АКАДЕМИЯ  НАУК  СССР
ИНСТИТУТ  ИСТОРИИ
 ГЕРМАНСКАЯ  АКАДЕМИЯ  НАУК  ¡В  БЕРЛИНЕ
 И  И  С  Т  И  ТУТ  ИСТОРИИ
 ИЗДАТЕЛЬСТВО  «НАУКА»
МОСКВА  1965
 Освободительная
война  1813  года
 ПРОТИВ
 наполеоновского
господства

Редколлегия:
 Л.  Г.  БЕСКРОВНЫЙ  (ответственный  редактор),  П.  ГОФМАН,
Е.  И.  ДРУЖИНИНА,  П.  А.  ЖИЛИН,  А.  Л.  НАРОЧНИЦКИЙ,
К.  ОБЕРМАН,  Г.  ШЕЕЛЬ,  Ф.  ШТРАУБЕ

От  редколлегии
 Настоящий  сборник  содержит  материалы  научной  сес¬
 сии,  организованной  Комиссией  историков  СССР  и
 ГДР  15—17  октября  1963  г.  в  Берлине,  а  также  на¬
учной  сессии,  проходившей  в  Москве  по  случаю  150-летия
освобождения  Германии  от  наполеоновского  ига.
 Сессии,  и  берлинская  и  московская,  имели  большое
научное  и  политическое  значение  и  способствовали  ук¬
реплению  дружбы  между  народами  СССР  и  ГДР.
 Сборник  открывается  яркой  речью  члена  Политбюро
Центрального  Комитета  Социалистической  Единой  партии
Германии  дроф  ею  сор  а  Альберта  Нордена,  произнесенной
им  19  октября  1963  г.  в  Лейпциге  на  большом  митинге
перед  памятником  лейпцигской  «Битвы  народов».  На
сессии  были  подняты  вопросы,  относящиеся  к  политиче¬
ской,  экономической,  военной  и  идеологической  пробле¬
матике  Освободительной  войны  1813  г.  Подробное  осве¬
щение  получили  на  сессии  и  вопросы  историографии
национально-освободительного  движения  в  Германии.
Особую  группу  составили  сообщения  об  архивных  источ¬
никах.
 Народные  массы  —  решающая  сила  в  борьбе  против
иноземных  захватчиков  —  такова  основная  мысль,  прони¬
зывающая  выступления  всех  участников  сессии.  Подобно
тому,  как  для  народов  СССР  Отечественная  война  1812  г.
является  примером  самоотверженной  борьбы  против  ино¬
земных  захватчиков,  так  для  немецкого  народа  вдохнов¬
ляющим  примером  является  1813  год.  Под  влиянием  успе¬
хов  русской  армии  в  1812  г.  и  в  результате  ее  боевой  дея¬
 3

тельности  в  1813  г.  народы  Европы  поднимались  на  борь¬
бу  с  наполеоновским  гнетом.  В  итоге  войны  против
Наполеона  немецкий  народ  добился  ■национального  осво¬
бождения.  Ценнейшее  наследие  Освободительной  войны  —
традиции  дружбы  народов,  прежде  всего  германо-русское
братство  по  оружию.  Исследование  этих  традиций  —  па¬
триотический  долг  советских  и  немецких  историков.
 *  #  *
 Научно-техническая  подготовка  текста  и  примечания
Р.  Е.  Альтшуллер.

Народ  восстал  и  победил
 А. 	Н  ор  д  ен
 Сегодня  мы  отмечаем  150-летие  Белиного  националь¬
 ного  подъема  Германии,  мы  празднуем  «Битву  наро¬
 дов»  под  Лейпцигом  —  событие,  которое  принадле¬
жит  всем  прогрессивным  демократическим  немцам,  куль¬
минационный  момент  Освободительной  войны,  полтора  сто¬
летия  тому  назад  освободившей  Германию  от  иноземной
тирании.
 Долгий  путь  ведет  от  военной  катастрофы,  постиг¬
шей  прусскую  Германию  при  Иене  в  1806  г.,  и  военного
триумфа  ¡в  октябре  1818  г.  в  Лейпциге  до  окончательно¬
го  освобождения  нашего  народа  в  восточной  части  Гер¬
мании.
 Дело,  за  которое  боро,ли|сь  наши  предки  150  лет  назад,
стало  у  нас,  в  Германской  Демократической  Республике,
действительностью.  Из  германо-русского  братства  но  ору¬
жию  в  Освободительной  войне  выросла  германо-советская
дружба,  являющаяся  фундаментом  нашего  нового  строя.
Германское  рабочее  движение,  социалистическая  респуб¬
лика  Германии  гордятся  тем,  что  они  могут  считать  свои¬
ми  предками  героев  1813  г.,  погибших  на  этом  поле  битвы.
 В  начале  XIX  столетия  Наполеон  —  наследник  Вели¬
кой  французской  буржуазной  революции  —  разгромил
феодальные  государства  Германской  империи.  Вместе  с
ним  —  в  это  верили  народы  —  шли  идеи  буржуазной  сво¬
боды  и  равенства.  Но  он  был  представителем  француз¬
ской  буржуазии,  которая  стремилась  не  к  освобождению,
а  к  завоеваниям.  Бывший  генерал  Французской  револю¬

ции  стал  ее  предателем,  освободитель  народов  —  как  он
им  представлялся  —  их  поработителем.
 Тоща  в  Германии  восстали  люди,  воодушевленные
неукротимым  стремлением  к  свободе  и  не  желавшие  боль¬
ше  терпеть  гнет  иностранных  оккупантов.  Они  искали  и
находили  новые  пути,  которые  должны  были  привести  к
освобождению  Германии.  Это  были  знаменитые  реформа¬
торы  и  патриоты  Штейн,  Шарнгорст,  Гнейзенау,  Арндт,
Фихте  и  многие  другие,  чьи  имена  золотыми  буквами  впи¬
саны  в  историю  Германии.  Их  всех  объединяло  сознание,
что  для  избавления  от  иностранной  оккупации  и  жизни  в
условиях  свободы  народ  должен  разорвать  путы  юнкер¬
ской  диктатуры  и  авторитарного  государства.
 Сплотившийся  вокруг  этих  патриотов  народ,  союзные
германская  и  русская  освободительные  армии  творили
тогда  всемирную  историю.  Опираясь  на  народное  движе¬
ние,  патриоты  вели  упорную,  поистине  неустанную  борь¬
бу,  чтобы  провести  в  жизнь  свои  идеи.
 Кто  им  противостоял?  Разумеется,  французские  ок¬
купационные  власти,  которые  существовали  за  счет  ог¬
рабления  прусской  Германии.  Конечно,  Наполеон,  кото¬
рый  попирал  национальные  интересы  и  жизненные  права
народов.  Но  еще  хуже  и  опаснее  были  внутренние  враги
германского  освободительного  движения  того  времени.  Не¬
мецкие  князья,  объединившиеся  в  Рейнский  союз,  поку¬
пали  себе  право  господствовать,  пресмыкаясь  перед  На¬
полеоном.
 Король  Дру|с|сии  не  принадлежал  к  Рейнскому  союзу,
но  он  поДинОвался  каждому  мановению  руки  Наполеона.
Будучи  ограниченным  человеком,  неспособным  к  прояв¬
лению  патриотических  чувств,  он  с  глубокой  ненавистью
преследовал  реформаторов,  изгоняя  их  с  занимаемых
постов.
 Прусский  монарх,  поставленный  перед  выбором:  внут¬
ренние  реформы  и  освобождение  от  внешнего  врага  или
сохранение  господства  юнкеров  путем  увековечения  Ино¬
странной  оккупации,  принял  безоговорочное  решение  в
пользу  порабощения  прусской  Германии.  Точно  так  же
действовали  почти  все  германские  князья,  точно  так  же
думало  и  действовало  подавляющее  большинство  господ¬
ствовавшего  класса  крупных  помещиков.
 Наполеон  потерпел  фиаско  в  результате  подъема,  охва¬
тившего  немецкий  и  русский  народы,  над  которыми  было
 6

совершено  насилие.  Такая  судьба  ожидает  ¡всех  полити¬
ческих  деятелей,  на  знамени  которых  начертаны  лозунги
национального  предательства,  угнетения  и  порабощения.
Наполеон  потерпел  поражение  в  борьбе  с  силой  народ¬
ных  масс,  одушевленных  идеями  Штейна  и  Гнейзенау,
Арндта  и  Фихте.
 Национальная  измена,  бывшая  в  течение  столетий  при¬
вычным  занятием  немецких  монархов,  в  особенности
прусских,  торжествовала  в  начале  XIX  столетия.  Рефор¬
маторам,  несмотря  на  относительную  ограниченность  их
требований  и  целей,  не  простили  того,  что  они,  опираясь
на  народ,  заменили  старую  абсолютистскую  городскую
администрацию  демократическим  коммунальным  управ¬
лением,  отменили  личную  крепостную  зависимость  кресть¬
ян,  уничтожили  монополию  дворянства  на  занятие  офи¬
церских  постов  в  армии,  жестокое  обращение  с  солдатами.
Юнкеры  и  королевский  двор  вели  тайную  игру  с  иност¬
ранными  оккупантами  и  добились  того,  что  реформаторы
были  уволены  в  отставку  и  вынуждены  бежать  за  пределы
страны  ввиду  угрожавших  им  арестов.
 С  этого  момента  начался  великий  перелом.  Наполеон
размахнулся  для  удара  против  последней  на  континенте
державы,  которую  он  еще  не  покорил.  Колоссальная  ар¬
мия  двинулась  через  Пруссию  в  Россию.  Значительную  ее
часть  составляли  войска,  предоставленные  германскими
князьями  французскому  императору  в  качестве  пушечно¬
го  мяса.
 В  этот  момент,  когда  трутни-предатели,  сидевшие  на
немецких  тронах,  обрушились  на  Россию,  самые  выдающи¬
еся  немцы  того  времени,  люди,  подобные  Штейну,  Эрнсту
Морицу  Арндту,  Клаузевицу  и  др.,  отправились  в  Россию,
чтобы  на  русской  земле  вместе  с  русским  народом,  поднять
знамя  освобождения  Германии.  Они  основали  Комитет  по
немецким  делам  и  призвали  немцев,  сражавшихся  под
французскими  знаменами,  не  подчиняться  угнетателям
Германии.  Они  создали  Немецкий  легион,  в  котором  объ¬
единились  для  борьбы  тысячи  солдат  и  эмигрантов.  С  рус¬
ской  земли  немцы  призывали  к  борьбе  за  освобождение
Германии.  На  их  пример  могли  опереться  130  лет  спустя
немецкие  эмигранты  и  солдаты  Национального  комитета,
из  которого  вырос  наш  Национальный  фронт  демократи¬
ческой  Германии.
 7

Русский  народ  в  1812  г.  расправился  с  тираном.  Мас¬
сы  своей  партизанской  войной  поддержали  дальнозоркую
стратегию  Кутузова,  они  с  презрением  отвернулись  от
капитулянтов  и  предателей,  которые  с  тем  большей  энер¬
гией  выступали  за  мир  с  Наполеоном  на  любых  условиях,
чем  решительнее  народ  отвергал  его.
 Самая  мощная  армия,  которая  до  тех  лор  существова¬
ла  в  истории  человечества,  была  разгромлена.  Ее  остатки
стекались  к  германской  границе.  Тогда  в  Германии  вос¬
стал  народ  и  поднялся  на  героическую  народную  войну.
 Как  это  было  в  России  в  1812  г.,  в  Пруссии  и  в
других  частях  Германии  в  1813  г.  получили  развитие  эле¬
менты  подлинно  народной  войны.  В  1813  г.,  особенно
здесь,  в  Лейпциге,  плечом  к  плечу  с  русскими  вели  оже¬
сточенную  борьбу  в  рядах  антинаполеоновских  войск  и
приносили  огромные  жертвы  текстильщики,  ремесленники
и  студенты,  крестьяне  и  мелкий  городской  люд,  доброволь¬
но  взявшиеся  за  оружие.  Не  «трусливые  государственные
деятели  и  жалкие  князья»,  как  их  называл  Штейн,  при¬
вели  к  национальному  освобождению,  а  народ,  героически
сражавшийся  против  иностранных  захватчиков.
 Война  1813—1815  гг.  освободила  Германию  от  инозем¬
ного  нашествия.  Внутренней  свободы  она  не  принесла,
так  как  народные  массы  не  были  еще  достаточно  сильны,
чтобы  одновременно  справиться  и  с  внутренним  врагом,
а  реформаторы  при  всем  их  величии  не  обладали  ни  во¬
лей  ни  программой  для  осуществления  народной  рево¬
люции.  Так,  предатели  остались  на  своих  тронах,  и  не
просто  остались,  а  вырвали  у  народа  большую  часть  де¬
мократических  завоеваний,  которые  воспламеняли  народ¬
ный  энтузиазм.  Они  основали  так  называемый  Священ¬
ный  союз,  который  преследовал  все  передовое  и  демокра¬
тическое  —  барона  Штейна  и  Эрнста  Морица  Арндта,
братьев  Гримм  и  Генриха  Гейне,  Карла  Маркса  и  Фрид¬
риха  Энгельса,  студентов,  ремесленников,  рабочих.
 Наследники  этих  врагов  прогресса  —  реакционеры,
господствующие  ныне  в  Западной  Германии.  Это  они  20  лет
назад  вторглись  в  Россию,  так  же  как  полтораста  лет  назад
это  сделали  князья  Рейнского  союза.  Они  раскололи  Герма¬
нию  и,  образовав  под  покровительством  иностранных  дер¬
жав  Федеративную  Республику,  создали  государство  Рейн¬
ского  союза  XX  в.  Они  обходят  Освободительную  войну  сму¬
щенным  молчанием,  свидетельствующим  о  том,  что  со¬
весть  их  нечиста,  а  намерения  бесчестны.  Но  это  также  и
 8

свидетельство  их  морально-политического  банкротства.
Ибо  тот,  кто  отрывается  от  национальных  корней,  кто  от¬
рекается  от  лучших  традиций  своего  народа,  не  имеет
будущего.
 Живым  хранителем  всех  великих  ценностей  нашей
истории,  продолжателем  ее  добрых  традиций,  гарантом
физического  существования  немецкой  нации  Двляется
Германская  Демократическая  Республика.
 Народ,  который  восстал  в  1813  г.,  был  побежден  после
1815  г.  свои/ми  внутренними  драгами.  Народ,  который
после  1945  г.  образовал  Германскую  Демократическую
Республику,—  непобедим.  Для  него  это  народное  государ¬
ство  —  собственное  детище.
 Мы  непобедимы,  так  как  немцы  в  ГДР  и  народы  Со¬
ветского  Союза  —братья,  братья,  строящие  социализм  и
коммунизм,  братья,  которые  помогают  друг  другу,  братья,
сердечный  союз  которых  не  мОжет  расторгнуть  никакая
сила  в  мире.
 Если  Штейн  и  Арндт,  Клаузевиц  и  Бойен  с  русской
земли  и  в  союзе  с  русскими  войсками  несли  Германии
свободу  от  наполеоновского  ига,  то  Вильгельм  Пик  и
Вальтер  Ульбрихт  вместе  ,с  немецкими  офицерами  подня¬
ли  на  русской  земле  знамя  освобождения  Германии  от
фашистских  убийц.
 Национальный  комитет  «Свободная  Германия»,  орга¬
низованный  в  1943  г.,  действовал  как  прямой  духовный
политический  наследник  того  Комитета  по  немецким
делам,  который  150  лет  назад  являлся  центром  борьбы
за  освобождение  Германии  на  русской  земле.
 Товарищи!  Друзья-немцы!  С  этого  исторического  мес¬
та,  где  было  пролито  столько  русской  и  немецкой  крови
за  общее  дело,  у  памятника  «Битвы  народов»,  мы  обвиня¬
ем  национальных  предателей  XX  в.  —  тех  немцев,  которые
не  достойны  называться  немцами,  так  как  они  предали
народ  ¡и  нацию,  совершив  злодейское  нападение  на  Совет¬
ский  Союз  и  уничтожив  20  миллионов  советских  граждан
и  7  миллионов  немцев.
 Мы  обвиняем  тех,  кто  сегодня  возглавляет  западно-
германское  общество  и  на  протяжении  десятилетий  сеет
и  разжигает  ненависть  между  немецким  и  советским  на¬
родами.
 Штейн  и  Гнейзенау,  Фихте  и  Арндт  были  убеждены,
что  социальное  обновление  явится  предпосылкой  нацио¬
 9

нального  возрождения  Германии.  Боннский  режим,  про¬
должая  извечную  борьбу  эксплуататорского  класса  против
демократических  и  социальных  реформ,  ведет  холодную
войну  против  ГДР  и  Советского  Союза.
 На  востоке  нашего  отечества  немецкий  народ  пережил
коренное  обновление.  То,  что  начали  выдающиеся  рефор¬
маторы  1807—1813  гг.,  продолжаем  мы,  марксисты-
ленинцы.
 История  последних  полутора  столетий,  Освободитель¬
ная  война,  первая  и  вторая  мировые  войны  и  годы  между
этими  двумя  войнами  —  все  это  служит  наглядным  уро¬
ком  для  всех  немцев.  Кто  хочет,  чтобы  Германия  была
свободной,  тот  никогда,  ни  при  каких  обстоятельствах  не
должен  воевать  против  русских.  Более  того,  союз  с
СССР—это  мир  для  Германии  и  Европы,  это  герман¬
ская  национальная  политика,  это  гарантия  победы  социа¬
лизма.
 Мы  гордимся  1813  -годом,  -гордимся  традициями  Осво¬
бодительной  войны,  так  как  они  доказывают,  что  нацио¬
нальная  свобода,  социальная  свобода  и  политическая  де¬
мократия  —  неразрывное  целое.
 Они  доказывают,  что  только  тогда  и  там,  где  рабочий
класс  в  союзе  с  крестьянством  и  творческой  интеллиген¬
цией  берет  власть  в  свои  руки,  может  быть  осуществле¬
на  революционная  демократическая  национальная  поли¬
тика. 	I 	1 	:
 Они  доказывают,  что  Германия  как  национальное  госу¬
дарство  никогда  не  будет  свободной,  если  она  будет  воевать
против  СССР  и  других  народов.  Сегодня,  в  историческую
эпоху  крушения  империализма  и  всемирной  победы  соци¬
ализма,  жизнь  и  будущее  нашей  нации  навсегда  связаны
с  победой  социализма  в  ГДР,  а  затем  в  объединенной  со¬
циалистической  Германии.  Придет  день,  когда  население
Рейна  и  Рура  поднимет  знамя  мира  между  народами.
 Германское  рабоче-крестьянское  государство  чтит  па¬
мять  подлинных  патриотов,  героически  боровшихся
150  лет  назад,  народных  масс,  участвовавших  в  войне,
прусских  реформаторов,  патриотически  настроенных  уче¬
ных,  учителей  и  деятелей  искусства.  Каждый  день  социа¬
листического  строительства  в  ГДР  —  'это  удар  по  врагам
народа  в  Бонне.  Каждый  день  приносит  осуществление
надежд  и  идеалов,  которые  вдохновляли  лучших  предста¬
вителей  нашего  народа.  Да,  нам  принадлежат  Штейн  ц
 Ю

Шарнгорст!  Нам  принадлежат  Гнейзенау  и  Арндт!  Нам
принадлежат  Фихте  и  Клаузевиц!
 Мы  выполнили  их  заветы.  Мы  сделали  народ  обла¬
дателем  всех  материальных,  социальных  и  культурных
благ.  Народ  Германской  Демократической  Республики
возвысился  до  положения  х-азяина  своей  судьбы  и  обрел,
наконец,  свою  родину.
 Немецкие  друзья  и  товарищи!
 Сегодня,  с  этого  священного  места,  мы  торжественно
провозглашаем  истинную  дружбу  двух  народов,  нерастор¬
жимый  союз,  направленный  против  антинационального
сброда,  который  в  третий  раз  в  этом  столетии  хочет  на¬
травить  немцев  на  русских!  Пусть  любители  крестовых
походов  на  Восток  вспомнят  о  печальной  судьбе  Наполео¬
на  и  Гитлера,  которые  потерпели  катастрофу  вместе  с
крахом  их  армий!  Мощная  военная  коалиция  европейских
социалистических  стран  надежно  охраняет  мир  в  Европе.
 Помните,  что  истинными  творцами  истории  являются
народные  массы,—  и  сейчас  во  сто  раз  больше,  чем  тогда!
Пример  героев  1813  г.  показывает,  какую  силу  представ¬
ляет  собой  народ.
 Мы  на  востоке  Германии  крепим  и  будем  крепить
наше  независимое  социалистическое  национальное  госу¬
дарство,  нашу  Германскую  Демократическую  Республику.
Она  —  оплот  будущего  Германии.
 Пусть  вечно  живет  братство  немецкого  народа  с  на¬
родами  Советского  Союза!
 Вся  наша  сила,  вся  наша  любовь  —  Германской  Демо¬
кратической  Республике!

Иноземное  владычество
и  национально-освободительная  борьба
 (Проблемы  немецкой
Освободительной  войны  1813  г.)
 Противоречивый  характер
Освободительной  войны
 Немногие  выдающиеся  явления  нашей  национальной
 истории  представляют  такую  трудность  для  истори-
 ка,  желающего  дать  справедливую  оценку  событиям
во  всей  их  необычайной  сложности  и  противоречивости,
как  Освободительная  война  1813  г.
 Эту  противоречивость  можно  показать,  в  частности,  на
таких  примерах.  Демократ  Фихте  в  1807—1808  гг.  в  своих
«Речах  к  немецкой  нации»,  выдвигая  требование  буржу¬
азно-демократического  обновления  Германии,  связывал
его  с  необходимостью  борьбы  против  французского  чуже¬
земного  господства  и  в  1813  г.  в  полном  соотгветствии  с
этими  идеями  вступил  в  ряды  ландштурма  \  А  видней¬
ший  из  немецких  мыслителей  того  времени  Гегель,  раз¬
вивший  под  впечатлением  Великой  французской  рево¬
люции  свое  учение  о  закономерном  прогрессе  в  ис¬
тории,  в  1809  г.  с  радостью  воспринял  весть  о  пора¬
жении  Австрии:  «...теперь  освобождение  наше  в  духе
Фридриха  Шлегеля  и  обращение  в  католичество  пошли
ко  всем  чертям»*2;  даже  в  1813  г.  Гегель  отзывался  об
 1  В  1799  г.  Фихте  высказал  пожелание,  чтобы  «французы  до¬
бились  невероятного  превосходства  сил  и  вызвали  перемены  в  Гер¬
мании,  по  крайней  мере  в  значительной  ее  части...»  (Письмо  Фих¬
те  к  Рейнгольду  от  22  мая  1799  г.—  J.  G.  Fichte.  Briefwechsel,
hrsg.  v.  Hans  Schulz,  Bd.  2.  Leipzig,  1925,  S.  104).  Даты  приведены
но  новому  стилю.  При  упоминании  русских  документов,  датирован¬
ных  по  старому  стилю,  указывается  двойная  датировка.
 2  Письмо  Гегеля  к  Нитхаммеру  от  7  мая  1809  г.—  Briefe  von
und  an  Hegel,  hrsg.  v.  J.  Hoffmeister,  Bd.  1.  Hamburg,  1952,  S.  283,
 Г.  Ш  ее  ль
 12

антинапалеанobigko  й  коалиций  как  о  «враге»  а.  Так  по-
разному  реагировали  на  события  наиболее  выдающиеся
умы  того  времени.
 Дело  не  ограничивалось,  однако,  выступлениями  за
наполеоновское  господство  или  .против  него;  противоречия
существовали  и  внутри  лагеря  участников  освободитель¬
ного  движения.  В  одном  ряду  с  лучшими  людьми  Прус¬
сии4,—  такими,  как  К.  Штейн,  В.  Гумбольдт,  Б.  Г.  Ни¬
бур,  Г.  И.  Д.  Шарнгорст,  А.  В.  Гнейзенау,  К.  Клаузевиц,—
которые  прокладывали  дорогу  прогрессу  и  начинали  бур¬
жуазную  революцию  в  Прусюии5,  выступил  реакционер
Г.  Д.  JI.  Иорк,  подготовивший  Таурогенскую  конвен¬
цию,—  этот  далеко  разнесшийся  сигнал  к  борьбе  «за  на¬
циональную  независимость;  тот  самый  генерал  Иорк,  ко¬
торый  в  1808  г.  по  по1воду  падения  барона  фом  Штейна
произнес  злые  слова:  «Одна  глупая  голова  уже  раздав¬
лена;  другой  гадючий  выползень  уничтожит  сам  себя
своим  ядом»  6.  Иорк  и  Штейн  были,  как  настоящие  мя¬
тежники,  крестными  отцами  ландвера  в  Восточной  Прус¬
сии.  Другой  пример:  в  качестве  организатора  ландштур¬
ма  в  своих  родных  краях  и  командира  бригады  в  ландве¬
ре  (а  позднее  дивизии)  прославился  крупнейший  юнкер
реакционер  Людвиг  фон  дер  Марвитц,  ярый  противник
даже  выхолощенных  в  интересах  знати  буржуазных  ре¬
форм  К.  А.  Гарденберга,—  хотя  в  своем  имении  Фридерс-
дорф  он  одним  из  первых  перешел  к  капиталистическим
методам  ведения  хозяйства,  заслужив  одобрение  Альбрех¬
та  фон  Тэера,  наиболее  прогрессивного  экономиста-агра-
рия  того  времени.  Таким  образом,  противоречивость  про¬
являлась  не  только  в  совместных  выступлениях  деятелей
самых  различных  взглядов:  она  была  присуща  и  каждому
из  них  в  отдельности.
 Не  приходится  удивляться,  что  и  высказывания  со¬
временников  о  результатах  борьбы  были  такими  же  про¬
тиворечивыми.  В  то  время  как  тысячи  простых  труже¬
ников,  не  щадя  жизни,  сражались  в  битве  под  Лейпцигом,
 3  Письмо  Гегеля  к  Нитхаммеру  от  21  мая  1813  г.—  Ibid.  Bd.  2.
Pamburg,  1953,  S.  6.
 4  См.  В.  И.  JI  е  н  и  н.  Поли.  собр.  соч.,  т.  35,  стр.  405.
 5  См.  К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  18,  стр.  494—500.
 G  Цит.  по:  J.  G.  D  г  о  у  s  е  n.  Das  Leben  des  Foldinarschalls  Gra¬
fen  Yorck  von  Wartenburg,  Bd.  I,  11.  Aufl.  Leipzig,  1913,  S.  166  (пись¬
мо  Иорка  Опиену  от  26  ноября  1808  г.).
 13

чтобы  освободить  Родину  от  иноземного  владычества,  со¬
общение  о  победе  вызвало  у  горничной  Рахели  Варнхаген  *
только  напуганное  восклицание:  «Знать  победила!»  7  Не¬
правильно  было  бы  рассматривать  эти  слова  горничной
как  случайное  выражение:  ведь  под  Лейпцигом  тысячи
немцев  сражались  на  стороне  Франции,  и  если  подавляю¬
щее  большинство  делало  это  неохотно  и  по  принуждению,
то  было  много  и  таких,  которые  ценили  возможность  лич¬
ной  карьеры  под  знаменами  Наполеона.  Когда  после
«Битвы  народов»,  означавшей  конец  чужеземного  господ¬
ства,  появление  множества  стихотворений  и  песен  отра¬
зило  всеобщее  ликование,  величайший  немецкий  поэт
Гёте  остался  от  него  в  стороне  и  сказал:  «Лекарство  хуже,
чем  болезнь;  мы  освободимся  от  рабства,  но  только  себе
на  погибель»  8.  Величайший  поэт  своего  времени  и  про¬
стая  горничная  инстинктивно  не  разделяли  воодушевле¬
ния  и  надежд,  которые  очещь  многие  патриоты  связывали
тогда  с  победой;  и  они  были  правы,  потому  что  непосред¬
ственными  и  главными  победителями  являлись  враждеб¬
ные  народу  силы  реставрации  —  внутренней  и  внешней.
Однако  в  1814  г.  Гёте  принял  —  хотя  и  после  непродол¬
жительного  колебания  —  предложение  Иффланда  **  напи¬
сать  для  берлинской  сцены  текст  торжественного  пред¬
ставления,  воспевавшего  победу.  И  он  сделал  это  с  пол¬
ным  правом,  ибо,  независимо  от  последствий,  ничто  не
могло  перечеркнуть  тот  факт,  что  народные  массы  боль¬
шей  части  Германии  осуществили  свою  волю  и  начали
Освободительную  войну.  С  этой  точки  зрения  Гёте  мог
вложить  в  уста  своего  Эпименида  следующие  слова:
 «Но  стыдно  мне  часов  покоя.
 Зачем  я  с  вами  не  страдал?
 Пред  вашей  скорбью  и  тоскою
 Теперь  ничтожен  я  и  мал»  9.
 Сложную  противоречивость  Освободительной  войны,
проиллюстрированную  выше  на  нескольких  примерах
 7  Генрих  Гейне.  Собр.  соч.,  т.  7.  М.,  1958,  стр.  49.
 8  Письмо  Гумбольдта  жене  от  26  октября  1813  г.  Цит.  по:
Wilhelm  und  Caroline  v.  Humboldt  in  ihren  Briefen,  hrsg.  v.  Anna
v.  Sydow.  Berlin,  1910,  S.  155.
 9  Гёте.  Пробуждение  Эпименида.  Праздничное  представле¬
ние.—  Собр.  соч.  в  :li3  томах,  т.  IV.  М.—  JL,  1933,  стр.  474.
 14

самого  различного  отягощения  к  борьбе,  постановки  в  ней
различных  целей  и  самого  различного  истолкования  ее
результатов,  можно  объяснить,  только  рассмотрев  эти  со¬
бытия  с  позиций  материалистического  марксистского  ми¬
ровоззрения.  Не  случайно  один  из  основоположников  на¬
учного  коммунизма  молодой  Энгельс  был  одним  из  пер¬
вых,  кто  сумел  даггь  событиям  в  целом  оценку,  в  которой
все  действительно  важные  аспекты  были  выдвинуты  на
передний  план;  при  этом  были  сделаны  четкие  выводы:
«...не  свержение  чужеземного  господства...  не  завоеван¬
ная  «свобода»  были  главнейшим  результатом  борьбы,—
результат  этот  заключался  в  самом  факте  борьбы  и  в
одном  ее  моменте,  ясно  ощущавшемся  лишь  весьма  не¬
многими  современниками.  Тот  факт,  что  мы  осознали
ценность  потерянных  национальных  святынь,  что  мы  во¬
оружились,  не  ожидая  всемилостивейшего  дозволения  го¬
сударей,  что  мы  даже  заставили  властителей  встать  во
главе  нас,  словом,  что  мы  выступили  на  одно  мгновение
как  источник  государственной  власти,  как  суверенный
народ,—  вот  что  было  величайшим  достижением  тех
лет...»  10  В  этом  высказывании  Энгельса  содержатся  сле¬
дующие  важнейшие  принципиальные  положения.  Потеря
национальной  независимости  побуждает  к  активной  борь¬
бе  за  ее  восстановление,  и  свержение  иноземного  влады¬
чества  —  это  закономерный  результат  Освободительной
войны.  Далее,  решающей  движущей  силой  в  этой  борьбе
были  народные  Массы,  хотя  они  сами  и  не  осознавали  до¬
статочно  ясно  свою  роль.  Наконец,  «величайшим  дости¬
жением  тех  лет»  называет  Энгельс  выступление  народа  в
качестве  суверена,  в  качестве  источника  государственной
власти,  которое  ставит  Освободительную  войну  в  непо¬
средственную  связь  с  Французской  революцией.  Это  ука¬
зание  Энгельса  о  «...родстве  этого  гигантского  народного
дела  (Французской  революции.—  Г.  Ш.)  с  народным
подъемом  1813  г.»11  побуждает  нас  рассматривать  Ос¬
вободительную  войну  как  часть  всемирно-исторического
процесса,  содержанием  которого  была  смена  феодализма
капитализмом  и  который  был  поставлен  на  очередь  дня
в  результате  Французской  революции.  Само  собой  разу¬
меется,  что  в  раздробленной  Германии  социально-эконо¬
 10  К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Из  ранних  произведений.  М.,
1950,  стр.  365—306.
 11  Там  же,  стр.  367.
 15

мические  предпосылки  для  такого  перехода  были  намного
менее  благоприятны,  чем  во  Франции.  Буржуазия,  при¬
званная  историей  к  руководству  всеми  антифеодальными
силами,  была  еще  слишком  слаба  для  того,  чтобы  выпол¬
нить  свою  историческую  миссию;  поэтому  и  в  националь¬
но-освободительном  движении  отсутствовало  последова¬
тельное  руководство  с  ее  стороны.  В  связи  с  этим  общую
оценку  Освободительной  войны  совершенно  необходимо
дополнить  указанием  Маркса  о  том,  что  движению  было
«..".свойственно  сочетание  духа  возрождения  с  духом  реак¬
ционности...»  12
 Противоположные  оценки
Освободительной  войны
 Этой  оценкой  Освободительной  войны  Маркс  и  Эн¬
гельс  продолжили  ту  линию,  которая  была  провозглаше¬
на  самими  прогрессивными  силами,  участвовавшими  в
войне,  и  в  то  же  время  четко  противопоставили  ее  другой
линии,  исходившей  от  реакционных  элементов  в  войне
и  ориентировавшейся  на  них.  Присущая  Освободитель¬
ной  войне  противоречивость  и  в  еще  большей  степени
тот  исторический  факт,  что  она  имела  своим  результатом
реставрацию  старых  политических  форм  правления,  ис¬
пользовались  до  последнего  времени  реакционерами  для
фальсификации  Освободительной  войны,  превращения  ее
в  прообраз  антинародной  политики,—  чтобы  эта  политика
тем  самым  получила  бы  подобающее  историческое  освя¬
щение.  Напротив,  демократическая  историческая  тради¬
ция  видит  в  Освободительной  войне  ростки  будущего,  ко¬
торые  являются  вдохновляющим  примером  в  решительной
борьбе  за  победу  нового  над  старым.  Одним  из  ранних
выразителей  этой  традиции  был  студент  Риман,  который
на  празднестве  1817  г.  в  Вартбурге  *  разоблачил  отречение
господствующей  реакции  от  тех  целей,  которые  выдвига¬
ли  поборники  свободы:  «Много  великого  и  прекрасного,
что  могло  и  должно  было  случиться,  осталось  невыпол¬
ненным;  много  святых  и  благородных  чувств  подверглось
насмешкам  и  поношению»  13.  На  его  призыв  —  не  сдавать¬
 12  .К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  10,  стр.  436.
 13  Цит.  по:  K.  Obermann.  Einheit  und  Freiheit.  Die  deutsche
Geschichte  von  1815  bis  1849  in  zeitgenössischen  Dokumenten.  Ber¬
lin,  1950,  S.  71.
 16

ся  и  из  воспоминаний  о  1813  г.  черпать  мужество  для  но¬
вых  дел  —  немецкие  правительства  в  соответствии  с  Карлс-
бадскими  постановлениями  *  ответили  цензурными  ограни¬
чениями,  преследованиями  и  арестами.  Но,  несмотря  на
все  меры  подавления,  призыв  продолжал  звучать.
 Более  чем  десятилетие  спустя,  когда  Июльская  рево¬
люция  дала  новый  резкий  толчок  развитию  политической
мыгсли  во  всей  Европе,  ов  качестве  еще  более  решитель¬
ного  трибуна  выступил  JI.  Берне:  «о  его  сочинениях  мож¬
но  сказать,  что  это  —  деяния  во  имя  свободы»  и,—  писал
Ф.  Энгельс.  Берне  оплакивал  «благородную,  бесплодно  про¬
литую  цровь  героев  того  времени»  и  в  то  же  время  кри¬
тиковал  половинчатость  действий  повстанцев  в  Освободи¬
тельной  ¡войне:  «Если  бы  они  были  настолько  же  мудры,
как  и  смелы,  и  настолько  же  осмотрительны,  как  довер¬
чивы,  если  бы  они  не  сложили  оружия  до  тех  пор,  дока
не  обеспечили  свободу  народу,  тогда  мы  жили  бы  в  оте¬
честве  счастливом  и  уважаемом»  15.  В  40-е  годы,  когда
все  общественные  противоречия  настолько  обострились,
что  революция  оказалась  неизбежной,  буржуазная  оппо¬
зиция  все  более  настойчиво  напоминала  об  обещании
ввести  конституцию,  которое  Фридрих  Вильгельм  III  вы¬
нужден  был  дать  во  время  Ста  дней  Наполеона.  Иоганн
Якоби  назвал  это  обещание  «благоприобретенной  и  до¬
рого  оплаченной  собственностью  прусской  нации,  обрет¬
шей  дар  слова»  16,  и  пришел  к  мысли  о  праве  народа  са¬
мому  осуществить  свои  конституционные  права  даже  про¬
тив  воли  короля.  Эти  демократические  традиции  Освободи¬
тельной  войны  были  живы  во  времена  революции  1848  г.
не  только  в  среде  мелкой  буржуазии,  но  и  среди  кресть¬
янства:  силезские  крестьянские  листовки  призывали  не
поддаваться  обману  юнкеров-феодалов,  как  это  случилось
в  1813  г.,  требуя  за  понесенные  в  войне  жерты  —  проли¬
тую  цровь  и  погибшее  добро  —справедливую  награду.
 Народное  движение  после  реакции  конца  50-х  —  на¬
чала  60-х  годов,  стремившееся  к  объединению  Германии
«снизу»,  продолжало  эту  демократическую  линию.  Прус-
 14  К.  Маркс  и  Ф.  Энгель  с.  Из  ранних  произведений,
СТр.  368. 	Г; 	,\*·! 	Ц
 15  Цит.  но:  II.  Bock.  Ludwig  Börne.  Vom  Gettojuden  zum  Na-
tionalschriftstellor.  Berlin,  1962,  S.  102.
 10  J.  Jacoby.  Das  königliche  Wort  Friedrich  Wilhelms  III  —
Gesammelte  Schriften  und  Reden,  Bd.  I.  Hamburg,  1877,  S.  310.
 2  Освободительная  война  1813  г.

окая  военная  ¡реформа,  коснувшаяся  ландвера,  одного  из
демократических  завоеваний  Освободительной  войны,  и  ее
50-летний  юбилей  в  1863  г.  вновь  напомнили  о  возможно¬
стях,  таящихся  в  народных  массах;  спортивные  объеди¬
нения  и  стрелковые  общества,  возникавшие  повсюду  как
грибы  после  дождя,  были  связаны  с  лучшими  традиция¬
ми  Освободительной  войны.
 Однако  если  до  революции  во  главе  движения  стояла
крупная  буржуазия,  теперь  руководство  явно  перешло  к
мелкой  буржуазии.  Буржуазный  либерализм  отмежевал¬
ся  от  мелкобуржуазной  демократии;  не  веря  в  собствен¬
ные  силы  и  не  доверяя  массам,  либерализм  отклонял  лю¬
бое  революционно-демократическое  решение;  более  того,
он  требовал  от  юнкерской  Пруссии  —  особенно  настойчиво
после  итальянской  войны  1859  г.,—  чтобы  «она  играла
роль  немецкого  Пьемонта»  17  для  завоевания  единого  на¬
ционального  рынка,  жизненно  необходимого  для  буржуа¬
зии.  Историческую  аргументацию  обеспечивала  малогер¬
манская  школа  —  Дройзен,  Зибель,  Гейссер  (НаизБег),
Трейчке  и  другие,  причем  для  поставленной  цели  исто¬
рики  названной  школы  «исправили»  и  оболгали  в  нужном
им  направлении  также  и  Освободительную  войну.  Король
и  юнкер  как  воплощение  специфически  прусского  духа,
нисколько  не  интересовавшиеся,  противодействовавшие
буржуазным  преобразованиям,  изображались  как  истин¬
ные  носители  идей  национально-буржуазного  движения,
а  настоящие  патриоты-реформаторы  —  как  их  почтитель¬
ные  служители  или  простые  подручные.  Наконец,  народ¬
ным  массам  —  решающей  и  движущей  силе  —  эта  исто¬
рическая  школа  отвела  роль  послушных  подданных,  ко¬
торые  являлись,  коща  их  звал  король.  Тем  не  менее  идея
национального  единства  и  стремление  к  буржуазным  ре¬
формам  все  же  были  прогрессивными  элементами  в  систе¬
ме  взглядов  малогерманекюй  партии.  Но  после  того  как
Бисмарк  выполнил  желание  буржуазии  и  в  результате
династических  войн  завоевал  и  объединил  Германию  ру¬
ками  Пруссии,  этого  опаснейшего  врага  демократии,  из
официальной  буржуазной  историографии  исчезли  и  пос¬
ледние  остатки  прогрессивного  образа  мыслей.  Юнкеры  и
крупная  буржуазия  «нашли»  друг  друга  и  стали  пресле¬
довать  одни  и  те  же  антидемократические  цели  внутри
 17  К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  16,  стр.  59.
 18

Страны  и  агрессивные  —  за  ее  рубежами.  Мелкая  буржуа¬
зия,  зажатая  между  двумя  главными  классами  —  буржуа¬
зией  и  пролетариатом,—  перестала  быть  самостоятельной
исторической  силой,  потеряла  способность  воздействовать
на  историю  в  демократическом  направлении.
 Эти  утверждения  не  исключают  того,  что  в  -стороне  от
господствующей  линии  в  буржуазной  историографии  были
и  есть  отдельные  добросовестные  историки,  люди  буржу¬
азно-гуманистических  убеждений,  которые  примыкают  к
прогрессивной  линии  в  истолковании  Освободительно!!
войны.  Появлению  таких  историков  способствует  импери¬
алистическая  политика,  которая  своим  опасным  авантю¬
ризмом  разоблачает  себя  перед  собственным  народом  н
перед  всем  человечеством.  К  их  числу  относятся  Макс  Ле¬
ман  и  в  какой-то  степени  Карл  Лампрехт,  работавшие  на
рубеже  прошлого  и  настоящего  столетий,  а  в  некоторых
отношениях  также  и  наши  современники  Вернер  Хальвег
и  Вильгельм  Моммзен  18.  Относясь  с  полным  уважением  к
их  усилиям  и  к  некоторым  достигнутым  ими  результатам,
следует  все  же  признать,  что  прогрессивное  наследство  во
всей  его  полноте  находится  в  руках  рабочего  класса  и  его
марксистской  историографии.  С  последовательно  револю¬
ционных  позиций,  не  ограничиваемых  эксплуататорскими
интересами  й  нерешительностью  мелкого  бюргерства,
марксистская  историография  смогла  воссоздать  такую  точ¬
ную  в  научном  отношении  и  политически  эффективную
картину  Освободительной  войны,  какую  никогда  не  удава¬
лось  получить  силами  лучших  буржуазных  идеологов.  Ос¬
новоположники  научного  коммунизма  в  своих  многочис¬
ленных  высказываниях,  начиная  с  приведенной  выше
оценки  Ф.  Энгельса,  показали  все  основные  стороны  проб¬
лемы.  Ценные  дополняющие  указания  сделал  также
 В. 	И.  Ленин.  Впоследствии  Франц  Меринг,  ведя  борьбу  с
милитаризмом  и  шовинизмом,  подробно  разработал  свя¬
занные  с  ними  аспекты  Освободительной  войны.  Молодая
марксистская  историография  Германской  Демократиче¬
ской  Республики,  опираясь  на  труды  своих  великих  пред¬
шественников,  всесторонне  разрабатывает  эту  тему.  Тем
 18  W.  Hahl  weg.  Carl  v.  Clausewitz.  Soldat,  Politiker,  Denker,
Göttingen,  1957;  W.  Mommsen.  Geschichte  des  Abendlandes  von
der  Französischen  Revolution  bis  zur  Gegenwart,  1789—1945.  Mün¬
chen,  1951.
 19
 2*

самым  она  завершает  на  более  высоком  уровне  то  идейное
направление,  которое  на  протяжении  многих  поколений
стремилось  поднять  в  сознании  народа  прогрессивные  тра¬
диции  Освободительной  войны,  и  вступает  в  резкое  проти¬
воречие  с  официальной  историографией  Западной  Герма¬
нии,  в  которой  реакционная  фальсификация  Освободитель¬
ной  войны,  практиковавшаяся  на  протяжении  полутора
столетий,  достигла  своего  апогея.
 Зачинателем  этой  реакционной  линии  следует  считать
Фридриха  фон  Гентца,  который  был  ближайшим  сотруд¬
ником  Меттерниха.  В  сознательном  и  подчеркнутом
противопоставлении  взглядам,  высказывавшимся  в  Варт-
бурге,  он  выдвинул  тезис,  что  народные  массы  в  Освобо¬
дительной  войне  не  играли  решающей  и  вообще  само¬
стоятельной  роли  и  что  «все  призывы,  все  ландштурмы  и
все  «священные  отряды»  Германии,  да  и  всей  Европы,  не
смогли  бы  одолеть  его  (т.  е.  Наполеона.—  Г.  Ш.)  без
возвышенных  решений  князей,  без  мудрости  и  согласо¬
ванных  действий  их  кабинетов,  без  гения  их  полководцев
и  без  храбрости  их  регулярных  войск»  19.  Рассматривая
венское  предательство  жизненных  интересов  народов  в
1815  г.  как  яркое  доказательство  правильности  этого  те¬
зиса,  Гентц  проявлял  не  только  глубокое  презрение
к  желаниям  и  действиям  народных  масс,  но  и  жестоко
насмехался  над  ними.  Под  те  идеи,  которые  Гентц  про¬
возгласил  как  публицист,  романтические  философы  типа
Фридриха  Шлегеля  и  Франца  Баадера  подвели  философ¬
ский  фундамент,  а  такие  представители  реакционного
«традиционизма»,  как  Карл  фон  Савиньи  и  Леопольд
фон  Ранке,—  и  исторический.  В  те  времена  буржуазный
либерализм  страдал  под  властью  кнута,  высказывать  воз¬
мущение  против  которого  считалось  равносильным  бо¬
гохульству,  поскольку  это  был  «старый,  унаследованный,
исторический  кнут»  20.  После  того  как  Бисмарк  объединил
 19  F.  v.  G  е  n  t  z.  Kleinere  Schriften,  hrsg.  v.  Gustav  Schlesier,
T.  2.  Mannheim,  1839,  S.  44.
 20  В  статье  «К  критике  гегелевской  философии  права.  Введе¬
ние»  К.  Маркс  писал:  «Школа,  которая  подлость  сегодняшнего  дня
оправдывает  подлостью  вчерашнего,  которая  объявляет  мятежным
всякий  крик  крепостных  против  кнута,  если  только  этот  кнут  —
старый,  унаследованный,  исторический  кнут;  ...эта  историческая
школа  права  изобрела  бы  поэтому  немецкую  историю,  если  бы  сама
не  была  изобретением  немецкой  истории»  (К.  Маркс  и  Ф.  Э  п-
гельс.  Соч.,  т.  1,  стр.  416).
 20

Германию,  либерализм  сам  начал  орудовать  этим  кнутом,
продемонстрировав  тем  самым,  насколько  низко  он  пал.
Наиболее  активным  пропагандистом  реакционного  объеди¬
нения  юнкерства  и  крупной  буржуазии  стал  бывший  ли¬
берал  Генрих  фон  Трейчке.  Традиции  Освободительной
войны  он  использовал  для  того,  чтобы  ad  majorem  gloriam
династии  Гогенцоллернов  обосновать  ее  якобы  объедини¬
тельную  миссию  и,  используя,  с  одной  стороны,  реакцион¬
ную  феодальную  точку  зрения,  расценивавшую  низверже¬
ние  Наполеона  как  затухание  Французской  революции,
а  с  другой  стороны,  заблуждения  тевтономании,  раздуть
воинствующий  шовинизм,  который  видит  во  Франции  не¬
примиримого  извечного  врага  Германии.  Трейчке  оказал¬
ся  таким  человеком,  который  еще  долго  смог  оказывать
полезные  услуги  буржуазии,  уже  ставшей  империалисти¬
ческой.  Обе  мировые  войны  и  периоды  их  непосредствен¬
ной  подготовки  были  одновременно  и  периодами  возрожде¬
ния  идей  Трейчке.  Влияние  Трейчке,  затронувшее  даже
среднюю  школу,  настолько  отравило  сознание  народа,  что
и  в  среде  рабочего  класса  его  шовинистические  и  мили¬
таристские  идеи  не  только  не  были  отвергнуты,  но  само
великое  народное  дело  Освободительной  войны  неодно¬
кратно  рассматривалось  как  заблуждение.
 Все  же  историки  типа  Трейчке  не  могли  удовлетво¬
рить  всех  потребностей  империалистической  буржуазии.
Ей  потребовались  более  гибкие  идеологи,  способные  в
случае  необходимости  замаскировать  ее  агрессивность  в
глазах  общественного  мнения  за  рубежом  и  завоевать  воз¬
можно  более  широкую  социальную  базу  внутри  страны.
Этим  целям  служила,  в  частности,  историческая  концеп¬
ция  Мейнеке21.  Сам  дух  этой  исторической  концепции
особенно  подходил  для  того,  чтобы  приукрасить  идеоло¬
гию  немецкого  империализма  и  придать  ему  несколько
более  либеральный  вид.  Совершенно  произвольно,  т.  е.
оторванно  от  социально-экономического  базиса,  с  откро¬
венно  апологетическими  намерениями  он  истолковывал
историю  таким  образом,  чтобы  получить  подтверждение
провозглашенному  им  гармоничному  взаимодействию  «го¬
лой  силы»  (nackte  Macht)  и  «облагораживающего  духа»  в
 21  Cm.  G.  L  o  z  e  k.  Friedrich  Meinccke  —  ein  Stammvater  der
NATO-Historiker  in  Westdeutschland  —  «Zeitschrift  für  Geschichts¬
wissenschaft»,  N  7,  1962,  S.  1538  ff.
 21

немецкой  истории.  Так  в  реформаторов-патриотов  1806—
1813  гг.  он  изображал  как  представителей  духа,  кото¬
рые  вступили  в  союз  с  властью,  т.  е.  с  господствующим
юнкерским  классом,  и  совместно  определили  ход  событий.
Приблизив  таким  образом  реформаторов  почти  вплотную
к  реакции,  Мейнеке  ловко  фальсифицировал  противоречия
между  новым  и  старым,  представляя  дело  как  объедине¬
ние  двух  равно  необходимых  сил,  которые  только  в  своем
синтезе  могли  получить  высшее  историческое  освящение.
Это  подчеркивание  известного  консерватизма  реформато¬
ров  за  счет  прогрессивных  сторон  их  деятельности  стало
в  империалистической  историографии  общепринятым.
 Такая  тенденция  дошла  и  до  современной  западногер¬
манской  историографии,  однако  произошло  одно  сущест¬
венное  изменение:  если  фашизм  еще  мог  злоупотреблять
воспоминаниями  об  Освободительной  войне  во  имя  своих
страшных  целей,  гнусным  образом  искажая  и  обезобра¬
живая  эти  воспоминания,  боннское  сепаратное  государст¬
во  уже  совершенно  ничего  не  может  с  ними  сделать.  Не
потому,  что  о!но  и  состоящие  на  его  службе  историки  не
решаются  ооверршть  насилие  над  историей  —  это  их  еже¬
дневное  занятие,  и  предательство  национальных  интере¬
сов  нашего  народа  этим  государством  стало  совершенно
очевидным,  а  потому,  что  теперь  история  Освободитель¬
ной  войны,  даже  в  наиболее  реакционной  и  искаженной
ее  интерпретации,  уже  не  имеет  в  их  глазах  ничего  поучи¬
тельного,  ничего  такого,  что  могло  бы  вступить  в  бой  за
«западные»  цели.  Поэтому  ею  пренебрегают  или  даже  дис¬
кредитируют  ее,  относя  к  опасным  традициям.  Герхард
Риттер,  который  уже  довольно  рано  начал  пропагандиро¬
вать  этот  новый  '«историко-политический  образ  мыслей»,
дошел  до  того,  что  возвел  истоки  гитлеровского  фашизма
к  национализму,  «который  был  связан  не  с  казармами
Потсдама,  а  с  полями  битвы  под  Лейпцигом...»  22.  Нельзя
сильнее  оскорбить  лучшие  национальные  чувства  нашего
народа.
 В  1950-х  годах  историки-марксисты  проявили  широкий
интерес  к  Освободителыюй  войне  как  к  высшей  точке  на¬
шей  национальной  истории.  В  борьбе  за  сохранение  тради¬
ций,  которые  являются  нашим  оружием  в  борьбе  против
 22  G.  Ritter.  Geschichte  als  Bildungsmacht.  Ein  Beitrag  zur
historisch-politischen  Neubesinnung.  Stuttgart,  1946,  S.  29,
 22

империалистической  политики  национального  предатель¬
ства,  было  необходимо  удалить  всю  шовинистическую,  ди¬
настическую,  милитаристскую  грязь,  которая  затемняла
картину  Освободительной  войны  и  отодвигала  на  задний
план  истинные  движущие  силы  этого  великого  националь¬
ного  дела.  Первые  работы  марксистского  направления  опи¬
рались  преимущественно  на  факты,  собранные  и  подтвер¬
жденные  буржуазной  историографией.  Не  пренебрегая
этим  источником,  который  многое  может  дать  —  не  в  смыс¬
ле  познания,  а  в  смысле  фактического  материала,—  позд¬
нейшие  исследователи  на  основе  самостоятельного  изуче¬
ния  архивных  данных  (и  не  в  последнюю  очередь  также
и  советских)  смогли  гораздо  более  обоснованно  осветить
и  убедительно  изложить  отдельные  проблемы  рассматри¬
ваемого  события.  Они  показали,  что  буржуазная  истори¬
ческая  наука  отнюдь  не  полностью  использовала  извест¬
ные  источники  и  совершенно  пренебрегала  советскими
материалами.  Марксистскому  исследованию  еще  пред¬
стоит  поднять  большие  нетронутые  пласты.  Общая  карти¬
на  Освободительной  войны,  которую  уже  сегодня  можно
набросать  на  основе  проделанной  работы,  показывает  нам
и  те  направления,  по  которым  нужно  продолжать  иссле¬
дования,  чтобы  сделать  ее  более  достоверной  и  живой.
 Двойственная  роль  Франции
 Отправной  момент  для  разработки  нашей  темы  мы  на¬
шли  в  уже  цитировавшемся  указании  Энгельса  о  том,  что
народный  подъем  '1813  г.  находится  в  непосредственном
родсДве  с  Французской  революцией.  Революция  1789  г.
как  революция  «европейского  масштаба»  23,  т.  е.  револю¬
ция,  выявившая  необходимость  общественного  переворота
не  только  во  Франции,  но  и  во  всей  Европе,  должна  была
оказать  мощное  влияние  также  и  на  Германию.  Буржуа¬
зия,  и  в  особенности  ее  авангард  —  буржуазная  интелли¬
генция,  с  восторгом  восприняла  проникшие  с  другого  бе¬
рега  Рейна  высокие  идеи,  провозглашенные  идеологами
зарождающейся  буржуазии  XVIII  в.  во  всех  областях  об¬
щественной  жизни.  А  трудящийся  народ  пошел  дальше:
он  начал  проявлять  возмущение  и  разговаривать  со  свои¬
 23  К,  Маркс  и  Ф,  Энгельс.  Соч.,  т.  6,  стр.  115,
 23

ми  угнетателями  «по-французски»;  в  1789  г.  он  поднялся
в  разных  районах  Верхнего  и  Среднего  Рейна,  взбунто¬
вался  в  1790  г.  в  некоторых  частях  Саксонии,  восстал  и
создал  в  1792—1793  гг.  между  Ландау  и  Бингеном  пер¬
вую  демократическую  республику  на  немецкой  земле;  во
многих  городах  Германии  усилилась  классовая  борьба;
в  Силезии  в  1793—1794  гг.  повсюду  вспыхивали  волне¬
ния.  В  противоположность  буржуазной  интеллигенции,
которая  в  своей  подавляющей  массе  была  напугана  после¬
довательной  революционностью  якобинской  диктатуры  и
отреклась  от  того,  чему  ранее  покланялась,  для  простого
народа  французский  пример  отнюдь  не  утратил  своей
притягательной  силы;  вплоть  до  конца  столетия,  не  осла¬
бевая,  продолжалась  борьба  южногерманских  якобинцев,
стремившихся  низвергнуть  существующий  порядок  путем
революционного  восстания  24.  Эти  волнения  ускорили  рас¬
пад  феодализма  и  помогли  проложить  путь  капиталисти¬
ческому  развитию,  хотя  и  не  имелт!  решающего  успеха.
Чтобы  произвести  основательный  переворот  в  террито¬
риально  раздробленной  Германии,  нужна  была  сильная
буржуазия,  не  боявшаяся  революционных  действий,  спо¬
собная  объединить  силы  народа  и  смело  встать  ¡во  гла¬
ве  ого.
 Некоторую  ча!сть  историчОаттх  задач,  которые  немец¬
кая  буржуазия  не  была  ib  состоящий  выполнить,  взяла
на  себя  ¡буржуазная  Франция,  ра'збйв  сначала  контррево¬
люционную  интервенцию  европейских  феодальных  дер¬
жав,  а  затем  перейдя  в  наступление,  чтобы  и  «...за  преде¬
лами  Франции  [разрушить]  феодальные  формы  и  той  мере,
и  ¡какой  это  было  необходимо,  чтобы  создать  для  буржуаз¬
ного  общества  во  Франции  соответственное,  отвечающее
потребностям  времени  окружение  на  европейском  конти¬
ненте»  25.  Помощь  ее  Германии  не  ограничилась  только
самым  фактом  разрушения  переживших  себя  учреждений,
как,  например,  ликвидация  средневековой  империи,  унич¬
тожение  различных  феодально-государственных  образова¬
ний,  включая  церковные  владения,  разгром  прусского  ми¬
литаристского  государства;  помощь  заключалась  также  в
сознательном  содействии  новому  в  виде  буржуазных  ре¬
 24  Ср.  H.  Scheel.  Süddeutsche  Jakobiner.  Klassenkämpfe  und
republikanische  Bestrebungen  im  deutschen  Süden  Ende  des  18.
Jahrhunderts.  Berlin,  1962.
 25  K.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  8,  стр.  120,
 24

форм,  которые,  хотя  и  были  в  различной  степени  реализо¬
ваны,  означали  прямое  или  косвенное  влияние  Франции
и  ускорили  переход  к  капиталистическим  порядкам  в  ос¬
те  оиных  областях  общественной  жизни:  в  сельском  хозяйст¬
ве,  в  промышленности  и  в  администрации.  Это  относится
и  к  сохранившейся  после  Тильзитского  мира  части  Прус¬
сии,  которая,  потерпев  военное  поражение,  под  финансо¬
вым  давлением  победителя  была  вынуждена,  как  и  сосед¬
ние  страны,  провести  законодательные  реформы.  В  госу¬
дарствах  Рейнского  союза  влияние  Франции  было  еще
более  непосредственным,  в  особенности  во  вновь  создан¬
ном  королевстве  Вестфалия,  которое,  как  в  некотором
роде  образцовая  страна  с  собственной  конституцией,  долж¬
но  было  служить  наглядным  примером  для  прочих  госу¬
дарств.  И,  наконец,  государства  по  левому  берегу  Рейна,
включенные  в  состав  Франции,  могли  неограниченно  поль¬
зоваться  преимуществами  буржуазного  порядка  и  в  1848  г.
смогли  дать  «...германской  буржуазии  ее  классических
представителей  —  Кампгаузена  и  Ганземана;  ...германско¬
му  пролетариату  единственный  орган...  выражавший  его
действительные  интересы  —  „Neue  Rheinische  Zeitung11»  26.
 Само  собой  разумеется,  что  Франция  могла  способст¬
вовать  общественному  прогрессу  лишь  ¡в  силу  'значитель¬
ного  антифеодального  движения  народных  ма1сс  в  самой
Германии.  Кроме  того,  естественно,  что  прогрессивное
влияние  Франции  оставалось  очень  ограниченным  и  осла¬
бевало  прямо  на  глазах.  Об  этом  еще  будет  сказано  под¬
робнее  ниже.  Но  самый  факт  известного  положительного
влияния  не  следует  упускать  из  виду.  По-видимому,  имен¬
но  оно  способствовало  в  целом  ряде  государств  Рейнского
союза  тому,  что  иноземное  владычество  вплоть  до  1813  г.
включительно  принималось  в  них  без  резкого  (протеста,  пе¬
реходящего  'в  открытое  возмущение,  и  что  войска  Рейн¬
ского  союза  еще  и  в  битве  под  Лейпцигом  Сражались  на
стороне  Наполеона.  Детально  обосновать  это  допущение  —
как,  впрочем,  и  отвергнуть  его  с  подробным  обосновани¬
ем  —  ¡в  настоящее  время  еще  очень  затруднительно.  До
сих  ¡пор  еще  отсутствуют  марксистские  исследования  по
вопросу  о  влиянии  наполеоновского  господства  в  отдель¬
ных  государствах  Рейнского  союза  и  результатах  реформа¬
торского  законодательства  в  связи  со  всей  экономической
 26  К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  7,  стр.  120.
 25

и  военной  политикой  Франции  до  1806  г.  Начало  этой
работе  положил  Г.  Хейтцер,  который  предпослал  своему
Т'РУДУ  о  народных  движениях  против  французского  чуже¬
земного  господства  в  королевстве  Вестфалия  главу  о  соци¬
ально-экономических  и  политических  условиях.  При  этом
речь  могла  идти,  как  говорит  он  сам,  «лишь  о  предвари¬
тельном  наброске»  27.  Эта  первая  ласточка  еще  не  принес¬
ла  с  собой  весны,  и  было  бы  совершенно  ошибочным  по¬
просту  перенести  выводы  Хейтцера  на  другие  государства
Рейнского  союза,  потому  что,  во-первых,  ростки  производ¬
ственных  капиталистических  отношений  на  территориях,
позднее  вошедших  в  королевство  Вестфалия,  были  на¬
столько  слабы,  что,  например,  Гессен  и  Ганновер  были
лишь  вскользь  затронуты  идеями  Французской  револю¬
ции;  более  того,  они  стали  центрами  реакции,  и  Жером  *
позднее  фактически  не  встретил  здесь  сколько-нибудь  зна¬
чительной  буржуазии,  на  которую  он  мог  бы  опереться
при  проведении  реформ.  Во-вторых,  королевство  Вестфа¬
лия  и  великие  герцогства  Берг  и  Франкфурт  отличались
от  других  государств  Рейнского  союза  тем,  что  население
этих,  по  меткому  выражению  Хейтцера,  «французских
префектур  на  немецкой  земле»  28  испытывало  чужеземное
господство  !в  гораздо  более  неприкрытой  и  давящей  форме.
 Если!  здесь  в  какой-то  мере  подчеркивается  прогрес¬
сивная  роль  французского  господства,  то  это  делается  в
противовес  некоторым  упрощениям,  которые  можно  найти
в  иных  наших  марксистских  трудах.  Имеются  в  виду,  на¬
пример,  преувеличения,  просочившиеся  в  нашу  юбилей¬
ную  литературу  десять  лет  тому  назад,  согласно  которым
в  сравнении  с  мрачным  иноземным  ¡владычеством  [против¬
ники  его  представлялись  в  ослепительном  ореоле  без¬
упречности.  Имеется  в  виду,  в  частности,  утверждение
И.  Штрейзанда,  которое  было  повторено  без  изменений  и
во  втором  издании  его  учебника,  о  том,  что  в  1807  г.
«прогрессивная  роль  буржуазной  Франции  но  отношению
к  соседним  государствам  сошла  на  нет»  29.  Бесспорно  прав
 27  H.  H  e  i  t  z  e  r.  Insurrectionen  zwischen  Weser  und  Elbe.  Volks¬
bewegungen  gegen  die  französische  Fremdherrschaft  im  Königreich
Westfalen  (1806-1813).  Berlin,  1959,  S.  42.
 28  Ibid.,  S.  28.
 29  J.  Streisand.  Deutschland  von  1789  bis  1815  (Von  der  Fran¬
zösischen  Revolution  bis  zu  den  Befreiungskriegen  und  dem  Wiener
Kongreß),  2.  Aufl.  Berlin,  1961,  S.  133;  1.  Aufl.  Berlin,  1959,  S.  132,
 26

Э.  Энгельберт,  когда  он,  полемизируя  с  Мейзелем,  не  уви¬
дел  никаких  причин,  по  которым  «господство  Наполеона  в
Германии,  начиная  с  того  момента,  как  немецкие  госу¬
дарства,  находящиеся  под  его  непосредственным  или  кос¬
венным  ¡влиянием,  провели  у  себя  буржуазные  реформы,
уже  более  не  заслуживало  наименования  прогрессивно¬
го»  30.  Поэтому  критика,  высказанная  Штрейзандом  —
с  его  точки  зрения,  впрочем,  вполне  последовательная  —
против  Меринга,  не  попадает  в  цель.  Штрейзанд  пишет:
«Концепция  Меринга  о  том,  что  и  после  1807  г.  Наполеон
но  отношению  к  Германии  еще  играл  в  целом  прогрессив¬
ную  роль...  не  подтверждается»  31.  Тот  факт,  что  Меринг
■не  упускает  из  виду  эту  прогрессивную  сторону  —  в  точ¬
ности  так  же,  как  это  делали  Маркс  и  Энгельс  во  всех
своих  высказываниях  по  наполеоновской  проблеме  —  пред¬
ставляется  нам  достоинством  работы  Меринга.  Штрейзанд
мог  бы  с  правом  критиковать  Меринга  за  то,  что  он  уде¬
лил  слишком  мало  внимания  вопросу  о  национальном  уг¬
нетении  со  стороны  завоевателя  —  впрочем,  по  понятным
причинам,  потому  что  эти  вопросы  буржуазная  историогра¬
фия  его  времени  смаковала  в  шовинистических  целях.  Од¬
нако  утверждение,  что  Меринг  совершенно  упустил  из
виду  эту  сторону,  также  не  соответствует  истине.  «Это
одна  сторона  вопроса,—  сказано  у  Меринга,—  которую
никогда  не  следует  упускать  из  виду,  если  хотят  оценить
с  точки  зрения  исторической  справедливости  борьбу  про¬
тив  французского  чужеземного  господства.  Ни  один  народ
не  потерпит  такого  произвола,  не  взявшись  в  конце  концов
за  оружие...»  32  Меринг  вскрывает  самую  сущность  слож¬
ной  проблемы,  когда  он  называет  Наполеона  «пионером,
прокладывавшим  дорогу  буржуазной  цивилизации»,  кото¬
рый  с  закономерной  необходимостью  должен  был  пока¬
зать,  «что  и  эта  цивилизация  покоится  в  конце  концов  на
 30  Zur  Frage  des  Charakters  der  französischen  Kriege  in  Bezug
auf  die  Entwicklung  in  Deutschland  in  den  Jahren  1792  bis  1815.
Protokoll  der  Arbeitstagung  des  Instituts  für  Geschichte  an
der  Deutschen  Akademie  der  Wissenschaften  zu  Berlin  лют  18.  No¬
vember  1956.—  «Schriften  des  Instituts  für  Geschichte»,  Reihe  III.
Berlin,  1958,  S.  91.
 31  J.  S  t  r  e  i  s  a  n  d.  Wirkungen  und  Beurteilungen  der  Befreiungs¬
kriege.  In:  Das  Jahr  1813.  Studien  zur  Geschichte  und  Wirkung  des
Befreiungskrieges,  hrsg.  v.  Heinrich  Scheel.  Berlin,  1963,  S.  250  f.
 32  Ф.  Мерин  г.  Очерки  по  истории  войн  и  военного  искус¬
ства.  М.,  1956,  стр.  312.
 27

грубой  силе»  33.  Исходя  из  того,  что  политика  Наполеона
определялась  интересами  крупной  буржуазии,  можно  объ¬
яснить  и  двойственное  его  влияние,  и  постепенно  возрас¬
тавшую  ограниченность  его  положительного  воздействия
на  общественный  прогресс.
 Это  стимулирующее  воздействие  было  ограничено  в
двух  отношениях.  Вочпервых,  оно  осуществлялось  рефор¬
маторским  путем,  т.  е.  в  1виде  революции  «сверху»,  которая
никогда  не  сможет  ¡достичь  'последовательности,  присущей
революциям  «снизу»,  так  как  дальнейшее  развитие  затруд¬
няемся  половинчатыми  рецнениями,  от  которых  страдают  в
основном  трудящиеся  массы.  Однако  это  объяснялось  не
столько  особенностями  французской  буржуазии,  сколько
немецкой,  которая  оказалась  неподготовленной  и  неспо¬
собной  провести  необходимые  общественные  преобразова¬
ния  революционным  путем,  «снизу»  —  ив  этом  ей  мешал
не  только  завоеватель.  Таким  образом,  внутренняя  'ограни¬
ченность  французской  помощи  заключается  не  в  самом
факте  избрания  реформаторского  пути,  который  в  конце
концов  все  же  дал  выход  стремлению  народных  масс  к  из¬
менениям  и  даже  шел  навстречу  этим  стремлениям.
В  большей  степени  она  обусловливалась  чисто  классовыми
интересами  крупной  французской  буржуазии,  которая  хотя
и  требовала  отвечающего  потребностям  времени  окруже¬
ния  на  европейском  континенте34,  но  с  другой  стороны,
не  желала  допустить,  чтобы  в  результате  этого  там  появи¬
лись  опасные  конкуренты.  Крупной  буржуазии  как  экс¬
плуататорскому  классу  совершенно  чужда  та  братская
солидарность,  которую  проявляет  пролетариат  по  отноше¬
нию  к  борьбе  народов  за  национальную  свободу  и  об¬
щественный  прогресс;  хотя  крупная  буржуазия,  пришед¬
шая  к  власти,  в  известном  смысле  антифеодальна,  все  же
по  самой  своей  природе  она  одновременно  является  и  ре¬
шительно  антидемократичной.  Этот  антидемократизм,  про¬
явившийся  внутри  страны  в  ликвидации  всех  демократи¬
ческих  завоеваний  революции,  неизбежно  повлиял  и  на
отношения  с  другими  народами.  В  то  время  как  настоящая
демократия  строит  эти  отношения  исключительно  на  осно¬
ве  дружбы  между  народами,  из  антидемократической  по-
 33  Ф.  Меринт.  Очерки  по  истории  войн  и  военного  искусства.
М.,  1956,  стр.  316.
 34  См.  К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  8,  стр.  120,
 28

ЗйЦии  'закономерно  следует  политика  Давоованйя  й  пора¬
бощения  других  народов.  Завоевательная  политика  являет¬
ся  оборотной  стороной  антидемократической  ¡внутренней
политики;  обе  они  (составляют  характерную  особенность
крупной  буржуазии,  пришедшей  к  власти.  Другой  харак¬
терной  ее  чертой  является  антифеодализм,  который  ска¬
зался  также  и  в  завоевательных  войнах  буржуазной  Фран¬
ции  против  феодальной  Германии  35.  Сочетанием  этих  про¬
тиворечивых  черт  и  ¡объясняется  в  конечном  счете  как  та
помощь,  которую  наполеоновская  Франция  оказала  Гер¬
мании  в  становлении  нового,  так  и  постепенное  ее  умень¬
шение  и  усиливавшееся  национальное  угнетение,  которое
в  конечном  ¡счете  свело  эту  помощь  к  нулю  и  сделало  свер¬
жение  -иноземного  ¡владычества  вопросом  -существования
нации.
 Ориентация  французской  крупной  ¡буржуазии  на  за¬
воевания,  коренившаяся  в  -самой  ее  сущности,  была  чрез¬
вычайно  усилена  англо-французскими  противоречиями,
определившими  внешнюю  политику  Наполеона.  Англия,
старая  капиталистическая  страна,  боролась  с  молодым
конкурентам,  который  угрожал  ее  господству  на  море  и
экономическому  положению  первой  державы  в  Европе.
Отсюда  проистекали  сложнейшие  противоречия.  Посколь¬
ку  об  их  разрешении  путем  военного  покорения  Англии,
но  крайней  мере  после  Трафальгарской  битвы,  нечего
было  и  думать,  Наполеон  предпринял  попытку  разбить
своего  непримиримого  врага  экономически.  Такое  пред¬
приятие  могло  увенчаться  успехом  только  в  том  случае,
если  бы  удалось  полностью  блокировать  все  экономиче¬
ские  ¡связи  Англии  с  континентом.  Но  Франция  —  моло¬
дая  капиталистическая  держава,  которая  лишь  начинала
свою  ¡промышленную  революцию,  не  имела  доступа  к  за¬
морским  продуктам  и  не  мотла  заменить  на  европейском
рынке  Англию  ¡в  качестве  потребителя  и  поставщика;
поэтому  .принудить  народы  Европы  полностью  прекратить
их  связи  с  Англией  можно  ¡было  только  применив  воен¬
ную  силу.  Это  означало  подчинение  континента  француз¬
скому  ¡господству  и  непрерывные  войны,  чтобы  держать
народы  в  покорности.  В  этой  системе  порабощения  Гер¬
мании  принадлежало  ключевое  положение.  Чем  дальше,
 35  Ср.  дискуссионное  выступление  Эрнста  Энгельберга.  In:  Zur
Frage  des  Charakters  der  französischen  Kriege...,  S.  88  ff.
 29

'“тем  больше  Германия  ощущала  гибельные  последствий
чужеземного  ига:  реквизиции,  рекрутские  наборы,  конт¬
рибуции,  оккупацию,  экономическую  войну,  а  также  со¬
хранение  власти  дворянства  и  национальной  раздроблен¬
ности.  Поэтому  чужеземное  господство,  несмотря  на  его
буржуазный  характер,  с  закономерной  необходимостью
должно  было  прийти  в  противоречие  с  национальными
жизненными  интересами  немецкого  народа  и  потребно¬
стями  его  развития,  для  удовлетворения  которых  необхо¬
димо  было  создать  независимое  буржуазное  немецкое  на¬
циональное  государство.  Карл  Маркс  квалифицировал
Тильзитский  до^фор  и  то,  что  Наполеон  «применял  е'го
против  Пруссии  и  остальной  Германии»  как  попытку  «сло¬
мить  силу  нации»  36.  Но  одновременно  Тильзитскрш  мир
был  для  Маркса  и  наглядным  призером  того,  «что  подоб¬
ные  насильственные  меры  для  обуздания  жизнеспособного
народа  приводят  к  прямо  противоположным  результа¬
там»  37.  «Тильзитский  мир  был,—  писал  Ленин,—  величай¬
шим  унижением  Германии  и  в  то  же  время  поворотом
к  величайшему  национальному  подъему»  38.
 Социальное  содержание
национального  подъема  народных  масс
 Решающей  движущей  силой  этого  подъема  были  тру¬
дящиеся  массы.  Десять  лет  тому  назад  в  нашей  юбилей¬
ной  литературе  этот  процесс  во  многих  случаях  понимал¬
ся  и  изображался  слишком  узко.  В  основном  имелись  в
виду  и  квалифицировались  как  патриотические  те  наст¬
роения,  стремления  и  действия,  которые  были  направле¬
ны  непосредственно  против  иноземного  владычества.  Но
это  только  половина  правды.  Антифеодальная  борьба  на¬
родных  масс  является  также  безусловным  признаком  на¬
ционального  подъема.  Можно  пойти  и  далцше  и  отнести
к  нему  также,  например,  и  то,  что  саксонские  и  силез¬
ские  крестьяне  связывали  с  победой  французов  под  Иеной
и  Ауэрштедтом  надежды  на  отмену  барщины  и  раздел
помещичьих  имений.  Надеждам  этим,  впрочем,  не  суж¬
дено  было  осуществиться,  однако  в  отдельных  деревнях
дело  доходило  до  конкретной  договоренности  крестьян  о
 36  См.  К.  Маркс  и  Ф.  Э  н  г  е  л  ь  с.  Соч.,  т.  17,  стр.  277.
 37  Там  же,  стр.  271.
 33  В.  И.  Л  е  ы  и  и.  Поли.  собр.  соч.,  т.  36,  стр.  81.
 30

предполагавшемся  дележе  39.  Эти  настроения  й  действия
были  явно  профранцузскими,  но  тем  не  менее  и  они  были
составной  частью  национального  подъема,  о  котором  го¬
ворил  Ленин.  Такое  утверждение  обосновывается  не  толь¬
ко  тем  фактом,  что  подобная  антифеодальная  -ориентация
в  конце  концов  должна  была  прийти  в  противоречие  с  ин¬
тересами  завоевателей,  как,  например,  это  случилось  в
Рейсендорфе  около  Швейдница,  где  ¡в  1808  г.  француз¬
ские  войска  помогали  усмирить  взбунтовавшихся  кресть¬
ян  40.  Речь  идет  здесь  о  более  существенном.  Пренебре¬
жение  стихийным  антифеодальным  движением  лишает
национальные  устремления  их  существенного  содержа¬
ния,  выхолащивает  их,  так  что  в  результате  остается
лишь  пустая  националистическая  фраза.  В  этом  и  заклю¬
чается  основная  причина  таких  ошибок,  как  недооценка
реакционных  черт  реформаторов-патриотов  наряду  с  их
прогрессивной  деятельностью,  или  объяснение  готовности
масс  к  борьбе  высоким  уровнем  их  национального  созна¬
ния,  без  учета  местнической  узости,  династической  пред¬
убежденности  и  других  аналогичных  явлений.  Перед
исследователем-марксистом  как  раз  в  этой  области  еще
стоит  много  нерешенных  задач.  Необходимо  детальное
изучение  стихийного  антифеодального  движения  в  от¬
дельных  частях  Германии  во  всей  его  многосторонности  и
ограниченности,  во  всей  его  могучей  силе.  Не  будь  этого
движения  —  и  после  трех  поражений  под  Иеной  и  Ауэр-
штедтом  не  было  бы  Штейна.  Отсутствие  антифеодального
содержания  лишает  национальное  движение  его  сути.
 Достоинством  книги  Хейтцера  «Восстания  между  Ве-
зером  и  Эльбой»  как  раз  и  является  то,  что  в  ней  особое
внимание  уделено  именно  стихийному  народному  движе¬
нию  в  Вестфалии.  Автор  показывает  силу  и  слабость  это¬
го  движения,  его  плебейский  радикализм  и  монархиче¬
скую  идеологию.  Очень  важно  то,  что  он  говорит  о  мо¬
нархизме  масс,  потому  что  этот  («наивный  монархизм»
играл  заметную  роль  и  в  других  районах  Германии.  Хейт-
цер  обнажает  его  исторические  корни,  которые  восходят
 39  P.  S  t  u  1  z.  Fremdherrschaft  und  Befreiungskampf.  Die  preußi¬
sche  Kabinettspolitik  und  die  Rolle  der  Volksmassen  in  den  Jahren
1811  bis  1813.  Berlin,  1960,  S.  23.
 40  G.  F.  Knapp.  Zur  Geschichte  der  Bauernbefreiung  in  den
älteren  Landesteilen  Preußens.—  «Forschungen  zur  Branden  burgi¬
schen  und  Preußischen  Geschichte»,  Bd.  1,  1888,  S.  573  ff.
 31

к  -«фракционн-ой  борьбе  князя  против  дворянства,  владею¬
щего  землей,  в  период  формирования  абсолютизма,  раз¬
вития  товарно-денежных  связей,  подрывающих  -систему
старых  патриархальных  отношений»  41.  В  этом  столкнове¬
нии  симпатии  крестьянина  были  на  стороне  князя,
который,  хотя  и  по  другим  причинам,  но  так  же,  как
и  крестьянин,  выступал  против  стремления  землевладель¬
ца  увеличить  крестьянские  повинности  и  ограничить  пра¬
во  крестьян  на  владение  землей.  Иллюзия,  которая  при
этом  возникала,  что  князь  может  быть  истинным  другом
крестьян  и  эксплуатируемых,  была  реакционной  и  меша¬
ла  их  действительному  освобождению.  Но  все  же  в  ней
таилось  и  ¡прогрессивное  антифеодальное  зерно:  «В  ко¬
нечном  счете  дело  шло  о  том,  кому  достанется  крестьян¬
ский  ¡прибавочный  продукт  —  самим  крестьянам  или  их
угнетателям.  Поскольку  худшим  угнетателем  был  поме¬
щик,  а  княжеское  государство  в  известной  степени  под¬
держивало  крестьян  в  борьбе  с  ним,  то  крестьянское  ¡стрем¬
ление  к  товаропроизводящему  хозяйству  —  а  в  перспек¬
тиве,  следовательно,  к  мелкобуржуазному  хозяйству  —
преимущественно  ¡принимало  идеологическую  форму  на¬
ивного  монархизма»  42.  Выявить  антифеодальное  зерно
монархических  настроений,  распространенных  среди
¡крестьян,—  само  по  себе  уже  достижение.  К  сожалению,
антифеодальная  борьба  крестьян  в  собственном  смысле  в
работе  Хейтцера  затронута  лишь  вскользь.  Более  или  ме¬
нее  значительное  место  уделено  рассмотрению  одной  из
специфических  форм  экономической  борьбы  —  отказу  от
уплаты  налогов,  особенно  среди  беднейших  слоев  сель¬
ского  населения.  Хейтцер  с  полным  основанием  квали¬
фицирует  эту  борьбу  как  классовую,  в  которой  трудя¬
щиеся  массы,  находящиеся  под  двойным  игом  эксплуата¬
ции,  защищали  свое  существование  43.  Тем  самым  еще  раз
убедительно  показан  социальный  характер  национального
подъема,  охватывавшего  все  более  широкие  слои  насе¬
ления.
 Стихийное  народное  движение  продемонстрировало
творческую  силу  народных  масс,  ибо  сразу  же  после  Тиль¬
зита  произошло  то,  что  Энгельс  назвал  величайшим  до¬
стижением  1813  года:  самостоятельное,  не  по  приказу
 41  II.  НеИхег.  Ор.  ей,  Э.  73.
 42  1Ыс1,  Э.  75.
 43  1Ы(1,  8.  146  Н.
 32

сверху,  действие  масс,  которому  власти  даже  оказывали
сопротивление;  действие,  добавим  мы,  по  своему  характе¬
ру  прогрессивное,  антифеодальное.  И  все  же  оно  не  смогло
выдвинуть  из  своей  среды  вождей,  которые  сумели  бы
поднять  его  на  более  высокую  ступень  и  преодолеть  узкие
местные  рамки.  Буржуазия,  призванная  историей  к  ру¬
ководству  массами,  не  была  способна  выполнить  свою
историческую  миссию,  к  тому  же  якобинская  фаза  Фран¬
цузской  революции  с  ее  плебейскими  акциями  лиЦпь  уси¬
лила  ее  боязливость.  То,  чего  не  смогло  сделать  неорга¬
низованное  народное  движение  само  по  себе;  то,  чего  не
смогла  осуществить  буржуазия  как  класс,—  взяли  на  себя
«...горстки  дворян  и  кучки  буржуазных  интеллиген¬
тов...»  44,  которые  в  полном  смысле  слова  творили  историю,
потому  что  в  основном  правильно  поняли  социальное  со¬
держание  национального  вопроса.  «Тогда  историческая
обстановка  не  давала  иного  выхода  этому  (националь¬
ному.—  Г.  Ш.)  подъему,  кроме  выхода  к  буржуазному
государству»45.  Борьба  против  иноземного  владычества
только  в  том  случае  могла  принять  всеобщий  националь¬
ный  характер,  т.  е.  вестись  в  полном  соответствии  с  по¬
требностями  развития  немецкого  народа,  если  ее  движу¬
щей  силой  являлась  буржуазия.  Исторической  заслугой
этой  труппы  либеральных  дворян  и  буржуазных  интелли¬
гентов  и  является  то,  что  они  ¡работали  над  обеспечением
социального  прогресса  и  мобилизовали  и  организовали
массы  трудящегося  народа  в  большей  части  Германии  на
борьбу  с  иноземным  владычеством.  Это  позволяет  считать
их  лучшими  ¡представителями  национально-буржуазного
движения  того  времени.
 Роль  партии  реформ
 Территориальной  базой  патриотической  деятельности
партии  реформ  была  Пруссия,  которую  Наполеон  лишил
суверенитета  не  в  такой  ¡степени,  как  государства  Рейн¬
ского  союза,  и  где  поэтому  еще  существовали  сравни¬
тельно  благоприятные  ¡возможности  для  развертывания
националыю-освободителыюй  войны,  которая  была  подго¬
товлена  рядом  буржуазных  реформ  в  области  сельского
 44  В.  И.  Лени  н.  Поли.  собр.  соч.,  т.  36,  стр.  81.
 45  Там  же.
 3  Освободительная  война  1813  г.  33

хозяйства,  (Промышленности,  администрации  й  йоённого
дела.  Реформаторы-патриоты  поняли,  («что  сыновей  сво¬
бодных,  прочно  владеющих  землей  французских  крестьян
нельзя  победить  при  помощи  сыновей  (крепостных  бар-
щинников,  находящихся  под  постоянной  угрозой  сгона  со
своих  дворов»  46.  Останавливаясь  на  этом  вопросе,  Гней-
зенау  писал:  «Простому  наемнику,  который  сражается  за
цель,  зачастую  для  него  неизвестную,  обычно  бывает  все
равно,  кому  он  служит  и  какому  делу,  но  гражданин,  лю¬
бящий  свое  отечество  и  умеющий  ценить  благодатность
справедливого  правления  с  мягкими  законами  и  стремле¬
нием  к  лучшему  во  всех  областях  общественной  жизни,—
такой  гражданин  с  радостью  принесет  жертву  ради  этих
высших  из  всех  благ,  чтобы  добиться  их  если  не  для  себя,
то  для  тех,  для  кого  после  него  будет  зеленеть  земля
отечества»  47.  Прусские  реформы  были,  таким  образом,
задуманы  с  самого  начала  как  необходимые  социально-
политические  предпосылки  борьбы  против  чужеземного
господства.  Эта  постановка  цели  коренным  образом  отли¬
чалась  от  целей  реформаторского  законодательства  в
государствах  Рейнского  союза,  которое  должно  было
в  первую  очередь  приспосабливаться  к  потребностям  за¬
воевателя.
 Успех  нелегко  давался  реформаторам-патриотам;  на¬
против,  им  приходилось  шаг  за  шагом  вырывать  уступки
у  твердолобых  реакционеров-юнкеров  и  короля.  Реакция
саботировала  политику  реформ,  угрожавшую  ее  феодаль¬
ным  привилегиям,  и  еще  более  решительно  саботировала
подготовку  народной  борьбы  за  национальное  освобожде¬
ние,  видя  в  вооруженном  народе  угрозу  феодальному  по¬
рядку.  Отсюда  и  возник  весьма  неравный  союз  феодаль¬
ной  аристократии  с  ¡Наполеоном,  которому  в  этом  союзе
досталась  роль  покровителя;  такое  положение  Наполеон
использовал,  чтобы  третировать  своих  союзников  en  ca¬
naille.  Тот,  кто  подобно  юнкеру  фон  дер  Марвитпу
предпочел  три  поражения  под  Иеной  и  Ауэрштедтом
Октябрьскому  эдикту  *,  тот  ничего  лучшего  и  не  заслу¬
живал.  Еще  осенью  1810  г.  фон  дер  Марвитц  считал
«несомненным,  что  джин  вырвется  из  бутылки,  если  в
один  прекрасный  день  случиться  такое  несчастье  и  мы  по-
 46  К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  21,  стр.  252.
 47Neithardt  von  Gneisenau.  Schriften  von  und  über
Gneisenau,  hrsg.  v.  Fritz  Lange.  Berlin,  1954,  S.  289.
 34

теряек  его  (Наполеона.—  Г.  ZZZ.)»48.  К  этому  вреМейй
реформаторы  потеряли  решающие  позиции  в  государств
венном  аппарате,  а  их  глава,  барон  фом  Штейн,  давно
пал  жертвой  юнкерских  интриг  и  неблагосклонности  за¬
воевателя.  Хотя  патриоты  и  не  были  еще  вытеснены  со
всех  .постов  и  смогли  осуществить  некоторые  прогрессив¬
ные  мероприятия,  в  частности  в  области  военного  дела,
все  же  реформы,  предпринятые  при  Гарденберге,  в  це¬
лом  пошли  навстречу  юнкерским  интересам;  они  были
скорее  результатом  необходимости  удовлетворить  финан¬
совые  требования  Наполеона,  чем  следствием  решимости
готовить  массы  трудящегося  народа  к  освободительной
войне.  И  все  же  —  то,  чего  Штейн  достиг  за  единствен¬
ный  год  пребывания  у  власти,  а  также  то,  что  его  едино¬
мышленники,  оставшиеся  на  службе,  упорством,  а  также
и  хитростью  вырвали  у  короля  в  последующее  время,—
все  это  представляло  собой  начало  буржуазной  революции
в  Пруссии  и  заслуживает  самой  высокой  признательности
с  нашей  стороны  именно  в  силу  злосчастных  условий,
в  которых  этим  людям  приходилось  действовать.
 Однако  подчеркивание  положительных  результатов
этой  деятельности  не  исключает  необходимости  ее  крити¬
ческой  оценки.  Требования  критического  подхода  выдви¬
гались  уже  десять  лет  тому  назад,  когда  в  нашей  юбилей¬
ной  литературе  критическая  струя  была  слабой49.  В  пе¬
риод,  последовавший  за  освободительными  войнами,
реакция  нередко  изображала  наиболее  решительных
представителей  национально-буржуазного  движения  как
якобинцев.  Однако  этого  почетного  звания  ни  один  из
них  не  заслуживал.  Они  все  без  исключения,  независимо
от  индивидуальных  различий,  проистекавших  из  общест¬
венного  положения,  были  поборниками  социального  и
национального  обновления  путем  революции  «сверху»,  т.  е.
вместе  с  монархом  и  юнкерством,  которое  должно  было,
по  их  мысли,  приблизиться  к  буржуазии,  чтобы  получить
 48  Цит.  по:  Albert  Pick.  Aus  der  Zeit  der  Not.  1806—1815.
Schilderungen  zur  preußischen  Geschichte  aus  dem  brieflichen  Nach¬
laß  des  Feldmarschalls  Neithardt  von  Gneisenau.  Berlin,  1900,  S.  74,
Anm.  5.
 49  I.  Krause.  Der  Befreiungskampf  unseres  Volkes  in  den
Jahren  1806  bis  1815  im  Spiegel  unserer  Presse  und  Literatur.—  «Ein¬
heit»,  N  10,  1953,  S.  1194  ff.  См.  G.  Б.  К  а  н.  Освободительная  война
1813  г.  в  немецкой  исторической  литературе.—  «Вопросы  истории»,
№  2,  1955,  стр.  139—141.
 35
 3*

¡возможность  вступи'гЬ  с  ней  в  союз.  Ни  один  из  них  йб
поднялся  до  уровня  революционно-демократического  вож¬
дя  и  не  стремился  ¡к  этому.  ¡Их  отношение  к  стихийному
народному  движению  .поэтому  также  не  было  лишено  су¬
щественных  ¡предубеждений,  хотя  они  и  ¡признавали  за¬
ключенные  в  нем  мощные  силы  и  хотели  его  использовать,
поставив  ¡под  ¡контроль  властей.  Даже  Гнейзенау,  повстан¬
ческие  планы  которого,  как  говорит  Меринг,  имели  в  себе
«нечто  от  духа  французского  ¡Комитета  общественного  спа¬
сения»  50,  придерживался  мнения,  что  хотя  и  необходимо
стремиться  «воспользоваться  результатами  революции»,
но  вместе  ¡с  тем  нужно  избегать  ее  ¡«опасностей...  связан¬
ных  с  самовольными  действиями»  51.  Барон  фом  Штейн,
будучи  министром,  принял  меры  против  восставших  си¬
лезских  крестьян,  несмотря  на  то,  что  канцлер  Шреттер
проинформировал  его  о  сути  дела  и  убедил  в  том,  что
фактическими  виновниками  событий  были  силезские  юн¬
керы,  препятствующие  крестьянам  осуществить  Октябрь¬
ский  эдикт52.  Пользовавшийся  широкой  ¡популярностью
Шилль,—  не  говоря  уже  о  Дёрнберге  или  о  Катте  *,  кото¬
рые  могли  представить  себе  восстание  только  силами  ре¬
гулярных  воинских  частей,—  хотя  и  ¡призывал  в  своем
.«Воззвании  к  немцам»  браться  ¡за  оружие,  косы  и  пики,
никогда  не  связывал  подобных  действий  с  непосредствен¬
ными  нуждами  трудящихся  масс  и  с  их  борьбой  против
феодальных  оков.  Более  того,  он  ¡промолчал,  когда  подчи¬
ненный  ему  командир  отделения  фон  Брюннов  погасил
¡повстанческий  энтузиазм  жителей  Галле  и  Хальберштад-
та,  отдав  приказ  о  подчинении  властям53.  Классовая  ог¬
раниченность  руководителей-патриотов,  порождавшая  не¬
последовательность  и  противоречивость  их  отношения  к
стихийному  народному  движению,—вот  что  определяло  в
конечном  ¡счете  нечеткость  и  запутанность  их  националь¬
ных  воззрений.  ¡Идея  национально  объединенной  Герма¬
нии,  провозглашенная  Фихте  и  широко  пропагандировав¬
шаяся  Шлейермахером,  Арндтом  и  Яном  **,  вступала  в
 50  F.  Mehring.  1807  bis  1812.  Von  Tilsit  bis  Tauroggen.  Stutt¬
gart,  1912,  S.  47.
 51  Hht.  no:  G.  H.  Pertz.  Das  Leben  des  Feldmarschalls  Grafen
Neithardt  von  Gneisenau,  Bd.  I.  Berlin,  1864,  S.  302.
 52  Deutsche  Zentral  Archiv,  Merseburg,  Rep.  89  A,  Tit.  XXII,  N  6,
vol.  2,  fol.  77  ff.
 53  H.  H  e  i  t  z  e  r.  Op.  cit.,  S.  166  ff.
 36

(Противоречие  с  идеей  осуществления  этого  объединения
сверху,  т.  е.  во  главе  с  князьями,  ибо  господство  князей
означало  раздробленность.  Штейн  воочию  убедился  в  этом,
когда  Венский  конгресс  после  победы  над  Наполеоном
даже  не  стал  рассматривать  его  объединительные  /про¬
екты  как  непригодные.  Половинчатость  в  социальном  /воп¬
росе  должна  была  иметь  своим  следствием  неясность  на¬
циональной  концепции.  Как  представления  о  будущем
единой  Германии,  так  и  национальные  чувства  и  нацио¬
налистическая  пропаганда  были  пропитаны  реакционным
содержанием.  Идея  Фихте  о  немецком  щранароде  таила
в  себе  опасность  и  ¡зародыш  националистического  высоко¬
мерия,  что  наиболее  ярко  проявилось  в  тупой  тевтояома-
нии  и  франкофобстве  Яна.  Но  при  всей  теоретической
слабости  понимания  социальных  и  национальных  проб¬
лем,  и  ¡при  всей  ограниченности  в  постановке  цели  и  в
методах  ее  достижения  деятельность  .прусских  реформа-
торовппатриотов  в  целом  соответствовала  потребностям
исторического  развития.
 При  тогдашнем  положении  дел  в  Германии  иноземное
иго  не  могло  быть  свергнуто  в  результате  последователь¬
но  демократической  освободительной  войны,  т.  е.  такой
войны,  содержание  и  цели  которой  определяли  народные
массы.  «Будь  война  против  Наполеона  в  самом  деле
войной  за  свободу  против  деспотизма,—  говорится  у  Эн¬
гельса,—  она  привела  бы  к  тому,  что  все  покоренные
Наполеоном  нации  после  его  падения  провозгласили  бы
принцип  равенства  и  наслаждались  бы  его  благами»  54.
Поскольку  же  социальные  преобразования  могли  быть
проведены  только  в  виде  революции  «сверху»,  немецкая
история  не  давала  тогда  иного  пути  к  возвращению  на¬
циональной  независимости,  как  в  образовании  буржуазно¬
го  национального  государства,  кроме  того  пути,  на  кото¬
ром  народные  массы  принудили  господствующий  класс  и
феодальных  властителей  возглавить  освободительное  дви¬
жение.  Поэтому  оно  объединило  самые  различные  силы;
ему  было  свойственно,  как  говорил  Маркс,  «сочетание
духа  возрождения  с  духом  реакционности...»  55.  Реакцион¬
ность  в  известной  степени  воплощалась,  с  одной  стороны,
в  отсталости,  присущей  представлениям  народных  масс,  и
 54  К.  М  а  р  к  с  и  Ф.  Э  н  г  е  л  ь  с.  Соч.,  т.  2,  стр.  566.
 55  К.  М  а  р  к  с  и  Ф.  Э  н  г  е  л  ь  с.  Соч.,  т.  10,  стр.  436,
 37

в  консерватизме,  характерном  даже  и  для  самых  выдаю¬
щихся  реформаторов  и  наставников  народа,  а  с  другой
стороны  (что  и  является  самым  главным),—  в  реакцион¬
ности  господствующего  феодального  класса.  С  самого
начала  в  движении  выделилась  численно  небольшая  груп¬
па  феодальной  аристократии,  состоящая  из  обедневших
помещиков  и  военных,  которая  никогда  не  примирялась
с  Наполеоном:  терять  ей  особенно  было  нечего.  Эта  группа
проявляла  слабое  понимание  сущности  реформ  и  при  всей
своей  ненависти  к  иноземному  владычеству  преследовала
в  основном  реставрационные  цели.  Напротив,  основная
масса  феодалов  с  королем  во  главе  капитулировала  перед
завоевателем;  впрочем,  только  меньшинство  из  них,  в  част¬
ности  придворная  знать  и  богатые  помещики,  последова¬
тельно  придерживались  этой  линии,  а  большая  часть,  вы¬
разителем  которой  был  Гарденберг,  стремилась  к  созда¬
нию  дипломатическими  средствами  более  благоприятной
политической  конъюнктуры,  при  которой  французское  пре¬
обладание  было  бы  уменьшено,  а  возможно,  и  устранено.
Но  и  те,  и  другие  ходом  событий  оказались  втянутыми
в  освободительное  движение,  стали  одной  из  его  составных
сил,  изменив  тем  самым  его  характер  отнюдь  не  в  лучшую
сторону  и  способствуя,  в  конечном  счете,  торжеству  реак¬
ции.  Той  силой,  которая  определяла  характер  Освободи¬
тельной  войны,  были  народные  массы.  Именно  их  имел  в
виду  Энгельс,  когда  называл  восстание  против  Наполеона
всеобщей  войной  народов  56.
 Русская  помощь
 Здесь  следует  воздать  должное  усилиям  простых  рус¬
ских  людей,  которые  оказали  немецкому  народу  мощную
поддержку  в  его  освободительной  борьбе.  Великий  подвиг
русского  народа  в  Отечественной  войне  стал  вдохновляю¬
щим  примером  для  порабощенных  Наполеоном  народов.
Однако  его  роль  этим  не  ограничилась.  Полное  уничтоже¬
ние  полумиллионной  агрессивной  армии  нанесло  тяжелый
удар  наполеоновскому  могуществу  в  Европе  и  тем  самым
создало  решающие  военные  предпосылки  для  успешного
восстания  в  Германии.  Но  и  это  не  все.  Россия  непосред¬
ственно  помогла  немцам  превратить  готовргость  к  восста¬
нию  в  восстание.  ¡Барой  Штейн  организовал  на  русской
 №  См.  К.  М  а  р  к  с  и  Ф.  Э  и  г  е  л  ь  с.  Соч.,  т.  21,  стр.  421,
 38

территории  Комитет  по  немецким  делам,  задачей  кото¬
рого  стала  подготовка  общественного  мнения  в  Германии
к  восстанию  и  формирование  Немецкого  легиона  из  числа
перебежчиков  и  военнопленных  солдат  Пруссии  и  госу¬
дарств  Рейнского  союза,  сражавшихся  на  стороне  Напо¬
леона.  Переломным  моментом  в  деле  подготовки  Герма¬
нии  к  восстанию  явилось  заключение  русским  военным
командованием  конвенции  в  Таурогене,  в  чем  ему  оказа¬
ли  поддержку  патриотически  настроенные  немецкие  офи¬
церы  и  сотрудники  комитета  Штейна.  В  Таурогене  был
взят  бесповоротный  курс  на  народное  восстание  против
иноземного  владычества  и  на  немецко-русское  братство
по  оружию.
 В  этом  боевом  содружестве  помощь,  оказываемая  рус¬
ским  народом  немецкому  народу  в  его  борьбе  'за  освобож¬
дение,  достигла  своего  кульминационного  пункта.  Пере¬
оценить  ее  значение  невозможно.  Русские  войска  в  войне
,1813  г.  фактически  являлись  стержнем,  вокруг  которого
собирались  все  остальные  антинаполеоновские  силы.  Не¬
мецкая  буржуазная  историография  не  давала  справед¬
ливой  оценки  этому  факту;  напротив,  она  стремилась
преуменьшить  военные  достижения  русской  армии  и  за¬
тушевать  ее  объективно  освободительную  роль,  отождест¬
вляя  интересы  русского  народа  с  завоевательными  инте¬
ресами  царизма.  Искажение  действительности  проводилось
настолько  основательно,  что  даже  Франц  Меринг,  для  ко¬
торого  архивы  были  недоступны,  был  введен  в  заблуж¬
дение  и  сделал  ошибочные  выводы  о  роли  России  и  рус¬
ских  войск.  Ни  в  малейшей  степени  не  преуменьшая
завоевательных  тенденций  царизма  и  не  оспаривая  их
наличия,  необходимо  со  всей  настойчивостью  подчеркнуть,
что  и  национальная  независимость  русского  народа  (не
говоря  уже  о  других  европейских  народах)  не  могла  быть
надежно  гарантирована  до  тех  пор,  пока  Наполеон  .рас¬
поряжался  потенциалом  всей  Западной  и  Центральной
Европы.  Последнее  соображение  настолько  важно,  что  его
достаточно  для  признания  справедливого  национально-ос¬
вободительного  характера  войны,  которую  вела  Россия  и
после  1812  г.
 Это  обеспечило  объективные  условия  для  развития
подлинного  боевого  содружества  с  русской  стороны,  а  вы¬
сокие  моральные  качества  русских  войск  создали  для  него
и  необходимые  субъективные  предпосылки.  На  данное
 39

обстоятельство  обратил  наше  внимание  Ф,  Штраубе  в  од¬
ной  из  своих  небольших,  но  ценных  статей57.  Первые
встречи  с  представителями  немецкого  народа  были  не  та¬
кого  рода,  чтобы  немедленно  вызвать  дружеские  чувства  у
русских  солдат.  Ведь  в  наполеоновской  армии  после  фран¬
цузов  именно  немцы  составляли  основную  массу  войска,
которое  принесло  в  Россию  смерть  и  опустошение.  Деятель¬
ность  немецких  патриотов  в  России,  как  ¡бы  высоко  ее  ни
оценивать,  никак  не  могла  перевесить  в  глазах  простого
русского  человека  те  злодейства,  которые  совершили  их
соотечественники  —  неважно,  добровольно  или  по  при¬
нуждению.  ¡Свойственные  русскому  народу  великодушие
и  добросердечность  сделали  возможной  быструю  переме¬
ну  настроений;  остальное  должен  был  довершить  прием,
который  встретили  русские  солдаты  у  немецкого  народа
после  перехода  границы.  Радостное  воодушевление,  ко¬
торое  было  проявлено  по  отношению  к  ним  в  особенности
со  стороны  простого  народа  и  выразилось  в  готовности
оказать  любую  помощь,  способствовало  развитию  и  укреп¬
лению  чувств  взаимной  сердечной  дружбы.
 Этот  процесс,  впрочем,  ¡замедлялся  сомнительной  по¬
литикой  официальной  Пруссии,  которая,  хотя  и  имела  с
15  февраля  1813  г.  своего  посредника  при  русской  глав¬
ной  квартире,  но  действовала  совершенно  не  сознавая  по¬
ложения,  в  котором  она  оказалась,  и  даже  продолжала
думать  о  возможности  сохранения  франкочпрусского  сою¬
за.  Единственно  надежным  союзником  в  борьбе,  союзни¬
ком,  которого  не  удерживали  от  открытого  признания
немецко-русского  братства  но  оружию  ни  дипломатиче¬
ские  тонкости,  ни  скрытые  завоевательские  цели,  было
народное  движение,  охватившее  значительную  часть  Гер¬
мании.  Поэтому  для  русского  военного  руководства  стало
настоятельно  необходимым  сделать  ¡эту  силу  полезной  для
себя,  чтобы  она,  подобно  ¡бурному  ¡потоку,  увлекла  сопро¬
тивляющиеся  власти  и  принудила  их  ¡примкнуть  к  анти-
наполеоновскому  фронту.  Это  осуществлялось  и  словом,
и  делом.  Под  покровительством  русских  военных  властей,
а  отчасти  и  ими  самими,  было  напечатано  множество  ¡воз¬
званий  и  листовок,  которые  высмеивали  действующие  по¬
ложения  о  цензуре,  а  нередко  обнаруживали  сильные
 57  F.  Straube.  Russische  Armee  und  deutsches  Volk  im  Früh¬
jahr  1813.—  «Zeitschrift  für  Geschichtswissenschaft»,  №  5,  1962,
ß.  1124  ff.
 40

противодинастичеокие  тенденции,  как  аридтовский  «Крат¬
кий  ¡катехизис  немецкого  солдата»: 	«Страна 	и 	народ
 бессмертны  и  вечны,  а  господа  и  князья  с  их  честью
и  позором  —  бренны»  58.  Наступательный  марш  русских
войск  и  в  особенности  набеги  легких  рейдовых  отрядов
(leichte  Streifkorps)  показывали  населению,  как  ощутимо
близко  стало  его  освобождение,  что  усиливало  стремления
к  восстанию.  Мобилизующее  влияние  этих  отрядов  про¬
стиралось  далеко  за  .пределы  тех  областей,  которые  были
фактически  затронуты  их  набегами.  Оно  явственно  ска¬
зывалось  даже  в  восстаниях,  вспыхивавших  в  Северо-За¬
падной  Германии.  Русские  военные  руководители  созна¬
тельно  стремились  стимулировать  эти  тенденции  и  до¬
биться  помощи  от  населения.  Они  способствовали  тому,
что  некоторые  меры  прусского  правительства  приобрели
антинаполеоновскую  направленность,  хотя  первоначально
такой  направленности  не  было.  Когда  появилось  датиро¬
ванное  3  февраля  воззвание  о  наборе  добровольцев,  ко¬
роль,  по  свидетельству  фон  дер  Марвитца,  еще  ни  в  коей
мере  не  принял  окончательного  решения  «использовать
этих  добровольцев  против  Франции»  59.  Но  командир  рей¬
дового  отряда  Бенкендорф  в  своем  рапорте  доложил:
«Я  издал  .прокламацию,  дабы  все  волонтеры  прусские,  ко¬
торые  не  могут  до  своих  дойти,  соединились  бы  со
мною»  60.  И  в  самом  деле,  в  рядах  русских  рейдовых  от¬
рядов  сражалось  много  «псевдоказаков»  —  так  придвор¬
ный  прихвостень  фон  дер  Гольц  назвал  местных  жителей
Пруссии,  которые  не  хотели  дожидаться,  пока  король  ре¬
шится  действовать  и,  напротив,  таким  впечатляющим  спо¬
собом  вынуждали  его  проявить  решимость.
 Полуповставческое  движение  ма'сс,  которое  в  течение
длительного  времени  было  важнейшим  и  единственным
союзником  русского  военного  руководства,  выросло  нако¬
нец  в  непреодолимую  ¡силу,  перед  которой  склонился  и
сам  прусский  король.
 58  Цит.  по:  Р.  С  z  у  g  а  п.  Zur  Geschichte  der  Tagesliteratur
während  der  Befreiungskriege,  Bd.  I.  Leipzig,  1911,  S.  145.
 59  Цит.  по:  F.  Meusel.  Friedrich  August  Ludwig  von  der  Mar¬
witz.  Ein  märkischer  Edelmann  im  Zeitalter  der  Befreiungskriege,
Bd.  I.  Berlin,  1908,  S.  548.
 60  Цит.  по:  F.  Straube.  Die  Rolle  der  russischen  Truppen  bei
der  Befreiung  Deutschlands  vom  napoleonischen  Joch  (Frühjahrs¬
feldzug  1813),  phil.  Diss.  Berlin,  1960,  S.  155  (рукопись).
 U

Полуповстанческая  война
 Народное  движение  во  всем  его  многообразии  и  мощи,
с  его  постоянно  возраставшим  влиянием  на  решения  пра¬
вительства  и  в  его  непреодолимости  широко  и  детально
рассмотрел  П.  Штульц,  изучивший  период  от  Таурогена
до  КалиЦпа.  Неизвестно,  чему  больше  удивляться  —  глу¬
пости  или  наглости,  с  которой  в  одной  из  западногерман¬
ских  рецензий  сделана  попытка  отвергнуть  ¡выводы  этой
работы:  '«Все  подобранные  полицейские  и  газетные  сооб¬
щения  о  случайных  беспорядках  и  перестрелках,  которым
Штульц...  придает  такое  большое  значение,  ничего  не  ме¬
няют  в  том  факте,  что  жаркие  страсти  улеглись  и  что
падение  Наполеона  было  политически  подготовлено  ка¬
бинетами  и  осуществлено  армиями  на  полях  сражений»  öl.
А  каковы  действительные  факты?  Факты  заключаются  в
том,  что  ни  в  одном  из  марксистских  исследований  —
разумеется,  также  и  в  работе  Штульца  —  дело  не  пред¬
ставляется  так,  что  чужеземное  господство  оказалось
сметенным  в  результате  только  повстанческой  войны.
Марксистская  историография  недвусмысленно  говорит
о  полуповстанческой  войне;  этим  она  подчеркивает,  с  од¬
ной  стороны,  большую  роль  действовавших  в  войне  по¬
встанческих  элементов,  а  с  другой  —  их  половинчатость.
Народное  движение  было  достаточно  сильно,  чтобы  при¬
нудить  реакционное  прусское  правительство  встать  во
главе  освободительного  движения,  но  слишком  слабо  для
того,  чтобы  взять  в  собственные  руки  судьбы  Пруссии  и
тем  более  всей  Германии.  Развитая  буржуазия,  способная
и  готовая  взять  руководство  в  свои  руки,  поставить  во¬
прос  о  власти,  смогла  бы  поставить  перед  движением  и
ясные  цели,  превратив  его  в  силу,  которая  легко  пере¬
шагнула  бы  через  головы  короля  и  юнкерства.  Но  как
раз  такой  зрелости  у  немецкой  буржуазии  и  не  было.
 Далее,  -вывод  рассматриваемой  рецензии,  построенный
на  ложной  предпосылке  (если  завоевателя  низвергло  не
восстание,  то  эта  заслуга  целиком  достается  кабинетам  и
их  армиям),  представляет  собой  довольно  дешевый  шу¬
лерский  трюк,  к  тому  же  и  очень  старый.  Здесь  нам  с
невинно-глуповатым  видом  преподносится  старая-преста-
рая  прусская  легенда  о  «короле,  который  бросил  клич  —
 61  Рец.:  E.  Klein.  In:  «Das  Historisch-politische  Buch».  Ein
Wegweiser  durch  das  Schrifttum,  N  7,  1961,  S.  24.
 42

и  все  явились,  как  один».  Реакционная  буржуазная  исто¬
риография  в  прошлом  кое-что  сделала  для  того,  чтобы
помочь  этой  легенде  утвердиться.  Будущему  королю
Вильгельму  I  помогли  отчетливо  вспомнить  «выражение
удовлетворенности»  на  лице  своего  отца  при  получении
известия  о  Таурогене  62,  хотя  Вильгельм  I  был  тогда  всего
лишь  15-летним  юношей;  были  опубликованы  «чудовищ¬
ные  басни»  бывшего  флигель-адъютанта  майора  фон
Врангеля  63,  а  также  и  многое  другое.  Современные  реак¬
ционные  историки  ограничиваются  тем,  что  предлагают
гнилой  залежалый  товар  под  видом  новейших  научных
достижений  64.  Но  насколько  стара  сама  легенда,  настоль¬
ко  же  актуальна  для  боннского  государства  необходимость
возможно  шире  распространить  ее  при  помощи  своих  ис¬
ториографов.  В  государстве,  которое  стремится  задушить
последние  остатки  демократических  свобод,  неуместно
вспоминать  о  том  времени,  когда  народные  массы  навязы¬
вали  свою  волю  правительству.
 Той  же  самой  цели  —  приписать  народу  в  прошлом  и
настоящем  исключительно  подчиненную  роль  —  служит
и  используемое  в  полемике  утверждение  о  том,  что  имен¬
но  армии  на  полях  сражений  обусловили  падение  Напо¬
леона.  Это  утверждение  скользит  по  поверхности  явле¬
ния  и  —  чтобы  не  вдаваться  в  глубину  вопроса  —  созна¬
тельно  искажает  марксистскую  точку  зрения  65.  Ни  один
из  историков-марксистов  не  отрицает,  что  для  победы  над
Наполеоном  были  необходимы  большие  армии.  Но  какие
ярмии?  Между  той  прусской  армией,  которая  была  жал¬
ким  образом  разбита  под  Иеной  и  Ауэрштедтом,  и  той,
которой  командовал  Блюхер  в  1813  г.,—  дистанция  огром¬
ного  размера.  Армия  Блюхера  набиралась  из  народных
масс,  которые  в  результате  законодательства  о  реформах
 62  W.  О  п  с  к  е  п.  Das  Zeitalter  der  Revolution,  des  Kaiserreichs
und  der  Befreiungskriege,  Bd.  II.  Berlin,  1886,  S.  552,  Anm.  1.
 63  M.  Lehmann.  Major  von  Wrangel,  der  angebliche  Urheber
der  Konvention  von  Tauroggen.—  «Preußische  Jahrbücher»,  Bd.  131,
1908,  S.  441.
 64  Gm.  K.  U.  M  e  u  r  e  r.  Die  Rolle  nationaler  Leidenschaft  der
Massen  in  der  Erhebung  von  1813  gegen  Napoleon,  phil.  Diss.  Frei¬
burg,  1953  (рукопись).  Мейрер  написал  эту  работу  под  руководством
Риттера,  который  заявил  о  своем  безусловном  согласии  с  ней
(G.  Ritter.  Staatskunst  und  Kriegshandwerk.  Das  Problem  des
«Militarismus»  in  Deutschland,  Bd.  1.  München,  1954,  S.  345,  Anm.  3).
 65  Gp.  H.  Helmert.  Die  Kriegskunst  der  preußischen  Armee
am  Vorabend  des  Befreiungskrieges.  In:  Das  Jahr  1813,  S.  17  ff.
 43

добились  первых  успехов  в  своей  антифеодальной
борьбе  и  поднялись  теперь  на  борьбу  с  иноземным
гнетом;  старая  армия,  напротив,  состояла  из  задавленных
военнообязанных  кантонистов  и  наемников,  которые  не
имели  никаких  собственных  целей  в  войне.  Тот,  кто,  по¬
добно  реакционным  противникам  военных  реформ,  мог
представить  себе  победу  только  силами  постоянного  вой¬
ска,  дрошеДшего  долгие  годы  муштры  во  дворах  казарм  и
на  маневрах,  тот  должен  был  отказаться  от  мысли  одолеть
Наполеона.  Войско,  которое  смогло  бы  в  Германии  поме¬
риться  силами  с  Наполеоном,  естественно,  должно  было
иметь  в  качест'ве  ядра  регулярные  части,  пополненные
обученными  резервистами  и  усиленные  народной  мили¬
цией,  значение  создания  которой  состоит  ¡в  том,  что  она
пробуждает  энергию  масс  и,  быстро  накапливая  опыт  в
ходе  войны,  превращается  в  дисциплинированное,  обучен¬
ное  войско.  Такая  милиция,  составляющая  ядро  армии,
рассеялась,  бы,  как  солома)  по  ветру,  если  бы  народные
массы,  из  которых  она  вышла,  не  были  мобилизованы.
На  той  же  основе,  а  именно,  на  основе  максимальной  мо¬
билизации  всех  сил  народа,  возникла  и  французская  ре¬
волюционная  армия  1794  г.,  которая  обратила  в  бегство
феодальные  наемные  войска;  конечно  же,  она  «представ¬
ляла  собой  вовсе  не  шумную,  неотесанную  толпу  добро¬
вольцев,  воодушевленных  идеей  «умереть  за  республику»,
но,—  как  говорит  Энгельс,—  а  very  fair  army  (вполне  при¬
личную  армию)»  66.  Постановление  о  ландвере,  которое
Шар|нгорст  вырвал  17  марта  1813  г.  у  короля,  обеспечи!-
вало  привлечение  народных  масс  в  прусское  войско,  та(к
что  это  войско  приобретало  совершенно  новый  —  народный
характер.
 Однако  участие  народных  масс  в  Освободительной
войне  этим  отнюдь  не  исчерпывалось.  В  планах  патрио¬
тов,  как  и  в  фактически  проведенных  операциях,  непо¬
средственному  сопротивлению  народа  в  областях,  нахо¬
дившихся  под  властью  врага,  придавалось  очень  большое
значение.  Памятные  записки  Гнейзенау  1808—1811  гг.,
с  которыми  Риттер  в  наше  время  хочет  разделаться  как
с  «фантазиями»  67,  намечали  вполне  реальные  цели:  в  дан¬
ных  условиях,  с  численно  ничтожно  малыми  и  к  тому  же
 66  К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  7,  стр.  500.
 67  G.  Ritter.  Das  Problem  des  Militarismus  in  Deutschland,—
«Historische  Zeitschrift»,  Bd.  177,  1954,  S.  27.
 44

еще  не  подвергшимися  реформам  регулярными  войсками,
без  сильных  союзников,  с  точки  'зрения  стратегии,  Освобо¬
дительная  .война  должна  была  принять  оборонительный
характер.  Это  требовало  решительного  привлечения  всех
без  исключения  народных  сил,  которые,  оказывая  врагу
сопротивление,  оспаривали  бы  у  него  каждый  метр  тер¬
ритории,  заставляли  бы  его  дробить  свои  силы,  утомляли
iero  и,  несмотря  на  постоянные  -поражения,  снова  подни¬
мались,  накапливали  военный  опыт  и  обеспечивали  регу¬
лярным  войскам  возможность  непрерывно  наращивать
свою  силу.  Победа  русского  народа  в  1812  г.  создала  но¬
вые,  несравненно  более  благоприятные  условия:  гигант¬
ская  армия  завоевателя  была  уничтожена,  и  русские  вой¬
ска,  уже  находясь  на  территории  Германии,  предлагали
свою  помощь.  'Вместо  стратегической  обороны,  которая
прежде  только  и  была  единственно  возможной,  теперь
могло  и  должно  было  быть  осуществлено  стратегическое
наступление.  Несмотря  на  все  усилия,  численное  превос¬
ходство  ¡противника  было  вначале  неизбежным,  поэтому
первые  французские  успехи  были  вполне  возможны  и
вероятны.  Это  неблагоприятное  соотношение  сил  можно
было  преодолеть  только  в  ходе  самой  войны,  во-первых,
непрерывно  усиливая  собственную  армию  частями
ландвера  и,  во-вторых,  максимально  ограничивая  силу  и
подвижность  противника.  Эта  последняя  задача  и  стала
одной  из  составных  частей  стратегии  Шарнгорста  и
Кутузова,  найдя  свое  отражение  в  указе  о  ландштурме  от
21  апреля  1813  г.  и  в  планируемых  действиях  в  Север¬
ной  Германии.
 Однако  вследствие  сопротивления  реакционных  кругов
запланированные  мероприятия  ,по  подготовке  восстаний
не  удалось  осуществить  в  полном  объеме.  Тем  не  менее
восстания  на  территориях  по  левую  сторону  Эльбы,  и  не
только  восстания,  но  также  массовое  сопротивление  в  отих
областях,  проявлявшееся  в  отказе  от  уплаты  налогов,  не¬
подчинении  приказам  властей,  дезертирстве  и  других
/формах,  внесли  в  дело  освобождения  Германии  значи¬
тельный  вклад,  исследованный  пока  еще  очень  мало.  От¬
каз  от  уплаты  налогов,  выполнения  различных  поставок
и  работ  лишал  Наполеона  значительных  средств  для  ве¬
дения  войны;  дезертирство  не  только  уменьшало  числен¬
ность  его  боевых  сил,  но  и  деморализовало  целые  части,
и  перед  ними,  как,  например,  ¡перед  вестфальскими  сое-
 45

дййенйяМи,  уже  Нельзя  было  болыйе  ставить  сёрьёзйШ:
задач;  ввиду  возможности  нападений  обозы  через  этот
район  приходилось  отправлять  под  сильным  конвоем;  и,
наконец,  восстания  между  Везером  и  Эльбой  отвлекли
40  тыс.  человек  под  командованием  Даву,  которые  были
нужны  на  главном  театре  военных  действий.  Если  учесть
все  это  в  целом,  то  окажется,  что  народное  сопротивле¬
ние  в  тылу  врага  в  значительной  степени  способствовало
уменьшению  численного  превосходства  наполеоновской
армии  и  затрудняло  ее  продвижение  вперед.
 Вера  в  поднявшийся  па  борьбу  народ  и  немецко-рус¬
ское  братство  по  оружию  побудили  Шарнгорста  еще  до
начала  основных  военных  действий  высказать  следующие
мысли:  «Мы  выглядим  очень  слабыми  по  сравнению  с
врагом;  он  использовал  все  средства,  чтобы  заставить
верить  в  свои  (превосходящие  силы,  и  мы  можем  поэтому
заблуждаться  относительно  истинной  величины  этих  сил.
Но  даже  если  его  превосходство  было  бы  вдвое  больше
и  если  бы  он  сейчас  одержал  над  нами  еще  столько  же
больших  побед,  все  равно  общее  военное  положение  та¬
ково,  что  в  этом  походе  мы  достигнем  превосходства  и  не
упустим  победы»  68.  Результаты  весеннего  похода  под¬
твердили  мнение  Шарнгорста.  Хотя  сражения  под  Грос-
Гершеном  и  Бауденом  не  принесли  победы,  но  еще  в
меньшей  степени  их  можно  было  считать  и  такими  пора¬
жениями,  которые  были  нужны  Наполеону.  Так  же  без¬
успешно  пытался  он  достичь  успехов  дипломатическим
путем  во  время  перемирия,  ¡заключенного  4  июня.  Когда
ill  августа  перемирие  закончилось,  число  противников
Наполеона  возросло:  к  ним  присоединилась  Австрия.  Те¬
перь  союзники  приобрели  значительное  численное  пре¬
восходство.  Хотя  Наполеон  -под  Дрезденом  и  сумел  раз¬
бить  Шварценберга,  однако  преследование  его  войск
привело  к  поражению  французов  под  Кульмом;  все  по¬
пытки  Наполеона  совершить  набег  на  Берлин  провали¬
лись,  а  Блюхер  в  сражении  под  Кацбахом  добился  бле¬
стящей  победы.  Намерению  Наполеона  разбить  армии
союзников  поодиночке  не  суждено  было  осуществиться;
инициатива  ускользала  из  его  рук.  Блюхер  и  его  началь¬
ник  генерального  штаба  Гнейзенау  смелым  обходным  ма-
 68  Письмо  Шарнгорста  к  дочери  от  28  апреля  1813  г.—  Schaj  п-
horst,  der  Schöpfer  der  Volksbewaffnung.  Schriften  von  und  über
Scharnhorst.  Berlin,  1953,  S.  178.
 46

деЁроМ  с  правого  фланга  начайи  угрожать  Наполеону  С
тыла;  Бернадот  и  Шварценберг  одновременно  принудили
его  к  продвижению  вперед,  что  и  привело  к  решающей
битве  под  Лейпцигом.  Ожесточенная  битва  народов  за¬
кончилась  грандиозной  победой,  следствием  которой  было
падение  наполеоновского  господства  в  Германии.  Среди
народов,  которые  сражались  в  кровавых  битвах  этой  вой¬
ны  и  освобождали  Германию  от  французского  ига,  пер¬
вое  место  по  праву  принадлежит  русскому  народу.  Он
превзошел  всех  в  смелости,  выставил  наибольшее  число
войск  и  принес  самые  большие  жертвы.
 Переход  реакции  в  наступление
 В  битве  под  Лейпцигом  объединенные  силы  народов
нанесли  смертельный  удар  чужеземному  господству.  Но
одновременно  Лейпциг  стал  поворотным  пунктом  и  в  дру¬
гом  смысле,  поскольку  реакция,  с  самого  начала  соче¬
тавшаяся  с  возрождением,  но  не  преобладавшая  над  ним,
теперь  окончательно  возобладала,  что  определило  ход
дальнейших  военных  действий.  Перелом  в  соотношении
сил  между  возрождением  и  реакцией  наметился  уже  в
ходе  переговоров  во  время  перемирия  (против  которого
патриоты  резко  возражали),  приведших  к  вступлению  Ав¬
стрии  в  антинаполеоновскую  коалицию.  Австрийская  по¬
литика,  которая  еще  в  1809  г.  ориентировалась  на  воору¬
женный  конфликт  с  Наполеоном  и  тем  самым  до  неко¬
торой  степени  способствовала  распространению  элементов
народной  войны  за  пределы  австрийского  государства,  при
Меттернихе  совершенно  отошла  от  этой  линии.  Меттер-
них  стремился  скорее  к  примирению,  которое  сузило  бы
границы  господства  Наполеона  в  Германии,  помешало
усилению  России,  обеспечило  бы  Австрии  как  великой  ев¬
ропейской  державе  ключевое  положение  и,  что  самое
главное,  лишило  бы  почвы  народное  движение.  Фридрих
Гентц,  верный  выразитель  убеждений  своего  господина  и
учителя,—  сформулировал  в  качестве  твердого  принципа
¡отказ  пойти  навстречу  каким  бы  то  ни  было  требованиям,
выдвигавшимся  общественным  мнением:  «В  том  виде,  как
оно  есть,  оно  не  должно  оставаться,  иначе  из  -него  выра¬
стет  худшая,  еще  более  могучая  сила,  чем  французская.
Все  снова  должны  веровать,  все  снова  должны  пови¬
новаться,  а  рассуждать  в  тысячу  раз  меньше,
 47

чем  теперь,  иначе  нельзя  будет  больше  управлять.
Это  зло  приобрело  'гигантские  формы  и  угрожает  нам
полным  уничтожением»  69.
 Вступление  в  коалицию  Австрии  не  изменило  прин¬
ципиальных  целей  ее  политики;  -этот  шаг  она  сделала  с
неохотой  и  только  из  страха  потерять  влияние  на  даль¬
нейшие  события.  «...Мы  увеличились  численно,  но  не  ста¬
ли  богаче  идеями,  благороднее  и  тверже»,—  заявил  барон
фом  Штейн70;  этим  он  сказал  еще  очень  мало,  потому
что  со  вступлением  меттерниховской  Австрии  ив  коалицию
феодально-реакционные  элементы  внутри  нее  настолько
усилились,  что  смогли  ослабить  влияние  народных  и  на¬
ционально-буржуазных  сил,  а  под  конец  и  вытеснить  их
совсем.  Один  из  ударов  по  национальным  буржуазным
силам,  имевший  самые  тяжелые  последствия,  Меттерних
сумел  нанести  еще  до  битвы  под  Лейпцигом,  заклю¬
чив  8  октября  договор  в  Риде.  Если  Калишское  воз¬
звание,  которое  Кутузов  как  главнокомандующий  союз¬
ными  войсками  России  и  Пруссии  издал  13  (25)  марта,
еще  угрожало  князьям  Рейнского  союза,  сохранявшим  вер¬
ность  Наполеону,  и  говорило  о  наступлении  эры  объеди¬
ненной  Германии,  то  в  Ридском  договоре  Меттерних  гаран¬
тировал  Баварии,  крупнейшему  из  государств  Рейнского
союза,  неограниченный  суверенитет.  Тем  самым  была
создана  основная  предпосылка  будущего  политического
устройства  в  Германии,  обеспечившая  длительное  сохра¬
нение  феодально-реакционного  партикуляризма;  поэтому
царь  и  прусский  король  (поспешили  одобрить  этот  договор.
То,  что  было  признано  правом  крупнейшего  государства
Рейнского  союза,  было  нетрудно  получить  и  другим  князь¬
ям  этого  союза.  Один  за  другим  они  вступали  в  коали¬
цию  —  даже  и  после  битвы  под  Лейпцигом,  но  на  тех  же
условиях,  усиливая  тем  самым  внутри  коалиции  реакцион¬
ные  элементы.
 Победа  реакции  над  возрождением  внутри  антинапо-
леоновского  фронта  не  могла  не  оказать  далеко  идущего
влияния  на  характер  войны.  Это  утверждение  лротиворе-
 09  Государственный  центральный  архив  Праги,  Раздел  V,  Фа¬
мильный  архив  Меттерниха,  1,  С.  17,  политическая  переписка,
Гентц  I.
 70  Письмо  Штейна  к  Мюнстеру  от  16  сентября  1813  г.—  Frei¬
herr  vom  Stein.  Briefwechsel.  Denkschriften  und  Aufzeichnun¬
gen,  hrsg.  v.  E.  Botzenhart,  Bd.  4.  Berlin,  1933,  S.  417.
 48

чит  концепции  Штрейзанда  в  том  виде,  как  она  прово¬
дится  в  дополнении  к  его  курсу  истории  Германии,  где
войне  против  Наполеона  вплоть  до  il815  т.  приписывается
в  целом  справедливый  характер71.  Конечно,  поскольку
Наполеон  не  проявил  -желания  заключить  мир,  имелась
безусловная  военная  необходимость  перенести  войну  в
(1814  г.  на  территорию  Франции.  Однако  в  ходе  весеннего
похода  эта  война  утратила  свой  справедливый  националь¬
но-освободительный  характер  и  .превратилась  в  неспра¬
ведливую,  говоря  словами  Ленина,  «империалистскую
войну»  72.  Конечно,  и  на  этом,  последнем  этапе  войны
сохранились  еще  некоторые  элементы  национально-осво¬
бодительного  движения,  но  они  были  подчинены  неспра¬
ведливым  тенденциям,  тогда  как  прежде,  наоборот,  за¬
хватнические  ¡элементы  были  подчинены  целям  освободи¬
тельной  войны.  Содержание  и  цели  войны  1814  г.  теперь
определялись  не  национально-освободительным  движени¬
ем  народов,  а  недвусмысленно  диктовались  феодально¬
абсолютистскими  монархиями  континентальной  Европы  и
английской  олигархией.  Этому  содержанию  и  этим  целям
логически  соответствовали  и  результаты  окончательной
победы,  которые  останутся  непонятными  и  будут  выгля¬
деть  как  бы  «свалившимися  с  неба»,  если  не  видеть  изме¬
нения  в  характере  войны.  'Поражение  Наполеона  превра¬
тилось  в  триумф  легитимизма.  Восстановление  в  прежних
нравах  ненавистных  Бурбонов  —  само  по  себе  грубое  на¬
силие  над  французским  народом  —  должно  было  изгла¬
дить  из  памяти  Французскую  революцию.  Английские
буржуа,  которые  в  течение  двадцати  лет  вели  чисто  ка¬
питалистическую  конкурентную  войну,  рассчитывали,  что
реакционная  политика  Бурбонов  подорвет  конкурентоспо¬
собность  Франции.  Для  абсолютистских  монархов  рестав¬
рация  была  основным  принципом  их  политики,  которую
они  стремились  осуществить  во  всей  Европе,  чтобы  снова
загнать  под  старое  ярмо  антифеодальные  силы,  повсе¬
местно  пробудившиеся  в  результате  революционных  и  ос¬
вободительных  войн.  Царь,  феодальное  господство  кото¬
рого  было  наиболее  прочным,  стремился  при  этом  заме¬
нить  французскую  гегемонию  своей  собственной.  То,  что
территориальные  границы  Франции  оставили  нетронуты¬
 71  J.  Streisand.  Deutschland  von  1789  bis  1815...,  S.  238  u.  242.
 72  В.  II.  Лени  и.  Поли.  собр.  соч.,  т.  35,  стр.  382.
 4  Освободительная  война  1813  г.  49

ми,  объясняется,  вонпервых,  нежеланием  взваливать  йа
трон  Бурбонов  (и  без  того  непрочный)  дополнительные
тяготы,  а  во-вторых,  наличием  достаточных  возможно¬
стей  у  держав-победительниц  удовлетворить  свои  аппети¬
ты  за  счет  Польши,  Италии  и  Германии.
 В  июле  1874  г.  Карл  Маркс  в  своем  заявлении  от  име¬
ни  Международного  товарищества  рабочих  об  отношении
[К  франко-прусской  войне,  которая  тогда  еще  носила  спра¬
ведливый,  национально-освободительный  характер,  пре¬
достерегал:  '«Если  немецкий  рабочий  класс  допустит,  что¬
бы  данная  война  потеряла  свой  чисто  оборонительный
характер  и  выродилась  в  войну  против  французского  на¬
рода,—  тогда  и  победа  и  поражение  будут  одинаково  ги¬
бельны.  Все  те  несчастья,  которые  постигли  /Германию
после  так  называемой  освободительной  войны,  обрушатся
на  нее  снова  с  еще  большей  жестокостью»  73.  Партия  ре¬
форм,  которая  выступала  в  качестве  прогрессивной
руководящей  силы  вместо  буржуазии,  еще  не  разВивЩей-
ся  как  класс,  не  смогла  тогда  предотвратить  этого  поворо¬
та  в  характере  войны.  Во-первых,  в  течение  1813  года  она
систематически  вытеснялась  со  всех  действительно  важ¬
ных  командных  постов,  так  что  ее  влияние  непрерывно
убывало;  а  во-вторых,  что  самое  главное,  ее  основная
идеологическая  концепция,  ориентированная  на  решения
сверху,  помешала  ей  распознать  опасность  и  защититься
от  нее.  «Что  же  касается  тех,—  писал  Энгельс,—  кто
хотел,  чтобы  народ  воспользовался  некоторыми  плодами
их  усилий,  то  они  были  достаточно  сильны  для  того,  что¬
бы  сделать  свои  требования  боевым  кличем  ¡1813  г.,  но  не
для  того,  чтобы  сделать  их  практикой  4815  года»  74.  И  все
же,  бесспорно,  борьба  не  была  напрасной.  Бреши,  проби¬
тые  реформами  в  существующем  порядке  еще  в  процессе
^подготовки  к  войне,  можно  было  по-настоящему  исполь¬
зовать  только  после  свержения  иноземного  владычества,
и  они  позволили  буржуазии  после  1815  г.  значительно
увеличить  свою  экономическую  силу;  сама  борьба  означа¬
ла  провозглашение  права  наций  на  независимость  и  при¬
вела  к  усилению  национальных  чувств  и  национального
самосознания  немецкого  народа;  и,  наконец,  освобождение
от  иноземного  гнета,  тяжело  ощущавшетося  всеми  и  тем
 73  К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  17,  стр.  4.
 74  К.  М  а  р  к  с  и  Ф.  Э  н  г  е  л  ь  с.  Соч.,  т.  2,  стр.  570.
 50

самым  временно  отодвинувшего  на  задний  план  классовые
противоречия  внутри  страны,  неизбежно  должно  было
снова  поставить  внутренние  проблемы  в  центр  внимания;
в  результате  в  народе  начало  укрепляться  сознание  того,
что  социальный  и  национальный  прогресс  в  Германии
будет  действительно  обеспечен  только  после  преодоления
также  и  внутреннего  врага,  партикуляристского  феодаль¬
но-бюрократического  абсолютизма.  Распространению  это¬
го  сознания  невольно  способствовала  также  и  политиче¬
ская  практика  1815  г.,  «Священный  союз  и  его  далеко
не  священные  дела,  бандитские  конгрессы  в  Карлсбаде,  в
Лайбахе,  в  Вероне  и  т.  д.»  75.
 Заключение
 Не  приходится  удивляться,  что  в  империалистической
западногерманской  историографии  именно  извращение
существа  народной  борьбы  за  свободу  и  единство,  осу¬
ществленное  реакционными  силами  на  Венском  конгрес¬
се,  восхваляется  как  высшая  государственная  мудрость.
Герхард  Риттер  расценивает  предательство  жизненных
интересов  народов  как  «создание  нового  порядка  в  Евро¬
пе»,  в  котором  проявилось  («государственное  благоразу¬
мие»,  и  как  «самый  стабильный  мирный  порядок...  кото¬
рый  когда-либо  знал  наш  континент»76.  Реакционную
.сущность  западной  идеологии,  пожалуй,  нельзя  показать
более  наглядно,  чем  на  этом  примере,—  когда  Венский  кон¬
гресс  и  Священный  союз  выдвигаются  в  качестве  истори¬
ческих  прообразов.  Если  либеральная  буржуазная  исто¬
риография  все-таки  осуждала  принятое  в  Вене  решение
о  политическом  устройстве  Германии  и  считала  создание
национального  государства  исторической  необходимостью,
то  в  настоящее  время  Теодор  Шидер  в  одной  из  програм¬
мных  статей  '«Исторического  журнала»  (Historische  Zeit¬
schrift)  пытается  с  мужеством  отчаяния  отыскать  истин¬
ное  богатство  исторических  явлений  в  «незавершенном».
Связь  между  фактическим  крахом  иллюзий,  питавших  им¬
периалистическую  политику  Западной  Германии  (как,  на¬
пример,  включение  ФРГ  в  НАТО,  «экономическое  чудо»,
«единство  Европы»),  и  этой  странной  теорией  очевид-
 75  К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  5,  стр.  310.
 76  G.  Ritter.  Das  Problem  des  Militarismus,  S.  31.
 51
 4*

На.  Шидер  пишет:  «Опыт  нашего  поколения  заставляет
признать  незавершенность  без  надежд  на  завершение
в  качестве  основной  категории  нашей  истории.  В  свете
этого  вывода  и  «потерянные  времена»,  как,  например,  пе¬
риод  между  1815  и  1848  гг.,  а  возможно,  и  наше  тепереш¬
нее  состояние,  не  должны  казаться  чем-то  далеким  от
совершенства,  но  предстанут  во  всей  полноте  и  цельности.
Иначе  будет  также  решаться  вопрос  и  о  законченности  и
незавершенности  какого-либо  исторического  периода.
Тому,  кто  сознает  невозможность  полного  осуществления
поставленных  историей  задач,  скорее  откроются  многие
ее  тайны,  чем  тому,  кто  знает  только  готовое,  завершен¬
ное»  77.  Какой  же  шаткой  должна  быть  почва,  на  которой
могут  произрастать  подобные  спекуляции!
 Марксистская  историческая  наука  Германской  Демо¬
кратической  Республики  стоит  на  другой  почве.  Она  уча¬
ствует  в  строительстве  социалистического  общества,  в  ус¬
ловиях  нового,  более  высокого  уровня  общественного
развития  хранит  и  творчески  перерабатывает  лучшие
традиции  немецкой  истории.  Сюда  не  в  последнюю  оче¬
редь  относится  и  «то  славное  время,  когда  германская
нация  впервые  за  несколько  столетий  вновь  поднялась  и
противопоставила  всю  свою  силу  и  величие  чужеземному
игу»  78.  Оно  дает  нам  уроки  острейшей  политической  ак¬
туальности.  И  первый  из  них  состоит  в  том,  что  всякие
•стремления  разбойничьих  агрессоров  к  мировому  господ¬
ству  неизбежно  должны  терпеть  крушение,  так  как  на¬
роды,  защищающие  свою  свободу  и  независимость,  непо¬
бедимы.  Но  Освободительная  война  учит  еще  и  тому,  что
народные  массы  сами  должны  решать  свою  судьбу,  чтобы
не  попасть  под  иго  враждебной  народу  реакции.  Освобо¬
дительная  война  учит,  что  национальный  вопрос  никогда
не  следует  отрывать  от  его  социальных  корней,  потому
что  как  теперь,  так  и  в  то  время,  национальный  вопрос  —
вопрос  классовый  и  неразрывно  связан  с  необходимостью
перехода  от  устаревшего,  отмирающего  к  новому,  более
высокому  общественному  порядку.  И,  наконец,  Освобо¬
дительная  война  оставляет  нам  традицию  огромного  зна¬
 77  Th.  S  с  h  i  е  d  е  r.  Grundfragen  der  neueren  deutschen  Geschich¬
te.  Zum  Problem  der  historischen  Urteilsbildung.—  «Historische  Zeit¬
schrift»,  Bd.  192,  1961,  S.  15  f.
 78  K.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Из  ранних  произведений,
стр.  365.
 52

чения  —  как  для  настоящего  времени,  так  и  для  всех  вре¬
мен  —  традицию  братского  союза  немецкого  и  русского
народов:  в  '1813  г.  сыны  русского  народа,  как  верные
братья  по  оружию,  оказали  решающую  помощь  в  деле  ос¬
вобождения  Германии  от  иноземного  владычества,  теперь
в  лице  советского  народа  немецкий  народ  имеет  своего
лучшего  друга.
 Воспоминания  об  Освободительной  войне  1813  г.  поз¬
воляют  нам  гордиться  добрыми  традициями  нашего  на¬
рода,  его  решимостью  сохранить  и  развить  их  и  уверен¬
ностью  в  успехе  нашей  борьбы,  направленной  на  защиту
завоеваний  народа  и  обеспечение  мирного  социалистиче¬
ского  будущего  для  всей  нашей  нации.

Освободительная  война  1813  г.
и  русское  общество
 Я.  М.  Дружинин
 О  свободительная  война  1813  г.  не  раз  была  предметом
описания  и  оценки  русских  историков.  В  дооктябрь¬
ский  период  дворянские  и  буржуазные  ученые  дава¬
ли  подробное  изложение  военных  событий,  связанных  с
заграничным  походом  русской  армии,  характеризуя  их,
как  правило,  с  монархических  позиций.  Александр  I
изображался  ими  не  только  как  инициатор  и  руководитель
союзной  коалиции,  но  и  как  вождь  европейских  народов,
сокрушивший  владычество  Наполеона.  Советские  истори¬
ки  противопоставили  этой  концепции  иное  освещение  на¬
ционально-освободительной  борьбы  немецкого  народа:  они
поняли  руководящую  роль  в  великих  событиях  1813  г.
широких  народных  масс  во  главе  с  выдающимися
патриотами,  вдохновленными  идеей  независимой,  единой,
свободной  Германии.  Однако  в  характеристике  участия
русской  армии  мнения  советских  историков  не  были  еди¬
нодушными.  Многие  видели  в  действиях  русской  армии
результат  лицемерно-захватнической  политики  дворянско¬
го  государства  —  и  только.  При  этом  игнорировались  и
внутренние  противоречия  в  недрах  правящего  класса,  и
неразрывная  связь  ¡заграничного  похода  с  национальной
борьбой  немецкого  народа  и  с  героической  эпопеей  1812  г.
Фактически  движущей  силой  со  стороны  России  оказы¬
вался  тот  же  самодержец,  но  в  противоположной  роли  но¬
сителя  реакционных  тенденций.
 Другие  историки,  не  отрицая  захватнических  планов
Александра  I,  переносили  центр  тяжести  на  справедливые
освободительные  цели  войны  1813  г.;  они  полагали,  что
 54

дворянское  правительство  было  вынуждено  считаться  с
преобладающим  влиянием  этих  прогрессивных  стремлений
так  же,  как  оно  ранее  считалось  с  народным  характером
Отечественной  войны  1812  г.
 Чтобы  правильно,  с  марксистско-ленинской  точки  зре¬
ния  решить  поставленную  проблему,  необходимо  всесто¬
ронне,  диалектически  разобраться  в  имеющемся  фактиче¬
ском  материале.  Нужно  учесть  не  только  декларации  и
скрытые  намерения  правительства,  но  также  мысли  и  чув¬
ства  русского  общества,  вдуматься  в  переживания  русской
армии,  включавшей  в  свой  состав  представителей  разных
классов,  прислушаться  к  мнениям  различных  группиро¬
вок  господствующего  дворянства.  Следя  за  меняющейся
объективной  обстановкой,  историк  должен  определить,  ка¬
кие  из  этих  мотивов  были  преобладающими  на  разных  эта¬
пах  освободительной  войны  и  в  каком  соотношении  они
находились  с  прогрессивными  задачами  борющейся  гер¬
манской  нации.
 Только  при  этом  условии  мы  будем  в  состоянии  рас¬
крыть  подлинный  смысл  совершавшихся  событий  и  оце¬
нить  могущественную  силу  передовых  традиций  Освобо¬
дительной  войны  1813  г.,  которые  и  сейчас,  спустя  150  лет,
помогают  укреплять  братскую  солидарность  советского
и  немецкого  народов.
 ,  *  *
 В  момент  изгнания  Наполеона  Россия  переживала  су¬
ровые  испытания.  Вся  дорога  от  Немана  до  Москвы  была
покрыта  развалинами  сел  и  городов,  усеяна  сотнями  тысяч
трупов  французских  и  русских  воинов.  Страна  была  обез-
людена  рекрутскими  наборами  и  созывом  ополчений.  Лит¬
ва,  Белоруссия  и  западные  губернии  Центрального  про¬
мышленного  района  понесли  огромный  хозяйственный
ущерб  в  результате  военного  нашествия.  Разлагавшиеся
трупы  породили  массовые  эпидемии,  косившие  множе¬
ство  людей.  Государственные  финансы  находились  в  рас¬
строенном  состоянии  вследствие  экстренных  военных  рас¬
ходов;  специальный  секретный  комитет  с  трудом  выиски¬
вал  необходимые  суммы  для  ликвидации  бюджетного
дефицита.  Двигаясь  вперед,  русская  армия  должна  была
преодолевать  тяжелые  условия  зимнего  похода,  теряя
 55

много  людей  убитыми,  ранеными  и  заболевшими  1.  «Пом¬
ню,  что  под  Радушкевичами,  —  писал  в  своих  правдивых
и  конкретных  записках  Н.  Н.  Муравьев-Карский,  —  весь
Минский  пехотный  полк  состоял  только  из  80  человек
нижних  чинов;  в  иных  ротах  других  полков  было  только
по  7,  8  и  10  рядовых.  Солдаты  ходили  в  лаптях,  одевались
в  серые  крестьянские  кафтаны  и  в  чем  попало.  И  офице¬
ры  немногим  лучше  одевались;  многие  ходили  в  наголь¬
ных  тулупах  и  отличались  от  рядовых  толыко  остатками
нитяного  шарфа,  которым  подпоясывались»  2.
 Обстановка  заграничного  похода  русской  армии  ослож¬
нялась  неопределенностью  международного  положения.
После  заключения  Таурогенской  конвенции,  самостоятель¬
но  подписанной  генералом  Иорком,  прусский  король
Фридрих  Вильгельм  III  занял  колеблющуюся  позицию,
опасацсь  открыто  присоединиться  к  России.  Еще  нереши¬
тельнее  была  политика  австрийского  правительства,  кото¬
рое  только  в  конце  января  1813  г.  согласилось  на  переми¬
рие  и  отступление  корпуса  Шварценберга;  император
Франц  под  влиянием  Меттерниха  старался  лавировать
между  требованиями  Наполеона  и  предложениями  Алек¬
сандра  I.  Франция  продолжала  использовать  военные  и
материальные  ресурсы  Рейнского  союза,  лихорадочно  со¬
бирая  дополнительные  контингенты  войск  и  открыто  при¬
готовляясь  к  возобновлению  военных  действий.  Новые
призывы  дали  возможность  Наполеону  уже  в  1813  г.  сфор¬
мировать  армию,  в  которой  насчитывалось  до  500  тыс.  хо¬
рошо  вооруженных  и  обученных  воинов3.
 1  Внешняя  политика  России  XIX  и  начала  XX  в.  Документы
Российского  министерства  иностранных  дел,  серия  1  (далее  —
ВПР),  т.  VI,  стр.  627—629,  780;  Из  записок  Петра  Ивановича  Фа-
ленберга.—  «Русский  архив»,  1877,  №  10,  стр.  207;  Из  воспоминаний
 3.  М.  Арндта  о  1812  г.—  «Русский  архив»,  1871,  №  2,  стр.  113—114;
«Русский  вестник  на  1812  год»,  №  2,  стр.  118—134;  В.  Шт  [ейli¬
re  л  ь].  Записки  касательно  составления  и  самого  похода  Санкт-
петербургского  ополчения...  в  1812  и  1813  годах...,  ч.  II.  М.,  1815,
стр.  15—16;  (В.  С.  Норов].  Записки  о  походах  1812  и  1813  года,
 4.  2.  СПб.,  1834,  стр.  10.
 2  Записки  Н.  Н.  Муравьева-Карского.—  «Русский  архив»,  1885,
№  11,  стр.  400.
 3  Собрание  трактатов  и  конвенций,  заключенных  Россией
с  иностранными  государствами,  сост.  Ф.  Мартенс  (далее  —  Ф.  Мар¬
тенс),  т.  III,  СПб.,  1876,  стр.  70—91;  Полководец  Кутузов.  Сб.  ста¬
тей.  М.,  1955,  стр.  403—404;  История  дипломатии,  т.  I,  изд.  2.  М.,
195.9,  стр.  487-488.
 56

Наконец,  не  следует  забывать  о  классовом  антагонизме,
который  раздирал  в  это  время  крепостную  империю.  Не¬
смотря  на  единодушную  борьбу  потив  Наполеона,  в  самые
кризисные  моменты  1812  г.  не  прекращалась  борьба  меж¬
ду  крестьянскими  массами  и  классом  помещиков.  Многие
дворяне  опасались  внутренних  осложнений  в  результате
массового  вооружения  крестьян  и  широко  развернувшей¬
ся  народной  войны.  Восстание  пензенских  ополченцев  в
декабре  1812  г.  показывало,  что  за  единым  национальным
фронтом  против  захватчиков  кроются  те  же  социальные
противоречия,  какие  неуклонно  подтачивали  крепостное
государство  в  течение  предыдущих  десятилетий4.
 В  такой  обстановке  25  декабря  1812  г.  (6  января
1813  г.)  был  подписан  виленский  приказ  Александра  I,
объявлявший  о  начале  заграничного  похода.  Цели  пред¬
стоящей  войны  были  сформулированы  в  следующих  сло¬
вах:  «Остается  еще  вам  перейти  за  пределы  империи  не
для  завоевания  или  внесения  войны  в  земли  соседей  на¬
ших;  вы  идете  доставить  себе  спокойствие,  а  им  —  свободу
и  независимость»  5.  В  этот  момент  вопрос  о  целесообразно¬
сти  перехода  границы  по-разному  решался  в  среде  русско¬
го  дворянства.  В  правящих  кругах  была  сплоченная  груп¬
па  противников  продолжения  войны  —  к  ней  принадле¬
жали  государственный  статс-секретарь  А.  С.  Шишков,
московский  генерал-губернатор  Ф.  В.  Ростопчин,  министр
иностранных  дел  граф  Н.  П.  Румянцев  и  др.  Если
Н.  П.  Румянцев  исходил  из  своего  плана  внешней  поли¬
тики,  направленного  против  усиления  Австрии  и  Англии,
то  позиция  Ф.  В.  Ростопчина  и  А.  С.  Шишкова  диктова¬
лась  реакционными  мотивами:  и  тот  и  другой  были  про¬
тивниками  всяких  освободительных  стремлений  и  трепе¬
тали  перед  мыслью  о  возможности  усиления  крестьянско¬
го  движения.  Такими  же,  отнюдь  не  патриотическими
мотивами  руководились  пензенские  помещики,  не  желав¬
шие  отпускать  на  войну  сформированное  губернское  опол¬
чение  6.  Под  влиянием  записок  А.  С.  Шишкова  было  рас¬
 4  Крестьянское  движение  в  России  в  1796—1825  гг.  Сб.  доку¬
ментов.  М.,  1961,  стр.  280—309,  856—861.
 5  «Северная  почта»,  1813,  №  2.
 6  Записки,  мнения  и  переписка  адмирала  А.  С.  Шишкова,  т.  1.
Берлин,  1870,  стр.  167—169;  ср.  стр.  235—245;  Сб.  Русского  истори¬
ческого  общества  (далее  —  Сб.  РИО),  т.  73,  стр.  462—464;  Записки
Ф.  Ф.  Вигеля,  ч.  IV.  М.,  1892,  стр.  84.
 57

пространено  мнение,  будто  главнокомандующий  армии
М.  И.  Кутузов  тоже  был  противником  заграничного  похо¬
да.  Тщательный  анализ  этого  источника  и  (все  дальнейшие
действия  Кутузова  опровергают  эту  неправильную  версию:
главнокомандующий  признавал  необходимость  дальней¬
шей  борьбы  с  Наполеоном,  но  его  стратегический  план,
так  же  как  в  войне  1812  г.,  предполагал  временную  оста¬
новку  для  пополнения  и  отдыха  утомленной  армии7.
 Несмотря  на  усталость  и  лишения,  которые  испытыва¬
ла  русская  армия  после  непрерывного  преследования  про¬
тивника,  офицеры,  солдаты  и  ополченцы  сочувственно
встретили  приказ  о  продолжении  войны  с  Наполеоном  и  об
ее  освободительных  целях.  Нас  убеждают  в  этом  не  только
мемуары  рядовых  участников  заграничного  похода,  но  так¬
же  дневники,  письма  и  воспоминания  передовых  офице¬
ров,  в  частности  тех,  которые  впоследствии  вступили  в
тайное  общество  декабристов.  Особенно  показательно  пись¬
мо  будущего  декабриста  Василия  Норова,  отправленное
им  отцу  в  начале  1813  г.:  «Сколь  война  сия  ни  была  кро¬
вопролитна,  но  мы  охотно  желаем  еще  сражений,  чтобы
получить  твердый  и  полезный  мир  для  отечества  нашего.
Мы  оставили  Россию  и  идем  теперь  в  иностранных  землях,
но  не  для  завладения  оными,  а  для  их  спасения.  Надо  да¬
ровать  мир  и  спокойствие  Европе,  говорит  нам  государь
наш,  и  мы  идем  на  запад  с  войною  для  мира.  До  сих  пор
мы  сражались  для  спокойствия  нашего  отечества,  теперь
будем  сражаться  для  спокойствия  всей  Европы.  Надо  поль¬
зоваться  расстройством  неприятеля,  чтобы  не  дать  ему
усилиться»  8.  В  позднейших  воспоминаниях  выдающихся
декабристов  М.  А.  Фонвизина,  С.  Г.  Волконского,
И.  Д.  Якушкина,  В.  И.  Штейнгеля  заграничный  поход
1813  г.  рассматривался  как  необходимое  и  естественное
продолжение  Отечественной  войны  1812  г.9  Семнадцати¬
 7  Записки...  А.  С.  Шишкова,  стр.  167;  €.  Б.  Окунь.  Очерки
истории  СССР.  Конец  XVIII—первая  четверть  XIX  в.  Л.,  1956,
стр.  249—258;  его  же.  Кутузов  и  война  1813  г.—Труды  юбилей¬
ной  научной  сессии  Ленинградского  гос.  ун-та,  секция  историче¬
ских  наук.  Л.,  1948,  стр.  107—108.
 8  Отдел  письменных  источников  Гос.  исторического  музея
(ОПИ  РИМ),  ф.  160,  д.  18.
 9  Общественные  движения  в  России  в  первую  половину  XIX  в.,
т.  I.  Декабристы  М.  А.  Фонвизин,  кн.  Е.  П.  Оболенский  и  барон
В.  И.  Штейнгель.  Сост.  В.  И.  Семевский,  В.  Богучарский  и
П.  Е.  Щеголев.  СПб.,  1905,  стр.  168;  В.  Ш  т  [е  й  н  г  е  л  ь].  Записки
 58

летний  Никита  Муравьев,  будущий  руководитель  Северно¬
го  общества  декабристов  и  автор  революционной  консти¬
туции,  летом  1812  г.  бежал  из  родного  дома,  чтобы  при¬
мкнуть  к  активным  защитникам  родины;  возвращенный
домой,  он  добился  согласия  матери  на  его  поступление  в
армию  и  полный  патриотического  воодушевления  отпра¬
вился  в  заграничный  поход  10.  Другой  выдающийся  пред¬
ставитель  передовой  молодежи,  автор  диссертации  против
крепостного  права  и  вдохновляющих  листовок  1812  г.
Андрей  Кайсаров  вскоре  после  перехода  границы  вступил
в  партизанский  отфяд  и  героически  погиб  в  мае  1813  г.11
Еще  сильнее  и  глубже  переживали  освободительные  зада¬
чи  похода  передовые  деятели  России,  которые  хорошо  зна¬
ли  положение  Германии  после  Тильзитского  мира  и  близ¬
ко  соприкоснулись  с  ее  населением  и  культурой.  Таков  был
будущий  декабрист  Николай  Тургенев,  который  писал
позднее  в  своих  «Воспоминаниях  изгнанника»:  «Зрелище
глубокого  унижения  Германии  произвело  на  меня  мучи¬
тельное  впечатление,  и  все  согласятся  со  мной,  что  оно
было  как  бы  нарочно  создано  для  того,  чтобы  наполнять
скорбью  все  великодушные  сердца»  12.
 Сочувствие  национально-освободительной  борьбе  не¬
мецкого  народа  должно  было  еще  более  укрепиться,  когда
русская  армия  стала  свидетельницей  могучего  националь¬
ного  подъема  на  территории  Пруссии,  а  затем  и  других  го¬
сударств  Германии.  Русские  офицеры  и  солдаты  наблюда¬
ли,  как  формируются  ландвер  и  ландштурм,  как  немецкие
юноши,  бросая  университеты,  записываются  в  ополчение,
с  какою  отчаянною  храбростью  сражаются  прусские  вой¬
ска  за  свободу  своей  отчизны.  Очевидец  этих  событий,  про¬
грессивный  писатель  Андрей  Раевский  занес  в  свои  вос¬
поминания  такие  строки:  «...  никакое  перо  не  может  изо¬
бразить  единодушного,  пламенного  патриотизма  здешних
 касательно  составления  и  самого  похода  Санктпетербургского
ополчения...,  ч.  II,  стр.  6—17;  Записки  Сергия  Григорьевича  Вол¬
конского  (декабриста).  СПб.,  1902,  стр.  218  и  сл.;  Записки,  статьи,
письма  декабриста  И.  Д.  Якушкина,  под  ред.  С.  Я.  Штрайха.  М.,
1951,  стр.  7—8.
 10  II.  Д  р  у  ж  и  н  и  н.  Декабрист  Никита  Муравьев.  М.,  1933,
стр.  68—69.
 11  Ю.  М.  Лотман.  Андрей  Сергеевич  Кайсаров  и  литератур¬
но-общественная  борьба  его  времени.  Тарту,  1958.
 12  Николай  Тургенев.  Россия  и  русские,  ч.  I.  Воспоми¬
нания  изгнанника.  М.,  1915г  стр.  4.
 59

жителей.  Гордый  барон  и  его  подданные,  богатый  купец  и
бедный  поденщик  —  все  становятся  в  грозные  ряды  мсти¬
телей...  Итак,  брань  сия  не  есть  обыкновенная  брань  често¬
любия  и  политических  расчетов...  Целый  народ  дал  клятву
погибнуть  или  победить»  13.  Вступление  русских  войск
на  территорию  Пруссии  вызвало  восторг  местного  населе¬
ния.
 В  русских  офицерах  и  солдатах  видели  овободителей  от
ненавистного  ига  Наполеона.  Их  встречали  приветствен¬
ными  криками,  зазывали  к  себе  домой,  наперебой  угощали,
устраивали  торжественные  демонстрации  в  знак  солидар¬
ности  и  братства.  Такие  же  впечатления  сопутствовали
участникам  похода  в  Саксонии,  Гамбурге,  Вестфалии  и  в
других  районах.  Описывая,  свое  пребывание  в  Берлине,
офицер  Свечин  занес  в  дневник  такие  строки:  «С  каким
восторгом  нас  принимают!  Имя  русского  сделалось  име¬
нем  защитника,  спасителя  Европы.  Здесь  получили  мы  до¬
стойную  награду  за  труд  наш»  14.
 Не  только  население  Германии,  но  и  русская  армия  в
период  всего  заграничного  похода  считали  Александра  I
главным  инициатором  и  руководителем  борьбы  за  осво¬
бождение  Европы  от  власти  Наполеона.  В  свете  дальней¬
ших  событий  эта  освободительная  миссия  российского  са¬
модержца  представляется  далеко  не  бескорыстной.  После
вынужденного  заключения  Тильзитского  мира  Александр
не  переставал  обдумывать  планы  борьбы  с  Наполеоном.  Во
время  Отечественной  войны  1812  г.  он  старался  привлечь
на  свою  сторону  немецких  эмигрантов,  мечтавших  об  осво¬
бождении  своей  родины.  Приглашая  Штейна  в  Россию  в
марте  1812  г.,  он  писал  ему  о  необходимости  объединить
всех  «друзей  человечества  и  либеральных  идей»,  чтобы
 13  Андрей  Раевский.  Воспоминания  о  походах  1813  и
1814  годов,  ч.  1.  М.,  1822,  стр.  50,  51.
 14  Из  дневников  русского  офицера  [Свечина]  о  заграничном  по¬
ходе  1813  г.—  «Русский  архив»,  1900,  №  7,  стр.  286;  ср.  [В.  С.  Н  о-
р  о  в].  Записки  о  походах  1812  и  1813  года,  ч.  2.  СПб.,  1834,  стр.  12,
14,  61—62;  И.  Лажечников.  Походные  записки  русского  офи¬
цера.  СПб.,  1820,  стр.  88—91,  158—172;  «Сып  отечества»,  1813,  №  9,
стр.  131—132;  Записки  нашему  походу...  [К.  И.  Селунского?]  —
Труды  пензенской  ученой  архивной  комиссии,  кн.  1.  Пенза,  1903,
стр.  122;  Записки  Н.  Н.  Муравьева-Карского.—  «Русский  архив»,
1885,  №  12,  стр.  453—456,  464,  468—469;  Дневник  свитского  офице¬
ра  [С.  Г.  Хомутова].  1813  г.—  «Русский  архив»,  1869,  стр.  231,  235,
238.

защитить  их  от  «варварства  и  порабощения»  Ч  Александр
понимал,  что  надо  использовать  народный  характер  войны
в  России  и  в  Германии,  чтобы  обезопасить  границы  дво¬
рянской  империи  и,  если  возможно,  расширить  ее  терри¬
торию.  С  точки  зрения  Александра  I  и  его  ближайшего
окружения,  дело  шло  не  столько  о  независимости  народов,
сколько  о  дальнейших  судьбах  европейского  континента  —
о  возвращении  России  политического  влияния  в  Европе  16.
Александр  действительно  проявил  дипломатическое  искус¬
ство,  привлекая  союзников  и  устраняя  возникавшие  между
ними  разногласия;  он  старался  поддерживать  Штейна  и
народное  движение  в  Германии,  но  исподволь  подготовлял
победу  династических  претензий  немецких  монархов.  Его
военные  способности  были  более  чем  ограниченными:  по¬
сле  смерти  Кутузова  он  поставил  союзные  армии  в  труд¬
ное  положение  перед  лицом  нового  наступления  Наполео¬
на.  Не  Александр  I,  а  национальный  подъем  в  России  и
в  Германии  был  настоящим,  реальным  источником  после¬
дующей  победы.  Современники  верили  либеральным  дек¬
ларациям  русского  императора,  так  как  ореол  реформато¬
ра,  сопутствовавший  ему  в  первые  годы  царствования,  еще
не  был  развенчан  позднейшим  режимом  аракчеевщины  и
политикой  Священного  союза  17.  Искреннее,  горячее  стрем¬
ление  покончить  с  чужеземной  тиранией  нашло  себе  ши¬
рокое  проявление  независимо  от  правительственных  при¬
казов:  воззвания,  в  которых  население  и  армия  призыва¬
лись  к  борьбе  за  свободу  и  независимость,  падали  на  бла¬
годарную  почву,  подготовленную  мыслями  и  чувствами
‘самих  народов  во  главе  с  передовыми  деятелями  России  и
Г  ермании.
 События,  связанные  с  заграничным  походом  1813  г.,
встретили  широкий  отклик  в  настроениях  русского
общества.  Столичное  и  провинциальное  дворянство
 15  F  г  е  i  h  е  г  г  vom  Stein.  Briefwechsel.  Denkschriften  und
Aufzeichnungen,  bearb.  v.  E.  Botzenhart.  Bd.  IV.  Berlin,  1933,  S.  1.
 16  ВД1Р,  т.  VI,  M.,  1962;  C.  M.  Соловьев.  Император  Алек¬
сандр  I.—Собр.  соч.  (изд.  «Общественная  польза»),  стр.  388—482;
Вел.  кн.  Николай  Михайлович.  Император  Александр  I,
т.  II,  СПб.,  1914,  стр.  100—102,  114;  Н.  К.  Ши  льде  р.  Император
Александр  I,  т.  III.  СПб.,  1897,  стр.  140—141,  146—151.
 17  Эти  иллюзии  разделялись  даже  передовыми  представителя¬
ми  русского  общества,  будущими  декабристами  —  М.  Ф.  Орловым,
И.  Д.  Якушкиным,  Н.  И.  Тургеневым,  М.  А.  Фонвизиным  и  дру¬
гими.
 61

внимательно  следило  за  ходом  военных  действий,  читая
официальные  реляции,  письма  с  театра  военных  действий
и  толкования  развертывающейся  борьбы  в  периодической
прессе  18.  Оценки  печати  заключали  в  себе  много  общего,
совпадавшего  с  мнениями  широких  слоев  населения;  од¬
нако  и  здесь,  так  же  как  в  материалах  писем,  дневников
и  воспоминаний,  ясно  намечались  различные  оттенки,
а  порой  и  принципиальные  расхождения  взглядов.
 Наиболее  характерными  рупорами  общественного  мне¬
ния  были  два  распространенных  журнала  —  «Русский
вестник»,  издававшийся  офицером  ополчения  Сергеем
Глинкою,  и  «Сын  отечества»,  руководимый  писателем
Н.  И.  Гречем,  занимавшим  в  то  время  прогрессивную  по¬
зицию.  Оба  журнала  были  целиком  заняты  идеологической
борьбой  с  Наполеоном.  Правда,  в  условиях  предваритель¬
ной  цензуры  редакторы  и  авторы  должны  были  считаться
с  официальной  точкой  зрения,  тем  не  менее  нельзя  сомне¬
ваться  в  искренности  и  самостоятельности  высказывав¬
шихся  ими  мнений.
 Журналы  1813  г.  не  раз  возвращались  к  различным  эпи¬
зодам  Отечественной  войны  1812  г.,  но  чем  дальше  разви¬
вались  события  в  Германии,  тем  больше  внимания  уделя¬
лось  авторами  освободительной  войне  за  рубежами  Рос¬
сии.  Оба  журнала  информировали  читателей  о  военных
действиях  и  дипломатических  актах  этого  периода;  они  не
только  сообщали  новые  факты,  но  и  давали  им  собствен¬
ное  истолкование.  Редакторы  считали  своей  главной  зада¬
чей  развенчание  культа  Наполеона  и  опровержение  версии
о  непобедимости  французской  армии.  Как  все  дворянское
общество  той  поры,  не  исключая  передовых  представите¬
лей  молодого  поколения,  авторы  исходили  из  отрицатель¬
ной  оценки  якобинского  террора  и  считали  Наполеона  на¬
следником  Французской  революции,  перенесшим  ее  мето¬
ды  на  внешнеполитическую  арену.  Они  разоблачали
стремление  наполеоновской  Франции  к  мировому  влады¬
честву  и  доказывали  необходимость  решительной  борьбы
с  тиранией  французского  императора.  Описывая  героиче¬
ские  подвиги  русской  армии  и  высказываясь  за  прочный
союз  русского  и  немецкого  народов,  журналы  ополчались
против  дворянской  французомании,  приводившей  к  моно-
 18  Из  писем  Александра  Яковлевича  Булгакова  к  его  брату.
1813  г.—  «Русский  архив»,  1900,  №  6,  стр.  208—235;  Записки
Ф.  Ф,  Вигеля,  ч.  IV.  М.,  1892,  стр.  87—88,  101—103,  112—113.
 62

поЛйи  французского  языка  й  литературы,  к  передаче  вос¬
питания  молодого  поколения  в  руки  французских  гуверне¬
ров  и  учителей,  к  забвению  русских  обычаев  и  недооценке
русской  культуры.  В  обоих  журналах  выдвигались  как
очередные  политические  задачи  —  освобождение  Герма¬
нии  от  французского  гнета  и  установление  прочного  мира
после  многолетних  войн  и  потрясений.  Здесь  можно  было
встретить  описания  и  сочувственные  характеристики  на¬
ционального  подъема  в  различных  государствах  Германии
и  в  Испании.  Лейпцигскую  победу  журналы  приветствова¬
ли  как  решающий  рубеж  новой  истории,  как  момент  окон¬
чательного  освобождения  Германии.  В  этих  основных  во¬
просах  мнения  «Русского  вестника»  и  «Сына  отечества»
совпадали  и  они  не  вели  друг  с  другом  никакой  полемики.
 Но  за  общей  политической  программой  обоих  журналов
легко  уловить  глубокие  различия  и  в  тоне,  и  в  содержании
печатавшихся  статей.  «Русский  вестник»,  заполнявшийся
прозаическими  и  стихотворными  произведениями  С.  Глин¬
ки,  выражал  взгляды  наиболее  консервативного  крыла  дво¬
рянского  общества.  Судя  по  спискам  его  подписчиков,
друзьями  и  почитателями  журнала  были  члены  импера¬
торского  дома,  крупные  сановники,  генералы,  провинциаль¬
ные  помещики,  иерархи  православной  церкви,  московские
и  иногородние  купцы,  изредка  —  зажиточные  крестьяне.
Журнал  распространялся  не  только  в  столицах,  но  и  во
многих  губернских  и  уездных  городах  самых  различных
районов  России.  Именно  этому  общественному  кругу  соот¬
ветствовали  черты  патриархально-крепостнического  миро¬
воззрения  редактора.  С.  Глинка  был  исполнен  ненависти  к
Французской  революции,  которая  осмелилась,  по  его  сло¬
вам,  посягнуть  на  «законных  государей».  Характеризуя
поход  1813  г.,  редактор  заявлял:  «Россия  воюет  не  против
Франции,  но  против  разврата,  наглости  и  буйства  фран¬
цузского».  С.  Глинка  шел  еще  дальше.  Он  нападал  на  упо¬
требление  французского  языка,  на  чтение  французской
литературы,  даже  на  покупку  французских  вин;  он  тре¬
бовал,  чтобы  на  земле  русской  не  произносилось  ни  одного
французского  слова.  Журнал  говорил  не  об  освобождении
народов,  а  об  освобождении  монархов  от  «ада  французско¬
го».  Самые  требования  независимости  и  свободы,  которые
провозглашались  даже  в  официальных  воззваниях,  показа¬
лись  одному  из  сотрудников  журнала  «воплем  ада»:  «Но¬
вая  независимость  есть  презрение  веры  предков;  новая
 63

свобода  —  отвержение  всех  обязанностей».  Идеалом
С.  Глинки  и  его  сотрудников  была  неограниченная  монар¬
хия,  которую  они  прославляли  в  самых  неумеренных  выра¬
жениях,  а  также  —  безусловная  покорность  крестьян  своим
помещикам.  Крепостная  деревня  изображалась  ими  в  сти¬
ле  патриархальной  идиллии,  а  крестьяне,  участвовавшие  в
партизанских  отрядах,  воевали,  по  их  мнению,  за  право¬
славную  веру  и  обожаемого  царя.  «Русский  вестник»  за¬
щищал  Ф.  В.  Ростопчина  от  нападок  его  противников  и
поместил  на  своих  страницах  его  письмо,  где,  объясняя
причины  одержанной  победы,  Ростопчин  говорил:  «Воль¬
ности  у  нас  никто  не  хочет,  ибо  лучшего  никто  не  же¬
лает...».  Наконец,  в  полном  противоречии  с  собственными
агитационными  задачами,  С.  Глинка  утверждал,  что  обще¬
ственное  мнение  «есть  выдумка  и  пустословие  француз¬
ское...».  «После  печатного  и  словесного  шума  о  просве¬
щении,  образовании,  у  т  о  н  ч  е-и  н  о  с  т  и,  после
всех  подобных  передряг  дай  бог  в  земле  русской  менее
умничанья,  а  более  простоты!»  19
 Совсем  иное  впечатление  производят  книжки  «Сына
отечества»  за  1813  г.  Издатель  не  сообщал  имен  своих  под¬
писчиков,  но  нам  известно  из  разных  источников,  что  этот
журнал  пользовался  большой  популярностью  в  передовых
кругах  русского  общества,  в  частности,  среди  офицеров
действующей  армии.  Журнал  поддерживал  постоянную
связь  с  театром  военных  действий:  оттуда  получались
статьи  и  письма  участников  похода,  туда  пересылались
книжки  журнала,  которые  находили  широкое  распростра¬
нение  в  русских  войсках.  Полковник  А.  А.  Писарев  в  своем
письме,  адресованном  в  редакцию  «Сына  отечества»  (из
Швейдница),  сообщал:  «Ваш  журнал  доходит  и  до  берегов
Эльбы,  где  суровые  пришельцы  хладного  севера  в  кочевьях
своих  его  читают  и  радуются  признательностью  своих  со¬
временников»  20.  Будущий  декабрист  Никита  Муравьев
просил  снабжать  его  выходящими  номерами  этого  журна¬
ла;  впоследствии  на  его  страницах  печатали  свои  статьи
члены  тайного  общества.  Известный  мемуарист  Ф.  Ф.  Ви-
 19  «Русский  вестник  на  1813  год»,  ч.  II,  №  4,  стр.  44;  ч.  ПТ,
№  8,  стр.  54—55;  ч.  I,  №  1,  стр.  53,  57;  ч.  IV,  №  12,  стр.  11;  ч.  II.
№  5,  стр.  67;  ч.  I,  №  1,  стр.  28-38,  75,  109-110;  ч.  III,  №  9,
стр  46—47.
 20  «Сып  отечества»,  1813,  ч.  7,  №  28,  стр.  52.
 64

гель  считал,  что  этот  журнал  за  1812—1813  гг.  содержит
много  «выразительных,  даже  бешеных  статей»  21.
 Содержание  «Сына  отечества»  было  полнее,  разнооб¬
разнее  и  глубже,  чем  всех  остальных  журналов.  Здесь  пе¬
чатались  обстоятельные  политические  обзоры  современных
событий,  подробно  обосновывались  освободительные  цели
войны,  сообщались  известия  о  развитии  национально-осво¬
бодительного  движения  в  Пруссии,  Саксонии,  Гамбурге,
в  государствах  Рейнского  союза,  основным  источником  же¬
ланной  победы  признавались  усилия  самого  народа.  Напо¬
леон  разоблачался  в  журнале  как  душитель  свободы,  по¬
работивший  Германию  и  остальные  европейские  государ¬
ства.  В  журнале  можно  было  найти  патриотические  про¬
изведения  таких  авторов,  как  В.  А.  Жуковский,  И.  А.  Кры¬
лов,  К.  Н.  Батюшков,  А.  С.  Кайсаров,  А.  Востоков.
 В  одной  из  статей—  «Положение  и  надежды  Европы»,
принадлежавшей  перу  латышского  публициста  Г.  Мерке¬
ля,  был  напечатан  страстный  призыв  автора  к  государям
Рейнского  союза:  «Возьмитесь  за  мечи,  гласят  народ  и
честь,  или  сложите  скипетр!  Станьте  пред  рядами  ваших
народов  для  освобождения  их  от  чужеземного  ига  или,  по
крайней  мере,  поступайте  как  праводушные  мужи  и  не
препятствуйте  их  усилиям.  Вы  наследовали  право  обла¬
дать  ими,  но  не  имеете  власти  делать  их  рабами  Наполео¬
на!  Возьмитесь  за  мечи  против  него  или  сложите  скипетр,
который  в  руках  ваших  превратился  в  ярмо,  тяготеющее
на  ;вые  подданных,  как  на  вые  пашущих  волов,  которыми
вы  правите  для  парижского  господина  своего.  Так  вопиет
глас  раздраженного  народа  и  чести!...»  22
 Подводя  итоги  похода  1813  г.,  журнал  формулировал
их  следующим  образом:  «С  начатием  1813  года  открылась
новая  эпоха.  Храбрая  германская  нация,  возбужденная
примером  и  пособием  героев  Севера,  принялась  за  оружие
и,  как  1812  года  судьба  России  решилась  при  Клястицах,
Бородине,  Тарутине,  Малом  Ярославце,  Красном  и  Бере¬
зине,  так  в  1813  году  битвы  при  Люцене,  Бауцене,  Кацба-
хе,  Кульме,  Денневице  и  Лейпциге  утвердили  навеки  спо¬
койствие  и  свободу  всей  Европы»23.  «Сын  отечества»
 21  Письмо  Никиты  Муравьева  к  матери  от  26  декабря  1813  г.
(7  января  1814  г.).—ЦГАОР,  ф.  1153  (М.  Н.,  Н.  М.  и  А.  М.  Му¬
равьевы);  Записки  Ф.  Ф.  Вигеля,  ч.  IV.  М.,  1892,  стр.  80.
 22  «Сын  отечества»,  1813,  ч.  9,  №  40,  стр.  65—66.
 23  «Сын  отечества»,  1813,  ч.  10,  №  51,  стр.  245—246.
 5  Освободительная  война  1813  г.  55

объяснял  этот  счастливый  исход  борьбы  с  Наполеоном  си¬
лою  морального  фактора,  который  скреплял  воедино  союз¬
ные  армии.  Хотя  журнал  порицал  Французскую  револю¬
цию,  он  сам  обнаруживал  зависимость  от  буржуазно-ли¬
беральных  лозунгов  новой  эпохи.  Вспоминая  надпись  на
древнем  Дельфийском  храме,  он  считал,  что  каждый  народ
должен  стремиться  к  осуществлению  трех  вдохновляю¬
щих  целей:  «законы,  мир,  свобода»  (к  последнему  слову
«свобода»  автор  делал  подстрочное  примечание:  «Разу¬
меется,  гражданская,  которая  истолкована  уже  нам  в  На¬
казе»)  24.  В  другой  статье  армиям  прежнего  времени  про¬
тивопоставлялись  армии  одушевленных  людей,  ко¬
торые  обеспечили  победы  Французской  революции.  «Меж¬
ду  тем  самовластие  и  варварство  Наполеона  ежегодно  бо¬
лее  и  более  лишали  души  его  армию,  и  то  обстоятель¬
ство,  что  он  посылал  за  себя  в  поле  целые  корпусы
неприятелей  —  испанцев,  португальцев,  немцев  и  пр.,
доказывает,  что  его  армия  уже  давно  сделалась  маши¬
ною».  Наоборот,  против  Наполеона  выступили  сначала  в
Испании,  потом  —  в  России  одушевленные  войска.  «Ныне
в  каждом  немецком  владении  возвышается  одушевленное
войско  —горе,  горе  машинам  Наполеона!»  25
 В  борьбе  против  дворянской  французомании  «Сын  оте¬
чества»  выдвигал  более  глубокие  и  тонкие  аргументы,  чем
«Русский  вестник».  Он  не  опускался  до  вульгарного  шови¬
низма,  а  противопоставлял  монополии  французской  литера¬
туры  литературу  других  западноевропейских  народов;  из¬
неженному  вкусу,  которому  соответствовали  французские
авторы  XVIII  в.,  он  противополагал  испанских  писателей
Кальдерона,  Лопе  де  Вега  и  Сервантеса,  итальянских  клас¬
сиков  Данте,  Ариосто  и  Тассо,  представителей  английской
культуры  Шекспира,  Мильтона  и  Юма,  немецких  худож¬
ников  слова  —  Виланда,  Лессинга,  Гёте  и  Шиллера.  Пред¬
восхищая  сатирические  оценки  Грибоедова  и  декабристов,
журнал  обрушивался  на  дворянское  раболепство  перед
Францией  и  на  полное  пренебрежение  к  собственной  на¬
циональной  культуре.  Автор  одной  из  статей  спрашивал:
«Когда  же  мы  проснемся?..  Неужели  есть  у  нас  соотече¬
ственники,  гнушающиеся  быть  русскими?  Есть,  по  несча-
стию!  И  есть  такие,—  прибавлял  автор,  переходя  на  почву
 24  «Сын  отечества»,  1813,  ч.  10,  №  51,  стр.  224—225.
 25  Там  же,  ч.  10,  стр.  290—292.
 66

социальной  критики,—  которые  Россию  почитают  для  себя
Америкою  и  для  того  только  из  чужих  краев  сюда  иногда
приезжают,  чтоб  прибавлять  доходы  в  плантациях
своих,  ибо  таковыми  почитают  они  вотчины  свои,  от  пред¬
ков  им  доставшиеся!  О  tempora!  О  mores!  О  времена!
О  нравы!»  26  Так  в  прикровенной  форме  журнал  высказал
свое  отношение  не  только  к  дворянской  французомании,
но  и  к  ненавистной  крепостнической  эксплуатации.
 Таким  образом,  несмотря  на  общие  черты,  «Русский
вестник»  и  «Сын  отечества»  отличались  друг  от  друга  по
своему  содержанию  и  тону.  И  в  оценках  войны,  и  в  опре¬
делении  ее  целей,  и  в  проскальзывающих  социально-поли¬
тических  тенденциях  «Сын  отечества»  стоял  на  иных  по¬
зициях,  чем  «Русский  вестник».  Перед  нами,—  правда,
в  зародышевой  форме,—  два  противоположных  течения,
которые  развились,  оформились  и  вступили  друг  с  другом
в  борьбу  по  окончании  войн  с  Наполеоном.
 Остальные  журналы,  освещавшие  Освободительную
войну  1813  г.  и  участие  в  нем  русской  армии,  приближа¬
лись  одни  к  «Сыну  отечества»,  другие  —  к  «Русскому
вестнику».  «Вестник  Европы»,  издававшийся  под  редак¬
цией  историка  Каченовского,  стоял  ближе  к  прогрессивным
тенденциям  «Сына  отечества»;  «Исторический,  статистиче¬
ский  и  географический  журнал»,  имевший  редактором  пи¬
томца  немецких  университетов  Максима  Невзорова,
в  большей  степени  примыкал  к  направлению  «Русского
вестника».  Однако  все  эти  журналы  объединяла  одинако¬
вая  оценка  заграничного  похода  русской  армии  кар  глтря-
ведливого  подвига  русского  народа,  помогающего  освобо¬
дить  Германию  от  иноземного  владычества  Наполеона.
 На  той  же  точке  зрения  стояла  фаланга  молодых  офи¬
церов,  которая  после  окончания  войны  выдвинула  из  своей
среды  основателей  и  членов  общества  декабристов.  Она
была  единодушна  в  оценке  заграничного  похода  1813  г.  Ее
мнение  отчетливее  всего  выразил  один  из  крупнейших
деятелей  молодого  поколения  —  Михаил  Орлов  в  споре  с
французскими  офицерами  накануне  капитуляции  Пари¬
жа:  «И  подлинно,  ни  одна  из  прежних  коалиций  не  пред¬
ставляла  таких  огромных  сил,  такого  дружеского  согласия,
потому  что  ни  одна  не  опиралась  на  таких  общих  европей¬
ских  основаниях,  и  все  без  исключения  под  предлогом
 26  «Сын  отечества»,  1813,  ч.  6,  №  26,  стр.  305.
 67
 5*

блага  общего  скрывали  видь!  корысти  частной.  Здесь,
напротив,  все  виды  эгоистические,  исключительные,  все
замыслы  честолюбия  частного  и  отдельного  терялись  в  об¬
щем  стремлении  к  благу  всего  человечества.  Здесь  дело
шло  не  о  границах,  не  о  приобретениях,  не  о  завоева¬
ниях.  Чего  требовала  Пруссия?  —  10  ООО  ООО  жителей.
Австрия?  —  обеспечения  своих  областей.  Англия?  —  унич¬
тожения  континентальной  системы  и  освобождения  тор¬
говли.  Второстепенные  государства?  —  неприкосновенно¬
сти  их  владений.  А  Россия?  —  ничего  для  себя  самой  и
всего  для  мира»  27.  Конечно,  владея  дипломатическими
документами  того  времени  и  зная  последующую  историю
Европы,  мы  не  подпишемся  целиком  под  такой  суммар¬
ной  характеристикой.  Мы  будем  различать  скрытые  на¬
мерения  правителей  и  дипломатов,  с  одной  стороны,  мыс¬
ли  и  чувства  рядовых  участников  борьбы  с  Наполеоном,—
с  другой.  Однако  оценка  Орлова  —  яркое  свидетельство
того  отношения  к  Освободительной  войне  1813  г.,  которое
вдохновляло  на  героические  подвиги  союзные-.армии  и
заставляло  размышлять  над  судьбами  мира  передовых
деятелей  эпохи.  /Пока  шла  великая  борьба  за  свободу  и
независимость  народов,  главным  творцом  истории  были
народные  массы  и  их  передовые  бескорыстно  действовав¬
шие  представители.  Для  будущих  декабристов,  т?ж  же
как  для  вождей  и  участников  немецкого  освободительно¬
го  движения,  подобная  оценка  войны  не  была  лицемерной
и  звонкой  фразой.  Она  воодушевляла  их  сознанием  вели¬
ких  целей,  наполняла  мужеством  в  отстаивании  своих
прогрессивных  стремлений.  Будущие  члены  русской  ре¬
волюционной  организации  доказали  это  своими  действия¬
ми  на  полях  сражений.  Многие  из  них,  бок  о  бок  с  немца¬
ми,  под  общим  командованием,  участвовали  в  битвах  при
Люцене,  Бауцене,  Кульме  и  Лейпциге,  отличаясь  безза¬
ветною  храбростью  и  получив  за  свои  подвиги  высокие
награды.  В  их  числе  были  П.  И.  Пестель  и  Сергей  Му-
равьев-Апостол,  позднее  взошедшие  на  эшафот;  руко¬
водители  Северного  общества  Никита  Муравьев  и  князь
С.  П.  Трубецкой;  И.  Д.  Якушкии  и  М.  С.  Лунин,  предла¬
гавшие  себя  в  исполнители  цареубийства;  основатель
Союза  спасения  Александр  Муравьев  и  активный  член
 27  М.  Ф.  Орлов.  Капитуляция  Парижа.  Политические  сочи¬
нения.  Письма.  М.,  1963,  стр.  23—24.
 68

Южного  общества  князь  С.  Г.  Волконский28.  Этот  идей¬
ный  авангард  русского  общества  не  ограничивался  уча¬
стием  в  военных  действиях:  будущие  декабристы  внима¬
тельно  всматривались  в  обстановку  более  культурного
быта  Германии,  сопоставляли  его  с  условиями  крепостной
России,  непрерывно  размышляли  о  происходящих  собы¬
тиях  и  с  глубоким  сочувствием  воспринимали  лозунги  сво¬
боды  и  независимости  народов.  Заграничный  поход  не
был  основным  и  единственным  источником  их  революцион¬
ного  мировоззрения:  богатые  впечатления  1813  г.  и  здесь
падали  на  благодарную  почву,  подготовленную  восприя¬
тиями  родной  действительности;  стремление  к  свободе  —
социальной  и  политической  —  диктовалось  экономическим
развитием  России,  создавая  идейные  предпосылки  для  ак¬
тивной  борьбы  с  деспотизмом  и  рабством.  Тем  не  менее
войны  1812—1815  гг.,  по  многочисленным  свидетельствам
самих  декабристов,  углубили  и  оформили  эти  зарождав¬
шиеся  революционные  идеи.  Здесь  выковывалась  в  созна¬
нии  мысль  о  суверенитете  народа,  который  должен  быть
независим,  свободен  и  правомочен  сам  руководить  своей
национальной  жизнью.  «История  1812  и  1813  годов  —  ка¬
кой  представляет  источник  для  мыслящего  политика!»  29,—
восклицал  в  своем  дневнике  будущий  декабрист  Николай
Тургенев  под  свежим  впечатлением  переживаемых  со¬
бытий.
 Н.  И.  Тургенев  имел  полное  основание  делать  такой
вывод:  правда,  он  не  участвовал  в  сражениях,  не  испыты¬
вал  лишений  военного  похода,  но  он  имел  счастье  близко
соприкасаться  с  действительностью,  активно  содействуя
освобождению  Германии  под  руководством  барона  Штейна.
Состоя  при  Центральном  департаменте  по  управлению  тер¬
риторией,  занятой  союзниками,  и  позднее  в  качестве  члена
Ликвидационной  комиссии,  Н.  Тургенев  встречался  со
многими  выдающимися  деятелями  эпохи.  Особенно  силь¬
ное  впечатление  произвел  на  него  сам  Штейн,  которого
в  своих  воспоминаниях  он  характеризовал  как  благо¬
родного  патриота,  охваченного  стремлением  объединить
 28  Восстание  декабристов.  Материалы,  т.  I.  М.—  JL,  1925,
стр.  4—5,  290-291;  т.  III.  М.—Л.,  1927,  стр.  4—5,  40-41;  т.  IV.  М.—
Л.,  1927,  стр.  6—7,  232—233;  т.  X,  1953,  стр.  98-103;  С.  Б.  О  к  у  н  ь.
Декабрист  М.  С.  Лунин.  Л.,  1962,  стр.  19.
 29  Архив  братьев  Тургеневых,  вып.  3.  Дневники  Николая  Ива¬
новича  Тургенева  за  1811—1816  гг.  (т.  II).  СПб.,  1913,  стр.  238.
 69

раздробленную  Германию  и  двинуть  вперед  ее  социально-
экономическое  развитие.  Читая  дневники  Н.  Тургенева
этих  лет,  мы  видим,  как  формировались  его  политиче¬
ские  взгляды,  как  (впечатления  отроческой  и  юношеской
жизни  поставили  перед  ним  проблему  освобождения  кре¬
стьян  и  как  практическая  деятельность  в  Германии
в  1813  г.  помогла  окончательно  сложиться  его  политиче¬
скому  мировоззрению.  Среди  этих  впечатлений  освободи¬
тельной  войны  необходимо  отметить  знакомство  Н.  Тур¬
генева  с  уставом  немецкого  «Тугендбунда»  —  тайного
политического  общества,  которое,  по  выражению  декаб¬
риста  Фонвизина,  ставило  своею  целью  «нравственно
возродить  Пруссию,  воздвигнуть  ее  из  состояния  уничи¬
жения,  в  которое  ее  повергло  чуждое  владычество,
и  пользоваться  всеми  случаями  возвратить  своему  отече¬
ству  независимость»  30.  Ряд  декабристов  и  людей,  близко
с  ними  связанных,  познакомились  в  1813  г.  с  членами
этого  общества,  изучили  его  устав  и  позднее  воспользо¬
вались  этим  материалом  при  основании  собственного
«Союза  благоденствия»  31.  Так  создалась  глубокая  внут¬
ренняя  связь  между  немецким  национально-освободи¬
тельным  движением  и  развитием  революционных  стрем¬
лений  среди  русского  передового  дворянства.
 Однако  чем  дальше  развертывались  военные  действия
и  укреплялись  позиции  союзников,  тем  большее  влияние
приобретали  скрытые  захватнические  намерения  феодаль¬
ных  правительств.  Если  в  секретных  статьях  Калишского
трактата  27—28  февраля  1813  г.  предполагалось  восста¬
новление  Пруссии  в  границах,  предшествовавших  войне
1806  г.,  то  Рейхенбахская  конвенция  27  июня  1813  г.  уже
прямо  проектировала  раздел  Варшавского  герцогства  меж¬
ду  Россией,  Пруссией  и  Австрией  и  возвращение  Австрий¬
ской  империи  Иллирийских  провинций,  населенных  сла¬
вянами  и  албанцами.
 Победа  под  Лейпцигом,  заставившая  Наполеона  отсту¬
пить  за  Рейн  и  фактически  освободившая  всю  Германию,
 30  М.  А.  Ф  о  н  в  и  з  и  н.  Обозрение  проявлений  политической
жизни  в  России.—  Общественные  движения  в  России  в  первую
половину  XIX  в.,  т.  I.  СПб.,  1905,  стр.  168.
 31  Там  же,  стр.  183;  Восстание  декабристов.  Материалы,  т.  I,
стр.  306—307;  т.  IV,  стр,  256,  274;  т.  III,  стр.  49;  Записки,  статьи,
письма  декабриста  И.  Д.  Якушкина.  М.,  1951,  стр.  14;  Н.  М.  Дру¬
жинин.  Государственные  крестьяне  и  реформа  П.  Д.  Киселева,
т.  I,  М.—  JL,  1946,  стр.  260.
 70

выдвинула  перед  союзниками  вопрос  о  целесообразности
военного  вторжения  на  территорию  Франции.  Двойствен¬
ная  позиция  австрийского  двора  и  упорные  попытки  Напо¬
леона  оторвать  Австрию  от  новой  коалиции  сделали  объек¬
тивно  неизбежным  для  России  и  Пруссии  продолжение
войны  до  окончательного  сокрушения  противника.
 Военный  гений  Наполеона  не  мог  восполнить  отсут¬
ствия  национального  воодушевления  у  французского  наро¬
да,  утомленного  бесконечными  войнами.  Численное  пре¬
восходство  союзников  обеспечило  им  движение  на  Париж
и  заключение  нового  Шомонского  трактата  1  марта  1814  г.
В  секретных  статьях  этого  договора  уже  явно  наметилась
программа  территориальных  разделов  между  Россией,
Пруссией,  Австрией  и  Англией,  которые  были  задуманы
Александром  I,  когда  он  говорил  австрийскому  императо¬
ру  о  необходимости  изменить  прежние  условия  мира  «со¬
размерно  жертвам  войны  и  успехам  союзных  армий».  Шо-
монский  трактат  сохранял  прежнюю  раздробленность  Гер¬
мании,  разделение  Италии  частью  на  мелкие  государства,
частью  на  владения  Австрии  и  Франции,  и  расширение
территории  Голландии32.  Таким  образом,  наносился  удар
публично  провозглашенной  цели  войны  —  обеспечить  сво¬
боду  и  независимость  народам  Европы.  Венский  конгресс
окончательно  оформил  эти  новые  захватнические  цели,
которые  были  реализованы  победителями  с  полным  пре¬
небрежением  к  национальному  принципу,  но  в  полном
соответствии  с  реставрацией  феодальной  династии  Бур¬
бонов.  С  этого  момента  союзные  монархи  в  глазах  пере¬
довых  участников  заграничного  похода  утратили  ореол
«освободителей  Европы».
 Послевоенная  внутренняя  политика  Александра  I,
Фридриха  Вильгельма  III  и  Франца  I,  проникнутая  реак¬
ционными  принципами,  окончательно  раскрыла  глаза  про¬
грессивно  настроенным  освободителям  Германии.  События
1815  и  последующих  годов  послужили  могучим  толчком  к
размежеванию  общественных  течений,  одинаково  —  ив
России  и  в  Германии.  Наличие  разных  точек  зрения,  ко¬
торое  намечалось  в  период  общего  национального  фронта,
ярко  обнаружилось  по  окончании  войны.  Вспоминая  это
время,  декабрист  Фонвизин  так  характеризовал  создав-
 32  Ф.  Мартенс,  т.  III,  стр.  92—111,  148—165;  История  дипло¬
матии,  т,  I,  М.,  1959,  стр.  489—492.
 п

шуюся  ситуацию:  «Народы,  обманутые  в  своих  ожиданиях
правительствами,  прибегали  против  их  явных  угнетений  к
средствам  сокровенным.  По  всей  Европе  учредились  тай¬
ные  политические  союзы  с  целию  исторгнуть  у  прави¬
тельств  конституционные  постановления»33.  Нужно  при¬
бавить,  что  требования  буржуазной  конституции  были  не¬
разрывно  связаны  с  планами  национального  объединения
как  Германии,  так  и  Италии.
 Подведем  итоги.
 В  своем  произведении  «Революционная  Испания»
К.  Маркс  диалектически  раскрыл  внутреннюю  противоре¬
чивость  общеевропейской  борьбы  с  Наполеоном:  «Всем
войнам  за  независимость,  которые  велись  против  Фран¬
ции,—  говорил  Маркс,—  свойственно  сочетание  духа  воз¬
рождения  с  духом  реакционности»34.  Дух  возрождения
был  воплощен  в  народных  армиях  с  участием  прогрессив¬
ного  офицерства,  одушевленных  идеями  свободы  и  незави¬
симости  и  находивших  опору  в  активной  поддержке  граж¬
данского  населения.  Дух  реакционности  был  представлен
феодальными  правительствами  России,  Пруссии  и  Ав¬
стрии,  которые  в  период  напряженной  борьбы  с  Наполео¬
ном  использовали  лозунги  свободы  и  независимости,  но
таили  в  себе  иные,  захватнические  и  узкодинастические
цели.  Социальной  опорой  этой  правительственной  полити¬
ки  были  реакционные  круги  землевладельческого  дворян¬
ства,  которые  боялись  всякого  потрясения  феодальных
устоев.  Когда  В.  И.  Ленин  говорил  о  «разбойничьих  го¬
сударствах»,  помогавших  освободительной  войне  Пруссии
против  Наполеона,  он,  конечно,  имел  в  виду  не  народные
массы  и  не  передовых  людей  воюющих  государств,  а
монархические  правительства,  стоявшие  во  главе  этих
государств35,  По  мере  ослабления  общего  противника
феодалъшъреакционное  течение  брало  перевес  над  про-
грессивнонбуржуазным.  Однако  сила  закономерного  исто¬
рического  развития  вела  Европу  не  назад,  а  вперед.  Дух
возрождения  воскрес  в  революционном  движении  молодо¬
го  поколения.  Восстание  декабристов,  несмотря  на  сослов¬
но-дворянские  пережитки  его  участников,  и  деятельность
немецкого  «Буршеншафта»,  несмотря  на  ограниченность
 33  М.  А.  Фонвизин.  Указ.  соч.,  т.  1,  стр.  180.
 34  К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  10,  стр.  436.
 35  См.  В.  И.  Ленин.  Поли.  собр.  соч.,  т.  35,  стр.  382.
 72

его  политической  программы,  были  внутренне  связаны  как
борьба  против  феодальной  реакции  за  более  прогрессивный
общественный  порядок.
 Сейчас,  когда  мы  отмечаем  150-летие  Лейпцигской
битвы  в  условиях  наиболее  прогрессивного,  социалистиче¬
ского  строя,  нам  одинаково  дороги  и  воспоминания  о  со¬
вместной  борьбе  за  национальную  независимость,  и  тради¬
ции  революционного  движения  в  России  и  Германии,  воз¬
никшего  под  влиянием  пережитых  походов,  обманутых  на¬
дежд  и  новых  политических  стремлений.

Победа  России
в  Отечественной  войне  1812  г.
как  предпосылка  освобождения  Европы
от  наполеоновского  владычества1
 В.  М.  X  в  о  сто  в,  Н.  И.  К  аз  ако  в
 Каждый,  кто  стремится  к  дружественным  отношениям
между  народами  наших  двух  стран,  не  может  не  до¬
рожить  памятью  о  некоторых  знаменательных  собы¬
тиях  прошлого.  Мы  имеем  в  виду  те  исторические  факты,
которые  говорят  о  сотрудничестве  между  народами  России
и  Германии.  Война  1813  г.  безусловно  принадлежит  к  чис¬
лу  наиболее  ярких  свидетельств  такого  сотрудничества.
Оно  проявилось  в  совместной  борьбе  против  иноземного
завоевателя,  поработившего  значительную  часть  европей¬
ских  народов,  включая  и  свой  собственный,  и  стремивше¬
гося  к  мировому  господству.  На  фоне  последующих  мно¬
гочисленных  конфликтов  и  двух  мировых  войн,  в  которые
народы  наших  стран  были  вовлечены  империалистами,
любая  страница  в  книге  истории,  повествующая  о  дружбе
и  сотрудничестве,  не  может  не  привлекать  внимания  каж¬
дого,  кто  хочет  мира  и  согласия  между  нашими  странами.
 Но  не  только  эти  соображения  делают  юбилей  войны
1813  г.  актуальным  и  притягательным.  Мы  живем  в  эпоху
могучих  национально-освободительных  движений,  когда
один  за  другим  народы  рвут  цепи  колониального  рабства  и
 1  Настоящий  доклад,  прочитанный  В.  М.  Хвостовым  на  науч¬
ной  сессии  Комиссии  историков  СССР  и  ГДР  в  Берлине,  посвя¬
щенной  150-летию  войны  1813  г.,  печатается  в  несколько  расши¬
ренном  виде  в  результате  работы,  проведенной  Н.  И.  Казаковым,
Который  внес  в  него  ценный  вклад.
 74

освобождаются  от  иноземного  владычества.  И  Советский
Союз  и  Германская  Демократическая  Республика  оказы¬
вают  всемерную  помощь  народам,  борющимся  за  свою  не¬
зависимость.  Мы  полны  к  ним  глубокого  сочувствия.  Марк¬
систско-ленинское  учение  признает  за  каждым  народом
неотъемлемое  право  на  независимость  и  национальный  су¬
веренитет.
 Находясь  на  стороне  народов,  борющихся  против  ино¬
странного  владычества,  мы  не  можем  не  вспомнить  тех
больших  событий  в  жизни  наших  стран,  когда  мы  сами
вынуждены  были  с  оружием  в  руках  отстаивать  свою  на¬
циональную  независимость  —  хотя  и  в  иной  обстановке  —
бороться  за  ту  же  цель,  за  которую  ныне  борются  народы
Азии,  Африки  и  Латинской  Америки.  Национально-освобо¬
дительное  движение  нашего  времени  побуждает  нас  вспом¬
нить  о  тех  временах,  когда  мы  сами  —  русские  и  немцы  —
тоже  вели  борьбу  за  свою  национальную  независимость.
 И  Россия  и  Германия  прошли  через  империалистиче¬
скую  стадию  развития.  В  Германии  еще  и  сегодня  импе¬
риализм  и  монополистический  капитал  господствуют  в  за¬
падной  части  страны.  Но  в  нашей  истории  был  не  только
империализм  и  империалистические  войны.  Она  знала
и  самоотверженную  борьбу  за  национальную  самостоятель¬
ность  и  даже  за  национальное  существование.  Эти  важные
моменты  нашего  прошлого  роднят  нас  с  народами,  недав¬
но  освободившимися  от  иностранного  гнета  или  еще  борю¬
щимися  за  свое  освобождение:  и  нам  самим  приходилось
испытывать  то,  что  они  переживают  сегодня,—  гнет  ино¬
земного  поработителя.
 Война  1813  г.,  так  же  как  и  война  1812  г.,  была  слож¬
ным  и  противоречивым  явлением,  как,  впрочем,  и  всякое
общественное  явление.  В  этой  войне  немецкий  народ  бо¬
ролся  за  освобождение  от  чужеземного  наполеоновского
гнета,  за  национальную  самостоятельность.  Он  пользовал¬
ся  при  этом  поддержкой  со  стороны  других  народов,  кото¬
рым  тоже  угрожала  наполеоновская  империя,  и  больше
всего  —  поддержкой  народов  России.  Объективно  дело  шло
для  Германии  о  том,  пойдет  ли  ее  капиталистическое  раз¬
витие  самостоятельно,  или  же  Германия  станет  придатком
французского  капитализма.  При  этом  часть  господствую¬
щего  дворянского  класса  выступила  на  защиту  националь¬
ного  суверенитета  против  поработителя  —  Наполеона,  ста¬
раясь  возглавить  национальный  подъем,  другая  же  часть
 75

встала  на  путь  национального  предательства,  опасаясь,
что  всенародная  борьба  против  завоевателя  может
перерасти  в  борьбу  против  феодальных  привилегий  и  мо¬
нархии.
 Когда  ход  борьбы  привел  к  разгрому  наполеоновской
империи,  феодальный  класс  постарался  плоды  победы  об¬
ратить  себе  на  пользу.  В  значительной  мере  он  преуспел  в
этом.  Война  закончилась  реставрацией  Бурбонов  во  Фран¬
ции  и  укреплением  реакционных  монархий  в  России,  Прус¬
сии,  Австрии  и  в  других  странах,  причем  карта  Европы
была  перекроена  согласно  их  желаниям.  Но  война  при¬
несла  с  собой  также  буржуазные  реформы  в  ряде  стран,
включая  Пруссию,  и  огромный  рост  политической  актив¬
ности  народных  масс,  приобретших  политический  опыт  в
борьбе  против  наполеоновской  империи.  За  войнами  1812—
1814  гг.  повсюду  последовал  рост  революционного  движе¬
ния,  которое  в  России,  например,  вылилось  в  восстание
декабристов.
 Само  собою  разумеется,  что  историк-марксист  обязан
излагать  и  анализировать  события  освободительных  войн
во  всей  их  конкретности  и  сложности.  Войны  эти,  по  за¬
мечанию  Маркса,  сочетали  в  одно  и  то  же  время  элементы
«возрождения  с  духом  реакционности»  2.  Но  изучая  уча¬
стие  в  войнах  против  Наполеона  сил  прогрессивных  и  сил
реакционных,  вскрывая  прогрессивные  и  реакционные  по¬
следствия  этих  войн  во  всей  их  сложности  и  противоречи¬
вости,  историк  вправе  выделить  то,  что  оказало  наиболь¬
шее  влияние  на  дальнейший  ход  исторического  развития
и  представляется  для  нас  сегодня  наиболее  актуальным.
Война  1813  г.  освободила  Германию  от  иностранного  гне¬
та,  обеспечила  германским  государствам  независимое  на¬
циональное  развитие.  Иначе  говоря,  это  была  националь¬
но-освободительная  война.  И  именно  это  является  наибо¬
лее  важным  для  нас  сегодня.  Именно  этим  актуальна
война  1813  г.  и  отсюда  вытекает  наше  стремление  отме¬
тить  ее  юбилей  в  отличие  от  многих  десятков  различных
войн,  которые  велись  германскими  монархами  и  о  которых
в  наше  время  вспоминают  только  на  уроках  истории.  Исто¬
рическая  значимость  войны  1813  г.,  как  войны  освободи¬
тельной,  сходна  со  значимостью  войны  1812  г.,  юбилей
которой  в  1962  г.  широко  отмечался  в  Советском  Союзе.
 з  К.  Маркс  д  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  10,  стр.  436,
 76

Ленин  дал  исчерпывающее  определение  как  природы
завоевательных  войн  Наполеона,  так  и  освободительной
борьбы  народов  против  французских  захватчиков.  «...Когда
Наполеон,—  писал  В.  И.  Ленин,—  создал  французскую
империю  с  порабощением  целого  ряда  давно  сложивших¬
ся,  крупных,  жизнеспособных,  национальных  государств
Европы,  тогда  из  национальных  французских  войн  полу¬
чились  империалистские,  породившие  в  свою  очередь  на¬
ционально-освободительные  войны  против  империализма
Наполеона»3.  Из  этих  ленинских  положений  и  исходят
историки-марксисты  в  своем  анализе  войн  1812—1814  гг.
 То  обстоятельство,  что  русский  народ  и  русская  армия
устояли  летом  1812  г.  перед  натиском  Наполеона,  а  затем
разгромили  его  полчища,  сыграло  крупную  роль  в  борьбе
немецкого  народа  за  национальную  свободу.  Победоносное
окончание  Отечественной  войны  1812  г.  существенно  по¬
влияло  на  исход  борьбы  за  восстановление  независимости
Германии  (т.  е.  германских  государств).
 Поход  Наполеона  в  Россию  явился  закономерным  след¬
ствием  всей  предшествующей  агрессивной  политики  импе¬
ратора  французов,  который  настойчиво  и  последовательно
шел  к  осуществлению  своей  цели  —  завоеванию  мирового
господства.  Еще  в  1804  г.  он  заявил,  что  покой  в  Европе
станет  возможен  только  «с  воцарением  одного  императора,
одного  главы...  который  распределит  все  государства  меж¬
ду  своими  наместниками»  4.  К  1812  г.  эта  система  была
Наполеоном  фактически  установлена  в  большей  части  За¬
падной  Европы.  Полное  бессилие  Пруссии  перед  лицом
завоевателя  привело  к  тому,  что*  вся  Германия  оказалась
включенной  в  эту  систему,  означавшую  господство  фран¬
цузского  капитализма  над  западноевропейским  континен¬
том.
 Помимо  прямого  и  неприкрытого  грабежа,  Наполеон
культивировал  жесткую,  последовательно  проводимую
экономическую  эксплуатацию  завоеванных  областей.  По¬
добная  политика  умаляла  практические  результаты  анти¬
феодальных  мероприятий,  проведенных  Наполеоном  в  не¬
которых  европейских  странах  на  первом  этапе  своего
господства.  Но  не  в  этих  мероприятиях,  а  в  установлении
 3  В.  И.  Лени  н.  Поли.  собр.  соч.,  т.  30,  стр.  5—6.
 4  Цит.  по:  II.  И.  Казаков.  Внешняя  политика  России  перед
войной  1812  года.  В  кн.:  1812  год,  сб.  статей.  М.,  1962,  стр.  И.
 77

господства  наполеоновской  империй,  т.  е.  фактически  в
превращении  Европы  в  сферу  эксплуатации  французской
буржуазии,  состояла  цель  политики  Бонапарта.
 Наполеон  представлял  интересы  крупной  буржуазии,
которая  расправилась  с  революцией  у  себя  во  Франции.  Он
действовал  теми  методами,  которые  в  дальнейшем  получи¬
ли  наименование  бонапартизма.  За  Везер  и  Эльбу,  а  тем
более  за  Вислу  и  Неман  он  нес  народам  не  освобождение
от  феодальных  пут,  а  подчинение  императору  французов  и
французскому  капиталу.  Не  борьба  между  феодальным  и
буржуазным  порядками  составляла  основное  содержание
наполеоновских  войн,  а  борьба  за  самостоятельное  нацио¬
нальное  развитие  (быстрее  или  медленнее  ведшее  к  тор¬
жеству  национального  капитализма),  против  подчинения
этого  развития  интересам  французского  капитала.
 До  кампании  1812  г.  созданная  Наполеоном  система
политического  угнетения  и  экономического  порабощения
Европы  представлялась  прочной  и  монолитной,  но  для  ее
закрепления  Наполеону  надо  было  уничтожить  все  круп¬
ные  силы,  еще  остававшиеся  независимыми  от  него.
 К  1812  г.  в  Европе  оставались  лишь  две  независимые
великие  державы  —  Россия  и  Англия.  В  силу  обстоятельств
политического,  стратегического  и  географического  порядка
именно  России  пришлось  принять  на  себя  главный  удар
вооруженных  сил  Наполеона,  стремившегося  завершить  по¬
рабощение  Европы.  В  июне  1812  г.  для  России  наступила
очередь  помериться  силами  с  французским  завоевателем.
Войну  с  Россией  Наполеон  считал  самым  крупным  и  самым
трудным  делом,  которое  он  когда-либо  предпринимал5.  Он
понимал,  что  покорение  России  с  ее  обширной  территорией
и  многочисленным  населением  потребует  значительно  боль¬
ших  сил  и  средств,  чем  те,  которые  ои  использовал  до  этого
в  войнах  против  государств  Западной  Европы.  Для  наше¬
ствия  на  Россию  Наполеон  использовал  ресурсы  почти  всей
Европы  —  так  же  как  это  сделал  позже,  уже  в  наш  век,
другой  захватчик  —  Гитлер,  когда  он  готовил  войну  против
Советского  Союза.  Наполеон  бросил  против  России  более
чем  600-тысячную  армию.  Этой  огромной  силе  царская
Россия  на  первом  этапе  войны  могла  противопоставить  на
западной  границе  лишь  210  тыс.  человек.
 5  А.  Вандал  ь.  Наполеон  и  Александр  I,  т.  III.  СПб.,  1913,
стр.  345.
 78

Чтобы  йоня^гь  значение  войны  1812  г.  для  последующей
борьбы  за  освобождение  Германии,  необходимо  прежде
всего  воспроизвести  стратегическую  концепцию  этой
войны.
 План  Наполеона  в  русской  кампании  1812  г.  строился
на  идее  стремительного  сокрушения  противника  посред¬
ством  немногих  мощных  ударов,  т.  е.  был  направлен  на
решение  исхода  войны  в  одном-двух  генеральных  сраже¬
ниях.  То  была  обычная  наполеоновская  стратегия.  План
исходил  из  расчета  на  тактическое  превосходство  фран¬
цузской  армии  над  старыми  армиями  феодальных  монар¬
хий.  Эта  наполеоновская  доктрина,  оправдавшая  себя  в
прошлых  войнах,  потерпела  в  России  полнейший  провал.
 Русское  командование  не  позволило  Наполеону  раз¬
бить  порознь  русские  силы,  разделенные  на  главном  театре
военных  действий  на  две  армии,  разобщенные  в  начале
войны.  Ценой  оставления  территории  оно  сумело  объеди¬
нить  силы  обеих  армий  под  Смоленском.  Русское  командо¬
вание  вообще  не  позволило  Наполеону  навязать  себе
генеральное  сражение,  которое  Наполеон  стремился  дать
в  крайне  невыгодных  для  России  условиях  начального  эта¬
па  войны.  Русское  командование  дало  Наполеону  такое
сражение.  Но  лишь  тогда,  когда  армия  Наполеона  оказа¬
лась  ослабленной  длительным  походом  и  оторванной  от
своих  баз,  что  крайне  затрудняло  восполнение  потерь,—
в  то  время  как  русская  армия  имела  возможность  возме¬
стить  их  с  гораздо  меньшими  трудностями.
 Грандиозное  Бородинское  сражение  явилось  крупней¬
шим  событием  Отечественной  войны  1812  г.  Оно  было
важнейшим  вкладом  в  конечную  победу  русских  войск.
Дальновидные  стратегические  соображения  побудили  ве¬
ликого  полководца  М.  И.  Кутузова  отказаться  от  нового
сражения  на  подступах  к  Москве  и  сдать  ее  противнику.
Обращаясь  к  членам  военного  совета,  собранного  в  Филях
для  решения  участи  Москвы,  Кутузов  произнес  свою  зна¬
менитую  фразу:  «С  потерей  Москвы  не  потеряна  еще
Россия».  Он  прежде  всего  стремился  сберечь  армию,  как
важнейшую  опору  национального  сопротивления.  Реше¬
ние,  принятое  полководцем,  вскоре  себя  полностью  оправ¬
дало.  Кутузов  пошел  на  столь  ответственный  шаг,  как
сдача  древней  столицы,  второго  города  империи,  ибо,  по
его  убеждению,  дело  шло  «не  о  славе  выигранных  только
баталий».  Цель  войны  была  для  него  «устремлена  на
 79

истребление  французской  армии».  И  этой  цели  Кутузов
достиг.
 Совершив  фланговый  марш-маневр  с  Рязанской  дороги
на  Калужскую  и  преградив  противнику  пути  на  юг,  Куту¬
зов  стал  готовить  свою  армию  к  новым  боям.
 Важный  просчет  Наполеона  состоял  в  том,  что,  по  его
предположениям,  ему  предстояло  в  России  столкнуться
только  с  регулярными  войсками  царского  правительства.
В  действительности  же  агрессор  встретил  активное  сопро¬
тивление  народа.  Чрезвычайный  патриотический  подъем
не  только  обеспечил  высокий  моральный  дух  русской  ар¬
мии.  Иностранное  вторжение  пробудило  великую  энергию
в  народных  массах.  Агрессия  породила,  во-первых,  прямое
участие  крестьян  в  вооруженной  борьбе  в  форме  широ¬
чайшего  партизанского  движения,  во-вторых,—  всенарод¬
ную  помощь  армии  в  форме  добровольного  вступления  в
ее  ряды  и  в  ряды  ополчения,  в  напряженной  работе  воен¬
ных  заводов  и  во  многих  других  формах.  Наконец,  нема¬
лое  значение  имел  массовый  уход  населения  из  деревень
и  городов  при  приближении  неприятеля,  разорение  собст¬
венных  жилищ,  угон  скота,  вывоз  продовольствия,  унич¬
тожение  посевов.  Все  это  оставляло  наполеоновскую  ар¬
мию  без  продовольствия  и  фуража  и  особенно  гибельно  от¬
разилось  на  кавалерии  и  на  тягловой  силе  артиллерии.
 Развернувшаяся  народная  война  резко  осложнила  по¬
ложение  завоевателя.  Если  уже  на  первом  этапе  войны
она  чрезвычайно  затрудняла  его  действия  и  жестоко  изма¬
тывала  его,  то  позднее,  когда  партизанское  движение
получило  более  организованные  формы,  положение  «Боль¬
шой  армии»  стало  невыносимым.  В  результате  операций
регулярной  русской  армии  и  народной  партизанской  войны
противник  оказался  заблокированным  в  спаленной  пожа¬
ром  Москве.
 18  октября  1812  г.  русские  войска  нанесли  сильный
удар  по  авангарду  Мюрата  к  югу  от  Москвы  под  Тарути¬
ным,  и  в  ту  же  ночь  наполеоновская  армия  вынуждена
была  покинуть  Москву,  чтобы  начать  свое  бесславное  от¬
ступление  из  пределов  России.  С  этим  днем  связан  резкий
перелом  в  ходе  Отечественной  войны  1812  г.
 Освобождение  Москвы  явилось  переломным  моментом
не  только  в  ходе  Отечественной  войны  народов  России,  но
и  во  всем  точении  наполеоновских  войн.  Уже  через  год
после  этого  события,  18  октября  следующего  года,  союз¬
 80

ные  армии  нанесли  сокрушительный  удар  по  наполеонов¬
ским  войскам  в  сражении  под  Лейпцигом  и  вынудили
императора  французов  ретироваться  за  Рейн.  Под  Лейпци¬
гом  пробил  «час  освобождения  Германии»  6.
 Выйдя  из  Москвы,  Наполеон,  как  известно,  попытался
открыть  себе  путь  в  южные,  изобильные  губернии  России.
Но  в  сражении  под  Малоярославцем  он  потерпел  неудачу
и  был  вынужден  отступить  на  запад  по  разоренной  Смо¬
ленской  дороге.  После  победы  под  Малоярославцем  нача¬
лось  стремительное  преследование  наполеоновской  армии.
За  полтора  месяца  непрекращающихся  боев,  среди  кото¬
рых  были  крупные  сражения  —  под  Вязьмой,  Красным,  на
Березине,—  русская  армия  прошла  около  тысячи  километ¬
ров,  преследуя  врага.  К  концу  ноября  1812  г.  русская
армия  почти  полностью  уничтожила  армию  Наполеона  в
междуречье  Днепра  и  Березины.  Из  Вильно  Кутузов  до¬
носил  в  Петербург: 	«Война  окончилась  —  за  полным
 истреблением  неприятеля».  Из  600-тысячной  армии  Напо¬
леона,  вторгшейся  в  Россию,  за  Неман  сумели  уйти  лишь
ее  жалкие  остатки  —  около  25—30  тыс.  человек.
 Война  началась  в  1812  г.  при  резком  перевесе  сил  в
пользу  французов.  По  мере  того  как  они  растягивали  свои
коммуникации,  удалялись  от  баз  и  несли  потери  при  на¬
ступательных  действиях,  по  мере  того  как,  с  другой  сто¬
роны,  русские  войска  объединили  свои  силы  посредством
успешного  маневрирования,  подтянули  резервы,  получили
всенародную  поддержку  и  помощь  от  охватившей  весь
театр  военных  действий  партизанской  войны  —  произо¬
шло  решительное  изменение  в  соотношении  сил  борю¬
щихся  сторон.
 Великий  национальный  подъем  и  обусловленный  им
высокий  боевой  дух  русской  армии  содействовали  в  1812  г.
исключительной  эффективности  в  осуществлении  всех  ме¬
роприятий  командования  и  явились  одним  из  важнейших
факторов,  обеспечивших  исход  войны.
 Победа  России  в  ¡войне  1812  г.  явилась  событием
всемирно-исторического  значения.  «С  1812  г.,—  писал
В.  И.  Ленин,—  начинается  упадок  военного  могущества
Н[аполео]на  I»  1.  Прежде  всего  разгром  наполеоновского
 6  А.  Михайловский-Данилевский.  Записки  о  похо¬
де  1813  года.  СПб.,  1834,  стр.  445.
 7  Ленинский  сборник,  т.  XI,  стр.  50.
 6  Освободительная  война  1813  г.  3|

нашествия  на  Россию  резко  ослабил  военную  мощь  его  им¬
перии  и  тем  самым  положил  предел  экспансионистским
притязаниям  французского  императора  на  мировое  господ¬
ство.  По  словам  английского  агента  при  Главном  штабе
русской  армии  Роберта  Вильсона,  отступление  Наполеона
из  России  и  понесенные  им  невосполнимые  потери  кадро¬
вых  войск  представляют  «наиблагоприятнейший  случай  в
моральном,  политическом  и  военном  отношениях  для  успе¬
ха  в  общем  предприятии,  какового  случая  с  начала
революционной  войны  еще  не  было».  Вильсон  говорит,  что
поход  в  Россию  не  мог  не  расстроить  «всю  деятель¬
ность  и  все  ресурсы  Франции  надолго  и  гораздо  долее,
нежели  сколько  нужно  нам  времени,  чтобы  достичь  на¬
шей  цели»8,  т.  е.  уничтожить  владычество  Наполеона
в  Европе.
 Но  победа  русских  войск  не  только  лишила  Наполеона
огромной  армии,  силами  которой  был  им  предпринят  поход
в  Россию.  Вторым  следствием  русской  победы  явилось  то,
что  юна  развеяла  ореол  непобедимости,  которым  был  до
этого  окружен  Наполеон.  Победа  продемонстрировала  на
весь  мир  возможность  успешной  борьбы  против  Наполеона
и  победы  над  ним.  Тем  самым  победа  русских  войск  моби¬
лизовала  силы  порабощенных  Наполеоном  народов  на
борьбу  за  свое  освобождение.  «Уничтожение  огромной  на¬
полеоновской  армии  при  отступлении  из  Москвы,—  ука¬
зывал  Ф.  Энгельс,—  послужило  сигналом  к  всеобщему
восстанию  против  французского  владычества  на  Западе»  9.
 Третьим  последствием  победы  народов  России  в  Оте¬
чественной  войне  1812  г.  было  ее  влияние  на  правитель¬
ства  стран  Центральной  Европы.  Нет  необходимости  гово¬
рить  о  само  собой  разумеющемся  факте,  что  поворот  прус¬
ского  правительства  к  борьбе  против  Наполеона  и  разрыв
австро-французского  союза  явились  результатом  пораже¬
ния,  понесенного  Наполеоном  в  России,  а  также  нацио¬
нального  подъема,  который  в  свою  очередь  стимулировал¬
ся  именно  этим  поражением.
 В  начале  1813  г.  нелегко  было  предвидеть  и  предска¬
зать,  в  каком  направлении  будут  развиваться  европейские
события,  тем  более,  что  Наполеон  тщательно  скрывал  от
своих  союзников  масштабы  постигшей  его  в  России  ката¬
 8  Цит.  по:  Н.  Дубровин.  Отечественная  война  в  письмах
современников  (1812—1815  гг.).  СПб.,  1882,  стр.  454—455.
 9  К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  22,  стр.  80.
 82

строфы.  В  русских  правительственных  кругах  в  то  время
отсутствовала  всякая  уверенность  в  позиции  венского  дво¬
ра,  связанного  с  Наполеоном  родственными  узами.  Многие
боялись  даже  удара  со  стороны  Австрии  в  тыл  наступаю¬
щих  русских  войск  10.
 Решение  о  заграничном  походе  русской  армии  с  особой
остротой  поставило  вопрос  о  привлечении  на  сторону  Рос¬
сии  подневольных  союзников  Наполеона.  Усилия  в  этом
смысле  предпринимались  еще  до  начала  кампании  1812  г.
С  началом  Отечественной  войны  1812  г.  царское  прави¬
тельство  поставило  перед  собой  задачу  —  расколоть  напо¬
леоновскую  коалицию.  Русское  главное  командование,
как  известно,  неоднократно  обращалось  с  воззваниями  к
немецкому  народу,  призывая  его  восстать  против  напо¬
леоновского  ига  и  объединиться  с  Россией  в  общей  борьбе
за  национальную  независимость.  Эти  воззвания  русского
командования  в  настоящее  время  изданы  довольно
полно  п.
 Те  военные  и  государственные  деятели  Пруссии,  кото¬
рым  была  дорога  ее  независимость  (Штейн,  Шарнгорст,
Клаузевиц  и  др.),  давно  искали  союза  с  Россией.  После
отступления  французов  из  Москвы  бывший  русский  посол
в  Берлине  граф  X.  А.  Ливен,  извещая  по  поручению
Александра  I  прусское  правительство  об  отклонении  Рос¬
сией  мирных  предложений  Наполеона,  писал:  «Тем,  что
мы  завлекли  Наполеона  в  глубину  России,  мы  вернули
вам  свободу  действий,  и  вы  можете  воспользоваться  ею
так,  как  это  предписывают  вам  ваши  собственные  интере¬
сы  и  общее  благо  Европы.  Объединитесь  для  этой  великой
цели  с  Австрией,  укажите  ей  на  общность  интересов  ваших
стран,  на  возможность  свержения  Наполеона  и  освобожде¬
ния  Европы»  12.  Но  практически  распад  коалиции  начался
только  после  поражения  Наполеона  в  кампании  1812  г.
 Быстрое  продвижение  русских  войск  в  западном  на¬
правлении  побудило  прусского  генерала  Иорка  (вопреки
воле  Фридриха  Вильгельма  III)  заключить  с  русским  ко¬
мандованием  30  декабря  1812  г.  Таурогенскую  конвен-
 10  Из  писем  Н.  М.  Лонгинова  к  графу  С.  Р.  Воронцову.—
«Русский  архив»,  1912,  №  5,  стр.  52,  61.
 11  Листовки  Отечественной  войны  1812  г.,  сб.  документов.  М.,
1962,  стр.  121  и  др.
 12  Цит.  но:  М.  D  u  п  с  k  е  r.  Aus  der  Zeit  Friedrichs  des  Großen
und  Friedrich  Wilhelms  III.  Leipzig,  1876,  S.  447—448.
 83
 6*

дню,  положившую  начало  новому  фазису  в  русско-гер¬
манских  отношениях.  Вследствие  этой  конвенции  Напо¬
леон  лишился  содействрш  16-тысячного  корпуса  прусских
войск.
 Вслед  за  тем  успешные  операции  русских  войск  на
Нижней  и  Средней  Висле  обеспечили  подписание  30  янва¬
ря  1813  г.  соглашения  с  фельдмаршалом  Шварценбергом,
согласно  которому  40-тысячный  австрийский  корпус
оставлял  Варшаву  и  отходил  в  Галицию.  Тем  самым  Ав¬
стрия  практически  выпадала  из  числа  военных  противни¬
ков  России,  что  еще  более  изменяло  в  ущерб  Наполеону
стратегическое  положение  на  центральном  фронте.
 Под  давлением  новых  побед  русской  армии  и  бурного
роста  в  стране  национально-освободительного  движения
прусский  король  вынужден  был  резко  изменить  свою
внешнеполитическую  ориентацию,  что  и  нашло  отражение
в  подписанном  с  Россией  28  февраля  1813  г.  Калишском
союзном  договоре.  Союз  с  Пруссией  образовал  новое  зве¬
но  шестой  антинаполеоновской  военной  коалиции,  к  кото¬
рой  27  июня  1813  г.  присоединилась  в  Рейхенбахе  и
Австрия,  обязавшаяся  в  случае  неудачи  своего  мирного
посредничества  в  переговорах  с  Наполеоном  «прибегнуть
к  оружию,  дабы  достигнуть  великой  цели»  13.  И  только
21  сентября  1813  г.  в  Теплице  был  подписан  союзный  до¬
говор,  окончательно  оформивший  русско-прусско-австрий¬
скую  коалицию  против  Наполеона,  к  которой  вскоре  прим¬
кнула  и  Англия.  Таким  образом,  победа  России  в  Отечест¬
венной  войне  1812  г.  привела  к  коренной  перегруппировке
сил  на  международной  арене.
 Но  наступила  эта  перегруппировка  не  сразу  и  практи¬
чески  к  моменту  окончания  кампании  1812  г.  Россия  была
еще  изолирована.  Между  тем,  хотя  война  1812  г.  и  нанес¬
ла  сильнейший  удар  по  военному  могуществу  Наполеона
и  его  политическому  престижу,  она  все-таки  не  уничтожи¬
ла  полностью  военного  потенциала  наполеоновской  импе¬
рии.  У  великого  полководца  еще  оставались  ресурсы  для
продолжения  вооруженной  борьбы  в  Европе.
 Сколь  же  велико  было  ослабление  военных  сил  Бона¬
парта  в  результате  поражения  в  России?  Перед  началом
войны  с  Россией  общая  численность  вооруженных  сил  На¬
полеона  (включая  войска  союзников)  достигала  более  мил¬
 13  Ф.  Мартенс,  т.  III,  стр.  105—106.
 84

лиона  человек  и,  из  которых  около  600  тыс.  составляли
«Большую  армию»,  предназначенную  для  действий  в  Рос¬
сии.  Убитыми  и  пленными  Наполеон  потерял  там  свыше
500  тыс.,  и,  таким  образом,  в  его  распоряжении  оставалось
около  половины  тех  вооруженных  сил,  которыми  он  рас¬
полагал  перед  началом  русского  похода.
 Из  числа  этих  оставшихся  у  него  сил  наиболее  крупные
контингенты  (около  270  тыс.  человек)  15  Наполеон  вынуж¬
ден  был  держать  в  Испании,  где  продолжалась  упорная
борьба  с  испанским  народом.  30-тысячный  корпус  нахо¬
дился  в  Италии  и  только  в  начале  1813  г.  он  во  главе  с  ге¬
нералом  Бертраном  был  двинут  на  центральный  фронт,
т.  е.  в  Германию  16.
 К  февралю  1813  г.  Наполеон  лишился  содействия
56  тыс.  австрийцев  и  пруссаков  (корпуса  Шварценберга
и  Иорка).  Кроме  того,  значительные  силы  наполеоновской
армии  были  распылены  по  крепостям,  лежащим  по  Висле,
Одеру  и  Эльбе.  Только  во  время  своего  отступления  от
Кёнигсберга  до  Познани  Мюрат  оставил  в  Торне,  Модли-
не,  Замостье,  Грауденце  и  Данциге  54  тыс.  человек.  При
растущем  возбуждении  покоренных  народов  вывести  вой¬
ска  из  крепостей  не  представлялось  возможным,  а  исполь¬
зовать  их  в  полевых  условиях  можно  было  лишь  в  не¬
большой  части.
 Из  войск,  сохранившихся  у  Наполеона  после  бегства
из  России,  практически  он  мог  использовать  на  герман¬
ском  театре  (в  начале  1813  г.)  довольно  незначительные
силы.  Сосредоточенная  на  Эльбе  в  начале  1813  г.  армия
Евгения  Богарне  состояла  всего  из  50  тыс.  человек  17.
 Однако,  возвратившись  во  Францию,  Наполеон  развил
бурную  деятельность  по  созданию  новой  армии.  Для  по¬
полнения  сил  предполагалось  призвать  350  тыс.  человек,
в  их  числе:  100  тыс.  из  состава  первого  призыва  националь¬
ной  гвардии,  100  тыс.  из  оставшихся  резервистов  призыва
1809—1812  гг.  и  полтораста  тысяч  за  счет  досрочного
призыва  контингента  призывников  1814  г.,  что  вместе
с  очередным  набором  1813  г.  должно  было  дать  около
 14  JI.  Г.  Бескровный.  Отечественная  война  1812  г.  М.,
1962,  стр.  260.
 15  Fain.  Manuscrit  de  1813,  t.  I.  Paris,  1824,  p.  33.
 16  М.  Богданович.  История  войны  1813  г.  за  независимость
Германии,  т.  I.  СПб.,  1863,  стр.  153.
 17  Там  же,  стр.  76.
 85

500  тыс.  солдат  18.  Из  этих  контингентов  Наполеон  мог  не¬
медленно  использовать  100-тысячную  национальную  гвар¬
дию,  сформированную  им  незадолго  до  русского  похода  и
получившую  за  это  время  необходимую  боевую  подготовку,
и  около  100  тыс.  призывников  1813  г.,  уже  собранных
в  главных  депо  страны  и  полностью  вооруженных  и  обмун¬
дированных.  В  их  ряды  он  намеревался  влить  некоторое
число  испытанных  в  боях  кадровых  солдат  и  офицеров  из
частей  испанской  армии  19.  Мобилизационные  мероприя¬
тия  Наполеона  к  открытию  весенней  кампании  1813  г.  увен¬
чались  определенным  успехом,  и  он  оказался  в  состоянии
выставить  против  союзников  почти  200-тысячную  ар¬
мию  20.  Однако,  если  мы  сравним  эту  цифру  с  размера¬
ми  «Большой  армии»,  двинутой  в  поход  1812  г.,  то  нам
станет  ясной  степень  ослабления  военного  потенциала
наполеоновской  империи  в  результате  понесенного  в  Рос¬
сии  поражения.  Да  и  боевые  качества  новых  формирова¬
ний  были  несравненно  ниже,  чем  войск  1812  г.
 И  все  же  Наполеон  был  еще  в  состоянии  возобновить
кровавую  борьбу.
 Чтобы  предупредить  дальнейшее  наращивание  сил  на¬
полеоновской  империи  и  »возобновление  активных  опера¬
ций  наполеоновских  армий,  противникам  Наполеона  необ¬
ходимо  было  продолжать  войну  и  начать  против  него  воз¬
можно  более  быстрое  и  безостановочное  наступление.  По
условиям  обстановки,  сложившейся  на  рубеже  1812  и
1813  гг.,  эту  задачу  могла  выполнить  только  русская  ар¬
мия,—  несмотря  на  ее  крайнее  утомление  после  похода
 1812  г.  Прусская  армия,  за  исключением  корпуса  Норка,
и  австрийская  армия,  точнее,  их  командование,  политиче¬
ски  еще  не  были  готовы  к  тому,  чтобы  атаковать  Наполео¬
на.  Поэтому  переход  русских  войск,  достигших  Немана,  в
наступление  на  Восточную  Пруссию  и  Польшу  имел  реша¬
ющее  значение  для  судеб  Европы,  затрудняя  Наполеону
накапливание  сил,  не  давая  ему  передышки,  не  позволяя
ему  собраться  с  силами.  В  этом  —  еще  один,  четвертый,
результат  победы  русской  армии  с  точки  зрения  ее  влия¬
ния  на  борьбу  за  освобождение  Германии.  Русские  войска
составляли,  по  выражению  Ф.  Энгельса,  «основное  ядро»
 18  М.  Богданович.  История  войны  1813  г.  за  независимость
Германии,  т.  I,  стр.  153.
 19  Fain.  Op.  cit.,  t.  1,  p.  34.
 20  В.  H  о  в  и  ц  к  и  й.  Лейпцигская  операция  4—7  октября
 1813  г.—  «Военный  мир»,  1913,  №  И,  стр.  31.

■военных  сил  союзников,  «вокруг  которого  лишь  позднее
сгруппировались  пруссаки,  австрийцы  и  остальные»  21.
 Решение  русского  правительства  о  перенесении  воен¬
ных  действий  за  границу  явилось  важнейшим  военным  и
внешнеполитическим  актом,  резко  изменившим  всю  евро¬
пейскую  ситуацию.
 Трудно  сказать,  как  развивались  бы  события,  если  бы
русские  войска  остановились  у  своих  западных  границ,
предоставив  дело  дальнейшей  борьбы  с  Наполеоном  пра¬
вительствам  его  европейских  вассалов.  Несомненным  яв¬
ляется,  однако,  что  эта  борьба  потребовала  бы  в  таком  слу¬
чае  неизмеримо  больше  времени  и  гораздо  больше  жертв.
 Перенесение  военных  действий  в  Западную  Европу  было
смелым  и  рискованным  предприятием,  особенно  если  при¬
нять  во  внимание  усталость  русской  армии,  прошедшей  с
непрерывными  и  жестокими  боями  более  чем  1000-километ¬
ровый  путь  от  стен  Москвы  до  западных  границ  империи.
 Однако  последствия  победы  русских  в  1812  г.  этим  еще
не  исчерпываются.  Во  время  кампании  1812  г.  в  России
Наполеону  пришлось  вести  войну,  хотя  и  много  меньшего
масштаба,  и  на  другом  театре  военных  действий  —  в  Испа¬
нии.  Сковав  основные  силы  наполеоновской  армии,  а  за¬
тем  подвергнув  их  полному  разгрому,  Россия  значительно
способствовала  успеху  борьбы  испанских  партизан  и  ан¬
глийской  экспедиционной  армии  в  Испании,  что  было
тогда  же  признано  и  с  английской  стороны  (например,  лор¬
дом  Уэльслеем  в  палате  лордов  в  1813  г.)  22.  Таково  пятое
следствие  русской  победы.  Она  усиливала  тревогу  Наполео¬
на  за  свой  тыл  за  Пиренеями  и  отвлекала  туда  его  силы  из
Германии.
 Известно,  что  в  правящих  кругах  царской  России  су¬
ществовала  партия  мира  во  главе  со  статс-секретарем
А.  С.  Шишковым.  Эта  партия  предлагала  заключить  мир
с  Наполеоном,  предоставив  Европу  самой  себе.  Партия  эта
считала,  что  Наполеон,  потеряв  громадную  армию,  легко
согласится  на  мирное  урегулирование  и  пойдет  на  широ¬
кие  уступки  в  пользу  победителя,  и  что  чреватый  многими
 21  К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  7,  стр.  502.
 22  The  Parliamentary  debates  from  the  year  1803  to  the  present
time  (1803—1825),  v.  XXIV,  p.  19—37.  Cm.  JI.  A.  3  а  к.  Из  истории
английской  политики  в  отношении  Германии  в  последний  период
наполеоновских  войн  (конец  1812—1813  г.)  —  «Уч.  зап.  по  новой  и
новейшей  истории»  (Ин-т  истории  АН  СССР),  вып.  III.  М.,  1957,
стр.  479.
 87

опасностями  зарубежный  поход  отвечает  скорее  интересам
Пруссии  и  Австрии,  чем  России.
 Партия  мира  не  добилась  успеха.  Русское  правительст¬
во  продолжало  войну  частью  из  опасения,  что  Наполеон,
оправившись,  возобновит  нападение  на  Россию,  частью  же
ради  приобретения  руководящего  положения  в  Европе.
Пока  Наполеон  не  был  полностью  разбит,  пока  борьба  с
ним  продолжалась,  доминировал  первый  мотив,  и  действия
русского  правительства  отвечали  общему  стремлению,
в  том  числе  и  со  стороны  Германии,  к  ликвидации  напо¬
леоновской  империи.  После  сокрушения  наполеоновской
империи  положение  резко  изменилось.
 Что  касается  прогрессивных  элементов  русского  обще¬
ства,  то  передовые  русские  люди  рассматривали  уже  и  Оте¬
чественную  войну  1812  г.  как  часть  общей  борьбы  народов
Европы,  порабощенных  Наполеоном.  «Нашествие  на  Рос¬
сию  было  событие  европейское,  едва  ли  не  мировое,—  пи¬
сал,  например,  поэт  и  общественный  деятель  П.  А.  Вязем¬
ский.—  Страдания,  бедствия  народа  во  время  войны,  по¬
жертвования,  великодушно  им  принесенные...  имели  целью
не  только  обеспечение  независимости  Русского  государства,
но  и  умиротворение  и  спасение  Европы»  23.  Й  докладе  ака¬
демика  H.  М.  Дружинина  дан  прекрасный  анализ  отноше¬
ния  русского  общества  к  кампании  1813  г.
 Характеризовать  роль  русского  народа  в  свержении  на¬
полеоновского  ига  можно  было  бы  словами  фельдмаршала
 А. 	В.  Гнейзенау.  В  письме  к  Александру  I  он  писал:
«Если  бы  не  превосходный  дух  русской  нации,  если  бы  не
ее  ненависть  против  чуждого  угнетения...  то  цивилизован¬
ный  мир  погиб  бы,  подпав  под  деспотизм  неистового  ти¬
рана»  24.
 Великий  русский  революционер-демократ  Н.  Г.  Черны¬
шевский  имел  все  основания  сказать  о  роли  своего  народа
в  1813  г.:  «...нет,  не  завоевателями  и  грабителями  высту¬
пают  в  истории  политической  русские,  как  гунны  и  мон¬
голы,  а  спасителями  —  спасителями  от  ига  монголов...
и  другого  ига  —  французов  и  Наполеона»  25.
 23  П.  А.  Вяземский.  Поли.  собр.  соч.,  т.  VII.  СПб.,  1882,
стр.  442.
 24  Цит.  по:  E.  Т  а  р  л  е.  Нашествие  Наполеона  на  Россию.  М.,
1943,  стр.  359;  см.  также  H.  Delbrück.  Das  Leben  des  Feldmar¬
schalls  Neidhardt  von  Gneisenau.  Berlin,  1894.
 25  H.  Г.  Чернышевский.  Поли,  собр.  соч.,  т,  XIV,  М.,  1949,
стр.  48,

К  150-летию  Лейпцигского  сражения
 Л.  Г.  Б  ескр  о  в  ный
 История  знает  немало  примеров  крушения  планов  пре¬
 тендентов  на  мировое  господство.  Во  всех  этих  случа¬
 ях  решающей  силой  в  борьбе  с  агрессорами  были  на¬
родные  массы.  На  рубеже  XVIII  и  XIX  столетий  Европу
потрясали  огромной  важности  события.  На  исторической
арене  утверждался  новый  общественный  строй.  Феодаль¬
ная  монархия  во  Франции  была  сметена,  но  к  власти  в
стране  пришли  не  народные  массы,  а  крупная  буржу-
 Капиталистический  строй,  утвердившийся  во  Франции,
совсем  не  был  похож  на  царство  разума,  свободы,  справед¬
ливости  и  всеобщего  братства,  за  которые  боролись  фран¬
цузские  революционеры:  «Установленные  «победой  разу¬
ма»  »общественные  и  политические  учреждения  оказались
злой,  вызывающей  горькое  разочарование  карикатурой  на
блестящие  обещания  просветителей»  !.
 Франция  вышла  на  международную  арену  как  импе¬
риалистский  хищник,  поставивший  целью  установление
мировой  гегемонии  французской  буржуазии.  «Наполеон,
так  называемый  представитель  буржуазной  революции,
в  действительности  же  деспот  внутри  своей  страны,  завое¬
ватель  по  отношению  к  соседним  народам»  2,  вовсе  не  со¬
бирался  освобождать  Европу  от  оков  феодализма.  «За
пределами  Франции  он  всюду  разрушал  феодальные  фор¬
мы  в  той  мере,  в  какой  это  было  необходимо,  чтобы  создать
для  буржуазного  общества  (во  Франции  соответственное,
 1  К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  20,  стр.  268.
 2  К,  М  а  р  к  с  и  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  22,  стр.  422.
 азия.
 89

отвечающее  потребностям  времени  окружение  на  европей¬
ском  континенте»  3.  Европа  была  ему  нужна  как  часть  ве¬
ликой  Франции,  которая  должна  была  стать  мастерской
мира.
 В  Центральной  Европе  он  проводил  политику  удушения
национальной  торговли  и  промышленности  в  интересах
французской  буржуазии.  Его  идея  мирового  господства
сказалась  и  в  политике  по  отношению  к  Германии.  «Я  не
желаю  никакой  федерации,  кроме  федерации  людей  и  де¬
нег»  4,—  говорил  Наполеон.
 Во  имя  бредовой  идеи  мирового  владычества  Наполеон
стал  кромсать  Европу.  Он  не  считался  ни  с  историческими,
ни  с  национальными  особенностями  покоренных  стран.  Он
присоединял  их  к  Франции,  формировал  новые  державы,
составлял  союзы  держав  для  осуществления  поставленной
цели  военным  путем.  До  осуществления  мирового  господ¬
ства  оставалось  совсем  немного.  «Через  пять  лет,—  говорил
Наполеон  в  ¡1810  г.,—  я  буду  господином  мира...»  5
 Когда  народные  массы  Европы  убедились  в  том,  что  их
ожидает  не  избавление,  а  гнет  со  стороны  французских
завоевателей,  что  их  национальное  существование  постав¬
лено  под  угрозу,—  против  Наполеона  встала  вся  Европа.
 В. 	И.  Ленин  писал:  «...войны  великой  французской  револю¬
ции  начались  как  национальные  и  были  таковыми.  Эти
войны  были  революционны:  защита  великой  революции
против  коалиции  контрреволюционных  монархий.  А  когда
Наполеон  создал  французскую  империю  с  порабощением
целого  ряда  давно  сложившихся  крупных,  жизнеспособ¬
ных,  национальных  государств  Европы,  тогда  из  нацио¬
нальных  французских  войн  получились  империалистские,
породившие  в  свою  очередь  национально-освободительные
войны  против  империализма  Наполеона»  6.
 Первым  против  Наполеона  поднялся  народ  Испании.
Он  вел  упорную  национально-освободительную  борьбу
в  тяжелых  условиях  оккупации.  Центральная  Европа
проявляла  протест  лишь  в  отдельных  восстаниях
(Ф.  Шилля,  Катте  и  др.).
 3  К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  8,  стр.  120.
 4  Цит.  по:  Л.  Сор  ель. 	Европа 	и 	французская 	революция,
 т. 	VTI.  СПб,  1908,  стр.  407.
 5  De  Pradt.  Histoire  de 	l’ambassade 	dans 	le 	Grand 	duché 	de
 Varsovie  en  1812.  Paris,  1815, 	p.  23.
 6  В.  И.  Лени  п.  Поли.  собр.  соч.,  т.  30,  стр.  5—6.
 90

Самой  крупной  национально-освободительной  войной
явилась  война  русского  народа  против  нашествия  Напо¬
леона  в  1812  г.  Русский  поход  Наполеона  имел  целью
устранение  России  с  политической  арены  Европы  и  пре¬
вращение  ее  в  колонию  Франции.  Для  покорения  дале¬
кой  северной  державы  Наполеон  мобилизовал  все  силы.
Он  поставил  себе  на  службу  людские  и  материальные  ре¬
сурсы  Центральной  Европы  и  явился  в  Россию  с  огром¬
ной  по  тому  времени  640-тысячной  «Большой  армией».
Русский  народ  встал,  чтобы  отстоять  свою  национальную
свободу  и  политическую  независимость,  и  нанес  сокруши¬
тельное  поражение  армии  захватчиков.
 К.  Маркс  усматривал  общие  черты  в  национально-
освободительной  борьбе  русского  и  испанского  народов.
«Более  счастливые,  чем  русские,  испанцы,—  писал
К.  Маркс,—  даже  не  должны  были  умирать,  чтоб  вос¬
креснуть  из  мертвых»  1.  Русские  и  испанцы  воодушевля¬
ли  другие  народы  своим  примером  героической  борьбы.
За  ее  исходом  с  затаенным  дыханием  следила  вся  Европа.
 Разгром  «Большой  армии»  на  полях  России  был  встре¬
чен  с  огромной  радостью  всеми  порабощенными  народами.
И  они  восстали,  как  только  русская  армия  пришла  в  Евро¬
пу.  «Уничтожение  огромной  наполеоновской  армии  при
отступлении  из  Москвы,—  указывает  Ф.  Энгельс,—  послу¬
жило  сигналом  к  всеобщему  восстанию  против  француз¬
ского  владычества  на  Западе»  8.
 Начавшаяся  в  1813  г.  война  за  овобождение  Германии
стоит  в  одном  ряду  с  национально-освободительными  вой¬
нами  русского  и  испанского  народов.  «Всеобщая  война  на¬
родов  против  Наполеона  была  ответной  реакцией  нацио¬
нального  чувства,  которое  Наполеон  попирал  ногами  у  всех
народов»  9,—  писал  Ф.  Энгельс.
 Но  все  эти  войны  носят  двойственный  характер.  Под¬
нявшиеся  народы  были  вынуждены  пойти  на  союз  с  силами
монархии  ради  освобождения  своих  стран  от  французских
захватчиков.  Передовые  люди  понимали  опасность  этого
шага,  но  они  надеялись,  что  народы  найдут  в  себе  силы
заставить  реакцию  пойти  на  политические  и  социальные
уступки.
 7  К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  10,  стр.  454.
 8  К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  22,  стр.  30.
 9  К,  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  21,  стр.  421.
 91

Реакционные  же  круги  России,  Пруссии,  Австрии
и  других  монархий  стремились  использовать  поднявшую¬
ся  волну  народного  гнева  против  иностранных  захватчиков
для  восстановления  феодальных  порядков  в  Европе.  Они
маскировали  свои  стремления  лозунгами  борьбы  за  свобо¬
ду  и  независимость.
 В  результате  национально-освободительных  войн  напо¬
леоновская  империя  развалилась.  Характеризуя  итоги  и
значение  этих  войн,  В.  И.  Ленин  писал:  «Империалист¬
ские  войны  Наполеона  продолжались  много  лет,  захва¬
тили  целую  эпоху,  показали  необыкновенно  сложную
сеть  сплетающихся  империалистских  отношений  с  на¬
ционально-освободительными  движениями.  И  в  результа¬
те  история  шла  через  всю  эту  необычно  богатую  войнами
и  трагедиями  (трагедиями  целых  народов)  эпоху  вперед
от  феодализма  —  к  «свободному»  капитализму»  10.
 *  *  *
 После  Тильзитского  мира  «вся  Г[е]рм[ан]ия,  кроме  Авст¬
рии,  находилась  в  вассальной  зависимости  от  ...Фр[ан-
ц]ии»  п.  Германский  народ  должен  был  поставлять  Напо¬
леону  людей  и  деньги.  Не  будучи  заинтересованным  в  эко¬
номическом  и  политическом  развитии  страны,  Наполеон
сохранял  в  Германии  феодальную  раздробленность  и  мо¬
нархические  порядки.  В  результате  господство  Наполео¬
на  неизбежно  должно  было  вступить  в  острое  противоре¬
чие  с  начавшимися  социальными  процессами  внутри  Гер¬
мании,  с  изменениями  как  в  экономической,  так  и  в  поли¬
тической  жизни.
 «Владычество  Наполеона  I  революционизировало  Ев¬
ропу»  12.  Пробуждение  Германии  шло  под  знаменем  на¬
ционально-освободительной  борьбы.  Правда,  условия  для
этого  в  Германии  были  крайне  неблагоприятные.  Страна
состояла  из  мелких  государств  и  княжеств.  Делу  нацио¬
нального  освобождения  мешало  соперничество  между
Пруссией  и  Австрией.  Наполеон  привлек  на  свою  сторону
часть  немецких  правителей,  используя  их  соперничество.
 10  «Империализмом  я  называю  здесь  грабеж  чужих  стран  во¬
обще,  империалистской  войной  —  войну  хищников  за  раздел  та¬
кой  добычи»  (прим.  В.  И.  Ленина).—В.  И.  Ленин.  Поли.  собр.
соч.,  т.  35,  стр.  382—383.
 11  Ленинский  сборник,  т.  XI,  стр.  51.
 12  Там  же,  стр.  50.
 92

Он  возвел  некоторых  в  ранг  королей  и  округлил  их  владе¬
ния  за  счет  соседей.  Немецкие  феодалы  толпились  в  при¬
емной  Наполеона  и  униженно  ждали  от  него  новых  мило¬
стей.  Не  лучше  вел  себя  и  прусский  король,  оказывавший
все  знаки  покорности  завоевателю  и  готовый  выполнить
все  его  приказы.  Немецкий  народ  видел  все  это  и  прези¬
рал  своих  правителей.
 Протест  против  французского  засилья  проявился  снача¬
ла  в  области  идеологии.  Центром  национального  движения
стали  немецкие  университеты.  Лучшие  люди  Германии
много  сделали  для  того,  чтобы  народу  стала  ясна  основная
задача  —  свержение  чужеземного  ига  и  национальное  объ¬
единение  страны.  Второе  не  могло  быть  обеспечено  без
первого.  Поэты  и  писатели  стали  призывать  к  освобожде¬
нию  своей  страны.  Генрих  Клейст  в  описании  Тевтонской
битвы  воспел  борьбу  свободного  народа  против  захватчи¬
ков.  К  борьбе  за  свободу  и  национальную  независимость
призывал  поэт  Теодор  Кернер.  К  защите  чести  и  достоин¬
ства  немецкой  нации  звал  также  Эрнст  Мориц  Арндт,  вы¬
ступивший  с  публицистическим  трудом  «Дух  времени».
В  «Солдатском  катехизисе»  он  писал:  «Германская  сол¬
датская  честь  —  это  когда  солдат  чугвствует,  что  он  был
сыном  немецкого  народа,  прежде  чем  стал  подданным  гер¬
манских  королей  и  князей,  когда  он  глубоко,  внутренне
ощущает,  что  родная  земля  и  народ  —  бессмертны  и  вечны,
а  господа  с  их  честью  и  с  их  позором  —  преходящи»  13.
Философ  Фихте  читал  зажигательные  «Речи  к  немецкому
народу».
 Борьба  с  французским  засильем  и  за  национальное
единство  стала  рассматриваться  как  жизненная  необходи¬
мость  немецкого  народа.  Этому  и  посвятило  себя  тайное
общество  «Тугендбунд»,  объединившее  выходцев  из  дворян
и  буржуазии.  Национально-освободительные  стремления
проявились  сначала  в  борьбе  за  осуществление  некоторых
буржуазных  реформ.  В  тех  исторических  условиях  раз¬
личные  классы  были  заинтересованы  в  проведении  этих
реформ.  Крестьянство  желало  освобождения  от  феодальной
зависимости.  Буржуазия  добивалась  политических  прав  и
укрепления  буржуазных  отношений.  Дворянство  же
хотело  приспособить  новые  институты  управления  для
сохранения  своего  господства.
 13  Цит.  по:  А.  А  б  у  ш.  Ложный  путь  одной  нации.  М.,  1962,
стр.  83—84.
 93

Карл  Штейн  возглавил  общественные  силы,  требовав¬
шие  политических  преобразований.  По  его  инициативе  был
издан  Октябрьский  эдикт,  покончивший  с  личной  зависи¬
мостью  крестьян.  Был  опубликован  также  указ  о  введении
городского  самоуправления,  укрепивший  положение  бур¬
жуазии.
 Однако  преобразовательская  деятельность  Штейна  вы¬
звала  приступ  ярости  у  прусского  дворянства.  Оно  счита¬
ло,  что  для  Германии  «лучше  три  битвы  при  Иене,  чем
один  Октябрьский  эдикт»  14.
 Проведены  были  также  реформы  в  армии.  Шаригорст
и  Гнейзенау  стремились  преобразовать  немецкую  военную
организацию  по  французскому  образцу.  Людвиг  Ян  стал
создавать  спортивные  общества,  главной  целыо  которых
была  подготовка  к  партизанской  борьбе.  Смысл  военных
преобразований  сводился  к  тому,  чтобы  обеспечить  органи¬
зацию  сил  для  народного  сопротивления  врагу.  Проведен¬
ные  реформы,  хотя  и  не  сделали  немецкий  народ  свобод¬
ным,  однако  способствовали  формированию  национального
самосознания.  Именно  на  это  и  рассчитывал  Штейн.  Он  на¬
деялся,  что  в  конце  концов  весь  немецкий  народ  поднимет¬
ся  против  французских  захватчиков  и  в  процессе  борьбы
объединится  в  единое  государство.
 Деятельность  Штейна  не  ускользнула  от  внимания  На¬
полеона.  Считая  нежелательным  для  себя  пробуждение
патриотических  чувств  в  Германии,  Наполеон  потребовал
изгнания  Штейна,  что  и  было  с  готовностью  выполнено
Фридрихом  Вильгельмом  III.  Штейн  был  вынужден  снача¬
ла  отправиться  в  Прагу,  а  затем  в  Петербург.  Приглашая
Штейна  в  Петербург,  Александр  I  писал  ему  о  необходимо¬
сти  объединить  всех  «друзей  человечества  и  либеральных
идей  для  борьбы  против  варварства  и  порабощения»  15.
Отъезд  Штейна  в  Россию  произвел  в  Германии  громадное
впечатление.  «Все  увидели,  что  дело,  отстаиваемое  русски¬
ми,  стало  также  немецким.  Оно  было  признано  и  воплоще¬
но  в  Штейне»  16.  Вскоре  в  Россию  прибыли  А.  В.  Гнейзе-
 14  Цит.  но:  Л.  А  б  у  ш.  Ложный  путь  одной  нации,  стр.  79.
 15  Freiherr  vom  Stein.  Briefwechsel,  Denkschriften  und
Aufzeichnungen,  bearb.  v.  E.  Botzenhart,  Bd.  4.  Berlin,  1933,
S.  1.
 16  K.  A.  V  a  r  n  h  a  g  e  n  von  Ense.  Denkwürdigkeiten  des  eig¬
nen  Lebens,  T.  2.  Leipzig,  1843,  S.  358.
 94

нау,  Г.  Войен,  К.  Клаузевиц,  В.  К.  Ф.  Дёрнберг,  Л.  А.  Лю-
цов  и  другие  прусские  офицеры  и  генералы,  служившие
с  Г.  И.  Д.  Шарнгорстом.
 Большинство  современников  верило  декларациям
Александра  I.  Они  видели  в  нем  реформатора  —  характе¬
ристика,  утвердившаяся  за  ним  в  первые  годы  царствова¬
ния,  развенчанная  затем  аракчеевщиной  и  политикой  Свя¬
щенного  союза.  Впрочем,  в  это  время  и  в  России  многие
передовые  люди  —  М.  Ф.  Орлов,  И.  Д.  Якушкин,
М.  А.  Фонвизин  —  разделяли  эти  надежды.
 Центр  европейской  борьбы  за  освобождение  от  ига  На¬
полеона  переместился  в  Россию.  Это  понимал  Штойи.  Он
считал,  что  освобождение  Германии  в  данных  условиях
может  прийти  только  извне.  «Как  бы  ни  были,—  писал
он,—  ожесточены  умы  в  Германии,  все-таки  я  думаю,  что
добровольного  восстания,  от  которого  можно  было  бы  ожи¬
дать  значительных  продолжительных  успехов,  не  произой¬
дет»  17,  если  Россия  не  -осуществит  вооруженного  вмеша¬
тельства.  В  это  время  Штейн  полагал,  что  достаточно
будет  высадить  крупный  десант  в  Германии  и  это  вызовет
восстание  народа.  Но  обстоятельства  изменились  —  Прус¬
сия  заключила  союзный  договор  с  Наполеоном  —  и  Штейн
отказался  от  своей  идеи  и  принялся  за  создание  Комитета
по  немецким  делам  в  России,  а  -вскоре  приступил  к  орга¬
низации  сил  сопротивления  французам.  Ими  должны  были
стать  полки  Русско-немецкого  легиона,  которые  формиро¬
вались  из  немцев,  перешедших  на  сторону  России  18.  В  ходе
Отечественной  войны  1812  г.  из  этих  контингентов  были
сформированы  четыре  батальона  пехоты,  два  конных  полка
и  две  конные  артиллерийские  роты,  насчитывавшие  вместе
4254  человека.  Формирование  частей  легиона  продолжа¬
лось  и  в  1813  г.  Его  численность  возросла  до  8  тыс.  че¬
ловек  19.  В  войне  за  освобождение  Германии  легион  при¬
нимал  активное  участие  в  составе  корпуса  под  командо¬
ванием  Л.  Г.  Т.  Вальмодена.
 17  G.  H.  Р  е  г  t  z.  Das  Leben  des  Ministers  Freiherrn  vom  Stein,
Bd.  III.  2.  Aufl.  Berlin,  1851,  S.  87.
 18  Уже  в  первые  месяцы  войны  на  сторону  России  перешло
более  5  тыс.  человек.  Из  них  немцев  было  597  человек  (JI.  Г.  Б  е  с  -
кровный.  Отечественная  война  1812  г.  М.,  1962,  стр.  347).
 19  G.  II.  Р  е  г  t  z.  Das  Leben  des  Feldmarschalls  Grafen  Ncithardt
von  Gneisenau,  Bd.  II.  Berlin,  1865,  S.  399.
 95

Между  тем  волнения  в  Германии  ширились,  народ
ждал  лишь  призыва  к  восстанию.  Но  этот  призыв  не  при¬
шел  из  правящих  кругов.  Прусский  король  и  его  окруже¬
ние  боялись  своего  народа  больше,  чем  Наполеона,  и  мол¬
ча  ожидали,  как  развернутся  события.  Когда  в  1813  г.
военные  действия  были  перенесены  на  территорию  Герма¬
нии,  немецкий  народ  поднялся  сам  без  всяких  призывов
со  стороны  короля  и  его  правительства.
 *  *  *
 Дипломатическая  подготовка  войны  1813  г.  началась
еще  во  время  Отечественной  войны  1812  г.
 Русское  правительство  справедливо  считало,  что  пора¬
жение  «Большой  армии»  Наполеона  не  избавит  Россию  от
опасности  нового  нашествия.  В  распоряжении  Наполеона
было  достаточно  сил,  чтобы  сформировать  новую  «Боль¬
шую  армию»  и  начать  борьбу  сначала.  Наличие  антирус¬
ской  коалиции  с  ее  большими  людскими  и  материальными
ресурсами  обеспечивало  ему  свободу  маневра.  Покидая  по¬
спешно  Россию,  Наполеон  остановился  в  Варшаве.  В  бесе¬
де  с  французским  посланником  в  Герцогстве  Варшавском
он  заявил:  «Русские  дорого  заплатят  за  свои  успехи,  кото¬
рыми  они  обязаны  не  себе,  а  природе»  20.  И  это  не  была
пустая  угроза.
 Наполеон  проявил  кипучую  энергию  в  деле  создания
новой  армии.  Он  вызвал  войска  из  Испании,  использовал
находившиеся  в  лагерях  под  Парижем  новые  формирова¬
ния.  В  состав  полевой  армии  была  включена  также  на¬
циональная  гвардия.  Наборы  конскриптов  дали  возмож¬
ность  сформировать  резервные  и  запасные  части.  Много¬
численные  французские  гарнизоны  занимали  крепости  на
Висле,  Одере  и  Эльбе.  Располагая  500-тысячным  войском,
Наполеон  чувствовал  себя  достаточно  сильным  для  развя¬
зывания  новой  войны.  Его  не  беспокоили  сведения  о  не¬
довольстве  народных  масс.  Он  не  считал  возможным  вы¬
ступление  своих  вассалов  —  Пруссии  и  Австрии  —  и  ак¬
тивно  готовился  к  новому  походу  на  Россию.
 Правительство  Александра  I  должно  было  считаться
с  фактом  существования  антирусского  союза  и  возможно¬
стью  нового  нашествия.  Продолжение  войны  с  наполеонов¬
 20  Бе  Р  г  а  (11.  Ор.  ей.,  р.  88.
 96

ской  Францией  было  для  России  необходимостью  как  с
политической,  так  и  с  военной  точки  зрения.
 Следует,  однако,  сказать,  что  в  правящих  кругах  не
было  единства  мнений  в  оценке  обстановки.  Канцлер
Н.  П.  Румянцев  считал,  что  России  не  следует  начинать
новую  войну  с  Наполеоном  и  что  есть  все  возможности
договориться  с  Наполеоном  о  мире,  если  он  компенсирует
понесенные  Россией  потери.  Главным  условием  мира
должно  стать  расширение  русских  границ  до  берегов  Вис¬
лы.  Таких  же  взглядов  придерживались  Ф.  В.  Ростопчин,
 А. 	С.  Шишков  и  другие  крепостники,  боявшиеся  перера¬
стания  войны  народов  за  свое  политическое  освобождение
в  борьбу  за  освобождение  социальное.
 М.  И.  Кутузов,  отражавший  настроения  широких  кру¬
гов  русского  общества,  видел  неизбежность  новой  войны
против  наполеоновской  Франции  и  полагал,  что  от  новых
попыток  Наполеона  утвердить  мировое  господство  может
гарантировать  только  продолжение  войны  за  рубежом.  При
этом  Кутузов  считал,  что  окончательное  поражение  напо¬
леоновской  монархии  можно  нанести  при  условии  выступ¬
ления  против  Наполеона  его  вассалов  —  Пруссии  и  Авст¬
рии.
 Александр  I  продолжал  твердить  о  своей  освободитель¬
ной  миссии,  вкладывая  в  нее  определенный  смысл  —  вос¬
становление  «законных  престолов».  В  народном  движении
он  видел  лишь  средство  для  достижения  реакционных  це¬
лей.  Он  полагал,  что  Россия  вынудит  Австрию  и  Пруссию
порвать  с  Наполеоном  и  выступить  против  него.  И  чем  ско¬
рее  она  начнет  активные  действия  в  Европе,  тем  будет
ближе  развязка.
 Эта  точка  зрения  возобладала  в  русской  дипломатии,
однако  Кутузов  внес  в  нее  существенную  поправку.  Вели¬
кий  полководец  и  дипломат  считал,  что  освобождение  Евро¬
пы  от  наполеоновского  ига  должно  быть  делом  не  только
русской  армии,  но  и  самих  народов  Европы.  В  задачу  рус¬
ской  армии  входит  лишь  оказание  им  военной  помощи.
В  случае  же  отказа  Пруссии  и  Австрии  от  борьбы  с  Напо¬
леоном  Россия  не  должна  вести  новую  войну,  требовавшую
огромных  людских  и  материальных  жертв.
 Попытки  русского  правительства  привлечь  на  свою
сторону  Пруссию  и  Австрию  в  конце  войны  1812  г.  не
принесли  желаемого  успеха.  И  та  и  другая  боялись  На¬
полеона,  но,  с  другой  стороны,—  и  это  было,  пожалуй,
 7  Освободительная  война  1813  г.

Главным  —  они  опасались  усиления  России  и  требовали
от  нее  гарантии  своих  границ  и  обязательства  не  доби¬
ваться  новых  территориальных  приобретений21.  В  то  же
время  они  сами  стремились  вырвать  у  России  согласие
на  новый  раздел  Польши  (Варшавского  герцогства).  Та¬
ким  образом,  Пруссия  и  Австрия  хотели  чужими  руками,
за  счет  России,  решить  две  задачи  —  освободиться  от
наполеоновского  господства  и  округлить  свои  владения.
 Позиция  прусского  и  австрийского  правительств  вы¬
звала  недовольство  в  широких  кругах  Германии,  требо¬
вавших  установления  союза  с  Россией  для  совместной
борьбы  с  общим  врагом.
 Русское  правительство  было  готово  дать  заверения  в
отказе  от  территориальных  приобретений.  Лишь  в  поль¬
ском  вопросе  его  удерживало  стремление  оторвать  Польшу
от  Франции,  поэтому  оно  поддерживало  идеи  возрождения
польской  государственности.
 Бесплодные  переговоры  не  приводили  к  желаемым  ре¬
зультатам.  Прусского  короля  не  понудили  к  выступлению
ни  разгром  «Большой  армии»,  ни  заключение  генералом
Иорком  Таурогенской  конвенции.  Австрийский  император
усматривал  в  событиях  в  России  только  новый  маневр
Наполеона.  Предложение  же  австрийского  правительства
заключить  мир  с  Францией  в  данных  условиях  было  на
пользу  только  Наполеону.
 Совершенно  очевидно,  что  России  нужно  было  одной
начинать  войну  с  Наполеоном  и  этим  самым  разрубить
завязавшийся  узел  противоречий.
 Между  тем  обстановка  накалялась.  Народные  массы
порабощенной  Европы  волновались,  они  ждали  прихода
русских.  «Трудно  дать  точное  представление  о  сенсации,
которую  вызвало  здесь  содержание  последних  француз¬
ских  бюллетеней,—  писал  бывший  секретарь  русской  мис¬
сии  в  Касселе.—  Желание  увидеть  наконец  славных  осво¬
бодителей  с  севера  является  всеобщим  и  высказывается
вслух.  С  нетерпением  ждут,  когда  будет  ликвидировано
постыдное  иго,  так  долго  довлевшее  над  Германией»22.
О  настроении  народа  в  Австрии  и  откликах  на  поражение
Наполеона  в  России  свидетельствовало  донесение  бывше¬
 21  ВНР,  т.  VI.  М.,  1962,  стр.  637,  639.
 22  АВ11Р,  ф.  Канцелярия,  д.  4781,  лл.  2—3  об.  См.  также  «Меж¬
дународная  жизнь»,  1962,  №  8,  стр.  157.
 98

го  русского  посланника  в  Вене:  «Неудачи  главы  француз¬
ского  правительства  вызвали  здесь  всеобщую  радость  в
средних  классах  и  среди  народа...  Восторженность  —  а  это
действительно  была  восторженность  —  была  продемон¬
стрирована  в  Вене  таким  образом,  что  резко  шокировала
французского  посла  и  вызвала  жалобы  с  его  стороны»  23.
 *  *  *
 В  войне  |1813  г.  особенно  ярко  проявилась  зависимость
стратегии  от  политических  целей  войны.
 Эти  цели  определялись,  с  одной  стороны,  стремлением
народов  избавиться  от  империалистского  гнета  Напо¬
леона,  на  втором  плане  было  тщательно  маскируемое  пра¬
вящими  кругами  России,  Пруссии  и  Австрии  стремление
восстановить  принципы  легитимизма  в  Европе.  Силою
обстоятельств  эти  правящие  круги  вынуждены  были  декла¬
рировать  национально-освободительные  цели  войны.
 Обращения,  публикуемые  русским  командованием,  осо¬
бенно  в  первый  период  войны,  содержали  призывы  к  борь¬
бе  за  честь  и  национальную  свободу  всех  германских  на¬
родов.  Переход  русских  войск  через  прусскую  границу
является  «необходимым  последствием  военных  действий...
Независимость  и  мир  будут  следствиями  оных»  24,—  писал
М.  И.  Кутузов,  начиная  поход  за  Неман.
 В  армии  призыв  Кутузова  начать  новый  поход  нашел
широкий  отклик.  «Пройдем  границы,—  писал  фельдмар¬
шал,—  и  потщимся  довершить  поражение  неприятеля  на
собственных  полях  его»25.  Войска  были  одушевлены
мыслью,  что  новая  война  принесет  освобождение  порабо¬
щенным  народам  Европы,  и  горели  желанием  сражаться.
 Великий  полководец  понимал  значение  участия  народ¬
ных  масс  в  борьбе  с  Наполеоном  и  строил  свои  стратеги¬
ческие  замыслы  с  учетом  этого  фактора.  Первоначальный
план  Кутузова  имел  в  своей  основе  задачу  выдвижения
русской  армии  на  рубежи  Вислы  и  Одера  с  целью  созда¬
ния  необходимых  условий  для  привлечения  Пруссии  к  со¬
вместной  борьбе  с  Наполеоном.  «Опаснее  всего,—  писал
 23  АВПР,  ф.  Канцелярия,  д.  11621,  лл.  156  об.—  157.  См.  также
«Международная  жизнь»,  1962,  №  8,  стр.  156.
 24  «М.  И.  Кутузов».  Сб.  документов,  т.  V.  М.,  1956,  стр.  57.
 25  «М.  И.  Кутузов»,  т.  IV,  ч.  2.  М.,  1955,  стр.  634.
 99 	7*

Кутузов,—  софизмы  теорические»26,  следствием  кото¬
рых  может  явиться  план  борьбы,  оторванный  от  жизни.
 В  связи  с  этим  фельдмаршал  считал  необходимым
усилить  свою  армию,  произвести  перегруппировку  сил  и
начать  наступление  русских  войск  в  благоприятный  мо¬
мент,—  когда  в  Германии  созреют  политические  условия,
обеспечивающие  совместную  борьбу  русского  и  немецкого
народов  против  общего  врага.  «Во  уважение  сих  обстоя¬
тельств,—  писал  он  царю  из  Вильно,—  дабы  войски  в.  и.  в.
привести  в  желаемое  состояние  и  с  лучшими  успехами
действовать  на  неприятеля,  я  положил  дать  здесь  отдых
Главной  армии  на  несколько  дней,  что,  однакож,  может
продолжиться  до  двух  недель»  27.
 И  действительно,  даже  короткая  оперативная  пауза
дала  возможность  русским  войскам  собраться  с  силами
для  предстоящего  похода  за  границу.
 Русская  армия  перешла  Неман  двумя  частями.  М.  И.  Ку¬
тузов  усилил  свои  фланговые  группировки,  возложив  на
Главную  армию  функцию  стратегического  резерва.  Актив¬
ные  действия  обеих  группировок  привели  к  поражению
французских  войск  и  освобождению  всей  территории  до
Одера.  Вступление  русских  войск  в  Восточную  Пруссию
было  с  энтузиазмом  встречено  немецким  народом.  «Вооб¬
разить  нельзя,—  писал  Кутузов,—  как  мы  приняты  в
Пруссии.  Никогда  ни  прусского  короля,  ни  его  войска  так
не  принимали»  28.
 Война  немецкого  народа  со  своими  угнетателями  ши¬
роко  развернулась  после  прекращения  военных  действий
против  России  корпуса  Иорка.  Таурогенская  конвенция
фактически  привела  к  созданию  русско-германского  фрон¬
та  против  Франции.  «Среди  прусских  войск  известие  о
заключении  конвенции  было  принято  с  величайшим  вос¬
торгом»,—  указывал  участник  переговоров  К.  Клаузе¬
виц29.  Вслед  за  соглашением  в  Таурогене  по  инициативе
Штейна  в  Кёнигсберге  началось  формирование  народного
ополчения.  События  в  Восточной  Пруссии  вызвали  широ¬
кий  отклик  по  всей  Германии.  Народ  требовал  от  короля
разрыва  с  Наполеоном  и  организации  борьбы  с  ним.  Вы¬
ступления  против  французов  начались  также  в  Силезии,
 26  «М.  И.  Кутузов»,  т.  V,  стр.  97.
 27  «М.  И.  Кутузов»,  т.  IV,  ч.  2,  стр.  502.
 28  «М.  И.  Кутузов»,  т.  V,  стр.  98.
 29  К.  Клаузевиц.  1812  год.  М.,  1937,  стр.  147.
 100

в  центре  и  на  севере  Германии.  Русский  агент  Струве
писал  из  Альтоны  (близ  Гамбурга):  «Север  Германии  го¬
тов  сбросить  маску...  Вся  Германия  настроена  так  же»  30.
Положение  становилось  тревожным.  Король  и  его  окру¬
жение  поняли:  если  не  последует  решение  о  союзе  с  Рос¬
сией,  монархия  Гогенцоллернов  будет  сметена.  Английский
представитель  при  берлинском  дворе  писал,  что  в  этом
случае  «революция  неизбежна»  31.  Именно  это  обстоятель¬
ство  вынудило  прусского  короля  пойти  на  решительный
шаг.
 Немецкий  народ  заставил  своего  трусливого  короля
выступить  против  Наполеона  и  заключить  союз  с  Россией.
Калишский  договор  оформил  этот  союз.  Заключая  договор,
русское  правительство  подчеркивало,  что  «полное  уничто¬
жение  неприятельских  сил,  проникнувших  в  сердце  Рос¬
сии,  приуготовило  великую  эпоху  независимости  всех  го¬
сударств,  кои  пожелают  ею  воспользоваться  для  освобож¬
дения  от  ига,  столь  много  лет  тяготевшего  над  ними  от
Франции»  32.
 Калишский  договор  был  победой  прогрессивных  немец¬
ких  сил,  возглавляемых  К.  Штейном  и  Г.  И.  Д.  Шарнгор-
стом,  над  прусскими  юнкерами,  старавшимися  остановить
народную  войну.  «Весь  немецкий  народ  за  нас...—  писал
Кутузов  из  Калиша.—  Немецкие  государи  не  в  силах  боль¬
ше  остановить  это  движение.  Им  остается  только  при¬
мкнуть  к  нему»  33.
 После  заключения  этого  договора  Кутузов  счел  воз¬
можным  начать  действия  за  Одером.  Его  стратегический
план  предусматривал  выдвижение  крупных  отрядов  к
Эльбе,  под  прикрытием  которых  главные  силы  союзников
должны  были  овладеть  Саксонским  плацдармом  34.
 Непрерывное  движение  русских  войск  в  глубь  Европы
вызывало  беспокойство  в  общественных  кругах  России.
Л.  И.  Голенищев-Кутузов  счел  необходимым  сообщить  об
этом  главнокомандующему.  В  ответ  он  получил  письмо,
в  котором  давалось  обоснование  стратегического  замысла
 30  Цит.  по:  А.  Г.  В  л  а  с  к  и  и.  Освободительное  движение  в
Германии  и  военно-политическая  поддержка  его  Россией.—  «Новая
и  новейшая  история»,  1963,  №  5,  стр.  71.
 31  Там  же.
 32  «М.  И.  Кутузов»,  т.  V,  стр.  276—277.
 33  М.  И.  К  у  ту  з  о  в.  Из  личной  переписки.—«Знамя»,  1948,
№  5,  стр.  116—117.
 34  «М.  И.  Кутузов»,  т.  V,  стр.  257.
 '101

полководца.  «Отдаление  наше  от  границ  наших,  а  с  тем
вместе  и  от  способов  (от  базы.—  Л.  Б.),  может  показаться
нерасчетливым,  особливо  если  исчислить  расстояние  от
Немана  к  Эльбе  и  расстояние  от  Эльбы  к  Рейну.  Большие
силы  неприятельские  могут  нас  встретить  прежде,  нежели
мы  усилимся  прибывающими  из  России  резервами,  вот  что
тебе  и  всем,  может  быть,  представляется.  Но  ежели  войти
в  обстоятельства  и  действия  наши  подробнее,  то  увидишь,
что  мы  действуем  за  Эльбою  легкими  отрядами,  из  кото¬
рых  (по  качеству  наших  легких  войск)  ни  один  не  про¬
падет.  Берлин  занять  было  надобно,  а  занявши  Берлин,
как  оставить  Саксонию  и  по  изобилию  ее  и  потому,  чтобы
отнять  у  неприятеля  сообщение  с  Польшею.  Мекленбург
и  ганзейские  города  прибавляют  нам  способов.  Я  согласен,
что  отдаление  от  границ  отдаляет  нас  от  подкреплений
наших,  но  ежели  бы  мы  остались  за  Вислою,  тогда  бы
должны  были  вести  войну,  какую  вели  в  [1]807  году.
С  Пруссиею  бы  союзу  не  было,  вся  немецкая  земля  слу¬
жила  бы  неприятелю  людьми  и  всеми  способами,  в  том
числе  и  Австрия.
 Признаюсь,  что  заботливо  быть  так  удалену  от  резер¬
вов  наших,  но  это  затруднение  вознаграждается  и  прус¬
скими  войсками  и  тем,  что  Шведская  Померания  освобож¬
дена  и  что  шведам  нечего  больше  делать,  как  действовать
в  линии  с  нами»  35.
 На  этом  этапе  русские  войска  уже  выступали  совмест¬
но  с  прусскими.  Переход  через  Одер  и  дальнейшее  движе¬
ние  в  глубь  Германии  совершались  двумя  группами:  Се¬
верной  под  командованием  П.  X.  Витгенштейна  и  Южной
под  командованием  Г.  Л.  Блюхера.  Главная  армия  состав¬
ляла  стратегический  резерв.  Перед  Северной  группировкой
ставилась  задача  —  выдвинуться  к  Берлину,  овладеть  всей
территорией  до  Эльбы,  а  затем  повернуть  на  соединение  с
Южной  на  Саксонском  плацдарме.
 Южная  группировка  должна  была  выдвинуться  к  Сак¬
сонии  и  овладеть  Лейпцигом.  Главная  же  армия  остава¬
лась  у  Калиша,  готовая  оказать  содействие  каждой  из
групп.
 Впереди  этих  групп  действовали  легкие  отряды.  От  Се¬
верной  группировки  —  отряды  А.  И.  Чернышева,  А.  X.  Бен¬
кендорфа  и  Ф.  К.  Теттенборна.  От  Южной  группировки  —
отряды  Д.  В.  Давыдова,  В.  А.  Пренделя  и  В.  Г.  Мадатова.
 35  «М.  И.  Кутузов»,  т.  V,  стр.  497.
 102

Эти  отряды,  докладывал  Л.  И.  Чернышев,  подают  «повод
пруссакам,  единственно  ожидающим  нашего  приближе¬
ния,  явственно  действовать  против  общего  врага»  36.
 Ожидания  Кутузова  оправдались.  Передовые  отряды
очистили  в  короткий  срок  от  французов  всю  территорию
до  Эльбы.  Важным  событием  был  рейд  Ф.  К.  Теттенборна
и  А.  И.  Чернышева  к  Берлину.  Казаки  ворвались  в  прус¬
скую  столицу.  «Час  и  три  четверти  сражались  они  и,  про¬
ходя  все  улицы  Берлина,  остановились  только  у  реки»  37.
Население  радостно  приветствовало  появление  передовых
русских  отрядов.  «Каждый  воин  был  облобызан  толпящи¬
мися  тысячьми  народа»,—  докладывал  Витгенштейн.
И  хотя  казаки  должны  были  оставить  Берлин,  маршал
Ожеро  все  же  принял  решение  отойти  за  Эльбу.  Вскоре  (в
Берлин  торжественно  вступила  вся  армия  Витгенштейна.
Вслед  за  Берлином  пал  Гамбург.  Теттенборна  встретили
«гамбургские  депутаты  и  объявили  ему,  что  в  Гамбурге
французское  правление  низложено  и  что  город  доброволь¬
но  вооружает  для  содействия  нам  5000  человек»  38.  Со  взя¬
тием  Берлина  силы  Витгенштейна  возросли  за  счет  мест¬
ных  контингентов,  составивших  корпус  под  командованием
Л.  Г.  Т.  Вальмодена.  В  него  вошел  и  Русско-немецкий
легион,  сформированный  в  России  в  1812—1813  гг.
 Отряды  Чернышева,  Теттенборна  и  Дёрнберга  пере¬
правились  через  Эльбу  и  развернули  там  активные  дейст¬
вия.  Повсюду  русских  встречали  как  освободителей.  Рус¬
ские  отряды  вступили  в  Люнебург  и  в  ряд  других  городов.
Они  поддерживали  антинаполеоновское  движение,  развер¬
нувшееся  в  Германии.  Вскоре  восстания  охватили  весь
район  между  Везером  и  Эльбой.
 Однако  подъем  национально-освободительного  движе¬
ния  напугал  феодально-монархическую  верхушку  Герма¬
нии.  Поэтому  прусское  правительство  удержало  свои  вой¬
ска  от  оказания  широкой  помощи  народным  восстаниям
на  северо-западе  Германии.  Национально-освободительное
движение  в  Центральной  Германии  не  встретило  поддерж¬
ки  также  со  стороны  Англии  и  Швеции.  Король  Ганно¬
вера,  бывший  одновременно  принцем-регентом  Англии,
не  желал  способствовать  свободолюбивым  настроениям
своих  подданных.  Еще  более  сдержанным  было  поведение
 36  ЦГВИА,  ф.  Военно-ученый  архив  (ВУА),  д.  3903,  л.  220.
 37  «М.  И.  Кутузов»,  т.  V,  стр.  288.
 38  «М.  И.  Кутузов»,  т.  V,  стр.  411.
 103

шведского  наследного  принца  Бернадота,  опасавшегося
проявления  национальных  чувств  в  Шведской  Померании.
«Между  тем,—  писал  прусский  фельдмаршал  Г.  Бойен,—
в  это  время  вся  Германия...  была  склонна  примкнуть  к
борьбе  прусского  народа»  39.  Позиция  правящих  кругов
германских  государств  была  одной  из  причин  того,  что
французам  удалось  вскоре  восстановить  свое  положение  и
очистить  левый  берег  Эльбы  от  русских  войск.  Тем  не  ме¬
нее  успех  этих  отрядов  был  велик.  Это  вскружило  голову
Витгенштейну,  и  он  уже  хотел  двигаться  за  Эльбу  вслед
за  своими  передовыми  частями.  Наполеон  только  этого  и
ждал.  Ему  было  легко  уничтожить  эти  силы,  поскольку
к  реке  Заале  уже  подошла  его  армия.  «Враг,—  писал  он,—
не  имеет  никакого  представления  о  численности  войск,
продвигающихся  вперед  на  реку  Заале,  а  поэтому  не  ме¬
шайте  ему  делать  ошибку».  Но  осторожный  Кутузов  кате¬
горически  воспротивился  стремлению  Витгенштейна  и
приказал  ему  остановиться  в  Берлине,  обеспечить  форми¬
рование  немецких  частей,  а  затем  действовать  согласно
общему  плану.  «Быстрое  движение  наше  вперед  для  глав¬
ного  предмета  будущей  кампании  никакой  пользы  при-
несть  не  может»  40,—  писал  главнокомандующий  25  марта
(6  апреля)  1813  г.
 Свою  главную  задачу  после  освобождения  Пруссии  Ку¬
тузов  видел  в  сосредоточении  сил  на  Дрезденском  плац¬
дарме.  К  моменту  решающих  событий  плацдарм  был  занят
войсками  Южной  группировки,  вслед  за  которой  в  столицу
Саксонии  вступила  и  Главная  армия  «к  неописанной  ра¬
дости  жителей»  41.  Сюда  же  устремился  со  150-тысячной
армией  и  Наполеон.  Опираясь  на  свою  базу  на  Эльбе,  он
решил  овладеть  плацдармом,  господствовавшим  над  Цент¬
ральной  Европой,  отбросить  пруссаков  к  Берлину  и  за¬
ставить  их  порвать  с  Россией,  вынудить  русских  отойти
за  Вислу,  после  чего  вооружить  Польшу  и  затем  начать
новый  поход  на  Россию.
 Кутузов  стремился  не  допустить  выхода  Наполеона  к
Дрездену.  Еще  15(27)  апреля  начальник  Главного  штаба
П.  М.  Волконский  по  указанию  М.  И.  Кутузова  писал
М.  А.  Милорадовичу  о  наступлении  союзных  войск  на¬
встречу  противнику,  ибо  «по  случаю  соединения  всех
 39  H.  Boyen.  Erinnerungen,  Bd.  III.  Leipzig,  1890,  S.  2,
 40  «M.  И.  Кутузов»,  т.  V,  стр.  475—476,
 41  Там  я^е,  стр.  460,
 104

неприятельских  сил  около  Веймара  заключить  должно,  что
он  намерен  решительно  предпринять  наступательные  дей¬
ствия  на  нас»  42.
 Расстановка  сил  на  театре  войны  предвещала  новую
встречу  двух  великих  полководцев.  Но  она  не  состоялась.
28  апреля  Кутузов  умер.  На  его  место  был  поставлен  Вит¬
генштейн,  хороший  командир  корпуса,  но  посредственный
главнокомандующий.  События  вскоре  подтвердили  спра¬
ведливость  положения,  что  на  войне  личность  полководца
имеет  огромное  значение.
 Первая  встреча  противников  состоялась  у  Люцена.  На¬
полеону  не  удалось  разбить  войска  союзников.  «Россияне
и  пруссаки  с  неописанною  храбростию  сражались»  за
Люценскую  долину43,  но  когда  выявилось  значительное
численное  превосходство  противника,  Витгенштейн  при¬
казал  отходить  на  подготовленную  позицию  при  Бауцене.
Здесь  в  мае  1813  г.  состоялось  второе  крупное  сражение.
Наполеон  стремился  обойти  армию  союзников  и  отбросить
ее  на  территорию  Австрии,  но  ему  и  это  не  удалось.  Не¬
смотря  на  значительное  превосходство  сил  у  Наполеона,
союзники  вывели  войска  из  боя  и  отошли  под  прикрытием
своего  арьергарда.  Главной  причиной  неудач  при  Люцене
и  Бауцене  является  совершенно  недостаточное  использо¬
вание  прусским  правительством  общенародного  движения.
Прусский  король  хотел  бороться  с  Наполеоном  лишь  сила¬
ми  регулярной  армии.  Обстоятельства  заставили  прави¬
тельство  Фридриха  Вильгельма  III  снова  обратиться  к
ополчению  как  средству  усиления  армии.
 Неудачи  у  Люцена  и  Бауцена  вынудили  союзников
попытаться  выиграть  время.  Этого  же  хотел  и  Наполеон.
Французский  полководец  превосходно  понимал,  что  еще
две  или  три  таких  «победы»  —  и  он  останется  без  армии.
Слишком  велики  были  потери  французской  армии.  Во  вре¬
мя  сражений  она  лишилась  около  30  тыс.  человек,  и  когда
союзники  предложили  Наполеону  перемирие,  то  «победи¬
тель»  с  радостью  согласился.  4  июня  в  Пойшвице  (Плес-
вице)  было  заключено  перемирие  до  20  июля.
 Союзники  надеялись  увеличить  свои  силы  путем  при¬
влечения  к  коалиции  Австрии.  Они  могли  обойтись  и  без
ее  участия,  но  для  этого  требовалось  значительное  расши-
 42  Там  же,  стр.  552.
 43  Там  же,  стр.  563.
 105

рсние  народного  ополчения.  Ни  прусский  король,  ни  рус¬
ский  царь  не  хотели  народной  войны  и  делали  поэтому
ставку  на  поддержку  Австрии  и  Швеции  и  подтягивание
резервов  из  России.  Со  своей  стороны  Наполеон  надеялся
дипломатическими  средствами  оказать  давление  на  Авст¬
рию  и,  кроме  того,  собрать  резервы  для  пополнения  войск.
 Утверждение  французской  армии  на  Саксонском
(Дрезденском)  плацдарме  укрепляло  стратегические  пози¬
ции  Наполеона.  Отсюда  он  угрожал  Пруссии,  России  и
Австрии.  Однако  ему  не  удалось  предотвратить  оформле¬
ние  коалиции.  Вопреки  его  требованиям  Австрия  заклю¬
чила  союз  с  Россией  и  Пруссией.
 Во  время  перемирия  союзники  разработали  новый  стра¬
тегический  план.  В  его  основу  легли  предложения  гене¬
рал-квартирмейстера  Главной  армии  генерала  К.  Ф.  Толя,
представленные  Александру  I  9  июня  в  Рейхенбахе.
В  ходе  переговоров  план  был  обсужден  и  затем  принят
на  совещании  в  Трахенберге  10—13  июля.  Сущность  пла¬
на  сводилась  к  тому,  чтобы  «направлять  все  союзные  вой¬
ска  туда,  где  находятся  главные  силы  неприятеля,  и  пото¬
му  корпусам,  долженствующим  действовать  на  флангах  и
в  тылу  противника,  двигаться  по  кратчайшему  направле¬
нию  на  его  путь  действий.  Главным  силам  союзников  стать
таким  образом,  чтобы  они  всегда  могли  предупредить
неприятеля.  Выдающееся,  подобно  бастиону,  положение
Богемии  сему  способствует»  44.  Рейхенбахская  конвенция
в  отличие  от  Калишского  трактата  ставила  уже  захват¬
нические  цели.  В  ней  проектировался  раздел  Польши  меж¬
ду  Россией,  Пруссией  и  Австрией,  а  также  присоединение
Иллирии  к  Австрии.
 В  свою  очередь  и  Наполеон  выработал  новый  стратеги¬
ческий  план.  «План  этот  состоял  в  том,—  писал  Напо¬
леон,—  чтоб  отбросить  союзников  в  пространство  между
реками  Эльбой  и  Заале  и,  маневрируя  под  прикрытием
крепостей  и  магазинов  Торгау,  Виттенберга,  Магдебурга
и  Гамбурга,  перенести  театр  войны  в  междуречье  Эльба  —
Одер  (французская  армия  владела  на  Одере  крепостями
Глогау,  Кюстрин  и  Штеттин),  а  потом,  сообразуясь  с  об¬
стоятельствами,  заставить  противника  снять  осаду  с  кре¬
постей  на  Висле  —  Данцига,  Торна  и  Модлина.  Можно
 44  Обзор  войн  России  от  Петра  Великого  до  наших  дней,  под
ред.  генерал-лейтенанта  Леера,  ч.  II.  СПб.,  1886,  стр.  69.
 106

было  рассчитывать,  что  исполнение  этого  обширного  плана
увенчается  таким  успехом,  что  коалиция  окажется  дезор¬
ганизованной...»  45
 Этот  план,  как,  впрочем,  и  другие  планы  кампании
1813  г.,  составлялся  Наполеоном  без  учета  стремительно
растущего  антифранцузского  национально-освободитель¬
ного  движения  во  всех  без  исключения  германских  госу¬
дарствах.  Французский  император  не  желал  считаться  с
тем,  что  армия  союзников  опиралась  на  всенародное  дви¬
жение,  и  потому  его  стратегические  планы  покорения  Гер¬
мании  и  разгрома  антифранцузской  коалиции  стали  такой
же  химерой,  как  и  план  покорения  России  в  1812  г.  Фран¬
цузские  маршалы  указывали  Наполеону  на  грозившую
опасность,  советовали  отойти  за  Эльбу  и  создать  свою  базу
на  Рейне.  Но  он  отвечал  на  это  так:  «Конечно,  не  следует
легкомысленно  обнажать  своей  операционной  линии;  я  это
очень  хорошо  знаю;  этого  требует  здравый  рассудок,  равно
как  и  азбука  искусства.  Но  ввиду  достижения  великой
цели  бывают  минуты,  когда  следует  жертвовать  всем  для
достижения  победы  и  не  опасаться  сжечь  своих  кораб¬
лей»  46.  Отличительной  чертой  замыслов  Наполеона  в
1813  г.  было  стремление  одним  тактическим  ударом  изме¬
нить  стратегическую  обстановку  и  создать  благоприятные
условия  для  решительной  победы.
 «Я  вижу  только  одно,—  говорил  Наполеон,—  массы
неприятельских  войск.  Я  стараюсь  их  уничтожить,  будучи
уверен,  что  все  остальное  рухнет  вместе  с  ними»  47.  В  ка¬
кой-то  мере  он  был  прав.  Еще  совсем  недавно  ему  удава¬
лось  решать  судьбу  войны  одним  решительным  ударом.
Аустерлиц  разрушил  коалицию  и  вынудил  Австрию  пойти
на  мир  в  1805  г.  Иена  и  Ауэрштедт  парализовали  Прус¬
сию  в  1806  г.  и  привели  ее  к  позорному  Тильзитскому
миру.  Такое  же  значение  имела  победа  над  Австрией  при
Ваграме  в  1809  г.  Но  в  каждой  из  этих  войн  Наполеон
имел  количественное  и  качественное  превосходство  в  си¬
лах,  у  союзников,  напротив,  была  устаревшая  военная
организация.  Наконец,  он  вел  в  то  время  борьбу,  опираясь
на  антифеодальные  лозунги.  Потеря  его  противниками
 45  Н  а  п  о  л  е  о  п.  Избранные  произведения.  М.,  1956,  стр.  701—
 702.
 46  Г.  A.  JI  е  е  р.  Стратегия  (тактика  театра  военных  действий),
ч.  I.  СПб.,  1893,  стр.  72.
 47  Наполеон.  Указ.  соч.,  стр.  XVI.
 107

армии  приводила  их  к  военной  и  политической  ката¬
строфе.  Таким  образом,  теория  решения  судьбы  войны
в  одном  генеральном  сражении  в  тех  условиях  оправды¬
вала  себя.  Но  уже  в  1812  г.,  когда  Наполеону  пришлось
вести  войну  не  только  с  русской  армией,  но  со  всем  рус¬
ским  народом,  эта  теория  потерпела  крах.  Несостоятель¬
ной  оказалась  она  и  в  1813  г.
 Итак,  летом  1813  г.  обе  стороны  готовились  к  наступ¬
лению.  Союзники  стремились  захватить  инициативу,  навя¬
зать  Наполеону  бой  в  невыгодной  для  него  обстановке  и,
пользуясь  превосходством  сил,  разгромить  его  концентри¬
ческим  ударом.
 В  сущности,  в  основе  трахенбергского  плана  союзников
лежала  та  же  идея,  на  которой  строился  план  разгрома
Наполеона  на  Березине  в  1812  г.  Однако  коалиция  должна
была  считаться  с  тем,  что  против  нее  действовал  великий
полководец,  занимавший  внутреннее  положение  и  распо¬
лагающий  выгодами  коротких  операционных  линий.
 Для  действий  против  Наполеона  союзники  создали  три
армии:  Богемскую  —  под  командованием  Шварценберга,
Силезскую  —  под  командованием  Блюхера  и  Северную  —
под  командованием  Бернадота.  Костяком  этих  армий  были
русские  войска.  Главнокомандующим  силами  союзников
был  назначен  фельдмаршал  К.  Ф.  Шварценберг.
 Период  с  конца  перемирия  (10  августа)  по  начало  сен¬
тября  (9  сентября)  в  стратегическом  отношении  характе¬
рен  попытками  обеих  сторон  захватить  инициативу.  Одна¬
ко  это  не  удалось  ни  одной  из  них.  Наполеон  рассчитывал
разбить  Северную  армию  и  захватить  Берлин.  Он  все  еще
надеялся,  что  этим  ударом  удастся  разрушить  коалицию.
Однако  неправильная  оценка  обстановки  повлекла  за  собой
крупную  неудачу.  В  сражении  при  Гроссбеерене  70-тысяч¬
ная  армия  Удино  была  разбита.  В  свою  очередь  и  попытки
союзников  захватить  Дрезден  силами  Богемской  армии
оказались  безуспешными.  Но  их  наступление  повлияло  на
ход  последующих  событий.  Под  Берлином  Наполеон  не
смог  дать  Удино  необходимой  поддержки  и  вынужден  был
вернуться  к  Дрездену.  Неудачу  союзников  под  Дрезденом
вполне  уравновешивали  две  победы:  под  Кульмом  и  на
реке  Кацбах,  которые  вынудили  Наполеона  сосредоточить
свои  силы  к  Дрездену.
 Успехи,  одержанные  в  этих  сражениях  главным  обра¬
зом  силами  русских  войск,  повлияли  на  позицию  австрий¬
 108

ского  правительства,  готового  было  под  влиянием  Дрезден-
ских  неудач  начать  мирные  переговоры  с  Наполеоном.
Коалиция,  которой,  казалось,  угрожал  распад,  окрепла.
Однако  Наполеон  не  сделал  необходимых  выводов  из  сло¬
жившейся  ситуации.  Стремясь  вывести  из  войны  Пруссию,
он  упорно  добивался  осуществления  удара  на  Берлин.  Эта
задача  была  возложена  на  армию  Нея.  Но  и  ему  не  удалось
добиться  успеха,  да  и  как  он  мог  его  достичь,  имея  70  тыс.
человек  против  150-тысячной  Северной  армии.  Ней  был
разбит  в  сражении  при  Денневице.  Снова  Наполеон  не
смог  послать  свои  резервы  на  помощь  Нею,  так  как  союз¬
ники  в  критический  момент  усилили  давление  на  Дрезден.
Неудача  вынудила  Наполеона  отказаться  от  первоначаль¬
ного  плана  наступления  на  Берлин  и  перейти  к  действиям
на  коротких  операционных  линиях.
 Оперативная  пауза,  наступившая  после  этих  событий,
была  вызвана  стремлением  обеих  сторон  подтянуть  резер¬
вы.  Но  как  только  к  союзникам  прибыла  резервная
(Польская)  армия  Беинигсена,  они  тотчас  перешли  в  на¬
ступление,  руководствуясь  трахенбергским  планом.  Так
началось  трехдневное  Лейпцигское  сражение.
 Войска  союзников  (310  тыс.)  начали  наступление  на
армию  Наполеона  (200  тыс.).  К  16  октября  с  юга  подошла
к  Лейпцигу  133-тысячная  Богемская  армия.  Северная  и
Силезская  армии  в  этот  день  лишь  приближались  к  горо¬
ду.  Наполеон  попытался  не  допустить  соединения  всех  сил
союзников  и  нанести  поражение  Богемской  армии  Швар-
ценберга,  состоявшей  главным  образом  из  русских  и
австрийских  войск.  Прикрывшись  частью  сил  (до  30  тыс.
человек)  против  подходивших  с  севера  Силезской  и  Се¬
верной  армий,  Наполеон  сосредоточил  свои  главные  си¬
лы  —  120  тыс.  человек  —  южнее  Лейпцига.  Создав  превос¬
ходство  на  южном  направлении,  он  нанес  Богемской  армии
сильный  удар.  События  16  октября  развивались  следую¬
щим  образом:  Богемская  армия  подошла  к  Лейпцигу
 15  октября.  В  союзном  командовании  возникли  серьезные
разногласия  относительно  сроков  выступления  и  направ¬
ления  главного  удара.  Шварценберг  требовал  выступить
 16  октября,  не  ожидая  подхода  других  армий,  и  нанести
главный  удар  по  правому  флангу  французской  обороны,
чтобы  отрезать  Наполеону  единственный  путь  отхода  че¬
рез  р.  Эльстер.  М.  Б.  Барклай-де-Толли  решительно  воз¬
ражал  против  действий  между  Эльстером  и  Плейсой.
 109

Русское  командование  предлагало  направить  основные
силы  на  открытый  левый  фланг  южной  лейпцигской  по¬
зиции,  в  расчете  на  подкрепления  подходящей  армии
Беннигсена  и  армии  Блюхера.  Союзники  имели  в  этот
день  195  тыс.  против  170  тыс.  французов.  В  результате
компромиссного  решения  австрийцы  стали  действовать
вдоль  р.  Плейсы  и  Эльстера,  а  группа  Барклая-де-Тол-
ли  (84  тыс.  человек)  в  направлении  левого  фланга  фран¬
цузской  армии.  Наступило  16  октября.  Первыми  в  бой
пошли  войска  Барклая-де-Толли,  состоявшие  главным
образом  из  русских  и  прусских  частей.  Вслед  за  ними  дви¬
нулась  колонна  австрийских  войск  Гиулая.  Вдоль  Плейсы
на  левом  фланге  в  бой  пошли  части  колонны  Клейста  и  ов¬
ладели  Марклебергом.  Все  попытки  Понятовского  вернуть
этот  пункт  были  безуспешны.  Наполеон  направил  ему  на
помощь  корпус  Ожеро,  создав  на  этом  пункте  решительный
перевес  ib  силах.  Это  и  дало  возможность  французам  перей¬
ти  в  наступление,  гвыбить  пруссаков  и  преследовать  их,  но
кирасиры  бригады  генерала  В.  В.  Левашова  (Малороссий¬
ский  и  Новгородский  полки)  контратаковали  и  остановили
противника,  нанеся  ему  существенный  урон.
 В  центре  позиции  действовали  русские  и  прусские  вой¬
ска.  Командовал  колонной  Евгений  Вюртембергский.  Эта
колонна  получила  задачу  овладеть  ключом  позиции  у  дер.
Вахау.  Под  прикрытием  огня  артиллерии  русская  и  прус¬
ская  пехота  пошли  в  наступление  и  сравнительно  легко
овладели  этой  деревней.  Но  затем  контратака  французов
вынудила  их  отойти  к  Университетскому  лесу.
 На  правом  фланге  колонна  Кленау  также  достигла
сначала  успеха  и  овладела  дер.  Либертволковиц,  но  контр¬
атакой  войск  Лористона  и  Макдональда  была  выбита  от¬
туда.  Неудачны  были  действия  австрийских  войск  как  у
Плейсы,  так  и  у  Линденау.  Таким  образом,  Наполеон  от¬
бил  наступление  союзников  к  11  часам  и  затем  решил
перейти  в  наступление.  Его  замысел  состоял  в  том,  чтобы
сосредоточить  между  дер.  Вахау  и  Либертволковиц  всю
свою  конницу  и  ударом  мощной  кавалерийской  колонны
смять  Богемскую  армию.  Мюрат  сосредоточил  к  3  часам
дня  I  и  V  кавалерийские  корпуса  и  часть  гвардейской  ка¬
валерии  (80  эскадронов  —  до  10  тыс.  человек)  и  под  при¬
крытием  100  орудий  батарей  генерала  А.  Друо  пошел  в
атаку.  Главный  удар  приняли  на  себя  русские  войска  ко¬
лонны  Евгения  Вюртембергского.  Лавина  французской
 110

Конницы  скела  на  своем  пути  русскую  артиллерию  и  про¬
рвала  боевой  порядок  II  пехотного  корпуса.  Устояла  лишь
русская  2-я  гренадерская  дивизия  и  прусская  бригада
Клюкса,  ставшие  в  каре.
 Французы  продолжали  наступление.  Прибывшая  из
резерва  легкая  гвардейская  кавалерийская  дивизия  гене¬
рала  И.  Г.  Шевича  не  успела  развернуться  и  была  опро¬
кинута.  Французам  удалось  дойти  до  Госсы.  От  ставки
главного  командования  их  отделял  только  болотистый
пруд.  Катастрофа  казалась  неизбежной.  Но  в  это  время  к
полю  боя  подошли  русские  резервы.  Огонь  100  орудий
генерала  И.  Л.  Сухозанетта  остановил  порыв  французов,
а  затем  в  бой  пошли  гренадеры  корпуса  генерала
H.  II.  Раевского,  пехота  прусского  генерала  Г.  Д.  JI.  Пирха
и  кавалерия  генерала  П.  П.  Палена.  Решительный  удар
русских  войск  остановил  французов.  Они  оставили  Госсу
и  Ауэнхайн  и  отошли.
 После  прорыва  Мюрата  Наполеон  было  решил,  что
победа  у  него  в  руках.  Он  приказал  в  знак  победы  звонить
во  все  колокола  Лейпцига  и  даже  направил  поздравление
саксонскому  королю.  Но  ликование  было  преждевремен¬
ным.  Тогда  Наполеон  решил  по^вторить  удар  по  Богемской
армии  и  направил  для  этой  цели  две  дивизии  Старой  гвар¬
дии,  две  дивизии  Молодой  гвардии,  две  дивизии  Лористо-
на  и  всю  кавалерию.  Но  эту  атаку  пришлось  отменить
в  связи  с  появлением  союзных  войск  на  флангах.
 Таким  образом,  стойкость  и  мужество  русских  войск
спасли  Богемскую  армию  от  поражения  16  октября.  Этим
был  подготовлен  успех  в  сражении  18  октября.
 '1,7  октября  обе  стороны  ожидали  подхода  резервов:
союзники  —  прибытия  Северной  армии  и  армии  Беннигсе-
на,  а  Нано  леон  —  подхода  корпуса  Ренье  и  одной  дивизии
корпуса  Сугама.  В  тяжелых  раздумьях  Наполеон  провел
весь  день.  К  вечеру  он  пришел  к  выводу,  что  сражение
проиграно,  и  направил  союзникам  предложение  о  мирных
переговорах.  Но  они  отклонили  его.  Положение  Наполеона
резко  ухудшилось.  Союзники  имели  к  вечеру  17  октября
около  306  тыс.  человек  (русских  —127  тыс.,  австрий¬
цев  —  89  тыс.,  пруссаков  —  72  тыс.  и  шведов  —  18  тыс.
человек).  Наполеон  же  стянул  лишь  185  тыс.
 18  октября  сражение  возобновилось.  Наполеон  занял
более  тесную  позицию,  отведя  свои  войска  к  стенам  Лейп¬
цига.  Упорные  бои  продолжались  весь  день.
 111

В  ночь  на  19  октября  он  дал  приказ  отступать,  надеясь
вывести  из  Лейпцига  свои  главные  силы.  Но  в  это  время
союзники  перешли  в  решительное  наступление  и  штурмом
овладели  городом.  Победа  союзников  была  полной.  Напо¬
леон,  потеряв  две  трети  своих  сил,  отошел  с  70  тыс.  за
р.  Эльстер.  Потери  .же  союзников  за  три  дня  боев  состави¬
ли  53  600  человек.
 Таким  образом,  в  сражении  под  Лейпцигом  Наполеон
потерял  свою  армию.  Главную  роль  в  сражении  сыграли
русские  и  немецкие  войска,  принявшие  на  себя  основную
тяжесть  ударов.  Поражение  Наполеона  по  существу  было
предрешено  созданием  преобладающего  перевеса  в  силах
коалиции.  Войска  союзников  были  воодушевлены  высокой
целью  —  они  сражались  против  наполеоновского  гнета,  за
национальное  возрождение.  Однако  стратегическое  окру¬
жение  наполеоновской  армии  не  переросло  в  тактическое.
С  одной  стороны,  это  был  результат  несовершенства  управ¬
ления  армиями,  действующими  в  целом  почти  самостоя¬
тельно,  с  другой  —  вялых  и  нерешительных  действий  Бер-
надота.  Он  явно  не  хотел  победы  над  французами.  В  пол¬
ном  поражении  Наполеона  не  была  также  заинтересована
Австрия.  Ее  правительство,  руководствуясь  династически¬
ми  соображениями,  все  еще  хотело  завершить  войну  мир¬
ным  договором  на  условиях,  которые  отверг  Наполеон  во
время  перемирия.  Вследствие  этого  он  получил  возмож¬
ность  увести  из-под  Лейпцига  70  тыс.  войск  и  объявить
впоследствии,  что  в  этом  сражении  он  в  сущности  одержал
победу  и  отошел  тогда,  когда  счел  это  нужным.
 Союзники  слабо  преследовали  французскую  армию.
Кое-что  сделал  в  этом  смысле  Блюхер,  но  ему  мешали
австрийцы.  Попытка  баварцев  преградить  Наполеону  от¬
ход  к  Ганау  не  имела  успеха.  Французская  армия  отошла
за  Рейн  и  была  готова  к  продолжению  борьбы.
 Итак,  «война  европейской  коалиции  против  Наполеона
во  имя  спасения  национальностей»  48  закончилась  полным
освобождением  немецкой  земли  от  захватчиков.  Вслед  за
разгромом  главных  сил  Наполеона  у  Лейпцига  один  за
другим  капитулировали  гарнизоны  Торна,  Дрездена,
Штеттина,  Данцига  и  других  крепостей.
 Война  закончилась  победой  союзников.  Эта  победа
была  обеспечена  участием  в  борьбе  широких  народ¬
 48  К.  Маркс  и  Ф.  Э  н  г  е  л  ь  с.  Соч.,  т.  4,  стр.  488.
 112

ных  масс.  «Вся  история  освободительных  войн,—  писал
 В. 	И.  Ленин,—  показывает  нам,  что  если  эти  войны  захва¬
тывали  широкие  массы,  то  освобождение  наступало
быстро»  49.
 В  войне  1813  г.  народы  Европы  объединились  для
уничтожения  общего  врага.  «Ядро  и  главную  опору,  ста¬
новой  хребет  коалиционной  армии»50  составили  русские
войска.  Их  вклад  в  победу  и  принесенные  ими  жертвы
сыграли  крупную  роль  в  деле  освобождения  народов  Евро¬
пы,  и  прежде  всего  немецкого  народа,  от  наполеоновско¬
го  ига.
 В  ходе  новой  войны  1814  г.  союзники  довершили  пора¬
жение  наполеоновской  империи.  Но  в  этой  войне  ставились
иные  политические  цели,  чем  те,  под  знаменем  которых
шла  национально-освободительная  борьба  немецкого  наро¬
да  в  1813  г.  Стало  очевидно,  что  правящие  круги  исполь¬
зовали  национально-освободительное  движение  для  реали¬
зации  реакционных  целей  —  восстановления  принципов
легитимизма  в  Европе.  Характеризуя  эту  эпоху,  К.  Маркс
писал:  «Всем  войнам  за  независимость,  которые  велись
против  Франции,  свойственно  сочетание  духа  возрожде¬
ния  с  духом  реакционности»51.  Дух  возрождения  вопло¬
щался  в  стремлении  народов  сохранить  свою  политическую
свободу  и  национальную  независимость.
 Национально-освободительные  войны  русского  народа
в  1812  г.  и  немецкого  народа  в  1813  г.  показали,  что  сокру¬
шить  мировую  империю  Наполеона,  освободиться  от  фран¬
цузского  господства  и  завоевать  национальную  свободу
можно  было  лишь  путем  объединения  усилий  свободолю¬
бивых  народов.  Национально-освободительная  борьба  при¬
водила  в  движение  широкие  массы,  пробуждение  которых
неизбежно  порождало  стремление  сбросить  и  социальное
иго.  Национальная  война  революционизировала  народные
массы  и  делала  их  более  активными  в  борьбе  с  феодально-
крепостническим  строем.  Характеризуя  значение  войны
1813  г.  для  германского  народа,  Ф.  Энгельс  писал:  «Тот
факт,  что  мы  осознали  ценность  потерянных  националь¬
ных  святынь,  что  мы  вооружились,  не  ожидая  всемилости-
вейшего  дозволения  государей,  что  мы  даже  заставили
 49  В.  И.  Л  е  н  и  н.  Поли.  собр.  соч.,  т.  36,  стр.  23—24.
 50  К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  7,  стр.  504.
 51  К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  10,  стр.  436.
 8  Освободительная  война  1813  г.  цз

властителей  стать  во  главе  нас,  словом,  что  мы  выступили
на  одно  мгновенье  как  источник  государственной  власти,
как  суверенный  народ,—  вот  что  было  величайшим  дости¬
жением  тех  лет»  52.
 В  то  же  время  «разбойничьи  государства»,  под  кото¬
рыми  В.  И.  Ленин  подразумевал  правителей  Австрии,
Пруссии  и  России,  стремились  использовать  свободолюби¬
вые  стремления  народов  в  реакционных  целях.  Но  это  не
лишает  войну  1813  г.  ее  прогрессивного  национально-
освободительного  характера.
 В  ходе  героической  борьбы  народов  с  наполеоновской
армией  сложилась  их  боевая  дружба.  Бок  о  бок  борьбу
с  агрессором  вели  русский  и  немецкий  солдат,  русский  и
немецкий  ополченец.  Мы  глубоко  чтим  память  патриотов,
боровшихся  за  честь  и  национальную  свободу  своих  стран.
Эта  борьба  способствовала  сближению  народов  и  порож¬
дала  взаимопонимание  в  решении  общих  задач.  Борьба
свободолюбивых  народов  за  свободу  и  независимость  —
поучительный  урок  всем  новым  претендентам  на  мировое
господство.
 52  К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Из  ранних  произведений.  М.,
1956,  стр.  366.

Русско-немецкие  культурные  связи
и  Освободительная  война  1813  г.
 Е.  И.  Др  у  ж ини  н  а
 В конце  июня  1812  г.,  когда  наполеоновская  армия  втор¬
 глась  в  пределы  России,  к  немецким  войскам,  входив¬
 шим  в  ее  состав,  было  направлено  знаменитое  воззва¬
ние,  составленное  бароном  Карлом  Штейном  и  подписан¬
ное  М.  Б.  Барклаем-де-Толли,—  «Призыв  к  немцам
собраться  под  знамена  Отечества  и  чести»  К  Воззвание
это,  предлагавшее  немцам  вступить  в  Русско-немецкий
легион  и  повернуть  оружие  против  наполеоновских
захватчиков,  отличалось  глубоким  пониманием  положения
Германии  и  русско-немецких  отношений.  Оно  начиналось
указанием  на  традиционные  связи  между  Россией  и  Гер¬
манией,  носившие  неизменно  дружественный  характер.
 В  переводе,  современном  оригиналу,  эти  первые  строки
гласили:  «Германцы!  За  что  воюете  вы  с  Россиею,  за  что
проницаете  чрез  границы  ее  и  нападаете  с  вооруженною
рукою  на  народы,  кои  в  течение  нескольких  веков  состоя¬
ли  с  вами  в  приязненных  сношениях,  принимали  в  недры
свои  тысячи  соотчичей  ваших,  даровали  талантам  их  на¬
граждение  и  определяли  занятие  трудолюбию  их?»  2.
 В  этом  воззвании  Штейн  ограничился  только  одной
стороной  вопроса  и  не  коснулся  значения  культурного
 1  ЦГВИА,  оп.  181,  св.  3,  д.  6,  л.  5—6  (рукописный  подлиппик
на  немецком  языке).  Документ  опубликован  полностью  по  типо¬
графскому  экземпляру  в  кн.:  Freiherr  vom  S  tein.  Briefwech¬
sel,  Denkschriften  und  Aufzeichnungen,  bearb.  v.  E.  Botzenhart,  Bd.
 4. 	Berlin,  1933,  S.  37—38.
 2  Цит.  по:  Листовки  Отечественной  войны  1812  г.  М.,  1962,
стр.  23.
 115
 8*

сотрудничества  с  Германией  для  России.  И  это  понятно:
перед  ним  стояла  задача  воздействовать  на  немецких  сол¬
дат  и  офицеров.  Историку  необходимо  изучать  взаимный
культурный  обмен,  или,  по  выражению  немецкого  иссле¬
дователя  д-ра  Ульфа  Лемана,  «beiderseitiges  Geben  und
Nehmen»  3.  Однако  следует  учитывать,  что  этой  первой
стороне,  отмеченной  Штейном,  до  последнего  времени  уде¬
лялось  недостаточно  внимания.
 Если  культурные  деятели  наших  стран  в  XVIII  —  на¬
чале  XIX  в.  легко  находили  общий  язык,  то  это  объясня¬
лось  известным  сходством  социальных  отношений  России
и  Германии.  С  другой  стороны,  чтобы  что-то  «давать»  и
что-то  «брать»  друг  у  друга,  страны  наши  должны  были
чем-то  существенно  различаться.
 По  уровню  своего  социально-экономического  развития
Германия  в  рассматриваемый  период  стояла  ближе  к  Рос¬
сии,  чем,  например,  капиталистическая  Франция  или
Англия.  В  Германии,  так  же  как  и  в  России,  еще  сохра¬
нялись  феодально-крепостнические  отношения.  И  тут  и
там  они  вступали  в  противоречие  с  нарождавшимся  капи¬
талистическим  укладом.  Передовая  общественность  Рос¬
сии  боролась  за  ликвидацию  крепостного  права  и  разви¬
вала  просветительные  идеи.  То  же  самое  происходило  и
в  Германии.
 Недавно  стало  известно,  что  прославленный  математик
Леонард  Эйлер  и  его  сын  Иоганн  Альбрехт,  приехав  в
Россию  после  длительного  пребывания  в  Германии,  пуб¬
лично  выступили  в  защиту  собственности  крепостных
крестьян  на  движимое  и  недвижимое  имущество  4.  К  по¬
становке  этого  вопроса  толкала  как  русская,  так  и  герман¬
ская  действительность.  В  том  же  смысле  высказывался
реформатор  Карл  Штейн,  назвавший  в  1802  г.  имение
мекленбургского  землевладельца  логовом  хищного  зве¬
 3U.  Lehmann.  Deutsch-russische  Wechselseitigkeit  in
deutschen  und  russischen  Zeitschriften  des  18.  Jahrhunderts.—
«Deutsch-slawische  Wechselseitigkeit  in  sieben  Jahrhunderten».
Berlin,  1956,  S.  247.  Cp.  0.  Feyl.  Die  Rußlandbeziehungen  der
Universität  Jena  im  18.  Jahrhundert  —  Die  deutsch-russische  Be¬
gegnung  und  Leonhard  Euler,  hrsg.  von  E.  Winter,  Berlin,  1958,
 S. 	173.
 4  M.  Т.  Белявский.  Новые  документы  об  обсуждении  кре¬
стьянского  вопроса  в  1766—1768  годах.—  «Археографический  еже¬
годник  за  1958  год».  М.,  1960,  стр.  388—389,  402—404.
 116

ря5.  Штейн  был  противником  личной  зависимости  кре¬
стьян  от  помещиков  (которая  под  его  руководством  была
ликвидирована  в  Пруссии  в  1807  г.),  а  в  своих  заметках
о  России  в  1809—1810  гг.  он  высказывался  за  предостав¬
ление  крестьянам  «полной  собственности  на  землю»  («das
volle  Eigentum  der  Grundstücke»)  при  сохранении  за
помещиком  натурального  оброка  6.
 Сходство  социальных  отношений  России  и  Германии
не  может,  однако,  заслонить  перед  нами  различия  в  их
политической  структуре.  Россия  представляла  собой  еди¬
ное  государственное  целое.  С  упразднением  внутренних
таможен  в  1765  г.  было  ускорено  развитие  всероссийского
рынка,  что  привело  к  более  тесному  слиянию  отдельных
частей  огромной  империи.  Открытие  выходов  к  Балтий¬
скому  и  Черному  морям  способствовало  укреплению  мощи
страны  и  развитию  ее  внутренней  и  внешней  торговли.
В  силу  этих  причин,  а  также  под  влиянием  борьбы  против
иноземных  захватчиков  население  страны  образовало  тес¬
ную  общность;  формировалась  русская  нация.
 Напротив,  Германия  делилась  на  множество  мелких  и
мельчайших  государств.  Их  правители  постоянно  воевали
друг  с  другом,  отстаивая  свои  мелочные  династические
интересы  и  восстанавливая  немцев  против  немцев.  Пере¬
довые  люди  Германии  тяжела  воспринимали  отсутствие
национального  единства.  Эрнст  Мориц  Арндт  с  горечью
восклицал:
 «Was  ist  des  Deutschen  Vaterland?
 Ist’s  Preußenland,  ist’s  Schwabenland?
 Ist’s  wo  am  Rhein  die  Rebe  blüht?
 Ist’s  wo  am  Belt  die  Möwe  zieht?..»  7
 Политическая  раздробленность  тормозила  бур¬
жуазное  развитие  страны.  Прогрессивно  настроенная
 5  Штейн  —  госпоже  фон  Берг,  22  апреля  1802  г.  Цит.  но:
Н.  В  о  с  k.  Reformator  oder  Revolutionär?  Karl  Freiherr  vom  und  zum
Stein.—  «Sonntag»,  N  29,  15.VII  1962,  S.  8.
 6  G.  H.  P  e  г  t  z.  Das  Leben  des  Ministers  Freiherrn  vom  Stein,
Bd.  II.  Berlin,  1850,  S.  469.
 7  Ernst  Moritz  Arndt.  Erinnerungen  aus  dem  äußeren
Leben.  Greifenverlag  zu  Rudolstadt,  1953,  S.  5  (стихотворение  от¬
носится  к  1813  г.).
 «Где  родина  немца?
 В  стране  пруссаков  или  птвабов?
 На  Рейне,  где  цветет  виноград,
 Или  на  Бельте,  где  вьются  чайки?..»
 117

интеллигенция  тяготилась  этой  обстановкой.  Ученые,  пи¬
сатели,  композиторы  вынуждены  были  поступать  на  служ¬
бу  к  какому-нибудь  незначительному  князьку,  применять¬
ся  к  его  вкусам,  зависеть  от  его  произвола.  Но  жизнь
полна  противоречий:  для  развития  культуры  обилие  сто¬
лиц  имело  известное  положительное  значение.  Каждое
государство,  каким  бы  маленьким  оно  ни  было,  стреми¬
лось  иметь  свой  университет,  свой  театр  и  другие  научно-
просветительиые  учреждения.  Обилие  университетов
в  Германии  —  характерная  ее  черта,  которая  и  в  настоя¬
щее  время  приятно  поражает  иностранцев.  В  XVIII  в.
в  Германии  подготовлялось  больше  специалистов,  чем
могло  использовать  то  или  иное  германское  государство.
Это  обстоятельство  еще  больше  осложняло  положение
немецкой  интеллигенции.  И  вот,  чтобы  вырваться  из  затх¬
лой  атмосферы  der  Kleinstaaterei  (мелкодержавия),  нем¬
цы  массами  покидали  родину  и  искали  счастья  за  рубе¬
жом.  Россия  была  для  них  наиболее  притягательным
центром:  разнообразие  ее  природы  и  населения,  крупные
сдвиги  в  развитии  ее  экономики  и  культуры,  происшед¬
шие  в  XVIII  в.,—  все  это  открывало  перед  приезжавшей
из-за  границы  интеллигенцией  широкие  перспективы.
Россия  нуждалась  в  большом  количестве  культурных
сил  и  гостеприимно  открывала  свои  двери  перед  учены¬
ми,  педагогами  и  другими  специалистами  без  различия
национальности.
 Конечно,  не  все  представители  науки  и  культуры,  пере¬
селявшиеся  в  Россию  из-за  рубежа,  руководствовались
благородными  побуждениями.  Как  отмечает  немецкий
исследователь  Э.  Амбургер,  для  многих  «решающее  зна¬
чение»  имели  высокие  оклады  и  другие  материальные  вы¬
годы  8.  Были  и  прямые  авантюристы  —  особенно  в  мрач¬
ный  период  бироновщины.  Однако  преобладали  добросо¬
вестные  труженики,  искавшие  в  России  применения  своих
сил  и  способностей.
 Итак,  предпосылки  для  русско-немецких  культурных
связей  были  налицо:  России  требовались  культурные
силы,  Германия  предлагала  их  в  большом  количестве.
 В  России  выходцы  из  Германии  находили  благоприят¬
ные  условия  для  своей  работы:  они  становились  участника¬
 8  Е.  Л  in  Ь  ur  gor.  Beiliäge  zur  Geschichte  der  deutsch-russi¬
schen  kulturellen  Beziehungen.  Gießen,  1961,  S.  15.
 118

ми  хозяйственного  и  -культурного  преобразования  огром¬
ной  страны.  Петербургская  Академия  наук  привлекала
их  к  выполнению  ответственных  задач  государственного
значения,  как,  например,  экспедиции  на  Камчатку,  обс¬
ледование  экономических  ресурсов  Сибири,  Кавказа  и
Крыма.
 К  середине  XVIII  в.  Россия  выдвинула  уже  много  соб¬
ственных  ученых,  среди  которых  выделялся  гениальный
Ломоносов.  В  дальнейшем  мы  видим  таких  мыслителей,
как  А.  Н.  Радищев,  С.  Е.  Деснипкий,  Н.  И.  Новиков  и
многие  другие.  Часто  судьба  их  бывала  трагична,  но  они
оставили  глубокий  след  в  жизни  страны.  Таким  образом,
зарубежные  ученые  попадали  в  творческую  среду  и  вклю¬
чались  в  общую  работу  по  планам  Академии  наук  и  других
учреждений.  В  их  распоряжении  было  образцовое  по  тому
времени  оборудование  для  исследовательской  работы.  При¬
езжая  из  Германии,  как  правило,  с  общей  университетской
подготовкой,  молодые  немцы  становились  в  России  спе¬
циалистами  разных  областей  знания,  нередко  профессора¬
ми  и  академиками.  Россия  помогала  им  раскрыть  свои
дарования,  которые  в  условиях  незначительного  немецкого
княжества  могли  бы  заглохнуть.
 О  том,  как  много  значило  пребывание  в  России  для'
немецких  ученых,  мы  знаем  из  их  собственных  высказы¬
ваний  и  биографий.
 Леонард  Эйлер  (1707—1783),  приехавший  в  Россию  в
двадцатилетием  возрасте,  конечно,  не  мог  предвидеть,  что
он  станет  всемирно  известным  математиком.  Он  происхо¬
дил  из  немецкой  Швейцарии,  жители  которой  по  языку  и
культуре  были  тесно  связаны  с  Германией.  Эйлер  впослед¬
ствии  писал,  что  в  его  родном  городе  Базеле  занятия  ма¬
тематикой  не  сулили  ему  никаких  перспектив  и  что,  остав¬
шись  там,  он,  вероятно,  стал  бы  посредственным  физио¬
логом.  Напротив,  в  России,  где  точным  наукам  придава¬
лось  большое  значение,  Эйлер  со  всей  страстью  смог  -от¬
даться  любимому  делу.  Ученый  неоднократно  повторял,
что  обширными  знаниями,  которые  он  приобрел,  он  все¬
цело  обязан  России,—  так  же  как  Иоганн  Георг  Гмелин
и  многие  другие,—  все  тс,  «кто  имел  счастье  состоять
некоторое  время»  при  Российской  Академии  наук9.
 9  Эйлер  —И.  Д.  Шумахеру,  7(18)  ноября  1749  г.—Цит.  по:
E.  W  i  n  L  е  r.  Die  Berliner  und  die  Petersburger  Akademie  der  Wis¬
senschaften  im  Briefwechsel  Leonhard  Eulers,  Т.  I.  Berlin,  1959,  S.  34.
 1(19

После  пребывания  в  Берлине  (в  1741  —1766  гг.)  Эйлер
окончательно  переселился  в  Россию,  где  прославил  себя
замечательными  исследованиями  по  математике,  астроно¬
мии  и  физике.  В  Россию  за  ним  последовали  три  его
взрослых  сына: 	упомянутый  уже  математик  и  физик
 Иоганн  Альбрехт,  врач  Карл  и  офицер  прусской  службы
Христофор.  Для  последнего  выехать  из  Пруссии  оказалось
нелегко:  за  повторную  просьбу  об  увольнении  с  военной
службы  он  был  посажен  в  тюрьму,  и  только  ходатайство
Екатерины  II  перед  прусским  королем  помогло  ему  осво¬
бодиться  10.
 Для  Леонарда  Эйлера  и  его  сыновей  Россия  сделалась
второй  родиной,  с  которой  они  связали  себя  прочными
узами.  Не  лишне  отметить  в  этой  связи,  что  в  настоящее
время  в  Москве,  Калуге  и  других  городах  Советского
Союза  живут  и  трудятся  многочисленные  потомки  Л.  Эйле¬
ра  —  инженеры,  врачи,  преподаватели  иностранных  язы¬
ков.  Особенно  подробно  прослеживается  родословная  Хри¬
стофора  Эйлера.  Недавно  его  правнучка,  82-летняя
Надежда  Александровна  Эйлер,  передала  Институту  марк¬
сизма-ленинизма  интересные  воспоминания  о  том,  как  в
суровые  годы  гражданской  войны  В.  И.  Ленин  принял
участие  в  судьбе  ее  отца  —  А.  А.  Эйлера.  В  доме
 А. 	А.  Эйлера,  жившего  в  с.  Федоровском  Волоколамского
уезда,  на  балконе  второго  этажа  всегда  стоял  как  семей¬
ная  реликвия  большой  телескоп.  «Телескоп  старинный,—
вспоминает  Н.  А.  Эйлер,—  работы  Frauenhofer’a,  принад¬
лежавший  моему  прадеду11,  сыну  великого  математика
Леонарда  Эйлера,  Христофору  Леонтьевичу  Эйлеру,  тоже
математику  и  астроному»  12.
 Много  общего  с  Л.  Эйлером  было  и  в  биографии  астро¬
нома  Теодора  (в  России  —  Федора  Ивановича)  Шуберта
(1758—1825).  В  Германии  он  получил  богословское  и  фи¬
лологическое  образование,  но  его  влекли  математические
 10  См.  воспоминания  его  сына,  Александра  Христофоровича
Эйлера  (ошибочно  названного  в  заголовке  публикации  «А.  А.  Эй¬
лером»  —  по  имени  хранителя  документа).—«Русский  архив»,
1880,  кн.  2,  стр.  333.
 11  Точнее,  прапрадеду.
 12  Это  известие  о  телескопе  подтверждает  и  Сергей  Дмитрие¬
вич  Шипов  —  праправнук  Христофора  Эйлера,  сын  Надеж¬
ды  Александровны  Шиповой  (урожденной  Эйлер).  Приношу  бла¬
годарность  Н.  А.  Эйлер  и  С.  Д.  Шипову  за  интересные  сведения  о
потомках  JI.  Эйлера.
 120

науки,  которые  он  изучал  самостоятельно.  Эта  склонность
привела  Шуберта  в  Россию.  Оставив  место  домашнего
учителя  в  Померании,  он  переселился  сначала  в  Ревель
(Таллин),  а  затем  в  Петербург.  В  1786  г.  мы  видим  его
адъюнктом,  а  через  три  года  уже  действительным  членом
Петербургской  Академии  наук  13.
 Его  сын  Фридрих,  или  Федор  Федорович  Шуберт
(1789—1865),  унаследовавший  научные  интересы  и  спо¬
собности  отца,  уже  не  мыслил  себя  вне  России.  С  раннего
возраста  он  рос  в  атмосфере  творческого  труда.  Он  посе¬
щал  Кунсткамеру  и  академическую  библиотеку,  слушал
лекции  своего  отца  (которые  читались  для  офицеров  Ге¬
нерального  штаба);  вместе  с  отцом  он  совершил  путеше¬
ствие  к  границам  Китая,  во  время  которого  производил
топографические  съемки,  астрономические  измерения  и  пр.
В  1827  г.  Шуберт-младший  стал  почетным  членом  Акаде¬
мии  наук14.  Его  дочь  вышла  замуж  за  полковника
 В. 	В.  Корвин-Круковского.  В  этой  семье  родилась  заме¬
чательная  женщина  нашей  страны  —  гениальный  матема¬
тик  С.  В.  Ковалевская.
 В  отличие  от  Эйлера  и  Шуберта  Петр  Симон  Паллас
(1741  —1811)  получил  в  Германии  не  только  общее,  но  и
специальное  образование  в  области  естественных  наук,
которое  пополнил  затем  в  Голландии  и  Англии.  Доктор
медицины,  автор  серьезных  печатных  работ  но  анатомии
и  зоологии,  Паллас  тщетно  пытался  найти  себе  подходя¬
щую  работу  в  Германии.  И  когда  Петербургская  Акаде¬
мия  наук  в  1766  г.  пригласила  его  вступить  в  ее  состав,
Паллас  через  некоторое  время  дал  свое  согласие  и  при
этом  выразил  уверенность,  что  с  переездом  в  Россию  нач¬
нется  «наиболее  почетный  период»  («Fepoque  la  plus  flat-
teuse»)  15  его  жизни.  Ученый  не  ошибся.  В  России  перед
 13  См.  [Б.  Д.]  Г  р  е  к  о  в.  Шуберт  Федор  Иванович.—  Русский
биографический  словарь.  СПб.,  1911,  стр.  460—462.  Новые  материа¬
лы  о  Ф.  И.  Шуберте  имеются  в  недавно  вышедших  воспоминаниях
его  сына:  F.  von  Schubert.  Unter  dem  Doppeladler.  Erinnerun¬
gen  eines  Deutschen  in  russischem  Offiziersdienst,  1789—1814,  hrsg.
und  eingeleitet  von  E.  Amburger.  Stuttgart,  1962.  По  поводу  неудач¬
ного  заглавия  этой  ценной  публикации  я  уже  имела  случай  вы¬
сказаться  в  журнале  «История  СССР»,  1963,  №  1,  стр.  211.
 14  Жизненный  путь  Ф.  Ф.  Шуберта  до  1814  г.  прекрасно  рас¬
крыт  в  указанной  выше  публикации  Э.  Амбургера.
 15  Паллас  —  директору  Академии  наук  В.  Орлову,  22  апреля
(3  мая)  1767  г.—Архив  Академии  наук  СССР  (Ленинград),  Раз¬
ряд  V,  оп.  2,  д.  1,  л.  1.
 121

ним  открылось  широкое  поле  деятельности.  Он  активно
участвовал  в  академических  экспедициях  1768—1774  гг.,
причем  пересек  всю  страну  до  китайской  границы.  Позд¬
нее,  в  1790-х  годах,  он  совершил  путешествие  по  Кавказу
и  Крыму.  В  общей  сложности  Паллас  изъездил  20  тыс.
верст  по  новым,  малоизученным  местам  и  собрал  огром¬
ный  материал  по  ботанике,  зоологии,  геологии,  минерало¬
гии,  этнографии,  экономической  географии  и  т.  д.  Обоб¬
щение  этого  материала  явилось  основой  многочисленных
научных  трудов  Далласа,  который  пережил  в  России  под¬
линный  творческий  расцвет  и  снискал  себе  мировую  из¬
вестность.  Именно  на  Далласа  указывал  Иоганн  Готфрид
Зёйме,  живший  в  России,  когда  писал,  что  в  этой  стране
«близ  полюса»  («nah  am  Pole»)  многие  одаренные  немцы
«достигали  такого  совершенства,  какое  редко  можно  встре¬
тить  по  ту  сторону  Альп»  16.
 В  стране,  развивавшей  свою  культуру  и  просвещение,
образованные  иностранцы  не  оставались  без  работы.  Одни
становились  домашними  учителями,  другие  преподавали
в  учебных  заведениях  или  открывали  собственные  пан¬
сионы.  В  начале  XIX  в.  немецкие  профессора  успешно
работали  в  Московском  университете.  Отметим,  в  частно¬
сти,  выдающегося  естествоиспытателя  Г.  Фишера  фон
Вальдгейма  (1771—1853).  Он  читал  лекции,  писал  учеб¬
ники,  заведовал  кабинетом  натуральной  истории,  произ¬
водил  обследование  Московской  губернии  в  целях  палеон¬
тологического  анализа.  В  России  ученый  опубликовал
212  научных  работ.  Его  называли  «русским  Кювье»  17.
В  университете  пользовались  большой  любовью  студентов
также  И.  А.  Гейм,  Ф.  Г.  Баузе  и  другие  выходцы  из  Гер¬
мании,  проделавшие  путь  от  домашних  учителей  до  про¬
фессоров.  Немецкие  педагоги  преподавали  также  в  воен¬
ных  учебных  заведениях,  получивших  впоследствии  на¬
звания  первого  и  второго  кадетских  корпусов.  Среди
руководителей  частных  пансионов  выделялись  X.  Г.  Воль-
ке  (1741  —  1824),  М.  Шаден  (1731  —  1797)  и  др.
 16  J.  G.  S  е  и  лп  е.  Über  das  Leben  und  den  Charakter  der  Kaise¬
rin  von  Rußland  Katharina  II.—  Treibt  die  Furcht  aus!  Auszüge
aus  «Apokryphen»  und  anderen  Werken.  Moskau,  1956,  S.  169.
 17  Очерки  rio  истории  Московского  университета,  под  ред.
И.  Д.  Удальцова,  II.  М.  Дружинина,  С.  В.  Бахрушина  и  др.—«Уч.
зап.  Московского  гос.  ун-та»,  юбилейная  серия,  вып.  50,  история.
М.,  1940,  стр.  30.
 122

Многие  немцы,  приезжавшие  в  Россию  «um  sein  Glück
zu  suchen»  18,  обращались  к  журналистике,  издательской
деятельности  или  переводам.  Хорошо  известно,  в  частно¬
сти,  имя  ученого  и  журналиста  Л.  Ф.  Бюшинга  (1724—
1793).  Я  хочу  остановиться  на  менее  известной,  но  очень
интересной  фигуре  —  лейпцигском  уроженце  Иоганне  Гот¬
фриде  Рихтере,  который  в  течение  двадцати  лет  (1784—
1804)  жил  и  работал  в  России.  Доктор  Г.  Рааб  (Harald
Raab)  совершенно  справедливо  отмечал,  что  Рихтер  «внес
ценный  вклад  в  дело  культурного  сближения  двух  наро¬
дов»  19.  Рихтер  впервые  познакомил  немецкого  читателя
с  русскими  былинами,  а  также  с  произведениями  Карам¬
зина  и  других  выдающихся  русских  писателей.  В  своем
журнале  «Russische  Miszellen»,  издававшемся  в  Лейпциге
в  1803—1804  гг.,  Рихтер  помещал  сообщения  о  достиже¬
ниях  культурной  жизни  России,  выступая  против  всяче¬
ских  попыток  их  принизить  и  исказить.  В  интересной
книге  о  Москве,  написанной  Рихтером  по  личным  впечат¬
лениям,  ярко  представлена  ее  научная,  литературная,
театральная  жизнь20.  Комментируя  альбомы  иллюстра¬
ций,  Рихтер  знакомил  немецкого  читателя  с  русскими
достопримечательностями  21.
 Рихтер  умел  уловить  ростки  нового,  передового,  кото¬
рые  пробивались,  невзирая  на  гнет  крепостничества,  в
России.  Свой  перевод  «Марфы  Посадницы»  Карамзина  он
сопроводил  (1803  г.)  следующим  замечанием:  «Русский
писатель,  чьи  сочинения  весьма  популярны,  делает  пред¬
метом  своей  увлекательной  повести  любовь  к  свободе  и
республиканский  дух»  22.
 Перед  нами  прошел  ряд  деятелей  науки  и  просвеще¬
ния,  приезжавших  из  Германии  в  Россию.  Можно  было  бы
указать  еще  на  врачей,  которые  с  давних  пор  посещали
 18  Выражение  это  очень  часто  встречается  в  биографиях  нем¬
цев,  переселявшихся  в  Россию  (см.,  в  частности,  F.  von  Schu¬
ber  t.  Op.  cit.,  S.  73).
 19  Слт.  H.  Raab.  Anfänge  einer  russischen  Literaturbetrachtung
in  deutschen  Zeitschriften.—«Zeitschrift  für  Slawistik»,  Bd.  1,  H.  4.
Berlin,  1956,  S.  110.
 20  J.  Richter.  Moskwa.  Eine  Skizze.  Leipzig,  1799.
 21  J.  Richter.  Ansichten  von  St.  Petersburg  und  Moskwa  und
einigen  merkwürdigen  Örtern  der  umliegenden  Gegenden,  hrsg.  und
erläutert  von  Joh.  Richter.  Leipzig,  o.  J.
 22  «Russische  Miszellen»,  H.  4,  Leipzig,  1803,  S.  3.
 123

нашу  страну;  артистов,  которые  в  конце  XVIII  в.  создали
в  Петербурге  постоянный  театр,  и  т.  д.  Но  и  приведенных
фактов  достаточно,  чтобы  убедиться,  какое  важное  значе¬
ние  имела  жизнь  и  деятельность  немцев  в  России  для  них
самих  и  для  развития  европейской  культуры.  «Все  эти
ученые,—  справедливо  замечает  академик  Э.  Винтер,—
либо  вернулись  в  Германию,  обогащенные  новыми  знания¬
ми,  как  Бильфингер  и  И.  Г.  Гмелин,  либо  сохраняли  тес¬
ные  связи  с  германской  наукой,  стимулируя  ее  развитие
из  России,  как  Штелин»  23.  Это  относится  не  только  к  уче¬
ным,  но  и  к  другим  представителям  немецкой  интелли¬
генции.
 *  *  *
 Положительное  значение  пребывания  немецких  куль¬
турных  деятелей  в  России  для  самой  России  совершенно
очевидно.  Мы  уже  видели,  что  они  участвовали  в  обсле¬
довании  природных  ресурсов  нашей  страны,  в  развитии
науки  и  просвещения.  Можно  было  бы  многое  рассказать
о  том,  как  внимательно  Эйлер,  Паллас  и  другие  ученые
относились  к  своим  многочисленным  ученикам,  как  много
дало  русской  молодежи  обучение  у  немецких  педагогов.
Необходимо  иметь  в  виду,  что  очень  многие  выходцы  из
Германии  придерживались  передовых  общественно-поли¬
тических  взглядов.  С  университетских  кафедр  раздавались
речи  о  свободе  человеческой  личности,  о  естественном  пра¬
ве  и  т.  д.24  В  литературе  уже  отмечалось,  что  антифео¬
дальные  идеи  проникали  из  Франции  в  Россию  в  значи¬
тельной  мере  при  посредстве  немецких  интерпретаторов  25.
 В  пансионе  X.  Г.  Вольке,  о  котором  упоминалось  выше,
преподавание  велось  на  основе  принципов  религиозной
терпимости  и  рационализма.  Вольке  был  последователем
немецкого  педагога-реформатора  И.  Б.  Базедова  (Той.
 23  E.  Winter.  Die  Bedeutung  der  deutsch  russischen  Wissen¬
schaftsbeziehungen  im  18.  Jahrhundert  für  die  deutsche  Nationalge¬
schichte.—  «Zeitschrift  für  Geschichtswissenschaft»,  1962,  Sonder¬
heft,  S.  339.
 24  См.  о  лекциях  Г.  M.  Г.  Грельмаыа  (Heinrich  Moritz  Gottl.
Grellmann,  1753—1804)  и  X.  Рейнгарда  (Christian  Reinhard,  1764—
1812)  в  Очерках  по  истории  Московского  университета.—  «Уч.  зап.
МГУ»,  вьтп.  50,  история,  стр.  31—32.
 25  См.  IO.  М.  JI  о  т  м  а  и.  Апдрей  Сергеевич  Кайсаров  и  литера¬
турно-общественная  борьба  его  времени.  Тарту,  1958,  стр.  155.
 124

Bernhard  Basedow)  и  до  своего  приезда  в  Россию  долгое
время  сотрудничал  в  базедовском  Филантропинуме  (Phi-
lan  tropirmm)  в  Дессау  26.
 На  формирование  многих  передовых  людей  России,
в  том  числе  и  некоторых  декабристов,  оказали  влияние
прогрессивные  немецкие  педагоги.  Этим  последним  они
были  обязаны  и  хорошим  знанием  немецкого  языка.
А.  И.  Тургенев  (брат  декабриста  Н.  И.  Тургенева)  с  бла¬
годарностью  вспоминал  своего  учителя  И.  А.  Гейма
(1758—1821),  который  научил  его  вникать  во  все  «тонко¬
сти  немецкого  языка»  27.
 Академик  М.  В.  Нечкина  обратила  внимание  на  поло¬
жительную  роль,  которую  сыграл  в  воспитании  А.  С.  Гри¬
боедова  выходец  из  Саксонии  Г.  И.  Г.  Ион  (1784—1852)  28.
По  ее  мнению,  что-то  помешало  Иону  закончить  высшее
образование  за  границей:  «Не  был  ли  он  выплеснут  в
Россию  волной  студенческой  политической  эмиграции  по¬
сле  наполеоновских  побед  в  Пруссии  в  1806  г.  и  Тильзит¬
ского  мира  (1807)  ?»  29.  Тесная  дружба  Иона  с  Грибоедо¬
вым,  сохранявшаяся  до  самой  смерти  писателя,  и  ряд
других  косвенных  данных  позволяют  заключить  о  вольно¬
думстве  учителя  из  Германии.
 Русско-немецкие  культурные  связи  принимали  разно¬
образные  формы  и,  конечно,  не  сводились  к  посещению
немцами  нашей  страны.  Хотя  русские  не  имели  обыкно¬
вения  переселяться  в  другие  страны,  но  они  охотно  ездили
учиться  в  германские  университеты,  путешествовали  по
 26  В  России  Вольке  выпустил  ряд  пособий  на  немецком  и  рус¬
ском  языках,  которые  представляют  сейчас  библиографическую
редкость.  В  Государственной  публичной  исторической  библиотеке
РСФСР  (Москва)  хранятся  два  сочинения  Вольке:  Hundert  und
sechszig  in  Kupfer  gestochene  Bilder  mit  Beschreibung  derselben
zum  Vergnügen  und  Nutzen  der  Jugend,  die  gerne  Bilder  sieht  und
gerne  das  leistet,  was  ihr  verständlich  ist.  Zu  leichterer  Erlernung
der  russischen  und  deutschen  Sprache...  von  C.  H.  Wolke,  St.  Peters¬
burg,  1785;  «Книга  для  чтения  и  размышления,  согласная  с  немец¬
ким  подлинником  и  французским  переводом,  сочиненная  X.  Г.  Вол¬
ком».  Во  граде  св.  Петра,  1786.  Печатано  при  имп.  Сухопутном
шляхетном  корпусе.
 27  Архив  братьев  Тургеневых,  вып.  2.  Письма  и  дневник
А.  И.  Тургенева  геттингенского  периода  (1802—1804)...  СПб.,  1911,
стр.  263.
 28  Gottlieb  Joh.  Günther  John,  в  России  —  Богдан  Иванович  Ион.
 29  М.  В.  Нечкина.  А.  С.  Грибоедов  и  декабристы.  М.,  1947,
стр.  84.
 125

Германии,  знакомились  с  немецкой  философией,  литера¬
турой  и  искусством.
 В  XVIII  в.  молодых  людей  из  России  можно  было
встретить  в  университетах  Галле,  Страсбурга,  Тюбингена,
Марбурга,  Фрейберга,  Лейпцига,  Геттингена  и  других  го¬
родов.  В  германских  университетах  учились  Ломоносов,
Радищев  и  многие  другие  замечательные  люди  нашей
страны.  Если  в  начале  XVIII  в.  особенно  много  студентов
из  России  обучалось  в  Галле30,  то  в  начале  следующего
столетия  наибольшую  популярность  среди  русской  уча¬
щейся  молодежи  приобретает  Геттингенский  универси¬
тет,  в  котором  процветали  общественные  науки.  За  1800—
1812  годы  в  нем  перебывало  125  слушателей  из  России31.
Среди  них  мы  видим  немало  передовых  людей  того  време¬
ни,  в  частности,  трех  братьев  Тургеневых  (Александра,
Николая  и  Сергея),  А.  С.  Кайсарова,  А.  П.  Куницына,
М.  Г.  Плисова.  В  Геттингене  читались  курсы  по  истории,
юриспруденции,  филологии  и  молодой  в  то  время  дисцип¬
лине  —  политической  экономии.  Профессора  Сарториус
(G.  Sartorius),  Гссрен  (A.  L.  Heeren)  и  Гёде  (Ch.  Gottl.
Göde)  проповедовали  с  кафедр  передовые  политические
идеи.  Так,  например,  друг  Гёте  Георг  Сарториус  говорил
в  своих  лекциях  о  бесправном  положении  немецких  кре¬
стьян  и  открыто  высказывался  против  крепостного  пра¬
ва  32.  Это  встречало  живейший  отклик  со  стороны  его  рус¬
ских  студентов.  А.  С.  Кайсаров  написал  и  напечатал  в
Геттингене  в  1806  г.  диссертацию  на  тему  «О  необходи¬
мости  освобождения  в  России  крепостных»  33,  в  которой
доказывал,  что  крепостное  право  не  может  быть  оправда¬
но  ни  исторической  традицией,  ни  развитием  правовых
отношений.
 Будущий  декабрист  Николай  Тургенев  еще  в  детстве
познакомился  с  русской  деревней  и  убедился  в  «вопию¬
щей  несправедливости»  положения  крестьян.  «Мои  заня¬
 30  E.  W  i  n  t  с  r.  Halle  als  Ausgangspunkt  der  deutschen  Ru߬
landkunde  im  18.  Jahrhundert.  Berlin,  1953,  S.  98—106.
 31  H.  Mohrmann.  Studien  über  russisch-deutsche  Begegnun¬
gen  in  der  Wirtschaftswissenschaft  (1750—1825).  Berlin,  1959.  При¬
ложение  2:  Список  учившихся  в  Геттингене  в  1800—1825  гг.  сту¬
дентов  из  России  (стр.  120—125).
 32  Ibid.,  S.  55.
 33  В  России  эта  работа  опубликована  не  была.  Подробный  раз¬
бор  ее  имеется  у  IO.  М.  Лотмана  (указ.  соч.,  стр.  77—123)  и  Мор-
мана  (op.  cit.,  S.  40—50).
 126

тия  в  Геттингенском  университете,—  вспоминал  он  впо¬
следствии,—  только  укрепили  это  впечатление  и  вместе  с
тем  осветили  передо  мной  ложность  государственных
учреждений  моей  родины»34.  В  Геттингене  Н.  И.  Турге¬
нев  задумал  и  иаштсал  черновой  набросок  своей  извест¬
ной  работы  «Опыт  теории  налогов»,  в  которой  клеймил
«ненавистное  рабство».
 Будучи  в  Германии,  русские  люди  с  увлечением  зна¬
комились  с  достижениями  немецкой  культуры.  А.  И.  Тур¬
генев,  приехав  в  Лейпциг,  стал  усердно  посещать  театр.
«Право,  можно  одним  театром  образоваться»35,—  писал
он  на  родину  под  впечатлением  «Орлеанской  девы»  Шил¬
лера  и  других  выдающихся  произведений  мировой  драма¬
тургии,  шедших  на  немецкой  сцене.  О  широте  интересов
русских  людей,  посещавших  Германию,  свидетельствуют
«Письма  русского  путешественника»  Н.  М.  Карамзина36.
Воспитанник  пансиона  Шадена,  писатель  прекрасно  вла¬
дел  немецким  языком.  Во  время  своего  путешествия  он
познакомился  с  Кантом,  Гердером,  Виландом,  Платнером
и  другими  выдающимися  людьми.  В  Берлине  он  с  восхи¬
щением  смотрел  трагедию  «Дон  Карлос»,  размышляя  над
суждениями  знаменитого  режиссера-новатора  Экгофа37.
Он  любовался  красотой  Эльбы,  осматривал  Дрезденскую
галерею.  Сильное  впечатление  произвел  на  путешествен¬
ника  многолюдный  и  оживленный  Лейпциг  с  его  книж¬
ными  лавками,  учеными  обществами  и  театром.
 В  России  выписывалось  много  немецких  газет  и  жур¬
налов.  Иоганн  Рихтер  установил,  что  в  1804  г.  через
московский  почтамт  поступило  70  различных  периодиче¬
ских  изданий  из  Берлина,  Лейпцига,  Гамбурга,  Эрфурта,
Геттингена,  Нюрнберга,  Зальцбурга,  Вены,  Карлсруэ  и
других  городов  Германии  (число  французских  изданий  в
тот  же  период  составляло  27,  английских  —  5).  Подписчи¬
ки  (среди  которых  были  и  жители  отдаленного  Иркутска)
 34  Николай  Тургенев.  Россия  и  русские,  т.  I.  Воспоми¬
нания  изгнанника.  М.,  1915,  стр.  V—VI.
 35  Архив  братьев  Тургеневых,  вып.  2,  СПб.,  1911,  стр.  263.
 36  I-I.  М.  К  а  р  а  м  з  и  н.  Письма  русского  путешественника,  т.  I.
СПб.,  1900.
 37  Conrad  Eckhof  (1720—1778)—зачинатель  реалистического
театрального  искусства  в  Германии,  выдающийся  актер,  режиссер
и  драматург.  Здание  созданного  им  театра  находится  в  г.  Гота
(ныне  музей,  возглавляемый  доктором  Гербертом  Мочманом).

получали  информацию  по  разнообразнейшему  кругу  во¬
просов,  начиная  с  политических  и  научных  новостей  и
кончая  театральной  и  музыкальной  жизнью  Германии38.
Как  видим,  русские  люди  ценили  немецкую  культуру  и  до¬
рожили  сотрудничеством  с  ее  представителями,  которых
встречали  и  у  себя  в  стране,  и  в  Германии.  Особенно  тес¬
ными  были  узы,  связывавшие  прогрессивно  настроенных
деятелей  той  и  другой  страны.
 *  *'  *
 В  процессе  культурного  общения  росла  осведомлен¬
ность  народов  России  и  Германии  друг  о  друге;  вместе
с  ней  усиливалась  и  взаимная  симпатия,  ибо  понять  йа)-
род  —  его  стремления,  помыслы,  переживания  —  значит
проникнуться  сочувствием  к  нему.
 Труды  Палласа,  Георги,  Гильденштедта  и  других  уче¬
ных,  живших  в  России  и  писавших  на  немецком  языке,
помогали  населению  Германии  познакомиться  с  Россией,
представить  себе  ее  бескрайние  просторы.  Художествен¬
ные  произведения,  все  чаще  появлявшиеся  в  немецких  пе¬
реводах,  знакомили  с  бытом  русских  и  с  их  духовной
культурой.  Немцы  читали  на  своем  родном  языке  русский
эпос,  произведения  Державина,  Хераскова,  Сумарокова,
Фонвизина  и  др.  Документальные  иллюстрации,  сопро¬
вождавшие  описания  путешествий  по  России  или  издавав¬
шиеся  в  виде  альбомов,  знакомили  с  многонациональным
населением  России,  ее  городами  и  деревнями,  памятника¬
ми  зодчества.
 О  патриотизме  русских  и  их  храбрости  в  бою  в  Герма¬
нии  было  хорошо  известно.  В  Германии  немало  писалось
о  Полтавской  битве  и  успешных  войнах  России.  Рассуж¬
дение  H.  М.  Карамзина  «О  любви  к  отечеству  и  народной
гордости»  («Von  der  Liebe  zum  Vaterlande  und  dem  Na¬
tionalstolze»)  39  было  близко  и  понятно  немцам  в  силу  их
собственных  национальных  задач.  Карамзин  показывал,
что  вследствие  политической  раздробленности  России  и
княжеских  междоусобиц  страна  наша  сделалась  жертвой
монголо-татарских  завоевателей.  Терпя  поражения  в
неравной  борьбе,  люди  гибли  со  славой:  целые  города
 38  «Russische  Miszellen»,  H.  7.  Leipzig,  1804,  S.  161—172.
 39  «Russische  Miszellen»,  H.  2.  Leipzig,  1804,  S.  158.
 128

предпочитали  верную  смерть  позору  рабства.  Затем  опи¬
сывались  успешные  освободительные  войны  русского  на¬
рода  с  татарами,  с  польско-шведскими  интервентами,  тур¬
ками  и,  наконец,  с  французами  (Итальянский  поход  Су¬
ворова).  Вскоре  Рихтер  опубликовал  в  своем  переводе  от¬
рывок  из  повести  Эристова  о  Минине  и  Пожарском,  снаб¬
див  его  сочувственной  характеристикой  этих  прославлен¬
ных  героев40.
 О  беззаветном  патриотизме  русского  народа  писал  и
Зёйме,  с  горечью  отмечая,  что  немцы,  вследствие  своей
разобщенности,  не  знали  еще  в  своей  истории  таких  обще¬
народных  выступлений,  какими  прославили  себя  русские:
«Aber  wir  haben  noch  keine  Nationaltaten  wie  der  Russe
seit  Peter  dem  Ersten.  Kein  Deutscher  wird  besingen  sollen
und  wollen,  wie  mutig  und  tapfer  sich  Deutsche  mit  Deut¬
schen  schlugen»  41.
 Обстоятельное  знание  России  позволяло  немцам  многое
предвидеть  и  лучше  ориентироваться  в  сложной  обстанов¬
ке  наполеоновских  войн.  Достаточно  указать  на  следую¬
щий  факт:  в'апреле  1807  г.,  т.  е.  незадолго  до  Тильзитского
мира,  профессор  Георг  Хассель  закончил  свой  труд  о  Рос¬
сии42,  основанный  на  сочинениях  работавших  в  России
ученых  —  Гильденштедта,  Георги,  Шторха  и  др.  В  нем  он
высказал  мысль  о  невозможности  для  Франции  победить
Россию.  «Но  как  бы  война  сия  ни  кончилась,—  писал  он,—
грозное  величие  России  от  оной  не  постраждет;  даже  есть-
ли  Наполеон,  одержав  решительную  победу,  отважится
ввести  войско  свое  во  внутрь  России,  юно  или  будет  в  ней
истреблено,  как  армия  Карла  XII  при  Полтаве,  или  недо¬
статок  продовольствия  в  странах  неизвестных  и  суровых,
посреди  чуждых  народов,  понудит  оное  к  поспешному  бег¬
ству.  Доныне  одни  русские  могут  сражаться  -в  России»  43.
Это  было  сказано  в  момент,  когда  Наполеон  находился  в
зените  своей  славы.
 40  «Russische  Miszellen»,  H.  8.  Leipzig,  1804,  S.  86.
 41  «У  нас  же  не  было  еще  таких  общенародных  акций,  какие
со  времен  Петра  I  совершили  русские.  Какой  немец  захочет  вос¬
петь,  как  храбро  немцы  сражались  против  немцев»  (J.  G.  Seum  е.
Op.  cit.,  S.  171).
 42  G.  Hassel.  Statistischer  Abriß  des  Russischen  Kaisertums
nach  seinen  neuesten  politischen  Beziehungen.  Nürnberg  und  Leip¬
zig,  1807.
 43  Данный  отрывок  дается  в  переводе,  напечатанном  в  «Сыне
отечества»,  1812,  ч.  1,  №  4,  стр.  166—167.  Ср.  G.  Hassel.  Statisti¬
scher  Abriß...,  S.  295.
 9  Освободительная  война  1813  г.  ^29

Значение  для  немцев  'обстоятельной  информаций  о
России  в  тяжелые  годы  французского  владычества  трудно
переоценить.  В  1811  г.  в  обстановке  готовившегося  напа¬
дения  Франции  на  Россию  перед  Пруссией  и  другими
германскими  государствами  встала  дилемма:  подчиняться
ли  далее  Наполеону  или  объединиться  с  Россией  для
борьбы  за  свободу  и  независимость44.  «Нужно  объеди¬
ниться  с  Россией;  малые  государства  будут  рано  или
поздно  раздавлены»  4t>,—  писал  Сарториус  еще  в  1805  г.,
высказывая  убеждение,  что  русские  не  подчинятся  Напо¬
леону.  Сарториус  хорошо  знал  настроения  русской  моло¬
дежи,  приезжавшей  учиться  в  Геттинген.  Эти  люди  неот¬
ступно  думали  о  своей  отчизне  и  учились  для  того,  чтобы
лучше  ей  послужить46.
 Как  только  немецкие  патриоты  убедились  в  том,  что  их
правители  предали  интересы  родины  и  отказались  от  борь¬
бы  с  Наполеоном,  они  без  долгих  колебаний  начали  пере¬
селяться  в  Россию  и  в  ряде  случаев  принимали  русское
подданство.  В  этом  не  было  ничего  удивительного:  каж¬
дый  немец  знал,  что  множество  его  соотечественников  с
давних  пор  находили  дружеский  прием  в  России  и  обрели
там  вторую  родину.  В  1806  г.  в  Россию  переселяется  из¬
вестный  военный  теоретик  Клаузевиц  и  поступает  на  рус¬
скую  службу.  В  1812  г.  мы  видим  в  России  главного  вдох¬
новителя  национально-освободительного  движения  в  Гер¬
мании  барона  Г.  Ф.  К.  Штейна,  писателя  Э.  М.  Арндта,
офицеров  Ф.  К.  Теттенборна,  Г.  JI.  JI.  Бойена,  Шапера,
А.  В.  Гольца,  В.  К.  Ф.  Дёрнберга  и  многих  других.  В  Рос¬
сии  немецкие  патриоты  нашли  именно  то,  что  искали:
готовность  широких  народных  масс  сражаться  с  инозем¬
ными  захватчиками  до  последней  капли  крови.  Генерал
Теттенборн,  объясняя  мотивы  своего  вступления  в  русское
подданство  и  русскую  военную  службу,  писал:  «...уже
давно  из-за  несчастья  и  позора  моей  страны  я  могу  при¬
 44  См.  K.  Obermann.  Über  den  Anteil  des  Freiherrn  vom
Stein  an  der  Vorbereitung  der  Erhebung  von  1813.—  «Wissenschaft¬
liche  Annalen  zur  Verbreitung  neuer  Forschungsergebnisse»,  hrsg.
von  der  Deutschen  Akademie  der  Wissenschaften  zu  Berlin,  Oktober
1957,  II.  10,  S.  704—706.
 45  Цит.  по:  II.  Mohrmann.  Op.  cit.,  S.  73.
 46  Эти  настроения  пронизывали  и  диссертацию  А.  С.  Кайса¬
рова,  напечатанную  в  Геттингепе  в  1806  г.  См.  H.  Mohrmann.
Op.  cit.,  S.  48.
 130

знавать  своим  отечеством  лишь  ту  страну,  где  борются  с
Бонапартом...»  47.
 Начав  работу  по  формированию  Русско-немецкого  ле¬
гиона,  Штейн  и  его  приверженцы  легко  и  быстро  устано¬
вили  с  русскими  контакты.  Эту  связь  символизировал
документ,  с  рассмотрения  которого  начинается  данная
статья: 	воззвание, 	составленное 	немецким 	патриотом
 Штейном  и  опубликованное  от  имени  русского  командо¬
вания.  Оно  содержало  вдохновляющий  призыв  к  борьбе
за  свободу  и  независимость  Германии.  В  воззвании  гово¬
рилось,  что  в  случае  неудачного  исхода  войны  немцы  смо¬
гут  поселиться  на  юге  Российской  империи,  где  в  то  время
уже  жило  немало  их  соотечественников-колонистов  и  где
трудились  такие  ученые,  как  Паллас,  Маршал  фон  Бибер-
штейн  и  другие  выходцы  из  Германии.  Об  успехе  этой
пропаганды  свидетельствовало  массовое  дезертирство  нем¬
цев  из  армии  Наполеона  и  их  вступление  в  Русско-немец¬
кий  легион.
 Другой  пример  тесного  содружества  приехавших  в
Россию  немцев  с  русскими  представляло  собой  сотрудни¬
чество  Арндта  в  патриотическом  журнале  «Сын  отечества»
и  составленные  им  в  тяжелые  моменты  Отечественной
войны  1812  г.  обращения  к  русскому  народу,  поднимав¬
шие  его  боевой  дух.
 Выше  говорилось  о  том,  что  знание  России  помогло
немецким  патриотам  ориентироваться  в  обстановке  и  вы¬
работать  правильную  линию  поведения  во  время  войны.
Следует  иметь  в  виду  и  другую  сторону  дела:  русские
люди,  общаясь  с  немцами  у  себя  на  родине  или  в  Герма¬
нии,  лучше  узнавали  немецкий  народ.  Студенты  из  России
в  Геттингене  и  других  городах  не  только  слушали  лек¬
ционные  курсы,  но  со  вниманием  всматривались  в  окру¬
жающую  жизнь.  Им  ясен  был  трагизм  национальной
разобщенности  немцев.  Они  восхищались  борцами  за  на¬
циональное  единство  Германии,  с  горечью  отмечая,  что
эти  мужественные  люди  пока  еще  очень  немногочислен¬
 47  «...car  depuis  longtemps  le  malheur  et  l’ignominie  de  mon  pays
ne  me  permettent  de  reconnoitre  ma  patrie  que  là,  où  l’on  combat
Bonaparte...»  (Ф.  К.  Теттенборн  —  Александру  I,  январь  1813  г.—
ЦГВИА,  ф.  ВУА,  д.  3889,  л.  31.  См.  также  Поход  русской  армии
против  Наполеона  в  1813  г.  и  освобождение  Германии,  сб.  доку¬
ментов.  М.,  1964,  стр.  54).
 131 	9*

ны48.  Все  это  имело  большое  значение  для  успешного
сотрудничества  русских  и  немцев  во  время  войны.
А.  С.  Кайсаров  —  к  тому  времени  профессор  Дерптского
университета  —  стал  добровольным  участником  войны
1812  г.  и  был  Назначен  директором  походной  типографии
при  штабе  Кутузова.  Это  был  агитационно-пропагандист¬
ский  центр  русской  армии,  проводивший  разъяснительную
работу  среди  войск  противника  (а  также  и  собственных
войск)  и  выпускавший  листовки  на  русском,  французском
и  немецком  языках.  Ближайшим  сотрудником  Кайсарова
был  немец  Ф.  Рамбах,  прибывший  с  ним  вместе  из  Дерпта
(Тарту).  Пребывание  Кайсарова  в  Германии  в  студенче¬
ские  годы  и  хорошее  знание  германской  действительности
помогло  ему  найти  ключ  к  сердцам  немцев  и  составлять
обращения  к  ним  в  понятной  и  убедительной  форме.
 Русскому  командованию  был  ясен  вынужденный  ха¬
рактер  участия  немцев  в  войне  Наполеона  против  России.
Кутузов  писал  Александру  I,  что  Пруссия  —  противник,
который  «по  несчастным  обстоятельствам  завлечен  в  сию
¿войну»  49.  И  полководец  принимал  все  меры,  чтобы  эта
мысль  дошла  до  каждого  солдата.  Перед  переходом  запад¬
ной  границы,  в  первых  числах  декабря  1812  г.,  по  корпу¬
сам  российской  армии  был  издан  приказ,  предписывавший
всем  командующим  следить  за  тем,  «дабы  никто  из  ниж¬
них  чинов  не  делал  жителям  ни  малейших  обид...».  За
«грабительства  и  обиды»,  объявлялось  в  приказе,  «первый,
в  сем  обличенный,  будет  тотчас  наказан  смертью»,  а  шеф
полка  или  командир  будут  преданы  «строжайшему  воин¬
скому  суду»  50.  Приказ  этот  был  тогда  же  напечатан  для
более  широкого  распространения  в  журнале  «Сын  отече¬
ства»  51  и  других  периодических  изданиях.  Русские  офи¬
церы  хорошо  знали  его,  упоминания  о  нем  встречаются
даже  в  некоторых  мемуарах52.
 С  самого  начала  заграничного  похода  фельдмаршал
Кутузов  вступил  в  переписку  с  бароном  Штейном,  кото-
 48  См.  Архив  братьев  Тургеневых,  вып.  4,  Путешествие
А.  И.  Тургенева  и  А.  С.  Кайсарова  по  славянским  землям  в  1804  г.
Пг.,  1915,  стр.  8.
 49  «М.  И.  Кутузов»,  т.  IV,  ч.  2,  стр.  455.
 59  ВПР,  т.  VI,  стр.  617.
 51  «Сын  отечества»,  1812,  №  12,  стр.  241—244.
 52  См.  В.  Ш  т  [  е  й  н  г  е  л  ь  ].  Записки  касательно  составления
и  самого  похода  Санктпетербургского  ополчения...  в  1812  и  1813  го¬
дах,  ч.  II.  М.,  1815,  стр.  7—10.
 132

poro  знал  задолго  до  описываемых  событий  и  высоко  це¬
нил53.  В  одном  из  своих  писем  он  подчеркнул,  что  ему
близки  и  дороги  те  принципы,  которые  вдохновляют
Штейна54.  Штейн,  со  своей  стороны,  с  восхищением  отзы¬
вался  о  полководческом  искусстве  Кутузова  —  «героя,  ко¬
торый  мудро  и  уверенно  вел  великую  нацию  к  возвышен¬
ным  и  благородным  целям»55.  Переписка  Кутузова  со
Штейном  касалась  организации  снабжения  русских  войск
на  территории  Германии,  взаимоотношений  с  местным  на¬
селением  и  т.  д.,  т.  е.  таких  вопросов,  при  разрешении  кото¬
рых  осведомленность  Штейна  была  чрезвычайно  полезна.
 Недоброжелательство,  связанное  с  участием  немецких
войск  в  составе  наполеоновской  армии  во  время  Отече¬
ственной  войны  1812  г.,  исчезло  у  русских  солдат,  как
только  они  вступили  на  германскую  землю  и  соприкосну¬
лись  с  местным  населением.  Немцы  встречали  русских
как  друзей,  как  своих  освободителей.  Об  этом  сохрани¬
лись  многочисленные  сообщения  в  военных  рапортах,
письмах  и  мемуарах  участников  войны.  «Пруссаки  встре¬
тили  нас,  как  братьев»  56,—  сообщал  Кутузов  своей  дочери
в  письме  от  10(22)  января  1813  г.  Офицер  В.  С.  Норов,
описывая  движение  русских  войск  по  немецкой  земле,
сообщал:  «Весь  сей  путь,  от  Одера  до  Эльбы,  казался  нам
триумфальным  маршем».  В  городах  полки  проходили  через
арки  с  названиями  одержанных  русскими  побед;  красивые
девушки  в  белых  платьях  встречали  воинов  с  лавровыми
венками.  Повсюду  слышались  возгласы  «ура!»  и  патрио¬
тические  песни57.
 53  Это  явствует  из  письма  Кутузова  Штейну  от  21  января
(2  февраля)  1813  г.;  говоря  о  своем  глубоком  уважении  к  Штейну,
Кутузов  отмечает:  «Elle  (ma  considération.—  Е.  Д.)  vous  apparte-
noit,  Monsieur  le  Baron,  a  des  époques  bien  antérieurs  à  celle  qui
nous  rapproche  aujourd’hui...».  Фотокопию  документа,  храняще¬
гося  в  Архиве  Штейна  (Steinisches  Archiv)  в  ФРГ,  см.  ЦГВИА,
ф.  410,  д.  236,  л.  4.  См.  также  Поход  русской  армии  против  Напо¬
леона  в  1813  г.  и  освобождение  Германии,  стр.  42.
 54  ЦГВИА,  ф.  410,  д.  236,  л.  2.
 55  «héros  qui  a  guidé  avec  sagesse  et  force  les  nobles  et  subli¬
mes  efforts  d’un  grand  et  respectable  état».—  Там  же,  л.  5  (черновой
набросок).  Ср.  ЦГВИА,  ф.  ВУА,  д.  3907,  л.  4—4об.  (подлинник).
См.  также  Поход  русской  армии  против  Наполеона  в  1813  г.  и
освобождение  Германии,  стр.  47.
 56  «М.  И.  Кутузов»,  т.  V,  стр.  98.
 57  [В.  С.  Н  о  р  о  в].  Записки  о  походах  1812  и  1813  года,  от  Та¬
рутинского  сражения  до  Кульмского  боя,  ч.  2.  СПб.,  1834,  стр.  12.
 133

Такое  отношение  несло  на  себе  печать  глубоких  и  проч¬
ных  традиций.  Во  всех  государствах  Германии  жили  люди,
посетившие  Россию,  имевшие  там  родных,  знакомых  или
просто  наслышанные  о  ней  по  сообщениям  очевидцев.
Возьмем  хотя  бы  Лейпциг,  где  русским  и  немцам  пред¬
стояло  жесточайшее  сражение  с  наполеоновскими  войска¬
ми.  Там  провел  последние  годы  своей  жизни  умерший
в  1810  г.  друг  России  И.  Г.  Зёйме.  В  Лейпциг  вернулся  из
нашей  страны  в  1798  г.  ближайший  помощник  Далласа
художник  X.  Г.  Г.  Гейслер.  И  журналист  Иоганн  Рихтер
жил  там  с  1804  г.,  продолжая  работать  над  материалами,
собранными  в  России58.  Все  эти  люди  старались  знако¬
мить  с  Россией  своих  сограждан.  Так,  например,  Гейслер
выпустил  много  альбомов  с  изображениями  природы  и
быта  России.  Чтобы  обновить  свои  впечатления,  он  оты¬
скивал  русских,  приезжавших  на  Лейпцигскую  ярмарку,
и  с  увлечением  их  зарисовывал.  В  пояснительном  тексте  к
одной  из  таких  картин  художник  вспоминал,  как  хорошо
и  легко  он  чувствовал  себя  в  России  среди  простых  людей.
Свой  комментарий  (написанный  в  форме  диалога)  он  за¬
канчивал  следующими  словами:  «Ступай  на  Север!  Ты
найдешь  там  родные  сердца,  если  только  сам  придешь  с  от¬
крытым  сердцем»  59.
 Позднее,  ¡в  1812  г.,  Гейслер  демонстрировал  широкой
публике  панораму  «Пожар  Москвы»  и  другие  изображе¬
ния,  посвященные  России,  с  неизменно  дружественными
комментариями.  Когда  же  остатки  разбитой  армии  Напо¬
леона  двинулись  через  земли  Германии  к  себе  домой,  ху¬
дожник  запечатлел  этих  оборванных,  искалеченных  людей
в  особой  серии  иллюстраций,  красноречиво  говорившей  о
победе  России.
 Знакомство  немцев  с  Россией,  ее  природой  и  бытом
создавало  теплоту  во  взаимоотношениях  русских  войск  с
местным  населением.  Офицер  Свечин  описал  в  дневнике
свой  разговор  с  одним  немецким  профессором,  в  доме  ко¬
торого  он  остановился:  «С  большим  удовольствием  рас¬
спрашивал  он  меня  о  свойстве  нашей  земли,  характере
наших  жителей  и,  признаюсь,  во  многих  местах  он  при¬
стыдил  меня,  ибо  знал  гораздо  лучше  нашу  историю».
 58  G.  Wustmann  (aus  dem  Nachlaß).  C.  G.  H.  Geißler,  der
Zeichner  der  Leipziger  Schlacht.  Leipzig,  1912.
 59  I(ht.  no:  G.  Wustmann.  Op.  cit.,  S.  24.
 134

У  профессора  оказались  в  переводе  на  немецкий  язык
сочинения  Хераскова,  Державина  и  Ломоносова60.
 В  1812—1813  гг.  по  всей  Германии  стало  выходить
множество  учебников  русского  языка,  разговорников  и
различных  пособий,  имевших  целыо  облегчить  общение
немцев  с  русскими.  Кто  писал  подобные  руководства  и
справочники?  Чаще  всего  люди,  которые  побывали  в  Рос¬
сии.  В  числе  их  был  и  известный  нам  Гейслер,  выпустив¬
ший  в  марте  1813  г.,  как  раз  к  моменту  вступления  в
Лейпциг  русских  войск,  справочник  для  изучающих  рус¬
ский  и  немецкий  языки  («Hand-  und  Hilfsbuch  für  Deuts¬
che  und  Russen,  um  sich  gegenseitig  verständlich  zu  ma¬
chen...»)  61.
 Общению  с  населением  немало  способствовало  и  то,
что  многие  русские  офицеры  отлично  владели  немецким
языком,  который  они  изучили  на  родине  при  содействии
немецких  педагогов.  Кроме  того,  в  составе  русской  армии
были  выходцы  из  Германии,  их  дети  и  внуки,  для  которых
немецкий  язык  был  вторым  родным  языком.  В  числе  уча¬
стников  войны  мы  видим  внука  Леонарда  Эйлера  —
A.  X.  Эйлера,  сыгравшего  значительную  роль  в  органи¬
зации  русской  артиллерии.  Он  прошел  всю  войну  и  даже
побывал  на  родине  своего  деда  —  в  Базеле,  где  жители
устроили  ему  торжественную  встречу.  Ф.  Ф.  Шуберт  был
офицером  Генерального  штаба  в  кавалерийском  корпусе,
действовавшем  в  составе  армии  фельдмаршала  Блюхера.
Воспоминания  Шуберта  показывают,  что  он  глубоко  про¬
никся  мыслями  и  чувствами  русского  народа,  для  которого
«величайшая  жертва  казалась  легкой»  62,  если  речь  шла
о  свободе  и  независимости  родной  страны.
 Традиции  дружбы  и  сотрудничества  между  народами
России  и  Германии  не  могли  не  сказаться  на  ходе  войны.
При  доброжелательном  отношении  со  стороны  населения
легче  было  разрешать  все  вопросы:  исправление  дорог  и
мостов,  снабжение  армии  продовольствием  и  всем  необ¬
ходимым,  лечение  больных  и  раненых  и  т.  д.  В  Централь¬
ном  государственном  военно-историческом  архиве  в  Мо¬
скве  сохранилось  огромное  количество  дел,  из  которых
видно,  что  представители  разных  слоев  населения  Герма¬
 60  Из  дневников  русского  офицера  о  заграничном  походе
1813  года.—  «Русский  архив»,  1900,  N°  7,  стр.  285.
 61  G.  Wustmann.  Op.  cit.,  S.  69.
 62  F.  von  Schubert.  Öp.  cit.,  S.  241.
 135

нии  оказывали  содействие  русской  армии.  Простые  люди
размещали  бойцов  у  себя  на  квартирах,  заботливо  ухажи¬
вали  за  ранеными  и  больными.  Городские  чиновники  обес¬
печивали  бесперебойное  снабжение  войск.  Уже  в  первые
дни  после  ¡вступления  русских  войск  в  Пруссию  главно¬
командующий  III  Западной  армией  П.  В.  Чичагов  сообщил
М.  И.  Кутузову,  что  «земские  прусские  чиновники  охотно
берутся  приготовить  для  нас  все,  что  требовано  и  надобно
будет...»63.  Позднее,  после  ряда  боев  с  неизбежными  жерт¬
вами,  генерал-интендант  А.  Ф.  Канкрин  ходатайствовал
о  представлении  к  награде  доктора  Гейма,  возглавлявшего
все  российские  и  прусские  госпитали  г.  Герлица  и  рабо¬
тавшего  безвозмездно.  В  том  же  рапорте  отмечались  за¬
слуги  врачей  Паусванга,  Виске  и  Гаузена,  которые  не
только  лечили  раненых,  но  «доставляли  им  прибежище  и
продовольствие»  64.  В  местах,  где  еще  были  французские
власти,  население  с  риском  для  собственной  жизни  помо¬
гало  русским  пленным.  Сохранилось  интересное  донесение
поручика  лейб-гвардии  артиллерийской  бригады  Тимана
о  том,  как  дрезденский  профессор  Круч  помог  ему  вместе
с  двумя  прусскими  офицерами  бежать  из  плена.  Для  этого
понадобились  штатские  платья  и  подложные  паспорта  —
все  это  было  заранее  приготовлено65.
 Общая  вдохновляющая  цель  —  освобождение  от  ино¬
земного  гнета  —  и  все  то,  что  сближало  два  народа  до  вой¬
ны,  соединились  воедино  и  создали  благоприятные  усло¬
вия  для  победы  над  врагом.  Стал  возможен  не  только
военно-политический  союз  государств,  но  и  тесный  союз
народов.
 Вспоминая  1813  год,  мы,  представители  науки  и  куль¬
туры  СССР  и  ГДР,  сознаем,  как  важно  беречь  и  развивать
традиции  дружбы  и  сотрудничества  между  нашими  стра¬
нами.  Будем  же  крепить  их  во  имя  свободы  и  независи¬
мости  всех  народов,  во  имя  объединения  Германии,  во  имя
мира  на  земле!
 63  «М.  И.  Кутузов»,  т.  V,  стр.  13.
 64  ЦГВИА,  ф.  103,  оп.  208а,  св.  0,  д.  57,  ч.  1,  лл.  96—97.  Множе¬
ство  подобных  фактов  содержит  тот  же  фонд.  См.  лл.  42,  52,  57,
83  и  др.  того  же  дела,  а  также  л.  75  и  др.  дела  №  60.
 65  ЦГВИА,  ф.  ВУА,  д.  3902,  ч.  1,  л.  326—327  об.  Ср.  Поход  рус¬
ской  армии  против  Наполеона  в  1813  г.  и  освобождение  Германии,
ртр.  199—200.

Немецко-русское  боевое  содружество
в  Освободительной  войне  1813  г.
и  его  влияние
на  культурную  жизнь  Германии
 Немецко-русское  боевое  содружество  и  связанные  с
ним  военные,  дипломатические  и  политические  воп¬
росы  нашли  обстоятельное  освещение  в  исторических
трудах  1.  Значительно  меньше  внимания  уделялось  вли¬
янию  немецко-русских  контактов  во  время  Освободитель¬
ной  войны  на  духовную  и  культурную  жизнь  Германии.
Правда,  то  тут,  то  там  эта  тема  ставилась  в  литературе,
касающейся  освободительных  войн;  имеются,  кроме  того,
многочисленные  указания  и  ссылки  на  произведения  на¬
родной  литературы  и  публицистики  того  времени,  относя¬
щиеся  к  тематическому  комплексу  «Русские  в  Германии
в  1813  г.»  2  В  то  же  время  отсутствует  обобщающее  иссле¬
дование  разрозненных  источников,  которое  дало  бы  воз¬
можность  составить  представление  и  правильно  оценить
те  отклики,  которые  нашли  в  немецкой  литературе,  осо¬
 1  См.  J.  Streisand.  Deutschland  von  1789  bis  1815.  Lehrbuch
der  deutschen  Geschichte  (Beiträge).  Berlin,  1959,  S.  112  ff.;
P.  Stulz.  Fremdherrschaft  und  Befreiungskampf.  Berlin,  1960;  Das
Jahr  1813.  Studien  zur  Geschichte  und  Wirkung  der  Befreiungskriege,
hrsg.  v.  H.  Scheel.  Berlin,  1963;  F.  Straube.  Frühjarsfeldzug  1813.
Die  Rolle  der  russischen  Truppen  bei  der  Befreiung  Deutschlands
vom  Napoleonischen  Joch.  Berlin,  1963.
 2  Важнейшие  из  них:  1813.  Ein  Lesebuch  für  unsere  Zeit,  hrsg.
v.  G.  Steiner  u.  M.  Häckel.  Weimar,  1953;  Zur  Literatur  der  Be¬
freiungskriege  (Hilfsbücher  für  den  Literaturunterricht).  Berlin,  1959.
 137
 Э.  Хексельшнвйдер

бенно  в  народной  публицистике  и  народной  поэзии  сов¬
местные  боевые  действия  немецких  и  русских  войск.
 В  последнее  время  ученые-слависты  неоднократно  об¬
ращались  к  значению  Освободительной  войны  и  немецко-
русских  отношений,—  например,  Р.  М.  Самарин,  X.  Рааб
и  другие;  однако  глубокого  анализа  этих  вопросов  пока
еще  не  проведено3.  Только  Э.  Рейонер  (Г^йзэпег)  приво¬
дит  в  своей  диссертации  некоторые  факты  немецко-рус¬
ских  литературных  отношений  (информации,  обзоры  и
переводы),  однако  не  все  они  одинаково  ценны,  а  главное,
не  учитывают  совокупности  немецко-русских  культурных
связей  (что,  впрочем,  объясняется  постановкой  темы)  4.
 Немецко-русский  военный  союз  был  решающим  усло¬
вием  победы  в  национально-освободительной  войне  против
Наполеона.  Многочисленные  сообщения  того  времени  по¬
казывают,  с  каким  нетерпением  повсюду  в  Германии  ожи¬
дали  прибытия  русских  и  как  восторженно  их  приветство¬
вали.  Дружба  между  простыми  русскими  и  немецкими
солдатами  основывалась  прежде  всего  на  совместно  пере¬
житых  страданиях  во  время  оккупации  и  на  совместной
борьбе  против  Наполеона.  Прусских  патриотов  окрыляла
идея  всеобщего  вооружения  народа,  которое  было  осуще¬
ствлено  в  России  и  ускорило  победу.  Вот  почему  один  из
современников  одобрительно  сказал:  «Мысль  об  отечестве
и  свободе  превратила  похожих  на  медведей  русских  кре¬
стьян  в  храбрых  бойцов!  И  мы  можем  так  сделать!»5
 Основными  героями  похода  русской  армии  в  Германию
в  1813  г.  были,  как  это  подтверждается  многочисленными
 3  Р.  М.  Самарин.  К  вопросу  о  русско-немецких  литератур¬
ных  отношениях  в  XIX—XX  вв.—  «Вестник  МГУ»,  историко-фило¬
логическая  серия,  №  3,  1959,  стр.  57  и  сл.;  H.  Raa  b.  Ernst  Moritz
Arndt  und  die  russische  Befreiungsbewegung  1812.  Greifswald,  1960.—
Greifswalder  Universitätsreden,  Neue  Folge,  №  11,  S.  23,  прим.  72.
Более  полное  исследование  русской  народной  поэзии  в  Германии
в  этот  период  (некоторые  важные  выводы  были  использованы  в
.данном  докладе)  см.  E.  Hexeischneider.  Die  russische  Volks¬
dichtung  in  Deutschland  bis  1848—1849,  phil.  Diss.,  Leipzig,  1963,
S.  62  ff.;  idem.  Die  deutschen  Befreiungskriege  und  ihr  Einfluss
auf  die  Verbreitung  russischer  Volksdichtung  in  Deutschland.—  «Zeit¬
schrift  für  Slawistik»,  №  5,  1963,  S.  676  ff.
 4  E.  Reissner.  Die  Aufnahme  und  Bewertung  russischen  Lite¬
raturgutes  in  Deutschland  in  der  ersten  Hälfte  des  19.  Jahrhunderts,
phil.  habil.  Berlin,  1962,  S.  18  ff.
 5  Цит.  по:  P.  S  t  u  1  z.  Fremdherrschaft  und  Befreiungskampf,
S.  207.
 138

свидетельствами  современников,  казаки,  которые  стали
для  немцев  воплощением  русских  войск  вообще.  Восхи¬
щение  казаками  охватило  в  то  время  самые  широкие  слои
народа.  В  свою  очередь,  воодушевление,  с  которым  жители
встречали  русские  войска,  видя  в  них  своих  освободите¬
лей,  положительно  сказалось  —  как  это  убедительно  пока¬
зал  Ф.  Штраубе  —  на  боевом  духе  и  моральном  состоянии
русских  войск,  вымотанных  длительными  боями.  Однако
главная  причина  этого  подъема  заключалась  в  том,  что
«в  действиях  русских  солдат  и  офицеров,  которые  поддер¬
живали  Освободительную  войну  немецкого  народа»,  мощ¬
ное  народное  движение  1812  г.  в  России  «слилось  с  мас¬
совым  патриотическим  движением  немецкого  народа»  6.
 Широкое  общение  с  русскими  солдатами  вызывало  го¬
рячее  желание  побольше  узнать  о  России,  о  ее  внутренней
жизни  и  культуре.  Отражая  это  настроение,  иенская  «Все¬
общая  литературная  газета»  писала:  «Итак,  настал  мо¬
мент,  когда  своеобразие  славянской  нации  приобретает
наибольшее  значение  благодаря  тому,  что  русские  сделали
и  делают  для  освобождения  европейской  Республики,  ко¬
торая  должна  обрести  новую  форму»  7,  Однако  на  пути
более  глубокого  и  полного  знакомства  с  Россией  стояли
значительные  трудности:  «Ни  одна  нация,  особенно  в  те¬
чение  нескольких  последних  лет,  не  занимала  столь  силь¬
но  внимание  зарубежных  стран,  как  русская;  и  несмотря
на  это,  она  чрезвычайно  мало  известна.  То  и  другое  вполне
понятно.  Если,  с  одной  стороны,  действия  русских  в  по¬
следние  годы  приковали  к  себе  взоры  всей  Европы,  то,
с  другой  стороны,  для  иностранца  было  совершенно  невоз¬
можно  правильно  оценить  характер  нации,  язык  которой
ему  совершенно  чужд»  8.  Для  преодоления  этих  трудно¬
стей  составлялись  различные  немецко-русские  разговорни¬
ки,  руководства  всякого  рода,  издавались  альбомы,  посвя¬
щенные  России.  О  том,  что  в  этом  была  действительная
потребность,  свидетельствуют  мемуары  пастора  Ф.  Г.  На¬
геля,  который  характеризовал  общие  настроения  следую¬
щим  образом: 	«Они 	(русские.—  Э.  X.)  появились  как
 наши  освободители  и  были  повсюду  желанными  гостями;
их  встречали  восторженно  и  старались  показать,  как  их
любят.  Поэтому  многие  приобретали  учебники  русского
 6  F.  Straube.  Frühjahrsfeldzug  1813,  S.  222.
 7  «Allgemeine  Literatur-Zeitung»,  Jg.  1814,  sp.  241.
 8  «Morgenblatt  für  gebildete  Stände»,  1813,  S,  1150,
 139

языка  и  принимались  за  его  изучение»  9.  Будущий  декаб¬
рист  Федор  Глинка,  принимавший  участие  в  войне,  под¬
твердил  это:  «Народ  саксонский  принимает  русских  с  по¬
чтением  и  сердечною  радостию...  О,  добрый  парод  саксон¬
ский,  как  не  сражаться  за  свободу  твою!..  Все  русское
входит  'здесь  в  употребление.  На  многих  домах  надписи
немецкие  написаны  русскими  словами,  а  на  иных  и  совсем
по-русски...»  10.
 Освободительная  война  и  завязавшиеся  немецко-рус¬
ские  связи  1813—1815  гг.,  без  сомнения,  могли  дать  тол¬
чок  длительному  и  плодотворному  культурному  (особенно
в  области  литературы)  сотрудничеству.  Однако  в  действи¬
тельности  оно  было  незначительным.  Из  естественного
стремления  узнать  русских  людей,  их  жизнь  и  язык  мог
возникнуть  и  действительно  возник  глубокий  интерес  к
русской  литературе.  Это  отразилось  и  в  русских  источни¬
ках.  Так,  Федор  Глинка  писал:  «Неоспоримо,  что  слава
народа  придает  цену  и  блеск  языку  его.  Слава  сия
утверждается  победоносным  оружием.  Теперь  уже  всякий
саксонец  имеет  ручной  российский  словарь  —  и  скоро,  ско¬
ро,  может  быть,—  как  сладко  мечтать  о  сем!  —  богатый
язык  великого  отечества  нашего  загремит  на  берегах  Эль¬
бы  —  и  там,  где  победа  украшает  лаврами  знамена  народа
русского,  станут  читать  русских  писателей»  п.
 К  сожалению,  эти  надежды  Глинки  осуществились  не
так  скоро.  Освободительные  войны  1813—1815  гг.,—  пе¬
риод  интенсивных  немецко-русских  связей,  которые  безу¬
словно  значительно  расширились  и  обогатились  по  срав¬
нению  со  всем  предшествующим  временем,  вначале  не
оказали  существенного  влияния  на  распространение  рус¬
ской  литературы.  Более  того,  существовавшие  уже  в
ХУДИ  в.  и  нача(ле  XIX  в.  традиционные  связи  с  русской
 9  F.  G.  N  a  g  е  1.  Bilder  aus  der  Heimath.  Die  denkwürdigen  Jahre
von  1806  bis  1815.  Berlin,  1955,  S.  167  f.
 10  Ф.  Глинка.  Письма  русского  офицера,  ч.  V.  М.,  1815,
стр.  61.  Разумеется,  в  свою  очередь  (о  чем  здесь  не  может  быть
сказано  подробнее)  немецко-русские  контакты  имели  последствия
и  для  России.  Ср.,  например,  высказывание:  «Несомненно,  что  на¬
роды  России  благодаря  этим  непосредственным  контактам  с  наи¬
более  образованными  народами  Европы  необычайно  выиграют
в  смысле  развития  и  многостороннего  образования»  («Deutsche
Blätter»,  1814,  S.  123  ff.).
 11  Ф.  Глинка.  Указ.  соч.,  стр.  61—62.
 140

литературой  и  постепенно  развивавшееся  непрерывное
литературное  сотрудничество  в  дальнейшем  чрезвычайно
сократились.  Чтобы  понять  этот  процесс,  необходимо  пред¬
ставить  себе,  в  каких  условиях  и  в  каком  объеме  распро¬
странялась  и  становилась  известной  русская  литература.
 Русская  литература  стала  проникать  в  Германию  в
XVIII  столетии,  причем  объем  ее  был  по  тому  времени
довольно  значительным.  Особое  значение  для  пропаганды
достижений  русской  культуры  имели,  без  сомнения,  кру¬
жок  Готтшеда  и  (в  последнюю  треть  столетия)  ряд  пере¬
водчиков,  критиков  и  ученых,  воспитанных  в  демократи¬
ческих  традициях  И.  Г.  Гердера.  Все  известные  русские
писатели  XVIII  в.—  А.  Д.  Кантемир,  В.  К.  Тредьяковский,
М.  В.  Ломоносов,  А.  П.  Сумароков,  М.  М.  Херасков  и  дру¬
гие  и  их  выдающиеся  произведения  были  известны  в  Гер¬
мании.  Выражением  этой  осведомленности  является,  в  ча¬
стности,  известная  работа  «Сообщение  о  некоторых  рус¬
ских  писателях  наряду  с  краткими  сведениями  о  русском
театре»  (1768)—это  был  первый  обобщающий  обзор
русской  литературы  на  немецком  языке.  Путь  к  немецко¬
му  читателю  нашли  также  такие  прогрессивные  в  соци¬
альном  отношении  и  наиболее  значительные  с  художест¬
венной  стороны  произведения  русского  Просвещения,  как
«Недоросль»  Фонвизина  и  «Путешествие  из  Петербурга
в  Москву»  А.  Н.  Радищева  (переведено  в  отрывках  в  1787
и  1793  гг.),  а  также  поэзия  Г.  Р.  Державина.
 В  конце  XVIII  столетия  особенно  интенсивно  перево¬
дились  произведения  представителей  русского  сентимен¬
тализма,  в  первую  очередь,  конечно,  Н.  М.  Карамзина,
а  также  И.  И.  Дмитриева,  П.  И.  Шаликова,  А.  П.  Сумаро¬
кова,  В.  А.  Озерова,  Н.  И.  Ильина  и,  наконец,  В.  В.  Кап¬
ниста  и  Н.  И.  Новикова.  В  Петербурге  и  в  Прибалтике
возникло  большое  число  литературных  и  других  журналов
на  немецком  языке,  которые  были  предназначены  не  толь¬
ко  для  немцев,  живших  в  России,  но  и  для  Германии;  ряд
изданий  представлял  немалую  ценность,  например  «Се¬
верный  архив»,  «Константинополь  и  Петербург»,  «Ruthe-
nia»  и  другие,  содержавшие  очень  ценные  литературные
Rossica  12.
 12  Если  в  1703—1800  гг.  в  России  (включая  Прибалтику)  выхо¬
дило  только  около  20  газет  и  журналов  на  немецком  языке,  то
в  1800—1810  —  уже  около  30.  Подробная  оценка  этих  периодиче¬
ских  изданий  подготавливается  автором.
 141

В  Германии  в  это  время  высоко  ценили  журнал  «Rus¬
sische  Miszellen»  Иоганна  Рихтера  (Лейпциг,  1803—
1804)  13  за  его  точную,  систематическую  информацию  и
переводы  современной  литературы  (особенно  произведе¬
ний  Карамзина  и  его  школы)  и  народной  поэзии.  Но  при¬
мерно  с  1805—1806  гг.  наблюдается  уменьшение  количе¬
ства  переводов.  Отдельные  издания  перестают  выходить.
В  журналах,  посвященных  науке  и  культуре,  появляются
только  разрозненные  случайные  данные  о  развитии  рус¬
ской  литературы.
 В  период  с  1805—1806  гг.  по  1820—1823  гг.  вышло  все¬
го  несколько  самостоятельных  работ  или  обобщающих  об¬
зоров,  причем  они  касались  почти  исключительно  русско¬
го  театра  или  (особенно  в  1811  г.  после  выхода  перевода
И.  Мюллера)  «Слова  о  полку  Игореве»  14.  Последнее,  впро¬
чем,  рассматривалось,  скорее,  не  как  литературный  памят¬
ник,  отражавший  исторические  события,  а  как  произведе¬
ние  народной  фантазии.  Существенное  значение  для  скла¬
дывания  представления  о  предшествующем  развитии  рус¬
ской  литературы  и  дискуссий  о  ее  современном  состоянии
имеют,  насколько  нам  известно,  еще  неисследованные  ма¬
териалы  немецкого  издания  журнала  «Русский  инвалид»,
выходившего  в  Петербурге  на  двух  языках  (следует  упо¬
мянуть  прежде  всего  опубликованный  в  1814  г.  большой
обзор  русской  поэзии  «Литературные  заметки  из  России»),
и  издававшаяся  Г.  Меркелем  в  1811  —  1812  гг.  в  Риге
«Zeitung  für  Literatur  und  Kunst»,  которая  наряду  с  дру¬
гими  важными  материалами  регулярно  сообщала  о  дея¬
тельности  «Беседы  любителей  русского  слова»  и  других
обществ,  а  также  о  русской  прессе.  Газета  Меркеля  за¬
служивает  особенного  внимания,  потому  что  только  она
давала  возможность  ознакомиться  с  происходившими  в
русской  литературе  процессами  и  дискуссиями15.  К  со¬
жалению,  названные  журналы,  поскольку  они  выходили
в  России,  в  незначительной  степени  определяли  распро¬
странение  в  Германии  представлений  о  русской  литерату¬
 13  См.:  В.  Н.  Кулешов.  Из  истории  русско-иемецких  литера¬
турных  связей.—  «Славянская  филология»,  вып.  V.  М.,  1963,
стр.  436  и  сл.
 14  См.  об  этом  E.  Reis  sn  er.  Die  Aufnahme  und  Bewertung
russischen  Literaturgutes  in  Deutschland  in  der  ersten  Hälfte  des  19.
Jahrhunderts,  phil.  habil,  S.  47  ff.
 15  Автор  готовит  на  эту  тему  подробное  исследование.
 142

ре  й  ее  развйтйи.  Это  видно  из  того,  что  Они  находйлй
едва  заметные  отклики.
 Только  в  20-х  годах,  а  особенно  в  начале  30-х  годов,
в  Германии  вновь  возникает  живой  интерес  к  русской  ли¬
тературе.  Начало  этому  новому  периоду  положила  изве¬
стная  антология  К.  Ф.  фон  дер  Борга  16,  которая  представ¬
ляла  собою  не  только  компендиум  выдающихся  имен  и
произведений  русской  литературы,  она  перебрасывала
мост  между  литературой  XVIII  столетия  и  начинающего¬
ся  XIX  столетия,  поскольку  в  нее  входили  также  произве¬
дения  А.  С.  Пушкина  и  других  современников.
 До  Борга  (и  это  важно  отметить)  значительные  ли¬
тературные  события  первых  двух  десятилетий  в  России
почти  не  освещались  в  немецких  работах,  если  не  считать
пропаганды  творчества  Карамзина  и  издания  оставшихся
неизвестными  и  незамеченными  материалов  Меркеля.
Кроме  дискуссии  о  Шишкове,  о  которой  сообщал  Мер¬
кель,  почти  все  общественно-политические  и  литературно-
художественные  споры  о  путях  развития  русской  лите¬
ратуры  и  о  создании  различных  общественных  группиро¬
вок  прогрессивного  и  реакционного  лагеря  в  значительной
степени  оставались  вне  поля  зрения  немцев  и  в  силу  это¬
го  не  получали  резонанса.
 Это  обстоятельство  впоследствии  очень  затруднило  по¬
нимание  литературы  XIX  столетия.  Усиливавшееся  раз¬
межевание  прогрессивных  и  реакционных  сил,  достигшее
своей  кульминации  в  восстании  декабристов  1825  г.,  на¬
шло  отражение  и  в  русской  литературе,  но  оно  осталось
незамеченным  и  непонятым  в  Германии.  Творчество
А.  С.  Пушкина  до  Варнхагена  фон  Энзе  не  было  оценено
по  достоинству,  поскольку  не  ясна  была  его  связь  с  раз¬
витием  русской  общественной  мысли.  После  1815  г.  про¬
грессивные  силы  Германии  все  больше  и  больше  связыва¬
ют  русскую  культуру  с  реакционным  царизмом.  Этому
способствовала  деятельность  реакционного  триумвирата
Ф.  В.  Булгарин  —  Н.  И.  Греч  —  О.  И.  Сенковс/кий,  ока¬
завших  значительное  влияние  на  представления  о  русской
литературе  в  Германии.  На  основе  этого  обедненного
представления  о  России  появилась  теория  о  мнимой  неса¬
мостоятельности  и  подражательности  русской  литературы,
получившая  особенное  распространение  в  30-е  годы.  С  дру¬
 16  K.  F.  v.  d.  Borg.  Poetische  Erzeugnisse  der  Russen,  2  Bde.
Dorpat  u.  Riga,  1820  u.  1823.
 143

гой  стороны,  обнаружилось  —  особенно  со  второй  трети
XIX  столетия  —  непонимание  органической  связи  лите¬
ратуры  XVIII  в.  с  литературой  времен  Пушкина  (одно¬
временно,  как  известно,  и  в  России  имела  место  недооцен¬
ка  своей  собственной  литературы  XVIII  в.).
 Причины,  прервавшие  начавшееся  с  XVIII  столетия
непрерывное  проникновение  русской  литературы  в  Гер¬
манию,  еще  не  вполне  ясны  и  требуют  дальнейших  иссле¬
дований.  Совершенно  очевидно,  что  до  1813  г.  распростра¬
нение  русской  литературы  в  Германии  было  затруднено
вследствие  грозящего  столкновения  между  Россией  и
Францией,  французской  оккупацией  почти  всей  Герма¬
нии  и  связанной  с  этим  сложностью  информации  в  1807—
1812  гг.  Но  после  1815  г.,  когда  Россия  возглавила  Свя¬
щенный  союз,  отрицательная  реакция  на  это  проявилась
среди  немецких  прогрессивных  кругов  в  форме  пренебре¬
жения  к  русской  культуре.  Следует  учесть  также  и  то,
что  круг  читателей  русской  литературы  в  XVIII  столетии
был  очень  узок  и  охватывал  главным  образом  представи¬
телей  интеллигенции.  Наконец,  имел  значение  переход¬
ный  характер  самой  русской  литературы,  которая  в  пер¬
вой  трети  XIX  столетия  переживала  переход  от  сенти¬
ментализма  к  романтике  и  реализму.
 Все  это  и  было  причиной  того,  что  русская  литература
в  1805—1806  и  до  начала  20-х  годов  не  встречала  сколько-
нибудь  значительного  отклика  в  Германии  и  едва  находи¬
ла  отражение  в  важнейших  литературных  публикациях.
Зато  —  и  это  тоже  было  связано  с  романтизмом  —  наблю¬
далось  сильное  увлечение  русским  фольклором.  Всеобщее
внимание  было  приковано  к  русской  народной  поэзии,
прежде  всего,  разумеется,  к  песням,  которые  пели  рус¬
ские  солдаты  и  казаки,  вступая  в  города  и  покидая  их,
на  отдыхе  и  на  квартирах.  Уже  и  ранее,  в  результате  уси¬
лий  Гердера  и  романтиков,  которые  своим  обращением  к
преданиям  старины  и  народной  поэзии  способствовали
формированию  национального  самосознания  и  мировоз¬
зрения  буржуазии,  русская  народная  поэзия  стала  пред¬
метом  изучения;  однако  глубокое  проникновение  русской
народной  поэзии  в  Германию,  отразившееся  на  духовной
жизни  широких  народных  слоев,  началось  только  во  вре¬
мя  Освободительной  войны  17.
 17  E.  Hexeischneider.  Die  russische  Volksdichtung...
 144

Суждения  о  русских  песнях,  которые  теперь  слыша¬
лись  повсюду,  были  самые  разнообразные.  Так,  JI.  Хуссель
писал  о  пении  казаков:  «Оно  подлинно  национально  и  при¬
суще  только  русским.  Вокальный  концерт,  исполненный
хором  этих  северных  певцов,  был  во  всяком  случае  очень
приятен  для  слуха.  Он  похож  больше  всего  на  наши  фуги
и  каноны.  Обычно  в  нем  чередуются  сольные  партии  и
хоры.  Они  никогда  не  поют  без  слов.  Содержание  песен,
как  правило,  очень  простое,  никогда  не  содержит  чего-
нибудь  неприличного  и  обычно  относится  к  обычаям  и  за¬
нятиям  на  их  родине  и  к  близким  людям»  18.  Вильгельм
Гримм  рассказывал  о  расквартированных  русских  солдатах
в  его  доме:  «Через  дверь  ко  мне  доносилось  их  пение;  ха¬
рактерно,  что  это  в  основном  приглушенные,  полугорловые
тона,  не  лишенные  своеобразной  прелести  и  очень  реши¬
тельные;  глубоких  грудных  немецких  тонов  я  не  слы¬
шал»  19.  Ф.  Г.  Нагель  следующим  образом  выразил  свои
впечатления  от  пения  казаков: 	«Тотчас 	же  раздались
 голоса  многих  умеющих  петь,  и  хотя  мелодия  повторя¬
лась,  но  в  многоголосом  звучании.  Глубокие  минорные
тона  казались  нам  похожими  на  жалобу,  а  между  тем
это  была  плясовая,  во  время  которой  они  отбивали  такт.
Несмотря  на  эти  необычные  черты,  пение  произвело  на
нас  отнюдь  не  плохое  впечатление»  20.
 Таково  было  общее  настроение,  из  которого  выросло
желание  ближе  познакомиться  с  русским  песенным  твор¬
чеством,  собирать  его  и  переводить,  поскольку,  как  сооб¬
щалось  в  1814  г.  в  «Журнале  для  элегантного  мира»
(«Zeitschrift  für  die  elegante  Welt»),  для  немецкого  наро¬
да  было  бы  почетным  долгом  «приобщиться  к  духу  могу¬
щественного  и  благонравного  дружественного  нам  наро¬
да»  21.  Наиболее  ярко  выразил  эти  стремления  в  га-зете
«Der  Preußische  Correspondent»  известный  историк
Б.  Г.  Нибур,  который  призывал  тщательно  собирать  и
изучать  русские  песни,  сказки  и  мифологию  22.
 18  L.  H  u  s  s  е  1.  Leipzigs  Geschichte  seit  dem  Einmarsch  der  Ver¬
bündeten  im  April  1813  bis  zur  großen  Völkerschlacht  im  Oktober.
Leipzig  [1813],  S.  32.
 19  R.  Steig.  Achim  von  Arnim  und  Jacob  und  Wilhelm  Grimm.
Stuttgart  u.  Berlin,  1904,  S.  286.
 20  F.  G.  Nage  1.  Bilder  aus  der  Heimath.  Die  denkwürdigen
Jahre  von  1806  bis  1815,  S.  168.
 21  Цит.  по:  E.  R  e  i  s  s  n  e  r.  Op.  cit.,  S.  19.
 22  «Der  Preußische  Correspondent»,  №  8,  14.1  V  1813;  №  9,  16.1  V
1813.  Анализ  высказываний  Нибура  впервые  дал  на  5-м  Между-
 10  Освободительная  война  1813  г.  ^45

Мы  но  ставим  своей  задачей  хотя  бы  приблизительно
перечислить  все  разнообразные  факты,  ставшие  теперь  из¬
вестными.  Это  сделано  уже  в  другой  работе  23.  Здесь  сле¬
дует  отметить  только  некоторые  наиболее  значительные
итоги,  говорящие  о  широком  распространении  народной
поэзии  и  о  глубоком  интересе  к  ней  самых  широких
слоев  народа.  Так,  известный  музыкальный  критик
Ф.  Рохлиц  записал  в  1813  г.  русскую  военную  и  полковую
музыку,  его  примеру  последовали  другие.  Поэт  Теодор
Кернер  (Körner),  который  сражался  бок  о  бок  с  казаками,
создал  вольный  перевод  двух  песен,  в  частности,  извест¬
ной  украинской  песни  «1хав  козак  за  Дунай».  Именно  эта
песня  была  до  середины  XIX  столетия  наиболее  известной
русско-украинской  песней  в  Германии,  только  не  в  редак¬
ции  Кернера,  а  в  свободном  переложении  Хр.  А.  Тидгеса.
Этот  перевод  песни  «1хав  козак  за  Дунай»  с  характерным
для  того  времени  сентиментальным  налетом  назывался
«Казак  и  девушка.  Прекрасная  Минка,  я  должен  расстать¬
ся  с  тобой».  Песня  имела  огромный  успех.  Для  большин¬
ства  немцев  она  стала  воплощением  русской  песни.  В  nel-
реводе  Тидгеса  видели  пример  русской  народной  песни
вообще,  так  что  в  30-х  годах  В.  Алексис  *  наряду  с  любов¬
ными  и  прощальными  песнями  говорил  об  особой  катего¬
рии—  о  «песнях  Минки».  Некоторые  любители  даже  сочи¬
нили  к  русскому  мотиву  новый  немецкий  текст,  что  еЩе
раз  свидетельствует  о  популярности  этой  мелодии,  кото¬
рую,  как  свидетельствует  В.  Алексис,  исполняли  всюду  при
вступлении  русских  войск.  Обработка  Тидгеса  вдохновила
Ц.  М.  Вебера  на  создание  «Variations  sur  un  aire  Russe»
(op.  40,1815),  a  также  Людвига  ван  Бетховена  на  сочинение
одной  вариации  (ор.  158  и  ор.  107,  1815—1816).
 Однако  в  водовороте  военных  событий,  в  обстановке
постоянных  походов  не  могло  вестись  большой  перевод¬
ческой  работы,  систематизации  русской  народной  поэзии
или  хотя  бы  русских  песен,  если  не  считать  частичного
переиздания  вышедшего  в  1803  г.  сборника  Г.  фон  Доп-
пельмейера  (G.  von  Doppelmeier)  под  названием  «Десять
русских  народных  песен,  переведенных  на  немецкий  язык
русско-императорским  коллежским  советником  фон  Доп-
 народном  конгрессе  славистов  в  Софии  в  1963  г.  профессор
П.  Бранг  (Цюрих),  который  также  готовит  работу  на  эту  тему.
 23  См.  работы  Э.  Хекселыннейдера,  приведенные  в  сноске  3.
 146

нельмейером  (!),  аранжировка  для  гитары  Карла  Клаге»
(Берлин,  1813—1814).  Обстановка  того  времени  опреде¬
лила  популярность  песни.  Критическое  осмысление  полу¬
ченных  впечатлений  произошло  только  позднее.  Во  вся¬
ком  случае,  был  заложен  фундамент  глубокого  изучения
русского  фольклора.
 Мы  можем  теперь  подвести  итоги.  Во  время  Освободи¬
тельной  войны  проходившие  через  Германию  и  сражав¬
шиеся  совместно  с  немецкими  войсками  русские,  их
жизнь  и  образ  действий  сделались  предметом  всеобщего
внимания,  что  неизбежно  должно  было  вызвать  усилен¬
ный  интерес  к  русскому  песенному  творчеству.  Однако,
если  интерес  к  русскому  языку  —  необходимому  средству
взаимного  понимания  —  и  увлечение  «экзотическим»
фольклором,  песнями  и  танцами  проходивших  войск,  осо¬
бенно  казаков,  были  налицо,  то  литература,  напротив,
осталась  в  стороне.  Богатая  поэзия,  которая  прославляла
национально-освободительную  борьбу  русского  народа
в  1812  г.,  не  нашла  в  Германии  соответствующего  отзву¬
ка  и  не  переводилась  на  немецкий  язык.  В  области  лите¬
ратуры  традиции  Освободительной  войны  дали  себя  знать
только  позднее.
 После  Освободительной  войны  интерес  к  русской  куль¬
туре  ¡вначале  упал,  что  объяснялось  описанными  выше
изменениями  в  представлениях  о  России  прогрессивной
интеллигенции  и  мелкой  буржуазии,  которые  после  Вен¬
ского  конгресса  выступали  решительно  против  стремления
царизма  к  господству  в  Европе.  Однако  даже  в  этот  период
не  бы}ло,  недостатка  в  голосах,  призывавших  к  анализу
великих  событий  современности.
 Показательно,  что  вопрос  об  источниках  русской  победы
был  поднят  в  России.  В  Германии  прогрессивно-демокра¬
тические  силы  были  слишком  разочарованы  исходом  войны
и  русской  гегемонией  в  Европе,  чтобы  подобная  положи¬
тельная  постановка  вопроса  сделалась  возможной.  Иначе
обстояло  дело  в  России.  Там  патриотический  подъем
1812  г.  имещ  решающее  значение  не  только  в  экономиче¬
ском  и  политическом  отношениях,  но  и  для  развития
национального  самосознания  и  русской  культуры.  В  эти
годы  происходит  значительный  подъем  в  исследовании
фольклора.
 Таким  образом,  неудивительно,  что  еще  до  появления
антологии  фон  Борга  были  составлены  два  важных  сбор¬
 147
 10*

ника  русского  фольклора,  появление  которых  определенно
было  связано  с  освободительными  войнами.  K.  X.  фон  Бус¬
се  принимал  участие  в  Освободительной  войне  в  рядах
Русско-немецкого  легиона  и  своим  сборником  «Князь
Владимир  и  его  богатыри  круглого  стола.  Старинные  рус¬
ские  сказания  о  героях»  (Лейпциг,  1819)  хотел  показать
неразрывную  связь  между  героической  силой  и  мужеством
богатырей  старого  времени  и  недавней  борьбой  против  На¬
полеона.  П.  О.  фон  Гетце,  сборник  которого  «Голоса  рус¬
ского  народа  в  песнях»  по  ряду  причин  был  опубликован
только  в  1828  г.,  снова  попытался  вывести  из  народной
песни  русский  национальный  характер,  о  котором  много
спорили  в  немецкой  прессе  того  времени  и  еще  больше  га¬
дали;  он  опирался  при  этом  на  достижения  русской  фольк¬
лористики  24.
 Таким  образом,  распространение  русской  народной  поэ¬
зии  в  эти  годы  явилось  существенным  компонентом,  с  по¬
мощью  которого  Германия  знакомилась  с  русской  культу¬
рой.  В  этой  связи  необходимо  отметить  значительный  ин¬
терес  к  русской  народной  поэзии  Якоба  Гримма,  который
после  1810  г.  интенсивно  занимался  русским  фольклором
и  стал  в  Германии  лучшим  знатоком  современного  рус¬
ского  народного  эпоса.  Его  практическая  работа  в  обла¬
сти  русского  фольклора,  особенно  сказок,  относится  к  на¬
чалу  30-х  годов,  когда  он  прославился,  напечатав  сборник
сказок  и  лубка  Антона  Дитриха  (1831)  25.
 Литературоведение  в  лице  его  лучших  представителей
продолжало  традиции  Освободительной  войны  и  немецко-
русского  боевого  содружества.  Наиболее  значительные  за¬
слуги  в  этой  области,  бесспорно,  принадлежат  К.  А„  Варн-
хагену  фон  Энзе,  который  первым  понял  значение  А.  С.
Пушкина  и  русской  литературы,  восстановил  демократи¬
ческую  традицию  в  области  изучения  России  и  создал  глу¬
бокую  концепцию  русской  литературы  и  ее  перспектив,
что  было  выдающимся  достижением  для  того  времени.
Варнхаген  сознательно  опирался  на  совместно  пройденную
освободительную  борьбу,  когда  он  писал  о  причинах,  побу¬
дивших  его  к  данной  работе:  «Дома  мы  слишком  мало  вни¬
 24  О  Буссе  и  Гетце  см.  названные  работы  Э.  Хекселыпнейдера.
 25  См.  по  этому  вопросу  E.  Hexeischneider.  Fünf  unver¬
öffentlichte  Briefe  von  Anton  Dietrich  an  Jacob  Grimm  aus  den
Jahren  1830—1831.  In:  Jacob  Grimm.  Zur  100.  Wiederkehr  seines
Todestages.  Berlin,  1963,  S.  113  ff.
 148

мания  уделяли  русскому  языку  и  литературе  и  почти  не
занимались  ими.  Это  тем  более  удивительно,  что  именно  в
последнее  время,  после  проведенных  в  братском  союзе  боев
за  совместное  освобождение  и  общих  побед  наши  народы
стали  ближе  друг  к  другу,  а  мощь  и  влияние  России  по¬
степенно  приобретают  для  нас  все  возрастающее  значе¬
ние»  26.  И  он  пророчески  восклицал:  «Россия  неуклонно
идет  вперед  в  своем  развитии,  грандиозные  масштабы  ко¬
торого,  хотя  мы  их  и  предчувствуем,  в  настоящее  время
не  может  представить  себе  даже  самый  смелый  пророк;
мы  убеждены,  что  это  развитие  коснется  серьезным  обра¬
зом  и  во  многом  определит  нашу  немецкую  жизнь  и  что
впереди  еще  много  общих  дел  и  взаимных  связей  между
нашими  народами»  27.
 В  определенной  степени  к  традициям  освободитель¬
ных  войн  можно  отнести  также  переводы  А.  Ф.  Шамиссо;
ведь  он  был  первым  немецким  писателем,  который  совер¬
шенно  открыто  выражал  свое  сочувствие  борьбе  за  свобо¬
ду,  описал  с  демократических  позиций  восстание  декабри¬
стов,  их  судьбу  и  поэтическое  творчество28.  Интерес  Алек¬
сиса  к  России  также  возник  во  время  освободительных
войн.  И  хотя  в  период  преследования  «демагогов»  *  и  геге¬
монии  царизма  в  Европе  он  стал  более  скептично  отно¬
ситься  к  официальной  России,  это  не  помешало  ему  быть
одним  из  наиболее  восторженных  пропагандистов  русской
народной  поэзии  29.
 Дальнейшие  интенсивные  исследования  сделают  до¬
стоянием  общественности  немало  других  подробностей,  от¬
носящихся  к  последующему  влиянию  немецко-русского
боевого  содружества  на  культурную  жизнь  Германии;  в
частности,  они  покажут,  что  освободительные  войны  (как
это  было  в  случае  с  Алексисом)  явились  первым  толчком
к  основательному  изучению  русской  литературы  и  народ¬
 26  Varnhagen  von  Ense.  Denkwürdigkeiten  und  vermisch¬
te  Schriften,  Bd.  5.  Leipzig,  1840,  S.  269  f.;  ср.  H.  Raa  b.  Die  Lyrik
Puschkins  in  Deutschland  (1820—1870),  phil.  habil.  Greifswald,  1961,
S.  90  ff.
 27  Varnhagen  von  Ense.  Denkwürdigkeiten  und  vermisch¬
te  Schriften,  Bd.  5,  S.  270  f.
 28  См.  подробнее  M.  П.  Алексеев.  Немецкая  поэзия  о  де¬
кабристах.  В  кн.:  Бунт  декабристов.  JL,  1926,  стр.  372  и  сл.
 29  См.  о  нем  E.  Hexeischneider.  Die  russische  Volksdich¬
tung  in  Deutschland,  S.  158  u.  a.
 149

ной  поэзии.  В  процессе  этой  работы  следует  подробнее
проследить  и  ту  линию,  которая  касается  усилившихся
именно  с  1813  г.  личных  связей  русских  людей,  писателей,
офицеров,  путешественников  с  немецкими  поэтами  и  мыс¬
лителями.  Напомню  хотя  бы  о  посетителях  И.  В.  Гёте  *.
 Проблематика,  намеченная  здесь  только  в  самых  общих
чертах,  требует  основательной  и  детальной  разработки.
Это  диктуется  не  только  необходимостью  заполнить  белое
пятно  на  карте  литературно-исторических  взаимоотноше¬
ний  Германии  и  России,  но  и  другими  причинами.  Как
сказал  А.  Норден  19  октября  1963  года  на  праздновании
150-летней  годовщины  «Битвы  народов»  под  Лейпцигом:
«Из  германо-русского  братства  по  оружию  в  Освободи¬
тельной  войне  выросла  германо-советская  дружба,  являю¬
щаяся  фундаментом  нашего  нового  строя»  30.
 30  «N01108  БеШзсЫапс!»,  20.Х  1963.  АиБдаЬе  ВегПп,  8.  5.

Народы  и  правительства  в  войне  1813  г,
за  освобождение  Германии
 А.  Л.  Нарочпицкий
 Ленин  указывал,  что  если  «действительная  сущ¬
ность»  войны  состоит  в  свержении  чуженациояалыю-
го  гнета,  то  война  «прогрессивна  со  стороны  угнетен¬
ного  государства  или  нации»  !,  и  в  этом  случае  «слова  «за¬
щита  отечества»  вовсе  не  обман»2.  Именно  такой  была
«война  европейской  коалиции  против  Наполеона  во  имя
спасения  национальностей»  3.  Ф.  Энгельс  писал,  что  «все¬
общая  война  народов»  против  Наполеона  была  «реакци¬
ей  национального  чувства,  которое  Наполеон  попирал
ногами  у  всех  народов»  4.  Национально-освободительные
войны  Французской  революции  при  Наполеоне  полностью
превратились  в  захватнические.  Порабощение  «целого
ряда  давно  сложившихся  крупных,  жизнеспособных,  на¬
циональных  государств  Европы»,  писал  В.  И.  Ленин,
породило  «в  свою  очередь  национально-освободительные
войны  против  империализма  Наполеона»5.  Патрио¬
тический  подъем  народных  масс  сыграл  в  конечном  итоге
решающую  роль  в  разгроме  наполеоновской  империи.  Го¬
воря  об  этом,  надо,  конечно,  иметь  в  виду  не  только  дей¬
ствия  партизан,  но  и  общий  национальный  подъем  всех
народов  Европы  и  патриотическое  одушевление  армий  в
антинаполеоновских  войнах  1812  и  1813  гг.
 1  В.  И.  Л  е  н  и  н.  Поля.  собр.  соч.,  т.  30,  стр.  82.
 2  Там  же,  стр.  80.
 3  К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  4,  стр.  488.
 4  К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  21,  стр.  421,
 5  В.  И.  Л  е  н  и  н.  Полп.  собр.  соч.,  т.  30,  стр.  5—6.
 151

Отмечая  освободительное  влияние  этих  войн,  нельзя
забывать  о  переплетении  в  европейских  войнах  начала
XIX  в.  противоречивых  тенденций.  Ограбление  и  порабо¬
щение  стран  Европы  наполеоновской  империей  сопровож¬
далось  проведением  ряда  буржуазных  реформ,  особенно
в  Германии  и  Италии,  что  позволяет  говорить  о  некоторых
объективно  прогрессивных  последствиях  наполеоновских
завоеваний.  Известно  также,  что  в  антинаполеоновскую
коалицию  входили  феодально-монархические  государ¬
ства  и  буржуазно-аристократическая  Англия,  правитель¬
ства  которых  преследовали  свои  реакционные  и  захватни¬
ческие  цели.  Но  конечным  и  главным  результатом  войн
1812  и  1813  гг.  была  не  кратковременная  победа  феодаль¬
ной  реакции,  а  избавление  Европы  от  ига  наполеоновской
империи,  разгром  которой  создал  предпосылки  для  само¬
стоятельного  развития  капитализма  в  ряде  европейских  го¬
сударств.  Завоевание  национальной  независимости  было  не¬
обходимым  условием  для  дальнейшего  роста  в  них  осво¬
бодительного  движения  против  внутренней  реакции.
 В  исторической  литературе  характер  и  традиции  наци
оналыю-освободительных  войн  против  наполеоновской  им¬
перии  часто  освещаются  с  неправильных,  классово-огра¬
ниченных  и  националистических  позиций.  Дворянские  и
буржуазные  историки  всегда  принижали  роль  народных
масс  и  патриотического  движения  в  этих  событиях  и  пы¬
тались  объяснить  победу  над  Наполеоном  «мудрыми»  дей¬
ствиями  монархов  или  их  министров.  Эта  тенденция  полу¬
чила  новое  развитие  у  представителей  современной  импе¬
риалистической  историографии.  Вслед  за  австрийским  ис¬
ториком  Србиком  они  превозносят  известного  вдохновите¬
ля  феодальной  реакции  австрийского  канцлера  Меттерни-
ха  и  его  враждебную  России  политику.  Дипломатические
интриги  Меттерниха  и  действия  консервативного  британ¬
ского  министра  Кэстльри  они  расценивают  как  более  важ¬
ное  условие  разгрома  наполеоновской  империи,  чем  герои¬
ческая  победа  русского  народа  в  1812  г.  и  патриотический
подъем  в  Германии  во  время  Освободительной  войны
1813  г.6  Специалист  по  вопросам  ядерной  войны  американ¬
ский  публицист  Г.  Киссингер  объявляет  Кэстльри  и  Мет¬
терниха  вершителями  судеб  и  спасителями  Европы,  но  за-
 6  Cm.  P.  Schroeder.  Melternich  Studies  since  1925.—«Journal
 ol  Modern  History»,  Sept.  1961,  vol.  33,  №  3.
 152

малчжвает  роль  русского  и  -немецкого  народа  в  войнах  с
Наполеоном  7.
 Боннский  милитаризм  и  реваншизм  оказывают  прямое
влияние  на  концепции  западногерманских  реакционных
историков,  принижающих  народное  движение  в  Пруссии
против  наполеоновского  ига  8.  Некоторые  из  этих  истори¬
ков  совсем  отрицают  давление  народных  масс  на  короля
Фридриха-Вильгельма  III  и  даже  находят,  что  Пруссия
в  1813  г.  не  нуждалась  в  союзе  с  Россией  для  войны  с  На¬
полеоном.
 Правильное  и  всестороннее  освещение  освободитель¬
ных  войн  против  наполеоновской  империи  требует  крити¬
ки  подобных  взглядов  на  основе  самого  глубокого  исполь¬
зования  печатных  и  архивных  источников  и  анализа  их  с
позиций  марксизма-ленинизма.  Большую  работу  в  этом  на¬
правлении  ведут  историки  в  ГДР,  где  уже  опубликованы
исследования  на  эти  темы  Г.  Хейтцера,  Г.  Камницера,
К.  Обермана,  Ф.  Штраубе,  П.  Штульца  9  и  других  авторов,
уделяющих  должное  внимание  роли  народных  масс  в  Ос¬
вободительной  войне  1813  г.,  прогрессивным  традициям
национального  движения,  боевому  содружеству  русских  и
немецких  патриотов,  разоблачению  реакционной  политики
монархических  правительств.
 В  СССР  Е.  В.  Тарле,  П.  А.  Жилин,  JI.  Г.  Бескровный,
 С. 	Б.  Окунь  и  другие  историки  много  сделали  для  освеще¬
ния  победы  русского  народа  в  1812  г.,  роли  русской  армии
в  кампании  1813  г.  и  поддержке  немецкого  патриотичес¬
кого  движения  10.  В  Советском  Союзе  появились  важные
 7  II.  К  i  s  s  i.  n  g  е  г.  А  World  Restored.  Metternich,  Castlereagh
and  the  Problems  of  Peace  1812—1822.  London,  1957.
 8  G.  Ritter.  Das  Problem  des  Militarismus  in  Deutschland.—
«Historische  Zeitschrift»,  Bd.  177,  1954.
 9  H.  II  e  i  t  z  e  r.  Insurrectionen  zwischen  Weser  und  Elbe.  Volks¬
bewegungen  gegen  die  französische  Fremdherrschaft  im  Königreich
Westfalen  (1806—1813).  Berlin,  1959;  H.  Kamnitzer.  Wieder  die
Fremdherrschaft.  Berlin,  1962;  K.  Obermann.  Über  den  Anteil
des  Freiherrn  vom  Stein  an  der  Vorbereitung  der  Erhebung  von
1813.—«Wissenschaftliche  Annalen».  Berlin,  1957,  H.  10;  F.  Strau¬
be.  Die  russische  Armee  und  das  deutsche  Volk.—«Zeitschrift  für
Geschichtswissenschaft»,  1962,  N  5;  P.  Stulz.  Fremdherrschaft  und
Befreiungskampf.  Berlin,  1960.  О  работах,  появившихся  в  ГДР  до
1955  г.,  см.  С.  Б.  К  а  н.  Освободительная  война  1813  г.  в  немецкой
исторической  литературе.—  «Вопросы  истории»,  1955,  №  2.
 10  Е.  В.  Тарле.  Соч.,  т.  VII.  М.,  1959;  JI.  Г.  Бескровны  й.
Отечественная  война  1812  г.  М.,  1962;  П.  А.  Ж  и  л  и  н.  Историче¬
 153

документальные  публикации,  позволяющие  более  глубоко
вскрыть  предпосылки  создания  новой  антинаполеоиовской
коалиции  и  ее  складывание  в  первый  период  войны  1813  г.
Особенно  обильный  материал  по  этим  вопросам  содержит
сборник  «М.  И.  Кутузов»,  т.  VI  серии  «Внешняя  политика
России  XIX  и  начала  XX  в.»,  публикуемый  Комиссией
по  изданию  дипломатических  документов  при  МИД
СССР.  Напечатаны  также  отрывки  из  донесений  русских
дипломатических  представителей  за  границей  о  впечат¬
лении,  произведенном  там  победой  России  в  Отечествен¬
ной  войне  1812  г.,  и  другие  материалы11.  К  сожалению,
русские  архивные  дипломатические  документы  1813  г.
систематически  еще  не  изучены  и  известны  лишь  по  от¬
рывочным,  хотя  и  весьма  важным  материалам.  Настоя¬
щий  доклад  имеет  целью  показать  на  основе  указанных
источников  и  литературы,  какова  была  роль  националь¬
ного  патриотического  движения  народов  Европы  и  офи¬
циальной  дипломатии  правительств  в  Освободительной
войне  1813  г.,  в  частности,  в  образовании  новой  антина-
полеоновской  коалиции.
 Союз  немецких  государей  и  венского  двора  с  Наполео¬
ном  против  России,  сложившийся  накануне  войны  1812  г.,
противоречил  национальным  интересам  германского  наро¬
да  и  народов  Австрийской  империи.  Немецкие  патриоты
 ское  значение  битвы  под  Лейпцигом  в  1813  г.—  «Новая  и  новейшая
история»,  1963,  №  4;  И.  Г.  Г  у  т  к  и  н  а.  Отклики  в  Англии  на  Оте¬
чественную  войну  1812  г.—  «Новая  и  новейшая  история»,  1962,
№  5;  А.  Г.  Власкин.  Отечественная  война  1812  г.  и  движение
немецких  патриотов  —  «Новая  и  новейшая  история»,  1962,  №  5;
его  же.  Освободительное  движение  в  Германии  и  поддержка  его
Россией  (декабрь  1812  —  май  1813  г.).—  «Новая  и  новейшая  исто¬
рия»,  1963,  №  5;  Ф.  А.  М  о  л  о  к.  Отклики  в  Чехии  на  Отечествен¬
ную  войну  1812  г.  и  освободительный  поход  русской  армии  в  Евро¬
пу.—  «Новая  и  новейшая  история»,  1963,  №  4;  С.  Б.  Окунь.  Исто¬
рия  СССР.  1796-1825.  Л.,  1948.
 11  См.  «М.  И.  Кутузов»,  под  ред.  Л.  Г.  Бескровного,  т.  IV,  ч.  2.
М.,  1955;  т.  V.  М.,  1956;  Внешняя  политика  России  XIX  и  начала
XX  в.  Серия  I,  т.  VI  (1811—1812).  М.,  1962;  «1812  год:  мир  привет¬
ствовал  великую  победу  русского  народа»  (документы).—«Между¬
народная  жизнь»,  1962,  №  8;  Листовки  Отечественной  войны  1812  г.,
сост.  Р.  Е.  Альтшуллер,  А.  Г.  Тартаковский,  отв.  ред.  Л.  Г.  Бес¬
кровный.  М.,  1962;  Из  истории  участия  русских  войск  в  освобож¬
дении  Германии  от  наполеоновского  ига.—  «Новая  и  новейшая
история»,  1963,  №  5;  Австро-русские  отношения  накануне  и  в  пе¬
риод  Отечественной  войны  1812  г.,  подгот.  Ф.  А.  Федорова  и
Т.  И.  Михайлова  —  «Исторический  архив»,  1962,  №  4.
 154

осуждали  эту  политику.  Русский  посол  X.  А.  Ливси  доно¬
сил  в  1812  г.  из  Берлина  о  готовности  населения  многих  об¬
ластей  Германии  подняться  на  восстание  против  наполео¬
новского  ига  12.  Славянские  народы  Австрийской  империи
и  венгры  были  против  наполеоновского  господства  и  вой¬
ны  с  Россией,  которую  они  рассматривали  как  покровителя
своих  вольностей.  Но  трепет  перед  подавляющей  мощью
наполеоновской  империи  побуждал  германские  правитель¬
ства  и  австрийских  Габсбургов  подчиниться  требованиям
Наполеона.  Ливеги  писал,  что  прусским  королем  «управля¬
ет  только  страх»  13.  Монархи  Пруссии  и  Австрии  имели  и
свои  агрессивные  цели.  Они  предусматривали  возмож¬
ность  получения  территориальных  компенсаций  за  счет
России  в  случае  победы  Наполеона  и  заручились  на  этот
счет  его  обязательствами  14.  Но  на  политику  Пруссии  и
Австрии  влияли  не  только  страх  и  надежда  на  «компенса¬
ции»  на  Востоке.  Они  стремились  при  первой  возможности
избавиться  от  подчиненного  положения,  в  которое  поста¬
вил  их  Наполеон,  и  вернуть  отнятые  у  них  западные  про¬
винции  и  польские  владения.
 Русское  правительство  искусно  воспользовалось  этими
противоречиями  между  Наполеоном  и  его  союзниками.
В  инхте  1812  г.  оно  заключило  тайное  неписаное  согла¬
шение  с  австрийским  двором  о  продолжении  секретных
сношений  с  Австрией  и  об  ограничении  ее  помощи  Наполе¬
ону  в  войне  1812  г.  15  Возмущение,  которое  в  Германии  и
среди  славян  и  венгров  Австрийской  империи  вызывал
союз  с  Наполеоном,  также  вынуждало  правительства  Ав¬
стрии  и  Пруссии  ограничить  военную  помощь,  предостав¬
 12  Речь  шла  о  Пруссии,  Вестфалии,  Берге  и  Саксонии  (АВПР,
ф.  Канцелярия,  д.  737,  л.  59).
 13  Донесение  X.  А.  Ливена  от  20  января  (1  февраля)  1812  г.
Цит.  по:  Ф.  Мартенс,  т.  VII.  СПб.,  1885,  стр.  43.
 14  ВПР,  т.  VI.  М.,  1962,  прим.  №  343,  473,  а  также  И.  С.  3  в  а-
в  и  ч.  Меттерних  и  Отечественная  война  1812  г.—  «Исторические
записки»,  1945,  т.  16.
 15  Сношения  с  Пруссией  царское  правительство  вело  через
вернувшегося  в  Россию  X.  А.  Ливена,  прусского  неофициального
представителя  полковника  Р.  Шёлера,  подполковника  Г.  В.  Валеп-
тини,  майора  Л.  А.  Люцова  и  Г.  Бойсна.  В  Австрии  неофициально
оставался  бывший  русский  посланник  Г.  О.  Штакельберг.  Важ¬
нейшие  документы  об  этом  впервые  изданы  в  1962  г.  (ВПР,  т.  VI,
а  также  в  публикации:  Австро-русские  отношения  накануне  и  л
период  Отечественной  войны  1812  г.—  «Исторический  архив»,  1962.
№  4),
 155

ляемую  Наполеону.  Аналогичная  договоренность  сущест¬
вовала  между  Александром  I  и  прусским  королем  Фрид¬
рихом-Вильгельмом  III.
 С  октября  1812  г.  русское  правительство  возобновило
попытки  привлечь  Пруссию  и  Австрию  на  свою  сторону.
В  посланном  по  царскому  повелению  письме  К.  А.  Гар-
денбергу  от  20  сентября  (2  октября)  1812  г.  Ливен  говорил
о  невосполнимых  потерях  армии  Наполеона  и  огромных
резервах  России.  Письмо  имело  целью  убедить  прусского
канцлера  в  неизбежности  поражения  Щполеона  и  в  том,
что  для  России  и  Пруссии  настал  момент  «объединиться
друг  с  другом»  16.  Такие  же  предложения  31  октября  (12
ноября)  1812  г.  были  переданы  прусскому  королю  через
уезжавшего  из  России  Бойеиа  17.  Р.  Шёлер  в  своих  сек¬
ретных  докладах  о  положении  в  России  советовал  королю
.порвать  союз  с  Наполеоном  18.  Уничтожение  армии  Напо¬
леона  и  отступление  ее  остатков  из  России  вызвало  в
Пруссии  «сенсацию».  К  царю  тайно  был  послан  майор
Люцов,  чтобы  получить  более  точные  сведения  о  русских
резервах  и  заверения  в  том,  что  Россия  «не  даст  передыш¬
ки  опасному  врагу  и  будет  преследовать  его  по  пятам»  19.
Но  прусское  правительство  не  верило  в  силы  России.  Оно
опасалось  немецкого  патриотического  движения  и  решило
ничего  не  предпринимать  без  Меттерниха,  уверявшего,  что
Европу  спасет  Австрия  20,  а  Россия  неизбежно  капитули¬
рует  перед  Наполеоном.
 Русский  канцлер  Н.  П.  Румянцев  27  сентября  (9  ок¬
тября)  поручил  находившемуся  в  Граце  неофициальному
представителю  России  Г.  О.  Штакельбергу  передать  Мет-
терниху,  что  «стремление  запугать  Россию  было  столь  же
напрасным  и  тщетным,  как  и  стремление  поработить  Ис¬
панию».  Штакельберг  должен  был  просить  императора
 16  Письмо  X.  А.  Ливена  впервые  полностью  опубликовано
в  БИР,  т.  VI,  док.  №  242  с  датой  отправления  (3  октября  1812  г.).
Излагалось  в  выдержках  В.  Онкеиом  и  Ф.  Мартенсом.
 17  II.  В  о  у  е  п.  Erinnerungen,  Bd.  II.  Leipzig,  1890,  S.  250  ff.,
520  ff.
 18  W.  Oncken.  Oesterreich  und  Preußen  im  Befreiungskriege,
Bd.  1.  Berlin,  1876,  S.  22-23,  27.
 19  Г.  В.  Валентини  —  H.  П.  Румянцеву,  16  (28)  декабря  1812  г.—
ВПР,  т.  VI,  док.  №  267,  стр.  624  и  Румянцев  —  Валентини,  23  дека¬
бря  1812  г.  (4  января  1813).—Там  же,  док.  №  286,  стр.  654—656.
 20  G.  М.  Соловьев.  Собр.  соч.,  т.  VI  (изд.  «Общественная
польза»),  стр.  460—461;  W.  Oncken.  Op.  cit.,  Bd.  II,  S.  93,  95.
 156

Франца  высказаться  откровенно  о  том,  что  может  его  удов¬
летворить,  и  передать  пожелание  императора  Александра  I
«увидеть  австрийский  двор  в  его  прежнем  блеске,  снова
занимающим  в  системе  европейского  равновесия  то  почет¬
ное  место,  которое  он  сохранял  в  течение  нескольких  ве¬
ков»  21.
 Как  известно,  венский  двор  держал  курс  на  взаимное
ослабление  Франции  и  России,  надеясь  таким  путем  обес¬
печить  гегемонию  Австрии  в  Европе,  но  отдавал  предпо¬
чтение  Наполеону,  укрепившему  свои  связи  с  Габсбурга¬
ми  браком  с  эрцгерцогиней  Марией-Луизой.  Осенью  1812  г.
Меттериих  уже  не  верил  в  победу  Наполеона.  Видимо,
поэтому  он  и  предложил  Штакельбергу  добрые  услуги
Австрии  для  примирения  Франции  с  Россией,  явно  желая
облегчить  положение  Наполеона.  По  мнению  Штакель-
берга,  это  предложение  было  сделано  с  ведома  и  по  нау¬
щению  французского  императора  22.  Но  разрывать  союз  с
Наполеоном  Меттерних  в  то  время  еще  не  хотел.  Его  пу¬
гало  то,  что  дальнейшие  победы  России  могут  вызвать  мощ¬
ный  подъем  национально-освободительного  движения  в
Западной  Европе.
 В  Петербурге  некоторые  консервативные  сановни¬
ки,  как,  например,  А.  А.  Аракчеев,  министр  полиции
А.  Д.  Балашов,  вел.  кн.  Константин  Павлович,  отличав¬
шийся  необыкновенной  трусостью,  склонялись  к  миру.
Но  для  царя  Александра  I  капитулянтский  мир  с  Напо¬
леоном  означал  бы  непоправимую  династическую  ката¬
строфу.  По  словам  Г.  Ф.  К.  Штейна,  патриотический  подъ¬
ем  в  стране  был  таков,  что  царь  не  мот  пойти  на  мир  из
простого  чувства  самосохранения  —  страха  за  свой  пре¬
стол  23.  Эти  мотивы  и  побуждали  царя  отвергнуть  мирные
предложения  Наполеона  осенью  1812  г.  и  использовать
для  войны  с  ним  цатриотическое  движение.
 В  сложившейся  обстановке  царское  правительство,  при
всей  своей  реакционности,  вынуждено  было  апеллировать
к  русскому  народу,  а  также  к  народам  порабощенных  На¬
полеоном  стран.  К  этому  его  побуждала  и  внешнеполити¬
ческая  изоляция.  Абсолютные  монархи  Австрии  и  Прус¬
 21  ВНР,  т.  VI,  док.  №  246,  стр.  578-580.
 22  ΒΙΊΡ,  т.  VI,  прим.  651,  стр.  778,  а  также  док.  №  261.
 23  См.  ВПР,  т.  VI,  прим.  148,  617  (стр.  701,  773-774);  В.  Ш.
Барон  фом  Штейн  при  русской  главной  квартире.—  «Исторический
вестник»,  1905,  т.  101,  стр.  895.
 157

сии  оказались  союзниками  Наполеона.  Огромная  опас¬
ность,  надвинувшаяся  на  Российскую  империю,  могла
быть  отражена  только  при  участии  всего  народа.  «Война
теперь  не  обыкновенная,  а  национальная»,—  писал
II.  И.  Багратион  А.  А.  Аракчееву24.  Царский  манифест
от  6  (18)  июля  1812  г.  обращался  ко  всем  сословиям
и  призывал  овесь  народ  к  единодушной  борьбе  с  врагом  25.
Объективная  необходимость  требовала  от  царского  пра¬
вительства  поддержки  народного  патриотического  движе¬
ния  против  Наполеона  не  только  в  России,  но  и  в  Запад¬
ной  Европе.  Правительственное  объявление,  изданное
в  сентябре  1812  г.  по  случаю  оставления  Москвы,  отмеча¬
ло,  что  надежды  Наполеона  на  мир  не  оправдались,  и  его
многоплеменная  армия  сражается  по  принуждению.
Испанские  патриоты,  говорилось  в  манифесте,  ударят  на
него  с  тыла,  и  вся  порабощенная  Европа  только  ждет
удобного  момента  для  восстания,  помочь  которому  —
прямой  долг  России  26.
 20  июля  1812  г.  Румянцев  и  представитель  испанского
патриотического  правительства  Зеа  Бермудес  подписали
в  Великах  Луках  русско-испанский  договор  о  дружбе,  со¬
юзе  и  согласии.  По  этому  договору  царское  правительство
признало  Кадикские  кортесы  и  испанскую  конституцию
1812  г.,  принятую  в  результате  революции  в  Испании  27.
Русское  командование  распространяло  от  имени  испанско¬
го  правительства  прокламацию,  обращенную  к  испанцам
и  португальцам,  находившимся  во  французской  армии,
убеждая  их  подняться  против  ига  Бонапарта  и  сдаваться
в  плен  для  последующего  возвращения  на  родину  28.  Было
бы  неправильно  считать  русско-испанский  договор  пустой
бумажкой.  Своей  Отечественной  войной  русский  народ
оказал  в  1812  г.  решающую  поддержку  народу  Испании  в
его  борьбе  за  независимость,  а  освободительная  война  ис¬
панского  народа  помогла  одержать  победу  русскому  на¬
роду.
 Важнейшее  значение  имела  поддержка  Россией  нацио¬
нально-освободительного  движения  в  Германии.  Наполеон
 24  Письмо  от  7(19)  августа  1812  г.  В  кн.:  Вел.  кн.  Николай
Михайлович.  Император  Александр  I,  т.  I.  СПб.,  1912,  стр.  117.
 25  Полное  собрание  законов  Российской  империи  (далее  —
ПСЗ),  т.  XXXII,  стр.  388.
 2в  Собрание  высочайших  манифестов,  грамот,  указов,  рескрип¬
тов,  приказов  войскам...  1812,  1813,  1814,  1815,  1816  гг.  СПб.,  1816,
стр.  36—39.
 27  ВПР,  т.  VI,  док.  №  202,  стр.  495—497.
 28  Там  же,  прим.  595,  стр.  771  и  стр.  551.
 158

йоказал  себя  злейшим  врагом  Немецкого  парода.  Россия
была  сильнейшей  и  единственной  самостоятельной  держа¬
вой  европейского  континента,  ведущей  национальную  (оте¬
чественную)  войну  против  наполеоновской  империи.
Именно  это  и  побуждало  немецких  патриотов  во  главе
со  Штейном  ориентироваться  на  Россию.
 В  июне  1812  г.  Штейн  советовал.  Александру  I  посте¬
пенно  подготавливать  «прямое  восстание  в  Германии»29.
18  сентября  он  писал  царю,  что  лишь  освобождение  Гер¬
мании  от  ига  Наполеона  даст  России  «прочную  гарантию
ее  неприкосновенности  и  безопасности».  Как  птзвестно,
Штейн  был  вдохновителем  создания  Русско-немецкого
легиона  и  Комитета  по  немецким  делам  в  России30.  Ему
же  принадлежит  проект  опубликованного  М.  Б.  Барклаем-
де-Толли  воззвания  к  немцам31,  отразившего  общность  ин¬
тересов  русского  и  немецкого  народов  в  борьбе  с  инозем¬
ными  завоевателями.  Наполеон  был  взбешен  этим  воззва¬
нием.  Он  называл  Штейна  «изменником»  и  «бунтовщиком»
и  даже  приписывал  ему  намерение  «поднять  чернь  про¬
тив  собственников»  32.  Царь  поддерживал  Штейна,  хотя
был  недоволен  в  проекте  воззвания  фразой  о  том,  что  мно¬
гие  немецкие  государи  предали  дело  своего  отечества
(«verrieten...  die  Sache  des  Vaterlandes»).  Царь  исправил
ее,  написав,  что  эти  государи  «забыли  по  отношению  к
отечеству  свой  долг»  («vergassen...  ihre  Pflichten  gegen  das
Vaterland»)  33.
 Русское  правительство  оказывало  также  помощь  па¬
триотам  Тироля.  В  Вене  бывшему  русскому  послу  А.  К.
Разумовскому  был  открыт  для  этой  цели  специальный  кре¬
дит  34.  Царь  обещал  предоставить  тирольцам  30  тыс.  фло¬
ринов,  но  предупреждал,  что  не  сможет  оказать  им  «актив¬
 29  G.  H.  Р  е  г  t  z.  Das  Leben  des  Ministers  Freiherrn  vom  Stein,
Bd.  III.  2.  Anfl.  Berlin,  1851,  S.  87.
 30  См.  ВНР,  т.  VI,  прим.  465;  A.  Г.  Власкин.  Отечественная
война  1812  г.  и  движение  немецких  патриотов.—  «Новая  и  новей¬
шая  история»,  1962,  №  5.
 31  G.  H.  Pertz.  Op.  cit.,  Bd.  Ill,  S.  601—604,  78-80;  A.  H.  По¬
пов.  Барон  Штейн  в  России  в  1812  г.—  «Русская  старина»,  1893,
февраль.
 32  G.  H.  Pertz.  Op.  cit.,  Bd.  Ill,  S.  363.
 33  Ibid.,  S.  602,  79.
 34  H.  П.  Румянцев  —A.  K.  Разумовскому,  11(23)  декабря
1812  г.  В  кн.:  А.  Васильчиков.  Семейство  Разумовских,  т.  IV,
 ч. 	2.  СПб.,  1887,  стр.  429-430.
 159

ную  поддержку»  вследствие  удаленности  своих  сил,  и  не
хотел  бы,  «чтобы  эта  помощь  явилась  основным  побуди¬
тельным  мотивом  для  жителей  Тироля  и  Форарльберга,
дабы  вспоследствии  не  ставить  себе  в  вину  тех  испытаний,
которым  они  могут  подвергнуться»  35.  Русское  правитель¬
ство  пыталось  также  расположить  к  себе  венгров.  Меттер-
иих  выражал  беспокойство  по  поводу  слухов  о  том,  что  в
России  обращаются  с  венгерскими  пленными  лучше,  чем
с  остальными  пленными  из  австрийских  подданных,  и  убе¬
ждают  их  в  том,  что  Россия  не  воюет  с  венгерским  наро¬
дом.  Австрийский  император  Франц  расценивал  это  как
действия,  направленные  на  «возмущение  умов»,  которые
не  могут  способствовать  австро-русскому  сближению36.
В  то  время  не  монархи,  а  народы  Западной  Европы  видели
в  России  своего  союзника.
 Растущее  недовольство  народов  Западной  Европы
военным  деспотизмом  наполеоновской  империи  в  огром¬
ной  мере  способствовало  тому,  что  Австрия  и  Пруссия
ограничили  свою  помощь  Наполеону  сравнительно  неболь¬
шими  размерами.  Но  только  беспримерная  героическая
борьба  русского  народа,  уничтожившего  огромную  армию
Наполеона  и  отстоявшего  независимость  своей  родины,
создали  возможность  образования  новой  антинаполеонов-
ской  коалиции.  Известия  о  победах  России  вызвали  восторг
в  Берлине,  Касселе,  Любеке,  Копенгагене,  Мадриде  и  дру¬
гих  городах  Европы37.  Г.  О.  Штакельберг  доносил  из
Австрии,  что  поражение  Наполеона  вызвало  «всеобщую
радость  в  среднем  классе  и  среди  народа,  занимающегося
политикой  гораздо  более,  чем  можно  было  бы  думать»  38,
а  также  среди  большинства  военных.  Эрцгерцог  Иоганн
сказал  Штакельбергу,  что  успехи  России  «преисполнили
радостью  всю  Австрийскую  монархию»,  общественное
мнение  в  которой  «исключительно  благоприятно»,  и  что
весь  север  Германии  и  горные  районы  от  Швейцарии  до
Адриатики,  особенно  же  Тироль,  готовы  «восстать  против
 35  Н.  П.  Румянцев  —  предводителю  тирольских  партизан  Иобя-
лю,  И  (23)  декабря  1812  г.—ВПР,  т.  VI,  док.  №  273,  стр.  634—635.
 36  А.  К.  Разумовский  —  К.  В.  Нессельроде,  13  (25)  ноября
1812  г.  В  кн.:  А.  В  а  с  и  л  ь  ч  и  к  о  в.  Семейство  Разумовских,  т.  IV,
 ч. 	2,  стр.  436—437.
 37  «Международная  жизнь»,  1962,  №  8,  стр.  154—158.
 38  Г.  О.  Штакельберг  —  Н.  П.  Румянцеву  из  Граца,  19  (31)  де¬
кабря  1812  г.—  АВПР,  ф.  Канцелярия,  д.  11621,  лл.  156—157.
 160

французского  владычества»30.  Пушки  Тауэра  известили
жителей  Лондона  о  русских  победах,  встреченных  восхи¬
щением  «со  стороны  всех  классов  населения»  Англии40.
Даже  за  океаном,  в  США  —  в  Бостоне,  Нью-Йорке,  Фила¬
дельфии  жители  поздравляли  друг  друга  «с  российскими
победами,  как  будто  со  своими  собственными,  если  не  бо¬
лее»41.  Мир  восторженно  приветствовал  победы  России,
на  полях  которой  решалось  будущее  Европы.  Ф.  Энгельс
справедливо  отмечал,  что  «уничтожение  огромной  напо¬
леоновской  армии  при  отступлении  из  Москвы  послужило
сигналом  к  всеобщему  восстанию  против  французского
владычества  на  Западе»42.  Это  и  понятно  —  именно
«с  1812  г.  начинается  упадок  военного  могущества  Н[апо-
лео]на  I»,  окончившийся  полным  разгромом  его  импе¬
рии43.  После  1812  г.  А.  С.  Пушкин  в  стихотворении  «На¬
полеон»  писал:
 «И  все,  как  буря,  закипело;
 Европа  свой  расторгла  плен;
 Вослед  тирану  полетело,
 Как  гром,  проклятие  племен...»  44.
 Но  правительства  Австрии  и  Пруссии  изменили  свою
политику  лишь  после  перехода  русской  армии  через  гра¬
ницу  и  вступления  ее  в  Германию.  В  России  некоторые
влиятельные  лица  —  А.  А.  Аракчеев,  Н.  П.  Румянцев,
секретарь  Государственного  совета  А.  С.  Шишков  и  вел.
кн.  Константин  осенью  1812  г.  были  против  похода  рус¬
ской  армии  на  Запад,  но  Александр  I  и  наиболее  влия¬
тельные  правительственные  круги  твердо  решили  перене¬
сти  войну  за  пределы  России,  поднять  западные  государ¬
 39  Г.  О.  Штакельберг  —  Н.  П.  Румянцеву  из  Граца,  25  декабря
1812  г.  (6  января  1813  г.).—ВПР,  т.  VI,  док.  №  292,  стр.  667—669.
 40  X.  А.  Ливен  —Н.  П.  Румянцеву  из  Лондона,  6  (18)  декабря
1812  г.—  АВПР,  ф.  Канцелярия,  д.  6822,  л.  17  и  об.;  X.  А.  Ливен  —
II.  П.  Румянцеву,  3  (15)  декабря  1812  г.  —ВПР,  т.  VI,  док.  №  263,
стр.  616—617.
 41  Русский  посланник  в  Вашингтоне  А.  Дашков  —  Н.  П.  Румян¬
цеву.  Цит.  по:  Н.  И.  Болховитинов.  Отклики  в  США  на  Оте¬
чественную  войну  1812  г.—  «Новая  и  новейшая  история»,  1962,
№  6,  стр.  95.
 42  К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  22,  стр.  30.
 43  Ленинский  сборник,  т.  XI,  стр.  50.
 44  А.  С.  Пушки  н.  Соч.  Л.,  1936,  стр.  345.
 11  Освободительная  война  1813  г.

ства,  прежде  всего  Пруссию  и  Австрию,  иа  войну  с
Наполеоном.  Таким  путем  царское  правительство  хотело
ликвидировать  разорительную  для  России  континенталы
ную  блокаду,  предотвратить  новое  вторжение  наполеонов¬
ских  армий  и  осуществить  территориальные  присоедине¬
ния  за  счет  Польши.  В  конце  1812  г.  К.  В.  Нессельроде
в  докладе,  получившем  царское  одобрение,  писал,  что
России  нужен  «прочный  мир»,  так  как  финансы  ее  исто¬
щены  и  «струны  натянуты  настолько,  насколько  возмож¬
но»  45.  Царское  правительство  хотело  поднять  престиж
династии,  выступить  в  роли  «освободителей  Европы»,  вос¬
становить  «легитимных»  монархов  на  их  престолах.  В  этой
программе  реакционные  и  захватнические  цели  царизма
сочетались  с  объективно  прогрессивной  решающей  под¬
держкой  освободительного  движения  в  Германии.  Великий
немецкий  патриот  Штейн  убеждал  царя  продолжать  войну
для  «восстановления  Германии»46.  Решения  о  скорейшем
наступлении  русской  армии  были  приняты  царем  уже  в
начале  декабря  1812  г.
 Можно  считать  вполне  доказанным,  что  М.  И.  Кутузов
вовсе  не  был  противником  западного  похода  и  признавал
его  необходимость47.  В  марте  1813  г.  он  писал:  «...ежели
бы  мы  остались  за  Вислою,  тогда  бы  должны  были  вести
войну,  какую  вели  в  [1]807  году.  С  Пруссией  бы  союзу  не
было,  вся  немецкая  земля  служила  бы  неприятелю  людьми
и  всеми  способами,  в  том  числе  и  Австрия»  48.  В  русской
армии  под  командованием  Кутузова,  вышедшей  к  границе,
было  не  30—40  тыс.  войска,  как  часто  пишут  западные
авторы,  а  гораздо  больше.  Сорок  тысяч  она  насчитывала
у  Вильно,  но  резервы  быстро  подтягивались  вперед.  На
19  декабря  1812  г.  «в  строю  и  в  действии»  было  около  86
с  половиной  тыс.  человек49.  К  переходу  через  границу  к
началу  1813  г.  было  подготовлено  около  110  тыс.  По  для
разгрома  Наполеона,  собиравшего  новую  300-тысячпую  ар¬
 45  Ф.  Мартенс,  т.  III.  СПб.,  1878,  стр.  94—96.
 4G  G.  H.  Pertz.  Op.  cit.,  Bd.  Ill,  S.  212—220.
 47  См.  С.  Б.  Окунь.  История  СССР.  1796—1825  гг.  Д.,  1948,
стр.  280—292.
 48  М.  И.  Кутузов  —  Л.  И.  Голенищеву-Кутузову,  28  марта
(9  апреля)  1813  г.—  «М.  И.  Кутузов»,  т.  V.  М.,  1956,  док.  №  561,
стр.  497;  ср.  т.  IV,  ч.  2.  М.,  1955,  док.  №  661,  стр.  649.
 49  «М.  И.  Кутузов»,  т.  IV,  ч.  2,  стр.  553;  М.  Богданович.
История  Отечественной  войны  1812  г.,  т.  III.  СПб.,  1860,  стр.  396,
397.
 162

мию,  этого  было  недостаточно.  В  этих  условиях  Кутузов
считал  необходимым  заключить  союз  с  Пруссией  и  Авст¬
рией.
 Важным  шагом  на  пути  к  созданию  новой  антинапо-
леоновской  коалиции  была  Таурогенская  конвенция  о
нейтрализации  прусского  вспомогательного  корпуса  гене¬
рал-лейтенанта  Иорка,  подписанная  им  и  генерал-майором
И.  И.  Дибичем  30  декабря  1812  г.50  История  ее  заключе¬
ния  достаточно  хорошо  известна51.  Иорк  должен  был  счи¬
таться  с  настроениями  своих  солдат  и  офицеров.  Он  дей¬
ствовал  на  свой  страх  и  риск,  не  имея  полномочий  от
короля,  который  отказался  подтвердить  эту  конвенцию  и
даже  отдал  приказ  арестовать  Иорка,  оставшийся,  впро¬
чем,  на  бумаге.  Мужественный  патриотический  поступок
Иорка  был  результатом  не  только  побед  русской  армии,
но  и  подъема  немецкого  национально-освободительного
движения52.
 Новый  толчок  патриотическому  движению  в  Германии
дал  переход  русских  войск  через  границу  и  занятие  ими
Восточной  Пруссии.  Воззвание  Кутузова  к  населению  гла¬
сило,  что  русская  армия  вступает  в  Пруссию  не  с  целью
завоевания,  а  для  преследования  противника.  Кутузов
писал,  что  русское  командование  не  допустит  насилия  в
отношении  жителей53.  Русские  генералы  приказывали
своим  войскам  не  делать  жителям  «ни  малейших  обид»
и  не  допускать  грабежей  под  угрозой  смертной  казни54.
Как  известно,  Штейн  прибыл  с  полномочиями  царя  в  Во¬
сточную  Пруссию  и  при  поддержке  местных  патриотов
возглавил  организацию  ландвера.  В  Кёнигсберге  начал
выходить  журнал  «Russlands  Triumph  oder  das  erwachte
Europa»,  призывавший  немцев  вооружаться  и  присоеди¬
няться  к  русской  армии.  Корпус  Иорка  в  январе  1813  г.
окончательно  перешел  на  сторону  русских  войск  и  полу¬
чил  от  русского  командования  около  500  тыс.  руб.  ассиг¬
 50  ВНР,  т.  VI,  док.  №  278,  стр.  642—644.
 51  Там  же,  док.  №  281,  стр.  648.
 52  Попытки  историков,  прославляющих  династию  Гогенцоллер-
нов,  доказать,  что  король  якобы  секретно  предписал  Иорку  подпи¬
сать  конвенцию,  полностью  провалились,  как  это  признает  даже
такой  консервативный  автор,  как  Т.  Шиман  (Th.  S  с  h  i  е  m  a  n  п.
Zur  Würdigung  der  Convention  von  Tauroggen.—  «Historische  Zeit-
schrift».  München  und  Leipzig,  1900,  Bd.  84  (48),  S.  210—243).
 53  ВПР,  т.  VI,  док.  №  298,  стр.  679—680.
 54  Там  же,  док.  N°  264,  стр.  617.
 163
 11*

нациями  и  15  тыс.  ружей05.  Северная  Германия  была  го¬
това  к  восстанию.  В  середине  февраля  русские  отряды
перешли  Одер,  и  один  из  них  был  послан  на  помощь  вос¬
станию,  вспыхнувшему  в  Гамбурге.
 Прусское  правительство  боялось  народного  движения
и,  подобно  царизму,  преследовало  свои  реакционные,  за¬
хватнические  цели.  Король  хотел  вернуть  себе  польские
земли,  потерянные  в  1807  г.,  и  не  допустить  присоедине¬
ния  их  к  России.  Он  пытался  договориться  с  Австрией  о
совместном  посредничестве  между  Наполеоном  и  Россией;
советовал  Наполеону  пойти  на  перемирие  и  пугал  его  воз¬
можностью  народного  восстания  в  Германии.  Немецких
патриотов  он  запугивал  новой  армией  Наполеона56.  Фран¬
цузский  император  действительно  готовился  собрать  но¬
вую  300-тысячную  армию  для  продолжения  войны.
 В  декабре  1812  г.  король  поручил  Р.  Шёлеру  вести
переговоры  с  царем  и  Румянцевым,  последний  сделал
заявление,  что  Россия  предлагает  Пруссии  заключить  с
нею  союз.  Шёлер  должен  был  получить  гарантию  того,
что  «интересы  Пруссии»  будут  обеспечены57.  В  записке
от  5(17)  декабря  1812  г.  -он  убеждал  Александра  I  при¬
знать  действительными  договоры  о  разделах  Польши,  за¬
явив,  что  Россия  не  стремится  увеличить  свою  территорию,
и  ведет  войну  лишь  для  того,  чтобы  «восстановить  порядок
и  спокойствие».  Запугивая  царя  возможностью  революции
в  Австрии  и  Пруссии,  Шёлер  писал  ему,  что  Россия  обес¬
печит  себе  мир  лишь  в  том  случае,  если  «ее  соседями  бу¬
дут  законные  монархи».  В  противном  случае  «потрясенная
революцией  и  созданная  на  опрокинутых  тронах  Герма¬
ния»  станет  «источником  беспокойства»  58.
 Только  занятие  русскими  войсками  Восточной  Прус¬
сии  и  Польши  и  рост  патриотического  движения  немецко¬
го  народа  вынудили  короля  изменить  эту  позицию.  Штейн
приехал  в  Бреславль  и  говорил  о  неизбежности  револю¬
 55  Сборник  исторических  материалов,  извлеченных  из  архива
собственной  е.  и.  в.  канцелярии,  вып.  3.  СПб.,  1890,  стр.  28.
 56  Р.  В  a  i  11  е  и.  Preußen  am  Scheidewege.—  «Deutsche  Rund¬
schau»,  1913.  Berlin,  H.  5,  S.  234.
 57  H.  П.  Румянцев  —  Александру  I,  16  (28)  декабря  1812  г.—
ВПР,  т.  VI,  док.  №  274,  стр.  636—638;  Доклад  Шёлера  от  15  (27)  де¬
кабря  1812  г.  опубликован  В.  Онкеном  (W.  О  п  с  k  е  n.  Op.  cit.,  Bd.  1,
 S. 	216—217).
 58  Записку  Шёлера  см.  ВПР,  т.  VI,  прим.  697,  стр.  783—786
(опубликована  впервые).
 164

ционного  взрыва,  если  король  откажется  подписать  союз¬
ный  договор  с  Россией59.
 28  февраля  в  Калише  был  подписан  русско-прусский
союзный  договор,  обусловивший  восстановление  Пруссии
в  отношении  территории,  населения  и  доходов  в  пределах,
соответствовавших  ее  положению  до  войны  1806  г.  По
словам  современников,  король  подписал  этот  договор  лишь
под  напором  военных  успехов  русской  армии  и  народного
движения.  Ганноверский  дипломат  JI.  Омптеда  считал,
что  если  бы  король  пошел  против  народного  желания,
то  —  «революция  неизбежна»  60.  Ф.  Энгельс  писал,  что  в
1813  г.  в  Пруссии  «поднялся  весь  народ,  принудивший
трусливого  короля  Фридриха  Вильгельма  III  к  войне  про¬
тив  Наполеона»61.  В  то  время  народные  массы  стали
вооружаться,  «не  ожидая  всемилостивейшего  дозволения
государей»,  и  тем  «заставили»  своих  властителей  стать  во
главе  патриотического  движения62.
 Однако  прусское  правительство,  вступая  в  войну  с
Наполеоном,  получало  возможность  взять  патриотическое
движение  под  свой  контроль,  ограничить  его  рамки  и  ис¬
пользовать  в  своих  целях.  Король  и  местные  власти  ста¬
рались  оттянуть  создание  ополчения  и  не  допускать  в  его
ряды  лиц  из  беднейших  слоев  населения,  сдерживая  таким
образом  инициативу  народа.  Когда  отряды  генерала
А.  И.  Чернышева  и  полковника  Ф.  К.  Теттенборна  ворва¬
лись  в  Берлин,  население  хотело  присоединиться  к  ним,
но  прусская  полиция  стреляла  в  народ,  чтобы  удержать
его  от  выступления63.
 Патриотический  подъем  населения  и  действия  русских
войск  толкали  прусское  правительство  на  более  реши¬
тельные  шаги.  13(25)  марта  Кутузов  обнародовал  воззва¬
ние  к  народам  Германии  о  борьбе  за  «возвращение  сво¬
 59  В.  Ш.  Барон  фом  Штейн  при  русской  Главной  квартире.—
«Исторический  вестник»,  1905,  т.  102,  стр.  228.
 60  L.  О  m  р  t  е  d  а.  Politischer  Nachlaß...,  Bd.  III.  Jena,  1869,
 S. 	17,  25;  см.  также  A.  Г.  Власкин.  Освободительное  движение
в  Германии  и  военно-политическая  поддержка  его  Россией  (де¬
кабрь  1812  —  май  1813  г.)  —  «Новая  и  новейшая  история»,  1963,
№  5.
 61  К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  22,  стр.  30.
 62  К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Из  ранпих  произведений.  М.,
1956,  стр.  366.
 63  А.  Михайловский-  Данилевский.  Записки  о  похо¬
де  1813  года.  СПб.,  1834,  стр.  47—48.
 165

боды  и  независимости»  и  прямо  обратился  в  нем  «к  вла¬
детелям  и  народам  германским»  64.  Еще  решительнее  были
прокламации  Витгенштейна  от  4(16)  и  11(23)  марта  с
призывом  к  населению  подниматься  на  борьбу  с  деспо¬
тами  65.
 Под  напором  событий  король  вынужден  был  17  марта
издать  известное  обращение  «К  моему  народу».  Оно  при¬
зывало  население  к  защите  «веротерпимости,  чести,  неза¬
висимости,  торговли,  промышленности  и  науки»  66,  следуя
примеру  русских,  испанцев,  португальцев,  швейцарцев  и
голландцев.
 По  словам  русских  очевидцев,  немецкое  патриотиче¬
ское  движение  приняло  народный,  массовый  характер.
Ученые,  помещики,  чиновники  и  особенно  молодежь  шли
в  рядовые,  вооружались  пиками,  ружьями  и  саблями,  на¬
девали  черные  кокарды  с  белой  каймой.  Профессора  и
духовенство  произносили  зажигательные  речи.  Но  баталь¬
онные  и  полковые  командиры  ландвера  назначались  коро¬
лем.  21  апреля  1813  г.  был  подписан  указ  о  сборе  всеоб¬
щего  ополчения  —  ландштурма.  Опубликован  он  был
лишь  в  июле.  Ополченцы  должны  были  нападать  на  про¬
тивника  с  топорами,  вилами,  косами,  уничтожать  запасы
фуража,  продовольствия  и  снаряжения,  делать  рвы  и  за¬
валы,  создавать  в  лесах  склады  оружия;  проводников,
взявшихся  указывать  дорогу  неприятелю,  ожидала  смерт¬
ная  казнь67.  Призывы  к  народной  войне  помещались  в
патриотическом  издании  «Rußisch-deutsches  Volksblatt»  68.
 Народным  движением  была  охвачена  главным  образом
Северная  Германия.  Немецкие  патриоты  считали,  что
быстрое  наступление  русских  и  прусских  войск  в  этом
направлении  подняло  бы  всю  страну  и  лишило  Наполеона
возможности  собрать  резервы.  Онкеи,  Трейчке  и  другие
реакционные  историки  обвиняли  русское  командование  в
срыве  этих  планов.  Но  русские  источники  и  особенно
публикация  документов  М.  И.  Кутузова  полностью  опро¬
вергают  эту  легенду.  В  действительности  прусское  пра-
 64  «М.  И.  Кутузов»,  т.  V,  док.  №  451,  стр.  408—409.
 65  «Сын  отечества»,  1813,  №  5,  стр.  103—105,  106—108.
 66  Цит.  по:  F.  Lange  (Hrsg.).  Die  Lützower  Erinnerungen,  Be¬
richte,  Dokumente.  Berlin,  1953,  S.  58.
 67  A.  Михайловский-Данилевский.  Записки  о  похо¬
де  1813  года,  стр.  95—97.
 68  «Rußcisch-dcutsches  Volksblatt,  1813»,  eingeleitet  von  F.  Lange.
Berlin,  1952.
 166

вительство,  опасаясь  выступлений  народа,  само  задержи¬
вало  развертывание  наступательных  операций,  пока  вла¬
сти  не  вполне  овладели  положением.  Король  долго  не
отдавал  генералам  Г.  Д.  JI.  Иорку  и  Ф.  В.  Бюлову  при¬
каза  о  движении  на  запад69.  Именно  поэтому  Кутузову
пришлось  остановить  Главную  армию  в  районе  Калиша70
и  ограничиться  действиями  летучих  отрядов  за  Одером.
Наполеон  быстро  наращивал  свои  силы,  и  Кутузов,  опа¬
саясь  поспешного  движения  вперед,  не  имел  уверенности
в  решающем  перевесе  над  противником71.
 Силы  Наполеона  быстро  росли  и  в  дальнейшем  ходе
войны  все  большее  значение  приобретала  позиция  Авст¬
рии.  Переговоры  русского  командования  со  Шварценбер-
гом  об  отводе  его  корпуса  с  русской  территории  и  о  пере¬
мирии  велись  с  начала  декабря  1812  г.  19(31)  декабря
царь  написал  императору  Францу  о  своем  намерении  пе¬
ренести  войну  за  пределы  России  и  способствовать  увели¬
чению  владений  Австрии,  которой  следует  лишь  занять
свои  прежние  владения  и  вернуть  их,  «не  потеряв  ни  капли
крови»,  так  как  Наполеон  будет  «не  в  состоянии  воспре¬
пятствовать  этому»  72.  Австрийское  правительство  выжи¬
дало,  рассчитывая  выступить  в  роли  посредника.  Но  все
же  после  заключения  Таурогенской  конвенции  Шварцен-
берг  30  января  1813  г.  подписал  соглашение  с  русским
командованием  о  перемирии.  Его  корпус  был  отодвинут
к  Варшаве,  а  затем  —  к  Кракову,  что  открыло  русским
войскам  дорогу  в  Силезию.  Это  было  сделано  после  того,
как  царь  сообщил,  что  не  намерен  восстанавливать  Польшу
и  добиваться  перемены  царствующей  во  Франции  дина¬
стии73.  Одновременно  Меттерних  заигрывал  с  Наполеоном
и  выдвинул  план  передачи  прусскому  королю  огромной  ча¬
сти  территории  герцогства  Варшавского  с  той  целью,  что¬
бы  Пруссия  вместе  с  Австрией  составила  «непреодолимое
препятствие  для  вторжений  с  севера»,  т.  е.  со  стороны
России74.
 Австрийская  армия  еще  не  была  готова  к  войне,  Мет-
терниха  тревожила  возможность  революционного  подъема.
 69  А.  Михайловский-Данилевский.  Описание  войны
1813  г.,  ч.  1.  СПб.,  1840,  стр.  61—64.
 70  «М.  И.  Кутузов»,  т.  V,  док.  №  296,  стр.  251.
 71  Там  же,  док.  №  525,  стр.  466—467.
 72  ВПР,  т.  VI,  док.  №  279,  стр.  645^-646.
 73  W.  О  пеке  п.  Op.  cit.,  Bd.  I,  S.  213-214.
 74  Ibid.,  S.  208.
 167

«Я  не  думаю,—  писал  он  Штакельбергу  в  январе  1813  г.,—
что  революционные  средства  спасут  мир».  Самовольные
действия  Иорка  вызвали  замечание  австрийского  канцле¬
ра  о  прусских  генералах,  «забывших,  что  у  них  есть  ко¬
роль»  75.  Меттерних  отправил  к  царю  австрийского  пред¬
ставителя  JI.  И.  Лебцельтерна  с  поручением  заявить,  что
«революционные  средства»,  применяемые  русским  каби¬
нетом,  заставляют  опасаться  движений,  которые  «лишь  с
большим  трудом  можно  поставить  в  надлежащие  грани¬
цы»  76.  Император  Франц  жаловался  Наполеону,  что  хуже
всех  те,  кто  пытается  «разорвать  священные  узы  между
государями  и  народами»,  как  это  делают  пруссаки77.  По
словам  участника  кампании  1813  г.  А.  И.  Михайловского-
Данилевского,  Австрия  «была  единственною  державою,
которая  в  настоящей  борьбе  с  Францией  не  имела  в  виду
вести  войну  народную»  и  не  призывала  население  «к  об¬
щему  восстанию»  78.  Штакельберг  доносил,  что  Меттерних
«был  вне  себя»  от  прокламаций  Витгенштейна  и  Блюхера
к  саксонцам,  «приводивших  в  озноб»  всех  германских  го¬
сударей79.  Царь  также  нашел  эти  воззвания  «якобински¬
ми»,  а  прусский  король  «смешными»,  после  чего  генералам
было  дано  повеление  согласовывать  тексты  политических
прокламаций  с  Главной  квартирой80.  Секретарь  австрий¬
ского  посольства  в  Берлине  Бомбель  жаловался,  что  Гер¬
мания  погружается  в  состояние  анархии  и  что  «пламя»,
зажженное  правительством  для  борьбы  с  Наполеоном,
«без  сомнения  поглотит  тех,  кто  в  настоящий  момент  дает
ему  пищу»  81.
 Страх  Меттерниха  перед  тем,  что  война  усилит  нацио¬
нально-освободительное  движение,  в  значительной  мере
объяснялся  недовольством,  которое  политика  венского  дво¬
ра  вызывала  в  самой  Австрийской  империи.  Население
габсбургских  владений  враждебно  относилось  к  господству
Наполеона.  Исключение  составляла  австрийская  аристо-
 75  См.  Ch.  Nesselrode.  Lettres  et  papiers,  t.  V.  Paris,  s.  a.,
p.  6—7.
 76  W.  О  n  с  k  e  n.  Op.  cit.,  Bd.  I,  S.  205.
 77  F.  Luckwaldt.  Österreich  und  die  Anfänge  des  Befrei¬
ungskrieges  von  1813.  Berlin,  1898,  S.  118.
 78  A.  Михайловский-Данилевский.  Записки  о  похо¬
де  1813  года,  стр.  210.
 79  Ф.  Мартенс,  т.  III,  стр.  100.
 80  W.  О  п  с  k  е  n.  Op.  cit.,  Bd.  I,  S.  333  ff.
 81  F.  Luckwaldt.  Op.  cit.,  S.  119.
 168

кратия,  боявшаяся  войны  и  освободительного  движения  в
Германии.  По  словам  Штакельберга,  весь  патриотизм  ав¬
стрийской  знати  исчезал  перед  «страстью  к  наслажде¬
ниям»  и  перспективой  расходов  на  вооружения82.  Мет-
терних  предпочитал  решить  исход  войны  путем  диплома¬
тического  компромисса  с  Наполеоном.
 5  марта  Лебцельтерн  явился  к  царю  в  Калиш  и  пред¬
ложил  австрийское  «вооруженное  посредничество»  для  за¬
ключения  мира.  Меттерних  хотел  выиграть  время  для
завершения  вооружения  и  для  того,  чтобы  помешать  росту
национально-освободительного  движения  в  Г  ермании.
В  неменьшей  мере  он  хотел  замедлить  продвижение  рус¬
ской  армии  и  был  доволен  тем,  что  наступление  приоста¬
новилось.  В  сражениях  с  наполеоновскими  войсками  у
Люцена  (2  мая)  и  у  Бауцена  (21  мая)  союзники  потер¬
пели  неудачу,  но  и  Наполеон  не  имел  сил  продолжать
наступление.  *4  июня  1813  г.  было  заключено  перемирие,
повергшее  немецких  патриотов  в  величайшее  уныние83.
 Меттерних  уже  возомнил  себя  вершителем  судеб  Евро¬
пы.  Выдвинув  умеренные  условия  мира,  он  рассчитывал
на  то,  что  Австрия  и  наполеоновская  империя  разделят
между  собой  господство  над  Западной  Европой,  а  Россия
и  Пруссия  будут  сильно  ослаблены.  Но  события  развива¬
лись  не  по  воле  венского  медиатора.  Неправы  те  историки,
которые,  некритически  отнесясь  к  хвастливым  воспоми¬
наниям  австрийского  канцлера,  считают,  что  Австрия  за¬
хватила  ключевые  позиции  и  оказала  решающее  влияние
на  исход  войны.  Союзники  не  захотели  безоговорочно  при¬
нимать  посредничество  Меттерниха.  Царь  настоял  на
подписании  Австрией  Рейхенбахского  союзного  договора
от  27  июня  1813  г.,  по  которому  его  участники  в  соответ¬
ствии  с  предложениями  Меттерниха  обязывались  потре¬
бовать  от  Наполеона  согласия  на  уничтожение  Варшав¬
ского  герцогства  и  передачу  большей  его  части  Пруссии,
возврата  Австрии  Иллирийских  провинций  и  восстановле¬
ния  самостоятельности  Ганзейских  городов.  Австрия  вы¬
нуждена  была  дать  обязательство  в  случае  неудачи  мир¬
ных  переговоров  вступить  в  войну  на  стороне  союзников.
 82  Донесение  Г.  О.  Штакельберга  Н.  П.  Румянцеву  из  Граца  от
19(31  декабря)  1812  г.—АВПР,  ф.  Канцелярия,  д.  11621,  лл.  156—
161.
 83  А.  Михайловский-Данилевский.  Записки  о  похо¬
де  1813  года,  стр.  166.
 169

Россия  и  Австрия  должны  были  выставить  по  150  тыс.,
а  Пруссия  80  тыс.  человек  войска.
 Рейхенбахский  договор  объявлял  целью  союзников
восстановление  политического  «равновесия»  и  «продол¬
жительного  спокойствия»  в  Европе.  Это  явилось  резуль¬
татом  вовсе  не  вмешательства  Меттерниха,  а  вытекало  из
дворянско-монархической  политики  всех  правительств
коалиции.
 Разногласия  венского  двора  с  Пруссией  и  Россией  от¬
носительно  использования  революционных  методов  войны
и  обращений  к  народу  к  этому  времени  в  значительной
мере  сгладились.  Прусское  правительство  уже  овладело
положением  в  стране  и  подчинило  ландштурм  своему
контролю.  Царь  отверг  советы  Штейна  относительно  соз¬
дания  объединенной  германской  империи  и  вернулся
к  идее  австро-прусского  дуализма  и  восстановления  ряда
«легитимных»  династий.  Огромная  сила  регулярных  войск
государств  коалиции  возрастала  с  каждым  днем.  Это  не
значит,  что  национально-патриотический  подъем  в  Г  ер-
мании  потерял  значение,  но  он  был  уже  подчинен  контро¬
лю  дворянско-монархических  правительств.
 Вопреки  надеждам  австрийского  канцлера  Наполеон
отверг  предъявленные  ему  требования.  Его  деспотическое
правление  держалось  лишь  на  непрерывных  победах.  Пе¬
реговоры,  начатые  в  Праге  12  июля,  показали,  что  фран¬
цузский  император  хотел  лишь  выиграть  время  для  даль¬
нейшего  наращивания  сил  и  разъединения  своих  против¬
ников.  8  августа  Меттерних  вынужден  был  предъявить
Наполеону  ультиматум,  после  отклонения  которого  Авст¬
рия  присоединилась  к  союзникам.  Образование  новой
антинаполеоновской  коалиции  в  основном  завершилось.
Английское  правительство  еще  в  июне  заключило  договор
о  предоставлении  России  1333  тыс.  фунтов  стерлингов  и
666,6  тыс.  фунтов  стерлингов  Пруссии  в  1813  г.  Но  заклю¬
чение  прелиминарного  союзного  договора  между  Англией
и  Австрией  состоялось  лишь  3  октября  1813  г.  Размер
субсидии  устанавливался  в  1  млн.  фунтов.  Фактически
широкое  финансирование  своих  союзников  Англия  начала
лишь  на  рубеже  1813—1814  г.,  т.  е.  уже  после  освобожде¬
ния  Германии  от  наполеоновского  ига84.  Шведские  войска
 84  См.  JJ.  А.  3  а  к.  Англо-австрийские  отношения  во  время  вой¬
ны  за  освобождение  Германии  от  господства  Наполеона.—  «Новая
и  новейшая  история»,  1963,  №  4.
 170

не  оказывали  содействия  национальному  подъему  в  Гер¬
мании  и  стали  принимать  участие  в  войне  лишь  во  второй
половине  1813  г.
 Дальнейшее  освобождение  Германии  и  разгром  напо¬
леоновской  армии  под  Лейпцигом  в  октябре  1813  г.  были
достигнуты  не  дипломатическими  усилиями  Меттерниха  и
Кэстльри,  а  «огромными  массами  народов  Европы,  органи¬
зованными  в  регулярные  армии  коалиции  и  воодушевлен¬
ными  национальными  патриотическими  идеями.  Австрий¬
ский  фельдмаршал  Шварценберг  занял  пост  главнокоман¬
дующего.  Он  всячески  тормозил  наступательные  операции
вопреки  стараниям  русского  и  прусского  командования.
В  главных  сражениях  русские  и  прусские  войска  действо¬
вали  наиболее  решительно.  На  первом  месте  по  числу
жертв,  понесенных  союзными  армиями  под  Лейпцигом,
стоит  русская  армия85.  Ф.  Энгельс  писал,  что  «русские
войска  составляли  основное  ядро,  вокруг  которого  лишь
позднее  сгруппировались  пруссаки,  австрийцы  и  осталь¬
ные»  86.  Оценивая  вклад  русской  армии  в  дело  освобожде¬
ния  Германии,  А.  В.  Гнейзенау  писал:  «Русскому  союзу
мы  обязаны  нашей  настоящей  независимостью»  87.
 Патриотическая  борьба  народов  Европы  против  напо¬
леоновского  ига  была  главной  силой,  обеспечившей  победу
союзников  в  1813  г.  Но  руководство  войной  за  освобожде¬
ние  Германии  оказалось  в  руках  правительств,  которые
использовали  плоды  победы  для  восстановления  и  сохра¬
нения  феодальных  порядков.  Исход  войны  вызвал  разоча¬
рование  патриотических  сил  народа,  но  торжество  реакции
оказалось  непрочным.  Завоевание  национальной  незави¬
симости  явилось  необходимым  условием  роста  капитализ¬
ма  и  нового  подъема  освободительного  движения  против
внутренней  реакции  в  Германии.
 Таковы  главные  выводы  из  анализа  русских  и  ино¬
странных  источников  и  в  том  числе  новых  документаль¬
ных  публикаций  советских  ученых.  Эти  выводы,  как  и
результаты,  достигнутые  историками  в  ГДР,  содействуют
научному  освещению  традиций  боевого  содружества  пат¬
риотических  сил  русского  и  германского  народов.
 85  П.  А.  Жилин.  Историческое  значение  битвы  под  Лейпци¬
гом  в  1813  году.—  «Новая  и  новейшая  история»,  1963,  N°  4,  стр.  89.
 86  К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  7,  стр.  502.
 87  Цит.  по:  Н.  К.  Ш  и  л  ь  д  е  р.  Император  Александр  Первый,
т.  III.  СПб.,  1897,  стр.  138,  381.

О  роли  Меттерниха
в  европейской  дипломатии  1813  г.
 К.  Обе  рман
 В  западноевропейской  и  американской  историографии
уже  с  давних  пор  делаются  многочисленные  попыт¬
ки  представить  австрийского  министра  иностранных
дел,  а  позднее  канцлера  князя  Меттерниха  крупнейшим
государственным  деятелем  XIX  в.—  «мастером  политики»,
мысли  и  планы  которого  заслуживают  большого  внимания.
В  1959  г.  западногерманская  печать  использовала  столетие
с'о  дня  смерти  Меттерниха,  чтобы  в  многочисленных
статьях  провозгласить  правоту  принципов  австрийского
канцлера  и  заявить,  что  настало  время,  когда  его  заслугам
в  создании  «порядка»  в  Европе  следует  воздать  должное.
По  заявлению  газеты  «Der  Tag»,  уже  тогда  он  понимал,
что  «идея  национальной  государственности  противоречит
самой  природе  Европы»  К  Гамбургская  газета  «Die  Zeit»
многозначительно  озаглавила  статью,  посвященную  его
памяти: 	«Князь  Меттерних  —  выдающийся  дипломат,
 умерший,  к  сожалению,  100  лет  назад»2,  «Süddeutsche
Zeitung»  пошла  еще  дальше,  заявив,  что  «изучение»  во¬
проса  показало,  что  канцлер,  прозванный  всеми  «демаго¬
гами  и  демократами»  «человеком  тьмы»,  на  самом  деле
был  «мудрым  хранителем  европейского  наследия»  3.
 Так  называемые  исследования,  на  которых  основы¬
вается  эта  оценка  Меттерниха,  опираются  в  основном  на
материалы  восьмитомного  сборника  «Из  посмертных  бу¬
 1  «Der  Tag».  Berlin,  12.VI  1959.
 2  «Die  Zeit».  Hamburg,  19.VI  1959.
 3  «Süddeutsche  Zeitung».  München,  11.VI  1959.
 172

маг  Меттерниха»  («Aus  Metternichs  nachgelassenen  Pa¬
pieren»),  изданного  в  1880  г.  в  Вене  сыном  канцлера,  кня¬
зем  Рихардом  Меттсриих-Виннебургом,  и  биографию
Меттерниха,  принадлежащую  перу  австрийского  истори¬
ка  фон  Србика4.  Србик  видел  «в  политике  Меттерниха
трезвый  расчет»  5,  он  приписывает  Меттерниху  умение
«с  непревзойденной  находчивостью  и  гибкостью  приме¬
няться  к  ходу  событий»,  позволившее  ему  спасти  Евро¬
пу  6.  Подобными  высказываниями  двойная  дипломатиче¬
ская  игра  Меттерниха  не  только  приукрашивается,  но
и  возводится  в  ранг  образцовой  и  достойной  подражания.
 Первым  историком,  получившим  возможность  ознако¬
миться  с  хранящимися  в  Вене  документами  1813  г.  из
придворного  и  государственного  архива  (Haus-,  Hof-  und
Staatsarchiv),  а  также  из  личного  архива  Меттерниха,  был
Онкен.  Он  опубликовал  некоторые  из  этих  писем  и  доку¬
ментов.  На  основе  изучения  этих  материалов  Онкен,  в  ча¬
стности,  показал,  как  Меттерних  уже  с  октября  —  ноября
1812  г.  старался  всеми  доступными  ему  средствами  оття¬
нуть  окончательный  разгром  Наполеона  и  его  армии,  за¬
держать,  а  затем  и  подавить  патриотическое  движение  и
обеспечить,  как  заявляет  Онкен,  «своему  государству  глав¬
ное  военное  и  политическое  руководство  в  создаваемом
союзе  и  особенно  в  законодательном  органе  для  будущего
преобразования  Германии»  7.
 Фридрих  Люквальдт,  который  в  1896—1897  гг.  продол¬
жил  в  Вене  исследования  Вильгельма  Онкена  о  1813  г.
и  внес  в  них  некоторые  дополнения  и  поправки,  начинает
свою  работу  с  утверждения,  что  отказ  Австрии  в  конце
1812  или  начале  1813  г.  присоединиться  к  коалиции
против  Наполеона  относится  к  «самым  тяжелым  по  своим
 4  См.  Aus  Metternichs  nachgelassenen  Papieren,  hrsg.  v.  d.  Soh¬
ne  des  Staatskanzlers  Fürsten  Richard  Metternich-Winneburg,  geord¬
net  u.  zusammengestellt  v.  Alfons  v.  Klinkowström,  autorisierte  de¬
utsche  Original-Ausg.,  8  Bde.  Wien,  1880—1884;  ср.  H.  R.  v.  S  r  b  i  k.
Metternich,  der  Staatsmann  und  der  Mensch,  2  Bde,  2.  Aufl.  München,
1957  (копия  1-го  изд.  1925  г.).
 5  H.  R.  v.  S  r  b  i  k.  Op.  eit.,  Bd. 	3  (дополнительный): 	Quellenver-
 offentl'ichungen  und  Literatur.  Eine  Auswahlübersicht  von  1925—
1952.  München,  1954,  S.  50.
 6  Ibid.,  Bd.  1,  S.  147.
 7  W.  Oncken.  Österreich 	und 	Preußen 	im 	Befreiungskriege.
 Urkundliche  Aufschlüsse  über  die  Politische  Geschichte  des  Jahres
1813,  Bd.  1.  Berlin,  1876,  S.  VI.
 173

последствиям  фактам  нашей  отечественной  истории».
В  данном  случае  благоприятные  перспективы,  открывав¬
шиеся  в  случае  «незамедлительного  присоединения  Авст¬
рии  к  коалиции»,  были  принесены  в  жертву  эгоистическим
интересам8.  Неоднократно  упоминаемые  Люквальдтом
эгоистические  интересы  —  это  интересы  крупнопоместного
дворянства  и  мощной  финансовой  олигархии,  группиро¬
вавшейся  вокруг  банкира  Ротшильда,  стремившихся  пода¬
вить  народное  движение  и  обеспечить  сохранение  старого
«порядка»  путем  восстановления  равновесия  между  вели¬
кими  европейскими  державами.  Подробно  изложив  раз¬
личные  дипломатические  шаги,  предпринятые  Меттерни-
хом  с  октября  1812  г.  по  март  1813  г.,  Люквальдт  расце¬
нивает  их  как  «непонятный  спектакль»:  он  не  может  не
квалифицировать  «скрытую  от  обеих  сторон  дипломатию
венского  двора  как  мелкую,  отступающую  перед  величием
момента»  9·
 В  современных  работах,  в  которых  первоисточники
подбираются  и  интерпретируются  таким  образом,  чтобы
получить  желаемые  результаты,  дипломатия  Меттерниха
периода  1812—1815  гг.  предстает  как  шедевр  его  государ¬
ственной  деятельности,  как  непревзойденное  мастерство.
«Дипломатия  великой  державы»  («Großmacht  Diploma¬
tie»)—  так  озаглавлена  опубликованная  в  1962  г.  книга
американца  Генри  А.  Киссингера  о  дипломатической  дея¬
тельности  Меттерниха  в  период  1812—1822  гг.  Автор  рас¬
сматривает  дипломатию  как  единственную  и  определяю¬
щую  силу  и  превозносит  Меттерниха,  якобы  сумевшего
средствами  дипломатии  оказать  решающее  влияние  на
события  своего  времени  и  спасти  Европу  от  «хаоса».
В  этой  книге  совершенно  не  использованы  новые  источни¬
ки;  она  целиком  построена  на  письмах  и  документах,  со¬
держащихся  в  публикации  князя  Рихарда  Меттерниха,
в  биографии  Меттерниха  Србика  и  в  первых  исследова¬
ниях  Вильгельма  Онкена,  Фридриха  Люквальдта  и  Авгу¬
ста  Фурнье  10.
 8  F.  Luckwaldt.  Österreich  und  die  Anfänge  des  Befreiungs¬
krieges  1813.  Vom  Abschluß  der  Allianz  mit  Frankreich  bis  zum
Eintritt  in  die  Koalition.—  «Historische  Studien».  Berlin,  1899,  H.  10,
g^  |  2
 9  Ibid.,  S.  120.
 10  См.  H.  A.  Ki  s  s  i  n  g  e  r.  Großmacht  Diplomatie.  Von  der  Staats¬
kunst  Castlereaghs  und  Metternichs.  Düsseldorf  —  Wien,  1962.
Американское  издание:  A  World  Restored.  Gastlereagh,  Metternich
 174

В  этой  работе  о  Меттернихе  Киссингер  утверждает,  что
дипломатию  Меттерниха  следует  расценивать  как  выдаю¬
щееся  историческое  явление  того  времени,  как  то  един¬
ственно  великое,  что  было  в  истории  1812—1822  гг.  В  ка¬
честве  события,  оказавшего  решающее  воздействие  на
дальнейшее  развитие  исторического  процесса,  в  этой  рабо¬
те  рассматривается  не  отступление  «Большой  армии»  На¬
полеона  в  октябре  —  ноябре  1812  г.,  а  дипломатическая
кампания,  предпринятая  в  это  время  Меттернихомс  целью,
как  утверждает  Киссингер,  ликвидации  «беспорядка»  на
мировой  арене11.  Меттерних  изображается  эдаким  «масте¬
ром  сцены»,  который  спокойно  и  деловито  выполняет  свою
работу,  не  позволяя  сбить  себя  с  толку  ни  выкриками  из
зрительного  зала,  ни  выступлениями  на  сцене  других  ак¬
теров,—  даже  им  он  не  выдавал  своих  планов.
 Налицо  прославление  дипломатии  Меттерниха,  далеко
выходящее  за  рамки  того,  что  позволяла  себе  в  этом  от¬
ношении  буржуазная  историография  в  последние  десяти¬
летия.  При  этом  не  только  произвольно  толкуются  име¬
ющиеся  документы  —  искажаются  и  фальсифицируются
самые  факты.  Здесь  в  полной  мере  отдается  дань  старой
точке  зрения,  согласно  которой  «назначение  дипломатии
состоит  в  том,  чтобы  перехитрить  и  обмануть»  12.
 Однако  картина,  нарисованная  этими  авторами,  рази¬
тельно  изменится,  если  рассматривать  дипломатию  Мет¬
терниха  на  фоне  крупных  исторических  событий  того  вре¬
мени,  в  свете  мощного  народного  движения.  1812  год,  бес¬
спорно,  имел  огромное  значение  в  мировой  истории.
К  концу  1812  г.,  когда  уже  не  оставалось  сомнений  в  по¬
ражении  наполеоновской  армии  в  России,  а  немецкие
патриоты  открыто  возвестили,  что  пришла  пора  освободить
Германию  от  ига  Наполеона  и  создать  независимое  и  еди¬
ное  государство,  когда  народное  движение,  особенно  в
 and  the  Restoration  of  Peace  1812—1822.  Boston,  1957;  W.  О  n  с  k  e  n.
Op.  cit.,  Bd.  1.  Berlin,  1876;  Bd.  2.  Berlin,  1879;  F.  Luckwaldt.
Op.  cit.;  A.  Fournier.  Der  Congress  von  Chatillon.  Die  Polrtik
im  Kriege  von  1814.  Eine  historische  Studie.  Wien  —  Prag,  1900.
 11  См.  II.  A.  Kissinger.  Op.  cit.,  S.  53.
 12  А.  Леонидов.  Секрет  нашей  дипломатии.—  «Новое  вре¬
мя»,  1963,  №  45.  Во  вступительных  замечаниях  указывается:  «На¬
полеон  I  говорил  о  Меттернихе  как  о  «почти  гениальном»  дипло¬
мате  —  «так  он  умеет  лгать»».
 175

прусских  провинциях,  принимало  все  больший  размах,
Меттерних  предпринимает  дипломатические  шаги  с  тем,
чтобы  затормозить  развитие  событий.
 Дипломатические  усилия  Меттерниха  в  первый  период,
с  октября  1812  г.  по  май  1813  г.,  были  направлены  на  то,
чтобы  затянуть  переговоры  между  Россией  и  Пруссией,
воспрепятствовать  окончательному  уничтожению  господст¬
ва  Наполеона  и  освобождению  Германии  и  побудить
Францию,  Россию  и  Англию  принять  посредничество
Австрии  в  мирных  переговорах.  Когда  русские  войска
в  ходе  победоносного  наступления  подошли  к  Восточной
Пруссии,  Меттерних  заявил  о  желании  сохранить  нейтра¬
литет  и  выступить  посредником  между  воюющими  страна¬
ми.  Это  «посредничество»  носило  характер  явного  по¬
собничества  Наполеону.  На  этом  этапе  Меттерних  стре¬
мился  прежде  всего  добиться  благосклонного  отношения
Наполеона  к  его  планам  и  во  имя  этой  цели  не  скупил¬
ся  на  уступки.  В  то  же  время  Меттерних  очень  заботился
о  том,  чтобы  никоим  образом  не  способствовать  России,
он  стремился  сдержать  наступление  русских  войск.  Это
было  документально  доказано  как  Онкеиом,  так  и  Люк-
вальдтом.
 В  этой  дипломатической  игре  Меттерних  придавал
большое  значение  союзному  договору  Австрии  с  Наполео¬
ном  от  14  марта  1812  г.,  используя  его  в  качестве  основы
для  переговоров  с  Наполеоном,  чтобы  получить  определен¬
ные  компенсации.  Предоставленный  в  распоряжение  На¬
полеона  австрийский  вспомогательный  корпус  в  составе
30  тыс.  человек  под  командованием  князя  Шварцеиберга
являлся  для  Меттерниха  также  важным  звеном  в  его  ди¬
пломатических  расчетах.  Киссингер  превозносит  этот
вспомогательный  корпус  как  «опору»  независимой  поли¬
тики  Меттерниха  13.  В  биографии  Шварцеиберга,  опубли¬
кованной  вскоре  после  окончания  Освободительной  войны
офицером  австрийского  Генерального  штаба,  а  позднее
фельдмаршалом  бароном  Антоном  фон  Прокеш-Остеном,
указывается,  что  Шварценберг,  действуя  в  согласии  с
Меттернихом,  старался  помешать  братанию  австрийских
и  русских  солдат,  а  также  преградить  русским  войскам
путь  к  Одеру.  Лишь  30  января  Шварценберг  после  дли¬
тельных  переговоров  согласился  отойти  за  Вислу  и  заклю¬
 13  Н.  А.  Клввхх^ег.  Ор.  ей.,  Э.  57.
 176

чить  перемирие  с  русским  командованием.  Прокеш  пи¬
шет,  что  «там  (т.  е.  в  главной  ставке  французов.—  К.  О.)
именно  в  этом  соглашении  видели  единственное  спасение
правого  фланга  (французской  армии.—  К.  О.)»  и.
 В  переговорах,  которые  в  это  время  вели  Россия,  Анг¬
лия  и  Пруссия  с  Австрией,  т.  е.  с  Меттернихом,  на  первом
плане  стоял  вопрос  о  том,  готова  ли  Австрия  присоеди¬
ниться  к  справедливой  освободительной  борьбе  против
Наполеона  и  принять  в  ней  активное  участие.  Однако  Мет-
терних  не  хотел  и  слышать  о  народной  войне  и  неизмен¬
но  уклонялся  от  прямого  ответа,  говоря,  что  успех  его
посредничества  в  мирных  переговорах  сыграет  не  меньшую
роль  для  обеспечения  будущего  «порядка»  в  Европе,  чем
участие  Австрии  в  войне.
 В  своих  переговорах  с  русским  посланником  графом
фон  Штакельбергом  Меттерних  резко  высказался  против
Таурогенской  конвенции.  Он  предостерегал  от  примене¬
ния  таких,  по  его  выражению,  «революционных  мер»,  ко¬
торые  не  спасут  мир  и  не  принесут  пользы  России.  Цель
Меттерниха  заключалась  в  том,  чтобы  по  возможности  вос¬
препятствовать  России  оказать  поддержку  начавшейся  на¬
родной  войне  и  склонить  возглавлявшего  тогда  министер¬
ство  иностранных  дел  России  графа  Нессельроде  на  свою
сторону.  Меттерних  притворялся  искренним  и  верным
другом  царя,  делая  вид,  что  печется  исключительно  о  бла¬
ге  России  и  поэтому  предостерегает  от  доверчивого  отно¬
шения  к  таким  лицам,  как  барон  фом  Штейн  и  ему  по¬
добные.
 Из  докладов  английского  агента  в  Вене  Джона  Харкор-
та  Киига  министру  иностранных  дел  лорду  Кэстльри  вид¬
но,  что  Меттерних  придавал  большое  значение  привлече¬
нию  на  свою  сторону  Англии,  которая,  в  свою  очередь,
была  не  менее  заинтересована  в  том,  чтобы  достигнуть
взаимопонимания  с  Австрией,  преследуя  при  этом  собст¬
венные  цели  в  Европе.  Когда  Меттерних  в  январе  1813  г.
разослал  специальных  представителей  к  различным  дво¬
рам,  в  Лондон  был  направлен  с  особой  миссией  один  из
 14  А.  Р  г  о  k  е  s  с  h.  Denkwürdigkeiten  aus  dem  Leben  des  Feld¬
marschalls  Fürsten  Carl  zu  Schwarzenberg.  Neue  Ausgabe.  Mit  einem
einleitenden  Vorworte  des  Verfassers,  des  jetzigen  k.  k.  Feldmar¬
schall-Lieutenants  und  Internuntius  Anton  Freiherrn  von  Prokesch-
Osten.  Wien,  1861,  S.  150;  cp.  F.  Luckwaldt.  Op.  cit.,  S.  82—84.
 12  Освободительная  война  1813  г.  177

его  самых  одаренных  дипломатов  —  барон  фон  Вессель-
берг  15.
 Прусский  посланник  при  венском  дворе  Вильгельм  фон
Гумбольдт,  на  которого  Меттерних  тоже  пытался  воздей¬
ствовать,  льстиво  заверяя  его  в  своих  лучших  намерениях
по  отношению  к  Пруссии  и  в  стремлении  создать  «справед¬
ливый  порядок»  в  Европе,  был  одним  из  немногих  дипло¬
матов,  которые  с  самого  начала  разгадали  истинные  планы
и  намерения  Меттерниха.  Уже  18  ноября  1812  г.  Гумбольдт
сообщил  премьер-министру  Гарденбергу,  что  демарши,
предпринятые  с  целью  склонить  Австрию  к  союзу  с  Рос¬
сией,  по  всей  вероятности,  останутся  безрезультатными,
так  как  Меттерних  скорей  согласится  на  французское,  чем
на  русское^  господство  в  Европе.
 Гумбольдт  понял  также  и  то,  что  дипломатия  Меттер¬
ниха  в  значительной  степени  способствовала  затягиванию
войны  против  Наполеона  и  препятствовала  заключению
союза  между  Пруссией  и  Россией.  18  марта  1813  г.,  после
заключения  в  Калише  союзнического  договора  меящу  Рос¬
сией  и  Пруссией,  Гумбольдт  писал  Гарденбергу,  что  Авст¬
рия  своими  действиями  вынудила  Россию  затрачивать
большие  усилия  16.
 Когда  в  конце  марта  1813  г.  объединенные  силы  рус¬
ской  и  прусской  армий  при  участии  большого  количества
ополченцев,  а  также  добровольческих  отрядов  начали  вой¬
ну  —  эту  «наполовину  повстанческую  войну»  за  освобож¬
дение  Германии  от  ига  Наполеона,—  Меттерних  приложил
максимум  усилий,  чтобы  открытие  официальных  перегово¬
ров  состоялось  под  руководством  Австрии.  Как  Онкен,  так
и  Люквальдт  установили,  что  все  предпринимаемые  Мет-
тернихом  до  середины  марта  1813  г.  меры  носили  подго¬
товительный  характер,  что  он  только  зондировал  почву  17.
Вступление  Пруссии  в  войну  против  Наполеона  и  вооду¬
шевление,  с  которым  объявление  войны  было  воспринято
населением  и  в  самой  Австрии,  побудили  Меттерниха  пе¬
рейти  к  более  активным  действиям.  Гумбольдт  в  своем
подробном  послании  от  4  апреля  1813  г.  обращает  внима¬
 15  См.  K.  Obermann.  Diplomatie  und  Außenpolitik  im  Jahre
1813,  unter  besonderer  Berücksichtigung  der  Rolle  Metternichs.
In:  Das  Jahr  1813,  Studien  zur  Geschichte  und  Wirkung  der  Befrei¬
ungskriege.  Berlin,  1963,  S.  137  f.
 10  Cm.  Wilhelm  von  Humboldts  politische  Briefe,  hrsg.  v.  Wil¬
helm  Richter,  Bd.  1.  Berlin  —  Leipzig,  1935,  S.  341  u.  370.
 17  Cm.  F.  L  u  с  k  w  а  1  d  t.  Op.  cit.,  S.  153.
 178

ние  Гарденберга  на  то,  что  калишское  и  бреславльское  об¬
ращения  ко  всем  немцам  вызвали  недовольство  Меттерниха
и  что  последний  вообще  отклоняет  всякие  разговоры  об
освобождении  Германии  и  Европы18.  Меттерних  решил
действовать  по-другому.  Австрия  должна  была,  по  выра¬
жению  самого  Меттерниха,  взять  на  себя  роль  «вооружен¬
ной  посреднической  державы»,  чтобы  придать  своим  дип¬
ломатическим  шагам  больший  вес  и  убедительность  и  обес¬
печить  за  собой  «последнее  слово  как  в  войне,  так  и  в
мирное  время»  19.  На  этом  втором  этапе  Меттерних  поста¬
вил  целью  собрать  под  руководством  Австрии  конгресс  и
добиться  скорейшего  окончания  или,  по  крайней  мере,
приостановки  военных  действий,  пока  Россия  и  Пруссия
не  добились  решающей  победы.
 Начиная  с  весенней  кампании  и  до  заключения  пере¬
мирия  4  июня  1813  г.  деятельность  Меттерниха  оказала
большое  влияние  на  дальнейший  ход  событий.  Перемирие
настолько  приблизило  Меттерниха  к  осуществлению  его
цели,  что  торжество  его  планов  уже  не  вызывало  сомне¬
ний.  Оно  явилось  тяжелым  ударом  для  патриотического
движения  в  Германии,  так  как  начавшиеся  теперь  под
руководством  Австрии  переговоры  едва  ли  оставляли  на¬
дежду  на  продолжение  войны,  а  должны  были  в  конечном
итоге  привести  к  согласованию  династических  планов,  на¬
правленных  против  Наполеона,  осуществляемых  военным
или  мирным  путем.  До  сих  пор  в  исторической  литературе
не  отмечалось,  что  перемирие  было  делом  рук  Меттерниха
и  послужило  основой  для  претворения  в  жизнь  его  за¬
мыслов.
 Среди  всех  мероприятий,  предпринятых  Меттернихом
на  этом  этапе,  центральное  место  занимала  миссия  фельд¬
маршала  князя  Шварценберга  в  Париж,  о  которой  следует
сказать  больше,  чем  обычно.  Правда,  были  опубликованы
официальные  отчеты  о  переговорах  между  Наполеоном  и
Шварценбергом20,  однако  до  сих  пор  оставались  неизвест¬
ными  конфиденциальные  отчеты,  посланные  из  Парижа  в
апреле  и  мае  Меттерниху  австрийским  советником  посоль¬
ства  Флоретом,  неоднократно  использовавшимся  для  сек¬
ретных  поручений.  Из  этих  отчетов  явствует,  что  Меттер-
иих  в  это  время  не  ставил  цели  договориться  с  Наполеоном
 18  См.  Wilhelm  von  Humboldts  politische  Briefe,  S.  373.
 19  См.  K.  Obermann.  Op.  cit.,  S.  143.
 20  Cm.  F.  Luckwaldt.  Op.  cit.,  S.  162.
 179
 12*

о  созыве  конгресса  великих  держав  для  принятия  общего
решения  о  «системе  равновесия»  в  Европе.
 План  посылки  в  Париж  Шварценберга,  одного  из  наи¬
более  видных  деятелей  Габсбургской  империи,  находивше¬
гося  в  дружественных  отношениях  с  Наполеоном,  играл
большую  роль  в  расчетах  Меттерниха.  Французский  по¬
сланник  в  Вене  граф  Отто,  постоянно  получавший  инфор¬
мацию  от  самого  Меттерниха  и  зачастую  имевший  возмож¬
ность  доносить  о  содержании  секретной  переписки  между
Веной  и  другими  дворами,  сообщал  уже  15  февраля  1813  г.
своему  министру  иностранных  дел:  «Князь  Шварценберг
вчера  прибыл  сюда.  Имеется  намерение  незамедлительно
снова  направить  его  в  Париж,  что  будет  иметь  двоякую
цель:  информировать  его  величество  о  положении  вещей
в  настоящее  время  и  наглядно  продемонстрировать  Европе
позицию  Австрии  самим  фактом  прибытия  командующего
вспомогательным  корпусом  к  французскому  двору  для  по¬
лучения  приказаний  от  своего  начальника.  Это  собствен¬
ные  слова  министра.  Он  придает  очень  большое  значение
таким  толкованиям,  которые  помогут  убедить  Лондон  и
Петербург  в  существовании  согласия  между  Францией  и
Австрией»  21.  Поездка  Шварценберга  в  Париж,  несомненно,
была  задумана  Меттернихом  как  ловкий  ход,  обещавший
успех.
 Однако  отъезд  Шварценберга  задержался  и  последовал
лишь  28  марта  1813  г.,  т.  е.  в  момент,  когда  Пруссия  объя¬
вила  войну  Наполеону.  Цель  миссии  Шварценберга  заклю¬
чалась,  таким  образом,  в  том,  чтобы  нанести  удар  по
Освободительной  войне22.  Миссия,  правда,  не  дала  тех
результатов,  на  которые  рассчитывал  Меттерних,  но  и  не
была,  как  это  обычно  изображается,  «полностью  безрезуль¬
татной»  23.  14  апреля  1813  г.,  в  день,  когпа  птюизошла  вто¬
рая  встреча  между  Наполеоном  и  Шварценбергом  (первая
состоялась  9  апреля),  советник  посольства  Флорет  в  пись-
 21  Dokumentensammlung:  Bericht  an  Se.  Majestät  den  Kaiser
und  König,  о.  0.,  o.  J.,  S.  35.  Доклад  французского  министра  иност¬
ранных  дел  герцога  Бассано  Наполеону  помечен  «Дрезден,  20  ав¬
густа  1813».  Кроме  доклада,  здесь  приведены  многочисленные
отчеты  французского  посланника  в  Вене.  Этот  сборник  на  немец¬
ком  и  французском  языках,  по  всей  вероятности,  распространялся
французским  правительством  после  вступления  Австрии  в  войну
против  Наполеона.
 22  См.  F.  Luckwaldt.  Op.  cit.,  S.  155—156.
 23  Ibid.,  S.  165.
 180

ме  к  Меттерниху  писал  о  достижении  положительных  для
Австрии  результатов.  Флорет,  преданный  Меттерниху  дип¬
ломат,  с  лета  1812  г.  находился  поблизости  от  местопребы¬
вания  французского  министра  иностранных  дел  Бассано,
чтобы  в  качестве  австрийского  представителя  поддержи¬
вать  с  ним  постоянный  контакт.  Таким  образом,  он  был
хорошо  осведомлен  о  положении  во  французском  лагере.
Флорет  сообщал,  что  Наполеон  по  различным  причинам,
в  частности,  из-за  настроений  во  Франции,  не  может  пол¬
ностью  отказаться  от  австрийского  посредничества  в  мир¬
ных  переговорах.  Тем  самым  он,  желая  того  или  нет,  спо¬
собствует  успеху  австрийских  планов.  Флорет  подчерки¬
вал: 	«Итак, 	наше 	положение 	улучшилось 	во  всех
 отношениях.  Изменение  ситуации  зависит  от  нас.  Мы  рас¬
полагаем  прекрасными  возможностями;  только  от  нас  за¬
висит  использовать  их  так,  чтобы  сыграть  в  глазах  Европы
наивыгоднейшую  роль.  Необходима  только  энергия;  если
не  окажемся  сильными,  мы  ничего  не  добьемся»  24.
 Это  уже  было  «вооруженное  посредничество»  в  дей¬
ствии.  Опираясь  на  сильную  армию,  Меттерних  стремил¬
ся  навязать  австрийские  условия  как  той,  так  и  другой
стороне.
 После  второй  беседы  со  Шварцеибергом  Наполеон  сразу
же  вернулся  в  Германию  к  своей  армии,  а  в  начале  мая
и  Шварценберг  находился  уже  в  австрийской  армии  в
Богемии.  Советник  посольства  Флорет  остался  в  Париже,
чтобы,  как  это  видно  из  его  писем  Меттерниху  от  24  мая
и  15  июня  1813  г.,  поддерживать  связь  с  французскими
правительственными  учреждениями,  а  именно,  с  двором
и  оставшейся  в  Париже  императрицей25.
 Как  следует  из  имеющихся  документов,  в  обеих  бесе¬
дах,  происходивших  между  Наполеоном  и  Шварцеибергом,
обсуждался  вопрос  о  созыве  конгресса  в  Праге  для  урегу¬
лирования  конфликта.  Прокеш  в  упомянутой  работе  закан¬
чивает  краткое  изложение  беседы  между  Шварцеибергом
и  Наполеоном  следующими  словами:  «Первый  визит  был
и  прощальным,  так  как  Наполеон  отправлялся  в  Германию,
 24  Státní  ústfední  archiv  Praha,  Acta  Clementina,  С  7;  Онкен
(Op.  cit.,  Bd.  1,  S.  32)  останавливается  только  на  роли  Флорета
как  сотрудника  Меттерниха  с  октября  по  декабрь  1812  г.,  когда
он,  будучи  в  России,  неизменно  следовал  за  Бассано.  В  приложе¬
нии  приводится  секретная,  носящая  демонстративный  характер
депеша  Меттерниха  Флорету  от  9  декабря  1812  г.  (ibid.,  S.  381  ff.).
 25  См.  Stální  ústfední  archiv  Praha,  Acta  Clementina,  С  7.
 181

а  при  посредничестве  Австрии  в  Праге  должен  был  быть
положен  конец  опустошительной  войне»  26.
 Флорет,  продолжавший  поддерживать  контакты  с  ми¬
нистром  иностранных  дел  Бассано  и  другими  виднейшими
деятелями  Франции,  писал  24  мая  1813  г.  Меттерниху:
«Созыв  конгресса  как  будто  неминуем,  это  всегда  является
хорошим  началом.  Однако  я  не  могу  пока  себе  позволить
надеяться  на  слишком  хорошие  результаты,  так  как  если
время,  отводимое  на  переговоры,  захотят  использовать  для
укрепления  военной  мощи,  то  через  два  месяца  борь¬
ба  станет  еще  опасней,  а  решение  проблем  еще  более
сложным.  Вашему  превосходительству  предоставляется
возможность  довести  до  конца  большое  дело,  источником
которого  является  Ваша  благородная  проницательность»  27.
 Это  письмо  по  своей  определенности  не  оставляет  же¬
лать  большего.  Как  только  начался  весенний  поход  против
Наполеона,  Меттерних  сразу  же  договорился  с  ним  о  пере¬
мирии  и  созыве  конгресса  в  Праге.  В  неуступчивости  На¬
полеона,  на  которую  сетуют  историки,  в  частности,  в  своих
первых  работах  Онкен  и  Люквальдт,  повинен  сам  Меттер¬
них,  предпринимавший  слишком  настойчивые  попытки  к
сближению  с  Наполеоном.
 Наполеон  также  не  скупился  на  усилия  и  любезности,
стремясь  привлечь  на  свою  сторону  Австрию,  все  еще
связанную  с  ним  союзническим  договором  от  14  марта
1812  г.  Характерным  в  этом  отношении,  сообщает  Флорет
Меттерниху  в  своем  письме  от  24  мая,  является  приказ
Наполеона  о  срочной  и  беспрепятственной  пересылке
австрийской  дипломатической  почты,  направляемой  выпол¬
нявшему  особое  поручение  австрийскому  посланнику  в
Англии  фон  Вессенбергу,  а  также  почты  из  Вены  в  Лондон
и  из  Лондона  в  Вену.  Флорет  предупреждает,  что  эти  пись¬
ма  могут  быть  подвергнуты  проверке  и  должны  поэтому
в  нужных  случаях  зашифровываться28.
 Идея  перемирия,  с  которой  Меттерних  в  мае  после
соглашения  с  Наполеоном  ознакомил  союзников,  не  вы¬
звали  восторга  у  русской  и  у  прусской  стороны.  Гумбольт
в  письме  к  Шарнгорсту  от  21  мая  1813  г.  сообщает  об  усло¬
виях  перемирия,  предложенных  Меттернихом,  на  которые
 26А.  Р  г  о  к  е  б  с  й.  Ор.  ей.,  8.  169.
 27  БШп!  и^гесЫ  агсМу  РгаЬа,  Ас1а  С1етеп1та,  С  7.
 28  1Ыс1ет.
 182

согласился  Наполеон  в  беседе  с  австрийским  посланником
графом  Бубна,  происходившей  в  ставке  французской
армии,  и  замечает,  что  они  неприемлемы  для  союзников
даже  в  случае  прорггрыша  сражения29.  Однако,  по  мнению
самого  Меттерниха,  он  только  выбирал  удобный  момент,
чтобы  добиться  согласия  царя  и  прусского  короля  на  за¬
ключение  уже  согласованного  с  Наполеоном  перемирия.
«Выигранные  Наполеоном  битвы  под  Люценом  и  Бауценом
показали  мне,  что  час  настал;  весть  об  исходе  была  полу¬
чена  в  Вене  29  мая»,—  так  писал  сам  Меттерних  30.
 О  перемирии  и  конгрессе,  который  предполагалось  про¬
вести  под  руководством  Австрии,  Меттерних  в  первую
очередь  договорился  с  Наполеоном.  При  этом  Австрия  все
еще  играла  роль  союзника  Франции,  соблюдающего  инте¬
ресы  своего  партнера.  Вслед  за  этим  Меттерних  стал
настоятельно  предлагать  перемирие  России  и  связанной  с
ней  союзом  Пруссии,  доказывая,  что  оно  обеспечит  воз¬
можность  улучшить  их  военное  положение,  и  добавил,  что
при  неуступчивости  Наполеона  в  дальнейшем  не  исключе¬
на  возможность  вооруженного  выступления  Австрии  на
стороне  союзников.  В  то  время  Меттерниху  было  известно,
насколько  эффективно  Наполеон  использует  перемирие
для  укрепления  армии  и  насколько  мало  подготовлен
Шварценберг  к  вступлению  в  войну  на  стороне  союзников.
29  мая  1813  г.  Шварценберг  писал  из  своей  ставки  Мет¬
терниху:  «Подчиненная  мне  армия  до  15  июня  еще  не
будет  готова  к  боевым  действиям.  Обеспечьте  нам  мир  на
этот  период,  так  как,  повторяю  и  прошу  поверить,  мы  не
сможем  сделать  ничего  путного.  Время  упущено,  поскольку
русским  не  удалось  противопоставить  Наполеону  достаточ¬
но  крупные  силы,  а  он  бросил  против  них  первые  же  ба¬
тальоны,  которые  ему  удалось  собрать  после  прошлой  зло¬
получной  зимы».  В  заключение  Шварценберг  обращает
внимание  Меттерниха  на  то,  что  растянутые  неукреплен¬
ные  границы  Австрии  создают  Наполеону  благоприятные
условия  для  нападения31.
 29  См.  Wilhelm  von  Humboldts  politische  Briefe,  S.  390.
 30  Stâtni  ustredni  archiv  Praha,  Acta  Clementina,  C.  26.  См.  так¬
же  Aus  Metternichs  nachgelassenen  Papieren,  Bd.  1.  Wien,  1880,
S.  142  (автобиографические  заметки  Меттерниха  в  этом  месте
полностью  изменены.  Делается  попытка  доказать,  что  Меттерних
стремился  оказать  помощь  «деморализованной»  русской  армии).
 31  Stâtni  ustfedni  archiv  Praha,  Acta  Clementina,  С  10,  Corres¬
pondance  politique,  Autriche  VI.
 -183

Настроение  влиятельных  лиц  в  ставке  союзников  ока-
залось  наилучшей  предпосылкой  для  заключения  давно
подготовлявшегося  перемирия.  1  июня  1813  г.  Меттерних
и  император  Франц  отправились  к  богемо-силезской  грани¬
це  по  соседству  со  ставками  армий:  по  ту  сторону  грани¬
цы  —  ставка  союзников,  по  эту  сторону  —  австрийская,
а  неподалеку  от  северной  границы,  в  Дрездене  —  ставка
Наполеона.  Одновременно  царь  Александр  и  прусский  ко¬
роль  направили  к  Меттерниху  управляющего  министер¬
ством  иностранных  дел  России  графа  Нессельроде,  чтобы
после  отступления  союзных  войск  выяснить  наконец  по¬
зицию  Австрии.  Таким  образом,  Меттерних  добился  своего.
4  июня  1813  г.  так  долго  подготавливаемое  перемирие
вступило  в  силу.  Начался  еще  один  этап  дипломатической
игры  Меттерниха,  имевший  целью  добиться  признания
союзниками  требований  Австрии  и  обеспечить  Габсбург¬
ской  империи  ключевую  позицию.  Добившись  своей  цели
путем  заключения  союзнического  договора  в  Теплице,
в  котором  предусматривалось  восстановление  «равновесия
между  европейскими  державами»,  Меттерних  писал  14  сен¬
тября  1813  г.  своему  отцу:  «Наши  дела  идут  хорошо...
Европа  будет  спасена...  Я  подготовил  эту  эпоху  перемири¬
ем  от  4  июня...»  32.
 Перемирие  от  4  июня  1813  г.—  результат  дипломатии
Меттерниха  —  означало  совершенно  неожиданный  перерыв
в  военных  действиях;  оно  парализовало  в  первую  очередь
действия  партизанских  соединений  и  ландвера,  и  это  в  то
время,  когда  их  отряды  день  за  днем  проводили  успешные
операции  в  тылу  врага  и  наносили  ему  значительный  урон,
сильно  затрудняя,  в  частности,  снабжение  войск.  Тяжелый
удар  был  нанесен  также  боевому  духу  немецкого  народа  и
его  готовности  вести  Освободительную  войну.  Народ  при¬
нял  известие  очень  настороженно,  заподозрив  измену  делу
освобождения  и  борьбы  за  независимость  Германии.  Гней-
зенау  немедленно  направил  прусскому  королю  памятную
записку  «О  бесполезности  и  вреде  перемирия»,  в  которой
указывал,  что  моральная  сила,  питающая  войну,  «парали¬
зована  подобным  несвоевременным  перемирием»33.
 Меттерних  выступал  теперь  в  качестве  деятеля,  дер¬
 32  Státní  ústrední  archiv  Praha,  Acta  Clementina,  С  49.
 33Neithardt  von  Gneisenau.  Schriften  von  und  über
Gneisenau,  hrsg.  v.  Fritz  Lange.  Berlin,  1954,  S.  174  f.  См.  также
K.  Obermann.  Op.  cit.,  S.  146.
 184

жавшего  в  своих  руках  нити  дальнейших  союзнических
решений.  Из  неопубликованной  семейной  переписки  вид¬
но,  что  он  очень  высоко  оценивал  свою  роль  и  старался  во
что  бы  то  ни  стало  задавать  тон  в  переговорах.  8  июня
1813  г.  он  с  гордостью  писал  своей  семье  из  ставки  авст¬
рийской  армии  Гичина,  что  «вся  Европа  держится  на  его
плечах,  что  ежедневно  его  обслуживают  пять  или  шесть
курьеров;  два  императора  и  один  король  находятся  на
расстоянии  всего  25  миль,  300  тыс.  солдат  расположены  в
таком  же  отдалении  и  еще  100  тыс.  —  в  непосредственной
близости...  80  млн.  человек  ожидают  спасения  из  Гичина»  34.
 Во  время  переговоров,  которые  Меттерних  вел  в  ставке
союзников,  он  отнюдь  не  проявлял  уступчивости.  Он  стре¬
мился  получить  согласие  союзников  на  удовлетворение
некоторых  династических  требований,  т.  е.  на  проведение
в  жизнь  политики,  направленной  на  создание  равновесия
сил  великих  держав  в  Европе.  Вопрос  о  разгроме  Наполео¬
на,  о  его  свержении  и  создании  независимой  Германии
даже  не  обсуждался.  Союзники  сошлись  с  Меттернихом  на
четырех  минимальных  требованиях,  которые  должны  были
рассматриваться  как  условия  мирного  договора  с  Напо¬
леоном.  Вот  они:  1)  уничтожение  и  раздел  самостоятель¬
ного  польского  государства,  тогдашнего  Варшавского  гер¬
цогства;  2)  расширение  Пруссии  за  счет  присоединения
Данцига  и  других  польских  земель;  3)  возвращение  Авст¬
рии  государств  на  Адриатическом  побережье;  4)  восста¬
новление  независимости  ганзейских  городов  Гамбурга  и
Любека.  Лишь  в  результате  энергичного  нажима  прусских
и  русских  представителей  Австрия  согласилась  —  в  силу
тайной  Рейхенбахской  конвенции  от  27  июня  —  оказать
поддержку  России  и  Пруссии  в  войне  против  Наполеона  в
случае  его  отказа  принять  так  называемые  мирные  усло¬
вия.  В  тот  момент,  когда  была  закончена  эта  конвенция,
подписанная  специальным  представителем  Меттерниха  в
ставке  союзников  фон  Стадионом,  сам  Меттерних  вел  пе¬
реговоры  с  Наполеоном  в  Дрездене35.
 Отношения  между  Австрией  и  Францией  и  в  это  время
продолжали  оставаться  в  высшей  степени  дружелюбными
и  предупредительными.  Из  письма  советника  посольства
Флорета  от  15  июня,  адресованного  Меттерниху,  видно,
 34  Státní  ústrední  archiv  Praha,  Acta  Clementina,  С  49.  Личные
письма  князя  Меттерниха  к  семье.
 35  K.  Obermann.  Op.  cit.,  S.  147—149.
 185

что  последний  свои  планы  и  расчеты  строил  на  хороших
отношениях  с  французской  императрицей,  дочерью  авст¬
рийского  императора  Франца.  Письмо  начинается  следую¬
щими  словами:  «Послание,  которое  я  по  поручению  Вашего
превосходительства  вручил  ее  величеству  императрице,
произвело  очень  хорошее  впечатление  —  совершенно
противоположное  тому,  которое  вызвала  моя  последняя  ча¬
стная  аудиенция.  В  присутствии  придворных  и  министров
императрица  высказала  глубокое  удовлетворение  по  поводу
доставленных  мною  известий.  Я  очень  благодарен  Вам,
господин  граф,  за  предоставленную  мне  возможность  за¬
воевать  расположение  императрицы».  В  заключение  Фло-
рет  сообщает,  что  предпринятые  Меттернихом  шаги  при¬
ведут  к  окончанию  переговоров.  В  то  же  время  он  пишет:
«Военные  приготовления  продолжаются  непрерывно,  они
огромны;  говорят,  что  к  концу  этого  месяца  войска  на
Рейне  получают  подкрепление  в  150  тыс.  человек;  рекви¬
зиция  лошадей  не  прекращается.  С  другой  стороны,  то,
что  я  сообщил  в  конце  шифрованной  части  отчета  Д,  за¬
служивает  глубокого  внимания  Вашего  превосходитель¬
ства,  и,  возможно,  будет  учтено  в  высших  сферах»  36.
 Письмо  показывает,  что  Меттерних  был  самым  подроб¬
ным  образом  информирован  о  том,  как  умело  использовал
перемирие  Наполеон  для  улучшения  своего  военного  поло¬
жения.  Несмотря  на  это,  Меттерних  оставляет  союзников
в  неведении,  пытаясь  задержать  окончательное  решение.
Меттерних  доходит  до  того,  что  во  время  переговоров  с
Наполеоном  в  Дрездене  в  конце  июня  самовольно,  не  счи¬
таясь  с  союзниками,  санкционирует  продление  перемирия
до  10  августа.  Впрочем,  Наполеон,  со  своей  стороны,  осво¬
бождает  Австрию  от  обязательств  по  союзническому  дого¬
вору  от  14  марта  1812  г.  и  принимает  ее  «вооруженное
посредничество».  Созыв  конгресса,  о  котором  шла  речь  во
время  апрельских  переговоров  с  Наполеоном,  но  еще  не
одобренный  союзниками,  должен  был  состояться  в  Праге
12  июля37.  Меттерних  писал  своей  семье  2  июля  из  Ги-
чина:  «Я  вернулся  из  Дрездена  весьма  удовлетворен¬
ным».  Однако  в  Гичине,  как  указывается  далее  в  этом  же
 36  Stální  ústrední  archiv  Praha,  Acta  Clementina,  С  7.  В  этом
месте  также  делается  ссылка  на  три  с  половиной  шифрованные
строки  в  конце  письма,  расшифровка  которых  оказалась  невоз¬
можной.
 37  См.  K.  Obermann.  Op.  cit.,  S.  149—150.
 156

письме,  возникли  ожесточенные  споры  с  Гарденбергом  и
Вильгельмом  фон  Гумбольдтом38.  Соглашение  о  продле¬
нии  перемирия,  самовольно  заключенное  Меттернихом,
вызвало  недовольство  в  ставке  союзников,  и  он  смог  до¬
биться  их  согласия  на  него  только  под  угрозой  аннули¬
рования  Рейхенбахской  конвенции.  Чем  больше  времени
выигрывал  Наполеон  для  усиления  своей  армии,  тем
менее  вероятной  становилась  возможность  договориться
с  ним  на  основе  подготовленных  мирных  условий,  тем
большие  военные  усилия  и  жертвы  требовались  от  союз¬
ников  и  тем  важнее  для  них  становилась  поддержка
австрийской  армии.  Такое  положение,  однако,  полностью
соответствовало  планам  Меттерниха,  заинтересованного
в  первую  очередь  в  том,  чтобы  воспрепятствовать  быстрой
победе  союзников  над  Наполеоном  и  обеспечить  Австрии
ключевые  позиции  как  в  военное,  так  и  в  мирное  время.
Его  дипломатия  не  считалась  с  огромными  человеческими
жертвами.  Австрийский  генерал  граф  Нейперг  выразил
свое  согласие  с  подобной  тактикой  в  письме  от  4  июля
1813  г.  из  Либерека  (Рейхенберга),  адресованном  Мет-
терниху.  Он  писал:  «Эти  оттяжки  ведут  к  тому,  что  в  Гер¬
мании  возникает  полное  безразличие  к  изменению  сущест¬
вующего  в  настоящее  время  режима,  так  как  немцы  быстро
привыкают  к  несчастью,  а  русские  начинают  привыкать
к  мысли,  что  их  собственные  интересы  обеспечены,  а  ин¬
тересы  Германии  и  остальной  Европы  имеют  для  России
весьма  второстепенное  значение.
 Я  думаю,  что  еще  не  миновало  то  время,  когда  наше
правительство  во  главе  с  Вашим  превосходительством  смо¬
жет  на  добровольных  началах  или  насильно  осуществить
задуманное...»  39.
 В  такой  обстановке  12  июля  выезжают  в  Прагу  упол¬
номоченные  представители  от  Пруссии  —  Вильгельм  фон
Гумбольдт,  от  России  —  фон  Анштетт.  Люквальдт  кон¬
статирует:  «Конгресс  в  Праге,  над  созывом  которого  авст¬
рийская  дипломатия  трудилась  в  течение  почти  полугода,
превратился  в  одну  из  самых  больших  политических  ко¬
медий,  какие  только  видела  мировая  история»40.  Зная
Меттерниха,  Наполеон  не  считал  нужным  торопиться;  во
 38  Statn!  ustredni  archiv  Praha,  Acta  Clementina,  С  49.
 39  Statn  i  ustfedni  archiv  Praha.  Acta  Clementina.  С  43,  Corres¬
pondances  diverses.
 40  F.  L  u  с  k  w  a  1  d  t.  Op.  cit.,  S.  355.
 187

французской  ставке  уже  ходили  слухи  о  продлении  пере¬
мирия  до  сентября41.  Поэтому  в  Прагу  пока  не  явился  ни
один  французский  представитель,  а  обоим  представителям
союзников  оставалось  только  ждать  в  бездействии.  Меттер-
них  и  Наполеон  вели  в  это  время  переписку  но  процедур¬
ным  вопросам.  Однако  политическая  обстановка  измени¬
лась  таким  образом,  что  Австрия  оказалась  не  в  состоянии
оттягивать  далее  уже  давно  просроченное  решение.
26  июля  1813  г.  Меттерних  писал  из  Праги  своему  отцу:
«  Необходимо  находиться  в  центре  всех  событий,  необхо¬
димо  иметь  то  положение,  которое  я  занимаю,  видеть  все,
что  где-либо  происходит,  знать,  чем  обладает  одна
сторона  и  чего  не  хватает  другой  —  одним  словом,  надо
быть  в  самом  горниле,  чтобы  иметь  правильное  представ¬
ление  о  всей  остроте  обстановки.  Никогда  еще  не  осуще¬
ствлялся  более  сложный  план,  никогда  еще  какая-либо
держава  не  играла  роли,  сходной  с  нашей.  Мы  занимаем
такое  в  полном  смысле  слова  центральное  положение,  что
каждое  слово  —  речь  идет  не  только  о  переговорах  —
зависит  от  нас.  Наполеон  находится  в  таком  беспреце¬
дентном  положении,  когда,  захотев  постучаться  в  любую
дверь,  получит  ответ:  «спросите  австрийский  кабинет»»  42.
Меттерних  стремился  в  любом  случае  извлечь  максималь¬
ную  пользу.
 Когда  5  августа  1813  г.  в  Праге  появились  представи¬
тели  Франции,  о  переговорах  не  могло  быть  и  речи.  Они
ожидали  ответа  Меттерниха  на  тайное  послание  Наполео¬
на,  в  котором  ставился  вопрос,  «что  думает  Австрия  о  том,
каким  образом  может  быть  заключен  мир,  и  будет  ли
Австрия  на  стороне  императора  Наполеона  или  останется
нейтральной,  если  он  примет  австрийские  предложения»  43.
Однако  Меттерних  был  уже  лишен  возможности  решать
этот  вопрос.  По  требованию  русского  и  прусского  уполно¬
моченных  он  был  вынужден  8  августа  предъявить  Напо¬
леону  ультиматум.  Ответ  в  форме  контрпредложений  был
получен  только  11  августа  —  после  того,  как  установлен¬
ный  срок  10  августа  уже  истек.  Меттерних  сообщил  об
объявлении  Франции  войны.
 В  опубликованных  сыном  канцлера  Рихардом  Меттер-
нихом  после  смерти  отца  документах  1813  году  уделено
 41  F.  Lu  сk  w  а  1  d  t.  Op.  cit.,  S.  355-356.
 42  Státní  ústfední  archiv  Praha,  Acta  Clem  entina,  С  49.
 43  A.  Greulich.  Österreichs  Beitritt  zur  Koalition  im  Jahre
1813.  Leipzig,  1913,  S.  46.
 188

недостаточно  внимания.  Во  втором  томе  содержатся  только
два  документа,  всего  на  восьми  страницах,  относящиеся  к
этому  году  и  отражающие  переговоры  с  Наполеоном  в
Дрездене  и  инструкции  Меттерниха  по  поводу  конгресса
в  Праге.  В  качестве  дополнения  к  книге  «Из  посмертных
бумаг  Меттерниха»  в  1887  г.  был  издан  сборник  «Участие
Австрии  в  освободительных  войнах»  («Österreichs  Teilnah¬
me  an  den  Befreiungskriegen»).
 Если  судить  по  этому  сборнику,  то  война  началась
только  после  10  августа  1813  г.  Эта  книга  содержит  письма
и  отчеты  Гентца,  сотрудника  Меттерниха,  а  также  пере¬
писку  между  Меттернихом  и  фельдмаршалом  князем
Шварценбергом;  и  только  в  кратком  предисловии  сооб¬
щаются  некоторые  сведения  о  переговорах  с  июня  по
август  1813  г.,  полностью  искажающие  события.  Так,  они
утверждают,  например,  что  не  союзники,  а  император
Франц  оставил  без  ответа  тайное  послание  Наполеона  44.
 В  буржуазной  историографии  существует  тенденция
придавать  значение  только  той  части  военной  кампании
против  Наполеона,  которая  велась  осенью  1813  г.  силами
коалиционных  войск  России,  Пруссии  и  Австрии,  т.  е.  со¬
средоточивать  внимание  только  на  осенней  кампании  и
замалчивать  «наполовину  повстанческий»  весенний  поход.
Штейн  в  своем  письме  от  16  сентября  1813  г.  указывает
на  изменение  характера  войны  осенью  1813  г.  Он  пишет:
«Мы  увеличились  численно,  но  не  стали  богаче  идеями,
благороднее  и  тверже»  45.
 Феодальная  реакция  получила,  наконец,  возможность
использовать  войну  в  своих  целях,  отодвинуть  на  задний
план  и  постепенно  все  больше  и  больше  сводить  на  нет
элементы  народной  войны.  Настало  время  и  для  Англии
и  ее  финансовой  олигархии  поддержать  политику  Меттер¬
ниха  и  коалиции  своими  субсидиями  и  военными  поставка¬
ми.  Австрия  обеспечила  себе  желанную  ключевую  пози¬
цию.  В  манифестах  как  австрийского  императора  Франца,
 44  См.  Österreichs  Teilnahme  an  den  Befreiungskriegen.  Ein  Bei¬
trag  zur  Geschichte  der  Jahre  1813  bis  1815  nach  Aufzeichnungen
v.  Friedrich  von  Gentz,  nebst  einem  Anhang:  «Briefwechsel  zwi¬
schen  dem  Fürsten  Schwarzenberg  und  Metternich»,  hrsg.  v.  Richard
Fürst  Metternich-Winneburg.  Geordnet  und  zusammengestellt  v.  Al¬
fons  Freiherr  von  Klinkowström.  Wien,  1887,  S.  5.
 45  Freiherr  vom  Stein.  Briefwechsel,  Denkschriften  und
Aufzeichnungen,  bearb.  v.  Erich  Botzenhart,  Bd.  4.  Berlin,  1933.
S.  417.
 189

так  и  главнокомандующего  всеми  союзными  силами  князя
Шварценберга  с  момента  объявления  войны  ни  единым
словом  не  упоминается  о  независимости  и  свободе  Гер¬
мании.
 Меттерних  отныне  задавал  тон  в  ставке,  от  его  решений
зависело  многое.  Он  сумел  завоевать  симпатии  как  царя,
так  и  английского  министра  иностранных  дел  лорда
Кэстльри,  который  18  января  1814  г.  прибыл  в  ставку.
Уже  осенью  1813  г.  между  Меттернихом  и  представителя¬
ми  других  государств,  в  том  числе  и  Англии,  начались  пе¬
реговоры.  Обсуждался  план  образования  союза  независи¬
мых  германских  государств,  правители  которых  обязыва¬
лись  бы  уважать  территориальную  целостность  и  сувере¬
нитет  каждого  из  них  —  и  все  это  невзирая  на  огромные
человеческие  и  материальные  жертвы,  которые  предстояло
принести  народам,  чтобы  сломить  сопротивление  На¬
полеона.

Рейнский  союз  —
основа  наполеоновской  системы
порабощения  Германии
 Г.  X  ейтцер
 Наполеоновская  империя  1807—1813  гг.  в  то  время,  ког¬
да  она  занимала  наибольшую  территорию,  прости¬
раясь  от  реки  Эбро  до  Польши  и  включая  в  свой  со¬
став  также  и  Рейнский  союз,  отнюдь  не  была  союзом  суве¬
ренных  и  равноправных  государств  и  народов.  Напротив,
она  представляла  собой  систему  национального  угнетения
и  подчинения,  которая  основывалась  на  государственно-по¬
литическом,  военном  и  экономическом  господстве  буржу¬
азной  Франции  и  на  зависимости  и  подчинении  завоеван¬
ных  стран.  Создание  и  укрепление  этой  системы  диктова¬
лось  различными  мотивами.  Решающим  и  постоянным
стимулом  были  интересы  французской  крупной  буржуазии,
которая  жадно  рвалась  к  экономическому  господству  на
европейском  континенте.  При  этом  ее  интересы  неизбежно
сталкивались  с  интересами  господствующих  классов  Авст¬
рии,  России,  Пруссии  и  других  стран,  но  прежде  всего
с  интересами  столь  же  одержимой  жаждой  наживы  англий¬
ской  буржуазии.  Укрепление  и  расширение  системы  напо¬
леоновского  господства  в  значительной  степени  диктова¬
лось  требованиями  конкурентной  борьбы  против  Англии.
Порабощались  страны,  чтобы  совершенно  закрыть  Англии
доступ  на  континент.  Суверенные  монархи  изгонялись,
дабы  лишить  Англию  союзников  и  резервов.
 Для  создания  и  укрепления  этой  системы  было
недостаточно  одних  экономических  и  дипломатических
средств,  которые  Наполеон,  конечно,  также  использовал.
Она  требовала  содержания  в  боевой  готовности  и  реши¬
тельного  применения  огромных  военных  средств,  что  при¬
 191

водило  к  перманентной  агрессии.  Одна  захватническая
война  уже  таила  в  себе  зародыш  следующей.  Война  или  во
всяком  случае  постоянная  готовность  к  ней  стали  условием
существования  наполеоновского  господства.
 Экономическое  ограбление  и  подчинение,  национальное
порабощение,  бесчисленные  захватнические  войны  и  под¬
готовка  новых  войн  находились  в  противоречии  с  законо¬
мерным  процессом  становления  национальных  государств
в  Европе,  процессом,  который  получил  мощный  толчок
именно  благодаря  примеру  французской  революции.  Соз¬
давая  систему  господства,  французская  крупная  буржуа¬
зия  восстанавливала  против  себя  не  только  суверенных
монархов,  но  и  прежде  всего  народные  массы.  Чтобы
сформироваться  как  нации,  а  часто  чтобы  вообще  иметь
возможность  существовать,  народам  приходилось  бороться
против  этого  господства.  Возвращение  национальной  неза¬
висимости  стало  центральным  вопросом  для  порабощен¬
ных  французскими  угнетателями  народов.
 В  завоеванных  районах  французы  провели  ряд  буржу¬
азных  реформ.  Но  эти  реформы  имели  свою  особенность.
Они  —  во  всяком  случае,  это  относится  к  реформам,  про¬
веденным  в  Германии  после  1807  г.,—  в  значительной  мере
определялись  стремлением  французской  крупной  буржуа¬
зии  к  ограблению  и  подчинению  завоеванных  государств.
А  это  в  большинстве  случаев  делало  невозможным  облег¬
чение  положения  трудящихся  масс.
 Чтобы  укрепить  свою  власть  в  завоеванных  странах,
французской  крупной  буржуазии  нужны  были  союзники  и
помощники.  Там,  где  это  было  возможно,  она  предпочитала
использовать  буржуазные  слои,  особенно  промышленную
буржуазию.  Однако  ее  интересы  часто  сталкивались  с  ин¬
тересами  этих  слоев.  Помимо  этого,  в  большинстве  аннек¬
сированных  Наполеоном  стран  еще  не  существовало  сколь¬
ко-нибудь  значительной  буржуазии,  на  которую  можно
было  бы  опереться.  Таким  образом,  в  качестве  союзников
могли  выступать  лишь  либо  монархи,  либо  дворянство,
т.  е.  именно  тот  класс,  против  которого  должны  были  быть
направлены  реформы,  призванные  принести  пользу  наро¬
дам.  Результатом  в  этом  случае  неизбеяшо  были  половин¬
чатость  и  гнилые  компромиссы.  А  там,  где  все-таки,  не¬
смотря  на  необходимость  считаться  с  интересами  реак¬
ционных  союзников,  удавалось  провести  в  жизнь  реформы,
все  вновь  поглощала  нескончаемая,  ненасытная  захватни-
 192

ческа  я  война,  ради  которой,  в  сущности,  проводились
реформы  и  вводились  порядки,  сходные  с  французскими.
Новые  тяготы  зачастую  перевешивали  достигнутое  облег¬
чение,  старые  оковы  заменялись  новыми  или  просто  под¬
новлялись,  и  народы  лишались  возможности  воспользо¬
ваться  завоеванной,  казалось  бы,  свободой  передвижения.
 Конечно,  нельзя  забывать  о  том,  что  в  отдельных  ме¬
роприятиях  'Завоевателей  и  после  1807  г.  сказалось  влия¬
ние  Французской  революции.  Чиновники,  дипломаты,  вое¬
начальники  Наполеона  были  детьми  Французской  револю¬
ции,  выдвинувшимися,  как  правило,  в  послеякобинский
период.  Роль  чиновников  в  проведении  реформ  в  завое¬
ванных  странах  не  следует  недооценивать,  несмотря  на
то,  что  они  стремились  закрепить  главным  образом  те  ре¬
зультаты  революции,  которые  были  выгодны  крупной  бур¬
жуазии.  Хотя  сами  они  зачастую  и  носили  дворянские
титулы  или  стремились  получить  их,  однако  они  научились
если  не  ненавидеть,  то,  во  всяком  случае,  презирать  людей,
пользующихся  привилегиями  по  наследству.  Среди  пред¬
ставителей  императора  в  завоеванных  странах  были  и  та¬
кие,  которые  серьезно  воспринимали  ет  мнимореволюци¬
онные  памфлеты.
 Таким  образом,  создание  и  укрепление  наполеоновской
системы  угнетения  определялось  многими  факторами,
внутренними  и  внешними,  объективными  и  субъективны¬
ми.  Какие  формы  и  какую  степень  зависимости  имелось  в
виду  установить  и  какие  были  установлены;  какого  рода
внутренние  изменения  намечались  или  проводились  —  за¬
висело  от  многих  обстоятельств.  Формы  зависимости  и  уг¬
нетения—  конкретное  исследование  каждой  из  них  пред¬
ставило  бы  большой  интерес  —  были  самыми  различными:
от  непосредственного  включения  территории  в  состав  им¬
перии  или  возведения  на  престолы  ставленников  Наполео¬
на  до  порабощения  посредством  грабительских  договоров.
Социальные  преобразования  колебались  от  полного  заим¬
ствования  послереволюционного  французского  законода¬
тельства  до  скудной  реформы  почтового  дела.  В  составе
наполеоновской  системы  в  течение  многих  лет  существо¬
вали  страны,  в  которых  абсолютно  все  было  оставлено  без
изменений.
 Насколько  мне  известно,  среди  историков-марксистов
не  существует  двух  мнений  относительно  того,  что  Рейн¬
ский  союз  представлял  собою  основу  наполеоновской  си-
 13  Освободительная  война  1813  г.  ^93

схемы  угнетения  Германии.  С  помощью  Рейнского  союза
французская  крупная  буржуазия  стремилась  упрочить
свое  господство  в  Германии  pi  использовать  богатые  ресур¬
сы  страны.  По  своей  'Классовой  сущности  Рейнский  союз
был  союзом  французской  крупной  буржуазии  с  немецки¬
ми  князьями,  в  котором  главенствующая  роль  принадле¬
жала  французской  буржуазии.  Важнейшая  задача  Рейн¬
ского  союза  состояла  в  том,  чтобы  поставлять  для  нескон¬
чаемых  захватнических  войн  Наполеона  контингенты
солдат  и  материальные  средства.  Несомненно  также  и  то,
что  реформаторское  законодательство  в  государствах  Рейн¬
ского  союза  должно  было,  по  словам  Шееля,  «в  первую
очередь  приспосабливаться  к  потребностям  завоевателя»  *.
Однако  остается  недостаточно  выясненным  вопрос  о  дви¬
жущих  силах,  масштабах  и  последствиях  реформ,  прово¬
дившихся  в  государствах  Рейнского  союза.  Я  хочу  выска¬
зать  некоторые  соображения  на  этот  счет.
 Прежде  всего  необходимо  иметь  в  виду,  что  в  ряде
земель  существенные  реформы  были  проведены  еще  до
возникновения  Рейнского  союза.  В  этой  связи  особенно
важно  указать  на  Баварию  —  самое  крупное  государство
Рейнского  союза,  где  Монжела  *  еще  в  1802—1803  гг.
лишил  духовенство  значительных  преимуществ  2.  Француз¬
ское  влияние  сказывалось  здесь  в  основном  косвенно.
 Многое  указывает  на  то,  что  реформы  были  порождены
внутренними  потребностями  страны,—  даже  после  созда¬
ния  Рейнского  союза  инициаторами  реформ  отнюдь  не  яв¬
лялись  одни  французы.  Представители  торговой  буржуазии
требовали  отмены  обременительных  ограничений  в  торгов¬
ле,  владельцы  мануфактур  —  ликвидации  цехов,  а  крестья¬
не  —  отмены  феодального  гнета.  Почти  во  всех  государст¬
вах  на  арену  выступали  крупные,  в  большинстве  своем
происходящие  из  дворянства  чиновники  и  политики,  кото¬
рые  находились  под  влиянием  просветительских  идей  и
стремились  с  помощью  умеренных  реформ  предотвратить
постановку  вопроса  о  более  глубоких  преобразованиях.
 Однако  обращает  на  себя  внимание  тот  факт,  что  по¬
добные  устремления  привели  к  успеху  только  в  тех  госу¬
дарствах,  которые  претерпели  территориальные  изменения
 * 	1  .См.  настоящий  сборник,  стр.  34.
 ■ 	^  См.  С.  Т.  Perthes.  Politische  Zustände  und  Personen  in
 Deutschland  zur  Zeit  der  Französischen  Herrschaft.  Das  südliche  und
westliche  Deutschland.  Gotha,  1862,  S.  453  ff.
 194

при  секуляризации  духовных  владений  и  медиатизации,
проведенных  по  постановлению  особой  имперской  депута¬
ции  рейхстага,  или  при  образовании  Рейнского  союза.  Это
были  центральные  государства: 	Бавария,  Вюртемберг,
 Баден,  Гессен-Дармштадт  и  Гессен-Нассау,—  включившие
в  себя  другие  мелкие  земли.  В  Саксонии,  Мекленбурге  и  в
большинстве  мелких  государств  Северной  Германии,  тер¬
ритория  которых  оставалась  без  изменений,  за  весь  период
существования  Рейнского  союза  не  было  проведено  ни
одной  значительной  реформы.
 Таким  образом,  очевидно,  существует  определенная
взаимосвязь  между  территориальными  изменениями  и
внутренними  реформами.  Поскольку  в  состав  объединив¬
шихся  государств  были  включены  церковные  земли  и  им¬
перские  территории,  нельзя  было  обойтись  без  реорганиза¬
ции  управления  и  связанной  с  этим  реформы  государствен¬
ного  аппарата3.  С  целями  французов  здесь  в  определенном
отношении  совпадали  интересы  правителей,  стремившихся
подчинить  себе  медиатизированных  князей,  реформистские
устремления  либеральной  части  дворянства  и  требования
буржуазных  и  крестьянских  слоев  о  проведении  реформ.
Необходимость  объединения  территорий  государств  приве¬
ла  к  тому,  что  потребовалось  безотлагательно  решить  уже
давно  назревшие  вопросы.  Это  обстоятельство  показывает,
однако,  что  при  проведении  реформ  в  государствах  Рейн¬
ского  союза  значительную  роль  играли  земельные  интере¬
сы  и  интересы  князей;  этим  в  значительной  степени  опре¬
делялись  масштабы  и  характер  реформ.
 Наиболее  серьезные  реформы  были  осуществлены  в
Баварии,  если  не  считать  новых  государств,  созданных
французами.  В  период  существования  Рейнского  союза
здесь  была  проведена  реформа  управления,  юстиции  и  на¬
логовой  системы  по  французскому  образцу,  внутренние
пошлины  были  отменены,  деятельность  цехов  ограничена.
Далее  были  отменены  еще  существовавшее  в  Баварии  кре¬
постное  право,  а  также  привилегии  дворянства  в  отноше¬
нии  занятия  высших  должностей,  сбора  поборов  и  налогов.
В  Вюртемберге  и  Бадене  были  упразднены  патримониаль¬
ные  суды.  В  большинстве  государств  Рейнского  союза,  за
исключением  Баварии,  Вюртемберга  и  Саксонии,  т.  е.
 3  Fr.  Hartung.  Deutsche  Verfassungsgeschichte,  G.  Aufl.
Stuttgart,  1950,  S.  200.
 195
 13*

некоторых  из  наиболее  крупных  государств  Рейнского
союза,  был  введен  гражданский  кодекс.  Наконец,  в  боль¬
шинстве  государств  Рейнского  союза  определенные  кре¬
стьянские  повинности  и  поборы  были  заменены  денежным
оброком,  в  Вестфалии  и  в  некоторых  мелких  государст¬
вах,  таких,  как  Ангальт-Кётен,  крестьяне  получали  также
право  выкупа  повинностей.
 Важнейшим  элементом  буржуазных  антифеодальных
реформ  является  аграрная  реформа.  От  ее  масштабов  за¬
висят  степень  и  объем  реформ  в  других  областях  общест¬
венной  жизни.  Однако  в  государствах  Рейнского  союза
аграрная  реформа  либо  вовсе  не  была  проведена,  либо
мероприятия  в  этом  направлении  проводились  с  такой
робостью  и  с  такой  медлительностью,  а  условия  для
крестьян  были  столь  неблагоприятными,  что  в  имущест¬
венных  отношениях  здесь  очень  мало  что  изменилось.
 Реформы  затрагивали  в  первую  очередь  учреждения
надстройки,  прежде  всего  государственное  управление,
юстицию  и  налоговую  систему.  В  базисе,  т.  е.  в  производ¬
ственных  отношениях,  произошли  пока  небольшие  измене¬
ния.  В  результате  преобразование  государственной  над¬
стройки  оказалось  ограниченным.  В  основном  принимались
меры  к  созданию  бюрократического  аппарата  современно¬
го  буржуазного  государства  в  его  высшем  и  среднем
звеньях,  в  то  время  как  в  нижнем  звене  зачастую  сохраня¬
лась  еще  патримониальная  власть  помещика4.
 Говоря  о  роли  французских  завоевателей,  следует  рас¬
смотреть  вопрос  о  том,  в  какой  степени  и  в  каком  направле¬
нии  они  оказали  воздействие  на  реформы  в  государствах
Рейнского  союза?  В  1807—1808  гг.  Наполеон  проявлял
довольно  живой  интерес  к  внутреннему  положению  госу¬
дарств  Рейнского  союза.  Большинство  реформ  он  провел
в  это  время  через  своих  дипломатических  представителей.
В  письмах  к  князьям,  а  также  в  непосредственных  бесе¬
дах  с  ними,  как  это  было  на  Эрфуртском  съезде  кня¬
зей,  он  давал  отдельным  государям  Рейнского  союза
рекомендации  относительно  внутренней  политики  в  их
странах.  После  войны  1809  г.  он  уже  почти  не  оказывал
непосредственного  влияния  на  внутреннее  устройство  го¬
сударств  Рейнского  союза.  С  этого  времени  его  интересо¬
 4  Fr.  Hartung.  Deutsche  Verfassungsgeschichte,  6.  Aufl.
Stuttgart,  1950,  S.  202.
 196

вало  только  получение  военной  дани5.  Все  это  подтверж¬
дает  тезис  о  том,  что  прогрессивное  влияние  французского
господства  со  временем  становилось  все  слабее.  Но  и  в
первые  годы  существования  Рейнского  союза  Наполеон,
вопреки  обыкновению,  был  в  своих  действиях  весьма  осто¬
рожным;  его  предложения  были  облечены  в  форму  реко¬
мендаций  и  советов,  на  проведении  которых  в  жизнь  он
зачастую  особенно  не  настаивал.  Еще  более  обнаруживает¬
ся  сдержанность  Наполеона  при  изучении  его  предложений
с  точки  зрения  их  содержания.  Чаще  всего  император  ре¬
комендовал  ввести  гражданский  кодекс  и  унифицировать
аппарат  управления  по  французскому  образцу.  Другие  ре¬
комендации  касались  реформ  в  области  почты  и  торговли,
равноправия  вероисповеданий  и  определения  прав  медиа-
тизированных  князей,  а  также  прав  сословий;  таким  обра¬
зом,  предложения  Наполеона  касались  прежде  всего  госу-
дарств!енной  надстройки.  Насколько  мне  известно,  Наполе¬
он  не  сделал  ни  одного  предложения  по  проведению  ре¬
форм,  которые  были  бы  направлены  на  изменение  имуще¬
ственных  отношений  и  затрагивали  бы  основы  экономиче¬
ского  господства  класса  феодалов.  Между  тем  его  отдель¬
ные  представители  совершенно  ясно  сознавали  необходи¬
мость  проведения  аграрной  реформы.  Так  французский
посланник  ©о  Франкфурте  Баше  писал  И  июня  1811  г.:
«Рейнский  (Союз  никогда  не  консолидируется,  если  боль¬
шинство  населения  каждого  государства  союза  не  получит
церковных  и  государственных  вемель,  и  не  освободится  от
реальных  и  личных  повинностей,  а  также  от  большинства
повинностей  в  отношении  феодалов  и  сеньоров»  6.  Однако
Наполеон  уходил  от  решения  этого  вопроса,  очевидно,  по¬
тому,  что  со  времени  войны  в  Испании  и  особенно  после
1809  г.  государства  Рейнского  союза  интересовали  его  в
первую  очередь  как  поставщики  для  его  военной  машины.
Какую-то  роль  здесь  играла  также  необходимость  считать¬
ся  с  интересами  князей  и  дворянства,  которые  нужны  были
ему  в  качестве  союзников  в  борьбе  против  великих  держав
и  народных  масс.
 Реформы,  проведенные  в  странах  Рейнского  союза,
облегчали  ограбление  этих  стран.  Механизм  эксплуатации
 5  E.  Н  ö  1  z  1  е.  Das  Napoleonische  Staatssystem  in  Deutschland.^
«Historische  Zeitschrift»,  Bd.  148.  München,  1933,  S.  284.
 6  Ibid.,  S.  288.
 197

и  подавления  был  подвергнут  своего  рода  рационализации
и  организационному  укреплению  соответственно  обшир¬
ным  грабительским  целям  французской  крупной  буржуа¬
зии.  В  то  время  как  социальная  структура  и  организация
политической  власти  изменились  мало,  были  преобразова¬
ны  те  части  государственного  механизма,  с  помощью  ко¬
торых  непосредственно  осуществлялись  грабеж  и  рекрут¬
ские  наборы:  аппарат  управления  государством,  налоговая
система,  юстиция  были  очищены  от  самых  грубых  фео¬
дальных  наслоений  и  плесени  и  подняты  до  уровня
потребностей  буржуазии.
 Во  вновь  созданных  французами  на  территории  Герма¬
нии  государствах  —  в  Вестфальском  королевстве  и  великих
герцогствах  Берг  и  Франкфурт  —  Наполеону  не  приходи¬
лось  в  такой  мере  считаться  с  князьями.  Кроме  того,
он  заявил  о  своем  намерении  создать  такую  систему  в  этих
странах,  чтобы  они  служили  в  качестве  притягательного
примера  для  других  государств  Рейнского  союза  и  для
Пруссии7.  По  этой  причине  (а  не  потому,  скажем,  что
здесь  особенно  сильными  были  антифеодальные  устрем¬
ления)  реформы  во  вновь  созданных  государствах  носили
иногда  более  радикальный  характер,  нежели  н  государ¬
ствах,  сохранивших  прежнюю  территорию.  Но  и  здесь  под¬
гонялись  под  французский  образец  в  первую  очередь
учреждения  надстройки.  А  если  и  проводились  изменения
в  аграрных  ¡отношениях  —  как  это  было,  например,  в  Вест¬
фальском  королевстве,  где  был  принят  закон  о  выкупах,—
то  они  были  сведены  на  нет  грабительской  политикой
Наполеона.  В  Вестфальском  королевстве  лишь  ничтожно
малая  часть  сельскохозяйственных  производителей  —  боль¬
шей  частью  богатые  арендаторы  —  имели  материальные
возможности  воспользоваться  правом  выкупа8.  Подобное
же  положение  было  и  в  Ангальт-Кётене,  где  проведенное
по  распоряжению  князя  освобождение  крестьян  почти  не
дало  никаких  результатов.  Крестьяне  не  имели  никакой
возможности  выплатить  требуемую  сумму  денег9.
 7  E.  Hölzle.  Op.  eit..,  S.  286.  О  Вестфалии  см.:  H.  Heitzer.
Insiirrectionen  zwischen  Weser  und  Elbe.  Volksbewegungen  gegen
die  französische  Fremdherrschaft  im  Königreich  Westfalen  (1806—
1813).  Berlin,  1959,  S.  83  ff.
 8  H.  Heitzer.  Op.  cit.,  S.  94  ff.
 9  A.  Kr  а  a  z.  Bauerngut  und  Frohndienste  in  Anhalt  vom  16.
bis  zum  19.  Jahrhundert.  Jena,  1898.
 198

Таким  образом,  картина  проведения  реформ  (в  государ¬
ствах  Рейнского  союза  не  является  столь  уж  радужной.
Этот  вывод  подтверждается  также  и  тем,  что  реформы,
проведенные  во  вновь  созданных  французами  ^государст¬
вах,  были  почти  полностью  отменены  после  возвращения
изгнанных  князей.  К  этому  следует  добавить,  что  в  дру¬
гих  странах  князья  в  значительной  мере  использовали  ре¬
формы  для  того,  чтобы  укрепить  свою  власть  над  дворянт
ством  и  духовенством,  а  также  над  бюргерством  и
крестьянством.
 Но  нарисованная  картина  неполна,  так  как  отображает
лишь  непосредственные  результаты.  Значение  проведен¬
ных  в  государствах  Рейнского  союза  реформ  можно  пра¬
вильно  оценить  лишь  в  том  случае,  если  принять  во  вни¬
мание  вызванные  ими  перемены,  которые  пережили  ино¬
земное  господство  и  которые  часто  проявлялись  лишь
спустя  десятилетия.  Там,  где  реакции  не  удалось  отменить
реформы,  как  это  имело  место,  например,  в  Баварии,  Ба¬
дене  и  других  государствах,  они,  несмотря  на  всю  их  ог¬
раниченность,  подготовили  почву  для  будущего  развития
капитализма.  От  отмены  некоторых  дворянских  привиле¬
гий,  введения  равенства  людей  перед  законом,  отмены  це¬
хов  и  препятствий,  ограничивавших  торговлю,  выиграла  в
конечном  счете  буржуазия,  особенно  владельцы  мануфак¬
тур.  С  принятием  первых  конституций  в  период  существо¬
вания  Рейнского  союза  в  некоторых  государствах  началась
политическая  жизнь  —  вопреки  деспотизму  князей  и  Свя¬
щенному  союзу.  Реформы  пробили  брешь  в  прогнившем
феодальном  общественном  строе,  и  чем  прочнее  станови¬
лись  на  ноги  силы,  которые  от  этого  выиграли,  тем  настой¬
чивее  они  требовали  новых  более  радикальных  реформ.  Но
даже  и  на  территории  прежних  государств  Рейнского  сою¬
за,  где  реформы  стали  жертвой  реставрации,  они  имели
весьма  значительные  последствия.  Многие  из  тех,  кто  в
годы  чужеземного  господства  занимал  политические  посты
или  служил  в  качестве  чиновников  и  подвергался  опреде¬
ленному  влиянию  буржуазных  идей,  оказались  после
1815  г.  в  первых  рядах  борцов  против  абсолютизма.  В  Гес¬
сене,  Ганновере,  Брауншвейге  и  в  Ангальте  крестьяне,
требуя  освобождения  от  крепостной  зависимости,  ссыла¬
лись  на  акт  о  выкупе  времен  Рейнского  союза.
 Семя  было  брошено.  Оно  не  могло  взойти,  пока  продол¬
жалось  ограбление  и  национальное  угнетение,  пока  за¬
 199

хватническая  война  чужеземцев  поглощала  все,  что  созда¬
валось  народным  трудом.  Но  когда  территория  страны
была  очищена  от  иноземных  захватчиков  и  на  передний
план  снова  выступили  постепенно  усиливавшиеся  внут¬
ренние  социальные,  экономические  и  политические  проти¬
воречия,—  обещания  и  посулы  времен  Рейнского  союза
стали  зачастую  выдвигаться  в  качестве  очередных  задач
в  борьбе  немецкого  народа  против  реакции.  И,  конечно,  но
случайно  Июльская  революция  1830  г.  во  Франции  не
нашла  нигде  в  Германии  такого  живого  отклика,  как  в
землях,  входивших  в  свое  время  в  состав  Рейнского  союза.
Таким  образом,  эпоха  Рейнского  союза  ов  конечном  счете
явилась  фазой,  и  притом  особенно  сложной  фазой,  дливше¬
гося  многие  десятилетия  процесса  перехода  от  феодализма
к  капитализму.

Экономические  последствия
иноземного  господства
 В  прогрессивной  историографии  не  существует  разно¬
гласий  относительно  того,  что  результаты  Освободи¬
тельной  войны  не  оправдали  надежд  антифеодальных
патриотических  сил.  Тем  не  менее  профессор  Шеель  бе¬
зусловно  прав,  когда  он,  указывая  на  положительные  ре¬
зультаты  войны,  говорит:  «И  все  же,  бесспорно,  борьба  не
была  напрасной»  *.  Историк-экономист  в  особенности  дол¬
жен  считаться  со  следующими  замечаниями  профессора
Шееля:  во-первых,  с  тем,  что  уже  в  период  подготовки
Освободительной  войны  «бреши,  пробитые  реформами
в1  существующем  порядке...  позволили  буржуазии  после
1815  г.  значительно  увеличить  свою  экономическую  силу»  2.
По  первому  замечанию  следует  только  сделать  небольшую
оговорку,—  резкий  экономический  подъем  наступил  не
сразу  после  1815  г.,  ia  в  30-е  поды3.  Несомненно,  однако,
что  этот  подъем:  был  связан  с  реформами,  с  началом  бур¬
жуазной  революции.  Но  этот  вопрос  я  подробно  рассмат¬
ривать  не  буду.  Я  остановлюсь  только  на  той  части  проб¬
лемы,  которая  вытекает  из  второго  замечания,  содержаще¬
го  на  первый  взгляд  само  собою  разумеющееся  и  тем  не
менее  очень  важное  утверждение,  что  Освободительная
война  привела  к  ликвидации  иноземного  владычества.
 1  См.  настоящий  сборник,  стр.  50.
 2  Там  же.
 3  См.  H.  М  о  11  е  k.  Wirtschaftsgeschichte  Deutschlands,  Bd.  2.
Berlin,  1964,  bes.  S.  130  ff.  u.  171  ff.
 201
 Г.  М  оттек

Освобождение  от  иноземного  господства  трактуется  в  до¬
кладе  Шееля  преимущественно  в  политическом  смысле  4,
между  тем  оно  имеет  и  крупное  экономическое  значение.
 Чтобы  понять  экономическое  значение  освобождения
от  иноземного  господства,  необходимо  подробнее  ознако¬
миться  с  экономическими  последствиями  этого  господства.
Это  тем  более  важно,  что  изучению  этих  последствий  в
современной  историографии  уделялось  недостаточно  вни¬
мания.  Более  того,  период  иноземного  господства  очень
часто  изображался  как  время  экономического  расцвета,
объясняющегося  прежде  всего  влиянием  наполеоновской
континентальной  блокады5.  Действительно,  если  бы  кон¬
тинентальная  блокада  была  единственным  экономическим
мероприятием  Наполеона,  т.  е.  таким,  которое  непосред¬
ственно  затрагивало  экономическое  развитие,  тогда  общий
вывод  едва  ли  мог  оказаться  отрицательным.  Хотя  и  в
этом  случае  необходимо  было  бы  предостеречь  от  возмож¬
ной  переоценки  ее  значения.  В  чем  заключалось  положи¬
тельное  влияние  континентальной  блокады?  Оно  состояло
в  исключении  или,  выражаясь  более  осторожно,  в  макси--
мальном  ограничении  английской  конкуренции6.  Положи¬
 4  См.  настоящий  сборник,  стр.  12—53.
 5  См.  J.  Kuczynski.  Darstellung  der  Lage  der  Arbeiter  in
Deutschland  von  1789  bis  1849.  Die  Geschichte  der  Lage  der  Arbei¬
ter  unter  dem  Kapitalismus,  Т.  I,  Bd.  1.  Berlin,  1961,  S.  77  ff.;
 G.  В  о  n  d  i.  Deutschlands  Außenhandel  1815—1870.—  «Schriften  des
Instituts  für  Geschichte»,  Reilie  I,  Bd.  5.  Berlin,  1958,  S.  32  f.;
J.  Streisand.  Deutschland  von  1789  bis  1815.  Lehrbuch  der  deut¬
schen  Geschichte  (Beiträge).  Berlin,  1959,  S.  126.  В  буржуазной
литературе  эта  точка  зрения  особенно  ярко  выражена  в  работах:
R.  Н  о  е  n  i  g  е  r.  Die  Kontinentalsperre  in  ihrer  geschichtlichen  Be¬
deutung.  In:  Meereskunde,  Sammlung  volkstümlicher  Vorträge,  Jg.  I,
 H.  5.  Berlin,  1907,  S.  35.  О  законодательных  постановлениях  вре¬
мен  континентальной  блокады  см.  W.  Kiesselbach.  Die  Conti-
nentalsperre  in  ihrer  ökonomisch-politischen  Bedeutung.  Stuttgart  u.
Tübingen,  1850,  S.  112  ff.
 6  О  ввозе  английских  товаров  вопреки  континентальной  бло¬
каде  см.  М.  F.  v.  В  а  s  s  е  w  i  t  z.  Die  Kurmark  Brandenburg.  Leip¬
zig,  1860,  S.  656  ff.;  R.  Hoeniger.  Op.  cit.,  S.  38;  A.  König.  Die
sächsische  Baumwollenindustrie  am  Ende  des  vorigen  Jahrhunderts
und  während  der  Kontinentalsperre.—  «Leipziger  Studien  aus  dem
Gebiet  der  Geschichte»,  Bd.  5,  H.  3,  1899,  S.  201  ff.;  H.  S  a  r  i  n  g.  Die
Rolle  des  Geheimen  Staatsrats  v.  Heydebreck  bei  der  Durchführung
der  Kontinentalsperre  in  Preußen.—  «Forschungen  zur  Brandenbur-
gischen  und  Preußischen  Geschichte»,  Bd.  44.  München  u.  Berlin,
1932,  S.  95  ff.
 202

тельная  оценка  континентальной  блокады,  как  мы  видим,
подразумевает,  что  английская  конкуренция  препятствова¬
ла  прогрессивному  экономическому  развитию  Германии,
которое  в  то  время  могло  быть  только  капиталистическим·;
что  она  задерживала  возникновение  промышленности  и
начало  промышленной  революции  в  Германии.  Подобная
оценка  английской  конкуренции  представляется  мне  со¬
вершенно  справедливой,  и  я  уже  имел  случай  высказаться
по  этому  вопросу7.  Английская  конкуренция  фактически,
препятствовала  превращению  немецкого  торгового  капита-
ла  в  промышленный,  т.  е.  массовым  вложениям  постояннот
го  основного  капитала,  а  тем  самым  задерживала  начало
промышленного  переворота.
 Однако,  рассматривая  .континентальную  блокаду,  нель¬
зя  ограничиться  только  данной  стороной  дела,  так  как
континентальная  блокада  имела  и  другие,  отрицательные
последствия  для  экономического  развития  Германии.  Она
препятствовала  ввозу  необходимого  сырья  для  немецких
мануфактур,  например,  хлопка  и  полуфабрикатов  в  виде
хлопчатобумажной  цряжи,  и  создавала  трудности  для  раз¬
вития  ремесленного  производства8.  Это  выступит  более
отчетливо,  если  мы  будем  рассматривать  континентальную
блокаду  как  часть  торговой  войны  между  наполеоновской
Францией  и  Англией,  в  которую  немецкие  провинции  были
втянуты  точно  так  же,  как  и  в  военный  конфликт.  Конти¬
нентальная  блокада  вызвала  ответную  английскую  блока¬
ду.  Принудительное  вовлечение  немецких  провинций  в
связи  с  континентальной  блокадой  в  торговую  войну  долж¬
но  было  привести  и  действительно  привело  к  затруднению
не  только  импорта  сырья  и  полуфабрикатов,  но  и  экспорта
 7  H.  Mot  te  k.  Zum  Verlauf  ünd  zu  einigen  Hauptproblemen
der  industriellen  Revolution  in  Deutschland.  In: 	H.  Motte  kf
H.  B  1  u  m  b  e  r  g  u.  a.  Studien  zur  Geschichte  der  industriellen  Re¬
volution  in  Deutschland.  Berlin,  1960,  S.  20;  H.  Motte  k.  Wirt¬
schaftsgeschichte  Deutschlands,  Bd.  2,  S.  70  f.,  81  u.  103  f.
 8  0.  Brandt.  Studien  zur  Wirtschafts-  und  Verwaltungs¬
geschichte  der  Stadt  Düsseldorf  im  19.  Jahrhundert.  Düsseldorf,  1902,
S.  78;  A.  P.  Vollmer.  Handel,  Industrie  und  Gewerbe  in  den
ehemaligen  Stiftsgebieten  Essen  und  Werden,  sowie  in  der  Reichs¬
stadt  Essen  zur  Zeit  der  französischen  Herrschaft  (1806—1813).—
«Beiträge  zur  Geschichte  von  Stadt  und  Stift  Essen»,  Jg.  2,  H.  31.
Essen,  1909,  S.  218  ff.
 203

в  Англию  и  за  океан,  в  частности,  немецкого  льна,  а  так¬
же  зерна  и  древесины  9.
 Кроме  того,  и  это  самое  главное,—  изучение  экономи¬
ческих  последствий  иноземного  владычества,  даже  в  части
хозяйственного  влияния  экономической  политики  Напо¬
леона,  не  должно  сводиться  к  рассмотрению  только  по¬
следствий  континентальной  блокады  и  связанного  с  ней
обострения  торговой  войны  с  Англией.  Иноземное  господ¬
ство  означало  для  Германии  не  только  участие  в  торговой
войне  с  Англией  в  угоду  Франции,  но  и  полную  зависи¬
мость  от  французской  торговой  политики.  Эта  торговая
политика  была  направлена  на  то,  чтобы  создать  крупной
французской  буржуазии  преимущественное  экономическое
положение  за  счет  других  стран.  Разумеется,  это  не  соот¬
ветствовало  широковещательным  заверениям  привержен¬
цев  Наполеона  о  европейской  солидарности,  но  тем  не  ме¬
нее  остается  фактом.  Об  этом  свидетельствует  хотя  бы
система  принуждения,  которую  применяла,  подобно  бу¬
дущим  колонизаторам,  наполеоновская  Франция,  чтобы
добиться  сравнительно  беспрепятственного  импорта  фран¬
цузских  товаров.  Итак,  немецкие  ремесла  были  надежно
защищены  от  английской  конкуренции,  но  и  в  той  же
мере  они  были  лишены  защиты  от  конкуренции  француз¬
ской.  Пошлины  на  шелк,  ввозимый  в  Германию,  так  же
как  и  пошлины  на  другие  французские  товары,  были  отме¬
нены,  для  того  чтобы  французский  экспорт  получил  бес¬
препятственный  доступ  к  немецкому  рынку10.  В  то  же
 9  F.  W.  v.  R  е  d  е  n.  Der  Leinwand-  und  Garnhandel  Norddeutsch¬
lands.  Hannover,  1838,  S.  57;  H.  S  a  r  i  n  g.  Die  Rolle  des  Geheimen
Staatsrats...,  S.  87  f.;  F.  T  h  i  m  m  e.  Die  inneren  Zustände  des  Kur¬
fürstentums  Hannover  unter  der  Französisch-Westfälischen  Herr¬
schaft,  1806—1813,  Bd.  I.  Hannover  u.  Leipzig,  1893,  S.  411  ff.;
W.  Treue.  Wirtschafts-  und  Sozialgeschichte  Deutschlands  im
19.  Jahrhundert.  In:  Gebhardt’s  Handbuch  der  deutschen  Geschichte,
Bd.  3.  Stuttgart,  1960,  S.  317;  A.  Zimmermann.  Blüte  und  Ver¬
fall  des  Leinengewerbes  in  Schlesien.  Breslau,  1885,  S.  228  ff.
 10  См.  A.  v.  Brandt.  Beiträge  zur  Geschichte  der  französischen
Handelspolitik  von  Colbert  bis  zur  Gegenwart.  Leipzig,  1896,  S.  63;
H.  Freymark.  Die  Reform  des  Preußischen  Handels-  und  der  Zoll¬
politik  von  1800—1821  und  ihre  Bedeutung.  In:  Sammlung  national¬
ökonomischer  und  statistischer  Abhandlungen  des  staatswissenschaft¬
lichen  Seminars  zu  Halle/S.,  Bd.  17.  Jena,  1898,  S.  31  f.;  W.  Ed.  Lind-
ner.  Das  Zollgesetz  von  1818  u.  Handel  und  Industrie  am  Niederr¬
hein.—  «Westdeutsche  Zeitschrift  für  Geschichte  und  Kunst»,  Jg.  30,
 H. 	2-3.  Trier,  1911,  S.  303  f;  H.  Saring.  Die  Wirkung  der  Kontinen¬
talsperre  auf  Preußen,  Diss.  Berlin,  1930,  S.  26  ff.
 204

время  Франция  окружила  себя  и  захваченные  ею  террито¬
рии  Италии  и  Испании  стеной  пошлин,  которая  закрыла
доступ  всем  нефранцузским  товарам  и  наносила  тяжелый
урон  немецким  государствам,  находящимся  под  эгидой  На¬
полеона  п.
 Система  торговой  политики  Наполеона,  взятая  в  це¬
лом,  никоим  образом  не  способствовала  росту  зарождаю¬
щейся  немецкой  промышленности,  развитию  производи¬
тельных  сил  в  промышленности  и  сельском  хозяйстве;
напротив,  она  задерживала  это  развитие.  Отрицательные
последствия  наполеоновской  торговой  политики,  которая
служила  исключительно  интересам  крупной  французской
буржуазии,  еще  более  усугублялись  другими  отрицатель¬
ными  явлениями  наполеоновского  господства.  Достаточно
указать  на  контрибуции  12,  которые  выплачивались  Напо¬
леону,  на  экономическое  бремя  наполеоновских  войн,  в  осо¬
бенности  войны  против  России,  на  затруднения  в  области
внешней  торговли  —  для  хозяйственных  отраслей,  ориен¬
тировавшихся  на  экспорт  13,  в  частности  в  Саксонии.  Труд¬
но  отделить  те  или  иные  экономические  последствия  на¬
полеоновского  господства  от  всей  их  совокупности.  Бес¬
спорно  одно: 	при  иноземном  господстве  значительно
 усилились  отрицательные  факторы  в  экономическом  раз¬
витии,  в  то  время  как  до  этого  явственно  намечалась
 11  См.  CI.  Bremer.  Kölns  rechtsrheinische  Großindustrie  von
ihren  Anfängen  bis  zur  Gegenwart.  Diss.  Würzburg,  1934,  S.  23;
P.  Darmstädter.  Studien  zur  napoleonischen  Wirtschaftspolitik,
in  Vierteljahrsschrift  für  Sozial-  und  Wirtschaftsgeschichte,  Bd.  2.
Leipzig,  1904,  S.  564;  A.  König.  Op.  cit.,  S.  262;  A.  P.  Vollmer.
Op.  cit.,  S.  163  ff.  u.  188;  R.  Isenburg.  Untersuchungen  über  die
Entwicklung  der  bergischen  Wollenindustrie,  Diss.  Heidelberg,  1906,
S.  21  f.
 12  См.  B.  Brockhage.  Zur  Entwicklung  des  preußischdeut¬
schen  Kapitalexports,  Т.  I.—  «Staats-  und  Sozialwissenschaftliche  For¬
schungen»,  H.  148.  Leipzig,  1910,  S.  38  f.;  P.  Darm  Städter.  Op.
cit.,  S.  563;  H.  Ernst.  Die  wirtschaftliche  Entwicklung  der  Stadt  Er¬
furt  bis  zur  Reichsgründung.  Borna  u.  Leipzig,  1926,  S.  61;  E.  Kro-
ker.  Handelsgeschichte  der  Stadt  Leipzig.  Leipzig,  1925,  S.  207  ff.;
E.  Neuß.  Entstehung  und  Entwicklung  der  Klasse  der  besitzlosen
Lohnarbeiter  in  Halle,  Abhandlungen  der  Sächsischen  Akademie  der
Wissenschaften  zu  Leipzig,  Phil.-hist.  Kl.,  Bd.  51,  H.  I.  Berlin,  1958.
S.  235  ff.
 13  Об  упадке  внешней  торговли  и  немецких  морских  перевозок
см.  G.  Bondi.  Op.  cit.,  S.  30  ff.;  CI.  Bremer.  Op.  cit.,  S.  24  ff.;
A.  König.  Op.  cit.,  S.  259  ff.;  H.  S  а  r  i  n  g.  Die  Rolle  des  Geheimen
Staatsrats...,  S.  88  ff.
 205

тенденция  к  складыванию  основ  крупной  промышленности
и  распространению  новых  методов  сельскохозяйственного
производства  14.
 Рассмотрим  теперь  с  отмеченной  точки  зрения  эконо¬
мическое  положение  различных  частей  Германии  в  период
с  1806  :пю  1812—1813  гг.  После  1806  г.,  несмотря  на  наме¬
тившийся  ранее  подъем,  мы  не  наблюдаем  действительно
всеобщего  движения  вперед  в  области  производства1Ь.
Напротив,  большинство  районов  Германии  представляло
собой  картину  экономического  упадка.  Яснее  всего  это
видно  на  примере  великого  герцогства  Берг,  бывшего  ра¬
нее  наиболее  развитым  районом  Германии.  Исследования
локального  характера  справедливо  отмечают  прямо-таки
бедственное  положение  этого  района  в  период  1808—
1813  гг.16,  упадок  высокоразвитого  здесь  ремесленного
производства;  и  нет  фактов,  способных  убедить  в  обрат¬
ном.  Необходимо  отметить  и  то,  что  в  Берге,  как  и  в  тек¬
стильных  районах  правобережья  Рейна,  был  нанесен  удар
даже  механизированным  прядильным  мануфактурам,  а
также  другим  отраслям  текстильного  производства.  Их
освободили  от  английской  конкуренции,  но  зато  они  еще
больше  пострадали  из-за  навязанных  Наполеоном  пошлин
на  хлопок.  Таким  же  тяжелым  было  положение  в  Галле  и
в  провинциях,  оставшихся  у  Пруссии  после  Тильзита.
В  Галле  население  уменьшилось  с  26  тыс.  человек  в
 14  См.  H.  М  о  11  е  k.  Wirtschaftsgeschichte  Deutschlands..,
Bd.  2,  S.  78  ff.
 15  Исключение  составляют  области  по  левому  берегу  Рейна,
которые  превратились  в  экономический  придаток  Франции.  См.
A.  Beckmann-Schaak.  Beiträge  zur  Wirtschaftsgeschichte  der
Stadt  Köln  während  der  Franzosenzeit  unter  besonderer  Berücksich¬
tigung  der  Industrialisierung.  Diss.  Köln,  1951,  S.  105  ff.;  E.  Bras¬
se.  Geschichte  der  Stadt  und  Abtei  Gladbach,  Bd.  2.  Gladbach,  1922,
S.  511  ff.;  E.  Gothein.  Die  Stadt  Cöln  im  ersten  Jahrhundert  un¬
ter  preußischer  Herrschaft.  Cöln,  1916,  S.  88ff.;  R.  Zeyss.  Die  Ent¬
stehung  der  Handelskammern  und  die  Industrie  am  Niederrhein
während  der  französischen  Herrschaft.  Ein  Beitrag  zur  Wirtschafts¬
politik  Napoleons  I.  Leipzig,  1907,  S.  92  ff.
 16  F.  O.  Dilthey.  Die  Entwicklung  der  Baumwollindustrie  im
niederrheinischen  Industriebezirk  bis  zum  Niedergänge  der  Haus¬
industrie.  Jena,  1908,  S.  7  f.;  O.  F  r  a  n  z  e  n.  Krefeld  und  seine  Indust¬
rie.  Trautheim,  1952,  S.  26;  R.  Isenburg.  Op.  cit.,  S.  21  ff.;  0.  Red¬
lich.  Napoleon  I  und  die  Industrie  des  Großherzogtums  Berg.—
«Beiträge  zur  Geschichte  des  Niederrheins.  Jahrbuch  des  Düsseldor¬
fer  Geschichtsvereins»,  Bd.  17.  Düsseldorf,  1902;  A.  P.  Vollmer.
Öp.  cit.
 206

1806  г.  до  16  тыс.  в  1816  г.17  Из  прусской  провинции  Си¬
лезии  прекратился  вывоз  товаров  за  океан,  а  также  в
Италию  и  Испанию.  Особенно  большой  урон  был  нанесен
полотняному  производству,  которое  уже  не  смогло  под¬
няться  18.  Так,  например,  экспорт  Ландсгута,  составляв¬
ший  в  1804  г.  почти  174  тыс.  коп  полотна,  сократился
к  1811  г.  до  28  500  коп.  19  Еще  более  резко  по  сравнению
с  Силезией  обнаружился  экономический  упадок  Берлина,
который  уже  в  то  время  являлся  одним  из  крупнейших
центров  ремесленного  производства  в  Германии.  Так,  на¬
пример,  число  действующих  ткацких  станков  на  бумагопря¬
дильных  мануфактурах  сократилось  здесь  с  4216  в  1806  г.
до  1029  в  1807—1808  гг.20  Так  как  у  нас  нет  цифровых
данных  о  развитии  производства,  то  для  наглядной  харак¬
теристики  экономического  упадка  мы  возьмем  данные  о
количестве  людей,  занятых  в  ремесленном  производстве.
Сравним  имеющиеся  в  нашем  распоряжении  цифры  за
1801  и  1813  гг.  В  Берлине  в  1801  г.  было  свыше  11  тыс.
самостоятельных  хозяев  и  более  30  тыс.  работников,  итого
свыше  41  тыс.;  в  1813  г.—более  19  тыс.  хозяев  и  почти
9  тыс.  работников,  всего  около  28  тыс.21  Следовательно,
 17  E.  Neu  ß.  Die  Entwicklung  des  halleschen  Wirtschaftslebens
vom  Ausgang  des  18.  Jahrhunderts  bis  zum  Weltkrieg.—  «Beiträge
zur  mitteldeutschen  Wirtschaftsgeschichte  und  Wirtschaftskunde»,
Jg.  2.  Halberstadt,  1924,  S.  39.
 18  См.  B.  Brockhage.  Op.  cit.,  S.  39;  G.  v.  Gü  1  iсh.
Geschichtliche  Darstellung  des  Handels,  der  Gewerbe  und  des  Acker¬
baus,  Bd.  2.  Jena,  1830,  S.  350;  A.  Zimmermann.  Op.  cit.,  S.  241;
в  отличие  от  соседней  Саксонии  Силезия  не  обнаруживала  успе¬
хов  и  в  области  бумагопрядильной  промышленности.  См.  H.  R  о  е-
m  е  r.  Die  Baumwollspinnerei  in  Schlesien  bis  zum  preußischen  Zoll¬
gesetz  von  1818.  Darstellungen  und  Quellen  zur  schlesischen
Geschichte,  Bd.  19.  Breslau,  1914,  S.  48  f.
 19  O.  Schumann.  Die  Landeshuter  Leinenindustrie  in  Ver¬
gangenheit  und  Gegenwart.—  «Abhandlungen  des  wirtschaftswissen¬
schaftlichen  Seminars  Jena»,  H.  19.  Jena,  1928,  S.  128.
 20  H.  Rachel.  Das  Berliner  Wirtschaftsleben  im  Zeitalter  des
Frühkapitalismus.  Berlin,  1931,  S.  251;  См.  о  берлинских  текстиль¬
ных  промыслах:  Beiträge  zur  Geschichte  des  Berliner  Handels-  und
Gewerbfleißes  aus  der  ältesten  Zeit  bis  auf  unsere  Tage.  Festschrift
zur  Feier  des  50-jährigen  Bestehens  der  Korporation  der  Berliner
Kaufmannschaft  am  2.  März  1870.  Berlin,  S.  41  f.,  45  u.  49.
 21  O.  Wiedfeldt.  Statistische  Studien  zur  Entwicklungs¬
geschichte  der  Berliner  Industrie  von  1720  bis  1890.—  «Staats-  und
Sozialwissenschaftliche  Forschungen»,  Bd.  16.  Leipzig,  1898—1899,
S.  73.
 207

произошло  сокращение  числа  всех  занимающихся  ремес¬
лом  на  32,9%  и  еще  более  значительное  уменьшение  коли¬
чества  работников.  Налицо  отставание  Берлина  с  точки
зрения  капиталистического  развития.
 По  сравнению  с  рассмотренными  выше  областями  Гер¬
мании  более  сложно  обстояло  дело  в  Саксонии.  Не  слу¬
чайно  Саксония  часто  приводится  как  пример  положитель¬
ного  влияния  континентальной  блокады22.  Действительно,
нельзя  отрицать,  что  в  отличие  от  правобережья  Рейна,
бывшего  ранее  ведущим  текстильным  центром,  Саксония
испытала  в  период  континентальной  блокады  подъем  ме¬
ханизированного  бумагопрядильного  производства.  Даже
если  допустить,  что  данные  о  росте  количества  бумагопря¬
дильных  веретен  в  Саксонии  не  вполне  точны,  все  же  они
в  общем  правильно  отражают  положение  вещей  и  показы¬
вают,  что  количество  веретен  в  Саксонии  увеличилось  при¬
мерно  в  20  раз  23.  Это  связано  с  тем,  что  Саксония  сумела
избежать  отрицательного  влияния  континентальной  блока¬
ды  на  обеспечение  ее  предприятий  хлопком-сьгрцом;  что
же  касается  конкуренции  Англии,  то  до  установления
континентальной  блокады  она  нигде  не  была  так  сильна,
как  в  области  сбыта  саксонской  хлопчатобумажной  пряжи.
Однако  и  Саксония  страдала  от  нарушения  торговых  свя¬
зей,  вызванных  наполеоновскими  войнами,  в  частности,
войной  с  Россией.  Это  видно  из  несоответствия  между  про¬
дукцией  хлопчатобумажных  тканей  и  хлопчатобумажной
пряжи.  В  период  с  1806  по  1812  г.,  за  исключением  1810  г.,
выпуск  пряжи  по  всей  Саксонии  был  значительно  ниже
уровня  1805  г.24
 Рассматривая  отрицательные  экономические  последст¬
вия  наполеоновского  господства,  мы  ни  в  коем  случае  не
должны,  как  это  было  до  сих  пор,  ссылаться  лишь  на  из¬
менения  объема  производства.  В  общеисторическом  пла¬
не,  вероятно,  еще  более  важным  является  накопление  и
вложение  капитала,  имевшие  решающее  значение  для
всего  дальнейшего  экономического  развития.  Что  касается
накопления  денежных  фондов,  то  оно,  несомненно,  замед¬
 22  «Английская  промышленная  революция  со  всеми  ее  поло¬
жительными  и  отрицательными  последствиями,  вызванными  кон¬
тинентальной  блокадой,  устремилась  в  Германию...»  (W.  Treue.
Op.  cit.,  S.  317).
 23  A.  König.  Op.  cit.,  S.  299  ff.
 24  Ibid.,  S.  259  ff.;  L.  Bein.  Die  Industrie  des  sächsischen  Vogt¬
landes,  T.  2.  Leipzig,  1884,  S.  122  ff.
 208

лялось  из-за  сокращения  торговой  прибыли  от  внешей
торговли,  в  особенности  с  заморскими  странами25,  что  в
свою  очередь  сказывалось  на  капиталовложениях  как  в  то
время,  так,  в  известной  мере,  и  позднее.
 Под  капиталовложениями,  которые  были  и  остаются
необходимой  предпосылкой  развития  крупной  промыш¬
ленности,  следует  понимать  —  даже  в  тех  условиях,  когда
единственно  возможным  был  капиталистический  путь  про¬
мышленного  развития  —  не  только  обычные  частные  капи¬
таловложения  в  промышленность  и  сельское  хозяйство;
необходимо  учитывать  также  государственные  капитало¬
вложения,  в  том  числе  и  те,  которые  непосредственно  не
относились  к  сфере  производства.  Развитие  крупной  про¬
мышленности  в  самых  различных  условиях  всегда  пред¬
полагает  предварительные,  как  правило,  государственные
расходы  на  подготовку  специалистов26,  производимые
задолго  до  получения  ожидаемого  эффекта.  Другими  сло¬
вами,  для  организации  крупной  промышленности  необхо¬
димы  определенные  школьные  и  прочие  знания,  необходи¬
мы  профессионально  обученные  технические  кадры;  эти
кадры  должны  заблаговременно  получить  по  крайней  мере
основы  знаний.  Теперь  все  слаборазвитые  страны  знают,
что  в  условиях  иностранного  господства  капиталовложе¬
ния  на  образование  рассматриваются  как  излишние.
 Другая  статья  государственных  капиталовложений,
имеющая  важное  значение  для  создания  крупной  промыш¬
ленности,  связана  с  транспортом.  И  в  этом  отношении
нельзя  было  ожидать  многого  в  условиях  наполеоновского
владычества.  Дорожное  строительство  в  больших  масшта¬
бах  и  прежде  всего  строительство  шоссейных  дорог  было
начато,  в  частности  в  Пруссии,  лишь  после  освобождения
от  наполеоновского  господства27.  Тогда  же  стали  увеличи¬
ваться  и  ассигнования  на  подготовку  специалистов,
причем  тут  сказалось  также  положительное  влияние  за¬
конодательства  периода  реформ  и  начала  буржуазной  ре¬
 25  H.  М  о  11  е  k.  Wirtschaftsgeschichte  Deutschlands,  Bd.  2,
S.  80  u.  82.
 26  H.  M  о  11  e  k.  Zu  einigen  Fragen  der  Entwicklung  der  Pro¬
duktivkräfte  und  ihrer  gesellschaftlichen  Bedingungen.—  «Jahrbuch
für  Wirtschaftsgeschichte»,  1964,  T.  II/III,  S.  182—214.
 27  Ср.  H.  M  о  11  e  k.  Wirtschaftsgeschichte  Deutschlands,  Bd.  2,
S.  150.  О  дорожном  строительстве  в  левобережных  областях  Рейна
во  время  наполеоновского  господства  ср.  R.  Z  е  у  s  s.  Op.  cit.,
S.  160  ff.
 14  Освободительная  война  1813  г.  209

волюции.  Если  мы  теперь  примем  во  внимание,  что  с  лик¬
видацией  иноземного  владычества  стала  возможной  само¬
стоятельная  таможенная  политика  и  создались  более  бла¬
гоприятные  условия  для  образования  внутреннего  рынка,
то  получим  полное  представление  об  огромном  экономи¬
ческом  значении  ликвидации  наполеоновского  господства,
об  экономических  последствиях  Освободительной  войны,
не  говоря  уже  о  более  отдаленных  предпосылках  хозяй¬
ственных  сдвигов,  коренившихся  в  проведении  реформ  и
в  подготовке  освободительной  борьбы.  Конец  наполеонов¬
ского  режима  означал,  кроме  того,  и  прекращение  напо¬
леоновских  войн.  Германия  на  долгое  время  перестала
быть  театром  военных  действий,  и  расходы  на  вооруже¬
ние  перестали  составлять  львиную  долю  ее  иациоиальтю-
го  бюджета.  Это  облегчало  процесс  расширенного  воспро¬
изводства,  которое,  ускоренно  развиваясь,  привело  к  про¬
мышленному  перевороту.
 И  сегодня  народам  бывших  колониальных  стран,  веду¬
щим  борьбу  за  мир,  за  экономическую  и  политическую
независимость,  будет  полезно  осознать  все  огромное  зна¬
чение  ликвидации  иноземного  господства  для  становления
экономики  Германии  XIX  в.

Роль  русской  армии
в  освобождении  народов  Западной  Европы
от  наполеоновского  ига
 П.  А.  Жили  н
 Знаменательная  победа  в  Лейпцигском  сражении,
 150-я  годовщина  которой  так  широко  была  отмечена
 в  Германской  Демократической  Республике,  имела  ис¬
ключительно  важные  политические  и  военные  последствия
в  национально-освободительной  борьбе  немецкого  народа
с  наполеоновской  агрессией.
 Лейпцигское  сражение  —  крупнейшее  сражение  первой
половины  прошлого  века.  В  нем  участвовало  более  полу¬
миллиона  союзных  и  наполеоновских  войск,  оно  закончи¬
лось  жестоким  поражением  наполеоновской  армии,  ее  из¬
гнанием  с  территории  Пруссии.
 Но  чтобы  правильно  определить  значение  Лейпциг¬
ской  победы  в  освободительной  борьбе  европейских  наро¬
дов,  следует  оценить  то  главное,  что  ей  предшествовало.
Без  этого  не  понять  ни  смысла  развернувшейся  в  октябре
1813  г.  упорной  борьбы  между  Одером  и  Эльбой,  ни  тех
довольно  сложных  дипломатических  комбинаций,  которые,
сопутствуя  вооруженной  борьбе,  то  ускоряли,  то  замедля¬
ли  развитие  национально-освободительной  борьбы.
 Прежде  всего  мы  должны  отметить  то  огромное  и  ре¬
шающее  влияние,  которое  оказала  Отечественная  война
1812  г.  на  всю  международную  обстановку.  Ведь  именно
катастрофический  исход  для  Наполеона  русской  кампании
1812  г.  коренным  образом  менял  расстановку  сил  в  Евро¬
пе.  Военная  катастрофа,  постигшая  Наполеона  в  России,
одновременно  явилась  и  крахом  его  агрессивных,  захват¬
 211
 14*

нических  планов.  «С  1812  г.,—  отмечал  В.  И.  Ленин,-—
начинается  упадок  военного  могущества  Н[аполео]на  I»
 После  провала  наполеоновских  планов  завоевания  Рос¬
сии  положение  дел  в  Европе  резко  изменилось.  Пораже¬
ние  наполеоновских  войск  в  войне  с  Россией  послужило,
как  указывает  Ф.  Энгельс,  «сигналом  к  всеобщему  восста¬
нию  против  французского  владычества  на  Западе»  2.
 Порабощенные  народы  стран  Западной  Европы,
и  прежде  всего  угнетенный  польский  и  немецкий  народы,
готовы  были  подняться  на  национально-освободительную
борьбу.  Но  при  той  политической  системе,  которая  сущест¬
вовала  в  странах  Западной  Европы,  нельзя  было  рассчи¬
тывать  на  их  самостоятельное  выступление,  так  как  пра¬
вительства  этих  государств  были  связаны  союзом  с  Напо¬
леоном,  вели  вместе  с  ним  войну  против  России.  И  хотя
они  были  не  прочь  избавиться  от  своего  «покровителя»,
однако  не  решались  разорвать  узы,  связывавшие  их  с
Наполеоном.
 В  сложной  обстановке  начала  1813  г.,  когда  народы
стремились  избавиться  от  наполеоновского  угнетения,  а  их
трусливые  правительства  боялись  этого,  необходимо  было
оказать  помощь  народам  западноевропейских  стран  в  их
национально-освободительной  борьбе.
 Перенесение  вооруженной  борьбы  за  границу  диктова¬
лось  стремлением  окончательно  сокрушить  вооруженные
силы  Франции,  лишить  Наполеона  всякой  возможности
развязывать  новые  агрессивные  войны.  Следовательно,
необходимость  перенесения  войны  за  границу  вытекала  из
всей  военно-политической  обстановки,  сложившейся  после
поражения  французской  армии  в  России.  Достижение
окончательного  военного  поражения  Франции  отвечало
интересам  защиты  национальной  самостоятельности  Рос¬
сии.  Кроме  того,  оно  имело  целью  оказание  помощи  наро¬
дам  западноевропейских  стран  в  их  освободительной  борь¬
бе  с  тем,  чтобы  они  могли  присоединиться  к  русскому
народу  и  общими  усилиями  добиться  победы.  Вот  почему
перед  русской  армией  стояла  задача  дальнейшего  разви¬
тия  стратегического  успеха  путем  перенесения  боевых  дей¬
ствий  за  границу  и  в  последующем  на  территорию  самой
Франции.
 1  Ленинский  сборник,  т.  XI,  стр.  50.
 2  К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  22,  стр.  30.
 212

Политические  цели  кампании  1813  г.—  освобождение
западноевропейских  стран  от  наполеоновского  гнета  и  соз¬
дание  условий,  обеспечивающих  установление  длительного
мира,—  придавали  русской  армии  в  Европе  важное  меж¬
дународное  значение.
 Но  если  борьба  прусского  народа  преследовала  прогрес¬
сивные  цели  освобождения  от  наполеоновского  угнетения
и  уничтожение  феодальных  пережитков,  то  борьба  евро¬
пейских  монархических  правительств  велась  за  восстанов¬
ление  старого,  феодально-крепостнического  строя.  Прус¬
сия,  униженная  и  придавленная  Наполеоном,  стремилась
обрести  национальную  самостоятельность,  союзные  же
с  нею  монархические  государства  вели  захватнические
походы.  В.  И.  Ленин,  говоря  о  тяжелых  для  Пруссии
последствиях  Тильзита,  писал:  «Наполеон  I  был  в  тече¬
ние  ряда  лет  полнейшим  победителем  на  континенте,  его
победа  над  Пруссией  была  много  решительнее,  чем  побе¬
да  Вильгельма  над  Россией.  А  через  немного  лет  Пруссия
оправилась  и  в  освободительной  войне,  не  без  помощи
разбойничьих  государств,  ведших  с  Наполеоном  отнюдь
не  освободительную,  а  империалистскую  войну,  сверг¬
ла  иго  Наполеона»  3.
 Слов  нет,  перенося  военные  действия  в  Западную  Ев¬
ропу,  царское  правительство  заботилось  не  о  чужих  инте¬
ресах,  а  преследовало  свои  реакционные  цели.  Оно  стре¬
милось  укрепить  монархический  строй,  восстановить  ди¬
настию  Бурбонов  во  Франции.  Но  в  то  же  время,  борясь
с  наполеоновскими  войсками,  русская  армия  несла  осво¬
бождение  угнетенным  народам  Западной  Европы.
 Кампания  1813  г.  явилась  прямым  продолжением  Оте¬
чественной  войны.  Ее  подготовка  и  планирование  прохо¬
дили  еще  на  завершающем  этапе  войны  1812  г.  Вопрос
о  перенесении  боевых  действий  за  границу  не  вызывал
никаких  сомнений  и  разногласий  у  русского  командова¬
ния.  А  между  тем  в  иностранной  и  в  некоторой  части  до¬
революционной  русской  военной  литературы  преднаме¬
ренно  извращалась  позиция  главнокомандующего  по  во¬
просу  о  перенесении  войны  за  границу.  Утверждалось,
что  М.  И.  Кутузов  был  против  перенесения  войны  за  гра¬
ницу,  что  он  был  сторонником  прекращения  боевых  дей¬
ствий  с  выходом  русских  войск  к  государственной  границе.
 3  В.  И.  Ленин.  Поли.  собр.  соч.,  т.  35,  стр.  382.
 213

«Тот,  который  не  хотел  .-сражаться  под  Мало-Я.роелавцем,
который  не  хотел  рассеять  теней  воинов  под  Красным,  тот
никогда  не  отважится  действовать  наступательно»,—  кле¬
ветал  английский  представитель  при  русской  армии
Р.  Вильсон4.
 В  таких  утверждениях  было  заинтересовано  не  только
английское,  но  и  некоторые  другие  правительства  (напри¬
мер,  австрийское),  которые  стремились  принизить  роль
России  в  победе  над  наполеоновской  Францией,  дать  ход
версии,  будто  Россия  в  войне  с  Францией  преследовала
только  свои,  узконациональные  интересы,  что  она  не  была
заинтересована  в  изгнании  наполеоновских  войск  из  Ев¬
ропы.
 Документы  целиком  отвергают  и  разоблачают  эту
фальсификацию  исторических  фактов.  Русская  армия  в  се¬
редине  декабря  1812  г.  вышла  к  государственной  границе,
очистив  от  врага  всю  территорию.  Войска  прошли  почти
тысячу  километров,  участвуя  во  многих  боях,  преследуя
и  уничтожая  отступавшего  противника.  При  таком  напря¬
жении  боевых  действий  значительно  уменьшилась  числен¬
ность  русской  армии,  а  вышедшие  к  границе  войска  уста¬
ли  и  нуждались  в  отдыхе.  Не  ясно  ли,  что  для  успешных
наступательных  действий  за  границей  (главным  образом
тогда,  когда  силы  Наполеона  будут  возрастать)  необходи¬
мо  было  дать  армии  кратковременный  отдых  для  приве¬
дения  себя  в  порядок,  для  подтягивания  отставших  войск,
пополнить  армию  за  счет  двигавшихся  вслед  за  ней  ре¬
зервов.
 Исходя  из  этих,  совершенно  правильных  соображений,
М.  И.  Кутузов  и  принял  решение  —  остановить  на  неко¬
торое  время  Главную  армию  для  ее  усиления.  В  донесении
царю  он  следующим  образом  мотивировал  свое  решение:
«Главная  армия,  быв  в  беспрестанном  движении  от  Моск¬
вы  до  здешних  мест  на  пространстве  почти  1000  верст,  не¬
сколько  расстроилась,  число  ее  приметно  уменьшилось
и  люди,  делая  форсированные  марши  и  находясь  почти
день  и  ночь  то  в  авангарде,  [то]  в  беспрестанном  движе¬
нии  для  преследования  бегущего  неприятеля,  в  очевидное
пришли  изнурение:  многие  из  них  отстали  и  только  во
время  отдохновения  армии  догнать  могут.  Во  уважение
 4  Цит.  по:  Н.  Дубровин.  Отечественная  война  в  письмах
современников  (1812—1815).  СПб.,  1882,  стр.  368,  стр.  247.
 214

сих  обстоятельств,  дабы  войск  и...  привесть  в  же¬
лаемое  состояние  и  с  лучшими  успехами
действовать  на  неприятеля,  я  положил  дать
здесь  отдых  Главной  армии  на  несколько
дней,  что  однакож  может  продолжиться
до  двух  недель»5  (разрядка  моя.—Я.  Ж.).
 Следовательно,  речь  шла  не  об  отказе  русского  коман¬
дования  довершить  разгром  наполеоновской  армии  в  Ев¬
ропе,  а  о  необходимости  предоставления  передышки  рус¬
ской  армии,  и  то  не  всей,  а  лишь  той  части,  которая  вы-:
несла  на  себе  основную  тяжесть  борьбы  с  противником,
армии,  прошедшей  путь  от  Тарутина  до  Вильно.  Что  же
касается  войск  П.  В.  Чичагова,  П.  X.  Витгенштейна  и  по¬
движных  частей,  то  они  были  сразу  же  нацелены  на  безо¬
становочное  движение  вслед  за  отступавшими  к  Неману
остатками  французских  войск  и  двинувшимися  туда  кор¬
пусами  Макдональда  и  Шварценберга.
 Английскую  буржуазию,  конечно,  совершенно  не  инте¬
ресовали  соображения  и  доводы  М.  И.  Кутузова  о  дости¬
жении  победы  меньшей  кровью,  о  сохранении  сил  русской
армии.  Англичанам  нужно  было  как  можно  быстрее  от¬
крыть  рынки  для  ввоза  английских  товаров,  уничтожить
континентальную  блокаду.  Разумеется,  речь  шла  уже  не
о  России,  так  как  ввозу  сюда  английских  товаров  никто  не
угрожал.  Англичане  беспокоились  о  ввозе  своих  товаров
во  Францию,  Бельгию,  Италию.  Одновременно  упомянутый
уже  Вильсон  был  обеспокоен  тем,  что  поход  русской  ар¬
мии  в  Европу  может  выдвинуть  Россию  на  первое  место
и  предоставить  ей  ведущую  роль  при  решении  междуна¬
родных  вопросов.
 Вырабатывая  стратегический  план  кампании  1813  г.,
русское  командование  ставило  перед  войсками  в  качестве
первоочередных  задач:  1)  окончательно  довершить  раз¬
гром  отступавших  в  Восточную  Пруссию  и  Польшу  остат¬
ков  французских  войск,  не  дать  им  соединиться  с  войска¬
ми,  находившимися  за  Вислой,  и  поступавшими  из  Фран¬
ции  новыми  формированиями;  2)  не  дать  Наполеону
использовать  людские  и  материальные  возможности  этих
государств  для  усиления  своих  вооруженных  сил;  3)  по¬
мочь  немецкому  и  польскому  народам  присоединиться  к
общей  борьбе.
 5  ЦГВИА,  ф.  ВУА  д.  1078,  лл.  207  об.-  208.
 215

Накануне  перехода  через  Неман  русская  армия  насчи¬
тывала  в  своих  рядах  около  100  тыс.  человек.  По  рапор¬
там,  представленным  в  штаб  русской  армии  на  7  (19)  декаб¬
ря  1812  г.,  ее  состав  был  следующий:
 Пехота
 Кавалерия
 Артиллерия
 Всего
 Главная  армия
(3-й,  4-й,  5-й,  6-й  и
8-й  пехотные  кор¬
пуса,  4-й  кавале¬
рийский  корпус)
 20  926
 3496
 30421
 27  464
 3-я  Западная
армия  (Чичагова)
 15  249
 6898
 2341
 24  488
 Отдельный  кор¬
пус  (Витгенштей¬
на)
 26  257
 5046
 3192
 34  495
 Итого  ...
 62  432
 15  440
 8575
 86  447®
 Орудий:  конных  —  76,  батарейных  —  184,  легких  —  273,
всего  —  533.
 Наполеоновская  армия,  находившаяся  за  Неманом,  на¬
считывала  до  70  тыс.  человек7.  Ее  основные  силы  сосре¬
доточивались  на  флангах:  в  Восточной  Пруссии  —  корпуса
под  командованием  Макдональда  и  Норка;  в  районе  Вар¬
шавы  —  австрийские,  саксонские  и  польские  корпуса
(Шварценберг,  Ренье,  Понятовский).  Две  эти  разрознен¬
ные  группировки  поступали  под  общее  командование  Мю-
рата,  которому  было  приказано  из  остатков  войск  органи¬
зовать  оборону  по  Неману  и  Бугу.  Но  первые  же  насту¬
пательные  действия  передовых  русских  отрядов  показали
полную  неспособность  войск  противника  оказывать  сколь-
 6  В  итоговых  цифрах  документа  небольшие  неточности
(ЦГВИА,  ф.  ВУА,  д.  1078,  лл.  213—214).  Сведения  подписаны
М.  И.  Кутузовым.  В  них  не  вошли  данные  об  авангарде  (2-й  и
7-й  пехотные  корпуса  и  2-й  и  3-й  кавалерийские  корпуса),  а  так¬
же  о  полках,  находившихся  в  отдельных  отрядах,  с  учетом  кото¬
рых  общая  численность  армии  составляла  около  100  тыс.  человек.
Сведения  об  артиллерии  Главной  и  3-й  Западной  армий  указаны
вместе  с  пионерными  войсками.
 7  См.  подробную  ведомость  французских  войск  в  сб.  «Отечест¬
венная  война  1812  г.  Материалы  ВУА»,  т.  XXI.  СПб.,  1914,  стр.
415-417.
 216

ко-нибудь  длительное  сопротивление.  Мюрат,  убедившись
в  бесцельности  обороны  на  этом  рубеже,  отдал  распоря¬
жение  отвести  войска  за  Вислу,  усилить  гарнизоны  кре¬
постей  Данциг,  Торн,  Модлин  и,  опираясь  на  них,  остано¬
вить  дальнейшее  наступление  русских  армий.
 Для  достижения  поставленных  целей  русская  армия  в
последних  числах  декабря  1812  г.  перешла  в  наступление
на  трех  направлениях:  на  Кёнигсберг  —  Данциг,  на  Плоцк
и  на  Варшаву.  Обращаясь  к  войскам,  главнокомандующий
писал:  «Не  останавливаясь  среди  геройских  подвигов,  мы
идем  теперь  далее.  Пройдем  границы  и  потщимся  довер¬
шить  поражение  неприятеля  на  собственных  полях  его»  8.
 Наступлением  в  Восточную  Пруссию  русская  армия
наносила  удар  по  основной  группировке  французских
войск  (корпусам  Макдональда  и  Норка),  занимала  значи¬
тельную  территорию,  лишала  Наполеона  возможности
пользоваться  людскими  и  материальными  ресурсами  Во¬
сточной  Пруссии.  Успешные  действия  на  этом  направле¬
нии  ускоряли  разрыв  Пруссии  с  наполеоновской  Францией
и  присоединение  ее  к  антинанолеоновской  коалиции.  На
это  направление  была  выделена  большая  часть  сил  рус¬
ской  армии,  всего  около  60  тыс.  человек.
 Наступлением  русских  войск  на  Варшаву  решались
задачи  —  занятие  политического  и  экономического  центра
Польши  (Герцогства  Варшавского),  разгром  сильной  ав¬
стро-саксонской  группировки  войск,  отступавших  к  Вар¬
шаве.  Выполнение  этих  задач  было  возложено  на  войска,
располагавшиеся  >в  Гродно,  Белостоке,  Брест-Литовске
(около  13  тыс.  человек).
 Между  этими  двумя  группировками  наступала  из  Ме-
речи  в  общем  направлении  на  Плоцк  Главная  армия,  при
которой  находился  главный  штаб  русской  армии.  Задача
этих  войск  состояла,  во-первых,  в  том,  чтобы  в  нужный
момент  подкрепить  войска,  наступавшие  на  правом  или  на
левом  крыле,  и,  во-вторых,  не  дать  возможности  соединить¬
ся  с  войсками  противника,  находившимися  в  Пруссии
и  Польше.
 Одной  из  важнейших  стратегических  задач,  поставлен¬
ных  перед  русской  армией,  являлось  освобождение  Во¬
сточной  Пруссии.  В  воззвании  к  прусскому  народу  перед
 8  Исторические  записки  о  жизни  и  воинских  подвигах  гене¬
рал-фельдмаршала  светлейшего  князя  М.  Л.  Голенищева-Кутузо-
ва-Смоленского.  СПб.,  1813,  стр.  273.
 217

началом  похода  М.  И.  Кутузов  писал: 	«Призываю  их
 (прусский  народ.—  П.  Ж.)  воспользоваться  настоящим
благоприятным  случаем  и  соединиться  с  русскими  армия¬
ми  для  преследования  неприятеля,  бегство  коего  доказы¬
вает  его  бессилие»  9.  Воззвание  было  опубликовано  на
французском  и  немецком  языках.
 ч  Боевые  действия  русских  войск  в  Восточной  Пруссии
сразу  же  приняли  активный  наступательный  характер.
Выдвинутые  вперед  легкие  кавалерийские  отряды  наноси¬
ли  стремительные  и  внезапные  удары  по  разрозненным
группам  войск  противника  и  овладевали  один  за  другим
населенными  пунктами.  В  первые  же  пять  дней  были  за¬
няты  города  Тильзит,  Инстербург,  Гумбинен,  Мемель.  При
этом  было  взято  в  плен  7500  солдат  и  246  офицеров,  за¬
хвачены  большие  трофеи:  запасы  продовольствия,  оружия,
боеприпасы.  В  Мемеле  захвачены  26  судов  военной  фло¬
тилии  и  36  судов  с  товарами  французских  купцов.
 Важным  результатом  первых  наступательных  действий
русской  армии  явилось  заключение  с  генералом  ИоркоМ
Таурогенской  конвенции,  согласно  которой  30  батальонов
пехоты  и  6  эскадронов  конницы,  всего  около  20  тыс.  че¬
ловек  прусских  войск,  отделялись  от  корпуса  Макдональда
и  оставались  нейтральными  впредь  до  решения  прусским
правительством  вопроса  о  союзе  с  Россией.
 Ослабленный  'корпус  Макдональда,  естественно,  не  мог
теперь  представлять  большой  силы.  Настигнутый  аван¬
гардными  войсками  генерала  Д.  Д.  Шепелева  у  Лабиау,
он  потерпел  здесь  поражение  и  поспешно  отошел  к  Кё¬
нигсбергу.  Но  энергично  преследовавшие  его  русские  вой¬
ска  с  ходу  ворвались  в  город  и  после  непродолжительного,
но  упорного  боя  4  января  1813  г.  овладели  этим  крупным
опорным  пунктом  Восточной  Пруссии  10.
 Заняв  Кёнигсберг,  русские  войска  устремились  к  Вис¬
ле,  преследуя  отступавших  туда  французов.  Чтобы  упре¬
дить  противника  при  переправе  через  Вислу  и  для  про¬
ведения  глубоких  рейдов  по  его  тылам,  был  создан  круп¬
ный  отряд  из  лучших  казачьих  полков  под  командованием
генерал-адъютанта  А.  И.  Чернышева.  В  первых  числах
января  авангард  М.  И.  Платова,  войска  Д.  Д.  Шепелева,
отряд  А.  И.  Чернышева  вышли  к  Висле  и  заняли  города:
 9  Фельдмаршал  Кутузов,  сб.  документов.  М.,  1947,  стр.  257.
 10  Отечественная  война  1812  г.  Материалы  ВУА,  стр.  205.
 218

Эльбинг,  Мариенбург,  Мариеивердер.  Часть  войск  пере¬
правилась  через  Вислу  и  заняла  Нейеибург  и  Диршау.
 В  то  время  как  в  Восточной  Пруссии  шло  успешное
наступление,  Главная  армия,  перейдя  тремя  колоннами
Неман,  двигалась  к  Висле.  Войска  под  командованием
А.  П.  Тормасова  13  января  перешли  границу  у  Меречи
и  начали  наступление  на  Млаву,  Плоцк.  Движение  этой
группы  войск  справа  прикрывалось  сильным  авангардом
Ф.  Ф.  Винценгероде,  надежно  обеспечивавшим  ее  от  воз¬
можных  ударов  со  стороны  Торна.  5  февраля  Главная  ар¬
мия  подошла  к  Висле  и  заняла  Плоцк,  а  авангард  Вин¬
ценгероде  —  Доброжин.
 Ъыход  русских  войск  к  Висле  в  районе  Нлоцка  и  на¬
ступление  крупных  сил  непосредственно  на  Варшаву  соз¬
давали  угрозу  окружения  для  войск,  находившихся  в  Вар¬
шаве.  Когда  эта  угроза  стала  уже  реальной,  Шварцен-
берг  с  согласия  австрийского  правительства  вступил  в
переговоры  с  русским  командованием,  результатом  кото¬
рых  явилось  заключение  перемирия.  Австрийские  войска
оставили  Варшаву  и  стали  отходить  в  Галицию.  Понятов-
скин  вынужден  был  поспешно  отводить  свои  войска  на  юг,
к  Ченстохову  и  Кракову,  а  Ренье  отступать  к  Калишу.
7  февраля  русские  войска  вошли  в  Варшаву.
 Занятие  Варшавы  —  важного  политического  и  эконо^
мического  центра,  выход  русской  армии  к  Висле,  от  ее
устья  до  Варшавы,  имели  важное  и  политическое,  и  стра¬
тегическое  значение.
 В  результате  успешных  действий  русской  армии  были
сделаны  первые  шаги  для  привлечения  Австрии  и  Пруссии
в  состав  антинаполооиовской  коалиции.  Австрийские  вой¬
ска  уже  не  принимали  участия  в  боевых  действиях  на
стороио  французов.  Прусские  войска  Иорка,  а  затем  и  Бю-
лова  готовы  были  повернуть  оружие  против  Наполеона..
В  Восточной  Пруссии  но  решению  созванного  в  Кёнигс¬
берге  сейма  создавалось  ополчение,  призывались  резерви¬
сты,  среди  населения  росло  патриотическое  движение  за
освобождение  страны  от  наполеоновских  войск.  И  хотя
Франц  I  и  Фридрих  Вильгельм  III,  все  еще  боявшиеся
разорвать  узы,  так  долго  связывавшие  их  с  Наполеоном,
стремились  найти  какие-либо  компромиссные  решения,
вопреки  их  воле  в  армии  и  в  народе  все  больше  возрастало
стремление  присоединиться  к  национально-освободитель¬
ной  борьбе.  Но  из-за  трусости  австрийского  императора  и
 219

прусского  короля  пока  что  эти  'возможности  не  могли  быть
использованы,  вся  тяжесть  борьбы  по-прежнему  лежала  на
русской  ¡армии.
 В  связи  с  обширным  театром  военных  действий,  недо¬
статком  сил  и  отдаленностью  армии  от  резервов  возник
ряд  сложных  проблем.  Важнейшей  являлась  проблема
численного  увеличения  армии  и  сосредоточения  крупных
сил  на  том  направлении,  где  должны  были  развернуться
решающие  события.
 С  выходом  русской  армии  к  Висле  непосредственно
против  нее  находилось  не  более  55—60  тыс.  французских
войск.  Значительные  силы  противника  стягивались  к  Дан¬
цигу: 	сюда 	отошли 	войска, 	находящиеся  в  Восточной
 Пруссии,  и  остатки  корпусов  Виктора  и  Макдональда.
Гарнизон  Данцига  насчитывал  20  тыс.  человек.  В  Торне
было  около  8  тыс.  баварцев,  в  Модлине  —  7  тыс.  человек.
В  Познани,  Гнезно,  Цирке  сосредоточивалось  15  тыс.  фран¬
цузских  войск,  объединенных  в  три  дивизии.  Общее  ко¬
мандование  французскими  войсками  вместо  самовольно
оставившего  армию  Мюрата  осуществлял  теперь  Евгений
Богарнэ.
 Основная  цель  Наполеона  сводилась  к  тому,  чтобы,  ис¬
пользуя  крупные  водные  рубежи  —  Вислу  и  Одер  и  сильно
укрепленные  крепости,  остановить  дальнейшее  наступле¬
ние  русской  армии,  рассредоточить  ее  силы  и  втянуть  ее
в  длительные,  затяжные  бои  по  осаде  крепостей.  Наполео¬
ну  необходимо  было  выиграть  время  для  создания  новой
армии  и  выдвижения  ее  к  Одеру,  а  если  удастся  то  и  к
Висле.
 Но  М.  И.  Кутузов  не  был  тем  полководцем,  которого
можно  было  увлечь  борьбой  за  крепости.  Он  учитывал,  что
овладение  крепостями  сопряжено  и  с  большими  жертвами
и  со  значительной  затратой  времени,  тогда  как  сами  гар¬
низоны  этих  крепостей  не  в  силах  были  задержать  даль¬
нейшего  наступления  русской  армии.  Поэтому  главно¬
командующий,  выделив  незначительную  часть  войск  для
блокирования  крепостей,  основные  силы  направил  для
наступления  к  Одеру  п·
 Данциг  был  блокирован  казачьими  полками  М.  И.  Пла¬
това.  Осада  Торна  возлагалась  на  войска  П.  В.  Чичагова,
 11  Война  1813  года.  Материалы  ВУА,  т.  III.  Пг.,  1917,  стр.  77
и  84.
 220

а  Модлина  —  на  войска  корпуса  И.  Ф.  Паскевича.  Выделяя
незначительные  силы  для  осады  крепостей,  русское
командование  не  ставило  перед  этими  войсками  задачу
быстрого  овладения  крепостями.  На  запрос  Чичагова,  на
каких  условиях  необходимо  соглашаться  с  комендантом
Ториской  крепости,  если  тот  вступит  в  переговоры,  Ку¬
тузов  дал  указание,  что  соглашаться  можно  лишь  при  ус¬
ловии,  если  весь  гарнизон  сдастся  в  плен  и  сложит  ору¬
жие.  «Если  же  ни  на  какой  из  сих  пунктов  не  согласится
комендант  сдать  крепости,  тогда...  обложите  оную  как
можно  ближе  и  продолжайте  блокаду  впредь  до  повеле¬
ния»  12.
 Таким  образом,  замысел  Наполеона  —  задержать  на¬
ступление  русской  армии,  втянуть  ее  в  длительные  бои
с  гарнизонами  крепостей,  не  осуществился.  Напротив  то¬
го,  осажденные  французские  войска,  отрезанные  от  осталь¬
ных  войск,  выключались  из  борьбы,  ослабляли  силы  про¬
тивника  и  позволяли  русской  армии  еще  шире  развернуть
наступательные  действия.
 На  этом  этане  русское  командование  принимает  чрез¬
вычайно  важное  решение  на  сближение  основных  сил  в
ходе  наступления.  Если  в  начале  кампании  обстановка
требовала  выделить  большую  часть  сил  армии  в  Восточную
Пруссию  и  к  Варшаве,  то  теперь,  когда  была  почти  пол¬
ностью  освобождена  от  противника  Восточная  Пруссия
и  занята  Варшава,  отдаются  распоряжения  на  постепен¬
ное  сближение  войск  к  центру.  В  Восточной  Пруссии
оставался  корпус  П.  X.  Витгенштейна,  а  армия  П.  В.  Чи¬
чагова  получила  приказание  перейти  в  район  Торна  и
южнее.
 План  дальнейших  наступательных  действий  преду¬
сматривал  выход  русской  армии  к  Одеру.  Причем,  эта
задача,  с  точки  зрения  организации  наступления,  реша¬
лась  следующим  образом.  Из  состава  главных  сил  армии
выделялись  сильные  подвижные  («летучие»)  отряды
А.  И.  Чернышева,  М.  С.  Воронцова,  Ф.  Ф.  Винценгероде.
Они  состояли  в  основном  из  конницы,  егерей  и  конной
артиллерии.  Их  численность  была  различна:  в  отряде  Чер¬
нышева  было  2500  казаков,  в  летучем  корпусе  Воронцова
750  казаков  и  егерей,  в  авангарде  Винценгероде  13  600  че¬
ловек,  в  том  числе  6300  человек  кавалерии.  Отряды
 12  Фельдмаршал  Кутузов,  стр.  263.
 221

направлялись  вперед,  совершали  глубокие  рейды,  насти¬
гали  и  уничтожали  отдельные  группы  войск  противника.
«Главный  предмет  их—отмечалось  в  журнале  военных
действий,—  состоял  в  том,  чтобы,  врезываясь  в  неприя¬
тельские  операционные  линии,  пересекать  на  продолжи¬
тельное  время  всякое  сообщение,  окружа  неприятеля  со
всех  сторон,  открывать  движения  его  и  таким  образом,
как  бы  заграждая  нашу  армию,  обманывать  насчет  на¬
ших  действий»  13.  Вслед  за  подвижными  отрядами  двига¬
лись  основные  силы  русской  армии.
 Казачьи  полки,  стремительно  продвигаясь  вперед,
внезапно  обрушивались  на  разрозненные  группы  войск
противника,  уничтожали  и  забирали  их  ¡в  плен.  Отряд
Чернышева  10  февраля  овладел  Шнейдемюло,  через  два
дня  казаки  заняли  Дризен  и  Цирке.  Отряд  казаков  в
500  человек  разгромил  здесь  двухтысячную  дивизию  ге¬
нерала  Гедройца.  «Казаки...,—доносил  А.  И.  Чернышев,—
с  такой  неустрашимостью  и  быстротою  напали  на  изум¬
ленного  неприятеля  в  тыл...,  сделали  такой  сильный  удар,
что...  открыли...  свободный  путь  к  поражению  и  пресле¬
дованию  в  бегство  обращенного  неприятеля»  14.
 Подошедшие  к  этому  времени  к  Одеру  отряды
Ф.  К.  Теттенборна  и  А.  X.  Бенкендорфа  соединились  с
отрядом  А.  И.  Чернышева  и  начали  переправляться  че¬
рез  Одер  в  разных  местах  между  Штеттином  и  Кюстрином.
Главные  же  силы  корпуса  Витгенштейна,  следуя  за  пере¬
довыми  отрядами,  сосредоточились  в  районе  Шлохау,  Ка¬
мин,  Кониц,  а  к  концу  февраля  подошли  к  Дризену  и
Ландсбергу.
 Не  менее  успешными  были  наступательные  действия
и  отряда  М.  С.  Воронцова.  18  января  войска  отряда  овла¬
дели  Бромбергом—  важным  опорным  пунктом  противни¬
ка  на  левом  берегу  Вислы.  Французы,  поспешно  покинув
город,  оставили  в  нем  большие  трофеи:  200  тыс.  пудов
муки,  2  тыс.  пудов  пороха,  170  новых  повозок,  большое
количество  барок  с  французским  обмундированием.
 Из  Бромберга,  Торна,  Плоцка  остатки  французских
корпусов  стягивались  к  Познани.  По  разведывательным
данным,  сюда  сосредоточивалось  всего  до  13—15  тыс.  че¬
ловек.  Это  была  наиболее  крупная  (из  оставшихся)  груп-
 13  Отечественная  война  1812  г.  Материалы  ВУА,  т.  XXI,
стр.  468.
 14  Война  1813  г.  Материалы  ВУА,  т.  III,  стр.  169.
 222

йировка  противника.  Богарнэ  стремился  удержаться  в  Поз¬
нани,  ожидая  подкреплений  из  Берлина  15.
 Но  при  первых  же  атаках  русской  кавалерии  и  егерей
проявилась  неспособность  французов  к  обороне.  В  боях
на  подступах  к  Познани  они  не  смогли  выдержать  атаки
значительно  меньших  сил  русских  войск.  «Чтобы  описать
теперешнее  состояние  так  называемой  большой  француз¬
ской  армии,  доношу...—  сообщал  М.  С.  Воронцов,—  что...
целый  8-й  корпус,  из  вестфальцев  составленный,—  в  сем
корпусе  при  двух  генералах  не  было  более  1000  человек,—
и  при  первой  атаке  он  побежал.  С  другой  же  стороны,
между  Рогазно  и  Познанью  квартировало  все,  что  осталось
из  французских  коиных  гвардейских  полков,  около  600  че¬
ловек  на  копях,  но  и  сии  в  каковом  духе,  то  из  следующего
усмотреть  изволите...  во  время  сражения  29-го  числа16
у  меня  было  не  более  80  человек  казаков;  французских
же  3  эскадрона  подъезжали  по  утру  не  далее  двух  верст,
и  когда  мы  пошли  в  атаку,  могли  бы  нам  очень  вредить,
но  они  не  только  что  не  пришли  на  помощь  своим,  но,
как  скоро  усмотрели,  что  будет  сражение,  поспешно  по¬
скакали  к  Познани»  17.
 Не  дождавшись  помощи  из  Берлина,  опасаясь  быть
отрезанным  от  Одера  и  видя  полную  бесцельность  оборо¬
ны  Познани,  Богарнэ  начал  отступление  к  Франкфурту.
.13  февраля  отряд  Воронцова  занял  Познань  и  продолжал
преследовать  противника.
 Успешно  развивались  наступательные  действия  рус¬
ских  войск  под  командованием,  Милорадовича  и  Дохту-
рова.  После  занятия  Варшавы  началось  преследование
отходившего  в  Саксонию  корпуса  Ренье.  Ренье  предпо¬
лагал,  что  так  как  он  оставил  Варшаву  раньше,  чем  авст¬
рийцы,  то  он  может  безопасно  совершать  движение.
Медленно  двигаясь  к  Калишу,  колонны  корпуса  Ренье
растянулись  на  несколько  километров.  В  штабе  русской
армии,  получив  сведения  о  движении  этого  корпуса,  сразу
же  направили  наперерез  ему  авангард  Ф.  Ф.  Винценгероде,
 15  Там  же,  т.  II,  стр.  74;  см.  также  донесение  Теттенборна  от
1(13)  февраля  и  Чернышева  от  2(14)  февраля  о  движении  через
Кюстрин  и  Франкфурт  прибывшей  из  Берлина  дивизии  Гренье
(Война  1813  года.  Материалы  ВУА,  т.  III,  стр.  173  и  176).
 1(3  29  января  1813  г.  ст.  стиля.
 17  Война  1813  г.  Материалы  ВУА,  т.  II.  СПб.,  1916,  стр.  66—67.
 223

войска  которого  выступили  из  Добржан  на  Конин  и  на
подступах  к  Калишу  внезапно  атаковали  противника.
 Целый  день  13  февраля  в  предместьях  города  и  на  его
улицах  шли  бои.  Засевшие  в  домах  войска  саксонского
корпуса  упорно  сопротивлялись.  Лишь  под  угрозой  окру¬
жения  они  оставили  город.  Потеряв  около  1500  человек
убитыми  и  ранеными  и  1500  человек  пленными,  остальные
войска  из  корпуса  Ренье  отступили  в  Силезию  по  направ¬
лению  к  Глогау.  Преследуя  противника,  русский  авангард
подошел  к  Одеру  (у  Равича),  а  партизанские  отряды
Д.  В.  Давыдова  и  В.  А.  Пренделя  переправились  на  его  ле¬
вый  берег.  Через  неделю  к  Калишу  подошли  войска
М.  А.  Милорадовича,  а  29  февраля  и  Главная  армия.  В  по¬
следующем  войска  М.  А.  Милорадовича  выдвинулись
к  Одеру  и  расположились  у  мест.  Костена,  войска
А.  П.  Тормасова  у  Цюллихау,  а  войска  Д.  С.  Дохтурова
у  Штигеля  18.
 Таким  образом,  к  концу  февраля,  т.  е.  за  полтора-два
месяца  наступательных  действий,  русская  армия  продви¬
нулась  от  Немана  до  Одера  на  750—800  км,  при  среднем
темпе  наступления  15—20  км.  Наступая  на  широком
фронте,  она  разгромила  основные  силы  находившейся
здесь  французской  армии,  частично  их  пленила,  а  частич¬
но  блокировала  в  крепостях  Данциг,  Торн,  Модлин.  Рус¬
ская  армия  на  широком  фронте  вышла  к  Одеру.  План  ее
дальнейших  наступательных  действий  предусматривал
дальнейшее  движение  на  Берлин  и  Дрезден.  После  тех
крупных  потерь,  которые  понесла  французская  армия,
в  ее  рядах  за  Одером,  между  Штеттином  и  Франкфуртом,
оставалось  не  более  40  тыс.  человек.  Численность  же
одних  только  войск  Витгенштейна  составляла  30—35  тыс.
человек,  а  с  учетом  прусских  корпусов  Иорка  и  Бюлова,
которые  должны  были  присоединиться  к  войскам  Вит¬
генштейна  и  действовать  совместно  с  ними,  60—65  тыс.
человек.  «Превосходство  наших  сил,—  писал  5(17)  февра¬
ля  Витгенштейну  Кутузов,—  к  коим  присоединяется  ныне
все  прусское  войско  для  поражения  общего  врага,  подают
нам  удобный  случай  разбить  совершенно  сей  остаток  не¬
приятельских  войск,  и  для  того  сообщаю  вашему  сиятель¬
ству  общий  план  действиям,  к  сему  предмету  стремящим-
ся»  19.
 18  ЦГВИА,  ф.  ВУА,  д.  3843,  лл.  208  об.,  342.
 19  ЦГВИА,  ф.  ВУА,  д.  3904,  ч.  1,  л.  66  об.
 224

План  предусматривал  начать  наступление  на  Берлин
с  двух  направлений.  С  севера  войска  Витгенштейна,  имея
впереди  казачий  корпус  Платова,  переправляются  через
Одер  между  Штеттином  и  Кюстрином  и  наступают  тремя
колоннами:  две  из  них  (Витгенштейн  и  Иорк)  прямо  на
Берлин,  а  третья  (Бюлов)  обходит  его  и  овладевает  Потс¬
дамом.  С  юга  Главная  армия  должна  была  двигаться  на
Кроссен  и  далее  наступать  к  Эльбе  на  Магдебург.  «Глав¬
ный  предмет  сего  движения,—указывал  М.  И.  Кутузов,—
есть  тот,  чтобы  отрезать  неприятельскую  армию  от  Маг¬
дебурга»  20.
 Основная  идея  плана  состояла  в  том,  чтобы  наступле¬
нием  по  двум  сходящимся  направлениям  изолировать
крупную  группировку  французских  войск,  сосредоточив¬
шихся  в  Берлине,  и  уничтожить  ее  до  подхода  сюда  све¬
жих  сил  из  Франции.
 К  сожалению,  из-за  отказа  прусских  генералов  Иорка
и  Бюлова  участвовать  в  наступлении  на  Берлин,  план
полностью  не  был  выполнен.  В  штабе  русской  армии
понимали,  что  до  тех  пор,  пока  армия  не  получит  значи¬
тельною  усиления  за  счет  присоединения  к  ней  прусских
войск,  или  3!а  счет  свежих  резервов,  переходить  Одер  ос¬
новными  силами  было  рискованно.
 По  прибытии  в  Калиш  М.  И.  Кутузов  принимает  реше¬
ние  перебросить  на  правый  берег  Одера  передовые  отря¬
ды,  сформировать  и  направить  туда  же  партизанские  от¬
ряды,  а  основные  силы  русской  армии  остановить  на  не¬
которое  время  у  Одера,  дать  им  возможность  привести
себя  в  порядок  после  длительного  наступления,  подтя¬
нуть  транспорты  с  боеприпасами,  продовольствием  и  об¬
мундированием,  а  главное,  усилить  армию  резервами,  под¬
ходившими  из  России.
 Увеличение  действующей  армии  шло  главным  обра¬
зом  за  счет  пополнения  русской  армии  вновь  формирую¬
щимися  войсками.  По  специально  разработанным  марш¬
рутам  двигались  к  армии  новые  полки,  батальоны  и  эскад¬
роны.  В  Резервную  армию,  теперь  уже  состоящую  из
четырех  пехотных  и  двух  кавалерийских  корпусов,  ожида¬
лось  новое  пополнение  рекрут.  В  ближайшее  время  ее
численность  должна  была  возрасти  до  180  тыс.  человек
(154  тыс.  пехоты  и  26  тыс.  кавалерии)  21.
 20  Там  же,  л.  67.
 21  ЦГВИА,  ф.  ВУА,  д.  1078,  л.  260.
 15  Освободительная  война  1813  г.  225

Насколько  быстро  возрастала  численность  людских
резервов,  свидетельствуют  хотя  бы  следующие  данные.
На  28  ноября  1812  г.  в  Резервной  армии  было  около  20  тыс.
человек  (точнее,  19  973  человека),  а  на  19  февраля  1813  г.
уже  69  тыс.  человек22.
 К  Висле  и  Одеру  направлялись  отдельные  команды
пехоты  и  кавалерии:  13  батальонов  пехоты  двигались  к
Данцигу,  33  батальона  пехоты  и  20  эскадронов  —  к  Ка-
лишу  и  далее  к  Одеру,  18  батальонов  —  к  Модлину23.
К  армии  шли  полки  из  Молдавии  и  Валахии,  из  Киева
и  Луцка24.  Сюда  же  направлялись  Тульское,  Калужское,
Тверское,  Полтавское,  Черниговское  и  другие  ополчения.
Они.  принимали  активное  участие  в  осаде  крепостей  Дан¬
цига,  Модлина,  Замостья25.
 По  отчету  Д.  И.  Лобанова-Ростовского,  с  марта  по  июль
1813  г.  в  действующую  армию  из  резервов  было  отправле¬
но  38  батальонов  общей  численностью  36  тыс.  человек
(фактически  прибыло  в  армию  21  853  человека).
А.  С.  Грибоедов  в  статье  «О  кавалерийских  резервах»
указывает,  что  в  начале  апреля  1813  г.  из  мест  форми¬
рования  к  Слоеиму  и  к  Брест-Литовску  выступили  44  эс¬
кадрона,  а  затем  и  вся  резервная  кавалерия.  Оттуда  еже¬
месячно  отправлялись  в  действующую  армию  по  десяти,
двенадцати  и  двадцати  эскадронов26.
 Внимание,  которое  уделялось  усилению  армии  резер¬
вами,  станет  понятным,  если  учесть,  что  Наполеон  с  ог¬
ромной  быстротой  и  напряжением  сил  готовил  новую  ар¬
мию.  В  то  время,  как  часть  французских  войск  стремилась
сдерживать  наступление  русской  армии,  вторая,  значи¬
тельно  большая  часть,  готовилась  к  нанесению  сильного
удара.  В  течение  трех  месяцев  Наполеон  призвал  в  армию
более  200  тыс.  человек,  за  короткий  срок  ее  численность
могла  возрасти  до  300  тыс.  Наполеон  стремился  добиться
превосходства  в  силах  и,  сосредоточив  за  Эльбой  в  районе
Дрездена  и  Лейпцига  свою  ¡армию,  начать  наступление.
 В  этот  же  период  проходила  усиленная  подготовка
русских  войск  к  предстоявшим  наступательным  дейст¬
виям:  увеличивались  запасы  боеприпасов,  продовольствен¬
 22  ЦГВИА, 	ф. 	125,  оп. 	188-а, 	св.  13,  д. 	22,  лл.  2—3, 	18—19.
 23  ЦГВИА, 	ф. 	ВУА,  д. 	3881, 	л.  34.
 24  ЦГВИА 	ф. 	ВУА,  д. 	3880, 	лл.  1-6, 	67,  94-95.
 25  ЦГВИА, 	ф. 	ВУА,  д. 	3844, 	ч.  1,  л.  480;  д.  16887, 	лл. 	1—2.
 26  А.  С.  Грибоедов.  Собр.  соч.,  т.  3.  Пг.,  1917,  стр.  10—14.
 226

ные  ;и  фуражные  запасы,  производился  ремонт  и  починка
оружия,  обмундирования  и  транспортных  средств.  Особым
приказом  М.  И.  Кутузов  потребовал  от  командиров  кор¬
пусов,  дивизий  и  полков  проведения  следующих  основных
мероприятий.
 1)  Принять  все  необходимые  меры  к  укреплению  здо¬
ровья  нижних  чинов,  «укрепляя  силы  их  доставлением  хо¬
рошей  пищи  и  спокойного  расположения  на  квартирах».
 2)  Привести  в  полный  порядок  обмундирование  сол¬
дат:  у  кого  оно  износилось  —  выдать  новое;  требующее
починки  —  починить  и  отремонтировать,  для  чего  в  каж¬
дом  полку  организовать  «швальни»  с  тем,  чтобы  «исправ¬
лены  и  починены  были  все  мундиры,  панталоны,  шинели
и,  одним  словом,  вся  амуниция  без  изъятия».  Осмотреть
у  солдат  обувь  с  тем,  чтобы  каждый  человек  имел  запас¬
ные  сапоги.
 3)  Собрать  из  обозов  всех  строе'вых  нижних  чинов,
всех  отставших  и  находившихся  в  командировках  и  при¬
соединить  их  к  своим  полкам.
 4)  Осмотреть  во  всех  частях  оружие,  определить  его
состояние,  организовать  его  чистку  и  исправление.
 5)  Просмотреть  у  всех  нижних  чинов  ранцы,  подо¬
гнать  ранцевые  ремни,  освободить  ранцы  от  всего  излиш¬
него.
 6)  Проверить,  имеется  ли  полный  комплект  боевых
патронов  по  наличному  числу  людей,  просушить  все  па¬
троны,  а  испорченные  заменить.
 7)  Осмотреть  и  перечистить  все  артиллерийские  ору¬
дия  и  все  артиллерийские  принадлежности.  Проверить  на¬
личие  зарядов  и  пополнить  недостающее  их  количество.
Во  всех  полках  и  артиллерийских  ротах  исправить  обозы,
конскую  сбрую,  проверить  состояние  лошадей,  пополнить
недостающее  число  подъемных  лошадей  27.
 В  условиях  ведения  войны  на  чужой  территории
исключительно  важное  значение  придавалось  обеспечению
войск  продовольствием.  В  одном  из  своих  приказов
М.  И.  Кутузов  указывал:  «Всем  господам  начальникам
войск  известно,  что  исправность  продовольствия  армии  во
время  действий  военных  имеет  большое  влияние  на  успех
оружия;  недостатки  продовольствия  разрушают  наилуч¬
 27  ГБЛ.  Отдел  редких  книг.  Приказы  по  русской  армии
в  1813  г.  Приказ  «N*2  35  от  16(28)  февраля  1813  г.  Калиш.
 227 	15*

шие  намерения  и  нередко  обращаются  в  величайший
 вред»  28·
 Это  положение  было  дополнено  важным  указанием  о
необходимости  э  к  о  п  о  м  н  о  г  о  расходования  продоволь¬
ствия:  «Чтоб  удержать  исправнось  продовольствия  и  при
всех  стечениях  избегнуть  недостатка  в  оном,  не  только
для  передовых  отрядов  и  главных  корпусов,  но  и  для  тех,
которые,  составляя  резервы,  идут  по  следам  :за  армиею  к
подкреплению  ее,  необходима  и  непременно  нужна  вели¬
чайшая  економия  в  употреблении  припасов,  особливо  фу¬
ража  для  лошадей.  Економия  должна  быть  как  в  том,  чтоб
никто  и  ни  под  каким  видом  не  требовал  и  не  брал  более
подлежащего  по  закону  числа,  так  и  в  том,  чтобы  взятое
количество  не  было  вместо  употребления  в  пищу  разбрасы¬
ваемо  в  беспорядке  и  истребляемо  порчею  под  ногами  ло¬
шадей  и  в  кучах  навоза»  29.
 В  целях  урегулирования  продовольственного  снабже¬
ния  армии  было  разработано  «Постановление  о  продо¬
вольствии»,  в  котором  устанавливался  порядок  отпуска
частям  продовольствия  и  фуража.  В  «Постановлении»
указывалось,  что  войсковые  части  и  отдельные  отряды
получают  продовольствие  из  магазинов  только  по  установ¬
ленной  формы  требованиям  за  подписью  полковых  квар¬
тирмейстеров.  Войскам  строго  запрещалось  брать  про¬
довольствие  или  фураж  у  местного  населения.  Лишь
в  исключительных  случаях,  с  согласия  властей  под  кви¬
танции,  войскам  разрешалось  получать  продовольствие
и  фураж  у  населения  «не  отнимая  отнюдь  последнего  у
жителей,  а  тем  паче  не  требуя  не  соразмерно  много
у  одного,  а  у  другого  мало,  или  остатков,  на  домашний
обиход  и  на  семена  обывателю  неизбежно  надобных»  30.
 На  марше,  согласно  «Постановлению»,  войска  должны
были  снабжаться  из  магазинов.  Вперед  высылались  пред¬
ставители  квартирмейстерской  части  с  извещением  мага¬
зинам  о  числе  войск  и  времени  их  прибытия,  с  тем  чтобы
вовремя  было  заготовлено  необходимое  продовольствие  и
фураж.  В  период  боевых  действий  войска,  как  правило,
 28  ГБЛ.  Отдел  редких  книг.  Приказы  но  русской  армии
в  1813  г.  Приказ  №  69  от  8(20)  апреля  1813  г.
 29  ГБЛ.  Отдел  редких  книг.  Приказы  по  русской  армии
в  1813  г.  Приказ  №  69  от  8(20)  апреля  1813  г.
 30  ГБЛ.  Отдел  редких  книг.  Постановление  о  продовольствии
(приложение  к  приказу  №  41).
 228

должны  были  снабжаться  за  счет  подвозимых  запасов.
«Важнейшее  тут  обстоятельство,—  отмечалось  в  «Поста¬
новлении»,—состоит  в  том,  чтобы  авангард  не  отнимал
у  армии  способов  продовольствия  излишним  забором,  или
небрежным  и  нехозяйственным  употреблением  припасов,
что  под  величайшею  строгостью  воспрещается»  31.
 Во  время  полуторамесячного  пребывания  русской  ар¬
мии  в  Калише  улучшилась  и  общая  обстановка,  измени¬
лись  отношения  Пруссии  и  России.  По  тому,  как  востор¬
женно  встречали  немцы  русскую  армию,  видно  было  их
стремление  к  освобождению  от  наполеоновского  ига.  Же¬
лание  повернуть  оружие  против  своего  «союзника»  воз¬
растало  и  в  прусской  армии.  Только  трусливый  Фрид¬
рих  Вильгельм  III  боялся  открыто  объявить  войну
Наполеону.  Лишь  в  результате  успешных  наступательных
действий  русской  армии,  выхода  ее  к  Одеру  и  нависшей
угрозы  над  Берлином,  прусский  король  предпринял  пер¬
вые,  хотя  и  довольно  робкие,  шаги  для  сближения  с  Рос¬
сией.  Покинув  Берлин,  он  прибыл  в  Бреелавль,  откуда
тайно  отправил  в  Калиш  генерал-адъютанта  К.  Ф.  Кне-
зебека  для  переговоров  о  заключении  союза.  Кнезебек  при
переговорах  занял  крайне  осторожную,  нерешительную
позицию.  Только  после  дипломатического  нажима  на
прусского  короля  16(28)  февраля  между  Россией  и  Прус¬
сией  был  подписан  союз  о  совместной  войне  против  напо¬
леоновской  Франции.
 По  заключенному  союзу  Пруссии  гарантировалось  вос¬
становление  ее  в  границах  1806  г.;  германским  государст¬
вам  возвращалась  их  независимость.  Россия  и  Пруссия
обязались  не  заключать  сепаратного  договора  с  Франци¬
ей;  Пруссия  выставляла  армию  в  80  тыс.  человек  и  обя¬
зывалась  увеличить  ее  в  дальнейшем  по  мере  разверты¬
вания  формирований.  «Вчерась  я  имел  честь  подписать
трактат  с  Пруссией»,—  сообщал  в  одном  из  писем
М.  И.  Кутузов32.  «Это  даст  нам  тысяч  сто  войска...  без
нынешней  кампании  этого  бы  не  было»,—  отмечал  он  в
другом  письме  в  связи  с  подписанием  договора  33.
 31  ГБЛ.  Отдел  редких  книг.  Приказы  по  русской  армии
в  1813  г.  Постановление  о  продовольствии  (приложение  к  прика¬
зу  №  41).
 32  М.  И.  Кутузов.  Из  личной  переписки.—  «Знамя»,  №  5,
1948,  стр.  115.
 33  Там  же.
 229

Калишский  союзный  трактат,  явившийся  следствием
разгрома  наполеоновских  войск  в  России  и  успешных  дей¬
ствий  русской  армии  в  1813  г.,  имел  важное  политическое
и  военное  значение.  Кроме  того,  что  он  увеличивал  силы
антинанолеоновской  коалиции,  он  послужил  важным  зве¬
ном  в  политической  и  военной  изоляции  Франции.
 По  условиям  Тильзитского  договора  численность  во¬
оруженных  сил  Пруссии  была  ограничена  в  42  тыс.  чело¬
век.  За  короткое  время  (1,5—2  месяца)  она  смогла  увели¬
чить  армию  в  два  с  половиной  раза  и  довести  ее  до
100  тыс.  человек.  Кроме  корпусов  Иорка  и  Бюлова,  на¬
ходившихся  в  Восточной  и  Западной  Пруссии,  основные
силы  прусской  армии  формировались  в  Силезии  под
командованием  генерала  Г.  Л.  Блюхера.
 Укрепляя  свои  силы,  русская  армия  в  то  же  время  не
прекращала  активных  боевых  действий.  «Дабы  не  оста¬
вить  неприятеля  в  покое  в  течение  сего  времени,—  писал
М.  И.  Кутузов,—  нужно  устроить  более  легких  партий  для
партизанов,  которые  бы,  перейдя  Одер,  нанесли  бы  страх
неприятелю  не  только  в  окрестностях  Берлина,  но  и  до
самой  Эльбы»  34.
 Вскоре  за  Одером  развернулись  широкие  активные
действия  передовых  партизанских  отрядов  русской  ар¬
мии.  Первым  крупным  событием  явилось  занятие  русски¬
ми  войсками  столицы  Пруссии  —  Берлина.  Отряд  А.  И.
Чернышева  и  авангард  генерала  Н.  Г.  Репнина  утром
4  марта  с  разных  сторон  внезапно  ворвались  в  Берлин;
через  десять  дней  в  столицу  вошли  войска  Витгенштейна,
а  17  марта  прусский  корпус  Иорка.
 Овладение  Берлином  приобретало  важное  значение  и  в
политическом  и  в  военном  отношении.  «Берлин  занять
было  необходимо»,—  указывал  Кутузов.  Во-первых,  это
воодушевляло  немецкий  народ  в  его  национально-освобо¬
дительной  борьбе,  вселяло  уверенность  в  победе  над  На¬
полеоном;  во-вторых,  давало  возможность  развернуть  на¬
ступление  и  быстро  выйти  к  Эльбе;  и,  в-третьих,  сближало
армии  союзников  для  организации  совместных  наступа¬
тельных  действий.
 Потеря  Берлина  заставила  французские  войска  по¬
спешно  отступать  за  Эльбу.  К  Нижней  Эльбе  отошли  вой¬
ска  Вандама,  к  Магдебургу  —  войска  Лористона  и  Латур-
 34  ЦГВИА,  ф.  ВУА,  д.  3921,  л.  58.
 230

Мобура.  Войска  Евгения  Богарне  остановились  в  Лейпци¬
ге,  а  Даву  —  в  Дрездене.  Сюда  ожидался  подход  и  новой
армии  Наполеона.
 Преследуя  отходившего  за  Эльбу  противника,  передо¬
вые  и  партизанские  отряды  вырвались  далеко  вперед  и,
совершая  внезапные  налеты,  наносили  сокрушительные
  удары  по  разрозненным  группам  (французских  войск  и  их
гарнизонам.
 Наиболее  крупной  и  важной  победой  русских  войск
явилось  занятие  19  марта  Гамбурга.  «Русские  победонос¬
ные  знамена  внесены  в  Гамбург,—  писал  М.  И.  Кутузов,—
хвала  русским,  терпением  и  ранами  избавившим  Отечест¬
во  свое  от  ига  иноплеменного  и  утвердившим  славу  пра¬
отцов  своих  делами,  бессмертной  памяти  достойными»  35.
4  апреля  отряд  Чернышева  атаковал  у  Люнебурга  корпус
генерала  Морана,  состоявший  из  3500  человек.  После
восьмичасового  боя  казаки  овладели  городом,  взяли  в
плен  генерала  Морана,  весь  штаб,  более  80  офицеров,
2500  солдат  и  всю  артиллерию36.  Войска  Витгенштейна
после  овладения  Берлином  очистили  от  противника  всю
территорию  на  правом  берегу  Эльбы.
 Многие  опасались  слишком  смелого  продвижения  рус¬
ских  войск  к  Эльбе.  М.  И.  Кутузов,  отвечая  на  эти  опа¬
сения,  писал  в  одном  из  писем  к  Л.  И.  Голенищеву-Ку¬
тузову:  «Отдаление  ¡наше  от  границ  наших,  а  :с  тем  вместе
и  от  способов  может  показаться  нерасчетливым,  особливо
если  исчислить  расстояние  от  Немана  к  Эльбе  и  расстоя¬
ние  от  Эльбы  к  Рейну.  Большие  силы  неприятельские
могут  нас  встретить  прежде,  нежели  мы  усилимся  прибы¬
вающими  из  России  резервами.  Вот  что  тебе  и  всем,  мо¬
жет  быть,  представляется;  но  ежели  войти  в  обстоятель¬
ства  и  действия  наши  подробнее,  ты  увидишь,  что  мы
действуем  за  Эльбой  легкими  отрядами,  из  которых  (по
качеству  наших  легких  войск)  ни  один  не  пропадет»  37.
 Кутузов  не  стремился  распылять  основные  силы  и  бро¬
сать  их  к  Эльбе  для  того  лишь,  чтобы  овладеть  как  можно
 35  Исторические  записки  о  жизни  и  воинских  подвигах  гене¬
рал-фельдмаршала  светлейшего  князя  М.  Л.  Голенишева-Кутузова-
Смоленского,  стр.  295.
 36  ЦГВИА,  ф.  ВУА,  д.  3843,  л.  458.
 37  Из  письма  М.  И.  Кутузова  к  Л.  И.  Голенищеву-Кутузову
от  28  марта  (9)  апреля  1813  г.  Цит.  по:  Н.  Дубровин.  Отечест¬
венная  война  в  письмах  современников  (1812—1815  гг.),  стр.  469."
 231

-большей  территорией.  Ему  приходилось  останавливать
некоторых  генералов,  вроде  ¡Витгенштейна  и  Винценгеро-
де,  безрассудно  рвавшихся  вперед.  «Я  не  спорю,—  писал
фельдмаршал  Витгенштейну  17  (29)  марта  1813  г.,—
сколь  полезно  было  бы  захватить  более  Германии  и  тем
ободрить  и  поднять  народы,  но  польза  сия  равна  ли  будет
той  опасности,  которая  нам  предстанет  от  по'следственно-
го  ослабления  нашего  самым  тем  отдалением  и  усилива¬
нием  неприятеля  по  той  же  самой  пропорции?  И  по  сей-
то  самой  причине  полагаю  я  необходимым  отнюдь  не
дальше  отдаляться  как  до  реки  ¡Эльстера,  которая  черта
самая  крайняя.  Сие  последнее  не  относится  до  партиза¬
нок.  Будущие  обстоятельства  развяжут  нас  может  и  бо¬
лее»  38.
 Те  же  мьГсли  и  доводы  Изложил  Кутузов  и  Винценге-
роде.  Категорически  возражая  против  его  стремления  идти
вперед  и  одерживать  легкие  победы,  он  писал  ему:  «Я,  по
моему  званию,  будучи  обязан  все  подвергать  расчету,  вы¬
нужденным  нахожусь  помышлять  о  расстоянии,  отдаляю¬
щем  наши  запасные  войска  от  Эльбы,  и  о  силах,  которые
неприятель  может  нам  противопоставить»  39.
 В  то  время  как  передовые  войска  вышли  к  Эльбе,  да¬
леко  в  тылу,  на  Висле,  продолжалась  осада  и  уничтоже¬
ние  французских  войск,  оставшихся  в  крепостях  Данциге,
Торне  и  Модлине.  ¡Поставив  перед  войсками  задачу  овла¬
деть  этими  крепостями,  русское  командование  исходило
из  необходимости,  во-первых,  совершенно  обезопасить
свой  тыл  и,  во-вторых,  высвободить  войска  и  присоеди¬
нить  их  к  главным  сила'м  армии.
 Прежде  всего  было  решено  овладеть  Торном  —  силь¬
нейшей  крепостью  на  Висле.  К  ней  были  переброшены
инженерные  части  и  осадная  артиллерия.  Для  успешного
овладения  крепостью  были  осуществлены  крупные  инже¬
нерные  работы:  прокладка  дорог,  постройка  мостов,  уст¬
ройство  траншей.  Бесцельность  дальнейшего  сопротивле¬
ния  заставила  гарнизон  Торна  сложить  оружие  и  сдать
крепость.  «Крепость  Торн,—  доносил  М.  И.  Кутузову
5  (17)  апреля  сменивший  П.  В.  Чичагова  М.  Б.  Барклай-
де-Толли,—  где  до  сего  времени  гнездились  остатки  сил
 38  ЦГВИА,  ф.  ВУА,  д.  3904,  ч.  1,  л.  323.
 39  А.  Михайловский-Данилевский.  Записки  о  похо¬
де  1813  года.  СПб.,  1836,  стр.  64.
 232

■врага  нашего,  исторгнута  вчерашнего  дня  из  рук  их»  40.
Осада  Данцига  и  Модлина  продолжалась  вплоть  до  за¬
ключения  перемирия  (июнь  1813  т.).  На  Одере  были
осаждены  крепости  Штеттин,  Кюстрин  и  Глогау.
 Одновременно  с  боевыми  действиями  на  Висле  и  на
Эльбе  проводилась  огромнейшая  работа  по  подготовке  к
наступлению  главных  сил  русской  и  прусской  армий.  По¬
ступившие  резервы  из  России,  прибытие  к  армии  много¬
численных  отрядов  ополчения,  быстрое  формирование
прусской  армии  позволили  значительно  увеличить  силы
союзников  и  довести  их  численность  до  250—280  тыс.  че¬
ловек.
 Выход  передовых  отрядов  к  Эльбе,  значительное  чис¬
ленное  увеличение  армии  создавали  возможность  перехо¬
да  в  наступление  основных  сил  союзной  армии.  Перво¬
очередной  задачей  союзных  войск  являлось  упреждение
противника  в  сосредоточении  главных  сил  на  наиболее
важном  направлении.  Исходя  из  тщательной  оценки  об¬
становки  и  намерений  Наполеона,  Кутузов  принимает
решение:  войска,  находившиеся  в  Магдебурге  и  Берлине,
Калише  и  Бреславле,  двинуть  по  сходившимся  направ¬
лениям  за  Эльбу  и  сосредоточить  их  в  районе  Лейпцига,
Люцена,  Альтенбурга.  Витгенштейну  было  приказано  пе¬
реправить  свои  войска  через  Эльбу  у  Торгау  и  наступать
к  Лейпцигу.  Прусские  войска  Блюхера  выдвигались  к
Бауцену,  переправлялись  у  Дрездена  через  Эльбу  и  на¬
ступали  в  общем  направлении  на  Альтенбург.  Главная
армия,  находившаяся  в  районе  Калиша,  двигалась  вслед
за  войсками  Блюхера  с  тем,  чтобы  соединиться  с  войсками
Витгенштейна  и  Блюхера  в  районе  Лейпцига.  Мысль  о
необходимости  быстрейшего  соединения  всех  сил  в  одном
районе  за  Эльбой  отчетливо  выражена  и  в  письме
М.  И.  Кутузова  к  царю,  написанном  за  шесть  дней  перед
смертью.
 «Я  в  отчаянии,—  писал  Кутузов,—  что  так  долго  хво¬
раю,  и  чувствую,  что  ежедневно  более  ослабеваю;  я  ни¬
как  не  могу  ехать,  даже  в  карете.  Между  тем  надоб¬
но  стараться  сколь  можно  поспешнее  со¬
средоточивать  армию  за  Эльбой»41  (разрядка
моя.—  П.  Ж.).
 40  ЦГВИА,  ф.  ВУА,  д.  3909,  л.  122.
 41  ЦГВИА,  ф.  ВУА,  д.  3921,  л.  172об.  (копия  на  франц.  яз.).
 233

Эти  последние  распоряжения  и  письма  главнокоман¬
дующего  выражали  основную  идею  ближайших  действий,
К  середине  апреля  основные  силы  армии  ('около  100  тыс.
человек  и  656  орудий)  были  сосредоточены  за  Эльбой,
в  районе  Лейпцига  и  Альтенбурга.  Остатки  же  француз¬
ских  войск,  не  сумевшие  удержаться  и  на  таком  выгод¬
ном  и  важном  для  них  рубеже,  как  Эльба,  отошли  за
реку  Заале.
 Чрезмерное  напряжение  и  неимоверно  большой  мас¬
штаб  деятельности,  непрерывная,  полная  лишений,  поход¬
ная  жизнь  не  могли  не  подорвать  сил  и  здоровья  фельд¬
маршала.  В  письмах  к  родным  оН  все  чаще  и  чаще  жа¬
луется  на  усталость,  недуг,  на  большую  занятость.  «По¬
кой  мне  нужен,  я  устал,  как  давно  мне  покою  не  было».
В  предпоследнем  письме  к  жене  Кутузов  писал:  «Мне
столько  забот,  столько  хлопотать  должен,  что  дай  бог
.только  остаться  живу»  42.  Но  жизйь  великого  полководца
была  уже  на  исходе.  28  апреля  он  скончался  в  небольшом
силезском  городке  Бунцлау.
 Внезапная  смерть  главнокомандующего  всеми  армиями
в  напряженный  период  борьбы  !за  избавление  народов  За¬
падной  Европы  от  наполеоновского  владычества,  в  период
назревавших  крупных  военных  событий  явилась  тяжелой
утратой  для  войск.  Русский  народ  и  армии,  у  которых
великий  полководец  пользовался  огромной  любовью  и  до¬
верием,  особенно  тяжело  переживали  его  смерть.
 После  смерти  М.  И.  Кутузова  руководство  армией  пе¬
решло  к  Александру  I,  П.  X.  Витгенштейну,  М.  Б.  Бар-
клаю-де-Толли.  Это  не  могло,  разумеется,  не  сказаться
на  управлении  войсками.  В  первом  же  столкновении  с
противником,  в  сражении  при  Люцене,  2  мая  были  допу¬
щены  ошибки  со  стороны  командования,  которые  привели
к  серьезным  неудачам.
 Русско-прусские  войска  потеряли  в  этом  сражении
более  20  тыс.  человек  и  отступили  за  Эльбу.  Наполеон
занял  Дрезден,  а  после  победы  в  сражении  при  Бауцене
(20—21  мая)  его  войска  вошли  в  Бреславль.
 Такой  неожиданный  оборот  военных  событий  не  на
шутку  напугал  Александра  I  и  Фридриха  Вильгельма  III.
Они  предложили  Наполеону  заключить  перемирие,  и  тот
 42  М.  И.  Кутузов.  Из  личной  переписки.—  «Знамя»,  1948,
N°  5,  стр.  119.
 234

согласился.  Перемирие  в  равной  степени  было  необходи¬
мо  как  союзникам,  так  и  Франции.
 Плесвицкое  перемирие  продолжалось  почти  два  меся¬
ца.  За  это  время  войска  получили  подкрепление,  попол¬
нились  вооружением  и  боеприпасами.  В  августе  1813  г.  к
коалиции  присоединилась  Австрия.  Это  увеличило  ее  силы.
Союзники  теперь  имели  армию,  насчитывавшую  более
1  млн.  человек.  Наполеон  также  увеличил  армию  до
550  тыс.  человек.
 В  октябре  1813  г.  произошло  крупнейшее  сражение
при  Лейпциге,  вошедшее  в  историю  под  названием  «Бит¬
ва  народов»  43.  Лейпцигское  сражение  решило  исход  кам¬
пании  1813  т.  и  всей  войны.
 *  *  *
 Наступательные  действия  русской  армии  в  1813  г.
имели  исключительно  важное  значение  и  в  политическом
и  в  военном  отношении.  Русская  армия  освободила  поль¬
ский  и  немецкий  народы  от  наполеоновского  ига,  очистив
от  французских  войск  всю  территорию  Центральной  Ев¬
ропы  от  Немана  до  Эльбы.
 Успешные  наступательные  действия  русской  армии
ускорили  и  значительно  расширили  размах  национально-
освободительной  борьбы  порабощенных  народов  западно¬
европейских  стран,  создали  благоприятные  условия  для
присоединения  Пруссии,  а  затем  и  Австрии  к  общей  борь¬
бе  против  наполеоновской  Франции.  «Русские  войска,—
отмечал  Ф.  Энгельс,—  составляли  основное  ядро,  вокруг
которого  лишь  позднее  сгруппировались  пруссаки,  авст¬
рийцы  и  остальные»  44.
 Русская  армия  несла  освобождение  народам  Западной
Европы  от  наполеоновского  ига.  Население  освобожден¬
ных  городов  и  сел  с  величайшим  восторгом  и  радостью
встречало  русские  войска,  оказывало  им  всемерную  по¬
мощь  и  поддержку.  Народы  западноевропейских  стран,
так  же  как  и  русский  народ,  связывали  улучшение  своего
положения  с  крушением  наполеоновской  империи.  Однако
 43  В  Лейпцигском  сражении  со  стороны  союзников  сражались
русские,  прусские,  австрийские,  шведские  войска,  со  стороны
Франции  —  французские,  польские,  голландские,  бельгийские,
итальянские  и  др.  Всего  в  сражении  принимало  участие  около
500  тыс.  человек.
 44  К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  7,  стр.  502.
 235

внешняя  политика  царизма,  интересы  реакционных  пра¬
вительств  были  направлены  не  на  улучшение  положения
народов  своих  стран,  а  на  укрепление  (монархического  ре¬
жима,  на  упрочение  феодально-крепостнических  отноше¬
ний.
 Народные  массы,  борясь  против  Наполеона  как  пора¬
ботителя,  стремились  освободиться  от  феодального  гнета,
реакционные  же  правительства  преследовали  противопо¬
ложные  цели.  Они  добивались  укрепления  абсолютист¬
ского  строя.  И  хотя  во  время  войны  реакционные  прави¬
тельства  -провозглашали  идеи  «свободы»  и  «независимос¬
ти»,  на  деле  эти  лозунги  оказались  лживыми  и  демагоги¬
ческими.
 Большую  помощь  и  поддержку  русская  армия  полу¬
чила  от  немецкого  и  польского  народов  и  это  в  значитель¬
ной  мере  ускоряло  достижение  победы  над  противником.
Восторженно  встречая  появление  русских  войск,  освобож¬
денное  население  не  только  оказывало  русской  армии
помощь  в  обеспечении  ее  продовольствием,  фуражом,
транспортом,  но  и  само  включалось  в  активные  боевые
действия,  организуя  ополченческие  и  партизанские  от¬
ряды  45.
 Успешные  наступательные  действия  русской  армии
воодушевляли  народные  массы  и  поднимали  их  на  нацио¬
нально-освободительную  борьбу  против  наполеоновского
ига.  «Весь  немецкий  народ  за  нас,—  писал
М.  И.  Кутузов  из  Калиша.—  Немецкие  государи
не  в  силах  больше  остановить  это  движе¬
ние.  Им  остается  только  примкнуть  к  не¬
му»46  (разрядка  моя.—Я.  Ж.).
 В  1813  г.  русское  командование  и  войска  проявили
большое  искусство  вооруженной  борьбы.  Наступление
проходило  не  на  оплошном  фронте,  а  на  отдельных  на¬
правлениях,  имевших  важное  политическое  и  стратегиче¬
ское  значение.  Так,  наступлением  крупной  группировки
русских  войск  в  Восточную  Пруссию  достигалось  унич¬
тожение  отступавших  туда  основных  сил  наполеоновских
войск,  изоляция  французских  войск  от  прусских,  осво¬
бождение  от  противника  значительной  части  прусской
 45  ЦГВИА,  ф.  ВУА,  д.  3843;  см.  также  Война  1813  года.  Мате¬
риалы  ВУА,  т.  II,  стр.  30,  70,  97.
 46  М.  И.  Кутузов.  Из  личной  переписки.—  «Знамя»,  1948,
№  5,  стр.  116—117.
 236

территории,  ускорение  разрыва  между  Францией  и  Прус¬
сией  и  вовлечения  последней  в  войну  для  совместной
борьбы  с  Наполеоном.  Наступление  на  Варшаву  имело
целью  нанести  поражение  австрийским  войскам,  добиться
отказа  Австрии  от  военных  действий  против  России,  ли¬
шить  французские  войска  выгодного  плацдарма,  каким
являлось  герцогство  Варшавское.  Успешное  решение  по¬
литических  и  стратегических  задач  в  кампании  1813  г.
позволило  русской  армии  развернуть  широкие  наступа¬
тельные  действия  и  обеспечивало  быстрое  ее  продвижение
к  Одеру  и  Элыбе.
 Характерным  в  действиях  русской  армии  являлось  по¬
степенное  сужение  широкого  фронта  наступления  с  по¬
следующим  сосредоточением  основных  сил  на  главном,
решающем  направлении.  Если  в  начальный  период  на¬
ступательные  действия  русской  армии  развернулись  более
чем  на  600-километро1вом  фронте,  то  с  выходом  к  Висле
они  протекали  уже  не  более  чем  на  300-километровом
фронте,  а  с  выходом  к  Одеру  фронт  наступления  сузился
до  160  км  (на  линии  Кюстрин  —  Глогау).  За  Эльбой  же
к  концу  апреля  основные  силы  армии  сближались  на
фронте  50—60  км  и  сосредоточивались  в  одном  районе
(Лейпциг,  Люцен,  Альтенбург).
 Наступление  русской  армии  на  широком  фронте  с  по¬
следующим  сужением  фронта  (т.  е.  концентрическое  на¬
ступление,  как  его  принято  называть)  вытекало  из  тех
политических  и  стратегических  задач,  которые  стояли
перед  армией  в  кампании  1813  г.  Решение  этих  важных
задач  требовало  одновременных  действий  войск  на  широ¬
ком  фронте.  Выдвижение  значительных  сил  французских
войск  со  стороны  Эрфурта  в  направлении  на  Лейпциг  и
стремление  Наполеона  порознь  разбить  разобщенные  со¬
юзные  войска  выдвинули  в  качестве  центральной  пробле¬
мы  упреждение  противника  в  сосредоточении  крупных
сил  на  этом  направлении.
 Правильное  понимание  русским  командованием  целей
кампании,  глубокое  проникновение  в  обстановку,  своевре¬
менное  раскрытие  замыслов  противника  позволили  ему
найти  наиболее  верные  способы  достижения  этих  целей.
В  результате  примененного  концентрического  наступле¬
ния  были  достигнуты  крупные  успехи.
 Наступательные  действия  русской  армии  в  ¡1813  г.  ха¬
рактеризовались  высокой  активностью,  что  позволило,  не-
 237

Смотря  на  целый  ряд  трудностей  (численное  превосход¬
ство  противника,  наличие  у  него  сильных  крепостей  и
крупных  водных  преград),  развивать  наступление  на
большую  глубину.  Через  две  недели  после  начала  наступ¬
ления  русские  войска  вышли  к  Висле,  к  середине  февраля
они  подошли  к  Одеру,  а  в  начале  апреля  передовые  от¬
ряды  находились  уже  на  Эльбе.  Русские  войска  осво¬
бодили  от  противника  огромное  пространство  от  Немана
до  Эльбы,  продвинувшись  на  глубину  до  1000  км.  Такой
размах  наступления  (широкий  фронт,  большая  глубина
,и  высокий  темп)  мог  быть  достигнут  лишь  при  условии
продуманной  организации  наступления,  строгой  коорди¬
нации  сил,  маневренных  действий  войск,  их  высоких  бое¬
вых  и  моральных  качеств.
 Результаты,  достигнутые  русской  армией  в  кампании
1813  г.,  имели  исключительно  важное  значение.  Успеш¬
ные  наступательные  действия  русской  армии  способство¬
вали  усилению  национально-освободительного  движения
немецкого  народа,  его  активизации  в  борьбе  с  наполеонов¬
ской  агрессией.  Они  ускорили  и  облегчили  победу  над
наполеоновской  армией  в  Лейпцигском  сражении.

Рейдовые  отряды  русских  войск
и  народное  движение  против
Наполеона  в  Германии  весной  1813  г.
 Ф.  Штраубе
 Приводимые  ниже  сведения  о  русских  рейдовых  отря¬
 дах  и  антинаполеоновском  движении  в  Германии
 весной  1813  г.  охватывают  лишь  часть  широкого  кру¬
га  вопросов  о  роли  русских  войск  и  братстве  по  оружию
немецкого  и  русского  народов  в  Освободительной  войне
против  французов.  Более  детальное  освещение  темы  по¬
требовало  бы  общего  рассмотрения  Отечественной  войны
народов  России  в  1812  г.  и  военно-политического  положе¬
ния  этих  стран  к  началу  1813  г.
 Ленин  в  своих  еще  не  опубликованных  на  немецком
языке  заметках  по  истории  войн  Наполеона  против  Гер¬
мании  отмечал,  что  «с  1812  г.  начинается  упадок  военного
могущества  Н[аполео]на  I»  1 Поражение  захватнической
французской  армии  в  России  не  было  обычным  пораже¬
нием.  Наполеон,  осуществляя  империалистские  цели  круп¬
ной  французской  буржуазии  и  собрав  самую  сильную  во
всей  истории  нового  времени  армию,  обрушил  на  Россию
мощный  удар  —  и  потерпел  поражение.  Народы  России,
русская  армия  не  только  изгнали  захватчиков  из  своей
страны,  но  и  полностью  разгромили  «Большую  армию»  —
самое  сильное  орудие  власти  французского  военного  дик¬
татора.  Дело  шло,  следовательно,  не  просто  о  цроигран-
ных  сражениях  и  потерпевшей  неудачу  кампании,  а  о
фиаско  доведенной  до  крайности  политики  завоеваний  и
 1  Ленинский  сборник,  т.  XI,  стр.  50.
 239

порабощения  других  народов,  о  фиаско,  положившем  на¬
чало  кризису  наполеоновской  системы.
 Хотя  крах  системы  Наполеона  был  закономерным  про¬
цессом,  ибо  французское  господство  противоречило  жиз¬
ненным  интересам  борющихся  за  национальную  незави¬
симость  народов,—  однако  этот  процесс  развивался  не  сам
по  себе.  Французская  империя  все  еще  господствовала  над
большей  частью  Западной  Европы.  Французские  войска
продолжали  занимать  важнейшие  крепости.  Наполеон  еще
имел  в  своем  распоряжении  большие  людские  резервы.
Войска,  находившиеся  под  французским  верховным
командованием  на  территории  между  Неманом  и  Эльбой,
имели  численное  превосходство  над  русскими  соединени¬
ями,  которые,  хотя  и  продвигались  победоносно  вперед,
были  изнурены  и  ослаблены.
 Разгромить  Наполеона  было  возможно  только  путем
удара  превосходящих  сил.  Однако  реальное  военно-поли¬
тическое  положение  в»  начале  1813  г.  было  таково,  что  рус¬
ская  армия  не  могла  бы  одна,  без  поддержки  других  го¬
сударств,  решить  эту  задачу.  Так  как  правительства  тех
стран,  на  которые  могла  рассчитывать  Россия  (в  первую
очередь  Пруссия,  а  также  Австрия),  медлили  со  вступле¬
нием  в  военный  союз  против  Франции,  их  приходилось  по¬
буждать  военными  и  дипломатическими  способами.  Одной
из  особенностей  русских  методов  ведения  войны  в  начале
1813  г.  было  то,  что  военными  средствами  преследовалась
определенная  политическая  цель  (создание  боевого  союза,
направленного  против  Франции).  И  одной  из  наиболее
важных  и  действенных  возможностей  влияния  на  прусскую
политику  был  нажим  на  правительство  Пруссии  содейст¬
вием  развертыванию  народной  борьбы.  Беспощадный  про¬
извол  французских  оккупационных  властей  в  Германии
подготовил  почву  для  народного  движения  против  Напо¬
леона.  Нажим  сю  стороны  России  на  прусское  правитель¬
ство  частично  осуществлялся  обходным  путем  —  через  об¬
щественное  мнение,  антинаполеоновские  настроения  на¬
родных  масс  и  выступления  населения.
 Способствовать  народной  борьбе  против  Наполеона  на
немецкой  земле  было  безусловно  в  национальных  инте¬
ресах  русского  народа,  выступавшего  против  стремления
Франции  к  мировому  господству.  В  данной  конкретной
ситуации  такой  курс  полностью  соответствовал  политике
 240

царизма,  направленной  на  то,  чтобы  как  можно  скорее
расширить  фронт  противников  Наполеона,  создать  новую
коалицию.  Царизм,  конечно,  преследовал  при  этом  и  свои
особые  реакционные  цели:  захват  новых  земель,  господ¬
ство  реакционных  сил  в  Европе.  Содействие  народному
движению  при  этих  условиях  неизбежно  становилось
весьма  ограниченным.  Все  же  во  время  войны  1812  г.
,в  России  'значительно  окрепли  патриотические  и  народ¬
ные  силы.  И  это  нашло  свое  проявление  в  общественном
мнении  среди  солдат  русской  армии  и  в  среде  патриоти-
чески-прогрсссивию  настроенного  офицерства.  Последнее
обстоятельство  было  исключительно  важно  для  немецкой
Освободительной  войны,  так  как  именно  оно  служило  под¬
линным  стимулом  национального  движения.
 По  многим  причинам  русским  рейдовым  отрядам  была
отведена  особая  роль  в  этой  войне,  которую  с  точки  зре¬
ния  методов  ее  ведения  можно  назвать  лолитичес  к  о  й.
Положение  на  театре  военных  действий,  численная  сла¬
бость  и  усталость  русской  армии,  а  также  относительная
разбросанность  сил  противника  значительно  повышали
роль  рейдовых  отрядов.  В  условиях  Освободительной  вой¬
ны  специфические  особенности  рейдовых  отрядов  —  их
способность  действовать  далеко  впереди  липни  фронта
собственной  армии,  подвижность  и  относительная  само¬
стоятельность,  тесный  контакт  с  населением  и  опыт  веде¬
ния  войны  методами  нерегулярных  боевых  соединений
должны  были  дать  чрезвычайно  большой  эффект.  Особен¬
но  наглядно  это  проявилось  в  действиях  рейдовых  отря¬
дов,  направленных  па  развертывание  народного  движения
в  центральных  областях  Пруссии  в  феврале-марте  1813  г.
 Как  известно,  прусское  правительство  затянуло  заклю¬
чение  союза  с  Россией  и  объявление  войны  Наполеону,
что  таило  серьезную  опасность.  Намечавшиеся  в  марте
совместные  наступательные  операции  прусских  и  русских
войск  были  сорваны  реакционной  частью  прусского  каби¬
нета  министров2.  При  таких  условиях  русскому  коман¬
дованию  было  необходимо  оказать  давление  на  прусское
правительство.  Как  уже  отмечалось,  не  последнюю  роль
играло  при  этом  воздействие  на  развертывание  народного
движения  против  Наполеона.
 2  F.  Straube.  Frühjahrsfeldzug  1813.  Berlin,  1963,  S.  85—90,
99-113.
 16  Освободительная  война  1813  г.  241

События  в  Восточной  Пруссии  й  продвижение  .русский
войск  на  запад  вызвали  рост  народного  недовольства  ме¬
длительностью  правительства.  Этому  способствовала  также
пропагандистская  деятельность  русских  военачальников,
распространявших  большое  количество  листовок  и  прокла¬
маций.  Они  не  только  сами  выпускали  аитинаполеонов-
скую  литературу,  но  'поощряли  публицистическую  дея¬
тельность  немецких  патриотов,  помогая  им  издавать  и
распространять  свои  .произведения.  Разрешение  русскими
почтовых  связей  с  еще  занятыми  врагом  областями  имело
своей  целью  пропагандистское  воздействие  и  на  эти  об¬
ласти.  Имело  значение  также  образцовое  поведение  рус¬
ских  войск.  Уже  во  время  военных  действий  в  Восточной
Пруссии  Кутузов  требовал  от  русских  воинов  такого  по¬
ведения,  чтобы  они  «были  признаваемы  от  жителей  яко
избавители,  а  отнюдь  не  завоеватели»,  а  их  «обхождение
с  обывателями...  никакой  причины  к  неудовольствию  по¬
дать  не  могло»  3.  В  качестве  средства  политического  на¬
жима  на  прусское  правительство,  которое  упорно  проти¬
вилось  требуемому  народом  союзу  с  Россией,  Кутузов
отдал  распоряжение  о  действиях  рейдовых  отрядов  в  на¬
правлении  Берлина.
 В  середине  февраля  рейдовые  отряды  Теттенборна  и
Чернышева  переправились  через  Одер.  Казаки  то  и  дело
(принимали  в  свои  ряды  местных  жителей  и  многих  прус¬
ских  офицеров,  помощь  которых  была  русским  весьма
.кстати.  «У  меня...  есть  в  качестве  волонтеров  много  прус¬
ских  офицеров,  которые  отличаются  в  каждой  стычке»,—
писал  Теттенборн4.  Благодаря  информации,  поступавшей
от  добровольных  помощников  из  местного  населения,  рус¬
ские  были  хорошо  осведомлены  о  передвижениях  против¬
ника  5.
 Известие  о  появлении  первых  русских  частей  на  левом
берегу  Одера  с  быстротой  молнии  распространилось  по
стране,  особенное  волнение  охватило  жителей  Берлина,
столицы  Пруссии.  И  без  того  напряженная  атмосфера  в
 3  М.  И.  Кутузов,  сб.  документов,  т.  V.  М.,  1956,  стр.  33.
 4  Письмо  Теттенборна  Штейну  от  23  февраля  1813  г.—  F  г  е  i-
herr  vom  Stein.  Briefwechsel,  Denkschriften  und  Aufzeichnun¬
gen,  hrsg.  v.  E.  Botzenhart,  Bd.  4.  Berlin,  1933,  S.  228.
 5  Рапорт  Чернышева  Витгенштейну  от  21  февраля  1813  г.—
ЦГВИА,  ф.  В  У  А,  д.  3907,  лл.  242—245  об.;  см.  также  Поход  русской
армии  против  Наполеона  в  1813  г.  и  освобождение  Германии.  М.,
1964,  стр.  74—75.
 242

ГороДе  накалилась  еще  больше.  Участились  столкновений
с  оккупантами.  «Городу  Берлину  угрожает  восстание»,—
писал  французский  маршал  Ожеро  вице-королю  Евге¬
нию  6.
 Русские  военачальники  сознательно  опирались  на  под¬
держку  населения.  Чернышев  прямо  заявлял,  что  содей¬
ствие  со  стороны  населения  «всеми  мерами  при  тепереш¬
них  обстоятельствах  изыскивать  нашим  отрядам  надоб¬
но»  7.  Вопреки  намерениям  прусского  правительства  рус¬
ские  офицеры  сознательно  придали  призыву  к  формиро¬
ванию  соединений  добровольцев  антифранцузскую  направ¬
ленность.  «Я  издал  прокламацию,—  сообщал  русский  ге¬
нерал  Бенкендорф,—  дабы  все  волонтеры  прусские,  кото¬
рые  не  могут  до  своих  дойти,  соединились  бы  со  мною»  ö.
Прусские  властители  были  поставлены  этим  в  стесненное
и  очень  неловкое  положение.  Король  Пруссии  при  всем
своем  ¡ничтожестве  вполне  правильно  сознавал,  что  на
него,  как  он  выразился,  «хотят  оказать  давление  и  ском¬
прометировать»  9.
 В  какой  мере  русские  офицеры,  руководя  действиями
рейдовых  отрядов,  опирались  на  население,  показывает
блестящая  организация  снабжения  войск  всем  необходи¬
мым.  Казаки  Чернышева  поддерживали  прочную  связь
даже  с  жителями  еще  оккупированного  французскими
войсками  Берлина.  «Я  имел  ежечасные  уведомления  обо
всем  в  городе  происходящем  и  доставал  фураж  и  порох
из  города»  10,—  сообщал  один  русский  военачальник.
Перед  воротами  Берлина  бывали  случаи  братания  жителей
с  казаками.  Когда  Чернышев  и  Теттенборн  под  Альт-
Ландобер'шм  приняли  решение  провести  соединенными  си¬
лами  вылазку  на  Берлин,  они  учитывали  настроение  масс,
о  котором  были  хорошо  осведомлены.
 Операция  20  февраля  (рейд  русских  отрядов  на  Бер¬
лин)  здесь  не  может  -быть  детально  рассмотрена.  Напа¬
дение,  правда,  было  отбито  вследствие  огромного  числен¬
ного  превосходства  французов,  вместе  с  тем  оно  показа¬
 6  Цит.  по:  Г.  JI.  Принц  Евгений-Наполеон  Богарне  во  главе
Великой  армии.—  «Военный  сборник»,  1904,  №  4,  стр.  13.
 7  ЦГВИА,  ф.  ВУА,  д.  3907,  л.  244.
 8  Рапорт  Бенкендорфа  Репнину  22  февраля  1813  г.—  ЦГВИА,
ф.  ВУА,  д.  3844,  ч.  2,  л.  34.
 9  М.  Duncker.  Aus  der  Zeit  Friedrichs  des  Großen  und  Fried
rieh  Wilhelms  III.  Leipzig,  1876,  S.  495.
 10  ЦГВИА,  ф.  ВУА,  д.  3844,  ч.  2,  л.  102—102  об.
 243
 16*

ло,  что  солидарность  населения  с  русскими  войсками  до
стигла  уже  такой  степени,  которая  представляла  опас¬
ность  для  оккупантов.  Берлинцы  повсюду  оказывали  по¬
мощь  казакам,  а  зачастую  вступали  ¡в  открытую  борьбу.
У  моста  Ланге  Брюкке  жители  выхватили  горящий  запал
из  рук  французского  канонира,  намеревавшегося  открыть
огонь  по  казакам,  и  откатили  орудие.  Один  решительный
житель  города  воспрепятствовал  ружейному  огню  30—
50  пехотинцев  и  при  одобрительных  возгласах  толпы  стал
вмешиваться  в  распоряжения  французского  офицера,
громко  отдавая  сбитым  с  толку  солдатам  противополож¬
ные  по  смыслу  приказы.  В  районе  Штехбанэкке  группа
жителей  завладела  повозкой  с  порохом,  притащила  ее  к
Шпрее  и  сбросила  порох  вместе  с  телегой  в  воду  п.  Бед¬
нейшие  слои  населения  проявляли  наибольшую  актив¬
ность.  Городская  полиция  под  начальством  президента
полиции  Лекока  делала  все,  чтобы  держать  население  в
страхе,  и  даже  стреляла  в  народ.  В  сообщении  Чернышева
о  событиях  в  Берлине  говорилось:  «Если  б  доброе  рас¬
положение  жителей,  покушавшихся  подать  нам  руку  по¬
мощи...  не  было  останавливаемо  неприязненными  распо¬
ряжениями  городской  полиции  и  в  особенности  г-на  Ле¬
кока,  то  могу  уверить,  что  подвиги  кавалерии  в  сей  день
не  ограничились  бы  одним  нанесенным  неприятелю  вре¬
дом»  12.  На  путь  активной  борьбы  стали  трудовые  слои.
Состоятельные  горожане,  напуганные  решительными  дей¬
ствиями  разгневанного  «плебса»,  умоляли  русских  отка¬
заться  от  повторного  нападения  на  город  13.
 Учитывая  недостаток  кавалерии  у  противника,  рус¬
ские  летучие  отряды  рассеивались  мелкими  группами  во¬
круг  Берлина  и  перерезывали  коммуникации  со  столи¬
цей.  «Все  большие  дороги,  к  Берлину  стекающиеся,  за¬
няты  нами,—  сообщал  Теттенборн,—  находясь  посреди
неприятеля,  пресекаем  всюду  путь  отдельным  его  корпу¬
сам»  14.  Это  была  та  же  тактика,  какую  применяли  рус¬
ские  в  1812  г.  под  Москвой.
 11  «Das  Neue  Deutschland  1813—1814»,  hrsg.  v.  F.  Lange.  Ber¬
lin,  1953,  S.  63.
 12  ЦГВИА,  ф.  ВУА,  д.  3907,  лл.  242—243.  Ср.  Поход  русской
армии  против  Наполеона  в  1813  г...,  стр.  73—74.
 13  Рапорт  Теттенборна  Витгенштейну  от  21  февраля  1813  г.—
ЦГВИА,  ф.  ВУА,  д.  3907,  л.  247.  Ср.  Поход  русской  армии  против
Наполеона  в  1813  г...,  стр.  76.
 14  Там  же.
 244

Русские  рейдовые  отряды  простирали  свои  действия
на  всю  территорию  между  Одером  и  Эльбой.  Документаль¬
ное  наследие  Чернышева  содержит  интересные  материа¬
лы  времен  Освободительной  ¡войны  о  взаимоотношениях
рейдовых  отрядов  с  населением.  Мы  находим  здесь  сооб¬
щения  жителей  о  численности  и  продвижениях  француз¬
ских  частей,  сведения  о  намерениях  противника,  просьбы
защитить  от  наступающих  французов.  Лица,  хорошо  зна¬
комые  с  местностью,  помогали  казакам.  По  поручению
русских  производилась  разведка  в  тылу  врага  15.  В  том
же  архиве  обнаружено  до  сих  пор  не  публиковавшееся
письмо  Фридриха  Людвига  Яна  Чернышеву,  которое  сви¬
детельствует  о  тесном  сотрудничестве  патриотов  с  коман¬
дирами  рейдовых  отрядов  в  борьбе  с  пронаполеоновскими
элементами.  Письмо  Яна  имело  приложение  с  некоторы¬
ми,  по  его  выражению,  «именами  из  Большой  книги  по¬
зора».  «Лиц,  имена  которых  подчеркнуты  черным,—  пи¬
сал  он  в  пояснении,—  неплохо  бы  спровадить  за  Байкал.
Тысячи  благо'словят  их  отъезд»  16.
 Рейд  на  Берлин  и  активизация  действий  русских  от¬
рядов  в  этом  районе  не  остались  безрезультатными.  Они
возвестили  населению  о  близком  освобождении,  воодуше¬
вили  его  на  оказание  более  решительного  сопротивления
оккупантам.  Эти  события  вынудили  французов  отвести  с
Одера  значительные  силы.  Вице-король  Евгений  поспе¬
шил  усилить  берлинский  гарнизон  маршала  Ожеро  гвар¬
дейской  кавалерией  17.  Французы  сконцентрировали  в
Берлине  и  его  ближайших  окрестностях  около  30  тыс.
человек.  Но  берлинцев,  знавших,  что  у  ворот  города  нахо¬
дятся  русские  рейдовые  отряды,  это  не  запугало.  Прези¬
дент  полиции  Лекок  сообщал,  что  «на  улицах  все  еще
волнуются  тысячи  людей  и  нет  недостатка  в  подстрека¬
телях»  18.
 Через  Одер  переправились  не  только  отряды  Черны¬
шева  и  Теттенборна.  Еще  один  отряд  под  командовани¬
ем  Бенкендорфа  переправился  через  реку  в  ее  среднем
 15  ОР  ГБЛ,  ф.  19,  п.  277,  №  1ж.
 16  Письмо  Ф.  JL  Яна  Чернышеву  от  20  марта  1813  г.—  Там  же.
 17  Fiirstenbriefe  an  Napoleon,  hrsg.  v.  F.  Kircheisen,  Bd.  2.  Stutt¬
gart  und  Berlin,  1929,  S.  308.
 18  J.  Pflugk-Iiarttung.  Das  Befreiungsjahr  1613.  Aus  den
Akten  des  (Geheimen  Staatsarchivs.  Berlin,  1913,  S.  38.  (Донесение
Декока  от  22  февраля  1813  г.).
 245

течении  и  действовал  в  районе  Фридланда.  Летучие  отряды
полковника  Давыдова  и  князя  Мадатова  перешли  Одер
под  Штейнау  и  Кебеном.  Таким  образом,  оборонительная
линия  противника  по  Одеру  была  прорвана  во  многих
местах.  И  хотя  эти  небольшие  по  масштабу  операции  рус¬
ских  отрядов,  взятые  сами  по  себе,  не  наносили  францу¬
зам  существенного  ущерба,  однако  в  целом  и  в  соедине¬
нии  с  национально-освободительным  движением,  ими  воз¬
буждаемым,  они  сыграли  весьма  значительную  роль.
 Результаты  деятельности  рейдовых  отрядов  весной
1813  г.  можно  оценить  только  при  рассмотрении  ее  в  тес¬
ной  связи  с  растущим  движением  народных  масс.  С  воз¬
растающим  беспокойством  следили  французы  за  усили¬
вавшимся  волнением  среди  населения.  Накопившаяся  в
народе  ненависть  к  французским  оккупантам  нашла  свое
активное  выражение  сразу  же,  как  только  появились  пе¬
редовые  русские  отряды,  которые  со  своей  стороны  не
упускали  возможности  воодушевлять  народные  массы.
Патриотическая  активность  масс  простиралась  от  про¬
стых  видов  помощи  своим  освободителям  до  открытой
вооруженной  поддержки.  На  этой  основе  деятельность
русских  отрядов  должна  была  стать  особенно  эффектив¬
ной.  При  таких  обстоятельствах  у  французов,  коммуни¬
кации  которых  перерезывались  казаками,  постоянно  ме
шавшими  их  передвижению,  росло  чувство  неуверенности,
появлялась  мысль  об  отступлении.
 Когда  главные  силы  русских  начали  переправу  через
Одер,  остававшиеся  там  французские  части  были  слиш¬
ком  слабы,  чтобы  сорвать  этот  план.  Вскоре  после  этого
французы  оставили  Берлин.  Все  это  доказывает,  что  дей¬
ствия  рейдовых  отрядов,  тесно  связанные  с  народным
движением,  внесли  большой  вклад  в  дело  форсирования
Одера  и  освобождения  Берлина  и  этим  в  значительной
мере  способствовали  изменению  политического  курса  прус¬
ского  правительства.
 Новые,  еще  более  высокие  формы  взаимодействия  рей¬
довых  отрядов  с  населением  имели  место  в  марте  и  апре¬
ле  1813  г.  в  Северо-Западной  Германии.  Размеры  статьи
не  позволяют  заняться  более  детальным  рассмотрением
этих  фактов.  Они  также  оказали  значительное  влияние
на  планы  военных  действий  и  ход  войны.  Особое  значе¬
ние  приобретало  в  этих  областях  сочетание  действий  рей¬
довых  отрядов  с  народными  восстаниями,  вынуждавшее

противника  снимать  с  основного  театра  военных  действий
крупные  войсковые  формирования.
 Подчеркивая  большую  роль,  которая  по  заслугам  при¬
надлежит  рейдовым  отрядам,  мы  все  же  не  хотим  закры¬
вать  глаза  на  стремление  господствующих  классов  огра¬
ничить  их  использование  и  не  дать  развернуться  народ¬
ному  движению.  Это  нисколько  не  умаляет  сложившейся
в  совместной  борьбе  дружбы  русского  и  немецкого  наро¬
дов.  Наоборот,  только  раскрывая  причины  этого  факта,  мы
можем  в  полной  мере  показать  роль  народа  как  движу¬
щей  силы  Освободительной  войны  и  обнажить  классовые
корни  реакционных  сил.
 Царское  и  прусское  правительства  испытывали  страх
перед  народной  войной.  Фридрих  Вильгельм  III  стре¬
мился  предотвратить  какое  бы  то  ни  было  народное  дви¬
жение.  Александр  I  терпел  его  только  из  политических
соображений.  Даже  у  таких  прогрессивных  исторических
деятелей,  как  Кутузов  и  Шарнгорст,  которые  умели  це¬
нить  народное  движение  и  отводили  ему  значительное
место  при  разработке  стратегических  задач,  сказывалась
классовая  ограниченность,  так  же  как  и  у  многих  других
офицеров-дворян.  Они  не  сочувствовали  последовательной
борьбе  масс  за  свое  освобождение  и  рассматривали  по¬
встанческое  и  партизанское  движение  в  основном  как  эф¬
фективное  средство  поддержки  операций,  проводимых  ар¬
мией.  Движение,  по  их  мнению,  не  должно  было  перехо¬
дить  эту  границу.  Отсюда  ясно,  что  предписание  русским
военачальникам  сохранять  в  неприкосновенности  прусские
государственные  учреждения  в  оккупированных  областях
проистекало  не  только  из  желания  получить  поддержку
властей  и  населения.  Русское  военное  командование  дей¬
ствовало  в  данном  случае  в  соответствии  с  официальной
царской  политикой,  которая  была  направлена  на  сохране¬
ние  феодально-абсолютистских  порядков  и  установление
контроля  над  народным  движением.
 Одна'ко  именно  в  деятельности  рейдовых  отрядов,  тес¬
но  связанной  с  выступлениями  народных  масс,  более  ярко
проявились  прогрессивные  моменты.  Патриотически  на¬
строенные  передовые  русские  офицеры  имели  в  рейдо¬
вых  отрядах  несколько  большую  свободу  действий,  чем
где-либо  в  армии.  Когда  Александр  I  в  начале  1813  г.
стал  все  больше  вмешиваться  в  дела  Главной  квартиры,
до  прогрессивно  настроенные  офицеры,  приверженцы
 347

Кутузова,  шж-ииули  Генеральный  штаб  и  отправились  в
рейдовые  отряды.  Братья  Андрей  и  Паисий  Кайсаровы,
А.  Ф.  Воейков  и  П.  А.  Габбе  —  это  только  некоторые  из
них  19.  Анализ  прокламаций  русских  военачальников  по¬
казывает,  что  в  первые  месяцы  1813  г.  для  них  был  харак¬
терен  несколько  более  резкий  тон,  в  частности,  в  отно¬
шении  немецких  княжеских  родов,  чем  в  последующий
период,  когда  свобода  действий  рейдовых  отрядов  была
ограничена,  а  все  печатные  издания  политического  содер¬
жания  не  могли  выходить  без  предварительной  цензуры
главного  командования.
 Действия  рейдовых  отрядов  и  выступления  народных
масс,  иначе  говоря,  совместная  борьба  простых  русских
солдат  и  немецких  трудящихся  —  это  и  было  русско-не¬
мецкое  братство  по  оружию  в  его  народной  форме.  В  сов¬
местных  действиях  рейдовых  отрядов  и  населения  сли¬
лись  воедино  дух  мощного  народного  движения  1812  г.,
продолжавший  жить  в  делах  русских  воинов,  и  массовое
патриотическое  движение  немецкого  народа.  Исследовать
эту  захватывающе  интересную  сторону  Освободительной
войны  во  всем  ее  многообразии  —  одна  из  почетных  задач
историков-марксистов.
 19  Ю.  М.  Л  о  т  м  а  н.  Походная  типография  штаба  Кутузова  и
ее  деятельность.  В  кн.:  1812  год.  К  стопятидесятилетию  Отечест¬
венной  войны.  М.,  1962,  стр.  232.

Некоторые  стратегические  проблемы
осенней  кампании  1813  г.
 Г.  У  сче  к
 Для  понимания  осенней  кампании  особый  интерес  пред¬
ставляют  два  вопроса:  во-первых,  разработка  и  содер¬
жание  оперативного  плана  осенней  кампании  и,  во-
вторых,  стратегические  решения,  принятые  в  сентябре.
 Уже  весенняя  кампания  обнаружила  наличие  серьез¬
ных  проблем,  касавшихся  руководства  и  взаимодействия
разбросанных  на  значительной  территории  подразделе¬
ний;  то  же  самое  относилось  и  к  действовавшим  на  общем
театре  военных  действий  союзным  русской  и  прусской
армиям.
 В  войнах  XVIII  в.  и  в  войнах  феодально-реакционных
коалиций  против  революционной  Франции  армии  партне¬
ров  по  коалиции  сражались  либо  на  разных  театрах  воен¬
ных  действий,  либо  на  одном  и  том  же  театре  военных
действий,  но  независимо  одна  от  другой,  в  лучшем  случае
объединяясь  для  проведения  сражения.
 Однако  развитие  событий  во  время  весенней  кампании
1813  г.  не  позволило  сосредоточить  русские  и  прусские
•войска,  сохранив  их  независимость  друг  от  друга.  В  этом
вынужденном  решении  вопроса  проявилось  новое  качество
коалиционной  войны.  По-разному  вооруженные  и  обучен¬
ные  войска  вынуждены  были  взаимодействовать  в  едином
оперативном  соединении.  Правда,  и  в  армии  Наполеона
имелись  войска  разных  стран,  однако  они  были  сформиро¬
ваны,  вооружены  и  обучены  па  основе  общих  принципов.
Ято  облегчало  командование  ими,  их  снабжение  и  боевое

использование.  В  отличие  от  наполеоновской  армии
перед  командованием  союзных  армий  именно  в  этом  отно¬
шении  стояли  трудные  задачи.
 Сложные  проблемы  возникли  перед  союзниками  так¬
же  в  связи  с  расчленением  их  армий  на  самостоятельно
действующие  или  взаимодействующие  группы.  В  XVIII
столетии  объединение  управления  боевыми  действиями
армий,  оперирующих  на  одном  театре  военных  действий,
если  они  до  этого  по  той  или  иной  причине  были  рассредо¬
точены,  считалось  незыблемым  стратегическим  законом.
Никому  даже  в  голову  не  приходила  мысль  о  возможно¬
сти  использования  в  одном  сражении  армий,  не  связанных
между  собой  единым  управлением  и  вводимых  в  бой  с
разных  направлений.  Этих  принципов  в  значительной
мере  придерживался  и  Наполеон.  Стратегическое  же  и
оперативное  положение  союзников  обусловило  необходи¬
мость  установления  взаимодействия  армий,  хотя  они  так¬
же  отнюдь  не  стремились  к  объединению  своих  сил  на
поле  битвы.
 Все  эти  обстоятельства  ставили  союзников  перед  серь¬
езными  проблемами  и  затруднениями.  Весьма  значитель¬
ную  трудность  представляло  взаимное  согласование  дви¬
жений  отдельных  частей  союзных  армий.  Слабо  развитая
сеть  дорог,  отсутствие  современных  по  тому  времени
средств  связи  и  малочисленность  младшего  командного
состава  осложняли  взаимодействие.  Все  эти  трудности
проявились  еще  сильнее  после  присоединения  к  коалиции
Австрии  и  Швеции  и  расширения  театра  военных  дейст¬
вий.  Теперь  на  германском  театре  военных  действий  на¬
ходились  вооруженные  силы  четырех  союзных  государств,
расчлененные  на  ряд  разбросанных  на  большой  террито¬
рии  групп,  каждая  из  которых  состояла  из  подразделений
разных  армий.  Возникла  самая  настоятельная  необходи¬
мость  в  скорейшей  разработке  стратегического  плана  и  в
определении  дислокации  вооруженных  сил.
 На  разработку  оперативного  плана  кампании  оказали
влияние  различные  факторы:  политические  цели  отдель¬
ных  партнеров  по  коалиции,  освободительный  характер
войны  и  роль  народных  масс;  представления  о  стратеги¬
ческих  планах  противника;  господствовавшие  в  отдель¬
ных  армиях  стратегические  теории  и  взгляды;  соотноше¬
ние  сил,  дислокация  воинских  частей  на  театре  военных
действий  и  военно-географическое  положение.
 230

Вполне  понятно,  что  каждый  п^ртн-ер  по  коалиции
преследовал  свои  собственные  политические  цели  !.
 Буржуазная  Англия  боролась  против  своего  француз¬
ского  конкурента,  господствующие  же  классы  континен¬
тальных  держав  преследовали  чисто  феодальные  династи¬
ческие  интересы.  Общей  целью  прежде  всего  было  по¬
ражение  Франции.  Относительно  способов  ее  разгрома
мнения  расходились.  Хотя  Австрия  не  стремилась  к  свер¬
жению  Наполеона,  однако  в  течение  1813  г.  в  Вене  ясно
осознали,  что  одними  переговорами  добиться  желаемой
цели  невозможно.  Там  стали  отдавать  себе  отчет  в  необхо¬
димости  войны  во  избежание  собственного  поражения  и
для  того,  чтобы  принудить  Наполеона  принять  компромис¬
сные  предложения  Австрии.  Такой  вывод  отнюдь  не  озна¬
чал  перелома  в  политике  Австрии:  она  по-прежнему  оста¬
валась  реакционной  и  определялась  исключительно  фео¬
дально-династическими  интересами,  однако  австрийское
правительство  приспосабливалось  к  сложившемуся  поли¬
тическому  положению.
 В  ходе  весенней  кампании  сложилось  прочное  русско-
немецкое  боевое  содружество.  Народные  массы  проявили
свою  волю  к  решительной  освободительной  борьбе.  Гос¬
подствующие  классы  вынуждены  были  считаться  с  этим
фактором,  хотя  —  особенно  после  присоединения  Австрии
к  коалиции  —  они  стремились  оттеснить  патриотические
силы  на  .задний  план  и  ограничить  их  влияние  на  ход
войны.  Таким  образом,  боевой  дух  народных  масс  также
оказывал  воздействие  на  стратегические  планы.
 В  оценке  стратегических  планов  противника  союзни¬
ки  в  целом  сходились  на  том,  что  по  политическим  сообра¬
жениям  Наполеон  направит  свой  удар  прежде  всего  про¬
тив  Австрии.  Это  оказалось  ошибкой,  так  как  Наполеон
принял  решение,  обороняясь  против  Главной  и  Силезской
союзнических  армий,  предпринять  наступление  против  Се¬
верной  армии  и  захватить  Берлин  2.
 Особый  интерес  представляют  стратегические  воззре¬
ния  союзников,  так  как  в  литературе  часто  высказывает¬
 1  Cm.  R.  Friederich.  Die  Befreiungskriege  1813—1815,  Bd.  2.
Berlin,  1912,  S.  16  f.
 2  R.  Friederich.  Die  strategische  Lage  Napoleons  am  Schlüs¬
se  des  Waffenstillstandes  von  Poischwitz.—  «Beihefte  zum  Militär-
Wochenblatt»,  №  1,  1901,  S.  11  ff.;  H.  Delbrück.  Neues  über  1813,—
«Preußische  Jahrbücher»,  Bd.  157,  Jg.  1914,  S.  49  f.
 251

ся  мнение,  будто  бы  на  их  методы  ведения  войны  решаю¬
щее  влияние  оказали  стратегические  теории  XVIII  в.
 Сторонники  военных  реформ  в  Пруссии,  сгруппиро¬
вавшиеся  вокруг  Шарнгорста  и  Гнейзенау,  понимали,  что
успех  в  войне  требует  огромных  усилий  и  энергии,  ис¬
пользования  всех  имеющихся  ресурсов,  он  определяется
массовостью  и  подвижно'стыо  вводимых  в  бой  сил  и
средств.  Они  придавали  первостепенное  значение  захвату
стратегической  инициативы  на  важнейших  оперативных
направлениях  и  стремились  непременно  дать  сражение,
если  располагали  численным  превосходством,  или  могли,
действуя  решительно,  использовать  благоприятное  опера¬
тивное  положение  3.
 Для  стратегических  воззрений  командования  русской
армии  характерна  тесная  связь  наступления,  обороны,
маневра  и  перехода  в  контрнаступление.  Русская  армия  на¬
копила  большой  стратегический  опыт,  в  частности  в  войнах
с  турками  и  особенно  во  время  Отечественной  войны
1812  г.,  и  этот  опыт,  несмотря  на  феодальные  нуты,  связы¬
вавшие  русскую  армию,  давал  ей  возможность  успешно
сражаться  против  французской  буржуазной  армии4.
 И  в  австрийской  армии  правильно  оценивали  формы
и  методы  ведения  войны,  применявшиеся  французской
армией.  Там  понимали,  что  важнейшие  цели  войны  могут
быть  достигнуты  только  решительными  действиями,  что
для  нанесения  решающего  удара  вооруженные  силы  долж¬
ны  быть  сосредоточены  в  нужное  время  и  в  нужном  месте.
И  хотя  австрийская  стратегия  все  еще  придавала  боль¬
шое  значение  обеспечению  надежной  оперативной  базы
и  коммуникаций,  хотя  она  в'се  еще  цеплялась  за  уста¬
ревшие  взгляды  на  значение  стратегических  пунктов,  ов¬
ладение  которыми  становилось  целью  всех  военных  дей¬
ствий,  она  все  же  претерпела  решительные  и  коренные
изменения  но  сравнению  с  XVIII  в.5
 Таким  образом,  можно  констатировать,  что  в  резуль¬
тате  многолетней  войны  против  французской  буржуазной
 3  H.  H  е  1  m  е  г  t.  Die  Kriegskunst  der  preußischen  Armee  am  Vor¬
abend  des  Befreiungskrieges.  In:  Das  Jahr  1813.  Studien  zur  Ge¬
schichte  und  Wirkung  der  Befreiungskriege,  hrsg.  v.  Heinrich  Scheel.
Berlin,  1963,  S.  17  ff.
 4  «Reihe  Militärwissenschaft»,  II.  1.  Berlin,  1957,  S.  12  ff.  (пере¬
печатка  статьи  «Военная  стратегия  и  тактика»  из  БСЭ).
 5  М.  В.  Смирнов,  И.  С.  В  а  з  ь  и  др.  О  советской  военной
науке.  М.,  1960,  стр.  19.
 352

.армий  й  йод  влиянием  общественных  процессов,  проис¬
ходивших  в  новое  .время,  стратегические  воззрения,  при¬
нятые  в  странах,  сражавшихся  против  Наполеона,  -в  основ¬
ном  соответствовали  требованиям  того  времени.
 К  началу  осенней  кампании  союзные  армии  имели  не¬
значительный  численный  перевес  (действующая  армия
насчитывала  512  тыс.  человек  против  443  тыс.6),  кото¬
рый  они,  однако,  на  первой  фазе  стратегического  плани¬
рования  переоценили.
 Французская  армия  располагалась  в  виде  клина,  на¬
правленного  острием  к  Силезии  и  разделявшим  армии
союзников  на  две  части.  На  ее  правом  фланге,  в  Богемии,
сосредоточивалась  австрийская  армия,  в  Силезии  дисло¬
цировалась  русско-прусская  армия,  а  на  левом  фланге
находились  войска  Бернадота  и  Бюлова.  Это  создавало
для  Наполеона  возможность  использования  выгод  внут¬
ренней  линии  и  разгрома  противников  поодиночке.  Перед
союзниками  имелись  две  возможности:  объединение  ар¬
мий  для  нанесения  массированного  удара  или  осуществле¬
ние  концентрической  операции  на  внешней  линии.  Первая
возможность  с  самого  начала  была  исключена:  оставить
без  достаточного  прикрытия  Пруссию,  русские  коммуни¬
кации  или  да'же  Австрию  было  невозможно  и  нежела¬
тельно.  Концентрическая  операция  на  внешней  линии
представлялась  гораздо  сложнее,  чем  совместные  дейст¬
вия  русской  и  прусской  армий  в  весеннее  время.  В  дан¬
ном  случае  речь  шла  о  гораздо  более  высокой  степени
.взаимодействия  разделенных  на  театре  военных  действий
армий.  Тем  не  менее  этот  вариант  лег  в  основу  всей  ра¬
боты  над  оперативным  планом.
 Сразу  же  после  объявления  перемирия  в  штабе  рус¬
ской  и  прусской  армий  началась  разработка  нового  опе¬
ративного  плана.  Из  многочисленных  вариантов  пред¬
стояло  рассмотреть  только  такие,  которые  предусматрива¬
ли  присоединение  Австрии  к  коалиции.
 9  июня  1813  г.  генерал  Толь  предложил  свой  первый
проект  оперативного  плана  7.  Этот  проект  исходил  из  того,
что  основная  часть  французской  армии  располагалась  в
 G  R.  Friederich.  Die  Befreiungskriege  1813—1815,  Bd.  2,  S.  26;
idem.  Geschichte  des  Herbstfeldzuges,  Bd.  1.  Berlin,  1903,  S.  61  ff.
 7  Th.  v.  Bern  hardi.  Denkwürdigkeiten  aus  dem  Leben  des
kaiserlichen  russischen  Generals  von  der  Infanterie  Carl  Friedrich
Grafen  von  Toll,  Bd.  3.  Leipzig,  1866,  S.  106  ff.
 253

Оберлаузице,  основные  силы  русско-прусской  армии  —  й
Силезии,  австрийские  войска  —  в  Богемии,  а  корпус  Бю-
лова  —  в  Бранденбурге.  Возможность  участия  в  военных
действиях  шведской  армии  в  расчет  не  принималась.  Про¬
ект  предусматривал  решительное  наступление  русско-
прусской  и  австрийской  армий  и  их  взаимодействие  в
одном  или  нескольких  сражениях.  Предполагалось,  что
соотношение  сил  составит  2  :  1  в  пользу  союзников.  Этот
.проект  был  пронизан  желанием  посредством  активных
действий  нанести  противнику  решающее  поражение.  Тем
самым  он  отвечал,  с  одной  стороны,  политическим  целям
.России  и  прусских  патриотов,  с  другой  —  стратегическим
воззрениям  русской  армии  и  прусских  сторонников  воен¬
ных  реформ.  Однако  план  Толя  исходил  из  совершенно
ложной  оценки  соотношения  сил.  Его  реализация  поста¬
вила  бы  союзников  в  опасное  положение.
 Переработанный  вариант  этого  плана  был  предложен
во  время  переговоров  между  представителями  русского
(Толь)  и  австрийского  (Радецкий)  командования,  кото¬
рые  состоялись  14  июня  в  Гичиие  8.  Была  предусмотрена
возможность  нападения  Наполеона  на  Австрию  с  левого
берега  Эльбы.  В  этом  случае  австрийская  армия,  усилен¬
ная  25  тыс.  человек,  должна  была  атаковать  противника,
тогда  как  русско-прусская  армия  должна  была  двинуться
из  Силезии  на  Дрезден.  Если  бы  противник  сконцентри¬
ровал  свои  силы  между  Одером  и  Эльбой  или  оставил  их
в  Силезии,  обе  армии  должны  были  атаковать  его,  а  Бю-
лов  и  Винценгероде  должны  были  ударить  с  севера  по
левому  флангу  противника,  чтобы  затем  совместными  уси¬
лиями  нанести  ему  решающий  удар.  Шведские  войска
должны  были  присоединиться  только  после  сражения,
выигранного  основными  силами.
 Штаб  австрийской  армии  также  уже  выработал  опре¬
деленный  взгляд  на  перспективы  предстоящей  кампа¬
нии  9.  Интересно  отметить,  что  командование  австрийской
армии  уже  согласовывало  свои  стратегические  и  опера¬
тивные  планы  с  союзниками,  в  то  время  как  австрийские
дипломаты  еще  вели  переговоры  с  Францией.  Из  этого
 8  Th.  v.  Bernhard  i.  Op.  cit.,  S.  29  ff.
 9  Докладная  записка  Радецкого  от  10  июня  1813  г.—  Denk¬
schriften  militärischpolitischen  Inhalts  aus  dem  handschriftlichen
Nachlaß  des  k.  k.  österreichischen  Feldmarschalls  Graf  Radetzky  (да¬
лее—  Denkschriften).  Stuttgart  u.  Augsburg,  1858,  S.  104ff.
 254

видно,  что  в  Австрии  начинали  нанимать  беспёрспектйв  -
ность  компромисса  с  Наполеоном.  Австрийские  генералы
также  исходили  из  того,  что  первый  удар  Наполеона  бу¬
дет  направлен  против  Австрии.  Поэтому  главные  силы
австрийской  армии  должны  были  сосредоточиться  в  Бо¬
гемии,  на  других  же  театрах  военных  действий  незна¬
чительные  австрийские  силы  должны  были  придержи¬
ваться  оборонительной  тактики.  Планом  предусматрива¬
лось  нанесение  удара  по  противостоящим  австрийской
армии  главным  силам  противника.
 Ввиду  столь  близкого  совпадения  взглядов  переговоры
в  Гичине  быстро  привели  к  соглашению  относительно  ос¬
новных  принципов  оперативного  плана,  которые  заклю¬
чались  в  следующем:  наступать  на  противника  со  всех
направлений;  атаковать  его  всюду,  где  он  будет  обнару¬
жен,  даже  если  он  будет  располагать  превосходными  си¬
лами;  добиваться  взаимодействия  армий.  При  этом  исхо¬
дили  из  того,  что  противник,  даже  одержав  победу  над
одной  из  армий,  не  сможет  воспользоваться  ею,  так  как
перед  его  утомленными  войсками  немедленно  появится
новая  армия,  а  в  новом  сражении  сможет  принять  участие
и  недавно  отброшенная  армия  10.
 Тичинские  переговоры  можно  рассматривать  как  осно¬
ву  Трахенбергского  протокола.  Все  докладные  записки,
разработанные  в  течение  последующих  недель  в  штабе
русско-прусской  армии  или  поступившие  туда,  никаких
принципиальных  изменений  не  вносили11.  Они  касались
только  дислокации  войск.  Поскольку  нужно  было  усилить
австрийскую  армию  и  в  соответствии  с  договоренностью
передать  часть  войск  под  командование  шведского  крон¬
принца,  а  также  обеспечить  связь  между  обеими  группа¬
ми,  было  решено  образовать  три  армии.
 Состоявшиеся  в  Трахенберге  И  —13  июля  переговоры,
результатом  которых  явился  известный  Трахеибергский
протокол,  были  использованы  главным  образом  для  того,
 10  Толь  —  Шарнгорсту,  17  июня  1813  г.—  Th.  v.  Bernhardi.
Op.  cit.,  S.  34  ff.
 11  См.  докладные  записки  Киезебека,  Борстеля  и  Бойена,  в  ко¬
торых  выдвигалось  требование  перевести  всю  русско-прусскую
армию  в  Богемию  или  направить  сильную  армию  в  Бранденбург
под  командование  кронпринца  Швеции  (R.  Friede  rieh.  Die
Auffassung  der  strategischen  Lage  durch  die  Verbündeten  am  Schluß
des  Waffenstillstandes  von  Poischwitz  1813.—  «Beihefte  zum  Militär-
Wochenblatt»,  №  1,  1902,  S.  12  ff.).
 255

Чггооы  ознакомить  Кройпринца  Швеции  с  выработанными
в  Гичине  принципами.  В  соответствии  с  его  пожеланием
эти  принципы  были  изложены  в  письменной  форме.  Та¬
ким  образом,  ото  отнюдь  не  был  новый  оперативный  план,
и  поэтому  австрийские  представители  не  принимали
участия  в  совещании  12.
 В  Трахенбергском  протоколе  13  были  определены  сле¬
дующие  задачи:  все  три  армии  начинают  наступление.
Их  удар  должен  быть  направлен  против  главных  сил
противника.  Северная  армия  переходит  Эльбу  между  Тор-
гау  и  Магдебургом  и  движется  в  направлении  Лейпцига.
Силезская  армия  следует  за  противником  в  направлении
Эльбы,  чтобы  в  зависимости  от  обстоятельств  присоеди¬
ниться  к  Северной  или  к  Главной  армии,  которая  также
продвигается  вперед.  Армии  оказывают  поддержку  друг
другу;  если  Наполеон  обратит  свои  силы  против  одной  из
них,  две  другие  атакуют  его  с  фланга  или  с  тыла.  Новое
в  протоколе  в  сравнении  с  тичинскими  переговорами  со¬
стояло  в  том,  что  самой  малочисленной  из  всех  трех  ар¬
мий  —  Силезской  —  предписывалось  избегать  сражения  с
главными  силами  противника.  Австрийская  армия  долж¬
на  была  получить  подкрепление  в  100  тыс.  русских  и
прусских  войск.
 Тем  време'нем  во  взглядах  австрийского  командования
произошли  изменения.  В  результате  детальной  проверки
боевой  готовности  армии  оно  убедилось  в  невозможности
полной  реализации  совместно  разработанного  в  Гичине
оперативного  плана.  Эти  опасения  австрийского  командо¬
вания  были  изложены  в  докладной  записке  Радецкого  от
,10  июля  14.  В  ней  в  качестве  возможного  варианта  пре¬
дусматривалось  наступление  главных  сил  Наполеона  на
Богемию.  На  этот  случай  был  разработан  план  оборони¬
тельных  действий  австрийской  армии,  который,  однако,
можно  не  рассматривать,  так  как  расчеты,  на  которых  он
был  построен,  не  оправдались.  План  предусматривал,  если
бы  Наполеон  предпринял  наступление  против  русско-
прусской  или  против  Северной  армии,  что  атакованная
армия  должна  уклониться  от  сражения,  а  две  другие  —
 12  О.  S  t  е  i  п.  Die  strategische  Bedeutung  der  Schlacht  bei  Dres¬
den.  Inaugural-Diss.  Berlin,  1911,  S.  6.
 13  R.  F  г  i  e  d  o  r  i  с  h.  Geschichte  des  Herbstfeldzuges,  Bd.  1,  S.  91.
 14  F.  L  ü  d  t  k  e.  Die  strategische  Bedeutung  der  Schlacht  bei
Dresden,  Inaugural.  Diss.  Berlin,  1904,  S.  5  ff.
 25  ß

должны  перейти  в  наступление.  В  случае  же,  если  бы
Наполеон  продолжал  придерживаться  оборонительной
тактики,  Северная  и  русско-прусская  армии  должны  были
бы  перейти  в  наступление,  тогда  как  австрийская  армия
должна  была  продолжать  придерживаться  оборонитель¬
ного  образа  действий,  пока  первые  две  армии  не  прибли¬
зились  бы  к  ней,  после  чего  'совместными  силами  всех
трех  армий  противнику  должен  был  быть  нанесен  решаю¬
щий  удар.  Ни  одна  из  трех  армий  не  должна  была  в  одиноч¬
ку  принимать  сражения  с  главными  силами  противника.
 На  этот  план,  несомненно,  оказали  влияние  австрий¬
ские  феодально-династические  круги,  которые  по-прежне¬
му  видели  наилучшее  разрешение  вопроса  в  компромиссе
с  Наполеоном.  Правда,  на  этот  раз  они  признали  необхо¬
димость  участия  Австрии  в  войне;  но  вместе  с  тем  им  ка¬
залось  чрезвычайно  опасным  ставить  на  карту  в  сраже¬
нии  против  болышой  армии  Наполеона  свою  с  величай¬
шим  трудом  сформированную  действующую  армию,  если
последней  не  будет  гарантирована  поддержка  со  стороны
других  армий.  Такая  осторожность  усиливалась  еще  и  от¬
того,  что  летом  .1813  г.  состояние  австрийской  армии  все
еще  было  крайне  неудовлетворительным.  После  пораже¬
ния  1809  г.  вооружение  итло  замедленным  темпом,  так
что  даже  в  июле  и  августе  1813  г.  запланированная  чис¬
ленность  армии  не  была  достигнута  и  недостаток  воору¬
жения  не  был  восполнен  15.
 Чтобы  создать  хотя  бы  минимальные  условия  для
единого  руководства  действиями  коалиционных  войск,
союзники  согласились  с  предложениями  Австрии,  тем  бо¬
лее  что  и  Бернадот  выдвигал  в  Трахенберге  аналогичные
идеи  16.
 Однако  необходимо  подчеркнуть  следующее:  это  не
был  новый  оперативный  план.  Старый  план  в  принципе
был  сохранен:  концентрическое  наступление,  взаимная
поддержка  армий,  решительный  удар  по  противнику  в
совместном  сражении,  намеченные  направления  движения
 15  R.  Frieder  ich.  Die  Befreiungskriege  1813—1815,  Bd.  2,
S.  54;  Докладная  записка  Радецкого  от  10  июня  1813.—  Denkschrif¬
ten,  S.  104  ff.;  Th.  v.  Bernhard  i.  Op.  cit.,  S.  106  ff.;  R.  Fried  e-
r  i  с  h.  Geschichte  des  Herbstfeldzuges,  Bd.  1,  S.  51  ff.
 IG  R.  F  r  i  e  d  e  r  i  с  h.  Die  Auffassung  der  strategischen  Lage
durch  die  Verbündeten  am  Schluß  des  Waffenstillstandes  von  Poi-
schwitz  1813.—  «Beihefte  zum  Militär-Wochenblatt»,  №  1,  1902,  S.  20.
 17  Освободительная  война  1813  г.  257

и  численность  армий.  Сохранилась  и  идея  наступатель¬
ных  действий,  хотя  соблюдать  осторожность,  т.  е.  избе¬
гать  решающего  сражения,  если  не  гарантирована  немед¬
ленная  поддержка  со  стороны  других  армий,  должна  была
уже  не  только  Силезская,  но  и  другие  армии.  Таким  об¬
разом,  между  Трахенбергским  протоколом  и  Рейтенбах-
скими  соглашениями  17  не  было  принципиальной  разницы.
Совершенно  неправильно  рассматривать  первый  как  вы¬
ражение  стратегии  уничтожения  противника,  а  вторые  —
как  проявление  стратегии  измора.  И  все  же  новые  согла¬
шения  представляли  шаг  назад  по  сравнению  с  прежними
стратегическими  и  оперативными  принципами.  Прежде
всего  возникала  опасность,  что  решимость  вести  энергич¬
ное  наступление  со  всех  направлений  может  ослабеть.
Однако  даже  при  этих  обстоятельствах  действия  союзни¬
ков,  опиравшиеся  на  силу  и  патриотизм  русского  и  не¬
мецкого  народов,  вели  к  .поражению  Наполеона,  армия
которого,  вновь  набранная  и  недостаточно  обученная,  не
могла  выдерживать  такой  натиск  длительное  время  и
должна  была  понести  сильный  урон.  Для  победы  необхо¬
димо  ¡было  одно  обязательное  условие:  в  нужный  момент
союзники  должны  были  решиться  на  энергичное  наступ¬
ление  без  оглядки  на  риск,  неизбежный  в  сражении.  ,В  ко¬
нечном  итоге  без  решительного  наступления  добиться
(победы  было  нево'змо'жно.
 Каких  результатов  добились  союзники  при  выполне¬
нии  этого  оперативного  плана  в  первые  недели  осенней
(кампании?
 События  под  Дрезденом,  и  прежде  всего  сражения  при
Кацбахе,  при  Грособеерене  и  Денневице,  расстроили  опе¬
ративный  план  Наполеона  и  значительно  ухудшили  воен¬
но-политическое  и  стратегическое  положение  французской
армии.  Уход  французов  с  правого  берега  Эльбы  стал  не¬
избежным.  Французская  армия  понесла  гораздо  большие
потери,  нежели  армии  союзников.  Ее  моральное  состоя¬
ние  быстро  ухудшалось.  Снабжение  армии  продовольст¬
вием  встречало  затруднения,  подвоз  боеприпасов  нару¬
шался  действиями  рейдовых  отрядов  союзников.  Вассалы
Наполеона  начали  от  него  откалываться,  некоторые
 17  О  Рейхеибахском  соглашении  никаких  записей  не  имеется.
В  ноябре  1813  г.  Шварценберг  составил  докладную  записку,  содер¬
жавшую  основные  принципы  ведения  кампании.  См.  R.  Fried  е-
ri  сh.  Geschichte  des  Ilerbstfeldzuges,  Bd.  1,  S.  98.
 258

князья,  входившие  в  Рейнский  союз,  готовились  перейти
на  сторону  его  противников.  Однако  главные  силы  фран¬
цузской  армии  под  непосредственным  командованием  На¬
полеона  еще  не  были  разбиты,  больше  того,  под  Дрезде¬
ном  он  добился  успеха  в  столкновении  с  Главной  армией
союзников.
 Хотя  физические  и  моральные  силы  французской  ар¬
мии  были  истощены,  это  еще  не  означало  решения  важ¬
нейшего  для  союзников  вопроса:  предусмотренное  опера¬
тивным  планом  сближение  всех  трех  армий  и  их  сов¬
местное  наступление  на  главные  силы  Наполеона  еще
предстояло,  следовательно,  исход  кампании  еще  не  опре¬
делился.
 Имелись  ли  препятствия  на  пути  реализации  этой
операции,  таила  ли  она  в  себе  какую-нибудь  опасность?
Несомненно!  Нужно  было  осуществить  сближение  трех
армий,  не  подвергая  ни  одну  из  них  опасности  сражения
один  на  один  с  главными  силами  противника.  При  этом
предстояло  на  виду  у  противника,  стремившегося  нанести
удар,  осуществить  переход  через  Эльбу  или  Рудные  горы.
И  если  бы  на  каком-либо  этапе  в  тылу  союзников  ока¬
залась  водная  преграда  или  горный  массив*,  было  бы  не¬
возможно  избежать  сражения  с  французской  армией,  не
поставив  под  удар  свои  коммуникации.  Эти  соображения,
а  также  опыт  прежних  боевых  действий  усиливали  тен¬
денцию  к  осторожности,  которая  господствовала  в  ставке
главного  командования  и  в  штабе  Северной  армии.
В  связи  с  этим  возникала  реальная  опасность,  что  война
затянется  без  всякой  необходимости,  а  это  в  свою  оче¬
редь  даст  преимущество  тем  кругам,  которые  все  еще  рас¬
считывали  на  компромисс  с  Наполеоном.
 События  в  Дрездене,  несмотря  на  удавшееся  отступ¬
ление  и  частную  победу  при  Кульме,  не  могли  не  оказать
существенного  влияния  на  стратегические  планы  верхов¬
ного  командования  союзников.  Вопреки  правильным  прин¬
ципам,  положенным  в  основу  оперативного  плана,  оно
.начало  искать  другой,  менее  опасный  путь  к  победе  над
противником18.  Рецепт,  который  предлагали  ведущие
 18  F.  Mehring.  1813  bis  1819.  Von  Kalisch  nach  Karlsbad.  In:
Krieg  und  Politik,  hrsg.  v.  Ernst  Engelberg,  Bd.  2:  Über  den  natio¬
nalen  Befreiungskampf  in  Deutschland  zu  Beginn  des  19.  Jahrhun¬
derts.  Berlin,  1961,  S.  329  u.  331;  Докладная  записка  Радецкого  от
4  сентября  1813  г.—  Denkschriften,  S.  164  ff.
 259
 17*

военные  в  -верховном  командовании  состоял  в  следующем:
продолжать  наносить  французской  армии  как  можно
больше  потерь;  препятствовать  Наполеону  в  объединении
своих  сил  против  союзников;  нарушать  его  коммуника¬
ции,  чтобы  лишить  его  всех  средств  снабжения  и  попол¬
нения  армии.  Эти  идеи  энергично  отстаивались  на  воен¬
ном  совете  в  Теплице  4  сентября19.  Хотя  на  нем  снова
были  подтверждены  принципы  трахенберпского  оператив¬
ного  плана,  однако  решающее  сражение  с  главными  си¬
лами  противника  откладывалось  на  неопределенное  вре¬
мя.  Силы,  выступавшие  за  осторожное  ведение  войны,
взяли  верх,  причем  здесь,  возможно,  сыграло  роль  влия¬
ние  устаревших  стратегических  воззрений,  которые  осо¬
бенно  сильно  давали  себя  знать  в  австрийской  армии.
 Такая  стратегическая  целевая  установка  отнюдь  не
способствовала  быстрому  и  коренному  перелому  в  войне
путем  максимального  использования  военно-политических
л  стратегических  преимуществ  союзников.  Перелом  мог
быть  достигнут  только  путем  решительного  стратегиче¬
ского  наступления,  а  никак  не  в  результате  принятого  на
военном  совете  9  сентября  решения  о  выдвижении  Глав¬
ной  армии  к  левому  флангу  французов  у  Хемница.  Соз¬
давая  угрозу  флангу  французской  армии  и  тыловым  ком¬
муникациям,  инициаторы,  того  плана  стремились  только
к  тому,  чтобы  заставить  ее  отступить  от  Дрездена20.
К  тому  же  верховное  командование  союзных  армий  опа¬
салось,  что  Наполеон  может  неожиданно  вторгнуться  в
Богемию  и  отрезать  Главную  армию  от  ее  коммуникаций.
Поэтому  предполагалось,  что  Блюхер  оставит  Силезию  и
возьмет  на  себя  защиту  Богемии.  Такое  решение  должно
было  причинить  союзникам  серьезный  ущерб.  Не  говоря
уже  о  том,  что  Силезия  на  время  оставалась  во  власти
противника,  самия  активная  армия  союзников  обрекалась
на  бездействие  и  значительные  силы  связывались  безо
всякой  пользы.  Северная  армия  оказывалась  полностью
изолированной  от  остальных,  Бернадота  прямо-таки  по¬
ощряли  на  дальнейшее  пассивное  выжидание.
 Сгруппировавшиеся  в  штабе  Силезской  армии  патрио¬
тически  настроенные  представители  сторонников  военных.
 19  R.  Fried  er  ich.  Die  Befreiungskriege  1813—1815,  Bd.  2,
S.  209.
 20  Ibid.,  S.  211;  Докладные  записки  Радецкого  от  14  и  22  сен¬
тября  1813  г.—  Denkschriften,  S.  171  ff.  u.  187  ff.
 260

реформ  все  это  понимали.  Вьгражая  интересы  широких
солдатских  масс  и  в  соответствии  с  освободительным  ха¬
рактером  войны  они  выступили  за  решительное  ведение
военных  действий,  быстрое  окончание  войны  и  низверже¬
ние  Наполеона.  Они  считали,  что  медлить  больше  нельзя
и  необходимо  использовать  значительное  превосходство
сил  для  нанесения  решающего  удара.  Для  этого,  как  они
полагали,  нужно  перейти  через  Эльбу  и  не  только  создать
угрозу  флангу  и  тылу  противника,  но  и  энергично  ата¬
ковать  его.  Поэтому  командование  Силезской  армии  от¬
клонило  отход  в  Богемию  и  предложило  свой  собствен¬
ный  смелый  план:  обход  противостоящих  французских
войск,  переход  через  Эльбу  и  удар  с  севера  в  тыл  Напо¬
леону21.  Таким  путем  можно  было  заставить  действовать
и  Северную  армию.  Защиту  Богемии  должна  была  взять
на  себя  подтянутая  из  Польши  резервная  армия.  Этот
план  (свидетельствовал  о  том,  что  командование  Силезской
.армии  решило  вырвать  инициативу  из  рук  Наполеона  и
хотя  верховное  командование  союзных  сил  опасалось  рис¬
ка,  связанного  с  выполнением  этого  плана,  однако,  сопо¬
ставив  соображения,  положенные  в  основу  обоих  опера¬
тивных  планов,  оно  безмолвно  предоставило  Блюхеру  сво¬
боду  действий  и  право  принимать  то  или  иное  решение  22.
 Эти  колебания,  эти  часто  противоречивые  директивы
станут  понятны,  если  иметь  в  виду  сложность  осу¬
ществления  верховного  командования  союзными  армиями.
При  этом  следует  принять  во  внимание  разницу  между
командованием  Главной  армии,  состоявшей  из  австрий¬
ских,  русских  и  прусских  войск,  и  верховным  командо¬
ванием  всеми  армиями  союзников.  Австрия  добилась  на¬
значения  на  пост  командующего  Главной  армией  своего
кандидата  —  Шварценберга.  Что  касается  единого  коман¬
дования  всеми  тремя  армиями,  то  по  этому  вопросу  в
Трахенбергском  протоколе  ничего  определенного  не  гово¬
рилось.  Следует  исходить  из  того,  что  до  сближения  этих
армий  они  были  фактически  самостоятельными,  так  как
при  тогдашних  средствах  связи  руководить  тремя  армия¬
ми  из  единого  центра  было  практически  невозможно.
 21  F.  Mehring.  Op.  cit.,  S.  331;  H.  Delbrück.  Das  Leben  des
Feldmarschalls  Neidhardt  von  Gneisenau,  Bd.  1.  Berlin,  1920,  S.  355  f.;
R.  Friederich.  Die  Befreiungskriege  1813—1815.  Bd.  2,  S.  214.
 22  R.  Friederich.  Die  Befreiungskriege  1813—1815,  Bd.  2,
S.  2141  ff.
 261

Руководство  могло  ограничиваться  лишь  самыми  общими
директивами,  которые  —  во  всяком  случае  в  первое  вре¬
мя  —  давались  не  Шварценбергом,  а  Александром  I,  не¬
однократно  пытавшимся  принять  на  себя  верховное  ко¬
мандование.
 Осуществление  командования  союзными  армиями  ос¬
ложнялось  главным  образом  тем,  что  при  штабе  Главной
дрмии  находилась  ставка  трех  монархов,  которые  лично
или  через  многочисленных  советников  постоянно  оказы¬
вали  влияние  на  стратегические  и  оперативные  ре(шеНия.
Это  затягивало  принятие  решений  и  порой  придавало  им
характер  компромисса  между  противоречивыми  взгляда¬
ми.  Трудности  руководства  коалиционными  войсками  тор¬
мозили  развертывание  военных  действий.
 При  господствовавших  в  ставке  стратегических  воз¬
зрениях  и  чрезмерной  осторожности  командования  двух
других  армий  выход  Силезской  армии  на  правый  фланг
противника  и  переход  через  Эльбу  у  Вартенбурга  3  ок¬
тября  должен  был  оказать  решающее  влияние  на  даль¬
нейший  ход  кампании.  Маркс  и  Энгельс  очень  высоко
оценили  эту  операцию:  «Это  движение,  не  только  смелое,
но  даже  рискованное,  поскольку  Блюхер  совершенно  бро¬
сал  на  произвол  судьбы  свои  коммуникационные  линии,
диктовалось  высшими  политическими  соображениями  и
в  конце  концов  привело  к  сражению  при  Лейпциге,  на
которое,  если  бы  не  Блюхер,  медлительная  и  слишком
осторожная  главная  армия  никогда  бы  не  рискнула»23.
Переход  Силезской  армии  через  Эльбу  заставил  перепра¬
виться  через  реку  Северную  армию,  а  Главную  армию
вынудил  перейти  через  Рудные  горы.  Твердость,  прояв¬
ленная  Силезской  армией  на  левом  берегу  Эльбы,  и  лов¬
кость,  -с  которой  она  избежала  удара  французской  армии
на  Заале,  обеспечили  союзникам  объединение  их  армий
и  лишили  Наполеона  последнего  шанса  на  нанесение
удара  по  каждой  из  них  в  отдельности.  Следует  подчерк¬
нуть,  что  операции  Силезской  армии  полностью  соответ¬
ствовали  основной  наступательной  идее  оперативного
плана.
 Только  Силезская  армия  могла  реализовать  эту  идею.
Ее  командование  прекрасно  понимало  необходимость
быстрых  действий.  Блюхер  и  Гнейзенау,  обладавшие  не¬
 23  К.  М  а  р  к  с  и  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  14,  стр.  182—183.
 262

обходимой  во  всякой  войне  смелостью,  не  были  стеснены
в  своих  решениях  присутствием  монархов.  В  морально-
политическом  отношении  их  армия  была  гораздо  сплочен¬
нее,  чем  две  другие;  русско-немецкое  братство  по  оружию
усиливало  ее  боевой  дух.  Наконец,  именно  ее  малочис¬
ленность  обеспечивала  ей  большую  подвижность.
 Осуществленный  Силезской  армией  смелый  обход  пра¬
вого  фланга  противника,  героизм  и  самопожертвование
русских  и  прусских  солдат  коренным  образом  изменили
стратегическое  положение  и  заложили  фундамент  решаю¬
щей  победы,  увенчавшей  кампанию.  Если  еще  в  конце
сентября  верховное  командование  хотело  избежать  сра¬
жения,  то  смелые  действия  Силезской  армии  вновь  вы¬
двинули  на  первый  план  идеи  Трахенбергского  прото¬
кола  24.
 Перед  «Битвой  народов»  и  в  ходе  этой  битвы  всеми
участниками  коалиции  руководило  стремление  разбить
французскую  армию.  Для  патриотических  сил  это  было
важным  шагом  к  освобождению  Германии  и  разгрому  на¬
полеоновской  империи,  а  для  феодально-династических
сил  —  предпосылкой  компромисса  за  счет  народов.  Одна¬
ко  на  этом  этапе  различие  интересов  открыто  еще  не
проявлялось.  Особые  интересы  держав  сказались  только
после  разгрома  французских  войск  и  изгнания  их  из  Гер¬
мании.  Политическим  руководителям  союзных  держав
предстояло  принять  важные  решения,  которые  должны
были  оказать  непосредственное  воздействие  на  стратегию
и  продолжительность  войны.
 24  Докладные  записки  Радецкого  от  14  и  22  сентября  1813  г.—
Denkschriften,  S.  171  ff.  u.  187  ff.;  диспозиция  Шварценберга  от
13  октября  1813  г,  In:  Th.  v?  Bernhard  i.  Op.  cit.,  S.  462  ff.

К  истории  создания
русско-немецкого  легиона  в  России
в  1812—1813  гг.
 А.  В.  Фадеев
 Речь  идет  о  Русско-немецком  легионе,  сформированном
 в  1812  г.  в  России  и  сражавшемся  в  1813  г.  в  со¬
 ставе  русской  армии  за  освобождение  Германии  от  на¬
полеоновского  ига.
 История  легиона  —  яркий  пример  сотрудничества  рус¬
ского  и  немецкого  народов  в  борьбе  цротйв  общего  врага,
угрожавшего  народам  Германии  и  России.
 Создание  такого  легиона  из  немецких  добровольцев
свидетельствовало  о  росте  национально-освободительного
движения  среди  немцев.  А  тот  факт,  что  Русско-немецкий
легион  был  сформирован  и  вооружен  в  России,  служил
доказательством  того,  что  наша  страна  действительно  иг¬
рала  значительную  роль  в  развертывании  подобного  дви¬
жения.
 Вероятно,  именно  поэтому  эта  тема  не  привлекала  вни¬
мания  реакционных  немецких  историков  типа  Дройзена
или  Трейчке.  Для  них,  как  известно,  более  характерно
стремление  замолчать  историческую  роль  русского  народа
и  русских  войск  в  разгроме  наполеоновской  армии  и  ос¬
вобождении  Германии.
 Историческая  литература  о  войне  1813  г.  насчитывает
сотни  и  тысячи  названий.  Однако  из  множества  трудов
только  один  посвящен  собственно  истории  Русско-немец¬
кого  легиона.  Это  —  книга  Б.  Квисторпа  (В.  Q  u  i  s  t  о  г  р.
Die  Kaiserliche  Russisch-Deutsche.  Legion  Berlin,  1860).
 В  новых  изданиях,  появившихся  уже  в  наше  время  в
ГДР,  данная  тема  затрагивается  в  трудах  общего  харак¬
 264

тера,  посвященных  событиям  1813  г.  Для  примера  можно
указать  известные  работы  Г.  Линднера  (Н.  Lindner.
Der  Kampf  des  deutschen  Volkes  um  die  nationale  Einheit
in  den  Jahren  1807  bis  1815.—  «Einheit»,  März  1953)  и
A.  Нордена  (A.  Norden.  Das  Banner  vom  1813.  Berlin,
1952).
 Более  глубоко  история  Русско-немецкого  легиона  ис¬
следуется  в  работах  Г.  Ка'мницера  (H.  Kam  n  .it  z  er.
Stein  und  das  «Deutsche  Comité»  in  Rußland  1812—
1813.—  «Zeitschrift  für  Geschichtswissenschaft»,  1953,
Heft  1)  и  E.  Клюка  (E.  К  1  о  о  с  k.  Das  Komitee  für  deutsche
Angelegenheiten  in  Rußland  1812—1813.  Berlin,  1954).
 Однако  нельзя  считать,  что  все  вопросы,  связанные  с
историей  Русско-немецкого  легиона,  уже  достаточно  изу¬
чены,  а  все  относящиеся  к  ¡этой  теме  материалы  стали
достоянием  исторической  науки.
 В  работах  названных  немецких  авторов  не  использо¬
ваны  русские  источники,  без  которых  невозможно  исчер¬
пать  указанную  тему.
 Правда,  до  сих  пор  в  печати  было  опубликовано  не¬
много  документальных  материалов  о  Русско-немецком  ле¬
гионе  из  числа  тех,  что  хранятся  в  русских  архивах.
Отрывочные  ¡сведения  о  формировании  ¡этого  легиона  содер¬
жатся  в  документах,  напечатанных  в  русских  историче¬
ских  журналах  дореволюционного  времени:  «Русская  ста¬
рина»  (1893,  т.  77),  «Русский  архив»  (1880,  кн.  2),  «Ис¬
торический  вестник»  (¡1905,  сентябрь).  Некоторый  инте¬
рес  представляют  также  документы,  опубликованные  в
«Сборниках  Русского  исторического  общества»  (т.  21  и
т.  133).
 Из  советских  публикаций  последних  лет  следует  на¬
звать  книгу  «Внешняя  политика  России  XIX  и  начала
XX  в.»,  т.  VI,  1811  —  1812  гг.  М.,  1962.  Это  официальное
издание  Министерства  иностранных  дел  СССР,  подготов¬
ленное  Комиссией  по  изданию  дипломатических  докумен¬
тов,  возглавляемой  А.  А.  Громыко.  В  данном  томе  среди
прочих  документов,  извлеченных  из  архивов  царского  пра¬
вительства,  имеется  несколько  документов,  проливающих
свет  иа  обстоятельства,  связанные  с  возникновением  Рус¬
ско-немецкого  легиона  (ом.  документы  №  186,  266,  292,
298  и  др.).
 Заслуживает  внимания  и  другая  публикация,  издан¬
ная  также  в  1962  г.  в  связи  со  150-летней  годовщиной
 365

Отечественной  войны  русского  народа  против  наполеонов¬
ских  захватчиков.  Это  сборник  под  названием  «Листовки
Отечественной  войны  1812  года»,  подготовленный
Р.  Е.  Альтшуллер  и  А.  Г.  Тартаковским  под  общей  редак¬
цией  доктора  исторических  наук  Л.  Г.  Бескровного.  На
страницах  этого  сборника  воспроизводятся  некоторые
прокламации  русского  военного  командования,  обращен¬
ные  к  немцам  и  имеющие  отношение  к  формированию
Русско-немецкого  легиона.
 Наконец,  в  1964  г.  вышла  в  свет  еще  одна  публикация,
содержащая  документальные  материалы,  относящиеся  к
этой  теме.  Это  сборник  документов,  посвященный  участию
русских  войск  в  войне  за  освобождение  Германии  1813  г.,
который  выпустило  издательство  «Наука»  —  «Поход  рус¬
ской  армии  против  Наполеона  в  1813  г.  и  освобождение
Германии».  Сборник  подготовлен  Р.  Е.  Альтшуллер,
Л.  Г.  Бескровным,  В.  К.  Головниковым,  С.  В.  Климовой,
А.  Н.  Кочетковым,  под  редакцией  Л.  Г.  Бескровного  х.
 История  Русско-немецкого  легиона  отражена  преиму¬
щественно  в  материалах,  хранящихся  в  Центральном  го¬
сударственном  военно-историческом  архиве  в  Москве.
Наибольший  интерес  в  этом  отношении  представляют
фонды  Военно-ученого  архива  и  Комитета  по  делам  Рус-
скошемецкото  легиона.
 Кроме  того,  внимание  исследователя  могут  привлечь
некоторые  документы  из  коллекций  Отдела  письменных
источников  Государственного  исторического  музея
(Москва).
 Цель  настоящего  сообщения  —  показать,  что  могут
дать  русские  источники  для  изучения  истории  Русско-
немецкого  легиона.  Естественно,  что  лучше  всего  это  сде¬
лать,  расположив  соответствующие  документы  в  хроно¬
логическом  порядке  и  подвергнув  их  научному  анализу.
 *  *  *
 После  Тильзитского  мира  1807  г.  Россия  являлась
единственным  серьезным  препятствием  на  пути  стремив¬
шейся  к  мировому  господству  французской  буржуазии.
Наполеон  сам  признавал  это,  говоря:  «Через  пять  лет  я
 1  Большинство  цитируемых  ниже  документов  опубликовано
в  этом  сборнике.
 266

буду  господином  мира,  остается  одна  Россия,  но  я  раздав¬
лю  ее...»  2
 Русская  дипломатия  продолжала  протестовать  против
захватнических  акций  Наполеона,  кромсавшего  по  своему
произволу  политическую  карту  европейского  континента.
В  противоположность  наполеоновскому  правительству,
грубо  попиравшему  суверенные  права  государств  Цент¬
ральной  Европы,  русское  правительство  всячески  под¬
держивало  суверенитет  этих  государств.  Инструктируя  в
феврале  1811  г.  русского  посла  в  Берлине  X.  А.  Ливена,
министр  иностранных  дел  России  Н.  П.  Румянцев  подчер¬
кивал,  что  Россия  крайне  заинтересована  в  том,  чтобы
Пруссия  и  Австрия  «вновь  заняли  в  ряду  государств  бо¬
лее  прочное  и  подобающее  им  положение,  чем  то,  которое
они  занимают  сейчас»  3.
 Сопротивление  России  завоевательной  политике  Напо¬
леона  усиливало  симпатии  к  ней  со  стороны  народов,  по¬
рабощенных  наполеоновской  тиранией.  В  мае  1811  г.
X.  А.  Ливен  доносил  из  Берлина,  что  в  Германии  «все
взоры  обращаются  к  России»  и  что  многие  прусские  офи¬
церы  «выразили  желание  поступить  на  службу  в  нашу
армию  в  случае  войны  с  Францией»  4.  Как  сообщал  вес¬
ной  1812  г.  русский  посланник  в  Вене  Г.  О.  Штакельберг
в  Австрии,  в  Швейцарии  и  Италии  повсеместно  растет
«всеобщее  стремление  освободиться  от  ига  Франции  и
воспользоваться  войной  между  этой  державой  и  Россией,
чтобы  поднять  знамя  восстания»  5.
 В  этих  условиях,  естественно,  возникла  мысль  о  воз¬
можности  боевого  сотрудничества  русских  войск  и  пат¬
риотических  сил  европейских  стран  в  борьбе  против  на¬
полеоновской  армии.  По  мере  приближения  нового  воен¬
ного  конфликта  между  Россией  и  Францией  подобную
мысль  высказывали  как  официальные  представители  рус¬
ских  военных  кругов,  так  и  деятели  германского  нацио¬
нально-освободительного  движения.
 Еще  в  мае  1811  г.  близкий  к  императору  Александ¬
ру  I  генерал  А.  И.  Чернышев  писал  ему  о  возможности
создания  в  России  немецкого  добровольческого  корпуса
 2  De  Р  г  a  d  t.  Histoire  de  l’ambassade  dans  le  Grand  duché  de
Varsovie  en  1812.  Paris,  1815,  p.  23—24.
 3  ВПР,  т.  VI,  док.  №  21,  стр.  68.
 4  Там  же,  док.  №  42,  стр.  115—116.
 5  Там  же,  док.  №  118,  стр.  296.
 267

для  действий  в  тылу  наполеоновской  армии  в  случае  но¬
вой  франко-русской  войны  6.  А  год  спустя  проект  органи¬
зации  такого  корпуса  под  названием  «Немецкого  легиона»
представил  царю  приглашенный  им  в  Россию  один  из
лидеров  германских  патриотов  барон  Карл  Штейн.  Он
изложил  этот  цроект  в  памятной  записке  от  6  (18)  июля
1812  г.,  поданной  Александру  I  в  Вильно  за  несколько
дней  до  вторжения  наполеоновских  полчищ  в  пределы
России  7.
 Сразу  же  после  начала  войны  с  Францией  царь  пере¬
дал  проект  Штейна  на  обсуждение  специально  создан¬
ного  Комитета  по  делам  Германии  («Le  Comité  pour  les
affaires  d’Allemagne»)  или  как  его  иначе  называли  —  Ко¬
митета  по  немецким  делам,  Немецкого  комитета.  Как  вид¬
но  из  сохранившихся  журналов  (протоколов)  этого  коми¬
тета,  первое  его  'Заседание  состоялось  уже  28  июня
1812  г.,  т.  е.  спустя  четыре  дня  после  перехода  наполео¬
новскими  захватчиками  пограничной  реки  Неман8.  Из
тех  же  документов  следует,  что  главной  задачей  этого
комитета  являлась  организация  немецких  патриотических
сил  и  привлечение  их  к  активной  вооруженной  борьбе
против  общего  врага  народов  России  и  Германии.  В  част¬
ности,  на  первых  же  заседаниях  комитета  обсуждались
вопросы,  связанные  с  формированием  из  немцев-эмигран-
тов  и  военнопленных  добровольческого  отряда,  который
в  официальной  переписке  именовался  «Русско-немецким»
или  «Российско-германским»  легионом.
 Надо  иметь  в  виду,  что  состав  Комитета  но  делам
Германии  был  весьма  разнородным.  Наряду  с  царскими
вельможами,  такими,  как  граф  В.  П.  Кочубей,  в  него  вхо¬
дили  и  немецкие  политические  деятели  либерального  на¬
правления—  сначала  Карл  Штейн,  а  затем  (с  августа
1812  г.)  патриотически  настроенный  поэт  Эрнст  Мориц
Арндт.  Однако  этим  деятелям  приходилось  преодолевать
сильное  сопротивление  со  стороны  руководящих  комите¬
том  герцогов  Ольденбургских.  Официальным  председате¬
лем  комитета  являлся  герцог  Петр  Фридрих  Ольденбург¬
ский,  эмигрировавший  в  Россию  после  захвата  его  владе¬
 6  Сб.  РИО,  т.  21,  стр.  110-125.
 7Freiherr  vom  Stein.  Briefe  und  amtliche  Schriften,
neu  bearb.  v.  W.  Ilubatsch,  Bd.  III.  Stuttgart,  1961,  S.  652.
 8  ЦГВИА,  on.  181,  св.  3,  д.  2,  копии  журналов  Комитета  по
делам  Германии.

ний  Наполеоном.  Фактически  же  работу  комитета  направ¬
лял  юридический  заместитель  председателя  его  сын  Георг
Ольденбургский,  женатый  на  сестре  царя  Екатерине  Пав¬
ловне.
 Отражая  настроения  немецкой  и  русской  феодальной
аристократии,  Петр  и  Георг  Ольденбургские  считали,  что
Русско-немецкий  легион  должен  выступать  под  знаменем
легитимизма  и  стать  типично  монархическим  формирова¬
нием,  напоминающим  отряды  ландскнехтов,  служивших
немецким  князьям  в  период  средневековья.  По  мнению
герцогов  Ольденбургских,  деятельность  Штейна,  стремив¬
шегося  придать  легиону  общенациональный  всегерман-
ский  характер  и  превратить  его  впоследствии  в  народное
ополчение,  была  пронизана  «пагубным  революционным
духом».  В  идее  воссоединения  Германии  они  видели  «во¬
пиющее  нарушение  лигитимизма»  9.
 Тем  не  мейее  первое  воззвание  к  немцам  с  призывом
переходить  на  сторону  русской  армии  и  вступать  в  ле¬
гион  было  написано  Штейном.  Оно  было  отпечатано
очень  большим  для  того  времени  тиражом: 	сначала
 8  тыс.,  а  затем  еще  дополнительно  2  тыс.  экземпляров.
Всего,  таким  образом,  было  распространено  до  10  тыс.
экземпляров  этого  воззвания  10.
 Под  воззванием  стояла  подпись  «главнокомандующего
российскими  армиями»  Барклая-де-Толли.  В  тексте  упоми¬
налось,  что  формирующийся  в  России  немецкий  легион
«состоит  под  предводительством  одного  из  князей  Герма¬
нии»  (подразумевался  герцог  Петр  Ольденбургский).  Од¬
нако  воззвание  было  адресовано  «германцам»  вообще,
«офицерам  и  солдатам  германской  нации»,  а  следователь¬
но,  содержало  призыв  к  национальному  единению  и  всена¬
родному  восстанию  против  иноземных  поработителей.  Бо¬
лее  того,  ¿воззвание  отмечало,  что  «многие  из  высшего
сословия...  позабыли  обязанности  к  отечеству  своему».  Эти
высказывания  отражали  патриотические  и  реформаторские
устремления,  свойственные  Штейну  и  его  единомышлен¬
никам.
 9  «Исторический  вестник»,  1905,  сентябрь,  стр.  888.
 .  10  ЦГВИА,  оп.  181,  св.  3,  д.  6,  лл.  3—12.  Текст  воззвания  опуб¬
ликован  в  кн.:  G.  II.  Pertz.  Das  Leben  des  Ministers  Freiherrn
vom  Stein,  Bd.  III.  Berlin,  1851,  S.  78—80,  601—604.  Перевод,  совре¬
менный  оригиналу,  опубликован  в  сб.:  Листовки  Отечественной
войны  1812  года.  М.,  1962,  стр.  23—25.
 269

Следует  подчеркнуть,  что  в  первоначальном  черновом
варианте  воззвания  его  критическая  направленность  по
отношению  к  германской  феодальной  знати  была  выра¬
жена  гораздо  резче.  Так,  процитированная  выше  фраза
о  «'многих  из  высшего  сословия»  звучала  там  иначе,  бо¬
лее  резко  подчеркивая  антипатриотический  характер  по¬
литики  немецких  феодальных  правителей:  «Почти  все
ваши  государи  изменили  делу  отечества...  большая  часть
вашего  дворянства  и  чиновников  предложила  свои  услуги
для  погибели  отечества...»  В  процессе  окончательного  ре¬
дактирования  текста  воззвания  эта  формулировка  по  ука¬
занию  императора  Александра  I  была  значительно  смяг¬
чена,  утратив  свою  антимонархическую  направленность  п.
 Однако  даже  в  том  виде,  в  каком  воззвание  Штейна
было  обнародовано,  оно  вызвало  тревогу  среди  немецких
князей  и  реакционно  настроенных  аристократов.  Наполео¬
новская  пропаганда  тотчас  использовала  это  обстоятель¬
ство,  опубликовав  анонимную  прокламацию  под  названием
«Ответ  немца».
 «Барклай-де-Толли,  вы  хотите  делать  революции»,—
заявляли  авторы  этой  прокламации,  обвиняя  царского
военачальника  в  стремлении  к  низвержению  немецких
феодальных  династий  12.
 Зато  в  рядах  немецких  войск,  действовавших  по  при¬
нуждению  в  составе  наполеоновской  армии,  воззвание
Штейна  встретило  сочувственные  отклики.  Даже  в  период
наступления  этой  армии  на  Москву  многие  немцы  по¬
кидали  ее,  переходя  на  сторону  русских.  Идея  создания
немецкого  легиона  приветствовалась  ими.  Многие  из  них
тотчас  выражали  готовность  вступить  в  его  ряды.
 Уже  7  сентября  1812  г.  Александр  I  предписывал  уп¬
равляющему  военным  министерством  А.  И.  Горчакову
оказывать  всяческое  содействие  этому  легиону,  формиро¬
вавшемуся  «из  пленных  и  дезертиров  союзных  войск,  со¬
стоящих  при  французской  армии»  13.  Из  Новгорода,  Тве¬
ри,  Пскова,  Смоленска  и  других  русских  городов  двига¬
лись  группы  немецких  добровольцев,  желавших  «добро¬
 11  А.  Попов.  Барон  Штейн  в  России  в  1812  г.—«Русская  ста¬
рина»,  1892,  №  2,  стр.  386—391.
 12  Цит.  по:  A.  G  h  u  q  и  е  t.  1812.  La  geurre  de  Russie.  Paris,  1912
(1  série),  p.  40.
 13  ЦГВИА,  ф.  ВУА,  д.  492,  л.  42.
 270

вольно  определиться  в  сей  легион,  предназначенный  со¬
действовать  общей  пользе...»  14
 Местом  формирования  Русско-немецкого  легиона  был
избран  город  Ревель  (Таллин).  К  середине  октября  1812  г.
там  сосредоточилось  уже  около  полутора  тысяч  немецких
добровольцев  15.  14  октября  они  были  перевезены  на  судах
русского  Балтийского  флота  из  Ревеля  в  Борго  и  Ловизу
(Ловиса),  расположенные  на  северном  побережье  Финско¬
го  залива  16.
 Кроме  добровольцев  из  числа  пленных  и  перебежчи¬
ков,  в  легион  были  зачислены  находившиеся  ранее  при
русской  армии  немецкие  офицеры,  эмигрировавшие  в  Рос¬
сию  еще  до  войны  1812  г.  Среди  них  были  известный  впо¬
следствии  военный  теоретик  подполковник  Карл  Клаузе¬
виц,  капитан  Эрнст  Пфуль,  капитан  Тадден  и  др.  17  Кро¬
ме  того,  для  того,  чтобы  облегчить  взаимодействие  легиона
с  русскими  воинскими  частями,  в  его  ряды  зачислялись
офицеры  русской  службы  как  русские  по  национальности,
так  и  остзейские  немцы.
 Документы  из  архива  Комитета  по  делам  Германии
свидетельствуют,  что  командование  русской  армии  уделя¬
ло  большое  внимание  формированию  легиона,  его  воору¬
жению,  экипировке  и  продовольственному  снабжению  18.
Фельдмаршал  М.  И.  Кутузов  предписывал  чинам  военной
администрации  отправлять  немецких  добровольцев  к
месту  формирования  легиона  «на  казенный  счет».
 К  концу  декабря  ,1812  г.  формирование  легиона  было
в  основном  закончено  и  в  начале  1813  г.  его  начали  не¬
сколькими  эшелонами  направлять  к  границам  Восточной
Пруссии  по  маршруту  Борго  —  Ревель  —  Дерпт  (Тар¬
ту)  —  Валк  —  Митава  (Елгава)  —  Тильзит  (Советск).
В  марте  1813  г.  легион  сосредоточился  в  Кёнигсберге  1У.
По  данным  на  13  апреля  этого  года,  в  его  составе  числи¬
лось  3003  пехотинцев,  929  конников  и  312  артиллеристов,
а  всего  4244  офицера  и  солдата  при  2245  лошадях  20.  Они
 14  Там  же,  лл.  116,  127.  См.  также  ЦГВИА,  оп.  181,  св.  1,  д.  1,
 л.  9.
 15  ЦГВИА,  ф.  ВУА,  д.  492,  л.  133.
 16  Там  же.
 17  ЦГВИА, 	оп.  181,  св. 	1, 	д.  1,  ч.  II, 	л. 	18.
 18  Там  же, 	св.  2,  д.  № 	А; 	св. 	3,  д. 	№ 	Н,  ч.  1,  ч.  2,  ч.  3,  и  др.
 19  ЦГВИА, 	ф.  ВУА,  д. 	492,  л. 	208.
 20  Там  же, 	л.  215.
 271

Составляли  две  бригады  по  четыре  батальона  в  каждой,
два  гусарских  полка,  одну  артиллерийскую  бригаду  из
двух  конно-артиллерийских  рот  и  одну  роту  егерей21.  Од¬
нако  полностью  была  укомплектована  лишь  одна  1-я
бригада.  2-я  бригада  должна  была  формироваться  уже  на
территории  Германии22.  Командиром  1-й  бригады  был
адъютант  герцога  Ольденбургского  полковник  Вильгельм
Арентшильд,  уроженец  Ганновера,  находившийся  с
1804  г.  на  русской  службе.
 В  ходе  кампании  1813  г.  сформированный  в  России
немецкий  легио!н  принял  участие  в  военных  действиях
против  французских  войск  маршала  Даву  в  Северной
Германии,  главным  образом  в  районах,  прилегающих  к
нижнему  течению  Эльбы.  Позднее  легион  был  направлен
в  пределы  Дании  и  Нидерландов.
 Тенденция  к  использованию  легиона  на  северной  ок¬
раине  Германии,  отдаленной  от  главных  жизненных  ее
центров,  отражала  ту  откровенную  неприязнь,  какую  с
самого  начала  его  возникновения  питали  к  нему  реакцион¬
ные  круги  германской  феодальной  аристократии.  Неда¬
ром  также,  как  только  легион  был  возвращен  из  Нидер¬
ландов  в  Германию  и  в  марте  1815  г.  подчинен  прусско¬
му  верховному  командованию,  король  Фридрих  Виль¬
гельм  III  через  три  недели  (18  апреля  1815  г.)  распустил
его23.
 История  сформированного  в  1812  г.  в  России  немец¬
кого  легиона  показывает,  что  в  период  грозных  испыта¬
ний  для  немецкого  народа  Россия  оказала  ему  не  только
морально-политическую  поддержку,  но  и  действенную  ма¬
териальную  помощь.  Россия  не  только  двинула  свои  во¬
оруженные  силы  против  наполеоновских  захватчиков,  ок¬
купировавших  тогда  Германию,—  Россия  предоставила
свою  территорию,  свои  жилища,  свое  оружие  и  продоволь¬
ственные  запасы  для  первого  отряда  немецких  патриотов,
сплотив1шихся  во  имя  освобождения  и  воссоединения  Гер¬
мании.
 21  ЦГВИА,  ф.  ВУА,  д.  492,  л.  213.
 22  Численность  легиона  вместе  со  2-й  бригадой  была  доведена
до  8  тыс.  человек  (G.  H.  Р  е  г  t  z.  Das  Leben  des  Feldmarschalls
Grafen  Ncithardt  von  Gneisenau,  Bd.  II.  Berlin,  1865,  S.  399).
 23  H.  К  a  m  n  i  t  z  e  r.  Stein  und  das  «Deutsche  Comité»  in  Ru߬
land  1812—1813.—  «Zeitschrift  für  Geschichtswissenschaft»,  1953,
II.  1,  S.  90—91.
 272

Признание  этого  факта,  разумеется,  отнюдь  не  озна¬
чает  идеализации  русского  царизма.  Когда  жители  Гер¬
мании,  как  свидетельствуют  многочисленные  документы,
восторженно  встречали  наступавшие  русские  войска24,
они  вовсе  не  выражали  тем  самым  одобрения  царскому
деспотизму.  Они  отдавали  дань  восхищения  великому
подвигу  русского  народа,  который  мужественно  отразил
нашествие  Наполеона  на  свою  страну,  а  затем  подал
руку  братской  помощи  другим  народам  Европы.
 И  не  вина  русского  народа,  что  освобождение  Герма¬
нии  от  наполеоновского  ига  не  завершилось  тогда  же  вос¬
соединением  немецких  земель  и  их  социальным  обновле¬
нием.  Этому  помешала  прежде  всего  господствовавшая  в
то  время  в  Германии  феодальная  аристократия,  поддер¬
жанная  силами  ¡всей  'европейской  реакции.
 24  ЦГВИА,  ф.  ВУА,  д.  3383,  л.  146;  д.  3511,  л.  341;  д.  3907,
л.  246  и  др.
 18  Освободительная  война  1813  г.

Немецко-русское  боевое  содружество
накануне  Освободительной  войны
 Р.  Рёдер
 Немецко-русское  боевое  содружество  (в  Освободитель¬
 ной  войне  немецкого  народа  1813  г.  является  славной
 страницей  в  истории  немецко-русских  отношений.
Оно  принадлежит  к  лучшим  прогрессивным  национальным
традициям,  которые  культивируются  и  развиваются  в  ГДР
в  интересах  немецкого  народа.
 Исследование  прогрессивных  традиций  в  отношениях
нашего  народа  с  другими  народами  в  настоящее  время
приобретает  особую  важность  и  актуальность,  поскольку
возрожденные  в  Западной  Германии  милитаризм  и  импе¬
риализм  несут  угрозу  немецкому  народу  и  немецкой  на¬
ции.  Атомная  военная  политика  западногерманского  го¬
сударства  угрожает  не  только  существованию  немецкого
народа,  но  и  будущему  других  европейских  народов,
а  также  миру  во  всем  мире.
 Агрессивные  империалистические  круги  используют
антикоммунизм  в  качестве  основного  идеологического  ору¬
жия  при  подготовке  к  войне.  Они  ищут  в  истории  проти¬
воречия  между  народами  Запада  и  Востока,  чтобы  при¬
учить  народ  Западной  Германии  видеть  в  странах  мировой
социалистической  системы  своего  потенциального  врага.
 Западногерманская  империалистическая  историогра¬
фия,  в  основе  политической  концепции  которой  лежат
агрессивные,  враждебные  народу  дели  милитаризма  и  им¬
периализма,  изучает  и  использует  немецкую  историю  в
интересах  западногерманского  милитаризма.  Основываясь
на  антикоммунизме  и  христианской  концепции  Запада
 274

при  объяснении  исторического  материала,  она  подхваты¬
вает  реакционные  стороны  буржуазной  немецкой  историо¬
графии  и  абсолютизируем  их.  Эта  концепция  в  объясне¬
нии  исторических  событий  распространяется  также  и  на
трактовку  Освободительной  войны  1813  г.
 Поскольку  в  Освободительной  войне  против  наполео¬
новского  господства  трудно  найти  противоречие  между
народами  Запада  и  Востока,  западногерманская  историо¬
графия  црйнижает  всемирно-историческую  роль  борьбы
русского  народа  против  Наполеона  в  1812  г.,  преумень¬
шает  ее  влияние  на  соотношение  сил  и  подъем  националь¬
но-освободительного  движения  народов  и  старательно  за¬
малчивает  участие  русской  армии  в  освобождении  Герма¬
нии  в  1813  г.
 Для  западногерманской  историографии  характерно  от¬
рицание  роли  народных  масс  как  движущей  силы  нацио¬
нального  освобождения  в  войне  1813  г.  Поэтому  такие
историки,  как  Риттер,  Мойрер,  Киндлер  и  др.  *,  не  дают
должной  оценки  немецко-русскому  боевому  сотрудничест¬
ву  1813  г.  Если,  по  мнению  этих  историков,  в  настоящее
время  не  должно  быть  никаких  дружественных  отноше¬
ний  между  немецким  народом  и  могучим  Советским  Сою¬
зом,  не  должно  быть  военного  сотрудничества  между  На¬
циональной  Народной  армией  ГДР  и  славной  Советской
Армией  для  защиты  мира  и  обеспечения  строительства
социализма  и  коммунизма,  то  даже  из  истории  должно
исчезнуть  все,  что  говорит  об  общности  обоих  народов.
 Но  поскольку  невозможно  отрицать,  например,  факт
совместных  действий  Пруссии  и  России  весной  1813  г.,
их  изображают  исключительно  как  действия  коалиции  и
правительств  обоих  государств,  игнорируя  народные  мас¬
сы.  Заключение  союза  между  Пруссией  и  Россией  объ¬
ясняется  только  инициативой  царствовавших  династий2.
 1  Gm.  G.  Ritter.  Das  Problem  des  Militarismus  in  Deutschland.
Vortrag  auf  den  XXII.  Deutschen  Historiker-Tag  in  Bremen.—  «Hi¬
storische  Zeitschrift»,  Bd.  177,  1954;  K.  U.  M  e  u  r  e  r.  Die  Rolle  natio¬
naler  Leidenschaft  der  Massen  in  der  Erhebung  von  1813  gegen  Napo¬
leon,  phil.  Diss.  Freiburg,  1953;  K.  K  i  n  d  1  e  r.  Die  Entstehung  des
neudeutschen  Nationalismus  in  den  Befreiungskriegen.  Studien  zur
Geschichte  und  den  Formen  des  Nationalismus  in  Europa,  phil.  Diss.
Freiburg,  1950.
 2  W.  Frauendienst.  Rez.  W.  Andreas.  Das  Zeitalter  Na¬
poleons  und  die  Erhebung  der  Völker.—  «Historische  Zeitschrift»,
Bd.  181,  S.  138  ff.
 275
 18*

При  этом  западногерманские  историки  ссылаются  на  ста¬
рую  немецкую  буржуазную  историографию  Освободитель¬
ной  войны  1813  г.,  которая  обычно  рассматривала  боевое
содружество  —  если  о  нем  вообще  упоминалось  —  почти
исключительно  как  результат  дипломатических  акций  мо¬
нархов  и  их  кабинетов.
 В  действительности  немецко-русское  боевое  содруже¬
ство  в  Освободительной  войне  было  по  своей  црироде  глу¬
боко  народным  явлением,  основную  роль  в  его  возникно¬
вении  сыграли  страдавшие  от  двойного  гнета  народные
массы  —  крестьяне,  ремесленники,  поденщики  и  батраки,
а  также  буржуазно-патриотические  силы.
 Немецко-русское  боевое  содружество  не  сводилось  к
заключению  в  феврале  1813  г.  прусско-русского  союза.
Оно  лишь  нашло  в  нем  свое  договорное  отражение;  в  ка¬
кой-то  степени  оно  было  закреплено  этим  союзом,  так  как
именно  пруссаки  первыми  вступили  в  контакт  с  русской
армией.
 Военный  союз  не  ограничивался  сферой  государствен¬
ной  политики  прусского  правительства.  Во-первых,  бур¬
жуазно-патриотические  силы  в  Германии  стремились  ис¬
пользовать  немецко-русское  боевое  содружество  прежде
всего  для  подъема  национально-освободительного  движе¬
ния  против  Иноземных  поработителей;  во-вторых,  еще  на¬
кануне  Освободительной  войны  идея  боевого  содружества
с  русским  народом  занимала  умы  широких  слоев  народ¬
ных  масс  не  только  Пруссии,  но  и  других  немецких  об¬
ластей;  и,  наконец,  эта  .  идея  получила  свое  развитие  в
Пруссии  и  осуществилась  на  практике  вместе  с  подпи¬
санием  Таурогенской  конвенции  и  подъемом  народного
движения  в  Восточной  Пруссии,  т.  е.  в  то  время,  когда
прусское  правительство  еще  сопротивлялось  заключению
союза  с  Россией  против  Наполеона.  В  процессе  образова¬
ния  немецко-русского  боевого  содружества  выявилось  так
же,  что  победа  над  наполеоновской  системой  националь¬
ного  угнетения  была  прежде  всего  делом  народов,  под¬
нявшихся  против  иноземного  господства,  хотя  сила  их
сопротивления  в  разные  периоды  этой  борьбы  была  раз¬
личной.
 «Представление,—пишет  Энгельс,—  будто  громкие  по¬
литические  деяния  есть  решающее  в  истории,  является
столь  же  древним,  как  и  сама  история.  Это  представление
было  главной  причиной  того,  что  у  нас  сохранилось  так
 276

мало  сведений  о  том  развитии  народов,  которое  происхо¬
дит  в  тиши,  на  заднем  плане  этих  шумных  выступлений
и  является  действительной  движущей  .силой»  3.
 Немецкому  народу  в  его  справедливой  национально-
освободительной  борьбе  оказали  поддержку  другие  наро¬
ды,  прежде  всего  русский.  Не<мецко-рус'ское  боевое  со¬
дружество  отвечало  жизненным  интересам  обоих  народов
на  этой  основе  оно  развивалось  и  крепло.  А  объективна;:
основа  состояла  в  том,  что  оба  народа  должны  были  за¬
щищать  свою  национальную  независимость  от  француз¬
ских  захватчиков  или  завоевывать  ее.
 Решающим  поворотным  пунктом  в  борьбе  против  на¬
полеоновского  ига  явилась  победа  русского  народа  над
«Большой  армией»  в  1812  г.  Эта  победа  привела  к  корен-
ному  изменению  соотношения  сил  и  создала  благоприят¬
ные  предпосылки  для  устранения  чужеземного  господства
в  Германии.
 «...Уничтожение  огромной  наполеоновской  армии  при
отступлении  из  Москвы,—  писал  Ф.  Энгельс  о  значении
этого  исторического  поворота,—  послужило  сигналом  к
всеобщему  восстанию  против  французского  владычества
на  Западе»  4.,
 Задолго  до  того,  как  правящие  классы  создали  в
1813  г.  коалицию  против  Наполеона,  широкие  слои  не¬
мецкого  народа  выступали  за  союз  с  Россией  и  вынуж¬
дали  правящие  круги  (вначале  в  Пруссии)  пойти  на  этот
союз.
 Уже  с  начала  1811  г.  немецкие  патриоты  поняли  необ¬
ходимость  ориентироваться  на  Россию  в  своей  борьбе  за
национальную  независимость  против  французского  гос¬
подства.
 Патриотические  силы  Пруссии  первыми  начали  доби¬
ваться  внешнеполитического  и  военного  союза  ,с  Россией.
Перед  патриотами  Пруссии  встал  вопрос:  кто  из  иност¬
ранных  держав  может  быть  союзником  в  борьбе  против
французских  захватчиков?  Капитуляция  перед  Наполео¬
ном  была  исключена  для  них  в  любом  случае.  Надежды
патриотической  партии  на  Австрию  как  на  союзника  в
борьбе  с  Францией  исчезли  с  началом  войны  1809  г.  Бур¬
жуазная  Англия  все  еще  отказывалась  поддержать
 3  К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  20,  стр.  163.
 4  К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  22,  стр.  30.
 277

Пруссию.  Союз  с  великой  державой,  Россией,  стал  с  1811  г.
объективной  необходимостью,  основой  успешной  нацио¬
нально-освободительной  войны  в  Германии.  Это  было  вы¬
звано  главным  образом  обострением  франко-русских  про¬
тиворечий.  Патриотические  круги  Пруссии  в  это  время
более  или  менее  ясно  представляли  себе  происшедшие
перемены,  хотя  роль  России  в  борьбе  против  Франции
оценивалась  ими  по-разному5.  Так,  Гнейзенау  вплоть  до
поражения  французской  армии  в  Отечественной  войне
русского  народа  придерживался  проанглийской  ориента¬
ции.
 Однако  в  основе  наиболее  существенных  планов  пат¬
риотической  партии  лежала  мысль  о  сближении  и  сою,(зе
с  Россией  6,  и  именно  это  было  общей  чертой  этих  планов.
 Но  подобное  сближение  могло  осуществиться  только  в
том  случае,  если  бы  удалось  оттеснить  на  задний  план
феодальные  реакционные  силы,  определявшие  внешнюю
политику  Пруссии.  Поэтому  союз  с  Россией  стал  основ¬
ным  лозунгом  борьбы  против  тех,  кто  предавал  нацио¬
нальные  интересы.  Эта  борьба  послужила  рещающей  пред¬
посылкой  для  развертывания  сопротивления  немецкого
народа  французам  и  подготовки  немецко-русского  воен¬
ного  содружества.
 Во  время  состоявшихся  в  1811  г.  тайных  переговоров
с  царским  правительством  Шарнгорст  прежде  всего  доби¬
вался  согласия  царя  поддержать  Пруссию  в  случае  вой¬
ны  7.  С  помощью  этих  переговоров  Шарнгор'ст  хотел  также
опровергнуть  аргументы  французской  партии,  которыми
ей  удавалось  убеждать  трусливого  короля:  ему  внушали,
что  царь  откажется  от  союза,  а  если  и  согласится,  то  рус¬
ская  армия  остановится  на  Висле  и  оставит  Пруссию
на  ¡произвол  судьбы.  С  другой  стороны,  Шарнгорсту  необ¬
ходимо  было  рассеять  сомнения  царя  относительно  осу¬
ществления  русских  наступательных  действий.  Нужно
было  гарантировать,  что  русские  и  прусские  войска  свое¬
временно  объединятся  и  не  дадут  возможности  Наполеону
разбить  каждую  армию  поодиночке.
 5  Freiherr  vom  zum  Stein.  Schriften  von  und  über
Stein,  hrsg.  v.  G.  Schmidt.  Berlin,  1955,  S.  337  ff.;  Neithardt  von
Gneisenau.  Schriften  von  und  über  Gneisenau,  hrsg.  v.  F.  Lange.
Berlin,  1954,  S.  330.
 6  Neithardt  von  Gneisenau,  S.  160.
 7  M.  Lehmann.  Scharnhorst,  T.  2.  Leipzig,  1887,  S.  410ff.
 278

Обрамление  патриотов  к  союзу  с  Россией  в  целом  еще
не  выходило  за  рамки  принятых  договорных  обязательств
правящих  династий  и  их  правительств  о  соблюдении  оп¬
ределенных  общих  интересов.  Несмотря  на  это,  оно  объ¬
ективно  подготавливало  создание  немецко-русского  бое¬
вого  содружества,  поскольку  такое  содружество  отвечало
основным  интересам  немецкого  народа  в  борьбе  с  ино¬
земными  завоевателями  и  с  самого  начала  предполагало
военный  союз  с  русским  народом.
 Патриоты  хотели  умножить  боевую  силу  Пруссии,  вы¬
ступая  за  народную  войну,  прочной  военной  основой  ко¬
торой  должны  были  стать  обе  союзные  армии.  Они  были
убеждены,  что  совместная  борьба  против  наполеоновского
гнета  будет  способствовать  подъему  или  даже  возникно¬
вению  народного  движения  по  всей  Германии8.  До  сих
пор  патриоты  говорили  о  русской  армии  только  в  связи
с  совместными  боевыми  действиями  регулярных  армий,
теперь  же,  кроме  этого,  они  видели  в  русских  вооружен¬
ных  силах  конкретную  движущую  силу  восстания.
 Однако  цели  патриотических  кругов  были  почти  пол¬
ностью  скрыты  от  масс.  В  то  время  руководители  этих
кругов  адресовали  все  свои  предложения,  докладные  за¬
писки  и  планы  исключительно  прусской  правящей  дина¬
стии,  не  пытаясь  возглавить  народную  борьбу  или  как-то
способствовать  активизации  масс.  Подобная  непоследова¬
тельность  способствовала  тому,  что  в  феврале  1812  г.
Фридрих  Вильгельм  III  и  Гарденберг,  несмотря  на  тайное
военное  соглашение,  привезенное  Шарнгорстом  из  Петер¬
бурга,  в  результате  цроиеков  французской  партии  подчи¬
нили  политику  Пруссии  интересам  Франции  9.
 Отныне  патриотические  силы  лишились  В0|3можности
официально,  в  государственных  учреждениях,  выступать
за  освобождение  Пруссии  и  всей  Германии.  Толчком  к  на¬
циональному  освобождению  в  данной  ситуации  могла
явиться  только  помощь  извне.  Именно  поэтому  немецкие
патриоты  ожидали  наибольших  результатов  от  союза  с
Россией.  Вследствие  ориентации  немецких  патриотов  на
Россию  после  заключения  союза  Пруссии  и  Австрии  с
 8  N  e  i  t  h  a  r  d  t  von  Gneisenau,  S.  267.
 9  Gm.  P.  S  t  u  1  z.  Fremdherrschaft  und  Befreiungskampf.  Die
preußische  Kabinettspolitik  und  die  Rolle  der  Volksmassen  in  den
Jahren  1811  bis  1813.  Berlin,  1960,  S.  71  f.
 279

Францией  центр  немецкого  освободительного  движения
временно  переместился  в  Россию.
 22  июня  1812  г.  Штейн  писал  Грунеру:  «Этой  внеш¬
ней  силой,  к  которой  мы  сейчас  примыкаем,  является
Россия»  10.  И  через  несколько  месяцев  после  заключения
соглашения  о  союзе  между  Пруссией  и  Францией  Штейн
принял  предложение  Александра  I  приехать  в  Россию.
Это  решение  Штейна  произвело  большое  впечатление  на
патриотические  силы  в  Германии  и  способствовало  даль¬
нейшей  ориентации  на  Россию.  «Теперь  в  деле  России
стали  свидеть  также  и  дело  Германии;  как  то,  так  и  другое
нашло  свое  признание  и  олицетворение  в  Штейне»,—  пи¬
сал  один  из  выдающихся  современников  п.  Многие  пат¬
риоты,  для  которых  борьба  в  Германии  стала  невозможна,
выехали  в  Россию.
 Здесь  их  деятельность  развернулась  в  трех  направле¬
ниях:  защита  России;  создание  вооруженных  сил  из  эми¬
грировавших  патриотов  и  немщких  военнопленных;  раз¬
вертывание  народного  сопротивления  в  Германии.
 Стремление  к  немецко-русскому  боевому  содружеству
теперь  переросло  рамки  дипломатических  отношений  и
явно  противоречило  намерениям  немецких  правящих  кня¬
жеских  династий.  Ныне  патриоты  обращались  со  своими
воззваниями  и  листовками  непосредственно  к  народуv¿.
Они  даже  пытались  с  помощью  созданной  ими  тайной
организации,  руководимой  Ю.  Грунером  из  Праги  и  по¬
лучавшей  инструкции  от  Комитета  по  немецким  делам  в
России,  начать  подготовку  народной  войны  в  Германии  1а.
 Однако  по  распоряжению  прусского  правительства  эта
организация  была  почти  полностью  ликвидирована14.
В  результате  национального  предательства  феодально-аб¬
солютистской  реакции  в  Пруссии  и  Австрии  Комитет  по
 10  Freiherr  vom  und  zum  Stein,  hrsg.  v.  G.  Schmidt,
S.  356.
 11  Varnhagen  v.  Ense.  Denkwürdigkeiten.  Berlin,  1951,
S.  271.
 12  Freiherr  vom  Stein.  Briefwechsel,  Denkschriften  und
Aufzeichnungen,  bearb.  v.  E.  Botzenhart,  Bd.  4.  Berlin,  1933,  S.  13
ff,  18  ff.
 13  A.  Fournie  r.  Stein  und  Grüner  in  Österreich.  Ein  Beitrag
zur  Vorgeschichte  der  Befreiungskriege.  In:  Deutsche  Rundschau.
Berlin,  1887,  H.  1,  2,  3;  H.  И  e  i  t  z  e  r.  Insurrectionen  zwischen  Weser
und  Elbe.  Volksbewegungen  gegen  die  französische  Fremdherrschaft
im  Königreich  Westfalen  (1806—1813).  Berlin,  1959,  S.  216  ff,
 14  H.  Heitzer.  Op.  cit.,  S.  219ff.
 280

немецким  делам,  действовавший  в  России,  потерял  важ¬
нейшие  связи  с  Германией.  Поэтому  о  планомерном  раз¬
вертывании  народной  борьбы  в  тылу  французской  армии,
обрушившейся  на  Россию,  нечего  было  и  думать.  Однако
воззвания  и  листовки  Комитета  по  немецким  делам,  из¬
дававшиеся  бароном  Штейном  и  Э.  М.  Арндтом,  попадали
различными  путями  в  Германию  и  оказывали  там  боль¬
шое  влияние  на  настроение  народных  масс.  В  разгар  втор¬
жения  французской  армии  в  Россию  Штейн  написал  при¬
зыв  к  немцам,  который  был  издан  в  несколько  изменен¬
ной  редакции  тогдашним  русским  военным  министром
Барклаем-де-Толли.  Штейн  подчеркивал,  что  война  в
России  —  несправедливая  война,  что  немецкий  народ  по¬
рабощен  Наполеоном,  предан  своими  князьями  и  должен
взять  свою  судьбу  в  собственные  руки  и  отказаться  от
дальнейшего  участия  в  войне.  Немногие  попавшие  в  Гер¬
манию  экземпляры  воззвания  ходили  по  рукам,  их  со¬
держание  распространялось  также  устно  15.  Эта  прокла¬
мация  имела  такой  успех  среди  немецкого  населения,  что
по  приказу  Наполеона  за  каждым  ее  экземпляром  в  гер¬
манских  вассальных  государствах  была  организована  на¬
стоящая  охота.  По-видимому,  таким  же  путем,  как  и  это
воззвание,  стали  известны  листовки  Комитета  по  немец¬
ким  делам,  написанные  Э.  М.  Арндтом.  В  4812  г.
Э.  М.  Арндт  написал  ряд  статей  и  стихотворений,  содей¬
ствовавших  переходу  немецких  солдат  и  офицеров  в  рус¬
ский  лагерь  и  оказавших  значительное  влияние  на  форми¬
рование  национального  сознания  и  подготовку  вооружен¬
ного  сопротивления.  Автор  защищал  в  них  русский  народ
от  клеветы  и  призывал  поддержать  его  справедливую
борьбу  16.  В  основном  это  были  полемические  сочинения,
направленные  против  князей,  предававших  народ,  против
ложных  обвинений,  которым  подвергались  немецкие  пат¬
риоты.  Э.  М.  Арндт  дал  высокую  оценку  борьбе  русского
народа,  в  которой  видел  достойный  подражания  пример
патриотического  духа,  любви  к  свободе  и  независимости.
 15  Gm.  R.  Röder.  Der  Widerhall  des  Vaterländischen  Krieges
des  russischen  Volkes  1812  in  Deutschland  und  die  Anfänge  der
deutsch-russischen  Waffenbrüderschaft  im  Befreiungskrieg,  phil.
Diss.  Berlin,  1960,  S.  61  ff.
 16  Gm.  Rußlands  Triumph  1812  oder  das  erwachte  Europa.  Berlin,
1953,  S.  139ff.;  E.  M.  Arndt.  Erinnerungen  aus  dem  äußeren  Leben.
Leipzig,  1840.
 281

Эти  листовки  помогли  подготовить  почву  для  того  пере¬
лома  в  настроении  народа  в  некоторых  частях  Германии,
который  наступил  после  поражения  «Большой  армии»  в
России.  Один  из  современников  писал  в  августе  1812  г.,
что  пропаганда  русских  вызвала  у  «истинных  немцев...
надежды  на  будущее  освобождение»  17.
 Важным  центром  патриотически  настроенных  немцев
был  Русско-немецкий  легион,  созданный  в  1812  г.  в  Рос¬
сии  Комитетом  по  немецким  делам.  Русско-немецкий  ле¬
гион  был  живым  воплощением  складывавшегося  немецко-
русского  боевого  содружества  и  народной  борвбы  против
французского  угнетения.  Он  должен  был  дать  толчок
вооруженному  восстанию—прежде  всего  в  Северо-Запад¬
ной  Германии  и  Пруссии.  Эта  задача  была  предусмотре¬
на  патриотами  еще  до  того,  как  «Большая  армия»  вторг¬
лась  в  1812  г.  в  Россию.
 В  ноябре  18,11  г.  Гнейзенау  разработал  план  создания
немецкого  легиона,  который  первоначально  предполага¬
лось  осуществить  с  помощью  Англии.  План  предусмат¬
ривал  три  стадии  развития  легиона:  создание  легиона;
первые  военные  действия  легиона,  в  результате  которых
он  приобретет  известное  значение;  превращение  его  в  ре¬
волюционную  армию  18.
 В  соответствии  с  этим  немецкий  легион  с  самого  на¬
чала  должен  был  отличаться  от  обычных  наемных  войсд,
состоявших  на  службе  иностранных  государств.  Высадка
легиона  на  немецком  побережье  Северного  моря  должна
была  положить  начало  восстанию  в  Северо-Западной  Гер¬
мании.  В  то  время  как  французская  армия  двигалась  к
России,  в  Германии  предполагалось  развернуть  таким  пу¬
тем  широкую  народную  войну  и  одновременно  создать
ядро  немецкой  национальной  армии.
 В  случае  отказа  английского  правительства  поддер¬
жать  этот  план  предполагалось  искать  поддержки  у  рус¬
ского  правительства  19.  Создавая  в  1812  г.  в  России  Рус¬
ско-немецкий  легион,  немецкие  патриоты  в  основном  сле¬
довали  этому  плану.  Однако  в  связи  с  поражением  «Боль¬
шой  армии»  по-иному  встал  вопрос  о  месте  будущих
действий  легиона.  В  новых  условиях  немецкие  патриоты,
 17  Mierzinsky.  Erinnerungen  aus  Hannover  und  Hamburg
aus  den  Jahren  1803—1813.  Leipzig  u.  Hannover,  1843,  S.  104.
 18Neithardt  von  Gneisenau,  S.  265.
 »9  Ibid.,  S.  267.
 282

находящиеся  в  России,  считали,  что  десайт  уже  не  мог
рассматриваться  как  главное  средство  превращения  ле¬
гиона  в  центр  объединения  патриотически  настроенных
немцев;  такая  задача  могла  быть  решена  путем  совместно¬
го  похода  летона  вместе  с  русской  армией  в  Германию  20.
Для  этого  сложились  необходимые  предпосылки.
 В  Русско-немецком  легионе  царил  высокий  патриоти¬
ческий  дух.  В  нем  не  было  жестокой  дисциплины,  уни¬
жавшей  достоинство  солдата,  не  было  застывших  воен¬
ных  принципов.  Большинство  офицеров  были  сравнитель¬
но  молоды.  Как  организация,  так  и  обучение  в  легионе
основывались  на  идеях,  выражением  которых  являлись
военные  реформы21.  Телесные  наказания  при  обучении
были  полностью  отменены.  Офицерский  состав  быстро  из¬
бавился  от  элементов,  вступивших  в  легион  только  из
эгоистических  соображений,  например,  от  таких  офице¬
ров,  которые  присоединились  к  легиону  лишь  потому,  что
попали  в  русский  плен.  Между  солдатами  и  офицерами,
у  которых  была  единая  цель,  существовали  дружеские
отношения.  Если  бы  не  партикуляризм  Ольденбургов,
создававших  все  новые  препятствия,  Русско-немецкий  ле¬
гион  формировался  бы  еще  интенсивнее  и  быстрее  22.
 'Становилась  очевидным,  что  реальной  почвой  для  соз¬
дания  подобного  легиона  может  быть  только  Россия.  Это¬
му  способствовал  и  ход  военных  действий,  побудивший
русское  правительство  его  создать.  Для  нето  легион  мог
стать  в  любом  случае  средством  ослабления  «Большой
армии».  Однако  поражение  Наполеона  в  России  и  после¬
дующие  переговоры  о  союзе  с  прусским  правительством
стали  причиной  того,  что  этот  зародыш  национальной  ар¬
мии,  на  которую  патриоты  возлагали  такие  большие  на¬
дежды,  оказался  обречен  на  гибель.  Интерес  царя  к  Рус¬
ско-немецкому  легиону,  который  он  проявил  в  первые  ме¬
сяцы  его  существования,  исчез.
 Самоотверженная  и  успешная  борьба  народов  России
в  1812  г.  вызвала  новый  подъем  национально-освободи¬
тельного  движения  в  Германии  и  в  значительной  степе¬
 20  Freiherr  vom  und  zum  Stein,  hrsg.  v.  G.  Schmidt,
S.  376  ff.
 21  B.  Quistorp.  Die  Kaiserlich  Russisch-Deutsche  Legion.
Berlin,  1860,  S.  40ff.;  Freiherr  vom  und  zum  Stein,  hrsg.
v.  G.  Schmidt,  S.  391.
 22  Freiherr  vom  und  zum  Stein,  hrsg.  v.  G.  Schmidt,
S.  387;  Freiherrvom  Stein,  bearb.  v.  E.  Botzenhart,  Bd.  4,  S.  181.
 283

ни  определила  его  ход.  Сопротивление  народных  масс
национальным  угнетателям  в  этот  период  принимало  раз¬
личные  формы.  Основными  формами  были  —  отказ  от
уплаты  налогов  и  от  службы  захватчикам,  уклонение  от
рекрутского  набора,  вооруженное  сопротивление  отрядам
французских  мародеров,  распространение  слухов  и  сооб¬
щений  о  тяжело;м  положении  французской  армии  в  Рос¬
сии,  а  также  усиленное  дезертирство  из  военных  частей,
дислоцировавшихся  или  вновь  формировавшихся  в  Гер¬
мании.
 Анализ  многочисленных  материалов  из  обширной  ли¬
тературы  об  Освободительной  войне,  а  также  новых  архив¬
ных  документов  показал,  что  русско-немецкое  боевое  со¬
дружество,  так  же  как  и  отмеченные  формы  сопротивле¬
ния,  возникли  вначале  в  народных  массах  23.  Если  в  1811  г.
за  боевое  содружество  выступали  главным  образом  руково¬
дители  патриотического  движения,  то  теперь  в  ряде  немец¬
ких  государств  идея  боевого  содружества  постепенно  овла¬
дела  умами  значительной  части  населения,  особенно  после
известий  об  отступлении  «Большой  армии».  Борьба  за  не¬
мецко-русское  боевое  содружество  служила  идейным  сти¬
мулом  и  основой  сопротивления  иноземному  гоюподству.
Это  содружество  проявлялось  в  разных  формах,  начиная
с  добровольной  помощи  русским  военнопленным,  усиле¬
ния  дезертирства  немецких  солдат  из  «Большой  армии»,
заключения  Таурогенской  конвенции,  сердечного  приема
и  помощи  русской  армии  со  стороны  немецкого  населе¬
ния  и  кончая  открытым  возмущением  народных  масс
Пруссии  и  народными  восстаниями  в  герцогсГве  Берг  и
в  Гамбурге  в  яйваре  и  феврале  1813  г.
 В  результате  подъема  национального  сопротивления  л
крепнувшего  боевого  содружества  все  новые  и  новые
группы  населения,  прежде  всего  в  Пруссии,  Северной  и
Западной  Германии  (хотя  и  в  небольших  по  величине
областях  и  по  различным  мотивам)  24,  отказывались  от
продолжения  войны  против  России.  Под  влиянием  этого
фактора,  а  также  в  связи  с  событиями  на  фронте  про-
француз'окая  политика  прусского  двора  переживала  со¬
стояние  кризиса25.
 23  См.  R.  Rode  г.  Ор.  cit.,  S.  84  ff.
 24  Ibid.,  S.  91  ff.
 25  P.  S  t  u  1  z.  Op.  cit.,  S.  148  f.
 284

Наконец,  народное  Движение  различными  путями  ока¬
зывало  деморализующее  влияние  на  немецкие  войска  в
составе  «Большой  армии»,  главным  образом  на  резервные
части.
 Перелом  в  настроении  немецких  войск  «Большой  ар¬
мии»  свидетельствовал  о  том,  что  немецко-русское  боевое
содружество  становилось  народным  явлением.  Bice  это
полностью  игнорировала  буржуазная  историография.  Даже
при  оценке  конвенции  в  Таурог-ене,  о  которой  идет  спор
на  страницах  некоторых  буржуазных  работ,  речь  шла
главным  образом  о  том,  действовал  ли  Иорк  по  приказу
короля  или  нет.  Творческая  роль  народных  масс  не  при¬
нималась  в  расчет,  и  действия  Йорка,  таким  образом,  рас¬
сматривались  вне  причинной  связи26.  Однако  эти  дейст¬
вия  получат  правильную  оценку,  если  будет  всесторонне
вскрыта  роль  ма|сс  и  объективные  условия  их  борьбы.
Иорк  стал  выдающейся  личностью  в  немецкой  истории
именно  потому,  что  заключением  известной  конвенции  с
русскими  войсками  сумел  вовремя  энергично  выразить
желания  и  требования  масс  о  разрыве  с  французами.
 Хотя  окончательный  перелом  в  настроениях  немецких
солдат  произошел  только  во  время  отступления  «Большой
армии»,  однако  уже  после  Смоленска  в  их  рядах  насту¬
пила  глубокая  подавленность.  Дальнейшие  удары  русской
армии  и  партизан  цривели  к  открытому  разложению  в  не¬
мецких  частях.  Этому  процессу  во  многом  способствовали
русские  прокламации,  часть  которых  была  написана
в  России  немецкими  патриотами  —  Штейном  и  Арндтом.
Все  это  привело  к  массовому  переходу  солдат  и  отдельных
небольших  подразделений  на  русскую  сторону  27.  Солда¬
ты  отказывались  понимать,  почему  они  должны  жертво¬
вать  жизнью,  в  то  время  как  их  родина  страдает  под
французским  гнетом.  Однако  главной  причиной  перехода
в  первое  время  был  страх  перед  расплатой.  В  меньшей
степени  имело  место  сознательное  намерение  бороться  на
стороне  русских.  Все  же  среди  перебежчиков  было  немало
 26  См.  М.  Schultz  е.  Zur  Geschichte  der  Konvention  von  Tau¬
roggen.  Berlin,  1898;  M.  В  1  um  e  n  t  h  а  1.  Die  Konvention  von  Tau¬
roggen.  In:  Bausteine  zur  preußischen  Geschichte,  H.  1.  Berlin,  1962;
Th.  G  г  о  b  b  e  1.  Die  Konvention  von  Tauroggen,  phil.  Diss.  Marburg,
1893.
 27  R.  Röder.  Zur  Geschichte  der  Konvention  von  Tauroggen.
In:  Das  Jahr  1813.  Studien  zur  Geschichte  und  Wirkung  der  Be¬
freiungskriege,  hrsg.  v.  H.  Scheel.  Berlin,  1963,  S.  101  ff.
 285

Солдат,  готовых  принять  непосредственное  участие  в  борь¬
бе  против  французов  на  стороне  русского  народа.  Об  этом
свидетельствует  тот  факт,  что  численность  Русско-немец¬
кого  легиона  к  концу  1812  г.  резко  увеличилась  и  в  основ¬
ном  достигла  предусмотренной  цифры  28.
 Логика  событий  привела  также  к  коренным  измене¬
ниям  в  настроении  солдат  и  офицеров  в  войсках  Иорка.
Вскоре  стало  невозможным  использовать  эти  войска  про¬
тив  русских  не  только  из-за  сложного  военного  положе¬
ния,  но  главным  о|бразом  в  связи  с  переломом  в  настрое¬
ниях  войск29.  Значительную  роль  при  этом  сыцрали  не¬
мецкие  патриоты,  которых  было  много  в  прусском  кор¬
пусе.
 Заключенная  в  Таурогене  конвенция  явилась  своеоб¬
разной  демонстрацией  крепнущего  немецко-русского  бое¬
вого  содружества.  Одновременно  в  ней  нашло  свое  вы¬
ражение  стремление  патриотов  и  народных  масс  осущест¬
вить  совместные  военные  действия  с  русским  народом
против  иноземного  наполеоновского  господства.
 Когда  в  конце  1812  и  начале  1813  г.  русская  армия,
преследуя  остатки  «Большой  армии»,  вступила  на  терри¬
торию  Германии,  простые  люди  —  крестьяне,  поденщики,
мелкая  городская  буржуазия  и  значительная  часть  бур¬
жуазной  интеллигенции  встретили  ее  с  глубокой  симпати¬
ей.  Это  побудило  главнокомандующего  русскими  армиями
Кутузова  написать  в  письме  к  дочери  12  марта  1813  г.:
«Весь  немецкий  народ  за  нас.  Немецкие  государи  не  в
силах  больше  остановить  это  движение.  Им  остается  толь¬
ко  примкнуть  к  нему.  Именно  безукоризненное  поведение
наших  войск  вызвало  этот  энтузиазм»  30.
 Конечно,  русская  армия  была  орудием  царского  само¬
державия.  Однако  стремления  русского  военного  командо¬
вания  в  известном  смысле  совпадали  с  интересами  нацио¬
нально-освободительного  движения  в  Германии.  И  хотя
 28Neithardt  von  Gneisenau,  S.  163.
 29  Настроения,  царившие  в  прусских  войсках  в  связи  с  от¬
ступлением  «Большой  армии»,  отражены  в  письме  одного  офицера:
«...часть  офицеров  и  солдат  была  настолько  глупа,  что  радо¬
валась  этому...,  а  другая  часть  видела  себя  уже  в  Сибири...,
третьим  хотелось  бы,  не  раздумывая,  ударить  вместе  с  русскими
на  французов»  (Kriegsbriefe  des  Königlich-Preußischen  General-
Leutnants  J.  L.  Rudolphi  aus  den  Jahren  1812,  1813,  hrsg.  v.
M.  Schultze.  Berlin,  1910,  S.  48).
 30  «Русская  старина»,  1874,  июнь,  стр.  376.
 286

Царизм  перенес  войну  за  пределы  России  в  цеййх  Укреп¬
ления  самодержавия  и  установления  господствующего  по¬
ложения  в  Европе—  как  это  стало  ясно  на  Венском  кон¬
грессе31—  тем  не  менее  русская  армия  объективно  поддер¬
жала  национальную  борыбу  немецкого  народа.  Русский  на¬
род  и  солдаты  русской  армии  видели  в  дальнейшем  пре¬
следовании  французской  армии  на  территории  Германии
необходимую  предпосылку  для  уничтожения  ненавистного
ига  Наполеона.  Это  обстоятельство  оказало  решающее
влияние  на  немецкое  население,  которое  дружески  встре¬
тило  русскую  армию  и  способствовало  укреплению  не¬
мецко-русского  боевого  содружества  в  Освободительной
войне.
 С  образованием  мировой  социалистической  системы
между  социалистическими  армиями  существует  нерастор¬
жимое  боевое  содружество.  Однако  по  своему  содержанию
и  формам  оно  принципиально  отличается  от  всех  видов
боевого  содружества,  которые  до  сих  пор  знала  история.
Его  отличительная  черта  заключается  в  том,  что  оно  осно¬
вывается  в  первую  очередь  на  новом,  социалистическом
общественном  и  государственном  строе.  Сегодня  военное
содружество  между  социалистическими  странами  базиру¬
ется  на  интернациональной  солидарности  народов,  строя¬
щих  социализм.
 Вооруженные  силы  ГДР  особенно  тесно  связаны  со
славной  Советской  Армией.  Ведь  именно  Советский  Союз
освободил  немецкий  народ  от  фашизма.  Современное  воен¬
ное  содружество  свободно  от  каких-либо  внутренних  раз¬
ногласий,  которые  навязывались  немецко-русскому  боево¬
му  содружеству  150  лет  назад.  В  этом  порука  его  несок¬
рушимости  и  прочности.
 31  K.  G  r  i  e  w  a  n  k.  Der  Wiener  Kongreß  und  die  europäische
Restauration  1814—1815.  Leipzig,  1954.

Значение  прогрессивных  традиций
Отечественной  войны  1812  г.
и  Освободительной  войны  1813  г.
для  антифашистского  движения
сопротивления  в  Германии
 Когда  в  июне  1941  г.  фашистские  вооруженные  си¬
 лы  коварно  и  вероломно  напали  на  Советский  Союз,
 это  преступление  ib  первый  момент  породило  страх
и  замешательство  в  самых  широких  кругах  немецкого
населения.  Я  очень  хорошо  помню  смущенные  лица  даже
отъявленных  членов  нацистской  партии,  на  которых  ясно
отражалось  сомнение  в  благоприятном  исходе  этой  чрез¬
вычайно  опасной  авантюры  блицкрига.
 Положение  изменилось  лишь  после  тото,  как  в  первые
педели  и  месяцы  войны  сводки  вермахта  стали  сообщать
о  крупных  военных  успехах,  а  изощренная  агитация  су¬
мела  превратить  возникшую  было  подавленность  в  бес¬
примерную  шовинистическую  антибольшевистскую  исте¬
рию.  Однако  уже  исход  сражения  под  Москвой  заставил
многих  снова  задуматься.  Очень  скоро  выявилось,  что
именно  угнетало  тех,  кто  верил  в  Гитлера,—  дризрак  На¬
полеона,  витавший  над  фашистской  армией.  Гитлер  и  его
генералы  также  страшились  этого  призрака.  При  разработ¬
ке  «плана  Барбароссы»  они  тщательно  изучали  неудач¬
ный  поход  Наполеона  в  Россию,  чтобы  избежать  повто¬
рения  его  ошибок,  допущенных  в  1812  г.  При  этом  хваст¬
ливо  делался  упор  на  применение  новейшей  военной  тех¬
ники,  которая  вообще  не  допускала  сравнения  с  1812  г.
В  одной  из  передовых  статей  «Völkischer  Beobachter»,  от¬
носящихся  к  началу  июля  1941  г.,  в  частности,  говори¬
лось:  «Ни  в  коем  случае  не  следует  забывать,  что  у  На¬
полеона  не  было  ни  самолетов,  ни  танков,  ни  вообще  ка¬
 Ф.  Ланге
 288

ких-либо  моторизованных  или  технически  вооруженных
в  современном  смысле  частей»  1.
 В  этих  условиях  во  второй  половине  1941  г.  антифа¬
шисты,  особенно  коммунисты,  оказались  перед  чрезвычай¬
но  сложными  задачами.  Правда,  предательское  нападение
гитлеровских  фашистов  на  Советский  Союз  значительно
оживило  нелегальное  движение  сопротивления  в  самой
Германии.  Однако  наряду  с  этим  первые  ошеломляющие
успехи  гитлеровских  армий  и  победное  завывание  фанфар
нацистского  радио  и  прессы  явились  причиной  временно¬
го  упадка  духа  тех  многочисленных  немцев,  которые  всем
сердцем  были  на  стороне  первого  рабоче-крестьянского
государства  мира  и  его  Красной  Армии.  Одновременно  у
миллионов  сторонников  и  попутчиков  гитлеровского  ре¬
жима  пробудились  фантастические  иллюзии,  и  они  уже
видели  вермахт  на  границах  Индии.
 Поэтому  в  эти  первые  недели  и  месяцы  первоочеред¬
ная  задача  заключалась  в  том,  чтобы  исторически  обос¬
новать  и  разъяснить  немецкому  народу,  что  в  войне  про¬
тив  России  гитлеровский  фашизм  неизбежно  сломает  себе
шею.
 Чтобы  побороть  малодушие  и  подавленность  в  собст¬
венных  рядах  и  развенчать  иллюзии  миллионов  легковер¬
ных,  прямо-таки  напрашивалось  сравнение  с  1812  г.,  не¬
разрывно  связанным  с  освободительными  войнами,  в  част¬
ности  с  событиями  1813  г.
 Нелегальная  группа  сопротивления  «Внутренний
фронт»  («Die  Innere  Front»)  и  группа  Шульце-Бойзен—
Харнак,  в  которые  входили  Бернхард  Бестлейн,  Вилли
Гуддорф  (Пауль  Браун),  Ион  Зиг,  доктор  Филипп  Шеф¬
фер  и  другие,  в  том  числе  профессор  Шеель  и  автор  этой
статьи,  были  первыми,  кто  летом  1941  г.  организовал  и
активно  начал  проводить  столь  .необходимую  разъясни¬
тельную  работу  среди  немецкого  населения,  военно-плен¬
ных,  иностранных  рабочих,  насильственно  вывезенных  в
Германию,  а  также  среди  солдат  и  офицеров  опьяненного
победами  гитлеровского  вермахта.  Обе  нелегальные  груп¬
пы  действовали  в  тесном  контакте  друг  с  другом.
 Естественно,  что  большая  часть  подлинных  нелегаль¬
ных  материалов  была  к  концу  войны  безвозвратно  поте¬
ряна  в  результате  военных  действий  и  акций  гестапо.  Ан¬
 1  «Völkischer  Beobachter»,  4.VII  1941  (Berliner  Ausg.).
19  Освободительная  война  1813  г.  289

тифашисты,  преследуемые  гестапо,  разумеется,  не  могли
заводить  архивы  и  собрания  документов  —  это  было  бы
более  чем  легкомысленно.  Однако  один  из  секретных  до¬
кладов  гестапо  свидетельствует,  насколько  выросло  коли¬
чество  нелегальной  литературы  всех  видов.  Если  в  янва¬
ре  1941  г.  таких  документов  было  около  228,  а  в  марте  62,
то  уже  в  июле  1941  г.  гестапо  зарегистрировало  3797,  а  в
октябре  10  227,  не  считая  материалов,  которые  остались
для  гестапо  неизвестными  2.  Большинство  товарищей,  ко¬
торые  могли  бы  привести  более  исчерпывающие  сведения
об  этом  периоде  антифашистского  движения  сопротивле¬
ния,  пали  жертвой  кровавого  нацистского  террора.
 Поэтому  да  будет  позволено  мне,  одному  из  немногих
оставшихся  в  живых  членов  группы  «Внутренний  фронт»,
рассказать,  опираясь  на  отдельные  сохранившиеся  акты
гестапо  и  «народных  судов»  и  на  собственные  воспомина¬
ния,  о  значении  прогрессивных  традиций  Освободительной
войны  —  включая  1812  год  —  для  движения  антифа¬
шистского  сопротивления  в  Германии.  Совершенно  ясно,
что  это  не  даст  полной  картины  движения.
 Наша  работа  началась  сразу  же  после  разбойничьего
нападения  фашистов  на  Советский  Союз.  «Völkischer
Beobachter»  и  большая  часть  газет  аналогичного  направ¬
ления  опубликовали  в  то  время  «исследование»,  которое
представляло  советскую  страну  исполнителем  завещания
Петра  Великого  и  приписывало  ей  захватнические  тен¬
денции  и  стремления  к  мировому  господству.  Нацисты
опубликовали  текст  так  называемого  завещания  Петра
Великого,  чтобы  в  какой-то  мере  исторически  подкрепить
утверждение  о  якобы  превентивном  характере  своей
агрессии.  Это  завещание  показалось  нам,  мягко  говоря,
каким-то  анахронизмом,  и  мы  решили  проникнуть  в  сек¬
рет  этого  мошенничества.  На  помощь  пришел  «Meyers
Großes  Konversationslexikon»  3.
 Это  завещание,  исполнителем  которого  якобы  стал  Со¬
ветский  Союз,  оказалось  не  чем  иным,  как  заурядной
фальшивкой  Наполео'да,  относящейся  к  1812  г.,  целью
которой  было  оправдать  в  глазах  европейских  народов
 2  См.  G.  Weisenborn.  Der  Lautlose  Aufstand.  Hamburg,
1953,  S.  39;  см.  также  W.  Ulbricht.  Zur  Geschichte  der  neuesten
Zeit,  Bd.  1/1.  Berlin,  1955,  S.  20.
 3  Meyers  Großes  Konversationslexikon,  Bd.  15,  6.  Aufl.,  1908,
S.  651.
 290

захватническую  войну  против  России,  представив  её  ё
качестве  превентивной.  Эта  гнусная  фальшивка,  сфабри¬
кованная  Наполеоном  и  скопированная  нацистами,  была
разоблачена  в  одной  из  листовок  и  в  заметке  журнала
«Die  Innere  Front».  Я  уверен,  что  тысячи  и  десятки  ты¬
сяч  людей  обратились  аз  то  время  к  словарю  Мейера.  Об
этом  позаботилась  устная  пропаганда,  опиравшаяся  на
наши  материалы.
 Сейчас  мы  знаем,  кто  именно  услужливо  предоставил
в  арсенал  лжи  руководителя  имперской  прессы  Дитриха
так  называемое  завещание  Петра  Великого  —  фальшивку,
известную  всем  специалистам-историкам:  это  был  про¬
фессор  Берлинского  университета  Шюслер  4.
 Что  же  мы  могли  противопоставить  победным  фанфа¬
рам  нацистов  летом  и  осенью  1941  г.?  Чтобы  сделать  бо¬
лее  убедительными  наши  собственные  аргументы  и  про¬
гнозы,  мы  сослались  на  авторитет,  который  был  незыблем
в  глазах  большинства  немцев  и  прежде  всего  солдат  и
офицеров.  Мы  заставили  говорить  за  себя  Гнейзенау,
опубликовав  выдержки  из  его  меморандума  от  2  июня
1812  г.  о  методах  ведения  войны,  к  которым  надлежит
прибегнуть  России  в  случае  нападения  Наполеона5.
 Вилли  Гуддорф,  который  в  то  время  работал  в  извест¬
ном  антикварном  магазине  Берлина  «Гзеллиус»,  достал
нам  необходимую  литературу,  ¡в  том  числе  листовки
1812  и  начала  1813  г.,  издававшиеся  в  основном  в  Риге,
и  мы  использовали  их  в  нашей  работе.  Среди  них  был
текст  под  названием:  «Rußlands  Triumph  1812  oder  das
erwachte  Europa»  («Победа  России  в  1812  г.,  или  пробуж¬
денная  Европа»).  В  дальнейшем  нас  снабжал  литературой
берлинский  букинист  Георг  Пинске.  Одна  из  листовок,
распространявшихся  в  Германии  зимой  1812/13  г.,  рас¬
сказывала  о  варварском  обращении  с  русскими  военно¬
пленными,  к  которому  были  причастны  также  немецкие
контингенты  наполеоновской  армии.  Листовка  приветст¬
вовала  берлинских  граждан,  которые  пришли  на  помощь
жертвам  агрессии  и  доставляли  им  одежду  и  пищу,
 4  Th.  S  е  i  b  е  г  t.  Die  chronische  Drohung  des  Ostens  (Leitarti¬
kel).—«Völkischer  Beobachter»,  23.XI  1941  (Berliner  Ausg.);  «Völ¬
kischer  Beobachter»,  24.XI  1941  (Berliner  Ausg.);  «Zeitschriften¬
dienst»,  21.XI  1941;  брюссельская  газета  «Le  Pays  Reel»,  24.XI1941.
 5  II.  Delbrück.  Das  Leben  des  Feldmarschalls  Grafen  Neid¬
hardt  von  Gneisenau.  Berlin,  1908,  S.  265  ff.
 291
 19*

Несмотря  lia  сопротивление  охраны,  состоявшей  из  вюрц¬
бургских  наемников.  Заканчивалась  она  словами:  «Кто
может  поручиться,  что  вскоре  вас  не  постигнет  та  же
участь,  и  вы  будете  благодарить  бога,  если  найдется  со¬
страдательная  душа,  которая  великодушно  вступится  за
вас!»6.  Гектографированный  оттиск  этой  листовки  рас¬
пространялся  среди  солдат,  охранявших  советских  воен¬
нопленных.
 Период  со  второй  половины  1941  г.  до  конца  лета
1942  г.  был,  как  известно,  высшей  точкой  деятельности
антифашистских  групп  сопротивления  Шульца-Бойзе-
на  —  Хардак  и  «Внутренний  фронт»,  руководимых  Берн¬
хардом  Бестлейном  и  Вилли  Гуддорфом.  Здесь  не  время
и  не  место  анализировать  все  опубликованные  этими  груп¬
пами  материалы,  связанные  с  событиями  1812—1813  гг.
Этой  теме  уже  посвящена  недавно  опубликованная  ра¬
бота  профессора  Шееля7.
 В  этой  работе  профессор  Шеель  также  обращается  к
нелегальной  листовке  Шульце-Бойзеиа  «Наполеон  Бона¬
парт,  его  политический  путь  в  кратких  выдержках  из  из¬
вестных  исторических  сочинений».  Эта  листовка,  вышед¬
шая  в  нелегальной  серии  Агис,  была  предназначена  в
первую  очередь  для  буржуазной  интеллигенции  и  той
части  офицерства  фашистского  вермахта,  которая  уже  на¬
чала  задумываться  над  перспективами  войны  против  Со¬
ветского  Союза.  Проведенная  Шульце-Бойзеном  парал¬
лель  с  положением  и  прогнозами  фашистов  произвела
очень  сильное  впечатление.
 Автором  другой  листовки  серии  Агис,  ка'сающейся
времен  Освободительной  войны,  был  Ион  Зиг.  Она  назы¬
валась:  «Народ  обеспокон  судьбой  Германии».  В  ней  ав¬
тор  выступал,  в  частности,  против  зверского  террора  фа¬
шистских  орд  внутри  страны  и  в  оккупированных  обла¬
стях.  Ион  Зиг  писал:  «Сейчас  во  всех  странах  ежедневно
 6  Нелегальные  русские  листовки  на  немецком  языке,  отпеча¬
танные,  вероятно,  в  Риге  приблизительно  в  ноябре-декабре
1812  г.  Цит.  по:  «Das  Neue  Deutschland  1813—1814»,  hrsg.  v.
F.  Lange.  Berlin,  1953,  S.  V—VI.
 7  H.  Scheel.  Die  Rolle  der  Befreiungskriege  in  der  illegalen
Widerstandsliteratur,  dargeslellt  am  Beispiel  der  Widerstandsgruppen
Schulze-Boysen  —  Harnack  und  «Innere  Front».  In:  Das  Jahr  1813.
Studien  zur  Geschichte  und  Wirkung  der  Befreiungskriege,  hrsg.  v,
H.  Scheel.  Berlin,  1963,  S.  207  ff.
 292

по  законам  военного  времени  и  без  всяких  законов  рас¬
стреливают  и  вешают  сотни,  тысячи  людей  —  людей,  ко¬
торым  можно  в  вину  поставить  лишь  то,  что  они  сохра¬
няют  верность  своей  стране,  т.  е.  поступают  так,  как  это
раньше  делали  Хофер,  Шилль  и  Пальм».  В  другом  месте
говорилась:  «Гитлер  падет,  как  пал  Наполеон»  8.
 Группа  «Die  Innere  Front»  также  боролась  против
лживых  нападок  на  партизан.  Нацисты  характеризовали
партизан  как  злодеев,  убийц,  насильников  и  бандитов,
чтобы  иметь  повод  представить  массовое  уничтожение
женщин  и  детей,  истребление  и  уничтожение  сотен  тысяч
невинных  людей  и  целых  местностей  и  райо'нов  в  качестве
необходимой  защитной  меры.  Действенным  оружием  яви¬
лись  для  нас  поэтому  записки  Гнейзенау  о  народном  вос¬
стании  1808—1811  гг.  как  важном  способе  борьбы.  Жур¬
нал  «Die  Innere  Front»  опубликовал  выдержки  из  этих
записок,  которые  определенно  привлекли  к  себе  большое
внимание  и  передавались  из  уст  в  уста.
 В  июне  1942  г.  Вилли  Гуддорф  предложил  мне  напи¬
сать  статью  в  связи  с  первой  годовщиной  нападения  Гер¬
мании  на  Советский  Союз.  Эта  статья  объемом  в  88  ма¬
шинописных  страниц  появилась  в  августе  1942  г.  в  15  но¬
мере  «Die  Innere  Front»  под  заглавием  «Год  восточной
кампании».  Профессор  Шеель  в  упомянутой  работе  дает
подробную  оценку  этой  статьи,  в  которой  также  говорит¬
ся  об  уроках  борьбы  с  Наполеоном  9.
 В  ответ  на  возможное  возражение,  что  в  корне  изме¬
нявшаяся  военная  техника  делает  подобные  стратегиче¬
ские  уроки  устаревшими,  в  статье  приводилось  очень
краткое,  но  весьма  убедительное  сравнение:  «В  1812  г.
Наполеон  без  моторизованных  войск  сумел  все-таки  до
наступления  зимы  войти  в  Москву  (причем  он  выступил
тоже  22  июня),  а  Гитлеру  же...  это  не  удалось,  несмотря
на  наличие  моторизованных  войск»  10.
 Мы  совершенно  сознательно  вновь  и  вновь  обращались
к  тени  Наполеона,  тем  более  что  тяжелое  поражение  фа¬
шистской  армии  под  Москвой  и  ее  отступление  с  больши¬
ми  потерями  зимой  1941/42  г.  особенно  ясно  показали,
что  ожидало  фашистских  агрессоров  в  не  столь  отдален¬
 8  Ibid.,  S.  216  ff.
 9  Ibid.,  S.  218  ff.
 10  Ibid.,  S.  220.
 293

ном  будущем.  В  этот  период  мы  опубликовали  из  серии
брошюр  «Победа  России  в  1812  г.,  или  пробужденная  Ев¬
ропа»  беседу  французского  генерала  Мюрата  с  русским,
генералом  Милорадовичем  от  21  сентября  1812  г.,  в  ко¬
торой  француз  жаловался  на  русский  способ  ведения  вой¬
ны,  в  особенности  на  партизан,  но  получил  от  Милорадо-
вича  достойную  отповедь  п.
 Из  того  же  источника  журнал  «Die  Innere  Front»  взял
часть  русского  комментария  к  лживой  победной  реляции
французов.  Комментарий  гласил,  что,  несмотря  на  взятие
Москвы,  «война  для  русских  только  начинается»  12.  После
провала  фашистского  наступления  под  Москвой  осенью
1941  г.  даже  в  среде  руководящих  фашистских  стратегов
молниеносной  войны  появилась  растерянность.  Нацистский
генерал  Блюментрит  писал  впоследствии:  «Лишь  теперь  в
штаб-квартире  Гитлера  внезапно  поняли,  что  война  в  Рос¬
сии  собственно  лишь  начинается»  13.  Шведский  журналист
Арвид  Фредборг,  изучавший  в  то  время  настроение  бер¬
линского  населения,  писал,  что  «пессимисты  вспоминают
русскую  кампанию  Наполеона;  резко  повысился  спрос  на
книги  о  «Большой  армии»  14.  Типпельскирх  также  свиде¬
тельствует,  что  в  конце  1941  г.  «на  горизонте  возникла...
как  грозный  призрак,  судьба  „Большой  армии“  Наполео¬
на»  15.  Этот  пессимизм  нацистов  и  их  попутчиков  исполь¬
зовала  наша  антифашистская  пропаганда.
 Ион  Зиг  составил  «Открытое  письмо»,  адресованное
одному  полицейскому  капитану  и  тем,  в  сущности,  поря¬
дочным  людям,  которых  Гитлер  сделал  соучастниками
своих  грязных  преступлений.  Профессор  Шеель  рас¬
сматривает  это  письмо  в  своей  уже  неоднократно  упоми¬
навшейся  работе  и  полностью  его  цитирует16.  В  этом
письме  Ион  Зиг  ссылается,  в  свою  очередь,  на  письмо
Шарнгорста  с  театра  военных  действий  у  Валансьена,  от¬
 11  Rußlands  Triumph  1812  oder  das  erwachte  Europa,  hrsg.  v.
Fritz  Lange.  Berlin,  1953,  S.  66  f.  (переиздание).
 12  Ibid.,  S.  48.
 13  Цит.  по:  The  Fatal  Decisions,  td.  Seymor  Freidin  and  William
Richardson.  New  York,  1956,  p.  73.
 14  Цит.  по:  J.  F.  G.  Fuller.  The  Decisive  Battles  of  The  Wes¬
tern  World  and  Their  Influence  upon  History,  vol.  3.  London,  1956,
p.  444.
 15  K.  Tippelskirch.  Geschichte  des  zweiten  Weltkrieges.
Bonn,  1956,  S.  209.
 iß  Cm.  H.  S  с  h  e  e  1.  Op.  cit.,  S.  220  ff.
 294

носящееся  к  1793  г.  «Я  без  труда  переношу  опасность,
но  меня  приводит  в  ярость  вид  невинно  страдающих,
окровавленных  людей  вокруг  меня,  пламя  горящих  де¬
ревень,  подожженных  ради  удовольствия,  и  прочие  мер¬
зости  всеобщего  опустошения.  Боже,  что  за  жизнь!  Как
огрубели  военные!»  17.
 Цитируя  эти  слова  Шарнгорста,  Ион  Зиг  вовсе  не  со¬
бирался  пропагандировать  мелкобуржуазный  пацифизм,
«ибо,—  как  говорится  далее  в  «Открытом  письме»,—  суще¬
ствуют  не  только  несправедливые  войны...  но  и  справед¬
ливые,  для  защиты  свободы  и  человечности»  18.  В  этом
«Открытом  письме»  со  ссылками  на  Энгельса  автор  ста¬
новится  на  сторону  героических  партизан  1941—1942  гг.
и  противопоставляет  гитлеровскому  варварству  борьбу  ис¬
панской  герильи,  движение  тирольских  крестьян  под  руко¬
водством  Андреаса  Хофера,  восстание  Шилля,  партизан¬
ское  движение  1812  года  в  России,  прусский  ландвер  и
ландштурм  1813  г.  Особое  значение  этой  листовки  Иона
Зига  состоит  в  том,  что  она  явилась  великолепным  образ¬
цом  использования  исторического  опыта  и  подтвердила  на¬
учную  основу  разработанной  ЦК  КПГ  национальной  кон¬
цепции,  основанной  на  уроках  прошлого.
 Когда  нам  стало  известно,  что  гитлеровская  солдатня
начала  грабить  советское  гражданское  население,  особенно
зимой  1941/42  г.,  мы  опубликовали  в  журнале  «Die  Innere
Front»  и  издали  отдельной  листовкой  отрывок  из  биогра¬
фии  Иорка,  принадлежащей  перу  Дройзена.  Мы  процити¬
ровали  письмо  принца  Вильгельма  Прусского  о  речи  Иор¬
ка  11  марта  1814  г.  (по  случаю  одной  победы)  перед  Хорн-
ской  дивизией,  запятнавшей  себя  грабежами  и  насилиями:
«...чем  храбрее  были  его  (Иорка.—  Ф.  Л.)  пруссаки  в  бит¬
ве,  тем  сильнее  оскорбляло  его  их  грубое,  варварское  по¬
ведение;  казалось,  их  лозунг  —  грабеж  и  разрушение...  „Вы
больше  не  солдаты  Иорка,—  говорил  он,—  а  я  больше  не
генерал  Иорк;  банда  разбойников  —  вот  кто  вы,  а  я  ата¬
ман  разбойников!“»  19.
 Мы  использовали  также  «Краткий  катехизис  для  не¬
мецких  солдат»,  который  в  свое  время  бросил  в  лицо  кай¬
зеровскому  правительству  и  его  реакционной  клике  Карл
 17  Ibid.,  S.  2291.
 18  Ibidem.
 19  J.  G.  D  г  о  y  s  e  n.  Das  Leben  des  Feldmarschalls  Grafen  Yorlç
von  Wartenburg.  Leipzig,  1863,  S.  304  f.
 295

Либкнсхт  в  своей  знаменитой  антимилитаристской  речи  в
рейхстаге  20  июня  1913  г.  20  Однако  здесь  необходимо  под¬
черкнуть,  что  вся  наша  деятельность  в  период  подпольной
борьбы  определялась  духом  пролетарского  интернациона¬
лизма  и  любви  к  своему  народу,  в  котором  нас  воспитала
партия.  После  1933  г.  до  нас  доходили  материалы,  дирек¬
тивы  и  решения  ЦК  КПГ,  которые  мы  получали  как  в
письменном,  так  и  в  устном  виде,  часто  по  радио.  Само
собой  разумеется,  что  наша  разъяснительная  работа  не
ограничивалась  использованием  материалов  периода  Осво¬
бодительной  войны.
 Для  меня  является  потребностью  и  долгом  чести  на¬
звать  имя  товарища,  который  доставлял  нам  матрицы  и
бумагу,  без  чего  невозможно  было  бы  выпускать  «Die  In¬
nere  Front»  и  многие  листовки.  Это  —  Фридрих  Грюнберг,
который  после  пятилетнего  тюремного  заключения  работал
в  государственной  корпорации  по  изготовлению  щеток  и
кистей  и  умел  доставать  необходимые  материалы,  можно
сказать,  из  стана  врага.
 В  середине  1942  г.  гестапо  напало  на  наш  след.  Аресты
продолжались  до  декабря,  в  особенности  в  Берлине  и  Гам¬
бурге.  Разгром  обеих  групп  не  означал,  однако,  конца.  Во
многих  местах  зарождалось  новое  движение  сопротивле¬
ния,  и  антифашистская  разъяснительная  работа  снова  и
снова  обращалась  к  урокам  истории  1812—1813  гг.
 Следует  упомянуть  о  Гансе  и  Софи  Шоль  (брат  и  се¬
стра)  из  Мюнхена.  Их  группа  называлась  «Weiße  Rose»
(«Белая  роза»).  Свое  обращение  к  студентам  она  связала
со  словами  Теодора  Кернера:  «Пробудись,  мой  народ,  горят
огненные  сигналы...!»  и  призывала  немецких  студентов
брать  пример  у  учащейся  молодежи  1813  г.  Вообще  следо¬
вало  бы  провести  более  широкую  исследовательскую  рабо¬
ту  по  вопросу  о  том,  в  каком  объеме  и  каким  образом  в
антифашистском  движении  сопротивления  Германии  и
других  стран  использовались  исторические  уроки  1812—
1813  гг.  и  какую  это  сыграло  роль.  Я  имею  в  виду,  в  част¬
ности,  специальное  исследование  о  деятельности  Нацио¬
нального  комитета  «Свободная  Германия»  и  «Союза  не¬
мецких  офицеров»,  об  их  разъяснительной  работе  среди
военнопленных  и  на  фронте  с  ссылкой  на  опыт  работы
 20  K.  Liebknecht.  Reden  und  Aufsätze,  hrsg.  v.  J.  Gu  mpert,
Berlin,  1921,  S.  67  f.
 296

1812—1813  гг.  Ведь  манифест  Национального  комитета
«Свободная  Германия»  гласил:  «130  лет  назад,  когда  на
русской  земле  стояли  вражеские  немецкие  войска,  лучшие
люди  Германии,  находившиеся  в  то  время  в  России,—
фом  Штейн,  Арндт,  Клаузевиц,  Иорк  и  другие  —  через  го¬
ловы  правителей-изменников  апеллировали  к  совести  не¬
мецкого  народа  и  призвали  его  к  освободительной  борьбе.
Подобно  им,  мы  готовы  отдать  все  наши  силы  и  жизнь  и
сделать  все,  что  может  способствовать  росту  освободитель¬
ной  борьбы  и  ускорить  падение  Гитлера»  21.
 Ленин,  Маркс,  Энгельс,  Меринг,  а  также  наш  товарищ
Вальтер  Ульбрихт  показали  нам,  какую  силу  способны  по¬
черпнуть  массы  из  правильного  использования  уроков
истории.  В  Западной  Германии  ультра  всех  оттенков  уже
давно  сожгли  Мельницу  Таурогена.  В  настоящий  момент
западногерманская  реакция  больше  чем  когда-либо  как
огня  боится  всякого  упоминания  о  1813  г.  и  его  уроках.  Ей
великолепно  известно,  что  прогрессивные  традиции  1812—
1813  гг.  до  сих  пор  имеют  большое  значение  для  борьбы
за  свободу  и  независимость  немецкой  нации  и  поэтому  ни¬
как  не  сочетаются  с  национальным  предательством  мо¬
нополистов.
 На  этом  я  хочу  закончить  свой  доклад  и  прошу  про¬
стить  меня,  если  мои  личные  переживания  и  мое  участие
в  антифашистском  движении  сопротивления  иногда  слиш¬
ком  нескромно  выступали  на  первый  план.  Но,  как  сказал
Гёте:  «Скромность  присуща  ничтожеству,  храброму  все
нипочем»  22.
 21  F.  H.  Gentzen.  Die  Ostpolitik  des  Nationalkomitces  «Freies
Deutschland»  und  ihre  Traditionen.—  «Mitteilungsblatt  ehemalieer
Offiziere  der  Arbeitsgemeinschaft»,  N  10,  1963,  S.  9.
 22  J.  W.  Goethe.  Rechenschaft  (Gedicht).  Ausgewählte  Werke.
Bd.  1.  Leipzig,  Wien  u.  Stuttgart,  o.  J.,  S.  69.

Роль  прусской  Всеобщей  военной  школы
в  подготовке  Освободительной  войны
 А.  Эзен
 Военные  школы,  созданные  в  результате  реформ,  ока¬
зали  значительное  влияние  на  ход  Освободитель¬
ной  войны  против  наполеоновского  господства.  Важ¬
нейшей  из  них  была  основанная  в  1810  г.  Военная  ака¬
демия,  или,  как  она  тогда  называлась,  Всеобщая  военная
школа.  Ученики  и  слушатели  этой  школы,  а  также  ее  пре¬
подаватели  оказали  существенное  влияние  на  прусскую
армию  и  на  повышение  ее  боеспособности.
 Утверждение  буржуазного  военного  искусства  имело  в
Пруссии  свои  особенности.  Реформы  Шарнгорста  опреде¬
лили  его  содержание.  Переворот  в  прусском  военном  деле
в  начале  XIX  в.  осуществился  на  обломках  старой  фрид-
риховской  армии.  Инициатором  этого  переворота  были
офицеры  прусской  армии,  но  их  взгляды  на  современные
методы  ведения  войны  и  их  представления  об  отношениях
между  государством  и  нацией  во  время  войны  складыва¬
лись  не  в  революционных  боях  против  отжившего  классо¬
вого  строя.
 Толчком  для  проведения  военных  реформ  послужили
поражения,  которые  абсолютистские  армии  терпели  от  ре¬
волюционных  французских  войск.  Во  Франции  революция
расчистила  дорогу  буржуазному  преобразованию  военного
дела.  Реформаторам  прусской  армии  приходилось  приспо¬
сабливаться  к  социально-политическим  условиям  прусской
монархии.
 Патриотическое,  национальное  содержание  реформ
Шарнгорста  заключалось  в  том,  что  они  содействовали  со¬
зданию  предпосылок  для  освобождения  Пруссии,  а  вместе
 29В

с  ней  и  всей  Германии  от  ига  Наполеона.  Но  одновремен¬
но  —  ив  этом  их  основное  противоречие  —  они  помогали
сохранению  прусской  монархии  и  ее  государственного
строя.
 Перевоспитание  офицерского  состава  было  основным
условием  военной  реформы.  Этого  требовала  создавшаяся
ситуация,  и  прусская  монархия  была  вынуждена  открыть
путь  буржуазной  военной  науке.  Шарнгорст  сумел  выде¬
лить  решающее  звено,  с  помощью  которого  можно  было
достигнуть  цели,  не  входя  в  непреодолимые  противоречия
с  высшим  военным  командованием.  Проблема  заключалась
не  только  в  изучении  новых  элементов  военного  искусства
и  применении  их  в  армии.  Новый  способ  ведения  войны
должен  был  создать  и  новый  тип  офицера,  который  был  бы
не  надсмотрщиком  (Prugelmeister),  а  воспитателем  и  идей¬
ным  руководителем  солдат.  Политико-идеологическая
функция  нового  офицера  заключалась  в  распространении
«безопасного  энтузиазма»  —  такого,  который  не  должен
был  будить  дух  Французской  революции.  Он  должен  был
обновить  армию,  но  не  революционизировать  ее.  Вызвать
такой  энтузиазм  у  прусских  солдат  хотели  путем  гуманно¬
го  обращения  с  ними.  Новое  военное  искусство  не  нужда¬
лось  больше  в  солдафонах  —  отныне  нужен  был  образо¬
ванный  офицер.
 Офицер  получил  теперь  возможность  предстать  перед
солдатами  в  новом  свете.  Так,  в  условиях  феодализма  воз¬
никли  условия  для  создания  нового  типа  офицера.  До  сра¬
жений  под  Иеной  и  Ауерштедтом  требования  изменения
офицерского  корпуса  были  еще  очень  умеренными.  Для
радикальной  чистки  отсутствовали  политические  предпо¬
сылки.  Преимущественное  право  дворянства  на  офицер¬
ские  должности  было  незыблемым.  Требования  ограничи¬
вались  введением  для  дворянства  образовательного  ценза,
который  соответствовал  бы  буржуазным  представлениям
об  образовании.  Наука,  профессиональное  обучение,  спе¬
циализированные  методы  работы,  деловитость,  радость
творчества,  трудовые  идеалы  —  все  это  должно  было  вооду¬
шевить  дворянский  офицерский  корпус.  Офицерский  кор¬
пус  должен  был  пройти  своего  рода  чистку;  основным
принципом  отбора  должен  был  служить  образовательный
ценз.  Шарнгорст  видел  в  образованности  офицеров  пред¬
посылку  успеха  военной  реформы.  Однако  большинство
дворянского  офицерского  корпуса  противилось  повышецию
 299

уровня  образования.  Само  понятие  образования  было  ском¬
прометировано  в  их  глазах,  так  как  прогрессивные  поли¬
тические  и  военные  идеи  проникали  в  армию  под  лозунгом
повышения  образованности.  За  этими  требованиями  чув¬
ствовалась  критика  военных  устоев.  Высшие  чины  воен¬
ного  командования  видели  в  них  опасность  для  системы,
частью  которой  они  являлись.
 С  1801  по  1806—1807  гг.  реформаторские  идеи  Шарн-
горста  не  могли  иметь  большого  влияния  в  армии.  Однако
своей  деятельностью  в  «Академии  для  молодых  офицеров»
и  в  «Военном  обществе»  он  заложил  фундамент  будущих
реформ.  Вместе  с  такими  людьми,  как  Клаузевиц,  Кнезе-
бек,  Валентини,  Рюле  фон  Лилиенштейн,  Мюфлинг  и  Бой-
ен,  он  представлял  прогрессивное  ядро  офицеров  новой
армии.
 Исследуя  влияние  преобразований  в  прусском  офицер¬
ском  корпусе  на  ход  Освободительной  войны,  необходимо
обратиться  к  истории  борьбы  за  новую  военную  школу.
Проблемы  образования  и  воспитания  офицерских  кадров
приобрели  большое  значение  потому,  что  идеологические
предпосылки  прусской  военной  реформы  уже  назрели.
Однако  здание  прусского  «педантизма»  еще  было  доста¬
точно  прочным.  И  только  катастрофа  под  Иеной  устра¬
нила  преграды,  стоявшие  на  пути  осуществления  новых
идей.
 После  Тильзитского  мира  борьба  за  преобразование
офицерского  корпуса  велась  в  новых  условиях.  Требование
научной  подготовки  офицеров  было  теперь  связано  с  тре¬
бованием  изменения  социального  состава  офицерского  кор¬
пуса.  Но  как  бы  ни  была  радикальна  военная  реформа,  она
не  могла  привести  к  столь  же  радикальной  чистке  офицер¬
ского  корпуса.  Этого  можно  было  достичь  только  револю¬
ционным  путем.  Реакционные  элементы  по-прежнему  за¬
нимали  в  армии  важные  позиции.  Заново  сформировать
весь  офицерский  корпус  и  дать  ему  должную  подготовку
в  этих  условиях  было  невозможно.  Старые  генералы  в
большинстве  своем  относились  отрицательно  к  новым
идеям.  Средний  офицерский  состав  был  к  ним  недостаточ¬
но  восприимчив.  При  проведении  реформы  приходилось
опираться  на  наиболее  прогрессивных  офицеров.  Ставка  де¬
лалась  на  молодых  офицеров  и  на  подготовку  новых  кад¬
ров.  Нужно  было  решить  две  основные  задачи:  перевоспи¬
тание  офицерского  корпуса  путем  систематического  обуче-
 300

иия;  Приобретение  офицерами  в  первую  очередь  тактиче¬
ских  и  стратегических  знаний.  Во-вторых,  создать  Гене¬
ральный  штаб  нового  типа  вместо  отжившего  штаба  гене¬
рал-квартирмейстера  и  системы  адъютантов.
 Осуществление  этих  задач  имело  целью:  подготовку
смены,  состоящей  из  командиров  нового  типа,  способных
подняться  до  современного  уровня  знаний;  повышение
уровня  знаний  среднего  офицерского  состава;  подготовку
офицеров  Генерального  штаба,  знакомых  с  элементами  со¬
временной  военной  науки  и  способных  творчески  приме¬
нять  эти  знания.
 Необходимость  подготовки  офицеров  Генерального  шта¬
ба  вытекала  из  особых  условий  прусской  армии.  Так  как
высшее  военное  командование  нельзя  было  перевоспитать
или  уволить  в  отставку,  то  подготовка  генштабистов  долж¬
на  была  поставить  рядом  с  командующими  помощников,
знакомых  с  современными  требованиями  ведения  войны.
На  офицеров  Генерального  штаба  тем  самым  ложилась
двойная  обязанность:  во-первых,  восполнить  недостаток
необходимых  качеств  у  высших  офицеров  и,  во-вторых,
обеспечить  решение  боевых  задач  на  уровне  современной
военной  науки.
 Идеалом  реформаторов  было  создание  Генерального
штаба  как  коллективного  совещательного  органа  при  выс¬
шем  командовании.  В  тогдашней  прусской  армии  Гене¬
ральный  штаб,  кроме  того,  должен  был  служить  револю¬
ционизирующим  средством  в  борьбе  новой  военной  науки
против  рутины  (handwerkliche  Kriegskunst).  Деятельность
Генерального  штаба,  созданного  Шарнгорстом,  отличало
глубокое  патриотическое  содержание.  Это  следует  особо
подчеркнуть,  так  как  западногерманские  милитаристы,
оправдывая  германский  Генеральный  штаб,  ссылаются  на
традиции  Шаригорста.  Тем  самым  они  хотят  оправдать
свои  планы  и  добиться  пересмотра  запрета  Генерального
штаба.
 Благодаря  обучению  и  научной  подготовке  офицерского
корпуса  становилось  возможным  изменение  его  социаль¬
ного  состава.  При  получении  офицерских  званий  решаю¬
щее  значение  теперь  должны  были  иметь  знания  и  прак¬
тическая  деятельность  вместо  действовавшего  ранее  прин¬
ципа  выслуги  лет.  Тем  самым  создавались  условия  для
получения  офицерских  должностей  представителями  бур¬
жуазии  и  другими  патриотически  настроенными  элемеита-
 301

Ми.  В  дальнейшем  при  производстве  в  офицеры  предпола¬
галось  ввести  экзамены.  Эти  экзамены  делали  практически
осуществимым  «Регламент  о  занятии  должности  прапор¬
щика  и  избрания  в  офицеры  в  пехоте,  кавалерии  и  артил¬
лерии»  от  б  августа  1808  г.  В  нем  говорилось:  «Отныне
только  знания  и  образование  должны  давать  право  на  зва¬
ние  офицера  в  мирное  время,  в  военное  время  —  выдаю¬
щаяся  смелость  и  широкий  кругозор.  Поэтому  любой  че¬
ловек,  обладающий  этими  качествами,  может  претендовать
на  высшие  должности  в  армии»  1.  Хотя  теоретически  это
было  революционное  требование,  но  на  практике  указан¬
ные  правила  не  могли  действовать  в  полном  объеме.  Так
как  кандидатов  на  офицерские  должности  выдвигали  сами
офицеры  из  своей  среды,  то  реализация  права  «любого
представителя  нации»  2  стать  офицером  наталкивалась  на
серьезные  препятствия.
 Многие  патриоты  видели  в  военной  реформе  только
решение  вопроса  о  месте  солдата  в  новой  армии  и  его  роли
в  бою.  Однако  вопрос  о  тактике  колонн  или  линейной  так¬
тике  был  лишь  одной  из  многочисленных  проблем,  свя¬
занных  с  новыми  методами  ведения  войны.  Речь  шла  не
только  о  том,  чтобы  вместо  измученных,  подневольных
солдат,  обученных  на  основе  фридриховской  системы,  со¬
здать  патриотически  настроенное  войско.  Шарнгорст  ста¬
вил  вопрос  так:  «Что  пользы  в  том,  что  офицер  будет  луч¬
ше  обходиться  с  солдатом  и  что  солдаты  благодаря  мягко¬
му  с  ними  обращению  в  будущем  украсят  собой  казармы,
если  офицер,  не  владея  основами  современной  стратегии
и  тактики,  погубит  затем  государство  и  своих  просвещен¬
ных  солдат...  В  современных  условиях  особенно  важно,
чтобы  офицерский  состав  прослушал  хороший  курс  лек¬
ций  и  в  дополнение  к  этому  получил  необходимые  инструк¬
ции  для  более  квалифицированного  руководства  войсками
соответственно  современному  уровню  военного  искусства.
 1  IJht.  no:  B.  Poten.  Geschichte  des  Militär-,  Erziehungs-  und
Bildungswesens  in  den  Landen  deutscher  Zunge,  Bd.  4.  In:  Monu-
menta  Germaniae  Paedagogica,  Schulordnungen,  Schulbücher  und
pädagogische  Miscellaneen  aus  den  Landen  deutscher  Zunge,  hrsg.
v.  Karl  Kehrbach,  Bd.  17.  Berlin,  1896,  S.  143.
 2  Gm.  F.  Mehring.  1807  bis  1812.  Von  Tilsit  nach  Taurog¬
gen.  In:  Krieg  und  Politik,  hrsg.  v.  Ernst  Engelberg,  Bd.  2:  Über  den
nationalen  Befreiungskampf  in  Deutschland  zu  Beginn  des  19.  Jahr¬
hunderts.  Berlin,  1961,  S.  228.
 302

Это  даст  ему  возможность  лучше  разобраться  в  методах  ве¬
дения  войны»  3.
 Шарнгорст  требовал  воспитания  «думающего  офицера»,
который  был  бы  сознательным  носителем  прогресса  в  но¬
вой  армии.  В  1808  г.  Шарнгорст  высказывался  в  своих
статьях  за  реорганизацию  (военно-учебных  заведений4.
Еще  в  1802  г.  он  составил  «План  учебного  заведения  для
юнкеров  и  молодых  офицеров  пехотных  и  кавалерийских
полков»,  а  также  инструкцию  для  преподавателей  этого
заведения5.  Высшую  цель  образования  он  видел  в  том,
чтобы  «научить  людей  самостоятельно  мыслить»  и  систе¬
матически  развивать  в  них  способность  выносить  собствен¬
ные  суждения.  Он  решительно  выступал  против  обучения,
оторванного  от  военных  действий,  требуя  связи  учебного
материала  с  его  практическим  применением  в  боевых  усло¬
виях.  Преодолевая  односторонность  обучения,  следовало,
по  его  мнению,  больше  внимания  уделять  взаимодействию
различных  родов  войск.  Согласно  плану  Шарнгорста,  над¬
лежало:  «Из  всей  массы  материалов,  которые  предлагают¬
ся  для  преподавания  в  военно-учебных  заведениях,  вы¬
брать  такие,  которые  могут  быть  наиболее  важны  офицеру
как  с  точки  зрения  его  будущей  научной  подготовки,  так
и  в  практическом  отношении»  6.
 Главные  принципы  предлагаемой  им  методики  гласи¬
ли:  обращать  главное  внимание  на  основательность  зна¬
ний,  а  не  на  объем  изученного;  не  преподносить  ученику
готовые  выводы,  а  направлять  его,  чтобы  он  сделал  их  сам;
учить  лишь  тому,  что  может  усвоить  каждый  молодой  офи¬
цер,  обладающий  средними  знаниями  и  способностями.
 Лекция  преподавателя  должна  быть  построена  на  исто¬
рическом  материале,  т.  е.  основываться  на  боевых  приме¬
рах.  Как  можно  реже  следует  преподносить  готовые  пра¬
вила.
 В  этом  плане  уже  вырисовывался  облик  новой  прусской
военной  школы.  В  статьях  1808  г.  о  реорганизации  систе¬
 3  Цит.  по:  R.  Н  ö  h  n.  Scharnhorsts  Vermächtnis.  Bonn,  1952,
S.  106.  Хёы  —  реакционный  буржуазный  военный  историк  Запад¬
ной  Германии.  В  этой  работе  он  приводит  ряд  источников,  под¬
линники  которых  были  уничтожены  во  время  второй  мировой
войны.
 4  Scharfenort.  Die  Königlich  Preußische  Kriegsakademie.
Berlin,  1910,  S.  5.
 5  Цит.  по:  R.  Höhn.  Op.  cit.,  S.  117.
 «  Ibid.,  S.  119.
 303

мы  военного  обучения  Шарнгорст  предложил  структуру  и
программу  обучения  новых  учебных  заведений.  Последние
в  соответствии  с  этим  должны  были  подразделиться  на  три
группы:  учебные  заведения  для  кадетов;  школы  для  унтер-
офицеров,  юнкеров  и  прапорщиков;  военная  школа  для
молодых  офицеров.
 Офицеры  всех  родов  войск  должны  были  проходить  об¬
учение  в  качестве  слушателей  единой  военной  школы.  Им
всем  надлежало  дать  элементарные  сведения  о  принципе
действий  различных  родов  войск.  8  сентября  1809  г.  по
распоряжению  правительства  была  назначена  комиссия,
которая  под  председательством  генерала  Люцова  должна
была  разработать  план  организации  военно-учебных  за¬
ведений.  3  мая  1810  г.  этот  план  был  одобрен  прусским
королем.  По  существу  он  опирался  на  принципы,  разрабо¬
танные  Шарнгорстом.  Согласно  этому  плану,  учреждались
три  военные  школы  прапорщиков  —  в  Берлине,  Кёнигсбер¬
ге  и  Бреславле  —  и  офицерская  школа  в  Берлине.  Школы
прапорщиков  и  военная  школа  в  Берлине  составляли  еди¬
ное  целое.
 15  октября  1810  г.  Всеобщая  военная  школа,  впослед¬
ствии  военная  академия,  открылась.  Учебный  год  начинал¬
ся  15  октября  и  кончался  15  июля.  Продолжительность
обучения  была  установлена  для  прапорщиков  один  год,  для
офицеров  —  три  года.  Время  между  окончанием  одного
учебного  года  и  началом  следующего  рекомендовалось  ис¬
пользовать  для  практической  службы  в  воинских  частях.
Помимо  языков,  физики  и  химии,  преподавались  специаль¬
ные  предметы  по  ежегодным  учебным  планам.  Во  главе
школы  были  поставлены  две  дирекции:  военная  и  научная.
Военному  директору,  полковнику  Богуславскому,  были  пе¬
реданы  административные  и  дисциплинарные  полномочия.
Научную  дирекцию  составляла  комиссия  из  двух  офице¬
ров,  имевших  специальную  подготовку,  а  также  два  штат¬
ских  ученых.  Начиная  с  3  мая  1810  г.  в  ней  работали:
майор  фон  Тидеман,  капитан  Майнерт  и  профессора
Штютцер  и  Фишер.  При  комплектовании  преподаватель¬
ского  состава  в  Берлин  был  приглашен  ряд  известных
прогрессивных  ученых.  С  1810  по  1813  г.  учебный  персо¬
нал  состоял  из  16  штатских  преподавателей,  среди  кото¬
рых  было  13  профессоров,  а  также  из  9  офицеров7.
 7  S  с  h  а  г  f  с  п  о  г  t.  Ор.  cit.,  S.  377.
 304

Прием  в  Военную  школу  зависел  от  сдачи  экзаменов.
Прапорщики  сдавали  дирекции  устный  экзамен.  Офицеры
давали  письменные  ответы  на  вопросы.
 Учебная  программа  преследовала  цель  всемерно  разви¬
вать  у  слушателей  живость  ума,  инициативу,  творческий
дух,  логическое  мышление  и  пунктуальность.  Научной
дисциплиной,  призванной  развивать  эти  качества,  счита¬
лась  математика.  Офицеры  всех  родов  войск  изучали  ма¬
тематику,  статику,  геометрию,  артиллерию,  военное  искус¬
ство,  военную  историю,  фортификацию,  уход  за  лошадь¬
ми,  физику,  химию,  немецкий  и  французский  языки.  Для
офицеров  артиллерии  и  инженерных  войск  были  введены
дополнительно  высшая  математика,  черчение,  машинове¬
дение,  технология  строительного  дела  и  строительство
укреплений.  Прапорщики  изучали  математику,  историю,
географию,  фортификацию,  немецкий  и  французский
языки  и  военное  черчение.
 Принцип  отбора  в  Военную  школу  обеспечивал  поступ¬
ление  в  нее  молодых  офицеров  из  всех  частей  прусской
армии.  В  первом  учебном  году  Военная  школа  насчиты¬
вала  85  офицеров.  Класс  прапорщиков  состоял  из  36  пра¬
порщиков,  4  унтер-офицеров  и  2  бомбардиров8.  В  связи
с  событиями  войны  1812  г.  полностью  был  завершен  толь¬
ко  один  учебный  год.  Во  втором  учебном  году,  который
начался  21  октября  1811  г.,  было  вновь  принято  только
23  офицера9.  24  марта  1812  г.  все  офицеры  были  откоман¬
дированы  в  свои  войсковые  части  и  18  января  1813  г.  Бер¬
линская  всеобщая  военная  школа  была  закрыта.  Деятель¬
ность  школы,  несмотря  на  непродолжительность  ее  суще¬
ствования,  принесла  свои  плоды.  Сравнительно  небольшое
число  еще  недостаточно  подготовленных  в  научном  отно¬
шении  офицеров  не  могло  во  время  войны  провести  корен¬
ных  изменений  в  своих  полках.  Тем  не  менее  каждая
войсковая  часть  прусской  армии  была  заражена  новыми
идеями.
 Многие  офицеры  —  бывшие  ученики  Шарнгорста  или
сторонники  его  мнения  о  необходимости  создания  Гене¬
рального  штаба,  основанного  на  принципах  передовой  воен¬
ной  науки,  отличились  во  время  Освободительной  войны
в  качестве  начальников  штабов  армий  и  корпусов.  Они
 8  В.  Poten.  Op.  cit.,  S.  155  u.  160.
 9  В.  Schwertfeger.  Die  großen  Erzieher  des  deutschen  Hee¬
res.  Aus  der  Geschichte  der  Kriegsakademie.  Potsdam  [1936],  S.  19.
 20  ОсиоПоднтелыкиг  война  1813  r.  3Q5

стремились  к  современным  принципам  командования  вой¬
сками,  добивались  составления  научно  обоснованных  опе¬
ративных  планов  и  применяли  прогрессивные  методы
управления  боем.  Всеобщая  военная  школа,  полагал  Шарн¬
горст,  даст  кадры  для  создания  Генерального  штаба  совре¬
менного  типа,  для  которого  подойдут  офицеры,  препода¬
вавшие  в  этой  школе.  По  мнению  Шарнгорста,  штабной
офицер  был  представителем  нового  военного  руководства.
Рядом  с  военным  практиком  стоял  теперь  выпускник  ака¬
демии.  Классическим  примером  сотрудничества  между
главнокомандующим  и  начальником  Генерального  штаба
явилось  руководство  Силезской  армии  Блюхером  и  Гней-
зенау.
 После  окончания  освободительных  войн  реформы  на¬
чали  постепенно  утрачивать  свой  прогрессивный  характер.
Военная  школа  и  Генеральный  штаб  остались  и  в  дальней¬
шем  постоянными  учреждениями  в  прусско-германской
армии.  Они  все  еще  находились  под  влиянием  некоторых
прогрессивных  воззрений  прусских  военных  реформаторов.
Однако  в  течение  последующих  десятилетий  эти  прогрес¬
сивные  веяния  постепенно  ослабевали.  С  середины  XIX  в.
оба  учреждения  все  более  превращаются  в  очаг  прусско-
германского  милитаризма.  Их  дух  и  характер  уже  не  соот¬
ветствовали  замыслам  Шарнгорста,  деятельность  которого
проходила  в  период  борьбы  немецкого  народа  против  ино¬
земных  угнетателей.
 Идеи  Шарнгорста  и  других  немецких  патриотов  в  об¬
ласти  военного  образования  и  воспитания  поразительно
созвучны  современности.  Прежде  всего  чрезвычайно  ак¬
туальна  методика  преподавания,  основные  принципы  кото¬
рой  сохраняют  свое  значение  по  сей  день  и  применяются
в  Военной  академии  Национальной  Народной  армии  ГДР.
Разница  между  тем  временем  и  сегодняшним  днем  состоит
в  том,  что  прогрессивные  принципы  военного  образования
и  воспитания  не  приходится  больше  втискивать  в  рамки
устаревшего  общественного  строя.  Основой  нашего  госу¬
дарства  и  армии  является  новый  —  социалистический
строй.  Воспитание  и  подготовка  офицеров  Национальной
Народной  армии  ведутся  на  высоком  научном  уров¬
не.  Мы  можем  по  праву  сказать,  что  наша  Военная  ака¬
демия—  единственное  в  Германии  военное  учреждение
такого  типа,  которое  сохраняет  и  развивает  патриотиче¬
ские  традиции  периода  Освободительной  войны.

Национальное  воспитание
и  Освободительная  война
 Г.  К  ё  н  и  г
 В период  развернутого  строительства  социализма  в
 Германской  Демократической  Республике  партия
 рабочего  класса  и  правительство  придают  особое
значение  воспитанию  человека  как  одному  из  важных
средств  достижения  наших  гуманистических  целей.  Тем
самым  отдается  дань  исторической  закономерности,  со¬
стоящей  в  том,  что  в  периоды  общественных  переворотов
вопросы  воспитания  играют  огромную  роль.  Это  относится
и  к  периоду  перехода  от  феодализма  к  капитализму,  а  сле¬
довательно,  к  периоду  Освободительной  войны  в  Германии.
Воспитание  —  в  то  время  это  было  буржуазно-националь¬
ное  воспитание  —  стало  для  нового  стремящегося  к  гос¬
подству  класса  важнейшим  средством  классовой  борьбы.
Воспитание  должно  было  способствовать  преодолению  ста¬
рого  и  построению  нового.  Оно  должно  было  освободить
человека  от  представлений  старого,  отжившего  общества
и  поставить  его  на  уровень  экономических,  политических
и  идеологических  требований  нового  общественного  строя.
Оно,  в  частности,  должно  было  воодушевить  народные
массы  на  борьбу  с  оружием  в  руках  за  победу  нового
общественного  устройства.
 Среди  прогрессивных,  патриотических  кругов  Германии
было  распространено  мнение,  что  великие  задачи  того  вре¬
мени  могут  быть  разрешены  только  в  результате  сочета¬
ния  прогресса  политического  с  прогрессом  в  педагогике.
В  крайней  форме  эта  точка  зрения  была  высказана  Фихте
 307
 20*

в  «Речах  к  немецкой  нации»  (впрочем,  ее  придерживался
не  он  один).  По  его  словам,  «Полное  изменение  существу¬
ющей  системы  воспитания...  является  единственным  сред¬
ством»,  способным  «сохранять  немецкую  нацию»  \  В  том
же  духе  писал  и  Штейн:  «Совершенствование  воспита¬
тельных  и  учебных  заведений  может  исправить  недостат¬
ки  государственных  институтов  и,  наоборот,  эти  последние
могут  уменьшить  ошибки  первых.  В  государстве,  где
гражданин  призван  участвовать  в  делах  государственного
и  местного  управления,  это  участие  стимулирует  его  соб¬
ственную  деятельность,  его  стремление  к  приобретению
знаний,  необходимых  в  его  профессии»  2.  Близкий  к  Штей¬
ну  Иоганн  Вильгельм  Зюверн,  известный  как  один  из  вы¬
дающихся  школьных  деятелей  буржуазного  направления
и  ближайший  сотрудник  Гумбольдта  по  школьной  рефор¬
ме  в  Пруссии,  развивал  в  своих  лекциях  по  политической
истории  Европы,  читанных  зимой  1807/08  г.  патриотиче¬
ски  настроенным  членам  прусского  правительства,  следу¬
ющую  мысль:  «Разумное  и  планомерное  освобождение...
от  морального  и  политического  зла...  основывается  глав¬
ным  образом  на  всестороннем  преобразовании  двух
искусств,  от  которых  целиком  зависит  возрождение  наро¬
да  и  государства,—  а  именно,  от  политики  и  педагогики,
искусства  государственного  управления  и  воспитания»  3.
Политики,  философы  и  педагоги  связывали  с  буржуазным
национальным  воспитанием  надежды  на  осуществление
буржуазных  преобразований,  консолидацию  нации  в  бур¬
жуазное  государство  и  освобождение  от  иноземного  вла¬
дычества.  Педагоги,  начиная  от  сельской  школы  и  до
университета,  ставили  перед  собой  задачи  выработать
теоретическую  концепцию  национального  воспитания,
разработать  ее  частные  вопросы  и  сделать  из  них  практи¬
ческие  выводы.  Передовые  умы  видели  в  школьной  рефор¬
ме  составную  часть  всеобщей  реформы  в  Пруссии,  многие
известные  и  неизвестные  педагоги  проводили  в  жизнь
эти  идеи,  ведя  преподавание  в  буржуазно-национальном
Духе.
 1  J.  G.  Fichte.  Reden  an  die  deutsche  Nation.  Berlin,  1808,
S.  37.
 2  Freiherr  vom  Stein.  Briefwechsel,  Denkschriften  und
Aufzeichnungen,  hrsg.  v.  E.  Botzenhart,  Bd.  3.  Berlin,  o.  J.,  S.  510.
 3  Aus  Süverns  Vorlesungen  über  Geschichte  1807  bis  1808.  In:
Mitteilungen  aus  dem  Literaturarchiv.  Berlin,  1901,  S.  51.
 308

Активно  сотрудничая  в  политических  объединениях,
подготовлявших  выступления  против  чужеземного  ига,
а  затем  участвуя  в  Освободительной  войне  в  качестве  до¬
бровольцев  или  ополченцев  ландвера  и  ландштурма,  т.  е.
сочетая  слово  и  дело,  многие  учителя  показали  своим  уче¬
никам  и  студентам  пример,  которому  те  с  восторгом  сле¬
довали.
 Генрих  Франке,  бывший  в  начале  Освободительной
войны  студентом,  затем  добровольцем  и  впоследствии  учи¬
телем  гимназии  в·  Висмаре,  писал:  «В  университетах  и
гимназиях  педагоги  выступали  вместе  со  своими  учени¬
ками,  чтобы  действовать  в  рядах  защитников  отечества,
и  имена  таких  людей,  как  Эйхгорн,  Круг,  Арндт,  Ян,  Кор-
тюм,  Кастнер,  Миларх,  Крукенберг,  Ницце,  Альбрехт  Ме-
кель  *  и  многие  другие  благородные  деятели  этого  памятно¬
го  времени,  всегда  будут  произноситься  с  величайшим
уважением.  Зачастую  вдохновляющая  деятельность  этих
людей  пробуждала  патриотизм;  лекции  Людена  по  исто¬
рии  Германии,  речи  Фихте  к  немецкому  народу,  патриоти¬
ческие  статьи  Арндта,  народность  Яна  подготовляли  мо¬
лодежь  к  выполнению  ее  высокого  назначения...»  4
 Выработка  концепции  буржуазно-национального  воспи¬
тания  способствовала  буржуазному  преобразованию  обще  ¬
ства.  Хотя  цели  национального  воспитания  были  утопич¬
ны  и  полны  националистических  тенденций,  все  же,  не¬
смотря  на  свою  классовую  ограниченность,  эта  концепция
породила  множество  прогрессивных  идей  в  области  педа¬
гогики  и  школьного  дела,  отражавших  зарождение  бур¬
жуазно-демократического  национального  воспитания,  а  в
отдельных  случаях  даже  выходивших  за  рамки  того,  что
может  быть  осуществлено  в  буржуазном  обществе.  Эти
идеи  —  порождение  прогрессивной  идеологии  последней
трети  XVIII  в.,  идеологии  Французской  революции,  исхо¬
дившей  из  признания  способности  всех  людей  к  умствен¬
ному  развитию,  определили  в  общих  чертах  содержание  я
формы  буржуазно-национального  воспитания  в  Герма-
 4  H.  F  г  а  п  с  k  е.  Mecklenburgs  Not  und  Kampf  vor  und  in  dem
Befreiungskriege.  Wismar,  1835,  S.  147  f.;  см.  также:  Patrioten  in
Wort  und  Tat.  Lehrer  und  Schüler,  Professoren  und  Studenten  im
Befreiungskrieg,  ausgew.  eingel.  u.  erläut.  v.  H.  König.  Berlin,  1963;
II.  König.  Sie  waren  ein  Vorbild  ihrer  Studenten.  Patriotische  Pro¬
fessoren  in  der  Zeit  des  Befreiungskrieges  1813.—  «Das  Hochschul¬
wesen»,  №  10,  1963,  S.  757  ff.
 309

вии5.  В  этой  программе  речь  шла  о  ¿воспитании,  соответ¬
ствовавшем  потребностям  нового,  капиталистического  об¬
щества.  Существенной  составной  частью  национального
воспитания  мыслилось  воспитание  буржуазного  патриотиз¬
ма  и  пробуждение  национальных  чувств,  которые,  соче¬
таясь  с  воспитанием  человеколюбия  и  миролюбия,
должны  были  вырабатывать  гуманистическое  мировоззре¬
ние.  Далее  эта  программа  предусматривала  возможность
приобретения  необходимых  в  капиталистическом  обществе
знаний,  выработку  определенных  норм  поведения,  а  также
всестороннее  развитие  индивидуума.  Что  касается  орга¬
низационных  форм  национального  воспитания,  то  уже
в  конце  XVIII  в.  были  разработаны  и  широко  распространя¬
лись  идеи  единой  государственной  демократической  школы.
Все  эти  предложения  можно  найти  среди  задач,  постав¬
ленных  в  период  Освободительной  войны;  поскольку  эти
требования  не  могли  быть  осуществлены,  они  остались  в
качестве  задач  национального  воспитания,  ждущих  своего
разрешения  в  период  между  Освободительной  войной  и
революцией  1848  г.  6  Во  время  Освободительной  войны  от¬
дельные  элементы  концепции  воспитания  последней  трети
XVIII  в.  получили  свое  дальнейшее  развитие.  Отличитель¬
ной  особенностью  программы  национального  воспитания
этого  периода  было,  однако,  то,  что  она  сознательно  ис¬
пользовалась  как  средство  в  борьбе  за  освобождение  от
иноземного  владычества.  Это  прежде  всего  относится  к  пла¬
нам  национального  воспитания  Фихте,  которые  мы  нахо¬
дим  в  его  «Речах  к  немецкой  нации»  и  в  других  сочинени¬
ях  того  периода7.  То  же  можно  сказать  о  четырех  статьях
известного  неогуманиста  Рейнгольда  Бернгарда  Яхмана,
 5  См.  II.  König.  Zur  Geschichte  der  Nationalerziehung  in
Deutschland  im  letzten  Drittel  des  18.  Jh.  Berlin,  1960  (Monumenta
Paedagogica,  Bd.  1).
 6  Некоторые  из  этих  предложений  были  опубликованы  пол¬
ностью  или  в  сокращенном  виде  в  серии  «Erziehung  und  Gesell¬
schaft.  Materialien  zur  Geschichte  der  Erziehung,  hrsg.  v.  Prof.  Dr.
R.  Alt;  Schriften  zur  Nationalerziehung  in  Deutschland  am  Ende
des  18.  Jh.,  eingeleitet  und  erläutert  v.  H.  König.  Berlin,  1954;
Deutsche  Nationalerziehungspläne  aus  der  Zeit  des  Befreiungskrie¬
ges,  eingeleitet  und  erläutert  v.  11.  König.  Berlin,  1954;  Gedanken
zur  Nationalcrziehung  aus  dem  Vormärz,  ausgewählt,  eingeleitet  und
erläutert  v.  H.  König.  Berlin,  1959.
 7  Cm.  J.  G.  Fichte.  Über  patriotische  Erziehung.  Pädagogische
Schriften  und  Reden,  ausgewählt  und  eingeleitet  von  H.  Schuffen-
hauer.  Berlin,  1960.
 310

опубликованных  им  в  1812  г.  в  журнале  «Archiv  deutscher
Nationalbildung»  8.  Это  были  планы  национального  воспи¬
тания,  построенные  на  основе  демократических  принципов
и  обогащенные  прогрессивными  идеями  неогуманизма.  Их
вершиной  являются  следующие  поистине  революционные
для  тогдашнего  времени  требования: 	«Долой  различие
 школ  для  разных  сословий  и  профессий,  поддерживаю¬
щие  в  народе  дух  разобщенности!  Долой  так  называемые
классические  и  неклассические  школы,  гимназии,  высшие
и  низшие  городские  школы  и  т.  п.,  как  бы  они  ни  называ¬
лись!  Есть  только  единое  человечество!  Есть  только  е  д  и-
ная  немецкая  нация!  Поэтому  должна  быть  и  единая
национальная  школа!»  9.
 Непосредственно  связаны  с  Освободительной  войной
высказывания  известного  представителя  классической  фи¬
лологии  Фердинанда  Августа  Бернгарди,  в  то  время
директора  берлинской  гимназии  Фридриха,  развивавшего
в*  школьных  программах  1813  и  1814  гг.  свое  понимание
идеи  национального  воспитания  как  проблемы  «школа  и
жизнь»  10.  По  его  мнению,  «святой  обязанностью  руково¬
дителей  школ...  является  ясное  и  разумное  понимание
условий  времени  и  идей,  которые  важно  распространять,
изучение  главного  в  общественном  развитии,  ясное  пони¬
мание  методов  воздействия  на  юношество  в  форме  влияния
или  руководства»  п.  Хотя  эти  мысли  не  вполне  свободны
от  идей  реакционного  «прусского  национального  воспита¬
ния»  12,  все  же  в  той  части,  которая  касается  содержания
национального  воспитания,  они  носили  для  того  времени
передовой  характер,  поскольку  имели  в  виду  воспитание
буржуазного  патриотизма  и  пробуждение  национальных
чувств,  а  также  физическую  подготовку  молодежи  к  Осво¬
бодительной  войне.
 8  Ideen  zur  Nationalbildungslehre;  Die  Nationalschule;  Die  Be¬
rücksichtigung  der  Individualität  bei  der  Erziehung,  nach  dem  Prin¬
zip  einer  idealischen  Erziehungslehre  geprüft;  Das  Wesen  der  Na-
üonalbildung.  In:  Deutsche  Nationalerziehungspläne  aus  der  Zeit  des
Befreiungskrieges,  S.  49  ff.
 9  Archiv  deutscher  Nationalbildung.  Berlin,  1812,  S.  98.
 10  Cm.  Patrioten  in  Wort  und  Tat,  S.  68  f.;  о  деятельности  бер¬
линских  учителей  см.  также:  H.  König.  Patriotische  Erziehung  vor
150  Jahren.—  «Jahrbuch  für  Erziehungs-  und  Schulgeschichte»,  Jg.  3,
1963,  S.  75  ff.
 11  Schulprogramm  Friedrichs-Gymnasium.  Berlin,  1813,  S.  27.
 12  См.  II.  König.  Zur  Geschichte  der  Nationalerziehung...,
 S.  273  ff.
 311

Сказанное  выше  относится  и  к  мыслям  о  националь¬
ном  воспитании,  высказанным  Иоганном  Кристофом  Фрид¬
рихом  Гутсмутсом  (GutsMuths)  в  его  статье  «Об  отече¬
ственном  воспитании».  Преисполненный  огромного  вооду¬
шевления  после  победы  под  Лейпцигом,  он  обратился  ко
всем  педагогам  с  призывом  сделать  воспитание  средством
обеспечения  завоеванной  национальной  независимости.
Гутсмутс  принадлежал  к  числу  немецких  педагогов  конца
XVIII  в.,  занимавшихся  вопросами  национального  воспи¬
тания,  вырабатывая  и  проверяя  на  практике  его  теорети¬
ческие  основы  на  примере  отдельных  дисциплин,  в  част¬
ности,  физического  воспитания13.  В  своих  «заповедях»,
опубликованных  в  указанной  статье,  не  свободной  от  не-
мецко-иационалистического  духа  и  «тупой  франкофобии»,
он  выступает  как  теоретик  и  практик,  существенным  об¬
разом  развивая  идеи  воспитания  в  буржуазно-националь¬
ном  государстве.  В  «первой  гражданской  заповеди»,  пред¬
назначенной  для  детей,  он  поставил  перед  педагогикой  за¬
дачу  воспитать  граждан  единой  Германии.  Он  писал:  «Ты
должен  всем  сердцем,  всей  душой  любить  свое  отечество,
Германию,  потому  что,  когда  ты  родился  на  свет,  оно  взя¬
ло  тебя  в  свое  лоно,  как  мать  свое  дитя.  Ты  дышал  его
чистым  воздухом,  питался  плодами  его  земли,  ты  нашел
в  нем  защиту  и  каждый  день  оно  дает  тебе  возможность
лучше,  чем  какая-либо  другая  страна,  развиваться  духов¬
но  и  обращать  свое  сердце  к  добру!»  14.
 Гутсмутс  и  другие  поборники  национального  воспита¬
ния  периода  Освободительной  войны  вполне  заслуживают
ту  высокую  оценку  Иоганна  Готфрида  Гердера  15,  выдаю¬
 13  H.  König.  GutsMuths  als  Nationalerzieher.  In:  Festschrift
zum  200.  Geburtstage  von  Johann  Christoph  Friedrich  GutsMuths.
Berlin,  1959,  S.  35ff.;  см.  также  J.  Ch.  F.  GutsMuths.  Gymnastik
für  die  Jugend,  bearb.  von  W.  Beier.  Berlin,  o.  J.  (Quellenbücher  der
deutschen  Körperkultur);  idem.  Spiele  zur  Übung  und  Erholung
des  Körpers  und  Geistes,  bearb.  v.  W.  Beier.  Berlin,  1959  (Quellen¬
bücher  der  deutschen  Körperkultur).
 14  J.  Ch.  F.  Gut  s  M  uths.  Was  müssen  Eltern,  Erzieher  und
Lehrer  als  Freunde  der  deutschen  Vaterlandes  bei  der  Erziehung
der  Ihrigen  von  jetzt  an  tun,  um  das  Schicksal  unseres  Vaterlandes
und  die  freie  Selbständigkeit  unseres  Volkes  auch  für  unsere  Nach¬
kommen  zu  sichern?  Über  vaterländische  Erziehung.  In:  Neue  Biblio¬
thek  für  Pädagogik.  Schulwesen  und  die  gesamte  pädagogische  Lite¬
ratur,  Bd.  1,  S.  115.
 15  См.  H.  König.  Zur  Geschichte  der  Nationalerziehung...,
S.  316  ff-
 312

щегося  деятеля  национального  просвещения  в  Германии,
который  сказал:  «Чести  и  славы  заслуживает,  следователь¬
но,  всякий,  кто  стремится  своими  сочинениями,  старания¬
ми  и  указаниями  способствовать  созданию  общности  гер¬
манских  государств;  он  облегчает  совместные  действия  и
взаимопонимание  многих  и  разнообразнейших  сил;  он  свя¬
зывает  отдельные  провинции  Германии  духовными,  т.  е.
самыми  сильными  узами»  16.
 Все  это  в  полной  мере  относится  и  к  тем,  кто  пытался
в  Пруссии  с  помощью  широкой  школьной  реформы  осуще¬
ствить  прогрессивные  идеи  национального  воспитания.  Эти
реформаторские  опыты  в  области  просвещения  были
частью  реформ,  начатых  Штейном  и  его  соратниками,
реформ,  возвестивших  начало  буржуазной  перестройки
Германии.  Так  же  как  и  эти  реформы,  они  служили  делу
подготовки  и  проведения  Освободительной  войны.  Рефор¬
мы  в  области  просвещения  тем  более  важны,  что  только
здесь  и  в  военном  деле  продолжалась  работа  и  после  того,
как  ушел  Штейн.  Именно  в  школьном  деле  были  достиг¬
нуты  некоторые  успехи:  основание  Берлинского  универси¬
тета,  улучшение  подготовки  учителей,  разработка  прогрес¬
сивной  методики  преподавания  на  базе  идей,  развиваемых
Песталоцци.
 Мы  видели,  что  барон  фом  Штейн  высоко  ставил  значе¬
ние  воспитания  17.  Он  поручил  Вильгельму  фон  Гумбольд¬
ту  в  качестве  руководителя  вновь  организованной  в  мини¬
стерстве  внутренних  дел  секции  культа  и  просвещения
провести  реформу  образования.  К  участию  в  школьной  ре¬
форме  он  привлек  также  таких  выдающихся  ученых,  как
Шлейермахер,  Фихте,  Николовиус,  Бернгарди,  Натори  *
и  прежде  всего  Иоганн  Вильгельм  Зюверн.  В  основе  пред¬
полагавшейся  реформы  лежала  буржуазно-демократиче-
ская  концепция  единства  народного  образования,  начиная
с  начальной  школы  и  кончая  университетом.  Секция,  пи¬
сал  Гумбольдт,  «составила  свою  программу  обучения  для
всей  нации  в  целом  и  старается  развивать  в  человеке  та¬
кие  способности,  которые  одинаково  необходимы  всем  со¬
 16  J.  G.  Herde  r.  Über  die  Verbindung  der  deutschen  Völker
und  Provinzen  zum  Anbau  der  Humanität.—  Briefe  zur  Beförderung
der  Humanität,  Sammlung  1.  Riga,  1793,  S.  61.
 17  См.  также  О.  Boldemann.  Das  pädagogische  Wollen  und
schulpolitische  Wirken  des  Freiherrn  Karl  vom  Stein.—  «Pädagogik»,
N  7,  1956,  S.  506  ff.
 313

словиям  и  к  которым  -легко  можно  будет  впоследствии  при¬
соединить  те  умения  и  .знания,  какие  нужны  для  отдель¬
ных  профессий»  18.  Разработка  реформы  была  поручена
Зюверну,  который  в  1817  г.  представил  «Проект  всеобщего
закона  об  уставе  школьного  дела  в  прусском  государстве».
Этот  проект,  безусловно,  был  вершиной  всего,  что  предла¬
галось  !в  то  время  для  претворения  в  жизнь  прогрессивных
принципов  национального  воспитания.  Проектировавшая¬
ся  Зюверном  единая  школа  могла  стать  отправным  пунк¬
том  развития  буржуазно-демократической  системы  про¬
свещения.  Однако,  когда  Зюверн  представил  проект,  реак¬
ционные  силы  уже  снова  успели  укрепить  свои  позиции.
Гумбольдт  в  конце  1809  г.  покинул  свой  пост,  Зюверн,
занимавший  влиятельное  положение,  был  устранен,  а  его
план  сдан  в  архив.  Лишь  после  1945  г.  рабоче-крестьян¬
ская  власть  вернулась  к  этому  плану,  к  его  прогрессивной
части,  создав  в  нашей  республике  демократическую  еди¬
ную  школу,  на  базе  которой  закономерно  выросла  социа¬
листическая  школа  19.
 Деятельность  поборников  национального  воспитания  не
ограничилась,  таким  образом,  разработкой  планов,  они  ста¬
рались,  каждый  в  сфере  своей  деятельности,  проводить  в
жизнь  идеи  национального  воспитания,  и  это  им  удавалось.
Вспоминая  об  участии  в  войне  воспитанных  им  учеников,
Бернгарди  писал  в  1814  г.:  «Мы,  учителя,  будем  с  чув¬
ством  гордости  думать  о  том,  что  в  своих  классах  привили
этим  юношам  величие  духа,  воодушевлявшее  их  на  под¬
виг  и  любовь  к  отечеству,  с  которой  они  шли  навстречу
опасности  и  смерти...»  20  Нам  известны  многие  свидетель¬
ства  патриотической  деятельности  как  школьных  учите¬
лей,  так  и  профессоров  университетов.  Один  из  француз¬
ских  комиссаров  доносил  министру  полиции  в  Париже  о
настроениях  в  Германии:  «Освобождение  Германии  яв¬
ляется  лозунгом  в  Галле  и  Иене,  Лейпциге,  Тюбингене,
где  профессора,  если  не  на  публичных  собраниях,  то  в
приватных  лекциях,  рисуют  подвиги  Арминия  и  стремятся
 18  W.  v.  H  u  m  b  o  1  d  t.  Gesammelte  Schriften,  Bd.  13.  Berlin,
1920,  S.  205.
 19  Cm.  H.  König.  Der  Gipfel,  an  dem  alles  zusammenkommt.
Humboldts  Ideen  und  die  höchsten  Bildungsstätten  von  heute.
Zur  150-.Tahr-Feier  der  Berliner  Universität.—  «Sonntag»,  N  44,
1960.
 20  Schulprogramm  Friedrichs-Gymnasium.  Berlin,  1814,  S.  45  f.
 314

привить  молодым  немцам  его  хитрость  и  его  смелость»  21.
В  письме  к  царю  в  1812  г.  Штейн  характеризовал  профес¬
соров  Шлейермахера,  Штеффенса,  Геерена  и  Людена  как
отличных  ученых,  действовавших  в  патриотическом
духе22.  Следует  назвать  также  директора  гимназии  в  тог¬
дашнем  Гиршберге  члена  «Тугендбунда»  профессора
Кербера.  В  1811  г.  Гнейзенау  писал  ему,  учителю  своего
сына:  «Украшая  молодые  души  филологической  муд¬
ростью,  Вы  преисполняете  их  предчувствием  лучшего  бу¬
дущего,  будите  и  питаете  их  ненависть  к  тиранам  —  пора¬
ботителям  и  чужеземному  ярму.  Ум  и  темперамент,  с  ка¬
кими  Вы  преподносите  глубокие  по  смыслу  места  из
произведений  античных  авторов,  помогут  этим  мыслям
укорениться  в  молодой  груди,  развиться  в  ней  и,  возмож¬
но,  принести  плоды»  23.  Насколько  стремление  к  патрио¬
тическому  воспитанию  было  тесно  связано  с  разрешением
социальных  вопросов,  показывает  К.  Р.  Пабст  в  своей
книге  о  демократически  настроенном  учителе  Теодоре
Мюллере,  которому  впоследствии  даже  пришлось  эмигри¬
ровать  в  Швейцарию.  В  то  время  он  был  воспитателем
сына  одного  ландмаршала.  Пабст  пишет:  «Усилия  Мюлле¬
ра  были  направлены  в  особенности  на  то,  чтобы  пробу¬
дить  в  своих  питомцах  горячую  любовь  к  отечеству,  во¬
спитать  их  свободными  от  всех  общественных  и  мещан¬
ских  предрассудков  и,  таким  образом,  освободить  их  от
понятий,  присущих  дворянству.  При  данных  обстоятель¬
ствах  это  было  более  чем  смелым  предприятием»  24.
 Патриотическое  воспитание  было  делом  не  только  от¬
дельных  педагогов:  в  некоторых  школах  все  обучение  ве¬
лось  в  этом  духе.  В  качестве  примера  назовем  Пренцлаус-
кий  лицей.  Во  главе  его  стояли  ректор  д-р  Карл  Фридрих
Август  Грасхоф  и  заместитель  ректора  д-р  Эрнст  Ницце,
которые  были  руководителями  патриотического  общества,
существовавшего  в  Пренцлау  еще  до  1813  г.  Когда  перед
началом  Освободительной  войны  Ницце  вступил  на  пост  за¬
 21  L.  Keller.  Der  preußische  Staat  und  die  Patrioten  im  Urteil
eines  französischen  Staatsmannes.—  «Monatshefte  der  Comenius-Ge-
sellschaft»,  Bd.  22.  Jena,  1913,  S.  99.
 22  H.  К  a  m  n  i  t  z  e  r.  Wider  die  Fremdherrschaft.  Berlin,  1956,
S.  90.
 23  Kriegsbriefe  des  Leutnants  W.  Alberti  aus  den  Befreiungs¬
kriegen,  hearb.  v.  R.  Brieger.  Breslau,  1913,  S.  XXVI  f.
 24  K.  R.  P  a  b  s  t.  Theodor  Müllers  Jugendleben  in  Mecklenburg
und  Jena.  Aarau,  1861,  S.  147.
 315

местителя  ректора,  он  произнес  перед  учителями,  родите¬
лями  и  учениками  речь  «О  воспитании  молодежи  в  соот¬
ветствии  с  духом  времени»,  которую  закончил  словами:
«Вы  же,  молодые  друзья,  которым  я  должен  быть  настав¬
ником  и  руководителем,  будьте  верны  своему  слову!  Сы¬
новья  Германии,  отечество  возлагает  на  вас  надежды!  Оно
нуждается  в  спасительных  руках  —  подайте  же  их  ему  с
радостной  готовностью,  иначе  даже  в  гробу  мне  не  даст
покоя  мысль,  что  я  сам  воспитал  изменников  моей  родины.
Счастье  отечества,  так  же  как  и  его  горе,—  в  ваших  руках.
Вас  ждет  его  благословение  или  проклятие  —  в  зависимо¬
сти  от  того,  как  Вы  поступите»  25.  В  этой  школьной  речи
фон  Ницце,  как  и  в  выступлении  Грасхофа,  находит  выра¬
жение  практическое  стремление  осуществлять  националь¬
ное  воспитание  в  рамках  школьной  программы  лицея.
В  нем  сказано:  «История  как  важнейшее  средство  форми¬
рования  личности...  должна  раскрыть  юношам  в  образах
прошлого  понятие  как  об  общечеловеческом,  так  и  о  на¬
циональном...  она  должна  привить  им  любовь  к  добру,  бла¬
городству  и  красоте,  любовь  к  человечеству,  к  отечеству...
Наш  лицей  почитает  за  честь  давать  образование  немцам.
Мы,  учителя,  чрезвычайно  гордимся  тем,  что  мы  немцы.
Поэтому  знание  немецкого  языка,  знакомство  с  классика¬
ми  немецкой  литературы  занимает  у  нас  главное  место;
этому  мы  отводим  больше  времени,  чем  любая  другая  шко¬
ла;  кроме  того,  мы  используем  любые  другие  занятия,  что¬
бы  развивать  наш  еще  несовершенный  родной  язык  и  тем
самым  усиливать  национальное  чувство  у  нашей  расцве¬
тающей  молодежи»  26.  Из  сказанного  становится  ясно,  ка¬
кая  роль  в  национальном  воспитании  отводилась  препода¬
ванию  истории  и  немецкого  языка.  На  значение  этих  дис¬
циплин  указывалось  уже  в  конце  XVIII  в.  В  период  Осво¬
бодительной  войны  эти  предметы  приобрели  наибольший
вес  особенно  потому,  что  должны  были  вдохновлять  моло¬
дежь  на  национально-освободительную  борьбу.
 Местом  сборов  патриотически  и  прогрессивно  настроен¬
ных  учителей  было  учебно-воспитательное  заведение  Пла
мана  в  Берлине,  ставшее  таким  образом  центром  сторон¬
ников  национального  воспитания.  Во  главе  его  стоял
 25  E.  N  i  z  z  е.  Über  Bildung  der  Jugend  nach  dem  Zeitgeiste.
Berlin,  1812,  S.  19  ff.
 26  Schulprogramm  des  Lyceums  zu  Prenzlau.  Prenzlau,  1812,
S.  14  ff.
 316

д-р  Иоганн  Эрнст  Пламан,  восторженный  ученик  Песта-
лоцци,  «всем  сердцем  привязанный  к  своему  отечеству»  27.
У  него  работали  такие  учителя-патриоты,  как  Иоганн
Фридрих  Руте,  который  дезертировал  из  вестфальской  ар¬
мии  и  сум-ел  после  различных  приключений  добраться  до
Берлина.  Там  преподавали  также  Карл  Фридрих  Клёдеи,
имевший  большие  заслуги  перед  берлинским  ландштурмом,
и  ставший  впоследствии  знаменитым  Фридрих  Фребель,
вступивший  в  корпус  Люцова.  Патриотический  дух,  гос¬
подствовавший  в  этом  заведении,  разделяли  Фридрих  Люд¬
виг  Ян,  Фридрих  Фризен  и  Вильгельм  Гарниш.  О  деятель¬
ности  этих  последних  Гарниш  сообщает  следующее:  «Бла¬
годаря  речам  Фихте  он  (Фризен.—  Г.  К.),  как  и  многие
другие  молодые  люди,  обратил  внимание  на  воспитатель¬
ные  методы  Песталоцци;  он  занялся  их  изучением  и  затем
стал  учителем  у  Пламана...  В  этом  заведении  автор  этих
строк  познакомился  с  ним,  стал  его  коллегой  и  другом.  Не¬
которое  время  спустя  в  заведение  Пламана  поступил  учи¬
телем  и  воспитателем  Фридрих  Людвиг  Ян.  Фризен  и  Ян
были  уже  раньше  знакомы  и  с  уважением  относились  друг
к  другу.  Теперь  они  стали  близкими  друзьями,  потому  что
оба  ясно  видели  перед  собой  одну  цель  —  освобождение  оте¬
чества.  Какие  последствия  имела  дружба  этих  двух  людей,
я  не  могу  здесь  полностью  раскрыть  хотя  бы  потому,  что
это  слишком  обширная  тема.  Я  могу  лишь  подчеркнуть,
что  оба  они  связывали  свою  работу  в  качестве  воспитате¬
лей  и  учителей  с  задачами  эпохи  и  видели  свою  цель
в  служении  отечеству,  а  не  в  разработке  отдельных  про¬
блем  воспитания.  Их  воспитательская  и  преподаватель¬
ская  деятельность  была,  таким  образом,  тесно  связана  со
временем  и  обстановкой,  как  это  вообще  должно  быть,
и  с  построением  лучшего  будущего;  иными  словами,  вос¬
питание  было  политическим.  Оба  они  не  ограничивали  свою
деятельность  заведением  Пламана,  а  стремились  распро¬
странять  ее  шире»28.  Эти  слова  Гарниша  показывают,  как
лучшие  учителя  того  времени  стремились  увязать  полити¬
ку  с  педагогикой  и  поставить  их  на  службу  прогресса,  что¬
бы  разрешить  исторические  задачи.  Эти  слова  указывают
также  и  на  то,  что  педагоги-патриоты  не  ограничивали
 27  F.  Bredow.  J.  E.  Plamann,  Vorsteher  einer  Erziehungsanstalt
zu  Berlin.  Breslau,  1836,  S.  73  f.
 28  Cli.  W.  Harnisch.  Friedrich  Friesen  als  Erzieher  und  Lehrer.
In:  Der  Schulrat  an  der  Oder.  Breslau,  1816,  S.  110.
 317

свою  деятельность  только  школой:  как  истинно  народные
учителя,  они  откликались  на  все  передовое.  «Германский
союз  («Der  Deutsche  Bund»),  во  главе  которого  стояли
Ян,  Фризен  и  Гарниш,  объединил  многих  лучших  берлин¬
ских  учителей.  Среди  них  следует  особо  упомянуть  дирек¬
тора  Берлинского  училища  для  слепых  и  профессора  Бер¬
линского  университета  Августа  Цойне,  учителя,  работав¬
шего  в  различных  берлинских  гимназиях,  впоследствии
школьного  ¡советника  Фридриха  Ланге;  учителя  гимназии
Фридриха  Вильгельма,  впоследствии  сражавшегося  в  кор¬
пусе  Люцова,  Фердинанда  Вильгельма  Мюллера;  дирек¬
тора  Берлинского  института  глухонемых  Иоахима  Кри¬
стофа  Фридриха  Грасхофа,  а  также  учителя  различных
школ  в  Берлине  и  профессора  Берлинского  университета
Карла  Даниеля  Турта.  Деятельность  патриотически  на¬
строенных  учителей  в  «Германском  союзе»  безусловно
представляет  высшую  точку  национально-воспитательных
усилий  в  период  подготовки  и  во  время  Освободительной
войны,  потому  что  многообразие  этих  усилий,  начиная  от
составления  плана  национального  воспитания  и  кончая
вовлечением  учащихся  в  конспиративную  работу,  сочета¬
лось  с  сознательными  политическими  целями,  так  что  в
деятельности  этих  учителей  политический  и  педагогиче¬
ский  прогресс  слились  в  единое  целое.  Эта  сторона  нацио¬
нально-воспитательных  устремлений  того  времени,  а  так¬
же  деятельности  «Германского  союза»  до  сих  пор  привле¬
кала  к  себе  слишком  мало·  внимания  при  освещении
истории  Освободительной  войны,  и,  как  мне  представляет¬
ся,  это  связано  в  значительной  мере  с  тем,  что  заслуги  Яна
рассматривались  изолированно,  только  в  области  физиче¬
ского  воспитания.
 Некоторые  из  этих  деятелей  изложили  свои  политиче¬
ские  взгляды  в  отдельных  программных  произведениях.
Хотя  их  идеи  страдали  расплывчатостью,  отсутствием  по¬
литической  ясности  и  были  пропитаны  националистиче¬
ским  духом,  тем  не  менее  их  следует  считать  прогрессив¬
ными  для  того  времени,  потому  что  они  стремились  к  со¬
зданию  немецкого  национального  государства  на  основе
буржуазных  принципов.  Это  относится  к  известной  работе
Яна  «Немецкая  народность»,  а  также  к  появившемуся  в
том  же  году  анонимному  сочинению,  забытому  нашей  исто¬
риографией  Освободительной  войны,  «Туискон.  О  един¬
стве  Германии»,  автором  которого  был  Август  Цойне.  Это
 318

сочинение  во  многом  превосходит  произведение  Яна.  Цой-
не  признавал  прогрессивную  роль  Наполеона,  упразднив¬
шего  многие  карликовые  немецкие  государства,  и  выдви¬
гал  идею  создания  буржуазного  немецкого  национального
государства,  внутреннее  деление  которого  должно  было
проходить  по  естественным  границам:  рекам,  горам.  На  во¬
стоке  границей  Германии  должен  был  быть  Одер,  так  как
«славянские  народы  живут  ближе  к  Одеру,  чем  немцы  к
Висле»29.  Наряду  с  «единством  государственного  управ¬
ления  и  государственной  безопасности»  важными  призна¬
ками  национального  государства  в  форме  «Королевства
Германии»  были,  по  мнению  Цойне,  «единство  государ¬
ственного  законодательства»,  «государственных  доходов»
и  единство  мер  и  весов30.
 Деятели,  работавшие  в  области  национального  воспи¬
тания,  стремились  к  объединению  патриотов.  Они  привле¬
кали  их  к  работе  в  «Германском  союзе»,  устанавливали
связи  с  другими  патриотическими  группами.  Деятельность
Яна  и  Фризена  в  значительной  степени  известна.  Менее
известна  деятельность  Гарниша  и  Ланге.  В  1812  г.  Гарнштт
был  переведен  в  качестве  директора  семинарии  в  Брес-
лавль.  Здесь  его  патриотическая  деятельность  достигла
наивысшего  развития.  Гарниш  успешно  работал  над  раз¬
решением  задач,  о  которых  писал  в  своем  посмертно  опуб¬
ликованном  сочинении  «Утро  моей  жизни»:  «Во-первых,
я  организовал  передаточный  пункт  для  шифрованной  кор¬
респонденции  из  Берлина  в  Вену;  во-вторых,  старался  по¬
сылать  пригодных  людей  в  Россию  в  немецкий  легион...
Моей  третьей  задачей  было  распространение  убеждений,
которые  мы  носили  в  своей  груди,  и  привлечение  на  нашу
сторону  тех,  кто  их  разделял.  Мне  удалось  сколотить  во¬
круг  себя  небольшой  кружок  активных  людей»  31.  Ланге,
который  еще  в  университете  в  Галле  являлся  доверенным
лицом  Яна  в  ордене  «Объединителей»  («ипШз1еп»),  стал
после  приезда  в  Берлин  одним  из  руководителей  «Герман¬
ского  союза».  Еще  в  1809  г.  он  сочинил  так  называемую
«Песню  союза»,  в  которой  были  такие  строки:  «Буря  воет,
 29  A  u  g.  Z  e  u  n  e.  Thuiskon.  Über  Deutschlands  Einheit.  Berlin,
1810,  S.  12.
 30  Ibid.,  S.  55  ff.
 31  Mein  Lebensmorgen.  Nachgelassene  Schrift  von  Wilhelm  Har¬
nisch  zur  Geschichte  der  Jahre  1787  bis  1822,  hrsg.  v.  H.  G.  Schmie-
der.  Berlin,  1865,  S.  299  f.
 319

бушует  море!  Германия,  наше  отечество,  в  цепях.  Тот,
у  кого  в  груди  бьется  мужественное  сердце,  должен  по  зову
сердца  встать  на  защиту  отечества!»32.  Ян  писал  о  песне
Ланге  и  настроениях  патриотов:  «Мы  все  остались  такими,
как  прежде,  но  стали  глубже  и  серьезнее  и  молодеем  вме¬
сте  с  молодежью,  которая  у  нас  учится  любить  и  ненави¬
деть.  Самое  дорогое  для  нас  на  земле  —  это  народ  и  отече¬
ство,  все  возвышенное  и  святое  заключается  для  нас  в  этих
словах.  Л[анге]  подарил  нам  к  Новому  году  великолепную
песню;  за  шесть  последних  лет  это  его  первый  поэтический
полет,  вся  его  студенческая  жизнь  не  могла  вдохновить  его
на  что-либо  подобное.  Время  нашей  молодости  не  прошло
для  нас  напрасно,  оно  стало  колыбелью  подвигов  мужей»  33.
Ланге  стал  связным  между  «Германским  союзом»  и  Юсту¬
сом  Грунером.  Свой  перевод  Геродота,  принесший  ему  сла¬
ву  в  кругах  немецких  филологов,  он  использовал  в  каче¬
стве  конспиративного  кода.  Когда  в  1812  г.  его,  как  и  Гру-
нера,  арестовали,  он  писал  о  деятельности  «Германского
союза»:  «Задачей  общества  было  оказывать  положительное
влияние  на  молодежь  и  создать  более  сильное  поколение,
чем  нынешнее,  а  с  другой  стороны  —  воспитывать  самих
себя,  чтобы  быть  готовым  служить  отечеству;  наконец,  сле¬
дить  за  тем,  чтобы  никто  из  наших  членов  не  забывал  об
этой  цели...  Организация  местного  фехтовального  зала  в
Веронском  доме  (Veronasches  Haus),  гимнастические  за¬
нятия  в  Хазенхейде,  различные  плавательные  бассейны,
расширение  и  совершенствование  всех  этих  учреждений
были  объектами  деятельности  объединения  в  1811  г.»  34.
 32  «Es  heult  der  Sturm,  es  braust  das  Meer!
 So  liegt’s  auf  Deutschland  hart  und  schwer,
 Das  Vaterland  —  in  Ketten.
 Es  gilt,  die  Hand  ans  Herz  gelegt,
 Wem  mutig  ein  Herz  im  Busen  schlägt
Das  Vaterland  zu  retten!»
 G. 	Steiner,  M.  H  ä  с  k  e  1.  1813.  Ein  Lesebuch  für  unsere  Zeit.  Wei¬
mar,  1953,  S.  243.  В  этой  хрестоматии  песня  приводится  под  загла¬
вием  «Trinklied  am  Meer»  и  никак  не  связывается  с  деятельностью
«Германского  союза».
 33  Die  Briefe  Friedrich  Ludwig  Jahns,  hrsg.  v.  W.  Meyer.  Leipzig,
1913,  S.  31  f.  Письмо  Фейерштейну,  написанное,  очевидно,  в  начале
1810  г.
 34  Deutsches  Zentralarchiv.  Abteilung  Merseburg,  Rep.  77,
Tit.  527,  N  1,  Bl.  21—22.  Турт  на  допросе  в  1819  г.  показал  то  же.
Он  сказал:  «Цель  последнего  (общества.—  Г.  К.)  была  направлена
исключительно  на  то,  чтобы  с  помощью  наставлений  и  частично
упражнений  с  оружием  подготовить  молодых  людей  к  войне
 320

Из  этого  признания  Ланге  и  из  уже  упоминавшегося  выше
письма  Яна  вытекает,  что  члены  «Германского  союза»  при¬
давали  большое  значение  занятиям  гимнастикой,  видя  в
них  важное  средство  физической  подготовки  молодежи  к
освободительной  борьбе35.  Это  помогло  «Германскому  сою¬
зу»  создать  себе  опору  среди  молодежи  и  подготовить  ее
духовно  и  физически  к  борьбе.  Известно  о  создании  гим¬
настических  площадок  в  Хазенхейде  под  Берлином  и  в
других  местах,  не  менее  известна  также  патриотическая
деятельность,  которая  там  развертывалась.  Меньше  внима¬
ния  уделялось  тому,  что  члены  «Германского  союза»  счи¬
тали  важным  воспитательным  средством  вовлечение  моло¬
дежи  в  конспиративную  работу.  Так,  один  из  тогдашних
спортсменов,  а  впоследствии  прогрессивный  педагог  Эрнст
Дюрре  рассказывал  о  том,  как  он  и  другие  ученики  соби¬
рали  по  поручению  «Германского  союза»  сведения  о  коли¬
честве  и  вооружении  французских  войск  в  Берлине,  пря¬
тали  эти  сведения  в  своих  школьных  ранцах  и  передавали
их  через  связного  русским  войскам36.  По  поручению  Яна
будущий  директор  Кёльнской  реальной  гимназии  (в  то  вре¬
мя  еще  гимназист-старшеклассник  и  участник  гимнастиче¬
ских  занятий)  Фридрих  Август  сочинил  знаменитую  пес¬
ню  «Бог  поразил  их  всех  —  людей,  коней,  повозки».  Песня
эта  была  размножена  членами  союза  и  быстро  завоевала
известность.  Она  содействовала  укреплению  дружбы  с  рус¬
ским  народом  и  укрепляла  волю  к  борьбе  за  освобождение
от  иноземного  гнета.
 Педагоги  из  «Германского  союза»  не  только  вели  по¬
вседневную  патриотическую  работу;  они  разрабатывали
планы  перестройки  национального  воспитания  в  буржуаз¬
но-демократическом  духе.  Эти  планы  нашли  отражение  в
 с  французами,  которые  тогда  угнетали  наше  отечество.  При  этом
из  их  сознания  и  поведения  намеренно  изгонялось  все  заимство¬
ванное  у  иностранцев  и  пробуждалась  и  разжигалась  ненависть
к  поработителям  Германии»  (Ibid.,  Rep.  77,  XXV,  Bl.  50—51).
 35  Связь  между  деятельностью  «Германского  союза»  и  возник¬
новением  спортивного  движения  совсем  не  затрагивается  или  за¬
трагивается  мало  в  большинстве  изданий,  посвященных  гимнасти¬
ческим  обществам,  ср.  напр.,  W.  Schröder.  Der  Anteil  Friedrich
Ludwig  Jahns  und  der  Turner  am  Volkswiderstand  gegen  die  franzö¬
sische  Fremdherrschaft.  In:  Das  Jahr  1813.  Studien  zur  Geschichte
und  Wirkung  der  Befreiungskriege.  Berlin,  1963,  S.  170  ff.
 36  Ch.  E.  L.  Dürr  e.  Aufzeichnungen,  Tagebücher  und  Briefe  aus
einem  deutschen  Turner-  und  Lehrerleben,  hrsg.  v.  E.  F.  Dürre.  Leip¬
zig,  1881,  S.  97  f.
 2  1  Освободительная  война  1813  г.  321

сочинении  Гарниша  «Немецкие  народные  школы  в  свете
принципов  Песталоцци»,  относящемся  к  1810  г.  и  посвя¬
щенном  друзьям  Гарниша,  Яну  и  Фризену.  Это  сочинение
можно  назвать  программой  демократического  крыла  «Гер¬
манского  союза»  в  области  школьной  политики37.  Гарниш
выдвигает  в  нем  требование  демократической  единой  шко¬
лы  общенационального  масштаба:  «Существуют  классиче¬
ские  гимназии,  военные  школы,  лесные,  художественные
и  даже  торгово-коммерческие  школы  и  т.  п.,  и  они  выпол¬
няют  свое  назначение,  они  готовят  ученых,  военных,  спе¬
циалистов  лесного  дела  и  художников,  но  в  них  отсут¬
ствует  то,  что  их  всех  должно  было  бы  объединять  —  со¬
знание  общности  отечества.  Вместо  этого  там  царит  рутин¬
ное  деление  на  сословия  и  касты,  презирающие  и  высмеи¬
вающие  друг  друга.  Чтобы  создать  единство,  нужно  вос¬
соединить  многое  из  того,  что  у  нас  ранее  было  разобщено,
хотя  и  должно  было  быть  единым.  Точно  так  же  нужно
привести  к  единству  и  школы,  чтобы  в  них  жил  общий
дух  —  высокое  сознание  общности  отечества.  Это  созна¬
ние  —  важнее,  чем  понимание  какого-либо  искусства  или
науки»  38.  В  связи  с  этим  сочинением  следует  рассмотреть
и  памятную  записку  «Германского  союза»  «Дисциплина  и
организация  в  германских  буршеншафтах»,  в  которой  про¬
грессивные  требования  буржуазно-национального  воспита¬
ния  переносятся  на  университеты.  Эту  памятную  записку
Фризен  вручил  Иоганну  Готлибу  Фихте39,  бывшему  тогда
ректором  университета.
 Когда  началась  Освободительная  война,  Ян,  Фризен,
Гарниш  и  Ланге  активно  участвовали  в  организации  доб¬
ровольческого  корпуса  Люцова.  Ян  писал,  что  он  был  в
тот  момент  «вербовщиком,  агентом,  короче  говоря,  испол¬
нителем  не  поддающихся  точному  определению  бесчислен¬
ных  дел»  40,  и  это  в  полной  мере  относится  и  к  его  друзьям.
Ланге  и  Гарниш  не  могли  и  не  имели  права  участвовать
в  боях,  которые  вел  корпус;  они  обеспечивали  подкрепле¬
ния  и  выполняли  —  зачастую  в  тяжелейших  условиях  —
 37  План  с  незначительными  сокращениями  перепечатан  в  сб.:
Deutsche  Nationalerziehungspläne  aus  der  Zeit  des  Befreiungskrieges,
S.  149  ff.
 38  Gh.  W.  Harnisch.  Deutsche  Volksschulen  mit  besonderer
Rücksicht  auf  die  Pestalozzischen  Grundsätze.  Berlin,  1810,  S.  45  f.
 39  G.  H.  Schneide  r.  Die  Burschenschaft  Germania  zu  Jena.—
Burschenschaftliche  BJätter,  Jg.  8.  Jena,  1897,  S.  8  ff.
 40  Die  Briefe  Friedrich  Ludwig  Jahns,  S.  40.
 322

особые  поручения.  Ян  командовал  третьим  батальоном,
а  Фризен  стал  после  смерти  Кернера  адъютантом  Люцова.
Организация  и  слава  корпуса  Люцова  теснейшим  образом
связаны  с  именами  учителей,  которые,  будучи  руководи¬
телями  «Германского  союза»,  считали  создание  корпуса
своей  главной  заслугой.  Многие  из  членов  гимнастических
содружеств  сражались  бок  о  бок  со  своими  (воспитателями.
Мы  уже  назвали  здесь  наиболее  выдающихся  учителей,
необходимо  упомянуть  еще  ряд  имен.  Вильгельм  Генрих
Аккерман,  оставив  изучение  Песталоцци,  добился  зачисле¬
ния  в  ¡корпус  Люцова  и,  не  будучи  военным,  храбро  сра¬
жался  в  его  рядах  как  солдат-патриот.  В  1814  г.  он  писал:
«Даже  если  бы  я  попал  и  на  обетованную  землю,  Германия
всегда  оставалась  бы  для  меня  любезным  отечеством...  Я
останусь  и  впредь  воспитателем  (и  одновременно  солда¬
том)  именно  в  Германии;  сегодня  более  чем  когда-либо
мои  убеждения  и  устремления  направлены  на  воспитание
немецких  детей,  с  тем  чтобы  мужчины  и  женщины  росли
у  нас  немцами,  а  не  космополитами»  41.  К  числу  наиболее
ярких  фигур  учителей,  сражавшихся  среди  люцовцев,  при¬
надлежал  Людвиг  Нагель.  Он  был  сторонником  идеи  на¬
родного  войска  буржуазно-демократического  типа42.  Про¬
тивник  'Милитаризма  и  негуманного  отношения  к  людям,
он  храбро  сражался  за  свободную  от  иноземного  господ¬
ства  и  единую  Германию.  Так  же,  как  Корнер  и  Форстер,
он  воодушевлял  бойцов  Люцова  своими  песнями.  Круп¬
нейший  немецкий  буржуазный  педагог  Адольф  Дис-
тервег  запечатлел  в  своих  произведениях  образ  Нагеля43.
Заместитель  ректора  лицея  в  Пренцлау  Эрнст  Ницце,  по¬
добно  Нагелю,  с  отвращением  относился  к  войне  с  ее  ужа¬
сами  и  старался  смягчать  горе  и  несчастье,  которые  она
с  собой  несла44.
 В  рядах  добровольцев  Люцова  сражались  также  Фрид¬
рих  Фребель  и  его  друзья  Генрих  Лангеталь  и  Вильгельм
Миддеидорф.  Фребель,  известный  главным  образом  как
основатель  детских  садов,  был  также  крупным  деятелем  в
 41  G.  К.  В  а  г  t  h.  Der  Lützower  und  Pestalozzianer  W.  H.  Acker-
marm  aus  Auerbach  i.  V.,  Lehrer  an  der  Musterschule  in  Frankfurt
a.  M.  Leipzig  —  Berlin,  1913,  S.  42.
 42  F.  v.  A  m  m  о  n,  Th.  H  e  г  о  1  d.  Das  Leben  Dr.  Christian  Sa¬
muel  Gottlieb  Ludwig  Nagels,  Bd.  1.  Kleve,  1829,  S.  167  ff.
 43  Fr.  A.  W.  D  i  e  s  t  e  r  w  e  g.  Sâmtliche  Werke,  Bd.  2.  Berlin,
1957,  S.  149  ff.
 44  H.  N  i  z  z  e.  Dr.  Johann  Ernst  Nizze.  Stralsund,  1907,  S.  28  ff.
 323
 21*

области  национального  просвещения  в  период  между  Осво¬
бодительной  войной  и  революцией  1848  г.  Корпусу  Люцо¬
ва,  как  он  говорил,  он  обязан  «курсом  на  национальное»  45.
Здесь  завязалась  его  дружба  с  Лангеталем  и  Миддендор-
фом;  некоторое  время  к  ним  примыкал  и  берлинский  учи¬
тель  Бауэр.  Здесь,  в  корпусе  Люцова,  они  разрабатывали
принципы  национального  воспитания,  осуществить  кото¬
рые  после  окончания  Освободительной  войны  пытались  в
Кайльгау  во  «Всеобщем  германском  учебно-воспитатель¬
ном  заведении».  Таким  образом,  именно  Фребель  и  его
друзья  должны  быть  отнесены  к  тем,  кто  передал  идеи
прогрессивного  буржуазно-национального  воспитания  вре¬
мен  Освободительной  войны  эпохе  буржуазно-националь¬
ных  движений  1848  г.46  Они,  как  и  все  другие  учителя,
сражавшиеся  у  Люцова,  сумели  правильно,  в  духе  про¬
гресса,  понять  единство  политики  и  педагогики.  Это  отно¬
сится  также  и  ко  многим  другим  педагогам,  которые  вы¬
полняли  свой  патриотический  долг  в  ландвере  и  ланд¬
штурме.  Ректор  Пренцлауского  лицея  Грасхоф,  сражав¬
шийся  в  рядах  ландвера,  записал  тогда  в  своем  дневнике:
«Новичку  в  сумятице  войны  многое  показалось  бы  стран¬
ным,  в  то  время  как  профессиональный  солдат  проходит
мимо  этих  явлений  равнодушно.  Так  же  как  отец  семей¬
ства  не  мог  забыть  на  поле  сражения  о  своей  жене  и  детях
и  даже  о  своих  гвоздиках  и  георгинах,  так  и  воспитатель
не  забывал  своих  питомцев  и  учеников,  тем  более,  что  у
ворот  Лейпцига  его  окружали  многочисленные  воспитан¬
ники,  принявшие  участие  в  войне  в  значительной  степени
под  его  влиянием,  чем  он  чрезвычайно  гордился»  47.
 Все  эти  учителя  доказали  во  время  Освободительной
войны,  какое  влияние  может  оказать  на  молодежь  един¬
ство  слова  и  дела.  Многие  учащиеся,  вдохновленные  свои¬
ми  педагогами,  записывались  в  добровольцы.  Этим  учите¬
лям  удалось  свершить  исторически  необходимое  —  подчи¬
нить  национальное  воспитание  целям  буржуазных  преоб¬
разований,  целям  борьбы  за  национальное  государство  и
освобождение  от  иноземного  владычества.  Пример  для  учи¬
 45  Gedenkschrift  zum  100.  Todestag  von  Friedrich  Fröbel  am  21.
Juni  1952.  Berlin,  1952,  S.  51.
 46  Friedrich  Fröbels  gesammelte  pädagogische  Schriften,  hrsg.  v.
Wichard  Lange,  Bd/1.  Berlin,  1862,  S.  106  ff.
 47  K.  F.  A.  G  r  a  s  h  o  f.  Aus  meinem  Leben  und  Wirken.  Essen,
1839,  S.  259  f.
 324

телей  всех  ступеней  нашего  единого  социалистического  на¬
родного  просвещения!  Деятельность  этих  учителей  как  в
классной  комнате  и  лекционном  зале,  так  и  в  бою  принад¬
лежит  к  высоко  ценимому  и  оберегаемому  нами  духовному
наследию  наряду  с  теми  передовыми  мыслями  о  нацио¬
нальном  воспитании,  которые  отстаивали  отдельные  лица
или  целые  группы  людей.  Мы  горды  тем,  что  эти  принципы
национального  воспитания  времен  Освободительной  войны
принадлежат  к  числу  тех  добрых  традиций,  которым  с  че¬
стью  следуют  педагоги  Германской  Демократической  Рес¬
публики.

К  развитию  историко-политических  идей
в  эпоху  Освободительной  войны
 И.Штрейзанд
 Правильное  представление  о  развитии  историко-по¬
 литических  идей  в  Германии  в  эпоху  Освободитель¬
 ной  войны  может  быть  составлено  только  при  усло¬
вии,  если  подготовку  этой  Освободительной  войны  и  сам
ход  борьбы  рассматривать  как  этап  в  процессе  перехода  от
феодализма  к  капитализму.  Такой  постановкой  вопроса
мы  одновременно  опровергаем  бытующие  в  буржуазной
исторической  науке  примерно  с  конца  XIX  —  начала  XX  в.
воззрения,  которые  разделялись  почти  всеми  ее  представи¬
телями  независимо  от  направления.  Эта  точка  зрения
около  50  лет  тому  назад  была  следующим  образом  сформу¬
лирована  Георгом  фон  Беловым:  «Время  освободительных
войн  —  это  время  движения  романтизма,  когда  немцы,  как
нация,  сумели  оценить  свои  возможности»  И  в  наши
дни  Макс  Браубах  в  последнем  издании  справочника  Геб-
хардта  характеризует  представителей  романтизма  как
основную  силу  «движения,  имевшего  необычайно  большое
значение  для  формирования  и  становления  немецкого  на¬
ционального  сознания»  2.
 Этот  тезис  является  одним  из  элементов  истории  поли¬
тической  мысли  в  Германии,  как  она  была  изложена  Фрид¬
рихом  Мейнеке  в  его  книге  «Мировая  буржуазия  и  нацио¬
 1  G.  v.  В  е  1  о  w.  Die  deutsche  Geschichtsschreibung  von  den  Be¬
freiungskriegen  bis  zu  unseren  Tagen.  Leipzig,  1916,  S.  22.
 2  M.  Braubach.  Von  der  französischen  Revolution  bis  zum
Wiener  Kongreß.  In:  Bruno  Gebhardt.  Handbuch  der  deutschen
Geschichte,  hrsg.  v.  Herbert  Grabmann,  Bd.  3,  8.  neubearb.  Aufl.  Stutt¬
gart,  1960,  S.  52.
 326

нальное  государство»,  изданной  впервые  в  1908  г.  Согласно
его  концепции,  представители  Просвещения  и  классициз¬
ма,  находясь  иод  влиянием  более  или  менее  аполитичных
буржуазных  представлений,  постепенно  пришли  к  пони¬
манию  единства  национальной  культуры.  Однако  им  было
чуждо  не  только  требование  о  создании  германского  на¬
ционального  государства,  но  и  сама  мысль  о  политическом
движении.  И  только  романтизм,  по  мнению  Мейнеке,  осо¬
бенно  в  ходе  борьбы  против  идей  Французской  революции,
раз'вил  понятие  нации.  Из  этих  же  положений  делался  вы¬
вод,  что  представители  романтизма  были  идеологами  пат¬
риотического  движения  1813  г.
 Этот  тезис  прост  и  лаконичен  —  в  этом  его  несомнен¬
ное  преимущество.  Однако  при  ближайшем  рассмотрении
он  оказывается  несостоятельным.  Немецкое  национальное
самосознание  намного  старше  романтизма.  Прогрессивная
буржуазная  идея  о  создании  национального  государства
выдвигалась  уже  на  поздних  этапах  немецкого  Просвеще¬
ния  в  качестве  его  составной  части.  Лессинг,  а  несколько
позднее  Гердер  направляли  ее  острие  не  столько  против
иностранных  угнетателей  (причина,  по  которой  для  на¬
ционал-социалистских  историков  империалистической
Германии  эта  идея  не  существовала  вообще),  сколько  про¬
тив  тех,  кто  пожинал  плоды  национальной  раздробленно¬
сти  и  бессилия  самой  Германии  —  против  князей,  дворян¬
ства  и  духовенства  обоих  вероисповеданий.  О  том,  кто
составляет  нацию,  очень  образно  сказал  Гёте  в  1772  г.,  ко¬
гда  он  противопоставил  «полированную  нацию»  «естествен¬
ному  материалу  под  политурой»  *.  К  «естественному  мате¬
риалу»  юн  отнес  «простого  человека  в  кругу  семьи,
крестьянина  в  своем  хозяйстве,  мать  среди  детей,  ремес¬
ленника  в  .мастерской,  честного  бюргера  за  графином  вина,
ученого  среди  своих  коллег  и  купца  (в  лавке»  3,  т.  е.  те
слои,  из  которых  позже,  во  (время  освободительных  войн,
вышли  непосредственные  участники  национального  дви¬
жения.
 Смысл  национальной  идеи  в  трактовке  представителей
Просвещения  и  классицизма  значительно  суживается  тем,
что  буржуазные  преобразования  и  консолидация  нации
ожидались  не  в  результате  народной  революции,  а  в  ре¬
 3  J.  W.  v.  Goethe.  Rez.:  Charakteristik  der  vornehmsten  Euro¬
päischen  Nationen.—  Werke,  Sophien  Ausgabe,  Bd.  37,  Teil  I,  S.  276.
 327

зультате  реформ,  которые  должны  были  осуществить  про¬
свещенные  князья,  опираясь  на  поддержку  и  помощь  бур¬
жуазных  советников.  Иными  словами,  хотя  эти  круги  ин¬
теллигенции  и  заявили  претензию  буржуазии  на  руковод¬
ство  нацией,  они  все  же  выступали  за  классовый  компро¬
мисс  между  дворянством  и  буржуазией  при  условии,  что
буржуазии  будет  отведена  ведущая  роль.  Вот  почему  даже
наиболее  выдающиеся  представители  немецкого  классициз¬
ма  только  до  тех  пор  сочувственно  относились  к  Француз¬
ской  революции,  пока  во  Франции  подобный  компромисс
представлялся  возможным;  когда  же  он  стал  невозмо¬
жен  —  они  безоговорочно  от  нее  отвернулись.
 Эти  соображения  позволяют  нам  лучше  понять  сущ¬
ность  романтизма:  если  Гёте,  Шиллер  и  Гегель,  несмотря
на  отрицание  ими  якобинской  диктатуры,  оставались  убе¬
жденными  сторонниками  буржуазного  общества  и  истори¬
ческого  прогресса  вообще,  то  немецкие  представители  ро¬
мантизма  от  отрицания  якобинской  диктатуры  перешли  к
отрицанию  буржуазного  общества  и  более  того  —  прогрес¬
са  в  истории.  Представители  романтизма,  которым  стало
ясно,  что  нельзя  приостановить  превращение  Германии  в
современную  капиталистическую  страну,  стремились  со¬
хранить  феодальные  отношения  и  учреждения.
 Как  видим,  немецкий  романтизм  также  выступал  за
классовый  компромисс  между  дворянством  и  буржуазией,
отводя,  однако,  руководящую  роль  дворянству.  Отсюда
ясно,  какую  роль  он  мог  сыграть  в  национальном  движе¬
нии  за  освобождение  от  наполеоновского  господства  и  на
что  он  не  был  способен.  Освободительную  войну,  как  из¬
вестно,  вели  три  разные  по  своему  характеру  силы,  лишь
временно  объединившиеся  в  ходе  этой  борьбы:  феодаль¬
но-монархическая  реакция,  которая  выступила  против
французского  императора,  усматривая  в  нем  —  не  в  по¬
следнюю  очередь  —  наследника  буржуазной  революции;
английская  буржуазия,  которая  видела  во  французской
конкуренции  угрозу  своему  господству  на  море  и  мировых
рынках;  и  народы,  выступавшие  за  национальное  освобож¬
дение.
 Вопреки  традиционным  утверждениям  буржуазной
историографии,  охарактеризованным  в  начале  этой  статьи,
представители  романтизма  не  создали  идеологии  нацио¬
нального  движения.  Они  лишили  национальную  идею,  вы¬
двинутую  в  ходе  буржуазно-прогрессивного  движения
 328

XVIII  столетия,  ее  острия,  направленного  против  дворян
и  князей.  И  если  они  и  выступили  против  иностранного
господства,  то  только  потому,  что  рассчитывали  на  пере¬
дачу  руководства  национальным  движением  в  руки  дво¬
рянства.
 Конечно,  нужно  проводить  различие  между  ранним  и
поздним  романтизмом.  Для  позднего  романтизма  харак¬
терной  фигурой  является  Фридрих  Шлегель.  В  1808  г.  он
вместе  с  женой  перешел  в  католическую  веру  —  событие,
которое  привлекло  к  себе  и  то  время  всеобщее  внимание
и  нашло  отзвук  в  известном  язвительном  замечании  Геге¬
ля,  который,  говоря  о  первых  поражениях  Австрии  в  войне
1809  г.,  сказал:  «...теперь  освобождение  наше  (в  духе  Фрид¬
риха  Шлегеля  и  обращение  в  католичество  пошли  ко  ¡всем
чертям»  4.  Обращение  Шлегеля  в  другую  веру  не  было
переломным  моментом  в  его  идейной  эволюции,  а  лишь
дальнейшим  шагом  по  давно  начатому  пути,  что  нашло
подтверждение  в  1810  г.,  когда  он  в  Вене  выдвинул  идею  о
превращении  Австрии  в  универсальную  монархию  средне¬
векового  типа,  которая  должна  стать  «центром  Европы»  и
в  союзе  с  Англией  создать  противовес  наполеоновской
империи.  Эта  идея,  означавшая  возврат  к  представлениям
о  равновесии,  свойственным  эпохе  абсолютизма,  заметно
отличалась,  как  отмечал  еще  Гервинус,  от  программы
Фихте5.
 Ранний  романтизм  находился,  естественно,  под  более
сильным  воздействием  назревавшего  национально-освобо¬
дительного  движения  против  наполеоновского  угнетения.
Однако  его  представители  тоже  считали,  что  только  дво¬
рянство  в  состоянии  руководить  этим  движением.  Хотя
ранние  романтики  и  проявляли  интерес  к  трудящимся  мас¬
сам,  прежде  всего  к  деревне,  обращаясь  к  народному  твор¬
честву,  но  и  это  не  выходило  за  пределы  их  политической
программы.  Тем  самым  были  очерчены  границы  и  роль
реализма  в  поэзии  романтиков  (участие  выходцев  из  бур¬
жуазных  слоев  в  поэтическом  творчестве  немецких  роман¬
 4  Письмо  Гегеля  к  Нитхаммеру  от  7  мая  1809  г.—  Briefe  von
und  an  Hegel,  hrsg.  v.  Johannes  Hoffmeister,  Bd.  I.  Hamburg,  1952,
 S.  283.  Эти  слова  связаны  с  представлением  Гегеля  о  том,  что
французское  давление  на  князей  Рейнского  союза  явится  гаранти¬
ей  буржуазных  реформ.
 ь  G.  G.  Gervinus.  Geschichte  des  neunzehnten  Jahrhunderts,
Bd.  I.  Leipzig,  1855,  S.  358.
 329

тиков  было  ничтожно).  Интерес  к  народному  творчеству
уводил  их  в  прошлое.  При  этом  не  обходилось,  конечно,
без  искажений.  Можно  напомнить  хотя  бы  о  изменениях,
ослаблявших  антифеодальные  настроения  и  усиливавших
патриархальные  мотивы,  которые  JI.  И.  Арним  и  К.  Брен-
тано  внесли  в  оригиналы  народных  песен,  отобранных
ими  для  сборника  «Чудесный  рог  мальчика».  Братья  Гримм
и  в  этом  отношении  занимали  особую  позицию.  В  своих
сборниках  сказок  и  легенд  они  не  сглаживали,  а  напротив,
сохранили  все  элементы  критической  оценки  обществен¬
ных  явлений,  содержавшиеся  в  них.  Вот  почему  будет
справедливо  сказать,  что  в  отличие  от  романтиков  они
были  настоящими  демократами6.
 То,  что  Клеменс  Брентано  позднее  прямо-таки  погряз
в  неомистическом  католицизме,  а  Адам  Мюллер  поступил
на  службу  к  Габсбургам,  нельзя  считать  характерным  для
раннего  романтизма.  Для  него  более  типично  Христианское
немецкое  общество  застольных  бесед,  созданное  в  январе
1811  г.  в  Берлине,  в  которое  входили  Арним,  Брентано,
Клейст  и  Адам  Мюллер.  Члены  этого  общества  так  яро
выступали  против  проведения  реформ  в  Пруссии,  против
освобождения  крестьянства,  уравнения  в  правах  евреев,
а  также  реформ,  которые  способствовали  бы  развитию  бур¬
жуазного  законодательства  в  области  промышленности
(Industrieverfassung),  так  яростно  нападали  на  Гарденбер-
га,  что  прусское  правительство  вынуждено  было  пустить  в
ход  цензуру  против  своих  противников  справа.  Так  скла¬
дывались  предпосылки  для  появления  идеологии  реставра¬
ции  в  ее  прусской  разновидности.
 Этой  концепции  романтизма,  в  целом  соответствовав¬
шей  политической  линии  феодально-монархических  сил  в
освободительных  войнах  и  выступавшей  против  внутрен¬
него  обновления,  противостояла  идеология,  представляю¬
щая  для  нас  особый  интерес.  Gbohmh  корнями  она  уходит
в  буржуазное  освободительное  движение  XVIII  столетия,
Просвещение  и  классицизм.  Самым  видным  представите¬
лем  этой  идеологии,  наиболее  четко  выразившим  притяза¬
ния  буржуазно-демократических  сил  на  руководство  на¬
цией,  был  Иоганн  Готлиб  Фихте.  В  своем  «Наброске  поли¬
тического  сочинения  весной  1813  г.»  он  проводил  мысль
 6  W.  Neumann,  B.  L  ö  t  h  e  r.  Gedanken  zur  bevorstehenden
Ehrung  Jacob  Grimms  1963.—  «Weimarer  Beiträge»,  Jg.  1963,  S.  475.
 330

о  том,  что  «становление  немецкой  нации  возможно  лишь
при  условии  лишения  князей  их  власти»7.  Эта  смелая
мысль,  которую  могли  понять  только  немногие  современ¬
ники  Фихте,  предвосхищала  идеи,  выдвигавшиеся  демокра¬
тическим  движением  накануне  и  во  время  революции
1848—1849  гг.  Фихте,  однако,  не  был  единственным  идео¬
логом  этого  буржуазно-национального  течения.  Предста¬
вителями  этого  течения  были  также  Эрнст  Мориц  Арндт
и  Бартольд  Георг  Нибур.
 Г.  Хейтцер  недавно  сделал  сообщение  о  том,  что  -вокруг
берлинского  книгоиздателя  и  книготорговца  Георга  Ан¬
дреаса  Геймера  сгруппировался  кружок,  в  котором  наряду
с  Зигмундом  Петером  Мартином  и  предшественником
борьбы  за  таможенный  союз  Эйхгорном  участвовали
Арндт  и  Нибур8.  В  этом  кружке,  где  не  было  таких  бли¬
стательных  поэтических  талантов,  как  в  Христианском  не¬
мецком  обществе  застольных  бесед,  пропагандировалась
политическая  концепция,  отражавшая  взгляды  и  настрое¬
ния  народа  и  патриотически  настроенной  буржуазии  в
период  освободительных  войн.  В  этот  кружок  входил  и
Шлейермахер,  который  своим  протестом  против  летнего
перемирия  1813  г.  выразил  стремление  патриотов  к  реши¬
тельным  военным  действиям  против  Наполеона.
 Итак,  если  дальнейший  путь  представителей  романтиз¬
ма  вел  их  в  лоно  католической  церкви  или  юнкерской  реак¬
ции,  а  их  идеи  закладывали  основу  той  исторической  шко¬
лы,  которая  «подлость  сегодняшнего  дня  оправдывает  под¬
лостью  вчерашнего»  9,  то  буржуазно-патриотическое  движе¬
ние  периода  освободительных  войн  дало  толчок  оппози¬
ционному  движению  последующих  лет  и  десятилетий.  Сви¬
детельство  тому  деятельность  левого  крыла  студенческой
корпорации,  к  которому  примыкал  и  Генрих  Люден.  Это
движение  впоследствии  также  подверглось  репрессиям.
Представителем  этого  течения  являлся  также  Карл  Клау¬
зевиц.  В  труде  «О  войне»,  размышляя  над  сущностью  воен¬
 7  J.  G.  Fichte.  Entwurf  einer  politischen  Schrift  im  Frühling
1813.—  Sämtliche  Werke,  hrsg.  v.  I.  H.  Fichte,  Bd.  2.  Berlin,  1846,
S.  547.
 8  II.  Heitzer.  Sigmund  Peter  Martin  und  die  Vorbereitung  der
politischen  Parteibildung  des  deutschen  Bürgertums.  In:  Das  Jahr
1813.  Studien  zur  Geschichte  und  Wirkung  der  Befreiungskriege,
hrsg.  v.  Heinrich  Scheel.  Berlin,  1963,  S.  73  f.
 9  K.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Соч.,  т.  1,  стр.  416.
 831

ных  столкновений  своего  времени,  он  писал,  «какой  огром¬
ный  фактор  в  комплексе  государственной  мощи,  способно¬
сти  к  войне  государства  и  вооруженных  сил  составляют
сердце  и  ум  нации»  10.
 Традиции  течения,  которое  по-своему  отразило  и  сти¬
мулировало  общественное  развитие  того  времени,  относят¬
ся  к  лучшему  наследию  истории  политической  мысли  в
Германии.
 10  C.  v.  С  1  а  u  s  е  w  i  t  z.  Vom  Kriege.  Berlin,  1957,  S.  212.
Эрнст  Энгельберг  пишет  в  своем  введении  к  этому  новому  изда¬
нию:  «Все  военные  реформаторы  были  питомцами  Просвещения
и  классицизма,  никто  из  них  не  может  быть  отнесен  к  представи¬
телям  романтизма»  (Ibid.,  S.  XXXVIII).  Ср.  Клаузевиц.  О  вой¬
не,  т.  I,  М.,  1937,  стр.  246.

Малогерманская  школа
и  Освободительная  война
 Г.  Шлейер
 Ловко  сфабрикованная  шовинистская  легенда  о  Прус¬
сии,  звучавшая,  по  словам  Франца  Мерин  га,  «¡во
всех  официальных  учебных  заведениях,  от  высших
школ  до  сельских,  от  академически  торжественных  высту¬
плений  таких  знаменитостей,  как  Трейчке,  до  чисто  фор¬
мальных,  ежегодно  повторяющихся  речей  скромного  мг-
ленькото  учителя»,  не  оставила  в  стороне  и  освободитель¬
ные  войны.  Мы  не  собираемся  исследовать  -здесь  отдельные
варианты  этой  легенды  или  'Степень  ее  распространения,
так  как  все  это  довольно  хорошо  известно,  а  рассмотрим
процесс  ее  формирования  внутри  самой  малогерманской
школы.  Этой  проблеме  до  сих  пор  уделялось  недостаточно
внимания,  так  как  для  характеристики  прусской  шовини¬
стской  легенды  в  большинстве  случаев  привлекались  лишь
поздние  труды  малогерманской  школы.  Франц  Меринг
указывал  в  цитируемой  статье,  которая  -еще  в  ¡1884  г.  по¬
явилась  в  газете  «Demokratische  Blätter»,  что  в  «Немецкой
истории»  Трейчке,  этом  «наиболее  популярном  и  наиболее
распространенном,  увенчанном  государственной  премией
историческом  труде  нашего  времени»,  копание  в  историче¬
ских  мелочах  дошло  до  такой  степени,  какая  несколько
десятилетий  назад  была  бы  немыслима  даже  для  предста¬
вителей  прусско-немецкой  школы1.
 1  F.  Mehring.  Uber  die  falsche  und  wahre  Geschichtsschrei¬
bung  (1884),  wieder  abgedruckt  bei  T.  Höhle.  In:  Franz  Mehring.
Sein  Weg  zum  Marxismus  1869—1891,  2.  Aufl.  Berlin,  1958,  S.  419,
u.  422.
 833

Если  тщательно  проследить  эти  изменения  в  малогер¬
манской  историографии  освободительных  войн,  можно  об¬
наружить  интересные  моменты,  характеризующие  социаль¬
ную  функцию  и  двойственную  национальную  роль  бур¬
жуазной  историографии  во  второй  половине  XIX  в.  При
этом  раскроются  важные  факторы,  влиявшие  иа  историче¬
скую  идеологию  крупной  буржуазии.  О  том,  насколько
были  тесно  связаны  политика  и  историография,  можно  су¬
дить  по  трудам  и  высказываниям  представителей  этой  шко¬
лы  об  эпохе  революционных  и  освободительных  войн.  Рост
антидемократических  тенденций  нашел  здесь  свое  выра¬
жение  в  постоянно  прогрессирующем  искажении  истори¬
ческих  фактов.
 При  оценке  трудов  малогерманских  или  прусско-немец¬
ких  историков2  необходимо  исходить  из  того,  что  они  яв¬
ляются  представителями  правого  крыла  буржуазии,
а  именно,  крупной  буржуазии,  стремившейся  к  националь¬
но-государственному  объединению  Германии  не  путем  де¬
мократических  действий  снизу,  а  за  счет  классового  ком¬
промисса  с  юнкерством  и  прусской  короной.
 Несмотря  на  двойственный  характер  крупной  буржуа¬
зии,  ее  деятельность  примерно  до  '1866—1871  гг.  была  еще
прогрессивной  в  той  мере,  в  какой  объединение  Германии
сверху  представляло  собой  прогрессивное  явление  в  исто¬
рии  немецкой  нации.  Классовая  же  позиция  малогерман¬
ских  историков  оставалась  в  своей  основе  неизменной,  по¬
скольку  они  и  после  1871  г.  продолжали  упорно  придер¬
живаться  политики  союза  между  господствующими  класса¬
ми.  В  силу  этого  их  политическое  и  идеологическое  на¬
правление  стало  явно  реакционным;  теперь  с  помощью
псевдонаучных  методов  они  способствуют  милитаризации
прусско-германского  государства.  Их  толкование  истории,
отражающее  политику  буржуазии  так  откровенно,  как  это
редко  случалось  когда-либо  раньше  или  потом,  и  влияю¬
щее  на  эту  политику,  меняется  вместе  с  изменениями  со¬
циального  и  национального  положения  буржуазии  с  40-х
и  до  конца  80-х  годов.  Историческая  концепция  этой  шко¬
 2  Gm.  TaiOKe  H.  Schleier.  Die  kleindeutsche  Schule  (Droysen,
Sybel,  Treitschke).—  «Studien  zur  deutschen  Geschichtswissenschaft»,
Bd.  1:  Die  deutsche  Geschichtswissenschaft  vom  Beginn  des  19.  Jh.
bis  zur  Reichseinigung  von  oben,  hrsg.  v.  J.  Streisand.  Berlin,  1963.
 334

лы  переживает  после  '1848—1849  гг.,  между  1866  и  1871  г.
и,  наконец,  в  1878—1879  гг.  несколько  сдвигов  вправо.
 Этим  сдвигам  соответствуют  этапы,  через  которые  про¬
шла  историография  революционных  и  освободительных
войн  в  работах  представителей  малогерманской  школы.  До
1848  г.  эта  школа  еще  проявляет  негативное  отношение
к  феодальным  и  антинациональным  силам  в  Германии,  ко¬
торые  обманным  путем  лишили  народные  массы  плодов  их
завоеваний.  Критика  реакционных  прусских  сил  звучит
в  этот  период  еще  сравнительно  сильно.  Ранние  работы
историков  этой  школы  содержат  поэтому,  несмотря  ня
свойственную  крупной  буржуазии  ограниченность,  ряд
правильных  выводов  и  оценок.  Наиболее  важное  значение
имеют  «Лекции  об  освободительных  войнах»,  прочитанные
Иоганном  Густавом  Дройзеном  в  начале  40-х  годов  и  опуб¬
ликованные  в  '1846  г.
 Испытания  и  опасения,  связанные  с  революцией
1848  г.,  вызвали  у  историков  —  идеологов  крупной  буржуа¬
зии  —  резкое  усиление  антидемократических  тенденций.
Прусская  политика  силы  должна  была  теперь  не  только
решать  германский  вопрос,  но  и  защищать  имущие  классы
от  низших  слоев  народа.  Критика  феодализма  в  их  истори¬
ческих  трудах  становится  поэтому  все  более  слабой  и  не¬
последовательной,  хотя  и  не  исчезает  полностью;  все  силь¬
нее  подчеркиваются  так  называемые  положительные  сто¬
роны  пруссачества.  Это  особенно  ярко  видно  из  сравнения
написанной  Дройзеном  в  1851  —1852  гг.  биографии  Йор¬
ка  с  упомянутыми  выше  лекциями;  такую  же  эволюцию
отражает  и  '«История  Германии»  Людвига  Гейссера,  где
рассматривается  период  1786—1815  гг.  О  том,  насколько
усилились  антидемократические  настроения  в  процессе
борьбы  на  два  фронта  —  против  левых  и  правых,—  хорошо
видно  на  примере  истории  Французской  революции  Ген¬
риха  фон  Зибеля  (начатой  в  1853  г.),—труда,  который
составил  целую  эпоху  во  взглядах  м'алогерманской  школы
на  революцию.
 Решающий  сдвиг  вправо  последовал  в  1866—1871  гг.
Единственным  критерием  при  оценке  истории  XIX  века
оказывается  теперь  революция  сверху.  В  центр  освободи¬
тельных  войн  ставится  отныне  деятельность  прусского  ко¬
роля;  ему  приписывается  основная  заслуга  в  проведении
реформ,  которых  добивались  прусские  патриоты,  а  также
решающая  роль  в  руководстве  войной  1813  г.  Роль  народа
 335

в  освободительной  борьбе,  конечно,  было  невозможно  отри¬
цать  полностью,  но  борьба  народных  масс  изображалась
как  движение  за  «короля  и  отечество».  Период  реакции
после  1815  г.  трактуется  теперь  как  мирное  развитие  Прус¬
сии  на  пользу  общегерманского  дела,  как  период,  когда
абсолютизм  якобы  продолжал  достаточно  твердо,  хотя  и
иными  средствами,  начатое  реформаторами  преобразова¬
ние  государственной  и  экономической  жизни.  Эта  тенден¬
ция  проявилась  с  середины  60-х  годов  в  потоке  многочи¬
сленных  речей,  брошюр  и  статей  Зибеля,  Трейчке  и  Гер¬
манна  Баумгартена,  а  после  франко-прусской  войны  приве¬
ла  к  националистически  искаженному  противопоставле¬
нию  истории  обоих  народов  и  пережитых  ими  революций.
 Начиная  с  1878  г.,  т.  е.  после  того,  как  прусско-немец¬
кие  историки  оказали  политико-идеологическую  поддерж¬
ку  новой  реакционной  политике  Бисмарка,  в  их  сочине¬
ниях  усилились  антииарламентские  и  антилиберальные
мотивы.  Трейчке  в  своей  «Немецкой  истории»  задается
целью  во  что  бы  то  ни  стало  спасти  честь  Фридриха  Виль¬
гельма  III,  которого  Франц  Меринг  вполне  справедливо
охарактеризовал  как  «одного  из  самых  ограниченных,
своенравных  и  враждебных  народу  монархов  нашего  сто¬
летия»  3.  Критика  феодальных  реакционных  сил  Пруссии
жак  у  Трейчке,  так  и  во  вводных  главах  к  истории  «Осно¬
вания  Германской  империи»  Зибеля,  почти  полностью  ис¬
чезла  или  ловко  обойдена.  Откровенной  целью  стала  про¬
паганда  монархической  идеи.  Национальный  подъем  и  сти¬
хийное  народное  сопротивление  Наполеону  стали  изобра¬
жаться  как  послушное  монархистское  движение,  которое
оказалось  бы  беспомощным,  не  будь  короля.  Победонос¬
ный  ход  освободительных  войн  давал  повод  к  постоянным
шовинистическим  сентенциям,  которые  в  известной  степе¬
ни  дискредитировали  в  глазах  передовых  людей  само  вос¬
поминание  об  этих  войнах4.  Научная  ценность  более  позд¬
них  пухлых  трудов  малогерманских  историков  ничтожна;
легенда  о  Пруссии  коренным  образом  исказила  и  фальси¬
фицировала  ход  и  характер  освободительных  войн.
 Упадок  буржуазной  историографии  с  середины  XIX  в.
станет  еще  заметнее,  если  сравнить  работы  малогерман¬
 3  F.  Mehring.  Op.  cit.,  S.  422.
 4  J.  Streisand.  Wirkungen  und  Beurteilungen  der  Befreiungs¬
kriege.  In:  Das  Jahr  1813.  Studien  zur  Geschichte  und  Wirkung  der
Befreiungskriege,  hrsg.  v.  Heinrich  Scheel.  Berlin,  1963·,  S.  245.
 336

ских  историков  с  работами  ранних  либеральных  историков,
таких,  как  Роттек,  Шлоссер  или  Гервинус5.  В  трудах  ран¬
них  либеральных  историков,  пользовавшихся  большой  по¬
пулярностью  до  1848  г.,  мы  еще  находим  понимание  все¬
мирно-исторического  значения  Французской  революции;
борьба  народных  масс  рассматривается  в  них  как  решаю¬
щий  фактор  освободительных  войн;  еще  живо  возмущение
феодальной  реакцией,  которая  после  1815  г.  вновь  пыта¬
лась  задушить  пробудившиеся  национальные  чувства  и
патриотический  дух  реформаторов.  В  1848  году  ранние  ли¬
бералы  окончательно  отделяются  от  «классических  либе¬
ралов»,  как  неправильно  назвали  малогерманских  истори¬
ков  !в  империалистической  историографии.
 В  то  время  как  ранние  либеральные  историки  находи¬
лись  в  постоянной  вражде  с  реакционной  исторической
школой,  прусско-германские  историки  черпали  из  ее  кон¬
цепции  наиболее  антиреволюционные  и  антидемократиче¬
ские  идеи.  Именно  переход  к  реакционным  тенденциям
романтизма  и  явился  тем  поворотным  пунктом,  который
наступил  в  буржуазной  историографии  примерно  в  сере¬
дине  века.  Не  случайно  малогерманские  историки  (начи¬
ная  с  60-х  годов)  усилили  борьбу  с  ранними  либералами;
эта  борьба  стала  особенно  ожесточенной  с  начала  80-х  го¬
дов,  ибо  идеи  последних  мешали  опруссачиванию  Герма¬
нии  и  память  о  них  надо  было  вырвать  с  корнем  также  и  в
Южной  Германии.
 Проследим  теперь,  как  прусская  шовинистическая
школа  (die  borussische  Schule)  создавала  легенду  об  эпохе
освободительных  войн.  Мы  покажем  это  на  примере  неко¬
торых  проблем,  излагаемых  ее  представителями,  причем  в
первую  очередь  нас  будет  интересовать  историческая  и  по¬
литическая  преемственность,  связывающая  1813  год  с  пе¬
риодом  деятельности  этой  школы.  Разумеется,  в  рамках
данной  статьи  могут  быть  очерчены  лишь  основные  при¬
сущие  явлению  черты  без  тех  или  иных  различий  и  от¬
тенков.
 Прежде  всего  бросим  взгляд  на  отношение  малогерман¬
ской  школы  к  Французской  революции,  в  эпоху  которой
 5  См.  G.  Schilfert.  F.  C.  Schlosser;  G.  Schilfert,
 H. 	Schleier.  G.  G.  Gervinus  als  Historiker;  см.  также  замечание
о  Роттеке  —  K.  Ohermann.  Die  deutschen  Geschichtsvereine  des
Vormärz.  Alle  in:  «Studien  zur  deutsche  Geschichtswissenschaft»,
Bd.  1,  S.  136  ff.,  148  ff.  u.  192  ff.
 22  Освободительная  война  1813  г.  337

происходили  освободительные  войны;  связь  последних  с  ре¬
волюцией  признавали  даже  эти  историки.  Еще  в  20-х  годах
Роттек  писал:  «Нет  более  крупного  или  хотя  бы  равного  по
значению  события  в  мировой  истории,  чем  Французская  ре¬
волюция»  6.  Ее  воздействие  все  еще  ощущается.  Роттек  хо¬
тел  перенести  конституционные  требования  крупной  бур¬
жуазии  на  германскую  почву.
 Нетрудно  заметить,  что  эта  точка  зрения  существенно
отличалась  от  взглядов  Дройзена,  который  боялся  антимо¬
нархических  и  демократических  действий  и  даже  жирон¬
дистских  тенденций  в  революции  больше,  чем  ее  прогрес¬
сивных  последствий.  Все  же  его  «Лекции  об  освободитель¬
ных  войнах»  охватывают  не  только  освободительные  вой¬
ны  Германии  —  последние  занимают  здесь  лишь  немного
места,—  но  рисуют  весь  период  начиная  с  северо-амери-
канской  освободительной  войны  как  единый  процесс,  как
«целый  ряд  народных  битв  31а  свободу»,  которые  «за  пять-
деоять  лет  небывалых  перемен  преобразовали  все  государ¬
ственные  и  социальные  порядки,  всю  мировую  обстанов¬
ку»  7.  Для  Дройзена  этот  процесс  закончился  тем,  что  на¬
роды,  а  точнее  говоря,  буржуазия,  поняли,  чего  они  хотят,
и  он  включил  сюда  требования  национального  единства,
устранения  феодальных  оков  и  принятия  конституций.
 В  значительной  мере  под  влиянием  событий  1848  г.—
действия  парижского  пролетариата  вызывали  страх  у  гер¬
манской  буржуазии  —  появилась  основная  работа  Зибеля,
в  которой  он  исходил  из  явно  антидемократических  пози¬
ций  и  пришел  к  осуждению  важнейших  сторон  Француз¬
ской  революции.  При  этом  характерным  для  двойственной
позиции  германской  буржуазии  после  1848  г.  было  то,  что
она  отнюдь  не  отказалась  от  требования  ликвидации  про¬
гнивших  феодальных  отношений  и  устранения  препятст¬
вий,  мешавших  развитию  капиталистического  способа
производства.  В  случае  острой  необходимости  Зибель
допускал  даже  революционные  действия,  однако  при  этом
буржуазия  не  должна  выпускать  из  рук  бразды  правления,
а  в  крайнем  случае  —  вернуться  к  монархии.  Напротив,
 6  K.  v.  Rotteck.  Allgemeine  Geschichte  vom  Anfang  der  histo¬
rischen  Kenntnis  bis  auf  unsere  Zeiten.  Für  denkende  Geschichts¬
freunde  bearb.,  9.  m.  d.  8.  gleichlaut.  Original-Aufl.  Bd.  9.  Freiburg,
1833,  S.  1.
 7  J.  G.  D  r  0  y  s  e  n.  Vorlesungen  über  die  Freiheitskriege,  Bd.  1.
Kiel,  1846,  S.  4;  Bd.  2.  S.  726  f.
 338

Французскую  революцию  Знбель  изображал  как  отклонение
от  правильного  пути,  которое  было  обращено  не  только
против  прежних  авторитетов,  но  и  против  «закона  мора¬
ли»,—  под  ними  следовало  понимать  частную  ¡собствен¬
ность,  аристократическую  структуру  общества  и  т.  д.  Та¬
кая  оценка  —  к  противопоставлению  ее  германскому  раз¬
витию  мы  еще  вернемся  —  продолжала  оказывать  глубокое
воздействие  на  пруоскочнемедкую  школу  и  империалисти¬
ческую  концепцию  истории.  Так,  один  западногерман¬
ский  историк  сочувственно  указал  на  одно  из  основных
положений  Зибеля,  имеющее,  по  его  мнению,  важнейшее
значение  для  оценки  Зибелем  революции:  «Революция  из¬
меняет  при  этом  свое  лицо,  в  силу  чего  ее  идеалы  теряют
свою  притягательную  силу»  8.
 Именно  с  1866—1871  гг.  малогерманские  историки  на¬
чали  усматривать  во  Французской  революции  «в  сущности
болезненное  движение»  9,  как  выразился  Герман  Баумгар-
тен.  Они  противопоставляли  ей  благопристойный  обоаз
мыслей  и  умеренные  формы  революции  сверху,  происхо¬
дившей  в  Пруссии-Германии  между  1807  и  1871  гг.  Под
воздействием  войны  и  Парижской  коммуны  понятие  рево¬
люции  стало  оцениваться  с  более  правых  позиций,  что
особенно  заметно  в  IV  томе  «Истории  революции»  Зибеля
(1872).  Еще  более  отрицательно  высказался  Трейчке  в  сво¬
ей  «Немецкой  истории»  (т.  I,  1879),  где  в  одобрительном
тоне  цитируются  даже  контрреволюционные  сочинения  и
высказывания  представителей  реакционной  исторической
школы,  например,  Фридриха  Гентца.  Чем  глубже  втягива¬
лась  немецкая  буржуазия  в  реакционный  союз  с  прусским
милитаризмом,  тем  враждебнее  становилось  ее  отношение
к  Французской  революции  и  передовым  буржуазным  тра¬
дициям  в  Германии.
 8  Н.-О.  S  i  е  b  и  г  g.  Deutschland  und  Frankreich  in  der  Ge¬
schichtsschreibung  des  19.  Jh.,  Bd.  2.  Wiesbaden,  1958,  S.  238.
 9  H.  Baumgarten.  Zur  Beurteilung  der  französischen  Revo¬
lution  (1870).  In:  Historische  und  politische  Aufsätze  und  Reden.  Mit
einer  biographischen  Einleitung  von  Erich  Mareks.  Straßburg,  1894,
S.  338.  В  дополнение  можно  сослаться  на  недавно  вышедшую  рабо¬
ту  В.  А.  Гавриличева  «Великая  французская  революция  в  освеще¬
нии  малогерманской  школы  историков  (50—60-е  годы  XIX  в.)».
В  кн.:  «Методологические  и  историографические  вопросы  истори¬
ческой  науки»,  вып.  2.  Томск,  1964.  Ср.  его  же  автореферат:  Вели¬
кая  французская  революция  в  немецкой  буржуазно-юнкерской  ис¬
ториографии  50—60-х  годов  XIX  в.  Томск,  1964.
 339
 22*

Когда  Георг  Готфрид  Гервинус  в  1853  г.  в  своем  «Вве¬
дении  в  историю  XIX  в.»  недвусмысленно  признал  про¬
грессивную  роль,  которую  сыграл  Наполеон  I  в  деле  устра¬
нения  феодальных  барьеров  в  Германии10,  он  оказался
в  полном  одиночестве.  Ведь  такая  точка  зрения  была  свой¬
ственна  еще  домартовской  передовой  буржуазной  литера¬
туре.
 Малогерманские  историки  в  данном  вопросе  не  присое¬
динились  к  этому  направлению,  а  трактовали  освободи¬
тельные  войны  и  романтизм  в  духе  известных  национали¬
стических  тенденций.  Как  явствует  из  двух  последних
томов  «Истории  революции»  Зибеля,  для  него  деспотизм
Наполеона  был,  правда,  лучше  деспотизма  якобинцев,  по¬
скольку  первый  сохранял  собственность,  однако  он  нена¬
видел  Наполеона  как  наследника  революционных  тради¬
ций  п.  Если  в  1865  г.  в  речи  о  «Пруссии  и  Рейнской  обла¬
сти»  Зибель  старался  лишь  умалить  значение  французских
реформ  в  Рейнской  области,  то  во  вступительной  части  сво¬
его  более  позднего  труда  «Основание  Германской  империи»
он  говорит  только  о  завоевании  и  угнетении  Германии.
А.  Трейчке  даже  сравнивал  влияние  господства  Наполео¬
на  в  Германии  с  «безрассудством  погонщика»,  который
«грубо  гнал  коня  плетью»  вперед,  к  «свободе».  Мания
Трейчке  изображать  Наполеона  как  «грязную  личность»
(unreine  Größe)  12  уводила  в  сторону  от  объективного  осве¬
щения  его  исторической  роли  в  процессе  смены  феодализ¬
ма  капитализмом  в  Европе.  Для  поборников  антидемокра¬
тической  революции  сверху  зависимость  этого  историче¬
ского  процесса  от  Французской  революции  вообще  была
невыносимой,  тем  более  после  победы  над  Францией  в
1871  г.
 Особое  внимание  малогерманские  историки  с  давних
пор  уделяли  прусским  реформам.  Сначала  им  казалось,  что
 10  Ср.  о  роли  Наполеона  в  Германии:  H.  Scheel.  Die  nationale
Befreiungsbewegung  1813—1815.—  «Zeitschrift  für  Geschichtswissen¬
schaft»,  1962,  Sonderheft,  S.  324  ff.;  E.  Engelberg.  Vorwort  zu
«Carl  von  Clausewitz.  Vom  Kriege».  Berlin,  1957,  S.  VII  ff.  Обе  ра¬
боты  и  примечание  32  относятся  к  проблематике  периода  револю¬
ционных  и  национально-освободительных  войн.
 11  H.  v.  Sy  bei.  Geschichte  der  Revolutionszeit  von  1789  bis
1800,  2.  Aufl.,  Neue  Ausgabe,  Bd.  4.  Frankfurt  a.  M.,  1882,  S.  VII;
Bd.  5,  S.  697  ff.
 12  H.  v.  Treitschke.  Frankreichs  Staatsleben  und  der  Bona¬
partismus.—  Historische  und  politische  Aufsätze,  Bd.  3,  7.  Aufl.,
Leipzig,  1915,  S.  96—97.
 340

в  этих  реформах  и  в  их  осуществлении  заложены  возмож¬
ности  сочетания  прусского  милитаристского  государства
с  либеральными  чаяниями  буржуазии;  но  после  жалкого
политического  поражения  буржуазии  реформы  стали  в  их
глазах  важнейшим  исходным  пунктом  для  единственного
в  своем  роде  развития  Пруссии-Германии  в  современное
для  того  периода  государство.
 Сохранившиеся  к  началу  50-х  годов  у  малогерманских
историков  антифеодальные  настроения  позволили  им  дать
довольно  трезвую  оценку  состояния  Пруссии  перед  рефор¬
мами.  Так,  Людвиг  Гейссер,  обстоятельно  рассматривая
отжившие  феодальные  отношения  и  отмечая,  что  «только
такая  катастрофа,  как  эта  (военное  поражение  1806  г.—
Г.  Ш.),  помогла  изгнать  всю  гниль»,  приходил  к  следующе¬
му  выводу:  «Альтернатива  была  такова:  либо  сохранение
Пруссии,  либо  сохранение  прежних  форм»  13.  Однако  чем
теснее  становился  союз  крупной  буржуазии  с  юнкерством,
тем  менее  прусско-немецкие  историки  ¡были  склонны  углуб¬
ляться  в  эти  размышления.  Особенно  яркое  выражение  эта
тенденция  нашла  в  опубликованной  Германом  Баумгарте-
ном  в  1867  г.  и  получившей  тогда  широкую  популярность
«Самокритике»  либерализма,  раскрывающей,  как  буржуа¬
зия,  отказавшись  от  выдвигавшихся  ею  в  прошлом  важных
политических  требований,  кинулась  в  объятия  Бисмарка.
Обходя  молчанием  прогнившие  прусские  порядки,  Баум-
гартен  в  то  же  время  патетически  распространялся  по  по¬
воду  «наказания»  немецкого  народа,  которое  тот  якобы
понес  из-за  того,  что  ограничивался  только  рассуждениями
и  был  чужд  активных  действий  14.  Гораздо  тоньше  подошел
к  вопросу  Зибель  в  своей  речи  «О  развитии  абсолютной  мо¬
нархии  в  Пруссии».  Хотя  эта  речь  была  произнесена  в
1863  году,  т.  е.  во  время  конституционного  конфликта  *,  ее
следует  рассматривать  как  попытку  вопреки  всему  подго¬
товить  идеологическую  почву  для  компромисса  между  обо¬
ими  классами.  Он  признавал,  что  в  результате  проведен¬
ных  реформ  феодализм  и  королевский  абсолютизм  отжили
свой  век;  однако  лез  из  кожи  вон,  чтобы  доказать,  что  уже
при  Фридрихе  II  произошел  «переход»  от  «абсолютизма
 13  L.  H  ä  u  s  s  e  r.  Deutsche  Geschichte  vom  Tode  Friedrichs  des
Großen  bis  zur  Gründung  des  Deutschen  Bundes,  Bd.  2,  Berlin,  1855,
S.  802;  Bd.  3.  Berlin,  1856,  S.  159.
 14  H.  Baum  garten.  Der  deutsche  Liberalismus.  Eine  Selbst¬
kritik.—  Historische  und  politische  Aufsätze  und  Heden,  S.  84.
 341

к  либеральному  конституционному  государству».  По  его
мнению,  реформы,  проведенные  после  1807  г.,  были  лишь
продолжением  этого  процесса,  а  прусское  конституционное
государство  было  «отнюдь  не  импровизацией,  оно  выра¬
стало  на  твердой  основе,  медленно,  но  верно»  15.  Позднее
Трейчке  развил  эту  легенду,  утверждая,  что  именно  Фрид¬
рих  Вильгельм  III  тщательно  подготавливал  реформы  уже
в  первые  годы  своего  правления  16.
 Какую  же  оценку  прусских  реформ  дали  в  своих  тру¬
дах  малогерманские  историки?  Поскольку  надежды  на  на¬
ционально-государственное  и  конституционное  развитие
Германии  связывалось  только  с  Пруссией,  они  энергич¬
но  прославляли  начавшуюся  в  1807  г.  революцию  сверху,
ликвидировавшую  ряд  феодальных  преград  и  облегчив¬
шую  переход  к  капиталистическому  способу  производства,
истолковывая  ее  в  смысле  классового  компромисса.  И  если
они  вначале  переоценивали  реальные  результаты  этих  ре¬
форм,  то  в  последующие  десятилетия  маскировали  поло¬
винчатость  революции.
 Некоторые  стороны  реформы,  представлявшие  особый
интерес  и  актуальность  для  исторической  концепции  идео¬
логов  крупной  буржуазии,  необходимо  вкратце  рассмот¬
реть.  Пожалуй,  малогерманским  историкам  наиболее  важ¬
ным  казалось  то  обстоятельство,  что  реформы  проводились
не  посредством  демократических  действий  народа,  т.  е.  не
ненавистными  им  плебейскими  методами  Французской  ре¬
волюции,  а  «на  основе  твердого  порядка...  сверху  вниз»  17.
Отсюда  они  делали  вывод,  что  эти  вынужденные  реформы
не  укрепили,  а  устранили  сословные  барьеры,  и  в  особен¬
ности  способствовали  сближению  короля,  юнкерства  и  бур¬
жуазии  на  основе  общего  государственного  и  национально¬
го  сознания.  Как  раз  в  период  объединения  Германии
прусско-германские  историки  вновь  и  вновь  клялись  этими
 15  H.  v.  S  у  b  е  1.  Über  die  Entwicklung  der  absoluten  Monarchie
in  Preußen  (1863).—Kleine  historische  Schriften,  Bd.  1,  3.  Aufl.  Stutt¬
gart,  1880,  S.  544  u.  577.
 16  H.  v.  Treitschke.  Knesebeck  und  Schön  (1876).—Histo¬
rische  und  politische  Aufsätze.  Bd.  4.  Leipzig,  1897,  S.  329.  В  «Немец¬
кой  истории»  он  говорит  уже  только  о  «смелом  осуществлении  тех
реформ,  которые  нерешительный  правитель  высиживал  целое  де¬
сятилетие»  (H.  v.  Treitschke.  Deutsche  Geschichte  im  19.  Jahr¬
hundert,  Bd.  1.  Leipzig,  1879,  S.  278).
 17  H.  v.  Sy  bei.  Die  Erhebung  Europas  gegen  Napoleon  I.
(1860).—  Kleine  historische  Schriften,  Bd.  1,  S.  294.
 342

воспоминаниями,  чтобы  объединить  имущие  классы  под
покровительством  прусской  монархии.  За  ссылкой  на
основные  нравственные  задачи  государства  и  тому  подоб¬
ные  теории  скрывалась  мысль  о  том,  что  такой  путь  луч¬
ше  всего  позволит  обеспечить  и  отстоять  общие  интересы
господствующих  классов.  Поэтому  Дройзен  требовал  «до¬
полнить  полновластие  трона  гражданскими  правами  наро¬
да»  18,  т.  е.  обеспечением  политических  «интересов  буржуа¬
зии.  Не  в  последнюю  очередь  реформы  имели  существен¬
ное  значение  для  малогерманских  историков  и  потому,  что
позволяли  вовлечь  народные  массы  в  национально-освобо¬
дительную  борьбу  и  одновременно  свести  на  нет  «их  стрем¬
ление  участвовать  в  государственном  управлении,  «или,  как
однажды  в  этой  связи  выразился  Зибель,  «чтобы  удвоить
силы  государства»  19.  Именно  эта  сторона  дела  была  одной
из  главнейших  отправных  точек  легенды  о  роли  Пруссии,
о  чем  будет  сказано  ниже.
 В  то  время  как  для  ранних  либеральных  историков  еще
существовала  тесная  зависимость  между  идеями  Француз¬
ской  революции  и  стремлениями  реформаторов,  малогер-
маиские  историки  прилагали  все  силы  к  тому,  чтобы  под¬
черкнуть  или  искусственно  создать  расхождения  между
ними,  наконец,  просто  торжественно  провозгласить  несо¬
вместимость  немецкого  и  французского  государственного
устройства.  Не  бросая  упрека  прусским  патриотам,  сле¬
дует  все  же  сказать,  что  малогерманская  пгкола  исходила
при  этом  именно  из  неполноты  реформ  и  сохранения  фео¬
дальных  пережитков.
 Возникает  вопрос,  как  оценивали  малогерманские  исто«
рики  классовую  ограниченность  реформ?  Классовая  пози¬
ция  этой  школы  не  только  определила  содержание  леген¬
ды  относительно  реформ,  которая  с  самого  начала  создава¬
лась  под  специфическим  углом  зрения;  она  отразилась  и
на  оценке  характера  этих  реформ.  Впрочем,  ее  позиции
сильно  менялись  в  зависимости  от  политического  развития
буря^уазии.
 Перед  революцией  1848  г.  Дройзен  категорически  объ¬
явил,  что  реформы  —  это  лишь  начало,  и  ценность  их  не
в  том,  чего  они  достигли,  а  в  том,  что  предполагалось  до¬
 18  J.  G.  D  r  o  y  s  e  n.  Vorlesungen  über  die  Freiheitskriege,  Bd.  2,
S.  405.
 19  H.  v.  S  y  b  e  1.  Die  Erhebung  Europas  gegen  Napoleon  I,  S.  294.
 343

стичь2U.  Гейссер  к  своей  вышедшей  после  революции
«Немецкой  истории»  тоже  жаловался  на  искажение  выдви¬
нутых  патриотами  планов  реформ.  Если  до  1848  г.  Дрой-
зен  считал  необходимым  энергичное  продолжение  реформ
со  стороны  Пруссии  и  даже  требовал  в  интересах  нацио¬
нального  единства  включения  Пруссии  в  федеративное
германское  государство,  то  опыт  революции  заставил  его
теперь  полностью  вверить  политические  притязания  бур¬
жуазии  прусской  государственной  власти21.  В  свете  завер¬
шения  Бисмарком  революции  сверху  прусско-немецкие  ис¬
торики  все  чаще  изображали  реформы  как  начало  или
первую  важную  веху  пути.  Правда,  к  1815  г.  была  осуще¬
ствлена  лишь  «весьма  скромная  часть»  планов  1807  г.,
однако,  по  мнению  Германа  Баумгартена,  этого  было  до¬
статочно  для  пробуждения  в  народе  всеобщего  и  «длитель¬
ного  воодушевления»  22.
 Сопротивление,  которое  оказывала  проведению  реформ
крайняя  юнкерская  партия,  еще  вызывало  в  трудах  Гейс-
сера  и  Дройзена  открытую  и  довольно  острую  критику.
Однако  в  биографии  Иорка  Дройзена  она  звучит  уже  за¬
метно  слабее,  чем  в  «Лекциях  об  освободительных  войнах»,
прочитанных  в  начале  40-х  годов.  В  более  поздних  трудах
Зибеля  и  Трейчке  фанатическое  сопротивление  прусских
юнкеров  изображается  настолько  безобидным,  что  выгля¬
дит  даже  трогательно  патриархальным.  Хотя  малогерман¬
ские  историки  сами  по  себе  не  проявляли  особенно  боль¬
шой  симпатии  к  прусскому  провинциальному  дворянству,
а  их  политические  предложения  о  союзе  были  обращены
главным  образом  к  крупным  помещикам  или  магнатам,
Трейчке  в  период  реакции  80-х  годов  порою  даже  идеали¬
зировал  «бесславных  прусских  юнкеров»,  изображая  их
как  «лучшую  часть  германского  дворянства»  23.
 Усиленная  героизация  такой  личности,  как  Фридрих
Вильгельм  III,  поэтому  тоже  весьма  типична  для  полити¬
ческой  позиции  немецкой  буржуазии,  именно,  ее  правого
 20  J.  G.  D  г  о  у  s  е  п.  Vorlesungen  über  die  Freiheitskriege,  Bd.  2,
S.  446.
 21  См.  также  F.  Gilbert.  J.  G.  Droysen  und  die  preußisch¬
deutsche  Frage.  München  u.  Berlin,  1931,  S.  54  ff.  u.  121  ff.
 22  H.  Baumgarten.  Wie  wir  wieder  ein  Volk  geworden  sind
(1870).—Historische  und  politische  Aufsätze  und  Reden,  S.  284.
 23  II.  v.  Treitschke.  Politik.  Vorlesungen  gehalten  an  der
Universität  zu  Berlin,  hrsg.  v.  M.  Cornicelius,  Bd.  1,  Leipzig,  1897,
S.  309.
 344

крыла.  Тенденции  социально-экономического  развития
приводили  к  тому,  что  буржуазии  представлялось  все  более
необходимым  иметь  государство  как  аппарат  насилия,  при¬
чем  его  лучшей  формой  ей  стала  казаться  монархия.
В  годы,  предшествовавшие  объединению  Германии,  мало-
германские  историки  видели  в  монархии,  кроме  того,  необ¬
ходимое  связующее  звено  для  достижения  компромисса  с
юнкерством  и  силу,  стоящую  как  бы  вне  партий.  Бонапар¬
тистская  форма  империи  усилила  подобную  концепцию,
тем  более  что  с  конца  70-х  годов  корона,  казалось,
начала  развивать  все  более  энергичную  деятельность  в  ка¬
честве  антисоциалистического  и  антипарламентского  оп¬
лота.
 В  историографии  1813  г.  проявляется  поэтому  с  самого
начала  большая  сдержанность  при  оценке  прусского  коро¬
ля.  Неприязненное  отношение  Фридриха  Вильгельма  III
к  реформам  и  его  феодальная  узколобость  облекаются  уже
Дройзеном  в  «добродетель  наивысшего  самоотречения  и
преданность  отечеству»  24.  Однако  изображение  Дройзеном
и  Гейссером  прусской  политики  того  периода  позволяет
«если  не  в  самих  строках,  то  хотя  бы  между  ними  доста¬
точно  ясно»  прочесть,  «насколько  печальны  по  сути  дела
были  обстоятельства»  25,  касавшиеся  короля.  Зибель  хотел
с  помощью  сомнительной  манипуляции  дипломатично
обойти  трудности:  король  «видел,  что  восстановление  ста¬
рого  государства  военного  типа  (Militarstaat)  не  может
быть  достигнуто  с  помощью  привычной  для  него  системы;
поэтому  он  тихо  отошел  в  сторону,  предоставив  решение
этой  задачи  тем,  кому  она  была  по  плечу»  26.  Это  «тихое»
величие,  которое  затем  стало  модно  и  по  отношению  к
Вильгельму  I,  показалось  позднее  для  Трейчке  уже  недо¬
статочным.  В  1876  г.  он  с  удовлетворением  констатировал,
что  «оба  наши  оклеветанных  короля,  первый  и  третий
Фридрихи  Вильгельмы,  всеми  силами  стремившиеся  со¬
средоточить  в  своих  руках  государственную  власть,  замет¬
но  выросли  в  глазах  молодых  историков»  27.  А  вскоре  в
первом  томе  своей  «Немецкой  истории»  он  провозгласил
Фридриха  Вильгельма  III  «королем-героем».  Отныне  имен¬
 24  J.  G.  D  r  o  y  s  e  n.  Vorlesungen  über  die  Freiheitskriege,  Bd.  2,
S.  404.
 25  F.  M  e  h  r  i  n  g.  Op.  cit.,  S.  422.
 26  H.  v.  Sy  bei.  Die  Erhebung  Europas  gegen  Napoleon  I.  S.  293.
 27  H.  v.  T  r  e  i  t  s  c  h  k  e.  Knesebeck  und  Schön,  S.  326.
 345

но  короне  приписывалась  решающая  роль  в  осуществлении
реформ  и  в  освободительных  войнах.
 Ныне  почти  забыта  уничтожающая  оценка  короля,  дан¬
ная  в  1856  г.  в  «Истории  XIX  в.»  Гервинусом,  которого
опыт  революции  толкнул  влево:  при  осуществлении  ре¬
форм  Фридрих  Вильгельм  III  лишь  шаг  за  шагом  усту¬
пал  неизбежным  настояниям,  а  когда  они  прекратились,
вовсе  перестал  проводить  реформы  в  жизнь28.  Характерно,
что  Гервинус  теперь  уже,  в  отличие  от  малогермански!
историков,  не  рассматривал  прусскую  монархию  как  един¬
ственную  возможность  осуществить  национально-государ¬
ственное  объединение.  Решающим  фактором  он  считал  ре¬
волюционное  движение  народа.  Поскольку  же  развитие
пошло  иначе,  и  Бисмарк  осуществил  создание  националь¬
ного  государства  сверху,  антрвдемократическим  путем,  ма¬
логерманским  историкам  постепенно  удалось  заставить  за¬
быть  и  Гервинуса,  и  всех  других  прогрессивных  буржуаз¬
ных  историков.
 Уже  не  раз  отмечалось,  что  малогерманская  школа  все
больше  и  больше  превращала  прусские  реформы  в  исход¬
ный  момент  для  выдвижения  крайне  вредного  тезиса  об
исключительности  немецкого  развития.  В  трудах  ранних
либеральных  историков,  таких,  как  Роттек,  Шлоссер  или
Гервинус,  разочарованных  наступлением  реакции  после
1815  года,  прусские  реформы  и  вообще  история  Пруссии
занимают  сравнительно  скромное  место.  Зато  для  малогер¬
манских  историков  прусская  история  стала  центральной,
преобладающей  темой.  Они  начали  все  сильнее  выделять
прусскую  политику  периода  освободительных  войн  из  об¬
щего  процесса  смены  феодализма  капитализмом,  подчер¬
кивать  или  приукрашивать  отдельные  черты  исторического
развития.  Эти  тенденции  особенно  усилились  в  результате
войн  1864—1871  гг.,  завершившихся  объединением  Герма¬
нии,  однако  их  истоки  могут  быть  обнаружены  и  в  ранних
трудах  прусско-немецких  историков,  как,  например,
у  Дройзена  в  «Лекциях  об  освободительных  войнах».
 К  числу  доводов,  которые  приводились  в  пользу  этого
тезиса,  относятся:  утверждение,  будто  после  1807  г.  Прус¬
сия  превратилась  в  государство  нового  типа  и  это  поло¬
жило  начало  последующему  величию  Пруссии.  Реформы,
 28  Gm.  G.  G.  G  e  r  v  i  n  u  s.  Geschichte  des  19.  Jahrhunderts  seit
den  Wiener  Verträgen,  Bd.  2.  Leipzig,  1856,  S.  541  ff.
 346

уничтожив  сословные  барьеры,  в  то  же  время  сохранили,
как  торжественно  заявил  Трейчке,  «фактически  еще  имев¬
шиеся»  29.  Все  эти  рассуждения  вращаются  вокруг  сохра¬
няющего  жизненную  силу  прошлого  и  представляют  со¬
бою  совершенно  искусственно  сконструированную  анти¬
тезу  по  отношению  к  Французской  революции.  Сторонники
реформ  перенесли  в  Германию  якобы  лишь  «проверенные
результаты  идей  89  г.»,  в  остальном  же  они  будто  бы  со¬
вершили  «истинно  творческий  акт,  не  имеющий  примера
s'  новой  Европе;  являясь  плодом  консервативной  полити¬
ки,  он  вместе  с  тем  примыкает  к  древним,  незабываемым
традициям  нашей  истории»  30.  В  этой  связи  можно  также
привести  следующие  слова  Трейчке,  рисующие  другую
сторону  «исключительности»  прусско-германской  истории:
«Глубочайшее  значение  периода  с  1807  по  1813  г.  состоит
в  том,  что  в  эти  годы  немецкое  государство  и  немецкий
дух  соединились  в  неразрывное  целое»  31.
 Понятие  синтеза  «власти  и  духа»,  с  особой  охотой  ис¬
пользуемое  империалистическими  идеологами,  не  случайно
возникло  в  период  объединения  Германии.  Политическая
функция  хвалебных  гимнов  по  поводу  исключительности
немецкого  развития  состояла  в  том,  чтобы  маскировать
наиболее  реакционные  стороны  этого  процесса,  уцелевшие
пережитки  феодализма  и  переход  к  современному  милита¬
ризму.  Шовинизм,  проявляемый  по  отношению  к  соседним
с  Германией  народам,  тем  самым  был  значительно  подо¬
грет,  и  правящие  классы  готовились  выдвинуть  новые
внешнеполитические  притязания.
 Посмотрим  теперь,  как  они  трактуют  некоторые  момен¬
ты  освободительной  борьбы  против  Наполеона.  Ее  началом
была  вспыхнувшая  в  1808  г.  народная  война  в  Испании32.
Неприязнь  малогерманских  историков  к  этим  событиям
единодушна.  Гораздо  больше,  чем  реакционные  тенденции
испанской  знати  и  духовенства,  им  претили,  в  соответствии
с  их  антидемократическими  установками,  борьба  народа  и
 29  Н.  у.  Treitschke.  Deutsche  Geschichte,  Bd.  1,  S.  286.
 30  H.  v.  Tr  e  i  t  s  с  h  ke.  Das  constitutioneile  Königtum  in  Deutsch¬
land.—Historische  und  politische  Aufsätze,  Bd.  3,  S.  438  u.  436.
 31  H.  Baumgarten.  Wie  wir  wieder  ein  Volk  geworden  sind.
S.  272.
 32  Ср.  о  двойственном  характере  войны  J.  Streisand.
Deutschland  von  1789  bis  1815.  Lehrbuch  der  deutschen  Geschichte
(Beiträge).  Berlin,  1959,  S.  162  ff.
 347

партизанская  война.  В  своем  мюнхенском  докладе  1860  г.
Зибель  высказался  совершенно  открыто:  «Однако  опасе¬
ния  по  поводу  судьбы,  которую  уготовила  бы  стране  сама
победа  этой  толпы,  подавляли  радостное  воодушевление
у  имущих  и  образованных  людей»  33.  Отсюда  явствует  —
и  этим  примером  мы  ограничимся,—  что  патриотизм  гос¬
подствующих  классов  возможен  только  в  том  случае,  если
они  надеются  прочно  удерживать  массы  под  своим  контро¬
лем  во  время  народной  войны.
 Этот  вывод,  очевидно,  послужил  в  конечном  счете  при¬
чиной  изменения  взглядов  малогерманской  школы  на  по¬
литику  Пруссии  1809—1811  гг.  И  хотя  в  50-е  годы  Гейс-
сер  и  Дройзен  все  еще  с  негодованием  отвергали  тезис  об
«агонии»  Пруссии,  однако  они  не  обвиняли  в  этом  именно
короля,  а  ставили  «агонию»  в  вину  «прусскому  правитель¬
ству».  Зибель,  который  в  1860  г.  в  докладе  «Восстание
Европы  против  Наполеона  I»  также  еще  критически  вы¬
сказывался  по  этому  поводу,  в  1879  г.  писал  в  одной
статье,  что  король  в  1811  г.  был  прав,  проявляя  «спокой¬
ствие»  34.  В  том  же  году  Трейчке  еще  более  откровенно
заявил,  что  король  в  1811  г.  спас  монархию,  избавив  ее  от
народной  войны  и  «неорганизованного  народного  движе¬
ния»  35.
 Проблема  народной  борьбы  пронизывает  также  все  со¬
бытия  Освободительной  войны  1813  г.  Насколько  едины
были  малогерм  янские  историки,  оценивая  Таурогенскую
конгвенцию,  как  мужественный  патриотический  поступок
генерала  Иорка,  настолько  по-разному  высказывались  они
в  своих  ранних  и  поздних  трудах  о  значении  конвенции  и
прежде  всего  о  позиции  короля  в  этом  вопросе.  Сначала
прусско-немецкие  историки  еще  не  прибегали  к  открытой
фальсификации,  чтобы  затушевать  жалкую  и  антинарод¬
ную  роль  короля  и  феодальной  партии.
 В  биографии  Иорка  Дройзен  недвусмысленно  заявил,
что  Иорк  в  свое  время  действовал  не  против  состоявшего¬
ся,  а  против  вероятного  волеизъявления  короля.  И  он  разо¬
блачил  на  основании  подлинных  документов  пущенную  в
ход  реакционными  кругами  легенду  о  том,  что  Иорк  яко¬
 33  H.  v.  Sy  bei.  Die  Erhebung  Europas  gegen  Napoleon  I,  S.  269.
 34  II.  v.  S  y  b  e  1.  Hardenberg.  In:  Allgemeine  Deutsche  Biographie,
Bd.  10.  Leipzig,  1879,  S.  582.
 35  H.  v.  Treitschke.  Deutsche  Geschichte,  Bd.  1,  S.  388.
 348

бы  имел  тайные  инструкции  от  короля36.  Напротив,  он
установил,  что  Иорк  неделями  оставался  в  полном  неведе¬
нии,  ia  в  Восточной  Пруссии  юн  действовал  на  свой  страх  и
риск.  Гейссер  в  свою  очередь  признал,  что  мужественные
действия  Норка  вскоре  стали  превозносить  как  «счастли¬
вейшее  предопределение»,  хотя  сначала  относились  к  ним
«более  чем  отрицательно»37.  Стремясь  исказить  харак¬
тер  освободительных  войн,  Трейчке  усиленно  начал  пре¬
уменьшать  значение  Таурогенской  конвенции,  выдвинув
нелепое  утверждение  о  том,  что  конвенция  «лишь  предвос¬
хитила  решение,  которое  уже  имелось  в  голове  короля»  38.
А  в  его  «Немецкой  истории»  говорилось  даже,  что  в  Потс¬
даме  приветствовали  весть  об  этом  событии39.
 Стихийный  национальный  подъем,  вынудивший  короля
в  конце  концов  начать  действовать,  толкнул  прусско-
германских  историков  в  последующие  годы  на  особенно
наглые  искажения  исторической  правды.  Для  милитарист¬
ских  историков,  прилагавших  все  силы  к  укреплению  мо¬
нархических  идей,  как  лучшего  идеологического  связую¬
щего  средства,  невыносима  была  мысль,  что  король  был
вынужден  действовать  против  своей  воли.  И  уже  совер¬
шенно  не  могли  они  согласиться  с  тем,  что  борьба  народ¬
ных  масс  явилась  решающей  силой  в  Освободительной
войне.
 Раньше,  несмотря  на  свое  монархическое  мировоззре¬
ние,  они  все  же  вынуждены  были  под  давлением  фактов
признавать  или  хотя  бы  намекать  на  истинное  положение
дел.  Занимая  промежуточную  политическую  позицию  меж¬
ду  реакцией  и  пролетариатом,  буржуазные  историки  в  тот
период  еще  не  решались  так  сильно  искажать  факты,  как
в  последующие  десятилетия.  В  1846  г.  Дройзен  еще  писал:
«Не  стоявшая  над  народом  администрация,  а  его  собствен¬
ное  воодушевление...  помогло  славной  борьбе  за  короля
и  отечество»  40.  Дройзен,  как  и  Гейссер,  открыто  призна¬
вали  тогда,  что  борьба  народов,  к  которым  в  поисках  по¬
мощи  обратились  правители,  решила  исход  войны  с  Напо¬
леоном.  В  «Биографии  Норка»  Дройзен  описывал  неве¬
 36  Gp.  J.  G.  Droysen.  Das  Leben  des  Feldmarschalls  York  von
Wartenburg,  Bd.  1.  Berlin,  1851,  S.  490  f.,  447  Anm.
 37  L.  Hausser.  Op.  cit.,  Bd.  4.  Berlin,  1857,  S.  43.
 38  H.  v.  T  r  e  i  t  s  с  h  k  e.  Knesebeck  und  Schön,  S.  327.
 39  H.  v.  T  г  e  i  t  s  с  h  k  e.  Deutsche  Geschichte,  Bd.  1,  S.  408.
 40  J.  G.  Droysen.  Vorlesungen  über  die  Freiheitskriege,  Bd.  2,
S.  437.
 349

рие  короля  в  национальный  подъем  и  его  недоверие
к  таким  патриотам,  как  Штейн  или  окружение  Шарнгор-
ста,  даже  в  решающие  мартовские  дни  1813  г.  В  1860  г.
Зибель  говорил  своим  слушателям,  что  хотя  решимость,
проявленная  королем,  и  была  хитро  отнесена  к  февралю
1813  г.,  движение  «неудержимо  разрасталось  по  стране»
и  что  в  Бреславль  пришло  «известие  о  неизбежности  граж¬
данской  войны,  если  король  не  порвет  с  Францией».  К  мо¬
менту  объявления  войны  Франции  «вся  прусская  земля
стала  уже  единым  огромным  военным  лагерем»41.
 Приблизительно  с  середины  60-х  годов  малогерманские
историки  —  в  частности,  Трейчке  в  своей  статье  о  Фихте  —
переносят  центр  тяжести  на  придуманный  ими  «дух  про¬
стой,  спокойной  дисциплины»,  на  то  «мужественное  само¬
обладание»,  сообразуясь  с  которым  патриоты  будто  бы  тер¬
пеливо  ожидали  спасительного  слова  короля42.  И  если
Трейчке  признавал  тогда  хотя  бы  освободительную  борьбу
народа,  то  несколько  лет  спустя  Герман  Баумгартен  отри¬
цал  даже  и  ее.  Прусский  народ  якобы  не  «восстал  по  соб¬
ственному  почину»,  а  «послушно,  хотя  и  нетерпеливо,
ждал  призыва  своего  короля»  43.  В  «Немецкой  истории»
Трейчке  дает  совершенно  искаженно-е  освещение  событий.
Он  даже  приписывает  королю  заслугу  предотвращения
«преждевременного  взрыва»  «неорганизованных  масс»  на
основе  «правильной  оценки  военного  положения».  Конеч¬
но,  при  этом  вокруг  «твердой  и  осмотрительной»  позиции
короны  должна  была  существовать  «неразглашаемая  тай¬
на»  44.  В  прежние  годы  прусско-немецкие  историки  еще
критиковали  длительное  выжидание  и  потерю  драгоценно¬
 41  H.  v.  S  у  b  е  1.  Die  Erhebung  Europas  gegen  Napoleon  I,
S.  325  ff.
 42  H.  v.  T  r  e  i  t  s  с  h  k  e.  Fichte  und  die  nationale  Idee  (1862).—
Historische  und  politische  Aufsätze,  Bd.  1,  8.  Aufl.  Leipzig,  1918,
S.  133  f.
 43  H.  Baumgarten.  Der  deutsche  Liberalismus.  Eine  Selbst¬
kritik,  S.  87.  Не  углубляясь  в  этот  вопрос  и  даже  не  упомянув  о
народном  движении,  Макс  Дункер  в  одной  из  своих  работ,  исполь¬
зуя  дипломатические  документы,  создает  фальсифицированное
представление,  согласно  которому  король  с  самого  начала  вел  яко¬
бы  твердую  линию  готовности  к  борьбе,  тайно  одобрял  Тауроген-
скую  конвенцию  и  открыто  осуждал  лишь  ее  каверзную  полити¬
ческую  форму  (М.  D  u  п  с  k  е  r.  Preußen  während  der  französischen
Okkupation.  In:  Aus  der  Zeit  Friedrichs  des  Großen  und  Friedrich
Wilhelms  III,  Abhandlungen  zur  preußischen  Geschichte.  Leipzig,
1876).
 44  H.  v.  T  r  e  i  t  s  с  h  к  e.  Deutsche  Geschichte,  Bd.  1,  S.  406  u.  415.
 350

го  времени  в  первые  месяцы  1813  г.,  приведшую  к  боль¬
шим  жертвам.  У  Трейчке  стихийный  национальный  подъем
обрисован  в  тонах  доверчивой  беспомощности:  «Что  было
делать  без  короля?  Этот  народ  был  монархическим  до  моз¬
га  костей...».  «Трогательное  зрелище  —  беспомощность  мо¬
нархистов  без  монарха!»  И  только  по  поводу  «Воззвания
к  моему  народу»  от  17  марта  Трейчке  излил,  наконец,  на¬
копившийся  у  него  пафос:  «И  вот  она  восстала  старая  мо¬
гущественная  Пруссия...»45  По  Трейчке,  это  случилось
тогда,  когда  фактически  народные  массы  повсюду  давно
уже  находились  в  движении.
 С  таким  же  бесстыдством  малогерманские  историки  в
последующие  годы  стали  придавать  почти  противополож¬
ный  смысл  своим  собственным  словам  относительно  харак¬
тера  войны.  Для  их  ранних  работ  характерно  уже  само
название  —  «Война  за  свободу»,  данное  Дройзеном  своим
лекциям.  Теперь  же,  подходя  к  вопросу  с  точки  зрения
князей,  Людвиг  Гейссер  писал:  «Если  что-либо  и  свиде¬
тельствовало  о  полном  повороте  дел,  то  это  тон,  в  котором
носители  старой  политики  извещали  о  новой  народной
борьбе».  Они  «начертали  теперь  на  своих  знаменах  ло¬
зунг  —  право  и  свобода  нации»  46.  Однако  в  1863  г.,  когда
Зибель  пел  хвалебный  гимн  непрерывному  развитию  прус¬
ского  конституционного  государства,  он  не  мог  не  отме¬
тить,  «что  тогда  речь  шла  не  об  одной  лишь  национальной
самостоятельности,  но  и  о  политической  свободе,  причем
о  последней  как  о  единственно  надежном  оружии  для  за¬
воевания  и  утверждения  первой»  47.  В  том  же  году  по  слу¬
чаю  50-летия  «Битвы  народов»  Трейчке  еще  клялся  перед
собравшимися  членами  гимнастических  союзов  своими
конституционными  идеями  и,  касаясь  исторического  раз¬
вития  после  1815  г.,  вспоминал  о  первых  южногерманских
конституциях  и  о  парламенте  1848  г.48;  в  его  трудах,  напи¬
санных  после  основания  империи,  такие  рассуждения  были
уже  совершенно  невозможны.
 45  Ibid.,  S.  416-417,  429.
 46  L.  H  ä  u  s  s  e  r.  Op.  cit.,  Bd.  4,  S.  69.
 47  H.  v.  S  y  b  e  1.  Uber  die  Entwicklung  der  absoluten  Monarchie
in  Preußen,  S.  520.
 48  Cp.  H.  v.  Treitschke.  Rede  zur  Erinnerung  an  die  Leipziger
Völkerschlacht,  gehalten  am  letzten  Tage  des  dritten  deutschen
Turnfestes.  Leipzig.  5.  August  1863.  In:  10  Jahre  Deutscher  Kämpfe.
Schriften  zur  Tagespolitik  2.  Aufl.  Berlin,  1879,  S.  4  ff.
 351

После  победы  революции  сверху,  проведенной  Бисмар¬
ком,  буржуазные  идеологи  стремились  предать  забвению
традиции  народной  борьбы  1813  г.,  чтобы  тем  самым  исто¬
рически  оправдать  национальную  несостоятельность  гер¬
манской  буржуазии.  В  уже  неоднократно  упоминавшейся
«Самокритике»,  Герман  Баумгартен  говорил:  «Было  бы
большой  ошибкой  думать,  что  национально-освободитель¬
ная  война  являлась  в  то  же  время  войной  за  свободу  и  что
люди,  спешившие  в  Пруссию  под  ружье,  имели  в  виду,  по¬
мимо  освобождения  от  внешнего  врага,  также  и  освобож¬
дение  внутри  страны»  49.  Он  изображал  восстание  народ¬
ных  масс  под  руководством  прусских  патриотов  как  про¬
стое  исполнение  ими  своего  верноподданнического  долга.
А  Зибель,  в  противоположность  своим  прежним  высказы¬
ваниям,  заявил  в  книге  «Образование  империи»,  что  добро¬
вольцы  и  ополченцы  вовсе  «не  стремились  взяться  за  ору¬
жие  из-за  того,  что  король  пообещал  им  либеральную  кон¬
ституцию:  о  таком  договорном  соглашении  никто  и  не  ду¬
мал».  Таким  образом,  Зибель  сам  дал  «карикатуру  на  дей¬
ствительный  ход  событий»  50,  а  ведь  именно  в  этом  он  об¬
винял  либералов.  Трейчке  в  «Немецкой  истории»  превра¬
тил  первоначальные  взгляды  патриотов  и  правдивое  изо¬
бражение  событий  ранними  либералами  в  созданную  зад¬
ним  числом  «чудесную  партийную  легенду»  Роттека  и  его
товарищей51.
 В  ходе  Освободительной  войны  династические  интере¬
сы  все  сильнее  выступали  на  передний  план,  а  интересы
народа  оттеснялись  ими.  Мимо  этих  фактов  не  могли  прой¬
ти  даже  малогерманские  историки,  однако  Зибель  и  Трейч¬
ке  в  своих  последних  трудах  старались  обойти  молчанием
истинные  причины  этого  явления.
 49  H.  Baumgarten.  Der  deutsche  Liberalismus.  Eine  Selbst¬
kritik,  S.  87.
 50  H.  v.  S  у  b  e  1.  Die  Begründung  des  Deutschen  Reiches  durch
Wilhelm  I.  Vornehmlich  nach  den  Preußischen  Staatsakten,  Bd.  1.
Meersburg  u.  Leipzig,  1930,  S.  25.
 51  H.  v.  T  r  e  i  t  s  с  h  k  e.  Deutsche  Geschichte,  Bd.  2.  Leipzig,  1882,
S.  102  f.  Макс  Леман  однажды  указал  на  то,  что  лозунг  «Король  и
отечество»  в  период  реформ  первоначально  имел  положительный
смысл  и  наряду  с  интересами  короля  выражал  также  националь¬
ные  немецкие  интересы 	(М.  Lehmann.  Zur  Geschichte  der
preußischen  Heeresreform  von  1808.—  «Historische  Zeitschrift»,
Bd.  126,  1922,  S.  445  ff.).  Реакционным  выражением  он  стал  лишь
в  устах  малогерманских  историков.
 352

Дройзен  и  Гейссер  высказывали  недовольство  по  пово¬
ду  хода  войны  и  ее  жалких  результатов  для  немецкого  на¬
рода.  По  мнению  Дройзепа,  уже  война  1815  г.  была  пред¬
принята  для  защиты  нового  порядка,  основанного  на  таком
же  произволе,  и  отнюдь  не  соответствовавшего  ожиданиям
народа.  Оба  историка  сожалели,  что  после  победы  над  На¬
полеоном  I  представители  разных  течений  быстро  разош¬
лись,  чтобы  использовать  победу  ¡в  своих  собственных  це¬
лях  52.  Главную  причину  этого  шага  назад,  сделанного
Пруссией,  они  видели,  конечно,  в  субъективной  несо¬
стоятельности  ее  государственных  деятелей.  Этот  тезис
вновь  был  развит  в  более  поздних  трудах  Зибеля  и  Трейч¬
ке;  новая  победа  династических  стремлений  и  феодальной
реакции  в  Пруссии  оставалась  вне  поля  их  зрения.  Кроме
того,  Зибель  и  Трейчке  видели  главных  виновников  этого
в  других  державах  и  прежде  всего  в  Австрии.  Способство¬
вать  оправданию  тогдашней  реакционной  политики  их  лю¬
бимой  Пруссии  должен  был  также  тезис  о  мнимой  неэф¬
фективности  общественного  мнения.  Хотя  они  как  бур¬
жуазные  идеологи  из  национально-государственных  моти¬
вов  отвергали  решения  Венского  конгресса  и  акты  Свя¬
щенного  союза,  все  же  Трейчке  в  своей  «Немецкой  исто¬
рии»  сумел  преуменьшить  роль  Пруссии  в  созыве  этого
конгресса,  а  ее  «полупоражение»  обернуть  моральным
«полууспехом»  53,  увидев  в  нем  причину  будущей  «немец¬
кой  миссии»  Пруссии.
 Уже  упоминалось,  что  малогерманские  историки  в  сво¬
их  ранних  работах  (венцом  всех  реформ  считали  формиро¬
вание  имперских  сословий  и  конституцию.  Отсюда  выте¬
кало  их  глубокое  разочарование  тем,  что  король  нарушил
данное  им  в  1815  г.  обещание  ¡ввести  конституцию.  Возму¬
щение  современников  политикой  Фридриха  Вильгельма
III  всегда  было  уязвимым  местом  прусской  легенды.  Весь¬
ма  сомнительные  объяснения  или  неуклюжие  рассужде¬
ния  по  этому  поводу  свидетельствуют  о  том,  в  какое  про¬
тиворечие  впадали  при  этом  буржуазные  историки  из-за
своей  приверженности,  с  одной  стороны,  к  пруссачеству,
а  с  другой,  к  конституционному  законодательству,  осуще¬
ствляемому  при  участии  буржуазии.  Так  в  1863  г.  Зибель
 52  J.  G.  D  г  о  у  s  е  n.  Vorlesungen  über  die  Freiheitskriege,  Bd.  2,
S.  699  f.;  Bd.  1,  S.  15.
 53  H.  v.  T  r  e  i  t  s  с  h  k  e.  Deutsche  Geschichte,  Bd.  1,  S.  670  f.
 23  Освободительная  война  1813  г.  353

в  поисках  объяснений  ссылался  на  наличие  «противопо¬
ложных  течений»,  которые  якобы  послужили  причиной  от¬
каза  короля  от  конституции  54.  В  пресловутой  «Самокрити¬
ке»  либерализма  Баумгартен  просто  возложил  ответствен¬
ность  за  это  на  народные  массы  и  тем  самым  невольно  на
буржуазию  как  новый  развивающийся  класс;  народ  «вос¬
принял  обещание  конституции  с  сердечной  благодар¬
ностью,  ню  он  спокойно  отнесся  к  тому,  что  король  не  счел
нужным  провести  в  жизнь  это  обещание.  Дело  в  том,  что
после  счастливого  окончания  великой  битвы  не  существо¬
вало  какой-либо  движущей  силы,  с  которой  монарх  должен
был  бы  считаться»  55.  Все  негодование  возвратившихся  с
войны  патриотов  было,  таким  образом,  вычеркнуто  из  исто  ¬
рии,  а  вместе  с  ним  и  решающие  причины  Карлсбадских
постановлений.  Исходя  из  объективно  слабо  развитого  еще
в  Германии  ¡капиталистического  способа  производства,
Баумгартен  хотел  бы  вытравить  из  памяти  людей  также  и
субъективные  цели  передовой  буржуазии.  В  одной  из  ста¬
тей  Зибель  еще  раз  назвал  обещание  конституции  просто
опрометчивым  и  неосуществимым  56  —  неубедительный
аргумент,  который  Трейчке  впоследствии  развил  в  своей
«Немецкой  истории».  Между  тем  в  «Истории  основания
Германской  ¡империи»  Зибель  не  вернулся  к  этой  теории,
а  выдвинул  на  первый  план  Меттерниха  как  главного  ви¬
новника  ¡столкновения  противоборствующих  тенденций.
 Малогерманская  школа  в  40-е  и  50-е  годы  также  явно
недооценивала  начавшийся  в  Пруссии  после  1815  г.  период
реакции.  Чем  теснее  объединялась  буржуазия  с  пруссаче¬
ством,  тем  больше  ее  идеологи  подправляли  историческое
прошлое  Пруссии,  чтобы  скрыть  реакционную  сущность
этого  союза.  Если  в  своих  ранних  трудах  прусско-немецкие
историки  еще  выдвигали  политические  требования  к  прус¬
скому  государству,  сводившиеся  к  либеральным  мерам  и
активной  национальной  политике,  то  после  успехов  Бис¬
марка  они  полностью  подчинились  его  инициативе  и  одоб¬
рили  сделанные  им  уступки.  До  1848  г.  Дройзен  считал
период  реакции  печальным  поворотом  назад,  когда  «состя¬
зались  бюрократия  и  юнкерство»,  а  Гейссер  с  горечью  пи¬
 54  H.  v.  Sybel.  Über  die  Entwicklung  der  absoluten  Monarchie
in  Preußen,  S.  556.
 55  II.  Baumgarten.  Der  deutsche  Liberalismus,  S.  88.
 56  H.  v.  S  y  b  e  1.  Hardenberg,  S.  588.
 354

сал  в  1857  г.,  что  от  этого  бедствия  немецкий  народ  про¬
должает  страдать  и  по  сей  день57.
 О  том,  насколько  актуальной  политической  потреб¬
ностью  стала  переоценка  прусской  истории  после  1815  г.,
свидетельствует  начавшееся  примерно  с  середины  60-х  го¬
дов  изменение  взглядов  у  всех  представителей  этой  школы.
Зибель  стал  говорить  теперь  о  «периоде  мягкого  и  благо¬
склонного  абсолютизма»  58.  Задача  Пруссии  состояла,  по
его  словам,  в  установлении  прочного  единства  и  прочной
свободы,  и  он  снисходительно  пояснял:  «Пятьдесят  лет  —
слишком  короткий  срок  для  разрешения  такой  проблемы»,
но  в  конце  концов  идея  политической  свободы  «неистреби¬
мо  вошла  в  плоть  и  кровь»  Пруссии59.  Зибель  требовал,—
и  это  было  адресовано  тогда  прогрессистской  партии,—
чтобы,  решая  проблему  конституции,  не  упустили  из  виду
«положительные  достижения  прусской  администрации»,
которая  все  время  якобы  старательно  пеклась  о  благе  на¬
рода60.  С  1867  г.  получила  значительное  распространение
также  мысль  о  том,  что  при  Фридрихе  Вильгельме  III  про¬
исходило  наращивание  и  сплочение  сил  для  будущей  прус¬
ско-германской  политики  Бисмарка.  По  мнению  Баумгар-
тена,  появлению  потребности  в  этой  политике  больше  все¬
го  содействовал  «мудрый  правящий  абсолютизм»,  а  Трейч-
ке  даже  говорил  о  «творческой»  деятельности  абсолютизма
после  1815  г.61  В  II—IV  томах  своей  «Немецкой  истории»
Трейчке  развил  этот  тезис  во  всех  подробностях  и  изобра¬
зил  Пруссию  как  оплот  национального  развития.
 Подведем  итоги.  Даже  те  немногие  данные  и  паралле¬
ли,  которые  здесь  приведены,  иллюстрируют  на  приме¬
ре  освещения  в  малогерманской  исторической  литературе
частной  проблемы  —  упадок  буржуазной  историографии,
начиная  с  середины  XIX  в.  Если  труды  40-х  и  50-х  годов,
несмотря  на  их  буржуазную  ограниченность,  имели  изве¬
 57  J.  G.  D  r  o  y  s  e  n.  Vorlesungen  über  die  Freiheitskriege,  Bd.  2,
S.  725;  L.  H  ä  u  s  s  e  r.  Op.  cit.,  Bd.  4,  S.  671.
 58  H.  v.  S  y  b  e  1.  Uber  die  Entwicklung  der  absoluten  Monarchie
in  Preußen,  S.  556.
 59  H.  v.  Sy  hei.  Preußen  und  Rheinland  (1865).—Kleine  histo¬
rische  Schriften,  Bd.  2.  München,  1869,  S.  389.
 60  H.  v.  Sy  bei.  Die  Gründung  der  Universität  Bonn  (1868).—
Kleine  historishe  Schiften,  Bd.  2,  S.  411.
 GI  H.  B  a  u  m  g  a  r  t  e  n.  Der  deutsche  Liberalismus,  S.  90;
M.  v.  T  r  e  i  t  s  c  h  k  e.  Das  constitutioneile  Königtum  in  Deutschland,
S.  439.
 355
 23*

стное  познавательное  значение,  то  постепенно  националь¬
но-либеральные  и  антифеодальные  тендеции  исчезают,
а  накопленные  ранее  ценные  фактические  материалы  фаль¬
сифицируются  или  опускаются.  В  период  реакции  80-х  го¬
дов  прусско-германские  историки  буквально  упиваются
измышлением  неуклюжих  легенд.  Милитаристских  идео¬
логов  не  остановили  положительные  традиции  германской
истории;  напротив,  они  стремятся  использовать  притяга¬
тельную  силу  этих  традиций  в  своих  по  существу  антина¬
циональных  интересах.  Так,  на  примере  историографии
освободительных  войн  обнаруживается  тесная  взаимосвязь
политики  с  историографией.  Говоря  словами  Франца  Ме-
ринга,  каждая  строчка  легенды  о  Пруссии  была  «рассчи¬
тана  на  то,  чтобы  отбить  у  народа  охоту  к  самостоятель¬
ным  действиям  и  навеки  навязать  ему  ограниченный  вер¬
ноподданнический  образ  мыслей»  62.
 62  К  М  е  Ь  г  1  п  g.  Ор.  ей.,  Б.  422.

Освободительная  война  1813  г.
в  военно-исторической  литературе
прусского  Генерального  штаба
 Г.  Гельме  рт
 Ввое  нно-и  с  тор  ическо  й  литературе  прусс  кош  Генераль¬
ного  штаба  Освободительная  война  против  наполео¬
новской  Франции  явилась  темой  более  или  менее
объемистых  трудов,  которые  должны  были  выполнить  две
важные  функции.  Во-перавых,  воспоминание  о  ее  величии
должно  было  стереть  позор  катастрофических  поражений
1806  г.,  подчеркнуть  притязание  прусской  монархии  на
военное  руководство  Германией  и  продемонстрировать
«национальную»  миссию  прусской  армии.  Во-вторых,  кам¬
пании  1813  и  1814  гг.  и  их  ход  (кульминационный  пункт  и
завершение  наполеоновских  войн  )  должны  были  явиться
желанным  историческим  подтверждением  реальности  его
собственных  военно-политических  и  стратегических  кон¬
цепций.  В  зависимости  от  конкретных  задач,  которые  ста¬
вили  перед  собой  авторы  различных  публикаций,  то  та,  то
другая  функция  выдвигалась  на  передний  план,  однако  в
каждом  случае  ото  не  сразу  бросается  в  глаза.  Поскольку
Германский  центральный  военный  архив'  уничтожен,  ис-
торику-марксисту  приходится  довольствоваться  исследо¬
ваниями  и  публикациями  германского  Генерального  шта¬
ба,  в  которых  необходимо,  на  мой  взгляд,  выделить  на
основании  отдельных  печатных  работ  некоторые  характер¬
ные  черты  и  раскрыть  лежащие  в  их  основе  тенденции1.
 1  Cm.  H.  U  s  c  z  e  c  k.  Zur  Darstellung  der  Völkerschlacht  in  der
imperialistischen  deutschen  Militärgeschichtsschreibung  vor  dem
ersten  Weltkrieg.—  «Zeitschrift  für  Militärgeschichte»,  N  3,  1963,
 357

Я  ограничусь  при  этом  так  называемой  ведомственной
литературой  —  изданиями  Военно-исторического  отдела
прусского  Генерального  штаба,  а  также  теми  военно-исто¬
рическими  документами,  авторы  которых  являлись  сотруд¬
никами  этого  отдела  или  были  тесно  связаны  с  ним  по  ра¬
боте.  Вследствие  особого  положения,  которое  занимал
прусский  Генеральный  штаб  в  системе  германского  мили¬
таризма,  его  Военно-исторический  отдел  (вплоть  до·  первой
мировой  войны  находился  в  привилегированном  положе¬
нии  по  сравнению  с  другими  буржуазными  военно-истори¬
ческими  исследовательскими  и  издательскими  учреждения¬
ми.  Это  обеспечило  ему  полную  монополию  (в  трактовке
Освободительной  войны  в  военно-исторической  литературе.
 Не  все  военно-исторические  издания  прусского  Гене¬
рального  штаба  и  его  руководителей  предназначались  для
замкнутого  круга  генштабистов.  Очень  многие  из  этих  книг
и  статей  послужили  материалом  для  бесчисленных  брошюр
и  журналов,  издаваемых  империалистскими  пропагандист¬
скими  организациями.  Так,  окольным  путем  этот  материал
отравлял  сознание  широких  кругов  нашего  народа,  мешал
ему  правильно  оценить  исторические  события.  Выводы
военно-исторических  исследований  являлись  бесспорной
истиной  также  и  в  глазах  на  первый  взгляд  серьезных
буржуазных  историков.  В  своих  трудах  они  часто  и  весьма
охотно  следовали  по  риз  указанному  пути  в  политической
и  страгетической  оценке  Освободительной  войны.
 Наконец,  раскрытие  основных  тенденций,  под  влия¬
нием  которых  находилась  официальная  и  полуофициаль¬
ная  литература  в  Пруссии  и  затем  в  Германии  в  оценке
Освободительной  войны,  дает  нам  важное  указание  на  про¬
исхождение  милитаристской  концепции  блицкрига.  На  этом
примере  особенно  хорошо  заметны  весьма  энергичные  уси¬
лия  прусского  Генерального  штаба  раскрыть  секрет  победы
в  вооруженной  борьбе  и  выяснить  те  факторы,  которые
обеспечили  бы  ему  гарантию  успешного  ведения  войны
даже  против  численно  превосходящего  противника.
 Изучая  развитие  исследовательской  и  публикаторской
деятельности  прусского  Генерального  штаба  по  военно-
историческим  вопросам,  мы  можем  распознать  степень  и
 S.  347,  ff.;  см.  также  H.  Helmert.  Einleitung  zu:  F.  M  e  h  r  i  n  g.
Krieg  und  Politik,  hrsg.  v.  Ernst  Engelberg,  Bd.  2:  Über  den  nationa¬
len  Befreiungskampf  in  Deutschland  zu  Beginn  des  19.  Jahrhunderts.
Berlin,  1961,  S.  12  ff.
 358

особые  приемы  фальсификации  истории  Освободительной
войны,  которая  начала  ярко  проявляться  с  конца  XIX  в.
в  интересах  агрессивной  империалистической  политики.
Эта  фальсификация  не  проявлялась  столь  открыто  и  при¬
митивно,  как  это  сделал  фон  дер  Гольп  в  своей  книге  «От
Россбаха  к  Иене»  в  целях  реабилитации  прусской  армии2,
скорее  она  возникла  из  стремления  втиснуть  результаты
обширного  изучения  документов  в  прокрустово  ложе  агрес¬
сивной  военно-политической  и  стратегической  концепции
прусско-германского  милитаризма.
 В  организационном  отношении  изданием  официальной
военно-исторической  литературы  прусского  Генерального
штаба  руководил  основанный  уже  в  1816  г.  Военно-истори¬
ческий  отдел3.  Инициатором  создания  этого  отдела  был
тогдашний  начальник  большого  Генерального  штаба  гене¬
рал  фон  Грольман,  один  из  наиболее  выдающихся  сорат¬
ников  Шарнгорста  в  годы  военных  реформ.  От  соратников
Шарнгорста  и  Гиейзенау  Грольман  получал  методические
указания  и  темы  военно-исторических  задач,  которые
должны  были  быть  решены  по  окончании  войны.  Нужно
было  детально  исследовать  и  описать  военно-исторические
события  во  всей  их  взаимосвязи  без  прикрас.  Однако
в  1819  г.  передовые  офицеры  прусской  армии  были  уволе¬
ны  с  командных  постов  и  вместе  с  ними  был  вынужден
оставить  службу  также  и  начальник  Генерального  шта¬
ба  Грольман.  Это  помешало  Военно-историческому  отде¬
лу  провести  изучение  войны  1813—1815  гг.  и  сделать
необходимые  выводы  для  обучения  войск  и  руководства
армией.
 Враждебное  отношение  феодальной  реакции  к  научно¬
му  освещению  событий  долгие  годы  препятствовало  Гене¬
ральному  штабу  и  его  научным  секциям  заниматься  изу¬
чением  основных  военно-политических  и  стратегических
вопросов,  связанных  с  аитинаполеоновскими  войнами.  Од¬
нако  и  эти  годы  вынужденного  бездействия  удалось  ис¬
пользовать  для  просмотра  и  систематизации  имеющихся
документов  из  истории  походов  против  наполеоновской
Франции  и  тем  самым  создать  предпосылки  для  будущей
научной  обработки  этих  материалов.
 2  См.  F.  Mehring.  Nichts  gelernt  und  nichts  vergessen!  —
Krieg  und  Politik,  Bd.  2,  S.  397  ff.
 3  С  1816  по  1842  г.  он  назывался  Секцией  военной  истории.
 359

Лишь  с  возвращением  генерала  фон  Бойена  на  пост
прусского  военного  министра  в  1841  г.  создались  реальные
предпосылки  для  осуществления  старых  проектов.  Первым
результатом  этого  явилось  подробное  описание  боевых  дей¬
ствий  Силезской  армии  в  осеннюю  кампанию  1813  г.4  За
ним  последовал  целый  ряд  литературных  трудов  об  орга¬
низации  войск  ландвера  в  отдельных  прусских  провинциях
весной  и  летом  1813  г.  Во  второй  период  своей  служебной
деятельности  Бойен  еще  раз  попытался  возродить  военно¬
политические  идеалы  авторов  военной  реформы,  оказать
прогрессивное  либеральное  влияние  на  армию  и  всю  воен¬
ную  систему  и  возродить  утраченное  в  годы  феодальной
реакции  единство  народа  и  армии.  Однако  он  предпринял
эту  попытку  в  условиях  изменившейся  политической  об¬
становки  и  в  конечном  итоге  потерпел  неудачу,  не  оказав
сколько-нибудь  заметного  влияния  на  прусскую  армию  в
домартовский  период.  Тем  не  менее  начало  работы  над
историей  ландвера  в  Освободительной  войне  явилось  поло¬
жительным  итогом  его  деятельности.
 Первый  вклад  в  это  дело  был  сделан  в  1845  г.,  еще  при
министерстве  Бойена,  последний  —  в  1858  г.,  когда  реак¬
ционная  Пруссия  приступила  к  удалению  из  унаследован¬
ной  военной  системы  последних  либеральных  и  прогрессив¬
ных  элементов,  оставшихся  в  армии  со  времен  военной
реформы  Шарнгорста  —  Бойена5.  Примечательным  в  этих
исследованиях  является  настойчивое  стремление  авторов
особо  подчеркнуть  проделанную  работу  и  огромные  труд¬
ности,  с  которыми  пришлось  столкнуться  при  формирова¬
нии  частей  ландвера.  Тем  самым  они,  очевидно,  хотели  до¬
 4  Darstellung  der  Ereignisse  bei  der  Schlesischen  Armee  im  Jahre
1813.  Mit  besonderer  Berücksichtigung  des  Anteils  der  preußischen
Truppen.—  «Beihefte  zum  Militär-Wochenblatt»,  Jg.  1844—1847.
 5  Die  Formation  der  freiwilligen  Jäger-Detaschements  bei  der
preußischen  Armee  im  Jahre  1813.—  Ibid.,  Jg.  1845  u.  1847;  Organisa¬
tion  der  Landwehr,  Landwehr-Reserve  und  des  Landsturms  der  Pro¬
vinz  Schlesien  im  Jahre  1813.—  Ibid.,  Jg.  1845;  Errichtung  der  Land¬
wehr  und  des  Landsturms  in  Ostpreußen,  Westpreußen  und  am  rech¬
ten  Weichselufer  und  Littauen  im  Jahre  1813.—  Ibid.  Jg.  1946;  Geschich¬
te  der  Organisation  der  Landwehr.  1.  In  dem  Militär-Gouvernement
zwischen  Elbe  und  Weser,  2.  In  dem  Militär-Gouvernement  zwischen
Weser  und  Rhein  im  Jahre  1813  und  1814.—  Ibid.,  Jg.  1857;  Geschich¬
te  1er  Organisation  der  Landwehr  in  der  Kurmark  nehst  deh  drei
vorpommerschen  Kreisen  und  in  der  Neumark  im  Jahre  1813.—
Ibid.,  Jg.  1857;  Geschichte  der  Organisation  der  Landwehr  in  Pom¬
mern  und  Westpreußen  im  Jahre  1813.—  Ibid.,  Jg.  1858.
 360

казать,  что  свойственные  войскам  ландвера  при  их  первом
боевом  крещении  недостатки  ни  в  коей  мере  не  вытекают
из  их  места  в  военной  системе,  а  являются  неизбежным
следствием  сложной  и  сталкивающейся  с  многочисленными
трудностями  организационной  работы.
 Даже  в  трудах,  вышедших  в  свет  в  50-е  годы,  нашла
отражение  эта  точка  зрения,  несмотря  на  то,  что  после
революции  1848—1849  гг.  появилась  тень  растущей  анти¬
патии  прусских  военных  властей  к  ландверу.  Все  же  в
этих  и  в  некоторых  других  трудах,  также  появившихся
в  конце  50-х  и  начале  60-х  годов  6,  господствует  стремле¬
ние  их  авторов  объективно  представить  события.  Пока
еще  никто  не  пытается  дать  этим  событиям  преднаме¬
ренно  реакционную  окраску  и  оценку.  Произведения  та¬
кого  рода  стали  издаваться,  когда  в  деятельности  Военно¬
исторического  отдела  произошел  коренной  поворот.  Назна¬
ченный  в·  1857  г.  начальником  Генерального  штаба  генерал
фон  Мольтке  в  отличие  от  своих  предшественников  не¬
устанно  оказывал  влияние  на  официальные  военно-исто¬
рические  исследования,  в  которых  сам  принимал  участие.
Мольтке  направил  все  усилия  на  изучение  современных
ему  войн.
 Поэтому  вплоть  до  80-х  годов  Освободительная  война
для  Военно-исторического  отдела  была  лишь  темой  юби¬
леев  и  своего,  рода  страстью  некоторых  сотрудников  и  ни¬
коим  образом  не  была  связана  с  военными  планами  Гене¬
рального  штаба.  Даже  в  сборнике  «Отдельные  работы  по
военной  истории»  (Kriegsgeschichtliche  Ешге^сЬпЙеп),
издаваемом  Военно-историческим  отделом  с  начала  восьми¬
десятых  годов,  Освободительная  война,  как  и  вообще  на¬
полеоновские  войны,  оставалась  темой,  которой  не  уделяли
большого  внимания.  Эту  тематику  отражали  преимуще¬
ственно  труды  биографического  характера  7.
 Главную  причину  этого  следует  искать  в  военно-тео¬
ретических  воззрениях  Мольтке,  который  невысоко  оцени¬
вал  военное  значение  опыта  наполеоновских  войн,  вклю¬
чая  и  последние  походы,  главным  образом  ввиду  измене¬
 6  Der  Kriegsschauplatz  der  Nord-Armee  im  Jahre  1813.—  Ibid.,
Jg.  1858;  Geschichte  der  Nord-Armee  im  Jahre  1813.—  Ibid.,  Jg.  1859
u.  1863;  Die  Operationspläne  Napoleons  von  der  Schlacht  bei  Groß-
Beeren  bis  zur  Schlacht  bei  Dennewitz.—  Ibid.,  Jg.  1863.
 7  Das  Tagebuch  des  Generals  der  Kavallerie  Grafen  von  Nostitz,
T.  1.—  «Kriegsgeschichtliche  Einzelschriften»,  H.  5.  Berlin,  1884.
 361

ний,  происшедших  с  тех  пор  в  способах  ведения  войны.  Он
считал  войны  Фридриха  II  гораздо  более  подходящим  ма¬
териалом  для  политико-идеологического  воспитания  офи¬
церского  корпуса  в  духе  монархических  традиций  и  даже
для  общей  военно-исторической  подготовки  военных  кад¬
ров,  особенно  офицеров  Генерального  штаба.
 Однако  уже  в  80-е  годы  отдельные  офицеры,  занимаю¬
щиеся  литературной  деятельностью,  начали  независимо  от
Военно-исторического  отдела  выступать  с  требованием  уде¬
лять  больше  внимания  изучению  наполеоновского  военного
искусства.  Это  объяснялось  тем,  что  проблема  войны  на
два  фронта,  угрожавшая  кайзеровской  Германии  начиная
с  1871  г.,  находила  свое  отражение  также  и  в  военно-исто¬
рической  литературе.  Прусский  Генеральный  штаб,  а  вме¬
сте  с  ним  и  бюро  Военно-исторического  отдела  занимались
интенсивными  поисками  подходящих  способов  ведения
войны.  Превознося  сверх  меры  роль  полководца,  они  дока¬
зывали  возможность  победы  над  численно  превосходящим
противником.
 Итак,  ведомственные  органы  вначале  ориентировались
на  изучение  опыта  ведения  войн  Фридрихом  II.  Но  уже
в  1881  г.  лицо,  не  имевшее  официального  отношения  к  Ге¬
неральному  штабу,  Иорк  фон  Вартенбург,  опубликовал
книгу,  написанную,  между  прочим,  на  французском  язы¬
ке,  о  военном  искусстве  Наполеона  в  1813  г.8  В  1884  г.  по¬
явилась  книга  того  же  Иорка  фон  Вартенбурга  «Наполеон
как  полководец»,  которая  уже  к  1887  г.  выдержала  два
издания  9.  В  этой  книге  автор  тенденциозно  нарисовал  ис¬
каженную  картину  деятельности  Наполеона  как  полковод¬
ца,  военное  искусство  которого  он  вообще  представил  как
непревзойденное  и  достойное  подражения.  Этим  произве¬
дением  Иорк  не  оказал  решающего  влияния  на  военно-
историческую  концепцию,  которой  придерживалась  прус¬
ская  армия.  Более  того,  он  подвергся  резкой  критике  со
стороны  Военно-исторического  отдела,  так  как  последний
увидел  в  этом  угрозу  своим  ранее  созданным  идолам  —
Фридриху  II  :и  Мольтке  как  непререкаемым  авторитетам
в  области  полководческого  искусства.
 8  York  v.  Wartenburg.  Précis  militaire  de  la  campagne  de
1813  en  Allemagne.  Bruxelles,  1881.
 9.  York  v.  Wartenburg.  Napoléon  als  Feldherr.  Berlin,
1884;  2-е  изд.  вышло  в  1887  г.,  3-е  в  1902  и  4-е  в  1904  г.
 362

Однако  уже  некоторое  время  спустя  наблюдается  все
возрастающее  стремление  Военно-исторического  отдела  к
изучению  Освободительной  войны  и,  более  того,  к  всесто¬
роннему  изучению  полководческого  искусства  Наполео¬
на  10.  Это  объясняется  главным  образом  переходом  Герма¬
нии  к  империализму  и  стремлением  крупной  империали¬
стической  буржуазии  к  мировому  господству,  которое  ока¬
зывало  все  более  решающее  влияние  на  военную  политику
и  военную  теорию.  Большое  значение  имело  назначение
в  1892  г.  на  пост  начальника  прусского  Генерального  шта¬
ба  графа  Шлиффена,  так  как  с  его  вступлением  на  этот
пост  началась  новая  фаза  и  в  развитии  официальной  воен¬
но-исторической  литературы.  Гораздо  чаще,  чем  раньше,
в  военно-исторической  публицистике  стали  появляться
описания  наполеоновских  войн,  в  том  числе  кампаний
1813—1815  гг.  Характерным  в  этом  отношении  является
труд  Фрейтаг-Лорингхофена,  преподавателя  военной  исто¬
рии  Военной  академии,  «Порядок  и  темны  движения  на
марше  при  Наполеоне»,  который  он  опубликовал  в  1893  г.  11
За  несколько  лет  Фрейтаг-Лорингхофен  достиг  звания
первого  советника  начальника  прусского  Генерального
штаба  графа  Шлиффена  по  всем  военню-историческим  во¬
просам.  Будучи  гораздо  более  плодовитым  в  литературном
отношении,  чем  многие  другие  военные  историки,  Фрей¬
таг-Лорингхофен  вскоре  стал  одним  из  ведущих  историков
прусского  Генерального  штаба.  Его  идеологическая  и
теоретическая  концепция  играла  'заметную  роль  в  форми¬
ровании  ми  лит  аристско-империалистического  понимания
истории  и  оказала  влияние  на  развитие  стратегических
доктрин  Шлиффена.  Теоретическая  концепция  Фрейтаг-
Лорингхофена  сводилась  к  тому,  что  история  войн,  в  том
числе  войн  прежних  времен  и,  особенно,  наполеоновских
и  освободительных  войн,  несмотря  на  ¡многие  изменив¬
шиеся  за  это  время  условия,  по-прежнему  имеет  практиче¬
ское  значение  для  военного  искусства,  так  как  моральный
фактор  продолжает  оказывать  решающее  влияние  на  ход
и  исход  кампаний  и  сражений.  Однако  под  моральным
 10  W.  v.  Bremen.  Die  entscheidenden  Tage  vor  Leipzig,  4.
bis  14.  Oktober  1813.—  «Beiheft  zum  Militär-Wochenblatt»,  Jg.  1889,
S.  361  ff.;  G.  Kleist.  Von  Dresden  nach  Nollendorf.  August  1813.—
Ibid.,  Jg.  1889,  S.  101  ff.
 11  Freytag-Loringhoven.  Marschanordnungen  und
Marschleistungen  unter  Napoleon.—  Ibid.,  Jg.  1893,  S,  327  ff.
 363

фактором  он  понимал  не  состояние  духа  солдатских  масс,
не  соотношение  между  целями  войны  и  национальными
интересами,  а  исключительно  гений  полководца.  Идеалом
Фрейтаг-Лорингхофена  был  полководец,  который  умел
преодолевать,  исключительно  силою  своего  духа  и  силой
воли,  стоявшие  перед  ним  даже  максимальные  трудно-'
сти  и  препятствия,  в  частности,  противоречие  между  по¬
ставленными  задачами  и  собственным  ограниченным  по¬
тенциалом.
 В  1896  г.  Шлиффен  разделил  прежний  Военно-истори¬
ческий  отдел  на  два  самостоятельных  отдела:  I  и  И,  при¬
чем  отделу  I  было  поручено  заниматься  современными
войнами,  а  отделу  II  —  войнами  XVIII  и  начала  XIX  в.  На
этой  новой  организационной  основе  началось  интенсивное
изучение  наполеоновских  и  освободительных  войн  с  воен¬
но-исторической  точки  зрения.  В  итоге  вышел  в  свет  целый
ряд  трудов,  которые  начали  публиковаться  с  1900  г.  Речь
идет  прежде  всего  о  таких  произведениях,  как  «Разведка
и  управление  войсками...  в  Силезской  армии  осенью
1813  г.»  и  «Примеры  стратегического  использования  кава¬
лерии  при  Наполеоне»  Фрейтаг-Лорингхофена;  «План  и
руководство  сражением  Наполеона»  Балка;  «Стратегиче¬
ское  положение  Наполеона  к  концу  перемирия  в  Пойшви-
це»  и  «Оценка  союзниками  стратегического  положения  к
концу  перемирия  в  1813  году»  Фридериха  12.  Как  указы¬
вает  Фрейтаг-Лорингхофен  в  своих  воспоминаниях,  Шлиф-
фен  принимал  живейшее  участие  в  разработке  концепции,
лежащей  в  основе  этих  трудов  13.
 В  конце  концов  по  инициативе  Шлиффена  и  под  непо¬
средственным  руководством  Фрейтаг-Лорингхофена  был
подготовлен  научный  труд  на  тему  «Успех  сражения.  Ка¬
 12  Freytag-Loringhoven.  Aufklärung  und  Armeeführung.
Dargestellt  an  den  Ereignissen  bei  der  Schlesischen  Armee  im  Herbst
1813.  Berlin,  1900;  idem.  Beispiele  strategischer  Kavallerieverwen¬
dung  unter  Napoleon.—  «Beiheft  zum  Militärwochenblatt»,  Jg.  1900,
S.  255  ff.;  B  a  1  c  k.  Napoleonische  Schlachtenanlage  und  Schlachtenlei¬
tung.—  Ibid.,  Jg.  1901,  S.  95  ff.;  Friederich.  Die  strategische  Lage
Napoleons  am  Schlüsse  des  Waffenstillstandes  von  Poischwitz.—
Ibid.,  Jg.  1901,  S.  1  ff.;  Idem.  Die  Auffassung  der  strategischen
Lage  seitens  der  Verbündeten  am  Schlüsse  des  Waffenstillstandes
von  Poischwitz  1813.—  Ibid.,  Jg.  1902,  S.  1  ff.
 13  Cm.  Freytag-Loringhoven.  Menschen  und  Dinge,  wie
ich  sie  in  meinem  Leben  sah.  Berlin,  1923,  S.  97  ff.
 364

кими  средствами  он  достигается?»  14  Примерно  треть  этой
книги  посвящена  наполеоновским  войнам  периода  1805—
1815  .гг.,  причем  основной  упор  сделан  на  кампаниях
1812-1815  it.
 В  этой  работе  Военно-исторического  отдела,  напоми¬
нающей  справочник,  впервые  в  литературе  имеются  ука¬
зания  о  новой  стратегически-оперативной  концепции  прус¬
ского  Генерального  штаба.  В  принципе  они  сводятся  к
тому,  что  ход  и  исход  вооруженной  борьбы  зависят  от  ус¬
пеха  сражения,  в  котором  необходимо,  хладнокровно  жерт¬
вуя  собственными  войсками,  добиться  полного  уничтоже¬
ния  противника.  Стремление  к  подобному  сражению  было
представлено  как  одна  из  основных  предпосылок  успеш¬
ного  ведения  войны.  Принимать  же  в  расчет  собственные
потери  в  живой  силе,  а  также  все  встречающиеся  опасно¬
сти  и  изменения  в  военной  обстановке  и  соотношении  сил
считалось  пустой  тратой  времени.
 Все  другие  способы  ведения  войны,  которые  не  преду¬
сматривали  немедленного  проведения  генерального  сраже¬
ния,  а  наоборот,  преследовали  цель  добиться  изменения  в
соотношении  сил,  путем  умелого  маневра  измотать  против¬
ника  и  принудить  его  к  отступлению,  угрожать  его  тыло¬
вым  коммуникациям  и  перерезать  их,  при  этом  сохранить
собственные  силы  и  предохранить  войска  от  ненужных
жертв,—  отвергались  и  клеймились  как  признак  военной
бездарности.  Хладнокровие  Наполеона,  проявлявшееся  в
безжалостном  принесении  в  жертву  собственных  войск,  его
манера  ставить  на  карту  все,  однобокость  его  стратегиче-
ски-оперативных  методов,  его  доходящая  до  сознательного
игнорирования  военной  обстановки  безудержность  и  его
нежелание  признать  проигрыш  кампании  или  провал  сво¬
их  стратегических  целей  до  тех  пор,  пока  он,  подобно  аван¬
тюристу,  не  бросит  в  бой  последнего  солдата,—  все  это  де¬
лало  наполеоновский  способ  ведения  войны  особенно  при¬
емлемым  для  прусского  Генерального  штаба.
 Упомянутая  выше  книга  «Успех  сражения.  Какими
средствами  он  достигается?»  была  предназначена  в  первую
очередь  для  оперативной  подготовки  среднего  и  старшего
командного  состава,  а  также  офицеров  Генерального  шта¬
ба.  Содержащаяся  в  ней  стратегически-оперативная  кон¬
 14  Der  Schlachterfolg.  Mit  welchen  Mitteln  wurde  er  erstrebt?  —
«Studien  zur  Kriegsgeschichte  und  Taktik»,  Bd.  3.  Berlin,  1903.
 365

цепция  была  положена  также  в  основу  большого  труда  по
истории  Освободительной  войны,  изданного  в  девяти  томах
в  период  с  1903  по  1909  г.  15  Формально  он  не  является
официальным  трудом  Военно-исторического  отдела,  но  по
существу  это  так,  ибо  ого  авторы  и  редакторы,  как,  напри¬
мер,  Холлебен,  Кеммерер  и  Фридерих  либо  были  сотруд¬
никами  Военно-исторического  отдела,  либо  по  своему  воен¬
ному  воспитанию  и  образованию,  а  также  положению  при¬
надлежали  к  прусскому  Генеральному  штабу.
 Это  произведение  и  до  настоящего  времени  считается
наиболее  исчерпывающим  и  богатым  по  материалу  описа¬
нием  войн  1813—1815  гг.  в  немецкой  военно-исторической
литературе.  Благодаря  собранному  в  нем  обширному  мате¬
риалу  и  подробному  рассмотрению  всех  событий  этот  труд
в  гораздо  большей  мере  оказал  влияние  на  буржуазную
историографию  и  реакционное  понимание  истории,  чем
рассчитанные  на  небольшой  круг  читателей  официальные
публикации  Военно-исторического  отдела.
 Авторы  этого  труда  не  отказались  от  повторения  не¬
которых  монархических  легенд,  как,  например,  от  легенды
об  участии  Фридриха  Вильгельма  III  в  Освободительной
войне.  В  то  же  время  они  стремились  вместо  этих  легенд
протащить  новые.  Книга  пронизана  откровенно  национа¬
листическим,  даже  шовинистическим  духом.  По  мнению  ее
авторов,  ход  событий  1813—1815  гг.  зависел  от  двух  ре¬
шающих  факторов:  о  одной  стороны,  от  нашедшего  здесь
широкое  признание  личного  полководческого  искусства
Наполеона,  и  с  другой  —  от  способа  ведения  войны  прус¬
ской,  т.  е.  Силезской  армией,  которая  выдается  за  прусско-
германскую.
 Материалом  для  этой  новой  легенды  послужил  тот
факт,  что  во  главе  прусской,  а  затем  Силезской  армии  стоя¬
ли  Блюхер,  Шарнгорст,  Гнейзенау  и  другие  патриоты.  Не¬
смотря  на  раннюю  смерть  Шарнгорста,  им  удалось  осуще¬
ствить,  прежде  всего  в  период  осенней  кампании,  стратеги¬
ческие  планы  союзников.  Преодолевая  огромные  трудности
во  время  похода,  они  не  ослабляли  усилий  в  выполнении
 15  Geschichte  der  Befreiungskriege  1813—1815:  Geschichte  des
Frühjahrsfeldzuges  1813  und  seine  Vorgeschichte,  bearb.  v.  v.  Holle¬
ben,  v.  Caemmerer,  Bd.  1—2.  Berlin,  1904—1909;  Geschichte  des
Herbstfeldzuges  1813,  bearb.  v.  Friederich.  Bd.  1—3.  Berlin,  1903—
1906;  Geschichte  des  Feldzuges  1814  in  Frankreich,  bearb.  v.  y.  Jan-
son,  Bd.  1—2.  Berlin,  1903—1905;  Napoleons  Untergang  1815,  bearb.
y.  Lettow-Vorbeck,  v.  Voß,  Bd.  1—2.  Berlin,  1903—1906.
 366

поставленных  стратегически-оперативных  целей.  Во  всех
постоянно  возникавших  сложных  ситуациях  они  находили
принципиально  правильное  и  соответствующее  обстановке
решение,  которое  проводили  в  жизнь  энергично  и  целеуст¬
ремленно.
 В  период  антинаполеоновских  войн  среди  авторитетных
военачальников,  командующих  и  их  начальников  штабов
в  союзнических  армиях  существовали  почти  одинаковые
или  весьма  близкие  взгляды  на  способы  ведения  войны.
Однако  именно  командование  Силезской  армии  проявило
твердую  волю  к  победе  в  сочетании  с  ясным  пониманием
морального  превосходства  своих  войск  над  войсками  про¬
тивника.  Но  готовность  проявить  храбрость  и  боевой  дух,
пойти  на  риск,  никогда  в  этой  армии  не  переступала  гра¬
ницу,  которая  отделяет  разумные  действия  от  авантюри¬
стической  азартной  игры.
 Успешные  боевые  действия  командования  Силезской
армии  не  были  ни  удачным  совершенствованием  стратегии
Фридриха  И,  ни  гениальным  подражанием  Наполеону.
Несмотря  на  это,  авторы  исследования  все  же  старались
отождествить  их  с  ведением  боевых  действий  Фридрихом
и  Наполеоном.  При  этом  действия  прусских  военачальни¬
ков  считались  выражением  подлинно  наступательной  стра¬
тегии,  девизом  которой  было  немедленное  решительное
сражение  любой  ценой,  и,  уже  в  явно  националистическом
духе,  назывались  высшим  проявлением  прусско-германско¬
го  полководческого  искусства.  В  то  же  время  все  осталь¬
ные  силы  в  союзническом  лагере,  как,  например,  коман¬
дование  русской  или  австрийской  армий,  представлялись
в  качестве  тормозящих  или  даже  вредящих  ходу  войны
факторов.  Аналогичными  взглядами  был  проникнут  и  из¬
данный  в  честь  100-летней  годовщины  Освободительной
войны  четырехтомный  труд  начальника  Военно-историче¬
ского  отдела  II,  Фридериха,  под  заглавием  «Освободитель¬
ная  война  ,1813—1815  гг.»  16
 В  90-х  годах  прошлого  и  в  начале  нынешнего  столетия
Военно-историческим  отделом  и  связанными  с  ним  воен¬
ными  историками  еще  издавались  труды,  посвященные
серьезным  военным  проблемам.  Однако  после  1905—
1906  гг.  на  передний  план  все  больше  и  больше  начинают
выдвигаться  агрессивные  военно-политические  цели  прус¬
 1(3  R.  F  г  i  е  d  е  г  i  с  h.  Die  Befreiungskriege  1813—1815,  Bd.  1—4.
Berlin,  1911—1913.
 367

ского  Генерального  штаба.  История  антинаполеоновских
войн  используется  теперь  для  доказательства  необходимо¬
сти  дальнейшего  усиления  вооружения  Германии,  всяче¬
ски  принижается  боеспособность  союзников,  именно  Рос¬
сии  и  Австрии  в  1813  г.  Поэтому  в  этих  трудах  в  гораздо
большей  степени,  чем  раньше,  проскальзывают  весьма  от¬
кровенно  выраженные  антирусские  и  антиавстрийские
мотивы.
 Характерны  в  этом  отношении  работы  самого  Шлиф-
фена,  который  после  отставки  с  поста  начальника  Гене¬
рального  штаба  взялся  за  перо,  чтобы  на  примере  военной
истории,  особенно  на  примере  наполеоновских  и  антинапо¬
леоновских  войн,  продемонстрировать  свои  военно-полити¬
ческие  и  военно-теоретические  взгляды.  В  1907  и  1908  гг.
Шлиффен  опубликовал  в  официальном  военно-теоретиче¬
ском  журнале  прусского  Генерального  штаба  «Vierteljah¬
reshefte  für  Truppenführung  und  Heereskunde»  несколько
статей  о  ходе  кампаний  1806—1807  гг.  и  1813  г.17  Взгляды,
высказанные  им  в  этих  статьях,  повторяют  то,  что  уже
было  в  книге  «Успех  сражения».  Шлиффен  дал  здесь  оцен¬
ку  всем  принятым  в  1813  г.  стратегическим  и  оперативным
решениям,  исходя  из  существующей  военно-политической
и  стратегической  концепции  прусского  Генерального  шта¬
ба,  в  разработке  которой  он  сам  принимал  участие.  Эта
концепция  весьма  высоко  оценивает  военную  мощь  фран¬
цузов,  а  военные  возможности  России  и  Австрии  —  крайне
низко. 	!
 С  этой  точки  зрения,  ни  боевые  действия  русской  ар¬
мии  весной  1813  г.,  ни  стратегические  предложения  Шарн-
горста,  ни  тем  более  боевые  действия  австрийской  армии
осенью  1813  г.  не  могли  снискать  одобрения  стратегов  из
прусского  Генерального  штаба.  Основной  стратегической
ошибкой  ®  осеннюю  кампанию  1813  г.  было,  по  ¡мнению
Шлиффена,  обоюдное  членение  сил  и  отсутствие  концен¬
трации  войск  для  немедленного  нанесения  решающего
удара,  который  было  необходимо  осуществить  любой  це¬
ной.  Шлиффена  очень  мало  беспокоило  то  обстоятельство,
что  в  результате  чрезмерной  концентрации  остались  бы
без  прикрытия  направления,  имеющие  крайне  важное  зна¬
 17  v.  S  с  h  1  i  е  f  f  е  n.  1813.—  «Vierteljahreshefte  für  Truppenfüh¬
rung  und  Heereskunde»,  N  3—4,  1908,  S.  357  ff.  u.  531  ff.;  idem.
Der  Feldzug  im  Spätherbst  1806.—  Ibid.,  N  1,  1907,  S.  1  ff.;  idem.
Der  Feldzug  von  Preußisch-Eylau.—  Ibid.,  N  2,  1907,  S.  205  ff.
 368

чение  для  материального  снабжения  армий.  Поэтому  лю¬
бое  наступление  противника  в  этом  направлении  могло  бы
иметь,  по  всей  вероятности,  катастрофические  последствия
для  всего  хода  войны.  Свои  взгляды  на  роль  союзных  войск
Шлиффен  высказал  в  весьма  оскорбительной  форме.  Одна¬
ко  ввиду  существовавшего  в  то  время  военного  союза  с  Ав¬
стрией  редакция  была  вынуждена  смягчить  эти  высказы¬
вания.
 Фрейтаг-Лорингхофен,  бывший  с  1901  по  1907  г.  на¬
чальником  Военно-исторического  отдела  I,  а  в  1910—
1914  гг.  —  обер-квартирмейстером,  ответственным  за
работу  обоих  военно-исторических  отделов,  конечно,  за¬
щищал  эту  произвольную  во  всех  отношениях  концеп¬
цию.  В  ряде  статей  он  особо  выделял  стремление  к  полно¬
му  уничтожению  противника,  не  считаясь  с  собственными
потерями,  в  качестве  важнейшего  критерия  оценки  кампа¬
ний  против  наполеоновской  Франции  18.
 Итогом  всех  его  исследований  явилась  опубликованная
в  1910  г.  книга  «Полководческое  искусство  Наполеона  и
его  ¡значение  для  нашего  времени»  19.  В  этой  книге  Фрей¬
таг-Лорингхофен,  уделяя  большое  внимание  происшедшим
с  тех  пор  изменениям  в  военной  технике  и  тактике,  под¬
черкивает  характерные  черты  наполеоновского  военного
искусства  и  их  значение  для  современности.  При  этом  по¬
ражения  Наполеона  в  1812,  1813  и  1814  гг.  он  рассматри¬
вает  не  как  порочность  принципов  его  военного  искусства,
а  как  закат  гения  Наполеона.
 В  последующие  годы  изучение  военного  искусства  На¬
полеона  отступило  на  задний  план,  тогда  как  боевые  дей¬
ствия  Силезской  армии  все  больше  и  больше  привлекали
к  себе  внимание.  Обострение  немецко-французских  отноше¬
ний  не  позволяло  прусскому  Генеральному  штабу  публич¬
но  обосновывать  свою  стратегическую  концепцию  на  при¬
мере  столь  важного  периода  французской  военной  истории.
Однако  и  в  данном  случае  уже  неоднократно  приводившие-
 18  v.  Freytag-Loringhoven.  Eine  Zeit  des  Rückganges
in  der  Kriegskunst.—  «Vierteljahreshefte  für  Truppenführung  und  Hee¬
reskunde»,  N  4,  1905,  S.  597  ff.:  idem.  Studien  über  Clausewitz.  Neue
Folge  1.  Der  Herbstfeldzug  1813.—  Ibid.,  N  2—4,  1906,  S.  231  ff.,
430  ff.  u.  714  ff.:  idem.  Theorie  und  Praxis  bei  König  Friedrich,
Napoleon  und  Moltke.—  Ibid.,  N  1,  1909,  S.  28  ff.
 19  v.  Freytag-Loringhoven.  Die  Heerführung  Napoleons
in  ihrer  Bedeutung  für  unsere  Zeit.  Berlin,  1910.
 24  Освободительная  война  1813  г.  369

Ся  принциииальрше  критерии  оценки  Освободительной  вой¬
ны  1813—1814  гг.  остались  обязательными.
 Начиная  с  1911  г.  начальник  Военно-исторического  от¬
дела  II  Фридерих  опубликовал  серию  своих  статей  под
общим  названием  «К  вопросу  об  истории  Освободительной
войны»,  материалы  для  которых  были  подготовлены  моло¬
дыми  офицерами  Генерального  штаба  или  офицерами,  от¬
командированными  в  распоряжение  большого  Генерально¬
го  штаба.  Необходимо  упомянуть  также  и  Зольдана,  кото¬
рый  в  1912  г.  и  затем  в  1914  г.  провел  сравнительное  изу¬
чение  военного  искусства  командования  Силезской  армии
и  Наполеона,  отвергнув  выдвигавшиеся  по  этому  вопросу
буржуазной  историографией  воззрения20.  Зольдан  высту¬
пил  прежде  всего  против  Дельбрюка  и  его  учеников,  кото¬
рые  в  некоторых  работах  заново  осветили  основные  стра¬
тегические  вопросы  осенней  кампании21.
 Однако  Зольдан  вынужден  был  признать,  что  Гнейзе-
нау,  будучи  начальником  штаба  Силезской  армии,  придер¬
живался  взглядов,  которые  не  имели  ничего  общего  с  напо¬
леоновским  способом  ведения  войны,  основанным  на  не¬
медленном  проведении  генерального  сражения  с  решаю¬
щим  исходом.  Поэтому  он  стал  приписывать  одному  Блю¬
херу  активное  стратегическое  руководство  Силезской  ар¬
мией.  Последний,  писал  Зольдан,  должен  был  преодолевать
и  успешно  преодолел  не  только  постоянно  чинимые  ему
препятствия  со  стороны  политического  руководства  союз¬
ников,  но  также  и  сомнения  своих  советников  в  собствен¬
ной  ставке,  la  следовательно,  и  Гнейзенау.  Так  Зольдан
превратил  Блюхера,  способного  кавалерийского  команди¬
ре,  в  отчаянного  авантюриста.  Чтобы  обосновать  эту  стран¬
ную  точку  зрения,  Зольдан  утаил  все  подлинные  отчеты
командования  Силезской  армии,  ib  которых  говорилось,  что
Блюхер  умел  ценить  по  достоинству  рекомендации,  мне¬
ния,  а  также  и  сомнения  своих  военных  советников  и  при¬
слушиваться  к  ним.
 20  G.  Soldán.  Die  Führung  in  Koalitionskriegen.—  «Beihefte
zum  Militärwochenblatt»,  Jg.  1912,  S.  363  ff.;  idem.  Die  Eröffnung
des  Herbstfeldzuges  1813  durch  die  verbündete  Hauptarmee,  T.  1.—
«Beiträge  zur  Geschichte  der  Befreiungskriege»,  hrsg.  v.  Rudolf
Friederich,  H.  5.  Berlin,  1914.
 21  Имеются  в  виду,  прежде  всего,  диссертации  по  вопросам
стратегии  в  войне  1813  г.,  написанные  в  Берлинском  университете
под  руководством  Дельбрюка.  См.  также  H.  U  s  с  z  е  k.  Zur  Darstel¬
lung  der  Völkerschlacht..,  S.  350  ff.
 370

В  этом  кратком  выступлении  мне  хотелось  показать,
что  официальная  военно-историческая  литература  прус¬
ского  Генерального  штаба,  посвященная  наполеоновским
и  национально-освободительным  войнам,  в  значительной
мере  способствовала  разработке  военно-политической  и
стратегической  концепции  германского  милитаризма,  прин¬
ципиальная  несостоятельность  которой,  как  известно,  об¬
наружилась  уже  в  1914  г.  Одновременно  она  путем  иска¬
жения  военно-политических  и  военных  сторон  Освободи¬
тельной  войны  активно  содействовала  формированию  им¬
периалистических  взглядов  иа  историю  Германии,  преодо¬
ление  которых  —  одна  из  наиболее  важных  задач  маркси¬
стской  военно-исторической  литературы  в  нашей  респуб¬
лике.
 24*

Французская  революция
и  немецкое  освободительное  движение  —
их  отражение  в  немецкой  реакционной
историографии
 Ф  ридрих  Энгельс,  рецензировавший  в  начале  1841  г.
книгу  Арндта  «Воспоминания  о  пережитых  собы¬
тиях»  1,  различал  в  национальной  войне  1813  г.,
с  одной  стороны,  патриотические  прогрессивные  движущие
силы,  с  другой  —  гегемонию  реакционных  князей  и  их  при¬
служников.  Освобождение  от  ига  Наполеона  еще  не  означа¬
ло  освобождения  из-под  власти  34  правителей  «милостию
божьей»  и  жандармского  сапога  русского  царя.  Энгельс
видел  это  столь  же  ясно,  как  Гёте  и  Генрих  Гейне,  кото¬
рые,  однако,  односторонне  связывали  свой  протест  против
реставрации  с  культом  Наполеона2.  Вместе  с  Людвигом
Берне3,  трибуном  Гамбахского  празднества*,  Энгельс  по¬
ложительно  оценивал  тот  факт,  что  потеря  немецкой  неза¬
висимости  после  1807  г.  с  неизбежностью  вызвала  нацио¬
нальное  сопротивление.  Рассматривая  трудящиеся  массы
как  движущую  силу  в  этой  борьбе,  а  их  вооруженные  дей¬
ствия  как  выступление  народа-суверена,  он  исторически
сближал  демократическое  начало  в  Освободительной  войне
с  парижским  штурмом  Бастилии,  указывая  на  родствен¬
ность  «этого  гигантского  народного  дела  с  народным  подъе¬
 1  К.  М  а  р  к  с  и  Ф.  Э  н  г  е  л  ь  с.  Из  ранних  произведений.  М.,
1956,  стр.  363—376.
 2  Ср.  Eckermann.  Gespräche  mit  Goethe,  hrsg.  y.  H.  T.  Kroe-
ber.  Potsdam.  1920,  S.  77,  98,  148,  293  ff.,  339,  409,  457,  564,  566  ff.,
612,  623;  H.  Heine.  Das  Buch  Le  Grand.—  Sämtliche  Werke,  Bd.  4.
Leipzig,  1912,  S.  133  ff.
 3  Ср.  H.  В  о  с  k.  Ludwig  Börne.  Vom  Gettojuden  zum  National¬
schriftsteller.  Berlin,  1962,  S.  102.
 372
 Г.  Бок

мом  1813  года»  4.  Делая  этот  обобщающий  вывод,  наибо¬
лее  важный  во  всей  домартовской  литературе  *,  молодой
Энгельс  отстаивал  историческую  концепцию,  традиции  ко¬
торой,  носящие  буржуазно-демократический  характер,  вос¬
ходят  к  революционеру  Георгу  Форстеру,  а  затем  через
умеренных  ¡мыслителей  Гёте  и  Гегеля  приводят  -снова  к  ре¬
волюционерам  Берне,  Гейне  и  Георгу  Бюхнеру.  Согласно
этой  концепции,  не  немецкий  подъем  1813  г.,  а  Француз¬
ская  революция  явилась  началом  новой  —  буржуазной  эпо¬
хи  в  истории  человечества.
 Поэтому  положительная  оценка  народной  войны  1813  г.
лишь  в  том  случае  может  быть  прогрессивной,  если  она
соединяется  с  принципиальным  признанием  прогрессив¬
ного  значения  Французской  буржуазной  революции  1789  г.
 Вот  почему  классики  марксизма  всегда  видели  в  наз¬
ванном  произведении  молодого  Энгельса5  важный  ориен¬
тир.  Рассматривая  национальный  вопрос,  стоящий  перед
каким  бы  то  ни  было  народом,  всегда  в  связи  с  социаль¬
ными  задачами  поднимающегося  класса,  с  характером  фор¬
мирующегося  общества,  они  считали  1789  г.  крупной  ве¬
хой  эпохи,  в  которой  капитализм  победил  феодальное
общество6.  Конечно,  в  своей  борьбе  против  бонапартизма
французского  и  прусского  образца,  против  Наполеона  Le
Petit  и  Бисмарка  они  разоблачали  легенду  о  Наполеоне
не  меньше,  чем  гогенцоллерновское  прославление  Освобо¬
дительной  войны.  Вместе  с  тем  они  видели  в  Бонапарте
воплощение  прогрессивного  военного  деспотизма,  который
силой  добился  всемирно-исторического  прогресса  в  Еврюпе,
 4  К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Из  ранних  произведений,
стр.  367.
 5  Gp.  H.  Scheel.  Die  nationale  Befreiungsbewegung.  In:  «Das
Jahr  1813.  Studien  zur  Geschichte  und  Wirkung  der  Befreiungskrie¬
ge,  hrsg.  v.  H.  Scheel.  Berlin,  1963,  S.  1  ff.
 6  В  полном  соответствии  с  оценкой  великой  французской  ре¬
волюции,  данной  Марксом  и  Энгельсом,  Ленин  говорил,  что  «все
развитие  всего  цивилизованного  человечества  во  всем  XIX  веке  —
все  исходит  от  великой  французской  революции,  все  ей  обязано».
(В.  И.  Ленин.  Поли.  собр.  соч.,  т.  37,  стр.  447).  Исходя  из  этого
положения,  он  определял  следующим  образом  социальную  сущ¬
ность  национального  вопроса  в  Германии  после  1807  г.:  «Тогда
историческая  обстановка  не  давала  иного  выхода  этому  подъему,
кроме  выхода  к  буржуазному  государству»  (В.  И.  Лени  н.  Поли,
собр.  соч.,  т.  36,  стр.  81).  И  Франц  Меринг,  отдельные  произведения
которого  но  истории  Германии  в  настоящее  время  собраны  и  из¬
даны  Институтом  истории  Германской  Академии  наук  в  Берлине,
рассматривал  национальную  войну  за  независимость  не  как  «время
немецкого  подъема»  (Ф.  Мейнеке),  а  как  определенный  этап
 373

подобно  тому  жак  французская  буржуазия  сделала  истори¬
ческое  дело,  одержав  победу  над  европейской  феодальной
аристократией.  Изучая  двойственный  характер  движения
за  независимость  против  Наполеона,  они  выявляли  и
здесь  демократические  действия  масс.  Они  заботливо  обе¬
регали  те  семена,  которые  были  брошены  массами  в  на¬
циональную  историю,  и  тем  самым  завещали  нам  тради¬
цию,  которая  для  нас  тем  более  дорога,  что  мы  называем
себя  внуками  и  учениками  Маркса  и  Энгельса.
 I
 Эта  демократическая  и  в  своем  окончательно  разрабо¬
танном  виде  марксистская  концепция  оставалась  неприем¬
лемой  для  всех  немецких  реакционных  исторических  си¬
стем  и  их  идеологов.
 Уже  в  период  создания  Германского  союза  и  Священ¬
ного  союза  представители  исторической  школы  права  вы¬
ступали  как  против  немецких  сторонников  умеренного  про¬
гресса,  так  и  против  французских  идеологов  революции.
Савиньи  освятил  враждебный  народу  анахронизм  феодаль¬
ных  династий  7,  «подлость  сегодняшнего  дня  —  подлостью
вчерашнего»  8.  И  подобно  тому  как  объединение  европей¬
ских  князей  боролось  против  Наполеона  как  наследника
буржуазной  революции,  так  и  исследователь  в  области  го¬
сударственного  права  Галлер  выступил  против  теории  есте¬
ственного  права  Руссо  и  конституционализма  Монтескье.
Название  его  главного  труда  «Реставрация  науки  о  госу¬
дарстве»  стало  ненавистным  наименованием  целого  исто¬
рического  периода9.
 Не  обошлось,  конечно,  без  Фридриха  фон  Гентца,  ко¬
торый  и  самую  Освободительную  войну  стал  истолковывать
в  духе  Реставрации.  В  качестве  либерального  интерпрета¬
тора  книги  Эдмунда  Бёрка  *  «Рассуждения  о  Французской
революции»  он  в  1793  г.  отстаивал  так  называемое  истори¬
 эпохи  Французской  революции,  явившейся  началом  буржуазного
переворота  в  континентальной  Европе  (F.  Mehring.  Krieg  und
Politik,  hrsg.  v.  E.  Engelberg,  Bd.  2:  Uber  den  nationalen  Befreiungs¬
kampf  in  Deutschland  zu  Beginn  des  19.  Jh.  Berlin,  1961).
 7  F.  K.  v.  S  a  v  i  g  n  y.  Vom  Beruf  unserer  Zeit  für  Gesetzgebung
und  Rechtswissenschaft.  Heidelberg,  1814.
 8  К.МарксиФ.Энгельс.  Соч.,  т.  1,  стр.  416.
 9  K.  L.  v.  Halle  r.  Restauration  der  Staatswissenschaft,  6  Bde.
Winterthur,  1816—1834.
 374

ческое  учение  о  государстве  в  противовес  «распространив¬
шемуся  безумию»,  «опьяненному  разврату»  и  «наглому
беззаконию»  Французской  революции  10.  Спустя  два  с  по¬
ловиной  десятилетия,  снискав  славу  «первого  пера  Евро¬
пы»,  он  в  духе  Меттерниха  издевался  над  патриотическим
движением  за  независимость  против  наполеоновского  ига:
«Даже  самому  примитивному  уму  ясно,  что...  все  призы¬
вы,  все  ландштурмы  и  все  «священные  отряды»  Германии,
да  и  всей  Европы,  не  смогли  бы  одолеть  его  (т.  е.  Напо¬
леона.—  Г.  Б.)  без  возвышенных  решений  князей,  без
мудрости  и  согласованных  действий  их  кабинетов,  без  ге¬
ния  их  полководцев  и  без  храбрости  их  регулярных  войск».
Данный  вопрос,  если  уж  его  рассматривать,  облеченный  в
такую  простую  форму,  кажется  нам  навсегда  решенным»  п.
 Толкование  истории  в  духе  апологетики  власти,  данное
политиком  Гентцем,  пожелавшим  натурализоваться  в  Ав¬
стрии,  историк  Леопольд  фон  Ранке  преобразовал  на  прус¬
ский  манер.  Выступая  по  воле  своего  правительства  против
«бунтарского»  национального  празднества  в  Гамбахе,  он
тоже  называл  Французскую  революцию  «чудовищной
ошибкой,  совершенно  противоречащей  здравому  смы¬
слу»  12.  Что  касается  1813  г.,  то  он  оценивал  это  событие
прежде  всего  как  славный  успех  Гогенцоллерна,  чья  «воля,
подчиненная  закону»,  направляла  все,  и  который  не  пре¬
следовал  «иного  интереса,  кроме  как  общих  интересов  всей
нации»  13.  Гамбахские  демократы  заявляли,  что  народное
движение  должно  быть  средством,  а  создание  федератив¬
ной  республики  —  целью  национального  развития  14,  по
 10  F.  v.  G  е  n  t  z.  Betrachtungen  über  die  französische  Revolution.
Nach  dem  Englischen  des  Herrn  Burke,  neubearb.  mit  einer  Einlei¬
tung,  Anmerkungen,  politischen  Abhandlungen  und  einem  kritischen
Verzeichnis  der  in  England  über  diese  Revolution  erschienenen
Schriften.  Teil  1,  neue  Aufl.  Hohenzollern,  1794,  S.  45.
 11  F.  v.  Gentz.  Über  das  Wartburgfest.—  Kleinere  Schriften,
hrsg.  v.  G.  Schlesier,  Teil  2.  Mannheim,  1839,  S.  44.
 Гонтц  высказывался  с  циничной  откровенностью  против  набо¬
ра  добровольцев  на  военную  службу:  «...то,  что  их  принимали  на
службу,  может  быть  оправдано  лишь  исключительно  крайней
нуждой,  ибо  какое  мудрое  правительство  не  отказалось  бы  в  про¬
тивном  случае  от  их  услуг»  (Ibid.,  S.  42).
 12  L.  v.  Ranke.  Deutschland  und  Frankreich.—  «Historisch¬
politische  Zeitschrift»,  hrsg.  v.  Leopold  v.  Ranke,  IJd.  l7  Hamburg,
1832,  S.  90.
 13  Ibid.,  S.  83.
 14  Ср.  H.  В  о  с  k.  Ludwig  Börne,  S.  267  ff.
 375

мнению  же  Ранке,  «древняя,  коренная,  нерасторжимая
связь»  между  монархом  и  народом  должна  была  привести
к  созданию  Германии,  объединенной  под  эгидой  Прус¬
сии  15.
 Если  придворный  историограф  Ранке  еще  пытался  ря¬
диться  в  тогу  «объективности»,  то  сочинители  истории  из
малогерманской  школы  действовали  уж  совсем  беззастен¬
чиво.  Это  никого  не  удивит,  если  припомнить,  с  каким  по¬
разительным  усердием  они  приспосабливали  созданную
Ранке  легенду  к  нуждам  буржуазии,  а  государство  Гоген-
цоллернов  «гримировали  под  мученика  буржуазной  сво¬
боды»  16.
 Г-ендшх  фон  Трейчке,  наиболее  известный  представи¬
тель  малогерманской  школы,  ненавидел  Французскую  ре¬
волюцию  как  «самодовольное  ослепление  пустых  голов»,
«наивно  поверивших  в  разумность  большинства»  17.  Он  про¬
клинал  прусский  закон  1813  г.  о  ландштурме,  потому  что
последний  таил  в  себе  «опасность  анархистской  необуз¬
данности»,  внушая  «чиновникам  старой  школы  инстинк¬
тивный  страх  перед  вооруженными  толпами  народа»  18.
Страх  перед  вооружением  народа  и  массовыми  выступле¬
ниями,  перед  народным  суверенитетом  и  революцией  от¬
нюдь  не  означал  отказ  от  воинственных  принципов:  обру¬
шиваясь  на  трактат  Иммануила  Канта  «О  вечном  мире»,
Трейчке  прославлял  «неиссякаемую  благодатную  необхо¬
димость  войны  (unzerstörbare,  segensreiche  Notwendigkeit
des  Krieges),  ибо  война  воспитывает  народы  для  мира.
Ведь  недаром  в  XIX  в.,  писал  он,  стояла  задача  «пронизать
армии  национальным  духом  и  милитаризовать  народы»  19.
Это  было  восхваление  прусской  милитаристской  доктрины,
согласно  которой  исторические  права  государства,  дости¬
жение  определенных  нравственных  и  политических  целей
в  области  внешней  и  внутренней  политики  завоевываются
путем  применения  силы  и  насилия.  И  Трейчке  полагал,
что  он  воздвигает  памятник  Гогенцоллернам,  тогда  как  на
полях  сражений  1813  г.  свобода  была  завоевана  истинны¬
ми  борцами  за  независимость  Германии  —  патриотами-ре-
 15  L.  y.  Ranke.  Deutschland  und  Frankreich...,  S.  84.
 16  Cp.  F.  Mehring.  Das  restaurierte  Preußen.  In:  Krieg  und
Politik,  S.  415.
 17  H.  v.  Treitschke.  Deutsche  Geschichte  im  Neunzehnten
Jahrhundert,  Teil  1,5.  Aufl.  Leipzig,  1894,  S.  118.
 18  Ibid.,  S.  442.
 19  Ibid.,  S.  590.
 376

форматорами,  партизанскими  отрядами  и  батальонами
ландвера.  Согласно  формуле,  выдуманной  Трейчке  спе¬
циально  для  обоснования  его  монархической  концепции
государства  —  «историю  творят  личности»20,  он  вознес
Фридриха  Вильгельма  III  на  пьедестал  блистательного  ге¬
роя  «освободительных  войн»  21.
 Но  —  повадился  кувшин  по  воду  ходить,  там  ему  и  го¬
лову  сложить.  Даже  среди  буржуазных  историков  нашлись
такие,  которые  поставили  под  сомнение  подобное  утверж¬
дение,  ссылаясь  на  неопровержимые  документы:  Макс  Ле¬
ман,  биограф  Шарнгорста  и  Гнейзенау,  восстановил  исто¬
рическую  правду,  и,  хотя,  будучи  профессором,  он  ex  offi¬
cio  неукоснительно  выражал  неодобрение  историческому
материализму,  тем  не  менее  в  своем  понимании  истории
зачастую  близко  подходил  к  нему22.
 С  появлением  германского  империализма,  громко  по¬
требовавшего  себе  «места  под  солнцем»,  идея  государства
силы  стала  выдвигаться  так  настойчиво,  что  даже  критиче¬
ски  мыслящие  наблюдатели  из  буржуазной  среды  не  мог¬
ли  не  заметить,  что  между  понятиями  духа  и  власти,  куль¬
туры  и  государства  разверзается  пропасть.  Так,  например,
 20  «Кто...  исходит  из  того,  что  движущей  силой  истории  являет¬
ся  сила  воли  и,  следовательно,  сила  личности,  тот  по  своим  взгля¬
дам  на  государство  является  монархистом»  (H.  v.  Т  г  е  i  t  s  с  h  k  e.
Politik.  Vorlesungen,  gehalten  an  der  Universität  zu  Berlin,  hrsg.
v.  M.  Cornicelius,  Bd.  2.  Leipzig,  1911,  S.  59).
 21  В  исторической  литературе  успешную  борьбу  с  Наполеоном
принято  называть  «национальным  освобождением»,  подразумевая
под  этим  освобождение  от  иноземного  владычества,  которое  было
навязано  немецкому  народу  в  1806—1807  гг.  дополнительно
к  его  внутриполитическому  угнетению.  Малогерманская  же  школа
пыталась  с  помощью  более  широкого  понятия  «освободительных
войн»  утверждать,  будто  иноземное  владычество  было  единст¬
венным  ограничением  свободы  и  что  в  результате  борьбы  против
Наполеона  наступила  полная,  безраздельная  свобода.  Этот  рито¬
рический  прием  вытекает  из  самой  сущности  национализма  и  шо¬
винизма,  всегда  прибегающих  к  нему,  чтобы  таким  образом  от¬
влечь  внимание  масс  от  внутриполитических  проблем.  Еще  Гёте
в  декабре  1813  г.  в  беседе  с  Генрихом  Луденом  тонко  заметил:
«Чего  же  мы  добились  и  что  выиграли?  Вы  говорите  —  свободу;
пожалуй,  правильнее  назвать  это  освобождением;  т.  о.  освобожде¬
нием  не  от  ига  чужих,  а  от  чужеземного  ига»  (цит.  по:  J.  Strei¬
sand.  Wirkungen  und  Beurteilungen  der  Befreiungskriege.  In:  Das
Jahr  1813,  S.  235).
 22  Cp.  F.  Mehring.  Das  restaurierte  Preußen...,  S.  415  f.;
M.  Lehmann.  Scharnhorst,  2  Bde.  Leipzig,  1886—1887;  idem.
Freiherr  vom  Stein,  3  Bde.  Leipzig,  1902—1905.
 377

Генрих  Манн,  Томас  Мани  и  Герман  Гессе  *  выступили
против  антигуманистических  и  чуждых  подлинному  ис¬
кусству  тенденций  разлагающегося  буржуазного  общества,
способствуя  успеху  критического  реализма  в  немецкой  ли¬
тературе23.  Господствующим  классам,  очевидно,  представ¬
лялось  необходимым  в  глазах  общественного  мнения  Гер¬
мании  и  всего  мира  совершить  тактический  маневр,  для
того,  чтобы  в  одном  случае  продемонстрировать,  а  в  дру¬
гом  —  замаскировать  свою  агрессивность.
 Фридрих  Мейнеке  попытался  позолотить  империалисти¬
ческие  интересы,  прибегнув  к  истории  духовной  жизни.  Он
перекинул  непрочный  мост  от  казарменных  дворов  Пот¬
сдама  к  кабинетам  ученых  и  литературным  салонам,  от  юн¬
керского  милитаризма  к  буржуазному  классицизму  и  ро¬
мантизму,  от  Фридриха  II  к  Фихте  и  Вильгельму  фон
Гумбольдту,  Шлегелю,  Новалису,  Адаму  Мюллеру,  Гал¬
леру  и  братьям  Герлах24**.  Таким  образом,  он  дал  в  руки
реакционной  историографии  в  качестве  нового  методиче¬
ского  положения  идею  о  примате  истории  духа.  В  то  же
время  он  разделял  антипатию  Ранке  и  всех  малогерманцев
к  Французской  буржуазно-демократической  революции;
он  ввел  в  сферу  понятий  буржуазной  исторической  пробле¬
матики  термин  «эпоха  немецкого  подъема»,  согласно  кото¬
рому  началом  новой  эпохи  должен  быть  не  1789,  а  1806  г.25
Историческим  подтверждением  выдуманной  им  «гармо¬
нии»  между  культурой  и  государством,  духом  и  властью,
считалась  Освободительная  война  26.  И  хотя  Мейнеке  оце¬
 23  Имеются  в  виду,  в  частности,  следующие  произведения:
H.  Mann.  Im  Schlaraffenland,  München,  1900;  idem.  Prof.  Unrat,.
München,  1905;  T.  Mann.  Buddenbrooks.  Berlin,  1901;Jdem.  Köni¬
gliche  Hoheit.  Berlin,  1909;  H.  Hesse.  Unterm  Rad.  Berlin,  1906.
 24  Gm.  F.  Meinecke.  Das  Zeitalter  der  deutschen  Erhebung,
1795—1815.  Bielefeld  u.  Tübingen,  1906;  idem.  Weltbürgertum  und
Nationalstaat.  München  u.  Bielefeld,  1908.  Критику  с  марксистских
позиций  см.  G.  L  о  z  е  k.  Friedrich  Meinecke  —  ein  Stammvater  der
NATO-Historiker  in  Westdeutschland,  Teil  1.—  «Zeitschrift  für  Ge¬
schichtswissenschaft»  (Далее  —ZfG),  N  7,  1962,  S.  1538  ff.
 25  «Временем  немецкого  подъема»  (Zeitalter  der  deutschen
Erhebung)  Мейнеке  называл  1795—1815  гг.,  причем  1806  г.  был  вы¬
делен  особо,  как  начало  периода  образования  «гармонии»  духа  и
власти.  Мейнеке  заявляет:  «Если  Базельский  мир  был  необходим,
чтобы  привести  немецкий  дух  к  его  полнейшему  раскрытию,  то
грозовой  период  с  1806  по  1813  год  был  необходим,  чтобы  открыть
этому  духу  самый  широкий  доступ  в  германское  государство»
(Fr.  Meinecke.  Zeitalter  der  deutschen  Erhebung,  S.  40).
 26  Ibid.,  S.  110  ff.
 378

нивал  роль  прусско-германских  реформаторов  с  историче¬
ской  точки  зрения  выше,  чем  роль  прусского  короля,  уль¬
траконсервативные  толкователи  истории  смогли  все  же
использовать  его  шовинистскую  доктрину  власти  и  исто¬
рико-культурный  метод  для  того,  чтобы  снова  воскресить
старые  легенды.  Фридрих  Вильгельм  III  опять  заблистал
в  «ореоле  политической  мудрости  и  государственного  ума
как  достойный  представитель  великих  времен»  27.  Его  ав¬
густейший  внук  Вильгельм  II  желал  видеть  своих  пред¬
ков  отполированными  до  блеска,  чтобы  погнать  ослеплен¬
ную  молодежь  Германии  на  штурм  через  поля  смерти  под
Лангемарком  и  под  ураганный  огонь  Вердена.
 Ноябрьская  революция  выбросила,  наконец,  сиятель¬
ных  Гогенцоллернов  вместе  с  монархией  на  свалку  исто¬
рии.  Но  власть  капитала  пережила  этот  кризис.  Она  иска¬
ла  возможности  восстановить  Германию  как  государство
силы  окольным  путем,  в  частности,  при  посредстве  Локарн¬
ского  пакта28.  Снова  всплыла  на  поверхность  как  желан¬
ная  историческая  традиция  «эпоха  германского  подъема».
«Историческая  формула»  гласила:  Версаль  —  это  Тиль¬
зит!  И  так  же  как  вслед  за  грабительским  Тильзитским
миром  последовала  национальная  война,  так  и  за  Версаль¬
ским  миром  должен  последовать  национальный  подъем,  ве¬
дущий  германские  монополии  к  триумфу.
 Показательно,  что  к  концу  существования  Веймарской
республики  на  политической  авансцене  в  роли  новых  по¬
борников  идеи  государства  силы  оказались  один  давно
умерший,  а  другой  —  молодой  историк.  Праворадикальные
сочинения  Трейчке  нашли  высокую  оценку  теперь  уже  в
профашистских  кругах29,  одновременно  «восходящее  све¬
 27  Приведенная  выше  цитата  может  служить  образчиком  взгля¬
дов  крайне  консервативных  историков  периода  от  конца  XIX  в.
до  первой  мировой  войны.  См.,  напр.,  М.  Schultz  е.  Zur  Geschi¬
chte  der  Konvention  von  Tauroggen.  Berlin,  1898,  S.  31.
 28  Поворот  германского  империализма  к  западным  державам
в  первые  годы  Веймарской  республики  нашел  свое  выражение
главным  образом  в  исторических  работах  Мейнеке.  Марксистскую
критику  см.  W.  В  е  г  t  h  о  1  d.  «...großhungern  und  gehorchen».  Zur
Entstehung  und  politischen  Funktion  der  Geschichtsideologie  des
westdeutschen  Imperialismus,  untersucht  am  Beispiel  von  Gerhard
Ritter  u.  Friedrich  Meinecke.  Berlin,  1960,  S.  37  ff.;  G.  Lozek.
Friedrich  Meineke...,  S.  1556  ff.
 29  Уже  к  концу  20-х  годов  работы  Трейчке,  его  речи  и  письма
стали  издаваться  многотомными  изданиями:  H.  v.  Т  г  е  i  t  s  с  h  k  e.
Deutsche  Geschichte  im  neunzehnten  Jahrhundert,  5  Bde.  Leipzig,
 379

тило»  Герхард  Риттер  отказался  от  провозглашенной  Ран¬
ке  неповторимости  каждого  непосредственно  зависящего  от
бога  исторического  события,  ибо,  говорил  он,  следует
учиться  у  таких  великих  людей,  как  фом  Штейн  и  Бис¬
марк,  умению  преодолевать  трудности  на  пути  к  «созда¬
нию  сильного  национального  государства»  30.  Практиков-
политиков,  «государственных  деятелей  периода  реформы
и  подъема»,  Риттер  ставил  выше,  чем  великих  представи¬
телей  «германского  духа»,  которые,  согласно  Мейнеке,
«спустились»  в  сферу  политики,  чтобы  «гарантировать  на¬
ходившиеся  под  угрозой  существование  государства  и  свое
собственное»  31.  Взгляды  практиков-политиков  на  государ¬
ство  не  были  связаны  с  «философией  государства,  харак¬
терной  для  немецких  поэтов  и  мыслителей»,  они  носили
«более  грубый»,  но  зато  и  более  основательный  харак¬
тер  32.
 Выступление  Риттера  имело  поразительно  много  обще¬
го  с  названными  выше  историками:  возражая  своим  пред¬
шественникам  по  отдельным,  частным  проблемам,  он  в
основных  вопросах  продолжал  традиционную  линию  Ран¬
ке,  Трейчке  и  Мейнеке33.  Так,  будучи  противником  демо¬
кратических  выступлений  масс,  в  своей  биографии  Штей¬
на  (193.1  г.)  он  требовал  сочувственного  отношения  к  исто¬
рической  борьбе  «против  чуждого  немцам  сглаживания
сословных  различий...  в  результате  провозглашения  народ¬
 1927;  idem.  Aufsätze,  Reden  und  Briefe,  5  Bde.  Meersburg,  1929.
Характерно,  что  гитлеровцы,  сжигая  на  кострах  тысячи  томов  гу¬
манистической  литературы,  издали  избранные  места  из  «Немецкой
истории»  Трейчке  с  хвалебным  предисловием  Альфреда  Розен¬
берга.  См.  A.  Rosenberg.  Einführung  zu  Treitschkes  Deutscher
Geschichte  in  19.  Jh.,  hrsg.  v.  Gundelach,  Berlin,  1933.  Нацистский
историк  Вальтер  Франк  также  не  преминул  выступить  с  хвалеб¬
ной  речью  по  адресу  Трейчке.  См.  W.  Frank.  Nationalismus  und
Demokratie  im  Frankreich  der  dritten  Republik  1871—1918.  Ham¬
burg,  1933,  S.  И.  В  списки  литературы,  рекомендованной  фашист¬
ской  «Имперской  службой  по  распространению  немецкой  литера¬
туры»,  в  числе  100  важнейших  книг  для  национал-социалистиче¬
ских  библиотек  была  включена  и  «История»  Трейчке.  См.  E.  L  е  i  р  р-
r  a  n  d.  H.  v.  Treitschke  im  deutschen  Geistesleben  des  19.  Jahrhun¬
dert.  Stuttgart,  1935,  S.  111.
 30  G.  Ritter.  Stein.  Eine  politische  Biographie,  Bd.  1.  Stuttgart
u.  Berlin,  1931,  S.  3  ff.
 31  Fr.  M  e  i  n  e  с  k  e.  Das  Zeitalter  der  deutschen  Erhebung...,
 S.  4.
 32  G.  Ritter.  Stein,  Bd.  1,  S.  7  f.
 33  Cm.  W.  В  e  r  t  h  о  1  d.  Op.  cit.,  S.  23  ff.
 380

ного  суверенитета»  и  против  «опасной  схематизации  и  сти¬
рания  всех  индивидуальностей»  34.  В  историческом  плане
ото  означало  осуждение  демократических  традиций  1789
и  1813  гг.  С  точки  зрения  задач  современности,  это  озна¬
чало  империалистическую  борьбу  за  власть  против  бур¬
жуазных  демократий  Запада  и  классовую  борьбу  против
коммунизма.  Последние  слова  в  книге  Риттера  звучали  как
призыв  к  вступлению  в  новый  «век  немецкого  подъема»:
«Национальное  сознание  —  это  еще,  разумеется,  не  нацио¬
нальная  политика.  Однако  сознание  необходимости  под¬
держивать  национальную  волю  к  действию  вопреки  всем
превратностям  судьбы  представляется  все  же  политической
задачей  первостепенной  важности.  В  свете  этой  задачи  ба¬
рон  фом  Штейн  еще  и  сегодня  остается  образцом  вождя
в  немецкой  истории»  35.
 Так  в  колесницу  реакции  оказался  впряжен  убежден¬
ный  поборник  буржуазного  переворота  в  Германии.  Чело¬
век,  который  совершил  эту  операцию  в  отношении  Штей¬
на,  не  был  нацистом.  Но,  указывая,  применительно  к  про¬
шлому,  на  Штейна  как  на  «вождя»,  он  оказался  в  одном
ряду  с  теми,  кто  в  реваншистском  хоре  взывал  к  сильному
человеку,  «фюреру»  современности36.
 Известно,  какие  гимны  возносились  Риттеру  в  рецен¬
зиях  на  его  книгу  спустя  год  после  прихода  фашистов  к
власти37;  и  вполне  понятно,  что  нацистские  историки  рас¬
сматривали  его  в  качестве  своего  единомышленника.  Их
мало  смущало,  что  Риттер  ставил  фашистское  понятие
расы  в  один  ряд  со  множеством  других  худосочных  порож¬
дений  буржуазной  классики,  называя  его  «просто  жал¬
ким»  38.  Ведь  они  разделяли  с  ним  слепую  ненависть  к
Французской  революции,  к  демократическому  обществен-
 34  G.  R  i  11  е  r.  Stein,  Bd.  2,  S.  336  f.
 33  Ibid.,  S.  338.
 36  Поэтому  не  вызывает  удивления  тот  факт,  что  Риттер  в
1937  г.  в  речи,  обращенной  к  студентам  Фрейоургского  универси¬
тета,  говорил  о  Гитлере  как  о  «нашем  фюрере»,  усматривая  в  «пол¬
ном  слиянии  государства  и  нации  основное  содержание  политиче¬
ского  развития  наших  дней»,  открывающего  путь  для  «быстрого
выхода  из  глубочайшего  унижения  к  вершинам  новой,  еще  более
величественной  и  прекрасной  эпохи»  (цит.  по:  W.  В  е  г  t  h  о  1  d.  Op.
cit.,  S.  76).
 37  См.  С.  H  i  п  г  i  с  h  s.  Die  Reformzeit  und  das  19.  Jahrhundert.—
«Jahresberichte  für  deutsche  Geschichte»,  Jg.  7,  1931.  Leipzig,  y|Qa4.
S.  364  ff.
 38  G.  R  i  11  e  r.  Stein,  Bd.  1,  S.  6  f.
 381

иому  развитию.  И  с  помощью  его  апологетических  сочине¬
ний,  в  которых  Fridericus  Rex  (Фридрих  Великий)  и  Бис¬
марк  выступали  в  качестве  столпов  прусского  государ¬
ственного  разума39,  они  стали  истолковывать  легенду  о
Гогенцоллернах  в  фашистском  духе.
 Этюй  же  цели  служила  якобы  близкая  народу  германо-
расистская  псевдофилософия.  Уже  Ритгер  противопоста¬
вил  деятелям  Французской  революции  немецкого  рефор¬
матора  барона  Карла  фом  Штейна,  «тонкой  паутине  кос-
мополитически-национального  переплетения  идей»  —  не¬
мецкий  патриотизм,  уходивший  своими  корнями  в  «про¬
стую  почву  родной  земли»  и  являвшийся  «скромной  древ¬
нейшей  народной  традицией40».  Нацистские  историки  при¬
бавили  к  этому  неоромантический  синтез  духа  и  власти,
о  котором  говорил  Мейнеке,  и  выдвинутую  Риттером  кон¬
цепцию  своеобразного  государства  германских  племен,  со¬
здав,  таким  образом,  картину  истории  в  национал-социали¬
стском  духе.  Они  довели  до  предела  искажение  Француз¬
ской  революции,  признавая  в  то  же  время  патриотическую
сущность  национальной  войны  против  Наполеона  и  дема¬
гогически  истолковывая  ее  в  свете  задач  «народно-герман¬
ской»  современности.
 Историк-пропагандист  Вальтер  Франк  подошел  к  исто¬
рии  Франции  как  антисемит41.  Составитель  учебников
Вальтер  Гель  не  постеснялся  назвать  Французскую  рево¬
люцию  восстанием  масонов  и  евреев,  которые  хотели  по¬
строить  «на  развалинах  старого  порядка  „обещанное  Иего¬
вой“  мировое  ¡господство  овреев»  42.  Войну  же  1813  г.  он,
употребляя  фашистскую  терминологию,  восхвалял  как
«святую  войну  за  народную  свободу»  43.
 Специальным  истолкованием  этого  периода  истории
занялся  Эрих  Ботценхарт.  Вместо  термина  «эпоха  немец¬
 39  Ср.  работы  Риттера: 	Die  preußischen  Konservativen  und
Bismarcks  deutsche  Politik  1858—1876.  Heidelberg,  1913;  Bismarcks
Verhältnis  zu  England  und  die  Politik  des  «Neuen  Kurses».  Berlin,
1924;  Bismarcks  Reichsgründung  und  die  Aufgaben  deutscher  Zu¬
kunft.  Ein  Wort  an  Bismarcks  «Großdeutsche»  Kritiker.  Freiburg,
1928;  Friedrich  der  Große.  Ein  historisches  Profil.  Leipzig,  1936.
 40  G.  R  i  11  e  r.  Stein,  Bd.  1,  S.  8.
 41  Cm.  W.  Frank.  Nationalismus  und  Demokratie  im  Frankreich
der  dritten  Republik;  idem.  Geist  und  Macht.  Historischpolitische
Aufsätze.  Hamburg,  1938.
 42  W.  Gehl.  Geschichte.  Vom  Westfälischen  Frieden  bis  zur
Wiederaufrichtung  des  Reiches  durch  Bismarck.  Breslau,  1939,  S.  77  i.
 43  Ibid.,  S.  107.
 382

кого  подъема!  он  ввел  выражение  «эпоха  немецкой  рево¬
люции».  На  IV  сессии  фашистского  имперского  института
истории  новой  Германии  2  декабря  1938  г.  он  выступил
с  докладом  о  различии  между  Французской  и  так  называе¬
мой  германской  революцией.  «Одну  из  них  —  Французскую
можно  назвать  революцией,  основанной  на  разуме  —  ratio.
Мы,  немцы,  противопоставили  ей  революцию,  восходящую
к  мифологии...  мы  в  благоговении  вернулись  к  вере,  к  той
великой  реке  немецкой  истории,  в  которой,  чем  ближе  мы
подходим  к  ее  истокам,  тем  чище  и  яснее  проявляются
внутренние  силы  немецкого  народного  духа;  глоток  из  это¬
го  источника  является  чудодейственным  средством,  изле¬
чивает  от  всех  слабостей  и  недостатков.  Упорные  поиски
истоков  этой  реки,  возврат  к  тем  местам,  где  они  впервые
появляются  из  тьмы  веков,  и,  наконец,  погружение  в  древ¬
ние  мифы,—  вот  что  нас  объединяет»  44.  В  подобной  науко¬
образной  стряпне  национальная  война  1813  г.  стала  выгля¬
деть  как  предвосхищение  фашистской  борьбы  за  мировое
господство.  Воинственные  речи  Генриха  фон  Трейчке  пере¬
крывали  рев  апокалипсических  всадников:  «...C  этим  на¬
родно-революционным  мышлением  органически  перепле¬
тается  новое  понятие  народной  войны.  Ибо  народная  вой¬
на  —  это  война  народов,  тотальная  война...  Народная,  то¬
тальная  война,  мобилизующая  все  силы  и  разжигающая
страсти,—  это  всепожирающий  огонь,  который  уничтожает
демонического  императора-антипода  и  выковывает  корону
для  новой,  воздвигнутой  на  германском  фундаменте,  не¬
мецкой  империи.  Вот  как  представляется  нам  конечная
великая  цель  германской  революции  1807—1813  гг.»  45
 Гитлеровский  коллаборационист  Риттер  был  учеником
чародея,  который  вызвал  духов,  не  будучи  в  состоянии  с
ними  справиться.
 Ботценхарт  утопил  историю  немецкого  народа  в  пото¬
ках  нарварстт.  Oih  довел  до  крайней,  ужасающей  -степени
зависимость  историографии  от  реакционной  политики:  он
исторически  обосновывал  ту  самую  дьявольскую  теорию
«тотальной  войны»,  которая  вскоре  была  подхвачена  Геб¬
бельсом.  Это  тот  самый  Ботценхарт,  который  в  1931  г.  на¬
чал  свою  деятельность  по  подготовке  к  изданию  грандиоз¬
ного  документального  наследия  барона  фом  Штейна  по  по¬
 44  Е.  Botzenhart.  Deutsche  Revolution  1806—1813.  Ham¬
burg,  1940,  S.  7,  18.
 45  Ibid.,  S.  26,  ff.
 383

ручению  имперского  и  прусского  правительства,  общегер¬
манского  и  прусского  съезда  городов46,  а  затем  постыдно
обманул  доверие  своих  заказчиков  —  буржуазных  респуб¬
ликанцев47.  К  началу  войны,  которую  прославлял  Ботцен-
харт,  он  получил  в  качестве  нацистского  историка  и  пре¬
возносимого  на  все  лады  интерпретатора  Штейна  профес¬
сорскую  кафедру  в  Геттингене  48.
 На  его  примере,  как  и  на  примере  всех  других  гитле¬
ровских  'толков'ателей  истории,  подтверждается  справедли¬
вость  следующего  положения:  признание  народной  войны
1813  г.  имеет  лишь  тогда  подлинно  прогрессивное  значе¬
ние,  когда  оно  предполагает  признание  Французской  бур¬
жуазно-демократической  революции.
 II
 За  пьяным  разгулом  немецкого  империализма  после¬
довало  похмелье  и  новый  поворот  к  Западу.  Эти  настрое¬
ния  прозвучали  в  речи  Теодора  Хейса  перед  студентами
в  Тюбингене  27  мая  1946  г.  «Мы  видим,  как  национальное
чувство,  даже  тогда,  когда  оно  хочет  найти  опору  в  тради¬
циях  прошлого,  блуждает  без  выхода  и  ищет,  ищет,  ищет...
Тому,  кто  стремится  к  благородной  цели,  не  позволено  се¬
годня  пользоваться  светлыми  красками  своей  палитры...
Но  жизнь  идет  вперед...  Мы  должны  в  интересах  нашей
нации  вернуться  к  западному  правопорядку.  Двинуться
вспять?  Именно  так.  И  пусть  кто-нибудь  скажет:  это  зву¬
чит  «реакционно».  Я  не  боюсь  звонких  словечек.  Западный
правопорядок...  означает  созидание  на  основе  античности
и  христианства»  49.
 46  Freiherr  vom  Stein.  Briefwechsel,  Denkschriften  und
Aufzeichnungen,  bearb.  v.  E.  Botzenhart,  7  Bde.  Berlin,  1931—1937.
Это  издание  обычно  неправильно  называют  по  имени  его  издате¬
ля,  сначала  двурушника,  а  позднее  фашиста  («Große  Ausgabe  Bot¬
zenhart»).
 47  Как  только  фашисты  захватили  политическую  власть,  Бот-
цеихарт  показал  свое  истинное  лицо.  Закоренелый  нацистский
историк,  он  использовал  доверенные  ему  архивные  материалы,
ссылаясь  на  идеи  и  дело  фом  Штейна  для  распространения  на¬
ционал-социалистической  программы  (Freiherr  vom  Stein,
bearb.  v.  E.  Botzenhart.  Bd.  5,  Berlin,  1933,  S.  XIVf.).
 48  Gm.  K.  v.  Raumer.  Nekrolog:  Erich  Botzenhart.—  «Historische
Zeitschrift»,  Bd.  184,  1957,  S.  740.
 49  Th.  H  e  u  s  s.  Die  deutsche  Nationalidee  im  Wandel  der  Ge¬
schichte,  2.  Aufl.  Stuttgart,  1950,  S.  30  f.  Хейс  выступал  в  качестве
министра  культов  земли  Вюртемберг-Баден  в  университете  Тю¬
бингена  с  докладом  из  цикла  «Сознание».
 384

Это  была  тога,  прикрывавшая  вполне  определенные  по¬
литические  интересы.  Складки  языческо-античной  и  хри¬
стианско-средневековой  драпировки  должны  были  служить
прикрытием  реставрации  германского  капитала.  Но  взор,
обращенный  в  сторону  Запада,  затуманивало  бельмо  ста¬
рой  исторической  концепции.  Ибо,  провозглашая  лозунг
«С  Западом»,  Хейс  по  традиции  клеветал  на  Французскую
революцию,  утверждая,  что  она  превратила  национальное
чувство  в  «агрессивный  империализм,  использующий  в
своих  целях  обещанное  народам  счастливое  будущее»  50.
 Упреки  иностранных  критиков,  которые  называли
гитлеровский  фашизм  последним  варварским  продук¬
том  прусско-германского  милитаризма  и  в  гогенцоллернов-
*ской  легенде  с  полным  основанием  видели  грехопадение
немецких  реакционных  историков,  задевали  Риттера  безу¬
словно  сильнее,  чем  Хейса.  Поэтому  в  том  же  1946  г.  Рит¬
тер,  побуждаемый,  с  одной  стороны,  желанием  оправдать
себя,  а  с  другой  —  верой  в  свою  миссию,  писал:  «Мы  никог¬
да  не  сможем  вступить  в  плодотворную  беседу  со  своими
соседями,  особенно  с  духовным  миром  Запада,  если  не  будем
готовы  отказаться  от  некоторых  излюбленных  представле¬
ний,  лежавших  до  сих  пор  в  основе  исторической  науки
как  фактора  политического  развития»  51.  Обратив  свой  взор
к  демократическим  традициям  ¡истории  Франции,  он  воздер¬
жался  от  повторения  прежних  резких  нападок  на  народ¬
ный  суверенитет  и  принцип  равноправия  и  ограничился
пока  предостережением  от  «революционных  конвульсий»
:и  «радикальных  переломов»52.  Говоря  о  немецкой  Освобо¬
дительной  войне  против  Наполеона,  он  призвал  к  корен¬
ной  «ревизии  исторической  науки»  и  представил  борцов  за
дело  народа  как  предшественников  Гитлера  и  Гиммлера,
стараясь  при  этом  не  причинять  ущерба  представителям
прусско-германского  государства  силы.  «Прусачество...  не
является  непосредственным  предшественником  гитлериз¬
ма.  Национал-социализм  не  является  чисто  прусским  про¬
дуктом...  он  представляет  собой  крайнюю  форму  нового
немецкого  национализма,  который  связан  не  с  казармами
Потсдама,  а  с  полями  сражений  близ  Лейпцига...»,—  писал
 50  Ibid.,  S.  8  ff.
 51  G.  Ritter.  Geschichte,als  Bildungsmacht.  Ein  Beitrag  zur
historisch-politischen  Neubesinnung.  Stuttgart,  1946,  S.  51.
 52  Ibid.,  S.  21.
 25  Освободительная  война  1813  г.  385

он53.  Таким  образом,  патриоты,  группировавшиеся  вокруг
Штейна  и  Гыейзенау,  добровольцы  и  солдаты  ландвера
1813  г.  должны  были  стать  чуть  ли  не  нацистами,  для  того
чтобы  Риттер,  очищенный  от  позорного  пятна  сотрудни¬
чества  с  нацистами,  мог  предстать  миру  как  историк  «за¬
падного  союза».
 Он  шел  по  стопам  человека,  который  тоже  запятнал
себя  участием  в  создании  прусской  легенды,  однако  еще
раньше  осознал,  хотя  и  с  буржуазной  точки  зрения,  сомни¬
тельность  традиционной  политики  государства  силы.  Этот
человек  —  Фридрих  Мейнеке,  который  после  Октябрьской
социалистической  революции  и  Ноябрьской  буржуазно-де¬
мократической  революции  в  Германии  стал  писать,  что  гер¬
манский  империализм  может  быть  сохранен  лишь  как
партнер  западных  держав54.  Тесное  переплетение  этой  ре¬
визии  истории  под  углом  зрения  западноевропейских  тра¬
диций  с  политикой  Локарно,  проводившейся  Штреземаном,
против  которой  Риттер  выступал  в  1929  г.  с  публичными
нападками55,  стало  само  по  себе  отныне  «великой  тради¬
цией»  и  руководством  для  заправил  и  идеологов  капита¬
лизма  56.  Мейнеке,  отстаивавший  эту  европейскую,  или  за¬
падную  концепцию  так,  как  если  бы  она  составляла  дело
всей  его  жизни,  еще  продолжал  свою  деятельность57.  Этот
85-летний  ученый  старец,  придавая  как  обычно  своим  сло¬
вам  антикоммунистический  акцент,  заявлял,  что  «в  каче¬
стве  члена  будущей  федерации  объединившихся  на  добро¬
вольной  основе  народов  Центральной  и  Западной  Евро¬
пы»  58  Германия  сможет  вернуть  себе  утраченные  позиции
сильной  державы.
 53  G.  R  i  11  е  г.  Geschichte  als  Bildungsmacht,  S.  29.
 54  См.  F.  M  e  i  n  e  с  k  e.  Die  Idee  der  Staatsraison  in  der  neueren
Geschichte.  München  u.  Berlin,  1924,  S.  532  f.,  539.  Марксистскую
оценку  см.  W.  В  e  r  t  h  о  1  d.  Op.  cit.,  S.  37  ff.;  G.  L  о  z  e  k.  Friedrich
Meinecke..,  S.  1556  ff.
 55  Cm.  G.  Ritter.  Die  Legende  von  der  verschmähten  englischen
Freundschaft  1898—1901,  beleuchtet  aus  der  neuen  englischen
Aktenveröffentlichung.  Freiburg,  1929,  S.  3,  12.
 56  Риттер  весьма  сожалел  о  том,  что  «молодое  поколение  не¬
мецких  историков»  не  последовало  в  20-х  годах  указаниям  Мейнеке
(G.  Ritte  r,_  Geschichte  als  Bildungsmacht,  S.  54  f.).
 57  О  политических  колебаниях  Мейнеке  в  период  фашизма
см.  G.  L  о  z  е  k.  Friedrich  Meinecke...,  Teil  2.—  ZfG,  N  8,  1962,  S.
1786  ff.
 58  Fr.  Meinecke.  Die  deutsche  Katastrophe.  Betrachtungen
und  Erinnerungen.  Wiesbaden,  1946,  S.  161.
 386

Казалось,  он  избран  самой  судьбой  олицетворять  своей
Дерсоной  живучесть  немецкой  империалистической  исто¬
риографии.  Ведь  именно  он  стал  в  1948  г.  ректором  универ¬
ситета  в  Западном  Берлине59.  И  апологет  Мейнеке  Валь¬
тер  Гофер  утверждает  теперь,  что  Мейнеке,  «служа  идее
духовной  преемственности,  перенос  через  все  пропасти
эстафету  с  непреходящими  ценностями  германской  исто¬
рии  и  передал  ее  новым  поколениям»  60.
 Мейнеке,  действительно,  перенес  «синтез  духа  и  вла¬
сти»  из  эры  Вильгельма  II  в  эру  Аденауэра.  Это  дало  осно¬
вание  вслед  за  пятью  изданиями  «Времени  немецкого
подъема»  (об  этой  книге  Мейнеке  сказал,  что  «она  всегда
оставалась  мила  его  сердцу»  и  что  «и  сейчас,  в  старости,
он  придерживается  выраженных  в  ней  основных  идей»)  61
выпустить  6-е  и  7-е  издания62.
 Мейнеке  не  чувствовал  угрызений  совести,  которые,  ве¬
роятно,  мучили  Герхарда  Риттера,  полагая,  что  он  имеет
право  считаться  выразителем  идей  «лагеря  духовных  и  по¬
литических  противников  Гитлера»,  которые  «с  самого  на¬
чала  рассматривали  захват  власти  Гитлером  как  начало
величайшего  несчастья  для  Германии»63.  С  уверенностью,
которую,  очевидно,  порождает  подобная  невозмутимость,
он  продемонстрировал  своим  более  молодым  коллегам  ме¬
тод,  с  помощью  которого  можно  сделать  прусскую  тради¬
цию  если  не  безгрешной,  то  во  всяком  случае  пригодной
для  западных  гостиных.  Основываясь  на  своих  главных
трудах  по  истории  духа,  он  стал  объяснять  ход  немецкой
истории  взаимодействием  духа  и  власти.  Так  он  вдохнул
в  пруссачество  две  души:  одну—«способную  к  восприя¬
тию  культуры»,  которая,  «стремясь  к  тройственному  союзу
,,права,  света  и  меча“  (Бойен),  вросла  в  большую  немец¬
кую  жизнь»,  и  другую  —  «строгую  и  черствую,  заключен¬
ную  в  самой  себе»,  следовательно,  «душу,  чуждую  куль¬
 59  См.  W.  В  е  г  t  h  о  1  d.  Op.  cit.,  s.  133.
 60  W.  Hofer.  Friedrich  Meinecke.  Zum  100.  Geburtstag  des
deutschen  Historikers  (30.  Oktober).—  «Neue  Zürcher  Zeitung»,
27.X  1962.  Цит.  по:  G.  L  о  z  e  k.  Westdeutsche  NATO-Historiker  zum
10O.  Geburtstag  Friedrich  Meineckes.—  ZfG,  N  4,  1963,  S.  767.
 61  Fr.  Meinecke.  Vorwort  zur  5.  Aufl.  Перепечатано:  Das
Zeitalter  der  deutschen  Erhebung  (1795—1815)  mit  einem  Geleitwort
v.  Sieffried  A.  Kaehler,  6.  Aufl.  Göttingen,  1957,  S.  10.
 62  Шесть  изданий  работы  «Время  немецкого  подъема»  появи¬
лись  в  1906,  1913,  1924,  1941,  1957,  1963  гг.  Пятое  издание  обна¬
ружить  не  удалось.
 63  Fr.  Meinecke.  Die  deutsche  Katastrophe,  S.  7.
 387
 25*

туре»  б4.  Правда,  под  воздействием  последствий  прошедшей
мировой  войны,  которые  оказали  влияние  и  на  его  жизнь,
Мейиеке  признал,  что  в  этом  прусском  «государстве  из
двух  душ»  «милитаристско-юнкерский  принцип,  взятый  из
(наследия  Фридриха  Вильгельма  I  и  Фридриха  Великого»,
был  сильнее,  «чем  принцип  прусского  периода  реформ,  ве¬
дущий  к  объединенному  государству»  65.  Тем  не  менее  вы¬
дающихся  деятелей  прусско-германского  типа  он  ставил
с  моральной  и  политической  точки  зрения  выше,  чем  вы¬
зывающих  ужас  французских  якобинцев,  которых,  по  его
мнению,  можно  сравнить  с  гитлеровскими  фашистами66.
Измена  идеалам  Французской  буржуазно-демократической
революции  оказалась  для  западногерманских  историков
периода  новой  реставрации  гораздо  более  приемлемой,  чем
попытки  использовать  прусских  реформаторов  для  «исто¬
рической  реабилитации»  своей  системы.
 Мейнеке  был  слишком  стар  для  того,  чтобы  успешно
водить  своих  собратьев  по  корпорации  между  подводными
рифами  повседневной  политической  борьбы,  увязывая  бур¬
жуазную  историографию  с  политикой  и  «исторически»
освящая  политику  капиталистических  кругов.  По  этой,
а  еще  в  большей  степени  и  по  другой  причине,  идеологом
западногерманского  монополистического  капитала  в  обла¬
сти  истории  в  период  с  1946  по  1955  г.,  т.  е.  с  начала  ре¬
ставрации  и  до  вступления  Западной  Германии  в  НАТО,
стал  идеолог  исторического  провиденционализма  *  Герхард
Риттер.  Ибо  он  совершенно  так  же,  как  и  немецкая  бур¬
жуазия,  ¡весьма  неохотно  нес  на  себе  клеймо  прошлого  —
приверженность  к  концепции  государства  силы,  которое,
действуя  в  одиночку,  должно  завоевать  весь  мир.
 Третья  империя  создавалась  под  знаменами  Фридри¬
ха  II  и  Бисмарка.  Теперь  надо  было  заставить  новых  союз¬
ников  поверить  в  то,  что  это  было  не  так  и  что  вообще  за
пределами  Германии  имелись  более  опасные  милитаристы
и  империалисты.
 Следуя  традиции  и  обычной  логике  реакционеров,  Рит¬
тер  нашел  козлов  отпущения  среди  деятелей  Французской
революции.  Иностранных  критиков  нуяшо  было  опровер¬
 64  Fr.  M  e  i  n  e  c  k  e.  Die  deutsche  Katastrophe,  S.  23;  idem.  1848.
Eine  Säkularbetrachtung,  Berlin,  1948,  S.  16.
 65  Fr.  M  e  i  n  e  c  k  e.  1848.  Eine  Säkularbetrachtung,  S.  28.
 66  Fr.  Me  inecke.  Die  deutsche  Katastrophe,  S.  112.
 388

гать  путем  нападок  па  демократические  традиции  фран¬
цузской  истории,  с  тем,  чтобы  немецкий  монополистиче¬
ский  капитал,  не  подвергаясь  упрекам,  мог  бы  вступить
в  антикоммунистический  союз  приглаженного  на  «запад¬
ный»,  или  «европейский»  манер  империализма.
 Эти  стратегические  и  тактические  маневры  в  области
политики  и  истории  осветил  в  своей  столь  же  иронической,
сколь  и  разоблачительной  книге  о  Риттере  Вернер  Бер-
тольд67.  Поэтому  здесь  достаточно  напомнить,  что  реши¬
тельная  реабилитация  прусско-германской  истории  нача¬
лась  в  1948  г.  с  выходом  в  свет  работы  Риттера  «Европа
и  германский  вопрос»  68,  а  в  1954  г.,  когда  вышел  первый
том  его  книги  «Искусство  государственного  руководства
и  военное  ремесло»  69,  она  получила  развернутый  характер.
 Следуя  правилу  —  «наступление  —  лучший  вид  оборо¬
ны»,  он  придал  Французской  революции  довольно  стран¬
ный  характер:  она  стала  местом  рождения  «нового  мили¬
таризма  1в  Европе»,  а  монтаньяры  превратились  в  «самых
радикальных  империалистов  и  поджигателей  войны»  70.  Фа¬
шистскую  практику  «тотальной  войны»  Риттер  стал  при¬
писывать  теперь  Франции,  ибо  стиль  борьбы,  практико¬
вавшийся  революционной  Францией,  писал  он,  является
«важнейшим,  во  вся)ком  случае,  самым  долговечным  из
того,  что  великая  революция  передала  в  наследство  сов¬
ременному  миру»  71.  1789  год,  открывший  новую  эпоху,
не  был,  согласно  этой  исторической  концепции,  маяком,
осветившим  европейской  буржуазии  дорогу  к  политиче¬
скому  господству,  а  был  годом,  когда  под  громовые  рас¬
каты  на  свободу  'вырвались  массы,  страсти  которых  якобы
питали  современный  милитаризм  и  повинны  в  наступле¬
нии  эпохи  «тотальных  войн»  72.
 67  W.  В  е  г  t  h  о  1  d.  Op.  cit.,  S.  145  ff.
 68  G.  Ritter.  Europa  und  die  deutsche  Frage.  Betrachtungen
über  die  geschichtliche  Eigenart  des  deutschen  Staatsdenkens.  Mün¬
chen,  1948.
 69  G.  Ritter.  Staatskunst  und  Kriegshandwerk.  Das  Problem
des  «Militarismus»  in  Deutschland,  Bd.  1;  Die  altpreußische  Tradi¬
tion  (1740—1890).  München,  1954.  Критика  с  марксистских  пози¬
ций  дана  в  статье:  E.  Engelberg.  Uber  das  Problem  des  deut¬
schen  Militarismus.—  ZfG,  N  6,  1956,  S.  1113  ff.
 70  G.  Ritter.  Staatskunst  und  Kriegshandwerk,  Bd.  1,  S.  61  ff
 71  Ibid.,  S.  62.
 72  G.  Ritter.  Das  Problem  des  Militarismus  in  Deutschland.—
«Historische  Zeitschrift»,  Bd.  177,  1954,  S.  26  f.
 389

Таким  образом,  его  негодование  против  революции  —
не  столько  критика  французской  буржуазии,  сколько  кле¬
вета  на  народные  массы.  Согласно  схеме  антиномий,  вы¬
думанной  самим  Риттером  для  формальнологического  тол¬
кования  истории73,  народные  массы  объявлены  носите¬
лями  принципа  «воинственной  'концентрации  сил»,  а  их
контрреволюционные  противники  —  легитимисты  —  бор¬
цами  за  «длительный  мирный  порядок»  74.  Наполеон,  ко¬
торого  Риттер  приравнивает  к  монтаньярам,  наследник  и
продолжатель  их  захватнической  политики  75.
 Не  желая  ставить  вопрос,  почему,  несмотря  на  свой
захватнический  характер,  наполеоновские  войны  имели
также  и  прогрессивные  последствия  для  феодальных  стран
Европы76,  Риттер  старается  поразить  своими  стрелами
господство  якобинцев,  ибо  оно  для  него  —  «революция
улицы»  !
 Робеспьер,  Марат  и  их  сподвижники  при  подобном  ос¬
вещении  истории  изображаются  как  сеющее  ненависть  и
угрожавшее  убийствами  «народное  правительство».  Это
правительство  перенесло  «беспощадную  форму  граждан¬
ских  войн  на  внешнего  врага»,  а  в  своей  внешней  полити¬
ке  было  менее  агрессивным,  чем  Наполеон,  лишь  потому,
что  его  внутреннее  положение  ослабляли  «непрерывные
беспорядки  и  коррупция»  77.
 Вывод,  к  которому  настойчиво  подводит  Риттер  и  ко¬
торый  должен  вызвать  положительное  отношение  к  исто¬
рическому  пути  Германии  и  особенно  Пруссии,  не  может
показаться  неожиданным:  «Все  соотношение  между  по¬
литикой  и  ведением  войн  должно  было  измениться:  поли¬
тика  должна  была  стать  воинственной  как  никогда.  Речь
 73  См.  W.  Berthold.  Op.  cit.,  S.  113f.
 74  G.  Ritter.  Staatskunst  und  Kriegshandwerk,  Bd.  1,  S.  64.
 75  Ibid.,  S.  63.
 76  Высказывая  данное  замечание,  автор  не  желал  бы  касать¬
ся  того  спора,  который  историки  ГДР  ведут  уже  в  течение  многих
лет  о  характере  наполеоновских  войн  и  изменениях,  которые  они
претерпели.  Одну  из  точек  зрения  по  данному  вопросу  можно
найти  в  протоколах  сессии  Института  истории  Немецкой  Акаде¬
мии  наук  в  Берлине  от  18  ноября  1957  г.  (Protokoll  der  Arbeitsta¬
gung  des  Instituts  für  Geschichte  an  der  Deutschen  Akademie  der
Wissenschaften  zu  Berlin  vom  18.  November  1957.  Berlin,  1958,
S.  72  ff.  Rez.:  J.  Streisand.  Deutschland  von  1789  bis  1815.—
«Beiträge  zur  Geschichte  der  deutschen  Arbeiterbewegung»,  N  1,
1961,  S.  184ff.).
 77  G.  Ritter.  Staatskunst  und  Kriegshandwerk,  Bd.  1,  S.  62,

шла  уже  не  только  о  вопросах  рационального  военного
планирования,  стратегической  целесообразности,  разум¬
ных  решений;  имелось  в  виду  нечто  иррациональное,
а  именню  'мобилизация  духа  (moralischer  Entschluß).  То
обстоятельство,  что  эта  мобилизация  духа  раньше  всего
была  обретена  в  наиболее  униженной  Пруссии,  стране,
где  были  живы  традиции  Фридриха,  определило  в  решаю¬
щей  степени  дальнейший  ход  европейской  истории»  78.  То
что  здесь  преподносится  в  виде  объективного  рассмотре¬
ния  вопроса,  было  открыто  и  недвусмысленно  сформули¬
ровано  Риттером  на  XXII  съезде  немецких  историков  в
Бремене:  «В  том,  что  в  Европе  и  тем  самым  в  Германии
пробудился  новый  милитаризм,  намного  худший,  чем  ста¬
рый,  повинна  лишь  Великая  французская  революция  со
всеми  ее  последствиями»  79.
 Такая  уловка  позволяла  объяснить  происхождение  гер¬
манского  милитаризма  не  традициями  пруссачества,
а  влиянием  Французской  революции.  Упрек  в  «недисцип¬
линированности»,  в  бунтарском  «иррационализме»  взгля¬
дов  на  отечество,  который  Риттер  высказал  затем  по  ад¬
ресу  немецких  патриотов  1813  г.,  отразил  раздражение,
вызванное  действиями  масс  в  буржуазно-демократической
революции.
 Осуждение  подобных  действий  масс  повлекло  за  собой
отрицание  роли  народа  и  тех,  кто  способствовал  ее  уси¬
лению:  если  якобинцам  отводилась  роль  Вельзевула,  зна¬
чит,  и  маленьких  чертей  по  другую  сторону  Рейна  сле¬
довало  искать  в  прогрессивном  лагере.  Риттер  в  первую
очередь  принимается  за  Гнейзенау,  которого  рисует  как
«удачливого  рыцаря  с  авантюристическим  прошлым»;  он
хотел  развязать  народную  войну,  «дикий,  ужасающий  ха¬
рактер  которой  сделал  бы  недействительными  не  только
все  доселе  существовавшие  понятия  о  военном  и  между¬
народном  праве,  но  и  о  дисциплине  и  порядке»  80.  Пред¬
 78  Ibid.,  S.  67.
 79  G.  Ritter.  Das  Problem  des  Militarismus  in  Deutschland,
S.  26.  Имеется  в  виду  заключительный  публичный  доклад  на
XXII  съезде  немецких  историков,  ирочР1таниый  19  сентября
1963  г.  в  зале  бременской  ратуши.  К  этому  времени  первый  том
работы  Риттера  «Искусство  государственного  руководства  и  воен¬
ное  ремесло»  находился  уже  в  печати.  Доклад,  таким  образом,
резюмировал  содержание  вышеназванного  обширного  труда
(ibid.,  S.  29,  прим.).
 80  G.  Ritter.  Staatskunst  und  Kriegshandwerk,  Bd.  1,  S.  100.
 391

ложение  Шарн  горста  и  Штейна  «мобилизовать  сельское
население  Пруссии  на  широкую  партизанскую  войну  на¬
подобие  испанской»  тоже  вызывает  порицание  Риттера
как  '«нелепая  фантазия»,  которую  можно  сравнить  «с  во¬
енной  пропагандой  во  время  первой  и  второй  мировых
войн»  81.
 Полагая,  что  подобным  путем  ему  удалось  достаточно
обосновать  осуждение  прогрессивных  элементов  движе¬
ния  за  независимость,  Риттер  ¡счел  возможным  сохранить
в  основных  чертах  нарисованную  им  ранее  картину  прус-
стнгерманской  истории.  Неудивительно  поэтому,  что  и
гогенцоллерновская  легенда  празднует  теперь  втихомолку
свое  радостное  возрождение!  Фридрих  Вильгельм  III  сно¬
ва  оказывается  героем  4813  г.:  «трезвый  солдат-профес¬
сионал»,  «с  трудом  выно1Сив(ший  (страстные  патриотиче¬
ские  излияния»  реформаторов  типа  Штейна  и  Шарнгор-
ста  и  боровшийся  против  «якобинского  духа»  в  штабе
Блюхера  для  того,  чтобы  превратить  народное  войско
вновь  «в  строго  дисциплинированную  лейб-гвардию  мо¬
нархии»  82.
 Такая  позиция  ясно  показывает,  что  Риттер  отнюдь
не  является  противником  войны.  В  современных  условиях
ему  неудобно  следовать  по  стопам  малогермайской  школы
с  ее  напыщенной  пропагандой  и  восхвалением  войны  как
«благословенной  необходимости»,  в  главном  он  все  же
согласен  с  Трейчке:  война  неприемлема,  если  мятежные
массы,  определяя  ход  событий,  выступают  как  источник
государственной  власти,  народного  суверенитета;  война
заслуживает  признания,  если  гарантирована  руководящая
роль  правителей,  а  народу  отведена  роль  покорных  слуг
и  если  война  предстает  как  порождение  («государствен¬
ного  разума»  власть  имущих  83.
 81  G.  Ritte  г.  Das  Problem  des  Militarismus  in  Deutschland,
S.  17,  29.  Этот  труд  также  является  одним  из  удивительных  пло¬
дов  ученых  размышлений  Риттера.  Развенчанная  им  война  за  не¬
зависимость  1813  г.  попала  в  один  ряд  с  империалистическими
войнами  1914  и  1939  гг.,  так  что  последние,  хотя  и  подверглись
критике,  но  получили  в  общем  более  положительную  оценку  и
отнюдь  не  выглядят  как  преступления  германского  империализма
и  милитаризма.
 82  G.  Ritter.  Das  Problem  des  Militarismus  in  Deutschland,
 S-  3S.  ,bid,  S.  22.
 392

Таким  образом,  полуповстанческий  характер  войны  за
независимость  был  использован  Риттером  для  доказатель¬
ства  обоснованности  сопротивления  князей  возмутившим¬
ся  народным  массам:  «Вернувшиеся  к  власти  кабинеты
с  их  трезвым  государственным  благоразумием  и  полити¬
кой  равновесия  сил  не  принимали  во  внимание  разбуше¬
вавшиеся  страсти  патриотов,  хладнокровно  основывались
исключительно  на  принципах  рационального  компромис¬
са  между  различными  силами  европейского  равновесия
и  княжеского  легитимизма...  При  основании  нового  по¬
рядка  в  Европе...  эта  государственная  мудрость  оказалась
намного  надежнее»  84.
 Как  видим,  идеи  мертвых  реакционеров  переживают
их:  идеологи  капитализма,  видя  его  непрочность,  вызы¬
вают  на  помощь  духов  прошлого.  Они  заимствуют  у  них
имена,  боевые  лозунги,  костюмы,  чтобы  в  этом  освящен¬
ном  древностью  наряде  разыгрывать  новую  сцену  все¬
мирной  истории  в  виде  «Европейского  союза»  85.  То,  что
150  лет  тому  назад  говорил  в  угоду  феодальной  реакции
Фридрих  Гентц  «о  величии  князей»  и  «'наглом  беззако¬
нии»  масс,  ныне  повторяет  с  ограниченностью  эпигона  в
угоду  капиталистической  реакции  Риттер  86.
 Его  антидемократические  суждения  о  периоде  1789—
1815  гг.  стали  обязательны  для  всех  учебников  истории,
издаваемых  в  Федеративной  Республике  Германии.
С  1953  г.  учебники  истории  неоднократно  перерабатыва¬
лись  в  указанном  направлении,  при  этом  одни  авторы  за¬
менялись  другими  87.
 Ничего  не  изменилось  и  после  того,  как  французские
ученые  и  преподаватели  выступили  на  сессии  историков
 84  Ibid.,  S.  31.
 85  Здесь  перефразируется  одно  из  замечаний  Маркса.  Ср.
К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс.  Собр.  соч.,  т.  8,  стр.  119.
 86  См.  H.  Heitzer.  Arbeiten  über  die  Geschichte  der  Be¬
freiungskriege  (1806—1813).—  ZfG,  Sonderheft,  1960,  S.  188f.
 87  Cm.  Grundriß  der  Geschichte  für  die  Oberstufe  der  Höheren
Schulen,  Ausg.  B,  Bd.  2:  Vom  späten  Mittelalter  bis  zur  Mitte  des
19.  Jahrhunderts,  bearb.  v.  G.  Bonwetscli,  E.  Wilmanns,  J.  Dittrich,
unter  Mitarbeit  von  H.  Eberle.  Stuttgart,  1957;  Grundzüge  der  Ge¬
schichte.  Mittelstufe,  Ausg.  A,  Bd.  3:  Vom  Westfälischen  Frieden  bis
zum  Jahre  1850,  bearb.  v.  H.  Schneider,  H.  H.  Deissler,  14.  Aufl.
Frankfurt  а.  M.  u.  Berlin  u.  Bonn,  1962;  Kurzgefaßte  Ausgabe  VIJ
der  Grundzüge  der  Geschichte:  Von  der  Französischen  Revolution
1789  bis  zur  Gegenwart,  bearb.  v.  II.  G.  Fornis,  6.  Aufl.  Frankfurt
а.  M.  u.  Berlin  u.  Bonn,  1962.
 393

в  городе  Туре  в  1953  г.,  правда,  со  скромным  протестом
против  того,  что  в  изображении  «революции  и  наполео¬
новской  империи...  в  немецких  учебниках  допущены  вся¬
кого  рода  пробелы  и  ошибки»  88.  Ненависть  к  демократи¬
ческим  традициям  и  панический  страх  перед  выступле¬
ниями  масс  оказались  сильнее  дружбы  с  французской
буржуазией.  Штурм  парижской  Бастилии  продолжает
рассматриваться  как  выступление  «подозрительных  лич¬
ностей  с  темным  прошлым  и  лицами  висельников»,
а  французский  национальный  праздник  изображается  как
день  «насильственной  революции  парижской  черни»  89.
 Претенциозно  вызывающая  форма  изложения,  стрем¬
ление  авторов  западногерманских  учебников  очернить  са¬
мые  светлые  страницы  истории  соседней  нации  проника¬
ют  в  назидание  французским  историкам  даже  в  протоко¬
лы  международных  конференций.  Так,  в  совместных
решениях,  принятых  на  сессии  в  Туре,  в  качестве  специ¬
фической  особенности  немецкой  истории  XVIII  и  XIX  вв.
подчеркивается  «особое  отношение  немцев  к  государст¬
ву»,  «их  большое  доверие  к  правительствам  и  отвраще¬
ние  к  революционным  взрывам»;  все  это  рекомендуется
учитывать  при  составлении  французских  учебниковyü.
Здесь  за  причину  выдается  то,  что  в  лучшем  случае  мож¬
но  рассматривать  как  следствие  недостаточной  зрелости
общественных  отношений  Германии.  Это  неприятно  на¬
поминает  стиль  малогерманской  школы,  представители
которой  восхваляли  тупую  пассивность  немецких  обыва¬
телей,  выдавая  ее  за  основательность  и  здравый  смысл,
в  то  же  время  порицая  политический  темперамент  фран¬
цузов  как  поверхностный  и  неразумный.  В  свете  всего
этого  не  приходится  удивляться,  что  еще  и  сегодня  роль
немецкого  и  французского  народов  принижается,  а  по¬
борники  легитимизма  ставятся  на  пьедестал:  прусский
король  в  1813  г.  сумел  воодушевить  массы,  а  спустя  два
года  «опытный  и  тонкий  дипломат  Меттерних  раз  и  на¬
всегда  покончил  с  призраком  революции»  91.
 88  См.  Protokoll  der  westdeutsch-französischen  Historikertagung
in  Tours,  24.VIII  —  2.IX  1953.—  «Internationales  Jahrbuch  für  Ge¬
schichtsunterricht»,  Bd.  3.  Braunschweig,  1954,  S.  219  ff.
 89  Grundzüge  der  Geschichte.  Mittelstufe.  Ausg.  A,  Bd.  3,  S.  69.
 90  Protokoll  der  westdeutsche-französischen  Historikertagung  im
Tours.
 91  Grundzüge  der  Geschichte,  Mittelstufe,  Ausg.  A,  Bd.  3,  S.
89,  95.
 394

И  всякий  раз,  когда  при  изложении  хода  исторического
развития  не  удается  перескочить  через  период  1789—
1815  гг.,  он  толкуется  с  указанной  точки  ¡зрения.  Это  сви¬
детельствует  о  том,  что  перед  нами  —  продолжение  видо¬
изменяемой  в  тактических  целях,  но  по  сути  своей  ан¬
тидемократической  концепции  Ранке,  Трейчке  и  Мейнеке.
Отрицательная  оценка  Французской  революции  1789  г.
и  особенно  якобинской  диктатуры  возведена  уже  в  пра¬
вило,  так  же  как  и  охаивание  в  немецкой  истории  всего,
что  обнаруживает  хотя  бы  малейшие  признаки  демокра¬
тизма.  Однако  от  навязчивого  жонглирования  гогеицол-
лерновской  легендой  и  спекуляции  «веком  немецкого
подъема»  в  качестве  ценной  «традиции»,  предвосхитив¬
шей  политику  монополистической  буржуазии,  пришлось
отказаться!  Включение  западногерманского  государства
в  НАТО  и  его  объединение  с  Западом  не  дают  более  воз¬
можности  относить  1813  год  к  тем  излюбленным  приме¬
рам,  которые  служат  в  качестве  «исторического»  обос¬
нования  этой  политики.
 III
 Исторические  традиции,  привлекаемые,  справедливо
или  нет,  для  обоснования  современной  политики,  похожи
на  знамена  и  воинские  штандарты.  Реакция  использует
их  для  объединения  своих  сил  и  придания  своим  действи¬
ям  законного  характера.  Западногерманские  власти,  кото¬
рым  в  связи  с  произведенной  Риттером  «ревизией  исто¬
рии»  пришлось  главным  образом  заниматься  борьбой  с
неудобными  критиками,  а  не  созданием  положительных
образов,  не  пожелали  остаться  с  пустыми  руками.
 Уже  при  беглом  знакомстве  с  «Ежегодником  по  исто¬
рии  Германии»  («Jahresberichte  für  deutsche  Geschichte»)
за  1953—1954  гг.  становится  очевидным,  что  в  западно-
германской  литературе  всячески  избегают  касаться  прин¬
ципиальных  вопросов  национально-освободительной  ¡вой¬
ны  92,  уделяя  в  то  же  время  непропорционально  много
 92  Этим  объясняется,  что  в  то  время  как  в  ГДР  в  1953—
1954  гг.  национально-освободительной  войне  в  связи  с  ее  140-й  го¬
довщиной  были  посвящены  многочисленные  публикации,  моно¬
графии  и  исследования,  в  Западной  Германии  появилось  лишь
одно  основательное  исследование:  диссертация  Карла  Ульриха
 395

места  жизни  и  деятельности  барона  фом  Штейна93.  Тема
широко  используется  западногерманскими  политиками  и
историками  для  описания  традиций  в  оправдание  сущест¬
вующего  порядка.
 В  1955—1957  гг.  западногерманским  монополиям  уда¬
лось  добиться  запрещения  коммунистической  партии,  а  во
внешнеполитической  области  —  включения  Федеративной
Республики  Германии  в  НАТО.  В  начале  1955  г.  бунде¬
стаг  ратифициропал  Парижские  договоры,  ;а  два  года
спустя  —  соглашения  о  создании  «Европейского  экономи¬
ческого  сообщества»  и  ;«Евратома».  Для  агитации  по  гер¬
манскому  'вопросу  был  ¡изобретен  лозунг  «Восстановление
на  основе  свободы»  —  демагогическая  формулировка  для
прикрытия  агрессивной  позиции,  а  если  представится  воз¬
можность,—то  и  нападения  на  Германскую  Демократи¬
ческую  Республику.  Западный  Берлин  как  центр  анти¬
коммунистической  политики  если  не  де-юре  (согласно
международному  праву),  то  по  крайней  мере  де-факто
должен  быть,  по  мнению  этих  агрессивных  кругов,  при
соединен  к  ФРГ.
 Хотя  эти  мероприятия  и  ¡планы  проводились  чрезвы¬
чайно  настойчиво,  население  Западной  Германии  отнес¬
лось  к  ним  сдержанно.  Голос  коммунистической  партии,
загнанной  в  подполье,  продолжал  звучать,  а  18  профес¬
соров,  присоединившихся  к  Геттингенскому  манифесту
против  атомного  ‘вооружения,  дали  тем  самым  как  граж¬
дане  и  ученые  доказательство  своего  гуманистического  об¬
раза  мыслей.  Там  же,  где  ощущался  недостаток  мужест¬
венной  оппозиции,  проведению  воинственной  программы
монополий  препятствовали  между  прочим  и  такие  явле-
 Мойрера,  научным  руководителем  которого  был  Риттер.  Эта  рабо¬
та,  для  которой  характерно  умаление  роли  народных  масс  и  пре¬
увеличенная  оценка  роли  правительства  и  сил  порядка,  неизбеж¬
но  оказалась  орудием  риттеровской  «ревизии  истории».  См.
K.  U.  М  е  u  г  е  r.  Die  Rolle  nationaler  Leidenschaft  der  Massen  in
der  Erhebung  von  1813  gegen  Napoleon,  Phil.  Diss.  Freiburg,  1954
(рукопись).  Оценку  с  марксистских  позиций  см.  H.  Heitzer.  In-
surrectionen  zwischen  Weser  und  Elbe.  Volksbewegungen  gegen  die
französische  Fremdherrschaft  im  Königreich  Westfalen  (1806—1813).
Berlin,  1959,  S.  6  ff.,  276;  302  ff.
 93  Cm.  «Jahresberichte  für  deutsche  Geschichte».  Neue  Folge,
Jg.  5—6,  1953—1954,  hrsg.  v.  Institut  für  Geschichte  an  der  Deut¬
schen  Akademie  der  Wissenschaften  zu  Berlin.  Berlin,  1959,  Pos.
2222,  2245—2247,  2249-2250.
 396

йия,  как  .политическая  летаргия  и  эгоистическое  стремле¬
ние  к  наслаждениям.
 Вот  почему  буржуазная  историческая  и  социологиче¬
ская  литература  наполняются  безрадостными  рассужде¬
ниями  и  жалобами  по  поводу  ¡«сознания  надвигающегося
кризиса».  Гельмут  Шельский  опубликовал  социологиче¬
ское  исследование  о  западногерманской  молодежи  под
многозначительным  заглавием:  «Скептическое  поколение».
Он  пишет: 	«Все  люди,  а  в  особенности  молодежь,
 слишком  хорошо  осознали  беспомощность  человека  пе¬
ред  лицом  грандиозного  сплетения  политических  и  соци¬
альных  сил»  94.  Епископ  Ганс  Лилье  назвал  деловую  ак¬
тивность  граждан  ФРГ  ¡«якорем  опасения»,  который  дает
возможность  не  видеть  «угрожающую  тень  нашего  не¬
преодоленного  'прошлого»  95.  Для  профессора  истории  Ми¬
хаэля  Фройнда  немцы  были  «народом  без  истории»,  жив¬
шим  «в  мире  фантазии,  полном  беспросветной  тьмы  без
перспектив  на  будущее»96.  Его  коллега  Перси  Эрнст
Шрамм  потребовал  создания  верных  государству  корпо¬
раций,  которые  долИшы  воспрепятствовать  тому,  ‘«чтобы
люди,  подобно  ¡песчинкам,  были  гонимы  ¡ветром»  97.  Со¬
циолог  Ганс  Фрейер  в  подобном  же  стремлении  сблизить
индивидуума  и  государство  порицал  ¡механизацию  поли¬
тической  жизни,  в  результате  которой  добропорядочный
бюргер  времен  корпоративного  устройства  превратился
«в  человека  улицы»  98.  А  вице-президент  бундестага  Кар¬
ло  Шмид  во  ¡время  официальных  торжеств  жаловался  на
недостаток  исторического  сознания  среди  его  товарищей
по  партии  и  даже  среди  членов  правительства  Федера¬
тивной  Республики  ".  Все  это  —  голоса  1957  года.
 94  H. 	S  с  h 	е  1  s  k  y.  Die  skeptische  Generation.  Eine 	Soziologie
 der 	deutschen 	Jugend.  Düsseldorf  u.  Köln,  1957,  S.  85.
 95  H. 	L  i  1  j 	e.  Rundfunkvortrag.  Mitteilung  hierüber: 	Sind  wir
 ein 	Volk 	ohne 	Geschichte?  —  «Norddeutsche  Zeitung»,  26.X  1957.
 96  M.  Freund.  Vortrag  in  der  Tutzinger  Evangelischen  Akade¬
mie.  Ibidem.
 97  P.  E.  Schramm.  Der  Reichsfreiherr  vom  Stein.  1757—1831—·
1957.—  «Aus  Politik  und  Zeitgeschichte»,  И.IX  1957,  S.  588.
 98  H.  F  г  e  у  e  r.  Steins  Bürgerideal  und  die  moderne  Wirklich¬
keit.—  «Das  Parlament».  Die  Woche  in  Bundeshaus,  hrsg.  v.  der  Bun¬
deszentrale  für  Heimatdienst.  Bonn,  И.IX  1957.
 99  C.  S  с  h  m  i  d.  Rede  aus  Anlaß  des  125.  Jahrestages  des  Ham-
bacher  Festes  auf  dem  Staatsakt  der  Landesregierung  Rheinland  —
Pfalz.  Сообщение  об  этом  см.  «Vorwärts»,  31.V  1957.
 397

Вслед  за  проведением  в  национальном  Масштабе  шил-
леровских  торжеств  (1955  г.)  и  международного  юбилея
Моцарта  (1956  г.)  правительственные  круги  Бонна  реши¬
ли  отметить  сепаратно,  в  Западной  Германии,  юбилей  ба¬
рона  фом  Штейна.
 Сам  министр  внутренних  дел  Шредер  изложил  те  ос¬
новные  ¡соображения,  которые  заставили  пойти  на  этот
«брак  поневоле».  Но  и  над  ним  тяготело,  очевидно,  «соз¬
нание  надвигающегося  кризиса»,  когда  он  писал  в  пра¬
вительственной  газете  11  сентября  1957  г.:  «Перед  нами
сегодня  поставлена  задача  —  очистить,  изменить  и  углу¬
бить  наше  историческое  сознание,  ибо  историческое  и  го¬
сударственное  сознание  народа  соответствуют  друг  другу.
И  то,  и  другое  пало  жертвой  тех  опустошительных  бурь,
от  которых  пострадали  душа  и  тело  немецкого  народа...
Национальные  катастрофы,  революции,  переоценка  всех
ценностей,  сознание  кризиса,  неуверенность  и  своеобраз¬
ная  склонность  к  духовному  диссонансу  преграждают  нам
путь  к  ясному  и  твердому  взгляду  на  наше  прошлое.
В  результате  —  опасный,  с  государственно-политической
точки  зрения,  недостаток  самопознания  и  самопонимания,
о  котором  мы  глубоко  сожалеем»  10°.
 В  этой  обстановке  историческая  фигура  барона  Штей¬
на  должна  была  как  deus  ex  machina  *  разрешить  все
конфликты  между  тем,  что  существует,  и  тем,  что  должна
быть.  Указывая  на  Штейна  как  на  современный  образец
«гражданского  сознания  и  общественного  духа»,—  конеч¬
но,  в  рамках  антикоммунистической  государственной  муд¬
рости,—  Шредер  старался  убедить  своих  единомышлен¬
ников  в  ФРГ,  что  «в  нашей  истории  живы  ве¬
ликие  традиции  свободного  государственного  правопоряд-
ка».  Обращаясь  к  критикам  прусско-германского  прош¬
лого  и  западногерманской  действительности,  он  настави¬
тельно  замечал:  деятельность  Штейна  опровергает  «все
необдуманные  утверждения...  будто  немцам  чужды  прин¬
ципы  подлинного  демократизма».
 Итак,  это  новое  возвращение  к  Штейну  было  нужно
для  провозглашения  слияния  общества  и  государства
(Staatsbürgerliche  Gleichshaltung)  и  укрепления  истори¬
ческого  престижа.  Приличный  фасад  ранненемецкого  ли¬
 100  G.  Schröder.  Das  Bild  dieses  Mannes.—  «Das  Parlament»,
ll.IX  1957.
 398

берализма,  связанный  с  именами  Штейна  и  Вильгельма
фон  Гумбольдта,  должен  был  прикрыть  трещины  в  зда¬
нии  буржуазного  общества  позднего  периода.  То,  что
Мейнене  с  точки  зрения  гармонии  духа  и  силы  называл
«образцовой  ситуацией»,  обладающей  «культурной  потен¬
цией»  наследия  прусско-германской  истории  101,  но  чем
в  своем  слепом  рвении  пренебрег  Риттер,  надлежало  из¬
влечь  со  складов  прошлого,  очистить  от  пыли  и  поставить
на  службу  современным  государственным  интересам.
 Государственных  деятелей,  совершающих  историче¬
ские  экскуры  в  прошлое,  не  смутило  то  обстоятельство,
что  Штейн  связывал  социальный  и  национальный  про¬
гресс  Германии  с  антифеодальными  реформами.  Ведь  в
отличие  от  деятелей  демократической  Французской  рево¬
люции  он  следовал  но  пути  умеренных  буржуазных  пре¬
образований!  Своими  реформами  он  хотел  предотвратить
последствия  революции  102.  Этот  довод  оказался  для  них
достаточным  для  создания  контрреволюционной  традиции,
для  толкования  истории  в  антикоммунистическом  духе!
Они  умышленно  закрывали  глаза  на  то,  что  взгляды
Штейна  несли  на  себе  печать  незрелости  тогдашних  об¬
щественных  отношений  Германии,  хотя  его  реформы  были
созвучны  закономерностям  исторического  процесса.  200-
летие  со  дня  рождения  Штейна  имелось  в  виду  исполь¬
зовать  с  той  целью,  чтобы  сделать  из  него  родоначальника
пресловутого  «государства  благоденствия»,  аналогию  ко¬
торому  скорее  следовало  бы  искать  в  «просвещенном  аб¬
солютизме»,  чем  в  ранних  либерально^прогрессивных  уст¬
ремлениях  Штейна.  Если  в  свое  время  абсолютизм  хотел
с  помощью  куцых  реформ  спасти  ancien  régime  наступав¬
шей  на  него  буржуазии,  то  в  настоящее  время  монополи¬
стический  капитал  с  помощью  благотворительных  пода¬
чек  и  сказок  о  «социальном  партнерстве»  надеется  увеко¬
 101  S.  А.  К  а  е  h.  1  е  r.  Geleitwort.—  Friedrich  Meinecke.  Das  Zeit¬
alter  der  deutschen  Erhebung  (1795—1815),  6.  Aufl.  Göttingen,  1957,
S.  9.
 102  «Образование  для  низших  классов  и  улучшение  их  положе¬
ния  кажутся  мне  надежнейшим  средством  предупреждения  рево¬
люции,—  но  каково  будет  при  этом  силезским  помещикам?»  (Из
письма  Штейна  Редену  из  Клеве  от  22  февраля  1794  г.—  Frei¬
herr  vom  Stein.  Briefe  und  amtliche  Schriften,  neuherausgegeb.
v.  W.  Hubatsch,  Bd.  1:  Studienzeit,  Eintritt  in  den  preußischen  Staats¬
dienst,  Stein  in  Westfalen  (1773—1804),  neubearb.  v.  E.  Botzen-
hart.  Stuttgart,  1957,  S.  371).
 399

вечить  свое  господство  перед  лицом  охватившего  весь
мир  движения  к  социализму.
 Министерство  внутренних  дел  ФРГ  развеяло  все  со¬
мнения  по  поводу  реакционных  целей  возрождения  куль¬
та  Штейна.  Сотрудник  Шредера,  советник  министерства
Нахтвей  в  одной  из  статей  писал:  «Основываясь  на  -вы¬
воде,  что  революции  почти  всегда  возникают  в  результате
неосуществленных  реформ,  он  (Штейн.—  Г.  Б.)  хотел
предотвратить  влияние  Французской  революции  на  Гер¬
манию  с  помощью  реформы  общества,  управления  и  по¬
литики»  103.  Это  высказывание  следовало  понимать  уже
не  в  историческом,  а  в  чисто  политическом  смысле.  Штей¬
на  надлежало  почитать  не  столько  как  инициатора  нового,
сколько  как  хранителя  существующего.  Поэтому  призыв
использовать  имя  Штейна  в  борьбе  против  социализма
не  заставил  себя  ждать:  «...Мысли  и  личность  Штейна
могут  еще  л  сейчас,  подобно  солнечным  лучам,  давать
нам  важнейшие  импульсы»  104.
 В  наше  время  уже  был  случай,  когда  противники  ком¬
мунизма  использовали  в  своих  политических  целях  лич¬
ность  Штейна.  Это  произошло  в  1931  г.,  когда  отмечалось
100-летие  со  дня  его  смерти.  Тогда,  стремясь  преодолеть
кризис  Веймарской  республики,  политические  деятели  при¬
зывали  к  переосмыслению  прошлого.  Самые  различные
буржуазные  направления  сделали  имя  великого  реформа¬
тора  своим  знаменем  в  борьбе  с  политическими  противни¬
ками.  Имперский  министр  внутренних  дел  Иозеф  Вирт
и  прусский  министр  внутренних  дел  Зеверинг  снабдили
первый  том  документов  Штейна  своим  напутствием,  ибо
«в  этот  период  глубочайших  бедствий  и  разочарований  имя
мужа,  ушедшего  от  нас  100  лет  назад,  засверкало  как  спа¬
сительный  маяк...  превращение  его  в  великого  вождя  на¬
шего  времени,  происходившее  в  силу  закона  внутренней
необходимости,  вряд  ли  кто-нибудь  мог  предугадать»  105.
Как  мы  уже  видели,  националист  Риттер  пытался  исполь¬
 103  H.-J.  Nachtwey.  Ein  Pestalozzi  des  Staates.—  «Das  Parlament»,
11.1X1957.
 104  Ibidem.
 105_  Freiherr  vom  Stein.  Briefwechsel,  Denkschriften  und
Aufzeichnungen,  im  Aufträge  der  Reichsregierung,  der  preißischen
Staatsregierung  und  des  Deutschen  und  des  Preußischen  Städte¬
tages,  bearb.  v.  E.  Botzenhart,  Bd.  1.  Berlin,  1931,  S.  VII.
 400

зовать  имя  Штейна  в  борьбе  за  выход  Германии  как  «го¬
сударства  силы»  из  системы  Версальского  договора:  «...она
(личность  Штейна.—  Г.  Б.)  показывает  нам,  до  какой  мо¬
ральной  высоты,  до  какого  героического  подвига  может
подняться  народный  немецкий  патриотизм»  106.  Гитлеров¬
цы  извлекли  пользу  из  этих  надежд:  они  по-своему  осу¬
ществили  «подъем  Германии»  и  иронически  восхваляли
«особый  сорт  юбилейной  литературы,  выпускавшейся  с
целью  подвести  исторические  подпорки  под  гибнущую
Веймарскую  республику,  узаконить  парламентскую  демо¬
кратию  и  политику  осуществления  Версальского  договора
ссылками  на  великий  образ  Штейна»  107.  В  1933  г.  они
выдвинули  своего  собственного  толкователя  Штейна  в  ли¬
це  историка,  который  при  Вирте  и  Зеверинге  начал  из¬
дание  упомянутого  выше  документального  наследия  Штей¬
на.  Как  иронию  истории  можно  рассматривать  тот  факт,
что  в  1957  г.  с  тем  же  именем  было  связано  начало
празднования  в  Западной  Германии  юбилея  Штейна.
 Речь  сно1ва  пойдет  об  Эрихе  Ботценхарте,  перу  кото¬
рого  (Принадлежит  краткая  биография  Штейна  108,  пере¬
изданная  8  мая  1957  г.  Федеральным  центром  внутренней
службы  при  министерстве  внутренних  дел  в  приложении
к  еженедельной  газете  «Das:·  Parlament».  Она  была
впервые  опубликована  во  втором  томе  сборника  биогра¬
фий  «Великие  немцы»  109.  Это  последняя  работа  о  рефор¬
маторе,  написанная  Ботценхартом,  который  умер  осенью
1956  г.,  была  подготовлена  к  200-летию  со  дня  рождения
Штейна  и  послужила  началом  целой  серии  статей  на  эту
тему  110.
 Перед  нами  еще  один  пример  уже  тысячу  раз  дока¬
занной  истины,  что  в  западногерманском  государстве  вы¬
сокие  должности  и  посты  предоставляются  известным  на¬
цистским  деятелям.  В  качестве  солидного  труда,  предназ¬
наченного  придать  научный  вес  юбилею,  вышло  новое
издание  обширного  документального  наследия  Штейна,
 106  G.  Ritter.  Stein,  Bd.  1,  S.  8.
 107  C.  Hinrichs.  Die  Reformzeit  und  das  19.  Jahrhundert,
S.  364  f.
 108  E.  Botzenhart.  Karl  Freiherr  vom  Stein.  1757—1831.—
«Aus  Politik  und  Zeitgeschichte»,  8.V  1957,  S.  283  ff.
 109  Die  großen  Deutschen.  Deutsche  Biographie,  hrsg.  v.  H.  Heim-
pel,  Th.  Heuss,  B.  Reifenberg.  4  Bde  u.  1.  Ergänzungsband.  Berlin,
 1956.
 110  E.  Botzenhart.  Karl  Freiherr  vom  Stein,  S.  283,  прим.
 ред.
 26  Освободительная  война  1813  г.  401

причем  редактором  его  первого  тома  сйо'в'а  оказался  Бот-
¿ценхарт1И.
 В  этом  томе  (так  же  как  и  во  'всех  последующих  то¬
мах,  выходящих  под  редакцией  Вальтера  Губача)  112  после
заголовка  имеется  помета:  «Обработано  и  издано  по  пору¬
чению  Общества  барона  фом  Штейна  при  содействии  фе¬
дерации  и  земель».  Имя  Штейна  призвано  освятить  на¬
циональное  ¡воссоединение  Германии  под  эгидой  монопо¬
листического  капитала  —  таков  смысл  предисловия  пз.
Длинный  список  тех,  кто  заслужил  благодарность  за  со¬
действие  изданию  документального  наследия  Штейна,  от¬
крывает  Франц  Тидек,  статс-секретарь  министерства  по
общегерманским  вопросам.  От  имени  Общества  барона  фом
Штейна  в  книге  поставил  свою  подпись  Т.  Кайер,  обер-
берграт  в  отставке  —  на  первый  взгляд  скромный  дав¬
нишний  почитатель  Штейна,—  в  действительности  же
главный  управляющий  монополистическим  объединением
горнодобывающей  промышленности.  Что  еще  можно  ска¬
зать  по  поводу  гармонии  монополий,  государства  и  исто¬
риографии?
 У  нас  не  вызывает  удивления,  что  в  этом  официаль¬
ном  издании  мы  снова  «встречаем  написанную  Ботценхар-
том  биографию  Штейна,  которая  была  им  задумана  как
вступление  к  7-томному  полному  собранию  сочинений  114.
Эта  биография  представляет  собой  шедевр  реакционного
искусства  перевоплощения,  завещание  обращенного  в  «за¬
падную»  веру  экс-фашиста,  который  интересует  нас  сей¬
час  не  в  качестве  издателя,  а  в  качестве  интерпретатора
Штейна.
 В  1933  г.  в  5-м  томе  старого  издания  документов  Штей¬
на  Ботценхарт  придерживался  фашистской  программы
«нового  государственного  порядка»  в  Германии.  Важней¬
шим  положением  этой  программы  было  требование  «соз¬
дания  на  народной  основе  вооруженного  государственного
строя  с  сильным  и  уверенным  государственным  руковод¬
ством»  и  «осуждение  чуждой  нам  по  своей  сути  роман¬
 111  Freiherr  vom  Stein.  Briefe  und  amtliche  Schriften.
Bd.  1,  Stuttgart,  1957.
 112  T.  2,  ч.  1  вышел  в  1959  г.;  т.  2,  ч.  2  —  в  1960  г.;  т.  3  —  в
1961  г.;  т.  4  —в  1963  г.
 113  См.  Freiherr  vom  Stein,  Bd.  1,  Stuttgart,  1957,  S.  VII  ff.
 114  E.  Botzenhart.  Stein.  Persönlichkeit  und  Werk.—Ibid.,
S.  II  ff.
 402

ской  и  западной  политической  идеологии  и  духовного
склада»  115.  Эта  концепция,  обращенная  в  прошлое,  опре¬
делила  и  основные  черты  портрета  Штейна.  Борьба  ре¬
форматора  против  Наполеона  выдавалась  за  «полное  не¬
нависти  сопротивление  наследнику  и  исполнителю  воли
французской  революции»  и  —  здесь  Ботценхарт  почти
полностью  воспроизвел  слова  Риттера  —  «сопротивление
нивелирующим  и  уравнительным  тенденциям  этой  рево¬
люции»  П6.  Хотя  Макс  Леман  и  доказал  французское
влияние  на  политические  воззрения  Штейна,  Ботценхарт
предпочитает  учиться  у  Риттера,  утверждая,  что  в  лице
Штейна  «исконное  государственное  мышление  нации  и  ее
чувство  государственности»  оказали  сильное  и  упорное
сопротивление  «западному  миру  идей»  117.  Антитезой
Франции  должна  быть  Пруссия,  подобно  тому  как  и  гит¬
леровский  фашизм  считал  себя  наследником  прусского  го¬
сударства  Фридриха  II:  «С  глубочайшим  чувством  внут¬
реннего  удовлетворения  Штейн  приветствовал  возрожде¬
ние  прежнего  блеска  и  ратной  славы  прусского  государ¬
ства.  В  страстных  спорах  со  своими  политическими
друзьями  он  всегда  придерживался  той  точки  зрения,  что
Пруссия  должна  выйти  из  Освободительной  войны  сильной
и  расширившей  свою  территорию»  118.  'Политический
принцип,  вытекающий  из  «уроков»  истории,  Ботценхарт
сформулировал  в  начале  1933  г.  в  полном  согласии  с  по¬
борником  «революционного  консерватизма»  Меллером
ван  ден  Бруком:  «Мы  могли  бы  следовать  иным  путем,
чем  путь  либерализма,  путь  западничества...  скорее  кон¬
сервативным  путем,  исходившим  из  национального  духа
и  основывавшимся  на  наших  собственных  оценках...»  119.
В  конце  концов  была  выдумана  «историческая  миссия»
Гитлера,  согласно  которой  ему  следует  наверстать  все
«упущенное»  немецкой  буржуазией  и  прежде  всего  Вей¬
марской  республикой.  Поэтому  Ботценхарт,  комментируя
высказывания  Штейна,  защищал  все  те  лозунги,  которые
уже  в  то  время  можно  было  найти  в  погромных  речах  Гит¬
 115  Freiherr  vom  Stein,  bearb.  v.  E.  Botzenhart,  Bd.  5,
Berlin,  1933,  S.  XIV  ff.
 116  Ibid.,  Bd.  4.  Berlin,  1933,  S.  IX.
 117  Ibid.,  S.IXf.
 118  Ibid.,  S.  XII  f.
 119  Ibid.,  S.  XV.  Ботценхарт  цитирует  здесь:  Moeller  van
den  Bruck.  Das  dritte  Reich,  4.  Aufl.  Hamburg,  1933,  S.  115.
 403
 26*

лера:  ограничение  свободы  печати  и  академической  сво¬
боды  преподавания,  политика  концлагерей,  культ  древних
германцев,  преследование  евреев,  антикоммунизм.
 Устраненный  в  1945  г.  от  преподавания  в  Геттинген¬
ском  университете  и  влачивший  жалкое  существование
в  Архиве  Штейна  в  Каппенберге  120,  Ботценхарт  переме¬
нил  свои  политические  убеждения,  а  вместе  с  ними  и
свои  взгляды  ,на  Штейна  —  в  той  мере,  в  какой  это  было
необходимо  в  условиях  Западной  Германии,—  несколько
подновленный  антикоммунизм  остался  здесь  господствую¬
щей  официальной  идеологией.  В  результате  ненависть  к
«либерализму  Запада»,  пронизывающая  (вюе  творения
Ботценхарта,  стала  основным  фоном  в  портрете  Штейна:
Штейн  остается  ненавидящим  революцию  реформатором,
хотя  он  в  этом  своем  качестве  перекочевал  из  гитлеров¬
ского  «вооруженного  государственного  порядка  и  общ¬
ности  народа»  в  западногерманское  «социальное  государ¬
ство  благоденствия».  В  соответствии  с  оценкой  Француз¬
ской  революции,  данной  Риттером,  она  и  здесь  именуется
«новым  радикальным  сооружением  из  ничего»,  которому
Штейн  и  англичанин  Бёрк  противопоставили  «благого¬
вение  перед  историческим  развитием»  и  отказ  от  «урав¬
нительных  идей»  121.  Так  же  неизменной  остается  концеп¬
ция  государства,  идеалистическое,  а  часто  и  демагогиче¬
ское  отождествление  правительства  и  народных  масс,  в
результате  чего,  например,  в  миссии  Штейна  в  Восточной
Пруссии  (вооружение  в  1813  г.  народа  против  Наполеона
без  согласия  на  то  короля)  усматривается  «союз  между
государством  и  нацией»  122.
 Но  от  выступлений  против  «западного  либерализма»,
равно  как  и  от  примитивной  ненависти  к  евреям,  при¬
шлось  отказаться.  Поэтому  именно  по  этим  вопросам  про¬
исходят  исторические  метаморфозы:  Штейн  из  политика
силы  в  народно-германском  духе  —  политика,  который,
согласно  взглядам  1933  г.,  хотел  осуществить  «создание
сильной  Германской  империи  и  решить  проблему  ее  ев¬
ропейской  безопасности»  123,—  превратился  отныне  в  про¬
свещенного  пионера  «переустройства  политической  жиз¬
 120  K.  v.  Raume  г.  Nekrolog:  Erich  Botzenhart,  S.  740.
 121  E.  Botzenhart.  Stein,  Persönlichkeit  und  Werk,  S.  XVI.
 122  Ibid.,  S.  XXV.
 123  E.  Botzenhart.  Einführung.  Freiherr  vom  Stein,  Bd.  5.
Berlin,  1933,  S.  VI.
 404

ни  Европы»  124.  «Заклятый  противник  западного  либера¬
лизма»,  каким  его  изображали  прежде,  считается  отныне
родоначальником  ранненемецкого  либерализма,  значение
которого  для  европейской  истории  следует  оценивать  на¬
много  выше,  чем  значение  Великой  французской  бур¬
жуазной  революции.  И  вообще  сейчас  многие  вещи  трак¬
туются  не  столько  со  старомодной  прусской  точки  зрения,
сколько  с  современной,  «европейской».  А  вот  что  гово¬
рится  о  целях,  которые  преследовал  Штейн:  -он  хотел  при¬
дать  нации  такое  единство  и  такую  прочность,  чтобы  она
была  в  состоянии  «победить  превосходящего  противника
силою  духа  в  союзе  со  свободными  державами  Европы»  125.
Применение  к  истории  XIX  в.  современной  натовской
фразеологии,  прикрывающей  социально-политическую
сущность  и  исторические  концепции  империализма,  при¬
водит  к  нелепости.  Так,  царская  Россия  и  лоскутная  Ав¬
стрийская  империя  неожиданно  оказались  «свободными
державами  Европы».
 Это  была  последняя  попытка  Ботценхарта  нарисовать
«европейский»  облик  Штейна,  указав  всем  актерам  —
участникам  юбилея,—  как  им  следует  себя  вести.
 Между  прочим,  отметим  тот  поучительный  факт,  что
в  1957  г.  Штейна  сделали  активным  участником  избира¬
тельной  кампании  <в  Федеративной  Республике  Германии.
26  октября  было  200-летие  со  дня  его  рождения,  выборы
же  в  бундестаг  происходили  15  сентября.  Однако  мини¬
стерство  внутренних  дел  и  федеральный  центр  внутрен¬
ней  службы  не  ‘желали  быть  мелочными:  они  передвину¬
ли  юбилей  на  шесть  недель  вперед  и  посвятили  великой
исторической  личности  весь  предвыборный  номер  газеты
«Das  Parlament»  и  его  приложения  «Aus  Politik  und  Zeit¬
geschichte»,  которые  вышли  10  сентября.  Отмечая  этот
досрочный  юбилей  под  девизом  «Участие  всех  обеспечит
сохранение  целого»,  министерство  внутренних  дел  не  пре¬
минуло  с  помощью  слащавых  статей  напомнить  гражда¬
нам  ФРГ  о  том,  что  они  должны  во  время  (выборов  пока¬
зать  свою  «верность  государству  и  дух  солидарности».
В  компании  с  министром  Шредером  и  другими  предста¬
вителями  правительства  на  страницах  юбилейного  номера
журнала  выступили  со  статьями  профессора  Фройнд,
 124  E.  Botzen  h  а  г  t.  Stein.  Persönlichkeit  und  Werk,  S.  XT.
 125  Ibid.,  S.  XX.
 405

Ф,рейер  и  Шрамм  126.  Один  из  актуальных  тезисов,  имев¬
ший  мало  отношения  к  истории,  но  зато  отражавший
прямые  интересы  правительства,  гласил:  «Лишь  то  го¬
сударство  жизнеспособно,  чьи  граждане  знают  пре'жде
всего,  что  такое  долг.  Государство,  граждане  которого
твердят  почти  исключительно  о  правах  и  требованиях,
вскоре  погибнет  или  превратится  в  коллективистское  об¬
разование,  ибо  фактически  ¡здесь  будет  править  личный
эгоизм»  127.  Поистине  нужен  Мольер,  чтобы  разоблачить
современных  политических  тартюфов,  скрывающихся  под
маской  «чувства  солидарности».
 Празднование  и  дня  рождения  и  дня  смерти  Штейна
сопровождалось  пропагандистской  шумихой  под  знаком
втягивания  Западного  Берлина  в  Федеративную  Респуб¬
лику:  уже  15  октября  вновь  избранный  третий  бундестаг
был  демонстративно  открыт  в  западноберлинском  Зале
конгрессов  128.  Подобный  же  жест  сделал  западногерман¬
ский  бундесрат,  избрав  25  октября  своим  президентом  за¬
падноберлинского  бургомистра  Вилли  Брандта  129.  Ученая
 126  Издание  «Das  Parlament»  от  И.IX  1957  г.  содержит,  кроме
упомянутых  выше  статей  министра  внутренних  дел  Шредера
(«Das  Bild  dieses  Mannes»)  и  советника  министерства  Нахтвея
(«Ein  Pestalozzi  des  Staates»),  следующие  статьи:  H.  J.  Nacht¬
wey.  Vermächtnis  eines  Großen:  Durch  die  Teilnahme  aller  soll
das  Ganze  bestehen;  M.  Freund  (профессор  истории  в  г.  Киле).
Anwalt  der  Freiheit  und  der  Pflicht.  Der  Staatsgedanke  des  Frei¬
herrn  vom  Stein;  J.  Rösch  (министерство  сельского  хозяйства).
Die  Selbstverwaltung  im  ländlichen  Raum;  H.  Frey  er  (профес¬
сор  социологии,  Висбаден  —  Мюнстер  —  Анкара).  Steins  Bürger¬
ideal  und  die  moderne  Wirklichkeit;  H.  Winkelmann  (директор
горного  музея  в  г.  Бохум).  Wirken  und  Werk  des  Freiherrn  vom
Stein  a.  d.  Ruhr;  H.  N  a  u  n  i  n  (ландесрат  Мюнстер,  Вестфалия).
Im  Sinne  des  Freiherrn  vom  Stein:  Die  Landschaftsverbände  von
Nordrhein/Westfalen;  G.  Giere  (Duisburg).  Besitzt  die  Stadt  noch
echte  Selbstverwaltung?  Steins  Erbe  ist  in  Frage  gestellt.  В  прило¬
жении  к  газете  «Das  Parlament»  от  И  сентября  1957  г.  была  поме¬
щена  работа  профессора  истории  Геттингенского  университета
П.  Э.  Шрамма.  (Р.  E.  Schramm.  Der  Reichsfreiherr  vom  Stein,
S.  581  ff.).
 127  H.  J.  N  а  с  h  t  w  e  y.  Vermächtnis  eines  Großen,  S.  7.
 128  Cm.  Der  dritte  Bundestag  trat  in  Berlin  zusammen.—  «Das
Parlament»,  23.X  1957.
 129  Ср.  сообщение  о  заседании  бундесрата,  №  184,  1957,  стр.  803
и  сл.  Из  речи  Брандта:  «Я  благодарю  Вас  за  доверие,  которое  Вы
оказали,  избрав  меня  на  этот  пост.  Тем  самым  Вы  в  первую  оче¬
редь  оказали  честь  городу  Берлину  и  включили  свободный  Берлин
еще  более  прочно  в  структуру  Федеративной  Республики...»  (Sit¬
zungsbericht  des  Bundesrats,  N  184,  1957,  S.  806).
 406

корпорация  в  лице  «Немецкого  общества  исследователей»
(«Deutsche  Forschungsgemeinschaft»)  почти  в  то  же  вре¬
мя  вынесла  на  своей  сессии  в  Западном  Берлине  поста¬
новление  об  усилении  «Остфоршунга»  и  как  бы  в  доказа¬
тельство  этого  намерения  избрала  в  свой  руководящий
щрган  —  сенат  профессора  истории  Тюбингенского  универ¬
ситета  Ганса  Ротфельса  130.
 На  следующий  день,  26  октября,  Общество  барона  фом
Штейна  организовало  в  ФРГ  совместно  с  федеральным
объединением  муниципальных  союзов  (Bundesvereinigung
der  kommunalen  Spitzenverbände)  торжественное  заседа¬
ние,  посвященное  памяти  Штейна.  Для  его  проведения,
разумеются,  был  снова  избран  Западный  Берлин  как  место,
имеющее  столь  символическое  значение.  Руководящие
деятели  федеральных  земель  оценили  актуальность  дан¬
ного  юбилея,  очевидно,  еще  выше,  чем  этого  ожидали  его
устроители,  и  празднество,  из-за  большого  скопления  же¬
лающих  в  нем  участвовать,  пришлось  перенести  из  поме¬
щения  университета  в  новый  Зал  конгрессов  131,  где  оно
и  состоялось  в  присутствии  федерального  президента
Хейса132.
 С  докладом  на  торжественном  заседании  выступил
Ганс  Ротфельс,  только  что  избранный  членом  «Немецкого
общества  исследователей».  В  его  лице  на  трибуне  стоял
достойный  внимания  историк:  с  1926  по  1934  г.,  будучи
профессором  в  Кёнигсберге,  он  небеспристрастно  зани¬
мался  историей  прусско-германской  ¡экспансии  на  Восто-
зт,  но  вскоре  покинул  Германию,  чтобы  лишь  в  1957  г.
вернуться  в  Тюбинген  после  более  чем  10-летней  деятель¬
ности  в  Оксфордском,  Провиденском  и  Чикагском  уни¬
верситетах.  Таким  образом,  после  краха  гитлеровского  фа¬
шизма  ему  не  потребовалась  ни  перекраска,  как  Эриху
Ботценхарту,  ни  муки  самоочищения,  как  Герхарду  Рит¬
теру.  Знакомый  с  господствующими  в  США  взглядами,  он
как  историк  политики  имел  возможность  более  свободно
 130  Cm.  Die  Ostforschung  soll  verstärkt  werden.—  «Frankfurter
Allgemeine  Zeitung»,  26.X  1957.
 131  Cm.  Rothfels  würdigt  den  Freiherrn  vom  Stein.—  «Frankfur¬
ter  Allgemeine  Zeitung»,  28.X  1957.
 132  Cm.  Heuss  besichtigte  Reichstagsruine.  Festakt  der  Freiherr-
vom-Stein-Geselischaft  in  der  Kongreßhalle.—  «Tagesspiegel»,  27.X
 1957.
 407

и  непринужденно  ориентироваться  в  сфере  европейских
и  западных  идей  133.
 В  своей  речи,  посвященной  памяти  Штейна,  он  вы¬
двинул  такие  положения,  в  которых  политические  аспек¬
ты  были  выражены  еще  сильнее,  чем  это  считал  в  свое
время  возможным  Ботценхарт.  Если  Ботценхарт  рисо¬
вал  «европейские»  контуры  портрета  Штейна  мягко,
как  бы  акварелью,  то  Ротфельс  покрыл  всю  картину
яркой  масляной  краской:  в  его  изображении  Штейн  вы¬
глядел  как  исторический  образец  для  современного  «Евро¬
пейского  союза»,  так  как  в  основе  его  помыслов  и  дей¬
ствий  лежало·  «нечто  требовательное,  неразрывно  связанное
с  новой  организацией  нашей  политической  и  социальной
жизни»  134.
 Собственно  говоря,  начало  было  положено  использова¬
нием  традиции,  которая  для  Ботценхарта  была  совершен¬
но  неприемлемой.  Ротфельс  прославлял  буржуазно-кон¬
сервативный  облик  Штейна  —  каким  он  рисовался  участ¬
никам  группы  Герделера  135  *.  Третируя  Францию  1789  г.
как  '«достойную  осуждения  революционную  систему»  13(\
Ротфельс  шел  также  проторенными  путями  реакционного
исторического  мышления.  Но  и  здесь  Ротфельс  «актуали¬
зировал»  историю  еще  более  безапелляционно,  чем  это  де¬
лал  Ботценхарт:  недолго  думая,  с  помощью  «этических»
(читай  —  морализующих),  т.  е.  неисторических  .катего¬
рий,  он  поставил  основное  социально-политическое  проти¬
воречие  нашего  времени  на  место  тогдашнего  «разделения
Европы  на  два  лагеря  —  только  с  перевернутыми  фронта¬
ми».  Историческая  борьба  легитимистов  против  буржуаз¬
ной  Франции  превращается  у  Ротфельса  в  антагонизм
«между  свободой  и  несвободой»,  становится  символом  сов¬
 133  Марксистские  работы  об  исторической  концепции  Ротфель¬
са  см.  E.  Е  n  g  е  1  b  е  г  g.  NATO-Politik  und  westdeutsche  Historio¬
graphie  über  die  Probleme  des  19.  Jahrhunderts.—  ZfG,  N  3,  1959,
S.  477  ff.;  H.  Syrbe.  Revanchismus  unter  dem  Banner  der  Europa¬
ideologie.  Hans  Rothfels  und  die  «abendländische  Neuordnung  Ost¬
europas».—  ZfG,  N  4,  1963,  S.  679  ff.;  G.  Lozek,  H.  Syrbe.  Die
moderne  Epoche,  die  Perspektive  der  deutschen  Nation  und  die
Sorgen  imperialistischer  westdeutscher  Historiker.—  ZfG,  N  7,  1963,
S.  1229  ff.
 134  H.  Rothfels.  Politik  als  moralisches  Problem.—«Aus  Poli¬
tik  und  Zeitgeschichte»,  13.XI  1957,  S.  744.
 135  Ibidem.
 136  Ibid.,  S.  746.

ременной  борьбы  империализма  против  коммунизма137.
И  с  помощью  тенденциозной  фетишизации  какой-то  ци¬
татки  из  поздних  сочинений  Штейна  этот  противник  фео¬
дального  абсолютизма  изображается  в  виде  врага  проле¬
тариата,  тогда  едва  существовавшего,  ибо  Штейн  якобы
всегда  «питал  самое  явное  отвращение  к  выдвижению  на
первый  план  масс  и  их  проблем»  и  «на  протяжении  всей
своей  жизни  боролся  против  любой  уравниловки»  138.
 Итак,  Ротфельс  по(шел  дальше  Ботценхарта,  и  в  своем
изображении  Штейна  он  даже  вступил  в  противоречие  со
взглядами  Риттера.  Последний,  как  известно,  осуждал  в
Штейне  «иррациональный  момент»,  ¡недостаток  государ¬
ственно-политической  «трезвости»,  и  ставил  под  сомне¬
ние  реальную  ценность  (Gebrauchswert)  его  исторической
личности  для  современности.  Ротфельс  же,  который  свой
торжественный  доклад  озаглавил  «Политика  как  мораль¬
ная  проблема»,  превозносил  в  лице  Штейна  политика-
моралиста,  который  в  силу  нравственного  принципа  су¬
мел  перешагнуть  через  узкие  рамки  реальной  политиче¬
ской  обстановки  и  прийти  к  «универсальной  концепции»
освобожденной  Европы  и  «новой  солидарности  европей¬
ских  народов»  139.  Уже  советник  министерства  Нахтвей
10  сентября  «осмелился  выступить»  с  утверждением,  что
Штейн,  «самоотверженный  и  честный,  дальнозоркий  и
скромный,  был  более  великим,  чем  Бисмарк»  14°.  Ротфельс
как  историк  эпохи  ¡1813—1815  гг.  дал  свою  санкцию  на
подобное  утверждение,  высказанное  политическим  деяте¬
лем:  «По  сути  дела,  для  царя,  с  точки  зрения  государст¬
венного  разума  и  русских  национальных  интересов,  весь¬
ма  привлекательной  должна  была  казаться  мысль  оста¬
новиться  на  восточно-прусской  границе,  обеспечив  себе
одновременно  территориальные  приобретения  в  Польше
и  Германии.  Но  Штейн  сумел  убедить  царя  в  необходи¬
мости  решать  вопросы  с  общеевропейской  и  вместе  с  тем
принципиальной  точки  зрения  и  отстаивать  ее  до  конца.
Это  показывает,  что  барон  фом  Штейн  в  своей  убежден¬
ности  был  более  близок  к  действительности,  чем  вся  так
называемая  реалистическая  политика»  141.  За  этим  скеп¬
 137  Ibidem.
 138  Ibid.,  S.  745.
 139  Ibid.,  S.  747.
 140  H.  J.  Nachtwey.  Vermächtnis  eines  Großen,  S.  1.
 141  H.  Rothfels.  Politik  als  moralisches  Problem,  S.  748.
 409

тическим  отношением  к  реалистической  политике  скры¬
валась  весьма  актуальная  полемика  с  теми  слоями  насе¬
ления  ФРГ,  которые  противопоставляли  наступательной
программе  господствующих  в  государстве  кругов  требо¬
вание  проведения  новой  политики  Рапалло.  Несмотря  на
«сознание  надвигающегося  кризиса»,  на  тягу  к  «приобре¬
тениям  и  наслаждениям»,  на  «народный  и  государствен¬
ный  эгоизм»,  докладчик  все  же  решился  с  высоты  анти¬
коммунистических  «принципов»,  «стойко  встречая  новые
течения»,  закончить  свою  речь  морализующим  финалом
выдержанным  в  духе  верности  НАТО:  «Можно  сказать,
что...  уже  здесь  закладывались  основы  воспитательного
процесса,  который  должен  был  привить  свободолюбивым
народам  дух  солидарности  и  который  много  позже  потре¬
бовал  мучительных  усилий.  Тем  самым  в  еще  большей
степени,  чем  в  начальный  период  осуществления  госу¬
дарственных  и  общественных  реформ,  на  первый  план
выступает  то,  что  предстоит  сделать,  а  не  то,  что  уже
осуществлено.  При  этом  основные  этико-педагогические
исходные  позиции  остаются  прежними  как  с  внутренней,
так  и  с  внешней  точки  зрения:  (Германия  —  одна  из  об¬
ластей  царства  нравственности,  и  именно  поэтому  она  яв¬
ляется  звеном  в  содружестве,  отвергающем  все  неспра¬
ведливое,  поскольку  последнее  не  может  не  угрожать  не
только  какой-либо  одной  нации,  но  и  вообще  всему  че¬
ловечеству»  142.
 Это  была  речь,  в  которой  претензия  на  глубокую  уче¬
ность  сочеталась  с  довольно  прямолинейным  желанием
достичь  политического  эффекта.  Историк  Ротфельс  обос¬
новывал  внешнюю  и  внутреннюю  политику,  'о  которой
тремя  днями  позже  канцлер  Аденауэр  заявил  в  своей  про¬
граммной  речи  при  приведении  к  присяге  возглавлявше¬
гося  им  третьего  правительственного  кабинета:  «И  поэто¬
му  от  всех  народов,  сделавших  идеал  свободы  основой
своей  политики  и  жизни  каждого,  требуется  в  большой
степени  самоограничение  национального  эгоизма,  глубо¬
кое  осознание  необходимости  единой  западной  политики
и  воля  к  принесению  больших  жертв»  143.
 Здесь  не  место  рассматривать  это  уже  достаточно  хо¬
рошо  известное  демагогическое  отождествление  понятий
 142  H.  Rothfels.  Politik  als  moralisches  Problem,  S.  748.
 143  Vereidigung  des  dritten  Kabinetts  der  Regierung  Adenauer.
Aus  der  Erklärung  des  Bundeskanzlers.—  «Tagesspiegel»,  30.X  1957.
 410

национального,  общечеловеческого  и  свободного  с  интере¬
сами  послушного  НАТО  капитала.  Наше  внимание  значи¬
тельно  больше  привлекает  настойчивая  борьба  против
«реалистической  политики»  —  понятия,  которое  со  вре¬
мен  Бисмарка  являлось  лозунгом  буржуазного  мышления
в  области  истории.  В  другом  месте  своего  доклада  Рот-
фельс,  как  борец  за  империалистическое  насильственное
воссоединение  Германии,  столкнувшись  с  непреложным
фактом  существования  двух  немецких  государств,  заявил,
что  этой  идее  единства  .«противоречат  реальнейшие  фак¬
ты».  Но,  отвергая  политику  взаимопонимания  между  дву¬
мя  немецкими  государствами,  он  добавил,  что  «реалисти¬
ческая  политика  признания  силы  фактов,  или  политика
как  искусство  достижения  возможного»  в  настоящее  вре¬
мя  «не  приведет  ни  к  чему  иному,  кроме  увековечения
раздела»  144.  Таким  образом,  к  воссоединению  Германии
должна  привести  не  реалистическая  политика,  признаю¬
щая  в  качестве  реального  факта  существование  Герман¬
ской  Демократической  Республики  и  утверждающая  воз¬
можность  сосуществования  с  ней,  ia  антикоммунистическая
«политика  принципа»,  которая,  по  словам  Ротфельса,  дол¬
жна  «кажущееся  невозможным  сделать  возможным».
Это  —  полемика  против  реалистической  политики  в  ее  со¬
временном  виде.  Ведь  политика,  основанная  на  реализме,
приобрела  отныне  благодаря  ¡мировому  объединению  вы¬
ступающих  за  социализм  партий  и  народных  масс,  такое
значение,  о  котором  немецкая  буржуазия  даже  в  свои  луч¬
шие  дни  могла  лишь  мечтать:  эта  политика  полностью
соответствует  'основным  социально-экономическим  тенден¬
циям  мирового  исторического  развития.
 Конечно,  авторы  юбилейных  статей  в  западногерман¬
ской  прессе  видели  свою  историческую  миссию  отнюдь  не
в  этом.  Они  с  неодобрением  отзывались  о  Французской
революции  и,  конечно,  не  называют  мировой  социалисти¬
ческий  лагерь  настоящего  времени  олицетворением  реаль¬
ного  исторического  прогресса.  Все  те,  кто  высказывался
по  случаю  юбилея  Штейна,—  преуспевающие  профессора
Перси  Эрнст  Шрамм,  Михаэль  Фройнд,  Курт  фон  Раумер,
Отто  Фосслер,  Фриц  Вагнер  или  публицисты  вроде  Валь¬
 144  H.  R  о  t  h  f  е  1  s.  Realpolitik  als  zeitgeschichtliches  Problem.—
Deutsche  Beiträge  zur  geistigen  Überlieferung,  Bd.  3.  Bern,  1957,
S.  196  f.  Gp.  E.  Engelberg.  NATO-Politik  und  westdeutsche  Histo¬
riographie  über  die  Probleme  des  19.  Jahrhunderts,  S.  488  f.
 411

тера  Герлица  и  Пауля  Вильгельма  Венгера  145  —  все  они,
говоря  о  революции,  этом  реальном  факторе  прогресса,
предавали  ее  анафеме;  а  говоря  о  Штейне,  который  даже
в  условиях  отсутствия  революционной  ситуации  никогда
полностью  не  отказывался  от  революционных  средств  для
очистки  авгиевых  конюшен  Пруссии  и  Рейнского  союза,
то  его  они  прославляли  как  противника  Французской  ре¬
волюции  и  предтечу  антикоммунизма.  Но  так  как  холод
чистого  отрицания  заставляет  содрогаться  обращающихся
к  истории  сторонников  такого  рода  «политики  принципа»,
то  они,  подобно  Ботценхарту  и  Ротфельсу,  нашли  в  ка¬
честве  согревающей  «позитивной  программы»  навозную
кучу  «Европейской  федерации»  и  втиснули  свое  изобра¬
жение  Штейна  в  рамки  «европейской  интеграции».  Пауль
Вильгельм  Венгер  вызвал  в  «Rheinischer  Merkur»  даже
призрак  Штейна,  чтобы  тот  самолично  обнародовал  свое
завещание  НАТО:  ¡сейчас  следует  'Создавать  не  «Monu¬
menta  Germaniae  historica»,  a  «Monumenta  Occidentis»  и
«Fontes  Europae»  *,  «дабы  все  наконец  поняли,  что  Европа
является  единой  семьей  народов  одинакового  духовного
происхождения»  146.  В  этом  деле  не  могли  остаться  в  сто¬
роне  и  правосоциалистические  журналисты  из  «Vorwärts»:
они  Объявили  Штейна  создателем  «европейской  програм¬
мы  Священного  союза»  и  наставником  по  части  европей¬
ской  политики  равновесия  «против  советского  деспотиз¬
ма»  147.
 Если,  таким  образом,  среди  правых  интерпретаторов
Штейна  господствовало  единодушие  по  принципиальным
вопросам,  то  по  второстепенным  пунктам  их  мнения  от¬
нюдь  не  всегда  совпадали.  Например,  Вальтер  Герлиц  по¬
рицал  в  Штейне  его  «необузданную  страсть»,  непонима¬
ние  «особенностей  прусского  юнкерства»  и,  подвергая  на¬
 145  Р.  E.  Schramm.  Der  Reichsfreiherr  vom  Stein;  M.  Freund.
Anwalt  der  Freiheit  und  der  Pflicht;  K.  y.  Raumer.  Der  Freiherr
vom  Stein  und  die  Freiheit  Europas.—  «Stuttgarter  Zeitung»,  26.X
1957;  О.  V  о  s  s  1  e  r.  Freiherr  vom  Stein  und  der  freie  Bürger.—
«Frankfurter  Allgemeine  Zeitung»,  26.X  1957,  Beilage;  F.  Wagner.
Freiherr  vom  Stein:  Ordnung  und  Freiheit.—  «Aus  Politik  und  Zeit¬
geschichte»,  13.XI  1957,  S.  748ff.;  W.  Görlitz.  Der  revoluti¬
onäre  Reichsfreiherr  —  «Die  Welt»,  Berliner  Ausg.,  26.X  1957;
P.  W.  Weng  er.  Vom  Steins  Epilog.—«Rheinischer  Merkur»,
1  XI  1957
 146  P.  W.  W  e  n  g  e  r.  Op.  cit.
 147  A.  Anders,  W.  M  ii  n  с  h.  Freiherr  vom  Stein.  Staatsmann
und  Revolutionär.—  «Vorwärts»,  25.X  1957.
 412

падкам  революционные  черты  в  характере  и  деятельности
Штейна,  продолжал  придерживаться  взглядов  Герхарда
Риттера  148.  Отступая  от  Риттера,  Курт  фон  Раумер  в  сво¬
их  докладах  в  Венском  и  Хельсинском  университетах,
посвященных  Штейну,  не  стал  следовать  за  теми,  кто  от¬
казался  от  отождествления  «великого  европейца»  с  «реали¬
змом  прусской  государственной  политики,  нашедшим  свое
воплощение  в  Германской  империи  при  Бисмарке»  149.
 На  одно  различие  ¡во  мнениях  мы  хотели  бы  указать
особо:  это  различное  толкование  концепции  государства  у
Штейна  в  целях  ее  использования  в  ФРГ.  При  открытии
юбилейных  торжеств  по  случаю  'годовщины  со  дня  рож¬
дения  Штейна  бургомистр  Западного  Берлина  назвал  его
борцом  за  местное  самоуправление  и  сделал  следующее
заявление:  Западный  Берлин  как  «один  из  трех  горо¬
дов  —  государств»  всегда  будет  стремиться  к  защите  прав
общин  наравне  с  правами  земель  и  всей  федерации  1Ь0.
Герлиц,  давая  положительную  оценку  проведенной  Штей¬
ном  реформы  городского  управления,  сделал  ехидное  за¬
мечание  о  «полуавторитарной  системе  управления»,  ко¬
торая  «подавляет  всякое  проявление  демократическо-
гражданской  самостоятельности  и  мобилизующее  чувство
ответственности»  151.  Ганс  Фрейер  назвал  по  имени  то
зло,  которое  имелось  в  виду  заклеймить  позором:  ликви¬
дация  местного  самоуправления  лишает  граждан  возмож¬
ности  ¡«разобраться  в  политических  делах  и  принять  в
них  участие»  152.  Густав  Гире,  деятель  местного  самоуп¬
равления  из  Дуйсбурга,  выступил  с  признанием,  «что
много  отличных  работников,  стремящихся  к  самостоятель¬
ной  творческой  деятельности,  под  влиянием  тягостной  ме¬
лочной  опеки  уходят  из  органов  городского  управления
в  экономику,  уступая  место  посредственным  работникам
 148  W.  Görlitz.  Op.  cit.
 149  K.  v.  Raume  r.  Der  Freiherr  vom  Stein  und  die  Freiheit
Europas;  cm.  idem.  Was  bedeutet  uns  Stein  heute.—«Schriftender
Gesellschaft  zur  Förderung  der  westfälischen  Wilhelms-Universität  zu
Münster»,  H.  39.  Münster,  1958;  idem.  Der  junge  Stein.—  «Histori¬
sche  Zeitschrift»,  Bd.  184,  1957,  S.  497  ff.
 150  Cm.  Heuss  besichtigte  Reichstagsruine.  Festakt  der  Freiherr-
vom-Stein-Gesellschaft  in  der  Kongreßhalle;  подобное  же  высказы¬
вание  в  западноберлинской  прессе  см.  J.  Reiss.  Bauherr  eines
neuen  Staates.—  «Der  Abend»,  25.X  1957.
 151  W.  Görlitz.  Op.  cit.
 152  H.  F  г  e  y  e  r.  Steins  Bürgerideal  und  die  moderne  Wirklich¬
keit.
 413

й  послушным  чиновникам»  153.  Против  этих  усилий  защи¬
тить  независимость  местных  органов  или,  по  крайней
мере,  поставить  на  обсуждение  проблему  о  грозящей  им
опасности  выступили  представители  боннских  правитель¬
ственных  кругов.  Они  заявили,  что  стремятся  к  проведе¬
нию  эффективной  внутренней  и  внешней  политики  и  со¬
ответственно  к  централизации  государственной  власти.
Следовательно,  они  интерпретировали  Штейна  не  столь¬
ко  в  духе  широких  общественных  интересов,  сколько  в
духе  централизации.  Теодор  Хейс  в  своих  высказываниях
о  Штейне  оправдывал  процесс  бюрократизации  современ¬
ной  буржуазной  демократии  154.  Венгер  осудил  штейнов-
ское  самоуправление,  как  «неудавшееся  дело»  155.  А  Ма¬
рианна  Гро  на  страницах  «Rheinischer  Merkur»,  даже  была
готова  признать  в  виде  исключения,  что,  осуществляя
централизацию  прусского  государственного  управления  и
создавая  специализированные  министерства  современного
типа,  а  также  «сочетая  государственные  реформы  с  рефор¬
мой  армии»,  Штейн  воспользовался  уроками  «якобинской
революции»  156.  В  данном  случае  даже  столь  ненавистные
якобинцы  оказались  достаточно  хороши  для  западногер¬
манского  правительства!
 Среди  'профессиональных  историков,  которые  препод¬
несли  миру  как  обширные,  так  и  более  ¡краткие  биографии
Штейна,  пожалуй,  лишь  трое  отказались  от  навязчивого
политизирования  и  не  поддались  модному  «западному»
безумию.  Зигфрид  Грундман  и  Гельмут  Реслер  увидели
в  Штейне  главным  образом  христианскую  добродетель  и
стремление  к  национальному  единству,  и  хотя  они,  оче¬
видно,  думали  об  образце  для  современного  человека,  но
все  же  при  изложении  материала  оставались  в  пределах
исторических  фактов  157.  Необходимо  назвать  также  Виль¬
гельма  Моммзена,  который,  хотя  и  чувствовал  себя  обя-
 153  G.  Gier  e.  Besitzt  die  Stadt  noch  echte  Selbstverwaltung?
Steins  Erbe  ist  in  Frage  gestellt.
 154  Th.  H  e  u  s  s.  Der  heimliche  Kaiser.—  «Stuttgarter  Zeitung»,
26.X  1957.
 155  P.  W.  W  e  n  g  e  r.  Op.  cit.
 156  M.  G  r  o  h.  Lehrer  der  Deutschen.—  «Rheinischer  Merkur»,
25.X  1957.
 157  S.  G  r  u  n  d  m  a  n  n.  Ein  Leben  für  Deutschlands  Einheit.  Zum
Gedenken  an  den  Reichsfreiherrn  vom  Stein.—  «Zeitwende»,  N  12,
1957,  S.  803  ff.;  H.  Rößler.  Reichsfreiherr  vom  Stein.  Göttingen  u.
Berlin  u.  Frankfurt  a.  M.,  1957.
 414

заиным  Вотценхарту  как  издателю  и  Риттеру  как  био¬
графу  Штейна,  но  тем  не  менее  нашел  мужество  отдать
наконец  должное  ,«сильно  выраженному  демократическо¬
му  образу  мыслей»,  отмеченному  Максом  Леманом  в  его
биографии  Штейна  158.  Моммзен  воздержался  от  участия
в  традиционных  выпадах  против  Французской  революции;
он  разошелся  и  с  Ротфельсом,  поскольку  не  захотел  ис¬
толковывать  непонимание  Штейном  жизненно  важных
проблем  развивающегося  пролетариата  в  антикоммунисти¬
ческом  смысле.  Напротив,  он  критически  заметил,  что  «из
необходимости  самоуправления  и  проявления  инициати¬
вы»  Штейн  не  сделал  еще  вывода  «о  необходимости  во¬
влечения  ¡в  государственный  коллектив  так'же  широких
слоев  живущих  в  сельской  местности  масс  и  лишь  на¬
чинавшего  развиваться  городского  рабочего  класса»  159.
Тем  самым  Моммзен  занял  буржуазно-идеалистическую
позицию,  которую  вряд  ли  можно  сблизить  с  левыми  по¬
зициями  оппозиционной  прессы  16°;  но  тщательная  проду¬
манность  его  исторических  оценок  может,  безусловно,
оказаться  полезной  для  объективного  исследования  воп¬
роса.
 Если,  наконец,  учесть  то  обстоятельство,  что  весь  хор
почитателей  Штейна  в  прессе  и  специальной  литературе
был  почти  исключительно  настроен  на  «западный»  лад
и  пунктуально  выполнял  указания  определенных  дириже¬
ров,  то  нельзя  не  отметить,  насколько  сдержанно  звучал
голос,  который  в  течение  многих  лет  задавал  тон  в  поли¬
тически  заостренной  историографии.  Не  Герхард  Риттер,
которого  многие  его  коллеги  считают  классическим  био¬
графом  Штейна,  а  Ганс  Ротфельс  был  основным  докладчи¬
ком  на  юбилейном  заседании  в  ФРГ.  Мы,  очевидно,  при¬
сутствуем  при  смене  руководства  внутри  официальной  за¬
падногерманской  историографии.
 Безусловно,  Риттер  служит  ^Европейской  федерации»,
находящейся  под  преимущественным  руководством  США;
но  в  то  же  время  это  историк,  который  наиболее  отчет¬
 158  W.  Mommse  n.  Freiherr  vom  Stein.—  «Geschichte  in  Wis¬
senschaft  und  Unterricht»,  Stuttgart,  1957,  S.  329.
 IS*  Ibid.,  S.  335  ff.
 160  Gp.  G.  Herrmann.  Karl  Reichsfreiherr  vom  und  zum  Stein.
Ein  Leben  für  Deutschland.—  «Deutsche  Volkszeitung»,  26.X  1957;  cm.
также  статью,  посвященную  памяти  Штейна,  в  газете  «Das  andere
Deutschland»,  24.Х  1957.
 415

ливо  воплощает  в  себе  преемственность  старых  историче¬
ских  концепций,  основой  которых  являлось  равнение  на
Пруссию  —  Германию.  ¡Ведь  не  кто  иной,  как  Риттер,  на¬
зывал  Францию  родиной  современного  милитаризма,  воз¬
вышая  исподволь  прусско-германские  традиции!  Не  кто
иной,  как  он,  выступая  в  качестве  автора  книг,  члена  раз¬
ного  рода  международных  комиссий,  наконец,  даже  в  ка¬
честве  докладчика  на  Международном  конгрессе  истори¬
ков  в  Риме  161  с  сомнительными  оценками  политических
концепций  в  области  истории,  пытался  :в  менторском  тоне
поучать  западноевропейских  и  особенно  французских  ис¬
следователей!  В  период,  когда  западногерманский  и  меж¬
дународный  монополистический  капитал  занимался  еще
поисками  «западных»  путей,  подобный  двойственный  мо¬
дернизм,  к  которому  прочно  пристал  консервативный  на¬
рост,  был  возможен.  Когда  же  на  повестку  дня  стали
вопросы  тесного  сотрудничества  в  военно-политической  и
технико-экономической  областях,  подобные  высказывания
Риттера  оказались  неприемлемыми.  Надлежало  более  ре¬
шительным  образом,  но  'вместе  с  тем  и  более  тонко  при¬
вести  историческую  картину  в  соответствие  с  политиче¬
ской  концепцией  НАТО.  Для  этой  цели  Ротфельс,  в  силу
своей  политической  биографии  и  более  тибкой  историче¬
ской  концепции,  подходил  больше,  чем  Риттер.  И  когда
•западногерманская  правительственная  печать  попыталась
теоретически  обосновать  возможность  империалистической
федерации  162,  Ротфельс  оказался  той  самой  фигурой,  ко¬
торая  отныне  олицетворяла  реакционное  единство  поли¬
тики  и  историографии.
 Конечно,  Риттер  не  мог  не  участвовать  в  юбилее  Штей¬
на,  отмечавшемся  в  Западном  Берлине.  Он  опубликовал
юбилейную  статью  в  !«Tagesspiegel»  163.  Но  я  нарисован-
 161  Gm.  E.  Engelberg.  NATO-Politik  und  westdeutsche  Histo¬
riographie  über  die  Probleme  des  19.  Jh.,  S.  478  f.
 162  Cp.,  nanp.,  P.  H.  Spaak.  Die  unabdingbare  Solidarität  des
Westens.—«Aus  Politik  und  Zeitgeschichte»,  6.III  1957,  S.  133  ff.;
E.  Alexander.  Europa  und  die  westliche  Welt.  Die  ethisch-po¬
litischen  Grundlagen  ihrer  Einheit.—  «Aus  Politik  und  Zeitgeschich¬
te»,  17.IV  1957,  S.  231  ff.;  J.  F.  D  u  11  e  s.  Herausforderung  und  Reak¬
tion  in  der  amerikanischen  Politik.—  «Aus  Politik  und  Zeitgeschich¬
te»,  23.X  1957,  S.  665  ff.;  Al.  Juin.  Freiheit  und  Sicherheit  Euro¬
pas.—  «Aus  Politik  und  Zeitgeschichte»,  23.X  1957,  S.  672  ff.
 163  G.  Ritter.  Enthusiast  in  politischer  Wirklichkeit.—  «Tages¬
spiegel»,  26.XI  1957.
 416

иом  им  портрете  Штейна  не  было  ни  одной  живой  чер¬
ты  —  он  был  дан  в  форме  абстрактного  рассмотрения  лич¬
ности  Штейна.  Лишь  в  (1958  г.  Риттер  преподнес  читате¬
лям  переработанное  издание  своей  пространной  биогра¬
фии  Штейна.
 Как  вдумчиво,  как  скромно  он  высказывал  на  этот
раз  свои  мнения!  Как  будто  он  никогда  не  старался  про¬
будить  иные  настроения  и  взгляды,  как  будто,  описывая
период  реформ,  он  выступал  в  роли  поборника  «госу¬
дарства  силы».  «Сегодня,  после  катастрофы  двух  мировых
войн,  мы  смотрим  на  эту  великую  эпоху  в  немецкой  ис¬
тории  с  совершенно  иной  точки  зрения.  То,  что  искали  в
ней  наши  отцы  —  окрыляющего  вдохновения  в  борьбе
сначала  за  создание  национального  государства,  а  позже
за  утверждение  и  приумножение  его  престижа  как  ве¬
ликой  державы,—  не  может  больше  привлекать  наше  по¬
коление»  164.  Риттер  хочет  заставить  своих  читателей  по¬
верить,  что  он  уже  с  давних  пор  ведет  борьбу  против
принципов  политики  («государства  силы».  Ему  кажется  пу¬
стяком,  что  внесенные  им  втихомолку  изменения  в  био¬
графию  Штейна  стерли  акценты  il931  г.  Ню  в  действитель¬
ности  его  изображение  Штейна  приближено  к  сущест¬
вующим  ныне  взглядам.
 Ранее  Риттер  весьма  поучительно,  не  скрывая  своих
политических  намерений,  истолковывал  надежды  против¬
ников  Наполеона  на  возрождение  национального  достоин¬
ства  и  свободы:  «Как  много  ото  значило  для  жизни  каж¬
дого  в  отдельности  и  для  внутренней  гармонии  всего  об¬
щества,  наше  теперешнее  поколение  может  узнать  лишь
из  рассказов  предков  как  бы  издалека  и  не  без  примеси
болезненного  ощущения  при  мысли  о  своем  существова¬
нии»  165.  Теперь  же  Риттер  называет  подобные  рассужде¬
ния  заблуждением  «отцов»,  и  нас  не  удивляет,  что  при¬
веденная  выше  цитата  полностью  вычеркнута  из  нового
издания  биографии  Штейна.  Во  время  кризиса  Веймар¬
ской  республики  Штейн  с  помощью  соответствующих
способов  актуализации  изображался  прежде  всего  как
личность,  игравшая  большую  роль  в  национальном  и  по¬
литическом  развитии  Германии.  Теперь  же  его  хотят  под¬
 164  G.  Ritter.  Stein.  Eine  politische  Biographie,  neugestaltete
Auflage.  Stuttgart,  1958,  S.  9.
 165  G.  Ritter.  Stein.  Eine  politische  Biographie,  Bd.  2:  Der  Vor¬
kämpfer  nationaler  Freiheit  und  Einheit,  S.  167.
 27  Освободительная  война  1813  г.  417

нять  над  областью  нравственных  отношений  и  политиче¬
ских  реформ,  ибо  «многообразие  в  единстве,  составляв¬
шее  главное  преимущество  государственной  жизни  Гер¬
мании  XIX  в.»,  превосходило  благодаря  реформам  Штей¬
на  «строго  централизованное  государственное  устройство»
Французской  революции  166.  Как  !видим,  Риттер  и  сейчас
еще  достаточно  изворотлив  и  современен,  чтобы  с  по¬
мощью  сравнений  из  области  государственного  права  и
государственной  идеологии  противопоставить  «специфиче¬
скую  немецкую  форму  либерализма»  централизму  и  идеа¬
лам  естественного  права,  характерным  для  революцион¬
ной  Франции  167;  но  это  делается  не  для  того,  чтобы,  как
в  1931  г.,  вызвать  антифранцузские  настроения,  а  для
того,  чтобы  придать  большую  привлекательность  тому  по¬
дарку,  который  Западная  Германия  делает  антиреволю-
ционному  «западному  миру  традиций».
 И  все  же  Риттер  удалился  на  гору  Синай.  Он,  кто
почти  три  десятилетия  был  в  Германии  главной  фигурой
в  области  изучения  деятельности  Штейна  (хотя  и  на  кон¬
сервативный  лад),  взирает  на  всю  суету,  вызванную  юби¬
леем  Штейна,  как  Моисей  на  танец  вокруг  золотого  тель¬
ца.  «Очень  многое,  пожалуй,  большая  часть  того,  что  в
наше  время  говорится  для  восхваления  Штейна,  относит¬
ся  к  области  создания  исторических  ¡мифов»  168.  Любопыт¬
но,  что  Риттер  вздумал  теперь  разъяснять,  что  такое  дей¬
ствительно  объективная  историческая  наука.  Он  предосте¬
регает  тех,  кто  слишком  усердно  проповедует  значение
фигуры  Штейна  для  Западной  Германии:  «Нам  не  следу¬
ет  актуализировать  его  имя  в  интересах  каких-либо  внут¬
риполитических  задач  современности!  Он  был  и  остается
тесно  связанным  с  историческими  условиями  и  политиче¬
скими  идеями  своей  эпохи,  и  понять  его  можно,  лишь
исходя  из  этого»  169.
 Если  бы  эти  слова  принадлежали  ученому,  который
на  примере  своей  творческой  жизни  подтвердил  их  смысл
и  з/начение,  они  вызвали  бы  полное  одобрение.  В  дейст¬
вительности  же  картины  прошлого,  выдержанные  в  кон¬
сервативном  духе,  не  давали  всестороннего  и  историче¬
ски  верного  отображения  идей  и  дел  Штейна  и  пацио-
 166  G.  Ritter.  Stein.  Stu  Mgart,  1958,  S.  537  f.
 107  Ibid.,  S.  11  ff.
 168  Ibid.,  S.  536.
 1G9  Ibid.,  S.  11.
 418

яальйо-оовободительной  войны.  Этому  препятствовало
воздействие  политики  на  историографию  в  духе  немецких
реакционных  систем.  Ибо,  чем  больше  усиливался  страх
перед  революционным  протестом  народных  масс,  тем  ме¬
нее  желательными  были  традиции,  свидетельствовавшие
о  революционной  роли  народных  масс  в  истории.  Борьба
Штейна  за  прогресс  и  независимость  Германии,  нацио¬
нально-освободительная  война  против  наполеоновской
Франции  преподносились  поэтому  просто  как  борьба  и
победа  над  ненавистной  Французской  революцией.  Рефор¬
мы  и  движение  за  независимость  явились  в  конечном  сче¬
те  национальными,  исторически  обусловленными  форма¬
ми  выражения  великого  процесса  преобразования  общест¬
ва,  открывшегося  для  континентальной  Европы  именно  с
Французской  буржуазно-демократической  революцией,—
процесса,  вызывающего  сомнения  в  некоторых  частностях,
в  целом  же  весьма  положительного.  Но  все  это  не  уклады¬
валось  в  историческую  концепцию,  выдвинутую  храните¬
лями  старых  общественных  отношений.

Национально-освободительное  движение
немецкого  народа  в  1813  г.
по  некоторым  источникам
Германского  центрального  архива
 Германский  центральный  архив  (ГДР),  Отделение
Мерзебург  располагает  документами  всех  правитель¬
ственных  учреждений  бывшего  центрального  прус¬
ского  государственного  аппарата,  а  также  документами
других  организаций  и  отдельных  лиц,  деятельность
которых  протекала  на  территории  Пруссии.  Много¬
сторонняя  деятельность  центральных  государственных  уч¬
реждений,  занимавшихся  ово  время  подготовки  и  в  ходе
Освободительной  войны  вопросами  внутренней  и  внешней
политики,  организации  армии  и  ведения  военных  дейст¬
вий,  делает  эти  документы  важнейшими  и  богатейшими
немецкими  источниками  по  истории  Освободительной  вой¬
ны  1813—1814  гг.
 Краткий  обзор  этих  источников,  составленный  сотруд¬
никами  Германского  центрального  архива  к  150-летией
годовщине  этого  выдающегося  события  в  немецкой  и  ев¬
ропейской  истории,  опубликованный  в  журнале  «АгсЫу-
ппИеПшщеп»  (т.  XIII,  №  3,  1963),  несомненно  послужит
стимулом  для  проведения  новых  архивных  исследований
и  окажет  большую  пользу  марксистской  исторической
науке.  В  многочисленных  работах  по  этой  тематике  ар¬
хивные  источники  до  сих  пор  недостаточно  использова¬
лись.
 При  составлении  названного  выше  тематического  об¬
зора  архивных  документов  проднлось  ограничиться  перед¬
нем  отдельных  групп  материалов  и  кратким  анализом  со¬
держания  источников,  что  было  связано  с  необходимостью
 420
 У.  Дрегер

обработать  около  46  тыс.  томов  документов  за  период  с
декабря  1812  г.  до  тачала  1814  г.  Отдельным  разделам
в  обзоре  предшествуют  справки  историко-административ¬
ного  характера.  Таким  образом,  лица,  пользующиеся  эти¬
ми  материалами,  уточнив  их  характер  по  указателю,  смо¬
гут  произвести  предварительный  отбор  документов  по  оп¬
ределенной  узкой  теме.
 Значительный  пробел  в  изучении  военной  истории,  об¬
разовавшийся  вследствие  почти  полной  потери  прусского
военного  архива  во  время  второй  мировой  войны,  может
быть  восполнен  довольно  многочисленными  материалами
об  освободительных  войнах,  поступившими  от  граждан¬
ских  властей  и  от  особых  управлений,  созданных  в  годы
войны  и  оккупации,  например,  документацией  военных
губернаторов  и  ведомств  по  продовольственному  снабже¬
нию  (войск.  Это  особенно  ясно  видно  из  упомянутого  об¬
зора  источников  на  примере  группы  дел  «Militaria»  («Во¬
енно-историческая  документация»).  Так,  в  группе  фондов
«Новейшая  военная  документация»  Тайного  совета  содер¬
жатся  данные  о  передвижении  войск,  осаде  городов  и  кре¬
постей  и  материалы  военных  советов,  в  которых  участво¬
вали,  в  числе  других  лиц,  Шарнгорст  и  Гарденберг1.
Гражданский  кабинет,  который,  правда,  в  этот  период  не
играл  почти  никакой  роли,  дает  в  ежемесячных  информа¬
ционных  бюллетенях  правительств  всех  провинций  (так
называемых  «Zeitungsberichte»)  картину  отступления
французских  войск,  а  также  передвижения  русских  и
прусских  армий2.  Обзор  деятельности  ведомства,  возглав¬
ляемого  государственным  канцлером  (Staatskanzleramt),
в  области  надзора  и  администрации  также  дал  ценные
военно-исторические  источники.  В  качестве  примера  мож¬
но  назвать  следующие  материалы:  сообщения  о  победах
русских  войск;  донесения  о  маршрутах  и  расположении
русских  армий,  об  осаде  занятых  французами  прусских
крепостей;  табели  с  указанием  штатного  и  наличного  со¬
става  частей  в  связи  с  организацией  всеобщего  вооруже¬
ния,  определения  контингентов  войск,  выставляемых  не¬
мецкими  князьями,  данные  об  организации  кавалерийских
полков  в  Восточной  Пруссии,  Померании,  Силезии,  Мек¬
 1  Rep.  63/88,  N  1143,  1146,  1150,  1315,  1335,  1340,  1343,  1363,
1385,  1418,  1471,  1502,  1565,  1655,  1678,  1700,  1759  и  др.  Rep.  (Reposi-
tur)  —  стеллаж.
 2  Rep.  89  В  X,  №  1—28.
 421

ленбурге  и  Бранденбурге;  донесения  о  сражениях,  в  том
тесле  составленные  Блюхером,  Шврншротом,  Гнейзенау3.
Интересные  дополнительные  материалы  содержатся  в  лич¬
ных  архивах  бранденбургскопирусских  правителей;  в  ар¬
хиве  ведомства  иностранных  дел  4,  а  также  в  документах,
оставшихся  после  гражданского  губернатора  барона  фон
Альтенштейна5;  фон  Бойена6  —  начальника  штаба  корпу¬
са  Бюлова,  а  позднее  военного  министра;  генерала  фон
дер  Грёбена.  В  качестве  примера  можно  привести  краткое
описание  «Битвы  народов»  под  Лейпцигом,  составленное
очевидцем  из  2-й  Саксонской  пехотной  дивизии1.
 Предпринимаемый  здесь  анализ  имеет  целью  допол¬
нить  названный  обзор  источников  и  показать  на  ряде
примеров  возможность  дальнейшего,  основанного  на  но¬
вых  документах,  освещения  роли  народных  масс  в  Осво¬
бодительной  войне  1813  г.  При  этом  могут  быть  выделе¬
ны  следующие  темы:  французское  чужеземное  иго,  рус¬
ско-немецкое  бое'вое  содружество,  восстание  народных
масс  и  вооружение  народа.  Содержательные  и  убедитель¬
ные  материалы  говорят  сами  за  себя.  За  недостатком
места  ссылки  на  литературные  источники  не  приводятся.
 Невыносимый  гнет  наполеоновского  господства  в  Гер¬
мании,  с  одной  стороны,  и  уничтожение  «Большой  ар¬
мии»  в  Отечественной  войне  1812  г.,  с  другой  —  создали
предпосылки  'освободительной  борьбы  немецкого  народа.
Достаточно  привести  только  несколько  примеров,  под¬
тверждающих  эти  уже  неоднократно  докумевта'льно  обос¬
нованные  факты.
 Понимание  важности  значения  победы  русских  войск
видно  из  обстоятельного  сообщения  из  Торна  от  28  декаб¬
ря  1812  г.,  адресованного  автору  воззвания  «К  моему  на¬
роду»,  государственному  советнику  фон  Гиппелю8.  При¬
водимые  факты  убедительно  свидетельствуют  о  полном  раз¬
ложении  армии  Наполеона.  Немецкие  войска  из  Баварии,
Вюртемберга  и  Вестфалии  уже  перед  Вислой  были  почти
 3  Rep.  74  О  F.  №  16;  Rep.  74  О  К,  №  16:  Rep.  74  О  Т,  №  17;  Rep.
74  OW,  №  3,  5,  7,  8,  9;  Rep.  74  OAb,  №  1;  Rep.  74  О  Ар,  №  2.  Bd.
1-7;  Rep.  74  О  А  p,  №  3,  5,  7,  9.  Bd.  1-4;  Rep.  74  О  А  p,  №  10  u.  a
 4  AA  I  Rep.  1,  №  1266,  1276;  A  AI  Rep.  4,  №  1104,  1105,  1107,
1121  —  AA  III  Rep.  13  Militaria,  №  5—7  u.  a.
 5  Rep.  92,  Альтенштейн,  AV,  №  6,  9  u.  a.
 6  Rep.  92,  Бойен,  III,  №  2,  3,  Xla,  XHIa  u.  a.
 7  Rep.  92,  Гребен,  №  4,  27a,  28a.
 8  Rep.  92,  Гиппель,  №  3.
 422

-полностью  разгромлены.  Особенно  примечательным  по¬
казалось  автору  сообщение  ¡вюртембергских  офицеров  о
том,  что  их  король  дал  приказ  резервным  частям  вернуть¬
ся  в  Германию.  Автор  делает  отсюда  заключение,  что  не¬
мецкие  князья  недооценивают  действительное  положение
дел:  «Если  бы  все  государства  Рейнского  союза  и  союз¬
ники  последовали  ¡этому  примеру,  война  была  бы  вскоре
окончена».  Утверждение  французов,  что  они  якобы  непо¬
бедимы  и  что  только  голод  и  холода  измотали  их,  он  оп¬
ровергает  сообщениями  о  полной  дезорганизации  армии,
ограблении  солдатами  собственных  офицеров  и  даже  ка¬
реты  императора.  Его  хороший  знакомый  наблюдал  на
улице  следующую  картину:  «Офицер  приказал  курьеру
отправиться  к  какому-то  генералу,  которых  теперь  разве¬
лось  тут  великое  множество,  но  курьер  отказался.  Офицер
повторил  приказание  в·  повышенном  тоне,  на  что  курьер
ответил:  «Да  здравствует  республика!»  —и  офицер  рети¬
ровался».
 В  личном  фонде  надворного  советника  Дорова  имеет¬
ся  интересное  письмо  писателя,  художника  и  гравера
Кольбе  к  товарищу  по  профессии,  написанное  в  феврале
1814  г.  Оно  отражает  настроения  немецкой  национальной
буржуазии.  В  обстоятельной  критике  тирании  Наполеона
особое  внимание  обращают  на  себя  следующие  высказы¬
вания:  «Сейчас  само  время  разоблачило  его.  Он  предстал
перед  человечеством  в  облике  ненавидящего  людей  чудо¬
вища,  порождающего  зло.  Вся  Европа  ненавидит,  прези¬
рает  его...  Но  его  яд  обезврежен,  так  как  весь  мир  узнал,
что  это  —  яд.  Раньше  у  него  были  враги  только  среди
правителей,  теперь  же  его  ненавидят  и  проклинают  все
народы...  Его  победное  шествие  было  остановлено;  это
случилось  потому,  что  он  впервые  столкнулся  с  войском,
которое  не  испугалось  его,  с  полководцами,  которые  после
первой  неудачи  не  потеряли  голову.  У  его  противников  до
сих  -пор  не  хватало  рассудительности,  которую  неожидан¬
но  для  себя  он  встретил  у  русских...»9.
 Документация  отдела  снабжения  и  расквартирования
войск,  входившего  в  Staatskanzleramt,  содержит  различ¬
ные  жалобы,  поступавшие  из  всех  земель.  Они  дают  на¬
глядное  представление  о  гнете,  который  испытывал  народ,
особенно  в  период  французского  господства  10.  О  непосиль-
 9  Rep.  92,  Доров,  №  7.
 10  Rep.  74ON  (по  провинциям).
 423

ной  эксплуатации  трудящихся  классов  говорят,  например,
заявления  ремесленников,  занимавшихся  сапожным  делом.
 Доклады  представителей  реакции,  продиктованные  не¬
навистью  и  страхом,  нередко  позволяют  сделать  заключе¬
ние  о  настроении  угнетенных  народных  масс  и  о  прояв¬
лениях  классовой  борьбы  в  ответ  на  нажим  со  стороны
господствующих  классов.  Типичным  примером  в  этом  от¬
ношении  служат  доклады  одного  из  руководителей  фран¬
цузской  партии,  князя  фон  Хацфельда,  который  был  по¬
слан  в  Париж  в  качестве  дипломатического  представителя
для  переговоров  с  Наполеоном.  29  января  1813  т.,  в  то
время,  когда  в  Восточной  Пруссии  началось  вооружение
народа,  Хацфельд  сообщает  о  своих  переговорах  с  фран¬
цузским  императором  п.  Он  заявил  Наполеону,  что  Фрид¬
рих  Вильгельм  III  не  хотел  бы  в  глазах  общества  считать
себя  причастным  к  поступку  генерала  Иорка.  Прусское
правительство,  писал  Хацфельд,  было  готово  в  со¬
ответствии  с  конвенцией  в  Таурогене  сформировать  новый
вспомогательный  корпус,  но  финансирование  этого  кор¬
пуса  Пруссия  на  себя  взять  не  может,  так  как  дальней¬
шее  изъятие  ¡средств  у  населения  чревато  опасностью  подъ¬
ема  народного  движения,  которое  может  распространиться
по  всей  Германии.  Он  заявил  Наполеону,  что  хотя  пра¬
вительство  готово  полностью  выполнить  свои  договорные
обязательства,  общественное  мнение  направлено  против
завоевателей.  По  словам  прусского  помещика  Хацфельда,
повсюду  действуют  силы,  жаждущие  начать  всеобщую  ре¬
волюцию,  для  свершения  которой  все  подготовлено  и  ор¬
ганизовано.  -Прогрессивным  радикальным  союзам,  действо¬
вавшим  под  маской  верности  королю,  которые  нашли
широкое  распространение,  он  предъявлял  обвинение  в
связи  с  якобинцами,  поскольку  их  взгляды  полностью
совпадали.  Он  характеризовал  Германию  как  пороховую
бочку,  которая  может  взорваться  от  малейшей  искры.  На¬
роду  больше  нечего  было  терять,  а  правительства  не  могли
далее  сдерживать  общественное  мнение.  Тяжкие  страда¬
ния,  которые  принесли  наполеоновские  войны  Пруссии  и
другим  немецким  землям,  могли  легко  привести  к  вспыш¬
ке  революции.  Только  значительное  сокращение  контри¬
буций  могло  спасти  господствующие  классы  Германии,
Хацфельд  высказал  Наполеону  мнение,  что  всеобщую  ре¬
 11  АА  I  Rep.  1,  №  1272.
 424

волюцию,  начатую  немецким  народом,  не  удастся  пода¬
вить  и  что  она  будет  иметь  серьезные  последствия.  В  от¬
ветном  письме  от  13  февраля  Гарденберг  соглашается  с
высказываниями  Хацфельда  о  характере  движения  народ¬
ных  масс.  Возможно,  что  эта  аргументация  была  вызвана
тактическими  приемами  ведения  переговоров,  но  сам  ход
мыслей  архиреакционера  Хацфельда  является  весьма  зна¬
менательным.
 Но'вые  источники  убедительно  подтверждают  также
описание  политического  ¡положения  в  стране  и  настрое¬
ний  народа,  которое  принадлежало  министру  ганновер¬
ского  кабинета  фон  Омптеда  и  считалось  до  сих  пор  ос¬
новным  литературным  свидетельством  того  времени.
 В  архивных  документах  содержится  многочисленный
фактический  материал,  отражающий  немецко-русское  бое¬
вое  содружество.  В  фондах  «Тайный  совет»,  «Граждан¬
ский  кабинет»  и  особенно  среди  документов  ведомства
государственного  канцлера  (8{аа1зка1121егат1)  содержатся
воззвания  князя  Кутузова  и  генерала  графа  Витгенштей¬
на,  относящиеся  к  декабрю  1812  г.  Эти  прокламации  ис¬
ходили  из  того,  что  русские  армии  пришли  освободить
немецкий  народ  от  угнетения  Наполеона.  Поэтому  Прус¬
сия  рассматривалась  как  дружественная  страна,  а  насе¬
ление  Пруссии  призывалось  к  совместной  борьбе  с  рус¬
скими  войсками.  Русских  солдат  призывали  к  «справед¬
ливому  и  милосердному  обращению  с  населением».  В  об¬
ращениях,  в  частности,  говорилось:  «Русские  воины  отом¬
стили  за  позорное  вторжение  в  вашу  страну»,  и  теперь
они  хотят  восстановить  независимость  населения  Прус¬
сии  12.  В  многочисленных  приказах  и  воззваниях  особенно
русских  военачальников  к  солдатам  и  населению  содер¬
жатся  материалы,  проливающие  свет  на  характер  войны
и  обоюдное  стремление  к  руоско-немецкому  боевому  сод¬
ружеству  13.  В  январе  1813  г.  в  газетных  сообщениях  упо¬
миналось  большое  количество  фактов  насилия  и  грабежа,
совершаемых  остатками  французских  войск.  Они  противо¬
поставлялись  строгому  порядку  и  хорошему  отношению  к
 12  Rep.  74  О  Ар,  №  2,  Bd.  5,  В1.  229  f.
 13  Ibid.,  Bel.  5  (ноябрь-декабрь  1812  г.);  Bd.  6  (декабрь  ^^г.-
февраль  1813  г.);  Bd.  7  (январь-февраль  1813  г.);  Rep.  74О  Л  р.  №3
(1813-1814  гг.);  Rep.  74  О  Ар,  №  9,  Bd.  1,  3,  4  u.  a.;  Rep.  89  В  X,
№  1-28.
 425

местному  населению  со  стороны  русских  войск  14,  которые
при  вступлении  в  какую-либо  местность  часто  располага¬
лись  прямо  под  открытым  небом.  Так,  например,  газеты
сообщали  об  образцовом  поведении  русских  'солдат  рейдо¬
вою  отряда,  вступившего  (в  Неймарк,  и  крупных  русских
войсковых  пастей,  расквартированных  (в  Кёнигсберге.
В  качестве  других  примеров  можно  привести  неоднократ¬
но  повторяющиеся  в  феврале  и  марте  1813  г.  описания
восторженного  приема  войск  в  Берлине  15  и  статью  под  за¬
главием  «Да  здравствует  Иорк  и  Барклай-де-Толли!»  16.
В  одном  из  документов  мы  читаем  такое  утверждение:
«Где  бы  ни  появились  русские,  поведение  их  было  безуп¬
речным  и  они  завоевывали  все  сердца...»  17  Организация  и
быстрое  увеличение  численности  Русскошемецкого  легио¬
на  18,  вступление  в  него  большей  части  саксонцев,  взятых-в
плен  под  Ландсбергом19,  совместная  осада  и  взятие  крепо¬
стей  Данциг  и  Кюстрин,  сооружение  и  торжественное  от¬
крытие  памятника  умершему  в  Бунцлау  в  апреле  1813  г.
фельдмаршалу  Кутузову20  —  обо  веем  атом  мы  имеем  воз¬
можность  упомянуть  лишь  вскользь.  Во  многих  источни¬
ках  дается  высокая  оценка  военных  успехов  русских  гене¬
ралов,  «которые  показали,  чего  может  достичь  смелое,  уве¬
ренное  наступление»  21.  Успешное  совместное  наступление
на  Лейпциг,  предпринятое  под  руководством  генерала  Во¬
ронцова,  в  котором  приняли  участие  казаки  и  солдаты  Лю-
цова,  солдаты  егерских  полков  и  русский  корпус,  было
приостановлено  вследствие  перемирия.  В  докладе  воен¬
ного  губернатора  говорится  по  атому  поводу  следующее:
«...на  них  (т.  е.  на  русские  войска.—  У.  Д.),  так  же  как
и  на  нас,  сообщение  о  перемирии  произвело  потрясающее
впечатление»  22.  Доклады  Шарнгорста,  Блюхера  и  Гней-
зенау  о  военных  действиях,  проводившихся  совместно  с
 14  Rep.  89  В  X,  №  1—28  (Кёнигсберг  и  провинция,  январь
1813  г.).
 15  Rep. 	74  О  А  р,  №  2,  Bd.  7,  В1.  211 	ff.; 	Rep. 	74 	О  А  р, 	№  9, 	Bd.  1,
 В1.  24  ff.;  Rep.  89  В  X,  №  1  —28  (Потсдам, 	февраль 	1813 	г.) 	и 	др.
 16  Rep. 	74  J  X,  №  5,  В1.  137  f.
 17  Rep. 	74  О  А  р,  №  2,  Bd.  5,  В1  219.
 18  Rep. 	74  О  W,  №  2.
 19  Rep.  89  ВХ,  №  1—28  (Кёнигсберг  —  Неймарк,  1813  г.).
 20  Rep.  89,  В  1100  В,  №  7.
 21  Rep.  74  J  X,  №  5,  В1.  69  f.
 22  Ibid.,  10.  VI  1813.
 426

русскими  войсками,  и  признание  успехов  последних  до¬
полняют  картину  боевого  содружества  23.
 В  докладе  военного  губернатора  земли,  расположенной
между  Эльбой  и  Одером,  по  поводу  награждений  ордена¬
ми  отмечается,  «...что  желание  носить  цвета  дружествен¬
ных  наций  было  всеобщим;  еще  в  начале  войны  стали
распространяться  так  называемые  союзнические  кокарды,
в  которых  были  прусские  и  русские  национальные  цве¬
та»  24.  Все  это  говорит  о  том,  что  большинство  русских  и
немецких  солдат  даже  в  чисто  внешних  проявлениях  стре¬
мились  к  русско-немецкому  боевому  содружеству.
 Начало  Освободительной  войны  в  'Германии  в  форме
народной  или  наполовину  повстанческой  войны,  решаю¬
щее  участие  народных  масс  в  освободительной  борьбе  и
вооружение  народа  представляет  собой  центральные  проб¬
лемы  марксистского  исследования.
 Самоотверженность  и  проявление  патриотических
чувств  народных  масс  нашли  неоднократное  отражение  в
многочисленных  архивных  делах25.  В  качестве  примера
можно  привести  следующее:  «Подмастерья  ткацкой  фаб¬
рики  в  Бранденбурге  передали  большую  часть  хранящих¬
ся  у  них  серебряных  медалей  в  фонд  покрытия  расходов
на  войну,  всего  1972  лот»  26.  Имеются  также  сообщения  о
том,  что  в  Силезии  в  феврале  1813  г.  было  собрано  много
пожертвований,  особенно  в  промышленных  городах.  В  доб¬
ровольческие  егерские  полки,  финансиров'авпшеся  за  свой
счет,  наряду  с  сыновьями  дворян  вступило  большое  число
добровольцев  из  буржуазного  сословия  27.  Только  в  Тиль¬
зите  в  марте  1813  г.  было  снаряжено  200  добровольцев  28.
 Признание  патриотического  желания  принять  участие
в  борьбе  и  большие  успехи  немецкого  народа  в  Освобо¬
дительной  войне  находят  подтверждение  в  многочислен¬
ных  личных  фондах.
 Шарнгорст  в  ответном  письме  от  20  февраля  1813  г.
к  одному  из  руководителей  прогрессивного  национально¬
 23  Rep.  74  О  А  р,  №  9,  Bd.  1,  В1.  254;  Bd.  3,  В1.  41,  56,  90  и  др.
 24 	Rep. 	89  В  XI10,  №  2,  декабрь  1813  г.
 25 	Rep. 	89  В  VI  111,  № 	4; 	Rep. 	89  В  XI10, 	№ 	2; 	Rep. 	74  О  D, 	№ 	2,
 Bd.  1-3.
 26 	Rep. 	89  В  II  В  60,  № 	3.
 27 	Вер. 	89  В  II  В  60,  № 	3; 	Rep. 	89  В  VI111,  № 	4; 	Rep. 	74  О  W, 	№ 	3,
 5,  7,  8,  9;  Rep.  74  О  Z,  №  1,  2  и  др.
 28  Rep.  89ВX,  №  1—28  (Гумбинен,  март  1813  г.).
 427

го  движения,  гражданскому  губернатору  и  тайному  госу¬
дарственному  советнику  Заку  пишет:  «Меня  радует,  что
второе  или  третье  сословия,  как  их  называют,  проявляют
себя  настоящими  патриотами.  Чтобы  добиться  самостоя¬
тельности,  необходимо  объединение  всех  сил  в  упорной
борьбе  и  удача.  Обычных  средств  здесь  недостаточно»  29.
 В  письме  от  8  марта  1813  г.  на  имя  Эйхгориа,  асес¬
сора  высшего  суда  в  Берлине,  ставшего  впоследствии  ми¬
нистром  культов,  одного  из  организаторов  ландвера  и  ланд¬
штурма  в  Берлине,  Шарнгорст  выражает  удовлетворение
тем,  что  он  может  способствовать  развитию  событий  и
констатировать  повсюду  «всеобщее  пробуждение  высшего
немецкого  духа»,  «возмездие  во  имя  высокой  политической
цели»,  «стремление  к  совместной  деятельности  и  участию
в  великом  деле  на  пользу  отечества30.  При  этом  важно,
пишет  он,  отделить  настоящий  патриотизм  от  мнимого  и
распознать  «в  этом  хаосе  событий  людей,  проявляющих
действительно  чистые  намерения  и  высокие  патриотиче¬
ские  чувства».
 Бывшего  министра  юстиции  Бейме,  имевшего  тесные
личные  связи  с  королем,  можно  считать  достаточно  объ¬
ективным  свидетелем,  видевшим,  что  представители  ре¬
формистского  движения  возлагали  все  свои  надежды  на
готовность  народа  к  борьбе.  В  письме  от  15  апреля
1813  г.  из  Померании  к  государственному  советнику  Ште
геману  он  писал:  «Желаю  Вам  стать  хотя  бы  на  корот¬
кое  время  непосредственным  свидетелем  того  животвор¬
ного  порыва,  которым  охвачен  простой  народ  в  этой  провин¬
ции.  Озабоченность  высшего  руководства  исчезла  бы  при
виде  мужественной  и  вдохновенной  решимости  простых
людей  сбросить  с  себя  ярмо  рабства...  «Мой  взор  обр«ащает-
ся  к  народу,  когда  я  начинаю  сомневаться,  и  тогда  я  уте¬
шаюсь  и  твердо  верю  в  то,  что  это  должно  непременно  со¬
вершиться.  Поэтому  я  содействую,  по  мере  моих  сил,  делу
создания  ландвера,  и  меня  радует  уверенность,  что  мы  бу¬
дем  готовы  к  положенному  сроку»  31.
 Письмо  Гнейзенау  к  его  другу,  в  те  времена  ротми¬
стру,  а  позднее  генералу  фон  дер  Грёбену32,  одному  из
 29  13ер. 	92, 	Зак  (1.  А.  Баск),  Марре  III.
 30  13ер. 	92, 	Эйхгорп,  № 	53,  131. 	1.
 31  Иер. 	92, 	Штегеман  I, 	№  4.
 32  Иер. 	92,  Гребен,  В,  № 	27а.
 428

инициаторов  народного  ¡восстания  в  Восточной  Пруссии,
которому  он  (Гнейзеиау)  И  июня  1813  г.  через  Клаузеви¬
ца  просил  сообщить  о  своем  желании  (вновь  поступить
на  службу  в  прусскую  армию,  еще  раз  подтверждает  пол¬
ностью  совпадающие  суждения  великих  немецких  пат¬
риотов.  Гнейзеиау  пишет  11  ноября  1813  г.  из  Франкфур¬
та-на-Майне  знаменательные  слова:  «Нам  приходится  бо¬
роться  с  большими  трудностями  внутреннего  порядка,  но
войска  до  сих  пор  все  благополучно  преодолевают...  Бу¬
дем  же  скромными  и  признаемся,  что  слава,  которую  за¬
воевала  Силезская  армия,  заслужена  не  ее  руководителя¬
ми,  а  храбростью  войск»  33.
 Цитированный  выше  писатель  и  гравер  Кольбе34  оха¬
рактеризовал  то  новое,  что  присуще  армиям,  ведущим
освободительные  войны:  '«'Войска,  которые  стоят  в  насто¬
ящий  момент  против  Наполеона,  уже  не  являются  более
теми  войсками,  которые  в  свое  время  были  развеяны  им
как  мякина  по  ветру.  Отличный  боевой  дух  воодушевил
всех  до  единого...».  Из  политических  трудов  о  великих
событиях  тех  дней,  которые  вышли  в  свет  со  времени
освобождения  от  французской  оккупации,  он  высоко  оце¬
нивает  работу  Фейербаха  «Об  угнетении  и  освобожде¬
нии  Европы»  и  известные  работы  Арндта.  Работу  Фейер¬
баха  он  считает  мастерски  задуманной  и  превосходно  из¬
ложенной.  Деятельность  Эрнста  Морица  Арндта  он  ха¬
рактеризует  следующим  образом:  «Арндт  является  чело¬
веком,  который,  будучи  сам  горячим  патриотом,  лучше
чем  кто-либо  другой  из  известных  мне  писателей  умеет
возбуждать  патриотические  чувства».
 По  вопросу  всеобщего  вооружения  народа  путем  ор¬
ганизации  ландштурма  возникли  противоречия  между
прогрессивно  настроенными  патриотами  и  представителя¬
ми  прусско-монархического  течения.  Из  огромного  коли¬
чества  архивных  документов  об  организации  ландштур¬
ма  и  ландвера,  находящихся,  в  частности,  в  фондах
«Гражданский  кабинет»,  «Ведомство  государственного
канцлера»  (ЭЬааЬзкапхЬгат!),  «Министерство  внутрен¬
них  дел»,  «Министерство  финансов»  и  в  группе  «Личные
 33  Иер.  92,  Грёбен,  №  28а.  Речь  идет  о  письмах,  по  мнению  ав¬
тора,  неизвестных  до  сих  пор.  Письмо  от  октября  1812  г.  свиде¬
тельствует  о  тесной  связи  Гнейзенау  с  Русско-немецким  легионом,
сформированным  в  Петербурге.
 34  Иер.  92,  Доров,  №  7
 429

фонды»  (Nachlässe),  можно  йыбраТь  некоторые  прйМерЫ,
подтверждающие  этот  факт35.  В  докладах  провинциаль¬
ных  правительств  в  Кёнигсберге  и  Потсдаме  за  июнь-июль
1813  г.  имеются  данные  о  завершении  организации  ланд¬
вера:  «Нигде  не  потребовалось  применять  мер  принуж¬
дения,  ,чтобы  заставить  общины  подчиниться  закону.
Каждый  проникнут  чувством  необходимости  принять  лич¬
ное  участие  в  общем  деле.  Более  того,  вся  нация  в  настоя¬
щее  время  находится  под  ружьем,  и  даже  рекруты,  входя¬
щие  в  «состав  ландвера  и  армии,  проходят  первичное  обу¬
чение  в  рядах  ландштурма,  благодаря  чему  их  быстрее
можно  будет  использовать»  36.
 В  письме  Бойена  Гарденбергу  от  апреля  1813  г.,  ко¬
торое  им  самим  охарактеризовано  как  «политическое
кредо»,  он  обосновывает  необходимость  всенародного  во¬
оружения  следующим  образом:  «Если  мы  хотим  спасти
короля  от  угрожающей  ему  гибели  и  тем  самым  содей¬
ствовать  единственно  возможным  образом  сохранению  го¬
сударства,  то  мобилизация  всех  средств  защиты  нации  и
ускоренная  концентрация  наших  сил  являются,  по  мое¬
му  мнению,  единственным  средством»  37.
 Докладная  записка  одного  из  друзей  Эйхгорна  от¬
носительно  формирования  «немецкого  ландштурма»  на¬
чинается  следующими  словами:  «При  ведении  чисто  обо¬
ронительной  войны,  «которую  лишь  одну  можно  считать
морально  оправданной,  создание  ландштурма  является
вполне  уместным.  Весь  народ  должен  направить  усилия
на  то,  чтобы  сохранить  свою  свободу  и  независимость,
чтобы  бороться  не  на  жизнь,  а  на  смерть  за  свои  нивы,
за  свой  очаг,  за  свою  жену  и  детей»  38.
 Господствующие  классы  понимали,  что  вооружение
народа  «представляет  большую  опасность  для  существу¬
ющего  общественного  строя.  Генерал-адъютант  Фридриха
Вильгельма  III  Кнезебек  в  своей  записке  о  народном  во¬
оружении  от  24  декабря  1812  г.  писал  следующее:  «Вся¬
 35  Rep.  89ВX,  №  1-28;  Rep.  74ОХ,  №  1,  Bd.  1-4;  Rep.  74OX,
№  2,  Bd.  1-5;  Rep.  74  О  Z,  №  1,  Bd.  1-2;  Rep.  74  О  A  p,  №  9;  Rep.  77,
Tit.  244  und  332;  Rep.  151  h,  Tit.  IV;  Rep.  151  i;  Rep.  151.  I  Abt.  XXII
u.  a.
 36  Rep.  89  В  X,  №  1—28  (Кёнигсберг,  июнь  1813;  Потсдам,  июль
1813  г.).
 37  Rep.  92,  Бойен  III  а,  №  1.
 38  Rep.  9?  Эйхгорн,  №  15;  предположительно  —  весна  1813  г,
 430

кое  вооружение  народа,  если  правительство  не  держит
при  этом  бразды  правления  в  своих  руках,  представляет
собой  острый  меч,  который  обычно  обращается  против
собственности.  Под  руководством  же  и  в  руках  прави¬
тельства  такое  мероприятие  иногда  может  оказать  госу¬
дарству  весьма  полезную  услугу»  39.  Он  считал,  что  опас¬
ность  можно  предотвратить,  если  офицеры  по  своему  про¬
исхождению  будут  представителями  господствующих  клас¬
сов,  т.  е.  будут  набираться  из  чиновников'—«разумных,
образованных,  богатых  и  знатных  людей».  Кроме  того,
к  числу  вооруженных  людей  (ландвер  и  ландштурм)
должны  принадлежать  также  землевладельцы.  Этот  ти¬
пичный  пример  показывает,  как  в  классовом  обществе  ус¬
танавливаются  определенные  границы  для  освободитель¬
ной  борьбы  народа.
 1  июня  1813  г.  берлинский  профессор  Зольгер  высту¬
пил  против  новых  общественных  элементов,  вошедших  во
вновь  формируемый  ландштурм40.  Как  участник  ланд¬
штурма  он  жалуется  на  ненужное,  по  его  мнению,  «унич¬
тожение  буржуазных  привилегий  и  классовых  различий»,
которое  содержит  в  себе  «зародыши  анархии»  в  условиях
«ослабления  государственной  власти».  Охваченный  высо¬
комерием,  свойственным  представителям  господствующих
классов,  он  выступает  против  всеобщего  равенства  при
несении  обязательной  караульной  службы  еще  до  начала
активных  действий  и  обосновывает  это  следующим  образом:
«Как  может  чиновник  государственной  службы  или  про¬
фессор  сохранить  свое  достоинство,  если  ему  придется  не¬
сти  караульную  службу  наравне  с  поденным  рабочим,  всту¬
пая  с  ним  в  беседу  и  дружеские  отношения?».  Зольгер
видит  в  «склонности  к  управлению»  осуществление  прин¬
ципов  буржуазной  революции.  Его  реакционные  взгляды
подтверждают  нерасторжимую  'связь  между  национальны¬
ми  и  социальными  вопросами  в  Освободительной  войне
1813  г.:  «Нам  кажется,—  пишет  он,—  что  в  основе  всего
этого  лежит  превратное  мнение  —  будто  бы  умышленное
возбуждение  слепого  и  грубого  энтузиазма  в  народе  яв¬
ляется  средством  возвращения  политической  свободы.  Но
следует  помнить  об  опыте  революций,  когда  так  называе¬
мый  энтузиазм,  проникая  в  умы  народа,  меняет  свою  ггри-
 39  Иер.  74  О  X,  №  1,  Вс1.  1,  В1.  2  Н.
 40  Вер.  92,  Энхгорн,  №  15.
 431

роду  й  коренным  образом  отличается  от  того  энтузиаз¬
ма,  который  намеревались  вызвать  в  народе.  Поэтому
в  низах  народа  появляется  чувство  зависти  по  отношению
к  преимуществам,  которыми  пользуются  богатые  и  кото¬
рые  тем  не  менее  не  могут  и  не  должны  быть  устра¬
нены...».
 В  качестве  доказательства  правильности  своей  точки
зрения  Зольгер  ссылается  на  открытое  возмущение  на¬
родных  масс,  вызванное  трусливым  бегством  некоторых
семей  дворян  и  чиновников  из  Берлина  при  приближении
неприятеля  в  мае  1813  г.41,  а  также  на  многочисленные
жалобы  на  членов  правительства  и  чиновников  государ¬
ственного  'аппарата,  не  принимавших  участия  в  учениях
ландштурма.
 Справедливость  критики  со  стороны  народа  подтверж¬
дает  доклад  от  5  июля  1813  г.  военного  ведомства  зем¬
ли,  расположенной  между  Эльбой  и  Одером.  Его  автор,
но  всей  вероятности,  гражданский  губернатор  Зак,  пока¬
зывает,  что  реформаторы  придерживались  принципиаль¬
но  иных  взглядов  на  вооружение  народа  42.  В  нем  сообща¬
ется  о  проявлении  «духа  противоречия»  со  стороны  гос¬
подствующих  классов,  которые  выступают  против  испол¬
нения  распоряжения  о  формировании  ландштурма  в  Бер¬
лине.  «Дух  противоречия  исходит  не  от  народа,—  гово¬
рится  в  докладе,—  который  с  охотой  готов  сделать  все
для  короля  и  отечества,  готов  встать  в  боевые  ряды,  как
только  это  потребуется.  Он  родился  и  не  в  сознании  по¬
нимающих  прозорливых  и  сильных  людей  внутри  страны
и  за  границей.  Этот  дух  противоречия,  порожденный  ограни¬
ченностью  и  трусостью,  проявляется  главным  образом
среди  лиц  из  высокопоставленных  классов,  которые  и
прежде  малодушно  и  трусливо  восприняли  порабощение
чужеземцем  как  необходимость,  и  исходит  от  той  ча¬
сти  чиновников  государственного  аппарата,  которая  пе¬
ред  лицом  надвигающейся  на  Берлин  опасности  покину¬
ла  столицу».  Реакционер  Клюнгель,  хорошо  известный
гражданскому  губернатору  еще  с  той  поры,  когда
он  самоотверженно  работал  в  качестве  председателя  ко¬
миссии  по  выполнению  условий  перемирия  в  1808  г.,  пы¬
 41  См.  также  Rep.  89  В  X,  №  1—28.  Доклад  правительства  Кёниг¬
сберга  за  май  1813  г.
 42  Rep.  89,  В  XI  8,  №  3;  Rep.  74  ОХ,  №  1,  Bd.  2,  Bl.  1571.
 432

тался  препятствовать  дальнейшему  увеличению  рядов
ландштурма  во  время  перемирия  и,  согласно  докладу,  в
пылу  усердия  пытался  оклеветать  ландштурм,  выставляя
его  «как  организацию,  ведущую  к  отмене  конституции
и  упадку».  Это  нашло  отклик  у  отдельных  примитивно  мы¬
слящих  людей.  Мы  знаем,  как  быстро  реакционные  слои
пришли  в  движение  и,  воспользовавшись  изменением  в
соотношении  политических  сил,  добились  роспуска  ланд¬
штурма.
 Общегерманский  характер  освободительной  борьбы
нашел  особенно  яркое  проявление  в  люцовском  корпусе.
В  Государственном  центральном  архиве  хранятся  списки
принявших  присягу  77  кавалеристов  и  148  пехотинцев
этого  добровольческого  корпуса43.  Они  показывают,  что
корпус  был  сформирован  из  представителей  всех  частей
Германии.  Профессии  указанных  в  списке  кавалеристов
обнаруживают  следующий  социальный  состав:  большин¬
ство  —  ремесленники  (ткачи,  мельники,  пивовары,  плот¬
ники,  переплетчики,  солевары  из  Галле,  шорники);  да¬
лее  идут  демобилизованные  солдаты  и  так  называемые
«дезертиры  из  французской  армии»  —  из  Вестфалии,  Ав¬
стрии,  Гессена  и  Саксонии;  затем  студенты  и  купцы  и
только  один  офицер  дворянского  происхождения.  Таким
образом,  наряду  с  ярко  выраженным  общегерманским  на¬
циональным  составом  в  люцовском  корпусе  можно  отме¬
тить  преобладание  трудящихся  народных  масс.
 Огромный  отклик  нашла  борьба  люцовцев  у  населе¬
ния  королевства  Саксонии.  ¡Берлинский  профессор  Бек
в  письмах  к  жене  от  24  июня  и  1  июля  1813  г.  сообща¬
ет,  что  население  Лейпцига  выразило  протест  против
злодейского  нападения,  совершенного  во  время  переми¬
рия,  на  200  человек  из  люцовского  корпуса  44.  В  связи  с  этим
был  распущен  магистрат,  все  запасы  продовольствия  конфи¬
скованы  и  в  городе  объявлено  осадное  положение.  Город¬
ской  совет  был  вынужден  предать  гласности  недовольство
Наполеона  различным  отношением  населения  к  францу¬
зам,  с  одной  стороны,  и  к  русским  и  пруссакам,—  с  дру¬
гой,  и  предупредить  всех,  кто  будет  непочтительно  отно¬
ситься  к  французам,  что  они  могут  попасть  в  число  госу¬
дарственных  преступников,  которые  будут  выданы  фран¬
 43  Rep.  74  О  X,  №  1,  В1.  2  ff.
 44  Rep.  92,  Бек,  №  27.
 28  Освободительная  война  1813  г.  433

цузским  военным  властям.  Профессор  Бек  делает  сле¬
дующее  заключение:  «В  Саксонии  дело  кончится  рево¬
люцией,  если  так  пойдет  дальше.  И  все  из-за  этого  бла¬
гочестивого  короля,  который  только  то  и  делает,  что  в
день  святого  тела  Христова  (Fronleichnamstag)  ставит
свечи».
 Одно  из  писем  1813  г.  подтверждает,  что  и  в  Вюртем¬
берге  открытые  высказывания  о  необходимости  борьбы  за
освобождение  немецкого  народа  были  прекращены  лишь
под  угрозой  сурового  наказания45.  В  известии  из  Франк-
фурта-на-Майне  от  30  марта  1813  г.  сообщается,  что  под¬
ходящие  к  городу  из  Голландии  французские  войска  бы¬
ли  вынуждены  остановиться  из-за  угрозы  волнений  и  бес¬
порядка.  Всюду  с  надеждой  ожидали  появления  рейдовых
отрядов  русских  или  прусских  кавалеристов  с  тем,  чтобы
начать  освободительную  борьбу  46.
 Настоящий  доклад  и  опубликованные  в  1963  г.  обзоры
архивных  документов47  дают  представление  о  наличии
большого  количества  архивных  материалов,  которые  по¬
зволяют  еще  глубже  проследить  прогрессивные  и  рево¬
люционные  традиции  Освободительной  войны  в  немец¬
кой  истории.
 45  Rep.  92,  Эйхгорн,  №  14.
 46  АА  I,  Rep.  1,  №  1274.
 47  Из  Центрального  архива  (ГДР),  отделение  Мерзебург.—
«Archivmitteilungen»,  Bd.  XIII,  №  3,  1963;  из  Главного  государ¬
ственного  архива  Саксонии,  Дрезден.—  Ibid.,  Bd.  XIII,  №  4,  1963:
из  Главного  государственного  архива  Бранденбурга.—  Ibid.,  Bd
XIII,  №  6,  1963.

К  изучению
национально-освободительного  движения
1813—1814  гг.
 Материалы
 Главного  государственного  архива  Саксонии
в  Дрездене
 Г.  Шмидт
 Наряду  с  архивными  документами  центральных  учре¬
ждений  бывшей  Пруссии,  находящимися  в  Герман¬
ском  центральном  архиве  (Отделение  Мерзебург)
ценные  первоисточники  по  истории  национально-осво¬
бодительного  движения  1813—1814  гг.  имеются  также
в  фондах  многих  других  архивов  Германской  Демок¬
ратической  Республики.  Прежде  всего  это  относится  к
Главному  государственному  архиву  в  прошлом  самос¬
тоятельного  Саксонского  государства.  Саксония,  как  из¬
вестно,  особенно  сильно  пострадала  в  результате  военных
событий  1813  г.  Через  нее  проходили  войска,  на  ее  тер¬
ритории  велись  военные  действия;  голод  и  эпидемии  сви¬
репствовали  здесь  так,  как,  пожалуй,  ни  в  одной  другой
немецкой  земле.  Гроссгершен,  Бауцен,  Дрезден,  Вартен-
бург  и  Лейпциг,  где  происходили  крупные  сражения
1813  г.,  находятся  в  пределах  бывшего  Саксонского  го¬
сударства,  а  Кацбах,  Гроссбеерен,  Денневиц,  Кульм  и
Ноллендорф  расположены  всего  лишь  в  нескольких  ки¬
лометрах  от  его  прежних  границ.
 Поскольку  Саксония  имела  прямое  отношения  к  на¬
ционально-освободительной  борьбе  1813—1814  гг.,  нет  ни¬
чего  удивительного  в  том,  что  в  Главном  государствен-
 1  Cm.  Zur  nationalen  Befreiungsbewegung  1813—1814.  Quellen
im  Deutschen  Zentralarchiv,  Abteilung  Merseburg,  bearbeit,  v.  einem
Autorenkollektiv  wissenschaftlicher  und  staatlich  geprüfter  Archi¬
vare.—  «Archivmitteilungen»,  Bd.  XIII,  1963,  S.  84  ff.
 435
 28*

ном  архиве  Саксонии  находятся  многочисленные  доку¬
менты,  относящиеся  к  этой  теме.  Следует  кратко  остано¬
виться  на  периоде  4812—1814  гг.  Военная  кампания
1812  г.  в  России  должна  быть  принята  во  внимание  как
предпосылка  и  начало  освободительной  борьбы.
 Основным  фондом,  содержащим  материалы  по  истории
освободительных  войн,  является  фонд  «Тайного  ка¬
бинета»,  который  с  1706  по  1831  год  в  качестве  кан¬
целярии  короля  и  руководящего  министерства  был  выс¬
шей  инстанцией  Саксонского  государства.  Материалы
фонда  расположены  в  алфавитном  порядке,  характерном
для  ранних  фондов  Главного  государственного  архива
Саксонии  (до  1831  г.).  Особый  интерес  представляет
группа  «Военные  дела»,  ч.  2  (Отдельные  походы),  в  ко¬
торой  Отечественная  война  4812  г.  и  связанные  с  ней  ос¬
вободительные  войны  составляют  особый  раздел.  Доку¬
ментальные  материалы,  наряду  с  общей  перепиской  о  по¬
ходах,  включают  воспоминания,  преимущественно  офи¬
церов,  а  также  отдельные  сообщения  и  известия.  Там  же
содержатся  списки  воинских  частей,  данные  о  снабжении
саксонской  армии,  французских,  а  позднее  союзных  войск;
сведения  о  лазаретах,  списки  погйбших,  запросы  о  про¬
павших  без  вести,  а  также  данные  о  причиненном  вой¬
ной  материальном  ущербе.  Архивные  материалы  дают
сведения  о  торговле  Лейпцига  с  Англией,  несмотря  на
континентальную  блокаду,  о  переходе  саксонских  солдат
на  сторону  союзников,  в  частности,  об  имевшем  место  в
Торгау  переходе  генерал-лейтенанта  Тильмана,  о  воз¬
званиях  приближающихся  союзных  войск,  о  посылке
чрезвычайных  миссий  за  границу,  о  пленении  саксон¬
ских  войск  и  короля,  о  саксонском  ополчении  доброволь¬
цев,  которое  было  создано  после  «Битвы  народов»  и  бо¬
ролось  на  стороне  союзников  против  Наполеона.
 В  группе  «Военные  дела»,  ч.  1  (Организация  войска)
почти  во  всех  тематических  подгруппах  содержатся  не¬
которые  дела,  относящиеся  к  освободительным  войнам.
В  особенности  это  относится  к  подгруппам,  содержащим
сведения  о  родах  войск  (артиллерии,  кавалерии,  пехоте),
об  укреплениях,  поенных  учреждениях,  мобилизации  и
р  екру  тир  овании.
 Чрезвычайно  ценные  сведения  об  освободительных
войнах  содержат  сообщения  саксонских  миссий  за  грани¬
цей,  которые  информируют  о  положении  в  других  стра¬
 436

нах  и  об  общем  военном  положении.  Пристального  вни¬
мания  заслуживают  прежде  (всего  сообщения  из  Парижа,
а  также  из  Вены,  Мюнхена  и  других  столиц  немецких  го¬
сударств,  из  королевства  Вестфалия  и  из  Копенгагена,
Константинополя  и  Мадрида.  Впрочем,  многие  диплома¬
тические  миссии  Саксонии  в  18,13  г.  в  связи  с  разрывом
дипломатических  отношений  не  действовали.  Так,  напри¬
мер,  |были  закрыты  миссии  в  Лондоне,  Петербурге  и  Бер¬
лине.
 Среди  документов  торговой  переписки  содержится  кор¬
респонденция  русского  князя  Репнина  и  барона  фом
Штейна,  которые  выполняли  административные  функции
союзников  в  Саксонии  после  «Битвы  народов».  Наряду
с  письмами  кабинет-министра  Детлева  фон  Айнзиделя  и
саксонского  посланника  в  Штутгарте  фон  Юхтрица  боль¬
шую  документальную  ценность  представляют  мемуары
саксонского  генерал-лейтенанта  генерал-адъютанта  фон
Функа,  которые,  впрочем,  опубликованы2.  Значительный
интерес  представляет  переписка  саксонского  короля  Фри¬
дриха  Августа  I  с  министрами  Зенфтом  фон  Пильзахом
и  Хопфгартеном,  с  германскими  князьями  и  француз¬
скими  маршалами.  В  ней  отражены,  в  частности,  про¬
тесты  короля  против  захвата  его  государства  Пруссией.
 В  других  группах  дел  «Тайного  кабинета»  лишь  из¬
редка  можно  встретить  документы,  относящиеся  к  исто¬
рии  освободительных  войн.  Так,  например,  в  группе  «Би¬
блиотеки  и  книгоиздательства»  можно  найти  документы
об  усилении  цензуры  в  связи  с  войной;  в  группе  ком¬
мерческих  и  торговых  дел  —  о  торговле  1813  г.  вовремя
лейпцигских  ярмарок;  в  группе  '«Англия»  —  о  континен¬
тальной  блокаде;  в  группе  «Вестфалия»  —  о  связях  Сак¬
сонии  с  ,этим  находившимся  под  покровительством  Напо¬
леона  государством  Рейнского  союза.
 Наряду  с  «Тайным  кабинетом»  для  исследований  по
истории  освободительных  войн  представляют  большой  ин¬
терес  многочисленные  фонды  Военного  архива,со¬
ставляющие  в  Главном  государственном  архиве  Саксонии
раздел  X.  Фонд  1/1  «Тайная  военная  канцелярия»  содер¬
жит  документы  Генерального  военного  комиссариата
 2  F.  v.  F  и  и  с  k.  Im  Banne  Napoleons,  hrsg.  v.  A.  Brabant.  Dres¬
den,  1928;  см.  также:  F.  v.  Funck.  In:  Rußland  und  in  Sachsen  1812—
1815,  hrsg.  y.  A.  Brabant.  Dresden,  1930.
 437

(1634—1684  гг.)  и  созданной  на  его  основе  Тайной  кол¬
легии  военного  совета  (1684—1814  гг.).  Этот  централь¬
ный  административный  орган  должен  был  нести  ответ¬
ственность  за  рекрутские  наборы,  снабжение  продовольст¬
вием,  экипировку  и  вооружение  армии,  выступать  в  ка¬
честве  посредника  между  гражданскими  и  военными  (вла¬
стями.  В  фонде  X,  1/3  находятся  «Материалы  военно-адми¬
нистративных  органов»,  акты  интендаитств.  Фонд  X,  1/4
содержит  документальные  материалы  департамента  во¬
енных  дел  «Тайного  кабинета».  Собственно  говоря,  эти
акты  входили  в  фонд  «Тайного  кабинета»,  но  они  времен¬
но  находятся  в  Военном  архиве  в  качестве  особого  фонда.
В  отличие  от  этих  скорее  гражданских,  чем  военных  уч¬
реждений  «Генеральный  штаб»  (фонд  X,  2/1)  представля¬
ет  собой  чисто  военное  ведомство  по  делам  командования.
В  задачу  инспекций  по  обмундированию  (фонд  X,  2/2),
проводившихся  в  1810—1813  гг.,  входила  разработка  новой
формы  для  солдат,  проверка  вооружения  и  состояния  бое¬
вой  готовности  с  целью  пополнения  сильно  поредевшего
личного  состава  частей  действующей  армии.  Губернатор¬
ства  (фонд  X,  3/1)  являлись  своего  рода  городскими  ко¬
мендатурами.  В  фонде  X,  4  содержатся  документы  отдель¬
ных  пехотных,  кавалерийских  и  других  частей,  в  фонде
X,  7  —  дела  Военно-административной  палаты,  которая
в  1814  г.  была  вновь  учреждена  союзническим  генерал-гу¬
бернаторством  вместо  распущенной  Тайной  военной  колле¬
гии  и  созданной  в  1807  г.  Государственной  комиссии,  за¬
нимавшейся  снабжением  союзных  войск.  Военно-админи¬
стративная  палата  просуществовала  до  1831  г.  Материа¬
лы  в  вышеназванных  фондах  расположены  приблизитель¬
но  по  следующей  схеме:
 1.  Организация:  формирование  армии,  дела  личного
состава  (включая  присвоение  очередных  воинских  званий
и  повышение  в  должности,  пенсии  и  потери),  приказы  и
доклады  по  отдельным  родам  войск.
 2.  Отдельные  походы  (в  хронологическом  порядке).
 3.  Лазареты.
 4.  Военные  трибуналы.
 5.  Хозяйственные  дела  армии:  бухгалтерия,  снабже¬
ние  продовольствием,  расквартирование.
 Разумеется,  что  наименования,  а  иногда  и  последова¬
тельность  этих  пяти  разделов  в  некоторых  случаях  изме¬
няются  внутри  отдельных  фондов.
 438

В  группе  «Походы»  в  фондах  X,  1/1  (¡«Тайная  воен¬
ная  канцелярия»),  X,  1/3  («Интендантство  мобильных
войск»),  X,  1/4  («Тайный  кабинет»),  X,  2/1  («Генераль¬
ный  штаб»)  и  X,  7  («Военно-административная  палата»)
находятся  многочисленные  документы  общего  характера
о  походе  в  Россию  в  1812  г.  и  об  освободительных  войнах.
В  фонде  Генерального  штаба,  в  котором  хранится  наи¬
большее  число  документов  об  освободительных  войнах,
отложилось  значительное  количество  подробных  воспоми¬
наний  саксонских  офицеров.  Среди  фондов  Военного  ар¬
хива  раздел  «Организация»  представляет  значительный
интерес  для  изучения  истории  освободительных  войн.
Личные  дела  и  переписка  тех  лет  часто  имеют  значение,
далеко  выходящее  за  узкие  рамки  Саксонии.  Это  в  пер¬
вую  очередь  относится  к  документам,  содержащим  при¬
казы  саксонских,  французских,  русских  и  прусских  воен¬
ных  и  гражданских  административных  органов,  а  также
к  воззваниям,  сообщениям  о  военных  действиях,  спискам
потерь  саксонской  армии  и  личным  делам  саксонских
военачальников.  Только  один  фонд  X,  4  «Воинские  сое¬
динения»  '  содержит  24  тома  материалов  о  саксонском
ополчении  добровольцев,  которое  в  качестве  саксонского
добровольческого  корпуса  боролось  против  Наполеона.
 Группа  дел  «Лазареты»  дает  сведения  об  уходе  за  ра¬
неными  и  больными,  а  также  о  потерях  в  период  освобо¬
дительных  войн.
 В  группе  дел  «Судопроизводство»  часто  встречаются
сведения  о  наследствах,  долгах  и  злоупотреблениях  воен¬
нослужащих.
 В  фонде  Военного  архива  X,  1/4  (¡«Тайный  кабинет»)
хранятся  следственные  дела  -перешедших  на  сторону  со¬
юзников  саксонских  офицеров  Тидьмана,  Астера  и  дру¬
гих,  которые  были  привлечены  к  суду  заочно  «вследствие
самовольной  отлучки».  Из  -документов,  касающихся  хо¬
зяйственных  вопросов,  видно,  какие  денежные,  матери¬
альные  и  жилищные  лишения  принесла  война  населе¬
нию  Саксонии.
 В  Финансовом  архиве  собраны  документы  централь¬
ных  саксонских  финансовых  органов  начиная  с  XVI  в.  до
второй  половины  XIX  столетия.  Здесь  среди  актов  «Воен¬
ные  дела  —  войны»  -находятся  документы  о  походе  Напо¬
леона  в  Россию  в  1812  г.  и  многочисленные  материалы
об  освободительных  войнах.  При  этом  речь  идет  в  основ¬

ном  о  контрибуциях,  продовольственном  снабжении,  рас¬
квартировании  и  передвижениях  войск,  о  грабежах  и  дру¬
гом  ущербе,  причиненном  войной,  за  который  зачастую
выплачивалась  государственная  компенсация.  Другие  до¬
кументы  повествуют  о  саксонском  ландвере,  об  этапной
службе,  о  складах  снабжения  и  магазинах,  о  лазаретах  и
вообще  об  обеспечении  больных  и  раненых,  тут  же  хра¬
нятся  списки  погибших.  Среди  актов  «Военные  дела  —
общие  вопросы»  имеются  счета  и  документы  о  расходах
на  содержание  французских  военнослужащих  в  период
освободительных  войн,  а  также  документы  об  организа¬
ции  Военно-административной  палаты.  Единственный  том
документов  о  саксонском  ополчении  добровольцев,  имею¬
щийся  в  Финансовом  архиве,  курьезным  образом  оказал¬
ся  среди  документов  стрелковых  обществ.  Акты  Финан¬
сового  архива  знакомят  прежде  всего  с  экономическими
последствиями  войны  и  в  меньшей  степени  с  политиче¬
скими  и  военными  событиями.
 По  сравнению  с  «Тайным  кабинетом»,  Военным  архи¬
вом  и  Финансовым  архивом  документы  по  истории  осво¬
бодительных  войн,  находящиеся  в  других  фондах,  менее
многочисленны.  Фонд  Тайного  консилиума  —  уч¬
реждения,  которое  с  начала  XVIII  в.  до  1831  г.  являлось
высшим  административным  органом  Саксонии  и  защи¬
щало  наряду  с  интересами  правителей  государств  сослов¬
ные  требования,—  содержит  группы  дел,  которые  распо¬
ложены,  так  же  как  в  Тайном  кабинете  и  Финансовом
архиве,  в  алфавитном  порядке  разделов.  Здесь  среди  воен¬
ных  документов  в  группе  «Отдельные  походы»  хранятся
многочисленные  материалы  о  военных  расходах,  поставках
продовольствия  и  расквартировании  войск,  проходящих
через  Саксонию,  на  население  которой  ложилось  их  обес¬
печение.  Кроме  того,  здесь  же  хранятся  документы  о  посо¬
биях  и  налогах  для  возмещения  убытков,  причиненных
войной.
 В  фонде  Правительства  Саксонии  (Landesre¬
gierung),  которое  с  1547  по  1831  г.  выполняло  юридиче¬
ские  и  полицейские  функции  на  большей  части  террито¬
рии  Саксонии,  имеются  более  обширные  источники  эпохи
национально-освободительных  войн.  Документы,  содержа¬
щиеся  здесь  в  разделе  «Военные  дела»  (в  подразделах
«Общие  вопросы»  или  «Отдельные  походы»),  касаются
следования  иностранных  войск,  вмешательства  француз¬
 440

ских  военных  властей  во  внутренние  дела  Саксонии,
строительства  укреплений,  соглашений  о  вербовке,  кон¬
фискации  имущества  перешедших  на  сторону  союзников
офицеров,  убытков,  причиненных  войной,  и  саксонского
ополчения  добровольцев.
 Экономическая,  -мануфактурная  и  ком¬
мерческая  комиссия  (Landesökonomie-,  Manufak¬
tur-  und  Kommerziendeputation)  являлась  с  1735  по  1831  г.
центральным  органом  надзора  за  саксонской  экономикой.
В  этом  фонде  хранится  небольшое  количество  докумен¬
тальных  материалов  по  истории  освободительных  войн,
например,  документы  о  конфискации  английских  товаров
и  о  других  экономических  и  политических  мероприятиях
французских  военных  властей  в  Лейпциге,  о  привлечении
фабрикантов  к  работам  на  военные  нужды  и  о  формиро¬
вании  ландвера.
 В  документах,  относящихся  к  деятельности  окружной
и  районной  администрации,  работе  юридических  ве¬
домств  и  патримониальных  судов,  включенных  в  фонды
«Окружная  и  районная  администрация»  (Kreis-  und  Amts¬
hauptmannschaften)  ,  иногда  отражаются  последствия
освободительных  войн  в  областных  и  местном  масштабах.
Так,  например,  в  фонде  окружной  администрации  Цвик-
кау  можно  обнаружить  многочисленные  документы  о  кон¬
фискациях,  реквизициях  и  другом  ущербе,  понесенном  на¬
селением  во  время  освободительных  войн,  а  также  о  сак¬
сонском  ополчении  добровольцев.  В  фонде  районной  ад¬
министрации  Пирны  временно  хранятся  (до  окончания
работ  по  реорганизации  этого  архива)  документы  юриди¬
ческого  ведомства  Пирны  и  патримониальных  судов  в
Бортене  и  Зюрсене.  Они  свидетельствуют  о  местных  воен¬
ных  налогах  и  военных  поставках,  о  вызванных  ими  зай¬
мах  и  принудительных  пожертвованиях,  а  также  о  при¬
чиненных  войной  убытках.  Кроме  того,  там  встречаются
донесения  о  приближении  русских  войск,  а  также  изве¬
стия  о  погибших  австрийских  солдатах.
 Вотчинные  архивы  содержат  обычно  лишь  случайные
материалы,  связанные  с  военными  событиями  1813  г.  на
местах.  Так  в  архиве  имения  Шлейнитца  под  Ломачем
в  фонде  Militaria  (Военные  дела)  хранится  семь  томов
документов  об  ущербе,  причиненном  войной,  о  военных  на¬
логах  и  материальных  поставках  общины,  о  расквартиро¬
вании  войск  и  поставках  оружия.  В  фонде  вотчинного
 441

архива  Вендишбора  под  Мейссеном  сохранилось  шесть
томов  документации  о  военных  поставках  деревни  в  де¬
нежной  и  натуральной  форме  и  о  трудовой  повинности.
Особо  важное  значение  имеют  11  томов  документов  вотчин¬
ного  архива  Зибенейхена  под  Мейссеном,  так  как  владе¬
лец  этого  имения  Дитрих  фон  Мильтиц  был  предводите¬
лем  саксонского  ополчения  «Знамя  саксонских  доброволь¬
цев».  Почти  все  документы  относятся  к  этой  организации,
которая  боролась  против  Наполеона  на  стороне  союзни¬
ков.  Кроме  того,  в  архиве  Зибенейхена  имеется  описание
обороны  крепости  Торгау  в  1813  г.,  которой  руководил  сак¬
сонский  генерал-лейтенант  фон  Тильман.  Оно  составлено
на  основании  оставшихся  после  него  писем  и  повествует
о  том,  как  этот  смелый  и  высокообразованный  солдат,  друг
семьи  Кёрнер,  будучи  комендантом  крепости  Торгау,  пере¬
шел  на  сторону  союзников  и  сражался  позднее  против  на¬
полеоновского  господства  в  рядах  русских  войск.
 Среди  дошедших  до  нас  Личных  фондов  также
имеются  важные  материалы  по  истории  освободительных
войн.  Особого  упоминания  заслуживают  сочинения  гене¬
рал-майора  Фридриха  Эрнста  Астера  (1776—1869),  ко¬
торый  написал  труд  о  саксонской  армии  в  1814—1815  го¬
дах,  и  переписка  его  брата  Карла  Генриха  Астера  (1782—
1855).  Их  брат  Эрнст  Людвиг  Астер  (ста'вщий  впослед¬
ствии  генералом  прусской  армии)  в  1813  году,  будучи
адъютантом  генерал-лейтенанта  фон  Тильмана,  перешел
под  Торгау  на  сторону  союзников.
 Наследие  саксонского  дипломата  тайного  советника
Фридриха  Людвига  Брейера  (1786—1833)  освещает,
в  частности,  общую  обстановку  в  Европе  в  1809—1815  го¬
дах.  Наследие  генерал-майора  Фридриха  Максимилиана
фон  Мандельсло  (1790—1871)  и  фамильные  бумаги
семьи  фон  Мангольд  в  Зибенлене  содержат  письма,
воспоминания  и  сведения  о  потерях,  относящиеся  к  на¬
ционально-освободительным  войнам.
 Наконец,  следует  упомянуть  находящиеся  ов  XI  отде¬
ле  архива  карты,  планы,  схемы  и  рисунки  16  сражений
периода  освободительных  войн,  в  частности  «Битвы  на¬
родов»  под  Лейпцигом.  Там  же  хранится  рисунок  дрез¬
денского  моста  через  Эльбу,  взорванного  французами  при
отступлении.
 Таким  образом,  саксонские  архивные  материалы,  так
же  как  и  прусские  в  Мерзебурге,  содержат  многочислен¬
 442

ные  данные  о  национально-освободительном  движении  и
о  деятельности  борцов  за  свободу,  а  также  о  зависимой
от  наполеоновского  чужеземного  ига  и  чуждой  националь¬
ным  интересам  политике  саксонского  короля  и  его  пра¬
вительства.  Однако  полнее  всего  представлены  в  Дрезде¬
не  документы,  свидетельствующие  о  страданиях  и  лише¬
ниях  парода,  принесенных  войной,  а  также  о  потерях
сражавшихся  в  Саксонии  армий.
 Предлагаемый  краткий  обзор  дает  историку  представ¬
ление  об  обилии  и  многообразии  материалов  по  истории
освободительных  войн,  хранящихся  в  Главном  государст¬
венном  архиве  Саксонии  в  Дрездене.  Пусть  же  150-летний
юбилей  Лейпцигской  битвы  послужит  толчком  для  даль¬
нейшего  изучения  национально-освободительного  движе¬
ния  1813—1814  гг.  на  основе  еще  далеко  не  полностью
изученного  архивного  материала.

К  изучению
национально-освободительного  движения
1813—1814  гг.
 Материалы
Главного  государственного  архива
Бранденбурга  в  Потсдаме
 Г.  С.  Гольд
 После  того,  как  Германский  центральный  архив  (Отде¬
ление  Мерзебург)  и  Главный  государственный  архив
Саксонии  в  Дрездене  представили  обзор  имеющихся
в  их  распоряжении  источников  по  истории  национально-ос¬
вободительного  движения  1813—1814  гг.  1 следует  охарак¬
теризовать  аналогичные  источники,  хранящиеся  в  Главном
государственном  архиве  Бранденбурга  в  Потсдаме.
 Наличие  в  Главном  государственном  архиве  Бранден¬
бурга  в  Потсдаме  документов,  относящихся  к  территории
бывшей  провинции  Бранденбург  (в  границах,  установлен¬
ных  новым  административным  делением  Пруссии  в
1815  г.)  2,  обусловливает  очень  тесную  связь  этих  доку¬
ментов  с  материалами,  находящимися  в  Мерзебургском
отделении  Германского  центрального  архива  и  Главного
государственного  архива  Саксонии  в  Дрездене.  Это  отно¬
сится  к  переписке  окружных,  городских  и  общинных  вла¬
 1  Zur  nationalen  Befreiungsbewegung  1813—1814.  Quellen  im
Deutschen  Zentralarchiv,  Abteilung  Merseburg,  bearb.  v.  einem  Auto¬
renkollektiv  wissenschaftlicher  und  staatlich  geprüfter  Archivare.—
«Archivmitteilungen»,  Bd.  XIII,  1963,  S.  84  ff;  G.  Schmidt.  Zur
nationalen  Befreiungsbewegung  1813—1814.  Quellen  im  Sächsischen
Landeshauptarchiv  Dresden.—  Ibid.,  S.  147  ff.
 2  Распоряжение  об  улучшении  организации  провинциальных
органов  власти  от  30  апреля  1815  г.  Приложение:  Новое  террито¬
риальное  деление  Прусского  государства.—  «Preuß.  Gesetzsamm¬
lung»,  S.  94.
 444

стей  Курмарка  и  Неймарка  с  центральными  органами
власти  Пруссии,  а  также  к  сообщениям  местных  органов
власти  прежних  кур-саксонских  округов,  включенных  в
1815  г.  в  состав  Бранденбурга,  в  силу  чего  эти  документы
оказались  в  Главном  государственном  архиве  в  Потсдаме.
Цель  настоящего  сообщения  состоит  не  только  в  том,  что¬
бы  дать  обзор  документов,  хранящихся  в  Главном  госу¬
дарственном  архиве  в  Потсдаме,  но  также  и  в  том,  чтобы
дополнить  информацию,  содержащуюся  в  вышеназванных
сообщениях  и  тем  самым  дать  возможно  более  полное  и
всестороннее  представление  обо  всех  источниках,  имею¬
щих  отношение  к  теме  исследования.
 Ценность  документов,  исходящих  от  местных  учреж¬
дений,  заключается  не  только  в  том.  что  они  дополняют
сведения,  содержащиеся  в  других,  названных  ранее  груп¬
пах  источников.  Сообщения  окружных,  городских  и  об¬
щинных  властей,  которые  в  соответствии  с  их  задачами
и  компетенцией  находились  в  тесном  контакте  с  местным
населением,  сплощь  и  рядом  более  непосредственно  от¬
ражают  события,  хотя  некоторые  донесения,  несомненно,
требуют  критического  к  себе  отношения.
 Административные  округа  созданной  впоследствии  про¬
винции  Бранденбург  (Курмарк,  Неймарк,  Видерлаузитц
и  другие  мелкие  кур-саксонские  округа)  вступили  в  борь¬
бу  за  освобождение  при  совершенно  различных  условиях.
На  их  территории  произошли  сражения  при  Гроссбеерене
и  Денневице,  стычка  при  Хагельберге  и  столкновения  во
многих  других  местах.  Даже  когда  наполеоновские  войска
были  отброшены  далеко  за  Эльбу,  осада  крепости  Кюст-
рин  (капитулировала  только  в  конце  марта  1814  г.)  и  уг¬
рожавшей  Курмарку  крепости  Магдебург  (капитулирова¬
ла  в  конце  мая  1814  г.)  потребовала  много  сил  от  Кур¬
марка  и  Неймарка.
 Ниже  будет  освещено  содержание  некоторых  докумен¬
тов,  относящихся  в  основном  к  периоду  с  конца  1812  г.
по  конец  1813  г.  В  силу  многочисленности  учреждений  и
распыленности  материала  было  бы  нецелесообразно  да¬
вать  подробную  характеристику  отдельных  групп  доку¬
ментов  и  их  содержания  по  рассматриваемой  тематике,
тем  более,  что  по  некоторым  районам  Бранденбурга  лишь
немногие  документы  местных  органов  власти  представля¬
ют  интерес.  На  первый  случай  достаточно  выявить  груп¬
пы  дел,  заключенных  в  отдельных  фондах  и  представляю¬
 445

щих  ттнтерес  для  нашей  темы.  Документы  подобраны  по
административным  округам  Бранденбурга  —  Кур-марку  и
Неймарку,  а  также  по  районам,  входившим  в  то  время
еще  в  состав  Саксонии,  и  по  Нидерлаузитцу,  включая
территории,  вошедшие  позднее  в  состав  округа  Потсдама.
¡1.  Курмарк
 Рг.  Br.  Rep.3  2  А.  Управление  округа  Потсдам  —  раз¬
дел  I.
 а)  Управление  главного  президента  (Prasidialangele-
genheiten)  —  дела,  касающиеся  конституции,  органов  вер¬
ховной  власти,  и  дела  общего  характера,  относящиеся  ко
всей  территории  округа  и  Пруссии.
 б)  Полицейское  управление,  ведающее  военными  воп¬
росами  (Polizeiangelegenheiten,  Militaria),—  дела  общего
характера,  гражданская  гвардия;  убытки,  причиненные
войной.
 в)  Общинные  дела  округов  и  городов  (главным  обра¬
зом  поборы  и  реквизиции).
 Pr.  Br.  Rep.  6  В.  Управление  ландратов  (Ангермюнде,
Ютербог-Луккенвальде,  Ост-Хавельланд,  Ост-Пригнитц,
Руппин,  Тельтов,  Темплин,  Вест-Хавельланд).
 Pr.  Br.  Rep.  7.  Управление  автономных  районов  (Альт-
Ландоберг,  Альт-Руппин,  Бесков,  Брюссов-Лёкнитц,  Фрид-
рихсауэ,  Фюрстенвальде,  Гольдбек-Виттсток,  Грамцов,  Ха-
вельберг,  Потсдам,  Саармунд,  Сторков,  Врицен,  Цехлин,
Цинна,  Цоссен).
 Pr.  Br.  Rep.  8.  Города  и  населенные  пункты.  (Альт-Ландс-
берг,  Фрейенвальде,  Ринов,  Врицен).
 Pr.  Br.  Rep.  10  А,  Монастырь  Хавельберг.
 Pr.  Br.  Rep.  23  А.  Корпорации  помещиков  и  городов  Кур-
марка  (исключительно  материалы  комиссии  по  военным
долгам).
 Pr.  Br.  Rep.  30.  Берлин  —  полицейское  управление  (всего
несколько  документов).
 Pr.  Br.  Rep.  30.  Потсдам  —  полицейское  управление  (раз¬
дел  XVII.  Дела,  касающиеся  военной  службы  и  ландвера).
Pr.  Br.  Rep.  37.  Архив  имения  Фридерсдорф  и  семейный
архив  семьи  Марвитц.
 2. 	Неймарк
 Pr.  Br.  Rep.  3  В.  Управление  округа  Франкфурт-на-Одере.
 3  Шифры  хранящихся  в  архиве  дел:  Pr.  Br.  Rep.  (Provinz  Bran¬
denburg,  Repositur)  —  провинция  Бранденбург,  стеллаж.
 446

а)  Управление  главного  президента  (1.  Дела,  ¿каса¬
ющиеся  органов  верховной  власти;  III.  Дела  полицейского-
управления;  X.  Дела,  касающиеся  военных  вопросов;
XV—XIX  —  служебные  дела).
 б)  раздел  I  A  W  —  Militaria  (дела  о  постое,  обслужи¬
вании  и  расквартировании,  дела  о  строительстве  военных
объектов,  о  причиненных  войной  убытках,  о  поставках  для
армии,  реквизициях,  снабжении  продовольствием,  моби¬
лизации,  походах,  предоставлении  перекладных,  перевоз¬
ках,  о  строительстве  укреплений,  о  военных  заказах).
Pr.  Br.  Rep.  6  В.  Управление  ландратов  (Ландсберг,  Ле-
бус,  Сольдин).
 Pr.  Br.  Rep.  7.  Управления  автономных  районов  (Блейен,
Карциг,  Кроссен,  Лагов).
 Pr.  Br.  Rep.  8  —  города  и  населенные  пункты  (Дроссен,
Шёнфлис,  Цеден,  Циленциг,  Цюллихау).
 3. 	Нидерлаузитц  и  районы,  входившие  до  1815  г.  в  со¬
став  Саксонии
 Pr.  Br.  Rep.  6  В.  Управления  ландратов  Котбуса  (раздел
XII  —  Militaria)  и  Зорау.
 Pr.  Br.  Rep.  7.  Управления  автономных  районов  (Бельциг-
Рабенштейн,  Доберлуг,  Ютербог,  Люббен).
 Pr.  Br.  Rep.  8.  Города  и  населенные  пункты  (Брюк,  Даме*.
Либерозе,  Люббен).
 Pr.  Br.  Rep.  10  В.  Монастырь  Нейцелле.
 Pr.  Br.  Rep.  17.  Главное  управление  Нидерлаузитца4
(ландвер,  лазареты  и  продовольственное  снабжение
войск).
 Pr.  Br.  Rep.  23  С.  Корпорации  помещиков  и  городов  Ни¬
дерлаузитца  5.
 С  —  Militaria  (4  —  вооружение  армии;  7—  документы,
относящиеся  к  войнам  XVIII  и  XIX  вв.;  9  —  дела  Цент¬
ральной  комиссии  по  вооружению  1813—1815  гг.;  10  —
дела  тыловых  частей,  лазаретов  и  военных  складов).
 Pr.  Br.  Rep.  37.  Архив  замка  Фетшау,  архив  имения  и
семейный  архив  фон  Пюклер-Бранитц.
 Следует  остановиться  на  содержании  отдельных  групп
 4  Cm.  R.  Lehmann.  Übersicht  über  die  Bestände  des  Landes¬
archivs  Lübben/NL.  Weimar,  1958.  Veröffentlichungen  des  Branden-
burgischen  Landeshauptarchivs,  Bd.  1.
 5  Ibidem;  M.  S  t  a  h  n.  Das  Niederlausitzische  Ständearchiv  im
Lübben.  Strausberg,  o.  J.
 447

источников.  Тяжелые  поборы  и  различные  формы  эксплуа¬
тации,  которой  подвергались  широкие  народные  массы  в
период  французского  господства  и  оккупации  наполеонов¬
скими  войсками,  находят  в  документах  перечисленных
архивных  фондов  всестороннее  отражение.  Наиболее  мно¬
гочисленную  группу  составляют  источники,  относящиеся
к  рубрикам  «Убытки,  причиненные  войной»,  «Сборы,  на¬
логи,  поборы»,  а  также  «Расквартирование  и  использова¬
ние  перекладных».  Так,  например,  за  четыре  года  населе¬
ние  Уккермарка,  насчитывавшее  90  тыс.  человек,  вынуж¬
дено  было  выплатить  чужеземным  оккупационным  вой¬
скам  1  160  925  талеров  6.
 Чтобы  избежать  чрезмерно  выросших  расходов  на
содержание  расквартированных  солдат,  многие  граждане
Бернау  покинули  свои  дома,  которые  в  результате  при¬
шли  в  запустение  7.  Наряду  с  этой  узаконенной  формой
эксплуатации  имели  место  и  ее  индивидуальные  прояв¬
ления,  ограбление  населения  группами  солдат  или  от¬
дельными  солдатами  и  мародерами.  Об  этом  свидетельст¬
вуют  многочисленные  заявления,  хранящиеся  в  делах  о
причиненных  войной  убытках  8.
 После  поражения  «Большой  армии»  в  России  русские
войска,  впереди  которых  находились  рейдовые  казачьи
отряды,  быстро  двинулись  на  запад  для  освобождения  по¬
рабощенных  Наполеоном  народов  Европы.  По  мере  того,
как  русская  армия  развивала  свой  успех,  среди  широких
масс  населения  Пруссии  росла  надежда  на  скорое  осво¬
бождение  от  наполеоновского  гнета,  а  имеете  с  тем  и  от
введенных  господствующими  классами  поборов  на  непо¬
пулярный  поход  против  России.
 Интересные  данные  о  противоречиях  между  француз¬
скими  чиновниками  и  народными  массами  и  о  развиваю¬
щемся  немецко-русском  боевом  содружестве  содержатся
в  многочисленных  документах  Управления  главного  пре¬
зидента  и  окружното  управления  административного  ок¬
руга  Неймарк.  Так,  например,  в  сообщениях  об  общем
 6  Рг.  Вг.  Бер.  2  А,  раздел  1.  Дела  полицейского  управления.
Убытки,  причиненные  войной,  №  33225.
 7  Там  же.  Дела  полицейского  управления,  касающиеся  воен¬
ных  вопросов,  №  20632.
 8  Там  же.  Дела  полицейского  управления.  Убытки,  причинен¬
ные  войной,  №  5483.
 448

положении  на  театрах  военных  действий  за  период  с  июля
1812  г.  по  март  1813  г.  содержится,  в  частности,  призыв
генерала  Барклая-де-Толли  от  29  июля  1812  г.  к  немцам,
насильно  завербованным  в  наполеоновскую  армию,  всту¬
пать  в  немецкий  легион,  «собираться  под  знамена  оте¬
чества,  свободы  и  чести»  9.
 Сведения  о  настроении  населения  областей,  располо¬
женных  между  Вислой  и  Одером,  содержатся  в  донесе¬
ниях,  адресованных  президентам  управлений.  В  них  го¬
ворится  об  отказе  от  уплаты  налогов  и  поборов  и  о  необ¬
ходимости  применения  мер  принуждения  для  их  взыска¬
ния,  о  надежде  на  быстрое  продвижение  русских,  в  кото¬
рых  (население  видело  также  избавителей  от  нужды  и  ни¬
щеты,  и  об  опасениях  ландратов  относительно  возможности
руководить  этим  движением  и  в  дальнейшем10.
 Большой  интерес  представляют  собранные  Главным
президентом  управления  Неймарка  фон  Трошелем  донесе¬
ния  о  военно-политическом  положении  в  Неймарке  и  гра¬
ничащих  с  ним  административных  округах  за  период  с  де¬
кабря  1812  г.  по  конец  марта  1813  г.11.  Они  содержат  не
только  данные  о  последствиях  тяжелого  поражения  «Боль¬
шой  армии»,  но  и  подробные  сообщения  об  успешном  про¬
движении  казачьих  отрядов.  Эти  отряды  вызывали  ужас
и  замешательство  среди  рассеянных  и  поспешно  отступав¬
ших  остатков  «Большой  армии»  и,  напротив,  встречали
подтверждаемое  многочисленными  донесениями  друже¬
ственное  отношение  населения,  которое  на  собственном
опыте  убеждалось  в  исполнении  русскими  войсками  требо¬
вания  Кутузова,  следующим  образом  сформулированного
в  его  приказе  от  21  декабря  1812  г.:  «Справедливость
ы  кротость  в  обхождении  с  обывателями  покажет  им  ясно,
что  не  порабощения  их  и  не  суетной  славы  мы  желаем,  но
ищем  освободить  от  бедствия  и  угнетений  даже  самые  те
народы,  которые  вооружались  противу  России»  12.
 В  других  донесениях  говорится  о  все  возрастающих
антифранцузских  настроениях  среди  населения,  которое,
как  отмечается  в  одном  из  них,  «с  неукротимой  силой
противится  политической  системе  почитаемого  монарха»  13,
 9  Рг.  Вг.  Иер. 	ЗВ.  Дела  управления 	президента, 	№ 	475.
 10  Там 	же, 	№ 	159.
 11  Там 	же, 	№ 	418  и  419.
 52  Там 	же, 	№ 	418.  Ср.  сб. 	«М. 	И. 	Кутузов», 	т. 	4, 	ч. 	2, 	стр.  634.
 13  Рг.  Вг.  Иер.  3  В,  N  419.
 Освободительная  война  1813  г.  449

о  свидетельствах  проявления  дружеских  чувств  со  сто¬
роны  русских  офицеров  по  отношению  к  прусским  войскам
в  январе  1813  г.,  об  освобождении  из  плена  отдельных
прусских  отрядов  и  о  соглашениях  между  Бюловом  и  Чер¬
нышевым  относительно  взаимного  осведомления  о  пере¬
движениях  находящихся  под  их  командой  войск.
 К  числу  мероприятий,  направленных  на  широкую  под¬
готовку  в  Пруссии  реформ,  необходимых  для  предстоящей
борьбы,  относится  формирование  отрядов  добровольцев-
^герей14.  Соответствующая  прокламация  обращалась  с
призывом  к  молодым  людям,  до  того  времени  освобож¬
денным  от  военной  службы,  добровольно  вступать  в  ар¬
мию  и  вооружаться  и  обмундировываться  за  свой  счет.
 Материалы,  свидетельствующие  об  отклике  населения
на  этот  призыв,  содержатся  в  фондах  различных  органов
власти.  Особенно  много  документов  этого  рода  содержит¬
ся  в  фонде  Потсдамского  полицейского  управления.  Пот¬
сдам,  который  до  того  времени,  согласно  существовавшим
с  1792  г.  правилам  набора  на  военную  службу,  находился
в  привилегированном  положении,  дал  очень  большое  чис¬
ло  добровольцев.  Сохранившиеся  списки  добровольцев  со¬
держат  данные  не  только  о  возрасте  и  роде  занятий,  но  и
сведения  о  социальном  происхождении,  даты  явки  добро¬
вольцев  и  сведения  об  избранных  ими  воинских  частях.
На  основании  этих  списков  можно  судить  о  социальном
составе  контингента  потсдамских  добровольцев:  около
двух  третей  из  них  были  подмастерьями  и  учениками  ¡ре¬
месленников.  Вооружение  для  них  было  в  значительной
мере  приобретено  за  счет  пожертвований  остальной  части
населения  Потсдама  15.
 Многочисленные  документы  содержат  сведения  о  соз¬
дании,  вооружении  и  обмундировании  ландвера,  о  по¬
жертвованиях  населения  на  эти  цели  и  о  принесенных
им  жертвах,  а  также  об  участии  воинских  частей  в  осаде
еще  защищавшихся  наполеоновскими  войсками  крепо¬
стей  —  Кюстрина,  Штеттина,  Магдебурга  и  др.  Наряду
с  документами  областного  управления  Иеймарка  особенно
большой  материал  по  этим  вопросам  содержится  в  доку¬
 14  См.  воззвание  о  создании  добровольческих  отрядов  (от
3  февраля  1813  г.).—«Preuß.  Gesetzsammlung»,  S.  15  ff.
 15  Pr.  Br.  Rep.  30.  Потсдамское  полицейское  управление,
№  14406.
 450

ментах  местных  органов  власти:  управлений  ландратов,
городских  управ  и  других  учреждений.  Списки  доброволь¬
цев  и  лиц,  вступивших  в  ландвер  по  жребию,  документы,
говорящие  о  предпринимавшихся  населением  городов  и
населенных  пунктов  мерах  по  организации  и  вооружению
частей  ландвера  и  о  затраченных  на  эти  цели  средствах,
являются  ценным  источником  для  характеристики  того
времени.
 Особый  интерес  для  военно-исторических  исследова¬
ний  представляют  источники,  характеризующие  участие
бранденбургского  ландвера  в  боевых  действиях  за  осво¬
бождение  родины.  В  числе  документов,  содержащихся
в  вотчинном  и  семейном  архиве  имения  фон  дер  Мар-
витц-Фридерсдорф,  наряду  с  различными  военно-истори¬
ческими  сочинениями,  находится  большое  число  донесе¬
ний  из  наследия  Фридриха  Августа  Людвига  фон  дер
Марвитца  о  военных  действиях,  в  которых  участвовала  на¬
ходившаяся  под  его  командой  курмаркская  бригада  ланд¬
вера.  Наряду  с  адресованными  его  дивизионному  коман¬
диру  генерал-майору  фон  Путлитцу  донесениями  об  уча¬
стии  находившихся  под  его  командой  частей  в  военных
действиях  по  обе  стороны  Эльбы,  у  Брауншвейга,  Волъ-
фенбюттеля,  при  окружении  Везеля,  заслуживают  особого
упоминания  источники,  характеризующие  стычку  при  Ха-
гельберге,  в  которой  бранденбургский  ландвер  проявил
себя  с  самой  лучшей  стороны.  Сохранились  подробные  до¬
несения  командиров  батальонов,  рот  и  взводов  об  отдель¬
ных  фазах  этого  боя,  а  также  рукопись  опубликованного
фон  дер  Марвитцем  уже  в  1817  г.  описания  этого  боя16.
Нельзя  не  упомянуть  также  книгу  с  записями  приказов
и  паролей  находившихся  под  его  командованием  войск  за
период  с  1  января  по  13  июня  1814  г.,  по  которой  можно
день  за  днем  проследить  передвижение  подразделений
ландвера  и  связанные  с  ними  события.  Следует  указать
еще  на  ряд  материалов  из  наследия  генерал-лейтенанта
Фридриха  Августа  Людвига  фон  дер  Марвитца.  В  них  со¬
держатся  его  военно-исторические  работы  за  период
1813—1826  гг.,  посвященные  военно-политическим,  стра¬
тегическим,  тактическим  и  организационным  вопросам.
Диапазон  этих  исследований  характеризуется  работами
 16  v.  d.  Marwitz.  Beschreibung  des  Treffens  von  Hagelberg
unweit  Belzig,  geliefert  am  27.  August  1813.  Berlin,  1817.
 451
 29*

«О  природе  войны  вообще  и  о  методах  ведения  современ¬
ных  войн»  (май  1813  г.),  «О  причинах  упадка  прусской
кавалерии»  (1815  г.)  17,  а  также  различными  сочинения¬
ми  о  подготовке  и  боевом  использовании  кавалерии,  бази¬
рующимися  на  его  собственном  военном  опыте  и  особенно
на  опыте  кампаний  1813—1815  гг.
 Столь  же  интересны  немногочисленные  документы,  ха¬
рактеризующие  ¡формирование  и  организацию  ландштур¬
ма  в  административных  округах  Бранденбурга.  Так,  на¬
пример,  списки  ландштурма  неймаркского  управления
содержат  подробные  данные  о  его  численном  составе  по
десяти  округам  и  120  подокругам,  на  которые  они  дели¬
лись,  с  именами  назначенных  окружных  полковников  и
окружных  обер-вахмистров  18.  Подразделения  ландштурма
были,  в  частности,  использованы  при  осаде  крепости
Кюстрин  1Э.
 Однако  в  тот  период  необходимо  было  также  прило¬
жить  все  усилия  к  тому,  чтобы  как  можно  надежнее  за¬
щитить  провинцию  от  нападений  врага  путем  сооружения
укреплений  и  окопов  на  стратегически  важных  направ¬
лениях,  а  также  возведения  аналогичных  оборонительных
сооружений  вокруг  городов  Бранденбурга.  Исчерпываю¬
щие  данные  о  строительстве  таких  сооружений  содержат¬
ся  в  документах  полицейских  управлений  обоих  админи¬
стративных  округов  Бранденбурга.  В  них,  в  частности,
говорится  о  сооружении  прикрывающей  о  юга  столицу
Пруссии  оборонительной  линии  Нуте  —  Нотте  между  Пот¬
сдамом  и  Кёнигсвустерхаузеном,  о  рытье  окопов  вокруг
городов  Бернау,  Одерберг,  Пренцлау,  Ратенов,  Виттшток
и  др.  Эти  документы  свидетельствуют  о  трудностях,  с  ко¬
торыми  приходилось  сталкиваться  при  проведении  этих
работ  и  которые  были  связаны  с  изысканием  необходи¬
мых  финансовых  средств  и  строительных  материалов  и  с
привлечением  рабочей  силы.
 Значительные  средства  и  большие  усилия  требовались
для  снабжения  и  содержания  собственных  и  союзных
войск.  По  этому  вопросу  имеются  материалы  о  реквизи¬
циях  в  тогдашних  кур-саксонских  областях,  а  также  о
 17  Опубликовано  с  купюрами:  Aus  dem  Nachlaß  Friedrich
August  Ludwigs  von  der  Marwitz  auf  Friedersdorf,  bearb.  v.  Marcus
Niebuhr,  Bd.  2.  Berlin,  1852.
 18  Pr.  Br.  Rep.  ЗВ.  Дела  управлепия  президента,  №  387.
 19  Там  же,  №  388.
 452

потребностях  войск,  находившихся  в  пределах  основных
административных  округов  Бранденбурга.  Среди  этих  ис¬
точников  имеются,  в  частности,  документы,  свидетельст¬
вующие  о  том,  что  общая  суточная  производительность
частных  берлинских  пекарен  и  армейских  пекарен  дости¬
гала  примерно  100  тыс.  порций  хлеба20.  Многочисленные
данные  по  этому  вопросу  содержатся  в  архивных  доку¬
ментах,  относящихся  к  Нидерлаузитцу.
 Принудительные  поставки  как  для  собственных  (сак¬
сонских)  и  наполеоновских  войск,  так  и  для  армий  союз¬
ников  сплоинь  и  рядом  выполнялись  лишь  с  трудом.  От¬
дельные  документы  раздела  С  Нидерлаузитцского  архи¬
ва  —  дела,  касающиеся  военных  вопросов,  представляют
значительный  материал  для  исследований21.  Одни  лишь
документы  о  реквизициях,  осуществленных  за  период
с  5  апреля  по  28  ноября  1813  г.  армией  Блюхера,  состав¬
ляют  10  томов22.  Данные  об  усилиях  Нидерлаузитца
в  пользу  союзников  после  битвы  при  Лейпциге  содержатся
в  документах  Центральной  комиссии  по  вооружению23.
Имеется  весьма  обширный  и  яркий  материал,  характери¬
зующий  организацию  вооружения,  а  также  добровольные
пожертвования  патриотически  настроенных  жителей,  уча¬
стие  населения  Нидерлаузитца  в  движении  за  вступление
в  отряды  саксонских  добровольцев,  вооружение  войск
и  формирование  подразделений  ландвера;  все  эти  доку¬
менты  могут  быть  использованы  в  исследованиях  по  исто¬
рии  Освободительной  войны  наряду  с  перечисленными
ранее  архивными  источниками.
 20 	Pr.  Br. 	Rep.  2  А,  раздел  I,  № 	20964.
 21 	См.  R. 	Lehmann.  Geschichte  der 	Niederlausitz.  Berlin,  1963,
 S.  425  ff.  Veröffentlichungen  der  Berliner  Historischen  Kommission,
Bd.  5.
 22 	Pr.  Br. 	Rep.  23  С,  С  -  7,  №  53, 	Bd.  1-10.
 23 	См.  M. 	S  t  a  h  n.  Op.  cit.,  S.  104 	ff.

ПРИМЕЧАНИЯ
 К  стр.  12
 *  Шлогель  Фридрих  (1772—1829)  —  немецкий  филолог  и  поэт,
литературный  критик,  философ,  теоретик  романтизма.  В  годы
Французской  революции  Шлогель  относился  к  пей  с  симпатией,
однако  позднее  он  примиряется  с  феодальными  порядками.  В  1808  г.
Шлегель  принял  католичество,  что  привело,  как  он  сам  отмечал,
к  «повиновению  и  подчинению  разума  церковным  истинам».
 Впоследствии  Шлегель  окончательно  переходит  на  позиции
реакции,  ревностно  проповедует  католицизм,  восстановление  со¬
словной  системы  средневековья;  он  переезжает  в  Вену  и  стано¬
вится  прямым  пособником  реакционной  политики  Меттерниха.
 К  стр.  14
 *  Варнхаген  фон  Эйзе  Рахель  (1771—1833)  —  жена  писателя
Карла  Августа  Варнхагена  фон  Энзе.  Их  салон  в  Берлине  был
видным  центром  культурной  и  литературной  жизни  первой  трети
XIX  в;  они  поддерживали  передовую  немецкую  литературу,  в  ча¬
стности  молодого  Г.  Гейне.  В  книге  «Людвиг  Берне»  в  задикж
от  10  августа  Гейне  в  связи  с  известиями  об  Июльской  революции
во  Франции  писал:  «Рыбак,  перевозивший  меня  вчера  на  тот  ма¬
ленький  остров,  где  устроены  купанья,  встретил  меня  улыбкой  и
словами:  „Бедняки  победили!“.  Да,  народ  своим  инстинктом,  мо¬
жет  быть,  лучше  понимает  события,  чем  мы  с  помощью  всех  на¬
ших  знаний.  Так,  г-жа  Варнхаген  рассказывала  мне  однажды,  что
в  то  время  как  исход  битвы  при  Лейпциге  еще  не  был  известен,
служанка  их  вдруг  вбежала  в  комнату  с  криком  ужаса:  „Знать
победила!“»  (Г.  Гейне.  Собр.  соч.,  т.  7.  М.,  1958,  стр.  49).
 **  Иффлагтд  Август  Вильгельм  (1759—1814)—немецкий  актер,
режиссер  и  драматург;  с  1799  г.  директор  Берлинского  королев¬
 454

ского  театра.  17  мая  1814  г.  Иффланд  предложил  Гёте  написать
пьесу  для  торжеств  по  случаю  возвращения  прусского  короля  из
Франции  после  взятия  союзниками  Парижа.  Вскоре  Гёте  написал
пьесу  «Пробуждение  Эпименида»  (Эгшменид  —  критский  жрец,
спавший,  согласно  легенде,  непробудным  сном  более  полувека).
Впервые  она  была  поставлена  30  марта  1815  г.
 К  стр.  16
 *  Вартбургское  празднество  —  собрание  представителей  немец¬
ких  университетов  в  замке  Вартбург  (около  г.  Эйзенаха  в  Тюрин¬
гии)  18  октября  1817  г.  по  случаю  300-летия  Реформации  и  юбилея
Лейпцигской  битвы.  Инициаторами  собрания  были  члены  студен¬
ческих  патриотических  организаций  «буршеншафтлеры».  Участни¬
ки  празднества  горячо  поддержали  идею  германского  националь¬
ного  единства.
 К  стр.  17
 *  Убийство  в  1819  г.  агента  русского  царизма  реакционного
публициста  и  писателя  Коцебу  послужило  поводом  для  принятия
Союзным  сеймом  по  инициативе  Меттерниха  так  называемых
Карлсбадских  постановлений,  фактически  установивших  в  Герма¬
нии  режим  полицейского  террора.  Университетское  преподавание
было  подчинено  правительственному  контролю,  запрещены  сту¬
денческие  общества,  введена  строгая  цензура,  в  Майнце  учреж¬
дена  центральная  следственная  комиссия  с  целью  шпионажа  за
оппозиционными  элементами.
 К  стр.  26
 *  Жером  Бонапарт  (1784—1852)—младший  брат  Наполеона;
в  1807—1813  гг.  король  вестфальский.
 К  стр.  34
 *  9  октября  1807  г.  по  инициативе  Г.  Ф.  К.  Штейна  был  издан
указ  об  отмене  личной  зависимости  крестьян,  ставший  известным
под  названием  «Октябрьского  эдикта».  Указ  предусматривал  сво¬
боду  отчуждения  земли,  что  давало  возможность  приобретать  зем¬
лю  бюргерам  и  разбогатевшим  крестьянам.  Согласно  указу  к
1810  г.  все  крестьяне  Пруссии  должны  были  получить  свободу,
но  многие  феодальные  повинности  сохранялись.  Однако  и  это
крайне  ограниченное  освобождение  вызвало  резкое  недовольство
юнкеров,  что  нашло  выражение  в  печально  знаменитой  поговор¬
ке:  «Лучше  три  битвы  при  Иене,  чем  один  Октябрьский  эдикт».
 455

К  стр.  36
 *  Шилль  Фердинанд  Батиста  (1776—1809)  —  Прусский  народ
ный  герой,  начальник  отряда,  успешно  действовавшего  во  время
войны  1806—1807  гг.  против  наполеоновских  войск.  В  1809  г.  сде¬
лал  попытку  поднять  вооруженное  восстание  против  Наполеона:
28  апреля  он  выступил  из  Берлина  со  своими  гусарами,  однако
подкрепления,  на  которые  он  рассчитывал,  не  подошли.  Прусское
правительство,  крайне  опасавшееся  народной  войны,  не  оказало
никакой  помощи  патриотам;  в  бою  в  Штральзунде  Шилль  погиб.
 Дёрнберг  Вильгельм  Каспар  Фердинанд  фон  (1768—1850)  —
уроженец  Гессена,  участник  антинаполеоновского  освободительно¬
го  движения,  командовал  отрядом,  сражавшимся  против  Наполео¬
на  в  Гессен-Касселе;  в  1812  г.  перешел  на  русскую  службу,  всту¬
пил  в  Русско-немецкий  легион;  в  1813  г.  командовал  армейским
партизанским  отрядом,  затем  авангардом  в  корпусе  генерала  Валь-
модена.
 Катте  Фридрих  Карл  фон  (1772—1836)  —  прусский  офицер,
один  из  руководителей  антинаполеоновского  выступления  в  Маг¬
дебурге  в  1809  г.
 К  стр.  146
 *  Алексис  Вилибальд  (псевдоним  Георга  Вильгельма  Генриха
Геринга)  (1798—1871)  —  немецкий  писатель  и  поэт,  автор  ряда  ис¬
торических  романов.
 К  стр.  149
 *  После  принятия  Союзным  сеймом  в  1819  г.  Карлсбадских
постановлений  многие  оппозиционно  настроенные  прогрессивные
деятели  Германии,  боровшиеся  за  ее  объединение  и  выступавшие
против  реакционных  учреждений,  обвинялись  в  «демагогии»  и  под¬
верглись  репрессиям.
 К  стр.  150
 *  О  русских  посетителях  Гёте,  о  его  связях  с  русскими  лите¬
раторами,  о  личных  встречах  с  А.  И.  Тургеневым,  В.  А.  Жуков¬
ским,  В.  К.  Кюхельбекером,  А.  Г.  Строгановым,  С.  П.  Шевыревым,
 3. 	Волконской,  А.  И.  Кошелевым  и  др.  см.  С.  Н.  Д  у  р  ы  л  и  н.  Рус¬
ские  писатели  у  Гёте  в  Веймаре.—  «Литературное  наследство»,
№  4-6.  М.,  1932.
 456

К  стр.  194
 *  Манжела  (Montgelas  de  Garnerin)  Максимилиан  Жозеф
(1759—1838)—  баварский  политический  деятель,  сторонник  союза
Баварии  с  Наполеоном;  будучи  канцлером,  провел  ряд  буржуаз¬
ных  реформ:  отменил  личную  крепостную  зависимость  крестьян,
осуществил  частичную  секуляризацию  церковного  имущества,  пре¬
образовал  школу  в  антиклерикальном  духе.  В  1808  г.  опубликовал
конституцию,  часть  либеральных  положений  которой  не  была  осу¬
ществлена.  С  1817  г.  в  отставке.
 К  стр.  309
 *  Эйхгорн  Иоганн  Албрехт  Фридрих  (1779—1856)  —  прусский
политический  деятель;  принадлежал  к  немецким  патриотическим
кругам,  связан  с  Дёрпбергом  и  Шиллем;  с  1810  г.  советник  высше¬
го  апелляционного  суда  в  Берлине;  в  1813  г.  участвовал  в  органи¬
зации  ландвера  и  ландштурма,  сражался  в  армии  Блюхера;  после
Лейпцигского  сражения  Штейн  назначил  его  членом  Центрально¬
го  управления  германскими  землями,  отвоеванными  у  Франции;
с  1815  г.  член  Государственного  совета;  с  1831  г.  управляющий  ми¬
нистерством  иностранных  дел;  в  1840—1848  гг.  министр  просвеще¬
ния  и  культов.
 Круг  (Krug  von  Nidda)  Вильгельм  Траугот  (1770—1842)  —  фи¬
лософ;  профессор  во  Франкфурте-на-Одере,  Кёнигсберге,  Лейпци¬
ге;  участвовал  добровольцем  в  Освободительной  войне.  Работы:
«System  der  theoretischen  Philosophie»  (1806—1807;  «System  der
praktischen  Philosophie»  (1817—1819)  и  др.
 Кортюм  Иоганн  Фридрих  Кристоф  (1788—1858)  —  немецкий  ис¬
торик,  профессор  в  Базеле,  Берне  и  с  1840  г.  в  Гейдельберге;  уча¬
ствовал  добровольцем  в  Освободительной  войне.  Работы:  «Fried¬
rich  I  mit  seinen  Freunden  und  Feinden»  (1818);  «Kleon  der  Dema¬
gog»  (1819);  «Entsstehungsgeschichte  der  freistädtischen  Bünde  im
Mittelalter»  (1827—1829)  и  др.,  а  также  исследования,  посвящен¬
ные  истории  ордена  иезуитов,  носящие  антиклерикальный  ха-
рактер.
 Кастнер  Карл  Вильгельм  Готлоб  (1783—1857)  —  профессор  хи¬
мии  и  физики  в  Гейдельберге,  Галле,  Бонне.  Основные  работы:
«Grundriß  der  Chemie»  (1807),  «Grundriß  der  Physik»  (1809—1810):
«Handbuch  der  Meteorologie»  (1821—1825).
 Крукенберг  Петер  (1788—1865)  —  врач,  известный  немецкий
клиницист;  участвовал  в  Освободительной  войне  —  сначала  как
доброволец  в  корпусе  Люцова,  затем  врач  в  этом  же  корн  усе.
 457

Ницце  Иоганн  Эрнст  (1788—1872)  —  математик  и  педагог;  уча¬
ствовал  в  Освободительной  войне  в  корпусе  Люцова.
 Мекель  Август  Альбрехт  (1790—1829)—профессор  анатомии
и  судебной  медицины  в  Берне:  участвовал  в  Освободительной  вой¬
не  в  качестве  врача  в  корпусе  Люцова.
 К  стр.  313
 *  Николовиус  Георг  Генрих  Людвиг  (1767—1839)  —  теолог,
с  1805  г.  член  консистории  в  Кёнигсберге,  с  1808  г.  управляющий
министерства  просвещения  и  культов.
 Бернгарди  Фердинанд  Август  (1769—1820)  —  филолог,  писа¬
тель,  см.  о  нем  стр.  311,  314.
 Натори  (Natorp)  Бернгард  Христиан  Людвиг  (1772—1846)  —
теолог  и  педагог.
 К  стр.  327
 *  Гёте  в  одной  из  юношеских  рецензий,  напечатанных  в  1772—
1773  гг.  во  «Франкфуртском  ученом  вестнике»  («Frankfurter  Ge¬
lehrten  Anzeigen»),  подверг  резкой  критике  английское  сочинение
«Характеристика  главнейших  европейских  наций»,  вышедшее  в
Лейпциге  в  переводе  на  немецкий  язык.  Он  высмеял  автора  кни¬
ги  Шмита,  который  дал  поверхностное  определение  национального
характера  англичан,  французов  и  других  европейских  народов,
будучи  знаком  только  с  представителями  так  называемого  высше¬
го  общества  —  «полированной  нацией»,  как  говорит  о  них  Гете,—
и  не  потрудившись  узнать  жизнь  различных  слоев  трудового  на¬
рода.  «Насколько  изменились  бы  его  оценки,—  пишет  Гете,—  если
бы  он  спустился  и  посмотрел  на  жизнь  простого  человека  в  кру¬
гу  семьи,  крестьянина  в  своем  хозяйстве...  ремесленника  в  ма¬
стерской...»  и  т.  д.
 К  стр.  341
 *  «Конституционный  конфликт»  между  прусским  королем  и
ландтагом  продолжался  с  1861  по  1866  г.  Возглавлявший  прави¬
тельство  Бисмарк  провел  реорганизацию  армии  вопреки  сопротив¬
лению  ландтага,  отказавшегося  вотировать  военные  кредиты.
В  1866  г.,  после  победы  над  Австрией,  ландтаг  postfactum  утвердил
военный  бюджет.
 К  стр.  372
 *  Гамбахстеое  празднество  —  политическая  демонстрация  27  мая
1832  г.  в  дер.  Гамбах  (Бавария),  подготовленная  германскими
 458

республиканцами,  требовавшими  объединения  Германии  и  провоз¬
глашения  республики.  В  ответ  на  Гамбахскую  демонстрацию  Со¬
юзный  сейм  арестовал  наиболее  активных  ее  участников  и  принял
ряд  антидемократических  постановлений:  ландтаги  отдельных  го¬
сударств  были  поставлены  под  контроль  Союзного  сейма,  запре¬
щены  политические  клубы  и  народные  собрания,  закрыты  «не¬
благонадежные»  газеты.
 К  стр.  373
 *  Домартовская  литература  —  имеется  в  виду  литература,  из¬
данная  до  революции  1848  г.  (начавшейся  в  марте  1848  г.).
 К  стр.  37d
 *  Бёрк  (Burke)  Эдмунд  (1729—1797)  —  английский  политиче¬
ский  деятель  и  публицист,  один  из  руководящих  деятелей  партии
вигов.  Резко  отрицательно  отнесся  к  Французской  революции  и
уже  в  1790  г.  издал  свою  враждебную  революции  работу  «Reflec¬
tions  on  the  Revolution  in  France»,  которая  отражала  страх  англий¬
ских  собственников  перед  революционными  событиями  во  Фран¬
ции.
 К  стр.  378
 *  Гессе  Герман  (р.  1877)  —  современный  немецкий  писатель
(с  1921  г.  живет  в  Швейцарии).
 **  Новалис  —  псевдоним  Фридриха  фон  Гарденберга  (1772—
1801),  писателя,  выступавшего  в  защиту  феодальной  монархии  и
католицизма  с  позиций  реакционного  романтизма.
 Мюллер  (Müller  von  Nitterdorff)  Адам  Генрих  (1779—1829)  —
немецкий  публицист  и  философ,  близок  к  братьям  Шлегель  и  дру¬
гим  представителям  романтизма.  Перешел  в  католичество  и  в
1811  г.  переселился  в  Вену,  а  в  1813  г.  поступил  на  австрийскую
службу,  стал  одним  из  приближенных  Меттерниха.
 Герлах  Эрнст  Людвиг  (1795—1877)  —юрист,  прусский  реакци¬
онный  политический  деятель;  участник  Освободительной  войны;
друг  и  советник  Фридриха  Вильгельма  IV,  лидер  крайней  правой
в  рейхстаге;  занимал  посты  министра  юстиции,  министра  внешней
политики,  президента;  основал  газету  «Neue  Preßische  Zeitung
(Kreuz-Zeitung)»,  известную  своим  ультраконсервативным  направ¬
лением;  многие  годы  был  ее  обозревателем.
 Герлах  Людвиг  Фридрих  Леопольд  (1790—1861)  —  прусский
реакционный  политический  деятель;  генерал,  участник  Освободи¬
 459

тельной  войны,  генерал-адъютант  Фридриха  Вильгельма  IV;  вме¬
сте  с  братом  Эрнстом  Людвигом  возглавлял  придворную  камарилыо.
 К  стр.  388
 *  Провиденциализм  (лат.  providentio  —  провидение)  —  антина¬
учное  религиозно-идеалистическое  воззрение,  пытающееся  объяс¬
нить  ход  исторических  событий  волей  провидения  (божества).
 К  стр.  398
 *  Deus  ex  machina  (лат.)  —  буквально  «бог  из  машины»;  раз¬
вязка  вследствие  вмешательства  непредвиденного  обстоятельства
(в  античной  трагедии  —  вмешательство  божества,  появляющегося
на  сцене  при  помощи  какого-нибудь  механизма).
 К  стр.  408
 *  Горделер  Карл  Фридрих  (1884—1945)—немецкий  политиче¬
ский  деятель;  в  1930—1937  бургомистр  Лейпцига.  Одновременно
в  1931—1932  и  1934—1935  гг.  правительственный  комиссар,  осуще¬
ствлявший  контроль  за  ценами;  смещен  с  этого  поста  из-за  несо¬
гласия  с  экономическими  планами  нацистов.  Во  время  второй  ми¬
ровой  войны  стоял  за  соглашение  с  Западом,  был  связан  с  англий¬
ским  министерством  иностранных  дел,  а  также  с  группой
немецких  военных  заговорщиков,  которые  намечали  Герделера  на
пост  канцлера  в  будущем  временном  правительстве.  Неудача  вос¬
стания  20  июля  1944:  г.  повлекла  за  собой  арест  Герделера  и  его
казнь.
 К  стр.  412
 *  «Monumenta  Germaniae  historica»  —  «Исторические  памятни¬
ки  Германии»  (лат.)  —  многотомная  серия  документов  по  истории
Германии,  выходившая  с  '1819  г.  по  инициативе  Штейна.  «Monumen¬
ta  Occidentis»  —  «Западные  памятники»  (лат.);  «Fontes  Europae»
(лат.)  —  «Европейские  источники».

СОДЕРЖАНИЕ
 Отредколлегии  	 3
 A.  Порден.  Народ  восстал  и  победил 	 5
 Г.  Шеелъ.  Иноземное  владычество  и  национально-освободи¬
тельная  борьба  (Проблемы  немецкой  Освободительной
войны  1813  г.) 	 12
 II.  М.  Друэюинин.  Освободительная  война  1813  г.  и  русское
 общество 	 54
 B.  М.  Хвостов,  II.  И.  Казаков.  Победа  России  в  Отечественной
 войне  1812  г.  как  предпосылка  освобождения  Европы  от
 наполеоновского  владычества 	 74
 Л.  Г.  Бескровный.  К  150-летию 	Лейпцигского  сражения  .  . 	89
 Е.  И.  Друо1сииииа.  Русско-немецкие  культурные  связи  и  Ос¬
вободительная  война  1813 	г 	115
 Э.  Хекселыинейдер.  Немецко-русское  боевое  содружество
в  Освободительной  войне  1813  г.  и  его  влияние  на  куль-
 турную  жизнь  Германии 	 137
 А.  Л.  Нарочницкий.  Народы  и  правительства  в  войне  1813  г.
 за  освобождение  Германии 	 151
 К.  Оберман.  О  роли  Меттерниха  в  европейской  диплома¬
тии  1813  г 	 172
 Г.  Хейтцер.  Рейнский  союз  —  основа  наполеоновской  систе¬
мы  порабощения  Германии 	191
 Г.  Моттек.  Экономические  последствия  иноземного  гос¬
подства  	201
 П.  А.  Жилин.  Роль  русской  армии  в  освобождении  народов
 Западной  Европы  от  наполеоновского 	ига 	211
 Ф.  Штраубе.  Рейдовые  отряды  русских  войск  и  народное
 движение  против  Наполеона  в  	 Германии  весной  1813  г.  ....................239
 Г.  Усчек.  Некоторые  стратегические  проблемы  осенней  кам¬
пании  1813  г 	249
 А.  В.  Фадеев.  К  истории  создания  Русско-немецкого  легио¬
на  в  России  в  1812—1813  гг 	264
 461

Р.  Редер.  Немецко-русское  боевое  содружество  накануне
 Освободительной  войны 	274
 Ф.  Ланге.  Значение  прогрессивных  традиций  Отечественной
войны  1812  г.  и  Освободительная  война  1813  г.  для  ан¬
тифашистского  движения  сопротивления  в 	Германии 	. 	288
 А.  Эзен.  Роль  прусской  Всеобщей  военной  школы  в  подго¬
товке  Освободительной  войны 	298
 Г.  Кёниг.  Национальное  воспитание  и  Освободительная  война 	307
 И.  Штрейзанд.  К  развитию  историко-политических  идей  в
 эпоху  Освободительной  войны 	326
 Г.  Шлейер.  Малогерманская  школа  и  Освободительная  война 	333
 Г.  Гельмерт.  Освободительная  война  1813  г.  в  военно-исто¬
рической  литературе  прусского  Генерального  штаба 	. 	. 	357
 Г.  Бок.  Французская  революция  и  пемецкое  освободительное
движение  —  их  отражение  в  немецкой  реакционной  ис¬
ториографии  	 372
 У.  Дрегер.  Национально-освободительное  движение  немецко¬
го  народа  в  1813  г.  по  некоторым  источникам  Герман¬
ского  центрального  архива  (Отделение  Мерзебург) 	. 	. 	420
 Г.  Шмидт.  К  изучению  национально-освободительного  дви¬
жения  1813—1814  гг.  Материалы  Главного  государствен¬
ного  архива  Саксонии  в  Дрездене 	 435
 Г.  С.  Гольд.  К  изучению  национально-освободительного  дви¬
жения  1813—1814  гг.  Материалы  Главного  государствен¬
ного  архива  Бранденбурга  в  Потсдаме 	444
 Примечания  	 454

Освободительная  война  1813  г.
против  наполеоновского  господства
 Утверждено  к  печати
Институтом  истории  А7гадемии  паук  СССР
 Редактор  издательства  Р.  3.  Мазо
Технический  редактор  Л.  В.  Наскова
 Сдано  в  набор  1/У  1965  г.
 Подписано  к  печати  4/УШ  1965  г.  Т-11030
Формат  84хЮ87з2  Печ.  л.  14,5.  Уел.  печ.  л.  23,8
Учетно-изд.  л.  24,5.  Тираж  4200  экз.  Изд.  №338/65
Тип.  зак.  2459.  Доп.  темплан  1965  г.  №  26
 Це)1а  1  р.  67  коп.
 Издательство  «Наука».
 Москва,  К-62,  Подсосенский  пер.,  21
 2-я  типография  Издательства  «Наука».
Москва,  Г-99,  Шубинский  пер.,  10

ОПЕЧАТКИ  И  ИСПРАВЛЕНИЯ
 Стр.
 Строка
 Напечатано
 Должно  быть
 145
 2  сн.
 14.IV,  16.IV
 14^,  16^
 146
 14  сн.
 Ц.  М.  Вебер
 К.  М.  Вебер
 т
 46  св.
 А.  Ф.  Шамиссо
 А.  ф.  Шамиссо
 416
 1  сн.
 26.XI
 26.Х
 Освободительная  война  1813  г.