Д.И.РОЗЕНБЕРГ
КОММЕНТАРИИ
К „КАПИТАЛУ"
К.МАРКСА
Под редакцией Н. А. ЦАГОЛОВА
МОСКВА «ЭКОНОМИКА» 1984

ББК 11.29
Р64
, 0102010000-036
- 011(01)-84' KB-57-S6-82
© Издательство «Экономика», 19£И*

Не только прижизненное издание комментариев Д. И. Розен-
берга (1879—1950) к трем томам «Капитала» К. Маркса, но и
осуществленное в 1961 году переиздание этих комментариев стали
библиографической редкостью. Между тем масштабы изучения «Капитала»
в нашей стране, равно как и необходимость обращения к теории и
методу К. Маркса для их творческого использования в политико-
экономических исследованиях, возрастают.
Конечно, за прошедшие пятьдесят лет комментарии Д. И. Ро-
зенберга в определенной мере устарели. И это относится прежде
всего к трактуемым автором комментариев вопросам метода,
примененного в «Капитале» К. Маркса. С начала 60-х годов в связи
с разработкой системы политической экономии социализма (и
политической экономии в широком смысле слова) происходит широкое
обсуждение методологических вопросов «Капитала» К. Маркса,
следствием чего явилась довольно обширная литература, отражающая
серьезные достижения в изучении этих вопросов.
В целом же «Комментарии» Д. И. Розенберга выдержали
проверку временем, и данное их издание может стать фактором
повышения качества преподавания политической экономии в высшей
школе, а также новым импульсом мобилизации интереса научной
общественности к величайшему политико-экономическому
произведению марксизма.
Настоящее издание «Комментариев» выходит в одной книге.
Комментарии печатаются с некоторыми дополнениями,
структурными и стилистическими изменениями. Сделанные при
подготовке данного издания дополнения и замечания набраны особым
шрифтом. Все ссылки на «Капитал» и другие работы К. Маркса и
Ф. Энгельса даны по второму изданию их сочинений, на
произведения В. И. Ленина — по полному собранию сочинений.
В данном издании учтена и использована та работа, которая
была проведена С. Л. Выгодским при подготовке издания
«Комментариев» 1961 г. Комментарии к У1 и УП отделам III тома
«Капитала», написанные для издания 1961 г. В, С. Выгодским, в
настоящее издание не включены.
В подготовке «Комментариев» приняли участие преподаватели
и научные сотрудники кафедры политической экономии
экономического факультета МГУ, кандидаты экономических наук А. А. Аузан,
А. В. Бузгалин, А. И. Колганов, А. 10. Мелентьев, В. Т. Мусатов,
р. М. Нуреев, К. А. Хубиев.
Научно-вспомогательная работа проведена А. К. Покровской,
А. А. Савицкой, Л. М. Соколовой.
1*
з

ИЗ ПРЕДИСЛОВИЯ АВТОРА К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ
Задача, которую ставит себе автор настоящей работы, состоит
не в том, чтобы дать изложение «Капитала» К. Маркса, а в том,
чтобы помочь серьезно работать над «Капиталом», т. е. работать
согласно тем требованиям, которые сформулированы во «Введении».
Мы стараемся помочь читателю прежде всего уяснить себе предмет
и порядок исследования каждого тома, каждого отдела, каждой
главы.
Выяснение же предмета и порядка исследования с самого начала
ориентирует на целое, на связь частей, на их единство.
При изложении текста мы также ставим задачу — не пересказать
Маркса, а помочь следить за развитием его мысли, за ее
обоснованием, за выводами, которые делаются из тех или иных положений.
Маркс свой анализ начинает с товара как с «экономической клеточки
буржуазного общества», и мы должны следить, как из этой клеточки
постепенно вырастает сложнейшая ткань буржуазной экономики.
При изучении «Капитала» под указанным углом зрения следует
особо обратить внимание на заголовки и подзаголовки отделов, глав,
параграфов. Они должны служить своего рода вехами,
облегчающими ориентировку в направлении и пути исследования. Мы
повсюду даем Марксовы заголовки и стараемся по возможности
выяснить их смысл и значение как кратких формулировок
основных проблем изучаемых частей «Капитала».
Надо сказать прямо: чтение «Капитала» — дело нелегкое. Но
оно вполне посильно для тех, кто знаком с курсом политической
экономии и имеет некоторые навыки к работе над серьезной научной
литературой. Приходится преодолевать трудности двоякого —
объективного и субъективного — порядка, которые в значительной
мере друг друга обусловливают. «Капитал» — книга, предмет
которой весьма сложен и по содержанию, и по форме изложения. Она
требует вдумчивого, кропотливого чтения, частого повторения уже
прочитанного.
Поэтому, прежде чем начать читать «Капитал», мы советуем
твердо запомнить слова Маркса: «В науке нет широкой столбовой
дороги, и только тот может достигнуть ее сияющих вершин, кто,
не страшась усталости, карабкается по ее каменистым тропам» \
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с 25,

КОММЕНТАРИИ К I ТОМУ
«КАПИТАЛА»

ВВЕДЕНИЕ
О политической экономии в широком и узком смысле
В «Капитале» изучаются производственные отношения
капиталистического способа производства. Производственные отношения
образуют экономическую структуру любого общества. Вот что
пишет об этом Маркс в предисловии к своей работе «К критике
политической экономии»: «В общественном производстве своей жизни
люди вступают в определенные, необходимые, от их воли не
зависящие отношения — производственные отношения, которые
соответствуют определенной ступени развития их материальных
производительных сил. Совокупность этих производственных отношений
составляет экономическую структуру общества, реальный базис,
на котором возвышается юридическая и политическая надстройка...»
И далее: «На известной ступени своего развития материальные
производительные силы общества приходят в противоречие с
существующими производственными отношениями, или — что является только
юридическим выражением последних — с отношениями
собственности, внутри которых они до сих пор развивались. Из форм
развития производительных сил эти отношения превращаются в их
оковы»1.
В приведенных положениях дана всесторонняя характеристика
производственных отношений. Во:педдь1Х, они непосредственно
возникают в процессе производства; люди вступают в них «в
общественном производстве своей жизни»., Из контекста видно, что Марко
под последним понимает прежде всего процесс производства
материальных благ. Во-вторых, возникают они объективно, как «не
зависящие от воли отношения». В-третьих, производственные
отношения в своей совокупности образуют «экономическую структуру
общества, реальный базис» его. И, наконец, в-четвертых, они
служат формами развития производительных сил, если соответствуют
последним, и, напротив, становятся их оковами, как только это
соответствие ликвидируется вследствие дальнейшего развития
производительных сил. Все это, очевидно, относится к
производственным отношениям любой общественной формации, а не только
капиталистической. Глубокое и всестороннее исследование
экономического строя последней в «Капитале» Маркса знаменовало собой
создание политической экономии в узком смысле слова. Производ-
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 13, с, 7.
6

ственные отношения других формаций также подлежат
теоретическому изучению и составляют предмет отдельных разделов единой
науки — политической экономии в широком смысле слова. «...ГЪ>
литическая экономия как наука об условиях и формах, при которых
происходит производство и обмен в различных человеческих
обществах и при которых, соответственно этому, в каждом данном
обществе совершается распределение продуктов, — политическая
экономия в этом широком смысле еще только должна быть создана, —
писал в «Анти-Дюринге» Ф. Энгельс. — То, что дает нам до сих
пор экономическая наука, ограничивается почти исключительно
генезисом и развитием капиталистического способа производства:
она начинает с критики пережитков феодальных форм производства
и обмена... развивает затем законы капиталистического способа
производства и соответствующих ему форм обмена с положительной
стороны... и заканчивает социалистической критикой
капиталистического способа производства, т. е. изображением его законов с
отрицательной стороны, доказательством того, что этот способ
производства, в силу собственного своего развития, быстро
приближается к точке, где он сам себя делает невозможным»1.
Несмотря на столь определенное высказывание Энгельса в
течение довольно продолжительного времени в экономической
литературе пропагандировался тезис, согласно которому предмет
политической экономии ограничивается исключительно
производственными отношениями капиталистической системы. Данный взгляд
был подвергнут критике Лениным, который по поводу положения
Бухарина «политическая экономия есть наука о социальном
хозяйстве, основанном на производстве товаров, т. е. наука о
неорганизованном социальном хозяйстве» отметил: «Определение шаг
назад против Энгельса». А на заключение Бухарина «таким образом,
конец капиталистически-товарного общества будет концом и
политической экономии» Ленин реагирует следующим образом: «неверно.
Даже в чистом коммунизме хотя бы отношение lv + т к Пс? и
накопление?» 2.
Конечно, теории отдельных экономических строев формируются
сообразно тем особенностям, которые присущи изучаемым
экономическим структурам общественных формаций. Но это лишь разделы
науки, имеющей дело с материальным производством, общественным
«производством индивидуумов», Маркс в своем широко известном
«Введении» пишет: «Предмет исследования — это прежде всего
материальное производство». И дальше: «Индивидуумы,
производящие в обществе, — а следовательно общественно-определенное
производство индивидуумов, — таков, естественно, исходный пункт»\
И это необходимый отправной пункт для экономических теорий всех
общественных формаций.
2 ^1аркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 20, с. 153—154,
Ленинский сборник, т, XI, с. 349.
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 12, с. 709.
7

Метод Маркса
Экономическое учение Маркса имеет актуальное значение и
в наши дни не только потому, что вскрытые им законы движения
капитализма вообще продолжают оставаться основой современного
капитализма, что в нем показываются некоторые общие для всех
формаций экономические законы, но и потому, что в этом учении
мы находим наше главное оружие познания — метод
материалистической диалектики, примененный Марксом в конкретном анализе
капиталистического общества. «...Диалектика буржуазного
общества у Маркса есть лишь частный случай диалектики», —
подчеркивал В. И. Ленин. Изучение Маркса с этой стороны является
абсолютной, настоятельной необходимостью для каждого марксиста-
экономиста.
Для метода Маркса характерен прежде всего ^глубочайший
историзм. Исторический характер марксистской политлтческ^™эко-
номии определяется, во-первых, тем, что любая изучаемая ею система
производственных отношений конкретной
общественно-экономической формации исторически обусловлена, и, во-вторых, тем, что
исторически обусловлены все категории и законы этой системы.
Так, например, стоимость для Маркса — категория
историческая. «Форма стоимости продукта труда есть самая абстрактная и
в то же время наиболее общая форма буржуазного способа
производства, который именно ею характеризуется как особенный тип
общественного производства, а вместе с тем характеризуется исторически.
Если же рассматривать буржуазный способ производства как
вечную естественную форму общественного производства, то неизбежно
останутся незамеченными и специфические особенности формы
стоимости, следовательно особенности формы товара, а в дальнейшем
развитии — формы денег, формы капитала и т.д.»1.
Диалектика требует рассмотрения явлений не изолированно
и не в покое, а во всеобщей их связи и в движении, развитии. Но
движение, подчеркивает Энгельс, «само есть противоречие».
Иллюстрируя это на примере простого механического перемещения тел,
он формулирует следующее положение: «...постоянное возникновение
и одновременное разрешение этого противоречия — и есть именно
движение» 2.
Маркс в «Капитале» изучает экономические явления именно во
взаимной связи и движении. При этом он исходит из факта
постоянного возникновения и разрешения противоречий. Скажем, товар
как «форма экономической клеточки», как исходный пункт
буржуазной системы производственных отношений исследуется в его
противоречиях между частным и общественным, между конкретным
и абстрактным трудом, между потребительной стоимостью и
стоимостью. Последнее, как показывает Маркс, превращается из
внутреннего противоречия во внешнее, в противоречие между относи-
* Маркс К., Энгельс Ф, Соч. 2-е изд., т. 23, с. 91.
а Там же, т. 20, с. 123.
8

тельной формой стоимости и эквивалентной формой, которое в свою
очередь находит разрешение, т. е. форму своего движения, в деньгах.
Товар и деньги, таким образом, выступают не как изолированнее,
а как два полюса выражения стоимости. Следовательно, здесь имеет
место рассмотрение явлений и в их взаимной обусловленности, и
в их развитии на базе противоречий.
При оценке методологического значения материалистической диалектики
в исследовании Марксом системы капиталистических производственных отношений
необходимо опираться на ленинские характеристики закона единства и борьбы
противоположностей. Ленин неоднократно подчеркивал, что к этому закону в конечном
счете сводится вся диалектика: «Вкратце диалектику можно определить, как учение
о единстве противоположностей. Этим будет схвачено ядро диалектики» 1.
Противоречие — «суть» диалектики, ее «основной закон»: «Раздвоение единого и познание
противоречивых частей его ... есть суть (одна из сущностей, одна из основных, если
не основная, особенностей или черт диалектики» 2. Диалектика требует прежде всего
поиска, открытия противоречий в содержании каждого производственного отношения,
каждого экономического закона. Блестящий пример такого рода анализа и дан
в «Капитале» Маркса. Согласно его методу вне диалектики, вне противоречивого
характера производственных отношений и их законов нельзя правильно понять
не только ни одного экономического закона в отдельности (как такового), но и,
что не менее важно, системной связи производственных отношений. Ибо не только
взаимодействие сторон каждого отдельного отношения, но и развитие одного
отношения в другое имеет своим источником противоречие. Комментируя диалектический
метод, «лежащий в основе марксовой критики политической экономии», Энгельс
писал: «При этом методе мы исходим из первого и наиболее простого отношения...
Это отношение мы анализируем. Уже самый факт, что это есть отношение, означает,
что в нем есть две стороны, которые относятся друг к другу. Каждую из этих сторон
мы рассматриваем отдельно; из этого вытекает характер их отношения друг к другу,
их взаимодействие. При этом обнаруживаются противоречия, которые требуют
разрешения... Мы проследим, каким образом они разрешались, и найдем, что это
было достигнуто установлением нового отношения, две противоположные стороны
которого нам надо будет развивать и т. д.» 3.
Энгельс, следовательно, говорит не просто о противоречиях производственных
отношений, а о системе противоречий экономических отношений способа
производства, системе, развертывающейся на базе исходного противоречия. Действительно,
Маркс показал, как исходное противоречие капитализма —внутреннее противоречие
товара между частным и общественным трудом — через посредство противоречий
конкретного и абстрактного труда, потребительной стоимости и стоимости
получает развитую форму как противоречие товара и денег, которое в свою очередь при
определенных исторических условиях развивается, превращается непротиворечив
основного отношения капитализма, лежащее в основе всех его более* конкретных,
вплоть до самых поверхностных, противоречий. Ленин в этой связи писал: «У Маркса
в ,, Капитале" сначала анализируется самое простое... отношение буржуазного...
общества: обмен товаров. Анализ вскрывает в этом простейшем явлении... все
противоречия (respective зародыши всех противоречий) современного общества.
Дальнейшее изложение показывает нам развитие (и рост и движение) этих противоречий
и этого общества, в 2 его отдельных частей, от его начала и до его конца. Таков же
должен быть метод изложения (respective изучения) диалектики вообще...»4.
В дальнейшем на конкретном материале «Капитала» мы
рассмотрим, как в области экономических явлений капитализма
происходят переход количества в качество и отрицание отрицания, как
арке применяет эти принципы диалектики.
I 5енин В. И, Поли. собр. соч., т. 29, с. 203.
8 мт же' с- 316.
4 п!ркс Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 13, с. 497—498.
■Ленин В. И, Поли. собр. соч., т. 29, с. 318.
9

Исключительно важно также подчеркнуть: Маркс был не только
диалектиком, но и материалистом; его метод есть метод
диалектического материализма. У Маркса диалектика получает рациональный
смысл именно потому, что она становится материалистической.
Формулируя в «Послесловии» к I тому «Капитала» суть коренного
различия материалистической и идеалистической, гегелевской
диалектики как методов, Маркс пишет: «Мой диалектический метод
по своей основе не только отличен от гегелевского, но является его
прямой противоположностью. Для Гегеля процесс мышления,
который он превращает даже под именем идеи в самостоятельный
субъект, есть демиург (созидатель.—Д. Я.) действительного, которое
составляет лишь его внешнее проявление. У меня же, наоборот,
идеальное есть не что иное, как материальное, пересаженное в
человеческую голову и преобразованное в ней» 1.
«Преобразованное» Марксом в «Капитале» материальное — это
капиталистический способ производства. Последний «преобразован»
диалектически, т. е. проанализирован в его возникновении,
развитии и тенденциях, ведущих к его отрицанию.
Исторический материализм
В применении к области социально-исторических явлений метод
диалектического материализма принимает форму исторического
материализма. В своем исследовании буржуазного способа
производства Маркс исходит прежде всего из уже цитировавшегося нами
коренного положения исторического материализма, согласно
которому в процессе производства своей жизни люди вступают в
определенные, необходимые, от их воли не зависящие производственные
отношения. Стоимость, прибавочная стоимость и все другие
категории политической экономии у Маркса выражают вполне
объективные, «от воли не зависящие» производственные отношения. Так,
анализируя процесс обмена, Маркс пишет: «Лица существуют здесь
одно для другого лишь как представители товаров, т. е. как
товаровладельцы. В ходе исследования мы вообще увидим, что характерные
экономические маски лиц — это только олицетворение
экономических отношений, в качестве носителей которых эти лица
противостоят друг другу» 2. И далее, подчеркивает, что эти отношения
людей не только не определяются свободной волей последних, но все
обстоит как раз наоборот: «Содержание этого юридического, или
волевого, отношения (в процессе обмена. — Д. Р.) дано самим
экономическим отношением» 3. Известно также, что капиталисты
Марксом рассматриваются как олицетворение, «персонификация»
капитала как объективного производственного отношения между
владельцами средств и продуктов производства, с одной стороны, и
владельцами лишь рабочей силы — с другой.
* Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 21.
2 Там же, с. 94—95.
3 Там же, с. 94.
10

В «Капитале» реализован также тот важнейший тезис
исторического материализма, согласно которому на известной ступени своего
развития «материальные производительные силы общества приходят
в противоречие с существующими производственными отношениями,
или — ЧТ6 является только юридическим выражением последних —
с отношениями собственности, внутри которых они до сих пор
развивались. Из форм развития производительных сил эти отношения
превращаются в их оковы. Тогда наступает эпоха социальной
революции» Это положение наиболее ярко раскрывается в VII отделе
I тома, где показывается, как в ходе накопления развивается,
расширенно воспроизводится противоречие между развиваемым
капитализмом общественным характером производительных сил и частной
формой присвоения — противоречие, которое в конечном счете
с объективной необходимостью ведет к революционному
уничтожению капиталистического способа производства.
Следовательно, в «Капитале» производственные отношения
капиталистической системы изучаются именно как общественные формы
развития или торможения роста производительных сил, а отнюдь
не изолированно от производительных сил.
Маркс использует в «Капитале» и такой вытекающий из
положений исторического материализма принцип, как примат отношений
непосредственного процесса производства. Так, он показывает, что
в условиях товарного и товарно-капиталистического производства
производственные отношения людей выступают не иначе, как в форме
отношений вещей (созданных продуктов) в сфере обмена, что создает
иллюзию, будто сами отношения и возникают в обмене, будто обмен
и придает общественную форму производству. На самом же деле
(и это Маркс доказал с величайшей убедительностью) именно
«атомистический» характер самого непосредственного процесса
капиталистического производства, который осуществляется
обособленными частной собственностью производителями, с абсолютной
необходимостью ведет к проявлению отношений этих последних
исключительно a posteriori, в рыночном обмене созданными продуктами,
тогда, когда процесс производства уже завершен, «угас».
Поскольку, как отмечено выше, материалистическая диалектика служит
источником методологических принципов политико-экономического исследования Маркса
не только в своей непосредственной форме (в качестве учения о всеобщих законах
объективного мира), но и в своем конкретном приложении как исторический
материализм, закономерен вопрос: каковы особенности использования исторического
материализма в политической экономии в отличие от использования
материалистической диалектики как таковой? «Капитал» Маркса дает основания для вывода о том,
ЧТ° ЭТ11 осо^енности связаны с известным (но отнюдь не абсолютным!)
разграничением сфер применения этих двух составляющих марксистского метода политической
кономии. Если диалектика как таковая (как наука о всеобщих законах объективного
ира, следовательно, действующих и в области производственных отношений) в пер-
ую очередь помогает изучить характер связей элементов внутри системы производ-
рецеН"НЫХ отношений, их развития (путем анализа раскрытия и разрешения прогиво-
к'сл" этих отношений, их перехода от абстрактного к конкретному, от простого
ожному), то положения исторического материализма являются обязательной тео«
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т, 13, с. 7.
11

"ретической предпосылкой при политико-экономическом анализе взаимодействия
производственных отношений с производительными силами и с надстройкой.
Выводы исторического материализма о характере взаимодействий базиса и
надстройки с необходимостью используются при исследовании закономерностей смены
одного экономического строя другим (и, следовательно, при решении проблемы
логического соединения отдельных систем политической экономии, отражающих
системы производственных отношений всех известных исторических способов
производства, в единую систему политической экономии в широком смысле слова).
Базируясь на принципах исторического материализма, марксистско-ленинская
политическая экономия исходит из того, что если развитие системы производственных
отношений в пределах любого данного способа производства происходит в
эволюционном порядке, то исторический переход от нее к системе производственных
отношений нового, более высокого способа производства обязательно носит
революционный характер. Данный переход обязательно осуществляется в порядке
насильственных, внеэкономических акций, предполагающих приведение в действие
определенных политических, классовых сил. Конечно, политическая экономия не может
специально изучать отмеченное внеэкономическое содержание перехода от одного
способа производства к другому (это предмет других составляющих
марксистско-ленинской теории). Однако политическая экономия, изучающая внутреннюю логику
эволюционного развития данной системы производственных отношений, обострение
имманентных противоречий последней, во-первых, научно обосновывает
необходимость революционных акций и указывает на социальные силы, способные эти акции
совершить, во-вторых, раскрывает те экономические формы, которые могут
развиваться в результате осуществления революционного переворотч.
Таким образом, политическая экономия как подлинно революционная наука,
отрицающая возможность эволюционного самоперерождения способов производства,
немыслима без теснейшего взаимодействия с историческим материализмом.
Классический образец такого взаимодействия дает «Капитал» К. Маркса. В результате
глубочайшего политико-экономического исследования «анатомии и физиологии»
капиталистического общества Марксом было доказано, что «экспроприация
экспроприаторов» и установление общественной собственности на средства производства
посредством революционных (политических, волевых) действий пролетариата и союзных
масс трудящихся — объективно необходимый результат исторической эволюции
капиталистической системы производственных отношений, единственно возможный
способ истинного, положительного разрешения ее основного противоречия.
Революционное овладение всеми средствами производства общества, связанное с
завоеванием пролетариатом политической власти, одновременно образует, согласно Марксу,
абсолютно необходимое условие возникновения системы производственных
отношений нового, коммунистического способа производства.
Один из генеральных методологических принципов политической экономии —
примат производства, несомненно, непосредственно связан с распространением
диалектического материализма на сферу общественных отношений. Диалектико-
материалистическое истолкование общественных явлений имеет в качестве коренной
основы положение о том, что развитие общества имеет в качестве своего
исторического фундамента развитие производительных сил, развитие орудий труда и
приводящего их в движение работника для воспроизводства материальной жизни общества,
которое и является основанием изменений во всех других сферах общественной жизни.
Именно исторический материализм, с другой стороны, указывает на активную роль
всех (в том числе производственных) общественных отношений, которые в конечном
счете порождаются развитием производительных сил. Производственные отношения
являются формой развития производительных сил, и их состояние, как уже
отмечалось выше, оценивается Марксом под углом зрения того, способствуют они
развитию производительных сил или становятся оковами этого развития. Не следует
забывать и о такой активной роли надстроечных отношений, которая согласно
историческому материализму является необходимым компонентом процесса перехода
от одной общественно-экономической формации к другой.
В развитие уже сказанного о применении Марксом принципа рассмотрения
производственных отношений в определенном взаимодействии с производительными
силами как общественной формы движения последних важно отметить следующее.
С одной стороны, исторический материализм позволяет раскрыть решающее влияние
развития производительных еил на изменение производственных отношений («изме*
12

нение» как в плане перехода от одного общественно-экономического строя к другому,
так и в плане развития в пределах данного исторического типа экономических
отношений), а с другой — показать то активное обратное влияние, которое осуществляет
каждый данный общественно-экономический строй и смена его последующим, более
высоким на эволюцию производительных сил общества.
Согласно Марксу, это активное обратное влияние производственных отношений
в историческом процессе эволюции и смены общественно-экономических формаций
в целом проявляется прежде всего в том, что каждый более высокий тип
производственных отношений развивает и более высокий по сравнению с предшествующим
(и принципиально недостижимый в условиях предшествующею) уровень производи*
тельных сил и производительности труда. Что же касается положения об активном
воздействии производственных отношений на развитие производительных сил в
пределах одного данного способа производства, то классическим образцом политиков
экономической реализации этого положения служит изложенное в IV и V отделах
I тома «Капитала» учение о производстве относительной прибавочной стоимости.
, Маркс рассмотрел в IV отделе производительные силы как «служащие» развитию
основного производственного отношения; именно здесь заложен прочный фундамент
сформулированного в III томе «Капитала» тезиса о том, что безграничное развитие
общественных производительных сил выступает средством для «увеличения
стоимости существующего капитала» как «исходного и конечного пункта», как «цели» ж.
Маркс прослеживает, каким образом, возникая исторически на унаследованных
от феодализма производительных силах и потому существуя первоначально в нераз-
витой форме, отношение наемного труда и капитала начинает созидательную
«работу» преобразования производительных сил «по своему образу и подобию», вызывая
к жизни кооперацию как адекватную природе этого отношения форму организаций
процесса труда, обеспечивающую (а развиваясь до кооперации, многократно
усиливающую) эффект новой производительной силы. Но основное производственное от*
ношение коренным образом преобразует и саму «реальную природу процесса труда»
(Маркс), что связано с наполнением указанной формы кооперации качественно новым
содержанием, g промышленным переворотом, <з введением системы крупного
машинного производства. Вытекающие из этой системы огромные возможности роста
производительной силы труда, благодаря тому, что последняя становится производи*
тельной силой капитала, выступают в качестве абсолютно необходимого средства
обогащения собственного содержания основного производственного отношения и его
развития из формы производства абсолютной прибавочной стоимости в более
высокую форму — производство относительной прибавочной стоимости.
Абстрактное и конкретное в диалектическом понимании
«Кажется правильным, — пишет Маркс, — начинать с реального
и конкретного, с действительных предпосылок, следовательно,
например в политической экономии, с населения, которое есть основа
и субъект всего общественного процесса производства. Между тем
при ближайшем рассмотрении это оказывается ошибочным...
Если бы я начал с населении, то это было бы хаотическое
представление о целом, и только путем более близких определений я
аналитически подходил бы ко все более и более простым понятиям: от
конкретного, данного в представлении, ко все более и более тощим
МаР«с К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 274.
13

абстракциям, пока не пришел бы к простейшим определениям.
Отсюда пришлось бы пуститься в обратный путь, пока я не пришел
бы, наконец, снова к населению, но на этот раз не как к
хаотическому представлению о целом, а как к богатой совокупности, с
многочисленными определениями и отношениями. Первый путь — это
тот, по которому политическая экономия исторически следовала
в период своего возникновения. Экономисты XVII столетия... всегда
заканчивают тем, что путем анализа выделяют некоторые
определяющие абстрактные всеобщие отношения, как разделение труда,
деньги, стоимость и т. д. Как только эти отдельные моменты были
более или менее зафиксированы и абстрагированы, стали возникать
экономические системы, которые восходят от простейшего — как
труд, разделение труда, потребность, меновая стоимость — к
государству, международному обмену и мировому рынку. Последний
метод есть, очевидно, правильный в научном отношении»1. Из
этого положения следует, что абстракциями пользовался не только
Маркс, который придавал им исключительное значение 2, но ими
пользовались и предшественники Маркса. Сущность метода Маркса,
следовательно, заключается не просто в «замене микроскопа и
химических реактивов силой абстракции» вообще, а в особенностях
этой «замены», в применении диалектико-материалистического
«восхождения от абстрактного к конкретному». При пользовании
абстракциями необходимо прежде всего решить вопрос о пределах научного
абстрагирования. С одной стороны, абстракция должна быть
проведена последовательно до конца; с другой стороны — не дальше
известного предела. Для системы капитализма товар — вот то
простейшее отношение, «экономическая клеточка» буржуазного
общества, которая является этой предельно абстрактной
категорией.
Классики буржуазной политической экономии, делая исходным
моментом труд, производство, шли по правильному пути. Но они
создавали исторически непреодолимые противоречия в своих
системах, поскольку исторические определения экономических
отношений буржуазного строя они рассматривали как вечные, раз
навсегда данные. Марксовы абстракции суть отображения исторически
данного. Поэтому они, во-первых, носят материально-исторический
характер. Под «абстрактным» нельзя понимать нечто априорное,
феномен лишь разума, а не опыта; «конкретное» же неверно
отождествлять в противоположность абстрактному с действительным,
реальным. При таком понимании этих понятий требование
«восхождения от абстрактного к конкретному» противоречило бы
методологии марксизма. Во-вторых, Марксовы абстракции носят
конкретно-исторический характер в том смысле, что они относятся
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 12, с. 726—727.
2 «...При анализе экономических форм нельзя пользоваться ни микроскопом,
ни химическими реактивами. То и другое должна заменить сила абстракции»
(Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 6),
14

к определенной, исторически обусловленной экономической
формации. В-третьих, они отнюдь не произвольны (что, впрочем,
вытекает из предыдущего). Например, только раскрытие
производственных отношений, связанных с товаром и товарообращением,
подготовляет предпосылки и возможности анализировать
производственные отношения, овеществленные в капитале, прибыли, заработной
плате. Производственные отношения капиталистической системы —
предмет политической экономии капитализма — являются генетй-
чески развивающейся системой, располагаются как бы ступенчато!
одни возвышаются над другими, «опираются» на них. В этом и
заключается сущность «восхождения», о котором говорит Маркс.
В условиях развитого капиталистического способа производства
система производственных отношений, являющаяся объектом
изучения, по видимости «устроена» не так: производственные
отношения неотделимы друг от друга, они выступают и проявляются
совокупно, как единое целое. Товар, который движется из одного
капиталистического предприятия в другое, «овеществляет» собой
все производственные отношения капиталистической системы, в том
числе и отношения между трудом и капиталом. Ибо указанный
товар не есть только лишь продукт труда, организованного на
началах обмена. Он еще и продукт наемного труда, воплощает не
только стоимость, но и прибавочную стоимость. Последняя,
реализуясь в акте обмена и превращаясь в прибыль, распадается в свою
очередь на прибыль (промышленную и торговую), процент на
капитал, ренту. Словом, все действуют лишь в единстве. Но в целях
теоретического отражения мы стараемся при помощи особого
«микроскопа», при помощи силы абстракции, расчленить и особо
расположить отдельные стороны изучаемой системы производственных
отношений.
Этот теоретический анализ в основном отображает историческое
возникновение и развитие изучаемого способа производства. Об этом
речь специально пойдет дальше; отметим лишь то, что восхождение
от абстрактного к конкретному в «Капитале» построено на
принципах исторического материализма. Учение о базисе и надстройке,
производительных силах и производственных отношениях, о их
диалектическом развитии и противоречиях, в которые они вступают
на известной ступени развития, определило для Маркса, как, в
какую сторону направить свой «микроскоп», силу абстракции, чтобы
правильно теоретически отобразить капиталистическую систему.
Применение Марксом принципов диалектического и
исторического материализма к изучению капитализма приняло, и не могло
не принять, форму метода «восхождения от абстрактного к
конкретному», принципиально отличного от метода абстракции буржуазных
политикоэкономов.
Как уже отмечено выше, его основная черта — адекватное отражение в системе
кономических категорий действительного процесса развития системы
произведенных отношений. Принципиально важным моментом диалектико-материалисти
СКого метода восхождения от абстрактного к конкретному является также посто-
15

янное обращение исследователя к практике, постоянное движение от практики к
теоретическим понятиям и опять к практике.
Коренная проблема марксова метода «восхождения от абстрактного к
конкретному» — выделение исходного пункта этого «восхождения» в исследовании
системы производственных отношений — может быть научно и последовательно
решена только на основе сознательного применения материалистической диалектики.
Она предполагает решение задачи «отыскания» такого абстрактного отношения
данной системы, которое, во-первых, является необходимым моментом всех других
отношений и является их всеобщей формой; во-вторых, характеризует данный способ
производства «исторически», т. е. указывает на его исторические границы; в-третьих,
представляет особое производственное отношение, которое является исторически
первым отношением данного способа производства; в-четвертых, заключает в себе
внутреннее противоречие, являющееся зародышем всех других противоречий
енетемы.
Логическое и историческое
Энгельс в своей рецензии на книгу Маркса «К критике
политической экономии» пишет! «Критику политической экономии, даже
согласно выработанному методу, можно было проводить двояким
образомз исторически или логически». Указывая далее на
ограниченность чисто исторического построения, Энгельс приходит к
выводу: «Таким образом, единственно подходящим был логический
метод исследования». Но тут же он продолжает! «Но этот метод
в сущности является не чем иным, как тем же историческим методом,
только освобожденным от исторической формы и от мешающих
случайностей. С чего начинает история, с того же должен
начинаться и ход мыслей, и его дальнейшее движение будет представлять
собой не что иное, как отражение исторического процесса в
абстрактной и теоретически последовательной форме; отражение
исправленное, но исправленное соответственно законам, которые дает сам
действительный исторический процесс, причем каждый момент может
рассматриваться в той точке его развития, где процесс достигает
полной зрелости, своей классической формы»А.
Конечно, это указание Энгельса не следует понимать слишком
упрощенно, будто категории политической экономии теоретически
всегда следуют одна за другой в том же порядке, в каком они
исторически возникли. Это было бы искажением не только теории, но
и истории! исследователь находился бы во власти «исторической
формы и мешающих случайностей». Другими словами, он не
воспроизвел бы изучаемую им систему в ее внутреннем историческом
развитии, он дал бы только ее внешнее описание. Торговый капитал,
например, возник задолго до промышленного; однако решающую,
определяющую роль в капиталистической экономической системе
играет капитал не торговый, а промышленный. Последний
подчиняет себе торговый капитал, отводит ему определенное место в
«иерархии» капиталистических производственных отношений.
Следовательно, и теоретически торговый капитал должен быть выведен на
базе промышленного, а не наоборот, что Марксом и делается. Таким
* Марко К,, Энгельс Ф. Соч. 2-е изд,# т. 13, е. 497^
16

образом, иная «расстановка» категорий (в нашем призере —
категорий торгового капитала и промышленного капитала) не означает
отрыва логического от исторического. Она, напротив, означает как
более глубокое понимание исторического процесса, так и более
адекватное его теоретическое воспроизведение.
В первом, например, отделе I тома «Капитала» — «Товар и
деньги» — мы имеем еще картину «упрощенную», притом в двух
отношениях. Во-первых, Маркс абстрагируется от всех остатков
натурального хозяйства, во-вторых, абстрагируется от всех
специфических капиталистических отношений! в этом отделе мы еще
не знаем ни капиталистов, ни наемных рабочих, ни крупных
земельных собственников и т. д. Такая абстракция диктуется
необходимостью исследовать изучаемое явление — товар и деньги — в
наиболее чистом виде, рассматривать их как категории, выражающие
только товарные отношения. Но эта «теоретическая модель» есть
в то же время и отображение истории.
Товарное производство не является особой общественно-экономической
формацией, но, как отмечал В. И. Ленин, «в чистом своем виде процесс развития
капитализма действительно начался (например, в Англии) с режима мелких,
раздробленных товаропроизводителей и их индивидуальной трудовой собственности» 1.
Это означает, что отношения простого товарного производства составляют не только
логический, но и исторический исходный пункт капиталистической системы
производственных отношений.
Говоря о стоимости и цене производства, Маркс пишет! «Таким
образом, независимо от подчинения цен и их движения закону
стоимости, будет совершенно правильно рассматривать стоимости
товаров не только теоретически, но и исторически как priu<?
цен производства. Это относится к таким общественным условиям,
когда работнику принадлежат средства производства; таково
положение, как в старом, так и в современном мире, крестьянина,
живущего собственным трудом и владеющего землей, и
ремесленника» 2. Маркс здесь снова подчеркивает, что простое товарное
производство и стоимость не только логические, но и исторические
категории. То, что Маркс восходит от абстрактного к конкретному,
упрощает изучаемое им явление, абстрагируется от всего
несущественного для данной стадии теоретического анализа, бесспорно.
Но это следует понимать именно так, как следует из приведенного
высказывания Энгельса. Теоретическая модель, построенная по
законам диалектики, отражает действительность.
Изучить капитализм в его возникновении, развитии и
исчезновении, как это диктуется диалектикой, — значит начать
исследование именно с того, с чего начинается и история данного способа
пРоизводства, с простого товарного производства, с возникновения
товарной формы продукта и ее внутренних противоречий, в которых
Уже в скрытом виде заключены все противоречия капиталистического
способа производства.
\ (][енин В. И. Поли. собр. соч.» т. 1, с. 180, примечание.
Марко К,, Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, g. 194,
17

Итак, диалектико-материалистическое решение проблемы соотношения
исторического и логического имеет ряд аспектов. Первый и простейший указывает на то,
что логическое есть отражение исторического, поскольку всякая теория для
материалиста есть отражение практики, действительных отношений. Это отражение,
по словам Энгельса, должно быть «очищено» от случайностей исторического
процесса. Это «очищение» является серьезной научной проблемой, поскольку
предполагает выработку строгих научных критериев, с которыми исследователь подходит
к предмету.
Назовем лишь два из них. Первый — это отражение в системе категорий
внутренних диалектических противоречий самого предмета — исторически
развивающейся системы производственных отношений. Всякое внутреннее противоречие
самого предмета никогда не является исторической случайностью, поскольку оно
составляет источник развития системы (или тех или иных ее элементов). Второй
критерий выделения закономерных элементов в историческом процессе —
воспроизведение исторических предпосылок развитой системой. Те исторически существовавшие
отношения, которые воспроизводятся в том или ином виде развитой системой,
принадлежат к числу закономерных элементов данной системы производственных
отношений; остальные же исторически преходящи.
Еще одна частично уже затронутая выше сложная проблема соотношения
исторического и логического — субординация производственных отношений в
утвердившейся системе и в процессе ее становления. На первый взгляд они представляются
совершенно различными. Только взаимосвязь отношений в утвердившемся
способе производства кажется их действительным соподчинением, которое отражается
в логике категорий политической экономии. Исследование, проведенное Марксом
в «Капитале», показывает, что историческая, временная последовательность
производственных отношений, связанных генетически, т. е. порождающих одно другое
на базе внутренних противоречий и принадлежащих к данной исторически
определенной системе, обусловливает,будучи очищена от исторических случайностей,
субординацию этих отношений в развитом целом.
Кажущиеся исключения — купеческий и ростовщический капитал, рента —
подтверждают правило. Отношения купеческого и торгового капитала суть
производственные отношения, несущие момент не только единства, но и существенного
различия. Первое есть отношение превращения Д в Д', не опосредуемое
капиталистической эксплуатацией. Второе по форме совпадает с первым, но по содержанию
есть отношение, связанное с распределением прибавочной стоимости, уже созданной
в производстве. Это исторически различные отношения, которые логически
отражаются в различных разделах «Капитала»: первое — во II отделе I тома, второе —
в IV отделе III тома. То же можно сказать о различии ростовщического и ссудного
капиталов. Рента всегда есть экономическая реализация земельной собственности,
но капиталистическая рента с феодальной рентой не имеет прямой связи логического
характера.
Индукция и дедукция
Формальная логика противопоставляет индукцию дедукции и
анализ синтезу. Под индукцией понимают движение мышления от
отдельных случаев к общим выводам. Применение индукции как
определенного приема исследования называется индуктивным
методом. Исходным пунктом последнего является точное наблюдение
и описание отдельных фактов и явлений. Дедукция же
представляет обратный прием; применение общих положений, общих
принципов к отдельным фактам и явлениям. Исходным пунктом здесь
является общее, от него исследователь двигается к отдельным
конкретным случаям, стараясь объяснить их на основе общих
принципов.
Поскольку диалектика как метод политической экономии не
отрицает начисто формальную логику, а предполагает ее
использование, указанные приемы индукции и дедукции использовались Марк-
18

сом. Поскольку дедукцией пользовалась и классическая
политическая экономия, постольку интересно провести параллель в
применении дедуктивного метода Марксом и Смитом.
Смит стоит на точке зрения «экономического человека», «homo
economicus». По его мнению, каждый отдельный человек исходит
из индивидуального интереса — получить максимум при
наименьших затратах. В стремлении получить максимум при минимуме
затрат люди вступают во взаимный обмен, необходимость которого
заключена в природе человека как биологической особи в отличие
от животных, у которых нет стремления к обмену. Обмен же
предполагает разделение труда, являющееся важнейшим фактором
повышения производительности труда. Таким образом, из обмена
выводится разделение труда, затем аналогичным путем выводятся деньги:
люди не могут обходиться без денег, так как без них затруднен
обмен.
Как же мы можем характеризовать такой метод? Формально
этот метод является дедуктивным методом, потому что все
конкретные явления экономического строя Смит выводит из общих свойств
человеческой природы.
Классики исходят из неизменного, раз навсегда данного. Их
«homo economicus» — фигура надысторическая. И они пытались
открыть законы естественные, неизменные, присущие человеческой
природе как таковой. Маркс же исходит из исторически
развивающейся [системы материальных общественных отношений. По
Марксу, исходным моментом является не отдельный человек, а
система производственных отношений, опирающаяся на определенный
уровень производительных сил. Сам человек является продуктом
определенного способа производства.
В пределах, отведенных диалектикой формальной логике, вопрос
о применимости дедукции или индукции вполне уместен. Хотя метод
«Капитала» является одновременно и дедукцией и индукцией, но
с формальной стороны, в зависимости от исследуемых проблем,
преобладает то один, то другой прием. О применении Марксом
дедукции спорить не приходится. Но «Капитал» есть результат не
только применения данного метода, но и изучения
громаднейшего фактического материала. «Исследование, — указывает Маркс,—
Должно детально освоиться с материалом, проанализировать
различные формы его развития, проследить их внутреннюю связь.
Лишь после того как эта работа закончена, может быть
надлежащим образом изображено действительное движение» \ Само собой
разумеется, что «детально освоиться с материалом» невозможно без
тщательного наблюдения и фактического изучения, т. е. невозможно
без применения индуктивного метода. «„Капитал", — отмечал
Ленин, — это не что иное, как несколько обобщающих, теснейшим
образом между собою связанных идей, венчающих целый Монблан
фактического материала"»2,
J Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 21.
Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 1, с. 139.
19

Анализ и синтез
«Классическая политическая экономия, — пишет Маркс, —
старается посредством анализа свести различные фиксированные и
чуждые друг другу формы богатства к их внутреннему единству и
совлечь с них ту форму, в которой они индифферентно стоят друг
возле друга; она хочет понять внутреннюю связь целого в отличие
от многообразия форм проявления. Поэтому она сводит ренту к
добавочной прибыли, вследствие чего рента исчезает как особая, само»
стоятельная форма и оказывается отделенной от ее мнимого
источника, земли. Она точно так же срывает с процента его
самостоятельную форму и показывает, что он есть часть прибыли. Так она свела
к одной форме прибыли все те формы дохода, все те самостоятельные
формы, или титулы, под которыми не-рабочий получает долю в
стоимости товара. Но прибыль сводится к прибавочной стоимости, так
как стоимость всего товара сводится к труду... Классическая
политическая экономия иногда впадает в противоречия при этом
анализе; часто она пытается произвести это сведение и доказать
единство источника различных форм непосредственно, без
выявления посредствующих звеньев... Она интересуется не тем, чтобы
генетически вывести различные формы, а тем, чтобы свести их
посредством анализа к их единству, так как она исходит из них как
из данных ей предпосылок. Но анализ является необходимой
предпосылкой генетической трактовки, понимания действительного
процесса формообразования в его различных фазах»г.
Итак, процент, предпринимательская прибыль, рента
выступают для исследователя как «чуждые друг другу формы». Притом
каждая из этих форм имеет свой особый источник: процент —
«капитал-собственность», предпринимательская прибыль — «капитал-
функцию», рента — землю. Первая задача науки состоит в том,
чтобы за внешней отчужденностью открыть их внутреннюю связь.
А это достигается тем, что они аналитически сводятся к более общей
форме, т. е. к прибыли. Как часть прибыли они перестают быть
чуждыми друг другу, их внутренняя связь, их «родство» уже
обнаружены. И все же они пока еще загадочные формы, так как сама
прибыль загадочна; вторая задача науки, следовательно, заключается
в том, чтобы раскрыть эту загадку. Это осуществляется сведением
прибыли к прибавочной стоимости и прибавочному труду.
Прибавочный труд есть единая внутренняя основа — субстанция — всех
видов нетрудового дохода. Но прибавочный труд создает
прибавочную стоимость, которая есть не что иное, как часть стоимости.
Основой ее в конечном счете является стоимость, определяющаяся
рабочим временем.
В основном эти две задачи уже пыталась разрешить, как Марке
отмечает в приведенном положении, классическая буржуазная
политическая экономия, которая исходит из определения стоимости
рабочим временем. Но классики, как правило, пользуются только
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 26, ч. Ill, с. 525—526.
20

аналитическим методом, при помощи которого «срывают» о
процента и ренты их самостоятельные формы; путем анализа они в
особых формах находят их общность, единство, внутреннюю основу.
При этом исключительно важно то, что при помощи анализа можно
найти единую основу этих разных форм, но никак нельзя
генетически вывести из единой основы разные формы. Это можно сделать
лишь на основе генетического метода — метода восхождения от
абстрактного к конкретному, рассматривающего единую основу
в ее развитии, следовательно, в образовании ею разных форм.
Метафизика отрывает анализ от генетического рассмотрения
явления, для нее это два различных метода. Диалектика
рассматривает их в единстве, как моменты единого диалектического метода.
Поэтому Маркс, применяя диалектический метод, не только сводит
разные формы к их единству, но и выводит разные формы из их
единства, чего не смогла сделать предшествовавшая Марксу
классическая политическая экономия.
В «Капитале» воспроизводится капиталистический способ
производства во всей его конкретности и многогранности. Начинает же
Маркс свое исследование с товара.
Это, конечно, не значит, что в «Капитале» Маркс пользуется
исключительно синтезом. На каждой ступени «восхождения от
абстрактного к конкретному» Маркс применяет и анализ, и синтез. Товар,
например, прежде всего подвергается анализу, выделяется его
потребительная стоимость и меновая стоимость, а сведением последней
к' скрывающейся за ней общей ее основе, к абстрактному труду*
достигается понимание стоимости как вещного результата этого
труда. Этим анализ здесь закончен, но в результате получилось
все же абстрактное определение стоимости. От исследованной
аналитически стоимости Маркс уже путем синтеза идет обратно к
меновой стоимости, в которой стоимость получает свою форму.
Результатом синтеза является понимание стоимости как выраженной в ее
наиболее развитой, денежной форме. Деньги тоже подвергаются
прежде всего анализу, они как бы расчленяются на отдельные
функции; последние же рассматриваются исключительно в порядке
«восхождения от абстрактного к конкретному»: каждая следующая
функция является более усложненной, включающей в себя
предыдущие. Анализ дополняется синтезом, и деньги воспроизводятся во
всей их конкретности.
Критика буржуазной политической экономии
Известен подзаголовок «Капитала» — «Критика политической
экономии». Маркс, исследуя капиталистический способ
производства, систематически развивая свою теорию, одновременно
критически осмысливает все сделанное его предшественниками и
современниками. Точнее, Маркс свою теорию строит и на анализе
капиталистического производства и на критике теоретического отражения
этого способа производства буржуазными и мелкобуржуазными
эк°номистами.
21

Объектом критики Маркса являются следующие буржуазные
школы: 1) меркантилистская, 2) классическая, 3) вульгарная.
Он критикует также воззрения мелкобуржуазных экономистов и
утопистов-социалистов. Систему ранних меркантилистов Маркс
называет монетарной. Система позднейших меркантилистов им
названа собственно меркантилистской. Представителями монетарной
системы производство еще совершенно игнорируется,
кругооборот капитала им представляется исключительно в форме Д—
Т—Д' (формула, типичная для торгового капитала). Представители
меркантилистской системы исходят уже из формулы Д—Т ... П ...
Т'—Д', т. е. включают в кругооборот капитала и производство.
Но так как капиталистический способ производства ими не был
понят, а других форм кругооборота капитала — производительного
и товарного капитала — они не знали, то весь процесс движения
капитала представлялся меркантилистами как движение денег,
порождающих деньги. Другими словами, движение капитала
представлялось им так, как оно выступает на поверхности явлений в
приведенной развернутой формуле кругооборота денежного капитала:
Д—Т ... П ... Т —Д'. Характеризуя указанную формулу, Маркс
пишет: «Для делания денег процесс производства является лишь
неизбежным посредствующим звеном, необходимым злом. Поэтому
все нации с капиталистическим способом производства периодически
переживают спекулятивную лихорадку, во время которой они
стремятся осуществлять делание денег без посредства процесса
производства» г. Против меркантилистов в значительной мере
направлена вышеназванная IV глава I тома «Капитала».
Характеризуя классическую буржуазную политическую
экономию, Маркс пишет следующее: «Замечу раз навсегда, что под
классической политической экономией я понимаю всю политическую
экономию, начиная с У. Петти, которая исследует внутренние
зависимости буржуазных отношений производства» 2. Тут же следует
заметить, что У. Петти по своим общим экономическим воззрениям
(сам Маркс подчеркивает это в ряде мест) был еще меркантилистом,
хотя и меркантилистом эпохи разложения этой школы, когда в
недрах последней зародилась и стала развиваться классическая
политическая экономия. Классическая политическая экономия в том
широком смысле, в каком она здесь понимается Марксом, делится
в основном на две школы, исторически следовавшие одна за
другой: школу физиократов и теории Смита и Рикардо (под
классической школой в более узком смысле обычно понимают
последние).
Физиократы окончательно перенесли исследование
экономических явлений из сферы обращения в сферу производства и этим
превратили политическую экономию в подлинную науку.
Действительная наука современной экономии начинается лишь с того времени,
А Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с, 67,
§ Там же, т. 23, с. 91, примечание.
22

когда теоретическое исследование переходит от процесса обращения
к процессу производства1.
Но производство понимается физиократами еще слишком узко:
по сути дела оно сводится только к сельскохозяйственному.
Выдвигается следующий тезис: прибавочный продукт создается только
в сельском хозяйстве, а потому только в сельском хозяйстве труд
является производительным. Все общество делится на три основных
класса: земледельцев, земельных собственников и «бесплодный»
класс (к последнему физиократы относили промышленников и
промышленных рабочих, торговцев и т. п.). У Тюрго наблюдается
уже деление общества на пять классов: земледельцев и
«бесплодный» класс он еще делит на рабочих и капиталистов. Общество живет
за счет прибавочного продукта, создаваемого в сельском хозяйстве.
Но почему прибавочный продукт создается только в земледелии?
Один итальянский физиократ объясняет это так: промышленность
дает материи только форму, только видоизменяет ее, поэтому
промышленность ничего не создает, «промышленность покупает у
земледелия сырье для того, чтобы его обработать. Промышленный труд,
как уже было сказано, дает только форму этому сырью, но ничего
к нему не прибавляет и не умножает его». Желая еще больше
популяризировать свою мысль, названный автор иллюстрирует ее на
следующем примере: «Дайте, — говорит он, — повару некоторое
количество гороха для приготовления обеда; он сварит его, как
следует, и в готовом виде подаст вам на стол, но подаст он то же
самое количество, которое получил; напротив, дайте такое же
количество гороха огороднику, чтобы он вверил его земле, и он в свое
время возвратит вам по меньшей мере вчетверо больше полученного.
Это и есть настоящее и единственное производство» 2.
То, что физиократы считали производительным трудом только
труд, создающий прибавочный продукт, свидетельствует, что они
действительно стали исследовать «внутренние зависимости
буржуазных отношений производства». Маркс пишет: «Физиократы
перенесли исследование о происхождении прибавочной стоимости из
сферы обращения в сферу непосредственного производства и этим
заложили основу для анализа капиталистического производства» 3 —
и даже называет физиократов «отцами современной политической
экономии».
Но физиократы в соответствии со сказанным выше понимали
производство слишком узко: верное положение, что
производительным является только тот труд, который создает прибавочный
продукт, переплетается с ложным тезисом, будто прибавочный продукт
может быть создан только в сельском хозяйстве. От
физиократической ограниченности освобождают политическую экономию
классики (в узком смысле слова) — Смит и Рикардо. Они перенесли свое
исследование в сферу производства вообще, а сельское хозяйство
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 26, ч. I, с. 14.
Там же, с. 32. -
- Там же, с. 14.
23

рассматривали лишь как одну из отраслей последнего. Смит свой
знаменитый труд «Исследование о природе и причинах богатства
народов» начинает следующими словами: «Годичный труд каждого
народа представляет собою первоначальный фонд, который
доставляет ему все необходимые для существования и удобства жизни
продукты, потребляемые им в течение года и состоящие всегда или
из непосредственных продуктов этого труда, или из того, что
приобретается в обмен на эти продукты у других народов» г. Здесь
определение труда, труда вообще, независимо от того, в какой отрасли
хозяйства он функционирует, особо подчеркнуто и направлено
против физиократов.
Все же на окончательный разрыв со специфическими идеями
физиократов Смит не пошел: влияние последних чувствуется в его
системе. Этим влиянием проникнута, например, его теория ренты.
Считая производительным труд в любой отрасли хозяйства, Смит
все же полагал, что сельское хозяйство более, чем другие виды
производства, производительно: оно в отличие от промышленности дает
еще и ренту (промышленность доставляет только заработную плату
и прибыль).
Помимо того, Смит еще не может освободиться от власти
видимости явлений. Маркс, характеризуя метод Смита, пишет: «С одной
стороны, он прослеживает внутреннюю связь экономических
категорий, или скрытую структуру буржуазной экономической системы.
С другой стороны, он ставит рядом с этим связь, как она дана
видимым образом в явлениях конкуренции... Оба эти способа
понимания, из которых один проникает во внутреннюю связь буржуазной
системы, так сказать, в ее физиологию, а другой только описывает,
каталогизирует, рассказывает и подводит под схематизирующие
определения понятий то, что внешне проявляется в жизненном
процессе, в том виде, в каком оно проявляется и выступает наружу, —
оба эти способа понимания у Смита не только преспокойно
уживаются один подле другого, но и переплетаются друг с другом и
постоянно друг другу противоречат»2.
Наивысшего развития классическая политическая экономия
достигает у Рикардо. Он окончательно порывает с физиократами,
т. е. с односторонним пониманием производства. Вместо описанных
Марксом в приведенном положении двух способов исследования
Рикардо пользуется единственным способом, который «проникает
во внутреннюю связь, в физиологию буржуазной системы». В основу
всей своей системы Рикардо кладет трудовую теорию стоимости,
предварительно освободив ее от тех черт непоследовательности,
которыми страдает смитовская теория стоимости. Но Рикардо не
смог вывести остальных категорий политической экономии из
стоимости, он лишь старается доказать, что они ей не противоречат,
а прямо и непосредственно соответствуют. Система Рикардо чужда
1 Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. Т. I. М.:
Наука, 1962, с. 4.
2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 26, ч. II, с 177,
24

подлинно, диалектических противоречий предмета, системы этих
противоречий, хотя, вообще говоря, он безбоязненно характеризует
некоторые противоречия, в частности противоречие между земельной
собственностью и капиталом.
Так, теорию прибыли Рикардо строит на основе теории
стоимости, и это правильно. Однако поскольку прибыль им не
исследуется в ее наиболее общей форме — в форме прибавочной стоимости,
постольку выпадают все промежуточные звенья между прибавочной
стоимостью и прибылью. И Рикардо попадает в логическое
противоречие: прибыль пропорциональна всему капиталу, а прибавочная
стоимость пропорциональна переменному капиталу.
К классикам Маркс относился с большим уважением. Указывая
ошибки и заблуждения, он подчеркивает и их достижения. Более
того, он всячески старается доказать, что зачатки и отдельные
элементы его теории уже имеются у классиков. Критикует Маркс
классиков по двум линиям: 1) открывает у них ошибки логического
и фактического порядка, 2) разоблачает буржуазную
ограниченность классиков, заставляющую их считать буржуазный способ
производства вечным, вследствие чего и категории политической
экономии у них являются вечными.
0 вульгарных экономистах Маркс пишет! «В противоположность
ей (классической политической экономии. — Д. Р.) вульгарная
политическая экономия толчется лишь в области внешних, кажущихся
зависимостей, все снова и снова пережевывает материал, давно уже
разработанный научной политической экономией, с целью дать
приемлемое для буржуазии толкование, так сказать, наиболее
грубых явлений экономической жизни и приспособить их к домашнему
обиходу буржуа. В остальном она ... педантски систематизирует
затасканные и самодовольные представления буржуазных деятелей
производства о их собственном мире как лучшем из миров и
объявляет эти представления вечными истинами» х.
Здесь дана исчерпывающая характеристика вульгарной
политической экономии как со стороны предмета и метода, так и со стороны
тех задач, которые она себе ставила. Предметом ее является только
видимость явлений — «область внешних кажущихся зависимостей».
Вникнуть в сущность явлений, скрывающихся за этой видимостью,
она и не пытается. Метод ее сводится к описанию и классификации,
она педантски систематизирует банальные представления
буржуазных агентов производства. Это восходит ко «второму» методу Смита,
который ведет к простому описанию наличных экономических
явлений и развивает его.
Если Рикардо, как сказано раньше, стремился освободить
политическую экономию от указанного смитовского способа
исследования, то вульгарные экономисты, наоборот, старались возвести его
ранг единственно «научного» метода политической экономии.
И это вполне соответствовало тем задачам, которые они ставили,
а именно — дать приемлемое для буржуазии толкование, так ска-
25
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 91, примечание.

зать, наиболее грубых явлений экономической жизни и ...
приспособить их к домашнему обиходу буржуа.
Следует еще добавить, что вульгарная политическая экономия
явилась реакцией, с одной стороны, против сильно обострившейся
к тому времени классовой борьбы между пролетариатом и
буржуазией, с другой стороны, против получивших значительное
распространение социалистических учений.
Классическая политическая экономия отражала интересы
буржуазии,характерные для того исторического пер иода,когда последняя
боролась с феодализмом и со всеми остатками средневековья. В
вульгарной же политической экономии нашли свое яркое выражение
реакционные устремления буржуазии, вызванные ее борьбой с
пролетариатом.
Социалисты в своих требованиях преобразования общественного
строя опирались на классиков, главным образом на Рикардо. Однако
социалисты делали те выводы, которых последний не делал, И это
в свою очередь заставило буржуазных экономистов, пришедших
на смену классикам, бить отбой, заставило их дополнять,
исправлять, точнее, искажать полученное от классиков наследие.
К вульгарным экономистам у Маркса отношение совсем иное:
он их третирует, прямо издевается над ними. Сами вульгарные
экономисты делились на разные группы: вульгарная политическая
экономия на ранних ступенях своего развития «находит, — говорит
Маркс, — материал еще не вполне обработанным и потому... более
или менее участвует в разрешении экономических проблем с точки
зрения политической экономии» \ Вульгарные экономисты более
позднего периода уже сознательно ставили своей задачей защиту
интересов буржуазии, замазывание классовых противоречий,
выдвигая идею гармонии интересов. Такого рода экономистов Маркс
называет «сикофантами», превращающими политическую экономию
в служанку буржуазии. Другие, как, например, Джон Стюарт Милль,
субъективно таких задач не ставили. Маркс о Милле пишет
следующее: «Чтобы избежать недоразумения, замечу, что такие люди,
как Дж. Ст. Милль и ему подобные, заслуживают, конечно,
всяческого порицания за противоречия между их старыми экономическими
догмами и их современными тенденциями, но было бы в высшей
степени несправедливо сваливать этих людей в одну кучу с вульгарными
экономистами-апологетами» 2.
Классическая политическая экономия принципиально отличается
от вульгарной. Классическая политическая экономия является, как
отмечал В. И. Ленин, одним из источников марксизма. У вульгарной
политической экономии марксизму заимствовать нечего. Однако
при всей важности и необходимости этого разграничения никоим
образом не следует упускать из виду и единства указанных двух
буржуазных систем политической экономии. Единство прежде всего
к Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 26, ч, III, с. 479,
§ Там же, т, 23, с. 624—625, примечание.
26

заключается в том, что у них одна классовая природа. И та и другая
система являются идеологией буржуазии.
Выражалось это единство и в том, что сама классическая
политическая экономия никогда не была свободна от элементов
вульгарности. У Смита, как мы видели, «оба способа понимания (научный
и вульгарный. — Д. Р.) не только преспокойно уживаются один
подле другого, но и переплетаются друг с другом и постоянно друг
другу противоречат». Элементы вульгаризации в значительных
дозах имеются и у Рикардо. Стоит хотя бы вспомнить вульгарней-
шую теорию реализации Сэя, которая полностью была поддержана
Рикардо. Поэтому вначале классическая и вульгарная
политическая экономия развивались не как отдельные друг против друга
стоящие системы, а как разные части одной системы, в известной
мере друг друга дополнявшие. Как мы только что цитировали,
«вульгарная политическая экономия на более ранних ступенях
своего развития находит материал еще не вполне обработанным,
а потому сама еще более или менее участвует в разрешении
экономических проблем с точки зрения политической экономии, как это мы
видим, например, у Сэя».
И если мы говорим, что вульгарная политическая экономия
приходит на смену классической, то это следует понимать в том
смысле, что постепенно — по мере развития классовой борьбы
между пролетариатом и буржуазией — в политической экономии
(буржуазной) вульгарный элемент вытесняет научный и первый
торжествует полную победу над вторым. Победа одержана была, конечно,
не вследствие научных достоинств вульгарной политической
экономии, а вследствие развития классовой борьбы. Классическая
политическая экономия в руках буржуазии развиваться больше не могла,
напротив, она сама стала все больше и больше запутываться в своих
внутренних противоречиях. «Недостатком и ошибкой классической
политической экономии является то, что она основную форму капа-
тала, производство, направленное на присвоение чужого труда,
трактует не как историческую форму, а как естественную форму
общественного производства, — трактовка, для устранения которой
она, однако, сама прокладывает путь своим анализом» 1.
Продолжает этот путь и в то же время его радикально
перестраивает уже пролетарская наука — марксистская политическая
экономия. Буржуазная же политическая экономия, окончательно
освободившись от научного элемента, становится насквозь вульгарной.
С появлением марксизма между научной политической
экономией и вульгарной вырастает непроходимая пропасть. Марксизм
вбирает в себя, предварительно переработав, все ценное, т. е.
научное, что было у классиков. Вульгарная политическая экономия,
Наоборот, либо отбрасывает научный элемент классической
политической экономии, как якобы узкий и необоснованный, либо
искажает его до неузнаваемости, т. е. преобразует его по своему образу
и подобию. Известно, например, какие усилия делаются для того,
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т, 26, ч. Ill, с. 526.
27

чтобы превратить Смита и Рикардо из теоретиков трудовой теории
стоимости в теоретиков издержек производства.
Что касается мелкобуржуазных экономистов, то большинство
из них были в то же время и мелкобуржуазными социалистами. Они
враждебно относились к капитализму, подвергали резкой критике
разные стороны капиталистической системы. Некоторые из них,
как, например, Сисмонди, внесли и кое-что ценное в политическую
экономию. Однако, не будучи в состоянии пойти дальше классиков
в анализе капиталистического способа производства, они звали
либо назад к патриархальному и мелкотоварному способу
производства, либо сочиняли всевозможные утопии, долженствовавшие
уничтожить капиталистическую эксплуатацию труда при
сохранении основ товарного хозяйства. Особенно за это достается от Маркса
Прудону. Против одной из его книг — «Философия нищеты» Маркс
написал резко полемическую работу — «Нищета философии».
Впрочем, таков характер марксовой критики и в отношении
других экономистов: развивая и систематически излагая ту или
иную из своих теорий, он останавливается на взглядах буржуазных
экономистов, подчеркивая, часто довольно бегло, либо то, что ими
внесено в данную теорию, либо те заблуждения, которые ими
разделяются в области явлений, интересующих Маркса.
Систематический анализ и критику экономических теорий как своих
предшественников, так и современников Маркс дает в своей работе «Теории
прибавочной стоимости» (IV том «Капитала»). В первых трех томах
«Капитала» он часто ограничивается как бы мимоходом
брошенными замечаниями. Это последнее обстоятельство, безусловно,
увеличивает трудность чтения «Капитала»: читателю, незнакомому
с критикуемыми теориями, трудно понять как последние, так и
критику их.
В предлагаемой нами работе мы знакомим читателя g
разбираемыми в марксовом тексте теориями.
Предмет исследования I тома «Капитала»
Определяя предмет исследования I тома «Капитала», Маркс
пишет: «В первой книге были исследованы те явления, которые
представляет капиталистический процесс производства, взятый сам
по себе, как непосредственный процесс производства, причем
оставлялись в стороне все вторичные воздействия чуждых ему
обстоятельств» х. Под «вторичными», «чуждыми процессу производства
обстоятельствами», оставляемыми в стороне, Маркс имеет в виду
процесс обращения, который составляет предмет исследования
второй книги 2.
Таким образом, Маркс подчеркивает, что в I томе «Капитала»
им рассматривается капиталистический процесс производства,
абстрагированный от процесса обращения. В то же время это абстрагиро-
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, е. 29.
8 Там же,
28

вание не носит абсолютного характера. Сам Маркс, начиная II том
«Капитала», указывает, что в I томе первая и третья стадии
кругооборота Д—Т ... Л ... V—Д* определенным образом
исследовались, а именно «в той мере, в какой это было необходимо для
понимания второй стадии — процесса производства капитала» И это
прежде всего касается III главы I тома «Деньги, или обращение
товаров», где изучается процесс обращения, обращение товаров
в качестве абсолютно необходимой предпосылки
капиталистического процесса производства.
Товар и деньги и исторически, и логи »е< ки предшествуют
капиталистическому производству. Последнее возникает и развивается
лишь после того, как превращение продуктов труда в товары
достигает значительной степени развития. «Товарное обращение есть
исходный пункт капитала. Историческими предпосылками
возникновения капитала являются товарное производство и развитое
товарное обращение, торговля. Мировая торговля и мировой рынок
открывают в XVI столетии новую историю капитала» 2.
Но и логически капитал включает в себя и товар, и деньги;
без них он немыслим. Товар есть форма экономической клеточки
буржуазного общества, и без анализа этой клеточки и анализа
раздвоения товарного мира на товар и деньги невозможно понять
капитал как форму выражения основного классового отношения
этого общества.
Исследуемая Марксом в 1 томе система производственных отношений включает
только те отношения, которые характеризуют капитализм как особый способ
производства, качественно отличают его от всех предшествующих и последующих.
Это, во-первых, его исходное производственное отношение, та простейшая
логически и первая исторически определенность капиталистической системы
производственных отношений, которая свойственна и всем другим более развитым отношениям
этой системы. Товарное отношение «задает» те исторические и логические границы,
в которых ведется исследование в «Капитале». Товар как всеобщая форма
капиталистических производственных отношений генетически развивается в капитал —
основное производственное отношение, характеризующее сущность капиталистического
способа производства, специфический для данной формации способ соединения
непосредственных производителей со средствами производства, определяющий его
основной экономический закон. Это отношение обусловливает классовую структуру
капиталистического общества, противоречия, указывающие на историческую
ограниченность капиталистического способа производства.
Товар как исходное отношение, капитал (отношение капиталиста и наемного
рабочего в процессе производства прибавочной стоимости) как основное составляют
предмет исследования I тома «Капитала». Предмет других томов «Капитала»
составляют производственные отношения, производные от этих отношений
непосредственного производства.
Буржуазные экономисты делят политическую экономию на три
части: 1) производство, 2) обращение, 3) распределение. При этом
сначала рассматривают производство вообще, производство
материальных благ независимо от общественной формы, а затем
переходят к обращению и распределению. На первый взгляд может
покаяться, что такой подход единственно правильный, ибо производство
\ Маркс К, Энгельс Ф. Соч, 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 29.
* Там же, т. 23, е. 157.
29

является основой существования всякого общества. Однако именно
потому, что производство материальных благ является основой
существования всякого общества, оно как таковое, как производство
вообще есть абстракция. Маркс по этому поводу в своем «Введении»
к «Экономическим рукописям 1857—1858 годов» пишет:
«Производство вообще — это абстракция, но абстракция разумная, по*
скольку она действительно выделяет общее, фиксирует его и
потому избавляет нас от повторений» 1.
Буржуазные экономисты не ограничиваются «фиксированием
общего». Производство вообще они отождествляют с
капиталистическим производством, вследствие чего последнее теряет свою
специфичность. И это есть не что иное, как апологетика буржуазного строя.
В забвении исторической, социально-экономической специфики и
заключается, продолжает Маркс, «вся мудрость современных
экономистов, которые доказывают вечность и гармонию существующих
социальных отношений. Они доказывают, например, что никакое
производство невозможно без орудия производства, хотя бы этим
орудием была только рука, что никакое производство невозможно без
предшествующего, накопленного труда, хотя бы этот труд был всего
лишь сноровкой, которую рука дикаря приобрела и накопила путем
повторяющихся упражнений» 2.
Озаглавив I том «Капитала» «Процесс производства капитала»,
Маркс тем самым специально подчеркнул, что им исследуется не
производственный процесс вообще, а процесс производства
капитала, который выступает и как процесс труда, и как процесс
увеличения стоимости.
В аспекте же обращения буржуазными экономистами
рассматривается обращение товаров, торговля, кредит, но обращение у них
не обусловливается производством, не представляется
непосредственным производством. Этим коренным методологическим грехом
страдает и изучение буржуазными экономистами распределения —
распределения национального дохода между разными группами
населения. И здесь буржуазные теоретики умудряются трактовать
явления распределения как естественные, а не социальные и
исторические, обусловленные определенным способом производства.
Например, источником 'заработной платы считают труд как таковой, как
естественный процесс; источником прибыли — «капитал» (под
которым понимают средства производства); источником ренты — землю
как таковую.
Для Маркса непосредственное производство (специфически
капиталистическая форма которого и составляет предмет исследования
I тома «Капитала»), распределение, обмен, а также потребление со-
ставляют органическую целостность — производство в широком
смысле слова, в котором определяющую роль играет непосредственное
производство 3.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч, 2-е изд., т. 12, с. 711.
2 Там же.
8 Этот вопрос специально рассмотрен Марксом в его «Введении» к
«Экономическим рукописям 1857—1858 годов».
30

Порядок исследования I тома «Капитала»
I том «Каптала» состойi из 7 отделов и 25 глав. Порядок
расположения этих отделов и глав подчинен определенной логике
исследования охарактеризованного выше предмета.
«Исследование производственных отношений данного,
исторически определенного, общества в их возникновении, развитии и
упадке — таково содержание экономического учения Маркса. В
капиталистическом обществе господствует производство товаров, и
анализ Маркса начинается поэтому с анализа товара» \ —
подчеркнул Ленин,
Капиталистическая эксплуатация, являющаяся центральной
проблемой I тома, вырастает только на основе товарного производства
и обращения, развитых до своей всеобщности, т. е. до такой ступени,
когда товаром становится и рабочая сила. Процесс превращения
простого товарного производства и обращения в капиталистическое, его
условия и противоречия и являются предметом второго отдела
«Превращение денег в капитал», где исследуются условия, при которых
на основе товарного обмена стоимость превращается в стоимость,
приносящую прибавочную стоимость.
Третий, четвертый, пятый отделы вводят нас уже в
капиталистическое производство (в строгом смысле слова) и изучают производство
прибавочной стоимости — абсолютной и относительной. Шестой
отдел имеет предметом своего исследования заработную плату.
Часто вызывает недоумение, почему эта проблема ставится в I томе
«Капитала»; мы дальше покажем, что теория заработной платы,
как она дана в названном отделе, завершает теорию прибавочной
стоимости и есть продолжение последней. Лишь в седьмом отделе
ставится проблема производства самого капитала. Если товар —
«форма экономической клеточки буржуазного общества», то учение
о стоимости (как оно изложено в первых двух параграфах первой
главы) — «клеточка» всего экономического учения Маркса, которое
«воспроизводит как духовно конкретное» буржуазный способ
производства. Теория стоимости через учение о форме стоимости
развивается в теорию денег, а затем в теорию прибавочной стоимости,
капитала, накопления и т. д.
Перечисленные теории, с одной атороны, составляют единое
целое, воспроизводя то конкретное, про которое Маркс пишет:
«Конкретное потому конкретно, что оно есть синтез многих
определений, следовательно, единство многообразного» 2. С другой стороны,
каждая теория, взятая в отдельности, в свою очередь представляет
комплекс понятий, выражающих сложное явление реальной
действительности со множеством его сторон и соответствующих им
определений. Ведь, например, теория стоимости уже на первых стадиях
анализа включает в себя такие понятия, как «абстрактный труд»,
«общественно необходимый^ труд», «сведение сложного труда к про-
* Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 26, с, 60.
§ Маркс К,, Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 12, с. 727.''
31

стому» и т. д. Если, например, теория стоимости в отношении к
теории производства капитала и накопления является элементом, чем-то
«простейшим», то по отношению к понятию абстрактного,
общественно необходимого труда и т. д. она уже является единством
многообразного. Вот почему мы и пытаемся при изложении текста
«Капитала» обнажать, во-первых, «узлы», связывающие одну теорию
с другой, во-вторых, пункты увязки элементов каждой из них в
отдельности.
Капиталистическое общество, производящее стоимость и
прибавочную стоимость, товар и капитал, берется вначале, в первом
отделе, как общество, производящее только стоимость, только товар,
а потому оно теоретически имеет вид общества простых
товаропроизводителей. Но этому теоретическому построению соответствует
историческое движение: капиталу и исторически предшествовали товар,
деньги. Но об этом мы уже достаточно говорили.
Стержень остальных отделов — это производственные отношения
между владельцами рабочей силы и владельцами средств производ-
етва. «Восхождение» начинается е выяснения особенности
специфического товара — рабочей силы — и его стоимости. И это дает
возможность разрешить проблему: как капитал — стоимость,
приносящая прибавочную стоимость, — возникает «в обращении и в то же
время не в обращении».
«Каковы бы ни были, — пишет Маркс, — общественные формы
производства, рабочие и средства производства всегда остаются его
факторами. Но находясь в состоянии отделения друг от друга, и те
и другие являются его факторами лишь в возможности. Для того
чтобы вообще производить, они должны соединиться. Тот особый
характер и способ, каким осуществляется это соединение, отличает
различные экономические эпохи общественного строя» У Так,
Д — Т <Сп является способом соединения рабочих и средств
производства для производственного процесса, который (способ
соединения) характерен для капитализма и который отличает последний
от других «экономических эпох общественного строя».
Деньги становятся капиталом потому, что они превращаются
в особый товар — рабочую силу, которая соединяется со средствами
производства. На этом исследование сферы обращения заканчивается,
и Маркс переходит к исследованию сферы производства, без которой
капитал не может возникнуть и в обращении. А производство
прибавочной стоимости прежде всего исследуется в наиболее абстрактной
форме, как производство абсолютной прибавочной стоимости,
которое является и логическим и историческим исходным пунктом
производства относительной прибавочной стоимости. Последнему
посвящается IV отдел, а в V отделе рассматривается единство и различие
обоих способов производства прибавочной стоимости. В VI отделе —
«Заработная плата» — показывается, как капиталистические
отношения маскируются, т. е. как они выступают в конкретной капи-
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 43—44»
32

талистической действительности. Заканчивается I том «Капитала»
исследованием того, как производится сам капитал и как он
исторически возник.
В VII отделе Маркс формулирует итоговый вывод всего I тома
«Капитала»: «Капиталистический способ присвоения, вытекающий
из капиталистического способа производства, а следовательно, и
капиталистическая частная собственность, есть первое отрицание
индивидуальной частной собственности, основанной на собственном
труде. Отрицание капиталистического производства производится
им самим с необходимостью естественно-исторического процесса.
Это — отрицание отрицания» На смену капиталистической
собственности идет общественная собственность. Соединение
производителей со средствами производства восстанавливается «на основе
достижений капиталистической эры: на основе кооперации и общего
владения землей и произведенными самим трудом средствами
производства» 2.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч, 2-е изд., т. 23, с 773.
2 Там же.
2 д, и. Розенберг

Отдел первый
ТОВАР И ДЕНЬГИ
Предмет исследования
В рецензии на книгу Маркса «К критике политической экономии»
Энгельс писал.* «Политическая экономия начинает с товара, с того
момента, когда продукты обмениваются друг на друга отдельными
людьми или первобытными общинами. Продукт, вступающий в
обмен, является товаром. Но он является товаром только потому, что
в этой вещи, в этом продукте, завязывается отношение между двумя
лицами, или общинами, отношение между производителем и
потребителем, которые здесь уже более не соединены в одном и том же лице.
Здесь мы сразу имеем перед собой пример своеобразного явления,
которое проходит через всю политическую экономию и порождает в
голое? ах буржуазных экономистов ужасную путаницу: политическая
экономия имеет дело не с вещами, а с отношениями между людьми
и в конечном счете между классами, но эти отношения всегда связаны
с вещами и проявляются как вещи»1.
В приведенной цитате определен не только предмет политической
экономии капитализма, но и предмет интересующего нас первого
отдела «Капитала». В этом отделе исследуются отношения между
людьми, связанные с вещами и представленные в виде отношений вещей.
Но отношения эти пока — в настоящем отделе — выступают не
как отношения между классами, а лишь как отношения «между
производителем и потребителем», или — что одно и то же — между
товаровладельцами, из которых каждый поочередно выступает то
как продавец, то как покупатель.
Товаропроизводители — как они берутся здесь — относятся друг
к другу,]во-первых, как равные к равным, так как предполагается,
что они находятся в равных условиях труда и, следовательно, в
одинаковой экономической взаимозависимости., «Таким образом один
товаровладелец лишь по воле другого, следовательно каждый из
них лишь при посредстве одного общего им обоим волевого акта,
может присвоить себе чужой товар, отчуждая свой собственный,
Следовательно, они должны признавать друг в друге частных соб
ственников. ...Лица существуют здесь одно для другого лишь как
представители товаров, т. е. как товаровладельцы. В ходе иселедо-
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т, 13, с. 498,
34

вания мы вообще увидим, что характерные экономические маски
лиц — это только олицетворения экономических отношений, в
качестве носителей которых эти лица противостоят друг другу»1.
& Во-вторых, они, отчуждая друг другу продукты своего труда,
фактически работают друг на друга, и существующие между ними
трудовые отношения превращают их разрозненный индивидуальный
труд в общественный^В-третьих, общественный характер труда
проявляется стихийно, через рынок, через обмен, и выражается в
отношении вещей: на товарном рынке противостоят друг другу не
отдельные виды труда, а их продукты. Последние вследствие этого
приобретают особое свойство — свойство выражать отношения
товаропроизводителей.
Указанные отношения и являются основным стержнем всего
отдела, сообщая ему полное единство.
Ленин в своей книге «Экономическое содержание народничества
и критика его в книге г. Струве» дает краткую, но меткую
характеристику капитализма: «Существенными признаками капитализма, по
его (Маркса. — Д. Р.) учению, являются (1) товарное производство,
как общая форма производства. Продукт принимает форму товара
в самых различных общественных производственных организмах,
но только в капиталистическом производстве такая форма продукта
труда является общей, а не исключительной, не единичной, не
случайной. Второй признак капитализма (2) — принятие товарной
формы не только продуктом труда, но и самим трудом, т. е. рабочей
силой человека. Степень развития товарной формы рабочей силы
характеризует степень развития капитализма» 2.
Маркс изучает товар не как «исключительную», «единичную»
и «случайную» форму продукта, но как форму общую, составляющую
один из основных признаков капиталистического производства.
Следовательно, распространенное мнение, будто Маркс в первом
отделе — «Товар и деньги» — изучает простое товарное хозяйство,
верно лишь постольку, поскольку последнее понимается и в
теоретическом смысле, а не только в историческом, т. е. он изучает, с одной
стороны, один из признаков буржуазного производства, а именно
превращение продуктов труда в товар, абстрагируясь от другого
признака — превращения рабочей силы в товар. На данной стадии
теоретического анализа мы исследуем простое товарное хозяйство,
но^ даже и на этой стадии исследования необходимо помнить, что
«субъект, общество, должен постоянно витать в нашем представлении
как предпосылка» 3,
В применении к обсуждаемому нами вопросу это значит, что уже
обше"3уЧеНИИ Т0ВаРа мы Должны помнить, что изучаем буржуазное
щество, но пока лишь в простейшей его форме,
ства Л\РУГ0Й СТ0Р0НЫ' экономическая структура буржуазного обще-
И напарКС0М ИзУчается генетически: в ее возникновении и развитии.
Iе противопоставление теоретического подхода историческому
2 Лени» о" т?нгдльс Ф' Со4' 2"е изД-> т- 23> с« 94~95.
3 Маркс к *k Полн- собР- соч., т. 1, с, 458—4g9.
^ иркс К,., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 12, с. 728.
35

следует понимать лишь в том смысле, в каком его понимает Энгельс
в цитированной выше рецензии.
О совпадении исторического и логического мы можем говорить
лишь при условии, если и то и другое понимается диалектически.
Историческое в диалектическом понимании не есть только
последовательный (во времени) ряд событий, а есть последовательный ряд
событий, переходящих одно в другое. Каждое историческое явление
противоречиво, представляет единство противоположностей.
Развитие его состоит в переходе его в другое явление, отрицающее
первое, но вместе с тем и включающее его в себя. Таким образом,
исторический процесс есть движение через противоречия, от более простого
к все более сложному.
Логическое, с точки зрения материалистической диалектики, есть
не что иное, «как материальное, пересаженное в человеческую
голову и преобразованное в ней». Следовательно, Энгельс вполне прав,
заявляя: «С чего начинает история, с того же должен начинаться и
ход мыслей». Ведь «ход мыслей» в данной связи и есть материальный
исторический процесс, отраженный и переработанный в человеческой
голове. Метод политической экономии, являющийся методом
восхождения от абстрактного к конкретному, вполне, таким образом,
соответствует историческому развитию, идущему от простого к
сложному. Более того, абстрактное, односторонне отображающее
известное отношение развитого конкретного, предшествует последнему,
как предшествует сложному простое. Замечательно в этом отношении
следующее заявление Маркса (во «Введении» к «Экономическим
рукописям 1857—1858 годов»). «Деньги, — говорит он, — могут
существовать и исторически существовали раньше капитала, раньше
банков, раньше наемного труда и т. д. С этой стороны можно, стало
быть, сказать, что более простая категория может выражать собой
господствующие отношения менее развитого целого или подчиненные
отношения более развитого целого, т. е. отношения, которые
исторически уже существовали раньше, чем целое развилось в ту сторону,
которая выражена в более конкретной категории. В этом отношении
ход абстрактного мышления, восходящего от простейшего к
сложному, соответствует действительному историческому процессу» К
Например, товарные отношения предшествовали
капиталистическому способу производства; они являлись условиями, при которых
последний возник и развился. Зато, возникнув и развившись,
капиталистический способ производства подчиняет себе товарные
отношения, наполняя их новым содержанием. В том же «Введении»
Маркс говорит: «...Простые категории суть выражения отношений,
в которых может реализоваться менее развитая конкретность до
установления более многостороннего отношения или связи, идеально
выражающейся в более конкретной категории, в то время как более
развитая конкретность сохраняет эту же категорию как подчиненное
отношение» 2.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 12, с. 728—729.
2 Там же, с. 728.
36

, Однако теория и история не одно и то же: внутренний переход
одних явлений в другие сопровождается целым рядом внешних
моментов, усложняющих первый. За возникновением товара не просто
следует возникновение денег, а первое диалектически переходит
во второе, сопровождаясь целым рядом обстоятельств —
уничтожением, например, замкнутости первобытных коммунистических
общин, развитием торговли, добычей благородных металлов и
введением их в товарооборот и т. д. Но для понимания сущности денег
как денежной формы стоимости и их происхождения из товара в
результате раздвоения последнего (см. дальше) на товар и деньги
указанные обстоятельства значения не имеют. Поэтому
теоретик-экономист может от них абстрагироваться: он, правда, тоже изобразит
исторический процесс, но лишенный исторической формы,
«исторических случайностей». Историк же исследует исторический процесс
в исторической форме и с историческими случайностями.
Порядок исследования
Рассматриваемый нами первый отдел разбит на следующие три
главы: 1) «Товар», 2) «Процесс обмена», 3) «Деньги, или обращение
товаров». Этим и дан порядок исследования изучаемого здесь
производственного отношения.
В I главе исследуется заключающееся в товаре противоречие
между его потребительной стоимостью и стоимостью, превращающееся
в меновой стоимости из внутреннего во внешнее противоречие.
В меновой стоимости, или форме стоимости, один товар представляет
потребительную стоимость, а другой — стоимость, но оба вместе
образуют единство «двух полюсов выражения стоимости». В
противоречии товара находит выражение противоречие труда
товаропроизводителя, который (труд), с одной стороны, является частным,
индивидуальным, конкретным, а с другой — общественным,
всеобщим и абстрактным. С одной стороны, производятся полезные вещи,
потребительные стоимости, а с другой — стоимости.
Во II главе исследуются те же противоречия, выступающие
однако в новой форме, в форме противоречия процесса обмена.
Анализируя акт обмена, Маркс показывает, что этот акт представляет и
«чисто индивидуальный процесс», и «всеобщий и общественный
процесс». Помимо того, указанные противоречия облекаются еще в форму
практических затруднений. Это было подмечено Энгельсом.
«Заметим только, что эти противоречия, — пишет Энгельс в
цитированной, выше рецензии, — имеют не только абстрактный,
теистический интерес, но одновременно отражают и те трудности,
корне проистекают из природы непосредственно менового отношения,
пР°ст°й меновой торговли... Разрешение этих невозможностей
ЛЮчается в том, что свойство представлять меновую стоимость
х Других товаров переносится на специальный товар — деньги» х.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 13, с 499,
37

И в I, и во II главе противоречия разрешаются тем, что из
товарного мира выделяется один товар в роли денег. Таким образом,
раскрывается сущность денег и решается вопрос о происхождении их.
Сущность денег в том, что они — всеобщая форма стоимости и
всеобщий эквивалент. Это показывает исследование I главы. А во II
главе доказывается, как в самом обмене возникают деньги, как
«в той же самой мере, в какой осуществляется превращение продуктов
труда в товары, осуществляется и превращение товара в деньги» 1.
В III главе Маркс уже переходит к анализу функций денег, к
движению их, которое представляет движение товарного хозяйства в
целом. От анализа «экономической клеточки буржуазного общества»
он «восходит» к анализу движения этого общества в целом,
представленного пока как общество простых товаропроизводителей, А это
движение выражено в движении денег и товаров,
Глава первая
ТОВАР
Предмет исследования
Предмет исследования этой главы точно указан Марксом в самом
ее начале: «Богатство обществ, в которых господствует
капиталистический способ производства, выступает как «огромное скопление
товаров», а отдельный товар — как элементарная форма этого
богатства» Наше исследование начинается поэтому анализом товара» 2,.
Товар изучается здесь не изолированно, вне всякой связи с
капиталистическим производством, а именно как исходная форма этого
способа производства, «...Товарная форма продукта труда, —
писал Маркс в предисловии к 1-му изданию I тома «Капитала», — или
форма стоимости товара, есть форма экономической клеточки
буржуазного общества» 3.
Именно как «клеточка буржуазного общества» и исследуется
здесь товар, как элементарная, исходная форма его.
Итак, предметом исследования I главы I тома «Капитала»
является капиталистический способ производства в его элементарной,
исходной форме — в форме товарного отношения.
В конкретной действительности каждый товар выражается в
определенном количестве денег, имеет цену, Однако, двигаясь сначала
аналитическим путем, Маркс абстрагирует товары от их денежного
выражения, от их цен, Товары являются в непосредственном
отношении друг к другу, выступают как меновые стоимости За меновой
стоимостью Маркс открывает ее скрытую основу •— стоимость,
которую затем аналитическим путем изучает отдельно.
* Маркс К., Энгельс Ф, Соч. 2-е изд., т. 23, с, 97,
2 Там же, с. 43,
3 Там же, с. 6,
38

Затем Маркс уже генетически восходит от стоимости к меновой
стоимости и далее от простой формы стоимости к наиболее развитой
ее форме — к деньгам. Анализ и синтез считаются законченными
Лишь тогда, когда все стороны рассмотрены и изучаемое явление
(в данном случае—товар) воспроизводится во всем его многообразии.
Почему Маркс считает богатством только «скопление товаров»?
А разве дома, мебель, одежда и прочие потребительные стоимости,
не предназначенные для продажи, не являются богатством? Дело
в том, что изучается не богатство вообще, а богатство в его
буржуазной, то есть товарной форме, богатство именно как «скопление
товаров».
Правда, благосостояние отдельных индивидуумов и целых
классов в буржуазном обществе (т. е. уже в развитом товарном
хозяйстве) зависит от буржуазного способа распределения, Но,
поскольку предметы потребления уже вошли в действительное
потребление отдельных индивидуумов, в них (этих предметах) процесс
распределения уже погас и как таковые они уже никаких общественных
отношений не выражают.
Порядок исследования
Глава разделена на четыре параграфа, особо озаглавленных,
которыми, собственно, и намечается порядок исследования товара,
т. е. последовательность развития нашей темы. Первая часть названа
«Два фактора товара: потребительная стоимость и стоимость».
Рассмотрение «двух факторов товара» приводит к анализу двух сторон
труда, находящих свое выражение в указанных двух факторах
товара. Вторая часть озаглавлена «Двойственный характер
заключающегося в товарах труда». Затем Маркс вновь возвращается к меновой
стоимости и объясняет это так: «В самом деле мы исходим из меновой
стоимости, или менового отношения товаров, чтобы напасть на след
скрывающейся в них стоимости. Мы должны возвратиться теперь
к этой форме проявления стоимости» г.
Значит, задача первой части была «напасть на след стоимости»,
а задача третьей — показать, как проявляется уже «открытая»
стоимость. В четвертой части, названной «Товарный фетишизм и
его тайна», анализ товара завершается. В теории товарного
фетишизма дана исчерпывающая характеристика того производственного
отношения, которое находит свое вещное выражение в стоимости.
1. Два фактора товара:
потребительная стоимость и стоимость
Видимость явления
4TQ^aPKG Упрекает вульгарную политическую экономию в том,
0п она «только доктринерски истолковывает, систематизирует и
захпмДЫВаеТ пРедставления агентов буржуазного производства,
-—_^енных отношениями этого производства».
39
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 56—57.

Задача науки состоит, указывает Маркс, в раскрытии скрываю*
щейся за видимостью явлений их сущности. И Маркс за видимостью
товара раскрывает его сущность.
Товар выступает — такова его видимость, — с одной стороны,
как потребительная стоимость, с другой — как меновая стоимость.
Потребительная стоимость означает свойство вещи и полностью ею
обусловливается. «Полезность вещи» (ее свойство удовлетворять
человеческую потребность того или иного рода) «делает ее
потребительной стоимостью» 1. Меновая же стоимость представляется как
количественное отношение двух вещей, притом отношение на первый
взгляд совершенно случайное, постоянно меняющееся «в зависимости
от времени и места».
«Потребительные стоимости образуют вещественное содержание
богатства, какова бы ни была его общественная форма» а. Меновая
стоимость возможна лишь в товарном хозяйстве, в хозяйстве, где
производят не для собственного потребления, а для обмена. Как
потребительные етоимости товары разнородны. Потребительная
стоимость одного товара не похожа на потребительную стоимость
другого товара. Как меновые стоимости товары однородны. Марко
цитирует Барбона, который пишет. «Один сорт товаров так же хорош,
как и другой, если равны их меновые стоимости. Между вещами,
имеющими равные меновые стоимости, не существует никакой
разницы, или различия»3. А в «К критике политической экономии»Марко
эту мысль выражает еще рельефнее- «Как меновая стоимость, одна
потребительная стоимость стоит ровно столько, сколько и другая,
если только они взяты в правильной пропорции. Меновая стоимость
дворца может быть выражена в определенном количестве коробок
сапожной ваксы. Наоборот, лондонские фабриканты сапожной
ваксы выразили стоимость множества коробок своей ваксы в дворцах»4.
Так Маркс вскрывает противоречия между потребительной стоимостью
и меновой стоимостью.
От видимости к сущности
Видимость товара противоречива, один фактор исключает другой.
Но потребительная стоимость ничего, во-первых, загадочного собою
не представляет, во-вторых, взятая сама по себе как таковая с точки
зрения ее полезных физико-химических свойств она не может быть
предметом политической экономии. «Потребительные стоимости
товаров составляют предмет особой дисциплины — товароведения» б.
Зато загадку представляет меновая стоимость — причем в двух
отношениях. Во-первых, что означает равенство, приравнивание
совершенно несравнимых между собой по своим природным свойствам
* Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с 44.
2 Там же.
8 Там же, е. 46.
4 Там же, т. 13, с. 14—15.
8 Там же, т. 23, с. 44.
40

вещей, что за этим равенством скрывается? Во-вторых, почему именно
определенное количество одного товара обменивается на
определенное количество другого товара?
Из этих двух «загадок» буржуазных экономистов занимала и
занимает вторая, первая остается даже незамеченной. Маркс по этому
поводу пишет: «Обыкновенно же поступают как раз наоборот и
видят в стоимостном отношении только пропорцию, в которой
приравниваются друг другу определенные количества двух различных сортов
товара. При этом забывают, что различные вещи становятся
количественно сравнимыми лишь после того, как они сведены к одному
и тому же единству» 1.
И Маркс начинает именно с того, что другие «забывают»: он
прежде всего ищет сущность загадочного равенства, а затем уже
выясняет и количественную сторону этого равенства.
Подытоживая все сказанное Марксом, мы получаем следующие
положения.
Абстрактный труд и стоимость
1. Меновая стоимость как количественное отношение означает
равенство и, следовательно, однородность (сравниваться могут
только однородные величины). 9
2. Товары как вещи не равны, и обнаруженное в меновом
отношении равенство относится к ним лишь как к продуктам труда. Если
раньше констатировалось, что в качестве меновой стоимости один
товар похож на другой, то теперь этот факт приобретает такой смысл:
как меновые стоимости товары являются лишь продуктами труда.
«Теперь это уже не стол, или дом, или пряжа, или какая-либо другая
полезная вещь. Все чувственно воспринимаемые свойства погасли
в нем »2. Он продукт труда — и только.
3. Но равенство товаров как продуктов труда означает и
равенство самого труда, т. е. сведение всех видов труда «к одинаковому
человеческому труду, к абстрактному человеческому труду», к
человеческому труду вообще.
4. Отсюда вывод: «Все эти вещи представляют собой теперь лишь
выражения того, что в их производстве затрачена человеческая
рабочая сила, накоплен человеческий труд»3.
5. И, наконец, последнее звено по всей этой цепи: «Как кристаллы
этой общей им всем общественной субстанции, они — стоимости,
товарные стоимости».
Так Маркс напал на «след» стоимости, скрывающейся за меновой
стоимостью, т. е. перешел от видимости явлений к их сущности,
н идет от меновой стоимости товаров к труду и от труда к стоимости,
днородность товаров, проявляемая ими в обмене, выражает лишь
ностДН°')ОДНОСТЬ Как ПР°АУКТ0В тРУДа и> следовательно, однород-
^ ь самого труда. И, наоборот, товары теперь уже пред-
\ Маркс К,, Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 58—59.
8 'ам же, с. 4а.
Там же.
41

вставляются как продукты одинакового человеческого труда, как
кристаллы общей им всем общественной субстанции и как таковые
являются стоимостями.
Абстрактный труд характеризуется — нам следует пока это
запомнить — и как «затрата человеческой рабочей силы
безотносительно к форме этой затраты», и «как общественная субстанция», т. е.
абстрактный труд означает, с одной стороны, физиологическую
однородность разных видов труда. С другой стороны, абстрактный
труд выражает одинаковость и единство труда всех
товаропроизводителей: труд каждого из них хотя и является частным и
индивидуальным, но в стоимости он выражается как частица всего общественного
(в обществе товаропроизводителей) труда в целом.
Величина стоимости и общественно необходимый труд
«Итак, — говорит Маркс, — потребительная стоимость, или благо,
имеет стоимость лишь потому, что в ней овеществлен, или
материализован, абстрактно человеческий труд. Как же измерять
величину ее стоимости?» 1
Ответ на этот вопрос подсказан всем предыдущим анализом:
если стоимость есть вещное выражение абстрактного труда, то она
измеряется количеством этого труда, или — по выражению Маркса —
«количеством содержащегося в ней труда, этой созидающей стоимости
субстанции».
Отсюда также понятно, что количество груда, определяющее
величину стоимости, может быть взято лишь как общественно
необходимое. Ведь оно — количество труда — относится к абстрактному
труду, выражающему труд отдельных товаропроизводителей, как
часть всего общественного труда, Индивидуальный труд может
включиться в совокупный общественный труд, стать его частицей
лишь как общественно необходимый труд
Категория общественно необходимый труд есть производная от
категории абстрактного труда: первая содержится во второй, являясь
дальнейшим определением (развертыванием) ее. Абстрактный труд
без дальнейших определений характеризует труд лишь как всеобщий
одинаковый человеческий труд, взятый в его исторической
обусловленности, т. е. как буржуазный труд. Общественно необходимый труд
уже характеризует последний со стороны его величины.
Определение понятия общественно необходимого труда Маркс
в разбираемом нами параграфе дает наиболее общее. «Общественно
необходимое рабочее время есть то рабочее время, которое требуется
для изготовления какой-либо потребительной стоимости при
наличных общественно нормальных условиях производства и при среднем
в данном обществе уровне умелости и интенсивности труда»2.
Стоимость и производительность труда
Величина стоимости рассматривается и в динамике; ставится
вопрос: от чего зависят ее изменения, уменьшения или увеличения.
1 Маркс К,, Энгельс Ф, Соч. 2-е изд.,т. 23, с. 47,
2 Там же.
42

Это вопрос о зависимости стоимости от производительности труда.
Но даже из предыдущего следует вывод: «Величина стоимости товара
изменяется, таким образом, прямо пропорционально количеству
и обратно пропорционально производительной силе труда,
находящего себе осуществление в этом товаре»
Поскольку величина стоимости единицы товара выражает собой
количество овеществленного (общественно необходимого) труда,
т. е. рост последнего вызывает соответствующее увеличение стоимости,
а уменьшение количества овеществленного труда влечет за собой такое
же уменьшение величины стоимости. Но количество^
овеществленного в товаре труда в свою очередь определяется уровнем
производительной силы труда: чем выше этот уровень, тем меньше труда
овеществляется в единице товара, а чем ниже указанный уровень,
тем больше овеществленного труда. Следовательно, величина
стоимости обратно пропорциональна производительной силе труда.
Именно потому, что величина стоимости прямо пропорциональна
количеству овеществленного в товаре труда, она обратно
пропорциональна производительной силе.
Производительная сила труда определяется «многосложными
обстоятельствами», а именно: 1) «средней степенью искусства рабо-
чето», 2) «уровнем развития науки и степенью ее технологического
применения», 3) «общественной комбинацией производственного
процесса», 4) «размерами и эффективностью средств производства»,
5) «природными условиями». Перечисленные факторы, составляют
„производительные силы общества, и все они, за исключением
последнего (природных условий), величины переменные: они бывают
разными в различные эпохи и даже в одну и ту же эпоху в разных
странах находятся на разных уровнях развития. Но для нас,
забегая немного вперед, важно установить следующую причинную
связь: изменение производительных сил общества вызывает
изменение производительности труда, а изменение производительности
труда — изменение (в противоположном направлении) величины
стоимости единицы товара»
Заключение
Заканчивая разбираемую нами первую часть I главы, Маркс
еще раз сопоставляет потребительную стоимость со стоимостью и
подчеркивает, при каких условиях вещь, имея потребительную
стоимость, все же не имеет стоимости. Здесь важно обратить внимание на
замечание Энгельса, которое приводится в примечании. Это
замечание в дополнение к тексту Маркса особенно отчетливо подчеркивает
социальный и исторический характер стоимости. Ей нет места не
только в хозяйстве Робинзона, но и в хозяйстве феодальном:
продукты, идущие из хозяйства крепостного крестьянина помещику, не
являются товарами и не имеют стоимости, Стоимость — имманентная
категория товарного производства.
43
к Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 49.

Таким образом, стоимость о самого начала, еще в первой
части I главы, характеризуется Марксом как категория
социальная и историческая. К этому Маркс возвращается еще не
один раз.
Исходным пунктом нашего анализа был товар как единство
двух противоположностей: потребительной и меновой стоимости.
Вначале эта противоположность представлялась как
противоположность между качеством и количеством: с одной стороны, товары
разнородны, отличаются друг от друга своим качеством (своей
потребительной стоимостью), а с другой стороны, товары в меновом
отношении количественно однородны, абсолютно похожи друг на друга.
Отсюда проблема: как объяснить меновую стоимость? Что является
основой ее? Исследование этого вопроса привело к выводу, 4ioj>c-
новой менового отношения товаров является .труд, но, во-первых,
труд не конкретный, а абстрактный, во-вторых, труд в его вещной
форме, т. е, овеществленный труд. Этим была открыта
скрывающаяся за меновой стоимостью стоимость.
Противоречие между потребительной стоимостью и меновой
стоимостью товара превратилось, таким образом, в противоречие
между потребительной стоимостью и стоимостью, т. е. между
естественным свойством товара и его исторически обусловленным
общественным качеством.Товары, с одной стороны, выступают как
потребительные стоимости, т. е. как «вещественное содержание богатства, какова
бы ни была его общественная форма», а с другой стороны, товары
«как кристаллы общей им всем общественной субстанции являются
стоимостью», т. е. являются формой богатства именно буржуазного
общества. Двойственная природа товара отражает двоякий характер
труда товаропроизводителя — труда, производящего
потребительную стоимость (конкретный труд), и труда, производящего стоимость
(абстрактный труд). Затем мы перешли к количественному
определению стоимости, к определению ее величины; соответственно этому
получила дальнейшую характеристику и субстанция стоимости,
абстрактный труд, выражающийся в величине стоимости, как
общественно необходимый труд. И, наконец, был выведен закон стоимости
как закон движения и регулятор товарного хозяйства, Таков
общий итог исследований настоящего параграфа.
II. Двойственный характер заключающегося
в товарах труда
Значение анализа двойственной природы труда
Хотя с абстрактным трудом и отчасти с конкретным трудом мы
уже успели познакомиться в первом параграфе, все же Маркс
считает нужным к ним вернуться и подвергнуть их специальному
исследованию. Он мотивирует это следующим образом: «Так как этот пункт
(двойственная природа содержащегося в товаре труда. — Д. Р.)
является отправным пунктом, от которого зависит понимание
политической экономии, то его следует осветить здесь более обстоятель-
44

цо» х. Значение этого вопроса для политической экономии Марко
подчеркивает и в своих письмах к Энгельсу. В письме от 24 августа
1867 г. читаем: «...Самое лучшее в моей книге: 1) подчеркнутый уже
в первой главе двойственный характер труда, смотря по тому,
выражается ли он в потребительной или в меновой стоимости (на этом
основывается все понимание фактов)» 2. В другом письме от 8 января
1868 г. Маркс пишет: «...от внимания всех экономистов без
исключения ускользнула та простая вещь, что если товар представляет собой
нечто двойственное, а именно: потребительную стоимость и меновую
стоимость, то и воплощенный в товаре труд должен иметь
двойственный характер, между тем как простой анализ, исходящий из труда
sans phrase *, как у Смита, Рикардо и т. д., всякий раз
наталкивается на необъяснимые явления. В этом, действительно, и
заключается вся тайна критического понимания вопроса» 3.
Маркс действительно освещает здесь тот вопрос, который он
впервые критически рассмотрел в «К критике политической
экономии» и вновь воспроизвел в первом параграфе «Капитала» в связи
о анализом двух факторов товара.
Конкретный труд
Конкретный труд характеризуется Марксом следующими
признаками: во-первых, это полезный труд, который производит
потребительную стоимость; во-вторых, он производит качественно
определенную потребительную стоимость и противопоставляется
другим видам труда, производящим другие потребительные стоимости.
"Последнее обстоятельство служит основанием для общественного
разделения труда, на котором и покоятся товарообращение и вся
система товарного хозяйства. В-третьих, конкретный труд не связан
ни с какой исторически обусловленной организацией труда, «труд
как созидатель потребительных стоимостей, как полезный труд,
есть не зависимое от всяких общественных форм условие
существования людей, вечная естественная необходимость...»4. И, наконец,
в-четвертых, конкретный труд может осуществляться лишь в
соединении с силами природы и опираясь на них, а потому «труд не
единственный источник производимых им потребительных стоимостей,
вещественного богатства. Труд есть отец богатства, как говорит
Уильям Петти, земля — его мать» 5.
Абстрактный труд
Абстрактный труд уже был охарактеризован Марксом в плане
противопоставления его труду конкретному. Дальше оттеняется уже
развитая выше специфичность труда, «созидающего» стоимость, но
здесь необходимо еще обратить внимание на приводимые Марксом
\ Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 50.
ч 1ам же, т. 31, с. 227.
8 17 бе3 огов°рок.
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 32, с. 9.
Там же, т. 23, с. 51.
8 Там же, с. 52.
45

примеры, свидетельствующие о фактическом сведении разных видо®
труда к их общей основе, к человеческому труду вообще. Особенно
следует обратить внимание на его указание, что абстрагирование от
конкретных форм труда не есть просто мыслительный процесс,
совершающийся в уме кабинетного ученого, а совершается объективно
самим процессом производства товаров.
Это положение подчеркнуто Марксом еще в «К критике
политической экономии»: «Прежде всего, лишенная различий простота труда
есть равенство труда различных индивидуумов, взаимное отношение
их труда как равного, и именно вследствие фактического сведения
всех видов труда к однородному труду» х.
Несколько выше Маркс говорит еще более категорично: «Это
сведение (сведение различных видов труда к однородному. — Д. Р)
представляется абстракцией, однако, это такая абстракция, которая
в общественном процессе производства происходит ежедневно»
Простой и квалифицированный труд
Характеристика труда как труда вообще вплотную подводит
нас к вопросу о простом и квалифицированном труде. Вопрос о
простом труде — один из моментов качественной характеристики
абстрактного труда. Действительно, если все виды труда сводятся к
одинаковому однородному человеческому труду, то сразу .возникают
вопросы: 1) что следует понимать под квалифицированным трудом
и трудом простым? С точки зрения конкретных видов труда ответ
на этот вопрос весьма прост, но чем отличаются друг от друга эти
два вида труда с точки зрения производства стоимости? 2) Как и
где происходит сведение их одного к другому и к труду вообще?
Маркс отвечает: «Сравнительно сложный труд означает только
возведенный в степень или, скорее, помноженный простой труд, так что
меньшее количество сложного труда равняется большему количеству
простого» 3. Это есть ответ на первый вопрос. «Опыт показывает,
что такое сведение сложного труда к простому совершается
постоянно. Товар может быть продуктом самого сложного труда, но его
стоимость делает его равным продукту простого труда, и,
следовательно, сама представляет лишь определенное количество
простого труда»4. Это ответ на второй вопрос.
Сведение квалифицированного труда к простому — столь же
объективный процесс, как и сведение всех видов труда к их общей
основе, к человеческому труду вообще. Этот процесс обусловлен
товарным производством.
Количество абстрактного труда
И этот вопрос был уже в известной степени затронут в связи с
определением величины стоимости, но он ставится еще раз для более
полной характеристики абстрактного труда как противоположного
1 Маркс. К., Энгельс Ф, Соч. 2-е изд., т, 13, с. 18.
2 Там же, с. 17.
3 Там же, т. 23, с. 53.
4 Там же.
46

конкретному. И это подчеркнуто Марксом; «если по отношению
к потребительной стоимости товара имеет значение лщпь качество
содержащегося в нем труда, то по отношению к йеличине^ стоимости
имеет значение лишь количество труда... В первом случае дело идет
о том, как совершается трудГ и что^бй производит, во втором
случае — о том, сколько труда затрачивается и сколько времени он
продолжается» \
С точки зрения количества Маркс часто слово «труд»
заменяет словами: «рабочее время», особенно в работе «К критике
политической экономии»: «Как меновые стоимости, все товары суть
лишь определенные количества застывшего рабочего, времени» К
Правда, в «Капитале» Маркс говорит о «сгустке лишенного
различий человеческого труда», а не времени. Но это потому, что в данном
месте «Капитала» труд еще рассматривается не с точки зрения
продолжительности, а лишь с точки зрения сведения его к «затрате
рабочей силы безотносительно к форме этой затраты».
Еще одна важная мысль, которой нет в первом параграфе, —
что производительность труда относится только к конкретному труду,
а не к труду абстрактному. «Следовательно, один и тот же труд в
равные промежутки времени создает всегда равные по ве;щчще^^0;
имости, как бы ни изменялась его производительная сила» 3.
Резюме
Изложение вопроса «двойственного характера труда»
заканчивается Марксом следующей формулировкой различия между
абстрактным трудом, образующим стоимость, и конкретным трудом,,
создающим потребительные стоимости.
«Всякий труд есть, с одной стороны, расходование человеческой
рабочей силы в физиологическом смысле, — ив этом своем
качестве одинакового, или абстрактно человеческого, труд образует
стоимость товаров. Всякий труд есть, с другой стороны,
расходование человеческой рабочей силы в особой целесообразной форме, и
в этом своем качестве конкретного полезного труда он создает
потребительные стоимости» 4. Физиологический момент в определении
абстрактного труда Марксом явственно подчеркнут. Однако было бы
неправильным, опираясь лишь на данное положение Маркса, сводить
абстрактный труд исключительно к физиологической затрате
рабочей силы. Ни в коем случае нельзя упускать из виду (и на это мы
уже частично обращали внимание выше) и другие заявления Маркса,
подчеркивающие как раз общественную сторону абстрактного труда,
характеризующие последний как общую всем товарам
специфическую «общественную субстанцию». Объективно происходящее в
процессе производства товаров сведение всех конкретных видов труда
2 р1аРкс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 54.
3 Гам же, т. 13, с. 16.
1амл<е, т. 23, с. 55.
1ам же.
47

к затрате рабочей силы «безотносительно к форме этой затраты»
составляет лишь общую материальную основу сведения труда
частных, обособленных производителей к однородным частям всего
общественного труда.
Важно иметь в виду, что вопрос о специфически общественных характеристиках
абстрактного труда как категории товарного производства, о специфически
исторической основе существования этого труда в более конкретном виде, нежели в
рассматриваемом втором параграфе первой главы «Капитала», изложен Марксом в
работе «К критике политической экономии», в четвертом параграфе первой главы,
посвященном товарному фетишизму, а также в логически примыкающих к этойглаве
фрагментах IV тома «Капитала» — «Теорий прибавочной стоимости». Исследуя
абстрактный труд, Маркс выдвигал на первый план следующие моменты.
Абстрактный труд — это прежде всего труд вообще, та сторона
действительного труда, которая реально обнаруживается в виде физиологической затраты
человеческой рабочей силы, производительного расходования человеческого мозга,
мускулов, нервов, рук и т. д. * В противоположность конкретному труду как труду
разнокачественному, отличающемуся «своей целью, характером операций,
предметом, средствами и результатом» 2, — это труд однокачественный, составляющий
реальную основу для количественного соизмерения, уравнения в определенных
пропорциях всех особенных видов трудовой деятельности и их результатов —
разнокачественных потребительных стоимостей.
Однако согласно Марксу «абстрактный труд» — не просто, не только и не столько
физиологически однокачественный труд, хотя он (подчеркнем еще раз данное
важное положение, выводящее читателя «Капитала» на материалистическое
понимание стоимости) — прежде всего эта форма труда. Однокачественный в
физиологическом смысле труд есть, строго говоря, лишь «материальный субстрат» труда,
образующего стоимость. Совершенно очевидно, что физиологическая затрата
рабочей силы — обязательный момент труда человеческих индивидов, совершенно
независимый от тех или иных общественных условий. И в этом смысле
однокачественный труд внеисторичен, выступает как категория, присущая любому обществу.
Единственной причиной превращения физиологически однокачественного труда
в труд абстрактный служит основное противоречие товарного производства между
частным и общественным трудом.
Сущность данного противоречия нельзя охарактеризовать, предварительно
не выяснив хотя бы в самых общих чертах содержание составляющих его сторон.
«Общественный труд» — это труд «на других», работа людей друг на друга, работа
на общество. Поскольку «люди так или иначе работают друг на друга, их труд
получает тем самым общественную форму» 3. Общественный труд органически
связан с общественным разделением труда, которое «составляет условие существования
товарного производства, хотя товарное производство... не является условием
существования общественного разделения труда»4. Общественное разделение труда
означает, что каждый производитель, специализирующийся на изготовлении одной
какой-либо потребительной стоимости, работает «на других», на общество,, на
удовлетворение той или иной общественной потребности. «Частный» же труд Маркс
определяет как прямую противоположность общественного труда, как отсутствие
связей между людьми в производстве, самостоятельность в работе, независимость,
обособленность, «атомизированность» производителей, «Только продукты
самостоятельных, друг от друга не зависимых частных работ противостоят один другому
как товары» 5. Частный труд характеризуется тем, что различные конкретные виды
труда «выполняются независимо друг от друга, как частное дело самостоятельных
производителей» в, что это «труд обособленного отдельного лица» 2,
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд,, т. 23, с» ЬЗ.
2 Там же, с. 50.
3 Там же, с. 81.
4 Там же, с. 50.
* Там же, с. 51.
6 Там же,
? Там же, т. 13, с. 20.
48

Противоречие частного и общественного труда состоит не просто в том, что
ТРУД каждого производителя одновременно и частный и общественный, а в том, что
В условиях товарного производства он непосредственно, реально есть частный,
обособленный, независимый и самостоятельный (отрицаются связи между людьми в
производстве). Опосредованно же, «скрыто» труд есть общественный, работа «на других»,
На общество (утверждаются общественно-производственные связи). Более конкретно
содержание противоречия может быть выражено следующим образом.
Каждый обособленный, специализирующийся на выпуске определенной
потребительной стоимости производитель работает именно «на других», на общество.
Но эти «другие», это общество не определяют производителю, что, сколько и как
производить. Все моменты конкретного труда, его приемы, средства, предмет, цель,
результат, время и т. п. не выступают как данные «другими», обществом априори,
до процесса производства, а регулируются непосредственно и исключительно
самим частным, обособленным производителем, на его «страх и риск», стихийно. И
поэтому в непосредственном трудовом процессе является глубокой тайной,
производится или нет действительная общественная потребительная стоимость (т. е.
действительно необходима или нет изготавливаемая продукция для удовлетворения
определенной общественной потребности), оказывается ли затрата труда данного
производителя частицей совокупного общественного труда или она осуществляется
впустую и не будет «зачтена» обществом.
«Тайное становится явным» лишь «задним числом», в рыночном обмене
созданных продуктов, т. е. лишь тогда, когда непосредственный процесс производства
уже завершен, «угас». «Частные работы, — писал Маркс, — фактически
осуществляются как звенья совокупного общественного труда лишь через те отношения,
которые обмен устанавливает между продуктами труда»х.
Разрешение противоречия частного и общественного труда находит свое
выражение в раздвоении труда на конкретный и абстрактный, которое осуществляется
еще до обмена, в непосредственном процессе производства. Конкретный труд
становится выражением частного труда (ибо все параметры полезной^ особенного труда
регулируются непосредственно частным способом), а однокачественный —
общественного. И не просто общественного труда, а такого, который противостоит
непосредственно частному труду, составляет сторону противоречия частного и
общественного труда, «... Труд, образующий единое начало стоимостей, — писал Маркс, —
не есть только одинаковый, простой, средний труд. Труд есть труд частного
индивидуума, представленный в определенном продукте. Однако как стоимость продукт
должен быть воплощением общественного труда... Частный труд должен,
следовательно, выявить себя непосредственно как свою противоположность, как
общественный труд; этот превращенный труд, как непосредственная противоположность
частного труда, есть абстрактно всеобщий труд...»2.
Конечно, физиологически однокачественный труд как таковой суть
непосредственный момент труда каждого производителя и как нечто вещественно
материальное (материальный процесс расходования физиологической энергии человека,
его мозга, мышц, органов чувств и т. п.) может быть обнаружен, зафиксирован,
измерен и выражен непосредственно в рабочем времени. Но тот же самый
однокачественный труд, становясь формой выражения потенциально-общественного труда (т. е.
становясь «абстрактным» в самом точном и строгом политико-экономическом смысле
слова), оказывается тем самым «скрытым» моментом труда.
Рассмотренная качественная сторона абстрактного труда определяет и его ко-
«РабСТВ6ННуЮ сторонУ' его внутреннюю меру — «общественно необходимый труд».
оабочЧее в*)емя» приставленное в меновой стоимости, — отмечает Маркс, — есть
ее время отдельного лица, но отдельного лица без всякого отличия от другого
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 83.
Дан ЖС> Т* 26' Ч' Ш> с- 137'
ной стоим6 0пределение абстрактного труда, сформулированное в «Теориях прибавоч-
Развивае ТИ>> В полемике с английским экономистом вульгарной школы С. Бейли,
ложение-Т и^ек>щееся в работе «К критике политической экономии» следующее по-
ТРУД обоепл Д> КОТОРЬШ представлен в меновой стоимости, предполагается как
4X0 приним енного отдельного лица. Общественным он становится благодаря тому,
°^Дности» ( Т ФормУ своеи прямой противоположности, форму абстрактной все-
49

отдельного лица; это — рабочее время всех отдельных лиц* 'поскольку они
исполняют равный труд; поэтому рабочее время, требующееся кому-либо одному для про*
изводства определенного товара, есть необходимое рабочее время, которое затратил
бы для производства того же самого товара всякий другой. Это — рабочее время
отдельного лица, его рабочее время, но только как общее всем рабочее время, для
которого поэтому безразлично, рабочим временем какого именно лица оно является»1.
Таким образом, Маркс подчеркивает, что с общественной точки зрения все
производители данного товара должны затрачивать на одну и ту же потребительную
стоимость одинаковое количество однокачественного труда. Но в условиях полной
обособленности производителей, фактически затрачивающих на одну и ту же
потребительную стоимость самые различные количества этого труда, одинаковое, равное,
конечно же, возможно лишь как среднее. Поэтому «общественно необходимое
рабочее время» Маркс определяет как «необходимое в среднем», как «то рабочее время,
которое требуется для изготовления какой-либо потребительной стоимости при
наличных общественно нормальных условиях и при среднем в данном обществе уровне
умелости и интенсивности труда»2 и, следовательно, «каждый отдельный товар
в данном случае имеет значение лишь как средний экземпляр своего рода» 3. Как
и качественная определенность абстрактного труда (физиологически однородный,
выступающий формой выражения потенциально общественного труда), его
количественная сторона, внутренняя мера — «общественно необходимый труд» (средне-
общественная затрата) — не дана непосредственно в труде отдельного
обособленного производителя, не существует непосредственно в частном производстве.
Абстрактно-всеобщий труд не может быть непосредственно выражен в рабочем
времени, а необходимо должен получить предметное выражение в стоимости, которая
в свою очередь проявляется в меновой стоимости и в деньгах. Иначе говоря,
содержание абстрактного труда — общественный труд, противостоящий частному труду, —
обусловливает стоимость как необходимую предметную форму выражения этого
труда. Маркс подчеркивал, что «специфически общественный характер не зависимых
друг от друга частных работ» (т. е. противоречие частного и общественного труда),
«состоящий в их равенстве как человеческого труда вообще» (т. е. выражаемый
физиологически однокачественным трудом, становящимся вследствие этого выражения
абстрактным) «принимает форму стоимостного характера продуктов трудя»4.
Стоимость тем самым оказывается общественным отношением людей в специфической
форме отношения вещей (продуктов труда), вещного (овеществленного)
социального отношения. Она, указывает Маркс, «скрывает за вещами общественный
характер частных работ, а следовательно, и общественные отношения частных
работников» ?, выступает как лишь выраженное в вещах, вещное отношение между
людьми б.
III. Форма стоимости, или меновая стоимость
Третья часть I главы — «Форма стоимости, или меновая
стоимость» — является непосредственным продолжением первой части —
«Два фактора товара,..». В самом деле, в указанной первой части
уже были выяснены как субстанция (содержание), так и величина
стоимости. Следовало бы перейти к тому, как эта стоимость, на
«след» которой Маркс уже напал, выражается внешне, т. е.
вернуться к меновой стоимости. Но здесь возникает необходимость —
как мы уже выяснили на основании заявления самого Маркса —
в более обстоятельном освещении двойственной природы труда,
заключенного в товаре. По окончании же этого Маркс возобновляет
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 26, ч. Ill, с. 18.
2 Там же, т. 23, с. 47.
3 Там же, с. 48.
4 Там же, с. 84.
5 Там же, с. 86.
6 Там же, т. 26, ч. ill, с. 150.
50

изложение стоимости, но уже, как отмечалось, со стороны формы.
Изложение начинается небольшой вступительной частью, в которой
объясняется, почему стоимость не может быть выражена вне менового
отношения. Этот момент является решающим, и на него следует
обратить особое внимание. «Но если мы припомним, что товары
обладают стоимостью... лишь постольку, поскольку они суть выражения
одного и того же общественного единства — человеческого труда,
цто их стоимость ... имеет поэтому чисто общественный характер, то
для нас станет само собой понятным, что и проявляться она может
лишь в общественном отношении одного товара к другому »Ч
Здесь сформулирована внутренняя связь между стоимостью и
меновой стоимостью: в понятии «стоимость» уже дано понятие
«меновая стоимость» — первое предполагает второе. В самом деле, раз
стоимость есть отношение людей, прикрытое, — по выражению
Маркса, вещной оболочкой 2, то ее форма, ее конкретное выражение
тоже не может быть ничем иным, как, во-первых, отношением, а
во-вторых, отношением именно вещей, отношением одного товара
к другому.
Товарное производство есть единство производства и обмена,
единство фазы производства и фазы обращения. Единое
производственное отношение товаропроизводителей расщеплено здесь на
отношения производства (фаза производства) и отношения обмена. Уже
в фазе производства товаропроизводители работают друг на друга,
изготавливая потребительные стоимости не для себя, а для других..
Правда, они работают друг на друга не непосредственно, они
должны еще обмениваться своими продуктами, предварительно
сопоставляя и сравнивая их между собой. Но именно в силу того, что
они производят для обмена, который обусловлен самим способом
производства, их продукты труда становятся товарами, стоимостями
в самой фазе производства.
За фазой производства следует фаза обращения и за отношениями
производства — отношения обмена. А это значит, что товар переходит
из сферы производства в сферу обращения. В сфере производства
товар уже есть стоимость, «кристалл общей им всем (товарам. —
Д- Р) общественной субстанции», хотя в самом товаре, в его
товарном теле, его общественная субстанция еще никак не выражена.
И это свидетельствует лишь о том, что своеобразие товарного
производства как особой формы общественного производства не
исчерпывается одной сферой производства. Зато при переходе из сферы
производства в сферу обращения общественная природа товара
выражается в его отношении к другим товарам, в этом она получает
свое завершение.
и товаропроизводитель осуществляет свою деятельность в системе обще-
разделения труда5 и уже в процессе производства она либо является,
ляется общественно необходимой. Обмен лишь обнаруживает то, что осу-
ь в производстве. В обмене продукт труда получает форму стоимости,
стоимость создается трудом. Но получить эту форму товар может лишь
г ^1аРкс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 56.
ал* же, с. 81, примечание.
51

в обмене, лишь выразив свою стоимость в потребительной стоимости другого
товара. Эта потребительная стоимость есть единственная форма стоимости товара.
Мы говорим о сфере, или фазе, обращения, а не об акте обмена:
в акте обмена товар уже выходит из сферы обращения. В сферу
обращения товар попадает, как только он готов к обмену, т. е. как
только он произведен. Состоится ли фактически обмен или не
состоится, дело от этого не меняется: раз вещь произведена для обмена
(а в развитом товарном хозяйстве она всегда производится для
обмена), то по окончании фазы производства она переходит в фазу
обращения, т. е. вступает в определенные отношения, пока (до акта
обмена) только идеально, с другими подобными вещами. Если же
обмен не состоится, то это лишь значит, что товар в сфере обращения
застрял и там же как товар погиб.
Фаза производства есть первая стадия на жизненном пути товара;
фаза обращения — вторая его стадия; они друг от друга неотделимы,
но они должны различаться — они составляют единство, но они
I также различны. Их единство и их различие даны в единстве и
различии стоимости и формы стоимости. В стоимости, взятой еще вне
формы стоимости, выражена первая стадия — стадия производства;
в форме стоимости уже выражена и фаза обращения.jj
Каким образом единство сферы производства и сферы обращения
дано в единстве стоимости и формы стоимости — в выявлении первой
в последней, это Марксом исследуется в настоящем параграфе.
В связи с этим меняется и самый ход исследования. В первом
параграфе Маркс шел от меновой стоимости, от обращения, к
стоимости, к производству, где последняя и создается. Начать
исследование непосредственно с производства нельзя было, так как мы
имели бы не товарное производство, а производство вообще, и
напасть на «след скрывающейся за меновой стоимостью стоимости»
было бы невозможно. В настоящем параграфе Маркс идет уже от
стоимости, от товарного производства, к меновой стоимости, к
обращению. Предметом исследования становится товарное производство
в целом как единство фазы производства и фазы обращения, и
исследуется оно в своем возникновении и развитии, так как теперь
теория обязательно должна начать с того, с чего начинается и
история.
В предыдущем параграфе задачей было открыть путем анализа
то, что обще всем товарам, открыть основу меновой стоимости, но
сама меновая стоимость принималась как факт, как данная. Ведь
исходным пунктом был товар, следовательно, этим самым даньПжли
и обмен и меновая стбимостыВ настоящем же параграфе предметом
изучения уже являетсяТПЗТпгкновение самой меновой стоимости,
возникновение товара или, что одно и то же, возникновение
товарной формы продукта труда. И здесь Марксом применяется уже
синтез (см. наше введение). Задача теперь заключается в том, чтобы
воспроизвести конкретную действительность исходя из ее основного
закона — закона стоимости, притом воспроизвести ее в ее
диалектическом развитии. Выражение стоимости в меновой стоимости изу-
52

Чается, таким образом, генетически, т. е. изучается становление
стоимости в зарождающейся меновой стоимости, являющейся йа-
чалом перехода натурального хозяйства в товарное. Точнее,
проявление стоимости в меновой стоимости берется в самом ее зарождении.
В развитом товарном хозяйстве производство товаров происходит
непрерывно, т. е. производство товаров является и его
воспроизводством — постоянным воспроизводством всех условий и отношений,
которые продукт труда делают товаром. Но эти условия когда-то
возникли, зародились — зарождение их являлось и зарождением
меновой стоимости и скрывающейся за ней стоимости. Поэтому
здесь исходным пунктом является не развитое товарообращение
(последнее должно быть еще выведено), а единичный, случайный
обмен, которому соответствует простая, зародышевая форма стоимости.
И Маркс свое исследование начинает с простой формы стоимости,
соответствующей началу перехода натурального хозяйства в
товарное и придающей наиболее абстрактную определенность всякой
форме стоимости. Следовательно, уже в этой простой форме даны —
конечно, в зачаточном виде — все особенности формы стоимости.
Поэтому анализ простой формы стоимости раскрывает загадочность
всякой формы стоимости, в том числе и наиболее развитой формы,
т. е. денежной. И с самого начала следует твердо запомнить, что
«нам предстоит ... проследить развитие выражения стоимости,
заключающегося в стоимостном отношении товаров, от простейшего,
едва заметного образа и вплоть до ослепительной денежной формы.
Вместе с тем исчезнет и загадочность денег» х.
Намечаются, таким образом, две задачи. Во-первых, закончить
исследование стоимости; ведь субстанция, величина и форма
стоимости составляют единое целое — производственное отношение (это
детально будет выяснено в разделе о «товарном фетишизме»)
товаропроизводителей, представленное (овеществленное) как отношение
товаров. Вторая задача — проследить возникновение денежной
формы, чем и уничтожается загадочность денег. Теория стоимости
перерастает в теорию денег. По сути дела это не две теории, а две
стороны одной и той же теории, теории общественной формы,
представленной пока как простое товарное хозяйство.
Л. ПРОСТАЯ, ОТДЕЛЬНАЯ ИЛИ СЛУЧАЙНАЯ ФОРМА СТОИМОСТИ
Изучение этой формы стоимости дает ключ к пониманию формы
стоимости вообще и, стало быть, всех форм стоимости, в том числе
и наиболее развитой, денежной, формы стоимости. Более того,
вся задача изучения простой формы стоимости состоит именно в
нахождении этого ключа, в раскрытии сущности форм стоимости во-
об*Це, а не в историческом исследовании первоначальной формы
стоимости как таковой. Правда, слова «отдельная или случайная»
придают исследованию формы стоимости исторический оттенок, как
бь* подчеркивают, что речь идет об истории возникновения формы
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 57.
53

стоимости. Но это значит лишь, что стоимость и форма стоимости,
как и другие категории политической экономии, изучаются
Марксом диалектически, т. е. в их возникновении и развитии. А
теоретический анализ совпадает, как показано раньше, с историческим
исследованием, но «очищенным» от привходящих моментов, не имеющих
значения для теории. Форма стоимости в своем возникновении есть
не что иное, как простая, отдельная, случайная форма стоимости.
Вот почему этой простой форме стоимости Марксом уделяется
наибольшее внимание; в сущности все его исследование сосредоточено
на ней: понимание остальных форм стоимостей не представляет уже
никаких затруднений, раз понята простая ее форма.
Изложение простой формы стоимости Маркс разбивает ввиду
важности исследования в этой его части по отдельным рубрикам
с особыми заголовками, выражающими содержание указанных
частей. И мы будем в общем придерживаться этой разбивки и
соответствующих заголовков.
1) ДВА ПОЛЮСА ВЫРАЖЕНИЯ СТОИМОСТИ: ОТНОСИТЕЛЬНАЯ
ФОРМА СТОИМОСТИ И ЭКВИВАЛЕНТНАЯ ФОРМА
Простая форма стоимости совсем не так проста, как может
показаться на первый взгляд. Она уже заключает в себе две формы:
относительную и эквивалентную, притом каждая из них исключает
другую и ее обусловливает. Один товар не может одновременно быть
и в относительной форме стоимости, и в эквивалентной форме, но,
с другой стороны, пребывание одного товара в одной форме
предполагает пребывание другого товара в другой форме. Эта мысль
особенно четко выражена Марксом в самом заголовке: «Два полюса
выражения стоимости».
Холст (пример Маркса) выражает свою стоимость в сюртуке —
это один полюс «выражения стоимости». Сюртук же в этом
отношении уже своей стоимости не выражает, а служит лишь материалом
для выражения стоимости холста — и сюртук является вторым
полюсом выражения стоимости. Иногда недоумевают: откуда вытекает,
что именно холст выражает свою стоимость в сюртуке, а не наоборот,
сюртук в холсте? Конечно, скажем мы, с одинаковым правом можно
утверждать, что сюртук выражает свою стоимость в холсте; не то
важно, какой товар выражает свою стоимость и в каком последняя
выражается, а то, что всегда из двух товаров только один выражает
свою стоимость, а другой служит лишь выражением стоимости
первого.
Установив наличие этих двух форм в одной единой форме
стоимости и их полярность, Маркс приступает к исследованию каждой
из них в отдельности.
Данное положение должно быть с самого начала хорошо
выяснено, так как оно является основой всех дальнейших рассуждений
настоящего параграфа. Если предыдущее исследование построено
было на единстве противоположностей товара: его потребительной
стоимости и меновой стоимости, то есть на анализе внутреннего про-
54

тиворечия товара, то в этом параграфе оно получает внешнее
выражение противоречия двух товаров, один из которых находится в
относительной форме стоимости, а другой в эквивалентной. Эти формы
друг друга исключают, но и друг друга предполагают.
Единство двух товаров, играющих противоположные роли в
меновом отношении, есть не что иное, как выражение единства протиг
воположностей стоимости и потребительной стоимости. Но это
выяснится лишь в дальнейшем; пока важно усвоить, что выражение
стоимости в меновой стоимости придает (это показывает уже начало
анализа) товарам разные формы: одному — относительную форму
стоимости, а другому — эквивалентную форму.
2) ОТНОСИТЕЛЬНАЯ ФОРМА СТОИМОСТИ
И эту форму Маркс расчленяет: сначала он рассматривает ее
исключительно с качественной стороны, абстрагируясь от
количественных моментов, а затем вводит в исследование и последние. Такой
подход диктуется необходимостью осветить два момента: во-первых,
каким образом стоимость, которая вне менового отношения
неизвестно, по выражению Маркса, где находится, получает в обмене, в
соприкосновении одного товара с другим, определенное выражение,
вполне конкретную форму; во-вторых, чем определяется величина
выраженной в обмене стоимости (речь идет не о величине самой
стоимости—это уже выяснено, а о величине относительной стоимости).
Только четкое разграничение содержания относительной формы
стоимости и ее величины дает возможность осветить указанные два
момента.
Во избежание недоразумения считаем нужным подчеркнуть
(мы уже об этом говорили во введении), что синтез и анализ в их
диалектическом понимании, в их диалектическом применении друг
друга не исключают, а взаимно дополняют. Поэтому в данном
параграфе, хотя Маркс в основном идет синтетическим путем, на
отдельных этапах этого пути им постоянно применяется анализ: так, он
расчленяет форму стоимости на эквивалентную и относительную
формы, а последние в свою очередь подвергаются дальнейшему
расчленению.
а) Качественная определенность относительной формы стоимости
Задачу, которая здесь должна быть решена, мы уже определили.
Уточняя ее, Маркс писал: «Когда мы говорим: как стоимости, товары
сУть простые сгустки человеческого труда, то наш анализ сводит
товары к абстрактной стоимости, но не дает им формы стоимости,
отличной от их натуральной формы. Не то в стоимостном отношении
одного товара к другому, Стоимостный характер товара обнаружи-
^ается здесь в его собственном отношении к другому товару» К
в дополнение и разъяснение к сказанному здесь на следую-
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 59—60.
55

щей странице читаем: «Мы видим, что все то, что раньше сказал нам
анализ товарной стоимости, рассказывает сам холст, раз он вступает
в общение с другим товаром, с сюртуком» х.
Итак, задача наша вполне уточнена. Анализ товара, данный
в первом параграфе, сводил товар «к абстрактной стоимости», т. е.
к стоимости невыявленной, так как товар в себе самом ее выразить не
может, он ее выражает в меновом отношении. Но в обмене
происходит лишь приравнивание одного товара к другому, стало быть,
нужно показать, как это приравнивание, как это отношение придает
стоимости определенную форму, превращая ее из «абстрактной»
стоимости в конкретную. Это во-первых. Во-вторых, свою стоимость
в обмене выражает только один товар — в примере Маркса холст,
следовательно, должно быть также показано, как это вытекает из
той роли, которую холст играет в обмене.
Уточнением задачи мы облегчаем и решение ее.
Холст обменивается на сюртук. Это^вредполагает — как мы уже
знаем из первого параграфа — однородность и равенство холста
и сюртука. Но холст и сюртук, как и всякие другие товары,
однородны лишь как «кристаллы общей им всем общественной
субстанции» — они однородны как стоимости. Следовательно, равенство,
составляющее основу менового отношения холста и сюртука, есть
равенство их стоимостей. Но равенство это выражается в особой
форме, в такой форме, в которой холст и сюртук играют разные роли.
«Но эти два качественно уравненных друг с другом товара играют
не одинаковую роль. Только стоимость холста находит себе
выражение. И притом каким образом? Путем его отношения к сюртуку как
его «эквиваленту», как к чему-то, на что холст может быть
обменен» 2. Сюртук же своей стоимости не выражает, зато своей
телесностью как сюртук он является «воплощением» стоимости, «бытием
стоимости». Иначе в нем не могла бы «находить себе выражение»
стоимость холста. Только потому, что сюртук является воплощением
стоимости благодаря отношению к нему стоимости холста как к
эквиваленту, последняя получает определенную форму, конкретное
внешнее выражение. Нужно только помнить, что сюртук «бытием»
стоимости становится лишь в пределах менового отношения, вне
последнего он — обыкновенный сюртук.
Чтобы сделать эту мысль понятной, Маркс пишет*. «Но это
доказывает лишь, что в пределах своего стоимостного отношения
к холсту сюртук значит больше, чем вне его, — подобно тому как
многие люди в сюртуке с золотым шитьем значат больше, чем без
него» 3.
Если сюртук является воплощением стоимости только в пределах
менового отношения, то это значит, что он таковым становится лишь
потому, что холст выражает в нем свою стоимость, в меновом
отношении ничего другого не происходит. Но это положение, скажут,
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 61.
2 Там же, е. 59.
8 Там же, с. 60—61.
56

противоречит предыдущему! раньше мы говорили, что стоимость
холста находит себе выражение в сюртуке, потому что он —
воплощение стоимости, а теперь говорим, что сюртук становится
воплощением стоимости лишь потому, что холст выражает в нем свою
стоимость. На самом деле это противоречие лишь кажущееся: и_холст
и сюртук имеют стоимость, грт^
челбвечШШи^^ в меновом отношении они расдолдгаются»
полярно, представляют два «полюса выражения стоимасж». И по-
тому~^то*ХбЛсТн^ форме стоимости, сюртук
оказывается в эквивалентной форме, а это и значит, что стоимость,
холста выражаетсяГв сюртуке, как в «бытии» стоимости. Хотя роль
холста и роль сюртука разные, но одна обусловливает другую.
Маркс это положение поясняет на разных примерах. Вот один
из них! «В некоторых отношениях, — говорит он, — человек
напоминает товар ... Лишь отнесясь к человеку Павлу как к себе
подобному, человек Петр начинает относиться к самому себе как к
человеку. Вместе о тем и Павел как таковой, во всей его павловской
телесности, становится для него формой проявления рода „человек"» 1.
Но продолжим анализ. Тем, что сюртук в пределах менового
отношения представляет стоимость вообще, являясь ее воплощением,
труд портного выступает в качестве труда вообще, воплощая в себе
абстрактный труд. И опять-таки обусловливается это не особыми
свойствами портняжества как портняжества, а лишь той ролью,
которая отводится сюртуку, продукту портняжества, в обмене, когда
холст выражает в нем свою стоимость.
Раньше было подчеркнуто, что сведение конкретного труда
к абстрактному происходит объективно, происходит — как сказано
в приведенной из «К критике политической экономии»! цитате —
«в общественном процессе производства ежедневно». Теперь мы
узнаем, в какой именно форме происходит этот объективный процесс.
Сведение конкретного труда к абстрактному происходит в форме
приравнивания одного вида труда к другому. «Конечно, портняжный
труд, — говорит Маркс, — создающий сюртук, есть конкретный
труд иного рода, чем труд ткача, который делает холст. Но прирав-
нение к ткачеству фактически сводит портняжество к тому, что
действительно одинаково в обоих видах труда, к общему им характеру
человеческого труда. Этим окольным путем утверждается далее, что
и ткачество, поскольку оно ткет стоимость, не отличается от
портняжества, следовательно есть абстрактно человеческий труд» 2.
В отношении труда портного применимо все то, что было раньше
сказано в отношении сюртука. Как последний становится бытием
стоимости, потому что в нем выражает свою стоимость холст, а холст
ВЬ1ражает в нем свою стоимость потому, что он выступает как «плоть
стоимости», так и труд портного: приравниванием к нему труда ткача
Р превращается в труд вообще, но этим самым и труд ткача сводится
J Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, е. 62, примечание.
1ам же, с. 60,
67

к абстрактному труду (следует припомнить приведенный выше
пример Маркса с Петром и Павлом),
Стоимость, скрывающаяся за меновой стоимостью, в ней же
находит свое конкретное, «осязательное» выражение. Тем самым и
абстрактный труд, субстанция стоимости, получает конкретное
воплощение. Если в первом параграфе Маркс открыл в меновой
стоимости и субстанцию последней — абстрактный труд, то в этом
параграфе он открывает форму стоимости и форму сведения абстрактного
труда к конкретному. Стоимость скрыта за меновой стоимостью, и
поэтому, как только она была раскрыта, Маркс уже абстрагируется
от меновой стоимости и исследует только стоимость. Форма же
стоимости заключена в самой меновой стоимости, в меновом отношении
одного товара к другому, следовательно, ее анализ сводится к
анализу самого менового отношения.
Но так как форма стоимости есть не что иное, как та же стоимость,
только оформленная, получившая конкретное выражение, то анализ
формы стоимости должен повторить, но в более конкретном виде
многое из того, что было уже раскрыто анализом самой стоимости.
Маркс это фигурально выражает таю jfMbi видим, что все то,
что раньше сказал нам анализ товарной стоимости, рассказывает
сам холст, раз он вступает в общение с другим товаром, с сюртуком.
Он только выражает свои мысли на единственно доступном ему
языке, на товарном языке» 1.
На самом деле и в первом и во втором параграфах при анализе
двух факторов товара и двойственного характера труда всесторонне
было выяснено, что труд, образующий стоимость, есть абстрактный
труд. Но холст выражает это по-своему. «Чтобы высказать, что труд
в своем абстрактном свойстве человеческого труда образует его,
холста, собственную стоимость, он говорит, что сюртук, поскольку
он равнозначен ему и, следовательно, есть стоимость, состоит из
того же самого труда, как и он, холст» 2. Так же своеобразно холст
рассказывает о стоимости и форме стоимости. «Чтобы высказать, что
возвышенная предметность его стоимости... отлична от его грубого
льняного тела, он говорит, что стоимость имеет вид сюртука и что
поэтому сам он в качестве стоимости ... как две капли воды похож
на сюртук» 3.
б) Количественная определенность
относительной формы стоимости
Если анализ содержания относительной формы стоимости
примыкает непосредственно, как мы сказали, к анализу стоимости
(субстанции ее), то исследование «количественной определенности
относительной формы стоимости» есть продолжение исследования
величины стоимости, В первом параграфе было выяснено, чем опреде-
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 61,
2 Там же.
§ Там же.
58

ляется величина стоимости, здесь выясняется, какими факторами
определяется выражение величины стоимости. Не только стоимость,
но и величина ее находят свое выражение в меновой стоимости.
«...Форма стоимости, — говорит Маркс, — должна выражать собой
не только стоимость вообще, но количественно определенную
стоимость, и/ш величину стоимости» 1.. И далее, если величина стоимости
какого-нибудь товара, взятая абстрактно, вне ее выражения в другом
товаре, определяется количеством овеществленного в этом же товаре
общественно необходимого труда, то величина стоимости одного
товара, выраженная в другом товаре, уже зависит от количества
труда, овеществленного и в первом, и во втором товаре. Или — что
одно и то же — величина, например, стоимости холста, выраженная
в сюртуке, зависит от величины стоимости первого и от величины
стоимости второго.» она прямо пропорциональна величине стоимости
холста и обратно пропорциональна величине стоимости сюртука.
Отсюда Марксом выводятся четыре случая: 1) стоимость холста
меняется, а стоимость сюртука остается неизменной; 2) стоимость
холста остается неизменной, меняется же стоимость сюртука; 3)
меняется стоимость того и другого, но в одном направлении и в одной
степени; 4) меняется и стоимость холста и стоимость сюртука, только
в разных направлениях (стоимость холста, например, повышается,
а стоимость сюртука понижается), в разных степенях (советуем при
изучении этой части исследовать все эти положения на отдельных
примерах).
Эти положения имеют большое практическое значение при
применении их уже к денежному выражению стоимости, к ценам.
Факторы изменения цен удается легко определить не в каждом отдельном
случае, они могут быть и на стороне товаров (изменилась стоимость
последних), и на стороне денег (изменилась стоимость золота).
Исследование перечисленных случаев также показывает, что
закон, согласно которому — как было выяснено раньше — величина
стоимости обратно пропорциональна производительной силе труда,
значительно модифицируется в применении его к выражению
величины стоимости. В третьем, например, случае, т. е. когда
производительность труда изменяется в одном направлении и в одной степени —
и в портняжестве, и в ткачестве, количественное отношение между
холстом и сюртуками остается без всякого изменения, и новый
уровень производительности труда не найдет никакого отражения
в выражении величины стоимости.
В других случаях он отражение найдет, но совершенно
различное, согласно особенностям каждого случая.
3) ЭКВИВАЛЕНТНАЯ ФОРМА
Иллюзии, возникающие в связи с этой формой
Эта форма нам уже известна из анализа «содержания
относись ной формы стоимости». Мы уже знаем, что «сюртук (эквивалент
^^стз^ —- Д. Р.) служит формой существования стоимости, вопло-
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч, 2-е изд., т. 23, с. 62.
">9

щёнием стоимости ...потому что только как стоимость он тождествен
с холстом» 1. А также «в том стоимостном отношении, в котором сюр*
тук образует эквивалент холста,, форма сюртука играет роль формы
стоимости» 2. Вообще холст, «рассказывая» о себе, «рассказывает»
и о сюртуке,и о роли последнего в обмене. И это неудивительно, ведь
обе эти формы — эквивалентная и относительная — хотя и
исключают друг друга, но в то же время и обусловливают друг друга.
Даже теоретически нельзя мыслить одну без другой: один товар
может, как известно, выразить свою стоимость только в другом,
значит, сразу даны два товара, находящиеся в противоположных
формах.
Возникает вопрос! зачем Марксу понадобилось еще раз заняться
исследованием эквивалентной формы? Не является ли это ненужным
повторением?
При беглом чтении действительно складывается впечатление, что
все сказанное Марксом об эквивалентной форме есть повторение уже
известных положенией, только с дополнительными подробностями
да еще с некоторыми углублениями. Но это только при поверхностном
чтении. На самом деле мы имеем исследование, правда, одного и того
же явления — единой формы стоимости, но совершенно в ином
разрезе. Изучение относительной формы стоимости, показывая, как
стоимость получает свою телесную форму, в то же время раскрывает
все противоречия, заключающиеся в выражении стоимости одного
товара в другом. Исследование эквивалентной формы, наоборот,
показывает, как эти противоречия маскируются, вследствие чего
эквивалентная форма становится загадочной и порождает целый
ряд иллюзий. Ошибки рассеиваются марксовой теорией стоимости,
но противоречия, конечно, остаются, так как они обусловлены
самим процессом производства товаров. Таким образом, характери-
стика эквивалентной формы является характеристикой системы
товарного хозяйства, движущейся и развивающейся в непримиримых
противоречиях, но замаскированных категориями этого же хозяйства.
Теперь несколько слов о самом изложении этого раздела. Из
всего нами сказанного вытекает, что раздел этот примыкает к
разделу о качественной определенности относительной формы
стоимости. Только в целях полноты рассмотрения относительной
формы стоимости Маркс вслед за исследованием ее содержания
переходит не к эквивалентной форме, а выясняет «количественную
определенность относительной формы стоимости».
Исследование эквивалентной формы уже не делится на
исследование содержания и исследование величины стоимости, так как
эквивалент — это Маркс подчеркивает в самом начале — не
выражает своей стоимости в чем-либо отличном от себя Л Конечно, если бы
он не имел стоимости, то не стал бы эквивалентов, но, став им, он
выражает стоимость другого товара, но не свою. Более того, даже
количество его, например один или два сюртука, выражает величину
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 59.
2 Там же, е. 61.
60

стоимости холста, но не собственную. Опять-таки если стоимость
сюртука изменится по величине, то за холст начнут давать большее
или меньшее количество сюртуков, но этим изменено будет выражение
величины стоимости холста, а отнюдь не сюртука, стоимость которого
ни по содержанию, ни по величине ни в чем внешнем не находит
своего выражения.
Анализируя эквивалентную форму, Маркс указывает, что за*
гадочность эквивалента буржуазные экономисты увидели лишь
"ЧГденьгах^ но совершенно не заметили ее уже в простой форме
стоимости, а потому она так и осталась для них неразгаданной. Той же
особенностью эквивалентной формы Маркс объясняет ошибку Бейли
(английский экономист первой половины XIX в.), подвергшего
критике теорию стоимости Рикардо и видевшего «в выражении стоимости
только количественное отношение». Из-за того что эквивалент не
выражает своей стоимости, Бейли не видел никакого выражения
стоимости, стало быть, и никакой стоимости. Он видел только
количественное отношение одного товара к другому.
Затем М^ркс переходит к характеристике указанных выше
противоречий, fj^x три: 1) «потребительная стоимость становится
формой проявления своей противоположности, стоимости»; 2)
«конкретный труд становится здесь формой проявления своей
противоположности, абстрактно человеческого труда»; 3) «частный труд
становится формой своей противоположности, т. е. трудом в
непосредственно общественной форме» г.
Повторяем, все эти противоречия уже открыл анализ содержания
относительной формы стоимости. Ведь он уже открыл, что стоимость
товара холст выражается в теле товара сюртук, стоимость одного
товара — в потребительной стоимости другого. Им также открыто,
что труд портного в пределах того менового отношения, в котором
сюртук является эквивалентом, представляет всеобщий человеческий
труд, труд вообще, т. е. частный и конкретный труд портного
представляет свою противоположность — общественный и абстрактный
труд. Но, как сказано, в эквивалентной форме перечисленные
противоречия маскируются и облекаются тайной.Г«Так как
относительная форма стоимости товара, например холста, выражает его
стоимостное бытие как нечто совершенно отличное от его тела и свойств
последнего, например как нечто «сюртукоподобное», то уже само это
выражение указывает на то, что за ним скрывается некоторое
общественное отношение. Как раз противоположный характер носит
эквивалентная форма. Ведь она состоит именно в том, что данное
тело товара, скажем сюртук, данная вещь как таковая, выражает
стоимость, следовательно по самой природе своей обладает формой
стоимости» 2. j
Исследование эквивалентной формы Маркс заканчивает
критической оценкой взглядов Аристотеля по вопросу о меновой стоимости,
^^тотель понял, что «обмен... не может иметь места без равенства,
I Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 68.
jaM же, с. 67.
61

а равенство без соизмеримости» 4. Но он не мог понять, откуда
вытекают соизмеримость и, следовательно, равенство разных товаров,
разных полезных вещей, например пяти постелей и одного дома.
А раз он этого не понял, то он не мог в меновой стоимости открыть
стоимость и, следовательно, не мог усмотреть в меновой стоимости
форму стоимости. Для него меновая стоимость и обмен оказались
лишь «искусственным приемом для удовлетворения практической
потребности».
Очень интересно, как Марко объясняет, почему Аристотель не
мог напасть на «след» стоимости, скрывающейся за меновой
стоимостью. Марксово объяснение исходит из основного принципа
исторического материализма: «общественное бытие определяет сознание».
«...Греческое общество покоилось на рабском труде и потому имело
своим естественным базисом неравенство людей и их рабочих сил» 2.
Это не дало возможности Аристотелю увидеть в однородности и
равенстве обмениваемых вещей однородность и равенство человеческого
труда; стало быть, он не мог считать товары кристаллами общей им
всем общественной субстанции.
4) ПРОСТАЯ ФОРМА СТОИМОСТИ В ЦЕЛОМ
Здесь ударение ставится на словах «в целом». Отдельные стороны
этой формы — особенности обоих ее «полюсов» — уже полностью
рассмотрены, а теперь предстоит подвести итоги и сделать выводы,
относящиеся к указанной форме в целом. А потому Маркс начинает
с краткого резюме, в котором он дает на основании всего
предыдущего изложения сжатое определение формы стоимости. Оно гласит:
«Простая форма стоимости товара заключается в его стоимостном
отношении к неоднородному с ним товару, или в его меновом
отношении к этому последнему». А затем необходимо сопоставить
следующие два положения: 1) «Другими словами: стоимость товара
получает самостоятельное выражение, когда она представлена как
,,меновая стоимость"». 2) «Наш анализ показал, что форма стоимости,
или выражение стоимости, товара вытекает из природы товарной
стоимости, а не наоборот, не стоимость и величина стоимости
вытекает из способа ее выражения как меновой стоимости» 3.
Эти два положения еще раз точно устанавливают внутреннюю
связь (мы уже говорили об этом в начале параграфа) между
стоимостью и формой стоимости, или меновой стоимостью. Форма стоимости
есть та же стоимость, но получившая самостоятельное выражение:
например, стоимость холста при обмене последнего на сюртук
получает вид сюртука. Конечно, для стоимости холста безразлично,
получает ли она вид сюртука или вид другой вещи, важно лишь то, что
она получает самостоятельное выражение, когда она принимает вид
другого товара, отличного от холста. А такой вид она принимает
1 Маркс Км Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 69,
2 Там же.
§ Там же, с 70,
62

только в меновой стоимости, в меновом отношении холста к сюртуку.
И если для стоимости холста случайным является то, что она
принимает вид именно сюртука, то совершенно не случайно, что получить
самостоятельное выражение, выявиться как стоимость она хможет
исключительно в другом товаре, отличном от холста. Форма
стоимости не является чем-то внешним, «приклеенным» к стоимости, а
ею самой предполагается. Как вещное отношение людей стоимость
может выражаться лишь в отношении вещей. Именно в форме
стоимости овеществленные отношения людей получают свое законченное,
завершенное выражение. Поэтому товарный фетишизм, как будет
показано дальше, базируется именно на форме стоимости.
Отсюда также ясно, что в меновой стоимости стоимость не
возникает, а находит лишь свое выражение, получает форму, но форму,
искажающую ее сущность, получает превращенную форму. То, что
стоимость, например холста, принимает вид сюртука, создает
видимость, что сюртук обладает сверхъестественными свойствами
сообщать (придавать) стоимость холсту. Отсюда вся мистификация,
как подчеркивает Маркс, связанная с эквивалентной формой. Что
сюртук «обладает стоимостью» лишь в пределах менового
отношения — это мы уже знаем, но этого буржуазный экономист не
понимает, и для него эквивалентная форма остается загадкой.
Только правильное понимание внутренней взаимозависимости
между стоимостью и формой стоимости, правильное понимание,
с одной стороны, их различия, а с другой — их единства дает
возможность правильно понять относительную форму стоимости и
эквивалентную форму как «два полюса выражения стоимости».
Разоблачив односторонность современных ему меркантилистов
и их противников, Маркс продолжает рассмотрение формы стоимости
в целом как единства двух товаров, составляющих два полюса
выражения стоимости. Хотя эти полюсы, как мы уже знаем, исключают
друг друга, но они и предполагают друг друга. Один «полюс» —-
товар, находящийся в относительной форме стоимости, — выражает
свою стоимость, вследствие чего он уже не может одновременно быть
и эквивалентом, «бытием» стоимости. Другой «полюс» — товар,
находящийся в эквивалентной форме, —- становится как раз
«бытием» стоимости, стоимостью вообще, в том числе, конечно, и
стоимостью того товара, который на него обменивается. Отсюда
следующее положение: «Скрытая в товаре внутренняя противоположность
потребительной стоимости и стоимости выражается, таким образом,
через внешнюю противоположность, т. е. через отношение двух
товаров... Следовательно, простая форма стоимости товара есть
простая форма проявления заключающейся в нем
противоположности потребительной стоимости и стоимости»
I что открыл анализ простой формы стоимости, относится ко
сякой форме стоимости., Маркс, останавливаясь так подробно на
во£Т°" Ф°Рме стоимости, тем самым выясняет и форму стоимости
°бще, Учение об относительной форме стоимости и эквивалентной
63
* Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 71.

форме и их единстве — все это является учением о всякой форме
стоимости, независимо от ее специфических особенностей. Но простая
форма стоимости есть вместе с тем и особая форма стоимости,
отличающаяся от других форм стоимости — развернутой, всеобщей,
денежной. Поэтому она характеризуется и как таковая, как
простая, случайная, единичная форма стоимости. Притом
характеризуется исторически, т. е. не абстрактно, не как лишь возможная
форма стоимости, а как «зародышевая» форма стоимости,
выражающая собой зарождение товарного хозяйства. «Отсюда следует, —
говорит Маркс, заканчивая свой анализ, — что простая форма
стоимости товара есть в то же время простая товарная форма продукта
труда, что поэтому развитие товарной формы совпадает с развитием
формы стоимости» х. Таким образом, исследование простой формы
стоимости является двусторонним: исследованием формы стоимости
вообще и исследованием простой формы стоимости.
Совершенно понятно, что и следующие формы стоимости должны
характеризоваться исторически, как выражения определенных
этапов развития товарной формы продукта труда, т. е. развития
товарного хозяйства. И последнее в свою очередь обусловлено развитием
производительных сил — расширением производства за пределы,
поставленные личным потреблением самих производителей,
развитием транспорта, открытием новых стран. Таким образом,
исследование формы стоимости в ее развитии, в переходе от простой формы
к развернутой, всеобщей и денежной дает отображение и истории
товарного производства, его возникновения в недрах натурального
хозяйства.
Б. ПОЛНАЯ, ИЛИ РАЗВЕРНУТАЯ, ФОРМА СТОИМОСТИ
Понимание этой формы стоимости не представляет уже никаких
затруднений, раз понятно, что такое форма стоимости в ее
простейшем виде. Необходимо лишь выяснить важнейшие ее особенности.
Эти особенности исследуются Марксом как со стороны относительной
формы стоимости, так и со стороны эквивалентной формы.[Стоимость
товаров получает множество выражений, множество форм, а это
означает дальнейшее развитие самой стоимости — всестороннее
приравнивание разных видов труда друг к другу и их овеществление
как «стоимостей» вещей. Но в то же время это означает еще
недостаточное развитие товарного производства: стоимость, имея множество
форм, не имеет единой установившейся формы. Стоимость еще не
срослась со своей формой, и равенство человеческого труда в вещной
форме не получило еще своего завершения.
Это же самое обнаруживает и анализ эквивалентной формы.
С одной стороны, эквивалентом является не один товар, а все товары
поочередно выступают как воплощение стоимости, а затраченный
на них труд — как труд, воплощающий в себе абстрактный труд.
Ясно, что социальная природа товара и заключенного в нем труда
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 71.

подчеркивается здесь гораздо ярче, чем эквивалентной формой
простой формы стоимости. Но, с другой стороны, раз происходит
такая непрерывная смена эквивалентов, выражение стоимости в
потребительной стоимости и абстрактного труда в конкретном все еще
носит случайный характер.
ВСЕОБЩАЯ ФОРМА СТОИМОСТИ
Согласно расположению материала у Маркса в первую очередь
приходится рассматривать «Измененный характер формы стоимости»,
затем «Отношение между развитием относительной формы стоимости
и эквивалентной формы» и, наконец, «Переход от всеобщей формы
стоимости к денежной форме».
«Измененный характер формы стоимости» сводится к следующему:
1) стоимость уже начала «сращиваться» со своей формой, она начала
получать одно и то же внешнее выражение; 2) то, что является
выражением стоимости для одного товара, является таковым и для
других товаров, для всего товарного мира; 3) всеобщая форма стоимости
опять-таки в отличие от простой и развернутой есть результат
действий всех товаров: каждый товар в отдельности не должен сам
•добывать себе форму стоимости, он находит ее уже готовой.
Развитие стоимости получает свое завершение, так как «Вхместе с тем
обнаруживается, что так как стоимостная предметность товаров
представляет собой просто «общественное бытие» этих вещей, то и
выражена она может быть лишь через их всестороннее общественное
отношение, что их стоимостная форма должна быть поэтому
общественно значимой формой» г. Получается полное соответствие между
содержанием и формой стоимости. Также сведение конкретного
труда к абстрактному получает свое полное внешнее выражение,
свою «материализацию»: ткачество, поскольку оно производит
всеобщий эквивалент, всеобщее воплощение стоимости, представляет
в своем натуральном, конкретном виде труд вообще, абстрактный
труд.
Охарактеризовав всеобщую форму стоимости в целом, Маркс
переходит к ее исключающим друг друга полюсам и устанавливает
Два положения.' 1) «развитие эквивалентной формы есть лишь
выражение и результат развития относительной формы стоимости»;
это значит, что развитие денег есть результат развития товарного
хозяйства, а не наоборот, 2) полярная противоположность между
эквивалентной и относительной формой получает свое закрепление
во всеобщей форме стоимости.
Г. ДЕНЕЖНАЯ ФОРМА
Что касается перехода от всеобщей формы стоимости к денежной
форме, то этот переход не означает больше никаких существенных
мнений: «Прогресс состоит лишь в том, что форма непосредствен-
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 76,
о
° Д. И. Розенберг 65

ной всеобщей обмениваемости ... срослась в силу общественной
привычки с натуральной специфической формой товара золото» 1.
Таким образом, проблема денег — одна из задач, которую Маркс
ставит себе своим исследованием развития форм стоимости, —
находит свое окончательное решение во всеобщей форме стоимости.
Появление денежной формы, выражение стоимости в золоте, как мы
видели, уже ничего существенного не прибавляет.
Однако «сращивание» формы непосредственной обмениваемости
с натуральной специфической формой товара золото .имеет громадное
значение, «Общественный обычай», в силу которого золото было
выделено всем товарным миром для выполнения функций денег,
сложился не случайно: значительную роль сыграли здесь природные
свойства самого золота. «Что «золото и серебро по природе своей
не деньги, но деньги по своей природе — золото и серебро»,
доказывается согласованностью естественных свойств этих металлов с
функциями денег... Адекватной формой проявления стоимости, или
материализацией абстрактного и, следовательно, одинакового
человеческого труда, может быть лишь такая материя, все экземпляры
которой обладают одинаковым качеством. С другой стороны, так как
различие величин стоимости носит чисто количественный характер,
то денежный товар должен быть способен к чисто количественным
различиям, т. е. должен обладать такими свойствами, чтобы его
можно было делить на произвольно мелкие части и вновь составлять
из этих частей. Золото и серебро обладают этими качествами от
природы» 2.
Золото и серебро однородны и делимы: 1) отдельные куски золота
и серебра могут отличаться друг от друга только количественно, но
не качественно; 2) золото и серебро могут быть разделены на
мельчайшие части, и стоимость их от этого не теряется. Золото и серебро
обладают и другими важными свойствами, игравшими
немаловажную роль в выделении их из общего мира товаров в качестве денег.
Они обладают высокой стоимостью в сравнении е их весом, а это
делает их портативными: передвижение стоимости в виде золота
и серебра сопряжено с гораздо меньшими расходами, чем
передвижение стоимости в форме других товаров. Золото и серебро также
меньше, чем другие товары, подвержены порче.
Но наиболее решающими являются те свойства золота и серебра,
на которые обращает внимание Маркс в приведенной цитате, т. е.
их качественная однородность и количественная делимость, Именно
эти свойства золота и серебра делают их адекватными
вещественными выразителями качественно однородного человеческого труда,
количественно измеряемого общественно необходимым рабочим
временем. Вследствие указанных особенностей золота и начали думать,
что золото по своей природе — деньги. Фетишизация общественных
отношений именно в золоте проявляется наиболее отчетливо.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 80.
2 Там же, с. 99,
66

Но это также означает, что с появлением денежной формы товарное
хозяйство получило прочный фундамент как особая форма
экономических отношений.
Общее резюме
Раззитие форм стоимости, переход от простой формы через
развернутую ко всеобщей не есть исключительно формальный процесс,
относящийся только к внешним проявлениям стоимости. Развитие
форм стоимости есть в то же время и развитие самой стоимости,
превращение продуктов труда в товары, а затраченного на них труда
в труд, создающий стоимость. Следовательно, в основе этого перехода
ко всеобщей форме стоимости лежит развитие товарного
производства. Только с появлением всеобщей формы стоимости указанное
«превращение» является законченным. При простой форме стоимости
обмен носит еще случайный характер; этот характер в основном
остается и при развернутой форме стоимости, а труд, стало быть,
производит пока еще, как правило, только потребительные стоимости.
Лишь с того времени, как обмен становится всеобщим, а это значит,
что всеобщей становится и форма стоимости, человеческий труд
создает стоимость.
Относительная и эквивалентная формы, являясь двумя полюсами
выражения стоимости, образуют единую форму стоимости.
Внутреннее противоречие товара между его потребительной стоимостью
и стоимостью в форме стоимости разрешается при пощщи внешнего
противоречия — противоречия между товарами, из которых один
находится в относительной форме, представляет потребительную
стоимость, а другой — в эквивалентной форме, выражающей собой
стоимость. В простой форме стоимости, соответствующей единичному
и случайному обмену, внешнее противоречие имеет мимолетный
характер: один товар случайно очутился в относительной форме, а
другой случайно стал эквивалентом. Фактически еще нет товара,
процесс превращения продуктов труда в товары всего лишь начинается.
Но уже это пробивает брешь в замкнутом натуральном хозяйстве
и кладет начало новому способу производства и новому типу
отношений людей. Уже первый обмен, каким бы случайным он ни был,
есть выражение отношений через отношение ^ещей. У вещей рядом
б их естественными свойствами (потребительными стоимостями)
На миг появилось и свойство совсем иного порядка, находящееся
в полном противоречии с их природными свойствами, — свойство
выражать социальные отношения.
Таким образом, в простой форме стоимости уже заложена
возможность перехода к следующим формам стоимости. А по мере того,
*ак продукты труда все чаще стали вовлекаться в обмен, возмож-
имСТЬ Эта начала превращаться в реальность и простая форма сто-
мости сменилась развернутой, или развитой, формой стоимости.
телИМ°СТЬ одного товаРа Уже находит свое выражение в потреби-
НееЬных стоимостях многих товаров. Соответственно этому внутрен-
ПрипР°тиворечие потребительной стоимости и стоимости разрешается
помощи внешнего противоречия, а единство двух определенных
67

товаров (как в простой форме стоимости) выражается в единстве всех
товаров, поступающих в обращение. Каждому из них все другие
противостоят как эквиваленты, а он сам находится в относительной
форме.
Тот факт, что один товар выражает свою стоимость во многих
других товарах, свидетельствует о расширении общественных связей
и о более всестороннем их овеществлении. Хотя складывающийся
характер производства и соответственно новый тип отношений
еще далеко не упрочился — он находится еще на начальных стадиях
процесса своего «становления», — все же уже сделан значительный
шаг вперед по пути завершения этого процесса. И развернутая форма
стоимости является переходной ко всеобщей форме стоимости. В
самом деле, раз один товар, например холст, выражает свою стоимость
во многих товарах, то и наоборот, многие товары выражают свою
стоимость в холсте. Правда, они выражают свою стоимость и в
других — кроме холста — товарах, но какому из этих товаров стать
всеобщим эквивалентом, уже зависит от того, какой из них наиболее
часто вовлекается в обмен, что в свою очередь определяется общими
условиями и уровнем развития того или иного хозяйства.
СГ Все товары стали выражать свою стоимость в одном товаре,
следовательно, все товары как стоимости уже похожи на один и тот
же товар. Их однородность и скрывающийся за последней
однородный человеческий труд — абстрактный труд — находят теперь
наиболее осязательное выражение в едином товаре, ставшем всеобщим
эквивалентом. «Следовательно, только эта . форма, — говорит
Маркс, — действительно устанавливает отношения между товарами
как стоимостями, или заставляет их выступать по отношению друг
к другу в качестве меновых стоимостей» \
В простой и развернутой формах стоимости единство товарного
мира еще ни в чем конкретно не выражено: каждый товар сам
добывает себе форму стоимости, это его «частное дело». Зато всеобщая
форма стоимости возникает уже как «общее дело» всего товарного
мира. И единство товарного мира зафиксировано, объективизировано
во всеобщем эквиваленте. Каждому товару, находящемуся в
относительной форме стоимости, противостоит эквивалент. А это значит,
что товарные отношения уже достигли известной ступени развития*
что часть продуктов труда получила товарную форму.
Окончательно свое завершение всеобщая форма стоимости
получает лишь в денежной форме, т. е. когда всеобщим эквивалентом
становится благородный металл, особенно золото. Стоимость товара
получила форму цены, и всякий товар как стоимость представляет
(идеально) определенное количество золота. Внутреннее противоречие
между потребительной стоимостью и стоимостью, превращающееся
в форме стоимости во внешнее противоречие, стало теперь
противоречием между товаром и деньгами. Но противоположность товара
и денег не исключает их единства, а, наоборот, предполагает его,
А Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 76.
68

так же как это единство предполагается противоположностью
относительной и эквивалентной форм.
Мы говорили выше, что в настоящем параграфе Марксом
изучается товарное отношение как единство производства и обращения
в его возникновении и развитии. Но оно изучается не
непосредственно, а путем анализа развития формы стоимости, так как в
развитии последней находит свое адекватное выражение развитие
товарного хозяйства. Своеобразие возникновения и развития этой системы
проявляется в переходе от неовеществленных отношений к
овеществленным. Стало быть, и изучаться она должна как система
возникающих и развивающихся вещных общественных отношений,
т. е. форм стоимости. Но последние не должны отрываться,
изолироваться от производительных сил.
IV. Товарный фетишизм и его тайна
Значение теории товарного фетишизма
Товар как экономическая клеточка буржуазного общества
подвергся всестороннему исследованию, теперь очередь за наивысшим
обобщением полученных результатов в единое целое. И это единое
целое дается Марксом в теории товарного фетишизма.
Мы считаем нужным подчеркнуть, что такое понимание теории
фетишизма совершенно не умаляет ее значения, не превращает ее
лишь в дополнение к теории стоимости. Нет, она является
завершением и наиболее глубоким обобщением этой теории.
Товарный фетишизм, фетишизация производственных отношений
людей есть, по Марксу, производный момент: он обусловлен
характером товарного производства. Следовательно, и теоретически
товарный фетишизм нужно вывести из особенности товарного
производства. Анализ последнего дан в теории стоимости.
По определению Маркса, товарный фетишизм сводится к
следующим основным трем моментам: 1) «равенство различных видов
человеческого труда приобретает вещную форму одинаковой
стоимостной предметности продуктов труда»; 2) «измерение затрат
человеческой рабочей силы их продолжительностью получает форму
величины стоимости продуктов труда»; 3) «наконец, те отношения
м^жду производителями, в которых осуществляются их
общественные определения труда, получают форму общественного отношения
продуктов труда»
Но все эти моменты обусловлены товарным производством и их
°бусловленность выяснена в теории стоимости. Анализ
«экономической клеточки буржуазного общества» показал, что равенство,
например, труда ткача и портного выражается не непосредственно, а
обТ°^' ЧТ0 и холст и сюртук как товары представляют «кристаллы
Щей им всем общественной субстанции». Этот же анализ также
^^^Р^л^нам, что общественно необходимый труд, затраченный,
69
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 81—82.

скажем, на 15 м холста, принимает вид величины стоимости
последнего и выражается в одном сюртуке. И, наконец, теорией стоимости
было открыто то, что за меновой стоимостью, за отношением вещей
скрывается стоимость, вещное отношение людей. В теории же товар,
ного фетишизма результаты, добытые теорией стоимости, освещаются
в новом разрезе и все товарное хозяйство получает свою законченную
характеристику как особый тип исторически определенной
общественной организации, отличающийся от других форм.
Обусловленность товарного фетишизма
товарным производством
Товарный фетишизм — явление объективное, а не субъективное*
не иллюзия заблуждающегося ума. Товарный фетишизм, как
сказано, обусловлен особенностями товарно-капиталистического
хозяйства. Труд в этой системе, как и в любой другой общественной
формации, как по своему назначению, так и по своей обусловленности
является общественным в том смысле, что товаропроизводитель
производит не для себя, а для других, удовлетворяя общественный
спрос, общественную потребность. Также труд каждого
товаропроизводителя находится в полной зависимости от труда других!
во-первых, по линии производства, во-вторых, по линии
потребления. Значительные массы и средств производства и средств
потребления одно хозяйство получает из других. Все это включается в
понятие «общественное разделение труда». «Комплекс, — пишет Маркс, —
этих частных работ образует совокупный труд общества» *.
Но, с другой стороны, — а в этом основная особенность именно
товарного хозяйства —труд является частным. Каждый
товаропроизводитель берется, формально совершенно свободно, за тот труд,
который находит для себя выгодным, и организует его тоже по своему
усмотрению. Следствием этого противоречия — противоречия между
двумя сторонами труда: частной и общественной—является, во-
первых, то, что продукты труда становятся товарами. «Предметы
потребления становятся вообще товарами лишь потому, что они суть
продукты не зависимых друг от друга частных работ» ?. Во-вторых,
«так как производители вступают в общественный контакт между
собой лишь путем обмена продуктов своего труда, то и специфически
общественный характер их частных работ проявляется только в
рамках этого обмена» 3. Мы подчеркнули «проявляется» во избежание
ошибочного толкования, будто в обмене труд становится
общественным, а до того он был только частным. Общественным он был и
раньше, потому что он является частью всего общественного труда.
Но выявиться как общественный труд вследствие специфичности
своей организации труд товаропроизводителя может лишь «в рамках
этого обмена».
И. наконец, в-третьих, такая форма организации общественного
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 82.
2 Там же.
3 Там же, с. 82—83.
70

труда обусловливает анархию и стихийность товарного хозяйства,
и «общественно необходимое для производства продуктов, рабочее
время прокладывает себе путь через случайные и постоянно
колеблющиеся меновые отношения продуктов частных работ лишь
насильственно в качестве регулирующего естественного закона...» 1
Товарный фетишизм и форма стоимости
Если товарный фетишизм обусловлен способом производства
товаров, то непосредственно он связан с той формой, которую вещи
принимают в товарном хозяйстве, и теми функциями, которые ими
выполняются.
Именно формой стоимости, выражением стоимости одного товара
в другом непосредственно фетишизируются отношения людей. Эта
фетишизация отношений людей усиливается с развитием товарной
формы продукта и, следовательно, формы стоимости. В деньгах
товарный фетишизм достигает наиболее полного своего развития,
становясь денежным фетишизмом. А с превращением денег в капитал,
с появлением нового типа отношения, отношения между рабочими
и капиталистами, последнее фетишизируется в капитале, т. е.
обусловливается той формой, которую принимают средства
производства и предметы потребления при капиталистическом способе
производства.
Не люди господствуют над своими отношениями, не они их
регулируют, а, наоборот, последние в форме отношений вещей
господствуют над людьми. Регулятором товарного хозяйства является
закон стоимости: производство регулируется колебанием цен вокруг
стоимости (модификация стоимости в цены производства для нас
пока не существует, это — тема III тома «Капитала»), Высокие
цены, т. е. цены выше стоимости, служат стимулом к расширению
производства, низкие цены — ниже стоимости — ведут к сужению
производства. Рост производительных сил общества и связанное
с ним перераспределение труда и средств производства — как
показано было раньше — между разными отраслями хозяйства тоже
происходят по «указке» рынка, но приказывающего только на
единственно доступном ему языке — на языке цен.
Поэтому производителям «общественные отношения их частных
работ кажутся именно тем, что они представляют собой на самом
деле, т. е. не непосредственно общественными отношениями самих
лиц в их труде, а, напротив, вещными отношениями лиц и
общественными отношениями вещей» 2.
Товарный и религиозный фетишизм
маннь10^ На**ти аналогию этому, нам пришлось бы забраться в ту-
мозг 16 ласти религиозного мира. Здесь продукты человеческого
!^!!1^Дставляются самостоятельными существами, одаренными
а ТамК^ К*' Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 85.
71

собственной жизнью, стоящими в определенных отношениях
с людьми и друг с другом. То же самое происходит в мире товаров
с продуктами человеческих рук. Это я называю фет ш омом,
который присущ продуктам труда, коль скоро они производятся как
товары, и который, следовательно, неотделим от товарного
производства»
Как в религиозной области продукты человеческого мозга — боги
и другие сверхъестественные существа—господствуют над людьми,
так и в области буржуазной экономики продукты человеческих рук
господствуют над их творцами, над товаропроизводителями.
Религиозный фетишизм «старше» товарного: он возник на заре
существования человека, когда продукты человеческого труда еще не были
товарами. Но с возникновением товарного хозяйства религиозный
фетишизм не исчез, а лишь принял другие, более утонченные формы.
«Для общества товаропроизводителей, всеобщее общественное
производственное отношение которого состоит в том, что производители
относятся здесь к своим продуктам труда как к товарам,
следовательно как к стоимостям, и в этой вещной форме частные их работы
относятся друг к другу как одинаковый человеческий труд, — для
такого общества наиболее подходящей формой религии является
христианство с его культом абстрактного человека, в особенности
в своих буржуазных разновидностях, каковы протестантизм, деизм
и т. д.» 2
И исчезнет религиозный фетишизм лишь тогда, когда исчезнет
и товарный фетишизм. «Религиозное отражение действительного мира
может вообще исчезнуть лишь тогда, когда отношения практической
повседневной жизни людей будут выражаться в прозрачных и
разумных связях их между собою и с природой», А это наступит лишь
тогда, когда общественный строй «станет продуктом свободного
общественного союза людей и будет находиться под их сознательным
планомерным контролем»3. Но тогда исчезнет и товарный
фетишизм.
Другие общественные формы
Бытие определяет сознание, объективный фетишизм порождает
и субъективный фетишистский образ мышления. И Маркс
показывает, как товарный фетишизм, господство вещей над людьми, держит
в плену умы экономистов, впрямь видящих в таких вещах, как
деньги ит. п., какие-то сверхъестественные свойства. Но «весь
мистицизм товарного мира, все чудеса и привидения, окутывающие
туманом продукты труда при господстве товарного производства, —
все это немедленно исчезает, как только мы переходим к другим
формам производства»4. И Маркс противопоставляет другие формы
организации производства товарной форме, что еще ярче оттеняет
* Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 82.
2 Там же, с 89.
9 Там же, с 90.
4 Там же, с. 86.
72

все особенности товарного хозяйства, порождающие товарный
фетишизм.
Маркс товарному хозяйству противопоставляет и единичное
хозяйство Робинзона, и «мрачное европейское средневековье», и
«союз свободных людей, работающих общими средствами
производства и планомерно расходующих свои индивидуальные рабочие
силы как одну общественную рабочую силу». Во всех типах
организации хозяйства труд является основой существования людей, при
этом он должен быть разделен и распределен так, чтобы это отвечало
существующим в обществе потребностям и интересам. Не менее
ясно, что «во всяком обществе то рабочее время, которого стоит
производство жизненных средств, должно было интересовать
людей, хотя и не в одинаковой степени на разных ступенях развития.
Наконец, раз люди так или иначе работают друг на друга, их труд
получает тем самым общественную форму» х. Но во всем этом нет
ничего загадочного, отношения людей не скрываются за отношением
вещей. Овеществление общественных отношений имеет место лишь
в товарном хозяйстве, которое характеризуется как
определенная форма производства, имеющая свои законы движения,
развития и исчезновения.
Здесь — на что следует обратить особое внимание — перед нами
одна из основных особенностей марксова метода. Мы говорим об
историзме, т. е. о рассмотрении экономических явлений и их
закономерностей как исторически обусловленных.
Маркс упрекает политическую экономию своего времени в том,
что у нее отсутствует это историческое понимание. «Добуржуазные
формы общественного производственного организма третируются ею
(буржуазной политической экономией. — Д. Р«) поэтому
приблизительно в таком же духе, как дохристианские религии отцами
Церкви» 2. Но зато буржуазный строй она считала вполне
естественным, свойственным человеческой природе, а потому законы этого
строя — вечными и неизменными.
Теория стоимости у классиков
Главу Маркс заканчивает краткой характеристикой классической
политической экономии, главным образом ее теории стоимости.
«Правда, политическая экономия (Маркс имеет в виду классическую
политическую экономию. — Д. Р.) анализировала — хотя и
недостаточно — стоимость и величину стоимости и раскрыла скрытое
в этих формах содержание. Но она ни разу даже не поставила
вопроса: почему это содержание принимает такую форму, другими
словами — почему труд выражается в стоимости, а
продолжительность труда, как его мера, — в величине стоимости продукта труда?»3
и ^лассики, особенно Рикардо, обнаружили скрытые в стоимости
ловеЛИЧИНе стоимости ТРУД и его продолжительность, но им «и в го-
-—У^^приходит, что чисто количественное различие видов труда
2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 81.
9 iaM же, с. 91.
Аам же, с. 90—91.
73

предполагает их качественное единство или равенство,
следовательно их сведение к абстрактно человеческому труду» 1.
Для классической политической экономии остался нераскрытым
характер созидающего стоимость труда. Поэтому анализ стоимости
и величины стоимости оказался недостаточным. Все же последние
ею были сведены к труду и его продолжительности, и это
обеспечило ей почетное название: классическая политическая экономия.
Смит проводит различие между потребительной стоимостью
и меновой стоимостью товара. Меновая стоимость определяется
трудом. Но Смит постоянно смешивает труд, затраченный на
производство товара, с трудом, который можно купить на этот товар.
Стоимость товаров, пишет Смит, для того, кто владеет ими и кто хочет
обменять их на какие-либо новые продукты, в точности равна
количеству труда, которое он в состоянии купить на них или получить
в свое распоряжение2. Отсюда видно, что, по Смиту, стоимость
товара определяется покупаемым им трудом. Но вслед за этим Смит
определяет стоимость количеством труда, обычно затрачиваемым
«на приобретение или на производство какого-нибудь товара». Здесь
речь уже идет не о покупаемом труде, а о затрачиваемом. Еще более
двусмысленным является утверждение Смита, что «товары содержат
стоимость известного количества труда, которое мы обмениваем на
то, что, по нашему предположению, содержит в данное время
стоимость такого же количества труда». Выходит, что труд определяет
стоимость товара лишь потому, что он сам имеет стоимость: он как
бы передает свою стоимость производимому им продукту. Но где
источник стоимости самого труда и чем она определяется?
В другом месте Смит пытается дать ответ на этот вопрос! «Во все
времена и во всех местах одинаковые количества труда имели всегда
одинаковую стоимость для рабочего. При обычном состоянии своего
здоровья, силы и способностей, при обычной степени искусства
и ловкости он всегда должен пожертвовать той же самой долей
своего досуга, своей свободы и спокойствия»3. Из приведенной
цитаты видно, что труд имеет стоимость и сообщает произведенным
при его помощи продуктам стоимость вследствие того, что он, труд,
представляет для рабочего жертву, лишение части его досуга. Таким
образом, помимо смешения труда, затрачиваемого на производство
товара, с трудом, покупаемым на этот товар, Смит придает своей
теории трудовой стоимости субъективную окраску.
В довершение характеристики теории стоимости Смита следует
еще добавить, что он полагал, будто труд был источником и мерилом
стоимости только в простом товарном хозяйстве (по терминологии
Смита — «в первобытном состоянии»). В капиталистическом
хозяйстве стоимость товара слагается из заработной платы, прибыли
и ренты, т. е. факторами, образующими стоимость, являются доходы
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 90, примечание.
2 Там же, т. 26, ч. I, с, 48.
3 Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов,
\Г. I, 1935, с. 32.
74

основных классов буржуазного общества. Эти доходы объявляются
первичными факторами, а стоимость — их результатом.
Все же принцип трудовой стоимости Смитом в его систему был
введен, и это имело важное значение для дальнейшего развития
политической экономии. Рикардо уже прочно руководствуется этим
принципом и проводит его полностью во всей своей системе. Он
разоблачает ошибочное отождествление Смитом труда затраченного
с трудом покупаемым, доказывая, что это неравные величины: труд,
который покупается на товары, всегда больше того труда, который
затрачен на их производство. Но тут сам Рикардо попадает в тупик:
для него, не видящего разницы между рабочей силой и трудом,
остается необъяснимым обмен большего количества труда на
меньшее. Но здесь не это важно, а важно то, что Рикардо освободил
теорию трудовой стоимости от ошибок Смита и провозгласил, что
стоимость товара определяется только трудом, затраченным на
производство товара. При этом этот закон имеет силу не только для
простого товарного хозяйства, но и для капиталистического. Впрочем,
для Рикардо первобытный дикарь и рыболов, обменивающие между
собой дичь и рыбу, — уже капиталисты. Отсутствие понимания
своеобразия капиталистической системы как особой, исторически
обусловленной экономической формации — наиболее уязвимое место
в системе Рикардо. В этом отношении он даже уступает, как Маркс
подчеркивает в «Теориях прибавочной стоимости», Смиту: последний
инстинктивно чувствовал, что закон стоимости в капиталистическом
хозяйстве не может действовать так, как он действует в простом
товарном хозяйстве, но, не зная, как этот закон действует в
капиталистической системе, он его совсем «отменяет» для последней. Перед
Рикардо эта проблема не стояла вовсе, раз он не видел различия
между простым товаропроизводителем и капиталистом.
Но опять-таки здесь — для понимания развития у классиков
теории трудовой стоимости — важно не это, а то, что именно Рикардо
провозгласил трудовую стоимость основой всей политической
экономии. По поводу Рикардо Маркс в «Теориях прибавочной стоимости»
пишет следующее: «...Наконец...появляется Рикардо и кричит науке
«Стой!» Основа, исходный пункт для физиологии буржуазной си
стемы — для понимания ее внутренней органической связи и ее жиз
ненного процесса — есть определение стоимости рабочим временем,
Из этого Рикардо исходит и заставляет затем науку оставить преж
нюю рутину и дать себе отчет в том, насколько остальные категории
развиваемые и выдвигаемые ею, — отношения производства и об
мена, — соответствуют или противоречат этой основе, этому исход-
ому пункту; вообще, насколько наука, отражающая,
воспроизводящая внешнюю форму проявления процесса, а, стало быть, также
покЙМИ ЭТИ пРоявления — соответствуют той основе, на которой
Ног°и^ря внутренняя связь, действительная физиология буржуаз-
чеиы °V^ecTBa-- В этом именно и состоит великое историческое зна-
^^р^ардо для науки>> 1
75
1 маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 26, ч. П, с. 178.

Что касается проблемы формы стоимости, то она ни Смитом,
ни Рикардо даже не поставлена. Вопрос о форме стоимости сводится
к вопросу о том, почему именно труд выражается в стоимости,
почему им «создается» стоимость.
Теория трудовой стоимости решает, таким образом, две задачи;
во-первых, она раскрывает за меновой стоимостью труд и
устанавливает между ними зависимость. Последняя формулируется так:
стоимость одного товара относится к стоимости другого товара, как
количество труда, затраченного на производство одного товара,
относится к количеству труда, затраченного на производство другого
товара. Во-вторых, теория трудовой стоимости должна решить,
в силу чего, при каких исторически определенных условиях
продукты труда становятся «кристаллами общей им всем общественной
субстанции», становятся «товарными стоимостями». А это в свою
очередь ведет от труда и стоимости к меновой стоимости и раскрывает
все своеобразие товарного производства как единства производства
и обращения.
Классическая политическая экономия в основном решила первую
задачу, но ею, как сказано, даже не была поставлена вторая задача.
А не ставила она этой задачи вследствие того, что не видела ничего
специфического, ничего исторически обусловленного в труде,
создающем стоимость. Что труд создает стоимость — это казалось ей
таким же естественным, как естественно и то, что труд создает
потребительную стоимость. «Двойственный характер заключающегося
в товарах труда» для нее не существовал, не существовала, стало
бьпь, категория «абстрактного труда»; и это делало, с одной стороны,
недостаточным ее анализ стоимости и величины стоимости, а с
другой — делало для нее невозможной постановку вопроса о форме
стоимости. Будучи буржуазными экономистами, т. е. людьми
ограниченными буржуазным кругозором, классики не знали другого
способа производства, кроме буржуазного. Не знали они поэтому
и другой формы продукта труда, кроме товарной, следовательно,
вопрос о форме стоимости для них и не мог существовать. «Если же
рассматривать буржуазный способ производства как вечную
естественную форму общественного производства, то неизбежно останутся
незамеченными и специфические особенности формы стоимости,
следовательно особенности формы товара, а в дальнейшем развитии —
формы денег, формы капитала и т. д.» 1
Примечания к первой главе
1. Для более глубокого изучения I главы необходимо
знакомство с произведением Маркса «К критике политической экономии».
Сам Маркс в предисловии к 1-му изданию I тома «Капитала» пишет:
«Содержание более раннего произведения (речь идет о названной
работе. — Д. Р.)... резюмировано в первой главе этого тома». (Но
тут же следует заметить, что в 1-м издании I тома «Капитала» весь
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 91, примечание.
76

первый отдел составлял одну главу.) Таким образом, содержание
«К критике...» резюмировано во всем отделе, а в I главе — только
часть его. И мы советуем эту часть прочесть после I главы
«Капитала», так как изложение здесь более сложное, чем в «Капитале».
При таком чтении следует выяснить, какие пункты у Маркса
более развиты в «К критике...» и какие в «Капитале».
2. К вопросу об общественно необходимом труде Маркс
возвращается в III томе «Капитала», гл. X, где им вводится новое понятие:
«рыночная стоимость». В указанной главе категория «общественно
необходимый труд» получает дальнейшее развитие и уточнение.
В I томе «Капитала», поскольку в нем еще не дано учение о
конкуренции, о том механизме, который выявляет индивидуальный труд
как общественно необходимый, Маркс ограничивается лишь тем
наиболее общим определением этой категории, которое нами
цитировано выше в тексте. В III же томе анализ конкуренции уже дает
возможность конкретизировать понятие «общественно необходимый
труд», притом в двух направлениях. Во-первых, там раскрывается
механизм, который сводит индивидуальный труд к общественно
необходимому (здесь он только предполагается, а там уже
анализируется). Во-вторых, выясняется, когда определяющими
общественно необходимый труд являются средние условия производства,
а когда — худшие или лучшие.
Глава вторая
ПРОЦЕСС ОБМЕНА
Предмет исследования
В обмене участвуют люди и вещи, товаровладельцы и товары.
Следовательно, анализ товара должен быть дополнен анализом
действий товаровладельцев. Маркс выразил эту мысль в шутливой
форме. Он начинает настоящую главу так: «Товары не могут сами
отправляться на рынок и обмениваться. Следовательно, мы должны
обратиться к их хранителям, к товаровладельцам» х.
Товар может выразить свою стоимость в любом другом товаре.
Или, как говорит Маркс, «для товара каждое другое товарное тело
служит лишь формой проявления его собственной стоимости»2.
Но не так смотрят на дело товаровладельцы: они свои товары обмени-
вают лишь на такие другие товары, в которых они нуждаются,
которое для них представляют потребительные стоимости. Следовательно,
Условием обмена каждый раз являются: 1) потребность
товаровладельца А в товаре владельца Б и 2) потребность последнего
товаре первого — это как раз и есть то, что привносят в обмен,
Лн?ТНошения междУ вещами, выражающие собою отношения между
^^^н»^ами люди и отнюдь не произвольно, так как сама их воля
J Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 94.
Аам же, с. 95.
77

обусловлена характером производства. Подобно тому как в I главе
(в третьем параграфе) изучались не вещи как таковые, т. е. изучались
не их естественные свойства, а выполняемые ими социальные
функции, овеществленные в них производственные отношения % так и
предметом изучения в этой главе являются не люди вообще, а те
экономические отношения, которые они представляют. «В ходе
исследования, — замечает по этому поводу Маркс, — мы вообще увидим,
что характерные экономические маски лиц — это только
олицетворение3 экономических отношений, в качестве носителей которых
эти лица противостоят друг другу» 1.
Итак, если в I главе Маркс заканчивает анализ товарного
производства и соответствующих ему экономических отношений в их
вещном выражении, то в настоящей главе он продолжает анализ этих
отношений со стороны олицетворения их в людях — владельцах
вещей, воля которых обитает в этих вещах. Объект изучения в обеих
главах, стало быть, один и тот же — экономические отношения
людей, овеществленные в товарах и персонифицированные
(олицетворенные) в товаровладельцах.
Из сказанного следует, что конечный пункт исследования I главы
не является исходным пунктом исследования II главы, а идут они
параллельно. Более того, Маркс как бы возвращается к уже
решенной в предыдущей главе проблеме — к проблеме денег. Но проблема
денег в наиболее общей форме сводится к двум основным вопросам;
1) о сущности денег — какова их социальная природа, что они собой
выражают, и 2) о происхождении денег — как они возникли.
В 1 главе дан ответ на первый, во II главе — на второй вопрос.
Анализ форм стоимости раскрывает сущность денег, но не
показывает, как и в силу чего они возникли. Анализ же обмена раскрывает
те противоречия и трудности, на которые наталкивается обмен и
которые приводят к появлению денег.
Следовательно, в I и во II главах Маркс и к проблеме денег
подходит с разных сторон.
Теперь несколько слов об особенностях исследования обмена
во II главе. На первый взгляд оно кажется пестрым — имеют место
постоянные переходы от теоретического рассмотрения вопросов
к историческому и обратно. Возникает недоумение, в каком же
разрезе обмен. изучается — в теоретическом или историческом. Но это
только на первый взгляд: при более вдумчивом чтении недоумение
рассеивается.
Теоретическое исследование, как мы уже указывали, поскольку
оно является диалектическим, сводит изучаемые явления к
зародышевым формам их исторического возникновения. Исходный пункт
в теории совпадает при таком методе с исходным пунктом в истории.
И поэтому последующее восхождение (опять-таки теоретическое)
от простого к сложному также совпадает с историческим развитием
изучаемых явлений. Вот это и имеет место в настоящей главе.
«Упрощенный» обмен приобретает черты, которые делают его отражением
1 Маркс К., Энгельс Ф, Соч. 2-е изд., т. 23, с. 95.
78

обмена, возникшего в глубокой древности и игравшего совершенно
не ту роль, что в современном обществе. Точно так же и
теоретическое усложнение обмена воспроизводит его историческое развитие.
Отсюда кажущаяся пестрота и кажущееся смешение теоретического
изучения обмена с историческим.
Впрочем., здесь повторяется то же, что и в I главе при изучении
форм стоимости, где мы тоже имели «совпадение» теории с историей.
Порядок исследования
Хотя Маркс не разбил эту главу на отдельные части, но в целях
ее лучшего усвоения мы выделим следующие вопросы: 1) анализ
обмена и раскрытие его противоречий, 2) разрешение их в развитии
обмена, 3) критика неправильных взглядов на природу и
происхождение денег.
Анализ обмена и его противоречия
Обмен берется Марксом, как мы указали, в наиболее простом
и, следовательно, наиболее абстрактном виде. Обмен тогда
представляется как волевое отношение двух лиц, облеченное в
юридическую форму — форму договора. Они взаимно уступают — в этом
и состоит проявление их воли — друг другу свои вещи. Обмен в
таком виде представляется «упрощенным» в двух отношениях: он
случаен и, стало быть, не связан с производством, кроме того,
отсутствуют деньги. Но анализ обмена даже в таком упрощенном виде
обнаруживает, что эта по внешности свободная юридическая сделка
обусловлена экономическим содержанием и им определяется, ибо
такая сделка предполагает не наличие вообще вещей у участников
обмена, а наличие таких вещей, которые не нужны их владельцам,
но нужны их контрагентам. Далее, обмен предполагает равенство
сторон, равенство в смысле равноправности участников обмена:
каждый должен признавать за другим право собственности на его
вещь и, следовательно, право распоряжаться ею по своему
усмотрению.
А это в свою очередь предполагает уже известный уровень
развития производительных сил, который приходит в противоречие
с общественными отношениями замкнутой первобытной общины.
Появляется излишек полезных вещей, не нужных для данной об-
Щины. Противоречие это находит свое разрешение в обмене:
возникают новые производственные отношения, становящиеся новой фор-
МОи Дальнейшего развития производительных сил.
Новые производственные отношения уже в самом своем зародыше
есут в себе новые противоречия. В I главе это новое противоречие
(меСМ0Т^еН0 ^ыло сначала как внутреннее противоречие товара
ка*ЖД^ его стоимостью и его потребительной стоимостью), а затем
и ЭкВнещнее противоречие между относительной формой стоимости
СТуп!|Ивалентной формой. В настоящей главе это противоречие вы-
ет как противоречие обмена.
79

Раньше было установлено, что товар имеет потребительную
стоимость в силу своих же природных свойств. Теперь нужно добавить,
что товар является потребительной стоимостью, но не для своего
собственного владельца, а для других. Следовательно,
потребительная стоимость становится в зависимость от стоимости, товар может
быть реализован как потребительная стоимость, если он
предварительно реализуется как стоимость. Но что значит реализоваться как
стоимость? Это значит, что один товар выступает как потребительная
стоимость, а другой — только как стоимость. На самом же деле
и тот и другой товар выступает как стоимость для своего владельца
и как потребительная стоимость для его невладельца.
Маркс это противоречие формулирует так: «Значит, товары
должны реализоваться как стоимости, прежде чем они получат
возможность реализоваться как потребительные стоимости... С другой
стороны, прежде чем товары смогут реализоваться как стоимости,
они должны доказать наличие своей потребительной стоимости»
Если анализ меновой стоимости, т. е. отношения вещей,
открывает скрывающиеся за ними отношения людей и равенство их труда,
то теперь анализ обмена, т. е. действий людей, обнаруживает
обратное, а именно, что отношение людей должно принять именно вещную
форму, форму отношений вещей, так как воля товаровладельцев,
по фигуральному выражению Маркса, «обитает в вещах» и их
равенство выражается в «равенстве» вещей. Но если в меновой
стоимости внутреннее противоречие товара (между потребительной
стоимостью и меновой стоимостью) переходит во внешнее — один
товар начинает фигурировать только как потребительная стоимость,
а другой — только как стоимость, то при подходе к этому же
явлению со стороны отношения лиц такое «распределение ролей» между
товарами уже кажется невозможным, так как каждый
товаровладелец смотрит на свой товар как на средство приобретения
всевозможных других вещей, т. е. как на всеобщий эквивалент, а на чужой
товар — как на особенный эквивалент. Воля одного наталкивается
на волю другого — ведь все они равноправны, — и кажется
совершенно невозможным появление всеобщего эквивалента. Теперь
противоречие может быть сформулировано и так: обмен со стороны
участвующих в нем лиц представляется их частным делом — каждый
хочет получить лишь недостающую ему потребительную стоимость, —-
но осуществиться он может лишь как «всеобщий общественный
процесс», как обмен стоимостей.
Разрешение противоречий в развитии обмена
Разрешаются эти противоречия не извне, не какими-либо
сознательными действиями, направленными на налаживание обмена,
на «изобретение» эквивалента; противоречие разрешается самим
обменом в его развитии. Развитие обмена идет в двух направлениях.
С одной стороны, из случайного, не связанного еще с производством
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 95.
80

обмен превращается в один из моментов воспроизводства,
определяющийся способом производства и в свою очередь влияющий на
производство. С другой стороны, обмен из непосредственного,
безденежного превращается в куплю-продажу. Таким образом, обмен
развивается вместе с условиями его развития; развивается и
всеобщий эквивалент — с развитием обмена появляются деньги.
И Маркс опять подходит к проблеме денег. Раньше, при анализе
форм стоимости, раскрыто было: 1) что начало денег имеется уже
в эквивалентной форме простой формы стоимости, 2) что сами
деньги — не что иное, как всеобщая эквивалентная форма, но
закрепленная за определенным товаром. Здесь же показывается, как
развитие обмена уже включает в себя и развитие денег, т. е. переход
от эквивалента простой формы стоимости к эквиваленту всеобщей
формы стоимости.
С возникновением денег отмеченные выше противоречия находят
форму движения. Фаза обмена теперь в свою очередь расщепляется
на две фазы: на 71 — Д и Д — Г; в первой фазе товар реализуется как
стоимость, во второй — как потребительная стоимость. С другой
стороны, и для товаровладельца А, и для товаровладельца Б
деньги — всеобщий эквивалент- воля одного не парализуется волей
другого.
Кроме того, обмен получает возможность стать в одно и то же
время частным и общественным делом: 1) одна потребительная
стоимость обменивается на другую, 2) они обмениваются посредством
превращения их во всеобщий эквивалент.
Эта часть развита Марксом детально в его книге «К критике
политической экономии». Там дан исторический очерк развития
учений о деньгах и их критическая оценка. Здесь же имеются лишь
беглые критические замечания, имеющие значение главным образом
для характеристики теории денег самого Маркса. Краткое резюме
последней мы находим в следующем отрывке: «Исторический процесс
расширения и углубления обмена развивает дремлющую в товарной
природе противоположность между потребительной стоимостью и
стоимостью. Потребность дать для оборота внешнее выражение этой
противоположности ведет к возникновению самостоятельной формы
товарной стоимости и не унимается до тех пор, пока задача эта не
решена окончательно путем раздвоения товара на товар и деньги.
Следовательно, в той же самой мере, в какой осуществляется пре-
вращение продуктов труда в товары, осуществляется и превращение
товара в деньги» 1.
Тут даны ответы на два основных вопроса, на которые призвана
ответить теория денег: 1) какова природа денег, чем объяснить их
ЗЯГОгт^ ~
Критика взглядов
на природу и происхождение денег
81

Деньги — это товар, выполняющий роль всеобщего эквивалента, —
так гласит ответ Маркса на первый вопрос. А товар для выполнения
роли всеобщего эквивалента выдвигается самим же товарным миром,
развитием обмена. Так решается Марксом второй вопрос.
Буржуазные же ученые считают деньги либо воображаемой стоимостью, либо
только знаком стоимости. И в том и в другом случае в деньгах не
видят особого товара и не могут, конечно, связать деньги с формой
стоимости и с развитием этой формы. Деньги являются для обмена
извне, неизвестно откуда. Сторонники таких теорий называются
номиналистами (стоимость денег для них только номинальная).
Но и открытие, что деньги представляют собой товар и, как и всякий
товар, имеют стоимость, — это открытие, являющееся значительным
шагом вперед, еще не решает проблемы денег, так как «трудность
состоит не в том, чтобы понять, что деньги — товар, а в том, чтобы
выяснить, как и почему товар становится деньгами»г. Поэтому
еще в XVIII в. происхождение денег объясняют результатом
сознательных действий людей, изобретением человеческого ума.
Глава третья
ДЕНЬГИ, ИЛИ ОБРАЩЕНИЕ ТОВАРОВ
Предмет исследования
Анализ «формы экономической клеточки буржуазного
общества» — товарной формы продукта — показал, что клеточка эта
раздвоена на товар и деньги. Только совместно они овеществляют
единое производственное отношение товаропроизводителей, их
трудовое отношение. Только выделением одного из товаров в роли денег
заканчивается процесс превращения продуктов труда в товары.
Исследование процесса обмена, которое, как было показано,
является анализом тех же явлений, но со стороны олицетворения их
в действующих лицах, еще полнее осветило полученные результаты.
Весь «мистицизм товарного мира», включая и «загадочность денег»,
мешавший правильному пониманию экономического строения
общества товаропроизводителей, окончательно исчез. Стало уже
возможным стать на «ступеньку» выше в «восхождении от абстрактного
к конкретному». И Маркс берет производство товаропроизводителей
в целом как движение, которое находит свое вещное выражение
в постоянном движении денег, или в обращении товаров.
«Капитал, как самовозрастающая стоимость, — говорит Маркс, —
заключает в себе не только классовые отношения, не только
определенный характер общества, покоящийся на том, что труд
существует как наемный труд Капитал есть движение, процесс
кругооборота, проходящий различные стадии... Поэтому капитал можно
понять лишь как движение, а не как вещь, пребывающую в покое» и.
82
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 102.
2 Там же, т. 24, с. 121.

Все это полностью применимо в отношении товара и денег: и они
охватывают не только отношения товаропроизводителей, вытекающие
из того, что труд производит товары, стоимости. Товар и деньги,
кроме того, представляют собой движение, процесс кругооборота.
Поэтому товар и деньги могут быть поняты лишь как движение,
а не как вещи, пребывающие в покое.
Товар и деньги как вещные выражения общественных отношений
и определенного характера общества исследовались в предыдущих
главах; в настоящей главе они изучаются как движение, как процесс
кругооборота. Такова целевая установка этой главы. Отсюда,
конечно, не вытекает, что в предыдущих главах товар и деньги
понимались как вещи, пребывающие в покое. И раньше Марксом они
понимались (ведь иначе их понять нельзя) «лишь как движение»,
но раньше последнее только предполагалось, «витало в представлении
как предпосылка», непосредственным же предметом исследования
были производственные отношения и определенный характер
общества, находящие свое выражение в товаре и деньгах. Теперь уже
самым непосредственным предметом исследования является взаимное
движение товара и денег, процесс кругооборота, а в представлении
должен «витать» определенный характер общества как предпосылка.
Обращение обычно сопровождается целым рядом
производственно-технических моментов, как-то: транспортировкой, упаковкой
и развеской товаров, хранением их и т. д. Это и порождает иллюзию,
будто обращение сводится к указанным
производственно-техническим операциям. Но этим также стирается всякая грань между
производством и обращением или — что по существу одно и то же —
различие между ними сводится к различию между разными видами
организационно-технических процессов. Буржуазная
политическая экономия действительно стоит на такой точке зрения: сущность
обращения — торговли — она видит в переброске товаров из места
производства в место потребления, в доставке их потребителю.
Совсем иначе подходит к обращению Маркс: для него обращение
есть нечто принципиально отличное от производства. Первое есть
смена форм стоимости, второе — производство стоимости. Для
обращения производственно-технические операции являются лишь
случайными спутниками: при обращении, например, недвижимости
эти операции совсем отсутствуют. Производство же стоимости есть
единство материально-технического процесса и исторически
обусловленной общественной формы, есть единство процесса труда и
процесса созидания стоимости. Обращение стоимости есть процесс
смены форм, в которые на различных своих стадиях облачается
стоимость и которые она то принимает, то сбрасывает при повторении
кругооборота.
Порядок исследования
Функции денег изучаются Марксом в определенной последова-
льности, и это находится в полной зависимости от его общей теории
Тео^' ^ЛЯ СТ0Р0ННИК0В> например, так называемой государственной
Рии денег, считающих деньги продуктом государственной или
83

общественной власти, основной функцией денег является то, что
они служат средством платежа. Остальные функции денег —
производные от основной. Для Маркса же непосредственная функция
денег — быть мерой стоимости. Ведь эта функция непосредственно
дана сущностью денег, тем, что они являются формой стоимости
товаров, в деньгах стоимости товаров выражены не только качественно,
не только как «сгустки» однородного человеческого труда, но и
количественно, как определенные количества труда, принимающие
формы определенных количеств золота. Этим внутренней
соизмеримости товаров дано внешнее выражение — дана мера стоимостей.
Функция меры стоимостей обусловливает собой в первую очередь
функцию средства обращения, а из этих двух функций вытекают
и остальные. Точнее, все они обусловлены наиболее общей функцией
денег, или сущностью их, т. е, тем, что деньги — всеобщий
эквивалент и всеобщая форма стоимости, но следуют друг за другом в
определенной последовательности и ближайшей зависимости друг от
друга (более подробно об этом см. ниже).
Вся же глава разбита Марксом на три основных раздела: 1. Мера
стоимостей. 2. Средство обращения. 3. Деньги. Основа этого
деления объяснена самим Марксом. В первой функции золото выступает
«идеально», во второй функции оно может быть замещено «своими
представителями» — денежными знаками. А в третьем разделе
рассматриваются все те функции, в которых золото выступает как деньги
в собственном смысле в противоположность его функциям меры
стоимостей и средства обращения.
I. Мера стоимостей
Цена и масштаб цен
Что цена есть денежная форма стоимости и ничем принципиально
не отличается от всеобщей формы стоимости, мы уже знаем из I главы,
здесь же цена рассматривается потому, что в ней дана и мера
стоимостей. В своих ценах товары представлены как количества золота,
«как одноименные величины, качественно одинаковые и
количественно сравнимые». Но необходимо помнить следующее положение,
на которое Маркс обращает особое внимание: «Не деньги делают
товары, соизмеримыми. Наоборот. Именно потому, что все товары
как стоимости "представляют собой овеществленный человеческий
труд и, следовательно, сами по себе соизмеримы, — именно
поэтому все они и могут измерять свои стоимости одним и тем же
специфическим товаром, превращая таким образом этот последний
в общую для них меру стоимостей, т. е. в деньги»
Правильное понимание как этого положения, так и всего
предыдущего исчерпывающе объясняет, почему стоимость не измеряется
непосредственно рабочим временем.
* Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 104.
84

Количественное несовпадение и качественное
несоответствие цен со стоимостью
Против теории стоимости часто возражали и возражают, что цена
количественно не совпадает со стоимостью; она бывает то выше, то
ниже последней. Маркс это, конечно, великолепно знал, но ом
показал, что «это не является недостатком этой формы,—наоборот,
именно эта отличительная черта делает ее адекватной формой такого
способа производства, при котором правило может прокладывать
себе путь сквозь беспорядочный хаос только как слепо действующий
закон средних чисел» *. Ведь стоимость превращается в цену^стр-
хийно, следовательно, на рынке их совпадение совершенно
невозможно, оно противоречило бы способу образования цены. Это —
во-первых. Во-вторых, именно в отклонении цены от стоимости
и заключается регулирующая сила закона стоимости, так как всякое
отклонение от стоимости в одну сторону «исправляется»
противоположным отклонением. Таким образом, рыночные цены колеблются
вокруг идеальной цены, вокруг выражения стоимости в золоте, и эти
колебания регулируют производство, приспосабливая его, конечно,
относительно и приблизительно, к спросу.
Другое возражение против теории стоимости сводится к указанию
на то, что есть целый ряд вещей, которые имеют цену, хотя и не
являются продуктом труда, т, е. не имеют стоимости. Следовательно,
цена и качественно не всегда есть выражение стоимости. И это
возражение отводится Марксом. За такими ценами либо не скрывается
никаких отношений производственного характера, как, например,
при «продаже» совести — это цены лишь по названию; либо за ними
(как, например, цена земли) скрываются производственные
отношения, которые на основании теории стоимости могут быть объяснены
только гораздо позже при помощи ряда промежуточных звеньев
(учение о ренте).
Маркс в своей книге «К критике политической экономии»,
заканчивая изложение теории стоимости, пишет следующее: «Если
меновая стоимость есть не что иное, как содержащееся в товаре
рабочее время, то каким образом могут товары, вовсе не содержащие
в себе труда, обладать меновой стоимостью или, другими словами,
откуда берется меновая стоимость того, что создано исключительно
силами природы? Эта проблема разрешается в учении о земельной
ренте»
II. Средство обращения
Заканчивая анализ «меры стоимостей», Маркс пишет- «Итак,
чтобы на деле выступить в качестве меновой стоимости, товар должен
совлечь с себя свою натуральную плоть, превратиться из мысленно
представляемого золота в золото действительное... Форма цены пред-
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 112.
1 Там же, т. 13, с. 48. Следует иметь в виду, что Маркс здесь вместо термина
«стоимость» употребляет термин «меновая стоимость».
86

Меру стоимостей никоим образом не следует смешивать с
масштабом цен У них внешнее сходство — и только В этом параграфе
Марксом точно сформулированы различия между мерой стоимостей
и масштабом цен. Мерой стоимостей деньги «являются как
общественное воплощение человеческого труда, масштабом цен — как
фиксированный вес металла». «Как мера стоимости, они служат для того,
чтобы превращать стоимости бесконечно разнообразных товаров
в цены, в мысленно представляемые количества золота; как масштаб
цен, они измеряют эти количества золота». Наконец, общий вывод:
«Мерой стоимости измеряются товары как стоимости; напротив,
масштаб цен измеряет различные количества золота данным его
количеством».
Отсюда также видно, что хотя Маркс и масштаб цен, и меру
стоимостей называет функциями денег, но они отличаются друг
от друга не только своим назначением, но находятся в совершенно
различных плоскостях. Мера стоимостей — функция социальная:
за выражением товаров в золоте скрывается сведение всех видов
труда ко всеобщему абстрактному труду и сведение последнего
к труду по добыванию золота. Масштаб цен — функция чисто
техническая, выражающая отношение одного количества золота к
другому, принятому за единицу. Правда, чтобы золото могло выполнить
функцию меры стоимостей, оно само должно быть измерено,
выражено в определенном масштабе, но это лишь техническое условие,
техническая предпосылка для выполнения общественной функции.
Всеобщее повышение или всеобщее понижение цен
Вопрос, который здесь рассматривается, уже был исследован
при анализе «количественной определенности относительной формы
стоимости». В отношении цены, являющейся той же относительной
формой стоимости, только ставшей денежной формой, применим
сформулированный выше закон, а именно, что относительная форма
стоимости (здесь цена) прямо пропорциональна стоимости товара
и обратно пропорциональна стоимости эквивалента (здесь золота).
Поэтому всеобщее повышение или понижение цен может быть
результатом либо изменения стоимости товаров, либо изменения стоимости
золота, а также изменения той и другой, но в разных направлениях
или в разных пропорциях. Следует только помнить, что Маркс
исходит из предположения о совпадении цены со стоимостью, т. е. здесь
им исследуется не рыночная цена, которая может измениться и
изменяется от множества факторов, совершенно не затрагивающих
ни стоимости товаров, ни стоимости золота. Здесь у него речь идет
°б идеальной цене, являющейся точным выражением стоимости
товаров в золоте. Если же Маркс ставит вопрос еще раз, хотя он уже
обсуждал его, как сказано, в I главе, то это делается только для
того, чтобы показать, что «изменение стоимости золота не
препятствует также его функции в качестве меры стоимости. Оно затраги-
j^r^Bce товары одновременно» г.
85
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 108,

полагает отчуждаемость товаров за деньги и необходимость такого
отчуждения. С другой стороны, золото функционирует как идеальная
мера стоимости только потому, что оно уже обращается как
денежный товар в меновом процессе. В идеальной мере стоимостей
скрывается, таким образом, звонкая монета»1.
Здесь четко сформулирована связь между обеими функциями
денег (деньги как мера стоимостей и деньги как средство обращения).
Вторая функция дополняет первую, точнее, завершает ее: то, что
в деньгах в качестве меры стоимости выражено лишь как идеальная
мера, в их функции средства обращения выражено реально. Это
оказывается возможным потому, что в первой функции уже дана вторая,
так как «в идеальной мере стоимостей скрывается...звонкая монета».
Превращение стоимости товара из «мысленно представляемого
золота в золото действительное» выражается в двух движениях!
в обращении товаров и обращении денег. И Марксом эти два
движения изучаются отдельно: вначале обращение товаров под
названием метаморфозы товаров, а затем — обращение денег. Но, с
другой стороны, превращение товара в золото есть только средство
обмена одной потребительной стоимости на другую, а потому
исследуется возможность и фактическое осуществление замены золота его
символами — знаками стоимости и бумажными деньгами. Таким
образом, выделяются три основных вопроса: а) метаморфоза товаров,
б) обращение денег, в) «Монета. Знак стоимости». В этих трех
разрезах и изучается Марксом функция денег как средства обращения.
А) МЕТАМОРФОЗА ТОВАРОВ
Кругооборот товара Т — Д — Т
Товарообращение на первый взгляд представляется в виде
хаотических движений — не связанных или мало связанных между собой
продаж и покупок. Маркс же открыл в этом хаосе строго
определенные кругообороты, которые своей совокупностью образуют
обращение товаров. Только рассмотрение обращения товаров как
«кругового движения» дает возможность уловить и понять все своеобразие
этого движения, отличие его от непосредственного (безденежного)
обмена. В самом деле, ведь каждая продажа или купля в
отдельности, взятая с материальной стороны, представляет обмен
определенного сорта товара на золото, т. е. обмен товара на товар, так как
и золото есть товар.
Золото (деньги) является орудием обращения, оно отчетливо
выступает лишь тогда, когда эти отдельные акты купли-продажи
оспринимаются как друг друга дополняющие части, как фазы
единого кругооборота.
закГр°МаДН0е познавательное значение схемы Маркса Т — Д — Т
лючается в том, что она изображает не только «поверхность явле-
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 113,
87

ний», но и дает возможность вникнуть в их сущность и наглядно
показывает, что золото не просто товар, а деньги. Но этим самым
выявляется и своеобразие денег.
Первая фаза: Т — Д
Установив правильный метод рассмотрения отдельных актов
купли-продажи, рассмотрения их как частей единого кругооборота,
Маркс приступает к анализу каждого из этих актов. И прежде всего
он останавливается, конечно, на продаже, на метаморфозе Т — Д.
Здесь Марксом дается — на что особенно следует обратить
внимание — сжатая, но исчерпывающая характеристика системы
товарного хозяйства. Все особенности последнего сконцентрированы,
как в фокусе, в этой метаморфозе. В самом деле, только в акте Т — Д
происходит превращение «из мысленно представляемого золота в
золото действительное», но это только внешняя сторона процесса, за
которой скрывается и при помощи которой осуществляется связь
отдельного товаропроизводителя со всем обществом
товаропроизводителей. Именно в этом, как Маркс называет, salto mortale товара
«товаровладельцы открывают, ...что то самое разделение труда,
которое делает их независимыми частными производителями, делает
в то же время независимым от них самих процесс общественного
производства и их собственные отношения в этом процессе, что
независимость лиц друг от друга дополняется системой всесторонней
вещной зависимости» \
И это имеет место потому, что все изменения в условиях
производства, следовательно, также в условиях потребления — они
подробно перечислены Марксом — происходят за спиной
товаропроизводителя, но дают последнему о себе знать в метаморфозе Т — Д.
Т — Д является первой метаморфозой лишь с точки зрения
данного товара и данного товаропроизводителя, со стороны же
владельца денег, если он только не золотопромышленник, —это уже
вторая метаморфоза: Д — Т. Отсюда связь и взаимная
обусловленность отдельных кругооборотов, их постоянное взаимное пересечение
и переплетение.
Вторая фаза: Д — Т
Эта метаморфоза особых трудностей не представляет. Ведь на
руках у нашего товаровладельца теперь всеобщий эквивалент,
стоимость в форме непосредственной обмениваемости. Раз у него деньги
на руках, — а мы имеем дело пока только с товаропроизводителями,
у которых деньги могут быть лишь в результате реализации
товара, — то это значит, что свой товар он уже продал, т. е. его
товар оказался нужной потребительной стоимостью, а он сам —
нужным членом общества товаропроизводителей. Достать же ему теперь
с рынка необходимые товары за вырученные деньги при нормальных
условиях — дело совсем не трудное.
* Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 118.
88

Но тут же выясняется и другая сторона медали. Если первая
метаморфоза подчеркивает трудность и важность превращения
товара в деньги и таким образом как бы переоценивает роль денег,
заставляет видеть в получении их чуть ли не весь смысл
производства товаров, то вторая метаморфоза уже выявляет другое:
мимолетную роль денег, их роль лишь в качестве орудия обращения; она
показывает, что смысл не в них, а в получении через них необходимых
потребительных стоимостей. А это (мы пока забегаем вперед) и делает
возможным замену золота его заместителем.
Метаморфоза товара в целом
Окончив анализ первой и второй фаз кругооборота, Маркс
вновь обращается к метаморфозе в целом: теперь уже получается
подлинное «единство многообразного». С одной стороны, каждая
фаза имеет самостоятельное значение, характеризует определенный
специфический для данной фазы момент в отношениях
товаропроизводителей, а с другой стороны, обе фазы составляют единое целое,
выражающее единство отношения товаропроизводителей.
Здесь Маркс разоблачает тот догмат экономистов своего времени,
что общие кризисы, общее перепроизводство товаров, невозможны,
так как каждый продавец является в то же время и покупателем.
Если верно, что продажа и покупка составляют, как мы видели,
единое целое, то отсюда совершенно не следует, что покупка должна
следовать немедленно за продажей. Наоборот, именно потому, что
единство кругооборота составляют сделки, которые сами по себе
вполне самостоятельны, возможен разрыв этого единства, последнее
же может быть восстановлено лишь насильственно, через кризисы.
«Следовательно, — заключает Маркс исследование метаморфозы
товара, — уже эти формы заключают в себе возможность — однако
только возможность — кризисов» 1.
Формула товарообращения Т — Д — Т ввела в заблуждение
Сэя, а вместе с ним и Рикардо, утверждавших, что общих кризисов
нет, так как один товар обменивается на другой. Согласно формуле
Т — Д _ т деньги являются лишь посредствующим звеном, а вся
операция сводится к формуле Т — Т. Поэтому кризисы-де могут
быть только частичными вследствие несогласованности между
отдельными отраслями производства: одних товаров производят
больше, а других — меньше. Излишек первых (произведенных
в большем количестве) остается нераспроданным, потому что этому
излишку не противостоят другие товары. Сэй утверждал, что одних
товаров произведено слишком много потому, что слишком мало
произведено других. Эта-то теория Марксом здесь опровергается.
Б) ОБРАЩЕНИЕ ДЕНЕГ
Качественная характеристика
Прежде всего Маркс указывает на особенности обращения денег,
_^^чающие его от обращения товаров. Это мы и называем качествен-
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 124.
89

ной характеристикой обращения денег в противовес количественной
характеристике необходимых для товарообращения денег.
Особенности обращения денег заключаются, во-первых, в том,
что деньги не возвращаются к своему исходному пункту, наподобие
обращения товаров, а всегда удаляются от него. Во-вторых, деньги
постоянно остаются в обращении, в то время как товары, постоянно
выпадая из сферы обращения, переходят в сферу потребления.
Конечно, и деньги могут выпасть из сферы обращения: золото может
использоваться и для промышленных целей, но это не вытекает из
роли золота как денег, а обусловлено его назначением в качестве
вещи, имеющей не только стоимость, но и потребительную стоимость.
Своеобразие движения создает иллюзию, что не движение денег
зависит от движения товаров, а, наоборот, движение товаров —
от движения денег. В обращении денег перестают видеть обращение
товарной стоимости в денежной форме, а принимают его за
самостоятельное движение, в силу которого совершается движение товаров.
Это совершенно искажает истинные взаимоотношения между
товарами и деньгами. А между тем, перефразируя вышеприведенную
цитату Маркса в отношении меры стоимостей, можно сказать: не
деньги делают возможным обращение товаров, а, наоборот, товары,
выражая свою стоимость в одном из них — в золоте — и превращая
его таким образом в деньги, создают из последних орудие своего
обращения.
Количественная характеристика
Так как деньги постоянно остаются в движении и постоянно
замещают собой выпадающие из обращения товары, то возникает
вопрос о количестве денег, долженствующих быть всегда в
обращении. Маркс устанавливает три фактора, определяющих это
количество: 1) количество товаров, 2) средняя цена товара, 3) скорость
обращения одноименных единиц денег. Следует только помнить, что
на данной стадии теоретического исследования — когда еще не
известны ни кредит, ни торговля — указанные три фактора вполне
определяют количество нужных для обращения денег. По мере же
включения в рассмотрение перечисленных выше моментов увеличивается
и число факторов, влияющих на величину денежного обращения.
Но одно ясно уже и сейчас, не количество денег в обращении влияет
на цену товаров, как это утверждают сторонники так называемой
количественной теории денег, а, наоборот, цена товаров — один из
факторов, определяющих количество нужных для обращения денег»
В) МОНЕТА. ЗНАК СТОИМОСТИ
Монеты и слитки
Функция денег как средства обращения требует! 1) чтобы в
обращении находились разного достоинства куски того металла, который
является деньгами; 2) чтобы стоимости этих кусков были
фиксированы и удостоверены. Это достигается при помощи чеканки монет,
90

удостоверяющей вес и пробу благородного металла, следовательно,
и стоимость его. Таким образом, монетная форма существования
денег порождается и обусловливается их функцией как средства
обращения. А в этой функции, как мы уже знаем, происходит
превращение «мысленно представляемого золото в действительное золото»,
стало быть, монеты должны быть полновесны и полноценны, а
отличаться могут только своим внешним видом. Но так бывает лишь
в момент выхода монет из чеканки. Спустя некоторое время
вследствие стирания монет, обусловленного в свою очередь обращением,
создается противоречие: как средство обращения деньги должны
быть полновесными (иначе ведь не произойдет превращения в
действительное золото), но само обращение превращает монеты в
неполновесные и, следовательно, не действительное золото (по крайней
мере частично). А стираемая часть денег не так уж мала: в «Критике
политической экономии» Маркс цитирует Джекоба, который
высчитал, что из 380 млн, фунтов стерлингов, которые в 1809 г.
существовали в Европе, спустя 20 лет, т. е. в 1829 г., 19 млн. фунтов
стерлингов совершенно исчезли вследствие стирания.
Знак стоимости
Действительные противоречия (т. е. обусловленные реальной
действительностью, а не неправильным пониманием ее) разрешаются,
как указывает Маркс, не тем, что они устраняются, а тем, что для
них создается форма движения. И указанное противоречие, как
принадлежащее к действительным противоречиям, не устраняется:
форма его движения дана в самой монете. «Функциональное
существование денег, —говорит Маркс, —поглощает, так сказать, их
материальное существование». Именно поэтому в монете форма
берет верх над содержанием, функция — над материальным
существованием. Дело в том, что при покупках на слитки, как во внешней
торговле (в последней и монеты также рассматриваются как слитки),
материальное существование денег дает о себе знать тем, что
приходится тщательно проверять их вес и пробу. Зато во внутренней
торговле монеты берут верх потому, что они функционируют, т. е.
их берет каждый продавец, ибо он знает, что и другие продавцы
возьмут их у него. Конечно, не монетная форма золота делает его
деньгами, а, наоборот, золото в качестве денег для выполнения своей
функции орудия обращения нуждается, как показано выше, в
монетной форме.
Только своеобразие этой функции, заключающееся, с одной
стороны, в том, что оно может быть выполнено лишь действительным
^олотсм, а с другой стороны, в том, что роль золота в кругообороте
Д ^ совершенно мимолетна, —это своеобразие и делает
нием°ЖНЫМ В монете Ф°Рме> как сказано, взять верх над содержа-
ное^с ЭТ°М смысле и слеДуст понимать слова Маркса: «функциональ-
Внеш^1ДеСТВ°ВаНИе Денег П0ГЛ01Дает их материальное существование»,
нее выражение это «поглощение» находит в неполновесных мо-
91

нетах — разменных серебряных и медных монетах — и бумажных
деньгах. И те и другие являются лишь знаками стоимости,
символами денег, и представляют они деньги только в функции средства
обращения, так как обязаны они своим существованием, как это
было выяснено, исключительно своеобразию этой функции.
Бумажные деньги
Здесь у Маркса, как это он сам подчеркивает, идет речь о госу»
дарственных бумажных деньгах с принудительным курсом.
Правительство бросает их в обращение, а также использует для
фискальных целей. Это и вводит в заблуждение, будто бумажные деньги
создаются государственной властью. На самом деле бумажные
деньги, как и настоящие металлические деньги, — продукт
товарообращения. Мы уже знаем, как само обращение товаров делает
возможным замену золота его символами в функции средства обращения,
Но «необходимо лишь, — говорит Маркс, — чтобы знак денег
получил свою собственную объективно общественную значимость, и
бумажный символ получает ее при помощи принудительного курса» \
Только к этому и сводится роль государства: оно своим
принудительным курсом выделяет свои печатные знаки и бросает их в
обращение, которое и делает из них конкретные символы денег, так как
возможность функционирования таких символов им (обращением)
уже дана в монете.
Что касается закона, регулирующего количество бумажных
денег, то он обусловливается тем, что бумажные деньги
представляют и могут представлять только то количество золота, которое
необходимо для обращения. Мы подчеркиваем слово «необходимо»,
так как иногда неправильно говорят, будто бумажные деньги
представляют все имеющееся в стране золото, в том числе и находящееся
в кладовых банка. Нет, в стране может и совсем не быть золота (речь
идет только о функции средства обращения; для других функций,
как будет показано, нужно только золото), но раз есть
товарообращение, то оно нуждается в золоте, и это необходимое количество
золота представлено в бумажных деньгах совершенно независимо
от той суммы, которая на них написана, т. е. если выпущено
бумажных денег, например, на 5 млрд., а оборот нуждается только
в 2 млрд., то вся масса бумажек «имеет» ценность (т. е.
представляет стоимость) только в 2 млрд.
Отсюда следует вывод: так как необходимый для обращения
минимум золота колеблется, — он бывает то выше, то ниже, — то
никогда нельзя заполнять бумажными деньгами каналы обращения
до полного их насыщения, в противном случае «вследствие каких-
либо колебаний в товарном обращении они могут оказаться
переполненными» 2. И курс бумажных денег начнет падать, опускаться
до того уровня, до которого спустился необходимый для обращения
минимум золота.
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с, 140.
Там же, с. 138.
92

III. Деньги
Под этим заголовком исследуются те функции, в которых деньги
выступают «в золотой, — по выражению Маркса, — плоти» и в
которых они не могут ни выступать только идеально,"ни быть заменены
знаками стоимости. Этим они отличаются от уже рассмотренных
функций. К ним принадлежат* а) «средство накопления», б) «средство
платежа», в) «всемирные деньги».
А) СРЕДСТВО НАКОПЛЕНИЯ
Связь g функцией средства обращения
Эта функция и отрицает функцию средства обращения и
обусловливает ее. Накопление начинается тогда, когда первая
метаморфоза Т — Д не дополняется второй метаморфозой Д — Г, а это
значит, что деньги перестают быть средством обращения. Значит,
одновременно быть и средством обращения и средством накопления
деньги не могут: одна функция отрицает другую. Но, с другой
стороны, «при дальнейшем развитии товарного производства каждый
товаропроизводитель должен обеспечить себе nexus rerum (нерв
вещей. — Д. Р.), известный «общественно признанный залог»»г.
Ведь каждый товаропроизводитель производит обычно один товар
и потребляет многие. Это — во-первых. Во-вторых, производство
и продажа требуют определенного времени, покупки же диктуются
потреблением, которое не может быть отсрочено до реализации,
произведенного товара. Отсюда — потребность в покупках,
предшествующих продаже или по крайней мере не связанных с последней.
А это осуществимо при наличии накопления денег, или, как говорит
Маркс, «чтобы купить, не продавая, он должен сначала продать,
не покупая» 2. Следовательно, функция средства накопления
способствует движению денег в качестве средства обращения: для
нормального функционирования монетного обращения деньги должны быть
накоплены в нормальных разных размерах.
Разрешается это противоречие тем, что параллельно движущимся
денежным потокам существуют и денежные резервы и постоянно
происходят переливы из одних в другие.
Разные формы накопления и их значение
Прежде всего следует различать только что описанное
накопление, являющееся, как сказано, условием нормального развития
товарообращения, и накопление, имеющее характер собирания
окровищ, которые на более или менее длительное время совершенно
^зьшаются из обращения. Именно к этого рода накоплению приме-
^!ма^характеристика, данная Марксом в следующих выражениях!
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с 142,
*ам же.
93

«Товар продают не для того, чтобы купить другие товары, а для того,
чтобы заместить товарную форму денежной. Из простого
посредствующего звена при обмене веществ эта перемена формы становится
самоцелью... Вследствие этого деньги окаменевают в виде сокровища,
и продавец товаров становится собирателем сокровищ» 1.
Эта же форма была преобладающей тогда, когда товарами
являлись только излишки и накопление было не чем иным, как
накоплением этих же излишков в денежной форме. Зато по мере развития
товарного хозяйства начинает играть решающую роль первый вид
накопления, т. е. накопление становится условием самого товарного
обращения.
Таким образом, эти две формы отличаются друг от друга не
только функционально, но и исторически. Они отражают разные
этапы в развитии товарного производства.
Правда, и сокровища, как выясняет Маркс, имеют большое
значение для правильного функционирования товарообращения. В
моменты своего расширения оно пополняется нужными средствами из
фонда сокровищ, а во время сужения излишек обращения может
превращаться в сокровища. Все же последнее нельзя смешивать
с тем текучим, мы бы сказали, накоплением, про которое Маркс
в «К критике политической экономии», ссылаясь на А. Смита, пишет:
«...|[Каждый товаровладелец наряду с тем особым товаром, который
он продает, должен постоянно иметь в запасе известную сумму
всеобщего товара, на которую он покупает»2.
В заключение следует отметить, что накоплению в обеих
указанных формах свойственно отсутствие концентрации. Оно рассеяно
по всем карманам товаропроизводителей. Следующая же ступень
в развитии накопления связана с концентрацией его в крупных
банках. Впрочем, это уже выходит далеко за пределы простого
товарообращения.
Влияние накопления денег
на развитие товарного производства
Деньги, с одной стороны, — продукт развития товарного
производства, а с другой — значительно влияют на последнее, расширяя
и углубляя его. И это особенно выявляется в их функции средства
накопления. Всякий товар как определенная потребительная
стоимость может быть накоплен лишь до известного предела, помимо
того, сам процесс накопления сопряжен со значительными
трудностями. Деньги же могут накопляться беспредельно, ведь они —
всеобщий эквивалент, и хранение их не требует большого труда.
«Золото, — цитирует Маркс письмо Колумба, — удивительная
вещь! Кто обладает им, тот господин всего, чего он захочет. Золото
может даже душам открыть дорогу в рай» 3.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 141,
2 Там же, т. 13, с. 109.
8 Там же, т. 23, с. 142.
94

Это и вызывает сильнейшую жажду накопления. Девизом
собирателя сокровищ становится — побольше продавать, поменьше
покупать.
Первое требование должно содействовать товарообращению,
второе — ему мешает.
В этом противоречивое влияние накопления денег на развитые
товарного производства. Деньги также вовлекают в оборот такие
вещи, которые по своей природе не являются отчуждаемыми.
«Обращение становится колоссальной общественной ретортой, в которую
все втягивается^ для того, чтобы выйти оттуда в виде денежного
кристалла. Этой алхимии не могут противостоять даже мощи
святых» 1.
Именно таким образом создаются те мнимые величины, например
совесть и честь, о которых Маркс говорил раньше, что, хотя они и не
имеют стоимости, все же в буржуазном обществе получают цену.
Б) СРЕДСТВО ПЛАТЕЖА
Обусловленность кредита
Маркс приводит ряд примеров, иллюстрирующих необходимость
купли до продажи, необходимость покупок в настоящем за счет
продаж в будущем. Это и составляет при товарном производстве
объективную основу кредита.
Правда, возможность покупок без продажи обеспечивается
наличием средств накопления — имеющимися в руках владельцев
товаров денежными резервами. В этом, как было выяснено, и
значение последних, и основная причина их возникновения. Все же
ставить покупки, а следовательно, и потребление в зависимость
исключительно от наличных средств, от уже реализованных при
продажах цен, оказывается невозможным, особенно при
дальнейшем развитии товарного хозяйства, когда купля-продажа является
одним из моментов регулярно функционирующего производства.
Противоречие между потребительной стоимостью и стоимостью
превращается в противоречие между товарной формой производства и
потреблением.- последнее не укладывается в рамки, созданные
первой. Только кредит разрешает это противоречие, т. е. создает форму
для его движения (ведь к этому сводится, как мы уже знаем,
разрешение всякого действительного противоречия). Кредит также
расширяет рамки — само собой разумеется, что здесь речь идет о
кредите в пределах простого товарного производства, — потребления,
так как создает возможность распоряжаться ресурсами, которые не
только еще не превращены в деньги, но часто и не произведены.
Сущность кредита
треб Т0ЧКИ прения продавца, продажа в кредит есть отчуждение по-
превТеЛЬН°Й стоимости товара, но без реализации его цены, без
^^ащения «из мысленно представляемого золота в действительное
* Маркс К,, Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 142.
95

золото» (нет также и превращения последнего в символ). С точки
зрения покупателя, кредит означает получение потребительной
стоимости без соответствующего отчуждения стоимости. Но кредит —
не дарение, не вручение подарка; кредитная сделка создает
обязательство, в силу чего продавец становится кредитором, а
покупатель — должником. По истечении же срока обязательства их роли
меняются: бывший продавец получает стоимость, не отчуждая
потребительной стоимости, а бывший покупатель отчуждает стоимость,
не получая потребительной стоимости.
Таким образом, в производственные отношения между
товаропроизводителями кредитом вносится известная модификация. «В
движении средств обращения; — пишет Маркс, — не только выражается
связь между продавцами и покупателями, самая эта связь возникает
лишь в денежном обращении и вместе с ним движение средств
платежа выражает собой общественную связь, имевшуюся в готовом виде
еще до него». «Первоначально это совершенно такие же мимолетные,
выполняемые попеременно одними и теми же агентами обращения
роли, как и роли продавца и покупателя. Однако эта
противоположность уже с самого начала носит не столь невинный характер
и обнаруживает способность к более прочной кристаллизации» \
Но превращение последней из возможности в реальность уже
знаменует начало капиталистических отношений.
Особенность функции средства платежа
Кредит возлагает новые «обязанности» на деньги, превращая
их в средство платежа. При кредите движение товара совершается
без денег, последние здесь не являются орудием обращения. Они
только выполняют функцию меры стоимости, которая вместе с тем
в кредитной сделке является денежной мерой обязательства,
возникшего в результате этой сделки. Зато возникшее обязательство
деньгами погашается, следовательно, деньги теперь являются не
посредствующим звеном в обращении, а завершающим. Продажа в кредит
ведь не есть окончательная сделка, свое завершение она получает
лишь при оплате обязательства —- и это выполняется деньгами.
При развитии товарных связей — а значит, и кредитных —
деньги часто становятся излишними и в качестве заключительного
звена, так как долговые обязательства взаимно погашаются. Все же
совсем обходиться без денег невозможно — они нужны для
погашения разницы. И поэтому функция денег как средства платежа
заключает в себе непосредственное противоречие. «Поскольку
платежи взаимно погашаются, деньги функционируют лишь идеально
как счетные деньги, или мера стоимости. Поскольку же приходится
производить действительные платежи, деньги выступают не как
средство обращения, не как лишь преходящая и посредствующая
форма обмена веществ, а как индивидуальное воплощение
общественного труда, как самостоятельное наличное бытие меновой стоимости»2.
Таким образом, особенности рассматриваемой функции денег
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 146—147.
2 Там же, с. 149.
96

сводятся к тому: 1) что деньги здесь — не посредник товарообмена,
а его завершитель; 2) что и в качестве последнего деньги могут
оказаться излишними, и тогда они фигурируют лишь как счетные деньги;
3) зато, когда ими приходится производить платежи (в нормальное
время для погашения разницы, а в кризисное — для погашения всех
долгов), они должны выступать как настоящие деньги, а не только
как знаки стоимости. Этим также обусловливаются
взаимоотношения этой функции с функцией денег в форме сокровищ: с одной
стороны, кредит делает накопление излишним, так как и без
последнего уже возможно покупать, не продавая, но, с другой стороны,
развитие функции денег как средства платежа вызывает
необходимость накоплять деньги перед сроками уплаты.
Но изменяется характер накопления: «В то время как собирание
сокровищ, как самостоятельная форма обогащения, исчезает вместе
с развитием буржуазного общества, оно, наоборот, растет вместе
с последним в форме накопления резервного фонда средств платежа» \
Влияние кредита на количество денег в обращении
Известные уже нам факторы, определяющие количество средств
обращения, остаются в силе и при кредите. И количество товаров,
и цены их, и скорость оборота денег остаются по-прежнему в силе,
т. е. изменение указанных факторов продолжает вызывать
соответствующие изменения в количестве необходимых для обращения денег.
Кредит же вносит лишь известные модификации: 1) количество
находящихся в обращении товаров уже необходимо делить на две
части — товары, продаваемые на наличные деньги, и товары,
продаваемые в кредит; 2) последнюю часть в свою очередь приходится
делить на кредитные сделки, которые взаимно погашаются, и на
такие, которые нужно полностью или частично покрыть наличными
деньгами. Учитывая все эти моменты, мы получаем новую формулу
количества денег в обращении.
В) ВСЕМИРНЫЕ ДЕНЬГИ
Деньги, как мы все время подчеркиваем, — продукт товарного
производства и, стало быть, ничего национального и специфически-
государственного в себе не содержат. Но при выполнении своих
функций они обычно надевают на себя «национальный мундир» —
таковым в первую очередь являются монеты, на которых имеется
определенный герб, а также ручательство со стороны государства за
правильный вес и пробу. А это, что очень важно подчеркнуть, часто
вводит в заблуждение, будто все дело в национальном мундире,
будто бы монеты являются деньгами потому, что имеют изображение
государственного герба. Но эта иллюзия совершенно рассеивается
на мировом рынке.
выходя за пределы внутренней сферы обращения, деньги, —
ищет Маркс, — сбрасывают с себя приобретенные ими в этой сфере
_J^^bie формы масштаба цен — формы монеты, разменной монеты,
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 153.
4 Д. И. Розенберг 97

знаков стоимости — и опять выступают в своей первоначальной
форме слитков благородных металлов» х.
Таким образом, в мировой торговле деньгами выполняются те же
функции, что и во внутренней торговле. Но производственные
отношения, скрывающиеся за этими функциями, приобретают все-таки
уже немного иной характер: в обращении товаров и денег между
целыми странами овеществлены отношения этих стран. В основном
и здесь мы имеем дело только с отношениями товаропроизводителей,
по объединенных в отдельные политические союзы, в национальные
государства. А это и кладет известную печать на внешнюю торговлю,
отличающую ее от внутренней и выдвигающую вопросы торгового
баланса, вексельного курса, а в связи с ними — вопрос о движении
и распределении золота и серебра по разным странам.
Примечания к третьей главе
1. По прочтении данной главы полезно прочитать II главу «К
критике политической экономии». Там исследуются функции денег и
дается история теории денег.
2. Разные теории денег различно объясняют и происхождение
денег и стоимость денег. В зависимости от объяснения
происхождения денег существуют следующие теории! а) деньги — результат
соглашения людей; это положение выдвинуто было еще Аристотелем;
б) деньги созданы органами государственной или общественной
власти, теперь эта теория известна под именем государственной или
хартальной теории денег; главный представитель ее — немецкий
экономист Кнапп; в) деньги — результат развития товарного
хозяйства (они возникли стихийно, а не в результате сознательной
деятельности людей), этого положения придерживается большинство
экономистов. Последнюю теорию легко смешать с марксовым
объяснением происхождения денег. Чтобы этого избегнуть, следует
помнить, что, по Марксу, деньги неотделимы от товара и что они
получаются в «результате раздвоения товара на товар и деньги», что товар
и деньги образуют единство: они друг друга предполагают, как
предполагают друг друга относительная и эквивалентная формы.
Следовательно, деньги и товар — одного и того же происхождения,
т. е. проблема происхождения денег является частью общей
проблемы происхождения товарного хозяйства. Такое понимание
генезиса денег чуждо и тем буржуазным теоретикам, которые считают их
продуктом стихийного развития.
Что касается разных теорий стоимости денег, то их обычно делят
на номиналистические и товарные. Согласно номиналистическим
теориям деньги внутренней стоимости не имеют, они — либо знаки
стоимости, либо вся сила их в том, что они функционируют
(функциональная теория), либо в том, что их заставляют брать
(государственная теория). Сторонники товарной теории денег считают, что деньги
имеют такую же стоимость, как и всякий товар. Но эти теоретики часто
впадают в другую крайность: перестают видеть какое бы то ни было
различие между деньгами и товаром (этот вопрос выяснен у нас в тексте).
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 153.

Отдел второй
ПРЕВРАЩЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ
Предмет исследования
В первом отделе были исследованы наиболее общие, наиболее
абстрактные вопросы. Хотя превращение продукта в товар —
предмет изучения предыдущего отдела — получает свое законченное
развитие лишь на базисе капиталистического способа производства,
все же взятое отдельно, абстрагированное от последнего, это
превращение не содержит в себе ничего специфически капиталистического
и может быть отнесено к совершенно различным эпохам, когда имел
место обмен. «Но эта ступень развития (превращения продукта
в товар. — Д. Р.)> — говорит Маркс, — присуща исторически самым
различным общественно-экономическим формациям... Иначе обстоит
дело с капиталом. Исторические условия его существования отнюдь
не исчерпываются наличием товарного и денежного обращения» 1.
. Капиталистический способ производства невозможен без
развитого товарообращения. «Товарное обращение есть исходный пункт
капитала. Историческими предпосылками возникновения капитала
являются товарное производство и развитое товарное обращение,
торговля» 2.
Капитализм является дальнейшим развитием товарного
производства, но капитализм отличается от простого товарного производ
ства не только количественно, не только тем, что наибольшее
количество продуктов вовлекается в товарооборот и товарная форма
продукта становится господствующей, но и качественно; на товарной
арене появляется новый товар — рабочая сила, возникают новые
производственные отношения, которые также овеществлены и
выражаются в новых категориях политической экономии. Этот «скачок» —
переход количества в качество — Марксом исследуется в настоящем
отделе. Здесь, выражаясь языком Гегеля, завязывается «узел»:
новое качество — производственные отношения нового типа
увязываются с исследованными в первом отделе товарными отношениями.
К великим открытиям, сделанным Марксом, Энгельс причисляет
укрытие прибавочной стоимости. Хотя в «Теориях прибавочной
_^^ости» Маркс и показал, что зачатки этой теории имеются уже
I Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 180—181.
экОНо же,„ с* 157. В, И. Ленин формулировал это положение как объективный
^скор11*4601^ закон> согласно которому «товарное хозяйство есть капиталиста-
Ватиач ^яйство, т. е. неизбежно перерождается в него на известной ступени раз-
ия» (Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 1, с. 216).
4*
99

у его предшественников-классиков, что она логически вытекает из
их научного анализа буржуазной экономики, тем не менее он эту
теорию не только завершил, но и сделал краеугольным камнем всей
политической экономии. И этот краеугольный камень
«закладывается» в настоящем отделе. Здесь сформулированы сущность
прибавочной стоимости и условие ее возникновения, в следующих
отделах уже на основе сделанного открытия и на основе теории
стоимости, данной в первом отделе, воздвигается все здание марксовой
политической экономии капитализма.
Настоящий отдел является наиболее важным и решающим во
всем «Капитале» именно потому, что здесь Марксом заложены основы
своей теории прибавочной стоимости.
Может показаться, что Марксом не созданы еще все звенья,
необходимые для перехода от простого товарообращения к
производству прибавочной стоимости, не дана торговля, которую сам
Маркс называет развитым товарным обращением, исторически
подготовляющим почву для капитала. Прибыль — эта еще неизвестная
для простого товарообращения категория — появляется впервые
в торговле, а между тем Маркс приступает непосредственно к
изучению прибавочной стоимости на базисе развитого
капиталистического способа производства, минуя пока торговую прибыль
(последняя объясняется лишь в III томе «Капитала»).
Но этот «пробел» лишь кажущийся. Теория (диалектическая),
как нами уже отмечалось, хотя и начинает g того, с чего начинается
история, — все же она не тождественна последней. Теория, говоря
словами Энгельса, освобождена от исторической формы и мешающих
случайностей. Товарное (простое) производство уже содержит в себе
возможность перехода к капиталистическому; точнее, последнее
зреет в недрах первого. Но возможность эта исторически
парализовалась массой «мешающих случайностей», от которых теоретик не
только может, но и должен абстрагироваться.
Товарное обращение есть исходный пункт капитала не только
исторически, но и теоретически. Исследование торговли и торговой
прибыли не только не нужно для теоретического понимания
прибавочной стоимости, но ничего не дает для нее. Торговцы и торговый
капитал существовали при разных способах производства — и при
античном (рабском) и феодальном, но они, по меткому выражению
Маркса, «существовали как боги Эпикура в междумировых
пространствах вселенной».
Прибыль торговцев в разные эпохи существования торговли
имела разные источники, чаще всего этим источником был ничем
неприкрытый грабеж.
«...Повсюду, где торговый капитал имеет преобладающее
господство, он представляет систему грабежа, и недаром его развитие
у торговых народов как древнего, так и нового времени
непосредственно связано с насильственным грабежом, морским разбоем,
хищением рабов, порабощением колоний...»1
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. т. 25, ч. I, с. 364,
100

Следовательно, изучение этой формы прибыли ничего не может
Аать'для понимания прибавочной стоимости, обусловленной
специфическим способом производства, именуемым капиталистическим.
Что касается торгового капитала, непосредственно
предшествовавшего промышленному, то он важен для последнего в двух
отношениях. Во-первых, развитие торгового капитала означало
развитие товарообращения, вовлечение все большего количества
продуктов труда в товарооборот.
Во-вторых, торговый капитал является одним из могучих
факторов так называемого первоначального накопления. Но товарное
обращение исследовано Марксом в предыдущем отделе, а второе
рассматривается в XXIV главе «Капитала». Маркс последовательно,
окончив анализ «исходного пункта капитала» — товарообращения, —
переходит к исследованию капитала в той форме, в какой он
составляет особую, исторически обусловленную эпоху, образуя
капиталистический способ производства.
Порядок исследования
Исходным моментом исследования является .форма движения ка-
питала. Последняя берется так, как она представляется на
поверхности явлений, как стоимость, которая в своем движении получает
магическую способность творить стоимость в силу того, что она сама
есть стоимость. Этим и формулируется основная проблема всей
политической экономии капитализма: откуда берется такая «магическая
сила»? Она не только не вытекает из товарообращения, но находится
в полном противоречии с ним, так как в последнем происходит и
может происходить лишь смена форм стоимости, но отнюдь не ее
рост. Но загадка эта легко разгадывается, как только мы
переходим от вещей и их движения к скрывающимся за ними отношениям
людей.
В исследовании настоящего отдела намечаются три момента:
1) изображение движения капитала, 2) вытекающая из этого
движения проблема и 3) начало ее разрешения.
Соответственно этому весь отдел, состоящий всего из одной
главы, Маркс и разбивает на три части, озаглавленные: «Всеобщая
формула капитала», «Противоречия всеобщей формулы» и «Купля
и продажа рабочей силы».
Глава чет вертая
ПРЕВРАЩЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ
I. Всеобщая формула капитала
Деньги в новой роли
«Исторически, — пишет Маркс, — капитал везде противостоит
емельной собственности сначала в форме денег... Но нет надобности
д Рваться к истории возникновения капитала для того, чтобы убе-
Эт Ься> что деньги являются первой формой его проявления. История
ежедневно разыгрывается на наших глазах. Каждый новый ка-
101

питал при своем первом появлении на сцене, т. е. на товарном рынке,
рынке труда или денежном рынке, неизменно является в виде денег»1.
Таким образом, здесь идет речь о новой роли денег —
представлять собою капитал. Сущность капитала и подлежит выяснению.
Подобно тому как в первом отделе Маркс от товара идет к
производственным отношениям, которые овеществлены в товаре, так и в
настоящем отделе исходным пунктом исследования нового типа
производственных отношений служит новая форма денег, являющаяся
и формой проявления этих отношений., Но деньги формой капитала
являются в особом движении, резко отличающемся от движения их
в простом обращении товаров. Маркс приступает к выяснению
особенностей этой формы движения.
Сходство и различие двух форм обращения
Он детально выясняет и сходство, и различие между формулой
Т—Д—Т и формулой Д—Т—Д. На первый взгляд может даже
показаться, что все это —излишние и ненужные тонкости. Но
следует помнить предостережение, сделанное Марксом в предисловии
к первому изданию I тома «Капитала», относящееся, правда, к форме
стоимости, но вполне применимое и к данному вопросу. Маркс там
говорит: «Для непосвященного анализ ее покажется просто
мудрствованием вокруг мелочей. И это действительно мелочи, но мелочи
такого рода, с какими имеет дело, например, микроанатомия»2.
«Мелочи», с которыми приходится иметь дело здесь, должны выяснить
сходство и различие между простым товарным обращением,
являющимся «исходным пунктом капитала», и обращением самого
капитала, А это является основой всех дальнейших построений
и исследований.
Все функции денег в простом товарном обращении связаны и
обусловлены необходимостью обмена товаров, Через деньги
осуществляется связь между товаропроизводителями, и труд каждого
из них проявляется как часть общественного труда в целом. Это
находит внешнее выражение в формуле Т—Д—Т, чем наглядно
подчеркивается, что деньги —лишь посредник, связующее звено, что
цель всего процесса содержится в формуле Т—7\ в обмене первого
товара на второй. Но совсем иначе представляется обращение
капитала. Правда, последнее состоит из тех же актов купли-продажи,
что и простое товарное обращение, но сочетание и
последовательность этих актов купли и продажи здесь совершенно иные, что
свидетельствует о целом перевороте в общественных отношениях.
Не обмен потребительных стоимостей является целью обращения
капитала, а увеличение стоимости, средством которого является
само обращение. Обмен потребительных стоимостей превращается
из цели в средство. Деньги же в форме капитала не только
обслуживают товарообмен^ но и подчиняют его дели увеличения стоимости*
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 157.
а Там же, с. 6.
102

что наглядно выражается во «всеобщей формуле капитала» %
д т д\ Посредствующим звеном здесь является уже не Д, а Тг
движение последнего нужно лишь для того, чтобы увеличить Д.
Новая загадка денег
«Это приращение, или избыток над первоначальной стоимостью, х
я называю, — говорит Маркс, — прибавочной стоимостью»1 Но
откуда такое приращение? Где источник прибавочной стоимости?
Пока это представляется как порождение самих денег. — «Д—Д\
деньги, порождающие деньги,...таково описание капитала в устах
его первых истолкователей, меркантилистов»2, — говорит Маркс.
Загадочность денег в пределах простого товарного обращения —
их «чудесное» свойство выражать стоимость любого товара — была
раскрыта в первом отделе, при анализе простой формы стоимости.
Но теперь выплывает новая загадка денег — их «магическая сила»
порождать новые деньги. И эта сила представляется непрерывной
и все возрастающей. Д—Т—Д отличается от Т—Д—Т еще и тем,
что «конец каждого отдельного кругооборота, в котором купля
совершается ради продажи, уже сам по себе образует начало нового
кругооборота», т. е. последнее Д становится первым Д в новом
кругообороте и порождает еще большую новую стоимость! «Поэтому
движение капитала не знает границ»3,
II. Противоречия всеобщей формулы
Сущность противоречия
Хотя движение капитала является особым движением, резко
отличающимся от простого товарного обращения, но все его
особенности, как они были обрисованы раньше, исключительно
формального и субъективного порядка. Формально все сводится лишь к иной
последовательности актов купли-продажи (это уже было детально
выяснено раньше). Но и последовательность метаморфоз Д—Т и
Т—Д является особой лишь для владельца денег, желающего
превратить их в капитал, для продавцов же движение капитала есть не что
иное, как обычное товарообращение. «Таким образом, — заключает
Маркс, — перевернув порядок следования актов, мы отнюдь не
вышли из сферы простого товарного обращения: нам приходится
поэтому посмотреть, допускает ли природа самой этой сферы
возрастание входящих в нее стоимостей, а следовательно, образование
прибавочной стоимости» 4.
Несколькими строками выше Маркс говорит: «Та форма
обращения, в которой денежная куколка превращается в капитал, противо-
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 161.
3 1ам же, с. 166.
4 iaM же, с. 163.
1ам же, с, 167.
103

речит всем развитым раньше законам относительно природы товара,
стоимости, денег и самого обращения» х. Припомним здесь эти
развитые раньше законы. Товар, во-первых, есть потребительная
стоимость и стоимость, т. е. есть результат процесса труда и процесса
созидания стоимости. Следовательно, не в обмене продукт труда
становится товаром, а уже вступает в него (в обмен) как товар.
Во-вторых, стоимость, как вещное воплощение абстрактного труда,
возникает в самом производстве — производстве товаров. В-третьих,
деньги являются не чем иным, как денежной формой стоимости; и
опять-таки уже из самого производства (товарного) товар выходит
(идеально) как определенное количество золота. В-четвертых, в
обмене, в обращении, товар из идеального количества золота
превращается в реальное золото, и только. Больше ничего в обращении не
происходит.
Если же допустить, что прибыль, излишек реализованной
стоимости над первоначальной стоимостью, возникает в обмене, то этим
самым мы допускаем возникновение стоимости в обращении (ведь
излишек стоимости — это та же стоимость, только увеличенная
в своем размере). Следовательно, допущение возникновения прибыли
в обращении действительно противоречит «всем развитым раньше
законам относительно природы товара, стоимости денег и самого
обращения». Однако формула Д—Т—Д' не выдуманная и не
случайная. Действительно, капиталист извлекает из обращения денег
больше, чем он туда бросает; более того, если бы этого не было, то его
действия были бы бессмысленными. Выходит, что, с одной стороны,
стоимость в обращении возрастать не может, а с другой стороны, она
как будто возрастает и должна возрастать. В этом сущность
«противоречия всеобщей формулы».
Но возникает вопрос! быть может, развитые раньше законы
неверны, быть может, их следует отвергнуть, так как им
противоречит «факт» возникновения новой стоимости из самого обращения?
И Маркс, еще раз исследуя обращение, доказывает, что в последнем
стоимость, а потому и прибавочная стоимость возникнуть никак
не могут.
Ход доказательства
Считать обращение источником прибавочной стоимости возможно
лишь при следующих допущениях: а) обращение является особого
рода производством, так как в обращении товары переходят из рук
тех, для кого они не являются потребительными стоимостями, в руки
тех, для кого они таковыми являются; б) обмен происходит не по
стоимости, а с надбавкой известного процента; в) существуют
определенные группы потребителей, которые всегда покупают, и они
оплачивают прибыль капиталистов; г) прибыль — источник особой
умелости и хитрости купцов. Все эти допущения Марксом
опровергаются, и противоречие на почве простого товарного производства
остается неразрешенным.
104
* Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 166.

В обращении, правда, происходит перемещение товаров,
переброска их из одного места в другое. Но под обращением следует
понимать чистое обращение, т. е. только смену форм стоимости,
абстрагированную от всяких производственных моментов (этот вопрос
подробно исследован Марксом во II томе «Капитала»), так как
такие моменты, как перевозка, упаковка и т. д., относятся к
производству, точнее, являются продолжением производства в сфере
обращения. И эти производственные операции постольку и создают
стоимость, поскольку на них тратится труд. В отношении их
применимо то, что говорит Маркс в отношении сапожника, изготовляющего
из кожи обувь. «Товаровладелец может создавать своим трудом
стоимости, но не возрастающие стоимости. Он может повысить
стоимость товара, присоединяя к наличной стоимости новую стоимость
посредством нового труда, например, изготовляя из кожи сапоги...
Сапоги имеют поэтому большую стоимость, чем кожа, но стоимость
кожи осталась тем, чем она была. Она не возросла, не присоединила
к себе прибавочной стоимости во время производства сапог» х. Так
и хлеб, скажем мы, на базаре имеет большую стоимость, чем в амбаре
крестьянина, раз на перевозку этого хлеба затрачен новый труд;
но ведь это не значит, что стоимость хлеба в амбаре самовозросла,
превратилась в стоимость, приносящую прибавочную стоимость.
Но сторонники разбираемой нами теории, выставляющие тезис,
что обращение есть производство, имеют в виду другое. Они видят
источник прибыли в самом акте обмена, в акте перехода товара от
продавца к покупателю только потому, что для последнего товар
имеет потребительную стоимость, а для первого он ее не имеет.
Вот что об этом пишет Кондильяк, французский философ и экономист:
«Неверно, что при товарном обмене равная стоимость обменивается
на равную стоимость. Наоборот, каждый из двух контрагентов всегда
отдает меньшую стоимость взамен большей... На самом деле оба
получают, или, по крайней мере, должны получать, выгоду. Каким
образом? Стоимость вещей состоит лишь в их отношениях к нашим
потребностям. Что для одного больше, то для другого меньше, и
обратно...» 2.
Как мы видим, Кондильяк смешивает потребительную стоимость
с меновой, но нас сейчас интересует не это. Важно то, что выдвинутая
им аргументация, даже с его точки зрения, не выдерживает ни
малейшей критики. И Маркс по этому поводу резонно замечает: «Но
товары не оплачивают дважды: один раз их потребительную стоимость,
Другой раз их стоимость. И если потребительная стоимость товара
полезнее для покупателя, чем для продавца, то его денежная форма
полезнее для продавца, чем для покупателя»3.
Не большей убедительностью отличается и второе допущение,
то товары продаются с надбавками. Не следует только упускать
3 виду, что всякий товаровладелец является попеременно то про-
А2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 176.
1ам же, с. 169—170.
1ам же, с. 170.
105

давцом, то покупателем. А потому то, что он выигрывает в качестве
продавца, продавая товар выше его стоимости, он проигрывает
в качестве покупателя, так как тогда его контрагент продает ему
свой товар также выше стоимости последнего. И обратно: то, что
один из контрагентов выигрывает как покупатель (в том случае,
если он будет покупать дешевле), он теряет при продаже, так как
и ему, очевидно, приходится продавать ниже стоимости.
Третье допущение насчет существования особого класса
потребителей — например, землевладельцев, — за которое крепко
держались Мальтус и его сторонники, тоже ничего не объясняет.
Во-первых, неизвестно еще, откуда берется доход этой группы
потребителей, а ведь нельзя объяснить одно неизвестное при помощи
другого неизвестного (дохода землевладельцев). Во-вторых, если
«забежать» вперед и допустить существование такого класса, то
деньги, посредством которых класс землевладельцев постоянно
покупает, должны также постоянно попадать в его карман из кармана
самих владельцев товаров. «Продавать представителям такого класса
товары выше стоимости — значит только возвращать себе часть
даром отданных денег... Это отнюдь не метод обогащения или
создания прибавочной стоимости» г.
Четвертое допущение, что прибыль получается в результате
хитрости или обмана со стороны купцов, может объяснить лишь
обогащение отдельных купцов, но не всего класса капиталистов.
А перед нами задача — объяснить прибыль класса капиталистов,
а не случайное обогащение отдельных лиц, которое сводится лишь
к выигрышу одного за счет проигрыша другого: стоимость в целом
от этого не увеличивается и не уменьшается. Поэтому «как ни вер*
тись, а факт остается фактом: если обмениваются эквиваленты, то не
возникает никакой прибавочной стоимости, и если обмениваются
неэквиваленты, тоже не возникает никакой прибавочной
стоимости» 2.
И мы вернулись к исходному пункту, общая формула капитала
противоречит «всем развитым раньше законам относительно товара,
стоимости, денег и самого обращения». Законы эти при проверке
оказались верными, а прибавочная стоимость и сам капитал на почве
только простого товарного обращения—совершенно невозможными.
В заключение нам хотелось бы подчеркнуть, что Марксом здесь
даны нетолько доказательства отрицательного, так сказать, порядка,
но и положительного. Не только опровергнуты ложные теории
прибыли, выводящие ее из обращения, но и доказано, что средние
цены товаров, вокруг которых колеблются рыночные цены, есть не
что иное, как денежное выражение стоимости, т. е. овеществление
абстрактного общественно необходимого труда. Маркса критики
упрекают за то, что им это положение не доказано, а только
провозглашено. Если предыдущий анализ, данный в первом отделе,
оказался для них недоступным, то популярное доказательство они
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 173.
2 Там же, с. 174.
106

могли найти здесь. Ведь средние цены, вокруг которых колеблются
рыночные цены, могут быть: 1) либо выше стоимости, 2) либо ниже ее,
3) либо равными ей. А так как товаропроизводители находятся в
совершенно одинаковых условиях — это, как Марксом неоднократно
выяснялось, является основной предпосылкой теоретического
анализа товарообмена,—то все они должны продавать свои товары
тоже на одинаковых условиях: или все продают выше стоимости или
все — ниже стоимости; допущение же, что одни продают выше
стоимости, а другие — ниже, совершенно исключено. Если это так, то
«в общем дело фактически свелось к тому, что все товаровладельцы
продают друг другу свои товары на 10% дороже их стоимости, а это
совершенно то же самое, как если бы товары продавались по их
стоимости» х.
Правда, можно еще возразить, что, прежде чем говорить о ценах,
стоящих выше или ниже стоимости, требуется обосновать, что
существует вообще какая-либо связь между трудовыми затратами и
ценами, что труд находит какое-либо выражение в акте обмена
товаров. На это Маркс ответил в своем письме к Кугельману от 11 июля
1868 г..; «Всякий ребенок знает, что каждая нация погибла бы,
если бы она приостановила работу не то что на год, а хотя бы на
несколько недель. Точно так же известно всем, что для
соответствующих различным массам потребностей масс продуктов требуются
различные и количественно определенные массы общественного
совокупного труда. Очевидно само собой, что эта необходимость рас-
пределен и я общественного труда в определенных пропорциях никоим
.образом не может быть уничтожена определенной формой
общественного производства, — измениться может лишь форма ее
проявления.., А форма, в которой прокладывает себе путь это
пропорциональное распределение труда, при том состоянии общества, когда связь
общественного труда существует в виде частного обмена
индивидуальных продуктов труда, — эта форма и есть меновая стоимость
этих продуктов» 2.
III. Купля и продажа рабочей силы
Товарный рынок и рынок труда
Простое товдрное обращение нами оставляется, точнее,, оно
усложняется, присоединяется новое качество, совершается «скачок»,
°бщий товарный рынок «обогащается» специфическим отделением —
Рынком труда. Последний, конечно, не был открыт Марксом — но
только Маркс увидел в наемном труде то, что отделяет капитализм:
^ простого товарного производства, что возвещает новую эпоху
°ощественно-производственного процесса.
__Нз^рьнже труда господствуют те же законы, что и на рынке.
а Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 171.
1ам же, т. 32, с. 460—461.
107

обыкновенных товаров. «Обмен товаров, сам по себе, не содержит,
говорит Маркс, — никаких иных отношений зависимости, кроме-
тех, которые вытекают из его собственной природы... Он (собственник
рабочей силы.-— Д Р.) и владелец денег встречаются на рынке и
вступают между собой в отношения как равноправные товаровладельцы,
различающиеся лишь тем, что один — покупатель, а другой —
продавец, следовательно оба — юридически равные лица» \ И этим дано
единство обоих рынков: рынка труда и рынка товаров, вернее, как
сказано выше, первый — лишь особое отделение второго. Именно
особое, так как единство не только не исключает многообразия, но
предполагает его, предполагает и противоречие Рабочая сила
продается по закону стоимости. Но, с другой стороны, рабочая сила как
товар, как вещь, отрицает основу закона стоимости, что приводит
к «превращению законов собственности товарного производства
в законы капиталистического присвоения» и в конце концов
модифицирует закон стоимости в закон цен производства, Но не будем
забегать вперед, здесь важно лишь отметить, что этого не могли понять
классики буржуазной политической экономии и их теория стоимости
потерпела крах именно в этом пункте.
«Свободный» рабочий
Капитал предполагает наемный труд, наемный труд — капитал.
Они друг друга предполагают, как, например, предполагают друг
друга относительная форма стоимости и эквивалентная форма.
В эпоху, предшествовавшую капиталистической, не было ни капитала
в смысле особой эпохи общественно-производственного процессу,
не было и наемного труда. В средние века были либо свободные
товаропроизводители, как, например, цеховые мастера, т. е. лица,
владевшие средствами производства и продававшие продукты своего
труда, и крепостные, тоже владевшие средствами производства, но
не пользовавшиеся личной свободой. Но людей «свободных» в двух
отношениях — и «свободных» от средств производства, и свободно
распоряжающихся собой — не было. Правда, в античном мире,
особенно в позднейшую эпоху Римской империи, уже были
пролетарии — люди, лично вполне свободные, даже пользовавшиеся
формально всеми политическими правами, но лишенные средств
производства. Но они все же не были наемными рабочими: на их труд не
было спроса, тогдашнее хозяйство держалось на рабском труде.
И Маркс высмеивает тех, кто утверждает, что в древнем мире капитал
был вполне развит, «не хватало только свободного рабочего и
кредитных учреждений» 2. Как мы видели, свободный рабочий как раз
имелся, только на основе рабского хозяйства он не мог превратиться
в наемного рабочего. И здесь, между прочим, мы имеем лишнее
доказательство того, что исходным пунктом капитализма является
товарное производство, равенство труда товаропроизводителей, вы-
1 Маркс, К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. т. 23, с. 178.
2 Там же, примечание.
108

ражающееся в равенстве обмениваемых вещей, так как только на
основе товарного производства труд, отделенный от средств
производства, превращается в наемный труд.
Если капитал предполагает наемный труд и наемный труд
капитал, то один из них не мог исторически подготовить другой,
так как это означало бы, что один должен был предшествовать
другому, на самом деле оба они подготовлены были факторами,
предшествовавшими их возникновению. Эти факторы подробно изложены
Марксом в главе «Так называваемое первоначальное накопление».
Здесь же для понимания капиталистических отношений, для
понимания того, как стоимость начинает самовозрастать, приносить
прибавочную стоимость, история возникновения капитализма ничего
дать не может(она бы только прервала теоретический анализ),
следовательно, она и не нужна. И Маркс заявляет: «Мы теоретически
исходим из фактического положения вещей (т. е. исходим из того,
что свободный рабочий противостоит в сфере обращения владельцу
денег. — Д. Р.), так же как владелец денег исходит из него
практически» х.
Рабочая сила
Буржуазные экономисты не различают рабочую силу и труд.
А между тем в этом различении — ключ к пониманию прибавочной
стоимости. Именно на отсутствии этого различения споткнулась
теория стоимости Смита и Рикардо. Труд можно понимать в двояком
смысле: труд — как живой процесс, как производительное
потребление рабочей силы, и труд — в смысле овеществления труда.
Труд как потребление рабочей силы не имеет стоимости, не есть
стоимость, как не имеет стоимости потребление любой полезной
вещи: ведь потребительная стоимость не есть стоимость. Труд же
как овеществленный труд есть в товарном хозяйстве стоимость,
стоимость созданного им товара, но продать такой «труд» значит
продавать произведенный им товар, и тогда прибавочная стоимость
опять становится совершенно неразрешимой загадкой. Ведь мы уже
знаем, что прибавочная стоимость не может возникнуть из
отклонения цены от стоимости, а раз продается овеществленный труд, т. е.
т°вар, и продается в среднем по стоимости, то нет места для
прибавочной стоимости.
Но на самом деле продается рабочая сила— в этом-то и состоит
особенность наемного рабочего, что своего овеществленного труда,
своего товара он продавать не может, а продает свою способность
к тРУДу. «Под рабочей силой, или способностью к труду, мы
понимаем, — пишет * Маркс, — совокупность физических и духовных
способностей, которыми обладает организм, живая личность чело-
ека> и которые пускаются им в ход всякий раз, когда он произво-
Ит какие-либо потребительные стоимости» 2.
А2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 180.
Там же, с. 178.
109

Анализ товара рабочая сила Марко начинает с- потребительной стоимости*
что определяется самим характером исследования. «Изменение стоимости денег,
которым предстоит превратиться в капитал, — пишет К. Маркс, — не может
совершиться в самих деньгах ... Столь же мало может возникнуть это изменение из второго
акта обращения, из перепродажи товара... Следовательно, изменение должно
произойти с товаром, покупаемым в первом акте Д—7\ а не & его стоимостью, так как
обмениваются эквиваленты, причем товары оплачиваются по их стоимости. Таким
образом, это изменение может возникнуть только из потребительной стоимости
товара как таковой, т. е. только из его потребления» lt Однако логика исследования
такова, что, прежде чем раскрыть в полном объеме понятие «потребительная
стоимость товара рабочая сила» (и для того, чтобы это сделать), необходимо
проанализировать стоимость товара рабочая сила. Во-первых, потому что в сравнении
(соотношении) этих понятий — ключ к решению проблемы возникновения прибавочной
стоимости (превращение денег в капитал) и, во-вторых, потому что реализация
стоимости товара рабочая сила, как и любого другого товара, предшествует его
потреблению, его использованию в качестве потребительной стоимости. Поэтому к
определению потребительной стоимости товара рабочая сила Маркс обращается
дважды: первый раз в начале третьего параграфа, где потребительная стоимость
характеризуется как свойство рабочей силы создавать стоимость, и второй раз — в конце,
после того как определена стоимость рабочей силы.
Стоимость рабочей силы
Стоимость рабочей силы, как и стоимость всякого товара, имеет
и качественную и количественную характеристику. Раз рабочий
становится наемным рабочим, то его рабочая сила тем самым становится
«кристаллом» общей всем товарам «общественной субстанции»,
«становится стоимостью, товарной стоимостью».
Труд, овеществленный в самой рабочей силе, есть труд,
затраченный на производство средств существования, необходимых для
рабочего и его семьи. Но, поскольку он их получает не в качестве
обмена товаров, т. е. не в обмен на продукты своего труда, а в обмен
на свою рабочую силу, постольку стоимость последней уже выражает
в отличие от стоимости товаров не только товарные отношения, но
и товарные отношения, ставшие капиталистическими, товарные
отношения, получившие новое качество. Это и есть качественная
характеристика самой стоимости рабочей силы.
Но рабочая сила принимает не только форму стоимости, но и
форму стоимости определенной величины. Здесь мы подходим к
количественной характеристике стоимости рабочей силы. Величина
стоимости рабочей силы может определяться только величиной стоимости
средств существования рабочего. Но как определить эти средства
существования? Они могут быть более или менее развиты, они точно
так же могут быть сведены и к голодному минимуму. У буржуазных
и мелкобуржуазных экономистов существуют на этот счет две
версии: одна сводит средства существования рабочего к так
называемому физиологическому минимуму — это особенно четко было
сформулировано Лассалем в его «железном законе заработной платы»
(подробнее об этом в отделе о заработной плате). Другая версия
учитывает культурные потребности рабочего и, как выражаются сто-
г Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 177; см. также т, 46, ч. 1,с,
216-225, с, 245—246; т. 47, с. 39-40.
110

ронники этой версии, исходит из культурного минимума. Марксова
точка зрения ясно сформулирована в следующих словах: «...размер
так называемых необходимых потребностей, равно как и способы их
удовлетворения, сами представляют собою продукт истории и
зависят в большой мере от культурного уровня страны, между прочим
в значительной степени и от того, при каких условиях, а
следовательно, с какими привычками и жизненными притязаниями
сформировался класс свободных рабочих. Итак, в противоположность
другим товарам определение стоимости рабочей силы включает в себя
исторический и моральный элемент» \
Приведенная цитата не оставляет никаких сомнений в том, что
Маркс под средствами существования рабочего понимал не их
физиологический минимум. Маркс далее пишет- «Однако для
определенной страны и для определенного периода объем и состав
необходимых для рабочего жизненных средств в среднем есть величина
данная». Следовательно, эта величина, будучи в каждый данный
момент вполне определенной, может определить и величину стоимости
рабочей силы. Что касается того, что под влиянием повышения или
понижения заработной платы может измениться и сама стоимость
рабочей силы через посредство изменения культурного минимума
потребностей рабочего, то это не меняет того основного факта, что
в каждый данный период времени (культурный минимум меняется
довольно медленно) определяемой величиной все-таки является
величина стоимости рабочей силы, а определяющими величинами —
сумма жизненных средств рабочего и стоимость их.
- По существу аналогичное явление имеет место и в отношении
других товаров: величина их стоимости определяется общественно
необходимым трудом, но ведь последний в разных странах и в разные
периоды времени в одной и той же стране тоже бывает иным. Он
меняется с изменением техники, навыков рабочего, интенсивности
труда, на которые в свою очередь часто влияют рост или падение
цен: высокие цены часто дают толчок к развитию техники, низкие
цены часто действуют в обратном направлении, вызывая упадок
производительных сил. Но все же в определенной стране и в
определенное время общественно необходимый труд — величина
постоянная и определяет величину стоимости товаров. Так и в отношении
величины стоимости рабочей силы. Во избежание недоразумения
необходимо заметить, что мы не утверждаем, что с развитием
капитализма повышается стоимость рабочей силы. Наоборот, как общее
правило, она понижается (дальше этот вопрос рассмотрен будет
подробно). Мы лишь говорим: если бы стоимость рабочей силы
повышалась через посредство повышения заработной платы, то это все же
не противоречило бы основному закону, согласно которому заработ-
ая плата определяется стоимостью рабочей силы.
Своеобразие рабочей силы как товара заключается еще и в том,
То стоимость ее, как подчеркнуто было выше, «включает в себя
* Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 182.
1П

исторический и моральный момент». Культурный уровень рабочих
в разные исторические периоды различен, он также различен в
разных странах, находящихся не на одинаковых ступенях развития.
Рабочий — кредитор капиталиста
Вернемся к характеристике рабочей силы как товара. Она
отличается от других товаров еще и тем, что всегда продается в кредит.
Таким образом, отношения между рабочим и капиталистом являются
еще и кредитными отношениями. А это происходит от того, что
«своеобразная природа этого специфического товара, рабочей силы,
выражается, между прочим, в том, что по заключении контракта между
покупателем и продавцом его потребительная стоимость не переходит
еще фактически в руки покупателя... Но при продаже таких товаров,
формальное отчуждение потребительной стоимости которых
отделяется во времени от ее фактической передачи покупателю, деньги
покупателя функционируют обыкновенно как средство платежа» \
Что рабочий является кредитором капиталиста — это дает себя
чувствовать, как подчеркивает Маркс, во время банкротств. Рабочий
свою рабочую силу отдал, она была использована, но платеж не
последовал, так как должник-капиталист обанкротился. Но
рабочий — своеобразный кредитор: он отдает взаймы свою собственную
шкуру, а это заставляет его самого кредитоваться у разных мелких
торговцев. Последствия этого иллюстрируются Марксом на примере
с лондонскими булочниками 2.
Примечания к четвертой главе
1. Первыми экономистами, которые искали источник прибыли
в обращении, были меркантилисты. Они жили в эпоху торгового
капитала и другой формы капитала, кроме торгового, не знали; также
не знали они и другой формы прибыли, кроме торговой. А так как
торговый капитал функционирует только в обращении, то
неудивительно, что все их внимание было сосредоточено на обращении.
Маркс в III томе «Капитала» пишет по этому поводу следующее:
«Первое теоретическое освещение современного способа
производства — меркантилистская система — по необходимости исходило из
поверхностных явлений процесса обращения в том виде, как они
обособились в движении торгового капитала, и потому оно
охватывало только внешнюю видимость явлений. Отчасти потому, что
торговый капитал есть первая свободная форма существования
капитала вообще. Отчасти вследствие того преобладающего влияния,
которое он имел в первый период переворота в феодальном
производстве, в период возникновения современного производства.
Подлинная наука современной политической экономии начинается
лишь с того времени, когда теоретическое исследование переходит
от процесса обращения к процессу производства»3.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 184--185,
2 Там же, с. 185—186, примечание.
3 Там же, т. 25, ч. I, с 370.
112

Во времена Маркса учение меркантилистов уже было достоянием
истории, но попытки объяснить прибыль надбавкой над ценой
возобновлялись, так как, во-первых, буржуазные экономисты не могли
правильно объяснить того факта, что на прибыль влияет и обращение,
особенно скорость обращения; во-вторых, это диктовалось и
апологетическими целями: надо было бороться с теми, кто фактически или
вполне сознательно сводил прибыль к прибавочной стоимости и
прибавочному труду. К критике современных ему попыток буржуазных
экономистов объяснить прибыль из обращения Маркс возвращается
в первой главе III тома «Капитала».
2. Исследование экономических явлений перенесли из области
обращения в область производства физиократы (французские
экономисты XVIII в.) — в этом их громадная заслуга. Но правильной
теории прибыли они не дали. Они выдвинули идею, что прибавочный
продукт, следовательно, и прибыль, создается только в земледелии.
А поэтому только труд земледельца они называли
производительным; всякий другой труд — не только в торговле, но и в
промышленности — они считали бесплодным. Классическая характеристика
физиократов дана Марксом в «Теориях прибавочной стоимости»
(IV том «Капитала»),
3. Классики буржуазной политической экономии — Адам Смит
и Рикардо, развивая теорию трудовой стоимости, фактически стали
рассматривать прибыль как результат прибавочного труда. Но четко
они это положение не сформулировали, а главное, не могли
превратить его в стройное учение о капиталистическом способе
производства. Этот вопрос сжато, но четко изложен Энгельсом в его
предисловии ко II тому «Капитала».
Прибыль фактически сведена Смитом к прибавочной стоимости.
Далее Смит ренту и прибыль рассматривает как вычет из продукта
труда рабочего. Смит подчеркивает: что 1) вычет из продукта труда
имеет место не только в земледелии и не только в виде земельной
ренты, но 2) в виде прибыли на капитал и притом во всякой отрасли
производства.
Все же цельной теории прибыли Смит не дает. Высказанные им
положения дальнейшего развития у него не получили. Более того,
рядом с этими положениями мы у Смита находим и другие, не только
не согласованные с первыми, но и противоречащие им. Мы уже
говорили, что в капиталистическом хозяйстве стоимость товаров, по
Смиту, слагается из заработной платы, прибыли и ренты. А ведь это
есть отказ от трудовой теории стоимости и от сведения прибыли к
прибавочной стоимости. Раз стоимость определяется не трудом, а
доходами, то тем самым последние объявляются первичными факторами,
См зависящ*ими от труда. В образовании стоимости, по мнению
ита, прибыль участвует в качестве одного из ценообразующих
о1тКТоР°в» и источник самой прибыли вновь остается
неизвестным.
Teorf .Ямита^ мы находим также зачатки позднейших буржуазных
«Ри* * пРи^ыли: взгляд на прибыль как на вознаграждение за
ск>> пРеДпринимателя. У Смита находят опору и сторонники тех
113

теорий прибыли, которые видят в ней вознаграждение за сбережения
или «воздержание» капиталиста, но об этом дальше. ' (
Рикардо в теории прибыли пошел гораздо дальше Смита. Для
него прибыль и заработная плата — две части стоимости, которая
образуется трудом. Отсюда Рикардо делает очень важный вывод,
играющий решающую роль во всей его системе, а именно, что
прибыль и заработная плата противоположны друг другу: увеличение
или уменьшение одной из них вызывает уменьшение или увеличение
другой. Отсюда также утверждение Рикардо, что рост и падение
прибыли или заработной платы не влияет на цену, а влияет только на
распределение стоимости между рабочими и капиталистами. Этим
самым, во-первых, прибыль была сведена Рикардо к прибавочной
стоимости, а во-вторых, была теоретически обоснована
противоположность интересов труда и капитала.
Однако важно подчеркнуть, что сам Рикардо подобных выводов
не делал. Понятие прибавочной стоимости у него отсутствует, а
отсутствует оно у него потому, что буржуазная ограниченность его
кругозора мешает ему вникнуть в сущность проблемы и охватить ее
во всем объеме. Маркс по этому поводу говорит следующее:
«Рикардо никогда не задавал себе вопроса о происхождении
прибавочной стоимости. Он рассматривает ее как нечто внутренне присущее
капиталистическому способу производства, который в его глазах
является естественной формой общественного производства. Там?
где он говорит о производительности труда, он ищет в ней не причину
существования прибавочной стоимости, а лишь причину,
определяющую величину последней»
Поэтому вполне понятно, почему Рикардо не исследовал и не
мог исследовать прибавочную стоимость как таковую, т. е. как
всеобщую капиталистическую форму присвоения неоплаченного
прибавочного труда. Он перепрыгивает через нее, его интересуют лишь
ее особые формы — прибыль, процент, рента, которые он фактически
сводит к их источнику, к неоплаченному труду. Характеризуя
метод Рикардо, Маркс пишет: «Этот метод перепрыгивает через
необходимые посредствующие звенья и пытается непосредственным
образом доказать совпадение экономических категорий друг с
другом» 2.
Коренная ошибка Рикардо заключается в том, что капитализм
«в его глазах является естественной формой общественного
производства». Отсюда у Рикардо ряд ошибочных положений и
противоречий: 1) рост прибыли зависит, по Рикардо, от роста
производительности труда, но сущность прибыли как превращенной формы
прибавочной стоимости, с одной стороны, и как особой формы последней
(прибыль предпринимателя), с другой — для Рикардо осталась
совершенно неизвестной; 2) прибыль и заработная плата —- две
части одной и той же стоимости, определяемой трудом, а между тем
заработная плата для Рикардо — не превращенная форма стоимости
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 524.
2 Там же, т. 26, ч. II, с. 177.
114

оабочей силы, а плата за труд, и сам он не замечает, в какое
неразрешимое противоречие он впадает: все товары продаются по
стоимости, но при обмене капитала на труд капиталист всегда
приобретает больше труда, чем тот труд, который овеществлен в капитале.
Величайшая заслуга классиков буржуазной политической
экономии заключается в том, что они, перенеся исследование экономи-
qecKHX явлений из области обращения в область производства,
создали политическую экономию как науку. Но не поняв своеобразия
капиталистического производства, они не могли решить ни проблемы
капитала, ни проблемы прибыли. Отождествив капиталистическое
производство с производством вообще, они не поняли роли
обращения, не поняли того, что «капитал возникает в обращении и не в
обращении». Только Маркс, исследуя именно капиталистическое
производство, являющееся единством фазы капиталистического
производства и фазы капиталистического обращения, свел прибыль к
прибавочной стоимости, т. е. исследовал ее в наиболее общей ее форме.
Между прибылью и прибавочной стоимостью такое же различие,
как между стоимостью и меновой стоимостью. Прибыль есть выраже-*
ние — «превращенная форма» — прибавочной стоимости. И так же,
как при изучении стоимости, Маркс ее вначале абстрагировал от
ее формы, от меновой стоимости, и лишь затем, когда «напал на след»
стоимости, вновь вернулся к меновой стоимости, так и здесь: вначале
прибавочная стоимость изучается им отдельно от ее формы,
выясняется ее сущность, показывается, как и кем она производится.
Только после этого он приступает к исследованию ее формы, т. е.
к прибыли. Но тогда опять придется оставить сферу производства
иГперейти в сферу обращения, так как прибавочная стоимость
превращается в прибыль только в обращении (а это Марксом делается уже
в III томе «Капитала») г.
Дальше. Под прибылью обычно понимают только
предпринимательскую прибыль. Но, кроме последней, есть еще процент, рента,
Предприниматель выплачивает процент ссудному капиталисту,
а ренту — землевладельцу, но он может им платить потому, что
пущенная им в дело стоимость возросла, дала избыток над
первоначальной стоимостью. Следовательно, прежде всего этот избыток
Должен изучаться в общем виде, или, как выражается Маркс, в его
общей форме, т. е. в форме прибавочной стоимости. «Это
приращение, или избыток над первоначальной стоимостью, — говорит Маркс
в приведенной выше цитате, — я называю прибавочной стоимостью».
Итак, здесь изучается не предпринимательская прибыль, а источ-
доходов — источник всего «избытка над
перка ^Т0 Замечание автора не должно быть понято таким образом, что прибыль есть
jj^q °РИЯ сФеры обращения. Она лишь реализуется (также, как и прибавочная сто-
эТо ь' в обращении. Стало быть, соотношение прибавочной стоимости и прибыли —
сУШно Соотношеиие производства и обращения. Прибавочная стоимость выражает
«Конкп°ТЬ капиталистического способа производства. Прибыль есть одна из тех
"оедадгг ТНЫХ Ф°РМ>>' кот°рые «возникают из процесса движения капитала, рассматри-
н°сти ° К(?К Челоеу>> одиа из тех форм, в которых капитал выступает «на поверх-
Знге^ гтЩества- в обыденном сознании самих агентов производства» (Маркс К.,
ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 29.)
115

воначальной стоимостью». Маркс начал с прибыли, о Д —Т—Д9
лишь для того, чтобы «напасть на след» скрывающейся за ней
прибавочной стоимости; как и раньше, чтобы открыть стоимость, он
начал со скрывающей ее меновой стоимости.
Тем, что Маркс возросшую стоимость — «избыток над
первоначальной стоимостью» — назвал прибавочной стоимостью, он
подчеркнул, что это, во-первых, есть стоимость, овеществленный труд,
во-вторых, прибавочная стоимость, т. е. овеществленный
прибавочный труд. Но этим самым подчеркивается и внутренняя связь
между стоимостью и прибавочной стоимостью: если бы затраченный
труд не принял формы стоимости, не производил бы товаров, то и
прибавочный труд не выражался бы в прибавочной стоимости. И
действительно, прибавочный неоплаченный труд имел место и в
феодальном и в рабском хозяйстве, но прибавочной стоимости он не
производил. Капиталистическое производство может возникнуть и
возникает лишь на основе товарного производства.

Отдел третий
ПРОИЗВОДСТВО АБСОЛЮТНОЙ
ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ
Предмет исследования
Купля рабочей силы — основное условие, без которого
невозможно превращение денег в капитал, но за куплей рабочей силы
должно следовать ее потребление, иначе не будет реализована
возможность получения прибавочной стоимости. И Маркс вводит нас,
как он выражается, «в сокровенные недра производства», у входа
в которые начертано: «Посторонним вход воспрещается».
Формулируя проблему капитала, Маркс пишет: «Итак, капитал
не может возникнуть из обращения и так же не может возникнуть
вне обращения. Он должен возникнуть в обращении и в то же время
не в обращении» х. Капитал не может возникнуть вне обращения,
вне купли рабочей силы, но одним обращением, как сказано,
ограничиться тоже нельзя: за обращением должно следовать производство,
«не-обращение». Вместе с тем схема кругооборота капитала
осложняется, принимает более развернутый вид. «Жизнь» капитала не
исчерпывается больше формулой Д—Т—Д, ведь в последней
изображены только фазы обращения. Требуется более развернутая схема,
учитывающая и фазу непосредственного производства. Такая схема
Дана Марксом во II томе «Капитала». Воспользуемся ею для
наглядного изображения предыдущего исследования и того, что является
предметом настоящего и последующих отделов. Схема эта следующая:
< £ _ /7 _ т'—Д', В первой фазе обращения, Д—7\
Деньги превращаются в двоякого рода товар: 1) рабочую силу и
) средства производства (Сп), вторая фаза ...Л...—это процесс
производства, прерывающий процесс обращения, а третья фаза —
— опять фаза обращения. Первая фаза уже исследована:
Ревращение денег в средства производства, взятое в отдельности,
отлеГ0' кРоме пРевРащения денег в товар, изученного еще в первом
Дви е' Н6 Г1РеДставляет» н0 оно — это превращение — становится
ВоппСеНИем кагштала лишь благодаря купле рабочей силы, а этому
пРис°С?; П0СВЯ1ден весь второй отдел. В настоящем же отделе Маркс
гУпает к исследованию второй фазы, фазы непосредственного
М,
аР«с К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 176.
117

капиталистического производства, т. е. производства прибавочной
стоимости. Третья фаза — Т'—Д' — отчасти исследуется в VII
отделе в связи с разделением прибавочной стоимости на капитал и
доход, но в основном входит в круг исследований II тома «Капитала».
Итак, начиная с настоящего отдела, Маркс оставляет фазу
обращения и свой анализ сосредоточивает на следующей за ней фазе
производства. Но последняя представляется пока в наиболее общей
и абстрактной форме. Не только необходимой, но и достаточной ее
предпосылкой является соединение в фазе обращения разобщенных
до того производителя и средств производства. Если исторически
появление капитала возвестило и начало переворота в самом
производстве — на месте индивидуального труда появляется
кооперация, а затем мануфактура, машинное производство, то
теоретически капиталистическое производство предполагает лишь
подчинение рабочего капиталисту, подчинение, обусловленное отделением
средств производства от рабочего, или, как говорит Маркс,
формальное подчинение, происходящее в акте купли рабочей силы. Это и
есть необходимая и достаточная предпосылка капиталистического
производства.
В такой форме, абстрагируясь от технических и организационных
изменений в производстве, Маркс исследует в настоящем отделе
производство прибавочной стоимости, названное им «производством
абсолютной прибавочной стоимости». Это и является исходным
пунктом для дальнейшего исследования, в частности для исследования
«производства относительной прибавочной стоимости». В пятом
отделе, проводя параллель между обеими формами прибавочной
стоимости, Маркс пишет; «Удлинение рабочего дня за те границы, в
пределах которых рабочий был бы в состоянии произвести только
эквивалент стоимости своей рабочей силы, и присвоение этого
прибавочного труда капиталом — вот в чем состоит производство абсолютной
прибавочной стоимости». Этот процесс совершается на основе таких
способов производства, которые достались капитализму в наследство
от истории.,
Здесь существует лишь формальное подчинение труда капиталу, которое
отличается от прежних, добуржуазных способов эксплуатации лишь экономической формой
соединения рабочей силы со средствами производства и связанной с ней
определенностью субъектов капиталистического отношения — свободного наемного рабочего
и капиталиста, один из которых «добровольно» продает рабочую силу, другой
выступает как персонифицированный капитал. Поэтому еще до возникновения
специфически буржуазного способа производства субъекты капиталистического
отношения обладают спецификой даже по сравнению с внешне сходными добуржуазными
экономическими формами эксплуататора и эксплуатируемого, — налример,
наемный рабочий и лишенный средств производства раб, капиталист и богатый цеховой
млстер 1.
Маркс далее пишет: «Производство абсолютной прибавочной
стоимости образует всеобщую основу капиталистической системы и
исходный пункт производства относительной прибавочной
стоимости» 2.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 48, с. 8; т. 49, с, «4—86.
2 Там же, т. 23, с. 518.
118

Производство абсолютной прибавочной стоимости является, с
одной стороны, наиболее общей формой производства прибавочной
стоимости («образует всеобщую основу капиталистической системы»),
а с дрУг°й — особой его формой. В настоящем отделе оно
рассматривается в этих двух разрезах — и как общая и как особая форма
производства прибавочной стоимости. Этим и объясняется тот факт,
ЧТо в изучаемом отделе исследуются и проблемы, относящиеся
к производству прибавочной стоимости вообще, — например,
«процесс труда и процесс возрастания стоимости», переменный и
постоянный капитал, норма прибавочной стоимости, — и такая проблема,
как рабочий день, относящаяся к производству абсолютной
прибавочной стоимости как особой форме.
Порядок исследования
Отдел состоит из пяти глав, начиная с главы V и кончая
главой IX. В каждой главе изучается одна из сторон производства
абсолютной прибавочной стоимости. Прежде всего в V главе
исследуется производство прибавочной стоимости как исторически
обусловленной формы, которую процесс производства материальных
благ принимает благодаря тому, что труд становится наемным
трудом. Это же исследование показывает, что рабочая сила и средства
производства — две части производительного капитала, в который
превратился денежный капитал Д, — играют в производстве
прибавочной стоимости разные роли и, следовательно, сами в свою
очередь принимают разные формы: форму переменного и форму
постоянного капитала. Специальному изучению этих форм
посвящается VI глава. В VII главе уже ставится вопрос о величине
прибавочной стоимости, но не об абсолютной ее величине, а
относительной, т. е. о норме прибавочной стоимости, которая является в то же
время и нормой эксплуатации, отношением неоплаченного рабочего
времени к оплаченному. И мы вплотную подходим к проблеме
рабочего дня: к делению его на необходимое и прибавочное рабочее время
и к истории борьбы за рабочий день, которая излагается в VIII главе.
История рабочего дня наглядно показывает, что рабочий день
устанавливается в результате классовой борьбы и что на заре
капитализма преобладают методы производства абсолютной прибавочной
стоимости. Весь отдел заканчивается IX главой, в которой иссле-
Дуется отношение между нормой и массой прибавочной стоимости.
Глава пятая
ПРОЦЕСС ТРУДА И ПРОЦЕСС ВОЗРАСТАНИЯ СТОИМОСТИ
Предмет исследования
взгГеЧЬ ВДет не 0 двух пР°Цессах> как может показаться на первый
Им яд' а 0 Двух сторонах одного и того же процесса. Точнее, мы
пРотГ ЗДесь — в несколько иной, усложненной форме — проявление
МоСТьШоположности м^жду абстрактным трудом, создающим стои-
> и конкретным трудом, производящим потребительные стой-
119

мости. Подытоживая результаты исследования, изложенные в
данной главе, Маркс пишет: «Итак, выведенное уже раньше из анализа
товара различие между трудом, поскольку он создает
потребительную стоимость, и тем же самым трудом, поскольку он создает
стоимость, теперь выступает как различие между различными сторонами
процесса производства».
«Как единство процесса труда и процесса образования
стоимости, производственный процесс есть процесс производства
товаров; как единство процесса труда и процесса возрастания стоимости,
он есть капиталистический процесс производства, капиталистическая
форма товарного производства»г.
Процесс труда — это процесс, совершающийся между человеком
и природой, в ходе которого общественный человек
воздействует на природу и подчиняет ее себе. Процесс возрастания
стоимости — это капиталистическая форма, которую производство
принимает в силу того, что труд стал не только трудом
товаропроизводителя, но и наемным трудом. Подобно тому, как подчинение
полезного труда, производящего потребительные стоимости, товарной
форме производства предполагает раздвоение труда на абстрактный
и конкретный труд, так же и подчинение процесса производства его
капиталистической форме создает двойственность
капиталистического процесса производства. Процесс труда и процесс возрастания
стоимости противопоставляются друг другу как потребительная
стоимость и стоимость, как конкретный и абстрактный труд, в то же
время они составляют диалектическое единство — единство
противоположностей.
И там и здесь естественно-технические моменты общественного
производства противопоставляются конкретно-историческим, но
в то же время первые являются материальными носителями вторых.
Как товарные отношения «сращены» с «телами» товаров и составляют
их форму (товар — форма продукта труда), так и капиталистические
отношения, процесс возрастания стоимости, «срослись» с
материальным актом производства, с процессом труда, составляя форму
последнего. И наконец, как потребительные стоимости, взятые сами
по себе, не составляют предмета политической экономии, а являются
предметом особой науки — товароведения, так и процесс труда,
взятый в отдельности, изучается не политической экономией, а
особой наукой — технологией.
Следовательно, и предметом настоящей главы является процесс
труда как процесс возрастания стоимости.
Порядок исследования
Вначале Марксом рассматривается процесс труда, совершенно
абстрагированный от его исторически общественной формы, от
процесса возрастания стоимости. «То обстоятельство, что производство
потребительных стоимостей, — говорит Маркс, — или благ, совер-
* Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с 208.
120

тсЯ для капиталиста и под его контролем, нисколько не изменяет
^щей природы этого производства. Поэтому процесс труда необхо-
°имо рассмотреть сначала независимо от какой бы то ни было
определенной общественной формы» 1.
Во второй части главы уже анализируется общественная форма,
притом вполне конкретная и исторически обусловленная форма,
те «процесс возрастания стоимости, или производство прибавочной
стоимости». Только такой метод дает возможность правильно понять
своеобразие капиталистического производства. Для буржуазной
политической экономии производительные силы и их общественная
форма неразличимы. Капитализм для нее не является особым,
исторически обусловленным способом производства. Маркс же на этом
различии строит всю свою политико-экономическую систему: на
этом построена теория стоимости, на этом строится теория капитала
и прибавочной стоимости. Отличая процесс труда от процесса
возрастания стоимости, Маркс выясняет сущность капиталистического
производства.
Теоретическое отделение процесса труда от процесса возрастания
стоимости выявляет действительное противоречие
капиталистического производства — противоречие между производством как
процессом труда, являющимся вечным условием существования
человека, и его капиталистической формой. В процессе труда человек
выступает как человек, как творец, подчиняющий и меняющий
природу согласно своим замыслам, но капиталистическая форма,
процесс возрастания стоимости, сводит рабочего к вещи, к переменному
капиталу, С этим существенным противоречием связс но развитие
капитализма. Став вещью, рабочий не перестает быть человеком и
борется, сначала стихийно, а затехм сознательно, пока не
ниспровергнет господство капиталистических отношений.
Таким образом, в этой главе вскрыто коренное противоречие
капитализма, как оно непосредственно выступает в капиталистическом
производстве, являясь осью всего дальнейшего исследования закона
развития буржуазного общества.
I. Процесс труда, или производство
потребительных стоимостей
Возникает вопрос: почему К. Маркс дает характеристику производства
«простого процесса труда» и его обязательных моментов вне его специфической
историйкой формы лишь в V главе, а не в начале исследования в связи с анализом про-
ого т°варного производства? Во-первых, Маркс уже в первых параграфах I главы
^арактеризовал потребительную стоимость и создающий ее труд как «не зависимое
про °ЯКИХ общественных форм условие существования людей» и раскрыл понятие
т£ ^3воДительной силы труда. Во-вторых, исследование общеисторических моментов
чески И пР°изв°Дства подчинено в «Капитале» исследованию специфически истори-
0тДеле производственных отношений. Для капиталистических отношений характерно
ное сое**6 сРедств производства от рабочей силы и их последующее производитель-
й средсДИНеНИе* ^аРкс вводит в исследование понятия производительного труда
ИменноэВ пРоизводства как особого фактора этой производительности, поскольку
ных OTHomeHHT"e^HajIbHbie моменты становятся носителями специфических обществен-
* Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, 6. 188.
121

Человеческий труд
Процесс труда берется Марксом как процесс, происходящий
исключительно между человеком и природой: человек и его труд
на одной стороне, природа и ее материалы — на другой. И хотя
«веществу природы» противостоит как сила природы, все же
совершающееся между ними действие нельзя рассматривать только как
действие двух сил природы, так как к тому времени, когда рабочий
выступает как продавец своей рабочей силы, человеческий труд
давно уже освободился от своей примитивной инстинктивной формы
и распадался на два момента: а) на механическую работу мускулов,
рук, ног и б) на руководящую и контролирующую деятельность
мозга. Это и отличает процесс труда от действия сил природы.
Человек не только изменяет, говорит Маркс, форму того, «что дано
природой, он осуществляет вместе с тем и свою сознательную цель,
которая как закон определяет способ и характер его действий и
которой он должен подчинять свою волю» 1. Это в то же время
выделяет труд человека из труда животных. «Но и самый плохой
архитектор от наилучшей пчелы с самого начала отличается тем, что,
прежде чем строить ячейку из воска, он уже построил ее в своей
голове» Этим был положен конец всем расплывчатостям в
определении человеческого труда. Адам Смит, например, полагал, что
и труд животного создает стоимость. Это, между прочим, показывает,
что Смит не до конца понял теорию трудовой стоимости, развитию
которой он сам содействовал. В стоимости он не видел выражения
отношения людей. Принципиальная грань между трудом человека
и животного была Смитом стерта.
Простые моменты процесса труда
Их три: 1) «целесообразная деятельность, или самый труд»,
2) «предмет труда» и 3) «средства труда» 3. На всех этих моментах
лежит печать истории; к тому времени, когда производитель
становится наемным рабочим, все они подверглись значительным
изменениям, достигли известного уровня развития. Маркс выдвигает
очень важный тезис, что человек, изменяя внешнюю природу,«в то же
время изменяет свою собственную природу» 4. И сам человек тоже
развился благодаря труду.
Решающее значение Маркс придает орудиям труда.
«Экономические эпохи различаются, — пишет он, — не тем, что производится,
а тем, как производится, какими средствами труда. Средства труда
не только мерило развития человеческой рабочей силы, но и
показатель тех общественных отношений, при которых совершается труд» 5-
Здесь сформулировано одно из важнейших положений исторического
1 Маркс К., Энгельс Ф, Соч. 2-е изд., т. 23, с, 189.
2 Там же.
' Там же.
4 Там же, с. 188.
§ Там же, с. 191.
122

материализма: производственные отношения определяются
производительными силами, а среди последних решающую роль играют
УдИЯ труда. Капиталистические отношения —как это будет
выяснено дальше — крепли и развивались с развитием прежде всего
средств труда, притом именно тех из них, которые Маркс называет
«костной и мускульной системой производства» —«механических
средств труда».
Определяющее значение производительных сил по отношению
к общественной форме производства не означает, что можно сначала
исследовать производительные силы, а потом вывести из них
специфические производственные отношения. Такой подход не применим
ни к одному из известных конкретно-исторических способов
производства. Между элементами производительных сил и системой
производственных отношений не существует однозначного
соответствия, например, машина появляется уже в рабовладельческом
обществе, но не приобретает там господствующего положения.
Средства труда есть не только предпосылка, но и результат развития
определенных производственных отношений, в котором эти
отношения материализуются, фиксируются, закрепляются. Именно
в таком аспекте Маркс исследует далее (в IV отделе)
развитие форм производства относительной прибавочной стоимости,
а вместе с тем и техники.
Средства производства
Это то, что буржуазные экономисты называют «капиталом».
Для них капитал есть сумма вещей, предназначенных для
производства. И Торренс «открывает начало капитала—в камне
дикаря». Для Маркса же капитал есть определенная форма
общественных отношений, которую принимают средства производства. Они
принимают, как будет выяснено дальше, форму постоянного
капитала при определенных исторических условиях. И поэтому вначале
они рассматриваются Марксом независимо от этой формы,
рассматриваются как элементы всякого процесса труда, в котором они
противопоставляются рабочей силе, как вещные факторы производства
личному фактору.
В средствах производства как таковьис, т. е. взятых вне
капиталистических отношений^ содержится столько же капитала, сколыю,
например в потребительной стоимости содержится меновой
стоимости.
Производительное потребление
В процессе труда происходит потребление средств производства,
то и есть производительное их потребление. В производительном
отреблении средства производства находят свое назначение, вне
0 они бесполезны и подвергаются разрушению.
тто л И Ш ОТН:ошении указанного определения производительного
в ^Ребления применимо следующее примечание, сделанное Марком
НИеТН0щении определения производительного труда: «Это определе-
производительного труда, получающееся с точки, зрения простого
123

процесса труда, совершенно недостаточно для капиталистического
процесса производства» 1. Для последнего производительным тру-
дом является только такой труд, который создает прибавочную
стоимость. Это условие необходимо и для производительного
потребления. Производительным с точки зрения капиталистического
производства является только такое потребление средства производства,
в процессе которого получается прибавочная стоимость.
Потребление рабочей силы капиталистом
В капиталистическом производстве рабочий — такая же часть
капитала, как и другие факторы производства. Весь процесс труда
принимает форму процесса, совершающегося между различными
частями капитала. И это не только формальный момент. Реально
это выражается в том, что наблюдение и руководство всем трудовым
процессом переходит к капиталисту или к лицу, специально им для
этой цели поставленному. Рабочий же является не только простым
исполнителем, но и вещью, которую наряду с другими вещами
капиталист старается наиболее продуктивно и наиболее интенсивно
использовать; всякий перерыв в работе или не совсем
целесообразное использование рабочей силы есть бесполезная трата капитала,
заключенного в самой рабочей силе рабочего. Что в
капиталистическом производстве процесс труда принимает форму процесса,
совершающегося между различными частями капитала, видно также из
того, что продукты труда с самого начала являются собственностью
Капиталиста, они отчуждены от рабочего.
Этим и опровергается представление ряда буржуазных
экономистов, которые в заработной плате видят долю созданного рабочим
продукта. Рабочий и капиталист делят, мол, этот продукт между
собой; одна часть достается рабочему в форме заработной платы, а
другая — капиталисту в форме прибыли. А так как рабочий получает
заработную плату до продажи готового продукта, то отсюда еще
делают тот вывод, что капиталист кредитует рабочего, выплачивая
ему вперед его долю. На самом же деле рабочий, продавая свою
рабочую силу, отчуждает капиталисту ее потребительную стоимость,
реализующуюся как всякая потребительная стоимость в
потреблении. И продукт труда, т. е. продукт этого потребления, с самого
начала — Марксом это особенно подчеркивается — целиком является
собственностью только капиталиста. Как это выясняется дальше
рабочий, правда, воспроизводит стоимость своей рабочей силы, но
это лишь означает, что из проданного продукта капиталист
возмещает себе то, что он уплатил рабочему за его рабочую силу, так же
как он возмещает остальные издержки производства.
II. Процесс возрастания стоимости
Как следует из приведенного рассуждения Маркса, отношения «равенства»
рабочего и капиталиста на рынке труда как товаровладельца и владельца денег
остаются за порогом непосредственного процесса производства. Поэтому весь про"
124
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т, 23, ©. 192, примечание.

цесс возрастания стоимости является уже всецело функцией капитала,
производительно потребляющего купленную им рабочую силу с помощью принадлежащих
ему средств производства. В этом общем процессе выделяются вгПЖ(Х2
моменты: 1) перенесение на продукт стоимости средств производства 2) bcSdoh?
водство авансированной капиталистом стоимости рабочей силы; 3) обоазованир
прибавочной стоимости Таким образом, и процесс образования стоимости к^вый
уЖе рассматривался Марксом ранее применительно к условиям простого ™
ного производства, исследуется здесь в ином аспекте и получает новые существенные
определения. ' JiM ЙЯЫВ
Перенесение стоимости средств производства
Рассматривая образование стоимости в I главе, Маркс абстрагировался от
стоимости средств производства и не ставил проблемы перенесения этой
стоимости на готовый продукт. Теперь Маркс ставит эту проблему, хотя ее конкретное
решение будет дано лишь в следующей главе, в которой исследуется механизм
перенесения стоимости средств производства через функционирование двойственного
труда — конкретного и абстрактного. Чем же обусловлена постановка такой
проблемы, ее место в системе категорий «Капитала»?
Вопрос о перенесении стоимости средств производства на продукт не
выдвигался ранее, так как перенесение стоимости средств производства и создание новой
стоимости — экономически однородные процессы с точки зрения собственно
товарных отношений. Маркс выражает этот факт, отождествляя стоимость средств
производства со стоимостью, только что созданной живым трудом: «...Рабочее
время, заключающееся в материале труда и средствах труда, мы можем рассматривать
совершенно таким же образом, как если бы оно было затрачено просто на более
ранней стадии процесса прядения перед тем трудом, который был присоединен в конце,
в форме прядения»х.
Исторически процесс перенесения стоимости средств производства на продукт
также выделяется не сразу: он не характерен для простого товарного производства
и -не играет в нем большой роли 2.
Однако переход к анализу специфически капиталистических производственных
отношений требует постановки проблемы перенесения стоимости, поскольку средства
производства, отделяясь от работников, становятся носителями особых
производственных отношений, главным условием существования капиталистической
эксплуатации. Рассмотрение процесса перенесения их стоимости становится необходимым
для определения действительных пределов прибавочного труда, границ сокращения
рабочего дня и т. д. (к этим вопросам Маркс обращается в главах VI и VII).
Следует отметить, что вопрос о перенесении стоимости средств производства
на изготовляемый продукт (о том, почему эта стоимость переносится, какой труд
ее переносит, каким образом регулируется процесс перенесения) не является
наиболее существенным в теории стоимости. Это и обусловило возможность
абстрагирования от данного вопроса при раскрытии самой глубокой тайны товарного
производства (т. е. в данном в первом отделе первого тома «Капитала» анализе субстанции,
величины и формы стоимости) и включения его в исследование лишь на данном этапе
осхождения от абстрактного к конкретному — при переходе к теории прибавочной
Воспроизводство стоимости рабочей силы
Вновь созданная стоимость, взятая сама по себе, вне капиталиети-
^ких^ отношений, есть, как и старая стоимость (т. е. стоимость
a BawKC К*' Энгельс ф- с°ч- 2-е изд., т. 23, с 196.
в д0Ма, Ленин отмечал, что в простом товарном производстве труд, затраченный
й в Цену Ш хозяйстве на воспроизводство условий производства, не учитывается
Ме*кого ГОТОВОГО продукта не входит — это образует один из резервов устойчивости
товарного хозяйства в конкуренции с капитали стическим.
125

средств производства), к которой она присоединилась, только
стоимость, так как она выражает собой тот факт, что произведенные
продукты предназначены не для собственного потребления, а для
продажи. Но с точки зрения отношения между рабочим и капиталистом
вновь созданная стоимость есть прежде всего воспроизведенная
оплаченная стоимость рабочей силы (для упрощения анализа Маркс
предполагает, что последняя оплачивается в момент найма). Каждый
час работы в первую очередь воспроизводит определенную часть
стоимости рабочей силы.
Если бы процесс создания новой стоимости ограничивался бы
только воспроизводством стоимости рабочей силы, то прибавочной
стоимости не было бы и деньги, несмотря на то, что часть их была
потрачена на покупку рабочей силы, все же не превратились бы
в капитал.
Таким образом, купля рабочей силы и даже потребление ее для
производства новой стоимости хотя и необходимы для возникновения
капитала, но еще недостаточны: нужно создать не только новую
стоимость, но и большую стоимость. И Маркс вплотную подходит к
окончательному решению проблемы прибавочной стоимости.
Еще раз к критике теорий прибыли
Прежде чем окончательно сформулировать свое решение
проблемы прибыли, Маркс подвергает критике (иронической по форме, но
основательной по существу) те теории прибыли, которые ищут
источник последней уже не в обращении — такие теории были
опровергнуты в IV главе, — а в производстве, но только не там, где его —
источник этот — можно найти. Таких теорий во времена Маркса
было главным образом три: теория воздержания, теория услуг и
«трудовая» теория.
Владелец имущества, утверждают сторонники теории
воздержания, может пользоваться им двояко: либо израсходовать его на
личное потребление, превратить его в предметы индивидуального
пользования, либо использовать его как средства производства, т. е.
потребить свое имущество производительно. Капиталист
воздерживается от первого способа пользования своим имуществом, предпочитая
второй, и этим самым он превращает его в капитал. Но за свое
воздержание капиталист должен быть вознагражден, иначе у него не будет
к этому никаких стимулов. Вознаграждением же служит прибыль,
притом прибыль определенного размера: слишком низкая норма
прибыли уже не является достаточным стимулом к воздержанию.
Таково содержание теории воздержания. Она же — следует
добавить — является основой теории капитала. «Творец» этой теория,
английский экономист Сениор, торжественно изрек: «Я ... заменяю
слово капитал, рассматриваемый как орудие производства, словом
воздержание» г.
Несостоятельность этой теории настолько очевидна, что Маркс
подробно на ее критике не останавливается. Во-первых, теория
126
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 610.

дерЖания подменяет один вопрос другим: ведь прежде всего нужно
Б ить, 0ТКуда берется прибыль, где и как она производится, а затем
Р ответить на вопрос, кому она должна доставаться. Теория
воздержания в лучшем случае (мы сейчас покажем, что и это неверно)
бъясняет, в силу каких услуг капиталист может претендовать на
оибыль. Акт воздержания во всяком случае не является
производственным процессом, т. е. не является таким процессом, который
мог бы производить излишек стоимости, именуемый прибылью.
Во-вторых, никакого воздержания со стороны капиталиста ка
самом-то деле нет — все это лишь одна выдумка вульгарных
экономистов. Как бы велики ни были аппетиты капиталистов, все равно им
не под силу «пожирать паровые машины, хлопок, железные дороги,
удобрения, рабочих лошадей и т. д.»1. Все «воздержание» капиталиста
сводится к тому, что прибавочную стоимость, создаваемую
прибавочным трудом рабочих, он делит на две части: одна часть идет на
удовлетворение его личных потребностей, а другая часть
капитализируется, превращается в капитал.
К этой теории Маркс возвращается еще в отделе о накоплении
капитала, здесь же он как бы иронически соглашается с тем, что
капиталист действительно «воздерживается», но спрашивает, откуда
же вознаградить эту добродетель. Проблема прибавочной стоимости
не есть проблема этического порядка; вопрос не ставится так:
справедливо или несправедливо то, что капиталист получает прибыль,
а спрашивается, кем и где она создается. Ясно, что воздержанием ее
производить нельзя.
- Этим опровергается и теория услуг, считающая, что капиталист,
доставляя средства производства и средства существования для
рабочего, оказывает услугу, содействует производству необходимых
материальных благ и за это ему следует прибыль. Но опять-таки
этими соображениями в лучшем случае можно решить вопрос
о необходимости вознаграждения капиталиста, но отнюдь не вопрос
об источнике этого вознаграждения.
Третья теория, полагающая, что источником прибыли является
ТРУД самого капиталиста, не только не решает проблемы прибыли, но
просто ее отрицает: раз прибыль есть вознаграждение за труд, то она
перестает быть прибылью, а превращается в заработную плату
капиталиста и, следовательно, никакой проблемы прибыли нет. Но еще
А. Смит доказал, что прибыль регулируется иными законами, чем
заработная плата, в частности она зависит от размера капитала и не
Сходится ни в какой зависимости от труда капиталиста (если этот
ТРУД даже и имеет место).
Источник прибавочной стоимости
мостеСЬ секРет состоит в том, что процесс производства новой стой-
извол пР°Аолжается дольше того времени, в течение которого воспро*
^^^ся^ стоимость рабочей силы. В этом отражается различие
127
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 611.

потребительной стоимости и стоимости товара рабочая сила. Таким
образом, этот процесс расщепляется на воспроизводство рабочей силы
и на производство прибавочной стоимости, причем источником
последней является продолжение потребления рабочей силы дольше
того времени, в течение которого воспроизводится ее стоимость.
«Если мы сравним теперь, — резюмирует Маркс, — процесс
образования стоимости и процесс увеличения стоимости, то окажется, что
процесс увеличения стоимости есть не что иное, как процесс
образования стоимости, продолженный далее известного пункта» \
Общественно необходимый и квалифицированный труд
Маркс вновь возвращается к этим вопросам, так как теперь они
выступают в новом свете. Величину стоимости определяет не
индивидуальное, а общественно необходимое рабочее время. Это заставляет
каждого товаропроизводителя подтягиваться, не отставать от
остальных, даже стараться перегнать других и выиграть на разнице между
индивидуальной и общественной стоимостью. В отношении труда
наемных рабочих за этим уже следит сам капиталист: он купил
рабочую силу и хочет ее потреблять по нормам, по крайней мере не
ниже общественно необходимых. Капиталист старается не отставать,
а где возможно, и перещеголять своих конкурентов в
производительной трате не своей рабочей силы — как это делает простой
товаропроизводитель, — а чужой, являющейся для него лишь капиталом.
Общественно необходимый труд, продолжая и при капиталистических
отношениях определять величину стоимости, в то же время играет
важную роль в отношениях между рабочим и капиталистом. В той
специальности, в которой применяется рабочая сила, она должна
обладать, говорит Маркс, «установившейся средней степенью
искусства, подготовки и быстроты» 2.
Это — во-первых. Во-вторых, продолжает Маркс, «эта сила
должна затрачиваться с обычной средней степенью напряжения, с
общественно обычной степенью интенсивности. Капиталист наблюдает за
этим с такой же заботливостью, как и за тем, чтобы ни одна минута не
расточалась даром, без труда».
Категория «общественно необходимый труд» проявляет себя и
в использовании средств производства: «не должно иметь места
нецелесообразное потребление сырого материала и средств труда, потому
что неразумно израсходованные материал и средства труда
представляют излишне затраченные количества овеществленного труда,
следовательно не учитываются и не принимают участия в
образовании стоимости продукта» 3.
Что касается квалифицированного труда, то теперь ставится
вопрос о стоимости рабочей силы квалифицированного рабочего и
о создаваемой им прибавочной стоимости. Стоимость
квалифицированной рабочей силы выше, потому что на ее производство затрачено
больше труда, особенно на ее обучение.
128
х Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 206.
3 Там же, с. 207.
« Там же, с. 207—208,

Рассмотрение этого вопроса методологически необходимо для того, чтобы
обосновать абстрагирование от различий в стоимости рабочей силы разной квалификации
и различии стоимости, создаваемой трудом этих разных рабочих сил Ранее — пои
анализе товарных отношений - было установлено, что в обмене происходит
реальное сведение сложного труда к простому, почему и возможно рассматривать всякий
труд как простои и тем самым упростить анализ. Поскольку прибавочная стоимость
определяется разностью стоимости рабочей силы и созданной ею новой стоимости
постольку в исследовании прибавочной стоимости возможно абстрагирование от
сложного, квалифицированного труда. «Следовательно, — пишет Маркс — мы
избежим излишней операции и упростим анализ, если предположим, что рабочий
применяемый капиталом, выполняет простой средний общественный труд» i
Примечания к пятой главе
1. Критики Маркса (иногда и сторонники) видят сущность теории
прибавочной стоимости лишь в том, что Маркс открыл источник
прибыли, что он свел ее к эксплуатации чужого труда. И поэтому
некоторые критики обвиняют Маркса в плагиате: одни утверждают, что он
заимствовал свою теорию у немецкого экономиста Родбертуса,
другие — что он взял ее у ранних английских экономистов-социалистов
(Годскин, Томпсон). Насколько все это неосновательно,
убедительнейшим образом доказывает Энгельс в предисловии ко II тому
«Капитала».
2. Главы IV и V «Капитала» убеждают нас в том, что Маркс не
только открыл, что за прибавочной стоимостью, вернее, за ее
превращенной формой (прибылью) скрывается прибавочный труд, но также
открыл, в силу чего прибавочный труд принимает форму прибавочной
стоимости, на что у его предшественников нет и намека. И этим было
доказано, что прибавочная стоимость является категорией только
капиталистического хозяйства, а не другого классового общества,
феодального или рабского. Словом, здесь Маркс применяет тот же
метод, что и в теории стоимости: и там Маркс не ограничивается
утверждением, что стоимость определяется количеством общественно
необходимого труда, а показывает, в силу чего общественный труд
в условиях товарного производства необходимо принимает форму
стоимости.
3. Известно, что теория прибавочной стоимости невозможна без
теории стоимости, но без теории прибавочной стоимости и теория
стоимости невозможна, вернее, она необходимо должна потерпеть
крушение на пороге, ведущем из простого товарного хозяйства
в капиталистическое. У классиков, не имевших четкой теории
прибавочной стоимости, она действительно потерпела крушение. В «К
критике политической экономии» Маркс формулирует четыре
возражения, которые могут быть направлены против теории стоимости.
торое возражение гласит: «Если меновая стоимость продукта равна
Держащемуся в нем рабочему времени, то меновая стоимость рабо-
ДолжДНЯ равиа его пР°Дукту. Другими словами, заработная плата
^ На быть равна продукту труда. Между тем, в действительности
Ма
Ркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 209.
Д- И. Розенберг 129

Порядок исследования
Сохранение стоимости средств производства в продукте вначале
исследуется Марксом в наиболее общей форме: как этот процесс вообще
происходит. А это приводит нас опять к «двойственному характеру
труда» — абстрактный и конкретный труд выступают, как показано
будет дальше, в новом свете. Только различением двух сторон труда
можно объяснить, как одновременно и производится новая стоимость,
и сохраняется старая. Затем Маркс переходит к рассмотрению
процесса перенесения стоимости отдельных частей средств производства
на продукт. Лишь после этих исследований Маркс ставит основную
проблему всей главы — проблему постоянного и переменного
капитала.
Процесс перенесения стоимости
Еще Рикардо установил, что стоимость единицы товара
определяется не только тем трудом, который непосредственно тратится на
производство этой товарной единицы, но и трудом, затраченным на
производство предмета и орудия труда, словом, на то, что Маркс
объединяет под названием «средства производства». Противники
Рикардо возражали ему, что машина, например, целиком участвует
в производстве каждой единицы товара, а не отдельными своими
частями. Следовательно, спрашивали они, каким же образом на
продукт переносится только часть ее стоимости? Маркс по поводу этого
возражения пишет: «Автор... в своей полемике прав лишь в том
смысле, что ни Рикардо, ни какой бы то ни было другой экономист
ни до него, ни после него не разграничивали строго двух сторон труда,
а потому и не дали анализа их различной роли в образовании
стоимости» 1.
Дело в том, что не средства производства переносят свою
стоимость на новый продукт, а конкретный труд. Конечно, последнее
совершается одновременно с производством новой стоимости, точнее,
и то и другое — результат единого процесса. Но как это объяснить?
Только двойственный характер труда объясняет двойственность
полученного результата. Труд абстрактный, общественно
необходимый создает новую стоимость определенной величины, но тот же труд,
совершающийся в определенной конкретной форме, например
в форме прядения, переносит стоимость средств производства на
пряжу. Средства производства участвуют в процессе образования
стоимости либо потому, что входят в новый продукт как сырье, либо
потому, что содействуют производству последнего как орудия труда,
п^иво и т- Д. Но и то, и другое совершается только конкретным тру-
м. только труд, скажем, прядильщика может превратить хлопок
в пряжу.
Мап^°СТЫМ количествениым присоединением труда, — заключает
Каче ' пРисоеДиняется новая стоимость, вследствие же особого
ства присоединяемого труда старые стоимости средств произвол,-
Ма
Ркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 216, примечание.
131

имеет место обратное» г. Классики на этот вопрос ответить не могли,
Маркс на пего отвечает своей теорией прибавочной стоимости. Или,
как выражается сам Маркс: «Эту проблехму мы разрешаем в
исследовании капитала» 2. Но ведь этим теория стоимости и «спасается» ог
крушения.
Глава шестая
ПОСТОЯННЫЙ КАПИТАЛ И ПЕРЕМЕННЫЙ КАПИТАЛ
Предмет исследования
Из предыдущей главы, из анализа процесса образования стоимости
мы знаем, что в этом процессе участвуют и настоящий, живой труд, и
прошлый труд, овеществленный в средствах производства. Стоимость,
например, пряжи создана и трудом прядильщика, и трудом
хлопковода, и трудом всех тех рабочих, которые участвовали в производстве
топлива, машин, вспомогательных материалов и т. д. Но к моменту
прядения труд всех прежних работников как живой процесс уже
давным-давно исчез, вместо него выступают мертвые вещи, продукты
этого давно минувшего труда. Спрашивается: каким образом он
вновь воскресает в пряже, каким образом исчезнувший труд участвует
в образовании стоимости пряжи? Как переносится стоимость и кто ее
переносит?
Эти вопросы и исследуются в настоящей главе. Решение этих
проблем выясняет, с одной стороны, роль живого и овеществленного
труда в процессе труда, ставшем процессом возрастания стоимости,
а с другой стороны, вновь приводит к истокам марксовой теории
стоимости, к различению абстрактного и конкретного труда, так
как только при этом различении поставленные вопросы найдут
правильное решение.
Таким образом, настоящая глава является прямым продолжением
предыдущей: то, что раньше было исходным пунктом, теперь ставится
как проблема и решается. В предыдущей главе Маркс исходит из
факторов образования стоимости, чтобы «напасть» на фактор
образования прибавочной стоимости. В этой же главе ставится вопрос о роли
каждого из этих факторов, выясняется их совместное действие. И если
цель предыдущей главы состояла в том, чтобы показать, как капитал
возникает, как стоимость становится самовозрастающей стоимостью,
то цель настоящей главы заключается в исследовании того, как одна
часть стоимости (представленная в рабочей силе) становится
переменным капиталом, а другая часть — стоимость средств производства —
становится постоянным капиталом.
Единый капитал расщепляется на части, становится единством
многообразного, и выражаемое им общественное отношение
осуществляется в каждой из частей по-разному. Он расщепляется на
переменный и постоянный капитал.,
Маркс К., Энгельс Ф, Соч. 2-е изд., т. 13, с. 48.
Там же.
130

ства сохраняются в продукте. Это двустороннее действие одного
и того же труда, как следствие двойственного характера последнего,
наглядно обнаруживается в различных явлениях» г.
Перенесение стоимости и производительность труда
Еще в первой главе было выяснено, что производительность
труда, которая относится к характеристике конкретного труда, а не
труда абстрактного, не влияет на стоимость, созданную в течение
определенного времени: в равные промежутки времени создаются
равные стоимости. На сохранении стоимости, перенесении ее на новый
продукт отражается всякое повышение производительности труда.
Чем труд производительнее, тем больше им потребляется сырья и тем
интенсивнее им используются орудия труда, а это значит, что в
каждую единицу времени переносится больше старой стоимости.
Но зато, если производительность труда остается прежней,
«рабочий сохраняет тем большую стоимость, чем большую стоимость
он присоединяет; но он сохраняет большую стоимость не потому, что
он присоединяет большую стоимость, а потому, что присоединяет ее
при не изменяющихся и не зависимых от его собственного труда
условиях» 2.
Перенесение стоимости различных частей
средств производства
Средства производства участвуют в процессе образования
стоимости постольку, поскольку они изнашиваются, поскольку они или
совсем перестают существовать как средства производства, или
укорачивают длительность своего существования. Отсюда различие между
орудиями труда, с одной стороны, и предметом труда, а также
вспомогательными материалами — с другой.
Орудия труда изнашиваются постепенно, и постепенно, по
частям, их стоимость передается новому продукту. Часть средств
производства — предмет труда, топливо и вспомогательные материалы —
уничтожается сразу, целиком, и сразу вся их стоимость переносится
на новый продукт.
«Таким образом, оказывается,—говорит Маркс,—что
известный фактор процесса труда, известное средство производства,
целиком принимает участие в процессе труда, но лишь частью — в
процессе образования стоимости» 3. Это явление, как мы видели, и было
использовано противниками Рикардо в качестве аргумента против его
теории стоимости. Но сточки зрения, развиваемой Марксом,
указанное явление объясняется совсем просто: машина, например, в процессе
труда действительно участвует целиком, но изнашивается частично,
а потому участвует частично и в процессе образования стоимости,
т. е. ее стоимость переносится только частично. С другой стороны,
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч, 2-е изд., т. 23, с. 212.
2 Там же, е. 213.
§ Там же, е. 215.
132

в процессе труда участвует только то сырье, которое действительно
было переработано, а в образовании стоимости участвует и то сырье,
которое превратилось в пыль, которое составляет элемент отбросов,
если только количество такого сырья не превышает обычно
существующей нормы.
Вместе с тем все эти различные случаи не должны скрывать того общего закона,
который лежит в их основе. Стоимость не может существовать без своего
материального носителя, без потребительной стоимости. Утрата части старой потребительной
стоимости требует перенесения соответствующей части стоимости на потребительную
стоимость готового продукта. Лишь постольку, «поскольку средства производства
во время процесса труда утрачивают стоимость, существовавшую в форме старых
потребительных стоимостей этих средств производства, они переносят стоимость
на новую форму продукта» х. Это, по Марксу, не что иное, как особое проявление
закона стоимости.
Распадение капитала на постоянный и переменный
Переносится ли стоимость средств производства на новый продукт
полностью или частично — это сейчас, на данной стадии
теоретического анализа, существенного значения не имеет. Это приобретает
решающее значение с точки зрения скорости обращения капитала и
является основанием для деления его на основной и оборотный
капитал. Последнее изучается Марксом во II томе «Капитала». В I же
томе исследуется сущность капитала, условия его возникновения и
условия капиталистического производства. В этом разрезе важно
другое — важно то, что все части средств производства — и те,
стоимость которых полностью переносится, и те, стоимость которых
переносится лишь частично, — новой стоимости не создают и
создавать не могут. На продукт переносится лишь та стоимость, которую
они сами имеют. Стоимость средств производства даже не
воспроизводится, а только сохраняется, сохраняется благодаря живому,
конкретному труду. Ясно, что этот факт должен получить и четкое
теоретическое выражение, должен быть фиксирован в категориях
политической экономии. В отличие от средств производства (объективный
фактор) при потреблении рабочей силы (субъективный фактор) не
только воспроизводится ее стоимость, но и создается новая,
прибавочная стоимость. Категориями, выражающими указанные явления,
различающими рабочую силу и средства производства как две формы
Двух частей единого капитала, являются переменный капитал и
постоянный капитал.
Они невозможны друг без друга, предполагают друг друга.
Средства производства становятся постоянным капиталом, рабочая
сила становится переменным капиталом: отчуждение средств
производства от производителей превращает труд рабочих в наемный труд.
наоборот, переменный капитал предполагает постоянный; рабочая
ила как товар означает, что владельцы ее «освобождены» от средств
р^изврдства и что последние монополизированы покупателями этой
£ очей силы. Части капитала различимы не только вещественно, но
__^^нмь1 как постоянный и переменный капиталы. Первый явля-
133
1 Маркс К,, Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 217.

ется предпосылкой самовозрастания стоимости, второй —■ сам есть
эта самовозрастающая стоимость.
«Для того чтобы одну часть капитала, — пишет Маркс, —
увеличить посредством ее превращения в рабочую силу, другую часть
капитала необходимо превратить в средства производства. Для
того чтобы переменный капитал функционировал, необходимо в
известных пропорциях, соответствующих определенному техническому
характеру процесса труда, авансировать постоянный капитал» х.
Этого не понимает цитируемый Марксом французский экономист
Сэй, который полагает: без средств производства невозможен процесс
труда, они оказывают такую «производительную услугу», и им
капиталист обязан прибылью, процентом и т. д. 2 Здесь Сэй совершает
такую же ошибку, какую совершают те, кто из потребительной
стоимости выводит стоимость на том основании, что без потребительной
стоимости нет и стоимости. И там и здесь смешивают предпосылку
явления с сущностью его. «Однако, — говорит по этому поводу Маркс,
прибегая к образному сравнению, — то обстоятельство, что для
известного химического процесса требуются реторты и другие сосуды,
нисколько не препятствует тому, чтобы при анализе абстрагироваться
от самой реторты» 3. И при определении нормы прибавочной
стоимости, как показано будет ниже, как раз и необходимо
абстрагироваться от постоянного капитала.
Примечания к шестой главе
1. Часто путают воспроизводство стоимости рабочей силы с
перенесением стоимости средств производства: полагают, что и стоимость
рабочей силы переносится на новый продукт, как и стоимость средств
производства. Различие между ними видят только в том, что
потреблением рабочей силы производится еще прибавочная стоимость,
а потреблением средств производства сохраняется старая стоимость.
На самом деле стоимость рабочей силы не переносится: повысится или
понизится последняя — это совершенно не влияет на вновь
созданную стоимость, которая определяется абстрактным общественно
необходимым трудом, но отнюдь не стоимостью рабочей силы.
Повышение или понижение стоимости рабочей силы влияет лишь па
прибавочную стоимость — это подробно выяснится в отделе
«Производство относительной прибавочной стоимости». Воспроизводство
стоимости рабочей силы имеет только тот смысл, что вновь созданная
стоимость частично идет на возмещение стоимости рабочей силы,
которую капиталист уплачивает рабочему в форме заработной платы.
2, Этот вопрос подробно освещен Марксом в I главе III тома
«Капитала». Хотя там трактуется уже новая проблема, выходящая
за пределы I тома «Капитала», — проблема превращения
прибавочной стоимости в прибыль, но названная глава близко примыкает
к настоящей и предыдущей главам и продолжает, правда, в ином
разрезе, ход мыслей Маркса в этих главах
134
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т, 23, с. 226.
2 Там же, с. 217, примечание.
8 Там же, с. 226.

Глава седьмая
НОРМА ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ
Предмет исследования
В предыдущих двух главах прибавочная стоимость получила, как
отмечено было выше, в начале отдела, качественную характеристику:
был открыт ее источник, и капиталистический способ производства
предстал как способ производства, основанный на особой форме
эксплуатации, присвоении чужого труда. Теперь же Маркс
приступает к характеристике капиталистической эксплуатации с
количественной стороны, к выяснению степени эксплуатации и методов ее
выражения.
Количественная характеристика капиталистической эксплуатации
требует дальнейшего уточнения ее понятия. Категориями,
выражающими сущность и форму, являются капитал, постоянный и
переменный капитал как формы его отдельных частей и, наконец, сама
прибавочная стоимость. Последняя в отличие от категории «прибыль»
точно выражает, во-первых, то, что она есть стоимость, т. е.
овеществленный труд, а во-вторых, то, что она есть овеществленный
прибавочный труд. Но перечисленными категориями еще не
выражены степень эксплуатации, мера ее, а также форма последней.
В отличие от названных категорий категории нормы прибавочной
стоимости, отношения прибавочного времени к необходимому
позволяют выразить как степень, так и форму эксплуатации. Эти категории
вводятся в настоящей главе по мере исследования обозначаемых
ими явлений.
По мере подхода к анализу капиталистических отношений и
выявления их во всей полноте становится все более невозможным
уложить их в существовавшие до Маркса категории буржуазной
политической экономии, значение которых в общем и целом состоит
в том, чтобы скрыть сущность капитализма, а не раскрыть ее.
Необходимость в новых категориях особенно дает себя чувствовать в
настоящей главе, где приходится наиболее конкретно, на данной
стадии теоретического анализа, характеризовать капиталистическую
эксплуатацию.
Порядок исследования
Всю главу Маркс делит на четыре части. В первой части
—«Степень эксплуатации рабочей силы» — исследуется норма прибавочной
стоимости как выражение нормы эксплуатации в ее чистом, не
искаженном виде. Во второй части — «Выражение стоимости продукта
в относительных долях продукта» —показывается, как в действи-
Тельности стоимость разных частей капитала и прибавочная
стоимость выражаются в соответствующих частях продукта, выступая
* превращенном, мистифицированном виде. Это превращение на-
^лядно иллюстрируется в третьей части —«Последний час Сениора».
четвертой части — «Прибавочный продукт» — на основании иссле-
4 вания, проведенного во второй части, дается определение
прибавочного продукта.
135

I. Степень эксплуатации рабочей силы
Обозначение разных частей стоимости продукта
Стоимость капиталистически произведенного продукта
распадается на три части: стоимость постоянного капитала, стоимость
переменного капитала и прибавочную стоимость. Эти части получают и
соответствующие символические обозначения в латинских буквах
с, v, т. Затем подчеркивается природа каждой части стоимости
продукта: с обозначает ту часть, которая лишь перенесена со средств
производства, сохранена в продукте, но не создана вновь; v и т
обозначают уже новую стоимость, созданную новым трудом, но в свою
очередь делящуюся на воспроизведенную стоимость рабочей силы и
прибавочную стоимость.
Следует всегда иметь в виду ту оговорку, которую делает Маркс,
а именно, что под с он для упрощения задачи понимает не весь
авансированный капитал, а лишь ту часть его, которая действительно
потребляется и, стало быть, стоимость которой переносится на
продукт.
Отношение т: v
Капиталист и буржуазная политическая экономия не различают
с и v\ все части капитала, на что бы они ни расходовались, должны
принести прибыль. Поэтому капиталиста интересует отношение всей
прибыли ко всему капиталу, называемое нормой прибыли. Согласно
нашим символам это выразилось бы в отношении c™v-
От исследования этого отношения, т. е. от исследования нормы
прибыли, Маркс не отказывается — норма прибыли имеет громадное
значение для понимания таких проблем, как цена производства,
распределение прибавочной стоимости между различными группами
капиталистов (III том «Капитала»). Сейчас перед нами стоит вопрос
о степени эксплуатации, а для его решения отношение c™v-
не только ничего не дает, но все ставит вверх ногами. Во-первых, оно
внушает мысль, что т — прибавочная стоимость — результат не v,
не переменного капитала, а всего капитала. Во-вторых, оно
существенно уменьшает норму прибавочной стоимости, стало быть, и
норму эксплуатации: ут~~ всегда меньше, чем ~.
Поэтому Маркс при определении нормы прибавочной стоимости
постоянный капитал приравнивает нулю, абстрагируется от него
и берет отношение т только к v. Это на первый взгляд кажется
странным: ведь без постоянного капитала нет прибавочной стоимости.
Поэтому Маркс свой метод определения нормы прибавочной
стоимости вынужден иллюстрировать так, чтобы читатели могли освоиться
с не обычным для них способом представления, лежащим в осносе
употребляемого здесь Марксом метода (абстрагирования от
постоянного капитала). Но для тех, кто правильно усвоил, какую роль в
производстве прибавочной стоимости играет постоянный капитал, и кто
136

припомнит уже приведенное выше сравнение постоянного капитала
с «ретортой», а переменного с «химическим» процессом, в таком
абстрагировании, в приравнивании постоянного капитала к нулю не только
Нет ничего странного, но оно является единственно правильным
методом определения нормы прибавочной стоимости.
Норма прибавочной стоимости и норма эксплуатации
Эксплуатация существовала и в докапиталистические эпохи,
следовательно, рабочее время эксплуатируемых и тогда делилось на
необходимое и прибавочное рабочее время. В течение первого они
вырабатывали средства своего собственного существования, в течение
второго — работали на эксплуататора; отношение же прибавочного
рабочего времени к необходимому выражало степень эксплуатации.
Таким образом, специфическая особенность капитализма состоит
не в эксплуатации вообще, не в существовании прибавочного времени
(хотя при господстве капитала степень эксплуатации, как показывает
Маркс в следующей главе, сильно повысилась), а в специфике
капиталистической эксплуатации. Ее особенность состоит в том, что
затраченный прибавочный труд принимает форму прибавочной стоимости,
а отношение прибавочного времени к необходимому — форму
отношения прибавочной стоимости к переменному капиталу. Отношение
эксплуатации овеществлено, скрыто за отношением вещей. А
насколько это важно, видно из следующего положения Маркса: «Только
та форма, в которой этот прибавочный труд выжимается из
непосредственного производителя, из рабочего, отличает экономические
формации общества, например общество, основанное на рабстве, от
общества наемного труда»
Норма эксплуатации — категория всех антагонистических эпох,
покоящихся на господстве одного класса над другим; норма
прибавочной стоимости — категория исключительно капиталистическая,
она «есть точное выражение степени эксплуатации рабочей силы
капиталом, или рабочего капиталистом».
«Обе части пропорции 2, — говорит Маркс, — выражают одно
и то же отношение в различной форме: в одном случае в форме
овеществленного труда, в другом случае в форме текучего труда» 3.
Отношение т к v и есть специфически капиталистическое
отношение, так как оно выражено «в форме овеществленного труда», в форме
отношения вещей.
Отношение же пРи^авочны^ ТРУД выражено в форме текучего
необходимый труд r т r J
РУДа, не прикрыто вещной оболочкой и имеет место во всех классо-
вь1х обществах.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 229.
2 JH_ прибавочный труд
а ми необходимый труд Р-
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 229.
137

II. Выражение стоимости продукта
в относительных долях продукта
Единый «вещественный носитель»
разных частей стоимости
Потребительные стоимости — мы это знаем еще из I главы —-
являются в то же время вещественными носителями меновой
стоимости. Следовательно, каждая часть продукта, каждая часть
потребительной стоимости есть вещественный носитель соответствующей части
стоимости. Дело, конечно, не меняется от того, что одна часть
стоимости перенесена с различных элементов средств производства,
а другая часть вновь создана и в свою очередь делится на
воспроизведенную стоимость рабочей силы и прибавочную стоимость. Каковы бы
ни были природа и происхождение отдельных частей стоимости, все
они не существуют вне потребительной стоимости, последняя является
их вещественным носителем.
А так как не все части продукта появляются одновременно — из
процесса труда они выходят одна за другой, то можно также
представить, что одна часть стоимости, например постоянного
капитала, производится раньше, другая часть, стоимость переменного
капитала, — позже, а прибавочная стоимость — совсем к концу дня
(Маркс все это иллюстрирует на примерах). Но никогда нельзя
упускать из виду, что это есть только способ выражения, способ
исчисления частей стоимости в соответствующих долях продукта,
созданных в различные часы рабочего дня. Этот способ связан с
повседневной практикой: капиталист прежде всего возмещает или
представляет возмещенными в продукте свои расходы, а затем уже
исчисляет свою прибыль. Это и содействует порождению иллюзии, будто
прибыль также производится лишь после того как были произведены
остальные части стоимости продукта.
IIL «Последний час» Сениора
Ошибки двоякого рода
Если за способом выражения стоимости не видеть особенностей
каждой из ее частей, если за видимостью явления не замечать его
сущности, то можно совершить — обыкновенно так и бывает — две
ошибки. Во-первых, смешивают производство потребительной
стоимости с производством стоимости: потребительная стоимость,
например, пряжи, действительно производится только в процессе
прядения и в те часы, когда прядильщик работает. Что касается
стоимости пряжи, то, как мы знаем, прядильщиком производится лишь
часть ее, остальная — большая ее часть — им лишь переносится.
Но когда не различают этих двух моментов, а их не различают
потому, что — как мы уже знаем — не понимают различия между
абстрактным трудом, создающим стоимость, и конкретным трудом?
138

создающим потребительную стоимость, то получается, будто вся
стоимость пряжи создается одновременно с ее потребительной
стоимостью, т. е. каждый час создается часть той и другой. Во-вторых, —
что тесно связано с первой ошибкой, — смешивают способ
выражения стоимости с производством ее. Из того, что, например,
прибавочную стоимость практически выражают в той части продукта, которая
произведена была в последние часы или в последний час рабочего дня,
делают вывод, что и сама прибавочная стоимость произведена была
в это время. А между тем такой способ выражения прибавочной
стоимости означает лишь то, что прибавочная стоимость по своей
величине равняется стоимости той доли продукта, которая в форме
определенной потребительной стоимости, например пряжи, появилась
к концу рабочего дня, но значительная часть стоимости которой —
израсходованного сырья и орудий труда — была создана гораздо
раньше. А ведь с таким же успехом прибавочную стоимость можно
выразить и в той доле продукта, которая появилась на свет в первый
час рабочего дня.
Первая ошибка — смешение производства потребительной
стоимости и производства стоимости — в конце концов сводится к
непониманию различия между абстрактным трудом, создающим
стоимость, и конкретным трудом, производящим потребительную
стоимость. Этим непониманием грешила вся классическая политическая
экономия, и Маркс еще неоднократно вернется к этому вопросу.
Вторая ошибка, более грубая, была продиктована более узкими
практическими интересами буржуазии. «Прославился» ею
английский буржуазный экономист первой половины XIX в. Сениор,
который выступил против 10-часового рабочего дня (до того рабочий день
был равен 11V2 часа) со своим «открытием», что прибыль
капиталиста создается в последний, т. е, в 11-й, час рабочего дня.
IV. Прибавочный продукт
Выражение отдельных частей стоимости продукта в отдельных
Долях его приводит, как мы видим, к большим искажениям.
Искажения эти были вскрыты Марксом, но от этого потребительные
стоимости не перестают быть вещественными носителями стоимости,
э отдельные его части — носителями отдельных частей стоимости.
Поэтому прибавочная стоимость всегда представлена в определенной
Лоле продукта.
«Ту часть продукта, ...в которой выражается прибавочная стой-
том^1' МЫ называем' — говорит Маркс, — прибавочным продук-
Относительной величиной прибавочного продукта измеряется,
ств* п2ясияет Маркс дальше, степень богатства буржуазного обще-
рпя таком понимании прибавочный продукт есть такая же катего-
я капиталистического хозяйства, как и прибавочная стоимость,
4 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 240.
139

другими словами, она представляет собой такую же исторически
обусловленную категорию, как и прибавочная стоимость. Обычно
прибавочный продукт считают категорией, присущей всякой
экономической формации, но это чисто формальный подход. Конечно,
в любом обществе годовой продукт не может быть полностью
индивидуально потреблен: часть его идет на накопление, на содержание
членов общества, не занятых в производстве и т. д. 1 Но значение
этой части при разных способах производства различное; в
капиталистическом обществе она является вещным носителем прибавочной
стоимости — в этом ее исторически обусловленный характер.
Затраченный прибавочный труд, принимая форму прибавочной стоимости,
выражается и может выражаться в части вещи, в части
потребительной стоимости, т. е. в прибавочном продукте. Критики Маркса не
понимали этого и обвиняли его в натурализме и физиократизме,
утверждали, будто Маркс понимает прибавочный продукт так, как он
понимается физиократами.
Примечания к седьмой главе
1. Хотя категория прибыли не исследуется Марксом в I томе
«Капитала» (она исследуется лишь в III томе), тем не менее нужно
строго различать норму прибавочной стоимости и норму прибыли,
иначе трудно понять ту критику, которой Маркс в дальнейшем
подвергает Рикардо, смешавшего первую категорию со второй. Как
прибыль есть превращенная форма прибавочной стоимости, так норма
прибыли есть превращенная форма нормы прибавочной стоимости.
Это — во-первых, Во-вторых, законы, регулирующие норму
прибавочной стоимости, и законы, регулирующие норму прибыли,
неодинаковы.
2. Настоящая глава тесно связана по содержанию со II главой
III тома «Капитала» — «Норма прибыли». Вместе с тем между этими
главами существует строгая логическая субординация: Маркс
отмечает, что легко понять норму прибыли, если известны законы
прибавочной стоимости, В обратном порядке невозможно понять ни того,
ни другого.
Для того чтобы лучше освоиться с «непривычным», как сам Маркс
подчеркивает, «способом представления» нормы прибавочной
стоимости, необходимо тщательно изучить приводимые Марксом в тексте
главы цифровые данные,
Выяснение того, что «норма прибавочной стоимости ... отнюдь
не может служить выражением абсолютной величины эксплуатации»,
хотя она является «точным выражением степени эксплуатации рабочей
силы», помогает различить степень эксплуатации с абсолютной
величиной ее. Первая выражается в норме прибавочной стоимости,
вторая — в величине прибавочной стоимости, т. е, в ее массе.
А Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 19, с, 17,
140

Глава восьмая
РАБОЧИЙ ДЕНЬ
Предмет исследования
Как следует из приведенного выше примечания Маркса,
необходимость исследования рабочего дня вызывается тем, что норма
прибавочной стоимости не характеризует абсолютную величину
капиталистической эксплуатации. С другой стороны, исследование этой
нормы дает предпосылки для определения рабочего дня как суммы
двух взаимосвязанных величин — необходимого и прибавочного
рабочего времени. Маркс пишет: «Сумма необходимого труда и
прибавочного труда, отрезков времени, в которые рабочий производит
стоимость, возмещающую его рабочую силу, и прибавочную
стоимость, образует абсолютную величину его рабочего времени —
рабочий день» \
Единый рабочий день оказывается разделенным — это
непосредственно вытекает из марксовой теории капитала и прибавочной
стоимости—на две совершенно различные части: одна часть
обусловлена потребностями самого рабочего (необходимое рабочее время),
а другая часть — потребностью капитала в самовозрастании
(прибавочное время). И все единство рабочего дня сводится разве лишь
к тому, что одна его часть невозможна без другой: при
капиталистическом способе производства рабочий может воспроизводить
стоимость средств своего существования для себя, если он производит
прибавочную стоимость для капиталиста и, обратно, последняя может
быть им произведена, если он производит первую.
Обе части рабочего дня — на это обычно не обращают внимания,
а это между тем является решающим для понимания настоящей
главы — регулируются совершенно по-разному, различными
законами. Необходимое рабочее время определяется стоимостью рабочей
силы, определяющейся в свою очередь стоимостью средств
существования. Следовательно, эта часть рабочего дня в конечном счете
регулируется тем, чем регулируется стоимость любого товара — уровнем
производительности труда: чем ниже этот уровень, тем больше
необходимое рабочее время и, наоборот, чем-выше уровень
производительности труда, тем меньше необходимое рабочее время.
Иначе обстоит дело со второй частью рабочего дня — с прибавоч-
чин* ^еменем* ^ем оно Регулируется? Чем определяется его вели-
Капиталистический способ производства превращает одну часть
Рабочего времени в прибавочное рабочее время, но отсюда вытекает
Daffb TOj что Р3^04™ Д^ь не может равняться одному необходимому
зак ем^ вРемеии> он должен быть больше, но насколько? Какие
оны регулируют этот излишек? На эти вопросы общий анализ
Си Италистического производства, т. е. анализ, который был дан до
^_^Рл)твета не дает и дать не может. Вот что об этом пишет Маркса
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 241.
141

«... Природа товарного обмена сама не устанавливает никаких
границ для рабочего дня, а следовательно, и для прибавочного труда.
Капиталист осуществляет свое право покупателя, когда стремится
по возможности удлинить рабочий день и, если возможно, сделать два
рабочих дня из одного. С другой стороны, специфическая природа
продаваемого товара обусловливает предел потребления его
покупателем, и рабочий осуществляет свое право продавца, когда стремится
ограничить рабочий день определенной нормальной величиной.
Следовательно, здесь получается антиномия, право противопоставляется
праву, причем оба они в равной мере санкционируются законом
товарообмена. При столкновении двух равных прав решает сила» х.
Исследование указанной антиномии и составляет содержание
настоящей главы. Проблема рабочего дня превращается в проблему
прибавочного времени. Вопрос об определении необходимого
рабочего времени исследован в учении о стоимости рабочей силы, а здесь
исследуется то, как определяется прибавочное время в результате
борьбы «двух прав». Но этим предопределяется и характер
исследования: оно преимущественно является фактическим и историческим,
а не абстрактно-дедуктивным. В самом деле, раз из самой природы
товарообмена, из того, что рабочая сила продается как товар, нельзя
вывести ни величину рабочего дня, ни, стало быть, величину
прибавочного времени, раз они определяются и могут определяться лишь
силой, т. е. борьбой рабочего с капиталистом, то исследование
рабочего дня превращается в исследование этой борьбы, исход которой
в разное время бывает разный, в зависимости от фактического
соотношения борющихся сил. Так у Маркса и получилось: настоящая
глава резко отличается от предыдущих глав детальным исследованием
тогдашней английской промышленности и большими экскурсами
в историю экономической жизни Англии.
Все же необходимо помнить, что весь фактический и исторический
материал настоящей главы полностью подчинен интересам теории:
решению проблемы рабочего дня. Только особенность этой проблемы,
как мы видим, состоит в том, что она может решаться не абстрактно-
дедуктивным методом, на основании абстрактного анализа товара,
капитала, прибавочной стоимости, а лишь индуктивно-описательным
методом,
Рассматривая, как в Англии фактически решалась проблема
длительности рабочего дня, Маркс теоретически устанавливает, как
при капиталистических условиях, т. е. в любой стране, вступающей
на путь капитализма, регулируется и может регулироваться рабочий
день, Англия (не только в этой главе, но и в других главах)
фигурирует лишь как классическая страна капитализма, и методы решения
ею различных проблем, в том числе и проблемы рабочего дня,
являются типичными, и как таковые они и изображаются Марксом.
Интересно в этом отношении предупреждение, которое Маркс делает
немецкому читателю в предисловии к 1-му изданию I тома
«Капитала», Он пишет: «Но если немецкий читатель станет фарисейски
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с, 246,
142

пожимать плечами по поводу условий, в которые поставлены
английские промышленные и сельскохозяйственные рабочие, или
вздумает оптимистически успокаивать себя тем, что в Германии дело
обстоит далеко не так плохо, то я должен буду заметить ему: De te
fabula narratur! [He твоя ли история sto!J
Дело здесь ... не в более или менее высокой ступени развития
теХ общественных антагонизмов, которые вытекают из
естественных законов капиталистического производства. Дело в самих этих
законах, в этих тенденциях, действующих и осуществляющихся
с железной необходимостью. Страна, промышленно более развитая,
показывает менее развитой стране лишь картину ее собственного
будущего» К
Порядок исследования
Глава разбита на семь частей. В первой части — «Пределы
рабочего дня» — Маркс приходит к выводу, что пределы эти довольно
эластичные, и рабочий день определенной величины устанавливается
в результате борьбы классов — «антиномия» решается силой. Этим
Маркс определяет характер исследуемой проблемы, и, стало быть, эта
часть главы является введением ко всей главе, объясняющим, почему
необходим переход от абстрактно-дедуктивного метода к
исторически-описательному. Но прежде чем приступить к фактическому
исследованию борьбы за рабочий день, которая ведется из-за
прибавочного времени, Маркс во второй части — «Неутолимая жажда
прибавочного труда. Фабрикант и боярин» — раскрывает особенность
капиталистического присвоения прибавочного труда путем сравнения
его с феодальной системой эксплуатации труда. Различие получается
как количественного, так и качественного порядка.
В третьей и четвертой частях даются классические изображения
«неутолимой жажды прибавочного труда». В третьей части Маркс для
этой цели рассматривает положение в тех отраслях промышленности,
которые тогда еще не подпали под действие фабричного
законодательства, а в четвертой — материалом для него служит «система
смен». В следующих двух частях дается история регулирования
рабочего дня со стороны государственной власти. Вначале регулирование
идет в сторону удлинения рабочего дня: капиталисты сами еще не
в состоянии справляться с сопротивлением рабочих новым
порядкам удлинению рабочего дня, и государственная власть приходит
к ним на помощь. Затем, испугавшись собственных успехов,
грозивших вырождением рабочего класса, а главное, вследствие
начавшейся острой борьбы за сокращение рабочего дня, государственная
ласть вынуждена была принять меры к регулированию рабочего
адя уже в сторону его сокращения.
с Последняя часть главы знакомит с положением в других странах,
Влйянием на них английского фабричного законодательства.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 6,9.
143

I. Пределы рабочего дня
Основные положения, развитые Марксом в этой части, были
нами использованы при характеристике «предмета исследования».
Здесь необходимо указать только на основную идею данного
параграфа.
Хотя с точки зрения законов товарных отношений рабочий день
представляет собой неопределенную величину, однако для его
колебаний существуют известные пределы. Один предел —
социально-экономического порядка: рабочий день не может опуститься до
необходимого рабочего времени, это, как мы знаем, означало бы крушение
капиталистической системы. Второй — физиологического и отчасти
морального порядка: рабочий день не может подняться до
«естественного» дня жизни. И борьба идет из-за установления границы рабочего
дня между двумя указанными пределами.
Когда рабочий день наталкивается на один из этих пределов,
к жизни вызывается законодательное регулирование рабочего дня
в интересах обеспечения нормального функционирования
капиталистической системы. Тенденция, толкающая рабочий день к этому
пределу, обусловлена прежде всего объективной целью
капиталистического производства — стремлением к самовозрастанию капитала.
IL Ненасытная жажда прибавочного труда
Фабрикант и боярин
Капиталистическое присвоение прибавочного труда совершенно
замаскировано: прибавочный труд и необходимый труд сливаются
вместе. Рабочий день выступает как определенное число рабочих
часов, за которые капиталист уплатил, как это представляется,
полностью. Неудивительно, что многие либеральные буржуазные
экономисты, с большим рвением осуждавшие рабство, феодализм,
крепостничество, с неменьшим же рвением защищают капиталистический
строй, отрицая в нем наличие какой бы то ни было эксплуатации.
Видимость явлений на их стороне. Только теория прибавочной
стоимости Маркса, раскрывающая сущность капитализма, представила
рабочий день в совершенно ином свете: рабочее время «свободного
наемного рабочего» точно так же делится на необходимое и
прибавочное рабочее время, как и время зависимого от феодала крестьянина.
Только у крестьянина это происходит наглядно до осязаемости;
одну часть рабочего времени он работает у себя, а другую — на полях
боярина, сущность явления здесь не скрывается его видимостью;
у наемного же рабочего сущность явления совершенно искажена его
видимостью,
Маркс сравнивает рабочий день при капитализме с рабочей
неделей зависимого крестьянина, и сразу становится ясным, что различие
между ними сводится лишь к форме выражения присвоения
прибавочного труда. Тогдашнее положение дел в дунайских княжествах»
в частности в Румынии, освободило Маркса от необходимости делать
144

экскурсы в средневековье для изучения феодальной эксплуатации.
Оно дало Марксу живой, дышащий свежестью и колоритностью
материал — кодекс барщинных работ, который получили валашские
крестьяне от «освободительницы» славян, царской России, но который
продиктован был их отечественными боярами. Все же центр тяжести
не в анализе этого самого по себе интересного документа, а в
сравнении жажды прибавочного труда со стороны капиталиста с боярской
жаждой прибавочного труда, так выпукло выраженной в указанном
кодексе барщинных работ. Капиталистическая алчность, даже
ограниченная фабричными законами, все же превосходит боярскую.
И объясняется это, конечно, не тем, что капиталисты хуже бояр, —
такие объяснения идеалистического порядка чужды марксизму, —
а тем, что жажда прибавочного труда растет по мере того, как
развивается обмен и натуральное хозяйство сменяется товарным (Маркс
иллюстрирует это на примерах из древней и новой истории). А так
как при капитализме товарное хозяйство достигает наивысшего
развития, то наивысшего развития достигает и жажда прибавочного
труда. Для капиталиста дорога каждая минута, и он всеми
хитростями — бесчисленное множество иллюстраций этого дано в
следующих параграфах — крадет ее у рабочего, так как каждая лишняя
минута работы доставляет ему не просто лишний продукт,
потребление которого всегда ограничено, а излишек прибавочной стоимости,
накопление которой не знает никаких границ.
III. Отрасли английской промышленности
без законных границ эксплуатации
Значение этого исследования
Выдвинутый Марксом тезис, что «рабочий день есть не постоянная,
а переменная величина» или что «рабочий день может быть определен,
но сам по себе он — неопределенная величина», получает здесь
фактическое обоснование. Факты, удостоверенные официальными
отчетами и свидетельскими показаниями обеих сторон — как рабочих, так
и капиталистов, — облекают этот тезис в плоть и кровь. Здесь мы
имеем поистине классические образцы увязки конкретного с
абстрактным, .мастерскую группировку фактов вокруг теоретического
положения. Каждый из приводимых Марксом фактов в отдельности и все
°ни, вместе взятые, говорят, что рабочий день действительно есть
величина неопределенная (конечно, в отмеченных выше пределах) и
°пределяется лишь пока рабочий класс еще недостаточно
организован — ничем не обузданной жаждой прибавочного труда со стороны
капиталистов,,
И вполне понятно, почему именно Маркс решил «приглядеться»
и Нек°торым отраслям производства, где высасывание рабочей силы
и и сейчас еще нисколько не стеснено, или до самого последнего
^^eifi^H4eM не было стеснено» 1. В этих отраслях господствовала,
145
1 Маркс К., Энгельс Ф, Соч. 2-е изд., т. 23, с. 255.

стало быть, та полная экономическая «свобода», за которую так
ратовали либеральные партии, и та «гармония» интересов, которая
проповедовалась значительной частью вульгарных экономистов
(Бастиа и др.).
Помимо теоретического интереса — выяснения того, как капитал
фактически отвечает на вопрос, что такое рабочий день, —
изображенные Марксом поистине ужасающие картины имели и большое
агитационное значение. Факты сгруппированы по производствам,
притом самым разнообразным — гончарному, спичечному,
производству обоев, хлебопечению.
IV. Дневной и ночной труд. Система смен
Что капиталист понимает под рабочим днем
Мы уже говорили, что ненасытная жажда прибавочного труда со
стороны капиталиста вытекает не из особых свойств капиталиста,
а из особенностей капитала как самовозрастающей стоимости. Это
положение Маркс постоянно подчеркивает, подчеркивает он его и
здесь, при объяснении системы смен. «С точки зрения процесса
увеличения стоимости, — так начинает Маркс настоящий параграф, —
средства производства, постоянный капитал, существуют лишь для
того, чтобы впитывать труд и с каждой каплей труда впитывать
соответственное количество прибавочного труда. Поскольку они этого
не делают, простое существование их образует для капиталиста
отрицательную потерю... Присвоение труда в продолжение всех
24 часов в сутки является поэтому имманентным стремлением
капиталистического производства» \ Это и есть материалистическое
объяснение общественных явлений: дело не в желаниях или нежеланиях
действующих лиц, а в способе производства, который диктует
определенные желания. Лица лишь выражают имманентные законы этого
способа производства. Стремления капиталистического производства
выражают фигурирующие у Маркса лица (Сандерсон и др.). Оттого
они выступают так уверенно и откровенно — до полнейшего цинизма
и даже с видимой объективностью: ведь они высказывают не свои
субъективные желания, а защищают интересы капиталистического
производства. Если в их высказываниях и есть противоречия: одни,
например, считают, что ночной труд, периодически сменяющийся
дневным, не вреден, а другие, наоборот, утверждают, что вредны
только постоянные переходы от ночного труда к дневному и обратно,—
это объясняется просто тем, что капиталисты в своих суждениях о том,
что менее или более вредно для рабочего, взялись не за свое дело. Для
капитала и для капиталистов, олицетворяющих капиталистический
способ производства, это вопрос совершенно праздный: выбирая ту
или иную систему организации смен, капиталисты меньше всего
руководствуются интересами здоровья рабочего. Разговоры, которые
об этом ведут капиталисты, — лишь дань лицемерию, и каждый лице*
мерит по-своему.
146
1 Маркс К., Энгельс Ф, Соч. 2-е изд., т. 23, с. 267.

не смущаясь нарушением пресловутой свободы труда, за которую она
так цепко держится в дни своего могущества и во имя которой она
всячески противится фабричным законам о сокращении рабочего
дня, — этот факт показывает, как в разные периоды существования
капитализма ненасытная жажда прибавочного труда прикрывается
разными фиговыми листочками. Когда буржуазия не может еще
справляться собственными силами с пролетариатом, она взывает
к государственной власти, чтобы та в целях «искоренения лени,
распутства и романтических бредней о свободе» заставила рабочего
работать полных шесть дней в неделю, чтобы тем самым было
выполнено... божественное установление, согласно которому празднуется
только седьмой день, остальные дни «принадлежат труду», т. е., как
замечает Маркс, «капиталу» \ Очень поучителен литературный
поединок между сторонниками и противниками принудительных законов
о рабочем дне (и те и другие с достаточной полнотой цитируются
Марксом), Первые защищают буржуазию, вторые — пролетариат.
Но все течет, все меняется. Буржуазия становится настолько
могущественной, что собственными силами, чисто экономическими
средствами, присваивает максимум прибавочного труда.
Государственное регулирование ей уже не только не нужно, но оно начинает
мешать ей. И буржуазия провозглашает принцип экономической
свободы труда, прикрывая этим фиговым листком свободу
эксплуатации. Роли меняются: сторонники пролетариата выступают за
законодательное нормирование рабочего дня (одним из первых борцов за
фабричное .законодательство был знаменитый социалист-утопист
Роберт Оуэн), сторонники буржуазии упорно борются против
рабочего законодательства и только под влиянием рабочего движения
соглашаются с нормированием рабочего дня.
Итак, нормирование рабочего дня проходит две
противоположных фазы: фазу насильственного удлинения рабочего дня и фазу
насильственного его сокращения. Первая — в Англии — тянется от
начала XIV в. и заканчивается около половины XVIII в,, вторая
начинается с начала XIX в. (1802 г.) и продолжается поныне. Но
до 1833 г. фабричные законы оставались в буквальном смысле слова
клочками бумаги, не имевшими никакого практического значения. Это
происходило по той причине, что законодатели «забыли» создать
аппарат, который следил бы за соблюдением издаваемых ими законов.
Марксово изложение истории борьбы вокруг фабричного
законодательства охватывает период с 1833 по 1866 г. «Свобода» труда
считалась настолько неприкосновенной и священной, что не могло быть
и речи о нормировании рабочего дня взрослых рабочих. Бой
начинается с регулирования рабочего времени детей и подростков. Ввиду
того что продажа детского труда приняла характер настоящей
торговли рабами, позиция защитников «свободы» детского труда была
достаточно уязвима, и рабочие и их парламентские сторонники
атакуют ее в первую очередь. Очень сильно обострило борьбу и придало
ей особую страстность то обстоятельство, что регулирование труда
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 284.
148

Как капиталистическая практика, ничем не ограниченная извне,
осуществляя принципы экономической свободы, в том числе и свободу
труда, ответила на вопрос, что такое рабочий день, мы уже знаем.
Маркс предоставляет слово для резюме самому капиталу, который
заявляет устами капиталиста: «рабочий день насчитывает полных
24 часа в сутки, за вычетом тех немногих часов отдыха, без которых
рабочая сила делается абсолютно негодной к возобновлению своей
службы» 1. Отсюда прямо вытекает, «что рабочий на протяжении всей
своей жизни есть не что иное, как рабочая сила, что поэтому все
время, которым он располагает, ...целиком принадлежит процессу
самовозрастания стоимости капитала» 2.
Такое потребление рабочей силы есть в то же время и ее
расхищение. Один английский писатель восклицает: «Хлопчатобумажная
промышленность существует уже 90 лет... В период жизни трех
поколений английской расы эта промышленость пожрала девять
поколений» 3.
V. Борьба за нормальный рабочий день
Установление рабочего дня перестает быть делом отдельных
капиталистов, оно переходит в ведение класса капиталистов в целом,
в ведение государственной власти. И Маркс переходит к исследованию
того, как рабочий день регулируется этим капиталистическим
сообществом: ведь и он есть лишь олицетворение капитала.
- Это исследование составляет содержание § 5 и 6, но Маркс не
ограничивается исследованием нормирования рабочего дня в период
уже зрелого капитализма, когда нормирование имело своей целью
сокращение рабочего дня, а начинает с младенчества капитализма,
отчасти даже чуть ли не с его утробного существования, когда на
очереди дня стоял вопрос не о сокращении, а об удлинении рабочего
дня. Может возникнуть вопрос: чем вызывается такой экскурс в глубь
веков, в какой связи он находится с непосредственно трактуемой
проблемой? Во-первых, таким путем исследуется наиболее яркая
особенность капиталистического способа производства — ненасытная
жажда прибавочного труда, исследуется в ее возникновении и
развитии, т. е. диалектически, в единстве исторического и логического.
Такое исследование в свою очередь показывает, что то, что на заре
капитализма считалось идеалом (12-часовой рабочий день), остается
Далеко позади при расцвете его. «Дом ужаса» для пауперов, о котором
только мечтал капиталист 1770 г., появился несколько лет спустя
в виде исполинского «работного дома» для самих мануфактурных
рабочих. Он назывался фабрикой. «Но на этот раз, — с сарказмом
заканчивает Маркс, — идеал побледнел перед действительностью» 4.
Во-вторых, тот факт, что сама буржуазия-в дни своей юности
^^овала^принудительного нормирования рабочего дня, совершенно
\ Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 274.
1ам же.
. Там же, с. 277.
Там же, с. 286.
147

ленность, а с другой — труд физически и юридически
несовершеннолетних, то первая имела для нас значение только как особая сфера
высасывания труда, второй — только как особенно яркий пример
этого высасывания» х. Высасывание труда методом удлинения
рабочего дня является темой настоящей главы, как и всего отдела
«Производство абсолютной прибавочной стоимости», но наиболее полного
развития это «высасывание» достигает в крупной промышленности
с ее массовым применением детского труда. А Маркс еще во Введении
к экономическим рукописям 1857—1858 годов писал: «Анатомия
человека — ключ к анатомии обезьяны... Намеки более высокого
у низших видов животных могут быть поняты только в том случае,
если само это более высокое уже известно» 2. В применении к нашей
теме это значит: ненасытная жажда прибавочного труда присуща
капиталу на всех стадиях его развития. Являясь наиболее общим
свойством капитала, жажда прибавочного труда должна
анализироваться там, где дается анализ наиболее общих свойств капитала,
т. е. в настоящем отделе, и должна анализироваться исторически.
Но так как эта «ненасытная жажда» получает свое «высшее» развитие
в крупной промышленности, в сравнении с которой «высасывание
труда» в предыдущие периоды представляет лишь «намеки» на это
«высшее», то материал для характеристики указанного основного
свойства капитала Марксу приходится брать именно из крупной
промышленности, в частности из области детского труда. Но вопрос
о детском труде в полном объеме, в частности о причинах, вызвавших
его, здесь не рассматривается: его место лишь в следующем отделе.
Отсюда кажущееся «забегание» вперед и кажущееся повторение
одного и того же.
Но вернемся к резюме, которое дается Марксом в настоящем
параграфе. Оно касается характера и направления, в котором
развивается законодательное нормирование рабочего дня. Являясь
реакцией на безграничное расхищение рабочей силы, это законодательство
подчиняет рабочий день общественному контролю. Выражаясь
юридически, можно сказать, что рабочий день переходит из сферы
частного права (где, как мы уже знаем, сталкиваются два права)
в сферу публичного права — права общества охранять и защищать
свою рабочую силу. Но раз общество становится на такой путь, —
а это диктуется новым способом производства, — то оно не
ограничивается уже только теми отраслями промышленности, в которых новый
способ производства получил свое наибольшее развитие, а начинает
распространять свой контроль на все производство, включая и остатки
прежних способов производства (подробно об этом говорится в XIП
главе).
Борьба за рабочий день, превращаясь из борьбы «двух прав», из
борьбы двух индивидуумов (рабочего и капиталиста) в борьбу
классов, скоро выходит и за национальные рамки и превращается в борьбу
международного пролетариата с международным капиталом.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 307.
2 Там же, т. 12, с, 731.

для одного отряда рабочих, в данном случае детей, превратилось,
если не формально, то фактически, в регулирование труда всех
рабочих. Юридически объектом борьбы был рабочий день для детей и
п0дростков. Сразу же разгорелся «физиологический» спор: кого
считать детьми, кого подростками; рабочий день для первых был
один, а для вторых — другой, причем труд детей до определенного
возраста воспрещался вовсе. А так как детям, подросткам, а потом и
женщинам воспрещалось работать ночью, то не менее страстный спор
вызвал уже «астрономический» вопрос: что считается днем и что —
ночью. Таким образом, закон, регулирующий детский труд, должен
был установить: 1) длину фактического рабочего дня; сколько часов
дети и подростки могут работать; 2) когда рабочий день может
начаться и когда он должен кончаться. Рабочий день мог начаться по
закону, например 1833 г., в 5 часов утра и оканчиваться в 8 V2
часов вечера, но работать дети в пределах этих 15 часов могли только
8 часов, а подростки — 12 часов (впоследствии сроки значительно
изменились). И фабриканты придумывают свою систему смен, о
которой Маркс отзывается так: система смен «явилась таким порождением
фантазии капитала, какого никогда не превзошел и Фурье в своих
юмористических очерках» 1. А цель этого «порождения фантазии
капитала» была совсем прозаическая: во-первых, удержать детей
и подростков все 15 часов на фабрике или около нее, так как их
рабочие часы с перерывами растянулись на весь указанный срок;
во-вторых, так как они каждый день согласно этой системе, начинали
работать в иной час и в ином месте (с другой группой), то, по заявлению
фабричных инспекторов, не было никакой возможности
контролировать выполнение закона о рабочем дне. Фабрикантам только того
и нужно было.
Резюме
В последнем параграфе, имеющем тот же заголовок, что и два
предыдущих параграфа, — «Борьба за нормальный рабочий день», —
Маркс, резюмируя все сказанное им об этой борьбе, вкратце
останавливается на фабричном законодательстве во Франции и борьбе за
8-часовой рабочий день, провозглашенный в Североамериканских
Соединенных Штатах и на конгрессе «Международного товарищества
рабочих» в Женеве.
Прежде всего одно замечание. Марксу может быть брошен упрек
в том, что он забегает вперед: ведь факты, которыми он оперирует,
взяты из эпохи господства уже крупной промышленности, продуктом
которой является и детский труд, занимающий такое большое место
в характеристике жажды прибавочного труда. А крупная промышлен-
ость исследуется в отделе «Производство относительной прибавочной
оимости»; возникает недоумение, почему Маркс вырывает эти
факты из их естественной связи и рассматривает отдельно. Как бы
Редвидя это, Маркс пишет: «Поэтому, если в нашем историческом
^Рке главную роль играет, с одной стороны, современная промыш-
4 Маркс К., Энгельс Ф, Соч. 2-е изд., т. 23,
300.
149

«Английские фабричные рабочие, — заявляет Маркс, — были
передовыми борцами не только английского рабочего класса, но и
современного рабочего класса вообще, точно так же, как их теоретики
первые бросили вызов капиталистической теории» 1.
Весьма важным теоретическим результатом проделанного в этой главе
исследования является обоснование превращения формы субъектов капиталистических
отношений, выступающих теперь не как индивидуумы, а как совокупный капиталист
и совокупный рабочий. «Приходится признать, что наш рабочий выходит из процесса
производства иным, чем вступил в него», 2 — пишет Маркс. — «Антиномия» прав
товаровладельцев, развившаяся в реальное противоречие на основе безграничной
жажды прибавочного труда (в свою очередь обусловленной спецификой
капиталистической эксплуатации), вызывает к жизни рабочее движение «инстинктивно
выросшее... из самих производственных отношений». С другой стороны, капиталисты
также выступают как класс — через буржуазное государство, предотвращающее
разрушение массовой рабочей силы как общего условия всего капиталистического
производства.
Примечания к восьмой главе
Мы столь подробно останавливаемся на ней по следующим
соображениям.
Во-первых, мы стараемся выяснить ее общее теоретическое
значение и, следовательно, ее место в «Капитале». Все вопросы, которые
рассматривались в предыдущих главах настоящего отдела, относятся
не только к производству абсолютной прибавочной стоимости, но
к производству прибавочной стоимости вообще, в том числе и
относительной прибавочной стоимости. Только в этой главе исследуется
абсолютная прибавочная стоимость как таковая (производство
прибавочной стоимости путем удлинения рабочего дня). И мы стараемся
выяснить, во-вторых, особенность указанной проблемы и
вытекающую отсюда необходимость применить индукцию и историко-описа-
тельный метод. В-третьих, в этой главе даны классические образцы
применения принципов исторического материализма к объяснению
таких, например, явлений, как фабричное законодательство,
доктрина так называемой экономической свободы. В частности, история
рабочего дня доказывает как нельзя лучше, что «современная
государственная власть, —- это только комитет, управляющий общими
делами всего класса».
Подробный комментарий и изложение важнейших пунктов этой
главы помогут лучше ориентироваться в богатейшем фактическом
материале и уяснить себе его глубокую теоретическую значимость
Глава девятая
НОРМА И МАССА ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ
Предмет исследования
Этой главой Маркс заканчивает третий отдел, заканчивает
исследование «Производства абсолютной прибавочной стоимости». Приба-
—^^HjcTOHMocTb, как она исследовалась до сих пор, являясь капита-
2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 308,
5 Гам же, с. 310.
151

листической формой присвоения прибавочного труда, своей
абсолютной величиной выражает абсолютную величину прибавочного труда,
а своим отношением к переменному капиталу — степень
эксплуатации, т. е. показывает, какая часть труда необходима для самого
рабочего и какая часть является прибавочным трудом. Количество
рабочих и, следовательно, величина капитала не принимались еще
во внимание, так как они не влияют ни на форму эксплуатации, ни на
степень ее. Будет ли наниматься один рабочий или тысяча рабочих —
это для понимания капиталистической эксплуатации, степень которой
определяется делением рабочего времени на необходимое и
прибавочное и их отношением, значения не имеет.
В таком аспекте масса прибавочной стоимости означает лишь ее
абсолютную величину в противоположность ее норме, означающей
отношение этой величины к величине переменного капитала. Но это
лишь наиболее абстрактный подход к проблеме; при «восхождении»
же от этой абстракции к более конкретным явлениям оказывается,
что «владелец денег или товаров только тогда действительно
превращается в капиталиста, когда минимальная сумма, авансируемая на
производство, далеко превышает средневековый максимум. Здесь,
как и в естествознании, подтверждается правильность того закона,
открытого Гегелем в его Логике", что чисто количественные
изменения на известной ступени переходят в качественные различия» \
Чтобы прибавочная стоимость могла стать особой формой
производственных отношений, знаменовать собою особую историческую
эпоху, она должна быть достаточных размеров и ее должно хватать
не только для освобождения капиталиста от непосредственной работы
и для его «прокормления», но и для накопления. А это в свою очередь
предполагает наличие определенных средств, необходимых для
превращения их в капитал. Следовательно, прибавочная стоимость
выражает не вообще присвоение прибавочного труда, а прибавочного труда
объединенных единым капиталом многих рабочих, прибавочного труда
коллективного рабочего, и выдвигается проблема массы прибавочной
стоимости как количества последней, созданной всем коллективом
занятых рабочих. Эта проблема и исследуется в настоящей главе.
Наемный труд существовал и в докапиталистические эпохи, но он
не был основой способа производства этих эпох, он был случайным и
единичным явлением. Всеобщей формой труда наемный труд
становится лишь при капитализме, и таким он становится лишь потому, что
капитал объединяет отдельных производителей для того, чтобы
присвоить их прибавочный труд. Это и находит свое выражение в
категории массы прибавочной стоимости, выражающей эксплуатацию
совокупного рабочего. Этим, между прочим, настоящая глава
подготовляет переход к следующему отделу — «Производство
относительной прибавочной стоимости», где подробно изображается
объединительная роль капитала, превращение индивидуального труда в
общественный в целях усиления его эксплуатации. При данном рабочем
дне прибавочная стоимость, доставляемая отдельным рабочим, нахо-
А Маркс К., Энгельс Ф, Соч. 2-е изд., т. 23, с. 318.
152

дится в зависимости от ее нормы, значит, исследование прибавочной
стоимости является в то же время исследованием отношения между
нормой и массой прибавочной стоимости. На массу прибавочной
стоимости влияют два фактора: степень эксплуатации и количество
эксплуатируемых рабочих. Маркс формулирует законы,
представляющие массу прибавочной стоимости как количественное выражение
этих двух факторов и указывающие также, как и в каких пределах
один из этих факторов может замещаться другим.
Порядок исследования
Прежде всего Маркс дает наиболее общую формулу, выражающую
отношение между массой и нормой прибавочной стоимости. Из этой
общей формулы выводятся затем две другие, и таким образом
получаются три закона, определяющие массу прибавочной стоимости. Но
этим самым понятие массы прибавочной стоимости расширяется,
конкретизируется, становится выражением эксплуатации
коллективного рабочего. И Маркс заканчивает главу тем, что отмечает «немногие
главные пункты» тех изменений, которые труд претерпевает под
властью капитала. Они сводятся, во-первых, к превращению
индивидуального производства в обобществленное, во-вторых, к полному
подчинению труда капиталу.
Точнее, процесс обобществления труда при тех условиях, при
которых он исторически происходит, является процессом его полного
порабощения. Здесь, в этой главе, указанные пункты лишь намечены,
полное развитие они получают уже в следующем отделе.
Первый закон
Если дана масса прибавочной стоимости, то этим еще не дана ее
норма. Если, например, известно, что прибавочная стоимость
равняется 3 фунтам стерлингов и есть результат 6 часов прибавочного труда,
то насчет ее нормы, насчет степени эксплуатации, мы еще ничего
сказать не можем. Для этого необходимо знать либо величину
переменного капитала, либо длину рабочего дня (вычитая из последнего
прибавочное время, получают необходимое).
Точно так же при одной норме прибавочной стоимости, например
в ЮО %, могут иметь место разные значения ее массы.
Каждая из двух величин — масса прибавочной стоимости и ее
норма — является фактором, определяющим другую. Зная массу
прибавочной стоимости и переменный капитал, мы можем определить
ее норму. И обратно, норма прибавочной стоимости и переменный
капитал вполне определяют ее массу. Математическим выражением
зависимости этих трех величин — массы прибавочной стоимости, ее
н°рмы и переменного капитала — служит формула М (масса) = ~
(иорма) X V (переменный капитал). Но так как ~ может быть
заменено отношением прибавочного труда к необходимому, а перемен-
,и капитал — стоимостью рабочей силы, помноженной на число
153

рабочих, то этот закон получает и другое выражение: М = k (сто-
а'
имость одной рабочей силы) X — (степень эксплуатации) х п
(число рабочих). Рабочая сила берется лишь как средняя, иначе,
конечно, нельзя было бы помножить величину ее стоимости на число
рабочих.
Такова наиболее общая формула, точно выражающая связь
между массой прибавочной стоимости и ее нормой. Это есть первый
закон, определяющий массу прибавочной стоимости как выражение
эксплуатации коллективного рабочего.
Второй закон
Он является прямым выводом из первого закона. Раз масса
прибавочной стоимости определяется величиной переменного капитала,
помноженной на норму прибавочной стоимости, или степенью
эксплуатации, помноженной на число рабочих, то изменение одного
из указанных факторов может компенсироваться изменением другого
фактора в противоположном направлении. Уменьшение или
увеличение степени эксплуатации могут компенсироваться соответствующим
увеличением или уменьшением числа рабочих, в результате чего
масса прибавочной стоимости останется без изменения.
Второй закон, как более конкретный, имеет большое
практическое значение и, как подчеркивает Маркс, «важен для объяснения
многих явлений» 1. Возьмем хотя бы такое явление, как безработица:
усилением степени эксплуатации ее можно значительно увеличить,
а уменьшением степени эксплуатации — уменьшить.
Третий закон
И этот закон является непосредственным выводом из первого
закона. Он формулируется Марксом так: «Производимые
различными капиталами массы стоимости и прибавочной стоимости, при
данной стоимости и одинаковой степени эксплуатации рабочей силы,
прямо пропорциональны величинам переменных составных частей
этих капиталов, т. е. их составных частей, превращенных в живую
рабочую силу» 2,
Это, как замечает Маркс, «противоречит всему опыту,
основанному на внешней видимости явлений». Дело в том, что равные
капиталы всегда дают, точнее, имеют тенденцию давать, равные прибыли
совершенно независимо от величины их переменных составных частей.
Но в пределах I тома «Капитала» указанное противоречие и не может
быть разрешено. Производство прибавочной стоимости и присвоение
ее — явления совершенно различного порядка. Первое
пропорционально только переменной части капитала, так как прибавочная
стоимость, как и вообще стоимость, создается исключительно живым
трудом. Но распределяется она между отдельными капиталистами
154
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 315.
2 Там же, с. 316.

по ДРУГИМ законам, которые развиты Марксом в III томе «Капитала»,
т< е. там, где исследуется проблема превращения прибавочной
стоимости в прибыль и превращения прибыли в среднюю прибыль.
Прибавочная стоимость на поверхности явлений никогда не
выступает в своей всеобщей форме как прибавочная стоимость, а выступает
Б своих особых формах как предпринимательская прибыль, процент,
рента, т. е. как уже распределенная между всеми агентами
капиталистического производства и вообще между всеми претендентами на
участие в прибыли. Таким образом, прибавочная стоимость скрыта за
ее особыми формами, как бы растворена в них. Поверхностный
наблюдатель, в том числе и вульгарный экономист, воспринимающий
явление так, как оно представляется, так и не видит производства
прибавочной стоимости: она для него сливается с распределением, в
котором прибыль пропорциональна (в тенденции) всему капиталу, а не
только его переменной части. Классическая политическая экономия,
хотя и сводила стоимость к труду, а прибавочную стоимость —
к прибавочному труду, тоже не могла разрешить указанного
противоречия, поскольку она прибавочную стоимость никогда не исследовала
в ее всеобщей форме, а всегда только в ее особых формах.
Прибавочная стоимость пропорциональна переменному капиталу \
(при неизменной степени эксплуатации), прибыль — всему капиталу.
Тот же, кто не отличает прибавочной стоимости от прибыли, видит
в этих пропорциях неразрешимое противоречие, и школа Рикардо,
как говорит Маркс, споткнулась об этот камень преткновения.
Поскольку сформулированный выше «третий закон» относится ко всему
капиталистическому обществу в целом, постольку величина населения и возможное
удлинение рабочего дня являются абсолютными границами экстенсивного развития
капиталистической эксплуатации. В этом смысле названный закон специфически
характеризует именно производство абсолютной прибавочной стоимости, на что
прямо указывает Маркс 1. Выход исследования за пределы этой особой формы
производства прибавочной стоимости позволит впоследствии конкретизировать
общие законы производства прибавочной стоимости (см. XV главу I тома
«Капитала»).
Первоначальный минимум капитала
«Из предыдущего рассмотрения производства прибавочной
стоимости следует, что не всякая произвольная сумма денег или стоимости
может быть превращена в капитал, что, напротив, предпосылкой этого
превращения является определенный минимум денег или меновых
стоимостей в руках отдельного владельца денег или товаров». Дальше
Маркс выражается еще более определенно. Он пишет: «Известный
Уровень капиталистического производства требует, чтобы все время,
в течение которого капиталист функционирует как капиталист, т. е.
Как персонифицированный капитал, он мог употреблять на
присвоение чужого труда, а потому и на контроль над ним и на продажу
пРодуктов этого труда» 2.
155
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 315—316,
? Там же, с. 318.

Таким образом, «минимум денег» должен быть таких размеров,
которые не только позволили бы купить рабочую силу и получить
прибавочную стоимость, но и превратили бы владельца их в
«персонифицированный капитал». Получение прибавочной стоимости
становится для капиталиста особой профессией, кроме нее, он ничем
другим не занимается. И этим капиталист принципиально отличается
от тех товаропроизводителей, которые хотя и пользуются наемным
трудом, но в то же время сами работают, как, например,
средневековые цеховые мастера.
Миссия капитала
О ней говорить во всем объеме еще рано: историческая миссия
капитала 1 исследуется на протяжении всей работы Маркса (особенно
в IV и VII отделах I тома «Капитала» и в III отделе III тома).
Но и теперь, на основании исследования одного только
производства абсолютной прибавочной стоимости, уже можно подвести
некоторый итог.
Капитал выступает как «принудительное отношение,
заставляющее рабочий класс выполнять больше труда, чем того требует узкий
круг его собственных жизненных потребностей». И в этом отношении
он превосходит «все прежние системы производства, покоящиеся на
прямом принудительном труде» 2.
Таким образом, удлинение рабочего дня далеко за пределы
необходимого рабочего времени — это первое, чем ознаменовалось
появление капитала. И это Марксом с особой тщательностью выяснено
в VIII главе — «Рабочий день». Но принуждение со стороны
капиталиста совершается не прямо, а косвенно: господство капиталиста
имеет форму господства вещей — средств производства. «И уже не
рабочий употребляет средства производства, а средства производства
употребляют рабочего. Не он потребляет их как вещественные
элементы своей производительной деятельности, а они потребляют его
как фермент их собственного жизненного процесса, а жизненный
процесс капитала заключается лишь в его движении как
самовозрастающей стоимости» 3.
1 Характеристика прогрессивной исторической роли капитализма дана
В. И. Лениным в работе «Развитие капитализма в России» (Ленин В. И. Поли. собр.
соч., т. 3, с. 597—602).
2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с, 319,
§ Там же, с. 320.

Отдел четвертый
ПРОИЗВОДСТВО ОТНОСИТЕЛЬНОЙ
ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ
Предмет исследования
При исследовании производства абсолютной прибавочной
стоимости Маркс исходит из того, что стоимость рабочей силы и,
следовательно, необходимое рабочее время — величины постоянные.
Переменной же величиной является прибавочное время и, следовательно,
рабочий день в целом, из-за которого ведется ожесточеннейшая
война между капиталистом и рабочим.
Исходным моментом исследования производства относительной
прибавочной стоимости, наоборот, является постоянство рабочего
дня, а переменной величиной является необходимое рабочее время.
А так как последнее может меняться и фактически менялось в
результате повышения производительности труда, что в свою очередь
есть результат технического прогресса и изменений в
организации производства, то в настоящем отделе должно быть исследовано
то, как технический прогресс в условиях капиталистического
способа производства реализуется в производстве относительной
прибавочной стоимости.
В предыдущем отделе, исследуя абсолютную прибавочную
стоимость, Маркс исследовал прибавочную стоимость вообще, т. е.
не только то", как при помощи удлинения рабочего дня
увеличивается прибавочное время, но прежде всего то, как вообще
прибавочный труд находит свое выражение в прибавочной стоимости и как
последняя изменяется по ее массе и норме. Поэтому настоящий отдел
не только дополняет предыдущий отдел, исследуя другую форму
прибавочной стоимости — относительную прибавочную стоимость,
но и основывается на предпосылках, развитых в предыдущем отделе.
Исходя уже из того, что прибавочный труд принимает форму
прибавочной стоимости, Маркс исследует теперь, как повышение
производительности труда превращается в повышение прибавочной
стоимости. Различие между процессом труда и процессом возрастания
стоимости, а с этого Маркс начинает изучение производства абсо-
*отной прибавочной стоимости, принимает теперь форму
различия между процессом повышения производительности труда и
Роцессом возрастания прибавочной стоимости. Словом, если раньше
1 знакомились, с тем как капитал овладел трудом, то теперь мы
лжны познакомиться с тем, как он его реорганизует.
157

В предыдущем отделе исследовались основные категории,
выражающие капиталистические производственные отношения, —
капитал, прибавочная стоимость, масса и норма прибавочной стоимости,
прибавочное и необходимое рабочее время. Производственные
отношения — форма развития производительных сил, но то, как
производительные силы развиваются при капиталистических отношениях,
в предыдущем отделе не исследовалось. Предполагалось лишь, что
товарное производство достигло такого уровня развития, при
котором одни товаропроизводители превратились в пролетариев, а
другие — во владельцев крупных денежных сумм. В настоящем отделе
исследуется развитие производительных сил при
капиталистических производственных отношениях. Последние, как и
производственные отношения любой экономической формации, являются не
только результатом развития производительных сил, но и
воздействуют на последние, революционизируя их. Наиболее наглядно
это показано в настоящем отделе.
И в этом отделе теоретический анализ дополняется и чередуется
с историческими исследованиями. Точнее, теоретическое
исследование, воспроизводя процесс реорганизации труда под властью
капитала, в его возникновении и развитии через противоречия, т. е.
воспроизводя этот процесс диалектически, тем самым воспроизводит
и основные этапы его истории. Современная крупная фабрика
представляет, во-первых, скопление многих рабочих в одном месте и под
властью одного капитала; во-вторых, техническое разделение труда
между рабочими: каждый рабочий выполняет лишь одну техническую
операцию, а чаще всего — лишь часть операции. В-третьих, каждый
рабочий прикреплен к определенной машине, являясь часто простым
придатком ее. Теоретическое изучение перечисленных моментов —
объединение людей, разделение труда между ними, подчинение их
единому механизму, состоящему из бесчисленного множества
машин, — превращается в историческое исследование кооперации,
мануфактуры, машинного производства. Отдельные ступени
теоретического анализа и их теоретическая последовательность совпадают
со ступенями исторического развития и исторической
последовательностью.
В этом, как неоднократно уже отмечалось нами, состоит одна из
особенностей марксова метода. Но эта особенность наиболее ярко
выступает в настоящем отделе. На первый взгляд кажется, что мы
имеем здесь лишь ряд исторических экскурсов, не играющих особой
роли для теории. На самом же деле теория производства относи-
тельной прибавочной стоимости приняла как бы форму ряда
исторических очерков, каждый из которых, изображая определенный этап
в историческом развитии, является и определенной ступенью
теоретического исследования.
Порядок исследования
Вначале, в главе «Понятие относительной прибавочной
стоимости», Маркс дает теоретическую установку всего отдела:
определяет различие между абсолютной и относительной прибавочной
158

стоимостью и намечает чисто теоретически, как путем повышения
производительности труда, при неизменной величине рабочего дня
прибавочное рабочее время увеличивается за счет сокращения
необходимого рабочего времени. Каждая из последующих глав не только
освещает один из этапов поступательного движения капитала, но
является также и анализом одной из сторон превращения процесса
повышения производительности труда в процесс производства
относительной прибавочной стоимости 1.
Глава десятая
ПОНЯТИЕ ОТНОСИТЕЛЬНОЙ ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ
Предмет исследования
Мы уже отметили, что в этой главе Марксом дается
теоретическая установка всего отдела — дается «понятие относительной
прибавочной стоимости». Относительная прибавочная стоимость — это
та же прибавочная стоимость, т. е. и абсолютная, и относительная
есть капиталистические формы присвоения прибавочного труда,
который затрачивается в течение прибавочного рабочего времени.
В этом смысле различия между абсолютной и относительной
прибавочной стоимостью нет, разница лишь в тех методах, которыми
выжимается прибавочный труд. Ведь прежде чем его можно присвоить,
он должен существовать, должен существовать объект эксплуатации.
Прибавочный труд существует во всех антагонистических
обществах, построенных на господстве одного класса над другими, —
именно в присвоении прибавочного труда заключается вся сущность
классового господства. Но капитализм превосходит прежние
классовые общества, во-первых, тем, что он сильно увеличил количество
прибавочного труда, во-вторых, методами увеличения его.
Последнее имеет место особенно при производстве относительной
прибавочной стоимости. Когда капиталист увеличивает
прибавочный труд только удлинением рабочего дня, его метод выжимания
прибавочного труда внешне сходен с методами добуржуазной
эксплуатации (хотя по экономической природе отличается от них).
Внешнее различие этих методов сводится к тому, что капиталист
выжимает больше прибавочного труда, чем прежние эксплуататоры
(У капиталиста как производителя стоимости больше стимулов
к жадности). В производстве же относительной прибавочной
стоимости капитал вступает на свой собственный путь: он увеличивает
прибавочное время за счет сокращения необходимого рабочего вре-
тени* Удлинение рабочего дня, во-первых, как мы уже знаем,
наталкивается на значительное сопротивление, во-вторых, оно не удов-
^воряет^капиталиста вследствие его ограниченности.
РУсско^0би№Нн^го хаРактеРистикУ тРех стадий развития капитализма (на примере
КапитЛ Г1Р°мь1шленности) дает В. И. Ленин в § 12 VII главы работы «Развитие
клизма в России» (Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 3, с. 542—552).
159

Но прежде чем приступить к исследованию нового пути, по
которому исторически развивался капитал, Маркс теоретически
показывает возможность увеличения прибавочного труда без удлинения
рабочего дня, т. е. показывает, каким образом капиталистические
отношения, являющиеся и своеобразными товарными отношениями
между рабочим и капиталистом, таят в себе возможность
производства также и относительной прибавочной стоимости. Такова задача
настоящей главы.
Порядок исследования
Маркс вновь дает графическое изображение рабочего дня и
распадения его на необходимое и прибавочное время,
представляющее наиболее наглядно две возможности увеличения прибавочного
времени. А затем Маркс показывает, как вследствие удешевления
рабочей силы (которое в свою очередь возможно благодаря повышению
производительности труда в отраслях производства, доставляющих
средства существования рабочего) происходит увеличение
прибавочного времени при неизменной величине рабочего дня. Но тут же
Марксом исследуется и тот случай, когда повышение
производительности труда происходит в отраслях производства, не изготовляющих
ничего такого, что могло бы прямо или косвенно повлиять на
стоимость рабочей силы, например производство предметов роскоши.
Этот случай представляет особый интерес, и мы дальше на нем
остановимся отдельно.
Заканчивается глава очень важным для характеристики
капиталистических отношений выводом: «При капиталистическом
производстве экономия на труде, достигаемая благодаря развитию
производительной силы труда, отнюдь не имеет целью сокращение
рабочего дня». И далее: «При капиталистическом производстве
.развитие производительной силы труда имеет целью сократить ту часть
рабочего дня, в течение которой рабочий должен работать на самого
себя, и именно таким путем удлинить другую часть рабочего дня,
в течение которой рабочий даром работает на капиталистов» К
Две части рабочего дня
Деление рабочего времени на необходимое и прибавочное никем
при капитализме не фиксируется, как, например, при феодальных
отношениях. В главе «Рабочий день» Маркс иллюстрировал на
примере придунайских княжеств, как при господстве феодализма
фиксируется то время, которое крепостной должен отдавать помещику,
а остальное время он работает на себя. Ничего подобного нет при
капитализме: если рабочий день дан, то увеличение прибавочного труда
зависит от стоимости рабочей силы, определяющей размер
необходимого труда. Но стоимость рабочей силы, определяющаяся
стоимостью средств существования рабочего, не зависит ни от обычая,
ни от какого-либо законодательного нормирования.
1 Маркс К,, Энгельс Ф, Соч. 2-е изд., т. 23, с. 331—332.
160

Рабочая сила подешевеет или вздорожает в результате развития
техники, развития производительной силы труда, которое
совершается стихийно, за спиной капиталиста.
Тут же мы имеем принципиальное различие между двумя
методами увеличения прибавочного времени! методом удлинения
рабочего дня и методом удешевления рабочей силы. Первое совершается
сознательно: либо законодательным путем, либо непосредственным
нажимом со стороны предпринимателя. Второе — увеличение
прибавочного времени при помощи удешевления рабочей силы —
совершается стихийно и специфически присуще только капитализму.
Сокращение необходимого рабочего времени в результате
увеличения прибавочного рабочего времени встречается и в
докапиталистических способах производства. Особенностью производства
относительной прибавочной стоимости как специфически
капиталистического способа производства является обратная последовательность
изменений: сокращение необходимого рабочего времени (снижение
стоимости рабочей силы) является причиной, а не следствием роста
прибавочного времени.
Относительная прибавочная стоимость
Удешевить рабочую силу отдельный капиталист не в состоянии;
это получается лишь в результате разрозненных действий всех
капиталистических предпринимателей. Маркс пишет об этом следующее:
«Когда отдельный капиталист путем повышения производительной
силы труда удешевляет свой товар, например рубашки, то он, быть
может, вовсе и не задается целью pro tanto понизить стоимость рабочей
силы, а следовательно, и необходимое рабочее время; однако,
поскольку он, в конце концов, содействует этому результату, он
содействует повышению общей нормы прибавочной стоимости. Общие
и необходимые тенденции капитала следует отличать от форм их
проявления» \
Анализом относительной прибавочной стоимости Маркс
разрешает то противоречие, над которым бились лучшие представители
буржуазной политической экономии еще со времен Кенэ.
Капиталист как товаропроизводитель, т. е. производитель меновой
стоимости, а не потребительной стоимости, заинтересован в повышении,
а не в понижении стоимости, на деле же получается ее понижение.
Но ларчик открывается просто: посредством уменьшения
стоимости товаров уменьшается и стоимость рабочей силы, а стало быть,
вследствие увеличения прибавочного труда увеличивается
прибавочная стоимость. Если стоимость обратно пропорциональна
производительности труда, то относительная прибавочная стоимость находится
в прямой зависимости от производительности (хотя и не пропорцио-
^^н^^зменениям производительности 2).
\ Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 326.
Тат й своих рукописях Маркс доказал, что объективно неизбежным резуль-
Увел Является «уменьшение прироста относительной прибавочной стоимости по мере
и^м ИуеК4" пР°ИЗБ°Дительной силы труда». Суть этого доказательства в следую-
Умножение производительной силы труда непосредственно и пропорционально
Д- И. Розекберг 161

А капиталисты в отличие от простых товаропроизводителей
(буржуазные экономисты обычно игнорируют это различие)
заинтересованы в увеличении не стоимости, а именно прибавочной стоимости,
объективный результат их действий, повышение производительной
силы труда, идет в этом отношении им на пользу.
Это обстоятельство показывает, насколько искажают
капиталистическую действительность вульгарные экономисты Мак Куллох,
Юр, Сениор и др., утверждая, «что рабочий должен быть благодарен
капиталу за развитие производительных сил» х.
Избыточная прибавочная стоимость
Относительная прибавочная стоимость образуется, как видим,
в результате разрозненных действий отдельных капиталистов.
Возникает вопрос! что же руководит непосредственно отдельным
предпринимателем, когда он удешевляет товары? Им руководит жажда
получения избыточной прибавочной стоимости. И Маркс поясняет
на примере, как разница между индивидуальной стоимостью товаров
и их общественной стоимостью доставляет отдельным капиталистам
избыточную прибавочную стоимость.
Последнюю необходимо строго отличать от относительной
прибавочной стоимости] во-первых, она получается еще до того, как
понизилась стоимость рабочей силы, т. е. еще до того, как
производительность труда рабочего, производящего средства существования,
стала всеобщей и изменила их общественную стоимость. Во-вторых,
она получается и в тех отраслях производства, которые не
производят ни предметов потребления рабочего, ни орудий труда для их
производства.
Общее повышение производительности труда при капитализме
обычно начинается с повышения ее на отдельных предприятиях.
Следовательно, избыточная прибавочная стоимость предшествует
относительной, точнее, по мере того как новый уровень техники или
уменьшает необходимое рабочее время. При этом пропорция, в которой возрастает
прибавочное время (и соответственно прибавочная стоимость), будет определяться
отношением величины, на которую уменьшилось необходимое время, к абсолютной
величине прежнего прибавочного времени. Следовательно, пропорция возрастания
прибавочной стоимости будет зависеть не только от пропорции возрастания
производительности, но и от нормы прибавочного времени (нормы прибавочной
стоимости), и лишь в виде исключения эти две пропорции возрастания могут совпасть.
Общий закон их изменения будет таков: чем выше достигнутый уровень
производительности труда и норма прибавочной стоимости, тем меньше абсолютная
величина необходимого времени и той его части, которая сокращается возрастанием
производительности (числитель возрастания прибавочной стоимости), и тем больше
абсолютная величина прибавочного времени (знаменатель возрастания стоимости).
Следовательно, прирост относительной прибавочной стоимости уменьшается по
мере увеличения производительности труда.
Это обстоятельство затрудняет возрастание капитала на высоком уровне его
развития. Тем самым это доказательство дает зародыш марксовой теории прибыли и
закона тенденции нормы прибыли к понижению, который будет исследован в Ш
отделе III тома «Капитала». Подробнее этот анализ см. Марко К. Экономические
рукописи 1857—1861 гг., ч. I, с. 293—303.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 331.
162

организации труда из частного случая становится общим,
избыточная прибавочная стоимость сменяется относительной прибавочной
стоимостью. Но это имеет место в отраслях, производящих
предметы потребления рабочего и средства производства. В производстве
же предметов роскоши избыточная прибавочная стоимость с
распространением нового уровня производительности труда на большинстве
предприятий совершенно исчезает. И тогда отдельные
предприниматели в погоне за избыточной прибавочной стоимостью устанавливают
новые рекорды повышения производительной силы труда и все
начинается сначала.
Всестороннее исследование избыточной прибавочной стоимости
уже выходит за пределы I тома «Капитала», так как на поверхности
явлений и в сознании агентов капиталистического производства
погоня за избыточной прибавочной стоимостью принимает форму
погони за добавочной прибылью, а последняя исследуется Марксом
в III томе «Капитала».
Примечания к десятой главе
Разграничение между избыточной прибавочной стоимостью и
относительной прибавочной стоимостью может вызвать
возражение: могут сказать, что нет основания для такого разграничения.
И при избыточной прибавочной стоимости имеются-де те же
признаки, что и при относительной прибавочной стоимости, а именно:
1J рост производительности труда, 2) сокращение необходимого
рабочего времени (поэтому рабочий стоимость своей рабочей силы
воспроизводит в меньшее число часов), 3) увеличение прибавочного
времени. Все это верно, но при избыточной прибавочной стоимости нет
удешевления рабочей силы, так как повышение производительности
труда имеет место либо на отдельных предприятиях, либо в таких
отраслях труда, которые не влияют на стоимость рабочей силы.
А это и является достаточным основанием для указанного
разграничения.
Раз стоимость рабочей силы осталась на прежнем уровне, то
избыточная прибавочная стоимость сводится лишь к разнице между
общественной и индивидуальной стоимостью. Отсюда и вытекает
основное различие между относительной прибавочной стоимостью
и избыточной прибавочной стоимостью. Первая достается всему
классу капиталистов и есть капиталистическое выражение
определенного технического прогресса, получившего всеобщее
распространение. Вторая достается только отдельным капиталистам,
«пионерам» технического прогресса.
Избыточная прибавочная стоимость есть та ближайшая цель,
к которой стремится каждый отдельный капиталист в конкурентной
борьбе с другими капиталистами. Следовательно, она выражает не
°лько отношение между рабочими и капиталистами (как форма прис-
°ения прибавочного труда), но и отношение между самими
капиталистами. Следовательно, избыточная прибавочная стоимость выра-
ает не только отношения между рабочими и капиталистами (как
б*
163

форма присвоения прибавочного труда), но и отношения между
самими капиталистами как товаропроизводителями (их взаимное
отношение как собственно капиталистов выражено в средней норме
прибыли).
Она достается наиболее мощным из них в ущерб остальным, а
также еще более увеличивает мощь сильнейших. Маркс показывает,
как избыточная прибавочная стоимость дает возможность
капиталистам в целях конкуренции продавать свой товар выше его
индивидуальной стоимости, но ниже общественной стоимости. Относительная
прибавочная стоимость — это уже общий итог, к которому ведет
развитие капитализма и в котором погасли отдельные действия
отдельных капиталистов. Относительная прибавочная стоимость находит
свое выражение в повышении общей нормы прибавочной стоимости
и с этой точки зрения представляет отношение между рабочим
классом и всем классом капиталистов.
Относительная прибавочная стоимость есть общий итог, общий
результат, к которому класс капиталистов приходит в результате
разрозненных действий отдельных капиталистов.
Глава одиннадцатая
КООПЕРАЦИЯ
Предмет исследования
«Действие многих рабочих, — пишет Маркс в начале этой главы,—
в одно и то же время, в одном и том же месте (или, если хотите, на
одном и том же поле труда) для производства одного и того же вида
товаров, под командой одного и того же капиталиста составляет
исторически и логически исходный пункт капиталистического
производства»1. Этим логически и исторически исходным пунктом
является простая кооперация, и она исследуется в настоящей главе.
Кооперация вообще — не изобретение капитала, ее мы
встречаем в разных общественных формациях; она широко
практиковалась в древних азиатских деспотиях, памятниками чего являются
громадные пирамиды и другие колоссальные сооружения древности.
Один из цитируемых Марксом авторов даже первобытную охоту
называет первой формой кооперации2. Но докапиталистическая
кооперация покоится: 1) либо на общем владении средствами
производства, как, например, в индийских общинах, 2) либо «на том, что
отдельный индивидуум еще не столь же крепко привязан
пуповиной к роду или общине, как отдельная пчела к пчелиному улью»,
3) либо, наконец, «на отношениях непосредственного господства и
подчинения, чаще всего на рабстве»3. Но не эта кооперация и не
кооперация вообще изучаются в данной главе. Ее предметом является
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 333.
2 Там же, с. 346, примечание,
8 Там же.
164

именно та кооперация, которая, во-первых, возникла на заре
капитализма в противовес ремесленному и индивидуальному крестьянскому
труДУ» во-вторых, объединяет не труд вообще, а только наемный труд.
В-третьих, логически кооперация является простейшей формой
(исходным пунктом) капиталистического производства, так как капитал
противопоставляется здесь не отдельному рабочему, а целому
коллективу, коллективному труду. Наконец, в-четвертых, кооперация
исследуется постольку, поскольку она, повышая производительную
силу труда, увеличивает прибавочный труд и, следовательно,
служит источником относительной прибавочной стоимости.
Таким образом, изучаемая здесь кооперация есть, с одной
стороны, процесс коллективного труда, а с другой стороны, процесс
производства относительной прибавочной стоимости. И метод
исследования в настоящей главе такой же, как в V главе, где изучались
процесс труда и процесс возрастания стоимости как две
противоречивые стороны единого капиталистического производства. Только
там процесс возрастания стоимости изучался в наиболее общей форме;
здесь он изучается более конкретно, на стадии простой кооперации.
Задача дальнейшего исследования, в том числе и исследования
настоящей главы, состоит в изучении диалектического процесса
развития капитализма, в изучении того, что «если, с одной стороны,
капиталистический способ производства является исторической
необходимостью для превращения процесса труда в общественный
процесс, то, с другой стороны, общественная форма процесса труда есть
употребляемый капиталом способ выгоднее эксплуатировать этот
процесс посредством повышения его производительной силы»1.
Исследование того и другого — и превращения процесса труда в
общественный процесс и способа более выгодной эксплуатации труда
путем повышения его производительной силы — невозможно без
привлечения к анализу обеих сторон капиталистического
производства — процесса кооперирования труда и процесса возрастания
прибавочной стоимости.
В заключение отметим еще один важный момент. Если в третьем
отделе — «Производство абсолютной прибавочной стоимости» —
исследование базировалось на противоречии между процессом труда
и процессом возрастания стоимости, то теперь, начиная с анализа
кооперации, указанное противоречие конкретизируется, принимает
форму противоречия между процессом труда, ставшим общественным,
и процессом возрастания стоимости, т. е. развитием частного
присвоения.
«Таким образом, —заключает Маркс, — если по своему содержанию
капиталистическое управление носит двойственный характер, соот-
Вегственно двойственности самого подчиненного ему
производственного процесса, который, с одной стороны, есть общественный процесс
РУДа для изготовления продукта, с другой стороны, — процесс
возрастания капитала»2.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 346—347.
* Гам же, с. 343.
165

Противоречие между абстрактным и конкретным трудом является
для простого товарного хозяйства противоречием между трудом,
создающим стоимость, и трудом, производящим потребительную
стоимость, а на первых стадиях анализа капитализма оно принимает
форму противоречия между процессом труда и процессом возраста»
ния стоимости; при дальнейших исследованиях оно уже выступает
более конкретно, как противоречие между общественным трудом и
превращением возросшей производительной силы труда в источник
возрастания прибавочной стоимости, в источник относительной
прибавочной стоимости.
Порядок исследования
Исследование ведется Марксом в указанных выше двух разрезах:
исследуется процесс общественного труда и процесс производства
относительной прибавочной стоимости в форме простой кооперации.
Дав общую характеристику кооперации как исходного пункта
капиталистического производства, Маркс приступает к подробному
описанию преимуществ кооперации перед индивидуальным трудом.
Все перечисленные Марксом преимущества обусловлены
исключительно природой кооперированного труда, совершенно независимо
от общественно-исторической формы этого труда. А затем Маркс
дает анализ исторически обусловленной общественной формы
кооперации, сводящей производительные силы последней к
производительной силе капитала. И тут оказывается, что в условиях
капиталистической кооперации все особенности материально-технического
характера находят себе соответствующее социально-экономическое
выражение.
Общая характеристика кооперации
Объединение отдельных производителей, бывших до того вполне
самостоятельными и независимыми, и подчинение их власти одного
капитала представляет собой длительный исторический процесс,
сопровождавшийся большими переворотами. В общем и целом эта
«миссия» была начата еще торговым капиталом. Но Маркс берет уже
готовый исторический результат, уже совершившийся факт, так как
сам исторический процесс, приведший к такому результату,
относится к периоду первоначального капиталистического накопления
и исследуется Марксом особо в XXIV главе.
Исследование форм производства относительной прибавочной стоимости в
«Капитале» вообще характеризуется явным совпадением исторического и логического
в дедукции теоретических категорий. С кооперацией, однако, связана некоторая
особенность в применении этого общего принципа единства исторического и
логического, который по-разному прилагается к различным явлениям, но тем не
менее присутствует на протяжении всего исследования Маркса. Так, являясь
«исторически исходным пунктом капиталистического производства», кооперация
в то же время «не образует никакой прочной, характерной формы особой эпохи
развития капиталистического производства»1.
166
А Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 347.

Как понимать это противоречие в историческом положении капиталистической
кооперации? Дело в том, что капиталистическая кооперация как исходный пункт
капиталистического производства вообще возникает на столь ранней, первичной
стадии капиталистического развития, что ее существование в качестве простой
кооперации прикрыто целым рядом явлений, сохраняющихся от докапиталистической
экономики, и прежде всего старым ремесленным разделением труда. Это разделение
труда не есть еще продукт капиталистических производственных отношений —
таким оно становится лишь в мануфактуре. До тех пор, пока мануфактура не
наложила свой специфически капиталистический отпечаток на ремесленное разделение
Труда, не превратила ремесленников в частичных рабочих, она остается по сути
простой капиталистической кооперацией ремесленного труда, так как только это
она и внесла в способы организации общественного труда, а разделение труда между
ремесленниками есть пока еще результат предшествующей, т. е.
докапиталистической, истории.
С другой стороны, кооперация даже в этом виде «развивается в
противоположность крестьянскому хозяйству и независимому ремесленному производству, все
равно, имеет ли это последнее цеховую форму или нет» 1. Она отличается от цехового
объединения ремесла тем, что, освобождая капиталиста от труда в своем хозяйстве
делает его действительным капиталистом, персонифицированным капиталом, а
следовательно, всецело подчиняет производство цели самовозрастания стоимости,
делает его действительно капиталистическим производством.
Отсюда следует, что кооперация и логически есть исходный пункт
капиталистического производства. Что под этим следует понимать,
говорилось выше, но не лишне будет привести еще одну цитату,
дающую точный ответ на данный вопрос: «Одновременное
употребление многих наемных рабочих в одном и том же процессе труда...
образует исходный пункт капиталистического производства. Оно
совпадает с самим существованием капитала» 2.
В этом исходном пункте капиталистическое производство
отличается от ремесленного — речь идет об отличиях технического
и организационного порядка —только количественно, размерами
производства. Но и этот факт, как подчеркивает Маркс, находит
свое экономическое выражение. Кооперация действует
нивелирующим образом, стирая индивидуальные различия и превращая
отдельного рабочего в среднего рабочего.
«Пусть рабочий день одного человека продолжается, например,
12 часов. Тогда рабочий день двенадцати одновременно занятых
рабочих составляет совокупный рабочий день в 144 часа; и хотя
ТРУД каждого из этой дюжины рабочих более или менее отклоняется
от среднего общественного труда...тем не менее рабочий день
отдельного рабочего, рассматриваемый как одна двенадцатая совокупного
рабочего дня в 144 часа, обладает средним общественным качеством»3.
Если, таким образом, при господстве мелкотоварного
производства сведение индивидуального труда к общественному труду
проявляется через рынок, проявляется таким образом, что каждый то-
ВаР, независимо от того, каким трудом он был произведен,
рассматривается как средний экземпляр данного сорта товаров, то при капи-
алистическом производстве, даже в простейшей его форме, в простой
°°перации, индивидуальный труд превращается в общественный
I Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 346.
з А ам же.
там же, с. 334.
167

труд уже в самом производстве. Капиталист с самого начала
производит товары посредством общественного труда.
Следовательно, исходное преимущество кооперации состоит в
достижении средней общественной производительности труда
посредством его объединения. Этот пункт дает основу для развертывания
целого ряда факторов, повышающих производительность
кооперированного труда.
Преимущества кооперированного труда
Они сводятся: 1) к экономии в средствах производства, 2) к
повышению . производительности труда посредством соревнования,
3) к выполнению таких операций, которые совсем недоступны
отдельным работникам, действующим разрозненно, — в последнем случае
дело идет «о создании новой производительной силы, которая по
самой своей сущности есть массовая сила»1, 4) к охвату предмета
труда одновременно с разных сторон, например при возведении
построек, 5) к выполнению работы в кратчайший срок в так называемые
критические периоды, например при полевых работах, 6) наконец,
к возможности сосредоточить много труда и средств производства
на сравнительно небольшом участке работы с целью наиболее
интенсивного их использования. Перечисленные моменты,
обусловленные самой природой соответствующих факторов труда (предмета
труда, орудий труда и общих условий труда), а также самим
процессом труда, имеют важное и подчас решающее значение как для
докапиталистической, так и для капиталистической кооперации.
В этом смысле они не принадлежат к исторически обусловленной
эпохе: общество не может существовать, а тем более не может
развиваться, базируясь на одном лишь индивидуальном труде. Но
кооперация под властью капитала приобретает новые, уже вполне
исторически обусловленные черты; она принимает форму производства
относительной прибавочной стоимости.
Кооперация также выдвигает такие проблемы, которые совсем
не стоят перед индивидуальным трудом. «Отдельный скрипач, —
говорит Маркс, — сам управляет собой, оркестр нуждается в
дирижере»2. Власть дирижера есть не что иное, как власть коллектива над
отдельными индивидуумами: каждый участник коллектива должен
в своей работе приспосабливаться к целому. Это приспосабливание
получает свое внешнее выражение в руководстве со стороны
дирижера. Следовательно, обусловленное кооперацией выдвижение
руководителей производства, взятое абстрактно, вне капиталистической
«оболочки», не содержит в себе еще ничего антагонистического, не
представляет собой еще никаких социально-экономических проблем.
Перед нами пока лишь организационная проблема. Но она становится
социально-классовой проблемой, когда дирижером является
капиталист, выражающий собой уже не власть коллектива, а власть
капитала.
168
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 337,
2 Там же, с. 342.

Кооперация как форма капиталистического производства
Власть капитала, как мы уже знаем, и логически и исторически
есть власть над общественным трудом. Возникновение капитала
означает в то же время объединение и обобществление труда и
господство над этим обобществленным трудом. Все преимущества
кооперативного труда над трудом индивидуальным становятся
преимуществами капиталистического производства над мелкотоварным
производством. Капитал уже в простой кооперации находит
соответствующую своей природе форму движения: производительная сила
обобществленного труда, являясь источником относительной
прибавочной стоимости, является также и источником накопления —- все
в больших размерах — капитала. Но власть капитала упрочивается
не только количественно, но и качественно. «Подобно тому, —
говорит Маркс, — как повысившаяся благодаря кооперации
общественная производительная сила труда представляется производительной
силой капитала, — так и сама кооперация представляется
специфической формой капиталистического процесса производства, в
противоположность процессу производства раздробленных независимых
работников или мелких хозяйчиков»1.
На стороне капитала —- вся сила обобществленного труда.
Каждый отдельный рабочий владеет только своей индивидуальной
рабочей силой, ему же противостоит капитал, представляющий всю
общественную силу кооперированных им рабочих. «Их кооперация
начинается лишь в процессе труда, но в процессе труда они уже
перестают принадлежать самим себе. С вступлением в процесс труда они
сделались частью капитала. Как кооперирующиеся между собой
рабочие, как члены одного деятельного организма, они сами
представляют собой лишь особый способ существования капитала»2.
Власть коллектива над отдельными его членами, о которой мы
говорили выше, становится властью капитала над трудом, так как
весь коллектив есть не что иное, как особая форма существования
капитала.
Примечания к одиннадцатой главе
1. При выяснении значения этой главы и ее места в «Капитале»
следует отметить еще одну сторону. В этой главе дана классическая
характеристика общественного труда в его еще простейших формах
в отличие от индивидуального труда. В этом состоит самостоятельное
значение этой главы, помимо ее громадного значения для понимания
исходного пункта капиталистического производства.
2. В этой главе, как и в следующих, нельзя упускать из виду
противоречие между начавшимся процессом обобществления труда
'в следующих главах изображается дальнейшее развитие
капитализма) и его капиталистической формой. А это противоречие должно
^^увя^ано с противоречием между потребительной стоимостью и
1 Маркс К. Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 346,
1ам же, с. 344—345.
169

конкретным трудом, с одной стороны, и стоимостью и абстрактным
трудом — с другой. Маркс восходит от анализа противоречия
«экономической клеточки буржуазного общества» (товара) к анализу
развития этого противоречия в развитой капиталистической
системе. Путь этого восхождения лежит через кооперацию,
мануфактуру, машинное производство и т. д.
Глава двенадцатая
РАЗДЕЛЕНИЕ ТРУДА И МАНУФАКТУРА
Предмет исследования
Простая кооперация постепенно развивается в сложную
организацию системы разделения труда, в мануфактуру, которая
исследуется Марксом в тех же двух разрезах, что и кооперация: во-первых,
им исследуется процесс труда в мануфактуре, а во-вторых —
капиталистический характер последней. В обоих случаях мануфактура
представляет собой дальнейший шаг в развитии капиталистического
производства.
Простая кооперация только объединяет труд, но не изменяет
его, мануфактура уже представляет изменение самого процесса труда,
расщепление его на отдельные операции. И Маркс выясняет: 1)
генезис, возникновение мануфактуры, 2) общие черты ее и 3) отдельные
ее виды. Но мануфактура является не только особой формой
организации процесса труда, но и особой формой производства
относительной прибавочной стоимости, точнее, организационные и технические
особенности мануфактуры делают ее в тех исторических условиях,
при которых она возникла, особым методом производства
относительной прибавочной стоимости. А это уже превращает
организационно-технические моменты мануфактуры в материальную основу
ее социально-экономических моментов.
Но перед Марксом в исследовании мануфактуры стояла еще одна
важная задача: нужно было выяснить отличие мануфактурного
разделения труда от разделения труда, которое имеет место, с одной
стороны, в организованном обществе, например в индийской общине,
с другой — в неорганизованном обществе, между независимыми
отдельными товаропроизводителями. Целый ряд исследователей
сводит это различие исключительно к техническим моментам: в
мануфактуре разделение труда пошло гораздо дальше, чем в родовой
общине или между отдельными товаропроизводителями. А. Смит
подошел к этому вопросу, как говорит Маркс, чисто субъективно:
в мануфактуре разделение труда очевидно, оно бросается в глаза,
а в обществе оно незаметно. Только диалектический метод, требук>
щий рассмотрения каждого явления в его исторически конкретной
обусловленности, дал возможность Марксу правильно осветить
особенности мануфактурного разделения труда, увидеть в нем не
технический и субъективный момент, а социально-экономический,
строго отличающий мануфактуру от других форм разделения труда.
170

Порядок исследования
Глава начинается с исследования генезиса мануфактуры.
Марксом рассматривается «двоякое происхождение мануфактуры».
Затем он останавливается на характеристике мануфактуры в ее
завершенном виде, с одной стороны, на характеристике отдельных ее
элементов — «частичного рабочего и его орудия», а с другой —
системы в целом, представляющей «две основные формы мануфактуры»:
гетерогенную и органическую. Но здесь мануфактура
преимущественно исследуется как особая форма организации процесса
общественного труда, причем все исследование ведется в историческом
аспекте. Об этой особенности марксова метода — об «увязке» им
теории с историей, логического с историческим мы уже говорили.
В последних двух параграфах — «Разделение труда внутри
мануфактуры и разделение труда внутри общества» и «Капиталистический
характер мануфактуры» — Маркс выясняет социально-экономические
особенности мануфактуры, т. е. и в этой главе им применяется уже
известный нам из предыдущих глав его метод исследования процесса
труда сначала как процесса производства потребительных
стоимостей, а затем — его исторически обусловленной общественной формы.
В применении к мануфактуре это означает, что вначале Маркс
рассматривает мануфактуру с точки зрения увеличения ею
производительности труда и, следовательно, увеличения продуктов труда,
т. е. потребительных стоимостей. А затем уже Маркс показывает,
Как возросшая производительность труда выражается в возросшей
прибавочной стоимости и как мануфактура вообще закрепляет власть
капитала вследствие того, что она представляет собой технический
и организационный прогресс в области производства материальных
благ.
1. Двоякое происхождение мануфактуры
Исходным пунктом мануфактуры является, как мы уже знаем,
простая капиталистическая кооперация. И в зависимости от того,
какой груд кооперируется — однородный или разнородный, —
различен путь образования мануфактуры. Объединение различных
ремесленников, для производства одного и того же сложного продукта,
например, в каретном деле, ведет к образованию мануфактуры не
путем разделения труда между ними, — труд между ними и раньше
был разделен, — а путем сужения сферы их труда. Слесарь, столяр,
портной и т. д. перестают заниматься своими ремеслами в полном
объеме, а занимаются ими постольку, поскольку это нужно для
каретного дела; из всесторонних мастеров они превращаются в частич-
НЬ1Х рабочих этого дела. Объединение же однородных работников
ведет к образованию мануфактуры уже путем разделения труда:
РУД, скажем, портняжный или сапожный, разлагается на отдельные
перации, которые становятся специальностями отдельных работ-
иков. Раньше они были мастера одной профессии, а теперь, в ре-
Ультате разложения их ремесла на ряд операций, они ста ли разли-
171

чаться между собою по тем узким операциям, на которых им
приходится специализироваться.
Различие между первым и вторым способом образования
мануфактуры можно, если немного забежать вперед, сформулировать еще
так! в первом случае общественное разделение труда, разделение
труда между независимыми ремесленниками, превратилось в
техническое и мануфактурное разделение труда. Во втором случае впервые
создалось разделение труда между такими работниками, которые до
того выполняли одну и ту же работу. «Но, каков бы ни был, —
резюмирует Маркс, — ее (мануфактуры. — Д. Р.) исходный пункт
в том или другом частном случае, ее конечная форма всегда одна
и та же: производственный механизм, органами которого являются
люди» 1.
Происхождение мануфактуры может различаться также по тому, происходит ли
реальная централизация труда ремесленников в одном помещении под командой
капиталиста или капитал объединяет ремесленников лишь формально, когда
купеческий капитал;захватывает торговые связи ранее самостоятельных и отдельно друг
от друга работающих ремесленников — пример такого типа Марке рассматривает
в примечании 26 к IV отделу 2. Это примечание дополняется соответствующим
примечанием Энгельса.
II. Частичный рабочий и его орудие
Отличие мануфактуры от кооперации
В приведенном резюме ярко выражена особенность мануфактуры,
отличающая ее от простой кооперации. В простой кооперации мы
не имеем «производственного механизма, органами которого являются
люди». Все участники ее остаются такими же самостоятельными ре»
месленниками (речь идет о технической самостоятельности,
экономически они зависят теперь от капитала), какими они были до
кооперирования.
Мануфактурные рабочие теряют и свою техническую
самостоятельность; они превращаются в частицу целого, вне которого они
работать не могут. Процесс обобществления труда делает
значительный шаг вперед, а это в свою очередь коренным образом изменяет
и отношение между рабочими и капиталистами. Но об этом дальще,
а пока Марксом выясняется лишь то, каким образом мануфактурное
разделение труда, превращая работников в органы
производственного механизма, повышает производительность их труда.
Причины повышения производительности труда
в условиях мануфактуры
Повышение производительности труда в условиях мануфактуры
обусловливается целым рядом причин. Во-первых, постоянное
выполнение одних и тех же операций вырабатывает значительную
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 350.
2 Эти два пути возникновения мануфактуры и свойственные им формы
объединения труда были подробно исследованы В. И. Лениным в его работе «Развитие
капитализма в России» (см. Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 3).
172

ловкость и быстроту в работе, а это значит, что в каждую единицу
времени производится гораздо больше продуктов. Во-вторых,
вследствие уничтожения промежутков, связанных с переходами от одних
операций к другим, уплотняется рабочее время. Это находит свое
выражение в большем производстве потребительных стоимостей.
Повышается интенсивность труда: уничтожение существующих
между различными операциями остановок, промежутков, есть
в то же время и уничтожение передышек, отдыха, который
доставляют переходы от одной операции к другой. В-третьих, разложение
сложного ремесла на отдельные операции дает возможность
использовать все индивидуальные особенности отдельных работников, т. е.
каждому из них поручаются те операции, к которым они наиболее
приспособлены (последнее устанавливается наблюдением). Наконец,
в повышении производительности мануфактурного труда большую
роль играет специализация инструмента: последний
приспосабливают к отдельным несложным работам, и его действия становятся
гораздо эффективнее.
III. Две основные формы мануфактуры
Здесь Марксом исследуется (как отмечено было раньше)
мануфактура в целом как действующая система. Но прежде всего он
характеризует две ее основные формы. Гетерогенная мануфактура — это
еще несовершенная мануфактура, отдельные ее элементы слабо
связаны между собой и легко распадаются.
Органическая мануфактура
Иную картину представляет органическая мануфактура: она
«производит продукты, которые проходят связные фазы развития,
последовательный ряд процессов; такова, например, мануфактура
иголок, в которой проволока проходит через руки 72 и даже 92
специфических частичных рабочих» Органическая мануфактура является
самой совершенной формой мануфактуры, она образно
изображается Марксом в следующем виде: «Составленный из частичных
рабочих совокупный рабочий одной частью своих многочисленных рук,
вооруженных инструментами, тянет проволоку, между тем как
другие его руки и инструменты в то же время выпрямляют эту
проволоку, режут ее, заостряют концы и т. д.» 2. Перечисленные
операции протекают в отношении отдельного продукта одна за другой,
в отношении всей массы продукции происходят одна возле другой,
т* е. «последовательное расположение отдельных стадий процесса
Во времени превратилось в их пространственное расположение друг
возле друга. В результате, — заключает Маркс, — в данный про-
е>кУток времени получается больше готового товара»3.
I Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 356,
3 |ам же, с. 357. -i
Гам же.
173

Техника и экономика
Таким образом, разница между гетерогенной и органической ма~
нуфактурой сводится к разнице между несовершенной и совершенной
формами мануфактуры. И в дальнейших исследованиях особенностей
мануфактуры Маркс исходит не из гетерогенной, а из органической
ее формы, так как именно в последней эти особенности мануфактуры
получили наиболее законченное развитие. Ведь все они вытекают
из того, что мануфактура представляет собой «составленного из
частичных рабочих совокупного рабочего». Отсюда следует, что между
частичными рабочими существует тесная взаимозависимость:
заминка и остановка в работе одного задерживают и приостанавливают
работу других. А это в свою очередь дает основание сделать
следующий важный вывод; «Очевидно, что эта непосредственная взаимная
зависимость отдельных работ, а следовательно, и рабочих,
вынуждает каждого из них употреблять на свою функцию лишь
необходимое рабочее время, вследствие чего создаются совершенно иные,
чем в самостоятельном ремесле и даже в простой кооперации,
непрерывность, единообразие, регулярность, порядок и в особенности
интенсивность труда»1. И особенно важно, что «в мануфактуре
изготовление данного количества продукта в течение данного
рабочего времени становится техническим законом самого процесса про-
изводства»2. Общественно необходимое рабочее время, определяющее
величину стоимости товара и проявляющееся в обществе простых
товаропроизводителей под внешним давлением конкуренции, в
условиях мануфактуры становится законом самой организации
процесса производства: последняя заставляет каждого рабочего тратить
только общественно необходимое рабочее время, иначе мануфактура
перестает быть совокупным рабочим. Техника таким образом
переходит в экономику. С другой стороны, на одну операцию требуется
больше рабочих, а на другую — меньше, причем произвольно
увеличить число мануфактурных рабочих нельзя: оно может быть
увеличено в определенном порядке для всех необходимых категорий.
Таким образом, мануфактура состоит не из отдельных рабочих,
а из целых групп, отделений, бригад, и это еще больше подчеркивает
сложность мануфактурного производственного механизма, органами
которого являются уже не отдельные люди, а целые объединения.
Экономическое значение этих моментов выясним дальше.
Образование «иерархии» рабочих
Отдельные операции, на которые мануфактура разлагает
объединяемые ею ремесла, предъявляют совершенно различные требования
к рабочей силе, выполняющей эти операции. Одни операции проще,
грубее, другие — тоньше и сложнее, и это ведет к образованию
иерархии рабочих сил, которой соответствует шкала заработных
плат 3. На самой низшей ступени этой иерархии размещаются не-
1 Маркс К., Энгельс Ф, Соч. 2-е изд., т. 23, с. 357—358.
2 Там же, с 358.
3 Там же, с. 362.
174

обученные рабочие, заработная плата которых чрезвычайно низка,
но и стоимость рабочей силы квалифицированных рабочих также
падает, так как и их функции суживаются и подготовка к ним
требует меньше времени и меньше расходов. Уменьшение стоимости
рабочей силы в свою очередь уменьшает необходимое рабочее время
й увеличивает прибавочное время, т. е. выступает источником
производства относительной прибавочной стоимости.
IV. Разделение труда внутри мануфактуры
и разделение труда внутри общества
Анализ мануфактуры, как особого процесса коллективного труда,
закончен. И Маркс переходит к характеристике мануфактуры уже
в качестве особой формы производства относительной прибавочной
стоимости.
Маркс начинает с выяснения различия между разделением труда
в мануфактуре и разделением труда в обществе.
Разделение труда с точки зрения
самого процесса труда
С этой точки зрения, или, как говорит Маркс, «если иметь в виду
лишь самый труд», разделение труда внутри мастерской может быть
названо «единичным», а разделение труда в обществе — либо
«общим», когда речь идет о распадении общественного производства на
промышленность, земледелие и т. д., либо «частным», когда хотят
обозначить дальнейшее деление внутри промышленности и
земледелия на отдельные их виды и подвиды. Много общего имеется
между разделением труда в мануфактуре и разделением труда в
обществе, если рассматривать их с точки зрения происхождения.
И Маркс повторяет уже высказанное во второй главе положение,
что и общественное разделение труда возникло и развивалось двумя
путями: с одной стороны, объединением отдельных общин в единую
систему, покоящуюся на обмене товаров, а с другой стороны,
разложением общин и превращением их членов в независимых
товаропроизводителей. Материальные предпосылки разделения труда в
мануфактуре и обществе сходны: предпосылкой мануфактуры является
определенная численность одновременно занятых рабочих, а
предпосылкой разделения труда в обществе — «величина населения и его
плотность». Существует и взаимодействие между этими двумя
формами разделения труда: мануфактура возникает лишь там, где
Разделение труда внутри общества достигло «известной степени
зрелости» и в свою очередь дает толчок (Маркс иллюстрирует это на
многих примерах) к дальнейшему развитию общественного разделения
тРУда.
Основные различия между этими видами разделения труда
«Однако, — заключает Маркс, — несмотря на многочисленные
налогии и связь между разделением труда внутри общества и раз-
ением труда внутри мастерской, оба эти типа различны между
175

собой не только по степени, но и по существу»1. Это различие и
выясняет Марке в настоящем и следующем параграфах.
Различие между разделением труда внутри мануфактуры и об-
щественным разделением труда Маркс выясняет на таком примере,
в котором, казалось бы, существует полнейшее тождество между
ними. Скотовод, кожевник, сапожник и другие многочисленные
производители, производящие орудия труда и всевозможные
вспомогательные материалы, — объединены ли они организационно или
не объединены, — всегда фактически тесно связаны между собой,
готовый продукт, обувь, есть комбинированный результат всех их
работ. Но именно этот пример наилучшим образом выявляет различие
между двумя типами разделения труда. Оно сводится к следующим
моментам! во-первых, к различию в форме евязи, соответствующей
каждому типу разделения труда, во-вторых, к обусловленным этими
типами разделения труда методам распределения труда и, в-третьих,
к различным экономическим предпосылкам, необходимым для
возникновения разделения труда внутри мануфактуры и внутри
общества.
1, При общественном разделении труда связь между
производителями осуществляется через обмен, через движение товаров:
отношение товаропроизводителей овеществлено, принимает видимость
отношения вещей». Связь между мануфактурными рабочими
осуществляется в самом производстве, осуществляется распоряжениями из
одного центра, от одного капиталиста, и отношения между рабочими
представляют собой не товарные отношения (частичный рабочий не
производит товара), а отношения отдельных частей одного и того же
переменного капитала.
2. При общественном разделении труда труд распределяется
между отдельными производителями стихийно, «прихотливая игра
случая и произвола определяет собой распределение
товаропроизводителей и средств их производства между различными отраслями
общественного труда»2. Правда, за этой внешностью, за «игрой
случая и произвола» скрывается закон стоимости, вводящий в
определенные рамки действие произвола и случая, но происходит это лишь
задним числом, как «внутренняя, слепая естественная необходимость,
преодолевающая беспорядочный произвол товаропроизводителей и
воспринимаемая только в виде барометрических колебаний
рыночных цен» 3.
Здесь Маркс дает классический анализ закона стоимости с точки зрения его
специфической природы («постоянная тенденция различных сфер производства к
равновесию является лишь реакцией против постоянного нарушения этого равновесия»)
и механизма действия («барометрических колебаний рыночных цен»). Вместе с тем
из этого анализа с необходимостью вытекает принципиально важный вывод о
противоположности априорной и планомерной «нормы», с одной стороны, апостериорной
и товарной — с другой. Примененный ко всему обществу, этот вывод означает
противоположность законов планомерного производства и законов товарного
производства.
* Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 366—367.
2 Там же, с. 368.
8 Там же.
176

В мануфактуре распределение труда, как мы уже знаем из
предыдущего, совершается по строго определенным пропорциям,
обусловливаемым особенностями тех операций, на которые разделен
труд, и проявляется в форме определенных распоряжений,
черпающих свою силу в авторитете и власти капитала.
3. Что касается предпосылок каждого типа разделения труда,
то для мануфактуры таковыми являются лишение непосредственных
производителей средств производства и концентрация последних
в руках капиталиста, а предпосылкой общественного разделения
труда, наоборот, являются наличие у производителей средств
производства, их децентрализация и полная возможность для
производителя распоряжаться ими по своему усмотрению.
Анархия и организованность в буржуазном обществе
Общий вывод: в буржуазном обществе, в котором имеют место
оба типа разделения труда, одновременно господствуют и анархия
и деспотизм: первая обусловлена общественным разделением труда,
второй — мануфактурой. Буржуазное сознание не только мирится
с этим дуализмом, но и считает его незыблемым законом
существования общества. Оно не приемлет организации всего общественного
труда как противоречащей якобы свободе, но в то же время
преклоняется перед мануфактурой, повышающей производительность
труда и вносящей порядок и дисциплину в область производства.
- Маркс заканчивает характеристику двух типов разделения труда
экскурсом в докапиталистические эпохи, тоже знавшие разделение
труда, например разделение труда в родовой общине или между
средневековыми цехами. Тогдашнее разделение труда отличается
от разделения труда между товаропроизводителями тем, что оно
точно регламентировалось и даже закреплялось в законодательном
порядке. Оно не похоже также на мануфактурное разделение труда,
являющееся особой формой капиталистического производства.
V, Капиталистический характер мануфактуры
Закон, определяющий необходимый размер капитала
Все технические и организационные моменты мануфактуры
находят свое капиталистическое выражение, Мануфактура
представляет собой производственный механизм, между частями которого
сУЩествуют определенные количественные соотношения, и,
следовательно, она может организоваться и в дальнейшем расширяться лишь
*?Ри соблюдении определенных пропорций между этими частями.
й переводе на язык капиталистической экономики это значит, что
Размер капитала, нужного для мануфактуры, диктуется ее
техникой. уже раньше Марксом было подчеркнуто, что не всякая сумма
Денег может превратиться в капитал, так как не на всякую сумму
Денег можно купить в достаточном количестве рабочую силу, чтобы
177

освободить самого капиталиста от непосредственной работы и
оставить за ним лишь функцию присвоения прибавочного труда. Теперь
условие превращения денег в капитал усложняется- в капитал
может превратиться только та сумма денег, которой хватит на
приобретение всего производственного механизма мануфактуры, нужных
для нее средств производства. Если вначале распределение труда
в мануфактуре устанавливалось чисто эмпирически, более или менее
случайно, то с дальнейшим развитием уже вырабатываются твердо
фиксированные нормы, предопределяющие как величину
первоначально авансированного капитала, так и необходимую степень его
прироста, накопления.
Власть над трудом
Мануфактура, как мы уже знаем, превращает отдельного рабочего
в соответствующий орган совокупного рабочего, и этим самым
мануфактура «уродует рабочего, искусственно культивируя в нем одну
только одностороннюю сноровку и подавляя мир его
производственных наклонностей и дарований...»1
Зато выигрывает совокупный рабочий» односторонне
развивавшиеся способности его отдельных частей делают его
многосторонним, обладающим всеми нужными специальностями. Но совокупный
рабочий с точки зрения капиталистических отношений есть не что
иное, как переменный капитал. Следовательно, «то, что теряют
частичные рабочие, сосредоточивается в противовес им в капитале».
И здесь, стало быть, организация производства в определенных
исторических условиях, в условиях господства капитала, получает свое
определенное социально-экономическое значение.
Техническое закрепление рабочего за капиталом
Частичные рабочие, способные выполнять только одну какую-
либо отдельную операцию, но не знающие ремесла в целом, лишены
возможности работать вне мануфактуры, но это также означает, что
они не только экономически, но и технически закрепляются за
капиталом. Они уже вынуждены продавать свою рабочую силу не только
потому, что не имеют средств производства, но и потому, что, будучи
винтиками большого механизма, являющегося воплощением
капитала, они вне последнего ни на что не годны. «Как на челе
избранного народа, — образно выражает эту мысль Маркс, —- было
начертано, что он — собственность Иеговы, точно так же на
мануфактурного рабочего разделение труда накладывает печать собственности
капитала»2.
Обособление физического труда от умственного
Мануфактура обособляет физический труд от умственного, и
последний противопоставляется первому как чуждая ему власть, как
олицетворение капитала. «Мануфактурное разделение труда, —
178
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 373.
2 Там же.

говорит Маркс, — приводит к тому, что духовные потенции
материального процесса производства противостоят рабочим как чужая
собственность и господствующая над ними сила»1. Начался этот
процесс еще в простой кооперации, но дальнейшее развитие он
получает в мануфактуре, а вполне завершается только в крупной
машинной индустрии.
Недостаточность мануфактуры
Исследование капиталистического характера мануфактуры Марко
заканчивает указанием на то, что с дальнейшим развитием
капитализма мануфактура как форма капиталистического производства
оказывается недостаточной, точнее, она себя изживает. Ее
технический базис, остающийся все время ремесленным, начинает мешать
развитию капитализма.
В частности, капиталу все же не удается в условиях мануфактуры
полностью подчинить себе рабочих, особенно квалифицированных:
все время раздаются жалобы на их непокорность и
недисциплинированность. Также в мануфактурный период капиталу не удается
овладеть всем общественным производством: в городах ремесла, в
сельских местностях домашняя промышленность продолжают
оставаться основными формами производства; мануфактура является
лишь завершающей их верхушкой.
Примечания к двенадцатой главе
При выяснении теоретического значения этой главы и ее места
в «Капитале» следует все время помнить, что мануфактура, как она
дана в этой главе, есть, с одной стороны, дальнейший шаг в
сторону обобществления труда, а с другой — дальнейшее углубление и
развитие противоречия между этим обобществлением и его
капиталистической формой. А поэтому необходимо внимательнейшим образом
следить за анализом организационно-технических моментов
мануфактуры — особенностей созданного производственного механизма —
и анализом социально-экономических моментов капиталистической
формы мануфактуры.
Помимо того, данный в этой главе анализ разделения труда —
отличие разделения труда в обществе от разделения труда в
мануфактуре — имеет решающее значение для понимания товарного
хозяйства и теории стоимости.
Адам Смит прославился своим учением о разделении труда, но
разделение труда интересует его с точки зрения того эффекта,
который оно дает в смысле повышения производительности труда,
поэтому Смит не видел различия между мануфактурным
разделением труда и разделением труда в обществе. Маркс подошел к
разделению труда диалектически, он рассматривает его как исторически
°оусловленное явление, и сразу становится ясным, что разделение
труда между товаропроизводителями и разделение труда между ра-
очими, собранными под властью капитала в мануфактуре, — яз-
^[^я^совершенно различные.
179
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 374.

Глава тринадцатая
МАШИНЫ И КРУПНАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ
Предмет исследования
На смену ремеслу, бывшему основой и мануфактуры, приходит
машинное производство. Совершается промышленная революция.
Колоссально развиваются производительные силы, и соответственно
модифицируются производственные отношения: свое полное
развитие получает основное противоречие капитализма — противоречие
между трудом и капиталом. Промышленная революция,
изменяющая процесс труда и выражающаяся в росте производства
относительной прибавочной стоимости, исследуется Марксом в настоящей
главе.
Методами производства относительной прибавочной стоимости
являются и кооперация и мануфактура, но машина, во-первых,
значительно увеличивает количественно производство относительной
прибавочной стоимости, а во-вторых, что еще более важно,
качественно изменяет его технический базис. В кооперации и мануфактуре
капитализм покоится еще на чуждой ему технике, на технике ручного
труда, в машине же и системе машин капиталистический способ
производства приобретает свой, присущий его природе, технический
базис.
Анализируя машинное производство, Маркс исследует
капиталистическое производство уже на его собственной основе, являющейся
в то же время и основой современной крупной промышленности.
И это дает Марксу возможность развернуть в настоящей главе
полную трагизма картину капиталистической действительности -г
картину, творцом которой является не машина вообще, а машина
в руках капиталиста, машина как «средство производства
прибавочной стоимости». В этой главе Маркс имеет дело с окружающей его
действительностью, и он ее не только анализирует, но,
воодушевленный революционной страстью, мастерски ее изображает.
Обычно считают, что в этих главах дан только конкретный
материал, долженствующий иллюстрировать общие теоретические
положения, а так как этот материал в известной мере устарел, то
полагают, что заниматься им должен специалист-историк. Но при этом
совершенно упускается из виду, что именно в названных главах,
особенно в настоящей, диалектический метод Маркса в применении
к политической экономии торжествует наиболее блестящие свои
победы. Даются не иллюстрации к теории, а дается сама теория
капитализма, исследующая эту исторически обусловленную общественную
формацию, возникающую, развивающуюся и модифицирующуюся
в зависимости от изменения и роста производительных сил. Пусть
отдельные факты, приводимые Марксом в этой главе, могут быть
с успехом заменены другими, более современными — дело не в этом,
а в том, что марксова теория машин, машинного производства есть
конкретная теория капитализма, раскрывающая все его движущие
180

силы, дающая ключ к пониманию и последующих фактов и
последующей эволюции капитализма.
Для того чтобы не превратить экономическое учение Маркса только в сумму
абстрактных формул и схем, следует с полной отдачей сил изучать настоящую главу,
поистине являющуюся классическим образцом марксистской литературы.
Порядок исследования
Как и в предыдущих главах, Маркс начинает свое
исследование с процесса труда, но уже на основе машинной техники. Но так
как в крупной промышленности «исходной точкой переворота в
способе производства» является не рабочая сила, как в мануфактуре,
а орудия труда, то исходным моментом марксова исследования
является машина: ее возникновение, ее составные части, ее работа.
Выяснив роль машины в процессе труда, Маркс выясняет ее роль
и в процессе образования стоимости. Но роль машины как средства
производства относительной прибавочной стоимости многогранна,
и Маркс подробно исследует «ближайшие действия машинного
производства на рабочего». А это уже позволяет дать картину
фабричного производства в целом, что Марксом и делается в четвертом
параграфе, озаглавленном «Фабрика».
Этим в основном закончен анализ машинного производства как
особого метода производства относительной прибавочной стоимости,
но не закончен анализ всего переворота, совершенного введением
машины. Именно с введением машины, подводившей фундамент под
крупную промышленность, наемные рабочие начинают
организовываться в класс, ведущий классовую борьбу, началом которой является
стихийная борьба с машиной. И Маркс посвящает целый параграф
этой борьбе — «Борьба между рабочим и машиной». Конечно, не
машина была виновата в бедствиях, причиненных ею рабочим, а ее
капиталистическое применение, но не так «реабилитируют» машину
буржуазные экономисты: они своей теорией о «компенсации
относительно рабочих, вытесняемых машинами» как раз защищают
капиталистический характер машинного производства. Естественно, что
Маркс тут же разоблачает эту теорию и в следующем параграфе —
«Отталкивание и притяжение рабочих в связи в развитием машинного
производства» — дает правильное освещение относящихся сюда
фактов.
То, чего не удалось мануфактуре — овладеть всем общественным
производством, — оказалось вполне под силу машине: в одних
отраслях промышленности она совершенно уничтожает прежний
способ производства, в других — подчиняет и видоизменяет его. И
^аркс выделяет и специально исследует этот вопрос, так как этим
°олее полно и выпукло характеризуется революционизирующая
Роль машины: машина — это не изменение способа производства
тои или иной отрасли промышленности, это переворот во всем
общественном производстве, даже там, где она непосредственно еще
не введена.
181

К моментам, характеризующим машинное производство, Маркс
относ pit и фабричное законодательство, что вполне понятно: являясь
детищем крупной промышленности, фабричное законодательство
в свою очередь влияет на общий строй производства. Этому вопросу
посвящен девятый параграф. Глава заканчивается несколькими
замечаниями о машинах в сельском хозяйстве. Обстоятельного
исследования этого вопроса Маркс не дает, так как на данной стадии
теоретического анализа для такого исследования еще не было
достаточных предпосылок.
I. Развитие машин
Машина с экономической точки зрения
Речь идет не о развитии машин вообще, а о развитии той машины,
которая появилась в определенную историческую эпоху, которая
пришла на смену мануфактуре и совершила как технический, так и
обусловленный им экономический переворот. Вот почему Маркс
считает непригодным те определения машины, которые сводят ее
либо к сложному орудию, либо к орудию, двигательной силой
которого является не человек, а сила природы. Они непригодны, как
Маркс подчеркивает, «с экономической точки зрения» (следует лишь
добавить: с экономической точки зрения в марксистском понимании),
так как в такого рода определениях отсутствует «исторический
элемент»1, т. е. отсутствует историческая определенность — те
исторические условия, которые сделали машину экономической категорией.
Машина принципиально отличается от орудия тем, что заменяет
собою человека, и тем, что инструменты, которыми раньше работал
человек, теперь двигает машина. Поэтому из трех составных частей
машины — двигателя, передаточного механизма и машины-орудия,
или рабочей машины, — решающей является последняя: она-то и
держит бывшие раньше в руках рабочего инструменты и ими
«работает». Другие части «механизма существуют только затем, чтобы
сообщить движение машине-орудию, благодаря чему она захватывает
предмет труда и целесообразно изменяет его. Промышленная
революция в XVIII веке исходит как раз от этой части машин — от
машины-орудия» 2.
Путь победы новой техники
Революция, исходящая от рабочей машины, скоро
распространяется и на другие части, особенно на двигатель: механизм,
заменяющий собою ручной труд, начинают приводить в движение уже
не силой человека. После некоторых опытов с различными силами
природы победа осталась за паром. Переворот в двигательной силе
в свою очередь воздействует на рабочую машину, превращая ее в
элемент целой системы машин, которая приводится в движение одним
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с 383.
54 Там же, с. 384.
182

паровым двигателем. Система машин строится либо по принципам
простой кооперации, либо — мануфактуры.
Введение машины в одной отрасли труда влечет применение ее
в других отраслях, в первую очередь в тех, которые доставляют
материал для машины или же получают от нее полуфабрикат, как,
например, прядильная и ткацкая промышленность. А переворот в
наиболее важных, решающих отраслях промышленности вызывает
соответствующий переворот в средствах транспорта, который опять
таки (по принципу обратной связи) расширяет рамки самой
промышленности.
Но машина, заменяющая собою ручной труд, еще долго сама
производится ручным трудом. В это противоречие машинное
производство упирается на известной ступени своего развития. Это
противоречие получает разрешение изобретением машин для производства
самих машин. Но этим также завершается промышленная революция,
и крупная капиталистическая промышленность получает свой
полностью завершенный машинный базис.
Промышленная революция начинается с рабочей машины,
заменяющей собой рабочего, но изготовляющейся рабочим.
Заканчивается эта революция заменой рабочего машиной в самом
машиностроении. Между этими двумя крайними полюсами лежит целая
полоса переворотов, идущая вначале от одной части машины к
другой и от отдельных машин к системе их, а затем — от одних отраслей
промышленности к другим и от всей промышленности к транспорту
и обратно. Такова в общих чертах схема развития машины, данная
Марксом в настоящем параграфе,
II. Перенесение стоимости машин на продукт
Основной вопрос, который исследуется здесь Марксом, — это
вопрос об экономических границах, или экономических условиях,
применения машин. Машина повышает производительность труда,
или, что то же самое, уменьшает количество общественно
необходимого труда, затрачиваемого на производство единицы продукта;
однако она требует затрат труда на ее производство. Если, стало быть,
сбереженный ею труд равняется тому труду, который необходим для
ее производства, то «происходит, — как говорит Маркс, — просто
перемещение труда, т. е. общая сумма труда, необходимого для
производства товара, не уменьшается, или производительная сила труда
не возрастает» 1. При этом в одной сфере — там, где машина является
средством производства, труд уменьшается и «перемещается» в
другую сферу — сферу труда, где производятся машины.
С капиталистической точки зрения указанная граница суживается
е1Де значительнее. Капиталист имеет дело со стоимостями: со стой.
мостью рабочей силы и стоимостью машины. Притом машина, как и
Экономические границы применения машин
183

стоянном и переменном капитале, целиком в процессе труда и ча-
етично в процессе образования стоимости. Следовательно, для
капиталиста мерой эффективности применения машины является разница
между стоимостью рабочей силы, которая ею замещается, и той
частью стоимости машины, которая переносится на товар.
Применение машины выгодно лишь в том случае, если стоимость
замещаемой рабочей силы выше стоимости, переносимой машиной на продукт,
Машина и противоречия
капиталистических производственных отношений
Отсюда становится понятным целый ряд совершенно
необъяснимых на первый взгляд явлений: машина изобретается в одной стране,
а применяется в другой. Казалось бы, что прежде всего она должна
была применяться там, где впервые была изобретена. Но «ларчик
просто открывается»: если машина изобретается в стране с дешевой
рабочей силой, ее применение часто оказывается невыгодным, и она
«эмигрирует» в страны с дорогой рабочей силой. Этим объясняется
также и тот факт, что введение машин в одних отраслях производства
нередко препятствует введению их в других отраслях: введением
машин выбрасывается масса рабочих, которые переходом в другие
отрасли труда значительно понижают заработную плату и этим
делают невыгодным применение машин в этих отраслях.
Может показаться, что последнее утверждение противоречит тому,
что было изложено раньше в параграфе «Развитие машин», а именно,
что введение машин в одной отрасли промышленности влечет за собой
введение их в другой. Но на самом деле это говорит только о том, что
в капиталистической действительности имеются противоречивые
тенденции, и в зависимости от определенных конкретных условий
берет верх то одна, то другая. В частности, это зависит от того, куда
направляется вытесняемая машиной рабочая сила, а также — в
какой мере расширение производства благодаря введению машин
в одной отрасли труда требует соответствующего расширения в
близких к ней отраслях: это расширение может произойти в таких
размерах, которые никак не могут быть достигнуты ручным трудом, хотя
бы и дешевым. Наконец, машина может настолько повысить
производительность труда или производство самой машины может быть
настолько удешевлено, что введение ее будет выгодно даже при дешевом
труде. Величина стоимости, переносимой с машины на продукт,
зависит, с одной стороны, от количества продуктов, производимых
в единицу времени, т. е. от производительности труда машинного
производства: чем больше этих продуктов, тем меньшая доля
стоимости приходится на каждый отдельный экземпляр. С другой
стороны, при данной производительности труда и данном проценте
изнашивания машины величина передаваемой ею стоимости зависит
от стоимости всей машины. Следовательно, и в том и в другом случае
участие машины в образовании стоимости единицы товара может
быть настолько незначительно, что ее применение выгодно даже при
самой низкой заработной плате.
184

Но следует помнить, что, хотя капитализм принес с собой
гигантское развитие техники, что, хотя «буржуазия менее чем за сто лет
своего классового господства — как говорится в «Коммунистическом
манифесте» — создала более многочисленные и более грандиозные
производительные силы, чем все предшествовавшие поколения,
вместе взятые»1, все же капиталистический способ производства
ставит определенные пределы техническому прогрессу, в частности
применению машин, а низкая заработная плата, являющаяся часто
результатом развития техники, еще больше суживает эти пределы.
III. Ближайшие действия машинного производства
на рабочего
Детский и женский труд
Маркс сводит их. 1) к привлечению детского и женского труда,
2) к удлинению рабочего дня, 3) к интенсификации труда.
Машина впервые делает возможным массовое применение
женского и детского труда, а это в свою очередь имеет много важных
последствий.
Понижается стоимость рабочей силы: «Выбрасывая всех членов
рабочей семьи на рынок труда, машины распределяют стоимость
рабочей силы мужчины между всеми членами его семьи». Иными
словами, привлечение женского и детского труда является новым
источником производства относительной прибавочной стоимости. Толыш
последняя получается здесь не вследствие повышения
производительности труда, а вследствие повышения степени эксплуатации.
«Таким образом, — резюмирует Маркс, — машины вместе с
человеческим материалом эксплуатации, этой настоящей ареной
капиталистической эксплуатации, с самого начала увеличивают и степень
эксплуатации»2.
Привлечение детского труда в условиях применения машин
революционизирует, как указывает Маркс, «также до основания
формальное выражение капиталистического отношения, договор между
рабочим и капиталистом».
Ведь дети могут привлекаться на фабрику либо тем путем, что
их туда посылают их родители, либо — их опекуны или же
учреждения, где они содержатся, например сиротские дома. А это уже
совсем мало похоже на свободный договор, и Маркс рисует ужасающую
картину торговли детским, а отчасти и женским трудом. Но дело
все-таки не столько в формальном моменте, сколько в вырождении и
Деградации, на которые обречено такой системой подрастающее
поколение рабочих, а также женщины. К этому не могло оставаться
Равнодушным и буржуазное общество, что создало благоприятную
атмосферу, облегчившую борьбу за законодательное нормирование
^некого и детского труда. Противиться фабричному законодатель-
^У^во^шя «свободы» труда в отношении женщин и детей стало не*
I Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 4, с. 429.
Гам же, т. 23, с. 407.
185

возможным даже для буржуазного парламента, так как здесь исчезла
и видимость свободы.
Буржуазное общество вынуждено было пойти еще на одну
реформу — сделать обязательным посещение школы для детей,
поступающих на фабрику. Этим хотели создать противоядие тому
одичанию, которому подвергаются дети на фабрике. Впрочем, вновь
созданные школы имели такой жалкий вид, как об этом свидетельствуют
приводимые Марксом отчеты фабричных инспекторов, что вряд ли
они служили, особенно первое время, указанным противоядием.
Машина и удлинение рабочего дня
Затем Маркс переходит к рассмотрению удлинения рабочего дня.
Капиталист стремится к наиболее продуктивному использованию
своего капитала, а машина, с одной стороны, усиливает это
стремление, а с другой —что более важно — предоставляет объективную
возможность для осуществления этого стремления. Мы уже знаем,
что экономическое значение машины для капиталиста определяется
разницей между стоимостью замещаемой ею рабочей силы и
стоимостью, переносимой на продукт. Чем меньше стоимости
переносится на продукт, тем выгоднее машина, и это достигается в
первую очередь увеличением массы продукции, так как передаваемая
машиной стоимость распределяется на большее количество единиц
товара. А это заставляет капиталистов прежде всего удлинить рабочий
день, в течение которого увеличивается масса продукции. А то
сопротивление, которое рабочий оказывал удлинению рабочего дня в
течение всего мануфактурного периода, теперь, с присоединением детей
и женщин к «комбинированному рабочему персоналу», удается
сломить с помощью машин. Это —с одной стороны. С другой —
«движение и деятельность средства труда приобретают в машине
самостоятельный характер по отношению к рабочему. Средство труда
становится само по себе промышленным perpetuum mobile [вечным
двигателем], который производил бы непрерывно, если бы он не
наталкивался на известные естественные границы со стороны своих
помощников-людей» 1.
Маркс обращает внимание еще на два обстоятельства: 1) машина
изнашивается и во время бездействия, 2) она изнашивается не только
физически, но и «морально»: появление новых машин лучшей
конструкции обесценивает старые машины. И это, стало быть, еще больше
побуждает капиталиста как можно быстрее использовать машины,
т. е. усиливает стимулы к удлинению рабочего дня. Но то самое
обстоятельство, которое вначале облегчает удлинение рабочего дня, —
массовое применение женского и детского труда, ломающего
сопротивление взрослых рабочих-мужчин, — превращается потом в
преграду. Законодательное нормирование рабочего дня для женщин и
детей фактически нормирует и рабочий день для взрослых мужчин,
так как последние без помощников в лице женщин и детей работать
не могут. Это заставляет капиталиста интенсифицировать труд.
186
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 414.

Машина и интенсификация труда
Машина предоставляет возможность и для повышения
интенсивности труда. Машина — не только непрерывно действующий
механизм, но и механизм, действующий с определенной (в пределах
возможной для данного уровня техники) скоростью. Ускоряя
действие машины, этим самым ускоряют работу приставленного к ней
рабочего. Если существующие машины не совсем пригодны для этой
цели, если их скорость ограничена, то изобретаются новые машины,
которые больше отвечают новым задачам. И действительно,
фабричное законодательство, сократившее рабочий дець, дало сильный
толчок к усовершенствованию машин.
Интенсификация труда дает те же результаты, что и экстенсивный
труд: 1) увеличивается прибавочное время, только при экстенсивном
труде оно непосредственно удлиняется, а при интенсивном труде
рабочий путем сокращения необходимого рабочего времени
воспроизводит стоимость своей рабочей силы в меньшем количестве более
уплотненных часов; 2) стоимость, передаваемая машиной, распределяется
на большее количество продукции, а это, как мы уже знаем, делает
машины экономически более выгодными; 3) также и при интенсивном
труде машина используется быстрее, т. е. вложенный в нее капитал
быстрее оборачивается, и опасность преждевременного морального
изнашивания значительно уменьшена.
Но отсюда следует и тот вывод, что фабричное законодательство
не нанесло предпринимателям особого ущерба: сокращение рабочего
дня они компенсировали его уплотнением, усилением интенсивности
труда. Этот вывод Маркс подтверждает целым рядом примеров,
показывающих, что при переходе от 12-часового рабочего дня к 11-
часовому и от 11-часового к 10-часовому выработка рабочего не упала.
Более того: именно сокращение рабочего дня дало возможность его
интенсифицировать, так как интенсивность и экстенсивность труда
совместимы лишь до определенного пункта, дальше которого они уже
исключают друг друга.
IV. Фабрика
Два определения фабрики
Маркс приводит определение фабрики, данное вульгарным
экономистом Юром, который, с одной стороны, рассматривает фабрику как
«кооперацию различных категорий рабочих, взрослых и
несовершеннолетних, которые с искусством и прилежанием наблюдают за
системой производительных машин, непрерывно приводимых в
действие центральной силой»1. А с другой стороны, он видит в фабрике
*0громный автомат, составленный из многочисленных механических
1 сознательных органов, действующих согласованно и без перерыва
^Ля производства одного и того же предмета, так что все эти органы
>^^инены одной двигательной силе, которая сама приводит себя
1&7
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 430.

в движение»1. Марке метко замечает, что здесь имеем не одно, а два
определения, совершенно нетождественные. В первом определении
рабочие рассматриваются как субъект, а система машин — как объект!
первые наблюдают за второй. Во втором определении объектом
являются сами рабочие, которые входят в состав автомата, являющегося
субъектом. Вот это второе определение Маркс считает правильным
в отношении капиталистической фабрики.
В капиталистической фабрике рабочие являются объектом, а
автомат — субъектом: второй господствует над первым. Это —
центральная идея, которая развивается Марксом в настоящем параграфе.
«На фабрике мертвый механизм существует независимо от них
(рабочих. — Д. Р.), и они присоединены к нему как живые придатки».
При капитализме господство средств производства, являющихся
овеществлением капиталистических отношений над производителями,
вытекает из самой природы этих отношений. «Всякому
капиталистическому производству, — говорит Маркс, — поскольку оно есть не
только процесс труда, но в то же время и процесс возрастания
капитала, присуще то обстоятельство, что не рабочий применяет
условие труда, а наоборот, условие труда применяет рабочего, но
только с развитием машины это извращенное отношение получает
технически осязаемую реальность»2.
Сущность капиталистической фабрики
В чем же заключается эта «технически осязаемая реальность»?
Она выражается в первую очередь в изменившемся содержании
деятельности рабочего, которая, собственно, лишилась всякого
содержания: работает машина, а рабочий, приставленный к ней, лишь
должен ее обслуживать. Словом, «машина не рабочего освобождает, от
труда, а его труд от всякого содержания». Социально это
выражается в обесценении рабочей силы и полнейшей зависимости ее от
капитала. Рабочий становится лишь придатком машины, вне
фабрики ни на что не годен.
Что не рабочий применяет условия труда, а, наоборот, эти
условия применяют рабочего, — это обстоятельство выражается также
в особом характере разделения труда, которое резко отличается от
разделения труда в мануфактуре. В мануфактуре разделение труда
исходит от рабочего, от его способностей, специальности; исходным
пунктом разделения труда на фабрике являются машины, а рабочих
легко можно перебрасывать от одной машины к другой, и если это
обычно не практикуется, если обычно рабочего чуть ли не на всю
жизнь прикрепляют к одной какой-либо машине, то это диктуется
не техническими соображениями, а «машиной злоупотребляют для
того, чтобы самого рабочего превратить с детского возраста в часть
частичной машины»3.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т, 23, с. 430.
2 Там же, с. 434.
3 Там же, с. 433.
188

Наконец, именно на фабрике благодаря машинизации процесса
Труда удалось окончательно дисциплинировать рабочего.
«Техническое подчинение рабочего однообразному движению средства труда
и своеобразное составление рабочего организма из индивидуумов
обоего пола и самых различных возрастов создает казарменную
дисциплину, которая развивается в завершенный фабричный ре-
жим...»1- Но это есть режим самодержавия капиталиста, который не
признает, как иронически замечает Маркс, ни «разделения власти,
вообще столь дорогого буржуазии», ни «представительной системы,
еще более дорогой для нее»2. А нарушение рабочими этого режима
для капиталиста часто еще прибыльнее, чем соблюдение его, — об
этом свидетельствует система штрафов, которая описывается в
приводимых Марксом отчетах английских фабричных инспекторов.
V. Борьба между рабочим и машиной
Машина не только подчиняет и дисциплинирует рабочего, не
только является «технически осязательной реальностью» господства
средства труда над трудящимися, но и вытесняет рабочего, делает
избыточным ненужное для капитала население. И неудивительно,
что рабочие увидели в машине опасного конкурента, с которым стали
вести жесточайшую борьбу. Борьба с капиталом началась задолго
до появления машин: весь мануфактурный период заполнен этой
борьбой, но последняя не была направлена против самой
мануфактуры, и только с возникновением крупной промышленности борьба
принимает форму борьбы против технических основ
капиталистического производства, против машин. Рабочие верным чутьем постигли
лживость теории «компенсации» (о ней Маркс говорит в следующем
параграфе), но они еще не понимали, что дело не в машине как
таковой, а в ее капиталистическом применении.
Маркс приводит ряд примеров возмущения и настоящих
восстаний против машин, в которых нередко погибали и сами изобретатели
последних. Вначале (при появлении первых машин) общественное
мнение, даже власть имущие — магистраты, иногда и центральная
власть,—были на стороне рабочих: традиции ремесла и
мануфактуры были еще сильны, а крупная буржуазия только еще стала зарож
Даться. Но с развитием капитализма сочувствие к рабочим уступает
место фарисейскому возмущению их варварством, их походом
против прогресса, а «сердобольные» люди начинают утешать рабочих
тем, что причиняемые машиной невзгоды — лишь временные или что
они появляются постепенно и, следовательно, не так чувствительны»
Маркс разоблачает всю бессмысленность и противоречивость этих
Утешений и доказывает фактами, что в действительности имеют
место как одновременные выбрасывания машиной рабочих целыми
фесами, так и медленная, затягивающаяся на целые десятилетия
ибель вытесняемых машиной производителей.
189
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, о. 434—435.
? Там же, с. 435.

Не только введение машин, не только распространение их на
новые и новые отрасли промышленности создает избыточное
население, но это перенаселение создается и увеличивается с каждым новым
усовершенствованием машин. А так как эти усовершенствования
происходят постоянно, то постоянно происходит и вытеснение рабочих:
машина лишает рабочего всякой уверенности в завтрашнем дне;
причиняемые ею бедствия носят перманентный, а не временный
характер. Следует еще прибавить, что часто усовершенствование
машины является ответом на сопротивление рабочих, на их чрезмерные,
с точки зрения капитала, требования. Таким образом, в машине
капиталист имеет лучшее орудие борьбы с рабочим, а рабочий видит
в ней дамоклов меч, который в критическую минуту может опуститься
на его голову.
VI. Теория компенсации относительно рабочих,;
вытесняемых машинами
В чем ошибочность этой теории?
Здесь Марке ставит своей задачей опровержение теории целого
ряда буржуазных экономистов, утверждающих, что с вытеснением
рабочих машинами высвобождается и соответствующий капитал,
употреблявшийся на наем вытесненных рабочих. Этот капитал
доставляет занятие вытесняемым рабочим на новом поприще.
Раскрытая Марксом ошибка указанной теории довольно элементарна:
ведь машины, заменяющие собою рабочих, не достаются даром, они
и приобретены были на освободившийся вследствие «высвобождения»
рабочих капитал. Следовательно, происходит лишь превращение
переменного капитала в постоянный: техническое замещение живой
рабочей силы находит свое адекватное экономическое выражение
в замене переменного капитала постоянным. Правда, стоимость
машины может и не совпадать с величиной заработной платы уволенных
рабочих: первая может быть меньше второй — и тогда действительно
высвобождается капитал. Но высвобождается, во-первых, лишь часть
капитала, на которую может быть нанята незначительная в
сравнении с уволенными часть рабочих (Маркс иллюстрирует это на
цифровом примере). Во-вторых, и высвобожденная часть капитала в свою
очередь должна делиться на постоянный и переменный капитал,
стало быть, доля последнего еще больше уменьшается, как и число
рабочих, которым может быть предоставлена работа.
Что касается машиностроения, которое вследствие введения
новых машин предъявляет спрос на новых рабочих, то во всяком
случае этот спрос не может быть удовлетворен, например, ткачами,
прядильщиками и подобными рабочими, вытесненными прядильной,
ткацкой и подобными машинами: в машиностроении имеет место
спрос на рабочих совсем другого рода. Притом и на последних спрос
должен быть гораздо меньше числа уволенных рабочих: ведь при
покупке машины необходимо оплатить постоянный капитал,
участвующий в производстве машины, переменный капитал и прибавочную
190

стоимость, созданную машиностроительными рабочими и присвае-
мую машиностроительными капиталистами. Иными словами, только
часть капитала, высвободившегося вследствие сокращения рабочих
и авансирующегося на приобретение машин, может пойти на
оплату рабочих, занятых в машиностроении.
Что происходит в действительности
Верным в теории компенсации является лишь то, что средства
существования уволенных рабочих высвобождаются —- у рабочих
нет денег для их приобретения.
Но это нельзя назвать высвобождением капитала! средства
существования рабочего противостоят ему не как капитал, а лишь как
товар, который он приобретает на получаемую им заработную плату.
Отсюда следует, что вытеснение рабочих машиной и высвобождение
предназначенных для них средств существования приводит к
результатам, противоположным тем, о которых говорят сторонники теории
компенсации. Вытеснение рабочих машиной должно привести к
превышению предложения предметов потребления над спросом,
следовательно, к падению цен и к сокращению производства; а последнее
должно повлечь за собой понижение заработной платы занятых
в этих отраслях производства рабочих. Вот какого рода получается
«компенсация»: сокращение рабочих в одних отраслях производства
ухудшает положение рабочих и в других отраслях.
- Это, впрочем, получается и вследствие того, что переполнение
рынка труда усиливает давление на заработную плату занятых
рабочих.
Рост абсолютного числа рабочих и уменьшение
их относительного числа
Опровергая теорию компенсации, Маркс отнюдь не утверждает,
что машины при всех условиях также и абсолютно уменьшают число
занятых рабочих» Введение машин уменьшает число рабочих всегда
лишь относительно — в отношении к постоянному капиталу. При
машинном производстве (в дальнейшем это раскрыто Марксом
более подробно) растет постоянный капитал и относительно падает
переменный капитал. Что касается абсолютного числа рабочих, то
°но, как правило, растет. Оно растет вследствие громадного
расширения производства готовых товаров, сырья, полуфабрикатов,
орудий труда, особенно машин и необходимого для них металла, средств
транспорта, вследствие появления совсем новых отраслей
промышленности и развития производства предметов роскоши. Но этот
абсолютный рост числа рабочих ничего общего не имеет с теорией
«компенсации»: он происходит не за счет высвобождающегося капитала,
а за счет новых капиталов, которые получаются в результате
накопления, превращения прибавочной стоимости в капитал (это специально
сследуетея Марксом в последнем отделе I тома «Капитала»). При
теутствии же добавочных капиталов или при невозможности по-
191

чему-либо их использовать введение машин обязательно ведет и
к абсолютному сокращению числа рабочих.
Следует, однако, помнить, что у Маркса везде идет речь не о
машине, как таковой, а об ее капиталистическом применении. «Не
подлежит, — говорит Маркс, — никакому сомнению, что машины
сами по себе не ответственны за то, что они «освобождают» рабочего
от жизненных средств». И он с большим сарказмом высмеивает тех,
для кого «эксплуатация рабочего при посредстве машины...
тождественна с эксплуатацией машины рабочим»1.
VII. Отталкивание и притяжение рабочих
в связи с развитием машинного производства
Тема здесь та же, что и в двух предыдущих параграфах, —
вытеснение рабочих машинами и вытекающие отсюда последствия. Маркс
останавливается в этом параграфе на периодичности, с которой
следуют друг за другом «отталкивание и притяжение рабочих в связи
с развитием машинного производства».
Мы уже знаем, что при капиталистическом машинном
производстве число рабочих абсолютно растет, а относительно сокращается.
Но и абсолютный рост — как показывает исследование настоящего
параграфа — идет не равномерно, а скачкообразно: расширение числа
рабочих, являющееся часто внезапным и лихорадочным,
заканчивается столь же лихорадочным их сокращением, за которым опять
следует расширение и т. д. Отталкивание и притяжение рабочих
обусловлены цикличностью развития крупной капиталистической
промышленности. Но так как к рассмотрению этой цикличности «наше
теоретическое изложение, — заявляет Маркс, — еще не привело
нас» 2, то он пока ограничивается немногими замечаниями. Одни
замечания имеют теоретический характер, другие — фактический.
Введение впервые в тех или других отраслях производства машин
всегда имеет колоссальный успех: происходит быстрая ликвидация
ремесла и мануфактуры, в этот переходный период велика избыточная
прибавочная стоимость. С одной стороны, переполнение рынка труда
разорившимися ремесленниками и выброшенными мануфактурными
рабочими понижает заработную плату и, следовательно, при прочих
равных условиях, увеличивает прибавочную стоимость, а с другой
стороны, источником избыточной прибавочной стоимости является
существующая в течение переходного периода, от начала применения
машины и до полного ее внедрения, разница между индивидуальной
и общественной стоимостью» Большая прибавочная стоимость
создает новые капиталы и привлекает старые из других сфер
производства, в результате чего идет быстрое расширение машинизированной
промышленности, а это также дает толчок к расширению других,
особенно смежных производств. Поднявшаяся волна про'
мышленного оживления поглощает часть избыточного населения»
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 451—452.
2 Там же, с. 461
192

но это ненадолго: расцвет сменяется кризисом и депрессией, вновь
увеличивается армия безработных, часто в еще большем, чем раньше,
размере.
Довести теоретическое исследование до конца, выяснить, в
частности, причины того, почему оживление сменяется депрессией, на
данной стадии исследования пока еще невозможно, и Маркс
ограничивается фактическим изложением истории развития английской
хлопчатобумажной промышленности за годы 1770—1815 и 1815—
1863, полностью подтверждающей связь отталкивания и притяжения
рабочих с развитием машинного производства.
VIH. Революционизирование крупной промышленностью
мануфактуры, ремесла и работы на дому
Крупная промышленность пришла на смену мануфактуре, но
это вовсе не значит, что мануфактура сразу и без всяких остатков
исчезла с лица земли. Рядом с крупной промышленностью существует
не только мануфактура, но и ремесло, а также создается новый тип
домашнего производства. И Маркс исследует революционизирующее
влияние, оказываемое на них крупной промышленностью.
Путь развития целого ряда производства лежит от ремесла к
фабрике через мануфактуру, и они «обыкновенно проходят сначала через
ремесленное, а потом через мануфактурное производство как короткие
переходные фазы к фабричному производству»1.
Но крупная промышленность еще задолго до полного
уничтожения мануфактуры и ремесла полностью подчиняет их своему
влиянию. Во-первых, изменяется состав мануфактурных рабочих: среди
них, как и среди фабричных рабочих, большую роль начинают играть
женщины и дети. Таким образом, машина возвещает массовое
применение женского и детского труда не только там, где она
непосредственно вводится, но и там, где еще не пробил час ее окончательной
победы.
Кроме того, крупная промышленность вынуждает к введению
рациональных принципов разделения труда в ручном производстве,
капиталистически рационализирует его.
Во-вторых, эксплуатация труда усиливается как в мануфактуре,
так и в ремесле: последнее преобразовывается в домашнюю
промышленность, работающую на фабриканта, мануфактуриста или торговца.
В капиталистическую домашнюю промышленность превращается и
прежняя — докапиталистическая — крестьянская домашняя
промышленность. Усиление эксплуатации вызывается двумя основными
причинами: 1) вытесненные из крупной промышленности рабочие
бросаются в мануфактуру и домашнюю промышленность, что,
вызывая большую конкуренцию между ними, снижает заработную плату
работающих ниже всякого минимума; 2) только чрезмерной
эксплуатацией труда мануфактура и домашняя промышленность могут
удержаться в неравной борьбе с машинным производством. В них имеют
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т, 23, с. 471,
7 Д. И. Розенберр 193

место не только более низкая заработная плата, но и более длинный
рабочий день, а также и другие условия труда, особенно
санитарные, значительно хуже, чем на фабрике. Поэтому, когда на них
начинает распространяться фабричное законодательство,
регулирующее рабочий день и предписывающее соблюдение определенных
требований гигиены, то это является для них последним
сокрушительным ударом. В этом случае крупная промышленность разрушительно
действует на мануфактуру и на домашнюю промышленность,
организованную в мастерские, через посредство фабричного
законодательства, являющегося ее же детищем.
Фабричный режим, фабричные порядки, распространяясь на
мануфактуру и домашнюю промышленность и в известной мере
рационализируя их, этим самым окончательно их губят: не имея машинной
техники, они не выдерживают фабричного режима и при первых более
или менее значительных колебаниях идут ко дну. Если же
мануфактура и домашняя промышленность все еще продолжают существовать,
то это часто диктуется интересами самого капитала: они являются
убежищем для тех рабочих, которые вытесняются из крупной
промышленности машиной, но которые все еще нужны промышленности
в моменты ее внезапных расширений и расцветов. Периодические
отталкивания и притяжения рабочих в крупной промышленности могут
осуществляться благодаря такому «клапану», каким является
домашняя промышленность. Ею выполняется особая функция: содержать
в запасе рабочую силу и отчасти ее воспроизводить для нужд
капитала, поддерживать условия для его циклического движения.
Маркс рисует ужасающую картину бедствий рабочих в этих
отсталых, еще не завоеванных машиной, отраслях труда. В предыдущих
параграфах исследовалось, какие бедствия причиняет
капиталистическое применение машины, здесь исследуются те бедствия рабочего
класса, которые обусловлены отсутствием машин. В этом смысле,
как пишет Маркс, «систематически осуществляемая лишь благодаря
машинному производству экономия на средствах производства,
которая с самого начала является в то же время беспощаднейшим
расточением рабочей силы и хищничеством по отношению к нормальным
условиям функционирования труда, теперь тем сильнее
обнаруживает эту свою антагонистическую и человекоубийственную сторону,
чем меньше в данной отрасли промышленности развиты общественная
производительная сила труда и техническая основа комбинированных
процессов труда»1,
IX. Фабричное законодательство
Различие анализа в VIII и в настоящей главе
Фабричное законодательство уже исследовалось в VIII главе при
рассмотрении проблемы рабочего дня,, Но аспекты исследования здесь
и там разные. «Фабричное законодательство, — говорит Маркс, —
А Маркс К., Энгельс Ф. Соч, 2-е изд., т. 23, с. 473.
194

это первое сознательное и планомерное воздействие общества на
стихийно сложившийся строй его процесса производства, представляет
собой, как мы видели, столь же необходимый продукт крупной
промышленности, как хлопчатобумажная пряжа, сельфакторы и
электрический телеграф»1.
Маркс характеризует фабричное законодательство как планомерное воздействие
общества на производство, вызванное развитием его обобществления 2. Этот вы-
Бод ставит весьма трудный вопрос о соотношении такого «планомерного
воздействия» с характером производственных отношений капитализма, и прежде всего с
товарными отношениями,
С одной стороны, фабричное законодательство действительно обусловлено
обобществлением, которое уничтожает естественные (половозрастные) и традиционные
условия и границы труда и быта, делает необходимыми их сознательное установление
и регулирование. Из эволюции производственных отношений следует также
образование капиталистических классов — гигантских по масштабу субъектов
общественного действия, а вместе с тем и использование государственного аппарата для
регулирования социально-экономических явлений в широком масштабе. Однако все
это не означает изменения характера производственных отношений, возникновения
новых производственных отношений или хотя бы их элементов.
Фабричное законодательство возникает в той сфере, где «антиномия» различных
законов товарного производства погашает их действие и тем самым открывает
известное пространство для сознательного регулирования. Развитие и распространение
этого регулирования никак не задевает обособленности капиталистических
предприятий друг от друга и не ведет к отрицанию конкуренции.
Возникновение элементов планомерности внутри самих производственных
отношений и «подрыв» товарных отношений предполагают широкое объединение
производства для регулирования его связей с массовым потреблением в общественном
масштабе и впервые возникают при капитализме лишь на монополистической
стадии 3. В то же время фабричное законодательство, по мнению Маркса, подталкивает
капитализм к монополии крупного капитала, действуя против «свободной» купли
и потребления рабочей силы как коренного условия капитализма вообще 4. Далее:
фабричное законодательство не сводится только к нормированию рабочего дня,
которое Маркс подробно рассматривал в главе VIII.
Важное место в фабричном законодательстве занимает
провозглашение начального образования обязательным для детей
школьного возраста, поступающих на подконтрольное фабричному
законодательству производство.
«Как ни жалки в общем статьи фабричного акта относительно
воспитания, они объявили начальное обучение обязательным
условием труда. Их успех впервые доказал возможность соединения
обучения и гимнастики с физическим трудом, а следовательно, и
физического труда с обучением и гимнастикой» 5. В подкрепление
указанного положения Марксом приводятся засвидетельствованные
фабричными инспекторами показания учителей, что дети,
работающие на фабрике, успевают пройти больше других детей, хотя они и
обучаются вдвое меньше.
3 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 492.
2 Значение фабричного законодательства как проявления тенденции к
планомерности исследовал В. И. Ленин (см.Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 3, с. 545).
jj 3 Эти явления в экономике монополистического капитализма анализируются
^1ениным в его работе «Империализм, как высшая стадия капитализма» (см.
Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 27).
* Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 487,
• Там же, с. 494.
7*
195

Крупная промышленность и политехническое образование
Марксом высказываются интересные соображения насчет того,
как крупная промышленность выдвигает проблему политехнического
образования. В эпоху господства ремесла одна профессия китайской
стеной была отделена от другой: то, что было общим для всех
профессий, интересовало мало или совсем не интересовало; внимание
было обращено как раз на то, что было специфическим для данного
ремесла в отличие от другого. Переходы от одной профессии к
другой не практиковались и не допускались. Техника ремесла состояла
из традиционных, веками вырабатывавшихся приемов и навыков,
не допускавших новинок, а тем более переворотов. Технический
базис этой эпохи «консервативен». Мануфактура пошла гораздо дальше
в области разделения труда, здесь ею был совершен громадный шаг
вперед, но отчужденность одного ремесла от другого осталась ею
незатронутой. Более того, ею были воздвигнуты еще новые
непреодолимые стены, отделявшие квалифицированных, но
узкоспециализированных рабочих от необученных чернорабочих. При таком
техническом базисе и соответствующих экономических отношениях почвы
для политехнического образования и изучения общих принципов
производства не было и быть не могло. Девизом того времени было:
«Сапожник, знай свои колодки». Потребность могла быть либо в
узкопрофессиональном образовании, либо в образовании общем, но
связанном с развитием торговли, открытием новых стран,
мореплаванием и т. д. Мы уже не говорим об образовании высших классов,
которое отчасти обусловливалось их функциями управления и
господства, а отчасти являлось таким учением, к которому вполне
подходит оценка, данная Дж. Беллерсом и цитируемая Марксом:
«Праздное ученье лишь немногим лучше, чем ученье праздности^г.
Но дело коренным образом меняется с появлением крупной
промышленности. «Современная промышленность, — говорит Маркс, —
никогда не рассматривает и не трактует существующую форму
производственного процесса как окончательную. Поэтому ее технический
базис революционен». И дальше: «Поэтому природа крупной
промышленности обусловливает перемену труда, движение функций,
всестороннюю подвижность рабочего» 2. Но об этом капиталист не только
не заботится, а, наоборот, старается еще воспроизвести «старое
разделение труда с его окостеневшими специальностями»3. Тут мы
имеем одну из форм проявления противоречия между крупной
промышленностью и ее капиталистической формой: первая нуждается
в политехнически образованных рабочих, но капиталистическая
оболочка тем крепче, чем рабочий менее развит, более ограничен и
забит и, следовательно, более зависим и всячески держится за то
место, на которое его поставил капиталист.
А Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 499, примечание,
2 Там же, с. 497—498.
3 Там же, с. 498.
196

И вывод Маркса гласит: «не подлежит никакому сомнению, что
неизбежное завоевание политической власти рабочим классом завоюет
надлежащее место в школах рабочих и для технологического
обучения, как теоретического, так и практического» Ч
Разрушение старых семейных отношений
Заменяя работу у домашнего очага участием в общественном
производстве, женщины и дети (последние с определенного возраста)
раскрепощаются: власть мужчины и родителей теряет свое
экономическое обоснование. Правда, буржуазные законодатели меньше всего
думали об эмансипации женщин и детей, однако в том, что женский
и детский труд не только узаконивается, но и берется под особую
защиту, эмансипация, идущая от крупной промышленности, находит
и свое формальное выражение. В одном из приведенных Марксом
отчетов фабричных инспекторов находим: «... из всех свидетельских
показаний явствует, что дети обоего пола ни от кого так не
нуждаются в защите, как от своих родителей» 2. «Однако не
злоупотребление, — замечает Маркс, — родительской властью создало прямую
или косвенную эксплуатацию незрелых рабочих сил капиталом,
а наоборот, капиталистический способ эксплуатации, уничтожив
экономический базис, соответствующий родительской власти,
превратил ее в злоупотребление» 3.
Борьба за фабричное законодательство
Английское фабричное законодательство распространялось —
в этом одна из его особенностей — постепенно, от случая к случаю,
преодолевая каждый раз отчаянное сопротивление со стороны
непосредственно заинтересованных групп капиталистов, а также явное
и скрытое недоброжелательство со стороны самих законодателей.
Поэтому изучение именно английского законодательства представляет
громадный интерес для характеристики капиталистического способа
производства (в большинстве других стран фабричное
законодательство порождено революцией). Крупная промышленность, с одной
стороны, открыла широчайший простор для эксплуатации наемного
тРУДа, но, с другой стороны, она же и создала современный
пролетариат и классовую борьбу между рабочим классом и буржуазией.
Фабричное законодательство в первую очередь есть результат этой
борьбы. Но некоторое значение имело и то обстоятельство, что
интересы самой буржуазии требовали не подрезать тот сук, на котором
°на сидит, требовали ограничения чрезмерной эксплуатации, при-
ьодящей к вырождению рабочего класса. Отсюда двойственность,
проходящая красной нитью через все фабричное законодательство:
Всякая вынужденная статья его обставляется такими оговорками и
J Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 499.
Цит. по: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 500.
Там же.
197

так неряшливо редактируется, что нарушить ее или обойти было
очень легко. Отсюда и медлительность в издании фабричных законов.
Медлительность проявляется в двух отношениях: во-первых, в
отношении условий труда, подлежащих нормированию, — последнее
растягивается на многие десятилетия, во-вторых, в отношении
отраслей, на которые распространяется фабричный надзор. Маркс
подробно останавливается на всех перипетиях и коллизиях,
сопровождающих английское фабричное законодательство. Только к концу
полувековой борьбы оно начинает продвигаться быстрее, так как
капиталисты отраслей промышленности, уже находящихся под
государственным контролем, требуют во имя «справедливости», т. е,
равенства условий конкурентной борьбы, подвергнуть «такой же
участи» и их собратьев из других отраслей промышленности.
Но фабричное законодательство не смягчает противоречий
капитализма, а, наоборот, содействуя уничтожению остатков прежних
отсталых форм производства, т. е. последних убежищ «избыточного
населения», еще больше обостряет эти противоречия. «Вместе с
материальными условиями, — заключает Маркс, — и общественной
комбинацией процесса производства оно (фабричное законодательство.—
Д. Р.) приводит к созреванию противоречий и антагонизмов его
капиталистической формы, а следовательно, в то же время и элементов
для образования нового и моментов переворота старого общества»
X. Крупная промышленность и земледелие
«Революция, которую крупная промышленность вызывает в
земледелии, — так Маркс начинает этот раздел, — ив общественных
отношениях агентов земледельческого производства, может быть ос»
вещена лишь впоследствии. Здесь будет достаточно, предваряя
дальнейшее изложение, указать на некоторые ее результаты» 2.
Указанием на некоторые результаты революции в земледелии
Маркс заканчивает характеристику роли крупной промышленности
как авангарда всего общественного производства, ее влияния на
земледелие, поскольку революция в земледелии обусловливалась
промышленным переворотом. Этим объясняется, почему Маркс
«предупреждает дальнейшее изложение» и излагает выводы, которые
сейчас не могут еще быть полностью обоснованы.
Действие машины в земледелии
Основное действие машины — вытеснение рабочего — не только
имеет место также и в земледелии, но проявляется там еще более
радикально: если в крупной промышленности число рабочих, как
правило, относительно уменьшается, но абсолютно даже растет, то
в земледелии оно уменьшается и абсолютно. Маркс иллюстрирует
это на примере некоторых графств Англии. Только во вновь занятых
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 512,
2 Там же, с. 513.
198

странах с громадными пустующими земельными площадями, как
Соединенные Штаты Северной Америки, «они (машины. — Д. Р.)
дают производителю возможность обрабатывать большую площадь,
но не прогоняют фактически занятых рабочих» 1. Такова одна из
особенностей развития машинного производства в земледелии, но
вытекает она не из особых путей развития сельского хозяйства, как это
утверждали после выхода в свет «Капитала» ряд экономистов из
буржуазного лагеря и ревизионистов из самого «марксистского» лагеря,
а из того своеобразного преломления, которое получает в земледелии
общий путь развития капитализма. Промышленность и земледелие
отличаются друг от друга и своими производственно-техническими
особенностями, и своими историческими судьбами. Это, конечно,
не могло не отразиться на различии форм развития промышленности
и сельского хозяйства: общий путь развития стал модифицироваться,
но все-таки он не перестал быть общим и единым2.
Общность пути развития капитализма в земледелии и
промышленности выражается в том, что происходит вытеснение мелкого
производства и подчинение его крупному. Но процесс этот сопровождается
опять-таки рядом особенностей, отличающих развитие капитализма
от развития его в промышленности. Результаты его в земледелии
отличаются наибольшей, как выражается Маркс, «революционностью
в том смысле, что она уничтожает оплот старого общества,
«крестьянина», и выдвигает на его место наемного рабочего. Таким образом
потребность социального переворота и социальные
противоположности становятся в деревне одинаковыми с городом» 3.
Единство пути развития промышленности и земледелия
Что в основном путь развития промышленности и земледелия
под властью капитала одинаков — это наглядно подтверждается
тем, что «в земледелии, как и в мануфактуре, капиталистическое
преобразование процесса производства является в то же время
источником мучений для производителей, средство труда — средством
порабощения, эксплуатации и пауперизации рабочего, общественная
комбинация процессов труда — организованным подавлением его
индивидуальной жизнедеятельности, свободы и самостоятельности» 4.
Но и здесь единство не исключает капиталистический способ
производства, концентрирует промышленных рабочих в городах, вызывает
рост последних за счет уменьшения населения деревни и «довершает
разрыв того первоначального семейного союза земледелия и
промышленности, который соединял друг с другом
младенчески-неразвитые формы обоих» 5.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 513.
2 Особенности развития капитализма в сельском хозяйстве с точки зрения
°бщих его законов исследуются в работах В. И. Ленина: «Развитие капитализма
в России», «Капитализм в сельском хозяйстве», «Новые данные о законах развития
Капитализма в земледелии» и др.
3 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 513—514.
4 Там же, с. 514.
6 Там же.
199

«Но, — продолжает Маркс, — он создает в то же время
материальные предпосылки нового, высшего синтеза — союза земледелия
и промышленности на основе их противоположно развившихся форм.
Капиталистическое производство, постоянно увеличивая перевес
городского населения, которое это производство скопляет в крупных
центрах, накопляет тем самым, с одной стороны, историческую силу
движения общества вперед, а с другой стороны, препятствует
обмену веществ между человеком и землей... т. е, нарушает вечное
естественное условие постоянного плодородия почвы. Тем самым оно
разрушает одновременно физическое здоровье городских рабочих и
духовную жизнь сельских рабочих» 1.
Примечания к тринадцатой главе
1. О важности этой главы мы много говорили в тексте (в частно-
сти, в разделе о предмете исследования). Здесь же хочется подчерк»
нуть широчайший охват этой главы, ее богатейшее содержание.
Марксом дается всесторонняя характеристика капиталистического
производства, получившего присущую его природе техническую основу —
машину. Марксом затрагибаются не только такие вопросы, как
вопросы санитарии и гигиены труда, но и вопросы, касающиеся быта и
семьи, системы образования и, в частности, политехнического
образования. С возникновением машины рабочий железными цепями
приковывается к капиталу, и вся его жизнь от рождения до смерти
находится в тисках капиталистических отношений. Это и находит
свое классическое изображение в настоящей главе.
2. Эту главу следует читать параграф за параграфом, без всяких
пропусков. А так как обилие материала часто действует подавляюще,
то мы старались излагать даже такие пункты, которые сами по себе
никаких трудностей не представляют.
3. Особенно важно следить за нарастанием противоречий между
колоссальным развитием производительных сил и производствен*
ными отношениями. Известное уже нам противоречие между
процессом общественного труда и его капиталистической оболочкой
достигает здесь своего апогея (речь идет о домонополистическом
капитализме).
1 Маркс К., Энгельс Ф, Соч. 2-е изд., т. 23, с. 514.

Отдел пятый
ПРОИЗВОДСТВО АБСОЛЮТНОЙ
И ОТНОСИТЕЛЬНОЙ
ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ
Предмет исследования
И то, и другое уже было исследовано, но исследовано в
отдельности, притом вначале исследовалось производство абсолютной
прибавочной стоимости, которое «образует всеобщую основу
капиталистической системы и исходный пункт производства относительной
прибавочной стоимости», а затем — производство относительной
прибавочной стоимости. Таким образом, исследование все время велось по
линии «восхождения от абстрактного к конкретному» — от «общей
основы», от «исходного пункта», предполагающего лишь
«формальное подчинение труда капиталу», ко все более и более
усложняющим его моментам, превращающим формальное подчинение труда
капиталу в реальное г.
Методологически это есть «восхождение от абстрактного к
конкретному», а по содержанию получилась картина диалектического
развития капиталистического общества, превращение одной стадии в
другую. Индивидуальный труд через посредство формального
подчинения капиталу превращается в кооперативный (простая кооперация),
последний развивается в мануфактурный, а в недрах мануфактуры
создается машинное производство.
Иными словами, теория производства прибавочной стоимости
становится в то же время и теорией возникновения и развития
капиталистического способа производства. О плодотворности такого
способа изучения явлений распространяться не следует — об этом
свидетельствует грандиозное здание «Капитала», сооруженное этим
методом. Для наших целей важно отметить лишь одну особенность
указанного метода: им всегда диктуется необходимость выделения в
особую рубрику общего итога полученных результатов. Ведь
исследование все время ведется «ступенчато» и «односторонне», по мере
продвижения вперед от абстрактного к конкретному, которое уже
заключает в себе множество определений, являясь «единством много-
°бразного». Но это единство многообразного, поскольку оно выра-
* Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 518.
201

стает постепенно, нуждается в общем охвате, который должен завер-
шить собой исследование, ибо всегда остаются вопросы, которые не
укладываются в рамки исследования «ступенчатого» и
«одностороннего».
Всегда есть вопросы, решение которых предполагает не отдельные
моменты изучаемого явления, а их совокупность, т. е. предполагает
явление во всем его многообразии. Эти вопросы поэтому необходимо
выделять для специального изучения.
Предмет настоящего отдела «Капитала» не сводится к простому суммированию или
даже «синтезу» исследований, предпринятых в двух предыдущих отделах. Различие
особых форм производства прибавочной стоимости существует лишь в движении —
становлении и развитии капиталистического способа производства, в том числе и
в развитии капиталистической эксплуатации в зрелом буржуазном обществе.
Однако поскольку последовательный анализ производства абсолютной и
относительной формы прибавочной стоимости является в то же время анализом действительного
становления способа производства и поскольку это становление завершилось,
постольку различие этих форм начинает во все большей мере базироваться на их
единстве.
Порядок исследования
Отдел состоит из трех глав — XIV, XV и XVI. Начинается он
с синтеза и единого охвата обеих форм прибавочной стоимости.
Первая из перечисленных глав так и названа: «Абсолютная и
относительная прибавочная стоимость». В XV главе изучается изменение в
величине цены рабочей силы и прибавочной стоимости, которое
происходит в зависимости от изменения экстенсивной величины труда и в
зависимости от изменения производительности и интенсивности труда,
следовательно, определяется фактами, относящимися к производству
и абсолютной, и относительной прибавочной стоимости. Отдел
-заканчивается рассмотрением (в XVI главе) «различных формул нормы
прибавочной стоимости», которые имеют важное значение опять-таки
для обеих форм прибавочной стоимости: неправильная формула
искажает и ту, и другую, точнее, искажает характер
капиталистического производства независимо от его форм.
Глава четырнадцатая
АБСОЛЮТНАЯ И ОТНОСИТЕЛЬНАЯ ПРИБАВОЧНАЯ
СТОИМОСТЬ
Предмет исследования
Глава эта, как сказано выше, является синтезирующей и
резюмирующей исследования предыдущих двух отделов. Кажется, что в этой
главе, несмотря на отдельные глубокие и ценные мысли, например
о производительном труде, о значении естественных факторов для
производства прибавочной стоимости, замечания о школе Рикардо,
нет стержня, объединяющего все эти мысли в единое целое. На са-
202

мом же деле единство и искомый стержень даны в общем характере
й в целевой установке как всего отдела, так и настоящей главы
данного тома.
Производство прибавочной стоимости рассматривается здесь уже
не в том или ином разрезе, а со всеми его определениями, и значение
этих определений, которые раньше исследовались отдельно, теперь
представляется в ином свете. Например, при изучении производства
абсолютной прибавочной стоимости все время выдвигаются на
первый план экстенсивная величина труда, интенсивность и
производительность труда, напротив, особо тщательно исследуются при
анализе относительной прибавочной стоимости. И может
получиться одностороннее представление, будто последние имеют
значение лишь для относительной*прибавочной стоимости, но совершенно
безразличны для абсолютной прибавочной стоимости. А между тем
одно наличие прибавочного труда, а тем более его
капиталистической формы — прибавочной стоимости, уже предполагает
определенный уровень производительности труда, без чего все рабочее
время поглощается необходимым рабочим временем. Следовательно,
и абсолютная прибавочная стоимость также должна
рассматриваться в историческом плане как результат сокращения
необходимого рабочего времени. С другой стороны, без удлинения рабочего
дня дольше необходимого рабочего времени нет относительной
прибавочной стоимости. Маркс поэтому и заявляет, что «с известной
точки зрения разница между абсолютной и относительной
прибавочной стоимостью представляется вообще иллюзорной» х. Но эта
«известная точка зрения» проявляется лишь тогда, когда производство
прибавочной стоимости рассматривается во всей его конкретности.
Правда, в дальнейшем Маркс показывает, что разница эта все же
имеет реальное значение, но при этом выясняется, при каких
условиях различие между абсолютной и относительной прибавочной
стоимостью имеет значение и при каких условиях оно такого
значения не имеет. Само собой понятно, что проблема в целом получает
более глубокое освещение.
Положение, что и абсолютная прибавочная стоимость
предполагает известный уровень производительности труда, который в свою
очередь определяется, с одной стороны, развитием техники, а с
другой — богатством природы, — это положение вплотную подводит
к необходимости более точно формулировать соотношение между
прибавочной стоимостью, в которой овеществленно выражается
определенное производственное отношение, и предполагающимися этим
отношением производительными силами. Следовательно,
проведенный Марксом анализ прибавочной стоимости и критика школы
Рикардо (об этой критике более подробно см. дальше) вполне увязаны
с той .более углубленной характеристикой различия между
абсолютной и относительной прибавочной стоимостью, которая дается
Маркам в данной главе.
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 519.
203

Порядок исследования
В V главе, где исходным пунктом исследования производства
прибавочной стоимости был процесс труда и процесс возрастания
стоимости, уже было дано определение производительного труда.
Но по окончании исследования оказалось необходимым внести
«поправки» в это определение. С таких поправок Маркс и начинает
настоящую главу, а затем переходит к основному вопросу всей главы —
к различию и сходству между абсолютной и относительной
прибавочной стоимостью. Это ставит вопрос о естественноисторических
предпосылках прибавочного труда и прибавочной стоимости. Глава
заканчивается критикой школы Рикардо, в частности уничтожающей
критике подвергается Дж. Ст. Милль, который путает
производительные силы с производственными отношениями.
Таким образом, выделяются четыре основных вопроса,
рассматриваемые Марксом в настоящей главе: 1) производительный труд
в капиталистической системе, 2) различие и сходство между обеими
формами прибавочной стоимости, 3) естественноисторические
предпосылки прибавочной стоимости, взятой как единство обеих форм,
4) критика Милля.
Производительный труд в капиталистической системе
В V главе Маркс писал: «Итак, в процессе труда деятельность
человека при помощи средства труда вызывает заранее намеченное
изменение предмета труда... Продукт процесса труда есть
потребительная стоимость, вещество природы, приспособленное к
человеческим потребностям посредством изменения формы. Труд соединился
с предметом труда». И далее: «Если рассматривать весь процесс с
точки зрения его результата — продукта, то и средство труда и предмет
труда оба выступают как средства производства, а самый труд —
как производительный труд»
Но тут же в примечании Маркс добавляет: «Это определение
производительного труда, получающееся с точки зрения простого
процесса труда, совершенно недостаточно для капиталистического
процесса производства». Определение производительного труда,
достаточное и с точки зрения капиталистического процесса производства,
дается Марксом в настоящей главе. В этой главе Маркс приводит
данное им в V главе определение и примечание к нему и заявляет!
«Это и подлежит здесь дальнейшему исследованию» 2.
Что же дает дальнейшее исследование?
Во-первых, оказывается, что приведенное выше «первоначальное
определение производительного труда, выведенное из самой природы
материального производства», «сохраняет свое значение в
применении к совокупному рабочему, рассматриваемому как одно целое.
Но оно не подходит более к каждому из его членов, взятому в
отдельности» 3. Последний же является производительным рабочим,
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 191—192.
2 Там же, с. 516,
8 Там же, с, 517.
204

И его труд — производительным трудом лишь постольку, поскольку
0н является органом совокупного рабочего и выполняет одну из его
функций; более того, нет даже «необходимости непосредственно
прилагать свои руки», т. е. функция производительного труда может
быть проявлением умственной деятельности, а не физической.
Словом, требование, чтобы труд производил изменение в предмете труда
л создавал потребительную стоимость, предъявляется совокупному
рабочему, а не отдельным работникам. От них требуется другое:
чтобы они действительно были органами, членами совокупного
рабочего, выполняющими одну из его функций.
Во-вторых, для того чтобы труд был производительным,
требуется еще одно условие: «Од должен производить прибавочную
стоимость. Только тот рабочий производителен, который производит
для капиталиста прибавочную стоимость или служит
самовозрастанию стоимости капитала. Так, школьный учитель, — если
позволительно взять пример вне сферы материального
производства, — является производительным рабочим, коль скоро он не только
обрабатывает детские головы, но и изнуряет себя на работе для
обогащения предпринимателя. Вложит ли этот последний свой капитал
в фабрику для обучения или в колбасную фабрику, от этого дбло
нисколько не меняется». И общий вывод Маркса тако!:
«Поэтому понятие производительного рабочего включает в себя
не только отношение между деятельностью и ее полезным
эффектом, между рабочим и продуктом его труда, но также и
специфически общественное, исторически возникшее производственное
отношение, делающее рабочего непосредственным орудием
увеличения капитала» \
Обращаем внимание на два момента: 1) прежнее определение про:
изводительного труда Марксом не отменяется, а получает лишь
дальнейшее развитие; 2) Марке & определению производительного труда
возвращается только в настоящей главе, т. е. после всестороннего
анализа капитала (в процессе производства), прибавочной стоимости
(абсолютной и относительной). В V главе исследуется не только
процесс труда, но и процесс возрастания стоимости; казалось бы, что
в этой же главе Маркс мог определить и производительный труд не
только с точки зрения процесса труда, но и со стороны процесса
возрастания стоимости, т. е. как труд, производящий прибавочную
стоимость.
В V главе I тома «Капитала» «полнота» указанного отношения
£Ще не дана: и процесс труда и процесс возрастания стоимости берутся
там еще в наиболее абстрактных определениях. Только в следующих
главах оба процесса получают свое дальнейшее развитие: процесс
тРУДа — как процесс общественного труда, имеющего своей основой
Машинную технику; процесс возрастания стоимости — как процесс
производства абсолютной и относительной прибавочной стоимости.
Производительный труд и есть единство процесса труда и процесса
возрастания стоимости, взятых в их вполне развернутом виде.
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 517.
205

Сходство и различие между абсолютной
и относительной прибавочной стоимостью
Производительный труд в только что рассмотренном нами марк-
совом понимании выражает собой и определенную ступень развития
производительных сил, превративших индивидуальный труд в
общественный, и определенный тип производственных отношений,
превративших прибавочный продукт в прибавочную стоимость
безотносительно к ее особым формам. Эта ступень развития
буржуазного способа производства, предполагающая единство различных
форм производства прибавочной стоимости, есть результат
длительного процесса становления капиталистического способа
производства, который анализировался Марксом в предыдущих отделах,
а теперь рассматривается им ретроспективно. Производство относи-
тельной прибавочной стоимости на основе реального подчинения
труда капиталу исходит первоначально из формального подчинения
его. В свою очередь формальное подчинение труда капиталу
исторически опирается на промежуточные формы, при которых
прибавочный труд уже не выжимается путем прямого принуждения, но не
наступило еще его формальное подчинение капиталу. «Тут капитал
еще не овладел непосредственно процессом труда» г. Эти формы
воспроизводятся капитализмом на «периферии» системы
капиталистических отношений. Производство абсолютной прибавочной
стоимости также воспроизводится на основе не только формального, но и
реального подчинения труда капиталу. Наконец, «специфически
капиталистический способ производства перестает быть простым средством
для производства относительной прибавочной стоимости, раз он
овладел... всеми решающими отраслями производства»2.
Исторические моменты становления буржуазного способа
производства становятся моментами его зрелого бытия, а вместе с тем
снимается и различие форм прибавочной стоимости в едином и всеобщем
процессе производства прибавочной стоимости на основе адекватного
этой форме материального базиса.
И абсолютная и относительная прибавочная стоимость, являясь
выражением деления труда на необходимый и прибавочный (что и
делает труд производительным), предполагают, стало быть, и
возможность такого деления, т. е. предполагают, что, для того чтобы
произвести необходимые для рабочего средства существования или их
стоимость, ему требуется только часть имеющегося в его
распоряжении времени. Но если взглянуть на дело исторически, то это имело
место не всегда: было время, когда весь труд был только необходимым,
когда все рабочее время работникам приходилось тратить на
добывание средств к существованию. Следовательно, лишь по мере развития
производительности труда, уменьшающего необходимое рабочее
время, появляется излишек времени, разница между всем имеющимся
рабочим временем и необходимой его частью, появляется возможность
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, е. 518.
2 Там же, с. 519,
206

производства прибавочного продукта, превращающегося в условиях
капиталистического способа производства в прибавочную стоимость.
Выходит, что предпосылка абсолютной прибавочной стоимости
совершенно та же, что и относительной: развитие производительных
сил, повышающих производительность труда. Разница между ними
представляется иллюзорной.
В этом — сходство или единство обеих форм прибавочной
стоимости. Все же грань, отделяющая их друг от друга, не может быть
стерта! различие есть и «дает себя знать, когда дело идет о
повышении нормы прибавочной стоимости вообще» К Иными словами, когда
капиталистический способ производства уже утвердился, утвердился
на известном уровне развития производительных сил, позволявшем
разделить рабочее время на необходимое и прибавочное, дальнейшее
увеличение прибавочной стоимости может идти двумя путями: путем
удлинения рабочего дня и путем сокращения необходимого рабочего
времени. Оба эти пути совершенно различны, и в соответствии с этим
они получают различные определения! один путь назван
производством абсолютной прибавочной стоимости, а другой — производством
относительной прибавочной стоимости.
Естественноисторические предпосылки
возникновения капитала
Буржуазные историки и экономисты часто объясняют социально-
исторические явления природными, географическими условиями.
Например, раннее развитие капитализма в Англии часто объясняют
островным положением этой страны. В марксистской литературе
неоднократно указывалось на основной методологический грех
такого рода объяснений! изменение социально-исторического
явления объясняют сравнительно постоянными и неизменными факторами;
ведь островное положение Англии гораздо старше капитализма.
Маркс, полемизируя g такого рода историками и экономистами,
заявляет- «Наличная производительность труда, из которой капитал
исходит как из своей основы, есть не дар природы, а дар истории,
охватывающей тысячи веков» 2. Но отрицать роль природных
условий, их влияние на развитие народов нельзя, только само это
влияние в разные периоды разное. Моря, например, в одни периоды
разъединяют народы, а в другие — их объединяют. Стало быть,
характер влияния географических факторов, их действие в
определенном направлении уже есть «не дар природы, а дар истории».
Влияние природы велико, но оно определяется историей, а не
наоборот, и вслед за приведенным высказыванием Маркса далее читаем!
*Если мы отвлечемся от большего или меньшего развития
общественного производства, то производительность труда окажется
связанной с естественными условиями. Эти последние могут быть целиком
сведены к природе самого человека, к его расе и т. п., и к окружающей
* Маркс К., Энгелье Ф. Соч. 2-е изд., т, 23, с. 519.
8 Там же, 6. 521.
207

человека природе» [. И в дальнейшем он подробно останавливается
на связи между природными богатствами и избытком труда, идущим
«на других, по сравнению с трудом на самого себя». Но отсюда никоим
образом не следует, что работа на других обусловливается богатством
природы. Последнее лишь объясняет, почему получается избыток
труда, составляющий разницу между необходимым рабочим
временем и всем имеющимся рабочим временем, но не объясняет и не
может объяснить, почему этот избыток присваивается другими. «На
прибавочный труд они (естественные условия. — Д. Я.) влияют лишь
как естественная граница, т. е. определяют лишь тот пункт, за
пределами которого может начаться работа на других» 2. А в том, что
эта возможность превратилась в реальность, естественные условия
совершенно неповинны.
Критика школы Рикардо
Школа Рикардо «громко провозгласила, — говорит Маркс,
что причиной возникновения прибыли (читай! прибавочной
стоимости) является производительная сила труда», или, как выражается
Милль в приведенной Марксом цитате, «причина прибыли
заключается в том, что труд производит больше, чем необходимо для его
содержания» 3. Маркс считает это прогрессом в сравнении с
меркантилизмом, искавшим источник прибыли в обращении. Но почему
производительная сила труда стала источником прибыли, т. е.
почему производительность труда не является источником обогащения
самого производителя, почему последний должен ограничиться
только необходимым для его содержания минимумом — на эти
вопросы Рикардо ответа не дает; более того, сами эти вопросы не
поставлены, поэтому Маркс и считает, что «школа Рикардо лишь
обошла проблему, а не разрешила ее». Объясняет это Маркс тем,, -что
«инстинкт совершенно правильно подсказал этим буржуазным
экономистам, что очень опасно слишком глубоко исследовать жгучий во»
прос о происхождении прибавочной стоимости» 4.
Ограничиваясь повторением того, что производительная сила
труда есть источник прибыли, но, не отвечая и даже не ставя
названных выше вопросов, последователи Рикардо не смогли создать
правильную теорию капитала, не смогли усмотреть в капитале
общественного отношения, а, наоборот, считали капитал совокупностью
вещей, играющих большую роль в производстве, повышающих
производительность труда и тем самым содействующих увеличению
прибыли. Все это Маркс иллюстрирует на примере взглядов Дж. Ст.
Милля, который полагал, что обмен, купля-продажа не являются
необходимыми условиями возникновения прибыли: у него выхолило,
что прибыль остается даже в том случае, если нет ни купли, ни про-
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 521, j
* Там же.
9 Там же, е. 525.
й Там же, с. 524—525,
203

дажи рабочей силы г. А раз прибыль получается в результате
повышения одной лишь производительности труда, без продажи рабочей
силы, то прибыль может получить и рабочий, будучи одновременно
капиталистом, У Милля выходило именно так.
Примечания к четырнадцатой главе
1. Вопрос о производительном и непроизводительном труде при
капитализме обстоятельно исследуется Марксом в I части «Теорий
прибавочной стоимости». Здесь подвергается критике определение
производительного труда, данное А, Смитом, а в специальном
теоретическом экскурсе Маркс систематически излагает свой взгляд на
этот предмет. Читать отдел «Теории прибавочной стоимости»,
который посвящен критике Смита, целесообразно после разбора теории
А. Смита.
2. Труд торговых служащих Маркс считает
непроизводительным. Этот вопрос Маркс исследовал во II томе «Капитала», в главе
«Издержки обращения», и в 4-м отделе III тома. Учение Маркса о
непроизводительном труде торговых служащих вытекает из его
учения об обращении, из деления им капитала на производительный
капитал и на капитал в обращении.
Глава пятнадцатая
ИЗМЕНЕНИЕ В ВЕЛИЧИНЕ ЦЕНЫ РАБОЧЕЙ СИЛЫ
И ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ
Предмет исследования
Стоимость рабочей силы и прибавочная стоимость друг друга
предполагают и друг друга исключают. Стоимость рабочей силы
предполагает прибавочную стоимость, так как без последней рабочая
сила не может стать товаром, как не может стать товаром любая
бесполезная, т. е. не имеющая потребительной стоимости, вещь, хотя бы
она и являлась продуктом труда. Как потребительная стоимость
является предпосылкой стоимости обычных товаров, так и
прибавочная стоимость есть предпосылка стоимости специфического товара —
рабочей силы. Так же и прибавочная стоимость предполагает
стоимость рабочей силы: ведь она своим исходным моментом имеет
продажу последней, являясь разностью между стоимостью самой
рабочей силы и стоимостью, вновь произведенной в процессе ее
потребления.
Но они исключают друг друга, как полюсы одного и того же
магнита, точно так же как относительная форма стоимости и
эквивалентная форма, рассмотренные Марксом в I главе. В одно и то же время
невозможно и воспроизводить стоимость рабочей силы и производить
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч, 2-е изд., т. 23, с 525.
209

стоимости каждый раз изучается при предположении, что один из
перечисленных факторов меняется, а два других остаются
неизменными, берутся как данные.
Все исследование завершается изучением того случая, когда
происходят одновременные изменения всех трех факторов.
Первый случай
Это тот случай, когда «величина рабочего дня и интенсивность
труда постоянны (даны), производительность труда изменяется».
Исходя из этого предположения Маркс формулирует три закона.
Уже в I главе было выяснено, что «один и тот же труд в равные
промежутки времени создает всегда равные по величине стоимости,
как бы ни изменялась его производительная сила». Последняя влияет
на стоимость единицы товара, но не на стоимость, произведенную
в единицу времени. Теперь это положение применяется к рабочему
дню, только на место «одного и того же труда» следует поставить
«труд одинаковой интенсивности», а на место «равных промежутков
времени» — «равные по величине рабочие дни», — и мы получим тот
тот же закон, только в иных выражениях, а именно: «Рабочий день
данной величины (подразумевается: и данной интенсивности. —
Д. Р.) всегда выражается в одной и той же вновь произведенной
стоимости, как бы ни изменялась производительность труда и вместе
С ней масса продуктов, а следовательно, и цена единицы товара» х.
Это и есть первый закон.
Но эта стоимость производится наемным рабочим, следовательно,
она делится на воспроизведенную стоимость рабочей силы и на
прибавочную стоимость. Здесь необходимо ответить на два вопроса: 1) как
эти части изменяются в отношении друг к другу, 2) как они
изменяются в отношении к изменениям производительности труда, так
как при предположении, что все факторы, кроме производительности
труда, не меняются, изменения стоимости рабочей силы и
прибавочной стоимости могут быть следствием лишь изменения
производительности труда. Ответ на первый вопрос Маркс дает следующим
образом: «Стоимость рабочей силы и прибавочная стоимость
изменяются в противоположном направлении» 2. Раз подлежащая дележу
стоимость не изменяется, то каждая из ее частей может изменяться
за счет другой: уменьшение одной влечет за собой увеличение другой
и обратно. Но рост производительности труда при постоянстве
рабочего дня уменьшает стоимость рабочей силы и увеличивает
прибавочную стоимость и наоборот: уменьшение производительности труда
увеличивает стоимость рабочей силы и уменьшает прибавочную
стоимость. Следовательно, ответ на второй вопрос должен быть такой:
«Изменение производительной силы труда, ее возрастание или
уменьшение, влияет на стоимость рабочей силы в обратном
направлении, а на прибавочную стоимость — в прямом» 3. Ответы на оба
1 Маркс. К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 529,
2 Там же.
8 Там же.
211

прибавочную стоимость. Часть труда, воспроизводящая первую, не
производит второй, и обратно: в прибавочное рабочее время
производится только прибавочная стоимость.
Стоимость рабочей силы и прибавочная стоимость, находящиеся
в таких взаимоотношениях, что они друг друга и предполагают, и
исключают, являются соотносительными величинами. В разрезе
существующего между ними соотношения, они изучаются в
настоящей главе. Но следует еще добавить: они изучаются с
количественной стороны, со стороны того соотношения, в котором величина одной
из них находится с величиной другой. А поскольку исследуется
количественный момент, постольку берется не соотношение между
стоимостью рабочей силы и прибавочной стоимостью, а соотношение
между ценой рабочей силы, т. е. ее стоимостью, выраженной и
измеренной в деньгах, и величиной прибавочной стоимости. На
последнюю влияет не только величина стоимости рабочей силы, но и цена
ее, которая, как и цена любого товара, может быть выше и ниже
стоимости.
Порядок исследования
Глава начинается небольшой вводной частью, выясняющей
условия исследования. Маркс указывает, какие факторы им вводятся
в исследование и от каких он абстрагируется.
Поскольку обоснование абстрактных предпосылок исследования имеет большую
важность с точки зрения методологии, остановимся на этом обосновании подробнее.
Во-первых, Маркс абстрагируется от издержек на развитие рабочей силы,
входящих в ее стоимость, и от «естественных различий» в рабочих силах мужчин, женщин
и подростков — обе эти величины колеблются вместе с изменением технологического
способа производства, а потому абстрагируются при выведении общих законов
буржуазной формы производства. Далее Маркс предполагает совпадение цены и
стоимости товаров — это общая предпосылка исследования процесса
капиталистического производства, обоснованная уравновешиванием цен за известный
промежуток времени и равенством суммы цен и стоимостей.
Наконец, Маркс принимает предположение, «что цена рабочей силы может
иногда подниматься выше стоимости, но никогда не падает ниже ее». Это положение
очевидно противоречит фактам, но оно основывается на существенных теоретических
положениях. Специфическим отличием капиталистического метода присвоения
прибавочного продукта от предшествовавших ему добуржуазных методов является
увеличение прибавочного времени в результате снижения необходимого, а не наоборот.
В этом смысле повышение степени эксплуатации посредством снижения цены ниже
стоимости рабочей силы представляется теоретическим искажением специфически
капиталистического способа производства, исключением из сформулированные
выше закономерностей его. Впоследствии эта абстракция снимается после того»
как отклонение цены рабочей силы вниз от стоимости ее получает обоснование из
капиталистического закона относительного перенаселения, корректирующего закон
спроса и предложения на труд, —см. отдел VII первого тома «Капитала».) Напротив,
отклонение цены рабочей силы вверх от ее стоимости представляется допустимым,
так как распадение вновь произведенной стоимости не определяется однозначно
законами товарного и капиталистического производства.
В итоге выясняется, что для изучаемой проблемы, как мы ее
только что определили, актуальное значение имеют три фактора!
производительная сила труда, интенсивность его и величина рабочего
дня. Каждому из этих факторов уделяется особый параграф, т. е.
соотношение между ценой рабочей силы и величиной прибавочной
210

вопроса, взятые вместе составляют второй закон. А так как изменения
в величине стоимости рабочей силы и прибавочной стоимости могут
происходить лишь от изменений в производительности труда, то мы
получаем такой последовательный причинный ряд: изменение
производительности труда — изменение стоимости рабочей силы —
изменение величины прибавочной стоимости. Иными словами, получается
третий закон: «Возрастание или уменьшение прибавочной стоимости
всегда является следствием, но никогда не бывает причиной
соответственного уменьшения или возрастания стоимости рабочей силы» \
Из трех перечисленных законов основным является первый закон,
который, как мы видели, был сформулирован еще в I главе, который,
стало быть, является выражением общего закона стоимости.
Применяя его к капиталистическому производству, к производству
стоимости наемным трудом, в результате чего стоимость делится на две
соответственные части, получаем второй закон. А третий закон есть
дальнейшее уточнение второго закона. Неудивительно, что все три
закона были сформулированы еще Давидом Рикардо (наиболее
глубоким последователем трудовой теории стоимости в домарк-
совский период). Но в трактовке Рикардо имеется ряд недочетов как
второстепенного характера, так и глубоко принципиального
значения. Формулируя второй закон, Рикардо полагал, что изменения
стоимости рабочей силы и прибавочной стоимости пропорциональны,
а на самом деле, как Маркс показал это на цифровом примере, они
изменяются на одну и ту же величину, но не пропорционально. И то —
следует добавить — при условии, что цена рабочей силы совпадает
с ее стоимостью. При рассмотрении третьего закона Маркс развивает
ту мысль, что изменение производительности труда и — вследствие
этого — изменение стоимости рабочей силы ставит лишь предел для
изменения прибавочной стоимости: последняя может изменяться
только на ту величину, на которую изменилась стоимость рабочей
силы, не больше, но это не является необходимостью. Если цена
рабочей силы в своем понижении отстает от падения ее стоимости, то
прибавочная стоимость увеличится на величину, меньшую предельной.
В отношении же всех трех законов Рикардо упустил из виду то, что
предпосылки, при которых сформулированные законы вообще имеют
силу, являются абстрактными предпосылками, принимаемыми в
целях теоретического анализа, в действительности же меняется как
величина рабочего дня, так и интенсивность труда. Рикардо рисует
дело так, будто неизменность этих факторов является типичной для
капиталистического производства.
Вторая ошибка Рикардо заключается в том, что он «не исследовал
прибавочную стоимость как таковую, т. е. независимо от ее особых
форм, каковы: прибыль, земельная рента и т. д.», и противопоставил
прибыль заработной плате и ренте, Поскольку он прибыль
противопоставляет заработной плате и выводит названные три закона, он
фактически обозначает ею прибавочную стоимость; но поскольку
он прибыль противопоставляет ренте, т. е. одну часть прибавочной
4 Маркс К., Энгельс Ф, Соч. 2-е изд., т. 23, с. 531,
212

стоимости — другой, она уже является особой формой прибавочной
стоимости и означает лишь предпринимательскую прибыль, которая
регулируется, помимо законов, регулирующих прибавочную
стоимость, еще особыми законами, присущими прибыли как
предпринимательской прибыли. Эта путаница привела Рикардо к неверным
рыводам, к отождествлению нормы прибавочной стоимости и нормы
прибыли.
Второй случай
Предпосылки следующие: «Рабочий день и производительная сила
труда постоянны, интенсивность труда изменяется». Между
интенсивностью и производительностью труда есть то общее, что их
изменения ведут к соответствующим изменениям в количестве продуктов,
производимых в единицу времени. Но в то время как
производительность труда не влияет на стоимость, производимую в единицу
времени, интенсивность труда влияет: более уплотненный час
производит больше стоимости. Отсюда — при изменении интенсивности —
сформулированный раньше первый закон не только теряет свою силу,
но верно будет как раз обратное: рабочий день данной величины, но
различной интенсивности выражается и в различных величинах
стоимости.
Что касается составных частей, на которые распадаются
произведенные стоимости, то прибавочная стоимость меняется в том же
направлении, в каком меняется интенсивность труда. Во-первых, более
интенсивный прибавочный труд создает большую прибавочную
стоимость, а менее интенсивный прибавочный труд — меньшую
прибавочную стоимость. Во-вторых, увеличение или уменьшение
интенсивности труда уменьшает или увеличивает необходимое время и, стало
быть, соответственно увеличивает или уменьшает прибавочное время.
Более сложным представляется влияние изменения интенсивности
труда на величину стоимости и цену рабочей силы. Относительно
стоимость и цена рабочей силы уменьшаются потому, что
увеличивается прибавочная стоимость. Но в отношении абсолютной величины
стоимости и цены рабочей силы могут быть следующие случаи: 1)
изменяются и стоимость, и цена рабочей силы, 2) остаются неизменными
и та, и другая, 3) изменяется лишь одна из них. Если повышение или
понижение интенсивности труда не слишком значительно, то
стоимость рабочей силы не изменяется, нет также оснований и для
изменения ее цены, Если же повышение интенсивности труда значительно,
то повышается и стоимость рабочей силы: более интенсивный труд
требует больше жизненных средств на восстановление рабочей силы.
Соответственно должна повыситься и цена рабочей силы. Если
интенсивность труда так велика, что износ рабочей силы не компенсируется
большим количеством средств существования, которое доставляется
большим заработком рабочего, то цена рабочей силы теряет всякую
связь с движением ее стоимости, так как происходит разрушение
самого носителя этой стоимости. Как пишет Маркс, «в данном случае
возрастание цены рабочей силы не связано необходимо с повышением
этой цены над стоимостью. Оно может, наоборот, сопровождаться
213

палением ее ниже стоимости. Последнее имеет место во всех тех
случаях, когда повышение цены рабочей силы не компенсирует ее
ускоренного изнашивания» Но следует помнить, что изменение
интенсивности труда влияет лишь до тех пор, пока оно является еще новинкой
пока оно не стало еще обычным общественно нормальным уровнем \
Третий случай
Здесь предполагается, что «производительная сила и
интенсивность труда постоянны, рабочий день изменяется». При таких
условиях стоимость, в которой выражается рабочий день, изменяется
вслед за величиной рабочего дня, в этом же направлении изменяется
и прибавочная стоимость, а стоимость рабочей силы (за исключением
того случая, когда чрезмерно длинный день истощает организм
рабочего и требуется больше средств для его восстановления)
изменяется не абсолютно, но относительно (в отношении прибавочной
стоимости), притом изменяется в противоположном направлении: чем
длиннее, например, рабочий день, тем больше прибавочной
стоимости, тем относительно меньше становится стоимость рабочей силы.
Но причинный ряд теперь будет другой: изменение рабочего дня —-
изменение прибавочной стоимости — изменение стоимости рабочей
силы. Иными словами, за изменением рабочего дня непосредственно
следует изменение прибавочной стоимости, которое влечет за собой
относительное изменение стоимости рабочей силы.
Сокращение рабочего дня, как мы видим, бьет непосредственно
по прибавочной стоимости, и это служит для буржуазных
экономистов «аргументом» против этого сокращения. Но здесь нельзя
смешивать теоретическую абстракцию с реальной действительностью.
Сокращение рабочего дня уменьшает прибавочную стоимость лишь
при том допущении, что производительность или интенсивность
труда остались неизменными: в действительности «изменение
производительности и интенсивности труда или предшествует сокращению
рабочего дня, или непосредственно следует за ним» 3.
Четвертый случай
Все предыдущие случаи являются в полной мере идеальными —
идеальными в том смысле, что они, как сказано раньше,
конструируются теоретически. Зато настоящий случай уже представляет
значительное приближение к действительности: предполагается, что
имеют место «одновременные изменения продолжительности,
производительной силы и интенсивности труда». Мы говорим: «представляет
значительное приближение к действительности» — полного
совпадения нет и здесь — в действительности, кроме трех названных
факторов, действует еще целый ряд других факторов, от действия
которых приходится абстрагироваться, и в данном случае, например,
j Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 534.
2 Там же.
3 Там же, с. 535.
214

изменение стоимости денег, падение цены рабочей силы ниже ее
стоимости под давлением армии безработных и т. д.
Но и при наличии этих трех факторов могут быть всевозможные
комбинации, анализ которых не представляется трудным, если
пользоваться теми выводами, которые сделаны в предыдущих параграфах.
В заключение обращаем внимание на замечание Маркса (в
высшей степени интересное и поучительное) насчет того, как рабочий день
должен измениться по устранении капиталистического способа
производства. С одной стороны, можно будет «ограничить рабочий день
необходимым трудом». Но, с другой стороны, «необходимый труд
должен расширить свои рамки». Потребности рабочего будут
удовлетворяться полнее, а с другой стороны, к необходимому труду
следовало бы причислить тот труд, который создает запасный фонд и фонд
накопления. Зато, с другой стороны, привлечение всех
работоспособных к труду значительно сократило бы необходимое рабочее время
для каждого трудящегося в отдельности. «При данной интенсивности
и производительной силе труда часть общественного рабочего дня,
необходимая для материального производства, тем короче,
следовательно, время, остающееся для свободной умственной и общественной
деятельности индивидуума, тем больше, чем равномернее
распределен труд между всеми работоспособными членами общества» Ч
Примечания к пятнадцатой главе
Возникает вопрос, считать ли прибавочную стоимость, получаю*
щуюся вследствие повышения интенсивности труда, абсолютной или
относительной. Есть доводы и в пользу одного и в пользу другого
мнения, более интенсивный рабочий день создает больше стоимости
и, следовательно, больше прибавочной стоимости, т. е. рост
последней получается не вследствие понижения стоимости рабочей силы
(как при повышении производительности труда), а вследствие
возросшей вновь произведенной в течение рабочего дня стоимости. Но
так действует и более экстенсивный труд (удлинение рабочего дня).
Отсюда как будто бы следует вывод: прибавочную стоимость,
возросшую в результате интенсификации труда, надо считать абсолютной
прибавочной стоимостью.
Но вот довод противоположного порядка: при интенсификации
труда длина рабочего дня остается неизменной, зато изменяется
соотношение между необходимым и прибавочным рабочим временем!
первое уменьшается (стоимость рабочей силы воспроизводится в
меньшее число часов более интенсивного труда), а второе увеличивается.
Стало быть, обе части рабочего дня меняются так, как при повышении
производительности труда, а поэтому полученную вследствие роста
интенсивности труда большую прибавочную стоимость следует
считать относительной прибавочной стоимостью.
В примечании к X главе обосновывается необходимость
проведения различия между относительной и избыточной прибавочной
Маркс К., Энгельс Ф, Соч. 2-е изд., т. 23, с. 539.
215

стоимостью. Когда интенсификация труда имеет место лишь в
отдельных предприятиях, она действительно вызывает рост прибавочной
стоимости, но не вследствие понижения стоимости рабочей силы,
а вследствие увеличения вновь созданной стоимости. А ведь это есть
только избыточная прибавочная стоимость. Она отличается от
избыточной прибавочной стоимости, рассмотренной в X главе, лишь тем,
что она получена в результате повышения не производительности
труда, а его интенсивности. Но как там, так и здесь возросшую
прибавочную стоимость получают только отдельные капиталисты, су-
мевшие выдвинуться вперед, больше интенсифицировать
эксплуатируемый ими труд. Это продолжается до тех пор, пока новый уровень
интенсивности труда не становится всеобщим. Как только последний
будет достигнут, «то новая повышенная степень интенсивности, —
пишет Маркс, — стала бы обычным общественно нормальным
уровнем и, следовательно, уже не учитывалась бы более как экстенсивная
величина» Поэтому стоимость рабочей силы оказалась бы
пониженной, так как в ней овеществлено меньшее, чем раньше,
количество общественно необходимого труда (повышенная интенсивность
труда стала ведь уже «обычным общественно нормальным уровнем»),
и прибавочная стоимость увеличилась бы только через посредство
понижения стоимости рабочей силы.
Итак, более интенсивный рабочий день, пока он не получил еще
всеобщего распространения, действует как более длинный рабочий
день, т. е. создает больше прибавочной стоимости, потому что создает
больше стоимости, но это есть лишь избыточная прибавочная
стоимость. Но как только новая повышенная степень интенсивности
становится «обычным общественно нормальным уровнем» и начинает
учитываться лишь как общественно необходимая, то прибавочной
стоимости получается больше уже только потому, что понизилась
стоимость рабочей силы (она создается теперь в течение меньшего
количества общественно необходимого времени). А это есть уже
относительная прибавочная стоимость, такая же как та относительная
прибавочная стоимость, которая получается вследствие повышения
производительности труда.
Глава шестнадцатая
РАЗЛИЧНЫЕ ФОРМУЛЫ НОРМЫ ПРИБАВОЧНОЙ
СТОИМОСТИ
Несколько замечаний
Настоящая глава — исключительно полемического характера.
Она направлена против классической школы, в которой наряду с
правильными формулами, выражающими норму прибавочной стоимости,
встречаются ошибочные, искажающие характер капиталистического
216
4 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 534.

производства. К правильным относятся выражения нормы
прибавочной стоимости: 1) через отношение прибавочной стоимости к
переменному капиталу, 2) к стоимости рабочей силы, 3) через отношение
прибавочного труда к необходимому труду. Неправильными являются
выражения нормы прибавочной стоимости: 1) через отношение
прибавочного труда к величине рабочего дня, 2) через отношение
прибавочной стоимости к стоимости продукта, 3) через отношение
прибавочного продукта к совокупному продукту.
И эти выражения имеют свое значение: они показывают, на какие
части распадаются или рабочий день, или стоимость совокупного
продукта, или, наконец, сам совокупный продукт. Но они вместе с тем
поддерживают неправильный взгляд, будто капиталист и рабочий
делят между собою продукт или его стоимость, а между тем рабочий
при капитализме не имеет никакого отношения к продукту его труда.
Рабочий продал свою рабочую силу за переменный капитал, его труд
есть потребление отчужденной им рабочей силы, и результат его
труда является полной собственностью капиталиста. Хотя Маркс
тоже говорит, что вновь произведенная стоимость распадается на две
части, но не в смысле дележа ее между капиталистом и рабочим,
а в том смысле, что одна часть возмещает авансированный
переменный капитал, а другая есть прибавочная стоимость.
Следует обратить внимание на то, как Маркс разъясняет смысл
термина «неоплаченный труд», который тоже может ввести в
заблуждение, будто капиталист оплачивает, а не покупает рабочую силу.
«Неоплаченный труд» — это не научный термин, а «популярное
выражение» для прибавочного труда.
Следует еще заметить, что правильные формулы у классиков даны
не «в сознательно разработанном виде, а лишь по существу».

Отдел шестой
ЗАРАБОТНАЯ ПЛАТА
Предмет исследований
Исследование производства прибавочной стоимости закончено,
Процесс капиталистического производства полностью освещен,
раскрыты все его тайны. Предпосылкой всей этой проделанной Марксом
теоретической работы стал тезис, согласно которому капиталистом
покупается рабочая сила, а не труд. А между тем утверждение, что
продается рабочая сила, а не труд, противоречит «очевидности»,
противоречит житейскому опыту и представлению не только
капиталистов, но и рабочих: и те и другие говорят о заработной плате, о
плате за работу, за труд, о размерах этой платы. На этой же точке
зрения целиком стоит и классическая политическая экономия,
которая «без всякой критики позаимствовала у обыденной жизни
категорию «цена труда», чтобы поставить затем вопрос: чем определяется
эта цена?» 1
Следовательно, теория прибавочной стоимости, находясь в
непримиримом противоречии с «категорией обыденной жизни» — с
«ценой труда» (которая также является и категорией классической
политической экономии), —- не может считаться завершенной до тех пор,
пока не разрешено это противоречие. Вот почему Маркс по
окончании исследования производства прибавочной стоимости возвращается
к исходному пункту этого исследования, тезису о продаже рабочей
силы, а не труда и предметом анализа настоящего отдела делает
форму проявления стоимости, «соответственно и цены рабочей силы».
Этот анализ должен выяснить, почему действительно стоимость или
цена рабочей силы принимает формы «стоимости труда» или «цены
труда» и каковы особенности и дальнейшие модификации самих
форм, выражающих производственные отношения между рабочим
классом и классом капиталистов в совершенно искаженном виде.
Учение Маркса о заработной плате, как оно изложено в
настоящем отделе, является, с одной стороны, завершением теории
прибавочной стоимости; доказывается, что и сама заработная плата может
быть правильно объяснена и понята только как выражение — как
«иррациональная форма» — стоимости рабочей силы. Стало быть,
тот фундамент, на котором воздвигнута теория прибавочной стоимо-
1 Маркс К., Энгельс Ф, Соч, 2-е изд., т. 23, с 547.
218

сти, не только не поколеблен, но дополнительно подтверждается.
С другой стороны, здесь дана теория заработной платы как таковой,
имеющая громадное самостоятельное значение и объясняющая
явление заработной платы и те формы, которые она в свою очередь
принимает. Мы сказали «как оно изложено в настоящем отделе» потому,
что проблема заработной платы в полном объеме: ее динамика,
факторы, уменьшающие ее долю в общем национальном доходе, вопрос
о так называемом фонде заработной платы — все эти и другие
связанные с ними вопросы здесь не могут быть исследованы, а изучаются
Марксом в отделе, посвященном «процессу накопления капитала»*
Порядок исследования
Исследование начинается с разрешения указанного выше
противоречия — противоречия между категорией стоимости рабочей силы
и категорией цены труда. Это противоречие рассматривается
в XVII главе, первой в настоящем отделе, названной «Превращение
стоимости, соответственно и цены, рабочей силы в заработную плату».
В следующих двух главах — XVIII и XIX — рассматриваются
повременная и поштучная заработная плата. Первая является
превращенной формой стоимости рабочей силы, а вторая —
превращенной формой самой повременной заработной платы.
Отдел заканчивается указанием на основания национальных
различий в уровне заработной платы.
Глава семнадцатая
ПРЕВРАЩЕНИЕ СТОИМОСТИ, СООТВЕТСТВЕННО
И ЦЕНЫ, РАБОЧЕЙ СИЛЫ В ЗАРАБОТНУЮ ПЛАТУ
Предмет исследования
Мы уже выяснили, что в настоящей главе Марксом разрешается
противоречие между стоимостью и ценой рабочей силы, с одной
стороны, и «стоимостью» и «ценой» труда — с другой. Поэтому
предметом исследования здесь является заработная плата в наиболее
абстрактной форме, как «иррациональное» выражение стоимости
рабочей силы, абстрагированное от ее особых форм, повременной или
поштучной заработной платы. Только в такой общей форме наилучшим
образом может быть выяснено, как за «ценой труда» — заработной
платой — в действительности скрываются стоимость и цена рабочей
силы, каковы смысл и значение такого превращения.
В IV главе, в отделе «Превращение денег в капитал», Марксом
устанавливается различие между рабочей силой и трудом и
доказывается, что следует искать разгадки тайны капитала, тайны
«рождения» денег деньгами в появлении специфического товара рабочей
силы. Но само положение, что продается не труд, а рабочая сила,
Маркс там более подробно не исследует. Это выполнено им в настоя-
219

щей главе. В этом смысле настоящая глава дополняет IV главу, так же
как теория заработной платы дополняет и завершает теорию
прибавочной стоимости. Но между этими двумя главами дистанция огромного
размера: в IV главе анализ специфически капиталистических
отношений лишь начинается, в настоящей же главе показывается, как эти
отношения маскируются под формой заработной платы.
Порядок исследования
Глава начинается с изложения тех соображений, в силу которых
продается и может продаваться только рабочая сила, а не труд. Более
того, Маркс доказывает, что даже классическая политическая
экономия, исследуя заработную плату, фактически уже имеет дело со
стоимостью рабочей силы, но она еще не может освободиться от
власти «категории обыденной жизни», «цены труда». Установив это,
Маркс получает возможность объяснить заработную плату как
превращенную форму стоимости рабочей силы. Но необходимо еще
раскрыть причины этого превращения, а также его значение;
рассмотрением того и другого заканчивается настоящая глава.
Продается рабочая сила, а не труд
Рассуждения Маркса, доказывающие этот тезис, следующие.
Во-первых, если бы продавался труд, то он, как и всякий другой
товар, имел бы стоимость. Но стоимость есть овеществленный труд,
или, как пишет Маркс, «предметная форма затраченного при его
(товара. — Д. Р.) производстве общественного труда» г.
Измеряется же стоимость общественно необходимым рабочим временем.
Следовательно, сказать, что труд имеет стоимость, значит сказать:
труд есть овеществленный труд, или труд есть предметная форма
себя самого, т. е. утверждать полнейшую нелепость. Измерение
стоимости труда трудом, подчеркивает Маркс, — «плоская тавтология».
Во-вторых, труд предполагает предмет и орудия труда, т. е.
средства производства, — только при наличии последних он может
осуществиться. Рабочий же является на рынок труда потому, что у него
нет средств труда, стало быть, нет и самого труда, т. е. отсутствует
объект продажи.
В-третьих, продажа труда означала бы обмен живого труда на
овеществленный в деньгах труд. Отсюда следующая дилемма: или
количество живого труда равно количеству труда овеществленного, или
первое превышает второе. В первом случае сделка является с точки
зрения капиталиста бессмысленной, во втором случае «это
приравнивание неравных величин не только делает невозможным определение
стоимости. Такое само себя уничтожающее противоречие не может
быть вообще даже высказано или формулировано в качестве закона» 2.
Отсюда общий вывод: «Труд есть субстанция и имманентная мера
стоимостей, но сам он не имеет стоимости» 3,
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с 545.
2 Там же, е. 546.
8 Там же, с, 547.
220

Трактовка вопроса у классиков
В классической политической экономии, как уже было отмечено,
категория «стоимость рабочей силы» отсутствует. Классики знают
только категорию «заработная плата» и ищут «естественную цену»
или «стоимость труда», вокруг которых якобы происходят колебания
заработных плат.
Отсюда видно, что классики подходят к заработной плате как
к ценам любых товаров, т. е. берут ее «в точке» равновесия, в момент,
когда спрос и предложение перекрывают друг друга. Следовательно,
заработную плату, как и средние рыночные цены других товаров,
они сводят к стоимости. Но если бы это было так, то в соответствии
со сказанным выше продавалась бы рабочая сила, а не труд
(последний не имеет стоимости). Классики остались «во власти» категорий
«стоимость труда», «естественная цена труда». Это привело
классическую политическую экономию к тому, что она «запуталась... в
неразрешимых противоречиях, дав в то же время прочный
операционный базис для пошлостей вульгарной политической экономии,
принципиально признающей лишь одну внешнюю видимость явлений» 1.
Заработная плата как превращенная
форма стоимости и цены рабочей силы
Несовпадение сущности явлений с их видимостью, проявление
в превращенных, совершенно искажающих сущность формах
составляют главнейшую особенность товарно-капиталистической системы.
Господствующее ее начало, товарный фетишизм, покоится на
превращении отношений людей в отношения вещей и, стало быть, на
полном искажении этих отношений. Превращение стоимости и цены
рабочей силы в заработную плату имеет тем не менее специфическую
особенность. Фетишизация отношений между рабочим и
капиталистом уже дана в стоимости и цене рабочей силы; последними это
производственное отношение представлено в форме отношений вещей:
на одной стороне определенная сумма денег, на другой — рабочая
сила, фигурирующая как вещь, как товар.
В заработной плате, в «стоимости» и «цене» мы имеем, кроме того,
сведение фетишизированных капиталистических отношений к
фетишизированным отношениям простого товарного хозяйства. «Итак,
форма заработной платы, — заключает Маркс, — стирает всякие
следы разделения рабочего дня на необходимый и прибавочный, на
оплаченный и неоплаченный труд» 2. «Обмен между капиталом и
трудом воспринимается первоначально совершенно так же, как купля
и продажа всякого другого товара. Покупатель дает известную сумму
Денег, продавец — предмет, отличный от денег. Юридическое
сознание видит здесь в лучшем случае лишь вещественную разницу, кото-
Рая выражается в юридически эквивалентных формулах...»3. То
221
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 549.
2 Там же, с. 550.
8 Там же, с. 550—551,

есть вся разница видится лишь в том, что купля-продажа обычного
товара выражается формулой «даю, чтобы ты дал», а наем рабочего —-
формулой «даю, чтобы ты сделал», причем эти формулы считаются
равнозначными.
Объективная обусловленность превращения стоимости,
соответственно цены?
рабочей силы в заработную плату
Рабочий, продав свою рабочую силу, должен работать
определенное число часов, дней, недель и т. д. Отчужденным, таким образом,
оказывается весь его труд —- и необходимый, и прибавочный.
Следовательно, для рабочего вся работа, которую он должен выполнить,
является средством получения определенной платы, которая
представляется как «стоимость и цена труда». Равным образом и капиталист,
который взамен своего переменного капитала получает вместе с
оплаченным трудом и неоплаченный труд, имеет «основание» считать, что
им куплен именно труд — весь труд, которым он распоряжается.
Таким образом, капиталистические отношения, с одной стороны,
покоятся на превращении рабочей силы в товар, а с другой —
придают стоимости рабочей силы форму «стоимости труда»,
«заработной платы». Представления и рабочего, и капиталиста являются
лишь необходимым отражением капиталистической
действительности, заставляющей каждого из них принимать стоимость и цену
рабочей силы за заработную плату.
Примечания к семнадцатой главе
Здесь уместно провести некоторые параллели между стоимостью
рабочей силы и стоимостью товара вообще.
1. Как стоимость товара, так и стоимость рабочей силы может
быть выражена лишь в меновой стоимости, т. е. в отношении вещей.
Как стоимость товара, выраженная в деньгах, превращается в цену
товара, так и выраженная в деньгах стоимость рабочей силы становится
ценой рабочей силы. Но особенность специфического товара, рабочей
силы, заключается в том, что стоимость и цена рабочей силы
претерпевают еще одно превращение: они превращаются в заработную
плату, представляющую их как стоимость и цену труда.
2. В исследовании стоимости товара Маркс идет от видимости
явлений, от меновой стоимости, к скрывающейся за этой
видимостью стоимости. Далее он идет обратно — от стоимости к меновой
стоимости, выводит последнюю из первой, показывая, что стоимость
как вещное отношение людей может быть выражена лишь в
отношении вещей. Исследование стоимости рабочей силы тоже начинается
с видимости явлений, но не с заработной платы, а с обращения
капитала, с формулы Д—Т—Д. Анализ формулы обращения капитала
дает возможность сразу напасть на «след» скрывающихся за этим
обращением стоимости рабочей силы и прибавочной стоимости (они
обусловливают друг друга). Сначала Маркс всесторонне исследует
222

прибавочную стоимость, раскрывая сущность и своеобразие
капиталистического способа производства. А затем он возвращается к
исследованию формы стоимости рабочей силы, убедительно доказывая,
что последняя проявляется и может проявляться только в
заработной плате. Настоящая глава примыкает к IV главе, где исследовалась
стоимость рабочей силы. Но эти главы разделены тремя отделами,
посвященными исследованию прибавочной стоимости. Только на
основании этого исследования становится понятным, какие
отношения искажаются и маскируются превращением стоимости и цены
рабочей силы в заработную плату.
3. Классики открыли в меновой стоимости стоимость, однако
последнюю исследовали недостаточно. Они не поняли того, что
стоимость есть вещное отношение людей, и потому не смогли вывести из
стоимости меновую стоимость. Аналогичным образом обстояло
дело и в отношении стоимости рабочей силы: определяя заработную
плату, классики фактически, как говорит Маркс, определяли
стоимость рабочей силы. Но последнюю они исследовали недостаточно,
не дефинировали и не могли этого сделать! буржуазная
ограниченность мешала им понять сущность капитализма. Поэтому классики
не смогли из стоимости рабочей силы вывести превращенную форму
этой стоимости — заработную плату. А так как они находились во
власти «категорий обыденной жизни», категория стоимости рабочей
силы осталась незамеченной, скрытой за категорией заработной
платы.
Глава восемнадцатая
ПОВРЕМЕННАЯ ПЛАТА
Предмет исследования
Заканчивая предыдущую главу, Маркс пишет: «Впрочем, о таких
формах проявления, как «стоимость и цена труда» или «заработная
плата», в отличие от того существенного отношения, которое
проявляется, — в отличие от стоимости и цены рабочей силы, — можно
сказать то же самое, что о всяких вообще формах проявления и о их
скрытой за ними основе. Первые непосредственно воспроизводятся
сами собой, как ходячие формы мышления, вторая может быть
раскрыта лишь научным исследованием» х. Научное исследование (и это
следует подчеркнуть) не уничтожает «ходячих форм мышления», оно
лишь ставит их на надлежащее место. Как научный анализ,
открывший за отношениями вещей отношения людей, не уничтожил
товарного фетишизма, так и научное открытие, согласно которому за
заработной платой скрывается стоимость рабочей силы, не вычеркивает
Категории заработной платы из политической экономии. Стоимость и
Дека рабочей силы продолжают выступать, выражаться как
«стоимость и цена труда», как «заработная плата» (объективные причины
этого превращения были указаны в предыдущей главе).
223
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 552.

Стоимость и цена рабочей силы проявляются и могут проявляться
только как заработная плата. Следовательно, исследоваться они
должны не только в абстракции, но и в форме проявления. Это и
является задачей настоящей главы.
Стоимость рабочей силы анализируется Марксом наиболее
абстрактно в IV главе, где поставлена проблема превращения денег
в капитал. Чтобы показать, каким образом прибавочная стоимость
возникает из разницы между стоимостью, производящейся в процессе
потребления рабочей силы, и стоимостью самой рабочей силы,
последняя должна быть взята вне искажающей ее формы, вне
проявления ее как заработной платы. Абстрагированная от этой формы
проявления, но уже выраженная в деньгах как цена рабочей силы
стоимость рабочей силы исследуется в XV главе в соотношении с
величиной прибавочной стоимости. И лишь после того как в предыдущей
главе было окончательно доказано, что продается рабочая сила, а не
труд и что это с объективной необходимостью маскируется и
искажается категорией заработной платы, Маркс приступает к изучению
стоимости и цены рабочей силы уже именно в форме «платы за труд».
Само собой разумеется, что выведенные в предыдущих главах
законы, регулирующие стоимость рабочей силы и определяющие
соотношение ее с прибавочной стоимостью, распространяются на
заработную плату путем «простой», по выражению Маркса, «перемены
формы». Например, если в IV главе было установлено, что стоимость
рабочей силы определяется стоимостью средств существования
рабочего и его семьи, то этот закон «посредством простой перемены формы»
теперь примет такой вид: заработная плата определяется ценой
средств существования рабочего.
Это же самое относится и к законам, изложенным в XV главе.
Задача настоящей главы заключается, однако, не в показе этой
«перемены формы». Она состоит в исследовании того, что
привносится заработной платой как видимостью явления. Здесь
анализируются те особые формы, которые принимает сама заработная плата,
и обусловленные ими соответствующие факты. А поскольку
стоимость и цена рабочей силы непосредственно, как будет показано
ниже, превращаются в повременную плату, с нее Маркс и начинает
изучение форм заработной платы.
Порядок исследования
Отметив вкратце, почему повременная плата является основной
формой заработной платы, Маркс в качестве стержня всей главы
ставит вопрос о «цене труда». Он прежде всего формулирует закон,
выражающий связь между ценой труда, количеством труда и
заработной платой. Затем исследует, как при неизменной или даже
повышенной цене труда заработная плата оказывается ниже стоимости
рабочей силы и капиталист получает прибавочную стоимость и даже
в большем масштабе, чем прежде.
Заканчивается глава исследованием влияния величины рабочего
дня на понижение цены труда.
224

Основная форма заработной платы
Определенная величина стоимости и цены рабочей силы
предполагает и определенное время, в течение которого потребляется
рабочая сила: рабочая сила, нанятая на день, имеет другую цену, чем
рабочая сила, нанятая, скажем, на неделю. Следовательно,
превращение стоимости и цены рабочей силы в заработную плату переносит
их определенность во времени и на саму заработную плату, которая
непосредственно всегда является повременной. Она может
принимать и принимает и другие формы, но это есть превращение и
модификация самой повременной платы, которая является основной
формой заработной платы.
«Цена труда»
Заработная плата номинально измеряется тем количеством денег,
в котором она выражена, а реально — тем количеством средств
существования, которое за нее покупается. Но, как выражение
стоимости и цены рабочей силы в «стоимости и цене труда», она должна
еще измеряться и в зависимости от количества труда. Если
заработная плата представляется как плата за труд, то она получает
определенность лишь в том случае, если дано то количество труда, за
которое дается плата, иначе номинально и даже реально равные
заработные платы могут быть неравными, коль скоро они выданы за разные
количества труда. И наоборот: разные номинальные и реальные
заработные платы могут быть равными, если они выдаются за
соответственно разные количества труда.
Точным мерилом количества труда является рабочий час
(последний, как мы знаем, есть величина неопределенная), а цена рабочего
часа является мерой заработной платы. Цену рабочего часа и
называют ценой труда. Последнюю мы может получить, «если разделим
среднюю дневную стоимость рабочей силы на число часов среднего
рабочего дня» 1.
Зависимость заработной платы
от цены труда и количества труда
Если дана цена труда, то величина повременной платы зависит от
количества рабочих часов. Если же последнее дано, то величина
заработной платы меняется в зависимости от изменений в цене труда.
Отсюда ясно, что заработная плата может расти, а цена труда в то же
время не только оставаться неизменной, но и понижаться; последнее
компенсируется удлинением рабочего дня. Но отсюда также следует,
что низкая цена труда — одна из причин удлинения рабочего дня;
в противном случае как только устанавливается система часовой
платы, рабочий недополучает необходимые ему жизненные средства.
1 Маркс Км Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с, 554,
8 Д. И. Розенберг 225

Часовая плата
Цена труда совершенно отрывается от своей основы: от
скрывающейся за ней средней дневной цены рабочей силы, деленной на число
часов среднего рабочего дня.
Как правило, фактическое рабочее время меньше среднего
рабочего дня, Следовательно, цена средней дневной рабочей силы
служит только для подсчета, исчисления цены труда; так как часть
дневной стоимости рабочей силы, приходящаяся на один час, меньше той
стоимости, которая производится за этот час, рабочий производит
прибавочную стоимость, не воспроизводя дневной стоимости своей
рабочей силы.
Тем самым «связь между оплаченным и неоплаченным трудом
уничтожается. Капиталист может теперь выколотить из рабочего
определенное количество прибавочного труда, не доводя рабочее
время до размеров, необходимых для поддержания существования
рабочего» г.
Однако в случае необходимости капиталист может заставить
рабочего работать в течение времени, существенно превышающего
средний рабочий день. Тем самым исчезает всякое представление
о нормальном рабочем дне, счет ведется только по часам, и
капиталист платит «нормальную цену труда». Следовательно, рабочий в
одном случае страдает от недостатка работы, а в другом случае — от
чрезмерного труда.
Продолжительность рабочего дня и цена труда
Мы уже знаем, что низкая цена труда — одна из причин
чрезмерной длины рабочего дня. Верно и обратное: чрезмерное
удлинение рабочего дня ведет к понижению цены труда. Здесь действуют
двоякого рода причины.. Во-первых, удлинение рабочего дня
увеличивает то количество труда, которое капиталист может получить на
рынке труда, что при данном спросе вызывает конкуренцию среди
рабочих и понижает цену труда. Во-вторых, удлиненный рабочий
день и пониженная вследствие этого цена труда позволяют
капиталисту понизить и цену товара. Последняя же в свою очередь
закрепляет цену труда на низком уровне и даже тянет ее еще больше вниз
вследствие конкурентной борьбы между капиталистами.
Данное положение Маркс иллюстрирует целым рядом фактов.
Глава девятнадцатая
ПОШТУЧНАЯ ПЛАТА
Предмет исследования
Маркс не ставит себе задачи исследовать все формы заработной
платы. «Однако, — пишет он в начале предыдущей главы, —
описание всех этих форм относится к специальному учению о наемном
1 Маркс К., Энгельс Ф, Соч, 2-е изд., т. 23, с. 556,
226

труде и, следовательно, не составляет задачи настоящего сочинения.
Здесь будет уместно лишь кратко рассмотреть две господствующие
основные формы» \
Одна основная форма рассмотрена в предыдущей главе, анализ
другой дается в этой главе. Повременная плата описывалась как
форма, в которой «непосредственно выражается дневная стоимость
рабочей силы». Поштучная плата анализируется уже как
превращенная форма повременной платы. Стоимость рабочей силы превращается
в поштучную плату не непосредственно, а через повременную плату
и может быть правильно понята лишь как модификация
последней.
Поштучная плата еще более искажает «истинное отношение»,
еще больше маскирует скрывающиеся за ней стоимость и цену
рабочей силы. Если повременная плата представляет стоимость и цену
рабочей силы как стоимость и цену труда, то поштучная плата
представляет их как стоимость и цену продукта труда. Дело выглядит так,
будто рабочий продает не рабочую силу, а продукт труда.
Порядок исследования
Глава начинается с аргументации указанного тезиса, согласно
которому поштучная плата есть превращенная форма повременной.
Сведением поштучной платы к повременной раскрывается ее сущность,
доказывается, что и она есть не что иное, как выражение цены и
стоимости рабочей силы. Затем исследуются особенности поштучной
платы, отличающие ее от повременной и полагающие ее как наиболее
соответствующую развитому капиталистическому производству.
А за теоретическими соображениями следует изложение ряда
подтверждающих эти соображения фактов.
Поштучная плата как превращенная форма
Доводы в пользу рассматриваемого положения следующие. Во-
первых, если бы поштучная плата означала плату за проданный
продукт труда, а не за рабочую силу и, следовательно, принципиально
отличалась от повременной платы, необъяснимым стал бы факт
одновременного существования обеих форм в одних и тех же отраслях
промышленности. Во-вторых, анализ самой поштучной оплаты
показывает, что и она есть такое же иррациональное выражение стоимости
рабочей силы, как и повременная плата. Стоимость каждой штуки
товара распадается на две части — на вновь произведенную
стоимость и на стоимость, перенесенную со средств производства. Если бы
рабочий продал продукт труда, то он должен был бы получить
стоимость, равную всей вновь произведенной стоимости, но он получает
лишь часть этой стоимости. Стало быть, поштучная плата
представляет то же самое, что и повременная. Разница лишь в формах
«выдачи заработной платы».
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 553,

При повременной плате в основу кладется непосредственно
единица времени? за рабочий день данной величины назначается
определенная плата. При поштучной плате внешним основанием служит
единица продукта (или часть ее), в которой «сгустился труд
определенной продолжительности». То есть действительным основанием
опять-таки оказывается время! путем наблюдений устанавливается
число штук, которое рабочий может произвести в течение дня и на
которое делят дневную цену рабочей силы. Это и есть цена отдельной
штуки, по которой рабочему выплачивается его заработная плата.
В поштучной плате время, таким образом, выступает не
непосредственно: оно «приведено» к товарным единицам (или их частям),
в которых овеществлено рабочее время,
Особенности поштучной платы
Поштучная плата стимулирует интенсификацию труда. Каждый
стремится к максимальной выработке — это наиболее важная
особенность данной формы заработной платы. Капиталист от этого
выигрывает втройне: во-первых, он увеличивает количество продукции,
не увеличивая числа рабочих; во-вторых, если вначале за
повышенную интенсивность приходится платить больше (чем больше штук,
тем больше оплата), то на каком-то этапе благодаря пониженным
расценкам повышенная интенсивность достается капиталисту даром;
в-третьих, эта форма заработной платы уменьшает расходы по
надзору за трудом: каждый рабочий сам заинтересован в непрерывной и
интенсивной работе.
Для рабочих поштучная плата большей частью невыгодна, во-
первых, уже по одному тому, что она выгодна для капиталиста:
от роста интенсивности рабочий в конечном счете ничего не получает.
Во-вторых, между рабочими развивается конкуренция, наносящая
вред общей солидарности.
Примечания к восемнадцатой
и девятнадцатой главам
1. В настоящих главах заработная плата рассматривается лишь
как превращенная форма стоимости рабочей силы» Динамика
заработной платы изучается в следующем отделе в связи с законами
накопления капитала,
2. Учение Маркса о заработной плате, трактующее ее не только
как превращенную форму и раскрывающее ее скрытое за этой формой
содержание, состоит из следующих составных частей: 1) учение о
стоимости рабочей силы, данное еще в IV главе, 2) учение о соотношении
между ценой рабочей силы и прибавочной стоимостью в XV главе,
3) учение о заработной плате как о превращенной форме стоимости
рабочей силы, изложенное в настоящих главах, 4) учение о
регулировании заработной платы (ее рост и падение) законами
капиталистического накопления. К этому следует отнести и критику буржуазных
теорий заработной платы во многих главах «Капитала»,
228

Глава двадцатая
НАЦИОНАЛЬНЫЕ РАЗЛИЧИЯ В ЗАРАБОТНОЙ ПЛАТЕ
Несколько замечаний
В этой главе раскрывается еще одно несоответствие между
видимостью явлений и их сущностью. Заработная плата в разных странах
неодинакова: в странах с более развитым капиталистическим
способом производства заработная плата более высока, чем в странах
капиталистически отсталых. Такова видимость явления. На этом
американский вульгарный экономист Кэри построил свою теорию
заработной платы, согласно которой ее рост зависит от роста
производительности труда.
Ошибочность этой теории, ее тенденциозность станет особенно ясна
в следующем отделе при анализе накопления капитала. Но уже и
сейчас нетрудно показать (что Маркс в настоящей главе и делает), как
за этой видимостью скрывается совсем иная сущность. В XV главе
было исследовано «изменение в величине цены рабочей силы и
прибавочной стоимости», и сформулированные в этой главе законы
целиком, как подчеркивает Маркс, распространяются на заработную
плату, поскольку она есть не что иное, как иррациональное
выражение цены рабочей силы. Следовательно, заработная плата не должна
браться изолированно, а всегда в соотношении с величиной
прибавочной стоимости. Это понимают и добросовестные буржуазные деятели:
один из членов фабричной комиссии, исследовавшей прядильное
производство, заявил, что «по существу дела в Англии заработная
плата с точки зрения фабрикантов ниже, чем на континенте, хотя
с точки зрения рабочих она может быть и выше» х. Иными словами,
при высокой заработной плате капиталист получает еще более
высокую прибавочную стоимость вследствие громадного повышения
интенсивности и производительности труда. Таким образом, более
высокая заработная плата по существу означает для более развитых
капиталистических стран и более высокую степень эксплуатации.
Кроме того, необходимо проверять, имеем ли мы действительно
дело с более высокой заработной платой, даже взятой изолированно,
или с одними иллюзиями. Ведь, во-первых, возможно, что имеет
место повышение лишь номинальной заработной платы. Во-вторых,
необходимо принять во внимание, что уровень потребностей рабочего
класса в различных странах разный, а это, как известно, влияет на
стоимость рабочей силы. Отсюда ясно, что при определении
заработной платы в разных странах должно быть выяснено, в какой мере
заработная плата в каждой из сравниваемых стран удовлетворяет
общественные потребности рабочих, т. е. в какой мере заработная
плата действительно выше стоимости рабочей силы, так как только
в таком случае можно говорить о высокой заработной плате.
В заключение Маркс показывает на фактическом материале, как
высокой заработной плате соответствует низкая цена труда, а низкой
заработной плате—высокая цена труда.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 572,

Отдел седьмой
ПРОЦЕСС НАКОПЛЕНИЯ КАПИТАЛА
Предмет исследования
«Превращение известной денежной суммы в средства
производства и рабочую силу, — начинает Маркс введение в настоящий
отдел, — есть первое движение, совершаемое стоимостью, которая
должна функционировать в качестве капитала,, Происходит оно
на рынке, в сфере обращения. Вторая фаза этого движения, процесс
производства, закончена, поскольку средства производства
превращены в товары, стоимость которых превышает стоимость их
составных частей, т, е. содержит в себе первоначально авансированный
капитал плюс прибавочную стоимость» 1. Исследование этих двух
фаз составляет содержание всех предыдущих отделов, начиная со
второго, Даже теория заработной платы в то же время является
и завершением теории прибавочной стоимости, т. е„ является
составной частью последней. Следовательно, и анализ заработной платы
относится к анализу первых двух фаз: 1) превращения известной
денежной суммы в рабочую силу и 2) производства этой рабочей
силой новой стоимости, большей стоимости, потреблением рабочей
силы, Разграничение между рабочей силой и трудом, являющееся
исходным пунктом теории прибавочной стоимости, исчезает в
«заработной плате» — в «цене труда», но анализ заработной платы
вновь восстанавливает это разграничение, а потому является
завершением анализа указанных двух фаз движения капитала.
Но за этими двумя фазами следует третья фаза — опять фаза
обращения, в которой товары реализуются, превращаются в деньги.
Казалось бы, что вслед за исследованием первых двух фаз Маркс
должен был перейти к исследованию названной третьей фазы.
В пользу этого говорит еще и то, что накопление капитала, которое
Марксом исследуется в настоящем отделе, предполагает именно
эту третью фазу. Ведь накопление капитала есть не что иное, как
превращение прибавочной стоимости в капитал, а это значит, что
прибавочная стоимость реализовалась, перешла из товарной формы,
в которой она была произведена, в денежную форму, в которой
она может присоединиться к первоначальному капиталу. Между
тем третья фаза, как и весь кругооборот капитала в целом, т. е. все
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, о, 576.
230

его фазы, взятые вместе, исследуется Марксом во II томе
«Капитала», где Маркс вновь анализирует простое и расширенное
воспроизводство, т. е. вновь возвращается к тому, что им исследуется и
в настоящем отделе.
Маркс в своем введении к настоящему отделу подробно выяснил
предмет исследования последнего и тем самым дал ответ на
указанные вопросы.
Дело в том, что анализ «процесса накопления капитала» в том
разрезе, в котором он проводится Марксом в настоящем отделе,
не выводит нас за первые две фазы движения капитала. В первой
фазе отношения между рабочим и капиталистом устанавливаются,
завязываются, во второй фазе отношения эти реализуются в
прибавочной стоимости, но реализуются так, что вновь воспроизводятся.
Тем, что рабочий производит прибавочную стоимость, он себя
воспроизводит как наемного рабочего. Если превращение рабочей силы
в товар есть исходный пункт для производства прибавочной
стоимости, то и производство прибавочной стоимости становится
исходным пунктом для производства рабочей силы. «Но что
первоначально, — говорит Маркс, — было исходным пунктом, то
впоследствии благодаря простой непрерывности процесса, благодаря
простому воспроизводству, создается все снова и снова и
увековечивается как собственный результат капиталистического
производства» 1, В настоящем отделе и исследуется, как исходный пункт
снова и снова становится самовозобновляющимся результатом.
Анализ третьей фазы, раскрытие связанных с ней отношений и
регулирующих ее законов совершенно не нужны для поставленной здесь
проблемы. Ведь воспроизводство капиталистических отношений,
воспроизводство рабочей силы как товара происходит лишь в силу
того, что рабочий производит прибавочную стоимость, что его
прибавочный труд присваивается капиталистом, а не в силу того, что
реализуется произведенная стоимость или сохраненная стоимость
средств производства, — это для указанной проблемы является
только необходимой предпосылкой фактического порядка, которая
может быть пока только предположена, но не исследована.
Также нет пока необходимости заняться и исследованием
распределения прибавочной стоимости между отдельными группами
капиталистов (это Марксом изучается в III томе «Капитала»). Хотя
процесс капиталистического производства в целом, следовательно,
и действительный ход капиталистического накопления, включает
в себя эти моменты, но опять-таки для решения поставленной в
настоящем отделе проблемы исследование распределения прибавочной
стоимости не требуется. А от всего не только возможно, но и
необходимо абстрагироваться, дабы не осложнять теоретический анализ.
И Маркс заявляет: «Таким образом, сначала мы рассмотрим
накопление абстрактно, т. е. просто как момент непосредственного
процесса производства» 2.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 583.
2 Там же, с. 577.
231

Капиталистическое производство, как и всякое производство,
не является единичным и случайным актом, оно происходит и должно
происходить непрерывно. «Как общество не может перестать
потреблять, так не может оно и перестать производить» х. Но поскольку
до сих пор капиталистическое производство изучалось лишь как
процесс самовозрастаиия стоимости, то непрерывность его
предполагалась, но не исследовалась. Не исследовалось то, как «простая
повторяемость и непрерывность придают процессу новые черты».
Не исследовалось потому, что для решения проблемы
самовозрастания стоимости в выяснении этих новых черт не было надобности,
Иное дело — проблема воспроизводства капитала: здесь
непрерывность является решающим признаком этой категории. «Поэтому
всякий общественный процесс производства, рассматриваемый в
постоянной связи и в непрерывном потоке своего возобновления,
является в то же время процессом воспроизводства» 2,
Следовательно, изучая в настоящем отделе капиталистическое
производство как производство самих капиталистических
отношений, Маркс тем самым изучает его «в постоянной связи и в
непрерывном потоке своего возобновления».
Порядок исследования
Начинается отдел с небольшого введения, которое мы выше
цитировали и в котором Маркс выясняет, в каком разрезе можно
и нужно исследовать «процесс капиталистического накопления»
уже на данной стадии теоретического анализа, т. е. в пределах
I тома «Капитала», Само исследование начинается с анализа
простого воспроизводства, т. е. когда еще не происходит процесс
накопления, Процесс капиталистического накопления, с одной стороны,
является процессом воспроизводства капитала вообще, а с другой —
является воспроизводством его в расширенных размерах, Маркс
обе эти стороны расчленяет: вначале им рассматривается одна
сторона, т. е, воспроизводство как таковое, а это и есть простое
воспроизводство, затем в исследование включается и вторая сторона,
и оно становится исследованием расширенного воспроизводства, или
накопления, Анализ расширенного воспроизводства в свою очередь
позволяет сделать ряд обобщений и сформулировать основные
тенденции развития капиталистического накопления, Они изложены
в особой главе — «Всеобщий закон капиталистического накопления».
Этим в сущности исчерпывается не только тема настоящего отдела,
но и тема всего I тома «Капитала» — «Процесс производства
капитала», Остается еще один вопрос. В перечисленных главах
выясняется, как капиталистические отношения, раз возникнув, постоянно
воспроизводятся, воспроизводятся самим процессом
капиталистического производства. Спрашивается: как они первоначально
возникли? Без ответа на этот вопрос теория капитала не может счи-
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 578.
2 Там же.
232

таться законченной. В IV главе, где Марксом впервые раскрываются
условия превращения денег в капитал, он пишет: «Вопрос, почему
этот свободный рабочий противостоит в сфере обращения владельцу
денег, не интересует владельца денег, который находит рынок труда
в готовом виде как особое подразделение товарного рынка, И нас он
пока интересует столь же мало. Мы теоретически исходим из
фактического положения вещей, так же как владелец денег исходит из
него практически» 1. Исходить теоретически «из фактического
положения вещей», оставлять без ответа «вопрос, почему этот свободный
рабочий противостоит в сфере обращения владельцу денег», можно
и даже нужно было (чтобы не осложнять исследования) в начале
анализа процесса капиталистического производства, но отнюдь
не в конце этого анализа. И ответ на этот вопрос дается в XXIV главе:
«Так называемое первоначальное накопление».
Заканчивается отдел и вместе с тем весь I том «Капитала»
XXV главой — «Современная теория колонизации», где завершается
критика буржуазной теории капитала и накопления на основании
буржуазной же теории колонизации. Обе теории сталкиваются, и
одна — теория колонизации разоблачает другую — теорию
капитала и накопления.
Глава двадцать первая
ПРОСТОЕ ВОСПРОИЗВОДСТВО
Предмет исследования
Простое воспроизводство — явление не типичное для
капитализма, типичным является расширенное воспроизводство, или
накопление.. Если же Маркс все-таки начинает исследование с простого
воспроизводства, то это имеет место только потому, что, прежде
чем приступить к изучению превращения прибавочной стоимости
в новый капитал, должен быть изучен процесс воспроизводства
прежнего капитала, процесс воспроизводства капиталистических
отношений вообще, абстрагируясь от их расширения. В данной главе
Маркс исследует, как производство прибавочной стоимости
непрерывно воспроизводит свои собственные предпосылки и условия, не
осложняя пока анализа тем, что обычно эти условия и предпосылки
воспроизводятся во все расширяющихся размерах.
Капиталистические отношения, как мы знаем,—овеществленные
отношения, следовательно, они могут воспроизводиться, если
воспроизводятся те вещи, которые их выражают, воплощают. Этими
«вещами» являются средства производства и средства потребления,
которые постоянно производятся, но производятся отчужденными
от производителей и присвоенными капиталистами, словом,
производятся как капитал. Непрерывно воспроизводящийся трудом рабо-
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 180.
233

чих капитал выявляет такие черты, которые скрыты у капитала,
только еще начинающего свой жизненный путь, а потому
представляющегося как результат сбережений, воздержания и других
подобных добродетелей капиталистов, И одна из задач настоящей главы
состоит в том, чтобы показать и доказать, как у воспроизводящегося
капитала исчезает эта видимость (природа первоначального
накопления капитала исследуется особо), доказать, что «уже простое
повторение производственного процесса, или простое воспроизводство,
неизбежно превращает по истечении более или менее
продолжительного периода всякий капитал в накопленный капитал, или
капитализированную прибавочную стоимость» х.
При таком подходе к воспроизводству капиталистические
отношения выступают «в непрерывном потоке своего возобновления».
Следовательно, капиталистический процесс производства,
рассматриваемый в постоянной связи, или процесс воспроизводства,
производит не только товары, не только прибавочную стоимость, он
производит и воспроизводит капиталистические отношения:
капиталиста — с одной стороны, наемного рабочего — с другой.
Таков общий итог, к которому приводит исследование настоящей
главы,
Порядок исследования
Исследованию предпосылается ряд замечаний, в которых дается
определение воспроизводства и выясняется отношение между ним
и производством, Самое исследование начинается с анализа
воспроизводства переменного капитала. И тут сразу обнаруживается, какие
новые черты открываются или видимость каких черт устраняется,
когда переменный капитал рассматривается как непрерывно
воспроизводящийся, То же самое имеет место и при рассмотрении всего
капитала в целом, в его непрерывном возобновлении, Весь капитал
при этом выступает в новом свете. Но большая часть главы
посвящается анализу воспроизводства капиталистических отношений,
которые, как отмечено было выше, получают теперь более полную
характеристику.
Предварительные замечания
Воспроизводство, как оно определяется Марксом, не
противопоставляется производству, а является лишь иным методом
рассмотрения самого производства. Когда производство рассматривается
не как единичный акт, а как непрерывно повторяющийся процесс,
тогда оно становится воспроизводством. Отсюда следующие выводы:
«Условия производства суть в то же время условия воспроизводства».
«Если производство имеет капиталистическую форму, то и
воспроизводство имеет такую же форму» 2.
В воспроизводстве, как и в производстве, следует различать
процесс труда и те общественные отношения, при которых последний
234
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 582.
g Там же, с, 578„

постоянно возобновляется. Воспроизводство, рассматриваемое со
стороны процесса труда, означает, что средства производства,
которые потребляются в этом процессе, в нем же и восстанавливаются.
Вот почему под воспроизводством следует понимать не только
непрерывность производства, но и связанность его, т. е. связанность
между собой отдельных отраслей производства. Если мы, например»
возьмем изолированно хлопчатобумажную промышленность, то
хлопок и орудия труда в ней только потребляются, нет «непрерывного
потока своего возобновления» — последний выступает лишь тогда,
когда хлопчатобумажная промышленность берется «в постоянной
связи» со всеми другими отраслями хозяйства — хлопководством,
машиностроением и т. д.
С точки зрения капиталистической формы воспроизводство
означает, что процесс производства не только происходит при
определенных общественных отношениях, но что он их постоянно
воспроизводит, воспроизводит условия производства прибавочной стоимости.
А прибавочная стоимость принимает форму периодически полу-
чающегося дохода. Доход этот может полностью — как при простом
воспроизводстве—потребляться, но капитал безостановочно
продолжает свое плодоносное движение.
Воспроизводство переменного капитала
Переменный капитал противопоставляется рабочей силе только
в форме противопоставления денег товару, или капиталист
противопоставляется рабочему как владелец денег владельцу товара. Но
так дело представляется до тех пор, пока акт купли-продажи рабочей
силы рассматривается, во-первых, изолированно, а не как
периодически повторяющийся процесс. Во-вторых, рассматривается
индивидуально, т. е. один рабочий противопоставляется одному
капиталисту. Но картина меняется, когда вместо одного рабочего
выступает весь рабочий класс, вместо одного капиталиста — класс
капиталистов в целом, — к такому подходу и обязывает точка
зрения воспроизводства, —а сделки между ними рассматриваются
в потоке их возобновления* Тогда становится ясно, что капиталисты
платят рабочим из фонда, созданного самими рабочими: рабочие
взамен их рабочей силы получают их же овеществленный труд.
Более того, рабочий свою заработную плату получает не в момент
заключения договора о найме, а гораздо позже, т. е. тогда, когда
стоимость его рабочей силы им уже воспроизведена и представлена
в определенной части товара,, Правда, последняя может быть еще
не продана, а капиталист платит рабочему деньгами, но «деньги
есть лишь превращенная форма продукта труда. В то время как
рабочий превращает часть средств производства в продукт, часть
его прежнего продукта превращается обратно в деньги. Его труд
в течение прошлой недели или последнего полугодия — вот из
какого источника оплачивается его сегодняшний труд или труд
наступающего полугодия» *.
235
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 580.

Итак, свои средства существования рабочий класс производит
сам, но противостоят они ему как переменный капитал, который,
следовательно, «есть лишь особая историческая форма проявления
фонда жизненных средств, или рабочего фонда»
И это есть то новое, что раскрывает именно анализ
воспроизводства переменного капитала. «Как бы то ни было, переменный
капитал, — заключает Маркс — утрачивает характер стоимости,
авансированной из собственного фонда капиталиста, лишь в том случае,
если мы рассматриваем капиталистический процесс производства
в непрерывном потоке его возобновления» 2.
Рабочий сам производит и воспроизводит свои средства
существования, как производит и воспроизводит их крепостной крестьянин.
Только производство крепостным крестьянином своих средств
существования ничем не маскировалось, так как феодальные отношения
выступали открыто, прозрачно, — не так, как буржуазные
отношения.
То обстоятельство, что капиталист платит рабочему из продукта
труда самого рабочего, не смогло ускользнуть и от наиболее
вдумчивых буржуазных экономистов, но они дали этому факту
совершенно неправильное толкование. Они создали теорию, что
заработная плата есть доля рабочего в произведенном им продукте
(неправильность этой теории был доказана раньше).
Воспроизводство капитала в целом
Воспроизводится и класс капиталистов. Капиталисты покрывают
свои расходы на нужные им средства существования из своего
дохода, из регулярно получаемой ими прибавочной стоимости., При
простом воспроизводстве функция прибавочной стоимости только
и сводится к воспроизводству класса капиталистов. Но ведь это
значит, что ежегодно или в другие промежутки времени прибавочная
стоимость заступает место равных ей по величине частей капитала,
которые, не будь этого дохода, должны были бы быть
израсходованы на содержание капиталистов. А по истечении ряда лет
(определяемых величиной всего капитала, деленной на сумму ежегодно
получаемой прибавочной стоимости) весь капитал оказывается
замещенным прибавочной стоимостью, или — что одно и то же -
капитализированной прибавочной стоимостью.
Правда, капиталист и его защитник, буржуазный экономист,
озадачены: они уверены и уверяют других, что расходуется только
доход, капитал же все время остается в неприкосновенности. Но
они путают бухгалтерию о экономикой, по-бухгалтерски расход
действительно равен доходу, и капитал по своей величине остается
нетронутым, Экономическая сторона игнорируется: игнорируется,
что доход — результат неоплаченного труда, а потому, «если
капиталист потребил эквивалент своего авансированного капитала, то
* Маркс К», Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, е. 580.
2 Там же, е» 581.
236

стоимость этого капитала представляет лишь общую сумму
безвозмездно присвоенной им прибавочной стоимости. Ни одного атома
стоимости старого капитала уже не существует» г.
И этот вывод получается лишь при исследовании процесса
капиталистического производства в его непрерывной повторяемости»
т. е. как процесса воспроизводства.
Воспроизводство капиталистических отношений
Прежде всего необходимо привести в систему полученные
результаты исследования — это облегчит понимание дальнейшего
хода мысли у Маркса. Во-первых, продукт труда рабочего постоянно
отчуждается от него — рабочий продает свою рабочую силу,
вследствие чего продукт его труда с самого начала не составляет его
собственности. Во-вторых, этот же продукт труда, являясь частично
средств|^и производства, частично жизненными средствахми
(речь идет о продукте труда всего рабочего класса),
противопоставляется рабочему, как постоянный и переменный
капитал. «Таким образом, рабочий сам, — формулирует это
положение Маркс, — постоянно производит объективное богатство как
капитал, как чуждую ему, господствующую над ним и
эксплуатирующую его силу» 2. В-третьих, поскольку продукт труда постоянно
от него отчуждается и противопоставляется ему как капитал, то
тем самым рабочий столь же постоянно воспроизводится как наемный
рабочий. Или — что то же самое — «капиталист (последний
понимается как персонифицированный капитал. — Д. Р.) столь же
постоянно производит рабочую силу как субъективный источник
богатства, отделенный от средств ее собственного овеществления и
осуществления, абстрактный, существующий лишь в самом
организме рабочего» 3. И наконец, в-четвертых, воспроизводится и сам
капиталист; рабочий, доставляя капиталисту средства
существования, воспроизводит его физически, воспроизводя капитал, он
воспроизводит капиталиста социально-экономически, как
олицетворение капитала.
Таким образом, анализ воспроизводства переменной части
капитала и всего капитала в целом является по существу анализом
воспроизводства капиталистических отношений: последние
воспроизводятся именно в той мере, в какой воспроизводятся средства
производства и средства потребления как капитал. И Маркс, резюмируя
результаты исследования воспроизводства капитала, крупными
штрихами рисует в качестве результата капиталистического воснроизвод
ства воспроизводство капиталистических отношений. Все
дальнейшее исследование непрерывного производства уже самих
капиталистических отношений дополняет их характеристику новыми
штрихами, которые без такого подхода были бы скрыты за видимостью
явлений. Они сводятся к следующему.
237
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 582,
2 Там же, с. 583.
3 Там же.

Рабочий нанимается у капиталиста на определенный срок, по
истечении которого договор должен возобновляться., Дело
представляется таким образом, что 1) рабочий принадлежит капиталисту
только на указанный в договоре срок, 2) что даже в пределах этого
срока он принадлежит ему лишь во время фактической работы, когда
рабочий занят производительным потреблением средств
производства, но отнюдь не тогда, когда он занят своим индивидуальным
потреблением. Но это оказывается лишь видимостью явления,
обусловленной тем, что рабочий юридически, формально свободен, и
право распоряжаться его трудом капиталист получает лишь с его
согласия (на основании договора). Эта видимость исчезает, как
только отношения между рабочим и капиталистом берутся в
классовом разрезе, т, е, как отношения между рабочим классом и
классом капиталистов. Один рабочий становится на время
принадлежностью одного капиталиста в силу заключенного между ними
договора, рабочий класс принадлежит классу капиталистов*" уже не
в силу договоров, а в силу того, что средства производства отчуж-
дены от первого и монополизированы вторым.
Отсюда вывод: рабочий принадлежит капиталисту всегда, а не
только в продолжение обусловленного срока, не только во время
фактического труда. «Индивидуальное потребление рабочего
составляет момент в производстве и воспроизводстве капитала
независимо от того, совершается ли оно внутри или вне мастерской,
фабрики и т. д., внутри или вне процесса труда, подобно тому как
таким же моментом является чистка машины независимо от того,
производится ли она во время процесса труда или во время
определенных перерывов последнего» г.
К этому приводит не только теоретический анализ! это косвенно
засвидетельствовано самими капиталистами и подтверждено
фактами капиталистической действительности. Маркс приводит
требование капиталистов — воспретить безработным эмигрировать на
том основании, что они могут понадобиться капиталу по
ликвидации кризисов: им приводятся и такие факты, как запрещение в Англии
в 1815 г. машиностроительным рабочим эмигрировать под угрозой
тяжкого наказания.
Основой такого требования запрета и его фактического
выполнения может быть лишь тот факт, что рабочих считают
собственностью капитала.
Примечания к двадцать первой главе
1. Начиная с этой главы, Маркс (мы об этом подробно говорили
в тексте) исследует производство «в постоянной связи и
непрерывном потоке возобновления». Здесь же мы хотим подчеркнуть, что
не правы те, кто утверждает, будто Маркс в I томе «Капитала» (в
настоящем отделе) рассматривает лишь воспроизводство
индивидуального капитала, а во II томе (в третьем отделе) им рассматривается
воспроизводство общественного капитала (на такой же точке зрения
1 Маркс К,, Энгельс Ф. Соч, 2-е изд., т, 23, с. 585.
238

стоит Роза Люксембург в своей книге «Накопление капитала»).
Это неверно! уже тем, что Маркс рассматривает производство
«в постоянной связи», он исследует его не как производство
индивидуального капитала, а как производство общественного капитала.
Впрочем, Маркс сам разъясняет, что он понимает под «постоянной
связью». «Иначе выглядит, — писал MapKG, — дело, если мы
рассматриваем не отдельного капиталиста и не отдельного рабочего,
а класс капиталистов и класс рабочих, не единичные процессы
производства, а весь капиталистический процесс в его потоке и в его
общественном объеме» г.
Итак, рассмотрение производства е точки зрения воспроизводства
есть в то же время рассмотрение капиталистического процесса
производства «в его общественном объеме» и, следовательно, в разрезе
отношений класса капиталистов и класса рабочих — на это следует
обратить внимание.
Дело в том, что скрытой предпосылкой утверждения, что
воспроизводство общественного капитала еще не исследуется в I томе,
является то, что общественный капитал возникает якобы только
в обращении, где отдельные индивидуальные капиталы сталкиваются
между собою, воздействуют друг на друга и образуют единое
движение совокупного капитала общества в целом. А так как в I томе
еще не дан анализ процесса обращения капитала, то будто бы там
не может быть исследовано и воспроизводство общественного
капитала. Но названная скрытая предпосылка совершенно ошибочна,
.совокупность всех индивидуальных капиталов в обращении не
становится общественным капиталом, а лишь проявляется как единый
общественный капитал и проявляется потому, что уже в процессе
производства индивидуальные капиталы являются частью
общественного капитала.
2. Различие между тем, как Маркс рассматривает
воспроизводство в I томе «Капитала» и как во II томе, лежит совсем в иной
плоскости. Воспроизводство включает в себя и обращение, но здесь
последнее предполагается, но не исследуется; во II же томе
«Капитала» предметом является воспроизводство, когда непосредственно
исследуется и процесс обращения. В I томе Марксом
раскрывается сущность капиталистического воспроизводства. Во II томе
изучаются форма движения как индивидуального, так и
общественного капитала и условия этого движения.
Глава двадцать вторая
ПРЕВРАЩЕНИЕ ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ В КАПИТАЛ
Предмет исследования
Сам Маркс определяет его так. «Раньше, — говорит он, — мы
исследовали, каким образом прибавочная стоимость возникает из
капитала, теперь посмотрим, каким образом капитал возникает
А MapKG К., Энгельс Ф, Соч, 2-е изд., т. 23, о. 592,
239

из прибавочной стоимости» *. Но, недоумевающе спросит читатель,
ведь это мы уже видели раньше, в главе о простом воспроизводстве,
тем более, что и Маркс дальше об этом напоминает; «Мы видели, —
пишет он, — что даже при простом воспроизводстве весь
авансированный капитал, каково бы ни было его первоначальное
происхождение, превращается в накопленный капитал, или
капитализированную прибавочную стоимость» 2, Следовательно, и простое
воспроизводство есть превращение прибавочной стоимости в капитал.
Однако недоумение легко рассеется, если мы вспомним, что при
простом воспроизводстве авансированный капитал превращается в
накопленный капитал лишь по стоимости. Выясняя в предыдущей
главе смысл капитализации прибавочной стоимости при простом
воспроизводстве, Маркс подчеркивает! «Но здесь дело идет о
стоимости капитала, а не о его материальных составных частях» 3.
Действительно, прибавочный продукт при простом воспроизводстве
состоит и должен состоять исключительно из предметов потребления
для капиталистов, иначе он не мог бы быть полностью ими
потреблен, стало быть, он не может быть превращен в вещные элехмеиты
капитала. При расширенном воспроизводстве, наоборот, часть
прибавочного продукта состоит и должна состоять из вещественных
элементов капитала. «Но, не совершая чуда, можно превращать в
капитал лишь такие предметы, которые могут быть применены в
процессе труда, т. е. средства производства, и, далее, такие предметы,
которые способны поддерживать жизнь рабочего, т. е. жизненные
средства... Одним словом, прибавочная стоимость лишь потому
может быть превращена в капитал, что прибавочный продукт,
стоимостью которого она является, уже заключает в себе вещественные
составные части нового капитала» 4.
Таким образом, в настоящей главе исследуется превращение
прибавочной стоимости в капитал, происходящее в силу того, что
прибавочный продукт «уже заключает в себе вещественные
составные части нового капитала». При простом воспроизводстве
авансированный капитал перерождается: меняется его происхождение,
так как он становится капитализированной прибавочной
стоимостью, хотя количественно остается тем же, В процессе
расширенного воспроизводства, «перерожденный» капитал изменяется и
количественно, к капиталу прежней величины прибавляются все новые
и новые капиталы. И в этой главе в исследовании ударение ставится
именно на количественный рост капитала, выясняя характер этого
роста и те факторы, которые его обусловливают и ускоряют.
Отсюда также следует, что функция прибавочной стоимости при
простом воспроизводстве немного иная, чем при расширенном. При
простом воспроизводстве капитал лишь воспроизводится благодаря
прибавочной стоимости; при расширенном воспроизводстве он
воспроизводится в расширенном масштабе.
* Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т, 23, с. 592.
2 Там же, о, 601.
8 Там же, о* 582.
* Там же, с. 594,
240

Порядок исследования
Прежде всего исследуется, как расширенное воспроизводство,
являющееся типичным для всякого прогрессирующего общества,
под властью капитала принимает форму превращения прибавочной
стоимости в капитал, или — что одно и то же — принимает форму
накопления капитала. Этот анализ показывает, что прибавочная
стоимость превращается не только в переменный капитал, а в
переменный и постоянный капитал, — этим самым вскрывается ошибка
классиков, утверждавших, что новый капитал расходуется
исключительно на заработную плату. Но не вся прибавочная стоимость
превращается в капитал; часть ее идет на личное потребление класса
капиталистов. Это обстоятельство разрешает проблему капитала
и дохода, а также разоблачает пресловутую теорию воздержания
и ставит вопрос о действительных факторах, определяющих темп
и степень накопления капитала. Глава заключается критикой
теории так называемого «рабочего фонда». К этому приводит все
исследование, раскрывающее мифичность существования такого фонда.
Глава разделена на пять параграфов, в которых рассматриваются
в указанной последовательности все перечисленные вопросы.
I. Капиталистический процесс производства
в расширенном масштабе
Этот параграф имеет еще один заголовок — «Превращение
законов собственности товарного производства в законы
капиталистического присвоения», — подчеркивающий особенности
капиталистического расширенного воспроизводства.
Расширенное воспроизводство, взятое вне исторически
обусловленной общественной формы, взятое как расширяющийся процесс
труда, означает! 1) что из годового общественного продукта покрыты
израсходованные в течение года средства производства и средства
потребления; 2) что за вычетом их имеется еще излишек, одна его
часть может по своим естественным свойствам быть использована
в качестве средств производства, другая — в качестве средств
потребления для добавочных рабочих, если производительность,
интенсивность и экстенсивность труда остаются неизменными. Таким
образом, расширенное воспроизводство при неизменности
перечисленных величин предполагает также и рост рабочего населения. С
другой стороны, безболезненный рост всего населения, а также его
развитие (удовлетворение развивающихся потребностей) возможны
лишь на основе расширенного воспроизводства.
Так обстоит дело с точки зрения общественного производства
вообще, но иначе оно представляется е капиталистической точки
зрения. Общий годовой продукт принимает форму товара и
капитала, точнее, принимает товарную форму капитала, одна часть
которого возмещает потребленный постоянный капитал, другая часть—
переменный капитал, а третья часть составляет прибавочную стои-
241

мость, в свою очередь делящуюся на две части! одна идет на
содержание капиталистов, а другая — на добавочный капитал. Как
происходит возмещение частей прежнего капитала и весь процесс
воспроизводства— это специально изучается Марксом во II томе
«Капитала». Здесь необходимо сосредоточить внимание на том, что,
с одной стороны, добавочный переменный капитал превращается
в добавочную рабочую силу (если интенсивность и экстенсивность
труда остаются прежними) на основе законов товарного обращения.
А с другой стороны, «с самого своего рождения он (добавочный
капитал. — Д. Р.) не заключал в себе ни единого атома стоимости,
который бы возник не из чужого неоплаченного труда» г.
Следовательно, законы собственности, тесно связанные с товарным
производством (это было выяснено еще во II главе), превращаются в свою
противоположность, в законы капиталистического присвоения, в
отрицание права собственности на продукты своего труда и
утверждение права собственности на продукт чужого труда.
Маркс особенно подчеркивает, что «превращение» это происходит
таким образом, что законы товарного производства не нарушаются,
а, наоборот, лишь при капитализме получают свое настоящее раз»
витие, свою полную значимость. «Цепь» получается следующая!
1) товарное производство начинается % превращения продуктов
труда в товары; 2) полное свое развитие оно получает лишь с
превращением в товар рабочей силы. «Но лишь начиная с этого момента
товарное производство принимает всеобщий характер и становится
типичной формой производства» -; 3) рабочая сила, став товаром,
уже постоянно производится как товар; 4) потребление ее столь же
постоянно производит стоимость, большую, чем ее собственная
стоимость (и в этом нет никакого нарушения закона
товарообращения); 5) часть произведенной прибавочной стоимости превращается
в добавочный переменный и постоянный капитал. На протяжении
всей «цепи» нигде нет прорыва, вся она соткана из обмена
эквивалентов на эквиваленты, и все же последнее звено является
полнейшим отрицанием первого. Превращение продуктов труда в товары
означает действие права собственности, основанного на собственном
труде; обмен рабочей силы на добавочный капитал, в котором нет
«ни единого атома стоимости, который бы возник не из чужого
неоплаченного труда», есть полное отделение собственности от
труда.
Все это исследование заострено против Прудона, «который хочет
уничтожить капиталистическую собственность, противопоставляя
ей,,, вечные законы собственности товарного производства!» *.
Как мы видим, эти «вечные законы» получают свое развитие,
начинают действовать в полную силу именно на базисе наемного труда,
на базисе капитализма.
4 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с» 595.
2 Там же, с. 600—601.
§ Там же, а. 601, примечание.
242

IL Ошибочное понимание политической экономией
воспроизводства в расширенном масштабе
Марке имеет в виду классиков — А. Смита и Рикардо, которые,
с одной стороны, сделали значительный шаг вперед в определении
накопления, а с другой — допустили грубую ошибку,
унаследованную затем всей домарксовой политической экономией.
Классики правильно указали, что накопление не следует
смешивать с собиранием сокровищ и с образованием запасов.
И в том, и в другом случае нет нового прироста, а есть
лишь отсрочка, лишь замедление потребления произведенных
благ. Более того, собирание сокровищ или чрезмерное накопление
запасов является основным препятствием, стоящим на пути
накопления, так как последнее получается лишь в результате
производительного потребления средств производства и потребления
жизненных средств производительными рабочими. Отсюда классиками сделан
еще один правильный вывод: производительным потреблением и,
следовательно, накоплением является только потребление
производительных рабочих, которые создают больше, чем потребляют, —
праздная часть населения потребляет, но не производит. Но они
ошибочно полагали, будто «та часть дохода, о которой говорится,
что она присоединилась к капиталу, потребляется производительными
рабочими» х. Иными словами, они полагали, что новый капитал
является исключительно переменным капиталом, или, как они
выражались, он расходуется только на заработную плату,
Эта ошибка связана и даже обусловлена другой ошибкой
классиков, утверждавших, будто стоимость товара разлагается только
на прибыль, ренту и заработную плату. И здесь из виду упускается
постоянный капитал, вернее, он сведен к указанным трем видам
дохода. В самом деле, если капитал и доходы — это одно и то же,
то накопление, действительно, должно сводиться к превращению
большей части дохода в заработную плату, в средства потребления
для большего количества рабочих, которые произведут еще больше,
Но мы уже знаем, что стоимость товара равняется с + v + т,
а всякий авансированный капитал = с + v.
III. Разделение прибавочной стоимости
на капитал и доход
Маркс предупреждает, что слово «доход» употребляется в двояком
смысле: «во-первых, для обозначения прибавочной стоимости как
продукта, периодически возникающего из капитала, во-вторых, для
обозначения части этого продукта, периодически потребляемой
капиталистом или присоединяемой им к своему потребительному
фонду»2. Здесь, слово «доход» употребляется во втором смысле:
Доход как одна часть прибавочной стоимости противопоставляется
243
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 603.
2 Там же, с, 605, примечание.

другой, капитализирующейся, части. И степень накопления зависит
от того, — если дана прибавочная стоимость, — в какой мере она
делится на указанные две части.
Отсюда следует, что 1) доход и капитал (т. е.
капитализирующаяся часть прибавочной стоимости) изменяются в противоположном
направлении: чем больше доход, тем меньше капитал, и обратно;
2) что применяемый в данной стране капитал представляет собой
величину не постоянную, а переменную. Второй тезис нам нужно
запомнить: он пригодится при рассмотрении теории рабочего фонда.
Здесь важно лишь подчеркнуть, что историческая «миссия»
капиталиста состоит в накоплении, в превращении большей части
прибавочной стоимости в капитал, но отнюдь не в потреблении. «Лишь
постольку, поскольку капиталист есть персонифицированный
капитал, он имеет историческое значение и ... историческое право на
существование» 1.
Маркс не останавливается на обстоятельствах, определяющих
деление прибавочной стоимости на капитал и доход. Он иронически
рисует драму, которая переживается капиталистом, — борьбу между
страстью к накоплению и страстью к наслаждениям. Капиталист как
воплощение капитала, знающий только одну заповедь: «накопляйте
и накопляйте», приходит в столкновение с капиталистом, которому
не чуждо все человеческое. С дальнейшим развитием капитализма
эта борьба разрешается тем, что возрастание прибавочной стоимости
настолько велико, что ее хватает и на «приличный» доход, и на не
менее «приличное» накопление. Тем более, что «на известной
ступени развития некоторый условный уровень расточительности,
являясь демонстрацией богатства и, следовательно, средством
получения кредита, становится даже деловой необходимостью для
«несчастного» капиталиста» 2. История манчестерской промышленности
дает наглядное подтверждение сказанному: она пережила четыре
периода, и в последний период борьба между страстью к накоплению
и страстью к наслаждению нашла полное примирение; манчестерские
фабриканты стали и много накоплять, и много тратить на свое личное
потребление. «Роскошь входит, -— мог сказать каждый из них, —
в издержки представительства капитала», И предложение Мальтуса—
разделить функции накопления и потребления между капиталистами
и землевладельцами: первые пусть накопляют, а вторые —
наслаждаются (практически этого можно было достигнуть путем повышения
земельной ренты), было самым решительным образом отвергнуто
выразителями интересов капиталистов — рикардианцами
Мы знаем, что накопление капитала не следует смешивать с
собиранием сокровищ и образованием запасов, не его также не следует
смешивать с расширенным воспроизводством вообще: без
воспроизводства в расширенном масштабе нет накопления капитала, но не
всякое расширенное воспроизводство является накоплением
капитала, оно становится им лишь в определенную историческую эпоху,
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, е. 605.
2 Там же, с 607.
244

когда накопляющиеся средства производства противостоят
производителю как враждебная ему и эксплуатирующая его сила.
Теория воздержания, провозглашенная уже известным нам Се-
ниором, во-первых, смешивает накопление капитала с расширенным
воспроизводством, имеющим место во всяком обществе. Общество
производит не только предметы потребления, ко и средства
производства. Рост производительных сил общества находит свое
выражение в том, что производство средств производства растет относительно
быстрее, чем производство предметов потребления. Если это
называть воздержанием — общество воздерживается от производства
предметов потребления с целью расширения производства средств
производства, — то оно все-таки не имеет ничего общего с
накоплением капитала, так как такого рода воздержание не объясняет,
почему средства производства принимают форму капитала и почему
увеличение их является накоплением капитала.
Во-вторых, эта> теория смешивает капитализацию прибавочной
стоимости с ее производством: капиталист превращает и может
превратить своим «воздержанием» в капитал лишь то, что произведено
неоплаченным трудом, и только.
В-третьих, если вначале «воздержание» у капиталиста выражается
в том, что страсть к накоплению берет верх над страстью к
наслаждениям, то с дальнейшим развитием капитализма и это «воздержание»
становится излишним: рыцарь накопления успевает и по части
удовлетворения всех своих прихотей. Капиталист зато заставляет
«воздерживаться» рабочего, лишая его возможности удовлетворить
насущнейшие потребности.
Более того, капиталистические отношения даже мешают
накоплению, во-первых, потому, что капиталисты как раз не склонны
к воздержанию, во-вторых, именно капиталистическое производство
с анархией, конкуренцией, кризисами обусловливает массу
непроизводительных затрат. Но накопление при капитализме стало
развиваться гораздо быстрее, чем при феодализме.
IV. Обстоятельства, определяющие размеры накопления
В предыдущем параграфе величина прибавочной стоимости
рассматривалась как данная, и накопление обусловливалось той
пропорцией, в которой прибавочная стоимость делится на капитал и доход.
Теперь, наоборот, эта пропорция принимается за данную, а
прибавочная стоимость — за переменную величину. Отсюда ясно, что
все факторы, влияющие на изменение величины прибавочной
стоимости, влияют и на накопление. А это значит, что законы
абсолютной прибавочной стоимости — зависимость последней от удлинения
рабочего дня, законы относительной прибавочной стоимости,
зависимость ее от производительности и интенсивности труда — являются
в то же время и законами накопления.
Если же Маркс вновь ставит вопрос о влиянии этих факторов на
накопление, то только потому, что здесь они рассматриваются под
новым углом зрения.
245

Степень эксплуатации рабочей силы
г Она находит свое выражение в норме прибавочной стоимости и,
следовательно, влияет на накопление. Но степень эксплуатации
влияет на накопление еще и с другой стороны. При исследовании
прибавочной стоимости и ее нормы Маркс исходит из того, что
заработная плата по величине совпадает со стоимостью рабочей силы.
И это диктовалось условиями поставленной задачи, которая может
быть сформулирована так: даны законы товарообращения
(эквиваленты обмениваются на эквиваленты), как объяснить на основе
этих законов прибавочную стоимость и капитал. Таким образом,
прибавочную стоимость нельзя было вывести из несовпадения
заработной платы и стоимости рабочей силы, а, наоборот, нужно было
показать, как она возникает и при полной оплате рабочей силы.
Иное дело теперь, при исследовании фактов, влияющих на
накопление: здесь нет надобности исходить только из теоретических
предпосылок, ведь исследуется не возможность накопления, а факторы,
влияющие на него, следовательно, необходимо учесть и фактическое
положение вещей. «Однако на практике, — говорит Маркс, —
насильственное понижение заработной платы ниже этой стоимости
(стоимости рабочей силы. — Д. Р.) играет слишком важную роль,
чтобы хоть вкратце не остановиться на нем. В известных границах
оно фактически превращает необходимый фонд потребления
рабочего в фонд накопления капитала» х. Маркс иллюстрирует на
целом ряде примеров, как в сокращении фонда потребления рабочих
капиталисты искали источник для накопления капитала. Их
заветной мечтой было снижение заработной платы английских рабочих
до уровня заработной платы китайских рабочих.
Итак, накопление капитала есть не только результат
неоплаченного труда, но, в известных пределах, и несовпадения заработной
платы со стоимостью рабочей силы. Что касается интенсивности
и экстенсивной величины труда, то, помимо увеличения
прибавочной стоимости, —следовательно, и увеличения той ее части, которая
капитализируется, —их влияние на накопление выражается еще
в том, что возросшее вследствие роста интенсивности и
экстенсивной величины труда количество труда не требует
соответствующего увеличения капитала. Удлинение рабочего дня или
интенсификация его не требуют в такой же мере, как при найме,
добавочных рабочих, увеличения числа машин, инструментов и т. д.
Необходимо увеличить затраты почти только на сырье. И поэтому
в добывающей промышленности, где нет расхода на сырье, это дает
себя чувствовать еще сильнее. Словом, капиталисту удается
благодаря росту интенсивности и экстенсивной величины труда усилить
темп самовозрастания уже имеющегося капитала.
Производительная сила труда
Что повышение производительной силы труда увеличивает
прибавочную стоимость и что вследствие этого увеличивается и капита-
246
А Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 613,

лизирующаяся часть прибавочной стоимости — это не требует,
как подчеркивалось раньше, особых исследований: первое уже было
исследовано, а второе непосредственно вытекает из первого. Здесь
Маркс имеет в виду другое: показать, как рост производительности
труда увеличивает вещественные элементы капитала и этим самым
ускоряет накопление его и по стоимости.
|Рост производительности труда выражается, как известно, в росте
продукции, производимой в единицу времени. Средства производства
и средства потребления, произведенные рабочими в течение года или
другого промежутка времени, увеличиваются. Если даже и
увеличится реальная заработная плата, то все же не в такой мере,
в какой увеличиваются средства производства и потребления.
Следовательно, в руках капиталистов (речь идет о всем классе
капиталистов) окажутся добавочные орудия труда и излишек средств
потребления (раз последние не поглощаются повышенной реальной
заработной платой), который служит средством существования для
добавочных рабочих, производящих при помощи добавочных средств
производства новую прибавочную стоимость и новый капитал.
Это — во-первых. Во-вторых, благодаря повышению
производительности труда рабочие гораздо полнее используют орудия труда и
перерабатывают большие массы сырья, т. е. переносят гораздо
больше их стоимости на вновь произведенный продукт. - Какое это
имеет значение, показывает следующий факт, приводимый
Энгельсом в его книге «Положение рабочего класса в Англии» и цитируемый
Мар'ксом в «Капитале». «В 1782 г. весь сбор шерсти предыдущих
трех лет (в Англии) лежал необработанным за недостатком рабочих
и так и пролежал бы, если бы на помощь не подоспели
новоизобретенные машины, которые выпряли всю эту шерсть». «Труд,
овеществленный, — добавляет Маркс, — в форме машин, не создал, разумеется,
непосредственно ни одного рабочего, но он дал возможность
небольшому числу рабочих с небольшой сравнительно затратой живого
труда не только производительно потребить шерсть и присоединить
к ней новую, стоимость, но и сохранить ее старую стоимость в форме
пряжи и т. д. Тем самым он создал средство и импульс к
расширенному воспроизводству шерсти» г.
Рост применяемого капитала
по сравнению с потребляемым
Орудия труда, как уже было выяснено, участвуют целиком в
процессе производства потребительных стоимостей и лишь частично —
в процессе образования стоимости. С развитием капитализма разница
между применяемым и потребляемым капиталом (потребляемый
капитал есть та часть всего применяемого капитала, которая
изнашивается в процессе производства) становится все значительнее.
Но какое это имеет отношение к накоплению?
Ответ Маркса гласит: «Поскольку эти средства труда служат
как созидатели продукта, не присоединяя к нему стоимости, т. е.
247
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч, 2-е изд., т. 23, с. 620.

поскольку они применяются целиком, а потребляются лишь частями,
постольку они, как мы уже упоминали выше, оказывают даровые
услуги подобно силам природы... Эти даровые услуги прошлого
труда, охваченного и одушевленного живым трудом, накопляются
с увеличением масштаба накопления» \ Таким образом, с развитием
капитализма накапливаются мощные орудия труда и гигантские
сооружения, участие которых в производстве потребительных
стоимостей ничего не стоит капиталисту, его расход составляет лишь
изнашиваемая часть, являющаяся сравнительно незначительной.
Буржуазные экономисты ставят эту даровую услугу в актив
капиталу и на этом строят различные теории, восхваляющие
капитализм, при этом они смешивают вещественного носителя капитала,
его вещную оболочку, с социально-экономической сущностью его,
Орудия труда как особо полезные продукты прошлого труда
оказывают даровую услугу вследствие их специфической полезности,
специфической потребительной стоимости. А капиталистическая их
форма выражается только в том, что этой услугой пользуется
капиталист для усиления эксплуатации труда.
Величина авансированного капитала
Чем больше авансированный капитал, тем больше и быстрее он
растет и накапливается. Это обстоятельство не нуждается в особых
пояснениях, стоит только принять во внимание, что на стороне
большого капитала все факторы, ускоряющие накопление. Отсюда
и следует: так как с развитием капитализма растут размеры
авансированных капиталов, то прогрессируют также темп и размеры
накоплений.
V. Так называемый рабочий фонд
В 30—-40-х годах прошлого века среди английских экономистов
получила большое распространение теория фонда заработной платы,
или рабочего фонда. Фаусетт, цитируемый Марксом, излагает эту
теорию следующим образом: «Оборотный капитал страны есть ее
рабочий фонд. Следовательно, чтобы узнать среднюю денежную
плату, получаемую каждым рабочим, надо просто разделить этот
капитал на численность рабочего населения» 2. Прежде всего
приходится отметить одну ошибку, которую разделял и Рикардо, будто
оборотный капитал состоит только из заработной платы; мы знаем,
что последняя составляет лишь часть оборотного капитала. Но
вопрос теперь не в том, а в той неверной предпосылке, которая лежит
в основе указанной теории. Ее предпосылкой является то, что фонд
заработной платы есть величина постоянная.
Прежде всего, как определяется сам «фонд», чем определяется
его величина? Его можно определить, что фактически и делается,
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 3, с 622.
2 Там же, с, 625.
248

как сумму выплаченных отдельным рабочим заработных плат, но
тогда получается явная бессмыслица: «фонд» зависит от отдельных
заработных плат, а отдельные заработные платы — от «фонда». С одной
стороны, чем больше заработная плата отдельного рабочего, тем
больше должен быть фонд заработной платы всех рабочих, а с
другой — нас уверяют, что величина заработной платы каждого рабочего
зависит от величины всего «фонда». Но к определению последнего
можно подойти и иначе: капитал, предназначенный для оплаты труда,
есть часть всего общественного капитала, поэтому если предположить,
что весь капитал есть величина данная, что данной является также
и та часть капитала, которая заключена в средствах производства,
то действительно можно утверждать, что для заработной платы
существует определенный фонд, который не может быть увеличен. Но
в том-то и дело, что такого рода предположение не только ни на чем
не основано, а противоречит фактам: как раз капитал любой страны
в высшей степени эластичен: он то расширяется, то сжимается.
Об этом свидетельствуют промышленные циклы, о которых мы
говорили выше. С точки зрения догмы, согласно которой, говорит
Маркс, общественный капитал во всякий данный момент есть
величина постоянная, «совершенно непостижимы самые
обыкновенные явления процесса производства, например его. внезапные
расширения и сокращения и даже самый факт накопления» 1.
В каждой капиталистической стране рядом с действующим
капиталом, занятым в производстве, существует и бездействующий
капитал, который обычно привлекается в момент промышленного
подъема* Но и действующий капитал используется то более интенсивно,
то менее интенсивно.
Несостоятельность этой теории также легко обнаружить, если
подвергнуть ее теоретическому анализу. Капитал есть не что иное,
как капитализированная прибавочная стоимость (т. е. превращение
последней в новый капитал). Но не вся прибавочная стоимость
капитализируется, часть ее капиталист превращает в свой личный
«фонд» для собственного потребления. Следовательно, величина
капитала зависит, с одной стороны, от величины прибавочной
стоимости, а с другой — от той пропорции, в которой последняя делится
на доход (личное потребление капиталиста) и на капитал. А это
значит, что капитал всегда может быть увеличен за счет
непроизводительного потребления — потребления капиталиста и всех тех,
кто кормится на его счет. Здесь еще не могут быть учтены факторы
обращения, которые в свою очередь делают капитал эластичным.
В капиталистических странах непроизводительно пожирается
львиная доля прибавочной стоимости, создающейся рабочим классом
Но сторонники теории «фонда» именно это и скрывают, они
скрывают возможность увеличения капитала за счет
непроизводительного потребления, к которому следует отнести и значительную часть
«национального дохода», забираемую буржуазным государством
при помощи налогов и займов и в своей массе используемую непро-
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч, 2-е изд., т. 23, с. 624.
249

как это вполне ясно из содержания настоящей главы — легко
открыть «превращение законов собственности товарного производства
в законы капиталистического присвоения». Усвоение этого пункта
часто дается с трудом, но если ни на минуту не упускать из виду,
что здесь исследуется капиталистическое производство «в его
течении и в его общественном объеме», то эти трудности исчезают. С точки
зрения классовых отношений капиталист нанимает рабочего на
переменный капитал, произведенный самим рабочим.
2, Не следует впадать в другую ошибку, будто раньше, до
седьмого отдела, капиталистическое производство рассматривалось
Марксом не с классовой точки зрения. Само собой разумеется, что
последняя — единственная точка зрения, с которой Маркс рассматривает
буржуазный способ производства., Но этот способ производства
выступает как частное и индивидуальное производство, также и
производственные отношения выступают как отношения между
отдельными индивидуумами, а не между классами. И вначале Маркс
их анализирует так, как они проявляются, т. е. исследует классовые
отношения в форме отношений между отдельными индивидуумами
(отдельным рабочим и отдельным капиталистом). А в настоящей
главе подход к этим отношениям с точки зрения воспроизводства
срывает с них их маски, и классовая их сущность полностью
обнажается.
3. С развитием капитализма растет накопление, но растут и
непроизводительные затраты, т„ е. растут факторы,
противодействующие накоплению. Это в первую очередь связано с ростом
затруднений в сбыте товаров. Армия, например, коммивояжеров, рыщущих
по всему свету в погоне за покупателями, все увеличивается;
колоссально растут размеры рекламного дела, поглощающего массу
средств.
Глава двадцать третья
ВСЕОБЩИЙ ЗАКОН КАПИТАЛИСТИЧЕСКОГО
НАКОПЛЕНИЯ
Предмет исследования
Мы уже знаем, что рабочий производит не только прибавочную
стоимость, но и капитал, притом во все расширяющихся размерах,
что воспроизводятся — и тоже в расширяющемся масштабе —
капиталистические отношения, т. е, накопление капитала означает
и рост пролетариата. Но еще не исследовано, как происходит рост
рабочего класса, как он регулируется и в каком соответствии он
находится с ростом капитала. Ответы на эти. вопросы дает
настоящая глава, предмет исследования которой Маркс определяет так*
«В этой главе мы рассматриваем то влияние, которое возрастание
капитала оказывает на положение рабочего класса. Важнейшие
факторы этого исследования — строение капитала и те изменения,
которые претерпевает оно в ходе процесса накопления» А,
1 Маркс К., Энгельс'Ф, Соч. 2-е изд., т. 23, а. 626.
251

изводителыю — на вооружение, на содержание громадного
чиновничьего аппарата и т. д.
Апологетический характер этой теории выступит еще ярче, если
мы присмотримся к тем практическим выводам, которые вытекают из
нее и которые делались ее сторонниками. Во-первых, из этой теории
вытекает бесполезность борьбы рабочего класса за повышение
заработной платы: раз фонд заработной платы — величина
постоянная, то он, очевидно, не поддается увеличению. Более того,
забастовки даже вредны самим рабочим: забастовки лишь задерживают
рост накопления капитала и, стало быть, возможность увеличения
заработной платы. Во-вторых, из этой же теории вытекает и
солидарность — «гармония интересов» — рабочих и капиталистов: и те
и другие заинтересованы в развитии и росте капитала.
Несоответствие теории «фонда» с фактами начало смущать и
буржуазных экономистов (наиболее серьезных). Известный английский
экономист и философ Джон Стюарт Милль, бывший одно время
горячим сторонником этой теории, впоследствии от нее открыто
отказался. На помощь теории «фонда» выступил Мальтус: он
«углубил» и солидно «обосновал» теорию «фонда». Он не отрицает, что
номинальная заработная плата может быть повышена, он не
поддерживает тезиса, что капитал есть величина постоянная, но
отрицает возможность роста реальной заработной платы. Аргументация
Мальтуса построена на его «законе» народонаселения. Рост
населения, утверждает Мальтус, обгоняет рост средств
существования, поэтому последних не хватает для полного удовлетворения
всех потребностей. Отсюда вывод: если номинальная заработная
плата и повысится, то рабочий все равно не сможет на свою
повышенную заработную плату приобрести больше средств
существования, чем раньше, так как рост денежной заработной платы не может,
само собой разумеется, вызвать соответствующий рост хлеба, мяса
и т. д. Единственным результатом повышения номинальной
заработной платы может быть лишь соответствующее повышение цен на
предметы потребления широких масс, так как увеличивается их
платежеспособный спрос при прежнем предложении.
Все мальтусовское здание, как\это легко обнаружить,
воздвигнуто на гнилом фундаменте: на его «законе» народонаселения.
На мальтусовском законе Маркс останавливается в следующей
главе; здесь важно пока отметить, что факты, получившие
превратное освещение в этой теории, таковы: 1) в делении прибавочной
стоимости на капитал и доход рабочий не участвует — это дело
капиталиста; 2) фонд заработной платы действительно ограничен, но
ограничен доходом класса капиталистов, и увеличить первый за
счет второго удается чрезвычайно редко и то в результате
ожесточенной борьбы.
Примечания к двадцать второй главе
1. В этой главе еще ярче выступает различие между анализом
«отдельного рабочего и отдельного капиталиста» и анализом «класса
рабочих и класса капиталистов». Только под вторым углом зрения —
250

В этой цитате намечено также и то направление, в котором должно
вестись исследование: должны быть подвергнуты анализу строение
капитала и его изменения в ходе процесса накопления. Стало быть,
этим самым процесс накопления получает более полную
характеристику: если до сих пор он представлялся лишь как
количественный рост капитала, то теперь он выступает и со своими
качественными изменениями, изменениями строения капитала. И рост
пролетариата выступает не только с количественной стороны, но также
и со своего рода качественной стороны: будет показано, что растет
не только армия работающих и производящих капитал, но растет
армия безработных, также необходимых в качестве резерва для
производства капитала.
В этой главе Марксом вводится новая категория, играющая
решающую роль во всей его системе. Мы говорим об органическом
строении капитала. В изменениях его, как в фокусе, отражаются
изменения производительных сил буржуазного общества и
соответствующие им изменения производственных отношений и — что
особенно важно — обострение противоречия между
производительными силами и производственными отношениями. Рост органического
строения капитала, выражая собою (как выяснено будет ниже)
рост технического строения капитала, являющегося следствием
развития производительных сил, в то же время означает ухудшение
положения рабочего класса вследствие относительного уменьшения
(иногда и абсолютного) переменного капитала, т. е. означает
обострение противоречия между трудом и капиталом.
Таким образом, в настоящей главе Маркс анализирует
центральный вопрос всей политической экономии — противоречие между
производительными силами и их капиталистической формой в ходе
возрастания капитала, в ходе его накопления. Исследование же
основного противоречия капитализма в динамике приводит к
раскрытию основных тенденций его развития, к раскрытию всеобщего
закона капиталистического накопления.
Прежде всего Маркс выясняет то «влияние, которое возрастание
капитала оказывает на судьбу рабочего класса» при неизменном
строении капитала. Иными словами, Маркс вначале берет явление,
подлежащее исследованию, в наиболее упрощенной форме: он
рассматривает накопление только как количественный рост капитала,
не сопровождаемый пока изменениями в его составе, а затем уже
вводит в исследование новый момент, являющийся типичным для
капитализма, а именно «относительное уменьшение переменной части
капитала в ходе накопления и сопровождающей его концентрации».
Все же не следует думать, что накопление без изменения строения
капитала есть лишь абстракция^ теоретическое упрощение
изучаемого явления; на самом деле накопление происходит и при прежнем
техническом и организационном уровне, и в этом случае, т. е, при
неизменности строения капитала, накопление обычно выражается
Порядок исследования
252

исключительно в количественном росте капитала. Но не это
характеризует и выражает особенности динамики капиталистического
способа производства: в ходе накопления имеет место именно
относительное уменьшение переменной части капитала.
Исследование этого центрального вопроса всей главы приводит
к тому, что капиталистическое расширенное воспроизводство есть
в то же время и «возрастающее производство относительного
перенаселения, или промышленной резервной армии», которое исследуется
Марксом особо в третьем параграфе.
Выяснив таким образом сущность перенаселения и причины его
возникновения, Маркс переходит к рассмотрению «различных форм
существования относительного перенаселения». Теоретическое
исследование заканчивается формулировкой всеобщего закона
капиталистического накопления.
В остальной части главы Маркс подтверждает теоретические
выводы фактами, взятыми из английской действительности. Эта
часть имеет общий заголовок «Иллюстрация всеобщего закона
капиталистического накопления».
О строении капитала
Глава начинается с определения тех категорий, которые до сих
пор еще не были известны, но без которых невозможно дальнейшее
исследование. Мы уже знаем, что капитал состоит из двух частей,
играющих различную роль в капиталистическом производстве,
знаем также и то, что постоянный капитал растет быстрее
переменного. Этот более быстрый рост постоянного капитала лежит
в основе производства относительной прибавочной стоимости:
повышение производительности труда именно в том и выражается, что
то же количество рабочих приводит в движение большую массу
средств производства. Но само отношение этих двух частей капитала
еще не исследовалось. Только при анализе накопления капитала
не только с количественной стороны, но и со стороны изменения
соотношения между переменным и постоянным капиталом
соотношение это становится в центре исследования и должно быть выражено
в определенных понятиях.
Их три: 1) строение капитала по стоимости, 2) техническое
строение капитала, 3) органическое строение капитала. Строение
капитала по стоимости выражает отношение стоимости средств
производства, т. е. постоянного капитала, к стоимости рабочей силы,
к переменному капиталу. Техническое строение капитала выражает
отношение «между массой применяемых средств производства,
с одной стороны, и количеством труда, необходимым для их
применения,— с другой» Изменения строения капитала по стоимости
обычно вызываются изменениями технического строения. Но, во-
первых, эти изменения не пропорциональны — «масса сырья, средств
труда и т. д., которую в настоящее время, — говорит Маркс, —
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с 626.
253

производительно потребляет определенное количество труда
прядильщиков, во много сотен раз больше, чем была соответствующая
масса в начале XVIII столетия» *. А строение капитала по стоимости
изменилось всего, как заявляет Маркс, в семь раз. Это объясняется
тем, что вследствие роста производительности труда падает
стоимость средств производства и поэтому хотя последняя и растет в
отношении стоимости рабочей силы, но не в такой пропорции, в какой
растет масса этих средств производства в отношении к живому труду.
Во-вторых, по той же самой причине изменения технического
строения капитала могут совсем не сопровождаться изменениями в
строении его по стоимости. И наконец, в-третьих, стоимостное отношение
постоянного капитала к переменному может изменяться и без
изменения технического строения, может изменяться вследствие
повышения или понижения цен на сырье, топливо и т. д. Все же более
или менее значительные изменения в строении капитала по стоимости
являются выражением изменений именно его технического строения.
Вот этот момент — взаимоотношение между техническим строением
капитала и строением по стоимости — выражает понятие:
органическое строение капитала. Когда говорят, что изменилось органическое
строение капитала, то имеют в виду, что изменилось стоимостное
соотношение обеих частей капитала вследствие изменения их
технического соотношения.
I. Увеличение спроса на рабочую силу
параллельно накоплению при неизменяющемся
строении капитала
Возможность роста заработной платы
Если строение капитала остается неизменным, то «спрос на труд
и фонд существования рабочих, очевидно, увеличивается
пропорционально возрастанию капитала и увеличивается тем быстрее, чем
быстрее растет капитал» 2. А потому может наступить такой момент,
когда спрос на труд будет превышать предложение труда и
результатом будет повышение заработной платы. Маркс констатирует, что
жалобы на это действительно раздавались в Англии в течение XV
и первой половины XVIII в.
Писатели того времени, как об этом свидетельствуют приводимые
Марксом цитаты, во-первых, вполне понимали «механику»
производства прибавочной стоимости.. Во-вторых, — что еще
интереснее, — они не считали нужным скрывать это, а с полной
откровенностью говорили, что «не владение землей и деньгами, а
командование трудом ... вот что отличает богатых от бедных», или что «интерес
всех богатых наций заключается в том, чтобы большая часть бедных
никогда не оставалась без дела и чтобы они постоянно целиком
расходовали все, что они получают» 3. Здесь и в следующих цитатах
254
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 637.
2 Там же, с. 627.
2 Там же, с. 628—629.

выдвигается «теория» умеренной заработной платы, которая не
позволяла бы рабочим сделать сбережения и не освободила бы их от
положения наемного рабочего.
На заре капитализма вещи еще назывались своими именами,
маскировать суть дела стали гораздо позже. Лишь революционные
выступления рабочих, их организация и сплочение в классовой
борьбе заставили придумывать всевозможные теории в целях
сокрытия эксплуататорской сущности капиталистического способа
производства.
Предел роста заработной платы
Но вернемся к анализу Маркса, к тому, как им исследуются те
границы, в которые поставлен рост заработной платы даже при
таком благоприятном для рабочих допущении, что спрос на труд
растет параллельно возрастанию капитала.
Границы эти даны самим накоплением, которое предполагает, —
как говорит Маркс, — следующую альтернативу: «или цена труда
продолжает повышаться, потому что ее повышение не препятствует
росту накопления... Или, — и это другая сторона альтернативы, —
накопление вследствие повышения цены труда ослабевает, потому
что притупляется стимулирующее действие прибыли. Накопление
уменьшается» г. Дело в том, что повышение «цены труда» может
происходить одновременно (как было выяснено в XVIII главе)
с повышением степени эксплуатации, следовательно, с ростом нормы
и массы прибавочной стоимости. Это — во-первых; во-вторых,
накопление усиливается вследствие роста числа эксплуатируемых.
Отдельный рабочий может получать больше, потому что власть
капитала стала распространяться на большее число пролетариев,
которые эксплуатируются сильнее. Следовательно, повышение
заработной платы не только не угрожает власти капитала, но
свидетельствует о ее распространении, свидетельствует о росте
прибавочного продукта и массы прибавочной стоимости,
Второй случай возможен тогда, когда вызванное повышением
заработной платы понижение нормы прибавочной стоимости
настолько значительно, что не может больше компенсироваться массой
прибавочной стоимости. Но этот угрожающий для капитализма
случай заключает в себе и его спасение: накопление приостанавливается,
приостанавливается спрос на труд, и «цена труда снова понижается
до уровня, соответствующего потребностям возрастания капитала»
Видимость и сущность явлений
Марксов анализ раскрывает настоящую причинную связь между
ростом капитала и ростом заработной платы» «Выражаясь языком
математики, можно сказать: величина накопления, — резюмирует
Маркс, — есть независимая переменная, величина заработной
платы — зависимая, а не наоборот» 3. То есть заработная плата
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 633.
Там же.
§ Там же.
255

определяется величиной накопления, зависит от нее, а не наоборот.
Но дело представляется как раз наоборот: здесь видимость явления
также не совпадает с его сущностью. Колебания заработной платы
вверх и вниз представляются как результат колебаний спроса и
предложения на рынке труда. А так как величину капитала
принимают, как мы уже знаем, за данную, то колебания на рынке труда
в свою очередь представляются обусловленными движением рабочего
населения: если последнее растет быстрее капитала, заработная
плата падает; если оно растет медленнее, заработная плата
поднимается,
В предыдущей главе разоблачалась предпосылка, что капитал
есть величина данная, и доказывался противоположный тезис,
гласящий, что капитал — величина переменная. Дальнейшее
исследование в настоящей главе показывает, что все дело в темпе роста
накопления, или, что в конечном счете одно и то же, в отношении
между оплаченным и неоплаченным трудом. «Если количество
неоплаченного труда, доставляемого рабочим классом и
накопляемого классом капиталистов, возрастает настолько быстро, что оно
может превращаться в капитал лишь при чрезвычайном увеличении
добавочного оплаченного труда, то заработная плата повышается,
и, при прочих равных условиях, неоплаченный труд относительно
уменьшается. Но как только это уменьшение доходит до пункта,
когда прибавочный труд, которым питается капитал, перестает
предлагаться в нормальном количестве, наступает реакция: уменьшается
капитализируемая часть дохода, накопление ослабевает, и
восходящее движение заработной платы сменяется обратным движением» К
II. Относительное уменьшение переменной
части капитала в ходе накопления
и сопровождающей его концентрации
Мы уже говорили, что это есть явление, типичное для
капиталистического способа производства, взятого в динамике. Рост
производительных сил общества, развитие техники, новые формы
организации производства, замена индивидуального труда общественным —
все это при капиталистических отношениях, с одной стороны,
является факторами производства относительной прибавочной
стоимости и накопления капитала, а с другой — находит свое выражение
в относительном уменьшении переменного капитала или, что то же
самое, принимает форму повышения органического строения
капитала. Непосредственный вывод отсюда — спрос на труд не
пропорционален накоплению. Наоборот: чем значительнее повышение
органического строения капитала, т. е. чем быстрее растет постоянный
капитал по отношению к переменному, тем меньше спрос на
добавочный труд.
Повышение органического строения капитала
256
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 634.

Более того, те же причины, которые повышают органическое
строение добавочного капитала, капитализированной прибавочной
стоимости, повышают органическое строение и прежнего капитала,
по мере того как он изнашивается и вновь восстанавливается. И
первоначально авансированный капитал распределяется уже в иной
пропорции: большая, чем раньше, часть его идет на приобретение
средств производства, а меньшая — на покупку рабочей силы.
Особенно это дает себя чувствовать при значительных
технических изобретениях и усовершенствованиях уже имеющихся орудий
труда, т. е. когда имеет место моральный износ капитала.
Таким образом, накопление капитала одновременно и
притягивает, и отталкивает рабочую силу: добавочный капитал, хотя
и с повышенным органическим составом, все же предъявляет спроо
на добавочный труд, зато первоначально авансированный капитал
уменьшает (вследствие изменения своего органического строения)
свой прежний спрос на труд. Правда, общий итог может выразиться
и обычно выражается в росте числа занятых рабочих, но .это далеко
не соответствует росту капитала, так как переменный капитал
относительно уменьшается.
Количественный рост и качественное изменение
строения капитала
В предыдущем параграфе накопление рассматривалось с
количественной стороны как прирост капитала; теперь, в настоящем
параграфе, оно рассматривается и с качественной стороны — со
стороны изменения строения капитала. Между количественной и
качественной сторонами существует не просто фактическое
совпадение, а внутренняя, органическая связь. Количество переходит
в качество: переход от низшего строения капитала к высшему
предполагает известный прирост капитала, предполагает добавочный
капитал, так как всякое улучшение — и техническое и
организационное — требует предварительных добавочных затрат. «Поэтому
известное накопление капитала в руках индивидуальных
товаропроизводителей служит предпосылкой специфически
капиталистического способа производства» г. Но это верно, как Маркс выясняет
дальше, не только для эпохи возникновения капиталистической
промышленности, но и для последующих стадий ее развития: каждый
раз при переходе к более сложным общественным сочетаниям и
техническим приемам (а повышение органического строения
капитала именно это и выражает) предпосылкой служит «некоторое
накопление капитала», но уже не в руках индивидуальных простых
товаропроизводителей, а в руках индивидуальных капиталистов,
Качество также переходит в количество: повышение органичен
ского строения капитала, являясь результатом возрастания
капитала, в свою очередь дает сильный толчок к ускоренному росту
капитала. Раз строение капитала изменилось и технически, то на.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 638.
9 Д. И. Розенберг 257

лицо все факторы, ускоряющие накопление капитала (они были про-
анализированы в предыдущей главе).
Количественный рост капитала и качественное его изменение,
таким образом, обусловливают друг друга, идут рука об руку с
первого момента зарождения капитализма. Накопление стоимостей
в товарной и денежной форме (т. е. исключительно количественное
накопление) есть предпосылка капиталистического производства,
предпосылка «нового качества», «скачка» от ремесленного
производства к крупной капиталистической промышленности.
Капиталистическое производство, постоянно превращая прибавочную стоимость
в капитал, т. е. увеличивая его количественно, в то же время
постоянно меняет его органическое строение. В этом и заключается
сущность движения капиталистического производства, его динамики.
Но это движение является диалектическим движением, оно
осуществляется через противоречия, притом не только через
противоречия между рабочим классом и капиталистами, но и через
противоречия внутри самих капиталистов. Общественный капитал состоит
из индивидуальных капиталов: его рост, его накопление означает
рост и накопление индивидуальных капиталов, но это происходит
не без борьбы между ними, не без увеличения одних за счет других.
Концентрация и централизация
Анализ конкурентной борьбы между капиталистами и ее
последствий выходит за пределы I тома «Капитала», но она — эта борьба —
все время предполагается. Маркс исследует так называемый
классический капитализм, капитализм свободной конкуренции, а потому
последняя — пока лишь как факт, как один из сущеетвеннейших
признаков капиталистического производства — должна учитываться
и при характеристике накопления. Сущность его — это, как мы
уже знаем, превращение прибавочной стоимости в капитал, но,
поскольку оно выражается в накоплении отдельных индивидуальных
капиталов и в борьбе между ними, весь процесс накопления
сопровождается концентрацией и централизацией капитала. Первая
означает капитализацию прибавочной стоимости отдельными
капиталистами, превращение ее в индивидуальные капиталы. Вторая
представляет собой соединение или поглощение многих капиталов одним
капиталом. Концентрация — первичный процесс, централизация —
вторичный. Централизоваться могут уже концентрированные,
накопленные капиталы. Если же подойти к этим двум процессам с точки
зрения скрывающихся за ними производственных отношений, то
концентрация непосредственно выражает производственные
отношения между рабочим классом и классом капиталистов, рост
господства последних над первыми. Централизация выражает уже
отношения между самими капиталистами, но на основе отношения между
ними, взятыми как класс, и рабочим классом.
Иными словами, и централизация выражает основное классовое
отношение буржуазного общества, но непосредственно:
непрерывная экспроприация пролетариата, постоянное присвоение
неоплате

ченного труда осложнены здесь экспроприацией одних
эксплуататоров другими.
Так же как концентрация не есть только количественный рост
индивидуального капитала, а знаменует собой и изменение его
органического строения,, так и централизация не есть простое соединение
капиталов, но служит исходным моментом для крупных
организационных и технических изменений. Поэтому действие централизации
на рабочий класс часто еще более разрушительное, чем действие
концентрации: укрупненный капитал, получающийся в результате
поглощения и соединения средних и мелких капиталов, предъявляет
сравнительно меньший спрос на труд, т. е. усиливает общую
тенденцию накопления — относительно уменьшать переменный капитал.
Противоположность и единство
концентрации и централизации
Концентрация и централизация, взятые в отдельности, — явления
не только разные, но даже противоположного порядка. В первую
очередь под этим- углом зрения рассмотрим вопрос о централизации.
«Рост концентрации общественных средств производства в руках
индивидуальных капиталистов, при прочих равных условиях,
ограничен степенью возрастания общественного богатства»г. Но
этого ограничения не существует для централизации: «хотя
относительная широта и энергия движения к централизации до
известной степени определяются достигнутой уже величиной
капиталистического богатства ... все же прогресс централизации отнюдь не
зависит от положительного уреличения общественного капитала» 2.
При равной степени возрастания общественного капитала возможны
разные степени централизации. Основные факторы последней —
конкуренция, орудием которой является удешевление товаров, и
кредит. Как в отношении конкуренции, так и в отношении кредита
позиция крупного капитала значительно более сильная. Крупный
капиталист может и дешевле продавать и ему более доступен кредит.
Следует обратить внимание на характеристику Марксом кредита:
«...вначале он потаенно прокрадывается как скромный пособник
накопления; ...но вскоре он становится новым и страшным
орудием... и, в конце концов, превращается в колоссальный социальный
механизм для централизации капиталов» 3. Здесь мы имеем
настоящее научное предвидение, предвидение роли банков в эпоху
финансового капитала.
Рассмотрим теперь вопрос о концентрации: «накопление и
сопровождающая его концентрация не только раздробляются по
многочисленным пунктам, но и возрастание функционирующих капиталов
перекрещивается с образованием новых и расщеплением старых
капиталов. Поэтому, если,, с одной стороны, накопление
представляется как возрастающая концентрация средств производства и
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 639.
2 Там же, с 641.
3 Там же, с. 640.

командования над трудом, то, с другой стороны, оно представляется
как взаимное отталкивание многих индивидуальных капиталов» \
Централизация же означает взаимное притяжение индивидуальных
капиталов, она противостоит тенденциям к их взаимному
отталкиванию. Происходит это притяжение в двух формах: насильственной—
в результате конкурентной борьбы, и мирной — путем объединения
в акционерные общества. Предел централизации был бы достигнут
тогда, «когда весь общественный капитал оказался бы соединенным
в руках одного-единственного капиталиста или одной-единственной
компании капиталистов» 2. (Более конкретно вопрос о
централизации капитала на базе развития акционерных обществ будет
рассмотрен Марксом в XXVII главе III тома).
Но концентрация и централизация представляются явлениями
противоположного порядка лишь тогда, когда они берутся отдельно,
изолированно друг от друга и, следовательно, берутся абстрактно.
В ходе же капиталистического накопления, развивающегося
диалектически, они друг друга дополняют и даже обусловливают. Без
концентрации невозможна, как выяснено было раньше,
централизация, а последняя становится мощным рычагом общественного
накопления, следовательно, и индивидуального накопления, т. е.
концентрации. Они оба являются моментами накопления, и под
накоплением «молчаливо подразумевают и действие централизации»3.
III. Возрастающее производство
относительного перенаселения, или промышленной
резервной армии
Избыточное рабочее население —
необходимый продукт накопления
Это непосредственный вывод из предыдущего. Маркс вначале
резюмирует достигнутые в предыдущем параграфе результаты.
Напомним их: 1) рост капитала ведет к относительному уменьшению
переменной его части, а промежутки времени, в течение которых
накопление происходит на прежнем техническом уровне, все
сокращаются; 2) изменяется органическое строение не только
добавочного капитала, но и первоначального (по мере его изнашивания и
воспроизводства); 3) накопление идет рука об руку с
централизацией, и укрупненный капитал предъявляет меньший спрос на
рабочую силу, чем влившиеся в него или поглощенные им отдельные
капиталы; 4) вследствие перечисленных моментов рост спроса на труд,
идущий от добавочного капитала, сопровождается уменьшением
спроса со стороны прежних капиталов, т. е. притяжение новой
рабочей силы сопровождается отталкиванием старой. А потому воз-
1 Маркс К., Энгельс Ф, Соч. 2-е изд., т. 23, с. 639.
2 Там же, с. 641.
3 Там же, с, 642.
260

можны три случая: 1) притяжение рабочих равно их отталкиванию;
2) притяжение рабочих меньше их отталкивания; 3) притяжение
рабочих больше их отталкивания. Эти три случая действительно
имеют место в разное время и даже одновременно, но в разных
отраслях промышленности: в одних число занятых рабочих остается
прежним, в других оно даже уменьшается, а в-третьих происходит его
прирост.
Как бы то ни было, процесс, повышающий органическое строение
прежних капиталов (как при воспроизводстве первоначального
капитала на новом техническом уровне, так и при централизации),
вызывает волну сокращений рабочей силы. Даже если привлечение
новых рабочих, обусловленное появлением новых капиталов, и
противодействует сокращению, то ниоткуда не следует, что
притягиваются именно те рабочие, которые были сокращены. Напомним, что
этот вопрос Марксом был детально рассмотрен еще в XIII главе
в связи с действием машины на рабочего; сделанный там общий
вывод таков: «Таким образом, рабочие непрерывно притягиваются
и отталкиваются, перебрасываются то сюда, то туда, и это
сопровождается постоянными изменениями пола, возраста и искусства
вербуемых рабочих» х. Результат всех этих изменений —
образование избыточного рабочего населения, промышленной резервной армии,
которая то увеличивается, то уменьшается, но никогда не
прекращает своего существования.
Избыточное рабочее население —
необходимое условие накопления
Промышленная резервная армия есть не только продукт,
результат накопления, но и условие его. Это вытекает из того, что
накопление, капиталистическое воспроизводство, происходит циклообразно:
подъем сменяется кризисом и депрессией. Учение о цикле и кризисе
не может быть дано в I томе «Капитала»: нет еще анализа обращения
капитала, вообще не исследован еще целый ряд явлений
капиталистического производства, взятого в целом. Кризисы могут быть
поняты только на основе такого всестороннего исследования. Но, как
бы мы ни объясняли кризисы, от каких бы причин они ни зависели,
они существуют, регулярно, периодически происходят, и это дает
Марксу право аргументировать фактом существования кризисов,
фактом, против которого спорить нельзя.
Теория же кризисов у Маркса развертывается по мере того, как
развертывается общая теория капиталистического способа
производства, по мере «восхождения от абстрактного к конкретному» —- от
анализа производства капитала (I том «Капитала»), за которым
следует анализ обращения капитала (II том «Капитала»), к анализу
капиталистического производства в целом (III том «Капитала»),
^аждыи раз Маркс подходит к проблеме кризисов и выясняет ту ее
орону, которая диктуется данной стадией теоретического «восхож-
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 465.
261

дения». В разрезе настоящей главы им выясняется роль кризисов
в накоплении, в обусловленном ими движении промышленной
резервной армии.
Наличие периодических кризисов и промышленных циклов
означает, что производство то расширяется, то суживается, следовательно,
и рабочие то массами притягиваются, то массами выбрасываются. Но
притягиваться массами они могут потому, что они массами имеются
в резерве, — не будь последнего, производство не могло бы внезапно
расшириться.
Таким образом, капиталу принадлежат и необходимы не только
занятые в производстве рабочие, создающие прибавочную стоимость
и капитал, но принадлежат и необходимы резервные рабочие, ждущие
своей очереди производить прибавочную стоимость на случай
расширения производства.
Накопление, промышленные циклы
и заработная плата
Вопрос о соотношении между накоплением и величиной
заработной платы выяснен в предыдущих параграфах: он исследован и при
условиях отсутствия изменения в органическом строении капитала
и при наличии изменения строения капитала. Заработная плата, как
мы уже знаем, определяется не количеством и не ростом рабочего
населения, а также не отношением между ростом рабочего населения
и ростом капитала, так как рост рабочего населения — величина
зависимая, т. е. сама определяется количественными и
качественными изменениями капитала. Последними определяется и динамика
заработной платы.
Все это, повторяем, в достаточной мере исследовано в предыдущих
параграфах. Если же Маркс вновь ставит вопрос о заработной плате и
накоплении, то это потому, что теперь в связц с выяснением роли
промышленных циклов и кризисов в накоплении и производстве
избыточного населения динамика заработной платы получает еще
более конкретные очертания.
Оказывается, что «в общем и целом всеобщие изменения
заработной платы регулируются исключительно расширением и сокращением
промышленной резервной армии, соответствующими смене периодов
промышленного цикла. Следовательно, они определяются не
движением абсолютной численности рабочего населения, а тем
изменяющимся отношением, в котором рабочий класс распадается на
активную армию и резервную армию, увеличением и уменьшением
относительных размеров перенаселения, степенью, в которой оно то
поглощается, то снова высвобождается» 1.
Положение, что границы роста заработной платы даны самим
накоплением, получает, таким образом, дальнейшее развитие и
уточнение в том смысле, что и зигзаги в движении заработной платы
следуют в общем и целом за зигзагами промышленного цикла, кото-
4Мяркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 651,
262

рые определяют то отношение, «в котором рабочий класс распадается
на активную армию и резервную армию». Этот тезис Маркс
подкрепляет фактическим материалом, взятым из некоторых отраслей
промышленности и сельского хозяйства, тут также им окончательно
разбивается теория, ставящая заработную плату в причинную связь
с ростом рабочего населения и с теорией «компенсации».
Первая из указанных теорий известна еще под названием
«железного закона заработной платы». Название это принадлежит Лассалю,
но сама теория в основном развита была еще физиократом Тюрго.
Решающим моментом для этой теории является то, что у нанимателя
есть «выбор», т. е. на рынке труда нет недостатка в рабочих руках, и,
следовательно, между рабочими имеет место конкуренция,
низводящая цену труда до указанного минимума. Почему же на рынке труда
предложение всегда превышает спрос — на этот вопрос Тюрго ответа
еще не дает. Позднейшие сторонники этой теории, опираясь на уже
известный нам «закон» народонаселения Мальтуса, заполняют
указанный «пробел».
Критика учения о «железном законе
заработной платы» и теории компенсации
Связь заработной платы с накоплением согласно названной теории
может быть сформулирована следующим образом: 1) накопление
капитала повышает заработную плату; 2) высокая заработная плата
вызывает рост рабочего населения (лучшие материальные условия
увеличивают число браков среди рабочих и уменьшают смертность
детей рабочих); 3) рост рабочего населения повышает предложение
труда над спросом и понижает заработную плату; 4) низкая же
заработная плата, уменьшая число браков и увеличивая детскую
смертность, а также содействуя накоплению капитала за счет рабочих
приводит к уменьшению предложения труда (вследствие уменьшения
рабочего населения) и к повышению спроса на него (вследствие роста
накопления); 5) заработная плата повышается, и вновь все начинается
сначала.
Основные пороки этой теории следующие.
Во-первых, она не исследует действия накопления на заработную
плату, не анализирует границ, которые ставятся накоплением росту
заработной платы при неизменяющемся и изменяющемся строении
капитала.
Во-вторых, что особенно важно, она ставит все вверх ногами:
движение капитала ставит в зависимость от абсолютного движения
рабочего населения. Если в период низкой заработной платы
происходят абсолютное уменьшение рабочего населения и накопление
капитала, то совершенно непонятно, как происходит расширенное
воспроизводство: с ним пришлось бы подождать, пока не начнется
усиленное размножение рабочего населения. «Прежде чем вследствие
повышения заработной платы могло бы наступить какое-нибудь
положительное увеличение действительно работоспособного
населения, при этих условиях несколько раз успел бы миновать тот срок,
263

в течение которого необходимо провести промышленную кампанию,
дать и выиграть битву» х. А между тем у капитала есть более
действенные средства для удовлетворения спроса на труд — вследствие
введения машин повышение производительности труда уже занятых
рабочих, а также рост интенсивности и экстенсивной величины
труда. Таким образом, предложение труда может расти без
соответствующего роста рабочего населения, т. е. первое не тождественно
со вторым.
В-третьих, эта теория не заметила такого «пустяка», как
существование промышленной резервной армии, которая в основном
выполняет три функции: 1) она дает возможность капиталу внезапно,
конвульсивно расширяться в ходе движения промышленного цикла
(ждать абсолютного прироста рабочего населения, стало быть,
незачем); 2) она «обуздывает аппетиты» рабочих во время
промышленного подъема, так как окончательно резерв не иссякает и тогда;
3) она усиливает давление на заработную плату в период депрессии
и кризиса. В период кризиса действительно усиливается накопление
капитала, потому что усиливается степень эксплуатации — падает
заработная плата, растет прибавочный труд (он растет также
вследствие увеличения интенсивности и экстенсивности рабочего дня-
безработица одних заставляет интенсивнее и экстенсивнее работать
других). Но мы уже знаем, что более ускоренное накопление вовсе не
означает более ускоренного спроса на труд: ведь рост капитала
сопровождается повышением органического строения капитала, т. е.
уменьшением переменной его части.
В-четвертых, наблюдения, положенные в основу этой теории,
истолковываются ее сторонниками неправильно. . Наблюдая, как
в отдельных отраслях промышленности при благоприятной
конъюнктуре привлекается добавочный капитал, которыйт^ызывая спрос на
труд и повышая заработную плату, притягивает и добавочных
рабочих, причем по удовлетворении спроса начинается обратная волна —
понижается заработная плата и начинается отлив рабочих, т. е.
наблюдая, как колебания в заработной плате в отдельных сферах
приложения капитала вызывают соответствующие приливы и отливы
рабочей силы, сторонники «железного закона заработной платы» без
дальнейшего анализа переносят эти явления и на общественный
капитал в целом. Они не понимают, что «относительное перенаселение
есть тот фон, на котором движется закон спроса и предложения
труда. Оно втискивает действие этого закона в границы, абсолютно
согласные с жаждой эксплуатации» 2.
Наконец, в-пятых, эта теория зиждется, как сказано, на гнилом
фундаменте — на «законе» народонаселения Мальтуса. На этом
гнилом фундаменте она зиждется и у Лассаля.
Правда, Лассаль не требует от рабочих воздержания, подобно
Мальтусу, он не сваливает вину за низкую заработную плату на
рабочих, он, наоборот, делает революционные выводы, требуя уничто-
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 652.
2 Там же, с. 653.
264

жения буржуазной системы заработной платы. Однако из его
аргументации объективно вытекает, что низкая заработная плата есть
результат размножения рабочего класса. Если бы среди рабочих
не увеличилось число браков в период повышенной заработной
платы или если бы они принимали предохранительные меры против
«излишнего» деторождения, то — это с «железной логикой» следует из
лассальянской аргументации — они удержали бы свою заработную
плату от падения. Отсюда напрашивается вывод: у рабочих имеется
верное средство удержать и даже повысить заработную плату,
необходимо лишь воздержание. Повторяем, Лассаль сам подобных
выводов никогда не делал, но это дела нисколько не меняет: речь идет не
о революционности Лассаля, не об его субъективных хороших
намерениях, а о его насквозь буржуазной теории заработной платы.
Это и дало Марксу право заявлять в «К критике Готской
программы» следующее: «Но если я принимаю закон с его лассалевским
штемпелем, а следовательно, и в лассалевском смысле, то я вынужден
также принять и лассалевское обоснование его. Что же оно
представляет собой? Как показал Ланге уже вскоре после смерти Лассаля,
это — (проповедуемая самим Ланге) мальтусовская теория
народонаселения» 1. Из сказанного видно, что Маркс считает, что «железный
закон заработной платы» Лассаля имеет своим основанием учение
Мальтуса, согласно которому низкая заработная плата обусловлена
несоответствием между быстрым ростом населения и гораздо более
медленным ростом средств существования. Несоответствие это может
быть исправлено тем, что рабочие будут «обуздывать» свои инстинкты
и сократят свое размножение.
Что касается теории «компенсации», то весь Марксов анализ,
данный в настоящей главе, а также разоблачение «железного закона
заработной платы» дают возможность «полностью оценить бесстыдство
апологета», утверждающего, что рабочие, вытесненные машиной
в одной отрасли труда, находят работу в других отраслях.
Вытесненные рабочие попадают в промышленную резервную армию и
выполняют перечисленные выше три функции.
IV. Различные формы существования
относительного перенаселения.
Всеобщий закон капиталистического накопления
Текучая, скрытая и застойная формы
«Восхождение к конкретному» достигает здесь наивысшего пункта.
Выяснив сущность относительного перенаселения, неизбежность и
необходимость его, роль его в накоплении и в движении заработной
платы Маркс переходит к исследованию конкретных форм
проявления избыточного населения. Хотя каждая форма имеет свои
специфические особенности и непосредственные причины одной из них
отличаются от непосредственных факторов образования другой, но
265
* Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 19, с. 24.

взятые вместе они представляют единое целое, «единство
многообразного». Все они — условия и продукт капиталистического накопления.
Текучая форма перенаселения непосредственно выражает
нормальное движение капиталистического производства и
воспроизводства, промышленные кризисы с их опустошительными действиями
в расчет не берутся. Текучесть обеих частей рабочего класса,
активной и резервной его армий, есть не что иное, как другое выражение
текучести обычной промышленной жизни любой капиталистической
страны. Занятый сегодня рабочий — кандидат в завтрашние
безработные, а сейчас безработный питает надежду после получить работу.
Поставщиком скрытого перенаселения является
преимущественно сельское хозяйство. «Как только капиталистическое
производство овладевает сельским хозяйством ... спрос на
сельскохозяйственных рабочих абсолютно уменьшается вместе с накоплением
функционирующего в этой области капитала, причем выталкивание
рабочих не сопровождается, как в производстве неземледельческом,
большим привлечением их. Часть сельского населения находится поэтому
постоянно в таком состоянии, когда оно вот-вот перейдет в ряды
городского или мануфактурного пролетариата, и выжидает условий,
благоприятных для этого превращения»1.
Застойное перенаселение «образует часть активной рабочей
армии, но характеризуется крайней нерегулярностью занятий».
Вследствие этого и указанная группа рабочих выполняет все функции
промышленной резервной армии: она используется при расширенном
воспроизводстве, она своим существованием давит на заработную
плату, так как потребности ее крайне низки, и работает она (когда
занята) в плохо оплачиваемых и сильно эксплуатируемых отраслях
производства (как, например, капиталистическая домашняя
промышленность). Низшим слоем рабочего класса вообще, а описанной
группы в частности являются уже постоянные пауперы. Они, как
указывает Маркс, состоят из трех категорий: 1) работоспособных, но
попавших в нищету вследствие длительного отсутствия работы,
2) сирот и детей нищих, 3) уже неработоспособных или не умеющих
приспосабливаться к новым условиям производства.
Пауперы, правда, уже не могут влиять на рынок труда и
выполнять функции промышленной резервной армии (за исключением
первой категории, которая во время оживления промышленности
втягивается в работу), но зато они представляют собою «инвалидный
дом активной рабочей армии и мертвый груз промышленной
резервной армии» 2.
Абсолютный всеобщий закон
капиталистического накопления
Что на одном полюсе буржуазного общества имеются богатство и
роскошь, а на другом — крайняя нужда и нищета, что богатство
одних сопровождается отсутствием самого необходимого у других —
все это было известно и до Маркса. Это констатируется и буржуаз-
266
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 657,
% Там же, с. 658.

ными писателями: одни говорят об этом с сожалением, а другие —
с холодным цинизмом, как, например, цитируемый Марксом
протестантский монах. Блестящая характеристика капиталистического
общества как общества антагонистического со своими крайними
полюсами лапа также в произведениях социалистов-утопистов. Маркс
не только объяснил существующее положение, но и обобщил
указанные факты, показал их место в системе категорий политической
экономии. Его анализ капиталистического производства, начиная
с товара, «экономической клеточки буржуазного общества», и кончая
расширенным воспроизводством, открыл: 1) что в капиталистическом
обществе производятся не только товары, не только прибавочная
стоимость, не только капитал, но и относительное перенаселение,
2) что товарное производство развивается в производство прибавочной
стоимости и капитала, а последнее обусловливает производство
относительного перенаселения и им обусловливается; 3) что
относительное перенаселение — такая же социально-историческая категория,
как и все другие категории политической экономии; 4) что, наконец,
развитие капитализма ведет не к сглаживанию, притуплению его
противоречий, а, наоборот, к их обострению. Отсюда и следует, «что по
мере накопления капитала положение рабочего должно ухудшаться,
какова бы ни была, высока или низка, его оплата» г.
И вывод Маркса таков: «Чем больше общественное богатство,
функционирующий капитал, размеры и энергия его возрастания,
а следовательно, чем больше абсолютная величина пролетариата и
.производительная сила его труда, тем больше промышленная
резервная армия. Свободная рабочая сила развивается вследствие тех же
причин, как и сила расширения капитала. Следовательно,
относительная величина промышленной резервной армии возрастает вместе
с возрастанием сил богатства. Но чем больше эта резервная армия по
сравнению с активной рабочей армией, тем обширнее постоянное
перенаселение, нищета которого прямо пропорциональна мукам труда
активной рабочей армии. Наконец, чем больше нищенские слои
рабочего класса и промышленная резервная армия, тем больше
официальный пауперизм. Это — абсолютный, всеобщий закон
капиталистического накопления» 2.
«Закон» народонаселения Мальтуса
Его можно формулировать следующим образом: 1) население
обнаруживает тенденцию к очень быстрому размножению, 2)
возрастание количества средств существования происходит гораздо
медленнее, 3) нищета широких народных масс в условиях капитализма
есть результат несоответствия между количеством средств
существования и численностью населения, 4) бедность наряду с пороками и
вырождением является и средством к уничтожению этого
несоответствия. Первым двум положениям Мальтус пытался даже для большей
убедительности придать математическую формулировку.
$67
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 660.
2 Там же, с. 659.

Рост населения он характеризует следующим числовым рядом:
1, 2, 4, 8, 16, 32 и т. д. (в математике это называется геометрической
прогрессией), а рост средств существования он изображает уже таким
рядом: 1, 2, 3, 4, 5, 6, т. е. средства существования растут лишь
в арифметической прогрессии.
Этот «закон» Мальтус считает краеугольным камнем всей
политической экономии (как он строит свою теорию заработной платы на
этом законе, мы показали раньше). Но наиболее «оригинальным»
является его решение проблемы нищеты: оно дано в 3-м и 4-м тезисах
его закона.
Проблему нищеты Мальтус превращает в проблему естественного
порядка. Бедность, перенаселение — результат несоответствия между
размножением людей и производством пищи: первое происходит,
как он уверяет, в геометрической прогрессии, второе — в
арифметической прогрессии. Отсюда и практический вывод, что решение
проблемы нищеты заключается в приспосабливании роста населения
к производству пищи. И Мальтус, и его сторонники стали
проповедовать рабочим воздержание. Они даже требовали прекращения
благотворительности, так как последнее способствует размножению
бедняков.
Мальтус, безусловно, переборщил даже сточки зрения буржуазии.»
беднота, т. е., выражаясь экономически, промышленная резервная
армия, очень и очень нужна буржуазии, она в капиталистическом
обществе вовсе не лишний элемент, а выполняет весьма важные
функции. Промышленный цикл с его внезапными расширениями и
увеличением спроса на труд был бы немыслим, если бы в резерве не
было избыточного населения, откуда можно черпать необходимые
добавочные рабочие силы. Резерв этот, кроме того, как мы уже знаем,
давит на заработную плату, не позволяет «зарваться» слишком
занятым рабочим в своих требованиях даже во время промышленных
подъемов.
Этого не учел защитник феодальных классов Мальтус, но это
инстинктивно поняла буржуазия (во времена Мальтуса она была еще
в полном расцвете своих сил) и построила целый ряд
благотворительных учреждений для «поддержания» бедноты. Социалисты-утописты
видели решение проблемы бедности в реорганизации буржуазного
общества в социалистическое, следовательно, они вполне правильно
поняли, что бедность неискоренима в пределах буржуазного
общества, что она исчезнет только при социализме.
Но они воспринимали это больше чутьем: научно объяснить,
почему «накопление богатства на одном полюсе есть в то же время
накопление нищеты, муки труда, рабства, невежества, огрубения и
моральной деградации на противоположном полюсе, т. е. на стороне
класса, который производит свой собственный продукт как капитал» \
социалисты-утописты не могли.
Маркс же не только научно объяснил эти явления, но и доказал,
что в своей совокупности они являются абсолютным, всеобщим зако-
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 660.
268

ном капиталистического накопления, что нищета в
капиталистическом обществе совершенно иная, чем в докапиталистическую эпоху,
что капитализму присуща особая форма нищеты, как присущ ему
особый закон народонаселения.
Но именно последнего и не признает Мальтус — ив этом основной
методологический порок его «закона»: он выводит одинаковый закон
для различных эпох, т. е. для различных способов производства.
Этим затушевывается своеобразие отдельных эпох, их историческая
обусловленность. Правда, это и нужно было Мальтусу; в особенности
ему нужно было затушевать своеобразие капитализма, но это
совершенно недопустимо с точки зрения научной методологии. Также
недопустимо социалогический закон, а таковым является закон
народонаселения, превращать в закон природы. И с фактической
стороны закон Мальтуса не выдерживает критики. Маркс доказывает
это в следующем параграфе. Уже тот факт, что доходы растут быстрее
населения \ показывает, что объяснять бедность чрезмерным
размножением населения не приходится. Но особенно убийственными
для мальтусовского закона являются факты, имевшие место в
Ирландии, которая «... менее чем за 20 лет... потеряла свыше 6/ie своего
населения» 2, С точки зрения теории Мальтуса, после такого
уменьшения народонаселения должно было наступить улучшение, но ничего
подобного не было. Произошла централизация земельной
собственности, значительная часть пахотной земли превратилась в луга:
скотоводство, снабжающее английский рынок мясом, стало выгоднее
земледелия, и при абсолютном уменьшении населения все же
образовалось и росло также и относительное перенаселение.
Цифры Мальтуса совершенно не отражают фактического
положения вещей. Нельзя абстрактно говорить о тенденциях роста
населения, эти тенденции должны изучаться конкретно: при различных
общественных условиях существуют различные тенденции. В
различных странах рост населения не одинаков, не одинаков он также и
среди различных слоев населения. Что касается роста средств
существования, то технический прогресс, в частности, развитие
сельскохозяйственной техники, агрономии и органической химии,
значительно увеличил даже при капиталистическом строе, ставящем
определенные границы развитию производительных сил, количество
средств существования.
V. Иллюстрация всеобщего закона капиталистического
накопления
Абстрактное и конкретное
Всеобщий закон капиталистического накопления с
методологической стороны есть завершение — это уже было подчеркнуто в
предыдущем параграфе — анализа производства капитала (предмет иссле-
269
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 663—664.
Там же, с. 710.

дования I тома «Капитала»), анализа, начатого с простейшей формы —
с товара. Без теории стоимости нет теории прибавочной стоимости,
а без теории прибавочной стоимости нет теории накопления и,
следовательно, нет всеобщего закона капиталистического накопления,
А с другой стороны, теория прибавочной стоимости и накопления
есть дальнейшее развитие теории стоимости, примененной к
капиталистическим отношениям. Трудовая теория стоимости классиков
потерпела крушение в первую очередь из-за отсутствия у них теории
прибавочной стоимости и правильной теории накопления, т. е. из-за
неумения развить дальше трудовую теорию стоимости и применить
ее к капиталистическому хозяйству. Они остановились на первой
стадии научной абстракции, на анализе товара, отношений
товаропроизводителей. А. Смит открыто заявил, что закон стоимости в капи-
талистическом обществе не действует, а имеет силу лишь в
«первобытном состоянии», т. е. простом товарном хозяйстве. Рикардо
полагал, что закон стоимости действует и в капиталистическом обществе,
но фактически и у него закон оказался неприложимым к последнему,
поскольку им четко не были объяснены на основании этого закона
прибавочная стоимость и накопление капитала.
Только Маркс превратил теорию стоимости в теорию
капитализма, завершающуюся наивысшим обобщением — всеобщим
законом капиталистического накопления. Но эта гигантская работа мысли
не совершалась чисто абстрактно: Маркс никогда не покидает
почвы фактов. Конечно, исходным моментом являются два основных,
имманентно присущих капитализму отношений: товарного
отношения и отношения капитала. Но анализ этих решающих
моментов вставлен в исторические рамки и обогащается не просто
конкретными фактами, а фактами в их последовательном
историческом развитии. Систематическое изучение «Капитала», главы за
главой, не оставляет на этот счет ни малейшего сомнения. Особенно
стоит припомнить такие отделы, как «Производство абсолютной
прибавочной стоимости» (глава о «рабочем дне»), «Производство
относительной прибавочной стоимости», настоящий отдел, начиная
с главы XXII.
Утверждение, что Маркс изучает «абстрактный капитализм», или
«чистый капитализм», верно лишь в том смысле, что им
предполагается, что капиталистический способ производства стал всеобщим,
окончательно вытеснил все другие способы производства. От
последних он действительно абстрагируется, но сам капиталистический
способ производства прослеживается им конкретно, шаг за шагом,
начиная с простой кооперации и кончая машинным производством.
Перед нами развертывается не только теория капитализма, но и
история капитализма. В IV главе капиталист — этот
«персонифицированный капитал» — выступает еще в очень скромной форме —
в форме владельца денег, ищущего товар рабочую силу, а в XIII главе
он уже фигурирует как владелец крупных фабрик, как властелин
науки и техники. Определение всеобщего закона капиталистического
накопления, хотя оно получено не одним, как сказано,
абстрактным путем, все же еще раз иллюстрируется на фактах и цифрах.
270

В сущности этот закон не нуждается больше в фактической проверке^
или фактическом доказательстве, коль скоро абстрактный анализ,
открывший его, все время основывается на фактах. И здесь,
действительно, идет речь только об иллюстрации, т. е. о выражении этого
закона языком фактов и цифр. Маркс как бы отходит в сторону и
предоставляет говорить взятым им из официальных источников
таблицам и отчетам. Они на своем конкретном языке повторяют то,
что Маркс выразил в абстрактной форме.
Нужно помнить, что язык фактов и цифр без правильной теории
недоступен, непонятен. Приводимые факты и цифры были известны
не только Марксу (правда, многие из них он впервые извлек из
пыльных архивов на свет для широкой читающей публики), но только
автор «Капитала» дает возможность правильно понять их.
Значение иллюстраций в настоящем отделе
Весь фактический материал настоящей главы и значительная часть
его в предыдущих главах имели в момент появления «Капитала»
громадное практическое значение. Они рисовали рабочему классу
его настоящее, они служили громадным агитационным материалом
в силу их свежести и злободневности даже для тех, кто не вникал
в глубину, стройность и выдержанность всей теоретической системы
в целом. Этого значения указанный материал сейчас не имеет. Но
за ним остается и поныне большое научное значение. Он
показывает применение Марксом принципа единства логического и
исторического. Маркс, развертывая теорию капитализма, в то же
время изображает возникновение и развитие капитализма: предмет
конкретизируется вместе с самим исследованием. Но это получается
лишь тогда, когда абстрактный анализ сочетается с обобщенным
фактическим материалом, т. е. если мы усваиваем марксову теорию
так, как он сам ее строил.
Но фактический материал имеет еще одно важное значение.
На нем следует учиться, как увязывать теорию с эмпирическим
материалом, как подтвердить последним то, что выведено
абстрактным путем, словом, как применить теорию к объяснению фактов.
Конечно, иллюстрировать всеобщий закон капиталистического
накопления в наше время необходимо на свежем, современном
материале, но, как это делать, нужно учиться у автора «Капитала».
Приводимые Марксом таблицы и отчеты иллюстрируют,
во-первых, рост богатства на одном полюсе, об этом свидетельствует рост
прибыли; во-вторых, рост нищеты, невежества, одичания и моральной
деградации на противоположном полюсе 1. А для этого Маркс как
нельзя лучше использует отчеты о жилищных и других условиях
жизни трудящихся, ярко рисующих их домашнюю обстановку,
моральную среду и быт. При таких условиях одичание и моральная
Деградация неизбежны. Очень многое в этом отношении дает описание
горнорабочих 2 и «банд» земледельческих рабочих.
» Т^мК£ К'' Энгельс ф- С°ч- 2-е изд., т. 23, с. 679-680.
271

Примечания к двадцать
третьей главе
1. Лучшим пособием к этой главе является работа самого Маркса
«Наемный труд и капитал» с предисловием Энгельса. В брошюре
в популярной форме излагается, как и в силу чего происходит
повышение органического строения капитала, а также освещена проблема
«обнищания» рабочего класса. Но в этой брошюре Маркс употребляет
еще неточную терминологию; он еще говорит о продаже труда, а не
рабочей силы.
Эта сторона вопроса выяснена в предисловии Энгельса.
2. Также рекомендуем прочесть и другую брошюру Маркса —
«Заработная плата, цена и прибыль». Эта брошюра, как и «Наемный
труд и капитал», является хорошим повторением не только этой
главы, но и всего I тома. Но в этих работах вопрос о заработной плате
поставлен именно в том разрезе, как в настоящей главе. А потому они
имеют большое значение и для настоящей главы.
3. Важнейший вопрос, возникающий в связи с изучением всеобщего закона
капиталистического накопления — об основных формах, в которых выражается
ухудшение положения пролетариата.
Прежде всего следует иметь в виду, что это ухудшение, проистекающее из самой
сущности капитализма, складывается как итог всей совокупности условий жизни
й труда всего рабочего класса, включая безработных. Оно находит свое выражение
в целом ряде конкретных явлений — повышении степени эксплуатации,
увеличении тяжести труда (росте его интенсивности, ухудшении других условий труда),
возрастании численности безработных, снижении заработной платы, росте
общественного неравенства, нищеты и т. д.
Апологеты «свободного мира», пытаясь «опровергнуть» Марксов закон
капиталистического накопления и доказать «рост» благосостояния трудящихся при
капитализме, судят о положении пролетариата лишь по уровню заработной платы занятой
части рабочего класса. Тем самым они игнорируют ухудшение положения
пролетариата вследствие роста безработицы, повышения эксплуатации, усиленного
расхищения рабочей силы в процессе капиталистического производства. Таким путем
апологеты капиталистических производственных отношений пытаются скрыть
тот факт, что в условиях капитализма положение пролетариата может ухудшаться
и ухудшается и при росте уровня заработной платы.
При капитализме в отдельные периоды происходит абсолютное снижение уровня
потребления материальных и духовных благ пролетариата по сравнению с ранее
достигнутым уровнем. Снижение указанного уровня Ленин назвал абсолютным
обнищанием. В работе «Обнищание в капиталистическом обществе» Ленин в 1912 г.
сделал вывод о наличии в Германии абсолютного обнищания из того факта, что за
предшествующий тридцатилетний период в этой стране номинальная заработная
плата возросла только на 25 %, тогда как стоимость жизни повысилась по
меньшей мере на 40 %, т. е. налицо было прямое снижение заработной платы 1.
Упорной борьбой пролетариат время от времени добивается тех или иных
положительных сдвигов в уровне удовлетворения своих материальных и культурных
нужд. Жизнь подтверждает предсказание Энгельса, согласно которому
«организация рабочих, их постоянно растущее сопротивление будут по возможности создавать
известную преграду для роста нищеты» 2. Однако наличие таких изменений
далеко не всегда может служить свидетельством улучшения положения пролетариата
в целом. Повышение абсолютного уровня потребления материальных и культурных
благ сплошь и рядом сопровождается ухудшением положения пролетариата в
других отношениях, и в первую очередь повышением степени его эксплуатации. «Но
1 Ленин В. И. Поли. соб. соч., т. 22, с. 221.
2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 22, с. 233,
272

что определенно возрастает, — отметил Энгельс, — это необеспеченность
существования» l. в
Снижение реальной заработной платы рабочих, приводящее к падению объема
их личного потребления по сравнению с ранее достигнутым уровнем, является
важным, но отнюдь не единственным выражением абсолютного ухудшения положения
пролетариата, т. е. ухудшения его положения по сравнению с предшествующим
периодом К числу других важнейших форм проявления абсолютного ухудшения
положения пролетариата относится увеличение тяжести труда в процессе самого
капиталистического производства и рост масштабов относительного перенаселения.
С развитием капитализма растет общественное неравенство, увеличивается
расстояние между имущими и неимущими, все более углубляется пропасть между
буржуазией и пролетариатом. Происходит относительное ухудшение положения
рабочего класса, т. е. ухудшение его положения по сравнению с классом буржуазии.
Это находит свое выражение прежде всего в падении доли рабочего класса в
национальном доходе. Данное явление Ленин назвал относительным обнищанием
рабочего класса. «... Относительное обнищание рабочих, т. е. уменьшение их доли в
общественном доходе. Сравнительная доля рабочих в быстро богатеющем
капиталистическом обществе становится все меньше, ибо все быстрее богатеют миллионеры» 2.
Глава двадцать четвертая
ТАК НАЗЫВАЕМОЕ
ПЕРВОНАЧАЛЬНОЕ НАКОПЛЕНИЕ
Предмет исследования
Ссылаться на эту главу приходилось уже неоднократно, так как
неоднократно вставали те вопросы, которые находят свое решение
в настоящей главе. Еще в IV главе, когда выяснилось, что деньги
становятся капиталом лишь потому,что часть их превращается в
рабочую силу, отчужденную от средств производства и продаваемую
свободным (в юридическом смысле) рабочим, встал вопрос, откуда
взялась такая рабочая сила. Из предшествовавшего анализа — из
отдела «Товар и деньги» — это совсем не вытекало, наоборот, там все
время предполагалось, что друг другу противостоят
товаропроизводители, т. е. владельцы средств производства, а потому и
собственники продуктов своего труда. А дальнейшее исследование,
показавшее, что не всякая сумма денег может превратиться в капитал, что
минимальная сумма, авансируемая на производство, далеко
превосходит средневековый максимум, т. е. максимум денег, которые
были нужны для ведения дела цеховому мастеру средних веков,
поставило вопрос: каким образом, какими путями накапливались
у отдельных лиц суммы денег, превышающие средневековый
максимум?
Если соединить оба вопроса, то получим следующий, более общий
вопрос: каким образом произошло отчуждение средств производства
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 22, с 233.
е Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 22, с. 222.
273

у одних и присвоение их другими, вследствие чего первые стали
пролетариями, а вторые — капиталистами? Анализ капиталистического
способа производства ответа на этот вопрос не дает, наоборот, он его
лишь предполагает. «Между тем, — говорит Маркс, — накопление
капитала предполагает прибавочную стоимость, прибавочная
стоимость — капиталистическое производство, а это последнее —
наличие значительных масс капитала и рабочей силы в руках
товаропроизводителей. Таким образом, все это движение вращается, по-
видимому, в порочном кругу, из которого мы не можем выбраться
иначе, как предположив, что капиталистическому накоплению
предшествовало накопление «первоначальное».., — накопление,
являющееся не результатом капиталистического способа производства,
а его исходным пунктом» х.
Следовательно, настоящая глава вводит нас в
докапиталистический мир, в докапиталистические отношения, но исследуются они
постольку, поскольку они подготовляют капиталистические
отношения, являясь их прологом. В этом смысле проблема так называемого
первоначального накопления является проблемой политической
экономии в узком смысле, политической экономии, изучающей
капиталистическую систему в ее возникновении, развитии и
исчезновении. Более того, проблема так называемого первоначального
накопления входит именно в круг проблем I тома «Капитала»,
непосредственно примыкая к вопросам, трактуемым в настоящем, седьмом,
отделе — «Процесс накопления капитала». Этот процесс понимается
здесь в двояком смысле: во-первых, как процесс, происходящий уже
на основе капиталистического способа производства; во-вторых, как
процесс, подготовляющий предпосылки этого способа производства.
Но предпосылки капитализма и сам капитализм неотделимы друг от
друга: их связь нельзя понимать чисто механически, с самого начала
имеет место диалектическое перерастание методов так называемого
первоначального накопления в методы капиталистического
накопления.
Роза Люксембург утверждала, что процесс первоначального
накопления продолжается все время и что без последнего капитализм
даже не может существовать. Капитализм постоянно разрушает свое
некапиталистическое окружение и этим создает рынок для
реализации прибавочного продукта. Что процесс первоначального
накопления продолжается все время — это верно. Но что капитализм не
может без этого существовать — это неверно. Насильственное
разрушение натурального и полунатурального хозяйства продолжается и
при развитом капитализме, по мере того как он завоевывает новые
страны; но неверно то, что без этого капитализм не может
существовать.
Мы здесь на этом останавливаться не можем, так как это связано
с критикой неверной теории рынка Розы Люксембург. Здесь
достаточно лишь подчеркнуть, что если бы Роза Люксембург была права, то
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 725.
274

нельзя было бы исследовать капитализм в чистом виде, т. е.
предположить, что существует только капиталистический способ
производства, раз это невозможно, раз это заключает в себе внутреннее
противоречие. А между тем Маркс исследует именно чистый капитализм, и
в этой главе речь идет только о первоначальном накоплении, в смысле
подготовки предпосылок капиталистического накопления, а не о
процессе, идущем параллельно последнему и питающем его.
«Следовательно, так называемое первоначальное накопление, —
говорит Маркс, — есть не что иное, как исторический процесс
отделения производителя от средств производства. Он представляется
«первоначальным», так как образует предысторию капитала и
соответствующего ему способа производства»1. Но, повторяем, «предыстория»
капитала диалектически с самого начала начинает перерастать
в «историю» капитала; когда первая достигает известной силы и
мощности, капитал становится на собственные ноги и начинает
развиваться согласно присущим ему имманентным законам. Иногда
высказывается мнение, что исследование первоначального накопления
Маркс должен был предпослать анализу капиталистического
производства, т. е. анализу капитала он должен был предпослать
«предысторию» его. Но это ошибочно: именно в свете анализа капитала и
капиталистических отношений настоящая глава приобретает
теоретическое значение, так как теперь можно провести принципиальное
различие между капиталистическим накоплением и «первоначальным
накоплением». До этого исследования эта глава имела бы лишь
значение исторического очерка.
Порядок исследования
Проблема так называемого первоначального накопления в свою
очередь разбивается на целый ряд вопросов.
Во-первых, вопрос об историческом образовании кадров наемных
рабочих, для чего нужно было: 1) освободить производителя от
феодальной зависимости, сделать его юридически свободным; 2)
освободить его и от средств производства, а при тогдашних условиях —
как будет показано дальше — это означало «освободить» его от земли;
3) дисциплинировать вновь созданных пролетариев, заставить их
работать на выгодных для возникающего капитала условиях.
Этому вопросу Маркс посвящает 2-й и 3-й параграфы —
«Экспроприация земли у сельского населения» и «Кровавое законодательство
против экспроприированных».
Во-вторых, вопрос о возникновении (прежде всего в земледелии)
фермеров. Этот вопрос рассматривается в 4-м параграфе — «Генезис
капиталистических фермеров».
В-третьих, вопрос о создании рынка для капиталистической
промышленности и возникновении самих
промышленников-капиталистов. Это Марксом рассматривается в 5-м и 6-м параграфах.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с, 727.
275

Перечисленными исследованиями разоблачается «Тайна
первоначального накопления», о которой Маркс говорит в 1-м параграфе,
являющемся, таким образом, введением ко всей главе. А в
последнем — 7-м параграфе подводятся итоги и делается обобщение не
только исследования настоящей главы, но в известном .смысле и
всего I тома «Капитала», так как и сама эта глава, как уже отмечено,
является логическим и политико-экономическим завершением всей
книги.
I. Тайна первоначального накопления
Мы уже говорили, что в этом параграфе Маркс дает целевую
установку всей главы. Буржуазные экономисты, считающие капитал
результатом сбережения и «воздержания», таковым считают и
первоначальное накопление. Более того, согласно их концепции, их
пониманию капитала, категория «первоначальное накопление» совершенно
бессодержательна и, стало быть, излишня. Раз капитал всегда и
везде — результат сбережения, то различие между разными
историческими периодами сводится лишь к количественным моментам:
в одни эпохи капитал накапливается больше, в другие — меньше.
Только для Маркса, раскрывшего истинную сущность капитала и
капиталистического накопления, первоначальное накопление
является качественно отличным от накопления, совершающегося уже на
основе капиталистического способа производства. Для Маркса оно
приобретает значение новой категории. Если капиталистическое
накопление есть не что иное, как непрерывно совершающаяся
экспроприация наемных рабочих, присвоение их неоплаченного труда, но
экспроприация замаскированная, скрытая за отношением вещей,
происходящая согласно законам товарообращения, то
первоначальное накопление есть экспроприация средств производства у
производителей с целью превратить их в наемных рабочих, экспроприация,
не прикрытая вещными отношениями, совершающаяся вне законов
товарообращения, являющаяся внеэкономическим фактором.
«В действительности методы первоначального накопления — это
все, что угодно, но только не идиллия» г. Этот тезис выдвигается
Марксом в настоящем параграфе и обосновывается в следующих.
А в дальнейшем при использовании большого количества фактов,
подтверждающих указанный тезис, он получает более резкую
формулировку: «новорожденный капитал источает кровь и грязь из всех
своих пор, с головы до пят» 2.
II. Экспроприация земли у сельского населения
Капиталистическому хозяйству реально предшествует не простое
товарное хозяйство — которое как самостоятельная система, как
определенная историческая и экономическая формация никогда не
276
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 726.
2 Там же, с. 770.

существовало. «Экономическая структура капиталистического
общества выросла из экономической структуры феодального
общества. Разложение последнего освободило элементы первого» Ч
Экономическая же структура феодализма в деревне представляла собой
в значительной мере еще замкнутое натуральное и полунатуральное
хозяйства. Производственно-техническим базисом этого хозяйства
является соединение земледелия с домашней промышленностью,
притом земледельческое производство, как правило, было мелким.
«Во всех странах Европы феодальное производство характеризуется
разделением земли между возможно большим количеством вассально
зависимых людей» 2. Правда, в городах господствовало ремесло,
организованное в цехи и являвшееся по своей экономической
характеристике простым товарным производством. Но средневековые города
представляли собой сравнительно небольшие оазисы в безбрежном
море деревень. Основную массу населения составляли сельские
жители. Отсюда ясно, что будущая промышленная армия могла
рекрутироваться именно в деревне, а не в городе, т. е. предками
современного пролетариата в своей подавляющей массе были не городские
товаропроизводители-ремесленники, а крестьяне, жившие до
перехода их в ряды пролетариата в условиях натурального и
полунатурального хозяйства. К тому же успешной пролетаризации городских
ремесленников долгое время мешали сильные в то время цеховые
организации. Этим мы не хотим умалять значения цеховых мастеров
и подмастерьев в первых капиталистически организованных
производствах, особенно мануфактурах. Но городской ремесленник
составил лишь верхний слой — квалифицированную часть
образовавшегося пролетариата, основная же масса создавалась в дфегзне.
Вот почему исследование процесса образования масс пролетариата
Маркс начинает с изложения экспроприации земли у сельского
населения, так как «экспроприация земли у, сельскохозяйственного
производителя, крестьянина, составляет основу всего процесса» 3.
«Обезземеление крестьянина составляет основу всего процесса»,
но не исчерпывает его полностью, Роспуск феодальных дружин и
расхищение монастырского имущества, вследствие чего громадные
массы людей лишались хлеба и крова, расширили и углубили
указанную основу. Но поскольку «основу» все же составляет
обезземеление крестьян, то Маркс главное свое внимание сосредоточивает на
этом процессе и рисует его с большой полнотой, яркостью и
выпуклостью. Материал взят из истории Англии, но только «в качестве
примера». В разных странах процесс этот имел разную окраску,
например в России обезземеление крестьянства являлось второй
стороной медали, именуемой «освобождением» крестьян (в 1861 г.).
Но везде и всюду он являлся «прологом», «предысторией» капитала.
Массовое изгнание крестьян с насиженных мест начинается
в Англии в XV в. и заканчивается в первой половине XIX в. Дли-
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 727.
г Там же, с. 729.
§ Там же, с. 728.
277

тельностъ этого процесса, продолжавшегося в течение многих веков
и совершавшегося при разных исторических условиях,
свидетельствует о его закономерности, о том, что он был продиктован могучими
интересами зарождавшегося и укреплявшегося нового буржуазного
общества. И действительно, по мере развития и укрепления
экономических начал нового общества обезземеление крестьян принимает все
более решительный характер, а главное, легализуется. Если вначале
правительство еще борется (правда, безуспешно) против уничтожения
мелких крестьянских хозяйств, то потом само законодательство его
санкционирует. Об этом свидетельствуют законы (в XVII в.) об
огораживании общинной земли, т. е. о расхищении ее крупными
землевладельцами и экспроприации мелких собственников, и закон под
названием «чистка имений», имевший место в XIX в.
Первый толчок к лишению крестьян земли был дан развитием
шерстяной промышленности и поднятием цен на шерсть, в результате
чего в Англии резко меняется соотношение между пашней и
пастбищем: если вначале один акр пастбища приходился на 3—4 акра пашни,
то в XVIII в. уже 3 акра пастбища приходились на один акр пашни.
Земледелие становится более интенсивным, требующим больше
капитала и меньше труда. Меньше труда требует и пастбище, пришедшее
на смену пашне. Недаром еще Томас Мор в «Утопии» заявил, что
«овцы пожирают людей». Если в других странах процесс
обезземеления крестьян и вытеснения мелкого хозяйства крупным совершался
не так быстро и не так радикально, то все же образование
пролетариата, массовое превращение рабочей силы в товар, словом,
«предыстория» капитала в основном, как подчеркнуто раньше, протекала
так же, как в Англии. В последней все это совершалось в
«классической форме» 1.
III. Кровавое законодательство против
экспроприированных
Формально кровавое законодательство было направлено против
бродяг и нищих, но в последних как раз и были превращены
экспроприированные. Кровавые законодатели дополняли работу не менее
кровавых экспроприаторов: если вторые освободили людской
материал, из которого можно было формировать кадры наемных рабочих,
то первые непосредственно участвовали в этом формировании. Своим
жесточайшим преследованием «шатающихся бездельников» они
заставляли их работать на любых условиях. Помимо того, ими
нормировался, как мы уже знаем, рабочий день и регулировалась
заработная плата. Устанавливался не минимум заработной платы, а
максимум, выше которого запрещалось платить.
Выше цитировались мнения писателей того времени, которые
создали особую «теорию» заработной платы. Согласно этой теории
высокая заработная плата портит работника, делает его ленивым,
так как заработка 3—4 дней хватает на существование, а потому
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 728.
278

остальное время недели он гуляет. Таким образом, низкая заработная
плата должна была служить стимулом к усиленному труду. Били
дубьем, били рублем, но всегда в одну точку: нужно было покорить
производителя, превратить его в орудие производства прибавочной
стоимости.
С этой целью преследовались и коалиции рабочих; жестокие законы
против них в Англии — родине тред-юнионов (профсоюзов) — были
отмечены в 1825 г. И «французская буржуазия в самом начале
революционной бури решилась отнять у рабочих только что завоеванное
право ассоциаций. Декретом от 14 июня 1791 г. она объявила все
рабочие коалиции «преступлением против свободы и декларации прав
человека»... Даже правительство террора оставило его (декрет. —
Д. Р.) неприкосновенным» х.
Такими насильственными методами были заложены основы
капиталистического способа производства. Насилие совершалось
в частном порядке, отдельными лицами и группами, насилие
совершалось и в законодательном порядке: буржуазия еще не могла
обойтись без помощи государственной власти. И буржуазный строй
вылупился из феодального при могущественном содействии
государственной власти. Но важно подчеркнуть, что насилие само по себе
не создает и не может создавать новых экономических формаций: при
одних экономических условиях оно дает одни результаты, а при
других — другие. Насилием крестьяне были прикреплены к земле
(крепостничество), насилием они были «освобождены» от нее.
«Насилие является повивальной бабкой всякого старого общества, когда
оно беременно новым. Само насилие есть экономическая потенция» 2.
Государственная власть,, столь сильно ускорившая роды буржуазного^
общества, сама была порождена теми производительными силами,
которые и создали капитализм.
IV. Генезис капиталистических фермеров
Земля, отнятая у крестьян, досталась крупному землевладельцу,
но последний не годился в предприниматели. Исторической «миссией»
феодальной знати было не накопление. Из всех страстей она менее
всего была подвержена страсти накопления. Для выполнения
последнего нужен был новый класс, каким и являлись капиталистические
фермеры. Они вербовались из наиболее зажиточных крестьян и из тех
высших должностных лиц, которые и раньше управляли барскими
имениями.
Правда, постепенно и сами дворяне приспосабливались к новым
условиям, становились «образцовыми» хозяевами, превращаясь,
особенно на континенте, в аграриев. Но вначале они были
дезорганизованы, и немало дворянских имений, сколоченных вышеописанными
путями, попало в руки разбогатевших мещан и крестьян. В Англии,
где капитализм стал развиваться раньше и быстрее, прежде чем сами
279
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 751-752.
* Там же, с. 761.

нием и развитием товарно-капиталистических отношений в сельском,
хозяйстве. Эта тема особенно развита у В. И. Ленина в его книге
«Развитие капитализма в России», где шаг за шагом прослеживается,
как разложение натурального крестьянского хозяйства, значительно
ускорившееся «освобождением» крестьянства, создало рынок для
русской промышленности.
Обезземеление крестьян, отделение средств производства от
производителей, превращая последних в продавцов рабочей силы,
превращает их в покупателей средств существования: рабочие
покупают средства существования на всю сумму, равную переменному
капиталу. «Таким образом, с высвобождением части сельского
населения высвобождаются также его прежние средства существования.
Они превращаются теперь в вещественные элементы переменного
капитала» 1. И дальше: «те самые события, которые превращают
мелких крестьян в наемных рабочих, а их жизненные средства и
средства труда в вещественные элементы капитала, создают в то же
время для этого последнего внутренний рынок» В. И. Ленин по
этому вопросу пишет следующее: «Забывают, что для рынка важно
вовсе не благосостояние производителя, а наличность у него
денежных средств; упадок благосостояния патриархального крестьянина,
ведшего ранее преимущественно натуральное хозяйство, вполне
совместим с увеличением в его руках количества денежных средств,
ибо, чем дальше разоряется такой крестьянин, тем более вынужден
он прибегать к продаже своей рабочей силы, тем большую часть
своих... средств существования он должен приобретать на рынке»3.
Но это одна сторона процесса. Другая сторона его заключается
в том, что обезземеление крестьян и превращение их в наемных
рабочих означает также отделение промышленности от сельского
хозяйства, уничтожение связанной с последним домашней
промышленности. Сырье, которое раньше обрабатывалось в мелких
крестьянских хозяйствах, теперь продается; и рынком для него является
мануфактура. А готовые ткани, которые раньше ткались и прялись
для собственного потребления, «превратились теперь в
мануфактурные изделия, рынок для сбыта которых образуют как раз
земледельческие округа» 4. Даже уцелевшие крестьянские хозяйства или вновь
восстановленные хозяйства, — Маркс констатирует, что в Англии
мелкое крестьянское хозяйство то исчезало, то вновь появлялось
в зависимости от того, развивалось ли скотоводство или
хлебопашество, — уже не являются больше прежними замкнутыми
хозяйствами, они уже превратились в товарные хозяйства, доставляющие
промышленности сырье и хлеб и покупающие ее изделия.
Более того, часть таких хозяйств занимается земледелием лишь
как побочным делом: основным их занятием являются различные
кустарные промыслы, которые находятся в зависимости либо от тор-
гового, либо от промышленного капитала.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 755.
Там же, с. 757.
4 менИН ?/ И' Полн' собР- соч., т. 3, с. 26-27.
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 757.
281

лендлорды опомнились, освоились с новой обстановкой, сложился
крепкий слой капиталистических фермеров, Маркс перечисляет
целый ряд факторов, благоприятствовавших возвышению и
обогащению фермеров. К ним относятся: 1) низкая заработная плата и
большая интенсивность труда, т. е. высокая степень эксплуатации
сельскохозяйственных рабочих; 2) непрерывное падение стоимости
благородных металлов, следовательно, и денег, в условиях, когда арендные
договоры заключались на длительные сроки (нередко и на 99 лет),
приводило к тому, что от удешевления денег выигрывали только
фермеры: они вносили свои арендные платы все уменьшающейся суммой
стоимости; 3) вздорожание сельскохозяйственных продуктов опять-
таки приводило к тому, что вследствие продолжительности арендных
договоров вся выгода от этих высоких цен доставалась только
фермерам.
Все эти моменты хорошо переданы в приведенной Марксом беседе
между рыцарем и доктором 1.
V. Обратное влияние земледельческой революции
на промышленность
Первоначальное накопление, создающее основную предпосылку
капиталистического способа производства, отделение средств
производства от производителя происходит прежде всего в сельском
хозяйстве. Но свое начало это движение берет в городе, а не в
деревне; развитие городских промыслов, в частности шерстяной
промышленности, вызывает переворот в сельском хозяйстве. Вообще этот
переворот был обусловлен переходом от натурального хозяйства
к товарному, а начало товарного хозяйства кладется образованием
городов и городских производств.
Но совершившийся под влиянием города переворот в деревне
в свою очередь обратно воздействует на промышленность, и весь
процесс представляется так: промышленность, вначале сводившаяся
к городским ремеслам, достигшая известной ступени развития и
начавшая работать на более или менее обширный рынок, вызывает
переворот в сельском хозяйстве. Иными словами, развитие
промышленности является причиной, а переворот в сельском хозяйстве —
следствием. Но следствие становится причиной: земледельческая
революция создает элементы нового строя и ускоряет промышленную
революцию. Это-то обратное влияние революции в сельском хозяйстве
на промышленность и изучается Марксом в данном параграфе. А так
как основным следствием земледельческой революции — помимо уже
исследованного процесса образования наемных рабочих, в том числе
и для промышленности, — было создание для той же
промышленности рынка, то все исследование превращается в исследование
генезиса достаточного по своей емкости рынка, являющегося
предпосылкой капиталистического производства. Притом речь идет о
внутреннем рынке, возникающем и развивающемся вместе с возникнове-
280
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 754, примечание.

Колониальная система, государственный кредит, налоги,
протекционизм, торговые войны — вот отдельные звенья единой цепи,
сотканной из грабежей и убийств, совершенных во всех частях света,
и всевозможных видов экспроприации широких слоев трудящихся.
Каждое из перечисленных звеньев внесло свою лепту в общий фонд
первоначального накопления, послужившего широким основанием,
на котором было воздвигнуто здание промышленного капитализма.
Вновь открытые страны и завоевание колоний доставили
громадные количества благородных металлов, развили мореходство,
поставили на широкую ногу торговлю колониальными товарами, сделали
торговлю рабами обильным источником обогащения, наконец,
создали обширный рынок в мировом масштабе для начавшего
развиваться капиталистического производства. Государственный кредит
тесно связан с колониальной системой: последняя требовала
громадных расходов, которые покрывались из государственных займов.
Выгоды от колониальной системы получала возвышающаяся
буржуазия, а расходы по этой системе несла вся нация, платившая
(не считая других жертв) проценты по заключенным займам.
«Единственная часть так называемого национального богатства, которая
действительно находится в общем владении современных народов.,
это — их государственные долги». И Маркс тут же иронически
добавляет: «Вполне последовательна поэтому современная доктрина, что
народ тем богаче, чем больше его задолженность» 1.
Государственные займы, с одной стороны, повлекли за собой
налоговую систему, которая стала «необходимым дополнением
системы государственных займов» 2. Налоги являлись тем
источником, из которого платили проценты по займам. С другой стороны,,
государственный долг создал «акционерные общества, торговлю
всякого рода ценными бумагами, ажиотаж, одним словом —
биржевую игру и современную банкократию» 3, Кредиторами государства
вначале были частные группы спекулянтов-финансистов, вскоре
превратившиеся в национальные банки, получившие право эмиссии
банкнот. Этими банкнотами ссужалось и правительство, т. е.
фактически не банки оказывали кредит правительству, а публика, бравшая
банкноты (ведь правительство пустило их в оборот), однако проценты
получали банки (Маркс иллюстрирует это на примере Английского
банка, возникшего в 1694 г.).
Протекционизм ставил своей задачей «фабриковать
фабрикантов» . При помощи высоких пошлин затруднялся, а иногда совсем
запрещался ввоз готовых изделий, но их вывоз всячески поощрялся
путем установления экспортных премий. Разрушалась
промышленность в колониях, этим путем избавляя «национальную»
промышленность от конкурентов. Протекционизм и колониальная система вели
к торговым войнам, из которых Англия, точнее, английская бур-
жуазия, выходила победительницей и наследницей колоссальных
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 764.
Там же, с. 766.
• Там же, с. 765.
4 Там же, с 767.
283

VI. Генезис промышленного капиталиста
Промышленный капитал здесь понимается Марксом не в узком
смысле, не в смысле капитала, вложенного исключительно в
промышленность. Здесь речь идет о промышленном капитале,
господствующем над всем общественным производством, опирающемся на
широко разветвленную систему торговли и кредита и подчиняющем
себе государственную власть (превращающем ее в «комитет» по
управлению своими делами). Словом, речь идет о промышленном капитале,
возникновение которого означает возникновение новой,
капиталистической системы. Торговый и ростовщический капитал «достигают
зрелости в самых различных общественно-экономических
формациях» 1. Но лишь промышленный капитал возвещает новую обще-
ственно-экономическую формацию — капитализм. Между тем из
описанных до сих пор процессов еще не видно, как возник
промышленный капиталист, олицетворение промышленного капитала в широком
смысле слова. Правда, уже известные нам перевороты, имевшие своим
исходным моментом революцию в сельском хозяйстве, обусловили
возникновение пролетариев на одном полюсе и фермеров на другом,
а также создали внутренний рынок, который промышленность,
выделившуюся из сельского хозяйства, вновь объединил в одну
систему с сельским хозяйством (раньше они были соединены в
пределах каждого отдельного хозяйства). Эти перевороты очистили почву
и для появления промышленного капиталиста. Им могли стать
и часто становились зажиточные ремесленники и даже кое-кто из
рабочих, которым улыбнулось счастье. Из мелких зародышевых
капиталистов благодаря накоплениям из получаемой ими
прибавочной стоимости постепенно вырастали крупные капиталисты. Но такая
постепенность, «черепашьи темпы этого метода никак не
соответствовали торговым потребностям нового мирового рынка, созданного
великими открытиями конца XV века» 2. Определяющую роль в так
называемом первоначальном накоплении играют торговый и
ростовщический капитал, унаследованные еще от средних веков и — по
мере того как феодализм сдавал свои позиции в деревне и стало
возможным перенести промышленные предприятия в сельские
местности, вне контроля цехов, долгое время вообще мешавших развитию
промышленного капитала, — в значительной своей части
превратившиеся в промышленный капитал. Исследование Маркса в этом
параграфе сосредоточено не на превращении старомодных торговцев и
ростовщиков в современных промышленных капиталистов, а на тех
переворотах, ареной которых являлся уже весь земной шар, а не
только «национальная» территория. Параллельно ограблению «своих»
крестьян и образованию внутреннего рынка совершались
колоссальные грабежи в колониях и вновь открытых странах: создавался
мировой рынок. Все это ускорило процесс первоначального
накопления и сыграло решающую роль в выдвижении промышленного
капитала.
282
1 Маркс К., Энгельс. Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с 759.
а Там же.

богатств, награбленных Испанией, Португалией, Голландией, т. е„
к собственным грабежам присоединяла плоды грабежей и этих стран.
Все пути вели к одному: к отделению средств производства от
производителей и, стало быть, к превращению производителей в про-,
летариев, а их средств производства — в капитал.
VII. Историческая тенденция капиталистического
накопления
Здесь, как мы уже говорили, Маркс подводит итоги не только
исследованию настоящей главы, но и всего I тома «Капитала». Итоги
эти гласят: «Капиталистический способ присвоения, вытекающий из
капиталистического способа производства, а следовательно, и
капиталистическая частная собственность, есть первое отрицание
индивидуальной частной собственности, основанной на собственном труде» х.
Это вытекает из анализа капиталистического производства как
производства прибавочной стоимости, а также из анализа
капиталистического накопления как процесса капитализации прибавочной
стоимости. В XXII главе специальный параграф, как мы уже знаем,
посвящается изображению «превращения законов собственности
товарного производства в законы капиталистического присвоения».
Это «превращение», или — что то же самое — отрицание
капиталистической собственностью частной собственности, основанной
на труде, вначале совершается методами первоначального
накопления, а затем уже самим механизмом капиталистического способа
производства, в полном соответствии с законами товарного
обращения. Но капиталистическая частная собственность не только
постоянно возобновляется, воспроизводится как отрицание частной
трудовой собственности, но первоначально она возникла в результате этого
отрицания (экспроприации мелких собственников). Это показало
исследование первоначального накопления. Таким образом,
сформулированное Марксом в приведенной цитате положение есть краткое
резюме исследования сущности капитала, капиталистического
накопления и первоначального накопления.
Второе положение, следующее за первым, сформулировано так:
«... капиталистическое производство порождает с необходимостью
естественного процесса свое собственное отрицание. Это —
отрицание отрицания» 2. Оно обосновывается следующим образом: «Когда
этот процесс превращения (частной собственности мелкого товарного
производства в частнокапиталистическую собственность. — Ред.)
достаточно разложил старое общество вглубь и вширь, когда
работники уже превращены в пролетариев, а условия их труда — в
капитал, когда капиталистический способ производства становится на
собственные ноги, тогда дальнейшее обобществление труда,
дальнейшее превращение земли и других средств производства в общественно
эксплуатируемые и, следовательно, общие средства производства и
284
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 773.
2 Там же.

ции, которая в отношении колоний «разбалтывает» то, что так
тщательно скрывается в отношении метрополии.
В колониях — речь идет о колониях, в которых каждый иммигрант
свободно получает участок земли и сам его обрабатывает, —
«капиталистический режим на каждом шагу наталкивается... на
препятствия со стороны производителя, который, будучи сам владельцем
условий своего труда, своим трудом обогащает самого себя, а не
капиталиста» *. И теория колонизации сводилась к следующему:
1) правительство должно было назначить высокую цену на свободную
землю; 2) высокая цена заставила бы нового поселенца долгое время
работать по найму, пока он не накопит нужных средств для
приобретения участка земли и не станет самостоятельным производителем;
3) вырученные от продажи земли деньги должны были
израсходоваться на иммиграцию новых переселенцев, т. е. на ввоз новых
«голяков», которые должны были заменить тех, кто из рядов наемных
рабочих ушел в ряды самостоятельных производителей.
Эту теорию Маркс называет теорией «фабрикации наемных
рабочих в колониях». Но эта же теория, как показывает Маркс, тем
самым раскрывает истинную сущность капитала — капитал без
наемного труда невозможен, т. е. капитал не вещь, как утверждает
буржуазная политическая экономия, а овеществленное общественное
отношение. Эта теория, далее, раскрывает несовместимость
капиталистической частной собственности с частной собственностью,
основанной на личном труде: пока в колониях легко достать землю, т. е.
имеется возможность приобрести собственность своим трудом,
внедрение капиталистической собственности, капиталистических
производственных отношений происходит очень и очень нелегко. А между
тем буржуазная политическая экономия не только не различает этих
двух диаметрально противоположных форм частной собственности,
но капиталистическую собственность всегда выдает за трудовую:
первую защищает аргументами, которые могут быть выдвинуты лишь
в пользу второй.
Что же касается, наконец, метрополий, т. е. стран с уже
господствующими капиталистическими отношениями, то буржуазная
политическая экономия всячески защищает свободную игру экономических
сил, в частности свободное выявление спроса и предложения на рынке
труда; в отношении колоний она в лице теоретика колонизации
требует вмешательства государственной власти, ограничения
действия закона спроса и предложения, так как в тех колониях, о
которых речь идет у Маркса, не заработная плата ограничивалась
накоплением капитала, а, наоборот, высокая заработная плата мешала
накоплению.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т, 23, с. 774,

связанная с этим дальнейшая экспроприация частных собственников
приобретает новую форму. Теперь экспроприации подлежит уже не
работник, сам ведущий самостоятельное хозяйство, а капиталист,
эксплуатирующий многих рабочих» \ На смену капиталистической
собственности идет общественная собственность. Средства
производства вновь соединяются с производителями, но не на
докапиталистической основе, а «на основе достижений капиталистической эры:
на основе кооперации и общего владения землей и произведенными
самим трудом средствами производства» ?.
Глава двадцать пятая
СОВРЕМЕННАЯ ТЕОРИЯ КОЛОНИЗАЦИИ
Значение этой главы
Строя свою теорию, строя новую политическую экономию, Маркс
на протяжении всего «Капитала» дает критику буржуазной
политической экономии, которую он делит на классическую и
вульгарную политическую экономию. Критика идеологического отражения
капиталистического способа производства в головах буржуазных
экономистов дается им параллельно критическому исследованию
этого способа производства.
Этому соответствует двойной заголовок книги Маркса: «Капитал»
—«Критика политической экономии». И если исследование «процесса
производства капитала» — тема I тома «Капитала» — завершено
в предыдущей главе, а в последнем параграфе подведены были общие
итоги и сделаны заключительные выводы, то в настоящей главе
завершается «Критика политической экономии», завершается, конечно,
в пределах тех проблем, которые рассматриваются в I томе.
Маркс показывает, как одна буржуазная теория разоблачает
другие, как теория колонизации раскрывает фальшь теории
капитала, накопления и т. д. Заслугу автора теории колонизации
Уэйкфилда Маркс видит «не в том, что он сказал нечто новое о колониях,
а в том, что в колониях он раскрыл истину о капиталистических
отношениях в метрополии» 3. Эту истину он раскрыл, конечно, не
преднамеренно, не сознательно, а она открылась теорией колоииза-
] Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 772.
" Хам же, с. 773.
В ленинских работах 90-х годов эти положения Маркса были существенно
конкретизированы. Обобществление производства, по мнению Ленина, не
ограничивается процессом концентрации. Оно характеризуется также растущей
специализацией оощественного труда и обобществлением самих «участников производства»,
анализ этих процессов позволил Ленину еще до разработки им теории империализма
сформулировать вывод об исчерпании исторической миссии капитализма в России.
а этих теоретических посылках основывается программное ленинское положение
о возможности и необходимости социалистической революции (Ленин В. И. Поли,
собр. соч., т. 3, гл. VII, § XII; гл. VIII, «VI; т. 6, с. 193-256).
» Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23 с. 775.
285

КОММЕНТАРИИ КО П ТОМУ
«КАПИТАЛА»

ВВЕДЕНИЕ
Предмет исследования II тома
II том «Капитала» вводит нас в сферу обращения. Но следует
различать простое обращение и капиталистическое обращение, или
процесс обращения капитала г. Простое обращение было исследовано
в I томе «Капитала» в первом отделе, особенно в III главе,
озаглавленной «Деньги, или обращение товаров».
Обращение товаров существовало и в докапиталистическую эпоху.
«Товарное обращение, — говорит Маркс, — есть исходный пункт
капитала. Историческими предпосылками возникновения капитала
являются товарное производство и развитое товарное обращение,
торговля» 2. Но капиталистическое производство развивает,
преобразует обращение, превращая его из простого в капиталистическое.
Обращается не просто товар, а товарный капитал; обращается и
особый товар, рабочая сила.
Отделение средств производства от производителей, превратившее
рабочую силу в товар, являясь предпосылкой и исходным пунктом
капиталистического производства, относится к так называемому
первоначальному накоплению. Но капиталистическое производство
постоянно воспроизводит это отделение. Оно воспроизводит не только
капитал и капиталистов, воспроизводит капиталистические
отношения, но воспроизводит и объекты капиталистического обращения,
воспроизводит капиталистический рынок (мы здесь еще не говорим
о денежном рынке, о рынке ссудных капиталов).
Простое обращение предшествует обращению капиталистическому
не только исторически, но и логически. Процесс производства
капитала предполагает не только стоимость, но и ее движение, смену ее
форм — превращение из товарной формы в денежную и наоборот.
Поэтому и анализ обращения товаров, или простого обращения,
предшествует анализу процесса производства капитала, являющегося
предметом исследования I тома «Капитала». Во II томе изучается уже
не простое обращение, а «процесс обращения капитала». Анализ
последнего может быть дан лишь после анализа процесса
производства капитала; лишь после того, как выяснены сущность капитала.
1 Обращение товаров (а не капитала в товарной форме) Маркс называет также
простым обращением; в работе «К критике политической экономии» глава, в которой
исследуется обращение товаров, имеет заголовок «Деньги, или простое обращение».
2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 157.
288

его производство и воспроизводство, может быть поставлена проблема
обращения капитала, смены форм, «которые он то принимает, W
сбрасывает при повторении кругооборота»1.
Правда, анализ обращения капитала — если не полностью, то
частично — также был дан и в I томе «Капитала». Мы говорим о
втором отделе этой книги, озаглавленном «Превращение денег в капитал».,
Там дана и общая формула движения капитала Д—Т—Д' и показано,
как первое Д превращается в рабочую силу и средства производства,
т. е. Д—74 представлено как Д—Т<^. Но и своеобразие всего
кругооборота капитала, и своеобразие первой стадии Д—Т в I томе
«Капитала» «исследовались лишь в той мере, в какой это было необходимо
для понимания второй стадии — процесса производства капитала.
Поэтому там остались нерассмотренными те различные формы, в которые
на различных своих стадиях облачается капитал... Теперь они
составляют предмет более подробного исследования» 2.
Капиталистическое производство необходимо полагает обращение-
капитала и как условие своего осуществления, и как свой
собственный результат. Так, изучив I том, мы выяснили, что непосредственный
процесс капиталистического производства немыслим вне происходя-
щего в фазе обращения предварительного акта Д—. С другой
стороны, не менее очевидно, что, поскольку капиталист лишь
авансирует стоимость, последняя должна вернуться к нему обратно; это
значит, что за фазой производства должна следовать новая фаза
обращения: Т—Д\ Иначе говоря, непосредственный процесс
производства должен быть дополнен двумя фазами процесса обращения, вместе
с которыми составляет единый кругооборот капитала.
Отсюда ясно, что процесс производства и процесс обращения
капитала составляют единое целое, а примат в этом единстве
принадлежит производству. В I томе изучалась одна сторона указанного
единства, во II томе — другая его сторона. Но следует особенно
подчеркнуть, что эти отдельные стороны изучаются не изолированно
Друг от друга, а в их постоянной связи и взаимообусловленности,
однако целевые установки в I и II томах разные.
«Капитал как самовозрастающая стоимость заключает в себе, —
говорит Маркс, — не только классовые отношения, не только
определенный характер общества, покоящийся на том, что труд существует
как наемный труд. Капитал есть движение, процесс кругооборота,
проходящий различные стадии, процесс, который, в свою очередь,
заключает в себе три различные формы процесса кругооборота.
Поэтому капитал можно понять лишь как движение, а не как вещь,
пребывающую в покое» 3.
Капитал как классовое отношение и капитал как движение друг
т друга неотделимы. Однако если в I томе задача исследования
\ Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 31.
з \dM же. *
10 Д И. Розенберг 28&

заключается в раскрытии классовых отношений, скрывающихся за
указанным движением, то во II томе задача исследования состоит
в выяснении своеобразия процесса движения кругооборота капитала,
в котором выражены классовые отношения.
Отсюда также следует, что, изучая во II томе капитал как
движение, Маркс вновь вовлекает в круг исследования процесс
производства капитала, но уже под другим углом зрения.
Он выясняет, каким образом движение и смена форм, принимаемых капиталом
в процессе его движения, влияют на процесс самовозрастания капитальной
стоимости. Именно это составляет главную «целевую установку», «сверхзадачу» всего
исследования II тома, объясняющую, почему в этом томе, прямой предмет которого —
процесс обращения капитала, столь обстоятельно рассматриваются многие вопросы
процесса производства. (Важно иметь в виду, что в I томе, прямой предмет которого —.
процесс производства капитала, изучался и процесс обращения последнего — в той
мере, в какой это было абсолютно необходимо для раскрытия сущности
самовозрастания стоимости.)
Обращение капитала с точки зрения Маркса является сменой форм
капитала, т. е. сменой вещных выражений классовых отношений."Но
каждой своей формой капитал выполняет определенную реальную
функцию. В денежной форме происходит соединение рабочей силы и
Средств производства. В производительной форме производится новая
потребительная стоимость, являющаяся вещественным носителем
самой капитальной стоимости и прибавочной стоимости. В товарной
форме, реализующей капитальную стоимость и прибавочную
стоимость, происходит переход потребительной стоимости в сферу
потребления (индивидуального и производительного).
Благодаря классовому отношению деньги приобретают форму
денежного капитала, факторы производства — форму
производительного капитала, а товар — форму товарного капитала. Все три
формы капитала обязаны своим бытием одному и тому же классовому
отношению. Последнее выражается и может быть выражено только
в единстве этих форм капитала, в непрерывных переходах этих форм
друг в друга (далее, при рассмотрении производительного капитала,
мы остановимся на примате последнего, на том, что другие формы
капитала являются производными от производительного капитала).
Следовательно, движение капитала, являющееся процессом смены его
форм, не исчерпывается только двумя фазами обращения,
превращением денег в товар и товара в деньги, а охватывает весь кругооборот
капитала.
Как простое обращение, так и обращение капитала
сопровождается целым рядом производственно-технических моментов, как то!
транспортировкой, упаковкой и развеской товаров, хранением их
и т. д. Это порождает иллюзию, будто обращение сводится к
указанным производственно-техническим операциям. Этим стирается всякая
грань между производством и обращением или — что по существу
одно и то же — различие между ними сводится к различию между
видами организационно-технических процессов. На такой точке
зрения стоит буржуазная политическая экономия! она видит
сущность обращения и торговли в переброске товаров g места
производства к месту потребления, в доставке их потребителю (об этом ниже
290

Йолее подробно). Совсем иначе подходит к обращению Маркс. С одной
стороны, для него обращение и производство составляют единство,
а с другой — они принципиально отличаются друг от друга.
Итак, во II томе «Капитала» капитал изучается как процесс
кругооборота, поэтому и «необходимо прежде всего отвлечься от всех
моментов, которые не имеют ничего общего с изменением и
образованием формы как таковыми». И Марксом делается следующий вывод:
«Поэтому здесь предполагается не только то, что товары продаются по
их стоимостям, но также и то, что это совершается при неизменных
обстоятельствах. Следовательно, оставляются в стороне те изменения
стоимости, которые могут произойти в течение процесса
кругооборота»
Но отсюда нужно сделать еще один важный вывод: если
предполагается, что товары продаются по стоимостям и что последние не
меняются в течение кругооборота, то этим самым предполагается: 1) что
органическое строение капитала у всех индивидуальных капиталов
одинаково, 2) что скорость обращения тоже везде одинаковая и 3) что
органическое строение капитала и скорость обращения остаются
неизменными в течение всего процесса кругооборота. В противном
случае товары должны были бы продаваться не по стоимостям, а по
ценам производства. Следовательно, во II томе «Капитала» еще не
ставится проблема распределения совокупной прибавочной
стоимости даже между самими промышленными капиталистами.
Предполагается еще, что каждый промышленный капиталист получает
полностью свою прибавочную стоимость. Поскольку во II томе
«Капитала» исследуется исключительно кругооборот капитала
(индивидуального и общественного), постольку нет надобности в обособлении
сферы обращения от сферы производства, т. е. нет надобности в
расщеплении капитала на промышленный, торговый и ссудный капитал.
Индивидуальные капиталы и весь общественный капитал в целом
представлены пока в наиболее общем виде, в виде единого
промышленного капитала. Следовательно, и весь класс капиталистов пока
представлен одними промышленными капиталистами,
присваивающими всю прибавочную стоимость, произведенную в обществе.
Отдельные формы капитала еще не обособлены друг от друга, еще
не превращены в особые виды капитала. Но уже тем, что исследование
переносится в сферу обращения и исследуется процесс кругооборота
капитала, капитал выступает и как капитал производства, и как
капитал обращения. А это в свою очередь вносит ряд модификаций.
Прежде всего прибавочная стоимость на поверхности явлений
представляется как результат и производства и обращения, результат
всего кругооборота капитала, в котором производство является только
одной из его фаз. Поэтому ее истинная сущность искажается,
маскируется, она выступает не как капиталистическая форма присвоения
прибавочного труда, а как прибыль. Правда, в своей превращенной
еще е' *°рме пРибыли» прибавочная стоимость во II томе «Капитала»
щ^не исследуется, но основное условие превращения прибавочной
1 Маркс К, Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 32.
КГ'
291

стоимости в прибыль здесь уже дано. Отсюда возникает такая новая
категория, как годовая норма прибавочной стоимости.
Капитал как движение маскирует и отрицает капитал как
классовое отношение, прибавочная стоимость выступает в качестве «при-
плода» не только капитала производства, но и капитала обращения.
С другой стороны, вне кругооборота, вне движения нет капитала как
выражения классовых отношений. Следовательно, капитал как
движение и отрицает, и утверждает себя самого.
Порядок исследования
II том «Капитала» состоит из трех отделов, озаглавленных!
1) «Метаморфозы капитала и их кругооборот», 2) «Оборот капитала»,
3) «Воспроизводство и обращение всего общественного капитала».
Конкретным носителем метаморфоз капитала и их кругооборотов
является индивидуальный капитал. Только рассматривая
превращение товара в деньги, а также потребление купленных средств
производства и рабочей силы в качестве движения одной и той же
капитальной стоимости, мы получаем действительный кругооборот,
состоящий из ряда отдельных метаморфоз.
Фаза обращения одного капитала и фаза производства другого
капитала не образуют никакого кругооборота. Следовательно,
исходным пунктом исследования II тома «Капитала» является
индивидуальный капитал, движение которого и представляет собой метаморфозы
и их кругообороты.
Само собой разумеется, движение индивидуального капитала не
происходит в «пустом» пространстве: кругооборот одного капитала
всегда переплетается с кругооборотом других капиталов. Правда,
теоретически можно представить и движение одного единственного
капитала в окружении простого обращения. Воображаемый
единственный капиталист покупает средства производства у простых
товаропроизводителей и им же продает свою продукцию. Но не этот
мыслимый случай берется Марксом за исходный момент исследования.
В самом начале исследования уже «витает в представлении как
предпосылка» общество промышленных капиталистов. «Индивидуальный
капитал» берется не как случайно выбранный, а как типический,
воплощающий в себе существенные черты любого из единичных
индивидуальных капиталов, переплетение кругооборотов которых
составляет общественный капитал в целом.
Здесь полностью применимо положение В. И. Ленина
относительно экономического учения Маркса: «Только с точки зрения
системы общественных производственных отношений одной
определенной исторической формации общества, притом отношений,
проявляющихся в массовом, миллиарды раз повторяющемся явлении обмена,
можно понять, что такое стоимость» \ Только с указанной точки
зрения можно понять, что такое капитал — не только общественный, но
и индивидуальный.
Отдельные части индивидуального капитала совершают неодина-
1 Ленин В. И. Поли, собр. соч., т. 26, с. 62.
292

ковые обороты. Одни принимают форму оборотного капитала,
другие — формУ основного капитала. Но для понимания метаморфоз и их
кругооборотов это значения не имеет. Поэтому в первом отделе Маркс
рассматривает движение капитала еще как недифференцированное:
явление на основной и оборотный капитал еще отсутствует. Последнее
становится предметом исследования (в порядке «восхождения от
абстрактного к конкретному») второго отдела «Оборот капитала».
Всесторонне проанализировав движение индивидуального
капитала, Маркс в третьем отделе переходит к исследованию всего
общественного капитала. «Однако как в первом, так и во втором отделе, —
пишет Маркс, — речь постоянно шла лишь об индивидуальном
капитале, о движении обособившейся части общественного капитала.
Но кругообороты индивидуальных капиталов переплетаются друг
с другом, предполагают и обусловливают друг друга и как раз
благодаря этому-то сплетению образуют движение всего общественного
капитала» 1.
Переход от движения индивидуального капитала к движению
общественного капитала есть дальнейший шаг в «восхождении от
абстрактного к конкретному». Движение общественного капитала
не есть простая сумма движений отдельных капиталов, а
представляет органическое целое и обнаруживает такие стороны
капиталистического способа производства, какие остаются скрытыми при
исследовании движений индивидуальных капиталов. .
Характер изложения II тома «Капитала»
По замыслу, по основной своей идее II том «Капитала» такое же
цельное произведение, как и I том. Но этого нельзя вполне сказать об
изложении. Энгельс немало поработал над тем, чтобы вторая книга
«Капитала» «представляла собой, с одной стороны, связное и по
возможности законченное произведение, а с другой стороны,
произведение чсключительно автора, а не редактора...»2. В связи с этим он
отмечал, что «ограничился, по возможности, буквальным
воспроизведением рукописей, изменяя в стиле лишь то, что изменил бы сам
Маркс, и вставляя лишь кое-какие пояснительные предложения и
переходы там, где это было абсолютно необходимо и где кроме того
смысл не вызывал никаких сомнений» 3.
Из описания рукописей Маркса Энгельсом видно, что эти рукописи
находились в состоянии, далеком от полной готовности к
опубликованию. Кроме того, II том «Капитала» составлен Энгельсом из
нескольких рукописей. Само собой разумеется, что при этих обстоятельствах
были неизбежны некоторые повторения, недостаточная увязка между
отдельными частями (особенно там, где кончается одна рукопись и
начинается другая); все это следует учесть при работе над II томом
«Капитала». Однако отсюда никоим образом не следует, будто эта
кн^га^не^является законченной работой по существу.
* Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 397.
9 ^ £ | (предисловие Энгельса).
293

Что касается фактического материала, то, по словам Энгельса, щ
«едва сгруппирован, не говоря уже об обработке». Между тем,
фактический материал — неотъемлемая часть не только изложения, но и
самого исследования.
Исследуя в двенадцатой и тринадцатой главах рабочий период,
время производства, их влияние на скорость обращения и показывая,
какими естественными факторами обусловливается длительность того
и другого, Маркс подробнейшим образом останавливается на
земледелии, лесоводстве, скотоводстве с их длительными рабочими
периодами и временем производства; он приводит большие выдержки из
официальных отчетов, из сочинений агрономов, описывающих эти
отрасли хозяйства. В четырнадцатой главе, рассматривая время
обращения, Маркс приводит фактический материал, показывающий,
как изменилось время обращения вследствие развития транспорта
(морского и сухопутного).
Как в I, так и во II томе масса исторических исследований и
экскурсов (хотя во II томе последние недостаточно обработаны и
производят впечатление случайных отрывков).
Движение промышленного капитала рассматривается не только
теоретически, но и исторически. Так, по Марксу, развитие
промышленного капитала означает уничтожение старых хозяйственных
укладов (в связи с этим он останавливается на «освобождении» крестьян
в России и на перевороте, совершенном в помещичьем хозяйстве).
Отметим также ту особенность II тома «Капитала», что в нем, как
и в работе «К критике политической экономии», критика теорий
буржуазных экономистов выделена особо; есть ряд глав, которые
целиком относятся к истории политической экономии. Критический
разбор теорий основного и оборотного капитала у Смита и Рикардо
и их последователей выделен в специальные главы. Выделены в
специальные главы и представления этих экономистов о воспроизводстве.
Место II тома «Капитала» и его особенности
II том «Капитала» формально не является продолжением I тома.
Конечный пункт исследования I тома «Капитала»—«Процесс
накопления, капитала» — не является исходным пунктом исследования
II тома. Формально последний непосредственно примыкает ко
второму отделу I тома, озаглавленному «Превращение денег в капитал»,
где начат анализ кругооборота капитала, но где нить этого анализа
прерывается на фазе производства» Однако дело не в формальном
подходе, а в существе вопроса.
Центральной проблемой I тома «Капитала» является прибавочная
стоимость! исследуются сущность и условия ее возникновения, методы
производства прибавочной стоимости и превращение ее в капитал;
исследование прибавочной стоимости начинается во втором отделе и
кончается в седьмом. Но прибавочная стоимость проявляется и может
проявляться только в прибыли, как стоимость проявляется только
в меновой стоимости. Прибавочная стоимость реализуется в
обращении, где она принимает форму прибыли. Прибыль как превращенная
294

форма прибавочной стоимости непосредственно исследуется в III томе
«Капитала», но процесс кругооборота капитала, превращающий
прибавочную стоимость в прибыль, исследуется именно во II томе.
Более конкретно происходящее в процессе кругооборота
превращение прибавочной стоимости в прибыль может быть
охарактеризовано следующими моментами.
Прибавочная стоимость должна, во-первых, не только
производиться, но и реализоваться: только реализованную прибавочную
стоимость капиталист может использовать либо для личного потребления,
либо для накопления, превращения в новый капитал. Во-вторых, хотя
прибавочная стоимость производится только переменным капиталом,
необходимым условием этого является наличие определенной
величины постоянного капитала, который должен совершить и
формальную, и реальную метаморфозу; его стоимость в фазах обращения
меняет лишь свою форму, а в фазе производства переносится на
создаваемый продукт. В-третьих, вещественным носителем
прибавочной стоимости является товарный капитал 7", в котором заключена и
авансированная капитальная стоимость. Наконец, в-четвертых,
реализация прибавочной стоимости тесно связана с реализацией
авансированной капитальной стоимости: пока не реализована вторая,
не может быть реализована и первая. Хотя любая часть 7"
разлагается на с + v + т, но это так только с точки зрения производства.
С точки зрения реализации лишь та сумма денег может считаться
реализованной прибавочной стоимостью, которая притекает к
капиталисту после того, как он уже выручил авансированный капитал.
* Из всего этого следует, что непосредственный процесс производства
прибавочной стоимости, происходящий в одной из фаз кругооборота
капитала, маскируется и искажается кругооборотом в целом. К концу
кругооборота прибавочная стоимость уже представляется не тем, чем
она является в непосредственном процессе производства. Мы сказали
раньше, что прибавочная стоимость может проявляться в отличной от
себя форме прибыли; эту форму она принимает к концу кругооборота.
Следовательно, прибавочная стоимость и прибыль (точно так же как
стоимость и меновая стоимость) и тождественны между собой, и
различны.
Источник прибыли — прибавочный труд. Следовательно, с этой
точки зрения прибыль и прибавочная стоимость — одно и то же *.
С другой стороны, прибыль непосредственно не выражает присвоения
прибавочного труда, а выражает нечто противоположное — прибыль
непосредственно выступает как порождение всего авансированного
капитала. Только Маркс раскрыл и тождество прибыли с
прибавочной стоимостью, и их различие.
н 1 Если ограничиваться раскрытием лишь источника прибыли, то нет никакой
дение 10СТИ В АВух категоРиях: прибыли и прибавочной стоимости. А так как све-
тольк ПРИ^ЫЛИ к прибавочной стоимости у предшественников Маркса заключалось
ходимосВ раскРытии источника прибыли, то действительно у них не возникало необ-
тпеГ.поПТи в ДВУХ названиях для обозначения одного и того же явления. Они утю-
феоляли только термин прибыль.
295

Раскрытие скрывающейся за прибылью прибавочной стоимости —
одна из задач I тома «Капитала»; разграничение между прибавочной
стоимостью и прибылью — одна из основных задач III тома;
всесторонний анализ процесса обращения капитала, опосредующего
превращение прибавочной стоимости в прибыль, — задача II тома. Этим
определяются место и значение последнего.
Школа Рикардо исходя из созданной ею теории трудовой
стоимости непосредственно сводила прибыль к прибавочной стоимости,
поэтому натолкнулась на непреодолимые затруднения. Маркс же
видит в прибыли форму выражения прибавочной стоимости.
Следовательно, как теорию стоимости, так и теорию прибавочной стоимости и
прибыли Маркс строит совершенно по-новому. Маркс не
ограничивается провозглашением того, что стоимость определяется трудом,
а исследует, какой труд создает стоимость. Этим он выясняет
общественный и исторический характер стоимости и тот факт, что
стоимость проявляется и может проявляться только в меновой стоимости.
И оказывается, что стоимость и меновая стоимость не просто
синонимы, не просто два названия, из которых одно может заменить
другое, а две категории, которые в одно и то же время и тождественны
между собой, и различны. Они тождественны и различны, как
тождественны и различны сущность и форма ее выражения.
Так и в отношении прибыли и прибавочной стоимости Маркс не
ограничивается сведением первой ко второй, а прежде всего выясняет
условия, при которых вообще возможно производство прибавочной
стоимости. При этом обнаруживается, что прибавочная стоимость
есть специфическая категория капитализма и что проявляться она
может только в прибыли. Метод исследования прибавочной
стоимости такой же, как и метод исследования стоимости. Беря меновую
стоимость за исходный пункте целью «напасть на след скрывающейся
за ней стоимости», Маркс затем, по выполнении этой задачи, опять
возвращается к меновой стоимости, чтобы показать, как в ней
проявляется стоимость, как развивается форма стоимости. Так, и в
отношении прибавочной стоимости: исходным пунктом исследования
является формула Д—Т—Д'\ деньги, порождающие большую сумму
денег, прибыль. Анализ формулы обращения капитала сводит при»
быль к прибавочной стоимости, исследованию которой посвящен, как
сказано, почти весь I том «Капитала». Марксу, следовательно, нужно
было вновь вернуться к прибыли, показать, как в ней проявляется
прибавочная стоимость и как прибыль расщепляется на особые формы:
предпринимательскую прибыль, процент, ренту. Это показано в III
томе «Капитала». Но прибавочная стоимость превращается в прибыль
в процессе обращения, в кругообороте капитала. Стало быть, прежде
всего должно быть изучено это своеобразное движение капитала.
Капиталистический способ производства покоится на присвоении
прибавочного труда, однако на эксплуатации чужого труда
зиждились и феодальная, и рабовладельческая системы. Своеобразие же
капитализма состоит именно в способе присвоения неоплаченного
труда, в тех закономерностях, которым подчиняется это присвоение,
в той форме движения общественного производства и воспроизвод-
296

ства, которая имеет место при этой системе. Своеобразие
капиталистического способа производства исследуется во всех томах «Капитала»,
но в I томе изучается своеобразие капиталистического производства,
а во II — своеобразие капиталистического обращения. А так как
капиталистическое производство и капиталистическое обращение
составляют единое целое, то в I томе освещается одна сторона этого
целого, а во II томе — другая его сторона. Взятый же во всей своей
многогранности капиталистический способ производства изучается
в III томе. «В своем действительном движении капиталы противостоят
друг другу в таких конкретных формах, по отношению к которым
вид... капитала в непосредственном процессе производства, так же
как и его вид в процессе обращения, выступает лишь в качестве
особых моментов» \
«Особые моменты», которые изучаются во II томе, — это те формы,
которые капитал то сбрасывает, то принимает в своем движении.
Особенность этих форм (их единство и различие), формы движения
отдельных частей капитала, форма движения всего общественного
капитала — все это исследуется во II томе.
В предисловии к первому изданию Маркс пишет: «Форма
стоимости, получающая свой законченный вид в денежной форме, очень
бессодержательна и проста. И, тем не менее, ум человеческий тщетно
пытался постигнуть ее в течение более чем 2000 лет, между тем как,
с другой стороны, ему удался, по крайней мере приблизительно,
анализ гораздо более содержательных и сложных форм... Для
непосвященного анализ ее покажется просто мудрствованием вокруг
мелочей. И это действительно мелочи, но мелочи такого рода, с какими
имеет дело, например, микроанатомия» 2. Это положение применимо
к большей части содержания II тома: предметом его являются формы
относительно «бессодержательные и простые», но «уму человеческому»
нелегко постигнуть их; вдобавок они кажутся «мелочами».
Когда стоит задача исследовать капитал в непрерывной смене
форм, то должно, с одной стороны, иметь место более углубленное
понимание уже известных нам из I тома проблем, а с другой стороны,
ставятся новые проблемы, которые вполне разрешаются только
в III томе. «Чтобы понять эти формы в их чистом виде, необходимо, —
пишет Маркс, — прежде всего отвлечься от всех моментов, которые
не имеют ничего общего со сменой форм и образованием форм как
таковыми» 3. Поясним это на двух примерах. Капитал в I томе
представлен еще не расщепленным на отдельные его формы, он делится
лишь на переменную и постоянную части; во II томе он выступает
уже в более конкретном богатстве своих форм. Само собою
разумеется, что мы глубже и полнее начинаем понимать деньги и товар
(теперь уже как денежную и товарную форму капитала). А это
вплотную подводит к пониманию дальнейших расщеплений, превращения
Денежного капитала в ссудный, а товарного — в торговый капитал.
I Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 29.
3 1ам же, т. 23, с 5—6.
1ам же> т. 24, с. 32.
297

Но решение этих проблем еще не дано, мы подошли лишь к их
истокам, к тем узловым пунктам, откуда видна лишь «завязка»; до
«развязки» еще далеко.
Или другой пример. В I томе норма прибавочной стоимости
выступает исключительно как выражение степени эксплуатации.
Во II же томе исследование скорости обращения переменного
капитала показывает, как переменный капитал расщепляется на
авансированный и действительно примененный переменный капитал, как
норма прибавочной стоимости в свою очередь расщепляется на
действительную норму прибавочной стоимости (выражающую степень
эксплуатации) и годовую норму прибавочной стоимости. От годовой
нормы прибавочной стоимости уже «рукой подать» до нормы прибыли
(в соответствующей главе покажем, что годовая норма прибавочной
стоимости есть категория промежуточная, связывающая норму
прибавочной стоимости с нормой прибыли). Но анализ здесь пока
закончен, до нормы прибыли Маркс не доходит; раскрыты лишь некоторые
факторы, модифицирующие норму прибавочной стоимости. Дйя
понимания модифицирующей роли обращения этого достаточно, для
решения же проблемы превращения прибавочной стоимости в
прибыль и среднюю прибыль этого еще мало.
Место и значение II тома будет понято глубже, если вкратце
рассмотреть, как трактовалось отношение производства и обращения
в домарксовой политической экономии и как оно трактуется
вульгарной буржуазной политической экономией.
Вопрос об обращении и производстве
в домарксовой политической экономии
В буржуазной политической экономии имеют место и недооценка
обращения, и переоценка его. Первая ведет свое начало от
физиократов, вторая — от меркантилистов. Начнем с меркантилистов.
I. Меркантилисты. Предметом исследования политической
экономии в период ее возникновения было исключительно обращение.
Маркс говорит об этом следующее: «Первое теоретическое освещение
современного способа производства — меркантилистская система —
по необходимости исходило из поверхностных явлений процесса
обращения в том виде, как они обособились в движении торгового
капитала, и потому оно схватывало только внешнюю видимость
явлений... Отчасти вследствие того преобладающего влияния, какое
он имел в первый период переворота в феодальном производстве,
в период возникновения современного производства, Подлинная
наука современной политической экономии начинается лишь с того
времени, когда теоретическое исследование переходит от процесса
обращения к процессу производства» х.
Меркантилисты, как теоретики торгового капитала, исходят
из формы движения этого капитала: Д—Т—Д'. Процесс обращения
капитала они представляли как кругооборот, состоящий только из
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 370
298

двух фаз обращения: Д—Т и Т—Д. Поэтому они считали обращение
источником прибыли и источником богатства вообще. А это у них
увязывалось, далее, с их представлением о богатстве как накоплений
денег. Действительно, для купца купля и продажа товаров есть
лишь средство для увеличения своего денежного капитала, для
превращения Д в Д'. Купец извлекает из обращения больше денег, чем
он бросает туда.
Но постепенно торговый капитал начинает овладевать
производством: купец начинает контролировать подпавших под его власть
мелких товаропроизводителей — ремесленников-кустарей;
появляется так называемая капиталистическая домашняя
промышленность. И политическая экономия не может игнорировать процесса
производства; на смену ранним меркантилистам приходят
позднейшие меркантилисты (систему ранних меркантилистов Маркс
называет монетарной, а систему позднейших меркантилистов —
меркантилистской системой). Кругооборот капитала только в форме
д—Т—Д' уже не соответствует действительности; купец уже не
ограничивается только куплей и продажей готовых изделий, он
покупает и сырье, которым снабжает зависимых от него мелких
товаропроизводителей, он часто снабжает их и орудиями труда.
Следовательно, кругооборот его капитала уже начинает принимать
форму Д—Т ... П ... Т—Д'. Из этой формы движения капитала
уже фактически исходят позднейшие меркантилисты, т. е*
представители меркантилистской системы.
Хотя кругооборот капитала становится более развернутым,
не ограничивается одними лишь фазами обращения, однако процесс
производства еще выступает как нечто подчиненное, примат
принадлежит обращению. Это — во-первых. Во-вторых, весь
кругооборот капитала все еще существует в денежной форме: и исходный,
и конечный пункт его суть деньги, а все движение капитала
выступает как процесс самовозрастания денег. Характеризуя
односторонность кругооборота денежного капитала, т. е. Д—Т ... П ...
Т'—Д\ Маркс пишет: «... процесс производства является лишь
неизбежным посредствующим звеном, необходимым злом. Поэтому
все нации с капиталистическим способом производства
периодически переживают спекулятивную лихорадку, во время которой
они стремятся осуществлять делание денег без посредства процесса
производства»1.
П. Физиократы. Капитал окончательно овладевает
производством. На историческую арену выступает промышленный капитал,
роль же торгового капитала коренным образом меняется. Маркс
°б этом пишет:
«При
капиталистическом способе производства, — т. е. когда
капитал овладевает самим производством и придает ему совершенно
^змененную и специфическую форму, — купеческий капитал высту-
бахТ ЛИшь капиталом с особой функцией, При всех прежних спосо-
производства, — и тем в большей мере, чем более производство
299
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 67.

есть непосредственно производство жизненных средств для самого
производителя, — купеческий капитал представляется функцией
капитала par excellence)).
И дальше:
«При капиталистическом производстве купеческий капитал от
своего прежнего самостоятельного существования низводится до
такой роли, когда он является лишь особым моментом применения
капитала вообще, а выравнивание прибыли сводит его норму
прибыли к общему среднему уровню. Он функционирует уже только
как агент производительного капитала. Особые общественные
отношения, складывающиеся с развитием купеческого капитала,
теперь уже не являются определяющими; напротив, там, где
преобладает купеческий капитал, господствуют устаревшие отношения»1,
Совершается переворот и в политической экономии —
«теоретическое исследование переходит от процесса обращения к процессу
производства». Переход этот сделан был физиократами, и Марке
вполне заслуженно называет их «отцами современной политический
экономии», так как лишь с этого времени политическая экономия
становится настоящей наукой. Источником прибыли физиократы
уже считают производство. В обращении, по их воззрениям,
происходит лишь распределение произведенного прибавочного продукта;
обращение является также необходимым условием непрерывности
производства, т. е. воспроизводства. И физиократы ставят перед
собой грандиознейшую задачу: изобразить производство, обращение
и распределение всего общественного продукта в целом.
Но свое научное здание физиократы стали строить, не заложив
необходимого прочного «фундамента». Не имея еще представления
о товаре, деньгах, капитале вообще, они уже пытаются дать анализ
общественного капитала. В этом была их сила и слабость. Они сразу
становятся неизмеримо выше меркантилистов; ими отбрасываются
все иллюзии последних, питаемые наблюдениями поверхностных
явлений, в частности, сферы обращения индивидуального капитала.
Но физиократы отождествили исторически обусловленный способ
производства с производством вообще; капиталистическое
производство представляется им как естественнотехнический процесс,
являющийся условием существования всякого общества. Более
того, их исключительный натурализм в понимании производства
выражается еще в том, что они под производством понимают только
земледельческое производство, где, по их представлениям,
происходят рост и увеличение самой материи.
«Так как, — говорит Маркс, — заслугой и отличительным
признаком физиократии является то, что она выводит стоимость и
прибавочную стоимость не из обращения, а из производства, то она,
в противоположность монетарной и меркантилистской системе, на
чинает по необходимости с той отрасли производства, которую
вообще можно мыслить обособленно, независимо от обращения, от
х Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 359—3G0.
300

обмена, и которая предполагает не обмен между человеком и
человеком, а только обмен между человеком и природой»
Положив в основу своих исследований отрасль производства,
«которую вообще можно мыслить обособленно, независимо от
обращения», физиократы лишили себя возможности понять процесс
обращения капитала, особенность разных форм капитала и разных форм
кругооборота капитала. Обращение общественного капитала
изображается ими, правда, в форме кругооборота товарного капитала:
f —JX — Т ... П ... Т'. Но последний для них не является
особой формой капитала в отличие от других форм капитала; они лишь
ощупью подходят к этой форме кругооборота капитала, единственно
пригодной для изображения движения общественного капитала.
«Т' ... Т' лежит в основе «ТаЫеац economique» *Кенэ, и то
обстоятельство, что он в противоположность форме Д ... Д' (форме,
которой исключительно придерживалась меркантилистская система)
избрал именно эту форму, а не форму П ... Я, свидетельствует о его
большом и верном такте»2.
Если меркантилисты из-за обращения не видят производства,
то физиократы, наоборот, из-за производства не видят обращения;
последнее для физиократов, как производство для меркантилистов,
лишь необходимое условие, «неизбежное зло». И если для
меркантилистов богатство есть скопление денег, то для физиократов оно —
скопление материальных благ. Правда, последние должны пройти
через каналы обращения, но обращение не обусловлено самим
способом производства, а существует рядом с производством и
выполняет определенные функции, функции необходимые, но не
имеющие отношения к сущности самого производства.
Однако игнорировать связь обращения с производством
физиократы не могли уже по одному тому, что они были теоретиками
воспроизводства общественного капитала; в воспроизводстве эта связь
дана непосредственно как некий первичный факт. Поэтому у
физиократов мы встречаем и первые попытки определить те формы
капитала, которые связаны с оборотом капитала, с периодичностью
обращения отдельных его частей. «Кроме этого анализа вещественных
элементов, — говорит Маркс, — из которых состоит капитал в
пределах процесса труда, физиократы исследуют те формы, которые
капитал принимает в обращении (основной капитал, оборотный
капитал, хотя термины, употребляемые физиократами, — еще иные),
и вообще устанавливают связь между процессом обращения и
процессом воспроизводства капитала».
П1. Смит и Рикардо. Классическая политическая экономия
в лице Смита и Рикардо продолжает двигаться по пути,
проложенному физиократами. Основным предметом исследования является
производство. И в то же время делается дальнейший значительный
щаг вперед. Смит, а вслед за ним и Рикардо переносят свои исследо-
* ??Кономической таблицы».
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 26, ч. I, с. 20.
*ам же, т. 24, с. 114.
301

вавдтя в те отрасли промышленности, где капитал впервые,
развивается самостоятельно. Им они уже не кажутся
«непроизводительными» и «простыми придатками земледелия». Более того, ренту —
доход земельных собственников — Рикардо уже сводит к части
прибыли (Смит еще считал источником ренты большую
производительность труда в земледелии), к добавочной прибыли, которую
дают лучшие и средние участки земли в сравнении с худшими.
Между тем для физиократов единственной и всеобщей формой
дохода (нетрудового) была рента; прибыль как определенную
категорию Кенэ еще не признавал.
Объясняется это в первую очередь тем, что капитализм в
Англии — родине Смита и Рикардо — был гораздо более развит, чем
во Франции, родине физиократов. Капитализм в Англии уже успел
покончить с феодализмом, в недрах которого он возник, и
классическая политическая экономия уже не является «буржуазным
толкованием» феодального общества.
Английский капитализм, представляя могучую мировую силу,
базировался на широко разветвленной международной торговле,
пронизавшей своими щупальцами почти все части земного шара.
Поэтому у классиков и иное отношение к обращению, в частности
к торговле. Правда, и они (особенно Смит) довольно резко
полемизируют с меркантилистами, но их борьба направлена против
меркантилистской системы в той мере, в какой эта система была
выражением господства торгового капитала. Классики как идеологи
промышленного капитала не могут отрицать значения, торгового
капитала, но они развенчивают его как господствующую силу.
Классики не отрицают значения торгового капитала, но
сущность капиталистического обращения как такового ими не была
понята и они даже не подозревали, что тут есть какая-нибудь
проблема. В этом отношении они не продвинулись ни на шаг дальше
физиократов. Смиту и Рикардо, как и физиократам, совершенно
чуждо понимание капитала как классового отношения и как
движения. Отсюда процесс обращения капитала для них не был и не
мог быть процессом смены форм капитальной стоимости, а был,
как отмечено раньше, техническим процессом, сопровождаемым
юридическим актом, т. е. передачей собственности одним лицом
другому. Этим объясняется также отсутствие для классиков
проблемы единства производства и обращения; и то и другое
представлялось им разными видами хозяйственной деятельности, фактически
связанными между собой.
Промышленный капитал Маркс определяет как «капитал, который
в ходе своего полного кругооборота принимает и снова сбрасывает
эти формы (т. е. денежную, товарную и производительную.—Д.
Р.) и в каждой из них совершает соответствующую ей функцию,
есть промышленный капитал...»1 Классическая политическая
экономия, отождествляя капиталистическое производство с
производством вообще, не понимает и не может понять ни сущности капитала,
Марко К,, Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т, 24, с 60.
302

нк форм ее проявления. Она сводит промышленный капитал к
производительному капиталу, который в свою очередь
отождествляется ею со средствами производства. А товарный капитал и
денежный капитал для нее не являются различными формами
промышленного капитала, представляют собой разные капиталы, точнее,
разные виды капитала. Этим также товарный капитал полностью
отождествляется с торговым капиталом, а денежный капитал — с
ссудным капиталом. Поэтому, хотя классики как идеологи
промышленного капитала развенчали торговый капитал, — в их учении, как
и в действительности, первенствующее место занимает
промышленный капитал, — они не были в состоянии вывести торговый
капитал из промышленного, представить его как обособившуюся форму
промышленного капитала. Торговый капитал у них с самого начала
выступает как капитал, стоящий рядом с промышленным
капиталом, и различие между ними фактически сводится только к
различиям, существующим между разными капиталами, занятыми в
разных отраслях производства.
В одном отношении — и принципиально важном — классики
делают даже шаг назад в сравнении с физиократами. Они не только
в противовес последним объявляют всякую отрасль
промышленности производительной, что вполне правильно, но таковой они
считают и торговлю; фактически они ее возводят в «ранг» особой
отрасли производства. И Маркс констатирует, «что современная
политическая экономия, даже в лице своих лучших представителей,
смешивает торговый капитал с промышленным капиталом и
фактически совершенно не видит его характерных особенностей»1.
Меновые концепции вульгарной политической
экономии и ревизионистов
Если политическая экономия как действительная наука
начинается, по заявлению Маркса, «лишь с того времени, когда
теоретическое исследование переходит от процесса обращения к
процессу производства», то верно и обратное: политическая экономия
перестает быть наукой, как только она покидает процесс
производства. Она из научной политической экономии превращается
в вульгарную.
Первыми вульгаризаторами были: Сэй во Франции, Мак-Куллох
в Англии и т. д. Вульгарный элемент был и в классической
политической экономии. Это было неизбежно, поскольку она
отождествляла капиталиетическое производство с производством вообще,
послемарксовская вульгарная политическая экономия
полностью выбросила производство за борт своих исследований.
Представители разных направлений «обосновывают» это по-разному,
по ВСе °НИ сходятся в том> что процесс производства не является*
^редметом исследования их «науки». Производство — явление объ-
iBHoe> не зависящее от сознания и воли людей, И это вполне
1 маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд, т. 25, ч. I, с. 293.
303

правильно, но согласно вульгарным воззрениям названных
экономистов политическая экономия изучает субъективные оценки
хозяйственных благ, отношение человека к вещи, а потому она не имеет
дела с производством. Сторонники же так называемого социального
направления не видят ничего социального в производстве, они его
относят к технике. Производство они понимают по Сэю и Мак-
Куллоху, а социальное они противопоставляют материальному.
Один из столпов этого направления, Штольцман, уверяет, что
социальное в противоположность материальному должно
исследоваться не методом каузальности, а целевым методом, так как
социальное регулируется, мол, законом нравственной свободы.
Так, «круто расправившись» с производством, представители
названных направлений вульгарной политической экономии
гораздо «милостивее» относятся к обращению, к той сфере, где
вульгарный экономист чувствует себя вообще недурно. В сфере
обращения все поставлено на голову; это — царство разных фетишей и
превращенных форм. Но для субъективистов и «социальников»
обращение имеет еще особый интерес.
Возьмем представителей социального направления. Для них
социальное не обусловлено производством, но оно возникает и может
возникнуть при общении людей между собой, при их взаимной
связанности и воздействии друг на друга. Экономически это возможно
если не в производстве (в последнем человек имеет дело якобы только
с природой), то в обращении. Рынок, биржа, банки — вот «истинное»
царство социального. Оно возникает в обмене, в конкуренции,
в борьбе покупателей и продавцов между собой, в борьбе
покупателей с продавцами и т. д.
Буржуазная политическая экономия в лице «социальников»
благополучно вернулась к своей исходной точке: в центре ее
внимания опять обращение. Правда, в современной капиталистической
действительности торговый капитал не господствует, но зато
господствует финансовый капитал и финансовая олигархия.
Организовать рынок, т. е, по возможности его монополизировать,
регулировать цены, т. е. держать их на известной высоте, строить
всевозможные финансовые комбинации и спекуляции — все это
составляет основную деятельность королей промышленности и
банков.
Представители другого крыла послемарксовской вульгарной
политической экономии — австрийской школы — также черпают
свою премудрость из сферы обращения. Правда, для
конструирования важного понятия политической экономии — стоимости — они
удаляются в пустыню: там они «изучают» отношение пустынника
к стакану воды, ломтю хлеба и т. д. Но это они делают для того, чтобы
показать, что стоимость — категория не социальная и не
историческая; она, мол, коренится в психике индивидуума как живого
существа, вытекает из его потребностей и соответственно его
отношения к нужным ему вещам. Сконструировав таким образом
«вечную» категорию стоимости, «австрийцы» оставляют пустыню и
возвращаются на капиталистический рынок; здесь субъективная стой-
304

доость превращается у них в объективную стоимость; из
столкновения разных субъективных оценок получается объективная оценка,
или, выражаясь проще, рыночная цена!
Следовательно, настоящим предметом исследования и для
австрийской школы является сфера капиталистического обращения.
Категория субъективной стоимости, полученная от «наблюдения»
за ... пустынником, нужна этой школе для того, чтобы подвести
солидный фундамент под рыночную цену и в конечном счете под
капитализм в целом, основную особенность которого они видят в
обмене благ и т. д. В отношениях между рабочими и капиталистами
они тоже видят только меновые отношения, эксплуатация ими
отрицается. Действительно, увидеть ее в сфере обращения — дело
нелегкое. Здесь, по меткому замечанию Маркса, царствуют свобода,
равенство и Бентам.
До сих пор мы говорили о тех вульгарных экономистах, которые
по крайней мере претендуют на то, что их теории монистичны,
вытекают из единого принципа. «Австрийцы» свои вульгарные меновые
концепции обволакивают глубокомысленными изысканиями в
области социологии. Но есть вульгарные экономисты, являющиеся
открытыми эклектиками, стремящиеся помирить классиков с их
вульгарными последователями. К ним в первую очередь относятся
представители англо-американской школы. Теория стоимости
строится ими на основе теории издержек производства и предельной
полезности (Маршалл); теория прибыли — на основе теории трех
факторов производства и предельной производительности (Кларк).
А в целом их «концепции» являются ничем не прикрытыми меновыми
концепциями. Качественный анализ везде заменяется ими
количественным анализом — и это дает многим из них возможность
объявить математический метод всеобъемлющим методом политической
экономии. Последняя, по их уверениям, имеет всегда дело с
величинами, находящимися в функциональной зависимости; цена,
например, есть функция спроса и предложения, а спрос и
предложение — функция цены. И дело экономиста показать, как
определенному спросу и предложению соответствует определенная цена и
как с изменением первых меняется последняя,
Последний и исходный пункт их исследования есть сфера
обращения; вся хозяйственная жизнь представляет своего рода биржу,
где одни хозяйственные блага обмениваются на другие,
хозяйственные блага — на услуги (сюда включается и труд), а также услуги —
на услуги. Даже в производстве они видят обмен: издержки
производства обмениваются на готовый продукт. Один из вульгарных
экономистов этой школы — Джевонс рисует такую умилительную
картину. Допустим, что все общество собралось в одном месте,
скажем, на парижской бирже; в центре ее находится
предприниматель, который то и делает, что покупает у собравшихся все необ-
Димое ему для производства и продает им произведенный
У него готовый продукт. Само производство находится где-то за
улисами, и весь кругооборот капитала сведен только к купле-
продаже.
305

Современные буржуазные идеологи утверждают, что путем го*
сударственного регулирования сферы обращения можно «улучшить»,
«оздоровить», «реформировать» капиталистический- способ
производства, устранить такие его коренные пороки, как кризисы,
безработица, нищета масс и т. п. Особенно много об этом писали Кейнс
и его последователи в различных странах капиталистического мира.
Реформисты и ревизионисты не говорят открыто о сохранении
капитализма, они выдают себя за сторонников перехода к другому
общественному строю — социализму. Однако этот переход они
мыслят осуществить реформистским путем. По мнению теоретиков
социал-демократии, для перехода к социализму нет надобности
обобществлять средства производства, ликвидировать
частнокапиталистическую собственность, для этого якобы достаточно
«социализировать» сферу обращения и через нее перестроить все отношения
между людьми. Особенно подробное развитие это положение
получило в работах австрийского правого социал-демократа К. Реннера
и его последователей (так называемая «австромарксистская» школа).
Эта концепция по существу смыкается с буржуазными теориями
«улучшения» капитализма.
Капитал приемлет лишь такие реформы в сфере обращения,
которые облегчают процесс его самовозрастания. Если бы реформы
в сфере обращения стали затрагивать основы процесса
самовозрастания капитала, то весь класс капиталистов решительно выступим
бы против подобных реформ, используя для этого государственный
аппарат, всю свою политическую и экономическую мощь.
Чтобы осуществить радикальные изменения в сфере обращения,
необходимо сначала провести коренные изменения в сфере
производства, устранить капитал как классовое производственное
отношение, покоящееся на монополизации решающих средств
производства в руках капиталистов и эксплуатации наемного труда
капиталом. Если общественное производство организовано как
капиталистическое, то обращение должно осуществляться только по законам
капитализма.
В связи с рассмотрением различных вариантов «меновой
концепции», нельзя хотя бы в самых общих чертах не остановиться на
работе австрийского социал-демократа Гильфердинга «Финансовый
капитал» и на критике этого произведения Лениным. Хотя Ленин
отмечал, что «это сочинение представляет из себя в высшей степени
ценный теоретический анализ «новейшей фазы в развитии
капитализма» ...» \ он критиковал автора «Финансового капитала» за
перенос центра тяжести анализа из сферы производства в сферу
обращения.
Гильфердинг начинает свое исследование с простого обращения,
с выяснения необходимости денег в товарном хозяйстве, затем
переходит к роли денег в «обращении промышленного капитала» и дает
теорию кредита* Таково содержание первого отдела «Финансового
капитала». Этот отдел служит основой, на которой Гильфердинг
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 27, с. 309.
306

строит все последующее: от кредита он переходит к «мобилизации
капитала», т. е. к акционерному капиталу, бирже, банкам, а от
«мобилизации капитала» — к «финансовому капиталу и ограничению
свободной конкуренции»; четвертый отдел посвящен проблеме
кризисов, а пятый — «экономической политике финансового капитала».
Нас здесь интересуют не отдельные теории Гильфердинга, а его
общий подход к проблеме финансового капитала и империализма,
Гильфердинг считал, что финансовый капитал есть «капитал,
находящийся в распоряжении банков и применяемый
промышленниками». Ленин отметил неполноту этого определения по целому-ряду
пунктов, и прежде всего в связи с тем, что оно оставляет в стороне
самое главное — рост концентрации производства, с необходимостью
рождающий капиталистическую монополию.
«Это определение неполно постольку, поскольку в нем нет
указания на один из самых важных моментов, именно: на рост
концентрации производства и капитала в такой сильной степени, когда
концентрация приводит и привела к монополии» *.
Гильфердинг, по мысли Ленина, оставляет в стороне те
существенные качественные изменения в сфере непосредственного
капиталистического производства, которые конституируют
империалистическую стадию и составляют исторически и логически исходный пункт
развития финансового капитала.
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 27, с, 343.

Отдел первый
метаморфозы капитала
и их кругооборот
Предмет исследования
Мы уже говорили, что предметом исследования настоящего
отдела является движение индивидуального капитала. Остановимся
более подробно на характеристике этого движения.
Капитал в своем движении «облачается» в разные формы, которые
он то принимает, то сбрасывает при повторении кругооборота.
Таких форм три: денежная, производительная и товарная. С одной
стороны, вне этих форм нет капитала — нет капитала, который не
был бы ни денежным, ни товарным, ни производительным; в каждый
данный момент капитал пребывает в одной из перечисленных форм.
С другой стороны, капитал постоянно сбрасывает свою форму:
более того, капитал одновременно «облачается» в ту или иную форму
и ее же сбрасывает. Капитал, например, принимает действенную
денежную форму лишь тогда, когда за деньги покупаются рабочая
сила и средства производства," до того он был капиталом
потенциальным; но тогда же капитал и сбрасывает эту форму, заменяя ее
через посредство превращения в товары двух видов — рабочую
силу и средства производства — производительной формой. А
последняя непрерывно превращается в товарную форму, поскольку
непрерывно производится новая продукция. Если же капитал в
какой-либо форме задерживается, то из капитала в действии
превращается в капитал лишь в возможности.
«Кругооборот капитала, — пишет Маркс, — совершается
нормально лишь до тех пор, пока его различные фазы без задержек
переходят одна в другую. Если капитал задерживается на первой
фазе Д— Г, то денежный капитал затвердевает в виде сокровища;
если на производственной фазе, то на одной стороне лежат, не
функционируя, средства производства, между тем как на другой стороне
остается незанятой рабочая сила; если капитал задерживается на
последней фазе V — Д', то нераспределенные товары, накопляясь,
преграждают путь потоку обращения».
«С другой стороны, по сути дела, кругооборот сам, —
продолжает Маркс, — обусловливает фиксацию капитала, фиксацию на
определенные сроки, в отдельных фазах кругооборота. В каждой
из своих фаз промышленный капитал связан с одной определен-
308

ной формой — как денежный капитал, производительный капитал,
товарный капитал»1.
В отношении движения капитала применимо то, что Энгельс
говорит в отношении механического движения. «Движение, —
говорит он, — само есть противоречие; уже простое механическое
перемещение может осуществиться лишь в силу того, что тело в один и
тот же момент времени находится в данном месте и одновременно —
в ДРУГ0М> чт0 оно находится в одном и том же месте и не находится
в нем. А постоянное возникновение и одновременное разрешение
этого противоречия — и есть именно движение»2. Капитал в каждый
данный момент находится в той или иной форме и не находится в ней.
Постоянное возникновение такого противоречия и одновременное
его разрешение и образует движение капитала.
Но движение капитала является круговым и непрерывным:
кругообороты следуют безостановочно один за другим. Поэтому
каждая метаморфоза может быть и началом, и серединой, и концом
кругооборота. Например, V—Д' может быть концом кругооборота
Д...Д', второй фазой кругооборота П...П' и первой фазой
кругооборота Т ... 7". Следовательно, имеются не только три формы
капитала, но и три формы кругооборота капитала, или — что одно
и то же — каждая метаморфоза имеет свой кругооборот.
«В постоянно вращающемся кругу, — пишет Маркс, — каждый
пункт есть одновременно и исходный пункт и пункт возвращения»3.
Помимо того, формы капитала не только следуют друг за другом,
но и находятся друг возле друга. В каждом капиталистическом
предприятии капитал одновременно находится и в денежной форме
(в кассе), и в производительной форме (в фабричном корпусе), и
в товарной форме (на складе). Конечно, капитал в каждой из
перечисленных форм находится в движении, начинает собою
кругооборот капитала.
С одной стороны, каждый кругооборот капитала, за исключением
первого, который всегда начинается с денежной формы,
представляется в трех формах. «В действительности ... каждый
индивидуальный промышленный капитал находится во всех трех
кругооборотах одновременно»4.
С другой стороны, в то время как одна часть капитала
находится в денежной форме и переходит в товарную форму, другая
часть находится в производительной форме и также переходит
в товарную форму, а третья уже превращается из 7" в Д\ Таким
образом, капитал одновременно находится на разных стадиях своего
кругооборота, или — что одно и то же — кругооборот единого
индивидуального капитала расщеплен на кругообороты его
отдельных частей.
Исследование форм капитала выявляет особенность капитала,
^^бразие его в каждой отдельной фазе его кругообращения.
\ Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 60.
Там же, т. 20, с. 123.
Там же, т. 24, с. 116.
Там же.
309

Исследование же форм кругооборота капитала раскрывает разные
стороны движения капитала в целом, так как каждая форма
кругооборота наиболее выпукло характеризует одну из специфических
черт капиталистического способа производства.
Исследование метаморфоз капитала с их кругооборотом и
приводит, с одной стороны, к принципиальному разграничению между
сферой производства и сферой обращения, а с другой стороны,
к их единству. Кругооборот капитала, в какой бы форме его ни
взять, всегда представляет единство противоположностей, единство
производства и обращения. И время кругооборота капитала
распадается на время обращения и время производства. Длительность первого
определяется одними факторами, длительность второго — другими.
Также и издержки обращения принципиально отличаются от
издержек производства. Следовательно, содержание настоящего
отдела составляет исследование: 1) форм капитала, 2) форм
кругооборота капитала, 3) времени обращения и времени производства,
4) издержек обращения.
Порядок исследования
Отдел начинается с исследования кругооборота денежного
капитала. Этот кругооборот является исходным пунктом
капиталистического способа производства и теоретически, и исторически.
Ведь стоимость становится самовозрастающей стоимостью лишь
при условии превращения ее из Д в . Фазе производства
должна предшествовать фаза обращения, «Итак, капитал, —
говорит Маркс, — не может возникнуть из обращения и так же не
может возникнуть вне обращения. Он должен возникнуть в
обращении и в то же время не в обращении» Поэтому в I томе «Капитала»,
где обращение исследуется лишь в той мере, насколько это
необходимо для понимания второй стадии — процесса производства
капитала, Марксом в основу анализа кладется кругооборот Д —•
Т — Д', т. е. кругооборот денежного капитала. Теоретический
анализ капитала должен быть начат именно с этого кругооборота,
так как исследование его раскрывает, в силу чего деньги
превращаются в капитал.
И на историческую арену капитал впервые выступает в
денежной форме, следовательно, его кругооборот является прежде всего
кругооборотом денежного капитала. И при развитом
капиталистическом способе производства каждый новый капитал всегда
начинает свой кругооборот как денежный капитал. Таким образом,
теоретический анализ, теоретическое изображение капитала как
движения, как процесса кругооборота воспроизводит в то же время
и его историческое развитие: как он когда-то возник и как он
постоянно возникает снова.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с 176,
310

За анализом кругооборота денежного капитала следует анализ
кругооборота производительного капитала, а затем —
кругооборота товарного капитала. Трем формам кругооборота посвящаются
первые три главы настоящего отдела — каждая форма
кругооборота рассматривается в особой главе.
Как кругооборот денежного капитала предшествует
кругообороту производительного капитала, так и кругооборот
производительного капитала предшествует кругообороту товарного
капитала. Последний, т. е. Т ... 7", означает, что 7' произведен
капиталистически, что он заключает в себе не только стоимость, но
и прибавочную стоимость. Таким образом, кругообороты капитала
теоретически воспроизводятся и могут быть воспроизведены — мы
еще раз это подчеркиваем — в такой последовательности, в какой
они следуют друг за другом исторически и фактически.
Если в первых трех главах настоящего отдела кругообороты
капитала изучаются отдельно, как разные и друг друга
исключающие формы процесса круговращения капитала, то в четвертой главе,
названной «Три фигуры процесса кругооборота», они исследуются
уже в их диалектическом единстве. Кругооборот денежного
капитала представляет весь процесс обращения как движение денег:
производительная и товарная формы выступают лишь как
преходящие и посредствующие звенья между первым Д и последним Д'.
Кругооборот производительного капитала, наоборот, представляет
Д, а также 7 как неизбежные и мимолетные фазы в непрерывном
процессе производства. Наконец, кругооборот товарного капитала
представляет весь процесс кругообращения капитала как процесс
обращения товаров, а производство и денежное обращение —
только как необходимые предпосылки, без которых невозможно
товарообращение. Зато анализ трех кругооборотов капитала,
взятых вместе как единство противоположностей, изображает
движение капитала во всей его многогранности, во всей его конкретности.
В пятой и шестой главах — ими отдел заканчивается —
рассматриваются время обращения и издержки обращения.
Глава первая
КРУГООБОРОТ ДЕНЕЖНОГО КАПИТАЛА
Предмет исследования
«... Кругооборот денежного капитала, — говорит Маркс, —есть
самая односторонняя, а потому и наиболее резко выраженная и самая
характерная из форм, в которых проявляется кругооборот
промышленного капитала; цель и движущий мотив последнего: увеличение
стоимости, делание денег и накопление представлены здесь так
(покупать, чтобы продать дороже), что они прямо бросаются в глаза»1.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 69—70.
311

Кругооборот денежного капитала является и особой формой —
наиболее односторонней — и наиболее общей формой (наиболее
характерной) движения капитала. Под этим двойным углом зрения
кругооборот денежного капитала и изучается в настоящей главе;
он изучается и как кругооборот капитала вообще, и как
специфический кругооборот — кругооборот именно денежного
капитала.
Капитал во всяком кругообороте то принимает, то
сбрасывает одну из своих форм. Также функции форм капитала во всех
кругооборотах одни и те же: Д, например, во всех кругообо-
ротах должны превратиться — такова их функция — в Т( .
Но это верно и в отношении Я и Г' — и их функции не меняются
от того, представляют ли они фазы кругооборота денежного,
производительного или товарного капитала. Одни кругообороты
отличаются от других своими исходными и конечными пунктами,
следовательно, тем порядком, в котором одна фаза следует за другой.
Поэтому исследование метаморфоз и их кругооборота состоит:
1) в исследовании метаморфоз, общих всем формам кругооборота,
2) в исследовании своеобразия отдельных форм кругооборота. Но
Маркс соединил в этой главе анализ метаморфоз капитала вообще
с анализом кругооборота денежного капитала, т. е. соединил анализ
общего — общего всем кругооборотам — с анализом частного, с
анализом того, что составляет особенность движения денежного
капитала.
С этим приемом мы встречаемся в «Капитале» не первый раз.
В первой главе I тома «Капитала» простая форма стоимости
изучается и как форма стоимости вообще (к этому относится
исследование двух полюсов выражения стоимости, относительной формы
стоимости, эквивалентной формы), и как особая форма, отдельная
и случайная, в отличие от других форм стоимости. Еще один пример:
производство абсолютной прибавочной стоимости тоже исследуется
Марксом, во-первых, как производство прибавочной стоимости
вообще: анализируются процесс труда и процесс возрастания
стоимости, постоянный и переменный капитал, норма прибавочной
стоимости. Все это относится к производству прибавочной стоимости
вообще, в том числе и к производству абсолютной прибавочной
стоимости.
Во-вторых, производство абсолютной прибавочной стоимости
исследуется и как особая форма производства прибавочной
стоимости уже в отличие от другой формы, от производства
относительной прибавочной стоимости (сюда относится проблема
рабочего дня).
Так и в настоящей главе кругооборот капитала изучается и в своей
всеобщности, и в своей специфичности. А это приводит к тому, что
анализ метаморфоз, форм капитала и их функций, общих всем
кругооборотам капитала, сливается с анализом особой
последовательности этих метаморфоз, отличающей кругооборот денежного капитала
от кругооборотов производительного и товарного капитала.
312

Порядок исследования
Глава начинается с небольшого введения, в котором кратко
анализируется три стадии, через которые проходит кругооборот
капитала, т. е. намечается предмет ближайшего исследования.
Но во введении есть и такие замечания, которые относятся не
только к данной главе, но и ко всему II тому «Капитала».
Это прежде всего относится к той части введения, в которой MapKG
проводит различие между исследованием обращения в I томе
«Капитала» и исследованием его во II томе, а также устанавливает
основные предпосылки этих исследований.
Само исследование кругооборота денежного капитала ведется
и аналитически, и синтетически. Вначале анализируются отдельные
метаморфозы, а затем кругооборот капитала в целом как единство
этих метаморфоз. Но это отнюдь не значит, что вначале метаморфозы
исследуются изолированно, вне кругооборота; с самого же начала
метаморфозы, т. е. формы капитала и их смена, изучаются как фазы,
как отдельные стадии в кругообороте. Взятые вне кругооборота
ни деньги, ни товары, ни факторы производства (вещные и личные)
не есть формы капитала. Ими они становятся только как фазы
кругооборота капитала. Но вначале кругооборот в целом лишь
предполагается, «витает» в представлении как предпосылка, непосредственно
же анализируются отдельные метаморфозы, а затем предметом
исследования становится уже сама предпосылка — единство
метаморфоз, образующих кругооборот.
- Исследование форм капитала начинается с исследования
денежной формы. И это вполне понятно: денежная форма капитала
предшествует (и теоретически, и исторически) другим формам капитала.
Словом, и здесь — при изучении кругооборота денежного капитала —
то, что является «prius'oM» в истории, является «рпш'ом» и в теории.
За анализом денежной формы капитала дается анализ
производительной формы, а затем — товарной. Таков путь капитала:
возникая в денежной форме, он прежде всего совершает метамор-
фозу Д—7у , за которой следует процесс производства — Я, а за_
тем — Т — Д. Такой же путь проделывает всякий новый капитал,
ежеминутно и ежечасно рождающийся уже на основе
капиталистического способа производства.
А по окончании анализа отдельных фаз исследуется весь
кругооборот в целом.
I. Первая стадия Д—Т
Предварительные замечания
Мы уже выше цитировали следующее резюме Маркса, которое
делается в четвертой главе I тома «Капитала»: «Итак, капитал
может возникнуть из обращения и так же не может возникнуть
- обращения. Он должен возникнуть в обращении и в то же время
в обращении». Далее, в той же главе, Маркс исследует, каким
313

образом капитал возникает в обращении. Оказывается, что деньги
становятся капиталом потому, что они превращаются в особый
товар, в рабочую силу. На этом исследование сферы обращения
заканчивается, и Маркс переходит к исследованию сферы производства,
без которой капитал не может возникнуть и в обращении.
В настоящем параграфе Маркс вновь возвращается к первой
фазе обращения, т. е. к проблеме возникновения капитала в
обращении. Таким образом, первая глава II тома «Капитала» является
продолжением четвертой главы I тома. Но исследование
возникновения капитала в обращении продолжается уже в ином разрезе.
Раньше, в I томе «Капитала», Маркс исследовал сущность этого
процесса; задача была «напасть на след» скрывающегося за Д — Г,
за обменом равных по своей форме эквивалентов, социального
содержания, эксплуатации чужого неоплаченного труда. Здесь, в
настоящем параграфе, Д — Т исследуется Марксом со стороны формы,
со стороны того, как классовое отношение между рабочими и
капиталистами проявляется в данной метаморфозе, как основное условие
капиталистического способа производства — отделение средств
производства от производителей — проявляется в первой фазе
обращения, в Д — Т.
Поэтому в четвертой главе I тома «Капитала» Д — Т
исследовалось лишь постольку, поскольку это было необходимо для
понимания процесса производства капитала. Здесь Д — Т изучается
всесторонне, как метаморфоза, которая наряду с другими двумя
метаморфозами представляет капитал как движение.
Форма и содержание
С одной стороны, Д — Т принадлежит к общей сфере
товарообращения. В Д — Т, как в любом акте обмена, формально
происходит лишь смена форм стоимости: для покупателя денежная форма
сменяется товарной, а для продавца товарная форма — денежной.
С другой стороны, Д — Т кладет начало особохму обращению,
кругообороту денежного капитала, или, как говорит Маркс,
«становится ... функционально определенным отделом в
самостоятельном кругообороте индивидуального капитала Другими словами,
Д — Т является одновременно и общей формой, формой любого
акта обмена, и особой формой акта обмена.
Но как возникает эта особая форма акта Д — Т, поскольку она
не может быть порождена общей формой. Это происходит, говорит
Маркс, «вследствие его вещественного содержания, вследствие
особого характера потребления тех товаров, которые меняются местом
с деньгами»1. Своеобразие 7\ расщепление его на Р (рабочую силу)
и Сп (средства производства) модифицируют Д — Т в Д — •
Как Д — Г, метаморфоз этот принадлежит к товарообращению
вообще, как Д — ^\£Я» он принадлежит к особому
товарообращению, к круговращению капитала,
314
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 32.

расщепление Т на Р и Сп вызывает, конечно, и расщепление Д
на две части, которые должны находиться в определенном
количественном соотношении. Необходимо купить средства производства
в таком количестве, которого хватало бы не только на процесс труда
в течение необходимого рабочего времени, но и в течение
прибавочного времени. «Если бы налицо не было достаточно средств
производства, то избыточный труд, который получает в свое
распоряжение покупатель, не нашел бы себе применения; его право
распоряжения этим трудом не привело бы ни к чему»1. Также
средств производства не должно быть больше, чем нужно для
процесса труда, иначе они останутся «ненасыщенными трудом», не
превратятся в продукт.
Денежный и производительный капитал
Количественная и качественная определенность вещественного
содержания Д — Т, превращая его из общего акта обмена в особый
акт обмена, в Д — ^\Сп; тем самым превращает деньги в денежный
капитал, средства производства и рабочую силу — в элементы
производительного капитала, а метаморфоз в целом становится также
процессом превращения денежного капитала в производительный
капитал. Другими словами, процесс возникновения капитала в
обращении — в акте купли рабочей силы и средств производства,
исследованный Марксом в I томе «Капитала», оказывается теперь —
со стороны формы — двусторонним процессом: 1) процессом
превращения денег в денежный капитал и одновременно 2) процессом
превращения денежного капитала в производительный капитал.
Иными словами, здесь имеет место смена одной формы капитала
Другой.
«Когда акт Д — ^\Сп совершился, покупатель располагает, —
говорит Маркс, — не только средствами производства и рабочей
силой, необходимыми для производства какого-либо полезного
предмета. Он располагает большим количеством приводимой в действие
рабочей силы, или большим количеством труда, чем необходимо
для возмещения стоимости рабочей силы, и в то же время
располагает средствами производства, требующимися для реализации или
овеществления этой суммы труда; следовательно, он располагает
факторами производства изделий большей стоимости, чем стоимость
элементов их производства, или располагает факторами производства
товарной массы, содержащей прибавочную стоимость. Следовательно,
стоимость, авансированная им в денежной форме, находится теперь
в такой натуральной форме, в которой она может реализоваться как
стоимость, порождающая прибавочную стоимость (в виде товаров).
Другими словами: она находится в состоянии или в форме произ-
бдительного капитала, который обладает способностью функцио-
315
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с, 33.

пировать как созидающий стоимость и прибавочную стоимость» \
Капитал в этой форме обозначается буквой Я.
/Р
В метаморфозе Д — деньги реализуются как денежный
капитал, но эта реализация заключается в том, что капитальная
стоимость сбрасывает свою денежную форму и принимает
производительную форму. Общий результат реализации — превращение
денежного капитала в производительный. Иногда полагают, что
в Д — Т денежный капитал превращается сначала в товарный,
а затем уже в производительный капитал (в процессе производства).
Эта ошибка происходит оттого, что не отличают форму,
представляющую общий акт обмена, от содержания Д — . Как общая
форма товарообращения фаза Д — Т означает превращение денег
в товар и не больше. А как метаморфоз капитала она означает
превращение денежного капитала в производительный; никакого
превращения в товарный капитал в данной фазе обращения еще нет.
Превращение в товарный капитал происходит в фазе производства,
там производится 7".
В I томе «Капитала» Марксом исследовалось классовое
отношение, выраженное в капитале; исследовалось то, что скрывается за
д — т — Д', а функциональные формы самого капитала там не
исследовались. Поэтому в Д — Г, как в начальной форме
кругооборота Д — Т — Д, было раскрыто возникновение капитала
вообще, но не исследовались его формы. В настоящем параграфе
«возникновение капитала в обращении» выступает как
одновременное возникновение его в двух формах и как движение из одной формы
в другую, т. е. как превращение денежного капитала в
производительный. Но этим самым денежный капитал выступает как первичная
форма капитала, предшествующая производительному и другим
формам капитала.
«Следовательно, в той фигуре кругооборота, — говорит Маркс, —
которая здесь рассматривается в первую очередь, деньги являются
первым носителем капитальной стоимости, а потому денежный
капитал является той формой, в которой авансируется капитал»2.
Роль акта Д — Т в условиях
капиталистического способа производства
Деньги в Д — Г, как в его общей форме, так и в его особой форме,
как Д — ^\сп' выполняют лишь функции денег, И «капитальная
стоимость в денежном состоянии может выполнять лишь функции
денег и никаких иных»3. Более того, Д является денежным
капиталом только для покупателя , но не для продавцов. Для ра-
* Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 34.
8 Там же
9 Там же, с. 35.
316

бочих деньги всегда являются лишь покупательным средством.
Для них этот метаморфоз всегда имеет вид Р — Д — Т (Р здесь —
товар рабочая сила). У них деньги играют роль средства обращения.
Но также и продавцы средств производства не обязательно должны
быть капиталистами, они могут быть мелкими
товаропроизводителями, продающими сырье, топливо и т. д.
Итак, деньги в Д — Т для одних являются капиталом, а для
других — деньгами и только деньгами. И действительно, говоря
иначе, будет правильным утверждение, согласно которому
то, что для одних является капиталом, для других капиталом не
является. На самом же деле деньги как денежная форма капитала
являются таковой только в руках капиталиста, а в руках рабочих
и мелких товаропроизводителей они ею не являются. Капитальная
стоимость все время остается в руках капиталистов, и она не только
сохраняется, но и увеличивается (об этом более подробно в III
отделе). Но сейчас важно отметить следующее: и в руках капиталиста
деньги становятся и могут стать денежной формой капитала не
вследствие обычных функций денег, а в силу того места, которое
деньги занимают в кругообороте капитала. Рабочая сила и средства
производства разъединены, и, будучи разъединенными, они не
могут быть факторами производства. Объединяются они в акте Д —
^\Сп и становятся факторами производства, но не производства
вообще, а капиталистического производства. Это и делает Д — Т
«функционально определенным отделом в самостоятельном
кругообороте индивидуального капитала».
Выше говорилось, что акт Д — Г из общего акта обмена
становится особым актом обмена вследствие своего вещественного содер-
/Р
жания, вследствие того, что он является актом Д — Т\Сп-
Дальнейшее исследование этого положения показывает, что Д —- Т
становится особым актом обмена в силу того, что капиталистический
способ производства заполняет его особым вещественным
содержанием. Вещественное содержание Д — Т обусловлено не какими-
либо естественными законами, а капиталистическим способом
производства, т. е. оно исторически обусловлено, является
в то же время и социально-историческим содержанием акта
Д — Т.
«Каковы бы ни были, — говорит Маркс, — общественные формы
производства, рабочие и средства производства всегда остаются
его факторами. Но находясь в состоянии отделения друг от друга,
и те и другие являются его факторами лишь в возможности. Для
того чтобы вообще производить, они должны соединиться. Тот
особый характер и способ, каким осуществляется это соединение,
отлижет различные экономические эпохи общественного строя» \ Акт
^ ~~ 1 \Сп является тем способом соединения рабочих и средств
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 43—44.
317

производства для производственного процесса, который
характерен для капитализма и который отличает последний от других
«экономических эпох общественного строя».
Д — Р и Д — Сп
Акт Д — ^\Qn распадается на совершенно отдельные акты?
на Д — Р и Д — Сп. Первый, покупка рабочей силы, происходит
на рынке труда, а второй, покупка средств производства, — на
товарном рынке. Характерным для капиталистического способа
производства является Д — Р9 а не Д — Сп: купля-продажа средств
производства имеет место и среди простых товаропроизводителей.
Но и акт Д — Р является характерным для капитализма не потому,
что деньги являются по отношению к рабочей силе покупательным
средством, т. е. не потому, что рабочая сила продается за деньги,
а потому, что рабочая сила вообще продается, является товаром.
Маркс эту мысль выражает так: «Характерное заключается не в том,
что товар-рабочая сила может быть куплен, а в том, что
'рабочая сила является товаром»1. В дальнейшем Маркс это же
положение иллюстрирует еще следующим примером: «Купля и
продажа рабов по своей форме тоже является куплей и продажей
товаров. Но без существования рабства деньги не могут совершать
эту функцию. Если рабство существует, то и деньги могут быть
затрачены на закупку рабов. Напротив, наличия денег в руках
покупателя еще отнюдь недостаточно для того, чтобы сделать рабство
возможным»2.
Наличия денег у покупателя недостаточно также и для того,
чтобы сделать товаром рабочую силу. Рабочая сила стала товаром
лишь вследствие того, что она отделилась от средств производства.
Отсюда и другой вывод: Д — Р является характерным для
капитализма актом не сам по себе, отдельно от Д — Сп, а в связи с
последним. Словом, характерным для капиталистического способа
производства актом является акт Д — Р как часть Д — ^\Сп* так как
этот последний метаморфоз, как было выяснено раньше,
характеризует способ соединения рабочих со средствами производства при
капитализме.
В акте отношения между рабочими и капиталистами
\Сп
по своей форме являются денежными отношениями. А это вводит
в заблуждение, будто вся суть именно в этой форме. Многие
буржуазные экономисты видят характерный признак
капиталистического хозяйства в том, что оно денежное хозяйство. Здесь имеет
место смешение денег с денежным капиталом. «В понимании
денежного капитала ... — пишет Маркс, — обыкновенно встречаются
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 37,
Там же, с. 39.
318

йлй переплетаются два заблуждения. Во-первых, функции, которые
выполняет капитальная стоимость в качестве денежного капитала
и которые она может выполнять именно потому, что она находится
в денежной форме, ошибочно выводятся из ее характера как
капитала, между тем как они обязаны этим лишь денежному состоянию
капитальной стоимости, ее форме проявления в качестве денег.
\\ во-вторых, наоборот* то специфическое содержание функции
денег, которое одновременно превращает эту функцию в функцию
капитала, выводится из природы денет ... между тем как функция
денежного капитала предполагает, как здесь при совершении акта
д — Р, общественные условия, которые вовсе не существуют при
простом товарном и соответствующем ему денежном обращении»1.
_ /Р
Д — *\Сп действительно является характерным признаком
капитализма, но этот признак надо искать не в голой видимости
явления, а в его сущности: в классовых отношениях, скрывающихся
за этой видимостью. Специфическое заключается также и в том, что
указанные классовые отношения искажаются в той форме, в которой
они выступают, но которая также обусловлена капиталистическим
способом производства. В акте Д — Р купленная рабочая сила
выступает как купленный труд, а стоимость ее — как заработная
плата. Получается поэтому, что между рабочими и капиталистами
существуют одни только денежные отношения.
Свое положение, что дело именно в классовых отношениях,
а не в одной денежной форме их проявления, Маркс иллюстрирует
на примере русского сельского хозяйства после так называемого
освобождения крестьян. Русские помещики стали жаловаться на
недостаток денег для ведения хозяйства по-новому, для ведения его
на основе наемного труда вместо прежнего крепостного хозяйства.
Но у них была еще одна характерная жалоба — на отсутствие
«свободной» рабочей силы. Деньги можно было доставать в банках,
но доставать «свободных» рабочих было трудновато. Так как
«вследствие общей собственности деревенской общины на землю русский
сельскохозяйственный рабочий еще не вполне отделен от своих
средств производства, поэтому он еще не является «свободным
наемным рабочим» в полном смысле этого понятия»2.
Резюме
При характеристике предмета исследования настоящей главы
мы подчеркнули, что метаморфозы исследуются не изолированно,
а как стадии в кругообороте капитала, что кругооборот в целом все
время витает в представлении как предпосылка. Но это значит,
Чт^ все время предпосылкой является капиталистический способ
производства, классовые отношения буржуазного общества. Именно
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 39.
*ам же, с. 40.
319

эти отношения находят свое выражение в акте Д — Т\Сп-
«Поэтому, — заканчивает Маркс этот параграф, — совершенно ясно,
что формула для кругооборота денежного капитала; Д — Т ...
Я.., Т'—Д'9 является само собой разумеющейся формой
кругооборота капитала лишь на основе уже развитого капиталистического
производства, так как она предполагает наличие класса наемных
рабочих в общественном масштабе»1.
Но акт Д — Т является не только исходным пунктом
указанного кругооборота капитала, но и его результатом, так как процесс
кругооборота капитала есть процесс и воспроизводства капитала,
воспроизводства капиталистических отношений. Следовательно,
в акте Д — Т Маркс изучает капитал не только в его историческом
и логическом возникновении, но и в непрерывном возобновлении.
II. Вторая стадия ... П...
Обусловленность этой стадии предыдущей стадией
Вторая стадия встесторонне изучена Марксом в I томе
«Капитала». Исследование ее начинается в пятой главе, озаглавленной
«Процесс труда и процесс увеличения стоимости». Здесь же она
изучается лишь в той мере, в какой это необходимо для понимания
капитала как движения, она изучается как вторая стадия
кругооборота капитала.
Если взять фазу Я изолированно, то она выступает как процесс
производства вообще; только в своей связанности и взаимной
обусловленности с Д — Т она становится и процессом труда, и
процессом возрастания стоимости. В первой фазе, в Д — Г, были куплены
рабочая сила и средства производства, но они были куплены не для
перепродажи. «Капиталист, — говорит Маркс, — не может вновь
продать рабочего как товар, потому что рабочий не раб его и
потому что он купил лишь пользование его рабочей силой в течение
определенного времени»2. Это — во-первых. Во-вторых, только в
процессе потребления рабочей силы капиталист производительно
потребляет и средства производства, становится промышленным
капиталистом. «Следовательно, — продолжает Маркс, — результат
первой стадии — это вступление во вторую, в производительную
стадию капитала» 3.
Я есть результат Д — Т и его отрицание: Я означает перерыв
обращения. С точки зрения производства Д — Т «является лишь
предшествующей и вводной фазой ко второй стадии, к
функционированию производительного капитала»4.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 41.
2 Там же.
3 Там же.
4 Там же, с. 42.
320

Функция производительного капитала
Итак, производительный капитал, т. @. Т^л , должен быть
производительно потреблен. Но что значит производительно
потреблять средства производства и рабочую силу? Это уже
предопределено первой фазой, Д — Т. Ведь капиталист не затрачивал своих
денег, он лишь авансировал их, т. е. отдал их так, что они должны
возвратиться к нему обратно в возросшем количестве. Следовательно,
потребление средств производства и рабочей силы может быть
производительным лишь в том случае, если результатом этого
потребления являются товары, стоимость которых больше стоимости
потребленных средств производства и рабочей силы.
Таким образом, функцией , функцией производительного
капитала, является производство стоимости и прибавочной
стоимости. Капиталистическое производство, с одной стороны, есть
производство товаров, оно предполагает развитое товарообращение.
И рабочие, и капиталисты тесно связаны с рынком. Рабочие
получают свою заработную плату в денежной форме, они расходуют
ее на приобретение средств потребления. Последние противостоят
рабочим как товары, а капиталист противостоит рабочим как
денежный капиталист; в установленные сроки он повторяет платежи за
рабочую силу. Капиталисты также -получают средства производства
/Р
на рынке. Следовательно, Д — ^\Сп может постоянно
возобновляться лишь при наличии широко разветвленного
товарообращения. Поэтому, возникая на базисе товарообращения, на базисе
общественного разделения труда, капиталистическое производство
еще больше углубляет и расширяет его.
С другой стороны, в фазе Я производится прибавочная стоимость,
а значит, и капитал. Следовательно, именно в этой фазе постоянно
воспроизводятся капиталистические отношения, а при
расширенном воспроизводстве они воспроизводятся в расширяющихся
размерах.
Функция производительного капитала — воспроизводить
капитал во все расширяющихся размерах не только по стоимости, но
и в натуре. Более того, масса потребительных стоимостей растет
в большей мере, чем их стоимость, так как весь этот процесс
сопровождается громадным ростом производительности труда.
Составные части производительного капитала
Уже в шестой главе I тома «Капитала» Маркс показал, что
капитал делится на постоянный и переменный. Теперь эти категории
получают дальнейшее уточнение, поскольку и само понятие
капитала получило дальнейшее развитие. Капитал выступает в трех
Ф°рмах: денежной, производительной, товарной. Переменный и
постоянный капитал относятся только к производительному капи-
11 Д. И. Розенберг 321

талу, образуя его составные части. Постоянный капитал
сохраняется в процессе производства, стоимость этой части капитала лишь
переносится на новый продукт. Переменный капитал
самовозрастает. Но и то, и другое имеет место лишь в процессе производства.
Буржуазные экономисты под производительным капиталом
понимают средства производства. Такое определение капитала порочно в
двух отношениях. Во-первых, буржуазные экономисты смешивают
средства производства с капиталом, т. е. смешивают вещественный
носитель капитала с самим капиталом, В результате капитал из
социально-исторической категории превращается в естественную
и, следовательно, внесоциальную и внеисторическую категорию.
Во-вторых, указанное определение слишком узко: из
производительного капитала исключается рабочая сила. Между тем рабочая
сила, которая, правда, в руках рабочего, до продажи ее, есть товар,
в руках капиталиста представляет собой часть производительного
капитала, его переменную часть. Так как и постоянный, и
переменный капитал выполняют свои функции в процессе производства
как части производительного капитала, то их функции выступают
как функции единого производительного капитала. «Сами средства
производства становятся предметным воплощением
производительного капитала, или производитель ным капиталом, только с того
момента, когда рабочая сила, как личная форма существования
того же капитала, получает возможность соединяться с ними»1.
Производственные отношения фетишизируются: результат
присвоения прибавочного труда представляется как результат капитала,
ибо рабочая сила, носительница живого труда, превращена в
носительницу капитала, а ее потребление приняло форму потребления
капитала. «Так как рабочая сила действует лишь в качестве одного
из его (производительного капитала. — Д. Р.) органов, то и
созданный ее прибавочным трудом избыток стоимости продукта над
стоимостью образующих его элементов является плодом капитала»2.
Особенность производительного капитала
Производительный капитал отличается от других форм капитала
не только своей функцией, но и своим материальным содержанием;
точнее, различие функций разных форм капитала имеет своей
предпосылкой различие в их материальном содержании.
Производительный капитал состоит (по своему материальному содержанию)
из средств производства и рабочей силы; капитал в обращении
состоит либо из денег, либо из товаров. Правда, последними могут
быть и средства производства, но в кругообороте данного
индивидуального капитала они являются только товарами, подлежащими
реализации; функционировать же как средства производства они
будут уже у другого капиталиста, который их покупает, но у
которого они будут элементами его производительного капитала.
Далее производительный капитал создает стоимость и прибавочную
322
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 44.
2 Там же, с. 45.

стоимость в том случае, если он производит потребительную
стоимость или же выполняет такие материально-технические функции,
которые обусловлены самой потребительной стоимостью, например
перевозка и упаковка товаров, производимые наемными рабочими,
т. е. капиталистически. Денежный и товарный капитал своим
бытием как капитала обязаны заключенному в них классовому
отношению. Однако как выражения этого отношения, в качестве формы,
они являются производными от производительного капитала.
Деньги принимают форму денежного капитала потому, что на
них покупаются рабочая сила и средства производства, т. е.
производительный капитал. Товар является товарным капиталом
потому, что он произведен производительным капиталом и,
следовательно, в нем содержится вместе с капитальной стоимостью и
прибавочная стоимость. Конечно, производительный капитал
предполагает другие формы капитала, он невозможен'без них, но примат
принадлежит производительной форме капитала.
Тот факт, что производительный капитал, создавая прибавочную
стоимость,, должен производить прежде всего потребительную
стоимость (или выполнять операции, связанные с последней), делает
его функции реальными в отличие от функций денежного и
товарного капитала, являющихся формальными. А это создает
иллюзию, связанную именно с производительным капиталом: будто
прибыль (прибавочная стоимость) представляет собой не выражение
капиталистических отношений, а естественный результат
естественных факторов производства.
В заключение остановимся на вопросе о соотношении между
категорией «производительный капитал» и категорией
«производительный труд». В «Теориях прибавочной стоимости» Маркс
говорит следующее: «Капитал ... производителен: 1) как сила,
принуждающая к прибавочному труду, 2) как сила, поглощающая и
присваивающая себе (в качестве их персонификации)
производительные силы общественного труда и всеобщие общественные
производительные силы, например науку.
Спрашивается: как или почему труд, противостоящий капиталу,
выступает ... как производительный труд, хотя производительные
силы труда перешли к капиталу и хотя одну и ту же
производительную силу нельзя считать дважды, один раз — как
производительную силу труда, а другой раз — как производительную силу
капитала?»1
Производительный капитал и производительный труд выражают
Одно и то же отношение, в котором рабочая сила фигурирует в
капиталистическом производстве, но выражают они его по-разному.
Производительный капитал выражает его в вещной форме; он есть
вещное выражение производительного труда, констатирующее, что
труд при капиталистической системе только в том случае может
быть производителен, если его функция становится функцией капи-
Тала» а его источник—рабочая сила—становится частью капитала.
J МаРКс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 26, ч. I, с. 400.

Потребление рабочей силы становится производительным
потреблением лишь после того, как она перешла в фазу производства
/Р
через фазу Д—^\Сп- ^ Фазе производства труд становится
производительным и тем самым становится производительным
капитал.
III. Третья стадия Т—Д
О неправильном понимании товарного капитала
Прежде всего Маркс высмеивает приемы
экономистов-схоластов, которые мудрствуют ьад тем, «какие виды товаров своим
свойством предопределены к возведению в ранг капитала и какие
к рядовой товарной службе . . . »х Эти экономисты-схоласты в «ранг
капитала» обычно возводят такие товары, как средства
производства — машины, сырье, топливо и т. д. Предметы индивидуального
потребления в этот «ранг» не возводятся: последние несут лишь
«рядовую товарную службу». Помимо того что здесь имеет место
смешение естественных свойств вещей с их социальными функциями
(последние нельзя вывести из первых), создаются еще ненужные
затруднения в распределении самих вещей по «рангам». Фактически
же одна и та же вещь, например уголь, является предметом
индивидуального потребления, когда она используется для отапливания
квартиры, и средством производства, когда ее потребляют в
промышленности в качестве топлива.
Всякий товар является товарным капиталом, если он только
произведен капиталистически. Состоит ли он «из чугуна или
брюссельских кружев, серной кислоты или сигар» — это никакого
значения не имеет. Исходя из этого основного положения, Маркс
приступает к более детальному анализу особенностей товарного
капитала.
Своеобразие товарного капитала
Товарный капитал есть прежде всего товар, и, как таковой,
как товар вообще, он может выполнять лишь те функции, которые
присущи всем товарам, т. е. обмениваться на деньги. Как Д в акте
Д — Т выполняет лишь денежные функции, так и V в акте V —
Довыполняет только функции товара. Следовательно, нельзя выводить
особенности товарного капитала из общих свойств товара, как
нельзя выводить особенности денежного капитала из свойств денег.
Но специфические особенности товарного капитала в отличие от
других форм капитала не могут быть выведены также и из сущности
капитала — из того, что капитал есть вещное выражение основного
классового отношения буржуазного общества- Ведь эта сущность
должна быть выражена во всех формах капитала. Очевидно, что
своеобразие товарного капитала следует искать в своеобразии самой
формы, т. е. в том, что в нем капиталистические отношения
выражены иначе, чем в других формах капитала. В денежном капитале
324
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т« 24, с. 45.

они выражены в той связи, которая представлена в Д — ^\сп*
т. е. в том, что деньги превращаются или могут превратиться в
средства производства и рабочую силу. В производительном капитале
они выражены в том, что одна часть его является условием
производства прибавочной стоимости, а другая часть сама производит ее.
В товарном капитале капиталистические отношения выражены
в отношении двух стоимостей: авансированной капитальной
стоимости и стоимости вновь произведенного товара. «7" выражает
стоимостное отношение — отношение стоимости товарного продукта
к стоимости капитала, затраченного на его производство;
следовательно, Т1 выражает, что его стоимость составлена из капитальной
стоимости и прибавочной стоимости»1.
Денежный капитал противостоит рабочему как средство для
покупки его рабочей силы и средств производства;
производительный капитал включает в себя самого рабочего в качестве одной из
своих составных частей; товарный капитал представляет уже
отчужденный от рабочего продукт его труда. Товарный капитал есть
товар, но не рабочего, а капиталиста. Товарный капитал есть
диалектическое единство товара и капитала.
Но это единство дано лишь в кругообороте капитала. Именно
в акте Т1 — Д-, следующем за Я, Т' выступает как единство товара
и капитала, как кристалл общей всем товарам общественной
субстанции и как самовозросшая стоимость, как овеществленный труд
и как овеществленный наемный труд.
- «10 ООО фунтов пряжи являются товарным капиталом, только
в качестве превращенной формы производительного капитала Я,
следовательно,—лишь в связи, которая существует прежде всего
только в кругообороте этого индивидуального капитала или
существует только для того капиталиста, который своим капиталом
произвел пряжу»2.
Товарный капитал заключает в себе стоимость и прибавочную
стоимость, выступающую как излишек стоимости готового продукта
над стоимостью потребленного производительного капитала. Но
это отношение — отношение двух стоимостей — опять-таки дано
лишь внутри кругооборота: вне его Т' превращается в Г, в обычный
товар. «Только, так сказать, внутреннее, но отнюдь, — продолжает
Маркс,—не какое-либо внешнее отношение делает эти 10 000
фунтов пряжи, как носителя стоимости, товарным капиталом;
капиталистическое родимое пятно этих 10 000 фунтов пряжи
заключается не в абсолютной величине их стоимости, а в относительной
величине, в величине их стоимости по сравнению с той, которой
обладал содержащийся в них производительный капитал, прежде
чем он превратился в товар» 3.
в руках покупателя перестает быть товарным капиталом,
если даже он куплен для производительного потребления (когда
t Маркс К,, Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т, 24, с. 47.
Там же.
3 Там же.
325

Т' представляет собой средства производства) другим капиталистом.
В руках последнего Т' становится частью его производительного
капитала. В метаморфозе Т' —Д' товар является товарным
капиталом, в этом случае он представляет собой не только абсолютную
величину стоимости, но и относительную величину, он выражает
отношение стоимости товарного продукта к стоимости капитала,
затраченного на его производство. Как стоимость и отношение сто-
имостей, 7" есть диалектическое единство товара и капитала, т. е.
является товарным капиталом.
В заключение приведем еще из III тома «Капитала» следующую
замечательную по сжатости характеристику товарного капитала:
«В акте обращения товарный капитал функционирует лишь как
товар, не как капитал. Это — товарный капитал в отличие от простого
товара, 1) потому что он уже чреват прибавочной стоимостью,
следовательно реализация его стоимости есть в то же время и реализа-
ция прибавочной стоимости; но это ничего не изменяет в том факте,
что он существует просто как товар, как продукт определенной
цены; 2) потому что эта функция его как товара есть момент процесса
воспроизводства его как капитала, и потому его движение как
'товара, являясь лишь частичным движением в совершаемом им
процессе, в то же время является его движением как капитала; но оно
становится таковым не вследствие самого акта продажи, а только
вследствие связи, существующей между этим актом и всем
движением этой определенной суммы стоимости как капитала»1.
Метаморфоза Т' — Д'
Как Д — 7\ так и Т — Д' принадлежит, с одной стороны,
к общему товарообращению, а с другой — к особому товорообра-
щению, образуя «функционально определенный отдел в
самостоятельном кругообороте индивидуального капитала»2.
Значение V — Дг в кругообороте капитала определяется прежде
всего тем, что в этой фазе капитальная стоимость вновь принимает
денежную форму, т. е. ту форму, в которой она может начать новый
кругооборот. Пока товар не продан, производительный процесс
задерживается, и в этом случае «капитал не действует ни как
созидатель продукта, ни как созидатель стоимости». Поэтому скорость,
с которой совершается эта метаморфоза, играет большую роль для
действия капитала как самовозрастающей стоимости: чем быстрее
7" превращается в Д', тем быстрее происходит самовозрастание
стоимости, хотя самый процесс самовозрастания происходит не
в обращении,
В фазе V — Д' завершается начатое в Д — Т обращение. Раньше
капиталист извлек с рынка товары, а теперь он их туда бросает,
причем в большем количестве, чем извлек. В фазе Д — Г он, как
покупатель, устанавливал отношения с рабочими (на рынке труда)
и с другими товаропроизводителями (на рынке товаров); теперь,
1 Маркс К., Энгельс Ф* Соч. 2-е изд., т. 25, ч, I, с, 375—376,
* Там же, т, 24, с. 48в
326

в Т—Д', он, как товаровладелец, вступает только в товарные
отношения. Отношения между трудом и капиталом в 7' —Д'
непосредственно не даны, но, во-первых, они, как выяснено было
раньше, овеществлены в 7', а также в Д', выражающих отношение
стоимости произведенного продукта к первоначально
авансированной стоимости, Во-вторых, в Т' — Д' дан результат присвоения
прибавочного труда, так как с обращением капитальной стоимости
происходит и обращение прибавочной стоимости. 7' — Д'
представляет 7 + гп — Д + д или разбивается на 7 — Д и пг — <?.
Т — Д, как часть 7'—Д', заканчивает кругооборот денежного
капитала: авансированный капитал возвращается в этой фазе к
своему исходному пункту. Зато m — д, другая часть 7' — Д', начинает
новый кругооборот, но уже по схеме простого товарообращения:
m — о — т; прибавочная стоимость впервые выступает на товарном
рынке в прибавочном продукте, в т, и ее движение начинается с
превращения товара в деньги.
Вот это раздвоение 7' — Д' на 7 — Д и т — д есть также одна
из характерных особенностей этой метаморфозы, обусловленных
ее функцией в кругообороте капитала.
Своеобразие капитала в форме ДГ)
Д' состоит из Д + д, авансированного капитала и порожденной
им прибавочной стоимости. Д( больше асансированного Д, здесь
количество переходит в качество: тем, что Д' больше Д на величину д,
оно становится и качественно иным. «Но Д', как Д + д ...
представляет собой,— говорит Маркс, — в то же время качественное
отношение, хотя само это качественное отношение существует лишь
как отношение частей одной и той же суммы, следовательно, как
количественное отношение» А.
Д' в отличие от Д, т. е. авансированной капитальной стоимости,
которая еще должна реализоваться как капитал, — уже
реализованный капитал. Но это качество выражено лишь в количественном
приросте Д', состоящего из Д и д. Качественно даже само Д (не
авансированное Д, а Д как часть Д') уже стало иным, так как оно
представлено в Д' как причина появления д. «Д, — говорит Маркс, —
стало капиталом вследствие своего отношения к другой части Д',
как к части (к д. — Д. Р.), обусловленной Д, порожденной им как
причиной, как к части, к следствию, основой которого оно является.
Таким образом Д' является суммой стоимости, дифференцированной
в самой себе, заключающей в себе функционально (в понятии)
различные части, является суммой стоимости, выражающей
капиталистическое отношение»2.
Но, с другой стороны, «это отношение выражено только как
результат, без посредства того процесса, результатом которого оно
является»3.
\ Маркс К., Энгельс Ф, Соч. 2-е изд., т. 24, с. 52,
о Гам же, с. 53,
° Там же.
327

В Д — ^\сп деньгам противостоит рабочий, в Я происходит
потребление рабочей силы, в Д' все это погасло. Все части Д'
похожи друг на друга (Д ничем не отличается от д), они ничем не
отличаются от любой другой суммы денег. «В деньгах угасает, —говорит
Маркс,— всякое различие товаров, потому что они суть именно
общая всем товарам эквивалентная форма». И Маркс делает
следующий вывод: «Поэтому то денежное выражение, которое
реализованный капитал получает здесь в конце своего процесса, есть
иррациональное выражение капиталистического отношения»1.
Правда, все это в значительной мере относится и к Г',
состоящему из одинаковой товарной массы, в которой нет никакого
различия между Тит. Все же Т'\ являясь непосредственным
продуктом Я, содержит указание на свое происхождение из Я и поэтому
является менее иррациональной формой, чем Д'. Д'\ наоборот,
непосредственно происходит из обращения. Это во-первых. Во-вторых,
существование капитала в форме Д' является мимолетным: ведь
конец одного кругооборота есть в то же время — при непрерывном
круговращении капитала — начало нового кругооборота.
Следовательно, Д( в качестве особого выражения капиталистических
отношений тотчас исчезает, как только оно вновь авансируется на
покупку рабочей силы и средств производства, т. е. Д1 становится Д,
и капитал получает уже качественно новое выражение, хотя его
внешний вид не изменился. «Кругооборот денежного капитала, —
пишет Маркс,—никогда не может начаться с Д' (хотя Д1 и
функционирует теперь в качестве Д), он может начаться только с Д, т. е.
лишь формой, выражающей авансирование капитальной стоимости,
но отнюдь не выражением капиталистического отношения»2. Зато Ть
может быть началом кругооборота (кругооборота товарного
капитала). Подробнее это будет выяснено дальше.
К особенностям Д' необходимо отнести еще и следующее:
«Представлять капитал в виде Д' не есть активная функция денежного
капитала; его собственное появление в форме Д' является,
напротив, функцией Т"»3. Капитал в Дг представлен совершенно пассивно,
так как роль Д' как денег тоже пассивна. Маркс иллюстрирует
это простым товарообращением: и там деньги в метаморфозе Т — Д
играют пассивную роль, являясь результатом 7\ А когда Д
начинают играть активную роль, т. е. когда они вновь авансируются,
то они, как мы уже знаем, больше не Д', а Д. Таким образом,
капитал в Д' действительно совершенно неуловим. Правда, значение
обеих частей Д' (Д и д) часто неодинаково- Д вновь авансируются,
а д затрачиваются на приобретение предметов различного
потребления для капиталиста. Следовательно, различие функций
отдельных частей Д' уже подчеркивает его капиталистический характер.
«Но, рассматриваемая сама по себе, форма Д ... Д1 не заключает
в себе, — продолжает Маркс, — потребления капиталиста, она за-
1 Маркс К., Энгельс. Ф, Соч. 2-е изд., т, 24, с. 53—54.
§ Там же, с 54.
3 Там же»
328

ключает только самовозрастание стоимости и накопление, поскольку
последнее выражается прежде всего в периодическом увеличении
снова и снова авансируемого денежного капитала» 1.
Деньги как начальный и конечный пункт кругооборота
Деньги, которыми кругооборот капитала начинается, и деньги,
которыми он заканчивается, т.е. Ди Д', представляют собой
денежный капитал. Но в Д' капиталистические отношения выражены,
как показано раньше, иначе, чем в Д. Д' рабочему не
противопоставляются как покупательное средство его рабочей силы и средств
производства, они противостоят ему как денежное выражение Т\
отчужденного от него его собственного продукта. Поэтому в Д1
капитал выражен так же, как в Т'. Различие сводится только к тому,
что в Д' он выражен в денежной форме, а в Т1 — в товарной форме.
«Поэтому разделяющие их (Д' и Т. — Д. Р.) различия
специфических функций не могут быть чем-либо иным, кроме различий между
функцией денег и функцией товара»2.
IV. КРУГООБОРОТ В ЦЕЛОМ
Две формулы обращения капитала
В I томе «Капитала» обращение капитала представлено только
в виде Д — Т — Д', теперь оно представлено так: Д—^\сп,'л
Я ... 7" — Д'. Прежде всего бросается в глаза, что в первой формуле
отсутствует Я, фаза производства. Все обращение капитала состоит
там из двух фаз обращения: из Д — Т и Т — Д'. Но и сами фазы
обращения вследствие этого в первой и второй формуле неодинаковы:
в первой одно и то же Т дважды оборачивается и является
соединительным звеном между Д и Д'. Во второй формуле в первый раз
оборачивается 7, в другой раз — 7", т. е. оборачиваются товары,
различные и по стоимости, и по своим потребительным стоимостям.
Все же обе названные формулы в основном сходны между собой.
Более того, вторая формула уже «содержится во всеобщей формуле
Д~Т — Д'» 3.
Дело в том, что и та и другая формулы одинаково выражают
наиболее существенные черты капитала, как они представлены в
обращении, а именно: 1) капитал не затрачивается, а авансируется,
т. е. способом его расходования уже предрешается и способ его
возвращения; 2) деньги возвращаются в большем количестве, как
самовозросшая стоимость.
Но в Д — 7 — Д' это представлено в наиболее абстрактном виде,
абстрагированном от производственного процесса. В формуле
77 /Р
Д ~ ... Я ... Т1 — Дк обращение капитала представлено более
Маркс К., Энгельс Ф, Соч, 2-е изд., т, 24, с. 54—55,
Там же, с. 56,
Там же, с, 59.
329

конкретно, со всеми промежуточными звеньями. Вторая формула
раскрывает содержание первой, объясняет, почему Д* оказалось
больше Д. Зато первая формула наиболее ярко подчеркивает смысл
второй формулы, смысл всего кругооборота: превращение Д в Д',
Именно в этом состоит характерная особенность кругооборота
денежного капитала.
Промышленный капитал
Движение капитала, изображенного формулой Д — 7\...
П ... V (Т + т) — Д' (Д + д), во-первых, есть движение одной
и той же капитальной стоимости; во-вторых, оно состоит из трех
метаморфоз, образующих три стадии, или фазы, движения, на
каждой из которых капиталом выполняется соответственно новой форме
особая функция, и, в-третьих, оно является круговым, т. е.
представляет собой кругооборот. Таким образом, капитал как движение
является единством многообразного; единая капитальная стоимость
проходит разные стадии, сбрасывает и принимает разные формы,
но все время остается единой.
Капитальную стоимость, последовательно проходящую через
все три стадии кругооборота, Маркс называет промышленным
капиталом. «Капитал, который в ходе своего полного кругооборота, —
говорит Маркс, — принимает и снова сбрасывает эти формы и
в каждой из них совершает соответствующую ей функцию, есть
промышленный капитал ...»1
Обычно промышленный капитал, с одной стороны,
противопоставляется капиталу, занятому в сельском хозяйстве, а с другой —
в торговле, кредите. Маркс поясняет, что «слово промышленный
употребляется здесь в том значении, в котором оно охватывает
всякую, ведущуюся капиталистически отрасль производства» 2.
Денежный, производительный и товарный капитал не являются
отдельными обособленными друг от друга видами капитала. «Они обозначают
здесь лишь особые функциональные формы промышленного
капитала, который последовательно принимает все эти три формы одну
за другой»3.
Промышленный капитал есть единство всех этих форм. Классовое
отношение овеществлено, представлено как капитал, как стоимость,
приносящая прибавочную стоимость. Следовательно, капитал есть
форма выражения классовых отношений, но форма, меняющаяся,
представляемая то деньгами, то факторами производства, то
товарами. Капитал есть единство трех форм, друг друга исключающих,
но и друг друга предполагающих. Всякая задержка в одной форме
уничтожает капитал как таковой; задержка его в денежной форме
превращает его в сокровище, задержка в производительной форме
делает бесполезным рабочую силу и средства производства, а за-
330
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 60,
§ Там же.
8 Там же.

держка в товарной форме «преграждает путь потоку обращения».
Промышленный капитал должен поочередно принимать все эти формы
и выполнять соответствующие функции, иначе он не капитал. Он
ежеминутно должен быть в той или иной форме и в то же время не
быть в ней — в этом сущность его движения.
Правда, капитал, вложенный в орудия труда (машины), обычно
надолго задерживается в своей производительной форме. Но это не
значит, что движение капитала здесь приостановилось, ведь процесс
перенесения стоимости с основного капитала на продукт происходит
непрерывно. Только здесь мы имеем дело с своеобразным движением:
стоимость основного капитала переносится на продукт не сразу,
а по частям.
Есть и такие отрасли промышленности, как, например,
транспорт, где нет перенесения стоимости на продукт по той простой
причине, что нет никакого продукта. «Но то, что продает транспортная
промышленность, — говорит Маркс, — есть само перемещение.
Доставляемый ею полезный эффект нераздельно связан с процессом
перевозки, т. е. с процессом производства транспортной
промышленности... Полезный эффект можно потреблять лишь во время
процесса производства; этот эффект не существует как отличная от
этого процесса потребительная вещь, которая лишь после того, как
она произведена, функционирует в виде предмета торговли,
обращается как товар»5.
Поэтому в транспортной промышленности движение капитала
имеет свои особенности; оно изображается в виде
д — т ttjj — д\ Здесь по существу имеется только одна
фаза обращения: Д — Т \^>п> а затем производительный капитал
непосредственно переходит в денежный без посредствующего
товарообращения. Но это, конечно, не значит, что в последней фазе
указанного кругооборота нет движения капитала. Здесь нет движения
вещи, но есть движение капитала, переход его от одной формы к
другой, и этим движением является акт П — Д'.
Непосредственный переход производительного капитала в
денежный имеет место и в производстве благородных металлов. Но там
это происходит не потому, что нет производства вещей, отличных
от процесса производства, а потому, что произведенные вещи —
Денежный материал, следовательно, они сразу начинают
функционировать как деньги, а при капиталистическом производстве —
как денежный капитал.
Итак, под промышленным капиталом Маркс понимает капитал,
вложенный в любую отрасль производства, в том числе и в транспорт.
Но следует помнить, что промышленный капитал есть единственная
форма существования капитала, при которой функцией капитала
является не только присвоение прибавочной стоимости,
соответственно присвоение прибавочного продукта, но и в то же время и ее
* Маркс К., Энгельс Ф, Соч. 2-е изд., т. 24, с, 64.
331

создание. Отсюда видно, что создание прибавочной стоимости не
связано непременно с производством товара, т. е. вещи,
существующей отдельно от процесса производства.
Особенности кругооборота денежного капитала
Метаморфозы капитала исследовались Марксом в том порядке,
в котором они следуют друг за другом в кругообороте денежного
капитала. Но этим еще не были раскрыты особенности кругооборота
именно денежного капитала: кругооборот последнего до сих пор
фигурировал не как особый кругооборот, а как кругооборот вообще,
взятый в денежной форме лишь потому, что эта форма является
наиболее общей, представляющей и теоретическое, и историческое
prius в сравнении с другими формами кругооборота капитала.
Только закончив анализ кругооборота капитала вообще, Марко
приступает к анализу особенностей кругооборота денежного капитала
в отличие от других форм кругооборота. Эти особенности таковы.
Во-первых, «промышленный капитал в своей денежной форме,
как денежный капитал, образует исходный пункт всего процесса
и пункт, к которому этот процесс возвращается» Ч А это значит,
что деньги не расходуются, а авансируются, пускаются в оборот
с целью получения обратно еще большего количества денег.
Движение капитала сведено к Д...Д'. «Для делания денег процесс
производства является лишь неизбежным посредствующим звеном,
необходимым злом» 2. Этим самым наиболее наглядно и осязательно
подчеркнуты цель и смысл движения капитала.
Во-вторых, именно потому, что процесс производства представлен
как средство «для делания денег», он и представлен в истинном свете,
«предстает тем, чем он и является при капиталистическом способе
производства: простым средством для увеличения авансированной
стоимости...» 3.
В-третьих, кругооборот денежного капитала дает ключ к
пониманию остальных форм кругооборота капитала —
производительного и товарного капитала. В этих формах непосредственно не
выражено, что смысл движения капитала — в росте авансированной
стоимости. Только в кругообороте денежного капитала сущность
эта полностью обнаружена и выявлена. С другой стороны, в этом
кругообороте особенно подчеркнута значимость денег как всеобщего
эквивалента и, следовательно, специфической формы богатства
буржуазного общества. «Создание стоимостью прибавочной стоимости
выражено не только как альфа и омега процесса, но выражено прямо
в блестящей денежной форме» 4.
В-четвертых, в кругообороте денежного капитала не дано
индивидуальное потребление. «Рассматриваемый в своем однократном
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т, 24, с* 66.
2 Там же, с. 67.
§ Там же.
4 Там же, с, 68.
332

виде, формально, кругооборот денежного капитала выражает,
следовательно, только процесс увеличения стоимости и процесс нако-
/Р
пления» Правда, Д — Р составляет часть метаморфозы Д — Т( »
\Сп
а для рабочего акт Д — Р представляет акт Р — Д (продажу
рабочей силы), который дополняется актом Д — 7\ покупкой предметов
потребления. Кроме того, личное потребление рабочего есть ведь
не что иное, как воспроизводство его рабочей силы, следовательно,
оно предполагается кругооборотом денежного капитала (если бы
рабочий не потреблял, то капиталист не мог бы превратить Д в Р).
Так же предполагается и существование самого капиталиста, значит,
предполагается и его потребление. Но в самом кругообороте не
выражены ни потребление рабочего, ни потребление капиталиста:
и то, и другое совершается вне кругооборота; совершается
посредством общего обращения, но не составляет части специфического
движения капитала. С точки зрения последнего потребление как
рабочего, так и капиталиста должно быть доведено до необходимого
минимума. «Поэтому, — метко замечает Маркс, — у истолкователей
меркантилистской системы (в основе которой лежит
формула Д — Т — ... П ... Т — Д') мы находим весьма пространные
проповеди о том, что отдельный капиталист должен потреблять лишь
столько же, сколько потребляет рабочий, и что данная
капиталистическая нация должна предоставить потребление своих товаров
и вообще процесс потребления другим, более глупым нациям, сама
же, напротив, должна сделать своей жизненной задачей
производительное потребление» 2.
Резюме
На последних страницах настоящей главы Марксом подводится
итог всему исследованию. Здесь сжато еще раз формулируются
полученные раньше результаты. Все изложение носит тезисный
характер.
«Итак, процесс кругооборота капитала, — с этого начинается
указанное резюме, — есть единство обращения и производства,
заключает в себе то и другое» 3. Кругооборот капитала есть, с одной
стороны, часть общего обращения, а с другой — образует особое
обращение, функционально определенными отделами которого
являются Д — Т и Г — Д\
Капиталист в сфере обращения получает элементы
производительного капитала, и в сфере же обращения он превращает в деньги
готовый продукт и получает возможность возобновить кругооборот
капитала. А это значит, что кругооборот индивидуального капитала
обусловлен обращением; вне его он немыслим: ведь в обращении
он находит свой специфический товар — рабочую силу. Таким
образом, здесь, как и во всей главе, получает дальнейшее развитие марк-
1 Маркс К., Энгельс Ф, Соч. 2-е изд., т. 24, с, 68,
2 Там же, с. 69.
8 Там же,
333

сов тезис, что капитал возникает в обращении и в то же время не
в обращении. С другой стороны, капитал обусловливает собою
развитие обращения: каждый капиталист бросает все новые массы
товаров и денег в обращение, вследствие чего последнее расширяется
и углубляется. Вообще, поскольку движение капитала является
частью общего обращения, постольку развитие капитализма есть
в то же время и развитие обращения.
Правда, все это относится не только к кругообороту денежного
капитала, но и к другим формам кругооборота капитала, и они
невозможны вне общего обращения. Все же связь с обращением
больше всего подчеркнута именно в формуле кругооборота
денежного капитала. Более того, весь кругооборот представляется как
движение в обращении; производственный процесс, как мы уже
знаем, представляется как перерыв в обращении и как
нечто лишь неизбежное — «необходимое зло». Поэтому формула
Д — Т ... Я... V — Д\ сведенная к Д — Т — Д' (последняя
формула наиболее ярко и наглядно подчеркивает смысл первой),
и положена в основу монетарной системы, так как эта система
принимала во внимание исключительно обращение, увеличение денег
при помощи обращения. У позднейших меркантилистов, начавших
интересоваться производством, Д — Т — Д' уже развернуто
вД-Т/РСп...Л...Т'-Д',
Далее кругооборот денежного капитала наиболее полно выявляет
смысл капиталистического производства и сущность капитала как
самовозрастания стоимости. Но в то же время вследствие своей
односторонности, вследствие того, что обращение в этой формуле
превалирует над производством, кругооборот денежного капитала
маскирует и скрывает (тоже наиболее полно) истинный источник
прибавочной стоимости. Отношения людей (классовые отношения)
окончательно фетишизированы — весь процесс имеет характер
процесса «делания денег» деньгами.
В силу указанных особенностей кругооборот денежного
капитала является всеобщей формой кругооборота капитала вообще.
Он ею является еще и потому, что всякий капитал выступает прежде
всего в денежной форме, следовательно, прежде всего совершает
свой кругооборот как кругооборот денежного капитала. Это тоже
одна из причин, в силу которой кругооборот денежного капитала
раньше других привлек к себе внимание первых исследователей
капиталистического способа производства — меркантилистов, Но
кругооборот денежного капитала есть особая форма кругооборота
капитала; рядом с ним существуют другие формы кругооборота,
которые его дополняют, конкретизируют, исправляют его
односторонности.
Впрочем, уже сам кругооборот капитала, если взять его не как
однократное повторение, несет в себе другие формы кругооборота.
Если кругооборот этот, взятый как однократный акт, подчеркивает
денежную форму буржуазного богатства, — что заставило меркан-
334

тилистов видеть сущность богатства этого общества только в
деньгах, — то кругооборот денежного капитала, взятый в своем
многократном повторении, сам уничтожает им же созданную иллюзию.
Во-первых, этот кругооборот, как постоянно повторяющийся, а не
единичный акт, предполагает определенный характер общества,
предполагает товар — рабочую силу, которая всегда должна быть
на рынке труда. А отсюда уже следует, что дело не в одних деньгах,
что самовозрастать они могут лишь при определенном, исторически
обусловленном способе производства. Во-вторых, при многократном
повторении кругооборота денежного капитала деньги уже выступают
как нечто мимолетное, как средство обращения и как расчетные
деньги. Только в двух случаях капитальная стоимость всегда
выступает и должна выступать в своей блестящей денежной форме:
а) в этой форме она всегда противостоит рабочему, который обычно
получает свою заработную плату наличными деньгами; б)
капиталист свой доход также тратит в денежной форме.
Таким образом, исследование этого кругооборота, взятого в своем
непрерывном возобновлении, приводит к анализу других форм
кругооборота, который дается Марксом в следующих главах.
Примечания к первой главе
1. Проблема всего отдела «Метаморфозы капитала и их
кругооборот» в основном разрешена уже в настоящей главе, остальные
.главы первого отдела развивают и дополняют сказанное Марксом
в этой главе. Поэтому без основательного изучения первой главы
нельзя приступить к работе над остальными главами. В письме
к Виктору Адлеру Энгельс пишет: «Так как ты в тюрьме собираешься
засесть за II и III книги «Капитала», то для облегчения я дам тебе
несколько советов.
Книга II. Отдел I. Главу 1 прочти основательно, тогда с главами
2 и 3 тебе легче будет справиться, главу 4 как резюмирующую опять-
таки прочти внимательнее; главы 5 и 6 легкие, особенно глава 6,
которая рассматривает второстепенные вещи» г.
И это потому, что Маркс в настоящей главе соединил анализ
метаморфоз капитала вообще с анализом кругооборота денежного
капитала, т. е. соединил анализ общего всем кругооборотам с
анализом частного, с анализом того, что составляет особенность
движения денежного капитала. Следовательно, в этой главе уже даны:
1) все формы капитала, 2) функции форм капитала и превращение
одной формы в другую, 3) а в общем итоге капитал представлен
как процесс кругооборота, как движение. В следующих главах
анализируются лишь особенности отдельных форм кругооборота
капитала, но сущность кругооборота капитала вообще уже
выяснена.
2. II том «Капитала» совершенно недоступен без I тома. В
частности, настоящая глава непосредственно опирается на четвертую
1 Маркс K.j Энгельс Ф. Соч4 2-е изд., т. 39, с» 359,
335

и пятую главы I тома. Поэтому при работе над настоящей главой
необходимо еще раз вернуться к названным главам I тома. В
результате такого чтения получится и более глубокое понимание указанных
глав I тома и облегчится понимание настоящей главы.
3. Для лучшего понимания этой главы не следует упускать из
виду, что в каждой метаморфозе происходит двусторонний процесс:
а) капитал переходит из скрытого состояния в действенное,
превращается из потенциального капитала в функционирующий; б)
функционируя, капитал сбрасывает одну форму и принимает другую.
Поэтому при анализе кругооборота капитала не следует упускать
из виду различие между потенциальным и функционирующим
капиталом.
Например, всякая сумма денег в руках капиталиста есть
потенциальный капитал, капитал в возможности, функционирующим
денежным капиталом деньги становятся лишь в фазе Д — ^\Сп •
Также и производительный капитал: как только капитальная
стоимость совершила указанную метаморфозу, капитал стал
производительным, но пока — до процесса производства — он является
лишь потенциальным производительным капиталом.
Функционирующим производительным капиталом он становится лишь в процессе
производства. И товарный капитал является потенциальным
капиталом, пока товар неподвижно лежит на складе; функционирующим
капиталом он становится в метаморфозе Тс — Д\
Глава вторая
КРУГООБОРОТ ПРОИЗВОДИТЕЛЬНОГО КАПИТАЛА
Предмет исследования
Кругооборот производительного капитала и кругооборот
денежного капитала — это тот же кругооборот промышленного капитала,
но объективно представленный в разных формах. Многообразное и
противоречивое — внутренне противоречивое— содержание
промышленного капитала образует многообразие и противоречие его форм.
Внутреннее противоречие промышленного капитала, составляющего
единство производства и обращения, в своих разнообразных формах
выступает как внешнее противоречие, как противоречие между
кругооборотом денежного, производительного и товарного капитала.
В кругообороте денежного капитала ударение ставится на
обращение, притом обращение денег; товар выступает как определенная
сумма денег, а производство, образуя перерыв между двумя фазами
обращения, представляется лишь «необходимым злом», неизбежным
посредствующим звеном для «делания денег». В кругообороте
производительного капитала — П^.. Т — Дг — Г... П — на первый план
выдвигается производство,^"им кругооборот" начинается, им же он
заканчивается. Обращение — обе его фазы — выступает как соеди-
336

нительное звено между этими крайними пунктами, между Я в начале
кругооборота и Я к концу его. Маркс следующим образом формули-
рует'соотношение между кругооборотом денежного капитала и
кругооборотом производительного капитала: «Кажущаяся
самостоятельность, которой обладает денежная форма капитальной стоимости
в первой форме ее кругооборота (в форме кругооборота денежного
капитала), исчезает в этой второй форме, которая, таким образом,
является критикой формы I и сводит ее к положению всего лишь
особенной формы» \
Кругооборот производительного капитала в качестве «критики»
кругооборота денежного капитала — предмет исследования
настоящей главы.
Кругооборот денежного капитала наиболее выпукло, но
односторонне характеризует капиталистический способ производства
в форме денег, порождающих деньги. Весь процесс представляется
в виде «деятельности» самих денег, в виде самовозрастания
последних, лишь необходимым условием которого является производство.
Кругооборот производительного капитала, наоборот, сводит деньги
к средству обращения или средству платежа, к тому, что необходимо
для обслуживания производства, для поддержания его в его
постоянном возобновлении. И здесь получается односторонность, получается,
будто все дело в производстве (как условии существования общества),
а не в самовозрастании стоимости. Поэтому если кругооборот
производительного капитала «критикует» кругооборот денежного
капитала, то в такой же мере кругооборот денежного капитала
«критикует» кругооборот производительного капитала. Они друг друга
отрицают и друг друга предполагают, как две формы одного и того же
промышленного капитала.
Этого не поняли и меркантилисты, и Смит и Рикардо—классики
буржуазной политической экономии. Для меркантилистов капитал
всегда являлся денежным капиталом, они были в плену
односторонности кругооборота этой формы капитала. Классики в неменьшей
мере были в плену односторонности кругооборота производительного
капитала. Для меркантилистов деньги были все, для классиков —
лишь необходимое орудие обращения. Недаром Адам Смит
сравнивает деньги с дорогой, по которой на рынок доставляются хлеб и сено,
но которая сама не производит ни фунта хлеба, ни клочка сена.
Только Маркс благодаря своему диалектическому методу,
давшему ему возможность увидеть в промышленном капитале единство
ДРУГ друга исключающих и друг друга предполагающих форм,
преодолел односторонность и меркантилистов, и классиков. Весь
первый отдел II тома «Капитала» есть преодоление указанной
односторонности. А в настоящей главе односторонность денежного
капитала преодолевается тем, что ему противопоставляется
производительный капитал, который сводит денежный капитал «на положение
всего лишь особенной формы» капитала.
* Маркс К,, Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т, 24, с. 85.
337

Но этим еще не исчерпывается задача настоящей главы.
Кругооборот производительного капитала дополняет кругооборот
денежного капитала еще в одном отношении. В кругообороте денежного
капитала производство всегда выступает как единичный акт,
расположенный между фазами обращения и их прерывающий. Правда,
и кругооборот денежного капитала предполагает капиталистический
способ производства, следовательно, предполагает непрерывность
производства. В многократном повторении этого кругооборота дано
также постоянное повторение производства. Но в каждом отдельном
кругообороте денежного капитала непрерывность производства
непосредственно не дана, а потому эта форма кругооборота непригодна
для исследования процесса воспроизводства. Зато в кругообороте
производительного капитала названная непрерывность уже
непосредственно дана; ведь этот кругооборот начинается с Я и кончается
Я, сводится к Я... Я.
Следовательно, исследование кругооборота производительного
капитала в настоящей главе есть не что иное, как исследование
производства в качестве непрерывного процесса, т. е. как
воспроизводства.
Порядок исследования
Форма Я... Т —JX — Т ... Я изображает, как мы сказали,
производство в его непрерывном возобновлении, представляет его
как воспроизводство. Как в I томе «Капитала» Маркс прежде всего
исследует простое воспроизводство, а затем — расширенное, так
и здесь: в первом параграфе дан анализ простого воспроизводства,
а во втором — расширенного воспроизводства. Но здесь
воспроизводство изучается в ином разрезе, нежели в I томе «Капитала». Там
воспроизводство исследовалось как процесс воспроизводства
капитала и капиталистических отношений, т. е, исследовалась сущность
воспроизводства. Здесь же изучается форма воспроизводства. Если
кругооборот производительного капитала представляет производство
в его непрерывности, то верно и обратное: производство как
непрерывный процесс, как воспроизводство принимает при капитализме
форму кругооборота производительного капитала, находит свое
выражение в формуле Я ... Т — Д' — Т ... Я.
Воспроизводство включает в себя и обращение. Но в I томе
«Капитала», поскольку воспроизводство изучалось там со стороны
его сущности, обращение предполагается, но не входит в предмет
исследования, так как оно только бы осложнило анализ. Здесь же
обращение ставится в центр исследования; ведь без обращения нет
кругооборота производительного капитала как формы
капиталистического воспроизводства.
Взятое в таком разрезе воспроизводство, или накопление
капитала связано с накоплением денег. Прибавочная стоимость
превращается в капитал не в своей товарной форме, не в форме Т, а в
денежной форме, в форме Д (за исключением того случая, когда Т
представляет собой средства производства, которые могут быть
использованы на том самом предприятии, на котором они были произ-
338

ведены). Прибавочная стоимость должна накапливаться в денежной
форме прежде, чем она становится реальным капиталом, т. е.
накопление денег должно предшествовать накоплению капитала,'
точнее, должно являться одним из моментов последнего. Поэтому Маркс
вслед за анализом расширенного воспроизводства приступает к
рассмотрению в третьем параграфе накопления денег, но ограничивается
пока лишь замечаниями, так как к этой проблеме он вернется в
следующих отделах и еще не один раз.
Заканчивается глава четвертым параграфом, названным
«Резервный фонд». Реализованная прибавочная стоимость, т. е.
прибавочная стоимость, превращенная в деньги, но еще не достигшая такой
величины, чтобы стать реальным капиталом, является резервным
фондом. В качестве такого резерва она и рассматривается в указан-*
ном параграфе.
Предварительные замечания
Глава начинается небольшой вступительной частью, в которой
Марксом делается ряд замечаний вводного характера.
Маркс дает формулу кругооборота производительного
капитала — П ... Т — Д' — Т ... Я и тут же вкратце объясняет,
почему в этом кругообороте заключено не только производство, но и
воспроизводство. Далее, Маркс указывает на случаи, когда часть Т
совсем не входит в обращение, а используется в качестве средств
производства в том же самом предприятии, в котором Т
производится,, «Эта часть стоимости, — говорит Маркс, — не входит
в обращение. Таким образом в процесс производства входят
стоимости, которые не входят в процесс обращения» 1.
Затем Маркс проводит параллель между кругооборотом
денежного капитала и кругооборотом производительного капитала. Но
пока он ограничивается констатированием обстоятельств двоякого
рода. Во-первых, в то время как в кругообороте денежного капитала
производственный процесс составляет лишь промежуточное
соединительное звено между двумя фазами обращения, в кругооборота
производительного капитала, наоборот, обе фазы обращения, т. е.
обращение в целом, являются «лишь опосредствованием
воспроизводства, периодически возобновляемого и непрерывного вследствие
этого возобновления» 2. Во-вторых, само обращение в кругообороте
Денежного капитала имеет совсем другой вид, нежели в кругообороте
производительного капитала. В первом оно выступает как
капиталистическое обращение, как Д — 7" — Д\ во втором оно имеет
ВиД простого обращения: Т — Д — Т.
Вот эти обстоятельства, которые «сразу бросаются в глаза»,
являются исходным пунктом дальнейшего исследования настоящей
главы,
I Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 74.
с Там же, с. 75.
339

1. Простое воспроизводство
Обращение при простом воспроизводстве
В кругообороте производительного капитала обращение имеет вид
простого обращения. Этот вид оно имеет как при простом, так и при
расширенном воспроизводстве. Но характер его меняется в
зависимости от того, будет ли прибавочная стоимость превращаться в
капитал или в доход. Во втором случае, т. е. при простом воспроизводстве,
обращение расщепляется на обращение капитальной стоимости
и обращение прибавочной стоимости. С выяснения этого момента
Маркс и начинает анализ простого воспроизводства.
Правда, Маркс на этом останавливается в предыдущей главе,
при анализе метаморфозы Т —Д'. Но в предыдущей главе это
рассматривалось в ином разрезе. Там нужно было раскрыть своеобразие
выражения капитала в V и в Д' и превращение его в этой
метаморфозе из товарной формы в денежную. Надо было показать, что
хотя акты Т — Д и m — <3, на которые расщепляется V—Д\
будучи взяты в отдельности как акты обращения, не выражают
капиталистических отношений, но в их единстве, в акте V — Д\
эти отношения даны. В настоящей главе задача иная: нужно
показать, что акт m — d — т, составляющий часть Т1 — Д' — Т%
совсем выпадает при простом воспроизводстве из кругооборота
производительного капитала. Маркс говорит: «...Сделавшись
самостоятельным посредством д — т, обращение дохода в его полной
форме m — д — m не входит в движение капитала, авансированного
капиталистом, хотя и исходит из него» *.
Другими словами, при анализе кругооборота денежного
капитала распадение V — Д' на Г — Д и на m — д имеет формальное
значение, характеризующее форму движения капитала в фазе
V—Д', совершенно независимо от того, имеет ли место простое
воспроизводство или расширенное. Ведь и в том, и в другом случае
обращение V распадается на обращение капитальной стоимости
и обращение прибавочной стоимости. При анализе же кругооборота
производительного капитала расщепление V — Д'- на Т — Д и
m — 5 имеет уже значение для самого существа дела, так как в этом
состоит различие между обращением при простом воспроизводстве
и обращением при расширенном воспроизводстве. Ибо при простом
воспроизводстве обращение прибавочной стоимости выпадает из
кругооборота производительного капитала, а при расширенном
воспроизводстве оно в нем заключено. Следует только заметить,
что в действительности прибавочная стоимость не превращается
полностью ни в доход, ни в капитал (она частично превращается
в доход, частично — в капитал); поэтому всегда имеет место
обособленное обращение гп — d — га (части прибавочной стоимости) как
самостоятельное, выделившееся из кругооборота производительного
капитала, движение,
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 80.
340

Маркс подробно останавливается на вычислениях частей
капитала (переменной и постоянной) и прибавочной стоимости в
соответствующих долях Т'. Притом им рассматриваются два случая:
1) когда Т" —товар, делимый на отдельные части, как, например,
пряжа, и 2) когда 7" неделим, как, например, машина. В первом
случае одно количество килограммов пряжи может представлять
постоянный капитал, другое — переменный капитал, третье —
прибавочную стоимость. Поэтому и обращение 7" может быть разделено
на обращения перечисленных частей. Зато во втором случае, когда Т
есть неделимый продукт, это невозможно: тогда 7" как целое является
носителем и стоимости частей капитала, и прибавочной стоимости.
Но тут же Маркс подчеркивает, что и при делимых товарах каждая
отдельная часть (каждый килограмм пряжи) заключает в себе доли
и обеих частей капитальной стоимости, и прибавочной стоимости.
Следовательно, и в первом случае деление на отдельные части,
заключающие в себе разные части капитальной стоимости и
прибавочную стоимость, может иметь практическое значение лишь
условно. Капиталист при продаже, например, произведенной им
пряжи считает, что прежде всего им выручается расход на
вещественные элементы производства — топливо, сырье и т. д.,
затем—расход на заработную плату, и лишь к концу он выручает и прибыль.
В основе этих подсчетов лежит тот факт, что, действительно, если
остается непроданным известное количество пряжи, стоимость
которой равняется всей прибавочной стоимости или части ее, то
капиталист теряет либо всю прибыль, либо часть ее» Для капиталиста
это — незыблемая практическая «истина». А вульгарный экономист
поднимает ее «на теоретическую высоту»: он начинает утверждать,
что прибыль впрямь заключена только в последних частях
произведенного товара и что, следовательно, произведена она была только
тогда, когда производились эти части. Так появился пресловутый
«последний час Сениора».
Маркс вскрывает это заблуждение в седьмой главе I тома
«Капитала». Здесь же, при анализе обращения, источник этой ошибки
выступает еще более рельефно — ив этом весь смысл тех
кропотливых вычислений, которые делаются Марксом. Прибавочная стоимость
должна быть не только произведена, но и реализована, должна
пройти через обращение; без последнего она не может быть ни
источником дохода, ни источником накопления. Это — во-первых. Во-
вторых, прибавочная стоимость выступает в форме излишка
стоимости V над стоимостью авансированного капитала Д;
следовательно, она выступает как нечто практически осязаемое только
тогда, когда все V распродано: иначе нет реализованного
излишка стоимости последнего над стоимостью авансированного
капитала.
Словом, прибавочная стоимость выступает в обращении как
стоимость той части 7', которая продается после того, как выручена
°т продажи другой части V вся капитальная стоимость. Реализация
прибавочной стоимости может происходить одновременно с
реализацией капитальной стоимости (когда продажа всего Т происходит
341

одновременно или когда V есть неделимая вещь), может происходить
после реализации капитальной стоимости, но никогда не происходит
до ее реализации.
Первая фаза обращения производительного капитала
И Т' — Д', и Д — 7\ составляющие две фазы обращения в
кругообороте производительного капитала Я ... Т — Д' — Т ... Я,
всесторонне исследованы Марксом в предыдущей главе. Но в
кругообороте производительного капитала они выступают как
промежуточные звенья между начальным и конечным Я, следовательно,
они выступают в новом сочетании, в иных связях. И Маркс их
исследует в этих новых связях.
V — Д' в кругообороте денежного капитала заканчивает этот
кругооборот; в этой метаморфозе капитал возвращается к своему
исходному пункту, но возвращается как реализованный капитал,
как стоимость, уже принесшая прибавочную стоимость. В
кругообороте производительного капитала T'J — Д' образует вторую
стадию этого кругооборота и первую стадию обращения. А это
модифицирует функцию Тс — JXJ в данном кругообороте. Как первая
стадия обращения, V —Д' должна быть дополнена другой стадией
обращения: Д' — Т. Здесь обращение в целом служит лишь
посредствующим звеном между первым и последним Я, а это значит, что
Т — Д' должна быть взята как часть 7" — Д' — Т.
Превращение товарного капитала в денежный играет здесь
подчиненную роль.
Д — Т в кругообороте производительного капитала
Как в кругообороте денежного капитала, так и в кругообороте
производительного капитала Д — Т означает превращение
капитала из денежной формы в производительную. Но в первом
кругообороте отсутствует всякое указание на происхождение Д.
В Я ... V — Д' — га... Я ясно видно, что Д есть часть Д', т. е. Д
одновременно является и реализованным капиталом, и капиталом,
начинающим свой путь: процесс завершения самовозрастания
стоимости в Д' является в то же время началом этого процесса в Д.
Но этим также указано и происхождение Д: оно есть денежное
выражение Т, являющегося непосредственным продуктом Я.
Следовательно, капиталист покупает рабочую силу и средства
производства на деньги, которые он выручил от продажи продуктов,
произведенных самими рабочими. Каковым бы ни было
первоначальное происхождение капитала, в процессе воспроизводства (даже
простого) капитал всегда становится капитализированной прибавочной
стоимостью. Это положение, установленное Марксом в I томе
«Капитала», находит свое наглядное выражение именно в кругообороте
производительного капитала, представляющего производство как
непрерывный процесс, как воспроизводство.
Д — Т есть начальная фаза кругооборота денежного капитала,
где показано лишь, как капитал производит, но не показано, как он
342

сам производится. В кругообороте производительного капитала,
где Д — Т следует за Я... V — Д', четко подчеркнут процесс произ*
водства самого капитала. Конечно, в многократном повторении кру«
гооборота денежного капитала Д выступает не только как «рожда*
ющее» деньги, но и как «рожденное» в самом процессе производства.
fto, во-первых, в одном кругообороте, в Д — Т ...Я... Т —Д',
эхо непосредственно не дано, а в Я... Т —Д' — Т <^ ...Я это
выражено непосредственно.
Если кругооборот денежного капитала взять в его многократном
повторении, то он по существу уже перестает быть кругооборотом
денежного капитала. «Уже при первом повторении, — говорит
Маркс, — кругооборота (кругооборота денежного капитала. —
д. Р.) выступает кругооборот Я ... Т — Д'.Д — Т ... Я, прежде
чем закончится второй кругооборот Д; таким образом все дальнейшие
кругообороты Д можно рассматривать под углом зрения формы
я ...г —д — т... Я...»1.
Анализ кругооборота производительного капитала показывает
также, что деньги, с одной стороны, — продукт прошлого труда
рабочего, а с другой — ассигновка на получение продуктов его
будущего труда. Этих продуктов в настоящем может и не быть.
«Давая рабочему, — говорит Маркс, — часть его прошлого труда,
капиталист дает ему ассигновку на получение его же собственного
будущего труда. Его собственный одновременный или будущий труд
образует тот еще не имеющийся в наличности запас, из которого
ему платят за его прошлый труд. Здесь совершенно исчезает
представление об образовании запаса»2.
Последнее положение направлено против Адама Смита, который
ставит в заслугу капиталисту образование запасов (капитал — для
Адама Смита — часть запасов), из которых он якобы снабжает
рабочих во время их работы необходимыми средствами существования.
На самом деле рабочий получает заработную плату не в натуре,
а деньгами, приобретая на них те продукты, которые либо в это же
время производятся, самими рабочими (речь идет о рабочем классе
в целом), например хлеб и другие продукты питания, либо будут
ими произведены в будущем.
К вопросу о кризисах
Формула товарообращения Т — Д — Т ввела в заблуждение
Сэя, а вместе с ним и Рикардо, утверждавших, что общего
перепроизводства быть не может, так как один товар обменивается на
Другой. Согласно формуле Т — Д — Т деньги являются лишь
посредствующим звеном, а вся операция, по их мнению, сводится
КГ — Т, Поэтому кризисы могут быть только частичными,
возникшими вследствие несогласованности между отдельными отраслями
производства.
1 Маркс К., Энгельс Ф., Соч. 2-е изд., т. 24, с. 72в
* Там же, с 83—84,
343

Эту теорию Маркс подверг критике еще в третьей главе I тома
«Капитала», при анализе формулы товарообращения. Здесь он вновь
возвращается к этой теории, так как обращение в кругообороте
производительного капитала совершается по формуле простого
обращения и создает здесь еще больше видимости правильности
названной «теории».
На первый взгляд может показаться, что при непрерывности
кругооборота капитала, действительно, за V — Д' должно
следовать Д — Т \Сп> в противном случае- произойдет перерыв в
производстве, так как самим кругооборотом якобы обусловлено то, что
каждый капиталистический производитель является одновременно
и производительным потребителем. Тут упускается из виду то, на
что обращает внимание Маркс именно в этой главе. «Размеры, —
говорит Маркс, — товарных масс, создаваемых капиталистическим
производством, определяются масштабом этого производства и
потребностью в постоянном его расширении, а отнюдь не
предопределенным кругом спроса и предложения, не кругом потребностей,
подлежащих удовлетворению. При массовом производстве
непосредственным покупателем может быть, кроме других промышленных
капиталистов, только оптовый купец. В известных границах процесс
воспроизводства может совершаться в прежнем или даже в
расширенном масштабе, хотя выброшенные из него товары в
действительности не перешли в сферу индивидуального или производительного
потребления» х.
Для непрерывности кругооборота производительного капитала
необходимо лишь, чтобы Т было обменено (при посредстве денег)
на Т ^ , чтобы оно вышло из кругооборота данного капитала,
однако оно может застрять в каналах общего обращения. «Но один, —
продолжает Маркс, — поток товаров следует за другим, и, наконец,
обнаруживается, что прежний поток лишь по видимости поглощен
потреблением. Товарные капиталы взаимно оспаривают друг у друга
место на рынке... Тогда разражается кризис»2.
Следовательно, именно потому, что кругооборот капитала,
с одной стороны, происходит и должен происходить непрерывно
и что он не регулируется и не может регулироваться размерами
спроса и предложения, а с другой стороны, он зависит от размеров
спроса и предложения, капиталистическое производство не может
быть производством вещей, на которые нет спроса, именно это и
делает кризисы неизбежными.
Другие функции денежного капитала
Маркс заканчивает настоящий параграф указанием на то, что
деньги в кругообороте производительного капитала выполняют
и остальные свои функции, но выполняют их как функции денежного
344
А Маркс К., Энгельс Ф. Соч» 2-е изд., т. 24, с, 87—88.
2 Там же, с. 88.

капитала. Капиталистический предприниматель продает свои
товары и покупает нужные ему средства производства в кредит.
Деньги служат тогда платежным средством. А так как эта функция
денег обусловлена здесь движением капитала, то она становится
функцией денежного капитала. «... Здесь...—говорит Маркс, —снова
оказывается правильным то, что в кругообороте промышленного
капитала денежный капитал не выполняет никаких иных функций,
кроме функций денег, и что эти функции денег лишь вследствие
своей связи с другими стадиями этого кругооборота имеют вместе
с тем значение функций капитала» \
По этой причине и деньги в состоянии сокровища тоже являются
денежным капиталом.
II. Накопление и воспроизводство
в расширенном масштабе
Скрытый денежный капитал
Д' состоит из Д + д, из капитальной стоимости и прибавочной
стоимости. При простом воспроизводстве д входит в общее
обращение, выпадая из кругооборота капитала. При расширенном
воспроизводстве д в общее обращение не входит, но и в движении
капитала сразу активно участвовать не может. «Так как пропорции, в
которых может расширяться процесс производства, устанавливаются
не по произволу, а предопределяются данной техникой, то
реализованная прибавочная стоимость, хотя бы она и предназначалась
для капитализации, нередко лишь посредством повторения
нескольких кругооборотов может возрасти до такого размера
(следовательно, должна накопляться до такого размера), при котором
она действительно может функционировать как добавочный капитал
или войти в кругооборот капитальной стоимости...» 2
В таком состоянии прибавочная стоимость является скрытым
денежным капиталом. Скрытый денежный капитал есть сокровище.
Но природа этого сокровища иная, чем природа того сокровища,
о котором Маркс говорил в предыдущем параграфе. Там речь шла
о денежном капитале, временно пребывающем в покое, так как не
наступил еще срок платежа. Прибавочная же стоимость в денежной
форме становится сокровищем вследствие того, что она еще не в
состоянии действовать как капитал, что она еще слишком мала для
этого. Все же реализованная прибавочная стоимость уже есть
скрытый капитал, так как она предназначена для капитализации, для
превращения в самовозрастающую стоимость,
Формула расширенного воспроизводства
Формула расширенного воспроизводства изображается Марксом
так: Я ...Г — Д' — Г ...Я'. Как Г , так и Я' пока-
\Сп \Сп
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч, 2-е изд., т, 24, с. 89,
2 Там же, с, 90.
245

зывает, что производство возобновляется в расширенном размере.
Но, так же как исходным пунктом кругооборота денежного капитала
всегда является Д, т. е. авансированный капитал, а не Д\
реализованный капитал, так и исходным пунктом кругооборота
производительного капитала всегда является Я, а не Я'. В производственном
процессе производительный капитал самовозрастает. Увеличился ли
он в предыдущем кругообороте или нет, для процесса возрастания
стоимости в данном кругообороте это значения не имеет. Поэтому,
как только акт Я' становится исходным пунктом нового
кругооборота, он превращается в Я, т. е. он означает не возросший
производительный капитал, а самовозрастающий производительный
капитал.
Но, как конечный пункт кругооборота производительного
капитала, Я' означает: 1) что капитализируется прибавочная стоимость;
2) что накопление уже достигло таких размеров, при которых
воспроизводство стало расширенным. В этом — отличие между W
и Д'\ первое выражает накопление, второе говорит лишь о том, что
принесена прибавочная стоимость; Д' состоит из капитальной
стоимости и прибавочной стоимости, Я' — из капитальной стоимости
и капитализированной прибавочной стоимости.
Как Т и Д' выражают реализованный капитал (первый — в
товарной форме, а второй — в денежной) не в силу тех функций,
которые ими выполняются в качестве товара и денег, а в силу того,
что они — особые фазы в кругообороте капитала, так и Я' означает
производительный капитал плюс капитализированная прибавочная
стоимость не в силу его функций в производственном процессе,
а в силу того, что им замыкается кругооборот производительного
капитала, что он — результат движения промышленного капитала.
Более того, даже в пределах одного и того же кругооборота
производственный процесс приобретает разные значения в зависимости
от того, составляет ли он начало кругооборота или конец его; в
первом случае, как мы видели, он представляет процесс самовозрастания
стоимости, а во втором — самовозросшую стоимость, представленную
в большем количестве элементов производства.
III. Накопление денег
Прибавочная стоимость в виде сокровища
В этом параграфе еще раз повторяется уже известное нам из
предыдущего параграфа положение, что прибавочная стоимость
не может сразу капитализироваться, а сначала должна
накапливаться в денежной форме. Выяснению указанного положения
посвящается весь параграф, Маркс увязывает здесь накопление капитала,
являющееся исторически обусловленным процессом, с естественно-
техническими условиями производства и воспроизводства.
В разных отраслях промышленности должны существовать
разные минимальные размеры накопления прибавочной стоимости в де-
346

нежной форме для того, чтобы начать функционировать в качестве
капитала. До того же времени прибавочная стоимость является
сокровищем. Деньги в форме сокровища существовали и в
докапиталистическую эпоху, но тогда они не были скрытым денежным
капиталом. Следовательно, сущность скрытого денежного капитала
не в том, что деньги — сокровище, а в том: 1) что это сокровище
состоит из реализованной прибавочной стоимости, 2) что накопление
последней в денежной форме является необходимым условием для
накопления капитала. Прибавочная стоимость в форме сокровища
есть скрытый денежный капитал в силу своего будущего: в
соединении с будущими суммами прибавочной стоимости она вместе с
последними начинает самовозрастать. Но в разных отраслях
производства, т. е. в зависимости от естественнотехнических условий, этот
процесс происходит то быстрее, то медленнее,
IV. Резервный фонд
«Побочная» функция Д в форме сокровища
Существование прибавочной стоимости в форме сокровища дает
возможность использовать ее для возобновления процесса
производства в тех случаях, когда Т' полностью или частично не может
быть продан. А это в свою очередь означает, что д, помимо
собственной функции быть скрытым денежным капиталом, наделяется еще
«побочной» функцией — быть резервным фондом.
И функционирующему денежному капиталу приходится часто
быть в резерве. Но это обусловлено самой денежной формой
функционирующего капитала: и как орудию обращения, и как средству
платежей ему приходится поочередно быть то в движении, то в покое.
Зато для скрытого денежного капитала, который получается в
результате накопления прибавочной стоимости, быть резервным
фондом — дело совершенно побочное, не вытекающее из его основной
функции.
Краткое резюме
Параграф заканчивается кратким резюме, относящимся
собственно не к вопросу о резервном фонде, а к исследованию главы
в целом. Резюме сводится к более полному изображению формулы
производительного капитала, охватывающей и простое, и
расширенное воспроизводство.
Эта формула следующая: Я ... Г — Д' . Д — Т ... Я (ГГ).
При простом воспроизводстве Я последнее равно Я начальному,
а Д равняется Д' минус д. При расширенном воспроизводстве
последнее Я больше начального, т. е. оно равно Я', а Д либо равно Д'
(когда вся прибавочная стоимость целиком накопляется), либо
больше, чем Д! минус д (когда она капитализируется только
частично).
347

Возникает вопрос: находит ли в приведенной формуле выражение
и скрытый денежный капитал, т. е. тот момент, когда д
накапливается, но еще не накопилось. По-видимому, да, так как
непосредственно перед этим Маркс делает следующее заявление: «Денежный
фонд накопления — это уже бытие скрытого денежного капитала;
следовательно, — это уже превращение денег в денежный
капитал» \
Примечания ко второй главе
1. В кругообороте производительного капитала 7"—Д'
предшествует Д — Т. Этим подчеркивается, что непрерывное авансирование
капитальной стоимости и непрерывное производство зависят от
бесперебойной реализации произведенных товарных масс. Таким
образом, в кругообороте производительного капитала, изображающем
непрерывность производства, реализация представлена как условие
этой непрерывности.
В третьей главе I тома «Капитала» при анализе простого
обращения Маркс мог — на той стадии теоретического анализа —
указать лишь на то, что распадение товарообращения на Г — ДиД — Т
уже заключает в себе возможность кризисов. В настоящей главе
Маркс идет гораздо дальше.
2. Указанное положение Маркса находит свое дальнейшее
развитие в пятнадцатой главе III тома «Капитала», где исследуются
противоречия закона тенденции нормы прибыли к понижению2.
Анализ закона тенденции нормы прибыли к понижению,
обусловленного в свою очередь всеобщим законом капиталистического
накопления, позволяет еще более категорически сформулировать
различие между условиями производства и условиями реализации,
хотя процесс производства и реализация составляют две стороны
капиталистического производства в целом.
3. Возможность кризисов заложена уже в простом товарном
производстве. Внутренние противоречия последнего «заключают
в себе возможность — однако только возможность —
кризисов» 3. Превращение простого товарного производства в
капиталистическое есть в то же время превращение возможности
кризисов в их неизбежность и необходимость. Поэтому и теория кризисов
Маркса, составляя неотъемлемую часть общей теории
капиталистического способа производства, развертывается вместе с
развертыванием последней. Теория кризисов как одна из «сквозных» проблем
«Капитала» в том или ином аспекте затрагивается в каждом из его
томов. Отдельные замечания представляют определенные стадии
в теории кризисов, соответствующие отдельным стадиям в
экономическом учении Маркса.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т, 24, с* 99.
2 Там же, т. 25, ч. I, с. 267,
§ Там же, т. 23, с. 124.

Глава третья
КРУГООБОРОТ ТОВАРНОГО КАПИТАЛА
Предмет исследования
Как кругооборот денежного и производительного капитала, так
и кругооборот товарного капитала представляет лишь особую форму
движения промышленного капитала. В кругообороте денежного
капитала движение промышленного капитала представлено как
движение денег, как деньги, «рождающие» своим обращением новые
деньги. В кругообороте производительного капитала это движение
представлено в форме непрерывного процесса производства, в форме
воспроизводства. Но кругообращение промышленного капитала
представляет еще движение товарных масс; один товарный поток
непрерывно следует за другим. Вот эта сторона движения промышленного
капитала дана в кругообороте товарного капитала, т. е. кругооборот
промышленного капитала представлен как кругооборот товарного
капитала, как движение товарных масс.
Конечно, и кругооборот денежного капитала, и кругооборот
производительного капитала включает в себя обращение товаров,
но там оно выступает лишь как опосредствующее условие движения
денежного капитала и непрерывности производства. В кругообороте
товарного капитала, наоборот, движение денег и непрерывное
производство выступают как необходимые моменты в движении товарных
масс.
Все три формы кругооборота капитала друг друга предполагают
и друг друга отрицают. Они друг друга предполагают потому, что
каждая из них невозможна без других; они друг друга отрицают,
так как то, что выпячивается и подчеркивается как основа и сущность
движения промышленного капитала в одной из них, представляется
другими только как условие и предпосылка этого движения.
Порядок исследования
Как в предыдущих главах, так и в настоящей главе Маркс, во-
первых, останавливается на том, в какой последовательности в
данном кругообороте находятся фазы самого обращения; во-вторых,
как следуют друг за другом обращение в целом и производство.
Затем выясняется особенность исходного пункта кругооборота
товарного капитала. Это в свою очередь дает возможность раскрыть все
своеобразие этой формы движения промышленного капитала.
Последовательность трех фаз кругооборота
Кругооборот товарного капитала изображается Марксом так!
7" —Д* — Т ... П ... Т'\ Сразу бросается в глаза, что фаза
обращения 7" — Д' — 7"' осуществляется здесь в той же
последовательности, как в простом товарообращении. В отличие от
кругооборотов денежного и производительного капитала в кругообороте
349

товарного капитала, во-первых, производство заключено между V
и Т", т. е. представлено как условие непрерывного товарообращения;
во-вторых, здесь производству предшествуют обе фазы обращения,
обращение в целом. Последнее представлено как независимое от
производства; обращение как бы предопределяет производство,
его размеры, его характер.
В П ... П подчеркивается примат производства: обращение
служит лишь посредствующим звеном для процесса воспроизводства.
В Т' ... Т" подчеркивается, наоборот, примат обращения. И именно
кругооборот товарного капитала лежит в основе так называемых
меновых концепций современной буржуазной политической
экономии. В отличие от Кенэ сторонники этих концепций пользуются
кругооборотом товарного капитала не для анализа воспроизводства
и обращения общественного капитала, а для того, чтобы представить
капиталистическое хозяйство исключительно как меновое
хозяйство. Основным и решающим признаком капитализма для них
является обмен.
Своеобразие исходного пункта этого кругооборота
Исходным пунктом кругооборота денежного капитала всегда
является Д, а не Д': деньги становятся капиталом лишь в силу того,
что они превращаются в Т \Сп- И это не только тогда, когда они
впервые выступают как капитал, но и тогда, когда они кончают один
кругооборот и начинают другой. В каждом новом кругообороте
денежного капитала деньги являются капиталом не потому, что они
уже принесли прибавочную стоимость, а потому, что они ее еще
принесут. Как только Д' вновь пускается в оборот, оно перестает
быть JX и становится Д.
Точно так же и началом кругооборота производительного
капитала является всегда Я, а не Я'. В Я ... Я' последнее Я означает,
что производительный капитал увеличился на часть или навею массу
прибавочной стоимости; но такое значение оно имеет только в
качестве конечного пункта кругооборота. В качестве же начального
пункта Я означает только то, что вновь производится прибавочная
стоимость, и в силу этого оно вновь является капиталом, а отнюдь
не в силу того, что оно увеличилось в результате прежнего
кругооборота.
Совсем иное представляет кругооборот товарного капитала: его
началом всегда является Т\ а не Т. Его движение всегда начинается
с обращения капитальной стоимости в товарной форме плюс
обращение прибавочной стоимости, также находящейся в товарной
форме. 7" означает: 1) что капитальная стоимость уже самовозросла,
2) что она находится еще в товарной форме, следовательно, должна
реализоваться, должна превратиться в Д'. Таково значение 7"
к концу кругооборота, таково его значение и в начале кругооборота.
Только в первом случае (как в кругообороте денежного капитала)
реализацией возросшей капитальной стоимости круг завершается,
350

а во втором случае (в кругообороте товарного капитала) этой
реализацией движение начинается вновь.
Необходимо заметить, что в форме Т капитал, строго говоря,
никогда не бывает. Т в Д ~— Т <^ означает лишь, что рабочая
сила и средства производства противостоят деньгам и обмениваются
на них как товар, что они имеют товарную форму. Но рабочая сила
только в руках рабочего есть товар, в руках же капиталиста она
становится элементом производительного, но отнюдь не товарного
капитала. Что касается средств производства, то они в руках
продавца представляют собой либо Т (если продавец —
капиталистический предприниматель), либо простой товар (если продавец —
некапиталистический товаропроизводитель). В руках капиталиста-
покупателя средства производства всегда являются элементами
производительного капитала.
Следовательно, товарный капитал всегда есть возросшая
капитальная стоимость, всегда есть Т'\ таким он является не только
к концу кругооборота, но и к началу его.
Особенность кругооборота товарного капитала
Кругооборот денежного капитала представляет собой
законченный, замкнутый в себе круг; он начинается стоимостью в денежной
форме и заканчивается возросшей стоимостью, тоже в денежной
форме. Предприниматель к началу и к концу оборота обладает
богатством в наиболее абстрактной и вместе с тем в наиболее
характерной для буржуазного общества форме — в форме денег.
Такого «законченного цикла деловых отношений» нет в других
формах кругооборота капитала. В кругообороте производительного
капитала существенна непрерывность кругообращений. Ведь
последнее П есть не что иное, как совокупность факторов производства
(личных и вещественных); следовательно, они должны быть
использованы по своему назначению, они должны начать функционировать
в процессе производства, т. е. должен начаться новый кругооборот
производительного капитала. А так как непрерывность производства
не есть специфическая особенность капиталистического
производства — она является условием существования всякого общества, —
то кругооборот производительного капитала «облегчает
классической политической экономии возможность игнорировать
определенную капиталистическую форму процесса производства и изображать
производство как таковое целью процесса, заключающейся будто
бы в том, чтобы производить возможно больше и возможно дешевле
и обменивать продукт на другие возможно более разнородные
продукты, служащие отчасти для возобновления производства (Д — Г),
отчасти для потребления (d — m)» г.
Кругооборот Т ... Т" также затушевывает специфическую
особенность капиталистического производства как производства при-
Маркс К., Энгельс Ф, Соч. 2-е изд., т. 24, с. 106—107,
351

бавочной стоимости. BP — Т" капитал представлен как товар, т. е.
как полезная вещь, служащая для удовлетворения потребностей
общества.
В кругообороте товарного капитала подчеркивается
непрерывность обращения. Г', которым начинается кругооборот, и которым
он заканчивается, представляют массу потребительных стоимостей,
произведенных не для собственного потребления, а для продажи.
V не может остаться у предпринимателя, который должен его
продать, но это означает, что оно должно начать новый кругооборот.
Непрерывность же обращения в свою очередь означает
непрерывность связи с другими товаропроизводителями, постоянный контакт
с ними. В товарной форме кругооборота капитала эта связь
представляется как сущность и ее основное содержание, так как здесь
на первый план выдвигается непрерывность процесса обращения
товарных масс в качестве формы непрерывного удовлетворения
общественных потребностей. О прибыли же «при случае забывают».
Общая характеристика кругооборота товарного капитала
Развернутая формула кругооборота товарного капитала имеет
следующий вид!
Возросшая капитальная стоимость Т' распадается на Т и п
первое представляет капитальную стоимость, второе —
прибавочную стоимость. Поэтому одна товарная масса, или часть товара,
может рассматриваться как капитальная стоимость, а другая —
как прибавочная стоимость. Но это «рассмотрение» является, как уже
было выяснено в первой главе, условным и имеет значение лишь
для практических целей. На самом деле любая часть Т состоит из
капитальной стоимости, которая в свою очередь распадается на
части с и у, и из прибавочной стоимости. Следовательно, как вся
товарная масса, так и отдельные ее части, или отдельные ее
экземпляры, всегда содержат капитальную стоимость и прибавочную
стоимость, или выражают отношение двух капиталов:
авансированного и возросшего. Поэтому Тнезависимо от того, продается оно
в один или в несколько приемов, всегда превращается не в Д и д,
авД', Это и изображено в формуле Т \ — Д'. Верхнее Т и
нижнее т показывают, из каких частей состоит V и на какие части оно
практически может быть разделено, а Д' показывает, что Т всегда
превращается в Д\ что капитальная стоимость обращается с ее
«приплодом» — прибавочной стоимостью.
Зато Д' действительно распадается на капитальную стоимость —
Д и прибавочную стоимость — д; так превращением Д' в V
завершается процесс самовозрастания стоимости (капиталистическое
производство), составляющий единство производства и обращения.
352

И пути капитальной стоимости и прибавочной стоимости расходятся,
что изображается формулой:
\д-т<*п...п...т*
\d-~T
Кругооборот товарного капитала после первой фазы V — Д'
расщепляется на обращение капитальной стоимости и обращение
прибавочной стоимости, той ее части, которая не капитализируется,
а предназначается для личного потребления. Таким образом,
кругооборот товарного капитала включает в себя индивидуальное
потребление капиталистов и всех тех, кто живет за счет прибавочной
стоимости. В других формах кругооборота капитала дано только
потребление рабочих, которое по существу является
производительным потреблением, так как этим потреблением рабочие
воспроизводят свою рабочую силу.
«Во всех своих особенностях, — говорит Маркс, — этот
кругооборот выходит за свои собственные пределы как обособленного
кругооборота просто индивидуального капитала» х. Ранее
подчеркивалось, что в этом кругообороте капитала непосредственно дана
связь одного товаропроизводителя с другим. Связь устанавливается
не только обращением капитальной стоимости, но и обращением
прибавочной стоимости. Каждый капиталист бросает в обращение Т'
и при помощи вырученного Д\ которое разбивается на Д и д,
извлекает оттуда элементы производительного потребления и элементы
ли.чного потребления. Но и те и другие должны быть в обращении;
следовательно, здесь уже намечается проблема условий
воспроизводства всего общественного капитала. Здесь эта проблема еще не
ставится, но уже тут Маркс замечает: «Т ... Т лежит в основе
Tableau economique * Кенэ **, и то обстоятельство, что он в
противоположность форме Д ... Д' (форме, которой исключительно
придерживалась меркантилистская система) избрал именно эту форму,
а не форму П ... Я, свидетельствует о его большом и верном такте» ?.
Глава четвертая
ТРИ ФИГУРЫ ПРОЦЕССА КРУГООБОРОТА
Предмет исследования
В предыдущих главах кругооборот промышленного капитала
изучался односторонне: 1) как кругооборот денежного капитала,
2) как кругооборот производительного капитала, 3) как кругооборот
товарного капитала. Это исследование выявило отдельные стороны
кругооборота промышленного капитала. В настоящей главе движение
^ Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 113.
** Экономической таблицы>
Экономическая таблица Кенэ была попыткой исследовать воспроизводство
2^1е1ше существенного капитала.
МаРкс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 114.
12 Д- И. Розенберг 353

от абстрактного к конкретному. Каждая стадия анализа является
конкретной по отношению к предыдущей и абстрактной по
отношению к следующей стадии.
Порядок исследования
То новое, что дает исследование действительного кругооборота
промышленного капитала как единства трех кругооборотов, состоит
в более полном понимании непрерывности движения капитала.
С выяснения этого вопроса и начинается глава. Затем Маркс
переходит к полемике с Бейли по вопросу о стоимости. Этот переход
на первый взгляд может показаться неожиданным, но именно учение
о капитале как о движении является в то же время дальнейшим
развитием и утверждением марксовой теории стоимости.
Следующие вопросы непосредственно связаны с непрерывностью
обращения индивидуального капитала: во-первых, вопрос о связи его
с общим товарообращением (капиталистическим и
некапиталистическим); во-вторых, предпосылки и условия кругооборота
промышленного капитала, взятого в целом, т. е. как единство всех трех
кругооборотов.
Заканчивается глава «заметкой», затрагивающей вопрос о
реализации товарных масс, но этот вопрос гораздо более полно трактуется
в гретьем отделе. Здесь, в данной связи, это важно лишь для более
полной характеристики кругооборота промышленного капитала.
Капитал как движение
Представление о капитале как о движении .было дано в
предыдущих главах. Всякий кругооборот капитала представляет его именно
как движение, как смену форм, в «которые на различных своих
стадиях облачается капитал и которые он то принимает, то сбрасывает
при повторении кругооборота» *. Но это движение в отдельных
формах кругооборота капитала не может быть представлено как
непрерывное движение. Переход от одной стадии к другой есть в то же
время и задержка на каждой из них. В конкретной действительности
приходится преодолевать разные трудности, в особенности
связанные с реализацией товаров. Поэтому в конкретной действительности
капитал как движение может быть дан лишь в его «трех фигурах»,
взятых в их единстве.
А единство это заключается не только в том, что действительный
кругооборот промышленного капитала одновременно является
кругооборотом и денежного, и производительного, и товарного капитала;
оно заключается еще в том,, что разные части капитала одновременно
находятся в разных формах и начинают разные кругообороты,
пели в начале капиталист весь свой денежный капитал превращает
в рабочую силу и средства производства, то обратно к нему капитал
притекает уже частями: одна часть (основной капитал) на значитель-
^^время задерживается в орудиях труда, а другая часть (оборотный
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 31.
12? 355

промышленного капитала исследуется как единство всех трех
кругооборотов.
В связи с тем, что выше были подробно рассмотрены кругообороты
всех трех функциональных форм капитала: денежного,
производительного и товарного, —может возникнуть вопрос: чем вызвано
повторное их рассмотрение, что дает рассмотрение этих трех
кругооборотов в единстве. Только единство трех кругооборотов дает
действительный кругооборот капитала. В кругообороте каждой из
функциональных форм движение капитала представлено
односторонне и существование капитала в одной из функциональных форм
отрицает две другие. Между тем действительное движение капитала
предполагает его одновременное существование во всех трех
функциональных формах. Поэтому только рассмотрение единства трех
фигур кругооборота капитала дает действительный кругооборот
капитала и непрерывность его движения. К. Маркс пишет:
«...процесс как целое в действительности представляет собой единство трех
кругооборотов, являющихся различными формами, в которых
находит свое выражение непрерывность процесса» г.
Действительный (т. е. конкретный) кругооборот промышленного
капитала не является простой суммой трех кругооборотов, он есть
их диалектическое единство. Поэтому исследование этого единства
не сводится лишь к общей его характеристике и к суммированию
результатов, уже полученных предыдущим анализом. Указанное
исследование открывает новые моменты, которые не могли быть
раскрыты при одностороннем изучении кругооборота
промышленного капитала.
В исследовании кругооборота промышленного капитала Маркс
применяет метод восхождения от абстрактного к конкретному.
Кругооборот денежного капитала является наиболее
односторонней и абстрактной формой движения капитала. Более конкретным
является кругооборот производительного капитала: его определение
уже базируется на определении кругооборота денежного капитала.
Дальнейшей конкретизацией является кругооборот товарного
капитала, его определение дополняет и «корректирует» определение
предыдущих двух кругооборотов. Этот кругооборот выводит нас за
пределы индивидуального капитала.
В исследовании «трех фигур процесса кругооборота» определение
кругооборота промышленного капитала становится уже наиболее
конкретным, подлинным единством многообразного.
Конечно, и этим еще не исчерпаны все определения кругооборота
промышленного капитала, даже если рассматривать его пока только
как индивидуальный капитал (мы уже не говорим об общественном
капитале, по отношению к которому индивидуальный капитал со
всеми его определениями — только абстракция). Следующие две
главы данного отдела и весь второй отдел посвящены изучению
индивидуального промышленного капитала. Но абстрактное и
конкретное понимаются относительно: речь идет именно о восхождении
* Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 119,
354

капитал) также обычно возвращается не в один прием, а по мере
изготовления и продажи товара. Но важнее другое:
предприниматель не может задержать начало нового процесса производства до
того, пока он не продал уже произведенные товары: это
противоречило бы всем основам капиталистического производства,
являющегося по своей природе непрерывным — непрерывным процессом
самовозрастания стоимости. Следовательно, уже с самого начала
предприниматель, авансируя одну сумму денег, должен иметь
другую в резерве для поддержания непрерывности производства.
Детальнее этот вопрос Марксом рассматривается в следующем
отделе; там показывается, как капитал распадается на капитал № 1
и капитал № 2. Здесь важно лишь, что из этого факта следует, что
«капитал как целое одновременно находится в своих различных
фазах, пространственно расположенных рядом одна с другой» *.
В то время когда капитал в одной своей части сбрасывает
денежную форму и принимает производительную, в другой своей части он
вновь переходит от товарной формы к денежной» Таким образом,
капитал одновременно пребывает во всех своих формах. Формы,
в которые капитал «облачается»: 1) следуют друг за другом во
времени и 2) «расположены» друг возле друга в пространстве. Второе
обусловлено первым и обратно. Именно потому, что капитал всеми
своими частями находится в непрерывном движении, тем самым он
находится одновременно в разных формах. И обратно: именно
потому, что капитал одновременно находится в разных формах, он
может безостановочно двигаться.
Касса фабрично-заводского предприятия — это своеобразный
резервуар, куда постоянно вливаются все новые и новые денежные
потоки и откуда они с таким же постоянством выливаются. То же
в фабричных корпусах: все время прибывают сырье, топливо,
вспомогательные материалы и все время выходят готовые товары. Такая
же картина имеет место и на товарных складах, здесь постоянно
движутся два встречных потока: один приносит товары, а другой их
уносит. Касса — исходный и конечный пункт кругооборота
денежного капитала; фабричные корпуса — исходный и конечный пункт
движения производительного капитала; товарный склад —
исходный и конечный пункт кругооборота товарного капитала. Но
фабрика или завод в целом есть единство кассы, фабричных корпусов,
товарных складов. Они расположены друг возле друга в
пространстве: все они функционируют одновременно, но функции одних
порождают функции других; стало быть, они в своих функциях
также следуют друг за другом во времени. Выход денег из кассы,
превращение их в Т ^ порождает движение в фабричном
корпусе, а последнее в свою очередь дает толчок к движению на товарном
складе.
Словами «абстракция in actu» Маркс иронизирует над Бейли
и его сторонниками: абстракция in actu уже не есть абстракция в том
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 120.
356

смысле, в каком она понимается последними. В процессе
купли-продажи стоимость реализуется, превращается в реальное золото. Но
золото вне движения, изъятое из обращения, есть просто золото;
деньгами, «бытием» стоимости оно является лишь в отношении к
товарам. Точнее, последние, выражая свою стоимость в золоте, делают
его деньгами Только в этом смысле стоимость в своем движении
есть абстракция in actu: в своем движении стоимость товара
реализуется, т. е. получает независимое от товара самостоятельное
существование.
Абстракция стоимости глубже отражает природу
товарно-капиталистической системы именно в движении промышленного капитала,
так как последний есть движение стоимости. В кругообороте
промышленного капитала абстракция стоимости проявляет себя: 1) в
денежной, производительной и товарной форме, 2) в переходах от одной
формы к другой, 3) в своем самовозрастании. Если движение
промышленного капитала есть, с одной стороны, движение стоимости,
то, с другой стороны, в этом движении стоимость достигает своей
наивысшей реальности.
Правда, стоимость во время кругооборота капитала может
измениться в своей величине, если за это время элементы
производительного капитала (сырье, топливо и т. д.) подешевеют или
вздорожают. А это как будто бы подтверждает тезис Бейли, что стоимости
нет, а есть только меновая стоимость, изменяющаяся в зависимости
от разных обстоятельств. Но стоимость, если отвлечься от
случайных колебаний (к чему обязывает методологически правильный
подход к изучаемым явлениям), может изменяться лишь в результате
изменения производительности труда. Следовательно, этим лишь
подтверждается следующее положение Маркса: «Величина стоимости
товара изменяется, таким образом, прямо пропорционально
количеству и обратно пропорционально производительной силе труда,
находящего себе осуществление в этом товаре». Это — во-первых.
Во-вторых, какие бы изменения ни происходили в
производительности труда и, стало быть, в самой стоимости, на «свойство»
капитальной стоимости самовозрастать это не оказывает никакого
влияния. Увеличилась или уменьшилась в кругообороте капитала
величина капитальной стоимости, она приносит прибавочную стоимость.
Отражение изменения величины стоимости
в различных кругооборотах капитала
Кругообороты капитала исследуются Марксом при
предположении, что величина стоимости остается неизменной. Вопрос об
изменении величины стоимости затрагивается Марксом попутно; в
следующем отделе он освещается более обстоятельно и в другой связи.
«Если происходит изменение стоимости элементов производства, —
говорит Маркс, — то обнаруживается различие между формой
Л ... Л , с одной стороны, и формой П ... П и V' ... Г, с другой
стороны» 1. ^ ^
357
х Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с 123,

Это различие здесь Марксом и рассматривается. В
кругообращении денежного капитала периодические революции в стоимости
выражаются в том, что каждый новый кругооборот приходится
начинать либо с меньшим капиталом, либо с большим, первое имеет место
при уменьшении стоимости элементов производства, второе — при
ее увеличении. На уже начатый кругооборот эти периодические
революции влияния не оказывают. Раз средства производства и
рабочая сила уже куплены, то изменение их стоимости не влияет на
производственный процесс, так как он зависит от массы средств
производства и рабочей силы, а не от их стоимости. Зато изменение
последней вызывает соответствующее изменение в ©амом ходе
кругооборота производительного и товарного капитала.
Маркс перечисляет несколько случаев такого воздействия- 1) при
понижении стоимости элементов производства возможно
расширенное воспроизводство в натуре и простое воспроизводство по
стоимости, так как на денежный капитал прежней величины могут быть
куплены в большем количестве средства производства и рабочая
сила; 2) при повышении их стоимости, наоборот, получается простое
воспроизводство в натуре и «расширенное» воспроизводство по
стоимости: средства производства и рабочую силу прежнего размера
приходится покупать на больший денежный капитал; 3) если при
понижении стоимости элементов производства все же происходит
простое воспроизводство, то оно сопровождается накоплением
денежного капитала, но не вследствие капитализации прибавочной
стоимости, а вследствие удешевления элементов производства; 4) от
понижения стоимости элементов производства капиталист может
и проиграть, а от их повышения — выиграть, если у него имеются
большие запасы сырья, топлива и т. д.
Но нужно помнить, что анализ кругооборота капитала в чистом
виде требует абстрагирования от этих периодических революций
в стоимости..
Промышленный капитал и общее товарообращение
Обращение в кругообороте промышленного капитала, с одной
стороны, составляет часть общего товарообращения, а с другой -—
особую фазу в движении индивидуального промышленного
капитала. Через посредство обращения один промышленный капиталист
не только связывается со своими собратьями, но также с мелкими
товаропроизводителями и с рабовладельцами и феодалами (особенно
в раннюю эпоху капитализма). В акте Д — Т извлекаются из
обращения средства производства, а в акте V — Д' туда бросаются
новые товары. И совершенно безразлично, кто является продавцом
этих средств производства и кто покупает вновь произведенные
товары.
Таким образом, наличие промышленного капитала еще не
означает повсеместного господства этого способа производства:
последний через посредство обращения увязывается с другими способами
производства. Образуется мировой рынок, на котором обращаются
358

различные но своему социальному происхождению товары. Однако
каковым бы ни был способ их производства, в кругообороте капитала
товары «становятся одним из способов существования
промышленного капитала в ...форме производительного капитала. Но благодаря
этому следы их собственного происхождения уничтожаются; товары
продолжают существовать только как формы существования
промышленного капитала» х.
Более того, товары обычно становятся формой капитала еще
до того, как они были вовлечены в кругооборот промышленного
капитала. Промышленник обычно получает средства производства
из рук торговца, у которого они уже служили формой торгового
капитала. Правда, на данной стадии теоретического анализа еще
нет надобности рассматривать торговый капитал: Маркс
абстрагируется от торгового капитала на протяжении всего II тома
«Капитала». Но, характеризуя связь кругооборота промышленного
капитала с товарообращением вообще, притом исторически, Маркс пишет:
«Товарная торговля как функция купеческого капитала
предполагается при капиталистическом производстве и все более развивается
по мере развития последнего. Следовательно, иллюстрируя
отдельные стороны капиталистического процесса обращения/ мы
предполагаем заодно и наличие товарной торговли; при общем же анализе
капиталистического процесса обращения мы предполагаем
непосредственную продажу без посредничества купца, потому что это
последнее скрывает различные моменты движения» 2.
Обращение капитала является в то же время и частью общего
обращения. Отсюда Маркс выводит, что законы денежного
обращения, сформулированные в I томе «Капитала» (в третьей главе),
распространяются и на обращение капитала. Развитие торговли,
связанное с развитием промышленного капитала, а также развитие
банковской системы вносят, правда, ряд модификаций в эти законы,
но пока Маркс их еще не исследует. На той стадии теоретического
анализа, на которой мы находимся в настоящей главе, кругооборот
промышленного капитала не вносит еще ничего нового в проблему
денежного обращения.
Количество денег, необходимых для обращения капитала,
зависит от скорости обращения одноименных монет, представляющих
денежный капитал, и от массы и уровня цен обращающихся товаров,
представляющих товарный капитал. С этой точки зрения различия
между простым обращением и обращением капитала нет. Но это
только с точки зрения законов денежного обращения в их наиболее
общем виде, в их чисто количественном выражении. Зато дело
представляется в совершенно ином свете, если к проблеме обращения
капитала подойти с качественной стороны: при переходе денег и
товаров из рук в руки их функция часто меняется. В акте Д — Т <^
деньги в руках денежного капиталиста представляют собой денеж-
2 MJ!PKC К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 126—127,
Там же, с. 128.
359

ный капитал, а в руках рабочего — просто деньги; они являются
только деньгами также в руках продавца средств производства, если
последний является простым товаропроизводителем. В акте Т1 — Д4
товар есть товарный капитал в данном кругообороте, но он перестает
им быть вне этого кругооборота; если покупатель V — рабочий,
мелкий товаропроизводитель и даже капиталист, тогда V — либо
просто товар, либо часть другого производительного капитала.
Отсюда следует! 1) в простом обращении товары и деньги всегда
противостоят друг другу как одинаковые стоимости, но
представленные в разных формах; в обращении капитала они часто противостоят
друг другу как капитальная стоимость и просто стоимость; 2) простое
обращение в целом представляет переплетение противоположных
друг другу, но совершенно однородных метаморфоз (Т — Д, первая
фаза одного Т — Д — Т всегда является для покупателей фазой
Д — Т другого Т — Д — Г, но и та и другая фаза, как и
метаморфозы в целом, совершенно однородны). Зато капиталистическое
обращение часто представляет сцепление неоднородных метаморфоз.
Обращение капитала переплетается с обращением товаров; и если
даже допустить повсеместное господство капиталистического способа
производства, то все же акт Т — Д', предполагающий Д — Т9
не однороден с ним; Т — Д' есть фаза в кругообороте
индивидуального капитала, а Д — Т может быть фазой обращения дохода
рабочего или обращения дохода капиталиста, т. е. покупателем V может
быть и рабочий, и покупающий для личного потребления
капиталист, если 7" представляет собой средства потребления. И то и другое
не является обращением капитальной стоимости.
Таким образом, замещение в обращении одного индивидуального
капитала другим усложняется замещением капитальной стоимости
прибавочной стоимостью и стоимостью рабочей силы (обращение
последней для рабочего всегда является актом Т — Д — Т). Этот
вопрос «требует иного способа исследования», который Маркс
применяет и в третьем отделе, озаглавленном «Воспроизводство и
обращение всего общественного капитала».,
Схемы хозяйственного развития
Со стороны буржуазных экономистов были сделаны попытки
найти признаки, характеризующие экономические формы развития
общественного производства. Одна из таких попыток подвергается
Марксом всесторонней критике, ибо она затушевывает качественное
различие между кругообращением капитала и простым товарным
обращением. Согласно этой схеме формы хозяйства в их
историческом развитии делятся на. 1) натуральную, 2) денежную, 3)
кредитную. Признаком деления служат, таким образом, наличие и формы
обмена. В натуральном хозяйстве обмен или совсем отсутствует,
#ли является непосредственным (продукт обменивается на продукт).
В денежном хозяйстве обмен совершается при помощи денег, а в
кредитном хозяйстве обмен совершается при помощи кредита.
Маркс выдвигает три возражения против этой схемы. Во-первых,
360

нельзя сказать, что кредитная система приходит на смену денежной;
на самом деле «денежное хозяйство и кредитное хозяйство
соответствуют лишь различным ступеням развития капиталистического
производства, но вовсе не являются различными самостоятельными
формами обмена в противоположность натуральному хозяйству» 1.
Во-вторых, признак деления не выдержан до конца. Раз в основу
деления кладется обмей, то натуральное хозяйство, в котором нет
обмена, нельзя сопоставлять с формами хозяйств, где обмен
наличествует.
Наиболее важным является третье возражение —
методологического порядка. В основу деления истории хозяйственного развития
на эпохи положены обмен и его формы, а не формы производства,
которыми определяются сами формы обмена. «Буржуазному
кругозору, — заключает Маркс, — при котором все внимание
поглощается обделыванием коммерческих делишек, как раз соответствует
воззрение, что не характер способа производства служит основой
соответствующего ему способа обмена, а наоборот» 2.
Проблема реализации
Заключительной частью главы служит «заметка», найденная
Энгельсом среди сделанных Марксом выписок из книг. Содержание
этой заметки близко подходит к рассмотренной проблеме, т. е к
вопросу о соотношении между кругооборотом индивидуального
капитала и общим обращением. Капиталист бросает в обращение Г',
которое равняется с + v + т. Но сам он непосредственно
предъявляет спрос на элементы постоянного капитала с; на v предъявляют
спрос рабочие, получающие от него заработную плату и покупающие
на нее средства существования. Таким образом, капиталист бросает
в обращение товарную массу больше той, которую он оттуда
извлекает, т. е. его предложение больше его спроса. Правда, на часть т
он покупает предметы личного потребления, но всю прибавочную
стоимость израсходовать таким образом он не может: простое
воспроизводство не только не характерно для капитализма, но оно
является прямым отрицанием его. «Это предположение равнозначно
тому, что капиталистического производства не существует, а потому
не существует и самого промышленного капиталиста, ибо
предположение, что движущим мотивом служит личное потребление, а не
самообогащение, устраняет саму основу капитализма» 3.
Капитализация прибавочной стоимости начинается с накопления
ее в денежной форме. Следовательно, спрос со стороны нового
капитала предъявляется не после каждого кругооборота, а по истечении
более или менее продолжительного времени. Следует еще принять
во внимание, что стоимость основного капитала переносится на новые
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т.-24, с 132,
Там же, с 133.
Там же, с. 137.
361

продукты частями, а воспроизводится основной капитал сразу, но
по истечении ряда лет. Стало быть, спрос каждого- капиталиста по
окончании отдельных кругооборотов капитала уменьшается еще
на ту часть стоимости Т\ которая соответствует сношенной части
основного капитала.
Таким образом, в названной заметке Марксом сформулирована
проблема реализации. Каждый капиталист предлагает товарной
массы больше, чем предъявляемый спрос; спрашивается: кто
покупает излишек? В третьем отделе, посвященном анализу
производства и обращения всего общественного капитала, Маркс
всесторонне исследует сформулированную проблему.
Использование этой фигуры кругооборота капитала является важнейшей
предпосылкой исследования проблемы сплетения кругооборотов индивидуальных
капиталов в единый общественный процесс именно потому, что данная фигура
кругооборота (кругооборот товарного капитала) органически включает в себя
проблему реализации.
Глава пятая
ВРЕМЯ ОБРАЩЕНИЯ
Краткая характеристика содержания настоящей главы
В предыдущих главах кругооборот капитала рассматривался как
единство производства и обращения, но более детальный анализ
как производства, так и обращения дан не был. Такие понятия,
как процесс труда, процесс производства, сфера производства,
употреблялись как тождественные. В этой главе они определяются
более конкретно. Соотношение между производством и обращением
также получает дальнейшую характеристику.
«Время производства, естественно, включает период процесса
труда, но этот последний не охватывает всего времени
производства» г. Это^ количественное различие является и качественным
различием: стоимость и прибавочная стоимость создаются только
в течение той части времени производства, когда протекает процесс
труда; вне последнего не создаются ни стоимость, ни прибавочная
стоимость., Отсюда следует, что выражения: «производительный
капитал создает стоимость и прибавочную стоимость» или «в сфере
производства возникают стоимость и прибавочная стоимость» —
не совсем точны., Производительный капитал создает стоимость и
прибавочную- стоимость лишь в той мере, в какой его
функционирование охватывает процесс труда, т. е. является функционированием
переменного капитала. Точно так же стоимость и прибавочная
стоимость возникают не во все время производства, а лишь в той его
части, которая является процессом потребления купленной рабочей
силы. В тринадцатой главе — «Время производства» — Маркс вновь
* Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 138.
362

останавливается на разграничении между временем производств!
и временем процесса труда. Здесь же Марксом подчеркнуто важное
принципиальное значение, которое имеет разграничение между
временем производства и рабочим временем, и связь этого разграничения
с теорией стоимости.
Несовпадение времени производственной фазы с рабочим
временем обусловлено целым рядом моментов, из которых одни имеют
место только в отдельных отраслях производства, а другие — во
всех.
В таких отраслях, как земледелие и химическая
промышленность, процесс производства всегда продолжительнее процесса труда:
средства производства продолжают функционировать и после
процесса труда, что обусловлено самим процессом труда.
В других отраслях производства, где время непосредственного
процесса производства совпадает с рабочим временем, все же имеет
место несовпадение времени пребывания элементов
производительного капитала в сфере производства с их непосредственным
функционированием,
Во-первых, в зависимости от разных условий устанавливается
необходимый минимум запасов сырья, топлива, всевозможных
вспомогательных материалов, который всегда должен быть налицо для
того, чтобы обеспечить непрерывность производственного процесса.
Этот запас Маркс называет скрытым капиталом; он пребывает в сфере
производства, хотя активно не участвует в самом производственном
акте.
Во-вторых, во время перерыва и остановок в процессе
производства элементы постоянного капитала продолжают находиться
в сфере производства, хотя они и не функционируют как
производительный капитал.
Итак, во всех отраслях производства время пребывания
элементов производительного капитала в сфере производства значительно
продолжительнее времени процесса производства и, следовательно,
времени процесса труда. С точки зрения скорости оборота капитала
все это имеет большое практическое значение. Этот вопрос Маркс
рассматривает в тринадцатой главе.
Охарактеризовав более конкретно процесс труда, являющийся
при капитализме также процессом возрастания стоимости, Маркс
переходит к более полной характеристике процесса обращения,
/Р
который в свою очередь распадается на две фазы: на Д — Т <^
и на Г — Д'. Каждая из этих фаз, во-первых, одновременно
является и частью общего обращения, и функционально особым
отделом в кругообороте индивидуального капитала. Во-вторых, в то
время как в первой фазе происходит только превращение денежного
капитала в производительный, во второй фазе параллельно с
превращением товарного капитала в денежный происходит еще реали-
^^^фибавочной стоимости, превращение ее из товарной формы
Маркс обращает здесь внимание на то, что, хотя процесс обраще-
363

ния является необходимым процессом и требует времени и труда,
все же он не создает ни стоимости, ни прибавочной стоимости.
Следовательно, труд и время, которые тратятся на процесс обращения,
не являются производительными, несмотря на то, что они являются
необходимыми.
Буржуазная политическая экономия считает, что капитал
приносит прибыль и в производстве, и в обращении. В основе такого
представления лежит буржуазная ограниченность, мешающая
отличить видимость явления от его сущности: на поверхности явлений
капитал выступает как самовозрастание стоимости независимо от
того, функционирует ли он в обращении или в производстве.
Ограничиваясь наблюдением явлений, лежащих на поверхности,
буржуазная политическая экономия закрыла себе путь к раскрытию
действительного источника самовозрастания стоимости, так как
утверждение, что прибыль возникает и в обращении, есть в то же
время отрицание того, что прибыль создается прибавочным трудом,
т. е. отрицание эксплуатации наемного труда.,
Маркс вскрывает как методологические корни ошибочности
теорий, выводящих прибыль и из обращения, так и их классовую
сущность, их специфическую буржуазную основу.
Однако следует помнить, что обращение — это противоположная
сторона капиталистического производства. Они невозможны друг
без друга: как без производства нет обращения, так и без обращения
нет капиталистического производства. Это особенно ярко выражено
Марксом в тезисе (в I томе «Капитала», глава четвертая), что
«капитал не может возникать из обращения и столь же не может
возникнуть вне обращения». Прежде всего он не может возникнуть вне фазы
Д — Т \Сп> Если вне названной фазы обращения капитал не может
возникнуть, то вне фазы V — Д' капитал не может продолжать свое
движение; эта фаза является одним из необходимейших моментов
капиталистического воспроизводства.
Прохождение через фазу V — Д' для капитала является более
трудным делом, чем через фазу Д — Т \Сп- Во втором случае
у капиталиста на руках всеобщий эквивалент, в первом — лишь
особый товар. И Маркс высказывает ряд интересных соображений
насчет времени обращения, имея в виду именно фазу V — Д'. Товар
находится в фазе обращения с момента его изготовления до того, как
он вступает в сферу потребления. Сколь же долго товар может
пребывать в сфере обращения, зависит прежде всего от естественных
свойств самого товара., Слишком длительное пребывание товаров
в обращении оказывается для них гибельным: портится
потребительная стоимость, и вслед за ней уничтожается и стоимость. Это
совершенно не учитывается теми, кто полагает, что стоимость возникает
и в обращении; на самом деле в обращении стоимость не может даже
долго сохраниться. Прочно сохраняется она в производстве только
потому, что переносится со средств производства на новый продукт,
который в свою очередь может служить элементом производства.
364

Глава шестая
ИЗДЕРЖКИ ОБРАЩЕНИЯ
Предмет исследования
Эта глава является непосредственным продолжением предыдущей.
Здесь более полно и, следовательно, более конкретно развивается
Марксом тезис, в основном сформулированный в предыдущей главе.
«Агенты обращения должны оплачиваться агентами
производства» \ — говорилось там.
Оплата агентов обращения составляет только часть издержек
обращения: на обращение тратится не только жи^ой, но и
овеществленный труд; расходуется стоимость всевозможных средств
обращения. Все эти затраты есть затраты капитала, которые делятся
на две части: на заработную плату занятым в обращении служащим
и рабочим и на наем и покупку средств обращения. Первую часть
этих затрат Маркс условно называет переменным капиталом (в
обращении ни одна часть капитала не является переменным капиталом
в настоящем смысле слова, раз здесь не происходит самовозрастания
стоимости).
Необходимо различать, с одной стороны, составляющие сущность
отражения и носящие чисто социально-экономический, исторический
характер моменты и, с другой стороны, связанные с обращением
организационно-технические процессы, как, например, транспорт.
Последние уже не относятся к обращению как таковому. Далее,
в этой главе обращение берется еще абстрактно (оно более конкретно,
чем в предыдущих главах), оно еще не обособлено от производства:
торговый капитал как самостоятельный капитал теоретически для
нас еще не существует. И это вполне понятно: тем, что обращение
обособляется, становится делом определенных групп лиц, его
природа и его функции не меняются. Поэтому включение торгового
капитала в анализ только осложнило бы теоретическое исследование.
Обращение как специальная функция торгового капитала
исследуется Марксом в 111 томе «Капитала», т. е. там, где исследуется
процесс капиталистического производства, взятый в целом, где
дается наиболее конкретное представление о распределении
общественного капитала и прибавочной стоимости.
Таким образом, после того как в предыдущих главах были
выяснены единство и различие производства и обращения, в настоящей
главе Маркс исследует и классифицирует виды издержек процесса
обращения капитала.
Порядок исследования
Вся глава разбита на три раздела соответственно особенностям
изучаемой проблемы.
Прежде всего Маркс выделяет те издержки обращения, которые
^^ш^голько со сменой форм стоимости и вследствие этого имеют
365
* Маркс К., Энгельс Ф. Соч, 2-е изд., т, 24, с, 144,

Когда мы говорим, что в обращении не создаются ни стоимость, ни
прибавочная стоимость, то мы имеем в виду обращение, отделенное
от всех производительных моментов. Словом, здесь идет речь об
обращении, взятом исключительно как формальный процесс, как смена
форм стоимости.
Труд в обращении
Формальный процесс обмена не создает стоимости и прибавочной
стоимости не потому, что здесь нет трудовых затрат или издержек:
процесс обмена часто требует много труда. «Изменение состояния
стоит времени и рабочей силы, но не для того, чтобы создать
стоимость, а для того, чтобы совершить превращение стоимости из одной
формы в другую»1.
Но почему, спрашивается, труд, затрачиваемый на превращение
стоимости из одной формы в другую, не создает стоимости?
Труд, создающий стоимость, не должен непосредственно
создавать потребительную стоимость или производить в ней какие-нибудь
материальные изменения (например, труд транспортных рабочих и
упаковщиков не создает потребительных стоимостей, а труд,
затраченный на хранение товарных запасов, вообще не производит
никаких материальных изменений в товарах); но он должен быть ею
обусловлен, иначе получается полнейший отрыв стоимости от
потребительной стоимости и абстрактного труда от труда конкретного.
Во всех высказываниях Маркса по этому вопросу подчеркивается,
что труд, затраченный на процесс обмена, не создает стоимости,
потому что он обусловлен не потребительной стоимостью, а формой
стоимости. «Эти издержки (чистые издержки обращения. —Д. Р.)
обусловливаются экономической формой продукта как товара» 2.
О труде производительном и труде необходимом
Тут же следует подчеркнуть, что никоим образом не следует
смешивать производительный труд с понятием необходимого труда.
И труд в обращении необходим, даже полезен, но он все-таки
непроизводителен, т. е. не создает прибавочной стоимости.
В наиболее развитом виде учение Маркса об обращении дается
в настоящей главе, т. е. уже после того, как дано учение о формах
капитала, в том числе и о его производительной форме. Но отсюда
не следует, что учение об обращении есть произврдное от учения о
формах капитала. Во-первых, теория обращения в основном уже
дана в I томе «Капитала»: в третьей главе — «Деньги, или обращение
товаров»^ и в четвертой главе — «Превращение денег в капитал».
В первой из названных глав подчеркнуто, что теоретически под
обращением понимается только смена форм стоимости, а вся четвертая
глава построена на том, что стоимость не может возникнуть в обра-
Щении^гго там она только реализуется.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 147—148.
Там же, т. 25, ч. I, с. 317,
367

место только в товарно-капиталистическом хозяйстве. Их Маркс
называет чистыми издержками обращения; первый отдел так и
назван: «Чистые издержки обращения».
Во втором разделе, озаглавленном «Издержки хранения»,
исследуются те издержки, которые обусловлены необходимостью для
всякого общества (не только капиталистического) иметь запасы как
предметов личного, так и производительного потребления.
Следовательно, эти издержки по своему материальному содержанию уже
не обусловлены капиталистическим способом производства, но
последний и на них наложил свою печать: ведь указанные запасы либо
являются товарным капиталом (если они находятся в магазинах и
на складах в готовом для продажи виде), либо производительным
капиталом («скрытым», если они находятся на фабриках и заводах
в качестве сырья, топлива и т. д.).
В третьем разделе, названном «Транспортные издержки»,
изучаются те издержки, которые, строго говоря, уже не являются
издержками обращения, а являются издержками производства,
продолжающегося в сфере обращения.
I. Чистые издержки обращения
Обращение как таковое
В обращении не создаются ни стоимость, ни прибавочная
стоимость, Почему? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно прежде всего
точно установить, что Маркс понимает под обращением, Под
обращением им понимается исключительно смена форм стоимости,
превращение ее из товарной формы в денежную и обратно — из денежной
в товарную. Это превращение сопровождается юридическим актом:
в обращении происходит смена собственников. Одно лицо уступает
другому свое имущество, скажем, в товарной форме, а взамен
получает имущество своего контрагента в денежной форме. Этот процесс
сопровождается еще целым рядом технических операций, как то:
упаковкой товара, сортировкой, транспортировкой его и т. дв Но
для правильного понимания сущности обращения его необходимо
отделить от перечисленных операций. Тем более, что и сама
действительность часто отделяет их друг от друга. Тип «чистого» обращения
представляет биржевая торговля, которая не сопровождается
указанными техническими операциями, а совершенно от них отделена.
Этими операциями не сопровождается и купля-продажа недвижи-
мостей. С другой стороны, упаковка и транспортировка продуктов
и без обмена имеют место внутри отдельного предприятия или
системы объединенных предприятий.
Передвижение вещей Маркс относит к продолжающемуся в
обращении производству. И мы должны сделать первое ограничение:
тезис, гласящий, что в обращении не создаются ни стоимость, ни
прибавочная стоимость, не распространяется на технические
операции, сопровождающие обращение. Эти операции, относящиеся
к производству, создают и стоимость, и прибавочную стоимость.
366

Во-вторых, без правильной теории обращения нет
принципиальных оснований для разграничения между фазой производства и
фазой обращения и, следовательно, между производительным
капиталом и другими формами капитала, В самом деле, если в обращении
создается стоимость и прибавочная стоимость, то товарный капитал
и вообще капитал в обращении так же производителен, как и капитал
в фазе производства, А различие между ними сводится лишь к
различию в конкретном характере их функционирования, т. е. капитал
в обращении отличается от капитала в производстве так, как
капитал в одной отрасли производства отличается от капитала в другой
отрасли производства.
В-третьих, при допущении, что труд и в обращении (т. е, в
процессе смены форм стоимости) тоже создает стоимость, последняя
отрывается от потребительной стоимости, абстрактный труд отрывается
от конкретного труда. Следовательно, учение Маркса о том, что в
обращении не создается стоимость и прибавочная стоимость (а это
предполагает понимание обращения только как формального
процесса), непосредственно вытекает из учения о товаре, о двойственном
характере заключающегося в товарах труда, словом, из всей марк-
совой теории стоимости. С другой стороны, теория форм капитала
может быть построена только на основе теории обращения.
Именно из того, что в обращении не создается ни стоимость,
ни прибавочная стоимость, вытекает принципиальное различие между
капиталом, занятым в фазе обращения, и капиталом, занятым в фазе
производства. В фазе производства создается стоимость и
прибавочная стоимость, а потому капитал, занятый в этой фазе, является
производительным. Капитал есть стоимость, приносящая прибавочную
стоимость; но в денежной форме он есть капитал лишь в возможности,
он должен предварительно пройти еще стадию Д — ;
в товарной форме — в Г' — он функционирует уже как
реализовавшийся капитал, как стоимость, которая уже принесла прибавочную
стоимость. Зато в производительной форме он непосредственно
самовозрастает, непосредственно приносит прибавочную стоимость.
Различные виды чистых издержек обращения
Чистые издержки обращения Маркс в свою очередь делит на!
1) расходы, непосредственно связанные с куплей-продажей товаров;
2) расходы по ведению книг; 3) расходы на производство денег.
Расходы по ведению книг, с одной стороны, связаны с обращением
товаров, с другой стороны, ведение книг развивается с
укрупнением и обобществлением производства. Следовательно, расходы на
ведение книг должны быть частично отнесены к чистым издержкам
обращения, поскольку они обусловлены товарной формой продукта.
С другой стороны, их следует частично отнести к таким издержкам,
как, например, издержки по хранению запасов, коль скоро они
обусловлены общественным характером производства и даже более
необходимы для социализма, чем для капитализма. Если же Маркс
368

все-таки относит их к чистым издержкам обращения, то объяснение
этому следует в том общем выводе, к которому он приходит: «Но
издержки по ведению бухгалтерского учета сокращаются вместе
с концентрацией производства и сокращаются тем больше, чем больше
оно превращается в общественное счетоводство»1.
Если же расходы по счетоводству и ведению книг колоссально
растут с развитием капитализма, то это уже обусловливается не
ростом концентрации производства, а расширением
товарообращения, ростом потребности в калькуляции и т. д.^
II. Издержки хранения
Два вида издержек хранения
В обращении имеет место и такой процесс, как хранение
товарных запасов. Этот процесс отличается тем, что в нем готовый продукт
не подвергается никакому активному воздействию. Функция этого
процесса сводится к сохранению потребительной стоимости товара
от порчи, уменьшения и т. д., следовательно, к сохранению самой
стоимости товара.
Маркс различает два вида хранения: 1) хранение запасов,
имеющее место во всяком обществе, независимо от формы его организации,
но в товарно-капиталистической системе принимающее форму
хранения товарных запасов,- или запасов в форме товарного капитала;
2) хранение, вызванное либо спекулятивными целями, либо
заминкой в сбыте, либо кризисными явлениями. Первый вид хранения
обусловлен потребностями общества иметь запасы, без которых
общественный спрос не может быть нормально удовлетворен. Второй
вид хранения обусловлен специфическими особенностями
капиталистического способа производства.
В хранении запасов, являющемся нормальным условием
удовлетворения общественного спроса (производительного и личного),
а в товарном хозяйстве принимающем форму условия нормального
товарообращения, создается стоимость. Издержки этого вида
хранения входят в стоимость товара. Живой труд, затрачиваемый на
хранение товаров, производит новую добавочную стоимость, а
овеществленный в амбарах, магазинах, складах и т. д. труд, т. е.
стоимость последних, переносится на эти товары. А раз в процессе
хранения создается стоимость, то создается и прибавочная стоимость,
если процесс хранения выполняется наемным трудом. Иначе
представляется хранение второго вида: его издержки относятся к faux
trais ■ товарного производства и ничем не отличаются от издержек,
связанных со сменой форм стоимости, с формальным процессом об-
^ Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 153.
М внимание на замечание Маркса относительно роли учета в
коммунистическом обществе: ведение книг «более необходимо при общественном
производстве, чем при капиталистическом» (там же).
Побочные издержки, не участвующие в создании стоимости продукта, но при
данных условиях необходимые для процесса производства.
369

III. Транспортные издержки
Перевозка товаров
Нет ни малейшего сомнения в том, что, согласно Марксу, на
транспорте создается и стоимость, и прибавочная стоимость (она создается
не только на транспорте, но и упаковкой, сортировкой товаров и
другими подобными производственными процессами, продолжающимися
в обращении).
«Существуют самостоятельные отрасли промышленности, —
говорит Маркс, — где продукт процесса производства не является
новым вещественным продуктом, товаром. Из этих отраслей важна
в экономическом отношении только промышленность,
осуществляющая перевозки и связь, будет ли то собственно транспортная
промышленность по перевозке товаров и людей или же просто передача
сообщений, писем, телеграмм и т. д.»1
Перевозка людей
В отношении перевозки людей нельзя сказать, что там
«производительный капитал присоединяет стоимость к транспортируемому
продукту...» 2
Результат перевозки товаров и людей Маркс обозначает
одинаковым термином «полезный эффект». Полезный эффект перевозки
товаров, роль производительного капитала в транспортной
промышленности заключается в том, что перевозкой товаров завершается
производство потребительной стоимости перевозимых товаров: они
становятся готовыми к потреблению только по переброске их из места
производства в место потребления. И в этом смысле перевозка
товаров есть продолжающееся в обращении производство.
Полезный эффект в отношении перевозки людей заключается
в самом процессе перевозки: потребление происходит одновременно
с производством, или, как говорит Маркс, «полезный эффект можно
потреблять лишь во время процесса производства. . .»3Он исчезает
вместе с производственным процессом, а вместе с ними исчезает и
вновь созданная стоимость. При перевозке товаров вновь созданная
стоимость присоединяется к стоимости перевозимых товаров; при
перевозке людей она исчезает вместе с производственным процессом,
так как вместе с последним закончен процесс потребления полезного
эффекта.
Поэтому если при перевозке товаров вещественным носителем
вновь созданной стоимости являются перевозимые товары, то при
перевозке людей носитель вновь созданной стоимости есть сам
производственный процесс, «ибо здесь, — говорит Маркс, —
оплачивается и потребляется самый процесс производства, а не продукт,
который может быть отделен от него»4.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 64.
? Там же, с. 169.
8 Там же, с. 64.
4 Там же, с. 65.
370

Мы уже говорили, что труд, создающий стоимость, не должен
непосредственно создавать потребительную стоимость или
производить в вещи какие-нибудь материальные изменения, но он должен
быть обусловлен потребительной стоимостью, иначе получается
полнейший отрыв стоимости от потребительной стоимости и труда
абстрактного от труда конкретного. Теперь мы можем сделать более
обобщающие выводы.
Производительный капитал производит стоимость и прибавочную
стоимость: 1) если им производятся потребительные стоимости в
прямом смысле слова, т. е. производятся полезные вещи, имеющие
независимое от производственного процесса существование; 2) если им
завершается производство потребительных стоимостей уже
произведенных продуктов, как при перевозке их с места производства в место
потребления; 3) если им выполняются такие материально-технические
функции, как хранение товарных запасов.

Отдел второй
ОБОРОТ КАПИТАЛА
Предмет исследования
Оборот капитала Маркс определяет как кругооборот капитала,
рассматриваемый «не как отдельный акт, а как периодический
процесс. . Это может вызвать недоумение: неужели в предыдущем
отделе кругооборот капитала изучался как «отдельный акт»? Конечно,
нет. Кругооборот капитала предполагает капиталистический способ
производства, следовательно, предполагает свое непрерывное,
периодическое повторение. Но здесь мы имеем дело с двумя ступенями
абстракции, с восхождением от одной к другой. Движение капитала
представляет, во-первых, кругооборот, во-вторых, периодически
повторяющийся кругооборот. В предыдущем отделе оно изучается
только как кругооборот, т. е. изучается еще на первой ступени
абстракции; в настоящем отделе оно исследуется уже на второй
ступени абстракции, в своем периодическом повторении, в форме
следующих друг за другом оборотов капитала.
Все части капитала проходят одни и те же фазы, принимают и
«сбрасывают» одни и те же формы, словом, совершают один и тот же
(качественно) кругооборот. С этой точки зрения одна часть капитала
ничем не отличается от другой. Денежный, производительный,
товарный капитал отличаются друг от друга не как разные части
капитала, а как различные формы, через которые проходят все части
капитала. К этому их отличие сводится и тогда, когда они существуют
одновременно, т, е. когда одна часть капитала состоит из суммы
денег, другая — из средств производства, третья — из товарной массы.
И тогда имеет место лишь различие в форме, в которой поочередно
пребывают все части капитала, Но не все части капитала
оборачиваются с одинаковой скоростью, совершают свои обороты в
одинаковые промежутки времени» Следовательно, с точки зрения оборота
капитал представляется расщепленным на разные части, имеющие
свои особые закономерности и требующие особого изучения, А это
приводит к проблеме основного и оборотного капитала, являющейся
составной частью общей проблемы оборота капитала.
При изучении движения капитала лишь как кругооборота
вопрос о скорости его движения еще не существует: к смене форм капи-
4 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т, 24, с. 175.
372

тала скорость его движения никакого отношения не имеет. Но
вопрос о скорости движения капитала становится одной из
важнейших проблем при изучении оборота капитала: чем быстрее или
медленнее одна форма капитала сменяется другой, тем быстрее или
медленнее один его оборот следует за другим и тем меньше или больше
капитала нужно авансировать на отдельный оборот, В предыдущем
отделе не стоял также вопрос о непрерывности движения капитала,
ибо это не имеет значения для метаморфоз капитала. Исследование же
оборота капитала охватывает и исследование условий непрерывности
движения капитала. Оборот капитала в качестве периодически
повторяющегося процесса, протекающего в фазе производства и фазах
обращения, представляет собой противоречие: с одной стороны, им
должна обеспечиваться непрерывность производства, а с другой —
фаза производства прерывается фазами обращения. Это
противоречие разрешается тем, что обороты капитала не только следуют друг
за другом, но и друг друга пересекают, т. е. до окончания одного из
них уже начинается другой. Другими словами, обороты капитала,
представляющиеся в начале исследования как процессы, следующие
один за другим, в дальнейшем модифицируются: выступают также
и как процессы, периодически пересекающие друг друга. Это
приводит к новому расщеплению капитала на действующий и
бездействующий» Следующий оборот капитала может начаться до
окончания первого оборота лишь потому, что в запасе имеется другой
капитал, который до того времени бездействовал.
. Таким образом, выдвигается новая проблема — проблема
соотношения действующего и бездействующего капитала, которая тоже
составляет часть общей проблемы оборота капитала и которая должна
найти свое разрешение в настоящем отделе.
Скорость оборота капитала, влияя на величину авансируемого
капитала, выдвигает новую проблему и в отношении нормы
прибавочной стоимости, Отнесение годовой массы прибавочной стоимости
к переменному капиталу выражается в разных нормах в зависимости
от степени быстроты оборачиваемости переменного капитала.
Меньший капитал с большей скоростью оборота заменяет собою больший
капитал с меньшей скоростью оборота. Этим обусловливается, как
подробно рассмотрено будет дальше, разграничение между
действительной нормой прибавочной стоимости и годовой ее нормой, а также
разграничение между авансированным и употребляемым переменным
капиталом.
Наконец, чем скорее оборачивается капитал, тем чаще
прибавочная стоимость превращается из товарной формы в денежную, т. е.
принимает форму, в которой она может быть использована и как
покупательная сила (при покупке предметов личного потребления
капиталиста), и как денежный резерв (скрытый капитал), и как
добавочный капитал (прибавочная стоимость в таких случаях
капитализируется частями), И это, конечно, входит в круг исследования оборота
капитала. yj ^
Все перечисленные проблемы, являющиеся проблемами оборота
капитала, и составляют предмет исследования настоящего отдела.
373

Порядок исследования
Прежде всего Марксом дается наиболее общее определение
оборота капитала, т. е. в наиболее общих чертах намечается объект
исследования настоящего отдела. Этому посвящается коротенькая
седьмая глава — «Время оборота и число оборотов». Затем Маркс
переходит к исследованию основного и оборотного капитала. Этому
исследованию уделяются целых четыре главы. В первой из названных
глав Маркс позитивно излагает учение об основном и оборотном
капитале. Анализ этих частей капитала приводит к более полному, более
содержательному определению самогю оборота капитала.
Последний иначе выступает в отношении оборотного и иначе — в
отношении основного капитала.
Более полное определение оборота капитала на основе уже
проведенного анализа основного и оборотного капитала дается в
девятой главе — «Общий оборот авансированного капитала. Циклы
оборотов». А в десятой и одиннадцатой главах критически разбираются
теории основного и оборотного капитала физиократов, Смита,
Рикардо и их последователей.
После этого Маркс переходит к исследованию скорости оборота
капитала. Здесь две группы проблем. С одной стороны, необходимо
выяснить факторы, определяющие скорость оборота, а с другой —
нужно исследовать, как последняя в свою очередь порождает и
определяет собою целый ряд новых явлений. В главах двенадцатой,
тринадцатой и четырнадцатой исследуется первая группа проблем,
которая сводится к анализу рабочего периода, времени производства
и времени обращения, так как перечисленные моменты являются
отдельными факторами оборота капитала и предопределяют его скорость.
В последних трех главах изучаются: 1) влияние скорости оборота
на величину авансируемого капитала, 2) оборот переменного
капитала с точки зрения различия в скорости оборота, 3) влияние скорости
оборота на обращение прибавочной стоимости. Каждый из этих
вопросов рассматривается в соответствующей главе.
Глава седьмая
ВРЕМЯ ОБОРОТА И ЧИСЛО ОБОРОТОВ
Несколько замечаний
Эта глава является кратким введением в настоящий отдел. Здесь
предварительно определяется основной предмет исследования
отдела — оборот индивидуального капитала.
Началом оборота считается момент авансирования капитальной
стоимости. Отсюда можно было бы сделать вывод, что таким началом
всегда является фаза Д ^\£П> т. е., авансирование капитала в
денежной форме. Но это не так. В основу исследования оборота капи-
374

тала может быть положен и кругооборот производительного
капитала, началом оборота тогда является П. Под
авансированием капитала нужно понимать не только превращение
£г0 из денежной формы в производительную, но и начало
реального процесса его изменения, т. е. начало
превращения U в Т, так как только с этого момента начинается: 1)
производительное потребление элементов' капитала, 2) перенесение стоимости
элементов постоянного капитала на новый продукт, 3)
воспроизводство стоимости рабочей силы и производство прибавочной стоимости,
Но началом оборота капитала не может быть V в кругообороте
товарного капитала. В объяснение этого Маркс повторяет уже
известное вам положение из третьей главы, а именно, что началом
указанного кругооборота является не просто 7\ т, е. стоимость в
товарной форме, а Т' - капитал, уже принесший прибавочную
стоимость, Т — Д1 означает не авансирование, а реализацию,
превращение капитальной стоимости и прибавочной стоимости из товарной
формы в денежную.
Маркс цитирует ряд экономистов, которые хотя и не различали
разные формы кругооборота капитала, но фактически считали
началом оборота либо Д в кругообороте Д. . ,Д\ либо П в
кругообороте /7... П\
Скорость оборота капитала в разных отраслях производства
разная: единицей измерения ее является год, как так «естественным
базисом такой единицы измерения является то обстоятельство, что
в умеренном поясе, на родине капиталистического производства,
важнейшие продукты земледелия производятся один раз в год»1.
И для определения числа оборотов капитала Маркс выводит
следующую формулу: п (число оборотов) = (О означает
продолжительность года, а о — время оборота данного капитала).
Глава восьмая
ОСНОВНОЙ КАПИТАЛ И ОБОРОТНЫЙ КАПИТАЛ
Предмет исследования
Предыдущую главу Маркс заканчивает так: «Прежде чш перейти
непосредственно к исследованию того влияния, которое оборот
оказывает на процесс проиаводства и на процесс увеличения стоимости,
необходимо рассмотреть две новые формы, которые капитал
приобретает в процессе обращения и которые воздействуют на форму его
оборота»2.Этими формами являются оборотный и основной капитал,,
и они исследуются в настоящей главе.
Деление капитала на основной и оборотный не обусловлено ни
сущностью капитала (как обусловлено ею деление на переменный и
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 175.
* Гам же.
375

постоянный капитал), ни также вещественным составом капитала,
как думают буржуазные экономисты, начиная с Адама Смита.
Основной и оборотный капитал — только формы движения отдельных
частей капитала. Деление на основной и оборотный капитал
обусловлено исключительно своеобразием движения последних. Это
своеобразие и анализируется Марксом.
Основной и оборотный капитал отличаются от форм капитала,
которые изучались в предыдущем отделе, именно тем, во-первых, что
они относятся только к отдельным частям капитала, в то время как
товарный, производительный и денежный капитал представляют
собой формы капитала, через которые проходят все его части. Во-
вторых, основной и оборотный капитал относятся только к
производительному капиталу. Таким образом, учение Маркса об основном и
оборотном капитале тесно увязано с его учением о формах капитала
вообще. Мы сказали, что деление капитала на основной и оборотный
не обусловлено вещественным составом капитала, но отсюда отнюдь
не вытекает, что последний не имеет никакого значения для
указанного деления и что им можно совершенно пренебречь. Основной
и оборотный капитал относятся к формам движения отдельных
частей капитала, но различие в формах движения в подавляющей массе
случаев имеет своей предпосылкой различие в вещественных
носителях этих отдельных частей капитала. Вот почему Маркс довольно
детально рассматривает вещественный состав как всего капитала,
так и оборотной и основной его частей.
Категории «основной и оборотный капитал» были введены в
политическую экономию задолго до Маркса. Задача Маркса заключалась
в том, чтобы научно их определить, открыть подлинное их
содержание, чтобы превратить их из «категорий обыденной жизни» в
категории научные. Поэтому, хотя критическая оценка взглядов на
основной и оборотный капитал физиократов, Смита, Рикардо
составляет содержание следующих глав, исследование настоящей главы
уже с самого начала носит полемический характер, Излагая свой
взгляд на оборотный и основной капитал, Маркс тут же делает
критическое замечание в адрес тех, кто иначе трактует эти категории.
Порядок исследования
Глава делится на два больших параграфа, названных:
«Различия формы» и «Составные части, возмещение, ремонт, накопление
основного капитала». Следовательно, Маркс прежде всего изучает
основной и оборотный капитал с точки зрения «различий формы»
и показывает, чем эти формы обусловлены. В связи с последним Маркс
останавливается на характеристике отдельных элементов как
основного, так и оборотного капитала» Заканчивается первый параграф
формулировкой четырех пунктов, составляющих различие этих двух
форм капитала.
Второй параграф носит преимущественно
конкретно-описательный характер, Маркс подробно останавливается на каждом из
пунктов, перечисленных в заголовке этого параграфа.
376

I. Различия формы
Форма и содержание основного и оборотного капитала
«То что придает характер основного капитала части капитальной
стоимости, затраченной на средства производства, — говорит
Маокс —'заключается исключительно в своеобразном способе об-
оашения этой части капитала»1. Отсюда часто делают неправильный
вывод, будто основной и оборотный капитал являются категориями
обращения, так как ими обозначается различие в оборачиваемости
разных частей капитала. Но нельзя упускать из виду, что хотя
основной и оборотный капитал суть лишь формы обращения разных
частей капитала, но они обусловлены не обращением, а процессом
перенесения стоимостей с этих частей на продукт.
Получается, таким образом, следующее: 1) различные средства
труда различно функционируют в процессе труда (это имеет место
не только при капиталистическом, но и при любом способе
производства). Часть средств производства — предмет труда,
вспомогательные материалы и т. п. — полностью потребляется в процессе
труда, а другие средства производства — машины, здания и т. д. —
потребляются (изнашиваются) только частично. 2) Однако указанное
явление, хотя оно обусловлено процессом труда как таковым и
свойствами средств труда, а не общественной формой труда, при
капиталистическом способе производства получает особый, присущий только
последнему способ выражения. Средства производства, полностью
потребляемые в процессе труда, полностью передают свою стоимость
продукту; средства труда, частично потребляемые в процессе труда,
частично передают свою стоимость продукту. Словом, естественное
техническое различие в функционировании разных средств труда
выражается в капиталистической системе в разных способах
перенесения стоимости с этих средств труда на продукт. 3) Различие в
перенесении стоимости означает и различие в ее обращении: стоимость
тех средств труда, которая переносится полностью, полностью
обращается вместе с продуктом; а частичное перенесение стоимости
является в то же время и частичным ее обращением.
На поверхности явлений выступает, с одной стороны, различное
функционирование разных средств труда, а с другой — различные
формы обращения разных частей капитала. Связь между этими
крайними звеньями не видна. Раскрытие этой связи стало возможным
благодаря анализу процесса труда и процесса возрастания стоимости,
сделанному Марксом еще в пятой главе I тома «Капитала». Этот
анализ показал, что особенности функционирования разных средств
производства в процессе труда превращаются в процессе возрастания
стоимости в особенности перенесения стоимости разных частей
капитала на продукт (ведь разные средства производства в процессе
возрастания стоимости являются разными частями капитала). А это
в свою очередь выражается в обращении в разных способах
оборачиваемости этих частей капитала.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 179.
377

Ошибочное представление об оборотном и основном капитале
как о категориях исключительно обращения между прочим вытекает
и из того, что самый термин обращение, или процесс обращения,
употребляется, как нами уже было отмечено раньше, в двояком смысле:
в смысле движения капитала, его кругооборота, включающего в себя
и фазу производства, и в смысле фаз обращения Д—Т и Т—Д. Там,
где Маркс указывает, что деление капитала на оборотный и
основной обусловлено обращением, он под последним понимает движение,
кругооборот, а не только фазы обращения.
Оборотный и основной капитал, действительно, суть формы
движения этих двух частей капитала, хотя непосредственно они
относятся исключительно к производительному капиталу, так как они
своими особыми формами выражают лишь то, что происходит в
процессе труда, ставшем при капитализме процессом возрастания
стоимости.,
Если деление производительного капитала на основной и
оборотный обусловлено способом перенесения стоимости этих частей
капитала, то деление на постоянный и переменный капитал обусловлено
процессом производства новой стоимости, распадающейся на
воспроизведенную стоимость рабочей силы и на прибавочную стоимость.
В этом принципиальное различие между основным и оборотным
капиталом, с одной стороны, и постоянным и переменным капиталом —
с другой; но отнюдь не в том, будто первые относятся к обращению.,
а вторые — к производству, И те и другие относятся к фазе
производства, только по-разному. Деление на переменный и постоянный
капитал фиксирует сущность капиталистического производства,
сущность превращения процесса труда в процесс возрастания
стоимости; фиксирует, что труд из функции рабочей силы превратился
в функцию капитала, который вследствие этого распадается на
переменный и постоянный капитал, Деление же на оборотный и основной
капитал не только не раскрывает сущности капиталистического
производства, но и маскирует ее. Ведь на поверхности явлений все
сводится лишь к различию в оборачиваемости разных частей капитала,
в котором погас не только процесс возрастания, но и процесс
перенесения стоимости. Все скрылось за видимостью явления.
Основной капитал и его оборот
Из сказанного ясно, что особенность основного капитала
заключается не в естественных свойствах вещественных элементов этой
части капитала. Маркс иллюстрирует это положение рядом примеров.
Машина, предназначенная капиталистом для продажи в фазе Т — Д,
не есть элемент основного капитала, а является товарным капиталом;
частью основного капитала она становится в руках того капиталиста,
который купил ее для производственных целей. А вот другой пример:
«Скот в качестве рабочего скота есть основной капитал; скот,
откармливаемый на убой, представляет собой сырой материал, который
в конечном счете как продукт вступает в обращение, — следовательно,
это не основной, а оборотный капитал»1.
378
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 181.

Однако совершенно абстрагироваться от естественных свойств
материальных элементов основного капитала нельзя; особенность
основного капитала определяется не ими, но без них невозможно
существование основного капитала. Орудия груда и общие условия
труда по своей природе — не капитал, следовательно, не являются
и основным капиталом, но материальными носителями основного
капитала могут быть лишь такие вещи, которые по своей природе
служат либо орудиями труда, либо общими условиями труда
(например, здания и т. п.), Буржуазные экономисты, отождествляя
средства производства с капиталом, смешивают орудия труда с
основным капиталом; логически (мы не говорим здесь о социально-
экономических мотивах) ошибка эта сводится именно к тому, что
из того факта, что без средств производства невозможен капитал,
а без орудий труда невозможен основной капитал, делается и
обратный вывод: средства производства есть капитал, а орудия труда —
основной капитал.
Решающим критерием разграничения основного и оборотного
капитала, как мы знаем, является способ перенесения стоимости на
готовый продукт.
Всегда оборачивается только часть стоимости основного
капитала, и полный оборот его состоит из оборотов его отдельных частей.
Вследствие этого основной капитал оборачивается медленно, т. е.
полный его оборот продолжается долго. Это является причиной
другой распространенной ошибки, будто сущность различия между
основным и оборотным капиталом заключается в том, что основной
капитал оборачивается медленно, а оборотный — быстро. Дело
не в скорости обращения обеих частей капитала (в земледелии,
например, чрезвычайно медленно оборачивается и оборотный капитал),
а в формах обращения, являющихся результатом разных способов
перенесения стоимости, а эти разные способы перенесения стоимости
в свою очередь служат товарно-капиталистическим выражением
функционирования разных средств труда в процессе труда.
Оборотный капитал
Оборотный капитал в каждом кругообороте совершает полный
оборот, участвует в нем всей своей стоимостью. А так как и
переменный капитал совершает полный оборот в каждом кругообороте,
то это дает основание переменный капитал также считать оборотным,
который, таким образом, делится на постоянную и переменную часть.
Но нужно помнить, что в отличие от постоянных частей
оборотного капитала переменная часть не переносит стоимость на готовый
продукт; в последнем воспроизводится эквивалент стоимости
авансированного переменного капитала. Различие между перенесением
стоимости и ее воспроизводством никогда не должно быть упущено
из виду, Если стоимость средств производства повышается, то
соответственно (при прочих равных условиях) повышается и стоимость
нового продукта, так как на продукт было перенесено больше
стоимости. Если же повышается стоимость рабочей силы, то это не влияет
379

на стоимость нового продукта именно потому, что стоимость рабочей
силы на продукт не переносится. Указанное положение развито
MapKco?vi в III томе «Капитала» (см. гл. I).
Итак, переменный капитал по своей форме движения относится
к оборотному капиталу, но отличается от постоянных частей
последнего тем, что в то время как стоимость этих частей переносится йа
продукт (конкретным трудом), стоимость переменного капитала
воспроизводится, т. е. вновь создается абстрактным трудом (мы здесь
вслед за Марксом абстрагируемся от того, что переменный капитал
создает еще и прибавочную стоимость).
Общее резюме
В заключение параграфа Маркс дает следующие пункты различия
между основным и оборотным капиталом: 1) оборотный и основной
капитал — различные формы обращения частей производительного
капитала; 2) указанные формы выражают разные способы
перенесения стоимости на продукт; 3) это не вытекает из различного
участия составных частей производительного капитала в производстве
стоимости; этим обусловлено деление на переменный и постоянный
капитал; 4) различие в способе перенесения стоимости разных
частей капитала имеет своей предпосылкой различие в
функционировании разных средств труда в процессе труда; 5) оборотный и
основной капитал относятся только к производительному капиталу, но
отнюдь не к денежной или товарной формам капитала.
Пункты 2, 3, 4, 5 являются дальнейшим развитием и
конкретизацией первого пункта. Во втором пункте подчеркивается, что
оборот основного капитала всегда соответствует нескольким оборотам
оборотного капитала, что в отдельном кругообороте оборачивается
только часть основного капитала.
В третьем пункте отмечается важный момент, играющий
большую роль в кризисах (на этом Маркс останавливается в следующих
главах); но и этот момент непосредственно вытекает из предыдущего.
Основной капитал авансируется одновременно, но возвращается
обратно частями; следовательно, воспроизводство индивидуального
основного капитала происходит периодически, через более или менее
продолжительные промежутки времени.
Это же положение Маркс развивает и в четвертом пункте, но уже
несколько в ином разрезе.
Дело в том, что и элементы оборотного капитала покупаются
предпринимателем (как показано было еще в пятой главе этого тома)
не в обрез: рядом с функционирующим оборотным капиталом есть
еще запасы сырья, топлива и т. д., словом, имеется скрытый
оборотный капитал. Поэтому может казаться, что и оборотный капитал
(включая запасы) авансируется одновременно, а возвращается
обратно лишь частями, по мере использования запасов. Но это только
показывает, что нельзя исходить из видимости явлений, а нужно
всегда раскрывать их сущность. Запасы оборотного капитала
никакого участия в фазе производства не принимают; строго говоря, они
380

нее не нужны, они нужны только для обеспечения непрерывности
г^з производства.' Если предприниматель мог бы в любой момент до-
ать нужное ему сырье, топливо и т. д., то он вовсе не делал бы за-
СТ ов Зато стоимость оборотного капитала, который действительно
функционирует в производстве, полностью переносится на продукт
и вместе с ним полностью продолжает свое обращение. Основной же
капитал хотя и функционирует в производстве полностью, но
стоимость его переносится частично, следовательно, обращается также
частями.
Обобщая перечисленные четыре пункта, мы получаем следующую
характеристику основного капитала в отличие от оборотного: 1)
основной капитал авансируется единовременно; 2) в фазе производства
функционирует целиком; 3) но на продукт каждый раз переносится
только часть его стоимости; 4) вследствие этого основной капитал
(по стоимости) раздваивается: перенесенная часть стоимости
обращается вместе с продуктом — переходит из товарной формы в
денежную, а остальная стоимость вместе с его потребительной стоимостью
(тоже уменьшенной вследствие изнашивания) остается закрепленной
в сфере производства, пока не изнашивается весь основной капитал;
5) между первоначальным авансированием основного капитала и его
воспроизводством проходит более или менее длительный промежуток
времени, в течение которого он постепенно восстанавливается в
денежной форме, т. е., составляет амортизационный фонд.
Однако это представление об основном капитале является еще
слишком общим. Дальнейшее, более конкретное, исследование
вносит целый ряд модификаций,
II. Составные части, возмещение, ремонт,
накопление основного капитала
Несколько замечаний
Прежде всего основной капитал в свою очередь делится на разные
части, так как вследствие различия в прочности его вещественных
элементов разные части основного капитала изнашиваются в разные
сроки и по-разчному совершают свой полный оборот. Это —
во-первых., Во-вторых, прочность элементов основного капитала в разных
производствах разная. При конкретном исследовании все это
приходится учитывать,
Но еще важнее следующее, В предыдущем параграфе Маркс
исходит из того, что весь авансированный капитал с точки зрения формы
движения отдельных его частей делится на две части: основную и
оборотную. Дальнейшее, более конкретное исследование показывает,
что есть еще и такой капитал, который представляет собой капитал
особого рода: его нельзя отнести ни к оборотному, ни к основному
капиталу. Этот «капитал особого рода» Марксом здесь подробно
рассматривается.
К этого рода капиталу принадлежат расходы: 1) по содержанию
в порядке и сохранности основного капитала, 2) по обычному теку-
381

щему ремонту, 3) по ремонту, вызванному случайными
обстоятельствами (несчастными случаями), но неизбежному во всяком
производстве. Стоимость, авансированная на перечисленные расходы,
связанные с обслуживанием основного капитала, все же к нему
причислена быть не может: она иначе расходуется и иначе извлекается из
обращения.
Текущие затраты равномерно распределяются по отдельным
оборотам капитала. Правда, сами затраты, особенно по случайному
ремонту, не происходят равномерно, следовательно, авансирование и
извлечение их обратно из обращения не находятся в полном
соответствии; все же разница не так велика, а потому их относят к
оборотному капиталу.
Рядом с перечисленными затратами в некоторых отраслях
производства имеет место то, что Маркс называет частичным
возмещением основного капитала. Например, рельсы на железной дороге
возобновляются частично. Тут, кстати, мы имеем пример того, когда
основной капитал воспроизводится не периодически, не через
определенные промежутки времени, а непрерывно. Это еще больше
модифицирует понятие основного капитала: ведь в указанном случае
он постепенно изнашивается и постепенно восстанавливается, т. е.
он приближается к оборотному капиталу. Все же и здесь остается
решающий признак основного капитала: частичное перенесение
стоимости на продукт, следовательно, обращение стоимости основного
капитала частями, хотя функционирует он в производстве целиком.
На практике часто бывает трудно различить ремонт от частичного
возмещения основного капитала. А ведь первый покрывается из
оборотного капитала, второе — из амортизационного фонда. Таким
образом, на практике нелегко различить авансирование оборотного
капитала от основного, хотя теоретически они резко отличаются
друг от друга. Также нелегко (на практике) отличить частичное
возмещение основного капитала от его расширенного воспроизводства:
в результате возмещения изношенных частей основного капитала
часто получается общее расширенное воспроизводство, т. е.
возмещение получается либо количественно, либо качественно иное. В
первом случае мы имеем экстенсивное, во втором — интенсивное
расширенное воспроизводство. Но и то и другое следует отличать от
расширенного воспроизводства в результате превращения
прибавочной стоимости в капитал. Расширенное воспроизводство за счет
амортизации не есть накопление в том смысле, как это было исследовано
в I томе «Капитала»1.
Амортизационный фонд, таким образом, постоянно находится
в текучем состоянии; это не неприкосновенный денежный резерв:
он то пополняется (с каждым новым оборотом капитала), то
уменьшается вследствие возмещения или расширения основного капитала.
Но этот резерв должен всегда быть налицо, иначе невозможно
воспроизводство основного капитала в целом, которое при всех условиях
1 Об использовании амортизационного фонда в качестве фонда накопления см.
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 26, ч. III, с. 64.
382

в своей массе остается все же периодическим. Поэтому с точки
зрения денежного обращения мы всегда имеем периодические
выбрасывания в обращение больших денежных масс — в моменты
обновления основного капитала в целом — и постепенное изъятие их
обратно в руки отдельных капиталистов. Само собой разумеется
что это имеет большое значение для денежного обращения
Отметим еще один вид расходов. Речь идет о расходах на
страхование от несчастных случаев. Страхуются обычно и основной и
оборотный капитал. Эти расходы покрываются из прибавочной стоимости
Глава девятая
ОБЩИЙ ОБОРОТ АВАНСИРОВАННОГО КАПИТАЛА.
ЦИКЛЫ ОБОРОТОВ
Основные положения данной главы
В этой главе Марксом исследуются два вопроса, отмеченных
в самом заголовке: 1) что нужно понимать под общим оборотом
капитала и как он исчисляется, 2) какова материальная основа циклооб-
разного развития капиталистического производства. Оба вопроса
имеют большое значение — и теоретическое, и практическое. К этим
вопросам Маркс неоднократно возвращается в следующих главах;
здесь же даются их определения на основе исследования предыдущих
глав.
Сумма капитальной стоимости, которая оборачивается в течение
года (год, как мы знаем, является единицей по отношению к обороту),
может быть больше и меньше авансированного капитала. И когда
говорят об обороте того или иного предприятия, имеют в виду именно
эту сумму, а не отдельный оборот, или оборот всего авансированного
капитала. Предприятие, капитал которого равняется, скажем,
40 тыс. ф. ст., может иметь оборот в 100 тыс. ф. ст., если оборотный
капитал равен 16 тыс. ф. ст. и оборачивается он в течение года
6 раз, а основной капитал в 24 тыс. изнашивается ежегодно на 1/6,
т. е. на 4 тыс. ф. ст. В нашем примере авансированный капитал
составляет всего 2/б (iooIqoo) сУммы оборота, т.е. стоимость, равная
авансированному капиталу, оборачивается в течение 2/5 года.
Отсюда и вытекает, что «оборот стоимости авансированного капитала
отделяется во времени от его действительного воспроизводства, или
от реального оборота его составных частей»1.
К концу года у капиталиста имеется деньгами 16 тыс. ф. ст.
оборотного капитала и 4 тыс. основного, 20 тыс. ф. ст. основного
капитала совсем не оборачивались. Всего же в течение года успели
обернуться 100 тыс. ф. ст., а в течение 2/5 года — сумма, равная
r,JTJ капиталу Эту последнюю сумму Маркс и называет общим
^Р^том^аваксированного капитала.
583
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 207,

Но мы в нашем примере слишком упростили задачу: мы не
расчленили самого основного капитала, между тем одни его части
оборачиваются быстрее, а другие — медленнее. Одна его часть, например
500 ф. ст., могла обернуться в течение года 2 раза, годовое
изнашивание оставшейся части основного капитала составляет 3 тыс. ф. ст.
Таким образом, основной капитал за год реально обернулся только
на 31/2 тыс. ф. ст. (сумма годового износа в 4 тыс. ф. ст. получилась
потому, что часть основного капитала в 500 ф. ст. совершила за год
2 оборота). Потому точное определение общего оборота
авансированного капитала гласит: «Общий оборот авансированного капитала есть
средний оборот различных его составных частей. .
Но, помимо оборота в указанном смысле, происходит и
реальный оборот авансированного капитала, когда изнашивается весь
основной капитал и его приходится вновь восстанавливать. За это
время стоимость, равная авансированному капиталу, оборачивается
много раз: следовательно, реальный оборот авансированного
капитала охватывает много оборотов, совершенных его частями. Поэтому
этот реальный оборот Маркс называет циклом оборотов.
Циклы оборотов могут быть ускорены и действительно
ускоряются благодаря переворотам в технике, вызывающим
преждевременное, моральное, изнашивание элементов основного капитала.
Тут, кстати, мы имеем один из ярких примеров противоречивости
капиталистического способа производства: с одной стороны,
технический прогресс, обесценивая наличный основной капитал,
наталкивается на сопротивление со стороны владельцев последнего; а с
другой стороны, технический прогресс составляет могучее орудие в
конкурентной борьбе одних капиталистов против других.
Циклы оборотов, обусловленные своеобразным движением
основного капитала, находят свое выражение в периодичности
экономических кризисов. Маркс пишет: «Этим охватывающим ряд лет
циклом взаимно связанных между собой оборотов, в течение которых
капитал закреплен своей основной составной частью, дана
материальная основа периодических кризисов. . .»2
Глава десятая
ТЕОРИИ ОСНОВНОГО И ОБОРОТНОГО КАПИТАЛА.
ФИЗИОКРАТЫ И АДАМ СМИТ
Предварительное замечание
Изложив в предыдущих двух главах свою теорию основного и
оборотного капитала, вытекающую из анализа капиталистического
способа производства и форм'движения капитала, Маркс в настоящей
главе приступает к критике воззрений по этому вопросу своих
предшественников — физиократов и Смита. Теория основного и оборот-
384
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 205,
2 Там же, с. 208.

го капитала у физиократов была еще слабо развита, но наметили
Н°и ее правильно; Смит же с самого начала пошел по ложному пути,
он в сМысле классификации относящихся сюда явлений и
установления терминологии внес много ценного.
На критике физиократов Маркс останавливается немного, а все
внимание сосредоточивает на критике Смита. Способ изложе-
сВ Маркса такой: цитируя отдельные положения Смита, он тут же
(после каждого положения) подвергает их критике.
Физиократы
Физиократы производительным считали только тот капитал
(по их терминологии — авансы), который вложен в земледелие и
другие отрасли сельского хозяйства, где, по их мнению, происходит
увеличение, рост материи. Промышленность же, с их точки зрения,
является «бесплодной», так как она изменяет только форму
полученной от земледелия материи, приспособляя последнюю к потреблению.
Отсюда вполне понятно, что фазой производства кругооборота
общественного капитала (физиократы исследовали только
общественный, а не индивидуальный капитал) следует считать лишь
пребывание его в земледелии; из последнего он выходит в товарной форме,
подвергаясь в своем обороте разным изменениям (чисто
формального, согласно воззрению физиократов, порядка), вновь возрастает
только в земледелии. Формой кругооборота общественного капитала
для физиократов является V—Г', т. е. от жатвы к жатве, а время
оборота составляет год.
Физиократы делят весь авансированный капитал на
первоначальные и ежегодные авансы. Наблюдая за годовым оборотом
земледельческого капитала, они легко могли заметить, что полный
кругооборот совершает лишь часть капитала — ежегодные авансы; другая
часть — первоначальные авансы — в течение года оборачивается
только частично. И эта часть капитала совершает полный оборот,
но в течение многих лет.
У физиократов еще отсутствуют обобщающие понятия —
основной и оборотный капитал; на их делении капитала на составные части
отразилось их ограниченное представление о производстве. Раз
под производством приходится понимать земледельческое
производство, которое совершается один раз в год (в большинстве
европейских стран, в том числе и Франции), то оборотный капитал, т. е.
капитал, совершающий полный оборот в течение года, является
всегда ежегодным авансом. А в противоположность этой части
капитала другая его часть, совершающая свой полный оборот в течение
многих лет, является первоначальным авансом, т. е. капиталом,
авансированным на много лет.
Как на общем экономическом учении физиократов, так и на их
еории основного и оборотного капитала лежит печать
ограниченности их кругозора, еще не освобожденного от феодальной оболочки.
ви в пределах этого ограниченного кругозора физиократы пра-
но 0пределяют основной и оборотный капитал (по их термино-
13 А- И. Розеаберг 385

логии — первоначальные и ежегодные авансы), они правильно
относят их к производительному капиталу, а не к капиталу в обра,
щении. В этом состоит одна из их больших научных заслуг.
Теория основного и оборотного капитала у Смита
Смит в значительной мере освободил политическую экономию от
физиократической ограниченности — от феодального привеска. Под
производством он понимает все общественное производство, одной из
отраслей которого является и земледелие. Правда, Смит продолжал
считать последнее более производительным, чем промышленность,
но сейчас важно не это, а то, что понятие производства им расширено,
распространено на все отрасли хозяйства. Следовательно, оборот
капитала у него уже не мог быть тождествен с его годовым
обращением; в разных отраслях промышленности скорость оборота
разная: она может быть и больше, и меньше года. И Смит вводит в
политическую экономию понятия основной и оборотный капитал, не
связывая последние с земледельческим капиталом. Но Смит на этом не
останавливается; он, применяя эти категории ко всякому капиталу,
тут же делает шаг назад: для него основной и оборотный капитал
не являются формами движения частей только производительного
капитала. Поэтому Маркс заявляет: «Единственный прогресс,
достигнутый в этом вопросе А. Смитом, заключается в том, что он
указанным категориям придает общий характер. . . Но этим обобщением
категорий и исчерпывается сделанный им шаг вперед»1.
Теория основного и оборотного капитала у Смита увязана с его
общей теорией капитала. Последняя им изложена во второй книге
(в первой главе) его знаменитого труда «Исследование о природе и
причинах богатства народов». Капитал Смит рассматривает и с точки
зрения отдельного индивидуума, и с точки зрения общества.
Критика теории Смита
Учение Смита о капитале и его делении на оборотный и
постоянный (основной) является одним из наиболее слабых звеньев во всей
его системе. Складывается это учение из трех основных частей: 1)
теория капитала вообще, 2) теория основного и оборотного капитала,
3) теория элементов того и другого капитала.
а) Критика смитовской теории капитала
Рассмотрим каждую из них в отдельности. Смит прав, утверждая,
что только та часть богатства (по выражению Смита, накопленные
запасы) является капиталом, которая приносит прибыль. Этим он,
во-первых, определяет капитал в зависимости от его функций, а не
от естественных свойств его вещественных элементов. Во-вторых,
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 213.
386

отличает производительное потребление от личного, но совер-
оНенп0 не объясняет, откуда получается эта прибыль. Более того:
ш дМеняя деление капитала на переменный и постоянный делением
питала на основной и оборотный, он закрывает всякий путь для
ручного решения этой проблемы. А между тем сам Смит в другом
Несте (в первой своей книге) нащупывает этот путь. Своей неверной
М прией основного и оборотного капитала Смит сводит на нет им же
Сложенное начало "правильной теории прибыли. А без
правильной теории прибыли определение Смитом капитала как части
накопченных запасов, приносящей прибыль, теряет всякое научное
значение, так как сущность капитала остается столь же неизвестной,
как и сама прибыль. Или же получается замкнутый круг: капитал
есть часть имущества, которая используется с целью получения
прибыли, а прибыль есть то, что доставляется частью имущества, которая
используется как капитал.
Далее, если в первой книге Смитом сделана попытка открыть
источник прибыли вообще, т. е. не расщепленный еще на отдельные,
особые ее формы, как промышленная, торговая прибыль, то во второй
книге, при изложении теории капитала, последний сразу выступает
для него в своих особых формах: как промышленный и как торговый
капитал. Торговая прибыль имеет такой же самостоятельный
источник, как и промышленная: и там, и здесь оборотный капитал своим
переходом из рук в руки доставляет прибыль. Следовательно, Смит
в основном, решающем для всей политической экономии, пункте —
в- вопросе о капитале и прибыли — не удержался на том
теоретическом уровне, на который уже поднялись физиократы. Они искали
источник прибыли в земледельческом производстве, соответственно
этому и производительным они считали только земледельческий
капитал. Другие капиталы могли получить прибыль только в той мере,
в какой она им уступалась земледельческим капиталом. Пусть
физиократы слишком узко понимали производство, но это не умаляет
значения того важного положения, что производительный капитал
может быть только в производстве, потому что только в последнем
им создается прибыль. Пришел Адам Смит и свернул политическую
экономию с этого правильного пути: для него обращение — такой же
источник прибыли, как и производство; требуется только, чтобы
капитал обращался, переходил из рук в руки. Принципиальное
различие между производством и обращением стирается, разница
между ними разве лишь в том, что в обращении преобладающую
ЛСмИГ^3еТ обоРотиый> а в производстве — основной капитал.
™^„/1ИТ час™ подчеркивал, что капитал торговца почти целиком
С™ И3 об°Р°тных средств,
ее так^аЯ,Г^аНЬ междУ производством и обращением, Смит стирает
капита^ МеЖДу пРоизвОДительным капиталом и другими формами
сом в IITP' КаК различия между последними, как показано Марк-
miMai,r/«™H главе> могУт быть выведены только из правильного
понимания от ~7 —J1 WbUb выведены только из правильного по-
ствии этого 6НИЯ МеЖДУ ПР0ИЗВ°ДСТВ0М и обращением. При отсут-
предстяпп*гтТ/ЮНИ^аНИЯ у смита нет и не могло быть правильного
представления о формах капитала и их функциях.
13*
387

б) Критика смитовской теории основного
и оборотного капитала
Смит не понимал капитал как классовое отношение, поэтому не
делил капитал на постоянный и переменный. Единственное
известное ему деление — на основной и оборотный. При этом и последний
он трактует по существу неверно.
Перейдем к тому принципу, который Смит положил в основу
деления капитала на постоянный (основной) и оборотный. Смит
полагает, что обращается (оставляет своего владельца) только
оборотный капитал, основной капитал все время остается в распоряжении
своего владельца. Но это свидетельствует лишь о том, как
неправильно Смит понимает обращение капитала; последнее сводится у
него, с одной стороны, к движению в техническом смысле — к
движению вещи, а с другой стороны, к юридическому акту передачи
собственности из рук одних владельцев в руки других. В таком
смысле основной капитал, действительно, не обращается. Обращается
его стоимость.
Более того, и сам Смит, например, признает, что в стоимость
продукта входит часть стоимости средств производства (стоимость
изнашиваемых частей). Правда, он стоимость продукта сводит к
доходам: к заработной плате, прибыли и ренте; но этим он не
отрицает, что средства производства принимают участие в образовании
стоимости готового продукта, он лишь сводит стоимость средств
производства к указанным трем доходам. Следовательно, и
основной капитал обращается, но обращается частями, по мере его
изнашивания, т. е. каждый раз оборачивается вместе с продуктом часть
стоимости основного капитала, перешедшая на этот продукт. Она
также «оставляет» вместе с продуктом своего владельца.
Но, понимая обращение натуралистически и юридически, Смит
не замечает движения стоимости, смену ею форм, т. е. не замечает
того, что является действительным обращением капитала.
Впрочем, Смит не прав даже с чисто натуралистической точки
зрения. В самом деле, если Смит хочет сказать, что орудия труда
(машины ит. д.) не входят в продукт в натуральном виде, а потому и
не обращаются, то в продукт не входят и уголь, и разные
вспомогательные материалы, т. е, то, что им же относится к оборотному
капиталу,
Смит смешивает также оборотный капитал с капиталом
обращения, поскольку он считает капитал торговца оборотным капиталом.
Это лишает Смита возможности понять торговый капитал как
обособившуюся форму промышленного капитала.
Это — во-первых* Во-вторых, то оборотный и основной капитал
для Смита являются разными частями единого производительного
капитала, то они являются для него разными видами
капитала.
Одни и те же категории — основной и оборотный капитал
обозначают совершенно различные вещи: то составные части одного
капитала, то разные способы применения разных капиталов.
388

в) Критика представления Смита об элементах
оборотного и основного капитала
Также совершенно путаной является смитовская теория эле-
тов основного и оборотного капитала. Смит исходит из
естественных свойств этих элементов, а не из их функций в кругообороте
капитала (хотя в других местах он правильно разграничивает одно
от ДРУГ0Г0)> иначе он не стал ^ы утверждать, что полезные машины,
орудия, здания всегда являются основным капиталом. Они являются
основным капиталом, т. е. частью производительного капитала,
лишь в фазе того производства, в котором они служат средствами
производства, в фазе обращения они — товарный капитал. Еще
более грубой ошибкой является причисление Смитом навыков,
знаний рабочего и т. д. к основному капиталу лишь на том основании,
что на них затрачены средства и что они выгодно используются. Если
этими навыками и лучшими приемами работы обладают мелкие
товаропроизводители, то их труд, являясь более квалифицированным,
создает больше стоимости. Но капитал тут совершенно ни при чем.
Если указанными навыками и приемами работы владеют наемные
рабочие, то их рабочая сила является товаром более высокой
квалификации и продается по более высокой стоимости. В руках
капиталистов рабочая сила действительно становится капиталом, но не
постоянным, или основным, а переменным, и потребление купленной
квалифицированной рабочей силы создает не только больше
стоимости, но и больше прибавочной стоимости.
Помимо того, что здесь наиболее отчетливо выступает отсутствие
у Смита понимания капитала как классового отношения, Смит здесь
отступает даже от своего собственного определения капитала как
части запасов, приносящей прибыль. Вряд ли Смит допускал что
квалифицированный рабочий, помимо заработной платы, получает
еще прибыль за свою квалификацию.
Следует отметить, что Смит не причисляет саму рабочую силу
к капиталу, и с его натуралистической точки зрения это вполне
понятно: рабочая сила как таковая не есть накопленный запас, а
потому капиталом она якобы стать не может; капиталом могут стать
только накопленные знания, навыки. В действительности же рабочая
сила, обменявшись на капитал (в денежной форме), становится
частью производительного капитала. Зато Смит причисляет к
оборотному капиталу средства существования рабочего. Но и при
определении элементов оборотного капитала Смит совершает ту же ошибку,
что и при определении элементов основного капитала: он не исходит
из их функций в кругообороте капитала.
нпм ДСТВа °^1дествования рабочего не относятся к производитель-
пому капиталу а потому не являются и оборотным капиталом.
Капиталист не покупает их для питания рабочих, а рабочие покупают
лпвят0„а11ИШИСта *если они капиталистически произведены); еле-
преврГща^сТпТ НяИТЗНИЯ ~ Т0ВарНЫЙ КаШТаЛ И В ФТ Т'~Д''
капиталом - ' * же основании нельзя считать оборотным
готовые фабрикаты, предназначенные для личного по-
389

требления: они—товарный капитал. А что касается сырья, полу,
фабрикатов и т. д., то они — оборотный капитал лишь в руках
капиталиста, подвергающего их дальнейшей переработке, отнюдь не в ру.
ках тех, кто их производит для продажи; в руках последних они —
товарный капитал.
Путаница Смита достигает своего апогея в причислении им и
денег к оборотному капиталу» Деньги вообще, т. е. деньги в
обращении, но вне кругооборота капитала, являются просто деньгами,
выполняющими свои обычные денежные функции. В кругообороте
капитала они являются денежным капиталом; следовательно,
оборотным капиталом, т. е. частью производительного капитала, они быть
не могут.
Глава одиннадцатая
ТЕОРИИ ОСНОВНОГО И ОБОРОТНОГО
КАПИТАЛА. РИКАРДО
Теория Рикардо и ее критика
Рикардо, как говорит Маркс, не критически позаимствовал у
Смита деление капитала только на основной и оборотный, хотя в
понимание последних им вносятся некоторые изменения, еще более
усиливающие путаницу в этих понятиях.
В основном все возражения, развитые в предыдущей главе
против смитовского деления на оборотный и постоянный капитал,
сохраняют свою силу и по отношению к рикардовскому делению на
оборотный и основной капитал (то, что Смит называет постоянным
капиталом, Рикардо называет основным). Все же критика представлений
Рикардо об оборотном и основном капитале имеет и самостоятельный
интерес. Во-первых, им, как мы отметили, вносится кое-что новое
в понимание этих категорий. Во-вторых, важно показать, что эга
некритически заимствованная у А. Смита путаница мешает Рикардо
последовательно развить свою собственную теорию.
В противоположность Смиту Рикардо считает, что стоимость
определяется трудом и при капитализме (Смит полагал, что стоимость
определяется трудом только при «первобытном состоянии» общества).
По Рикардо, стоимость разлагается на прибыль и заработную плату,
но не слагается из них, как утверждал Смит, Твердо стоя на почве
теории трудовой стоимости, Рикардо был вынужден свести прибыль
к части стоимости товара, которая ничего не сто:it капиталисту, т. е.
свести ее к прибавочной стоимости.
Из своей теории стоимости и прибыли Рикардо делает тот
вывод, что изменение прибыли или заработной платы не изменяет
стоимости товаров, но изменение одной из них влечет за собой изменение
другой в противоположном направлении. Например, рост
заработной платы Рикардо считал причиной падения нормы прибыли.
Все же правильной теории прибыли, базирующейся на законе
стоимости и прибавочной стоимости, Рикардо не дает. Прибыль
390

v него фактически сведена к прибавочной стоимости, но теоретически
L такой задачи не ставил.
Такая же двойственность существует у Рикардо и в понимании
капитала. С одной стороны, под капиталом Рикардо, как и Смит,
понимает часть богатства, предназначенную не для личного
потребления, а для дальнейшего производства. К капиталу он
причисляет также и средства на «содержание труда», т. е. капиталом для
него являются как машины, инструменты, здания и т. д., так и
средства существования рабочего. Следовательно, для Рикардо, как и для
Смита, капитал не есть ни классовое отношение, ни движение, а
«вещи,' пребывающие в покое».
С другой стороны, в разграничении между частью капитала,
предназначенной на содержание труда, и частью капитала, которая
авансируется на покупку орудий труда, уже фактически дано деление
капитала на переменный и постоянный. Но теоретически осознать
это деление Рикардо не мог. Ведь для него обе части капитала — и
та, которая предназначена на содержание труда, и та, которая
авансируется на покупку орудий труда, суть вещи, между ними нет
принципиального различия. Различие между ними лишь в их естественных
свойствах, обусловливающих собою и различие в их обороте.
Рикардо к этому и приходит.
Фактически правильно разделив капитал на указанные выше две
части, теоретически Рикардо остается на позиции Смита, т. е. на его
делении капитала на оборотную и основную части. И это
окончательно закрывает ему путь к пониманию характерной особенности
переменного капитала как самовозрастающей стоимости.
Итак, под оборотным капиталом Рикардо понимает ту часть
капитала, которая тратится на содержание труда, а под основным —
ту часть капитала, которая отличается «долговечностью» и медленно
изнашивается.
Но и в определении основного капитала у Рикардо — заметное
отступление от Смита: последний ударение ставит на то, что
основной капитал приносит прибыль, не оставляя своего владельца; для
Рикардо же решающий признак основного капитала — в его
долговечности и прочности, он отнюдь не связывает его со способом
принесения прибыли. А так как долговечность разных частей капитала
относительная, то Рикардо заявляет о невозможности четко
разграничить основной и оборотный капитал.
юоопытно' что у Рикардо отсутствует та часть капитала, ко-
рая авансируется на сырье, топливо и всякие вспомогательные
материалы. Она не гилттх^™
вечна как п°Дходит под основной капитал, она не так
долгопят,К последний> ни она им не введена и в рубрику оборотного
капитала, под поступим»* , тл
мярт ,гглттт „ ^ 11и^-Аедним, как подчеркнуто раньше, Рикардо
понимает только капитан odom » о
ватечьно Р*к ' авансированныи на заработную плату. Следо-
составные ча аРД° ВОобще не ставил себе задачи классифицировать
из закона Капитала> а лишь хотел объяснить те «исключения»
отраслях ^°™ости' которые обусловлены неодинаковым в разных
затоачипя^£°МЫШЛен"ости отношением между частью капитала,
мемои на зараоотную плату, и другими его частями. Но факт
391

остается фактом: в рикардовской концепции оборотного и основного
капитала не осталось места для той части капитала, которая
затрачивается на предмет труда и вспомогательные материалы.
«Исчезновение» из поля зрения Рикардо указанной части
капитала сослужило ему известную службу: при сопоставлении капи?ала,
затрачиваемого на «содержание труда», с капиталом, вложенным
в здания, машины, инструменты и т. д., действительно, прежде всего
бросается в глаза различие в «долговечности» этих капиталов,
следовательно, и различие в быстроте их оборачиваемости. Если бы он
не упустил из виду предмета труда, который так же «недолговечен»,
как и средства существования рабочего, и который обладает той же
скоростью обращения, что и последние, то он увидел бы, что
своеобразие капитала, предназначенного для покупки рабочей силы, не
может быть сведено только к скорости обращения, так как последняя
свойственна и другим частям капитала. Другими словами, он бы
не мог ограничиться только делением на основной и оборотный
капитал, которым фактически подменяет другое деление — на
постоянный и переменный капитал.
Последующая буржуазная политическая экономия
в вопросе об оборотном и основном капитале
Смито-рикардовская теория основного и оборотного капитала
воспринята всей последующей буржуазной политической экономией.
За основу деления она берет степень долговечности различных
частей капитала (в этом отношении она ближе примыкает к Рикардо,
нежели к Смиту),
1. Буржуазная политическая экономия делает и обратный
вывод, что долговечность тех или иных средств труда сама по себе,
как таковая, уже делает их основным капиталом. Хотя есть виды
сырья, например железо на машиностроительных заводах, которые
не менее долговечны, чем орудия труда, однако их все же
причисляют к оборотному капиталу.
2. Оборотный капитал буржуазные экономисты смешивают
с товарным капиталом: весь товарный капитал торговца или готовые
изделия на фабрике причисляют к оборотному капиталу. Но и тут
они не могут избегнуть противоречия: с одной стороны, машины и
другие орудия труда считают основным капиталом по их природным
свойствам, следовательно, они должны быть основным капиталом
независимо от того, где они находятся. Между тем, с другой стороны,
машины, предназначенные для продажи, т. е. машины в сфере
обращения, являются товарным капиталом, следовательно, и оборотным
капиталом (раз первый отождествляется со вторым).
3. Капитал, предназначенный на «содержание труда»,
буржуазные экономисты рассматривают исключительно как оборотный
капитал. Притом под последним понимаются сами средства
существования рабочего. Переменный капитал здесь полностью исчезает за
оборотным капиталом и им маскируется.
4. Что касается денег, то одни причисляют их к оборотному
капиталу, а другие вообще не считают деньги капиталом, а лишь орудием
392

боагдения. На самом деле обе стороны не правы: деньги в
круговороте капитала являются денежным капиталом (но отнюдь не
воротным, который относится только к производительному капи-
0 v) и в качестве такого выполняют все денежные функции.
Та Вот к чему сводится общепринятая в буржуазной политической
экономии (унаследованная от Смита — Рикардо) теория основного
и оборотного капитала.
Глава двенадцатая
РАБОЧИЙ ПЕРИОД
Основные положения настоящей главы
Оборот капитала, являющийся предметом исследования всего
отдела, исследовался в предыдущих главах с точки зрения состава
капитала, деления его на оборотный и основной капитал. В настоящей
главе оборот капитала рассматривается под углом зрения
длительности рабочего периода, которая не только в разных отраслях,
но и в одной и той же отрасли труда бывает неодинаковой в
зависимости от особенности изготовляемых продуктов. Рабочий период
Маркс определяет как «рабочий день, образованный из ряда
последовательных, более или менее многочисленных и связанных между
собой рабочих дней»1.
Различие в деятельности рабочих периодов исследуется
Марксом и с точки зрения процесса образования стоимости, и — что
является центром исследования настоящей главы — с точки зрения
оборота капитала. Рабочий период с точки зрения образования
стоимости рассматривался в V главе, где проводилось различие между
рабочим периодом и временем производства.
В процессе труда с длительным рабочим периодом все элементы
производства и рабочая сила надолго закреплены в фазе
производства; результат такого процесса труда получается лишь по
истечении более или менее продолжительного времени. Производству
каждого сорта продуктов соответствует тот или иной рабочий период.
Следовательно, различие рабочих периодов в разных отраслях
производства не связано с исторически обусловленной общественной
формой организации труда: оно имеет место во всех экономических
формациях и зависит прежде всего от степени концентрации
производства. ^
Помимо этого, есть ряд производств, в которых
продолжительность рабочего периода диктуется природными условиями и не
поддается ускорению дальше определенного предела.
*Лее длительный рабочий период в условиях капиталистического
тала r "роизводства означает более длительное закрепление капи-
произвол 36 производства- Если, например, возьмем две отрасли
а Другая—3' И3 К0Т0РЫХ °Дна имеет трехмесячный рабочий период,
—LiL__ неДельный, то в первой отрасли капитальная стоимость
* Мчжс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 259.
393

превращается из производительной формы в товарную лишь через
каждые три месяца, а во второй — каждую неделю. Только нужно
помнить, что это верно только по отношению к оборотному капиталу,
но не к основному: последний всегда остается закрепленным в
производстве на все время своего существования.
Таким образом, различие периодов тесно связано с
разграничением между основным и оборотным капиталом; разные рабочие
периоды получают практический смысл лишь при правильном
разграничении между указанными двумя частями производительного
капитала.'-'Правда, при более коротких рабочих периодах гораздо чаще
происходит амортизация, т. е. превращение перенесенной с
основного капитала на продукт стоимости в денежный резерв; но эта
стоимость, как правило, должна оставаться неприкосновенной,
следовательно, закрепленной, хотя она и находится в денежной форме.
Отсюда видно, что с развитием кредитной системы, когда всякая
свободная денежная наличность «продуктивно» используется банками,
различие в длительности рабочих периодов приобретает значение и
для основного капитала: чем чаще происходит отчисление на
амортизацию, тем выгоднее используются амортизационные фонды.
Различие в рабочих периодах имеет решающее значение для
оборотного капитала, особенно если рассматривать его с точки зрения
оборота капитала.
В производстве с рабочим периодом, скажем, в неделю, по
истечении последней капиталисту не нужно авансировать новый
капитал для возобновления процесса труда, им авансируется та же
стоимость, которая к нему вернулась к концу недели.Правда, к концу
недели у капиталиста есть только товар, а не деньги; но в настоящей
главе Марксом время обращения как часть времени оборота капитала
еще не исследуется; это им будет рассмотрено в следующей главе;
пока время обращения приравнивается к нулю, т. е. допускается,
что товар был произведен на заказ. Но если даже забежать вперед
и принять во внимание время обращения, то и тогда различие в
рабочих периодах не теряет своего важного значения для оборотного
капитала. Чем короче рабочий период, тем при прочих равных
условиях короче время обращения оборотного капитала, следовательно,
тем чаще последний принимает денежную форму и вновь может быть
авансирован.
Чем длиннее рабочий период, тем (при прочих равных условиях)
больше нужно оборотного капитала,
В заключение Маркс останавливается на целом ряде явлений,
в основе которых лежит этот закон: 1) на заре капитализма
производство с слишком длинным рабочим периодом было недоступно
отдельным предпринимателям из-за недостаточной концентрации капитала
в их руках. Такие производства поэтому организовывались
государственной властью. 2) Иногда предприниматель искусственно
сокращает рабочий период: он вынужден продать продукт в еще не совсем
законченном виде, 3) Развитие концентрации и централизации
действовало в двух направлениях: делало доступным для отдельных
капиталистов производство с большими рабочими периодами и сок-
394

ящало последние, так как делало возможным применение лучших
Р следовательно, более дорогих орудий труда, что ведет к
сокращению рабочих периодов.
В тех же двух направлениях действует и кредит, снабжающий
отдельных предпринимателей значительной частью общественного
капитала.
Глава тринадцатая
ВРЕМЯ ПРОИЗВОДСТВА
Предмет исследования
В настоящей главе Марксом в значительной мере повторены те
положения, которые подробно изложены в пятой главе, названной
«Время обращения». Здесь имеется в виду разграничение между
процессом труда и процессом производства, а также между последним и
фазой, или сферой, производства.
В пятой главе указанное выше разграничение было нужно для
того, чтобы более конкретно определить, когда производятся
стоимость и прибавочная стоимость и когда имеют место только «чистые
издержки обращения», которые являются вычетом из прибавочной
стоимости. Здесь же эти ограничения важны для понимания оборота
капитала и соотношения между основным и оборотным капиталом.
Различие между рабочим временем и временем производства
(включая и время пребывания «скрытого» капитала в фазе
производства) играет решающую роль в обороте капитала. Это и исследуется
в настоящей главе. А что касается связи настоящей главы с
предыдущей, в которой изучался «рабочий период», то мы опять-таки
имеем «восхождение к конкретному». Влияние длительности рабочих
периодов на оборот капитала усложняется тем, что рабочие периоды
составляют часть времени производства не в одинаковых пропорциях
в разных отраслях производства. Все это детально рассматривается
в данной главе, а потому местами она носит конкретноописательный
характер.
Краткое содержание главы
Тот факт, что рабочее время составляет лишь часть времени
производства, а последнее короче того времени, в течение которого
элементы производительного капитала пребывают в фазе производства,—
этот факт не обусловлен капиталистическим способом производства,
он не вытекает из общественной формы организации труда. Он
объясняется: 1) либо природными условиями данной отрасли хозяйства,
либо природными свойствами данного предмета труда, 3) либо
естественными свойствами изготовляемой потребительной стоимости.
к земледелии, зависящем от климатических, географических и вся-
нит ИНЫХ приР°дных условий, рабочее время всегда составляет срав-
цицеЛЬН° незначительнУю часть времени производства. В фабрика-
наетсяПОЖНЫХ колодок (пример Маркса) процесс производства начн^
значительно раньше процесса труда: последнему предшествует
395

сушка дерева. В виноделии процесс производства тянется гораздо
дольше процесса труда: уже вполне приготовленное вино должно
отстояться. Хотя во всех отраслях хозяйства средства производства
и не находятся непрерывно круглые сутки в действии, но они все
время находятся в сфере производства. Рядом с функционирующими
средствами производства всегда находятся также и должны
находиться запасы. Время непосредственного функционирования
последних гораздо меньше времени их пребывания в сфере производства.
Все перечисленные моменты являются материально-техническими
моментами и только в известных пределах могут быть изменены под
влиянием технического прогресса. При капиталистическом способе
производства указанные моменты находят свое капиталистическое
выражение в том, что они замедляют оборот капитала и, следовательно,
влияют (как будет показано в следующих главах) на годовую норму
прибавочной стоимости. Их влияние на оборот капитала и на
годовую норму прибавочной стоимости, а стало быть, и на норму
прибыли, заставляет капиталиста «апеллировать» к техническому
прогрессу и по мере возможности эти моменты сокращать.
Погоня за прибылью — движущая сила технического прогресса
при капитализме — заставляет не только постоянно
революционизировать технику и методы работы, но и сокращать время оборота
капитала. В предыдущей главе было показано, как рабочий период
сокращается с развитием капитализма; в настоящей главе Марксом
приводятся примеры сокращения той части времени производства,
которая составляет излишек над рабочим временем.
В сельском хозяйстве разница между рабочим временем и
временем производства особенно велика, притом она тем больше, чем
меньше (в зависимости от климатических условий) в разных
местностях рабочий период. Этим обусловливается одна из особенностей
влияния развития капитализма на сельское хозяйство: уничтожив
домашнюю крестьянскую промышленность, капитализм, с одной
стороны, создал в деревнях избыточное население, а с другой —
недостаток рабочих рук.. Сельское население, лишившись своих
промыслов и, следовательно, возможности применять свой труд в
зимнее время, стало эмигрировать в города; зато в летнее время в
деревне не хватает рабочей силы. Этим же фактом цитируемый Марксом
английский экономист Годскин объясняет «величайшую зависимость
сельских хозяев».
Глава четырнадцатая
ВРЕМЯ ОБРАЩЕНИЯ
Несколько замечаний
Время обращения уже исследовано Марксом в пятой главе,
имеющей тот же заголовок — «Время обращения». Но сказанное
в отношении предмета исследования предыдущей главы применимо
и в отношении предмета и характера исследования настоящей главы.
Раньше, в пятой главе, были выяснены* 1) сущность обращения,
396

Масса находящихся в пути товаров, отправленных в отдаленные
пункты, необычайно возрастает, а потому абсолютно и относительно
возрастает также и та часть общественного капитала, которая по:
стоянно на более продолжительные сроки остается в стадии товарного
капитала, в пределах времени обращения» 1.
Примечания к главам XII, XIII и XIV
1. Перечисленные главы богаты большим конкретным
материалом. Последний имеет значение не только как иллюстрация; «увязка
абстрактного с конкретным» имеет и большое методологическое
значение, особенно здесь, во II томе «Капитала». В этой книге
исследуются не отдельные проблемы капиталистической экономики,
а форма проявления этой экономики в кругообороте капитала,
индивидуального и общественного. Но исторически обусловленная
форма может быть понята именно как форма, если она не изолируется
от материального процесса производства и воспроизводства.
Рабочий период, время производства и время обращения имеют
свои пределы в естественнотехнических факторах, являющихся
различными в разных сферах производства. Чтобы понять формы
проявления этих пределов при капиталистическом способе
производства, эти формы должны рассматриваться отдельно; но в то же
время не должна быть упущена из виду материальная основа.
2. Необходимо также подчеркнуть, что не только формы
проявления названных пределов, но и сами пределы при разных способах
производства — разные. В докапиталистическую эпоху и даже на
заре капитализма рабочие периоды, время производства и время
обращения были гораздо длительнее, чем при «зрелом» капитализме,
Решающую роль в ускорении оборота капитала сыграли рост
технического прогресса и концентрация производства.
3. В перечисленных главах в значительной мере повторяется
то, что уже было рассмотрено в пятой главе — «Время обращения»,
но в совершенно ином разрезе. Конечно, легче всего объяснить такие
повторения, которых, между прочим, немало во II томе «Капитала»,
тем, что сам Маркс не успел проредактировать его, а Энгельс не
считал возможным внести изменения в рукописи. Некоторые
повторения, возможно, действительно обусловлены указанным
обстоятельством, Но было бы крайне неправильно объяснять всякое повторение
исключительно последним,, Маркс исследует экономические факты
не в тех связях, в которых они выступают на поверхности явлений,
а в тех связях, которые вытекают из сущности явлений. При таком
методе исследования изучаемые явления часто неизбежно
повторяются: они постоянно воспроизводятся (теоретически), но каждый раз
в новой связи и в той мере, в какой это необходимо на данной стадии
теоретического анализа. По мере «восхождения от абстрактного к
конкретному» они воспроизводятся более «обогащенными», более
содержательными. А полнота изложения часто требует повторения
4 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т, 24, с, 283—284,
398

о) отличие его от производства, 3) отдельные фазы самого обращения.
Ядесь же обращение рассматривается с точки зрения оборота, так
як время обращения составляет часть времени оборота. Отсюда
* факторы, которые ускоряют время обращения, являются и фак-
в раМЙ ускорения всего оборота. Центр исследования переносится
на изучение этих факторов.
К последним относятся торговые навыки, обширность
коммерческих связей. Но на этих моментах Маркс подробно не
останавливается, а лишь указывает на них. Более подробно им рассматривается
ооль развития транспорта в уменьшении времени обращения. Чем
более развиты пути сообщения, чем более разветвлена
железнодорожная сеть, чем чаще идут поезда или пароходы от места
производства к местам продажи товаров, тем больше увеличивается
скорость обращения. А это в свою очередь часто является фактором
перемещения центров промышленности из одного места в другое.
Те места, которые очутились, скажем, в железнодорожном узле,
одерживают (при прочих равных условиях) верх над другими
местами, у которых нет таких путей сообщения: при переводе на
экономический язык это значит, что капиталисты, имеющие к своим
услугам хорошие средства сообщения, побеждают в конкурентной
борьбе капиталистов, не имеющих этих средств.
Но, с другой стороны, само развитие путей сообщения
обусловлено развитием промышленности: железные дороги, гавани, порты
обычно начинают строить там, где есть больше шансов на получение
грузов, т. е. где имеется более или менее развитая производственная
база. Таким образом, происходит взаимодействие между
промышленностью (понимая последнюю в широком смысле слова) и транспортом.
Развитие транспорта ускоряет не только фазу Т—Д, т. е.
превращение товарного капитала в денежный, но и фазу Д—Т —
превращение денежного капитала в производительный. Во-первых, более
усовершенствованные пути сообщения экономически сближают
центры обрабатывающей промышленности с центрами добывающей
промышленности. Во-вторых, наличие развитого транспорта
освобождает от необходимости делать большие запасы сырья, топлива
и т. д., т. е. освобождает от необходимости вкладывать большие
денежные капиталы в указанный «скрытый» производительный
капитал. Следовательно, нет надобности и в накоплении капитала
в денежной форме: последний авансируется в короткие промежутки
времени небольшими частями.
конечном счете развитие транспорта, ускоряя оборот
капитала, уменьшает время пребывания капитала в обращении. Но зато
каюИТеЛЬСТВ° пУте** сообщения и обслуживание транспорта отвле-
Во-втЗНаЧИТ6ЛЬНЫе капиталы от промышленности. Это — во-первых.
произв^ЫХ' <<если' с 0Дной стороны, с прогрессом капиталистического
обращенДСТВа Развитие средств транспорта и связи сокращает время
самый пг)Я ДЛЯ данного количества товаров, то, напротив, тот же
средств рогресс и условия, складывающиеся вместе с развитием
все более отСП°рТа И связи> приводят к необходимости работать на
тдалеиные рынки, короче говоря, — на мировой рынок.
397

в буквальном смысле слова тех положений, которые были развиты
на предыдущих стадиях теоретического анализа. Такие повторения
встречаются и в I томе «Капитала». Когда Маркс, например
переходит от стоимости к меновой стоимости, он многое повторяет из
того, что было сказано раньше; при переходе от исследования
относительной формы стоимости к эквивалентной форме — тоже много
«повторений» и т. д. Но все это — не что иное, как теоретическое
воспроизведение изучаемых явлений с более богатым содержанием,
соответствующим данной ступени восхождения от абстрактного
к конкретному.
Глава пятнадцатая
ВЛИЯНИЕ ВРЕМЕНИ ОБОРОТА
НА ВЕЛИЧИНУ АВАНСИРУЕМОГО КАПИТАЛА
Предмет исследования
Эта глава по предмету исследования примыкает к IV главе
первого отдела — «Три фигуры процесса кругооборота». Уже в той
главе было показано, что капитал не только последовательно «то
принимает, то сбрасывает при повторении кругооборота» свои
разные формы, но и одновременно пребывает в них своими частями.
Капитал всегда расщеплен на отдельные части, и, в то время как
одна из них переходит из денежной формы в производительную,
другая уже покидает последнюю и превращается в товарную форму,
а третья вновь возвращается в денежную форму, окончив фазу
V—Д'. Только этим достигается непрерывность кругооборота
капитала. В настоящей главе «три фигуры процесса кругооборота
капитала» подвергаются дальнейшему исследованию. В четвертой
главе был дан качественный анализ; было показано: 1) что три
формы капитала, с одной стороны, следуют одна за другой, а с другой
стороны, существуют одновременно друг возле друга, 2) что
последовательная смена форм капитала и их одновременное
существование взаимно обусловливают друг друга. Здесь же устанавливается
количественное соотношение между капиталом (или его частями),
находящимся в производстве, и запасным капиталом, находящимся
в денежной форме. Это соотношение соответствует соотношению
между временем производства и временем обращения. Обращение,
следующее за производством, прерывает последнее, а для того, чтобы
такого перерыва не было, необходимо по окончании фазы
производства авансировать другой капитал, который начинает новый оборот
еще до окончания оборота первого капитала. Соотношение (коли-
ественное) между первым и вторым капиталами должно равняться
^отношению между временем производства и временем обращения,
тали ВТОро" ка™тал — что особенно важно — должен быть у капи-
авансТа УЖе тогда> когда он открывает свое предприятие, т. е. когда
анализРУеТСЯ пеРвы^ капитал (на данной стадии теоретического
а кРедитные отношения еще не существуют). Следовательно,
399

капиталисту до окончания полного оборота (включая время
производства и время обращения) первого капитала денег взять неоткуда:
он должен их с самого начала иметь в наличии.
Таким образом, одновременное существование разных форм
капитала обусловливает собою одновременное существование двух
капиталов, которые поочередно пребывают то в производственной
фазе, то в фазе обращения. При отсутствии же у капиталиста второго
капитала он может первый капитал разделить на две части, из
которых одну он авансирует сразу, а другую — лишь по окончании
фазы производства первой части капитала. Этим, конечно, он
суживает размер производства, а это, как показывает Маркс, не всегда
возможно, «так как, при данном развитии производства на различных
предприятиях, существует определенная минимальная норма
вложений капитала, и если величина затраты меньше этого минимума,
то отдельное предприятие будет не в состоянии выдержать
конкуренцию» 1.
Одновременное существование капитала, с одной стороны, в
производительной и товарной, а с другой —- в денежной форме
обусловливается и целым рядом других факторов. Перечислим важнейшие
из них; 1) заработная плата рабочим выдается не вперед, а в
определенные сроки, в промежутки между которыми переменный капитал
должен существовать в денежной форме; 2) основной капитал
авансируется одновременно, а стоимость его переносится на продукт
частями, и частями она вновь накапливается в денежной форме;
3) покупка элементов постоянной части оборотного капитала часто
не совпадает ни во времени, ни в пространстве с продажей готовой
продукции) эти элементы часто приходится покупать не в те сроки
и не в тех местах, где продается готовый продукт, а это является
причиной более или менее длительного пребывания капитала в
денежной форме; 4) наконец, накоплению капитала, т. е. превращению
прибавочной стоимости в капитал, всегда предшествует накопление
ее в денежной форме.
Итак, кроме капитала № 1, который определяется «известным
минимумом», должен быть еще капитал № 2, ждущий своего
применения, пока не кончится время производства в обороте первого
капитала. Правда, и второй капитал не обязательно должен быть в
денежной форме- он может одновременно с первым капиталом быть
превращен в элементы производительного капитала. Но,
во-первых, это диктуется не условиями самого производства, а условиями
рынка, т. е. зависит от того, выгодно ли по существующим ценам
делать большие запасы сырья, топлива и т. д. или не выгодно. Во-
вторых, и в этом случае кругооборот второго капитала начнется
лин^ тогда, когда он фактически вступит в фазу производства.
Следовательно, разграничение между капиталом № 1 и капиталом
№ 2 этим не уничтожается, так как в основу такого разграничения
кладется то, что обороты этих капиталов не совпадают; они должны
А Маркс К., Эш ель с Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 291»
400

взаимно пересекаться, но они все же различны (Марксом это иллю-
сТрИруется на многочисленных примерах).
Создается определенное противоречие: с одной стороны, капитал
как стоимость, приносящая прибавочную стоимость, должен быть
непрерывно занят в фазе производства, иначе он, строго говоря,
перестает быть капиталом. А с другой стороны, именно для поддержания
непрерывности производства, именно для того, чтобы одна сумма
стоимости непрерывно самовозрастала, другая сумма стоимости
должна периодически высвобождаться, бездействовать, т. е. не
самовозрастать. Один капитал может непрерывно выполнять свою
миссию, если другой время от времени лишен возможности выполнять
эту ' миссию. Маркс указанному противоречию придает большое
значение.
Постоянно высвобождающийся денежный капитал, являясь одной
из основ системы кредита, получает благодаря последней новую
форму — форму ссудного капитала. В этой форме и находит
разрешение рассмотренное нами противоречие. Высвободившийся
денежный капитал в одном предприятии через посредство банков
(капиталисты свои свободные наличные деньги держат в банках)
перебрасывается в другие предприятия, и «бездействие» капитала
доводится до минимума.
Рассмотрение этой темы выходит за пределы не только настоящей
главы, но и всего II тома (проблема ссудного капитала Марксом
исследуется в III томе). Однако уже здесь обнажаются основы и
истоки кредита и намечаются те формы, в которых исследуемые
противоречия находят свое разрешение.
Порядок и содержание исследования
Охарактеризованная проблема настоящей главы исследуется
Марксом вначале в наиболее общем виде. Исходным пунктом является
тот факт, что время оборота состоит из времени производства и
времени обращения. Из этого Марксом выводятся: 1) необходимость
иметь для поддержания непрерывности производства два капитала
и, следовательно, необходимость постоянного существования
капитала в денежной форме рядом с капиталом в производительной форме;
2) закон, определяющий количественное отношение, в котором эти
капиталы находятся друг к другу. Выяснив указанные основные
положения, Маркс переходит к дальнейшей их конкретизации.
Им рассматриваются три возможных случая: 1) «Рабочий период
равен периоду обращения», 2) «Рабочий период больше периода
обращения», 3) «Рабочий период меньше периода обращения»,
притом последний случай рассматривается в двух вариантах: а) когда
период обращения составляет кратное рабочего периода, б) когда
оакого кратного не составляет,
и и ^ исследование ведется на гипотетических числовых примерах
став^ЛЮстРиРУется рядом таблиц. Для лучшего сравнения и сопо-
за и,ения все исследуемые примеры взяты при одинаковых данных,
включением одного условия, которое и изучается, Общими усло-
401

виями для всех них являются: 1) одинаковая скорость оборота
2) одинаковые еженедельные издержки, 3) цены элементов
производительного капитала, а также изготовляемых продуктов остаются
неизменными. Отличаются же указанные примеры друг от друга
только разным соотношением времени производства и времени^
обращения.
Полученные выводы резюмируются Марксом в особом
параграфе. Кроме того, здесь еще специально исследуется влияние
изменения времени обращения на величину авансированного капитала,
Сокращение времени обращения, уменьшая авансированный
капитал, высвобождает денежный капитал для денежного рынка и при
прочих равных условиях вызывает на последнем превышение
предложения над спросом. Увеличение времени обращения действует
в обратном направлении: увеличивает авансированный капитал,
прирост которого может быть взят только на денежном рынке,
следовательно, увеличивает при прочих равных условиях спрос на
ссудный капитал.
Маркс, таким образом, и здесь вплотную подходит к проблеме
взаимообусловленности кругооборота промышленного капитала и
системы кредита. Ведь характерным является не устойчивость
скорости обращения, а постоянные ее изменения и, значит, постоянные
изменения в величине авансированного капитала, что в свою
очередь предполагает существование денежного рынка и в то же время
является одним из условий его существования. Увеличение
авансированного капитала вследствие увеличения времени обращения без
наличия денежного рынка либо совсем невозможно, либо
чрезвычайно затруднено. А уменьшение авансированного капитала в
результате уменьшения времени обращения является одним из
важнейших источников питания денежного рынка.
Такое же влияние на величину авансированного капитала и
в конечном счете на денежный рынок оказывают изменения цен.
Этим и объясняется, почему Маркс к концу главы в специальном
параграфе — «Влияние изменения цен» —- исследует этот вопрос,
хотя последний, как таковой, не имеет отношения к теме настоящей
главы. Характерным опять-таки является не устойчивость цен, а их
постоянные изменения, следовательно, и с этой стороны движение
промышленного капитала обусловливает существование системы
кредита (денежного рынка) и обусловливается им. Маркс отдельно
рассматривает изменение цен на элементы производительного
капитала и изменение цен тех товаров, которые производятся данным
капиталом. В первом случае повышение цен, увеличивая
авансированный капитал, повышает спрос на денежный капитал;
уменьшение же цен, наоборот, высвобождает часть авансированного
капитала, которая ищет нового приложения на денежном рынке. Во
втором случае — при изменении цен на изготовляемые на данном
предприятии товары — соотношение получается обратное: продажа по
повышенным ценам (при неизменных ценах на элементы
производительного капитала) создает излишек капитала, который может быть
выброшен на денежный рынок; продажа же по пониженным ценам,
402

йе возмещая полностью авансированного капитала, создает
необходимость в привлечении недостающей части капитала с денежного
рынка.
Глава шестнадцатая
ОБОРОТ ПЕРЕМЕННОГО КАПИТАЛА
Предмет исследования
Переменный капитал обращается вместе с постоянной частью
оборотного капитала; капитал, авансированный на покупку рабочей
силы, в фазе производства вновь воспроизводится, а в фазе
обращения принимает денежную форму, в которой опять авансируется на
покупку рабочей силы. С этой точки зрения — с точки зрения
обращения — переменный капитал есть часть оборотного капитала.
Следовательно, рассмотренные в предыдущих главах законы
движения оборотного капитала: зависимость его от рабочего периода, от
времени обращения; распадение его на капитал № 1 и на капитал
№ 2 — все это в одинаковой мере относится как к постоянной, так
и к переменной части оборотного капитала. Но в то же время
переменный капитал принципиально отличается от постоянного капитала,
в том числе, конечно, и от постоянной части оборотного капитала.
А это уже делает движение переменного капитала особым
движением. С одной стороны, оно включено в движение всего оборотного
капитала и, как часть последнего, отличается от движения основного
капитала; с другой стороны, движение переменного капитала
представляет специфическое, присущее только ему одному, движение.
Вот эта-то специфичность движения переменного капитала и
исследуется в настоящей главе.
Переменный капитал, как и весь оборотный капитал, полностью
оборачивается в течение каждого оборота. Но тут уже начинается
различие: 1) в фазе производства каждого оборота переменный
капитал воспроизводится вновь, его стоимость не переносится на
продукт, как стоимость постоянного капитала; 2) вследствие этого
в фазе обращения из товарной формы в денежную превращается
не прежняя авансированная стоимость, а новая стоимость, впервые
возникшая в процессе производства, равная прежней стоимости лишь
по своей величине; 3) основной же смысл всего движения — в
возникновении в фазе производства прибавочной стоимости,
превращающейся в деньги в фазе обращения. Эти особенности и делают
движение переменного капитала особым движением внутри общего
Движения оборотного капитала в целом. Поэтому и законы,
регулирующие оборот капитала вообще, помимо их общего действия на
временный капитал, как часть оборотного капитала, еще особым
разом преломляются в обороте переменного капитала,
Ьольшая или меньшая, например, длительность оборота в от-
в Лении постоянной части оборотного капитала выражается лишь
тальМ> ЧГ° ПРИХ0ДИТСЯ авансировать большую или меньшую капи-
ную стоимость на время оборота. По отношению же к перемен-
403

ному капиталу большая или меньшая скорость оборота вносит еще
ряд модификаций и в категорию переменного капитала, и в
категорию нормы прибавочной стоимости. Влияние оборота на норму
прибавочной стоимости вызывает такое явление, о котором Маркс
говорит: «Это явление производит, конечно, такое впечатление,
как будто норма прибавочной стоимости зависит не только от массы
и степени эксплуатации рабочей силы, приводимой в движение
переменным капиталом, но и, кроме того, от каких-то необъяснимых
влияний, вытекающих из процесса обращения; это явление
действительно истолковывалось именно таким образом, причем, хотя и не
в этой чистой, а в своей более сложной и более скрытой форме
(в форме годовой нормы прибыли), оно с начала 20-х годов вызвало
полный разлад в школе Рикардо» 1.
Явление, которое связано с оборотом переменного капитала
и о котором говорится в приведенной цитате, на первый взгляд
противоречит закону прибавочной стоимости. Согласно последнему
прибавочная стоимость при данной степени эксплуатации пропор-
циональна величине переменного капитала; но, с другой стороны,
чем быстрее оборачивается переменный капитал, тем больше он
приносит прибавочной стоимости, тем выше годовая норма
прибавочной стоимости. С выяснения этого кажущегося противоречия Маркс
и начинает исследование в настоящей главе.
В I томе «Капитала» переменный капитал исследовался как часть
капитала, производящая прибавочную стоимость и становящаяся
вследствие этого величиной переменной. Движение переменного
капитала, переход его из одной формы в другую не изучалось, как не
изучалась смена форм капитала вообще. Здесь же исследованию
подвергается именно смена форм переменного капитала,
протекающая в фазе производства и фазе обращения. Обе указанные фазы,
взятые как периодически повторяющийся процесс, составляют
оборот переменного капитала. Отсюда ясно, что и переменный капитал
самовозрастает не на протяжении всего своего оборота: ведь в фазе
обращения прибавочная стоимость не производится. Помимо этого,
заработная плата выплачивается рабочим в определенные сроки,
а деньги для этих платежей авансируются на все время оборота (при
годовом обороте их приходится авансировать на целый год). Другими
словами, не весь авансированный переменный капитал сразу
вступает в действие: в то время как одна его часть производит
прибавочную стоимость, другая часть находится в резерве в денежной
форме. Но другая часть нужна, так как она служит условием
непрерывности производственного процесса, несмотря на то что ею
прибавочная стоимость не производится.
Активно функционирующую часть переменного капитала Маркс
называет применяемым переменным капиталом в отличие от
авансированного переменного капитала, которым обозначаются и
действующая, и бездействующая (но предназначенная для выплаты
заработной платы) часть переменного капитала. Это — та модифика-
А Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 334,
404

ция, которая вносится в категорию переменного капитала, когда
мЫ ее рассматриваем со стороны оборота капитала. Соответственно
этому вносится модификация и в категорию нормы прибавочной
стоимости. Ведь ясно, что деление прибавочной стоимости на дей-
сТвующий переменный капитал дает одну норму прибавочной
стоимости, а деление ее на весь авансированный переменный капитал
дает другую норму прибавочной стоимости.
Но тут же нужно подчеркнуть, что не всегда действующий
переменный капитал составляет только часть авансированного
переменного капитала; при известных условиях первый больше последнего,
даже составляет кратное его. Если переменный капитал
оборачивается в течение года несколько раз, то действующий в течение
года переменный капитал равняется авансированному переменному,
помноженному на число оборотов, совершенных за весь год. Это
обстоятельство положено в основу разграничения Марксом нормы
прибавочной стоимости и годовой нормы прибавочной стоимости.
Как переменный капитал расщепляется на действующий и
авансированный переменный капитал, так и норма прибавочной стоимости
расщепляется на годовую и действительную норму прибавочной
стоимости.
Порядок исследования
Детальному выяснению этой решающей для всей главы проблемы
посвящается первый параграф «Годовая норма прибавочной
стоимости». Во втором параграфе, озаглавленном «Оборот отдельного
переменного капитала», Маркс останавливается более детально на
своеобразии оборота переменного капитала. Уже после первого
оборота он возвращается к капиталисту не как прежняя его
стоимость, а как вновь созданная трудом рабочих стоимость. Марксом
это исследовалось в двадцать первой главе I тома «Капитала», но
в ином разрезе. Там Марксом еще не было принято во внимание
обращение, здесь же исследуются те модификации, которые вносятся
обращением, притом не обращением вообще (последнее было
рассмотрено в первом отделе настоящего тома), а оборотом, т. е.
периодически повторяющимся обращением.
В третьем параграфе — «Оборот переменного капитала с
общественной точки зрения» — рассматривается огромное значение
скорости оборота переменного капитала для общественного капитала.
Более медленный оборот переменного капитала требует от отдельного
капиталиста более крупных денежных резервов, от общества в
целом -~ более крупных запасов средств существования, которые ра-
очие покупают на свою заработную плату.
I. Годовая норма прибавочной стоимости
Общая постановка вопроса
там^а_КС бгрет два капитала* 1) с одинаковыми недельными затра-
чаот! ~~ П° ^ в неделю> 2) с одинаковым отношением гюстоянной
чи к переменной (еженедельно расходуются 400 с и 100 и), 3) с оди-
405

наковой нормой прибавочной стоимости — в обоих примерах по
100 %, 4) но с разной скоростью оборота: один капитал
оборачивается один раз в пять недель, а другой — один раз в год. Так как
скорость оборота первого капитала в 10 раз больше (год принимается
за 50 недель) скорости оборота второго капитала, то он по своей
величине в 10 раз меньше последнего; также и переменная часть
первого капитала в 10 раз меньше переменной части второго
капитала. Первый авансируется всего на пять недель и равен 500 v;
второй должен авансироваться на целый год и равен 5000 v. Согласно
принятым условиям обоими капиталами еженедельно производится
равная прибавочная стоимость — по 100 тл а в течение года — по
5000 т. Какова же в обоих случаях будет норма прибавочной
стоимости? Первый капиталист в течение года 10 раз авансировал один
и тот же капитал — 500 v\ он ему принес 5000 т, стало быть, норма
прибавочной стоимости будет 5^^т = 1000 %. Второму
капиталисту 5000 т принесли 5000 и, которые он должен был авансировать
в один прием в начале года, и его норма прибавочной стоимости
g, 5000m 1ЛА п/
бУДеТ 5000Г = 100 %-
Если возьмем отношение прибавочной стоимости к переменному
капиталу по неделям, то оно у обоих капиталов будет одинаковым
= 100 %; одинаковым также оно будет, если мы его берем по
500m inn п/ тт
отношению к каждым пяти неделям: = 100 %. Но дело
меняется, как только переходим к определению нормы прибавочной
стоимости в течение года, разница получается колоссальная: в одном
случае 1000 %, а в другом — 100 %. Это и есть то загадочное
явление, о котором Маркс говорит в вышеприведенной цитате.
Ошибки рикардианской школы
Как Рикардо, так и его последователи сознательно не сводили
прибыль к прибавочной стоимости и знали лишь норму прибыли.
Норма прибыли есть отношение прибавочной стоимости ко всему
авансированному капиталу с . В наших примерах первый
оборотный капитал (основной капитал здесь во внимание не берется,
чтобы не усложнять исследование) равняется 2500 (2000 с + 500 и),
второй оборотный капитал = 25 000 (20 000 с + 5000 v), Годовая
- 5000 ОЛА о/ 5000
норма прибыли для одного -т^^ = 200 %; для другого — 25 00Q —
= 20 %. Отсюда представление, будто бы более высокая скорость
оборота создает больше 'прибыли на единицу капитала»
В том виде, в каком рикардианцами исследовалось указанное
явление, загадочность его и на самом деле неразрешима, ибо капитал
в 2500 принес прибыли 5000, что составляет 200 %; капитал в 25 "000
тоже принес 5000, что составляет всего 20 %, И неудивительно, что
это привело в смущение рикардианцев и вызвало среди них разлад.
406

оаТо «ларчик открывается просто», как только мы переходим от
видимости явления к сущности его-: от прибыли и нормы прибыли —
прибавочной стоимости и норме прибавочной стоимости. Норма
дрибыли показывает лишь, какая часть прибавочной стоимости
приходится на каждую единицу всего авансированного капитала;
но она не показывает и не может показывать, кем и как создана при-
tu
бавочная стоимость. Норма прибыли, равняясь с_^_v , зависит
от двух величин: от массы прибавочной стоимости (т) и от величины
капитала (с + и); она увеличивается с ростом т и уменьшается
с увеличением с + v. А так как скорость оборота уменьшает
величину авансированного капитала, то тем самым она повышает норму
прибыли. И это не только не противоречит марксовой теории
прибавочной стоимости, а, наоборот, ею этот факт объясняется, т. е.
раскрывается его рациональный смысл. В обращении прибавочная
стоимость не создается, более того: время обращения, ограничивая
время производства, является отрицательным фактором,
уменьшающим возможность производства прибавочной стоимости. Но именно
вследствие этого все, что уменьшает время обращения, должно
выступать как положительный фактор, созидающий прибавочную
стоимость. Таким фактором является скорость оборота капитала,
а потому она и принимается за положительный фактор, за источник
прибавочной стоимости.
Грубая ошибка школы Рикардо, пытавшейся представить
законы нормы прибыли непосредственно в качестве законов нормы
прибавочной стоимости или же наоборот, вытекает из непонимания
качественного различия между нормой прибавочной стоимости и
нормой прибыли. Это и поставило рикардианцев в тупик, когда они
«открыли», что скорость оборота повышает норму прибыли. Между
тем именно марксова теория прибавочной стоимости позволяет
сформулировать следующий закон: «...При капиталах одинакового
процентного строения, при одинаковой норме прибавочной стоимости
и одинаковом рабочем дне, нормы прибыли двух капиталов обратно
пропорциональны времени их оборотов» *,
Норма прибавочной стоимости и скорость обращения
В настоящей главе мы сталкиваемся с тем, что оборот
переменного капитала влияет и на норму прибавочной стоимости. Как же
разрешается эта загадка?
Для разрешения ее Маркс проводит разграничение: 1) между
применяемым (активно функционирующим) и авансированным
переменным капиталом; 2) между действительной и годовой нормой
прибавочной стоимости., Прибавочная стоимость создается переменным
апиталом, но не в денежной, а в производительной форме:
потребляем кУпленной рабочей силы. Стоимость же рабочей силы,
функционировавшей в течение года, равняется в приведенном выше
^^Р^не 100 v и не 500 v (этому равняется стоимость рабочей
407
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25., ч. i, с. 82.

силы за неделю и за пять недель), а 5000 v. Следовательно, и для
первого и для второго капитала прибавочная стоимость была создана
переменным капиталом (рабочей силой) одинаковой стоимости
в 5000. Отсюда ясно, что норма прибавочной стоимости определяется
отношением последней не к авансированному, а к действующему
капиталу; действовал же и в первом и во втором случае одинаковый
по стоимости переменный капитал.
Применяемый в течение года переменный капитал первого
капиталиста, обозначенный Марксом буквой Л, в 10 раз больше
авансированного. Применяемый в течение года переменный капитал
второго капиталиста, обозначенный буквой В, равен авансированному
капиталу. А и В равны между собой, но соответственные
авансированные капиталы не равны: один меньше другого в 10 раз. Мы раньше
получили разные для всего года нормы прибавочной стоимости
потому, что делили годовую прибавочную стоимость на
авансированный переменный капитал, а ее надо делить на применяемый
переменный капитал — на Л и В. В этом случае получим одинаковую норму
прибавочной стоимости для обоих капиталов, несмотря на различие
скорости их обращения. Следовательно, скорость обращения не
оказывает никакого влияния на действительную норму прибавочной
стоимости.
Однако деление прибавочной стоимости на величину
авансированного переменного капитала имеет важное значение: оно не
является выражением степени эксплуатации рабочей силы, но
показывает, при помощи каких денежных капиталов в зависимости от
скорости оборота приобретается рабочая сила для эксплуатации в
течение целого года. В нашем примере первому капиталисту для этой
цели нужно было всего 500 и, а второму — 5000 v. Значит, эти
капиталисты находятся не в одинаковых условиях, хотя и степень
эксплуатации, и число рабочих, и размер еженедельной заработной
платы у них одинаковы.
Годовая норма прибавочной стоимости
Указанные неодинаковые условия находят свое выражение в
разных годовых нормах прибавочной стоимости. Годовая норма
прибавочной стоимости есть отношение всей годовой прибавочной
стоимости к авансированному переменному капиталу. Когда последним
совершается один оборот в год, тогда годовая норма прибавочной
стоимости равняется норме прибавочной стоимости, т. е. точно
выражает степень эксплуатации рабочей силы. Когда же переменный
капитал оборачивается в течение года несколько раз, тогда годовая
норма прибавочной стоимости равна норме прибавочной стоимости,
помноженной на число оборотов.
Маркс, обозначая годовую норму прибавочной стоимости
буквой М', а норму прибавочной стоимости — т\ дает две
алгебраические формулы для годовой нормы прибавочной стоимости: 1) Mi =
= т 'vn (п означает число оборотов в год); 2) М' = т'-п. В правой
части первого уравнения имеются m'-u-n, т. е. норма прибавочной
408

стоимости, помноженная на переменный капитал и на число
оборотов последнего в год; но норма прибавочной стоимости, помноженная
йа переменный капитал, означает, как выяснено было в I томе
«Капитала» (глава седьмая), массу прибавочной стоимости.
Следовательно, экономический смысл первой формулы такой: годовая норма
прибавочной стоимости равняется массе прибавочной стоимости,
помноженной на число оборотов (в год) переменного капитала.
Отсюда видно, что годовая норма прибавочной стоимости уже не
есть точное выражение степени эксплуатации рабочей силы; степень
эта, выраженная в норме прибавочной стоимости, есть только один
из 'множителей рассматриваемой нами правой части уравнения.
В годовой норме прибавочной стоимости выражена роль оборота
переменного капитала.
Годовая норма прибавочной стоимости маскирует истинное
отношение между трудом и капиталом; ею создается «впечатление»,
будто прибавочная стоимость зависит не только от эксплуатации
рабочей силы, но и от скорости обращения капитала. Наиболее
четко это выражено во второй из приведенных формул. Здесь норма
прибавочной стоимости непосредственно умножается на число
оборотов капитала. Указанное искажение истинного отношения
обусловлено самим движением капитала. «Поэтому годовая норма
прибавочной стоимости, или сопоставление прибавочной стоимости,
произведенной в течение года, со всем вообще авансированным
переменным капиталом (в отличие от переменного капитала,
обернувшегося в течение года), не является только субъективным
сопоставлением — оно вызывается самим действительным движением
капитала» 1.
Годовая норма прибавочной стоимости связывает
действительную норму прибавочной стоимости с нормой прибыли;
действительная норма прибавочной стоимости и норма прибыли — крайние
полюсы. Первая выражает сущность явления, вторая — видимость
его: промежуточным звеном между ними является годовая норма
прибавочной стоимости. В норме прибыли, представляющей
отношение годовой прибыли ко всему авансированному капиталу,
погасло не только различие между применяемым и авансированным
капиталом, но — что является наиболее решающим для данной
категории — и различие между постоянным и переменным капиталом.
В годовой норме прибавочной стоимости погасло лишь различие
между применяемым и авансированным переменным капиталом.
Здесь заложено начало искажения классового отношения между
рабочими и капиталистами.
В заключение следует заметить, что годовая норма прибавочной
стоимости не всегда больше действительной нормы прибавочной
стоимости: если оборот переменного капитала продолжается больше
года, тогда п представляет дробное число, меньшее единицы, и М%
меньше т'\ Это — во-первых. Во-вторых, для одного оборота
применяемый в течение этого оборота и авансированный переменный
409
А Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т, 24, с. 344.

капитал равны друг другу по своей стоимости. Для нескольких
оборотов применяемый переменный капитал больше авансированного
во столько раз, сколько сделано оборотов. Поэтому для одного
оборота отношение прибавочной стоимости к авансированному
переменному капиталу так же правильно выражает норму прибавочной
стоимости, как и отношение ее к применяемому переменному капиталу.
Для нескольких оборотов норма прибавочной стоимости может быть
выражена лишь отношением прибавочной стоимости к применяемому
переменному капиталу, но отнюдь не к авансированному.
II. Оборот отдельного переменного капитала
Мы уже отметили выше, что в данном параграфе Маркс
рассматривает воспроизводство переменного капитала со стороны формы
движения, т. е. как периодически повторяющийся кругооборот
переменного капитала. Однако на поверхности явлений своеобразие
оборота переменного капитала, сводящееся в основном к тому, что
к концу каждого оборота переменного капитала к капиталисту
возвращается не его прежняя стоимость, а вновь созданная рабочими
стоимость, — это своеобразие на поверхности явлений не выступает.
В обращении оборот переменной части оборотного капитала ничем
не отличается от оборота его постоянной части. Различие в скорости
оборота разных оборотных капиталов, в том числе и их переменных
частей, отражается лишь на величине авансируемого капитала.
Создается иллюзия, будто меньший, но оборачивающийся
быстрее капитал создает в течение года столько прибавочной
стоимости, сколько больший капитал с более медленным оборотом, т. е,
исчезает различие между применяемым и авансированным
переменным капиталом.
Это было основательно разъяснено Марксом в предыдущем
параграфе. Если он опять возвращается к уже рассмотренному
вопросу, то это для того, чтобы под углом зрения воспроизводства
еще более наглядно раскрыть причину названной иллюзии.
III. Оборот переменного капитала
с общественной точки зрения
И денежный капитал Л, оборачивающийся 10 раз в год, и
денежный капитал В, оборот которого длится год, в руках рабочего
перестают быть денежными формами капитала. Рабочими они расходуются
как орудия обращения для извлечения из общественного фонда
потребления средств существования, имеющих форму товарного
капитала, Таким образом, по истечении первых пяти недель (времени
оборота капитала А) получилось следующее: 1) 500 v у каждого из
капиталистов перестали существовать как капиталы, 2) купленная
ими рабочая сила — такой же стоимости — употреблена и создала
новую стоимость (1000) в каждом предприятии, 3) общественный
фонд потребления уменьшился на 1000 (500 v А и 500 v В). До сих
пор различия между Л и В не было, оно начинается со вторых пяти
410

недель. Владелец А успел бросить в обращение товар и извлечь
обратно авансированные им 500 и; взамен истраченного денежного
капитала он получил другой, такой же величины. Иначе обстоит дело
с владельцем В; он никаких товаров в обращение не бросал, стало
быть, он оттуда никаких денег извлечь не мог, и он вынужден до
конца года бросать в обращение все новые и новые денежные
капиталы, т. е. превращать последние в покупательную силу для
рабочих
С общественной точки зрения это выразится: 1) в уменьшении
общественного денежного капитала (каждый индивидуальный
капитал есть часть общественного капитала), 2) в уменьшении фонда
общественного потребления. Первое дает себя чувствовать при
наличии кредита на денежном рынке: увеличивается спрос на денежный
капитал и поднимается ссудный процент. Второе дает себя
чувствовать на товарном рынке: растет спрос и поднимаются товарные
цены. Слишком высокий процент и слишком высокие цены в данном
случае сигнализируют о неравномерном распределении капитала и
труда между отраслями производства с короткими рабочими
периодами и отраслями производства с длительными рабочими периодами.
Первые не в состоянии удовлетворить спрос, идущий со стороны
вторых.
Маркс отмечает, что в социалистическом обществе различие
рабочих периодов разных отраслей хозяйства, конечно, в той или иной
мере сохранится, хотя труд и средства производства будут
распределяться по плану. «Дело сводится просто к тому, что общество наперед
должно рассчитать, сколько труда, средств производства и
жизненных средств оно может без всякого ущерба тратить на такие отрасли
производства, которые ... сравнительно длительное время, год
или более, не доставляют ни средств производства, ни жизненных
средств и вообще в течение этого времени не дают какого-либо
полезного эффекта, но, конечно, отнимают от всего годового производства
и труд, и средства производства, и жизненные средства» 1. При
капиталистическом способе производства, для которого отсутствие
плановости есть одна из его специфических особенностей, где
«общественный разум всегда заявляет о себе только post f est urn, в таких
случаях могут и должны постоянно происходить крупные
нарушения»
Маркс иллюстрирует на целом ряде примеров, как
неравномерное распределение труда и капитала между отраслями производства
с оборотами разных скоростей приводит к «крупным нарушениям».
Гут же следует подчеркнуть важное замечание Маркса, что под
временем оборота капитала с общественной точки зрения следует
понимать не только время производства плюс время обращения
У данного промышленного капиталиста, но еще плюс время
обращения у торговца: оборот заканчивается лишь тогда, когда товар
попадает на место потребления, индивидуального или производитель-
2 Маркс К„ Энгельс Ф. Сеч, 2-е изд., т. 24, с. 354,
- Аам же*
411

капитала, но тут же, отделяясь от последнего, продолжает свой
собственный путь. При простом воспроизводстве формула обращения
прибавочной стоимости т—д—т ничем не отличается от формулы
простого товарообращения: Т—Д—Т. При расширенном
воспроизводстве за актом m—д не следует д—т, так как накоплению капитала
должно предшествовать накопление в денежной форме.
Все это было выяснено в первых двух главах первого отдела.
Цо там обращение прибавочной стоимости рассматривалось именно
как движение, которое порождается кругооборотом капитала, и
рассматривалось оно в той мере, в какой это было нужно для
понимания последнего. Здесь оно исследуется как самостоятельная
проблема. Во-первых, исследуется влияние скорости оборота
капитала на обращение прибавочной стоимости; во-вторых, ставится
вопрос об источнике денег, необходимых: 1) для обращения излишка
товарной массы (прибавочного продукта), заключающей в себе
прибавочную стоимость, и 2) для накопления последней в денежной
форме.
Вопрос об источнике денег в настоящей главе еще не получает
полного разрешения; к этой проблеме Маркс возвращается в
следующем отделе — «Воспроизводство и обращение всего
общественного капитала».
В настоящем, втором, отделе исследовались; 1) оборот
индивидуального капитала, распадающегося в связи с этим на основную
и оборотную части; 2) зависимость скорости оборота от рабочего
периода, времени производства и времени обращения; 3) скорость
оборота переменного капитала, приводящая к разграничению
примененного переменного капитала от авансированного и к
разграничению действительной нормы прибавочной стоимости от годовой нормы
прибавочной стоимости., Исследованием же настоящей главы
завершается всестороннее изучение оборота индивидуального
капитала, так как и обращение прибавочной стоимости исследуется как
периодически повторяющийся процесс, порождающийся каждым
новым оборотом капитала.
Порядок исследования
Глава разделена на три части. В первой, не имеющей особого
заголовка и являющейся общим введением ко всей главе,
рассматривается влияние скорости оборота капитала на обращение
прибавочной стоимости, независимо от того, имеет ли место простое или
расширенное воспроизводство. Основным вопросом второй и третьей
частей является указанная выше проблема денег: она исследуется
как в отношении простого воспроизводства (во второй части), так
и расширенного воспроизводства (в третьей части).
Исследуя вопрос об источнике денег, Маркс во второй части
Довольно подробно останавливается на обороте капитала и обраще-
Нии прибавочной стоимости в производстве золота и серебра. Марксом
предполагается, что в обращении находятся исключительно
металлические деньги, следовательно, единственным источником их является
Добыча золота и серебра.
413

ного. Действительно, раз товар еще не продан, то это значит: либо
потребитель неплатежеспособен, либо он не может еще получить
товар (последний еще находится в дороге). И в том и в другом случае
затраченные на производство товара капитал и средства
существования (извлеченные рабочими с рынка при помощи своей
заработной платы) еще не возмещены, и обмен веществ в форме обмена
Капиталов и товаров не закончен.
Примечания к шестнадцатой главе
1. В этой главе содержится ряд важных замечаний по вопросу
о кризисах. Эти замечания приводятся в связи с анализом «Оборота
переменного капитала с общественной точки зрения». Диспропорция
между производством средств производства и производством
предметов потребления приводит к кризисам
2. Но диспропорция между производством средств производства
и производством предметов потребления, как и другие
диспропорции, например диспропорция между промышленностью и сельским
хозяйством, в свою очередь обусловлена основным противоречием
капиталистического способа производства — противоречием между
общественным характером производства и частным присвоением.
В связи с этим Маркс делает следующее замечание: «Противоречие
в капиталистическом способе производства: рабочие, как покупатели
товара, важны для рынка. Но капиталистическое общество имеет
тенденцию ограничивать рабочих минимумом цены как продавцов
своего товара — рабочей силы. Дальнейшее противоречие: те
периоды, когда капиталистическое производство напрягает все свои
силы, оказываются, как правило, периодами перепроизводства, так
как производственные возможности никогда не могут быть
использованы таким образом, чтобы можно было не только произвести, но
и реализовать большую массу стоимости; но продажа товаров,
реализация товарного капитала, а следовательно, и прибавочной
стоимости, ограничена не потребительными нуждами общества вообще,
а потребительными нуждами такого общества, огромное большинство
которого всегда живет в бедности и вынуждено постоянно оставаться
бедным» 2.
Здесь полностью еще не дана теория кризисов, но намечено,
в каком направлении она должна быть развита.
Глава семнадцатая
ОБРАЩЕНИЕ ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ
Предмет исследования
Обращение прибавочной стоимости, с одной стороны, составляет
часть кругооборота капитала, а с другой — образует особое
движение. Оно начинается в фазе V—Д' кругооборота промышленного
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 355—358ft
2 Там же, с, 356, примечание,
412

ВВЕДЕНИЕ
Оборот капитала и обращение прибавочной стоимости
Чем быстрее оборачивается капитал, тем чаще реализуется
прибавочная стоимость. Как это влияет на годовую норму прибавочной
стоимости, было исследовано Марксом в предыдущей главе; здесь же
вопрос ставится в иной плоскости. Для капиталиста не безразлично,
находится ли прибавочная стоимость в товарной или денежной форме;
нереализованная прибавочная стоимость не может быть
использована ни в качестве дохода, ни в качестве добавочного капитала.
Следовательно, чем чаще реализуется прибавочная стоимость, тем
лучше она используется.
Во-первых, она дает возможность капиталисту покрывать свое
личное потребление в течение года производством прибавочной
стоимости. Во-вторых, она может чаще капитализироваться. Дело
в том, что, помимо одновременного авансирования значительных
капитальных сумм, требуются еще частые авансирования
капитальной стоимости мелкими суммами — на всевозможные починки,
содержание в исправности основного капитала и т. д.
Отсюда Марксом делается следующий вывод: «Не только
накопленный капитал, но и часть первоначально авансируемого капитала
может быть просто капитализированной прибавочной стоимостью».
Более того: и постепенное расширение размеров производства может
быть сделано за счет периодически получаемой прибавочной
стоимости, особенно в тех случаях, когда такое расширение возможно
без дополнительного основного капитала, т. е. когда оно достигается
путем увеличения интенсивности или экстенсивности рабочего дня
и увеличения авансирования на сырье и вспомогательные материалы.
При наличии развитой кредитной системы и весь первоначально
авансированный капитал может оказаться не чем иным, как
капитализированной прибавочной стоимостью, конечно, не данного
капиталиста, а других, которые свою прибавочную стоимость по мере
превращения ее из товарной формы в денежную вносят в банк,
откуда начинающий дело капиталист полностью или частично
черпает свой капитал.
В I томе «Капитала» (глава двадцать первая) было установлено,
что капитал по истечении определенного ряда лет даже при простом
воспроизводстве становится капитализированной прибавочной
стоимостью, в которой нет уж ни одной частицы стоимости старого
капитала. Анализ обращения прибавочной стоимости показывает,
что и масса первоначально авансированных индивидуальных
капиталов целиком или значительными своими частями состоит
исключительно из прибавочной стоимости.
Само собой разумеется, что, чем чаще происходит обращение
прибавочной стоимости, тем чаще происходит образование новых
капиталов и, следовательно, производство новой прибавочной
стоимости Таким образом, скорость оборота капитала не только
повышает годовую норму прибавочной стоимости, но и ускоряет про-
414

цесс производства прибавочной стоимости через посредство
ускорения процесса капиталонакопления И это не противоречит тому
положению, что накоплению капитала должно предшествовать
накопление прибавочной стоимости в денежной форме, так как
значительные капиталовложения все же невозможны без
соответствующего значительного накопления денег.
Уильям Томпсон
Маркс приводит большие выписки из работы английского
социалиста-утописта Вильяма Томпсона. Буржуазные экономисты,
начиная с классиков, поют гимны капиталу, отождествляя его в то же
время с материальным богатством, состоящим из
средств,производства и из накопленных запасов средств существования. Труду ими
отводится второстепенное место, а то и просто роль придатка к
капиталу. Против этого особенно энергично восстал Томпсон. На первое
место Томпсоном ставится живой, настоящий труд, оживляющий
прошлый, накопленный, труд и непрерывно производящий
неисчислимое богатство. Подобных взглядов придерживался и другой
социалист-утопист — Томас Годскин.
Ни Томпсон, ни Годскин не дали принципиально выдержанной
критики буржуазной теории капитала. Однако во взглядах Годскина
и Томпсона есть много верного: они поставили на должную высоту
живой труд и этим разоблачили апологетику буржуазной
политической экономии, заключающуюся в умалении значения живого труда
и" переоценке значения капитала.
Какое же отношение имеют взгляды Томпсона к проблеме
обращения прибавочной стоимости и почему они цитируются Марксом
именно здесь?
Чтобы ответить на этот вопрос, нам нужно вспомнить основной
вывод, к которому приводит анализ обращения прибавочной
стоимости, а именно: что «не только накопленный капитал, но и часть
первоначально авансируемого капитала может быть просто
капитализированной прибавочной стоимостью» А это перекликается
с высказываниями Томпсона: капитал есть не только результат труда
прошлых лет, но и часть его создается годовым трудом этого же
года. Следовательно, противопоставление накопленного богатства
как результата прошлого труда настоящему труду является по мень-
шей мере условным даже с точки зрения буржуазной политической
экономии (отождествляющей капитал с частью богатства,
предназначенной для нового производства). Последняя видит капитал лишь
тогда, когда он уже находится в готовом виде в качестве продукта
прошлого труда, но не замечает того, как он создается в настоящем
и в значительной мере для настоящего же.
т ° этой связи и приводятся Марксом выписки из произведения
10мпсона.
* МаРкс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т, 24, с. 360.
415

.1. Простое воспроизводство
Производство денежного материала
«Даже если предположить только простое воспроизводство,
говорит Маркс, — то часть прибавочной стоимости должна постоянно
находиться не в форме продукта, а в форме денег, потому что в
противном случае ее нельзя превратить из денег в продукт для
потребления» 1. Для того чтобы превратить прибавочную стоимость в деньги,
последние должны существовать в определенном количестве и в
определенном отношении к обращающейся товарной массе. Законы,
регулирующие количество нужных для обращения денег, были
установлены Марксом в третьей главе I тома «Капитала». Здесь об этом
Маркс только напоминает. Но деньги изнашиваются, следовательно,
они должны воспроизводиться. Другими словами, воспроизводство
общей товарной массы предполагает и воспроизводство денег, иначе
невозможно и первое. И Маркс начинает свое исследование с анализа
воспроизводства денежного материала — серебра и золота.
Маркс оговаривает, что им предполагается: 1) что в обращении
находятся исключительно металлические деньги, 2) что все условия,
определяющие необходимое количество денег, остаются
неизменными, 3) что в расчет не принимается производство серебра и золота
для промышленных целей. При таких предпосылках воспроизводство
денежного материала должно только возместить ту часть, которая
в результате обращения стирается, теряется и т. д.
Своеобразие воспроизводства денег, включающего в себя
производство и обращение, сводится к тому, что оно состоит только из
одной фазы обращения и фазы производства: Д—^\Сп П—Л';
фаза Т'—Дг отсутствует. Кругооборот капитала в этой отрасли
промышленности заканчивается П — фазой производства, так как по
окончании последней капитальная стоимость вновь находится
в форме, пригодной для того, чтобы начать следующий
кругооборот. Также и прибавочная стоимость проходит не две фазы, как
в других отраслях промышленности, не m—d—т, а только одну
фазу — д—/п. Вообще денежная форма «является здесь
натуральной, а не превращенной формой продукта, как в других отраслях
производства» 2.
/Р
В первой фазе кругооборота капитала
Д—золотопромышленник находится в таком же положении, как и другие
предприниматели: он бросает в обращение деньги, а оттуда извлекает рабочую
силу и средства производства. Но затем их пути расходятся: другим
предпринимателям по окончании производства нужно реализовать
свои товары, превратить их во всеобщий эквивалент. Золотопромьнн-
ленника «чаша сия минует»: он отправляет свое золото на монетный
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч, 2-е изд., т. 24, с, 365.
2 Там же, с. 366.
416

двор (предполагается, что существует свободная чеканка), а
вычеканенные монеты делит на три части: 1) на одну он покупает
элементы постоянного капитала, 2) на вторую — рабочую силу, 3) третья
расходуется им на личное потребление.
Таким образом, золотопромышленность (также и добыча серебра)
есть единственная отрасль производства, которая извлекает из
обращения товары, а туда бросает деньги, но никогда не бросает в
обращение товары и никогда не извлекает оттуда денег. Другие отрасли
промышленности, наоборот, извлекают из обращения товарные массы
на с + v (на сумму v товары извлекаются через рабочих,
покупающих предметы потребления), а бросают туда на с + v + т\
соответственно этому денег ими в обращение бросается меньше, чем
оттуда извлекается.
Тут же следует заметить, что именно в золотопромышленности
(и добыче серебра) особенно наглядно выступает тот факт, что
рабочим платят продуктом, который ими же производится: им платят
тем же золотом, которое они сами добывают; наглядно выступает
также то, что прибавочная стоимость есть часть золота, добытого
рабочими. В других отраслях производства и то и другое
маскируется тем, что деньги, получаемые рабочими в виде заработной
платы, и денежная форма прибавочной стоимости представляют
превращенную форму продукта, а не выступают, как в
золотопромышленности, в своей натуральной форме.
Обращение прибавочной стоимости и деньги
Согласно формуле Д—Т—Д' капиталист авансирует меньшую
сумму денег — Д, а обратно получает большую сумму денег —
Д' (Д + д); а так как это имеет место у всех капиталистов, то
действительно представляется неразрешимой загадка, откуда берутся
эти возросшие Д, излишние суммы денег. Апеллировать к
золотопромышленности буржуазная политическая экономия не могла, так
как это поставило бы ее лицом к лицу с совсем другой проблемой —
с тайной происхождения прибавочной стоимости. Именно в этой
отрасли промышленности прибавочная стоимость выступает
непосредственно как часть продукта, созданного рабочими.
Итак, настоящая проблема — проблема прибавочной стоимости —
заменялась видимостью проблемы: откуда берутся деньги? Маркс
показал, что никакой проблемы здесь в действительности не существует.
На поверхности явления прибыль связана со своей денежной
оболочкой, т. е. выступает как денежный излишек, как прирост
к первоначально авансированной сумме денег. И действительная
проолема, откуда берется этот излишек, подменяется мнимой пробле-
°и, откуда берутся деньги, в которых выражен названный излишек.
о, вместо того чтобы освободить проблему прибыли от ее иррацио-
п л£Ной формы, буржуазная политическая экономия обходит эту
РоОлему под благовидными увертками,
ния прос' 0ТКУДа берутся деньги, есть проблема товарного обраще-
вообще, а не капиталистического производства. На этот вопрос
14 Д- И. Розепберг 417

может быть дан только один ответ: деньги для обращения доставляют
из серебряных рудников и золотых приисков. Если же поставить
вопрос более конкретно: каким образом капиталисты, бросая в
обращение меньше денег, могут постоянно извлекать оттуда больше
денег (а ведь кроме капиталистов и тех, кто от них же получает либо
часть прибавочной стоимости, либо заработную плату, никто в
обращение денег не доставляет), то ответ может быть следующий?
капиталист на рынке выступает не только как капиталист, но и как
потребитель; как капиталист он авансирует капитал, а как
потребитель расходует деньги. В первом случае к нему возвращается
авансированный капитал плюс реализованная прибавочная стоимость;
во втором случае деньги окончательно израсходованы., При простом
воспроизводстве затраченные капиталистом на личное
потребление деньги как раз равняются излишку Д* над
авансированным Д.
Рост заработной платы и масса
находящихся в обращении денег
Существует мнение, что повышение заработной платы ведет к
всеобщему подъему цен и соответственно — к увеличению количества
денег, нужных для обращения. В пользу такого взгляда выдвигают
два аргумента. Во-первых, рост заработной платы означает и рост
спроса со стороны рабочих как на те товары, которые ими обычно
потребляются, так и на те товары, которые они начинают покупать
вследствие улучшения благосостояния. А это ведет к повышению
цен. Во-вторых, в результате повышения заработной платы цены
повышаются еще и потому, что повышаются издержки производства,
а предприниматели стараются переложить это на
покупателей.
Маркс разоблачает ошибочность обоих аргументов. Повышение
заработной платы есть не что иное, как изменение в пользу рабочих
распределения вновь созданной стоимости между заработной платой
и прибавочной стоимостью. Покупательная сила рабочих и
капиталистов (как потребителей, оставляя в стороне их спрос на элементы
постоянного капитала) при простом воспроизводстве равняется
v + гп следовательно, увеличение одного из них, например vt
означает уменьшение другого — т. Поэтому если цены на товары,
покупаемые рабочими, должны повышаться вследствие роста
заработной платы, то цены на товары, которые потребляются
капиталистами, должны понижаться вследствие уменьшения прибавочной
стоимости. Повышение цен на одну группу товаров и понижение их
на другую поведут к перераспределению капитала в
соответствующих отраслях производства.
Что касается второго довода, то он не верен ни теоретически, ни
фактически. «Издержки производства товара возрастают для
отдельного капиталиста, но общественная цена производства товара
остается неизменной. Если оставить в стороне постоянную часть
стоимости, то при этом изменится только то отношение, в котором
418

цена производства товаров делится на заработную плату и прибыль» 1.
ц фактически неверно, будто предприниматель может переложить
на покупателя оплату повышенных издержек производства.
Предприниматель может повысить цены лишь тогда, когда этому
благоприятствует конъюнктура рынка, но это не находится ни в какой
зависимости от роста заработной платы. На практике имеет место
другая последовательность явлений: не рост заработной платы
вызывает рост цен, а, обратно, повышение последних заставляет
повысить и заработную плату (но очень редко пропорционально
росту цен).
Верно лишь то, что увеличение товарной массы или повышение
цен увеличивают массу обращающихся денег, но к изменениям в
соотношении между заработной платой и прибавочной стоимостью
это отношения не имеет.
II. Накопление и расширенное воспроизводство
При расширенном воспроизводстве часть прибавочной стоимости
капитализируется. С точки зрения обращения меняется состав
обращающихся товарных масс, но не количество денег, нужных для
обращения. Как при простом, так и при расширенном воспроизводстве
спрос к рынку со стороны капиталистов определяется величиной т
(оставляя в стороне спрос, определяющийся необходимостью
восстановления с). Только в первом случае прибавочная стоимость
расходуется на приобретение предметов потребления и предметов
роскоши, во втором случае часть ее авансируется на средства
производства и рабочую силу, т. е. в той мере, в какой уменьшается
обращение предметов личного потребления капиталиста, увеличивается
обращение предметов производительного потребления и потребления
рабочих (при неизменном органическом строении капитала). Правда,
при расширяющемся из года в год воспроизводстве соответственно
все больше и больше растет и товарная масса, следовательно, при
прочих равных условиях должна расти и денежная масса. Однако
особой проблемы здесь нет: ведь расширенное воспроизводство
включает в себя и расширенное воспроизводство благородных металлов,
значит, не только возмещается убыль от изнашивания денег, но
количество последних постоянно увеличивается. Помимо того,
увеличивается скорость обращения одноименных монет и развиваются
кредитные отношения.
Но накоплению капитала предшествует накопление прибавочной
стоимости в денежной форме, накопление скрытого денежного
капитала Возникает вопрос: как накопляется этот денежный капитал?
|\аждый капиталист должен из обращения извлекать денег больше,
ем он туда бросает. Следовательно, отношение между той частью
Денег, которая является сокровищем, и той частью, которая
функционирует в качестве орудия обращения, должно постоянно изме-
ТЬел в сторону увеличения первой части и уменьшения второй.
1 лЬц>кс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 381.
^ 419

А между тем расширенное воспроизводство сопровождается и ростом
спроса на деньги в качестве орудия обращения. Здесь — при
расширенном воспроизводстве — мы уже не можем ссылаться на то, что
предприниматель, помимо того, что он бросает в обращение деньги
как капиталист, бросает туда деньги и как потребитель. Ведь t при
расширенном воспроизводстве предполагается, что капиталистом как
потребителем затрачивается только часть т, а другую часть он
удерживает в денежной форме. Остается одно предположение.
Промышленность по добыче золота и серебра должна так сильно
развиваться, что ее продукции должно хватить на покрытие возросшего
спроса и на орудие обращения, и на орудие накопления.
Теоретический анализ кредита и его значения не входит в круг
исследования II тома, и Маркс ограничивается лишь
констатированием фактического положения вещей, показывающего, как
происходит накопление денежного капитала при наличии банков.

Отдел третий
воспроизводство и обращение
всего общественного капитала
Предмет исследования
В предыдущих двух отделах исследовались воспроизводство и
обращение индивидуального капитала. В настоящем отделе речь
идет уже о движении общественного капитала в целом.
Движение общественного капитала Маркс определяет так:
«...Кругообороты индивидуальных капиталов переплетаются друг с другом,
предполагают и обусловливают друг друга и как раз благодаря
этому-то сплетению образуют движение всего общественного
капитала»
Но что такое общественный капитал? Буржуазная политическая
экономия не смогла дать на этот вопрос удовлетворительного ответа,
так как она не смогла провести разграничения между капиталом и
доходом. Применительно к отдельному капиталисту вопрос решается
просто; решение это дано уже в общей формуле обращения капитала:
д—т—Д (Д + д). Д представляет собой капитал, авансированный
на рабочую силу и средства производства, а д — прибавочная
стоимость, доход. Д должно вновь авансироваться, д может быть
потреблено либо полностью (при простом воспроизводстве), либо частично
(при расширенном воспроизводстве). Но не так просто обстоит дело
по отношению к общественному капиталу Часть Д, авансированная
на заработную плату, для капиталиста представляется капиталом,
а для рабочего — доходом; также та часть Д, на которую покупаются
средства производства, являясь капиталом для покупателя, может
быть доходом для продавца, если в этих средствах производства за
ключается только его прибавочная стоимость. Отсюда навязывается
следующий вывод: то, что для одного — капитал, для другого —
доход. Следовательно, никакого общественного капитала нет, а есть
только доходы.
К этому вплотную подводит смитовская «догма», согласно которой
стоимость как отдельного товара, так и всей товарной массы (взятой
в °бщеетвенном масштабе) разлагается только на доходы: на заработ-
Ую плату, прибыль и ренту, или — что одно и то же — на v + m.
^£^Д^ сам Смит всячески старается определить понятие обще-
42!
1 Маркс К., Энгельс Ф, Соч. 2-е изд., т. 24, с 397.

етвенный капитал в противовес понятию общественный доход; н0
это свидетельствует лишь о том, что оригинальные мыслители не
делают абсурдных выводов. Зато для Сэя, комментатора и вульга*
ризатора Смита, общественный капитал и доход совпадают.
Поэтому Маркс в настоящем отделе ставит себе прежде всего
задачу дать критику указанной смитовской «догмы». Критика Смитов-
ской «догмы» освобождает путь к исследованию обращения и
воспроизводства всего общественного капитала. В настоящем отделе дано
и само это исследование.
Предпосылки третьего отдела те же, что и первых двух отделов.
А именноз 1) товары продаются по стоимости, 2) последняя не
меняется за все время оборота капитала, 3) в обращении находятся
исключительно металлические деньги, 4) органическое строение
капитала остается неизменным, 5) общество состоит исключительно
из двух классов — рабочих и капиталистов и его доходы
сводятся к заработной плате и прибавочной стоимости (последняя пока
выступает в своей общей форме, абстрагированной от своих особых
форм — предпринимательской прибыли, процента, ренты). Само
собой разумеется, что при таких наиболее абстрактных предпосылках
может быть получен лишь наиболее общий синтез, но последний
должен модифицироваться по мере того, как модифицируются его
предпосылки. В этом смысле исследование воспроизводства и
обращения общественного капитала не закончено, да оно и не может
быть закончено в пределах II тома «Капитала», т. е. при принятых
в этой книге предпосылках. Проблема воспроизводства разрешена
здесь лишь на определенной ступени теоретического анализа; при
восхождении же к следующей ступени решение ее конкретизируется,
поскольку изменяются принятые предпосылки, Непонимание
последнего приводит к путанице — к стиранию грани, отделяющей
одну ступень теоретического анализа от другой. Поясним это на
примере. Проблема стоимости в I томе «Капитала» еще не получила
полного разрешения, последнее дано только в III томе. Но неправильно
будет сказать, что стоимость в I томе полностью не исследована?
на основе принятых там предпосылок исследование стоимости
доведено до конца. Так и в отношении исследования воспроизводства и
обращения общественного капитала- оно доведено здесь до конца,
но только на основе принятых во II томе «Капитала» предпосылок.
Исходя из этих же предпосылок, в первых двух отделах Марко
исследует движение индивидуального капитала, а в третьем отделе —-
движение общественного капитала. Но между движением
индивидуального капитала и движением общественного капитала есть
принципиальное различие! общественный капитал в отличие от
индивидуального капитала своим движением создает и условия этого
движения. Для всякого индивидуального капитала условия его
движения даны извне: фаза Д—Т кругооборота одного капитала может
быть совершена потому, что другие капиталы в своих кругооборотах
совершают фазу V—JX Поэтому при изучении движения
индивидуального капитала наличие кругооборотов других индивидуальны*
капиталов, делающих возможным кругооборот данного индивидуаль-
422

ного капитала, предполагается, но не исследуется.
Исследуется же другое: как и какие формы принимает и сбрасывает
капитал в своем движении, периодичность этой смены форм, деление
капитала на основную и оборотную части и т. д. При изучении же
движения общественного капитала, наоборот, предметом
исследования становится именно то, что раньше, при исследовании движения
индивидуального капитала, было лишь предпосылкой. В настоящем
отделе условием проблемы являются смены форм, обороты
индивидуальных капиталов — это теперь дано, — а сама проблема
сводится к выяснению того, как происходит взаимное пересечение и
переплетение кругооборотов индивидуальных капиталов и,
следовательно, как образуется движение общественного капитала.
Конечно, и в первых двух отделах Маркс не изучает
индивидуальный капитал как некий изолированный атом. Так изучают
отдельные предприятия буржуазные экономисты. Согласно их
индивидуалистическим и атомистическим воззрениям общественное
производство есть простая совокупность частных хозяйств. Маркс же
изучает капиталистический способ производства. Но в первых
двух отделах Маркс этот способ производства исследует в той форме,
в которой он выступает в движении индивидуального капитала,
а в настоящем отделе — в той форме, в которой капиталистический
способ производства выступает в движении общественного капитала.
Таким образом, различие между первыми двумя отделами и
настоящим отделом состоит не в объекте исследования, а в ступенях
абстракции при исследовании одного и того же объекта, т. е.
капиталистического способа производства. Переход от индивидуального
капитала к общественному есть восхождение от абстрактного к
конкретному, хотя само исследование воспроизводства и обращения
общественного капитала является еще весьма абстрактным.
На первый взгляд может показаться непонятным, почему в
исследовании II тома «Капитала», в том числе и настоящего отдела,
Маркс исходит из неизменности органического строения капитала:
ведь капиталистическому способу производства свойственно как раз
непрерывное изменение отношения между переменным и постоянным
капиталом, что лежит в основе всеобщего закона капиталистического
накопления, исследованного Марксом уже в I томе «Капитала».
Такое возражение против марксова анализа расширенного
воспроизводства выдвигает и Роза Люксембург. Это возражение основано на
неправильном понимании установки II тома «Капитала». Здесь
Движение капитала изучается в наиболее общем виде. Маркс с
самого же начала заявляет об этом г.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 31—32.
Необходимо указать на то, что в XXI главе Маркс дает две схемы расширенного
^производства («первый пример» и «второй пример»). Если внутри каждой из
*ем органическое строение капитала действительно не меняется, то при переходе от
рвой схемы ко второй осуществлен скачок в органическом значении: с 4 : 1 до
чес В ^ п°ДРазДелении. «Это предполагает: уже значительное развитие капиталиста-
в Кого производства и соответственное развитие производительной силы
общестенного труда» (там же, с. 39G).
423

Воспроизводство имеет место во всех общественных формациях,
но в буржуазном обществе оно (взятое в общественном масштабе)
выступает в форме пересечений и «сплетений» кругооборотов
отдельных капиталов. «Движение общественного капитала состоит из
совокупности движений его обособившихся [дробных частей, из всей
совокупности оборотов индивидуальных капиталов» Ч Эта форма,
т. е. воспроизводство в виде движения бесчисленного множества
индивидуальных капиталов, предполагающих и пересекающих друг
друга, здесь и изучается.
Воспроизводство изучается и в седьмом отделе I тома
«Капитала», но совершенно в ином разрезе. Послушаем на этот счет самого
Маркса: «В I книге был подвергнут анализу капиталистический
процесс производства и как отдельный акт и как процесс
воспроизводства, было подвергнуто анализу производство прибавочной
стоимости и производство самого капитала. Та смена форм и тот обмен
веществ, которые капитал претерпевает в сфере обращения, были
взяты нами в виде предпосылки, на которой мы подробно не оста-
навливались» 2. Во II же томе предметом исследования становится
как раз то, на чем Маркс не останавливается в I томе.
Исследование воспроизводства в I томе и исследование его во
II томе, друг друга дополняя, составляют одно целое, но это все-таки
разные исследования. В одном случае капитал раскрывается как
классовое отношение, которое непрерывно воспроизводится во все
расширяющихся размерах. В другом случае он раскрывается как
движение, представляющее собой непрерывную смену форм и
вещества. Но капитал является и тем и другим: и классовым
отношением, и особой формой движения. Только в I томе раскрывается
классовое отношение, скрывающееся за движением, а во II томе
анализируется само движение, скрывающее собою классовое
отношение.
Превращение одной из важнейших предпосылок исследования
воспроизводства в I томе «Капитала», где проблема реализации
считалась решенной, в специальный предмет исследования во II томе
конкретно характеризует новую ступень восхождения от
абстрактного к конкретному в исследовании капиталистического
воспроизводства и еще раз указывает на непосредственную логическую связь
между 1 и II томами «Капитала».
Порядок исследования
Отдел состоит из четырех глав. В первой из этих глав, названной
«Введением», с одной стороны, резюмируется исследование
предыдущих двух отделов, a g другой стороны, намечается предмет
исследования настоящего отдела. В следующей главе — «Прежние
представления о предмете» —' Маркс прежде всего очень сжато рассматри-
х Маркс К., Энгельс Ф. Сочв 2-е изд., т. 24г с. 395.
2 Там же, с 396. '
424

ает взгляды физиократов, а затем сосредоточивает все внимание на
критике догмы Смита. Эта часть является центральной в данной
лаве Глава заканчивается критическими замечаниями по адресу
последователей Смита, некритически перенявших у него указанную
догму или доводивших ее, как Сэй, до абсурда.
В остальных двух главах исследуется основная проблема всего
отдела — воспроизводство и обращение общественного капитала
в целом. Исследование ведется по установленной Марксом раньше
схеме, т. е. вначале исследуется простое воспроизводство, а затем —
расширенное. Простому воспроизводству уделяется наибольшее
внимание —- оно исследуется на протяжении более чем ста страниц.
«Основныезатруднения...—пишет Маркс, — возникают при
рассмотрении не накопления, а простого воспроизводства. Вот почему,
когда речь идет о движении годового продукта общества и о его
воспроизводстве, опосредуемом обращением, А. Смит... а раньше его и
Кенэ... исходили из простого воспроизводства»1. Ходячее мнение на
этот счет другое: будто вся трудность в исследовании накопления
заключается в решении проблемы реализации капитализирующейся
прибавочной стоимости. Маркс, как видим, смотрит на дело иначе,
и объектом большей части его исследования является именно простое
воспроизводство. Не касаясь пока существа вопроса реализации
прибавочной стоимости, отметим лишь, что с той точки зрения,
с которой здесь рассматриваются воспроизводство и обращение
общественного капитала, вся трудность действительно состоит не
в исследовании накопления, а в исследовании простого
воспроизводства.
Здесь изучается капиталистическая форма движения
общественного продукта и его воспроизводства; показывается, как из
бесчисленного множества хаотических движений отдельных, друг от друга
обособленных и формально независимых, индивидуальных капиталов
создается единое движение всего общественного капитала.
Следовательно, центр тяжести — в раскрытии скрывающейся за этим
хаосом закономерности. Для этого необходим анализ простого
воспроизводства, не усложненный моментом накопления. При
простом воспроизводстве указанная проблема поставлена в наиболее
чистом виде; как только она разрешена, т. е. найдены условия и
закономерность движения общественного капитала, вопрос о
расширенном воспроизводстве с этой точки зрения уже сводится к вопросу
0 той модификации, которая вносится превращением прибавочной
стоимости в капитал.
Анализ расширенного воспроизводства дан в последней главе
отДела. Люксембург и русские народники всю трудность проблемы
видели главным образом в расширенном воспроизводстве, в
реализации прибавочной стоимости. Ленин, полемизируя с
народниками, указывал, что они «сводят весь вопрос о реализации продукта
к Реализации сверхстоимости, воображая, очевидно, что реализация
постоянного капитала не представляет затруднения. Это наивное
425
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 415—416.

воззрение заключает в себе самую глубокую ошибку, из которой
вытекали все дальнейшие ошибки народнического учения о реализации.
На самом деле, трудность вопроса при объяснении реализации
состоит именно в объяснении реализации постоянного капитала. Для
того чтобы быть реализованным, постоянный капитал должен быть
снова обращен на производство, а это осуществимо непосредственно
лишь для того капитала, продукт которого состоит в средствах
производства. Если же возмещающий постоянную часть капитала
продукт состоит в предметах потребления, то непосредственное
обращение его на производство невозможно, необходим обмен между
тем подразделением общественной продукции, которое изготовляет
средства производства, и тем, которое изготовляет предметы
потребления, В этом именно пункте и заключается вся трудность вопроса,
не замечаемая нашими экономистами» 1.
Объяснение реализации постоянного капитала уже дается при
анализе простого воспроизводства. Следовательно, и Ленин в
полном согласии g Марксом видел трудность проблемы прежде всего
в простом, а не расширенном воспроизводстве.
Глава восемнадцатая
ВВЕДЕНИЕ
Место и значение данной главы
Глава состоит из двух отрывков, внешне мало связанных между
собой; первый озаглавлен «Предмет исследования», второй — «Роль
денежного капитала». Но внутренне они связаны, так как вместе они
служат введением в исследование настоящего отдела.
Центральным пунктом первого отрывка является определение
соотношения между индивидуальным и общественным капиталом.
Мы уже показали раньше, на какие трудности натолкнулась
буржуазная политическая экономия при определении общественного
капитала, и отметили, что без преодоления этих трудностей
невозможно исследование движения общественного капитала.
Общественный капитал не есть простая сумма индивидуальных
капиталов. Сумма есть результат соединения, сложения слагаемых,
которые могут независимо существовать и вне их соединения.
Индивидуальные капиталы суть лишь обособившиеся части
общественного капитала; они его предполагают, они вне его невозможны.
Следовательно, анализ движения индивидуального капитала и анализ
движения общественного капитала есть не что иное, как
рассмотрение с разных сторон одного и того же явления.
Об этом мы уже говорили раньше, а теперь остановимся немного
на втором отрывке — «Роль денежного капитала». Положения,
сформулированные здесь Марксом (их в основном два), уже были
в разных связях развиты им в предыдущих отделах. В первом отделе
426
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 3, с. 29.

было показано, что движение капитала с начала до конца
предполагает капитал в денежной форме; в этой форме оно начинается и все
время поддерживается при помощи денежного капитала.
Второе положение, которое Марксом здесь резюмируется кж
результат исследования второго отдела, сводится к тому, 1) что рядом
с функционирующим капиталом всегда должен быть «скрытый»
капитал, который находится в денежной форме, ибо рабочую силу
всегда приходится оплачивать наличными деньгами; 2) что
величина этого скрытого денежного капитала зависит от
продолжительности рабочего периода и времени обращения.
Может возникнуть вопрос: зачем нужно повторять уже
известные из предыдущих отделов положения и в какой мере они являются
введением в исследование воспроизводства и обращения
общественного капитала?
Все дело в том, что при исследовании общественного капитала
место и значение денежного капитала либо недооценивается, либо
переоценивается.
Ряд буржуазных экономистов, начиная с классиков, определяет
общественный капитал как часть общественного богатства,
предназначенную для дальнейшего производства, для производительного
потребления. В общественный капитал согласно этому определению
деньги не входят; их сводят на роль неизбежного орудия обращения.
Еще Адам Смит сравнивал деньги с широкой дорогой, по которой
возят сено и хлеб, но которая сама не увеличивает ни того, ни
другого. Зато другие экономисты не свободны от меркантилистских
иллюзий и готовы видеть в деньгах наиболее существенную часть
общественного богатства и капитала. Поэтому Марксу нужно было,
прежде чем приступить к основному своему исследованию —
исследованию движения общественного капитала, дать правильную
оценку роли денежного капитала с точки зрения воспроизводства
и обращения всего общественного капитала. Следовательно, центр
тяжести состоит здесь не в резюмировании уже известных нам
положений, а в правильном применении их к общественному капиталу.
Денежный капитал — одна из форм промышленного капитала,
и движение последнего (взятого в индивидуальном и общественном
масштабе) является также движением денежного капитала. Деньги —
не просто орудие обращения, а денежный капитал, который своим
Движением выражает сущность капитала — самовозрастание
стоимости — в наиболее общей и наиболее иррациональной форме.
И количественно размер денежного капитала влияет на размер
производительного капитала, хотя — и это особенно подчеркивается
Марксом1— абсолютные размеры последнего не зависят от размеров
Функционирующего денежного капитала.
Маркс выясняет, что при данной - величине авансированного
Денежного капитала более интенсивно или экстенсивно могут быть
использованы: 1) рабочая сила, 2) природные богатства, 3) средства
тРУДа. Все это ведет к расширению размеров производства; если
Даже при этом и приходится увеличивать денежный капитал, то
Все же не пропорционально росту производства.
427

Итак, как из индивидуального, так и из общественного капитала
деньги исключены быть не могут; являясь капиталистическим
выражением классовых отношений буржуазного общества, капитал
(индивидуальный и общественный) в качестве одной из своих форм имеет
денежную форму и в своем движении должен выступать и как
движение денежного капитала.
Количественно капитал — опять-таки общественный и
индивидуальный — находит свои границы (эластичные и изменчивые)
в величине денежного капитала. Те, кто сводит деньги только к
простому орудию обращения, не понимают своеобразия
капиталистического производства, отождествляют его с производством вообще,
а деньги представляются им как нечто навязанное извне, как
неизбежное зло. А те, кто в деньгах видит сущность общественного
богатства, отрывают исторически обусловленную форму последнего
от его материального содержания.
Глава девятнадцатая
ПРЕЖНИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О ПРЕДМЕТЕ
I. Физиократы
Учение физиократов о воспроизводстве
Мы раньше отметили, что, прежде чем приступить к анализу
общественного воспроизводства и обращения, необходимо решить
основной вопрос; что такое общественный совокупный капитал?
Но для физиократов этот вопрос не существует.
Маркс первым раскрыл истинный смысл и значение главного
произведения школы физиократов — «Экономической таблицы» (Кенэ).
«Бесчисленные индивидуальные акты обращения с самого начала,—
говорит Маркс, — объединяются в характерно-общественное
массовое движение, — в обращение между крупными функционально
определенными экономическими классами общества» Ч
II. Адам Смит
Общий исходный пункт анализа у Смита
Изложение и критику учения Адама Смита о воспроизводстве
Карл Маркс начинает с критического рассмотрения догмы Смита,
Не вдаваясь пока в критику этой догмы, необходимо поставить
следующий вопрос: если цена товара разлагается только на доходы,
то как возможно даже простое воспроизводство? Если товары,
реализуясь на рынке, превращаются в доходы, то никакое
воспроизводство невозможно.
Из этого затруднения Смит пытается выйти тем, что различает
1 Маркс К,, Энгельс Ф* Соч. 2-е изд., т. 24, с, 404,
428

валовой доход и чистый доход. Под валовым доходом он понимает
весь годовой продукт земли и труда, а под чистым доходом — то,
что остается за вычетом издержек по восстановлению основного и
оборотного капитала х. Но этим самым Смит «контрабандным путем»
вводит капитал в качестве составной части цены товара. Процесс
воспроизводства становится теперь возможным, раз потребляется
не весь доход, а только чистый доход. Но это значит, что цена
товара разлагается не только на заработную плату, прибыль и ренту,
но и на авансированную капитальную стоимость. Другими словами,
догма Смита терпит крушение: он от нее вынужден «укрываться»
при первых попытках дать анализ воспроизводства.
Когда годовой продукт общества рассматривается лишь как сумма
стоимостей, то абстрактно рассуждая, мысленно его можно
разложить на доходы, но когда годовой продукт рассматривается в
натуре,— а к этому обязывает анализ общественного воспроизводства
в целом, — то разложить его на доходы уже никак нельзя (даже
в абстракции). В годовом продукте всегда есть такая часть, которая
не может быть потреблена индивидуально; не могут быть лично
потреблены вещественные элементы капитала, особенно основного
капитала.
Каков же общий итог смитовских исследований? 1) Анализа
общественного производства Смит не дает и дать не может; помехой
этому служит его догма, разложение цены товара на доходы, т. е.
в конечном счете на v+m; постоянный капитал у Смита исчезает.
2) Попытка выйти из затруднения не достигает цели; «изгнанный»
капитал вновь вводится под маской валового дохода. 3) Доход
берется то как меновая стоимость (цена труда, прибыль), то как
потребительная стоимость, как предметы, предназначенные для
потребления. 4) Стирается грань между доходом и капиталом и
становится невозможным переход от индивидуального капитала к
общественному, хотя первый есть часть второго. Однако в своем анализе
Смит натолкнулся «на очень важное различие между рабочими,
занятыми в производстве средств производства, и рабочими, которые
заняты непосредственным производством предметов потребления»
Маркс показывает, как, исходя из этого различия, можно дать
надлежащий анализ воспроизводства и обращения общественного
капитала, но при условии правильного применения теории стоимости.
Смит сделал значительный шаг вперед, отказавшись от узкого
физиократического представления о производстве, сводящего
последнее только к сельскому хозяйству. Он продвинул политическую
экономию вперед и тем, что наметил (вернее, натолкнулся, как
выражается Маркс) разграничение между производством средств
производства и производством средств потребления. Он, наконец,
правильно отличает доход как часть стоимости от дохода как
потребительного фонда; это вытекает из основного отличия между
стоимостью и потребительной стоимостью товара. Но, несмотря на все
\ Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с, 408.
Там же, с. 410.
429

эти правильные положения, Смит из-за своей догмы не смог
построить теорию воспроизводства.
Останавливаясь на указанном разграничении у Смита, Ленин,
пишет: «Здесь проглядывает сознание необходимости различать два'
вида труда! один — дающий предметы потребления, могущие войти
в «чистый доход»; другой — дающий «полезные машины,
промышленные орудия, строения и пр.», т. е. такие предметы, которые никогда
не могут войти в личное потребление, Отсюда уже один шаг до
признания того, что для объяснения реализации безусловно
необходимо различать два вида потребления- личное и
производительное (=обращение на производство). Исправление двух указанных
ошибок Смита (опущение постоянного капитала из стоимости
продукта и смешение личного и производительного потребления) и
дало возможность Марксу построить его замечательную теорию
реализации общественного продукта в капиталистическом обществе» \
Примечания к девятнадцатой главе
1. Противоречивая теория стоимости Смита лишила его
возможности дать анализ воспроизводства капитала. В самом деле:
а) буржуазная ограниченность кругозора Смита не дает ему
возможности вникнуть в природу буржуазного труда, т. е. понять
двойственный характер этого труда), б) Труд создает стоимость,
или, вернее, по Смиту, передает свою стоимость созданному им
продукту; этот же труд создает и потребительную стоимость, в)
Отсюда — единство потребительной стоимости и меновой стоимости,
но между ними нет, по Смиту, принципиального различия:
различие, про которое говорит Смит, не выражает собою двойственный
характер труда, г) Поэтому то, что верно в отношении
потребительной стоимости, переносится Смитом и на меновую стоимость;
потребительная стоимость годового продукта есть результат годового
труда, результатом годового труда является и меновая стоимость
годового продукта, д) Вследствие этого исчезает и различие между
стоимостью, вновь созданной в течение данного года, и стоимостью
годового продукта, часть которой перенесена с постоянного
капитала и, следовательно, создана в течение прошлых лет. е) А потому
стоимость годового продукта разлагается у Смита только на v + mt
и воспроизводство теоретически становится невозможным.
2. Лишенный возможности дать правильную теорию
воспроизводства, Смит не может также дать правильную теорию
распределения. Последнее по существу господствует у него над
производством, коль скоро доходы определяют стоимость. Помимо того,
доходы то отождествляются им с капиталом — капитал он разлагает
на доходы, — то различие между доходом и капиталом Смит видит
в их естественных свойствах. Доходом он считает предметы
потребления, а капиталом — средства производства.
3. Ленин высмеивает буржуазных экономистов, которые про-
* Ленин В. И, Поли, собр, соч., т. 3, с. 37—38.
430

блему распределения выделяют в совершенно особую проблему и
отрывают ее от проблемы производства и воспроизводства. Он пишет:
«Мы видим, таким образом, что экономисты, много толковавшие
и толкующие о недостаточном внимании классиков (и Маркса)
К «распределению» и «потреблению», не смогли разъяснить ни на
и0ту самых основных вопросов «распределения» и «потребления».
Это и понятно, так как нельзя и толковать о «потреблении», не
поняв процесса воспроизводства всего общественного капитала и
возмещения отдельных составных частей общественного продукта.
На этом примере подтвердилось еще раз, как нелепо выделять
«распределение» и «потребление», как какие-то самостоятельные отделы
науки, соответствующие каким-то самостоятельным процессам и
явлениям хозяйственной жизни. Политическая экономия зашшается
вовсе не «производством», а общественными отношениями людей по
производству, общественным строем производства. Раз эти
общественные отношения выяснены и проанализированы до конца, — тем
самым определено и место в производстве каждого класса, а,
следовательно, и получаемая ими доля национального потребления. И
разрешение той проблемы, пред которой остановилась классическая
политическая экономия и которую ни на волос не двинули всяческие
специалисты по вопросам «распределения» и «потребления», — дано
теорией, непосредственно примыкающей именно к классикам и
доводящей до конца анализ производства капитала, индивидуального
и общественного.
Вопрос о «национальном доходе» и о «национальном
потреблении», абсолютно неразрешимый при самостоятельной постановке
этого вопроса и плодивший только схоластические рассуждения,
дефиниции и классификации, — оказывается вполне разрешенным,
когда проанализирован процесс производства всего общественного
капитала. Мало того: этот вопрос перестает существовать отдельно,
когда выяснено отношение национального потребления к
национальному продукту и реализация каждой отдельной части этого
продукта. Остается только дать название этим отдельным частям»
Глава двадцатая
ПРОСТОЕ ВОСПРОИЗВОДСТВО
Предмет исследования
«Простое воспроизводство, т. е. воспроизводство в неизменном
масштабе, является абстракцией лишь постольку, поскольку, с
°Дной стороны, на базисе капиталистического производства
отсутствие всякого накопления или воспроизводства в расширенном
Масштабе является неправдоподобным предположением, и
поскольку, с другой стороны, условия, при которых совершается про-
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 3, с. 53.
431

изводство, в различные годы не остаются абсолютно неизменными
(а они предполагаются неизменными)» 1.
Каково же значение анализа простого воспроизводства? Маркс
на этот вопрос отвечает следующим образом- «Впрочем, если даже'
и совершается накопление, то простое воспроизводство всегда
составляет часть накопления, следовательно, простое воспроизводство
можно рассматривать само по себе, оно есть реальный фактор
накопления» ?. Таким образом, исследуя простое воспроизводство,
Маркс исследует «реальный фактор накопления». Накопление,
с одной стороны, является процессом воспроизводства капитала,
a g другой — воспроизводством его в расширенных размерах.
Маркс обе эти стороны расчленяет! вначале им рассматривается одна
сторона, т. е. воспроизводство как таковое, затем в исследование
включается и вторая сторона, оно становится исследованием
расширенного воспроизводства, или накопления.
Простое воспроизводство представляет собой не только
абстракцию с расширенного воспроизводства, но и реальную форму,
которая может существовать наряду с расширенным.
Однако типичным и характерным для капитализма является не
простое воспроизводство, а расширенное. Именно в последнем
находит свое выражение капиталистический способ производства.
Поэтому в настоящей главе простое воспроизводство изучается не
как отдельный — пусть и нормальный — случай, а как реальный
«фактор накопления». Следовательно, простое воспроизводство не
может быть взято в качестве примера для характеристики движения
общеетвенного капитала. Оно изучается в настоящей главе в
качестве «реального фактора накопления». Однако поскольку этот
«реальный фактор» обособляется, изучается отдельно от
накопления, изучается как простое воспроизводство, взятое само по себе,
постольку имеем дело и с абстракцией, но с абстракцией не в
качестве теоретической фикции, а с абстракцией, наиболее полно
отражающей капиталистическую действительность.
1. Постановка вопроса
Кругооборот V' —Т'1
Постановка вопроса для случая простого воспроизводства
у Маркса следующая! «... каким образом капитал, потребленный
в процессе производства, возмещается по своей стоимости из
годового продукта, и каким образом процесс этого возмещения
переплетается с потреблением прибавочной стоимости капиталистами и
заработной платы рабочими?» 3. При анализе воспроизводства всего
общественного капитала Марксом используется фигура кругообо-
4 Маркс К», Энгельс Ф. Соч, 2-е изд., т, 24, с, 444.
$ Там же.
8 Там же, с. 442.
432

II. Два подразделения общественного производства
Основа этого подразделения
Маркс еще в первой главе I тома «Капитала» дал анализ «двух
факторов товара: потребительной стоимости и стоимости». Это
полностью применимо и ко всей товарной массе, взятой в целом. Как
стоимость, один товар может отличаться от другого только
количественно, может заключать в себе больше или меньше стоимости.
Как потребительные стоимости, товары отличаются друг от друга
качественно, представляя пестрые массы разнообразнейших
полезных вещей. Но в своей совокупности они образуют единое целое,
единую систему.
Так же и в отношении труда: как труд отдельного
товаропроизводителя, так и труд в совокупном общественном продукте является
двойственным: абстрактным, создающим стоимость, и конкретным,
производящим потребительные стоимости. Как абстрактный труд,
весь общественный труд однороден; как конкретный труд, он
распадается на роды, виды, семейства, подвиды и т. д.
Итак, классифицировать и делить общественный продукт и
соответственно общественное производство на разные группы возможно
лишь на основе различия в потребительных стоимостях товаров и
различия в конкретном характере совокупного труда. Как в науке,
так и в обыденной жизни встречаются всевозможные
классификации и деления; когда, например, говорят: «предметы первой
необходимости, предметы роскоши», то основой этого деления являются
потребительные стоимости этих вещей; но когда говорят:
«сельскохозяйственные продукты, промышленные изделия», то основой
деления является уже производственный признак. Все подобного
рода деления ничего не дают для анализа воспроизводства и
обращения общественного капитала. Маркс этот анализ строит на основе
деления общественного продукта на средства производства и
предметы потребления и — соответственно этому — деления
общественного производства на производство средств производства и
производство предметов потребления.
Марксово деление общественного продукта и общественного
производства имеет своей предпосылкой, с одной стороны,
различие в потребительных стоимостях и конкретном характере труда.
Следовательно, с этой стороны это деление применимо ко всякой
общественной формации. Но при капиталистическом способе
производства общественный продукт является общественным
капиталом (товарным); труд при этой системе, являясь не только
конкретным, но и абстрактным трудом, создает не только потребительную
стоимость, но и стоимость; а являясь в то же время наемным
трудом, он создает и прибавочную стоимость — создает товарный
капитал. Поэтому деление общественного продукта является делением
товарного капитала; вещественными носителями одной его части
являются средства производства, а другой части — предметы
потребления. Но средства производства покупаются на с, а предметы
434

рота товарного капитала. Еще в третьей главе было выяснено ее
значение для анализа движения общественного капитала.
Движение общественного капитала состоит из движений
отдельных индивидуальных капиталов, но последние обособлены друг
от друга, формально ничем между собой не связаны. И как части
единого общественного капитала, они могут быть выявлены и
выявляются только в обращении, где происходит их взаимное
пересечение и «сплетение», где они противостоят друг другу в качестве
всевозможных товарных масс. Правда, и Д ... Д\ и П ... /7' не
могут быть совершены без реализации товаров, без взаимного
размещения товарных масс и, следовательно, без наличия определенного
соответствия между ними. Но в названных кругооборотах все это
только предполагается, непосредственно же это дано лишь
в 7" ... Т"> Поэтому последнее и является той формой, в которой
может и должно изучаться движение общественного капитала.
Т по стоимости распадается на с + v + m\ в этом отношении
нет различия между индивидуальным и общественным капиталом.
Но дело представляется совсем иначе, если Т взять в натуре:
как продукт индивидуального капитала, он представляет собой
товар определенного сорта; как продукт общественного капитала,
V — товарная масса разнообразнейших сортов и родов продуктов,
находящихся между собой в определенном соответствии.
Следовательно, анализ Т ... Т~ с точки зрения общественного капитала
является анализом воспроизводства не только по стоимости, но
и в натуре. Должно быть показано, как одна потребительная
стоимость возмещается другой. Но разные потребительные стоимости
являются вещественными элементами, с одной стороны, разных
частей капитала, а с другой — потребительного фонда рабочих и
капиталистов, Отсюда вытекает, что воспроизводство и обращение
общественного капитала включают в себя и общественное
потребление.
В заключение Маркс еще раз перечисляет те предпосылки, при
которых им исследуется воспроизводство общественного капитала.
Предпосылки исследования настоящей главы являются по
существу предпосылками исследования всего II тома «Капитала».
Предполагается! 1) что товары продаются по стоимости, так как
отклонение цен от стоимостей не может оказать какого-либо влияния на
Движение общественного капитала; 2) что стоимость за все время
оборота капитала не меняется опять-таки потому, что изменения
в стоимости не оказывают влияния на движение общественного
капитала. Если эти изменения являются всеобщими, то они в равной
мере касаются всех частей V (общественного продукта). Если же
они не являются всеобщими, т. е. стоимость одних частей Т
осталась неизменной, а других — повысилась или понизилась, то
изменяется лишь количественное отношение между ними, но закон
движения капитала остается тем же; 3) стоимость постоянного капитала
полностью переносится на продукт за один производственный цикл,
т* е, Маркс абстрагируется от различий основного и оборотного
капитала.
433

потребления — на v + т (при расширенном воспроизводстве —
на с + v + часть т). Следовательно, с другой стороны, основой
деления всего производства является различие между с и v + m,
на которые в капиталистическом обществе распадается весь
общественный продукт. И движение общественного продукта как внутри
каждого подразделения, так и из одного из них в другое подчиняется
закону капиталистического способа производства.
Открыть этот закон — задача, которую Маркс себе ставит.
14 тут же следует особо подчеркнуть, что марксовы схемы
воспроизводства автоматически не могут быть применимы к другим
экономическим формациям, например, коммунистической или к нашей,
социалистической, системе. И в условиях социализма при анализе
воспроизводства предпосылкой деления общественного продукта
остается различие в потребительных стоимостях, предназначены
ли они для личного или производительного потребления, но законы
движения здесь иные. В каждом обществе должны: 1) производиться
предметы потребления и средства производства, 2) между теми и
другими должны быть определенные соотношения, которые делают
возможным воспроизводство в целом. Но соотношения эти как по
своему содержанию, так и по форме проявления в разных
общественных формациях — разные.
Схема двух подразделений
I подразделение производит средства производства, II —
предметы потребления. Капитал, занятый и в том, и в другом
подразделениях, состоит из с + v (постоянного и переменного капитала).
А стоимость произведенного в каждом из них продукта равняется
с + v + т. Выражая эти составные части в соответствующих
числах, Маркс дает следующие схемы:
I. 4000 с + 1000 v + 1000 т - 6000
II. 2000 с + 500 v + 500 т = 3000
Стоимость всей продукции равна 9000.
В I подразделении происходит следующее: конкретным трудом
рабочие переносят с постоянного капитала на продукт стоимость
в 4000 денежных единиц, а абстрактным трудом вновь производят
стоимость в 2000 единиц, из которых 1000 равняется стоимости их
рабочей силы и 1000 — прибавочной стоимости. Но произвели они
такие продукты, которые по своей потребительной стоимости не
могут быть предметом личного потребления ни для них самих, ни
Для капиталистов. Зато они создали средств производства больше,
чем нужно для I подразделения, больше по своей стоимости на
^000. Таким образом, в I подразделении потреблены
(производительно) и вновь созданы средства производства; различие
получилось лишь в количестве: создано больше, чем потреблено, на 2000
Денежных единиц.
Иную картину представляет II подразделение. Правда, с точки
Рения стоимости и здесь рабочие конкретным трудом перенесли
435

стоимость постоянного капитала на продукт (2000), а абстрактным
трудом создали новую стоимость, которая делится на
воспроизведенную стоимость рабочей силы (500) и прибавочную стоимость
(500). Но с точки зрения потребительной стоимости в этом
подразделении были потреблены средства производства, а созданы средства
потребления. Это — во-первых. Во-вторых, созданные средства
потребления могут быть потреблены в этом подразделении рабочими
и капиталистами лишь на сумму в 1000 (500 v + 500 m), а
произведены —- на 3000. Зато здесь не произведены средства производства
для возобновления процесса производства.
Односторонность производства каждого подразделения является
материальной основой их всесторонней взаимозависимости и
взаимосвязанности. I подразделение производит средства производства
не только для себя, но и для II подразделения, а последнее
производит предметы потребления и для себя, и для I подразделения.
Но обмениваться своими продуктами они могут лишь на основе
законов товарообращения. Следовательно, воспроизводство
невозможно без обращения, и проблема воспроизводства становится
проблемой реализации. Между тем производство и реализация не
совпадают, как выражается Маркс, даже в понятии. Таким образом,
капиталистическое воспроизводство происходит в противоречивых
формах, в частности в форме противоречия между производством
и потреблением.
111. Обмен между двумя подразделениями
I (v + m) на II с
Кенэ и Маркс
Итак, в I подразделении имеется достаточно средств производства
и для II подразделения, а в последнем — достаточно предметов
потребления и для рабочих, и для капиталистов I подразделения.
Но как происходит обмен между ними? В планово-организованном
хозяйстве переброска средств производства и предметов потребления
из одного подразделения в другое, как и само производство,
происходит по заранее намеченному плану. В товарно-капиталистической
системе все это происходит стихийно, через бесчисленное множество
актов купли и продажи, которые включают в себя и куплю-продажу
рабочей силы.
В схемах Маркса, так же как и в «Экономической таблице» Кенэ,
бесчисленные индивидуальные акты обращения объединяются в
характерно-общественное массовое движение. В этом смысле Маркс
продолжает идею Кенэ. Но «Экономическая таблица» построена на
неправильном разграничении между земледелием и
промышленностью, на предположении, будто труд является производительным
только в земледелии. Марксовы схемы имеют своей основой вполне
правильное деление общественного продукта на средства
производства и предметы потребления.
436

Это — во-первых. Во-вторых, Кенэ, не различая естественных
моментов от исторически обусловленных, искал «материальный
закон» общественного воспроизводства для всех экономических
формаций. Маркс же исследует «материальный закон» движения
капиталистического производства.
В-третьих, Маркс к анализу воспроизводства и обращения
общественного капитала восходит от анализа товара, денег, капитала,
накопления, обращения индивидуального капитала. Кенэ же начал
строить, что называется, с крыши. Не имея еще ясного
представления о товаре, капитале и т. д., он уже пытался изобразить
общественное воспроизводство в целом. Его попытка поражает своей
гениальной смелостью, но в то же время она еще совершенно
беспочвенна.
Все же, несмотря на то что «Экономическая таблица» Кенэ и
схемы Маркса построены на совершенно различных основах и
применяют принципиально различные методы, их объединяет,
повторяем, общая идея представить бесчисленные индивидуальные акты
обращения в характерно-общественном массовом движении. В
схемах Маркса это движение представлено как движение между I и II
подразделениями; Маркс абстрагируется от отдельных актов
обращения внутри каждого подразделения, и эти последние выступают
как бы объединенными и коллективно совершающими между собою
обмен своими продуктами — товарами.
Ход обмена
Обращение товаров как между отдельными предприятиями, так
и между названными двумя подразделениями не может совершаться
без соответственного обращения денег. Деньги в обращение, как
уже было выяснено в предыдущем отделе, вначале могут быть
брошены только самими капиталистами. И бросаются они ими прежде
всего при найме рабочей силы. Поэтому весь ход обращения между
I и II подразделениями Маркс рисует так.
Капиталисты I подразделения уплачивают своим рабочим 1000 v.
Это — первый акт обращения; рабочая сила обменивается на
денежный капитал, который в руках рабочих становится просто
деньгами и служит орудием приобретения ими предметов потребления«
Рабочие покупают их у капиталистов II подразделения на всю сумму
своей заработной платы. Этим заканчивается второй акт обращения.
Третий акт обращения заключается в том, что капиталисты II под-
Разделения покупают на вырученные деньги нужные им для
возобновления процесса производства средства производства у
капиталистов I подразделения. А итог перечисленных трех актов
обращения —. следующий: 1) предметов потребления продано на 1000,
?ппСТалось еще на 2000» 2) продано средств производства тоже на
W00, осталось на 5000, 3) деньги вернулись к прежним
владельцу, т. е. к капиталистам I подразделения.
Но капиталисты I подразделения не могут отсрочить свое потреб-
ение, пока не будут закончены все эти акты обращения и деньги
437

не вернутся к ним обратно. Также не могут отсрочить возобновление
процесса производства капиталисты II подразделения, пока ими не
будет распродано средств потребления на 2000, что даст им
возможность приобрести все нужные им средства производства. Поэтому
Маркс исходит из предположения, что: 1) у капиталистов I под-
разделения есть еще наличные деньги в размере 500,
предназначенные для обслуживания их индивидуального потребления, 2) у
капиталистов II подразделения имеется еще 500 единиц денежного
капитала для обслуживания производительного потребления 1.
Капиталисты II подразделения покупают на имеющиеся у них
500 денежных единиц средства производства у капиталистов I
подразделения, а последние на эту же сумму денег покупают у первых
капиталистов предметы потребления. Этими двумя актами
обращения — четвертым и пятым по счету — оказываются распроданными
средства производства на 500 денежных единиц и на такую же сумму
средства потребления. А деньги — 500 — вернулись к их прежним
владельцам — капиталистам II подразделения. Шестой акт
обращения начинается деньгами капиталистов I подразделения (500)i
ими покупаются предметы потребления во II подразделении, а
капиталисты последнего на полученные деньги покупают недостающие
им средства производства. Так заканчивается последний —
седьмой — акт обращения.
Обмен между двумя подразделениями сведен, таким образом,
к семи характерно-общественным массовым актам обращения.
Только в первом акте обращения рабочая сила обменена на деньги;
в остальных актах обращения имеет место обмен товара на деньги
и обратно. Более подробная характеристика этих актов
купли-продажи Марксом дается в пятом параграфе. Здесь же важно подвести
общий итог: 1) проданы средства производства, равняющиеся по
своей стоимости 1000 v+ 1000 m; 2) проданы средства потребления,
равняющиеся по своей стоимости 2000 с\ 3) полностью удовлетворен
спрос в предметах потребления, идущий от I подразделения, и спрос
в средствах производства со стороны II подразделения; 4) деньги
капиталистов I и II подразделения вернулись к их владельцам.
Оставшиеся в I подразделении средства производства, представляющие
стоимость 4000 с, здесь же потребляются для нового производства,
а оставшиеся во II подразделении предметы потребления на сумму
500 у+500 т уходят на индивидуальное потребление рабочих и
капиталистов этого же подразделения,
Закон простого воспроизводства общественного капитала
Из сказанного видно, что простое воспроизводство может
осуществиться,^есл и v+m I подразделения равняются с II
подразделения. Это и составляет закон движения общественного капитала
при простом воспроизводстве.
1 Само собой разумеется, что все предположения делаются только с целью
иллюстрации. Анализ не изменится, если допустить распределение денежных масс
между теми и другими капиталистами в иных пропорциях.
438

Этот закон, имея своим основанием естественную связь и
взаимообусловленность производства средств производства и производства
предметов потребления, все же является специфическим законом
капиталистического способа производства. Ибо взятые вне
определенной, исторически обусловленной общественной формы,
указанные взаимозависимость и обусловленность — не что иное, как голая
абстракция, из которой никакие закономерности выведены быть не
могут. Наоборот, закономерности, присущие той или иной
экономической формации, придают отношению между средствами
производства и предметами потребления как определенное конкретное
содержание, так и определенную конкретную форму проявления.
Однако деление общественного производства на производство
средств производства и производство предметов потребления нё\те-
ряет своего значения и для других общественных формаций, в тЬм
числе и для коммунистического общества. Поэтому В, И. Ленин
в ответ на заявление Бухарина в его книге «Экономика
переходного периода», что «конец капиталистически-товарного общества
будет концом и политической экономии», говорит: «неверно. Даже
в чистом коммунизме хотя бы отношение I v+m к II с? и
накопление?» 1
Само собой разумеется, что Ленин имеет в виду не v+m и с как
выражения переменного капитала, прибавочной стоимости и
постоянного капитала, а лишь отношение между предметами
потребления, выражающимися в символах >+т, и средствами производства,
выраженными символом с. Это отношение остается и при
коммунизме; оно остается и в социалистической экономике. Но
названное отношение не может быть взято абстрактно, вне определенных
исторически данных производственных отношений, так как при
различных производственных отношениях оно различное. Этого не
понимают те, кто механически применяет схемы Маркса к
экономике социализма. В заключение следует подчеркнуть, что при
капиталистической системе равенство между I (v+m) и II с достигается
стихийно и приблизительно и сопровождается кризисами.
IV. Обмен в пределах подразделения II.
Необходимые жизненные средства
и предметы роскоши
Два подотдела производства предметов потребления
Продукция II подразделения по своей стоимости должна
равняться сумме заработных плат всего рабочего класса плюс приба-
в°чная стоимость всего класса капиталистов. По своей же
потребительной стоимости эта продукция представляет разнообразнейшие
предметы потребления. Но наиболее существенным является деление
х на предметы, входящие в потребление рабочих, и на предметы
Р^^оши. Это деление обусловлено классовой структурой буржуаз-
1 Ленинский сборник XI, с. 349.
439

ного общества, накладывающей свою печать на общественное
потребление, распадающееся на потребление получателей прибавочной
стоимости и потребление живущих за счет заработной платы.
Все производство предметов потребления Маркс делит на два
подотдела: а) и Ь). В подотделе а) производятся предметы широкого
потребления, в подотделе Ь) ■— предметы роскоши. Рабочие, занятые
в первом подотделе, на свою заработную плату покупают продукты,
ими же самими произведенные. Рабочие, занятые во втором
подотделе, могут свою заработную плату реализовать только в
подотделе а). Также и капиталисты этих подотделов нуждаются друг
в друге: они не могут жить одними предметами роскоши, но и не
ограничивают своего потребления одними предметами
необходимости.
Чтобы нагляднее представить обращение между подотделами а)
и Ь), Маркс дает следующие две схемы:
II а) 1600 с+400 v+400 т = 2400
II Ь) 400 с+ЮО v + 100 т = 600.
Средства потребления на сумму в 2000 покупаются, как мы уже
знаем, рабочими и капиталистами I подразделения. Теперь нужно
лишь добавить, что рабочие на 1000 v покупают только в подотделе
II а), а капиталисты в последнем покупают только на 600 т, а на
остальные 400 т они покупают в подотделе II Ь) г. И обратно:
капиталисты II а) покупают средства производства в I подразделении
на сумму в 1600, а капиталисты II Ь) —на сумму в 400. Как все
это происходит, уже было выяснено раньше, а то, что капиталистам
I подразделения приходится иметь дело с двумя подотделами,
ничего в предыдущем анализе не меняет.
Средства потребления в подотделе а) II подразделения на
сумму в 800 (400 v + 400 т) распределяются так: рабочие потребляют
на 400 v. капиталисты — на 240 т (3/б своего дохода).
Остаток на сумму в 160 может быть продан только в подотделе
II Ь). А в этом последнем из предметов роскоши стоимостью в 200
(предметы роскоши на сумму в 400 проданы капиталистам I
подразделения) капиталистами этого же подотдела потребляется
40 (2/5 их дохода), а 160 подлежит продаже в подотдел II а). Таким
образом, объектом купли-продажи между этими двумя подотделами
являются предметы необходимости, составляющие часть т
подотдела а), и предметы роскоши, составляющие все v и часть m (60)
подотдела Ь). То есть часть т одного подотдела реализуется в v
и части т другого подотдела. И происходит это следующим образом:
1) рабочие подотдела Ь), получая заработную плату в размере 100 v,
покупают на них предметы потребления в подотделе а) (из 400 т)\
2) капиталисты подотдела а) на эти деньги покупают предметы
роскоши в подотделе Ъ)\ таким образом, предметы необходимости
части т (100* из 400) оказались обмененными на предметы роскоши,
1 Маркс предполагает, что капиталисты всех групп 3/5 своего дохода тратят
на предметы необходимости, а ?/6 — на предметы роскоши. Пропорция эта взята
произвольно, для иллюстрации*
440

00 стоимости равные 100; 3) капиталисты подотдела а) покупают
еще на 60 (из их прибавочной стоимости в 400) предметы роскоши
в подотделе Ь)\ 4) капиталисты последнего на вырученные деньги
покупают предметы широкого потребления у капиталистов а).
Обмен между двумя подотделами закончен, и деньги возвращаются
к тем, кто их первым пускает в обращение.
Значение разграничения предметов
необходимости и предметов роскоши
Деление производства предметов потребления на производство
предметов, входящих в потребление рабочих, и производство
предметов, потребляющихся исключительно капиталистами,
обусловлено классовым характером буржуазного общества. Правда, и в
коммунистическом обществе производиться будут не только предметы
необходимости, но и предметы, удовлетворяющие другие потребности.
Но, во-первых, и последняя группа предметов потребления будет
так же доступна всем членам общества, как и первая. Во-вторых,
зависимость между ними будет совсем другая: лишь по мере
удовлетворения наиболее насущных потребностей будут удовлетворяться
и другие потребности. В буржуазном обществе рост производства
предметов роскоши находится в зависимости от роста производства
прибавочной стоимости, что создает условия для расточительности
со стороны капиталистов.
Положение рабочих, занятых в II Ь) (производство предметов
роскоши), еще больше зависит от хода промышленного цикла, от
конъюнктуры, чем положение других рабочих.
Есть некоторое сходство между производством предметов роскоши
и производством средств производства; рабочие, занятые и в том,
и в другом, не производят того, что могло бы служить для их
личного потребления; свою заработную плату они могут реализовать
лишь во II а), т. е. там, где производятся предметы массового
потребления. Однако есть принципиальное различие между
производством средств производства и производством предметов роскоши.
В первом производится то, что необходимо для производства
предметов потребления: производятся орудия труда, предметы труда
и т. д. Между I подразделением и подотделом а) II подразделения
существует полнейшее разделение труда. То, что производится в
последнем, есть, с одной стороны, продукт не только в этом
подотделе, но и труда в I подразделении; а с другой стороны, он идет
на содержание участников и I подразделения. Иначе обстоит дело
с производством предметов роскоши: оно не может существовать
без производства предметов необходимости и без производства
средств производства, но само оно им ничего не дает, и размеры
ето определяются масштабом расточительности, которую могут
позволить себе все группы капиталистов.
Деление производства предметов потребления на производство
предметов необходимости и производство предметов роскоши не
изменяет отношения между всем II подразделением и I подразделе-
441

нием, отношения, которое выражается в равенстве (при простом
воспроизводстве) I (v + m) и II с. Поэтому для анализа
воспроизводства и обращения всего общественного капитала деление II
подразделения на подотделы а) и Ь) значения не имеет, но оно пока-1
аывает, как в буржуазном обществе распределяются средства про^
изводства и труд, предназначенные для того подразделения, в
котором производятся предметы потребления.
Побудительным мотивом буржуазного производства является
получение прибавочной стоимости. При простом воспроизводстве
последняя целиком уходит на личное потребление капиталистов,
но даже при расширенном воспроизводстве «этот мотив, т. е. личное
потребление, сохраняет свое значение, выступая в сопровождении
мотива обогащения и в противоположность ему как таковому» \
Но чтобы личное потребление могло полностью осуществиться,
должно существовать производство предметов роскоши.
Точного количественного отношения между подотделами а)
и Ь) не существует; предположение, что капиталисты 2/5 своего
дохода употребляют на роскошь, — произвольное. При тех данных,
какими мы здесь оперируем (т равняется v), подотдел а) по
размерам производства должен значительно превышать подотдел Ь)\
ведь стоимость необходимых предметов потребления должна
равняться I v плюс II v плюс значительная часть т обоих
подразделений. Одно можно утверждать: чем больше прибавочная стоимость,
чем, следовательно, больше и та ее часть, которая употребляется на
роскошь, тем значительнее размеры производства предметов роскоши.
V. Опосредствование обмена денежным обращением
В этом параграфе Маркс прежде всего подытоживает результаты
исследования двух предыдущих параграфов. Маркс приводит вновь
схемы обращения между I и II подразделениями и подотделами а)
и* Ь)у рассматривая их с новой точки зрения.
Раньше — в третьем параграфе — обращение рассматривалось
с точки зрения движения товаров, а теперь — с точки зрения
движения денег.
Обмен между этими двумя подразделениями разлагается на семь
общественно-массовых актов обращения. (Мы на них уже
остановились при рассмотрении третьего параграфа.) В каждом из этих
актов происходит продажа товара за деньги, но каждый акт
занимает особое место, являясь особо функциональным отделом в
соответствующем кругообороте капитала. Это — во-первых. Во-вторых,
одной и той же суммой денег совершается несколько актов
обращения, но каждый раз при этом деньги выполняют иную функцию.
В-третьих, источником, откуда исходят деньги, являются сами
капиталисты; к ним же деньги возвращаются обратно.
Все эти положения здесь сконцентрированы и выделены в
особую рубрику.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 464—465,
442

В первом акте капиталисты I выдают рабочим заработную плату!
деньги у капиталистов являются денежным капиталом, который
в этом акте превращается для них в производительный капитал,
а для рабочих деньги являются эквивалентом их товара — рабочей
силы. Во втором акте — рабочие покупают на заработную плату
средства существования у капиталистов II—для рабочих деньга
играют роль орудия обращения, в результате капиталисты II
превращают свой товарный капитал в денежный. Рабочие закончили
фазы Д—Т кругооборота Т (рабочая сила) — Л — Т, а капиталисты
первую фазу: Д'—Т кругооборота V ... Т". В третьем акте
капиталисты II покупают средства производства у капиталистов I;
следовательно, капиталисты I превращают товарный капитал в
денежный, а капиталисты II — денежный капитал в производительный.
Во всех перечисленных трех актах товаров (включая и рабочую силу)
продано было на 3000, а денег циркулировало только 1000. Они
были пущены в обращение капиталистами I и к ним вернулись
обратно: отданы они были рабочим, а вернулись обратно не от
рабочих — последние у капиталистов I ничего покупать не могут, —
а от капиталистов IL
Последние четыре акта совершаются только между
капиталистами I и II подразделений. В третьем параграфе Маркс
предполагал, что те и другие капиталисты бросают в обращение по 500
денежных единиц — и обращение товаров на сумму 2000 (на 1000
средств производства и на 1000 предметов потребления) совершается
при помощи 1000. Здесь же им предполагается, что в обращение
бросается всего 500, притом либо капиталистами I, либо
капиталистами II. Следовательно, обращение совершается только этими
500 денежными единицами.
Если же допустить, что четвертый акт обращения начинают
капиталисты II, т, е. деньги исходят от них, то они свой
добавочный денежный капитал превращают в производительный (покупают
средства производства). Капиталисты же I превращают этим актом
половину своей прибавочной стоимости из товарной формы в
денежную, т, е. они совершают первую фазу кругооборота
прибавочной стоимости: m—д—т., В пятом акте капиталисты I завершают
этот кругооборот фазой д—/л, покупая предметы потребления;
а капиталисты II превращают свой товарный капитал в денежный.
К ним вернулся обратно их добавочный капитал. В шестом и
седьмом актах обращения повторяется то же самое: капиталисты 1
реализуют вторую половину своей прибавочной стоимости и
совершают вновь акт m—д—т. Капиталисты II в шестом акте
превращают денежный капитал (те же 500) в производительный, а в
седьмом акте — товарный капитал в денежный.
Иная цепь получается, если допустить, что четвертый акт
обращения начинают капиталисты I. Эти капиталисты антиципируют
Денежную форму своей прибавочной стоимости: прежде чем послед-
Няя продана, они вынуждены бросать деньги в обращение для при-
°бретения предметов потребления. А затем, в пятом акте, когда
капиталисты II покупают у них средства производства, они реали-
443

зуют свою прибавочную стоимость при помощи своих же денег
(брошенных ими раньше в обращение). Это, как говорит Маркс,
представляется «парадоксальным», но этот парадокс исчезает, когда
перед нами весь класс капиталистов в целом,
Маркс заканчивает этот параграф указанием на причины
иллюзии, будто деньги исходят не от самих промышленных капиталистов,
Кроме промышленников, есть еще торговые и ссудные капиталисты,
которые исторически предшествовали первым. Кроме того,
государство, чиновники, землевладельцы только покупают и ничего не
продают. Отсюда 4* получается иллюзия, что последние, как и
представители торгового и ссудного капиталов, первыми бросают деньги
в обращение.
VI. Постоянный капитал подразделения
Особенность возмещения постоянного капитала I
Исследование сводится здесь к выяснению особенности того
продукта, на который переносится стоимость постоянного капитала
в I подразделении. В фазе производства постоянный капитал в этом
подразделении и постоянный капитал во II подразделении не
отличаются друг от друга: и тот, и другой представлены в средствах
производства — в предметах труда, орудиях труда и т. д. То, что
последние, скажем, на машиностроительном заводе являются не
такими, как на ткацкой фабрике, значения не имеет: средства
производства и внутри I подразделения бывают разными на разных
предприятиях. Зато продукты, на которые стоимость постоянного
капитала переносится в одном и в другом подразделении, совершенно
различные. В I подразделении продукт является средством
производства, следовательно, он должен стать вещественным элементом
постоянного капитала либо в том же предприятии, в котором он
был произведен (например, уголь в шахтах), либо в другом
предприятии. Во II подразделении продукт является предметом потребления-
он не может быть вещественным элементом постоянного капитала.
Конечно, каждый отдельный капиталист I подразделения
производит только одну какую-либо часть средств производства —
уголь, машины, вспомогательные материалы и т. д. Для
возобновления процесса производства капиталисту нужно продать свой
продукт и купить все нужные ему средства производства. В этом
отношении капиталист I подразделения ничем не отличается от любого
капиталиста II подразделения. Но иначе обстоит дело, если
возьмем все I подразделение в целом: в общем продукте последнего
заключены полностью все средства производства. Более того,
имеется излишек, который должен быть передан во II подразделение.
Итак, постоянный капитал I подразделения возмещается в
продукте не только по стоимости, но и в натуре. Во II подразделении
постоянный капитал воспроизводится по стоимости, но не в
натуре. И обмен внутри I подразделения сводится к обмену одного
вида средств производства на другой.
444

Очень важно следующее замечание Маркса, имеющее большое
значение для нашей социалистической экономики: «Если бы, —
говорит Маркс, — производство было общественным, а не
капиталистическим, то ясно, что эти продукты подразделения I в целях
воспроизводства не менее постоянно распределялись бы вновь как
средства производства между отраслями производства этого
подразделения: одна часть непосредственно оставалась бы в той
отрасли производства, из которой она вышла как продукт, напротив,
другая переходила бы в другие отрасли, и таким образом между
различными отраслями производства этого подразделения
установилось бы постоянное движение в противоположных направлениях» 1.
Здесь опять подчеркивается, что основой, исходным пунктом
возмещения капитала является общее условие всякого производства,
а именно то обстоятельство, что потребленные средства производства
должны быть возмещены, причем в соответствующей пропорции,
иначе прекратится процесс производства; но это общее условие
всякого производства в разных экономических формациях
конкретизируется различно, получает различное содержание и различную
форму.
VII. Переменный капитал и прибавочная стоимость
в обоих подразделениях
Второй закон воспроизводства и обращения общественного капитала
В третьем параграфе Марксом был выведен, как нам уже
известно, следующий закон: I (v+m) равняется II с. В настоящем
параграфе выводится другой закон: стоимость всех предметов
потребления равняется всему общественному переменному капиталу
плюс вся прибавочная стоимость. Или: I (v + т) + II (v + т) =
— стоимости продукта всего II подразделения.
Второй закон легко вывести из первого. Стоимость продукта II
подразделения, как стоимость любого товара, равняется c+v+m.
Теперь на место с нужно поставить равную ему величину, т. ев
(v+m) I подразделения, и мы получаем: I (v + т) + II (v + т) =
= стоимости продукта IL Этот второй закон можно получить и
не прибегая к математическим уравнениям. В самом деле, для
правильного и регулярного обращения всего общественного продукта
необходимо, чтобы предметы потребления (о средствах производства
Речь будет в следующем параграфе) были полностью реализованы.
"° купить их могут только рабочие и капиталисты, все те, кто
Живет либо за счет заработной п^аты, либо за счет прибавочной
стоимости, т. е. предметы потребления (продукция II
подразделения) по своей стоимости должны равняться сумме всех заработных
^*т^плюс вся прибавочная стоимость 2.
* Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с 481.
г Следует помнить, что Маркс анализирует чистый капитализм, т. е. предпола-
П ТСЯ' что общество делится только на два класса: пролетариат и капиталистов.
Пол ВДа' еще есть чиновники> представители свободных профессий и т. д., но они
Учают свой доход либо от рабочих, либо от капиталистов.
445

Это и ввело в заблуждение Смита, который утверждал, что
стоимость как отдельного товара, так и всей товарной массы
разлагается только на доходы. Здесь — в связи с вторым законом
воспроизводства — Маркс еще раз подчеркивает, что Смитом были
совершены две ошибки. Во-первых, превращена в доходы (а по
Смиту, разложена на доходы) может быть лишь продукция II под.
разделения, но отнюдь не продукция I подразделения. Во-вторых,
и по отношению к продукции II подразделения верно лишь
следующее: 1) по своей потребительной стоимости она входит целиком
в фонд потребления, 2) по своей стоимости она равна доходам, т. е.
ее можно купить на доходы.
В течение года или какого-либо другого срока создается новая
стоимость и переносится старая стоимость, которая была создана
до рассматриваемого срока. На доходы разлагается лишь вновь
созданная, но отнюдь не перенесенная стоимость. Это, конечно,
относится и к продукции II подразделения. Стоимость ее, согласно
схемам Маркса, равняется 3000 денежных единиц; на доходы же
разлагается стоимость в 1000 (500 v + 500 m), остальные 2000 —
стоимость, перенесенная с постоянного капитала, — на доходы
разложены быть не могут. Но так как и эта стоимость, во-первых,
заключена в предметах потребления, во-вторых, равна по своей
величине доходам I подразделения (1000 + 1000), то она и
обменивается на последние.
Словом, продукция II подразделения является той
потребительной стоимостью, в которой реализуются все доходы общества.
Но доходы общества, скажем, данного года были созданы этим
годовым трудом, а стоимость продукции II подразделения только на
одну треть (1000) произведена в течение года; остальные две трети
стоимости созданы трудом прошлых лет. Таким образом, при обмене
I (v + т) на II с происходит обмен новой стоимости на старую
стоимость равной величины.
Но получается впечатление, будто сама продукция II
подразделения состоит из доходов, раз она обменивается на доходы.
Методологически ошибка сводится к тому, что смешивают вещественный
носитель дохода с самим доходом. Продукция II подразделения есть
вещественный носитель дохода, самим же доходом являются
I (v + га) + II (v + т).
Маркс весь рабочий год рассматривает как единый
общественный рабочий день всего рабочего класса — рабочих I и II
подразделения. Этот общественный рабочий день делится на необходимое
и прибавочное рабочее время. В течение первого воспроизводится
стоимость всей общественной рабочей силы — 1000 v I -f 500 v II;
а в течение второго производится вся общественная прибавочная
стоимость (1000 ml + 500 mil). Помимо того, своим конкретным
трудом рабочие создали разные потребительные стоимости, на
которые перенесли с постоянного капитала стоимость в 6000
(4000 с I + 2000 с II). А так как только одна треть вновь созданной
стоимости заключается в предметах потребления, а две трети —
в средствах производства, то, чтобы реализовать всю вновь создан-
446

иую стоимость, сделать ее доходом, необходимо обменять I (v + т)
на И с. необходимо две трети новой стоимости обменять на одну
треть старой. С общественной точки зрения, или — что здесь одно
л то же — с точки зрения потребительных стоимостей всего общества»
нужно обменять часть предметов потребления одного подразделения
на часть средств производства другого,, Только в результате такого
обмена веществ оба подразделения могут начать вновь
функционировать.
Ошибка Смита и по отношению ко II подразделению становится
теперь еще более выпуклой, Из того, что вновь созданная стоимость
в обоих подразделениях равняется всей стоимости продукции II
подразделения, им делается вывод, что последняя так же разлагается
на доходы, как и вновь созданная стоимость»
VIII. Постоянный капитал в обоих подразделениях
Третий закон простого воспроизводства и обращения
общественного капитала
В этом параграфе, как и в предыдущем, Маркс сосредоточивает
особое внимание на решении вопроса, до какой степени распадение
стоимости всякого отдельного товара на с -f- v + гп сохраняет свою
силу и по отношению к стоимости всего годового продукта, Если
продукция II подразделения — предметы потребления —
представляется чистым доходом, не содержащим в себе ни атома капитала»
то продукция I подразделения (средства производства), наоборот,
представляется только капиталом, не заключающим в себе ни
единой частицы дохода, В предыдущем параграфе Маркс рассеивает
иллюзию насчет II подразделения, в этом параграфе — насчет I
подразделения.
Стоимость продукции I подразделения — вновь созданных
средств производства — равняется сумме потребленного постоянного
капитала обоих подразделений, равняется с\ + ell. Это и есть
третий закон (третье равенство) воспроизводства и обращения
общественного капитала. Его также легко вывести из первого закона,
из равенства: (v + т) I = с\\. Стоимость средств производства
разлагается на с + v + га; поставим на место (v + т) I равную
им величину ell и получим: продукция I подразделения =
^ cl -fell, А это как раз и создает иллюзию, будто стоимость
средств производства разлагаетсячтолько на капитал и не содержит
в себе никаких доходов.
С точки зрения отдельных капиталистов и нанятых ими рабочих,
3Десь никакой иллюзии нет: каждое предприятие, независимо оттого,
Что в нем производится,—скажем, машина или ситец, — достав-
ляет от продажи изготовляемых изделий прибыль капиталисту,
заработную плату рабочим и возвращает обратно авансированный
апитал. Но с общественной точки зрения дело представляется иначе:
УДто капитал производится в одной сфере труда, а доходы — в дру-
447

гей. Капитал отождествляется здесь со средствами производства
а доходы — с предметами потребления; зависимость и взаимоотно'
шения между ними представляются исключительно как зависимость
и взаимоотношения между разными потребительными
стоимостями.
В действительности же происходит следующее: 1)
продукция I подразделения по своей потребительной стоимости может
быть использована и используется как вещественные элементы
постоянного капитала; 2) по своей стоимости она равна стоимости
постоянных капиталов обоих подразделений; 3) поэтому она может
быть куплена и покупается на стоимость с\ + с\\. Но она вовсе
не разлагается на них и не состоит из них; состоит же она, как и
стоимость продукции II подразделения, из с + v + m.
IX. Ретроспективный взгляд на А. Смита,
Шторха и Рамсея
В данной главе Маркс возвращается к догме Смита, которая
была рассмотрена в предыдущей главе, лишь в связи с
необходимостью дать критику трактовок этой догмы, характерных для
последователей Смита.
Утверждали, что стоимость всякого продукта в* конечном счете
оплачивается потребителем, т. е. им оплачивается и затраченный
на производство продукта капитал и прибыль капиталиста. А
потребитель, поскольку под последним понимают индивидуального
потребителя, может оплачивать стоимость покупаемых им
продуктов только из своего дохода; получается все тот же результат:
стоимость полностью разлагается на доходы.
Но важно то, что на первый взгляд получается, будто так оно
и есть. ВеДь средства производства в конечном счете используются
для производства предметов потребления: стало быть, конечный
потребитель в цене предметов потребления должен оплачивать и
стоимость средств производства. Этим объясняется живучесть сми-
товской догмы. И среди современных буржуазных экономистов
имеется немало ее сторонников.
Это утверждение приводит к безысходному противоречию:
с одной стороны, «продукты, составляющие капитал нации, не
подлежат потреблению», — как отчетливо заявляет цитируемый
Марксом Шторх. А с другой стороны, стоимость продукта, т. е.
в том числе и та ее часть, которая перенесена с капитала,
оплачивается потребителем.
Но мы уже знаем, в чем кроется ошибка Смита. Верно, что
средства производства используются для производства предметов
потребления, которые покупаются конечным потребителем. Но верно
и то, что одновременно с производством предметов потребления
производятся и новые средства производства. Рядом с II
подразделением должно постоянно функционировать и I подразделение.
448

X. Капитал и доход:
переменный капитал и заработная плата
Субъективизм и натурализм
В буржуазной политической экономии наряду со смитовской
догмой (о разложении стоимости продукта на доходы) утвердилась
другая догма, а именно: то, что для одних является капиталом,
для других есть доход. А это в свою очередь привело к пресловутому
разграничению между капиталом как частнохозяйственным
явлением и капиталом с общественной точки зрения.
Маркс на протяжении всего II тома ведет непримиримую борьбу
с этой концепцией. Он с разных сторон подходит к смитовской догме
и разоблачает ее нелепость; он уже неоднократно показывал
ошибочность субъективного разграничения между капиталом и
доходом (капитал для одного — доход для другого); он, наконец,
неустанно подчеркивает, что общественный капитал есть не что иное,
как совокупность индивидуальных капиталов. Однако анализ
движения общественного капитала, исходящий не только из
стоимостных соотношений, но и из соотношений потребительных стоимостей,
обнаруживает такие черты капиталистического способа производства
(следовательно, черты исторически обусловленные), которые еще
не могут быть открыты анализом движения индивидуального
капитала. Поэтому общественный капитал не следует смешивать
с индивидуальным, но он есть такая же социально-историческая
категория, как и индивидуальный (частнохозяйственный)
капитал.
Если согласно концепции буржуазных экономистов различие
между частнохозяйственным капиталом и доходом — чисто
субъективного порядка, то различие между капиталом и доходом с
общественной точки зрения у этих экономистов является исключительно
натуралистическим. Капитал, мол, есть средства производства,
а доход — предметы потребления. И это представление, как
показано в девятнадцатой главе, имеется уже у Смита. Маркс преодолел
и субъективное, и натуралистическое разграничение между
капиталом и доходом. Это, повторяем, сделано Марксом на протяжении
всего II тома, особенно в предыдущей главе, где дана всесторонняя
критика догмы Смита. Настоящий параграф Маркс посвящает
разоблачению неправильных представлений о капитале и доходе,
Укоренившихся в буржуазной политической экономии. Здесь с
поразительной наглядностью, на основе проведенного в предыдущих
параграфах анализа обращения всего общественного капитала,
Раскрывается ошибочность указанных неверных представлений.
Для этой цели Маркс вновь останавливается на первых трех
актах обращения между I и II подразделениями: 1) на покупке
капиталистами I подразделения рабочей силы на 1000; 2) на
приобретении рабочими на эту же сумму предметов потребления у
капиталистов II подразделения; 3) на покупке последними на те же деньги
сРедств производства у капиталистов I подразделения. Здесь, дей-
15 Д. И. Розенберг 449

ствительно, на первый взгляд капитал и доход постоянно
переплетаются между собой, переходя один в другой. Переменный капитал
капиталистов I переходит якобы в доход рабочих, доход рабочих -~
в капитал капиталистов II, а в третьем акте обращения для каиита-'
листов II капитал из денежной формы превращается в
производительную (ими куплены средства производства); для капиталистов [
капитал из товарной формы превращается в денежную и опять
становится потенциальным переменным капиталом.
Эта иллюзия имеет своим источником непонимание сущности
капитала и, следовательно, неумение отличать форму движения
капитала от его социально-экономического содержания. При покупке
рабочей силы капиталисты отдают рабочим не капитал, а деньги;
капитал же остается у них; только до покупки рабочей силы он был
в денежной форме, а после этой операции он находится уже в
производительной форме, так как рабочая сила стала фактором (личным)
производительного капитала. Точно так же, когда рабочие покупают
предметы потребления, они не отдают свой доход капиталистам II:
доход остается у них в приобретенных ими предметах потребления,
а отдают деньги, которые были у них денежной формой дохода, а
у капиталистов являются денежной формой капитала.
Таким образом, ходячее представление, будто то, что для одних
капитал, для других — доход, является отражением того
действительного факта, что одна и та же вещь, например деньги, у одних
является формой капитала, а у других — формой дохода. В этом
нет ничего субъективного; наоборот, классовые отношения
буржуазного общества, выраженные в вещах, придают объективно
этим вещам одни формы для капиталистов, а другие формы для
рабочих. Эти классовые отношения превращают рабочую силу в
товар для рабочих и в капитал (переменный) для капиталистов;
соответственно этому деньги для рабочих есть денежное выражение
стоимости их рабочей силы, а для капиталистов — денежное выражение
переменного капитала, пока потенциального.
Но такое понимание наблюдаемых явлений недоступно для тех,
для кого сам капитал есть не что иное, как вещь. Для них
действительно получается загадка: одна и та же вещь для одних является
капиталом, для других — доходом. Остается лишь следующий
выход: различие между капиталом и доходом с частнохозяйственной
точки зрения свести к различию натуралистическому. Субъективизм
и натурализм друг друга дополняют, так как они обусловлены одной
и той же причиной: непониманием сущности капитала.
XI. Возмещение основного капитала
Постановка проблемы
Основной предпосылкой простого воспроизводства является
равенство: I (v + т) = II с\ а это в свою очередь предполагает, что
II подразделение на всю сумму в 2000 с (согласно схемам Маркса)
450

покупает средства производства у I подразделения. Но тут сразу
возникает большое затруднение: в 2000 с, перенесенных на продукт,
имеется и часть основного капитала (процент изнашивания), а эта
часть не может сразу превратиться в средства производства, но
должна предварительно накопляться в денежной форме в качестве
амортизационного фонда. Допустим, что эта часть составляет 200 d
(этим символом Маркс обозначает ту часть основного капитала, на
которую последний изнашивается в течение года); следовательно,
II подразделение предъявляет спрос на средства производства лишь
на сумму в 1800, а предложение со стороны I подразделения равно
2000 (1000 о + 1000 т). До сих пор указанное затруднение было
обойдено тем, что часть стоимости, переносимую в течение года
вследствие изнашивания основного капитала на годовой продукт,
оставляли в стороне. Теперь Маркс приступает к рассмотрению этого
затруднения.
Сущность проблемы сводится к следующему: как могут
реализоваться предметы потребления на 200 d. Правда, в них нуждаются
капиталисты I подразделения, у них для этого имеются и деньги:
ведь, кроме денежного капитала в 1000 t», у них есть еще деньги
для личных расходов. Но эти расходы они делают лишь в надежде
на то, что они покроют их от реализации своей прибавочной
стоимости и деньги вернутся к ним обратно. Между тем капиталисты
II подразделения должны эти 200 d амортизировать и не могут
купить средства производства у капиталистов I. А раз последние не
могут продать средства производства на 200, то и они должны свой
спрос на предметы потребления тоже уменьшить на 200.
Следовательно, воспроизводство невозможно, так как, во-первых,
товары стоимостью в 400 (на 200 средства производства и на 200
предметы потребления) остаются непроданными, т. е. налицо
перепроизводство, кризис; во-вторых, II подразделение не может
амортизировать свой основной капитал, следовательно, не может его
воспроизводить.
Решение проблемы
Но дело в том, что капиталисты II подразделения возобновляют
свой основной капитал в разные сроки; в то время, когда для одних
срок возобновления основного капитала уже наступил, другие или
только начинают накоплять амортизационный фонд, или еще
далеки до завершения этого процесса. В этом основном факте Маркс
видит решение поставленной проблемы.
Предварительно отметим, что Маркс здесь берет новые цифры,
которые не согласуются с цифрами его основных схем. И это в
известной мере затрудняет чтение. Мы же будем придерживаться только
ВДфр схем. Это — во-первых. Во-вторых, мы не будем
останавливаться на всех деталях, которые исследуются Марксом, так как
это Для основного закона, который им выводится, значения не имеет.
Поэтому мы возьмем для обмена между I и II подразделениями только
тот «остаток, при наличии которого проблема выступает в своем
15* 451

чистом виде» *. Этот остаток есть 200 d, которые уже
рассматривались нами раньше. В этом остатке содержится та часть стоимости,
которая перенесена с основного капитала на продукт.
Итак, исходя из того факта, что основной капитал восстанав-1
ливается не во всех предприятиях одновременно, мы можем капи»
тал истов II подразделения разделить на две группы: одна накопляет
амортизационные фонды, а другая восстанавливает основной
капитал. Обмен между I и II подразделениями произойдет следующим
образом. После того как были проданы предметы потребления на
сумму в 1800 и на такую же сумму средства производства (а это
никаких затруднений не представляет), 1) группа капиталистов, ко-
торая должна восстановить свой основной капитал и уже имеет
для этого деньги, покупает в I подразделении средства производства
на 200, 2) капиталисты этого подразделения на вырученные деньги
покупают предметы потребления у второй группы капиталистов II,
которая имеет названный выше остаток в 200 d, 3) владельцы
200 d по реализации этого остатка амортизируют вырученные
деньги.
Из сказанного следует, что простое воспроизводство возможно
лишь при том условии, если сумма основного капитала,
подлежащего возобновлению у одной группы капиталистов II, равна сумме
стоимости изнашиваемых частей основного капитала, которую
другая группа капиталистов II должна амортизировать. Всякое
нарушение этого равенства делает невозможным воспроизводство и
обращение общественного капитала 2.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 527.
2 Маркс показывает, что относительное перепроизводство основного и
оборотного капитала, т. е. то, что в условиях капитализма представляет собой элемент
кризиса, в коммунистическом обществе явится необходимым условием процесса
воспроизводства,
«Если устранить капиталистическую форму воспроизводства, то дело сведется
к тому, что величина отмирающей и потому подлежащей возмещению in natura
части основного капитала (здесь капитала, функционирующего в производстве
предметов потребления) изменяется в различные, следующие один за другим годы. Если
в одном году эта часть очень велика (превышает среднюю норму отмирания, подобно
тому как это бывает со смертностью людей), то в следующем году она, несомненно,
будет значительно меньше. Если предположить, что прочие условия не изменились,
то количество сырья, полуфабрикатов и вспомогательных материалов, необходимое
для производства предметов потребления в течение года, вследствие указанных
изменений в возмещении основного капитала не уменьшается; следовательно, в
одном случае все производство средств производства должно было бы расшириться,
в другом — сократиться. Эти колебания можно предотвратить лишь посредством
постоянного относительного перепроизводства; при этом, с одной стороны,
производится основного капитала на известное количество больше, чем непосредственно
необходимо; с другой стороны, создается запас сырья и т. д. сверх непосредственных
потребностей данного года (в особенности это относится к жизненным средствам).
Такой вид перепроизводства равнозначен контролю общества над материальными
средствами его собственного воспроизводства. Но в рамках капиталистического
общества перепроизводство является одним из элементов общей анархии» (Маркс К.*
Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 532—533).
452

XII. Воспроизводство денежного капитала
Сущность проблемы
Золото и серебро как сырье для промышленных целей незачем
выделять в особые рубрики: они являются обычными средствами
производства. Но производство золота и серебра в качестве
денежного материала, в качестве потенциальных денег, уже представляет
явление иного порядка.
Следует заметить, что здесь изучается не производство
денежного материала вообще, — этот вопрос Марксом был освещен в
предыдущих главах в разных связях, — оно изучается лишь в той мере,
в какой это имеет значение для анализа воспроизводства и
обращения общественного капитала. Количество денег, нужное для
обращения, находится в определенном соответствии с количеством
обращающихся товаров. Но монета стирается, следовательно, убыль
в деньгах должна быть восстановлена годичным производством,
т. е. наряду с воспроизводством средств производства и предметов
потребления должна воспроизводиться и «машина для обращения».
Проблема производства
денежного материала
На этот вопрос Маркс отвечает: «Добыча золота, как и вообще
производство металлов, относится к подразделению I, к той
категории, которая охватывает производство средств производства» 1.
И дается следующая схема:
I з 20 с + 5 v + 5 т = 30.
Обмен должен происходить: 1) внутри I подразделения, между
золотопромышленностью и другими отраслями производства средств
производства, в размере 20 с, 2) между золотопромышленностью
и II подразделением на сумму в 5 v + 5 т (золотопромышленники
должны купить средства производства и предметы потребления).
В настоящем параграфе дан лишь анализ обмена между I з (этим
знаком Маркс обозначает золотопромышленность) и II
подразделением; Маркс предполагал также дать анализ обмена между Гз и
Другими отраслями производства внутри I подразделения, но, по
заявлению Энгельса, в рукописях Маркса такого исследования не
оказалось.
Рабочие, занятые в золотых приисках, на полученные 5 v
покупают предметы потребления; капиталисты II подразделения
На 2и (из вырученных 5 v) покупают у I з золото, а остальные 3 v
остаются у них. То, что 3 v не возвращаются обратно к их прежним
владельцам — I з, не приостанавливает процесса воспроизводства
золота, так как золотопромышленники могут вновь нанять рабочих
на их собственную продукцию, т. е. на произведенное ими золото.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 534.
453

У капиталистов II подразделения 3 v превращаются в сокровище.
Что касается 5 т I з, то, поскольку здесь прибавочная стоимость
непосредственно появляется в золотой оболочке, капиталисты
могут выступить покупателями предметов потребления, хотя они
предварительно и не были продавцами товаров. А у капиталистов
II подразделения эти 5 т в конечном счете тоже превращаются
в сокровище.
В заключение отметим, что Марксом в настоящем параграфе
рассматривается еще ряд других вопросов: например, каким
образом капиталисты извлекают из обращения денег больше, чем они
туда бросают.
XIII. Теория воспроизводства Дестюта де Траси
Место и значение этого параграфа
Строго говоря, Маркс здесь разоблачает несостоятельность не
теории воспроизводства названного писателя, а его теории прибыли,
согласно которой прибыль получается из обращения. Подобные
теории Марксом были опровергнуты еще в четвертой главе I тома
«Капитала». Там же в двух примечаниях .цитируется и Дестют де
Траси, который свою теорию прибыли выводит на основании
анализа воспроизводства. Это и послужило основанием того, что
критика теории прибыли Дестюта де Траси помещена в качестве
завершения настоящей главы, имеющей своим предметом исследование
воспроизводства и обращения общественного капитала.
Несостоятельность его теории прибыли является «примером путаного и в то
же время претенциозного недомыслия политико-экономов при
рассмотрении общественного воспроизводства...» 1.
Дестют де Траси утверждает, что промышленные капиталисты
получают прибыль потому, что они продают произведенные товары
дороже себестоимости, а продают они: 1) друг другу, 2) рабочим,
3) праздным капиталистам и землевладельцам, получающим
процент и ренту. Если при объяснении прибыли отдельного капиталиста
такая иллюзия может иметь место, то при объяснении прибыли
всего класса капиталистов она окончательно рассеивается. А анализ
общественного воспроизводства ведь обязывает именно к постановке
проблемы прибыли в общественном масштабе.
Великий логик, какМаркс иронически называет Дестюта де Траси,
«анализируя» общественное воспроизводство, на самом деле
находится в кругу представлений отдельных предпринимателей, которые
не видят дальше своей колокольни и глубоко убеждены, что прибыль
доставляется им потребителем: они, мол, последнему продают
товары дороже, чем они стоят им самим.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 546,
454

Глава двадцать первая
НАКОПЛЕНИЕ И РАСШИРЕННОЕ ВОСПРОИЗВОДСТВО
Предмет исследования
В предыдущей главе был раскрыт механизм обращения
общественного капитала. Делением всего общественного производства
на два подразделения обращение общественного капитала в
основном было сведено к обращению между этими двумя подразделениями,
или — что одно и то же — к закономерностям, существующим в
отношениях между средствами производства и предметами
потребления. Эти закономерности исследовались в их исторической
обусловленности, в их капиталистическом проявлении. В настоящей главе
исследование ведется по уже проложенному пути: за основу берется
то же деление общественного производства на два подразделения,
но делается значительный шаг в «восхождении от абстрактного
к конкретному».
Простое воспроизводство — только фактор расширенного
воспроизводства; расширенное воспроизводство, включая в себя
простое воспроизводство, дает более полную картину капиталистической
действительности; предпосылками исследования все еще остаются:
1) продажа товаров по стоимости, 2) неизменность органического
строения капитала, 3) неизменность самой стоимости, 4)
исключительно металлическое обращение, 5) весь с переносится на продукт,
т. е. абстрагирование от основного капитала. Но внесен один
важный, решающий момент — часть прибавочной стоимости
капитализируется, воспроизводство непрерывно расширяется, двигаясь
по спирали.
При исследовании простого воспроизводства задача сводилась
к охвату общественного капитала в целом, к выяснению того, как
движение общественного капитала, являющееся не чем иным, как
совокупностью движений индивидуальных капиталов, господствует
над последними, взаимообусловливает их. Анализ их расширенного
воспроизводства должен показать, как движением общественного
капитала совершается и его расширение, его накопление, которое
тоже является не чем иным, как совокупностью накоплений инди-
видуальных'капиталов. С одной стороны, накопление общественного
капитала состоит из накоплений отдельных капиталов, а с другой —
накопление последних совершается в рамках накопления
общественного капитала, т. е. подчиняется его закономерностям.
Основным условием накопления является превращение
прибавочной стоимости в капитал. Но, во-первых, не всякая сумма
прибавочной стоимости может сразу превратиться в производительный
Капитал: она предварительно превращается в денежный
(потенциальный) капитал. Действительному накоплению должно
предшествовать, как мы уже знаем, накопление денег. Во-вторых, в ка-
питал можно превратить лишь такие предметы, которые могут
быть применены в процессе труда, т. е. средства производства, а
Также средства существования.
455

И деньги, и средства производства, и средства существования
могут быть извлечены только из обращения; а оттуда они могут быть
извлечены потому, что их туда бросают; бросают же их туда сами,
капиталисты. Следовательно, капиталисты своим накоплением
создают и условия накопления.
В 22-й и 23-й главах I тома «Капитала» изучалась классовая
сущность накопления, его влияние на рабочий класс, на заработную
плату, на создание резервной армии безработных и т. д. Поэтому
накопление исследовалось там как при неизменяющемся
органическом строении капитала, так и при его изменении, так как только
таким путем можно было установить всеобщий закон
капиталистического накопления. Здесь же изучаются стоимостные и
вещественные предпосылки накопления; исследуется вопрос, как происходит
накопление, какова та «спираль», по которой движется капитал при
расширенном воспроизводстве.
Маркс абстрагируется также: 1) от внешнего рынка, 2) от
некапиталистических товаропроизводителей и вообще от всех
остатков докапиталистических способов производства, т. е. за основу
анализа берется «чистый» капитализм. Против этого возражает
Роза Люксембург в своей работе «Накопление капитала». Мы на
этом подробно остановимся дальше, здесь отметим лишь: 1) что до
нее против марксовых абстракций возражал и Струве, 2) что Ленин
полностью разоблачил всю несостоятельность этих возражений.
Порядок исследования
Вначале Марксом рассматриваются условия накопления в I
подразделении и условия накопления во II подразделении. Здесь
главное внимание сосредоточено на возможности денежного накопления,
которое должно предшествовать действительному накоплению.
В третьем параграфе — «Схематическое изображение накопления»-—
дается уже анализ условий обращения между I и II подразделениями
при расширенном воспроизводстве. Условия эти исследуются на
двух примерах: 1) когда I (v + т) равняется II с; 2) когда оно
больше последнего.
Заканчивается глава и вместе с тем весь II том отрывком под
названием «Дополнительные замечания». Здесь опять ставится
вопрос о деньгах, о денежном накоплении.
I. Накопление в подразделении I
Образование сокровища
Действительному накоплению должно предшествовать, как мы
знаем, накопление денег или накопление сокровища, которое при
капиталистическом способе производства сводится к следующим
моментам: 1) к производству прибавочной стоимости,
заключающейся в прибавочном продукте; 2) к превращению последнего
456

в деньги; 3) к удержанию денег до поры до времени от дальнейшей
циркуляции; 4) к изъятию их из обращения. Тайна производства
прибавочной стоимости была раскрыта Марксом уже в I томе
«Капитала». С точки зрения отдельного капиталиста не представляет
загадок также и превращение прибавочной стоимости в деньги.
Цо иначе представляется дело, когда берем весь класс капиталистов,
в данном случае всех капиталистов I подразделения; тогда
возникает вопрос: как же могут они все извлекать деньги из обращения?
Ведь это возможно лишь при помощи односторонних продаж (без
соответствующих покупок); спрашивается: кто покупает, если все
только продают?
Этот вопрос Марксом уже неоднократно ставился в разных
разрезах на протяжении всего II тома. Здесь же этот вопрос ставится
в связи с накоплением в I подразделении, т. е. речь еще не идет
о накоплении в масштабе всего общества, а о накоплении в I
подразделении при помощи обращения внутри последнего. Само I
подразделение состоит из бесчисленного множества отдельных
предприятий, между которыми происходит столь же бесчисленное множество
актов купли-продажи. Как же возможно, чтобы они друг другу
продавали больше, чем покупали?
В решении этой проблемы Маркс прибегает к тому же приему,
которым он пользовался при анализе простого воспроизводства,
при рассмотрении возмещения основного капитала. Возмещению
основного капитала также предшествует собирание денежного фонда,
но все стадии этого возмещения происходят у разных капиталистов
не одновременно. Точно так же разновременно происходят и разные
стадии в расширении капитала у разных капиталистов. Маркс
для большей наглядности разбивает их на две группы: 1) А', А", А'"
ит. д., 2) В', В", В'" и т. д. Первая группа находится в стадии
накопления денег, т. е. совершает только односторонние продажи;
вторая превращает накопленные деньги в средства производства,
совершая односторонние покупки.
Условием накопления является равенство односторонних
продаж (по стоимости) одних капиталистов и односторонних покупок
Других капиталистов.
Тут же попутно Маркс останавливается на известном тезисе
буржуазных экономистов (ведущем свое начало еще от А. Смита),
а именно: что каждый продавец является одновременно и
покупателем. Уже в третьей главе I тома «Капитала» при анализе простого
обращения (Т — Д — Т) Маркс показал, что хотя эти метаморфозы
составляют единство, но ниоткуда не вытекает, что Д — Т должно
немедленно следовать за Т — Д. Напротив, из функции денег как
средства накопления следует как раз обратное: разновременность
* Д и Д — 7\ разрыв между ними, что уже таит в себе
возможность кризисов. Анализ же расширенного капиталистического
воспроизводства не только подтверждает указанный вывод, но и
показывает, что накопление капитала вообще невозможно без наличия
односторонних продаж и соответствующих им односторонних
покупок.
457

Дополнительный постоянный капитал
Образование сокровища — лишь одно из условий
капиталистического накопления. Наличие же элементов производства опреде-,
ленного качества и сорта является необходимым условием расши
ренного воспроизводства при всякой общественной формации.
Расширение, например, металлургии предполагает наличие
определенного сорта сырья, станков и т. д.
Следовательно, если при расширенном воспроизводстве (v + т) \
должно быть больше с II, то речь идет не только об излишке по
стоимости, но и о таких средствах производства, заключающихся
в этом излишке, которые могут быть использованы именно в I
подразделении. Производить их должна та группа капиталистов,
которая начинает накоплять денежный капитал, которая извлекает
деньги из обращения при помощи односторонних продаж
указанных средств производства. «Таким образом, — заключает Маркс, —
для того чтобы произошел переход от простого к расширенному
воспроизводству, производство подразделения I должно быть в
состоянии создавать меньше элементов постоянного капитала для
подразделения II, но в той же мере больше для подразделения I. Этот
переход, не всегда совершающийся без затруднения, облегчается
тем фактом, что некоторые продукты подразделения I могут
служить средством производства в обоих подразделениях» х.
Еще раз вопрос о деньгах
Раньше, при анализе образования сокровища, вопрос о деньгах
стоял так: раз все капиталисты только продают, только извлекают
деньги из обращения, то откуда последние берутся, кто их туда
бросает? Или, что одно и то же: раз все продают, то кто
покупает? Сейчас вопрос ставится иначе — расширенное воспроизводство
предполагает и расширенное обращение: кто доставляет излишек
денег, обусловленный последним? Приходится привести в движение
и больше постоянного капитала, и больше переменного; и то и
другое требует в большом количестве орудий обращения.
Другими словами, раньше вопрос ставился о покупателях:
раз все продают с целью накопления, то кто же покупает? Теперь же
ставится вопрос о деньгах: раз увеличилось производство,
следовательно, и товарообращение, то откуда берутся деньги для
обслуживания возросшего товарооборота? Это — совершенно разные
вопросы, и их смешивать нельзя. Первый вопрос относится к проблеме
реализации в узком смысле, а второй в значительной мере — к
денежному обращению. При увеличении, например, скорости
обращения денег или при эмиссии разных суррогатов денег прежним
количеством денег можно обслуживать и возросший товарооборот.
Но при предположении, что в обращении имеются одни
металлические деньги и что скорость обращения не меняется, а кредит не
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 565.
458

существует, вопрос о покупателях и вопрос о деньгах совпадают,
так как при таких предпосылках новые деньги могут быть
брошены в обращение лишь новыми покупателями.
Что касается денег, необходимых для обращения возросшего
постоянного капитала, то при переходе от простого воспроизводства
к расширенному это решается просто. Ведь количество товаров
в общем товарообращении не увеличилось, изменилось лишь их
назначение: часть т I продается не во II подразделении, а в I.
Но часть денег для обмена т I на с II доставляют сами капиталисты I.
Следовательно, при переходе к расширенному воспроизводству
деньги, хотя и приобретают иное назначение, превращаются из
денежной формы дохода в денежную форму капитала, или из орудия
обращения дохода превращаются в орудие обращения капитала,
однако количество их не меняется. Зато в дальнейшем, при
непрерывном расширении производства, уже появляется потребность
и в большем количестве денег.
Теперь о возросшем переменном капитале. Приходится
нанимать больше рабочих: недостатка в них нет, всегда к услугам
капиталистов есть резервная армия безработных; но нужно
авансировать больше переменного капитала, т. е. нужно больше денег.
Единственный источник, на который указывает Маркс, — это
возросшая добыча денежного материала (об этом источнике уже
говорилось в 17-й главе).
II. Схематическое изображение накопления
Вопрос об образовании сокровища во II подразделении
Накопление общественного капитала означает накопление и
во II подразделении. И здесь, конечно, действительному
накоплению должно предшествовать образование сокровища, т. е.
произведенная прибавочная стоимость должна быть превращена в деньги,
а последние извлечены из обращения. Стало быть, возникает уже
знакомый нам вопрос: как образуется сокровище? Последнее может
иметь место лишь при том условии, если капиталисты II будут
продавать в I Подразделении часть предметов потребления (часть
своего т), но не будут покупать на соответствующую сумму средства
производства. Но тогда последние останутся нераспроданными и
получится перепроизводство в I подразделении.
На основании предыдущего легко наметить выход из «тупика».
Подобно капиталистам I подразделения, капиталистов II также
следует делить на две группы, из которых одна только продает I
подразделению часть прибавочного продукта, предназначенного для
накопления, извлекая деньги из обращения, а другая—только
покупает средства производства на накопленные ранее деньги (на
соответствующую сумму). Только в I подразделении связь между
капиталистами, лишь продающими, и капиталистами, лишь
покупающими, — прямая: А', А", А"' I доставляют средства
производства для расширения воспроизводства В', В", В'" I, а вторые
459

доставляют первым деньги для образования сокровища. Во II под-
разделении между капиталистами, уже расширяющими свое
производство, и капиталистами, лишь накапливающими деньги, прямой
связи нет. Первые покупают средства производства у капиталистов I,
а вторые продают средства существования рабочим I, которые
оплачивают их заработной платой, полученной от капиталистов I. Но
ведь последние в свою очередь получили нужные деньги от
капиталистов II. Таким образом, и во II подразделении одна группа
капиталистов может образовать сокровище потому, что другая
бросает в обращение деньги; одна может только покупать потому, что
другая только продает. Словом, в отношении II подразделения
вопрос об образовании сокровища должен решаться так, как он
решается в отношении I подразделения.
Но здесь мы наталкиваемся на другое затруднение: кому
капиталисты II могут продавать ту часть предметов потребления, деньги
от продажи которых они хотят накоплять. Ведь капиталисты I
уменьшают свое потребление, следовательно, не они будут их
покупать. Для большей наглядности Маркс дает следующие схемы-
I. 4000 с + 1000 v + 1000 т = 6000
П. 1500 с + 376 v + 376 т = 2252
Допустим, что и капиталисты I, и капиталисты II половину
прибавочной стоимости накопляют, а половину потребляют. Средства
производства на 1000 v + 500 т I обмениваются на 1500 с II; как
это происходит, мы уже знаем. Но капиталисты II тоже накопляют
на = 188; пятая часть отсюда пойдет на переменный капитал \
что составляет 373/б; для круглого счета возьмем 38. Чтобы
получить средства производства на 150, капиталисты II должны на
такую же сумму продать предметов потребления. Но кто их купит?
Оставшиеся в I подразделении 500 т капитализируются, т. е.
вырученные от их продажи деньги, как мы уже знаем, образуют
сокровище для капиталистов I и не могут, стало быть, служить
одновременно покупательной силой для предметов потребления. А раз
последние не могут быть проданы, то у капиталистов II нет денег
для покупки средств производства на 150 и накопление у них
невозможно.
Правда, из 500 т, которые капиталисты I капитализируют, 100
должны превратиться в переменный капитал. Следовательно,
добавочные рабочие, получив эти 100 денежных единиц, покупают на
них предметы потребления, а капиталисты II на них же покупают
средства производства. Действительно, Маркс в дальнейшем, при
анализе следующих схем, приходит к этому решению. Но отсюда
нужно сделать следующий важный вывод: накопление во II
подразделении предопределяется накоплением в I подразделении. Так
1 Переменный капитал в схемах составляет 1/5 всего капитала и 1/4 постоянного
капитала. Во второй схеме следовало бы взять 375, но Маркс взял 376,
по-видимому, для того, чтобы получить целые числа при делении.
460

как капиталисты II могут продать средств существования всего
на ЮО» то превратить 150 в постоянный капитал они не смогут, и
йм, стало быть, не нужно превращать в переменный капитал 38.
Другими словами, согласно цифрам, взятым в схемах, капиталисты
П могут капитализировать не половину прибавочной стоимости,
а меньше — всего 125 (100 с -f 25 v).
Но здесь Маркс на этом не останавливается, так как в данной
связи ему важно доказать другое, а именно: разоблачить
всевозможные увертки, согласно которым капиталисты II могут достать
деньги и помимо продажи предметов потребления на 150 в I
подразделении. К этим «источникам» относятся: 1) понижение
заработной платы ниже стоимости рабочей силы, 2) продажа средств
существования рабочим по цене выше стоимости, 3) надувательство
одних капиталистов при продаже им товаров другими. Все это
отвергается Марксом не потому, что это не имеет места в
действительности, а потому, что при теоретическом рассмотрении накопления
необходимо либо абстрагироваться от этих моментов и
предположить, что все акты купли-продажи совершаются по стоимости, либо
эти моменты должны быть учтены и при простом воспроизводстве.
Следовательно, они не могут быть новым источником денег при
переходе от простого воспроизводства к расширенному.
Своим разоблачением всевозможных уверток Маркс доказал:
1) что единственный источник денег во II подразделении — это
продажа товаров в I подразделении, 2) что, таким образом,
накопление во II подразделении находится в зависимости от накопления
в I подразделении. В этом также смысл рассмотренных выше схем:
ими наглядно показывается, что накопление во II подразделении
целиком зависит от степени накопления в I подразделении.
Как накопление происходит на самом деле, Маркс показывает
своим анализом двух последующих схем, к рассмотрению которых мы
сейчас и переходим.
Анализ схем. Пример первый
Обращение между I и II подразделениями при расширенном
воспроизводстве Маркс анализирует на двух примерах. Первый
пример следующий:
I. 4000 с + 1000 v + 1000 т = 6000
II. 1500 с + 750 v + 750 m = 3000
Предполагается, что капиталисты I капитализируют l/2 т (500).
При таком предположении обращению между двумя
подразделениями прежде всего подлежат средства производства на сумму
в 1000 v + 500 т и предметы потребления на 1500 с. Но этим
обеспечивается лишь простое воспроизводство; расширенное же
воспроизводство зависит от капитализации второй половины т I и обусловленного
этим добавочного обмена между обоими подразделениями.
500т распадаются при неизменном органическом строении
капитала на 400 с + 100 у. На эти 100 добавочные рабочие I покупают
461

средства существования у капиталистов II. Расширенное
воспроизводство в I подразделении может уже начаться капиталом в 4400с+
-f- 1100v\ созданы также условия и для расширенного воспроизвод»
ства во II подразделении. На эти же 100 капиталисты II покупают
средства производства, и их постоянный капитал превращается из
1500 в 1600; соответственно этому и переменный капитал
увеличивается с 750 до 800. Тот и другой капитал увеличивается за счет
прибавочной стоимости: из 750 т в предметах потребления 100 были
проданы рабочим I, 50 — рабочим II. Сами капиталисты потребляют
600 т.
Схема расширенного воспроизводства Маркса
Общественные издержки
воспроизводства
Распределение
национального дохода (Р — с)
Годы
воспроизводства

Подразделения
фонд
потребления
<и
о,
я
3
Q
с
V
т
Р
X
я
V
о
£s
as
>>s
\0 т
о
«я
5
г*
о я
-8- я
11
о ^
81
Исходные
цифры
I
II
4 000
I 580
1 000
750
1 000
750
6 000
3 000
1 000
750
500
600
500
150
2 000
1 500

Воспроизводство
1-й год ....
2-й год....
3-й год....
4-й год....
5-й год ....
I+II
II
I+H
II
I + II
II
I+II
II
I+II
II
5 500
4 400
1 600
6 000
4 840
1 760
6 600
5 324
1 936
7 260
5 856
2 129
7 985
6 442
2 342
1 750
1 100
800
1 900
1 210
880
2 090
1 331
968
2 299
1 464
1 065
2 529
1 610
1 172
1 750
1 100
800
1 900
1 210
880
2 090
1 331
968
2 299
1 464
1 065
2 529
1 610
1 172
9 000
6 600
3 200
9 800
7 260
3 520
10 780
7 986
3 872
11 858
8 784
4 259
13 043
9 662
4 686
1 750
1 100
800
1 900
1 210
880
2 090
1 331
968
2 299
1 464
1 065
2 529
1 610
1 172
1 100
550
560
1 ПО
605
616
1 221
665
678
1 343
732
745
1 477
805
820
650
550
240
790
605
264
869
666
290
956
732
320
1 052
805
352
3 500
2 200
1 600
3 800
2 420
1 760
4 180
2 662
1 936
4 598
2 928
2 130
5 058
3 220
2 344
I + II
8 784
2 782
2 782
14 348
2 782
1 625
1 157
5 564
К концу первого производственного года (или любого другого
срока) на основе накопления будем иметь следующее:
I. 4400 с + 1100 v + 1100 т = 6600 1 0ЯЛП
II. 1600 с + 800 v + 800 т = 3200 J Уйии
Произошло общее увеличение всей продукции по стоимости на 600.
Исходя из принятых предпосылок, Маркс дает анализ накопления
за четыре года.
462

Второй пример
Этот пример изображается Марксом так:
I. 5000 с + 1000 v + 1000 т = 7000 1 Qnm
II. 1430 с + 285 v + 285 т - 2000 J УШи
Отличие этого примера от предыдущего заключается в том: 1) что
имеем более высокое органическое строение капитала — переменный
капитал составляет 1/б постоянного (в предыдущем примере он
составляет lUc), 2) что v + -у в I подразделении больше с во II,
3) что степень накопления в последнем почти такая же, как в I
подразделении: и здесь, и там капитализируется половина прибавочной
стоимости (во II подразделении около этого).
И в этом примере мы должны прежде всего отделить часть средств
производства, равную с II, т. е. на сумму в 1430. Обмен средств
производства и предметов потребления на эту сумму делает
возможным простое воспроизводство в обоих подразделениях. Из
прибавочной стоимости 1000 т в I подразделении еще осталось 570 (430 уже
продано во II подразделение); из них 70 т используются
капиталистами I для личного потребления, а 500 т капитализируются.
Последнее в свою очередь распадается на 417 с-\- 83 v; таким образом, во
II подразделение могут быть проданы средства производства на
70 + 83, и постоянный капитал II увеличивается на такую же сумму.
Со своей стороны капиталисты II могут продать предметов
потребления на 70 капиталистам I и на 83 — рабочим I. В I подразделении все
операции со II подразделением закончены, и есть все условия для
расширенного воспроизводства. Во II подразделении, чтобы привести
в движение дополнительный постоянный капитал в размере 153
(70 4- 83), нужен и дополнительный переменный капитал в размере
Ve последнего, т. е. 31 (для круглого счета, точно будет — 303/5).
Прирост постоянного и переменного капитала происходит, конечно,
за счет прибавочной стоимости. Из 285 т берутся 153 для постоянного
капитала и 31 для переменного; для личного потребления
капиталистов II остается 101, немного меньше половины их т.
Мы уже говорили, что одна из особенностей второго примера
заключается в том, что v -f -у в I подразделении (1000 v-\- 500 т)
больше с во II подразделении (1430 с). Поэтому обмен средств
производства и предметов потребления на 1500 для I подразделения
означает только простое воспроизводство (1000 v потребляют рабочие,
а 500 т — капиталисты); для II подразделения это есть уже
расширенное воспроизводство. Ведь капиталисты II, чтобы купить излишек
средств производства на 80, должны на такую сумму
капитализировать часть своей прибавочной стоимости. Помимо того, для
приведения в движение нового постоянного капитала 70 с им нужно
капитализировать еще одну часть своего т, в размере 14 v (1/ъ от 70).
Так решается Марксом проблема накопления, следовательно, и
проблема реализации.
463

возросшее число рабочих. А от этого вполне правильного ответа
можно отмахнуться лишь ссылкой на то, что дать занятие
увеличенному числу рабочих с капиталистической точки зрения есть, мол,
абсурд. Но мы уже сказали, что тут никакого абсурда нет, раз
применение новых рабочих доставляет прибавочную стоимость.
Правда, можно еще поставить вопрос и так: откуда берутся новые
добавочные рабочие? Но об этом, как Маркс показал в I томе
«Капитала», меньше всего следует заботиться: к услугам капитала всегда
есть большая армия безработных. Безработный — плохой
покупатель; получив работу, он тем самым становится и покупателем,
расширяет рынок сбыта.
Автор «Накопления капитала» находится в плену своей
собственной теории накопления, согласно которой покупательный спрос
должен предшествовать производству, а потому может быть найден
только вне капиталистической среды, у так называемых третьих лиц:
но тогда мы имеем уже не чистый капитализм, а капитализм в
некапиталистическом окружении. Отсюда Р. Люксембург и делает вывод,
что проблема расширенного воспроизводства есть по существу
проблема взаимоотношения между капиталистической и
некапиталистической средой: пока последняя существует, капитализм может
расширенно воспроизводиться. Как только некапиталистическая среда
уничтожается, а развитие капитализма ведет к ее уничтожению,
капитализм становится невозможным.
Роза Люксембург полагает, что из марксовых схем следует: 1) что
причины кризисов кроются лишь в диспропорции между отдельными
отраслями производства вследствие стихийности капиталистического
хозяйства, 2) что несоответствие между производством и
потреблением не имеет непосредственного отношения к проблеме.
Она также полагает, что согласно схемам Маркса борьба за
внешний рынок автоматически расширяет внутренний рынок. Наконец,
в трактовке Марксом в настоящей главе проблемы накопления она
не видит экономического обоснования гибели капитализма.
Все это навеяно неправильным пониманием схем. Маркс в этих
схемах изображает лишь форму движения общественного капитала,
абстрагируясь пока от всего того, что не имеет отношения к этой
форме. Следовательно, тут не дано еще конкретное решение проблемы
реализации; последнее может быть дано лишь при учете всех
моментов, модифицирующих общий закон движения общественного
капитала. Не поняв этого, Роза Люксембург не поняла своеобразия
движения общественного капитала; это в свою очередь привело ее
к неверному представлению о самом общественном капитале и
общественном продукте, изображенном ею в виде товарной кучи.
Общественный капитал, как мы уже знаем, есть совокупность
переплетающихся и борющихся между собой индивидуальных капиталов. Нет
единой товарной кучи, а есть столько товарных куч, сколько имеется
индивидуальных капиталов. Каждый капиталист в результате
конкурентной борьбы вынужден выбрасывать на рынок побольше
товаров, а это заставляет его постоянно расширять свое производство.
При неизменном органическом строении капитала расширенное
465

Схема Маркса в интерпретации
Розы Люксембург
По мнению Розы Люксембург, схемы Маркса дают лишь кажу-
щееся решение. Она пишет: «Согласно схеме Маркса, движение
начинается с подразделения I, с производства средств производства.
Кто же потребляет возросшее вследствие этого количество средств
производства? Схема отвечает: потребляет подразделение II, чтобы
иметь возможность производить больше средств существования. Но
кто потребляет это возросшее количество средств существования?
Схема отвечает: их потребляет подразделение I, потому что оно
занимает теперь больше рабочих. Мы вращаемся, очевидно, в кругу.
Производить больше средств потребления только для того, чтобы
содержать больше рабочих, и производить добавочное количество
средств производства только для того, чтобы этим самым дать занятие
этому увеличенному числу рабочих, — да ведь это абсурд с
капиталистической точки зрения!» 1
Итак, по мнению автора «Накопления капитала», в своих схемах
Маркс не дает никакого решения проблемы накопления. Прежде
всего позволительно спросить: почему здесь «абсурд с
капиталистической точки зрения»? Конечно, если бы все дело сводилось к тому,
чтобы «дать занятие увеличенному числу рабочих», мы бы имели
право говорить об абсурде с капиталистической точки зрения. Но
ведь капиталисты на этом деле «зарабатывают»: увеличивают свою
прибавочную стоимость и свой капитал; следовательно, тут нет
никакого абсурда, нет его именно с капиталистической точки зрения.
В других местах своей работы Роза Люксембург придает своему
основному возражению против схем Маркса несколько иной вид.
Маркс, как известно, анализирует накопление при чистом
капитализме, т. е. предполагает, что общество состоит только из
капиталистов, рабочих и таких слоев населения, которые живут либо за счет
заработной платы, либо за счет прибыли. Следовательно,
платежеспособный спрос всего общества может равняться лишь v + m, т. е,
сумме всех заработных плат плюс сумма всей прибавочной стоимости.
Но при расширенном воспроизводстве часть т накопляется;
спрашивается: для кого? Ведь весь платежеспособный спрос удовлетворен:
рабочие израсходовали всю свою заработную плату, капиталисты —
всю ту часть прибавочной стоимости, которая ими предназначена для
личного потребления. А больше покупателей в чистом капитализме
ведь нет,
В такой формулировке возражение получает более
правдоподобный вид: тут речь идет о том, что нет покупателя для
накапливающейся во все большем количестве прибавочной стоимости. Но Роза
Люксембург своему первому тезису придает решающее значение, она
его повторяет на протяжении всей своей работы. И она права: вся ее
аргументация держится на указанном тезисе. В самом деле, на вопрос,
откуда берутся покупатели, можно ответить, что таковыми является
1 Люксембург Р. Накопление капитала, с. 84,
464

воспроизводство сопровождается привлечением новых рабочих, т. е.
одновременным увеличением и постоянного, и переменного капитала.
Результат действий всех капиталистов, следовательно, получается
именно такой, какой дают схемы Маркса: увеличивается и
производительное, и личное потребление. Действительно, с расширением
производства расширяется и рынок. Но это лишь наиболее общее
положение, которое модифицируется и конкретизируется при «восхождении
от абстрактного к конкретному». Р. Люксембург смешивает
абстрактный анализ с конкретным.
Но почему же происходит борьба из-за внешних рынков, раз
соответственно расширению производства расширяется и внутренний
рынок?
Во-первых, на внешний рынок капиталиста гонит конкуренция:
ведь в схемах Маркса дан лишь идеальный случай, дана лишь
возможность реализации, которая осуществляется среди случайных и
постоянно колеблющихся отдельных кругооборотов капитала. Это
и создает большие затруднения в сбыте, выход из которых ищут
обычно во внешних рынках. Но одно дело затруднения в сбыте, а
другое — невозможность его. Первые никем не отрицаются, вторая
утверждается исходящей из неправильных представлений Розой
Люксембург.
Во-вторых, на внешний рынок капиталиста манит перспектива
получения добавочной прибыли. Это особенно становится ясным при
изучении проблемы тенденции нормы прибыли к понижению.
Поэтому конкретный капитализм, т. е. капитализм во всех его
связях, с присущей ему бешеной борьбой за рынки и такой же
бешеной погоней за сверхприбылью включает в себя и внешние рынки. И
в этом смысле следует понимать следующее категорическое заявление
Маркса: «Капиталистическое производство вообще не существует без
внешней торговли» Ч И на известной ступени «восхождения от
абстрактного к конкретному» от внешних рынков абстрагироваться
нельзя. Но при анализе воспроизводства и обращения всего
общественного капитала в наиболее общей форме, или, что одно и то же,
при построении абстрактной теории реализации, от внешних рынков
необходимо абстрагироваться, так как реализация возможна и без
них, она только затруднена.
В-третьих, привлечение внешних рынков ничего не дает и давать
не может для построения абстрактной теории реализации.
«Но если предположить, — говорит Маркс, — нормальное
годичное воспроизводство в данных размерах, то этим уже предполагается,
что внешняя торговля только замещает туземные изделия изделиями
другой потребительной или натуральной формы, не затрагивая ни
отношений стоимости, в которых обмениваются между собой две
категории: средства производства и предметы потребления, ни
отношений между постоянным капиталом, переменным капиталом и
прибавочной стоимостью, на которые распадается стоимость
продукта каждой из этих категорий. Введение внешней торговли в анализ
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 534,
466

ежегодна воспроизводимой стоимости продукта может, следовательно,
только запутать дело, не доставляя нового момента ни для самой
задачи, ни для решения ее» Ч
Чхб касается обоснования экономических кризисов и гибели
капитализма, то Роза Люксембург ищет его не там, где его надлежит
искать, она ищет его в борьбе между капиталистической и
некапиталистической средой, а не в основном противоречии
капиталистического способа производства, в противоречии между общественным
характером производства и частным присвоением. Это противоречие,
осложняемое целым рядом других противоречий, но обусловленных
им же, объясняет и экономические кризисы. Усиление этого
объективного противоречия, субъективно выражающееся в росте классовой
борьбы, приведет к гибели капиталистическую систему в целом.
В. И. Ленин писал: «Абстрактная теория реализации
предполагает и должна предполагать пропорциональное распределение
продукта между различными отраслями капиталистического
производства. Но, предполагая это, теория реализации отнюдь не утверждает,
что в капиталистическом обществе продукты всегда распределяются
или могут распределяться пропорционально» 2. Во II томе «Капитала»
реализация, являющаяся моментом движения общественного
капитала, представлена Марксом в наиболее абстрактном виде
(«абстрактная теория реализации», по выражению Ленина) и предполагает
«пропорциональное распределение продукта между различными
отраслями капиталистического производства». Bill томе «Капитала»,
где производство и обращение анализируются более конкретно, где
в анализ включена конкуренция между капиталами разных сфер
производства, выравнивающая нормы прибыли в среднюю норму
прибыли, Маркс уже представляет движение общественного капитала
в том виде, в каком оно происходит на поверхности общества, т. е.
при отсутствии пропорциональности.
В примечании к приведенной цитате В. И. Ленин, ссылаясь на
свои «Этюды», добавляет: «Поскольку мы берем абстрактную теорию
реализации... постольку неизбежен вывод о возможности реализации.
Но, излагая абстрактную теорию, надо указать на те противоречия,
которые присущи действительному процессу реализации». Указать на
противоречия необходимо уже потому, что ни на одной стадии
теоретического анализа нельзя абстрагироваться от капиталистического
способа производства в целом; следовательно, нельзя
абстрагироваться от противоречий, присущих действительному капитализму.
Однако на каждой стадии теоретического анализа непосредственно
изучается одна сторона капитализма. В III отделе II тома
непосредственно изучается — об этом и говорит В. И. Ленин — возможность
реализации. Но отсюда также вытекает, что возможность реализации,
как один из моментов капиталистического производства, содержит
в себе и возможность кризисов, и их необходимость.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 24, с. 534.
§ Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 4, с. 70.
467

Мы уже отметили, что теория кризисов развертывается у Маркса
по мере развертывания его общей теории капитализма. Абстрактная
теория реализации уже дает все необходимое для теории кризисов.
Но свое завершение теория кризисов получает в III томе «Капитала»,
где завершается и общая теория капитализма.
Теперь вернемся к Розе Люксембург.
Она утверждает: «Сам Маркс только поставил вопрос о накоплении
совокупного общественного капитала, но не ответил на него. Он,
правда, взял в качестве предпосылки своего анализа чисто
капиталистическое общество, но он не только не довел анализа на этой
основе до конца, а прервал его именно на этом кардинальном
вопросе» х.
Прежде всего отметим следующее: Р. Люксембург проглядела,
что анализ накопления, начатый Марксом во II томе, продолжается
им в III томе, где в исследование вводятся конкуренция капиталов и
все вытекающие отсюда последствия.
Р. Люксембург там же пишет: «Теоретическое допущение
общества, состоящего из одних лишь капиталистов и рабочих, которое
для определенных целей исследования (например, в I томе «Капитала»
при анализе отдельного капитала и его практики эксплуатации на
фабрике) вполне законно и уместно, кажется мне неприменимым и
мешающим анализу там, где речь идет о накоплении общественного
капитала, взятого в целом. Так как последнее представляет
действительный исторический процесс капиталистического развития, то его,
по-моему, невозможно понять, если отвлечься от всех условий этой
исторической действительности. Капиталистическое накопление как
исторический процесс с первого до последнего дня развивается в среде
различных докапиталистических формаций, в постоянной
политической борьбе и непрерывном экономическом взаимодействии с ними.
Как же можно правильно понять этот процесс и внутренние законы
его развития в бескровной теоретической фикции, которая объявляет
несуществующими всю эту среду, эту борьбу и это взаимодействие?»
К чему ведет отказ от основной предпосылки Маркса
Роза Люксембург бьет дальше той цели, в которую она
непосредственно метит. Если допущение существования чистого капитализма
есть «бескровная теоретическая фикция», непригодная для анализа
расширенного воспроизводства и обращения общественного
капитала, то она непригодна и для тех задач, которые Маркс ставит
в I томе «Капитала». Совершенно неверно, будто в I томе дается только
анализ «отдельного капитала и его практики эксплуатации на
фабрике». А всеобщий закон капиталистического накопления? Ведь
именно в I томе Марксом раскрываются основные тенденции
капиталистического способа производства, капиталистический закон
народонаселения, закон концентрации и централизации, рост богатства на
одном полюсе и нищеты на другом. Неужели все это не исторические
1 Люксембург Р. Накопление капитала, с. 389,
468

процессы, и как же их можно понять «в бескровной теоретической
фикции»?
Маркс бескровными теоретическими фикциями не занимается.
Во-первых, теория им не отрывается от истории. В I томе «Капитала»
даны и теория капитализма, и его история, но освобожденная от
«исторической формы и от мешающих случайностей» \
Во-вторых, воспроизводя конкретную действительность, Маркс
абстрагируется лишь от таких моментов, которые на данной стадии
исследования не нужны и могут лишь усложнить теоретический
анализ, помешать изучению явления в чистом виде.
Но почему Роза Люксембург впала в такую грубую ошибку?
Потому что она считает накопление в чистом капитализме
невозможным. Если бы это было так, то допущение чистого капитализма
действительно было бы «бескровной теоретической фикцией»,
непригодной для понимания исторического процесса. А это значит, что из
этого допущения нельзя исходить ни на одной стадии теоретического
анализа, так как отрыв логического от исторического противоречит
диалектическому методу Маркса.
Итак, тезис о невозможности чистого капитализма есть по
существу отказ от марксова метода, давшего столь плодотворные
результаты для понимания именно конкретного капитализма. Это —
во-первых. Во-вторых, указанный тезис закрывает путь к правильному
пониманию тенденций развития капитализма: центр тяжести
переносится от классовых отношений между пролетариатом и буржуазией
на отношения между капиталистической и некапиталистической
средой. Этими отношениями Роза Люксембург обосновывает и гибель
капитализма, и экономические кризисы, и империализм. Все это она
сама так четко и ясно формулирует, что на этом долго
останавливаться не приходится.
Остановимся еще на теории империализма Розы Люксембург,
чтобы показать, как ее неверный тезис о невозможности чистого
капитализма закрыл для нее путь к"правильному пониманию
своеобразия последней фазы капитализма.
Характерная черта империализма, по мнению Розы Люксембург,
«состоит именно в распространении господства капитала из старых
капиталистических стран на новые области и в хозяйственной и
политической конкурентной борьбе этих стран из-за подобных
областей» 2. Но эта черта присуща капиталистическому способу
производства с первых дней его существования.
Каутский, как известно, видел в империализме стремление со
стороны высокоразвитых индустриальных стран присоединить к себе
аграрные страны. Роза Люксембург ставит вопрос более общо: она
видит в империализме стремление капиталистических стран захватить
отсталые, некапиталистические страны вообще. Обоснование у нее,
как мы знаем, другое: в этих отсталых странах капиталисты могут
реализовать накопляющуюся прибавочную стоимость, без этих стран
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 13, с. 497.
2 Люксембург Р. Накопление капитала, с. 389.
469

накопление невозможно. Но возражения, выдвинутые В. И. Лениным
в работе «Империализм, как высшая стадия капитализма» против
теории Каутского, сохраняют свою силу и по отношению к теории
Розы Люксембург,
Во-первых, объектом борьбы империалистических держав
являются не только отсталые страны, но и капиталистически развитые
страны. Во-вторых, для империализма характерен не капитализм
вообще, а финансовый капитал. А для Розы Люксембург империализм
есть неотлучный спутник капитализма с первых дней его
возникновения.
Следовательно, империализм для Розы Люксембург не
представляет никакой особой фазы капитализма. Само собой разумеется, что
такое понимание империализма ничего общего не имеет с ленинской
теорией империализма. Вообще в определении империализма, которое
дает Роза Люксембург, выпадает самое существенное, самое
характерное для последней фазы капитализма.
Метод Розы Люксембург — по существу метафизический, а не
диалектический. Согласно ее концепции, капитализм внутренне не
развивается, не переходит от одной фазы к другой. Хотя она воюет
против абстракций, называя их теоретическими фикциями, ратует за
историзм, но и то, и другое она понимает метафизически. Согласно ее
концепции существует капитализм вообще с присущим ему
стремлением механически распространяться по всему земному шару.
Внутренние противоречия капитализма Роза Люксембург признает, но
не они, по ее теории, двигают капитализм вперед, не в них заложена
его гибель, а в том, что исчерпывается та внешняя среда, которая
питает капитализм. А отсюда следует, что капитализм сам себя
изживает: его последний час пробьет тогда, когда будут
ликвидированы «третьи лица», среди которых может реализоваться прибавочная
стоимость.
Развитие Лениным теории воспроизводства
В работах 90-х годов прошлого столетия («По поводу так называемого вопроса
о рынках», «Развитие капитализма в России» и др.) Ленин не только защитил теорию
воспроизводства Маркса от нападок народников, буржуазных экономистов,
«легальных марксистов», но и теоретически развил ее.
Развитие В. И. Лениным теории капиталистического воспроизводства было
связано с разработкой им проблемы рынков. Эта проблема ставилась и решалась
Марксом в III отделе II тома «Капитала», но не в полном ее объеме, а лишь с ее
существенной стороны. Он выявил пропорции совокупного товарного капитала,
позволяющие реализовать все части последнего, и показал, каким образом эти пропорции
влияют на процесс капиталистического воспроизводства.
Охарактеризовав изложенную в III отделе II тома «Капитала» теорию
реализации в качестве «абстрактной», Ленин рассмотрел новый аспект проблемы рынков:
внутреннюю существенную связь производства и рынков. Эта связь заключается
в решающем — как положительном, так и отрицательном — воздействии развития
капиталистического производства на емкость рынка.
Основной упор в рассматриваемом цикле ленинских работ сделан на раскрытии
положительной стороны указываемого воздействия: само развивающееся
капиталистическое производство с абсолютной необходимостью создает себе внутренний
рынок. Во-первых, «пределы развитию рынка, при существовании капиталистического
общества, ставятся пределами специализации общественного труда. А специали-
470

зация эта, по самому существу своему, бесконечна — точно так же, как и развитие
техники» 1. Во-вторых, капитал с расширением производства предъявляет все
больший спрос на средства производства, что особенно важно, ибо развитие
внутреннего рынка «идет не столько на счет предметов потребления, сколько на счет средств
производства»2. В-третьих, экспроприация в ходе развития капиталистического
производства мелких товаропроизводителей и ликвидация патриархальных хозяйств,
превращение крестьян—собственников средств производства в наемных рабочих
резко увеличивают спрос на предметы потребления; «обедневший» крестьянин,
существовавший прежде своим хозяйством, теперь живет «заработками», т. е. продажей
своей рабочей силы; ему приходится теперь покупать себе необходимые предметы
потребления (хотя бы и в меньшем количестве и худшего качества)...»3 А те крестьяне,
которые в результате развития товарных отношений обогатились и начинают вести
хозяйство по-капиталистически, все больше покупают орудия и машины,
расширяя, таким образом, рынок средств производства. В-четвертых, с развитием
капиталистического производства развивается закон возвышения потребностей: «... При
обсуждении соотношения между ростом капитализма и «рынка» невозможно
опускать из виду той несомненной истины, что развитие капитализма неизбежно влечет
за собой возрастание уровня потребностей всего населения и рабочего пролетариата» 4.
Эти положения, раскрывающие существенную позитивную связь
капиталистического производства и рынков, Ленин выдвинул в борьбе против народников,
которые, исходя из теории Сисмонди о невозможности капиталистического
расширенного воспроизводства (данная теория базировалась на «догме» Смита), делали вывод
о «беспочвенности» капитализма в России с разорением мелких производителей.
Одновременно Ленин показал полную несостоятельность такого аргумента
народников в пользу положения о невозможности решения проблемы реализации при
капитализме, как ссылка на отсутствие внешних рынков. С точки зрения абстрактной
теории воспроизводства не имеет значения, есть ли между экономическими
районами государственная граница или нет. Привлечение к анализу внешнего рынка
не вносит ничего существенно нового в проблему воспроизводства, поскольку
путем внешней торговли происходит лишь замена потребительных стоимостей одного
вида другими. Стоимость же проданных за границу товаров равна стоимости
ввезенных товаров, проблема реализации которых остается. Конечно, с точки зрения
условий возрастания капитала в конкретной стране наличие внешнего рынка может
оказаться важным фактором. Внешний рынок может способствовать ликвидации
диспропорций в этой стране, получению более высокой нормы прибыли. Структура
общественного производства в отдельных странах может сложиться так, что
нормальный процесс производства немыслим без получения известных продуктов из-за
рубежа. Для воспроизводства в такой стране внешний рынок совершенно
необходим. Но это не вопрос общей теории воспроизводства, а конкретный вопрос,
касающийся той или иной страны в тот или иной отрезок времени.
В ленинских работах 90-х годов показано также и неизбежное негативное
воздействие капиталистического производства на рынок: развитие этого производства
(его внутренний механизм раскрыт в I томе «Капитала») не можег не порождать
относительной узости рынка. Абстрактная возможность полной реализации товаров,
производимых в обоих подразделениях, отнюдь не означает снятия имманентных
противоречий капиталистического воспроизводства. Она, в частности, «нимало не
отрицает того «противоречия в капиталистическом способе производства», о котором
Маркс говорит в следующих словах: «Рабочие в качестве покупщиков товара важны
для рынка. Но капиталистическое общество имеет тенденцию ограничивать плату
им, как продавцам своего товара — рабочей силы — минимумом цены ...» В
капиталистическом обществе не может не возрастать и та часть общественного
производства, которая производит предметы потребления. Развитие производства средств
производства только отодвигает указанное противоречие, но не уничтожает его.
Оно может быть устранено только с устранением самого капиталистического способа
производства» 5.
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 1, с. 95.
2 Там же, т. 3, с. 41.
3 Там же, т. 1, с. 98.
4 Там же, с. 101.
* Там же, с. 100—101.
471

Доказательство наличия существенной негативной связи производства и рынка,
раскрытие обусловленности относительного (а в ряде случаев и абсолютного)
сужения емкости рынка движением самого капиталистического производства (и прежде
всего ростом производительности труда в такой его специфически капиталистической
форме, как относительное и абсолютное уменьшение переменного капитала) было
непосредственно направлено против идеологов буржуазии. Последние стремились
изобразить капитализм как способ производства, открывающий якобы безграничный
простор для расширенного воспроизводства. Наиболее активно положение о
возможности безграничного расширения рынка и развития капиталистического
производства, выдвинутое первоначально Сэем и Рикардо (исходившими из «догмы» Смита),
пропагандировали русские буржуазные экономисты, лидеры «легального марксизма»
Струве и Туган-Барановский; критический анализ позиций последних содержится
во многих ленинских произведениях периода 90-х годов.
Развитие Лениным марксовой теории воспроизводства заключалось также в
привлечении к анализу вопроса о росте органического строения всего общественного
капитала и в формулировании на этой основе закона преимущественного роста
производства средств производства.
В работе «По поводу так называемого вопроса о рынках» Ленин развил схемы
Маркса, учел в них повышающееся из года в год вследствие технического прогресса
органическое строение общественного капитала. Выделив в составе I
подразделения средства производства для отраслей, производящих элементы постоянного
капитала, и средства производства для отраслей, производящих предметы
потребления, Ленин показал после целого ряда подробных расчетов, что I подразделение
развивается более высокими темпами, чем II и чем весь общественный продукт. Причем
наиболее быстрыми темпами растет продукт, представленный средствами
производства для I подразделения.
При этом Ленин отмечает, что этот вывод есть «простая перефразировка» закона
повышения органического строения капитала «применительно ко всему
общественному производству». Тем самым он подчеркивает, что более быстрый рост
представленной средствами производства части совокупного общественного продукта есть
объективно необходимое следствие и выражение прогрессивного процесса
вытеснения живого труда из непосредственного процесса производства, процесса, который
резко интенсифицируется вследствие развития крупной машинной индустрии и
который при капитализме принимает специфическую форму роста органического
строения капитала. Вывод о преимущественном росте I подразделения, по словам Ленина,
«прямое следствие того общеизвестного положения, что капиталистическое
производство создает неизмеримо более высоко развитую технику сравнительно с прежними
временами» х, той истины, согласно которой рост капиталистического производства
идет главным образом за счет прогресса техники, т. е. вытеснения ручного труда
машинным.
В 1975 г. впервые опубликована относящаяся к 1913 г. работа Ленина «Набросок
плана и материалы к работе о книге Р. Люксембург «Накопление капитала» ?. Она
посвящена вопросам соотносительной динамики двух подразделений при капитализме
и социализме.
В настоящее время продолжается изучение ленинского наследия в данной
области.
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 1, с. 81«
§ Ленинский сборник, т. XXXVIII.

КОММЕНТАРИИ К III ТОМУ
«КАПИТАЛА»

ВВЕДЕНИЕ
Место и значение III тома «Капитала»
В III томе, с одной стороны, получает свое завершение целый ряд
вопросов, исследование которых было начато в предыдущих томах;
с другой стороны, здесь впервые ставятся и разрешаются новые
вопросы. Самое важное в III томе «Капитала» с методологической
точки зрения — это учение Маркса о превращенных формах. Правда,
в I томе «Капитала» Маркс анализирует заработную плату как
превращенную форму стоимости рабочей силы, но развернутое учение
о превращенных формах, об их усложнениях, о превращениях первой
и второй степеней дано только в III томе.
Исследование этой книги начинается с анализа издержек
производства и прибыли как превращенных^фарж; в издержках
производства затрата труда выступает как затрата капитала, а в прибыли
присвоение прибавочного труда — как «порождение капитала».
Издержки производства являются превращенной формой стоимости;
прибыль есть превращенная форма прибавочной стоимости. Норма
прибыли есть превращенная форма нормы .прибавочной стоимости.
От этих наиболее общих и, следовательно, наиболее абстрактных
превращенных форм Маркс «восходит» к более частным и конкретным
превращенным формам — к средней прибыли и цене производства,
к торговой прибыли, к распадению средней прибыли на
предпринимательскую прибыль и процент, к превращению добавочной прибыли
в ренту. Превращенность форм все усложняется. Само собой
разумеется, что Маркс не выводит одних форм из других чисто формально,
каждая превращенная форма и степень ее превращенности
обусловлены теми реальными фактами и процессами, которые имеют место
в капиталистической действительности. Обособление, например,
товарной формы промышленного капитала в особый вид капитала —
торговый — обусловливает собою обособление части промышленной
прибыли в торговую. Расщеплению капитала на
«капитал-собственность» и «капитал-функцию» соответствует распадение прибыли на
предпринимательскую прибыль и процент.
Но в то же время более усложненная превращенная форма есть
модификация соответствующих менее усложненных превращенных
форм; только эта модификация — еще раз подчеркиваем — не есть
чисто формальный процесс, а выражение определенных реальных
процессов и фактов. Или — точнее — реальные процессы
модифицируют одни превращенные формы в другие. Различие в органическом
474

строении капитала и конкуренция капиталов модифицируют прибыль
в среднюю прибыль, а стоимость товара, уже превращенную на
поверхности общества в издержки производства плюс прибыль, —
в цену производства.
Наличие ссудного и торгово-промышленного капиталов
модифицирует одну часть прибыли (т. е. прибавочной стоимости, уже
превращенной в прибыль) в предпринимательскую прибыль, а другую часть
прибыли — в процент.
Вторая важная сторона III тома, тесно связанная с первой, это то,
что в нем Маркс изучает капиталистический способ производства
в тех формах, в которых он выступает на поверхности общества.
В III томе «Капитала» исследуются те же капиталистические
отношения, что и в первых двух томах, но в их поверхностных формах.
В прибыли, норме прибыли, средней прибыли Маркс изучает
прибавочную стоимость и норму прибавочной стоимости, но в тех
превращенных формах, которые ими принимаются на поверхности, на рынке.
В законе тенденции нормы прибыли к понижению изучается
известный нам из I тома всеобщий закон капиталистического накопления,
но опять-таки в той превращенной форме, в которой он выступает
в обращении, в конкуренции.
Изучая капиталистические отношения в их превращенных формах,
Маркс устанавливает их единство, но это единство
противоположностей. Маркс не только не отрицает различия между стоимостью и
ценами производства, но всячески его подчеркивает. Его критика
теории стоимости Рикардо 1 в основном сводится к тому, что Рикардо
отождествлял стоимость с ценами производства. Но Маркс показал
также их единство, их взаимную обусловленность. Цена
производства регулируется стоимостью, а стоимость капиталистически
произведенных товаров проявляется и может проявляться только в ценах
производства.
Так и в отношении прибавочной стоимости и прибыли: вторая
регулируется первой, а первая может проявляться только во второй;
следовательно, прибавочная стоимость уже предполагает прибыль.
Изучая капиталистические отношения в их превращенных формах,
Маркс, с одной стороны, дает более полную характеристику самих
этих отношений, которые проявляются и могут проявляться лишь
в превращенных формах. С другой стороны, последние перестают
быть случайными, чуждыми друг другу. Раз, скажем, процент и рента
представлены в их настоящем свете, т. е. как две части прибавочной
стоимости, то этим уже раскрыта их внутренняя связь, их единство.
Правда, в этом отношении уже многое сделано было классической
политической экономией, которая свела процент и ренту к разным
частям прибыли, а последняя фактически сведена ею к прибавочной
стоимости. Но это было сделано неполно, непоследовательно и не без
внутренних противоречий. Это — во-первых. Во-вторых, классики
ограничили свою задачу тем, что старались свести разные формы
1 Эта критика в развернутом виде дана во второй части «Теорий прибавочной
стоимости» (IV том «Капитала»),
475

к единой основе, но ими даже не поставлен вопрос о том, почему эта
единая основа проявляется в этих разных формах и как они могут
быть выведены из общей единой основы.
На поверхности общества, в обращении, конкуренции мы имеем
не только превращенные формы, но и формы, внутренне не
связанные между собой, т. е. их внутренняя связь скрыта, а потому «они...
стоят друг возле друга». Процент, предпринимательская прибыль,
рента выступают как «чуждые друг другу формы...» г. Притом каждая
из этих форм прикреплена к особому источнику? процент к «капиталу*
собственности», предпринимательская прибыль к
«капиталу-функции», рента к земле. Первая задача науки — открыть их внутреннюю
связь, обнаружить за внешней их отчужденностью их внутреннее
родство. А это достигается тем, что эти формы сводятся к более общей
форме, т. е. к прибыли. Как части прибыли, они перестают быть
чуждыми друг другу, их внутренняя связь, их родство уже
обнаружены. Но они являются еще загадочными, так как загадочна сама
прибыль; и вторая задача науки заключается в том, чтобы разрешить
эту загадочность. Загадочность прибыли разрешается сведением ее
к прибавочной стоимости и прибавочному труду. Прибавочный
труд есть единая внутренняя основа — субстанция — всех видов
нетрудового дохода. Но прибавочный труд создает прибавочную
стоимость; следовательно, основа всех основ есть стоимость,
определяющаяся рабочим временем.
В основном указанные две задачи уже были разрешены
классической политической экономией. Но классики пользуются только
аналитическим методом; с его помощью они «срывают» с процента и
ренты их самостоятельные формы; путем анализа они в особых формах
находят их общность, их единство, их основу.
Анализ классиков страдает большими пробелами. У них выпали
такие важные, решающие звенья, как средняя прибыль и цена
производства; их анализ сводит процент и ренту к прибыли, но
прибыль и средняя прибыль ими отождествляются. Они перескакивают
через образование средней прибыли, последняя с самого начала
выступает у них как данное, первичное. Как данные и первичные
вследствие этого выступают и цены производства. Остается поэтому:
1) либо отождествлять цены производства со стоимостью, а
количественное несовпадение со стоимостью объявить исключением — на
этот путь стал Рикардо; 2) либо объявить, что цены производства
«отменяют» стоимость, что при капиталистическом производстве
существуют первые, а не вторые, как это делает Смит.
Обанкротился не аналитический метод, а обанкротилось его
применение. Классики его применяют изолированно от генетического
метода. Поэтому полностью, без перерывов установить связь между
формами, которые выступают на поверхности общества, им не
удается. При помощи анализа можно найти единую основу этих разных
форм, но при помощи анализа нельзя вывести из единой основы
разные формы. Это можно осуществить лишь генетическим методом,
1 Маркс К., Энгельс Ф, Соч, 2-е изд., т. 26, ч, III, с, 525,
476

рассматривающим единую основу в ее развитии, следовательно,,
в образовании ею разных форм.
Метафизика отрывает анализ от генетического рассмотрения
явления, для нее это два различных метода. Диалектика
рассматривает их в их единстве, т. е. как разные стороны единого
диалектического метода. Поэтому Маркс, применяя диалектический метод,
сводит не только разные формы к их единству, но и выводит из
последнего первые.
В заключение отметим еще один важный для характеристики
III тома «Капитала» момент. В нем находит дальнейшее развитие и
свое завершение учение Маркса о фетишизации производственных
отношений. Основы этого учения даны в первой главе I тома
«Капитала» по окончании анализа форм стоимости, раскрывшего «тайну
товарного фетишизма». В дальнейшем — при исследовании
производства прибавочной стоимости, капитала, накопления —
капиталистические отношения предстали во всей их наготе; и в таком обнаженном
виде они и изучаются. Во II томе капитал изучается как движение,
состоящее из непрерывной смены форм, а также исследуются условия
и закономерности этого движения. Bill томе исследование
капиталистических отношений в их превращенных формах вновь приводит
к проблеме фетишизации производственных отношений, но уже на
новой основе, на основе капиталистического производства.
Каждая превращенная форма есть вместе с тем и особая форма
фетишизации тех отношений, которые ею маскируются и скрываются.
И степень фетишизации обусловлена степенью превращенное™
данной формы, В прибыли и норме прибыли отношения между рабочими
и капиталистами выступают как отношения первоначально
авансированного капитала к его «плоду», к порожденному им излишку
стоимости. В средней прибыли, в которую превращается прибыль,
последняя выступает уже как «плод» всего общественного капитала,
как результат действий капиталов друг на друга в конкурентной
борьбе. Следовательно, отношения всего рабочего класса ко всему
классу капиталистов скрыты — фетишизированы — отношениями
капиталов друг к другу. А в цене производства основа всякого
общества — труд — заменена капиталом; общество выступает не как
совокупность трудовых отношений, а как совокупность отношений
капиталов; не труд создает потребительные стоимости, а капитал, и
эти потребительные стоимости обмениваются согласно правилу:
равные прибыли на равные капиталы.
В проценте и ренте фетишизация достигает наивысшей ступени,
потому что наивысшей ступени достигает.и превращенность форм.
Рента выступает как продукт земли, а процент — как продукт
собственности на капитал; производственные отношения людей
окончательно исчезли, как окончательно исчезло и само производство. Все
дело в обладании собственностью на капитал и на дары природы.
По окончании исследования всех превращенных форм Маркс дает
общее резюме (незаконченное) в последнем отделе, озаглавленном
«Доходы и их источники», где завершается учение о товарном
фетишизме.
477

Предмет исследования III тома
Предметом исследования настоящего тома являются те^ндфехньге
фор;мьГГкоторые, во-первых, возникают из процесса движения
капитала, взятого в целом, а во-вторых, «шаг за шагом приближаются...
к той форме, в которой они выступают на поверхности общества...» 1
Отсюда и понятно, что по отношению к указанным формам «вид
капитала в непосредственном процессе производства, так же как и
его вид в процессе обращения, выступают лишь в качестве особых
моментов». Эти особые моменты не воспроизводят и не могут
воспроизводить капиталистическую действительность во всей ее
конкретности. Более того, они даже находятся с ней в противоречии. Форма
капитала в непосредственном процессе производства есть
специфическая, исторически обусловленная форма классовых отношений, есть
форма господства владельцев средств производства и обращения над
владельцами рабочей силы; на поверхности общества капитал
выступает как деньги, рождающие деньги. В непосредственном процессе
производства мы имеем прибавочную стоимость, являющуюся
капиталистической формой присвоения прибавочного труда; на поверхности
общества фигурирует прибыль как надбавка к издержкам
производства и как «порождение» всего капитала. Прибавочная стоимость
пропорциональна переменному капиталу, прибыль — всему
капиталу.
Так же еще далеки от конкретной действительности и те формы,
которые раскрывает анализ процесса обращения капитала. Этот
анализ показывает, что обращение есть не что иное, как смена форм
стоимости, что в обращении не возникают ни стоимость, ни
прибавочная стоимость. Между тем на поверхности общества прибыль
выступает и в форме торговой прибыли, и в форме ссудного процента, т. е.
в форме прибыли от обращения. В процессе обращения — в том виде,
как он исследуется во II томе «Капитала» — деньги и товары
являются денежной и товарной формами промышленного капитала. На
поверхности общества деньги и товары живут обособленной жизнью
и выступают как торговый и ссудный капитал.
Вот почему изучение капиталистического способа производства
в его конкретности и не может быть исчерпано только анализом
процесса производства и процесса обращения. Требуется еще
исследование того «действительного движения», в котором «капиталы
противостоят друг другу в конкретных формах». Это исследование — задача
III тома «Капитала». Но выполнена она может быть лишь на основе
исследования первых двух томов «Капитала».
Перечисленные нами противоречия, как и ряд других
противоречий, находящих свое разрешение в III томе, не есть противоречия
между результатами исследования первых двух томов «Капитала» и
капиталистической действительностью; указанные противоречия даны
и обусловлены самим капиталистическим способом производства,
сущность которого маскируется и искажается видимостью. Отсюда и
1 Маркс К., Энгельс Ф, Соч. 2-е изд., т. 25, ч, I, с. 29.
478

вытекает необходимость исследования и сущности, и формы этого
способа производства. Впрочем, с несовпадением сущности с формой
проявления имеет дело не только экономист, но и всякий научный
исследователь. Маркс об этом говорит следующее: «...если бы форма
проявления и сущность вещей непосредственно совпадали, то всякая
наука была бы излишня...» 1 Но экономист может раскрыть сущность
вещей и исследовать формы ее проявления лишь при помощи силы
абстракции. При помощи силы абстракции Маркс выделил процесс
производства капитала, и капитал предстал как исторически
обусловленная форма классового отношения. При помощи силы абстракции
процесс обращения капитала рассматривается Марксом вначале
(во II томе) лишь как процесс смены форм и оставляется в стороне
все то, что не имеет отношения к форме, как таковой. И лишь в
настоящем томе в анализ включаются все те моменты, которые, вместе
взятые, образуют действительное движение капитала. Но и последнее
изучается тоже при помощи силы абстракции: указанные моменты
включаются не сразу, а в порядке восхождения от абстрактного
к конкретному, шаг за шагом приближающем «к той форме, в которой
они (видоизменения капитала. — Д. Р.) выступают на поверхности
общества, в воздействии разных капиталов друг на друга, в
конкуренции и в обыденном сознании самих агентов производства» 2.
Во избежание недоразумения следует подчеркнуть, что Марксом
не изучаются отдельно сущность, а затем ее формы проявления.
Конечно, нет ни сущности без формы, ни формы без сущности.
Нужно лишь отличать более конкретные формы от менее конкретных;
в силу этого прибыль, например, более конкретная форма, чем
прибавочная стоимость. И та, и другая суть выражения
капиталистического присвоения прибавочного труда; но в прибавочной стоимости
это выражено прямо, непосредственно; в прибыли — посредственно и
превращенно. Прибыль есть не только, форма прибавочной стоимости,
но и превращенная ее форма; следовательно, она заключает в себе
еще и то, что искажает и маскирует сущность прибавочной стоимости.
А потому она конкретнее последней. Еще более конкретной формой
является средняя прибыль, заключающая в себе и момент
конкуренции, выравнивающей разные нормы прибыли. Но наиболее
конкретными формами являются предпринимательская прибыль, процент,
рента. Это уже те формы, в которых прибавочная стоимость выступает
«на поверхности общества».
Но чем конкретнее форма проявления, тем больше искажается
скрывающаяся за ней сущность. Вследствие этого она представляется
загадочной и лишенной каких бы то ни было закономерностей. Отсюда
задача исследователя — прежде всего «напасть на след»
скрывающейся за видимостью явления его сущности, найти наиболее
абстрактные формы последней (мы уже говорили, что нет содержания без
формы), а затем методом восхождения от абстрактного к конкретному
вернуться к тем конкретным формам, которые непосредственно
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. II, с. 384.
2 Там же, т. 25, ч. I, с. 29.
479

даны и которые служили исходным пунктом исследования. Но теперь
они уже являются и конечным пунктом исследования; из хаотического
и случайного — какими они казались раньше — они превращаются
во вполне закономерные формы проявления сущности.
Этот метод Марксом применяется и в исследовании отдельных
проблем — особенно наглядно это выступает при анализе стоимости и
меновой стоимости, — ив исследовании капиталистического способа
производства в целом. Исходным пунктом исследования были,
конечно, капиталистическое производство и обращение в том виде,
в каком они даны «на поверхности общества». Но чтобы понять
капиталистический способ производства, найти закон его развития, нужно
было предварительно исследовать процесс производства капитала,
процесс обращения капитала, а затем уже дать анализ процесса
капиталистического производства, взятого в целом.
В I томе «Капитала», где исследуется «процесс производства
капитала», капитал выступает как наиболее абстрактная форма
классовых отношений буржуазного общества; соответственно этому
наиболее абстрактной является и форма присвоения прибавочного
труда, т. е. прибавочная стоимость. В этих наиболее абстрактных
формах сущность капиталистического способа производства
проявляется наиболее ярко и прозрачно, и изучение их является изучением
классовой сущности этого способа производства.
В процессе обращения капитала, изучающемся во II томе, капитал
выступает уже в более конкретных формах: в денежной,
производительной, товарной. В этих формах классовое отношение уже
искажено и замаскировано; самовозрастание капитала представляется
результатом его движения, смены его форм; и чем скорее происходит
это движение, тем быстрее самовозрастает капитал. Зато сделан
значительный шаг в «восхождении к конкретному»: в кругообороте
капитала дано единство производства и обращения, и перечисленные
формы капитала вытекают из этого единства.
В III томе «Капитала» Маркс возвращается к тому, из чего он
исходил с самого начала исследования, т. е. к капиталистической
действительности, как она непосредственно дана. Классовое
отношение выступает наиболее искаженно и замаскированно, но вместе с тем
и наиболее конкретно, следовательно, и наиболее действительно.
Для капиталистического способа производства характерно не
классовое отношение вообще, не эксплуатация одного класса другим
вообще, но классовое отношение в его капиталистической оболочке.
Следовательно, пока не дана эта оболочка во всем ее многообразии и
конкретности, не дано еще во всей его реальности и классовое
отношение. Исследование классового отношения Маркс начинает в I томе
«Капитала» и завершает его в III томе. Этим и определяется великое
значение настоящего тома «Капитала».
Порядок исследования
В исследовании тех конкретных форм, которые «возникают из
процесса движения капитала, рассматриваемого как целое»1, Марксом
1 Маркс К., Энгельс Ф, Соч, 2-е изд., tt 25, че I, с, 29,
480

уже было установлено, что производство прибавочной стоимости п
получение прибыли — явления различные и регулируются разными
законами.
В пятом отделе, озаглавленном «Распадение прибыли на процент
и предпринимательский доход. Капитал, приносящий проценты»,
мы еще больше приближаемся к тому, что происходит на «поверхности
общества». В анализ вводится ссудный капитал; капитал оказывается
расщепленным на «капитал-функцию» и «капитал-собственность»,
а часть прибыли в форме процента выступает как результат только
права собственности на капитал. Здесь уже всякая связь прибыли
с прибавочным трудом и прибавочной стоимостью исчезла; владелец
ссуды непосредственно не связан не только с производством, но
и с обращением. Движение ссудного капитала есть Д—Д\
Анализ распределения прибавочной стоимости, расщепления ее на
особые формы прибыли, связанные с особыми формами капитала,
в пятом отделе закончен. Но в буржуазном обществе есть еще один
доход — рента, исследованию которой посвящен шестой отдел,
названный «Превращение добавочной прибыли в земельную ренту».
Логически исследование ренты могло быть дано уже после II отдела,
т. е. после того, как была показана модификация стоимости в цену
производства, так как в этом отделе уже даны все предпосылки для
марксовой теории ренты. Но методологически к ренте можно
«восходить» лишь после анализа распределения прибавочной стоимости
внутри класса капиталистов в собственном смысле (в более широком
смысле и землевладельцы причисляются к классу капиталистов).
Этот анализ показывает, как постепенно, шаг за шагом, происходит
разрыв получения прибыли от производства прибавочной стоимости.
В ссудном проценте этот разрыв выражен наиболее резко, а в ренте он
достигает своего апогея. Рента в отличие от других особых форм
прибавочной стоимости представляется как продукт земли, а не капитала.
Анализом «превращения добавочной прибыли в земельную ренту»
заканчивается анализ конкретных форм, которые возникают из
рассматриваемого как целое процесса движения капитала. В седьмом
отделе — «Доходы и их источники» — Маркс подводит итоги не
только результатам исследования III тома, но и всего «Капитала».
Основной темой этого последнего отдела является фетишизация
производственных отношений буржуазного общества. Тайну товарного
фетишизма Маркс вскрывает еще в первой главе I тома «Капитала»,
т. е. в начале исследования капиталистического способа
производства; анализом фетишизации производственных отношений это
исследование и заканчивается. На основе рассмотрения тех конкретных
форм, которые выступают на поверхности общества, тайна
фетишизации производственных отношений обнажается наиболее наглядно
и рельефно. Именно этот анализ позволяет Марксу раскрыть как
объективную обусловленность, так и полную несостоятельность
триединой формулы вульгарной политической экономии, выводящей
заработную плату из труда, прибыль — из капитала, а ренту — из
земли.
482

также применяется метод восхождения от абстрактного к
конкретному. А наиболее общей, наиболее абстрактной из этих конкретных
форм'является прибыль вообще, т. е. прибыль как форма выражения
прибавочной стоимости, прибыль, которая не подверглась еще
никакому распределению и, следовательно, количественно тождественна
с прибавочной стоимостью.
Прибыль в таком наиболее общем виде является исходным
пунктом исследования III тома «Капитала» и предметом изучения его
первого отдела, названного «Превращение прибавочной стоимости
в прибыль и нормы прибавочной стоимости в норму прибыли». В этом
отделе изучается указанное «превращение», как таковое, исследуется,
в силу чего прибавочная стоимость выступает как прибыль. Во втором
отделе — «Превращение прибыли в среднюю прибыль» — вопрос
ставится уже иначе, методологически более конкретно. Прибыль
отдельного капиталиста и количественно не совпадает с производимой
у него прибавочной стоимостью. В анализ вводится конкуренция и
выясняется, каким образом прибавочная стоимость распределяется
(точнее, тяготеет к такому распределению) между равными
капиталами, как осуществляется закон равенства прибылей на равные
капиталы.
В третьем отделе — «Закон тенденции нормы прибыли к
понижению» — соотношение между прибылью и прибавочной стоимостью
исследуется еще более конкретно. Прибавочная стоимость растет и
абсолютно, и относительно, т. е. растет и масса, и норма прибавочной
стоимости, так как с развитием капитализма усиливается степень
эксплуатации. Прибыль же растет абсолютно, но не относительно;
норма прибыли имеет тенденцию к понижению. Таким образом,
в названном отделе в исследование вводится новый момент (в
сравнении с предыдущими отделами). Исследуется, как изменяется с
развитием капитализма норма прибыли. При этом норма прибыли и норма
прибавочной стоимости меняются в противоположных направлениях:
первая понижается, а вторая повышается. «Отчуждение» прибыли от
прибавочной стоимости с развитием капитализма также развивается:
расхождение между нормой прибыли и нормой прибавочной
стоимости все увеличивается.
В перечисленных трех отделах класс капиталистов представлен
еще только одними промышленными капиталистами; обращение не
представлено еще обособленным от производства, и торговый капитал
отсутствует. В четвертом отделе как раз -и поставлена проблема
«Превращения товарного капитала и денежного капитала в товарно-
торговый капитал и денежно-торговый капитал (купеческий
капитал)». Прибыль уже представлена как прибыль торговая и прибыль
промышленная. Сделан значительный шаг в восхождении к
конкретному, но одновременно удаление прибыли от прибавочной стоимости
становится тоже значительнее: прибавочная стоимость, возникающая
только в производстве, в торговой прибыли выступает как
приращение, полученное только в обращении. А этот шаг стал возможным
лишь после того, как была выяснена роль обращения и конкуренции
распределении прибыли между отдельными капиталистами. Этим
16 Д. И. Розенберг 481

Отдел первый
ПРЕВРАЩЕНИЕ ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ
ПРИБЫЛЬ И НОРМЫ ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ
В НОРМУ ПРИБЫЛИ
Предмет исследования
«Прибавочная стоимость и норма прибавочной стоимости есть
нечто, — говорит А4аркс, — относительно невидимое, существенное,
подлежащее раскрытию путем исследования, между, тем как норма
прибыли, а потому такая форма прибавочной стоимости, как прибыль,
обнаруживается на поверхности явлений» х. Эту «невидимую
сущность» Маркс раскрыл в I томе «Капитала», здесь же, наоборот,
исследуется, каким образом и в силу чего она обнаруживается на
поверхности явлений в форме прибыли и нормы прибыли.
В I томе «Капитала» Маркс идет от прибыли к прибавочной
стоимости; в III томе путь исследования обратный: от прибавочной
стоимости — к прибыли. Исходным же пунктом этого исследования —
этого обратного пути — является превращение прибавочной
стоимости в прибыль и нормы прибавочной стоимости в норму прибыли.
Названное превращение и изучается в настоящем отделе в качестве
исходного пункта — в качестве перехода от «невидимого» к тому, что
обнаруживается на поверхности явлений.
В настоящем отделе сама прибыль изучается еще наиболее
абстрактно — лишь как превращенная форма прибавочной стоимости.
Поэтому предпосылки настоящего отдела еще те же, что и
предпосылки предыдущих двух томов «Капитала». Для рассмотрения
прибавочной стоимости как порождения всего авансированного капитала
нет надобности в новых предпосылках. Предполагается: 1) что товары
продаются по стоимости, 2) что каждый капиталист получает всю
прибавочную стоимость, которая у него производится, 3) что
обращение не обособлено от производства, т. е. что нет еще торгового
капитала и других видов капитала и т. д. Но при этих наиболее
абстрактных предпосылках форма проявления уже не совпадает и не может
совпадать с его сущностью; первая является превращенной формой
последней. Показать это — задача настоящего отдела.
Прибавочная стоимость, как порождение всего авансированного
капитала, представлена и в прибыли, и в норме прибыли; и та, и дру-
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 50.
1G* 483

гая форма отрывают прибавочную стоимость от прибавочного труда,
последний в этих формах окончательно погас. И это в первую очередь
потому, что на поверхности буржуазного общества маскируется и
сама основа общества: затрата труда выступает как затрата капитала.
Прибавочная стоимость и норма прибавочной стоимости
принимают формы прибыли и нормы прибыли потому, что стоимость
выступает как издержки производства. Прибавочная стоимость в форме
прибыли представляется как порождение всего авансированного
капитала потому, что она получается в виде надбавки к издержкам
производства. Вот почему в круг исследования настоящего отдела
входят и издержки производства. Переход от невидимого к тому, что
непосредственно дано на поверхности явлений, начинается с анализа
трех категорий обыденной жизни: издержек производства, прибыли,
нормы прибыли. Или, что одно и то же, здесь исследуются три
наиболее общих превращения: затраты труда в затрату капитала,
присвоения прибавочного труда в самовозрастание капитала и степени
эксплуатации в степень роста капитала.
Указанные превращенные формы лежат в основе остальных
превращенных форм (уже более конкретных), которые изучаются
в следующих отделах III тома «Капитала».
Порядок исследования
Прибавочная стоимость и норма прибавочной стоимости потому
превращаются в прибыль и норму прибыли, что стоимость
превращается в издержки производства. Следовательно, исходным пунктом
всего анализа должны быть именно издержки производства. Но
издержки производства составляют лишь часть цены, по которой
капиталист продает свои товары; другая часть — это излишек над
издержками производства, т. е. прибыль. Таким образом, сведение
стоимости товара к издержкам его производства уже включает в себя
и сведение прибавочной стоимости к прибыли.
В первой главе исследуется исходный пункт превращения
прибавочной стоимости в прибыль, а также распадение на поверхности
явления стоимости на издержки производства и прибыль,
включающее в себя и превращение прибавочной стоимости в прибыль как один
из своих моментов. Что касается превращения прибавочной
стоимости, как такового (завершенного процесса со всей его
специфичностью), то оно изучается в следующей главе, названной «Норма
прибыли», так как оно окончательно может быть выведено лишь из
превращения нормы прибавочной стоимости в норму прибыли.
Если во 2-й главе норма прибыли изучается со стороны формы как
превращенная форма нормы прибавочной стоимости, в которой
находит свое завершение и превращение прибавочной стоимости в
прибыль, то в 3-й и 4-й главах норма прибыли изучается уже с
количественной стороны. Норма прибыли, качественно и количественно
отличаясь от нормы прибавочной стоимости, имеет свои собственные
законы движения, роста и падения. Это и изучается в 3-й главе, но
изучается в наиболее абстрактной, общей форме. Более конкретно
484

факторы, влияющие на корму прибыли, изучаются в следующих
главах. К этим факторам в первую очередь относятся скорость
обращения, экономия в применении средств производства и изменение
ЦСНВлияние скорости оборота на норму прибыли создает иллюзию,
будто скорость является фактором, созидающим прибыль. Такими же
«созидающими» факторами представляются и экономия в применении
постоянного капитала, и изменения цен. Первый из этих факторов —
скорость обращения — изучается в 4-й главе, а остальные — в 5-й
и 6-й главах. Наконец, в последней главе (7-й), озаглавленной
«Добавления» имеется ряд замечаний, как бы подытоживающих
исследование всего отдела и вновь разъясняющих, почему прибавочная
стоимость принимает форму прибыли, а норма прибавочной стоимости —
форму нормы прибыли.
Глава первая
ИЗДЕРЖКИ ПРОИЗВОДСТВА И ПРИБЫЛЬ
Предмет исследования
На первый взгляд может показаться, что здесь два предмета
исследования: издержки производства и прибыль. Но из сказанного раньше
о фактической и логической связи между этими двумя категориями
вытекает, что в том разрезе, в котором последние изучаются в
настоящей главе, они составляют одну проблему, один объект исследования.
Стоимость капиталистически произведенных товаров состоит из
постоянной части капитала, переменной части и прибавочной
стоимости. Но на поверхности общества стоимость выступает как сумма
издержек производства плюс прибыль. И предметом исследования
этой главы является стоимость в названных ее превращенных формах.
Здесь исследуются не издержки производства, как таковые, и не
прибыль, как таковая, — здесь они изучаются как формы, которые,
будучи взяты вместе, искажают сущность стоимости. На месте
прошлого труда и нового труда выступает капитал и его приращение. Но
этим искажается не только сущность стоимости, но и сущность
капитала и прибавочной стоимости.
Раскрытие сущности стоимости приводит к раскрытию сущности
прибавочной стоимости и капитала. Искажение же сущности
стоимости влечет за собой и искажение сущности прибавочной стоимости.
1руд как субстанция стоимости исчезает, исчезает и прибавочный
труд как субстанция прибавочной стоимости. И если правильная
теория прибавочной стоимости может быть построена на основе
правильной теории стоимости, то вульгарная теория прибыли имеет своей
основой вульгарную теорию стоимости. Этим, кстати, и объясняется,
почему Маркс вновь разоблачает здесь вульгарные теории прибыли
(он их уже рассматривал в четвертой главе I тома «Капитала»), так
как именно здесь особенно наглядно обнаруживаются корни этой
вульгаризации.
485

I. Издержки производства
Двоякое значение издержек производства
Мы уже говорили, что в издержках производства труд как субстан-*
ция стоимости исчезает, затраты труда маскируются затратами
капитала. В этом их значении издержки производства являются
специфической категорией капиталистического способа производства.
Но выделение из всей товарной стоимости издержек производства
имеет и реальное основание в самом процессе производства, как
таковом. Процесс производства представляет производительное
потребление элементов производства; производство может непрерывно
продолжаться лишь в том случае, если эти элементы будут столь же
непрерывно воспроизводиться. Это и есть второе значение издержек
производства: ими обозначается та часть товарной стоимости, которая
должна быть вновь авансирована на продолжение производства.
Однако на издержках производства даже в этом втором их
значении лежит «клеймо» товарно-капиталистических отношений. Ими
обозначаются израсходованные элементы производства не в
натуральной, а в стоимостной форме — капиталист расходует определенную
сумму капитальной стоимости; кроме того, указанные элементы могут
быть восстановлены лишь при помощи процесса товарообращения.
Но если это упустить из виду, а также первое значение категории
издержек производства, то легко впасть в заблуждение, будто
издержки производства — категория, присущая всякому хозяйству.
Итак, издержки производства в охарактеризованном двояком их
значении являются категорией исторически обусловленной,
присущей только товарно-капиталистическому производству.
Однако между первым и вторым значением категории издержек
производства различие принципиальное. В первом значении эта
категория присуща только капиталистическому производству, так
как она выражает собой превращение затраты труда в затрату
капитала, т. е. представляет превращенную форму стоимости. А во втором
значении категория издержек присуща и простому товарному
производству: реальные затраты средств производства, т. е.
овеществленного труда, представлены в форме затраты стоимостей. Поэтому,
говоря об издержках производства в первом значении, Маркс
подчеркивает, что эта категория «служит выражением специфического
характера капиталистического производства». Говоря же об
издержках производства во втором значении, Маркс уже замечает, что они
«отнюдь не являются такой рубрикой, которая существует лишь
в капиталистическом счетоводстве»
Хотя на категории издержек производства и во втором значении
лежит клеймо товарно-капиталистических отношений, однако в этом
значении она воплощает и те отношения, которые обязательны для
любой общественной формы производства. Эти отношения имеют
силу не только в товарно-капиталистической системе, но и во всякой
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 33.
486

экономической формации. «Во всяком обществе, —писал Маркс,—то
пабочее время, которого стоит производство жизненных средств,
должно было интересовать людей, хотя и не в одинаковой степени
на разных ступенях развития» \
Всегда людей будет интересовать степень изнашиваемости орудий
труда, количество сырья и вспомогательных материалов, нужных для
производства данной вещи. Это необходимо знать^ во-первых, потому,
что на них уже затрачено рабочее время; во-вторых, потому, что они
должны быть воспроизведены, следовательно, должно быть учтено
то время, которое требуется на их воспроизводство.
Хотя затрата труда присуща всякому производству, но как стои-
мость _ категория товарного производства, так и издержки
производства (даже во втором значении) — категория товарного хозяйства.
Под издержками производства, повторяем, понимаются издержки
элементов производства не в натуральной, а в их стоимостной форме.
И это имеет не только формальное значение, но и значение по
существу. Если, например, товаропроизводителю удалось купить ^дешевле
элементы производства, то это для него считается экономией,
экономией в расходовании денег, хотя никакой экономии в расходовании
самих материалов пет. В капиталистическом производстве экономией
считается и снижение заработной платы ниже стоимости рабочей
силы.
Издержки производства и стоимость
Издержки производства означают, с одной стороны, стоимость
израсходованных элементов производительного капитала. Это то,
чего действительно стоит капиталисту производство товаров. С
другой стороны, при помощи этой категории обозначают ту часть
стоимости товара, которая возмещает стоимость израсходованных
элементов производительного капитала. Но выступают они — издержки
производства — как фактор образования самой стоимости товара,
как источник и «созидатель» последней.
Различие между постоянным и переменным капиталом исчезает,
исчезает и различие между процессом перенесения на продукт
стоимости постоянного капитала и процессом созидания новой
стоимости потреблением рабочей силы. Оба эти процесса подробно
проанализированы Марксом в первых двух томах «Капитала»
(особенно в гл. V и VI первого тома и гл. VIII второго тома). Здесь же
Маркс оба эти процесса рассматривает в связи с той ролью, какую
издержки производства играют в образовании стоимости.
Постоянный капитал (основной и часть оборотного капитала)
в известном смысле, действительно, может считаться образователем
стоимости произведенного товара, поскольку стоимость с него
переносится на готовый продукт. Мы говорим «в известном смысле», так
как истинным источником перенесенной стоимости является труд,
затраченный на производство элементов постоянного капитала. Но
поскольку в данном производственном процессе, в котором прошлый
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 81.
487

овеществленный труд функционирует как постоянный капитал,
а стоимость с него переносится на изготовляемый при его помощи
продукт, постольку постоянный капитал считается ближайшим
фактором, или образователем, стоимости.
Этого, кстати, не понимают те буржуазные экономисты, которые
считают капитал фактором образования стоимости в смысле
первоисточника ее, т. е. ставят капитал наравне с трудом. И тот, и другой
участвуют, мол, в одинаковой мере в образовании стоимости. На
этом базируется так называемая производительная теория прибыли.
Прибыль есть то, что создано капиталом своим участием в
производстве, как заработная плата есть результат участия труда в
производстве. Сторонники этой теории смешивают процесс создания новой
стоимости с процессом перенесения старой стоимости; с капитала
переносится лишь та стоимость, которую он имеет потому, что в нем
(в его элементах) овеществлен труд. И переносится эта стоимость
в той мере, в какой капитал ее теряет в процессе производства
вследствие того, что его элементы либо полностью расходуются, как сырье,
топливо и т. п., либо изнашиваются частично, как машины и другие
орудия труда. Источником же новой стоимости капитал, конечно,
быть не может.
Итак, постоянный капитал является фактором образования
стоимости лишь в том смысле, что его стоимость переносится на
готовый продукт. Поэтому всякое изменение стоимости постоянного
капитала влечет за собой соответствующее изменение- стоимости
товара, так как на последний переносится большая или меньшая
стоимость в случае, например, вздорожания или удешевления сырья
или других элементов постоянного капитала. Но этого нельзя сказать
насчет переменного капитала: стоимость рабочей силы не переносится
на готовый продукт, а потреблением ее создается новая стоимость.
Поэтому изменение стоимости рабочей силы не оказывает никакого
влияния на стоимость товара, оно влияет лишь на прибавочную
стоимость. Повышение или понижение стоимости рабочей силы
вызывает (при прочих равных условиях) уменьшение или увеличение
прибавочной стоимости. Но на поверхности явлений источником
стоимости выступает не сама живая «созидающая рабочая сила», а ее
стоимость. И это потому, что стоимость рабочей силы является одной
из частей издержек производства; следовательно, поскольку
последние выступают как фактор образования стоимости, постольку таким
фактором представляется и стоимость рабочей силы. Во-первых,
рабочая сила и средства производства имеют то общее, чтоПна их покупку
авансируется капитал, а потому потребление и рабочей силы, и средств
производства является расходованием капитала, т. е. издержками
производства. Во-вторых, из реализованной стоимости товара должна
быть всегда выделеШГчаеть, которая возмещает и стоимость рабочей
силы, и стоимость средств производства. За общим исчезает
различие — принципиальное различие между переменным и постоянным
капиталом. Этому особенно содействует еще и то, что сама стоимость
рабочей силы выступает в превращенной форме заработной платы,
в форме «стоимости» труда.
488

Здц^ботная плата — такая же постоянная величина, как и
стоимость средств производства, а потому она представляется фактором
образования стоимости в том же смысле, в каком им является
стоимость средств производства, т. е. в смысле перенесения своей
стоимости на готовый продукт. В издержках производства, таким образом,
исчезло различие между постоянным и переменным капиталом.
Авансированный капитал
и издержки производства
Но здесь дает о себе знать другое различие — различие между
основным и оборотным капиталом. В издержки производства входит
не весь авансированный капитал, а лишь та его часть, которая
затрачивается на заработную плату и на те средства производства, которые
полностью потребляются в процессе производства; что же касается
орудий труда, то в издержки производства входит лишь часть их
стоимости.
Теория оборотного и основного капитала подробно развита
Марксом во II томе «Капитала» (гл. VIII, X, XI), там же
разоблачаются и ошибки классиков в этом вопросе. Здесь нам важно
подчеркнуть то, что различие между оборотным и основным капиталом на
поверхности явлений не только не маскируется, а, наоборот,
выступает на первый план, тогда как деление капитала на постоянный и
переменный, вытекающее из принципиального различия этих двух
частей капитала, в непосредственном процессе производства еще более
маскируется, затушевывается.
Различать оборотный и основной капитал в первую очередь
заставляет разница между издержками производства и авансированным
капиталом. Эта разница дает о себе знать в повседневной практике.
В исчислении себестоимости капиталист вынужден отделить одну
часть капитала, которая полностью должна быть возмещена при
продаже товара, от той части капитала, которая может быть
возмещена лишь частично.
II. Прибыль
Прибыль как превращенная форма прибавочной стоимости
На «поверхности общества» нет прибавочной стоимости, а есть
прибыль. Что непосредственно означает прибыль? Во-первых, это —
надбавка к издержкам производства; во-вторых7*~прирост всего
авансированного капитала. В издержки производства прибыль не
входит; наоборот, одна часть товара является прибылью потому, что
другая часть уже возместила затраченный на производство капитал.
Последний возвращается к капиталисту с надбавкой, но возросшим
на всю сумму прибыли оказывается весь авансированный капитал.
Во всем этом еще нет искажения сущности прибавочной стоимости;
для капиталиста последняя действительно является и надбавкой и
издержками производства, и приростом всего авансированного капи-
489

тала. Искажение сущности прибавочной стоимости заключается
в том, что эта надбавка, этот прирост выступает как результат
функционирования капитала, как «порождение» не только затраченного, но
и всего авансированного капитала. Элементы капитала, с одной
стороны, изнашиваются — их стоимость переносится на готовый про-
дукт; с другой стороны, они функционируют в процессе производства.
Первое, т. е. расходование капитала, образует издержки
производства, второе — функционирование капитала — представляется
L источником и «субстанцией» прибыли,
х Отсюда вытекает еще одно положение: раз прибыль выступает как
[результат функционирования капитала, то по отношению к ней
исчезает и различие между оборотным и основным капиталом. Она высту-
\пает как результат действия всего авансированного капитала, и
основного, и оборотного, различие между ними остается лишь по
отношению к издержкам производства.
Именно это и делает прибыль превращенной формой прибавочной
стоимости. Последняя из результата переменного капитала
превращается на поверхности общества в результат всего авансированного
капитала.
Прибыль — категория объективная
Превращение прибавочной стоимости в прибыль — это процесс не
субъективный, а объективный, происходящий не только в «обыденном
сознании агентов производства», но объективно обусловленный самим
капиталистическим способом производства. Как присвоение
прибавочного труда принимает и должно принять форму прибавочной
стоимости, так сама прибавочная стоимость принимает и должна
принять форму прибыли. Субъективизм и заблуждение заключаются
лишь в том, что за прибылью не видят скрывающейся прибавочной
стоимости, но прибыль как превращенная форма прибавочной
стоимости, как форма, в которой последняя может быть проявлена,
вполне объективна, реальна.
Буржуазные экономисты воспринимают готовый результат,
прибыль как порождение всего авансированного капитала, но они не
понимают процесса, приводящего к такому результату, и не видят
того, что скрывается за этим результатом.
Как стоимость проявляется только в меновой стоимости, так и
прибавочная стоимость проявляется только в прибыли. И обратно,
как в стоимости уже дана меновая стоимость, так и в прибавочной
стоимости уже дана прибыль. Прибавочная стоимость возникает
в производстве, но в производстве, составляющем вместе с
обращением единый кругооборот капитала, т. е. составляющем единство
производства и обращения. Реализуется она поэтому лишь в процессе
обращения; следовательно, прибавочная стоимость должна выступать
и выступает как результат кругооборота капитала в целом.
Прибавочная стоимость, представленная как результат движения всего
капитала, и есть прибыль.
Прибавочная стоимость и прибыль друг друга отрицают и друг
друга предполагают. Прибавочная стоимость есть выражение приба-
490

вочного труда, прибыль представляется как порождение
авансированного капитала; прибавочная стоимость есть выражение
классовых отношений, прибыль представляется как свойство и отношение
вещей. Но прибавочная стоимость как капиталистическая форма
поисвоения прибавочного труда и капиталистическая форма
выражения классовых отношений в свою очередь может быть выражена
лишь в прибыли как в своей противоположности.
В товарно-капиталистической системе отношения людей
фетишизируются, выступают как отношения вещей. Отношения
товаропроизводителей фетишизируются в меновой стоимости, отношения
рабочих и капиталистов — в прибыли. Отношения товаропроизводителей
фетишизируются в меновой стоимости потому, что
товаропроизводители создают стоимости, придают произведенным ими продуктам
«свойство стоимости»; отношения между рабочими и капиталистами
фетишизируются в прибыли потому, что прибавочный труд создает
прибавочную стоимость, придает авансированной стоимости
«свойство» самовозрастать.
Капиталистическое производство есть производительное
потребление купленной рабочей силы и купленных средств производства, т. е.
представляет расход стоимостей. Следовательно, и присвоение
прибавочного труда должно принять форму возрастания этих стоимостей,
форму прибавочной стоимости. Но как стоимость вне менового
отношения, вне формы стоимости есть абстрактная стоимость, так и
прибавочная стоимость вне своей формы, вне прибыли есть абстрактная
прибавочная стоимость. Когда мы говорим, что в части V (товарного
капитала) содержится прибавочная стоимость, то мы эту часть V
сводим к сгустку прибавочного труда наемного рабочего, но не
выражаем ее ни в какой форме, отличной от ее натуральной формы.
В обращении же в фазе V—Д' характер части V как прибавочной
стоимости обнаруживается благодаря тому, что Д' распадается на Д
и д, капитальную стоимость и прирост стоимости, выраженный в
самостоятельной, отличной от V форме, в определенном излишке денег.
Этим и выражается фетишизация производственных отношений
между рабочими и капиталистами; точнее, фетишизация,
обусловленная тем, что присвоение прибавочного труда принимает форму
прироста стоимости, конкретизируется в прибыли, представляющей этот
прибавочный труд наиболее наглядно и осязаемо как «порождение
всего авансированного капитала».
Таким образом, нельзя упускать из виду, что прибыль есть
абсолютно необходимая превращенная форма прибавочной стоимости; вне
этой формы, обусловленной кругооборотом капитала,
опосредствованная процессом производства капитала, процессом его обращения
прибавочная стоимость не может быть реализована.
Возможность количественного несовпадения прибыли
с прибавочной стоимостью
« настоящей главе прибыль еще количественно тождественна
прибавочной стоимости. Но в самой этой форме уже дана возможность
и количественного несовпадения прибыли с прибавочной стоимостью;
491

качественное различие уже содержит в себе — пока что только
в возможности — и количественное различие.
Раз прибавочная стоимость присваивается в форме прибыли —
в форме надбавки к издержкам производства, то этим самым дана
возможность количественного отклонения прибыли от прибавочной
стоимости. Прибавочная стоимость зависит от размера переменного
| капитала и нормы прибавочной стоимости, на прибыль же влияет
I конкуренция, которая может ставить получение этой «надбавки»
в иные рамки.
Но пока, на данной стадии теоретического анализа, отклонение
прибыли от прибавочной стоимости лишь возможно; это отклонение
становится неизбежным вследствие различия органического строения
капитала и вследствие различия скорости обращения капитала.
Сейчас же важно подчеркнуть, что все дальнейшие модификации
стоимости и прибавочной стоимости уже в возможности даны в основной
модификации — в превращении прибавочной стоимости в прибыль.
III. Вульгарная теория стоимости
и вульгарная теория прибыли
Роберт Торренс
Капиталистический предприниматель не может продавать товары
ниже издержек производства, он также не может продавать их по
издержкам производства. В первом случае он разоряется, во
втором — действует не как капиталист. Поэтому «капиталист склонен
считать издержки производства действительной внутренней
стоимостью товара, потому что это — цена, необходимая для простого
сохранения его капитала»1.
Это «обыденное представление агентов производства» полностью
воспринимается и вульгарными экономистами. Они заменяют теорию
трудовой стоимости теорией издержек производства, согласно
которой стоимость товара определяется не трудом, а издержками
производства. Одним из творцов этой «теории» был английский экономист
Роберт Торренс, который считал ее «шагом вперед, сделанным
политической экономией по сравнению с. Рикардо». Но сведение
стоимости товара к одним издержкам производства автоматически
исключает прибыль из стоимости товара: прибыль может быть только
излишком над последней. Далее: если прибыль не составляет части
I стоимости товара, то она не возникает в производстве — ведь в
последнем вследствие затрат капитала, т. е. издержек производства,
создается лишь стоимость. Для прибыли остается один источник —
обращение. Торренс к этому и приходит. Вульгарная теория
стоимости неминуемо ведет к вульгарной теории прибыли.
Мальтус
Сторонником теории издержек был и Мальтус; в этом отношении он
солидаризировался с Торренсом: оба они ожесточенно полемизировали
492
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 45.

против трудовой теории стоимости Рикардо. Но Мальтус под
издержками производства в отличие от Торренса понимает затраченный
капитал плюс прибыль на весь авансированный капитал.
Если Торренс возводит в «ранг теории» обыденное представление
агентов производства о стоимости как о «себестоимости», то Мальтус
исходит из обыденного представления о нормальной цене. Последняя
не только не может быть ниже себестоимости, но не может быть равна
ей. Мальтус «грубо и просто», по выражению Маркса, провозгласил:
«Капиталист ждет одинакового барыша от всех частей
авансированного им капитала». Так эту цену практически мыслит капиталист,
так ее «теоретически» мыслит Мальтус. И эту-то цену Мальтус
называет издержками производства, образующими стоимость товара.
Прибыль для Мальтуса есть, таким образом, не излишек над
стоимостью товара, а часть ее. Но откуда она все-таки берется, где ее
источник? Ведь тем, что она включается в издержки производства,
проблема не разрешается; она все же остается надбавкой к
затраченному капиталу. И у Мальтуса остается тот же «выход», что у
Торренса: источник прибыли приходится искать в обмене, в
«отчуждении» товара. Потребитель, мол, оплачивает и стоимость затраченного
капитала, и прибыль на весь авансированный капитал.
Следовательно, и «учение» Мальтуса подтверждает, что вульгарная теория
стоимости ведет к не менее вульгарной теории прибыли.
Глава вторая
НОРМА ПРИБЫЛИ
Предмет исследования
Прибавочная стоимость выступает в прибыли как «порождение
всего авансированного капитала». В данной главе Маркс исследует
конкретный механизм превращения прибавочной стоимости в
прибыль.
В предыдущей главе было показано, как превращение
прибавочной стоимости в прибыль уже представлено в распадении (на
поверхности общества) стоимости товара на издержки его производства и
прибыль. Здесь же исследуется сам процесс этого превращения,
который обусловлен движением капитала. Исследуется, как шаг за шагом
в чередовании одной за другой фаз кругооборота капитала,
углубляется и закрепляется отрыв прибавочной стоимости от прибавочного
труда и отнесение ее ко всему капиталу в качестве его «порождения».
Следует подчеркнуть, что как отрыв прибавочной стоимости от
прибавочного труда, так и отнесение ее ко всему капиталу в качестве
его «приплода» суть разные моменты в процессе превращения
прибавочной стоимости в прибыль. Правда, они друг друга обусловливают!
прибавочная стоимость отрывается от прибавочного труда потому, что
она переносится на весь капитал, а переносится она на весь капитал
потому, что отрывается от прибавочного труда. И то и другое обуслов-
493

лено движением капитала. Однако характеризуются и выражаются
они различно. Отрыв прибавочной стоимости от прибавочного труда
уже дан в отрыве стоимости от труда, в распадении ее на издержки
производства и прибыль. Отнесение же прибавочной стоимости ко
всему капиталу наиболее ярко и осязательно выражено в норме
прибыли, которая ведь есть не что иное, как отношение прибавочной
стоимости ко всему jib анси р ов а н н ому^ j<a п ит ал у Г Поэтому и исс'леду-
ютс*ГШи~—1ти~две стороны превращения прибавочной стоимости
в прибыль — тоже отдельно.
В предыдущей главе превращение прибавочной стоимости в
прибыль изучалось лишь как элемент более общего превращения
стоимости в издержки производства плюс надбавку к ним, т. е. прибыль.
Следовательно, внимание концентрировалось на связи между
отрывом прибавочной стоимости от прибавочного труда и отрывом
стоимости от труда вообще. В настоящей главе процесс превращения
прибавочной стоимости в прибыль изучается самостоятельно, так как
он наиболее наглядно выступает в превращении нормы прибавочной
стоимости в норму прибыли. Внимание заостряется на отношении
прибавочной стоимости ко всему капиталу, на «порождении» ее
последним.
Порядок исследования
За исходный пункт исследования Маркс берет кругооборот
капитала и связанные с ним представления капиталиста. Вначале анализ
имеет субъективную окраску. Но это не должно ввести в заблуждение,
будто Маркс считает превращение прибавочной стоимости в прибыль
явлением субъективным и иллюзорным. Представления капиталиста
являются лишь кривым зеркалом, в котором находят отражение
(превращенное) определенные факты. Поэтому рассмотрению
последних предпосылается описание указанных представлений, которые
затем находят объяснение в приводимых фактах.
Ход исследования может быть схематически представлен так:
1) кругооборот капитала и представления о нем капиталиста,
являющегося персонификацией капитала; 2) факты, лежащие в основе этих
представлений и делающие превращение прибавочной стоимости
в прибыль процессом объективным; 3) характеристика категорий
прибыли и нормы прибыли и логической и исторической связи между
ними.
Представления капиталиста
Капиталист не знает ни прибавочной стоимости, ни нормы
прибавочной стоимости; неизвестно ему и деление капитала на переменный
и постоянный. Капиталист авансирует определенную сумму стоимости
и ждет одинакового прироста на все ее части, а для этого ему нужно
организовать производство (речь идет о промышленном капиталисте)
и обращение. Так же с одинаковым старанием и тщательностью он
должен подобрать рабочих и купить средства производства, но с еще
большим напряжением он должен следить за рынком, за своими
конкурентами и быть готовым к борьбе с ними.
494

Правда, в сфере производства он борется за удлинение рабочего
дня, за интенсификацию труда и всяческое повышение
производительности труда, т. е. процессу выжимания живого труда он придает
огромное значение. Но и не меньшее значение он придает экономии
средств производства, лучшему и наиболее рациональному
использованию их.
Итак, для капиталиста источником прибыли в одинаковой мере
являются: 1) все части капитала; 2) и производство, и обращение.
Фактическое положение вещей
Сознание капиталиста регистрирует и отражает определенные
факты и явления, из которых складывается и которыми
сопровождается в конкретной действительности кругооборот капитала.
Капиталист не вникает в смысл и сущность этих фактов и явлений, но
исходит он из них.
Чтобы получить неоплаченный труд, капиталист должен оплатить
стоимость рабочей сильг, Но раз присвоению прибавочного труда,
происходящему в фазе производства, предшествует покупка рабочей
силы в фазе обращения, то присвоение прибавочного труда
превращается в свою противоположность: в потребление купленного труда.
В силу этого факта пщрщка рабочей силы с самог]1ЛШ1ада-вь1СТУпает
как покупка труда, а стоимость^и.дег1Л..ее^—.как-аа.рабатная-.плата,
т. е. ^какТТОимость и цена труда. Что труд не имеет стоимости, что
труд нё~"~МбжёТЛ)ыТ капиталист не признает. Он,
наоборот, твердо признает одно: то, что им получено в результате
заключенной с рабочим сделки, есть именно труд, так как им-то он и
может распоряжаться.
В следующей за фазой обращения фазе производства, в которой
производится прибавочная стоимость, опять-таки имеют место факты,
которые маскируют и искажают весь этот процесс. Рядом с живым
трудом функционируют средства производства, которые равным
образом куплены капиталистом. Следовательно, и затрата труда и
затрата средств производства есть не что иное, как затрата капитала.
Последняя образует издержки производства, или «внутреннюю»
стоимость изготовляемого товара. Больше на поверхности этой фазы
ничего нет.
Что касается третьей фазы кругооборота капитала, которая
является в то же времявторой фазой обращения и в которой реализуется
прибавочная стоимость, то эта реализация сопровождается такими
явлениями, которые всячески «убеждают» в отсутствии связи между
прибылью и прибавочным трудом. Размер прибыли зависит от
состояния рынка, от умелости использовать создавшуюся благоприятную
ситуацию и т. д. Правда, здесь дает себя также чувствовать и
производственная фаза (в какой мере она была организована наиболее
рационально) и первая фаза обращения (в какой мере были удачно
куплены средства производства и наняты рабочие). Но это лишь
- -.ачит, что прибавочная стоимость должна выступать как результат
кругооборота капитала в целом.
495

Прибыль и норма прибыли
Итак, превращение прибавочной стоимости в прибыль — дело
кругооборота капитала. И фиксируется это прежде всего в норме
прибыли, выражающей отношение прибавочной стоимости ко всему
капиталу. В норме прибыли подчеркивается, что все части капитала
равны и дают одинаковую прибыль. Сама же прибыль выступает как
произведение всего капитала и нормы прибыли.
Превращение прибавочной стоимости в прибыль находит свое
завершение в превращении нормы прибавочной стоимости в норму
прибыли. Превращение прибавочной стоимости в прибыль дано в
распадении стоимости товара на издержки производства и надбавку
к ним, но свое самостоятельное, специфическое выражение это
превращение находит в норме прибыли. Последняя, выражая отношение
указанной надбавки ко всему капиталу, этим самым закрепляет
представление о ней как о «порождении» капитала. Нс^м^и^^шя
комментирует и разъясняет смысл и значение прибыли.
При определении надбавки к издержкам производства
капиталист исходит из существующей нормы прибыли, он умножает ее на
весь капитал и прибавляет к издержкам производства.
Следовательно, норма прибыли предшествует прибыли. Прибыль исчисляют
исходя из определенной нормы прибыли, а не обратно.
Но важнее логическое соотношение между прибылью и нормой
прибыли. Хотя норма прибыли есть мера (относительная) величины
прибыли и, следовательно, она ее предполагает, все-таки прибыль
как превращенная форма прибавочной стоимости раскрывается
и выявляется в норме прибыли. Норма прибыли предполагает
избыток над издержками производства, и в этом смысле прибыль
предшествует норме прибыли. Но избыток свою характеристику как
избыток, производимый всем капиталом, получает лишь в норме
прибыли. А в этом смысле норма прибыли уже предшествует прибыли.
Норма прибавочной стоимости и норма прибыли
Маркс называет нормой прибыли не отношение прибыли, а
отношение прибавочной стоимости ко всему капиталу. На первый взгляд
кажется, что в норме прибыли выражено отношение к капиталу
уже реализованной прибавочной стоимости: ведь до реализации
последней еще нет ни прибыли, ни нормы прибыли. Но указанное
недоумение вполне разрешается тем, что при определении нормы
прибыли еще нельзя исходить из прибыли: ведь последняя получает
свою определенность именно в норме прибыли. Реализованная
прибавочная стоимость не есть еще прибыль; она ею становится лишь
потому, что выступает как «порождение всего авансированного
капитала», а это выражено как раз в норме прибыли. Норма
прибыли, являясь превращенной формой нормы прибавочной стоимости,
тем самым делает прибыль превращенной формой прибавочной
стоимости.
Норма прибыли и норма прибавочной стоимости друг друга >■
исключают. В норме прибавочной стоимости прибавочная стоимость
496

представлена как результат только переменного капитала, и это
отвечает действительному положению вещей; в норме прибыли
прибавочная стоимость выступает как результат всего капитала, что
уже является искажением и, следовательно, отрицанием того, что
дано в норме прибавочной стоимости. Но, с другой стороны, они
друг друга предполагают. Норма прибыли проявляет, правда,
в искаженной форме, норму прибавочной стоимости, а последняя
может проявляться только в норме прибыли.
Как сама стоимость, так и степень ее роста реализуются только
в обращении. Но поскольку в последнем различие между
переменным и постоянным капиталом исчезает и стоимость товара
распадается на издержки производства и надбавку к ним, то и выражающее
степень эксплуатации наемного труда отношение прибавочной
стоимости к переменному капиталу с абсолютной необходимостью
превращается в отношение прибавочной стоимости ко всему
капиталу.
Иррациональность категорий прибыли и нормы прибыли
Прибыль и норма прибыли — категории объективные. Дддбыль
представляется результатом всего авансированного капитала,
а ио]тмя_прибьци выражает отношение прибавочной стоимости
к стоимости капитала. А между тем, говорит Маркс, «величина
стоимости всего капитала сама по себе не стоит ни в каком внутреннем
отношении к величине прибавочной стоимости, по крайней мере не
стоит непосредственно» \
Правда, для производства прибавочной стоимости необходимы
средства производства, но их стоимость тут значения не имеет.
Дорого ли стоят средства производства, дешево ли — это не влияет
на их роль в процессе производства. «Следовательно, нет никакого
внутреннего, необходимого отношения между стоимостью
постоянного капитала, а следовательно, и стоимостью всего капитала (= с +
+ v), и прибавочной стоимостью» 2.
Норма прибыли, если ее правильно истолковать, показывает
степень роста всего капитала. И это правильно: созданная
прибавочным трудом прибавочная стоимость увеличивает первоначально
авансированную капитальную стоимость. Но в прибыли и норме
прибыли прибавочная стоимость как выражение прибавочного труда
исчезает. Из отношения людей (классов) она превращается в
отношение вещей — в этом весь мистицизм и иррациональность
названных категорий.
Беда буржуазной политической экономии состоит не в том, что
она оперирует такими иррациональными выражениями, как
заработная плата, прибыль, норма прибыли и т. д., а, во-первых, в том,
что она не признает их иррациональности, что она полагает, будто
сущность явлений и их видимость совпадают. Следовательно, во-
вторых, она не истолковывает их рационально, не раскрывает за
^ношениями вещей отношений людей.
497
\ Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 53.
- 1ам же, с, 54.

Глава третья
ОТНОШЕНИЕ НОРМЫ ПРИБЫЛИ
К НОРМЕ ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ
Предмет исследования
Норма прибыли, являясь формой выражения нормы прибавочной
стоимости, но отличаясь от последней качественно и количественно,
имеет свои особые закономерности, свои особые факторы
регулирования. Движение нормы прибыли может не совпадать и часто не
совпадает с движением нормы прибавочной стоимости.
Это и есть предмет исследования настоящей главы.
Движение нормы прибыли до сих пор исследовалось абстрактно
исходя из предпосылки, что прибыль количественно тождественна
прибавочной стоимости. И это потому, что в настоящем отделе мы
находимся еще на первых ступенях «восхождения» от сущности
явления к его видимости.
Норма прибыли выражает отношение прибавочной стоимости ко
всему капиталу, математически выражается как частное от деления
прибавочной стоимости на весь капитал. Следовательно, норма
прибыли должна меняться в том же направлении, в котором меняется
прибавочная стоимость, и в обратном направлении по отношению
к изменениям величины авансированного капитала. Рост и
уменьшение прибавочной стоимости вызывают рост и уменьшение нормы
прибыли, а рост и уменьшение авансированного капитала вызывают
уменьшение и рост нормы прибыли.
На величину прибавочной стоимости влияют: 1) длительность
рабочего дня, 2) интенсивность труда, 3) производительность труда,
4) размер заработной платы. Величина авансированного
индивидуального капитала зависит, во-первых, от условий и характера
производства в данной отрасли хозяйства; во-вторых, от развития
производительных сил, от роста органического строения капитала;
в-третьих, от скорости его оборота.
Все перечисленные факторы были исследованы в первых двух
томах «Капитала». Здесь важно подчеркнуть лишь то, что
перечисленные факторы, влияя на прибавочную стоимость и на
величину авансированного капитала, тем самым влияют и на норму
прибыли. Однако их конкретное влияние на норму прибыли в данной
главе еще не исследуется.
Норма прибыли есть результат действия нескольких факторов.
Поэтому, чтобы исследовать значение каждого данного из них,
применяется метод изоляции, при котором действие всех других
факторов считается элиминированным. Действие выделенного, или
изолированного, фактора и изучается. Естествоиспытатель
достигает этого при помощи разных экспериментов, экономист —- при
помощи силы абстракции. Для экономиста этот метод особенно плодо-.
творен тогда, когда изучаемые отношения легко выразить в
математических уравнениях. Норма прибыли, например, математически
498

выражается как произведение двух основных множителей: нормы
прибавочной стоимости и частного от деления переменного капитала
/ v
на весь капитал, т. е. т х
Маркс прежде всего выделяет ~, а гп оставляет неизменной
величиной; из исследованию подвергается в первую очередь v.
Но изменение v может вызвать изменение и К (ведь К = с + и),
а может его и не вызвать, если постоянный капитал увеличивается
или уменьшается па ту же величину, на которую уменьшается или
увеличивается переменный капитал. Поэтому изменения v
исследуются в двух вариантах: когда они сопровождаются изменениями К
и когда они ими не сопровождаются. С другой стороны, рост или
падение v могут означать либо рост и падение заработной платы уже
занятых рабочих, либо рост и уменьшение самого количества
рабочих.
Эти два случая Марксом изучаются отдельно. А затем уже
изучаются изменения /( в зависимости от изменений с.
После всестороннего анализа влияния на норму прибыли (//)
изменений Маркс с такой же тщательностью анализирует
влияния на р' изменений т . Исследование заканчивается синтезом:
изучением влияния на норму прибыли изменений всех
перечисленных величин, взятых вместе.
I. т не изменяется, изменяется
Основные математические формулы
Н-дмД-Лрнбыпн {г') р*"«А«чтя прибавочной стоимости, деленной
на весь капитал, т. е. равняется но т можно заменить величиной
m'v и р' = tri Если изменяется то должна получиться новая
норма прибыли, которая обозначается символом р[ и которая будет
равняться m'-jf-. Следовательно, р[ : р = т' '• тХ* СокРатим
правую часть на т\ получим: р\ \ р\ = V\K : vK\.
Это уравнение Маркс упрощает, выражая переменный капитал
в процентном отношении ко всему капиталу, который принимается
за .100.-~ и превращаются в -щ и -щ. Наше уравнение:
р\ ! р' = V\K з vKu преобразуется в уравнение р\ : р = V\ : v.
Последнее уравнение дает возможность сформулировать закон:
«при двух произвольно взятых капиталах, функционирующих с
равной нормой прибавочной стоимости, нормы прибыли относятся друг
к другу, как переменные части капитала, взятые в процентном
отношении к соответствующим целым капиталам».
499

Переменный капитал и норма прибыли
Вначале Марксом исследуется тот случай, когда изменение v
не сопровождается изменением /С, а соответственно изменяется
другая часть К, с. Полученная при изменении v норма прибыли р[ =
= т-~~, а отношение ее к прежней норме прибыли равно
отношению переменных капиталов.
Но политическая экономия — не математика, необходимо
проверять экономическое содержание и экономическую возможность
математического уравнения. Рост или падение переменного капитала
могут быть вызваны увеличением или уменьшением числа рабочих,
а также и ростом, и падением заработной платы 1. Следовательно,
указанное уравнение должно проверяться на всех этих возможных
случаях.
Рост переменного капитала вследствие возросшего числа
рабочих — при неизменности нормы прибавочной стоимости, заработной
платы и величины всего капитала — означает падение
производительности труда и технический регресс. Это легко иллюстрировать
на следующих схемах Маркса:
I. 100с + 20v + Ют; К = 120, т' = 50 %, р' = 8V3 %.
II. 90с + 30v + 15m; К = 120, т1 = 50 %, р' = 12V2 %.
В первом случае приводятся в движение средства производства
на 100, во втором — на 90, а число рабочих во втором случае в
полтора раза больше. Это мало вероятно для динамики развития одного
капитала, но вполне реально для разных капиталов в разных
отраслях производства. Что касается роста переменного капитала
вследствие роста заработной платы, то при указанных предпосылках
это возможно лишь при соответствующем росте интенсивности или
экстенсивности труда. Если v увеличивается от 20 до 30, то прежняя
норма прибавочной стоимости может остаться неизменной (в нашем
примере 50 %) при условии, что вновь созданная стоимость
возрастет от 30 до 45. А это при неизменности числа рабочих предполагает
либо удлинение рабочего дня в полтора раза, либо такой же рост
интенсивности труда.
Эти же схемы, если их представить в обратной
последовательности — первую принять за вторую, а вторую за первую, уже
изображают уменьшение переменного капитала, которое опять-таки
может быть результатом либо уменьшения числа рабочих, либо
падения заработной платы. Первый случай для капитализма
типичный: развитие производительных сил, технический прогресс ведут
к тому, что одним и тем же числом рабочих приводится в движение
большее количество средств производства. Второй случай при на-
1 Необходимо подчеркнуть, что в уравнении т = m'v переменный капитал v
означает число рабочих. И только в таком значении его т прямо пропорционально v.
Если же под v понимать сумму заработной платы независимо от числа рабочих, то т
и v меняются в противоположных направлениях: рост и уменьшение v вызывают
уменьшение и рост т.
500

ших предпосылках маловероятный. При уменьшении заработной
платы норма прибавочной стоимости может остаться неизменной,
если соответственно уменьшится длина рабочего дня или
интенсивность труда. В нашем примере прежнее число рабочих, заработная
плата которых упала на одну треть (20 вместо 30), должно
уменьшить свой рабочий день или интенсивность своего труда тоже на V3.
В современной капиталистической действительности случаи
падения заработной платы при одновременном сокращении рабочего дня
связаны с недогрузкой производственных мощностей и переводом
части работников на неполный рабочий день.
Все высказанные соображения сохраняют свою силу и тогда,
когда изменения переменного капитала сопровождаются
изменениями всего капитала. Приведенные схемы можно видоизменить так!
I. 100с + 20v + 10m.
II. 100с + ЗОу + 15т.
Весь капитал увеличился с 120 до 130. Изменилось не только v,
но и К. Правда, непосредственно вывести из равенств р' = т' —
и р\ s= m'-~- уравнение р\ \ р' = v\ s v нельзя, так как дроби
и отличаются друг от друга не только своими числителями, но
и своими знаменателями. Однако v> как сказано раньше, можно
выразить в процентах, приняв К за 100. Если, например, примем
в приведенных схемах и 120, и 130 за 100, то 20v составит 162/3 %,
a 30v — 23V3 %. А-^г- и -~- превращаются в щ- и -щ-; только v
и vx выражают теперь не абсолютные величины, а процентное
отношение переменного капитала ко всему капиталу. Благодаря такому
приему отношение норм прибыли р[ \ р' можем выразить как
отношение т' ~ : т! -щ или v{ г v.
Поэтому и для того случая, когда К изменяется вследствие
изменения v, остается верным сформулированный выше закон, который
выражен в уравнении р{ i р' = v' : v.
Постоянный капитал и норма прибыли
Переменный капитал не изменяется; следовательно, изменение
постоянного капитала означает и изменение всего капитала. Для
этого случая Маркс формулирует такой закон: «...при равенстве норм
прибавочной стоимости и равенстве переменных частей капитала
нормы прибыли обратно пропорциональны общей величине
капиталов» . А математически этот закон выражается в следующем
уравнении: р\ ; р' = к : %{щ
Изменение величины постоянного капитала тоже может быть
вызвано двумя причинами: 1) изменением технического строения
1 Маркс К., Энгельс-Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 68,
501

капитала, т. е. данным количеством живого труда начинает при-
водиться в движение большее или меньшее количество средств
производства; 2) изменением стоимости элементов постоянного
капитала. Но и в том, и в другом случае влияние на норму прибыли
одинаковое.
Изменяются ю и /С, но остается неизменным т!
Уже был рассмотрен тот случай, когда изменяются v и К. Но
раньше предполагалось, что К изменяется только вследствие
изменения v, теперь же предполагается, что К изменяется и вследствие
изменения с. А между тем при изменении только v норма прибыли
меняется в том же направлении, при изменении же только с норма
прибыли меняется в обратном направлении. Следовательно, мы имеем
здесь сложный случай, когда один фактор противодействует другому
фактору.
И этот случай в свою очередь может иметь три варианта: 1)
органическое строение капитала вследствие этих изменений повышается,
2) понижается, 3) остается без перемен. Но все эти варианты
Марксом объединены в одно уравнение, которое наглядно показывает,
как норма прибыли должна изменяться в каждом из них. Маркс
предварительно определяет изменившийся переменный капитал через
прежний переменный капитал, а весь изменившийся капитал —
через прежний авансированный капитал. Отношение обозначим
г/
буквой еу а отношение — буквой Е. Тогда vx = ve, а Кг = КЕ.
Норма прибыли (pi), которая равняется rriv-~-, определяется теперь
, ve
уравнением: р\ = т
Если органическое строение капитала повысилось, то это значит,
что весь капитал рос быстрее, чем его переменная часть, в результате
Е больше е. Следовательно, норма прибыли понизилась. В самом
ve v е
деле, pi : р' = т т = -g-; так как Е больше, чем е, р\
меньше р\ Если же органическое строение капитала понизилось,
то е больше Е (так как переменный капитал возрос быстрее всего
капитала) и pi больше р\ Наконец, если органическое строение
капитала осталось без перемен, т. е. переменный капитал и весь
капитал возросли или уменьшились в одинаковой мере, то е = Е
и pi == р\ т. е. норма прибыли не изменилась.
Это исследование Маркса имеет решающее значение для всех
дальнейших исследований, так как здесь с математической точностью
устанавливается зависимость нормы прибыли от органического
строения капитала.
н. Изменяется норма прибавочной стоимости
Необходимо исследовать и те случаи, когда изменение нормы
прибавочной стоимости сопровождается изменением переменного
капитала и всего капитала, и те случаи, когда последние не изме-
502

няются. Вначале Марксом исследуются изменения т\ не
сопровождающиеся изменениями
Изменяется только т!
Если обозначить изменившуюся норму прибавочной стоимости
через ml, то получаем: р\ = т\-^\ а отношение р\ : р =
^ т\-^- : т' == *п[ : т. «Нормы прибыли двух капиталов
одинакового строения относятся друг к другу, как нормы
прибавочной стоимости у обоих этих капиталов» х.
И здесь необходимо раскрыть экономическое содержание
математической формулы.
Прежде всего необходимо подчеркнуть, что условия уравнения
требуют лишь, чтобы дробь не изменялась, но абсолютные
величины v и К могут меняться.
Норма прибавочной стоимости может изменяться вследствие
изменения: 1) интенсивности труда, 2) длины рабочего дня, 3)
заработной платы. Рассмотрим раньше изменения первых двух факторов.
Если интенсивность или длительность труда увеличивается, то
увеличивается вновь созданная стоимость. А так как заработная
плата не изменилась, то возрастают прибавочная стоимость и ее
норма. При уменьшении интенсивности и экстенсивности труда
результат получается обратный. Таким образом, норма прибыли, как
и норма прибавочной стоимости, изменяется в том направлении,
в каком изменяются интенсивность и экстенсивность труда.
Иначе влияет изменение заработной платы. Рост ее уменьшает
норму прибавочной стоимости и, следовательно, норму прибыли;
а уменьшение заработной платы их увеличивает. Происходит это
и прямо, и косвенно. Во-первых, повышение или понижение
заработной платы непосредственно вызывает понижение или повышение
прибавочной стоимости. Во-вторых, изменение заработной платы
вызывает изменение числа занятых рабочих. Повышение ее
заставляет на переменный капитал прежнего размера нанимать меньше
рабочих; следовательно, производится меньше стоимости и
прибавочной стоимости. Помимо того, что из вновь созданной каждым
рабочим стоимости большая доля возмещает заработную плату,
а меньшая остается на прибавочную стоимость, еще уменьшилось
общее количество прибавочной стоимости, потому что уменьшилось
число рабочих. При падении же заработной платы происходит
обратное — на переменный капитал нанимается больше рабочих и общее
количество прибавочной стоимости с общим ростом новой стоимости
увеличивается.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 73.
503

Зависимость между изменениями заработной платы и нормы
прибыли была четко сформулирована еще Рикардо. Он не видел связи
между изменением интенсивности и экстенсивной величины труда и
изменением нормы прибыли. Поэтому его формулировка
односторонняя; она верна лишь при том условии, что изменение заработной
платы не сопровождается изменениями интенсивности и
экстенсивной величины труда.
Если высокая заработная плата сопровождается удлинением
рабочего дня или повышением интенсивности труда, то прибыль
не только не понижается, а может даже повышаться.
Изменяются и т', и v
Здесь возможны три случая; 1) т! и v изменяются в разных
направлениях и в одинаковой степени, 2) они изменяются в разных
направлениях и в неодинаковой степени, 3) они изменяются в
одинаковых направлениях. Все перечисленные варианты охватываются
одним уравнением, которое получается следующим образом. Новая
норма прибыли (/?!) равняется (К не изменилось).
Следовательно, pi : р' = т[-~ i tn'-^- = m\v\ : m'v. Но норма прибавочной
стоимости, помноженная на переменный капитал, есть масса
прибавочной стоимости. Отсюда следующий закон: «Нормы прибыли
относятся друг к другу ... как массы прибавочной стоимости» 1.
Если норма прибавочной стоимости увеличивается, а переменный
капитал уменьшается, но в такой же степени, то норма прибыли
останется без изменения, так как и масса прибавочной стоимости
осталась без изменения. Если т' увеличивается, a v уменьшается,
но в разной степени, то рост или падение нормы прибыли зависит от
того, увеличивается ли сильнее т! или сильнее уменьшается v.
Наконец, если увеличиваются и т\ и v или оба уменьшаются, то
норма прибыли будет увеличиваться или уменьшаться в большей
степени, чем каждое из них в отдельности.
Исследование перечисленных случаев показывает, 1) что разные
нормы прибавочной стоимости могут выражаться в одной и той же
норме прибыли (случай первый), 2) что возросшей норме
прибавочной стоимости может соответствовать пониженная норма прибыли
(случай второй), 3) что норма прибыли может расти или падать
быстрее, чем норма прибавочной стоимости (случай третий). А
исследование изменения при неизменном т! показало, что равные нормы
прибавочной стоимости находят свое выражение в разных нормах
прибыли.
Только в одном случае движение нормы прибыли следует за
движением нормы прибавочной сто имости: когда изменяется
только т\ a v и К остаются без изменения.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с, 73»
504

Глава четвертая
ВЛИЯНИЕ ОБОРОТА НА НОРМУ ПРИБЫЛИ
Общая характеристика данной главы
Хотя настоящая глава полностью принадлежит Энгельсу, но
она предполагалась и Марксом и диктовалась общим ходом
исследования факторов, влияющих на норму прибыли, к числу которых
относится и скорость оборота капитала.
Настоящая глава, с одной стороны, является продолжением
предыдущей главы (в том смысле, что продолжается исследование
факторов, влияющих на норму прибыли), а с другой стороны, примыкает
к тем частям II тома «Капитала», где Марксом всесторонне
исследуется оборот капитала. Энгельс и начинает с краткого резюме
итогов этого исследования; затем он приступает к решению
поставленной задачи — влияния оборота на норму прибыли — и
приходит к следующему выводу: «...при капиталах одинакового
процентного строения, при одинаковой норме прибавочной стоимости
и одинаковом рабочем дне, нормы прибыли двух капиталов обратно
пропорциональны времени их оборотов» 1.
Сущность исследуемой проблемы
Влияние скорости оборота на норму прибыли — общеизвестный
факт, и задача исследователя не в констатировании этого факта,
а в объяснении его, так как получается иллюзия, будто скорость
обращения является фактором, созидающим прибавочную стоимость
или прибыль. Это вызвало в свое время серьезный разлад в школе
Рикардо. Рикардианцы на основании трудовой теории стоимости
никак не могли объяснить, почему скорость оборота увеличивает
норму прибыли. Но задача, которая оказалась не под силу рикар-
дианцам, блестяще разрешена Марксом в XVI главе II тома и
Энгельсом в настоящей главе. Правда, во II томе «Капитала»
исследуется влияние скорости оборота переменного капитала на
производство прибавочной стоимости; Энгельс же изучает влияние
скорости обращения всего оборотного капитала на норму прибыли
(притом им предполагается, что время обращения постоянной и
переменной части оборотного капитала совпадает). Но это обусловлено
различием в ступенях восхождения от абстрактного к конкретному.
Задача же, которую они оба решают, — одна и та же: раскрыть те
факты, которые создают иллюзию, будто прибавочная стоимость или
прибыль увеличиваются скоростью обращения.
В I томе «Капитала», где исследуется процесс производства
капитала, полностью обнажается сущность прибавочной стоимости —
присвоение прибавочного труда. Во II томе, где в исследование
вводится сфера капиталистического обращения, сущность прибавоч-
нои стоимости маскируется, хотя прибавочная стоимость не пред-
505
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т, 25, ч, I, с. 82.

ставлена еще как прибыль, как «порождение» всего капитала, так
как стоимость товара еще не представлена как сумма издержек
производства плюс прибыль. Искажение сущности прибавочной
стоимости сводится пока к тому,~что прибавочная стоимость
"выступает на поверхности общества не^
но и как результат обращения. А это уже дано"в движении перемен-
Тюг6~ТШтитал^ "постоянный капитал проходят три
фазы — две фазы обращения и фазу производства. Поэтому хотя
прибавочная стоимость создается переменным капиталом только
в фазе производства, но выступает она как результат всего
кругооборота переменного капитала, т. е. всех фаз этого кругооборота.
Это есть первая ступень по пути превращения прибавочной стоимости
в прибыль.
Bill томе «Капитала» проблема встает уже в ином разрезе. Здесь
прибавочная стоимость выступает как излишек над издержками
производства и как «порождение» всего авансированного капитала,
связь ее со скоростью обращения поэтому представляется зависимой
не только от оборота переменного капитала, но от оборота всего
капитала. Это наиболее наглядно выражено во влиянии оборота
(всего капитала) на норму прибыли, что и исследуется Энгельсом
в настоящей главе.
Как Марксом, так и Энгельсом доказывается, что факт влияния
оборота на норму прибыли не противоречит марксовой теории
прибавочной стоимости. В обращении прибавочная стоимость не
создается, более того, время обращения, ограничивая время
производства, является отрицательным фактором, уменьшающим возможность
производства прибавочной стоимости. Но именно вследствие этого
все, что уменьшает время обращения, должно выступать как
положительный фактор, влияющий на создание прибавочной стоимости.
Скорость оборота капитала и принимается за положительный фактор,
за источник прибавочной стоимости.
Годовая норма прибавочной стоимости и норма прибыли
Уже годовая норма прибавочной стоимости маскирует истинное
отношение между трудом и капиталом; создается «впечатление»,
будто прибавочнм^стоймость зависит не только от эксплуатации
рабочей "силы, но и от Скорости обращения першё¥нбго_капитала.
ИскажёнйеТГстинного отношения обусШШёнбЩесьСШШ движением
капитала.
Годовая норма прибавочной стоимости есть промежуточное звено
между действительной нормой прибавочной стоимости и нормой
прибыли. Действительная норма прибавочной стоимости и норма
прибыли — крайние полюсы. Первая выражает сущность явления,
вторая — его видимость; промежуточным звеном между ними
является годовая норма прибавочной стоимости. В норме прибыли
погасло различие между постоянным и переменныЖГкапйталбм;
в'^гйдоврй. норме прибавочной стоимости исчезло различие между
авансированным и применяемым переменным капиталом. Годовая
506

норма прибавочной стоимости является началохм превращения
прибавочной стоимости в прибыль.
Также и количественно годовая норма прибавочной стоимости
есть промежуточное звено между действительной нормой прибавочной
стоимости и нормой прибыли. Норма прибыли исчисляется всегда
за год. Следовательно, формула jo' = т ^ верна..лишь в том
случае, если переменный капитал оборачиваетс^рдин^раз. в год; тогда
годовая норма прибавочной стоимости и ее действительная норма
совпадают, и та, и другая могут быть обозначены символом т . Если
же переменный капитал оборачивается более одного раза в год, то
приведенная формула неверна, так как tnv есть масса прибавочной
стоимости только за один оборот, а норма прибыли, как мы сказали,
исчисляется на весь год.
Энгельс указывает: «Для того чтобы формула i^obotj^^^
были, сделалась вполне верной, мы должны вместо простои7нодмн..
прибавочной стоимости поставить годовую .норму, лрибавочной.
стоимости, т. еГвместо/п' поставить УкГ'или т'щ}.
Глава пятая
ЭКОНОМИЯ В ПРИМЕНЕНИИ ПОСТОЯННОГО КАПИТАЛА
Предмет исследования
Экономия в применении постоянного капитала повышает норму
прибыли. Но что скрывается за этой экономией? Какими методами
и приемами она достигается? Это и составляет предмет исследования
настоящей главы.
В результате экономии в применении постоянного капитала
повышается норма прибыли; это повышение поэтому представляется
как результат силы, присущей капиталу. Следовательно, сведение
прибыли к превращенной форме прибавочной стоимости и нормы
прибыли к превращенной форме нормы прибавочной стоимости,
т. е. правильное понимание прибыли и нормы прибыли, невозможно
без раскрытия того, что скрывается за экономией в применении
постоянного капитала. Вот почему исследование указанной
«экономии» является продолжением исследования нормы прибыли как
превращенной формы нормы прибавочной стоимости.
?н2~— в применении постоянного^, капитала, уменьшая
издержки производства, является^ с одной стороны, источником
получения добавочной прибыли, а с другой стороны — острым орудием
. в конкурентной борьбе. На данной стадии теоретического анализа
стоит задача показать, что влияние экономии в применении
постоянного капитала на норму прибыли не противоречит сущности при-
оыли как превращенной формы прибавочной стоимости. Именно
потому, что прибавочная стоимость создается только переменным
ка^^лом, отношение ее ко всему капиталу, т. е. норма прибыли,
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 84—85.
507

тем выше, чем меньше постоянный капитал. Если же прибавочная
стоимость создавалась бы и постоянной частью капитала, то
уменьшение последней влекло бы за собой соответствующее уменьшение
прибавочной стоимости. Тогда непонятно было бы, почему экономия
в применении постоянного капитала, являясь не чем иным, как
уменьшением этого же постоянного капитала, повышает нормы
прибыли.
Чтобы присвоить неоплаченный труд, капиталист должен купить
не только рабочую силу, но и средства производства. Если можно
было бы превратить весь капитал в переменный капитал, то он
принес бы гораздо больше прибавочной стоимости; постоянный капитал,
таким образом, с одной стороны, является условием
функционирования переменного капитала, с другой стороны, он ограничивает
последний. Поэтому всякая экономия в расходовании средств
производства, уменьшая постоянный капитал, уменьшает то, что
ограничивает производство прибавочной стоимости, и вследствие этого
выступает как положительный фактор, как фактор образования
прибыли. В этом отношении может быть проведена аналогия между
экономией в средствах производства и скоростью обращения: и та,
и другая выступают как положительные факторы лишь потому, что
они ограничивают действие отрицательных, но необходимых факторов
капиталистического производства.
Экономия в применении постоянного капитала выступает в
разных формах, но все они сводятся к тому, что присвоение
прибавочного труда обходится капиталисту дешевле благодаря этой экономии.
Однако каждая форма имеет свои специфические особенности и
изучается Марксом отдельно.
Порядок исследования
Глава состоит из пяти частей. В первой части, озаглавленной
«Общие положения», рассматриваются, с одной стороны,
особенности каждого вида экономии в применении постоянного капитала,
а с другой стороны, раскрывается общая всем видам маскирующая
сущность этой экономии. В остальных четырех частях каждый вид
экономии иллюстрируется на богатейшем конкретном материале,
взятом из современной Марксу капиталистической действительности.
Прежде всего Марксом иллюстрируется «сбережение в условиях
труда за счет рабочего». Здесь наиболее ярко характеризуется «дух»
капитализма, ненасытная жажда прибавочного труда,
господствующая при капиталистическом способе производства.
Экономия на средствах производства обусловливается, во-первых,
тем, что рост числа совместно работающих рабочих, а также
удлинение рабочего дня не требуют пропорционального увеличения
постоянного капитала. Во-вторых, крупный размер производства
дает возможность более полно и более рационально использовать
орудия и условия труда. В-третьих, крупный размер производства
дает возможность утилизировать «экскременты» промышленности,
но особое место при этом занимает «сбережение в условиях труда
за счет рабочего».
508

Экономия при удлинении рабочего дня
Увеличение прибавочного времени при помощи удлинения
рабочего дня есть, как известно из I тома «Капитала», производство
абсолютной прибавочной стоимости. Удлинение рабочего дня при
прочих равных условиях увеличивает и норму прибыли. Но здесь
едуется не это, так как это означало бы, что повышение нормы
ИССб гли есть результат повышения нормы прибавочной стоимости,
что не имеет ничего общего с влиянием на норму прибыли экономии
^применении постоянного капитала. Последняя влияет на норму
прибыли независимо от изменения нормы прибавочной стоимости.
Допустим, что рабочий день удлиняется в полтора раза и в
полтора раза увеличивается заработная плата, тогда норма прибавочной
стоимости останется без изменения, но норма прибыли все же
повысится. Норма прибыли повысится вследствие того, что постоянный
капитал не увеличился пропорционально росту применяемого
количества живого труда. Это можно проиллюстрировать на таком
примере. Капитал, скажем, состоит из 80с + 20t>, а приносит
прибавочную стоимость 20т; норма прибыли — 20 %, а вновь созданная
стоимость равняется 40. Если рабочий день удлиняется в полтора
раза и в полтора раза повысится заработная плата, то вновь
созданная стоимость будет равняться 60, а прибавочная стоимость — 30
(рабочие теперь будут получать 30v). Увеличится и постоянный
капитал, но только в той части, которая расходуется на сырье; могут
увеличиться и некоторые другие расходы, относящиеся к оборотному
капиталу. Основной же капитал не увеличится; рабочие пользуются
имеющимися орудиями труда. Следовательно, рост постоянного
капитала значительно отстает от роста длины рабочего дня и роста
прибавочной стоимости. Если даже постоянный капитал увеличится
с 80с до 90с, то новая норма прибыли будет равняться qq/^qp ^
= 25 %, т. е. норма прибыли повысится на 5 пунктов, или на 1/t%.
Правда, здесь увеличилась и масса прибавочной стоимости (с 20
до 30т), а потому может казаться, что опять-таки дело не в экономии
в применении постоянного капитала, а в росте массы прибавочной
стоимости. Но это не так. Если постоянный капитал тоже возрос бы
в полтора раза, т. е. с 80 до 120с, то норма прибыли осталась бы
прежняя '1200°™30v = ^ 0//°' Следовательно, ближайшая причина
повышения нормы прибыли не в том, что вообще увеличилась масса
прибавочной стоимости, а в том, что она получена со сравнительно
меньшими затратами капитала. А это и есть экономия в применении
постоянного капитала.
Однако не должно быть упущено из виду и то, что за указанным
видом экономии скрывается потребление большего количества
живого труда и присвоение большего количества прибавочного труда.
Ьсли раньше, скажем, при десятичасовом рабочем дне совокупного
рабочего прибавочное время равнялось 5 час, то теперь, при
пятнадцатичасовом рабочем дне, оно равняется 71/2 час. Но раньше,
чтобы присвоить 5 часов прибавочного труда совокупного рабочего,
509

нужно было авансировать 80с -]~ 20а, а теперь для присвоения
7V2 ч^с. прибавочного труда достаточно авансировать всего 90с -f
-f- 30v. Норма прибыли повысится, несмотря на оплату
сверхурочного времени.
Абсолютная экономия в применении постоянного капитала
получается лишь в случае удлинения рабочего дня. Если же возрастает
интенсивность труда, eft) производительность или численность
рабочих, то возрастают и основная и оборотная части постоянного
капитала. Однако этот рост затрат постоянного капитала, как правило,
происходит в несколько меньшей пропорции, нежели увеличение
прибавочной стоимости. Поэтому и в данном случае может
достигаться относительная экономия постоянного капитала.
Сбережение в условиях труда за счет рабочего
Речь идет об экономии на расходах по охране труда. Мы уже
говорили, что Маркс этот вид экономии выделяет особо и
иллюстрирует его богатейшим материалом, взятым преимущественно из
отчетов фабричных инспекторов. Рисуется мрачная картина
капиталистической действительности, известная нам из I тома «Капитала»
по главам VIII и XIII—«Рабочий день» и «Машины и крупная
промышленность». Так же как и в названных главах, мы имеем здесь
классический образец увязки теории с историей, абстрактного с
конкретно-описательным.
Маркс пишет: «Капиталистическое производство, если мы будем
рассматривать его обособленно, отвлекаясь от процесса обращения
и расходов в связи с конкуренцией, относится крайне бережливо
к труду, уже осуществленному, овеществленному в товарах.
Напротив, оно в несравненно большей степени, чем всякий другой
способ производства, является расточителем людей, живого труда,
расточителем не только тела и крови, но и нервов и мозга» *.
Вот именно этот «принцип» особенно наглядно проявляет
рассматриваемый вид экономии в применении постоянного капитала,
сводящийся к экономии на условиях труда за счет самого рабочего.
Кстати, указанный «принцип» не менее рельефно проявляется и
в чрезмерном удлинении рабочего дня, которое тоже является
расточением «живого труда» и «не только тела и крови, но и нервов
и мозга». Один вид экономии вполне стоит другого, эффективность
обоих выражается в повышении нормы прибыли.
Экономия, связанная с общественным характером труда
Сюда в первую очередь относится экономия в расходах на
помещение, топливо, освещение, надзор, а также экономия,
вытекающая из наиболее полного использования орудий труда. С этого
вида экономии капитал начал свой исторический путь. Марксом это
классически описано в I томе «Капитала» в главе о кооперации.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 100—101.
510

Тольго там было показано, как при помощи кооперации производится
относительная прибавочная стоимость.
Ядесь во-первых, показывается, как экономия, связанная с ко-
ппрпянией повышает норму прибыли независимо от роста самой
ппибяпочной стоимости. Во-вторых, здесь идет речь не о простой
ирииаьич ^ ^ преимуществах перед мелкими ремесленными ма-
гтТгмми а о выгодах от укрупнения уже существующих капита-
п!гтических предприятий. С укрупнением последних до известного
ппелела все перечисленные расходы или совсем не увеличиваются
или увеличиваются в незначительных размерах. Поэтому, если
лаже прибавочная стоимость относительно не увеличивается, т. е.
если каждый рабочий в отдельности производит ту прибавочную
стоимость которую он создавал раньше, все же норма прибыли
повышается ' вследствие экономии в применении постоянного
капитала. „ гу
Возьмем наш прежний пример. Весь капитал вначале равнялся
80с + 20v, а норма прибавочной стоимости — 100 %. Если затем
число рабочих увеличилось, допустим, в полтора раза, то в отличие
от удлинения рабочего дня должен увеличиться не только оборотный
капитал (например, расходы на сырье), но и основной капитал.
Большему числу рабочих нужно и больше орудий труда. Но
последние не увеличиваются пропорционально возросшему числу рабочих,
так как орудия труда используются более полно; они меньше
находятся в бездействии. А так как расходы на помещение, топливо
и т. д. или совсем не увеличиваются, или увеличиваются
незначительно, то рост постоянного капитала в целом будет отставать от
роста числа рабочих и размера производства. Допустим, что он
увеличился всего на 25 %; тогда будем иметь 100с -f 30v. Норма
прибыли равняется Wq^_30v = 23 % (точнее, 23Vi3 %), норма
прибыли повысилась на 3 пункта.
И здесь повышение нормы прибыли обусловлено относительным
ростом живого труда и, следовательно, ростом неоплаченного труда.
Но выступает оно как результат экономии постоянного капитала,
т. е. представляется, будто повышенная норма прибыли создана
самой экономией. В отличие от других видов экономии здесь нет
того расточения жизни и здоровья рабочего, о котором говорилось
раньше. Поэтому сущность экономии, связанной с общественным
характером труда, маскируется; представляется, будто она не имеет
отношения к труду, а является результатом лишь умелой
деятельности капиталиста.
К экономии, вытекающей из общественного характера труда,
носится также уменьшение издержек на сырье вследствие
утилизации «экскрементов» промышленности. Утилизация отходов умень-
от т издеРжки на сырье на всю сумму стоимости, которая выручается
и поо°лДаЖ\1 ЭпИХ отбР°сов (за вычетом расходов по их сохранению
имостио>К 11оэтомУ> если даже масса и норма прибавочной сто-
шается в^таются в этом случае неизменными, норма прибыли повьь
ледствие уменьшения стоимости постоянного капитала.
511

Экономия, связанная с прогрессом техники
и ростом производительности труда
В I томе «Капитала» в отделе «Производство относительной
прибавочной стоимости» исследовалось влияние прогресса техники и
роста производительности труда на массу и норму прибавочной
стоимости. Здесь же изучается их влияние на норму прибыли
независимо от изменений массы и нормы прибавочной стоимости. В
отношении прибавочной стоимости имеем такой ряд: прогресс техники
рост производительности труда — уменьшение стоимости средств
существования рабочего и, следовательно, уменьшение стоимости
рабочей силы — уменьшение необходимого рабочего времени и
увеличение прибавочного времени (при неизменности рабочего дня).
В отношении же нормы прибыли ряд получается иной: технический
прогресс — рост производительности труда — уменьшение стоимости
элементов постоянного капитала — и (при прочих равных условиях)
повышение нормы прибыли.
Правда, абсолютно постоянный капитал растет: простые или
менее совершенные машины заменяются сложными и более
совершенными машинами, которые стоят дороже. Постоянный капитал растет
также по отношению к переменному, так как технический прогресс,
повышая техническое строение капитала, повышает и его
органическое строение. На каждую единицу товара, однако, переносится
меньшая стоимость постоянного капитала, ибо рост постоянного
капитала меньше роста объема продукции, производящейся этим
капиталом.
Благодаря техническому прогрессу улучшается как качество
орудий труда, так и качество предметов труда (например, качество
сырья). И то и другое выражается в уменьшении отбросов и брака;
следовательно, уменьшается стоимость постоянного капитала и
повышается норма прибыли.
Этот вид экономии отличается тем, что даже по видимости он
не обусловлен деятельностью отдельного капиталиста. Для
последнего развитие техники и производительности труда дано извне,
он лишь использует рост производительных сил общества.
Указанный вид экономии —детище общественного труда в двух
отношениях. Во-первых, машина и технический прогресс вообще
стали возможньГна базисе крупного производства; современной
крупной промышленности предшествовали мануфактура, т. е.
предшествовал совместный труд определенным образом организованных
производителей. Во-вторых, «такое развитие производительной силы
в конечном счете всегда сводится к общественному характеру
действующего труда, к разделению труда внутри общества, к развитию
интеллектуального труда, особенно естественных наук» 1.
Поскольку при капитализме производительная сила труда
функционирует как производительная сила капитала, то все виды
экономии общественного труда выступают как порождение самого
капитала и используются только им.
512
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с, 93.

Глава шестая
ВЛИЯНИЕ ИЗМЕНЕНИЯ ЦЕН
Предмет исследования
Чтт сь исследуется влияние на норму прибыли изменений цен
6 е При этом речь идет не об отклонениях цен от стоимости,
113 "колебаниях самой стоимости, находящих свое адекватное
выражение в колебаниях цен. «Во всем нашем исследовании, —
говорит' Ч-ркс — мы исходим из предположения, что повышение или
юн^ние' иен является выражением действительных колебаний
СТОч*'опти»х. Но колебания стоимости в свою очередь выражают
колебчпгч в производительности труда. Следовательно, мы здесь
по существу имеем дело с влиянием изменений в производительности
то уда на норму прибыли. А это изучалось в предыдущей главе при
исследовании влияния на норму прибыли того вида экономии в
применении постоянного капитала, который обусловлен техническим
прогрессом и ростом производительности труда.
Однако объект исследования и разрез, в котором оно ведется,
здесь иные. В предыдущей главе исследовалась экономия в
применении постоянного капитала как форма, за которой скрывается
и маскируется извлечение выгоды из роста производительной силы
общественного труда. Причем экономия эта, во-первых,
предполагает только повышение производительной силы труда; при падении
ее, наоборот, приходится авансировать больше капитала. Ва-щорых,
она выражается не в абсолютном уменьшении капитала — абсолютно
капитал даже растет, — а в уменьшении его в сравнении с ростом
продукции. В настоящей же главе исследуется влияние изменений
производительности труда на норму прибыли через посредство
колебания цен, причем рассматривается не только повышение, но
и понижение производительности труда, что не имеет ничего общего
с экономией. Зато этим обусловливается целый ряд других фактов,
например борьба за дешевое сырье. Колебания цен сопровождаются
также «связыванием и высвобождением» капитала. Правда,
перечисленные факты не получают здесь полного освещения, так как это
предполагает существование кредита, конкуренцию на мировом
рынке и т. д., которые на данной стадии теоретического анализа еще
не исследованы.
Связь между производительной силой общественного труда и
нормой прибыли опосредствована: промежуточными звеньями
являются, с одной стороны, экономия постоянного капитала (в случае
роста производительности труда), с другой стороны, изменение цен
элементов постоянного капитала (в случае и повышения, и падения
производительности труда). В экономии постоянного капитала
решающую роль играют орудия труда: все более совершенствуясь,
вотстСв°ЗДаЮТ технический базис для рационализации всего произ-
—J^^ro процесса, что выражается в относительном умеиьше-
* МаРкс К., Энгельс Ф, Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 125.
17 Д И. Розенберг 5J3

нии издержек производства, следовательно, в повышении нормы
прибыли. В изменении цен решающую роль играет сырье. Ибо с
развитием производительной силы труда «стоимость сырья образует все
возрастающую составную часть стоимости товарного продукта, и нё
только потому, что она целиком входит в эту последнюю, но также
потому, что в каждой доле всего продукта обе части, — как часть,
соответствующая износу машин, так и часть, создаваемая вновь
присоединенным трудом, — уменьшаются»
Поэтому непосредственным предметом исследования предыдущей
л\лавы (в той ее части, где экономия рассматривается в связи с ростом
производительной силы труда) являются орудия труда как
технические носители этой экономии. Непосредственным же предметом
исследования настоящей главы является изменение цен на сырье.
Порядок исследования
Глава разбита на два раздела. В первом исследуются «Колебания
цен сырья. Их непосредственное влияние на норму прибыли», во
втором — «Повышение и понижение стоимости капитала, его
высвобождение и связывание». Связь между этими двумя разделами
заключается в том, что в них обоих предметом исследования являются
колебания цен сырья, только в первом отделе изучается их влияние
на норму прибыли, во втором — обусловленные ими высвобождение
и связывание капитала.
Правда, повышение и понижение стоимости капитала не
тождественны колебаниям цен сырья. Но в этой главе изменения стоимости
элементов основного капитала Марксом не изучаются.
Основной задачей настоящей главы, как и всех предыдущих
глав III тома, является исследование того, каким образом
прибавочная стоимость представляется в качестве порождения факторов,
не связанных с непосредственным процессом производства, а
вытекающих из опосредствования этого процесса обращения. В данном
случае речь идет о колебаниях цеп, в том числе цен на сырье.
I. Колебания цен сырья.
Их непосредственное влияние на норму прибыли
Основной закон
«При прочих равных условиях, — говорит Маркс, — норма
прибыли повышается или понижается ... в направлении, обратном
движению цены сырья» 2. Но наблюдать это в повседневной жизни,
за редки»! исключениями, не удается, как, впрочем, невозможно
вывести непосредственно из капиталистической практики и другие
экономические законы. Движение цены сырья обычно
сопровождается рядом других факторов, из которых одни действуют в том
же направлении, что и движение цен, а другие ему противодействуют.
х Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 121,
2 Там же, с 119,
514

гпрповательно, только при помощи абстракции можно выявить
действие каждого фактора и наметить равнодействующую всех
Лекторов, вместе взятых.
В частности понижение цен на сырье может иметь разные
последствия в зависимости: 1) от размеров запаса сырья у фабрикантов,
2) от цены на фабрикаты и полуфабрикаты. Если запасы сырья
большие а цены на готовые изделия низкие (снижены еще больше, чем
на сырье), то выгода от уменьшения стоимости постоянного капитала
из-за снижения цены сырья парализуется еще более резким падением
цен па промышленные изделия и обесценением имеющихся запасов
сырья. Норма прибыли при этих условиях не только не повысится,
но понизится. Влияние колебаний цен сырья на норму прибыли
можно было бы точно проследить, если бы эти колебания не
сопровождались ни противодействующими факторами, ни факторами,
усиливающими это влияние.
Вот почему Маркс прежде всего выводит из уже известной нам
общей формулы нормы прибыли сформулированный им выше закон.
Норма прибыли равняется т' = /я' Yqhr При снижении ИЛИ
повышении цены сырья, скажем, на а, мы получим: 1) р = ^ ^ р,
2) р' = (С ^Jj 1 v- Числители в обоих случаях остаются
неизменными; это значит, что все факторы, кроме движения цен сырья,
остаются неизменными, но знаменатель в одном случае уменьшился
на d, а в другом — увеличился на d. Соответственно этому
увеличивается и уменьшается вся дробь в целом, т. е. увеличивается или
уменьшается норма прибыли.
Это идеальное — математическое — изображение соответствует
тем случаям: 1) когда движение цен на сырье и движение цен на
фабрикаты и полуфабрикаты находятся в полном соответствии,
2) когда в момент'изменения цен сырья никаких запасов последнего
у фабрикантов нет, 3) когда не претерпевают изменений ни норма
прибавочной стоимости, ни ее масса, 4) когда остались неизменными
другие части постоянного капитала и переменный капитал. Хотя
такого идеального случая в действительности или совсем не бывает,
или он бывает очень редко, это не умаляет значения выведенной
формулы, согласно которой движение нормы прибыли и движение цен
сырья противоположны. Если же меняются и другие условия, то все
же колебания цен сырья оказывают свое влияние на норму прибыли;
только влияние это, модифицируясь действием других факторов,
сказывается не так, как оно сказывалось бы без этих модификаций.
Иллюзия, создающаяся влиянием колебаний цен
сырья на норму прибыли"
вышенВЫШеНИе И понижениге **ен сырья вызывают понижение и по-
изменен6 Н0^мы пРибыли. Это имеет место не только тогда, когда
широкого ЦеН> к^сается тех виДов сырья, которые входят в продукты
потребления, но также и в противоположном случае.
17*
515

В первом случае понижение, например, стоимости (соответственно
цены) сырья, понижая стоимость средств существования, также
следовательно, стоимость рабочей силы, повышает при неизменности
рабочего дня норму прибавочной стоимости. Во втором случае
последняя может остаться без изменения, а норма прибыли все-таки
повышается, так как понизилась стоимость капитала. Отсюда
иллюзия, что и сама прибыль может быть создана колебанием цен
сырья, т. е. что она может быть создана в обращении.
Подобно тому как экономия сама по себе не создает прибыли,
(а сущность ее заключается лишь в том, что прибавочный труд
присваивается при помощи меньшего капитала), не создает прибыли
и изменение цены сырья. Если цены повышаются, то прибавочный
труд присваивается при помощи большего капитала; если же цены
понижаются, то он присваивается при помощи меньшего капитала.
А так как для рабочего совершенно безразлично, дорого или дешево
стоят элементы капитала, при помощи которых присваивается его
прибавочный труд, то создается иллюзия, будто впрямь повышение
и понижение нормы прибыли не имеют никакого отношения к
прибавочному труду.
Представление о том, что прибыль создается колебанием цены
сырья (иллюзия, обусловленная видимостью явления), увязывается
с тем, что прибавочная стоимость в прибыли выступает как
«порождение» капитала. Но влияние колебания цен сырья на норму
прибыли является фактом, и оттого, что он иррационально
истолковывается, он не перестает быть фактом, который к тому же остро дает
себя чувствовать в целом ряде областей. «Отсюда вцдно, между
прочим, насколько важны для промышленных стран низкие цены сырья,
даже если колебания цен на сырье не сопровождаются изменениями
в сфере сбыта продукта, т. е. если даже совершенно отвлечься от
соотношения между спросом и предложением. Отсюда следует
далее, что внешняя торговля влияет на норму прибыли даже
независимо от всякого воздействия ее на заработную плату путем
удешевления необходимых жизненных средств»х.
II. Повышение и понижение стоимости капитала,
его высвобождение и связывание
Что такое высвобождение и связывание капитала?
Этот вопрос поставлен Марксом с целью выяснить различие
между повышением и понижением стоимости капитала, с одной
стороны, и высвобождением и связыванием его — с другой.
Под связыванием капитала понимается такое явление, когда определенная часть
стоимости произведенного продукта должна быть снова превращена в элементы
постоянного или переменного капитала для того, чтобы производство вообще могло
продолжаться в данных размерах. Под высвобождением капитала понимается тот
факт, что при определенных условиях часть стоимости, которая ранее должна была
превращаться в постоянный или переменный капитал, теперь становится свободной
и при функционировании производства в прежних размерах.
516
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 119.

Анализ показывает, что хотя повышение и понижение стоимости
итала часто обусловливают собой его связывание и высвобожде-
КЗП все же это явления различного порядка. Связывание капитала
"меет м^сто, с одной стороны, тогда, когда стоимость капитала
стается без изменения или когда изменения стоимости одних частей
пита па уравниваются противоположными изменениями стоимости
к^ их" часТей капитала. С другой стороны, всякое повышение
стоимости вызывает связывание капитала, но тогда оба эти явления
не совпадают: повышение стоимости капитала не только вызывает
его связывание, ио требует еще добавочного капитала для
продолжения "воспроизводства в прежних размерах.
Понижение стоимости капитала также не всегда вызывает его
высвобождение. Понижение стоимости элементов постоянного
капитала вызывает соответствующее понижение стоимости
изготовленных раньше товаров. Если последние находятся в значительном
количестве, го выигрыш от возможности купить элементы постоянного
капитала (например, сырье) по более дешевым ценам может
уравновеситься с проигрышем вследствие продажи старых запасов товара
по пониженным ценам. И никакого высвобождения капитала не
получается. Решающим здесь является то, что величина стоимости
товара определяется не тем общественно необходимым трудом,
который затрачен на производство товара, а тем трудом, который
нужен для воспроизводства товара. Следовательно, возможность
несовпадения изменений стоимости капитала с его высвобождением
и связыванием заложена в природе самой стоимости.
Если же всякое изменение в стоимости капитала сопровождается
его высвобождением и связыванием, то и последние в свою очередь
могут порождаться другими факторами, кроме повышения или
понижения стоимости капитала. Промышленный капитал одновременно
находится во всех своих трех формах: одна часть — в денежной
форме, другая — в производительной, а третья — в товарной.
.Поэтому изменения в условиях сбыта товаров и условиях заготовки
сырья, а также изменения в самом производственном процессе —
все это высвобождает или связывает капитал. Пеоечисленные
изменения:
1) ускоряют или замедляют время обращения или время
производства, т. е. время кругооборота капитала,
'делают необходимым иметь большие или меньшие запасы
сырья, топлива и т. д.
Однако связь между повышением и понижением стоимости капи-
ала, с одной стороны, и высвобождением и связыванием капитала —
с другой, конечно, игнорироваться не должна. Она существует
MQ«cJIbK0 В отношении постоянного, но и переменного капитала,
изменение стоимости последнего - если только оно не вызвано
^и^ением "ли.Увеличением числа рабочих - означает изменение
или пот™ ^а^гочеи силы и при неизменности рабочего дня повышает
влияет мИЖаеТ H0^My и массУ прибавочной стоимости, но также
некптгт."3 величинУ капитала, т. е. связывает или высвобождает
некоторые его части.
517

Изменение стоимости сырья и воспроизводство
Воспроизводство включает в себя и производство, и обращение
т. е. представляет кругооборот капитала. Поэтому не только заминка
в обращении, в реализации товаров, но и повышение стоимости
капитала, означающее необходимость добавочного капитала, может
сделать невозможным дальнейшее воспроизводство. Это в известной
мере относится к повышению стоимости любой части капитала, но
Маркс особое внимание сосредоточивает на вздорожании сырья.
Проблема сырья с развитием капитализма становится все более
актуальной. Уже раньше было выяснено, что в стоимости продукта
растет доля стоимости, перенесенной с сырья. Поэтому и изменение
стоимости сырья приобретает очень важное значение. Это — во-
первых. Во-вторых, если рост всего капитала отстает от роста
производства, то рост спроса на сырье соответствует росту
производительности труда, который ведь и означает, что в единицу времени
перерабатывается больше сырья. В-третьих, что является наиболее
решающим, расширение производства сырья не может быть достигнуто
с такой быстротой, как расширение производства других элементов
капитала и производства готовых изделий. Увеличить, например,
производство хлопка с такой быстротой, с какой увеличивают
производство, скажем, прядильных и ткацких машин и самой ткани,
невозможно. Отсюда влияние роста производительных сил на цены
сырья иное, чем на цены промышленных изделий: последние в общем
снижаются, первые могут повышаться и часто действительно
повышаются. Даже при повышении производительной силы труда
в производстве сырья, но вследствие различия в скорости и темпах
производства промышленных изделий и производства сырья
(последнее находится в гораздо большей зависимости от природных условий)
спрос на сырье превышает его предложение и, следовательно,
повышает цену. А это задерживает воспроизводство и в других отраслях
хозяйства.
Правда, здесь мы имеем дело уже с изменением рыночной цены
сырья, а не его стоимости, но в том разрезе, в котором здесь
рассматриваются указанные явления: это различие никакого значения
не имеет. Повышается ли стоимость сырья или только его цена ~—
все равно воспроизводство, даже в прежнем размере, уже
невозможно без дополнительного капитала. Но может повышаться и
рыночная стоимость 1 сырья: повышенный спрос заставляет либо начать
производить сырье при худших условиях, либо привозить его из
более отдаленных стран, т. е. перевес оказывается на стороне того
сырья, которое производится при худших условиях.
Капиталистическое воспроизводство совершается циклично: за
расширением и оживлением промышленного производства следует
его сужение и сокращение. Поэтому расширение производства сырья,
вызванное расширением воспроизводства в промышленности, часто
не успевает еще развернуться полностью, как уже начавшийся в
промышленности «поворотный пункт» заставляет его свертываться.
1 О рыночной стоимости и факторах, определяющих ее, см, дальше, гл. Х#
518

ожняет и ускоряет начавшийся кризис. Путь развития про-
И это уел 1 еще более зигзагообразный и мучительный, чем путь
ИЗВЖияа промышленности.
рам пкс подробно останавливается на этом вопросе, и весь боль-
» члюстративный материал, приведенный в настоящем разделе,
шои ил vKBtK во время сильного спроса на хлопок начало раз-
показыв , ОИЗВОДСтво ост-индского хлопка, а во время депрессии
БИВаТпишло в упадок. И общий вывод Маркса (в отношению сель-
0Н°-П хозяйства) такой: «Мораль истории ... состоит в-том, что капи-
Ся1истическая система противоречит рациональному земледелию,
' что рациональное земледелие несовместимо с капиталистической
ИЛИ-емой (хотя эта последняя и способствует его техническому
развитию) и требует либо- руки мелкого, живущего ьвшм трудом
крестьянина, либо контроля ассоциированных производителей» *.
Примечание к шестой' главе
В настоящей главе Маркс дает ответ на вопрос о возможности
регулирования в условиях капитализма. «Всякая мысль, — пишет
Маркс, — о коллективном, решительном и дальновидном контроле
над производством сырья, — контроле, который...совершенно
несовместим с законами капиталистического производства и потому
всегда остается благим пожеланием или ограничивается имеющими
характер исключения коллективными действиями в момент большой
непосредственной опасности и беспомощности, — уступает место
вере, что предложение и спрос будут взаимно регулировать друг
друга»2. Даже для условий государственно-монополистического
капитализма, которому имманентны элементы сознательного
вмешательства монополий и буржуазного государства в экономику,
сохраняют справедливость слова Маркса о несовместимости
«коллективного, решительного и дальновидного контроля» с законами
капиталистического производства, равно как и положение Энгельса
в примечании к этим словам: «...Хотя производство и нуждается
в регулировании, но несомненно не капиталистический класс
призван осуществить его на деле» 3.
Глава седьмая
ДОБАВЛЕНИЯ
Несколько замечаний
В этой главе мы возвращаемся к основной теме всего отдела —
вопросу, почему прибавочная стоимость превращается в прибыль,
норма прибавочной стоимости — в норму прибыли.
I Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 135.
| Там же, с. 133.
Там же, с. 134, примечание,
519

Этот вопрос разрешен в предыдущих главах. Здесь же дано
резюме. Оно состоит из двух положений. Первое: «В процессе
обращения он (буржуа. — Д. Р.) забывает процесс производства.
Реализация стоимости товаров, — включающая и реализацию заключав
ющейся в них прибавочной стоимости, — ему представляется
созиданием прибавочной стоимости» *.
Во втором положении Маркс резюмирует итог исследования
влияния на норму прибыли скорости оборота, экономии в применении
постоянного капитала, изменений цен сырья. Ведь все эти моменты
одновременно являются факторами превращения прибавочной
стоимости в прибыль; и именно в таком разрезе данные явления
исследуются в настоящем отделе.
В заключение отметим, что в настоящей главе дана еще критика
Родбертуса, который полагал, что «изменение величины-капитала
не оказывает влияния на отношение между прибылью и капиталом, -
а следовательно, и на норму прибыли, так как в том случае, когда
растет масса прибыли, растет и масса капитала, на которую она
исчисляется, и наоборот»2. Предыдущее исследование полностью
опровергает данное положение. Следует вспомнить общую формулу
нормы прибыли р' = га Если К изменяется, то изменяется
величина дроби -~, следовательно, изменяется и р'\ Последнее не
изменяется лишь при одном условии: если изменяется не только /С,
но и и, притом в том же направлении и в той же степени, т. е. если
отношение остается неизменным, или — что одно и то же —
если не изменяется органическое строение капитала.
Родбертусовский тезис несправедлив и в том случае, когда
величины К и т изменились вследствие изменения стоимости денежного
материала. Допустим, что последняя в два раза увеличилась или
уменьшилась, тогда и /С, и т уменьшились или увеличились тоже
в два раза. Но тут нет реального изменения величины К и т, а
изменилось лишь их денежное выражение.
1 Маркс К., Энгельс. Ф. Соч. 2-е изд., т, 25, ч» I, с. 150,
В Там же, с. 151,

Отдел второй
ПРЕВРАЩЕНИЕ ПРИБЫЛИ
в СРЕДНЮЮ ПРИБЫЛЬ
Предмет исследования
В настоящем отделе уже исследуется количественное различие
между прибавочной стоимостью и прибылью, т. е. исследуется
вторая ступень превращения прибавочной стоимости, превращение
прибыли в среднюю прибыль.
Чтобы раскрыть факторы, превращающие прибавочную
стоимость в прибыль, достаточно было исследовать движение
индивидуального капитала. В этом смысле предыдущий отдел примыкает
к первым двум отделам II тома «Капитала»; как там, так и здесь
изучается индивидуальный капитал. Различие лишь в характере
исследования, вернее, в ступенях абстракции. В названных отделах
II тома индивидуальный капитал изучается со стороны смены форм,
и прибыль выступает лишь как реализованная прибавочная
стоимость. В предыдущем же отделе индивидуальный капитал
исследуется уже более конкретно — в его роли «ценообразующего»
фактора, в качестве издержек производства, силы, «порождающей»
прибыль; и прибыль представляется уже как превращенная форма
прибавочной стоимости.
Но исследование индивидуального капитала, с какой бы стороны
его ни анализировать, не может раскрыть факторы, превращающие
прибыль в среднюю прибыль; это может быть раскрыто только
исследованием общественного капитала. Это исследование и
осуществляется в настоящем отделе. Последний, таким образом, в
определенном смысле логически примыкает к третьему отделу II тома
«Капитала», где, как мы уже знаем, также рассматривается
общественный капитал. Различие же между этими отделами опять-таки
сводится к различию в ступенях абстракции. В третьем отделе
II тома исследуются условия движения общественного капитала,
возможность смены форм всего совокупного капитала общества.
Р0ТШУ оставляется в стороне все то, что не имеет отношения
к форме, как таковой, — предполагается, что товары продаются по
стоимости, а это в свою очередь предполагает, что органическое
в роение всех индивидуальных капиталов одинаково. Здесь же,
конкпТ°ЯЩеМ отделе' общественный капитал берется в его более
ретном движении: во-первых, как взаимодействие индивидуаль-
521

ных капиталов неодинакового органического строения; во-вторых
как совокупность конкурирующих капиталов.
Уже на первой ступени своего превращения прибавочная
стоимость начинает отрываться от прибавочного труда. Но на второй
ступени своего превращения прибавочная стоимость вступает в еще
более резкое противоречие со своей сущностью. Во-первых, в средней
прибыли она, как правило, либо больше, либо меньше ... самой себя.
Во-вторых, как прибавочная стоимость, т. е. как выражение
прибавочного труда, она пропорциональна последнему, или, что одно
и то же, пропорциональна переменной части капитала; а как
средняя прибыль она пропорциональна всему капиталу.
И стоимость «претерпевает» превращения первой и второй
ступени. В первой главе было уже показано, что на поверхности
общества стоимость капиталистически произведенного товара выступает
как сумма издержек производства плюс прибыль. Это ее первая
ступень превращения; количественно цена и стоимость еще равны
между собой (рыночные колебания оставляются в стороне), но
качественно они уже различны. На второй ступени своего превращения
стоимость уже выступает как цена производства, т. е. также вступает
в резкое противоречие с собой: 1) как выражение абстрактного
общественно необходимого труда величина стоимости пропорциональна
последнему; как цена производства она определяется затратами
капитала и приносимой им средней прибылью; 2) цена производства,
являясь не чем иным, как превращенной формой стоимости,
количественно, как правило, больше или меньше последней.
Исследуя в настоящем отделе вторую ступень превращения
прибавочной стоимости, т. е. превращение прибыли в среднюю
прибыль, Маркс, с одной стороны, выявляет указанные
противоречия, а с другой — их объясняет, показывая их объективную
обусловленность. Как стоимость, так и прибавочная стоимость могут
проявляться лишь в своих противоположностях, в формах, их
отрицающих, но в то же время их утверждающих. Стоимость
капиталистически произведенного товара может проявляться только в цене
производства, а прибавочная стоимость — в средней прибыли. И
обратно: цена производства и средняя прибыль суть не что иное, как
модификации (превращенные формы) стоимости и прибавочной
стоимости.
Говоря о предмете исследования настоящего отдела, необходимо
подчеркнуть еще следующее. Поскольку за основу исследования
в предыдущем отделе взят индивидуальный капитал, анализ не
выходит еще за пределы производственных отношений между рабочими
и капиталистами. И действительно, прибыль и норма прибыли
в разрезе предыдущего отдела выражают те же отношения (но в
превращенной форме), что и прибавочная стоимость и норма
прибавочной стоимости, В настоящем отделе, где за основу исследования
берется общественный капитал, производственные отношения уже
усложнены отношениями капиталистов между собой (пока что только
отношениями между промышленными капиталистами), что и находит
свое выражение в средней норме прибыли и цене производства.
522

леиие и перераспределение капиталов между разными
Распреде прОИЗВОдства, перекачка прибавочной стоимости из одной
отраслям ^^F^^ в друГуЮ, _ все это происходит, конечно, в об-
С*еРннейшей конкурентной борьбе, своим шумом и треском
заострен классовую борьбу между рабочим классом и классом
глуша _стов pj представляется, будто здесь,, в этой конкурентной
л^ьбе" происходит не только перекачка прибавочной стоимости,
но^ее «рождение».
Категории средней нормы прибыли и цены производства вы-
жаюг 1) что прибавочный труд всего рабочего класса
присваивается классом капиталистов сообща; 2) что это происходит через
посредство движения товаров и капиталов в острой конкурентной
борьбе.
Порядок исследования
Изучение превращения прибыли в среднюю прибыль начинается
с анализа тех факторов, которые лежат в основе этого превращения.
К ним относятся различие в органическом строении разных
индивидуальных капиталов и различие в скорости их обращения. Влияние
этих факторов на норму прибыли было исследовано в предыдущем
отделе, но лишь в отношении отдельного капитала, т. е. различие
в органическом строении капитала и различие в периоде оборота
рассматривались как чередующиеся одно за другим разные
состояния одного и того же капитала. Здесь же указанные моменты
исследуются как разные состояния одновременно действующих разных
капиталов.
Это исследование составляет содержание VIII главы и приводит
к тому, что разные капиталы одинаковойчвеличины, но разного
органического строения и разной скорости4 обращения должны иметь *
разные нормы прибыли, что противоречит тенденции
капиталистического способа • производства, согласно которой равные капиталы
приносят равные нормы прибыли. В названной главе
формулируется, таким образом, основная проблема, которая должна найти
решение в настоящем отделе.
В IX главе указанная проблема находит свое разрешение в
категориях средней нормы прибыли и цены производства. Но тут
исследование поднимается на новую ступень — на «вторую ступень»
превращения прибавочной стоимости. Если Маркс до сих пор
исходил из того, что товары продаются по стоимости, а прибыль по своей
величине равна прибавочной стоимости, то теперь происходит
коренной перелом; стоимость и прибавочная стоимость оказываются
модифицированными в цену производства и среднюю прибыль,
дальнейшее исследование, дальнейшее построение марксовой поли-
ческой экономии уже зиждется на этой модифицированной основе.
обстоВ°И ВСеХ поеледУЮ1Дих исследований являются следующие
капит!ТеЛЬ€ТВа: ^ прибавочная стоимость, созданная переменным
тала 2?М' РаспРеделяется пропорционально величине всего капи-
> ) стоимость товара, созданная абстрактным общественно
523

необходимым трудом, реализуется согласно издержкам производств
плюс средняя прибыль.
В названной IX главе средняя прибыль и цена производства
исследуются как формы, в которые превращены прибавочная
стоимость и стоимость и в которых находит разрешение
сформулированная в VIII главе проблема, но еще не раскрывается тот механизм,
который совершает указанную модификацию. Это исследование уже
составляет содержание X главы. Здесь Марксом, с одной стороны,
исследуются конкуренция, движение спроса и предложения как
рычаги, приводящие прибыль к средней прибыли, а стоимость —
к цене производства, а с другой — завершается исследование
проблемы всего второго отдела в целом.
В остальных двух главах — «Влияние общих колебаний
заработной платы на цены производства» и «Добавления» — приведены
существенные детали, дополняющие исследование предыдущих глав.
Глава восьмая
РАЗЛИЧНОЕ СТРОЕНИЕ КАПИТАЛОВ
В РАЗНЫХ ОТРАСЛЯХ ПРОИЗВОДСТВА
И ВЫТЕКАЮЩИЕ ОТСЮДА РАЗЛИЧИЯ
В НОРМАХ ПРИБЫЛИ
Предмет исследования
Мы уже говорили, что за основу исследования предыдущего
отдела берется индивидуальный капитал; за основу же исследования
настоящего отдела — общественный капитал. Поэтому в предыдущих
главах изучалось влияние на норму прибыли изменений в
индивидуальном капитале, а в настоящей главе изучается влияние на нормы
прибылей различий, существующих между разными капиталами,
занятыми в разных отраслях производства. Это — во-первых. Во-
вторых, раньше исследовались всякого рода изменения в
индивидуальном капитале и их влияние на норму прибыли; например,
при изучении экономии в применении постоянного капитала
исследовалось и влияние изменения величины рабочего дня. Здесь
изучается влияние на нормы прибыли только различий: 1) различия
в органическом строении капитала, 2) различия в скорости оборота
капитала.
Нет надобности доказывать,' что различным строениям капитала
с различными периодами оборота в разных отраслях производства
соответствуют разные нормы прибыли. Необходимо лишь, с одной
стороны, констатировать, что функционирующие в разных отраслях
производства капиталы — действительно разного органического
строения и разной скорости оборота; с другой стороны, применить
к ним выводы предыдущего исследования, Маркс так и делает.
Однако исследование настоящей главы этим не исчерпывается, центр
тяжести его — в раскрытии того противоречия, к которому приводит
524

ение указанных выводов к функционирующим в разных
ПрЙлях производства капиталам. С одной стороны, они должны
°ТР носить разные нормы прибыли, а с другой — «если оставить в
стогне несущественные случайные и взаимно уничтожающиеся разли-
я в разных отраслях промышленности не существует различия
между средними нормами прибыли...»1.
Это противоречие как будто колеблет то основание, на котором
сих пор велось все исследование. Таким образом кажется, как
заключает Маркс, будто теорию стоимости нельзя согласовать
с действительным процессом, нельзя согласовать с фактическими
явлениями производства, и что поэтому приходится вообще
отказаться от надежды понять эти последние. Сформулированное про-
тиворечие находит исчерпывающее решение в следующих главах.
Порядок исследования
В исследовании настоящей главы, как и последующих глав, Маркс
исходит из предположения, что нормы прибавочной стоимости во
всех отраслях промышленности одинаковы. А потому прежде всего
им выясняется правомерность такого допущения. Правда, и при
исследовании экономии в применении постоянного капитала и
влияния изменения цен Маркс тоже исходил из неизменности нормы
прибавочной стоимости. Но там это было исключительно приемом
исследования; при действии многих факторов влияние каждого из
них наилучшим образом может быть изучено, если действие других
факторов устраняется, т.- е. они предполагаются неизменными.
Здесь же речь идет уже об определенном методологическом
принципе, без которого исчезает предмет исследования.
Затем дается определение технического и органического
строения капитала и их соотношения. Хотя это было выяснено уже
в XXIII главе I тома «Капитала», но Энгельс считал нужным
поместить указанное определение также и здесь. После этих
предварительных замечаний начинается исследование влияния на норму
прибыли различия в органическом строении и в периодах оборотов
разных капиталов. Заканчивается глава формулировкой того
противоречия, о котором говорилось, и намечается направление, в
котором оно должно быть разрешено.
Существует ли единая норма прибавочной стоимости
Фактически в разных отраслях производства длина рабочего дня
и величина заработной платы не одинаковы; следовательно,
существуют разные степени эксплуатации и разные нормы прибавочной
стоимости. Но теоретически необходимо исходить из существования
единой нормы прибавочной стоимости.
при СЬ ^аРксом выдвигается очень важный методологический
^^ВДпЛЗ применении к капиталистическому способу производства
525
1 Маркс К., Энгельс Ф, Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 167,

он означает, что капитализм может быть понят лишь тогда, когда
он исследуется в чистом виде согласно его собственной природе
и специфическим своеобразиям. Капиталистический способ
производства зиждется на свободной конкуренции и свободном переливе
труда и капитала из одной отрасли труда в другую, а это уже
предполагает равенство заработных плат и рабочего дня во всех сферах
производства, в противном случае должно произойти передвижение
труда и капитала. Если же в конкретной действительности этого еще
нет, то это может быть объяснено недостаточным развитием
капитализма, т. е. тенденциями, мешающими развитию последнего, а
отнюдь ые причинами, лежащими в природе самого капитализма.
Следовательно, при изучении капиталистической системы, ставящем
себе^ задачу кравиинуть в природу и закономерности именно этой
системы, силы, противодействующие ее развитию и
распространению, должны быть оставлены в стороне. Это не потому, что
исследование этих противодействующих сил не имеет научного интереса,
а потому, что такое исследование ничего не может дать для.
понимания капиталистической системы, как таковой.
Итак, в равной для всех сфер производства степени
эксплуатации капиталистический способ производства выражает «свой
собственный общий тип», неравные же степени эксплуатации — лишь
отклонения от этого «общего типа». Поэтому при исследовании явлег
ни я прибыли в разных отраслях производства необходимо исходить
из равенства степеней эксплуатации. Более того, если эту
предпосылку оставить, то вообще никакой проблемы здесь пет; если
исходить из того, что на практике имеют место и разные нормы при-
баво)чной стоимости, то ведь на практике имеют место и разные нормы
прибыли. И это совершенно ые противоречит закону равенства
прибылей на равные капиталы, так как указанный закон выражает
лишь «общий тип», но отнюдь не является фотографическим снимком
с фактического положения вещей.
Проблема, поставленная в этой главе, заключается как раз
в том, что, с одной стороны, в разных сферах производства должны
быть разные нормы прибыли, а с другой — они быть не могут.
Равенство эксплуатации во всех сферах капиталистического
производства и равенство прибылей на равные капиталы выражают «общий
тип», т. е. вытекают из одних и тех же имманентных законов
капитализма. А между тем первое равенство приводит к противоречию
со вторым; на основе общей предпосылки, что товары продаются
по стоимости, равенство эксплуатации приводит к неравным нормам
прибылей.
Словом, фактически существуют и разные нормы прибавочной
стоимости, и разные нормы прибыли. Теоретически, согласно
имманентным законам капиталистического способа производства, должны
быть и равные нормы прибавочной стоимости и равные нормы
прибыли. Но первые при основной предпосылке, что товары продаются
по стоимости, делают невозможными вторые, так как равные нормы
прибавочной стоимости при разных органических строениях
капитала или разных периодах оборота дают разные нормы прибыли.
526

Капиталы разного строения и разные нормы прибыли
Маркс- иллюстрирует наличие разных норм прибыли для
капиталов разного строения, но при одинаковой норме прибавочной
стоимости на следующем примере. Капитал одной и той же величины,
например в 700, может состоять: 1) из 600 с -|- 100 v и 2) из 100 с +
+ 600 v. При норме прибавочной стоимости в обоих случаях в 100 %
* tv 100 (m) 1у12/ п/ о\ 600 (/")
получаем следующие нормы прибыли: 1) 7QQ |^ = 1477 %, 2) 7QQ \ку^
= 855/7 %.
Но что выражают собой разные процентные отношения v к /С?
Они выражают собой либо разные органические строения капитала,
либо разные строения его но стоимости.
Когда разные отношения между с и v вызываются различием
только в стоимости элементов постоянного капитала в разных
отраслях производства (заработные платы предполагаются равными),
то решающую роль играет сырье, которое может быть более дорогим
и более дешевым,
В разных отраслях промышленности имеют место и разные
органические строения капитала, и разные строения его по стоимости.
Разные строения капитала по стоимости в первую очередь
обусловлены различием в стоимости сырья, т. е. решающую роль здесь
играют природные условия, условия производства сырья. В
различии же органических строений капиталов, одновременно
функционирующих в разных отраслях производства, находит свое
выражение неравномерность технического прогресса при капитализме.
Одни отрасли производства развиваются быстрее, другие отстают;
отстающие отрасли догоняют и перегоняют «ушедшие вперед».
Конкуренция заставляет капиталиста совершенствовать технику и
повышать органическое строение капитала. С другой стороны, на пути
развития техники стоит то обстоятельство, что это развитие
ускоряет так называемое моральное снашивание оборудования.
Капиталы с разными периодами и разные нормы прибыли
Энгельс, как мы знаем, посвятил целую главу (гл. IV) влиянию
скорости оборота на норму прибыли. Выводы этой главы вполне
применимы к разным отраслям производства, капиталы которых
функционируют с разными периодами оборотов.
Причины разных периодов оборота капитала в разных сферах
производства сводятся: 1) к природным условиям {как в сельском
хозяйстве), 2) к особенностям производимых товаров: некоторые
продукты., как, например, крупные машины, не могут быть
произведены в'короткие сроки. Вообще в сферах (Производства средств
производства оборот капитала медленнее, чем в сферах производства
предметов личного потребления.
Что касается различия в отношении между основным и
оборотным капиталом, то оно непосредственно на норму прибыли не влияет,
хотя и влияет косвенно. В тех отраслях производства, где основной
капитал более значителен, капитал оборачивается медленнее. Там,
527

где удельный вес основного капитала высок, имеет место высокое
органическое строение капитала, что влияет -на норму прибыли.
Но фактором, влияющим на последнюю, в этом случае является не
отношение между частями постоянного капитала (основной и
оборотный), а отношение между всем постоянным капиталом и его
переменной частью.
Примечания к восьмой главе
1. Необходимо помнить, что понятие «увеличение и уменьшение
переменного капитала» употребляется Марксом в двояком смысле:
а) в смысле увеличения или уменьшения стоимости рабочей силы,
б) в смысле увеличения или уменьшения числа рабочих при
неизменной стоимости единицы рабочей силы. Эти разного рода изменения
различно влияют на норму прибыли. Уменьшение, например,
переменного капитала вследствие уменьшения стоимости рабочей силы
повышает при прочих равных условиях норму прибыли; уменьшение
переменного капитала вследствие уменьшения числа рабочих
понижает, тоже при прочих равных условиях, норму прибыли.
Вообще изменение переменного капитала в первом смысле
действует на норму прибыли в том же направлении.
2. Это верно и в отношении постоянного капитала: он изменяется
и вследствие изменения стоимости его элементов, и" вследствие
изменения объема и размера последних. Но изменения первого рода
и изменения второго рода действуют на норму прибыли одинаково.
Глава девятая
ОБРАЗОВАНИЕ ОБЩЕЙ НОРМЫ ПРИБЫЛИ
(СРЕДНЕЙ НОРМЫ ПРИБЫЛИ)
И ПРЕВРАЩЕНИЕ СТОИМОСТИ В ЦЕНУ
ПРОИЗВОДСТВА
Предмет исследования
В предыдущей главе исследование натолкнулось на следующее
противоречие: в разных сферах производства должны быть и в то же
время не могут быть разные нормы прибыли. Но это противоречие
не разрешимо лишь на «первой ступени превращения», когда
прибыль количественно еще равна прибавочной стоимости; на «второй
ступени превращения» — превращения прибыли в среднюю
прибыль — указанное противоречие вполне разрешается. Предмет
исследования настоящей главы — это превращение «второй ступени».
Первая ступень превращения заключает в себе и вторую. Раз
в издержках производства и прибыли гаснет всякое различие между
переменным и постоянным капиталом и прибавочная стоимость
выступает как порождение всех частей капитала, то в этой своей
превращенной форме она должна быть равна для всех капиталов
528

одинаковой величины. Или, что одно и то же, прибавочная стоимость
в форме прибыли должна быть пропорциональна величине
авансированных капиталов.
В разных отраслях производства различия в органическом
строении капиталов в периодах оборота приводят к превращению прибыли
в среднюю прибыль, а стоимости — в цену производства. Именно
в результате того, что прибавочная стоимость для отдельного
капитала превращается в прибыль, прибыль для разных капиталоа
(с разными строениями и разными периодами оборота) должна
превратиться в среднюю прибыль.
Превращение прибавочной стоимости в прибыль имеет своим
основанием превращение стоимости в издержки производства, в
которых затрата труда выступает как затрата капитала. Теперь же
мы имеем обратный процесс: превращение прибыли в среднюю
прибыль обусловливает собой превращение стоимости в цену
производства. Мы имеем следующую «цепь» превращений или образований
превращенных форм:
1. На первой ступени превращения: а) стоимость принимает
форму издержек производства, б) прибавочная стоимость — форму
прибыли.
2. На второй ступени превращения: а) стоимость — форму цены
производства, б) прибыль принимает форму средней прибыли.
Первая половина этой «цепи» превращений исследовалась в
предыдущем отделе, вторая половина цепи исследуется в настоящей
главе.
Одной из основных причин крушения теории стоимости
классической политической экономии является именно то, что ей
совершенно неизвестна указанная «цепь» превращения форм. Адам Смит
остановился перед фактом: он видел, что цена капиталистически
произведенного товара непосредственно регулируется не трудом,
а издержками производства плюс прибыль. Издержки производства
складываются из заработной платы и цены потребленных товаров;
цена потребленных товаров опять состоит из издержек производства
этих товаров и прибыли на них. И Смит приходит к выводу, что
стоимость товаров определяется доходами, каковыми являются
заработная плата, прибыль и рента. Рикардо делает значительный шаг
вперед: в затрате капитала он видит затрату овеществленного труда,
а прибыль им сводится (фактически) к прибавочной стоимости.
Следовательно, и цены капиталистически произведенных товаров
регулируются трудом. Но он «перескакивает» через все звенья «цепи»,
ведущие от стоимости к цене производства, и отождествляет первую
со второй. Наблюдающееся в капиталистической действительности
несовпадение стоимости с ценой производства им объявляется
исключением. Таким образом, и у Рикардо трудовая теория стоимости
терпит крушение, так как на самом деле исключением является как
Раз совпадение в отдельных случаях стоимости с ценой производства,
а не их несовпадение.
Заслуга Маркса заключается в том, что он в средней прибыли
Увидел превращенную форму прибыли, являющуюся в свою очередь
529

превращенной формой прибавочной стоимости, а в цене
производства — превращенную форму стоимости. Цена производства и
стоимость не тождественны ни качественно, ни количественно, цена
производства есть превращенная форма стоимости, а стоимость
может проявляться лишь в цене производства. Это и доказывается в
настоящей главе.
Порядок исследования
Исследование начинается с анализа образования общей нормы
прибыли. За основу исследования в предыдущем отделе был взят
индивидуальный капитал, а за основу исследования настоящего
отдела берется общественный капитал. С перехода от индивидуального
к общественному капиталу и начинается исследование данной главы.
В предыдущей главе этот переход только подготовлялся, было
показано, что в разных сферах производства равные капиталы разных
строений и разных периодов оборота должны получаться разные
нормы прибыли. Теперь же разные сферы производства берутся в
качестве частей единого хозяйства, и разные нормы прибыли сливаются
в единую общую норму прибыли.
Выяснив, каким образом получают среднюю норму прибыли,
Маркс переходит к исследованию цены производства как
превращенной формы стоимости.
Образование общей нормы прибыли
Образование общей нормы прибыли Маркс иллюстрирует на
таблице, изображающей пять отраслей производства с равными
капиталами разных строений (разные периоды обращения оставляются
в стороне), но при одинаковой норме прибавочной стоимости,
следовательно, при разных нормах прибыли. Таблица представлена в двух
вариантах: первый вариант предполагает, что стоимость постоянного
капитала полностью переносится на готовый продукт, т. е.
оставляется в стороне деление на основной и оборотный капитал, второй
вариант исходит из этого деления: в готовом продукте заключена
только часть стоимости постоянного капитала. В обоих вариантах
постоянная и переменная части капитала представлены в процентном
отношении ко всему капиталу
Таблицы, строго говоря, иллюстрируют не образование общей
нормы прибыли, а образование разных норм прибыли в разных
сферах .производства в зависимости от различных строений
капиталов при одинаковой норме прибавочной стоимости, Ио это лишь до
тех пор, пока каждая сфера производства рассматривается отдельно;
дело представляется иначе при рассмотрении их в качестве частей
единого производства, т. е. при переходе от индивидуального
капитала к общественному. Если допустить, что в таблицах представлен
весь общественный капитал, то получаем следующие данные: 1} весь
капитал равняется 500, 2) вся постоянная часть его равна 390,3) пере-
530
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. 1, с, 168—170,

мен мая часть равна ПО, 4) вся прибавочная стоимость — ПО, 5)
общая норма прибыли — 22 %.
Общая норма прибыли равняется всей общественной
прибавочной стоимости, деленной на весь общественный капитал.
Полученная в нашем примере общая норма прибыли соответствует такому
капиталу, строение которого: 78 с + 22 v (при норме прибавочной
стоимости в 100 %). Общественный капитал в нашем примере имеет
такое же строение. Если 500 принять за 100, то 390 сведутся к 78,
а ПО — к 22. Следовательно, общая норма прибыли может
рассматриваться как норма прибыли такого капитала, строение которого
равно строению общественного капитала.
На первый взгляд может показаться,» что мы имеем здесь дело
с математическими упражнениями: кто же делит всю общественную
прибавочную стоимость на весь общественный капитал? Конечно,
такого деления никто не производит сознательно. Но конкуренция
стихийно выравнивает разные нормы прибыли в одну общую норму
прибыли, которая фактически получается путем деления всей
прибавочной стоимости на весь общественный капитал.
Средняя норма прибыли, которую каждый капиталист получает
в среднем на сто еддниц своего капитала, равняется общей норме
прибыли. Правда, фактически она может ей и не равняться; о полном
совпадении фактической средней нормы прибыли с общей нормой
прибыли говорить не приходится.
Цены производства
«Цены, возникающие таким образом, что из различных норм
прибыли в различных сферах производства выводится средняя и эта
средняя присоединяется к издержкам производства в^ различных
сферах производства, — такие цены суть цены производства»1. Цены
производства бывают и выше и ниже стоимости и только в редких
случаях совпадают с ней.
Цены производства выше стоимости в отраслях с высоким
органическим строением капитала и ниже стоимости в сферах
производства со сравнительно низким строением капитала. Но если взять
общественный капитал в целом, то одни отклонения цен производства
от стоимости уравновешиваются другими и цена производства всей
товарной массы равна ее стоимости.
Цены производства — это еще ые те цены, по которым товары
продаются на рынке, в отдельных конкретных актах купли-продажи.
Во-первых, фактическая средняя норма прибыли не совпадает с
общей нормой прибыли (идеальной средней), а лишь колеблется вокруг
нее. Во-вторых, рыночные цены устанавливаются в зависимости от
спроса и предложения; следовательно, нет никаких оснований для
совпадения (за исключением отдельных случаев) рыночных цен с
ценами производства. Цена производства лишь заступает место стои-
^сти^являясь ее превращенной формой.
531
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч, 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 171.

Таким образом, в условиях капиталистического способа
производства колебания рыночных цен непосредственно происходят вокруг
цен производства, которые в свою очередь непосредственно
определяются издержками производства и средней нормой прибыли.
Регулирующее влияние рабочего времени опосредствовано рядом
звеньев, последними из которых являются средняя норма прибыли,
в которую превращены разные нормы прибыли, и издержки
производства, являющиеся единственной стоимостью для капиталиста.
Стало быть, на поверхности общества регулятором рыночных
цен, а через них — всего общественного производства, являются цены
производства, которые, как кажется, ничего общего не имеют с
рабочим временем. В издержки производства входит не рабочее время,
а заработная плата; но и это — лишь часть издержек производства.
Другую их часть составляет стоимость потребленных средств
производства; в общем и та и другая части являются частями затраченного
на производство капитала. Что касается другого фактора цены
производства — прибыли, то он как будто не имеет и отдаленнейшего
отношения к рабочему времени. Если в издержках производства
связь с живым трудом все же в определенном отношении
обнаруживается в том, что больше капитала приходится при прочих
равных условиях затрачивать на заработную плату, то в прибыли эта
связь оказывается совершенно замаскированной. Ведь норма прибыли
одинакова для всех сфер'производства, независимо от соотношения
труда со средствами производства, а общая сумма прибыли,
приходящаяся на данную сферу производства или на данное предприятие,
равняется средней норме прибыли, помноженной на
соответствующий капитал. Следовательно, прибыль, с одной стороны,
регулируется чем-то находящимся вне данной сферы производства или
данного индивидуального капитала, а с другой — зависит от размера
авансированного капитала. Каждый капиталист имеет право
утверждать, что при существующей норме прибыли, которая
устанавливается помимо него и за его спиной, масса его прибыли зависит от
его капитала. Он имеет на это «право» потому, что «с превращением
стоимости в цену производства скрывается от глаз самая основа
определения стоимости»г.
Цена производства и стоимость
Цена производства действительно отрицает стоимость и,
следовательно, ей противоречит. В то же время она предполагает последнюю,
выявляет ее, выступает превращенной формой стоимости. Такие
противоречия можно констатировать на протяжении всей экономической
теории. Товар — «форма экономической клеточки буржуазного
общества» — заключает в себе внутреннее противоречие:
потребительная стоимость и стоимость друг друга исключают, но в то же время
потребительная стоимость есть вещественный носитель стоимости,
а стоимость без потребительной стоимости невозможна. Более того,
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т, 25, ч, I, с. 183,
532

в эквивалентной форме потребительная стоимость является бытием
своей противоположности, стоимости. Стоимость рабочей силы и
заработная плата, прибавочная стоимость и прибыль тоже друг друга
отрицают и друг друга предполагают. С одной стороны, стоимость
рабочей силы может быть проявлена только в заработной плате, а
прибавочная стоимость — в прибыли; с другой стороны, заработная
плата выступает как плата за труд, а прибыль — как порождение
всего авансированного капитала.
Противоречие между стоимостью и ценой производства — той же
природы, как и только что перечисленные противоречия. Цена
производства состоит из издержек производства и средней прибыли.
Прежде всего поставим вопрос: что такое средняя прибыль? Если
рассматривать ее как статистическую среднюю фактически
получаемых прибылей, то это не являетбя ответом на поставленный вопрос,
так как мы не знаем, что такое прибыль вообще, как и где она возни*
кает. Маркс в I томе «Капитала», а также в I главе III тома
основательнейшим образом опроверг разные теории прибыли и показал, что
единственно правильное объяснение прибыли заключается в
сведении ее к прибавочной стоимости и прибавочному труду. А это значит,
что стоимость товара сводится к труду, является овеществленным
трудом; если труд не создавал бы стоимость, то прибавочный труд не
производил бы прибавочной стоимости. Таким образом, средняя
прибыль хотя она и выступает как «отчужденная», оторванная от
труда часть цены производства товара, но выражает и может выразить
только затраченный в прибавочное время труд. Следовательно,
средняя прибыль является превращенной формой (во второй ступени)
прибавочной стоимости. Этим самым она получает не только
качественную характеристику, но и количественную определенность:
она — точно определенная величина, равная всей общественной
прибавочной стоимости, деленной на весь общественный капитал.
Теперь возьмем другой фактор цены производства — издержки
производства. Они состоят из заработной платы и затрат капитала
на израсходованные средства производства. Но заработная плата
качественно характеризуется как превращенная форма стоимости
рабочей силы, количественно она определяется величиной стоимости
рабочей силы, в конечном счете — величиной стоимости товаров,
являющихся предметами потребления рабочих. Следовательно, мы
опять приходим к стоимости. Если же непосредственно из стоимости
обычных товаров нельзя вывести ни стоимости рабочей силы, ни
заработной платы (последние выражают иной тип производственных
отношений), то без стоимости обычных товаров невозможны ни
стоимость особого товара — рабочая сила, ни ее превращенная форма —
заработная плата.
Что касается потребленных средств производства, то они в
качестве фактора образования цены готового продукта сами
представляют сумму цен производства — сырья, топлива, орудий труда и
т- Д. Если же цены производства не свести к стоимости, то цену
производства готового продукта придется объяснять ценами производства,
т- е. мы будем вращаться в замкнутом кругу.
533

Цена производства отдельных товаров
и цена производства всей товарной массы
Что отсюда следует? Цена производства необъяснима без стоимости;
необъяснимым становится и капиталистическое производство вообще,'
Только в результате сведения цены производства к стоимости
исчезает ее загадочность; а это, во-первых, означает, что цена
производства есть превращенная форма стоимости. Во-вторых, «так как
совокупная стоимость товаров регулирует совокупную прибавочную
стоимость, а эта последняя регулирует — как общий закон,
управляющий колебаниями, — высоту средней прибыли, а следовательно
общую норму прибыли, то, очевидно, закон стоимости регулирует
цены производства»1.
Но как свести цену производства к стоимости, ведь она с ней
количественно не совпадает? Цена есть денежное выражение стоимости;
а раз цена производства, вокруг которой колеблются рыночные цепы,
не совпадает со стоимостью, то последняя как будто не находит
в стоимости своего выражения.
Все эти недоумения отпадают, как только мы переходим от цены
производства отдельного товара к сумме цен производства всей
товарной массы. Сумма цен производства всей товарной массы
равняется потребленной постоянной части всего общественного капитала
плюс сумма заработных плат всего рабочего класса и прибылей
капиталистов. Таким образом, цена производства всей товарной массы
количественно совпадает со стоимостью последней, равняется с +
+ v + т\ но качественно она выражает ее превращение Цена
производства всей товарной массы выражает в виде суммы цен отдельных
товаров всю их стоимость, Сведение цены производства отдельного
товара к стоимости совершается через сведение цены производства
всей товарной массы к стоимости последней.
Далее, цена производства отдельного товара объективно (а не
субъективно, в уме исследователя) сводится к части цены призвод-
ства всей товарной массы. Для отдельного капиталиста цена
производства произведенного им товара равняется его издержкам
производства плюс его прибыль; для общества капиталистов в целом она
равняется потребленной части всего общественного капитала плюс
сумма прибылей, причитающихся на авансированный общественный
капитал. Прибыль отдельного капиталиста бывает больше или
меньше производимой у него прибавочной стоимости; прибыль группы
капиталистов, причастных к производству данного товара
(доставляющих сырье, топливо, машины и т. д.), уже является
уравновешенной. Отставание прибыли от прибавочной стоимости у одного
капиталиста уравновешивается избытком ее у другого капиталиста.
Конечно, это уравнивание не происходит с математической точностью.
Цена производства и распределение общественного капитала
Издержки производства в разных отраслях производства разные,
но средняя норма прибыли для всех отраслей производства одинакова»
534
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с, 197,

а определяется отношением всей массы общественной прибавочной
°тоимости ко всему капиталу. Следовательно, цепа производства
С каждой отдельной отрасли зависит, с одной стороны, от условий
производства в данной сфере, что выражается в издержках произ-
сгства. С другой стороны, она зависит от условий всего
общественного производства, что находит свое выражение в другом факторе
цены производства — в средней прибыли. Как условия всего
общественного производства, так и условия производства в отдельных
отраслях хозяйства зависят от распределения общественного капитала.
Общая масса прибавочной стоимости и общая норма прибыли
зависят от того, как распределен капитал в обществе. Если большая
часть общественного капитала занята в отраслях производства с
низким строением, а меньшая часть — в отраслях производства с
высоким строением, то при прочих равных условиях (в частности, при
одинаковой норме прибавочной стоимости) будет существовать более
высокая общая норма прибыли. При обратном распределении
капиталов общая норма прибыли будет более низкой.
Что касается издержек производства, то на них распределение
общественного капитала влияет не прямо, а косвенно, притом здесь
играет роль не относительная (в отношении всего общественного
капитала) величина занятого в той или иной сфере производства
капитала, а его абсолютная величина. Если, например, капитал в какой-
либо отрасли производства незначителен, то в данной отрасли
производства имеет место низкое органическое строение капитала. А при
низком строении капитала издержки производства обычно высоки,
так как, во-первых, в ряде случаев невозможна экономия в
применении постоянного капитала, во-вторых, вследствие применения
большого количества живого труда значительную часть капитала
приходится затрачивать на заработную плату.
Цена производства и производительность труда
Цены производства, отражая состояние общественного капитала
(его среднее органическое или стоимостное строение), отражают тем
самым и распределение общественного капитала между разными
отраслями производства. Но и то, и другое — и состояние
общественного капитала, и его распределение —- обусловлены уровнем
производительной силы общественного труда. Следовательно, и цены
производства обусловливаются уровнем развития производительной
силы общественного труда.
В предыдущем отделе были раскрыты законы, регулирующие
норму прибыли; эти же законы регулируют и общую норму прибыли.
Ведь и она равняется га • г-, только т' означает норму прибавочной
стоимости для всего общественного капитала, К — величину послед-
ноп0* 3 V ~' ei° пеРеменнУю часть. Законы же, регулирующие общую
рму прибыли, регулируют и цену производства. Но общая норма
меныЫЛИ меняется медленно, поэтому, прежде чем отдельные пере-
Ват в 0тдельных отраслях производства успевают консолидиро-
я и вызвать изменение в производительности всего обществен-
535

ного труда, они оказывают самостоятельное влияние на цены
производства. Это влияние непосредственно касается издержек
производства. При повышении, например, производительности труда в от-
дельной отрасли производства происходит, с одной стороны,
экономия в применении постоянного капитала, а с другой — в каждой
единице товара воплощается меньшее количество живого труда,
следовательно, и-меньшая часть оплаченного живого труда.
В длительные промежутки времени изменения цен производства
следуют за изменением уровня производительности всего
общественного труда, которое в первую очередь выражается в изменении
общей нормы прибыли. В короткие промежутки времени изменения цен
производства следуют за изменениями в производительности труда
в отдельных отраслях производства, выражающимися — тоже
в первую очередь — в уменьшении издержек производства, стало
быть, части стоимости продукта этих отраслей производства.
Глава десятая
УРАВНЕНИЕ ОБЩЕЙ НОРМЫ ПРИБЫЛИ
ПОСРЕДСТВОМ КОНКУРЕНЦИИ.
РЫНОЧНЫЕ ЦЕНЫ И РЫНОЧНЫЕ СТОИМОСТИ. .
ДОБАВОЧНАЯ ПРИБЫЛЬ
Предмет исследования
Итог исследования предыдущей главы следующий: товары
продаются не по стоимости, а по ценам производства, т. е. рыночные цены
колеблются вокруг цен производства, а не вокруг стоимостей.
Качественно цена производства есть форма (превращенная)
выражения стоимости. Количественно в отдельных сферах производства она
бывает выше и ниже стоимости, совпадая с ней лишь в отношении
всей товарной массы и в отношении тех товаров, которые
производятся капиталами, органическое строение которых равно среднему
органическому строению всего общественного капитала. Этим было
разрешено то противоречие, которое сформулировано в VIII главе,
а именно, что, с одной стороны, в разных сферах производства
(вследствие различия в строении капиталов и вследствие различия в
периодах оборота) должны быть разные нормы прибыли: с другой
стороны, разные нормы прибыли существовать не могут, ибо тенденция
развития капитализма такова, что равные капиталы приносят
(независимо от органического строения и скорости оборота) равные
прибыли. Противоречие разрешено, но еще не раскрыт тот механизм,
который сводит стоимость к цене производства. Механизм этот —
конкуренция, которая происходит: 1) между капиталами внутри
каждой сферы производства, 2) между капиталами разных сфер
производства. Действие этих разных видов конкуренции тоже разное.
.«Что осуществляет конкуренция, прежде всего, в одной сфере
производства, так это — установление одинаковой рыночной стоимости
536

-чной цены из различных индивидуальных стоимостей товаров.
И рЫИлько конкуренция капиталов в различных отраслях производ-
^° Т<созт°ет цену производства, которая выравнивает нормы
прибыл^ различных отраслей»1.
Эти два вида конкуренции исследуются Марксом в настоящей гла-
Но следует заметить, что главное внимание Марксом уделяется
В6 вому виду конкуренции, о втором ее виде им высказывается лишь
ПеРколько* замечаний. Это объясняется, по-видимому, тем, что ана-
конкуренции внутри отдельных сфер производства дает ключ
лИПОНиманию и конкуренции между капиталами разных сфер
производства. А отчасти это имеет место потому, что Марксом исследуется
не конкуренция, как таковая, а те формы, которые получаются в
результате ее действия. Цена производства как результат действия
второго вида конкуренции всесторонне исследована в предыдущей главе;
рыночная стоимость и рыночная цена, устанавливающиеся через
посредство действия первого вида конкуренции, впервые исследуются
в настоящей главе. А потому внутриотраслевая конкуренция
находится здесь в центре исследования.
Своим анализом рыночной стоимости Маркс в сущности
возвращается к исследованию I главы I тома «Капитала». Тезис о том, что
величина стоимости товара определяется общественно необходимым
трудом, затраченным на его производство, получает здесь свою
дальнейшую конкретизацию.
В I главе первого тома «Капитала» товар исследуется как «форма
экономической клеточки буржуазного общества», а стоимость —
как фактор товара. Законченная теория стоимости для развитого
буржуазного общества там еще не могла быть дана, так как еще
отсутствовали важнейшие предпосылки, а также было невозможно
изобразить те конкретные формы, в которых стоимость выступает
на поверхности буржуазного общества. Законченная теория
стоимости дается в настоящей главе, после того как выяснена сущность
капиталистического способа производства и проанализированы все
звенья, ведущие от стоимости к цене производства. Одним из таких
звеньев и является рыночная стоимость. Цене производства, одним
из элементов которой является общая норма прибыли, предшествует
(и теоретически, и исторически) образование единой стоимости, т. е.
рыночной стоимости, и единой цены товаров внутри отдельных
отраслей производства. Конкуренция второго рода — между
капиталами различных сфер производства — включает в себя
конкуренцию первого рода (между капиталами одной и той же сферы
производства); точнее, является дальнейшим развитием
внутриотраслевой конкуренции.
Однако рыночная стоимость по своей социальной сущности —
атегория простого товарного хозяйства: в ней непосредственно не
п Ражены капиталистические отношения. А потому возникает во-
«КаС> почемУ рыночная стоимость не исследуется в I главе I тома
^^^ш, раз для этой категории еще не нужен анализ капитали-
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. 1, с, 197.
537

стических отношений. Дело в том, что, хотя рыночная стоимость по
своей социальной природе является категорией простого товарного
хозяйства, свое развитие как категория она получает лишь с развитием
товарного хозяйства, с превращением простого товарного хозяйства
в капиталистическое. Отдельные отрасли производства при простом
товарном хозяйстве невелики по своему объему; территориально они
ограничены рамками одного города. Поэтому и различия в условиях
труда в одной и той же сфере производства еще незначительны;
они носят преимущественно узкоиндивидуальный характер.
Следовательно, для развития рыночной стоимости, значительно
отличающейся от индивидуальных стоимостей, еще нет производственно-
технических предпосылок. Это—во-первых. Во-вторых, для анализа
товара, денег, а затем анализа капитала, прибавочной стоимости и
т. д. в категории рыночной стоимости нет еще никакой надобности.
А Маркс, согласно своему методу, оставляет в стороне все то, что
не нужно для данной стадии теоретического анализа, что только бы
осложнило анализ. Зато в настоящей главе, с одной стороны, имеются
уже все предпосылки для развития категории рыночной стоимости;
с другой — она необходима в качестве одного из «звеньев», ведущих
от стоимости к цене производства.
Порядок исследования
Глава начинается с указания на то, 1) что в отраслях производства
со средним органическим строением капитала прибыль совпадает
с прибавочной стоимостью, а цена производства — со стоимостью,
2) что в других сферах производства средняя норма прибыли
выравнивается по тем средним сферам производства, в которых господствует
среднее строение капитала, 3) что, наконец, «сумма прибыли всех
различных сфер производства должна быть равна сумме
прибавочной стоимости, и сумма цен производства всего общественного
продукта должна быть равна сумме его стоимости»1. Но все эти
положения являются итогом исследования предыдущей главы: они уже были
всесторонне рассмотрены и доказаны. Маркс их еще раз сжато
формулирует, а затем переходит к основному предмету
исследования — к вопросу о механизме образования общей нормы прибыли для
всех сфер производства и единой нормы прибыли, а также единой
цены производства внутри отдельных сфер производства.
Проблема образования единой цены производства внутри тех
отраслей производства, у которых среднее строение капитала равняется
среднему строению всего общественного капитала, превращается
в проблему образования общественной, или рыночной, стоимости
товара; ведь здесь цена производства количественно совпадает со
стоимостью. Это — во-первых. Во-вторых, анализ образования
рыночной стоимости раскрывает и механизм образования рыночной
цены производства. «То, что сказано здесь о рыночной стоимости,
относится, — говорит Маркс, — и к цене производства, раз последняя
заступает место рыночной стоимости. Цена производства регули-
538
1 Маркс К., Энгельс Ф, Соч, 2-е изд., т, 25, ч. I, с. 139»

в каждой отдельной сфере и регулируется точно так же
РУ ависимости от определенных обстоятельств»1.
&3 Категория рыночной, или общественной, стоимости по своей со-
атьной характеристике является еще категорией простого товар-
ЦИ)Г0 хозяйства И Маркс поэтому вначале исследует ее на гипотети-
^-ком примере, в котором средства производства принадлежат са-
Че\ч рабочие/ продающим свои продукты по стоимости. Затем эта
Магегооия исследуется и при капиталистическом производстве —
К отраслях, где цена производства количественно совпадает с
рыночной стоимостью (теперь уже речь идет не о стоимости вообще, а о
рыночной стоимости). Выводы, получаемые относительно рыночном
стоимости, применимы с некоторыми модификациями и к рыночной
цене производства, т. е. к образованию единой цены производства,
вокруг которой колеблются рыночные цены.
Рыночная стоимость предполагает существование широко
разветвленного рынка, конкуренции, концентрации спроса и предложения.
Вслед за анализом рыночной стоимости дается анализ перечисленных
факторов, особенно спроса и предложения Таким образом, в
настоящей главе получает свое завершение не только теория стоимости,
но в значительной мере также и теория образования рыночных цен.
Окончив исследование роли конкуренции в образовании
рыночной стоимости и рыночных цен, Маркс возвращается к исследованию
роли конкуренции в образовании цены производства. Здесь мы уже
имеем дело с конкуренцией между капиталами разных сфер
производства. Заканчивается глава кратким резюме, в котором подводятся
итоги исследования и дается характеристика категории цены
производства, С одной стороны, цена производства есть превращенная
форма стоимости. С другой стороны, поскольку это превращение
может совершаться только на базисе капиталистического производства,
отношения, выраженные в цене производства, значительно
модифицированы. Отношения капиталистов между собой (выраженные в цепе
производства) включены в отношения всего класса капиталистов
ко всему рабочему классу.
Индивидуальная стоимость, рыночная,
или общественная, стоимость
Понятие индивидуальной и общественной стоимости встречается
уже в I томе «Капитала». В частности, это понятие применяется
Марксом при характеристике избыточной прибавочной стоимости 2.
так как рыночная стоимость отождествляется Марксом с
общественной стоимостью, то ее нельзя считать совершенно новой категорией.
ы имеем здесь лишь дальнейшее развитие категории общественной
стоимос™' И ЭГ° подчеРкивается вт°рым ее названием — рыночная
ватьРЫН0ЧПаЯ встоимость» ~~ говорит Маркс, — должна рассматри-
_^^я^с^)дной стороны, как средняя стоимость товаров, произве-
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с, 196.
1ам же, т. 23, с. 329,
'539

денных в данной сфере производства, с другой стороны, как
индивидуальная стоимость товаров, которые производятся при средних
условиях данной сферы и которые составляют значительную массу
продуктов последней»1.
С первого взгляда может казаться, что здесь мы имеем два разных
определения рыночной стоимости. Если рассматривать ее как
«среднюю стоимость товаров, произведенных в данной сфере», то она
образуется путем деления суммы индивидуальных стоимостей на
общую товарную массу. Если же рассматривать рыночную стоимость
«как индивидуальную стоимость товаров, которые производятся при
средних условиях данной сферы», то принцип ее образования уже
иной. Труд, который затрачивается при средних условиях, определяет
стоимость каждого товара, т. е. и тех товаров, которые произведены
при иных условиях.
На самом деле здесь нет никаких двух определений.
Общественная, или рыночная, стоимость отдельного товара определяется через
посредство общественной стоимости всей товарной массы данного
сорта, содержащей в себе весь труд, который общество затратило
в данной отрасли хозяйства. Хотя этот труд в разных предприятиях
затрачивается при разных условиях, но поскольку само различие
в условиях обусловлено общественным состоянием техники, то все
условия являются общественно необходимыми; следовательно, • и
весь затраченный труд общественно необходим. А отдельный товар,
точнее, потребительная стоимость отдельного товара, есть
вещественный носитель той части общественной стоимости, которая приходится
на данную товарную единицу. Выраженная таким образом стоимость
отдельных товаров совпадает с индивидуальной стоимостью товаров
тех предприятий, которые работают при средних условиях, которые
выбрасывают на рынок наибольшее количество товаров. Это
совпадение тем полнее, чем более высок удельный вес указанных
предприятий и чем больше та товарная масса, которая выбрасывается ими на
рынок. При незначительности товарной массы, производимой в
предприятиях, работающих при условиях ниже или выше средних,
названное совпадение практически может считаться полным. Поэтому
рыночная, или общественная, стоимость каждого товара может
рассматриваться и «как средняя стоимость товаров, произведенных
в данной сфере», и «как индивидуальная стоимость товаров, которые
производятся при средних условиях данной сферы», но при
непременном условии, что эти товары «составляют значительную массу
продуктов последней».
Итак, рыночная, или общественная, стоимость товара является
частью стоимости всей товарной массы данной сферы производства,
определяемой всем трудом, затраченным на производство этой
товарной массы. Количественно рыночная стоимость товара равна индивид-
дуальной стоимости товаров, произведенных в средних для данной
отрасли условиях, если эти товары составляют значительную массу
всей продукции этой сферы производства. Более того, рыночная
1 Маркс К., Энгельс Ф, Соч. 2-е изд., т. 25, ч. .1, с, 195,,
§40

товара может равняться индивидуальной стоимости това-
стоимос дведенных и при лучших, и при худших условиях, если
р0В' луказанные товары составляют значительную массу всех про-
ТОЛЬов данного сорта. Следовательно, дело не в средних, лучших или
А^КТ их условиях, а в том, при каких условиях производится по-
худш >*я масса товаров. Но обычно подавляющая масса товаров
давля ится ПрИ средних условиях. Помимо того, рыночная стой-
ПР0И^ ТЯГотеет к индивидуальной стоимости товаров, произведенных
МоиТсредних условиях, еще потому, что крайние полюсы — худшие
и лучшие условия — друг друга уравновешивают. И в зависимости
от того, в какой мере они друг друга уравновешивают, определяется
степень тяготения рыночной стоимости к индивидуальной стоимости
товаров, произведенных при средних условиях. Если масса товаров,
произведенных при худших условиях, равняется массе товаров,
произведенных при лучших условиях, то рыночная и индивидуальная
стоимость товаров, произведенных при средних условиях, полностью
совпадают; если же такого равенства нет, то могут быть разные
степени тяготения рыночной стоимости к индивидуальной стоимости.
Рыночная стоимость и рыночная цена
Стоимость, как выражение общественно необходимого
абстрактного труда, с самого начала является общественной стоимостью, т. е.
таковой она является уже в производстве. Выражение
индивидуальная стоимость имеет лишь тот смысл, что отдельные индивидуумы
участвуют разными количествами своего труда в производстве
стоимости всей товарной массы, следовательно, и в производстве
рыночной стоимости отдельных товаров. И те из них, кто затрачивает
количество труда, большее общественно необходимого, и те, кто
затрачивает количество труда, меньшее общественно необходимого,
присваивают ту стоимость, которая приходится на их товары. От такого
распределения стоимости всей товарной массы на отдельные части одни
индивидуумы выигрывают, а другие проигрывают. Стоимость же
как основная категория товарно-капиталистической системы
понимается как общественная стоимость и тогда, когда она не
сопровождается эпитетом «общественная».
Категория стоимости получает в настоящей главе дальнейшее
развитие, вносящее в нее, правда, некоторые новые моменты, которые
характеризуют категорию рыночной стоимости, но которые не
модифицируют стоимости как таковой. Те новые моменты, анализом
которых мы сейчас займемся, являются не привходящими извне, а вы-
могЯТ°г И3 само** стоимости как выражения общественно
необходимой трактного тРУДа> В категории стоимости дана и рыночная
соз ость' но Дана абстрактно. Следовательно, и рыночная стоимость
ляат.ЛТСЯ В пР°изводстве, а в обращении (в рыночной цене)
проявляется, реализуется.
посылк ?ЫрОЧН°й стоимости конкуренция является ближайшей пред-
пателями' ЛИ бЫ Не было К0НКУРен1*ии между продавцами и поку-
«Давили» одного и того же товара, если бы они друг на друга не
» то не было бы единой рыночной стоимости внутри отдель-
541

нмх сфер производства по той простой причине, что тогда эти сферы
производства не существовали бы как единое целое.
Стоимость зарождается с зарождением обмена, т. е. на начальных
стадиях перехода натурального хозяйства в товарное. Бее фор.
мы — разные этапы в развитии стоимости. Но развитие идет не только
в сторону выделения одного из товаров в роли денег, но и в сторону
превращения однородных товаров в «средние экземпляры своего
реда». Это превращение достигает своего завершения с образованием
единого рынка, а; стоимость получает свое дальнейшее определение
в рымочйрй стоимости.
Развитие производственных отношений товаропроизводителей
также идет в двух, направлениях. С одной стороны, производители,
создающие различные потребительные стоимости, связаны друг с
другом целой- системой общественного разделения труда; с другой
стороны, устанавливаются* связь и взаимодействие между
производителями' однородных товаров. Производственные отношений первого
рода вметупашт в сфере обращения как отношения купли-продажи,
шж отношения между продавцами п покупателями; производственные
отношения второго рода проявляются в сфере обращения в той
конкурентной борьбе, которая происходит между продавцами или
покупателями одного и того же товара. В стоимости находят свое,
вещное выражение и те, и другие производственные отношения. В
рыночной стоимости, являющейся одним из определений стоимости,
наиболее рельефно подчеркиваются отношения второго рода, т. е. те
производственные отношения, которые проявляются в конкурентной
борьбе, предполагающей развитый рынок и наличие разных
технических уровней внутри отдельных сфер производства.
Рыночные цены, порождающиеся конкурентной борьбой и ею
определяющиеся, колеблются вокруг рыночной стоимости, для
которой конкуренция — лишь предпосылка,, но не фактор ее
созидания. Для рыночной стоимости конкуренция есть то условие, при
котором товарное производство достигает определенного уровня
развития, а стоимость получает свое определение как рыночная стоимость.
Стоимость регулирует рыночные цены, а рыночные цены суть
форма проявления стоимости. Но форма не есть пассивное отражение
скрывающегося за ней содержания; форма, будучи обусловлена
содержанием, в свою очередь активно воздействует на последнее.
В образовании рыночной цены решающую роль играет не борьба
между покупателем и продавцом, а борьба среди самих покупателей
при превышении спроса над предложением и борьба среди
продавцов при превышении предложения над спросом, т. е. в образовании
рыночной цены решающую роль играют отношения владельцев
однородных товаров (в том числе и денег). И по мере развития единого
рынка и единой рыночной цены на товары одного и того же сорта,
независимо от разнообразнейших условий, при которых они
производятся, стоимость становится рыночной стоимостью, т. е. в ней
наиболее выпукло находят свое выражение производственные отношения
конкурирующих между собою товаропроизводителей одной и той же
сферы производства.
542

^vinnnPT чю в рыночной стоимости находит свое выраже-
отп не означен», г „
ко этот вид производственных отношении, а другой вид —
ние тоЛЬств'СННь1е отношения товаропроизводителей разных сфер
производ ^ ^ ^ выражен. Мы говорим лишь, что в определении
произао;^ подчеркивается первый вид отношений, достигающих
«рыно1 иаибольшего развития в результате конкурентной борьбы
СБОеГо°и отдельных сфер производства. Второй вид отношений также
БН^1;чает свое дальнейшее развитие в результате конкурентной
?°оьбы, но конкурентная борьба между товаропроизводителями раз-
ix сфер производства с переходом простого товарного хозяйства
^капиталистическое превращается в борьбу за равные прибыли на
равные капиталы. А это уже приводит к модификации рыночной
стоимости в пену производства.
Спрос и предложение и рыночная стоимость
Необходимо выяснить, влияют ли спрос и предложение только
на рыночную цену или также на ршючную стоимость, за
исключением того случая, когда лредложееие сильно преобладает над
спросом.
Чтобы разрешить этот вопрос, необходимо прежде всего
рассмотреть изменение рыночной стоимости в наиболее общей форме.
Допустим, что в какой-либо момент все предприятия данной
сферы производства разбиваются на три группы, притом нмболынее
количество продуктов на рынок выбрасывается предприятиями,
работающими при средних условиях, а лучшие и худшие предприятия
друг друга уравновешивают. Рыночная стоимость тогда совпадает
с индивидуальной стоимостью товаров средних предприятий.
Допустим, далее, что затем лучшие предприятия стали выбрасывать
значительные массы товаров либо вследствие того, что увеличилось
их число, либо вследствие роста в них производительности труда.
Тогда получится превышение предложения над спросом и как
результат последнего — падение рыночной цены ниже стоимости.
Поскольку падение рыночной цены получилось не вследствие
обычных колебаний между спросом и предложением, а вследствие роста
удельного веса лучших предприятий, то это, в конце концов,
поведет к закрытию ряда предприятий, работающих при худших условиях,
и отчасти — к закрытию средних предприятий. В общем итоге
изменится и сама рыночная стоимость, так как теперь наибольшее
количество товаров выбрасывают на рынок лучшие предприятия, и
рыночная стоимость станет приближаться к индивидуальной
стоимости их товаров.
сниз ^ nePBbIlUl взгляд может показаться, что рыночная стоимость
Но "Лась П0Т0МУ, что предложение стало преобладать над спросом,
сторон Са^ЮМ деле пРевЬ1шение предложения над спросом, с одной
ее опое1' маскиРУет истинную причинную связь явлений, а с другой —
бывать ^^У61- Тот факт, что лучшие предприятия стали выбра-
количепм Гьшок больше товаров (пусть даже вследствие одного их
- венноГО роста, а не вследствие повышения в них производи-
543

тельности труда), означает не что иное, как рост производительной
СИ1Ы общественного труда; более производительный труд стал
применяться в большем количестве предприятий. Именно это является
причиной изменения рыночной стоимости, но причиной,
опосредствованной превышением предложения над спросом, падением рыночной
цены, приведшим к закрытию предприятий, работающих при менее
благоприятных условиях. И в то же время превышение предложения
над спросом, при помощи которого осуществляется воздействие
производительной силы труда на рыночную стоимость, маскирует это
воздействие. Представляется, будто само изменение соотношения
между предложением и спросом вызвало изменение в рыночной
стоимости.
Теперь возьмем второй случай. Изменился, скажем, по каким-
либо причинам спрос, вследствие чего рыночная цена поднялась
выше рыночной стоимости. Если только указанные причины не
преходящие, а вполне устойчивые, то это поведет к расширению
производства и предложения. Но допустим, что лучшие и даже средние
предприятия расширяться не могут, а расширяются предприятия,
работающие при худших условиях \ Это значит: 1) что последние
начинают выбрасывать значительные массы товаров, 2) что они уже
больше не уравновешиваются лучшими предприятиями.
Следовательно, рыночная стоимость уже больше не совпадает с
индивидуальной стоимостью товаров, произведенных при средних условиях, а
приближается к индивидуальной стоимости худших предприятий.
Опять кажется, что рыночная стоимость изменилась вследствие
роста спроса, но и здесь изменение соотношения между спросом и
предложением играет маскирующую и опосредствующую роль.
Через посредство этого изменения, представляющегося настоящей
причиной повышения рыночной стоимости, осуществляется лишь влияние
изменения производительной силы общественного труда; менее
производительный труд стал применяться в большем количестве
предприятий, и это вызвало повышение рыночной стоимости.
В заключение следует заметить, что рассмотренные нами случаи
есть те самые случаи, которые исследуются Марксом при выяснении
того, когда рыночную стоимость определяют средние, худшие и
лучшие условия. Но Маркс исходит из них как из данных. Мы же на
основании указанного анализа Маркса пытались выяснить процесс
изменения величины рыночной стоимости при переходе от одних
господствующих в данной отрасли условий производства к другим,
т. е. пытались взять эти условия в их изменениях. Изменение
соотношения между предложением и спросом оказалось лишь
опосредствующим звеном между изменением производительной силы
общественного труда и изменением рыночной стоимости.
1 В этом нет ничего необычного, так как для расширения предприятий, Ра*
ботаюших при менее благоприятных условиях, требуется меньше средств: могуТ|
например, открываться мелкие, кустарные предприятия, не нуждающиеся в боль*
ших капиталах.
544

Спрос и предложение и рыночные цены
ксоад в данной главе дается и теория рыночных цен в той мере,
\ это* необходимо для завершения теории стоимости. Рыночные
в каК0^с0ГП[асн0 этой теории, колеблются вокруг стоимости. Теория
цеНтЬЬости должна доказать, 1) что рыночные цены необъяснимы без
стоим ^ 2) чт0 они — лишь форма проявления стоимости, 3) что
стоиМже время они со стоимостью за редкими исключениями коли-
В Овеяно не совпадают и совпадать не могут. А при развитом капи-
Ч6листическом производстве рыночные цены колеблются даже не
т(зкруг СТоимости, а вокруг заступающей ее место цены производства.
В Все это Марксом уже было всесторонне проанализировано, но не
был еще исследован механизм образования рыночных цен, процесс
колебания цен. А это в свою очередь требует рассмотрения
конкуренции и соотношения спроса и предложения.
1. Постановка вопроса
Еще до Маркса было установлено, что рыночные цены движутся
в том же направлении, что и спрос, и в обратном направлении
по сравнению с предложением. Если спрос повышается или
понижается, то повышаются или понижаются цены; если же повышается
или понижается предложение, то понижаются или повышаются цены.
Но отчего происходит изменение соотношения между спросом и
предложением? Этот вопрос тем более уместен, что всякое изменение в
предложении должно вызвать соответствующее изменение в спросе. Ведь
под спросом следует понимать только платежеспособный спрос; чем
больше продает каждый товаропроизводитель, тем больше он
покупает. «Действительная трудность, — говорит Маркс, — при общем
определении понятий спроса и предложения заключается в том, что
определения эти как будто сводятся к тавтологии»1.
Трудность эта усиливается при переходе к рассмотрению
общественного производства в целом. Последнее включает в себя
производство и обращение, т. е. и предложение, и спрос, следовательно,
они обусловливают друг друга. Тавтология получается здесь оттого,
что смешивают единство и тождество; предложение и спрос
представляют собой единство, но не тождество. Еще в III главе I тома
«Капитала» при анализе формулы товарообращения Т—Д—Т Маркс
показал, что хотя Т —- Д и Д — Т составляют единство, однако Д—Т
не должно немедленно следовать за Т — Д. Они могут распадаться
д? вРемени; в этом уже заложена возможность кризисов. Здесь же
арке идет дальше, доказывая, что несовпадение предложения со
росом есть правило, а их совпадение — исключение,
ви РУДность анализа спроса и предложения и образования в за-
сппоМОСТИ °Т них цеи заключается еш>е в следующем: с одной стороны,
и той И пРедложение предполагают определенные цены. При одной
ший сп*6 величине Дохода может быть предъявлен и больший, и мень-
____^Рос в зависимости от существующих цен. Точно так же и пред-
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 203,
А- И. Розенберг 545

ложение суживается и расширяется в зависимости от существующих
цен. Высокие цены дают стимул к расширению производства,
следовательно, и предложения, а низкие цены заставляют сократить
производство и предложение. С другой стороны, цены определяются в
зависимости от спроса и предложения. Выходит: цены определяют спрос
и предложение, а спрос и предложение — цены.
II. Анализ предложения
Маркс прежде всего анализирует предложение.
Товаропроизводитель производит для рынка и старается производить больше, так
как это дает возможность извлечь из обращения больше стоимости
в денежной форме; но так действует каждый товаропроизводитель,
следовательно, все общественное производство и предложение
находит свои границы только в производственных возможностях
общества или в развитии его производительных сил. Противоречие
между потребительной стоимостью и стоимостью, являющееся
внутренним противоречием в отдельном товаре и переходящее в
противоречие между товаром и деньгами, выступает здесь как противоречие
между предложением и спросом, или — что в данном разрезе одно и
то же — между продавцами и покупателями.
Точно так же противоречие между абстрактным и конкретным
трудом в отношении всего общественного труда, вложенного в данной
сфере производства, выражается теперь в следующем: с одной
стороны, каждый товаропроизводитель затратил только общественно
необходимый труд, следовательно, его труд создает стоимость
определенной величины, с другой — в обществе в целом часть труда
оказалась бесполезно затраченной. Как абстрактный труд труд
товаропроизводителя создал стоимость, как конкретный труд он оказался
излишним. Это противоречие находит свое разрешение, сбою форму
движения в колебаниях цен, в данном случае — в снижении их по
сравнению с рыночной стоимостью.
Возьмем теперь случай, когда предложение отстает от спроса.
Если оставить в стороне такие случаи, когда товары не выпускаются
на рынок искусственно, то отставание предложения от спроса
означает сокращение производства. А последнее происходит либо в виде
реакции на превышение предложения над спросом, имеющее место
раньше, либо вследствие падения по каким-нибудь причинам
производительности труда. (Наиболее нормальной является первая причина,
и именно ее следует класть в основу анализа.) На рынке ощущается
недостаток в товарах. Противоречие между стоимостью и
потребительной стоимостью принимает и здесь форму противоречия между
спросом и предложением, или между покупателями и продавцами. Но
теперь это противоречие уже не в том, что продавец, как раньше, не
может получить эквивалент своего товара, а в том, что покупатель не
может получить эквивалент своих денег или тех товаров, за которые
он покупает данные товары.
И противоречие опять разрешается — находит форму движения
в отклонении рыночных цен от рыночной стоимости. На этот раз
546

ie поднимаются выше второй. Притом вначале они поднимаются
"^оовень, соответствующий индивидуальным стоимостям товаров,
Н3 изведенных при худших условиях, а затем могут подняться и
ПР°аздо выше. Но тут же следует заметить, что обратное происходит
Г°и превышении предложения над спросом: сначала рыночные цены
Пускаются до уровня, соответствующего индивидуальным стоимо-
°ям тех товаров, которые производятся при лучших условиях, но
могут опуститься и гораздо ниже.
III. Анализ спроса
Превышение сдросамнад предложением равносильно отставанию
предложения от спроса, а!зттггжатгйе спроса от предложения —
превышению предложения над спросом. Следовательно, действие на
рыночные цены роста и падения спроса такое же, как действие
уменьшения и увеличения предложения. Последнее нами уже рассмотрено.
Остается еще рассмотреть факторы, определяющие размер спроса
и основные его виды.
Спрос делится на производительный--44-^шжшадуальный. Как
индивидуальный, так и производительный спрос — величины
переменные.. Производительный спрос зависит от размеров накопления,
которые в свою очередь""зависят от ряда факторов, исследованных
Марксом в ! томе «Капитала» (в отделе «Процесс накопления
капитала»). Помимо того, производительный спрос является, с одной
стороны, спросом на элементы основного капитала, а с другой —
спросом на элементы постоянной части оборотного капитала. Первый
носит периодический характер в зависимости от периодичности
восстановления основного капитала, второй является непрерывным.
Но и при неизменной величине капитала спрос и на элементы
основного капитала, и на элементы гюстоянной части оборотного капитала
может быть и большим и меньшим в зависимости от цен на эти
элементы.
Что касается индивидуального спроса, то и он является
эластичным в зависимости от существующих цен на предметы потребления,
а кроме того, есть результат действия множества сложнейших
факторов.
Марксов анализ показывает, 1) что нельзя говорить о спросе
вообще, как нельзя говорить о производстве вообще — и то, и
другое определяется специфическими закономерностями, присущими
исторически обусловленным экономическим формациям; 2) что ана-
Лиз спроса в буржуазном обществе может быть дан лишь после
анализа капиталистического способа производства в целом,
включающего и распределение всей прибавочной стоимости на отдельные виды
хода. Сейчас же важно то, что спрос есть величина переменная и
об^еТ изменяться независимо от предложения. Ведь при неизменном
еме производства и предложения может изменяться распреде-
гпуИе Д0Х0Д03 и' следовательно, спрос на разные товары, ибо разные
лен ПЫ иаселения предъявляют спрос на разные предметы потреб-
547

Мы уже сказали, что повышение спроса действует на рыночные
цены как падение предложения, а понижение спроса — как
повышение предложения. Следовательно, те отношения, которые
возникают между продавцами и покупателями при изменении
предложения, имеют место и при изменении спроса. И здесь, и там
противоречие между стоимостью и потребительной стоимостью, принимающее
форму противоречия между покупателями и продавцами, своеобразно
преломляется в односторонней конкуренции то покупателей между
собой, то между продавцами.
При недостатке в товарах, чем бы это ни вызывалось, более
сильной стороной являются продавцы, а более слабой — покупатели;
первые действуют сплоченно, вторые — разрозненно и даже во вред
друг другу. При избытке товаров — опять-таки независимо от
причин этого избытка — более сильной стороной являются покупатели,
а слабой — продавцы; борьба разгорается между последними и
затихает между первыми.
В заключение отметим, что для рыночных цен имеет значение не
абсолютное изменение спроса и предложения, а их относительное
изменение, т. е. изменение соотношения между ними. Если это
соотношение изменяется в сторону превышения спроса над
предложением, то начинается конкуренция между покупателями, что
заставляет цены повышаться. Если же указанное соотношение изменяется
в сторону отставания спроса от предложения, то вследствие
конкуренции между продавцами цены падают.
Конкуренция капиталов разных сфер производства
До сих пор исследовалась конкуренция между покупателями и
продавцами однородных товаров, возникающая из-за покупки и
продажи последних. Этим была выяснена роль конкуренции в
образовании рыночной стоимости и механизм образования рыночных цен.
Теперь Маркс приступает к выяснению второго вида конкуренции -—
конкуренции капиталов разных сфер производства и механизма
образования цены производства. Капиталисты разных сфер
производства противостоят друг другу не как покупатели и продавцы, а
борются между собою из-за более выгодного размещения своих
капиталов, из-за более «справедливого» распределения общей массы
прибавочной стоимости.
Теоретически общая норма прибыли есть частное от деления
всей общественной прибавочной стоимости на весь общественный
капитал. А так как такая норма прибыли получается в отраслях
производства со средним органическим строением капитала, то
остальные отрасли производства должны равняться на указанную
отрасль. Но как это происходит практически, в конкретной
действительности?
Исходным пунктом при уравнении разных прибылей в общую
норму прибыли является существование разных норм прибыли
в разных сферах производства, имеющее место вследствие действия
закона стоимости. Но это обстоятельство содержит в себе внутреннее
548

печие: прибыль как «порождение» всего авансированного
15Е2^ИВ^ "должна быть одинакова не только для всех частей одного
каПЙ же <капитала (что выражено в категории нормы прибыли),
и тоГ°жиа быть равна для всех капиталов одинаковой величины.
гт° Аивооечие это находит свое разрешение, свою форму движения
пнкуренции капиталов разных сфер производства.
в К^апитал уходит из тех сфер производства, где норма прибыли
е в сферы производства с более высокими нормами прибыли.
рИгультатом такого движения капиталов являются иедопроизвод-
тво и перепроизводство; недопроизводство там, откуда капитал ухо-
°ит и перепроизводство в тех отраслях хозяйства, куда капитал
поиливает. А это в свою очередь вызывает отклонение цен от
стоимости и вверх, и вниз; вверх там, где получилось недопроизводство,
вНИЗ Где имеет место перепроизводство. Картина получается
обратная: там, где раньше была высокая норма прибыли, теперь
получается низкая прибыль вследствие сильного падения цен; а где
раньше была низкая прибыль, последняя значительно поднимается
вследствие значительного повышения цен. А это опять вызывает
отливы и приливы капиталов, которые прекратятся лишь тогда,
когда установится общая норма прибыли, которая, с одной стороны,
соответствует своему понятию, являясь выражением отношения всей
общественной прибавочной стоимости ко всему общественному
капиталу, а с другой стороны, соответствует норме прибыли, имеющейся
в сферах производства со средним строением капитала.
Отклонения цен от стоимости перестают быть случайными, чисто
рыночными колебаниями, а превращаются в прочные образования,
в цены производства, так как они соответствуют пропорциональному
распределению капиталов между разными отраслями производства
и обусловлены этим последним.
Итак, получается ^следующая цепная связь: 1) разные нормы
прибыли в различных сферах производства; "2)"отлив и прилив капитала
из отраслей производства с низкой нормой прибыли в отрасли
производства с высокой нормой прибыли; 3) недопроизводство и
превышение спроса над предложением в первых, перепроизводство и
превышение предложения над спросом во вторых; 4) соответственно этому
повышение (выше стоимости) цен в первых и понижение (ниже
стоимости) цен во вторых; 5) упрочение этих уклонений на таком
Уровне, что устанавливается одинаковая прибыль на "равные
капиталы независимо от их органических строений; 6) общий итог —
превращение стоимости в цену производства.
Конкуренция капиталов различных сфер производства имеет,
с одной стороны, своей предпосылкой конкуренцию внутри каждой
тдельной сферы производства, а с другой — создает новую точку
пп0^1 ДЛЯ Э1°" конкУРенЦии- Перелив капиталов из одних отраслей
роизводства в другие уже предполагает, что внутри этих отраслей
своееСТ^еТ К0НКУРени-ия' что эмигрирующий капитал может занять
пУте Место в нов°й сфере производства путем снижения цен, т. е
водет К°1*кУРеыции со старыми капиталами внутри этой сферы произ-
ва- Но в то же время образовавшиеся в результате конкуренции
549

капиталов различных сфер производства цены производства не
приостанавливают колебаний цен, а лишь становятся той осью, вокруг
которой происходят эти колебания. Путь от стоимости к цене
производства лежит через отклонения цен от стоимости. Происходит
двусторонний процесс: 1) происходят рыночные колебания цен под
влиянием конкуренции внутри отдельных сфер производства, 2) в то
же время под влиянием движения капиталов разных сфер
производства имеет место изменение оси, вокруг которой происходят эти
колебания.
Резюме
На поверхности общества мы имеем дело с рыночными ценами,
т. е. с колеблющимися выражениями товаров в определенных
количествах денег. Один и тот же товар на одном и том же рынке имеет
одну цену, которая образуется на рынке в результате действия всех
покупателей и всех продавцов., Действия эти ближайшим образом
обусловлены спросом и предложением.
Рыночные цены — результат действия не отдельных
индивидуумов, а общественной силы, частицами которой являются отдельные
индивидуумы. Последние действуют то сообща, то врозь, и даже во
вред друг другу: при превышении спроса над предложением
покупатели давят друг на друга, и цены повышаются; при превышении
предложения над спросом продавцы давят друг на друга, а цены
снижаются
Действие спроса и предложения проявляется лишь тогда,
когда они взаимно не покрывают друг друга, а тогда мы имеем уже
отклонение цен от центра; когда же они друг друга покрывают, они
перестают действовать, и указанный центр объяснить соотношением
спроса и предложения нельзя.
Центром, вокруг которого колеблются рыночные цены, в простом
товарном хозяйстве является непосредственно стоимость, а в
капиталистическом хозяйстве — цена производства. Превращение стоимости
в цену производства происходит по мере того, как происходит
превращение простого товарного хозяйства в капиталистическое.
Стоимость получает свое дальнейшее развитие, становясь рыночной
стоимостью, но это развитие стоимости реализуется в цене производства.
Этот процесс является двусторонним: второй его стороной является
превращение прибыли в среднюю прибыль.
Качественно цена производства есть превращенная форма
стоимости; количественно она с ней совпадает лишь: 1) в отношении всей
товарной массы всех сфер производства, 2) в отношении товаров тех
отраслей производства, в которых функционируют капиталы со
средним органическим строением. Количественно связь между
стоимостью и ценой производства выражается еще в том, что с изменением
производительности труда, следовательно, с изменением стоимости»
меняется и цена производства.
В цене производства находят свое выражение также отношения
капиталистов, конкурирующих между собой из-за приложения
своих капиталов; но в то же время в цене производства выражено и
550

ение всего класса капиталистов ко всему рабочему классу.
0X00 мы имеем здесь, — говорит Маркс, — математически точное
«ИтаК'ение того, почему капиталисты, обнаруживая столь мало брат-
°^ЪЯСЧувств при взаимной конкуренции друг с другом, составляют
СКто*же время поистине масонское братство в борьбе с рабочим
классом как целым»1.
Глава одиннадцатая
ВЛИЯНИЕ ОБЩИХ КОЛЕБАНИЙ ЗАРАБОТНОЙ ПЛАТЫ
НА ЦЕНЫ ПРОИЗВОДСТВА
Предварительные замечания
Согласно ходячему мнению вульгарной политической экономии,
повышение заработной платы вызывает вздорожание товаров, а
понижение ее — их удешевление. Это обосновывают так: заработная
плата составляет часть издержек производства; следовательно,
повышение или понижение заработной платы, повышая или понижая
издержки производства, повышает или понижает стоимость товаров.
На такой вульгарной точке зрения стоял Адам Смит; и это было
прямым выводом из его взгляда, будто стоимость определяется трудом
только в простом товарном хозяйстве (в «первобытном состоянии»),
но не в капиталистическом хозяйстве. В последнем стоимость, по
мнению Смита, слагается из трех основных доходов — заработной платы,
прибыли и ренты. Поэтому рост и падение одного из этих видов
доходов должны вызвать рост и падение товарной стоимости.
Рикардо принадлежит научная заслуга опровержения этой
вульгарной точки зрения. Исходя из правильного положения, что
стоимость определяется трудом и в капиталистическом хозяйстве,
Рикардо утверждает, что изменения заработной платы не могут влиять
на стоимость товаров, а влияют лишь на прибыль: повышение
заработной платы понижает последнюю, а ее понижение повышает
прибыль. Однако развить это правильное положение до конца
Рикардо не смог, так как он смешивал стоимость с ценой производства;
и это заставило его в конце концов признать, что изменения
заработной платы вносят некоторые модификации и в самую стоимость.
Для Рикардо средняя норма прибыли — не результат, а исходный
пункт; в этом отношении он, в согласии со Смитом, утверждает, что
в каждое данное время в данной стране существует нормальная
прибыль Стоимость товара определяется трудом, но она какими-то
неведомыми путями распадается на издержки производства плюс
средняя (нормальная, естественная) прибыль. Вся цепь звеньев,
^едущая от прибавочной стоимости к прибыли и к средней прибыли —
^едователыю, и от стоимости к цене производства — у Рикардо от-
стазТВ^еТ" ^ ТаК Как колебания заработной платы, являющейся со-
— ^J^acTbio издержек производства, не могут не влиять на цены
551
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 217.

производства, то они, по Рикардо, не могут не оказывать влияния и
на стоимость — ведь он, как сказано, смешивал стоимость с ценой
производства*
Колебания заработной платы могут и не влиять на цены
производства при одном условии: если эти колебания уравновешиваются
противоположными колебаниями средней прибыли. Правда,
повышение и понижение заработной платы вызывают понижение и
повышение прибыли, а отсюда как будто следует, что колебания
заработной платы должны уравновешиваться ими же вызываемыми
обратными колебаниями прибыли. Но сам Рикардо показал, что этого нет,
так как в разных отраслях производства существуют разные
отношения между оборотным капиталом, к которому Рикардо сводит
заработную плату, и основным капиталом, под которым им фактически
понимается постоянный капитал.
Все крупные изменения стоимости Рикардо рассматривает как
результат изменений в производительности труда. Однако факт
остается фактом: в теории стоимости Рикардо пробивается брешь —
рядом с трудом фактором изменения стоимости товаров становится
и стоимость труда (заработная плата), И это потому, что Рикардо
не понял различия между стоимостью и ценой производства.
Колебания заработной платы не имеют никакого отношения к стоимости,
но оказывают влияние на цену производства. Это влияние исследуется
в настоящей главе.
Влияние повышения заработной платы
на цены производства
Марксов анализ приводит к следующему выводу: при
повышении заработной платы «1) для капитала среднего общественного
строения цена производства товара осталась неизменной (ибо цена
производства равняется здесь стоимости, а стоимость от колебаний
заработной платы не меняется.—Д. Р.);
2) для капитала более низкого строения цена производства товара
возросла, хотя и не в том отношении, в каком упала прибыль;
3) для капитала более высокого строения цена производства
товара упала, хотя и не в том отношении, как прибыль»1.
Влияние понижения заработной платы
на цены производства
Допустим, что заработная плата понизилась. В этом случае!
1) в средних отраслях, т. е. в отраслях с капиталами среднего
строения цены остаются неизменными; 2) в отраслях производства с
высоким строением капитала они повышаются;3) в отраслях производства
со строением капитала ниже среднего они понижаются.
Общий итог
Исследование влияния повышения и понижения заработной
платы на цены производства приводит к следующим выводам.
552
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 220.

1 Колебания заработной платы не оказывают никакого влияния
цены производства товаров тех сфер производства, в которых
функционирует капитал среднего строения. Из этого случая факти-
ески исходил Рикардо, утверждавший, что изменения заработной
платы вызывают лишь изменения — в обратном направлении —
прибыли, а отнюдь не изменяют стоимости товаров. Рикардо не делал
различия между ценой производства и стоимостью; но в сферах
производства со средним строением капитала, где цена
производства совпадает со стоимостью, их качественное различие еще может
практически игнорироваться. Зато в отношении других сфер
производства это игнорирование оказалось роковым для всей теории
стоимости Рикардо.
2. Колебания заработной платы в отраслях производства с
высоким строением капитала вызывают противоположные колебания
цен производства. Понижение заработной платы вызывает их
повышение, а ее повышение — их снижение. Вывод получается
совершенно неожиданный'для всех тех, кто полагает, что понижение
заработной платы удешевляет товары, а ее повышение их удорожает.
Вульгарные экономисты исходят лишь из того, что повышение
заработной платы повышает издержки производства, а ее понижение
понижает последние; следовательно, умозаключают они, в первом
случае должно быть повышение цены производства, а во втором —
ее понижение. Но они не понимают и не могут понять, что колебания
заработной платы, изменяя среднюю норму прибыли, являющуюся
вторым фактором образования цен производства, действуют на
последние с другого конца. Повышение заработной платы, с одной
стороны, повышает издержки производства, а с другой — уменьшает
среднюю норму прибыли, т. е. одновременно повышение
заработной платы действует и повышающе, и понижающе на цены
производства.
Так действует и понижение заработной платы; оно
уменьшает один фактор цены производства — издержки, но увеличивает
другой — среднюю норму прибыли. При высоком органическом
строении капитала, т. е. при сравнительно небольшой величине
переменного капитала, влияние колебаний заработной платы на цены
производства через посредство изменения средней нормы прибыли
значительно перевешивает влияние на них через посредство
изменения части издержек производства.
3. Только в отраслях производства с низким строением капитала
колебания заработной платы вызывают такие же колебания — в том
же направлении — цен производства. Повышение заработной платы
вызывает повышение последних, а ее понижение — понижение
йен производства. Заблуждение Смита, полагавшего, что колебания
заработной платы вызывают такие же колебания (в том же
направлении) стоимости товаров, отчасти может быть объяснено тем, что
его время органическое строение капитала было очень низким.
водС-Т°ИМОСТЬ 0Н' как и РикаРД°> отождествлял с ценами произ-
553

Примечания к одиннадцатой главе
1. Лучшим пособием для углубленной работы над настоящим
отделом и настоящей главой (особенно ввиду ее чрезмерной краткости)
является II часть «Теорий прибавочной стоимости». Критический
разбор теории стоимости Рикардо и особенно анализ смешения у
последнего стоимости с ценой производства значительно помогают
пониманию «цепи», ведущей от стоимости к цене производства, и их
взаимоотношения., На ошибках классической политической экономии, с
таким мастерством раскрытых Марксом, следует учиться понимать
самого Маркса.
2. Настоящая глава в известном смысле является кратким
резюме полемики Маркса и Рикардо по вопросу о стоимости и цене
производства. Для Рикардо вопрос о влиянии колебаний
заработной платы на стоимость товаров был одной из мучительнейших
проблем. Как последовательный сторонник трудовой теории стоимости,
много сделавший для того, чтобы положить ее в основу всей
политической экономии, Рикардо не мог допустить влияния колебаний
заработной платы на стоимость; ведь это противоречит основному
принципу этой теории. А с другой стороны, он не мог отрицать
этого влияния. Более того, как беспристрастный и честный
мыслитель он сам впервые сформулировал и исследовал указанное
влияние, чем и дал оружие своим противникам. Согласно Марксу
колебания заработной платы никакого влияния на стоимость не
оказывают; они влияют лишь на цены производства.
Глава двенадцатая
ДОБАВЛЕНИЯ
Общая характеристика и содержание главы
Настоящая глава состоит из трех отдельных отрывков,
являющихся добавлениями к предыдущим главам. Отрывки объединены
общей связью с основными положениями, развитыми во втором
отделе; это своего рода примечания ко всему отделу.
Отрывок первый
В этом отрывке, озаглавленном «Причины, обусловливающие
изменения в цене производства», проводится уже неоднократно
подчеркнутая Марксом мысль, что всякое изменение в ценах
производства в конечном счете сводится к изменениям в стоимости. Но мы
имеем здесь не простое повторение указанного положения, а более
детальное его рассмотрение. Особенно это необходимо после того,
как в предыдущей главе было доказано, что колебания заработной
платы влияют на цены производства, хотя ими совсем не
затрагивается стоимость товаров. Следовательно, изменения в ценах
производства как будто бы не могут быть сведены к изменениям в стоп-

\\ Маркс вновь ставит вопрос о соотношении между стоимостью
М°«Гной производства.
И Пена производства, равняясь издержкам производства 1 плюс
няя прибыль, т. е. k + р, может изменяться либо с изменением
СР г0 из этих двух своих слагаемых, либо с одновременным изме-
0/ДНС|ем обоих, но в разных направлениях или(при изменениях в од-
HeHIнаправлении) в разных степенях. Издержки производства, в свою
Н°епедь могут быть повышены или понижены вследствие, во-первых,
Удорожания или удешевления элементов постоянного капитала, что
Годится если только мы не имеем дело со случайными
колебаниями рыночных цен, от которых здесь нужно абстрагироваться -г
к изменению производительности труда в тех отраслях, где они
производятся, т. е. сводится к изменениям в их стоимости. Во-вторых,
издержки производства могут измениться из-за падения или
повышения заработной платы, которая определяется стоимостью средств
существования рабочих (здесь, при общем теоретическом анализе,
предполагается, что заработная плата равняется стоимости рабочей
силы). Значит, и по этой линии изменения издержек производства
сводятся к изменению стоимости товаров — товаров, служащих
предметами потребления. В-третьих, изменения издержек
производства могут происходить еще в результате большей или меньшей
экономии в применении постоянного капитала, но все это, как уже
было показано в пятой главе, связано либо с изменениями в
производительности труда, либо с присвоением большего или меньшего
количества неоплаченного труда, т. е. сводится к моментам,
определяющим стоимость и прибавочную стоимость.
Точно так же легко доказать, что все факторы, влияющие на
норму прибыли, в конце концов тоже сводятся к изменениям: 1) в
производительности труда, 2) в степени эксплуатации. Зависимость нормы
прибыли от последней непосредственно выражена в следующем
уравнении: pf = А изменения множителя j^—^ обусловлены
факторами, определяющими стоимость постоянного и переменного
капитала.
Однако следует помнить, что не всякое изменение стоимости
данного товара, т. е. изменение количества овеществленного в нем труда,
находит свое выражение в изменении цены производства этого товара.
В самом деле, цена производства «определяется не только стоимостью
Данного товара, но также совокупной стоимостью всех товаров.
Изменение, касающееся товара Л, может быть уравновешено
противоположным изменением товара В, так что общее отношение остается
неизменным»2.
Отрывок второй
Здесь Маркс возвращается к вопросу о «цене производства това-
Р^^Феднего строения», причем в трактовку данного вопроса вно-
па ппо^е°Ь пРеЛпа/1агается, что стоимость всего постоянного капитала переносится
Mwiyiu-, т. е. авансированный капитал и издержки производства совпадают.
^<фкс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 225

сится довольно существенная поправка. В данном случае цена
производства товара совпадает со стоимостью, а потому может быть
представлена в виде: с + v + т (прибавочная стоимость и прибыль
здесь совпадают). Но элементы с производятся в других отраслях,
где функционируют капиталы и выше, и ниже среднего строения.
Следовательно, если даже добавить к с + v всю произведенную в
данной отрасли прибавочную стоимость, мы можем и не получить
стоимости этих товаров, поскольку в издержки их производства входят
такие элементы, стоимость которых уже модифицировалась в цену
производства.
То же и в отношении и; если средства потребления рабочих
производятся не в отраслях с средним строением капитала, то стоимость
рабочей силы определяется уже не стоимостью этих жизненных
средств, а их ценой производства.
Стоимость товаров среднего строения, как и стоимость других
товаров, состоит из вновь произведенной и из перенесенной стоимости.
Для вновь созданной стоимости, действительно, не имеет никакого
значения, отклоняются ли цены производства средств потребления
рабочих от их стоимости или нет; это имеет значение лишь для
распределения.
Если цены производства предметов потребления рабочих ниже,
например, их стоимости, то воспроизводство стоимости рабочей силы
требует меньше необходимого рабочего времени, стало быть,
увеличивается прибавочное время. Величина вновь созданной стоимости
от этого не меняется. Но этого нельзя сказать о другой части
стоимости товаров среднего строения, — о стоимости, перенесенной с
постоянного капитала. Если цены производства элементов постоянного
капитала отклоняются от их стоимости, то на готовый продукт
переносится не стоимость этих элементов, а их цена производства.
Следовательно, остается все еще не решенным, в каком смысле следует
цены производства товаров среднего строения считать равными их
стоимости.
Колебания заработной платы не влияют, как было показано
в предыдущей главе, на цены производства товаров среднего
строения.
Дело не изменится, если цены производства элементов
постоянного капитала, при помощи которого производятся эти товары,
отклоняются от их стоимости. Поскольку прибавочная стоимость
отраслей производства с капиталами среднего строения не
переливается в другие отрасли, постольку цены производства их товаров
близко подходят к стоимости и постольку они не изменяются
вследствие колебаний заработной платы.
В этом смысле цены производства товаров среднего строения
практически равны их стоимости; как последняя, так и они — эти цены
производства — остаются неизменными при колебаниях заработной
платы.
Это — та поправка, которая вносится Марксом в трактовку
вопроса о количественном совпадении стоимостей и цен производства
товаров среднего строения.
556

Отрывок третий
9тот отрывок имеет характерный заголовок —«Основания капита-
для компенсации». Таким основанием является средняя норма
ЛИС<были Но прежде всего отметим, что средняя норма прибыли имеет
пр? льК0 значений: правда, очень близких между собой и даже
нес друга обусловливающих, но все же не тождественных.
Боковых, средняя норма прибыли употребляется Марксом в том же
ш*еяе7* что общая норма прибыли, и означает отношение всей
общественной прибавочной стоимости ко всему общественному капиталу.
В средней норме прибыли в этом смысле находит свое выражение то,
что каждый индивидуальный капитал есть часть-всего общественного
капитала, а каждый капиталист — «акционер общего предприятия,
который участвует в общей прибыли pro rata * величине своей доли
во всем капитале»1. .
Во-вторых, средняя норма прибыли означает ту прибыль,
которая" "поЗГучаетея в сферах производства со средним строением
капитала. Здесь прибыль равняется всей произведенной в этих сферах
прибавочной стоимости; она названа прибылью, с одной стороны,
потому, что получается капиталами среднего строения, а с другой —
потому, что количественно она равняется средней прибыли в первом
смысле. Равенство это, конечно, лишь приблизительное, так как
приблизительным является и среднее строение указанных сфер
производства. Хотя капиталисты последних не участвуют в
уравнении нормы прибыли — они удерживают лишь ту прибавочную
стоимость, которая создается у них, — однако и они являются
«акционерами общего предприятия», так как находятся под общим
воздействием всего класса капиталистов. Среднее строение капитала не
есть раз навсегда данная величина, она меняется с развитием
производительных сил общества. Необходимо еще принять во внимание,
что капитализм развивается неравномерно: одни отрасли
производства догоняют и перегоняют другие. Следовательно, одни и те же
отрасли в одно время могут принадлежать к средним, а в другое —
к высшим или низшим.
В-третьих, средняя норма прибыли означает ту прибыль, которую
получают^вее капиталисты независимо от строения их капитала и
к которой конкуренция приравнивает индивидуальные нормы
прибыли. Совершается это путем постоянного перенесения капиталов
из сфер производства, где прибыль низка, в сферы производства,
где она более высока. Средняя норма прибыли в этом смысле может
быть названа фактической средней, а средняя норма прибыли в
первом смысле, т. е, как отношение всей прибавочной стоимости ко
всему общественному капиталу, — идеальной средней 2. Фактиче-
1 77 соответственно.
2 ,
ЛИР*С К" Энгельс ф- Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 229.
лне п леальная» не означает нечто воображаемое, мыслимое: наоборот, она впо-
капитапЛЬНЫЙ Факт' так как реальным фактом является единство общественного
характе3 И пР°ИЗВ0ДИМ°й им совокупной массы прибавочной стоимости. Идеальный
леблютс* 66 заключается в том> что она является лишь центром, вокруг которого ко-
я разные нормы прибыли; но ни с одной и них она не совпадает.
557

екая средняя стремится (имеет тенденцию) совпасть с идеальной
средней, но никогда с ней не совпадает. Это обусловлено самим
механизмом конкуренции, призванным уравнивать отдельные нормы
прибыли. Если не было бы идеальной средней, т. е. если отдельной
капитал не был бы частью всего общественного капитала, а
отдельный капиталист не был бы «акционером всего предприятия», то не
было бы и фактической средней. С другой стороны, если бы не было
последней, то идеальная средняя ни в чем не проявлялась бы,
следовательно, не имела бы никакой реальной значимости, В этом их
взаимная обусловленность (но отнюдь не тождество).
Равенство прибылей на равные капиталы практически никогда
не осуществляется. Это обусловлено самой природой конкуренции
капиталов, долженствующей осуществить это равенство. Этому
препятствует и то, что эмиграция и иммиграция капиталов не
совершаются и не могут совершаться с нужной для осуществления
указанного равенства быстротой (особенно трудно передвигать из одной
отрасли в другую основной капитал). Однако капиталисты всегда
исходят из этого равенства; оно для них является практической
истиной. Несовпадение фактической средней нормы прибыли с
идеальной средней своеобразно преломляется в сознании капиталиста.
Имея, с одной стороны, дело только с конкуренцией и находясь
в полной зависимости от нее, капиталист уверен, что только
конкуренции он обязан всей своей прибылью, что последняя возникает
исключительно в обращении, возникает в таком размере, в каком
он ее получает. Следовательно, непосредственно капиталист имеет
дело с неравными прибылями, которые, правда, находятся в
непрерывном колебательном движении вокруг какого-то центра, но этот
центр недоступен его взору, так как конкуренция ему этого не
показывает. С другой стороны, он не менее глубоко убежден, что
равные капиталы должны принести равные прибыли. «А это, в свою
очередь, — говорит Маркс, — основывается на том, что капитал
каждой сферы производства должен pro rata * еврей величине
участвовать в присвоении совокупной прибавочной стоимости, выжатой
из рабочих совокупным общественным капиталом...» 1
Отсюда и то явление, которое Марксом названо «компенсацией
капиталиста». Фактическое неравенство прибылей оправдывается
и объясняется необходимостью «компенсации капиталиста» за
различия в условиях применения капитала.
Общее резюме
Равенство прибылей на равные капиталы, или — что одно и то
же —- средняя норма прибыли, есть принцип капиталистического
производства. Этот принцип не только не противоречит закону
стоимости, наоборот, он есть выражение этого закона в применении его
к капиталистическому производству. Создающаяся всем рабочим
* — соответственно.
1 Маркс К.? Энгельс Ф. Соч, 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 229.
558

и стоимость распадается на воспроизведенную стоимость
КЛ£°Сей силы и прибавочную стоимость. Последняя принадлежит
Р у классу капиталистов и распределяется между ними пропор-
ВСеМ ально их доле в общественном капитале. Осуществляется это
ЦИ°%ренцией, лишь приблизительно, путем эмиграции и иммигра-
Киикапиталов из одной сферы производства в другую. «Образцом»
я устанавливаемой (в тенденции) средней нормы прибыли служит
ДЛибыль тех сфер производства, в которых функционируют
капиталы среднего строения.
На поверхности общества и в сознании капиталиста прибавочной
стоимости нет, а есть только отдельные прибыли, выступающие
как порождение всего капитала и отчасти как результат обращения.
«Практический разум» капиталиста раздваивается. С одной стороны,
он требует равной прибыли на равный капитал — неравенство,
особые привилегии в получении прибылей им не признаются. С
другой стороны, он считает необходимым особое вознаграждение за
умелость, ловкость, «талантливость» предпринимателя, — они
выступают как источники прибыли.

Отдел третий
ЗАКОН ТЕНДЕНЦИИ НОРМЫ ПРИБЫЛИ
К ПОНИЖЕНИЮ
Предмет исследования
Норма прибыли равняется норме прибавочной стоимости,
помноженной на отношение переменного капитала ко всему капиталу!
р ~т! с^ц- Из этой формулы в первом отделе была выведена
возможность изменения нормы прибыли независимо от изменений нормы
прибавочной стоимости, так как —^— может изменяться независимо
г ' с + и
от т . Из этого также вытекает (что было показано во втором отделе)
неизбежность разных норм прибыли в различных сферах
производства, ибо в последних отношение между v и с + v различно. Но
отсюда следует — это уже изучается в настоящем отделе, — что с
развитием капитализма норма прибыли должна меняться в сторону
понижения, потому что, как показано было еще в седьмом отделе
I тома «Капитала», с развитием капитализма растет постоянный
капитал и относительно уменьшается переменный капитал,
следовательно, меняется отношение последнего ко всему капиталу.
Таким образом, третий отдел является, с одной стороны,
продолжением предыдущих двух отделов настоящей книги, Если раньше
изучались: 1) сущность нормы прибыли, 2) способ образования из
разных норм прибыли в разных сферах производства общей, или
средней, нормы прибыли, то теперь изучаются тенденции уже
установившейся для всех сфер производства нормы прибыли. С другой
стороны, настоящий отдел примыкает к седьмому отделу I тома
«Капитала», где изучается всеобщий закон капиталистического
накопления. В I томе были исследованы: 1) основные моменты этого
закона, обусловленные тем, что капиталистическое производство
есть производство прибавочной стоимости, 2) влияние накопления
на рабочий класс и 3) вытекающий отсюда особый — свойственный
только капиталистическому производству —закон
народонаселения. Здесь же исследуется другое проявление всеобщего закона
капиталистического накопления — проявление его как закона
тенденции нормы прибыли к понижению,
Еще до Маркса было известно, что норма прибыли с развитием
капитализма падает, но предшественники Маркса не могли
объяснить этого факта.
660

кс разрешил эту «тайну». Закон тенденции нормы прибыли
жению есть прямое следствие всего предыдущего исследования
К тем^ самым является фактическим подтверждением правильности
П°Свеэтом°отделе Маркс не ограничивается объяснением факта паде-
нормы прибыли, т. е. применением к объяснению этого факта
*!ИЯ выведенных раньше законов, а поднимает теоретический анализ
^новую, более высокую ступень. Противоречия капиталистического
Нпоизводства получают дальнейшую конкретизацию. Закон тенден-
ии нормы прибыли к понижению, являясь выражением всеобщего
закона капиталистического накопления в сфере прибыли, в свою
очередь проявляется в ряде решающих для капиталистической
системы фактов. Если капиталистическое накопление в отношении
оабочего класса создает избыточное население, ставит заработную
плату в определенные рамки, за которые последняя никогда не
выходит, обрекает пролетариат на прогрессирующее обнищание, то
на другом полюсе — в царстве прибылей, — обусловливая собой
закон тенденции нормы прибыли к понижению, капиталистическое
накопление создает избыточный капитал, который не может быть
применен с обычной прибылью в существующих сферах
производства. Это заставляет капитал эмигрировать, постоянно расширять
поле своего действия. По это расширение, увеличивая темп
накопления, еще больше увеличивает избыточный капитал; противоречия
воспроизводятся на расширенной основе.
Закон тенденции нормы прибыли к понижению является также
одним из решающих моментов в развитии периодических
экономических кризисов, в которых наиболее концентрированно проявляются
все противоречия капиталистического способа производства.
Поэтому, исследуя этот закон, Маркс в значительной мере исследует
и проблему кризисов. Далее, в законе тенденции нормы прибыли к
понижению дана объективная граница капиталистического способа
производства, его исторически обусловленный характер. Все
увеличивающийся избыточный капитал при все увеличивающемся
избыточном населении есть наиболее яркое выражение обострившегося
противоречия между производительными силами и капиталистическими
производственными отношениями. Эта проблема является
центральной в настоящем отделе.
Порядок исследования
Отдел состоит из трех глав. В первой главе, названной «Закон
как таковой», исследуется сущность этого закона в наиболее общей
ф рме, т. е. оставляется в стороне все то, что противодействует этому
гтибНУ И модиФициРУет его» Именно здесь закон тенденции нормы
в ссЬЫ^И К понижению исследуется как наиболее общее проявление
ления*0 ПРИ^Ь1ЛИ и цен всеобщего закона капиталистического накоп-
ющие ПВТ0Р0Й главе данного отдела исследуются противодейству-
фичины, сводящие «закон как таковой» к «закону тенденции».
561

Если вначале нужно было объяснить, почему с развитием
капиталистического производства происходит падение нормы прибыли, jo
затем уже приходится выяснять, почему это падение не происходит
непрерывно.
В пятнадцатой главе, т. е. в третьей главе отдела, названной
«Развитие внутренних противоречий закона», исследуется смысл
и значение закона тенденции нормы прибыли к понижению для
капиталистического производства. Здесь исследуется проявление
этого закона в непрерывной экспансии капиталистического
производства, в кризисах и т. д., что делает эту главу одной из решающих во
всем III томе «Капитала». Данной главой завершается не только
настоящий отдел, но и все учение Маркса о прибыли и норме прибыли
в их «чистом виде», до распадения прибыли на различные
обособившиеся части. В дальнейших отделах Маркс переходит к
исследованию отдельных форм прибыли, ее обособившихся частей.
Глава тринадцатая
ЗАКОН КАК ТАКОВОЙ
Предмет исследования
С развитием капитализма наблюдаются следующие факты: 1)
падение нормы прибыли, 2) рост массы капиталов и массы прибыли,
3) удешевление товаров, 4) непрерывное расширение их
производства, Больше всего буржуазную политическую экономию
интересовал вопрос о падении нормы прибыли, и это вполне понятно.
Прибыль — единственный стимул капиталистического производства;
капиталистическое производство без прибыли — сущая бессмыслица.
Следовательно, падение нормы прибыли представляет серьезнейшую
угрозу капиталистическому производству.
Рост массы капиталов и прибыли не снимал проблемы, а делал
ее еще запутаннее; с одной стороны, падение нормы прибыли, а с
другой — рост массы прибыли, — как согласовать эти два на первый
взгляд противоречивых факта? Может быть, решение загадки
заключается в том, что растут капиталы и более крупный капитал
с меньшей нормой прибыли приносит больше прибыли, чем мелкий
капитал с высокой нормой прибыли? Но это лишь кажущееся решение
вопроса: ведь остается непонятным, откуда берутся эти большие
капиталы, как происходит увеличение накопления, если падает
норма прибыли.
Что касается вопроса о соотношении между ростом количества
производимых товаров и падением их цен, то вульгарный экономист
рассуждает так: на единицу товара капиталист получает вследствие
удешевления товаров меньше прибыли, но это компенсируется массой
продаваемых товаров и, следовательно, массой получаемой прибыли.
И опять остается невыясненным, откуда у капиталиста такая
возможность — расширять производство и уменьшать прибыль на еди-
562

яра А если эту возможность принять за данную, то никаких
ниЦУ Г<ы нет' конечно, потеря прибыли на единицу товара может
прооле' до 'компенсироваться той массой прибыли, которая полу-
значи ^ Пр0дажи большого количества товаров. Точно так же,
Чаеи°исходить из роста капиталов, как из определенного факта, то
^гко показать совместимость падения нормы прибыли с
увеличением массы прибыли.
Все перечисленные факты находят исчерпывающее объяснение
настоящей главе; все они охвачены единым законом тенденции
нормы прибыли к понижению, который здесь исследуется. Одни
и те же причины вызывают и рост капиталов, и падение нормы
прибыли, а также расширение производства и удешевление товаров.
Закон тенденции нормы прибыли к понижению в свою очередь есть
лишь иное выражение всеобщего закона капиталистического
накопления. Следовательно, перечисленные факты представляют собой
составные моменты капиталистического накопления и должны
развиваться с развитием последнего.
Порядок исследования
Решение проблемы падения нормы прибыли вытекает из природы
нормы прибыли и законов ее движения, с одной стороны, а с другой —
из накопления капитала и сопровождающего его изменения
(повышения) органического строения капитала. А это затем дает возможность
выяснить, что падение нормы прибыли и рост массы прибыли суть
две стороны одного и того же процесса. Таким образом,
противоречие между ростом массы прибыли и падением ее нормы не «снимается»,
как думает вульгарный экономист.
Выяснив взаимообусловленность уменьшения нормы прибыли
и увеличения ее массы, Маркс переходит к исследованию
взаимообусловленности удешевления товаров и уменьшения прибыли,
приходящейся на единицу последних, с одной стороны, роста
производства и роста всей прибыли — с другой.
Накопление и падение нормы прибыли
Накопление капитала Марксом всесторонне исследовано в I томе
.«Капитала» (в седьмом отделе). Оно сводится к превращению
прибавочной стоимости в капитал для производства новой прибавочной
стоимости во все расширяющихся размерах. Капиталистическое
производство есть производство прибавочной стоимости; взятое как
непрерывный процесс — а только таковым оно и является, —
капиталистическое производство уже включает в себя накопление.
Практически накопление стимулируется конкуренцией; в
конкурентной борьбе побеждают экономически более сильные, владеющие
олее крупными капиталами. И это заставляет капиталистов быть
«фанатиками» накопления.
стич К' накопление капитала вытекает из самой природы капитали-
бавочСК°°ГО пРоизводства> из того> чт0 оно есть производство
припои стоимости; размер накопления в основном зависит от раз-
563

мера производимой прибавочной стоимости; но верно и обратное?
чем больше размер накопленного капитала, тем больше производится
прибавочной стоимости.
Как же накопление капитала должно влиять на норму прибыли?
Норма прибыли равняется Следовательно, рост /С, рост
авансированного капитала, является фактором, уменьшающим норму
прибыли; однако такого вывода сделать мы еще не можем; с ростом
капитала увеличивается и прибавочная стоимость, увеличивается т,
а потому может остаться без изменения. Но накопление
капитала сопровождается повышением органического строения капитала,
И это не случайный или привходящий момент. Он определяется,
как и накопление, самим капиталистическим производством как
производством прибавочной стоимости. Последнее ведь является
производством и абсолютной, и относительной прибавочной стоимости.
Капиталист увеличивает прибавочное время и путем удлинения
рабочего дня, и путем уменьшения необходимого рабочего времени,
что может быть достигнуто посредством повышения
производительности труда. Удлинение рабочего дня наталкивается, с одной
стороны, на естественный предел, а с другой — на сопротивление
рабочего класса. Повышение же производительности труда в основном
зависит от размеров уже накопленного капитала, позволяющего
изменить технику — вводить усовершенствования как в самый
процесс труда, так и в его организацию. Вообще повышение
производительности труда, производство относительной прибавочной
стоимости, и накопление взаимно друг друга обусловливают: первое
усиливает второе, а второе создает предпосылки для первого. К
непрерывному повышению производительности труда капиталиста
толкает и конкуренция; лучшим орудием борьбы на рынке является
дешевизна товаров, что достигается путем уменьшения их стоимости,
т. е. путем повышения производительности труда.
Технический прогресс, повышение производительности труда
диктуются интересами капитала, а потому подчиняются
закономерностям капиталистического способа производства; они имеют также
свое специфическое выражение. Последнее заключается в
повышении органического строения капитала. Ведь повышение
производительности труда означает не что иное, как то, что данное количество
живого труда приводит в движение гораздо большее, чем раньше,
количество овеществленного труда. Следовательно, это означает,
что меняется отношение между постоянным и переменным
капиталом: первый растет, а второй относительно уменьшается. Правда,
вследствие повышения производительности труда удешевляются
и элементы постоянного капитала; но отсюда следует лишь, что
стоимость этих элементов не увеличивается в той пропорции, в какой
увеличивается их масса. Абсйл1щт.хтоимрсть достоянного
капитала растет. —
Изменение отношения переменного капитала к постоянному
означает также изменение отношения его ко всему капиталу, т. е. ве-
564

л _JL = становится все уменьшающейся величиной,
личина c + v к
д это как было доказано в третьей главе настоящего тома,
уменьшает норму прибыли, так как последняя равна т -^-^ Правда,
зменением органического строения капитала, являющегося выра-
С ением роста производительности труда, увеличивается норма при-
? вочиой стоимости (т!) — увеличивается прибавочное время за
счет необходимого рабочего времени. Но рост нормы ^добавочной
стоимости ^отстает от jоста органического _ст|юш11я._ткдпщ:ала.
Раз количество~"применяемого живого труда уменьшается в
отношении овеществленного труда, то в отношении последнего
уменьшается и количество присваиваемого прибавочного труда, хотя по
отношению к необходимому труду прибавочный труд растет.
Словом, рост неоплат по отношению к оплаченному
находит своё выражение в £^те степени эксплуатащи и,
следовательно, в росте нормы п р и б а в о ч но Устой Щ£т и. Но рост
овеществленного труда по отношению ко всему живому труду, включая его
неоплаченную часть, находит свое выражение в падении нормы
прибыли. Последняя есть отношение всей прибавочной стоимости ко
всему капиталу —~; К есть стоимостное шщщкздие^всего
овеществленного труда и оплаченной частикового труда, т — стоимостное
выражение только неоплата^ При
непрерывном рбсте^ВСегб "капитала вследствие роста количест^^вещёствлен-
ного труда и относительном уменьшении живого труда величина ~-
должна непрерывно дменьщатьсл.
ВсеэТсГс" очевидностью показывает, что рост капиталов и падение
нормы прибыли суть две стороны одного и того же
процесса производства прибавочной стоимости, включающего в себя
и накопление, и изменение органического строения капитала.
И вполне понятно, почему домарксова политическая экономия, не
анализировавшая прибавочной стоимости отдельно от прибыли, не
понимая сущности капитала и распадения его на переменный и
постоянный капитал, а потому не понимая закона капиталистического
накопления, не смогла объяснить закон тенденции нормы прибыли
к понижению.
Противоречия закона тенденции нормы прибыли к понижению
Предыдущий анализ показал, что падение нормы прибыли,
являющееся второй стороной накопления капитала, включающего
в себя повышение его органического строения, сопровождается
увеличением массы прибыли. Следовательно, этим было раскрыто
внутреннее противоречие закона тенденции нормы прибыли к
понижению. На характеристике этого противоречия Маркс останавли-
еТРя ос°бо; им неоднократно подчеркивается, что падение нормы
здес ЫЛИ отнюдь не означает уменьшения массы прибыли, что мы
кяпи имеем противоречие, вытекающее из противоречивости закона
виталистического накопления.
5Гэ5

Но прежде всего следует заметить, что вульгарный экономист
в падении нормы прибыли и росте массы прибыли не видит никакого
противоречия. Ему кажется совершенно простым и естественным, что
крупный капитал с низкой нормой прибыли приносит больше
прибыли, чем мелкий капитал с высокой нормой прибыли. Это
положение «научно» обосновывается таким образом: масса прибыли равна
норме прибыли, помноженной на авансированный капитал: р = р К.
Поэтому если норма прибыли, скажем, уменьшается в два раза, но
капитал увеличится в четыре раза, то все же масса прибыли
возрастет в два раза. Как будто здесь действительно нет никакого
противоречия. Но это лишь потому, что указанное «научное»
доказательство есть, как говорит Маркс, лишь тавтология: за исходный
момент берется утверждение, что масса прибыли равняется норме
прибыли, помноженной на весь капитал, и что капитал растет. Но
действительная связь явлений ведь совершенно обратная: норма
прибыли равняется массе прибыли, т. е. прибавочной стоимости,
деленной на весь капитал. Только на поверхности общества масса
прибыли выступает как произведение нормы прибыли и
авансированного капитала; следовательно, причина падения нормы прибыли
остается загадочной, раз масса прибыли растет вместе с ростом
капитала. Наоборот, падение нормы прибыли как будто
свидетельствует и о падении массы прибыли.
В этом отношении интересна попытка объяснить тенденцию нормы
прибыли к понижению со стороны Рикардо. Причину этой
тенденции он видел в росте заработной платы, который в свою очередь
обусловлен ростом стоимости земледельческих продуктов \ Согласно
этой теории падение нормы прибыли не может сопровождаться
увеличением массы прибыли; наоборот, норма прибыли падает именно
потому, что вследствие роста заработной платы падает масса
прибыли. Рикардо, не различавший норму прибавочной стоимости и
норму прибыли, полагал, что как первая, так и вторая могут
изменяться только вследствие изменения (в противоположном
направлении) заработной платы.
В I томе «Капитала» (в гл. XV) Маркс показал, что даже в
отношении нормы прибавочной стоимости это не всегда верно; это верно
лишь при неизменной интенсивности и экстенсивности труда.
Необходимо заметить, что Рикардо, не ограничившийся констатацией
фактов, а пытавшийся объяснить их, не мог удовлетвориться тем,
что падение нормы прибыли компенсируется ростом массы прибыли.
Правда, в действительности имеет место и то, и другое — и
увеличение массы прибыли, и падение ее нормы, но отсюда, конечно, не
следует, что правы вульгарные экономисты. Отсюда лишь вытекает,
что Рикардо неправильно объяснил закон тенденции нормы прибыли
к понижению,—он не понял противоречивого характера этого закона.
1 Рикардо считал, что с ростом населения в обработку вступают все худшие
участки земли и стоимость земледельческих продуктов повышается; рента
увеличивается; заработная плата реально остается без перемен, но номинально
повышается — то же количество средств существования стоит дороже, а потому
уменьшается прибыль.
566

Итак Дел0 обстоит не так просто, как кажется. В противоречивом
ктере закона тенденции нормы прибыли к понижению
проявится противоречие капиталистического производства и накопле-
ЛЯ« Г одной стоооны, с развитием капитализма все большее коли-
н и я ■ ^ ^ 1 ^ .,
ество труда подпадает под власть капитала и в еще большей
степени растет количество прибавочного труда. Во-первых, растет число
наемных рабочих, во-вторых, в гораздо большей степени растет их
эксплуатация. Количество применяемого живого труда
увеличивается абсолютно, а количество прибавочного труда увеличивается
и абсолютно, и относительно (по отношению к необходимому труду).
Но с другой стороны, живой труд вытесняется и заменяется
овеществленным трудом. Следовательно, живой труд — и оплаченная, и
неоплаченная его части — уменьшается относительно овеществленного
труда. Это и выражается в законе тенденции нормы прибыли к
понижению: норма прибыли падает, потому что овеществленный труд,
выраженный в постоянном капитале, растет быстрее живого труда,
представленного в переменном капитале; растет масса прибыли,
потому что абсолютно растет масса эксплуатируемого живого труда.
Норма прибыли есть часть прибавочной стоимости, приходящаяся
на сотню капитала. Эта часть прибавочной стоимости все уменьшается,
так как в каждой сотне капитала уменьшается переменная часть.
Масса же прибавочной стоимости растет, так как абсолютно растет
переменный капитал и растет степень эксплуатации, следовательно,
увеличивается и общая масса прибыли. Если повысилось бы только
органическое строение капитала, а величина его осталась бы без
изменения, то вместе с падением нормы прибыли мы имели бы и
абсолютное уменьшение массы прибыли. Уменьшение части
прибавочной стоимости, приходящейся на сотню капитала, означало
бы уменьшение всей прибавочной стоимости, взятой в отношении
всего капитала, т. е. означало бы уменьшение массы прибыли.
Но этого быть не может, так как повышение органического строения
капитала уже предполагает его рост, дающий возможность повысить
техническое и органическое строение капитала. Правда, толчок
к повышению органического строения капитала дает также
централизация капитала, т. е. объединение уже существующих капиталов;
в этом случае величина общественного капитала не изменяется, между
тем как его среднее строение повысилось. Но централизация есть
не что иное, как экспроприация возросшими капиталами более
мелких капиталов, т. е. и централизация имеет своей предпосылкой
концентрацию.
Остается, таким образом, незыблемым то положение, что
действие закона тенденции нормы прибыли к понижению означает в то
же время и рост массы прибыли.
Рост массы товаров и уменьшение их стоимости
вц ^°СТ массы товаров и уменьшение их стоимости есть лишь иное
ноп.^еНИе Т0Г° же пР0ТНВ°Речия, которое дано в законе тенденции
рмы прибыли к понижению. Накопление капитала, являющееся
567

Последнее особенно ценно еще и потому, что влияние перечис-
х в настоящей главе противодействующих причин стало с осо-
л^силой проявляться уже после смерти Маркса, в условиях моно-
истической формы капитализма. И всякое марксистское
исследование империализма не должно проходить мимо указаний Маркса,
иных в настоящей главе. Рост капитала, особенно основного,
Д%поху империализма стал поистине колоссальным; значит, еще
боаее актуальной стала задача исследовать, почему падение нормы
прибыли «не было более значительным или более быстрым» 1. Правда,
в эпоху империализма появились и другие противодействующие
причины, например монополии, составляющие основу этой последней
фазы'капитализма. Но причины, перечисленные в настоящей главе,
не только не перестали действовать, а, наоборот, проявляют себя
с еще большей силой.
Порядок исследования
Маркс перечисляет шесть «наиболее общих» противодействующих
причин. На первом месте находится «повышение степени
эксплуатации труда», которое в свою очередь есть выражение ряда таких
факторов, как удлинение рабочего дня, повышение роста
производительности труда, повышение интенсивности труда. Все эти факторы
Марксом уже были исследованы в разных связях.
Вторая причина есть «понижение заработной платы ниже
стоимости рабочей силы». Маркс при анализе капиталистического
производства исходит из того, что рабочая сила продается по ее
стоимости; но фактически заработная плата бывает ниже стоимости
рабочей силы. А здесь должно учитываться именно фактическое
положение вещей, так как это диктуется самой проблемой: ведь нужно
выяснить, какие причины в конкретной капиталистической
действительности противодействуют абстрактному закону «как
таковому».
К третьей причине относится «удешевление элементов
постоянного капитала». Если первые две причины вызывают рост массы
прибавочной стоимости и вследствие этого повышение нормы прибыли,
то третья причина уменьшает стоимость постоянного капитала.
Затем следует «относительное перенаселение». Его действие
является сложным и многообразным. Относительное перенаселение
Давит на заработную плату, на рабочий день, но в этом случае его
влияние на норму прибыли идет путем понижения заработной платы
и повышения степени эксплуатации труда, т. е. через посредство
первых двух факторов. В качестве же четвертой причины,
противодействующей тенденции нормы прибыли к понижению, относительное
перенаселение действует особо.
Пятой причиной является «внешняя торговля». Маркс в
«Каптале» исходит из того, что капиталистический способ производства
зде и всюду является господствующим, что весь мир представляет
^[У^торгующую нацию» и состоит из двух основных классов:
569
х Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 254.

не чем иным, как накоплением капитализированной прибавочной
стоимости, выражается в скоплении громадных товарных масс
товарного капитала (капитала в товарной форме). Стоимость отдельного
товара уменьшается,, потому что накопление капитала^ сопровож-
даясь~повышением его оргащческог61стр.^]^^
повышением производительности.труда. На каждую единицу товара
затрачиваетсяЛйе только*меньше живого^, на
а/меньящ.*.овеществленного (в средствах" производства) труда. Весь авансированный
капитал растет и~~абсолютно, и относительно. Но та часть стоимости,
которая переносится itia единицу ""товара, растет лишь
относительно, — относительн1Гвн6в1ГсоЩСа^^ поскольку
растет удельный вес овеществленного труда в сравнении с живым
трудом; абсолютно же она уменьшается.
Отсюда также следует, что прибыль на единицу товара
уменьшается, а прибыль на всю товарную массу увеличивается. Раз
в единице товара овеществлено меньше живого труда, то в ней
овеществлено меньше и прибавочного труда. Неоплаченная часть труда
в отдельном товаре вследствие роста эксплуатации больше, чем
оплаченная, но абсолютно она становится меньше. Следовательно,
в каждом отдельном товаре заключено меньше прибавочной
стоимости. Но во всей товарной массе, произведенной при помощи
капитала, в котором переменная часть относительно уменьшилась,
но абсолютно выросла, овеществлено больше живого труда, больше,
стало быть, и прибавочного труда (последнего еще больше
вследствие повышения степени эксплуатации). Значит, во всей товарной
массе заключено больше прибавочной стоимости.
Сказанное нами о стоимости отдельного товара можно еще
выразить так: стоимость эта равняется перенесенной с постоянного
капитала стоимости плюс вновь созданная стоимость, деленная на
количество произведенных в течение этого времени товаров.
Следовательно, чем больше произведено товаров, тем меньшая стоимость
приходится на каждый из них,
Глава четырнадцатая
ПРОТИВОДЕЙСТВУЮЩИЕ. ПРИЧИНЫ
Предмет исследования
Предметом исследования настоящей главы являются
«противодействующие влияния, которые ослабляют и парализуют действие
общего закона и придают ему характер лишь тенденции...» \
Настоящая глава имеет большое принципиальное значение. Во-первых,
здесь показано, в силу чего «закон как таковой» превращается в
«закон тенденции», во-вторых, намечено, как и в каком направлении
должны исследоваться противодействующие причины.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 254.
568

капиталистов и рабочих. Это и есть так называемый абстрактный
капитализм. В последнем нет места для внешней торговли; точнее —-
нет различия между внутренней и внешней торговлей. Но
исторически капитализм: 1) развивается в определенных государственных-
территориальных границах; 2) развивается неравномерно, и рядом
с высоко развитыми капиталистическими странами есть и менее
развитые и совсем отсталые страны; 3) одни страны являются метро-
полиями, а другие — колониями. Это не только заставляет
различать между внутренней и внешней торговлей, но и делает последнюю
особым источником добавочной прибыли, повышающим общую
норму прибыли.
Наконец, важную роль в противодействии падению нормы
прибыли играет «увеличение акционерного капитала». На данной
стадии теоретического анализа еще нет возможности исследовать
акционерный капитал: он предполагает наличие ссудного капитала,
кредитной системы, банков. И Маркс лишь кратко показывает, как
увеличение акционерного капитала противодействует падению нормы
прибыли,
I. Повышение степени эксплуатации труда
Удлинение рабочего дня
Степень эксплуатации труда увеличивается и при производстве
абсолютной, и при производстве относительной прибавочной
стоимости. В первом случае прибавочное время и его отношение к
необходимому рабочему времени увеличиваются вследствие удлинения
рабочего дня, во втором случае — вследствие сокращения
необходимого рабочего времени. Однако влияние на норму прибыли в обоих
случаях будет неодинаковое. Повышение производительности труда
всегда, за небольшими исключениями, предполагает рост
постоянного и относительное уменьшение переменного капитала;
следовательно, одновременно происходит и увеличение га, и увеличение К-
А так как увеличение га, как показано в предыдущей главе, отстает
от увеличения К (хотя неоплаченная часть труда увеличилась
в сравнении с оплаченной, но зато вся масса живого труда еще
значительнее уменьшилась относительно овеществленного труда),
то норма прибыли в общем итоге падает. Однако при производстве
абсолютной прибавочной стоимости- удлинение рабочего дня не
требует увеличения основного капитала. Правда, приходится
авансировать больше капитала на сырье, топливо и т. п., но зато ускоряется
оборот основного капитала. Поэтому как общее правило можно
считать, что при удинении рабочего дня строение капитала даже по
стоимости не меняется или почти не меняется. Следовательно, рост
степени эксплуатации труда вследствие удлинения рабочего дня,
увеличивая га и почти не изменяя /С, является исключительно
фактором повышения нормы прибыли. Вот почему причиной,
противодействующей падению нормы прибыли, повышение степени
эксплуатации труда является в первую очередь тогда, когда оно есть
результат удлинения рабочего дня.
570

Повышение интенсивности труда
и применение детского и женского труда
Что касается повышения степени эксплуатации вследствие
увеличения интенсивности труда, то необходимо делать различие между
енсивностью труда, которая вызывается повышением органиче-
И"ого строения капитала, и интенсивностью труда, которая такого
повышения не предполагает. В первом случае повышение
интенсивности труда действует на норму прибыли как увеличение
производительности труда, т. е. увеличивая т, оно еще больше
увеличивает /(, — и норма прибыли понижается. Во втором случае
интенсивность труда действует на норму прибыли как экстенсивная величина
труда. Увеличение степени эксплуатации труда происходит также
вследствие массового применения детского и женского труда.
Производство абсолютной и относительной
прибавочной стоимости
Повышение степени эксплуатации вследствие повышения
производительности труда дает в общем итоге не повышение нормы
прибыли, а ее понижение. Однако не следует упускать из виду, что само
повышение степени эксплуатации при всех условиях, т. е. даже при
условии повышения производительности труда, есть фактор,
повышающий норму прибыли. Если же в итоге получается понижение
нормы прибыли, то это лишь потому, что имеет место еще больший
рост постоянного капитала. Без повышения степени эксплуатации
рост постоянного капитала еще более значительно понизил бы норму
прибыли. Поэтому взятое само по себе повышение степени
эксплуатации всегда есть фактор повышения нормы прибыли, как и рост
постоянного капитала — тоже взятый сам по себе — всегда есть
фактор понижения нормы прибыли. При производстве относительной
прибавочной стоимости оба эти фактора действуют одновременно;
более того, оба они — две стороны одного и того же процесса,
процесса накопления, одним из моментов которого является непрерывное
повышение органического строения капитала.
В предыдущей главе была показана внутренняя
противоречивость закона тенденции нормы прибыли к понижению,
заключающаяся в том, что падение нормы прибыли сопровождается ростом
массы прибыли. Теперь это противоречие может быть
сформулировано еще так: закон тенденции нормы прибыли есть единство
противоположностей. Сама норма прибыли и повышается, и понижается;
повышается, потому что увеличивается степень эксплуатации,
понижается, потому что увеличивается постоянный капитал.
Если при производстве относительной прибавочной стоимости
Рост постоянного капитала берет верх над повышением степени
эксплуатации (в отношении влияния на норму прибыли), то при произ-
}одстЕ*е абсолютной прибавочной стоимости верх берет повышение
степени эксплуатации. Но производство абсолютной прибавочной
юимости не отделено от производства относительной прибавочной
571

стоимости; стоит вспомнить, что именно с введением машин стали
удлинять и рабочий день. Поэтому Маркс и называет удлинение
рабочего дня «изобретением современной промышленности».
Удлинение рабочего дня не должно рассматриваться отдельно, а всегда-
в общей связи с процессом накопления и изменения органического
строения капитала. А в этой связи повышение степени эксплуатации
вследствие удлинения рабочего дня является фактором, лишь
ослабляющим общую тенденцию нормы прибыли к падению, но отнюдь
эту тенденцию не уничтожающим.
Словом, действие тенденции кормы прибыли к понижению не
прекращается и в случае абсолютной прибавочной стоимости,
поскольку производство абсолютной прибавочной стоимости также
происходит на базисе накопления и роста органического строения
капитала.
II. Понижение заработной платы ниже стоимости
рабочей силы
Несколько замечаний
Понижение заработной платы вследствие снижения стоимости
рабочей силы отдельно рассматривать нельзя, так как оно может
быть лишь следствием повышения производительности труда.
А последнее ведь является одним из методов повышения степени
эксплуатации труда; оно уже было рассмотрено в предыдущем
параграфе. Особым же, независимым от перечисленных выше факторов
повышения степени эксплуатации, противодействующим фактором
является только падение заработной платы ниже стоимости рабочей силы.
Действие этого фактора двоякое: 1) увеличивается масса
прибавочной стоимости (т), 2) уменьшается авансированный
капитал (К) на ту сумму, на которую снижена заработная плата. Следо-
вательно, норма прибыли повышается и вследствие роста т,
и вследствие уменьшения /(.
Понижение заработной платы ниже стоимости рабочей силы
обусловлено в первую очередь накоплением капитала; следовательно,
понять это явление можно только на основе общего анализа
капитала. Понижение заработной платы ниже стоимости рабочей силы
зависит не от воли капиталиста, а от определенных объективных
условий, которые создаются капиталистическим накоплением,
сопровождающимся непрерывными переворотами в технике. Непрерывное
повышение органического строения капитала как результат
переворотов в технике обусловливает собой непрерывно растущую
промышленную армию безработных, которая давит — это есть одна
из ее функций — на заработную плату. Давление это особенно
сильно в периоды кризиса и депрессии.
Таким образом, хотя теоретически понижение заработной платы
ниже стоимости рабочей силы и не является ни фактором накопления,
ни фактором, противодействующим падению нормы прибыли, но
практически оно является и тем, и другим.
572

III. Удешевление элементов постоянного
капитала
Стоимость элементов капитала и их масса
Что с развитием капитализма происходит понижение стоимости
лементов постоянного капитала и что это повышает норму
прибыли было доказано в главе V «Экономия в применении
постоянного 'капитала». Здесь же следует лишь отметить особенность
действия этого фактора.
Повышение органического строения капитала, обусловливающее
собой падение нормы прибыли, есть стоимостное выражение
повышения технического строения капитала Но техническое строение
капитала повышается гораздо значительнее, чем его строение по
стоимости, так как рост производительности труда уменьшает стоимость
элементов постоянного капитала. А это сдерживает падение нормы
прибыли; ведь последняя есть отношение прибавочной стоимости
к авансированной капитальной стоимости, а не к вещественным
элементам авансированного капитала. Если поэтому повышение
строения капитала по стоимости было бы пропорционально
повышению его технического строения, то падение нормы прибыли было
бы гораздо значительнее. Этот противодействующий фактор, как
и предыдущие, является моментом закона тенденции нормы прибыли
к понижению.
Итак, удешевление элементов постоянного капитала не повышает
норму прибыли, а лишь сдерживает ее падение. Только в отдельных
случаях оно может и повышать норму прибыли: 1) когда масса
элементов постоянного капитала увеличивается, а стоимость его
понижается и 2) когда рыночная цена этих элементов спускается
значительно ниже их стоимости. Последнее имеет место во время кризиса
и депрессии, что играет большую роль в изживании последних.
Отдельно приходится выделить такой случай, когда повышение
производительности труда уменьшает стоимость элементов старого
капитала. Общая масса прибавочной стоимости, приносимой
общественным капиталом, не сокращается вследствие обесценения
существующего постоянного капитала, раз не изменились ни переменный
капитал, ни норма прибавочной стоимости. Но масса прибыли,
приносимая отдельными капиталами пропорционально их величине,
сокращается вследствие неравномерного сокращения стоимости
элементов постоянного капитала в разных сферах производства.
IV. Относительное перенаселение
Разные формы его действия на норму прибыли
Относительное перенаселение всесторонне исследовано Марксом
в I томе «Капитала». Оно — составная часть всеобщего закона
капиталистического накопления, следовательно, и закона тенденции
нормы прибыли к понижению. Но действие его обратно действию
накопления: последнее уменьшает норму прибыли, а относительное
перенаселение ее повышает.
573

Во-первых, относительное перенаселение повышает степень
эксплуатации труда; во-вторых, давит на заработную плату и при
известных условиях Содействует падению ее ниже стоимости рабочей
силы. Но в такой связи относительное перенаселение не есть само-'
стоятельный противодействующий падению нормы прибыли фактор,
а составляет часть названных двух факторов, т. е. либо повышения
степени эксплуатации труда, либо понижения заработной платы.
Если же относительное перенаселение рассматривается Марксом в
качестве особой противодействующей причины, то это потому, что оно
действует на общую норму прибыли еще и иными путями. Последние
и рассматриваются в данном отрывке.
Относительное перенаселение является тем резервом, откуда
берется рабочая сила для наиболее отсталых отраслей
промышленности; вернее, последние и существуют благодаря наличию
относительного перенаселения. Этим также объясняется сравнительная
живучесть мелких кустарных промыслов.
Закон неравномерного развития капитализма выражается, между
прочим, и в том, что прогресс техники в одних сферах производства
зачастую приводит к техническому застою в других. Повышение
технического и соответственно органического строения капитала,
вытесняя и создавая излишек рабочих в одних отраслях, заставляет
их переходить в те отрасли, где еще преобладает живой труд, и этим
самым в таких отраслях надолго задерживается развитие
производительных сил. Главным препятствием здесь служит избыток дешевой
рабочей силы.
Такое положение обусловливает собою то, что в указанных
технически отсталых отраслях производства степень эксплуатации
чрезмерно высока; следовательно, здесь получается чрезмерно
большая, не пропорциональная величине занятых капиталов, масса
прибыли. В результате уравнения нормы прибыли избыток
прибавочной стоимости в отсталых отраслях переливается в более
развитые отрасли, и общая норма прибыли повышается.
V. Внешняя торговля
Общее .влияние внешней торговли
Во-первых, внешняя торговля доставляет более дешевые элементы
постоянного капитала — сырье, вспомогательные материалы и т. д.
А влияние удешевления элементов постоянного капитала на норму
прибыли уже выяснено. Во-вторых, внешней торговлей доставляются
и более дешевые предметы широкого потребления и, таким образом,
снижается стоимость рабочей силы, уменьшается необходимое
рабочее время и увеличивается норма прибавочной стоимости (при
неизменном рабочем дне).
Общн#--ртезу&^^ 1) вследствие уменьшения постоянного
капитала и заработной платы уменьшается авансированный
капитал, 2) вследствие увеличения прибавочного времени за счет
необходимого (в результате удешевления рабочей силы) увеличивается
574

норма прибавочной стоимости. Следовательно, в дроби -дг, выра-
пей норму прибыли, увеличивается числитель и уменьшается
Жа1°енатель, т. е. норма прибыли значительно повышается. Но,
ЗНаоугой стороны, внешняя торговля, содействуя расширению про-
° олства и накоплению капитала, в конечном счете содействует и
понижению нормы прибыли.
Закон неравномерного развития капитализма и
закон тенденции нормы прибыли к понижению
Помимо того, что во внешней торговле капиталисты находят
временный выход из затруднений в сбыте товаров, она имеет еще и
другое важное значение, обусловленное неравномерным развитием
капитализма в разных странах. Вследствие этого рыночная стоимость
одного и того же товара в разных странах разная; в
капиталистически более развитых странах она ниже, а в менее развитых странах
выше. Поэтому капиталистически более развитые страны получают
на мировом рынке добавочную прибыль, Их положение на мировом
рынке аналогично положению на внутреннем рынке тех отраслей
производства, в которых индивидуальная стоимость товаров ниже
их общественной стоимости.
Добавочная прибыль в первую очередь получается теми
предпринимателями, которые производят для внешнего рынка. Но в
результате конкуренции, если только отсутствует монополия,
добавочная прибыль попадает в «общий котел», участвует в уравнении общей
нормы прибыли, повышая ее; следовательно, она является фактором,
противодействующим падению нормы прибыли. Перефразируя
известное положение Маркса, сказанное им в отношении образования
средней прибыли вообще, мы можем сказать, что здесь мы имеем
математически точное объяснение того, почему капиталисты,
обнаруживая столь мало братских чувств на внутреннем рынке,
составляют в то же время поистине масонское братство в борьбе за внешние
рынки, за расширение пределов своего «отечества». Ведь добавочная
прибыль, получаемая от внешней торговли, от разницы между
стоимостью товаров в данной стране и в других, более отсталых странах,
идет на пользу всем капиталистам данной страны.
Добавочная прибыль получается и вследствие размещения
капиталов в других, более отсталых странах, которые тесно связаны
с внешней торговлей, с образованием мирового рынка и мировой
торговли. Правда, экспорт капитала приобретает решающее
значение гораздо позже, в эпоху империализма. Но и в эпоху так
называемого классического капитализма экспорт капитала имел место
и уже противодействовал падению нормы прибыли.
VI, Увеличение акционерного капитала
Роль этого противодействующего фактора — отрицательного по-
рядад. Акционерный капитал доставляет акционерам не среднюю
1риоыль, а лишь более высокий процент, так называемый дивиденд.
575

Роль увеличения акционерного капитала в качестве противо*
действующего фактора сводится к тому, что из участия в уравнении
средней нормы прибыли выходят ряд предприятий и даже целые
отрасли. Притом это такие предприятия и отрасли хозяйства, в
которых имеет место наиболее высокое органическое строение
капитала (например, железные дороги). Следовательно, их неучастие
в уравнении общей нормы прибыли означает, что ими не
привлекается прибавочная стоимость из отраслей производства с
капиталами более низкого строения.
Глава пятнадцатая
РАЗВИТИЕ ВНУТРЕННИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ ЗАКОНА
Предмет исследования
Мы видим, что и падение, и повышение нормы прибыли, точнее,
замедление ее падения, обусловлены всеобщим законом
капиталистического накопления. Но этим пока лишь было установлено: 1)
почему норма прибыли понижается с развитием капитализма, 2)
почему это падение не бывает катастрофическим, а сдерживается.
Общее же значение закона тенденции нормы прибыли к понижению
полностью еще не выяснено.
Значение закона тенденции нормы прибыли к понижению
определяется тем значением, которое прибыль и ее норма имеют для
капиталистического производства. Они составляют цель последнего
и стимул к его развитию, но этим самым они ставят его в
определенные рамки, задерживая его развитие. Отсюда и закон тенденции
нормы прибыли к понижению означает, с одной стороны, угрозу
для капиталистического производства, а с другой — его
преходящий характер, его историческую обусловленность. Буржуазные
экономисты, даже наиболее объективные из них, видят первую, но не
видят второй. И это потому, что капиталистическое производство
отождествляется ими с производством вообще, с производством, без
которого человеческое общество не может существовать. Отсюда
все, что угрожает капитализму, колеблет (в их представлении)
основы производственной деятельности людей вообще.
Внутренние противоречия закона тенденции нормы прибыли
к понижению суть не что иное, как внутренние противоречия
капиталистического производства в целом, но выраженные особо, на
языке прибыли/ и в этой превращенной форме они, развертываясь,
получают новые выражения, новые формы. Все это исследуется
в настоящей главе.
Развитие этих противоречий есть их развертывание,
самодвижение. Противоречия не привнесены извне, они развиваются не под
влиянием внешних «толчков», а саморазвиваются, так как они
обусловлены самим капиталистическим производством.
576

Порядок исследования
В первом параграфе, названном «Общие замечания», Маркс,
пезюмируя результат исследования предыдущих двух глав, дает
наиболее общую характеристику противоречий капиталистического
пособа производства, поскольку они, с одной стороны, проявляются
аконе тенденции нормы прибыли к понижению, а с другой — еще
больше обостряются этим законом. Во втором параграфе —
«Конфликт между расширением производства и самовозрастанием
стоимости» исследуются те же противоречия, но в более развернутом
виде. Здесь Маркс вплотную подходит к проблеме кризиса и дает
наиболее общую и вместе с тем наиболее исчерпывающую
формулировку сущности кризисов.
Но во всем своем многообразии противоречия закона тенденции
нормы прибыли к понижению представлены в третьем параграфе —
«Избыток капитала при избытке населения». В данном параграфе
обсуждаются те вопросы, которые Марксом довольно детально
исследованы в I томе «Капитала» (гл. XXIII). Тут вновь ставятся
вопросы о капиталистическом законе народонаселения,
концентрации и централизации капитала и т. д. Но ставятся уже на иной
стадии теоретического анализа. Если раньше, в I томе, Марксу
при анализе, например, централизации приходилось «забегать»
вперед, так как централизация предполагает развитую
конкуренцию, то теперь все необходимые предпосылки для анализа
централизации уже рассмотрены.
Последний — четвертый параграф, названный «Добавления»,
имеет характер дополнительных замечаний к уже развитым в
предыдущих главах и параграфах положениям.
I. Общие замечания
Закон капиталистического производства
Капиталистическое производство есть производство прибавочной
стоимости. Это обстоятельство ставит определенные пределы его
развитию. Этими пределами являются: 1) определенной величины
накопленный капитал, 2) определенное количество рабочего
населения, 3) определенная степень эксплуатации труда. А так как к
услугам капиталиста всегда имеется резервная армия безработных,
которая своим давлением на заработную плату и на рабочий день
в значительной мере предопределяет степень эксплуатации, то
практически решающим пределом капиталистического производства
является сам капитал, его количественный размер и качество его
вещественных элементов (характер орудий труда, вспомогательных
элементов и т. д.).
Но производить прибавочную стоимость еще не значит иметь
ее в т°н форме, в которой она представляет для капиталиста
единственно реальную величину. Прибавочная стоимость должна быть
реализована, чтобы ее можно было использовать и для дальнейшего
19 Д. И. Розенберг 577

накопления, и для личного потребления. А реализация прибавочной
стоимости, как и реализация всей товарной массы (Г'), имеет свои
пределы. «Условия непосредственной эксплуатации и условия
реализации ее не тождественны. Они не только не совпадают по времени'
и месту, но и по существу различны. Первые ограничиваются лишь
производительной силой общества, вторые ограничиваются
пропорциональностью различных отраслей производства и потребительной
силой общества» \
Пропорциональность различных отраслей производства в
буржуазном обществе осуществляется через постоянное нарушение
этой пропорциональности и является, по выражению В. И. Ленина,
лишь относительной. В каждый данный момент капиталист обычно
встречается с отсутствием такой пропорциональности то с большим,
то с меньшим нарушением ее, а это создает затруднения и в сбыте
товаров. Но эти затруднения усиливаются и усугубляются
ограниченностью потребительной силы общества, рамки которой обусловлены
классовой структурой буржуазного общества. Потребление рабочего
класса определяется величиной переменного капитала, которая
относительно уменьшается как раз с ростом накопления и, стало
быть, с ростом производства. Все это приводит к тому, что
капиталист не всегда в состоянии реализовать произведенную у него при-
бавочную стоимость.
Итак, пределы производства прибавочной стоимости и пределы
ее реализации — разные. Но в то же время они друг друга
обусловливают. Единство производства и потребления существует и при
капиталистической системе; в этом заключается внутреннее
противоречие и закон капиталистического производства. Капиталист
вынужден расширять производство, вынужден его совершенствовать,
вынужден накоплять, но этим самым он суживает потребление (в
первую очередь тем, что постоянно повышается органическое строение
капитала), усиливает анархию — каждый стремится производить
побольше в расчете на вытеснение с рынка своего конкурента —
затрудняет сбыт товаров. С одной стороны, он вынужден
производить все больше и больше прибавочной стоимости, а с другой — в силу
этого не только может остаться нереализованной произведенная
прибавочная стоимость, но и капитал частично или полностью
теряется и обесценивается.
Отсюда стремление к постоянному расширению рынка, но отсюда
также и господство рынка, рыночной стихии со всеми ее
колебаниями выступает как закон природы, который то заставляет суживать
производство, то позволяет его расширять. Словом, рынок,
определяемый характером капиталистического производства, выступает
как независимая от последнего и господствующая над ним сила.
Примат производства над обращением выступает в превращенном
виде как примат обращения над производством.
Расширение рынка на время разрешает затруднения; но именно
на время, так как скоро затруднения, поскольку они обусловлены
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 268*
578

утренним противоречием капиталистического производства, выра-
В ют в еще более крупных масштабах «Внутреннее противоречие
СТоемится найти себе разрешение в расширении внешнего поля про-
Сзво;дства. Но чем больше развивается производительная сила, тем
более приходит она в противоречие с узким основанием, на
котором покоятся отношения потребления»1.
Закон тенденции нормы прибыли
к понижению и централизация
Еще в I томе «Капитала» (гл. XXIII), т. е. еще до анализа
обращения и конкуренции, Маркс констатировал, что накопление и
концентрация капитала сопровождаются его централизацией. Здесь
же это легко вывести из закона тенденции нормы прибыли к
понижению.
Мы уже знаем, что падение нормы прибыли не только совместимо
с ростом накопления, но оно последним обусловливается. Отсюда
рост массы прибыли. Однако в результате действия закона тенденции
нормы прибыли к понижению капитал данной величины начинает
давать меньше прибыли. Отсюда следует, что рост массы прибыли
компенсирует потерю в норме прибыли лишь крупным и
крупнейшим капиталистам, для мелких и средних капиталистов такой
компенсации нет. Если даже у них не повышается органическое
строение капитала и они продолжают эксплуатировать прежнее число
рабочих и если даже они увеличивают степень эксплуатации, то
благодаря уравнению нормы прибыли они получают прибыль
пропорционально не их переменному капиталу, а пропорционально
всему капиталу.
Словом, все старания мелких и средних капиталистов по части
увеличения эксплуатации труда идут на пользу не им, а крупным
капиталистам. Правда, этим путем сдерживается падение общей
нормы прибыли. Но падение нормы прибыли этим не
приостанавливается; следовательно, капиталы мелких и средних капиталистов
со всяким техническим прогрессом и повышением среднего
органического строения общественного капитала начинают давать меньше
прибыли. У них начинает также уменьшаться норма накопления,
а потому их капиталы относительно уменьшаются, что уменьшает
их силу на рынке, в конкурентной борьбе, жертвой которой они
становятся. Они экспроприируются, их капиталы тем или ш-шм путем
переходят к крупным капиталистам, т. е. происходит
централизация капиталов.
Раньше было указано, что произведенная прибавочная стоимость
может и не реализоваться, может даже иметь место частичная или
полная потеря капитала. Теперь это представляется в новом свете,
рыночную стихию, «примат» обращения над производством (т. е.
перевернутое отношение между производством и обращением), наиболее
чувствительно испытывают на себе мелкие и средние капиталисты,
^^РЬ1е^кспроприируются.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 268.
579

Централизация в свою очередь усиливает темп накопления;
чем капитал крупнее, тем в большей степени он накопляется, во-
первых, потому, что более крупные капиталисты находятся в более
выгодных условиях как производства, так и реализации Более-
выгодные условия производства дают им возможность производить
избыточную прибавочную стоимость, а более выгодные условия
обращения — извлечь сверх того из обращения добавочную
прибыль в результате лучшего использования конъюнктуры рынка.
Во-вторых, чем больше масса прибыли, тем относительно меньшая
часть ее идет на личное потребление капиталиста, а большая — на
накопление. Таким образом, если падение нормы прибыли есть
результат накопления, то, с другой стороны, падение нормы прибыли
через посредство централизации становится причиной накопления.
Ио не должна быть упущена из виду и обратная сторона медали:
массовое разорение мелких и средних капиталистов усиливает
противоречие между производством и потреблением —
платежеспособный спрос, конечно, сильно падает.
II. Конфликт между расширением производства
и самовозрастанием стоимости
Средство и цель
«Настоящий предел капиталистического производства — это сам
капитал, а это значит: капитал и самовозрастание его стоимости
является исходным и конечным пунктом, мотивом и целью
производства; производство есть только производство для капитала,
а не наоборот: средства производства не являются просто средствами
для постоянно расширяющегося процесса жизни общества
производителей... Средство — безграничное развитие общественных
производительных сил — вступает в постоянный конфликт с
ограниченной целью — увеличением стоимости существующего капитала» х.
К этому и сводится «конфликт между расширением производства
и самовозрастанием стоимости», который рассматривается Марксом
в данном параграфе. Расширение производства есть в то же время
расширение производства средств производства, расширение
производительных сил общества, которые делают возможным дальнейший
рост производительных сил, и так без конца. Капитал — граница
производства — постоянно раздвигается, расширяется. Более того,
чем больше увеличивается капитал, тем больше расширяется
производство, так как значительно увеличивается производительность
труда. Темп расширения производства должен ускоряться с ростом
капитала, включающим в себя и повышение его органического
строения. Благодаря последнему рост производительности труда обгоняет
рост капитала. При росте капитала, скажем, с 70 с + 30 v до 160 с +
+ 40 v, т. е. при росте его в два раза, производительность труда
увеличивается больше чем в два раза. Раньше 30 рабочих (допустим,
580
А Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч, I, с 274,

лпмн оабочий получает 1 и) приводили в движение капитал
что <wm г 70 7
70 с, а один рабочий ^- = теперь 40 рабочих приводит
^ 160
в движение капитал в 160 с, а один рабочий ^- = 4. Следует
принять во внимание, что с ростом производительности труда
€/ еньшается стоимость элементов капитала; следовательно, масса
Элементов капитала растет гораздо быстрее их стоимости, а для
производительности труда решающее значение имеет масса
элементов постоянного капитала, а не их стоимость.
Отсюда ясно, что с ростом капитала и производительности труда
темпы этого роста должны все увеличиваться, и расширение
производства становится безграничным. Мотивом и целью
капиталистического производства является увеличение прибавочной стоимости,
которое в то же время ограничивает производство. Одна и та же
причина — в этом ее внутреннее противоречие — и стимулирует
расширение производства, и суживает его. Производство
потребительных стоимостей и рост производительных сил являются средством
производства прибавочной стоимости и могут развиваться лишь
в той мере, в какой они служат этой цели.
Растут производительные силы, расширяется производство, но
уменьшается (относительно) количество живого труда — этого
созидателя прибавочной стоимости. Правда, увеличивается степень
эксплуатации — прибавочное время растет за счет необходимог ;
но это не в состоянии полностью компенсировать уменьшение
живого труда в сравнении с овеществленным. И это, как мы знаем,
находит свое выражение в законе тенденции нормы прибыли к
понижению. Капитал возрастает вследствие роста массы прибавочной
стоимости, но в то же время каждая часть капитала уменьшается,
ибо уменьшается приносимая ею прибавочная стоимость. Помимо
того, наличный капитал еще обесценивается, теряет в своей стоимости
вследствие роста производительности труда; на воспроизводство его
элементов требуется уже меньше труда. А потому и переносимая
с капитала на продукт стоимость тоже уменьшается, и из обращения
по окончании кругооборота капиталист получает обратно
уменьшенную стоимость.
Сущность и функция кризисов
Анализ противоречий закона тенденции нормы прибыли к
понижению вплотную подводит к проблеме кризисов, и Маркс сжато
определяет сущность и функцию кризисов.
Предыдущее исследование раскрыло следующие ряды друг другу
противоречащих и друг друга обусловливающих явлений. Первый
РЯД: 1) производство прибавочной стоимости и накопление; 2)
повышение органического строения капитала и рост производительности
^РУДа; 3) увеличение степени эксплуатации и увеличение массы
Рибавочной стоимости; 4) дальнейший рост производительной силы
УмеДа И дальнейшее расширение производства. Второй ряд: 1) все
У еньшающееся количество живого труда в сравнении с овеще-
581

ствленным трудом; 2) падение нормы прибыли; 3) разорение мелких
и средних капиталистов; 4) рост относительного перенаселения;
5) увеличение несоответствия между безграничным производством
и узким базисом потребления; 6) полная анархия, диспропорция'
между разными отраслями производства.
Внутреннее противоречие переходит во внешнее и находит свое
временное разрешение в кризисах. Во время кризиса, с одной
стороны, увеличивается степень эксплуатации труда, заработная плата
падает ниже стоимости рабочей силы, обесцениваются элементы
постоянного капитала; все это повышает норму прибыли, т. е. цель
производства вновь становится заманчивой. С другой стороны,
несоответствие между производством и потреблением уменьшается
вследствие приостановки и сокращения производства, имеющиеся
товарные запасы рассасываются. Словом, кризис создает все условия
для возобновления промышленного цикла до нового кризиса.
Кризис не есть нарушение якобы нормального хода или равно-
весия, кризис не есть также нечто внешнее по отношению к
капиталистическому производству. Наоборот, кризис выводит —
временно и насильственно — из того тупика, в который производство
попало именно потому, что оно есть капиталистическое производство.
Когда противоположности капиталистического производства
достигают своего апогея и грозят полным разрывом всей системы, на
«помощь» — временную — приходит кризис.
В этом его функция и регулирующая роль по отношению к
капиталистическому производству.
III. Избыток капитала при избытке населения
Перепроизводство капитала
Что такое перепроизводство капитала? И какое оно имеет
отношение к закону тенденции нормы прибыли к понижению?
Маркс начинает исследование со второго вопроса. Закон
тенденции нормы прибыли к понижению бьет прежде всего по мелким и
средним капиталистам, так как у них понижение нормы прибыли ни
в малейшей мере не компенсируется ростом массы прибыли. И если
они полностью не разоряются, то все же выбиваются из процесса
производства и либо становятся на путь авантюр и спекуляций*
либо превращаются в рантье. Их капитал превращается в ссудный
капитал. Так обстоит дело и с вновь образующимися капиталами,
которые еще недостаточно велики, чтобы они были применимы в
производстве и могли «нормально» самовозрастать.
Таким образом, перепроизводство капиталов прежде всего
выражается в обилии ищущих применения ссудных капиталов. Это
и дает повод думать, что перепроизводство капиталов состоит в
перепроизводстве денежных капиталов; но это потому, что буржуазные
экономисты за видимостью явления не видят его сущности.
Во-первых, они не видят, что излишек денежного капитала — результат
действия закона тенденции нормы прибыли к понижению, который
582

о очередь есть результат капиталистического накопления,
В СБ°вождаемого повышением органического строения капитала.
г°П^овательно, обилие денежного капитала представляет собою
6что иное, как выражение роста производительного капитала.
r6 вторых, излишек денежного капитала свидетельствует о пере-
« изводстве товаров, в противном случае он был бы поглощен
П^°<Ьере производства. Капиталистическое производство имеет тен-
Венцию к безграничному расширению, а потому капитал становится
излишним лишь тогда, когда производство в момент перепроизводства
товаров вступает в конфликт с «пределами реализации», включая
сюда и узкий базис потребления.
'Наконец, в-третьих, денежный капитал становится излишним
не без борьбы. Новый капитал или освободившийся капитал,
присоединяясь в ссудной форме к крупным функционирующим
промышленным капиталам, усиливает их позицию в конкурентной борьбе
с другими капиталами. Последние либо частично, либо полностью
вытесняются, но это вытеснение происходит через перепроизводство
товаров, с одной стороны, и недогрузку производственного
аппарата — с другой. Именно потому, что лишний ссудный капитал
стремится занять определенное место, он приводит к перепроизводству
средств производства и средств потребления. Являясь результатом
перепроизводства производительного и товарного капитала,
излишний денежный капитал в свою очередь содействует этому
перепроизводству.
Непонимание перепроизводства капитала приводит буржуазных
экономистов к двоякого рода ошибкам. Одни видят в этом только
перепроизводство денежного капитала, другие — абсолютное
перепроизводство средств труда и средств существования как таковых,
т. е. в качестве средств труда и средств существования, а не
производительного и товарного капитала. Первые из-за формы не видят
содержания, не понимая, что при капиталистическом способе
производства общее перепроизводство приводит к избытку денежного
капитала Вторые впадают в другую крайность: «проглядывают»
капиталистическую форму, не замечая и не желая замечать того, что
мы имеем не перепроизводство вообще, а перепроизводство в
капиталистической, исторически обусловленной форме.
Перепроизводство капитала означает перенакопление, обилие
капиталов, которые при данной степени эксплуатации труда не могут
быть «нормально» использованы, не могут «нормально»
самовозрастать; установившаяся средняя норма прибыли слишком низка
Для этого ц не компенсируется массой прибыли. Излишние
капиталы не могут быть использованы не потому, что отсутствует
рабочая сила — объект эксплуатации; наоборот, та же причина, которая
порождает избыток капитала, порождает и перенаселение.
кежн Слелует заметить, что перепроизводство приводит также и к недостатку де-
и в с ОГо.,Капитала» особенно в момент, непосредственно предшествующий кризису
лплт^!ЫЙ РазгаР кризиса. А это вызывает иллюзию, будто причина кризисов — в
недостатке денежного капитала.
583

вание кризиса происходит не оттого, что откуда-то появи-
овые капиталы, а как раз наоборот, — потому что значитель-
лись £ и капИтала обесцениваются или совсем уничтожаются.
™Гизживании кризисов мы уже говорили в предыдущем параграфе,
q сь же важно отметить, что с насильственным уменьшением пере-
- пления начинает уменьшаться и избыток населения. А это
Нащний раз подтверждает, что движение избытка капитала и
движение избытка населения в общем и целом в своих основных тенденциях
идут рука об руку.
Всеобщие и частичные кризисы
Рикардо вместе с Сэем отрицал возможность всеобщих кризисов
и допускал лишь частичные кризисы. В настоящей главе эта теория
критикуется Карлом Марксом в связи с проблемой перенакопления.
Отрицая общие кризисы, сторонники этой теории отрицали и
перенакопление. Причины частичных кризисов они видели в
диспропорции между отдельными отраслями производства, т. е. в том,
что в одних отраслях производства произведено больше товаров,
а в других меньше. Отсюда легко сделать тот вывод, что в
кризисах имеет место не перенакопление, а недонакопление; недонакопле-
ние в тех сферах производства, где производится меньше. И это было
вполне в духе классической политической экономии, которая
всячески ратовала за накопление.
Методологический порок этой теории заключается в том, что
капиталистическое производство подменяется ею таким
производством, цель которого состоит в удовлетворении общественных
потребностей. Совершая такую подмену, легко уже отрицать
всеобщие кризисы. Потребности — если только абстрагироваться от того,
что в буржуазном обществе потребности определяются классовой
структурой общества, обусловливающей собою платежеспособный
спрос, — безграничны, а границей производства является сам
капитал; следовательно, невозможны ни перепроизводство, ни
перенакопление. Нельзя сказать, чтобы сторонники этой теории совсем
игнорировали платежеспособность, но тут в «запасе» у них был
самый «решающий» аргумент: один товар является, мол,
покупательной силой для другого товара. Товары покупаются на товары.
Ясно, что скрытая предпосылка всей указанной «концепции» —
та, что капиталист производит для потребления. Правда, при
чрезмерном накоплении может оказаться недостаток рабочей силы —
рост накопления может перегнать рост рабочего населения. Но и
это препятствие легко «устранить»: 1) недостаток рабочей силы
повышает заработную плату и улучшает положение рабочих; 2)
увеличиваются браки и уменьшается смертность детей; 3) население
увеличивается, и рост его не отстает от роста накопления. «Следовательно»,
еренакопление невозможно, и всегда имеет место недонакопление.
^ Как бы в ответ на эту пошлость Маркс пишет: «...если бы капи-
ал возрос по сравнению с рабочим населением настолько, что нельзя
ло бы ни удлинить абсолютное рабочее время, доставляемое
585

Перепроизводство капитала есть результат действия закона
тенденции нормы прибыли к понижению и в свою очередь усиливает
и ускоряет эту тенденцию. На основе понизившейся нормы прибыли
разгорается конкурентная борьба между занятыми и оставшимися'
свободными капиталами, что еще больше понижает норму прибыли.
Поэтому неверно, что конкуренция есть первичная причина
понижения нормы прибыли. Напротив: 1) понижение нормы прибыли
приводит к перенакоплению; 2) перенакопление обостряет
конкурентную борьбу, придает ей даже иную форму — форму борьбы из-за
размещения капиталов; 3) разгорающаяся конкурентная борьба
теперь уже в порядке обратного воздействия ведет к дальнейшему
снижению нормы прибыли.
Избыток капитала и избыток населения
Классическая политическая экономия придавала громадное
значение накоплению капитала; она всегда подчеркивала
принципиальное различие между производительным и непроизводительным
потреблением. Под первым она понимала авансирование накопленных
средств на «поддержание» производительных рабочих, а под
вторым — личное потребление, включая и потребление
непроизводительных рабочих. Отсюда она делала вывод — это стало
краеугольным камнем всей вульгарной политической экономии, — что
низкая заработная плата и безработица обусловлены недостатком
капитала. Классовая сущность этой апологетики очевидна: в
интересах буржуазии скрывается тот факт, что перенаселение не
только совместимо с избытком капитала, но что одни и те же
причины вызывают и первое и второе.
Однако отсюда не следует, что перенаселение и перенакопление
во всех своих моментах совпадают, что они тождественны. Такая
трактовка взаимоотношений этих сложнейших явлений была бы
упрощением, не соответствовала бы действительности. В отдельных
фазах — в разгаре конкурентной борьбы, расцвета всевозможного
грюндерства, спекуляций и т. д. — перенакопление приводит к
временному повышению заработной платы и даже к недостатку в
рабочей силе. Но скоро всему этому расцвету приходит конец; более
того, чрезмерный расцвет уже является симптомом ближайшего
краха. Дутые предприятия начинают лопаться как мыльные пузыри,
«солидные» предприятия приостанавливаются, функционирующие
производства суживаются или на время прекращаются, склады
переполнены товарами, товаропроводящие каналы заполняются.
Кредитная система парализуется, деньги перестают выполнять функцию
платежного средства, все жаждут наличной звонкой монеты;
относительное перенаселение достигает своего апогея. Налицо
перепроизводство капитала во всех его формах и избыток рабочего
населения. Даже капитал в денежной форме имеется в изобилии, но
вследствие расстройства кредита и товарообращения циркуляция
денег парализована; они накопляются в одних пунктах, их недостает
в других. (Обычно замечают второе и не видят первого — и это
создает иллюзию, будто вся остановка из-за недостатка денег).
584

этим населением, ни расширить относительное прибавочное рабочее
время (последнее и без того было бы невыполнимо в случае, когда
спрос на труд значителен, следовательно, когда существует
тенденция к повышению заработной платы), т. е. если бы возросший
капитал производил лишь такую же, как до своего увеличения или'
даже меньшую массу прибавочной стоимости, то имело бы место
абсолютное перепроизводство капитала, т. е. возросший капитал
К + А/( произвел бы прибыли не больше или даже меньше, чем
капитал К до своего увеличения на А/С»
Правда, Рикардо до такой пошлости, до такого непонимания
капиталистического производства не доходил; это он предоставил
вульгарной политической экономии, особенно тем ее
представителям, которые проповедовали гармонию интересов всех классов
общества на основе свободной конкуренции и «соревнования». Однако
буржуазная ограниченность кругозора Рикардо помешала ему
понять истинную природу капиталистического производства. Он,
с одной стороны, воспринимает теорию Сэя о невозможности
всеобщих кризисов. С другой стороны, его сильно беспокоит тенденция
нормы прибыли к понижению; тут уже, наоборот, проглядывает
правильное понимание того, что капиталистическое производство
невозможно без прибыли, норма которой находилась бы на
определенном уровне.
IV. Добавления
Первый отрывок
«Добавления» состоят из четырех отрывков, которые дополняют
исследование всего отдела в целом. Характеристика
капиталистического способа производства как преходящего, имеющего свой предел
в развитии производительных сил, получает в указанных отрывках
существенные дополнения.
Задача развития производительных сил общественного труда
выполняется капиталом в противоречивых формах. Одна из таких
противоречивых форм иллюстрируется в первом отрывке, большая
часть которого состоит из вставки Энгельса. Развитие
производительности труда, уменьшая количество труда, затраченного на
производство продукта, уменьшает его стоимость. Но капиталист
затрачивает не труд, а капитал, который образует издержки производства
и к которому должна быть прибавлена еще средняя прибыль.
Следовательно, капиталист будет вводить ту или иную машину лишь
в том случае, если она уменьшит его издержки производства, а не
только повысит производительность труда. Для капиталиста
выгодность применения машины определяется не тем, в какой мере она
уменьшает живой труд вообще, а в какой мере она уменьшает
оплаченную часть труда, т. е. определяется разницей между стоимостью
рабочей силы, которая замещается машиной, и той стоимостью,
которая переносится с машины на готовый продукт. Только если
первая выше второй, капиталисту выгодно ввести машину.
586
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 276.

Второй отрывок
Во втором отрывке Марксом делается ряд замечаний, с одной
оооны более полно освещающих отдельные моменты
капиталистического'накопления, а с другой — дополняющих общую характе-
тику его. С ростом накопления растет концентрация
производства* предприятия укрупняются, и размер (минимальный) капитала,
необходимый для ведения их, повышается. А это значит, что они
уже недоступны для мелких и средних капиталистов. Если
последние не разоряются окончательно в конкурентной борьбе, то их
капиталы либо переносятся в наиболее отсталые сферы производства,
либо превращаются в ссудный капитал, либо, наконец, помещаются
в акции.
По существу все это Марксом было рассмотрено раньше, но здесь
им особенно подчеркивается связь между вытеснением мелких и
средних капиталов и образованием акционерных капиталов.
Выкинутые за борт крупного производства, мелкие и средние капиталы
туда вновь проникают, но уже в форме частей акционерного
капитала, и извлекают — что особенно важно — не среднюю прибыль,
а процент, точнее, дивиденд, т. е. немного выше обычного процента.
А это, как мы уже знаем, играет большую роль в качестве причины,
противодействующей падению нормы прибыли.
Внутреннее противоречие капиталистического производства здесь
выражается в том, что накопление, с одной стороны, ведет к
понижению нормы прибыли, а с другой — порождает явления,
противодействующие ему. Роль акционерного капитала как
«противодействующей причины» получает, таким образом, здесь более полное
освещение.
В этом отрывке Маркс предостерегает также от упрощенного
понимания накопления, которое якобы автоматически влечет за собой
повышение органического строения капитала, в свою очередь
понижающее норму прибыли. Накопление представляет пеструю картину:
в одних предприятиях или отраслям производства оно происходит
на основе повышения органического строения капитала, в других
оно продолжается еще на прежней основе. В одном случае
накопление понижает норму прибыли, в другом — противодействует этому
понижению.
Такая же неравномерность наблюдается и в отношении
уменьшения с ростом накопления переменного капитала. В одних отраслях
переменный капитал уменьшается лишь относительно, а абсолютно
растет; в других, особенно в земледелии, он уменьшается и
абсолютно. Маркс делает следующее важное замечание: «Если бы, —
говорит он, — развитие производительных сил уменьшило абсолют-
ное^ число рабочих, т. е. в действительности дало бы возможность
всеи нации совершать все свое производство в более короткое
время, то это вызвало бы революцию, потому что большинство
населения оказалось бы не у дел» \
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 289.
587

Это обстоятельство свидетельствуei о тех противоречивых формах,
в которых при капитализме происходит развитие производительных
сил. С одной стороны, жажда прибавочной стоимости и
конкуренция заставляют накоплять и безгранично развивать производитель-'
ные силы; с другой стороны, безграничное развитие производительных
сил обрекает наиболее важную часть производительной силы
общества — рабочий класс — на бездеятельность, превращает его в
непроизводительную силу.
Однако производительные силы растут; средства производства
увеличиваются и концентрируются, увеличивается и
концентрируется рабочий класс (число рабочих абсолютно растет), средства
производства становятся громаднейшей общественной силой, но
в форме капитала они противостоят рабочим как эксплуатирующая
их и враждебная им сила, «как вещь и как сила капиталиста через
посредство этой вещи» \ Разрешение этого противоречия выражается
во все более и более обостряющейся классовой борьбе, которая
должна закончиться революционным захватом рабочим классом
средств производства и превращением их из капитала «во всеобщие,
коллективные, общественные условия производства»2.
Третий отрывок
В третьем отрывке Маркс останавливается на роли конкуренции
в развитии производительных сил.
Конкуренция заставляет капиталиста вводить новый способ
производства. При этом Маркс различает два момента: 1) когда новый
способ производства только что вводится, 2) когда он получает
повсеместное распространение и окончательно вытесняет прежний
способ производства.
Уже в I томе «Капитала» при анализе производства относительной
прибавочной стоимости (гл. X) Маркс показал, как капиталист,
впервые вводящий новый способ производства, получает избыточную
прибавочную стоимость, потому что индивидуальная стоимость
произведенных им товаров ниже их общественной стоимости. Помимо
того, он имеет возможность продавать свои товары ниже
общественной стоимости, но выше индивидуальной. Следовательно,
капиталист-новатор получает не только избыточную прибавочную
стоимость, но еще создает себе более выгодные условия в конкурентной
борьбе: он бьет своих конкурентов дешевизной товаров. Но в I томе
конкуренция лишь предполагается, непосредственно она не
анализируется; здесь же, после того как конкуренция была рассмотрена
в предыдущих главах, вопрос получает дальнейшее освещение.
Различие между индивидуальной и общественной стоимостью
проявляется «на поверхности общества», проявляется в различии между
общественными и индивидуальными издержками производства или
между рыночной и индивидуальной ценой производства, а
избыточная прибавочная стоимость — в добавочной прибыли. Погоня за
588
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч 2-е изд, т. 25, ч. I, с. 290.
2 Там же.

ней и возможность при помощи удешевления товаров расши-
послед ^ счет своих конкурентов и заставляют каждого
капиталиста быть ПИОНером в применении новых приемов, новой техники
В ГКогда°же новый способ производства уже введен и получил из-
тное распространение, тогда он становится обязательным для
Ве°ч капиталистов, иначе им грозит полное разорение. Новая рыноч-
В<ая стоимость (соответственно новая рыночная цена производства)
устанавливается в соответствии с достигнутым новым уровнем
производительности труда, а прежняя рыночная стоимость превращается
в индивидуальную стоимость для отсталых предприятий.
Конкуренция заставляет выдвигаться вперед, вознаграждая за
«прогрессивность» добавочной прибылью и расширением сбыта; конкуренция
заставляет отстающих подтягиваться, стать в уровень со всеми,
угрожая в противном случае большими потерями.
Так движется класс капиталистов, имея свой «авангард» и свой
«арьергард». Производительные силы развиваются, вся масса
прибыли увеличивается, но средняя норма прибыли в общем итоге
понижается. Мелкие и средние капиталисты выбиваются из строя,
они либо разоряются совсем, либо превращаются в рантье. Для них,
во-первых, понижение средней нормы прибыли не компенсируется
ростом общей массы прибыли; во-вторых, их капиталы оказываются
уже недостаточными для самостоятельного ведения предприятия на
новом уровне производительности труда.
Четвертый отрывок
В четвертом отрывке Маркс фиксирует внимание на трех основных
фактах, наиболее ярко выявляющихся с развитием
капиталистического способа производства. Во-первых, средства производства во
все больших и больших размерах обобществляются, что выражается
в гигантских размерах концентрации и централизации капиталов.
Обобществление средств производства при капитализме есть в то же
время и отчуждение их от непосредственных производителей.
Обобществление и отчуждение тождественны — в этом основное
противоречие капиталистического способа производства, противоречие между
общественным характером производства и частным присвоением;
между средствами производства как общественной силой и их
капиталистической формой как силой, при помощи которой один класс
господствует над другим.
Во-вторых, происходит «организация самого труда как
общественного труда: путем кооперации, разделения труда и сочетания труда
с естествознанием». Происходит обобществление средств производства
и обобществление труда. «Как с той, так и с другой стороны,
капиталистический способ производства уничтожает частную собственность
и частный труд, хотя уничтожает в противоречивых форхмах»1.
леж "тРетьих> создается мировой рынок. В основе этого процесса
проиТ стРемление Дать внешнее выражение противоречию между
__1___^ЗДством и узким базисом потребления.
МаРКс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 292.

Отдел четвертый
превращение товарного капитала
и денежного капитала
в товарно-торговый капитал
и денежно-торговый капитал
(КУПЕЧЕСКИЙ КАПИТАЛ)
Предмет исследования
В I томе Маркс исследовал процесс производства капитала, во
II томе — процесс обращения капитала. И в той и в другой книге
Маркс исследовал капитал как единый, не расчлененный на
отдельные виды. В том же разрезе капитал изучался и в предыдущих трех
отделах настоящей книги. Правда, во II томе дается всесторонний
анализ денежного, товарного и производительного капитала; но они
рассматриваются лишь как формы единого промышленного капитала,
как формы, еще не обособившиеся в отдельные виды капитала. В
настоящем отделе товарный и денежный капитал уже исследуются в их
обособлении, в их противопоставлении как купеческого капитала
промышленному.
Также и в отношении прибавочной стоимости: в I томе
исследовалось, как она производится, во II — как она вместе с капитальной
стоимостью обращается, а в предыдущих отделах этого тома — как
она проявляется на поверхности общества; исследовались ее
превращенные формы. Но во всех этих исследованиях прибавочная
стоимость, как и капитал, была взята как единая, не расщепленная на
отдельные части. В настоящем отделе прибавочная стоимость
исследуется в ее особой форме, в форме торговой прибыли,
противостоящей промышленной прибыли.
До сих пор весь класс капиталистов представлен был одними
промышленными капиталистами. Последние персонифицировали весь
общественный капитал, они и получали всю прибавочную стоимость.
Сейчас исследуется, как прибавочная стоимость распределяется
внутри класса капиталистов между торговцами и промышленниками
Классовое отношение между рабочими и капиталистами вообще,
находящее свое выражение в капитале и прибавочной стоимости вообще,
усложняется отношением между торговыми и промышленными
капиталистами. А это уже выражается в усложненных формах капитала -—
торговой, промышленной — и усложненных формах прибавочной
стоимости — торговой прибыли, промышленной прибыли.
590

мышленные капиталисты уступают часть прибавочной етои-
« торговцам. Но эта уступка происходит в порядке купли-
МО°яяжи произведенных в промышленности товаров, следовательно,
ПР лолжно модифицировать цены производства. Сумма цен произ-
ЭТ°гтва по которым промышленные капиталисты продают всю
точную массу купцам, уже не может равняться стоимости последней,
п сюда ВЬ1текает новая проблема, которая исследуется в данном от-
ле проблема модификации самих цен производства вследствие
превращения части прибавочной стоимости в торговую прибыль.
В связи с этим исследуются также роль и функции торгового
капитала. Купец «не даром» получает часть прибавочной стоимости,
его капитал должен выполнять и выполняет необходимые и полезные
для капиталистической системы функции. И это создает иллюзию,
что торговый капитал не только извлекает прибыль, но и
производит ее.
Но торговый капиталист не был бы капиталистом, если бы он
сам выполнял все торговые операции: последние выполняются
наемным трудом. Отсюда новая проблема, которая Марксом
исследуется в настоящем отделе. Им исследуются характер и особенности
эксплуатации служащих и рабочих, занятых в торговле.
Весь перечисленный круг проблем, исследуемых в настоящем
отделе, обусловлен обособлением товарного и денежного капитала в
купеческий капитал. Следовательно, основным предметом изучения
здесь является именно купеческий капитал. Однако купеческий
капитал Марксом исследуется лишь постольку, поскольку это дает
более полное изображение капиталистического способа
производства в целом. Анализ торгового капитала, исследование проблем,
связанных с обособлением товарного и денежного капитала в
купеческий капитал, — все это раскрывает новые стороны в структуре
капитала, освещает ее полнее, многостороннее. 4
Исследование торгового капитала поднимает теоретический
анализ на новую ступень; оно, следовательно, есть «восхождение от
абстрактного к конкретному». Исторически торговый капитал
предшествовал промышленному, он появляется задолго до последнего и даже
способствует его зарождению. Но теоретически торговый капитал
следует за промышленным, выступая как одна из обособившихся
форм последнего, как дальнейшее его развертывание и
конкретизация. Однако в этом не следует усматривать разрыв между логическим
и историческим, отрыв теоретической модели от изображаемой ею
действительности. Торговый капитал возникает раньше
промышленного, но он последним преобразуется; торговый капитал в
докапиталистическую эпоху и торговый капитал при капиталистическом
способе производства, это — разные категории.
Торговый капитал является производной формой не только в
теории, но и в капиталистической действительности; точнее, он является
^роизводной формой в теории потому, что таковой он является в дей-
нетИТельн°сти, т. е. в историческом процессе. Следовательно, здесь
зако°ТрЫВа теоРии от истории, а наоборот, история в ее внутренних
номерностях, а не во внешних ее проявлениях, и дается в теории.
591

Историческому процессу, преобразующему купеческий капитал,
низводящему его до роли агента производительного капитала,
соответствует теоретический анализ, восходящий от промышленного
капитала к торговому. Но необходимо подчеркнуть, что речь идет .о
соответствии, а отнюдь не о полном совпадении. Теоретическое
изображение купеческого капитала как обособившейся формы
(товарной и денежной) промышленного капитала не означает, что вначале
был один промышленный капитал, а потом из него выделился
торговый капитал. Торговый капитал, возникший до промышленного,
не прекратил своего существования и с появлением последнего, но
преобразовался, стал агентом производительного капитала. Это и
лежит в основе указанного теоретического изображения: как агент
производительного капитала, торговый капитал может быть
проанализирован и понят лишь в качестве обособившейся товарной и
денежной формы промышленного капитала.
Порядок исследования
Купеческий капитал распадается на два подвида: на товарно-
торговый и денежно-торговый капитал. В первых трех главах
настоящего отдела исследуются проблемы товарно-торгового капитала.
В первой из указанных глав рассматриваются особенности и
своеобразие этого подвида купеческого капитала. Он — обособившаяся
товарная форма промышленного капитала; следовательно,
необходимо выяснить, какое новое качество он получает в результате этого
обособления.
В следующей главе рассматривается торговая прибыль как
особая форма прибавочной стоимости. Торговая прибыль представляется
как результат торгового капитала и как будто ничего общего не имеет
с промышленной прибылью. Только анализ капиталистического
производства и|анализ торгового капитала как обособившейся товарной
формы промышленного капитала сводят торговую прибыль к особой
форме прибавочной стоимости. Торговая прибыль изучается не только
с качественной, но и с количественной стороны — исследуется, как
устанавливается размер торговой прибыли, ее норма. Исследуются
также особенности эксплуатации труда в торговле, при помощи
которой получается торговая прибыль.
В третьей из названных глав Маркс изучает оборот купеческого
капитала и образование торговой цены. Здесь, во-первых,
выясняются роль и функции торгового капитала в качестве агента
производительного капитала. Во-вторых, исследуется, как торговая прибыль
вновь модифицирует цены производства, по какой цене
промышленный капиталист лродает товары купцу и как складывается
купеческая цена.
Все перечисленные проблемы связаны с первым подвидом
купеческого капитала, с товарно-торговым капиталом. Окончив
исследование этих проблем, Маркс переходит к анализу другого подвида
купеческого капитала, денежно-торгового капитала. Последнему
посвящается небольшая четвертая глава данного отдела. Исследо-
592

вание сосредоточено на тех операциях и функциях, которые
выполняются этим подвидом купеческого капитала и которые
обусловлены движением денег как в кругообороте товарно-торгового так и
промышленного капитала. ldK и
Этим в сущности предмет исследования настоящего отдела исчрп
пывается. Ведь купеческий капитал Марксом исследуется лишь пЬ-
стольку, поскольку это необходимо для анализа основной ctdvk-
туры капитала. Однако в настоящем отделе имеется еще одна
заключительная глава, которая названа «Из истории купеческого
капитала». Поскольку все исследование указанной главы
подчиненоОпределенной задаче: выяснению различия между купеческим капиталом
в докапиталистическую эпоху и купеческим капиталомпрТапита
диетическом способе производства, она дополняет предыдущиеглавы
Глава шестнадцатая
ТОВАРНО-ТОРГОВЫЙ КАПИТАЛ
Предмет исследования
Товарно-торговый капитал выступает на поверхности общества
как капитал, «равноправный» и равнозначащий промышленному
капиталу. И тот и другой приносит одинаковую прибыль. В
отношении разных форм капитала применимо то, что Маркс говорит в
отношении разных форм прибыли. Они, как и последние,\ выступают
как «чуждые друг другу формы» и «индифферентно стоят друг возле
друга». Отсюда вытекает двусторонняя задача: 1) свести разные
формы прибыли к единой прибавочной стоимости, а разные формы
капитала к капиталу вообще, к капиталу как классовому отношению;
2) вывести из прибавочной стоимости и капитала различные формы
прибыли и капитала.
В отношении форм прибыли эта задача в первой ее части была
выполнена классической политической экономией. Но в отношении
различных форм капитала указанная задача оказалась ей не под
силу: ей не удалось даже свести разные виды капитала к их единству.
В частности, ей не удалось свести торговый капитал к обособившейся
форме промышленного капитала.
В настоящей главе Марксом эта двусторонняя задача разрешается
в отношении торгового капитала: исследуется форма, в которой
товарно-торговый капитал «индифферентно стоит» возле
промышленного капитала. Торговый капитал сводится к одной из форм
(товарная форма) промышленного капитала. Но этим еще не
исчерпывается исследование товарно-торгового капитала: ведь из-за
единства нельзя упускать различия. Товарно-торговый капитал является
тала^НЫМ капиталом» т« е- товарной формой промышленного капи-
а' но в то же время он не тождественен с ним. Он обособился от
чествЫШЛенного капитала> а это обособление придает ему новое ка-
°» Сличающее его от товарного капитала. Поэтому исследовать
593

товарно-торговый капитал значит, с одной стороны, свести его к
товарному капиталу, а с другой — раскрыть то, что отделяет его от
последнего; раскрыть его специфику, делающую его одним из
подвидов купеческого капитала.
Товарный капитал Марксом всесторонне исследован во II томе
«Капитала», в первой главе («Кругооборот денежного капитала»)
и в третьей главе («Кругооборот товарного капитала»), А раз товарно-
торговый капитал является товарным капиталом, то характеристика,
данная в указанных главах II тома товарному капиталу, полностью
приемлема и для товарно-торгового капитала. В этом смысле
настоящая глава является продолжением названных глав II тома; без
анализа товарного капитала, данного в них, не может быть понят
товарно-торговый капитал. Но, как уже было подчеркнуто, анализом
товарного капитала еще не исчерпывается анализ товарно-торгового
капитала. Теория товарно-торгового капитала складывается из
учения о товарном капитале и из учения об обособлении последнего
в один из подвидов купеческого капитала.
Эта теория и дается, точнее, завершается в настоящей главе.
Товарный капитал во II томе исследовался как товарная форма
индивидуального промышленного капитала. Т заключает в себе
капитальную стоимость и произведенную ею прибавочную стоимость,
а реализация 7", превращение его в Д' есть превращение
капитальной стоимости и прибавочной стоимости в деньги, Т — Д'
разбивается на Т — Д и т — ду но все это составляет момент, фазу в
движении индивидуального капитала, в его воспроизводстве. Иначе
обстоит дело с товарно-торговым капиталом. Он есть обособившаяся
форма всего общественного капитала. Правда, в каждом отдельном
акте купли-продажи товарно-торговый капитал представляет
товарный капитал того или иного промышленника; но в своей
совокупности как особый вид капитала он представляет товарную часть всего
общественного капитала. Движение товарно-торгового капитала уже
представляет момент, фазу в обращении и воспроизводстве всего
общественного капитала.
Поэтому хотя настоящая глава и является продолжением
указанных выше глав II тома, но продолжением, — что особенно важно
подчеркнуть — на иной ступени теоретического анализа. Товарно-
торговый капитал может быть проанализирован и понят лишь после
того, как уже было исследовано движение всего общественного
капитала.
Порядок исследования
Глава начинается с краткого введения, которое относится ко
всему отделу в целом. Купеческий капитал — предмет
исследования настоящего отдела — Маркс в этом введении делит на два
подвида: товарно-торговый капитал и денежно-торговый капитал. Здесь
также намечается тот разрез, в котором исследуется купеческий
капитал.
Маркс с самого начала рассматривает товарно-торговый капитал
под углом зрения общественного капитала; важность этого метбдоло-
594

кого приема мы только что выяснили. Маркс также напоминает,
гИЧе°од обращением следует понимать лишь смену форм стоимости,
ЧТ°отнюдь не реальные производственно-технические процессы, как
Н°м1СПортировка, хранение и т. п. В применении к торговому
капнул v это значит, что, «поскольку капитал, функционирующий только
гшоцессе обращения, именно товарно-торговый капитал, отчасти
соединяет эти функции (транспортировку, хранение и т. п. — Д. Р.)
о своими, он выступает не в своей чистой форме. Лишь после
устранения и удаления этих функций, мы получим чистую форму товарно-
торгового капитала»1.
Прежде всего Маркс раскрывает своеобразие товарно-торгового
капитала как особого вида капитала. Своеобразие это выражается:
1) в его особом движении, отличном как от движения промышленного
капитала в целом, так и от движения товарного капитала внутри
кругооборота промышленного капитала; 2) в усложнении
производственных отношений, выраженных в купеческом капитале вообще и
товарно-торговом капитале в частности.
Из своеобразия и сущности товарно-торгового капитала
вытекают и его функции, которые вкратце рассматриваются в настоящей
главе (Маркс к ним возвращается и в следующих главах). Тут же
следует отметить, что в буржуазной политической экономии
торговый капитал изучается исключительно со стороны его функций,
значения его в «народном хозяйстве». В сущность торгового капитала
буржуазная мысль не вникает. Исследование сущности капитала,
в том числе и сущности торгового капитала, теоретически опасно,
а практически не нужно. У Маркса же на первом месте находится,
конечно, анализ сущности капитала, которая уже определяет
собою его функции.
В связи с рассмотрением функций товарно-торгового капитала
Марксом рассматривается и скорость его обращения: 1) выясняется,
чем эта скорость определяется, 2) как она в свою очередь влияет на
воспроизводство общественного капитала.
Форма движения товарно-торгового капитала
Торговец покупает и продает, точнее, покупает для продажи.
Следовательно, форма движения его капитала Д — Т — Д .
Рассмотрим сначала каждую фазу в отдельности.
а) Первая фаза Д — Т
В первой фазе Д — Т торговец бросает деньги в обращение,
выступает как представитель денежного капитала.^Как представитель
Денежного капитала выступает и промышленный капиталист, и он
превращает Д в 7\ но промышленный капиталист купленное им 1,
состоящее из рабочей силы и средств производства, не продает, а
потребляет (производительно). Поэтому Т в его руках является не
товарньщ, а производительным капиталом; его товарный капитал
1 МаРКс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 294.
595

есть не 7\ а 71', последнее он произвел, но не купил. Торговец же
продает то, что купил. Словом, торговец свой денежный капитал
превращает в товарный, а промышленник свой денежный капитал
превращает в производительный.
Товар, когда его покупают для личного или производительного
потребления, выпадает из сферы обращения, попадая либо в сферу
потребления, либо в сферу производства. Когда же покупает
торговец, товар остается в сфере обращения, остается таким же товаром,
каким он был до этой сделки. В Д — Т кругооборота
товарно-торгового капитала происходит лишь смена владельцев товара, но не
превращение товара в деньги. Правда, для прежнего владельца
товара, в данном случае для промышленника, товар окончательно
продан, т. е. превращен в деньги, но товар остался по-прежнему
товаром.
Этим, во-первых, доказано, что товарно-торговый капитал есть
товарный капитал промышленного капиталиста; во-вторых, что
торговец заменяет промышленника в обращении.
б) Вторая фаза Т — Д'
Действительное превращение товарного капитала в денежный
происходит во второй фазе кругооборота товарно-торгового
капитала Т — Д'. Если в первой фазе Д — Т функция продажи товара
перешла от производителя к купцу, то во второй фазе Т — Д'
указанная функция купцом выполняется. Теперь товар переходит из
сферы обращения либо в сферу потребления, если он покупается для
личного потребления, либо в сферу производства, если он куплен для
производительного потребления.
В Д — Т товарный капитал не превратился в денежный, хотя
для промышленника состоялась продажа, а для торговца — покупка.
Это теоретическое положение дает себя чувствовать на практике:
если торговец почему-либо не может продать купленный им товар,
то воспроизводство задерживается, как оно задерживается в том
случае, когда сам промышленник не находит покупателя для своего
товара. Правда, промышленный капиталист, получив от купца деньги,
как будто может продолжать процесс производства, не заботясь
о том, какая участь постигнет товар в руках купца. Но такая
иллюзия скоро рассеивается; торговец не может быть только покупателем,
первая фаза Д — Т должна быть дополнена второй фазой Т — Д'.
Если это не последует, то торговец больше не сможет покупать, и
задержка первой, скажем, партии товара в руках купца вызовет
задержку второй партии товара уже в руках промышленника, что и
приостановит процесс воспроизводства.
Вмешательство торговца, его посредничество между
производителем и потребителем на время делает производство независимым от
потребления; так происходит потому, что торговец предоставляет
промышленнику другой капитал, при помощи которого тот
продолжает процесс воспроизводства. А это и создает иллюзию, будто
товарный капитал промышленника превратился в денежный капитал,
в действительности же товарный капитал промышленника очутился
596

х торговца, который на время — до действительного превра-
8 Р^катоварного капитала в денежный — предоставляет для продол-
Щ!«ия производства другой капитал.
В Фазе 7 — Д' купец получает обратно авансированный им в
jj *р денежный капитал. Капитал купца играет ту же роль, ко-
dvk) играл бы запасной капитал самого промышленника, если бы
сутствовал торговец. (Этот вопрос Марксом рассматривается во
Птоме «Капитала», гл. XV, где исследование ведется при
предположении, что существует один только промышленный капитал.)
Запасной капитал промышленника заступал бы место
функционирующего производительного капитала на время обращения, т. е.
на то время, которое необходимо для совершения фазы 7'—Д\
При наличии же торговца предполагаемый запасной капитал
промышленника заменяется капиталом купца. Продажа товара купцу с
общественной точки зрения, т. е. с точки зрения общественного
капитала, есть не что иное, как использование запасного капитала
общества для поддержания непрерывности воспроизводства, пока
товарный капитал не превратился в денежный. Последнее совершается
в фазе 7 — Д' кругооборота Д — 7 — Д' товарно-торгового
капитала.
в) Кругооборот в целом Д — 7 — Д'
Теперь сравним кругооборот товарно-торгового капитала с
кругооборотом товарного капитала, т. е. с Т —Д' — 7. . М . . .7'.
Хотя последний начинается с Т и кончается 7', однако товарный
капитал каждый раз участвует только в одном метаморфозе. Ведь V
в начале кругооборота и 7' в конце его — это разные 7'; первое 7'
в результате метаморфоза 7' — Д' перешло в сферу
индивидуального или производительного потребления, второе 7' является
продуктом нового производственного процесса. Следовательно, 7'
как товарный капитал перемещается только один раз; в руках
покупателя он уже не товарный капитал. Зато дважды перемещаются
деньги: промышленный капиталист получает их 'за свой товар, а затем
отдает их за покупаемые им элементы производства.
Иначе обстоит дело с кругооборотом Д — 7 — Д\ Здесь 7
участвует в двух метаморфозах: вД — 7и7 — Д'. Как товарный
капитал 7 переходит из рук промышленника в руки купца; как товарный
капитал он движется дальше — от купца к конечному потребителю.
Это и делает товарный капитал товарно-торговым капиталом; купец
торгует товарным капиталом, а деньги в этом процессе являются
лишь орудием обращения, т. е. его денежный капитал выполняет
лишь функцию средства обращения. Он не денежный капиталист, а
«товарно-торговый»; его функция — не перемещать деньги, а
реализовать товарный капитал, превращать Г в Д'.
к ~~~ Д\ являясь одной из фаз кругооборота промышленного
0^ит?ла» превращается у купца в отдельный самостоятельный круго-
тал*)0Т' В ^ — ^ — Л' - В этом и состоит обособление товарного капи-
капи В Т0ВаРН0'Т0РГ0ВЫй капитал. Из особой формы промышленного
тала Т' превращается в особый вид капитала благодаря тому,
597

что его движение меняется, усложняется. XI теперь реализуется,
превращается в Д' не при пощщи одной метаморфозы Т — Д\
а при помощи двух метаморфоз, составляющих единый
самостоятельный кругооборот капитала: Д — Т — Д'. Последний совершается
параллельно кругообороту промышленного капитала и как бы
независимо от него.
Производственные отношения, выраженные в торговом капитале
Обособление товарного капитала в особый вид капитала означает,
что из всего класса капиталистов выделяется особая группа
капиталистов, которые превращают V в Д'. И они это делают не в качестве
простых приказчиков или комиссионеров промышленных
капиталистов, а в качестве самостоятельных предпринимателей. Торговое дело
для них такое же предприятие, как завод для промышленного
капиталиста. Приказчик или комиссионер промышленного капиталиста
тоже превращает куплю-продажу в свою специальность, в свою
профессию, основанную на разделении труда; но они действуют не за
свой счет и не своими капиталами. Купец выступает как капиталист:
он оперирует своим капиталом (если он даже последний берет в ссуду,
то суть дела от этого не меняется) и за свой счет. Операции купли-
продажи он сам может и не выполнять, его миссия не в этом (крупный
капиталист сам их и не выполняет). Его функция — авансировать
на эти операции капитал.
Отношения между торговыми и промышленными капиталистами
совсем не те, что между капиталистом и его приказчиками, хотя
торговец, как и приказчик, только превращает Т в Д\ т. е. как в том,
так и в другом случае имеет место лишь передача функции
превращения товарного капитала в денежный. Отношения между трудом и
капиталом усложнены теперь отношением между двумя группами
капиталистов. Отношения между торговцами и промышленниками
суть отношения внутриклассовые, отношения между двумя группами
одного и того же класса капиталистов. И это потому, что и те и
другие являются совладельцами общественного капитала, одна часть
которого находится в сфере обращения, а другая — в сфере
производства.
Усложненное таким образом классовое отношение и выражено
в товарно-торговом капитале, в его специфичности, делающей его
особым видом капитала, противостоящим промышленному капиталу.
И последний теперь становится особым видом капитала. Если
раньше — на предыдущей стадии теоретического анализа —
промышленный капитал фигурировал как капитал вообще, так как он
представлял собой весь общественный капитал, то теперь промышленный
капитал есть лишь особый вид капитала, находящийся в
распоряжении одной группы капиталистов, промышленников. Расщепление
общественного капитала на торговый и промышленный выражает
собой расщепление класса капиталистов на торговцев и
промышленников.
Этим, конечно, не отрицается примат промышленного капитала
над торговым; ведь последний есть не что иное, как обособившаяся
598

первого. Примат промышленного капитала над торговым имеет
Ф°Рма реальным основанием примат производства над обращением,
своим Ральн0 они равноправны, что выражется в равенстве торговой
^промышленной прибыли.
Резюмируем. Обособление товарного капитала в товарно-торго-
" Заключается в том: 1) что метаморфоз товарного капитала
выи^ превращается в самостоятельный кругооборот, в Д — Т ~
rjf 2) что из всего класса капиталистов выделяется особая группа,
оторая делает превращение товарного капитала в денежный своей
специальностью. И, наконец, тем, что товарный капитал обособляется
в товарно-торговый, — денежный капитал (всего класса
капиталистов) распределяется между торговцами и промышленниками. И те
и другие не могут выполнять свои функции в качестве особых
категорий капиталистов без денежного капитала.
Вопрос о том, какая часть денежного капитала находится в
торговле, а какая — в промышленности (понимая под последней всякое
производство, т. е. также сельское хозяйство, транспорт и т. д.),
абстрактно разрешен быть не может. В общем это зависит от степени
развития капиталистического производства: чем меньше оно
развито, тем относительно больше общественного капитала занято
в торговле.
Функции товарно-торгового капитала
Торговец занимается превращением товарного капитала в
денежный, а для этого он авансирует свой денежный капитал,
предоставляя последний в распоряжение промышленника для
продолжения процесса производства. Но этим вопрос о функциях товарно-
торгового капитала еще не решается. Если не было бы торговых
капиталистов, то весь общественный капитал был бы сосредоточен в
руках промышленных капиталистов, он, как и теперь (при наличии
торгового капитала), одними своими частями находился бы в сфере
производства, а другими — в сфере обращения. Во II томе
«Капитала» Маркс изображает воспроизводство как индивидуального, так
и общественного капитала без участия торгового капитала. Маркс,
стало быть, считал возможным — что вполне правильно —
воспроизводство и при предположении, что торговый капитал отсутствует,
иначе он от него не абстрагировался бы.
^ Конечно, фактически капитализм не существовал и не существует
оез торгового капитала. Не подлежит также никакому сомнению, что
торговец является заметной и нужной фигурой в капиталистической
системе. И задача теоретического анализа заключается в том, чтобы,
во-первых, выяснить функции торгового капитала, а во-вторых,
та^еСТИ ЭТИ ФУНКЦИИ из сущности, из особенности этого вида капи-
н Товарно-торговый капитал есть обособившаяся товарная форма
индивидуального, а общественного капитала. Конкретно это вы-
а ^яегся в том, что торговец имеет дело не с одним промышленником,
тал° Многими; и превращает он в денежный капитал товарный капи-
Ие одного промышленного капиталиста, а многих. Осуществляя
599

одновременно оборот нескольких капиталов, торговец уменьшает и
издержки обращения, и капитал, нужный для обращения, и время
обращения.
Капитал в обращении не производит ни стоимости, ни
прибавочной стоимости. Следовательно, уменьшение капитала обращения
и времени обращения содействует увеличению производительного
капитала и времени, в течение которого создается прибавочная
стоимость. А уменьшение издержек обращения сберегает уже
произведенную прибавочную стоимость на ту часть, на какую уменьшены
издержки обращения.
Помимо того, купец, специализируясь на купле-продаже, не
только знает рынок, но и содействует его расширению. Раскидывая
повсюду торговую сеть, вытесняя и разрушая мелкое производство,
торговец дает возможность капиталу работать в более широком
масштабе, расчищает ему путь для победоносного шествия, для
накопления.
Однако не следует упускать из виду и «теневые» стороны
купеческого капитала. Мы здесь остановимся на одном только моменте.
Торговец, вклиниваясь между производителем и потребителем,
скрывает и маскирует связь между ними; продажа товара торговцу
принимается за окончательную продажу — создается иллюзия спроса,
когда на самом деле его нет. Классически это изображено Марксом
во II томе «Капитала»1.
Кризисы обусловлены, конечно, не торговым капиталом, а
капиталистическим способом производства в целом. Но среди факторов,
углубляющих и усложняющих кризис, не последнее место занимает
торговый капитал.
Глава семнадцатая
ТОРГОВАЯ ПРИБЫЛЬ
Предмет исследования
Еще в IV главе I тома «Капитала» Маркс подверг всестороннему
анализу формулу обращения капитала Д — Т — Д' и раскрыл ее
противоречие. С одной стороны, стоимость и прибавочная стоимость
не могут быть созданы в обращении, а с другой — капитал в
обращении самовозрастает, превращается из Д в Д' (Д + д). Разрешение
этого противоречия заключается, как известно, в том, что капиталист
находит в обращении особый товар — рабочую силу, — стоимость
которого меньше стоимости, создающейся потреблением этого
специфического товара. Но это применимо лишь к промышленному
капиталу, кругооборот которого имеет вид Д — Т . . .Я. . .Т' —Д\
но не к торговому капиталу, кругооборот которого есть лишь,_Д —-
Т — Д'. Следовательно, для торгового капитала указанное
противоречие как будто неразрешимо.
600
1 Маркс К., Энгельс Ф, Соч. 2-е изд., т. 24, с. 87—88,

шле и
и торговец покупает рабочую силу: операции по куп
товаров выполняются при помощи наемных рабочих и слу-
продаж ^ дола не меняет> хак как потребление рабочей силы
ЖаЩового служащего или рабочего не создает ни стоимости, ни
приточной стоимости.
К моменту исследования настоящей главы уже имеются все
проточные звенья для решения проблемы торговой прибыли. Выяс-
М6Ж^ 1) где и как производится прибавочная стоимость, 2) как она
^оявляется на поверхности общества в обращении, 3) как распре-
"етяется между разными группами промышленных капиталистов,
независимо от того, сколько ее производится каждым из них, 4)
наконец, раскрыта природа торгового капитала (точнее,
товарно-торгового капитала). Имея перечисленные «промежуточные звенья»,
Маркс в настоящей главе уже может объяснить возрастание торгового
капитала иначе, чем простым «надувательством»
товаропроизводителей. Возрастание торгового капитала сводится к извлечению
последним через обращение части прибавочной стоимости, создающейся
в производстве. Как это происходит, исследуется в настоящей главе.
Торговец па свой капитал должен получить такую же прибыль,
как и промышленник. Но торговец авансирует капитал не только
на покупку товара, но и на издержки обращения, куда включается
оплата труда торговых служащих и рабочих. Эти издержки не только
должны быть покрыты из продажной цены, но на них должна быть
получена прибыль, иначе норма торговой прибыли будет ниже нормы
промышленной прибыли.
Таким образом, проблема торговой прибыли осложняется
проблемой издержек обращения: необходимо исследовать, 1) как последние
покрываются, 2) как на них получается прибыль.
Торговая прибыль создается в промышленности (под
промышленностью здесь понимаются все виды производства) промышленными
рабочими, но получается она в обращении при помощи наемного
тРУДа, занятого в торговле. В капиталистической торговле, как в
капиталистическом производстве, эксплуатируется труд, хотя он и не
создает здесь прибавочной стоимости. Следовательно, проблема
торговой прибыли включает в себя проблему эксплуатации труда
торговых служащих и рабочих. Торговая прибыль как часть
прибавочной стоимости выражает собой эксплуатацию промышленных
рабочих, но как особая форма прибавочной стоимости, именно как торго-
гов Пpи^ыль, она также выражает эксплуатацию труда в самой тор-
Под таким двойным углом зрения, в двойном разрезе торговая
прибыль и исследуется в настоящей главе.
Порядок исследования
в С(РРиР°да тех операций, которые осуществляются капиталом
спец3 6 °^Ращения» не изменяется оттого, что они становятся особой
паи Ьностью особой группы лиц, торговцев: торговец своими опе-
Р днями тоже не создает ни стоимости, ни прибавочной стоимости.
601

Но торговец все-таки получает прибыль; раз она не создается в об-
ращении, то она не может быть ничем иным, как частью прибавочной
стоимости, созданной в сфере производства. Стало быть, вопрос
заключается в том, каким образом купеческий капитал притягивает
к себе достающуюся на его долю часть прибавочной стоимости,
произведенной производительным капиталом.
Торговец получает свою прибыль в результате купли-продажи,
ведь других операций он не совершает; его прибыль равняется
разнице между покупной и продажной ценой. Следовательно, проблема
торговой прибыли сводится к вопросу о цене, по которой торговец
покупает (речь идет, конечно, не о случайных ценах), и цене, по
которой он продает. Получается противоречие: купец должен покупать
по ценам производства — ведь промышленному капиталисту
необходимо выручить свои издержки производства плюс средняя
прибыль — и продавать по ценам производства, если не допустить с его
стороны произвольных надбавок к последним, что не решает
проблемы. Где же источник торговой прибыли? Исследованию этой
проблемы посвящается первая часть главы.
Механизм образования торговой прибыли исследуется вначале
наиболее абстрактно, т. е. предполагается, что купец авансирует
свой капитал лишь на покупку товаров, что отсутствуют всякие
издержки обращения. Затем Маркс переходит к вопросу об издержках
обращения.
Издержки обращения в основном состоят из расходов на наем
служащих и рабочих и на покупку или наем торгового помещения
со всем необходимым инвентарем. Поэтому вопрос об издержках
обращения тесно связан с вопросом об эксплуатации труда в
обращении.
Постановка вопроса
Промышленный капиталист, чтобы получить прибыль, авансирует
капитал. Авансирует капитал и торговый капиталист, и он должен
получить прибыль, иначе не стал бы он заниматься торговлей!
Но одно дело претендовать на прибыль, предъявлять право на нее,
а другое — создавать прибыль. В отличие от промышленного
капитала торговый капитал не производителен, в обращении
прибавочная стоимость не создается.
Если в обращении создавалась бы прибавочная стоимость, то
никакой проблемы торговой прибыли не существовало бы. Торговая
прибыль ничем не отличалась бы от промышленной прибыли, как
обращение не отличалось бы от производства.
Проблема торговой прибыли в отличие от проблемы
промышленной прибыли, а следовательно, и особенность проблемы торговой
прибыли обусловлена отличием обращения от производства. Поэтому
Маркс начинает исследование торговой прибыли с характеристики
обращения. Учение об обращении Марксом в основном дано уже
в 1 томе «Капитала» (в гл. III и IV), но свое завершение оно получает
во II томе, а потому глава начинается с ссылки на II том.
602

теории стоимости, как она развита в первой главе I тома
вала», дана и теория обращения. В положении, что стоимость
«Капит^ ^производстве, а в обращении она лишь проявляется, —
созда ^ 0дин из краеугольных камней теории стоимости — уже
а ЭТ°\\\ принципиальное различие между производством и обращением,
ДЗНЬ единство. Стоимость создается в производстве, а не в обращении,
И ИХом их принципиальное различие. Но стоимость создается не во
В яком производстве, а только в товарном производстве, т. е. произ-
Водстве, которое предполагает с самого начала обращение и для
косого обращение является моментом воспроизводства. В этом —
их единство. В III и IV главах I тома учение об обращении получает
дальнейшее развитие. В III главе, названной «Деньги, или обращение
товаров», обращение рассматривается лишь как процесс смены
форм стоимости, выступая еще как смена юридических лиц,
собственников товара и денег. В IV главе — «Превращение денег в капитал» —
учение об обращении применяется Марксом к анализу «общей формулы
капитала» Д — Т — Д'.
Во II томе «Капитала» учение об обращении применяется к
кругообороту капитала и кладется в основу разграничения трех фаз
кругооборота капитала и соответственно трех форм капитала.
Обращение расщепляется на Д — Т и Т— Д'.
В первой фазе происходит соединение рабочей силы со средствами
производства, и это в первую очередь характеризует
капиталистический способ производства. Во второй фазе происходит превращение
товарного капитала в денежный, без чего невозможно
воспроизводство. Учение об обращении лежит также в основе классификации
издержек обращения, деления их на «чистые издержки обращения»
и на расходы по транспортировке, упаковке, хранению товаров и т. п.
Что касается настоящей главы, а равно и предыдущей, то в них
обращение получает дальнейшую характеристику. В этих главах
мы имеем дело с обособившимся обращением; с обращением, в
котором функционирует товарный капитал, обособившийся в товарно-
торговый капитал. Здесь проводится та мысль, что «если часть
совокупного общественного капитала, которая постоянно должна
иметься в распоряжении как денежный капитал, чтобы процесс
воспроизводства не прерывался процессом обращения, а продолжался
безостановочно, — если этот денежный капитал не создает ни
стоимости, ни прибавочной стоимости, то он не может приобрести этого
свойства создавать стоимость и прибавочную стоимость от того, что
для отправления своих функций он постоянно пускается в
обращение не промышленными капиталистами, а капиталистами другого
подразделения»1.
Здесь дана постановка проблемы торговой прибыли. Раз и в
обособившемся обращении, в торговле, не создаются ни стоимость, ни
рибавочная стоимость, то торговая прибыль не может быть ничем
ст^ш» как частью прибавочной стоимости, создающейся в производ-
е- И вопрос о торговой прибыли сводится к вопросу о том,.как из
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с, 308—309.
603

всей массы прибавочной стоимости одна часть выделяется в особую
форму, в форму торговой прибыли. Этот вопрос усугубляется еще
тем, что во II отделе настоящего тома — «Превращение прибыли
в среднюю прибыль»—было показано, как вся прибавочная стоимость,
без остатка, распределяется между самими промышленными
капиталистами, что находит свое выражение в средней норме прибыли
и ценах производства. Спрашивается: откуда берется торговая
прибыль? В торговле она не создается, а прибавочная стоимость,
создающаяся в производстве, целиком распределяется между
промышленными капиталистами.
Решение проблемы торговой прибыли
Из постановки проблемы торговой прибыли вытекает и ее решение,
точнее, вытекает то, в каком направлении следует искать ее решения.
Торговая прибыль не может создаваться в самой торговле; торговец
может ее получить только из рук промышленного капиталиста.
Правда, последний продает купцу свои товары по ценам производства и
как будто не уступает ему никакой прибавочной стоимости. При
изложении теории общей нормы прибыли необходимо было исходить из
предположения, что торговый капитал не участвует в уравнении
средней нормы прибыли, ибо на той стадии теоретического анализа
вопрос стоял о том, каким образом получаются равные прибыли на
капиталы одинаковой величины, но разного строения или разной
скорости обращения, хотя ими производятся разные массы
прибавочной стоимости. В отношении же купеческого капитала стоит другой
вопрос: как им прибыль притягивается, хотя он ее не производит.
Поэтому при изложении теории общей нормы прибыли, которая
должна была решать первый вопрос, не могло еще быть речи о
купеческом капитале, так как по отношению к нему проблема ставится
совсем иначе.
Однако в теории общей нормы прибыли уже дана возможность
принципиального разрешения и проблемы торговой прибыли. Этой
теорией уже проводится различие между производством прибавочной
стоимости и ее распределением. Если в предприятии с высоким
органическим строением капитала производится прибавочная стоимость,
скажем, в 20 т, а получает оно вследствие уравнения средней
прибыли 30 т, то излишек в 10 т не произведен в данном предприятии,
а получен через обращение в результате конкуренции капиталов.
Если промышленный капитал может притягивать часть прибавочной
стоимости, им не произведенной, то нет никаких оснований отрицать
такую возможность за торговым капиталом; в отношении этого из»
лишка прибыли над произведенной в данном предприятии
прибавочной стоимостью принципиального различия между промышленным
и торговым капиталом нет. Остается лишь показать, каким образом
и торговый капитал получает прибавочную стоимость и,
следовательно, участвует в уравнении нормы прибыли, возможность же
получать прибыль, не производя ее, уже доказана.
Предпосылка для решения проблемы торговой прибыли дана и
следующим: если при рассмотрении образования нормы прибыли
604

u капитал еще «не существовал», то товарный капитал и де-
торговыи' итал каК формы промышленного капитала и тогда суще-
нежныи ^редполаГалось лишь, что весь общественный капитал
ствова*пj ■ ен»в руКах одних промышленников, но у них он разделен
сосред ^ в обращении и капитал в производстве, без такого рас-
На Ка ния общественного капитала воспроизводство, как показано
"Г^ом во II томе, невозможно. Норма прибыли, в том числе и
1яя прибыль, с самого начала исчисляется в отношении всего
Среитала, а не только той его части, которая занята исключительно
^производстве. Далее, если у одного капиталиста капитал
оборачивается быстрее, а у другого медленнее, т. е. у одного в обращении
больше капитала, а у другого меньше, то все же благодаря
уравнению нормы прибыли оба они получают на равные капиталы равные
прибыли. Следовательно, во-первых, в норме прибыли вообще,
а в средней прибыли в особенности различие между производством
и обращением исчезает; исчезает в отношении получения прибыли,
отнюдь, конечно, не в отношении создания ее. Во-вторых, благодаря
различию в скорости обращения сами промышленные капиталисты
оттягивают друг у друга части прибавочной стоимости в форме
прибыли на капитал обращения.
И мы опять приходим к выводу, что весь вопрос о торговой
прибыли сводится к тому, чтобы показать, как притягивается часть
прибавочной стоимости капиталом, занятым в обращении, когда
последний принадлежит другой группе капиталистов.
Образование торговой прибыли
Участие торгового капитала в уравнении средней прибыли Маркс
иллюстрирует на следующем цифровом примере. Допустим, что весь
общественный промышленный капитал состоит из 720 с -f- 180 у,
а норма прибавочной стоимости (т!) = 100 %. Тогда стоимость всей
товарной массы (Т) равняется 720 с + 180 v + 180 га = 1080 \
Норма прибыли = 20 %. Но здесь не учтен торговый капитал. А не
будь его, промышленники не могли бы весь капитал в 900 поместить
в производство, но должны были бы выделить часть для
обслуживания обращения, соответственно уменьшились бы постоянный
капитал, переменный капитал и прибавочная стоимость.
Следовательно, в обращении должен быть другой капитал,
обособившийся в товарно-торговый капитал. Допустим, что он равняется
100; тогда весь общественный капитал равняется 900 + 100 = 1000.
Отношение всей прибавочной стоимости ко всему капиталу, включая
и тоРтовый, будет - 180 ■ ■= 18 %. Вся масса прибавочной стоимости
ои т распределяется так: 9/10 получают промышленники (их ка-
итал в 9 раз больше торгового капитала), a Vw — торговцы; 162 т
тается у промышленников, а 18 т притягивает торговый капитал.
с 0 каков тот механизм, который выравнивает торговую прибыль
^^^ьнштенной? Это тот самый механизм, который разные нормы
на продуктПОЛаГаеТСЯ' ЧТ° стоимость основного капитала полностью переносится
605

прибыли разных сфер производства уравнивает в общую среднюю
норму прибыли. Если норма прибыли торгового капитала будет
меньше 18 %, то произойдет перелив капиталов из торговли в
промышленность, а это в свою очередь вызовет заминку в
воспроизводстве: сократившаяся торговая сеть будет не в состоянии пропустить
через себя всю произведенную товарную массу. Между
промышленными капиталистами произойдет борьба из-за покупателя, в данном
случае из-за торговца, что вызовет снижение оптовых цен и,
следовательно, снижение нормы промышленной прибыли. Если же норма
торговой прибыли будет выше нормы промышленной прибыли, в
нашем примере выше 18 %, то получится обратный перелив
капиталов — из промышленности в торговлю, вследствие чего
производство сократится и предложение будет отставать от спроса. Борьба
между торговцами, выступающими в качестве покупателей,
поднимет оптовые цены; промышленная прибыль повысится, а торговая —
понизится. Переливы капиталов из промышленности в торговлю
и обратно будут продолжаться до тех пор, пока не установится общая
норма прибыли для промышленности и торговли.
Торговый капитал как капитал обращения уменьшает норму
прибыли, так как он притягивает часть прибавочной стоимости, не
производя ее. Но как обособившийся капитал обращения,
функционируя и специализируясь в сфере обращения, торговый капитал
уменьшает время обращения, уменьшает то, что ставит границы
возрастанию стоимости и прибавочной стоимости. Торговый капитал
и уменьшает, и увеличивает норму прибыли. Он ее уменьшает как
капитал обращения; если бы время обращения равнялось нулю, то
норма прибыли была бы гораздо выше. В рассматриваемом Марксом
случае она равнялась бы 20, а не 18 %. Но раз время обращения не
равно нулю, раз капитал обращения нужен, то обособление этого
капитала, уменьшая время обращения, увеличивает норму прибыли;
увеличивает в том смысле, что, если бы товарный капитал не
обособился в товарно-торговый капитал, норма прибыли была бы еще
более низкой.
Покупная и продажная цена
Купец покупает по ценам производства и продает по ценам
производства. В нашем примере торговцы за всю товарную массу
оплачивают 720 с + 180 v + 162 р, т. е. оплачивают издержки
производства (720 с + 180 v) плюс средняя прибыль (162 /?), а сами
продают по цене, равняющейся 720 с + 180 v + 162 р + 18 п (п
означает торговую прибыль). Тот факт, что купец может купить товары,
цена производства которых равняется 720 с + 180 v + 162 р за 100,
объясняется тем, что его капитал оборачивается быстро, и он эту
товарную массу покупает не в один, а в несколько приемов. Если
предположить, что названная товарная масса производится в
течение года, то купеческий капитал должен оборачиваться в год больше
in л * 900+ 162 1Л£0
10 раз; скорость оборота его будет равняться '—= 10,Ь2.
606

пная, и продажная цена суть цены производства, т. е.
П°из издержек производства плюс средняя прибыль. Но зна*
состоят неодинаковы. Сумма цен производства, по которым промыш-
ЧеИИЯте капиталисты продают товарную массу, меньше ее стоимости
ЛеН1Н8- сумма цен производства, по которым купцы продают товары
Н3 ным потребителям, равна стоимости товарной массы. Действи-
К°Н6ные пены производства суть только те цены, по которым торговцы
ТеЛ дают товары конечным потребителям, т. е. продажные цены, так
как сумма этих цен равна стоимости товаров.
Таким образом, в настоящей главе цена производства получает
бопее точное определение, и в таком смысле она уже употребляется
Марксом в дальнейшем. Действительная цена производства равняется
издержкам производства плюс промышленная прибыль, плюс
торговая прибыль»
Издержки обращения
Издержки обращения исследуются Марксом во II томе «Капитала»
(в VI гл.). Он их делит: 1) на чистые издержки обращения, 2) на
издержки хранения, 3) на транспортные издержки. На все эти виды
издержек купец авансирует капитал.
Таким образом, купеческий капитал распадается в основном
на две части: 1) на капитал, авансируемый на покупку товаров, 2) на
капитал, который авансируется на издержки обращения. Первый
постоянно совершает свои метаморфозы Д — Т и Т — Д'\ он-то и
является в настоящем смысле слова товарно-торговым капиталом.
Второй занимает иное положение; купец нанимает или покупает
контору, магазин и т. д. не для перепродажи; он ими не торгует, ио они
ему нужны для торга. Также и нанятых им служащих и рабочих он
не перепродает; он их использует в процессе обращения.
Авансирование издержек обращения есть, правда, акт Д — Т\ денежный
капитал купца превращается в рабочую силу служащих и торговых
рабочих и в инвентарь, необходимый для торговли. Но Д — Т не
дополняется Т — Д; капитал, авансированный на издержки
обращения, возвращается обратно к купцу уже в результате продажи тех
товаров, которыми он торгует.
Торговец, авансируя свой денежный капитал на издержки
обращения, не превращает его ни в производительный, ни в товарный
капитал. Купленные им рабочая сила и средства обращения
(помещение для торговли и т. д.) не становятся элементами
производительного капитала, так как ими не производятся ни стоимость, ни
прибавочная стоимость, но они также не являются и товарным
капиталом, потому что купец их не перепродает, а потребляет. Правда,
их потребляет не индивидуально, но он их не потребляет также
производительно. В этом своеобразие издержек обращения.
^ по сказанное относится только к «чистым издержкам обращения»,
аванК издеРжкам хранения и транспортировки. Денежный капитал,
Кап сиР°ванный на последние, превращается в производительный
не куЗЛ* ^ледовательно> издержки транспорта, а также хранения —
Упеческие издержки. Правда, купец, авансируя капитал на те
607

и другие издержки, возмещает их из продажной цены товара незави*
симо от их характера. Последняя теперь, когда в анализ вводятся
издержки обращения, равняется покупной цене товара плюс все
виды издержек, плюс прибыль на весь авансируемый капитал. Од.
нако различие между чистыми издержками и издержками производ.
ства, продолжающегося в обращении, не должно быть упущено из
виду. Издержки транспорта, хранения и т. п. покрываются из той
стоимости, которая ими же и образуется. Стоимость, например,
транспортировки переносится на транспортируемый товар, а
транспортные рабочие не только воспроизводят стоимость своей рабочей силы,
но и создают прибавочную стоимость. Поэтому возмещение этих
издержек происходит так же, как возмещение всяких издержек
производства, здесь никакой особой проблемы нет. Но иначе обстоит
дело с чистыми издержками обращения; они не прибавляют новой
стоимости, но должны все же возмещаться — да еще с прибылью —
из продажной цены товара.
Ясно, что чистые издержки обращения могут возмещаться лишь
из стоимости товара, созданной в сфере производства. Стоимость
товара равняется с -\-v + m. Но с ~\-v возмещают постоянную и пере»
менную части производительного капитала; следовательно, чистые
издержки обращения возмещаются из т. Но отсюда также следует,
что, уменьшая массу прибавочной стоимости, чистые издержки
обращения уменьшают и норму прибыли. Помимо того, эти издержки
уменьшают норму прибыли еще и потому, что они как часть
купеческого капитала участвуют в уравнении средней нормы прибыли.
Раньше было предположено, что купеческий капитал равняется
100 (эта сумма авансируется только на покупку товаров). Если теперь
прибавим еще, например, 50, авансируемых на издержки обращения,
то, во-первых, эти 50 вычитаются из прибавочной стоимости (180 т),
во-вторых, участвуют в уравнении средней нормы прибыли.
Последняя теперь равняется qqq^^^q = 12 % (дробь отбрасываем).
Норма прибыли значительно понизилась, без издержек обращения она
равнялась 18 % 1-
Деление издержек обращения на постоянный
и переменный капитал
Категории переменного и постоянного капитала применимы только
к производительному капиталу. Только последний делится на две
части, из которых одна, воспроизводясь, также самовозрастает,
а потому и является переменным капиталом, а стоимость другой
лишь переносится на готовый продукт, вследствие чего она является
1 Необходимо заметить, что Маркс в данном контексте исследует издержки
обращения только с точки зрения участия их в уравнении нормы прибыли, но тЛ
рассматривает их еще как вычет из прибавочной стоимости. Поэтому норма прибыли
у него понижается не так сильно, она равна [^qqq ^ |qq _^ ^ 17v7%J
608
(см. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 320).

м капиталом. В обращении же ни одна часть капитала не
постоян тает? и не самовозрастает ни одна часть чистых издержек
самово Р^ 0ддако капитал, авансированный на последние, Маркс
обраш• лнт' на постоянный и переменный капитал.
Т°ЖНет конечно, никакого сомнения, что Марксом категории пере»
ного и постоянного капитала в применении к чистым издержкам
MfiH тения употребляются не в строгом смысле слова, а лишь по
ж>гии. Различие между рабочей силой и средствами обращения
а*сфере обращения аналогично различию между рабочей силой и
средствами производства в сфере производства. Средства обращения
необходимы для выполнения купеческих операций; служащие и
торговые рабочие сами выполняют эти операции; следовательно, средства
обращения — необходимые условия для получения торговой
прибыли, служащие и рабочие сами «производят» эту прибыль, своим
трудом превращают для торгового капиталиста прибавочную
стоимость в прибыль.
Превращая прибавочную стоимость в прибыль, торговые
служащие и рабочие производят для купца прибыль: их трудом он
притягивает часть прибавочной стоимости, соразмерную величине его
капитала. Но притянутая прибавочная стоимость больше той заработной
платы, которую купец платит своим служащим и рабочим.
Следовательно, капитал, авансированный на эту заработную плату, есть
переменный капитал — переменный капитал в указанном значении.
Словом, он является переменным капиталом в том же условном
смысле, в каком обмениваемый на него труд производителен, т. е.
производит прибыль.
Заработная плата торговых рабочих и служащих определяется
стоимостью их рабочей силы, т. е. определяется так же, как и
заработная плата промышленных рабочих. Рабочий день торговых
рабочих также делится на необходимое и прибавочное рабочее время.
Труд, затраченный в необходимое рабочее время, есть оплаченный
труд; труд, затраченный в прибавочное время, есть неоплаченный
труд. Но как неоплаченный, так и оплаченный труд производят для
купца прибыль.
Торговая прибыль как часть прибавочной стоимости выражает
собой эксплуатацию промышленных рабочих; как обособившаяся
форма прибавочной стоимости, именно как торговая прибыль, она
выражает и эксплуатацию торгового пролетариата. Степень этой
эксплуатации определяется отношением прибавочного времени к
необходимому.
Возмещение постоянного и переменного капитала
Возмещение постоянной части издержек обращения (постоянного
апитала) трудности не представляет. Эта часть издержек обращения,
одной стороны, есть вычет из прибавочной стоимости, а с другой, —
оскольку она авансируется купцом и составляет часть его капитала,
мецСТВуеТ В УРавнении средней прибыли. Иначе обстоит дело с воз-
Щеиием переменной части издержек обращения, с возмещением
20 Д. И, Розенберг 609

переменного капитала.«Затруднение, — пишет Маркс, — заключается
в следующем: если рабочее время и труд самого купца не являются
трудом, создающим стоимость, хотя он и создает для купца участие
в уже произведенной прибавочной стоимости, то как обстоит дело
с тем переменным капиталом, который купец расходует на покупку
торговой рабочей силы? Следует ли причислять этот переменный
капитал как издержки к авансированному торговому капиталу?
Если нет, то это как будто противоречит закону выравнивания нормы
прибыли; какой капиталист стал бы авансировать 150, если бы он
мог считать авансированным капиталом только-100? Если же
следует, то это как будто противоречит сущности торгового капитала,
так как капитал этого рода функционирует как капитал не благодаря
тому, что он подобно промышленному капиталу приводит в
движение чужой труд, а благодаря тому, что он сам работает, т. е.
выполняет функции купли и продажи и именно лишь за это и благодаря
этому переносит на себя часть прибавочной стоимости,
произведенной промышленным капиталом»1.
Уже торговая прибыль, приходящаяся на капитал, который
авансируется на покупку товаров, содержит в себе оплату труда по
выполнению функции купли и продажи этих товаров. Торговая прибыль
не есть плата за пользование капиталом, плата за пользование
капиталом есть, как выяснено будет в следующем отделе, ссудный процент.
Торговая прибыль как таковая (а торговец может «работать» и с
чужим капиталом, следовательно, плата за пользование последним из
торговой прибыли уже вычтена) достается торговцу именно за
выполнение им функций купли и продажи. Если же он исполнение этих
функций возлагает на других — на нанятых им рабочих и
служащих, то он должен оплачивать их из этой же торговой прибыли. Но
тогда купеческий капитал принесет прибыли меньше, чем
равновеликий промышленный капитал, а это противоречит закону
уравнения нормы прибыли.
Как же Маркс разрешает поставленные им вопросы?
Хотя в сфере обращения разделение труда довольно ограниченно,
но и крупная, и мелкая сделка требуют одного и того же количества
труда. Поэтому, чем крупнее торговое предприятие, тем больше
экономия в применении живого труда и труда, овеществленного
в средствах обращения.
Отсюда следует, что по своей природе, по своим основным
функциям торговый капитал должен быть концентрированным, иначе
он не только не сможет содействовать повышению нормы прибыли,
но, наоборот, будет ее уменьшать. Отсюда также следует, что купец
не может обойтись без наемного труда, что торговый, капитал
предполагает наемный труд не только в сфере производства, где
производится часть прибавочной стоимости, которая превращается в
торговую прибыль, но и в сфере обращения, труд, дающий возможность
присвоить эту прибавочную стоимость. Поэтому купеческий капитал
должен состоять: 1) из капитала, непрерывно совершающего мета-
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 322—323
610

Я — Т и Т — Д, 2) из постоянной части издержек сбраще-
M°P^of из пвременной части издержек, т. е. суммы, авансирующейся
ния, о) goTHyIO плату торговым рабочим и служащим.
на ^арас другой стороны, такой же капитал, т. е. капитал из та-
е частей, должен был бы быть у промышленных капиталистов,
КИХ *бы не было купцов. Тогда промышленник был бы «своим соб-
есЛИ ш купцом». Расщепление капитала обращения на указанные
СТВти обусловлено не тем, что существует торговля как особый вид
Ча°теаьности, а обусловлено самой природой обращения. Торговец
^меняет собой не тех наемных агентов обращения, которые
выползли бы функции купли и продажи под командой промышленника,
если бы последний сам торговал своим товаром, а заменяет самого
промышленника в сфере обращения. Он заменяет его не как
служащий или рабочий, а как капиталист: вместо промышленника в обра
щении функционирует торговец,которому следует прибыль как
капиталистическому предпринимателю.
Источник же для оплаты торговых рабочих и служащих
создается тем, что товарный капитал, обособляясь в товарно-торговый
капитал, не только не децентрализуется, но, наоборот, еще больше
концентрируется. Вследствие этого уменьшаются и капитал,
авансирующийся на покупку товаров, и все части издержек обращения,
а скорость оборота капитала увеличивается. Все это содействует и
росту массы прибыли, и повышению нормы прибыли.
Прибыль на купеческий капитал поэтому больше, чем прибыль
равновеликого промышленного капитала; из этого излишка, т. е.
из разницы между торговой и промышленной прибылью, и
возмещается переменный капитал в сфере обращения. Или — что одно и
то же — купеческий капитал представляется капиталом большим,
чем его действительная величина, настолько большим, что прибыли
на него должно хватать, — за вычетом чистой прибыли, т. е. прибыли,
равной средней промышленной прибыли, — на возмещение
заработной платы торговым рабочим и служащим.
Глава восемнадцатая
ОБОРОТ КУПЕЧЕСКОГО КАПИТАЛА. ЦЕНЫ
Предмет исследования
Место действия купеческого капитала — сфера обращения.
Кругооборот одного из его подвидов, товарно-торгового капитала,
состоит всего из двух фаз обращения: Д — Т и Т — Д\ Особенности
этого кругооборота капитала были исследованы в XVI главе, здесь же
предметом исследования является его периодичность, его постоянное
повторение.
Изучая кругооборот капитала, мы изучаем те формы, которые
апитлл принимает и сбрасывает в своем движении. Скорость
обращения в этом случае к формам как таковым никакого отношения не
2о* ей

имеет. Изучая же оборот капитала, мы изучаем скорость обращения,
скорость, с которой капитал переходит от одной формы к другой.
А скорость движения капитала в свою очередь порождает целый ряд
таких явлений, которые еще не могут быть раскрыты при
исследовании кругооборота капитала.
Во II томе «Капитала» Маркс вначале исследует кругооборот,
а затем оборот промышленного капитала. Так и в отношении
торгового капитала (в настоящем отделе): анализ оборота торгового
капитала следует за анализом его кругооборота. Именно качественный
анализ движения капитала, характеристика форм движения, дает
ключ к пониманию его и с количественной стороны.
Словом, оборот капитала, как промышленного, так и торгового,
может быть понят лишь на основе анализа его кругооборота.
Торговый капитал участвует в уравнении средней прибыли.
Норма торговой прибыли такая же, как и норма промышленной при-
были. Но это еще не предрешает вопроса, как торговая прибыль
распределяется на отдельные товары, потому что это зависит — для
каждого сорта товара — от скорости оборота капитала. Чем быстрее
оборачивается капитал, тем меньшая часть торговой прибыли
прибавляется к покупной цене отдельного товара или отдельных партий
товаров. Но этим самым устанавливается связь между скоростью
оборота торгового капитала и торговыми ценами, что также
исследуется в настоящей главе.
Скорость оборота торгового капитала влияет на торговые цены
еще и через посредство издержек обращения: чем быстрее
оборачивается торговый капитал, тем меньше издержек падает на единицу
товара. Но этот вопрос Марксом здесь не рассматривается, так как
он абстрагируется от издержек обращения.
При характеристике предмета исследования всего отдела мы уже
отметили, что товарно-торговый капитал изучается Марксом лишь
постольку, поскольку это необходимо для анализа основной
структуры капитала, Само собой разумеется, что это относится и к обороту
торгового капитала. Марксом не изучаются детали движения
купеческого капитала; им, например, совершенно оставляются в стороне
такие факты, как купля-продажа между самими купцами, движение
товара от оптового купца к розничному и т. д.
Порядок исследования
Прежде всего Марксом исследуется оборот купеческого капитала
в отличие от оборота промышленного капитала и значение его для
воспроизводства всего общественного капитала. В частности,
Марксом выясняется роль торгового капитала в развертывании
периодически промышленных кризисов.
Далее, изучая скорость оборота торгового капитала с точки
зрения общественного капитала, Маркс выясняет отношение между
быстротой оборота данного капитала (взятого как часть всего
общественного капитала) и общей массой его. При прочих равных
условиях, чем больше оборотов купеческого капитала совершается в те»
612

чение, скажем, года, тем меньше капитала находится в обращении,
следовательно, тем больше капитала в сфере производства. Затем
iMapKC переходит к рассмотрению влияния оборота купеческого
капитала на торговые цены.
Оборот товарно-торгового капитала
Оборот промышленного капитала состоит из двух фаз
обращения и фазы производства. Оборот товарно-торгового капитала
состоит только из двух фаз обращения. В обороте промышленного
капитала дано единство производства и обращения. В обороте товарно-
торгового капитала обращение обособлено от производства, выступает
как независимое от последнего. Время оборота промышленного
капитала равно времени производства плюс время обращения. Время
оборота товарно-торгового капитала равно только времени
обращения, и это как будто еще больше свидетельствует о независимости
обращения от производства.
Но товарно-торговый капитал есть не что иное, как
обособившийся товарный капитал, а его движение является лишь
обособлением фазы Т—Д' движения промышленного капитала в
формально самостоятельный кругооборот Д — Т — Д'. Следовательно,
обороты купеческого капитала суть так же не что иное, как
продолжения оборотов промышленного капитала, продолжения,
совершающиеся в обособившейся форме. Единство производства и обращения
в оборотах купеческого капитала не уничтожено, а лишь раздвоено,
расщеплено, разбито на якобы самостоятельные феномены, причем
это единство дает себя чувствовать в кризисах.
Время оборота купеческого капитала равно лишь времени
обращения, оно поставлено в определенные рамки. Это обстоятельство
наиболее наглядно показывает, что движение купеческого капитала
есть лишь момент в воспроизводстве общественного капитала:
обращение товарного капитала V — Д' есть промежуточное звено между
производством и потреблением; таким же оно остается и тогда, когда
товарный капитал обособлен в товарно-торговый капитал. Он своим
появлением обязан производству, а своим исчезновением —
потреблению. Эти два полюса и составляют два предела для оборота
купеческого капитала.
Однако купеческий капитал совершает самостоятельное
(формально) движение. Обороты купеческого капитала представляют собой
полную аналогию с оборотами денег как средства обращения.
Деньги движутся из одних рук в другие, и чем быстрее
совершается это движение, тем, во-первых, больше товарных масс
продается и покупается на эти деньги, тем, во-вторых, меньше в сравнении
со стоимостью товарных масс нужно денег. Так и в отношении
оборотов купеческого капитала: чем быстрее он оборачивается, тем
больше реализуемая масса товарного капитала и тем количественно он
меньше в сравнении с этой массой. Так же, как обращение товаров,
°бусловливающее собою обращение денег, представляется
обусловленным последним, движение массы товарного капитала представ*'
613

ляется зависимым от размера и скорости движения купеческого-
капитала. Конечно, движение купеческого капитала ускоряет движение
промышленного капитала, как и правильное функционирование
денег облегчает и ускоряет обращение товаров. Но, причина остается
причиной, а следствие — следствием, хотя последнее в свою очередь
влияет на первую.
Движение денег есть выражение движения товаров и им
обусловлено, но в свою очередь влияет на последнее; обороты купеческого
капитала обусловлены оборотами промышленного капитала, но
также в свою очередь влияют на последние. С каждым оборотом
промышленного капитала в обращение выбрасываются все новые
товарные массы, которые свой дальнейший «жизненный путь»- продолжают
у купца, становясь его товарно-торговым капиталом. Купец сокращает
время пребывания товарных масс в обращении — это, как мы знаем,
одна из его функций, все же товарные массы являются для него
данными извне. Он не только их не создает, но и не может влиять на их
цены; последние определяются той ценой, которую он уплатил и
которая от него не зависит, плюс издержки обращения и средняя
прибыль, которые тоже от него не зависят. Купец — агент
промышленного капиталиста, но агент, обособившийся в самостоятельного
капиталиста. В этом заключается своеобразие торгового капитала (а
купец ведь лишь персонифицированный торговый капитал); в этом также
отличие движения купеческого капитала от движения денег в качестве
орудия обращения, несмотря на всю ту аналогию, которая только что
была проведена между этими двумя движениями.
Движение денег в качестве орудия обращения опосредствует
движение товаров; одно Т обменивается на другое Т через посредство
денег. Деньги как определенная масса монет находятся все время
в движении, но они каждый раз затрачиваются, удаляясь все время
от покупателя к продавцу; и этим они выполняют свою функцию
орудия обращения в бесчисленном множестве кругооборотов
товарных масс. Но их движение —не круговое. Движение' купеческого
капитала опосредствует движение промышленных капиталов;
покупая средства производства у одних промышленников, торговец
продает их другим промышленникам; его капитал составляет также
промежуточное звено между производством и личным потреблением.
Однако свой денежный капитал он каждый раз авансирует, а не
затрачивает. Его деньги от него удаляются (поскольку они выполняют
обычные денежные функции), но его капитал вновь к нему
возвращается, возвращается возросшим, с прибылью.
Оборот купеческого капитала и кризисы
Мы уже отметили, что в оборотах купеческого капитала единство
производства и обращения расщепляется; последнее обособляется
от первого и становится как бы независимым от него. И в известных
границах обращение действительно становится таковым. Но
имманентные противоречия капиталистического производства этим лишь
обостряются и начинают проявляться наиболее остро. Промышленный
614

лист не имеет непосредственно дела с конечным потребителем.
ican-ита оИЗВОдСТВОм и потреблением находится торговля, руково-
МеЖДУ^н^^ грубой капиталистов, которые располагают не только
ДИМпными собственными денежными капиталами, но и значительной
КРУсой чужих денежных капиталов (благодаря кредиту). Обороты
Мапеческого капитала не только следуют друг за другом, но, переп-
К^таясь друг с другом, они пересекают друг друга. Поместив свой де-
Ле>киый капитал в товар,, купец не ждет реализации последнего,
^продолжает покупать товары. Это, между прочим, одна из функций
торгового капитала: непрерывно закупая товары, купец
освобождает от них промышленника и предоставляет ему возможность
безостановочно продолжать иро-цеес производства. Заботу о сбыте
берет на себя купец, он же является и «хранителем» общественных
запасов. Но этим маскируется, а следовательно, и усугубляется
разрыв между производством и реализацией; видимость реализации
заступает на время место действительной реализации. Особенно это
дает себя чувствовать в периоды так называемого расцвета. Купец,
правда, тогда продает действительно много, так как налицо
усиленный спрос как со стороны индивидуального, так и со стороны
производительного потребления. Купец в такие периоды много продает,
но еще больше покупает; начавшееся в период расцвета
перепроизводство на время скрывается, но не надолго; наступает крах.
Необходимо подчеркнуть, что Маркс здесь не раскрывает
причины кризисов: ее следует искать не в движении купеческого
капитала. Маркс здесь лишь выясняет роль купеческого капитала в
кризисах.
Доля промышленного и торгового капитала в общественном
капитале
Капитал существует в трех формах: денежной, товарной и
производительной. Денежный и товарный капитал Маркс называет еще
капиталом обращения. С этой точки зрения весь общественный
капитал делится на капитал производства (занятый в сфере производства)
и капитал обращения (занятый в сфере обращения). Капитал
промышленника находится -во всех трех формах, капитал торговца —
только в двух -формах или — что в данном разрезе одно и то же —
капитал промышленника делится на капитал производства и
капитал обращения; капитал торговца является только капиталом
обращения. Поэтому, если предположить, что вся товарная масса
проходит через руки купца, то купеческий капитал количественно
совпадает с капиталом обращения. Такое допущение Марксом и
делается в настоящем отделе при исследовании купеческого капитала.
Также и здесь, говоря о доле купеческого и промышленного
капитала в общественном капитале, Маркс исходит из допущения,
толкуйеческий капитал и капитал обращения количественно
тождественны. И ставится вопрос, как и в зависимости от чего меняются от-
ошенпя между промышленным к купеческим капиталом. Речь идет
00 абсолютных, а об относительных величинах.
615

Решающую роль играет скорость оборота купеческого капитала,
поскольку при указанном допущении скорость обращения вообще
совпадает со скоростью оборота купеческого капитала. Чем быстрее
последний оборачивается, тем меньше капитала нужно для
обращения. Уже раньше было отмечено, что скорость оборота
купеческого капитала имеет две границы: i) в размерах и скорости процесса
производства, 2) в размерах и скорости потребления. Но в пределах
этих границ скорость оборота купеческого капитала в основном
зависит от состояния и налаженности торговой сети и вообще торговых
связей, от развития транспорта и средств сношения (почты,
телеграфа и т. д.), от степени развития кредита. Все эти моменты в свою
очередь определяются развитием производительных сил и
соответствующих им капиталистических отношений.
Отсюда следует, что с развитием капиталистического способа
производства купеческий капитал относительно уменьшается.
Абсолютно он растет, так как растет продукция вообще и еще больше растет
ее товарная часть. Но относительно он уменьшается вследствие роста
скорости оборота купеческого капитала. Помимо того, купеческий
капитал относительно уменьшается еще и потому, что с развитием
капитализма уменьшается стоимость товаров; он меньше в
сравнении с количеством тех товаров, которые им обслуживаются.
Однако не нужно упускать из виду, что с развитием капитализма
растет спекуляция,растут также торговые сделки, которые с
воспроизводством и обращением общественного капитала, как таковым,
ничего общего не имеют. А эта часть капитала «обращения» значительно
растет, особенно в эпоху империализма.
Оборот купеческого капитала и цены
Цена, по которой купец продает товары, равняется покупной
цене плюс торговая прибыль (издержки обращения оставляются
в стороне). И та, и другая от него не зависят. Однако отсюда не
следует, что скорость оборота купеческого капитала не имеет никакого
влияния на продажные цены. Чем быстрее оборачивается
купеческий капитал, тем меньшая часть годовой прибыли падает на единицу
товара. Если, скажем, годовой оборот купца равен 1000, т. е. он
купил и продал товаров в течение года на 1000, а авансировал для этого
всего 100 (последние оборачивались 10 раз), то прибыль его
исчисляется на 100, а не на 1000. Если норма прибыли, допустим, равна 15 %,
то в нашем примере купец при каждом обороте продает товары за
101,5; если же его капитал оборачивался бы только 5 раз в год, то
он должен был бы продавать товары за 103.
Итак, скорость оборота купеческого капитала влияет на цены
в том смысле, что от этой скорости зависит, какая доля торговой
прибыли падает на данную массу товаров или на единицу товара. Но
вульгарное представление об этом совсем иное: «с точки зрения
купеческого капитала кажется, что сам оборот определяет цены»1.
А Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т, 25, ч. I, с, 344,
616

оборот определяет цены, то им же определяется и торговая
6\лъ т. е. последняя есть результат обращения. Одно увязы-
приоь с'друГИМ: ложное представление об образовании торговых
ваетс^ ложным представлением о торговой прибыли.
ЦеНВлияние оборота капитала на цены — бесспорный факт. Но весь
оос в том, как этот факт понимать, какова его природа. Вульгар-
В° й экономист все ставит на голову: 1) из оборота он выводит цены,
оГиз цен выводит торговую прибыль (как разницу между покупной
продажной ценой). Истинная же связь явлений как раз обратная:
П торговая прибыль есть часть прибавочной стоимости,
присваиваемая купеческим капиталом соответственно своей величине; 2) эта
прибыль присоединяется к покупной цене всей товарной массы,
которая покупается и продается данным капиталом; 3) от скорости
оборота зависит лишь, больше или меньше товаров будет куплено
и продано, следовательно, какая часть прибыли падает на отдельный
товар или отдельную партию товаров.
Вульгарное понимание связи цен со скоростью оборота
заключается еще в том, что эта связь трактуется субъективно: будто от
доброй воли купца зависит как ускорение оборота, так и
обусловленное им снижение цен. Не говоря уже о том, что скорость оборота
определяется, как выяснено было раньше, степенью развития
капиталистического производства, необходимо еще принять во внимание,
что под скоростью оборота понимается средняя скорость.
Уже в определении средней нормы прибыли, в котором участвует
и купеческий капитал, учитывается не только величина последнего,
но и скорость его оборота. Точнее, определенная величина
купеческого капитала уже включает в себя и определенную скорость его
обращения, так как разным скоростям соответствуют разные
величины капитала. И само собой разумеется, что речь может идти лишь
о средней скорости, скорости нормальной, определяющейся средними
условиями транспорта, сношений, связи и т. д. Если же отдельным
купцам удается ускорить обороты своих капиталов,1 то это дает им
возможность извлечь добавочную прибыль.
Правда, такой купец может в целях конкуренции снизить
продажные цены. При средней норме прибыли, например, в 15 % и
средней скорости в 5 оборотов в год продажные цены товаров, за
которые купцом уплачено 100, равны 103. Если тот или иной купец
Доводит число оборотов в год до 8, то он может либо продавать по
указанным ценам и получать добавочную прибыль на каждую сотню
в размере 9 (3x8 — 15), либо же в целях конкуренции снизить цены,
продавать, скажем, за 102 товары, купленные им за 100. Это, между
прочим, и лежит в основе рассмотренного вульгарного
представления, что снижение цен вследствие ускорения оборота зависит от
купца.
Но упускается из виду, что в данном случае мы имеем дело
с Явл^ниями конкуренции, когда товары продаются ниже
общественных цен производства. И промышленный капиталист, когда ему
Удается уменьшить стоимость товара, сделать ее ниже общественной,
°же может либо получить добавочную прибыль, либо понизить цены.,
617

Mo это не только не противоречит закону стоимости, но, наоборот,
его подтверждает: так как именно этот закон, согласно которому
стоимость определяется общественно необходимым рабочим временем,
ставит в лучшие условия конкуренции тех предпринимателей,
которые производят при условиях лучших, чем средние.
Так и в отношении купца: ускорение им оборота капитала дает
.ему возможность снизить цены и занять лучшее положение на рынке
именно потому, что существуют общественные цены производства,
которые от него не зависят, но которые им могут быть использованы,
если ему удастся увеличить скорость оборота по сравнению со
средней скоростью.
Глава девятнадцатая
ДЕНЕЖНО-ТОРГОВЫЙ КАПИТАЛ
Предмет исследования
Купеческий капитал Маркс, как мы знаем, делит на два подвида:
на товарно-торговый и денежно-торговый капитал. В настоящей
главе вкратце рассматривается этот второй подвид купеческого
капитала.
Чисто технические операции и функции денежно-торгового
капитала (определение денежно-торгового капитала Маркс дает в III томе
«Капитала» в главе XIX) тесно переплетаются с операциями и
функциями банков. Денежно-торговый капитал с самого начала тесно
связан с ссудным капиталом и ссудно-кредитными операциями.
Да и по форме движения денежно-торговый капитал ближе стоит
к ссудному, чем к товарно-торговому капиталу.
Однако денежно-торговый капитал есть купеческий капитал:
он не ссужается, а купец его авансирует для выполнения
определенных технических операций, обусловленных движением денежного
капитала промышленных и торговых капиталистов (торговцев
товарами). Как торговец товарами авансирует часть своего капитала
на издержки обращения, так и денежно-торговый капиталист
авансирует капитал на издержки обращения. Различие же между ними
в следующем: первый имеет дело с обращением товаров, второй —
с обращением денег. И как товарно-торговый капиталист получает
прибыль наравне с промышленным капиталистом, так денежно-
торговый капиталист получает прибыль, а не процент.
Необходимо заметить, что Маркс нигде не говорит об уровне
прибыли денежно-торгового капитала, но из всего контекста ясно видно,
что норма прибыли у него такая же, как у товарно-торгового и
промышленного капитала. Если прибыль денежно-торгового капитала
была бы ниже существующей средней прибыли, то он извлекался бы
из данной сферы обращения и перешел бы либо в торговлю товарами,
либо в промышленность» Издержки обращения увеличились бы,
и общая норма прибыли снизилась бы. Как раз путем выделения
618

издержек, связанных с обращением денег, в особый вид капитала,
в денежно-торговый капитал, эта издержки уменьшаются, но это
выделение возможно, если прибыль денежно-торгового капитала
будет получаться согласно закону равенства прибылей на равные
капиталы.
Порядок исследования
Денежно-торговый капитал отличается и от промышленного, и
от товарно-торгового капитала. Но в то время как от промышленного
капитала- его отличает в первую очередь то>, что вообще отличает
купеческий капитал (капитал обращения) от промышленного
капитала (капитала производства), с товарно-торговым он составляет,
несмотря на различие между ними, один и тот же вид капитала,
занятого в обращении и обусловленного последним.
Марксом рассматриваются операции денежно-торгового капитала,
что дает возможность выяснить его функции в воспроизводстве и
обращении общественного капитала. В общем и целом эти функции
сходны с теми функциями, которые выполняются товарно-торговым
капиталом. Они сводятся к сокращению чистых издержек обращения
и к уменьшению капитала, занятого в сфере обращения,
следовательно, к повышению нормы прибыли. В кратком резюме на
основании проведенного исследования дается окончательное определение
денежно-торгового капитала, его сущности и формы движения.
Основные операции денежно-торгового капитала
Денежный капитал как в кругообороте промышленного, так и
товарно-тортового капитала выполняет лишь функции денег. Эти
чисто денежные функции денежного капитала обусловливают собою
целый ряд технических операций (каждой функции соответствуют
особые операции), которые и выполняются денежно-торговым
капиталом.
Функция денег как средства обращения требует работы по приему
и выдаче денег, хранения их, а также счетоводческих и
бухгалтерских операций. Функция денег как средства платежа обусловливает
собой еще такие операции, как инкассирование, введение текущих
счетов, взаимное погашение задолженностей и т. д. Функция денег
как средства накопления вызывает целый ряд сложнейших операций
по созданию и хранению сокровища, которое находится в постоянном
движении, то увеличиваясь за счет изъятия денег из обращения, то,
наоборот, уменьшаясь вследствие роста спроса на средства
обращения или средства платежа. Наконец, циркуляция денег в виде
слитков (мировых денег) и монет разных государств (национальных
Денег) делает необходимой функцию меняльного дела — обмена
одних национальных денег на другие и обмена национальных денег
на мировые.
Перечисленные операции, в которых нуждается весь класс
промышленных и торговых капиталистов, выполняются одной группой
капиталистов, которые авансируют на эти операции необходимый
619

капитал. Последний с точки зрения общественного капитала есть не
что иное, как обособившаяся часть денежного капитала,
расходующегося на конторы, на наем кассиров, бухгалтеров, счетоводов и
иных возможных агентов и специалистов по денежному обращению.
Обособление заключается не только и не столько в том, что указанные
операции выполняются лицами, которые на них специализируются,
а в том, что это является делом особых капиталистов, что это
организовано в виде особых капиталистических предприятий. Кассиры,
бухгалтера и всякие другие специалисты, которые фактически
выполняют эти операции, являются лишь наемными служащими,
работающими под командой капитала, называющегося
денежно-торговым капиталом.
Операции эти как обусловленные движением денег не создают
ни стоимости, ни прибавочной стоимости, но капитал,
авансированный на них, приносит прибыль. Он не производителен, но
необходим и полезен (для капиталистической системы)* не будь его, каждый
капиталист должен был бы авансировать капитал на выполнение
этих операций. Само собой понятно, что это обходилось бы дороже.
Потребовалось бы больше капитала, затрачивалось бы больше
труда, следовательно, и больше издержек обращения; все это
выразилось бы в уменьшении нормы прибыли.
Резюме
Торговля деньгами не есть какая-то особая торговля, особая
сфера обращения. Более того, это даже не торговля в настоящем
смысле слова. Прием и выдача денег и другие из перечисленных
выше операций обусловлены лишь движением денег, но отнюдь не
составляют обращения в экономическом смысле. Купля-продажа
совершается помимо кассира, инкассатора, бухгалтера; их работа
обусловлена обращением, но сама не есть обращение. А от того,
что эта работа организована особой группой капиталистов в виде
особых предприятий, ее природа не меняется.
Денежный торговец не совершает никаких метаморфоз, никакого
обращения в экономическом смысле. Правда, он покупает или
нанимает помещение под контору; он также нанимает служащих, его
капитал из денежной формы превращается в эти факторы обращения.
Но ни стоимость конторы, ни стоимость рабочей силы служащих не
воспроизводятся и не переносятся в обращении. В последнем они
лишь затрачиваются как чистые издержки обращения.
Авансированный на эти издержки капитал возмещается из другого источника: из
прибавочной стоимости, созданной в сфере производства. Если
торговец товарами помещает свой капитал в основном в товары, а лишь
часть капитала (сравнительно небольшую) расходует на издержки
обращения, то денежно-торговый капиталист, наоборот, весь свой
капитал расходует на издержки обращения. Он как бы совершил
фазу! Д—Т (он покупает рабочую силу служащих и разные средства
обращения — контору и конторские принадлежности). Мы говорим
«как бы», так как здесь Д—Т не есть превращение денежного капи-
620

па в производительный или даже в товарный. Это — лишь расходо-
Т ние денег, которое, правда, возмещается и даже с прибылью,
отому является в то же время и авансированием капитала, но это
3 лько потому, что операции, выполняемые денежно-торговым капи-
Т°лом являются необходимыми моментами в действительных
кругооборотах промышленного и товарно-торгового капитала.
Глава двадцатая
ИЗ ИСТОРИИ КУПЕЧЕСКОГО КАПИТАЛА
Предмет исследования
В предыдущих главах настоящего отдела торговый капитал
исследовался как форма капитала, производная от промышленного
капитала, как товарная и денежная формы промышленного капитала,
обособившиеся в товарно-торговый и денежно-торговый капитал.
В настоящей главе торговый капитал исследуется как
самостоятельная форма капитала, а таковым торговый капитал был в
докапиталистические эпохи, а также в период «предыстории» капиталистического
способа производства, т. е. в период так называемого
первоначального накопления.
Маркс ставит себе задачу выяснить различие между торговым
капиталом и тем купеческим капиталом, который при капитализме
стал лишь капиталом с особой функцией. Их различие состоит не
в том, что один более, а другой менее развит, их отделяет друг от
друга различие в способах производства.
Изменение роли и функции торгового капитала обусловлено не
развитием самого торгового капитала, а развитием и изменением
способа производства. Капиталистический способ производства низводит
купеческий капитал «до такой роли, когда он является лить особым
моментом применения капитала вообще» г. Но и в
докапиталистические эпохи его роль была различна; его значение в древности
отличается от его значения в средние века, иным становится его значение
и в «предыстории» капитализма.
Правда, торговый капитал в свою очередь воздействует на способ
производства, при котором он функционирует, он отнюдь не только
пассивный фактор. Но характер его активности, направление, в
котором он воздействует на производство, зависят не от него.
Необходимой и достаточной предпосылкой торгового капитала
является товарное обращение Д—Т—Д' предполагает Т—Д—Т,
без которого невозможно и первое; но, с другой стороны, Т—Д—Т
неминуемо приводит к Д—Т—Д\ Как только продукт труда
превращается в товар, а товар превращается в деньги, появляется купец,
который делает своей специальностью куплю и продажу. Но его
задача состоит не в обслуживании покупателя и продавца, а в размно-
!!!!^Де^ег, в превращении Д в Д', Т—Д—Т порождает Д—Т—Д\
621
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 359.

но в Д—Т—Дг и Т и Д приобретают новое качество: Т становится
товарным капиталом, а Д — денежным капиталом; взятые вместе,
они и образуют купеческий капитал, образуют обе его формы:
денежную и товарную.
Отсюда, во-первых, вытекает то, что торговый капитал мог
существовать и существовал при разных способах производства, так как
при разных способах производства существовало товарное
обращение. Оно имело место и в азиатских деспотиях, и в древнегреческом и
древнеримском рабовладельческих хозяйствах, и в крепостном
хозяйстве. Во-вторых, хотя движение торгового капитала по
внешности не изменилось, — как в докапиталистические эпохи, так и при
капиталистическом способе производства оно совершается в виде
Д—Т—Д', — однако изменилось не только его содержание, но и
форма. При капиталистическом способе производства торговец
покупает не товар, а товарный капитал, он покупает 7", заключающее
в себе и авансированную капитальную стоимость и прибавочную
стоимость. А деньги купца являются денежным капиталом, потому
что они суть денежная форма промышленного капитала, потому что
они в кругообороте последнего превращаются в рабочую силу и
средства производства, вследствие чего они являются всегда
потенциальным капиталом. При докапиталистических способах
производства товар и деньги впервые выступают как капитал только
у купга, в кругообороте Д—Т—Д'.
Порядок исследования
Исследованию торгового капитала Маркс предпосылает краткое
введение, в котором он показывает, в каких противоречиях
вращались даже лучшие буржуазные экономисты при рассмотрении ими
торгового капитала. Торговый капитал рассматривался ими и как
производительный, и как непроизводительный капитал.
Исследование торгового капитала в докапиталистические эпохи
Маркс начинает констатацией того факта, что купеческий капитал
существовал при совершенно различных способах производства.
Торговые народы древности Маркс уподобляет богам Эпикура,
которые согласно представлениям этого древнего философа-материалиста
жили в между мировых пространствах. В известной мере это
относится к купеческому капиталу и в последующие докапиталистические
эпохи. Но уподобление купеческого капитала богам Эпикура не
следует понимать в том смысле, что торговый капитал в
докапиталистические эпохи и даже в древности не имеет никакого значения.
Указанное уподобление фигурально выражает лишь ту мысль, что в те
эпохи торговый капитал внутренне был чужд господствовавшему
тогда способу производства: для его существования последний был
безразличен. Купец был посредником и мог быть посредником между
покупателем и продавцом совершенно независимо от их социального
положения.
Купеческий капитал существовал и может существовать при
разных способах производства, но при наличии одного условия — то-
622

боащения. И Маркс начинает с анализа этой необходимой и
Бар00?оЧной предпосылки торгового капитала. Затем Маркс останав-
Д°СТется на рели торговли и торгового капитала в разные периоды,
ЛИВбенно б период, непосредственно предшествовавший
капиталистическому способу производства.
Глава заканчивается, краткой характеристикой меркантильной
системы.
Краткое введение
Классики резко полемизировали с меркантилистами: тезису
последних,, что источником богатства является торговля, они
противопоставили тезис,; что источник богатства есть производство. Это
было значительным шагом вперед, но, отождествляя
капиталистическое производство' с производством вообще, классики вращались
в неразрешимых противоречиях и наталкивались на непреодолимые
трудности. Одну из таких трудностей представляла проблема
торгового капитала и торговой прибыли.
Классики отвергли меркантильную теорию прибыли, согласно
которой источник прибыли есть обращение; но они не могли
отвергнуть того факта, что торговля доставляет прибыль, и что торговый
капитал соответственно своей величине доставляет такую же прибыль,
как и промышленный капитал. Отсюда, с одной стороны,
замалчивание торгового капитала: анализируя капитал,, классики обычно
имеют в виду промышленный капитал, с другой стороны — попытка
приравнять торговый капитал к промышленному капиталу,
рассматривать его как один из видов- производительного- капитала.
Раз форма капитала остается незамеченной, то-, само собой
разумеется, торговый капитал не может восприниматься как
обособившаяся форма промышленного капитала. Торговля неизбежно
должна рассматриваться как особая отрасль производства, а
торговый капитал — как капитал, занятый, в этой «отрасли производства».
Но ввиду «грубости» и «нелепости» такого представления классики
чаще всего совсем обходят проблему торгового капитала. Зато
вульгарных экономистов это грубое и нелепое представление совсем
не смущает. Более того, они пошли гораздо дальше: они не
обращение а производство рассматривают как своеобразное
посредничество.
Основная предпосылка купеческого капитала
Ближайшей предпосылкой купеческого капитала, как уже было
отмечено, является товарообращение. Купеческий капитал не создает
обмен, а возникает на основе возникшего обмена — в результате
Дальнейшего развития товарного производства. Купец —-
посредник; следовательно, должны быть те звенья, т. е. покупатели и про-
давдь1, между которыми купец посредничает. Словом, товарный
капитал есть результат, продукт обмена, а не его причина. Между
Тем апологеты торгового капитала выставляют его как творца
обмена, по их уверениям, обмен, торговля и торговый капитал — чуть ли
не синонимы. '
623

Торговый капитал предполагает обмен, но им не исчерпывается.
д—т—д' есть нечто совершенно отличное от Т—Д—7\ хотя оно
может развиться только из последнего. В Т—Д—Т обмен служит
потреблению, есть обмен потребительных стоимостей; в Д—Т—Д'
обмен служит обогащению и не обогащению вообще, а увеличению
богатства в денежной форме. В утверждениях буржуазных
экономистов, что купец обслуживает покупателя и продавца, упущено самое
главное: упущено то, что это «обслуживание» для купца лишь
необходимость, неизбежное зло, цель же его — превратить
Д в Д'.
Но если товарообращение есть предпосылка торгового капитала,
то последний в свою очередь влияет на эту предпосылку,
воспроизводит ее во все расширяющихся размерах. Он расширяет обмен,
доставляя продукты одной области в другие области, он вызывает
в последних спрос на них, а расширяя сбыт, он стимулирует
предложение. Но еще более важна принципиальная сторона,
качественное изменение. Товар в докапиталистические эпохи еще не был
формой экономической клеточки тогдашних общественных формаций.
Однако и тогда товар был вещественным носителем общественных
связей, и, поскольку купец содействовал расширению и упрочению
этих связей, он содействовал развитию самого товара, развивал
«дремлющее» в нем начало новых отношений. Торговый капитал
развивает «дремлющее начало» товаров, но отнюдь его не создает.
В торговле продукт труда получает свое дальнейшее развитие как
товар, свое дальнейшее развертывание. Превращение продуктов
труда в товары есть длительный процесс; он начинается с первых
зачатков обмена, которые носят еще случайный характер. Свою
первую кристаллизацию этот процесс получает в выделении одного
из товаров в качестве всеобщего эквивалента. Дальнейшую
кристаллизацию стоимость получает в торговле, в возникновении и
развитии торгового капитала, расширяющего обмен, выводящего его
за локальные рамки и вовлекающего все больше продуктов труда в
товарооборот. В этих случаях торговый капитал, действительно,
придает вновь вовлеченным им продуктам труда форму товара, но он
может им придать такую форму, потому что, во-первых, эта форма
уже существует, во-вторых, сам торговый капитал возник из этой
формы как своей предпосылки.
Купеческий капитал, развивая «дремлющее начало» товара и
денег, придает им новые формы, выражающие новые отношения.
Товар и деньги становятся товарной и денежной формами капитала,
следовательно, они выражают не только отношения простых
товаропроизводителей, но отношения господства над последними. Посредник
между ними и «обслуживающий» их купец является их
эксплуататором. При этом дело не меняется от того, что купец имеет дело не
с непосредственными производителями, а с теми, кто присвоил
прибавочный труд товаропроизводителей, как, например, в
рабовладельческом или феодальном обществе.
Во всех случаях купеческий капитал означает эксплуатацию
труда, ио не организацию его. Отсюда и ограниченность роли тор-
624

апитала; не изменяя способа производства, он может раз-
го*014* £аЩение лишь в тех пределах, которые позволяет
существующий0 ^осо6 производства.
Роль торгового капитала в докапиталистические эпохи
Роль торгового капитала была разрушительной для докапита-
стических общественных формаций. Торговый капитал, развивая
Ловарно-денежньте отношения, действовал разлагающе на указанные
комические ф0рМации. Воспроизводя во все расширяющихся
оазмерах товарно-денежные отношения, купеческий капитал их
в то же время модифицировал новыми отношениями. Это — во-
первых. Во-вторых, он способствовал разложению простых
товаропроизводителей, превращая наиболее зажиточные элементы в купцов
и ростовщиков, а всю массу — в пауперов. Древнеримский
пролетариат в значительной мере обязан своим возникновением торговому
капиталу и ростовщичеству. Ростовщический и торговый капиталы
Маркс называет близнецами, они таковыми являются не только
потому, что исторически одновременно родились; они являются
таковыми и потому, что идут рука об руку в разрушении тех устоев,
на которых они возникли и могли существовать.
Самое важное в торговом капитале — это то, что он развивает
богатство как денежное богатство. Натуральное богатство имеет
свои границы в потреблении эксплуатирующих классов; денежное
богатство беспредельно. Но купец, доставляя продукты одной
области в другую, расширяет и потребности; предложением он
порождает спрос. А это значит, что он в первую очередь порождал спрос
на деньги, а усилившийся спрос на деньги усиливал жажду
прибавочного продукта, который благодаря «обслуживанию» купца легко
можно было превратить в деньги.
Предметом ввоза в западноевропейские страны в средние века
были предметы роскоши, которые ввозились из промышленно более
развитых стран Азии; вывозились же сырые продукты. Предметом
ввоза был также благородный металл; внешняя торговля была
источником денежного богатства, увеличения денежного материала
страны. Купеческий капитал увеличил и денежное, и «потребляющее
богатство», но он не мог развивать производство; оставшаяся старой,
производственная база должна была разрушаться. Единственная
заслуга купеческого капитала заключается в том, что, создав
денежное богатство, он создал некоторые предпосылки капиталистического
способа производства. Д—Т ... П ... Т'—Д\ кругооборот
промышленного капитала, имеет своей предпосылкой Д—Т—Д', т. е.
кругооборот торгового капитала. Кругооборот промышленного
капитала тоже начинается с денег и не с денег вообще, а с такой суммы
Денег, которая достаточна для превращения их в рабочую силу и
Редства производства; следовательно, эти деньги должны быть
акоплены, а накоплялись они в торговле. Далее, капиталистиче-
к°е производство есть массовое производство; оно, следовательно,
0-первых, предполагает с самого начала относительно обширные
625

рынки, а они были созданы при содействии торгового капитала.
Во-вторых, оно предполагает купца, который концентрирует куплю-
продажу товаров.
Торговый капитал подготовил ряд предпосылок для
капиталистического способа производства. Более того, сначала и само
капиталистическое производство развивается под флагом и гегемонией
торгового капитала. Ряд ступеней ведет от чистого торговца,
живущего только в сфере обращения, к промышленному капиталисту.
Торговый капиталист» расширяя рынок, стимулирует расширение
производства и своим капиталом приходит на «помощь»
товаропроизводителям, кредитуя им сырье, иногда и орудия производства. Это
ставит производство под контроль купца, ремесленник превращается
в кустаря, работающего на купца и полностью зависимого от него.
Остается один шаг к собиранию таких «самостоятельных»
ремесленников под одной крышей и под властью одного капитала, т. е. к
замене мелкой ремесленной мастерской простой капиталистической
кооперацией х.
В условиях современного капитализма функционирование торгового капитала
претерпевает определенные изменения. В составе издержек торгового капитала все
больший удельный вес занимают дополнительные издержки, что связано с
возрастанием роли процесса, продолжающего производство в сфере торговли, — расфасовки,
упаковки, хранения и транспортировки товаров и т. п. Одновременно происходит
рост и чистых издержек обращения, связанный с обострением проблемы реализации,
что вызывает рост расходов по таким направлениям, как, например, расходы на
рекламу.
Тенденция к сокращению издержек обращения и уменьшению доли торгового
капитала во всем общественном капитале, свойственная капитализму эпохи
свободной конкуренции, сталкивается теперь с сильными противодействующими факторами.
Рост издержек обращения выступает как та «цена», которую совокупный капитал
вынужден платить за растущие противоречия между условиями производства и
реализации. Разрешение этих противоречий в сфере действия торгового капитала
связано с расходами на создание сложной и дорогостоящей системы широкомасштабного
оперативного учета покупательского спроса, движения товарных запасов и т. д.
Элементы планомерного учета рынка позволяют относительно уменьшить
перенакопление капитала в товарной форме (но зато увеличивают перенакопление
производительного капитала). В этом же направлении действует все более тесное
переплетение торгового и промышленного капитала, создающих систему
последовательных мер по «проталкиванию» товаров до конечного потребителя. Сюда входят и
изучение рыночного спроса, и соответствующая, корректировка объема и качества
выпускаемых товаров, и комплекс методов по активному формированию спроса. Все
это ложится дополнительным грузом на издержки обращения. По большей части эти
новые явления связаны с монополистическим характером современного капитализма,
с развитием промышленных и торговых монополий.
1 О захвате торговым капиталом мелкого производства (см. Ленин В. И. Поли,
собр. соч., т. 3, с. 358—368).

Отдел пятый
РАСПАДЕНИЕ ПРИБЫЛИ НА ПРОЦЕНТ
И ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКИЙ ДОХОД.
КАПИТАЛ, ПРИНОСЯЩИЙ ПРОЦЕНТЫ
ВВОДНЫЙ ОЧЕРК
S
Предметом исследования настоящего отдела является ссудный
капитал как форма, производная от формы промышленного капитала.
Торговый и ссудный капитал возникли задолго до
капиталистического способа производства. Они преобразуются на базе
капиталистического производства, превращаясь в производные от
промышленного капитала формы.
Промышленный капитал — это единственный капитал, который
производит прибавочную стоимость, а производит он ее только в фазе
производства. Но фаза производства протекает между двумя фазами
обращения; в перЕОЙ фазе обращения происходит соединение рабочей
силы со средствами производства, т. е. происходит соединение
факторов (личных и вещественных) производства; во второй фазе
обращения произведенные товары реализуются, в результате чего
делается возможным повторение процесса производства. Две фазы
обращения и фаза производства составляют кругооборот
промышленного капитала; им соответствуют три функциональные формы
промышленного капитала —денежная, производительная, товарная.
И поскольку из трех фаз кругооборота основной и решающей
является фаза производства, основной и решающей среди трех форм
капитала является производительная форма.
Денежный и товарный капитал произволен от производительного
капитала. Деньги лишь тогда функционируют как денежный
капитал, когда они авансируются на покупку средств производства и
рабочей силы, которые, соединяясь таким путем, становятся
производительным капиталом. И товары являются товарным капиталом
лишь потому, что они произведены производительным капиталом.
Единство трех форм капитала непосредственно дано лишь в
промышленном капитале, который не только последовательно
переходит из одной формы в другую, но и одновременно пребывает во всех
Ре* формах. В торговом капитале дано единство лишь двух форм
питала —денежной и товарной; связь же последних с производи-
•льным капиталом скрыта. В ссудном капитале дана только одна
627

форма капитала — денежная; оказалась совершенно затушеванной
связь не только с производительным, но и с товарным капиталом.
Создается иллюзия, будто ссудный капитал является капиталом либо
потому, что деньги сами по себе капитал, либо потому, что кредитная
сделка как таковая, вне связи с капиталистическим производством,
превращает деньги в капитал. В первом случае исчезает различие
между деньгами и капиталом, во втором случае кредиту
приписывается магическая сила превращать деньги в капитал. Поэтому
торговый и ссудный капитал на поверхности общества выступают
как самостоятельные, первичные формы капитала. Как торговая
прибыль представляется порождением самого по себе торгового
капитала, так и процент представляется порождением самого по
себе ссудного капитала. Эти формы капитала отнюдь не отменяют
скрытых за ними классовых производственных отношений,
эксплуатации, основанной на движении промышленного капитала
и в конечном счете на осуществляющемся в производительной форме
бытия этого капитала присвоении «неоплаченного» труда наемного
рабочего.
В предыдущем отделе исследовался круг проблем, связанных
с обособлением товарного и денежного капитала в товарно-торговый
и денежно-торговый капитал; в настоящем отделе исследуется круг
проблем, связанных с обособлением денежного капитала в ссудный
капитал. Но это совершенно разного рода обособление.
Сходство купеческого и ссудного капитала кончается на том, что
они — производные формы капитала. Дальше начинаются различия.
Купеческий капитал в основном выполняет те же функции, что
промышленный капитал в товарной форме. Движение купеческого капи*
тала составляет момент в воспроизводстве общественного капитала.
Купеческий капитал участвует в уравнении средней прибыли.
Не то ссудный капитал: связь его с воспроизводством капитала,
его движение, форма присвоения им части прибавочной стоимости —
все это присуще только ему как ссудному капиталу и в одинаковой
мере противопоставляет его как промышленному, так и купеческому
капиталу.
Более того, в известном смысле капитал, приносящий проценты,
является производным не только от промышленного, но и от
торгового капитала, является производным во второй степени. Процент
непосредственно есть вычет не из прибавочной стоимости, а из
средней прибыли, в уравнении которой участвует и торговый капитал.
Процент есть часть прибавочной стоимости, принявшей уже форму
средней прибыли, в которой погасло различие между промышленным
и торговым капиталом. Часть этой годовой средней прибыли ссудный
капитал оспаривает у промышленного и торгового капитала.
Далее, размещение ссудного капитала не только в
промышленности, но и в торговле превращает его из «капитала в себе» в капитал
функционирующий, приносящий пропорционально своей величине
годовую среднюю прибыль. Словом, в отношении ссудного капитала
не только промышленный, но и торговый капитал является
первичным, хотя торговый капитал в отношении промышленного капитала
628

лишь производная форма. Ссудный капитал со всей
кредитам ест^м0£ надстройка над торгово-промышленным капиталом.
Н°ЙНИэто нельзя понимать механистически; это не значит, что кредит
«пристроен» к торговле и промышленности. Уже анализ про-
ИЗВго товарного обращения и функций денег показал, что кредитные
С ения органически вырастают из товарных отношений; точнее,
отно1^ляются модифицированными товарными отношениями.
Кредитке отношения в свою очередь порождают функцию денег как средства
Мятежа, на основе чего возникают кредитные документы и кредитные
"еньги. А анализ капиталистического обращения (во втором томе
«Капитала») показал, как кругооборот капитала постоянно и
высвобождает денежный капитал, и притягивает его. Непрерывное
отталкивание и притяжение денежного капитала, непрерывное
превращение его из потенциального капитала в функционирующий и из
функционирующего в потенциальный есть и условие, и следствие
движения капитала.
Кредит является надстройкой, органически вырастающей из
своей основы и в свою очередь воздействующей на последнюю
Кредитные отношения, вырастающие из простого товарного
производства, в дальнейшем своем развитии приводят к образованию
ростовщического капитала, который, с одной стороны, разрушающе
действует на мелкое товарное производство, а с другой —
размещается в порах докапиталистических формаций, наподобие того как
«боги Эпикура в междумировых пространствах». А кредитные
отношения, вытекающие из капиталистического производства и
обращения, складываются в сложнейшую систему, составляющую сферу
действия ссудного капитала. Ссудный капитал, имея своей основой
торгово-промышленный капитал, все же не тождественен последнему;
его роль и значение с развитием капитализма все более и более
усиливаются.
Главным предметом всех исследований настоящего отдела
являются капитал, приносящий проценты, и распадение прибыли на
процент и предпринимательский доход. В то же время ссудный
капитал изучается здесь в той мере, в какой это необходимо для
анализа основной структуры капитала.
Ссудный капитал есть денежный капитал, следовательно, одна
из форм торгово-промышленного капитала; но он есть денежный
капитал в особой, специфической форме. Последняя также в конечном
счете производна от капиталистического производства, порождена
последним. Поэтому исследование ссудного капитала есть
дальнейшее развертывание, дальнейшее «восхождение от абстрактного к
конкретному» в исследовании системы производственных отношений
виталистического способа производства. Капитал в форме
капитала, приносящего проценты, бросает новый свет на «основную
^труктуру капитала». Последняя в настоящем отделе получает новые
ределения, получает более богатое содержание,
пи Осо^ление товарной и денежной форм промышленного ка-
г<аеВ J0BaPH0"T0Pr0B™ и денежно-торговый капитал обусловли-
т собой распадение прибыли на промышленную и торговую при-
629

быль. Превращение денежного капитала в ссудный капитал
обусловливает собою «распадение прибыли на процент и
предпринимательский дохода. И процент, и предпринимательский доход
характеризуют капитал с новых сторон. Если капиталист иолучает процент
в силу одного права собственности на капитал, то
предпринимательский доход присваивает в силу того, что активно участвует в
промышленной или торговой деятельности. Процент делает возможным
существование пассивных капиталистов и стимулирует превращение
денежного капитала в ссудный капитал. Предпринимательский доход
делает возможным присвоение прибавочной стоимости при помощи
чужого, заемного, капитала и стимулирует к привлечению чужого
капитала. Рядом с рынком обычных товаров и рынком труда создается
рынок капиталов; создается и новый вид предприятий —
предприятий, торгующих капиталом и концентрирующих спрос на капитал
и предложение его. Словом, воздвигается сложное и запутанное
здание — настоящий лабиринт в виде грандиозной сети банков,
фондовых бирж и всяких иных учреждений. В этом лабиринте
капиталистические отношения получают свое наиболее полное выражение
и свое наиболее полное искажение; они окончательно
мистифицируются и фетишизируются.
Известно данное буржуазной политической экономией
определение кредита как акта доверия кредитором должнику определенной
денежной суммы. Сущность кредита сводили также к тому, что
возврат ссуды отделен во времени от ее получения.
В этих определениях кредит рассматривается абстрактно,
изолированно от движения торгово-промышленного капитала и даже
от движения самого ссудного капитала.
Отсюда также вытекает, что приведенные определения кредита,
помимо того,, что они методологически порочны, являются еще и
теоретически совершенно бесплодными: в них нет самого важного,
нет объяснения процента. А между тем ссудный капитал есть —
против этого спорить уже никак нельзя — капитал, приносящий
проценты. Следовательно, определение ссуды, ссудного капитала
должно заключать в себе объяснение процента. Доверие или
отделение во времени выдачи ссуды от получения ее обратно никак не может
считаться фактором, создающим процент. Конечно, одно лицо,
передающее в распоряжение другому лицу свои деньги, имеет «право»
требовать за это вознаграждение. Но ведь «право» требовать
вознаграждение — еще не «творческая сила», создающая то, из чего
могло бы черпаться это вознаграждение.
Только глубокий анализ ссуды и ссудного капитала, данный
Марксом в настоящем отделе, исчерпывающе объясняет, почему
ссудный капитал есть капитал, приносящий проценты.
Если ссуду рассматривать абстрактно, как это и делают
буржуазные экономисты, т. е. если упустить из виду, что получение ссуды
и обратное возвращение ее составляют исходный и конечный пункты
особого движения ссудного капитала, которое в свою очередь
составляет пролог и эпилог реального движения торгового и промышленного
капитала, то легко скатиться к совершенно бессодержательным опре-
630

пениям ссуды вроде тех определений кредита, которые были при-
ены выше. Кредит вообще есть .абстракция; конкретное содержа-
^е кредита и конкретные формы его проявления определяются
HpL способом производства, на базисе которого кредит совершается.
В античном мире на основе рабовладения кредит в форме ростовщи-
Г ства был одним из факторов ликвидации свободного мелкого зем-
Че«падения и свободного ремесла. В средние века ростовщичество
Лодтачивало экономическую мощь и могущество феодальной знати.
На заре капитализма ростовщичество было одним из источников
первоначального накопления. Только при развитом капитализме
движение ссудного капитала составляет пролог и эпилог
воспроизводства и обращения общественною капитала в целом.
Также и процент вообще есть абстракция. Во все времена процент
был платой за оказанную ссуду; но опять-таки конкретное
содержание процента и конкретная его форма зависят от способа
производства. При капиталистическом способе производства процент есть
часть прибавочной стоимости, которая уступается торговыми и
промышленными капиталистами ссудным капиталистам.
Вот почему «исследование капитала,, приносящего проценты,
на базисе капиталистического способа производства должно
«восходить» от особенностей формы движения этого капитала и сущности
ссуды и процента при капитализме, И Маркс предпосылает
указанному исследованию ряд предварительных замечаний, которые с
самого начала ставят исследование в исторически определенные рамки.
Абстрактно говоря, проблему кредита можно рассматривать вслед
за проблемой денег.. Ведь кредит имеет место при простом товарном
обращении, и деньги благодаря этому становятся средством платежа
Точно так же мы можем идти дальше: мы вполне можем
представить себе мысленно, что на основе таких кредитных сделок, на
базе еще простош товарного обращения появляются и векселя —
торговые деньги, как называет их Маркс. Эти векселя служат орудием
обращения.
Более того, мы можем даже представить себе мысленно и
появление банков; конечно, не современных гигантов-банков, но банков,
которые черпают свои -средства из денежных ресурсов самих мелких
товаропроизводителей. С банками такого размера мы /встречаемся
Даже при капиталистической системе, скажем, банками так
называемого взаимного кредита и т. д. Но на самом деле это, конечно,
только абстракция; притом, выражаясь более резко, вздорная
абстракция, так как это есть абстракция, не выражающая
историйки х фактов. •
Еще в третьей главе I тома «Капитала», говоря о деньгах, как
средстве платежа, Маркс указывает, что вначале кредитные сделки
кредитные отношения являются мимолетными,, но потом они начи-
Р Ют обнаруживать способность к более прочной кристаллизации,
Ни|°РИТЬ о какой-то «прочной кристаллизации» указанных отноше-
мы ' ° Развиши кредита как некоем самостоятельном процессе
Ще Не можем. Ибо нельзя упускать из виду те экономические отно-
Ия» тот антагонизм экономических условий, которые лежат
631

в основе рассматриваемого процесса. В докапиталистическую эпоху
«кристаллизация» выражалась в развитии ростовщичества, которое
имея своей предпосылкой товарно-денежное обращение, тем не менее
вырастает из тех классовых отношений, при которых возникают
товар и деньги (например, при феодализме — из феодальных
отношений). Маркс определенно говорит, что различие между
ростовщиком и банкиром лежит как раз в различии способов производства,
которые отличают их друг от друга.
II
Теперь перейдем к отдельным ступеням абстракции в анализе
ссудного капитала и кредита.
На первой ступени абстракции дело сводится к тому, что на одной
стороне есть денежный капиталист, а на другой —
функционирующий капиталист. Это тоже абстракция, но это характерная, типично
марксова абстракция, которая не выдумана, а выражает собой
действительный факт, свойственный капиталистической системе.
Для капиталистической системы характернейшей чертой
является то, что деньги имеют добавочную потребительную стоимость,
следовательно, могут стать специфическим товаром,
«товаром-капиталом». Но все-таки это, повторяем, есть абстракция: мы пока
упрощенно представляем себе, что речь идет только о двух группах
капиталистов. Другими словами, весь ссудный капитал сводится пока
к денежному капиталу денежных капиталистов, которые свои деньги
сами не употребляют как капитал, а передают их функционирующему
капиталисту, который их употребляет как капитал. Это наиболее
общая предпосылка и, как мы видим, не выдуманная; она содержится
в самой действительности. Только в реальной действительности она
усложнена целым рядом новых фактов, но это не мешает выделить
ее, ибо она реальна. Эта предпосылка необходима и вполне достаточна
для того, чтобы раскрыть сущность ссуды и ссудного капитала.
Ибо благодаря тому, что деньги, имеющие добавочную
потребительную стоимость, становятся специфическим товаром, эти же деньги
получают и особую форму: форму ссудного капитала.
Затем та же предпосылка дает полную возможность выяснить
и природу процента. Маркс, исследуя процент, выясняет, что
означает распадение прибыли на процент и предпринимательский доход;
показывает, каким образом и почему даже те функционирующие
капиталисты, которые работают со своим собственным капиталом,
тоже делят прибыль на процент и предпринимательский доход.
Первая ступень абстракции заканчивается характеристикой,
резюмирующей все исследование на данном этапе; она заканчивается
анализом «выделения капиталистического отношения в форме
капитала, приносящего проценты». Первые четыре главы настоящего
отдела — 21, 22, 23 и 24 — составляют в этом отношении единое
целое. В них Маркс пока исходит из предпосылки, что существуют
только функционирующие и денежные капиталисты, а ссудный
капитал состоит из денежного капитала денежных капиталистов.
632

может возникнуть вопрос: почему нельзя рассмотреть
^° ТУский кредит еще до выяснения ссудного капитала? Второй
коммерче Маркс исходит из предпосылки, что существуют
вопрос жные и функционирующие капиталисты и что кредит
только д отношение между этими двумя группами капиталистов?
означа функционирующие капиталисты свои свободные денежные
^6ДЬ °ва тоже превращают в ссудный капитал? Маркс ставит эти
Среблемы на второй стадии теоретического анализа, после того как
П^°уже выяснил, что такое капитал, приносящий проценты, что такое
0Н0цеИт, как капиталистические отношения выделяются в капитале,
"оиносящем проценты. Следовательно, после того, как природа
«капитала-фетиша» уже выяснена. На второй ступени анализа Маркс
включает в исследование новые моменты.
- Новым моментом является прежде всего то, что денежный
капиталист не сам непосредственно передает свои деньги
функционирующему капиталисту, а передает их через банк, т. е. на сцену теперь
выступает банкир. Эта новая фигура и является теперь центральной
фигурой. Банкир находится между функционирующими и
денежными капиталистами. С одной стороны, он представляет всех
денежных капиталистов по отношению к функционирующим
капиталистам, а с другой стороны, он представляет всех функционирующих
капиталистов по отношению к денежным. С появлением на сцену
банкира появляется и банковый капитал. Категория банкового
капитала не тождественна категории ссудного капитала.
Когда мы говорим «ссудный капитал», то мы говорим только об
одном: о капитале, приносящем проценты, и о тех отношениях,
которые выражены в этом капитале. Речь идет о том, что
капиталистические отношения в целом фетишизируются; речь идет о той более
полной характеристике, которую капитал в целом получает в
капитале, приносящем проценты. Откуда берется этот капитал, как он
складывается — это в категории ссудного капитала не выражено.
В категории банкового капитала как раз подчеркивается, как
складывается этот капитал. И это, конечно, имеет не чисто технически
организационное, но и социально-экономическое значение. Маркс
подчеркивает, что банкир предоставляет функционирующим
капиталистам весь общественный капитал, все денежные средства. Таким
образом, противоречие между общественным характером производства
и частным характером присвоения здесь обостряется. Благодаря
банкиру капитал становится по сути дела общественным — это
как раз и выражает категория банкового капитала. Поэтому
категории ссудный капитал и банковый капитал не нужно смешивать.
Объектом ссуды теперь, на второй ступени анализа, являются
Це только деньги денежных капиталистов — к банкиру притекают
деньги и из других источников. Банкир не только «управитель
денежного капитала» ссудных капиталистов, но и управитель денежных
апиталов самих торговцев, промышленников, а также денежных
ЖлСС' ^ах°Дящихся в распоряжении разных слоев населения и учре-
заи НИИ" ^алее' банкиР не только одной рукой берет деньги у разных
имодавцев, а другой рукой дает их разным заемщикам, он также
633

занимается эмиссией; он оказывает кредит своими банкнотами или
просто своими собственными средствами.
Теперь о коммерческом кредите. Коммерческий кредит на первый
взгляд развивается совершенно самостоятельно, независимо от
банковского кредита. В самом деле, к чему сводится коммерческий
кредит? К тому, что функционирующие капиталисты дают друг другу
в кредит товары и выдают друг другу векселя, которые
функционируют как торговые деньги. Кажется, будто этот кредит развивается
совершенно независимо от банковского кредита. Но это не так. Тот
кредит, который один функционирующий капиталист может оказать
другому, имеет ограниченное значение. Продажа в кредит и
циркуляция векселей приобретают существенное значение только тогда,
когда вексель может учитываться в банке; коммерческий кредит
только тогда приобретает громадное значение. Следовательно, без
банков коммерческий кредит еще довольно ограничен и неоформлен.
И еще один важный момент. Когда один капиталист продает
товар доугому в кредит, он продает дороже, чем за наличные:
взимается определенный процент. Следовательно, коммерческий кредит
как определенное явление, которое получает известную
кристаллизацию, предполагает наличие процента и, следовательно, наличие
ссудного капитала. И действительно, когда ссудный капитал уже
оформился как капитал, приносящий проценты (т. е. последние уже
срослись с «капиталом-собственностью»), то коммерческий кредит
представляет собой две сделки: с одной стороны, тот или иной товар
отчуждается, т. е. происходит продажа товара, а с другой стороны,
денежный эквивалент данного товара передается в ссуду на то время,
на которое отсрочена уплата этого эквивалента, — совершается
настоящая ссуда, потому что взимается процент. Следовательно,
коммерческий кредит вполне правильно рассматривается Марксом
после анализа ссудного капитала, т. е. уже на второй ступени
теоретического анализа.
Перейдем к третьей ступени анализа. До сих пор мы имели дело
с кредитом в прямом смысле этого слова. Объектом всякой кредитной
сделки являются деньги, имеющие при капиталистическом способе
производства добавочную потребительную стоимость. На первой
ступени анализа объектом кредита были деньги только денежных
капиталистов; на второй ступени объектом кредита являются деньги
всего общества, а также сам кредит. Последнее означает то, что
банкир объектом ссуды делает тот кредит, которым он сам пользуется.
Это выражается в разных формах, особенно выпукло это выступает
в эмиссии банкнот. И тут мы подходим к проблеме фиктивного
капитала. Банкноты,, которые не обеспечены золотом, но которые
вместе с тем использовались как капитал — эмиссионный банк
получает за них процент, — уже являются одним из видов фиктивного
капитала. Однако свою полную характеристику фиктивный капитал
получает в связи с акционерным капиталом, с развитием которого
фиктивный капитал получает свое дальнейшее и законченное
развитие. Исследование фиктивного капитала в целом относится у>ке
к третьей ступени анализа.
634

Маркс переходит к рассмотрению движения реального
Затем рудного капитала, который в значительной своей части
капитала .иктиБНЬШ капиталом. Этому посвящаются главы 30, 31
яв^9^СдБижение ссудного капитала рассматривается на разных
1 х промышленного цикла, и это составляет уже новую (четвер-
фа!м ступень анализа.
Н этой стадии анализа Марксом главным образцом исследуется
ичие между движением ссудного и торгово-промышленного
канала а также различие коммерческого и банкирского кредита.
Коммерческий кредит получает, как мы уже сказали, свое развитие
значимость благодаря банкирскому кредиту и составляет вместе
с последним единую кредитную систему.
Исследование в порядке восхождения от абстрактного к кон-
кретному'отображает исторический процесс развития кредита. Но
кредит развивается не сам. Каждый новый этап в развитии кредита
означает новый этап, в развитии капиталистического способа
производства' в целом, в развитии его производительных сил и
производственных отношений.
Банковый капитал имеет, конечно, и свои закономерности.
Кредит не только отражает изменения в процессе производства и
обращения,, но и активно^ им содействует. В частности, кредит
оказывает большое влияние на денежное обращение, что создает
иллюзию, будто кредит может вытеснить деньги. Анализом
взаимоотношения кредита и денег Маркс в основном заканчивает исследование
кредита при капиталистическом способе производства.
Мы уже говорили о невозможности непосредственного перехода
от проблемы денег к проблеме кредита, если не свести кредит к
новой абстракции, к передаче стоимости от одного лица к
другому в порядке ссуды, Между трактовкой проблемы денег и
проблемы капиталистического кредита лежат проблемы первого тома,
второго тома и значительная часть проблем третьего тома
«Капитала».
Маркс дает анализ кредита после анализа превращения
прибавочной стоимости в прибыль, а прибыли — в среднюю прибыль,
и даже после анализа торгового капитала, т. е. после обособления
товарной и денежной форм капитала в товарно-торговый и денежно-
торговый капитал. Другими словами, то, что является конечным
пунктом предыдущего исследования, Маркс делает исходным
пунктом для исследования проблемы кредита. Конечным пунктом
предыдущего исследования является то, что деньги при
капиталистическом способе производства приобретают добавочную
потребительски стоимость. Добавочная потребительная стоимость денег
заключается в том, что деньги, независимо от того будут ли они употреб-
ены в сфере производства или в сфере обращения (потому что сред-
10 прибыль приносит и торговый капитал), всегда приносят
среднюю прибыль.
Проблеме денег, точнее, проблеме «средств обращения при
за (?ИТН0Й системе>> Маркс посвящает главы 33, 34 и 35, На данной,
Вершающей, ступени анализа перед нами выступает не только еди-
635

ная капиталистическая кредитная система, но и единая
капиталистическая кредитно-денежная система.
В последней главе настоящего отдела — 36-й — Марксом дается
блестящая характеристика докапиталистического кредита, когда
центральной фигурой был старомодный ростовщик. Наконец, Маркс
делает ряд важнейших замечаний по вопросу о кредите в период
диктатуры пролетариата.
Глава двадцать первая
КАПИТАЛ, ПРИНОСЯЩИЙ ПРОЦЕНТЫ
Предмет исследования
На данной стадии анализа предполагается, что источником
ссудного капитала являются только деньги денежных капиталистов,
что последние непосредственно (банки для нас еще не существуют)
передают свои деньги функционирующим капиталистам. Передавая
так свои деньги, они их превращают (как капитал) в особый товар.
Природа этого товара здесь и исследуется. Исследуются: 1) форма его
движения, 2) сущность его продажи, именуемой ссудой, 3) его цена,
называемая процентом.
Но в настоящей главе процент исследуется пока только с
качественной стороны. Размер процента, т. е. характеристика его с
количественной стороны, подробно рассматривается в следующей
главе.
Процент есть часть прибавочной стоимости и с этой стороны ничем
не отличается от других частей прибавочной стоимости. Но процент
есть часть прибавочной стоимости, выступающая под особой
рубрикой, получающая особую форму. А это уже характеризует процент
как категорию, отличную от категории прибыли. Прибыль
выступает как результат движения промышленного и торгового капитала;
процент — как результат движения ссудного капитала. Отсюда
ясно, что и теоретически процент как особая категория может быть
понят лишь на основе анализа ссуды. Другими словами, к проценту
нужно «восходить» от ссуды, выводить его из ссуды.
Порядок исследования
Движение ссудного капитала, ссуда, процент неотделимы друг
от друга. Капитал, включая и ссудный капитал, есть не только
классовое отношение, но и движение. Ссудный капитал как движение
имеет своим исходным пунктом выдачу ссуды, а своим конечным
пунктом — возвращение ссуды обратно. Смысл же движения
ссудного капитала, внутренний его мотив составляет процент.
Однако теоретически сначала необходимо отдельно рассмотреть
форму движения ссудного капитала, а затем сущность ссуды и
процента. Все исследование должно начинаться с анализа особенности
636

ссудного капитала. «Восхождение» от формы движения
двизкения У тала к СуЩН0СТИ ссуды и к проценту — таков в на-
ссудного исследования капитала, приносящего проценты,
стоящей глаьс nj
Движение капитала, приносящего проценты
П исследовании кругооборота промышленного капитала (во
м томе) и при исследовании кругооборота торгового капитала
ГТ°Роедыдущем отделе) предполагалось, что деньги, которые аван-
уют торговцы и промышленники, принадлежат им самим, и
кругообороты были представлены так; Д—Т ... Я ... Т'—Д' (для
промышленного капитала); Д—Т—Д' (для торгового капитала). Но
в действительности значительная часть капитала расщеплена на
«капитал-собственность» и «капитал-функцию», т. е. капитал
принадлежит одним лицам, а функционирует он у других. Поэтому
фазе Д—Т предшествует фаза Д—Д, в которой происходит передача
денег как капитала от заимодавца к заемщику, а за Т—Д' следует
$ д', т. е. возврат ссуды обратно. И кругообороты
промышленного 4г торгового капитала модифицируются, принимают теперь
такой вид: Д-Д-Т ... П ... Т'-Д'-Д* и Д-Д-Т-Д'-Д\
3 д—д расходования денег в настоящем смысле слова не
происходит, — происходит лишь простая передача денег от А к В. Но без
Д—Д невозможно Д—Т; невозможен, стало быть, и кругооборот
капитала в целом. Поэтому и заканчивается кругооборот не актом
Т—Д\ а актом Д'—Д'\ конечный пункт кругооборота обусловлен
его исходным пунктом: раз кругооборот имел своим введением
передачу денег от А к В, то он должен своей заключительной частью иметь
возвращение денег от В к А.
Однако ни Д—Д, ни Д'—Д' не являются моментами
кругооборота капитала. Д—Д составляет введение в кругооборот торгово-
промышленного капитала, а Д'—Д' является его заключительной
частью; сам же кругооборот протекает между этими частями, между
своим прологом и эпилогом. Но пролог и эпилог являются не чем-то
внешним для кругооборота капитала, они вытекают из последнего
и могут развиваться дальше лишь на его основе. Капитал,
приносящий проценты, есть лишь производная форма от капитала,
приносящего прибыль; не будь второго, не было бы и первого.
С этой точки зрения кругооборот торгово-промышленного
капитала уже включает в себя и свою вводную, и свою заключительную
части. Однако последние имеют и свое собственное бытие; они
составляют движение ссудного капитала, в котором основное
классовое отношение опосредствовано особым видом производственных
отношений, отношений между торгово-промышленными и денежными
виталистами. Это и выделяет движение капитала, приносящего
Роценты, в особое движение, как бы независимое от движения тор-
Д/В^."п?°МЫШленного капитала*> оно исчерпывается актами Д—Д и
^ Д , или сводится к Д—Д'. Денежный капиталист отдает на
ределенный срок свои деньги торговцу или промышленнику, а по
°нчании этого срока получает их обратно с известным — тоже
637

заранее оговоренным — приращением. Кругооборот промышленного
и торгового капитала в движении ссудного капитала непосредственно
не дан. Все это движение представляется состоящим из ряда
моментов, ничего общего не имеющих с действительным кругооборотом
капитала: 1) А передает деньги В во временное пользование, 2) В
обязуется по истечении условленного срока деньги вернуть, 3) А и В
договариваются насчет размера процента. Как В будет пользоваться
полученной ссудой, представляется совершенно безразличным; и
действительно, по истечении условленного срока ссуда должна быть
возвращена независимо ни от характера пользования ею, ни от того,
закончился ли уже оборот капитала, начатый взятыми в ссуду
деньгами, или нет.
Форма движения ссудного капитала — наиболее «удаленная»
от действительного процесса производства и поэтому
«иррациональная», но в то же время наиболее полно выражающая природу
капитала как стоимости, приносящей большую стоимость. Свойство
стоимости приносить новую стоимость здесь выражено без всяких
прикрас, в наиболее обнаженном виде.
Сущность ссуды и ссудного капитала
В Д—Д происходит простая передача денег от А к В. Но что
скрывается за этой формой передачи денег? Что А действительно передает
В? У В деньги превращаются в капитал и приносят среднюю
прибыль, следовательно, А предоставляет В возможность получения
средней прибыли. Точнее, передавая на определенное время деньги,
А передает В на это же время возможность получения "средней
прибыли. Вследствие этого А фактически — реально — передает В
не деньги, а капитал в денежной форме, или денежный капитал
(если он передает товары или средства производства, то и они
представляют деньги).
Если А, передавая В деньги, передает ему возможность получить
среднюю прибыль, то В, возвращая А деньги обратно, должен
отдать ему часть средней прибыли, что выражается актом Д'—Д'.
И денежный капитал получает новую форму — форму капитала,
приносящего проценты, или становится ссудным капиталом. В этой
своей новой форме денежный капитал обособляется от
промышленного и торгового капитала; будучи одной из форм этих капиталов,
он становится особым капиталом, противостоящим им как капитал,
приносящий проценты.
В кругообороте промышленного или торгового капитала
денежный капитал непосредственно выполняет функции денег: и в Д—Т
и в Т!—Д' непосредственно происходит превращение денег в товар
и товара в деньги. Следовательно, непосредственно он
функционирует как деньги. Свое бытие как денежный капитал он получает
от кругооборота в целом, так как кругооборот в целом, включая
и те операции, которые совершаются только деньгами, приносит
среднюю прибыль. Это верно и в отношении товарного капитала,
и последний непосредственно в метаморфозе V—Д' функционирует
638

an- реализуясь, он превращается в деньги. Капиталом он
как T0Bj4 потому, что произведен капиталистически, т. е. заклю-
являетс ^ ПрИбавочную стоимость, 2) потому, чтоТ'— Д' является
Ча!1нтом воспроизводства капитала.
Далее объективно Д являются денежным капиталом, а V —»
я^ным' капиталом в данном кругообороте в силу того, что их
Т соедственные функции составляют одно целое с функциями про-
Н6Подительного капитала — единство производства и обращения.
Субъективно они для данного капиталиста — капиталы. Для контр-
гейтов последнего они могут и не быть капиталом. В руках
рабочих продающих свою рабочую силу, а также в руках мелких
товаропроизводителей, продающих сырье и другие средства производства,
полученные ими деньги не являются капиталом. И товар, попадая
в руки рабочих и мелких товаропроизводителей, перестает быть
капиталом. Если товар попадает в руки другого капиталиста и
используется для производительного потребления, то у этого
другого капиталиста он уже производительный, а не товарный капитал.
Словом, деньги в Д—Т и товар в 7"—Д' непосредственно
переходят из рук в руки не как капиталы, а как деньги и товар.
Иначе в движении ссудного капитала. В Д—Д и в Д'—Д' деньги
непосредственно функционируют как капитал. (И товар, если он
продается в кредит, представляет определенную сумму денег,
которая и ссужается; ссужается не товар — последний продается, —
ссужается денежный эквивалент продаваемого в кредит товара.)
В Д—Д заимодавец передает заемщику денежный капитал;
последний функционирует не как деньги, а как капитал в денежной форме,
которая теперь выступает обособленной от товарной и
производительной форм капитала. Поэтому в кругообороте капитала —
промышленного и торгового — рост капитала и процесс смены форм
стоимости слиты, в движении ссудного капитала рост капитала
отделен от процесса смены форм стоимости; более того, он
представляется как свойство одной формы стоимости — денежной.
Деньги, которые в Д—Д переходят от А к В, в Д'—Д'
возвращаются обратно от В к А; как деньги они отчуждаются временно, на
них ничего не покупают, они не выполняют и других функций денег.
Окончательно отчуждается их «добавочная потребительная
стоимость» — их возможность в определенное время приносить среднюю
прибыль. Следовательно, они отчуждаются как капитал и для того,
кто их отчуждает, и для того, кому они отчуждаются.
Процент
Ссуда есть отчуждение «добавочной потребительной стоимости
Последняя принципиально отличается не только от
потребительной стоимости обычных товаров, но и от потребительной
тоимости денег как денег. Потребительная стоимость обычных то-
Р°в вытекает из их естественных свойств, делающих их годными
сто4 УдовлетвоРения определенных потребностей. Потребительная
имость денег как денег вытекает из их сущности, обусловленной
639

товарным производством, и тех функций, которые ими выполняются
в товарном хозяйстве, т. е. обусловлена производством товаров.
Добавочная потребительная стоимость денег как денежного
капитала вытекает из капиталистического способа производства и
соответствующих ему отношений производства и обмена. В
капиталистическом производстве присваивается прибавочный труд и создается
прибавочная стоимость, в обмене последняя превращается в
прибыль и распределяется между промышленниками и торговцами.
А для этого и те, и другие должны авансировать деньги как
денежный капитал; но отсюда также следует, что всякий, имеющий деньги,
имеет возможность получить прибыль. Эта возможность и состав-
ляет добавочную потребительную стоимость денег, а процент есть
цена последней.
Есть и принципиальное различие между ценой обычных товаров
и процентом, т. е. ценой продаваемого денежного капитала. Цена
обычных товаров есть денежное выражение стоимости товара.
Процент не есть денежное выражение стоимости денежного капитала;
сам денежный капитал есть выражение стоимости товаров, процент
есть прирост ссужаемого капитала.
Потребительная стоимость обычных товаров и их стоимость
(стало быть, и их цена) — два фактора товара. Потребительная
стоимость ни в какой мере не определяет стоимости и цены и не
находит в них своего выражения, — она лишь вещественный
носитель их. Добавочная потребительная стоимость денег как раз
обусловливает собой процент, т. е. цену продаваемого денежного
капитала, и в конечном счете определяет его движение. Процент есть
часть прибыли, которую приносят деньги, превращающиеся в руках
заемщика в функционирующий капитал. Другими словами, процент
есть часть той средней прибыли, которая получается в результате
реализации добавочной потребительной стоимости ссужаемых денег.
Конечно, заемщик должен уплатить проценты и в том случае, если
он не использует взятых им денег как капитал, или если они по
какой-либо причине не принесли ему прибыли; следовательно, он
должен уплатить проценты из какого-либо другого источника. Но
экономическая основа процента заключается в том, что ссужаемые деньги
на базисе капиталистического производства могут принести
прибыль. Поэтому, если средняя прибыль уменьшается не временно, не
в результате конъюнктурных колебаний, а в результате действия
закона тенденции нормы прибыли к понижению, то понижается
и норма процента.
Следовательно, уменьшение добавочной потребительной
стоимости денег влечет за собой уменьшение размера процента.
Весь капитал, приносящий проценты, есть денежная форма
торгово-промышленного капитала, обособившаяся в
самостоятельный капитал, как и процент есть часть прибыли, обособившаяся
в отдельный вид дохода, как будто бы независимый от прибыли.
Являясь приростом ссужаемого капитала, процент выступает как
цена последнего, устанавливаемая в результате договора между
заимодавцем и заемщиком: первый назначает цену на свои деньги,
640

„ СОГЛа[иается ее платить. Уже в средней прибыли погасла
а сТОроИжду прибылью и прибавочным трудом, но средняя прибыль
связь ме уана с процессом производства и обращения. В проценте
все же ' и эта связь, т. е. связь его с воспроизводством капи-
' процент как цена, не выражающая собой стоимости,
'но не регулируется никакими «естественными» законами.
Глава двадцать вторая
ДЕЛЕНИЕ ПРИБЫЛИ. СТАВКА ПРОЦЕНТА.
«ЕСТЕСТВЕННАЯ» НОРМА ПРОЦЕНТА
Предмет исследования
Капитал, приносящий проценты, а также процент
исследовались в предыдущей главе. Но раньше задача заключалась в том,
чтобы выяснить форму движения ссудного капитала, сущность ссуды
и свести процент к части прибыли, приносимой ссудным капиталом
во время его функционирования у торговца или промышленника.
Теперь задача состоит в том, чтобы выяснить: 1) как происходит
деление прибыли на части, из которых одна достается денежному,
а другая — функционирующему капиталисту; 2) как регулируется
размер процента; 3) существует ли естественная норма процента.
Предмет исследования предыдущей главы подвергается, таким
образом, в настоящей главе дальнейшему анализу. От качественной
характеристики ссудного капитала и процента Маркс восходит к их
количественной характеристике. Значительная часть капитала,
занятого в торговле и промышленности, является собственностью не
торговцев и промышленников, а других лиц — денежных
капиталистов. Следовательно, значительная часть общественного капитала
попадает в торговлю и промышленность через денежный рынок, где
на особый товар — «капитал как товар» — устанавливается цена.
Цена эта колеблется вместе с колебанием-денежного рынка, т.е.
вместе с колебанием отношения между количеством предлагаемых
капиталов и количеством капиталов, на которые предъявляется
спрос.
В настоящей главе Маркс еще детально не исследует всех
факторов и обстоятельств, влияющих на размер процента; они им пока
лишь намечаются. Задача настоящей главы состоит не в
окончательном решении проблемы нормы процента, а скорее в
методологически правильной постановке ее.
Раскрытием стоимости, скрывающейся за ценой обычных товаров,
*ш не только качественно характеризуем цену как денежное
выражение стоимости, но и определяем ее количественно. Раскрытием же
скрывающейся за процентом части прибыли процент еще не получает
иИКак°й количественной определенности. Он может быть и большей
меньшей частью прибыли. Качественно процент есть особая форма,
21 Д. И. Розенберг 641

в которой денежный капиталист присваивает часть прибавочной
стоимости; количественно процент зависит от колебаний на денежном
рынке, которые в первую очередь обусловлены движением
промышленного цикла. Однако между качественной и количественной
характеристикой процента есть внутренняя связь.- последняя в
конечном счете предопределяется первой. Валовая прибыль торговца
и промышленника, работающих с заемным капиталом, распадается
на прибыль функционирующих капиталистов и на процент на ссуд-
ный капитал. Отсюда вытекает! I) что колебания процента имеют
предел, каковым является сумма валовой прибыли; 2) что норма
процента в конечном счете — не в своих кратковременных
колебаниях, а в своих общих тенденциях — должна следовать за нормой
прибыли.
Порядок исследования
Прежде всего Маркс останавливается на связи между нормой
прибыли и нормой процента. Средняя норма прибыли является
пределом для колебания нормы процента, а также своей тенденцией
к понижению определяет и тенденцию процента к понижению.
Затем Маркс переходит к рассмотрению того, как и в зависимости
от чего происходят колебания величины процента внутри названного
предела. И Маркс приходит к выводу, что нет внутреннего закона,
регулирующего размер процента. Это и подводит к вопросу о
естественной норме процента.
Буржуазными экономистами было сделано немало попыток
определить естественную норму процента. Этими попытками лишь
замазывалась сущность капиталистического производства;
замазывалось то, что процент есть часть прибавочной стоимости и,
следовательно, создается прибавочным трудом в сфере производства. Маркс
доказывает, что нет естественной нормы процента даже в том смысле,
в каком говорят о естественной норме прибыли или естественной
норме заработной платы.
Рассмотрением того, в чем все же заключается особенность
процента с количественной стороны, особенность, придающая ему
характер «естественности», заканчивается глава.
Разделение прибыли
На данной стадии теоретического анализа предполагается, что
контрагентами ссуды являются лишь денежные и функционирующие
Капиталисты. Другими словами, пока анализируется только тот вид
свуды, при котором ссужаемый капитал помещается в промышленное
или торговое предприятие, где он приносит среднюю прибыль.
Оставляются в стороне те случаи, когда заемщик не является
функционирующим капиталистом.
Спрос на денежный капитал кроме функционирующих
капиталистов предъявляют и другие лица и учреждения, которые не
используют производительно полученные займы. Сюда относятся
государство, представители феодальной знати (берущие ссуды для
642

льских целей) и др. В этих случаях добавочная потребитель-
потребител ^ да1ег^ ВОЗМОжность их превращения в капитал не
ная ст0**. деньги у заемщика используются не как капитал, а
реализу 'пеньги> Следовательно, и процент в указанных случаях
Пр°СТляется частью прибыли, приносимой отданным в ссуду капи-
Не яВЛ__0И gIO пе является уже по одному тому, что ссужаемый
талом, ^ приносит никакой прибыли заемщику. Процент не есть
КаП1ьТ прибыли и тогда, когда заемщиком является простой товаро-
^оизводитель. Пусть даже последний и израсходует полученные
ПРаймы деньги для хозяйственных целей, но ведь эти деньги у него
Вр функционируют как капитал; они у него не самовозрастают.
Есаи при потребительском кредите процент выплачивается из таких
источников, которые ничего общего не имеют со способом
потребления взятых в ссуду денег (процент, например, по государственным
займам платят налогоплательщики), то в тех случаях, когда
заемщиком является простой товаропроизводитель, процент есть вычет из
стоимости произведенного товара, а отнюдь не из прибавочной
стоимости. Процент есть часть прибавочной стоимости лишь в том случае,
когда заемщик является капиталистом. И только этот случай
характерен и типичен для капиталистического способа производства.
Ссудные отношения между владельцами денег и мелкими
товаропроизводителями, или феодальной знатью, или даже государством
имели место задолго до того, как восторжествовал
капиталистический способ производства. Но ссудные отношения между
денежными и функционирующими капиталистами являются моментом,
обусловленным капиталистическим способом производства,
обусловленным воспроизводством и обращением капитала — как
индивидуального, так и общественного. Поэтому анализ процента — его
качественная и количественная характеристика — должен исходить
именно из того, что взятые в ссуду деньги функционируют у
заемщика как капитал, т. е. они у заемщика реализуют свою
добавочную потребительную стоимость.
Марксом в дальнейших главах исследуются и те формы сделок
(ссудных), которые не имеют никакого отношения к процессу
производства; здесь же рассматривается та форма ссуды, которая
обусловлена процессом капиталистического производства. А при этой
форме ссуды процент есть часть прибыли; валовая торговая и
промышленная прибыль делится на чистую торгово-промышленную
прибыль и на процент.
Отсюда следует, что процент не может быть выше валовой
прибыли и не может ей равняться (речь идет об обычных условиях,
в моменты, например, кризиса процент может поглотить и всю
прибыль); в противном случае заемщик перестанет быть капиталистом.
1то касается минимального размера процента, то он не
поддается определению. Единственно, что можно сказать, ,это то, что
пРоцент не может опуститься до нуля, т. е. до полного своего
уничтожения. Следовательно, от верхнего предела до самого низшего могут
^ть разные нормы процента. И это вытекает из самой сущности
пРоцента. Процент есть часть средней прибыли, но не вся средняя
2l* 643

прибыль. Следовательно, факторы, определяющие последнюю, еще
не определяют размера процента: при данной средней норме прибыли
могут быть разные средние нормы процента.
Факторы, определяющие в каждый данный момент среднюю
норму прибыли, еще не определяют средней нормы процента на
каждый данный момент; однако тенденция нормы прибыли к понижению
обусловливает собою и тенденцию нормы процента к понижению.
И это тоже вытекает из природы процента как части средней прибыли:
раз последняя имеет тенденцию к уменьшению, то эту тенденцию
должен иметь и процент, ибо уменьшается добавочная
потребительная стоимость денег; следовательно, должна уменьшаться их цена,
т. е. процент. Правда, последний может повышаться за счет снижения
предпринимательской прибыли, — ив течение промышленного цикла
такое явление наблюдается, — все же общее понижение средней
прибыли должно вызвать общее понижение среднего размера
процента.
Размер процента
Процент регулируется прибылью только в определенном смысле;
во-первых, в том смысле, что тенденция нормы прибыли к
понижению влечет за собою и тенденцию нормы процента к понижению.
Во-вторых, процент не может быть выше или даже равен средней
прибыли. Рыночный уровень процента в каждый данный момент
определяется отношением между предложением ссудного капитала и
спросом на него. Это, однако, не означает, что существует некая
«естественная» или «средняя» норма, вокруг которой колеблются
рыночные нормы процента под влиянием изменений в соотношении
между спросом и предложением капиталов.
Между ценой обычного товара и ценой особого товара, т. е.
процентом, есть принципиальное различие. То, что называют средней
ценой товара, есть денежное выражение стоимости, количественно она
определяется общественно необходимым трудом. Колебания цены
происходят под действием спроса и предложения, которые отклоняют
цену то вверх, то вниз от стоимости (о цене производства мы здесь не
говорим, так как для данного вопроса это значения не имеет). Но то,
что называют средней нормой процента, само есть случайность и
может быть определено чисто эмпирически. Процент есть денежное
выражение части средней прибыли, неопределенной ее части, которая
определяется лишь на практике. Процент имеет лишь верхний
предел — среднюю прибыль; но любая часть последней может служить
размером процента.
Политическая экономия начала анализ товарных цен с того, что
стала усматривать в средних ценах центр тяготения для
колеблющихся рыночных цен. Этим она пришла к представлению о
проявляющейся в конкуренции внутренней связи экономических
отношений. А в дальнейшем — в лице классиков — был открыт закон
трудовой стоимости; было открыто, что средняя цена определяется
затраченным на производство товара трудом. Этим самым анализ
товарных цен был поставлен на твердую научную почву. Но попытка
644

ть в средней норме процента центр колебаний для рыноч-
усматрива оцента привела — и не могла не привести — к
меленых Н°Р ур будто средняя норма процента есть нечто необходимое,
пому вЫ05наружилось полное непонимание сущности процента. Не
В ЭТ°яя норма процента определяет рыночные нормы процента, а,
СРЖ>от из последних выводится первая.
R течение промышленного цикла размер процента сильно колеб-
. между его высшей и низшей ставкой — дистанция огромного
ЛеТмеоа Внутри промышленного цикла прибыль предпринимателя
Раз ' цент движутся в противоположных направлениях: в моменты
"иболее ВЬ1СОкой прибыли господствует низкий процент, и процент
постигает своего максимума как раз тогда, когда
предпринимательская прибыль — самая низкая.
Во время кризиса падает и средняя прибыль (не только
предпринимательская прибыль). Выходит, что процент повышается тогда,
когда целое (вся средняя прибыль), частью которого он является,
понижается. Однако это не опровергает того положения, что норма
процента — не в своих кратковременных колебаниях, а длительных
изменениях, т. е. в длительные периоды, — следует за нормой
прибыли. Норма процента вместе с нормой прибыли с развитием
капитализма имеет тенденцию к понижению. Но помимо этого общего
закона — закона тенденции нормы прибыли к понижению, который
является и законом тенденции процента к понижению, — на
движение нормы процента в сторону понижения действуют еще особые
факторы. Во-первых, имеющий место с развитием капитализма рост
денежных капиталистов в сравнении с ростом функционирующих
капиталистов. Во-вторых, развитие кредитной системы, которая
предоставляет в распоряжение купцов и промышленников денежные
сбережения всех классов общества.
Особенность нормы процента в отличие от нормы прибыли
Норма прибыли есть отношение прибавочной стоимости ко всему
авансированному капиталу. Это, следовательно, величина вполне
определенная. Также вполне определенной является и средняя норма
прибыли: она есть отношение всей массы прибавочной стоимости
ко всему общественному капиталу. В этом смысле средняя норма
прибыли является и естественной нормой прибыли, т. е. ее
количественная определенность вытекает из ее внутренней природы, из ее
качественной определенности. Но иначе обстоит дело с нормой
процента. Она есть отношение части прибавочной стоимости к
ссужаемому денежному капиталу. Она, таким образом, по своей внутренней
природе есть величина неопределенная; как отмечено было раньше,
любая часть прибавочной стоимости, взятая в отношении к
ссужаемому капиталу, составляет норму его процента. А какую часть
прибавочной стоимости взять, — для этого внутреннего закона не
существует.
Но если норма процента по своей внутренней природе есть
величина неопределенная, то в каждый момент и в каждом данном
645

случае она является данной, точно фиксированной величиной.
Можно провести известную аналогию между нормой процента и ра1
бочим днем: норма процента есть не постоянная, а переменная вели,
чина; поэтому норма процента может быть определена, но сама по
себе она — так же, как и рабочий день, — величина
неопределенная. Рабочий день и норма процента имеют лишь верхний и низший
пределы.
На этом аналогия между рабочим днем и нормой процента
заканчивается. Факторы, определяющие первый, и факторы, определи-
ющие вторую, совершенно различны, как различны сами категории?
рабочий день и норма процента.
Итак, норма процента в каждой данной стране и в каждое данное
время есть величина фиксированная, данная. Но этого нельзя
сказать насчет средней нормы прибыли. Как фактически данная
величина она никогда не существует; в каждой данной стране и в данное
время существуют разные нормы прибыли, лишь более или менее
приближающиеся к среднему уровню. Внутренняя определенность
средней нормы прибыли выражается не во внешней фиксации, а в том,
что она служит центром, вокруг которого происходят колебания
фактически данных норм прибыли.
Норма прибыли сама по себе — величина определенная, но
проявляется она как тенденция, как предел, к которому стремятся
разные нормы прибыли и которого они никогда (как правило) не
достигают. Норма процента сама по себе — величина неопределенная,
но выступает как вполне определившаяся величина.
Прибыль не есть плата за капитал: промышленник и торговец
никому капитала не продают; они продают товары и, продавая их,
реализуют заключающуюся в них прибавочную стоимость, которая
выступает как излишек над издержками производства и обращения.
Этот излишек каждый раз зависит от конкретной (рыночной) цены
и от конкретных издержек производства и обращения. Размер
прибыли заранее не устанавливают, он каждый раз устанавливается как
результат конкуренции. При равных издержках производства и
обращения размер прибыли зависит от рыночной цены, по которой
удалось продать товары; а при данной рыночной цене размер
прибыли зависит от того, в какой мере удается уменьшить издержки
производства и обращения. Поэтому фактически существуют разные
нормы прибыли, поскольку фактически существуют разные
рыночные цены и разные издержки производства и обращения. Но то
самое, что обусловливает собой разные нормы прибыли, делает
в то же время невозможным существование разных норм прибыли;
та самая конкуренция, в результате которой устанавливаются
разные нормы прибыли, не дает им укрепиться, делает их
мгновенными, преходящими, двигая их в сторону уравнения, ближе к
средней норме прибыли. Но равными они тоже никогда стать не могут,
так как это означало бы уничтожение анархии, конкуренции, что
противоречит природе капиталистического способа производства.
Только апологеты капитализма могут болтать о неанархическом
капитализме. Такого капитализма не было, нет и быть не может,
646

поэтому не может быть и равной нормы прибыли на равные ка- '
питалы.
Теперь о проценте. Процент есть плата за ссужаемый
капиталок в отличие от прибыли устанавливается заранее, правда, устанав-
ливается непроизвольно. Решающим является состояние денежного
рынка, которое, в свою очередь, отражает общее состояние
промышленного цикла. С другой стороны, норма процента, как и норма
прибыли, имеет тенденцию к понижению. Однако в данной стране в
данное время процент есть более или менее фиксированная величина
Процент и рыночные цены товаров
Хотя рыночная цена каждый раз непосредственно выступает как
результат сделки двух контрагентов (чего нет в отношении
прибыли), все же ценообразование на товарном рынке и фиксация
размера процента на денежном рынке происходит совершенно
различно. На товарном рынке обычно противостоят друг другу отяель
ные покупатели и отдельные продавцы, на денежном рынке друг
другу противостоит масса заимодавцев и масса заемщиков А с паз
витием капитализма спрос на денежный капитал и предложение
его в значительной мере концентрируются в банках
Глава двадцать третья
ПРОЦЕНТ И ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКИЙ ДОХОД
Предмет исследования
Процент есть та часть прибыли, которую функционирующий
капиталист выплачивает денежному капиталисту. Казалось бы, что
процент должен иметь место лишь там, где собственник капитала
и функционирующий капиталист — лица разные, т. е. где
происходит передача капитала от одного лица к другому. Там же, где
торговый и промышленный капиталисты «работают» с собственными
капиталами, проценту как будто нет места. И действительно, пока
мы исходили из предположения, что торговые и промышленные
капиталисты представляют весь класс капиталистов, — категория
процента не существовала; последняя появляется лишь с появлением
особой группы денежных капиталистов в противовес
функционирующим капиталистам.
Но этот вывод, вытекающий из всего предыдущего анализа,
не согласуется с действительностью. В действительности и
капиталист, «работающий» с собственным капиталом, тоже делит свою
прибыль на две части: на процент на авансированный капитал и на пред-
иРинимательский доход. Более того, процент он причисляет к своим
издержкам производства или обращения, только
предпринимательский доход он считает своей действительной торговой или
промышленной прибылью. Выходит, что процент не есть плата за ссужаемый
капитал, не есть цена «товара-капитала», а нечто другое.
647

Решению этого вопроса Маркс посвящает настоящую главу
т. е. предметом ее исследования является переход количественного
деления прибыли в качественное деление.
Качественное деление порождено количественным делением. Но
на поверхности капиталистического общества качественное деление
прибыли на процент и предпринимательский доход оторвано от ее
количественного деления; точнее, в первом погасло второе. Являясь
количественно двумя частями одной и той же прибыли и,
следовательно, одной и той же прибавочной стоимости, процент и пред.
принимательский доход на поверхности общества выступают как
качественно различные, как «чуждые» друг другу формы. Как будто
между ними нет ничего общего: процент представляется как
«порождение» собственности на капитал, а предпринимательский доход —
как функция капитала и как результат деятельности капиталиста.
В этой отчужденности одной части прибыли от другой
капиталистические отношения находят свое наиболее полное выражение и
в то же время свое наиболее полное искажение. Исследуя переход
количественного деления прибыли в качественное, Маркс
раскрывает и то, и другое. Он показывает, как процент в качестве
«порождения» собственности на капитал и предпринимательский доход в
качестве результата деятельности капиталиста являются наиболее
полными превращенными формами выражения классовых
отношений капиталистического общества.
То обстоятельство, что на поверхности общества процент и
предпринимательский доход выступают как чуждые друг другу формы,
ставит перед исследователем двухстороннюю задачу! 1) раскрыть
скрывающиеся за чуждыми друг другу формами их «родство душ»,
их единое происхождение и единую сущность; 2) показать, как в их
единстве дано их различие, их отчужденность. Маркс в предыдущих
двух главах сводит процент к части прибыли, которую
функционирующий капиталист выплачивает денежному капиталисту. А так как
прибыль есть не что иное, как превращенная форма прибавочной
стоимости, то и процент есть не что иное, как часть прибавочной
стоимости, Следовательно, денежный капиталист присваивает при
посредстве функционирующих капиталистов часть прибавочного
труда наемных рабочих, и он (денежный капиталист) являем я
капиталистом постольку, поскольку он господствует над чужим
трудом, поскольку он его эксплуатирует. Этим устанавливается
единство денежных и функционирующих капиталистов, т. е. их единство
как класса и единство доходов тех и других. Хотя заемщик и
заимодавец борются между собою из-за размера процента, но это лишь
«семейная ссора»; по отношению к рабочему классу они выступают
солидарно! ведь он для них тот вол, с которого они сообща сдирают
шкуру.
В настоящей главе Марко идет обратным путем: из единой
прибыли, — следовательно, единой прибавочной стоимости, — он
выводит ее различные формы. Из количественного деления прибыли
выводит качественное ее деление.1 выводит то, *что непосредственно
дано на поверхности общества.
648

арный ЭКОномист видит лишь то,. что непосредственно
на поверхности общества, он видит различие между процентом
даН°Рлпоинимательским доходом, но не видит скрывающегося за их
И чием единства. Классическая политическая экономия хотя и
РазлИт пооцент к части валовой прибыли и, следовательно, раскры-
г' ПООЦеНТ К Части ьалисии идшипь/ш и, слсдидсисльпи, раилры-
СВ°т единство процента и чистой прибыли, но из этого единства не
Бжет вывести различия форм. Поэтому и классики впадают в вуль-
М°оизацию, так как они не могут разрешить противоречия между
Гущностью явления и формами ее проявления. С одной стороны,
доцент есть часть прибыли, выплачиваемая заемщиком
заимодавцу; с другой стороны, процент фигурирует и тогда, когда
предприниматель работает только со своим собственным капиталом.
И классикам приходится прибегнуть к вульгарному объяснению,
которое гласит: всякий торгово-промышленный капиталист может
вложить свой капитал в банк и получить процент. Следовательно,
предпринимательской деятельности он обязан не всей своей валовой
прибылью, а только той ее частью, которая получается после вычета
процента, т. е. на его долю как предпринимателя падает лишь
чистая прибыль. Но упускают из виду, что это верно лишь в отношении
отдельного капиталиста, а не всего класса капиталистов; само собой
разумеется, что весь общественный капитал не может превратиться
в ссудный капитал. Между тем распадение прибыли на процент и
предпринимательский доход — явление объективного, а не
субъективного и индивидуального характера.
Только Маркс, применяя анализ и синтез как две стороны
единого диалектического метода, окончательно изгнал всякую
вульгаризацию из политической экономии. В предыдущих главах и в
настоящей главе он наносит сокрушительный удар по теории
предпринимательского дохода и процента вульгарной буржуазной
политической экономии.
Порядок исследования
Маркс прежде всего показывает, что чисто количественное
деление прибыли уже содержит в себе и качественное деление, ибо в том
случае, когда предприниматель «работает» с чужим капиталом,
процент и предпринимательский доход качественно отличаются друг
от друга. А это, в свою очередь, делает понятным, почему такое
деление применимо и тогда, когда функционирующий капиталист
является собственником капитала.
Выяснив причину и сущность качественного деления прибыли
на процент и предпринимательский доход, Маркс дает
характеристику последних как особых форм соответствующих частей прибыли,
В каждой из них классовое отношение между рабочими и
капиталистами замаскировано, представлено превращенно; но маскируется
оно различно, в проценте — не так, как в предпринимательском
Доходе.
Анализируя предпринимательский доход как особую
превращенную форму прибыли, Маркс делает экскурс в историю античного
рабовладельческого хозяйства. Мыслители античного мира не могли
649

отделить процесс труда от его рабовладельческой формы; процесс
труда они не могли представить иначе, как в форме: 1) труда раба и
2) «труда» рабовладельца по надзору за трудом раба. Точно так же
и буржуазные экономисты не могут отделить процесс труда от его
капиталистической оболочки; для буржуазных экономистов труд
всегда есть: 1) процесс труда наемных рабочих и 2) процесс «труда»
капиталистов, долженствующих надзирать и руководить трудом
своих рабочих.
Глава заканчивается указанием на то, что развитие
капиталистического способа производства освобождает функционирующих
капиталистов от «труда» по надзору и руководству предприятием, этот
труд возлагается на наемных служащих. Этим срывается маска
с предпринимательского дохода: последний и по видимости
перестает быть заработной платой предпринимателей.
Предварительное замечание
Качественное деление прибыли на процент и
предпринимательский доход наиболее наглядно выступает тогда, когда
предприниматель, применяя свой собственный капитал, считает своим
предпринимательским доходом лишь ту часть валовой прибыли, которая
остается после вычета процента. Более того, количественное деление
теряет здесь всякое практическое значение: ведь и процент, и
предпринимательский доход кладутся в один карман, и весь смысл этого
деления заключается в том, что процент рассматривается как
результат собственности на капитал, а предпринимательский доход —
как результат функции капитала.
Однако качественное деление прибыли дано уже и в том случае,
когда валовая прибыль реально, а не только формально делится на
процент и предпринимательский доход, т. е. когда
предприниматель применяет чужой, заемный капитал. Точнее, именно реальное
деление валовой прибыли на процент и предпринимательский доход
порождает их качественное деление. Поэтому последнее должно быть
изучено прежде всего там, где оно еще не отчуждено от
количественного деления, т. е. там, где капитал является собственностью одних
лиц, а применяется другими лицами.
Исходный пункт образования процента
и предпринимательского дохода
Когда предприниматель работает при помощи чужого, заемного
капитала, он отдает часть прибыли, приносимой этим капиталом,
собственнику капитала в форме процента. Здесь происходит чисто
количественное деление прибыли на две части: одна достается
денежному, а другая — функционирующему капиталисту. На первый
взгляд может показаться, что имеем дело со сделкой частного и даже
случайного порядка. Случайно А берет взаймы деньги у В и
соглашается платить проценты определенного размера. Но это, конечно,
не так. Припомним прежде всего то, что деньги при капиталисти-
650

способе производства получают добавочную потребительную
ческом ^ и делает деньги особым товаром, с особой, присущей
стоимо^ • ценой< Также не случайными являются спрос на
указный товар и его предложение. Во-первых, кругооборот
проявленного и торгового капитала непрерывно высвобождает и
прибивает денежный капитал, следовательно, сам создает и спрос на
ньги, и предложение их. Во-вторых, именно то, — и это является
^тающим, — что деньги имеют добавочную потребительную
стоимость т. е! что при их помощи можно присваивать прибавочный
тоуД и получать прибавочную стоимость, делает их, с одной стороны,
желанным товаром для функционирующих капиталистов, которые,
привлекая чужой капитал, увеличивают свою общую прибыль.
С другой стороны, владельцы денег получают возможность без
активного участия в торговле и промышленности получить часть
прибавочной стоимости.
Таким образом, деление валовой прибыли на процент и
предпринимательский доход — явление не случайное; наоборот,
случайным является то, что функционирующий капиталист «работает»
только при помощи собственного капитала. А поскольку деление
это обусловлено, постольку количественная определенность уже
содержит в себе и качественную определенность; являясь
результатом чисто количественного деления одной и той же валовой прибыли,
процент и предпринимательский доход отличаются друг от друга
и своими качествами. Процент выражает то, что одно лишь
владение капиталом доставляет часть прибавочной стоимости, а
предпринимательский доход — то, что одним лишь функционированием
в качестве капиталиста (т. е. «работая» с чужим капиталом) можно
извлечь прибавочную стоимость.
Далее: и количественно процент и предпринимательский доход
зависят от разных обстоятельств, что придает им особые
качественные характеристики. Возьмем прежде всего процент. Размер
процента есть величина неопределенная, но в каждый данный момент
вполне фиксированная. Не отдельный заимодавец и заемщик обычно
устанавливают норму процента, а она для них является данной
извне. Они, правда, учитывая конкретные условия займа — степень
риска, обеспеченности и т. д., могут повысить процентную ставку
или понизить ее, однако всегда они исходят из существующей
средней нормы процента. Поэтому процент выступает не как результат
процесса производства и обращения, а представляется существующим
До него. Вот почему предприниматель, берущий деньги взаймы,
причисляет процент к издержкам производства и обращения, т. е.
Для него процент есть не часть прибыли, а часть издержек на покупку
нужного ему товара — капитала.
Предприниматель-заемщик причисляет процент не к прибыли,
прибылью он считает то, что у него остается за вычетом издержек
производства и обращения, куда он включает расход по оплате
процентов на взятые в ссуду деньги. Также и для заимодавца процент
не есть часть прибыли, которую его деньги приносят
функционирующему капиталисту, — последний должен ведь заплатить ему про-
651

центы независимо от того, получит ли он прибыль или нет. Для де*.
нежного капиталиста процент есть плата за пользование его
деньгами; а как они будут использованы, это не его дело.
Но иначе определяется предпринимательский доход. При данной
норме процента он зависит, во-первых, от рыночной конъюнктуры,
от того, по какой цене удается продать товар. Во-вторых, от
индивидуальных издержек производства и обращения, от того, в какой
мере их удается снизить ниже средних издержек производства и
обращения. Хотя при данной норме процента предпринимательский
доход регулируется средней нормой прибыли, но это регулирование
происходит через постоянные колебания, следующие за колебанием
рыночных цен. Поэтому в то время как размер процента одинаков
(при одинаковой обеспеченности и продолжительности займа) для
всех отраслей производства, предпринимательский доход различен
не только для разных, отраслей, но и для разных предприятий внутри
одной и той же отрасли.
Цель и стимул капиталистического производства — получение
прибавочной стоимости, получение прибыли. Но теперь оказывается,
что целью и стимулом капиталистического производства и обмена
для каждого предпринимателя является предпринимательский доход.
Именно последний есть то, что торговец и промышленник получают
по окончании кругооборота капитала; процент, как сказано, они
относят к своим издержкам. Предпринимательский доход при
прочих равных условиях зависит от размера процента, он есть излишек
над процентом; процент относится к «стоимости» капитала, а
настоящей торговой и промышленной прибылью является
предпринимательский доход. Он-то и есть единственный результат кругооборота
капитала. Процент же выступает как результат собственности;
функционирующий капиталист должен его уплатить, а денежный
капиталист получает его независимо от кругооборота капитала,
а потому процент представляется существующим еще до начала
кругооборота. И это не только субъективное представление, оно
выражает собою объективный факт.
Процент и предпринимательский доход
при «работе» с собственным капиталом
Деление валовой прибыли на процент и предпринимательский
доход в своем исходном пункте,' т. е. тогда, когда предприниматель
«работает» при помощи чужого капитала, является реальным
делением! одна часть валовой прибыли достается одному лицу, а дру*
гая — другому. Тот способ, та форма и те отношения, при которых
происходит это деление, приводят к тому, что процент срастается
с собственностью на капитал, а предпринимательский доход —
с функционированием капитала.
Денежные и функционирующие капиталисты не просто делят
между собой валовую прибыль; они не делят ее так, как делят между
собой прибыль, скажем, участники акционерного общества.
Денежные и функционирующие капиталисты делят между собой валовую
652

б 1ль именно как денежные и функционирующие капиталисты:
приоь^ полуЧают Свою часть прибыли потому, что они только собст-
Пе^ники капитала, вторым часть прибыли достается потому, что они
В шь «работают» с капиталом, «персонифицируют» капитал в его
делении. Акционеры делят между собою прибыль на одинаковом для
Ж ех основании, а потому такое деление не превращается из
количественного в качественное деление. Денежные и функционирующие
Б талисХы делят между собой прибыль на разных основаниях.
Поэтому количественное деление прибыли на части, достающиеся
разным категориям лиц, превращается таким образом в качественное
деление прибыли на части, проистекающие из разных источников:
процент имеет отношение к определению капитала как
«капитал-собственность», а предпринимательский доход имеет отношение к
определению капитала как «капитал-функция».
Охарактеризованное реальное деление прибыли отражается и на
прибыли капиталиста, «работающего» при помощи лишь
собственного капитала, когда собственник капитала и функционирующий
капиталист — одно и то же лицо.
Что же заставляет делить валовую прибыль на процент и
предпринимательский доход в этих случаях?
Маркс указывает прежде всего на следующий эмпирический
факт: большинство предпринимателей, «работающих» с собственным
капиталом, пользуются и чужим капиталом. Притом отношение
между собственным капиталом и чужим меняется в зависимости от
разных обстоятельств; в частности, это отношение меняется в разные
периоды промышленного цикла. Следовательно, и «работающим»
с собственным капиталом приходится иметь дело с разграничением
между процентом и предпринимательским доходом. Но более
решающими являются два следующих момента.
Во-первых, как ссудный капитал исторически предшествует
промышленному капиталу, так и процент исторически предшествует
прибыли. На исторической арене промышленный капиталист
встречается с процентом как с уже готовой формой. Следовательно,
промышленный капиталист, выступив на историческую арену, уже имеет
перед собой готовый факт: процент уже сросся с собственностью на
капитал, поэтому своей торговой и промышленной прибылью
капиталист стал считать лишь то, что остается за вычетом процента.
Во-вторых, и при развитом капитализме рядом с
торгово-промышленным капиталистом находятся денежные капиталисты,
получающие процент в силу одного владения капиталом. Следовательно,
капиталист, употребляющий в дело собственный капитал, должен
прежде всего получить процент на свой капитал, ибо как владелец
капитала он такой же денежный капиталист, как другие денежные
капиталисты, и лишь остающаяся часть прибыли есть его доход от
предпринимательства. Такой предприниматель отличается от
денежного капиталиста тем, что он сверх процента получает еще
предпринимательский доход; а от предпринимателя, «работающего» с чужим
капиталом, он отличается тем, что получает сверх
предпринимательского дохода еще и процент.
653

Наконец, капиталист, «работающий» с собственным капиталом,
может получить проценты и без «работы», он может свой капитал
отдать взаймы. Правда, для всех капиталистов это невозможно:
денежные капиталисты могут существовать именно потому, что
существуют промышленные капиталисты, предъявляющие спрос на
денежный капитал и превращающие его в производительный капитал.
Однако отдельный капиталист имеет выбор: пустить ли свои деньги
в торговлю и промышленность или отдать их в ссуду. Отсюда о
выгодности своего предпринимательства он судит не по всей валовой
прибыли, а лишь по предпринимательскому доходу, так как процент
он мог бы получить и без торговой и промышленной деятельности.
Процент и предпринимательский доход
как превращенные формы прибыли
Превращение прибыли в среднюю прибыль есть превращение
второй степени. На первой ступени своего превращения прибавочная
стоимость отрывается — «отчуждается» — от прибавочного труда:
на второй ступени своего превращения прибавочная стоимость
вступает в еще более резкое противоречие с собой. Во-первых, в
средней прибыли она либо больше, либо меньше самой себя. Во-вторых,
как прибавочная стоимость, т. е. как выражение прибавочного труда,
она пропорциональна последнему или пропорциональна переменной
части капитала; а как средняя прибыль она пропорциональна всему
капиталу. Дальнейшее превращение — переход еще на новую
ступень превращения — обусловлено торговым капиталом, его участием
в уравнении средней прибыли и образованием торговой прибыли.
Промышленная прибыль все еще связана с производством, но в
торговой прибыли эта связь погасла: она выступает как результат
обращения, как прибыль от одного «отчуждения». Торговая прибыль уже
есть превращение третьей степени.
Окончательно форма прибыли скрывает свое внутреннее ядро
в своем расщеплении на две новые формы: на процент и
предпринимательский доход. Если превращение прибыли в среднюю прибыль
является превращением второй степени, а образование тортовой
прибыли (т. е. выделение ее из средней промышленной прибыли) можно
назвать превращением третьей степени, то распадение средней
торгово-промышленной прибыли на процент и доход является
превращением четвертой степени. В сфере производства мы имеем прибавочную
стоимость. В сфере обращения последняя превращается: 1) в
прибыль; 2) прибыль благодаря конкуренции капиталов разных сфер
производства с разным органическим строением превращается в
среднюю промышленную прибыль; 3) обособлением товарного капитала
в товарно-торговый капитал и участием его в уравнении прибылей
Образуется средняя торговая прибыль; 4) благодаря выделению
денежного капитала в капитал, приносящий проценты, средняя
торгово-промышленная прибыль распадается на процент и
предпринимательский доход. Последние суть те формы, в которых прибавочная
стоимость только и выступает на поверхности общества, но в которых
654

кое воспоминание о прибавочном стоимости окончательно исчезло,
ВСЯ Характерным является здесь то, что процент и предприниматель-
ш доход, будучи по своей сущности двумя частями одной и той же
Сг)йбыли, т. е. прибавочной стоимости, в своих формах проявления
"уступают как различные доходы, проистекающие из разных источ-
БЬ 0р. 1) из «капитала-собственности», 2) из «капитала-функции».
Получается, что не валовая прибыль распадается на процент и
предпринимательский доход, а, наоборот, будто валовая прибыль состоит
из процента и предпринимательского дохода.
Но то обстоятельство, что прибыль существует до того, как она
распадается на две части, исчезает в проценте и предпринимательском
доходе. Денежный и функционирующий капиталист сообща
эксплуатируют рабочего: функционирующий капиталист — непосредственно,
а денежный — опосредствованно, при помощи функционирующего
капиталиста. Но в проценте и предпринимательском доходе их
отношения как членов одного класса к рабочему классу исчезли. Словом,
в проценте и предпринимательском доходе выступают лишь
противоположные отношения между денежными и функционирующими
капиталистами, но за этими отношениями скрываются основные
капиталистические отношения — отношения эксплуатации одного класса
другим.
В проценте и предпринимательском доходе выражены лишь
отношения между двумя группами капиталистов, притом эти
отношения выступают как противоположные. Во-первых, с повышением
или понижением нормы процента понижается или повышается —
при прочих равных условиях — предпринимательский доход. Во-
вторых, функционирующий капиталист считает денежного
капиталиста своим эксплуататором: ведь он-то «работает», а последний не
работает, и его предпринимательский доход есть лишь то, что
остается после вычета процента.
Конечно, предпринимательский доход — такой же нетрудовой
доход, как и процент; и его противоположность последнему
заключается, как было показано, в другом. Но предприниматель эту
противоположность видит лишь в том, что он, мол, работает, а денежный
капиталист не работает, «упуская» пр;и этом из виду: Ь) что вся его
работа сводится к принуждению других работать, 2) что и эта работа
возлагается им на других — на наемных служащих, 3) что в его поле
зрения фиксируется лишь то, что он свой доход „получает ;не в
качестве собственника, — ведь он его получает на чужой капитал; доход
в качестве собственника получает лишь денежный капиталист.
Различие между процентом и предпринимательским доходом заслоняет
собой их общность, их единство.
В ааключение еще следует заметить, что фетишизируются даже
отношения между двумя этими группами капиталистов, так как <ти
выступают как отношения двух определений капитала. Процент есть
выражение «капитала-собственности», а предпринимательский
доход — выражение «капитала-функции». Ведь предприниматель,
«работающий» с собственным капиталом, тоже выплачивает себе процент
и лишь остаток считает своим предпринимательским доходом.
655

Особенность процента как превращенной формы прибыли
Эксплуатация труда со стороны функционирующего капиталиста
маскируется тем, что капиталист-предприниматель сам «трудится»,
проявляет предприимчивость, организует производство и т. д, Он,
по выражению буржуазных экономистов, — вождь промышленности;
а по отношению к рабочим его считают «работодателем». Его доход
изображают как заработную плату. Но этой маскировки нет в
отношении денежного капиталиста, которого и буржуазная политическая
экономия называет пассивным капиталистом. Поэтому
капиталистические отношения, присвоение неоплаченного труда выражены в
проценте в наиболее чистом виде. Эксплуатация совершается без
всякого «труда» со стороны эксплуататора.
В проценте капиталистические отношения выступают в наиболее
чистом, но зато и в наиболее извращенном виде. Прибавочная
стоимость, создающаяся в производстве, представлена в проценте как
нечто, не имеющее никакого отношения к производству. Отношения
между рабочими и капиталистами выступают в проценте только как
отношения между капиталистами.
Процент есть нетрудовой доход даже с буржуазной точки зрения;
денежные капиталисты, как сказано, пассивные капиталисты.
Процент не стоит никакого труда капиталисту, а потому он
представляется абстрагированным от труда вообще, представляется
порождением «капитала-собственности».
Антагонистический характер капиталистического производства,
противоречие между трудящимися и нетрудящимися наиболее полно
(в наиболее чистом виде) выражены в проценте, достающемся
владельцам капитала без всякого намека на труд. Но в силу этого процент
является и наиболее превращенной формой выражения
капиталистических отношений: отсутствие труда капиталиста выступает как
отсутствие труда вообще. Словом, процент выступает как результат
«высиживания» денег деньгами.
Особенности предпринимательского дохода
Предпринимательский доход — такая же превращенная форма
прибыли, как и процент. Уже раньше было отмечено, что эти две
формы существуют лишь в своей противоположности — как друг
другу противоположные формы; их субстанции — прибавочная
стоимость и прибавочный труд — в них обеих исчезли. Прежде всего
отметим, что предпринимательский доход как превращенная форма есть
форма, производная от процента, т. е. превращение одной части
прибыли в предпринимательский доход обусловлено превращением
другой части прибыли в процент. Или, другими словами, процент
представляет капиталистические отношения превращению, не только
в самом себе, но и в своем результате — в предпринимательском
доходе. Однако процент и предпринимательский доход — разные
превращенные формы, т. е. они разно представляют капиталистические
отношения в превращенном виде. Если процент выступает как доход,
не связанный с трудом, не только с «трудом» капиталиста, но с трудом
656

бше то предпринимательский доход, наоборот, выступает как
В° награждение за трудГ но за «труд» предпринимателя. Денежный
В°питалист «не эксплуатирует» рабочих, потому что их он ведь не
намает, следовательно, он их не заставляет работать ни необходимое,
НИ прибавочное время. Словом, он к ним как будто никакого отноше-
Н*!я не имеет. Он имеет дело только с функционирующим
капитализм ' который является его должником и который должен ему пла-
Сить' проценты совершенно независимо от того, как он использует
т тые в ссуду деньги. «Не эксплуатирует» труда и
функционирующий капиталист, ведь он сам — «труженик», но более
квалифицированный, чем нанятые им рабочие, — а потому получает более
высокую плату.
Буржуазная политическая экономия исходит из готовых —
«затвердевших» — форм процента и предпринимательского дохода, и
неудивительно, что она нигде не находит эксплуатации. Денежный
капиталист вообще не имеет никакого отношения к труду, а торгово-
промышленный капиталист трудится сам.
В противоположность денежным капиталистам, торговым и
промышленным капиталистам эксплуатация, присвоение прибавочной
стоимости стоит труда, стоит усилий. На поверхности общества
выступает только эта противоположность, за которой скрывается
различие между действительным трудом и его эксплуатацией, в которой
участвуют и денежные, и функционирующие капиталисты. Процесс
труда, являясь при капитализме и процессом возрастания стоимости,
теряет благодаря делению прибыли на процент и
предпринимательский доход свой капиталистический характер, т. е. перестает быть
процессом возрастания стоимости. Ведь в процессе производства «не
происходит» самовозрастания стоимости, раз предпринимательский
доход создается самим «трудом» предпринимателя. Правда
самовозрастание стоимости выражено в проценте, который как бы только
один представляет капиталистический характер производства. Но
выражено это так, что процент как будто не находится ни в какой
зависимости от производства.
Труд организатора и «труд» эксплуататора
Предпринимательский доход обосновывается и оправдывается
буржуазной политической экономией тем, что капиталист, мол,
тратит много труда на организацию и руководство предприятием и его
вознаграждением является его прибыль. Во-первых, здесь смешивают
разные функции этого труда. Для буржуа и его идеолога,
буржуазного экономиста, всякий комбинированный труд является вместе
с тем и трудом, организованным капиталистически; другие
общественные формы комбинированного труда буржуазному пониманию
недоступны. Предприниматель в фазе Д—Т ^ : 1) «собирает»
необходимую для процесса производства совокупную рабочую силу и
*) объединяет ее со средствами производства. А в фазе П — в
провесе производства — он потребляет купленную рабочую силу и
руководит процессом ее потребления. Наконец, в фазе Т'—Д1 капита-
657

лист, продавая произведенный товар, получает сверх издержек про.
изводства и обращения (куда включается, как мы уже знаем,
процент на капитал) предпринимательский доход.
Все это представляется естественным и справедливым. И
действительно, это «естественно и справедливо» при капиталистическом
производстве, при наличии капиталистических отношений.
Во-вторых, следует помнить, что с развитием капитализма, с
ростом размера предприятия капиталист-предприниматель
освобождается и от этого рода «труда». Не только организация и руководство
комбинированным трудом, т. е. не только те функции, которые
обусловлены последним как трудом целого коллектива, но и роль
надсмотрщика (функция, вытекающая из антагонистического характера
наемного труда) возлагается на наемных работников, на целый штат
больших и малых служащих. Сам предприниматель лишь авансирует
капитал, —не только свой, но и взятый им в ссуду.
Этот процесс находит свое завершение в акционерных
предприятиях. Весь «труд» акционера заключается разве лишь в том, что он
присутствует на собраниях, заслушивает отчеты, выбирает
руководящие органы. Акционерные предприятия являются наиболее яркой
иллюстрацией того, что и капиталистическое предприятие может
существовать без «труда» капиталиста-предпринимателя, т. е.
капитал может функционировать без функционирующего капиталиста.
Последний по характеру своего «труда» уже не отличается от ссудного
капиталиста.
В качестве другого примера, иллюстрирующего ненужность
«труда» капиталиста, Маркс приводит кооперативные фабрики.
Рабочие сами выдвигают должностных лиц, на которых возлагаются
руководство и организация комбинированного труда. Этот пример
замечателен тем, что функции,, вытекающие из общественного характера
труда, отделились от функций, обусловленных господством капитала
над трудом: вернее, остались одни первые функции, для вторых места
нет.
Смит и социалисты о предпринимательском доходе
Еще Смит показал, что предпринимательский доход не есть только
вознаграждение за работу предпринимателя, что прибыль —
предпринимательская — и заработная плата суть разные категории.
Прибыль зависит не от труда предпринимателя, а пропорциональна
размерам капитала. Отсюда у Смита два течения мысли, или
зарождение двух теорий: научной и вульгарной. С одной стороны, он, стал
утверждать, что прибыль есть вычет из продукта, созданного
рабочими, и этим положил начало теории прибавочной стоимости. С
другой стороны, он доказывает, что прибыль нужна как стимул к
накоплению и к предпринимательской деятельности. Этим .он положил
втачало разным вульгарным теориям прибыли вроде «теории
воздержания» и т. п.
Социалисты начала прошлого века ухватились за первый вариант
смитовской теории прибыли и сделали соответствующий вывод. Они
выставили требование, что предпринимательский доход должен р^Б'
658

йЯться заработной плате предпринимателя. Следует отметить что
этим требованием социалисты нанесли чувствительный удар
вульгарным экономистам, которые в отличие от Смита и других классиков
уверяли, что предпринимательский доход, действительно, есть не что
иное, как вознаграждение за труд предпринимателя. Социалисты
как бы говорили вульгарным экономистам: давайте осуществим вашу
теорию на практике, пусть предприниматели получают только зара
ботную плату. Это и отмечается Марксом в настоящей главе.
Как о тактическом и политическом приеме Маркс об указанном
требовании отзывается одобрительно. Но, по существу, требование
это было, конечно, утопическим и основывалось на непонимании
капиталистического производства как производства прибавочной
стоимости. Последняя, превращаясь в прибыль, распадается на особые
формы, одной из которых является предпринимательский доход
Социалисты того времени боролись против неправильного
распределения общего годового дохода, против того, что предприниматель
берет больше, чем ему полагается за его «труд». Они боролись также
против процента на капитал. Но они не понимали, что распределение
определяется^ производством. Нельзя уничтожить процент и
предпринимательский доход, не уничтожив капиталистического производства
Глава двадцать четвертая
ВЫДЕЛЕНИЕ КАПИТАЛИСТИЧЕСКОГО ОТНОШЕНИЯ
В ФОРМЕ КАПИТАЛА, ПРИНОСЯЩЕГО ПРОЦЕНТЫ
Резюме исследования трех предыдущих глав
В настоящей главе Маркс резюмирует и обобщает результаты
исследования предыдущих трех глав настоящего отдела. Припомним,
как Маркс начинает исследование капитала, приносящего проценты.
Исходным пунктом был тот факт, что деньги при капиталистическом
способе производства имеют добавочную потребительную стоимость—
производить прибавочную стоимость, т. е. служить средством
присвоения прибавочного труда, и это делает их особым товаром,
товаром-капиталом. Исходя из этого факта, Маркс исследует: 1) форму
Движения этого особого товара, 2) сущность ссуды, 3) цену этого
товара, т. е. сущность и количественную определенность процента.
С превращением одной части прибыли в процент другая часть
превращается в предпринимательский доход, и Маркс показывает, как
количественное деление прибыли переходит в качественное, чем
окончательно маскируются и фетишизируются капиталистические
отношения.
Итог исследования предыдущих трех глав, таким образом,
следующий: капиталистические отношения, выраженные наиболее
полно в капитале, приносящем проценты, в нем же наиболее полно
маскируются и фетишизируются. Последний тезис получает свое
Дальнейшее развитие в настоящей главе; в ней Маркс продолжает
659

исследовать капиталистические отношения в их замаскированном ц
фетишизированном виде, т. е. так, как они даны в капитале,
приносящем проценты.
Мы уже отметили раньше, что процент и предпринимательский
доход как превращенные формы прибыли являются превращениями
уже в четвертой степени; что в них исчез всякий намек не только на
прибавочную стоимость, но и на прибыль как единство этих ее двух
частей. Процент выступает как результат «высиживания» денег
деньгами, а предпринимательский доход — как результат деятельности
предпринимателя. Соответственно этому и капитал раздваивается:
1) он приносит проценты, 2) он служит объектом деятельности
предпринимателя, являясь его средствами производства (или представляя
их в деньгах). «Раздваивается» и сам капиталист: 1) как получатель
процента он является капиталистом; 2) как получатель
предпринимательского дохода он является «тружеником» (ведь предприниматель,
работающий с собственным капиталом, тоже делит прибыль на
процент и предпринимательский доход).
Было также подчеркнуто, что превращение одной части прибыли
в предпринимательский доход есть следствие превращения другой
части в процент. Раз последний есть результат капитала как такового,
то предпринимательский доход есть результат «труда»
предпринимателя, затраченного им^на то, чтобы привести в движение капитал.
Таким образом, процент, отчуждаясь от прибавочной стоимости,
отчуждает от нее и предпринимательский доход, представляя его как
заработную плату предпринимателя. Точно так же и капитал,
приносящий проценты: он в своем готовом виде дает превратное
представление не только о себе самом, но и о функционирующем капитале.
Как функционирующий капитал последний приносит только
предпринимательский доход, т. е. является как будто не капиталом,
а средствами производства и обращения, при помощи которых
предприниматель «зарабатывает» свой доход.
Деньги приносят проценты денежному капиталисту потому, что
они функционируют у торговцев и промышленников как капитал.
Они превращаются из Д в Д' потому, что между Д и Д' происходит
либо Д—Т—Д' (движение торгового капитала), либо Д—Т ...—П ...
Т'—Д1 (движение промышленного капитала). Но в капитале,
приносящем проценты, дано лишь Д—Д'\ кругообороты торгового и
промышленного капитала не даны; дан только результат, в котором
погас процесс, создающий этот результат. Более того, последний уже
превратился в исходный пункт самого процесса, породившего его
как свой результат. Кругооборот торгового или промышленного
капитала начинается не с денег, которые еще должны в этом
кругообороте стать капиталом, а с денег, которые уже являются капиталом,
так как капитал уже существует как вещь, обладающая «чудесным»
свойством — давать процент. Эта «вещь» приобретает свое чудесное
свойство как будто не в капиталистическом производстве, а,
наоборот, с этим свойством уже вступает в него. Ибо предприниматель,
работая с собственным капиталом и все же деля прибыль на процент и
предпринимательский доход, исходит именно из того, что, авансирУя
660

аП он авансирует и проценты на него. Последние поэтому долж-
^"к нему вернуться
Превращение Д в Д — это цель и задача всякого капиталиста;
этому и движение торгового капитала, и движение промышленного
"япитала в конечном счете сводятся к Д—Д'. Но последнее для функ-
ионирующего капиталиста не оторвано от процесса производства и
вращения; для денежного капиталиста Д—Д' абстрагировано от
этого процесса.
«Капитал-фетиш» и вульгарная политическая экономия
Капитал, приносящий проценты, Маркс называет
«капиталом-фетишем». Это, конечно, не значит, что только в этом капитале
отношения людей фетишизированы, т. е. представлены как отношения вещей.
Нет, даже промышленный капитал есть фетиш, поскольку прибыль
представляется «порождением» всего капитала, следовательно,
отношения между рабочими и капиталистами выступают как
отношения одной части стоимости к другой. «Капиталом-фетишем» капитал,
приносящий проценты, назван потому, что он является наиболее
фетишизированной формой.
В форме промышленного капитала, т. е. капитала, занятого
в процессе производства, всегда подразумевается отношение
капиталиста к рабочему. Также и в торговом капитале еще не изглажено
окончательно отношение людей. В капитале же, приносящем
проценты, фетишизация производственных отношений завершена.
Поэтому этот вид капитала является настоящей находкой для
вульгарной политической экономии."© этом завершенном фетише она
черпает все свои представления о капитале вообще. Торговый
капитал и промышленный капитал являются для нее капиталом в той
мере, в какой они приближаются к капиталу, приносящему
проценты.
Факт, что предприниматель, работающий со своим капиталом,
также делит прибыль на процент и предпринимательский доход,
истолковывается вульгарно. Получается, что капитал как таковой,
без всякого отношения к производству и обращению, порождает
процент; «следовательно», и функционирующий капитал дает процент
не потому, что он функционирует, а потому, что он — капитал.
На долю же его функционирования выпадает остающаяся за вычетом
процента часть валовой прибыли, т. е. предпринимательский доход.
Если на определенной ступени развития капиталистического
способа производства ссудный капитал становится (в воображении
вульгарных экономистов) всеобщей формой капитала и возбуждает
необузданную фантазию насчет возможности накопления при
помощи сложных процентов, то в докапиталистическую эпоху или даже
На заре капитализма ссудный капитал, наоборот, вызывает
ненависть и осуждение. Вот почему поп Лютер, которого Маркс цитирует
в настоящей главе и который жил в эпоху, когда буржуазные
отношения лишь стали зарождаться в недрах феодального мира,
направляет свои проповеди против ростовщичества. Лютер отнюдь не был
661

лротив эксплуатации и угнетения трудящихся масс — в великой
крестьянской войне он безоговорочно стал на защиту князей и
феодальных привилегий. Но, живя еще в натуральном хозяйстве и
в эпоху господства личной зависимости и прямого угнетения, Лютер
враждебно относился к фетишу капитала, к форме господства и
угнетения через посредство вещей, в первую очередь через посредство
денег. В своих страстных проповедях против ростовщичества Лютер
защищал феодализм от шедшего ему на смену господства капитала
господства безличного, наиболее полно и наиболее завершенно фети'
шизированного в капитале, приносящем проценты.
Глава двадцать пятая
КРЕДИТ И ФИКТИВНЫЙ КАПИТАЛ
Предмет исследования
Предыдущие четыре главы составляют, как мы видели, одно целое.
Основной темой этих глав был капитал, приносящий проценты, как
капитал-фетиш. \Были раскрыты истинные отношения, скрывающиеся
за этим фетишем, и показано, как и в силу чего эти отношения
окончательно маскируются и фетишизируются. Исследование поэтому
велось наиболее абстрактно и при одной предпосылке: владелец
денег непосредственно ссужает их функционирующему капиталисту.
Проблема кредита в более широком смысле и в то же время более
конкретно не ставилась, так как для исследования капитала-фетиша
это никакого значения не имело. В настоящей главе Маркс кладет
начало исследованию кредита более широко и более конкретно.
Меняется предпосылка исследования, и исследование поднимается
на новую (вторую) ступень анализа; между денежным и
функционирующим капиталистом оказывается посредник-банкир.
Но с появлением банкира меняется и состав ссудного капитала,
и характер его. Объектом ссуды являются не только деньги денежных
капиталистов, к банкиру притекают деньги и из других источников.
Банкир, во-первых, не только «управитель денежного капитала»
ссудных капиталистов, но «управитель» денежных капиталов самих
торговцев и промышленников и денежных масс, находящихся в
распоряжении разных слоев населения и учреждений. Во-вторых,
банкир не только одной рукой берет деньги у разных заимодавцев,
а другой рукой дает их разным заемщикам, он также занимается
эмиссией: он оказывает кредит своими банкнотами или просто своими
векселями. В-третьих, кредит, оказываемый друг другу
функционирующими капиталистами при сделках купли-продажи товаров,
получает свое дальнейшее развитие благодаря банкам. Этот вид
кредита имеет свои особенности и требует особого исследования, —
коммерческий кредит Маркс подробно исследует в одной из последующих
глав. Но свою значимость коммерческий кредит получает благодаря
банкам, в которых учитываются коммерческие векселя. Более того,
662

коммерческий кредит, получая свою значимость в банковской системе,
становится в то же время ее базисом. Так диалектически развивается
коммерческий кредит: из следствия (в указанном нами смысле)
банкового кредита он превращается в его основу.
Таким образом, на второй ступени анализа проблема ссудного
капитала превращается в проблему банкового капитала.
Исследование банкового капитала подводит к проблеме фиктивного капитала.
Банкир дает в ссуду не только деньги, но и свой вексель, или
разрешает писать на свое имя вексель, который он акцептует. Поскольку
он за это получает процент, он свой вексель превращает в капитал,
приносящий проценты. Но этот капитал есть фиктивный капитал.
Следовательно, при капиталистическом способе производства не
только деньги получают добавочную потребительную стоимость, но
ее получает и орудие банкирского кредита.
Банкирский вексель и банкноты, не обеспеченные золотом,
которые следует считать фиктивным капиталом, не нужно смешивать
с другими видами фиктивного капитала — с облигациями
государственных займов и акциями. Последние исследуются Марксом особо
в одной из последующих глав и на данной стадии анализа еще не
рассматриваются г.
Порядок исследования
Прежде всего Марксом рассматривается коммерческий кредит и
его орудие — вексель. Вслед за этим приводится ряд выписок из
современной Марксу английской экономической литературы,
дающих представление о характере и размере вексельного обращения.
Потом Маркс рассматривает банкирский кредит, банкноту, связь
последней с векселем и фиктивный капитал. Правда, в тексте о
фиктивном капитале ничего нет; но из всего контекста, из трактовки
банковского кредита, особого кредита, оказываемого при помощи
банкнот, видно, что речь здесь идет о фиктивном капитале, который
банкир создает своими билетами.
Коммерческий кредит
Маркс ссылается на 3-ю главу I тома «Капитала», где им
обосновывается неизбежность кредита даже при простом товарном
обращении. Это простое товарообращение заключает в себе следующее
противоречие: с одной стороны, каждый товаропроизводитель может
покупать чужой товар лишь на деньги, вырученные от продажи
собственного товара, и это выражено в общей формуле товарообращения
г—Д—Г; продажа Т—Д предшествует покупке Д—Т. С другой
стороны, товаропроизводитель часто вынужден покупать до продажи;
особенно это вынуждены делать товаропроизводители, занятые в
сезонных производствах, например, в земледелии. Это противоречие
находит свое разрешение в кредите, последний дает возможность
покупать и до продажи.
1 Обычно под фиктивным капиталом понимают облигации и акции и не замечают
того фиктивного капитала, о котором Маркс говорит здесь.
663

В этих сделках деньги перестают быть средством обращения
а становятся средством платежа.
С точки зрения продавца продажа в кредит есть отчуждение
потребительной стоимости товара, но без реализации его цены, без
превращения его из мысленно представляемого золота в
действительное золото. С точки зрения покупателя кредит означает получение
потребительной стоимости без соответствующего отчуждения
стоимости. Но кредит — не дарение, не вручение подарка; кредитная
сделка создает обязательство, в силу чего продавец становится
кредитором, а покупатель — должником. По истечении срока
обязательства их роли меняются: бывший продавец получает стоимость,
не отчуждая потребительной стоимости, а бывший покупатель
отчуждает стоимость, не получая потребительной стоимости. Таким
образом, в производственные отношения между
товаропроизводителями кредитом вносится известная модификация.
С развитием товарного производства и превращением его в
капиталистическое производство развивается и кредит. Каждый
функционирующий капиталист кредитует и кредитуется. Но объектом
кредита является уже капитал. Продавая товарный капитал Г'
в кредит, один капиталист ссужает другому денежный эквивалент 7",
который является капиталом, как и Г'.
Товарный кредит и денежные ссуды имели место и в
докапиталистическую эпоху, они имеют место и сейчас среди простых
товаропроизводителей. По своей внешности они ничем не отличаются от
коммерческого и банкирского кредита капиталистического типа, но по
своему содержанию они принципиально отличаются от них. На почве
товарного хозяйства объектом кредита являются либо стоимость
товара, либо непосредственно деньги; на основе капиталистического
способа производства объектом кредита является капитал, либо в
товарной, либо непосредственно в денежной форме. Правда, и
докапиталистический ростовщик получал процент, но последний не был и
не мог быть частью прибавочной стоимости: он был лишь особой
формой эксплуатации мелкого товаропроизводителя. Таковым
процент остается и сейчас, когда деньги ссужаются кустарю,
ремесленнику, крестьянину.
Но в коммерческом кредите еще нет полного расщепления
капитала на «капитал-собственность» и «капитал-функцию». Это
расщепление в полной мере достигается лишь непосредственно в денежных
ссудах, когда друг Другу противостоят денежные и
функционирующие капиталисты. Правда, продавая в кредит, промышленный и
торговый капиталист делают надбавку к цене товара, продают дороже,
чем на наличные; а надбавка делается из существующей нормы
процента. Однако тот же торговый или промышленный капиталист,
который взимает процент при оказании им кредита, сам платит
процент, когда он кредитуется у тех, у кого он покупает сырье, топливо
и т. д. Это — во-первых. Во-вторых, вексель, который получается
при продаже в кредит, обычно учитывается в банке, и взимаемый
процент достается банкиру.
При продаже товара в кредит происходят две сделки: 1) отчужАс-
664

потребительной стоимости, 2) ссужение стоимости. Но эти две
лелки тесно связаны между собой; точнее, одна обусловливает собою
vrv*°- Стоимость ссужается потому, что отчуждается без
эквивалента потребительная стоимость, а последняя отчуждается потому,
что обещано вернуть стоимость. Процент же здесь является моментом
привходящим; смысл всей сделки, вернее, обеих сделок, вместе взя-
£1Х не в предоставлении ссуды и взимании процента, а в
реализации товара, которая происходит при посредстве кредита. Но совсем
иное дело денежные ссуды, оказываемые денежными капиталистами
функционирующим; тут сущность сделки заключается именно в ссу-
жении стоимости и взимании процента. Здесь мы имеем продажу не
обычного, а особого товара, товара-капитала. Именно эти сделки
закрепляют процент за капиталом как таковым, а
предпринимательский доход — за функцией капитала или за деятельностью
предпринимателя.
Но решающим является следующее: именно развитие ссудных
операций, превращение денежного капитала в капитал, приносящий
проценты, обусловливает собою и то, что при продаже в кредит
процент прибавляется к цене товара. Это не значит, что денежные ссуды
исторически возникли раньше продажи товара в кредит; это значит
лишь, что развитие первых развивает в определенном направлении
и вторую: при покупке Т' в кредит надо платить еще за пользование
капиталом, ибо капитал как таковой приносит проценты 1.
Вексельное обращение
Вексель как таковой, т. е. как обязательство,
засвидетельствованное в установленной письменной форме, особой проблемы,
отличной от общей проблемы кредита, не представляет. Сущность и
характер обязательств не меняются от того, что они засвидетельствованы
на бумаге. Но когда такая бумага начинает жить своей
самостоятельной жизнью и выполнять определенные функции, то она уже
представляет специальную проблему, требующую особого рассмотрения.
Под векселем Маркс понимает всякого рода платежное обязательство.
Товарообращение принимает теперь такой вид: Т—В—Т (В —
означает вексель). Продавец, получивший от покупателя вексель, не
держит его неподвижно до истечения его срока, а либо покупает на него
нужный ему товар (что отмечено в нашей формуле), либо погашает
им свою задолженность. И в том, и в другом случае вексель, выполняя
некоторые функции денег, становится «торговыми деньгами». Как
«торговые деньги» вексель представляет уже новый экономический
феномен.
По истечении срока вексель, правда, перестает действовать, и
последний держатель его должен получить причитающиеся по нему
Деньги. Но это имеет место не всегда. Во-первых, вексель может
очутиться у того же, кто его выдал. Например, А, покупая товар
У В, выдает ему вексель; В использует его для погашения им своего
1 Поэтому коммерческий кредит может быть рассмотрен лишь после анализа
ссудного капитала. В этом смысле мы говорим, что коммерческий кредит получает
свою значимость в банковской системе.
665

долга, а С, если покупает товар у А или является его должником,
платит ему его же векселем. Во-вторых, если даже вексель А
очутился к концу срока у С, но А имеет вексель на С, то оба векселя
взаимно погашаются; деньги нужны лишь для покрытия разницы
в суммах обоих векселей.
Взаимное кредитование товаропроизводителей служит основанием
для вексельного обращения, а вексельное обращение, в свою очередь,
служит базисом, на котором возникают и обращаются банкноты.
О них немного дальше, здесь же отметим, что Маркс векселя называет
торговыми деньгами, а банкноты — кредитными деньгами. Банкнота
имеет своим основанием вексель, все же она не тождественна с ним;
между банкнотой и обычным коммерческим векселем —
существенное различие.
Необходимо заметить, что вексель сам по себе еще не выражает
капиталистических отношений; он может иметь место и среди
простых товаропроизводителей. Вексель сам по себе еще ничего нового
в отношения между товаропроизводителями не вносит, так как
вексель есть не что иное, как письменное оформление обязательства,
возникшего из продажи товаров в кредит. Однако вексельное
обращение, т. е. превращение векселя в торговые деньги, относится к
значительно развитому товарообращению, которое возможно лишь на
базисе капиталистического производства. Вексель мелкого
товаропроизводителя товарными деньгами стать не может, он скорее
становится орудием для его закабаления.
Кредит, возникая из простого товарного обращения и развивая
последнее дальше, в то же время способствует превращению простого
товарного производства в капиталистическое. А при господстве
последнего вексель, с одной стороны, облегчает капиталистическое
обращение и, следовательно, воспроизводство капитала; в известной
мере он даже расширяет рамки последнего, поскольку делает его
не столь зависимым от звонкой монеты. С другой стороны, вексель
продолжает служить орудием подчинения и вытеснения мелких
товаропроизводителей.
Вообще, чем крупнее и солиднее та или иная форма, тем большим
распространением пользуются ее векселя, т. е. они становятся
торговыми деньгами.
Само собой понятно, что это обстоятельство ставит крупный
капитал в более выгодное положение; оно является одним из орудий
централизации капитала.
Буржуазная политическая экономия, уделяя все свое внимание
исключительно организационно-техническим сторонам вексельного
обращения, сознательно замазывает классовую суть этого явления.
Банковский кредит
Кредитные отношения, описанные до сих пор, возникли, как мы
видели, из простого товарного обращения. Иначе обстоит дело с
банковским кредитом. Эта сторона кредита с самого начала выражает
развитые капиталистические отношения. Ею предполагается наличие
€66

Если векселя банкира и банкноты полностью обеспечены золотом,
то они не расширяют банковского капитала; меняются лишь формы
ссуды: вместо звонкой монеты банкир дает билеты, обеспеченные
наличием последней. Если же эти билеты не обеспечены, — по крайней
мере, полностью, — то банковский капитал увеличивается на всю
разницу между суммой, написанной на банкнотах или банкирских
векселях, и звонкой монетой, служащей их обеспечением. Тогда
банковский капитал частично, — в той части, в которой билеты не
обеспечены, — является фиктивным х.
Правда, обычно банк своими билетами учитывает векселя
торговых и промышленных капиталистов, т. е. он векселя последних
заменяет своими векселями, так как билеты банков пользуются
большим доверием и, следовательно, большим распространением, чем
векселя отдельных купцов и промышленников. Следовательно,
основанием обращения банкнот является обращение векселей. Выпуская
банкноты, банкир не увеличивает капитала заемщика, а лишь
заменяет менее ходкие орудия обращения — векселя частных лиц —
более ходкими орудиями обращения, т. е. банковыми билетами. Но за
эти более ходкие орудия обращения банкир получает процент;
другими словами, он их превращает в капитал, приносящий проценты,
Банкир не создает реального капитала. Но, превращая кредит,
который ему оказывает широкая публика, берущая его билеты,
в источник процента, он тем самым как бы превращает кредит в
капитал, создает фиктивный капитал. Реальный капитал всегда находится
в одной из трех своих форм: либо в денежной, либо в товарной, либо
в производительной форме. Фиктивный капитал не находится ни
в одной из этих форм; его вещным носителем является кредитный
документ. Реальный капитал есть стоимость, приносящая
прибавочную стоимость; фиктивный капитал доставляет прибавочную
стоимость, не будучи сам стоимостью. Он доставляет прибавочную
стоимость потому, что благодаря кредитной системе используется как
капитал.
Отсюда также ясно, что нельзя смешивать фиктивный капитал
с ссудным капиталом. Ссудный капитал есть капитал в денежной
форме, ставший объектом кредита; фиктивный капитал есть не что
иное, как использование кредита как капитала. Банкир использует
кредит, оказываемый ему широкой публикой, как капитал; а
широкая публика, наоборот, полагает, что банкир создает и деньги, и
денежный капитал 2.
Банкнота, с одной стороны, подводится под общую категорию
векселей, а с другой — значительно отличается от обыкновенного
векселя. Последний лишь образует основу «собственно кредитных денег,
банкнот».
1 Фиктивный капитал в следующих главах понимается в другом значении: здесь
же он употребляется в смысле «создания» капитала при помощи одних — ничем не
обеспеченных — кредитных документов. В этом смысле следует понимать и
заголовок настоящей главы: «Кредит и фиктивный капитал».
2 Но фиктивный капитал может возникать лишь на основе ссудного капиталя:
раз выделился капитал, приносящий проценты, то и все, что приносит проценты,
представляется, выступает как капитал, приносящий проценты,
668

нежных капиталистов, противостоящих функционирующим
капиталистам, а банкир является посредником между теми и другими.
Иначе говоря, предполагаются те отношения, которые Марксом
проанализированы в предыдущих главах настоящего отдела.
Предполагается, что деньги уже приобрели добавочную потребительную
стоимость (т. е. предполагается капиталистический способ производства)
стали особым товаром. Этим-то товаром торгует банкир, «покупая»
его у одних и «продавая» его другим.
Существование банкира не меняет природы капитала,
приносящего проценты; но банковская система в значительной мере
преобразует состав этого капитала. В ссудный денежный капитал
превращаются такие денежные суммы, которые без этой системы вовсе не
реализовали бы своей добавочной потребительной стоимости.
В отношении различных источников ссудного капитала роль
банков неодинакова. Капиталы денежных капиталистов и без банков
являются капиталами, приносящими проценты, банкир является
лишь посредником между теми, кто этот капитал предлагает, и теми,
кто его спрашивает. В отношении же свободных денежных ресурсов
самих торговцев и промышленников роль банка особая. В банковской
системе находит разрешение противоречие, заключенное в этих
праздно лежащих денежных капиталах. С одной стороны, капитал
как стоимость, приносящая прибавочную стоимость, должен
непрерывно быть занятым в фазе производства, иначе он, строго говоря,
перестает быть капиталом. А с другой стороны, именно для
поддержания непрерывности производства, именно для того, чтобы одна
сумма стоимости непрерывно самовозрастала, другая сумма
стоимости должна периодически высвобождаться, бездействовать, т. е.
не самовозрастать. Один капитал может непрерывно выполнять свою
миссию, если другой регулярно время от времени лишен возможности
выполнять эту миссию. Это противоречие и находит свое разрешение
в том, что временно праздно лежащие деньги (потенциальный
денежный капитал) устремляются в банк, становясь составной частью
банкового капитала.
Что касается денежных ресурсов разных слоев населения, то
только благодаря банку они получают возможность реализовать
свою добавочную потребительную стоимость. Только банк, мобилизуя
и привлекая их в капиталистическое производство, делает
возможным их превращение в стоимость, приносящую прибавочную
стоимость.
Банковские билеты (банкноты) и фиктивный капитал
Итак, банкир концентрирует денежные капиталы и денежные
суммы всего общества и предоставляет их в распоряжение
функционирующих капиталистов. Но этим не ограничивается возможность
кредитования со стороны банков, последние могут оказывать кредит и
при помощи своих векселей и банкнот. Правом эмиссии банкнот
пользуются только отдельные банки, так называемые эмиссионные банки;
оказывать кредит при помощи своих векселей могут все банки.
667

Частный вексель — еще не кредитные деньги, но кредитные
деньги, банкноты, опираются на частный вексель. Банкноты
выпускаются при учете векселей, т. е. банкир заменяет их своими
билетами. И настоящим обеспечением банкнот являются эти учтенные
частные векселя, если только они являются действительными векселями,
т е. если они выданы в результате товарной сделки. Такие векселя,
в" свою очередь, обеспечены теми товарами, взамен которых они
выданы, а потому могут служить обеспечением заменяющих их банкнот.
Глава двадцать шестая
НАКОПЛЕНИЕ ДЕНЕЖНОГО КАПИТАЛА;
ЕГО ВЛИЯНИЕ НА СТАВКУ ПРОЦЕНТА
Предварительные замечания
Эта глава — исключительно полемическая и направлена против
Оверстона, банкира, пользовавшегося большим авторитетом в
качестве знатока и чуть ли не теоретика банковского дела. Оверстон
имел большое влияние на банковское законодательство 1844—1845 гг.
Маркс даже называет Оверстона вдохновителем и фактическим
автором знаменитого банкового законодательства Роберта Пиля.
Маркс, таким образом, полемизирует не с обыкновенным
банкиром, а с «князем банкиров» \ т. е. с человеком, который выражал
взгляды и вожделения крупного концентрированного банкового
капитала (Оверстон был директором Английского банка). Если в 24-й
главе «капитал-фетиш» был охарактеризован так, как он выступает
в капитале, приносящем проценты, то в настоящей главе,
полемизируя с Оверстоном, Маркс выводит законченного фетишиста в лице
этого самонадеянного «князя банкиров», являющегося завершенной
персонификацией капитала, приносящего проценты.
В настоящей главе поставлен ряд сложнейших вопросов: 1) о
соотношении между количеством денег, находящихся в обращении, и
размером процента; 2) о сущности учета векселей и ссуды под товар
или другие ценности; 3) о том, когда функционирующий капиталист
предъявляет спрос на капитал и когда на деньги; 4) о связи между
накоплением денежного капитала, с одной стороны, и накоплением
товарного и производительного капитала — с другой; 5) что вообще
следует понимать под накоплением денежного капитала (речь идет
о накоплении капитала, приносящего проценты).
В настоящей главе перечисленные вопросы исчерпывающего
решения не получают, но Маркс наглядно показывает, что без
правильного понимания капиталистического производства и обращения
эти вопросы правильно ни поставить, ни решить нельзя. «Князь
банкиров», помимо того что он сознательно извращает относящиеся сюда
факты, оказался не в состоянии разобраться в этих вопросах; он
путается и противоречит себе на каждом шагу.
1 Английский вульгарный экономист называет Оверстона «несомненным князем
банкиров» (см. Маркс К., Энгельс Ф, Соч. 2-е изд., т. 23, с. 155, примечание 109),
669

Чтобы правильно ориентироваться в настоящей главе,
необходим ряд справок исторического порядка. С них мы и начнем наши
комментарии.
I. Краткий очерк
Две школы: «денежного обращения» и «банковская»
Споры по вопросам денежного обращения и банковского дела
разделили английских экономистов-теоретиков и практиков на две
школы: «сиггепсу schoob (школа денежного обращения) и «banking
schoob (банковская школа). Первая школа имела своим
теоретическим вождем Рикардо, а после его смерти она возглавлялась его
ближайшими последователями и учениками, среди которых был и
Оверстон. Вторая школа возглавлялась Туком, Фуллартоном и др.
Представители «школы денежного обращения» твердо держались
за количественную теорию денег, согласно которой рост денежной
массы при неизменности товарных масс вызывает рост товарных цен.
Это они распространяли и на банкноты, т. е. рост эмиссии банкнот
вызывает, по их мнению, рост товарных цен. Раздавались даже
голоса, требовавшие уничтожения банкнотной эмиссии; но это были
лишь единичные голоса; большинство сторонников этой школы
требовало жесткого ограничения выпуска необеспеченных металлом
банкнот и монополизации эмиссии одним банком.
Что касается металлических денег, то при свободе вывоза
благородного металла из страны всякий излишек этого металла вывозится
за границу и внутри страны металлических денег всегда имеется
столько, сколько их нужно. Происходит это так: 1) появление
излишка денег, вызывая повышение товарных цен, этим самым
обесценивает деньги; 2) невыгодной становится теперь не только чеканка
новых монет из слитков, но и невыгодно оставлять в обращении уже
функционирующие там полновесные монеты, так как их
относительная стоимость, т. е. их стоимость, выраженная в товарах, ниже их
металлической стоимости; 3) это приводит к усиленному экспорту
валютного металла в слитках и монетах и к импорту товаров:
импортировать товары выгодно вследствие общего подъема товарных цен;
4) и тот, и другой — экспорт валютного металла и импорт товаров —
устанавливают равновесие между количеством денег и товарной
массой, т. е. страна освобождается от излишка денег и вызванной им
дороговизны.
Отсюда делался вывод, что вывоз валютного металла из страны
свидетельствует об его излишке и обесценении денег внутри страны; и,
наоборот, прилив его в страну обусловливается тем, что в стране мало
денег. Недостаток последних вызывает последствия, обратные тем,
которые только что были описаны. Если денег мало, то они дорожают,
и их относительная стоимость становится выше их стоимости; низкие
цены товаров и высокая относительная стоимость денег делают
выгодными экспорт товаров и импорт валютного металла. Таким
образом, при чистом металлическом обращении (без банкнот) в стране не
может быть ни излишка, ни недостатка денег; их количество регули-
670

тся автоматически в соответствии с товарооборотом. Но этот
автоматический регулятор» перестает действовать при банкнотном
бт>а1Дении —- ведь излишек банкнот вывезти за границу нельзя. Их,
°оавда, можно вернуть обратно в выпустивший их банк; отсюда и
^ебование полного покрытия банкнот, исходящее от сторонников
школы денежного обращения». Тогда эмиссия банкнот будет
определяться движением валютного металла; эмиссионный банк
увеличивает выпуск банкнот при приливе последнего и уменьшает их выпуск
и даже изымает часть их из обращения при отливе металла.
Такова, в основных чертах, концепция «школы денежного
обращения». Представители «банковской школы» были противниками
количественной теории денег и отвергали требование полного покрытия
банкнот. Они требовали лишь контроля за деятельностью
эмиссионных банков и ограничения их операций — сведения последних в
основном к учету векселей. При правильном учете векселей,, т. е. при
учете только настоящих коммерческих векселей, нет места инфляции,
т. е. появлению лишних банкнот. Банкноты возвращаются в банк
обратно при погашении учтенных векселей, если же они все-таки
остаются в обращении, то это свидетельствует лишь о том, что они
не излишни, что товарооборот в них нуждается. Наконец, банкноты,
оказавшиеся ио тем или иным причинам действительно излишними,
предъявляются в банк к обмену на металл. Необходимо, таким
образом, лишь такое количество металла в кладовых банка, которое делает
возможным обмен банкнот на звонкую монету в любое время. А так
как фактически к обмену на металл банкноты предъявляются в
небольшом количестве (особенно, когда металл нужен для экспортных
сделок), то необходимо лишь частичное, но отнюдь не полное
покрытие банкнот.
Сторонники «школы денежного обращения» опирались, как
сказано, на количественную теорию денег,, основой которой является
то, что деньги — лишь орудие обращения. Масса товаров находит
в обращении свое стоимостное выражение в массе денег; если же
денежная масса увеличивается, а товарная масса остается без перемены,
то это значит, что товарные цены повышены, так как прежняя масса
товаров выражена в большей массе денег. Критика количественной
теории денег дана Марксом в третьей главе I тома «Капитала» и
особенно в работе «К критике политической экономии» (гл. 2-я). Мы
здесь на этом останавливаться не будем, а отметим лишь, что
сторонники «банковской школы» сумели опровергнуть эту теорию лишь
фактически, но отнюдь не теоретически. Так, например, в обширном
исследовании («История цен») Тука показывается что изменение
товарных цен не находится в зависимости от изменения количествл
Денег; но что деньги суть денежная форма стоимости товара, а .при
капитализме суть и денежная форма капитала — это обстоятельство
"^Уждо всей буржуазной политической экономии.
Сторонники «школы денежного обращения» исходили из того, что
Деньги — только орудие обращения.; отсюда они делают и обратный
вывод: все, что служит орудием обращения, является настоящими
Деньгами, т. е. ими стирается всякое различие между металлическими
671

деньгами, государственными бумажными деньгами и банкнотами
В банкнотах сторонники этой школы видели лишь замену дорого
стоящего металлического обращения бумажным. Но бумажное обра[
щение должно быть предохранено от инфляции, а это, по утвержде!
нию представителей этой школы, возможно лишь при полном ц0[
крытии банкнот. Представители «банковской школы» и здесь не вьь
двинули новых методологических и теоретических принципов, а лищь
старались доказать: 1) что требование полного покрытия банкнот
ставит товарообращение в чрезмерно стеснительные границы, делая
его зависимым от металлического запаса; 2) что обеспечение от
инфляции может быть достигнуто и при частичном покрытии банкнот,
У представителей «банковской школы» проглядывает более
правильное понимание банкнот и кредита. Раз, по их мнению, не
требуется полного покрытия банкнот, то банкноты уже представляют
нечто новое, отличное от металлических денег, — они созданы
кредитом. Но их буржуазный ограниченный кругозор, мешающий им
вникнуть в сущность денег и капитала, мешает им также правильно
понять сущность кредита и созданных последним кредитных денег. Они
лишь эмпирически постигают различия между металлическими
деньгами и банкнотами. И в этом их преимущество перед теоретиками
«школы денежного обращения».
Законодательство Р. Пиля
«Школа денежного обращения» одержала победу над «банковской
школой», и эта победа закреплена была в законодательном акте
Роберта Пиля, согласно которому эмиссионным банком Англии
становился Английский банк. Из других банков право эмиссии осталось
за теми из них, которые к моменту закона занимались выпуском
банкнот, но имелось в виду их как эмиссионные банки постепенно
ликвидировать. Во-первых, количество банкнот, которое они могли
выпускать, было доведено до небольших размеров; во-вторых, свое
право эмиссии они не могли передавать другим банкам, а в[,случае
прекращения ими этой операции их право автоматически переходило к
Английскому банку, т. е. расширялась его возможность выпуска банкнот.
Английский банк разделили на два отдела: 1) эмиссионный,
2) банковский. Эмиссионный отдел передает банковскому отделу на
14 млн. ф. ст. банкнот. Последние обеспечены обязательствами
государства, т. е. на указанную сумму банкноты выпускаются без
металлического покрытия. Зато сверх этой суммы против каждой
выпускаемой банкноты должно иметь в банке соответствующее количество
золота. Другими словами, банковский отдел может получить от
эмиссионного отдела банкноты сверх указанной суммы лишь в обмен на
золото. Между двумя отделами банка происходит своеобразное
«обращение», игнорирующее, по замечанию Маркса, действительное
товарное обращение. Но это игнорирование безнаказанно не проходит:
действие закона Пиля пришлось отменить во время кризиса 1847 r.j
о чем неоднократно упоминается в настоящей главе. В вынужденной
отмене действия закона Пиля Маркс видит фактическое доказатель-
672

его несостоятельности, следовательно, и несостоятельности
СТВколы денежного обращения». В законодательстве Пиля были заппте-
*Шсованы влиятельные группы финансистов вроде Оверстона, кото-
Ре извлекали большие выгоды из всяких денежных затруднений,
*ак как последние повышают размер процента. А законодательство
т рудняло борьбу с денежными расстройствами, которые
вызывались общим движением промышленных циклов.
II. Краткое содержание главы
Показания Оверстона и других
Большая часть настоящей главы состоит из показаний Нормэна,
Оверстона и других светил банковского мира перед парламентской
комиссией, ставившей себе задачу выяснить причину денежного
кризиса, роста размера процента, падения его и ряд других вопросов.
Попытаемся систематизировать «взгляды» Оверстона и его коллег и
изложить критику их, которая дается Марксом.
Начнем с капитала: что этими банкирами понимается под
капиталом? С одной стороны, под капиталом они понимают банкноты и
деньги, которые они выдают своим клиентам в виде ссуды, т. е. они
определяют капитал так, как это подобает истым банкирам. С другой
стороны, они заявляет, что капитал — это товары или услуги,
употребляемые в производстве. Тут они становятся на точку зрения
промышленных капиталистов, но не без задних мыслей. Дело в том, что
из первого определения вытекает, что размер процента должен
находиться в зависимости от имеющегося количества денег и банкнот.
А этого опрашиваемые банкиры признавать никак не хотят.
Поэтому придумывается такая «теория». В основном, мол, размер
процента зависит от «стоимости капитала», количество же денег и
банкнот может лишь кратковременно влиять на размер процента.
«Стоимость капитала» — это та увертка, к которой лорд Оверстон
прибегает в своих показаниях перед парламентской комиссией; этой
бессодержательной фразой он пускает пыль в глаза участникам
комиссии буржуазного парламента, которые сами правильного
представления о капитале не имеют и иметь не могут. В самом деле, согласно
первому определению капитала, сводящему капитал только к
ссудному капиталу, под «стоимостью капитала» можно понимать лишь
процент на капитал, цену ссужаемого капитала. Выходит, что
процент определяется процентом. Согласно же второму определению
капитала под «стоимостью капитала» можно, во-первых, понимать
стоимость самих товаров и услуг, употребляемых в производстве; но
это прямого отношения к размеру процента иметь не может. Стоят ли
машины, сырье, топливо и т. п. дорого или дешево, — какое же это
Может иметь прямое отношение к проценту, который платится за
капитал, взятый в ссуду на покупку этих средств производства. Во-
вторых, под «стоимостью капитала» можно понимать еще ту среднюю
прибыль, которую этот капитал приносит. Правда, в XXII главе было
Доказано: 1) что норма прибыли является верхним пределом для
22 Д и Розенберг
673

нормы процента, 2) что тенденция нормы прибыли к понижению
обусловливает собой и тенденцию нормы процента к понижению; но ведь
там также доказано, что при одной и той же норме прибыли могут
быть разные нормы процента.
Не имея ни малейшего представления о формах капитала и
вульгарно отождествляя капитал не то со средствами производства и с
«услугами», не то просто с деньгами, Оверстон и его коллеги никак не
могут ответить на вопрос, на что предъявляет спрос
функционирующий капиталист — на деньги или на капитал. После долгих потуг и
уверток Оверстон пытается дать следующий ответ: заемщик хочет
получить деньги для приобретения власти над капиталом. Выходит,
что деньги, которые ссужаются заемщику, — еще не капитал, они
лишь средство для приобретения власти над капиталом. Капитал —
это, мол, какая-то «вещь в себе», господство над которой
приобретается при помощи ссужаемых денег. Но такой ответ не
удовлетворяет и членов парламентской комиссии: их не смущает то, что
Оверстон сводит капитал к вещи, но они не могут мириться с тем, что сами
ссужаемые деньги не есть капитал, ведь за них платят проценты.
И члены комиссии понимают, что деньги, приносящие проценты, уже
не просто деньги, а капитал.
Итак, заемщик, по Оверстону, ищет денег для получения власти
нал капиталом, и размер процента повышается с повышением
«стоимости капитала». А от чего зависит повышение последней? От
расширения производства и обращения — отвечают банкиры. Они знают
одно: во время расширения производства и обращения к ним
предъявляют большие требования на денежный капитал (по их уверениям —
на деньги); но они не знают, точнее, прикидываются незнающими, что
в то самое время к ним и притекает больше денег. Вообще они склонны
считать капиталистами только себя; заемщиков они таковыми не
считают.
Банкиры представляют дело так, будто промышленность и
торговля, с одной стороны, а банки, с другой — совсем разные царства.
Первые, расширяясь, делают натиск на банки и повышают
процентную ставку. Но откуда берется сам банковский капитал? Мы уже
знаем, что одним из источников банковского капитала являются
торговля и промышленность, следовательно, с их ростом растут и
денежные капиталы, находящиеся в банках. Но и капиталы денежных
капиталистов, и сбережения других слоев населения, хранящиеся в
банках, увеличиваются именно в период оживления торговли и
промышленности. Следовательно, если во время расширения
производства и обращения увеличивается спрос на денежный капитал, то
одновременно увеличивается и его предложение.
Помимо того, процент бывает, как известно, наиболее высоким
как раз в момент кризиса, т. е. тогда, когда производство и
обращение максимально сокращаются. Правда, он достигает значительной
высоты и в момент подъема, особенно к концу его; но отсюда лишь
следует, что при объяснении роста процента нельзя ссылаться только
на расширение производства и обращения, а последние должны
изучаться отдельно, так же как депрессия и кризис.
674

Также нельзя отрицать связь между количеством денег в
обращении и размером процента; но нельзя эту связь понимать упрощенно,
вульгарно. Количество денег в обращении может и не уменьшаться;
Но если подорван или слишком напряжен кредит и каждый старается
запастись наличными для предстоящих платежей и закупок, то
процент повышается. Он повышается, во-первых, потому, что банки этим
хотят привлечь вклады (кстати, заемщиками, ищущими денег,
являются тогда как раз банки), а раз они платят дороже, то они дороже
и берут. Во-вторых, пусть количество денег и не уменьшается, но раз
уменьшаются вклады, то уменьшается количество денег,
продаваемых как капитал, следовательно, повышается цена на этот особый
товар. В-третьих, если подорван кредит, то частные
векселя—торговые деньги — плохо функционируют, а потому увеличивается спрос
на звонкую монету и за ссужение ее платят более высокий процент.
Учет векселей и ссуда под товар или другие ценности
Исходя из своих установок, Оверстон и компания считают учет
векселей способом получения нового капитала для расширения дела
(с их точки зрения, более правильно сказать: способом получения
власти над добавочным капиталом). Но это верно лишь в отношении
учета бронзовых векселей: учитывающий такой вексель действительно
полvчает новый капитал. Но это неверно — фактически неверно —
в отношении учета настоящих коммерческих векселей и ссуд под
товары и другие ценности.
Учитывающий настоящий коммерческий вексель получает в банке
лишь ту сумму капитала, на которую он кредитовал своего
покупателя при продаже своего товара. Вся цепь сделок сводится к
следующему: 1) продавец товара имел капитал в товарной форме, или — что
одно и то же — имел товарный капитал; 2) при продаже последнего
в кредит и получении за него векселя он его превратил в торговые
деньги, т, е. он теперь свой капитал имеет в торговых деньгах; 3) при
учете векселя он свой капитал получил в денежной форме. Другими
словами, метаморфоз Г'—Д' усложнился: 1) превращением Т' в
вексель и 2) превращением векселя в деньги. Никакого нового капитала
учитывающий коммерческий вексель не получил.
Теперь возьмем ссуду под товар. Товаровладелец не превращает
Т' в Д', а закладывает свой товар; опять-таки до этой операции он
имел капитал в товарной форме, а после нее он получил свой капитал
в денежной форме. Возможно, что товаровладелец закладывает свой
товар с целью выждать более высоких цен или же взвинтить цены
(закладывая товары в банке, он искусственно уменьшает
предложение товаров). Все же от получения ссуды под товар он нового
капитала не получает. Он не имеет одновременно двух капиталов: в
денежной и товарной форме. Правда, заложенный товар он может в
любое время продать, т. е. товар окончательно не отчужден, юридически
°н еще его собственность; но фактически распоряжаться им он не
может, ибо вырученные от его продажи деньги он должен вернуть
в банк.
22
675

Также и в отношении ссуд под разные ценности. Если только
последние — реальные ценности, то ссуда под них не доставляет нового
капитала их владельцам Получатель такой ссуды получает свой
капитал, состоящий из закладываемых ценностей, в денежной форме.
Согласно Энгельсу \ 1) ссуда под ценности есть кредитная сделка,
но она доставляет заемщику не капитал (капитал он имеет в своих
ценностях), а деньги; 2) ссуда при учете векселя не является ссудой
(она есть ссуда лишь в воображении банкира), а куплей; 3) только
ссуда без всякого обеспечения или при учете бронзового векселя (что,
конечно, то же самое, что без всякого обеспечения) является ссудой
капитала, так как ею доставляется заемщику новый капитал.
Глава двадцать седьмая
РОЛЬ КРЕДИТА В КАПИТАЛИСТИЧЕСКОМ
ПРОИЗВОДСТВЕ
Краткая характеристика главы
Вопрос о роли кредита в капиталистическом производстве здесь
детально не исследуется. Марксом делается лишь ряд замечаний,
с одной стороны, подводящих итоги исследования предыдущих глав,
с другой — затрагивающих новые вопросы.
Роль кредита Маркс в основном сводит к следующим четырем
моментам: 1) при помощи кредита происходит уравнение нормы при
были; 2) кредит сокращает издержки обращения; 3) кредит, развивая
капиталистическое производство и обостряя его противоречия,
содействует уничтожению капитализма; 4^ кредит содействует
образованию акционерных обществ. Первый пункт лишь формулируется, но
ближайшему рассмотрению не подвергается. Второй пункт слегка
расшифровывается, значительная часть главы посвящена третьему
и четвертому пунктам.
Главное теоретическое значение настоящей главы состоит, во-
первых, в той замечательной характеристике, которая Марксом
дается акционерному капиталу 2. Во-вторых, не менее замечательным
является и то, что Маркс говорит о двойственном характере
кредитной системы 3,
В другом месте Маркс пишет: «В банковской системе ... дана форма
общественного счетоводства и распределения средств производства
в общественном масштабе, но только форма» \
В. И. Ленин мастерски применил это положение к
социалистической экономике.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 469-—472,
2 Там же, с. 480.
- Там же, с, 485,
4 Там же, ч. И, с. 156.
676

Роль кредита в уравнении нормы прибыли
Превращение прибыли в среднюю прибыль и уравнение разных
норм прибыли в общую норму прибыли является результатом
эмиграции и иммиграции капиталов из одних сфер производства в
другие Капитал уходит из тех сфер производства, где нормы прибыли
ниже, в сферы производства с более высокими нормами прибыли.
Результатом такого движения капиталов являются недопроизводство
и перепроизводство: недопроизводство — там, откуда капитал
уходит, и перепроизводство — в тех отраслях хозяйства, куда
капитал приливает. А это, в свою очередь, вызывает
отклонение цен от стоимости вверх и вниз: вверх там, где получилось
недопроизводство, а вниз там, где получилось перепроизводство.
Картина в результате получается обратная: там где раньше была
высокая норма прибыли, теперь получается низкая прибыль
вследствие сильного падения цен; а где раньше была низкая прибыль,
последняя значительно поднимается вследствие подъема цен. А это
опять вызывает отливы и приливы капиталов, которые прекратятся
(речь идет о неполном прекращении) лишь тогда, когда установится
общая норма прибыли.
Но эмиграция и иммиграция капиталов наталкиваются на
«неподвижность» основного капитала. Непосредственно эмигрировать,
скажем, капиталу из металлургической промышленности в
текстильную — вещь далеко не легкая, На помощь приходит кредит.
Ссудный капитал обильно притекает в те сферы ггроизводства, где
прибыль высока, и слабо притекает (или совсем прекращается
приток новых капиталов) туда, где прибыль низка. В первых сферах
производство расширяется, во-вторых производство суживается
относительно и даже абсолютно. Результат получается тот же самый.
В этом смысле кредит и «регулирует» капиталистическое
производство, Но «регулирование» заключается не в том, что кредит
доставляет капитал в те отрасли производства, где мало капитала, и
извлекает капитал оттуда, где он находится в избытке. Так оценивают
кредит буржуазные экономисты, но это есть не что иное, как
извращающая действительность апологетика. Кредит «регулирует» лишь нормы
прибыли, и то стихийно и приблизительно.
Ссудный капитал тянется туда, где норма прибыли высока, а в
результате — перепроизводство, падение цен, падение прибыли; тогда
ссудный капитал тянется назад, пускаясь в «бегство» оттуда, куда
совсем недавно так страстно его влекло. Ссудный капитал избегает
сфер производства с низкой нормой прибыли, в результате чего в этих
сферах получаются недопроизводство, рост цен, рост прибыли, А это
создает «перелом» в целеустремленности ссудного капитала: он уже
охотно устремляется в ставшие весьма прибыльными сферы
производства.
В заключение отметим, что роль кредита в эмиграции и
иммиграции капиталов была подчеркнута еще Рикардо. Для него, правда,
средняя прибыль есть исходный пункт, а не результат. Но Рикардо
понимал, что без свободного передвижения капиталов из одной сферы
677

в другую средняя норма прибыли или — что одно и то же — равен-
ство прибылей на равные капиталы существовать не может. Рикардо
считал капиталистический способ производства абсолютным способом
производства, а потому он не видел возникновения и развития этого
способа производства. Последний для него с самого начала выступает
во всем своем вооружении: с развитой конкуренцией, со свободой
передвижения капиталов, с развитой кредитной системой, делающей
легким передвижение капиталов и поддерживающей — тоже с самого
начала — прибыль на среднем для всех сфер производства уровне.
Роль кредита в сокращении издержек обращения
Металлические деньги — дорогое орудие обращения.
Производство металла требует значительного труда, а монеты в обращении
стираются, и, теряя в своем весе, они теряют и в своей стоимости.
Кредит уменьшает этого рода издержки. Во-первых, для целого
ряда сделок кредит делает деньги излишними; это имеет место, когда
происходит либо полное взаимное погашение задолженностей, либо
деньгами приходится покрывать лишь разницу. Это вытекает из того,
что каждый предприниматель не только кредитуется, но и сам
кредитует; а при развитой банковской системе легко погасить
задолженность А теми суммами, которые ему должен В или С.
Если даже А, В, С являются клиентами не одного, а разных
банков, то взаимное погашение задолженности легко осуществляется
благодаря тем связям, которые существуют между банками.
- Во-вторых, кредит создает частные векселя, являющиеся, как мы
уже знаем торговыми деньгами, — банкноты, являющиеся
кредитными деньгами. Они не могут вытеснить золото и серебро, но: 1) они
уменьшают их количество, необходимое для обращения; 2) они
значительно уменьшают издержки, связанные со стиранием золотых и
серебряных монет, ибо последние в своей массе хранятся в качестве
резервов в кладовых банков, а в обращении циркулируют банкноты,
банкирские векселя, чеки,
В-третьих, кредит доводит до минимума праздно лежащие деньги
(денежный капитал). Деньги, временно оказавшись свободными
в одном предприятии благодаря банковской системе
производительно используются в других предприятиях. Во II томе «Капитала»
(гл, XV), где Маркс абстрагируется от кредита, показано, что для
непрерывности воспроизводства необходим запасный денежный
капитал, т. е. рядом с функционирующим капиталом должен быть
определенного размера денежный резерв. Отношение последнего к
функционирующему капиталу должно равняться отношению времени
обращения ко времени производства. Кредитная система не только
освобождает от необходимости держать в запасе денежные резервы, но
делает возможным их производительное использование в других
предприятиях. В итоге получается экономия средств обращения.
Помимо того, каждый предприниматель, имея возможность
превратить весь свой денежный капитал в производительный (выделять
денежный резерв, как мы видели, ему не нужно), тем самым увели-
678

чивает производство прибавочной стоимости. Другими словами,
благодаря кредиту капитал становится более производительным, т. е.
производит больше прибавочной стоимости.
Роль кредита в ускорении процесса воспроизводства
Воспроизводство включает в себя и обращение. Время
воспроизводства равняется времени производства плюс время обращения
Кредит сокращает время обращения и тем самым ускоряет весь про
цесс воспроизводства.
Обращение состоит из двух фаз: Д—Т и Т'—Д'; кредит ускоряет
и первую, и вторую фазы обращения. Промышленный капиталист,
пользуясь коммерческим, или банкирским, кредитом, не должен
приостанавливать или замедлять производственный процесс из-за
отсутствия наличных денег на покупку средств производства. Он может
получить последние при помощи кредита, и фаза Д—Т у него
совершается безостановочно.
Благодаря кредиту также ускоряется фаза 7"—Д'. Контрагент
промышленного капиталиста, оптовый торговец, пользуясь
кредитом, может купить новые партии товара еще до того, как им проданы
прежние товарные массы, т. е. до того, как к нему вернулся его
денежный капитал.
Помимо того, кредит благоприятствует спекуляции, служит ее
основой, потому что он позволяет на большой срок отделять акты
купли и продажи. Купец, предвидя возможность повышения
товарных цен, начинает большими массами закупать товар, средства для
этого он получает благодаря кредиту. Этот же кредит позволяет купцу
не торопиться с продажей уже имеющихся у него товарных масс;
в случае необходимости денег, скажем, для текущих платежей, он
может заложить свой товар в банке и получить нужные ему деньги.
Далее: кредит, предоставляя возможность отделять акты купли и
продажи, создает искусственный спрос и маскирует истинное
положение вещей на рынке. Процесс воспроизводства не только
ускоряется, но и расширяется, стимулируя тем самым искусственно
созданный спрос. Но ускоряется и наступление кризиса. Если
вначале благодаря искусственно созданному спросу кредит на время
оттягивает наступление кризиса, то именно потому, что спрос создан
искусственно, наступление кризиса в конце концов ускоряется и
принимает более острую форму.
Кредит и акционерный капитал
Третьим моментом, характеризующим роль кредита в
капиталистическом производстве, Маркс считает образование акционерных
обществ. Отсюда, однако, не следует, что Маркс акционерное
общество отождествляет с кредитным учреждением, а акционерный
капитал — с капиталом, приносящим проценты.
И исторически, и логически кредит предшествует образованию
акционерных обществ; он является той ближайшей основой, на
которой и из которой акционерный капитал мог возникнуть.
679

Покупка акций формально не есть кредитная сделка: покупая
акцию, покупатель становится не кредитором акционерного
предприятия, а его совладельцем. Но фактически и экономически
помещение денежного капитала в акцию есть не что иное, как
превращение его в капитал, приносящий проценты.
Все же отождествлять акционера с ссудным капиталистом нельзя
даже и чисто экономически. Ссудный капиталист предполагает
функционирующего капиталиста и противостоит ему; акционер не
предполагает функционирующего капиталиста. Наоборот, его появление
означает ликвидацию последнего, замену его наемным управляющим,
директором и т. д. Также процент на ссудный капитал предполагает
предпринимательский доход и противостоит ему как доход от
собственности доходу от предпринимательства; дивиденды, получаемые
акционерами, означают превращение всей прибыли в форму процента.
Акционерный капитал — это новое образование, но образование,
развивающееся на основе кредита, на основе разветвленной
кредитной системы. Эмиссия акций невозможна без развитого денежного
рынка и рантье, этих детищ кредита. Не нужно также упускать из
виду и тот эмпирический факт, что эмиссия акций совершается через
банки, а подчас самими банками. Однако было бы совершенно
неправильно рассматривать образование акционерных обществ
исключительно как результат развития кредита. Главную и решающую
причину образования акционерных обществ следует искать в сфере
производства. Гигантский рост производительных сил, вызывающий
колоссальную концентрацию производства, приходит в резкое
противоречие с индивидуальной формой капитала. Как ни велик инди
видуальный капитал, притом пользующийся громадного размера
кредитом, он все же оказывается недостаточным, особенно в тяжелой
индустрии, на транспорте и т. д.
Акционерный капитал, возникая на известной стадии развития
капиталистического производства и разрешая противоречие между
возросшими производительными силами и индивидуальной формой
капитала, способствует дальнейшему развитию производительных
сил; но этим самым он обостряет противоречие между
производительными силами и производственными отношениями. Основное
противоречие капитализма — противоречие между общественным
характером производства и частной формой присвоения — получает в
акционерном капитале дальнейшее обострение.
Двойственное значение кредита
Кредит, обусловленный капиталистическим производством, в свою
очередь является значительным фактором развития последнего.
Прежде всего, предоставляя отдельным предпринимателям
возможность распоряжаться массой общественного капитала, кредит
предоставляет им тем самым возможность расширять размеры
производства гораздо дальше того, что соответствует величине их собственных
капиталов. Последние становятся «базисом кредитной надстройки».
680

расширяя размеры производства, следовательно, и размеры при-
воення неоплаченного чужого труда, кредит становится могучим
Фактором концентрации и накопления. Не менее решающую роль
кредит играет и в централизации капитала: кредит всегда на стороне
крупного капитала, он содействует поглощению последним мелких
я средних капиталистов.
Кредит, развивая производительные силы в антагонистической
гЬорме, тем самым развивает и противодействующие им
разрушительные силы. Предоставляя в распоряжение отдельных
капиталистов массу общественного капитала, кредит предоставляет
возможность спекуляции в широком масштабе. Кредит играет большую роль
й в развязывании кризиса, ибо процесс воспроизводства форсируется
им Д° крайних пределов.
К элементам разложения старого способа производства, которые
усиливаются кредитом, Маркс относит и акционерные общества,
представляющие собой «снятие» капиталистического способа
производства в его собственных пределах, и кооперативные фабрики рабочих.
«Кооперативные фабрики самих рабочих являются, в пределах
старой формы, первой брешью в этой форме, хотя они всюду, в своей
действительной организации, конечно, воспроизводят и должны
воспроизводить все недостатки существующей системы. Но в пределах
этих фабрик уничтожается противоположность между капиталом и
трудом, хотя вначале только в такой форме, что рабочие как
ассоциация являются капиталистом по отношению к самим себе, г. е.
применяют средства производства для эксплуатации своего
собственного труда ... Без фабричной системы, возникающей из
капиталистического способа производства, как и без кредитной системы,
возникающей из того же самого способа производства, не могла бы
развиться кооперативная фабрика. Кредитная система,
образующая главную основу постепенного превращения капиталистических
частных предприятий в капиталистические акционерные общества,
составляет точно так же и средство к постепенному большему или
меньшему расширению кооперативных предприятий в
национальном масштабе. Капиталистические акционерные предприятия, как
и кооперативные фабрики, следует рассматривать как переходные
формы от капиталистического способа производства к
ассоциированному, только в одних противоположность устранена отрицательно,
а в других — положительно»1.
Глава двадцать восьмая
СРЕДСТВА ОБРАЩЕНИЯ И КАПИТАЛ;
ВОЗЗРЕНИЯ ТУКА И ФУЛЛАРТОНА
Предмет исследования
Мы проследили три ступени анализа. На первой ступени ссудный
Капитал рассматривался как капитал денежных капиталистов,
находящийся в распоряжении функционирующих капиталистов. Сле-
681
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25, ч. I, с. 483, 484.

довательно, на этой ступени анализа ссудный капитал в известно^
мере тождественен торгово-промышленному. Эта тождественность
в значительной мере существует еще и на второй ступени анализа
когда ссудный капитал рассматривается как банковый капитал*
лишь незначительную часть которого составляет капитал денежных
капиталистов. Представляется, что весь капитал банков, в том числе
и фиктивная его часть, представленная в необеспеченных золотом
банкнотах и банкирских векселях, отдается в распоряжение торгово-
промышленным капиталистам. Отсюда и на третьей ступени анализа
при рассмотрении двойственного значения кредита это двойственное
значение исследуется с точки зрения воспроизводства реального
капитала — как кредит расширяет его рамки и как в кредите
заключено уничтожение капиталистических отношений.
На перечисленных трех стадиях анализа ссудный капитал и
кредит как таковые, т. е. в их противоположности
торгово-промышленному капиталу, еще не исследовались. А между тем единство
ссудного и торгово-промышленного капитала включает и их различие,
превращающееся в противоположность. Исследование этой
противоположности или, что в данном разрезе одно и то же, исследование
влияния кредита на ссудный капитал как таковой уже составляет
четвертую степень анализа. Но прежде чем приступить к указанному
исследованию, Маркс подвергает критике Тука и его
последователей, которые чувствовали различие между ссудным и реальным
капиталом, но определяли его неправильно. Критика Тука является,
таким образом, своего рода введением в исследование
противоположности между ссудным и торгово-промышленным
капиталом.
Тук и его сторонники правильно критиковали количественную
теорию денег; они правильно указали, что эмиссия банкнот вообще
не может вызвать обесценения денег и повышения товарных цен.
В этом их большое преимущество перед теоретиками «школы
денежного обращения». Но в понимании сущности денег, капитала,
денежного капитала и капитала, приносящего проценты, они так же
беспомощны, т. е. скользят по поверхности явления, как и Оверстон
и компания. Это привело Тука к неправильному
противопоставлению средств обращения капиталу, а Фуллартона — к столь же
неправильному разграничению между ссужением капитала и ссуже-
нием средств обращения.
Критикуя названных авторов, Маркс исследует те явления,
которые ими неправильно были истолкованы, и освещает ряд
моментов, относящихся как к денежному обращению, так и к кредиту.
А это, в свою очередь, делает возможным исследование влияния
кредита на капитал, приносящий проценты. Маркс наглядно пока»
зывает, как благодаря кредиту может увеличиваться ссудный
капитал, и в то же время количество денег и банкнот в обращении даже
уменьшается.
Особенно ценным является исследование обращения дохода
и капитала в денежной форме. Эти два вида обращения хотя и
составляют единую сферу обращения, но имеют свои особенности
682

различия. Тук и другие видели эти особенности и различия, но
не видели единства, поэтому и особенности, отличающие один вид
вращения от другого, ими плохо были поняты.
Порядок исследования
Глава начинается с полемики против Тука, причем Маркс
направляет главный огонь против туковского разграничения между
обращением капитала и обращением средств обращения.
Затем Маркс переходит к критике Фуллартона, который это
разграничение Тука развивает дальше и делит ссуду на ссужение
капитала и ссужение средств обращения.
Два отдела обращения
■Еще Адамом Смитом обращение делилось на: 1) обращение между
самими торговцами (включая, конечно, и промышленных
капиталистов, имеющих дело с оптовыми купцами) и 2) обращение между
торговцами и потребителями (индивидуальными). В первом отделе
обращения происходят крупные сделки, притом в большинстве
случаев совершаются они в кредит: следовательно, деньги здесь
служат—опять-таки лишь в большинстве случаев, а не всегда —
средством платежа. Во втором отделе обращения сделки мелкие (продажа
в розницу)* совершающиеся обычно на наличные, т. е. деньги
являются орудием Обращения.
Это и привело Тука к путанице. Во-первых, он отождествляет
деньги как средство платежа с капиталом, а деньги как орудие
обращения — с доходом. Он не понимает, что деньги сами по себе не
являются ни капиталом, ни доходом, а могут быть лишь денежной
формой капитала или дохода. Во-вторых, Тук не понимает, что
и в форме капитала, и в форме дохода деньги могут выполнять как
функцию орудия обращения, так и функцию средства платежа.
Другими словами, являются ли деньги формой капитала или дохода,
зависит не от того, выполняют ли они функцию орудия обращения
или средства платежа, а от того, какую роль они играют в
кругообороте капитала и метаморфозах товарообращения.
В Д — Т кругооборота Д — Т ... П ... Т' — Д' деньги являются
Денежным капиталом совершенно независимо от того, выполняют
ли они функцию орудия обращения или средства платежа. А для
рабочего, совершающего метаморфоз Т (рабочая сила) — Д — 7',
Деньги суть денежная форма его дохода опять-таки независимо
от того, покупает ли рабочий у лавочника за наличные или в кредит.
Также деньги являются денежной формой дохода и для самого
капиталиста, когда m (прибавочная стоимость или часть ее) он пре~
вращает в д, а затем превращает д в товар.
Совершенно неверно, далее, что первый отдел обращения
обслуживает только движение капитала, а второй отдел только движение
Дохода. Возьмем V — Д\ оно происходит и в первом, и во втором
отделе; в первом отделе оно происходит между промышленным капп
683

талистом и оптовым торговцем или между двумя торговцами, а,во
втором — между розничным торговцем и потребителем. Но ведь
Т' — Д' и в первом, и во втором отделе есть не что иное, как превра.
щепие из товарной формы в денежную не только капитальной
стоимости Ту но и прибавочной стоимости, часть которой используется
как доход. Различие между этими двумя отделами заключается
в том, что в первом отделе Т' покупается на денежный капитал
а во втором — на денежный доход, но это не значит, что межцу
самими торговцами (включая и промышленников) происходит только
обращение капитала, а между торговцем и потребителем — только
обращение дохода.
Итак, одни и те же деньги для одних лиц являются денежной
формой капитала (денежным капиталом), а для других — денежной
формой дохода. Более того, они даже становятся объектом кредита
и капиталом, приносящим проценты. Розничный торговец выручку
от своей торговли (за день, за неделю) вносит в банк, т. е.
превращает во вклад, которым он пользуется в своих расчетах г оптовиком,
доставляющим товары. Но часть таких вкладов используется
банками для своих активных операций, т. е. используется как капитал,
приносящий проценты.
Оба отдела обращения составляют единую сферу обращения.
Товар (если он является предметом индивидуального потребления)
движется из первого отдела во второй, а деньги — из второго отдела
в первый. И то, и другое совершается не без участия кредита и
банков. Товар продается в кредит, а выданный вексель учитывается 1.
А деньги не прямо передаются из рук в руки, а движутся через банки,
оседая в них в качестве вкладов Даже между потребителем и
торговцем многие сделки совершаются при помощи чеков, т. е. фактически
без денег (так как и потребитель держит свои деньги в банке) Вклады
же банки используют для ссудных операций.
Таким образом, и деньги, циркулирующие в розничной торговле,
разными путями становятся не только денежным капиталом, но и
капиталом, приносящим проценты. Однако различие между двумя
отделами обращения не может игнорироваться. Главной сферой
действия кредита и банковской системы все же является первый отдел
обращения. И неудивительно, что с точки зрения банкира капитал
обращается только в первом отделе, во втором отделе обращаются
только средства обращения. Тук и дал теоретическую формулировку
представления банкира о капитале.
Оба отдела обращения в разные фазы промышленного цикла
Различие между обоими отделами обращения дает себя сильно
чувствовать в разные фазы промышленного цикла.
В фазе расцвета количество денег, нужных для обращения,
во втором отделе растет быстрее, чем в первом. В этой фазе, когда
1 Розничный торговец — это не только мелкий капиталист, он может быть и
крупнейшим капиталистом, и его векселя учитываются. Стоит вспомнить
современные универсальные магазины, совершающие многомиллионные обороты.
684

Барооборот увеличивается, а товарные цены повышаются, сильно
оазвит и кредит. Поэтому в первом отделе рост потребности в
деньгах компенсируется ростом кредита и тех орудий обращения, которое
им создаются. Во втором отделе потребность в деньгах не может
в такой мере компенсироваться ростом кредита, так как в этом отделе
преобладают, как сказано, сделки на наличные.
В фазе кризиса картина получается обратная. Тогда количество
денег, нужных для обращения, увеличивается в первом отделе
и падает во втором. Массовые сокращения рабочих, падение
заработной платы, уменьшение товарооборота, снижение товарных цен —
все это хотя и уменьшает количество нужных для обращения денег,
но еще больше расстраивает кредит. Поэтому в первом отделе, хотя
товарооборот сократился и цены снизились, денег все же нужно
больше из-за параличу кредитной системы. Во втором отделе
сократившийся товарооборот и снизившиеся цены уменьшают, несмотря
на расстройство кредита, количество нужных для обращения денег.
Отсюда следует, что в фазе расцвета количество денег,
циркулирующих как орудие обращения, растет быстрее, чем количество
денег, обращающихся как средство платежа. В фазе кризиса,
наоборот, отношение между деньгами как орудием обращения и
деньгами как средством платежа изменяется в сторону увеличения
последних и уменьшения первых. Тогда, действительно, особенно сильна
потребность в деньгах Для платежей. Это меняет и характер кредита.
В период расцвета коммерческий кредит непоколебим и
эластичен, большинство кредитных сделок взаимно погашается.
Банкирский кредит является, с одной стороны, надстройкой к
коммерческому кредиту, а с другой — используется для спекулятивных
операций. В период кризиса больше всего парализуется
коммерческий кредит, а банкирский кредит в первую очередь нужен потому,
что парализован коммерческий кредит. Функционирующие
капиталисты ищут денег не для пополнения оборотных средств, а для
погашения своих платежей; им нужны платежные средства, а не
орудия обращения. Согласно теории Тука, противопоставляющего
средства обращения капиталу, в момент расцвета объектом ссуды
являются средства обращения, а в момент кризиса объектом ссуды
является капитал. Такую точку зрения развивает и Фуллартон,
сторонник Тука.
Спрос на разные виды денег
В период кризиса появляется усиленный спрос на деньги не для
покупок, а для погашения платежей, т. е. деньги нужны как
платежные средства — это Фуллартон называет ссудой капитала.
Ошибка Фуллартона проистекает из того, что он капитал
понимает по-банкирски. Банкир «торгует кредитом»; он ссужает не свои
Деньги, а чужие или выдает ссуду своими собственными билетами,
обещаниями платежа и т. д. Это банкир своим капиталом не считает,
своим капиталом он считает лишь свои деньги, которые помещает
в ценные бумаги или держит в банке. Но так бывает тогда, когдг
685

кредит прочен и активные операции банка полностью поддержу
ваются его пассивными операциями. В моменты же кризиса банкир
«торговать кредитом» не может — всем нужны наличные деньги
а не векселя (даже если это векселя банкира); также значительно
уменьшены вклады в банках. Банкир оказывать ссуду может только
своими деньгами, которые он и называет капиталом. Банкир тогда
вынужден продать свои ценные бумаги или забрать свои вклады
из банка.
Момент, когда банкир ссужает собственными деньгами,
совпадает с моментом, когда деньги нужны как средство платежа, и Фул-
лартон называет эти ссуды ссудами капитала.
Но бывают моменты, когда имеется спрос только на металл.
Это происходит тогда, когда имеется пассивный платежный баланс,
т. е. когда деньги как средство платежа нужны для оплаты векселей
за границей. И тогда замечается явление, которое опрокидывает
утверждение сторонников «школы денежного обращения». Последние
утверждали, что золото отливает за границу потому, что его много
внутри страны, а при банкнотном обращении потому, что выпущено
много банкнот, обесценивающих деньги. А на деле оказывается
другое: отлив золота происходит в момент острой нужды в
деньгах х. Дело в том, что заемщик, нуждающийся в золоте для
погашения платежей за границей, получает у своего банкира банкноты,
которые последний, как мы уже знаем, извлек из обращения
благодаря продаже своих ценностей. Полученные банкноты заемщик
предъявляет в эмиссионный банк к размену на золото, которое им
отправляется за границу. А потому в результате получается, что
золото отливает за границу как раз тогда, когда количество денег,
т. е. банкнот, служащих законным средством платежа,
уменьшается.
Но если даже золото не вывозится за границу, если заемщик
взял банкноты для погашения своего долга внутри страны, то это
еще не значит, что банкноты останутся в обращении. Так как
потребность в них как в орудиях обращения уменьшилась (речь идет о фазе
кризиса), то они, выполнив функцию средства платежа,
возвращаются обратно в банк. Допустим, что А берет взаймы банкноты
у своего банкира для уплаты по векселю В; если у В нет срочных
платежей или если В погасил ими свою задолженность С, но у С
нет срочных платежей, то он (С или В) вносит их в банк.
Получается, что задолженность банкам увеличивается, а количество денег
в обращении (фактически банкнот) все же может быть уменьшено.
Или же капитал банкира, т. е. то, что банкир считает капиталом,
уменьшился (ведь он мог оказать ссуду благодаря продаже своих
ценностей); но в то же время уменьшилось и количество денег в
обращении.
Итак, необходимо различать* 1) спрос на деньги как орудие
обращения, а так как в этой функции деньги могут быть заменены раз-
1 Это открытие принадлежит Туку, который использовал его в полемике со
сторонниками указанной школы.
686

лыми суррогатами денег, то фактически спрос существует на
последние; 2) спрос на деньги как средство платежа внутри страны —
деньги тогда не могут быть заменены суррогатами их, необходимы
законные платежные средства; 3) спрос на деньги как средство
пЛатежа за границей; этот спрос уже есть спрос на золото спрос
на мировые деньги. Фуллартон, как мы видели, первый спрос
называет спросом на средства обращения, второй и третий — спросом
0а капитал. Это не только неверно, но скорее можно утверждать
другое: когда берутся взаймы деньги для погашения задолженности
то они берутся именно как деньги, а не как капитал. Капитал у
заемщика в производительной или товарной форме имеется (в товарной
форме — даже в избытке), — ему нужны лишь средства платежа
Притом последние заемщику прибыли не принесут, следовательно'
они у него не функционируют как капитал.
Глава двадцать девятая
СОСТАВНЫЕ ЧАСТИ БАНКОВОГО КАПИТАЛА
Предварительные замечания
Банковый капитал состоит, как было указано в XXV главе,
из капитала самого банкира — безразлично, индивидуального или
коллективного (если банк является акционерным) — и из вкладов,
т. е. из чужого капитала. Но здесь идет речь о вещественных частях
банкового капитала независимо от того, принадлежат ли они самому
банку или его вкладчикам.
Вещественные составные части банкового капитала состоят:
1) из наличных денег, к которым относятся золото и банкноты,
поскольку последние являются законным платежным средством;
2) из ценных бумаг. Под ними Маркс понимает и векселя, и ценные
бумаги в узком смысле, как то: акции, облигации и т. п.
Эти-то вещественные части банкового капитала и исследуются
в настоящей главе. Вывод, к которому приходит Маркс, состоит
в том, что банковый капитал в значительной своей части есть
фиктивный капитал.
Фиктивный капитал
Есть разные виды фиктивного капитала. Фиктивным капиталом
является и земля, приносящая доход в виде ренты. Здесь же
рассматривается фиктивный капитал, вещественным носителем которого
являются облигации государственного займа и акции.
Возьмем облигации государственного займа. Правительство свои
займы обычно использует непроизводительно, т. е. они не
функционируют как капитал, не приносят прибыли. Следовательно, про-
687

центы по ним не есть часть приносимой ими прибавочной стоимости*
проценты по ним выплачиваются из налогов, т. е. выплачивают^
из таких доходов, которые не созданы функционированием займов
Покупатель таких займов не превращает своих денег в функциони-
рующий капитал, но он покупает на них право на получение регу.
лярного денежного дохода. А всякий регулярный денежный доход
рассматривается как процент, а всякий процент — как порождение
капитала.
Облигации государственного займа Маркс и называет фиктивным
капиталом. Особенность этого фиктивного капитала заключается
в том, что покупатель облигаций вложил в них деньги, — деньги,
которые при капиталистическом способе производства имеют, как
мы знаем, добавочную потребительную стоимость. Но последний
не реализуется, а потому деньги превратились не в реальный, а в
фиктивный капитал. Иным является фиктивный капитал, описанный
в XXV главе. Когда банкир ссужает свой кредит, дает заемщику
вместо денег вексель, то картина получается обратная: банкиру
кредит ничего не стоит, а все-таки приносит ему проценты.
Покупателю облигаций государственного займа последние стоят денег,
но деньги здесь не превратились в реальный капитал.
Между векселем, который ссужает банкир, и облигациями
государственного займа общее то, что и вексель, и облигации выступают
как капитал, приносящий проценты. И тот, и другие являются ка~
питалоподобными.
Теперь возьмем акцию. Формально акционер есть совладелец
акционерного предприятия, и его акция представляет
соответствующую часть акционерного капитала, функционирующего в
предприятии. Но фактически акция есть лишь титул на получение
дохода, и ее курс зависит, с одной стороны, от размера этого дохода,
с другой — от существующей нормы процента.
Реальный капитал, функционирующий в производстве или
обращении, был собран при помощи эмиссии акций, т. е. первые
акционеры, вкладывая свои деньги в акции, превратили их фактически
в реальный капитал. Но акции, раз они уже выпущены, начинают
жить своей особой жизнью, становятся предметом купли-продажи.
И деньги, на которые они покупаются и продаются, являются:
1) средством движения акций и 2) средством приобретения доходов.
Движение это совершается по формуле Д —- А — Д и происходит
параллельно движению капитала, функционирующего в
акционерном предприятии. Повышается ли курс акций или понижается,
капитал акционерного общества от этого не увеличивается и не
уменьшается.
Это и делает акцию фиктивным капиталом.
Облигации государственных займов не представляют никакого
реального капитала: деньги, вложенные в них, давно израсходованы,
притом израсходованы непроизводительно. Проценты по этим займам
придется платить из другого источника, из налогов. Ценные бумаги
коммерческих и промышленных акционерных предприятий
представляют реальный капитал: вложенный в них первоначально капи-
688

находится теперь в функционирующих предприятиях в форме
Та оизводительного, товарного и денежного капитала. Однако и они
Пе дают права на распоряжение представляемым ими капиталом,
Н in дают право лишь на получение дохода. Движение акции, переход
°е из одних рук в другие совершенно не затрагивает реального
капитала, функционирующего в акционерном предприятии.
Движение реального капитала, происходящее в форме кругооборота,
и движение акций — это совершенно разные движения.
Поэтому как облигации государственных займов, так и ценные
бумаги акционерных обществ, имея то общее между собою, что и те
и другие дают право на доход, являются фиктивным капиталом.
Накопление их означает: 1) накопление титулов на право получения
дохода, 2) рост рантье, тх. е. класса лиц, не занимающихся торгово-
промышленной деятельностью, но получающих определенный
денежный доход. Однако есть и значительное различие между
государственными займами и ценными бумагами, выпускаемыми
акционерными предприятиями. Рост первых не связан с ростом реального
капитала, рост последних свидетельствует о росте реального
капитала. Конечно, по их «ценности» нельзя судить о ценности
действительного капитала — ведь курс акции может быть значительно
выше или ниже представляемого акцией капитала. Все же рост
эмиссии акций есть показатель роста производства и
воспроизводства.
Реальный капитал как будто раздваивается, получает «двойное»
существование: 1) настоящий капитал, представленный в своих
обычных «трех формах» — денежной, производительной и товарной,
2) фиктивный капитал, представленный в акциях, которые имеют
свои кругообороты, независимые от кругооборотов действительного
капитала.
Резюмируем сказанное о фиктивном капитале. Фиктивный
капитал характеризуется следующими признаками: 1) он представляет
собой притязание на часть прибавочной стоимости в форме
регулярного денежного дохода (процента), 2) притязание это является
предметом купли-продажи, является особым товаром, 3) цена этого
особого товара есть не что иное, как капитализация приносимого им
дохода, 4) при устойчивости последнего цена фиктивного капитала
регулируется нормой процента.
Но фиктивный капитал понимается и в более широком смысле,
т. е. эта категория применяется и к таким явлениям, которым не
присущи все только что перечисленные признаки.
В более широком смысле Маркс понимает фиктивный капитал,
когда он приходит к выводу, что огромнейшая часть банкового
капитала — фиктивный капитал. В этом же смысле последний им
понимается в XXV главе, озаглавленной «Кредит и фиктивный
капитал».
В этом широком смысле фиктивный капитал представляет собой.
1) банкноты, не покрытые золотом, увеличивающие капитал
эмиссионного банка, 2) всякое использование банкиром своего личного
кредита, т. е. кредита, не обеспеченного никакими реальными цен-
23 Д, И, Розенберг 689

ностями, для увеличения своего капитала, для привлечения части
прибавочной стоимости в фирме процента.
Фиктивный капитал в более узком смысле, т. е. фиктивный
капитал, обладающий всеми перечисленными выше признаками, в свою
очередь распадается на два вида. Первый вид фиктивного
капитала — облигации государственных займов. Этот вид фиктивного
капитала связан непосредственно с государственным кредитом,
являющимся в своей массе непроизводительным. Второй вид
фиктивного капитала — акции и облигации коммерческих и
промышленных предприятий. Этот вид фиктивного капитала непосредственно не
связан с кредитом — он связан с акционерным капиталом,
вырастающим на основе кредита. Всем видам фиктивного капитала обще то,
что все они имеют своей предпосылкой капитал, приносящий про»
центы, а потому все, что приносит проценты, выступает как капитал.
Различие же заключается в характере фиктивности каждого вида
фиктивного капитала. Но тут еще раз необходимо подчеркнуть, что
хотя фиктивный капитал имеет своей предпосылкой ссудный
капитал, он им не является.
Рост значения фиктивного капитала, происходивший по мере утверждения
акционерной формы собственности в качестве главенствующей, сопровождался
появлением новых видов ценных бумаг. Акции ныне существуют в двух главных
разновидностях — как обыкновенные, которые дают своему владельцу право голоса и
приносят дивиденд, колеблющийся в зависимости от текущей прибыли, и
привилегированные, которые не дают права голоса, но зато приносят фиксированный
дивиденд. Помимо этого, имеется много промежуточных разновидностей акций. Так,
например, эмитируются «безголосые» акции, приносящие колеблющийся дивиденд,
кумулятивные привилегированные акции, по которым компания формально берет
на себя обязательства восполнять недоплату дивиденда в последующие годы и т. д.
Маневрирование видами акций используется грюндерами для достижения двоякой
цели: во-первых, привлечь инвесторов и, во-вторых, удерживать прочный контроль
над компанией даже при больших новых эмиссиях. Широко используется и
манипулирование видами облигаций. Так, значительное распространение получили
конвертируемые облигации, которые могут быть обменены на акции выпустившей
компании. Мощный толчок эволюции облигаций дала инфляция, превратившаяся в
неотъемлемый атрибут экономики современного капитализма. Появились бумаги с
«плавающим» процентом, меняющимся в зависимости от ситуации на рынке ссудных
капиталов; «беспроцентные» облигации, по которым инвестор получает весь доход
только при погашении как разницу между номиналом и ценой, по которой была
приобретена облигация; облигации, индексированные по какому-либо товару
(номинал таких бумаг изменяется в соответствии с динамикой рыночной цены золота,
серебра, нефти и т. д.). Инфляция привела к тому, что в определенном смысле
традиционной облигации уже не существует, даже в тех случаях, когда процент
формально остается фиксированным, компания-эмитент оговаривает право досрочно
погасить весь выпуск и тем самым страхует себя на случай изменения процентных
ставок. /
Важным направлением развития фондового рынка стало появление новых
разновидности ценных бумаг, которые могут рассматриваться в качестве фиктивного
капитала второго и высших порядков. Такие ценные бумаги являются
представителями акций и облигаций. Классическим примером «вторичных» бумаг служат
акции инвестиционных компаний. Эти акции всего лишь дублируют бумаги тех фирм,
в которые вложены капиталы инвестиционных компаний. В настоящее время одной
из разновидностей «вторичных» ценных бумаг, получающей все большее
распространение, являются опционы. Опцион — это контракт, заключенный между двумя
инвесторами, один из которых выписывает и продает опцион, а другой — покупает его
и тем самым на оговоренный срок получает право (в зависимости от вида опциона)
либо купить по фиксированной цене определенные бумаги у лица, выписавшего
опцион, либо продать их ему. Реализация опциона необязательна и имеет место в тех
690

случаях, когда это выгодно его держателю. В выигрыше остается гот участник сделки
который сумел предугадать движение курса бумаг в период действия опциона. В еще
большей степени, чем опционы, выросли срочные сделки с облигациями Такие
контракты именуются процентными фьючерсами. Фьючерсная сделка заключается с
условием поставки товара (в данном случае это обычно государственные облигации)
к определенному будущему расчетному периоду, который может отстоять от момента
заключения сделки на срок до двух лет. В отличие от опциона расчет по
фьючерсному контракту обязателен. Однако сделка завершается, как правило, не поставкой
облигаций, а выплатой разницы между ценой бумаг по контакту и их курсом в
момент расчета. Поскольку опционы и процентные фьючерсы могут быть перепроданы
ipeTbHivi лнцам, они слали объектами активной биржевой торговли. В растущих
масштабах проводятся также операции с опционами по фьючерсам, с фьючерсами по
таким условным «товарам», как биржевые индексы и т. д. Рост фиктивного капитала
высших порядков подтверждает вывод Маркса о том, что в «кредитной системе все
удваннается, утраивается и превращается в простой призрак». Отличительной
чертой опционов и процентных фьючерсов служит их откровенно спекулятивный
характер. Рост операций с этими бумагами отражает разгул спекуляции на
современном фондовом рынке. \ 1
Движение ценны&^эумаг
В отличие от краткосрочных коммерческих векселей облигации
не учитываются. Но они легко могут быть проданы. Следовательно,
покупатель облигаций может получить свои деньги в любое время
обратно — на фондовой бирже сосредоточены купля и продажа
ценных бумаг.
Курс облигаций меняется. Хотя процент по облигациям
устанавливается в момент их выпуска, т. е. является твердым, однако
курс облигаций колеблется в зависимости от колебания нормы
процента. Допустим, что облигация в 100 ф. ст. дает 6 %; если
существующая норма процента тоже равна 6, то такая облигация будет
продаваться за 100 ф. ст., т. е. номинал и курс 1 облигации в
данном случае совпадают. Но если норма процента, скажем,
уменьшается на V4, т. е. снизится до 4V.Z, то курс облигации поднимется
на V3: она будет продаваться за 133V3 ф. ст. Курс облигации стал
выше ее номинала, так как теперь она приносит такой доход, как
133V3 ф. ст., а потому она и равна им. При повышении же нормы
процента картина получается обратная: если норма процента в
нашем примере повысится с 6 до 8, то курс облигации опустится
с 100 до 75 ф. ст., так как доход, приносимый этой облигацией,
равен теперь доходу от 75 ф. ст.
Колебание курса облигации — он колеблется, как мы видим,
в направлении, обратном колебанию нормы процента — делает
последнюю предметом спекулятивной торговли. Облигации покупают
не только с целью превращения денег в капитал, приносящий
проценты, но и с целью заработать на курсовой разнице. Если
предвидится снижение нормы процента, то облигации закупаются в
значительном количестве; они продаются, когда происходит повышение
процентной ставки.
1 Под курсом облигации понимают ту цену, по которой она продается, или, как
говорят, котируется, на фондовой бирже.
23*
691

Но наиболее излюбленной для спекулянтов ценной бумагой
является акция. Доход от акции — дивиденд — заранее не
определен, он окончательно определится лишь при подведении годового
баланса. Курс акции определяется: I) размером дивиденда, 2)
размером банковского процента, 3) степенью прочности и солидности
предприятия, выпускающего акции. Если, например, дивиденд
равняется (предположительно) 10%, а банковский процент — 5,
то акция в 100 ф. ст. дает такой же годовой доход, как 200 ф. ст.,
вложенных в банк, т. е. названная акция по своей доходности равна
200 ф. ст. Все же цена акции — ее курс — не будет 200 ф. ст.,
так как банковский процент — твердый, фиксированный доход,
а дивиденд таким доходом не является. Дела могут ухудшиться,
в результате чего дивиденд значительно уменьшится. Дивиденд
связан с риском, и при определении курса акции последнее слово
остается за третьим из вышеназванных факторов — за степенью
прочности и солидности предприятия. Допустим, что курс акции
установился в 150 ф. ст.; его дальнейшие колебания будут зависеть:
1) от колебания размера процента — этот фактор одинаково
действителен как для облигации, так и для акции; 2) от колебания
возможного дивиденда, т. е. от того, в какой мере виды на доходность
предприятия становятся более или менее благоприятными.
Банки свою свободную наличность помещают в фондовые бумаги.
Свободная наличность уже не лежит праздно, а, будучи
превращена в ценные бумаги, приносит доход; притом при всяком
повышении курса она может быть продана с прибылью. Следует еще
заметить, что покупкой акций банки преследуют еще одну цель:
став акционером того или иного акционерного общества, банки
получают возможность контролировать последнее и направлять
его деятельность в соответствии со своими интересами.
Ценные бумаги как предмет спекулятивной торговли находятся
в постоянном движении.
От повышения и понижения курсов ценных бумаг разоряются
одни спекулянты и богатеют другие, но весь класс капиталистов
в целом — или капиталистическая «нация» в целом — от этого не
выигрывает и не проигрывает. «Нация» в целом теряет от кризиса
или выигрывает от оживления народного хозяйства, но отнюдь
не от повышения или понижения курсов фондовых бумаг как
таковых.
Для современного капитализма характерен резкий рост концентрации ценных
бумаг в кредитной системе. Одна из главных причин этого заключается в том, что
финансовая олигархия взяла курс на изъятие ценных бумаг из-под контроля мелких
акционеров с тем, чтобы повысить эффективность механизма мобилизации денежных
ресурсов небуржуазных слоев населения. На место мелкого акционера, т. е. лица,
непосредственно владеющего акциями капиталистического предприятия,
финансовая олигархия теперь стремится поставить мелкого вкладчика, т. е. лицо, тем или
иным путем предоставляющее свои средства в распоряжение кредитно-финансовых
учреждений, которые приобретают на них ценные бумаги и распоряжаются ими
по своему усмотрению. Процесс вымывания мелких акционеров делает еще более
очевидной несостоятельность пресловутой теории «демократизации капитала». Помимо
банков, к институциональным инвесторам, т. е. кредитно-финансовым институтам,
аккумулирующим большие пакеты ценных бумаг, относятся также страховые
монополии, пенсионные фонды, инвестиционные компании.
692

Состав банкового капитала
Банковый капитал состоит из собственного капитала банка
и вкладов. Собственный капитал банка, как сказано раньше, в
значительной своей части помещен в ценные бумаги, т. е. является
фиктивным капиталом. Вместо реального капитала банк имеет
притязания на доходы, а цена этих притязаний, как мы видели,
находится в постоянных значительных колебаниях. Следовательно,
в постоянных колебаниях находится и банковый капитал—та его
часть, которая представлена в фондовых бумагах.
Но банкир в эти бумаги помещает не только свой, но и чужой
капитал — часть вкладов. Вклады в основном используются для
обслуживания торговли и промышленности. Главными операциями
здесь являются учет векселей и ссуда под товар или ценные бумаги.
(В последнем случае ценные бумаги принадлежат не банку, а
заемщику.) Но свободную наличность — остаток вкладов, не
использованных для активных операций, банки часто тоже помещают
в фондовые бумаги.
Тот факт, что значительная часть банкового капитала находится
в фондовых бумагах, еще больше усиливает затруднения банка
в момент наступления кризиса. В предыдущей главе было указано,
что в такой момент банк вынужден свои ценные бумаги продать,
т. е. превратить их в наличные деньги, дабы иметь возможность
кредитовать своих клиентов, нуждающихся в деньгах в качестве
платежных средств. По тем же причинам тогда происходит массовое
востребование вкладов — курс ценных бумаг как раз тогда наиболее
низкий. Другими словами, в то время когда все взоры устремлены
на банк, собственный капитал последнего, как и часть вкладов,
находится в наименее мобильном состоянии: они закреплены в
ценных бумагах, на которые нет спроса. Но помимо того, что капитал
банка тогда мало подвижен, он по той же причине — вследствие
закрепления его в фондовых бумагах — наиболее обесценен. И то,
и другое часто ускоряет крах банка.
Вклады в основном предназначены для активных операций;
следовательно, их в наличности нет — они имеются лишь в записях
банка. Вместо них банк имеет учтенные векселя и частично опять
ценные бумаги, под которые им выдавались ссуды. Этим, между
прочим, объясняется то, что сумма вкладов в банках во много раз
превышает всю денежную массу, находящуюся в обращении.
Например, А вносит в банк 1000 ф. ст.; В получает их при учете
векселя и расплачивается ими при покупке товара у С, а С тоже
вносит их в банк, который отдает их в ссуду D и т. д. А и С имеют
вклады, каждый по 1000 ф. ст., но в банке этих денег нет; вклады
равняются 2000 ф. ст., а в обращении было всего 1000 ф. ст.
Вклады фактически находятся, как сказано, не в банках,
а в записях банка; но это не мешает им функционировать как деньги,
вернее, заменять последние в их функции орудия обращения и
средства платежа. Вкладчик А, покупая товар у В или погашая ему
свой долг, выдает ему чек или вексель (переводный) на своего бан-
693

кира; В, предъявляя чек или вексель банкиру, не берет у негр
денег — последний лишь списывает требуемую сумму денег со счета
А в счет В.
Главы тридцатая—тридцать вторая
ДЕНЕЖНЫЙ КАПИТАЛ И ДЕЙСТВИТЕЛЬНЫЙ КАПИТАЛ
Предварительные замечания
Во всех перечисленных главах Марксом исследуется одна и та
же проблема; связь и обусловленность накопления денежного
капитала, притом речь идет о денежном капитале, приносящем
проценты, — накоплением производительного капитала, или
расширенным воспроизводством.
Стержнем всего исследования является вопрос о различии между
ссудным и торгово-промышленным капиталом, о различии между
ними внутри их единства. Исследование в порядке «восхождения от
абстрактного к конкретному» переходит, как мы уже отметили, на
новую ступень (четвертую). Предыдущие две главы подготовили
этот переход. Критика Тука и Фуллартона в XXVIII главе
раскрыла ряд особенностей в предложении денежного капитала и спросе
на него, а анализ состава банкового капитала в XXIX главе
наиболее полно выявил характер ссудного капитала. Все это приводит
к проблеме различия (и в то же время единства) движения денежного
капитала (капитала, приносящего проценты) и производительного
капитала.
Но мы уже знаем, что значительнейшая часть банкового
капитала состоит из фиктивного капитала, особенно из фондовых бумаг.
Исследование и начинается с анализа накопления последних.
Накопление ценных бумаг
Фиктивный капитал и разные его формы уже были рассмотрены
в предыдущих главах. Здесь Марксом рассматривается связь
накопления ценных бумаг с накоплением действительного капитала.
Кругооборот ценных бумаг можно изобразить так: Д — Ц — Д1.
Дело в том, что ценные бумаги покупаются не только и не столько
для того, чтобы иметь регулярный денежный доход, их покупают
для спекуляции, для барышей. Торговля ценными бумагами
является крупной капиталистической торговлей: центром ее является
фондовая биржа. Эта торговля есть один из источников образования
колоссальных состояний и способ обирать широкую публику (мелких
и средних рантье) биржевыми хищниками.
Ценные бумаги являются сферой помещения денежного
капитала, но сами таковым не являются; они — фиктивный капитал.
А практически это выражается в том, что спрос на денежный капитал
со стороны функционирующих капиталистов не может быть
удовлетворен ценными бумагами; им требуются не бумаги, а настоящие
694

деньги, которые нужны либо как орудие обращения, либо как
орудие платежа. Более того, в момент сильного спроса на денежный
капитал курс ценных бумаг падает, и одна из причин падения их
курса — именно то, что они большими массами выбрасываются
на рынок теми, кто нуждается в наличных деньгах 1.
Ценные бумаги, являясь сферами помещения денежного капитала,
извлекают его с денежного рынка и отвлекают от производительного
потребления. Банки или сами спекулируют в крупном масштабе
ценными бумагами или предоставляют значительные суммы денег
для спекуляции ценными бумагами другим лицам. Накопление
ценных бумаг, в первую очередью означает то, что большие массы
денег находятся в связанном виде;\и это особенно сильно дает себя
чувствовать в момент наступления кризиса, при первых его раскатах,
когда особенно сильна нужда в наличных деньгах. Но в
«нормальное» время ценные бумаги легко реализовать, т. е. превратить
в деньги, а потому они выступают как особая форма денежного
капитала, приносящего проценты. Покупка ценных бумаг и помещение
денег в банк в виде вкладов представляются как бы тождественными
операциями: в первом и во втором случае смысл операции состоит
в получении регулярного денежного дохода; и в первом, и во втором
случаях деньги легко получить обратно. Но различие между ними
становится особенно осязательным в момент денежных затруднений,
тогда особенно ясным становится то, что ценные бумаги — не деньги,
а лишь сфера для помещения денег.
Если накопление акций и облигаций торговых и промышленных
предприятий имеет своей основой накопление производительного
капитала, то накопление облигаций государственного займа есть
выражение накопления задолженности государства. Это есть
накопление голых притязаний на прибавочный труд не только настоящего
поколения трудящихся, но и будущих поколений. Но и накопление
облигаций государственных займов выступает как накопление
капитала, приносящего проценты.
Коммерческий кредит и накопление
Сущность и значение коммерческого кредита уже были
рассмотрены в одной из предыдущих глав. Здесь речь идет о связи
коммерческого кредита с накоплением капитала.
Если объектом ссуды при банкирском кредите является
свободный денежный капитал, то объектом коммерческого кредита как раз
является занятый капитал. При продаже в кредит имеют место две
сделки: 1) продажа товарного капитала 7", 2) ссужение денежного
эквивалента продаваемого Г'. Но денежный эквивалент как объект
ссуды до продажи товара не существовал; он возник в результате
сделки купли-продажи. Это во-первых. Во-вторых, денежный
эквивалент ссужается (в форме отсрочки платежа) продавцом покупателю
вовсе не потому, что он продавцу не нужен. Напротив, денежный
1 Курс ценных бумаг в такое время падает еще н потому, что повышается норма
процента.
695

эквивалент нужен продавцу для продолжения непрерывности
воспроизводства; но продавец может кредитовать покупателя, потому
что, с одной стороны, полученный от покупателя вексель продавец
пускает в обращение в качестве торговых денег (учет векселя в
банках мы пока оставляем в стороне) и, с другой стороны, он сам
пользуется кредитом у тех, кто продает нужные ему товары.
Коммерческий кредит зиждется именно на том, что функционирующие
капиталисты одной рукой берут в кредит, а другой — дают в кредит.
Благодаря коммерческому кредиту метаморфоз V — Д'
превращается в Т — В (вексель), а метаморфоз Д — Т ~~~ в В — Т. Здесь
никакого свободного, незанятого капитала, как сказано, нет. И
отсюда также следует, что коммерческий кредит растет вместе с ростом
промышленного капитала.
Функционирует, таким образом, все время один и тот же торгово-
промышленный капитал, но благодаря коммерческому кредиту он
является в то же время в значительной своей части и ссудным
капиталом.
Но следует помнить, что коммерческий кредит не делает
излишними деньги. Деньги нужны: 1) для оплаты разницы при
сопоставлении векселей для взаимного погашения, 2) для выдачи заработной
платы, 3) наконец, на тот случай, когда продавец-кредитор, не
получая в срок причитающихся ему денег от своих
покупателей-должников, сам во избежание банкротства должен платить своим
кредиторам. При коммерческом кредите каждый функционирующий
капиталист является, как сказано, одновременно и кредитором, и
должником. Но отказ или невозможность со стороны А платить В не
освобождают последнего от обязанности платить С, т. е. своему
кредитору.
И поскольку коммерческий кредит не делает излишними деньги,
постольку он не делает излишним и банкирский кредит. Без
банкирского кредита каждому функционирующему капиталисту в силу
только что перечисленных моментов пришлось бы иметь денежные
резервы. Помимо того, коммерческий кредит не во всех звеньях
хозяйства может быть взаимным, и это также свидетельствует о его
недостаточности.
Деньги можно достать лишь при помощи банкирского кредита.
Накопление ссудного денежного капитала
Окончив исследование фиктивного капитала и коммерческого
кредита, Маркс возвращается к основной проблеме настоящих глав,
к проблеме накопления ссудного денежного капитала, т. е.
накопления ссудного капитала в форме металлических денег и разменных
банкнот.
В той фазе промышленного цикла, которая непосредственно
следует за кризисом, денежный капитал страны, т. е, капитал в
металлических деньгах и банкнотах, обеспеченных металлом, не
увеличивается; наоборот, вследствие отлива золота за границу он даже
696

может уменьшиться. Но увеличивается свободный (незаня*
тый) денежный капитал, увеличивается та его часть, которая
ищет применения и может быть использована как ссудный
капитал.
Ссудный денежный капитал сконцентрирован в банках и
складывается, как известноГйз следующих основных источников: 1)
капитала денежных капиталистов, 2) временно свободных денежных
сбережений разных слоев населения. Остановимся прежде всего
на первом источнике.
Всякий капитал, в том числе, конечно, и капитал денежных
капиталистов, есть капитализированная прибавочная стоимость.
Но ближайшим непосредственным источником накопления капитала
ссудных капиталистов является процент, т. е. прибавочная стоимость
в особой форме. Следовательно, чем выше норма процента, тем
быстрее идет накопление капитала денежных капиталистов. (Мы
здесь оставляем в стороне другие источники накопления этого
капитала, такие как спекуляция и торговля ценными бумагами и т. д.)
А так как процент противоположен предпринимательской прибыли,
то и темп накопления капитала денежных капиталистов тоже
противоположен темпу накопления торгово-промышленного
капитала.
Противоположность интересов денежных и
торгово-промышленных капиталистов особенно резко проявляется в неблагоприятные
моменты промышленного цикла.
В фазе оживления, когда размер процента более или менее
умеренный, накопление капитала денежных и функционирующих
капиталистов идет в известном смысле параллельно. Конечно, и тогда
противоречие между этими двумя группами капиталистов не
снимается, но и те, и другие тогда накопляют «нормально». А главное,
накопление денежных капиталистов базируется в фазе оживления
на накоплении функционирующих капиталистов, являясь его
показателем.
Итак, в одних фазах промышленного цикла накопление
денежного капитала ссудных капиталистов (у последних накопление всегда
осуществляется в денежной форме) есть показатель накопления
и торгово-промышленного капитала, а в других фазах, наоборот,
оно совершается за счет накопления последнего. Отсюда следует,
что накопление денежного капитала никак не следует отождествлять
с накоплением торгово-промышленного капитала, это — во-первых.
Во-вторых, и в отношении самого денежного капитала следует
различать накопление вследствие его роста — абсолютного его
увеличения — и накопление вследствие его незанятости. Накопление
денежного капитала, имеющее место в фазе депрессии, означает
лишь то, что денежный капитал в изобилии находится на денежном
рынке и ищет там применения. Накопление выражает тогда прямую
ресурсов торговых и
кап италистов, 3) денежных
F. Капитал денежных капиталистов
697

противоположность действительному накоплению. Накопление же
денежного капитала в период оживления означает его рост в
результате его функционирования, вследствие так называемых банковских
регулярных и нерегулярных операций,
II. Денежные ресурсы торговых
и промышленных капиталистов
При развитой кредитной системе торговцы и промышленники
все свои деньги держат на текущем счету в банке. А банк их
использует как ссудный капитал.
Одна часть денег функционирующих капиталистов представляет
денежную форму торгового и промышленного капитала. А другая
часть есть денежная форма дохода торговых и промышленных
капиталистов, которая в свою очередь распадается на часть,
предназначенную для потребления (личного), и на часть, предназначенную
для дальнейшего накопления. Накопление как денежного капитала,
так и денежного дохода функционирующих капиталистов есть
прямой результат действительного накопления, т. е. расширенного
воспроизводства. Последнее включает в себя, с одной стороны,
расширенное воспроизводство денежного металла \ с другой —
расширенную эмиссию банкнот.
Растет общая денежная масса; растет денежная масса
функционирующих капиталистов; растут и их банковские вклады, т. е.
растет ссудный денежный капитал. Но рост последнего может иметь
место и без расширенного воспроизводства; более того, в фазе
депрессии банковские вклады функционирующих капиталистов
значительно увеличиваются именно потому, что воспроизводство
сужено, что «дух предприимчивости подавлен», что деньгам некуда
деваться.
Рост ссудного капитала в период расширенного воспроизводства
не вызывает снижения уровня процента; наоборот, процент даже
постепенно поднимается, так как растет спрос на ссудный капитал.
Накопление же последнего в фазе депрессии прежде всего
выражается в низком уровне процента, ибо это — накопление незанятого
денежного капитала. Следовательно, накопление денежного
капитала в фазе депрессии означает чрезмерное превышение предложения
ссудного капитала над спросом на него.
Все, что в торговле и промышленности способствует
высвобождению денежного капитала, способствует накоплению той части
денежного капитала, которая может быть использована для ссуд, т. е.
способствует накоплению ссудного капитала. А к факторам,
способствующим высвобождению денежного капитала, относятся: 1) ско-
1 В тех странах, где нет собственной добычи золота и серебра, расширенное
воспроизводство, увеличивая экспорт товаров, увеличивает импорт благородного
металла.
698

рость оборота, 2) удешевление элементов постоянного капитала,
3) падение заработной платы, уменьшающее размер переменного
капитала, 4) развитие коммерческого кредита и тех учреждений,
которые делают возможным взаимное погашение задолженностей.
Все это увеличивает рост банковских депозитов (вкладов) и,
следовательно, увеличивает рост их активных операций (учет векселей,
кредита под товары и т. д.). \
В отношении отдельного торговца и промышленника банкир
является кредитором, доставляющим последним недостающие им
денежные средства. В отношении же все^ торговцев и
промышленников банкир лишь перераспределяет их собственные денежные
средства: одному из них он дает то, что берет у другого, и на этом
«зарабатывает», получая банковскую прибыль. А последняя
является важнейшим источником накопления специфического
банковского капитала.
II/. Денежные сбережения разных слоев населения
Особенность этих сбережений как источника ссудного капитала
заключается в том, что в руках своих владельцев они являются
только денежной формой дохода, а не капитала. Банки,
концентрируя их и превращая в громадные денежные массы, присоединяют эти
сбережения к денежному капиталу, приносящему проценты, т. е.
превращают их в орудие эксплуатации, в орудие присвоения
прибавочного труда.
Эти сбережения увеличиваются в благоприятные моменты
промышленного цикла и уменьшаются во время кризиса и депрессии.
Они уменьшаются, во-первых, потому, что в такие периоды
уменьшаются доходы широких слоев населения. А, во-вторых, потому,
что вследствие банкротств эти сбережения в значительной своей части
уничтожаются.
Сберегает здесь не капиталист, он лишь распоряжается чужими
сбережениями, сбережениями тех, кого он эксплуатирует при
помощи их сбережений.
Выше было отмечено, что денежные доходы капиталистических
классов, т. е. те денежные суммы, которые предназначены не для
производительного, а для индивидуального потребления, тоже
используются банками как ссудный капитал. Общее между указанными
денежными суммами и сбережениями широких трудящихся масс
заключается лишь в том, что и те, и другие являются денежной
формой дохода, а не капитала.
Итак, деньги независимо от того, являются ли они денежной
формой капитала или дохода, а также независимо от того, в чьих
руках они находятся, превращаются благодаря банкам в ссудный
денежный капитал. Отсюда ясно, что почти вся денежная масса,
по крайней мере подавляющая ее часть, может стать ссудным
денежным капиталом. Однако ставить знак равенства (даже с чисто коли»
699

чественной стороны) между общей денежной массой и денежным
ссудным капиталом нельзя. В одной из предыдущих глав (гл. XXVI)
было выяснено, что при одной и той же массе денег денежный капитал,
предназначенный для ссуд, может быть и больше, и меньше. Во
время, например, кризиса количество денег, могущих быть
использованными для ссуд, значительно уменьшается, если даже общее
количество денег остается без изменения.
Решающую роль здесь играет паралич коммерческого кредита
и подрыв доверия к банкам. Первый порождает нужду в деньгах
в качестве орудия обращения; хотя общее количество торговых
сделок уменьшается, но количество сделок на наличные значительно
увеличивается. Подрыв доверия к банкам уменьшает вклады в них:
все предпочитают держать деньги у себя.
Все же при прочих равных условиях изменения в общей
денежной массе вызывают и изменения в той ее части, которая служит
для ссуд, которая превращается в ссудный капитал. Поэтому отлив
золота из страны вызывает повышение нормы процента, а прилив
его — понижение нормы процента.
Движение ссудного капитала и промышленный цикл
Результаты марксова исследования денежного и действительного
капитала лучше всего резюмировать рассмотрением движения
ссудного капитала в связи с чередованием фаз промышленного
цикла.
Кризис, по Марксу, завершает промышленный цикл и является
исходным пунктом нового цикла; за кризисом следует фаза
депрессии. В этой фазе: 1) производительный капитал в значительной своей
массе или еще совсем не функционирует или функционирует слабо;
2) товарный капитал (товарные массы) еле-еле «передвигается»
т. е. о^р^щается с трудом; 3) денежный капитал большими массами
концентрируется в виде вкладов в банках, и предложение ссудного
капитала значительно превышает спрос на него; 4) процент
опускается до самой низкой точки. Единственный товар, на который
начинает предъявляться спрос, это — ценные бумаги;
благоприятствующими факторами здесь являются низкий процент и обилие
денежных капиталов, ищущих приложения. Но, с другой стороны,
общее угнетенное состояние, в котором находятся и акционерные
предприятия, мешает значительному повышению курса ценных
бумаг.
Итак, промышленный цикл начинается с обилия ссудного
денежного капитала, который и называют его накоплением. Но это есть
такое накопление, которое, как мы уже выяснили, знаменует собой
приостановку действительного накопления.
Депрессия сменяется оживлением: 1) фабрики и заводы
загружаются; 2) старые товарные запасы иссякли, и уже следуют друг
за другом новые товарные массы; 3) коммерческий кредит
восстановлен, и предъявляется, правда, еще не особенно усиленно, спрос
700

на банковский кредит; 4) процент повышается, но еще не переходит
за средний уровень. Тогда ссудный денежный капитал накопляется
как результат действительного накопления, т. е. накопление
ссудного капитала идет рука об руку с реальным накоплением. И он
растет за счет роста процента, а также за счет других финансовых
операций. В частности, банки много «зарабатывают» на разнице
курсов ценных бумаг. Купленные ими раньше за бесценок ценные
бумаги они теперь либо продают по значительно повышенным курсам,
либо, оставляя их у себя, получают высркий процент в сравнении
с тем капиталом, который раньше был вложен в обесцененные
бумаги.
Оживление переходит в подъем: 1) промышленность и торговля
развертываются вовсю; 2) спрос на товары превышает их
предложение, и товарные цены растут; 3) всякого рода спекуляция и ажиотаж
находятся в полном разгаре; 4) коммерческий кредит
перенапряжен, и торговцы и промышленники начинают все больше и больше
работать с чужим капиталом, т. е. прибегать к банковскому
кредиту; 5) процентная ставка уже превышает свой средний уровень,
хотя еще не достигла — ив данной фазе не достигнет — своего
максимума. Ссудный капитал значительно растет, но спрос на него
растет еще больше; он растет абсолютно и вследствие высокого
процента, и вследствие выгодных финансовых операций и спекуляций.
Но в своем росте он отстает от роста реального капитала и спроса
на ссуды, что и выражается в высоком уровне процента. Сильно
растет и фиктивный капитал; есть хорошая почва для
торговли кредитом и для выращивания всех видов фиктивного
капитала.
Разражается кризис. Противоречие между общественным
характером производства и частным способом присвоения достигло своего.
наивысшего обострения; анархия капиталистической системы и
несоответствие между производством и потреблением привели: 1) к
перепроизводству; 2) к избытку производительного и товарного
капитала; 3) к параличу коммерческого кредита; 4) к полному
обесценению всего реального капитала — и производительного, и
товарного капитала; 5) к недостатку денежного капитала и к
наивысшему уровню процента; 6) к катастрофическому падению курса
ценных бумаг. Все потеряло свою ценность; не потеряли своей
ценности только деньги — это абстрактное богатство буржуазного
общества.
Ссудный денежный капитал во время кризиса уменьшается, но
не вследствие уменьшения денежного капитала. Хотя последний
и может уменьшиться вследствие отлива за границу золота, но нё
это является решающим. Решающим является то, что расшатан
кредит.
Начало промышленного цикла характеризуется избытком
ссудного денежного капитала, а завершение — сильнейшим недостатком
в нем. Это и создает иллюзию, будто промышленный цикл,
чередование его фаз зависят от уровня предложения денежного капитала.
701

Главы тридцать третья — тридцать пятая
СРЕДСТВА ОБРАЩЕНИЯ ПРИ КРЕДИТНОЙ СИСТЕМЕ
О характере этих глав
XXXIII глава озаглавлена «Средства обрав^ения при кредитной
системе». Здесь кредит рассматривается, с одной стороны, как
фактор, сокращающий количество денег, необходимых для обращения,
а с другой — как фактор, создающий новые орудия обращения
(кредитные деньги и разные суррогаты денег).
XXXIV глава озаглавлена «Сиггепсу principle и английское
банковое законодательство 1844 г.». Эта глава есть прямое
продолжение предыдущей, так как на основании развитых в последней
положений критикуется английское банковое законодательство.
В XXXV главе, озаглавленной «Благородный металл и
вексельный курс», рассматривается, по существу, тот же вопрос, что и в
предыдущих главах, а именно вопрос об отношении между кредитом
и денежным обращением. Но в указанной главе этот вопрос
трактуется под углом зрения международных экономических
отношений — международного кредита и движения «золотой наличности»
между разными странами.
Таким образом, все три главы — XXXIII, XXXIV и XXXV —
имеют один и тот же предмет исследования: кредит и денежное
обращение. Но при капиталистическом способе производства денежное
обращение в значительной своей части является обращением
денежного капитала, а кредит тоже в значительной своей части сводится
к передаче в виде ссуды денежного капитала. Следовательно,
проблема взаимоотношения кредита и денежного обращения есть в то же
время проблема взаимоотношения денежного и ссудного капитала.
Исследование «восходит» здесь еще на одну ступень. Кредитные
и денежные явления как бы смыкаются, и перед нами выступает
уже кредитно-денежная система во всей ее многогранности и полноте.
Восхождение от абстрактного к конкретному в пределах предмета
исследования идет от денег, имеющих при капитализме добавочную
потребительную стоимость, через банковый, акционерный и
фиктивный капитал, через движение денежного и производительного
капитала к кредитно-денежной системе в целом. Последняя и
рассматривается в перечисленных здесь главах.
Влияние кредита на количество денег, находящихся в обращении
Уже раньше было выяснено, что время, в течение которого
деньги лежат праздно, максимально сокращается благодаря кредиту.
Деньги, временно освобождающиеся в одном предприятии, через
банки передаются в другое предприятие,где они находят применение.
Эта передача денег проходит две стадии: 1) А, у которого деньги
временно освободились, вносит их в банк; 2) банк отдает их в
порядке, скажем, учета векселя В. В может на полученные деньги
702

купить товар, т. е. использовать их как орудие обращения, или,
погасив ими свою задолженность, он их использует как орудие
платежа.
Обращение денег в качестве платежного средства и орудия
обращения ускорилось благодаря банковским операциям: пассивной
операции — приему вклада — и активной операции — учету
векселя. Банковские операции сообщают деньгам дополнительную
скорость обращения и этим самым уменьшают количество денег,
нужных для обращения. Ведь при прочих равных условиях, т. е.
при неизменности массы обращающихся товаров и их цен, количество,
нужных для обращения денег определяется скоростью их
обращения (точнее, скоростью обращения одноименных монет).
Но увеличилась не только скорость обращения денег,
увеличилось и количество сделок: помимо действительных торговых актов
купли-продажи имеют место еще и кредитные сделки. Одна и та же
монета служит средством образования вкладов и учета векселей.
Это во-первых. Во-вторых, что вытекает из первого, деньги
функционируют не только как денежный, но и как ссудный капитал, как
капитал, приносящий проценты. Банкир своим вкладчикам платит
проценты и сам учитывает вексель из определенного процента.
Следовательно, проблема взаимоотношения кредита и денежного
обращения является и проблемой взаимоотношения денежного и
ссудного капитала.
К этой двусторонней проблеме подводит и то, что кредит
воздействует на денежное обращение, уменьшая количество нужных для
обращения денег еще и другими путями. В рассматриваемом случае
количество денег, нужных для обращения, уменьшается вследствие
увеличения скорости обращения одноименных монет. Но, во-первых,
в целом ряде торговых сделок кредит либо делает деньги совсем
излишними — задолженность купцов взаимно погашается, а деньги
служат лишь мерой стоимости, либо сводит их к тому минимуму,
который необходим для выплаты разницы при сопоставлении одних
обязательств с другими. Во-вторых, на основе кредита создаются
особые орудия обращения и орудия платежа; к ним относятся
векселя, чеки, банкноты и т. д. Банкноты центральных эмиссионных
банков обычно являются законным платежным средством и имеют
хождение наравне с валютным металлом. Это, между прочим,
создает иллюзию, будто кредит создает деньги, или будто между
настоящими деньгами и «деньгами», созданными кредитом, нет
принципиального различия. На этом остановимся дальше — здесь важно
другое; кредит, действительно, в известных пределах замещает собой
деньги и в этих же пределах становится «капиталом», приносящим
проценты. Следовательно, мы опять имеем двустороннюю проблему:
проблему кредита и денежного обращения и проблему кредита и
капитала.
В той мере, в какой кредит создает новые орудия обращения,
он создает и новые средства привлечения прибавочной стоимости.
Но даже и тогда, когда банкир ссужает настоящие деньги,
последние 'в значительной своей части стали ссудным капиталом именно
703

благодаря кредиту и банковской системе. Кредит, ускоряя денежное
обращение и уменьшая вследствие этого необходимое количество
денег, освобождает часть денег для ссудных операций; а банки при
помощи своих разветвленных отделений собирают и концентрируют
у себя освободившиеся деньги, которые используются как ссудный
капитал.
Объектом кредита являются деньги; но в известном смысле сам
кредит создает свой объект. Он его создает тогда, когда банкир
предоставляет заемщику свой кредит, т. е. ссужает ему свои кредитные
билеты; он косвенно создает его и тем, что, ускоряя денежное
обращение, освобождает.часть денег для ссудных операций,
Размер банкнотного обращения
В главе XXXIII приводится таблица, рисующая размер
банкнотного обращения за период с 1844 по 1857 г. Хотя за этот период
времени товарооборот значительно увеличился — Маркс считает (на
основании статистики ввоза и вывоза), что товарооборот за это время
увеличился более чем вдвое, — однако количество банкнот даже
уменьшилось. Объясняется это тем, что еще больше повысилась
скорость обращения и степень экономии в платежах. А экономия
в платежах в основном сводится к тому, что обязательства купцов
взаимно погашаются, платить наличными приходится только
разницу. Степень этой экономии повышается с развитием банковской
системы, особенно с развитием расчетных палат.
Этим объясняется и то, что общее количество банкнот
уменьшилось, хотя количество мелких банкнот, как видно из таблицы,
увеличилось; уменьшение общего количества банкнот получилось за счет
еще большего сокращения числа крупных банкнот. Дело в том, что
в крупных торговьгх-еделках, где и циркулируют крупные банкноты,
экономия в платежах более развита, чем в тех сферах обращения,
где циркулируют мелкие банкноты. Благодаря этой же особенности
мелкие банкноты задерживаются в обращении дольше, чем крупные.
Об этом свидетельствует приводимая в той же главе таблица,
дающая среднее число дней, в течение которых разные банкноты
находились в обращении.
Банкнота — детище кредита; ее основой является частный
вексель. Но поскольку банкнота становится законным платежным
средством (речь идет о банкнотах национальных эмиссионных банков),
она противостоит частному кредиту как деньги. И спрос на нее
особенно усиливается тогда, когда частный кредит наиболее
потрясен, т. е. в момент наступления кризиса. Страстная жажда денег,
имеющая тогда место, выражается и как страстная жажда банкнот.
И во время кризисов в 1847 и 1857 гг. английское правительство
вынуждено было приостановить действие закона Пиля, т. е.
вынуждено было предоставить Английскому банку возможность выпускать
банкноты сверх той нормы, которая допускается названным законом.
Притом в 1847 г. одна только возможность удовлетворить спрос
на банкноты вызвала перелом на денежном рынке, фактически же
704

банк не воспользовался этой возможностью. А в 1857 г. банк
выпустил лишние (сверх нормы) банкноты всего на 1 млн. ф. ст.
Как только кредит был восстановлен, излишек банкнот был изъят
из обращения.
Кредит регулирует обращение банкнот в том же смысле, в каком
им регулируется обращение настоящих дейеп 1) ускоряя обращение
банкнот, 2) заменяя их частным векселем- и другими кредитными
документами, 3) делая возможным погашение взаимных
задолженностей, кредит сводит количество банкнот, нужных для обращения,
лишь к определенному минимуму.
1. Currency Principle и английское
банковое законодательство 1844 г.
Социально-экономический смысл этого законодательства
Маркс видит в банковом законодательстве 1844 г. победу
банкового капитала.
Согласно законодательству Пиля Английский банк мог выпускать
банкноты без металлического покрытия всего на сумму 14 млн. ф. ст.
Сверх этой суммы каждый бумажный фунт стерлингов должен был
быть обеспечен металлом, и денежное обращение страны оказалось
в большой зависимости от его металлической наличности. А это вело
к вздорожанию денег, т. е. к повышению размера процента.
Правда, при одном и том же количестве денег могут быть, как
уже было выяснено раньше, разные предложения ссудного капитала
и, следовательно, разные нормы процента. Здесь же можно отметить
лишь следующее: во-пер-вых, многое зависит от степени экономии
в средствах платежа благодаря кредиту. Во-вторых, одно и то же
количество денег может быть и большим и меньшим в зависимости
от степени этой экономии. Однако и абсолютное количество денег,
которым страна может располагать, имеет решающее значение,
особенно тогда, когда частный кредит напряжен или совсем
расстроен. В банкнотной эмиссии дана возможность расширения
количества денег, необходимых для обращения, так как банкноты
национальных эмиссионных банков являются законным платежным
средством. Но банковское законодательство 1844 г. сузило эту
возможность в угоду крупному банковому капиталу. И неудивительно,
что банкиры всячески его защищали и пели ему дифирамбы.
Теория и практика банковского акта 1844 г.
Теоретическим обоснованием закона Пиля является, как было
выяснено в XXVI главе, рикардианская количественная теория
денег. В конце XVIII и в начале XIX в., в период наполеоновских
войн, в Англии банкноты были неразменными, чрезмерная их
эмиссия вызывалась потребностями финансирования войны, что привело
к падению их курса и покупательной силы. Другими словами, в тот
период в Англии были бумажные деньги, и Рикардо распространил
705

законы бумажно-денежного обращения на обращение металлических
денег, так как в последних он видел только орудие обращения —-
монету. А сторонники банковского акта 1844 г. распространили
этот закон и на банкноты. Получилась полнейшая путаница: свалили
в одну кучу бумажные деньги, металлические деньги и банкноты.
Практический вывод был сделан следующий: получить банкноты
в эмиссионном отделении Английского банка сверх вышеуказанной
суммы в 14 млн. ф. ст. можно лишь в обмен на золото. Второе
отделение Английского банка — так называемое банковское отделение —
для своих кредитных операций тоже может получить банкноты лишь
на золото. Поэтому в моменты больших денежных затруднений, когда
спрос на деньги как орудие обращения, а главное как средство
платежа — большой, Английский банк не только не может прийти
на помощь, но и сам в лице своего банковского отделения может
очутиться в большом затруднении, ставящем его перед перспективой
краха. Он не в состоянии удовлетворить требования своих
многочисленных вкладчиков, а таковыми в первую очередь являются все
частные банки, хотя золота в эмиссионном отделении имеется
достаточно. Отсюда и приостановка действия закона 1844 г., неоднократно
практиковавшаяся в Англии в трудную минуту.
Но обычный прием, к которому банк прибегает в случаях
недостатка в деньгах, это — повышение размера процента. Этим сразу
убивают двух зайцев: во-первых, повышением уровня процента
привлекаются вклады как внутри страны, так — что особенно
важно — и за границей. Во-вторых, более высокий процент
уменьшает спрос на деньги; прибегают к займам только те, для кого уже
нет другого выхода. А в выигрыше остаются банкиры, особенно
крупные, которым вздорожание денег приносит больше доходов
(процент, который\ши взимают, поднимается выше процента,
который они платят). Объясняют же они вздорожание денег
естественным ходом вещей, тем, что вследствие расширения промышленности
и торговли повышается «стоимость» капитала.
В системе металлического покрытия английского образца,
установленного законом Пиля, Маркс, с одной стороны, видит
осуществление неверной количественной теории денег, а с другой — победу
банкового капитала над промышленным. Притом значение
металлического покрытия заключается совершенно не в том, в чем его
видели сторонники законодательства Пиля. Они, исходя из своей
ложной теории денег, видели в металлическом покрытии
автоматический регулятор эмиссии банкнот; эмиссия банкнот следует за
движением валютного металла. Отлив последнего из страны
свидетельствует, мол, об излишке денег и их обесценении; следовательно,
соответственно этому должен сокращаться выпуск банкнот. Прилив
валютного металла в страну, наоборот, показывает, что денег в стране
мало и что они вздорожали, а потому эмиссия банкнот может быть
расширена. Отсюда и требование металлического покрытия банкнот,
выпускаемых сверх 14 млн. ф, ст. В действительности же значение
металлического покрытия — лишь в обеспечении размена банкнот.
А раз размен обеспечен, то фактически к нему не прибегают за исклю-
706

пением тех случаев, когда металл нужен для пересылки за границу.
Возможность размена гарантирует — что является решающим —
правильную эмиссию банкнот, т. е. эмиссию их в порядке учета
коммерческих векселей. Последние и являются настоящим обеспечением
банкнот.
II. Благородный металл и вексельный курс
Движение благородного металла
Благородный металл производится не везде. Но все
капиталистические страны должны его иметь. Следовательно, его движение
прежде всего заключается в распределении его между разными
странами. Как он распределяется? Те страны, которые сами
производят золото и серебро, удерживают у себя не всю массу
производимой добычи, а ту ее часть, которая соответствует их роли на мировом
рынке.
Движение благородного металла из стран, производящих его,
в страны, его не производящие, переплетается с движением между
непроизводящими странами. Каждая страна то вывозит, то ввозит
серебро и золото. Более того, даже в одно и то же время происходит
и ввоз, и вывоз благородного металла. Под отливом и приливом
благородного металла понимают разницу между экспортом и импортом
его; если первый превышает второй, то имеет место отлив, прилив
же заключается в превышении второго над первым.
Постоянный поток благородного металла в основном обусловлен:
1) встречным потоком товаров, 2) экспортом капиталов, 3)
односторонними расходами за границей. На мировом рынке деньгами —
мировыми деньгами — является только благородный металл;
бумажные деньги и банкноты, если они котируются на заграничных
биржах, рассматриваются лишь как товар, который продается по
курсу дня (в этом и состоит их котировка). Но это не значит, что
на мировом рынке приходится «класть деньги на бочку»; и там кредит
играет немалую роль. Торговые деньги, т. е. векселя,
преимущественно переводные, заменяя собой благородный металл, служат
орудием обращения. Тут следует различать: 1) момент
возникновения векселя и 2) момент превращения его в средство платежа или
в орудие обращения. Английская, скажем, фирма, продавая товар
французской фирме, пишет на последнюю вексель; если этот вексель
немедленно переслали бы во Францию для получения оттуда металла,
то он не заменял бы денег. Но обычно такие векселя учитываются
в английских банках, а последние продают их английским фирмам,
которые должны либо платить во Францию по своим векселям, либо
покупать там товары. В первом случае продаваемые векселя служат
платежным средством, во втором — орудием обращения. Только
когда невыгодно покупать такие векселя, приходится отправлять
металл. Ниже, при рассмотрении вексельного курса, будет
выяснено, когда именно невыгодно покупать вексель на Париж, а
выгоднее переслать во Францию металл; пока отметим лишь, что движение
707

металла (в нашем примере из Англии во Францию) свидетельствует,
что баланс между этими двумя странами — не в пользу Англии*
что последняя больше покупает во Франции, чем продает ей. Поэтому
спрос на векселя на Париж превышает их предложение — и такие
векселя стоят дорого.
Экспорт капитала вызывает отлив металла только при том
условии, что экспортируется ссудный капитал, т. е. капитал в денежной
форме. Если же экспортируются элементы производительного
капитала — машины, сырье, топливо и т. д., то на движение благородного
металла это влияния не имеет. Но и в том, и в другом случае —
и при экспорте ссудного капитала, и при экспорте
производительного капитала — по истечении определенного времени страна,
ввозившая капитал, должна начать вывозить благородный металл
в уплату процентов и частичного погашения долга. Экспорт денег,
если экспортируется ссудный капитал, скоро превращается в их
импорт.
Односторонние расходы денег за границей имеют место тогда,
когда капиталисты или другие «важные особы» одной страны
путешествуют по другим странам, устраивают прогулки, длительное
время живут за границей и проживают «свои» денежки. Или
односторонние расходы — что имеет еще большее значение — происходят
во время войны, когда приходится вывозить металл для ее
финансирования. А после войны побежденной стране приходится вывозить
металл в уплату репараций.
Обычно показателем отлива и прилива металла считают состояние
металлического\запаса национального эмиссионного банка. Маркс
справедливо замечает, что в лучшем случае это — лишь
приблизительный показатель. Металлический запас банка может
увеличиваться и без прилива золота и серебра извне — он может
увеличиваться за счет изъятия их из внутреннего обращения или потому,
что последнее сократилось, или потому, что благодаря дальнейшему
развитию кредита внутреннее обращение стало больше
обслуживаться торговыми и кредитными деньгами. Также металлический
запас банка может уменьшаться без отлива за границу опять-таки
вследствие изменений во внутреннем обращении.
Нельзя упускать из виду: 1) что металл в банке составляет лишь
часть металла в стране, 2) что и здесь происходит постоянное
движение металла — от банка к отдельным лицам и обратно.
Следовательно, количество металла в стране может не изменяться, а
количество металла в банке может увеличиваться или уменьшаться.
И, наоборот, количество металла в стране изменяется, а в кладовых
банка оно либо остается без всяких перемен, либо изменяется не
в той пропорции. А это, между прочим, бьет по сторонникам
банковского акта 1844 г. и с другого конца. Если даже согласиться, что
экспорт благородного металла свидетельствует об избытке денег
в стране, а импорт его — о их недостатке, то все же судить об этом
по движению металла в банке нельзя. Сторонники же названного
закона именно в увеличении и уменьшении банковского
металлического запаса хотели видеть точный барометр, показывающий сте-
708

пень насыщенности обращения в стране металлическими деньгами.
В заключение остановимся еще на «золотых войнах» и движении
золотой наличности в результате политических и
социально-экономических осложнений внутри страны. Банкноты и ценные бумаги
одной капиталистической страны находятся в больших массах —
размер их зависит от роли этой страны на мировом рынке — в
других странах. С другой стороны, в каждой крупной
капиталистической стране имеется немало золота (в качестве вкладов ее в банках)
других стран. Массовый вывоз золота из страны достигается путем:
1) массового вытребования вкладов, 2) предъявления в большом
количестве банкнот к размену на золото. Такие приемы особенно
чувствительны во время кризиса.
Бегство капиталов в золотой оболочке (в этой форме капитал
наиболее подвижен) из своего «отечества» вызывается социально-
экономическими потрясениями внутри страны. Внушает ли
недоверие к себе общий политический строй или финансы страны —
капиталисты прежде всего стараются спасти буржуазное богатство в его
наиболее абстрактной форме, в форме денег. А часто лишь одна
возможность такого бегства капиталов используется как средство
давления на внутреннюю политику страны.
Панический страх перед отливом металла из страны
Благородный металл составляет сравнительно небольшую часть
богатства буржуазии. Но его значение — особенное, и оно не
определяется одним его количеством.
Неудивительно, стало быть, что отлив благородного металла
наводит панику, заставляет принимать «героические» меры к
удержанию его в стране. Мерами служат: 1) повышение нормы процента;
2) выбрасывание на заграничные рынки товаров по низким ценам
(ниже издержек производства); 3) отказ от размена банкнот на
металл, ограничение и даже запрещение вывоза его за границу. В такое
время буржуазия настроена меркантилистически — благородный
металл считается ею единственным богатством страны, хотя в более
спокойное время она не прочь третировать меркантилистов как не-
'Вежд, ничего не смыслящих в политической экономии.
У страха глаза велики. Паника, вызываемая отливом металла,
мешает пониманию сущности происходящего процесса даже в той
мере, в какой это еще доступно в пределах ограниченности
буржуазного кругозора. Игнорируется то, что дело не в отливе металла
самого по себе, а в том, чем он вызван и при каких условиях он
протекает. Количество металла, утекающее из страны, обычно
составляет малую долю имеющегося в стране металла. В рассматриваемое
Марксом время утечка золота из Англии никогда не достигала больше
5—8 млн. ф. ст. Между тем в одном обращении, не считая
кладовых банка, находилось около 70 млн. ф. ст. золота. И если такая
сравнительно ничтожная утечка золота оказывается чувствительной,
то это потому, что она протекает в такое время, когда происходит
поголовная охота за каждой унцией золота.
709

Утечка золота происходит в момент наивысшего напряжения
кредита, в момент, непосредственно предшествующий краху,
долженствующему заканчивать промышленный цикл,—в момент, когда
за каждую лишнюю унцию золота хватаются, как за якорь спасения.
Вексельный курс и баланс
Повышенная чувствительность к движению благородного металла
из одной страны в другую в свою очередь выражается в повышенной
чувствительности к вексельному курсу. Определенные изменения
вексельного курса вызывают передвижение металла; низкий
вексельный курс вызывает отлив металла, высокий вексельный курс —-
его прилив.
Мы уже говорили, что и на международном рынке деньги
заменяются векселями. И здесь кредит вытесняет деньги и узурпирует
сферу их функционирования. Проиллюстрируем это примером.
Французский экспортер выписывает вексель в фунтах стерлингов на
английского импортера. Французский импортер, нуждающийся
в фунтах стерлингов, чтобы расплатиться с английским импортером,
покупает этот вексель на французской бирже и пересылает его
в Лондон. Иначе говоря, он покупает английские фунты на
французские франки. Между английским фунтом и французским франком
существует определенное соотношение согласно их золотому
содержанию. Но вексель на бирже продается как любой товар, и его
цена, т. е. курс, определяется спросом и предложением. Если в
нашем примере предложение векселей на Лондон превышает спрос
на них, то их курс падает ниже указанного соотношения. Но
согласятся ли держатели этих векселей продавать их по пониженному
курсу, почему бы им не переслать свои векселя в Англию и
вытребовать оттуда металл? Они это сделать, конечно, могут, но пересылка
металла стоит денег — и пока потеря на курсе ниже стоимости
пересылки денег, требование металла из Англии в уплату за векселя
невыгодно. Зато, как только потеря на курсе станет выше стоимости
пересылки металла, начнется утечка последнего из Англии во
Францию.
При превышении спроса над предложением векселей на Лондон
картина получается обратная: курс их будет подниматься до того
предела, когда посылать металл в Англию станет выгоднее, чем
покупать векселя. Тогда металл двинется из Франции в Англию.
Движение металла из одной страны в другую следует за
движением вексельного курса, а последнее, в свою очередь, есть
выражение движения в балансе между этими странами. Обилие,
например, английских векселей во Франции, превышение их предложения
над их спросом означает, что баланс Англии в отношении Франции
пассивен, т. е. Англия должна Франции больше, чем Франция
Англии, — разница должна быть покрыта металлом.
Различают торговый баланс и платежный баланс; первый может
быть пассивным, а второй — активным. Пассивность торгового
баланса перекрывается доходами от торгового флота, от капиталов,
710

вложенных за границей, от разного рода посреднической
деятельности и т. д. В балансе между метрополией и колониями решающую
роль играют не столько экспорт и импорт товаров, сколько та дань,
которую колониям приходится в разных формах выплачивать
метрополии.
Пассивность баланса в отношении одной страны может
компенсироваться его активностью в отношении другой страны. Решающим
поэтому является состояние общего баланса со всеми странами,
с которыми данная страна находится в торговых и финансовых
отношениях. Далее, пассивный баланс сам по себе еще ничего не говорит
об общем экономическом положении данной страны. Англия,
например, оказывала другим странам долгосрочный кредит, а последние
ей оказывали краткосрочный кредит. Следовательно, в
определенный момент требования, которые могут быть предъявлены Англии,
превышают встречные требования, которые в данный момент могут
быть предъявлены другим странам Англией. Это вызовет утечку
золота из Англии, но в этом для Англии нет ничего угрожающего.
Весь вопрос лишь в том, в какой фазе промышленного цикла это
происходит; пассивность баланса, вызванная указанными
обстоятельствами и влекущая за собой утечку золота, действительно
является угрожающей, если она имеет место в момент наступления
кризиса или последний обостряется и углубляется.
Этим лишний раз подтверждается правильность положения
Маркса, что дело не в утечке металла самой по себе (это относится
и к пассивности баланса), а в том, когда и при каких условиях она
происходит.
Примечания к главам тридцать третьей,
тридцать четвертой и тридцать пятой
1, В этих главах находит дальнейшее развитие марксова теория
денег, В первом отделе I тома «Капитала» — «Товар и деньги» —
кредитные деньги еще не исследуются. • В настоящем отделе они
рассматриваются; определение банкнот и векселей дается в XXV
главе, а обращение исследуется в настоящих главах. В первом
отделе I тома кредитные деньги не могли еще изучаться, так как
на той стадии теоретического анализа кредит как прочная
кристаллизация еще не существовал — свою кристаллизацию кредит
получает в ссудном капитале и особенно в банковом капитале. Тогда
и деньги получают дальнейшее развитие; возможность кредитных
денег дана в самих деньгах, в их функции как средства платежа, но
эта возможность превращается в реальность в кредитной системе.
2. Восходя от абстрактного к конкретному в анализе кредита,
Маркс восходит к линиям пересечения проблемы кредита и проблемы
Денег. Основное различие между банкнотами и бумажными деньгахми
сводится к тому, что базисом банкнот является частный вексель,
а в конечном счете — кредит; только уже как кредитные деньги они
переходят из торгового обращения в общее обращение. Бумажные
711

же деньги создаются именно общим обращением, Они возникают
из функции денег как орудия обращения.
Часто различие между бумажными деньгами и банкнотами видят
в том, что первые выпускаются казначейством для фискальных
целей, а вторые — банком для обслуживания товарооборота. Но
упускают из виду, что и бумажные деньги служат для
товарообращения, что если товарооборот в них не нуждался бы, то казначейство
никак не могло бы их туда втиснуть, что, наконец, когда они
становятся излишними для товарооборота, они обесцениваются. Если
казначейство начинает выпускать бумажные деньги только для
фискальных целей, то этим оно их уже разрушает, а не создает.
Бумажные деньги, как сказано, возникают из функции денег
как орудия обращения. Само обращение товаров делает возможным
замену золота его символами в функции орудия обращения. Роль
государства сводится к тому, что оно своим принудительным курсом
выделяет свои печатные бумажки из других печатных бумажек
и бросает их в обращение, которое и делает из них конкретные
символы денег, так как возможность функционирования таких
символов обращения уже дана в монете.
Словом, природа бумажных денег определяется не тем, что они
выпускаются казначейством и используются для фискальных целей,
а, наоборот, из их природы как общепринятых бумажных символов
денег вытекает, что они должны быть выпущены государством и,
следовательно, доставляют доход для последнего. Также из природы
банкнот, которые подводятся под общую категорию векселей, но
которые должны пользоваться большим доверием и признанием,
чем векселя отдельных купцов, вытекает, что они должны
выпускаться наиболее авторитетными кредитными учреждениями.
Глава тридцати шестая
ДОКАПИТАЛИСТИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ
В предыдущих главах исследовался капитал, приносящий
проценты в условиях капиталистического способа производства. В
настоящей главе предметом исследования является капитал,
приносящий проценты в докапиталистические эпохи. Этот капитал
называется ростовщическим капиталом.
Как современный ссудный капитал, так и допотопный
ростовщический капитал суть деньги (или товары, представляющие
определенное количество денег), дающиеся взаймы, т. е. во временное
пользование; а за это пользование взимается плата, называемая
процентом. В этом смысле (только в этом смысле) природа и характер
их — ростовщического капитала и современного ссудного
капитала — одинаковы. Различие же их заключается в различии между
капиталистическим и докапиталистическим способами производства.
Важно отметить, что наиболее общей предпосылкой
ростовщичества является развитие функций денег, особенно их функций
712

как платежного средства, то его результатом — гоже наиболее
общим — было накопление денег в одних руках, что, в свою очередь,
создало в противовес земельным магнатам денежных магнатов.
В накоплении богатства в денежной форме и заключается
историческое значение ростовщического капитала. Денежная собственность
есть прообраз буржуазной собственности, или она есть буржуазная
собственность, ио без буржуазного способа производства.
Ростовщичество представляет внутреннее противоречие —
единство противоположностей. Ростовщичество имеет, как известно,
своей предпосылкой товарное производство и его продукт — деньги.
Ростовщик денег не производит, он их лишь централизует, а для
этого они должны быть, т. е. товарное производство должно
развиваться и увеличивать количество денег. Но ростовщичество не
развивает товарного производства; наоборот, оно задерживает его
развитие, разоряя непомерно высокими процентами
производителей.
Ростовщичество, разрушая свою основу — мелкое производство,
делает невозможным свое собственное дальнейшее развитие. Оно
должно быть либо преобразовано и получить иные формы развития,
либо быть обречено исключительно на паразитическое
существование. На исходе средних веков оно начинает преобразовываться в
современную кредитную систему. Ее глашатаи и «пророки»
кредитной системы видели в ней универсальное средство спасения
от всех зол. А на самом деле она — не что иное, как
преобразование ростовщичества применительно к новым условиям,
подчинение его нарождающемуся новому способу производства.
Подчинение это организационно выражается в том, что банкир
становится посредником между денежным капиталистом,
предлагающим деньги, и заемщиком, предъявляющим спрос на деньги. Но
главное и решающее заключается в том, что природа заемщика
коренным образом изменилась: заемщик сам является капиталистом.
Деньги, взятые им в ссуду, он использует как капитал;
следовательно, процент, как общее правило, может быть лишь частью
прибыли на взятые им в ссуду деньги. Отныне регулятором нормы
процента в смысле установления определенных пределов становится
средняя норма прибыли; средняя норма процента, как уже было
выяснено, должна следовать за средней нормой прибыли.
Процент должен был быть снижен; ростовщичество как
господствующая форма ссудного капитала не совместимо с
капиталистическим производством. С другой стороны, само капиталистическое
производство создает условия для уничтожения монополии
ростовщика: торговцы и промышленники не только предъявляют спрос
на денежный капитал, но и сами его выделяют, выбрасывают его на
денежный рынок. Помимо того, банки, как известно, мобилизуют
денежные доходы и сбережения всех слоев населения, что опять-таки
стало возможным только при капиталистическом способе
производства, при котором товарно-денежное хозяйство получает свое
законченное развитие.

СОДЕРЖАНИЕ
КОММЕНТАРИИ К I ТОМУ «КАПИТАЛА»
ВВЕДЕНИЕ 6
Отдел первый. ТОВАР И ДЕНЬГИ 34
Глава первая. Товар 38
I. Два фактора товара: потребительная стоимость и стоимость 39
II. Двойственный характер заключающегося в товарах труда ... 44
III. Форма стоимости, или меновая стоимость • 50
A, Простая, отдельная или случайная форма стоимости ...... 53
1) Два полюса выражения стоимости: относительная форма
стоимости и эквивалентная форма . . . . . 54
2) Относительная форма стоимости 55
3) Эквивалентная форма 59
4) Простая форма стоимости в целом 62
Б. Полная, или развернутая, форма стоимости 64
B. Всеобщая форма стоимости , 65
Г. Денежная форма 65
IV. Товарный фетишизм и его тайна 69
Примечания к первой главе 76
Глава вторая. Процесс обмена 77
Глава третья. Деньги, или обращение товаров 82
I. Мера стоимостей . 84
II. Средство обращения 86
A) Метаморфоза товаров 87
Б) Обращение денег 89
B) Монета. Знак стоимости 90
III. Деньги 93
а) Средство накопления 93
б) Средство платежа 95
в) Всемирные деньги 97
Примечания к третьей главе 98
Отдел в т о р о й. ПРЕВРАЩЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ 99
Глава четвертая. Превращение денег в капитал 101
I. Всеобщая формула капитала 101
II. Противоречия всеобщей формулы ЮЗ
III. Купля и продажа рабочей силы 107
Примечания к четвертой главе 112
Отдел третий. ПРОИЗВОДСТВО АБСОЛЮТНОЙ ПРИБАВОЧНОЙ
СТОИМОСТИ Н7
Глава пятая. Процесс труда и процесс возрастания стоимости . . И 9
I. Процесс труда, или производство потребительных стоимостей ... 121
II. Процесс возрастания стоимости 1^4
Примечания к пятой главе 129
Глава шестая. Постоянный капитал и переменный капитал . . . 130
Примечания к шестой главе 134
714

Глава седьмая. Норма прибавочное стоимости у > 135
I. Степень эксплуатации рабочей силы 136
II. Выражение сшимости продукта в относительных долях продукта 138
III. «Последний час» Сен пора 138
IV. Прибавочный продукт , 139
Примечания к седьмой главе 140
Глава восьмая. Рабочий день 141
I. Пределы рабочего дая 144
II. Ненасытная жажда прибавочного труда 144
III. Отрасли английской промышленности без законных границ
эксплуатации 145,
IV. Дневной и ночной труд. Система смен 146
V. Борьба за нормальный рабочий день 147
Примечания к восьмой главе 151
Глава девятая. Норма и масса прибавочной стоимости ..... 151
Отделчетвертый. ПРОИЗВОДСТВО ОТНОСИТЕЛЬНОЙ
ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ 157
Глава десятая. Понятие относительной прибавочной стоимости 159
Примечания к десятой главе 163
Глава одиннадцатая. Кооперация 164
Примечания к одиннадцатой главе . 169
Глава двенадцатая. Разделение труда и мануфактура 170
I. Двоякое происхождение мануфактуры 171.»
II. Частичный рабочий и его орудие 172
III. Две основные формы мануфактуры 173
IV. Разделение труда внутри мануфактуры и разделение труда внутри
общества 175
V. Капиталистический характер мануфактуры 177
Примечания к двенадцатой главе 179
Глава тринадцатая. Машины и крупная промышленность ... 180
I. Развитие машин 182
II. Перенесение стоимости машин на продукт 183
III. Ближайшие действия машинного производства на рабочего . . . . 185
IV.-Фабрика 187
V. Борьба между рабочим и машиной 189
VI. Теория компенсации относительно рабочих, вытесняемых
машинами 190
VII. Отталкивание и притяжение рабочих в связи с развитием
машинного производства 192
VIII. Революционизирование крупной промышленностью мануфактуры,
ремесла и работы на дому 193
IX. Фабричное законодательство 194 1
X. Крупная промышленность и земледелие 198
Примечания к тринадцатой главе 200
Отдел пятый. ПРОИЗВОДСТВО АБСОЛЮТНОЙ И ОТНОСИТЕЛЬНОЙ
ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ 201
Глава четырнадцатая. Абсолютная и относительная
прибавочная стоимость 202
Примечания к четырнадцатой главе 209
Глава пятнадцатая. Изменение в величине цены рабочей силы
и прибавочной стоимости 209
Примечания к пятнадцатой главе 215
Глава шестнадцатая. Различные формулы нормы прибавочной
стоимости 216 \
715

Отдел шестой. ЗАРАБОТНАЯ ПЛАТА
Глава семнадцатая. Превращение стоимости» соответственно
и цены, рабочей силы в заработную плату
Примечания к семнадцатой главе
Глава восемнадцатая. Повременная плата . . ,
Глава девятнадцатая. Поштучная плата . ,
Примечания к восемнадцатой и девятнадцатой главам „ .
Глава двадцатая. Национальные различия в заработной плате
Отдел седьмой. ПРОЦЕСС НАКОПЛЕНИЯ КАПИТАЛА. . . .
Глава двадцать первая. Простое воспроизводство
Примечания к двадцать первой главе .
Глава двадцать вторая. Превращение прибавочной
стоимости в капитал .
I. Капиталистический процесс производства в расширенном масштабе
II. Ошибочное понимание политической экономией воспроизводства
в расширенном масштабе
III. Разделение прибавочной стоимости на капитал и доход .....
IV. Обстоятельства, определяющие размеры накопления
V. Так называемый рабочий фонд
Примечания к двадцать второй главе
Глава двадцать третья. Всеобщий закон капиталистического
накопления . .
I. Увеличение спроса на рабочую силу параллельно накоплению при
неизменяющемся строении капитала
II. Относительное уменьшение переменной части капитала в ходе
накопления и сопровождающей его концентрации
III. Возрастающее производство, относительного перенаселения, или
промышленной резервной армии
IV. Различные формы существования относительного перенаселения.
Всеобщий закон капиталистического накопления
V. Иллюстрация всеобщего закона капиталистического накопления
Примечания к двадцать третьей главе
Глава двадцать четвертая. Так называемое первоначальное
накопление
I. Т.йна первоначального накопления
II. Экспроприация земли у сельского населения
III. Кровавое законодательство против экспроприированных ....
IV. Генезис капиталистических фермеров
V. Обратное влияние земледельческой революции на промышленность
VI. Генезис промышленного капиталиста
VII. Историческая тенденция капиталистического накопления . . .
Глава двадцать пятая. Современная теория колонизации
КОММЕНТАРИИ КО II ТОМУ «КАПИТАЛА»
ВВЕДЕНИЕ
Отдел п е р в ы й . МЕТАМОРФОЗЫ КАПИТАЛА И ИХ
КРУГООБОРОТ
Глава первая. Кругооборот, денежного капитала
I. Первая стадия Д — Т
II. Вторая стадия... П
III. Третья стадия Т'—Д'
IV. Кругооборот в целом
Примечания к первой главе
716

Глава вторая. Кругооборот производительного капитала . . . • 336
I. Простое воспроизводство . 340
II. Накопление и воспроизводство в расширенном масштабе 34ч
III. Накопление денег 346
IV. Резервный фонд 345
Примечания ко второй главе 348
Глава третья. Кругооборот товарного капитала 349
Глава четвертая. Три фигуры процесса кругооборота .... 353
Глава пятая. Время обращения . 362
Глава шестая. Издержки обращения 365
I. Чистые издержки обращения 366
II. Издержки хранения 369
III. Транспортные издержки 370
Отдел второй. ОБОРОТ КАПИТАЛА 372
Глава седьмая. Время оборота и число оборотов 374
Глава восьмая. Основной капитал и оборотный капитал.... 375
I. Различия формы 377
II, Составные части, возмещение, ремонт, накопление основного
капитала 381
Глава девятая. Общий оборот авансированного капитала. Циклы
оборотов 383
Глава десятая. Теории основного и оборотного капитала.
Физиократы и Адам Смит 384
Глава одиннадцатая. Теории основного и оборотного
капитала. Рикардо 390
Глава двенадцатая, Рабочий период 393
Глава тринадцатая. Время производства ........ 395
Глава четырнадцатая. Время обращения 396
Примечания к главам XII, XIII и XIV 398
Глава пятнадцатая. Влияние времени оборота на величину
авансируемого капитала 399
Глава шестнадцатая. Оборот переменного капитала .... 403
I. Годовая норма прибавочной стоимости 405
II. Оборот отдельного переменного капитала 410
III. Оборот переменного капитала с общественной точки зрения ... 410
Примечания к шестнадцатой главе 412
Глава семнадцатая. Обращение прибавочной стоимости ... 412
Введение 414
I. Простое воспроизводство 416
II. Накопление и расширенное воспроизводство 419
Отдел третий. ВОСПРОИЗВОДСТВО И ОБРАЩЕНИЕ ВСЕГО
ОБЩЕСТВЕННОГО КАПИТАЛА 421
Глава восемнадцатая. Введение 426
Глава девятнадцатая. Прежние представления о предмете 428
I. Физиократы 428
II. Адам Смит 428
Примечания к девятнадцатой главе 430
Глава двадцатая. Простое воспроизводство 431
I. Постановка вопроса 432
II. Два подразделения общественного производства 434
III. Обмен между двумя подразделениями: I (v + т) на II с . . . 436
IV. Обмен в пределах подразделения II. Необходимые жизненные
средства и предметы роскоши . 439
717

V. Опосредствование обмена денежным обращением 442
VI. Постоянный капитал подразделения I 444
VII. Переменный капитал и прибавочная стоимость в обоих
подразделениях 445
VIII. Постоянный капитал в обоих подразделениях 447
IX. Ретроспективный взгляд на А. Смита, Шторха и Рамсея .... 448
X. Капитал и доход: переменный капитал и заработная плата . . . 449
XI. Возмещение основного капитала 450
XII. Воспроизводство денежного капитала 453
XIII. Теория воспроизводства Дестюта де Траси ......... 454
Глава двадцать первая. Накопление и расширенное
воспроизводство 455
I. Накопление в подразделении I 456
II. Схематическое изображение накопления 459
КОММЕНТАРИИ К III ТОМУ «КАПИТАЛА»
ВВЕДЕНИЕ 474
Отдел первый. ПРЕВРАЩЕНИЕ ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ
В ПРИБЫЛЬ И НОРМЫ ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ В НОРМУ
ПРИБЫЛИ 483
Глава первая. Издержки производства и прибыль 485
I. Издержки производства 486
П. Прибыль 489
III. Вульгарная теория стоимости и вульгарная теория прибыли . . . 492
Глава вторая. Норма прибыли 493
Глава третья, Отношение нормы прибыли к норме прибавочной
стоимости . , 498
I. т не изменяется, из -~ меняется 499
А
II. Изменяется норма прибавочной стоимости 502
Глава четвертая. Влияние оборота на норму прибыли .... 505
Глава пятая. Экономия в применении постоянного капитала . . . 507
Глава шестая. Влияние изменения цен 513
I. Колебания цен сырья. Их непосредственное влияние на нор у
прибыли 514
II. Повышение и понижение стоимости капитала, его высвобождение и
связывание 516
Примечание к шестой главе 519
Глава седьмая. Добавления 519
Отдел второй. ПРЕВРАЩЕНИЕ ПРИБЫЛИ В СРЕДНЮЮ
ПРИБЫЛЬ 521
Глава восьмая. Различное строение капиталов в разных отраслях
производства и вытекающие отсюда различия в нормах прибыли .... 524
Примечания к восьмой главе 528
Глава девятая. Образование общей нормы прибыли (средней
нормы прибыли) и превращение стоимости в цену производства .... 528
Глава десятая. Уравнение общей нормы прибыли посредством
конкуренции. Рыночные цены и рыночные стоимости. Добавочная прибыль 536
I. Постановка вопроса 545
II. Анализ предложения 546
III. Анализ спроса 547
Глава одиннадцатая. Влияние общих колебаний заработной
платы на цены производства 551
Примечания к одиннадцатой главе 554
Глава двенадцатая. Добавления 554
718

Отдел третий. ЗАКОН ТЕНДЕНЦИИ НОРМЫ ПРИБЫЛИ К
ПОНИЖЕНИЮ 560
Глава тринадцатая. Закон как таковой
Глава четырнадцатая. Противодействующие причины , . . 568
I. Повышение степени эксплуатации труда 576
II. Понижение заработной платы ниже стоимости рабочей силы . . . 572
III, Удешевление элементов постоянного капитала 573
IV. Относительное перенаселение 573
V. Внешняя торговля 574
VI. Увеличение акционерного капитала 575
Глава пятнадцатая. Развитие внутренних противоречий закона 576
I. Общие замечания 577
II. Конфликт между расширением производства и самовозрастанием
стоимости 580
III, Избыток капитала при избытке населения 532
IV Добавления ,. . . ... 586
Отдел четвертый. ПРЕВРАЩЕНИЕ ТОВАРНОГО КАПИТАЛА
И ДЕНЕЖНОГО КАПИТАЛА В ТОВАРНО-ТОРГОВЫЙ КАПИТАЛ
И ДЕНЕЖНО-ТОРГОВЫЙ КАПИТАЛ (КУПЕЧЕСКИЙ КАПИТАЛ) 590
Глава шестнадцатая. Товарно-торговый капитал .... 593
Глава семнадцатая. Торговая прибыль 600
Глава восемнадцатая. Оборот купеческого капитала. Цены 611
Глава девятнадцатая. Денежно-торговый капитал . . . 618
Глава двадцатая. Из истории купеческого капитала.... 621
Отдел пятый. РАСПАДЕНИЕ ПРИБЫЛИ НА ПРОЦЕНТ И
ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКИЙ ДОХОД. КАПИТАЛ, ПРИНОСЯЩИЙ
ПРОЦЕНТЫ 627
ВВОДНЫЙ ОЧЕРК 627
Глава двадцать первая. Капитал, приносящий проценты 636
Глава двадцать вторая. Деление прибыли. Ставка процента.
«Естественная» норма процента 641
Глава двадцать третья. Процент и предпринимательский
доход 647
Глава двадцать четвертая. Выделение капиталистического
отношения в форме капитала, приносящего проценты 659
Глава двадцать пятая. Кредит и фиктивный капитал .... 662
Глава двадцать шестая. Накопление денежного капитала;
его влияние на ставку процента 669
I. Краткий очерк 670
II. Краткое содержание главы 673
Глава двадцать седьмая. Роль кредита в капиталистическом
производстве 676
Глава двадцать восьмая. Средства обращения и капитал;
воззрения Тука и Фуллартона 681
Глава двадцать девятая. Составные части банкового капитала 687
Главы тридцатая — тридцать вторая. Денежный
капитал и действительный капитал 694
I. Капитал денежных капиталистов 697
II. Денежные ресурсы торговых и промышленных капиталистов . . 698
III. Денежные сбережения разных слоев населения 699
Главы тридцать третья — тридцать пятая. Средства
обращения при кредитной системе 702
I. Currency Principle и английское банковое законодательство 1844 г. 705
II. Благородный металл и вексельный курс 707
Примечания к главам тридцать третьей, тридцать четвертой и тридцать
пятой 711
Глава тридцать шестая. Докапиталистические отношения 712
719

Розенберг Д. И,
Р64 Комментарии к «Капиталу» К. Маркса. —
М.: Экономика, 1984. — 720 с.
Более 50 лет издания Комментариев к «Капиталу»
помогаю? серьезно работать е главным трудом К. Маркса.
В Комментариях детально прослеживается метод
исследования К. Маркса. Текст позволяет читателю уверенно
вледить за кодом мысли К. Маркса в «Капитале» уяснить
предмет и порядок исследования глав, отделов, каждого
тома. Выяснение предмета и порядка исследования с самого
начала ориентирует на целое, на связь частей, на их един-
ство, на серьезное изучение всего «Капитала» К Маркса
Рассчитана на читателей, изучающих «Капитал»
К. Мрркса.
Давид Иохелевич Розенберг
КОММЕНТАРИИ К «КАПИТАЛУ» К. МАРКСА
Зав. редакцией Б. А. Мясоедов
Редактор Л. С. Скопцова
Мл. редакторы: А. В. Киселева, В, Ю. Григорьева
Худож. редактор Е. С. Васильев
Техн. редактор Т. Г. Азаниева
Корректор В. Н. Собенникоза
Оформление художника А. Н. Михайлова
Сдано в набор 26.01.83. Подписано в печать 18.05.83. А-06977.
Формат 60X 90Vie- Бумага типографская Лг2 2. Литературная
гарнитура. Высокая печать. Усл. печ. л. 45,00/45,00 усл. кр.-отт.
Уч.-изд. л. 51,57. Доп. тираж 30 000 экз. Заказ 292. Цена 3 р. 40 к.
Изд. ЛЬ 5680.
Издательство «Экономика», 121864. Москва, Г-59,
Бережковская наб., 6.
Ленинградская типография № 6 ордена Трудового Красного Зна*
мени Ленинградского объединения «Техническая книга» им.
Евгении Соколовой Союзполиграфпрома при Государственном комитете
СССР по делам издательств, полиграфии и книжной торговли.
193144, г. Ленинград, ул. Моисеенко, 10.
Р —
0102010000-4 096
ББ К 11,29
ЗК14
ИБ № 2102