/
Автор: Эрдман К.
Теги: всеобщая история средние века (v – xv вв) история средних веков крестовые походы военная история
ISBN: 978-5-8071-0355-0
Год: 2018
Текст
щ
Карл Эрдман
ПРОИСХОЖДЕНИЕ ИДЕИ
КРЕСТОВОГО
ПОХОДА
ж
v ят,
•АЗИЯ
ЕВРАЗ®
FORSCHUGEN
ZUR KIRCHEN- UND GEISTESGESCHICHTE
Herausgegeben von Erich Seeberg
t Erich Caspar, Wilhelm Weber
SECHSTER BAND
CARL ERDMANN
HE
DES
VERLAG VON W. KOHLHAMMER
STUTTGARD 1935
КАРА ЭРДМАН
Перевод, предисловие и комментарии
Д.Г. Хрусталёва
Санкт-Петербург
2018
ББК 63.3(0)4
УДК94(47)
Э79
Эрдман К.
Происхождение идеи крестового похода. Перевод, предисловие и ком¬
ментарий Хрусталёва Д. Г. — СПб.: «Евразия», 2018. 662 с.
ISBN 978-5-8071-0355-0
Изучение крестовых походов во всем мире начинают с этой книги —
классической работы знаменитого немецкого медиевиста Карла Эрдмана.
Она относится к числу тех, что полностью преобразили интеллектуальный
ландшафт в своей области. Начав с исследования феномена первого кре¬
стового похода, Эрдман, в отличие от своих предшественников, изменил
оптику взгляда, впервые обосновав священную войну в качестве общеисто¬
рической проблемы, а походы к Иерусалиму как её частный случай. Исклю¬
чительная глубина воображения и выдающиеся аналитические способно¬
сти немецкого исследователя позволили ему совершить настоящий прорыв:
скрупулёзно собрав и описав события, создать почти полную карту истоков
Первого крестового похода, то есть собственно шаблона всех крестовых по¬
ходов, зафиксированных в разных уголках Средневековой Европы в форме
священной войны. Как складывается идея войны, санкционированной цер¬
ковью и высшими силами, в недрах христианской культуры Запада? Какое
влияние на эту идеологию оказывает народная культура, власть, государ¬
ство? Крестовые походы против язычников, еретиков, вероотступников,
сарацин и даже против Византии и иные проявления церковной войны —
вот вехи интеллектуальной драмы, в которую Вам предстоит погрузиться.
Свои тезисы автор развивает на кропотливо подобранном средневековом
материале, обработка которого является шедевром историографического
исследовательского искусства. Все позднейшие труды о сакрализованном
насилии в самом широком контексте основывались на этом базисе. Работы
Эрдмана, погибшего в горниле Второй мировой войны, ранее на русский
язык не переводились. Издается в переводе известного отечественного
историка — Д. Г. Хрусталёва, — автора целого ряда книг, в том числе и двух¬
томника «Северные крестоносцы. Русь в борьбе за сферы влияния в Восточ¬
ной Прибалтике ХИ-ХШ вв.». Книга снабжена актуализованным научным
аппаратом и комментариями переводчика.
© Хрусталёв Д. Г., перевод, предисловие,
комментарий, 2017
© Юрченко К. А., дизайн обложки, 2017
© Оформление, ООО «Издательство
«Евразия», 2017
ISBN 978-5-8071-0355-0
ВОЙНА И МИР
КАРЛА ЭРДМАНА
Предисловие переводчика
Перед вами самая влиятельная книга освященной вой¬
не, одна из самых знаменитых в медиевистике. Иногда её
называют «великой» (great), иногда «самой важной» (most
influential)', но и осторожные пишут, что она «более чем любая
другая работа, написанная в XX в., изменила направление ис¬
следований крестовых походов»1 2.
Противоречие между христианской доктриной и войной,
которое в какой-то момент преодолели общественная мо¬
раль и церковь, волнует исследователей давно. Однако этой
щекотливой теме историки редко посвящали свой труд, стро¬
го сохраняя научные рамки, не вдаваясь в актуальные (рели¬
гиозные, патриотические и пр.) отступления. В прежние века
приоритетными были масштабные исторические обзоры.
Для крестовых походов: в XVIII в. — Гиббон, в XIX в. — Мишо,
а в XX в. трехтомник Рансимена. Анализируя историографию
по этой теме за последнюю половину тысячелетия, Кристо¬
фер Таерман отметил свод Рансимена и книгу Эрдмана со¬
поставимыми по значимости. Этими фамилиями он назвал
главу, посвященную второй половине XX в.: «Эрдман, Ран-
симен и конец традиции?»3. Единственный случай у Таерма-
на, когда в заглавии использованы личные имена. И именно
так — сначала Эрдман.
Актуализация насилия, освященного религией (или иде¬
ологией), знаменует современный кризис гуманизма и всё
более привлекает пристальное внимание ученых. Стоят во¬
просы девальвации догматов, мутации принципов и полити¬
ческой ангажированности. В попытке описать происходящее
рассуждения неизменно уводят в западноевропейское Сред¬
невековье к началу церковного освоения войны, оправда¬
нию убийства, первым сакрализованным христианами вой¬
нам, — крестовым походам. Исследования об этом сейчас
1 Туегшап 2011. Р. 182-183.
2 Constable 2001. Р. 10.
5 Туегшап 2011. Р. 182.
8
Война и мир Карла Эрдмана
появляются регулярно и обычно начинаются с обзора взгля¬
дов Эрдмана.
С даты публикации «Происхождение идеи крестового по¬
хода» (Die Entstehung des Kreuzzugsgedankens. Stuttgart, 1935)
прошло более 80 лет, а эта монография продолжает служить
основой для полемики, новых концепций и фундаментальных
ориентиров. В 1976 г., до появления её английского перево¬
да, известный медиевист и англиканский священник Х.Э.Дж.
Коудри вынужден был часть своей работы о генезисе кресто¬
вых походов посвятить её пересказу4. Джонатан Райли-Смит
в специальной статье в 1997 г. отмечал: «Большинство акаде¬
мических работ имеют срок годности не намного больше, чем
двадцать лет, но монография Эрдмана по-прежнему привлека¬
ет серьезное обсуждение после уже шестидесяти лет»5. И ещё
двадцать лет спусти ситуация не сильно изменилась6. Отто
Герхард Эксле в статье 2005 г. назвал книгу Эрдмана «одним
из самых важных произведений европейской медиевистики
XX в.»7.
Процесс признания достижений ученого не был едино¬
временным и повсеместным, но сейчас он ясно достиг окон¬
чательного триумфа. Эрдман стал топосом, точкой отсчета
в исследованиях. Он первый, номер один, с него начинается
история крестовых походов8.
В таких условиях не далеко и до мифа. И он уже существу¬
ет. Его жизнь превратилась в легенду. В 2011 г. Союз немецких
историков (VerbandderHistorikerundHistorikerinnenDeutschlands)
присвоил имя Карла Эрдмана профессиональной премии, ко¬
торую ежегодно присуждают двум лучшим историческим
диссертациям. В официальном релизе причиной названы
личные качества Эрдмана — «высокий профессионализм,
4 Cowdrey 1976. Р. 30.
5 Riley-Smith 1997. Р. 17.
6 Ср.: Housley 2006. Р. 30. Недавняя серия статей П. Чеведдена, где он
пытается произвести ревизию понятия «первый» крестовый поход,
оценив его в связи с войнами в Испании и на Сицилии, полностью ос¬
нована на переработке идей Эрдмана, см.: Chevedden 2005; 2010; 2016.
7 Oexle 2005. S. 84. В своих работах Эксле полагался на выводы
Эрдмана безоговорочно, см.: Эксле 2007. С. 165.
8 См.: Cole 1991. Р. 3-4; Cowdrey 1998. Р. 650 п. 191; France 2002. Р. 593;
Riley-Smith 2003. Р. 1; Smith 2011. Р. 50-51; Bysted 2015. Р. 29; и т.д.
Предисловие переводчика
9
нравственная чистота и порядочность» (hochste fachliche
Anspruche, personliche Integritat und menschlicher Anstand), но
главное, что он «решительно и открыто выступал против на¬
ционал-социалистической идеологии и концепции истории»
(Die nationalsozialistische Ideologic und Geschichtsauffassung lehnte
Carl Erdmann couragiert und unverhohlen ab). В нынешней Герма¬
нии Эрдман — символ антифашиста из академической среды.
В его книге о крестовых походах видят скрытый смысл, иде¬
ологическую фронду, завуалированное осуждение режима.
В своем бестселлере о выдающихся медиевистах «Изобретая
Средние века» Норман Кантор настаивает на интриге: «Эта
книга написана в тоталитарном обществе в тени политиче¬
ского террора и потому написана кодом. У неё должно быть
заглавие “Идеал крестового похода и опасность фанатиз¬
ма”»9. Изображая превращение религии мира в религию вой¬
ны, автор предлагал опознать здесь прообраз современных
событий, «молчаливо закодированное» неприятие нациз¬
ма. По мнению Кантора, в книге Эрдмана «средневековый
урок» не только для «немецких профессоров, продавшихся
нацистам», или «марксистских интеллектуалов, совращен¬
ных сталинской тиранией», но и для «университантов из Гар¬
варда и Массачусетского технологического, ответственных
за ужасы Вьетнамской войны»10. Биографические сведения об
Эрдмане Кантор излагает в романном стиле: Пауль Кер, воз¬
главляющий MGH — главный научный центр историков в Гер¬
мании, решает спасти Эрдмана, «либерального диссидента
и противника нацистов», и отправляет в научную команди¬
ровку в Португалию, откуда тот возвращается в 1938 г., но из-
за своих нескрываемых антифашистских убеждений не мо¬
жет получить работы преподавателя и бедствует, а в 1942 г.
его призывают в армию и отправляют на восточный фронт,
где он гибнет — в Венгрии — в 1945 г. Кантор, как обычно, бле¬
щет фактическими ошибками11, но, кажется, именно такой
образ героя медиевиста-антифашиста сейчас особенно вос¬
требован. Порою кажется, что интеллектуальные вызовы 1935
года очень схожи с современными.
9 Cantor 1991. Р. 403.
10 Cantor 1991. Р. 404.
См.: Канторович 2015. С. 26 прим. 22.
11
10
Война и мир Карла Эрдмана
На самом деле биография историка-исследователя редко
наполнена внешними событиями и содержит большие отрез¬
ки времени, которые можно описать лишь адресами посещен¬
ных библиотек и архивов. Главное — написанное и сказанное.
Реальная биография Эрдмана в значительной степени такова.
И это ничуть не снижает её драматизма. Особенно удиви¬
тельно, что она действительно плотно переплетена с полити¬
ческими событиями своего времени, которые неизбежно ска¬
зались на взглядах и убеждениях великого ученого.
Jjcjjcjjc
Карл Эрдман родился 15 (27) ноября 1898 г. в Российской
империи вЛифляндской губернии (совр. Эстония) в городе
Юрьев (бывш. Дерпт; эст. Тарту) в семье университетского
профессора12. Его прадед Йоганн Вильгельм, лютеранский
пастор, перебрался в Лифляндию из Восточной Пруссии в са¬
мом начале XIX в. Его дети, два брата — Йоганн Эдвард и Йо¬
ганн Юлиус, — родились уже в Вольмаре. Старший окончил
Дерптский университет и уехал в Германию. Он начинал как
пастор, но с 1833 г. стал преподавать философию приват-до¬
центом в Берлине, а затем почти полвека — с 1839 г. до са¬
мой смерти в 1892 г. — занимал пост профессора философии
в Галле. Младший предпочел изучение медицины. Он так¬
же закончил университет вДерпте и несколько лет пожил
в Берлине при брате, но затем практиковал сельским врачом
в Вольмаре, а в 1847 г. получил должность профессора в Дерп-
те. Там он умер в 1858 г. После него осталось пятеро детей,
среди которых отец Карла — Карл Эдуард. Это был старший
ребенок, наследник и гордость. Он родился ещё в Вольма¬
ре 25 мая (6 июня) 1841 г., с 1858 по 1863 г. изучал юриспру¬
денцию в Дерпте, а в 1863-1864 гг. в Гейдельберге. С 1864 г.
стал помощником городского секретаря в Митаве, где быстро
12 Ок. 1933-1934 гг. в Берлинском университете на Эрдмана была за¬
ведена личная карточка с краткими биографическими сведениями,
заполненными по его собственным указаниям. Там отмечено, что он
«евангелического» вероисповедания и родился 27.11.1898 г. в городе
Дерпт в Ливонии: Dorpat (Livland). Информация из карточки любезно
предоставлена мне проф. Р. Фолькером, которому приношу искрен¬
нюю благодарность.
Предисловие переводчика
11
поднялся по служебной лестнице (вплоть до городского син¬
дика), а в 1870 г. перебрался в Дерпт, став университетским
синдиком и приват-доцентом. В 1872 г. он защитил доктор¬
скую диссертацию по юриспуденции13 и в 1873 г. получил
пост ординарного профессора права. Карл Эдуард уделял вре¬
мя и городским делам, с 1878 г. он входил в городской совет
Дерпта и до 1894 г. был заместителем городского головы. Ува¬
жаемый ученый, общественный деятель и знаток местного
права, его лекции и речи выходили отдельными изданиями14,
его книги есть во всех библиотеках Европы15. Как видно из био¬
графий предков, доходная должность университетского про¬
фессора была вершиной карьеры и занимали её обычно вплоть
до самой смерти. Таковы, вероятно, были планы К.Э. Эрдмана.
Но в конце XIX в. древний университет Дерпта сотрясли ре¬
формы, инициированные правительством императора Алек¬
сандра III. В 1884 г. был принят новый университетский устав,
который лишил университеты автономии, а избрание профес¬
соров ограничил 5-летним сроком. В случае занятия профес¬
сорской должности более 25 лет решение о продлении срока
требовало согласования министра народного просвещения.
Кроме того, с 1890 г. в Дерпте ввели преподавание на русском
языке, а с 1892 г. отменили преподавание на немецком. Тогда
же переименовали как город (Дерпт в Юрьев), так и универси¬
тет (стал Юрьевским). Многие из тех наследников старинных
профессорских династий, кто мог воспользоваться родствен¬
ными связями, потянулись в Германию; некоторые выучили
русский; другие просто остались без работы. Университет
опустел. По всей России искали преподавателей, чтобы запол¬
нить вакансии, а немцев продолжали увольнять. Карл Эдуард
Эрдман в 1893 г. лишился кафедры и места в городском совете,
получив муниципальную пенсию. Очевидно, он не желал пре¬
подавать на русском и был не согласен с новыми правилами,
но, судя по всему, инициатива при уходе из университета при¬
надлежала не ему. В самом расцвете сил блестящий интеллек¬
туал остался не у дел. Других мест ему не предлагали, а пен¬
сия и семья держали в России. Карл Эдуард долго не прожил.
13 Erdmann 1872. Портреты отца и деда К. Эрдмана см. рис. 4-5.
14 Erdmann 1874; 1881; 1889.
15 Например этот четырехтомник: Erdmann 1894.
12
Война и мир Карла Эрдмана
После быстротечной болезни он скончался 27 октября (8 ноя¬
бря) 1898 г. В 1897 г. вышел последний сборник его докладов,
а в 1903 г. в Риге был опубликован некролог с развернутой на¬
учной биографией, которую написал коллега, дерптский про¬
фессор, уроженец Митавы, известный отечественный правовед
И.Е. Энгельман16. В 1910 г. справка Энгельмана об Эрдмане во¬
шла в лейпцигский справочник известных немцев17.
Посмертное признание редко обеспечивает материальными
благами. А у Карла Эдуарда осталось 12 детей. Он был женат
дважды. Первую супругу звали Аурелия, и она происходила из
Митавы из семьи Неандер. Старший из её семи детей родил¬
ся в 1869 г., а младший — в 1883 г. В 1887 г. Аурелия, внезапно
умерла. Через четыре года Карл Эдуард женился снова — на Ве¬
ронике Неандер, тоже из Митавы, двоюродной сестре Аурелии.
У остзейских немцев были большие семьи, их родственные
связи переплетались многократно, причем нередко в рамках
одной-двух фамилий. Например, младший брат Карла Эрдма¬
на — Роберт Юлиус — был женат на их троюродной сестре из се¬
мейства Вальтер, тоже из Вольмара. Вероятно, предполагалось,
что родственные чувства позволяют сохранить мир среди мно¬
гочисленных детей. Отец Аурелии — Фридрих Эдуард Неан¬
дер — был пастором в Митаве и умер только в 1895 г. Вероника
была дочерью его младшего брата Теодора Антонина, который
почил в 1869 г.18 На момент свадьбы сироте исполнилось почти
30 лет. Несмотря на поздний брак, она родила Карлу Эрдману
ещё пятерых детей. Первую — девочку — назвали в честь умер¬
шей первой жены — Аурелия (Йелла); вторую — в честь нынеш¬
ней — Вероника. Далее были братья-погодки Гвидо и Эберхард.
Последним, через две недели после смерти отца, родился Карл.
Его, разумеется, назвали в честь родителя.
Судя по всему, о достатке в большом семействе говорить
не приходилось. И перспектив у профессорской вдовы в рус¬
ском Юрьеве не было. Положившись на помощь родствен¬
ников, Вероника решила перевезти семью в Германию. Они
16 Erdmann 1897; Engelmann 1903.
17 Engelmann 1910.
18 Мать Вероники — Анна Луиза Эмилия (в девич. Этвидовиц
(Etwidowitz); 1829-1894) была ещё жива. О семье Неандер см.:
Seuberlich 1927. S. 355.
Предисловие переводчика
13
обосновались у старшей сестры Вероники в Бланкенбурге
в Гарце (Саксония). Там Карл Эрдман в 1904-1907 гг. учился
в школе (Burgerschule), а в 1907-1916 гг. в гимназии19. С нача¬
лом мировой войны его братья ушли на фронт: оба погиб¬
ли во Франции, Гвидо 14 ноября 1914 г., а Эберхард 10 июля
1916 г. — им было по 18 лет. Из сыновей у матери остался один.
Его уже не призывали в армию.
Судьбы представителей этой большой семьи сложи¬
лись очень по-разному20. Известно, что в 1930-е гг. Карл жил
19 Так отмечено в упомянутой выше (прим. 12) университетской лич¬
ной карточке Эрдмана, предоставленной мне проф. Р. Фолькером. Лю¬
бопытно, что в архиве MGH хранится свидетельство о рождении и кре¬
щении Карла Эрдмана, датированное 1913 г. и составленное на русском
и немецком (MGH-Archiv, В 685). Это должно говорить о том, что до Пер¬
вой мировой войны семья продолжала поддерживать связь с родиной.
20 Эрдманы находились в родственных отношениях с многими знат¬
ными фамилиями и известными личностями. Например, Эмма-Луиза
Эрдман (1854-1936), младшая сестра Карла Эдуарда, тётя Карла, была
замужем за П.Ф. Унтербергером (1842-1921), чьи отец и дядя также были
профессорами в Дерпте, но он выбрал военную профессию. В 1888—
1897 гг. Унтербергер — военный губернатор Приморья, в 1897-1905 гг. —
нижегородский губернатор, а в 1905-1910 гг. — Приамурский гене¬
рал-губернатор. Их сыновья служили в российской армии. Старший —
Петр Павлович — двоюродный брат Карла — воевал в русском экспеди¬
ционном корпусе во Франции (!) и позднее стал активным участником
белого движения, а младший — Георгий Павлович — морской офицер
погиб 22 мая 1915 г. под Палдиски (ок. Ревеля), когда минный загра¬
дитель «Енисей» был торпедирован немецкой подлодкой. Одна из до¬
черей Карла Эдуарда от первого брака — сестра Карла по отцу — Алиса
вышла замуж за В. Ф. К. фон Унгерн-Штернберга (1876-1943), банкира,
представителя большой баронской фамилии, к которой, в частности,
принадлежал знаменитый «самодержец пустыни» генерал Р. Ф. фон
Унгерн-Штернберг (1886-1921). Можно отметить и другую сестру Кар¬
ла, родную, — Марию (1880-1957), которая вышла за врача, доктора ме¬
дицины Э. В. А. Крёгера (1873-1936). Их единственным сыном — пле¬
мянником Карла — был Эрхард Крёгер (1905-1987), оберфюрер СС. Он
учился в трех университетах (Тарту, Тюбинген и Кенигсберг) и воз¬
главлял молодежное националистическое движение в Латвии; в 1938 г.
переехал в Германию и вступил в СС; в начале войны возглавлял айн-
зацгруппу, лично участвовал в расстрелах русских и евреев, за что по¬
лучил железный крест; в 1944 г., как знающий русский язык, был при¬
ставлен Гиммлером личным представителем к генералу А.А. Власову
14
Война и мир Карла Эрдмана
в Берлине вместе с престарелой матерью, которая находилась
у него на содержании21. Они сохраняли теплые отношения
вплоть до её смерти 11 декабря 1943 г., когда Карл уже слу¬
жил на Балканах. В архиве MGH сохранилась его переписка
за 1944-1945 гг. со старшей сестрой Йеллой (в замужестве —
Вульпиус)22. Судя по всему, она была самым близким чело¬
веком после матери у холостяка Карла. Именно она стала на¬
следницей прав на его опубликованные работы23.
##>!<
Карл Эрдман происходил из среды остзейских врачей, пре¬
подавателей, пасторов, среднего слоя немецкоговорящих слу¬
жащих Прибалтики, элиты знания. Эту очень характерную
для протестантской Германии XIX в. социальную страту Фриц
Рингер предложил называть «мандарины-интеллектуалы», ис¬
пользуя образ, близкий работам Макса Вебера, мандарина —
китайского чиновника, вынужденного сдавать служебные
экзамены, а потому следящего за уровнем своих знаний, ценя¬
щего образование24. В Германии эта группа к концу XIX в. была
пронизана родственными связями, но сохранила возможность
для включения посторонних, хотя и после сложного процесса
профессиональной аттестации. В целом она претендовала на
статус аристократии духа, аристократии не по происхожде¬
нию, но по образованию25. В России эти профессиональные
чиновники, врачи, адвокаты, профессора, преимущественно
немецкого происхождения и лютеранского вероисповедания,
разумеется, никогда не достигали высокого уровня влияния
в стране в целом. Однако в Прибалтике они встречались повсю¬
ду и бесспорно претендовали на значимость, сопоставимую
(на сохранившихся фотографиях они всегда вместе). Крёгер был кура¬
тором от СС русского коллаборационистского движения.
21 В университетском архиве хранится его обращение от 26 мая 1935 г.
с запросом материальной помощи в министерство образования, где
он пишет, что «постоянно вместе со свое матерью... испытывает фи¬
нансовые трудности» (HUB UA, UK РА Е 83, В1. 5). См.: Betker 1997.
22 Она, кстати, была писательницей, см.: DLL 2012. Sp. 595.
23 Впоследствии, с 1970 г., их унаследовал её сын Алекс Вульпиус.
24 Рингер 2008. С. 10-11. Ср.: Каубе 2016. С. 448-449.
25 Рингер 2008. С. 14.
Предисловие переводчика
15
с германской. Они жили служением, передавали его по наслед¬
ству, гордились им, своим родом и своими знаниями.
Дерптский университет был единственным высшим об¬
разовательным учреждением Прибалтики. Он представлял
уникальное в социальном плане учреждение, объединяющее
все остзейские провинции, этносы и социальные слои, явля¬
ясь эксклюзивным местом встречи представителей местного
потомственного дворянства и разночинцев из числа буду¬
щих «мандаринов». Университетские профессора составляли
элиту этого общества. Исключительное положение позволя¬
ло им осознавать себя истинной аристократией духа пусть
и вдали от метрополии. Российское правительство много
десятилетий позволяло сохранять этот островок германско¬
го духа. Вплоть до 80-х гг. XIX в. автономия Дерптского уни¬
верситета не ставилась под сомнение. Его статус был вполне
сопоставим с университетами многочисленных германских
княжеств, а финансирование, кажется, бывало и лучше. Ре¬
формы Александра III стали катастрофой для остзейской
академической среды. Судя по всему, Карл Эрдман прини¬
мал её очень близко к сердцу.
Книгу о происхождении священной войны Карл посвятил
отцу, которого никогда не знал, но был уверен, что тот ли¬
шился профессуры за верность родному языку. И братьям,
погибшим на войне, которую можно и не упоминать. И глав¬
ное — отдельным абзацем — неколебимая вера в германский
дух. Так Карл Эрдман в 37 лет отмечал кризисные моменты
своей жизни. Теперь ему казалось, что он знает рецепт элик¬
сира для преодоления ударов судьбы, и готов сообщить о нем
всем — отдельным абзацем. Подступая к совершеннолетию,
судя по всему, он его ещё не знал. Летом 1916 г. 17-летним Карл
отправился изучать богословие в Берлин. Слабое здоровье;
потрясения от смерти близких; он решил стать пастором.
В ноябре 1918 г. Великая война закончилась для Германии
разгромом. Империя рухнула. Последний кайзер отрекся от
престола и уехал в чужую нейтральную Голландию. А летом
1919 г. в Версале страны-победительницы навязали Герма¬
нии мирный договор с аннексиями и контрибуциями. Уни¬
жение почувствовал каждый. В университетских и парла¬
ментских речах, в газетах и журналах, в застольных беседах
дома, в пивных и на улице самым частотным словом стало
16
Война и мир Карла Эрдмана
«позор»26. Раздражение и подавленность из-за произошед¬
шего впитал и унес с собой на долгие годы Карл Эрдман. Ни¬
что впоследствии не возмущало его более чем сопоставление
немцев и французов. Даже в книге о крестовых походах, ли¬
шенной каких-либо буквальных отсылок к современности,
дважды отрефлексирована эта тема и французы недвусмыс¬
ленно отмечены исконными врагами27.
Впрочем, возможно, именно это глобальное чувство кризи¬
са, эпохального перелома и общей неуверенности в будущем
заставили Карла пересмотреть свои планы. В 1919 г., накануне
окончания курса, Эрдман отказался от церковной карьеры и не
стал сдавать выпускных экзаменов. Известно, что на летнем
семестре 1920 года он посещал в Мюнхене лекции и семинар
Пауля Иоахимсена. Интерес Эрдмана, вероятно, был связан
с изучением лютеранства, но дело закончилось радикаль¬
ным отказом от прежних планов. Считается, что серьезный
интерес к истории у него возник именно после этой сессии28.
Профессор был опытным педагогом и вдумчивым исследо¬
вателем. Он прошел сложный путь интеграции в академиче¬
скую среду и, судя по всему, стал для Эрдмана показатель¬
ным примером. Иоахимсен происходил из еврейской семьи,
учился в Гейдельберге, Лейпциге, Мюнхене, в 1889 г. защитил
кандидатскую, сдал соответствующие экзамены, но так и не
смог получить места в университете. С 1895 г. и до 1925 г. он
преподавал в гимназиях. Пытаясь адаптироваться, он пере¬
шел в христианство и даже изменил фамилию, дистанцируясь
от иудейского прошлого (стал Joachimsen вместо foachimsohri).
К 1908 г. относится его докторская диссертация, но внештат¬
ным профессором он стал только в 1916 г., а постоянную ставку
получил в 1925 г., за пять лет до смерти. Его предметом в уни¬
верситете была историческая дидактика, хотя сфера научных
интересов распространялась на деятельность немецких гу¬
манистов XV-XVI вв., их богоискательство и протестантизм,
отношения с церковью и государством, а также собственно
церкви и государства, народа и власти29. В 1925-1926 гг. под
26 См., например: Рингер 2008. С. 272; Каубе 2016. С. 506.
27 См. С. 203-204. Ср. С. 168, 389-390.
28 Opitz 1959. S. 570.
29 См. о нем: Schottenloher 1974; Hammerstein 1986.
Предисловие переводчика
17
редакцией Иоахимсена была переиздана 6-томная «История
Германии в эпоху реформации» Ранке. Он писал много, и его
работы до сих пор востребованы: большой двухтомный сбор¬
ник вышел в 1970 г. и потом опять в 1983 г.30 Примечательно,
что именно в начале 20-х гг. его увлекала тема борьбы за ин¬
веституру в XI в. В своей статье об этом он чуть ли не впервые
отвлекся от эпохи Ренессанса31. Этот сюжет заинтересовал Ио¬
ахимсена, вероятно, как первый пример движения церковной
реформы, как случай преодоления противоречий между наро¬
дом, императором и папой, то есть в связи с событиями XVI в.
Но там упоминаются и крестовые походы, и другие вопросы,
которые мы встретим в работах Эрдмана. Надо полагать, на
семинаре летом 1920 г. все это обсуждалось.
Впрочем, встреча с Иоахимсеном могла быть только эпизо¬
дом. Настоящее становление Эрдмана-ученого началось поз¬
же. А пока он просто бросил университет. В начале 1920-х гг.
Германия переживала тяжелейший экономический спад. Ин¬
фляция достигла гипертрофированных размеров. Как писал
Фриц Рингер, «в то время как горстка капиталистов процве¬
тала, дьявольский механизм рухнувшей денежной системы
практически похоронил под собой всю немецкую ученость»32.
«Работники умственного труда» голодали и искали любой до¬
стойный способ подработать. Эрдману, недоучившемуся сту¬
денту, можно сказать, повезло. Он поступил на службу домаш¬
ним учителем в семью немецких фабрикантов в Лиссабоне.
В 1921 г. Карл уехал в Португалию. Там он окончательно
определился с увлечением историей. Надо полагать, у него
хватало свободного времени на работу в библиотеках и ар¬
хивах, а также на контакты с преподавателями старейшего
университета страны в Коимбре. Там он выучил и язык. Для
Португалии война по религиозным основаниям, крестовые
походы, то есть, как стали тогда говорить, реконкиста, — это
эпоха национально-государственного становления. Только
30 Joachimsen 1970.
31 См.: Joachimsen 1922. В том же году у Иоахимсена вышла статья об¬
щеполитического характера “К исторической психологии германской
государственной мысли” (Joachimsen 1922b), а в 1930 г. “Гуманизм
и развитие германского духа” (Joachimsen 1930).
32 Рингер 2008. С. 294. Ср. Там же. С. 295 и сл.
18
Война и мир Карла Эрдмана
в конце XI в. португальские земли начали отвоевывать у мав¬
ров и первыми отбили области вокруг Каимбры. Этот важ¬
нейший исторический этап был слабо отражен в европейской
историографии вообще и в немецкой в частности. Эрдман
увлекся вопросом и быстро в него углубился.
Отметим также, что в то время политическая ситуация
в Португалии во многом напоминала Германию. Страна пе¬
реживала политический кризис. В 1910 г. была свергнута мо¬
нархия и впервые установлена республика. Нестабильную
и слабую, её регулярно проверяли на прочность. В 1917 г. —
неудачная попытка утверждения диктатуры, в 1919 г. — по¬
пытка восстановления монархии, а в 1926 г. госпереворот. Ре¬
спублику свергли националистически настроенные военные,
утвердив режим «Новое государство» (Estado Novo), просуще¬
ствовавший до 1974 г. В то время вековые государственные
устои разваливались на глазах и многие искали опоры в церк¬
ви, в идеологии, в вождях, в истории, вспоминали великие
духовные вызовы прошлого. Интерес пробуждали причины
и результаты недавно оконченной войны, которую каждая из
сторон считала «священной». Одновременно много внимания
стали уделять церковной истории и крестовым походам.
Для Карла Эрдмана всё это позволило окончательно утвер¬
диться в будущей профессии. Едва вернувшись из Лиссабона,
он уже в 1924 г. подготовил диссертацию по теме «Идея кре¬
стового похода в Португалии». Эту кандидатскую работу по
истории он защитил в 1925 г. в Вюрцбурге под руководством
профессора Антона Хруста. Очевидно, что недоучившемуся
студенту, проживавшему несколько лет на другом краю кон¬
тинента, сложно было вернуться к университетским заня¬
тиям, тем более сменив научную отрасль. Выбор маленького
Вюрцбурга стал, судя по всему, вынужденным решением. Од¬
нако, Эрдману повезло с научным руководителем. Хруст был
известным источниковедом, специалистом по дипломатике
и выдающимся организатором. Он родился и учился в ав¬
стрийском Граце, где получил степень кандидата наук в 1886 г.
и ставку доцента в 1887 г. В то же время он работал в вен¬
ских архивах, где обнаружил рукопись неизвестного сочине¬
ния о крестовом походе Фридриха Барбароссы, критическое
Предисловие переводчика
19
издание которой подготовил в 1892 г.33 Он много сделал для
изучения средневековых источников. В начале своей научной
деятельности он опубликовал целую серию заметок о раз¬
личных папских и императорских документах— послани¬
ях, декретах, дипломах, включая относящиеся кХ1-ХН в.34
В 1891 г. вышла его специальная статья о таких документах
из числа неизданных35. К 1907 г. он подготовил классиче¬
ское издание Бамбергских хроник36. С 1902 по 1940 г. под его
редакцией вышло 9 томов свода памятников средневеко¬
вой письменности Monumenta Palaeographica37. Ещё в 1889 г.
он перебрался в Мюнхен, а с 1898 г. получил ставку адъ¬
юнкт-профессора в Вюрцбурге. С 1902 г. Хруст стал профессо¬
ром и сохранял должность до отставки в 1934 г. В Вюрцбурге
раскрылись его организаторские таланты. Им основано об¬
щество франконской истории в 1904 г., а в 1921 г. — общество
содействия развитию науки для поощрения молодых препо¬
давателей. В 1924-1925 гг. Хруст исполнял обязанности рек¬
тора Вюрцбургского университета38. В 1924-1926 гг. Эрдман
работал в Вюрцбурге ассистентом при историческом семи¬
наре. И, судя по всему, именно Хруст представил его Паулю
Керу, благодаря которому Эрдман начал сотрудничать с MGH
и Прусским историческим институтом в Риме.
Пауль Фридолин Кер — настоящий классик немецкого
источниковедения, выдающийся архивист, признанный при¬
жизненно. Опубликованные им документы папской курии —
главная основа всех исследований по истории средневековой
церкви на Западе. Дипломатикой он увлекся уже в гимназии,
а затем с 1884 г. занимался в Австрийском институте исто¬
рических исследований (lOG) у Теодора фон Сикеля. Вместе
с Сикелем они в 1885 г. совершили путешествие по библиоте¬
кам и архивам Рима. С 1881 г. Ватикан открыл доступ к сво¬
ему секретному архиву и туда потянулись исследователи.
В 1888 г. прусское министерство просвещения для подобных
33 Chroust 1892b.
34 Например: Chroust 1892а; 1907а.
35 Chroust 1891
36 Chroust 1907b.
37 Chroust 1902.
38 См. о нем: Engel 1957; Herde 2005; Herde 2012.
20
Война и мир Карла Эрдмана
занятий учредило Прусский исторический институт в Риме
(DHI)39. Эта организация существует до сих пор и является ве¬
дущим исследовательским центром по немецко-итальянским
отношениям в Средние века и Новое время. С 1903 г. и более
33 лет — до 1936 г. — DHI возглавлял Кер. Перед этим он пре¬
подавал некоторое время в Марбурге и Гёттингене, но, пере¬
ехав в Рим, полностью отдался исследовательской работе по
выявлению, обследованию и публикации источников. Много¬
численные обширные сводные издания папских документов
несут его имя на первой странице40. Вынужденный покинуть
из-за войны Италию в 1915 г., он был назначен директором
Прусских архивов — главным архивариусом страны. Тогда же
его избрали директором института немецкой истории име¬
ни кайзера Вильгельма в Гёттингене, а с 1919 г. — президен¬
том MGH, старейшего исторического института в Германии
и мире, основанного в 1819 г.41 Все эти организации Кер воз¬
главлял много лет и составил их славу42. Под его руководством
по всей Европе собирали документы, связанные с деятельно¬
стью римских понтификов. В том числе он был остро заинте¬
ресован в выявлении таких документов в Испании и Португа¬
лии, где требовался сотрудник со знанием языка.
Хруст в 1887 г. учился вместе с Кером в lOG. Они были зна¬
комы давно и сотрудничали. В 20-е гг. Хруст готовил для MGH
издание сочинения о крестовом походе Фридриха Барбароссы
(вышло в 1928 г.)43. В архиве MGH сохранилась их переписка по
этому поводу, где, в частности, встречаются письма, касаю¬
щиеся диссертации Эрдмана. В 1924 г. некое противодействие
39 Сейчас — Германский исторический институт в Риме:
www.dhi-roma.it. См. о нем: Burchardt 1986; Elze Esch 1990; Schubert
1996; Froese 2006. К. Эрдман у дверей DH1 см. рис. 7.
40 См.: Italia pontificia; Kehr Papsturkunden 1896-1904; Kehr Papstur-
kunden 1926; Kehr 1977. А также издания MGH DD тех лет: MGH DD LD,
DD Kn, DD LJ (Ludwig der Deutsche, Karlmann und Ludwig der Jiingere).
41 Про MGH см.: Мэртль 1995.
42 Директором Прусских архивов он был до 1929 г., президентом
MGH — до 1934 г., а институт немецкой истории кайзера Вильгельма
возглавлял до 1941 г. О Кере см.: Schieffer 1977; Fuhrmann 2001; Wei6
2007. Портрет П. Кера см. рис. 9.
43 Chroust 1928.
Предисловие переводчика
21
его защите оказывал Макс Бюхнер44. Впрочем, судя по все¬
му, речь не шла о научных претензиях. Конфликт был связан
с какими-то обидами Бюхнера на MGH и лично Хруста45. По¬
следний был человеком резким и принципиальным. На всю
Европу прогремел его конфликт с Мюнхенским университе¬
том в 1902 г., когда вынужден был подать в отставку бавар¬
ский министр образования46. Как бы то ни было, с Бюхнером
ситуация вскоре разрешилась. В 1925 г. диссертация Эрдмана
была защищена и опубликована47.
Талантливого молодого ученого со способностью к язы¬
кам и знанием средневековой истории немедленно привлек
к работе Кер. В 1926 г. Эрдман отправился в Португалию соби¬
рать средневековые папские документы по поручению DHI.
Судя по тому, что вопросы обработки этих документов, чте¬
ния португальских имен и пр. обсуждались в переписке Кера
и Хруста, научный руководитель из Вюрцбурга ещё продол¬
жал тогда курировать своего аспиранта. Уже в следующем
году, когда работа Эрдмана была признана более чем удовлет¬
ворительной, куратор отошел от дел. Позднее в темах своих
занятий Эрдман никогда открыто не пересекался с Хрустом.
Исключением, может быть, является инетерес к средневе¬
ковым рукописям из Бамберга. В книге про происхождение
идеи крестового похода ссылок на Хруста нет. Однако добрые
отношения они сохранили до конца жизни. В 1939 г. Эрдман
написал биографическую справку в предисловии к сборнику
статей Хруста48.
44 MGH Archiv, 338/243, В1. 69-96.
45 В одном из писем отмечено, что Бюхнер «ненавидит» MGH и Хру¬
ста из-за Бруно Круша. Круш, который занимался большей частью
источниками эпохи Меровингов, работал в прусских архивах, входил
в правление и сотрудничал с MGH, но в 1923 г. ушел в отставку. Веро¬
ятно, обида была как-то связана с этим. См.: MGH Archiv, 338/243, В1.
69-96, 312-375. Впрочем, потом, кажется, всё уладилось. Круш вплоть
до своей смерти продолжал сотрудничество с MGH, а Бюхнер в 1926 г.
занял кафедру средневековой истории в Вюрцбурге, где прорабо¬
тал — рядом с Хрустом — до 1936 г.
46 Ситуация описана даже в русскоязычной энциклопедии Брокгауза
и Ефрона, см. на «Хруст, Антон». Портрет А. Хруста см. рис. 8.
47 Erdmann 1925; 1930b.
48 Erdmann 1939с.
22
Война и мир Карла Эрдмана
Jjcjjcjjc
Эрдман исполнил поручение DHI с исключительной иссле¬
довательской энергией, ставшей для него характерной. Кер
остался доволен и сразу предложил молодому ученому посто¬
янную ставку при институте в Риме, куда Карл и отправил¬
ся осенью 1926 г. на долгие пять лет. В те годы он подготовил
к изданию собранные им в Португалии документы49, опубли¬
ковал частично свою диссертацию50, совершил ряд экспеди¬
ций по архивам Италии и Франции, а также приобрел немало
друзей в академическом сообществе.
Именно в Риме он познакомился со своими позднейшими
биографами — Фридрихом Бэтгеном и Гердом Телленбахом51.
Первый был чуть старше и уже выполнял функции второго
секретаря DHI, а в 1929 г. перебрался в Кенигсберг, где занял
кафедру, освободившуюся после Эриха Каспара. Через десять
лет Бэтген получил постоянную ставку профессора в Берлине,
после войны возглавлял MGH (1948-1959) и даже Баварскую
академию наук (1956-1964), а в последние годы жизни при¬
надлежал к числу ведущих историков Германии, приложив
большие усилия для мемориализации памяти своих прежде¬
временно ушедших коллег, в том числе Эрдмана52. Телленбах
был немного моложе, но его научная карьера сложилась едва
ли не более славно. Он имел много схожих с Эрдманом черт
и интересов. Он, как и Эрдман, рано потерял отца. Его стар¬
ший брат также погиб на войне. Ему не сразу удалось опре¬
делиться с научным руководителем. Он защитил кандидат¬
скую в 1926 г. Его альма-матер был далекий Фрайбург, где он
потом много лет преподавал, создав свою школу (1944-1962).
С 1928 г. он также работал в DHI, таким же ассистентом, как
Эрдман. Они быстро сдружились. Эрдман произвел наТеллен-
баха «глубокое впечатление» и стал важным примером в ра¬
боте53. Темы их занятий пересекались — Телленбах занимался
49 Erdmann 1927b; 1928.
50 Erdmann 1930b.
51 Lemberg 2015. S. 75. Портрет Ф. Бэтгена см. рис. 12.
52 Baethgen 1951а; 1951b. Бэтген в 50-е гг. опубликовал не менее 13
некрологов, из которых по два на Эрдмана и Бракмана, см.: Lemberg
2015. S. 405.
53 Schieffer 2000. S. 410.
Предисловие переводчика
23
XI-XII вв., борьбой за инвеституру. Он покинул Рим в 1933 г.
также с готовой диссертацией, в которой особо отметил по¬
мощь Карла Эрдмана54. Последний в свою очередь регулярно
ссылался на публикации друга в диссертации и работах. Это
был славный тандем, они часто увлекались смежными вопро¬
сами, переписывались, совпадали их гражданские позиции,
они старательно сторонились нацистской истерии тех лет. Но
Эрдман не смог даже преподавать при Гитлере, а Телленбах
укрылся в провинциальных вузах. Позднее в своих воспоми¬
наниях Телленбах очень тепло писал об этой дружбе55. Тем бо¬
лее, что в 1962-1972 гг. он сам стал директором DHI.
В римский период Эрдман вступил в переписку и сблизил¬
ся с Альбертом Бракманом, профессором Берлинского уни¬
верситета, заведующим кафедрой Средних веков, ведущим
немецким медиевистом того времени. Бракман, кроме того,
был редактором главного немецкого периодического изда¬
ния Historische Zeitschrift, а также возглавлял Тайный прус¬
ский архив в Далеме, где в 1930 г. основал институт повыше¬
ния квалификации архивных работников. Сохранилась их
переписка с конца 20-х гг. В это время Эрдман начал работать
над докторской, которую защитил 26 июля 1932 г. у Бракмана
в Берлине. Она называлась «Происхождение идеи крестового
похода». Когда-то в Португалии эта тема, возможно, казалась
неподъемной — он ограничил проблему небольшим регио¬
ном. Но в папской столице почувствовал себя способным на
большее. Для публикации в 1935 г. Эрдман существенно рас¬
ширил текст, что отметил в предисловии: в Риме написана
только половина книги. Но именно там собрана и обработана
большая часть материалов.
Впрочем, Эрдман никогда полностью не отказывался от
португальского направления. Этот регион продолжал его
54 Диссертация Телленбаха (Tellenbach 1936) была опубликована в том
же издательстве Кольхаммера в Штуттгарте, что и диссертация Эрд¬
мана (Erdmann 1935), на следующий год, в той же серии «Исследования
по церковной и духовной истории» следующим томом. И в названии
своей следующей книги Телленбах (Die Entstehung des Deutschen
Reiches; Tellenbach 1940), очевидно, подражал названию монографии
Эрдмана (Die Entstehung des Kreuzzugsgedankens; Erdmann 1935).
55 Tellenbach 1981. S. 82-94; Tellenbach 1989.
24
Война и мир Карла Эрдмана
интересовать, и он считался специалистом по местной дипло-
матике56. В 1935 г. в Коимбре издали перевод на португальский
его книги о папской политике в первые века португальской
истории57. Сохранилась его переписка 1942 г. с профессором
из Коимбры Руи де Азеведо по поводу португальских сред¬
невековых фальшивок58. В 1943 г. у Эрдмана вышла об этом
статья59. Первый отклик на смерть Эрдмана также появился
в Португалии60.
Можно сказать, что в период работы в DHI область науч¬
ных интересов Эрдмана ещё не стабилизировалась61. Напри¬
мер, две статьи он тогда посвятил событиям XVI в. — вокруг
Тридентского собора (1545-1563 гг.), его роспуска в 1549 г.
и возобновления в 1551 г.62 Возможно, это была дань уважения
Иоахимсену. Потом он таким поздним временем не занимался.
Эрдман много ездил по Италии, жил во Флоренции, об¬
следуя местные архивы. В 1930-1933 гг. посещал Францию.
Сохранилось собрание его аннотаций и фотографии папских
документов из Парижа63. Так же он опубликовал там статью
об одном документе папы Формоза64. В Риме и Флоренции
он собрал рукописи к изданию свода церковных канонов
Polycarpus, который в начале XII в. составил Григорий, карди¬
нал Сан-Гризогоно, посвятив первому архиепископу Сантья¬
го-де-Компостела Диего. Эрдман довел работу до значитель¬
ной степени готовности, но, покинув Рим в 1932 г., оставил
неоконченной65. Она была издана в электронном виде в конце
XX в. под редакцией У. Хорста и при содействии тогдашнего
главы MGH X. Фурмана66.
56 Erdmann 1927а; 1929b; 1940d; 1940е.
57 Erdmann 1935d.
58 MGH-Archiv, А 239.
59 Erdmann 1943е.
60 Azevedo 1947.
61 Baethgen 1951a. S. 252.
62 Erdmann 1929a; 1930c.
65 MGH-Archiv, 338/243, Bl. 120-121; A 259, № 2-7.
64 Erdmann 1930d.
65 MGH-Archiv, К 73; К 74.
66 MGH-Archiv, К 204/16.
См.: www.mgh.de/datenbanken/kanonessammlung-polycarp
Предисловие переводчика
25
Особую часть научного наследия Эрдмана составляют тру¬
ды по вексиллологии. Почти все они написаны в римский пе¬
риод. Его интересовали папские и имперские знамена. До сих
пор он чуть ли не единственный, кто исследовал эту тему67.
Результаты были в том числе представлены в нашей книге,
в двух главах о священных знаменах и знамени св. Петра68.
Эрдман уделял особое внимание символической истории —
визуализации идей и сакрализации власти. Он считал знамя
важнейшим инструментом средневековой пропаганды, раз¬
вития и распространения представлений о священной войне.
Многие другие публикации того времени также были
связаны с подготовкой докторской диссертации. Это статьи
о призыве к крестовому походу папы Сергия IV, об отражении
войн с язычниками в литургии, об эсхатологических ожида¬
ниях и пр.69 Он явно следил за темой борьбы за инвеститу¬
ры — уже его статья 1927 г. была посвящена Морису Бурдену,
клюнийскому монаху, с 1098 г. епископу Коимбры, крестонос¬
цу, иерусалимскому паломнику, с 1111 г. архиепископу Бра¬
ги, который короновал императора Генриха V, ас 1118г. был
объявлен папой Григорием VIII, но в 1121 г. захвачен другим
папой Каликстом II, предан императором, превращен в анти¬
папу и сгинул в темнице70. Но с 1928 г. мировой порядок в эпо¬
ху борьбы за инвеституру являлись темой диссертации Тел-
ленбаха, и, судя по всему, Эрдман сознательно отстранился от
неё на время. Однако уже с 1936 г., после выхода монографии
Телленбаха71, он выпустил по этим вопросам серию статей72.
Надо полагать, материал накапливался давно.
Следует сказать, что уже в Риме Эрдман отметился рабо¬
тами в том направлении, которое впоследствии составило
ему известность и уважение коллег, — средневековая эпи-
столография73. Он занимался архивными коллекциями, кото¬
рые зачастую носили личный характер, представляли собой
67 Erdmann 1930а; 1931b; 1932с; 1934.
68 См. гл. I (С. 99-128) и гл. VI (С. 269-290).
69 Erdmann 1931а; 1932а; 1932d;
70 Erdmann 1927а.
71 Tellenbach 1936.
72 Erdmann 1936а; 1936с; 1937а; 1937d; 1938с.
73 Erdmann 1930е; 1932b; 1932е; 1933.
26
Война и мир Карла Эрдмана
подборку по автору, канцеляристу, собирателю. Его интере¬
совала реализация абстракций, их освоение и персональное
преломление, что лучше всего заметно в письмах. Позднее
Эрдман написал даже специальный учебник по средневеко¬
вой немецкой эпистолографии74. Важнейшей его работой за¬
частую считают издание переписки императора Генриха IV75.
Часть писем сохранилась в так называемом Codex Udalrici, на¬
следии школы при кафедральном соборе Бамберга. Их публи¬
кацию можно считать продолжением трудов Хруста76.
В 1932 г. Эрдман был уже состоявшимся ученым, достой¬
ным докторской степени, а соответственно, и места в одном
из высших учебных заведений. Факультетские заседания по
защите его докторской прошли в Берлинском университете
летом 1932 г.77 Рецензентами выступили ведущие специалисты
по средневековой истории и папству XI в. профессора Роберт
Хольцман и Эрих Каспар78, являвшиеся одновременно сотруд¬
никами MGH. Защита был блестящей. Впоследствии именно
Каспар хлопотал об издании книги на основе этой докторской.
Эрдману светила классическая академическая карьера.
Его почти сразу пригласили в главный университет стра¬
ны — Берлинский. С летнего семестра 1933 он приват-доцент.
Но политические обстоятельства вновь внесли коррективы.
В январе 1933 г. германским канцлером стал Гитлер, а в мае
того же года запылали костры из неугодных книг, в акаде¬
мическую среду начали проникать агрессивный антисеми¬
тизм и нацистское мракобесие. 7 апреля 1933 г. был принят
«закон о восстановлении профессионального чиновничества»
(Gesetz zur Wiederherstellung des Berufsbeamtentums), который за¬
прещал занимать государственные должности евреям и не¬
благонадежным. В мае его действие было распространено на
74 Erdmann 1938а; 1940b.
75 Erdmann 1937b; 1939а; Erdmann Fickermann 1950. См. также: Erd¬
mann GladiS 1939.
76 Erdmann 1932b; 1935b; 1936a. См. также: Erdmann 1937c. Cp.: Chroust
1907b.
77 См. протоколы от 28 апреля и 26 июля 1932 г. (HUB UA, PF 39, В1.228,
277). См.: Betker 1997.
78 Биографические справки см.: С. 57-58 прим. 2-3. Портреты см.
рис. 10-11.
Предисловие переводчика
27
университетских профессоров. Фоном служили ложь, подта¬
совки, ограничение научной и преподавательской свободы, —
то, чего органически не терпел Эрдман; что, по его мнению,
привело к смерти его отца; что составило трагедию его семьи.
Он как минимум старался этого сторониться, но когда его
мнение спрашивали, то отвечал откровенно и однозначно.
Тьма накрыла Германию не сразу. Многим казалось, что
эти законы, лозунги, фюреры — это что-то случайное и ми¬
молетное, что следует воззвать к разуму, сорвать покров и всё
встанет на свои места. 14 ноября 1933 г. Эрнст Канторович,
автор бестселлера об императоре Фридрихе II79, почитаемого
нацистами, начинает зимний семестр в университете Франк¬
фурта пламенной речью о безумии современности, обедах
и угрозах, о несоответствии идеалам. Но наталкивается на
непонимание студентов. Его лекции бойкотируют и открыто
напоминают о еврейском происхождении. 11 декабря Канто¬
рович прекращает преподавать и через месяц уезжает в Ок¬
сфорд. В конце 1934 г. он вернется, но от профессорской долж¬
ности будет отставлен, некоторое время продолжит занятия
в частном порядке, а в конце 1938 г. окончательно эмигрирует,
обосновавшись вскоре в США80. В декабре 1933 г. место Канто¬
ровича во Франкфурте предложили Эрдману. Он согласился,
но выдвинул университетскому руководству условие, что он
прочтет студентам отдельную лекцию о недопустимости по¬
добного поведения по отношению к уважаемым профессорам
и о дикости антисемитизма. Ему ответили, что это «невоз¬
можно». И он отказался от кафедры81.
Карл Эрдман не скрывал неприязни к национал-социа¬
лизму. В академическом сообществе это было общеизвестно.
Нацистский куратор науки Вальтер Франк провел с ним от¬
дельную беседу об этом и остался недоволен82. Уже в октябре
1934 г. в университет из министерства поступил запрос о бла¬
гонадежности Эрдмана. Проректор Вилли Хоппе подготовил
79 Kantorowicz 1927. Благожелательная рецензия Эрдмана на книгу
Канторовича: Erdmann 1932f.
80 Schonwalder 1992. S. 69, 305; Griinewald 1997; Folker 2009. S. 186;
Канторович 2015. C. 24-29.
81 Tellenbach 1981. S. 86-87; Elm 1992. S. 233; Хряков 2014. C. 37.
82 Tellenbach 1981. S. 87-88; Folker 2009. S. 272 Anm. 45.
28
Война и мир Карла Эрдмана
ответ, где отметил, что тот далек от «мира идей национал-со-
циализма» (nationalsozialistischen Gedankenwelt) и от него
не следует ожидать преподавания истории в «националь¬
но-политическом ключе и народном духе» (nationalpolitische
Schulung und im volkischen Sinne). Тем не менее университет хо¬
датайствовал о предоставлении Эрдману преподавательской
нагрузки по дисциплинам источниковедение и генеалогия
(Urkundenwissenschaft und Familienkunde). Необходимое в таких
случаях мнение доцентов составил приват-доцент Христерн,
который указал на мировоззренческие особенности Эрдмана
и рекомендовал не доверять ему преподавание генеалогии
из-за политических взглядов. При этом Христерн отметил,
что этого сотрудника вообще стоит перевести на исследова¬
тельскую работу (например, в MGH), отлучив от общения со
студентами83. Учитывая эти оценки, министерство утвердило
на 1935 г. Эрдману только преподавание источниковедения84.
Судя по всему, при этом привлекли мнение Франка, который
с 1934 г. состоял в комиссии по высшей школе при НСДАП,
а летом 1935 г. возглавил вновь созданный нацистский инсти¬
тут истории новой Германии (Reichsinstitut fiir Geschichte des
neuen Deutschlands).
He имея достаточной нагрузки, Эрдман едва сводил концы
с концами. 26 мая 1935 г. он написал прошение о назначении
ему регулярной стипендии. 18 июля ему утвердили задним
числом (с 1 апреля) ежегодную выплату в 500 марок, но в ав¬
густе отменили, «узнав», что он работает в MGH с ежемесяч¬
ным окладом в 200 марок85. 9 сентября 1935 г. Эрдман напи¬
сал заявление на отпуск, чтобы иметь возможность заработка
для себя и матери вне университета. Ректорат воспользовался
ситуацией, чтобы вообще лишить Эрдмана нагрузки. 16 ок¬
тября 1935 г. ему был предоставлен отпуск, вернуться из ко¬
торого уже не дали. Весной 1936 г. нацистский союз доцентов
83 HUB UA, DOZ, ZD 1/246, Archivgutbehalter 8, В1. 3 (ответ Хоппе 23 ок¬
тября 1934 г.), 4 (отзыв Христерна 24 октября 1934 г.), 20 (запрос мини¬
стерства 4 октября 1934 г.). См.: Betker 1997.
84 Из министерства Эрдману 21 февраля 1935 г.: HUB UA, UK РА Е 83,
В1.4. См. также: Tellenbach 1981. S. 87-89; Betker 1997; Folker 2009. S. 307.
85 HUB UA, UK PA E 83, Bl. 1, 2, 3, 5, 7, 9; Betker 1997. См. также выше,
С. 14 прим. 21.
Предисловие переводчика
29
рекомендовал не предоставлять более Эрдману возможности
преподавать. Из министерства его уведомили, что этого пра¬
ва он лишен «временно» для «отдыха», но летом 1936 г. вы¬
черкнули из университетского штата86. Тогда же он пытался
перейти в университет Галле-Виттенберг, но и оттуда был по¬
лучен предсказуемый отказ87.
Фактически с осени 1934 г. и до конца жизни единствен¬
ным местом работы Эрдмана был MGH, который с 1935 г.
переименовали в «Государственный институт по изучению
древней немецкой истории» (Reichsinstitut fur altere deutsche
Geschichtskunde). Иногда в 1936-1940 гг. он подрабатывал в ос¬
нованном Бракманом архивном институте вДалеме (район
Берлина), но это были только эпизоды. MGH никогда не был
большим учреждением. В его задачи входил сбор и изда¬
ние средневековых источников, а потому финансирование
было организовано по издательским проектам. Постоянных
сотрудников почти не было. Вначале своей истории, ког¬
да в течение 50 лет MGH возглавлял Георг Пертц — он был
там чуть ли не единственным на зарплате. Далее ситуация
чуть усложнилась, но финансирование MGH всегда остава¬
лось скромным88. Впрочем, в нацистский период объем ра¬
бот существенно возрос. Судя по отчетам президентов MGH
за 1935-1943 гг., за это время более чем в два раза увеличил¬
ся круг вовлеченных в работы89. Характерно, что в эти годы
Эрдман зачастую выступал заместителем президента MGH
и секретарем институтских собраний. Он выполнял важные
организационные функции при частой тогда смене руково¬
дителей90. Его первым проектом было издание писем импе¬
ратора Генриха IV, на что Эрдман получил государственную
стипендию в 1936-1937 гг.91 Но он был привлечен и к другим
проектам. Архив MGH сохранил обширную переписку Эрдма¬
на с авторами и стипендиатами MGH. Из отзывов о его работе
86 HUB UA, DOZ, ZD 1/246, Archivgutbehalter 8, В1. 2, 6; UK РА Е 83, В1. 6;
Betker 1997.
87 HUB UA, UK РА Е 83, В1. 5,8; Betker 1997.
88 См.: Мэртль 1995. С. 100-102.
89 См.: MGH-Archiv, В 536, В1. 14, 16-24, 29-37.
90 См.: MGH-Archiv, В 545; В 547.
91 MGH-Archiv, В 566, В1. 57, 60.
30
Война и мир Карла Эрдмана
видно, что при исключительной ответственности и заботе
о результате, он оставался принципиальным и очень щепе¬
тильным цензором, следящим за научным качеством подго¬
товки материала. Антон Михель отмечал «душевное участие»
Эрдмана в его монографии о сочинениях кардинала Гумберта
Сильва Кандида92. А Отто Шуман на той же почве с Эрдма¬
ном поссорился93. Готфрид Опитц, который в 1959 г. напишет
биографию Эрдмана для NDB, в 1939 г. жаловался на него пре¬
зиденту MGH Штенгелю за «упреки в научной неточности»
(Vorwurf wissenschaftlicher Ungenauigkeit)94. Сам Кер называл
Карла за глаза «ядовитая злюка» (giftige Krote), но при этом до¬
бавлял, что «лучше неудобный, чем глупый» ('пеп Unbequemen
als 'пеп Dummeri)9S.
В те годы Эрдманом были написаны его важнейшие рабо¬
ты. В 1935 г. была издана докторская «Происхождение идеи
крестового похода». В 1938 г. он основал в MGH новую серию
«Schriften», в которой первым выпуском вышла его книга
о немецкой эпистолографии XI в.96 Им были написаны де¬
сятки статей97. Он был вовлечен в самые значимые проекты
MGH — издание документов императора Генриха IV и герцога
Генриха Льва, культовых для того времени фигур98. Проектом
по Генриху IV он руководил сам, хотя свод был издан уже по¬
сле его смерти99.
Становление и расширение новой империи, апелляции
политических лидеров к преемственности в истории (тре¬
тий рейх), роль церкви, пропаганды и «социального запро¬
са» — всё это составляло темы для немецких историков. Для
Эрдмана это были смежные вопросы при изучении священ¬
ной войны и борьбы за инвеституру в XI в., а также при обра¬
ботке королевской документации. Впоследствии он уделил
92 MGH-Archiv, В 561/1, В1. 30,112-181, Bd. 7 (1942 г.); Michel 1943.
93 См.: MGH-Archiv, В 561/2, В1.1-252, Bd. 6.
94 MGH-Archiv, В 598, В1. 190.
95 Folker 2009. S. 272.
96 Erdmann 1938а. См. также: Erdmann 1940b.
97 Erdmann 1936b; 1939b; 1940c; 1941b; 1941c; 1941d; 1941e; Erdmann Kit-
tel Beumann 1939; etc.
98 Erdmann 1944.
99 См. выше, C. 25 прим. 69.
Предисловие переводчика
31
специальное внимание имперской идеологии, началам и ста-
новлению «рейха». Многие работали тогда в этом направле¬
нии, в том числе, например, Телленбах. Эрдман подходил
с позиции источниковеда, его внимание привлекали доку¬
менты по коронационным и другим церковным ритуалам,
декларации, переписка, их формуляры. Серию статей он
посвятил императору Генриху I100. Потом взялся за Оттони-
дов. Заглавная статья под названием «Империя Оттонов как
Imperium Romanum» вышла в 1943 г. Остальные работы были
опубликованы посмертно101.
На судьбе Эрдмана вновь сказалась война. 8 сентября 1943 г.
главный союзник Германии, служившей в начальный период
образцом для нацистов, фашистская Италия капитулирова¬
ла перед англо-американским десантом. Более того, в тот же
день Италия объявила Германии войну. На Балканском театре
это заставило немцев ввести войска в итальянскую Албанию,
где было создано марионеточное правительство. Своих специ¬
алистов для контроля над ситуацией немцам уже не хватало.
Требовались не только солдаты, но секретари, переводчики,
клерки. Начали призывать даже самых малопригодных для
строевой службы. Заступничество руководства MGH, пре¬
зидента Теодора Майера, и медосвидетельствование ничего
не дали102 103, 30 сентября 1943 г. Карл Эрдман надел форму вер¬
махта. Дата хорошо известна, поскольку накануне он соста¬
вил завещание, где указал, что на следующий день отправ¬
ляется в армию (bevor ich mit dem morgigen Tage zur Wehrmacht
einrucke...)m. Эрдмана отправили в Албанию переводчиком
с итальянского. Будучи кабинетным ученым, говорил он пло¬
хо, но быстро учился. Вскоре бегло изъяснялся на албанском.
Всего за жизнь выучил десять языков104. И даже во время во¬
енной службы продолжал выполнять задания MGH, редакти¬
ровать и рецензировать. Сохранилась переписка Эрдмана по
делам MGH 1944 г.105 Тогда уже быстро наступали партизаны
100 Erdmann 1938b; 1940а; 1941а; 1943а; 1943с.
101 Erdmann 1943b; 1951; 1968.
102 См.: MGH-Archiv, В 569, В1. 143-146,151-250.
103 MGH-Archiv, В 685.
104 Фолькер 2012. С. 131.
105 См.: MGH-Archiv, В 547, В1. 51-59; В 576, В1. 20-21.
32
Война и мир Карла Эрдмана
и народно-освободительная армия Югославии. В конце но¬
ября 1944 г. последние немецкие части покинули Албанию,
и Эрдмана перевели в Загреб (в немецком — Аграм). Там
в Хорватии пронемецкое правительство продержалось до мая
1945 г., но Эрдман этого не застал. 7 марта 1945 г. он скончал¬
ся в военном госпитале Загреба, вероятно, от сыпного тифа106.
Он протестовал против возможности священной войны, по¬
казал всем, откуда она, что это подлог, — он точно знал, что
и сейчас не может быть никакой священной войны, и погиб на
этой войне, которую многие тогда в Германии считали «свя¬
щенной».
106 С датой смерти Эрдмана не все ясно (Lemberg 2015. S. 404 Anm.
163). Неразбериху породил уже первый его биограф Бэтген: водном
и том же 1951 году он опубликовал два некролога с указанием раз¬
ных дат смерти Эрдмана — 7 мая и 5 марта 1945 г. (Baethgen 1951а. S.
251; Baethgen 1951b. S. XXI). В 1959 г. Опитц выдал новый вариант —
3 марта (Opitz 1959). Телленбах в воспоминаниях писал про 7 марта
1945 г. (Tellenbach 1981. S. 82). Даже на сайте MGH два варианта: в био¬
графии Эрдмана отмечено 7 марта, а Фурман в предисловии к опу¬
бликованному там Polycarpus написал 5 марта 1945 г. (www.mgh.de/
geschichte/portraitgalerie/carl-erdmann; www.mgh.de/datenbanken/
kanonessammlung-polycarp/einleitung). Также запутались и авторы Ви¬
кипедии: в английском варианте статьи об Эрдмане — 7 марта, а в не¬
мецком — 7 мая (en.wikipedia.org/wiki/Carl_Erdmann; de.wikipedia.org/
wiki/Carl_Erdmann). Эту же дату — 7 мая 1945 г. — ошибочно указал
русский переводчик статьи Фолькера, в то время как в немецком ва¬
рианте статьи верно — 7 марта (Фолькер 2012. С. 131-132). Сохраняют
разногласие и специальные справочники: 5 марта (DLL 2012. Sp. 586);
7 марта (Panterodt 2014. S. 42). Эльм вообще пишет, что он был 3 марта
1945 г. ранен при отступлении из Албании, а умер потом в Загребе
(Elm 1992. S. 248). Впрочем, этот автор называет Эрдмана «сыном пас¬
тора» (S. 228) и многое явно путает. Из материалов архива MGH ясно,
что первые соболезнования о смерти историка его сестра Йелла по¬
лучила 31 марта 1945 г. и другие в апреле 1945 г. (MGH-Archiv, В 685).
Очевидно, он умер в начале марта. В официальной справке военно¬
го министерства, выданной только в 1947 г., датой смерти отмечено
7 марта 1945 г., хотя содержится ошибка в дате рождения — написа¬
но 25.11.1898. Этот документ прислал мне для ознакомления проф.
Р. Фолькер, которому я признателен за содействие. Он также подгото¬
вил биографию Карла Эрдмана (рабочее название: Gelehrter Eigensinri),
которая готовится к публикации и осталась мне недоступной. Будем
надеяться, что там всё прояснится.
Предисловие переводчика
33
В своем последнем письме сестре Йелле Карл писал: «Я
завершил свой удел и все еще остающийся остаток жизни
воспринимаю без страха и надежды. Я больше не рассчиты¬
ваю на возвращение в Германию... Но одновременно я могу
быть уверенным, что осознание этого возвысило и освободи¬
ло меня. Я более чем прежде открыт для всех переживаний
и благодарен за все, что день мне приносит. Настоящему гу¬
манисту нужно и конец жизни приветствовать, и философ¬
ски уметь умереть... Так как судьба дала мне возможность
добиться того, на что я теперь с удовлетворением могу взи¬
рать, я не противлюсь такому концу. В конечном итоге только
в сравнении со смертью обнаруживается, действительно ли
мы верим в свои идеалы или нет...» 107
***
После 1945 г. Германия переживала тяжелые времена. Тре¬
бовалось как-то освоить опыт, осознать содеянное и разгля¬
деть дальнейший путь. Ясно, что немецкая академическая
наука при нацистах проявила себя не лучшим образом. Боль¬
шинство историков того времени были членами НСДАП, а не¬
которые иСС. Примеров противодействия режиму просто
не было. А теперь были так востребованы герои-антифаши¬
сты! Их искали, почитали и порою, кажется, даже выдумыва¬
ли. Эрдман очень подходил на эту роль.
В 1951 г. его рукописи опубликовал Бэтген, снабдив книгу
пространным биографическим очерком. Там впервые Эрд¬
ман был отмечен как противник национал-социализма, по¬
страдавший за убеждения. Причем были выделены три его
демарша, которые теперь представлялись как явная оппози¬
ция власти. Во-первых, это организация в 1935 г. публикации
сборника о Карле Великом; во-вторых, это протест против
идентификации обнаруженного в 1939 г. археологами захо¬
ронения императора Генриха I; и, наконец, посвящение «гер¬
манскому духу» в книге «Происхождение идеи крестового по¬
хода»108. Рассмотрим каждый случай.
107 Baethgen 1951b. S. XX; Хряков 2014. С. 39.
108 См.: Baethgen 1951b.
34
Война и мир Карла Эрдмана
Главным знатоком истории у нацистов был Альфред Ро¬
зенберг. Уроженец Ревеля и московский (его рижский вуз на
время войны эвакуировали в Москву) студент, он перебрал¬
ся в Германию после Октябрьской революции 1917 г. и сра¬
зу примкнул к радикальным антисемитам и фашиствую¬
щим патриотам. Розенберг участвовал уже в «пивном путче»
1923 г., а когда Гитлер находился в заключении, фактически
руководил НСДАП. С приходом нацистов к власти он не без
основания претендовал на роль одного из главных идеоло¬
гов нового рейха. В начале 1934 г. фюрер назначил его своим
уполномоченным по духовному воспитанию в НСДАП. В по¬
иске исторических основ Розенберг выделял древнесаксон¬
скую протогосударственность, противостоявшую в VIII в.
объединительной политике романизированного императо¬
ра Карла Великого. Главным нордическим героем представ¬
лялся саксонский князь Видукинд, который долгие годы из¬
матывал в войнах Карла, олицетворяющего натиск южан,
средиземноморской культуры и в конечном итоге Франции.
Гитлер, по мнению Розенберга и его последователей, был ду¬
ховным наследником Видукинда, призванным взять реванш
в вековой борьбе109. Летом 1934 г. Розенберг отправился в про¬
пагандистский тур, входе которого посетил могилу Виду¬
кинда в Нижней Саксонии и произнес там пламенную речь,
завершившуюся факельным шествием активистов гитлер-
югенд. Идеологический акцент теперь грозил переместиться
в школьные и университетские программы.
Однако академическое сообщество в этот раз смогло по¬
стоять за себя. Первым в печати выступил Карл Хампе из Гей¬
дельберга, научный руководитель Телленбаха. По мнению
историка, было совершенно нелепо отделять империю Карла
Великого от Германии, представлять его французским заво¬
евателем, а саксов считать носителями истинного народного
немецкого духа. Правитель обеспечивал безопасность своей
империи от саксонских набегов безотносительно каких-ли¬
бо национальных характеристик, которые в VIII в. не имели
никакого отношения к современным. В статье содержался
109 Rundnagel 1938; 1939. Впрочем, уже Гердер (статья 1795 г.) называл
Карла Великого «французским королем», изгоняя из германской
истории (Herder 1883. S. 381-383). См. также: Neckel 1934.
Предисловие переводчика
35
прямой выпад против Розенберга110. Немедленно в прессе по¬
явились отклики в поддержку нацистского историософа.
В этих условиях Эрдман стал инициатором и организато¬
ром публикации специального сборника, посвященного роли
Карла Великого в немецкой истории: «Карл Великий или Шар-
лемань? Восемь ответов немецких историков» (Karl der Grofte
oder Charlemagne? Acht Antworten deutscher Geschichtsforscher.
Berlin, 1935). В этой брошюре были собраны мнения ведущих
специалистов по теме. Первая статья — «Личность Карла» —
принадлежала Хампе. Далее были статьи Бракмана, Бэтге-
на, Эрдмана и даже Наумана. Стоит отметить, что участники
не имели никакого отношения к предполагаемому «оппо¬
зиционному» сообществу. Среди них были и консерваторы,
и посторонние, и убежденные нацисты. Например, Науман
был искренним сторонником национал-социализма, близким
сподвижником Франка и участником сожжения книг в мае
1933 г., когда даже произносил речь. Бракмана также никак
нельзя было назвать антифашистом. В целом, это было пред¬
приятие академического сообщества в поддержку Хампе про¬
тив Розенберга. Впрочем, именно Эрдман в своей статье под
названием «Имя немец» наиболее резко отозвался о существе
спора, отметив, что невозможно делить Карла Великого меж¬
ду немцами и французами, поскольку в его время не было ни
немцев, ни французов: «Мы называем сегодня баварцев, шва¬
бов, франков, тюрингов, саксов и фризов немецкими “племе¬
нами”, они все вместе являются нашим “народом”. Это разли¬
чие понятий в раннее средневековье было еще не известно...
Ко времени, когда Каролинги пришли к власти, наши предки
составляли полдюжины различных народов... Лишь в течение
раннего и классического Средневековья на протяжении сто¬
летий из отдельных народов возник новый, великий народ:
немцы. Это не было возвратом к условиям древнегерман¬
ского времени, но [было] совершенно новым образованием.
Необходимо остерегаться распространенного смешения по¬
нятий германский и немецкий»111. В целом, авторы сборника
настаивали, что Карл Великий не француз и не был врагом
110 Натре 1934. S. 314.
111 Erdmann 1935с. S. 94; Хряков 2013. С. 342.
36
Война и мир Карла Эрдмана
Германии, «истребителем саксов», но создал новую империю,
составившую позднее славу Германии112.
В результате университетское сообщество достучалось до
политического и «реабилитировало» императора Карла. Уже
через четыре недели после выхода сборника Эрдман писал
Хампе: «Сегодня пароль может звучать: победа на всех фрон¬
тах!»113 Точку в споре поставил фюрер, который на партийном
съезде в Нюрнберге 16 сентября 1935 г. заявил: «Первое госу¬
дарственное объединение немцев смогло осуществиться толь¬
ко благодаря насилию в отношении народного образа жизни
отдельных немецких племен... Поэтому неправильно сетовать
о собственных религиозных и государственных жертвах, ко¬
торые потребовались на пути становления немецкого народа.
Что в эти столетия произошло, должно было произойти»114.
Впоследствии Гитлер неоднократно отзывался о Карле как
о «величайшем» человеке, а Розенберг даже оправдывался,
утверждая, что никогда не отзывался уничижительно об этом
императоре115. Можно сказать, что профессора переубедили
вождя, победив в полемике с нацистским идеологом. Одна¬
ко этот спор всё же очень в духе государственной политики
и далек как от оппозиции режиму, так и собственно от науки.
Даже если слова Эрдмана в его статье наиболее уместны из
всего, что там написано, то сама тема — полностью в рамках
нацистской парадигмы, выделяющей псевдонациональные
черты в качестве характеризующих признаков личностей
и эпохи. Гитлер поддержал соавторов сборника. В сентябре
1944 г. дивизию Waffen-SS, состоящую из французских добро¬
вольцев, решили назвать Charlemagne («Карл Великий»). Её
отправили на восточный фронт, где она сразу была разгром¬
лена.
Другой раз Эрдман оказался на острие полемики с пар¬
тийной линией в связи с вопросом о месте захоронения им¬
ператора Генриха I, культовой личности для нацистского ру¬
ководства, инициатора и предводителя «натиска на восток».
112 См.: Kohn 1944. Р. 598 п. 32.
113 Folker 2009. S. 276. Портрет К. Хампе см. рис. 13.
114 Хряков 2013. С. 344.
115 См. об этой полемике подробнее: Schramm 1968; Folker 2009. S. 271—
277; Хряков 2011; 2013.
Предисловие переводчика
37
В связи с тысячелетней годовщиной смерти Генриха в Квед-
линбурге начали готовить праздничные мероприятия, в том
числе археологические раскопки. Работы вело спецподразде-
ление СС по наследию предков «Аненербе». Но к торжествен¬
ным мероприятиям в июле 1936 г. места захоронения импе¬
ратора не нашли. Лишь в июне 1937 г. об открытии объявил
главный археолог Аненербе оберштурмбанфюрер СС Рольф
Хёне: гробница императора обнаружена. Её сразу начали пре¬
вращать в место поклонения, устраивать факельные шествия,
на ней установили постоянный почетный караул СС и начали
присягать новые сподвижники. Эрдману тогда попалась не¬
кая «Кведлинбургская хроника» XVI в., где упоминалось в том
числе и погребение Генриха I. Он отправился лично позна¬
комиться с Хёне и обменяться результатами исследований.
Хёне претендовал на роль первопроходца, и Эрдман не стал
спорить, уступив и согласившись передать ему имеющиеся
материалы. Об этом он писал Телленбаху: «Его публикацию я
жду с большим скепсисом, я был ненавязчив и не спросил об
останках Генриха I, но мое общее впечатление не очень при¬
ятное»116. Никакой публикации Хёне с материалами раскопок
не последовало. Эрдман же в 1941 г. написал статью с обзором
вопроса с привлечением письменных источников. Он сразу
указал, что не знаком с выводами археологов и доктора Хёне,
публикация которых ожидается. Однако обратил внимание
на два момента, которые вызывают его априорные сомнения
в определении места раскопок. Во-первых, существующий
Кведлинбургский собор возведен почти через 200 лет (на ру¬
беже XI—XII вв.) после смерти Генриха, которого хоронили
в другом здании, пусть и располагавшемся на том же месте.
А во-вторых, в новом соборе саркофаг императора — почита¬
емую гробницу — должны были перенести в крипту, как было
принято при подобных обстоятельствах. Ещё более усложня¬
ет ситуацию то, что с началом реформации крипту там засы¬
пали, а мощи свалили в другом месте. Более того, тогда же пе¬
ренесли алтарь, а в XVIII в. к нему перетащили и могильную
плиту Генриха. Найти гробницу императора пытались в ходе
116 Tellenbach 1981. S. 90; Хряков 2014. С. 38.
38
Война и мир Карла Эрдмана
раскопок 1869 и 1878 гг., после чего признали бесперспектив¬
ность попыток. Эрдман удивлялся, почему это всё не было
учтено и что же в таком случае могли найти в 1936 г.117
Мнение Эрдмана внимательно изучили вАненербе118 119.
С 1942 г. раскопки в Кведлинбурге свернули. Это собственно
и была реакция нацистов на публикацию. И ничего иного.
Историк высказался как специалист — и его мнение приняли.
Третий демарш, в котором видят оппозиционный намек,
это посвящение в нашей книге — отцу и братьям, а также
вера в будущее немецкого духа. Бэтген усматривал здесь «не¬
двусмысленный вызов национал-социализму» (unzweideutige
Kampfansage an den Nationalsozialismus)114. Однако более спра¬
ведлив, судя по всему, Лемберг, который считает, что в 1935 г.
в этих фразах едва ли можно было обнаружить системную
оппозицию, и они вполне соответствовали «духу» времени.
Само выражение «германский дух» — общее место в нацист¬
ской риторике. Его использовал Геббельс 10 мая 1933 г. на ми¬
тинге при сожжении книг. Указание о «будущем», на которое
полагается Бэтген, вряд ли отсылало к «Германии без наци¬
стов». И считывать эти смыслы, конечно, удобнее было в 1951,
чем в 1935 г. Правильнее будет сказать, что нонконформисту
Эрдману был свойственен системный скепсис консерватив¬
ного академического сообщества, а не яркая антифашистская
манифестация120.
Как бы то ни было, Эрдман с режимом на компромисс
не шел, свои взгляды не скрывал, идеологических спекуля¬
ций с историей не допускал. Для академической науки 30-х гг.
XX в. такая позиция была не самой характерной. Нет никаких
сомнений, он являл выдающийся пример научного служения,
лишенного какой-либо политической пристрастности.
117 Erdmann 1941а. Первоисточники по этой истории: Baethgen 1951а.
S. 252-253; 1951b. S. IX-X; Tellenbach 1981. S. 89-90. См. также: Elm 1992.
S. 233-234; Мэртль 1995. С. 106-107; Хряков 2014. С. 38-39.
118 Два отдельных оттиска статьи Эрдмана сохранилось в исследова¬
тельском архиве Аненербе: Bundesarchiv, NS 21/357; NS 21/2769. Bd. 9.
119 Baethgen 1951b. S. XV.
120 Lemberg 2015. S. 410-411.
Предисловие переводчика
39
Почетное положение книги Эрдмана о происхождении
идеи крестового похода понимали уже современники. За пер¬
вые два года после издания вышло больше десятка рецензий,
в том числе во Франции и Англии. Отозвались такие специ¬
алисты по теме, как Брейер, Флиш, В. Хольцман, Халфен, Ла
Монт, и даже успел престарелый Хампе121. Эрдман вновь от¬
крыл дискуссию о природе и истоках феномена священной
войны. Его исследование по большей части игнорировало
функциональный материалистический аспект, вскрывая эта¬
пы конструирования теории и практики воцерковления вой¬
ны, мутации христианской доктрины. Это было очень свежо,
с учетом опубликованной в то же время и пропахшей уста¬
релой колониальной теорией «Истории крестовых походов»
Груссе122.
Как профессионал Эрдман ориентировался исключительно
на показания источников, за рамки которых выходил только
в исключительных случаях при дополнительном коммен¬
тарии. Он изначально ограничил круг используемых свиде¬
тельств — только те, что не могли находиться под влиянием
результатов первого крестового похода; только те, что не зна¬
ли, что Иерусалим взят. Это собственно в основном докумен¬
ты папской реформы и борьбы за инвеституру. А также пока¬
зания церковных правоведов более раннего времени, вплоть
до сочинений отцов церкви. Им учитывались германские
языческие корни этики войны, а также народные представ¬
ления о справедливой войне и паломничестве. В основе по¬
зиции Эрдмана понимание, что христианские крестовые по¬
ходы были результатом внутреннего развития христианской
церкви на Западе, а не внезапным отклонением. На Западе
были давно известны «законные», согласованные церковью
поводы для войны. Первый крестовый поход в этом смысле
не был беспрецедентной новостью. Импульс к нему был за¬
дан не только прагматичной жаждой наживы или простецкой
121 Воск 1936; Brehier 1936; Brooke 1939; Fliche 1937; Gaiffier 1936; Hal-
phen 1936; Натре 1936; Holtzmann 1937; Kampf 1936; La Monte 1937; Ra-
mackers 1937. См. также: Baldwin 1940.
122 Grousset 1934. См. о ней: Tyerman 2011. P. 149-150.
40
Война и мир Карла Эрдмана
религиозностью, но сложным сочетанием церковной идеоло¬
гии, рыцарской психологии и народных верований с долгой
историей формирования. Войны, начавшиеся после Клермон-
ской речи 1095 г., явились одним из выражений отражений
широких изменений в интеллектуальном климате эпохи.
До Эрдмана парадокс христианской воинственности си¬
стематическому обследованию не подвергался. Религиозный
милитаризм считался благоприобретенным, вынужденным
следствием крестового похода, а не его причиной. Он был
заблуждением религиозного фанатизма, прикрывающим
реальную причину наступления на Восток— завоевание.
В начале XX в. при рассмотрении крестовых походов главен¬
ствовала теория колониализма, адепты которой видели ис¬
тинный смысл произошедшего в покорении новых земель,
освоении рынков, колонизации. Эти выводы основывались
на анализе результатов, ретроспективно, в духе позитивизма.
Эрдман использовал иной метод. Он отступил от прочтения
крестового похода как материалистического предприятия,
предложив взамен анализ западноевропейских идеологиче¬
ских исканий, церковных инструментов и практик манипу¬
ляции сознанием. В XI в. реформационное папство, особенно
при папе Григории VII, активно использовало наступатель¬
ные войны против своих противников, как язычников, так
и политических или доктринальных оппонентов, на которых
вешали ярлыки еретиков и схизматиков. Героев этих войн
нередко канонизировали, объявляя святыми «верных» ры¬
царей и горожан. Крестовые похода объявлялись против вра¬
гов папства, против мавров в Испании и на Сицилии, даже
против Византии. Поводом для этого служило поддержание
утвержденного церковью «Божьего мира» или просто «ди¬
кость» язычников, но главное — санкция понтифика. Воин¬
ство называли «священным», как и войну. Папа стал говорить
о militia sancti Petri — воинстве св. Петра, церковной армии.
И теперь это было не монашество, а именно светские воины,
наемники, норманны и вообще кто угодно, лишь бы сторон¬
ник папы. Накануне первого крестового похода оформились
и дополнительные мотивы — представления о вооруженном
паломничестве и эсхатологическом Иерусалиме.
Предисловие переводчика
41
Анализом Эрдмана был изменен исходный тезис. Во главу
угла был поставлен вопрос о благословении борьбы, священ¬
ной войне, для которой крестовый поход — лишь одна из форм.
Эрдмана интересовала война как религиозный акт, не только
согласованный или поощряемый церковью, но именно как ин¬
тегрированное в доктрину деяние — епитимия, паломниче¬
ство, молитва — богослужение. Такая война — универсальное
средство церкви как организации, иерархической структуры,
которая сама выступает специфическим государством, фео¬
дальным образованием со своими не только духовными, но
и вполне материальными интересами. Уже отцы церкви допу¬
скали войну с врагами церкви. Стоило добавить сюда герман¬
скую этику «героизма», народные верования и элементарное
желание самосохранения, как вслед за санкционированной
появилась инициированная церковью война. И понятно, что
её целью был вовсе не только Иерусалим.
Биография Эрдмана выявляет важные моменты его пути
к таким выводам. Он долго жил на Пиренеях, изучая началь¬
ные этапы реконкисты, содействие церкви войнам с маврами.
Похожим образом в XI в. развивалась ситуация в самой Ита¬
лии, где папы интенсивно подталкивали норманнов на борьбу
с сарацинами на юге и Сицилии. Сам ученый родился в При¬
балтике, героическим этапом истории которой были завоева¬
ния крестоносцев. Он никак не мог воспринимать Иерусалим
в качестве исключительной цели сакрализованной войны.
Впрочем, это, конечно, была цель. И Эрдман предложил объ¬
яснять её «целью кампании» (.Marschziel), в отличие от цели во¬
йны (Kriegsziel) или в целом борьбы (Kampfziel). На его взгляд,
общая идея крестового похода не была ограничена только на¬
правлением Святой земли, но предполагала — может быть,
в первую очередь — значительно больший круг театров123.
Выделяя этапы становления представления о крестовых
походах в войнах вокруг борьбы за инвеституру и церковную
реформу, Эрдман дошел до акцента на религиозном поводе
насилия, поводе, свободном от общественной пользы, защи¬
ты территории, родины, страны, национальной чести или
123 Обзор взглядов Эрдмана и его историографическое значение см.:
Erdmann 1977. Р. XVI-XXI; Housley 2006. Р. 30-32; Tyerman 2011. Р. 183-
188.
42
Война и мир Карла Эрдмана
интересов государства, универсальном абстрактном поводе,
нуждающемся только в инструментальном оснащении, кото¬
рое в Средние века было монополизировано церковью. Когда
Эрдман писал свою книгу, этот повод уже подбирали к рукам
другие идеологи, с которыми он точно не хотел иметь ничего
общего. Именно это заставило многих потом считать его со¬
чинение закодированным антифашистским выпадом124. Но,
пожалуй, оно должно восприниматься шире, в связи с анали¬
зом становления и распространения идеологии, пропагандой
и освоением милитаризма элитой. Эрдман, как и многие его
современники, находился под впечатлением опыта Первой
мировой, пытался составить эпикриз милитаризма и подго¬
товить его терапию. Всё это было актуально тогда, вскоре по¬
том, да и сейчас.
Однако значение его книги выходит за рамки политиче¬
ского аспекта и даже за рамки собственной аргументации
Эрдмана, которую сейчас часто критикуют. Она сместила
исследовательский центр в изучении крестовых походов, да
и собственно медиевистики в целом. Чуть ли не в духе исто¬
рии ментальностей, важнейшим стало прояснение социаль¬
ных, интеллектуальных и психологических пружин событий,
мотивации отдельных участников и воодушевления масс,
точки отсчета, дистанцированной от результата. Главные на¬
правления современной историографии крестовых походов
ведут свою традицию от Эрдмана.
Впрочем, Эрдман не был первооткрывателем темы «христи¬
анизации войны». Уже Отто Фольк в опубликованной в 1911 г.
диссертации углубил предложенное Ранке разделение на иеро-
кратический и народный крестовые походы, а также отказался
от исключительности ориентира на Иерусалим125. Он обследо¬
вал большей частью события много более поздние, чем первый
крестовый поход, но направление определенно задал.
В то же время, что и Эрдмана, прояснение истоков кре¬
стовых походов увлекало ещё двух ученых, из Франции.
В конце 20-х гг. в Практической школе высших исследований
(Ecole pratique des hautes etudes) в Париже читал лекции Поль
124 См.: Cantor 1991. Р. 403; Bull 1993b. Р. 355-356; Tyerman 2011. Р. 184.
125 Volk 1911.
Предисловие переводчика
43
Альфандери. Его интересовал отклик мирян на церковные
инициативы. Альфандери пытался прояснить психологию
рядового крестоносца, препарируя под этим углом источни¬
ки. Он представлял крестовые походы как массовые народ¬
ные движения, вдохновленные эсхатологическими ожидани¬
ями и нацеленные к земному Иерусалиму, миражу небесного.
Альфандери умер в 1932 г., а его лекции в пересказе Дюпрона
были изданы только в 1954 и 1959 гг.126
В 1935 г. доклад о формировании идеи крестового похо¬
да прочитал в Парижском католическом институте (Institut
catholique de Paris) Этьен Деларюэль. Он также поставил идею
крестового похода в религиозный контекст, заострившись
на её проявлениях в литургии и христианском искусстве. Он
особое внимание уделял духовной силе воззвания Урбана,
обещавшего спасение через вооруженную епитимию. Свои
тезисы Деларюэль начал публиковать в 1941 г. в далекой Ту¬
лузе и растянул на более чем десятилетие127.
Эрдман, скорее всего, не был знаком с этими работами. Од¬
нако сейчас все они историографически воспринимаются как
нечто цельное, коллективно оформившие новое исследова¬
тельское будущее. Но единую авторскую концепцию предста¬
вил только Эрдман. Для него крестовые походы — политиче¬
ское творение клерикальной элиты и психологии правящего
класса, для Деларюэля — это сила коллективной веры, а для
Альфандери — сила народной культуры128. Вместе они родо¬
начальники всех существующих и отличающихся от тради¬
ционного направлений исследования крестовых походов.
В 2001 г. Джайлс Констебл опубликовал статью об историо¬
графии крестовых походов, где ввел условное подразделение
нынешних исследовательских направлений на четыре груп¬
пы. Прежде всего, так называемые традиционалисты, которые
полагают, что истинный крестовый поход может быть ори¬
ентирован только на Восток, а целью имеет либо содействие
тамошним христианам, либо освобождение Иерусалима и св.
Гроба. Для них крестовые походы закончились с захватом
126 Alphandery 1954.
127 Delaruelle 1941,1944,1953, 1954.
128 Tyerman 2011. Р. 188.
44
Война и мир Карла Эрдмана
святой земли мусульманами. Походы в Испанию или против
еретиков они относят к коррупции исконной идеи, призна¬
ют мутацией и отклонением. В отличие от них, плюралисты
не ограничивают себя ни географически, ни хронологически.
Они считают, что как цель, так и ориентация похода может
быть любая, главное — санкция папы. Как традиционалисты,
так и плюралисты полагают основополагающим официаль¬
ный аспект крестоносного движения. Другие группы выделя¬
ют этический и психологический акценты, духовную моти¬
вацию крестоносцев. Так популисты (народники) оценивают
крестовые походы как народные движения, вовсе не обяза¬
тельно утвержденные или руководимые папой. Для них важ¬
ны массовые религиозные представления, которые зачастую
сформированы эсхатологическими ожиданиями и образом
Иерусалима. Наконец генералисты (generalists; от general — об¬
щий, общего характера), которые буквально отождествляют
крестовый поход со священной войной, соотнося с этими по¬
нятиями любые предприятия при законной («справедливой»)
защите веры или даже ради крещения. Для двух последних
направлений идеальным истинным воплощением крестового
похода служит первый крестовый поход; остальные оценива¬
ются только при сопоставлении с ним. В основе взглядов как
плюралистов, так и генералистов работы Эрдмана. Главными
провозвестниками популистов сейчас считают Альфандери
и Деларюэля, хотя, конечно, учитываются и взгляды Эрдма¬
на, специально выделявшего народные представления о кре¬
стовом походе129.
Сегрегацию по Констеблу сейчас можно назвать обще¬
принятой130. С неё начинал свое учебное пособие «Каковы
были крестовые походы?» в последней редакции Джонатан
Райли-Смит131. Впрочем, она довольно условна и уже устаре¬
ла. Традиционалистов почти не осталось. Последним писал
в этом духе Г.Э. Майер, хотя к нему иногда причисляют и Фло¬
ри132. Ведущим течением сейчас можно признать плюралистов,
129 Constable 2001. Р. 10-15.
150 Housley 2006. Р. 2-7.
151 Riley-Smith 2009. Р. XI-XII. Ср.: Там же. Р. 102-103.
132 Housley 2006. Р. 2.
Предисловие переводчика
45
которых до недавнего времени возглавлял английский исто-
рик Дж. Райли-Смит, а из ныне живущих Норман Хоусли.
В период после Второй мировой войны в истории кресто¬
вых походов произошло существенное смещение не только
в исследовательских задачах, но в расположении исследова¬
тельских центров. На первый план вышли англоязычные ра¬
боты, прежде всего сильно прогрессирует США. В довоенный
период американскую науку можно было назвать провинци¬
альной. Она не могла похвастаться существенными достиже¬
ниями. Чуть ли не единственным специалистом по крестовым
походам был Дана Манро, умерший в 1933 г. Новые тенден¬
ции проникали за океан медленно и трудно. В 1948 г. Джон
Ла Монт из университета Пенсильвании, когда рецензировал
книгу Руссе о происхождении и характере первого крестово¬
го похода, где подхвачена концептуальная тенденция Эрдма¬
на, критиковал автора за попытку реанимировать «древний
тезис о крестовых походах как по сути религиозном движе¬
нии» и писал, что считать религию «основной причиной кре¬
стового похода» то же самое, что «признавать утверждения
[газеты] “Правда”, что СССР исключительно альтруистично
заинтересован в основании “истинно демократических на¬
родных” правительств» в Европе133. Непонимание сочеталось
с незнанием. Чикагский историк шведского происхождения
Эйнар Иорансон в статье 1950 г., где фактически отстаивал
взгляд Эрдмана на послание императора Алексея графу Ро¬
берту Фризу, отметил, что лишь в период подготовки текста
к печати — в 1950 г. — познакомился с книгой Эрдмана134. Это
тем более удивительно, что сам Эрдман с работами Иорансо-
на был знаком и ссылался на них в книге135. Но освоение ма¬
териала, совпавшее с общественным интересом136, проходило
133 Rousset 1945; La Monte 1948. Р. 329-330.
134 Joranson 1950. Р. 823.
135 Прежде всего: Joranson 1928.
136 В том же 1948 г., что и рецензия Ла Монта, будущий президент
США генерал Дуайт Эйзенхауэр опубликовал свои воспоминания об
участии в войне с нацистами, озаглавив их Crusade in Europe. В рус¬
ском переводе в 1980 г. название воспроизвели как «Крестовый поход
в Европу», хотя грамматически верно было бы амбивалентное «Кре¬
стовый поход в Европе».
46
Война и мир Карла Эрдмана
в США быстро и было подкреплено участием многих немец¬
ких эмигрантов из академической среды, среди которых
были, например, Э. Канторович иТ. Э. Моммзен137. Именно
в США — в Принстоне — в 1977 г. был подготовлен первый пе¬
ревод книги Эрдмана, ставший важным стимулом для насто¬
ящей волны публикаций о крестовых походах на английском
языке. И волна эта не спала до сих пор138.
В Германии, как и во Франции, к Эрдману сохраняется бо¬
лее сдержанное отношение — там традиции шире и глубже.
Франкоязычные исследователи зачастую вместо Эрдмана
опираются на труды Альфанери и Деларюэля139, хотя это ни¬
как не служит компенсацией. Исключение составляет Фло¬
ри. В Германии Эрдман вообще, несмотря на усилия Бэтгена
и Телленбаха, был долгое время подзабыт и вернулся в иссле¬
довательское поле в конце XX в., возможно, уже под влиянием
англоязычных авторов. Тогда же — в 1996 г. — вышел перевод
книги «Происхождение идеи крестового похода» на итальян¬
ский140. Сейчас об Эрдмане пишут как об «одном из самых
значительных немецких медиевистов XX в.»141.
В России и СССР работа Эрдмана была недоступна. Она
отсутствует в главных библиотеках страны142. В значитель¬
ной степени это было связано с идеологическими фактора¬
ми, когда к исследовательским инициативам были допущены
только проверенные знатоки, понимающие «остроту момен¬
та». Крестоносцами называли прежде всего агрессоров в При¬
балтике XIII в., «псов-рыцарей» и религиозных фанатиков.
Их наследниками считались немецкие фашисты. Такой фон
137 См.: Cantor 1991. Р. 79-117, 397-402.
138 Housley 2006. Р. 30. Ср.: Constable 2001. Р. 10. См. также: Chevedden
2013. Р. 2, 7-8, 12-14, 16-17, 28-29; Chevedden 2016. Р. 8, 20-21, 35. По
крестовым походам библиографию до 1995 г. см.: Murrey 1998. Р. 267-
310.
139 См. например: Ле Гофф 1992. С. 66. Публикатор лекций Альфандери
Дюпрон защитил диссертацию о крестовых походах в 1956 г., но опу¬
бликована она была уже после его смерти — в 1997 г. (Dupront 1997).
140 Erdmann 1996.
141 Folker 2009. S. 271.
142 Мне известен только экземпляр в исторической библиотеке в Мо¬
скве и репринт 1955 г. в библиотеке Музея истории религий в С.-Пе¬
тербурге.
Предисловие переводчика
47
проецировался и на события в Палестине. Без учета такого
взгляда историкам нельзя было прикасаться к вопросу. В ито¬
ге область изучения крестовых походов на Восток была почти
полвека закреплена за одним автором, Михаилом Абрамо¬
вичем Заборовым. С 1970 г. и до своей смерти он являлся со¬
трудником Института международного рабочего движения
АН СССР. Крестовым походам он посвятил семь монографий,
не считая комментированных изданий источников и много¬
численных статей143. Ученый был также известен книгами по
атеизму и работами об иностранном пролетариате. Все его
тексты, к сожалению, насквозь пропитаны социально-эко¬
номическим пафосом, на современный взгляд неуместным.
Понятно, что это не только и не столько вина автора. Но сле¬
дует признать, что труды Заборова по историографии кре¬
стовых походов известны и признаны за рубежом144. И толь¬
ко его усилия позволяли отечественным историкам следить
за иностранными публикациями по интересующей нас теме.
Он писал о том, чего не было в библиотеках, и если речь шла
о жанре рецензии, то довольно информативно.
Характерно, что первой научной публикацией Заборова —
в 1951 г. — была рецензия на упомянутую книгу Руссе и на¬
зывалась «Первый крестовый поход в изображении католи¬
ческого мракобеса»145. Он критиковал ровно то же, что и Ла
Монт, да и аргументировал почти так же. Диагноз Заборова:
«Исследование Руссэ — образец фальсификации истории, по¬
казатель вырождения исторической науки буржуазии, иду¬
щей вспять, отказывающейся понимать прошлое, подменя¬
ющей закономерности общественного развития откровенной
поповщиной. Книга Руссэ показывает, что и исследования
в области, казалось бы, сугубо “академических”, “специаль¬
ных” проблем под пером идеолога гибнущего класса пре¬
вращаются в средство растления сознания, воспитания духа
143 Крестовые походы. М., 1956; Папство и крестовые походы. М., 1960;
Крестоносцы и их походы на Восток в XI—XIII веках. М., 1962; Введение
в историографию крестовых походов (Латинская хронография XI—XIII
веков). М., 1966; Историография крестовых походов (XV-XIX вв.). М.,
1971; Крестом и мечом. М., 1979; Крестоносцы на Востоке. М., 1980.
144 Constable 2001. Р. 2.
145 Rousset 1945; Заборов 1951.
48
Война и мир Карла Эрдмана
религиозности, в средство идейного разоружения народов
перед лицом сил империалистической реакции»146.
И темой второй научной публикации Заборова — в 1955 г. —
также был первый крестовый поход. На этот раз он в числе
прочего обрушился уже собственно на Ла Монта, который
к тому времени давно умер. По мнению советского ученого,
в изображении американского историка «крестовые походы,
организованные папством, оказываются воплощением неко¬
ей отвлеченной идеи “священной войны”, идеи, которая, как
полагает Ламонт, существовала в зародыше ещё во времена
апостолов и в своем дальнейшем развитии привела к кресто¬
вым походам»147. Понимая, что приписывает Ла Монту чужой
концепт, Заборов вставил в этом месте примечание: «Впервые
этот тезис, имеющий в своей основе идеалистическое пред¬
ставление о якобы самостоятельно происходящей и состав¬
ляющей главный двигатель истории филиации идей, выдви¬
нул ещё К. Erdmann. Die Entstehung des Kreuzzugsgedankens.
Stuttgart, 1935»148.
В дальнейшем труды Заборова были чаще посвящены бо¬
лее поздним крестоносным предприятиям и историографии.
Однако, судя по всему, выход в 1977 г. американского пере¬
вода книги Эрдмана заставил его откликнуться публикаци¬
ей её конспекта в реферативном сборнике, который издавал
Институт научной информации по общественным наукам
АН СССР149. Судя по тому, что основой реферата указан.её ре¬
принт 1965 г., Заборов не читал книги Эрдмана ни в 1951, ни в
1955 гг150. Нигде в примечаниях у него не указано и американ¬
ского издания. Впрочем, конспект выполнен вполне коррек¬
тно — девять страниц печатного текста дают краткий пересказ
сути концепции немецкого ученого, внимание к которому
в СССР было само по себе событием. Вероятно, требовалось
некоторое мужество, чтобы опубликовать реферат работы
146 Заборов 1951. С. 314.
147 Заборов 1955. С. 268.
148 Заборов 1955. С. 268 прим. 5.
149 Заборов 1980.
150 На это указывает и инициал «К.» у Эрдмана в статье Заборова
1955 г. В реферате 1980 г. верно: С. Erdmann. Свое имя Эрдман всегда
писал как Carl, а не Karl.
Предисловие переводчика
49
автора, служившего в вермахте. Надо полагать, что именно
для этого Заборов пошел на небольшие неточности в биогра¬
фии Эрдмана, который получил в реферативном сборнике
следующую характеристику: «немецкий историк-медиевист.
Сотрудник Monumenta Germaniae Historica (до 1934 г.). С при¬
ходом к власти нацистов был отстранен от научной и педаго¬
гической деятельности. Специалист по истории западноевро¬
пейского рыцарства и крестовых походов»151. И на этот раз без
«поповщины» и «мракобесия».
Уже четверть века как никакие идеологические препоны
не заставляют отечественных ученых ограничивать исследо¬
вательский кругозор. Выросло и число публикаций о кресто¬
вых походах и «священной» войне. Однако это большей ча¬
стью переводы обзорных или научно-популярных, зачастую
устаревших, сочинений зарубежных авторов. Более специали¬
зированные работы издают редко. Отечественных же специ¬
алистов мало увлекают события первого крестового похода и,
тем более, его предпосылки. И это несмотря на то, что идео¬
логия священной войны определенно играла роль в событи¬
ях на границах Древней Руси и Московского государства, да
и много позже. Немыслимо понять её природу без знакомства
с книгой Эрдмана. Публикация её перевода на русский позво¬
лит поднять на современный исследовательский уровень от¬
ечественную медиевистику и придать новый импульс изуче¬
нию средневековых идеологических практик, которые порою
выглядят вполне актуальными.
***
В основе перевода лежит оригинал немецкого издания, ко¬
торое вышло в 1935 г. в Штутгарте в издательстве В. Кольхам-
мера в серии «Исследования по церковной и духовной исто¬
рии», том 6: Erdmann С. Die Entstehung des Kreuzzugsgedankens.
Stuttgart: W. Kohlhammer, 1935 (Forschungen zur Kirschen- und
Geistesgeschichte, 6). Основанное после войны «Научное книжное
общество» (Wissenschaftliche Buchgesellschaft) в Дармштадте
151 Заборов 1980. С. 298-299.
50
Война и мир Карла Эрдмана
перепечатало его в 1965 г., а затем в 1972 и 1980 гг. Все эти из¬
дания представляют фототипическое воспроизведение ори¬
гинала 1935 г. и ничем, кроме обложки, от него не отличаются.
Книга Эрдмана кроме 10 глав содержит 5 кратких приложе¬
ний — экскурсов (Exkurse), посвященных частным вопросам,
прежде всего источникам:
1. Благословения для военного времени, для оружия и
рыцаря (Benediktionen fur Kriegszeiten, fur Waffen und
Ritter) [S. 326-335];
2. О текстуальном наследии соборов Божьего мира (Zur
Oberlieferung der Gottesfriedenskonzilien) [S. 335-338];
3. Сатира Адальберона Ланского (Die Satire Adalberos
von Laon) [S. 338-347];
4. Григорий VII как феодальный господин Арагона
(Gregor VII. als Lehnsherr Aragons) [S. 347-362];
5. Византия и Иерусалим. Повод и цель первого кресто¬
вого похода (Byzanz und Jerusalem. Anlafc und Ziel des.
ersten Kreuzzugs) [S. 363-377].
Из этих экскурсов в нашем переводе представлен только
последний, который принципиален для понимания взглядов
Эрдмана и напрямую связан с темой книги. Остальные четы¬
ре носят узко специальный характер, а кроме того, большей
частью представляют собой обширные цитации латинских
источников. Точно так же поступили в свое время американ¬
ские издатели английского перевода этой книги — перевели
только знаменитый Экскурс № 5, обосновав теми же причи¬
нами152.
Во всех случаях, когда при цитате нет ссылки на русско¬
язычную публикацию, перевод принадлежит Д.Г. Хрусталёву.
В примечаниях дополнения переводчика идут после (*). При
их составлении повсеместно использованы материалы ком¬
ментариев М.В. Болдуина к английскому переводу (Erdmann
1977). Квадратными скобками [] в тексте отграничены уточ¬
нения и дополнения переводчика, включая переводы цитат,
которые у Эрдмана представлены на языке оригинала. В тек¬
сте сохранены выделения жирным шрифтом в соответствии
с текстом Эрдмана. Все библейские цитаты выверены по
1S2 Erdmann 1977. Р. IX-X п. 2.
Предисловие переводчика
51
синодальному переводу (Библия. Книги священного писания
Ветхого и Нового Завета. М., 1988).
Список литературы неразделен, подобно американско¬
му изданию, на библиографию, использованную Эрдманом,
и библиографию, использованную в новых комментариях.
С одной стороны, практически все издания по заданной теме
до 1935 г. Эрдманом учтены, а с другой стороны, автор ком¬
ментариев к английскому переводу — М.В. Болдуин — учел
почти все издания за период с 1935 по 1977 гг. Дополнены
лишь позднейшие публикации. Разделение цитированных
источников на три хронологических этапа было бы излиш¬
ним усложнением справочного аппарата. Тем не менее, в ли¬
тературе выделено две секции по признаку языка. В первой
секции — все иностранные издания, а во второй — русско¬
язычные. Кроме того, часть библиографии вынесена в сокра¬
щения. Это, в частности, касается периодики, коллекций хро¬
ник и документов, как то MGH, MPL, RHC и пр.
Все имена и авторы, упоминаемые в тексте или примеча¬
ниях, кратко аннотированы в указателе без ссылок на би¬
блиографию. Местами приводятся краткие справки об упо¬
минаемых авторах и источниках, преимущественно тех, что
не имеют полноценного перевода на русский.
*
Любезную помощь и заботу при подготовке предисловия
мне оказали коллеги — проф. Анти Селарт (Тарту) и проф.
Райхерт Фолькер (Гейдельберг). Выражаю им глубокую при¬
знательность. Также искренне благодарен А.В. Банникову за
корректировки моих переводов с латинского.
Хрусталёв Денис Григорьевич
Санкт-Петербург,
октябрь 2016 — январь 2017 г.
Памяти моего отца,
который в 1893 г.
лишился профессуры в Дерпте,
поскольку сохранил верность
родному языку,
и обоим моим братьям,
которые пали в 1914 и 1916 гг.,
посвящаю с неколебимой верой
в будущее германского духа
ПРЕДИСЛОВИЕ
Две силы, волнующие человеческий дух, были значимы для
крестоносного движения: идея паломничества к раннехри¬
стианским местам и мысль о священной войне, рыцарской
борьбе на службе Церкви. У каждой из них своя предыстория,
а потому в разысканиях о происхождении идеи крестового
похода можно выбрать два различных пути.
Представления, преобладающие до сих пор, акцентиро¬
ваны на паломничестве. Ради цельной картины обращались,
конечно, к иерократическим устремлениям папства и войнам
с язычниками на Юге Европы, но основной версией счита¬
лись мирные паломничества к Святому Гробу, которые были
развиты давно и в конечном счете вылились в вооруженную
экспансию. В связи с этим глубоко исследовали паломниче¬
ства и особенно искали события на Востоке, которые могли
привести к изменению целевой установки. Предыстория идеи
крестового похода приобрела тем самым восточный аспект
или во всяком случае исключительную связь с отношениями
восток-запад, в то время как множество крестовых походов,
предпринятых в других регионах — против еретиков и про¬
тивников папства, а также против язычников, — были при¬
знаны «отклонениями» и вырождением «подлинной» идеи
крестового похода.
Но такая точка зрения ошибочна. «Отклонения» существо¬
вали много раньше, и «подлинный» крестовый поход развил¬
ся из них в гораздо большей степени, чем из предполагаемых
изменений в положении пилигримов или города Иерусалима.
Основной, собственно исторический процесс явился результа¬
том развития «общей» идеи крестового похода, которая была
привязана не к определенной местности, но только к церков¬
ной целевой установке как таковой. В отличие от прежних
исследований, мы направимся преимущественно за вторым
компонентом крестоносного движения, идеей христианско¬
го рыцарства и священной войны. Очевидно, что корни этих
56
Карл Эрдман
представлений не могут быть найдены в Палестине, а их по¬
явление должно находиться в связи с развитием христиан¬
ских народов в целом. Речь о проблеме «церковь и война»,
и тем самым об исторических основах военной этики на За¬
паде и о военной этике как таковой.
Данная работа не призвана прояснить начало крестонос¬
ного движения в каждом направлении, но ограничивается
идеей крестового похода и её развитием до первого крестово¬
го похода. В противном случае, внимание следовало бы также
обратить на социальные, политические и экономические ус¬
ловия, оформившие внешние предпосылки для крестовых по¬
ходов. Так, следует отметить подъем наёмничества на Западе
и одновременное развитие в различных регионах военной
и колонизационной экспансии. Однако, бесспорно, воинами
Высокого Средневековья двигали не только ожидания денеж¬
ных выплат, добычи и земельных захватов, но также проще¬
ния грехов и небесного воздаяния. Намереваясь акцентиро¬
вать внимание на последнем, мы не хотим закрывать глаза
на все процессы вне исключительно духовной сферы. Так как
идея крестового похода сформировалась в церкви, само собой
разумеется, внимание должно быть уделено тем социальным,
структурным и политическим обстоятельствам, которые об¬
условили отношение церкви и папства к этой проблеме. Од¬
нако будут тщетными попытки установить точное соотно¬
шение компонентов смеси идеологических и материальных
побуждений в мотивах крестоносцев. Тезис, что единствен¬
ным поводом для них служил призыв церкви, очевидно, яв¬
ляется ложным, так же как противоположное представление,
что этот призыв не получил отклика и был лишь фасадом.
Поскольку совершенно ясно, что церковная идея крестово¬
го похода была исторической силой, мы не задаемся вопро¬
сом, насколько в психологическом отношении она была
эффективней других, конкурирующих факторов, а хотим ра¬
зобраться, как она сформировалась и какие преобразования
преодолела.
Сама по себе постановка вопроса не нова. Всегда знали, что
крестовые походы нельзя объяснить без «религиозного из¬
бытка» эпохи, и неоднократно отмечали, что они находятся
Предисловие
57
в какой-то связи с церковной реформой и борьбой за инвести¬
туру. Однако, насколько я вижу, при этом застряли в общих
местах или, когда пытались сделать точнее, то представляли
искаженные образы. По моему мнению, лучшие слова о пре¬
дыстории идеи крестового похода написал Ранке во второй
главе VIII тома своей всемирной истории1. Прежде всего, там
указано на фундаментальное различие между иерократиче-
ским и народным представлениями о крестовом походе, ко¬
торые некоторое время развивались параллельно и слились
в общеисторическое целое лишь при Урбане II. Хотя Ранке
слишком буквально сводил народные представления о кре¬
стовом походе к идее паломничества, он, тем не менее, ука¬
зал тот путь, на котором возможно подступиться к существу
проблемы.
Первая половина представляемой работы, введение к ко¬
торой было написано уже в 1930 г., появилась в Риме, где
у меня была возможность работать над этой книгой од¬
новременно с занятиями в Прусском историческом ин¬
ституте. Зато, что это было мне позволено, а также за по¬
следующее содействие моей работе я благодарен тайному
советнику Керу. Введение, главы I—III и экскурсы I—III были
представлены в качестве моей докторской диссертации
[.Habilitationsschrift] на философском факультете Берлинского
университета летом 1932 г.; при этом я получил от обоих сво¬
их рецензентов, г-на профессора Каспара2 и г-на профессора
1 (*) Имеется в виду его итоговый труд «Всемирная история»
(Weltgeschichte), первый том которого вышел в 1880 г., а восьмой и де¬
вятый в 1887-1888 гг. уже после смерти автора. Престарелый Ран¬
ке не писал, а диктовал текст. Последние тома были составлены по
черновикам его коллегой А. Дове. Эрдман отсылает к главе «Маго¬
метанско-христианские осложнения до первого крестового похода»
(Mohammedanisch-christliche Verwicklungen bis zum ersten Kreuzzuge)
из восьмого — посмертного — тома: Ranke 1887. S. 40-85.
2 (*) Как протестантский историк Эрих Каспар специализировался
на церковной политике XI—XII вв. и истории Сицилийского королев¬
ства. Известность ему принесла работа о сицилийском короле Рожере
И: Caspar 1904. Недавно вышел её итальянский перевод (Roma, 1999).
В 1909-1920 гг. он был сотрудником MGH по отделению Epistolae. Од¬
ним из результатов этого сотрудничества стала публикация анноти¬
рованного каталога переписки папы Григория VII, которым до сих
58
Карл Эрдман
Р. Хольцмана3, немало указаний, которые я с благодарностью
использовал. Подготовка других глав и издание всей работы
стало возможным благодаря исследовательской стипендии
и субсидии на публикацию, за которые я должен благода¬
рить Общество содействия германской науке4. За принятие
пор пользуются исследователи: GR. Впоследствии Каспар сотрудни¬
чал с Кером, собирал для него папские документы в архивах Южной
Италии и редактировал их издание. В 1920 г. он получил профессор¬
скую должность в университете Кенигсберга, а в 1928 г. был избран
там ректором. В те годы его особым вниманием пользовалась исто¬
рия Немецкого ордена, которому он посвятил свою речь при вступле¬
нии на пост ректора. Одна из работ тех лет: Caspar 1924b. С 1929 г. Ка¬
спар преподавал во Фрайбурге, а с 1930 г. — в Берлине. Тогда он начал
публиковать масштабную «Историю папства», которую сумел дове¬
сти до VIII в. (Caspar 1930). После увольнения из университета в связи
с его частично еврейским происхождением, Эрих Каспар 22 января
1935 г. покончил с собой. См.: Schonwalder 1992. S. 69.
3 (*) Роберт Хольцман. родился в Гейдельберге в 1873 г. Диссертацию
защищал в Стасбурге, где с 1902 г. стал доцентом. В 1913 г. возглавил
кафедру средневековой истории в Гисене. Был призван в армию. После
ранения в 1916 г. демобилизовался и преподавал во Вроцлаве (Брес¬
лау), затем с 1923 г. в Галле, а в 1930 г. принял после Бракмана кафе¬
дру средневековой истории в Берлинском университете. Кроме того,
в 1898-1935 гг. он являлся сотрудником MGH по отделениям Diplomata
и Scriptores. Результатом этого сотрудничества было образцовое изда¬
ние в 1935 г. хроники Титмара Мерзебургского: MGH SS rer. Germ. N.S.,
9. Он же принимал участие в подготовке издания документов импе¬
ратора Генриха II: MGH DD. Н И. Хольцман считался специалистом по
восточной колонизации и германской истории Х-ХП вв. Он известен
своим фундаментальным исследованием по истории империи при
Саксонской династии (900-1024 гг.): Holtzmann 1941. Хольцман вышел
на пенсию в 1939 г., но после окончания войны планировал возобно¬
вить преподавательскую деятельность. Этому помешала скоропостиж¬
ная смерть. Он умер 27 июня 1946 г. в Галле (советская зона оккупации).
4 (*) Общество содействия германской науке (Notgemeinschaft der
Deutschen Wissenschaft) было основано в 1920 г. группой членов Прус¬
ской Академии Наук и при содействии прусского министерства куль¬
туры. Организация финансировала самый широкий спектр иссле¬
дований в гуманитарных и технических дисциплинах, объединяя
все ведущие научные центры. Меняя названия, она просущество¬
вала до 1945 г. Потом была восстановлена в 1949 г. в ФРГ, где в 1951 г.
преобразована в Германский фонд научных исследований (Deutsche
Предисловие
59
в данную серию [«Исследований по церковной и духовной
истории»]5 я обязан Эриху Каспару, который вплоть до сво¬
ей смерти оказывал моей работе дружеское содействие. Лю¬
безно помогала мне различными справками и присылкой
фотографии администрация рукописных отделов библиоте¬
ки Ватикана, государственных библиотек Берлина и Мюн¬
хена, а также Национальной библиотеки в Париже. Наконец,
я благодарю своих берлинских коллег доктора Д. фон Гла-
дис, доктора К. Йордана, доктора Т.Э. Моммзена и доктора
X. Шлехте6, которые с исключительной готовностью раздели¬
ли со мной заботы по корректуре.
Берлин, июль 1935 Карл Эрдман
Forschungsgemeinschaft; DFG), который существует до сих пор и явля¬
ется крупнейшей подобной организацией в Европе.
5 (*) Серия «Исследования по церковной и духовной истории»
(Forschungen zur Kirchen- und Geistesgeschichte; FKGG) выходила в Штут¬
гарте в издательстве В. Кольхаммера в 1932-1959 гг. Это издательство
было основано в 1866 г. Вильгельмом Кольхаммером и существует до сих
пор (W. Kohlhammer GmbH; www.kohlhammer.de). При Эрдмане им руково¬
дил сын основателя — Вальтер Кольхаммер, который и начал выпускать
FKGG. Эрих Каспар входил в редколлегию серии. В ней за 1932-1941 гг.
вышел 21 том, после чего публикация прервалась. В 1956 г. серию возоб¬
новили (Neue Folge) и к 1959 г. выпустили ещё 8 томов.
6 (*) Дитрих фон Гладис происходил из древнего дворянского рода.
Сразу после гимназии в 1929 г. поступил на военную службу, одновре¬
менно продолжив обучение в Баварском университете, а потом в Гёт¬
тингене по классу истории. Диссертацию защитил в 1933 г., а со следу¬
ющего годаначалсотрудничатьс MGH.3a три года он собрал, обработал
и подготовил к печати более 500 документов, относящихся к деятель¬
ности императора Генриха IV. Исследования по канцелярии Генриха IV
послужили поводом для приглашения фон Гладиса в университет
Гисена, где в 1939 г. он был назначен доцентом. Одновременно был
инициирован процесс утверждения его профессором (Umhabilitation)
в Гёттингене. Начавшаяся война не позволила ему продолжить пре¬
подавательскую деятельность. Окончательную подготовку издания
документов Генриха IV Гладис вел уже на фронте. В 1941 г. из печати
вышел первый том с документами 1056-1076 гг., второй том был подго-
товленк 1943 г.,новышелв 1952(и1959) г.В 1978 г.обатомабылипереиз-
даны под одной обложкой под редакцией А. Гавлика и с прибавлением
60
Карл Эрдман
третьего тома, включающего дополнения, предисловие и указатели
(MGH DD 6/1-3 (Н IV)). 12 августа 1943 г. Дитрих фон Гладис пропал
без вести в боях под Харьковом.
Карл Йордан защитил диссертацию в 1930 г. в Гёттингене, где впо¬
следствии преподавал. С 1932 г. сотрудничал с MGH, обрабатывая до¬
кументацию императоров Карла III и Арнульфа Каринтийского (MGH
DD Karl; DD Arn). В эти годы он некоторое время состоял в СС. С 1936 г.
возглавил подготовку к изданию документов герцога Генриха Льва.
Работе активно содействовал рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер. Пер¬
вый том вышел в 1941 г., а завершающий увидел свет только в 1949 г.
(MGH DD HL). В 1938 г. Йордан в Галле защитил докторскую диссер¬
тацию, а затем стал там доцентом. С 1940 г. он член НСДАП. Будучи
больным полиомиелитом, к военной службе не призывался. С 1941 г.
профессор в Киле, а с 1943 г. также в Гамбурге, где сменил на кафе¬
дре погибшего в ходе англо-американских ковровых бомбардировок
профессора Отто Фесе. С 1948 г. восстановил сотрудничество с MGH,
войдя в наблюдательный совет. Вплоть до выхода на пенсию в 1975 г.
преподавал в университете Киля, где подготовил немало извест¬
ных исследователей. Среди его учеников Херст Фурман, длительное
время — более 20 лет (в 1971-1994 гг.) — возглавлявший MGH. В сфе¬
ре научных интересов Йордана оставалась средневековая история
Германии эпохи Штауфенов. Им были написаны неоднократно пере¬
изданные биографии Фридриха Барбароссы и Генриха Льва (Jordan
1959; Jordan 1979). Последнюю критикуют за сохранение устаревших
интерпретаций довоенного времени (Fried 1996. S. 689). Карл Йордан
умер 27 февраля 1984 г. в Киле (ФРГ).
Теодор Моммзен получил имя в честь своего знаменитого деда, ноби-
левского лауреата, автора «Римской истории». Впоследствии он до¬
бавил имя Эрнст, чтобы не путали с пращуром. Кроме того, он был
племянником философа и социолога Макса Вебера, то есть предста¬
вителем исключительно авторитетной в германской академический
среде династии. Само собой, Моммзен-младший получил наилучшее
образование и призван был стать наследником фамильной славы
в гуманитарных науках. Он учился в Гейдельберге, Вене и Берлине.
Диссертацию защитил в 1929 г. по идеологическим основам немец¬
кой внешней политики X — нач. XI в. (Mommsen 1930). Его курато¬
ром в Берлинском университете был сам Бракман. С 1930 г. Моммзен
сотрудничал с MGH. По поручению Кера в 1932-1933 гг. он путеше¬
ствовал по итальянским архивам, собирая материалы по докумен¬
тации императоров Людовика Баварского и Карла IV. Эти материа¬
лы были изданы частично много позже (Mommsen Hagemann 1952).
В 1935 г. MGH прекратил финансирование исследований, а в следую¬
щем году Моммзен принял решение покинуть Германию, возможно,
Предисловие
61
и по идеологическим причинам. Сначала он уехал в Англию, а затем
в США. Из многих эмигрировавших в те годы из Германии ученых,
Теодор Моммзен был чуть ли не единственным, кто не имел еврей¬
ских корней. В США он устроился в университет Джона Хопкинса
(Балтимор, Мэриленд), но в 1938 г. перебрался в Йельский (Нью-Хей¬
вен, Коннектикут), а в 1942 г. в Школу Гротон (Гротон, Массачусетс),
где читал лекции американским солдатам и немецким военноплен¬
ным. Только в 1946 г. он получил профессорское место в Принстон¬
ском университете (Принстон, Нью-Джерси), откуда в 1954 г. пере¬
велся в соседний Корнелльский (Итака, Нью-Йорк). Круг его научных
интересов был достаточно широк, но преимущественно охватывал
германскую и итальянскую историю XIV-XV вв. Он много переводил
Петрарку, увлекался топографией Рима и ренессансной Флоренцией.
См. сборник: Mommsen 1959. В своем доме в Итаке (штат Нью-Йорк,
США) 18 июля 1958 г. Теодор Моммзен покончил жизнь самоубий¬
ством, приняв лишнюю горсть таблеток снотворного. Мотивы суи¬
цида остаются невыясненными. См. подробнее и версии: Cantor 1991.
Р. 102, 371-372, 398-402.
Родившийся в Дрездене, Хёрст Шлехте после гимназии в 1929 г. по¬
ступил в университет Лейпцига, где изучал историю, немецкий и ан¬
глийский языки. В 1934 г. он защитил диссертацию и отправился слу¬
шать курс по истории и архивному делу в Берлин. Там он сотрудничал
в качестве ассистента с MGH. В 1937 г., сдав соответствующие экзаме¬
ны, Шлехте получил должность в Саксонском государственном ар¬
хиве в Дрездене. Затем был призван в армию и воевал на западном
фронте, где попал во французский плен. С 1950 г. смог вернуться на
работу в архив Дрездена, где с 1951 г. стал заместителем директора,
а 1 июля 1959 г. министр внутренних дел ГДР назначил его директо¬
ром. Шлехте возглавлял архив до 1974 г. В своих научных интересах
после войны он был далек от Средневековья. Шлехте известен работа¬
ми по саксонской истории XVIII в., в частности по реформе госуправ-
ления 1762-1763 гг. (Schlechte 1958). Также он автор многочисленных
публикаций архивных документов XVIII-XIX вв., в частности ему
принадлежат работы о свидетельствах деятельности Карла Маркса
в Брюсселе в 1844-1848 гг. и о рабочем движении в Германии тех лет
(Schlechte 1966; Schlechte 1979). Хёрст Шлехте умер 18 сентября 1986 г.
в родном Дрездене (ГДР).
ВВЕДЕНИЕ
Священной войной, в самом широком смысле, может
считаться любая война, которая воспринимается как религи¬
озный акт или определяется непосредственным отношением
к религии. В этом смысле священные войны велись уже под
эгидой древних культов, особенно на Востоке. Националь¬
ный бог лично вел своих людей к победе над богами чужих
народов, его реликвии несли в бой, ему отдавали всю добы¬
чу. На этом этапе нет различия между священной и обычной
войной, скорее любая война свята как таковая, поскольку
она — деяние народа и общенародная реализация религии.
Подобным образом в большинстве случаев обстояли дела и у
европейцев в языческую эпоху. Однако крестовые походы
были священными войнами в совсем другом смысле. В це¬
лом идея крестового похода далека от того, чтобы быть огра¬
ниченной войнами исключительно в Святой земле, и может
быть обнаружена на самых различных театрах военных дей¬
ствий, приходя к своему самому ясному выражению в ры¬
царских орденах. Здесь сама религия обеспечивала главную
причину войны, свободную от соображений общественного
благополучия, защиты родины, государственных интересов
или национальной чести; в связи с этим призывы к кресто¬
вому походу не были адресованы к определенным народам
и первоначально даже не к главам государств, но к христиан¬
скому рыцарству вообще. Наше исследование с самого нача¬
ла будет нацелено именно на эту специфическую форму свя¬
щенной войны.
Изначально христианская религия не одобряла священ¬
ной войны. При этом специфика христианской этики даже
не главное: проповедуемая Христом безусловная любовь
к ближнему очень далека от духа войны, но Евангелие не со¬
держит категорического осуждения войны, и в условиях про¬
грессивного развития христианской этики богословие вполне
могло со временем урегулировать эту коллизию. Намного бо¬
лее сильным сдерживающим фактором для священной войны
66
Карл Эрдман
было то, что христианство с самого начала было всеобщей
и миссионерской религией. Если все народы одинаково чтят
единого истинного Бога, то нельзя представить причину вой¬
ны у одного какого-то народа как санкционированную Богом.
Кроме того, идея религиозной войны против язычников всту¬
пает в трудноразрешимый конфликт с долгом миссионерства.
Все развитые религии требуют, чтобы обращение было духов¬
ным процессом и осуществлялось свободно. В этом смысле
характерно исламское учение о священной войне: джихад,
как провозглашал его Мухаммед, в принципе имел целью
расширение внешнего господства мусульманской общины.
Священная война не должна была обращать язычников, но
превращать их в зависимых, то есть политически зависи¬
мых; это также служило славе Аллаха и потому было святым
делом. Следствием могло быть принятие ислама покоренны¬
ми: но это не было непосредственной целью священной вой¬
ны. Для христианства, однако, такая религиозная война име¬
ла сомнительную ценность. Простое покорение язычников
порою воспринималось в христианских землях как святое
дело, но далеко не всегда; сильным преувеличением будет
считать, что идея крестового похода предопределила миро¬
вое господство христианства1. Столь же неверно, что разви¬
тие крестоносной идеи проходило прямолинейно и легко2.
1 Prutz 1883. S. 13.
2 Об отношении церкви к войне подробные работы имеются толь¬
ко для первых трех веков, прежде всего, классическое исследование
А. Гарнака о militia Christi [Harnack 1905]. Для последующего периода
примерно до 1000 г. существуют, насколько я знаю, только краткие
обзоры, которыми я пользовался — часто не соглашаясь в деталях —
не без пользы. Я имею в виду: Gautier 1895. Р. 2-14; Gottlob 1906. Р. 13-
36; Gorris 1912. Р. 9-11; Pissard 1912. Р. 1-3; Kohler 1916. S. 138-143; Finke
1915. S. 15ff; Maschke 1928. S. 3-8; Erben 1929. S. 53-57. Я также извлек
несколько указаний источников из “Dissertatio de antiqua disciplina Chri¬
stiana militiae” Xp. Лупуса (Lupus 1729. P. 94ff). Попытки углубить по¬
нимание указанных процессов продолжаются, но имеют характер
лишь вводных обзоров без претензии на окончательность. (*) Из позд¬
нейшего с библиографией см.: Dauvillier 1970. Р. 685-688; Gaudemet
1958. Р. 706-709; Fontaine 1965. А также: Bainton 1946; Jones 1948b;
Campenhausen 1953. S. 255-264; Ryan 1956; Karpp 1957; Schopf 1958; Win-
dass 1962; Gero 1970; Helegeland 1970; Кардини 1987. C. 222-247; Мусин
Введение
67
Первым христианам идея священной войны, поощряемая
их религией, показалась бы абсурдной; они знали только
обычную, ведущуюся на благо государства, войну и сомне¬
вались относительно уместности участия в ней христиан3.
Для христиан не стояло вопроса, может ли религия служить
основанием для войны, их волновало, возможно ли вообще
существование военной профессии. Духовные учителя пер¬
вых веков, такие как Тертуллиан и Ориген, отвечали даже
на этот вопрос отрицательно; не только кровопролитие, но
также связь армии с языческими культами и вообще нехри¬
стианский образ жизни солдата составляли для большинства
барьер между христианством и военной службой. В целом,
однако, побеждал апостольский принцип, что каждый пусть
остается на том служении, на котором обратился к христиан¬
ству; ещё до Константина в армии было много христиан. Но
не возникало и вопроса о воинственной роли церкви в ту эпо¬
ху, когда государство оставалось языческим, а христианство
в лучшем случае — терпимым.
Ситуация изменилась при Константине. Новая госу¬
дарственная церковь не только объявила военную службу
в целом непредосудительной4, но быстро привыкла к тому,
2005. С. 65-82. О войне и борьбе в Ветхом и Новом Завете, псалмах
и др. раннехристианских текстах см.: Smith 2011. Р. 9-38.
3 Последующее согласно Гарнаку: Harnack 1905.
4 Всегда бывают исключения; например, Павлин Ноланский: Ер. 25
(Hartel 1894. Р. 223ff). Часто упоминаемый 3-й канон Арелатского
собора [314 г.], который, кажется, грозит дезертиру отлучением от
церкви, всё же должен использоваться с осторожностью, посколь¬
ку сохранившийся текст не вполне ясен. См.: Harnack 1905. S. 88.
Пока не выявлено объективных параллелей к этому предписанию, я
не могу считать его достоверным; во всяком случае, 11-й канон Ни-
кейского собора [325 г.] и письмо Льва I (JR 544. § 10) высказываются
совершенно иначе! Позднейшие церковные взыскания за дезертир¬
ство, возможно, произошли из гражданского права, которое пред¬
полагало для дезертиров infamia [бесчестье; лишение гражданских
прав] (см. предисловие к 12-му канону Толедского собора 681 г., и за¬
тем у Бенедикта Левита, II, 326; MGH LL. 2/2, 89), что вошло и в Псев-
доисидоровы декреталии (Hinschius 1863. Р. 182, 231). (*) Псевдоиси-
доровы декреталии (Pseudoisidorianae decretales) представляют собой
свод церковных правил и соборных постановлений, составленный
во второй четверти IX в. группой франкских клириков, которые
68
Карл Эрдман
что сама может использовать государственные методы при-
нуждения. Законодательство было скорректировано про¬
тив язычников, и некоторые христиане, как Фирмик Матери,
требовали даже искоренить язычество огнем и мечом. Чем
ближе становился союз государства и церкви, тем активнее
церковь в своих этических требованиях и литургических мо-
литвословиях выступала за военные функции государства.
Поэтому на Востоке [Римской империи], где с очевидностью
побеждало огосударствление церкви, довольно скоро дошло
до моральной поддержки церковью ведения войны; факти¬
чески религия и народ слились там [в восточнохристиан¬
ском мире] столь тесно, на манер дохристианских религий,
что и сегодня в соответствующих случаях вовсе не требуется
специально объявлять «священную войну»5. Характерно, что
в греческой церкви относительно рано сформировался культ
святых воинов, таких как св. Димитрий, св. Феодор, св. Сер¬
гий и св. Георгий, которые, как все верят, принимают личное
участие в битвах и чудом склоняют их в пользу тех, кому по¬
кровительствуют6. Тем самым противоречия между войной
и христианством на Востоке больше не ощущали.
Но на Западе развитие было иным. Определенно, латин¬
ская церковь также вступила в союз с государством и, при ус¬
ловии совпадения христианской области с государственной,
приписали его «Исидору Меркатору». Имя мнимого автора представ¬
ляло собой композицию из имен знаменитых церковных авторов
прошлого Исидора Севильского и Мария Меркатора, но текст не имел
к ним никакого отношения. Осн. изд.: Hinschius 1863. Существует
интернет-версия: www.pseudoisidor.mgh.de. См.: Fuhrmann 1972. Bd. 1.
S. 137-150. Бенедикт Левита, дьякон из Майнца — это псевдоним, под
которым в середине IX в. в Германии возник подложный свод цер¬
ковных канонов, напоминающий Псевдоисидоров. Осн. изд.: MGH
LL. 2/2,17-158; MPL 97. 699-912. См. также: Seckel 1934; Schmitz 2000;
Schmitz 2011.
5 Harnack 1905. S. 5. (*) Об отношении церкви к военному делу
до рубежа тысячелетий обзор Флори на русском см.: Флори 1999.
С. 33-63.
6 Lucius 1904. S. 205ff. Иной взгляд: Delehaye 1909. Р. Iff. (*) См. о них:
Walter 2003. Культ святых воинов приобрел в Византии широкое рас¬
пространение только сХв. См. также: White 2013. Р. 5. О греческих
святых воинах подробнее ниже, гл. IX, С. 370-377.
Введение
69
принимала государственную военную деятельность. Но рим¬
ская церковь не попала в связи с этим в зависимость от импе¬
раторов, подобно греческой, и потому смогла сохранить более
отчужденное положение по отношению к государству и вой¬
не7. Ещё много столетий спустя Запад не знал святых воинов8;
лишь иногда мы слышим, что тот или иной святой явился
в бою при защите своей церкви или своих последователей9.
Факты говорили против веры в активную военную помощь
святых: западная империя являла себя всё менее способной
к защите от натиска варваров, этакие события, как захват
Рима готами, не побуждали к благодарности за небесную во¬
енную помощь, но, наоборот, вызвали упреки христианству,
заставив Августина написать труд о граде Божьем. Это было
как раз то сочинение Августина, которое определило курс
западной военной этики и оказывало самое длительное вли¬
яние на её формирование10.
7 Положение вестготской церкви в Испании нетипично. См. ниже, гл.
I, С. 104. См. также, например, мосарабский гимн In profectione exer-
citus: Blume 1897. P. 269. Точка зрения А.Л. Майера по этому вопросу
представляется несколько упрощенной (Mayer 1925. S. 90-96).
8 Lucius 1904. S. 246ff.
9 Из ранней церкви мне известен только один пример — сообщение
Августина (De сига pro mortuis gerenda. с. 16 (19); Augustini Opera. 41,
652) о явлении св. Феликса при обороне Нолы от варваров. Несколько
примеров из более позднего времени см.: Gunter 1906. S. 110-111. При
этом [личное участие подобного рода], естественно, не следует путать
с общей верой в то, что Бог и святые определяют судьбу сражения.
i° Места из Августина о войне, которые в позднейшее время стали
основополагающими, лучше всего собраны в Декрете Грациана (II. с.
23; Friedberg 1879. S. 889-965). См. также: Mausbach 1909. S. 313, 337,
345, 426-427; Schilling 1910. S. 86ff. Кроме того, следует уделить вни¬
мание на: Bernheim 1918; Monceaux 1920. Впрочем, их оценки резко
отличаются друг от друга, и я не во всем с ними согласен. (*) Декрет
Грациана (Decretum Gratiani) — это сборник канонического права
(Concordia сапопит discordantium), составленный в первой половине
XII в. Его автором считают монаха Грациана, преподававшего тогда
церковное право в Болонском университете. Почти сразу признан¬
ный папством, сборник пользовался в Средние века большим авто¬
ритетом. Осн. изд.: Friedberg 1879. Подробнее см.: Winroth 2000; Wei
2016.0 взглядах Августина на войну см.: Deane 1963. Р. 154-171; Brown
1963; Brown 1964; Bainton 1960. Р. 85-100; Meer 1961. Р. 79-128, особ. Р.
70
Карл Эрдман
В то время как авторы первых веков принимали во внима¬
ние только военную службу отдельного христианского сол¬
дата, поскольку забота об этике воюющего государства или
государственного военного предводителя ещё оставалась вне
их поля зрения, Августин охватывает социально-этические
проблемы войны на более широкой основе и, прежде всего,
задается вопросом, когда война допустима, а когда греховна.
Он не признавал, что существует независимое оправдание
войны как средства урегулирования споров между государ¬
ствами. Для него война была порождением зла и всегда была
злом. Пожалуй, существует bellum iustum [справедливая вой¬
на], но — и это главное — только для одной из сторон. По
крайней мере один из соперников должен дать повод к кон¬
фликту несправедливостью, так как справедливый повод для
войны — это только самооборона и возвращение похищенно¬
го имущества. Таким образом, Августин ввел в христианскую
историю понятие «виновник войны» и сделал его краеуголь¬
ным камнем европейской военной теории; тысячелетиями
его значимость оставалась неоспоримой и сохраняется та¬
ковой до сих пор. Оправданной может быть война только по
необходимости, при этом её целью всегда должен быть мир,
а в конечном счете и благополучие противника. При этом
агрессия осуждается, и тем самым христианская этика ми¬
ролюбия, которой Августин сохраняет верность, приводится
в согласие с существованием войны. Для практики Августин
оговорил, что для отдельного солдата участие в несправедли¬
вой войне не является прегрешением, если у него не было яс¬
ного осознания несправедливости её повода. Это значило, что
армия принципиально освобождалась от ответственности,
93-101; Russell 1975. Р. 16-39, 55-85; Dyson 2001. Р. 131-178. Кардини
называл Августина «теологом войны» (Кардини 1987. С. 242).
Классическим изданием трудов Августина считается: MPL 32-45.
Но Эрдман использовал издание CSEL: Augustini Opera. Сводно¬
го перевода сочинений Августина на русский не существует. Самое
объемное издание — сборник переводов Киевской духовной акаде¬
мии в 1879-1908 гг. (11 частей). В 1998-2000 гг. они были переизданы
в 4 томах: Августин 1998. Тома 3 и 4 содержат важнейший для нас
труд Августина De Civitate Dei (О граде Божьем). В целом об Августине
см.: Герье 1910; Майоров 1979. С. 181-341; Августин 2002.
Введение
71
которая приписывалась косвенно лишь государственному
предводителю; военная этика теперь почти полностью отде¬
лялась от солдата и становилась проблемой правителя, кото¬
рый должен был проверять, справедлива ли его причина или
нет, допустима ли война или нет. Кроме того, учение Августи¬
на различало наступательные и оборонительные войны. То,
что такое разделение на практике произвести весьма трудно
и по большей части оно является фикцией, очевидно; но для
христианской доктрины оно остается основополагающим.
Прежде всего bellum iustum нерелигиозная, аморальная
война. И дальнейшее оформление учения о войне было свя¬
зано с личными переживаниями Августина. Уже давно ересь
донатистов была предметом серьезного беспокойства северо¬
африканской церкви. В этой ситуации Августин, как и многие
церковнослужители после него, оказался перед дилеммой:
с одной стороны, идея католической церкви требует сохране¬
ния церковного единства, а с другой — принцип добровольно¬
го выбора веры воспрещает применение силы. Первое время
Августин пытался победить ересь исключительно в интел¬
лектуальном бою, ведя его литературными средствами. Опыт
быстро показал низкую эффективность такого подхода. Поэ¬
тому позже он пришел к тому, чтобы призвать помощь госу¬
дарства против донатистов. Осознавая, что отклоняется от
основных раннехристианских принципов, он стал искать под¬
держки в историко-философских рефлексиях: с принятием
главами государств христианства положение церкви измени¬
лось, ее potestas [сила власти] возросла. При этом речь должна
идти о наведении дисциплины внутри церкви и в государ¬
стве. Знаменательная интерпретация Августином максимы
Coge intrare [Заставь войти] в смысле вступления в церковь
[донатистов] могла служить также оправданием насильствен¬
ного обращения язычников. Но Августин избегал этого, огра¬
ничивая свои заявления еретиками и схизматиками, которые
считались отпавшими и поэтому все еще теоретически оста¬
вались под властью церкви.
Все это, казалось бы, имеет мало общего с военной эти¬
кой. Но нужно понимать, что ни внутренние и международ¬
ные отношения, ни уголовное и международное право ещё
не были разделены в теории Августина, так же как у других
72
Карл Эрдман
средневековых учителей. Реализует ли государство ius gladii
[право меча] по отношению к своим собственным гражда¬
нам или к другим народам, существенной разницы в этом
ещё не видели. Кроме того, подавление донатистов потребо¬
вало военных мер, тем более что донатисты и тесно связан¬
ные с ними так называемые circumcelliones [циркумцеллионы]
также вели себя воинственно и разоряли земли, выдавая себя
за воинов Христовых. В связи с этим Августин пришел к выво¬
ду о необходимости государственного преследования дона¬
тистов даже войной и расширил свою теорию войны с учетом
войны с еретиками: кроме справедливой войны, он говорил
теперь освященной войне, bellum Deo auctore [богоугодная
война], при которой военачальники и солдаты воспринима¬
ются в некоторым смысле как слуги Божьи11. Противобор¬
ствующие стороны оцениваются по тем же критериям: одна
сторона борется за свет, другая — за тьму, одна — за Христа,
другая — за дьявола. Учение [Августина] о граде Божьем со¬
держало все необходимое, чтобы наделить такую священную
войну специфическими признаками.
11 Два главных места об этом [у Августина]: Quaestionum in
Heptateuchum, VI, 10 (Augustini Opera. 28. P. 428-429) и De civitate Dei, I,
21 (Augustini Opera. 40/1. P. 39-40). Впрочем, понятие bellum Deo auctore
появлялось уже в более ранних сочинениях Августина, но полностью
оформилось только во время его полемики с еретиками. (*) Знамени¬
тый аргумент Августина против донатистов — «Заставь войти!» (Coge
intrare!) — является искаженным пониманием текста Евангелия от
Луки: «Господин сказал рабу: пойди по дорогам и изгородям и убе¬
ди придти, чтобы наполнился дом мой» (Лк. 14:23). Августин интер¬
претировал его как указание на необходимость заставлять еретиков
и раскольников вернуться к церковному единству и доктринальному
согласию. См. об этом: Deane 1963. Р. 185-220; Markus 1970. Р. 133-153;
Mattox 2006. Р. 68. В комментарии к американскому изданию Болду¬
ин отметил удивление Гоффарта, что Эрдман не упоминает Вегеция
«Краткое изложение военного дела» (Epitoma rei militaris). Написан¬
ное в пер.пол. V в., оно является важным свидетельством отношения
христиан к войне в период вскоре после Августина. Это первый воен¬
ный трактат, составленный христианином, и позднее в средневеко¬
вой Европе он считался классическим (Erdmann 1977. Р. 10). Осн. изд.:
Vegetius 1872; Vegetius 2004. Русский перевод: Вегеций 1996. Подроб¬
нее о влиянии труда Вегеция на средневековую военную культуру
см.: Richardot 1998; Charles 2007; Allmand 2011.
Введение
73
В этом отношении важно отметить связь священной вой¬
ны с постулатом о единстве церкви в христианском государ¬
стве, когда ещё речи не шло о наступательной религиозной
войне ради распространения христианства. Сомнительный
шаг в этом направлении сделал Григорий I. Будучи побор¬
ником принципа, что допустимо платить высокую цену для
принуждения упрямых нехристей к обращению, он не отвер¬
гал применения оружия для нужд миссии12. Он хвалил афри¬
канского экзарха Геннадия за то, что тот зачастую искал вой¬
ну, чтобы проповедовать христианство побежденным. Так
впервые был установлен принцип косвенной миссионерской
войны: непосредственная цель войны — только покорение
язычников, но оно расценивается в качестве основы для по¬
следующей миссионерской деятельности, которую должна
защищать и обеспечивать государственная власть. Августин
и Григорий, таким образом, дали священной войне два ра¬
циональных основания: внутренняя война против еретиков
ради сохранения чистоты церкви и внешняя миссионерская
война ради распространения веры.
Однако будет ошибкой полагать, что эти принципы стали
главными составляющими позднейшей идеи крестового по¬
хода. Линия развития была совсем не прямой.
Августинская война с еретиками не могла обрести замет¬
ного значения в раннем Средневековье, поскольку поводов
для её реализации встречалось не много. Казалось бы, при¬
нятие восточногерманскими племенами арианства в V-VI вв.
предоставило большие возможности для развития понятия
священной войны с еретиками. Действительно, описание
Григорием Турским войны Хлодвига против вестготов сде¬
лано именно в этом ключе: он приписывает недавно обра¬
щенному в католичество франкскому королю мотив нежела¬
ния более сносить господство арианских еретиков в Галлии
12 Письмо [591 г.] Григория I. Reg. 1,73 (MGH Ерр. 1.93): bella vos frequent¬
er appetere... dilatandae causa rei publicae, in qua Deum coli conspicimus...,
quatenus Christi nomen per subditas gentes fidei praedicatione circumquaque
discurrat [Вы часто стремитесь к войнам... ради расширения Империи,
где мы видим, что Бог почитается..., так, чтобы, проповедуя веру, имя
Христа можно было услышать везде среди покоренных народов]. Ср.:
Reg. IV, 26 (MGH Ерр. 1.261) [594 г.].
74
Карл Эрдман
и придает этой войне полурелигиозный характер, упоминая
чудеса и особенную преданность, которую Хлодвиг изъявлял
св. Мартину13. Но после того как в течение VI—VII вв. като¬
лическая церковь поглотила арианство, церковное единство
на Западе было восстановлено и оставалось в целом неколе¬
бимым, пока новая разновидность сектантов не проявилась
во II тысячелетии. В этом временном промежутке идея войны
с еретиками оставалась беспредметной.
Иным было положение григорианской миссионерской вой¬
ны, которая на первый взгляд выглядит христианской копией
исламского джихада, поскольку, сохраняя чисто религиозные
цели, не служит непосредственно религиозному принужде¬
нию, но окольным путем содействует миссии через политиче¬
скую зависимость. Внешние условия для такой миссионерской
войны, конечно, существовали во все времена. Но концепция
страдает внутренним противоречием: война и миссионерская
проповедь обуславливают настолько различные отношения
к противнику, что идея служить миссии никогда не сможет
овладеть армией. Как правило, миссионерская война — это, по
существу, обычная завоевательная война, при которой рели¬
гиозные соображения выступают лишь теоретическим оправ¬
данием, но никак не побудительным мотивом для воина.
В противном случае, она превращается в чисто религиозную
войну, когда противника прямо ставят перед альтернативой:
смерть или крещение, а убийство язычника признается чуть
ли не богоугодным делом — такая точка зрения принималась
церковью только в виде исключения и никогда не была частью
доктрины. И не удивительно, что даже идея миссионерской
войны не получила большого развития. Многие церковные
учителя, возможно даже большинство, часто признавались,
что мораль предполагает поддержание мира равно в отноше¬
нии как христиан, так и язычников; а война против язычни¬
ков, к которой религия не имеет никакого отношения, явля¬
ется справедливой, только когда те выступают агрессорами
и с безжалостной ненавистью преследуют христиан14.
13 Григорий Турский [История], II. с. 37 (MGH SS rer. Merov. 1(1).85) [ГТ
1987. С. 55].
14 См., например: Олиба Винский (MPL 142.603); Александр II (JR
4528, 4533). Конечно, также встречаются заявления иного рода, но
Введение
75
В связи с тем, что два вида священной войны, указанные
в западной патристике, долгое время не имели практическо¬
го применения, то сдерживающие их силы дополнительно
приросли критическим отношением церкви к военному ре¬
меслу как таковому. Наиболее отчетливо эти отношения про¬
ясняет понятие militia Christi [воинство Христово].
Уже древнему христианству было знакомо представление,
что христианская жизнь — это борьба15. В письмах Павла по¬
всеместно встречаются метафоры и образы, восходящие к во¬
енной сфере; апостол был убежден, что речь идет буквально
о схватке. Противники — это демоны или, иносказательно,
внутренние пороки людей. Борьба, конечно, чисто духовная;
но — и это является решающим — практические следствия
очень быстро отдалились от представлений о такой борьбе.
Воина Христова не должны заботить мирские дела16: прин¬
цип, который повторяли снова и снова и который достиг об¬
щеисторического значения. Он способствовал отделению
сословия клириков от монахов, вновь и вновь служил проти¬
вопоставлению истинного militia Christi и мирян17. При этом
встречалось самое разное понимание того, кого собственно
нужно считать воином Христовым: если Павел думал в пер¬
вую очередь об апостолах и миссионерах, то было логичным,
по моему мнению, им нельзя приписывать решающего значения. (*)
Франс полностью не согласен с Эрдманом. По его мнению — и он при¬
водит примеры — угрозы применения силы (и собственно насилие)
были обычной практикой у миссионеров уже в каролингское время
(France 2003. Р. 197-198). См. подробнее: КаЫ 2008. S. 323-335.
15 Последующее изложено по: Harnack 1905. S. 12-44. Понятие ecclesia
militans (первоначально августинское) можно полностью игнориро¬
вать, поскольку оно не имеет никакого отношения к ведению войны,
а призвано было обозначать живую церковь (на земле), в отличие от
торжествующей (на небесах). О понятии miles см. также: Fitting 1871.
S. 437ff., 507ff. (*) См.: Smith 2011. Р. 71-111.
16 [Второе послание ап. Павла Тимофею] (2 Тим. 2:3-4): Labora sicut
bonus miles Christi Jesu. Nemo militans Deo implicat se negotiis saecularibus
[Итак, трудись, как добрый воин Иисуса Христа. Никто, сражаясь за
Господа, не связывает себя делами житейскими].
17 Особенно подробно в пастырском послании Фульгенция Ферранда
(MPL 67.928). См. далее: Fitting 1871. S. 439-440 Anm. 10.
76
Карл Эрдман
что позднее к ним относили и клириков; но вскоре добавилась
точка зрения, что только мученики — истинные milites Christi
[воины Христовы], а потому все Средние века выражение
применялось чаще всего к монахам. Наконец, наряду с этим,
с древности и во все времена сохранялось представление, что
каждый христианин должен быть воином Господа; такое по¬
нимание ещё сохраняется в Catechismus Romanus [Римский Ка¬
техизис 1566 г.].
Первое время, однако, католическая церковь была непре¬
клонна в том, что только духовная борьба является богоугод¬
ной и что мирская воинская служба образует как раз проти¬
воположный полюс христианству. Синонимом выражений
militia Christi, militia Dei, militia coelestis [небесное воинство],
militia Christiana и т.п. считалось militia spiritualis [духовное во¬
инство]18. Интересно, например, как Гильом Дижонский в мо¬
лодые годы (до 990 г.) призывал своего отца, старого воина,
к духовному воинскому служению в монашестве19: в монасты¬
ре также нет недостатка в боях, а именно против сатаны и его
духов, и там так же, как в армии, правит закон послушания.
Естественным следствием таких представлений было то, что
реальная военная жизнь, militia saecularis [светское воинство],
считалась жизнью далекой от Бога, опасной для душевного
благополучия. «Если бы я не боялся наскучить повторением
известного, то мог бы привести много звучных свидетельств,
которые являют отличие militia Dei от militia saeculi», — это
утверждение Герхоха Райхерсбергского мы могли бы принять
как свое собственное20.
Взгляд на раннесредневековый культ святых на Западе
дает ту же картину. Конечно, встречались святые, которые
в жизни были солдатами, как Себастьян, Маврикий, Георгий
и Мартин. Но далекие от того, чтобы прославиться благоче¬
стивыми ратными подвигами, они все без исключения до¬
стигли святости вне военной службы21. Деяния Себастьяна
18 Характерны две гомилии [Иоанна] Златоуста (только на латыни) De
militia spiritali и De militia Christiana (Chrysostomus Opera. 5,98b).
19 De Levis 1797. P. 72.
20 MGH Ldl. 3.278.
21 О св. Георгии см. ниже, гл. IX, [С. 373-376].
Введение
77
повествуют, что святой скрыл под солдатскими одеждами
принадлежность христианству, выжидая, чтобы иметь воз¬
можность тайком помогать единоверцам во времена пре¬
следований22. Легенда славит св. Маврикия и его Фивейский
легион за то, что они, вопреки своему солдатскому статусу,
отказались исполнять императорский указ о преследова¬
нии христиан23. Сульпиций Север в популярной биографии
св. Мартина приписывает тому недвусмысленную фразу: «Я
же воин Христов: мне сражаться не должно»; и представляет
святого покинувшим армию из-за христианства24. На то же
указывает старейшее житие Бонифация, где сообщается, что
святой запретил своим слугам противоборствовать язычни-
кам-фризам, которые на них нападали25.
Первым следствием такого подхода был запрет духовенству
иметь какое-либо отношение к военному ремеслу, не толь¬
ко участие в войне, но даже ношение оружия. Уже Амвросий
утверждал, что священник должен сторониться использова¬
ния оружия26. Вскоре такое представление приобрело харак¬
тер правовой нормы и было закреплено соборными решени¬
ями. Папы VIII—IX вв. часто издавали подобные директивы,
и франкские короли включили их в свои капитулярии; запрет
22 Acta s. Sebastiani. с. 1 (AS. Jan., II, 629).
23 Passio Acaunensium martyrum. c. 4-16 (MGH SS rer. Merov. 3.34-38).
24 Сульпиций Север. Житие св. Мартина, с. 4: Christi ego miles sum,
pugnare mihi non licet [Halm 1866. P. 114; Сульпиций Север 1999. С. 97].
Так как это высказывание нельзя ни смягчить, ни иначе интерпре¬
тировать, оно до сих пор вызывает оживленные споры. См. далее:
Там же. с. 5 [Halm 1866. Р. 115-116; Сульпиций Север 1999. С. 97-98]. (*)
Сульпиций Север много лет до своего крещения был высокопостав¬
ленным римским госчиновником, даже некоторое время управлял
провинцией Кампания. Он, очевидно, как и сам Мартин Турский, был
хорошо знаком с воинской службой. См. подробнее: Griffe 1969; Visser
1967; Stancliffe 1983. Р. 93,127,142-144; Fontaine 1967. 2,428-538.
25 Vita Bonifatii 1905. S. 49.
26 Послание Амвросия Ер. 20 (Sermo contra Auxentium) (MPL 16.1050)
в Средние века охотно цитировалось (например, уАтто из Верчелли
Ер. 1 (MPL 134.98)), а также включено в Декрет Грациана. с. 23, q. 8, с.
3 (Friedberg 1879. S. 954). Высказывание Григория I Reg. V, 6 (MGH Epp.
1.287) было использовано в Декрете Грациана (Там же. с. 20; Friedberg
1879. S. 958) в том же смысле, но едва ли по праву.
78
Карл Эрдман
явно распространялся и на войну с язычниками27. Только
в случае самой крайней необходимости клирикам и мона¬
хам позволительно было участвовать в обороне от языческих
нападений; например, о таком случае вовремя венгерского
вторжения в 954 г. рассказывает Фолквин Лоббский, не забы¬
вая добавить, что пользование оружием духовенству само по
себе запрещено28. Частые случаи, когда этот запрет игнориро¬
вали, не должны нас обманывать; с точки зрения церковной
доктрины, это было нарушением духовной дисциплины, что
неизменно осуждалось добросовестными церковнослужите¬
лями. Порицания удостаивалось и поведение некоторых пап
X в., таких как Иоанн XII, чья роль предводителя армии слу¬
жит не свидетельством развития церковной теории, но скорее
иллюстрацией морального разложения папства.
Более важным, чем эти специальные правила для духовен¬
ства, было отношение церкви к военному ремеслу мирян.
Это отношение было весьма сдержанным. Длинное пастыр¬
ское письмо Фульгенция Ферранда военачальнику Регину
можно расценивать как подробное изложение христианских
обязанностей milites saeculi, но ни о целях войны, ни собственно
о воинской деятельности в нем нет ни слова29. В каролингской
империи существовала своего рода «служба духовной помощи
военнослужащим», но ее деятельность была главным обра¬
зом культовой, включала чтение мессы и хранение реликвий,
27 Источники см.: Hofmann 1916. S. 452ff; Koeniger 1918. S. 9ff; Erben
1929. S. 55-56. См. также Декрет Грацина. С. 23 q. 8 (Friedberg 1879. S.
953ff). О войне против язычников особенно см.: JR 2275.
28 Фолквин Лоббский. Gesta abbatum Lobiensium. с. 25 (MGH SS. 4.66).
Подобный рассказ и у Рауля Глабера (История, II. с. 9; Prou 1886. Р. 44-
45). (*) Рауль (Родульф) Глабер («Лысый») является автором сочине¬
ния, охватывающего историю прежде всего Франции с 900 по 1044 г.:
Historiarum libri quinque ab anno incarnationis 900 usque ad anno 1044.
Он работал над ним в период с 1031 по 1047 г. Это один из важнейших
исторических источников для указанного периода. Осн. изд.: Prou
1886. См. также с параллельным английским переводом: France 1989.
Перевод фрагмента на русский: Стасюлевич 1865. С. 24-31. См. о нем:
Manitius 1911. Bd. 2. S. 347-353; Rousset 1950; Vogelsang 1956.
29 MPL 67. 928-950.
Введение
79
а этический фактор был лишь фоном30. Ещё меньше мы слы¬
шим о проповеди для армии, и единственная «военная про¬
поведь», сохранившаяся из древности, ничего не знает имен¬
но о реальных обязанностях воина или целях войны31. Хотя
всегда подчеркивалось, что воины должны исповедоваться
и каяться, но при этом существовало странное противоречие:
убийство в бою считалось осквернением, требующим покая¬
ния. Конечно, убийство врага в открытом бою не приравни¬
валось к прочим убийствам, но большинство покаянных книг
все же предусматривает за него 40 дней покаяния32. Рабан
30 См. об этом А.М. Кёнигера (Koeniger 1918), который организует ма¬
териал с исключительной эрудицией, но, на мой взгляд, его сужде¬
ния слишком подвержены современным обстоятельствам и преуве¬
личивают нравоучительную составляющую. Его утверждение о том,
что «особые наставления в отношении борьбы и войны, смелости
и небесного воздаяния» были традиционным элементом проповеди
(Koeniger 1918. S. 51), недостаточно подкреплено источниками. Так
Житие Ульриха Аугсбургского (Vita Oudalrici. с. 12; MGH SS. 4.401-402),
которое относится к концу X в., неуместно здесь ни по времени, ни по
сути, a Epistola consolatoria — это не проповедь; см. след. прим.
31 Опубликовано: Koeniger 1918. S. 68-72. Согласно И.М. Хиру (Неег
1911. S. 60), в рукописи (Mimchen, lat. 14410, f. 81v) у проповеди нет соб¬
ственного названия, и потому она связана с предшествующим общим
заглавием De execrandis vitiis [О проклятых пороках]. Слова об acies
Christi [армии Христовой] и т. п. контекст заставляет понимать в ду¬
ховном смысле. Хир полагает (Неег 1911. S. 62), что проповедь была
составлена для войны с аварами, и производит это, судя по всему, из
того, что предшествующий в рукописи миссионерский катехизис был
определенно предназначен для миссии у аваров (см. также: Schmidlin
1912. S. 258); всё же такой вывод необязателен. Вторая «армейская
проповедь», которую приводит Кёнигер (Koeniger 1918. S. 51—52), на
самом деле является письмом, поскольку в рукописи отмечен и заго¬
ловок Epistola consolatoria ad pergentes in bellum [Письмо утешения от¬
правляющимся на войну]; см. Schmitz 1890. Taf. 10. См. ниже прим. 68.
32 Согласно Г.И. Шмитцу, такие покаянные книги, как Poenitentiale Vali-
cellianuml (Schmitz 1883. S. 264), Poenit. Valic. II (S. 356), Poenit. Casinense
(S. 402), Poenit. Bedae (S. 559), Poenit. Cummeani (S. 633,655) и Poenit. Pari-
siense (S. 687), рекомендуют 40 дней покаяния, a Poenit. Arundel (S. 441)
даже годичное покаяние. Только позднейшие дополнения к Poenit.
Romanum (S. 485) освобождают от наказания за убийство в случае
самообороны. О происхождении этих определений у Василия Ве¬
ликого см.: Schmitz 1883. S. 43. Сорокадневную епитимию также
80
Карл Эрдман
Мавр категорически осуждал мнение, что не требует покая¬
ния убийство на войне, объявленной государем33. Кроме того,
сохранялось представление, что кающийся не может носить
оружия и никогда более после епитимьи не должен нести во¬
енной службы34. Профессиональный воин был поставлен вне
церковных правил покаяния. Это внутреннее противоречие
становится понятнее, если отметить, что этическая теория
тогдашней церкви ещё вообще не учитывала «профессио¬
нальной жизнедеятельности» как воинов, так всех остальных.
В книге типа «зерцала мирян» [De Institutione laicali] Ионы Ор¬
леанского, которая претендует на освещение всей практи¬
ческой этики, напрасно искать даже слово о морали воина35.
Это тем более примечательно, что ведущей части общества
тогда в первую очередь вменялось в обязанности Ластерство
владения оружием. Естественно, основные обязанности хри¬
стианина также относились к военным; сверх того христиан¬
ская солдатская этика выражалась лишь неустаревающими
словами Иоанна Крестителя (Лк. 3:14): contenti estote stipendiis
vestris [довольствуйтесь своим жалованием], которые нам из¬
вестны ещё из проповеди капуцина в шиллеровском «Вал¬
ленштейне». Грабеж и мародерство были основными прегре¬
устанавливает Poenit. Capit. fudiciorum (Schmitz 1898. S. 219). (*) Уже
Деларюэль настаивал на пересмотре представлений о жесткой пози¬
ции церкви в отношении войны. Он также отметил, что некоторые
епитимии, указанные Эрдманом, не применялись в каролингский
перибд (Delaruelle 1944. Р. 44, п. 105). См. также: Vogel 1964. Р. 113-145;
France 2003. Р. 194-195. Впоследствии в духе Деларюэля представле¬
ния Эрдмана подробно раскритиковал Дж. Гилкрист (Gilchrist 1985).
Дж. Райли-Смит отметил прагматичность отношения папства к вой¬
не и усомнился в степени воздействия богословов на средневековых
аристократов и их окружение (Riley-Smith 1997).
33 MGH Ерр. 5.464. Повторяется в Poenitentiale Hrabani, с. 4 (MPL 110.471),
а оттуда и у Регинона Прюмского (И, 50), Бурхарда Вормсского (VI, 23)
и Иво Шартрского (Decretum. X, 152). (*) См.: France 2003. Р. 196. Про
Регинона Прюмского см.: Назаренко 1993. С. 101-105; Назаренко 2010.
С. 44-45.
34 Кёнигер (Koeniger 1918. S. 53-54) верно отмечает, что эти правила
были неосуществимы в военное время, хотя при этом не упоминает,
что для убийства на войне существовало особое покаяние.
35 Иона Орлеанский. De Institutione laicali (MPL 106.121-278).
Введение
81
шениями военного; если он их избегал, то сказать ему более,
собственно, ничего не могли36. Гинкмар Реймсский напи¬
сал трактат против солдатских грабежей, где также ни сло¬
ва не уделил иным сторонам воинской морали37. Когда Рат-
хер Льежский рассматривал обязанности всех классов один
за другим и начал с milites, он также ограничился для них за¬
претом на убийство и грабеж, особенно церквей, коснувшись
только негативных аспектов этой профессии и не имея ни
малейшего представления о позитивных38. Подобным обра¬
зом высказывался и Атто из Верчелли: общие законы Божьи
относятся к воинам, так же как ко всем другим; в остальном
воины должны сохранять верность королевской присяге и не
нарушать собственных правил39. Под этими правилами, Атто
подразумевал действующее светское право; церковь со сво¬
ей стороны ещё не могла сказать воинам ничего особенного.
Тот же Атто, воодушевленный запретом на ношение оружия
клириками, однажды дошел до того, что заявил: защищаться
оружием, захватывать добычу, разорять земли, убивать и ка¬
лечить людей — занятие не для священников, а для чертей40.
Это звучит как принципиальное осуждение войны, и даже
если Атто, судя по всему, как и все, не собирался запрещать
справедливой и вынужденной войны: всё же он считал за¬
труднительным разрешить противоречия между служени¬
ем Богу и вооруженной службой. Совершенно четко в том же
36 Часто цитируется отрывок из псевдоавгустинской проповеди
(Максим Туринский; MPL 57.517-518): Militare non est delictum, sed prop¬
ter praedam militare peccatum est [He военная служба грех, но грешно
военное служение ради добычи]. Ср. Декрет Грациана. С. 23 q. 1 с. 5
(Friedberg 1879. S. 893).
37 Гинкмар Реймсский. De coercendis militum rapinis [Про обуздание
военных грабежей] (MPL 125.953-956). (*) Гинкмар вполне осознавал
противоречие между позицией церкви и необходимостью защитить
христианскую монархию. Эрдман фактически проигнорировал его
взгляды. См.: Nelson 1986; Флори 1999. С. 95-101; France 2003. Р. 195.
38 Ратхер Льежский. Praeloquiorum. I, tit. 2: De militibus (MPL 136.149-150).
39 Атто из Верчелли. Ер. 1 (MPL 134.103). Фрагмент об exordium [всту¬
плении] закона довольно очевидно отсылает к Эдикту Ротари.
40 Атто из Верчелли. Ер. 1 (MPL 134.98). Судя по всему, в данном слу¬
чае речь о преувеличенном августинизме с чрезмерно заостренной
антитезой civitas Dei и civitas diaboli.
82
Карл Эрдман
духе высказывался Николай I: война допустима в случае не¬
избежной необходимости при защите жизни и отечества, но
сама по себе она — дьявольское порождение, и к дезертирам
поэтому следует относиться снисходительно41.
Если сравнивать это с церковным учением поздней антич¬
ности, то такие воззрения можно расценивать как регресс.
Но не следует забывать: вступление германцев в христиан¬
скую историю создало совершенно новую ситуацию. Война
была образом жизни германских народов, которые все более
и более оформлялись в важнейшую часть воцерковленного
люда42. Моральные предписания, которые сопровождали их
в языческом прошлом, были всемерно сориентированы на
борьбу. Их центральным пунктом был героизм: славные под¬
виги вождя, верность его последователей, месть за убитых,
бесстрашие к смерти и презрение к домашнему уюту. Для
них война сама по себе была формой морали, более высоким
типом жизни, чем мир. Все это находилось в полярной про¬
тивоположности к христианской этике, основанной на любви
и миролюбии, способной обсуждать войну только ссылками
на цели и обязанности. Нелепо было бы полагать, что древ¬
негерманский образ мышления с принятием христианства
мгновенно утратит свою власть над нравами; для его пре¬
одоления потребовались века43, но отчасти он жив до сих
пор. Характерно, что легенды как о франке Хлодвиге, так и о
лангобарде Ромуальде представляют божественное регули¬
рование исхода сражения решающим мотивом при обраще¬
нии к христианству44. К тому же этос и религия в германском
41 Николай I. Ер. 99. с. 22-23,46 (MGH Ерр. 6.581, 585). Представление
В. Эрбена (Erben 1929. S. 54), что такие утверждения были вызваны
лишь особенной целью адресованного новообращенным болгарам
письма, я не разделяю. (*) Об этом письме см.: Sullivan 1966.
42 Для последующего см.: Neckel 1915; Weinhold 1891. S. 555-567. Также
подходит: Haller 1934. S. 350ff.
45 Также интересно в этой связи место у Адама Бременского (III. с. 56;
Schmeidler 1917. S. 201 [Адам 2011. С. 87]), где любовь к кровопролитию
упомянута как один из грехов, все еще распространенных у язычников.
44 Григорий Турский [История], II. с. 30 (MGH SS rer. Merov. 1(1).75) [ГТ
1987. С. 50]; Vita Barbati episcope Beneventani. с. 5-6 (MGH SS rer. Lang.
1, 559).
Введение
83
язычестве были разделены; поэтому вытеснение языческого
культа христианским не подразумевало одновременных из¬
менений в этической сфере.
Церковь столкнулась здесь с мощным блоком языческих
обычаев, справиться с которыми много веков было вне её вла¬
сти. Удивительно ли, что в этих условиях она стала составлять
более неблагоприятное представление о войне, чем прежде?
Поскольку германцы расценивали убийство человека в чест¬
ном бою как праздник, звездный час в жизни, для церкви есте¬
ственным было установление епитимии за любое убийство,
даже если объективно оно не составляло греха. Церковь всегда
учила, что воинственные убеждения предосудительны; стол¬
кнувшись с исключительно развитой формой таких убежде¬
ний, она оказала им самое решительное противодействие.
Тем не менее германский образ мышления оказал и пози¬
тивное влияние на развитие церковной военной этики. Из¬
вестно, как часто церковь, когда была не способна их искоре¬
нить, преломляла языческие элементы в христианские и тем
самым поглощала: то же произошло с героической этикой45.
Будет оправданным рассмотрение под этим углом зрения
всего крестоносного движения; без него нельзя понять хри¬
стианского рыцарства. По существу положение дел стало ме¬
няться, как будет показано в следующей главе, только с при¬
ближением нового тысячелетия; но проблески, разумеется,
появились много раньше. В некотором смысле символом это¬
го является архангел Михаил46. Как таковая фигура библей¬
ская, и культ её оформился сначала на Востоке, но именно
45 См.: Neckel 1921.
46 Для последующего см.: Gothein 1886. S. 41-111; Wiegand 1886; Lu-
eken 1898; Gerlach 1906; Rojdestvensky 1922. (*) О культе святых ан¬
гелов: Keck 1998; Muehlberger 2013. Популярность восточных святых
в раннесредневековом Риме: Llewelen 1971. Р. 137, 197; Fichtenau 1952.
S. 60. См. также: Reau 1955. II. Р. 43-46; Ebersolt 1928. Р. 95-96. О про¬
исхождении культа Михаила Архангела, его появлении и развитии на
Западе: Rintelen 1971; Rohland 1977; Martin 1994; Callahan 2003; Johnson
2005; Arnold 2013. Важнейшим центром распространения архангель¬
ского культа в Западной Европе было Монте-Гаргано. О святилище
Архангела на Монте-Гарагно, паломничествах к нему, свидетель¬
ствах и легендах см.: Petrucci 1963; Derolez Schwab 1983; Leanza 1985;
Arnold 2000; Everett 2002; Arnold 2013. P. 84-91.
84
Карл Эрдман
в германских землях он обрел особую значимость. Верно или
нет, что Михаил отчасти унаследовал характеристики бога
Одина, что многие церкви св. Михаила построены на местах
культа Одина и что элементы германской мифологии припи¬
сывают архангелу, но всё же, бесспорно, что из многочислен¬
ных черт иудейского и раннехристианского культа Михаила
на Запад были восприняты прежде всего те, что связаны с во¬
йной. В основной легенде о появлении Михаила на Монте-Гар-
гано архангел представлен главным образом как водитель
в сражении, который повелевает грозами и поражает врагов
с небес молниями. Эти его характеристики сохранялись на
протяжении веков, а потому архангел считался излюбленным
военным покровителем. Его изображение было на штандар¬
те, с которым Генрих I и Оттон Великий выступили против
венгров, и в то же время служили литургию св. Михаила, ко¬
торая, как считалось, приводит к победе47. В то же время он,
естественно, оставался победителем дракона, то есть сатаны,
как изложено в Апокалипсисе; церковнослужители всегда
осознавали, что его борьба носит духовное значение. Таким
образом, в нем мы впервые обнаруживаем синтез божествен¬
ной и земной военной службы, militia Dei и militia saecularis,
очерченной по крайней мере символически: как князь небес¬
ного воинства, princeps militiae coelestis, Михаил ведет и воинов
в бой, и монахов в монастырской борьбе душ48.
Мы не сможем здесь подробно показать, как уже в первом
тысячелетии началось преодоление этого противоречия и тем
самым было подготовлено развитие христианского рыцар¬
ства и священной войны. Мы разработаем только два главных
направления.
Прежде всего, наибольшее значение имела христианиза¬
ция государства. Этот процесс, уже завершившийся в Рим¬
ской империи, ждал повторения в германских королевствах.
Решающим этапом был союз папства с Пипином, благодаря
которому король франков принял обязательство по защите
47 Erdmann 1934. S. 20ff (к тому же о византийском примере знамени
Св. Михаила); MGH Const. 1.5 (Синод 932 г.).
48 Примером привнесения архангела в комплекс идей вокруг militia
spiritualis служит уже цитированное [выше, С. 76 прим. 19] место из
Гильома Дижонского (De Levis 1797. Р. 74).
Введение
85
римской церкви. Более подробного изложения общеизвест¬
ных обстоятельств франкского периода здесь не требуется49;
взгляда на апогей этого развития при Карле Великом доста¬
точно, чтобы оценить влияние, которое идея христианского
государства оказала на формирование военной этики50.
Теория эпохи Каролингов, естественно, обращена была
не к абстрактному государству, а к персоне правителя. Про¬
фессия государя была единственной, которую немедленно
христианизировали; этим мостом было оформлено пред¬
ставление о сакральности королевской власти, сохранявшее
заметное влияние исключительно долго. Впрочем, собствен¬
но королевские обязанности, такие как руководство армией
49 Сверх того, я отказываюсь от разработки отношений в вестготской
Испании, лежащих в стороне от основных; см. ниже, С. 104.
50 Из литературы назову: Lilienfein 1902; Werminghoff 1902; Schubert
1921; Kampers 1924a; Rosenstock 1927; Heldmann 1928. S. 48ff; Pfeil 1929;
Zwolfer 1929; Hirsch 1930. S. Iff; Brackmann 1931. S. 72ff. Странную
похвалу войне у Седулия Скотта в De rectoribus christianis [О христи¬
анских правителях] (с. 16; MPL 103.323) я опускаю, как единичную;
идет ли речь при этом о разновидности германских представлений
или о реминисценциях из античной литературы, остается неясным.
(*) Имперская теократия и церковь при Каролингах: Erdmann 1951. S.
16-31; Folz 1953; Morrison 1964; Jedin Dolan 1969; Jong 2005; Phelan 2014.
Хорошая подборка статей в новой кембриджской истории Средних
веков под редакцией Р. МакКиттерик: Noble 1995; Reynolds 1995; Jong
1995. См. также: Suchan 2009; Meens 2001; Close 2014. Болдуин отме¬
чал важную, но спорную работу В. Ульмана (Ullmann 1955. Р. 44-118)
и полемику с ним Ф. Кемпфома: Kempf 1959. Также, более глубоко, чем
Эрдман, обследовал изменения в отношении к войне в каролингскую
эпоху Деларюэль (Delaruelle 1941. Р. 24-25), подчеркнув религиозный
с библейскими реминисценциями уклон в каролингском правлении
и обществе. Он обнаружил там начала истинной христианской со¬
лидарности (populus christiams), противостоящей нехристианскому,
особенно мусульманскому, миру, включая священную войну (см.:
Hen 2006), литургию, культ святых и т. д. Фактически речь идет о за¬
рождении Западноевропейкой) единства, Единой Европы, о чем мно¬
го пишут в последние годы. Общие работы по каролингской импе¬
рии см.: Bullough 1965; Braunfels 1965; Fried 1991; Schieffer 1992; Ehlers
2004; Schieffer 2005; McKitterick 2008. Библиографические обзоры см.:
Bullough 1970; Schieffer 1992. S. 229-249. Особое внимание работам
многолетнего президента MGH Р. Шиффера. См. также: Manselli 1965.
Р. 121-148.0 папском землевладении см.: Partner 1972. Р. 29-41.
86
Карл Эрдман
и поддержание мира, также понимались теперь по-церковно-
му; под важнейшей задачей правителя понималась защита,
а зачастую и распространение христианства. Такое представ¬
ление первоначально пропагандировалось римскими папами
в их частых обращениях к светской власти, но вскоре было
воспринято франкским королем и его богословами51. На пе¬
редний план его выдвинул союз с папством, который отозвал¬
ся нескончаемыми войнами в интересах римской церкви; и не
меньшее значение играло огосударствление церкви у фран¬
ков. Самый известный пример — Саксонские войны, которые
велись по принципу насильственного крещения: такая систе¬
ма предполагалась лишь потому, что без обращения не было
возможно полное включение во франкское государство, и не
распространялась на случаи, как сполабскими славянами,
когда полная интеграция изначально не планировалась. По¬
скольку почти все противники Карла были либо язычниками,
либо противниками папства, благословение государственной
церкви его войны получали само собой. Сложилось положе¬
ние, которое очень напоминало античный Восток, где религия
совпадала с государством или народностью. Мы сталкиваем¬
ся со схожими явлениями также в древнем Израиле: подобно
Яхве, св. Петр, особый святой заступник франкского короля,
регулярно предопределяет исход сражения в его пользу; по¬
добно израильским священникам и пророкам, франкские
епископы и священники возносят к небесам молитвословия
о победе, и как когда-то ковчег Завета, несут теперь в бой
мощи залогом успеха.
51 Codex Carolinus. № 7,24,26, 32,35 (MGH Epp. 3.491,528, 531,539,543);
переписка Карла и Алкуина (MGH Ерр. 4 (№ 93, 171, 202), 137, 282, 336.
Рассуждения в текстах Алкуина прямо согласуются с письмом Гри¬
гория I. Reg. I, 72 (MGH Ерр. 1.92). Спорно, прав ли Й. Халлер (Haller
1934. S. 389-390), ссылаясь на Cod. Carol. № 5 (MGH Ерр. 3.488) по этому
поводу. В том письме Стефан И пишет франкским магнатам: quod per
certamen, quod in eius (Dei или Petri) sanctam ecclesiam, vestram spiritalem
matrem, feceritis ab ipso principe apostolorum vestra dimittantur peccata и т.д.
[Что борьбой для Его (Бога или Петра) святой церкви, вашей духовной
матери, сделали вы, чтобы получить прощение грехов от самого князя
апостолов]. В этом случае в устах папы речь также вполне может идти
о старом духовном образе. (*) См. также: Duckett 1951. Р. 130-135.
Введение
87
Все это, однако, соответствует священной войне лишь
в очень ограниченной степени. Религия проявляется не как
независимый мотив, но как атрибут государства: решающими
остаются устремления государственной власти. Едва офор¬
мившись, весь круг представлений подвергся длительному ис¬
пытанию, когда каролингская империя распалась и различные
христианские государи начали обращать оружие друг против
друга52. Кроме того, религиозные цели чаще всего имели от¬
ношение только к государству в целом, то есть к королю, а не
к отдельному воину53. Примером этого служит известная древ¬
негерманская Ludwigslied [Песнь о Людвиге] 881 г.54 В поэме
подробно описано, как король западных франков Людовик III,
посвятив себя служению Богу, получил божественное указа¬
ние на борьбу с язычниками-норманнами, которые досаждали
христианам, и победил их с Божьей помощью. Его люди, одна¬
ко, не имеют прямых военных обязательств перед Богом: даже
притом, что они именуются godes holden (fideles Dei) [верные
Бога] и отвечают на королевский призыв к битве Kyrieleison [Го¬
споди, помилуй], король обещает им перед сражением всё же
только мирские воздаяния без упоминания духовных целей55.
52 Показателен в этом отношении полемический текст Агобарда Ли¬
онского против Людовика Благочестивого (833 г.): MGH SS. 15.1.275—
276. (*) Деларюэль отмечал, что осознание единства христианского
мира сохранялось и после Карла, несмотря на политическое дробле¬
ние (Delaruelle 1941. Р. 86-87).
53 Характерно, что Гинкмар приводит подборку цитат Августина
о войне в своем сочинении о функциях правителя (De regis persona et
regio ministerio, c. 7-13; MPL 125.840-843). Это сочинение имело в ос¬
нове более древнее Capitula diverstarum sententiarum pro negociis rei pub-
licae consulendis; cm.: Laehr Erdmann 1935. S. 120ff. (*) Эйнхард в своей
Жизни Карла Великого (нач. IX в.) отдельно отметил, что Карл любил,
когда ему читали «книги святого Августина, особенно те, что оза¬
главлены О Граде Божием» (Эйнхард 2005. С. 107).
54 См.: Ehrismann 1918. Т. 1. S. 220ff. Текст песни см.: Вгаипе 1921. S.
150 п. 36. (*) Ludwigslied — поэма на древневерхненемецком о побе¬
де франкской армии, возглавляемой Людовиком III, над датскими
викингами в Пикардии в августе 881 г. Осн. изд.: Lachmann 1825. Р.
15-17; Steinmeyer 1916. S. 85-86. О значении и датировке см.: Erdmann
1951. S. 21-25; Beumann 1962; Bullough 1970. Р. 66.
55 Впрочем, как раз в войнах с норманнами обращения к армии быва¬
ли и иными, ср. прим. 62 [С. 89].
88
Карл Эрдман
Тем не менее каролингское государство, несомненно, было
важным этапом на пути включения войны в церковную эти¬
ку. Особенно значимым было то, что с христианизацией го¬
сударства церковные органы всё более стали приобретать
государственные функции и права. Чем чаще встречались
епископы и аббаты в роли феодальных сеньоров и вассалов,
обязанных управлять собственными областями, тем слож¬
нее им было сторониться соприкосновений с военным де¬
лом. Прежде других в таком положении оказывались сами
папы. Уже Григорий I в заметной мере принял на себя ответ¬
ственность по обеспечению и руководству римскими войска¬
ми, чем подал пример, имевший длительные последствия56.
Лев IV в 849 г. сопровождал римскую армию, которая выступи¬
ла под его руководством к устью Тибра против мусульманских
пиратов57; так же поступил Иоанн X в 915 г. при Гарильяно58.
56 Григорий I. Reg. II, 7 и 32-34 (MGH Ерр. 1.106,128ff).
57 Liber pontificalis, 2. Р. 118. Также: Лев IV. Ер. 1 (852 г.) (MGH Ерр.
5.585). (*) О Льве IV см. также: Partner 1972. Р. 58-60.
58 Хроника Монтекассино, I. с. 52 (MGH SS. 7.616) [MGH SS. 34.
133-135; ХМ 2015. С. 55-56]. Об этом см.: Vehse 1927. (*) В 915 г. папа
Иоанн X возглавил союзную армию византийцев и итальянских кня¬
зей для изгнания из Италии арабов. Сарацины укрылись в укрепле¬
нии на реке Гарильяно (в районе осушенного теперь оз. Фучино),
где их в июне 915 г. и разгромили объединенные войска христиан.
См. также: Partner 1972. Р. 81-82. Хроника Монтекассино охватывает
историю монастыря Монтекассино от его основания св. Бенедиктом
в VI в. до 1137 г. Её начал вскоре после 1099 г. Лев Марсиканский, мо¬
нах-архивариус, ставший к тому времени кардиналом. Он довел из¬
ложение до 1075 г. После ИЗО г. её продолжил и довел до завершения
другой монах-архивариус — Петр Диакон, который, по его собствен¬
ным словам, поступил в монастырь пятилетним мальчиком в 1115 г.
В. Шмидт доказал, что для изложения событий между 1075 и ИЗО гг.
(III, 34 — IV, 95) Петр Диакон использовал сочинение своего монастыр¬
ского учителя Гвидо, работавшего в 1120-е гг. Вполне вероятно, что
Петр использовал и другие сочинения. См. подробнее: Hoffmann 1973;
Bloch 1986. Vol. 1. Р. 113-117; ХМ 2015. С. 346-370. См. также замечания:
Cowdrey 1983. Р. XVII-XIX, 239-246, 251-262. Эрдман использует изда¬
ние MGH под редакцией В. Ваттенбаха: MGH SS. Т. 7. Hannover, 1846. S.
574-884. Имеется новое издание: Die Chronik von Montecassino / Hrgb.
von H. Hoffmann //MGH SS. 34. Hannover, 1980. S. 1-409. Недавно вышел
перевод хроники на русский: ХМ 2015.
Введение
89
Пока речь не шла о реальном использовании оружия, такое
поведение можно было согласовывать с церковной теорией,
воспрещавшей клирикам военное служение, хотя и путем
изыскания тонких отличий, как это позднее с успехом делал
Грациан59. Неизбежным следствием было смягчение неприяз¬
ни церкви к воинскому ремеслу. Принципиальная оппозиция
сохранялась и была вновь заявлена Николаем I60. Но возникла
некоторая напряженность между теорией и практикой, а вме¬
сте с тем и стимул к изменению в оценке войны61.
Эта связь церкви с государством сопровождалась — отча¬
сти будучи её следствием, отчасти независимо — вторым мо¬
ментом: представлением, что защита церкви от язычников
и грабителей является делом благим, особенно поощряемым
Богом и святыми. Понятно, что сама идея стара и в целом
очевидна; она не требует дополнительной иллюстрации62. Всё
же она приобрела особую важность в исторических обстоя¬
тельствах IX-X вв.: вторжения норманнов и венгров, а также
набеги мусульманских пиратов ввергли Западную Европу
59 Декрет Грациана. С. 23 q. 8 с. II, III (Friedberg 1879. S. 954-959).
60 Николай I. Ер. 38 (MGH Ерр. 6.309).
61 В этой связи интересны апологии архиепископа Бруно Кельнского
в его житии у Рутгера (Vita Brunonis. с. 23; MGH SS. 4.263) и у Видукин-
да (I. с. 31; Widukind 1904. S. 38 [Видукинд 1975. С. 144]).
62 Примечательны, однако, два места, иллюстрирующие смешение
размышлений о духовной и мирской борьбе: Codex Carol. № 8 (MGH
Ерр. 3.498) аббата Варнехара за его борьбу в защиту Рима именует at-
leta Christi, как прежде могли именовать только святого; в Codex Carol.
№ 10 (MGH Ерр. 3.503) слова 2 Тим. 2:5 применяются в отношении во¬
оруженной борьбы франков. Интересно также обращение Арнульфа
в Анналах Фульды под 891 г. (AF 1891. S. 120), в связи со смешением
в нем германских представлений о мести с христианскими понятия¬
ми: non nostram, sed eius, qui omnia potest, contumeliam vindicantes inimicos
nostros in Dei nomine aggredimur [во имя Бога мы мстим нашим врагам
за оскорбление не нас, но того, кто всевластен]. Позднее мы обнару¬
живаем смешение с античными идеями в речи Рихера (I, 8; Richerus
1877. S. 77): decus pro patria mori egregiumque pro christianorum defensi-
one corpora morti dare [умереть за родину — подвиг, и честь — пожерт¬
вовать собой ради защиты христиан (Рихер 1997. С. 13)]. См. также:
Рихер. 1,45 (Richerus 1877. S. 28); IV, 39 (Richerus 1877. S. 133-134) [Рихер
1997. С. 30,149].
90
Карл Эрдман
в эпоху бедствий, когда военная защита стала жизненной не¬
обходимостью, проникающей повсеместно. Церковное могла
оставаться в стороне от этой борьбы; совершенно независи¬
мо от того, что порой клирики принимали непосредственное
участие в борьбе, также требовалось укреплять светское воин¬
ство моральной поддержкой. Это ясно проявилось в том, что
святые, как покровители церкви, стали играть ключевую роль
в её защите. Представление о том, что святой обороняет свою
церковь и её духовенство, отражает или карает агрессора,
было распространено уже в раннем Средневековье63; но особое
значение оно приобрело во время языческих вторжений IX-X
вв.64 Христианские чувства более не страдали, когда святые
в духовном облачении непосредственно участвовали в борь¬
бе; французский источник конца IX в. способен сообщить,
что в сражении с норманнами едва заметный почтенный мо¬
нах, то есть св. Бенедикт, вел лошадь маркграфа Гуго и убил
с его отрядом множество врагов65. Кроме того, теперь особен¬
но подчеркивалось, что защита церквей исключительно по¬
хвальна. Уже Лев IV и Иоанн VIII гарантировали вечную жизнь
тем, кто пал в бою при защите церкви от мусульман и норман¬
нов66. В этом не было ничего нового, поскольку и прежде не¬
65 Ср.: Григорий Турский. De virtutibus s. Martini, I. c. 14 и 29 (MGH SS
rer. Merov. 1(2).147, 152); Григорий Турский. De passione s. Juliani. c. 7
и 13 (MGH SS rer. Merov. 1(2).117—118, 119-120); Григорий I. Диалоги, I.
c. 4 (GMD 1924. P. 38-39). (*) В песне о победе ломбардского короля Пи-
пина, сына Карла Великого, над аварами в 796 г. сообщается, что для
сопровождения воинства Пипина «бог послал святого Петра, первей¬
шего из апостолов» (Эйнхард 2005. С. 155).
64 В качестве примеров отмечу: Иоанн Дьякон. Translatio s. Severini.
с. 8 (MGH SS rer. Lang. 1.458; Св. Петр в Риме); Лиутпранд. Антаподо-
сис, III. с. 5-6 (Becker 1915. S. 76-77 [ЛК 2012. С. 59]; Св. Сир в Павии);
Miracula s. Gorgonii. с. 20-21 (MGH SS. 4.245; Св. Горгоний в Горце);
Miracula s. Germani. с. 30-31 (MGH SS. 15.1.16).
65 Аделарий. Miracula s. Benedicti (MGH SS. 15.1.499). (*) Речь о собы¬
тиях 878 г., когда граф Парижский и маркграф Нейстрии Гуго отогнал
налет норманнов. Этот правитель получил прозвище Аббат, посколь¬
ку владел многими монастырями, а с 864 до 870 г. был даже архиепи¬
скопом Кёльским.
66 Лев IV. Ер. 28 (MGH Ерр. 5.60П: Иоанн VIII. Ер. 150 (MGH Ерр. 7.126-
127). А. Хатем (Hatem 1932. Р. 34-40) сильно преувеличивает, когда
Введение
91
бесное воздаяние обещали за хорошие, в том числе воинские,
дела67; но, помимо противоречия с покаянием, у представ¬
ления о том, что павшие на войне будут спасены, было боль¬
шое будущее. Папство, для которого вскоре после Иоанна VIII
наступил период глубокого упадка, вернулось к этим идеям
только в XI в. и повело их к дальнейшему развитию; но в ука¬
занный промежуток такие представления сохранялись и рас¬
пространялись также вне Рима. Интересный пример из IX в.
представляет «Письмо утешения отправляющимся в поход
воинам», сохранившееся в написанной тироновыми значками
рукописи68. Письмо пронизано мыслью, что борьба в защиту
церкви находится под божественным покровительством, это
приписывает характер крестового похода этой римской борьбе с му¬
сульманами. В частности, он неправ, заявляя, что обещания спасения
у Иоанна VIII шли дальше, чему Урбана11;корректнеесказать, что Урбан
также обещал вечную жизнь тем, кто погиб в крестовом походе. (*)
Дюларюэль считал, что Эрдман особое внимание уделял связям кресто¬
вого похода с движением церковной реформы XI в., а потому оставлял
на втором плане более ранние тексты. По его мнению, папа Иоанн VIII
действительно объявил прощение грехов буквально так, как впослед¬
ствии это сделал Урбан, то есть увеличил уступки по сравнению со
Львом IV. В развитии священной войны Дюларюэль считал Иоанна VIII
ключевой фигурой (Delaruelle 1941. Р. 86-103). Однако, например,
А. Нот полагал, что письма Иоанна VIII и Льва IV не должны восприни¬
маться в качестве официальной политической декларации (Noth 1966.
S. 95,104). Согласно Брандеджу, Иоанн VIII объявлял «общее прощение
грехов», а не индульгенцию (Brundage 1969. Р. 22-23). См. также: Mayer
1972. Р. 16; Erdmann 1977. Р. 27-28. Флори отмечал, что Иоанн VIII про¬
сто заботился о тех, кто погиб без покаяния (Flori 2001. Р. 50-54), но при
этом военная служба, очевидно, приравнивалась к покаянию (France
2003. Р. 199). См. теперь: Chevedden 2005. Р. 260-265.
67 См. также Н. Паулюса (Paulus 1922. S. 50,60), который полемизирует
с А. Готлобом (Gottlob 1906. S. 19ff). Паулюс оперирует более обшир¬
ным материалом и может считаться более корректным с формаль¬
но-юридической точки зрения, но всё же историческую суть Готлоб
ухватил лучше.
68 Schmitz 1890; Schmitz 1896. S. 26ff. Также: Gottlob, pp. 29ff. К. Кюнстл
(Kiinstle 1900. S. 122) относит письмо к Испании начала VIII в., в то
время как Кёнигер (Koeniger 1918. S. 51-52) связывает его с похода¬
ми Карла Мартелла против мавров; мне кажется, что более вероятна
борьба с норманнами в IX в.
92
, Карл Эрдман
буквально praelium Christi [битва Христова] (см. 1-я Цар. 25, 28),
и что Бог будет бороться за христиан.
Отношение раннесредневековой церкви к войне наиболее
ясно передают литургические тексты. «Победи, Господи,
врагов римского имени и католической веры! Защити поврю-
ду правителей Римских, чтобы через их победы народ твой
пребывал в надежном мире! Уничтожай врагов народа тво¬
его! Оборони неколебимость римского имени и защити его
владычество, чтобы мир и вечное благополучие правили сре¬
ди народов твоих». Это и подобное можно найти уже в Сакра-
ментарииЛьва, тексты которого возникли в Риме в V или VI в.69
Молитвы возносили о государстве, едином с церковью, и во¬
прошали не о распространении веры, а о сохранении мира,
чтобы просители могли свободно и в покое служить Господу.
Война должна была служить защите церкви, и государство
должно было побеждать, чтобы церковь пребывала в мире.
Эта центральная идея доминирует в военной литургии по¬
следующих столетий, но она знала и некоторое развитие.
Полные римские сакраментарии, такие как Геласия или Гри¬
гория, тексты которых можно проследить до VII—VIII вв., в ли¬
тургии на Страстную пятницу содержат молитву о римском
императоре, кому Бог должен подчинить варварские народы;
кроме того, Геласиев содержит особые вотивные литургии
для королей и для военного времени70. В них также главная
69 Feltoe 1896. Р. 27, 59, 61, 71, 75, 77, 80, 83, 144. См. также: Huf 1915.
Р. 436-443; Huf 1916b. Р. 6ff; De Santi 1916; Heldmann 1928. S. 37-38. (*)
Сакраментарий Льва (Sacramentarium Leonianum) — самый ранний из
сохранившихся латинский литургический свод. Первоначально его
приписывали папе Льву I, к которому он не имеет никакого отно¬
шения, а сейчас именуют Веронский сакраментарий (Sacramentarium
Veronense) по месту обнаружения рукописи. Его тексты датируют на¬
чалом VII в. Осн. изд.: Mohlberg 1956. См. также: Vogel 1964. Р. 48-50;
Ullmann 1965. Р. 119-142.
70 Wilson 1894. Р. 76,271-277; Mohlberg Baumstark 1927. S. 24; Lietzmann
1921. S. 48,128; Hirsch 1930. S. Iff. О датировке рукописи Геласиева [са-
краментария] см.: Lowe 1926. Р. 370. (*) Первоначально сакраментарий
Геласия (Sacramentarium Gelasianum) датировали V в. и ошибочно
приписывали папе Геласию I, но фактически древнейшая его ре¬
дакция была составлена во второй половине VII в. Она сохранилась
в единственной рукописи (Vat. Reg. Lat. 316). Осн. изд.: Wilson 1894;
Введение
93
тема — защита римской империи от врагов, но в нескольких
местах эти враги теперь обозначены как язычники (gentes).
С этим здесь проступает акцент на религиозный характер
войны. Кроме того, наряду с основным старым мотивом, что
победа должна обеспечивать мир церкви, иногда появляет¬
ся другая тема: Бог должен свой народ, который полагается
только на Него, вести к победе над врагами, которые доверя¬
ют лишь своей силе и дикости71. Исход сражения должен слу¬
жить как бы доказательством истинной веры. Эта тема, кото¬
рая ведет уже в круг представлений собственно священной
войны, все еще вторична и вместе с идеей церковного мира
остается на заднем плане; но больше она не теряется и при¬
обретает значение основы для нового развития. Примерно на
той же стадии концептуального развития стоят галльские са-
краментарии VII—VIII вв., которые обычно в текстах заменяют
римскую империю на франкскую и порою в молитвословиях
наряду с королем упоминают армию72. Использовавшиеся
Mohlberg 1960. Гипотетический прототип сакраментария Григория
(Sacramentarium Gregorianum) возводят к папе Григорию Великому или
по крайней мере к первой трети VII в., но сохранились лишь поздние
его редакции второй половины VII—VIII вв. Осн. изд.: Lietzmann 1921;
Deshusses 1971.
71 См., например, в сакраментарии Геласия (Wilson 1894. Р. 76): ut
gentes, quae in sua feritate confidunt, dexterae tuae potentia comprimantur
[чтобы народы, погрязшие в дикости, сдерживались мощью десницы
Твоей]; Р. 273: ut in tua virtute fidentes et tibi placeant et super omnia reg-
na praecellant [и чтоб те, кто полагается на силу Твою, радовали Тебя
и покорили все царства]; Р. 275: ut quorum tibi subiecta est humilitas, eo-
rum ubique excelientior sit potestas [чтоб те, кто смирился перед Тобой,
превосходили всех силой]. К обеим темам присоединяются слова
(Р. 273): ut populus tuus et fidei integritate laetetur et temporum tranquillitate
semper exultet [чтоб люди Твои обладали чистотой веры и пребывали
в мире во все времена]. Только однажды эта идея встречается также
в [сакраментарии] Льва (Feltoe 1896. Р. 83): Omnipotens sempiterne Deus,
Romani nominis defende rectores, ut in tua dextera confidentes fiant cunctis
hostibus fortiores [Всемогущий и вечный Боже, защити правителей
римского имени, чтоб всегда могли быть сильнее врагов своих, поло¬
жившись на десницу Твою].
72 Missale Gallicanum (MPL 72.35-36, 366); Missale Gothicum (Mohlberg
1929. fol. 169); Missale Francorum (MPL 72.330-331); Bobbio Missal (Lowe
1920. P. 151-152). См. также: Heldmann 1928. S. 34ff. Намного далее
94
Карл Эрдман
в Каролингской империи сакраментарии VIII в. живут в той
же атмосфере73. С VIII в., соответственно, если и меняли в тек¬
сте слово «римский», то уже не на «франкский», а на «христи¬
анский»; по-новому была осознана основа военно-религиоз¬
ных деяний, то, что свои — это христиане74.
Тем самым были обозначены оба главных фактора, которые
уже в первом тысячелетии содействовали разработке поня¬
тия священной войны, его объема и границ. Имелась священ¬
ная война государства и, кроме того, священная война в за¬
щиту церкви, но до мысли о рыцарском крестовом походе
было ещё очень далеко. Ещё продолжали прочно держаться
за оборонительный характер справедливой войны, настоль¬
ко, что даже против язычников допустимой признавалась
только именно оборонительная война. В связи с этим, защи¬
та церкви не могла быть не чем иным, кроме защиты земли,
а отдельная церковь и их святые заступники могли служить
только религиозным символом города или местности. В то же
время центральное положение, занимаемое государством,
ушла вестготская литургия, которая тем не менее остается в стороне;
см. ниже С. 104.
73 Желонский сакраментарий: Delisle 1886. Р. 80-81; Cagin 1899. Р.
284, 287. Утраченный Страсбургский сакраментарий: Delisle 1886. Р.
90. Сакраментарий из Cod. Sangall. 350: Mohlberg 1918. S. LXIII. Са¬
краментарий из Райнау: Wilson 1894. Р. 369; Gerbert 1777. Р. 276-277.
Сакраментарий из коллекции Филлипса (Berlin, Staatsbibl., MS Phill.
1667), где на fols. 157’—159 имеются различные мессы о войне и мире
(см. о рукописи: Puniet 1929. Р. 91ff). Сакраментарий: Delisle 1886. Р. 90.
Сакраментарий Cod. Sangall. 350, ср. fol. 170' (на л. 167 здесь имеется
missa pro rege in die belli contra paganos [месса за царя в день битвы
против язычников]). Фульдский сакраментарий: Richter Schonfelder
1912. S. 218-224. Дополнения Алкуина ксакраментарию Григория:
Wilson 1915. Р. 186,197-199.0 сакраментариях см.: Mohlberg Baumstark
1927. S. 21*ff; Tellenbach 1935. S. 45ff. Там [у Телленбах (Tellenbach 1935)]
на. S. 68-69 опубликована из Желонского сакраментария Missa in pro-
fectione hostium euntibus in proelium [месса к отправлению на бой с про¬
тивником], где первая молитва [oration] непосредственно относится
к армии. В то время [конец VIII в.] это ещё исключение; только око¬
ло рубежа тысячелетий эта молитва приобрела более широкое рас¬
пространение; см. гл. II. (*) О сакраментариях VIII в. см.: Vogel 1966.
Р. 58-83. См. также: Ellard 1956.
74 См.: Tellenbach 1935.
Введение
95
еще не позволяло установить непосредственную связь между
церковью и воинским ремеслом.
Затем требует ответа ещё следующий вопрос: оказала ли
мусульманская священная война, джихад, влияние на хри¬
стианскую военную этику. Мысль напрашивается сама собой
и часто высказывалась; насколько это допустимо? Прежде
всего, мы должны признать своё невежество. Предваритель¬
ным условием для ответа было бы знание роли, которую играл
джихад в рассматриваемый период, ок. IX-X вв., у мусульман¬
ских народов, проживающих в западном Средиземноморье;
знание, которое, естественно, мог бы предоставить только
знающий арабский язык востоковед. Это предварительное ус¬
ловие, насколько я знаю, не выполнено до сих пор75. Позволим
75 Общедоступные работы о джихаде (см. библиографию: Hughes
1885. Ст. “Jihad”; Elslam. Bd. 1. Ст. “Djihad”; Hatem 1932. P. 24 n. 36)
посвящены только началу ислама и его нынешнему положению,
а промежуточные века оставлены без внимания. Надо полагать,
в специальной востоковедческой литературе имеется разнообраз¬
ный материал о джихаде в Средние века; но поскольку я не делал
её обследования, то рекомендую здесь только А. Меца, у которого
я нашел содержательные наблюдения о X в., хотя и ограниченные
только Востоком (Mez 1922. S. 303-304,311-312), и Д.Б. фон Ханеберга
(Haneberg 1870), который опирался, по существу, на позднесредне¬
вековые тексты. (*) По мнению Болдуина, лучшей обзорной работой
о джихаде является ранняя работа (диссертация) Э. Сивана, кото¬
рый обследовал широкий пласт арабских источников и доказал, что
после VIII в. значение джихада для ислама существенно снизилось,
восстановившись только с началом крестовых походов — перелом¬
ным моментом было падение Эдессы в 1144 г. (Sivan 1968. Р. 9-22).
В своей фундаментальной, ставшей уже классической и переведен¬
ной на русский работе об исламском взгляде на крестовые походы
К. Хилленбранд в этом вопросе согласна с Сиваном и всемерно под¬
черкивает значение его выводов (Hillenbrand 1999. Р. 103-108; Хил¬
ленбранд 2013. С. 114-119). См. также: Lagardere 1998. Это можно при¬
знать сейчас общим мнением. См., например: Housley 2006. Р. 158.
Также в комментариях к английскому изданию Болдуин предлагал
обратить внимание на работу А. Нота о священной войне, в которой
тот полемизирует с Эрдманом. Нот предлагает различать «священ¬
ный бой», личные добровольные военные действия по религиозным
мотивам, и священную войну, инициированную государством по
религиозному поводу. Только первый смысл существовал в исламе.
96
Карл Эрдман
только сказать, что такое влияние, пожалуй, возможно, но ни
в коем случае не должно служить предпосылкой. Первое те¬
оретическое обоснование священной войны на Западе o6rfa-
руживается у Августина и Григория I, то есть по времени ра¬
нее Магомета, и впоследствии, как мы видели и ещё увидим,
во внутрихристианском развитии имелись существенные
моменты, которые сами могли произвести священную войну.
Кроме того, классический джихад, как его представлял Маго¬
мет и ранний ислам, имеет большие отличия от христианских
Для исполнения личных обязательств по джихаду воины (гази) сели¬
лись в приграничных крепостях (рибат), где жили по строгим рели¬
гиозным и военным правилам. При расцвете халифата (X в.) сеть ри-
батов была развита на границах исламского мира — в Средней Азии
по границе с язычниками-кочевниками и в Малой Азии на границе
с Византией. Некоторые халифы, кажется, вдохновлялись джиха¬
дом. Однако обитатель рибата вел именно личный «священный бой».
И только с его учетом можно говорить, что исламская священная во¬
йна предшествовала христианской и имела возможность влиять на
христианскую военную этику (Noth 1966. S. 9-11, 139-48). См. так¬
же: Atiya 1962. Р. 130-135; Waas 1959. S. 219-223; Mottahedeh al-Sayy-
id 2001.. О джихаде в Коране: Firestone 1999. О джихаде и арабо¬
византийской границе в VIII—IX вв.: Bonner 1996. Для Испании
и Запада: Levi-Proven^al 1953. Т. 3. Р. 79, 103-104, 464-466 идр. На
русском языке про джихад прежде всего см.: Агрономов 1877; Хил-
ленбранд 2013. С. 89-103. Чеченская война в России и события 2001
года в США вызвали в мире настоящий всплеск интереса к джихаду.
Но большинство работ грешит теми же недостатками, что были от¬
мечены Эрдманом — практически за рамками остаются Средние
века и тем более период X-XI вв.: Воппеу 2004. Р. Ill; Cook 2005. Р.
49-72. Из недавнего на русском языке про джихад см. диссертацию
известной тележурналистки: Баконина 2003. С. 13-43. Имеется
также исполненная ошибок и поверхностная публикация с некор¬
ректным заглавием: Батшев 2013. С. 74-90. Важнейшие современ¬
ные труды по этой теме принадлежат французскому медиевисту Ж.
Флори, который специально исследовал соотношение священной во¬
йны и джихада (Flori 1997), выделив отдельный раздел в своей кни¬
ге о происхождении идеи крестового похода (Flori 2001. Р. 353-357),
а затем опубликовав об этом отдельную монографию (Flori 2002).
В целом можно сказать, что, несмотря на наличие многочисленных
параллелей, конкретную линию мусульманских заимствований на
Западе провести не удается, то есть проблема, обозначенная Эрдма¬
ном, сохраняет актуальность. См. также: Туегшап 2006. Р. 51—57.
Введение
97
войн76. Прежде всего, джихад — правовой институт, род во¬
инской обязанности; в христианстве священная война никог¬
да не была обязанностью, в лучшем случае одним из поводов
для привилегий. Наряду с этим имеются и соответствия, как
представление о том, что смерть на священной войне ведет
в рай77, и, например, важная роль священных знамен, о чем
мы ещё будем говорить. Возможность влияния в таких спец¬
ифических аспектах нельзя упускать из виду; но при этом
нельзя недооценивать западные корни развития.
Вместо недоказанных утверждений о внешних влияни¬
ях представим ещё один последний пример, иллюстриру¬
ющий западноевропейские представления о возможности
священной войны: агиографическое сочинение Аббона из
Флёри об английском короле и мученике Эдмунде78. Напи¬
санное в конце X в. небольшое произведение принимает до¬
вольно положительное отношение к светской жизни. При
описании святости аскетизм отведен на задний план; только
безбрачие славится в самом конце. Тема сочинения — святая
жизнь и смерть светского князя, который явно приравнива¬
ется к мученикам из духовенства. При этом Аббон проникнут
представлением об особых отношениях властителя с Богом
и, прежде всего, хвалит «справедливость» Эдмунда, то есть
безупречное исполнение обязанностей правителя. Эта добро¬
детель проявляется также на войне; когда языческий король
датчан вторгся в страну и обратился к Эдмунду с требовани¬
ем подчиниться, тот отказался, несмотря на то, что почти все
его люди убиты; он не хочет пережить тех, кто был ему верен,
76 Более информативен, чем принципиальные критические разборы,
Аль-Вакиди (Vakidi 1882), который рассматривает все основы кон¬
кретно.
77 Как раз в связи с этим пунктом чаще появлялась идея о влиянии
ислама; но он с тем же успехом может быть выведен и из германской
традиции, см. Г. Некеля (Neckel 1921. S. 235-236), который обнаружи¬
вает подобные представления уже в Илиаде (стих 4863) и в средне¬
верхненемецких поэтических произведениях; также: Weinhold 1891.
S. 566-567.
78 Аббон [из Флёри]. Vita s. Edmundi regis Anglorum et martyris (MPL
139.507-520). (*) Cm.: France 2003. P. 205.
98
Карл Эрдман
не хочет ни бегством навлечь на себя упрек в дезертирстве,
ни, покорившись язычнику, отделить себя от Христа, кото¬
рому был посвящен крещением и королевским помазанием:
honestum mihi esset pro patria mori [смерть за родину — моя до¬
бродетель]79. Тем самым он претерпевает мученичество. Хотя
изложение ограничено интересом к персоне правителя и не
охватывает всего рыцарства, там можно обнаружить фикса¬
цию и церковное признание основных элементов светской
этики войны: верность, мужская честь, смерть за отечество,
оказавшиеся из-за связи с мученичеством аспектами свято¬
сти. Тем не менее святой определенно отказывается от любо¬
го кровопролития; он проявляет героизм пассивно, не ведет
активных боевых действий и представлен в ситуации, когда
уже совершенно беззащитен.
Здесь отчетливо проявилось тревожное состояние, в ко¬
тором накануне нового тысячелетия находилось отношение
церкви к войне, со всеми призывами и умолчаниями, которые
пока ещё не вызвали мощного движения священной войны.
79 MPL 139.512; формулировка, пожалуй, содержит реминисценцию
известного высказывания Горация. (*) У Горация: Duke et decorum est
pro patria mori — Сладка и прекрасна за родину смерть (Carmina, III. 2,
13). Франс критикует Эрдмана за слишком сильную акцентировку на
переломе в отношении церкви к войне около рубежа тысячелетий. По
мнению исследователя, несмотря на то что Эрдман в целом прав, его
частные наблюдения пестрят ошибками и перекосами (France 2003.
Р. 207).
ГЛАВА I.
СВЯЩЕННЫЕ ЗНАМЁНА
100
Карл Эрдман
Решающий перелом в ранней истории христианства на¬
шел свое как символическое, так и фактическое выражение
в знамени, лабаруме [Labarum]. Если бы мы не знали о Кон¬
стантине ничего, кроме того, что он в качестве штандарта
для своей армии принял символ, понимаемый как монограм¬
ма Христа, то мы уже могли бы раскрыть основную сущность
его деятельности: союз римского государства и армии с хри¬
стианской церковью. В Средние века имело место подобное
развитие, пусть и в другой проекции: объединение церкви
с феодально-рыцарским обществом. Оно проходило гораздо
медленнее, более сложным и неочевидным путем; тем важ¬
нее знаменные символы, которые играют здесь ту же роль,
что при Константине, и могут способствовать прояснению
исторических процессов.
Поскольку знамена прежде всего везде были военными,
символами борьбы и победы, первоначальное отношение
к ним христианства, что после наших пояснений во Введении
должно казаться естественным, было враждебным. Кроме
того, в Римской империи, как и у народов Древнего Востока,
знамена и штандарты имели сакральный характер1; христи¬
ане не без причины считали их языческими идолами, и кон¬
такт с ними был в раннюю эпоху буквальной причиной отка¬
за от военной службы2.
Уже здесь обнаруживаются символико-исторические па¬
раллели с историко-семантическими рассуждениями из
Введения3. Militia Christi [воинству Христову] соответствует
vexillum Christi [знамя Христово]: это крест, символ страстей
1 См.: Sarre 1903. S. 333ff; Domaszewski 1885; Domaszewski 1895.
2 Harnack 1905. S. 46.
3 Для последующего: Gage 1933. P. 370-400. (*) Эрдман исполь¬
зовал словосочетание begriffsgeschichtlichen Ausfuhrungen (исто¬
рико-семантические рассуждения), очевидно, безотносительно
такой развитой сейчас дисциплины, как историческая семанти¬
ка (Begriffsgeschichte), которая научным направлением, да и соб¬
ственно термином, стала существенно позже. Подробнее об исто¬
рической семантике, или истории понятий, см.: Bodeker 2002:
Koselleck 2006; Эксле 2011.
Глава I. Священные знамёна
101
и спасения, знамение победы Христа4. Так обозначил Венан-
ций Фортунат [конец VI в.] в своем знаменитом гимне кресту5:
Vexilla regis prodeunt,
fulget crucis mysterium
[Взвиваются царские знамена,
Сияет таинство креста].
Ещё более четко пишет Пруденций о добродетели Sobrietas
[воздержания], которая знаменосцем предшествует в пути
христианам, неся величественное знамя креста (yexillum
crucis, lignum venerabile)6; и в своем hymnus omnis horae [гимн на
каждый час] воспевает7:
Die tropaeum passionis,
die triumfalem crucem,
pange vexillum, notatis
quod refulget frontibus.
[Гласите памяти страстей,
Гласите торжество креста,
Творите знаменье, чей вид
Блистает на челах].
Здесь имеется в виду не конкретный предмет, а символи¬
ческое крестное знамение, которым во время церемонии кре¬
щения осеняют лоб неофита. Именно для описания обычая
4 См. vexillum у Дюканжа (Du Cange 1883) и в индексах MGH SS rer. Merov.
Древнейшее место, об этом мне известно у Оригена, цитируется у Гар-
нака: Harnack 1905. S. 103. Также интересно Libri Carolini, II. с. 28 (MGH
Cone. 2, Suppl. 1.89); кроме того, у Петра Дамиани о священномученике
Апполинарии: Vidimus hum militem Christi contra mundum triumphale vex-
illum crucis inferre [Видели, как этот воин Христов против всего мира
нёс триумфальное знамя креста] (MPL 144.666). О кресте в раннем
христианстве см.: Sulzberger 1925. Р. 337ff. (*) О средневековых флагах
и знаменах на русском см.: Пастуро 2012. С. 264-265; Бойцов 2013.
5 MGH Auct. ant. 4.34.
6 Пруденций. Psychomachia, IX. v. 345ff, 407ff, 419 (Bergman 1926. S. 185,
188). На древних изображениях в этом случае представлен посох с пе¬
рекрестьем, см.: Stettiner 1895. Т. 4 (4), 22 (3 и 4), 58-59 (несколько),
95-98 (несколько), 191 (6,9 и 15). Только в XI в. поперечный крест ино¬
гда снабжают знаменным полотнищем: Stettiner 1895. Т. 116 (3), 175 (4).
7 Пруденций. Cathemerinon, IX. v. 83-84 (Bergman 1926. S. 54).
102
Карл Эрдман
креститься [осенять крестом] часто употребляют выражения
vexillum crucis [крестное знамение] и signum crucis [означать кре¬
стом]8. Но эти слова использовались также в отношении пред¬
метов — собственно креста распятия Христа9, [епископского]
посоха с крестом, прецессионного креста и пр.10 Также позд¬
нее говорили vexillum crucis про нашитый на одежду знак кре¬
ста у крестоносцев11.
Так же, как militia Christi теперь часто противопоставляли
светскому воинству, так и знамя Христа противопоставляли
воинскому12. Мы встретим это противопоставление позже
в важном месте у Арнульфа Миланского, где тот осуждает по¬
явление боевого знамени св. Петра на том основании, что сам
Петр не имел никакого другого знамени, кроме креста13, и по¬
добные представления уходят в древность. Пруденций писал
о milites Christi [воинах Христовых], мучениках: «Вы бросаете
флаги Цезаря, выбирая для себя крестное знамение»14. Так же
Паулин из Перигё хвалил монаха, который раньше был сол¬
датом, но покинул военную службу и вместо военных труб
8 Об этом см. у Дюканжа (Du Cange 1883), а также Дудо Сен-Кантен-
ский (MPL 141.732): sacrosanctae crucis vexillo praemuniti [защищен зна¬
менем священного креста]; Житие св. Апра (AS. Sept. V. Р. 18): ossanctae
crucis vexillo signatum [облик отмечен знаменем святого креста]. Также
часто: signo crucis munire [укрепи крестным знаменьем] (Erdmann 1934.
S. 35 Anm. 1).
9 Иоанн Дьякон [Венецианская хроника, 1. с. 6] (Monticolo 1890. Р. 77).
10 Так многократно в папских документах XI—XII вв.: Бенедикт VIII
(JR. 3989), Виктор II (JR. 4369), Евгений III (Lopez Ferreiro 1898. Т. IV.
Арр. 39 п. 14), Луций III (JL. 14969) и т. д. Также: JR. 7620,7890,8929 и др.
11 Так, например, в Chronicon monasterii s. Petri Aniciensis [Хроникой
монастыря св. Петра в Ле Пюи; XII в. — после 1128 г.] (Chevalier 1884.
Р. 163): vexillum sanctae crucis in dextra scapula ponentes [знамя святого
креста на правом плече поместили]; Луп Протоспафарий под 1095 г.
(MGH SS. 5.62): ferentes in humero dextro crucis vexillum [неся на правом
предплечье знамя креста]; похожее во многих других местах.
12 Это противопоставление ясно проявляется даже в аргумента¬
ции некоторых христианских апологетов, которые в полемических
целях, толковали военные vexilla как кресты, см.: Gregoire 1932.
Р. 140ff.
13 MGH SS. 8.22. См. ниже, гл. VI.
14 Пруденций. Peristephanon, I. v. 34 (Bergman 1926. S. 292).
Глава /. Священные знамёна
103
последовал за знаменами истинного Царя, знаменами свято¬
го креста15.
Из этого будет понятно истинное значение лабарума
Константина: как христианское военное знамя, он соеди¬
нил в себе то, что прежде противопоставлялось16. Тот же са¬
мый Пруденций, чьи слова осуждения имперских знамен мы
уже цитировали, превозносит лабарум, который являет имя
и крест Христа17. Вместе с тем, фактически в царстве симво¬
лов был сделан решающий шаг к оформлению священной вой¬
ны. Её дальнейшее развитие в Римской империи двинулось
тем же курсом. Иероним сообщает нам, что кресты служили
воинскими эмблемами18 и что церковное освящение военных
знамен случалось в самые ранние времена византийской им¬
перии19.
Однако для западноевропейского Средневековья это
развитие было иным. Отметим, что вообще на Востоке сло¬
жилось много более позитивное отношение к идее священной
войны, чем на Западе в раннем Средневековье, и что, кроме
того, христианизацию государства у германских народов сле¬
довало проводить повторно и при затруднительных услови¬
ях20. Знамена, возможно, также имели сакральное значение
у языческих германцев, как случалось по крайней мере при
использовании в более древние времена эмблем со звери¬
ным изображением21. Как бы то ни было, но средневековая
церковь осознавала, что знамя могло иметь значение языче¬
ского идола, поскольку имелся пример славянских народов,
15 Паулин из Перигё. Vita Martini, I. v. 596ff (Poetae 1888. P. 104)
16 Литература олабаруме почти необъятна; здесь упомянем толь¬
ко: Kampers 1924b. S. 144ff; Gage 1933. P. 370-400. (*) Delaruelle 1953b.
P. 86-96; Delaruelle 1954. P. 50-51. См. также: Бойцов 2013. С. 27-28.
17 Пруденций. Contra Symmachum, I. v. 481-495 (Bergman 1926. S. 237).
18 Иероним. Ep. 107, 2 (Hilberg 1912. P. 292): vexilla militum crucis insignia
sunt [знак креста есть воинское знамя]. Но см.выше, прим. 12.
19 Grosse 1923. S. 367, 368, 370. (*) См. также: Brehier 1949. Р. 377-378.
20 См. выше, С. 68 и 84-85.
21 Х.О. Мейер полагает (Meyer 1930d. S. 481), что религиозный языче¬
ский характер носили как знамена, так и звериные эмблемы. Но так
как signa [знак], упоминаемый Тацитом наряду с effigies [изображени¬
ями], нельзя с уверенностью признать знаменем, то эта точка зрения
не может быть надежно подтверждена источниками.
104
Карл Эрдман
про которых неоднократно сообщалось о наличии у них зна-
мен-идолов22, и было хорошо известно, какую роль знамена
играли в языческом Риме23. В результате сравнительно сдер¬
жанное отношение раннесредневековой латинской церкви
к войне снова распространилось на знамена: Запад в то время
ещё не знал освященных церковью военных знамен. Впрочем,
лабарум Константина оставался известным в литературной
традиции. Николай I включил в свое пастырское послание
болгарам рассказ Евсевия о лабаруме, а также рекомендовал
руководствоваться крестом как воинской эмблемой, что за¬
ставляет думать, будто это было общей практикой в христи¬
анских землях24. На самом деле, на Западе, так же как в дохри¬
стианские времена, были распространены обычные, светские
знамена. Только, пожалуй, у вестготов в Испании довольно
рано обнаружилось иное развитие. От них сохранился литур¬
гический чин [ordo], который некоторые специалисты датиру¬
ют VII в. и который указывает, что при отправлении на войну
флаги доставали из церкви, а крест несли перед королем25.
Но положение вестготов, чья национальная церковь достигла
исключительно высокого развития, находилось в этом отно¬
шении вне господствующей на Западе тенденции, которая,
кажется, ещё не может предоставить нам из тех веков анало¬
гичных примеров. Во всяком случае, когда церковь прослав¬
ляла короля, то вручала ему не знамя, а крест, который был
символом не армейской мощи, а победы Христа26.
В поиске средневековых аналогий к лабаруму Константина
отвлечемся ненадолго от исторических событий и присмо¬
тримся к сфере искусства. В первом тысячелетии воскресший
22 См.: Титмар, VI. с. 23 и VII. с. 64 (Kurze 1889. S. 147-148, 232 [Титмар
2005. С. 102-103, 159]); у Бруно Кверфуртского (Giesebrecht 1881. Bd. 2.
S. 704): diabolica vexilla, demonum vexillum; Саксон Грамматик (MGH SS.
29.124).
23 См. фрески в Вердене, где древний идол изображается со знаме¬
нем: Clemen 1916. S. 80 Abb. 63 и Taf. VII.
24 JR. 2812 с. 33; MGH Epp. 6.580.
25 Ferotin 1904. Col. 152.
26 Pa6aHMaBp.De/aud/buss. cruc/'s(MPL 107.141,146). (*) О средневековой
символической коммуникации см.: Schreiner 2011. S. 14-43.
Глава /. Священные знамёна
105
Христос ещё не получал в качестве символа победы, как бу¬
дет позже, в руки знамя, но крестообразный посох; посколь¬
ку крест сам по себе был христианским знаменем триумфа.
Даже на рельефах, где Христос представлен победителем
льва и дракона, мы обнаруживаем в качестве символа победы
только крест27. То же самое верно для ангелов, которые держат
крестообразные посохи или просто посохи, а знамя в руке
имеют лишь в виде редчайшего исключения28; святые тогда
также ещё не получали знамени в качестве атрибута. Другое
дело, однако, с фигурой Ecclesia [Церковь], которая появляется
с середины IX в. и с самого начала изображается со знаменем,
а не с крестом29. Самое раннее сохранившееся изображение,
в сакраментарии Дрого, представляет золотое, расходящееся
на два языка знамя30. Кроме того, мы располагаем из второй
половины IX и X вв. несколькими рельефными пластинами из
27 См. иконографический указатель на “Christus als Sieger” [Христос
как победитель] и “Himmelfahrt” [Вознесение]: Goldschmidt 1914. Bd.
1. S. 103-104; Bd. 2. S. 75-76. См. также: Kunstle 1928. S. 510. (*) См.
библиографию: Grabar Nordenfalk 1952. P. 223-225 ; Hinks 1962; Schiller
1968. S. 115-116.
28 См. указатель на “Engel” [ангел]: Goldschmidt 1914. Bd. 1. S. 103. Ис¬
ключение: Goldschmidt 1914. Bd. 1. Bild40b.
29 Goldschmidt 1914. Bd. 1. Bild 41, 83, 96b; Bd. 2. Bild 55, 57, 58. Все же
встречаются изображения Ecclesia без знамени (но и без креста).
Неточно: Erdmann 1930а. S. 242.
30 Weber 1894. S. 16. Уже на этом старейшем примере цвет не красный,
который Мейер (Meyer 1931а. S. 206-207) принимал за общепринятый
на основании красного цвета в Фульдском сакраментарии (ок. 975 г.).
Другие примеры с цветом, известные мне до XII в.: в рукописи Berlin
theol. lat. fol. 2, f. 9 (между 1022 и 1036 гг.) знамя светло-голубое (как мне
сообщили в Берлинской государственной библиотеке; черно-белую
иллюстрацию см.: Steinbergs 1931. Taf. 6); в одной мюнхенской руко¬
писи второй половины XI в. (цветное изображение см.: Leidinger 1920.
Taf. 17) с разноцветной раскраской. (*) Сакраментарий Дрого сохра¬
нился в единственной рукописи (Paris, Bibliotheque Nationale, lat. 9428).
Этот иллюстрированный манускрипт был создан ок. 850 г. для личного
пользования Дрого, епископа Меца, незаконнорожденного сына Кар¬
ла Великого. Книга полностью выложена в интернете на сайте gallica.
bnf.fr. Там же подробное описание: archivesetmanuscrits.bnf.fr. См. так¬
же: Josserand Bruno 1960. У Эрдмана речь о миниатюре на л. 43об., но
ссылается он на черно-белую прорисовку у П. Вебера. Кроме других,
106
Карл Эрдман
слоновой кости, на которых Ecclesia представлена со знаме¬
нем; верхушка флагштока заканчивается либо острием копья,
либо крестом, либо округлым набалдашником.
Всё же едва ли из этого знамени победы у Ecclesia можно
сделать далеко идущие символико-исторические выводы.
Поскольку, с одной стороны, художественная аллегория да¬
лека от действительности; она не позволяет обнаружить раз¬
личие между буквальным и метафорическим смыслом51. Ведь
меч использовался в духовно-аллегорической символике, не¬
смотря на негативное отношение церкви к кровопролитию.
С другой стороны, очевидно, собственное развитие претерпел
и образ Ecclesia. Она изображалась противоположностью Си¬
нагоге, отбирающей у неё власть; существует предположение,
что оба образа происходили из духовного спектакля52. Но на
самых ранних изображениях Церкви противостоит не Сина¬
гога, а город Иерусалим; представления об Иерусалиме и Си¬
нагоге сливались55. Вполне вероятно в связи с этим, что образ
Ecclesia соответствовал другой столице, Риму, и знамя при¬
обрел именно оттуда. Уже с VI в. Рим изображали со знаме¬
нем, но с таким, которое нельзя воспринимать как военное54.
Здесь, очевидно, мы имеем дело со специфическими иконо-
графическими взаимосвязями, действующими по своим соб¬
ственным законам.
Более важен другой результат развития, которое фиксиру¬
ется лишь к концу первого тысячелетия: появление церков¬
ных знамен. Для более раннего времени мы не располагаем
свидетельствами литургического употребления знамен ни 31 32 33 34в сакраментарии Дрого имеется миниатюра, изображающая Христа
с крестообразным посохом (л. 71об). [См. илл. 2-4 на вклейке].
31 Такое объяснение было бы хорошо применить, если бы Вебер
(Weber 1894. S. 39) был прав, что Ecclesia порою изображали в воин¬
ском облачении; это представляло бы тогда ecclesia militans (см. выше,
С. 75 прим. 15). Всё же иконографические интерпретации кажутся
мне недостаточно надежными.
32 Weber 1894. passim. Иначе: Kiinstle 1928. S. 81-82.
33 Goldschmidt 1914. Bd. 1. S. 25-26,46-47; Weber 1894. S. 26-27.
34 Cm.: Erdmann 1934. S. 10. (*) О vexillum romanum в эпоху Карла Вели¬
кого см.: Schramm 1951. S. 468-470.
Глава!. Священные знамёна
107
в качестве украшения алтаря, ни в процессиях; они не упоми¬
наются в церковных инвентариях35. Но в конце X в. мы слы¬
шим о процессии в Аугсбурге, в которой наряду с крестами
были использованы fanones [полотна]36. Последующие при¬
меры этого обнаруживаются в XI в.37 На рубеже тысячелетий
знамена появляются в церковных инвентариях38, и старей¬
шими их изображениями мы также располагаем с конца X и
35 Braun 1931. S. 939. А. Хойзер (Heuser 1886. S. 1206) неправ, когда
утверждает, что прецессионные знамена упоминаются уже у Григория
Турского ([История], V. с. 4 (MGH SS rer. Merov. 1(1).199; [ГТ 1987. С. 119]),
поскольку в указанном месте речь идет не о простой процессии, но
скорее о представленном как полуцерковное, а на самом деле более
враждебное, чем дружественное шествие военачальника (верхом!)
к церкви Св. Мартина. О позднейшей ссылке Хойзера на Альдхельма
см.: Erdmann 1934. S. 34. Мои предварительные сообщения, которые
опубликовал Мейер (Meyer 1933а. S. 283 Апш. 3), исправлены и до¬
полнены в последующем изложении. (*) Оспоренная Эрдманом трак¬
товка Хойзера касается рассказа Григория Турского о современных
ему событиях ок. 576 г., когда военачальник Рокколен по указанию
короля Хильперика осадил Тур, но заболел желтухой. Ему посовето¬
вали отправиться поклониться мощам Св. Мартина, что он и сделал
на Богоявление (6 января). Описано это так: Denique cum psallentes de
eclesiam egressi, ad sanctam basilicam properarent, hie post crucem, praeci-
dentibus signis, aequo superpositus ferebatur (И вот когда из главной церк¬
ви вышли с пением и шли к святой базилике [Св. Мартина], он верхом
на коне следовал за крестом, а впереди несли хоругви; ГТ 1987. С. 119).
В тексте прямо указаны прецессионные signis (букв, от signum — зна¬
ки), что, конечно, не обязательно предметы из ткани или хоругви. Но,
как бы то ни было, их выносят из церкви, и всю праздничную процес¬
сию назвать «враждебной» (feindlichen) никак нельзя. Сейчас указан¬
ный фрагмент считается «первым сообщением о церковном знамени
в письменном источнике» (Бойцов 2013. С. 31).
36 Герхард Аугсбургский. Vita s. Udalrici (написано в конце X в.) (MGH
SS. 4.391). (*) Про fanones см. ниже, С. 109 прим. 41.
37 MPL 150.470-471, 1195, 1211; Braun 1924. S. 237.
38 В инвентарии Сен-Пере-ен-Валь [Saint-Pere-en-Vallee] (Braun 1924.
S. 237); [В инвентарии Новалезского монастыря] MN, 2. Р. 313: VII
conphanones. См. также указание Бенедикта из Сант-Андреа (MGH SS.
3.710; также Zucchetti 1920. Р. 114), что Карл Великий украсил св. Гроб
в Иерусалиме золотом и драгоценными камнями и установил там зо¬
лотое знамя.
108
Карл Эрдман
XI в.39 Изначально церковные знамена символизировали три¬
умф Христа, позже - и святых. Символико-историческим зна¬
чением их появления было то, что церковь более не боялась
использовать воинственные формы символов победы. Из это¬
го можно заключить, что её антипатия к воинственной сим¬
волике шла на убыль.
Разумеется, определенные различия сохранялись. Уже тог¬
да изображения представляют нам церковные знамена как
длинные палки с крестообразным завершением, под которым
на поперечине свисает маленькое знаменное полотнище. Они
уже отличались от военных знамен, у которых полотнище
крепилось непосредственно к древку, и это различие сохра¬
нилось до сих пор. Но на практике оно наблюдалось не всегда.
Мы можем утверждать, что уже в раннее время «королевские
знамена» и церковные знамена были взаимозаменяемы. На¬
писанная в первой половине XI в. Новалезская хроника сооб¬
щает о случае, когда монахи из Бреме направились с пением
литаний, с крестом, святой водой и королевским знаменем
(vexilla regia) на поиски клада с сокровищами40. О том же ин¬
39 Про Прюмский тропарь (градуал) конца X в. (Cod. Paris lat. 9448 f.
28) см.: Braun 1924. S. 236; Sauer 1924. S. 176 Anm. 6.0 фресках нижней
церкви Св. Климента в Риме: Braun 1924. S. 236; Ladner 1931b. Taf. XII.
40 Новалезская хроника, II. с. 5 (MN, 2. Р. 133); также про инвента-
рии см. выше, прим. 38. (*) Монастырь Новалез в предгорьях Альп
в Пьемонте был основан ок. 726 г. О нем см.: Cantino Wataghin 1996;
Cantino Wataghin 2007. Монастырская хроника (Chronicon Novaliciense)
составлена в середине XI в. (1048-1056 гг.). Классическая публикация:
Bethmann 1846. Эрдман использовал двухтомное издание графа К. Чи-
полла, вобравшее свод всех древних монастырских грамот, вкл. ин-
вентарий: MN. Современное изд.: Alessio 1982. Частичный перевод на
русский И.В. Дьяконова 2013 г. см. на www.vostlit.info. Согласно этой
хронике, в 904 г. из-за сарацинских набегов монахи вынуждены были
покинуть Новалез и перебраться сначала в Турин, а потом ок. 929 г.
в Бреме (обл. Ломеллина; в долине По между Павией и Турином). От¬
туда они вернулись в Новалез в конце X в. Монахи сохраняли назва¬
ние Новалез, но были зависимы от аббата Бреме. Про упомянутый
Эрдманом сюжет в хронике говорится, что, прослышав о сокровищах,
сокрытых на соседней с монастырем горе Romuleum (обычно сопо¬
ставляется с Роччамелоне, которая действительно находится рядом
с Новалезом в Альпах: MN, 2. Р. 132 n. 1), «маркграф по имени Ардуин»
(,marchione nomine Arduino) направил туда «клириков» (clericis), которые
Глава I. Священные знамёна
109
вентарная опись Монтекассино 1087 г., которая среди различ¬
ных ценностей из одеяний и драгоценных металлов, включая
несколько корон и императорских мантий, называет золотое
императорское знамя (fano imperialis totus aureus)41. Легко по-
ивели себя столь необычным образом: «взяв крест и святую воду,
а также королевские знамена, распевая литании, выступили» (ассер-
tarn crucem et aquam benedictam, atque vexilla regia, letaniasque canentes, ire
perrexerunt). Обычно комментаторы, включая Чиполла, считают, что
речь идет о туринском маркграфе Ардуине (ок. 950 — ок. 977 гг.): MN, 2.
Р. 133 п. 2. То есть перед нами рассказ о событиях третьей четверти
X в., записанных по припоминанию в середине XI в., а участвуют
в них вовсе не обязательно «монахи из Бреме» (die Monche von Breme),
поскольку в хронике речь о клириках. Кроме того, топографические
характеристики (гора и проходящая под ней дорога в Бургундию) ука¬
зывают на окрестности самого Новалеза в Альпах, а не Бреме, распо¬
ложенного вдали от гор в равнинной части долины По.
41 Хроника Монтекассино, III. с. 74 (MGH SS. 7.754) [ХМ 2015. С. 215].
Слово fano, первоначально только «платок», с одной стороны может
значить знамя (см. выше, прим. 36 и 37, а также особенно [дарственная
Оттона II монастырю св. Горгония в Горце, 26 сентября 982 г., из Капуи]
MGH DD О 2.326 [№ 280]: sub fanone nostro, hoc est imperiali vexillo [под
нашим фаноном — это имперское знамя]), с другой стороны — ма¬
нипул, появляясь в таком значении даже в том же самом инвентарии
(MGH SS. 7.753). Императорским, однако, может быть только знамя,
поскольку невозможно предположить такой детали императорского
облачения. (*) Про хронику Монтекассино см. выше, С. 88, доп. к прим.
58. Манипул (manipel) представляет собой элемент облачения като¬
лического священника в виде полоски ткани (30-50/5-10 см) с выши¬
тым в центре крестом; во время мессы его надевал на левое запястье
клирик (не ниже иподиакона) так, чтоб концы свисали (сейчас не упо¬
требляется). В инвентарии Монтекассино отмечены «фаноны золотые
для иподиаконов три и других четырнадцать» (Fanones aurei pro subdi-
aconibus tres et alii quattuordecim; MGH SS. 34.456). Комментаторы нового
издания хроники под этими fanones предпочитают понимать амикт,
хотя и оставляют свою интерпретацию под вопросом (MGH SS. 34.456
Апш. 3). Амикт (amictus) — элемент облачения в виде прямоугольника
из ткани (60/80 см), покрывающий плечи клирика; на нем вышивают
в центре крест и освящают (Braun 1907. S. 48-49). Процитированный
Эрдманом фрагмент в новом издании хроники читается чуть иначе:
Fanonem imperialem totum aureum (MGH SS. 34.457 Anm. 19). Характерно,
что, переводя на русский, И.В. Дьяконов для fanon предпочел транс¬
литерацию: «Императорский фанон, целиком из золота» (ХМ 2015.
С. 215). Впрочем, лучше: «фанон императорский весь золотой».
по
Карл Эрдман
нять, как в такие монастыри — напомню, что Бреме и Монте-
кассино были имперскими монастырями — попали королев¬
ские и императорские знамена. Очевидно, речь идет о дарах,
которые правители делали в знак особого почтения, как мы
часто слышим именно в то время в связи с ценными королев¬
скими регалиями* 42. Из 1115 г. известен также пример торже¬
ственного дарения церкви как раз знамени43. В таких случаях,
В любом случае, сопоставление этого «фанона» со знаменем не оче¬
видно. См. также: Deer 1972. S. 25.
42 Miracula s. Alexii (MGH SS. 4.619-620); Адемар Шабаннский, III. c. 37
(Chavanon 1897. P. 160 [Адемар 2015. C. 203]); Рауль Глабер, I. c. 23 (Prou
1886. P. 22). Cp.: Eisler 1910. Bd. 1. S. 18-22,44; также Бенедикт из Сант-
Андреа (см. выше, прим. 38). Интерполяция к Адемару Шабаннскому
(III. с. 22; Chavanon 1897. Р. 141 [Адемар 2015. С. 185]) сообщает, что
Карл Простоватый подарил [ок. 923 г.] церкви Св. Марциала vexillum ex
veste auro texta [знамя полностью из золотой ткани]. В Хронике Монте-
кассино (I. с. 24; MGH SS. 7.597 [MGH SS. 34.71; ХМ 2015. С. 35]) сообща¬
ется под 843 г. о завещании различных предметов, включая bandum
аигеит [золотое знамя]. Захваченные знамена также с XI в. иногда да¬
рили церквям, см.: Донизо [Vita Mathildis], II. с. 7, v. 721-722 (MGH SS.
12.393). (*) Монтекассино со времен императора Оттона I считалось
имперским аббатством, императоры регулярно пользовались в нем
правом постоя (в 999, 1022, 1038, 1047, 1065 и 1082 гг.). Но выбор аб¬
бата осуществлялся свободно — монахами, как и предполагает устав
св. Бенедикта. И императоры, и папы, а также местные князья, регу¬
лярно пытались вмешаться в этот процесс, но в целом монастырские
права сохранялись. См.: Cowdrey 1983. Р. XXVII-XXXII, 56-59. У нас
нет указаний, что Бреме был имперским монастырем (у Эрдмана Re-
ichskloster). Кроме того, вызывает сомнения, что в данном случае во¬
обще может идти речь о Бреме (см. выше, доп. к прим. 40). Надо по¬
лагать, Эрдман отсылал собственно к Новалезскому монастырю, где
бывал Карл Великий и которому покровительствовали его потомки.
Впрочем, в X в. эта обитель вряд ли могла считаться надежным укры¬
тием для королевских регалий. Курьезно, что в английском переводе
Бреме (Вгете) вообще воспринят как Бремен (Bremen: Erdmann 1977. Р.
42) — нелепая ошибка, неожиданная рифма к уже описанному Мар¬
ком Блоком случаю (Блок 1986. С. 61).
43 Готье Канцлер. Bella Antiochena, I. с. 7, 9 (Hagenmeyer 1896. S. 77).
Возможно, эти самые знамена позже использовались в качестве
феодальных знамен, см. примечания Хагенмейера (Hagenmeyer 1896.
S. 197-198) и Рейнальди (Raynald. Anno 1205, n. 37). (*) Готье, канцлер
Антиохийского княжества крестоносцев, был автором сочинения
Глава /. Священные знамёна
111
как подтверждают инвентарии, королевские знамена стано-
вились собственностью соответствующих церквей, а вовсе
не только хранились в них до предстоящего использования
королем44. Если теперь такие знамена непосредственно вошли
в литургическое употребление, то это показывает, насколько
уже ослабла неприязнь церкви к военным символам.
Еще более разительную перемену можно обнаружить тогда
в отношении церкви к знаменам, собственно используемым
на войне. Если ранее и брали часто реликвии или кресты на
войну, то несли их клирики, асами военные знаки остава¬
лись светскими45: эти две сферы еще не объединились. Изме¬
нения начались накануне нового тысячелетия. Яркий пример
этого— святое копье Константина, которое первоначально
имело характер реликвии, но постепенно при Оттонидах ста¬
ло военным штандартом46. Кроме того, Саксонский анналист
«Антиохийские войны» (Bella Antiochena), где описал историю кня¬
жества в 1114-1122 гг. Осн. изд.: RHC Осс., 5. Р. 75-132; Hagenmeyer
1896.
44 Впрочем, вестготская литургия VII в. упоминает такой обычай,
но это, тем не менее, нехарактерный случай, см. выше, С. 104. Мейер
(Meyer 1930с. S. 124-125; Meyer 1930d. S. 481-482; Meyer 1931a. S. 206;
Meyer 1933a. S. 283) полагает, что военные знамена, которые
продолжали использовать, во Франции и Италии обычно хранились
в церквях. Но он не подтверждает этого документально для времени
до появления знамен святых (которые не были обычными армейски¬
ми знаменами, см. ниже, С. 113 и сл.). Фраза, которую он приводит из
Ludwigslied: «.Tho пат her godes urlub, Huob her gundfanon uf» [Он вверил
себя Богу (и) поднял военное знамя], никак не доказывает, что знамя
хранилось в церкви; молитва, на которую указывают вводные слова,
не имеет отношения к акту подъема знамени и даже не происходила
в церкви. Впрочем, мои высказывания в переписке идут много даль¬
ше в этом смысле (Meyer 1933а. S. 283 п. 3). (*) про Ludwigslied см. С. 87,
доп. к прим. 54.
45 См. также сообщение Титмара (IV. с. 29; Kurze 1889. S. 81 [Титмар
2005. С. 58]) о том, что в сражении со славянами в 997 г. епископ Рам-
вард Минденский шел с крестом sequentibus signiferis [впереди знаме¬
носцев].
46 Hofmeister 1908. S. 27-28. (*) Об изменениях в восприятии копья
см.: Klewitz 1943; Schramm 1955; Worm 2000. Ещё Шрамм отмечал, что
в начале XI в. копьё ассоциировалось с военными святыми, например
св. Маврикием (Schramm 1955. S. 511). Резюме по наблюдениям
112
Карл Эрдман
сообщает, что в двух сражениях 992 г. со славянами погибли
священник и дьякон, которые были знаменосцами отдельных
отрядов47. Соответствующим образом мирный собор в Бурже
в 1038 г. постановил, что в карательной операции против на¬
рушителя мира должны принимать участие также клирики
со своими знаменами48. Далее военные знамена продолжали
сливаться с церковными: если в Бреме в процессии участвова¬
ли королевские знамена, то на войну, наоборот, брали церков¬
ные. Франция в XI в. предоставляет ещё несколько примеров
таких народных войн ради мира, в которых духовенство вело
людей в сражение со своими знаменами и крестами49; то же
Эрдмана о восприятии копья церковью см.: Schramm 1955. S. 645-655.
Про копьё св. Маврикия см.: Kuhn 1972. Про хранящееся в Вене св. ко¬
пье см.: Kirchweger 2005.
47 MGH SS. 6.638 [СА 2012. С. 227].
48 [Андрей из Флёри.] Miracles de St. Benoit, V. с. 2 (Certain 1858. P. 193).
(*) Чудеса св. Бенедикта (Miracles de St. Benoit), чьи мощи хранятся
в монастыре Флёри, веками записывали тамошние монахи. Первым
составил сборник чудес монах Адревальд между 865 и 877 гг., затем
Аймоин (Эмуан) в конце X в., в середине XI в. (ок. 1043 г.) — Андрей,
а в начале XII в. — Родульф Тортар и Гуго из Флёри. См.: Manitius
1911. Bd. 2. S. 239-246, 334-335; Head 1990. P. 39-41, 70-79, 173-174,
189-191, 276. Граф E. де Сертен в 1858 г. опубликовал их собрание
с подразделением на книги: I. Адревальд; II—III. Аймоин из Флёри;
IV-VII. Андрей из Флёри; VIII. Родульф Тортар; IX. Гуго из Флёри
(Certain 1858). Эрдман ссылается именно на это издание. О чудесах
св. Бенедикта в этой связи см. также: Flori 2001. Р. 115-124.
49 Gesta episcoporum Cenomanensium [Cap. 33. Gesta domini Arnaldi]
anno 1080 (RHF, 12. P. 540 [Mabillon 1682. P. 316]); Ордерик Виталий. [Hi-
storia ecclesiastica], VIII. c. 24; XI. c. 34 (OVEH 1838. Vol. 3. P. 415; Vol. 4.
P. 285). (*) Деяния епископов Ле-Мана (Gesta episcoporum Cenomanensi¬
um) в составе Actus pontificum Cenomannis — сложный компилятивный
источник, который включает краткие рассказы одеяниях каждого
из епископов Ле-Мана со времени основания епархии до XIII в. (857-
1255 гг.). Первая редакция епископальных житий появилась в сере¬
дине IX в., затем была дополнена и отредактирована в середине XI в.,
потом в 90-е гг. XI в., в 20-е гг. XII в. ит. д. Осн. изд.: Mabillon 1682;
Busson Ledru 1901. Фрагменты: MPL 171.89-102; RHF, 12. P. 539-557.
Теперь см.: Weidemann 2002. О датировке см.: Latouche 1907. Эрдман
ссылается на раздел, посвященный деятельности епископа Арнальда
(Gesta domini Arnaldi), который занимал кафедру в 1065-1081 гг. Запись
о его деяниях была составлена в 90-е гг. XI в. Монах из монастыря
Глава I. Священные знамёна
113
в Англии в XII в.50 Можно упомянуть далее военный штандарт
с изображением ангела, о котором сообщал вХв. Видукинд
Корвейский51, а также очевидно единственное сохранившееся
в Западной Европе знаменное полотнище того времени; хотя
сейчас оно хранится в Кёльне, но должно происходить из Ита¬
лии и быть изготовленным в конце XI или начале XII в.52 Среди
прочего на нем представлены образы Христа, архангелов Ми¬
хаила и Гавриила, нескольких святых, а девизом являются сти¬
хи псалма: Benedictus Dominus Deus metis, qui docet mams meas ad
praelium et digitos meos ad bellum [Благослови Господь, твердыня
моя, научающий руки мои битве и персты мои брани] (Пс. 143:1).
Ещё более показательны литургические тексты для благо¬
словения знамен, которые появляются во второй половине
Хв. «Всемогущий Боже, услышь милостиво наши молитвы
и освяти это знамя, которое для военных нужд назначено,
Твоим небесным благословением, чтобы оно было сильно
против вражеских и мятежных народов, оберегало Твоим
именем, пугало недругов христианского люда, укрепляло ве¬
рующих и было надежным залогом победы. Ибо ты, Боже, по¬
даешь небесную помощь тем, кто верит Тебе»53. Это благосло¬
Св. Эвруля в Нормандии Ордерик Виталий начал писать свою «Цер¬
ковную историю» (Historia ecclesiastica) ещё в конце XI в. и закончил
накануне своей смерти ок. 1142 г. Она охватывает период от Р. X. до
1142 г. Является одним из самых информативных и широко цитируе¬
мых источников по английской и в целом европейской истории конца
XI — начала XII в., включая события в Италии и крестовые походы.
Осн. изд.: OVEH 1838; OVEH 1969. Перевод фрагмента на русский: Ста¬
сюлевич 1865. С. 61-66, 233-242. Подробнее про Ордерика см.: Wolter
1955; Chibnall 1984. См. также: Мереминский 2016. С. 67-69 и др.
50 Элред [Relatio de Standardo] (Howlett 1886. P. 182). (*) Элред из Риво
написал свое «Сообщение о битве штандартов» (1138 г.) в 1153-1154 гг.
Осн. изд.: Howlett 1886. Р. 179-199. О нем подробнее см.: Freeman 1998;
Burton 2007. Про автора см.: Burton 2010.
51 Видукинд, I. с. 38; III. с. 44 (Widukind 1904. S. 49,106 [Видукинд 1975.
С. 150,184]); кроме того, см. Erdmann 1935. S. 20ff, где имеется ссылка
на византийский пример знамени св. Михаила.
52 Arntz 1915. S. 175-176, Taf. XIII. Ранее его датировали X в.: Воск 1871.
S. 212ff.
53 См. Экскурс I, § 6 и 6а [Erdmann 1935. S. 329-333]; переводы
сокращены.
114
Карл Эрдман
вение встречается во многих рукописях и, в сущности, даже
в современных римских обрядниках. Реже, но так же давно
встречается другой текст: «Склони, Господь Иисус, к нашим
молитвам Твой милостивый слух и пошли нам Твою помощь
с архангелом Михаилом и всеми небесными силами. Как Ты
благословил Авраама, который торжествовал над пятью ко¬
ролями, и царя Давида, который славил Твое имя в победо¬
носных битвах, так благослови и освяти это знамя, которое
отправится на защиту святой церкви от вражеского разгула,
чтоб верующие и защитники народа Божьего, которые по¬
следуют за ним, добились именем Твоим и крестной силой
триумфа и победы над врагами». Эти тексты представляют
зрелую форму того, как церковь адаптировала теперь воин¬
ственные символы. Вместе с тем обнаруживается искомая
нами средневековая параллель лабаруму.
Наш особый интерес, однако, привлекают знамена свя¬
тых, эти знамена также появляются около начала нового
тысячелетия. Прежде их появление было отмечено только
в нескольких особенно примечательных случаях и вызывало
недоумение в силу своей уникальности. Однако всё станет
понятно, если проследить явление от истоков и рассмотреть
в целом. Наилучшие разъяснения предоставляют нам жи¬
тия святых, которые, конечно, более или менее легендарны
и должны восприниматься не как отчет об исторических со¬
бытиях, но как представление о них автора.
Аймоин из Флёри сообщает нам (ок. 1005 г.) следующую
чудесную историю, которая произошла, должно быть, при¬
мерно за 30 или 40 лет до составления его книги: в область
монастыря Сен-Бенуа-дю-Со вторглись вооруженные люди;
тогда жители Аржантона на основании того, что их господин
был защитником монастыря, принесли из монастыря знамя
св. Бенедикта, которое должно было защищать их в бою, воз¬
звали к св. Бенедикту и одержали удивительную победу над
захватчиками54. Знамя св. Бенедикта обеспечило помощь
54 [Аймоин.] Miracles de St. Benoit, II. с. IS (Certain 1858. P. 118): quia
dominus noster Giraldus eius (s. Benedicti) est advocatus, earn (terram s. Bene-
dicti) vice ipsius defensaturi hostes viriliter secureque aggrediamur, misso prius
legato qui e monasterio Salensi, quod est s. Benedicti, vexillum ipsius pretiosi
Глава /. Священные знамёна
115
святого, божественную защиту и победу; это разъясняется
автором через дополнительный рассказ, в котором в анало¬
гичной ситуации на месте знамени оказывается благослов¬
ленная св. Бенедиктом евлогия [Eulogien], которая приводит
к чудесной победе55. Знамя, принесенное из монастыря, надо
полагать, постоянно хранилось там. Имело ли оно иное ли¬
тургическое применение, а значит, было ли «церковным зна¬
менем», к сожалению, не сообщает ни Аймоин, ни другие
источники, которым известны подобные случаи. Пожалуй,
однако, из этого рассказа можно сделать вывод, что защит¬
ник [Vogt], обычно отвечавший за безопасность монастыря
и его владений, имел право распоряжаться спасительным
знаменем. Кажется, что во Франции знаменосец церкви во¬
обще был идентичен с ее защитником56. В Германии же зна¬
меносца следует, вероятно, отождествлять с главой выстав¬
ляемого церковью контингента, который мог быть идентичен
защитнику, но не обязательно57.
Второй, почти того же времени, пример знамени святого
уводит нас в Венецию. Венецианская хроника Иоанна Дьяко¬
на (ок. 1008 г.) описывает поход в Далмацию, предпринятый
confessoris, quod nobis praesidio sit, maturate deferat [поскольку господин
наш Гиральд — защитник (св. Бенедикта), собрались мы смело
и бесстрашно напасть на врага и защитить (земли св. Бенедикта) об¬
ласти (Гиральда), но сначала отправили посла в монастырь св. Бене¬
дикта в Со, чтобы принес нам быстро знамя этого драгоценного ис¬
поведника, чтобы оно защищало нас] и т. д., также totis viribus sanctum
invocantes Benedictum [взывая к св. Бенедикту изо всей силы]. (*) О зна¬
менах святых см. также: Flori 2001. Р. 145-147.
55 [Аймоин.] Miracles de St. Benoit, II. с. 16 (Certain 1858. P. 119). (*)
У Эрдмана — евлогия [Eulogien], так чаще всего называют получив¬
ший благословение предмет (хлеб, вода, пр.). В источнике: eulogias
panis et vini; pane ас vino Sancti Benedicti — благословленные хлеб и вино
(Certain 1858. Р. 119-120). В английском переводе оставили только
хлеб: the blessed bread (Erdmann 1977. P. 46).
56 Так утверждает Дюканж [Du Cange 1883] (см. advocates [защитни¬
ки]), но его данные требуют проверки. Судя по всему, signiferi s. Sam-
sonis [знаменосцы св. Самсона] не кто иные, как защитники собора
[Св. Самсона] в Доле: La Borderie 1889. Р. 57. (*) О защитниках см. ниже,
С. 131, доп. к прим. 3.
57 См.: Waitz 1876. Bd. 8. S. 185. Про signifer [знаменосец] в Италии см.:
Chiapelli 1930. Р. 38 n. 1.
116
Карл Эрдман
в 1000 г. дожем Пьетро Орсеоло58. В Оливоло, где собрался
флот на праздник Вознесения, дож после слушания мессы
получил от епископа Доминика знамя победы, а когда экс¬
педиция прибыла в Градо, то дожа встретил патриарх Вита-
лис с процессией и преподнес ему приносящее победу знамя
св. Гермагора, покровителя Градо. Этот поход был направлен
против грабительских набегов хорватов и нарентанцев и на
завоевание части Далмации; но дож выступал под неким зна¬
менем победы и в 1003 г. в боях против мусульман в Бари59.
Следующий случай снова из французской монашеской
жизни. Во второй части Miraculae sanctae Fidis [Чудеса св. Фе]
(XI в.) мы находим следующую чудесную историю: рыцарь
Фредолус, несправедливо подвергшийся нападению другого
рыцаря, обратился к св. Фе [Fides], всю ночь молился в мона¬
стырской церкви в Конке, совершил соответствующие подно¬
шения и выпросил у монахов знамя святой, которое должно
было защищать его в бою, и тем самым, взывая к святой, и од¬
ной лишь её помощью чудесно победил60. Тот же источник
58 Иоанн Дьякон [Венецианская хроника, 4. с. 46] (Monticolo 1890. Р.
156): [26 мая 998 г.] Petrus dux... asensions Domini festo cum suis in s. Petris
Olivolensis ecclesia ad missarum ministeria percipienda convenire voluit; cut
Dominicus eiusdem loci episcopus triumphale vexillum contulit [Дож Петр...
на празднике Вознесения Господа нашего собрался со своими людьми
слушать мессу в церкви Св. Петра на Оливоло; Доминик, тамошний
епископ, даровал ему знамя победы] и т. д., а потом Vitalis patriarcha...
dexteram (duds) victrici sancti Hermachorae signo condecoravit [патриарх
Виталис украсил десницу (дожа) эмблемой победоносного св. Герма¬
гора]. (*) Хроника Иоанна Дьякона охватывает период истории Вене¬
ции с момента основания до 1008 г. Важнейший источник по ранней
истории Венеции. Сохранилась её рукопись, которая, возможно, яв¬
ляется автографом (Vat. 440). Осн. изд.: Monticolo 1890; Berto 1999. См.
про неё также: Назаренко 2010. С. 53.
59 Иоанн Дьякон [Венецианская хроника, 2. с. 35] (Monticolo 1890. Р
166): [1003 г.] victrice vexillum se preire iubens [приказав нести впереди
знамя победы].
60 Liber miraculorum s. Fidis, III. c. 18 (Bouillet 1897. P. 159): vexillum sancte
martiris (Fidis) a fratribus petiit, cuius gestamine tutus hostium cuneos pen-
etrare audacter posit... cum vexillo sancte virginis hostiles alas perrupit, sem¬
per voce clara 'Sancta Fides fer орет nobis’ intonans et crebris repeticionibus
earn solam ingeminans. Sicque sancte virginis auxilio и т. д. [знамя святой
мученицы (Фе) у братии просил, чтобы с ним мог отважно проникать
Глава I. Священные знамёна
117
сообщает и о другом случае: жители каталонского местечка
Колонико [Colonico] преподнесли свое поселение святой Фе,
обещая платить ежегодную ренту и передавать одну десятую
всей военной добычи монастырю Сент-Фуа-де-Конк [Sainte-
Foy-de-Conques; св. Фе в Конке]; монахи тогда послали для
защиты их жизней знамя, которое те должны были нести,
взывая к святой, в бою с мусульманами; поступив так, они
победили61. Далее, принятие знамени святого Мартина Гот¬
фридом Анжуйским фиксируется как датированное истори¬
ческое событие. Рауль Глабер сообщает, что Готфрид при оса¬
де Тура, которая относится к 1044 г., перед боем с Теобальдом
и Стефаном из Блуа молил о помощи св. Мартина и смиренно
обещал компенсацию за всё, что разграбил во владениях свя¬
того; затем он получил знамя, которое прикрепил к своему
копью, и разгромил противников, которые досаждали разбо¬
ями каноникам св. Мартина, помощью святого одержав чу¬
десную победу62. Знамя здесь ещё не отмечено определенно
сквозь ряды врагов... со знаменем святой девственницы он прорвался
сквозь вражеские отряды, постоянно взывая звонким голосом ‘Святая
Фе, помоги нам’, часто повторяя это и только это. Так, помощью свя¬
той девы...] (*) Имеется новое издание «Книги чудес св. Фе»: Robertini
1994. А также её перевод на английский: Sheingorn 1995. О чудесах
св. Фе в связи с военными действиями и покровительством см.: Flori
2001. Р. 106-115.
61 Liber miraculorum s. Fidis, IV. с. 6 (Bouillet 1897. P. 183): monachi... ad
eorum salute... labarum eis mittunt, cuius gestaminis previo signo ad invoca-
tionem sancte virginis (Fidis) audacter hostiles acies non abhorreant perrum-
pere. Huius vero vexilli confortati fiducia и т.д. [монахи... ради их благопо¬
лучия... пошлите им лабарум, чтобы, взывая к святой деве (Фе) и неся
пред собой этот символ, они могли без колебаний смело разгромить
вражескую армию. Так, укрепленные верой в её знамя,...].
62 Рауль Глабер, V. с. 2 (Prou 1886. Р. 129): expetivit auxilium beati Mar¬
tini, promisit se humiliter emendaturum, quidquit in ipsius sancti confessoris
ceterorumque sanctorum possessionibus raptu abstraxerat. Indeque accepto
sigillo, imponens illud proprie haste и т.д. Nulli dubium est beato Martino au-
xiliante qui ilium pie invocaverat suorum inimicorum victorem extitisse [искал
помощь блаженного Мартина и смиренно обещал вернуть все, что
захватил из имущества святого исповедника и других святых. А по¬
том получил знамя и поместил его на своем копье и т. д. Несомненно,
он победил своих врагов помощью блаженного Мартина, к которому
благочестиво взывал]. (*) См. также: Fichtenau 1992. S. 72.
118
Карл Эрдман
как знамя Святого Мартина, но такое понимание допустимо,
поскольку впоследствии графы Анжуйские будут выступать
знаменосцами этого святого63. У них даже было право распоря¬
жаться этим знаменем, передавать на время [право быть зна¬
меносцем], как поступил уже Готфрид Бородатый в 1066 г.64; из
этого видно, насколько востребованной была волшебная сила
этого знамени.
Приведем и сообщение Бонизо Сутрийского, которое дале¬
ко превосходит предшествующее по исторической важности.
Император Генрих III — Бонизо по ошибке называет Конра¬
да II — перед одной из венгерских войн 1042-1044 гг. направил
послов к папе Бенедикту IX. Эмиссары прибыли и попросили
предоставить им знамя от имени святого Петра, с которым
Генрих мог бы завоевать Венгрию. Папа согласился и послал
кардинала-епископа Порто с римлянином Белинзо из Мармо-
рата, которые должны были сами нести знамя в бою, а если
король не захотел бы этого, то должны были объяснить ему:
«Мы торжественно обещаем тебе победу; смотри, чтоб не при¬
писывал её себе, но лишь апостолам!» Венгры действительно
были побеждены, и в знак победы эти два папских посланни¬
ка доставили в Рим копье, захваченное у венгерского коро¬
ля65. Здесь ещё не идет речи о появившемся спустя двадцать
63 В статье «vexillum s. Martini» Дюканж [Du Cange 1883] ссылается на
1046 г. в Chronicon s. Martini, который сам относится только к XIII в.;
к какому времени принадлежат упоминаемые там далее уставы и об-
рядники, я, к сожалению, не знаю.
64 Грамота Готфрида Бородатого [графа Анжуйского. 1066 г.]
(Marchegay 1843. Р. 359 [№ 17]).
65 Бонизо. Liber ad amicum [, V] (MGH Ldl. 1.583): (imperator) misit leg¬
ates... ad domnum papam, et supplicans, ut ei vexillum ex beati Petri parte
mitteretur, quo munitus posset Ungaricum regnum suo subicere dominatui.
Quod ut audivit, papa libenter concessit et mittens nobiles viros ex latere suo,
episcopum scilicet Portuensem et Belinzonem nobilissimum Romanum de Mar-
morato, eis hec tradidit precepta, ut si regi non displiceret, ipsi in prima acie
vexilla portarent; quod si regi displiceret, hec ei intimarent: “Victoriam quidem
tibi spopondimus. Vide, hoc ne tibi ascribas, sed apostolisn. Quod et factum
est... capta est Ungarici regis lancea... Rome delata [(император) напра¬
вил послов... к господину папе с просьбой прислать знамя от святого
Петра, под покровительством которого он смог бы покорить венгер¬
ское королевство. Услышав это, папа охотно согласился и направил
Глава /. Священные знамёна
119
лет vexillum sancti Petri [знамя св. Петра], а просто о запрошен¬
ном из другого места знамени; но в своем значении оно не от¬
личается от знаменитого в будущем Петрова знамени.
Этот рассказ Бонизо, который отлично согласуется с харак¬
тером тогдашней венгерской войны, а ссылка на копьё вен¬
герского короля подтверждается другими источниками66, всё
же признается исследователями недостоверным67. Это прои¬
зошло, судя по всему, из-за того, что историю взяли не саму
по себе, но полагая, что наделение знаменем является жестом
сродни оммажу, а поскольку исключено, чтобы Генрих III
просил папу пожаловать ему Венгрию, то, следовательно, рас¬
сказ Бонизо невозможен. Однако в действительности Бонизо
не вкладывал никакого правового смысла в предоставление
знатных людей в качестве своих представителей, епископа Порто
иБелинзо, наиблагороднейшего римлянина из Мармораты, дав им
указание, что, в случае согласия короля, они должны сами нести эти
знамена в первых рядах; если же король не одобрит этого, то они
должны сказать ему: “Хотя мы обещаем тебе победу. Смотри, не смей
приписывать её себе, но только апостолам”. Так и случилось... было
захвачено копье венгерского короля... и доставлено в Рим]. О Белин-
зо: Gregorovius 1890. S. 33 (*) Про Бонизо Сутрийского см.: Berschin
1972; Robinson 2004. Р. 36-63; Dempsey 2006. Эрдман пользовался
классическим изданием его «Книги к другу» (Liber ad amicum): MGH
Ldl. 1.568-620. Имеется английский перевод Я.С. Робинсона: Robinson
2004. Р. 158-261. Эрдман был первым, кто обратил внимание на ис¬
тинное значение сообщения Бонизо о венгерском копье (Schramm
1955. S. 520-521, 652). Грегоровиус датировал это свидетельство бук¬
вально по тексту Бонизо, то есть 1024 г., а упомянутым императором
считал Конрада II, папой, соответственно, Иоанна XIX (Грегоровиус
1887. С. 17). Однако в одном из писем папы Григория VII венгерско¬
му королю (28 октября 1074 г.) упоминается, что победу над венгра¬
ми одержал император Генрих, который потом передал трофейное
копье в Рим (GR. II, 13. S. 145). Соответственно, речь идет о битве
5 июля 1044 г. См.: Steindorff 1874. Bd. 1. S. 234 Anm. 2; Robinson 2004.
P. 181-182. Мармората — это квартал в юго-восточной части Рима
между Авентином и Тестаччо. В написании имени Белинзо имеются
расхождения: Berizo, Belizo, Belinzo. О нем см.: Herrmann 1973. S. 44-
45; Savio 1999. Т. 1. Р. 578.
66 См.: Steindorff 1874. Bd. 1. S. 234-235 Anm. 2.0 венгерской войне см.
ниже, С. 138 и сл.
67 Steindorff 1874. Bd. 1. S. 235 Anm. 1.
120
Карл Эрдман
знамени, а определенно говорит об обещании победы помо¬
щью апостолов.
Точно так же и во всех других упомянутых случаях: совре¬
менные источники едины в том, что знамена святых были
религиозными символами, залогом божественного покрови¬
тельства и победы, в то время как нигде нет и намека, что их
предоставление имело характер наделения леном. Тем боль¬
ше их религиозно-историческое значение. Если обычные во¬
енные знамена, которыми постоянно владеют рыцари, могли
получить литургическое благословение церкви на всё время
своего применения, то знамена святых, напротив, принад¬
лежали отдельным церквям определенных святых и предо¬
ставлялись епископами или аббатами по случаю конкрет¬
ной войны. Право носить их можно было иногда приобрести
благодаря особым заслугам перед церковью, если, например,
защитник или иной покровитель церкви не обладали этим
правом постоянно. Впрочем, отдельным церковным князьям
дозволялось передавать знамя своего святого для войны по
своему усмотрению. Тем самым такая война возвышалась над
уровнем светской борьбы за власть: когда небеса выступали
на одной из сторон, война становилась делом церкви. Не бук¬
вально словами, но символически такое наделение знаменем
означало объявление священной войны.
У нас нет сведений о том, как выглядело знамя святого —
отличалось ли оно от других военных знамен по форме или
каким-нибудь цветом, имело ли вышитое изображение свя¬
того или соответствующую эмблему. Полное молчание источ¬
ников позволяет сделать вывод, что внешний вид был не ва¬
жен: существенным был не облик знамени, а духовная связь
со святым. Всё же природу этой связи не следует понимать
таким образом, что святой сам при жизни носил знамя. Это
очевидно из личностей святых, упомянутых в рассказанных
выше историях: за единственным исключением св. Мартина,
который начинал как солдат, все остальные были мирными
фигурами, которые не имели никакого отношения к военным
знаменам: основатель монашеского ордена Бенедикт и епи¬
скоп Гермагор, мученица Фе и апостол Петр. Скорее, суть
состояла в том, что знамя передавалось от имени святого
представителями его церкви. Также существенным было то,
Глава I. Священные знамёна
121
что хранящееся в церкви знамя считалось собственностью
святого. Однако только относящийся к XII в. рассказ из Ан¬
глии характерен для этого. Там английский король Этельстан
перед войной против шотландцев [934 г.] молился св. Иоан¬
ну Беверлийскому в посвященной этому святому церкви, во¬
прошая о помощи и обещая подношения. Присутствующие
священники посоветовали королю взять с собой из церкви
некий знак в доказательство принятых обязательств; он по¬
зволил им преподнести знамя, и святой тогда чудесно помог
ему68. Без сомнения, в легенде речь идет о знамени св. Иоан¬
на Беверлийского, которое участвовало в Битве штандартов
в 1138 г., но всё же в самом рассказе сообщается только, что из
церкви забрали какое-то знамя: достаточно было, что знамя
принадлежало церкви.
Неверно будет утверждать, что церковь на рубеже тысяче¬
летий изобрела совершенно новый знаменный обычай. Впол¬
не возможно, например, влияние Византии, где уже по мень¬
шей мере вХв. на военных знаменах изображали Христа,
Богородицу, архангела Михаила, св. Георгия и других святых
воинов69. Следует также помнить, что в подобных ситуациях
68 Miracula s. fohannis Beverlacensis [Чудеса св. Иоанна Беверлийского]
(Raine 1879. Р. 295).
69 Константин Багрянородный. De ceremoniis [Арр. ad lib. 1] (Reiske
1829. Vol. 1. P. 481); см. также эпиграмму [Михаила] Пселла на знамя
Константина Мономаха (1042-1055) с изображением св. Георгия (MPG
122.531). (*) Сборник «О церемониях» (De ceremoniis) был составлен
для византийского императора Константина Багрянородного (пра¬
вил в 913-959 гг.). Он содержит детальное описание византийских
придворных церемоний, сопутствующих ритуалов и эмблематики.
Осн. изд.: Reiske 1829. Эрдман указывает на сведения, которые содер¬
жатся в приложениях ккн. 1, глава «О караулах» (Пер! xtov керкётшу).
Там говорится, что руководитель императорской охраны и всей ка¬
раульной службы (друнгарий виглы) должен использовать «сигна¬
лы» (aiyvov; лат. signum) с изображением «или Спасителя, или Бого¬
родицы, или архистратига, или святого мученика из воинов» (elxe t6v
Icoxfjpa, Eire rr}v ©eotokov, elxe t6v dpxioTpaxqyov, elre rd)v aytcov papxupuiv
Tdiv axpatriXaTaiv). Любопытно, что в переводе на латынь И.Я. Рейске,
который был впервые опубликован в 1751 г., а впоследствии переиз¬
дан и сейчас считается классическим [Reiske 1829], прямо в текст вне¬
сены пояснения: «...или архистратиг, то есть архангел Михаил, или
иной какого-нибудь святой мученик, который считается способным
122
Карл Эрдман
церковь зачастую адаптировала более древние светские или
языческие обычаи, лишь специфически преобразуя их. Мож¬
но предположить, что освящение знамени и хранение в церк¬
ви пришло на место языческому чародейству и хранению
в святилище или в священной роще70. Совсем не будет неве¬
роятным, хотя и нельзя подтвердить, что такие магические
практики в отношении знамен существовали в германских
землях ещё в рассматриваемое время, то есть в первом тыся¬
челетии. С другой стороны, существует возможность влияния
мусульманского мира. Поскольку там с самых ранних времен
ислама было принято, что пророк или халифы выдают сво¬
им военачальникам священные знамена при начале войны71.
Один специфический обычай придает убедительности этому
мнению: арабы привязывали свои флаги к копьям только пе¬
ред сражением или перед войной72; мы обнаруживаем точно
такую же практику с XI в. также на Западе, сначала в отноше¬
нии знамени святого73, а позже особенно часто в героических
эпосах74. В связи с этим можно предположить заимствование
и действенным военным покровителем» (sive arcbistrategum , id est
archangelum Michaelem, sive alium aliquem SS. Martyrum, qui copiis et
rebus militaribus praeesse reputantur). Скорее всего, речь, конечно,
идет о знаменах, но вот их военный функционал вовсе не очевиден.
Михаилу Пселлу, близкому сподвижнику императора Константи¬
на Мономаха, приписывают поэму (или эпиграмму) In flammulam
Monomachi, в которой есть следующие строки: «на знамени Моно¬
маха изображен святой Георгий и император, который скачет с ко¬
пьём наперевес и гонит варваров» (etc; тб cpXdpouAov той Movopdxou ёхо\
ioTopiapevouc tov ayiov Tecopyiov, tov (ЗашХёа gcpinnov (pepovta Aoyxqv, k«i
toxx; Bap|Japox)<; 6iu)Kovta) (Westerink 1992. S. 295 № 27). Знамя отмече¬
но как (pXapouXov (flammulum), то есть кавалерийский флажок, вымпел
на кончике копья, и речь, таким образом, именно про военное знамя.
О культе архангела Михаила см. выше, С. 83, доп. к прим. 46. См. так¬
же: Brehier 1949. Р. 377-378; Grabar 1952; Weitzmann 1935.
70 Meyer 1930а. S. 352; Meyer 1930c. S. 125; Meyer 1930d. S. 481.
71 См., например: Vakidi 1882. S. 50, 54-55, 106, 108ff, 326, и passim;
Tabari 1871. P.482.
72 Например: Vakidi 1882. S. 49, 106,149, 228,433-434 и т.д.
73 Знамя св. Мартина у Рауля Глабера, см. выше, прим. 62.
74 См. материал у Мейера: Meyer 1930с. S. 116; Meyer 1931а. S. 215ff;
Meyer 1930d. S. 480; Meyer 1931b. S. 22-23. В более раннее время я
не обнаружил такого обычая на Западе; даже в упомянутой выше в
Глава /. Священные знамёна
123
у мусульман как формата использования знамен, так и пожало¬
вания их церковью. Однако это чистая гипотеза и ничего не ме¬
няет в историческом значении, которое имеет появление такого
обычая на Западе: независимо от места его происхождения, всё
же самое главное — когда и в какой форме он был воспринят.
И особая форма священного знамени, которую осталось
обсудить: знаменная повозка. Впервые “Сarroccio” [карроч-
чо] мы встречаем в Милане, где, согласно Хронике Арнульфа,
в 1039 г. она была введена благодаря архиепископу Ариберту75.
В то время она состояла из высокой установленной на колеса
мачты, у которой с золотого набалдашника на верхушке сви¬
сали два белоснежных полотнища; ниже размещался крест
с изображением фигуры Спасителя, который взирал над мас¬
сами бойцов и укреплял их своим взглядом76. Этим описанием
прим. 25 вестготской литургии говорится только о «подъеме» зна¬
мени, которое могло быть уже давно прикреплено к флагштоку, речь
не о привязывании. Слово bandum также не позволяет нам понять,
происходило ли привязывание в начале войны или в начале сраже¬
ния; в византийской армии, однако, традиционно привязывали зна¬
мена перед сражением (Grosse 1923. S. 369, 370 Anm. 7).
75 О её значении см. ниже, С. 140, и Erdmann 1932с. S. 896ff. (*) О ар¬
хиепископе Ариберте и карроччо см.: Cowdrey 1966. Р. 12. Миланский
клирик Арнульф был автором Liber gestorum recentium [Книга о собы¬
тиях прошлого] — истории архиепископов Миланских, охватываю¬
щей период 931-1077 гг. Это важнейший источник по начальному эта¬
пу борьбы за инвеституру. Эрдман использовал изд.: MGH SS. 8.6-31.
Есть ещё: MPL 147.287-332. Современное издание 1994 г.: MGH SS гег.
Germ. 67.109-232.
76 [Арнульф Миланский. Liber gestorum recentium, И. с. 16] MGH SS. 8.16
[MGH SS rer. Germ. 67.161-162]: Signum autem, quod dimicaturos debebat
suos praecedere, tale constituit: procera trabs instar mali navis robusto confixa
plaustro erigitur in sublime, aureum gestans in cacumine pomum cum penden-
tibus duobus veli candidissimi limbis; ad medium veneranda crux depicta Sal-
vatoris ymagine extensis late brachiis superspectabat circumfuse agmina, ut
qualiscumque foret belli eventus, hocsigno confortarenturinspecto [Знамение,
за которым должны были идти в бой его люди, он утвердил таким:
длинная жердь, наподобие корабельной мачты, вздымалась вверх,
прочно закрепленная посередине повозки, от золоченого яблока на
её верхушке свисали две белоснежные парусиновые полоски; в цен¬
тре на благоговейном кресте был изображен образ Спасителя с ши¬
роко раскинутыми руками, взирающий поверх ополчившихся вокруг
124
Карл Эрдман
миланский карроччо недвусмысленно представлен как из¬
начально религиозный символ, и этот характер он сохранял
в позднейшее время. В XII в. он нес на мачте вместо набалдаш¬
ника крест, а вместо распятия — изображение св. Амвросия,
который тогда же придал знамени своё имя77. Ещё позднее
у повозки всегда держался священник для ухода за ранеными
и чтения мессы78.
Религиозному характеру символа соответствовал его
внешний вид, знаменное полотнище, о котором нам, к сча¬
стью, в этом случае известно. Белоснежная ткань первона¬
чального карроччо очень подходит изображению Христа при
флагштоке. Ведь издавна белый был цветом небес. Подобно
войск, чтоб независимо от исхода боя можно было укрепиться, взгля¬
нув на это знамение] (*) См. также: ZugTucci 1985. Р. 70-71, 83.
77 Письмо Бурхарда [Кёльнского; 1162 г.] (RIS, 6. Р. 917); Chronica
regia Coloniensis [Rec. I, codd. A] (MGH SS rer. Germ. 18.110). Письмо
Фридриха Барбароссы 1162 г.: MGH Const. 1.281 № 204. См. также
Отто Морена: MGH SS rer. Germ. N.S. 7.120. (*) В письме император¬
ского нотария Бурхарда Кёльнского к аббату Николаю Зигбургско-
му о победе императора Фридриха и разрушении Милана (Epistola
Burchardi, notarii imperatoris, ad Nicolaum, sigebergensium abbatem, de
Victoria Friderici imp. Aug. et excidio Mediolanensi; RIS, 6. P. 915-918)
упоминается карроччо (carrocio) как муниципальный штандарт (stan¬
dard) и изображение на нем св. Амвросия. Кёльнская королевская
хроника (Chronica regia Coloniensis) была составлена ок. 1177 г. в мона¬
стыре Св. Михаила в Зигбурге и охватывает период с 576 по 1199 гг.,
с продолжением до 1220 г. Осн. изд.: MGH SS rer. Germ, 18. В известиях
до 1106 г. опирается на хронику Эккехарда из Ауры (MGH SS. 6.1-13),
а затем до 1144 г. на Падерборнские анналы (MGH SS. 30/2.1329-1332).
Письмо Бурхарда интегрировано в Кёльнскую хронику (MGH SS rer.
Germ. 18.108-111). В письме Фридриха Барбароссы графу Суассона
(Epistola ad comitem Suessionensem) о той же победе над Миланом так¬
же упоминается «знамя св. Амвросия» (vexillo sancti Ambrosii). Знатный
горожанин из Лоди Отто Морена написал историю похода в Италию
императора Фридриха Барбароссы в 1154-1168 гг. (Historia Frederici I
или Historia rerum Laudensium tempore Federici Aenobarbi caesaris). Осн.
изд.: MGH SS. 18.587-659; MGH SS rer. Germ. N.S., 7. У него под 1160 г.
также упоминается миланское карроччо.
78 О позднесредневековых карроччо: Бонвичино де Рива [De
magnalibus urbis Mediolani], V. с. 24 (Novati 1898. P. 151); Гальвано
Фламма (Ceruti 1869. P. 495,605-606); Colombo 1928. P. 172-173,186-187:
Delbruck 1923. S. 368ff.
Глава /. Священные знамёна
125
ангелам в Библии, святые в Средние века, если спускались
с небес, то описывались обычно как мужчины в белой оде¬
жде, а если имели знамена, то те также обычно были белос¬
нежными79. Следующим шагом можно расценивать образ,
который представил нам Говфред Малатерра в начале XII в.
явлением св. Георгия в сражении между норманнами и си¬
цилийскими мусульманами: святой материализовался перед
нормандскими рядами на белой лошади в сияющих доспехах,
неся на своем копье белое знамя и сияющий крест над ним;
одновременно божественная сила заставила появиться на ко¬
пье графа Рожера, норманнского предводителя, белое знамя
с крестом80. Этот пример делает понятным дальнейшее раз¬
витие миланского знамени-карроччо. В 1160 г. белое полотни¬
ще этого знамени уже имело красный крест81: это было вполне
79 См. Gesta Francorum. с. 29, 5 (GF Hagenmeyer 1890. S. 374; [ДФ 2010.
С. 191]) и многочисленные отмеченные редактором [X. Хагенмейером]
параллели [GF Hagenmeyer 1890. S. 376 Anm. 29]; Бенцо [Ad Heinricum
IV], II. с. 18 (MGH SS. 11.620; [MGH SS rer. Germ. 65.255]); см. также:
Рауль Глабер, И. с. 9 (Prou 1886. Р. 45).
80 Говфред Малатерра, II. с. 33 (Pontieri 1926. Р. 44). (*) Бенедиктин¬
ский монах Говфред Малатерра, прибывший в Италию «из-за Альп»
(точнее о его происхождении неизвестно), по просьбе графа Рожера
Сицилийского в 1091-1098 гг. создал хронику De rebus gestis Rogerii
Siciliae et Calabriae comitis et Roberti Guiscardi duds fratris eius [О деяни¬
ях графа Сицилийского и Калабрийского Рожера и герцога Роберта
Гвискара, брата его], описывающую историю норманнов вИталии
в XI в. — с начала 1040-х гг. до 1098 г. Осн. изд.: Pontieri 1926. Имеется
полный перевод на английский: Wolf 2005. Перевода на русский не из¬
дано. В Сети встречаются любительские переводы 1 и 2 книг хроники
(всего в ней 4 книги). Сочинение Малатерры, наряду с трудами Ама-
та из Монтекассино и Вильгельма Апулийского, составляет комплекс
главных источников по начальной истории норманнов в Италии. См.
также: Wolf 1995. Р. 143-147.
81 Отто Морена (MGH SS rer. Germ. N.S. 7.116). А. Коломбо (Colombo
1928. Р. 169ff), согласно Galli 1919. Р. 376, считает, что к первому кре¬
стовому походу крест вернулся, но единственным основанием для
этого в источниках является сообщение, что Джованни ди Роде,
предводитель миланских крестоносцев, принял крест (crucem receipt);
о знамени на самом деле нет и слова. (*) См. позднейшую миниатюру
с изображением миланского карроччо: Romussi 1913. Фронтиспис
[См. илл. 5 на вклейке].
126
Карл Эрдман
бесхитростным усовершенствованием первоначального про¬
стого белого знамени, значение которого осталось прежним.
Белое знамя с красным крестом, которое и сегодня предво¬
дительствует жителям Милана, — оно, судя по всему, пред¬
ставляет старейший сохранившийся городской герб, — по
происхождению является религиозным символом, что ясно
показано в сохранившемся письме миланцев жителям Торто¬
ны82. Миланцы, возродив в 1155 г. разрушенный город Торто¬
ну, послали туда три коммунальных эмблемы: знамя, печать
и трубу. Знамя было белым с красным крестом Христа; это
символизировало, как сообщалось в письме, освобождение из
рук врагов после длительных бедствий. Тогда красно-белое
знамя с крестом имело характер чисто религиозного симво¬
ла, ещё не территориального значка.
Впрочем, знаменные повозки существовали не только
в Милане. Большинство крупных итальянских коммун ис¬
пользовало их, но нет возможности доказать, что это происхо¬
дило ранее середины XII в.83 Уже раньше этот обычай пересек
Альпы. В битве при Плайхфельде (1086 г.) у «верных св. Петра»
была знаменная повозка с крестообразной мачтой, которая,
по словам Бернольда, должна была выражать их уверенность
в божественной помощи84. Только в XII в. мы обнаруживаем
82 Опубликовано: Manaresi 1919. Р. 53. См.: Erdmann 1934. S. 41-42.
85 Самое позднее в 1167 г. у флорентийцев имелась знаменная по¬
возка, см. Davidsohn 1896. S. 691; в 1170 г. она была введена в Болонье,
[согласно Анналам Чезены] Annales Caesenatenses (RIS, 14. Р. 1091); она
имелась у Кремоны и Павии в 1199 г. (MGH SS. 31.10); и т.д.
84 MGH SS. 5.444-445. См.: Erdmann 1932с. S. 896-897. (*) Бернольд
Санкт-Блазиен или Констанцский, как сторонник церковной
реформы, был автором множества полемических сочинений. Но бо¬
лее известен как автор Хроникона (Chronicon) — всемирной хроники,
охватывающей период с начала эры до 1100 г. Для времени до 1054 г.
он следовал хронике Германа из Райхенау (MGH SS. 5.74-133), а для
периода с 1055 по 1080 г. — хронике его ученика Бертольда (MGH SS.
5.264-326; MGH SS rer. Germ. N.S. 14.163-381). Далее — по собственным
сведениям (MGH SS. 5.385-467; MGH SS rer. Germ. N.S. 14.385-540). Для
эпохи борьбы за инвеституру и начала крестовых походов хроники
Бернольда является ценнейшим, а порою уникальным источником-
В 2003 г. ирландский профессор Я. Робинсон под эгидой MGH пере¬
издал хроники Бертольда и Бернольда (MGH SS rer. Germ. N.S., 14).
Глава I. Священные знамёна
127
случаи светского использования знаменных повозок, при
этом источники также фиксируют впечатление, которое эта
практика производила85. К XIII в. карроччо была очень широ¬
ко распространена и зачастую полностью утратила свое ре¬
лигиозное значение. Но под 1138 г. мы имеем хороший при¬
мер чисто религиозного использования, а именно английские
знаменные повозки в «Битве штандартов» при Нортоллер-
тоне. Тогда в связи с отсутствием короля английскую армию
Кроме того, недавно он перевел на английский весь комплекс шваб¬
ских хроник за XI в., снабдив обстоятельной статьей и комментария¬
ми (Robinson 2008). См. также: Somerville 2011b. Р. 24-28.
85 В анналах Ламберта Малого под 1129 г. сообщается о знаменной по¬
возке, которую построил для себя граф Лувена fastu superbiae [кичась
высокомерием] (MGH SS. 16.647); в продолжении хроники Сигеберта
из Жамблу [Continuatio Aquicinctina Sigeberti Gemblacensis] под 1184 г.
говорится о standarum графа Филиппа Фландрского, quod rex cum
tota Francia valde indigne tulit [которую король и вся Франция терпели
с большим негодованием] (MGH SS. 6.422). В отношении венгерской
знаменной повозки 1157 г. нам неизвестно никаких подробностей
(Никита Хониат. История, V. с. 3; Becker 1835. Р. 202). В [Истории] Псев¬
до-Турпина (с. 17) знаменная повозка упоминается у испанских му¬
сульман, на основании чего М. Бюхнер (Buchner 1928. S. 44ff) пытался
без достаточных причин датировать составление этого текста време¬
нем после войны Барбароссы с миланцами. (*) Записанные Ламбер¬
том Малым анналы монастыря Св. Якова в Льеже (Annales S. Jacobi)
охватывают период с 988 до 1193 г., и после 1175 г. представляют со¬
общения очевидца. Осн. изд.: MGH SS. 16.645-650. Всемирную хро¬
нику (Chronica sive chronographia universalis) Сигеберт из Жамблу писал
в 1100-1112 гг. (см. С. 356, доп. к прим. 151). Впоследствии её продол¬
жили в некоторых монастырях. В нашем случае речь о продолжении
в монастыре Анше, которое было составлено в первой половине XIII в.
для периода с 1149 по 1237 г. Издано вместе с основной хроникой Си¬
геберта: MGH SS. 6.406-438. В истории Никиты Хониата представле¬
ны события с 1118 по 1207 г. Она является важнейшим источником по
истории Византии и соседних стран, особенно с середины 1180-х гг.,
когда события излагал современник. Осн. изд.: Becker 1835; Van Dieten
1975. Архиепископ Реймсский Турпин (ум. ок. 800 г.) в Средние века
считался автором популярной «История Карла Великого» (Historia
Caroli Magni), составленной в XII в. — возможно, несколькими автора¬
ми начиная с IX в. В связи с этим сочинение часто именуют Хроникой
Псевдо-Турпина. Осн. изд.: Meredith-Jones 1936. Перевод на англий¬
ский см.: Poole 2014. См. также ниже, С. 377, доп. к прим. 50.
128
Карл Эрдмац
собирали архиепископ Йоркский и высшее духовенство. Архи¬
епископ предписал священникам выступить вместе со свои¬
ми прихожанами, неся кресты и знамена, а кроме того, подго¬
товил штандарт, то есть знаменную повозку, на которой раз¬
местили гостию и знамена [из собора] Св. Петра в Йорке, св.
Иоанна Беверлийского и Св. Вильфрида Рипонского; посколь¬
ку от Христа и святых ожидали помощи в защите церкви8'1.
Здесь мы обнаруживаем сочетание различных видов святых
знамен: принесенные [приходскими] священниками церков¬
ные знамена, собственно знамена святых и знаменная повоз¬
ка в её первоначальном [религиозном] значении.
Все эти формы священных знамен впервые появились, как
мы видели, около начала нового тысячелетия, точнее во вто¬
рой половине X и первой половине XI в. Если у историко-сим¬
волических наблюдений есть смысл, то возникновение этого
нового обычая должно являться отражением духовно-исто¬
рического развития в целом; к нему мы теперь и обратимся.
86 Элред [Relatio de Standardo] (Howlett 1886. P. 182ff, 188ff); Ричард
Хексэмский [De gestis regis Stephani et de bello Standardii] (Howlett 1886.
P. 160ff); характерно также, что англичане после битвы vexilla, quae ас-
ceperant, cum gaudio et gratiarum actione ecclesiis sanctorum reconsignant
[знамена, которые получали, с радостью и благодарением вернули
в церкви святых] (Howlett 1886. Р. 165). (*) От Ричарда Хексэмского два
сочинения — краткая история Хексэма и хроника правления короля
Стефана, где имеется большой рассказ о битве штандартов 1138 г.
Рассказ составлен младшим современником. Осн. изд.: Howlett 1886.
Р. 139-178.
ГЛАВА II.
БОЖИЙ МИР, ЦЕРКОВНАЯ РЕФОРМА
И ВОЕННОЕ ДЕЛО
130
Карл Эрдман
Примерно на рубеже тысячелетий отношение церкви к во¬
енному сословию претерпело существенные изменения. Про¬
тиворечие между militia Christi и militia saecularis было прео¬
долено, и так же, как раньше деятельность правителя, теперь
была христианизирована воинская деятельность; она приоб¬
рела непосредственное церковное целеполагание, а война на
службе церкви или слабых стала рассматриваться как священ¬
ная и расцениваться в качестве религиозного долга не только
короля, но каждого отдельного рыцаря. Этот процесс измене¬
ния старых представлений начался отчасти уже в X в. и стал
особенно заметен с конца Хв.; перед нами одна из предпо¬
сылок крестоносного движения, и она требует более четкого
прояснения.
К сожалению, однако, это развитие не может быть ни чет¬
ко ограничено в объеме, ни ясно очерчено в деталях; для это¬
го потребовалось бы располагать более емкими и точными
источниками, чем мы имеем для Высокого Средневековья.
Чтобы охватить его по крайней мере в основных чертах, мы
должны направиться окольным путем. В такой области, как
наша, будет бесплодным ограничиваться только спиритуали¬
стическим подходом. Такие ментальные изменения, которые
мы здесь обследуем, не могут быть свободны от фона из по¬
литических и социальных условий.
Предпосылкой формирования христианского рыцарства,
хотя и не его причиной, был структурный исторический про¬
цесс: постепенное утверждение феодализма и ослабление
вследствие этого государственной власти, особенно проявив¬
шееся во Франции. Церковь сделала два вывода из этих изме¬
нений. С одной стороны, она приняла часть государственных
функций, а с другой стороны, придала отдельным вассалам,
и рыцарству в целом, некоторые аспекты полуцерковного по¬
ложения, которые ранее приписывала лишь главе государства.
В связи с этим церковь обрела более близкую связь с войной
и с воинским сословием, чем раньше хотела признавать.
Естественно, перемены в правовом и социальном положе¬
нии рыцарей имели индивидуальные различия. Оказавшиеся
на вершине иерархии местные князья могли без труда перенять
функции, которые церковь ранее предоставляла лишь коро¬
лю, в частности положение власти, которая не напрасно носит
Глава II. Божий мир, церковная реформа и военное дело
131
меч1. Но всё же это их особое положение не было существенным
для появления мысли о крестовом походе: в призыве церкви
к первому крестовому походу местные князья стояли в одном
ряду с другими рыцарями. С другой стороны, настоящее ры¬
царское сословие со временем сегрегировалось от массы про¬
стых воинов, и этому вполне способствовал процесс духовной
окраски рыцарства. Однако это произошло много позже, т. е. по
сути уже в XII в.2 Поэтому для нашей темы мы употребляем по¬
нятие «рыцарь» в самом широком смысле как унифицирован¬
ную категорию, охватывающую всех, кому обычно вменялось
в обязанность носить оружие и чьё единство противопостав¬
ляли как королевской власти, так и церкви.
Новое отношение церкви к рыцарству проявилось уже в из¬
менениях, которым подвергся институт защитников [Vogtei]
вследствие развития феодализма именно во Франции3.
1 См., например, [папа] Николай II графу Руэрга (JR. 4440); о Готфри¬
де Бульонском в Chronicon s. Huberti (с. 78; MGH SS. 8.612). (*) В тексте
парафраз из Послания Павла римлянам: «ибо начальник есть Божий
слуга, тебе на добро. Если же делаешь зло, бойся, ибо он не напрасно
носит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое»
(Рим. 13:4). Хроника монастыря Св. Юбера в Андаже (Chronicon sancti
Huberti Andaginensis) была составлена в этой обители в 1098-1106 гг.
и охватывает период от легендарного 1034 до 1106 г. Осн. изд.: MPL
154.1341-1456; MGH SS. 8.565-630.
2 См.: Flach 1893. Т. 2. Р. 569ff(особ. Р. 575); Guilhiermoz 1902. Р. 462ff. Не¬
верно, например: Franz 1909. Bd. 2. S. 289. (*) Блок 2003; Amman Dumas
1942; Poly Bournazel 1980. По французским феодальным институтам
см.: Lot Fawtier 1957; Lemarignier 1970. См. также: Boutruche 1968; Duby
1978; Lemarignier 1995. Исследование по региону Маконнэ во Франции:
Duby 1953. О роли знати в крестоносном движении: Waas 1956. Bd. 1.
Гл. 1. Сейчас активно обсуждается, насколько допустима концепция
феодализма для анализа средневекового общества, см.: Brown 1974;
Reynolds 1994. В целом о средневековых властных институрах см. на
русском: Гусарова 2011.
3 См.: Senn 1903; Senn 1907. В Германии это развитие включало изме¬
нения другого характера, см.: Otto 1933. (*) Об институте защитников:
Bloch 1939. Р. 404-406 [Блок 2003. С. 397-399]; Duby 1953. Р. 110-114;
Barraclough 1938. Vol. 1. Р. 65-70,96-97; Lemarignier 1962. Р. 64-65; Rey¬
nolds 1994. Р. 438,445-446. Ср. также: Delaruelle 1944. Р. 21-23.0 Клюни
и защитниках в отношениях с папством: Cowdrey 1970а. Р. XVI, 10, 12,
197-203,211-12,239 п. 2.
132
Карл Эрдман
Защитники существовали и в каролингское время, но тогда
у них были только административные и судебные, но не воен¬
ные функции; вооруженная защита монастырей и епископств
вменялась в обязанность королю или его служащему, графу.
Постепенное изменение в этой практике, истоки которого
заметны с середины IX в., завершилось в основном только
в X-XI вв. Общая небезопасность, исчезновение королевской
защиты и рост числа междоусобиц, в которых некоторые
церкви сами активно участвовали, превратили защитников
в первую очередь в военных покровителей монастырей и епи¬
скопств. Поскольку посредническая роль государства сошла
на нет, церковь вступила в прямой контакт с самими участни¬
ками воинских деяний, отдельными династами и рыцарями,
и представления, которые ранее в связи с защитой церкви от¬
носились лишь к государю, теперь должны были распростра¬
няться на более широкий круг. Процесс симптоматичен для
изменившегося положения церкви в феодальном обществе:
к определенному сближению с военным делом вынуждали
уже обстоятельства.
Важнейшим продуктом новой ситуации было движение
Божьего мира4. До сих пор сохранение мира бесспорно яв¬
лялось одной из основных задач светского государства и те¬
оретически таковым оставалось, но теперь его в качестве * S.4 Для последующего см. Gorris 1912, а также Экскурс II [Erdmann 1935.
S. 335-338]. (*) Краткое обследование, где указано влияние Божьего
мира на войны с язычниками и оформление идеи крестового похода:
Amman Dumas 1942. Р. 483-505. Дюларюэль указал, что милиция мира,
особенно в центральной и южной Франции, включала очень многих,
вовлекая самые широкие круги мирян, в том числе крестьян (Delaruelle
1944. Р. 36-40). См. также: Duby 1953. Р. 159-160,198-201. Тёпфер также
указал на большой охват вовлеченных в движение Божьего мира, его
связь с культом святых, паломничеством и в целом социально-эконо¬
мическими условиями Франции X-XI вв (Topfer 1957. S. 39-41, 47-49,
104-111). Свое значение сохраняет важнейшая обобщающая работа
о движении Божьего Мира: Hoffmann 1964. См. также: Cowdrey 1970b;
Pontal 1995. Хороший сборникстатей ведущихспециалистов: Head Landes
1992. На русском языке доступно: Флори 1999. С. 223-257; Блок 2003.
С. 404-412; Бартелеми 2012. С. 158-164. Обследование движения Божь¬
его мира как предвестника первого крестового похода см.: Cowdrey
1997а; Flori 2001. Р. 60-98.0 юридических практиках см.: Gergen 2004.
Глава II. Божий мир, церковная реформа и военное дело
133
вспомогательной функции приняла и церковь. Старейший из
известных мирных соборов, синод в Шарру (ок. 989 г.), едва
ли содержал в материалах что-либо из того, что не встреча¬
лось прежде в законодательных капитуляриях, пусть даже
спорадически5. Но новым было то, что ранее принадлежав¬
шее исключительно сфере государственного права теперь
объявлялось в качестве церковного закона и подкреплялось
церковными взысканиями. Наряду с формой церковного
предписания, которая оставалась неизменной особенностью
Божьего мира, вскоре появилась и другая форма — объедине¬
ния, скрепленные клятвой; такие объединения, как правило,
находились под эгидой церкви, что тем самым предполагало
участие церкви в поддержании мира.
Конечно, если двое делают одно и то же, то оно не останет¬
ся прежним: если хранителем мира выступала церковь, то
он должен был со временем стать чем-то иным по сравнению
с тем временем, когда был прерогативой только государства.
Рах [мир], который предписания о Божьем мире принимали
за результат, представлял собой прежде всего особую защи¬
ту церквей, клириков и мирных жителей от разбоя и насилия,
а также значительное сужение права грабежа. Это означало ре¬
гулирование и модальное ограничение войн, подобное тому,
которое существует в современном международном праве.
Присоединившееся позже Treuga Dei [Божье перемирие], ко¬
торое воспрещало ведение войн по определенным дням и пе¬
риодам, относилось, в принципе, к той же категории. Но не
следует забывать, что со временем появилась другая группа
постановлений, которые стремились по крайней мере в опре¬
деленных случаях вообще устранить войны и усобицы. Собор
в Пуатье (вероятно, после 1000 г.) постановил, что споры о соб¬
ственности должны решаться через судебный процесс, а не
усобицей5 6. Точно так же мирное объединение епископа Варина
5 См.: Huberti 1892. S. 46ff, и наконец His 1913. S. 605 Anm. 2. (*) О сино¬
де в Шарру и более ранних соборах см.: Hoffmann 1964. S. 13-15,25-28;
Flori 2001. Р. 72-81.
6 Что обсуждались споры о собственности, становится ясно из фраз
quaecumque res invasae fuerunt..., unde altercatio in ipsis pagis habetur [всё
то, что было захвачено..., где спор о селах идет] и ex contendentibus de
ipsis rebus [от претендующих на это]. Г. К. В. Гёррис согласился с этим
134
Карл Эрдман
из Бове (1023 г.) утвердило, что за нарушение права, совершен¬
ное крестьянином, можно мстить только по прошествии 15
дней, чтобы была возможность предоставить компенсацию* 7;
это также, естественно, должно было ограничивать возмож¬
ность начала усобицы. Более амбициозным по сравнению
с этим было движение 30-х гг. [XI в.], от которого, к сожалению,
нам не сохранилось ни одного официального соборного тек¬
ста, так что выводы мы можем делать только исходя из хроник
и фрагментов проповедей. Всё же, по данным Рауля Глабера
и Gesta episcoporum Cameracensium [Деяния епископов Камбре],
нет сомнений, что тогда речь шла о полном запрете междоу¬
собиц8. Еще более важный документ — собрание проповедей,
зачитанных на мирном соборе в Лиможе (1031 г.), чьим авто¬
ром, возможно, был Адемар Шабаннский. Призывая к учреж¬
дению нового, они упоминают при этом более раннее мирное
объединение, которое предполагало, что все споры должны
решаться правоведами, и тем самым исключались акты на¬
силия9; заявлялся полный отказ от усобиц в пользу юридиче¬
ской процедуры. Тот же самый результат предполагало, как
сообщается в Miracula sancti Adalhardi [Чудеса св. Адальгарда],
(Gorris 1912. S. 140. Ср.: S. 138), но слишком сузил тему, говоря лишь
про споры о землевладениях; но выражение invadere [захватывать]
нельзя ограничивать только этим значением, ведь оно часто появля¬
ется и в связи с одушевленными предметами. (*) О соборе в Пуатье
(1000-1013 г.) см.: Hoffmann 1964. S. 27-30; Flori 2001. Р. 81-82.
7 Pfisterl885.P.LXI.(*)0 соборев Бовеи принятыхтампостановлениях
см.: Hoffmann 1964. S. 56-59; Head Landes 1992. Р. 332-334; Flori 2001.
Р. 89-90.
8 Рауль Глабер, IV. с. 5 (Prou 1886. Р. 103-104); Gesta episc. Camerac., III.
с. 52 (MGH SS. 7.485). Хотя Гёррис (Gorris 1912. S. 153ff, 175) и призна¬
ет, что эти хронисты имели в виду полный абсолютный мир, но он
их свидетельства отвергает; он едва ли прав, поскольку эти источни¬
ки, будучи независимыми, в основном согласуются друг с другом. (*)
Анонимное сочинение «Деяния епископов Камбре» [Gesta episcoporum
Cameracensium] содержит истории епархии Камбре и её предстоятелей
с древнейших времен (VI в.) до 1024 г. Имеет продолжение до 1179 г.
Сохранилось в единственной рукописи. Осн. изд.: MGH SS. 7.393-504.
9 MPL 141.115-125 (особенно С. 117 и третья проповедь). См.: Gorris
1912. S. 136, и Экскурс II [Erdmann 1935. S. 335-338]. (*) Hoffmann 1964.
S. 56-59; Flori 2001. P. 82-85. Судя по всему, самое раннее сообщество
такого рода относится уже к 994 г. См. ниже, доп. к прим. 13.
Глава II. Божий мир, церковная реформа и военное дело
135
объединение горожан Амьена и Корби (вероятно, в 1030 или
1036 г.); там говорится, что полный мир был предписан в те¬
чение всей недели, насильственные меры при решении споров
воспрещались и во всем предписывалось соблюдение юри¬
дических процедур10. Из всего этого можно суверенностью
сделать вывод, что в то время существовало сильное движе¬
ние за полный отказ от междоусобиц, и несмотря на оспа¬
ривание ныне мнения, что распространившиеся в 1040-е гг.
Treuga Dei, предполагавшие ограничение мира определенным
периодом, являются отступлением, компромиссом по сравне¬
нию с прежними усилиями, — это именно так11.
Создается впечатление, что все ответные меры на во¬
инственные устремления рыцарства были связаны
10 Miracula s. Adalhardi [lib. 1. с. IV] (MGH SS. 15(2).861) (О датировке
см.: Pfister 1885. P. 174 n. 1). Поскольку здесь заявлен integram pacem, i.e.
tocius ebdomadae [полный мир, то есть всю неделю], то рах здесь не мо¬
жет пониматься в старом формальном смысле умиротворения только
в отношении церкви и т. п., ведь ссылка, очевидно, сделана на поло¬
жения о перемирии, которые закрепляли мир на определенную часть
недели, а такое перемирие, естественно, предполагало запрет любых
военных действий вообще, а не только в отношении церкви и т. д. Да¬
лее читается: utsi qui disceptarent inter se aliquo discidio, non se vindicarent
praeda aut incendio, donee statuta die ante ecclesiam coram pontifice et comite
fieret pacificalis declamatio [если спор между кем-либо разгорелся, пусть
не разрешают дело грабежом или огнем, пока в урочный день перед
церковью в присутствии епископа и графа не будут сделаны заяв¬
ления по примирению]. Это можно при буквальной интерпретации
понимать таким образом, что силовые действия запрещены лишь
в начале, но после задержки на pacificalis declamatio [заявления об уми¬
ротворении] могут быть развернуты как душе угодно. Но так как это
очевидно бессмысленно, нужно предположить, что решение еписко¬
па или графа было обязательным и после этого никакие усобицы уже
не допускались. (*) Предполагают, что житие основателя Корвейско-
го аббатства Адальгарда написал в середине XI в. (ок. 1051 г.) монах
этого монастыря Геральд. Он также приложил к житию сборник чу¬
дес святого (Miraculorum lib. 1). В конце XI в. (ок. 1095 г.) этот сборник
пополнил неизвестный автор (lib. 2). Осн. изд. чудес св. Адальгарда
(Miracula s. Adalhardi): MGH SS. 15(2).859-865. См. также: Manitius 1911.
Bd. 2. S. 467-468.
11 Против: Gorris 1912. S. 172-180. (*) X. Хоффман (Hoffmann 1964. S. 70-
71) не считал Божье перемирие неким ослаблением движения к миру,
но расценивал его лишь другой формой. См. также: Topfer 1957. S. 79.
136
Кард Эрдман
с сопротивлением и подавлением, а соответственно в этом
отношении как раз противоречили сближению церкви с во¬
йной. Но все это не было фикцией: вплоть до сегодняшнего
дня любая мирная организация всё же одновременно являет¬
ся военной организацией, поскольку человечество до сих пор
не хочет верить в мир, который не был бы гарантирован воз¬
можностью войны. Соответственно, Божий мир также имел
положительные последствия для военного дела12. Зачастую
предусмотренные постановлениями о Божьем мире меры
против нарушителей мира означали не что иное, как новую,
санкционированную на сей раз самой церковью войну. Уже
про один из древнейших мирных соборов, который проходил
ок. 990 г. в Ле Пюи, сообщается, что епископ Ле Пюи собрал
армию и силой оружия вынудил сопротивлявшихся рыцарей
и крестьян округи дать клятву соблюдения мира13. На уже
упомянутом синоде в Пуатье были приняты каноны, кото¬
рые предписывали участникам собора применять силу про¬
тив отказавшихся соблюдать мир, а в призыве французского
духовенства к итальянцам о присоединении к Treuga Dei (ок.
1040 г.) месть нарушителям перемирия отмечена как благо¬
словенная Богом14. Во второй половине XI в. эти предписания
получили существенно большее развитие и была создана ми¬
лиция по соблюдению мира, которая находилась под церков¬
ным руководством и в предприятиях которой, как мы видели
в предыдущей главе, участвовали приходские священники со
своими знаменами15. Позже она сослужила хорошую службу
даже французским королям при разрушении замков, а также
12 Ср.: Reynaud 1913. Р. 73-74. (Что в книге Л. Рейно говорится о Герма¬
нии, не стоит и обсуждать, французские же разделы, наряду с грубы¬
ми преувеличениями и перекосами, содержат немало достоверного).
13 Chronicon monasterii s. Petri Aniciensis [Хроникой монастыря
Св. Петра в Ле Пюи; XII в. — после 1128 г.], с. 413 (Chevalier 1884. Р. 152).
(*) Хоффман датирует собор 994 г. См.: Hoffmann 1964. S. 18; Flori 2001.
Р. 73-75.
14 MGH Const. 1.597 Abs. 9.
15 См. по этому поводу Гёрриса (Gorris 1912. S. 78-79), который приво¬
дит [соборные] постановления из Кёльна (1083 г.) и Клермона (1095 г.):
далее следовало бы добавить ещё из Суассона (1092 г.) и Руана (1096 г.)-
См. также выше, С. 112.
Глава II. Божий мир, церковная реформа и военное дело
137
с ней, кажется, состоит в определенной связи городская ми¬
лиция16.
Кроме того, из эпохи первого апогея движения замир,
30-х гг. XI в., перо Андрея из Флёри снабжает нас подроб¬
ным описанием такой «войны за мир»17. Около 1038 г. архи¬
епископ Аймон Буржский вместе с другими епископами его
провинции, очевидно на синоде, обязал всё население стар¬
ше 15 лет преследовать с оружием в руках всех нарушителей
мира, а также притеснителей церкви и духовенства. Даже
священники не исключались, но должны были выступать
вместе с остальными и нести церковные знамена. Таким об¬
разом, неоднократно доходило до сражений, в которых поч¬
ти безоружное население, подобно новому народу Израиля,
Божьей помощью вселяло ужас в противников и обращало
их в бегство. Но успехи в сочетании с собственной алчностью
сделали борцов за мир спесивыми, так что они сами начали
разорять земли и сожгли замок Бенеси с 1400 людьми внутри.
Это навлекло Божью кару: когда новая армия архиепископа,
включавшая многочисленных клириков, выступила против
Одо Деольского, громом и молнией Бог дал понять, что далее
не водительствует ими, и в большом сражении на реке Шер
воины церкви потерпели сокрушительное поражение, при ко¬
тором погибло более 700 клириков.
Наш автор окрасил свой рассказ в ветхозаветные цвета.
И как раз вследствие этого показал, что он уже вполне рас¬
полагает представлением о священной войне, которая ведет¬
ся собственно самим Богом и в которой люди — лишь боже¬
ственный инструментарий. Это было логично и неизбежно.
Когда мир охраняется церковью и его поддержание превра¬
тилось в религиозный долг, война, ведущаяся ради этого,
16 Viollet 1890. Т. 3. Р. 121; Luchaire 1890. Р. 38ff (против Semichon 1869);
Luchaire 1901. Р. 315, 325; Duval 1923. Р. 24ff; Winterfeld 1927. Р. 10; Мас-
Kinney 1930. Р. 198.
17 [Андрей из Флёри.] Miracles de St. Benoit, V. с. 2-4 (Certain 1858.
P. 192ff.) (*) Перевод фрагмента на английский см.: Head Landes 1992.
Р. 339-342. Подробнее об Андрее из Флёри см.: Head 1987. Хоффман
датирует события между 1035 и 1044 гг. (Hoffmann 1964. S. 105-107).
См. также: Topfer 1957. S. 93; Mastnak 2002. Р. 11-12; Barthelemy 2010.
Р. 11.
138
Карл Эрдман
должна была стать служением Богу. Пусть изображение ис¬
полнено преувеличений и приукрашено: в глазах Андрея из
Флёри, современника, та война вокруг Буржа была в полном
смысле священной войной, принципиально отличающейся от
обычной войны.
Такие размышления были свойственны не только Андрею,
они в то же время уже стали оказывать влияние на большую
политику. Император Генрих III принял идею Божьего мира
в видоизмененной форме18, связав представление о мире со
своими военными предприятиями. Письмо аббата Верно из
Райхенау славит Генриха III как покровителя мира, которого
именно поэтому Бог поддерживает в его войнах; и благодаря
этому он недавно одержал большую победу над венграми, как
Езекия над Синаххерибом19. Религиозное толкование Верно
едва ли было уникальным, поскольку мы знаем из других со¬
общений, что и сам Генрих III мыслил в подобных категориях.
После победного завершения венгерской кампании в 1043 г.
в Констанце и Трире он провозгласил всеобщий мир20. Ког¬
да в следующем году вспыхнула новая венгерская война, он
18 Об этом см. ниже, прим. 20. Провозглашение Божьего мира в Ита¬
лии (MGH Const. 1.598 п. 420), вероятнее всего, состоялось на прово¬
дившемся Генрихом III соборе в Павии (октябрь 1046 г.), см. Экскурс II
[Erdmann 1935. S. 335-338]. (*) Согласно Хоффману (Hoffmann 1964.
S. 82,85), Божье Перемирие достигло Италии раньше, вероятно, между
1037 и 1042 гг. См. также рр. 63,86 о Генрихе III.
19 Strehlke 1859. S. 198ff. Отчасти похожие идеи, в частности, те же
цитаты Быт. 49:25 иИсх. 14:14, встречаются уже в более раннем
письме Верно к Генриху II (MPL 142.1162).
20 См. материал вНаиск 1904. 573ff, и важное место уАрнульфа Ми¬
ланского. с. 19 (MGH SS. 8.17): veniunt ab auguste legati treguam inviola-
bilem indicentes, quam totius regni virtute et conscilio iureiurando confirmant
[прибыли послы императора, установив нерушимое перемирие,
которое все королевство с достоинством и в согласии подтвердило
присягой]. См. также Г. Прутца (Prutz 1915. S. 12-16), который, на мой
взгляд необоснованно, различает клюнийцев и Генриха III, утверж¬
дая, что первые наряду с церковно-нравственными мотивами по¬
думывали о своей собственной безопасности, в то время как цели
Генриха III были чисто идеалистическими. (*) П. Иоахимсен писал
о Генрихе III: «он понял эту концепцию [Божьего мира] в совершенно
духовном смысле» (Joachimsen 1922. S. 68. Цит. по: Barraclough 1938.
Vol. 2. Р. 104). Ср. также: Ladner 1936. S. 70-78, 85-88.
Глава II. Божий мир, церковная реформа и военное дело
139
сделал все возможное, чтобы представить её не как баналь¬
ное нарушение мира, а как священное предприятие. От папы
Бенедикта IX он добился отлучения от церкви венгерского
короля и присылки себе знамени победы от имени св. Петра;
одержанную затем победу он отметил церковной церемони¬
ей благодарения, в ходе которой босым распростерся вместе
с князьями и армией перед реликвиями креста и снова объ¬
явил общую амнистию21. Это вполне соответствовало пред¬
ставлениям Генриха, когда Верно в своем письме изображал
венгерского короля как засланного дьяволом вора, а войну —
как богоугодный труд; и потому ему также следует верить,
когда он представляет священную войну непосредственным
следствием Божьего мира.
В том случае, когда король лично принимал ответствен¬
ность за священный мир и вместе с тем за священную вой¬
ну, отсутствовал, однако, иной существенный момент: не¬
посредственное руководство церкви. Мы обнаруживаем его
при другом стечении обстоятельств. Появление коммун,
сначала, прежде всего, в Италии, шло параллельно прогрес¬
су феодализма, поскольку оба эти явления были следствием
ослабления королевской власти, которую в некотором смыс¬
ле пытались заменить. Очень характерно, что коммунальное
развитие зачастую шло под определенным церковным патро¬
нажем, который был особенно заметен как раз в военной сфе¬
ре22. Учреждение союзов мира, которые сыграли свою роль
в истории появления итальянских коммун, нельзя приравни¬
вать к Божьему миру, хотя всё же они выдают определенное
родство с ним23. О формировании коммунальной армии мы
лучше всего проинформированы из Милана, откуда Арнульф
21 Альтайхские анналы под 1044 г. (АА 1891. S. 36-37; [АА 2012. С. 131]).
См. также (АА 1891. S. 35): iussu divinitatis instinctus [побужденный при¬
казом свыше (АА 2012. С. 129)]; и под 1045 г. (АА 1891. S. 38; [АА 2012.
С. 132]), по-видимому, ничем не мотивированное сообщение о борь¬
бе с Готфридом Лотарингским; Бонизо. Liber ad amicum [, V] (MGH Ldl.
1.583). О знамени см. выше, С. 118-119. (*) Об эпизоде со знаменем см.
выше, С. 118, доп. к прим. 65.0 Бенедикте IX см.: Herrmann 1973.
22 Об организации армии в итальянских коммунах в XI в.: Chiappelli
1930. Р. 38ff.
23 См. наконец: Winterfeld 1927. S. 9-10; Besta 1929. Р. 207-208.
140
Карл Эрдман
сообщает: когда в 1039 г. возникла угроза нападения на город
сторонников Конрада И, архиепископ Ариберт, в качестве ду¬
ховного и светского главы города, призвал всех жителей епар¬
хии, способных носить оружие, крестьян и рыцарей, бедных
и богатых, совместно встать на защиту родины от врага; тогда
он создал карроччо в качестве военного штандарта для армии
нового образца24. Речь шла о коммунальной милиции, созван¬
ной для защиты страны архиепископом и представленной
знаменным символом, о религиозном характере которого мы
уже говорили. Позднейшая роль карроччо показывает, что
в ней сокрыты главные основы существа коммунальной ар¬
мии: знаменная повозка на протяжении веков была типичной
характеристикой народного ополчения, общесолдатской бо¬
евой эмблемой25, а её религиозное освящение призвано было
укреплять решительный настрой и уверенность в победе26.
Если в некотором смысле Божий мир и параллельные явле¬
ния выражают новое отношение церкви к войне и военному
24 MGH SS. 8.16. См. также Ландульфа [Миланского], II. с. 30 (MGH SS.
8.67) о введении Божьего мира при Ариберте [1018-1045 гг.], и II. с. 32
(MGH SS. 8.68) о призывах Ариберта к миланским рыцарям: если они
падут в борьбе за церковное имущество, то их смерть сопостави¬
ма со смертью святых. (*) Ср.: Violante 1953. Р. 203-204. Миланский
священник Ландульф писал свою «Историю Милана в 4-х книгах»
(Mediolanensis historiae libri quatuor) в нач. XII в. (ок. 1100-1110 гг.). Она
охватывает историю миланской церкви с 374 по 1083 гг. Осн. изд.:
MGH SS. 8.36-102. Ландульф был женатым священником и противни¬
ком григорианской церковной реформы. О его работе см.: Busch 1989;
Busch 1998.
25 Также в Tractatus de materia belli (Pichler 1927. S. 60): precipue quando
per pedites campestre bellum debet fieri [особенно, когда бой в открытом
поле должна вести пехота]. Кроме того, в продолжении хроники
Сигеберта из Жамблу (MGH SS. 6.442): comitis (exercitus) agminibus
peditum praecellebat [графской (армии) предшествуют пешие полки].
(*) «Славный трактат о военном деле» (Pulcher tractatus de materia
belli) был написан ок. 1300 г. где-то на Сев. Италии. В его 34 главах
разъясняются правила военных приготовлений и руководства, кото¬
рые в целом зависимы от Вегеция. Осн. изд.: Pichler 1927. См. также:
Allmand 2011. С. 232-233. Про продолжение хроники Сигеберта см
выше, С. 127, доп. к прим. 85.
26 Так также Г. Дельбрюк (Delbriick 1923. S. 374ff), чьи слова попадают
в точку.
Глава II. Божий мир, церковная реформа и военное дело
141
делу, то, очевидно, его нельзя объяснить исключительно
структурным развитием. Церковь ориентировалась вовсе
не только на новых носителей воинского функционала, то
есть рыцарство на месте королевской власти, но она также
подвергла определенной ревизии свое собственное отноше¬
ние к войне27. Если бы она отстранилась, смирившись со сло¬
жившимся положением спада государственной власти, и за¬
ключила компромисс, то это лишь усилило бы напряжение
и противоречия, которые и ранее существовали в оценке вой¬
ны, а теперь выступили бы более контрастно. Тогда религи¬
озные силы работали бы не за, а как раз против становления
священной войны. Поскольку случилось обратное, то социо¬
логические факты едва ли достаточны для объяснения всего
процесса в целом; скорее, они приобретают смысл только че¬
рез религиозное содержание, которым наделила их церковь.
При этом речь идет прежде всего о тех могучих силах, ко¬
торые трудились тогда над преобразованием церкви в иных
областях. Более всего следует уделить внимание отношению
клюнийцев к воинскому сословию. Их положительный на¬
строй к войне не вызывал бы сомнений, если признать, что
они уже в первой половине XI в. организовывали испанские
войны с маврами и экспедиции французских рыцарей на
Иберийском полуострове, а следовательно, их надлежит при¬
знать настоящими отцами идеи крестового похода28. Только
27 См.: Reynaud 1913. Р. 77ff.
28 Boissonnade 1923. Р. 11-12, 22; Boissonnade 1932. Р. 257ff; Hatem 1932.
Р. 55ff (ср. Р. 44ff); Chalandon 1925. Р. 12, 14. См. также: Reynaud 1913.
Р. 87ff. (*) О роли Клюни в развитии крестовых походов в Испании,
см.: Cowdrey 1970а. Р. 180-87; Delaruelle 1963 (особенно см. дискуссию
с Ж. Урлье: Р. 439-440); Flori 2001. Р. 272-276; Constable 2010. Р. 204-
206. Безусловно, нельзя исключать влияния Клюни в Испании, свя¬
занного с заботой о духовном благосостоянии знати, см.: Delaruelle
1944. Р. 43-46. Клюнийцы, возможно, и не занимались непосред¬
ственной проповедью войны с маврами в Испании, но именно с ними
связывают привлечение к этим военным действиям французского
и нормандского рыцарства. См.: Bull 1993. Р. 21-23, 33-39, 258-281;
Cowdrey 1998. Р. 476-479. С другой стороны, как указывал М. Булль,
участие в реконкисте французского рыцарства не имело религиозной
подоплеки (Bull 1993. Р. 70-114, особ. Р. 114). См. также: O’Callaghan
2003. Р. 1-22. Клюни определенно принимал участие в организации
142
Карл Эрдман
с доказательством этих заявлений всё обстоит плохо. Рауль
Глабер сообщает, что примерно ок. 1033 г. в «Африке», т. е.,
очевидно, в Испании, ополченцы перед боем с мусульмана¬
ми приняли обязательство передать всю добычу монастырю
Клюни, который особо почитался ими, и после победы доста¬
вили туда трофеи29. У такого обета, естественно, была цель —
привлечение помощи святого покровителя Клюни, то есть
св. Петра, и монашеских молитвословий о победе; однако
признавать на основании этого известия аббата Клюни ор¬
ганизатором войны с маврами — чистая фантазия. Большего
внимания заслуживает сообщение Бернольда, что клюний-
ский аббат Гуго удержал кастильского короля Альфонса VI от
ухода в монастырь, когда тот вынашивал мысли о монаше¬
стве30. Даже если эта история верна, речь в ней идет о спец¬
ифических задачах правителя, иона не содержит ничего,
кроме общепризнанной веками западноевропейской полити¬
ческой этики; кроме того, это происходило уже в конце XI в.,
то есть в то время, когда «крестовые походы» из Франции в Ис¬
панию были обычным делом и активно поощрялись римской
курией. Это никак не проясняет особенности образа мыслей
станций для пилигримов, направлявшихся в Сантьяго-де-Компо-
стела, оказывал заботу об их безопасности и был в Европе одним из
главных информаторов о положении на Пиренейском полуострове.
См.: Werckmeister 1988; Villegas-Aristizabal 2015. Р. 106-107. Это общее
место в более популярных изданиях, см.: Mullins 1975. Р. 28, 72,89-97.
О влиянии монашества на мирян см. также: Topfer 1957. S. 39,107-111.
29 Рауль Глабер, IV. с. 7 (Prou 1886. Р. 109-110). Об этом: Sackur 1889.
S. 405. (*) См. также: Cowdrey 1970а. Р. 180-181.
30 Бернольд под 1093 г. (MGH SS. 5.457). Подобные истории нередко
встречаются как в действительности, так и в легенде: Дудо Сен-Кан-
тенский (MPL 141.658-659, 675); GR. VI, 17. S. 423. Также о Генрихе II
см.: Hirsch 1862. Bd. 3. S. 364-365. (*) См. также: Cowdrey 1970а. Р. 146;
Cowdrey 1973. Р. 300. Дудо Сен-Кантенский является автором сочине¬
ния по истории норманнов De moribus et actis primorum Normanniae
ducum (О характерах и деяниях первых герцогов Нормандских). Оно
написано отчасти в стихах, отчасти прозой и, охватывая период
с 852 по 996 г., носит панегирический характер по отношению к нор¬
маннским (и нормандским) вождям. Значительную часть сведений
Дудо черпал из устных сказаний, отчего его сведениям часто отка¬
зывают в достоверности. Осн. изд.: Lair 1865. Перевод на английский:
Christiansen 1998.
Глава II. Божий мир, церковная реформа и военное дело
143
клюнийцев. Единственным несомненным свидетельством,
которым мы располагаем об отношении первых клюнийских
аббатов к испанской войне, является заверение из письма аб¬
бата Одилона, что ради освобождения этого королевства от
язычников он постоянно — возносит молитвы к небу31!
Самое важное свидетельство воинственных интересов
клюнийцев, полагаю, находится в другой сфере: это знаме¬
нитая сатира архиепископа Адальберона Ланского на аббата
Одилона32. Там в насмешливой форме Адальберон повеству¬
ет, как «король Одилон Клюнийский» ведет великое множе¬
ство своих монахов против мусульман, которые опустошают
окрестности Тура, борется вооруженный с врагами три дня,
побежден, но призывает к новой кампании; монахи стано¬
вятся рыцарями и образуют воинское сословие, а Одилон —
предводитель рыцарства. Легко заметить, что Адальберон
уже видел в клюнийцах что-то вроде рыцарского ордена и что
подобная сатира была бы более понятна, если бы была направ¬
лена против Бернарда Клервоского, а не Одилона Клюнийско-
го. Однако если проникнуть глубже в трудности поэтического
языка, то становится очевидным, что автор не намеревался за¬
являть ничего подобного. Ясно, что клюнийцы не вели войны33
и что военную сказку Адальберона не следует воспринимать
31 MPL 142.942. (*) Cowdrey 1970а. Р. 217.
32 См. Экскурс III [Erdmann 1935. S. 338-347]. (*) Адальберон, конеч¬
но, епископ, а не архиепископ (Ramackers 1937). Так он и отмечен
в Экскурсе III. Об Адальбероне см.: Coolidge 1965. О его сатирическом
сочинении см.: Hourlier 1964. Р. 214-216. См. на русском: Дюби 2000.
С. 21-28.
33 Ж.-А. Хюккель (Hiickel 1901. Р. 98) приводит документы, призван¬
ные доказать справедливость такого упрека, только напрасно. Рассказ
Рауля Глабера (II. с. 9; Prou 1886. Р. 44-45) о том, что однажды в Ис¬
пании при нападении мавров даже монахи брались за оружие, ниче¬
го не доказывает, так как речь идет о вынужденном акте (см. выше,
С. 77); кроме того, нам совершенно неизвестно, имелись ли в виду мо¬
нахи из реформированного клюнийцами монастыря. В других ука¬
занных Хюккелем местах участие монахов в войне осуждается, в том
числе и реформаторами. Наконец, это недоразумение, когда Хюккель
приводит также статью 52 фе militantibus clericis) из сборника канонов
Аббона из Флёри (MPL 139.506), поскольку militare здесь следует пони¬
мать в духовном смысле.
144
Карл Эрдман
буквально; в самой сатире король, которому рассказывают
эту басню, отказывается в неё верить и повествователь при¬
знает, что на самом деле ничего подобного не происходило.
Адальберон вообще не высказывался о церковной оценке во¬
йны; он хотел выразить только ту мысль, что монахи слиш¬
ком вовлечены в мирскую жизнь и что они нарушают грани¬
цы, установленные для деятельности духовенства.
И все же военная сказка Адальберона оказалась в чем-то
пророческой: ретроспективно в ней можно прочесть указа¬
ние на то, что развитие в соответствии с клюнийскими ре¬
форматорскими тенденциями действительно привело к ры¬
царским орденам. Ни собственная воинская деятельность
монахов, ни их предполагаемая роль в испанской войне,
а то, что высмеивал Адальберон, вмешательство в дела и по¬
буждения мирян — вот что содействовало преобразованию
рыцарской этики. То, что Адальберон расценивал как нару¬
шение нормы, что реформируемое монашество не ограни¬
чилось жизнью созерцательной, но в то же время направило
мощный импульс своего этического благочестия на преобра¬
зование светского мира, было тем рычагом, который вызвал
крестоносную эпоху.
Клюнийцы вовсе не считали монашескую жизнь един¬
ственной богоугодной формой жизни, лишь наивысшей, са¬
мой благородной и самой христианской. Миряне ни в коем
случае не должны уклоняться и бежать от своей судьбы — они
должны располагаться на своем собственном месте в величе¬
ственном здании Церкви. Неотъемлемой чертой западного
монашества было то, что, принципиально всегда придержива¬
ясь идеала ухода от мира, оно никогда не принимало чистый
аскетизм в качестве цели, но снова и снова шло в мир, возвы¬
шая свой голос для влияния на церковь в целом. В частности,
все великие реформаторы монашеской жизни, которые наме¬
ревались прежде всего восстановить чистоту аскетического
идеала, также придавали новый толчок влиянию на мир’1- 3434 Я следую за А. Гарнаком (Harnack 1908 [Гарнак 2016]), чьи оценки
мне кажутся непревзойденными по глубине понимания, даже при
том, что его отождествление Григория VII с клюнийцами сейчас
уже принять нельзя. (*) О влиянии Клюни на мирян и общество см.:
Cowdrey 1970а. Гл. 3.
Глава II. Божий мир, церковная реформа и военное дело
145
Возрождение аскетизма было не чем иным, как обновлением
религиозного идеала. Но чем более чистым этот идеал казал¬
ся, тем ярче западноевропейский дух писал о преобразова¬
нии мира на своих знаменах. Слова о бегстве от мира, которые
всегда громче всего звучали в среде клюнийцев, не должны
вводить в заблуждение: они не исключали заботы о спасении
мирян. Также не следует искать в клюнийских текстах про¬
граммных заявлений, которые выдавали бы сближение с вой¬
ной. Ведь монашество может быть познано только по его пло¬
дам: они разнообразнее, чем его учение.
Адальберон прав, если рассматривать его взгляды под таким
углом. Клюнийцы действительно пытались влиять на мирскую
жизнь, в частности на рыцарство, в согласии со своими нрав¬
ственными принципами. Уже давно было отмечено, что в таких
регионах, как Нормандия, реформируемое монашество име¬
ло сильное влияние на рыцарскую знать35. Кроме того, часто
указывают на большую роль клюнийцев в движении Божьего
мира; Одилон Клюнийский был так в него вовлечен, что поз¬
же ему приписывали главную в этом заслугу, и деятельность
таких, как Ришар из Сен-Ванн, развивалась в том же направ¬
лении36. Как мы вскоре увидим, именно Одон Клюнийский вы¬
разил идею святого рыцарства в манере беспрецедентной для
его современников, и воцерковление военного дела, несмотря
на полное отсутствие каких-либо клюнийских установлений
и традиций по этому вопросу, взращивали именно в рефор¬
матских монастырях, таких как Флёри. Такие взаимосвязи
35 Sackur 1892. Bd. 2. S. 54.
36 Sackur 1892. Bd. 1. S. 310-311; Bd. 2. S. 167,267,272,292; Reynaud 1913.
P. 70ff. См. также: Brackmann 1928. S. 39-40. (*) Как Урлье, так и Хоф¬
фман, и Болдуин отмечали, что, кроме присутствия Одилона на со¬
боре в Ансе в 994 г., источники не сообщают об активной роли Клюни
в движении за мир до 1030 г. Неизвестно и о личном участии клюний¬
цев в мирных соборах в это время (Hourlier 1964. Р. 184-187; Hoffmann
1964. S. 45-48). Однако видное положение монастыря, судя по всему,
не могло не привести к его подключению к процессу в середине XI в.
(Hoffmann 1964. S. 130). X. Э. Дж. Коудрей настаивал, что «Клюни
играл незначительную, но положительную роль» в движении за мир
(Cowdrey 1973. Р. 295-296). См.: Erdmann 1977. Р. 71-72. См. также: Blu-
menthal 1988. Р. 66-69; Flori 2001. Р. 75-76; Constable 2010. Р. 185-186,
210-211.
146
Карл Эрдман
не стоит преувеличивать, но не следует и упускать: хотя само
реформаторское монашество войн не вело и не организовыва¬
ло, но влияние, оказанное на светское рыцарство, составило
его роль в возникновении новой военной этики.
Полного понимания взаимосвязей мы можем достигнуть,
лишь отодвинув горизонт рассмотрения и охватив церковную
реформу в целом. Она, понятно, была явлением сложным,
и нет согласия во мнениях о её единстве. Самый обсуждае¬
мый вопрос — соотношение раннего клюнийского движения
с позднейшими церковно-политическим устремлениями,
олицетворяемыми папой Григорием VII37. Но, несомненно,
имеющиеся различия не стоит искусственно преувеличивать.
Всё движение началось в X в. как просто монашеская реформа
со следующими целями: возрождение аскетизма, строгая орга¬
низация монашества и автономия монастырей по отношению
37 См. об этом: Fliche 1924. Т. 1. Р. 39-60; Brackmann 1928. S. 34-37.
Не следует ли различать «политические» устремления по направлени¬
ям: с одной стороны — чисто политику монастыря, с другой стороны -
церковную политику в целом, и, наконец, преобразование светского
сообщества? (*) Болдуин отмечал, что при Эрдмане в вопросе о роли
Клюни в григорианской фазе церковной реформы ведущими счита¬
лись выводы Сакура, который непосредственное воздействие клюний-
цев на реформу минимизировал (Sackur 1892). Этот подход сохранился
и в появившейся вскоре после книги Эрдмана показательной работе
Г. Телленбаха (Tellenbach 1936. Арр. V), который привил эту установку
и своим ученикам. Иная интерпретация, которая приписывала Клюни
значительное влияние на общество в целом, защищалась Бракманом
(например: Brackmann 1928) и позже Халлингером (Hallinger 1950).
См. также: Hoffmann 1963. Эрдман, который, очевидно, не был скло¬
нен слишком подчеркивать различия между направлениями церков¬
ной реформы, интересовался прежде всего влиянием Клюни и других
движений на отношение церкви к войне. Противоречия в подходе ис¬
следователей сохраняются и сейчас. Например, Коудрей склоняется
к взглядам Бракмана и Халлингера (Cowdrey 1970а), за что подвергся
критике в рецензии Констебла (Constable 1971). Ср.: Riley-Smith 2003. Р. 4;
Constable 2010. Р. 81-112. В свою очередь Ваас, уделяя особое внимание
религиозному идеалу рыцаря, подчеркивал, что его источником
в значительной степени была собственная феодальная культура и вли¬
яние церкви, включая Клюни, не изменило его сугубо светских качеств
(Waas 1956. Bd. 1. S. 33-36). См. по теме сборники статей: Mendola 1968:
Mendola 1971. См.: Erdmann 1977. Р. 72-73. См. также: Bull 1993.
Глава II. Божий мир, церковная реформа и военное дело
147
к местным властям. Оно постепенно распространилось на
епископские церкви и устремилось к реформированию нра¬
вов светского клира, к централизации церкви и ее эмансипа¬
ции от государства и, наконец, к контролю за государством.
Можно считать установленным, что младшие реформаторы
получили от старших по крайней мере пример, и это дает нам
право всё же считать движение единым, если не по форме, то
по духу. При этом не следует отделять другие группы рефор¬
маторов: с некоторым перекрытием лотарингские реформато¬
ры и аскеты из окружения Оттона III со своими позднейшими
наследниками являются промежуточным звеном между клю-
нийцами и григорианцами.
Если брать представление о церковной реформе в самом ши¬
роком смысле, то этическое влияние на феодальное общество
предстает некоей длящейся лентой, связующей различные ре¬
форматорские тенденции. Если мы сначала говорили только
о клюнийцах, то следующая глава покажет, что Бруно Квер-
фуртский, глава кружка монашеских аскетов при Оттоне III,
был вто же время самым рьяным сторонником идеи хри¬
стианской войны с язычниками. Не менее важно отношение
авторитетного представителя лотарингских реформаторов,
епископа Вазо Льежского. Он заботился об обороне города
и сносе замков сам как воин, но никогда не пренебрегал и ду¬
ховными обязанностями, а также не носил оружия, хотя лич¬
но руководил войсковыми операциями; его биограф уверяет,
что как епископ он был подобен Григорию Великому, а в воен¬
ных делах — Иуде Маккавею. Естественно, Вазо хотел бороть¬
ся только в защиту церкви и своей общины, и он стремился
вселить тот же дух своим людям, давая пример справедливо¬
сти и добросовестности в обеспечении армии. Когда в крити¬
ческий момент многие вассалы покинули его, он, располагая
как воин Христов лишь духовным оружием и, подобно Мат-
тафии, ревнуя благочестие и справедливость, потребовал от
небольшой группы рыцарей новую клятву, которая особен¬
но обязывала по отношению к нему и церкви: здесь впервые
встречается идея церковного военного спецподразделения,
ставшая позднее столь важной38. При этом Вазо имел четкое
38 Арнульф Льежский. Gesta episc. Leod. с. 54-56 (MGH SS. 7.221-23).
См.: Huysmans 1932. S. 73ff. О концепте войны см. также у Арнульфа с.
148
Карл Эрдман
представление о воинской чести. Когда французский король
хотел в отсутствие Генриха III вторгнуться в Германию, он пи¬
сал ему, что следует подождать по крайней мере возвращения
императора и только тогда начать войну, как приличествует
храброму мужу39.
Более чем все упомянутые люди, стремились влиять на
этику рыцарства папы-реформаторы, начиная с Льва IX; это¬
му следует уделить внимание, чтобы стал ясен весь объем
тесных взаимосвязей между различными реформаторски¬
ми тенденциями. При этом речь идет по сути об углублении
проникновения в мир нравственных принципов церкви, дру¬
гими словами, о новом шаге в христианизации общества.
В раннем Средневековье церковь в отношениях с германцами
в этической сфере довольствовалась христианизацией го¬
сударства, а также некоторым дополнением и обогащением
дохристианской морали, но теперь она нацелилась на глубо¬
кое обновление и преобразование нехристианских элементов
заимствованного этоса40. Церковную реформу XI в. можно
охарактеризовать тем, что наряду с монашеством, папством
и епископатом, третьим объектом реформирования стало
светское рыцарство. Однако для него конкретного круга ре¬
форматоров не сложилось — в то время как Клюни беспокои¬
лось о монашестве, а окружение Григория VII — о высшем ду¬
ховенстве, реформирование рыцарства было общей заботой.
Если вернуться к нашему исходному пункту, Божьему
миру, то он тоже выступает одним из звеньев в этой цепи. Чи¬
тая Рауля Глабера, склоняешься к оценке Божьего мира как
7 и 19 (MGH SS. 7.194,199). (*) См. также: Hoffmann 1964. S. 89. Арнульф
(Ансельм) Льежский в 1052-1056 гг. написал историю епископов Тор-
герена, Маастрихта и Льежа (Gesta episcoporum Tungrensium, Traiecten-
sium et Leodiensium), охватывающую период с 661 по 1048 г. Осн. изд.:
MGH SS. 7.189-234.
39 Арнульф Льежский, с. 61 (MGH SS. 7.226): si quid fortiter, si quid poten-
ter contra nos animo vestro sedet actitandum, expectetur reditus regis nostri,
ut quid expediat, tunc a vobis fiat decentius [если вы задумали против нас
применить силу или напасть, то обязаны ждать возвращения нашего
короля, так чтобы вы могли совершить задуманное подобающим об¬
разом].
40 Ср.: Neckel 1921. S. 238.
Глава II. Божий мир, церковная реформа и военное дело
149
первого религиозного общенародного движения в Средние
века41. Несмотря на внешнюю обусловленность структурным
развитием, оно было воплощением нравственных тенденций
реформы. Это подтверждается тем, что на мирных соборах
проявлялись и другие реформаторские устремления42. Дви¬
жение за мир также шло рука об руку с расцветом культа ре¬
ликвий, который играл большую роль на соборах; иногда там
из особого благочестия принимались постановления о специ¬
альных постах43. Развитие местного интердикта было еще од¬
ной чертой движения за мир44 — знак того, что церковь впер¬
вые стала оказывать непосредственное влияние на массы,
чем в последующие века она будет заниматься часто и с не¬
изменным эффектом. Даже кажется, что мирные статуты
иногда содержали установления, напоминающие отпущение
грехов, которые можно расценивать как своего рода мирную
индульгенцию, то есть непосредственную предшественницу
индульгенции крестового похода45. Во всех этих деталях про¬
являются одни и те же реформационные тенденции: расши¬
рение воздействия церкви на мирян.
41 См. также: MacKinney 1930.
42 Я не учитываю случаи (как, например, собор в Пуатье, который,
кроме постановлений о мире, издал также запрет симонии и возоб¬
новил правила целибата; Mansi, 19. Col. 268), когда на мирном соборе
принимались постановления чисто клерикальных реформ.
43 Ср., например: Рауль Глабер, IV. с. 5 (Prou 1886. Р. 103-104). О ре¬
ликвиях: MacKinney 1930. Р. 185ff. (*) Hoffmann 1964. S. 30; Topfer 1957.
S. 39-40.
44 Hinschius 1893. S. 19ff, особенно S. 23. Об этом: Howland 1900.
P. 431-448. По мнению А. Хоуланда, локальный интердикт возник как
независимый институт в конце X в. на севере Франции вследствие
ослабления королевской власти (Howland 1900. Р. 437, 439). Таким об¬
разом, он явился результатом тех же обстоятельств, что и движение
за мир, а развиваясь параллельно, вскоре оказался с ним плотно вза¬
имосвязан (Howland 1900. Р. 444ff). (*) Hoffmann 1964. S. 28 Anm. 22,30,
34, 37, 97,101-102; Topfer 1957. S. 93.
45 См. особенно собор в Суассоне § 6 и 7: Wasserschleben 1891. S. 114;
Sdralek 1891. S. 141 (также S. 38-39). Это важное свидетельство не ис¬
пользовано в литературе об индульгенциях (из последнего: Paulus
1922), насколько я вижу. (*) Однако Хоффман насчитывает лишь
один-два таких случая с середины XI в. до первого крестового похода
(Hoffmann 1964. S. 18, 46, 87).
150
Карл Эрдман
Не просто, но очень заманчиво уже в начальный период
с конца X до середины XI в. проследить проявления духовных
перемен в позиции церкви по отношению к войне и военному
делу в самих источниках. Для этого мы снова должны начать
издалека.
У сближения церкви с войной должно было быть две сто¬
роны: даже если речь шла прежде всего о её влиянии на по¬
ведение светских воинов, то это, тем не менее, требовало
также определенного смягчения в отношении духовенства
к войне. Уже сам Божий мир должен был доставлять трудно¬
сти. Ведь в целом, хотя и не без исключений, существенным
признаком движения за мир было непосредственное руко¬
водство церковью. Причастность духовенства к соблюдению
мира по понятным причинам приводила к специфическим
проблемам, как это контрастно выявилось в войнах архиепи¬
скопа Аймона Буржского. Андрей из Флёри отчетливо осозна¬
вал это; как только армия клириков потерпела поражение, он
сразу вывел мораль, что свершился Божий суд, поскольку па¬
стыри божьего стада превратились в насильников46. Некото¬
рые современники шли ещё дальше в своих оценках. Герхард
Камбрейский (ум. в 1048 г.) отказался входить в мирное объ¬
единение, поскольку ведение войн — дело короля; епископ
должен сторониться войны или в крайнем случае призывать
к этому короля, молясь о победе47.
Такая критика показывает, что церковники первое время
чувствовали себя противостоящими привнесенному извне
развитию и не имели о нём единого мнения. Предписание,
что клирики не должны носить оружия, в принципе всегда
оставалось в силе; время от времени оно даже декларирова¬
лось вновь48. Но нарушения случались безотносительно войн
46 См. выше, прим. 17.
47 Gesta epsic. Camerac. с. 27, 52 (MGH SS. 7.474,485).
48 Liber mirac. s. Fidis, I. c. 26 (Bouillet 1897. P. 68); Випо (c. 34; Bresslau
1915. S. 54; о смерти епископа Асти в сражении: indigna statione [недо¬
стойным образом; Боровков 2017. С. 119]); Лев IX на соборе в Реймсе
1049 г.: MPL 142.1437. (*) Капеллан императора Конрада II Випо опи¬
сал деяния своего государя (Gesta Chuonradi imperatoris) и преподнес
его наследнику Генриху III вскоре после коронации, ок. 1046 г. Оси-
изд.: Bresslau 1915. Перевод на русский: Боровков 2017. С. 85-125. См
Глава II. Божий мир, церковная реформа и военное дело
151
за мир столь же часто, как прежде, что, впрочем, для развития
значения не имело; будущее принадлежало углублению и уси¬
лению религиозного рвения, а не ослаблению дисциплины.
Важнее было то, как с точки зрения церковного благочестия
воспринималось подобное поведение духовенства по отноше¬
нию к войне. Для того времени характерно, что мнения по это¬
му вопросу высказывались часто и были вполне содержатель¬
ны. Мы можем ограничиться несколькими примерами.
По-прежнему решительно отклонял любые связи с вой¬
ной Фульберт Шартрский (ум. в 1029 г.). В длинном письме
он бушует против епископов, которые инициируют войны
и междоусобицы и хотя не носят оружия лично, но нанимают
наёмников и окружают себя войсками; это не епископы, но
тираны, поскольку церковь правит только духовным мечом.
Он отвергает оправдания, что речь о войне за правое дело, ко¬
торая ведется по принуждению, что враги притесняют и не¬
возможна без войны свобода. Если так, то епископ должен
защищаться терпением и молитвой. Да, Фульберт идет даль¬
ше и указывает на св. Мартина, который как воин Христов от¬
казался от военной службы ещё прежде получения духовно¬
го чина; так должен отстранять себя от войны каждый, кто
посвятил себя служению Христу. Поскольку только светские
князья располагают правом меча для подавления зла; какое-
либо участие в войне духовенства воспрещается в любом слу¬
чае, даже за правое дело49. В этих словах выражено категори¬
ческое неприятие войны, и они также подразумевают реши¬
тельное осуждение некоторых позднейших пап, таких как
Лев IX, Григорий VII или Григорий IX; если бы такие взгляды
остались господствующими, не было бы никакой эпохи кре¬
стовых походов.
Резким контрастом к этому выступают слова современ¬
ника Фульберта Бернара Анжерского, который писал во вто¬
ром десятилетии XI в. Он изобразил приора в Конке, кото¬
рый регулярно вступал в бой с различными налетчиками
о нем также: Назаренко 2010. С. 96-97. Про чудеса св. Фе см. выше,
С. 116-117.
49 Фульберт Шартрский. Ер. 112 (MPL 141.235-236); ср. также: Ер. 97
и 121 (MPL 141.248, 268). (*) ОФульберте с библиографией см.: Шиш¬
ков 2016. С. 87-90, 552-553.
152
Карл Эрдман
и нарушителями мира, лично водил своих людей, всегда дер¬
жал оружие под рукой в своей келье, считал недостойным
любое слабодушие и заявлял своим долгом борьбу с плохими
христианами. Бернар подробно исследует эту фигуру и согла¬
шается, что приору, конечно, не дозволено вооруженное уча¬
стие в войне, но в приведенном случае это в большей степени
добродетель, чем нарушение правила. Ведь приор боролся
только из рвения к Богу, защищал имущество и благополучие
своего монастыря; ленивые монахи лучше бы вели себя так же,
чем изображали почтенную монашескую благопристойность,
будучи внутри грешниками. Борьба со злодеями не может
быть преступлением для любого из слуг Божьих независимо
от сословия, и если случилось убить на войне, пусть даже мо¬
наху, то не положено ему никакого другого взыскания, кроме
как Давиду за разгром филистимлян50. Бернар способен толь¬
ко хвалить воинственное поведение приора и рассказывает,
что Бог сам сражался его руками, часто помогал чудесами
и снабжал ангелом-хранителем. Такие воззрения уже пред¬
восхищают позднейший идеал духовно-рыцарских орденов;
война за правое дело предстает не только богоугодным делом
для мирян, но прямо-таки монашеским служением.
Между противоположными крайними точками, пред¬
ставленными взглядами Фульберта и Бернара, естественно,
имелись различные переходные позиции. Исполненное про¬
тиворечий положение занял биограф епископа Бальдерика
Льежского, писавший в середине XI в. Он сильно хвалил вой¬
ну Бальдерика против графов Лувена, поскольку она служила
благополучию верующих. Но когда епископ потерпел пора¬
жение, он начал говорить, что участие в руководстве армией
для священника является тяжким прегрешением и что ему
следует бороться молитвой, а не мечом51. Взгляды Тангмара
50 Liber mirac. s. Fidis, I. c. 26 (Bouillet 1897. P. 66ff). Под епитимией
Давида следует понимать, скорее всего, запрет на строительство
храма, см. 1Пар. 28:3. (*) О границах между воином и монахом, их
смещении и преображении см.: Smith 2011. Р. 39-70.
51 Vita Balderici ер. Leodiensis. с. 7-10, 16 (MGH SS. 4.727f, 730); ср. важ¬
ную ремарку в с. 2, р. 725. (*) Житие Бальдерика Льежского было на¬
писано в льежском монастыре Св. Якова, который Бальдерик основал
и где был погребен. Осн. изд.: MGH SS. 4.724-738. Рецензируя книгу
Глава II. Божий мир, церковная реформа и военное дело
153
Хильдесхаймского продуманы лучше, в своей биографии
епископа Бернварда (ок. 1023 г.) он четко отличает различные
войны. Если епископ ведет войну и строит крепости против
язычников-датчан, которые постоянно беспокоят христиан,
Тангмар славит его как доброго пастыря по образу Христо¬
ву. Но если речь идет о борьбе Отто III с восставшими рим¬
лянами, то делает оговорки: он без осуждения изображает
Бернварда возглавляющим армию императора в качестве
знаменосца со святым копьем Константина, но отмечает, тем
не менее, что при этом в душе епископ молил Бога о мире. На¬
конец, он очень кратко сообщает о том, когда Бернвард сопро¬
вождал императора в кампании против Франции: там епи¬
скоп воздал кесарю кесарево52. Тангмар опознавал вид и цель
соответствующей войны; от этого зависело, хвалил ли он во¬
енные деяния епископа или оправдывал их.
Указанные примеры свидетельствуют, что взгляды на по¬
ложение духовенства в войне стали подвижными и что цер¬
ковная доктрина в этом месте не была однородной. Судя по
всему, отличие от прежних времен состояло лишь в более
глубокой разработке темы; хотя и это было достаточно важ¬
но. Однако главные результаты лежали в светской области;
показательна прежде всего степень влиянии на воинское со¬
словие, мера воцерковления самого военного дела. В ранний
период источники мало сообщают нам об этом.
Увы, теоретические сочинения того времени, в которых
в первую очередь хотелось бы найти информацию, оставляют
нас в этом вопросе ни с чем; обсуждение основ новой этики
появляется только в текстах эпохи борьбы за инвеституру.
Эрдмана, И. Рамакерс отметил, что Житие следует датировать концом
XII, в не серединой XI в. (Ramackers 1937. S. 253). Это, кажется, убедило
Болдуина. См. также: Auer 1971. S. 356-358. Однако сейчас превалиру¬
ет мнение, что это именно памятник середины XI в., а к концу XII в.
относятся самые ранние сохранившиеся его записи в рукописях.
См.: Lay 1948.
52 Тангмар. V7ta Bernwardi ер. Hildesheimensis. с. 7, 24, 41 (MGH SS.
4.760-761, 770, 776). (*) Схоластик Тангмар написал житие Бернварда
Хильдесхаймского ок. 1119 г. Впоследствии его сильно редактирова¬
ли, в частности, при подготовке к канонизации Бернварда 1192 г. Осн.
изд.: MGH SS. 4.757-782. См. также: Stumpf 1997; Giese 2006.0 Бернвар-
Де см.: Auer 1971. S. 354; Tschan 1942; Wulf 2008.
154
Карл Эрдман
До тех пор становление новаций не было осознано: теория
священной войны лишь следовала за своей фактической
реализацией. Пока даже старые предписания оепитимии
за убийство на войне оставались в силе; Фульберт Шартрский
сохранил их53, а самый влиятельный для своего времени соби¬
ратель церковных канонов, Бурхард Вормсский (ум. в 1025 г.),
даже включил по этому поводу в свой труд подробное обосно¬
вание Рабана Мавра54. В согласии с этим отвергалось мнение,
что убийство на войне под руководством князя допустимо
и не требует епитимии; предполагалось, что у отдельного
солдата мотивом для участия в войне служит алчность или
желание снискать расположение своего светского господина,
а убийство на войне, поскольку происходит не случайно, про¬
тиворечит заповедям Божьим, хотя, конечно, осознавалось
различие между законным государем, защищающим свое
право с оружием в руках, и бунтующим тираном, нарушаю¬
щим христианский мир. В соответствии с этими суждениями
Бурхард в другом месте вывел определение: кто убил на войне
по приказу законного князя, борющегося за мир, тому пола¬
гается троекратная епитимия по 40 дней; кто сделал это без
приказа, тот поплатится какубийца55. Тем самым сохранилась
неизменной старая несогласованность: справедливая вой¬
на признавалась, и безупречным считался князь, ведущий её,
но рядовой воин, участвующий в ней, получал взыскание.
Не в церковном учении, как можно было бы ожидать, обна¬
руживаются первые проявления нового духа. Пытаясь уловить
движение в самом его начале, следует идти в обход и искать
53 Фульберт Шартрский. De peccatis capitalibus [О смертных грехах]
(MPL 141.339).
54 Бурхард Вормсский. Decretum, 6. с. 23 (MPL 140.770). В качестве
источника Бурхард по ошибке называет Майнцский собор [847 г.],
в то время как это Рабан Мавр, MGH Ерр. 5.464 (так же в Poenitentiale
Hrabani [Пенитенциал Рабана]. с. 4; MPL 110.471). Гёррис (Gorris 1912.
S. 14-15) даже считал автором самого Бурхарда, и его интерпретация
совершенно несостоятельна. Фраза о «тех, кто из корысти... намерен¬
но убивает» не может пониматься в качестве ограничения, но пред¬
ставляет собой общую характеристику солдат.
55 Бурхард. Decretum, 19. с. 5 (MPL 140.952). Взыскание составляет
утроенное по сравнению с обычным в более древних покаянных кни¬
гах [пенитенциалах].
Глава II. Божий мир, церковная реформа и военное дело
155
осторожно, на ощупь, придерживаться результатов и отраже-
ний, в которых считывать подтексты. Показательными долж¬
ны быть черты военного быта в своем сочетании с элемента¬
ми церковного культа, которые можно различить собственно
в литургии, а также в народном почитании святых.
Уже ранние средневековые литургические тексты, обсле¬
дованные выше, выявили некоторую склонность к священной
войне, но при этом сильно ограничили эту идею преобладани¬
ем в церкви оборонительного духа и тесной связью с государ¬
ством и королевской властью. Молитва во время войны в це¬
лом содержала либо только вопрошание о мире для общины,
либо была идентична молитве о государстве и его правителе;
при этом религиозная боевая мотивация для воинов всё ещё
оставалась на заднем плане56. Такого вида раннесредневеко¬
вое benedictio in tempore belli [благословение во время войны],
которое в основном текстуально совпадает с воинскими мес¬
сами Геласиева сакраментария и всё ещё продолжает читаться
с точки зрения нуждающейся в мире общины57. С X в., одна¬
ко, как раз в сравнительно подвижной области благословений
становится известным новый тип, который обнаруживает от¬
ступление от прежних ограничений: благословения, которые
непосредственно предназначаются отправляющейся на вой¬
ну армии и призывают даровать ей победу58. Так, например,
benedictio quando ad bellum contra hostes proficiscitur [благослове¬
ние когда отправляются на войну с врагами] призывает: «Да
наделит Бог вас благодатью Своего благословения и дарует
вам уверенность Его защиты. Да подаст Он вам помощь и по¬
беду, и да освободит от цепей ваших прегрешений»59. Кроме
того, в начале войны благословлялось оружие армии, чтобы
56 См. выше, С. 92-94.
57 См. Экскурс I, § 1 [Erdmann 1935. S. 326-327]. (*) Про Геласиев сакра-
ментарий см. выше, С. 92, доп. к прим. 70. Дискуссии о сакраментари-
ях, включая Геласиев, см.: Vogel 1966. S. 47ff.
58 Того же характера уже упомянутый вестготский чин VII в. на от¬
правление армии, который, однако, тесно связан с персоной короля,
но стоит особняком, см. выше, С. 104.
59 Экскурс I, § 3 [Erdmann 1935. S. 328]. Всё же в третьем предложении
этого благословения ещё содержится традиционная идея церковного
мира.
156
Карл Эрдман
стать победоносным60. Такие идеи еще более четко выражены
в oratio pro exercitu [молитва о войске], которая текстуально
восходит к встречающейся уже в VIII в. воинской мессе, но
только с началом нового тысячелетия встречается независи¬
мой и находит широкое распространение: «Даруй, Господи,
нашим войскам помощь Твоего сострадания, и как Ты за¬
щитил Израиль при изгнании из Египта, так теперь пошли
Твоему народу, идущему в бой, ангела света, чтоб оборонил
его днем и ночью от всех ненастий. Пусть легок будет поход,
без страха путь, неустрашимо мужество, неуклонная воля
в борьбе, и победой под ангельским водительством пусть
не возгордится как силе своей, но возблагодарит за триумф
победоносного Христа, Который смирением торжествовал на
кресте»61. Никак не упомянуты здесь ни король, ни мир для
церкви; освящена уже сама война, и армия — инструмент бо¬
жественных деяний.
Менее показательны литургические молитвы сакрамен-
тария, состав которых оставался исключительно консерва¬
тивным и почти никогда не расширялся. Но даже эти тексты
иногда выказывают то же развитие, что и благословения.
Случалось, например, что в молитвах на месте, где ранее
говорилось о короле или государе и в лучшем случае ещё
об армии, упоминание короля исчезает, а иногда заменяет¬
ся на воинов62. Рыцарь как бы достигает совершеннолетия
в своем положении в церкви. Наиболее отчетливо это видно
в появившейся в X в. oratio super militantes [молитве о воинах].
«Бог, источник вечной жизни, господин всего благого и по¬
бедитель всех врагов, благослови этих слуг Твоих, кто скло¬
нил головы пред Тобой, и излей Свою неизменную милость
60 Экскурс I, § 5 [Erdmann 1935. S. 329].
61 Экскурс I, § 7 [Erdmann 1935. S. 334] (перевод, представленный
выше, несколько сокращен).
62 ВАнгулемском сакраментарии [ок. 800 г.] (Cagin 1918. f. 167, nos.
2307) молитва Sempiterna trinitas содержит слова: da victoriam... regi ill.
В Миссале Леофрика X в. (Warren 1883. Р. 185-186) молитва изменена
на: da victoriam semis tuis. Подобное изменение имеется в понтифика-
ле Эгберта [сер. VIII в.] (Greenwell 1853. Р. 131), где в формуле Deus in te
sperantium имеются слова: Romani imperii (nostri) auxiliare militibus, что
в Геласиевом сакраментарии (Wilson 1894. Р. 275) читается как: Romani
imperii adesto rectoribus.
Глава II. Божий мир, церковная реформа и военное дело
157
на них. В рыцарстве, в котором они испытаны, сохрани их
в здравии и преуспеянии, и если призывают они помощь
Твою, отзовись скоро, защити и оборони!»63 В этой молит¬
ве [Oration] говорится о рыцарях, так же как в более древних
молитвословиях [Gebete] о короле, и по сути та же самая мо¬
литва с незначительными отклонениями появляется в неко¬
торых чинах [Ordines] королевской коронации. Она обращена
не к определенной войне, но в целом к жизни рыцаря и его
делу, militia, и упоминает даже испытание в этом деле; воз¬
можно, что её читали в связи с таким испытанием, то есть по
случаю принятия в круг рыцарей.
Так, именно обычай посвящения в воины предоставляет
нам дополнительные данные64. Первоначально формой за¬
явления о возмужании молодого воина был светский ритуал
вручения меча, входе которого отец или его заместитель
опоясывали мечом мальчика. Этот обряд позднее (с XII в.) из¬
менил свое значение от посвящения в воины к повышению
социального статуса, но сохранил формат вплоть до поздне¬
го Средневековья и только постепенно уступил место посвя¬
щению в рыцари. По всей вероятности, он уже в дохристиан¬
ские времена имел сакральный характер, подобно обычаям
заявления о возмужании во многих религиях. Однако в ран¬
нем Средневековье церковь еще не создала для этого хри¬
стианский коррелят и относилась к явлению с недоверием.
Это казалось ужасным прегрешением — считать меч на язы¬
ческий манер святым. Аймоин из Флёри рассказывал о ры¬
царе в Реймсе, который положил меч на алтарь св. Бенедик¬
та и объявил его более святым, чем алтарная кладка, за что
Бог наказал его смертью в тот же день65. Но при этом церковь
не ограничилась только отрицательным отношением. Соб¬
ственно светский обряд вручения меча устранен не был, но
63 Экскурс I, § 2 [Erdmann 1935. S. 327-328].
64 Для последующего: Erben 1919. С осторожностью следует использо¬
вать работу Л. Рейно (Reynaud 1913. Р. 79ff, 51 Iff), который, вследствие
недостаточного знания материала, ищет происхождение христи¬
анского рыцарского посвящения во Франции. Диссертации Трайса
(Treis 1887) и Массмана (Massmann 1932) нами не учитываются, по¬
скольку касаются только более позднего периода. (*) См. также: Фло¬
ри 1999; Бартелеми 2012. С. 173-189.
65 [Аймоин.] Miracles de St. Benoit, II. с. 6 (Certain 1858. P. 106).
158
Карл Эрдман
получил развитие; наряду с ним возник обычай, что прежде
или в ходе опоясывания меч, как и воин, получает благосло¬
вение священника в рамках литургического действия. Текст
благословения, который свидетельствует об этом обычае66,
первоначально обнаружен в группе понтификалов немецкого
происхождения, которые были составлены во второй полови¬
не Хв. и были распространены в XI в. особенно в Германии,
но также в Италии и Франции. Благословение, которое сей¬
час обычно называют «рыцарским посвящением», появляет¬
ся в форме благословения меча и именно так обозначается
в заголовках рукописей. Священник освящает прежде всего
меч: «Внемли, Господи, молитве нашей и благослови дланью
Своего величия этот меч, которым Твой слуга N. желает быть
опоясан, чтоб мог оборонять и защищать церкви, вдов и си¬
рот, и всех служителей Божьих от буйства язычников, и чтоб
вселял врагам страх и ужас». Более краткие благословения
предназначены рыцарю, дабы был под защитой Божьей67.
Текст не сообщает, выполнял ли сам священник опоясывание
вместо отца68, но формула неоднократно отсылает к опоясы¬
ванию, доказывая, что литургический акт непосредственно
относится к вручению меча. По сути само посвящение в вои¬
ны вместе с тем превратилось в церковное священнодействие
и поставило воинские дела под церковный патронат.
66 Экскурс I, § 6 [Erdmann 1935. S. 329-333]. (*) Болдуин отмечал, что
Деларюэль ещё сильнее, чем Эрдман, подчеркивал немецкое про¬
исхождение ритуалов церковного посвящения в рыцари, в частно¬
сти benedictio ensis (освящения меча). Это он связывал отчасти с мо¬
ральным упадком папства в конце X в. и ростом немецкого влияния
в Риме и Италии. У него же коротко о предшественниках, см.: Delaru-
elle 1944. Р. 28-36. Ваас отмечал, что религиозное оформление таких
обычаев вторично, а сами они зародились внутри воинского сословия
(Waas 1956. Bd. 1. S. 36ff). См.: Erdmann 1977. P. 84. Сюжет хорошо изло¬
жен у Д. Бартелеми, хотя примеры он приводит исключительно фран¬
цузские (Бартелеми 2012. С. 173-184). О ритуалах вассальной присяги
см.: Ле Гофф 2000. См. также: Кин 2000. С. 119-149.
67 Первый и третий абзацы содержат освящение меча, а второй и чет¬
вертый — благословение рыцаря. (*) Про освящение меча см. также:
Flori 1978; Флори 1999. С. 153-157,163-164; Бартелеми 2012. С. 247-249.
68 Герхох Райхерсбергский определенно свидетельствует об обрат¬
ном (MGH Ldl. 3.345-346).
Глава II. Божий мир, церковная реформа и военное дело
159
Очевидно, что выраженное в этом тексте целеполагание
для применения меча вовсе не заместило собой более древние
светские воинские наставления. Сохранившиеся наставления
такого рода, как, например, французские “sois ргеих” [будь му¬
жествен], датируются значительно позже69. С другой стороны,
такие этические требования, как охрана церкви, вдов и сирот,
а также защита христиан от язычников, не были специально
выдуманы для рыцарского посвящения. Они обнаруживают¬
ся во всей полноте в литургических формулах, которые ис¬
пользовались при королевских коронациях и произносились
именно при вручении королю меча, а находим мы их в этой
связи в тех же понтификалах, которые содержат благослове¬
ние меча. Для благословения рыцаря использован текст, бук¬
вально дословно копирующий старую вотивную мессу для
короля, которая имелась уже вГеласиевом сакраментарии
и, как месса для императора, также в упомянутых понтифи¬
калах. Не может вызывать сомнений, откуда происходит эта
совокупность идей: рыцарское посвящение соответствует
церковной коронации и подразумевает перенаправление на
отдельного рыцаря церковно-этических представлений, ко¬
торые ранее касались одного лишь государя. Если король че¬
рез ритуал коронации приобретал положение как бы проме¬
жуточное между духовенством и народом70, то это некоторым
образом имело отношение и к рыцарю, хотя, конечно, в су¬
щественно меньшей мере. Перенаправление этических тре¬
бований от правителя к отдельному воину, от государства —
к военному ремеслу как таковому, явилось решающим эле¬
ментом и тем шагом, который должна была сделать церковь,
чтобы устранить разрыв, который, вопреки всему, все еще от¬
делял её от войны, и приобщить воинское сословие к своим
вселенским заботам.
Всё же значение этих благословений не следует преуве¬
личивать; уже факт того, что благословение меча в руко¬
писной традиции следует за благословением рыболовных
69 См. фрагмент из Chansons degestes: Flach 1893. Т. 2. Р. 568; см. также
Gautier 1895. Р. 290-291 п. 3. (*) Позднее формула использовалась при
посвящении в рыцари: sois ргеих, hardi et loyal (франц. «будь муже¬
ствен, храбр и честен»).
70 См.: Eichmann 1928. S. 58. (*) См. также: Флори 1999. С. 150-161.
160
Карл Эрдман
сетей, должен настораживать71. По форме благословение
меча не отличалось от обычных благословений любых дру¬
гих предметов, и едва ли имеет значение, что предъявитель
предмета также благословлялся, поскольку эта черта присут¬
ствует и в иныхситуациях. Ещё более очевидно это в случае по¬
явившегося тогда же и уже упомянутого нами благословения
знамени, которое относилось к полевой эмблеме только как
к предмету и первоначально не было связано с вручением
меча. Тем не менее оно также содержит дословно текст мо¬
литвы из обряда королевской коронации72. И вскоре намети¬
лась тенденция смены приоритета при благословении меча
с предмета на личность воина, собственно рыцарскому посвя¬
щению. С XI в. (если не с концах в.) существует утвердивший¬
ся чин для оружия защитника церкви или иного рыцаря. Этот
богато обставленный ритуал применялся для благословения
как меча, так и знамени: епископ передает знамя, копье, меч
и щит и неоднократно благословляет самого рыцаря, призы¬
вая святых воинов Маврикия, Себастьяна и Георгия. Здесь за¬
являет о себе мир идей позднейшего духовного рыцарства.
Дальнейшие следы в этом направлении мы находим пре¬
жде всего в агиографической литературе. Культ святых в XI в.
начал новый подъем и отметился появлением множества ле¬
генд о святых, которые едва известны, поскольку большей
часть малоценны как исторические источники, но о господ¬
ствующих нравственных представлениях они предоставляют
сведения лучше, чем какой-либо другой источник.
Первое место среди них занимает произведение, кото¬
рое хотя и написано до середины X в., но указывает отту¬
да в будущее: Житие св. Геральда Аврилакского, автором
которого является сам основатель клюнийской реформы,
Одон Клюнийский73. В этой работе нам представлен новый
71 Так в рукописи Рим., Vallicell. D 5.
72 Экскурс I, § 6 [Erdmann 1935. S. 329-333]; также применим к после¬
дующему.
73 Одон. Vita s. Geraldi Aureliacensis comitis (MPL 133.639ff); для после¬
дующего особенно см.: [Одон. Vita s. Geraldi], 1. с. 5-8 (MPL 133.645ff)-
Об Одоне: Hessel 1923. S. 18-19. (*) См.: Cowdrey 1970a. P. 135 n. 2; Cow¬
drey 1973. P. 294-295; Hoffmann 1964. S. 109. См. также: Lotter 1983;
Airlie 1992; Constable 2010. P. 74, 209; Kuefler 2014. Перевод жития на
Глава II. Божий мир, церковная реформа и военное дело
161
и знаменательный идеал святого. Ранее западная агиогра¬
фия была почти исключительно во власти клерикального
или монашеского типа святости: если не учитывать легенды
о мучениках, то едва ли были известны святые, кроме как
епископы, основатели монастырей и аскеты. В отличие от
этого, сочинение Одона знаменует нечто совершенно новое.
Кроме возрождения монашеской жизни он стремился завое¬
вать души мирян, особенно аристократов, из круга которых
сам происходил, и писал сочинение для них, желая доказать,
что как простой мирянин, так и высокопоставленный рыцарь
могут вести святой образ жизни. При реализации замысла
Одон вынужден был бороться с серьезными затруднениями.
Ведь он не оспаривал, что война и religio составляют противо¬
положность друг другу, и особенно кровопролитие казалось
ему несовместимым со святостью. В связи с этим его рыцарь
Геральд всегда бьется перевернутым оружием, так что он ни¬
когда никого не ранил и всегда побеждает только божествен¬
ным чудом. Кроме того, истинная заслуга святого состоит
не в благочестивых рыцарских деяниях, а, подобно монаху,
в аскезе и милосердии74; вообще он сам на половину монах, со¬
вершенно отстраненный по своей природе от воинской жизни,
и только кажется, что он живет в мире. Этике Одона пока еще
незнакома священная война. Тем не менее его взгляды со¬
держат окрепшие в будущем элементы той новой концепции,
которая придала моральное измерение жизни рыцаря. И хотя
своего героя, графа Геральда, он представляет вовсе не госу¬
дарем и помазанником Божьим, а простым рыцарем, но, тем
не менее, уже связывает его воинские деяния с этическими
или религиозными целями. Он признает практическую не¬
обходимость борьбы: побудить взяться за оружие могут вовсе
не только мстительность, честолюбие и жажда завоевания, но
также забота о бедных и слабых, которых следует защищать от
английский: Sitwell 1958. Р. 89-180. Одон представлял Геральда как
образец прежде всего для светского рыцарства, и его особенность
была именно в том, что он всю жизнь оставался мирянином. См.: Фло¬
ри 1999. С. 181-182; France 2003. Р. 206; Бартелеми 2012. С. 136-142.
74 disciplinatum vivendi modum et opera misericordiae [строго упорядочен¬
ный образ жизни и дела милосердия] (Предисловие к житию [Одон.
Vita s. Geraldi]: MPL 133.642).
162
Карл Эрдман
злоупотреблений сильнейших. Только в этом контексте Одон
позволяет святому Геральду бороться; он называет это борь¬
бой за Божье дело и добавляет наставление: кто берет оружие,
пусть следуют примеру святого и ищет неличной выгоды,
а всеобщей. Тем самым был сделан первый шаг по подключе¬
нию класса воинов к этической программе церкви.
Одон, конечно, принадлежал к тем великим, кто опережал
своё время. Для многих поколений после него мысль, что ры¬
царь как таковой может достигнуть полной святости, остава¬
лась неслыханной. Меньше рисковал Аббон из Флёри — так¬
же видный выразитель клюнийского духа, — когда полвека
спустя выбрал светского князя героем биографии святого,
Жития св. Эдмунда; ведь помазанник Божий находится в бо¬
лее тесных отношениях к церковью, чем простой рыцарь. Но
рассмотренная нами ещё во Введении работа Аббона являет
пример ещё большей, чем у Одона, разобщенности и проти¬
воречивости церковной военной этики75. При этом из того же
времени происходят некоторые жития святых, которые ещё
не выказывали никакого сочувствия идее благочестивого
рыцарства76. Так, характерно написанное [ок. 1031-1033 гг.]
Хельготом жизнеописание короля Роберта Благочестивого,
происходящее из Флёри, монастыря Аббона, и всем видом
напоминающее агиографическое сочинение, но по сравне¬
нию сАббоновым житием Эдмунда демонстрирующее ещё
больший регресс77. Хельгот намеренно вообще не говорит
75 См. об Аббоне выше, С. 97. Также нужно упомянуть мнение Дудо
Сен-Кантенского о герцоге Ричарде Нормандском (MPL 141.751ff).
Дудо видит в Ричарде исключительно государя, а не простого рыца¬
ря, и превозносит его как святого за достоинства правителя, в том
числе за борьбу с язычниками. Кроме того, Дудо был приверженцем
монашеской реформы (см.: MPL 141.752, 754); и его сочинение следует
считать историческим, а не относить к легендам о святых.
76 Как в Passio s. Venzeslai [Страдания св. Вацлава] Лаврентия из
Монтекассино [пер. пол. XI в.]: Dudik 1855. S. 304-318 [MGH QQ zur
Geistesgesch. 7.23-42]; ср. Manitius 1911. Bd. 2. S. 304ff.
77 Helgaldi epitoma vitae regis Rotberti Pii [Хельготово Краткое житие
короля Роберта Благочестивого] (RHF, 10. Р. 98-117); ср. Manitius 1911
Bd. 2. S. 367-370; для последующего особ. см. [Helgaldi epitoma], с. 20
и 32 (RHF, 10. Р. 108, 117).
Глава II. Божий мир, церковная реформа и военное дело
163
о военной деятельности Роберта и видит добродетели сво¬
его героя в молитвах, свидетельствах смирения, милосты¬
нях, основании церквей и т.п., а славить его способен лишь
за поведение, исключительно далекое от рыцарского. Почти
то же характерно для житий святых, герои которых честву¬
ются как основатели монастырей или аскеты, но в прошлом
были рыцарями. В таких случаях светская militia все еще вы¬
ступает полной противоположностью церковной святости;
часто подчеркивается, что позднее святой вел полумонаше¬
скую жизнь несмотря на то, что оставался рыцарем. Хотя эта
черта могла быть заимствована у Одона из Жития Геральда,
напрасно искать рядом другой его вывод, согласно которому
сама военная деятельность должна быть подчинена церков¬
но-духовной цели78.
78 См.: Адсо Дервенский. Vita s. Basoli. с. 7 (MPL 137.647); Онульф
иЭверхельм. Vita b. Popponis. с. 2 (MGH SS. 11.295); Vita Gerardi abb.
Broniensis. c. 2-3 и 7 (MGH SS. 15.656,658) (описание здесь добродетелей
сильно зависит от деяний св. Себастьяна); Vita s. Hugonis Aeduensis.
с. 2, § 7 (AS. Apr., II. P. 763). Исключение в этом отношении составляет
Альберт Мецкий (ок. 1025 г.) — De diversitate temporum, I. с. 11-12 (MGH
SS. 4.705-706), — с рассказом о святом епископе Ансфриде Утрехт¬
ском, который ранее был графом и воином. В изображении Альпер-
та святой в свой мирской период боролся ad reprimendam audaciam
improborum [чтобы обуздать дерзость нечестивцев] или против hostes
pauperum Christi et viduarum [врагов бедняков Христовых и вдов]. Тем
не менее Альперт рассматривает позднейшее принятие Ансфридом
епископского сана как резкую противоположность его бывшей жиз¬
ни; ср. также стихи [De diversitate temporum, I] с. 13 [MGH SS. 4.706-707],
где контраст еще более заострен. (*) Свою хронику «Две книги о раз¬
ных временах» (De diversitate temporum libri II) Альперт писал при¬
мерно с 1021 по 1025 г. Она повествует о недавних, с 995 г., событиях
в епархии Утрехта, в период святительства последних двух епископов
Ансфрида и Адальбольда. Осн. изд.: MGH SS 4.700-723; MPL 140.451—
490. Франс абсолютно не согласен с мнением Эрдмана о монашеской
жизни святых вопреки военной. Он буквально называет это ошибкой.
Начиная с раннехристианской эпохи он приводит примеры житий
святых, когда мученичество совмещено с военной службой, когда
воин становится мучеником за веру. И в житиях не обнаруживается
никаких осуждений деятельности воинственных епископов, которые
вовсе не устраняются от мирской борьбы, но возглавляют её на благо
пастве (France 2003. Р. 200-202).
164
Карл Эрдмац
Для выводов о воинской этике показателен, однако,
не только идеал святости, но и представления о чудесах про¬
славленных святых. Вера в то, что святые чудесным образом
защищают свою церковь и своих приверженцев от грабежей
и вооруженных нападений, определенно не была новацией,
но с конца X в. стала играть большую роль, чем прежде. Как раз
те агиографы, которые вели себя сравнительно независимо от
традиции и были оригинальны в своих живописаниях, такие
как Аймоин и Андрей из Флёри79 или Бернар Анжерский и его
продолжатель80, уделяли много места чудесам защиты. И у
менее значимых представителей агиографической литерату¬
ры этому типу чудесной истории отводилось всё больше ме¬
ста81, а также у хронистов, которые иногда записывали чудеса
святых82. При этом педагогическая точка зрения проявлялась
порою довольно отчетливо: рыцари должны были уяснить из
чудесных историй, что они не могут безнаказанно вредить
святым и их достоянию, а также клирикам и вдовам83.
79 [Аймоин.] Miracles de St. Benoit, II—III [Certain 1858]; cm. Manitius
1911. Bd. 2. S. 239ff., 331ff.
80 Liber mirac. s. Fidis [Bouillet 1897]; cm. Manitius 1911. Bd. 2. S. 461-462
(но Манитиус использовал издание Буйе (Bouillet 1897) и поэтому
знаком лишь с частью сочинения).
81 Примеры обнаруживаются уЛетальда из Миси (Miracula s. Maxi¬
mini; MPL 137.795П), Адсо Дервенского (Miracula s. Waldeberti; MGH
SS. 15.1172ff), в Miracula s. Pirmini (MGH SS. 15.31ff); уТеодериха из
Флёри (IUatio s. Benedicti; Bosco 1605. P. 224-225) и Арнольда из Санкт-
Эммерама (Liber de s. Emmeramo; MGH SS. 4.550ff); об этих авторах см.:
Manitius 1911. Bd. 2. S. 426ff, 306ff. Добавим также Miraculum s. Sebas-
tiani (MGH SS. 15.772-773); Псевдо-Одон. De reversione b. Martini (MPL
133.823); Sermo des. Constantio. c. 10,12 (MGH SS. 30 (2).1018-1019,1022).
82 Например, Кведлинбургские анналы под 1007 г. (MGH SS. 3.79 [КА
2012. С. 64]); Иоанн Дьякон [Венецианский] (Monticolo 1890. Р. 167); Ра¬
уль Глабер, II. с. 8 (16) (Prou 1886. Р. 43).
83 См., например, [Аймоин.] Miracles de St. Benoit, II. с. 14 (Certain
1858. P. 116-117): aliis exemplum praebuit nec sanctos oportere conteinni
nec viduarum lacrymas debere esse despectui [другой дал пример, что ни
святыми нельзя пренебрегать, ни слезы вдов презирать]; Арнольд из
Санкт-Эммерама (MGH SS. 4.570): aliquid huic opuscule inseratur, quo ft
invasores ecclesiasticarum rerum moneantur [пусть в чем-то эта небольшая
работа будет предостережением тем, кто покушается на церковную
собственность].
Глава II. Божий мир, церковная реформа и военное дело
165
Конечно, всё это в принципе оставалось вполне в рамках
старых представлений; еще не подразумевался особый ры¬
царский патронат со стороны святых, и реальные военные
действия не приписывались им чаще, чем прежде84. Одна¬
ко уже тогда можно обнаружить первые признаки движения
к особому военному культу святых. Аймоин из Флёри заяв¬
лял, что тем, кто призывает св. Бенедикта с искренней верой,
тот помогает «всюду и особенно на войне»85. В этом уже есть
слабый намек на представления об особом военном покро¬
вительстве, которое приписывали во времена крестовых по¬
ходов св. Георгию. Арнольд из Санкт-Эммерама сообщал, что
император Арнульф Каринтийский избрал св. Эммерама по¬
кровителем его жизни и его правления, имея в виду прежде
всего покровительство на войне86. Неудивительно, что защит¬
ник церкви, вовлеченный по понятным соображениям в воен¬
ную деятельность, находился в особых союзных отношениях
со святым этой церкви. Так, Теодерих из Флёри сообщает, что
в связи с нападением норманнов св. Бенедикт явился графу
84 См., например, Арнольда из Санкт-Эммерама (MGH SS. 4.551),
Андрея из Флёри (Miracles de St. Benoit, V. с. 10; Certain 1858. P. 189), Mi-
raculum s. Sebastiani (MGH SS. 15.772-773). Интересно, что Бернар Ан¬
жерский не находит примера для военных деяний святого на Западе,
а приводит сообщение Иоанна Дамаскина об убийстве Юлиана От¬
ступника св. Меркурием (Liber mirac. s. Fidis, I. c. 26; Bouillet 1897. P. 68).
(*) Флори проанализировал плотность «воинственных» (с примене¬
нием насилия, мщения, устрашения) сюжетов в чудесах святых в пер¬
вом тысячелетии по своду Sigal 1985. Его выводы никак не подтвер¬
ждают наблюдений Эрдмана. Так, в комплексе чудес св. Бенедикта,
собранном преимущественно во Флери, только в IX в. процент чудес
с насилием составляет 12%, а к концу X в. (965-1008 гг.) он возрастает
до 34%, а у Андрея из Флёри (ок. 1043 г.) падает до 22%. Ещё более «во¬
инственны» чудеса св. Фе. См.: Flori 2001. Р. 101-124. Нередко встре¬
чаются жития святых, у которых воинская деятельность не только
присутствует, но и доминирует. Церковные каноны регулярно запре¬
щали использование оружия клиру, но условия жизни вынуждали
к другому отношению (France 2003. Р. 203-205).
85 [Аймоин.] Miracles de St. Benoit, III. c. 7 (Certain 1858. P. 147): ubique
et maxime in bello [везде и особенно на войне]. В рассказе о сражении
Андрей из Флёри (Miracles de St. Benoit, V. с. 15; Certain 1858. P. 212-213)
называет св. Бенедикта primicerius certaminis [боевой предводитель].
86 MGH SS. 4.551.
166
Карл Эрдман
Гистольфу, защитнику монастыря Флёри, порицал его за тру¬
сость и призывал действовать как сильный воин: он, святой,
будет с ним рядом, защитит его и приведет к победе87.
Едва ли можно утверждать, что указанные моменты состав¬
ляют совместно объемную картину: это не более чем слабые
контуры, заслуживающие внимания лишь благодаря своему
контрастному проявлению позднее. До середины XI в. ещё
нельзя говорить о зрелой этике священной войны и церков¬
ном рыцарстве, как это стало возможным в эпоху крестово¬
го похода; собранные факты и оценки следует рассматривать
только как первые признаки. Был бы материал источников бо¬
гаче, он бы, вероятно, раскрыл и другие моменты такого рода.
Тем не менее сделанные наблюдения уже симптоматичны:
они освещают первое пробуждение сил, которым принадле¬
жало будущее, и ведут нас к историческим корням идеи кре¬
стового похода.
Вместе с тем мы обрели фон, необходимый для понимания
символико-исторической эволюции, рассмотренной в преды¬
дущей главе, с точки зрения истории идей: появление и мане¬
ра использования священных знамен на рубеже тысячелетий
были не изолированными фактами, а звеньями цепи син¬
хронных явлений с единой ориентацией, знаменующих опре¬
деленную ступень в процессе становления идеи крестового
похода. Мы можем даже утверждать, что священное знамя
как символ священной войны является выдающимся факто¬
ром в этом развитии; поэтому мы и придали ему особое место
в исследовании. Однако его значение как раз состоит в соче¬
тании с другими моментами.
В частности, со знаменем состоит в тесной связи другой
воинственный символ: боевой клич. Религиозный военный
клич сам по себе не был новостью; уже в IX и X вв. в Герма¬
нии случалось, что в бою кричали “Kyrieleison” [Господи, по¬
милуй]88. Но теперь особенное значение приобрело призвание
87 Illatio s. Benedicti (Bosco 1605. Р. 225).
88 См. древненемецкую Ludwigslied, цитированную выше, С. 87. Лиут-
пранд. Антаподосис, II. с. 30 (Becker 1915. S. 51 [ЛК 2012. С. 44]). Так
же: Титмар, V. с. 34 (Kurze 1889. S. 126 [Титмар 2005. С. 88]). См. также:
Weinhold 1891. S. 563.
Глава II. Божий мир, церковная реформа и военное дело
167
определенного святого, которого избрали в качестве покро¬
вителя в сражении: он стал боевым кличем. Аймоин из Флёри
рассказывает о сражении, которое произошло при защите
владений св. Бенедикта: возглавлявший поход настоятель
Сен-Бенуа-дю-Со взывал к св. Бенедикту, и так же поступали
все воины, так что имя святого разносилось вокруг по доли¬
нам и лесам89. Похожие истории имеются в Miracula sanctae
Ftdis и у Андрея из Флёри90. Тем не менее важнее всего упо¬
мянутые уже выше случаи, когда несли знамя святого и од¬
новременно призывали святого в качестве боевого клича.
Поскольку сочетание знамени с кличем было распространен¬
ным обычаем, то оба получили единое наименование «инсиг-
ния» (по латыни signum, по-французки enseigne)91. «Инсигния»
была визуальным и акустическим символом, с которым шли
89 [Аймоин.] Miracles de St. Benoit, III. c. 5 (Certain 1858. P. 139): statuunt
hostes praelio aggredi et praemisso praeposito (mon. Salensis), qui praevius...
b. Benedicti nomen Celsius inclamaret, ipsi elata in excelsum voce Benedictum
imocant monachorum patrem; Benedictum resonant tunc vallium concava re-
spondentque Benedictum proximae silvae abdita [решили атаковать врагов
и выступили во главе с настоятелем (монастыря Со)... который гром¬
ко призывал имя св. Бенедикта, и сами они высокими голосами воз¬
носили призывы Бенедикту, отцу монашества; Бенедиктом звенели
пустынные долины, Бенедиктом вторили глубины окрестных лесов].
90 Liber mirac s. Fidis, IV. с. 9 (Bouillet 1897. P. 183): per invocationem sancte
virginis [взывая к святой Деве]. (Остается неясным, следует ли клич
bella bella — Bouillet 1897. Р. 288 (ср. также Бенцо: MGH SS. 11.620) — вос¬
принимать как светский боевой клич). [Андрей из Флёри.] Miracles de
St. Benoit, V. с. 15 (Certain 1858. P. 212-213): catervatim Benedictum sonare,
Benedictum ore se boare, corde fortiter implorare... certaminis primicerium Be¬
nedictum invocans patrem [хором Бенедикта славить, к Бенедикту уста
обращать, сердцем усердно молиться... взывая к отцу Бенедикту, бое¬
вому предводителю]. (*) См.: Flori 2001. Р. 106-115.
91 Дуальная классификация военных инсигний как signa muta [немая]
и signa vocalia [голосовая] уже встречалась уВегеция; но signa vocal-
ia у Вегеция — это то, что мы теперь называем «паролем», а не бое¬
вым кличем (см. Siegenfeld 1900. S. 409). Слово enseigne в его двойном
значении очень часто встречается в Песне о Роланде, Песне о Гильо-
ме, Романе о Ру и пр.; то же верно для signum в источниках о первом
крестовом походе и слова «Zeichen» в средневерхненемецкой поэзии
(Seyler 1890. S. 68).
168
Карл Эрдман
в бой; если она имела религиозный характер, то бой был тем
самым освящен.
Обозревая теперь все наши наблюдения, следует задаться
вопросом об их распределении по странам. Речь при этом идет
о ролях, с одной стороны, немецко-итальянской империи, ко-
тораялидировалав политическойжизни, а с другой стороны-
франции, будущей родины крестоносного движения. Оказы¬
вается, такие важные симптомы, как, например, церковное
рыцарское посвящение, использование знамен и боевых кли¬
чей, первоначально появились в Германии, но уже в первой
половине XI в. ведущая роль полностью перешла к Франции,
где был дан решающий толчок развитию идеи защиты церк¬
ви, церковной символики воинской жизни и важнейших свя¬
зей с культом святых. Эти наблюдения должны удержать нас
от того, чтобы приписать исключительно национальному ха¬
рактеру глубокие и все еще заметные сегодня различия в от¬
ношении народов к священной войне, ведущейся исходя из
общих соображений. Особое положение Франции в этой си¬
туации обусловлено историей и ей же должно разъясняться.
Формирование христианского рыцарства фактически было
связано с историческими процессами, которые большей ча¬
стью уводили нас на французские земли: как обусловленный
структурным развитием Божий мир, так и близко связанная
с именем Клюни церковная реформа. Тем самым круг наших
размышлений сомкнулся.
Итоги этой главы могут быть описаны в трех пунктах.
Во-первых, примерно с конца X в. церковь начала переносить
идею священной войны с королевской власти на рыцарство.
Это перенесение было обусловлено вторым — изменением
в самих подходах церкви, в заметном сближении с войной
и ослаблении противоречий с ней. Наконец, в-третьих, имен¬
но представители церковной реформы были большей частью
носителями этого развития.
ГЛАВА HI.
ВОЙНЫ С ЯЗЫЧНИКАМИ И ПЕРВЫЙ
ПЛАН КРЕСТОВОГО ПОХОДА
170
Карл Эрдман
Когда этические требования к рыцарю, первое появление
которых мы отметили, имели конкретное содержание, то со¬
ставляли они прежде всего защиту церкви и заботу о слабых.
Идея борьбы с язычниками имелась лишь на втором плане.
В конечном счете, однако, эта борьба стала самым важным
аспектом христианского рыцарского движения, что не было
следствием внутреннего развития его принципов, но резуль¬
татом внешних обстоятельств.
Уже в позднекаролингскую эпоху войны с язычниками
играли значительную роль в формировании идеи христиан¬
ской священной войны. Тогда нужно было защищать христи¬
анский мир от нападений норманнов, венгров и мусульман,
и, так как ставшее следствием этого положение обороны убе¬
ждало в справедливости христианского дела, церковь не сму¬
щалась представлять войну с язычниками как свою собствен¬
ную1. ВIX-X вв. войны такого рода получили в некотором
смысле принципиально особый статус. Борьба с язычниками
была исключена из старого правила, что кающиеся не должны
носить оружия2, и литургическая практика, особенно в X в.,
четко отличала войну с язычниками от других войн3. В конце
1 См. выше, С. 89 и сл.
2 См. Николая I (MGH Ерр. 6.659 № 139): arma non sumat nisi contra ра-
ganos [не поднимать оружия кроме как против язычников]. Так же:
Псевдо-Николай (MGH Ерр. 6.688 № 168); и Бурхард Вормсский. Decre-
tum, 19. с. 5 (MPL 140.953).
3 Erdmann 1932а. S. 132ff. В дополнение тому, что я сказал, Телленбах
любезно указал мне, что в сакраментарии Св. Гатиана Турского
(Париж [Нац. Библ.]. lat. 9430, saec. IXex.-Xin. fol. 45’-46’) есть три
мессы pro paganis, то есть для войны с язычниками. Первая (Concede
quaesumus Domine... His sacramentis... Praesta quaesumus omnipotens...
Auxiliare quaesumus Domine...) явно относится кNortmannica calamitas
[норманнскому бедствию], вторая из Миссала Роберта Жюмьежского
(Wilson 1896. Р. 268), третья (Parce Domine parce... Sacrificia Domine tibi...
Deus qui fideles tuos...) снова отсылает к gens Normannorum. Частично
тексты соответствуют Missa ubi gens contra gentem consurgit [месса, ког ¬
да народ против народа поднялся] (см. Erdmann 1932а. S. 134 Anm. 3),
который обнаружен в Желонском сакраментарии (Париж [Нац. Библ.]-
lat. 12048, fol. 231—231’), теперь изданном Телленбахом (Tellenbach 1935.
S. 70). Кроме того, Т. Э. Моммзен любезно указал мне, что Р. Давид¬
сон (Davidsohn 1896. S. 100) цитирует и переводит на немецкий tnissa
contra paganos resistentes [месса на противостояние с язычниками] из
Глава III. Войны с язычниками и первый план крестового похода
171
X в. Аббон из Флёри превратил эту идею в законченную те¬
орию: он говорил, что цель жизни рыцарей должна состоять
не во взаимной борьбе в лоне церкви, а в обращении оружия
против врагов церкви4.
Пока войны против язычников были действительно оборо¬
нительными, религиозные побуждения смешивались с пони¬
манием борьбы за дом и очаг. Но военная ситуация в течение
X века изменилась. Агрессивность венгров была сломлена,
язычники-норманны осели во Франции и обратились в хри¬
стианство. Теперь христианские народы в свою очередь пе¬
решли к наступлению, со стороны немцев на славян, а в но¬
вом тысячелетии жители итальянских прибрежных городов
также начали кампании против мусульман, в которых их
иногда поддерживали норманны-христиане. Этот переход от
обороны к наступлению был решающим моментом для идеи
войны с язычниками. Должна ли была церковь придать но¬
вую этическую силу, которую она была готова предоставить
рыцарству в эпоху реформ, также агрессивным войнам про¬
тив язычников? Если так, то ей следовало каким-то образом
обойти сохранившую актуальность августинскую доктрину
с её резким различием между наступательными и оборони¬
тельными войнами.
Многое заставляет предполагать, что в то время с языч¬
никами воевали просто из-за их язычества. Сильное чувство
общности христианского мира проявилось в резком непри¬
ятии всего языческого; августинское противопоставление
града Божьего с градом дьявола долго сохранялось в умах
и при случае прямо проецировалось на противостояние хри¬
стиан и язычников5. Но будет преувеличением полагать, что
флорентийской рукописи X в. ([Флоренция] Библиотека кафедрального
собора. Laur. Aedil. 111). Она включает молитвы: Omnipotens sempiterne
Deus in cuius, Domine Deus qui ad hoc и Protector noster, которые имеются
также в мессах на войну с язычниками в Римском миссале [Missale Ro-
тапит] и в миссале Леофрика.
4 Аббон. Apoiogeticus (MPL 139.464): agonistae, contenti stipendiis militiae,
non se collidunt in utero matris suae, verum omni sagacitate expugnant ad¬
versaries sanctae Dei ecclesiae. (*) О сходстве с Бруно Кверфуртским см.:
КаЫ 1955.
5 Так у Верно из Рейхенау. Vita s. Udalrici. с. 14 (MPL 142.1195).
С другой стороны, интегральное обобщение августинских мыслей
172
Карл Эрдман
церковь желала войн с язычниками ради искоренения инове-
рия или их принудительного обращения. Старая двусмыслен¬
ность в отношении к войне удерживала её от принятия такого
курса. Как раз в связи с этим представляют интерес некото¬
рые ситуации, когда христиане начали свое наступление; я
буду рассматривать различные театры военных действий от¬
дельно 6 и, как в предыдущих главах, доводить исследование
до середины XI в.
До того времени едва ли можно сказать, что в Испании про¬
изошел переход от обороны к нападению. Решающий поворот
и начало там настоящей “Reconquista” — только время около
середины XI в.7 Ранее мусульманские государства на полуо¬
строве в целом сохраняли превосходство, что было ещё раз
доказано кампаниями аль-Мансура на рубеже тысячелетий,
а если в IX-X вв. продвижение христиан и случалось, то речь
шла большей частью о колонизации малонаселенных земель,
а не о завоевании. Испанские походы франкских королей
прекратились со времей Людовика Благочестивого [ум. 840 г.],
и слабые французские короли вынуждены были предоста¬
вить свою Испанскую марку, как и остальную христианскую
Испанию, самим себе. Взаимоотношения через Пиренеи были
активными и порою усиливались брачными узами, а порою
тут и там испанцы получали военную помощь от французов.
Но это вело лишь к малозначительным разрозненным эпизо¬
дам, которые оставили редкие и неясные следы в преданиях;
настоящие «крестовые походы» французских рыцарей против
иберийских мусульман начались только в 1064 г.8
Э. Берхаймом (Bernheim 1918), которое его ученик X. Лубеноу (Lubenow
1919) применил тогда к славянским войнам, ведет к сильным преуве¬
личениям.
6 Я полностью игнорирую Англию, потому что источники по ее исто¬
рии для этого периода слишком скудны. (*) См.: Noth 1966. S. 95-103.
7 Menendez Pidal 1929. Т. 1. Р. 85-86; Т. 2. Р. 682-683. (*) См.: Perez
de Urbel 1956; Valdeavellano 1952. P. 689; O’Callaghan 1975. P. 193-214;
O’Callaghan 2003. P. 23-24.
8 Boissonnade 1923. P. 3-22; Boissonnade 1934. P. 5ff. П. Буассонад,
однако, преувеличивает и часто неправильно истолковывает свои
источники; иначе: Menendez Pidal 1929. Т. 2. Р. 678ff. А. Хэмел (Hamel
1928. S. 39ff.) полагает, что во Франции идея испанского крестового
Глава III. Войны с язычниками и первый план крестового похода
173
У нас всё ещё господствуют романтичные представления
о характере иберийских войн с маврами, как будто они уже
в раннем Средневековье были фанатичной религиозной борь¬
бой и выражением религиозной нетерпимости. Но такое пред¬
ставление происходит от преувеличенного проецирования
на прошлое отношений позднесредневековых и даже раннего
Нового времени. В действительности, религиозные различия,
конечно, осознавались и охотно обсуждались; но руковод¬
ством к действию они не служили. Противоборствующие сто¬
роны далеко не всегда оформлялись по религиозному прин¬
ципу, скорее наоборот, обычным делом были союзы христиан
и мусульман против единоверцев как тех, так и других. То, что
христиане в таких случаях, например, после одержанной по¬
беды подвергали преследованию только мусульман и остав¬
ляли невредимыми противников-христиан, — летописцы
выдумали гораздо позднее* 9. Современники сообщают скорее
об обратном, что именно христианские короли старались бе¬
речь мусульманское население, своих будущих подданных10.
Идея ведения войны с миссионерскими целями едва ли вооб¬
ще существовала в Испании в те столетия. Культурные связи
между христианами и мусульманами были тесными. Даже
если не учитывать множества мосарабов, как называли жи¬
вущих под мавританским господством христиан, то северных
испанских королей и графов в X в. можно было встретить при
дворе халифа в Кордове ничуть не реже, а в XI в. говорили, что
похода существовала с IX в. Но его примеры из IX в. представляют
только типичные королевские крестовые походы эпохи Каролингов,
которые сами собой прекратились с упадком франкских королей;
позднейший рыцарский крестовый поход представлял собой нечто
новое и фактически появился только в XI в. (*) В те годы вассальную
зависимость от франкских королей, хотя и формальную, сохранило
графство Барселона (Kienast 1939. S. 104). О войне с маврами и «кре¬
стовом походе» к Барбастро в 1064 г., см. ниже, С. 217-223.
9 См. Родриго Толедский, VI. с. 10 (Schott 1603. Vol. 2. Р. 98) о сраже¬
нии при Атапуэрка [Ю54 г.]; классический источник по этому сраже¬
нию (Santos 1921. Р. 70ff.) ничего не знает о таком различении. (*) Об
истории Испании Родриго Толедского см. ниже, С. 376, доп. к прим. 46.
10 См. Адемар Шабаннский. [Хроникой], III. с. 70 (Chavanon 1897. Р.
195) [Адемар 2015. С. 238].
174
Карл Эрдман
христиане и мусульмане там настолько сблизились из-за сосу¬
ществования, что почти «побратались»11.
При этих обстоятельствах ещё никак нельзя говорить
о «крестовом походе» у христианских испанцев в те времена,
хотя оборонительные столкновения иногда могли создавать
видимость религиозной войны. Примером этого являются
события, произошедшие около начала нового тысячелетия.
В 1003 г. Абд аль-Малик, сын аль-Мансура, вторгся в хри¬
стианскую Каталонию и захватил несколько мест в графстве
Барселона, пока его не встретила около Торы объединенная
христианская армия под руководством графов Рамона Бор-
реля Барселонского, Бернарда из Бесалу, Гифре Серданьско-
го и Эрменгола Урхельского12. Повесть об этом сражении,
11 Menendez Pidal 1929. Т. 1. Р. 78, 84-85.
12 Битву при Торе до сих pop не учитывают в летописи испанской исто¬
рии, так как испанские историки, по-видимому, пропустили рассказ
Андрея из Флёри (Miracles de St. Benoit, IV. с. 10; Certain 1858. P. 187ff).
Андрей, который сам был в Каталонии, хороший свидетель для ка¬
талонских событий, что доказывают его точные указания многочис¬
ленных деталей, например, имен четырех графов. Правда, он не ука¬
зывает год, но так как имейа графов отсылают к 992-1018 гг., вполне
ясно, по моему мнению, что могут иметься в виду только война 1003 г.,
тем более местоположение Thoranum castrum (Тора, ок. 60 км на юг
от Урхеля) лучше всего соответствует другим сведениям: мусульмане
наступали через южную частЬ графства Барселона; у Торы, тогда при¬
надлежавшей графству Урхель, состоялось первое сражение, неудач¬
ное для мусульман. Из арабских источников мы знаем о смерти в этом
походе одной упомянутой отдельно, очевидно, высокопоставленной
фигуры из мусульман; Андрей сообщает даже о гибели при Торе само¬
го халифа, что может выглядеть гиперболизированной версией того
же факта. После боя мусульмане отступили в сторону своих террито¬
рий, где при Альбеса состоялось второе сражение, результат которого,
кажется, был неоднозначным, но на нем точно закончилась кампания
того года. Без сражения при Торе нельзя понять связь между собы¬
тиями в графстве Барселона и сражением при Альбеса. См., впрочем,
Ballesteros у Beretta 1920. Р. 333, и работы, упомянутые в его примеча¬
ниях (частично недоступные мне). (*) Тора не упомянута: Агсо у Garay
1956. Р. 173,489; O’Callaghan 1975. Р. 131; O’Callaghan 2003. Э. Леви-Про-
вансаль (Levi-Proven(;al 1953. Т. 2. Р. 284-286) указывал на трудность
идентификации местоположений. Д. Брамон Планас указала, что
в расчеты Эрдмана закралась хронологическая ошибка: он рассма¬
тривает события как летнюю кампанию, в то время как битва при
Глава III Войны с язычниками и первый план крестового похода
175
написанная сорок лет спустя Андреем из Флёри, переносит
нас прямо в эпоху крестовых походов: мусульмане обруши¬
лись на христиан как филистимляне, но те, под водитель¬
ством Христа, всегда победоносны; поскольку у неверных
с 17000 воинов имелся большой перевес, граф Бернард пе¬
ред сражением отметил, что Дева Мария, архангел Михаил и
св. Петр уничтожат по 5000 врагов, так что на долю людей
в бою придется лишь небольшой остаток13; Христос часто при¬
водит к тому, что знамена язычников отступают; в сражении
часто взывают к помощи святых; Дева Мария сразу после по¬
беды заявляет о ней даже в далекой Апулии на Монте-Гаргано.
Таково было представление об этой оборонительной битве.
Семь лет спустя, однако, герои Торы объединились с некото¬
рыми «новыми филистимлянами» и отправились на службе
у них к Кордове, чтобы проливать кровь во внутримусульман-
ских усобицах14! Как только завершались речи о защите дома
и очага, а вместе с тем родной церкви, религиозные различия
тотчас предавались забвению. Здесь сохранялось уже отме¬
ченное нами во Введении положение дел, когда о священной
войне можно говорить только в очень ограниченном смысле.
Положение дел несколько отличалось на славянском фрон¬
те на востоке Германии, о котором мы, к счастью, знаем
сравнительно больше, чем о древней Испании. Главные со¬
бытия хорошо знакомы: закончились оборонительные войны
против венгров и началось широким фронтом наступление
на славян. Мы коснемся только отношения церкви к этим со¬
бытиям и вопроса священной войны. Порою высказывается
мнение, что характер этой войны определили религиозные
различия15. В частности, ужасающая жестокость, с которой
Альбесе, судя по всему, состоялась в феврале 1003 г. и была не резуль¬
татом похода аль-Малика в Каталонию, то есть результатом битвы при
Торе, а его предшественником (Bramon Planas 1995).
13 Упоминание покровителей (Марии, Михаила и Петра) служит до¬
казательством надежности данных Андрея: так как весь рассказ он
приводит в сборнике чудес св. Бенедикта, то не стал бы добавлять
этих трех святых, если бы речь шла о его собственных измышлениях.
14 См.: Ballesteros у Beretta 1920. Р. 354. (*) Агсо у Garay 1956. Р. 490.
15 Помимо вышеупомянутых работ Бернхайма иЛюбеноу я добав¬
лю: Maschke 1928. S. 3-4, 7-8; Pfeil 1929. S. 186-187; Mommsen 1930.
176
Карл Эрдман
велись славянские войны, объясняется тем, что в сознании
христиан славяне как язычники не имели никаких прав и сто¬
яли «вне миропорядка». Другие отвергают это и настаивают,
что причиной таких практик были не религиозные, а расовые
и ещё, возможно, культурные различия16.
Попытаемся собрать картину из источников эпохи Оттонов
и раннего периода Салической династии. Каждый раз, когда
они указывают причину борьбы с язычниками, то она не со¬
стоит единственно только в язычестве, но также в специфи¬
ческом поведении врагов: христиане должны быть защищены
от «буйства» язычников; «мятежи» должны быть подавлены,
а мир установлен17. Особенно авторитетным свидетельством
S. 22-23, 33; Hirsch 1930. S. 9ff; Kirchberg 1934. (*) В комментариях
к английскому переводу книги Эрдмана Болдуин писал: «Мотивы,
лежащие в основе немецких войн на восточной границе, активно
дискутировались после 193$ г., часто в отношении выводов Эрдмана.
Когда затрагивался период до 1095 г., большинство ученых, кажется,
соглашалось с Эрдманом, что немецкие Ostkriege предпринимались
преимущественно королями или крупными князьями, что политиче¬
ские побуждения обычно затемняли религиозные и что антагонизм,
происходящий из различия реЛигий, не был основным фактором; об¬
ращение выступало поводом гораздо реже, чем христианская, т.е. им¬
перская, территориальная экспансия, создание структур церковной
иерархии, и т.д.» (Erdmann 1971Р. 101). См. переиздание соответству¬
ющих статей: Heidenmission 1963; Beumann 1952. S. 121-29; Bunding-
Naujoks 1940; Kahl 1953; Kahl 1955. См. библиографию; Jedin Dolan 1969.
Гл. 31. А также: Gieysztor 1962; Stokl 1963; Stasiewski 1967. На русском
из недавнего, пожалуй, см. только: Пауль 2016. С. 16, 63, 284-294, пр.
16 Хаук (Hauck 1904. S. 89) говорит об «ужасном характере народной
войны» [dem furchtbaren Charakter des Volkskrieg]; так же К. Г. Хугельман
(Hugelmann 1931. S. 17) выдвигает на передний план национальное
самосознание, в то время как X. Краббо (Krabbo 1926. S. 253), наряду
с религией и расой, подчеркивает культурный контраст. (*) См. так¬
же: Kahl 1955 (1963). S. 199.
17 См. например: Видукинд, I. с. 36; II. с. 4 (Widukind 1904. S. 44, 59
[Видукинд 1975. С. 147-148, 156]); Vita Mathildis, с. 1 (MGH SS. 10.576):
defendendae causa fidei, ut semper contra paganos solebat [ради защиты
веры и всегда используемый против язычников]; Гросвита. Gesta Ot-
tonis, v. 118-119, 127-128 (Winterfeld 1902. S. 206, 208); также из более
раннего периода Translatio s. Viti (Jaffe 1864. Bd. 1. S. 6): gentem Saxoni-
cam, quae olim contra Francos rebellabat [народ саксов, который некогда
Глава III. Войны с язычниками и первый план крестового похода
177
следует считать одно сохранившееся письмо Оттона I, кото¬
рый запрещает своим служителям заключать мир с радари-
ями, поскольку те часто нарушали мир и причиняли немцам
вред; о язычестве радариев он не говорит ни слова18. Война
против язычников, следовательно, справедлива в тех же слу¬
чаях, что и против христиан.
Можно ли наблюдать, например, что отношение немцев
к славянским народам изменилось после принятия теми
христианства19? Хроники демонстрируют иное. Титмар Мер-
зебургский имел ввиду поляков-христиан, когда говорил,
что этот народ следует пасти, как быков, и бить, как ослов20.
Сообщая о борьбе с этим врагом, Кведлинбургские анналы
не отмечают христианской веры «наглого» противника, когда
восставал против франков] (*) Ср. Bunding-Naujoks 1940. S. 10-15.
Поэма Гросвиты «Деяния Оттона I» (Carmen Degestis Oddonis I imperato-
ris) посвящена истории правления императоров Оттонидов — с 919 по
962 г. Она написана гекзаметром и имеет прозаическое предисловие,
сохранилась частично (837 из 1517 стихов). Монахиня писала её в 960-
е гг. (до 973 г.). Осн. изд.: Winterfeld 1902 (MGH SS rer. Germ., 34. S. 201—
228). Имеются издания новее.
18 MGH DD О I. [S. 488] № 355 [из Капуи 18 января 968 г.] (*) КаЫ 1953
(1963). S. 166.
19 Так полагает Моммзен (Mommsen 1930. S. 23), но при этом он опира¬
ется исключительно на только что упомянутое посредничество Отто¬
на в 972 г. Он также обращается к предательскому убийству тридцати
вендских князей маркграфом Геро, но благодаря Видукинду (II. с. 20
(Widukind 1904. S. 72 [Видукинд 1975. С. 162-163]) мы знаем о его при¬
чинах, поскольку венды сами хотели убить маркграфа хитростью,
и также казнь пленников после битвы на Раксе [955 г.], поводом для
которой послужила прежняя измена (Видукинд, III. с. 52-55; Widukind
1904. S. 111-113 [Видукинд 1975. С. 187-189]). Кроме того, неверно,
по-моему, полагать, что язычники считались «восставшими против
Бога», но довольно часто, когда обстоятельства соответствовали, они
считались восставшими против империи. См. про это Хампе (Натре
1922. S. 301), который справедливо отмечает, что к язычникам прояв¬
ляли особую жестокость, когда расценивали их как мятежников. (*)
После битвы при Раксе ободриты христианства не приняли. Судя по
всему, крестился лишь выживший и сохранивший власть князь На-
кон, которому вскоре наследовал сын, вернувшийся к язычеству. См.:
Пауль 2016. С. 58, 65, 97-98, 373.
20 Титмар, VIII. с. 2 (Kurze 1889. S. 240) [Титмар 2005. С. 165].
178
Карл Эрдман
прославляют магдебургских воинов, сражающихся за роди¬
ну и братьев, как апостолы Господни, умершие за Христа21;
и Хильдесхаймские анналы, изображая жестокую бойню, ко¬
торую поляки учинили в 1028 г. в Саксонии, называют их слу¬
гами дьявола, несмотря на то что они христиане22. Решающее
различие состояло не в религии, а в государственной принад¬
лежности. Славянские племена, признающие имперский сю¬
зеренитет, независимо от того, христиане они или язычники,
при конфликтах с немецкими князьями судились импера¬
тором по тому же закону, что и их противники, и император
в таких ситуациях чаще всего стремился к мирному урегу¬
лированию. Таким образом поступал Оттон I в 972 г. в споре
между маркграфом Одо и христианским польским князем
Мешко23, и также Конрад II в 1033 г. в войне между саксон¬
цами и язычниками-лютичами. В последнем случае Конрад
попытался только установить, которая из сторон первой ра¬
зорвала мир; поединок между саксонцем и лютичем должен
был решить спор через Божий суд, и, как сообщает нам Випо,
христианин, который полагался только на свою веру, был по¬
бежден язычником, который полагался на осознание прав¬
ды24. Видно, что в этом случае язычники не были бесправны
и не стояли «вне миропорядка».
Однако именно акцент, сделанный на точке зрения госу¬
дарства, уводил иным путем снова к чисто церковным целям.
21 Кведлинбургские анналы под 1015 г. (MGH SS. 3.83-84) [КА 2012.
С. 74-75].
22 Хильдесхаймские анналы под 1028 г. (АН 1878. S. 35) [ХА 2012.
С. 252]. Альберт Мецкий ([De diversitate temporum], I. с. 10; MGH SS.
4.705) обозначал норманнов-христиан как barbari; кроме того, об этом
слове см.: Корке Diimmler 1876. S. 557ff. (*) А также как pagani (Biinding-
Naujoks 1940. S. 23 Anm. 24).
23 Наш источник (Титмар, II. с. 29; Kurze 1889. S. 37 [Титмар 2005.
С. 28]) определенно описывает Мешко как imperatori fidelem tributumque
solventem [верного императору плательщика дани] и ничего не гово¬
рит о его вере. (*) Dvornik 1949. Р. 57-58, 54 п. 37.
24 Випо. с. 33 (Bresslau 1915. S. 52). (*) О неудаче Конрада при
христианизации лютичей (велетов) см.: Dvornik 1949. Р. 227. Также см-
КаЫ 1953 (1963). S. 168-169. Другие примеры союзов христиан с языч¬
никами против тех же христиан и язычников в Германии см.: Пауль
2016. С. 64-65, 284-294, 373-374, 377-380.
Глава III. Войны с язычниками и первый план крестового похода
179
Поскольку, как известно, империя как таковая считалась хри¬
стианской, то высшей обязанностью правителя была защита
церкви, а следовательно, также и борьба с соседними язычни¬
ками, поскольку они составляли одну из опасностей для церк¬
ви. Эти представления в посткаролингский период, который
мы здесь имеем в виду, ничуть не утратили своего веса; до¬
статочно указать на немецкие чины королевской коронации,
в которых мы снова и снова их обнаруживаем25. Такой церков¬
ный взгляд на войну с язычниками приобрел особое значе¬
ния именно в Германии, где он очевидно сочетался — наря¬
ду с другими моментами — с идейной основой империи при
Оттоне I: победами над венграми и славянами Оттон показал
себя достойным высшей короны на земле26. Эти цели были
чисто оборонительными и по происхождению, и по сути. Од¬
нако наблюдения над текстами показывает, что мысли о са¬
мозащите, пусть даже пока зачастую превалирующие, всё же
не имеют монополии и что иногда формулировки можно по¬
нять как агрессивные27. Это соответствовало и фактической
обстановке: кто думал при бесконечных пограничных войнах
ещё и о проблеме ответственности за войну? Образ действий,
25 См. отчет о коронации (Видукинд, II. с. 1; Widukind 1904. S. 66 [Ви-
дукинд 1975. С. 154]): eicias omnes Christi adversaries, barbaros et malos
christianos... ad firmissimam pacem omnium christianorum [Да изгонишь ты
всех противников Христа, язычников и плохих христиан... для проч¬
нейшего мира у всех христиан]; переданный в сдвоенной форме не¬
мецкий чин второй половины X в. см.: Eichmann 1925. S. 527ff, passim.
26 См.: Hirsch 1930. S. 9ff; Erdmann 1932a. S. 135ff. (*) См. также: Ullmann
1955. P. 232ff.
27 В качестве эталона я рекомендую немецкий имперский коронаци¬
онный чин у Эйхмана (Eichmann 1925. S. 534): sanctam Dei ecclesiam ei-
usque fideles propugnes ac protegas nec minus sub fide falsos quam christiani
nominis hostes execres ac destruas [Святую Божью церковь и верных ей да
оборонишь и защитишь ты не менее, чем будешь ненавидеть и унич¬
тожать ложных в вере и врагов христианского имени]; Eichmann 1925.
S. 537: Concedatque tibi contra omnes fidei christianae hostes visibiles atque
invisibiles victoriam triumphalem [Даруй триумфальную победу христи¬
анской веры над всеми врагами, видимыми и невидимыми]. Инте¬
ресны также места, собранные Моммзеном (Mommsen 1930. S. 27ff).
Но обнаруженное там эхо античного идеала императора, триумфаль¬
но побеждающего надменных врагов, не подходит для нашей темы.
180
Карл Эрдмоц
например, Оттона I по отношению к славянам был действи¬
тельно агрессивным; тем не менее он обосновывался древни¬
ми представлениями о защите церкви и, следовательно, при¬
нимался и поддерживался церковью.
Вместе с тем создается впечатление, что появление в Гер¬
мании агрессивной религиозной войны должно было привет¬
ствоваться государственной властью. Но применение этой
идеи было строго ограничено обязанностями правителя. Как
мы выше установили, существенным моментом нового про¬
цесса, ведущего к крестовым походам, явилось отделение во¬
енной этики от личности правителя и передача христианских
обязательств воину или армии: в Германии не было ничего
подобного. Поэтому неудивительно, что королевская вой¬
на с язычниками оставалась подчиненной государственным
интересам и могла при случае обернуться в другую сторону;
союз императора с язычниками-лютичами против христи-
ан-поляков, как это случилось в действительности при Ген¬
рихе И, был вполне вероятен в Германии, так же как это про¬
исходило в Испании.
Но особую характеристику война на востоке Германии
приобрела в связи с другим моментом, который полностью
отсутствовал в Испании: встреча войны с язычниками и мис¬
сии у язычников. Когда государственный и церковный авто¬
ритеты тесно взаимосвязаны, миссия не могла избежать го¬
сударственного предводительства и использования средств
государственного принуждения. В раннее Средневековье те¬
ория косвенной миссионерской войны уже преодолела проти¬
воречие между завоеванием и обращением: военное покоре¬
ние должно способствовать последующей мирной миссии28.
Проблематика таких устремлений была уже отмечена выше;
она особенно отчетливо проявилась на восточногерманском
фронте, и можно усомниться, были ли когда-нибудь отноше¬
ния между войной и миссией такими, как предполагает те¬
ория. Одна из опасностей состояла в том, что миссия будет
принесена в жертву интересам государства; так Генрих П,
вступив в союз с язычниками-лютичами, сознательно обере¬
28 См. выше, С. 73-74. Эта теория очевидна в Translatio s. Viti (Jaffa
1964. Bd. 1. S. 6).
Глава III. Войны с язычниками и первый план крестового похода
181
гал их религию29, а в следующие десятилетия, как жалуется
Адам Бременский, жадность до даней у саксонских нобилей
буквально мешала миссии у славян30. Другая опасность была
в том, что основанная на военном покорении миссия сама
по себе склоняла к насильственному крещению; немецкие
источники того времени не сообщают нам о таких случаях, но
это происходило у венгров31 и позднее поляков32, а рассказы
29 См.: Hauck 1904. S. 627ff; Krabbo 1926. S. 258. (*) См.: Beumann 1952. S.
126-131; Dvornik 1949. P. 196.
50 Адам Бременский, II. с. 71; III. с. 23 (Schmeidler 1917. S. 133, 166)
[Адам 2011. С. 58-59, 72]. (*) X. Бойман считает, что взгляды Адама
Бременского оставались в рамках августинской традиции справед¬
ливой оборонительной войны: как миссия, так и крещение могли
быть следствием войны, но они не признавались её целью (Beumann
1952. S. 128-129). Ср.: Thompson 1928. Р. 405-406; Багге 2011. С. 241-244.
31 Хильдесхаймские анналы под 1003 г. (АН 1878. S. 29) [ХА 2012. С. 244].
32 Галл Аноним, I. с. 6 (Finkel Ketrtynski 1899. Р. 10-11; также MGH
SS. 9.428; эта часть была написана ок. 1110 г.) о Болеславе Храбром
(992-1025 гг.): Quid est necesse victorias et triumphos de gentibus incredulis
nominatim recitasse, quas est constans eum quasi sub pedibus conculcasse?
ipse namque Selenciam, Pomoraniam et Prusiam usque adeo vel in perfidia
resistentes contrivit vel conversas in fide solidavit, quod ecclesias ibi multas
et episcopos... ordinavit [Нужно ли перечислять победы и триумфы над
языческими народами, которых, как известно, он как бы попирал
ногами? Он так упорно уничтожал закосневших в язычестве в Селен-
ции, Поморье и Пруссии, а обратившихся в истинную веру поддержи¬
вал, что построил там много церквей и поставил епископов... (ГА 1961.
С. 33)]. Итак: Болеслав столь успешно преодолел сопротивление языч¬
ников и укрепил обращенных в веру, что мог основать много церквей
и епархий. (Последние редакторы неправильно поняли слова usque
adeo, как показывает их пунктуация; правильно bMGH SS. 9.428.
О conversas in fide solidavit см. Павла Бернридского [Vita Gregorii рарае
VII, 5. с. 46] (MPL 148.62): converses in fide solidasti; я не нашел стили¬
стической модели, которая не являлась бы библейской). Р. Хольцман
(Holtzmann 1918. S. 25) понимает contrivit (букв, «уничтожать») в ду¬
ховном смысле (corde contritus = кающийся, следовательно, обращен¬
ный). Но предыдущая фраза и связь с namque заставляют переводить
«уничтожал». Кроме того, conterere aliquem = «обращать», насколько я
понимаю, не может быть вообще (см. словарь^; для смысла «кающи¬
еся» требовалось бы дополнение типа cor, mens или др., тогда как ис¬
пользование в смысле «уничтожать» распространено в античной ли¬
тературе, а также в Вульгате. См. также Chronicon s. Benigni [Хроника
аббатства Св. Бенигна в Дижоне] (MPL 162.187) о Карле Мартелле: sic
182
Карл Эрдман
такого реалиста, как Титмар Мерзебургский, указывают, что
в Германии были недалеки от того, чтобы пойти по этому
пути33. Движение, которое привело в эпоху крестового похода
к повсеместному провозглашению альтернативы «крещение
или смерть», уже началось.
На этом фоне рассмотрим одну из самых интересных лич¬
ностей той Германии: Бруно Кверфуртский34 35. Он обрел свой
духовный склад в Италии в кругу аскетов при Оттоне III и,
если судить по его сочинениям, был самым значительным
членом этого кружка; для того времени он относится к церков¬
ным реформаторам. Следуя примеру св. Адельберта, в 1002 г.
он променял жизнь отшельника на миссию в Восточной Ев¬
ропе и принял в 1009 г. мученическую смерть в Пруссии. Бру¬
но был убежден, что миссионерской проповеди недостаточно
и что христианские короли вместо того, чтобы воевать друг
с другом, должны направить все свои военные возможности
на службу миссии у язычников. Из всей эпохи до крестовых
походов мы не знаем никого, кто бы выразил эту идею с та¬
кой же страстью и последовательностью33. У него использован
eos (Saracenos) contrivit, ut... vix aliquis potuerit evadere [так они (сараци¬
ны) были уничтожены, что... вряд ли кто-то смог уйти], и Гуго из Фла-
виньи (MGH SS. 8.342): tanta clade omnia regna sibi vicina... contrivit [боль¬
шое бедствие все соседние королевства... уничтожило]. Место у Галла
Анонима уже предъявляет альтернативу: истребление или обраще¬
ние. (*) Есть сомнения, что у войн Болеслава Храброго с пруссами был
миссионерский характер (КаЫ 1955 (1963). S. 198 Апш. 73).
33 См.: Hauck 1904. S. 88; Krabbo 1926. S. 256.
34 См.: Voigt 1907. (*) В своей биографии Бруно Х.-Г. Фойгт отмечал,
что тот последовательно одобрял формат косвенной миссионерской
войны. С этим не согласен Каль, который считает, что Бруно имел
ввиду только случай с лютичами (КаЫ 1955 (1963). S. 199). Распро¬
страненным остается мнение, что развитие войн на Востоке Германии
в религиозном контексте относится только к XII в. и является след¬
ствием крестового похода (Biinding-Naujoks 1940. S. 27). Бойман этот
подход критиковал, но признавал, что призыв к войне со славянами
в 1108 г. сопоставим с индульгенцией (Beumann 1952. S. 130-138). Оче¬
видно, что Бруно был «не чужд политики» и стремился «подчинить её
миссионерским целям и нуждам» (Назаренко 2010. С. 56).
35 Важные высказывания: Vita quinque fratrum. с. 9 (MGH SS. 15.725);
Vita s. Adalberti. c. 10 (MGH SS. 4.598-599); письмо Генриха II (Giesebrecht
Глава III. Войны с язычниками и первый план крестового похода
183
знаменитый афоризм Иисуса compelle intrare [Заставь войти],
который когда-то Августин уже связал с отношением церк¬
ви к еретикам, — но только к ним, поскольку они формально
находились во власти церкви, — теперь он беззастенчиво был
перенесен на язычников: король должен войной понуждать
язычников к входу в церковь. Поэтому Бруно резко упрекал
Генриха II, который вступил в союз с лютичами для войны
против короля Польши, христианина и ревностного миссио¬
нера. Его порицания удостоился также Оттон II, который вме¬
сто того, чтобы думать о расширении христианского мира,
затеял войну с Францией просто ради земельных приобрете¬
ний. После святого императора Константина и благочестиво¬
го примера Карла, сетует он, только немногие государи дей¬
ствительно заслужили королевское имя, загоняя язычников
в церковь; напротив, встречались те властители, кто пресле¬
довал христианские народы. Как видно, Бруно также ориен¬
тировался на долг правителя и еще не думал о рыцарях; но
при этом ограничении он почти буквально объявил священ¬
ную войну против язычников. Он нигде не достиг этой цели,
а трудности, с которыми столкнулся, приписал недостатку
доброй воли у князей. Но мы сегодня знаем о событиях после¬
дующих многих веков в Восточной Германии, когда програм¬
ма Бруно была реализована всерьёз, и можно не сомневаться,
что трудности, с которыми он столкнулся, были следствием
самих обстоятельств. Бруно был предвестником восточно-
германской побочной ветви крестоносного движения, кото¬
рая оформилась в ХН-ХШ вв.; его не было на линии развития,
ведущей к собственно крестовым походам.
Совсем иную картину представляют нам войны с языч¬
никами в Италии. Там начиная с IX в. вынуждены были за¬
щищаться от грабительских набегов средиземноморских
мусульманам, которые прочно закрепились прежде всего
в Сицилии, и с началом нового тысячелетия прибрежные го¬
рода сами перешли в наступление. По отношению к этим
врагам миссия была бессмысленной и не предпринималась;
1881. Bd. 2. S. 704-705). (*) Письмо Генриха II обсуждал Дворник
(Dvornik 1949. Р. 202-204).
184
Карл Эрдман
решающим фактом скорее было то, что мусульманин и гра¬
битель здесь были почти равнозначными понятиями. В связи
с этим убийство Agareni [агарян] просто относили к постоян¬
ной обязанности правителя36; избавление от них христиан
было для него богоугодным актом по примеру Христа37. Но
всё же хронист, который извещает нас об этих представлени¬
ях и приводит для них примеры самой радикальной и прин¬
ципиальной вражды38, сообщает также о регулярных союзах
между итальянскими христианами и мусульманами39. Он
даже рассказывает об одном случае, когда жители Салерно
нарушили договор с мусульманами, но Божья справедливость
36 Салернская хроника (ок. 975 г.), с. 107 (MGH SS. 3.520-521) об им¬
ператоре Людовике II: minutas civitates sui dominii pacifice subicit et quot
(et quot ex quot) ex Agarenis repperiunt, denique trucidant [малые города
своих подданных хранит в мире и всех (столько, сколько есть) агарян
отгоняет, убивая]. (*) Анонимная Салернская хроника (Chronicon
Salernitanum) охватывает период истории Италии (преимуществен¬
но Южной) в 747-974 гг. Осн. изд.: MGH SS. 3.467-561; Westerbergh
1956. О ней см.: Manitius 1911. Bd. 2. S. 197-203; Oldoni 1972. Эрдман
цитирует фрагмент статьи, в которой также приведено известное
послание Людовика II византийскому императору Василию I, где
обсуждаются титулы правителей, в частности «хаган» «норманнов».
В MGH оно датировано 869 г., но, скорее врего, связано с событиями
вокруг осады в 871 г. византийцами Бари, который тогда занимали
арабы. См.: Назаренко 2010. С. 22-24; MGH SS. 3.520-527. В начале ста¬
тьи арабы (или вообще мусульмане) названы агарянами многократ¬
но и только так. О том, как именовали арабов в раннесредневековых
итальянских хрониках см.: Berto 2001. Случалось, что имена араб¬
ских правителей сознательно искажали под нужный образ, напри¬
мер, сатаны: Sawdan — Satan (Berto 2001. Р. 19). По арабам в Италии
библиографию см.: Gabrieli 1979. Р. 109-148. См. также: Kreutz 1991.
По итальянской истории тех лет см.: Мог 1952. Гл. 5 и 6; Violante 1966.
Южная Италия в раннем средневековье: Gasparri 1988; Delogu 1988.
О церкви в Южной Италии до норманнов XI в. см.: Ramseyer 2006. Р.
7-68; Loud 2007. Р. 10-59.
37 Салернская хроника, с. 117 (MGH SS 3.531).
38 См.: Салернская хроника, с. 99 (MGH SS 3.517).
39 Салернская хроника, с. 81,126,139,142 (MGH SS 3.508, 536-537, 540'
541,542). (*) Арабский путешественник Ибн Хаукаль, посетивший Си¬
цилию в середине X в., был возмущен обилием там смешанных бра'
ков между христианами и мусульманами. См.: Gabrieli 1961. Р. 249.
Глава III. Войны с язычниками и первый план крестового похода
185
отказала им в победе из-за их предательства40; здесь также
нет и намека на бесправие неверных. Союзы между христиа¬
нами и мусульманами, во всяком случае до начала нового ты¬
сячелетия, были обычным делом в Италии41.
При этом особого внимания заслуживает позиция норман¬
нов, которые участвовали в южноитальянских войнах с 1016 г.
О начале их вмешательства наиболее известен рассказ у Ама-
та из Монтекассино, что 40 нормандских паломников, возвра¬
щаясь из Иерусалима, случайно достигли Салерно, когда го¬
род осаждали мусульмане, норманны приняли участие в его
обороне, поскольку не могли сносить господства язычников
над христианами, а после победы были призваны там остать¬
ся, и хотя отказались от какого-либо вознаграждения, так как
боролись из-за любви к Богу, но со временем увлекли за собой
многочисленных земляков42. Этот рассказ изложен, конечно,
совсем с точки зрения священной войны, тем более что нор¬
манны боролись не за свою родину, а за иностранный город.
Но воспринимать его следует, понятно, с осторожностью43:
симпатизирующий норманнам монах из Монтекассино, ко¬
торый писал двумя поколениями позже, привнес в прошлое
представления своего времени и изобразил историю такой,
какой хотел бы ее видеть. Это трудно согласовать с рассказом
современника, Рауля Глабера, который также определенно
40 Салернская хроника, с. 126 (MGH SS 3.537). Мусульмане вынуждены
были в свою очередь взывать к Троице, чтобы признать справедли¬
вость их победы над клятвопреступниками.
41 См.: Хроника Монтекассино, I. с. 25 (MGH SS. 7.598) [MGH SS. 34.73;
ХМ 2015. С. 36]; Луп Протоспафарий под 997 г. и след. (MGH SS. 5.56);
Chalandon 1907. Т. 1. Р. 43-44.
42 Амат из Монтекассино, I. с. 17-19 (Delarc 1892. Р. 18-19);
использовано в Хронике Монтекассино (II. с. 37; MGH SS. 7.651-652
[MGH SS. 34.237-240; ХМ 2015. С. 92-94]). (*) «Историю норманнов»
(Historia Normannorum) в 8 книгах Амат из Монтекассино написал
вскоре после 1080 г. Она повествует о появлении и закреплении нор¬
маннов в Южной Италии в XI в. (1010-1078 гг.). Первоначально напи¬
санная на латыни, она сохранилась только в французском переводе
XIV в. (L’Ystoire de UNormant). Осн. изд.: Delarc 1892; Bartholomaeis 1935.
Перевод на английский: Loud 2004. См. также о ней: Manitius 1911. Bd.
2. S. 449-454; Smidt 1948; Loud 2004. P. 1-38.
43 Chalandon 1907. T. 1. P. 49-50. (*) Mor 1952. P. 562-565.
186
Карл Эрдман
не надежен в деталях, но во всяком случае более точно отра¬
жает воззрения своего времени. Он пишет, что норманны из-
за домашних усобиц направились в Рим к папе, и тот поощ¬
рил их к борьбе с проникшими в Италию греками, поскольку
сам папа не мог изгнать «иноземцев»44. При этом не предлага¬
лось никаких обоснований борьбы папы с христианами-гре-
ками, которые в то время даже не были отделены от латинян
схизмой. И именно борьба с греками, а не с мусульманами,
была первоначальной целью нормандской миграции; и не
только позднейший Вильгельм Апулийский свидетельствует
об этом45, но это подтверждают сами факты, что сначала нор¬
манны воевали исключительно с греками и только с 1035 г.
стали нападать на сицилийских мусульман46. В связи с этим
мы имеем столь же мало оснований предполагать религию
в качестве повода для войны с язычниками для норманнов
первое время, как и для лангобардско-италийских жителей
Юга Италии.
Однако борьба получила новый тон, когда в неё включи¬
лись расположенные севернее приморские города. Приме¬
чательным свидетельством этого является участие венеци¬
анцев в защите Бари от мусульман в 1003 г. Тогда внезапное
появление венецианского флота было воспринято осажден¬
ными как божественное чудо, и даже сами венецианцы рас¬
сматривали события в религиозном свете. Уже примерно пя¬
тью годами позже Иоанн Дьякон изобразил для нас эту битву
44 Рауль Глабер, III. с. 1 (Prou 1886. Р. 53). Это также хорошо согласует¬
ся с позднейшим выступлением папы против греков, см. ниже, прим.
53. См. также Адемара Шабаннского, III. с. 55 (Chavanon 1897. Р. 178
[Адемар 2015. С. 220]).
45 MGH SS. 9.241. (*) «Деяния Роберта Гвискара» (Gesta Roberti Wiscardi)
Вильгельма Апулийского написаны в 1096-1099 гг. в стихах (гекзаме¬
тром) на латыни и охватывают период от прибытия норманнов на Юг
Италии в начале XI в. до смерти Роберта Гвискара в 1085 г. Осн. изд.:
Mathieu 1961. См. также: Wolf 1995. Р. 123-142; Albu 2001. Р. 106-144.
46 Chalandon 1907. Т. 1. Гл. 2 и 3. В этом Амат тоже отличается; даже
при Генрихе II норманны у него defendre la foy et contrester contre li
Sarrasin [защищали веру и противостояли сарацинам] (Амат, I. с. 30;
Delarc 1892. Р. 38-39). (*) О появлении норманнов на Юге Италии см.:
Hoffmann 1969; Дуглас 2003; Норвич 2005.
Глава III. Войны с язычниками и первый план крестового похода
187
и записал, что венецианский дож Пьетро Орсеоло освободил
барийцев от жестокости язычников «не из-за земного страха,
но из страха перед Богом», что поэтому приказал нести перед
собой в бою «победоносное знамя», судя по всему, знамя св.
Гермагора, и что Дева Мария ему помогла47. С точки зрения
венецианцев, которые защищали никак не свои собствен¬
ные земли, это предприятие уже вполне можно расценивать
как священную войну. Опять же, здесь можно подчеркнуть
не только момент войны с язычниками. Другую тему состав¬
ляет уже упомянутое нами [в главе I] знамя св. Гермагора48.
Впервые оно было предоставлено тремя годами ранее не для
борьбы с язычниками, а для войны с христианами — хорва¬
тами и неретвлянами. От их набегов страдали далматинцы,
а в остальном церковное освящение получила абсолютно
мирская захватническая война венецианцев49; лишь позже
случилось использование этого знамени на войне с язычни¬
ками, и этот случай демонстрирует нам, что эта важная сим¬
волическая форма не возникла из войны с язычниками.
Почти одновременно с Венецией в морскую войну с мусуль¬
манами вступила Пиза; мы узнаем о предприятиях пизанцев
с 1005 г. на протяжении всего XI в., сначала вдоль побережья
Италии, а с 1034 г. уже в Африке50. К сожалению, источники
об этом настолько скудны, что мы знаем едва ли более, чем
47 Иоанн Дьякон [Венецианский] (Monticolo 1890. Р. 166-167). (*) Мог
1952. Р. 543. См. также с библиографией: Cessi 1966.
48 См. выше, С. 115-116.
49 Иоанн Дьякон (Monticolo 1890. Р. 155ff). Кер (Kehr 1927. S. 80) расце¬
нивает дарение знамени патриархом Градо как выражение далматин¬
ских претензий патриархата Градо. Препятствием для такого пред¬
ставления является то, что одновременно и епископ Оливио [остров
ок. Венеции], который не мог претендовать на Далмацию, передал
дожу знамя победы.
50 См.: Schaube 1906. S. 49ff. Важнейший источник — Пизанские анналы
Бернардо Марагоне (Lupo Gentile 1931). (*) См. также: Мог 1952. Р. 556-
558. Пизанские анналы (Annales Pisani) написал пизанский провизор
(судья) Бернардо Марагоне, который упоминается в источниках
в 1142-1186 гг. История ведется от сотворения мира, но быстро пе¬
рескакивает к VII в., а погодные известия появляются с 971 г. и ста¬
новятся подробными лишь с 1136 г. Анналы доведены до 1184 г., по¬
сле которого есть лишь одна короткая запись 1191 г. Окончательное
188
Карл Эрдман
голые факты побед и поражений. Только о кампании 1016 г.,
которая была направлена против балеарского эмира Модже-
хида и привела к захвату Сардинии, мы знаем чуть больше.
Она превосходила по значению предыдущие хотя бы потому,
что в ней приняли участие генуэзцы; но прежде всего, папа
Бенедикт VIII активно ей содействовал. Бенедикт был воин¬
ственным папой, которого сравнивают с Юлием II51; в 1012-
1014 гг. он лично противоборствовал кресченциям в Сабине’2,
а позже побуждал Генриха II к походу против греков и сопро¬
вождал его в нем53. Однако в нашем контексте не следует при¬
писывать большого значения этой папской военной активно¬
сти, поскольку Бенедикт VIII никак не был ни реформатором,
ни образчиком церковных перемен, а его мирское отношение
к войне просто отражает нравственный упадок курии X в. Но
роль в конфликте с Моджехидом, судя по повествованию Тит-
мара Мерзебургского, несколько возвышает его54. Когда папа
узнал, что мусульмане напали на город Луни и захватили его,
то собрал «всех управителей и защитников церкви», призвав
напасть вместе с ним на врагов Христа и убивать с Божьей по¬
мощью; кроме того, он послал туда флот, то есть, судя по все¬
му, принудил пизанцев и генуэзцев начать морскую войну55.
редактирование анналов следует отнести к середине 80-х гг. XII в.
Осн. изд.: Lupo Gentile 1931. Подробнее см.: Ceccarelli Lemut 2005. Р.
121-144.
51 Hauck 1904. S. 519. (*) О папе Бенедикте VIII см.: Мог 1952. Р. 558-560.
См. также: Herrmann 1973.
52 Vehse 1930. S. 143ff.
53 См.: Chalandon 1907. T. 1. P. 60ff. Ромуальд Салернский сообщает
о присутствии Бенедикта при Трое [1021 г.] (MGH SS. 19.403); см. также
отчет Льва Остийского ([Хроника Монтекассино], II. с. 42 (MGH SS.
7.655) [MGH SS. 34.245-247; ХМ 2015. С. 96]) о совместном прибытии
папы и императора в Монтекассино. (*) Ромуальд Салернский напи¬
сал свою хронику ок. 1180 г. Она охватывает период от сотворения
мира до 1178 г., но наиболее ценным источником является для собы¬
тий в Италии 60-70-х гг. XII в. Осн. изд.: MGH SS. 19.398-461. См. о ней
также: Hoffmann 1967.
54 Титмар, VII. с. 45 (Kurze 1889. S. 219-220) [Титмар 2005. С. 151].
55 Предположение П. Шмиттенера (Schmitthenner 1934. S. 44), что это
были «несомненно большей частью завербованные наёмники», ника¬
кой основы в источниках не имеет.
Глава III. Войны с язычниками и первый план крестового похода
189
Под призванными папой rectores [управители] и defensores
[защитники] церкви Титмар, по-видимому, понимает епи¬
скопов и баронов и, кажется, подразумевает под этим также
многочисленное воинство. В отличие, скажем, от немецких
условий, где королевская власть сохраняла решающее значе¬
ние, здесь перед нами идея войны с язычниками под руко¬
водством церкви предстает установленной на более широкую
основу: о себе заявлял век крестового похода.
Определенно, в этом случае речь шла только о защите от
вражеского вторжения. Но при этом уже возникла мысль об
агрессивной священной войне. Для подтверждения этого мы
располагаем призывом к крестовому походу Сергия IV, до¬
кументом, текст которого, к счастью, полностью сохранился56.
Святой Гроб уже играл тогда в сознании Запада большую
роль; уже было значительным число паломников, которые —
особенно из Франции — стремились в Иерусалим. Даже
мысль, что христианам Палестины нужно оказать воору¬
женную помощь, иногда появлялась во Франции; её выска¬
зал Герберт в написанном им призыве к материальной под¬
держке церкви Иерусалима, но, конечно, отклонил эту идею
как неосуществимую. Беспокойства усилились после того, * (*)56 Для последующего: Erdmann 1931а. S. Iff., особенно S. llff.; и из бо¬
лее ранней литературы прежде всего: Riant 1881. Р. 38ff; Lair 1899. Р. Iff.
(*) Альфан, который, по утверждению Руссе (Rousset 1945. Р. 69 n. 1),
также изучал энциклики Сильвестра II и Сергия на его семинарах
в 1938-1939 гг., в своей рецензии на книгу Эрдмана поддержал мне¬
ние П. Риана, что текст Сергия следует относить к excitatoria, то есть
сочинениям, призванным стимулировать вербовку крестоносцев
(Halphen 1936). См. также: Schwerin 1937. S. 68-70. Однако вскоре Гей-
штор опубликовал исследование, в котором решительно оспаривал
подлинность письма Сергия. Он пришел к выводу, что энциклика
является подделкой конца XI или начала XII в. (вскоре после Клер-
монского собора), очень вероятно, происходящей из аббатства Му-
ассак в Пиренеях (Gieysztor 1948). Многих это авторитетное мнение
ввело в смущение (например: Tyerman 2006. Р. 55), но высказывались
также предположения, что сохранившийся документ имеет в осно¬
ве отредактированный подлинник (Мог 1952. Р. 533, п. 17). Недавно
были вновь приведены сильные доводы в пользу подлинности доку¬
мента: Schaller 1991. См. также: Flori 2001. Р. 303-304; Throop 2011. Р.
45-46.
190
Карл Эрдман
как халиф Хаким разрушил храм Гроба Господня в Иеруса¬
лиме (вероятно, в 1010 г.). Как сообщают нам два независи¬
мых французских хрониста, тогда обвиняли в случившемся
евреев из Франции, которые направили мусульманам лож¬
ное известие о якобы предстоящем военном походе христиан
на Восток, чем вызвали гнев халифа и явились виновника¬
ми разрушения храма Гроба Господня. Во Франции всё ещё
скептически относились к перспективам военной экспеди¬
ции в Иерусалим, но мысль о таком крестовом походе вита¬
ла в воздухе. В Италии увлекались той же идеей, но делали
другие выводы. Там была привычной борьба с мусульманами
на своем побережье, и поскольку все «сарацины» рассматри¬
вались как один и тот же враг, эти домашние войны должны
были быть прямо связаны с идеей крестового похода. В этих
условиях и созрел в голове папы Сергия IV настоящий план
крестового похода.
Инициатива, кажется, сначала принадлежала не папе,
а жителям итальянских приморских городов, главным об¬
разом, судя по всему, Пизы. Они приступили к масштабным
приготовлениям, чтобы составить флот якобы из 1000 судов,
и написали папе, что хотели бы отправиться за море, чтобы
мстить за святой Гроб. Едва ли предполагалось, что поход бу¬
дет проходить без этапов и флот направится прямо в Сирию,
ведь мусульмане все еще были хозяевами Средиземного моря;
скорее всего, они собирались «мстить за Иерусалим» вообще,
большей частью поблизости, например в Сицилии, и подоб¬
ный план даже мог быть создан прежде, чем прибыло сообще¬
ние о разрушении храма Св. Гроба. Во всяком случае, проект
не был совершенно фантастическим и выглядел достижимым
для участников, поскольку кроме жителей Тосканы, т.е. пи¬
занцев, его поддержали генуэзцы и венецианцы, так что объ¬
единились три самых важных приморских города Северной
Италии. Сергий IV присоединился к ним и решил отправить¬
ся вместе с римлянами лично, чтобы убивать «агарян» со¬
вместно. Он объяснял свое намерение отправиться в Сирию
желанием не только отомстить за Св. Гроб, но и восстановить
его. Этот план не исключал других военных операций на пути
к цели и, несмотря на фантастичность при первом взгляде»
Глава III. Войны с язычниками и первый план крестового похода
191
приморские города не испугал; ведь им наверняка было оче¬
видно, что нельзя сразу напасть на Сирию с моря, проигно¬
рировав мусульманские опорные пункты в западном Сре¬
диземноморье. Если папа выдвигал на передний план поход
в Палестину, то это могло быть связано с тем, что его агита¬
ция выходила за пределы Италии. Во всяком случае, Фран¬
ции достиг призыв, что люди должны прибыть для участия
в запланированном крестовом походе — использовалось вет¬
хозаветное выражение «война Господа» [1 Цар. 17:47] — или,
по крайней мере, сделать пожертвование на военные приго¬
товления.
Энциклика Сергия о крестовом походе, копия которой
того времени сохранилась во французском монастыре, пре¬
доставляет более прямое и глубокое понимание, чем ка¬
кой-либо другой источник в предыстории крестоносной
идеи. Правда, форма её была неудачной, логика и грамма¬
тика одинаково хромают, а путаная смесь конкретных сви¬
детельств и возвышенных размышлений могла произвести
только прискорбное впечатление по ту сторону Альп, где
было доступно образование лучшее, чем в Риме. Но чем бо¬
лее груб и неотёсан текст, тем более показателен он для нас.
Он начинается с воспоминания о страданиях Христа и мно¬
гих паломников, которые совершили покаяние у Святого
Гроба; идеологическая отправная точка та же, что и в раз¬
гар крестовых походов. За сообщением о разрушении Свято¬
го Гроба и о планируемой кампании следуют всегда новые
речи о достоинствах этой войны: борьба касается врагов Бога
и речь не о презренном мире, а о вечном Боге, которого сле¬
дует защищать и тем снискать царствия небесного. Мысли
об обретении спасения души увлекают автора к поворотам,
которые приводят к потере нити рассуждений; между тем
проблескивают образы из апокрифических средневековых
римских сказаний: борьба вокруг Иерусалима будет столь же
победоносна, как были победоносны Тит и Веспасиан, когда
разрушили Иерусалим, чтобы отомстить за Спасителя и тем
самым, хотя некрещеные, достигли императорского венца
и прощения грехов. Конечно, этот странный намек в устах
папы контрастирует с развитой крестоносной пропагандой
192
Карл Эрдман
Урбана II. Из покорившего впоследствии массы ещё отсут¬
ствовал не только прочный церковно-правовой институт
крестоносной индульгенции, на месте которого мы обнару¬
живаем только общие обещания спасения, но также прежде
всего объединяющий символ, каковым потом стало знамя
св. Петра и, наконец, ритуал принятия креста; вместо этого,
пожелания были выражены через популярные эффекты и по¬
даны через объемную фантазию с сомнительной церковной
адаптацией полуязыческой народной легенды, очевидной
импровизации, которая свидетельствует о незрелой фазе
в развитии идеи крестового похода. Однако поразительное
подобие в трактовке идеи мира показывает, что мы имеем
дело с тем же стволом, от которого позднее произошло об¬
щеисторическое крестоносное движение. Энциклика Сергия
провозгласила не только крестовый поход, но и всеобщий
мир: все церкви, страны и люди должны жить в мире, ведь
Бог есть Бог мира и все христиане должны миром и молит¬
вой добиваться победы для Святого Гроба, обретая вечную
жизнь. Невольно вспоминается, что на Клермонском соборе
Урбан II так же, как и прежде названный папа, кроме кресто¬
вого похода объявил всеобщий Божий мир, поскольку рыцари
должны направить свою деятельность вне, против неверных.
Определенно, у Сергия ещё не говорилось об учреждении
Божьего мира, и основания у него были также не практиче-
ски-политические, допускающие внешнюю войну лишь при
внутреннем мире, но духовные, предполагающие миро¬
любием добиваться Божьей милости. Но все же связь с уже
заявившем о себе во Франции мирным движением несо¬
мненна, и это подтверждает уже отмеченный нами прежде
тесный союз между рях [мир] и новым церковным понимани¬
ем воинской активности, союз, ставший основой крестонос¬
ного движения.
План Сергия IV — это предтеча, и его неудача вполне есте¬
ственна. Установлено, что до его исполнения не дошло. Реша¬
ющим препятствием было то, что мусульмане, которым, оче¬
видно, сообщили о приготовлениях, опередили предприятие,
разрушив в 1011 г. город Пизу, чья гавань должна была стать
Глава III. Войны с язычниками и первый план крестового похода
193
центром военных сборов. Эффект же от призыва во Франции,
судя по всему, вообще был невелик, так как единственным
следом, который оставило во французских хрониках разру¬
шение Святого Гроба и планируемый в связи с этим кресто¬
вый поход, являются ранее упомянутые сообщения о мнимой
измене евреев и их последующих преследованиях, которые
подразумевают полный отказ от плана крестового похода.
Время еще не пришло, и даже проект Сергия был обязан сво¬
им появлением только ряду совпадений. Но было два пункта,
которые характеризовали тогдашнее положение дел и кото¬
рые совпадали с эпохой Урбана II: произошли события, кото¬
рые придали агрессивной идее крестового похода видимость
оборонительного предприятия, сопротивления языческим
притеснениям и заставили тем самым умолкнуть теологи¬
ческие сомнения по поводу церковного содействия войне;
и кроме того, ситуация была такова, что не позволяла лидиро¬
вать какому-то одному государству, но побуждала к участию
папу, без которого немыслимо движение крестового похода,
по сути общехристианское. План крестового похода Сергия
IV определенно был симптомом общего движения, но своим
происхождением прежде всего был обязан особому стечению
обстоятельств.
В итоге мы видим, что хотя в то время отношение церкви
оставалось исполненным противоречий, но иногда при слу¬
чае как в Германии, так и в Италии представления о священ¬
ной войне с язычниками начали прилагать к чисто наступа¬
тельным кампаниям, приближаясь тем самым постепенно
к идее крестового похода с этой стороны. При этом, однако,
в Германии власть ещё не сместилась от короля к рыцарству
и противоречия между крестовым походом и представле¬
ниями о миссии не были преодолены; далее продвинулись
в Италии, где уже смог возникнуть настоящий план кресто¬
вого похода. Но эпоха, конечно, не предоставляет отчетливой
картины. Стечение обстоятельств продолжало определять
характер войны с язычниками; ещё не было речи о равно¬
мерном военно-конфессиональном экспансионистском на¬
тиске на язычество, и только иногда удается наблюдать связь
194
Карл Эрдман
с благочестивым рыцарством, образование которого зани¬
мало нас в предыдущей главе и которое первоначально нахо¬
дило выражение всецело во внутрицерковной сфере. То, что
это согласие [между рыцарским благочестием и экспансио¬
нистской войной] было установлено и привело окольным пу¬
тем в конечном счете к первому крестовому походу, относит¬
ся исключительно к деятельности пап-реформаторов второй
половины XI века.
ГЛАВА IV.
НАЧАЛО ПАПСКОЙ РЕФОРМЫ
196
Карл Эрдман
Папа Лев IX (1049-1054) происходил из круга так называе¬
мых лотарингских реформаторов. С главным представителем
этой группы, епископом Вазо Льежским, мы уже познакоми¬
лись выше как со сторонником новой военной этики, кото¬
рый лично возглавлял вооруженную оборону своей епархии
и даже создал у себя особый отряд при церкви1. Подобными
свидетельствами мы также располагаем о самом Льве в то
время, когда он был еще дьяконом в Тульском епископстве.
Виберт, его биограф, сообщает нам, что Лев был столь иску¬
шен в военной сфере, будто это было его единственным за¬
нятием. Он возглавлял воинство своей епархии вИталии,
организовывал лагерь, выставлял дозор, распределял прови¬
зию и плату, при этом всегда добросовестно исполнял свои
священнические обязанности, которые запрещали ему но¬
шение оружия; тем самым он отдавал кесарю кесарево, а Богу
Богово2. Очень похоже его деятельность в качестве епископа
1 См. выше, С. 147-148. (*) О начале папской реформы при Льве IX см.:
Amman Dumas 1942. Р. 98-107; ledin Dolan 1969. Р. 351-358; Blumenthal
1988. Р. 70-83; Papadakis 1994. Р. 33-36; Cowdrey 1998. Р. 25-36. Также
о папских владениях при Льве см.: Partner 1972. Р. 111-115. См. также
статьи в сборнике: Bischoff Tock 2006.
2 Виберт. Vita Leonis IX (Watterich 1862. S. 134-135). О различных
биографиях Льва см.: Bloch 1930. S. 180ff. (*) Новозаветная максима
«Воздадите кесарево кесаревы и божия богови» фигурирует в Евангелиях
от Марка, Луки и Матфея (Мк. 12:13-17; Лк. 20: 20-26; Мф. 22:15-22).
Самое раннее Житие Св. Льва IX (Vita s. Leonis IXрарае) было написано
вскоре после смерти папы в 1054 г. При первом издании жития в 1615 г.
Ж. Сирмон приписал его авторство «архидьякону Виберту» (Wiberto
Archidiacono). В дальнейшем полагали, что в период, когда епископом
Тульским был Бруно, будущий Лев IX, архидьяконом там служил не¬
кий Виберт, который и написал житие своего патрона. Однако, в 1889 г.
П.-П. Брюкер усомнился такой идентификации, поскольку источни¬
кам никакого тульского архидьякона Виберта в то время не извест¬
но, и предложил другой вариант. В одной из обнаруженных им руко¬
писей XI в. с наиболее аутентичным текстом жития было отмечено,
что его «составил в Риме архиепископ Гумберт» (Brucker 1889. Vol. 1.
Р. 367-371). Исследователи немедленно сопоставили этого Гумберта
с близким сподвижником Льва IX Гумбертом Сильва Кандида. Такая
идентификация закрепилась и чаще всего признается сейчас как ве¬
роятная (Tritz 1952. S. 229-272; Hills 1977. S. 131-134). Полагают, что
появление «Виберта» (Wibert) было связано с ошибкой при прочтении
Глава ГУ. Начало папской реформы
197
Тульского позднее изображает другой биограф: сначала он
многократно предостерегал грабителей церковной собствен¬
ности добром, но потом выступал против них с силой и тем
самым воспринимался современниками как воинственный
пастырь; если доходило до битвы, то он предавался молитве,
как Моисей в войнах Иисуса Навина3. При этом он был пре¬
жде всего церковником, ревнителем реформы церковной дис¬
циплины и противником симонии, движимым глубокими ре¬
лигиозными убеждениями; таким изображают его биографы,
и свидетельства о его деятельности приводят к тем же вы¬
водам4. Как раз в этом его значение. Имелись воинственные
иерархи, даже папы, и раньше в большом количестве. Но они
были воинами вопреки, а не вследствие своего духовного
статуса, что понимали и современники; только при нападе¬
ниях язычников случались исключения. Лев IX был первым
папой, который принципиально выводил свои войны из ре¬
лигии, изображая их причины освященными церковью и на¬
полняя воинственный дух армии церковным смыслом.
Он лишь недавно стал папой, когда был призван рим¬
лянами к войне5. Низложенный папа Бенедикт IX, будучи
окончательно изгнанным из Рима, сидел, однако, в Тускуле,
имени «Гумберт» (Humbert): Tritz 1952. S. 235. Впрочем, от Гумберта
Сильва Кандида сохранились и другие произведения, чей высокопар¬
ный слог не идет ни в какое сравнение с неумелыми фразами и грам¬
матическими ошибками Жития Льва (Hoffmann 1963. S. 203-206).
Сейчас Я. Робинсон, переводчик жития на английский, предпочитает
описывать в качестве его автора безымянного лотарингского монаха
(Robinson 2004. Р. 17-36; см. также: Hoesch 1970. S. 243-253). См. так¬
же: Krause 1976. S. 51-67; Goullet 2006. В 2007 г. вышло долгожданное
новое издание Жития Льва: MGH SS rer. Germ. 70.80-243. Перевод на
английский: Robinson 2004. Р. 97-157.
3 Vita Leonis IX (Borgia 1764. Р. 303-304).
4 См.: Bloch 1930. S. 186,252ff. (*) Вскоре после смерти Льва IX было на¬
писано пять его житий. Об авторах см.: Tritz 1952; Planta 2006; Planta
2011.
s Эпизод о войне против тускуланцев содержится в житии Льва, епи¬
скопа Червии, опубликованном А. Понселе (Poncelet 1906. Р. 277ff).
Мой рассказ максимально приближен к этому источнику. (*) Речь об
анонимном Vita et miracula Leonis IX, автором которого считают неко¬
его епископа Червии. Составлено также вскоре после смерти Льва IX.
198
Карл Эрдман
главной цитадели своей семьи, и его влиятельные родствен-
ники и приверженцы беспокоили римлян оттуда, а также из
Тиволи и других замков, разбойными набегами и грабежами.
Жители Рима явились к папе в Латеранский дворец и потре¬
бовали организовать карательный поход, одну из тех войн
в Кампанье, что сотрясали её столетиями. Однако Лев начал
учить их, что нужно не просто рваться в бой, но поступать не¬
сколько иначе: «Бог поставил меня пастырем над всеми Его
людьми; я прибыл не убивать, но давать жизнь, учить правде
и искоренять ошибки. Писание учит нас не отвечать злом на
зло, но стремиться к миру. Поэтому мы хотим созвать собор:
тот, кто повинуется ему и избежит ошибки, станет нашим
другом; тот, кто не повинуется, будет наказан как еретик».
Таким образом, тускуланцы должны были преследоваться
не как нарушители мира, а как еретики; на сей раз, если про¬
тивники не подчинятся, обычная война против баронов Кам-
паньи должна была стать религиозной войной. Перед нашим
взором отчетливо предстает дух новой эпохи, воинственный
аспект церковной реформы.
Собор открылся в Латеране уже в апреле 1049 г., через два
месяца после интронизации Льва. Это был настоящий рефор¬
маторский собор, каковые впоследствии стали привычными;
его решения были направлены в основном против симонии
епископов6. Ситуация с тускуланцами была помещена в тот
же самый контекст: Бенедикт IX и его приверженцы были
вызваны как симонисты и еретики. Естественно, они отсут¬
ствовали; собор тотчас приговорил их к изгнанию и призвал
римскую милицию к войне против perfidy [неверных]. В след¬
ствие этого несколько замков было разрушено и сожжено,
а окрестности Тускула опустошены. Сам Тускул осаждался,
но напрасно: когда папа следующей весной [1050 г.] направ¬
лялся в Беневенто, он вынужден был возобновить осаду7.
6 См.: JR, 1. Р. 530; Steindorff 1874. Bd. 2. S. 76-80.
7 Poncelet 1906. P. 281: extulit seditiones a Tusculano et Beneventum perrexit
[усилились мятежи тускуланцев, и он отправился в Беневенто]. Это
касается первой поездки папы в Беневенто весной 1050 г., а не второй
весной 1051 г., как предполагал Понселе.
Глава /У. Начало папской реформы
199
Насколько ценными эти события предстают для характе¬
ристики Льва IX и его методов, настолько мало впечатления
они произвели на современников. Лишь одно житие папы рас¬
сказывает об этом, в то время как обычно мы находим лишь
неопределенный намек на борьбу в Папской области8. Все же
это неудивительно, так как борьба была исключительно ло¬
кальной и не привела, кроме того, к решающему успеху. Су¬
щественно больший отзвук нашла война Льва с норманнами
(1053 г.). Главные события известны: после первой неудачной
военной попытки папа отправился за Альпы искать помощи
императора, но вернулся лишь с относительно небольшим
отрядом немецких рыцарей; Лев лично принял руководство
армией, выросшей благодаря привлечению многочисленных
итальянцев, был полностью разгромлен норманнами при Чи-
витате и попал к ним в плен. В надлежащем свете эти собы¬
тия можно представить лишь с учетом подробностей и оце¬
нок современников.
Папа делал все, чтобы разъяснить миру и своим близким,
что речь шла не о завоевательной, а о справедливой и необ¬
ходимой оборонительной войне. Вначале его понтификата
город Беневенто, чтобы избежать нормандской опасности,
попросил папу о покровительстве и с тех пор считался при¬
надлежащим папскому престолу. Лев должен был защищать
своих подданных от войн и грабительских набегов, и это
особенно подчеркивалось папской стороной; папские жития
представляют это пастырской обязанностью Льва по пресе¬
чению тиранического гнета9. Кроме того, папа никак не сра¬
зу обратился к военным мерам, но много лет искал мирного
решения. Только когда все оказалось напрасным, он прибег
к оружию. Это установленный факт, что в то время норман¬
ны в Южной Италии вели себя самым диким и преступным
8 Кроме рассказа епископа Червии, также см. это место в беневент-
ском житии Льва: Borgia 1764. Р. 315. См. также Германа из Райхенау
(1050 г.): MGH SS. 5.129. Рассмотрения этого эпизода в литературе я
не встречал ни у кого, кроме С. Мессины (Messina 1922. Р. 122), кото¬
рый беспричинно отказывает ему в достоверности.
’ Для этого и последующего см. жития: Poncelet 1906. Р. 280ff; Borgia
1764. Р. 315ff; Watterich 1862. Р. 163; Бруно из Сеньи (MGH Ldl. 2.550).
200
Карл Эрдман
образом. Обозначали их обычно как Agareni [агаряне], при¬
равнивая тем самым к мусульманским грабителям, которые
опустошали Италию на протяжении многих веков10 11. Лев, есте¬
ственно, подхватил этот термин и использовал, поскольку он
делал всем очевидным справедливость его дела. После пора¬
жения он (или его уполномоченный Гумберт Сильва Кандида)
писал византийскому императору Константину Мономаху:
норманны буйствовали больше, чем языческие безбожники
против церквей, убивая христиан, не обращая внимания ни
на что святое; его долг как папы — освобождать овец Христо¬
вых, применяя для этого также властные средства принуж¬
дения; он ожидает, что Восточный и Западный императоры
совместно поддержат его в защите церкви Христовой и что
Константин тем самым как борец за Бога получит тот же ког-
номен (Мономах), что носит перед людьми; сам Лев не успо¬
коится в усилиях по освобождению христианского мира".
Liberanda christianitas — дословно та же формулировка, кото¬
рую позже использовал Урбан II для обоснования первого
крестового похода!
Прежде всего, Лев распространил эти идеи в своей армии.
А речь теперь шла не просто о римском городском ополчении
и призыве из папских владений, но ядро армии прибыло из¬
далека и спаивал его только авторитет папы. Никогда прежде,
пожалуй, не было такой «папской армии». Когда мы слышим,
10 См. Gay 1904. Р. 152. (*) О взаимоотношениях Льва IX и норманнов
на русский переведена добротная работа Д. Ч. Дугласа, который,
в частности, признает за Эрдманом standard authority [безупречный
авторитет] (Douglas 1969. Р. 90 [Дуглас 2003. С. 139 прим. 1]). См.:
Дуглас 2003. С. 87-89, 151-153. Кроме того, на русском имеется книга
Дж. Норвича, которая, хотя и написана журналистом, дает вполне
корректную панораму событий. См.: Norwich 1967. Р. 80-96 [Норвич
2005. С. 90-108]. См. также: Clementi 1968; Caravale 1966; Tramontana
1970; Blumenthal 1988. P. 79-82; Flori 2001. P. 176-183. Многие упомяну¬
тые источники собраны: Deer 1969.
11 JR. 4333. Согласно А. Михелю (Michel 1924. Bd. 1. S. 59ff), Гумберт
Сильва Кандида диктовал это письмо, которое также включено в свод
его сочинений в рукописи Bern 292, см. Kehr 1927. S. 99-100; Michel
1931. S. 375-376. (*) Мономах (греч. Movopaxcx;) — букв, единоборец.
Глава IV. Начало папской реформы
201
что папа перед боем назначил знаменосца12, то можем впер¬
вые говорить о появлении папского знамени; ведь прежние
знамена римского городского ополчения или отдельных за¬
висимых от церкви баронов никак не могли так называться.
Очень вероятно, что Лев придал освящению этого знамени
религиозный смысл. Уже при наборе в свою армию он ухо¬
дил от обещаний денежных выплат, но подчеркивал рели¬
гиозный мотив13. Благодаря Герману из Райхенау иАмату
из Монтекассино, нам известно, что папа обещал немецким
войскам «отказ от взысканий за преступления», освобожде¬
ние от епитимии и прощение грехов14; он объявил индульген¬
цию крестового похода15. После битвы он ввел чуть ли не культ
павших там немцев. Смерть в битве при Чивитате признава¬
лась христианским мученичеством, а павших — по крайней
мере из числа тех, кто добровольно присоединился к папе, —
причисляли к святым. Такой подход отметили все биографы
Льва, поскольку, очевидно, он был новшеством и производил
сильное впечатление16. И десятилетия спустя чудеса, которые,
12 Амат, III. с. 39 (Delarc 1892. Р. 132); отличающееся сообщение в Хро¬
нике Монтекассино, II. с. 84 (MGH SS. 7.686 [MGH SS. 34.332-333; ХМ
2015. С. 130-131]).
13 П. Шмиттенер (Schmitthenner 1934. S. 25) представляет эту войну
как предприятие, в котором участвовали только наемники.
14 Герман из Райхенау (1053 г.) (MGH SS. 5.132): ob impunitatem scelerum;
Амат, III. с. 23,40 (Delarc 1892. Р. 123,133-134).
15 Gottlob 1906. S. 40ff; иначе Paulus 1922. S. 69-70. (*) Брандедж
полагает, что Лев «очевидно... расценивал свою кампанию не только
как справедливую войну, но также как священную войну в защиту
церкви» (Brundage 1969. Р. 23-24). Но прямо автором крестоносной
индульгенции Льва не называет.
16 Житие Льва [епископа Червии] (Poncelet 1906. Р. 286ff, 289ff, 294);
Виберт (Watterich 1862. Р. 165); Аноним (Borgia 1764. Р. 324-325); Бруно
из Сеньи (MGH Ldl. 2.550-551). Также про этот поход: Херриденский
аноним, с. 37 (MGH SS. 7.265) (*) Херриденский аноним (Anonymus На-
serensis) написал собрание житий епископов Айхштетта (De episcopis
Eichstetensibus) в период с 741 г. до последнего, Гундекара II (1057-1075),
при котором занял место при кафедральном соборе Айхштетта. Текст
был составлен ок. 1080 г., но сохранился только частично в копии
1483 г. Про автора известно, лишь что он обучался в Херридене, а по¬
том был каноником в Айхштетте. В церковно-политическом пла¬
не аноним пытался занять позицию между противоборствующими
202
Карл Эрдман
как считалось, свершили эти святые мученики на небесах,
расценивались как превосходный пример для будущих за¬
щитников справедливости17. Для церковных реформаторов
главным в их отношении к войне была нравственная состав¬
ляющая воинских деяний: Лев IX приложил серьезные усилия
для согласования с реальностью этого принципа.
Сам папа был также признан святым вскоре после смер¬
ти. У его биографов вера в это обосновывалась, наряду с его
борьбой с симонией, также его благочестивыми воинскими
делами18. Конечно, высказывались и совсем иные мнения.
Лев осознавал, что его предприятия могут расцениваться
как сомнительные с духовной точки зрения. В своем письме
греческому императору он утверждал, что собственно не хо¬
тел вести войны, но только напугать норманнов своим при¬
сутствием и перевоспитать их. Хотя Лев никогда формально
не нарушал запрета на ношение оружия духовенством, кото¬
рый сам же возобновил19, но всё же лично участвовал в воен¬
ном походе, что некоторым казалось предосудительным. Мы
позже поговорим о порицании, которым его удостоил Петр
Дамиани. И даже пятьдесят лет спустя Бруно из Сеньи, кото¬
рый представлял деяния Льва в агиографических тонах и сла¬
вил его рыцарей будто крестоносцев, именуя milites Christi,
все же не смог избежать замечания, что папе было бы луч¬
ше не участвовать в кампании лично20. Слова современни¬
ка, Германа из Райхенау ещё более характерны. Он объяснял
поражение Льва Божьей карой за то, что тот вел войну ради
императорской и папской партиями. Осн. изд.: MGH SS. 7.254-267;
Weinfurter 1987. S. 41-67. См. подробнее: Weinfurter 1987.
17 Бонизо (MGH Ldl. 1.589; ср. MGH Ldl. 1.620); см. ниже, гл. VIII.
18 Особенно в Житии, написанном епископом Червии [Poncelet 1906].
19 Собор в Реймсе 1049 г.: MPL 143.1437.
20 MGH Ldl. 2.550. (*) Эрдман ссылается на сочинение Бруно из Сеньи
«О симонистах» (Libellus de symoniacis), которое состоит из биографии
папы Льва IX и продолжается обсуждением законности рукоположе¬
ния епископов, уличенных в симонии. Оно написано, судя по всему,
уже в начале XII в. Осн. изд.: MGH Ldl. 2.543-562. Перевод на англий¬
ский в части жития Льва: Robinson 2004. Р. 377-390. О Бруно и его со¬
чинении см.: Tritz 1952. S. 296-299; Gregoire 1965. Р. 108-112; Robinson
2004. Р. 88-95; Melve 2009.
Глава IV Начало папской реформы
203
преходящих целей и окружил себя преступниками, которые
следовали за ним из-за возможности быть безнаказанными.
Герман особенно был недоволен, в частности, предоставле¬
нием индульгенции и выразил свое неодобрение также тем,
что назвал рыцарей, которые отправились ради индульген¬
ций с папой вИталию, сбродом, изгоями и уголовниками21.
Такое представление едва ли достоверно, поскольку все дру¬
гие источники говорят о немецких войсках Льва с большим
уважением22. Автор из Беневента тогда же сочинил про них
настоящую эпическую поэму23:
Pro dolor! heroes moriuntur in agmine fortes!
[О боль! Герои гибнут в первых рядах!]
Si de Germanis, quorum decus extat in armis,
Noscere plus queris, finem perpende laboris.
Nemo retro victus fugiendo suscipit ictus.
[О немцах, чья честь с боевым оружием слита,
Желая знать больше, взгляни на финал их труда.
К победе стремясь, никто из них бегством себя не пятнает].
Iste fuit finis, natalis et ultimus illis,
Namque dies una celorum duxit ad alta.
[To был их конец и рождение,
В тот день вознеслись они к небу].
Свидетели подтверждают, что итальянцы были первыми,
кто бежал из армии Льва, а немцы после этого продолжали
храбро сопротивляться и были полностью истреблены24. Что
удивительно, в первом папском «крестовом походе» бились
именно немцы и были полностью разгромлены, тогда как
поколением позже успешный Иерусалимский крестовый по¬
ход стал как gesta Dei per Francos [деяния Бога через франков]
21 MGHSS. 5.132.
22 Епископ Червии (Poncelet 1906. Р. 284): viros fortissimos et honoratos
[мужи храбрейшие и уважаемые]; Бруно из Сеньи (MGH Ldl. 2.550): ilia
tam nobili militia [исключительно благородные воины]. К тому же сооб¬
щения о них как мучениках.
25 Аноним (Borgia 1764. Р. 321).
24 См. отрывок: Poncelet 1906. Р. 285-286 (с комментариями).
204
Карл Эрдман
одним из наибольших триумфов французов. Как будто судьба
уже тогда определила, что идея крестового похода не для не¬
мецкого народа, но только для его врагов.
Историческая роль норманнов также своеобразна: это те
же люди, против которых был первым организован папский
крестовый поход и которые вскоре стали главными носителя¬
ми идеи крестового похода. Грубая страсть к драке и благо¬
честивое церковное рвение, кажется, смешались в них самым
специфическим образом. Нет никаких сомнений, что их страх
перед муками ада был таким же подлинным, как жажда до¬
бычи и приключений, и они не желали воевать «против Бога
и святых». Они охотно бы избежали военного противостоя¬
ния с папой в последний момент и покорились бы ему, если
бы получили его признание их завоеваний25. Более глубокое
впечатление на них должно было произвести поведение папы,
когда он отмечал борьбу с норманнами как священное дело,
а своих рыцарей как мучеников. Мы не будем доверять сооб¬
щению, что сами норманны основали церковь и конвент на
могилах убитых ими немцев26. Но установлено, что они вели
себя с побежденным и плененным папой с большим смирени¬
ем и почтением, и отказались от наступательного продолже¬
ния своей победы. Характерно, что норманнская традиция,
как она представлена Аматом из Монтекассино, полностью
признает правоту Льва IX и хвалит за его методы27. Чем ме¬
нее норманны были готовы оставить свои южноитальянские
25 Амат, III. с. 38 (Delarc 1892. Р. 133). (*) Руссе не был согласен с интер¬
претацией Эрдманом итальянских войн как папских крестовых похо¬
дов, но соглашался с тем, что они были примерами священной войны
(Rousset 1945. Р. 43-49).
26 Виберт (Watterich 1862. Р. 165); с другой стороны Оттон Фрай-
зингский (Chronica, VI. с. 33; Hofmeister 1912. S. 301) пишет о кучах
костей. (*) Оттон Фрайзингский писал свою хронику (или Historia de
duabus civitatibus — История двух градов) между 1143 и 1146 гг., но
в 1157 г. по просьбе императора Фридриха подготовил обновленную
версию. Формально это всемирная хроника от Адама идо 1146г. Но
Оттон держал за образец «О граде Божьем» Августина и вел изло¬
жение с телеологическим подтекстом. Осн. изд.: MGH SS. 20.116-301;
Hofmeister 1912. Перевод фрагментов на русский: Стасюлевич 1865.
С. 95, 286-292; Назаренко 2010. С. 238-252.
27 Амат, III. с. 15ff (Delarc 1892. Р. 115ff).
Глава IV. Начало папской реформы
205
владения, тем сильнее было их желание иметь церковь на сво¬
ей стороне.
Но это было невообразимо, пока они продолжали беспо¬
рядочные грабежи и набеги; и церкви следовало сначала вы¬
полнить большой объем воспитательной работы. Лев IX уже
осознавал это и безуспешно пытался сделать что-то, прежде
чем взяться за оружие28. Но большее, кажется, было достиг¬
нуто с другой стороны, а именно аббатством Монтекассино.
Там монахи ещё прежде Льва IX, хотя и в меньшем масштабе,
имели похожий опыт воздействия на норманнов, но, в отли¬
чие от папы, добились успеха29. Они ранее селили на землях
монастыря группы норманнов, которые должны были обеспе¬
чивать им вооруженную защиту, и тем самым на некоторое
время достигли желаемой цели. Однако вскоре эти норман¬
ны сами начали нападать, досаждать обитателям монастыря
и грабить монастырские владения; чтобы обезопасить себя,
они даже без согласия аббата построили собственный замок.
Дело кончилось тем, что в 1045 г. монахи со своими людьми
выступили против норманнов, осадили их в том же замке и из¬
гнали. Сказания Монтекассино также изображают эту борьбы
почти как священную войну, как противостояние с врагами
Бога; рассказывали, что св. Бенедикт как покровитель мона¬
стыря оказывал помощь, являлся в видении, прогоняя нор¬
маннов посохом перед собой, или будто вместе с другими
сам лично бился при штурме замка, а то и присутствовал там
в качестве знаменосца. После этого эпизода норманны мона¬
стырь по сути больше не беспокоили; монастырская хроника
связывает это с внезапной смертью готовившего новый граби¬
тельский набег норманнского графа, что так напугало его со¬
отечественников, что они более не решались на вторжение30.
28 Амат, III. с. 17 (Delarc 1892. Р. 117); Аноним (Borgia 1764. Р. 315ff);
епископ Червии (Poncelet 1906. Р. 281).
29 Последующее согласно Дезидерию (Dialogi, II. с. 22; MGH SS.
30(2).1138-1139); Амат, И. с. 43-44 (Delarc 1892. Р. 97-98); Хроника
Монтекассино, II. с. 70-72 (MGH SS. 7.678-680 [MGH SS. 34.308-315; ХМ
2015. С. 122-124]). См.: Heinemann 1894. S. 96ff; Chalandon 1907. Т. 1. Р.
108-109.
30 Хроника Монтекассино, И. с. 75 (MGH SS. 7.681 [MGH SS. 34.317-318;
ХМ 2015. С. 125-126]).
206
Карл Эрдман
На некоторое время вооруженную защиту монастыря принял
на себя лангобардский граф Атенульф Аквинский; он был
утвержден аббатом как defensor [защитник], получив при этом
коня, оружие и красивое знамя31 — факт, отсылающий к свя¬
щенным знаменам защитников французских монастырей.
В конечном счете, однако, практичнее было привлечение
на роль защитников более воинственных норманнов. Окон¬
чательное восстановление отношений между Монтекассино
и норманнами произошло при аббате Дезидерии, который
возглавил монастырь с 1058 г. Заметное место среди чудес
св. Бенедикта, которые сам Дезидерий описал в своих «Диа¬
логах», занимают чудеса при защите монастыря и наказании
грабителей32; это нас уводит в тот же мир представлений, с ко¬
торым мы ранее столкнулись во французских реформатор¬
ских монастырях. Дезидерий прямо указывал, что его исто¬
рии должны служить предупреждением всем расхитителям
церковного имущества33 34. Мы можем быть уверенными, что
Дезидерий развивал эту тему также при личных контактах
с вождями норманнов. Он поддерживал хорошие отношения
как с Робертом Гвискаром, так и с Ричардом из Аверсы (поз¬
же — Капуанский), и ему удалось даже привлечь последнего
на роль защитника монастыря. Благодаря своему авторитету
Дезидерий настолько преуспел, что Ричард добровольно при¬
нял обязательство противостоять любым врагам Монтекас¬
сино и всем посягнувшим на монастырскую собственность’4.
В результате аббат не должен был более содержать собствен¬
ных вассалов и вести войны. Амат пишет, что, в то время как
многие аббаты обороняли церковное имущество с рыцаря¬
ми и оружием в руках, Дезидерий только со своими монаха¬
ми одержал победу над всеми врагами и защитил владения
31 Хроника Монтекассино, II. с. 74 (MGH SS. 7.681 [MGH SS. 34.315-317;
ХМ 2015. С. 124-125]).
32 Дезидерий. Dialogi, I. с. 2 и 9-13; II. с. 22 (MGH SS. 30(2).1118—1119,
1122ff, 1138-1139). (*) О Дезидерии и нормандской политике прежде
всего: Cowdrey 1983. Р. 107-176. См. также: Partner 1972. Р. 118ff.
33 Дезидерий. Dialogi, I. с. 13 (MGH SS. 30(2).1126).
34 Хроника Монтекассино, III. с. 15 (MGH SS. 7.707-708 [MGH SS. 34.377-
379; ХМ 2015. С. 158-160]); Амат, IV. с. 13 (Delarc 1892. Р. 165).
Глава IV. Начало папской реформы
207
церкви35. Ричарда, со своей стороны, также не забывал одари¬
вать монастырь, и все были уверены, что победы в войнах ему
приносит сам св. Бенедикт36.
Благодаря этому уже к концу 50-х гг. XI в. их отношения
выровнялись, чем подготовили почву для общеисторического
единения между норманнами и церковью, что, кроме про¬
чего, имело важное значение для развития идеи крестового
похода. Поведение преемников Льва IX по отношению к нор¬
маннам не было последовательным. Виктор II (1055-1057),
согласно Хронике Монтекассино, будучи ещё епископом
Айхштетта, выступал против норманнской политики Льва IX
и требовал вывода императорских войск, которые должен был
сопровождать Лев37. В связи с этим сложно объяснить сообще¬
ние Annates Romani, что он, став папой, просил императора
о вооруженной помощи против норманнов ровно так же, как
и его предшественник38. Более вероятны сообщения Амата
и Аугсбургских анналов, что Виктор заключил с норманнами
мир39. В противоположность этому наследовавший ему Сте¬
фан IX (1057-1058) вернулся к антинорманнскому курсу Льва IX
и перед смертью начал готовить против них кампанию40. По¬
сле его кончины решающая перемена произошла при Нико¬
лае II (1058-1061). Известно, что курия тогда отвернулась от
империи, вследствие чего искала и нашла поддержку на юге,
от норманнов Ричард Капуанского [прежде — из Аверсы]
35 Амат, III. с. 52 (Delarc 1892. Р. 150).
36 Амат, VI. с. 25 (Delarc 1892. Р. 262), ср. Амат, VII. с. 22 (Delarc 1892. Р.
293).
37 Хроника Монтекассино, II. с. 81 (MGH SS. 7.684-685 [MGH SS. 34.328-
329; ХМ 2015. С. 129]).
38 Annates Romani (Liber pontificalis, 2. P. 334; также — MGH SS. 5.470). (*)
Annales Romani представляют собой свод подробных сообщений по
истории пап за период 1044-1187 гг. Их издавали под заглавием Liber
pontificalis. Осн. изд.: MGH SS. 5.468-480; Liber pontificalis.
39 Амат, III. с. 47 (Delarc 1892. Р. 139); Аугсбургские анналы (MGH SS.
3.127 [АугА 2012. С. 186-187]). См.: Meyer von Knonau 1890. Bd. 1. S. 25;
Chalandon 1907. T. 1. P. 161ff. (*) Аугсбургские анналы (Annales Augu-
stenses) вели при кафедральном соборе Аугсбурга в период с 973 по
1104 гг. Они сохранились в рукописи 1135 г. Осн. изд.: MGH SS. 3.124-
136. Перевод на русский: АугА 2012.
40 Meyer von Knonau 1890. Bd. 1. S. 77ff.
208
Карл Эрдмаи
и Роберта Гвискара, которые принесли вассальную присягу
папе в Мельфи в 1059 г. Сейчас эти процессы важны для нас
не в политическом, а только в идейно-историческом значе¬
нии41.
Обычно вассал был обязан отправиться на войну, если го¬
сподин призывал его к этому. Но на новых папских вассалов
это правило ещё не решались распространить, поскольку Свя¬
той престол пока не являлся той властью, которая регулярно
ведет войны. Обязанности армии норманнов ограничивались
скорее специфическими церковными целями, которые четко
сформулированы в вассальной присяге, дословным текстом
которой мы располагаем42. Оба норманнских вождя поклялись
41 Об этих процессах см.: Vehse 1931. S. lOlff; Jordan 1932. S. 71ff; Kehr
1934. S. 10-11, 22-23; Italia pontificia, 8. S. 11-12 n. 14-16; см. также
ниже, гл. VI.
42 Клятву Роберта Гвискара см. в Деусдедит, III. с. 284-285 (156-157)
(Wolf von Glanvell 1905. S. 393) и в Liber censuum, 1 [fasc. 3]. P. 421-422
n. 162-163. В издании Деусдедита редактор в качестве «оригинала»
ошибочно воспринял текст повторной присяги 1080 г. и потому
грамоту 1059 г. напечатал курсивом как предполагаемые дополне¬
ния Деусдедита. См.: Kehr 1934. S. 21, 23. Мы не располагаем текстом
клятвы 1059 г. Ричарда Капуанского, но имеем текст повторной при¬
сяги при Александре II (1061 г.) у Деусдедита (III. с. 288 (159); Wolf von
Glanvell 1905. S. 395 (под 1079 г.)) и Альбино (Liber censuum, 2. Р. 93-94
п. 42 (под 1062 г.)), которая в основном дословно совпадает с клятвой
Роберта Гвискара. Возражения К. Манфрони (Manfroni 1909. Р. 298ff)
против датировки клятвы 1059 г. необоснованны. Ср.: Jordan 1932. S.
72 Anm. 1; Kehr 1934. S. 21, 23. (*) Дуглас 2005. С. 89-90, 224. Деларюэль
также акцентирует внимание на прежних делах Дезидерия как аббата
Монтекассино с норманнами (Delaruelle 1944. Р. 81-83). См. также:
Partner 1972. Р. 119-120. Ревностный приверженец папы Григория VII
кардинал Деусдедит в 1083 г. начал и в 1087 г. окончил составление
систематизированного свода церковных канонов в 4 частях (CoUectio
сапопит), посвятив его папе Виктору III, то есть аббату Дезидерию
из Монтекассино. Осн. изд.: Wolf von Glanvell 1905. О нем также см.:
Hiils 1977. S. 148; Cowdrey 1983. Р. 99-102; Becker 1988. S. 49-60,321-322.
Кардинал Альбино оставил после себя сложносоставное сочинение,
которое называют Eglogarum digesta pauperis scholaris Albini (Выписки
из собрания бедного ученого Альбино). СI по IX книгу там записаны
самые разные явления, включая автобиографические самого Альби¬
но, а книги X-XI представляют собой коллекцию документов папской
канцелярии (Liber censuum). Над текстом Альбино работал после
Глава ГУ, Начало папской реформы
209
папе: «Я окажу Святой Римской Церкви и тебе помощь всеми
своими силами против кого бы то ни было ради сохранения
и приобретения прав [regalia] и владений Св. Петра, и я под¬
держу тебя в сохранении чести и безопасности папства»; для
будущего к этому было добавлено особое обязательство ока¬
зывать помощь при избрании папы. Вассальные обязатель¬
ства норманнов имели два направления: защита Папской об¬
ласти и защита папского достоинства как такового.
Второе направление сохраняло актуальность. Ведь анти¬
папа Бенедикт X еще удерживал замок Галера. Ричард Ка-
пуанский с норманнской армией изгнал его в том же 1059 г.43
Войска Ричарда также обеспечили возведение на престол
Александра II два года спустя44. И хотя сам он отказал в под¬
держке своему сеньору во время схизмы Кадалуса; но другие
отряды норманнов, как и прежде, воевали на стороне Алек¬
сандра45. В любом случае, вассальные отношения в 1059 г.
были установлены и первоначально функционировали как
должно, то есть призыв папских вассалов к исполнению во¬
инской службы соответствовал такому призыву короля к сво¬
им вассалам, однако в данном случае воинская служба имела
специфическое церковное предназначение и поэтому харак¬
тером должна была напоминать крестовый поход.
Этот специфический характер, к сожалению, мы не мо¬
жем проиллюстрировать источниками более подробно, так
как в большинстве случаев мы располагаем только скудны¬
ми хроникальными сообщениями о той войне норманнов на
папской службе. Лишь о стычках в Риме в связи со схизмой
Кадалуса (в 1062 и 1063 гг.) мы знаем больше. Бенцо из Аль¬
бы, который сам принимал в них участие на руководящей
позиции на стороне Кадалуса, изображает их совершенно как
1189 г. и, вероятно, до своей смерти в 1197 г. Собранные им материалы
датируются большей частью XII в. Полное издание книг X-XI: Liber
censuum, 2. Р. 87-137.
43 Ср.: Meyer von Knonau 1890. Bd. 1. S. 125-126; Heinemann 1894. S. 177,
229; Chalandon 1907. T. 1. P. 167-168. Гиперкритичен А. Флиш (Fliche
1919. P. 158-159).
44 Meyer von Knonau 1890. Bd. 1. S. 219ff; Heinemann 1894. S. 231; Chalan¬
don 1907. T. 1. P. 212-213.
45 Cp.: Heinemann 1894. S. 242; Meyer von Knonau 1890. Bd. 1. S. 311.
210
Карл Эрдман
священную войну: Божье стадо противостоит служителям
Сатаны, а на небесах являются апостолы с белыми знамена¬
ми и включаются в борьбу, так же как святые Маврикий и Кар-
пофор46. От противоборствующей стороны нам сохранились
похожие свидетельства в поэме Рангерия Луккского, который
отсылает к ветхозаветному примеру судьи Деворы и небесно¬
му воздаянию за военные деяния47. При этом не отвергалось
традиционное представление, что князь церкви не должен
давать повода к кровопролитию48, а потому каждая сторона
46 Бенцо, И. с. 9 и 17-18 (MGH SS. 11.616, 620-621 [MGH SS rer. Germ.
65.218-222, 248-265]). (*) Бенцо, епископ Альбы в Пьемонте, был сто¬
ронником Кадалуса (антипапы Гонория) и противником папы Алек¬
сандра II, а впоследствии активно выступал с осуждением папы
Григория VII. Со своей кафедры он был изгнан уже ок. 1076 г., но про¬
должил писать полемические сочинения, большей частью в пользу
императора Генриха IV. Сохранился сборник его трудов, который со¬
ставлен бессистемно, включает сочинения в стихах и прозе, частично
автобиографического характера. Его объединяет лишь общее посвя¬
щение Генриху IV, отчего он назван издателем «Семь книг импера¬
тору Генриху IV» (Ad Heinricum IVImperatorem libri VII). Самые ранние
датируемые фрагменты в тексте относятся к 1084 г. Работы Бенцо
представляют наиболее развитое изложение антигригорианской по¬
лемики. Осн. изд.: MGH SS. 11.597-681. В 1996 г. вышло новое издание
с параллельным переводом на немецкий и хорошей биографической
справкой: MGH SS rer. Germ, 65. Перевод фрагмента (VII. С. 1-2) на ан¬
глийский: Robinson 2004. Р. 365-376. См. о нем также: Manitius 1911.
Bd. 2. S. 454-457; Schramm 1929. S. 258-266; Fliche 1924. T. 1. P. 215-249;
Robinson 1978. P. 70-75; Cowdrey 1998. P. 50-51; Sagulo 2003; Robinson
2004. P. 82-88.0 Кадалусе см.: Herberhold 1947; Partner 1972. P. 121-122;
Stroll 2012. P. 133-150.
47 Рангерий. v. 204 и 330 (MGH SS. 30(2).1161,1164); также v. 311ff ((MGH
SS. 30(2).1163—1164). (*) Около 1087 г. (не позднее 1097 г.) Рангерий
принял епископскую кафедру в Лукке после епископа Ансельма, ак¬
тивного участника церковной реформы и вскоре признанного мест-
ночтимым святым. Около 1096-1099 гг. он написал стихотворное
Житие Ансельма Луккского (Vita Anselmi Lucensis episcopi) и преподнес
его маркграфине Матильде Тосканской. Осн. изд.: MGH SS. 30(2). 1155-
1307. См. о нем: Overmann 1896; Guidi 1947; Savigni 1997.
48 Альтхайские анналы под 1063 г. (АА 1891. S. 61-62 [АА 2012. С. 155]);
Vita Anselmi. с. 19 (MGH SS. 12.19); Петр Дамиани, I. Ер. 21 (MPL 144.252).
Также сам Бенцо, И. с. 2 (MGH SS. 11.613). (*) Альтайхские анналы были
составлены в монастыре Нижний Альтайх (Niederaltaich) на Дунае
Глава IV. Начало папской реформы
211
обращала такой упрек другой. Ламберт Херсфельдский обви¬
нял даже одновременно обоих за то, что взяли оружие и про¬
ливали кровь49. Принятие идеи священной войны всё ещё
сочеталось с её отрицанием, но наметилась и определенная
тенденция к разрешению противоречия. Понятно при этом,
что папство могло строить отношения со своими вассальны¬
ми воинами только на основе признания священной войны.
Мы почти ничего не знаем о том, насколько добросовест¬
но норманны исполняли свои обязательства по укреплению
прав курии в Папской области, и кажется, что по крайней
мере в первые годы ни Ричард Капуанский, ни Роберт Гвискар
не сделали ничего в этом направлении. Однако мы кое-что
знаем о зяте Ричарда, норманне Вильгельме де Монтрёй. Амат
из Монтекассино сообщает, что в 1064 г. Вильгельм рассорился
со своим тестем и поступил затем на службу к папе: он по соб¬
ственной воле стал папским вассалом и обещал, что защитит
и покорит для святого престола Кампанью и другие регионы,
т. е., очевидно, весь юг Папской области50. В связи с этим, судя
в Баварии (Ниж. Бавария, Пассау) ок. 1075 г. и охватывают период
с 708 по 1073 гг. Они сохранились в одной копии 1517 г. Издание ори¬
гинала: АА 1891. Перевод на русский: АА 2012.
49 Ламберт Херсфельдский под 1064 г. (LH 1894. S. 91 [ЛХ 2013. С. 56-
57]). (*) Ламберт Херсфельдский написал хронику от сотворения мира
до 1077 г. Окончательно отредактировал, вероятно, в 1078-1079 гг. До
1039 г. она содержит короткие погодные записи, но далее расширяет
изложение, которое с 1063 г. становится исключительно подробным.
Сведения Ламберта имеют исключительное значение по ситуации
с противостоянием императора и папы тех лет. Сам хронист пер¬
вое время симпатизировал императору, но потом был сторонником
папы. Осн. изд.: LH 1894. Перевод на русский: ЛХ 2013.
so Амат, VI. с. 1 (Delarc 1892. Р. 237); ср. Амат, VI. с. 7 (Delarc 1892. Р.
241). Под la Compaingne Амат вовсе не понимает [регион] Кампанию
[Campanien], но Кампанью [Campagna], а именно местность в доли¬
не реки Сакко [Sacco], см.: Chalandon 1907. Т. 1. Р. 219ff; Gesta ducum
Normannorum. с. 23 (MGH SS. 26.7). (*) Деяния герцогов Нормандских
(Gesta ducum Normannorum) писал ок. 1060 г. Вильгельм Жюмьежский,
который за основу взял историю Дудо Сен-Кантенского, доведенную
до 996 г. Ок. 1070 г. она была дополнена вЖюмьежском монасты¬
ре событиями прошедшего десятилетия, вероятно, по требованию
Вильгельма Завоевателя. Впоследствии Gesta продолжили Ордерик
212
Карл Эрдман
по всему, он и получил должность procurator patrimonii sancti
Petri [управляющий вотчины Св. Петра], о которой мы знаем
из куриального формуляра присяги51 52. Ордерик Виталий, из¬
вестия которого датируются чуть более поздним временем,
но заслуживают доверия, сообщает особенно интересную
деталь. Он не только пишет, что Вильгельм возглавлял рим¬
скую армию и покорил Кампанью для св. Петра — это вполне
согласуется с Аматом, — но и что он имел vex Шит sancti Petrv2.
Знамя св. Петра, с которым мы сталкиваемся здесь впервые,
будет ещё отдельно рассматриваться нами. Но уже на основе
прежних наблюдений о святых знаменах мы можем утвер¬
ждать, что использование такого символа свидетельствует
о наличии религиозной санкции для ведущейся войны.
Несмотря на то что прямых свидетельств крестоносно¬
го характера норманнских войн на папской службе немно¬
го, следует всё же допустить его присутствие, так как папа
при призыве к военной службе теперь не ограничивался
лишь своими подданными из Папской области, но также об¬
ращался к иностранцам, опираясь при этом только на свое
особое положение в церкви. Более того, формат вассальной
зависимости норманнов предстает в полном объеме только
с учетом того, что не только их вассальная служба курии, но
и господство в Южной Италии имели в некоторой мере ре¬
лигиозный характер. Цель норманнов в принятии папского
вассалитета состояла в том, чтобы узаконить их власть над
землями, на которые у них не было никаких законных прав.
Можно задаться вопросом, откуда папа получил феодаль¬
ные права распоряжаться в Южной Италии; ведь с точки
зрения ситуации, которая существовала ещё при Генрихе III,
папские действия являлись посягательством на имперские
права. И не следует разыскивать предполагаемые законные
Виталий и Роберт из Ториньи, доведя до 1186 г. Оси. изд.: MGH SS.
26.4-11; Houts 1992.
51 Деусдедит, III. с. 283 (155) (Wolf von Glanvell 1905. S. 392); Liber
censuum, 1 [fasc. 3]. P. 421 n. 161. Cp.: GR. I, 18a. S. 30.
52 Ордерик Виталий, III. с. 3 и 5 (OVEH 1838. Vol. 2. P. 56, 87). (*) Дуглас
2005. C. 171-172.
Гпава ГУ. Начало папской реформы
213
полномочия в дарениях Константина или Каролингов53. Ско¬
рее их произвела сама ситуация, когда папство вывело свои
права непосредственно из религиозной сферы. Но ближе
всего к правде, судя по всему, точка зрения Амата из Мон-
текассино, который вложил в уста Роберта Гвискара среди
прочих следующие слова при отклонении претензий Ген¬
риха IV на верховную власть: «Дабы обрести Божью помощь
и заступничество святых Петра и Павла, которым подчине¬
ны все империи мира, я подчинился их наместнику, папе,
со всей своей завоеванной страной и принял её из рук папы,
чтобы он Божьей помощью защитил меня от сарацинской
злости и я смог бы смирить спесь иноземцев. Всевышний да¬
ровал мне победу и покорил мне эту страну, посему я дол¬
жен подчиниться Ему в благодарность за победу и от Него
объявить о владении этой страной»54. В смелой метаморфозе
были приравнены государственное право и религия, поли¬
тика и благочестие. Неужели при такой мотивировке нужны
ещё особые правовые основания?
Эта, судя по всему, устраивавшая обе стороны доктрина
преподносила все военные предприятия норманнов в свете
крестового похода. Неслучайно, что, в частности, упомина¬
лась война с мусульманами. Мысли о войне с язычниками,
очевидно, играли роль уже в соглашениях 1059 г. Это выра¬
зилось в заголовке вассальной присяги, которую принял
Роберт Гвискар: «Милостью Божией и святого Петра герцог
Апулии и Калабрии и с их помощью вскоре Сицилии». Упо¬
минание Сицилии выделяется, поскольку тогда остров был
неоспоримо в мусульманских руках, а норманнские нападе¬
ния на него начались только год или два спустя. Титул за¬
ключал программу предстоящих в будущем завоеваний, чьё
первое появление в ленной присяге было связано, очевидно,
с тем, что языческого противника можно было обнаружить
только в Сицилии, в то время как Апулия и Калабрия были
отобраны у христиан-греков. В согласии с этим норманнские
53 Здесь я соглашусь с изложением Манфрони (Manfroni 1909. Р. 304).
См. также: Kehr 1934. S. 15. (*) См. также: Ullmann 1955. Р. 51-52.
54 Амат, VII. с. 27 (Delarc 1892. Р. 299-300).
214
Карл Эрдман
историографы с самого начала представляли сицилийскую
кампанию как крестовый поход. Как Говфред Малатерра, так
и Амат из Монтекассино уделяют особое внимание решению
о высадке и придают ему религиозное основание55; Амат до¬
ходит до того, что даже изначальное прибытие норманнов
в Италию представляет будто бы в первую очередь ради вой¬
ны с сарацинами56.
Естественно, подлинность таких мотивов стоит ставить
под сомнение также при экспедиции на Сицилию. Скептик бы
особенно подчеркнул, что после завоевания мусульмане на
острове не были ни насильственно крещены, ни уничтожены,
но были оставлены в покое вместе со своей верой. Норманны
даже иногда использовали мусульманские вспомогательные
войска и мусульманских командиров при своих завоевани¬
ях57. Тем не менее нужно учитывать, что христианизация
55 Говфред Малатерра, II. с. 1 (Pontieri 1926. Р. 29); Амат, V. с. 7 (Delarc
1892. Р. 202-203). (*) См. также: Villey 1942. Р. 51-52.
56 См. выше, С. 185; также Амат, I. с. 30 (Delarc 1892. Р. 38-39). (*)
X. Хоубен считает религиозный фактор особенно значимым при нор¬
маннском завоевании Сицилии (Houben 1997. S. 20). В серии недавних
статей П. Чеведден (Chevedden 2005; Chevedden 2010; Chevedden 2013)
отстаивает мнение, что современники и папа Урбан воспринима¬
ли крестовый поход в «тотальной» форме, как «триптих»: во-первых,
норманнское завоевание Сицилии (1060-1091), затем кампании в Ка¬
стилии и Каталонии, и наконец Восточный поход 1095 г. (Chevedden
2010. Р. 192,222; Chevedden 2013. Р. 34-36). В мотивации всех предпри¬
ятий он находит общие религиозные черты, включая индульгенцию,
и настаивает, что только все они в совокупности могут называться
«первым» крестовым походом. Чеведден критикует применения «ин¬
ституционального» определения (по наличию индульгенции, клятвы,
креста, привилегий) к «первому» крестовому походу, явлению в ста¬
дии становления, далекому от готового продукта с предусмотренны¬
ми характеристиками (Chevedden 2005. Р. 254-255; Chevedden 2010. Р.
193). Свои взгляды Чеведден подкрепляет показаниями арабских ав¬
торов и норманнских хроник, а среди главных теоретических предше¬
ственников выделяет Эрдмана, которого, однако, критикует за акцент
на паломничестве вместо христианско-исламского противостояния
(Chevedden 2005. Р. 322; Chevedden 2010. Р. 224; Chevedden 2013. Р. 14).
57 По свидетельству Эадмера (Vita Anselmi, II. с. 46; MGH SS. 13.142),
Рожер Сицилийский будто бы даже запретил своим сарацинским
войскам переходить в христианство. (*) Кентерберийский монах
215
Тлаеа IV. Начало папской реформы
населения никогда не переставала быть целью. Скорее следу¬
ет говорить, что живущие на острове христиане были избав¬
лены от рабства, было восстановлено христианское правле¬
ние и надлежащий блеск исполнению христианского культа58.
Особенно подчеркивалось, что страна эта ранее была христи¬
анской и мусульмане сами силой её захватили59. Мотивация,
таким образом, по существу была той же, что и в первом кре¬
стовом походе, и уже, похоже, может восприниматься именно
в таком ключе.
Само собой разумеется, будет ошибкой признавать реша¬
ющими одни только религиозные стимулы: нападение на Си¬
цилию состоялось бы, пожалуй, даже если бы остров считал¬
ся под властью христиан. Очевидно, что сицилийская война
велась норманами как крестовый поход, эта черта в данном
случае выражена гораздо ярче, чем в любой из предшеству¬
ющих наступательных войн против язычников. Мы неод¬
нократно слышим, что воины исповедовались перед боем
и принимали причастие60, что речи вождей были выдержаны
в религиозном духе61, что после победы трофеи преподноси¬
ли церкви62 или что в покоренных областях немедленно стро¬
или храмы и служили торжественные мессы63. Показательнее
Эадмер, автор многих других исторических и агиографических сочи¬
нений, ок. 1124 г. написал житие архиепископа Ансельма Кентербе¬
рийского, которое представляет собой наиболее выразительную и до¬
стоверную из биографий святого, наполненную его прямой речью.
Осн. изд.: Southern 1962. См. также: Мереминский 2016. С. 63-64 и др.
58 Амат, V. с. 12 (Delarc 1892. Р. 207); Говфред Малатерра, II. с. 1 (Pontieri
1926. Р. 29). Говфред упоминает также доходы с острова, которые Ро-
жер использовал на служение Богу. Ср. далее Говфред Малатерра, IV.
с. 7 (Pontieri 1926. Р. 88-89).
59 Амат, V. с. 9 (Delarc 1892. Р. 205).
60 Амат, V. с. 22 (Delarc 1892. Р. 214); Говфред Малатерра, II. с. 33; IV. с.
2 (Pontieri 1926. Р. 42,86); Вильгельм Апулийский, III. v. 235ff (MGH SS.
9.270).
61 Амат, V. с. 12,18,22 (Delarc 1892. Р. 207,211,214); Говфред Малатерра,
И. с. 33 (Pontieri 1926. Р. 43-44).
62 Амат, V. с. 10 (Delarc 1892. Р. 206); Говфред Малатерра, II. с. 6-7, 33
(Pontieri 1926. Р. 31,44).
63 Амат, VI. с. 14, 19 (Delarc 1892. Р. 250, 256); Говфред Малатерра, III.
с-19 (Pontieri 1926. Р. 68-69); Вильгельм Апулийский, III. v. 332ff (MGH
216
Карл Эрдман
всего подробное описание, которое предлагает нам Говфред
Малатерра о битве при Черами (1063 г.)64. Особую известность
ей придает то, что с ней связывают первое явление в рыцар¬
ском образе св. Георгия, будущего покровителя крестоносцев:
норманны видели перед своими рядами святого как рыцаря
в сверкающих доспехах на белой лошади, держащего в ру¬
ках белое знамя со сияющим крестом. В то же время такое же
знамя с крестом чудесным образом появилось на копье нор¬
маннского предводителя, графа Рожера; этот мотив знамен
представляет особенный интерес для символики священной
войны. Не менее важны слова, которые граф должен был про¬
изнести перед боем: Христос не покинет Свой знак, которым
вы все отмечены. Имелся в виду крест, но не как материаль¬
ная эмблема, а тот, что каждый нес на челе с момента креще¬
ния; именно такой путь рассуждений вел к появлению креста
на одеждах. Наконец, также показательными были события
после сражения. Поскольку Рожер полагал, что обязан своей
SS. 9.272).
64 Говфред Малатерра, II. с. 33 (Pontieri 1926. Р. 42ff). (*) Руссе призна¬
вал за событиями при Черами черты крестового похода, но лишь от¬
части, поскольку отсутствовали основные элементы — индульгенция
и проч. (Rousset 1945. Р. 36-39). Р.С. Лопес сомневался относительно
религиозного характера норманнских войн (Lopez 1955. Р. 62 п. 12). Ду¬
глас во всем следует за Эрдманом. Ведущими у норманнов он призна¬
ет светские мотивы. Однако свидетельства хронистов могут служить
доказательством религиозных чувств норманнов, пусть наивных
и грубых, но вполне характерных также для позднейших крестоносцев
(Дуглас 2005. С. 137-164, особ. С. 158-164). Норвич представляет дело,
будто именно после битвы при Черами «не только для нормандцев,
но и в глазах всего христианского мира завоевание Сицилии обрело
статус крестового похода» (Норвич 2005. С. 177). Ср.: Waas 1956. Bd. 1.
S. 47. Высказывалось также мнение, что не следует смешивать понятие
militia Christi исключительно с крестоносной идеей (Blake 1970. Р. 12).
См. также: Robinson 1973. Р. 181. Болдуин также отмечал, что не следует
абсолютизировать фактологическую надежность сообщения Говфре-
да Малатерры о сражении при Черами, поскольку оно могло отразить
позднейшие народные представления о религиозной войне (Erdmann
1977. Р. 135). В том, что перед боем норманны исповедовались, Ж. Фло¬
ри видет определенно «черты священной войны» (Flori 2001. Р. 294).
Ясно, что Говфред писал почти 50 лет спустя и вполне мог находиться
под влиянием позднейших легенд и верований.
Глава ГУ. Начало папской реформы
217
победой св. Петру, то в качестве свидетельства триумфа от¬
правил часть добычи папе Александру II; тот ответил тем, что
даровал воинам отпущение грехов и послал от имени святого
престола знамя, с которым они должны были атаковать му¬
сульман уверенными в покровительстве св. Петра. Вместе
с тем он демонстрировал особое папское покровительство
этой войны. На месте духовной роли королевской власти или
защиты родины, которые мы наблюдали в других войнах
с язычниками и которые мешали оформлению настоящей
идеи крестового похода, здесь пришел авторитет папы. Вме¬
сте с тем в этой борьбе ясно проступает характер крестово¬
го похода; идея войны с язычниками встретилась с особыми
этическими стимулами эпохи реформ.
Тем самым решающее значение в развитии идеи крестово¬
го похода мы можем приписать папско-норманнскому союзу
1059 г. И всё же нельзя выдвигать на передний план только его.
В то время не только южноитальянские норманны приспоса¬
бливали к своим войнам идеи крестового похода в согласии
с курией; это также можно наблюдать в 60-е гг. [XI в.] во Фран¬
ции, как у тамошних норманнов, так и у других французских
сообществ. Можно отметить в этой связи поведение Вильгель¬
ма Нормандского при его вторжении в Англию (1066 г.), о чем
мы ещё будем говорить. Еще более примечателен испанский
крестовый поход 1064 г., приведший к временному захвату
Барбастро. Примерно с середины [XI] столетия испанцы-хри¬
стиане начали оказывать сильное давление на мусульман65.
В этих войнах участвовали также неиспанцы, присутствие
которых в большом количестве впервые фиксируется во вре¬
мя кампании при Барбастро. Впечатление, которое оставило
это предприятие у современников, лучше всего демонстриру¬
ют гиперболы Амата из Монтекассино: «Чтобы исполнялись
обязательства христианской веры и было повержено нечести¬
вое безумие сарацин, Божье вдохновение объединило коро¬
лей, князей и графов одной волей и одним планом. Так со¬
бралось великое множество войск, могучая рыцарская армия
65 Выше, С. 172. (*) О кампании при Барбастро см.: Boissonnade 1932;
Dufourneaux 1949. Р. 131-133; Valdeavellano 1952. Р. 288-290, 764-765;
Bishko 1968. Р. 54-88; Ferreiro 1983; Bull 1993. Р. 78-80.
218
Карл Эрдман
французов, бургундцев и прочих, и с ними были храбрые
норманны. Они отправились в Испанию, чтобы рыцарство,
собранное сарацинами, осадить и подчинить христианам....
И они воззвали к помощи Божьей, чтобы Бог поддержал тех,
кто молится Ему. Так верующие победили в битве, и большая
часть сарацин была убита; и они возблагодарили Бога за по¬
беду, которую Он даровал Своему народу»66. В действитель¬
ности за исключением испанцев никаких иных собственно
«королей» в предприятии не участвовало, хотя присутствовал
герцог Вильгельм Аквитанский и немало отрядов из различ¬
ных частей Франции67. Очевидно, речь шла об армии добро¬
вольцев, которая, как в первом крестовом походе, собралась
ради священной борьбы с язычниками. Интересно также, что
каталонские епископы и князья в то же время (1064 г.) объ¬
являли Божий мир. При этом они четко заявили, что собира¬
ются предпринять военный поход, и определили, что те, кто
остался дома на время кампании, должны сохранять между
собой мир68. Это все ещё необычное для Божьего мира условие
66 Амат, I. с. 5 (Delarc 1892. Р. llff).
67 Boissonnade 1923. Р. 24-25; Boissonnade 1932. Р. 271 ff. Его цитаты,
однако, часто приходится исправлять. Участие итальянцев доказать
нельзя, см. ниже, прим. 71 и 75. (*) Флиш считал, что Амат не стал бы
упоминать норманнов, если бы не имел в виду норманнов с Юга Ита¬
лии (Fliche 1940. Р. 52 п. 7).
68 Fita 1890. Р. 389ff, особенно Р. 392 Art. 9. (*) Заявление Эрдмана о том,
что эта кампания представляла собой крестовый поход, вызывало
и вызывает критику, острие которой направлено на соотношение
понятий «крестовый поход» и «священная война». Так, Вилле и Рус¬
се считали, что эти понятия смешивать нельзя (Villey 1942; Rousset
1945). Нот полагал, что письма Александра II не могут считаться сви¬
детельством папской инициативы или руководства походом к Бар-
бастро. Они были отправлены уже при подготовке предприятия,
поводом для которого, судя по всему, послужили призывы испанцев
из окрестностей Барбастро. Даже если у французских рыцарей при¬
сутствовала религиозная мотивация, эту кампанию никак нельзя
признать настоящей «священной войной» (Noth 1966. S. 109-120). См.
также: Mayer 1972. Р. 19; Brundage 1969. Р. 25 п. 91; Cowdrey 1970а. В
180. Р. Флетчер доказывал, что не только кампания при Барбастро
не была крестовым походом, но вообще реконкиста стала восприни¬
маться крестовым походом не ранее 1123 г. (Fletcher 1987. Р. 42-43).
Дж. Райли-Смит сомневается, что слова Александра II об отпущении
Глава IV. Начало папской реформы
219
показывает, что здесь, как и в 1095 г. в Клермоне, Божий мир
между христианами был связан с крестовым походом против
язычников.
Также и папство участвовало в этом крестовом походе* 69.
Александр II в 1063 г., когда рыцари собирались в Южной
Франции для испанской экспедиции, выпустил несколько де¬
креталий, в которых запретил отправляющимся в Испанию
притеснять евреев70, а также в письме clerus Vulturnensis [клиру
Вольтерры] объявил индульгенцию участникам похода в Ис¬
панию71. Это первая папская крестоносная индульгенция,
грехов нужно понимать в духе крестоносной индульгенции (Riley-
Smith 2009. Р. 56-57). Дж. О’Каллаган относит события вокруг Барба-
стро к «религиозной войне», но подчеркивает, что это не крестовый
поход: A Crusade before the Crusades [крестовый поход до крестовых
походов] (O’Callaghan 2003. Р. 24-27). Сомнения стали общим местом
в современных исследованиях: Villegas-Aristizabal 2015. Р. 108. Под¬
робнее см.: Flori 2001. Р. 278-284.
69 Сильныепреувеличенияв этом отношении ByaccoHafla(Boissonnade
1923. Р. 24; Boissonnade 1932. Р. 271ff) принял Альфан (Halphen 1932.
S. 56). Утверждение, что Александр призывал принять крест в Ита¬
лии, Франции, Восточной Испании и пр., является фантазией,
а предположение, что он выделял субсидии для этой цели, опирается
на неправильное понимание грамоты от Арно Мира 1068 (не 1067) г.
(Villanueva 1821. Т. 9. Р. 260), в которой говорится только о плате мона¬
стыря Ажер [который основал Арно Мир] за покровительство курии
и о денежных дарах основателя монастыря папам Николаю и Алек¬
сандру (Ср. Kehr Papsturkunden 1926. Bd. 1. S. 179).
70 JR. 4528,4532,4533. (*) О JR. 4528,4533 см.: Brundage 1969. P. 21 n. 79;
24 n. 89.
71 )R. 4530, переданная в Collectio Britannica, cm. Ewald 1880. S. 338.
П. Эвальд (Ewald 1880. S. 331 Anm. 1) понимал Vulturnensis как замок
Вольтурно [Volturno] в Кампании, и это с тех пор все повторяли. Но
это место — в Средние века его называли Castellum maris (ad Vultur-
num), см.: Александр Телезский, II. с. 64 (RIS, 5. P. 632) — маленькая
крепостица, чей «клир» едва ли составлял более одного священника,
и как получатель такого документа-индульгенции не может прини¬
маться в расчет. Vulturnensis, скорее всего, должно означать еписко-
пию. Возможно, конечно, что речь о Волтерра, производная от форм
Vulternensis и Vulturnensis (см.: MGH Const. 1.545 z. 18 и 572 z. 16) или
Volturara (там же: Vulturnensis), но, конечно, более вероятно, что имя
искажено и имелось в виду французское епископство. См. также: Ital¬
ia pontificia, 8. S. 236-237. (*) Брандедж дает Volturno (Brundage 1969. Р.
220
Карл Эрдман
точным текстом которой мы располагаем72; как и позднейшие,
она содержала освобождение от взысканий при покаянии, была
индульгенцией в истинном смысле, и мы можем, пожалуй,
предположить, что в других почти одновременных случаях
речь шла о том же, в частности, когда Александр И отправил на
24). См. также: Villey 1942. Р. 70 п. 175. По мнению Болдуина, утверж¬
дение Эрдмана, что имелся в виду французский город, кажется ло¬
гичнее (Erdmann 1977. Р. 138). Коудри склонялся к версии о Вольтерра
(Volterra), сопоставляя с письмом Урбана II к populum S. Vincentii Vul-
turnensis juxtra Сариат [людям Св. Виченцо в Вольтурно около Капуи]
(Ер. 275; MPL 151.534): Cowdrey 1997b. Это устраивает Ж. Флори, кото¬
рый также указывал на ограниченный круг адресатов послания: оче¬
видно, речь не идет о папской булле с призывом к крестовому походу
всех христиан, пишет он (Flori 2001. Р. 281-282).
72 См.: Paulus 1922. S. 195. (*) Коудри соглашался, что речь об
индульгенции (Cowdrey 1970а. Р. 126 п. 2). Майер воспринимает её
как полную, хотя понимает в значении XI в., т. е. освобождение от
уже наложенной епитимии, а не в более позднем каноничном зна¬
чении освобождения от будущих взысканий (Mayer 1972. Р. 28). Рус¬
се и Вилле ставили под сомнение подлинность этого письма (Villey
1942. Р. 69, 143-44; Rousset 1945. Р. 49). Болдуин, вслед заБрандед-
жем, отмечал, что, согласно письму, папа даровал освобождение от
епитимии, определенно наложенной исповедником ранее той ис¬
поведи, что требуется перед отбытием в поход, то есть эта папская
отмена епитимьи была менее всеобъемлющей, чем Урбана II в 1095 г.
(Brundage 1969. Р. 24-25 и п. 90; Erdmann 1977. Р. 138). Майер в связи
с этим отметил, что мы не располагаем ясно сформулированными
индульгенциями вплоть до XIII в. (Mayer 1972. Р. 25 п. 13). Как пи¬
сал Канторович, «путаница здесь была всеобщая» (Канторович 2015.
С. 341 прим. 141). См. также: Poschmann 1948. S. 55-56; Flori 2001.
Р. 282. См. также доп. к предыдущему прим. Следует отметить, что
все упомянутые письма, которые приписывают папе Александру
II (JR. 4528, 4530, 4532, 4533), не датированы и в целом имеют лишь
предположительную связь с кампанией при Барбастро. С другой
стороны, в письме JR. 4530 содержится призыв отправить духовни¬
ков к «тем, кто принял решение идти в Испанию», и отпускались их
грехи («что касается нас, властью святых апостолов Петра и Павла,
мы снимаем с них эту епитимию и прощаем грехи»), что определен¬
но указывает, во-первых, на желание папства развить военные дей¬
ствия в Испании, а во-вторых, на уверенный настрой использовать
для этого религиозную мотивацию, которая впоследствии стала ха¬
рактерной для крестовых походов.
Глава ГУ. Начало папской реформы
221
Сицилию "‘Absolution” [отпущение грехов]73. О большей вовле¬
ченности папы в испанскую кампанию можно судить из того,
что арабский историк Ибн Хайян (ум. в 1076 г.) обозначает
предводителя иностранных крестоносцев в войне при Барба-
стро как «командующий римской конницей»74. Как летописец
пришел к такой титулатуре, сказать затруднительно; ближе
всего будет предположение, что речь шла о том, кто нес пере¬
данное папой знамя, подобно тому как в те же 1063 и 1064 гг.
это делали лично Рожер Сицилийский и Вильгельм де Мон-
трёй75, что мы упоминали, и далее нами будет отмечено ещё
73 См. выше, С. 217. См. также: Paulus 1922. S. 195. (*) См. теперь:
Chevedden 2005. Р. 278-286.
74 Dozy 1881. Т. 2. Р. 341, 350; Fita 1890. Р. 405. (*) Ибн Хайян был
официальным летописцем Кордовского халифата при аль-Мансуре,
но после его смерти утратил положение при дворе и, прожив долгую
жизнь, умер в безвестности. Он написал множество исторических со¬
чинений, из которых сохранилась лишь часть. Эрдман ссылается на
фрагмент сочинения, которое издано только в переводе на француз¬
ский Р. Дози (Dozy 1881. Т. 2. Р. 341). Там речь о войне при Барбастро
в 1064 г. Ибн Хайян пишет о победе неверных и о последовавших за¬
тем чудовищных грабежах в Барбастро: Le butin que les micriants firent
a Bartastro fut immense. Leur general en chef, le commandant de la cavalerie
deRome, eutpoursapart, dit-on, environquinzecentsjeunes filesetcinqcents
charges de meubles, d’ornements, d’habits et de tapis. On raconte aussi qu’a
cette occasion cinquante mille personnes furent reduites en captivite ou tuees
(Добыча, которую неверные приобрели в Барбастро, была огромной.
Их предводитель, командующий римской конницей, забрал с собой,
как говорят, около полутора тысяч девушек и пятьсот повозок утвари,
украшений, одежд и ковров. Рассказывают также, что тогда пятьде¬
сят тысяч человек были взяты в плен или убиты]. Апокалиптический
тон ибн Хайяна и акцент на неверных заставляет предполагать, что
«римский» в данном случае отсылает в целом к христианскому миру,
латинянам, то есть речь о «предводителе латинских всадников». На
необходимость коррекции перевода указывал ещё Леви-Провансаль,
подчеркивали Нот и Болдуин: выражение «Аг-Rum» использовалось
испанскими мусульманами для обозначения их христианских
соседей (Noth 1966. S. 110-111; Erdmann 1977. Р. 139). См. также: Vil-
ley 1942. Р. 69-70. О Роберте Криспине см.: MPL 150.737; Noth 1966. S.
115-116; Shepard 1992. Р. 297-298.
15 Дози (Dozy 1881. Т. 2. Р. 350ff) утверждал, что Вильгельм де Монтрёй
сам был в Испании в качестве папского предводителя, и это позднее
222 Карл Эрдмац
^^=S!S!5^J
много таких случаев. Если так, то Александр II передал од¬
ному из предводителей крестового похода, вероятнее всего
герцогу Вильгельму Аквитанскому или нормандскому вождю
Роберту Криспину, vexillum sancti Petri [знамя св. Петра]. Даже
не принимая этой гипотезы, слова Ибн Хайяна всё же позво¬
ляют прийти к заключению, что между Римом, то есть папой,
и упомянутым командующим должны были существовать
некие конкретные отношения.
К этим давно известным деталям теперь можно добавить
ещё одну: отправка папских легатов. До сих пор у нас не было
подтвержденных отношений курии собственно с Испанией
(Каталония еще таковой не считалась в силу более близких
связей с Францией). Их началом явилась отправка кардина¬
ла Гуго Кандида, которая, как мы теперь знаем, состоялась
в 1063 г.76 В том же году, когда на Юге Франции велись при¬
готовления для испанской экспедиции и папа отправлял от¬
носящиеся к этому письма, на Юг Франции отправился так¬
же легат, чтобы оттуда продолжить путь в Испанию. Едва ли
многократно повторяли, хотя это не согласуется с тем, что Амат из
Монтекассино говорит о Вильгельме де Монтрёе (который поступил
на папскую службу, судя по всему, вообще только в конце 1064 или
в 106S г., то есть после взятия Барбастро), и уже Деларк справедливо
протестовал против этого (Delarc 1892. Р. 248-249). Ту же роль, что
Вильгельму де Монтрёю, с тем же успехом можно было бы приписать
и Рожеру Сицилийскому; ведь будет совсем неверно думать, что зна¬
мя св. Петра мог нести только кто-то один. С другой стороны, Фита
(Fita 1890. Р. 405) акцентирует внимание на том, что Ордерик Виталий
(см. выше, прим. 52) называет Вильгельма де Монтрёя Romani exercitus
princeps militia [предводитель римского воинства]; на этом основании,
однако, можно было бы с легкостью указать и на архидьякона Гильде¬
бранда, который в то время, согласно Ландульфу Миланскому (III. с.
15; MGH SS. 8.83), Romanam militiam sicut imperator regebat [в источнике:
militiam Romanam quasi imperator regebat (командовал римским ополче¬
нием как император)]!
76 Kehr 1928b. S. lOff; Lerner 1931. S. 18ff. И особенно: Ramackers 1932-
S. 22ff. (*) Как Вилле, так и Нот считают, что Гуго Кандид в своей дея¬
тельности не имел отношения к кампании при Барбастро (Villey 1942-
Р. 61,69-70; Noth 1966. S. 112-113). См. также: Cowdrey 1970а. Р. 220. Про
Гуго Кандида см.: Hills 1977. S. Ill, 158-160; Stroll 2012. Р. 230-236.
Глава IV. Начало папской реформы
223
нужно подвергать сомнению, что всё это совпало не случай-
но77. Будет слишком смелым прямо назвать Гуго Кандида ле¬
гатом крестового похода, но всё же его миссия определенно
служит новым подтверждением интереса курии к испанско¬
му походу.
Различные упомянутые факты из первой половины 60-х гг.
совокупно дают нам право говорить об особом расцвете идеи
священной войны в то время78. Кроме того, мысль о войне
церкви и христианском рыцарстве подверглась специфиче¬
скому преображению в другом месте в те годы: в полуцер-
ковном и полусоциальном народном движении в Милане,
именуемом Патария [Pataria]79. С самого начала это «светское
религиозное движение» против женатых клириков и симонии
характеризовалось тем, что при реализации своих церковных
требований не отказывалось от применения силы80. В преж¬
ние времена это право признавалось свойственным лишь за¬
конной власти, но никак не буйному народному движению,
которое, кроме того, поддерживалось преимущественно низ¬
шими слоями городского населения. Со временем это цер¬
ковное «право на сопротивление» переплеталось с идеей ре¬
лигиозной войны. Клириков Ландульфа и Ариальда, которые
сначала (примерно с 1047 г.) были единственными предводи¬
телями Патарии, упрекали за то, что они своей проповедью
поставляли народу острые мечи81. Ариальд, а позже священ¬
77 Кроме того, Фита (Fita 1890. Р. 406) полагал, что отмеченное в Gesta
comitum Barchinonensium [Деяния графов Барселонских] участие кар¬
динала в законодательной деятельности графа Барселонского следу¬
ет соотнести с Божьим миром 1064 года. Это правдоподобно, но, к со¬
жалению, остается предположением, поскольку в тексте о Божьем
мире кардинал не упомянут.
78 Также стоит напомнить, что в 1063 г. состоялось нападение пизан¬
цев на сицилийских мусульман, см.: Heinemann 1894. S. 210-211.
79 См. о Патарии Брауна (Brown 1931. Р. 227ff), который, однако,
не очень глубок; также см.: Whitney 1932. Р. 143ff. (*) О Патарии см.:
Violante 1955; Violante 1966. Гл. 5—6; Cowdrey 1968; Keller 1973; Goli-
nelli 1984. О распространении Патарии на соседние города (там же
библиография) см.: Zumhagen 2002. S. 209-255.
80 Tellenbach 1932.
81 Ландульф Миланский, III. с. 1 (MGH SS. 8.73-74). (*) У Эрдмана от¬
мечено, что Ландульф и Ариальд были предводителями Патарии die
224 Карл Эрдман
ник Лиутпранд, с крестом в руке водил людей в постоянно
возобновляемые уличные стычки82. При этом Ариальд про¬
возглашал принцип, что христианин не может поднимать меч
иначе как для защиты веры83.
Эта специфика Патарии стала особенно заметной, когда
в 1064 г. движение возглавил настоящий рыцарь в лице Эр-
лембальда. Будучи знатного происхождения, Эрлембальд,
благодаря раздаче милостыни и демонстрации актов сми¬
рения, был известен как человек благочестивый. Он толь¬
ко что вернулся из паломничества в Иерусалим и собирался
покинуть мир, став монахом84. Но к нему обратился Ариальд
и просил отказаться от таких планов; он был бы больше по¬
лезен Богу, если бы, оставаясь мирянином, с мечом в руках
борясь за католическую веру и освобождение церкви, как
некогда Маттафия и его сыновья85. В сущности, Ариальд вы¬
ступал за идею духовного рыцарства, nova militia, которую
двумя поколениями позже превознесет Бернард Клервоский;
во времена Александра II она еще воспринималась как не¬
что новое. Эрлембальд сомневался, что и понятно, если при¬
zuerst (seit etwa 1057) [сначала (примерно с 1057 г.)]. Неточность ис¬
правлена в английском издании: если речь о начале, то это 1047 г.,
а не 1057 г. (Erdmann 1977. Р. 141). О взглядах Ландульфа Миланского,
Андрея Струмийского и Арнульфа Миланского см.: Cowdrey 1968; Vi-
olante 1955. Р. 175-177.
82 Андрей Струмийский. с. 19 (MGH SS. 30.1064); Ландульф Милан¬
ский, III. с. 30 (MGH SS. 8.97). (*) Андрей Струмийский, сам участник
Патарии, ок. 1075 г. написал Житие Ариальда (Vita sancti Arialdi). Оси.
изд.: MGH SS. 30 (2).1047—1075. Переиздание с параллельным итальян¬
ским переводом и комментариями: Navoni 1994. Р. 51-160.
83 Андрей Струмийский. с. 19 (MGH SS. 30.1063).
84 Андрей Струмийский. с. 15 (MGH SS. 30.1059-1060). Ср.: Ландульф
Миланский, III. с. 14 (MGH SS. 8.82-83). (*) Об Эрлембальде, его дея¬
тельности и связях с Гильдебрандом см.: Cowdrey 1968. Р. 35-39; Brakel
1972. S. 292-311; Cowdrey 1998. Р. 68-69, 281-283.
85 Андрей Струмийский. с. 15 (MGH SS. 30.1059-1060). В своих сообще¬
ниях Ландульф (III. с. 14; MGH SS. 8.82-83), который писал ок. 1100 г.,
использует выражения (какDei et catholicae ecclesiae miles в противопо¬
ставление saeculi miles), которые в этом контексте принадлежат более
позднему времени и, очевидно, являются результатом влияния пер¬
вого крестового похода (Liberasti sepulcrum Dei, libera ecclesiam eius [ос¬
вободили Гроб Господень, освободите и Его церковь]).
Глава IV. Начало папской реформы
225
слушаться к замечаниям противоположной стороны. Даже
сдержанный Арнульф упрекал его за принятие неподобаю¬
щей миссии и вторжении мирянином в церковную сферу86.
Эрлембальд решил посоветоваться с благочестивыми мужа¬
ми по поводу возможности доверять словам Ариальда87. Он
отправился посещать различных отшельников и монасты¬
ри, а в конце концов прибыл в Рим. Как говорят, везде, даже
в Риме, признавали правоту Ариальда; папа строго приказал
Эрлембальду вернуться в Милан и следовать заАриальдом.
С тех пор Эрлембальд принял военное руководство Патари-
ей. Более десятилетия он водил сторонников в нескончаемые
сражения, прежде чем погибнуть в 1075 г. как мученик88. Он
был сразу признан святым89, став первым рыцарем-святым
в мировой истории. То, что когда-то Одон Клюнийский робко
и противоречиво предвещал в Житии Геральда Аврилакско-
го, стало реальностью при Эрлембальде.
Характерно, что в этом принимало участие и папство. Ещё
на самом раннем этапе, как известно, оно стало союзником
Патарии, и эти отношения углубились, когда миланец Ан-
сельмо да Баджо, которого многие рассматривали как одного
из инициаторов Патарии, занял папский престол под именем
Александра II. Как уже упоминалось, он сыграл в судьбе Эр-
лембальда решающее значение. Все три миланских летописца
сообщают, что он передал этому миланскому рыцарю знамя
победы, vexillum sancti Petri90; этим открыто объявлялось, что
86 Арнульф Миланский, III. с. 16-17 (MGH SS. 8.21-22). (*) В период
с 1072 по 1077 гг. клирик Арнульф написал городскую хронику Мила¬
на (Liber gestorum recentium [Книга деяний прошлых лет]), которая ох¬
ватывает период истории Италии и Милана с 931 по 1077 гг. Это важ¬
ный источник по истории борьбы за инвеституру. Осн. изд.: MGH SS.
8.6-31; MGH SS rer. Germ. 67.109-232. См. также: Hilpert 1987; Zey 2000.
Об Арнульфе также см.: Cowdrey 1968. Р. 33.
87 Андрей Струмийский. с. 15 (MGH SS. 30.1059-1060).
88 Арнульф Миланский, III. с. 24; IV. с. 10 (MGH SS. 8.25, 28); Андрей
Струмийский. с. 20 (MGH SS. 30.1065); Ландульф Миланский, III. с. 30
(MGH SS. 8.97); Бонизо (MGH Ldl. 1.597-599, 604-605).
89 Швабский анналист [Бертольд из Райхенау] под 1077 г. (MGH SS.
5.305-306); Бонизо (MGH Ldl. 1.620). (*) Cowdrey 1998. Р. 284.
90 Арнульф Миланский, III. с. 17 — ср. IV. с. 10 (MGH SS. 8.22, 28); Ан¬
дрей Струмийский. с. 15 — ср. с. 20 (MGH SS. 30.1059, 1065); Ландульф
226
Карл Эрдман
папство на его стороне и рассматривает его борьбу как святое
дело. При этом Эрлембальд вступил в отношения особого по¬
виновения папе91; это должно было подтверждать, вероятно,
что он духовный рыцарь. Он бывал в Риме и позднее, а так¬
же переписывался с Александром II и Григорием VII92. После
его смерти Григорий VII сообщил на великопостном синоде
в 1078 г. о чудесах, случившихся при его гробнице, а Урбан II
в 1095 г. приказал торжественно перенести его останки93.
Все же мы не должны спешить. Положение Эрлембальда
было подтверждено предоставлением знамени св. Петра око¬
ло 1064 г., в то самое время, когда мы отметили повсеместный
расцвет идеи священной войны. При этом всюду мы обнару¬
живаем участником курию, не только в борьбе вокруг Рима
и в Папской области, но также в Сицилии, Испании и Милане.
Единая позиция реформаторской курии существовала при
Александре II и Николае II так же, как при Льве IX. При них
нашлось ещё больше подтверждений наблюдению, которое
мы отметили много ранее: именно церковные реформаторы
были теми, кто поддержал идею священной войны и стремил¬
ся провести её в жизнь94. Существование внутренней связи
очевидно, в частности, в случае сПатарией, но также несо¬
мненно в нормандской политике курии: реформа рыцарства
Миланский, III. с. 15 — ср. III. с. 30 (MGH SS. 8.83-84,97). Арнульф, как
и Ландульф, именно в этом знамени видят свидетельство папского
благословения. Некритично: Pellegrini 1897. Р. 19Ш.
91 Андрей Струмийский. с. 15 (MGH SS. 30.1059): sub inevitabili imperio
[под полное управление]; Ландульф Миланский, III. с. 15 (MGH SS.
8.84): sub quondam obedientiam et inauditam (!) [в постоянное повинове¬
ние и послушание]; Анналист [Бертольд из Райхенау] (MGH SS. 5.305):
pro oboedientia quam ipsi domnus papa Alexander pro huiusmodi inposuit
[в повиновении, когда цели для этого (защиты Бога) определяет го¬
сподин папа Александр]. (*) Перевод места у Бертольда ср.: Robinson
2008. Р. 197. См. об этом также: Schmidt 1977. S. 9-10.
92 Арнульф Миланский, III. с. 17 и 19-20 (MGH SS. 8.22,23); GR. 1,25-28.
S. 41ff.
93 Швабский анналист [Бертольд из Райхенау] (MGH SS. 5.305); эпи¬
тафия Пуричелли. De Arialdo. Р. 369 (MPL 143.1500); и Pellegrini 1897.
Р. 461. (*) Cowdrey 1968. Р. 39 п. 32.
94 См. выше, С. 147-148.
Глава IV. Начало папской реформы
227
была коррелятом клерикальной и церковно-политической ре¬
форм. При этом цели священной войны могли быть очень раз¬
ными; наряду с войной против язычников случалась внутри-
церковная борьба по религиозно-нравственным основаниям
или в силу церковного фракционизма, а также, в-третьих, со
времени Льва IX в качестве особой формы существовала «ие-
рократическая» война, которая велась непосредственно на
службе папства или папского государства. При Александре II
эти три формы находились в равных условиях и папству ещё
предстояло решить, по которой из линий развиваться.
Наши наблюдения были основаны на действиях, а не на
теоретических заявлениях курии. Но, казалось бы, у нас есть
все основания ожидать, что обнаруженные нами тенденции
будут отражены и куриальными теоретиками того времени,
прежде всего Петром Дамиани и Гумбертом Сильва Кандида.
Однако в этом нас ждет разочарование.
Петр Дамиани был решительным противником священ¬
ной войны95. Он подробно разъяснял, что церковь не должна
мстить, когда её угнетают или грабят. Глава церкви не должен
вести войну даже из-за несправедливости. Христос являл при¬
мер, и апостолы основали церковь на любви и терпении, без
мести, а мученики позволяли казнить себя без противления.
Более того, святые мужи не убивают еретиков и язычников,
но скорее от них смерть принимают. Никто и никогда не дол¬
жен поднимать меч за веру, тем более за имущество церкви.
«Если кто-то возразит, что папа Лев (IX) часто воевал и был
9S См. о Петре Дамиани прежде всего проницательное исследова¬
ние Шуберта (Schubert 1922. S. 83ff, особенно S. 99-100). Менее глу¬
боко: Gorris 1912. Р. 26ff; Fliche 1924. Т. 1. Р. 175ff. Рейно (Reynaud 1913.
Р. 78) выделяет в качестве признака позитивного взгляда Дамиани на
войну то, что тот объявлял предателей и дезертиров infames [бесчест¬
ными] ([Петр Дамиани] Opusculum, 16. с. 2; MPL 145.368). Но Дамиани
при этом лишь обращается к известному принципу церковных пра¬
воведов древности, см. выше, С. 67 прим. 4. (*) О внимании Петра Да¬
миани к древностям церковного права и его роли реформатора см.:
Ryan 1956. Р. 148-154. См. также: Dressier 1954. S. 79,106,129-130.0 его
миролюбии, но без специального анализа его отношения к войне:
Leclercq 1960. Р. 257-265. См. также о нем с библиографией: Шишков
2016. С.125-133, 563-564.
228
Карл Эрдман
тем не менее святым, я отвечу, что Петр не потому князь апо¬
столов, что отвергал Господа, а Давид не потому пророческий
дар обрел, что чужую кровать посещал». Григорий Великий
против ломбардов, а Амвросий — против ариан не поднима¬
ли оружия96.
Впрочем, такая прямая оппозиция к тому времени уже
устарела, но лучше всего она изложена именно у Петра Да-
миани. Справедливости ради следует признать, что в целом
Петр не был человеком нового времени97. В вопросе о месте
церкви в обществе его воззрения оставались традиционны¬
ми, соответствующими каролингскому периоду. Церковное
положение королевской власти для него ещё неколебимо;
а благополучие церкви основывается на взаимодействии двух
мечей, светского и духовного98. Внешняя защита церкви явля¬
ется заботой светской власти, и Петр Дамиани хочет, чтобы
к этому относились серьезно99; столь же строго он настаивал,
что священнослужители не должны вторгаться в сферу свет¬
ских сил100. Если король отказывает, то нет иных средств кро¬
ме увещевания и молитвы; Петр отвергает церковное право
сопротивления низших слоев общества101. В этом всё же он
непоследователен: он также высказывался за миланскую Па-
тарию и призвал её к борьбе102. Но эти отдельные отклонения
не играют роли для определения совокупности его взглядов;
отрицание воцерковленной войны вполне соответствовало
его теории двух мечей, которая не имела ничего общего с цер¬
ковной реформой.
Всё это тем более заставляет ожидать, что заявления
в пользу священной войны поступят от Гумберта Сильва
96 Петр Дамиани, IV. Ер. 9 (MPL 144.313-316).
97 Schubert 1922. S. 102.
98 Петр Дамиани, VII. Ер. 3; VIII. Ер. 1; Sermo 69 (MPL 144.440-441,461-
464,899-900); также MPL 145.819ff, 825ff. О теории двух мечей у Дами¬
ани см.: Lecler 1931. Р. 306-307.
99 Петр Дамиани, VIII. Ер. 1 (MPL 144.463).
1°° Петр Дамиани, I. Ер. 15, 21 (MPL 144.227, 252); Opusculum, 22 (MPL
145.463-465,472).
mi Петр Дамиани. Opusculum, 30 (MPL 145.523-530).
102 Петр Дамиани, V. Ер. 14 (MPL 144.367ff).
Глава IV. Начало папской реформы
229
Кандида, главного представителя церковно-политической
реформы. Ведь в своих теориях Гумберт сильно отличался от
Петра Дамиани103; он приписывал светской власти несрав¬
ненно меньше прав по отношению к церкви104 и не разделял
озабоченность Петра претензиями клириков на светские пра¬
ва, скорее наоборот, он осуждал вторжения мирян в церков¬
ные дела105. Он в действительности ни в коем случае не был
противником воцерковленной войны, которую вел Лев IX
против норманнов, поскольку сам написал папское послание
византийскому императору, в котором эта война оправды¬
валась и заявлялось о подготовке новой войны с норманна¬
ми106. Также характерно, что Гумберт часто подчеркивал, что
еретики много хуже язычников107. Такая позиция хорошо по¬
дошла бы при призыве мирян на вооруженную борьбу за цер¬
ковные принципы. Но ничего подобного мы не находим.
Однажды Гумберт писал о таких мирянах, которые истово
веруют и защищают церковь от еретиков и язычников сло¬
вом и оружием, но в делах своих они не придерживаются той
веры, которую защищают на войне; он сурово порицал таких
103 Fliche 1924. Т. 1. Р. 265ff; Whitney 1925. Р. 225ff; Whitney 1932. Р. 95ff;
также Michel 1924. (*) О Гумбертесм.: Gilchrist 1962; Hiils 1977. S. 131-134;
Gilchrist 1993. Pt. 1; Cowdrey 1998. P. 82-83. Обширная библиография:
Hoesch 1970. S. 270-279. Об идеях Гумберта о папской власти в христи¬
анском сообществе см.: Laarhoven 1961. Р. 23-32; Gilchrist 1993. Pt. 2.
См. также: Dischner 1996.
104 Гумберт отказывает князьям вправе основывать церкви (MGH
Ldl. 1.217: non ut ecclesias instituant). Наоборот, Петр Дамиани писал,
что честь основания отдельных церквей, кроме римской, основан¬
ной Богом, принадлежит королям, императорам и т.д. (Opusculum, 5
(MPL 145.91): instituiV, Ср. Disceptio synodalis (MGH Ldl. 1.78)). Интересно,
что позднейшие знатоки церковного права (Деусдедит, I. с. 167 (136)
(Wolf von Glanvell 1905. S 106); Ансельм [Луккский], I. с. 63 (Thaner 1906.
F. 1. S. 31); Бонизо, IV. с. 82 (Perels 1930. S. 146); Декрет Грациана, 22.
с. 1 (Friedberg 1879. S. 73); cp. JR. 4424; неверно Italia pontificia, 6/1.
S. Ill n. 13) приняли этот текст, который они приписывали Николаю II,
но в искаженной форме: в нем речь больше не о князьях, а о римской
церкви (ipsa), которая учреждает другие церкви!
105 MGH Ldl. 1.216-217.
106 JR. 4333. См. выше, прим. 11.
107 MGH Ldl. 1.101, 118,151, 179.
230
Карл Эрдман
людей, поскольку их души мертвы108. Он не очень высоко це¬
нил [в духовном отношении] участие мирян в войнах за веру,
и нам не следует полагать, что он был рьяным приверженцем
этой идеи.
Умолчания такого представительного теоретика, как Гум-
берт, в условиях усиления влияния священной войны, только
подтверждают наши прежние наблюдения109: идея крестово¬
го похода оформилась теоретически только после воплоще¬
ния в реальности. Касательно инвеституры и соотношения
Regnum и Sacerdotium [царства и священства] первые стычки
произошли в литературной сфере, но в осмыслении священ¬
ной войны только решительная сила, явленная Григорием VII,
заставила теоретиков понять существо предмета. К тому же
Гильдебранд-Григорий, ещё прежде чем стать папой, оказал
сильное личное влияние на формирование папской идеи кре¬
стового похода; вокруг него концентрируется всё то, о чем мы
должны будем говорить в следующих четырех главах.
108 MGH Ldl. 1.159-160.
109 Выше, С. 153-154.
ГЛАВА V.
ГИЛЬДЕБРАНД
232 Карл Эрдман
Католическая церковь почитает Григория VII святым. Ка¬
нонизация состоялась только в XVII в., но уже современники
из числа приверженцев верили в его святость. Спустя десяти¬
летие после смерти папы, сообщает Рангерий Луккский, веру¬
ющие полагались на небесную помощь Григория; блаженный
папа покровительствует в битве войскам своих привержен¬
цев, выступает за них перед Богом, так что им даже не нужно
полагаться на собственное оружие, но им в помощь направ¬
ляют архангела Михаила с небесными воинством1. Это, судя
по всему, старейшее из описанных подробно свидетельств
веры в небесное покровительство Григория VII2. Случайно ли,
что оно связано именно с войной?
Суждения о личности Григория VII в высшей степени про¬
тиворечивы: для одних он беспринципный властный поли¬
тик, для других — добрый пастырь душ. Контраст объясним,
поскольку и ненависть, и любовь различных партий окружа¬
ли его всю жизнь и, по сути, такое положение дел сохраняется
до сих пор3 * 5. Но, всё же, и его собственную натуру переполняли
1 Рангерий. Vita Anselmi. v. 6419-6426, 6509-6512, 6567-6576 (MGH SS.
30(2). 1290,1292,1293). Рассказ Рангерия неисторичен, поскольку битва
при Сорбарии, о которой он здесь говорит, состоялась ещё при жизни
Григория; но нас интересует только точка зрения Рангерия. (*) Григо¬
рий умер 25 мая 1085 г., а битва при Сорбарии (лат. Sorbaria; совр. Со-
рбара (Sorbara; Surbera) в 17 км от Модены) состоялась 2 июля 1084 г.
Подробнее о битве при Сорбарии см.: Cowdrey 1998. Р. 302,657-658; Нау
2008. Р. 95-100,117-119. О Рангерии см. выше, С. 210, доп. к прим. 47.
2 У Бонизо (MGH Ldl. 1.615), Бернольда (MGH SS. 5.399) и в Vita Anselmi
(с. 22; MGH SS. 12.20) мы найдем только краткие общие упоминания
о чудесах Григория.
5 См. обзор В. Вюра (Wiihr 1930. S. 4ff); на самого Вюра мои замеча¬
ния см.: DLZ [Deutsche Literaturzeitung fur Kritik der Internationalen
Wissenschaft]. 1931. Sp. 1998ff. Новая книга A.-K. Аркильера(Агрш1Пёге
1934), несмотря на частую полемику с Флишем в частностях, принад¬
лежит к разряду тех, в которых Григорий представлен, прежде всего,
как благообразный святой, чьи противники всегда во всем неправы.
(*) Болдуин в английском издании приводил для примера ситуации
с Григорием VII слова Я. ван Лаарховена: «От Libelli de lite до послед¬
него Studi Gregoriani сохраняется элемент parti pris [предвзятого мне¬
ния] в описаниях его понтификата и в суждениях о его замыслах»
(Laarhoven 1961. Р. 33). Через пятнадцать лет, по мнению Болдуина,
Глава V. Гильдебранд
233
крайности: друг другу противостояли обостренное чув¬
ство долга перед Богом и страстный темперамент, склонный
к насилию4. Спорный вопрос, насколько его мотивы были
«противоречивые тенденции в оценке побудительных мотивов Гри¬
гория, которые отметил Эрдман, все еще очевидны» (Erdmann 1977.
Р. 149). Он рекомендовал в качестве краткого введения к биографии
Гильдебранда-Григория справочник: Jedin Dolan 1969. Р. 358-385. Но
сейчас уже издана закрывшая на несколько десятилетий вопрос фун¬
даментальная биография Григория VII, написанная Коудри (Cowdrey
1998). Также важное значение имели исследования о папе Григории,
публиковавшиеся в специальном сборнике Studi Gregoriani, выхо¬
дившем в Риме под редакцией Дж. Б. Борино, а потом А. Штиклера
в 1947-1991 гг. (14 vols). Библиографию см.: Blumenthal 1988. Р. 131-132;
Blumenthal 2001. S. 343-360.
4 Ни одно из известных мне высказываний современников не уло¬
вило так точно две души в груди Григория, как слова из регенсбург¬
ского письма, которое отсылает, вероятно, к дням Каноссы: Moveat
pietatem vestram nobilis natura Gregorii, qui etiam, ut fertur, ingeniti furoris
non meminit, si prostrates videt, contra quos dimicavit [Благочестием дви¬
жет благородная природа Григория, который, как говорят, смиряет
свой врожденный гнев, увидев поверженными тех, с кем боролся]
(Erdmann 1933. S. 28). Эти слова тем более интересны, что они при¬
мыкают к известному изречению о натуре льва: Lehmann 1927. S. 7,
94; Burdach Piur 1929. Vol. 5. S. 429-430. (*) Болдуин дополняет этот
комментарий следующим: «В проницательном исследовании моти¬
вов Григория Лаарховен [Laarhoven 1961] подчеркивает совмещение
двух сил при формировании понятия Christianitas: статус монархий,
которые еще не достигли политической зрелости, и духовного мен¬
талитета самого Григория. Григорий представлял мир, фактически
только Западный мир, как христианское сообщество, объединенное
под водительством викария Св. Петра. Ни как правовед, ни как бо¬
гослов, он не выступал определенно против классического дуализ¬
ма этих двух сил, но подчинил их в своем сознании исключительно
заботе о религиозном аспекте общества. Лаарховен часто ссылается
на исследование Эрдмана как на важный источник информации. Его
избранная библиография включает А. Ничке [Nitschke 1956], который
считает политику Григория следствием внутреннего убеждения
в том, что божественные деяния во вселенной порождают живые
отношения между светским и религиозным, отношения, при которых
каждой из сторон может потребоваться вмешательство в дела дру¬
гой. Так что не только церковь может применять силу, но и светского
князя можно обязать поднять оружие по религиозному поводу или
Для наказания непокорного клирика. Об интерпретации Григорием
234
Карл Эрдмац
религиозными, а насколько политическими, едва ли разре-
шим, поскольку он не разделял их: его политика была ре¬
лигиозной, его религия — политической. Он был абсолютно
убежден в том, что государственное доминирование святого
престола необходимо для благополучия церкви и должно слу¬
жить исключительно этому благополучию. И такая убежден¬
ность является признаком того, насколько глубоко укорени¬
лись в нем политические инстинкты.
Полемика о том, нужно ли расценивать Григория более го¬
сударственным деятелем нежели священником, находится
в тени другого вопроса, не следует ли его в той же мере считать
воином* 5. Многие современники с негодованием называли его
истинной любви Бога, которая оправдывает признание войны см.
С. 254. В более поздней статье [Nitschke 1972] Ничке отмечал далее,
что многие современники, включая некоторых симпатизирующих
Григорию, неправильно понимали его мотивы и иногда преследова¬
ли те же цели, но по другим причинам. Интересная оценка характера
и мотивов Григория, а также свод недавней литературы см.: Brooke
1971» (Erdmann 1977. Р. 149).
5 Краткие замечния по этому поводу можно найти: Martens 1894.Bd. 1.
S. 19 (“eine kriegeriche Nature” [воинственная натура]); May 1885. S. 180
(“der militarische Charakter des papstlichen Regiments” [воинственный
характер папского правления]); Mirbt 1894. S. 594 (“die militarischen
Neigungen Gregors zahlreich bezeugt” [многочисленные свидетельства
воинственных наклонностей Григория]); Hauck 1904. S. 756 (“von Ju-
gend auf lebhaftes Interesse am Waffenwesen" [с юности живой интерес
к военному делу]); Finke 1915. S. 19 (“Er wird selbst, den Papsten der Re¬
naissance vorauseilend, zum Heerfiihrer” [он сам будет полководцем, пап
эпохи Возрождения]); Haller 1923. S. 515 (“Man mochte sagen, erempfinde
mehr militarisch als politisch, wie er ja auch als erster unter den Papsten, ja
in der ganzen Kirchengeschichte, irdische Waffen zu geistlichem Zweck ge-
braucht hat” [Можно сказать, что его восприятие было более военным,
чем политическим, поскольку он был первым среди пап, даже первым
в истории церкви, кто использовал земное оружие ради духовной
цели]). Воинственность натуры Григория оспаривает Р. Хаммлер
(Hammier 1912. S. 20ff, 50ff), Флиш (Fliche 1924. Т. 1. Р. 380 п. 2; Т. 2. Р. 102
п. 3) и частично Вюр (Wiihr 1930. S. 6). Напротив, А. Дж. Макдо¬
нальд в последнее время особенно сильно подчеркивает воин¬
ственный дух Гильдебранда, Григория, например (Macdonald 1932.
Р. 75-76): “His own martial spirit, rightly or wrongly, never shrank from
an appeal to the sword” [Его собственный воинственный дух, правый
или нет, никогда не удерживался от обращения к мечу], ит.п. часто.
Глава V. Гильдебранд
235
так. Проверка этого упрека должна быть основана на установ¬
ленных фактах. Участвовал ли Гильдебранд в военных делах
Льва IX? Единственный свидетель, который это подтвержда¬
ет — кардинал Бено, но он совершенно ненадежен6. Имеются,
конечно, и другие сообщения о том, что Гильдебранд играл
важную роль при Льве IX, но эти тексты были созданы в то вре¬
мя, когда Гильдебранд уже был папой (а то и после его смерти),
так что эта информация недоказуема7. Неоспоримая схожесть
воинственных деяний Льва и некоторых мероприятий Григо¬
рия VII ещё не доказывает, что последний имел влияние при
Льве; возможно, однако, что Лев служил ему примером8.
Более серьезное внимание следует уделить известию, что
Гильдебранду приписывали оформление при Николае II
Он справедливо отдает должное этой стороне характера Григория, но
заходит слишком далеко в восприятии сомнительных сообщений пу¬
блицистов, и его интерпретация слов Григория не кажется мне всегда
правильной. (*) Эрдман пользовался изданием Fliche 1924, но Флиш
позднее обновил свое исследование: Fliche 1940. Его оценку взглядов
Эрдмана см.: Fliche 1937; Fliche 1940. Р. 64 n. 1. Комментарии о воен¬
ных мероприятиях Григория и его методах рекрутирования войск
см.: Delaruelle 1944. Р. 73-90; Morghen 1948; Schramm 1947; Stickler 1948;
Zerbi 1948; Bock 1956; Laarhoven 1961. P. 63; Robinson 1973; Cowdrey 1998.
6 Gesta Romanae ecclesiae contra Hildebrandum (MGH Ldl. 2.379) (*)
Кардиналу Бено принадлежат два письма, отразившие полемику
противников папы Григория VII. Письма не датированы, и время их
написания определяется исходя из содержания: первое — до 1082 г.,
а второе — по упоминанию папы Урбаны II (1088-1099). Они сохра¬
нились в сборнике антигригорианских сочинений с общим названи¬
ем Gesta Romanae ecclesiae contra Hildebrandum [Деяния римской церк¬
ви против Гильдебранда], под которым и были изданы. Осн. изд.:
MGH Ldl. 2.369-380. Впоследствии Эрдман посвятил этой коллекции
специальную статью: Erdmann 1937а. См. также: Cowdrey 1998. Р. 322,
586.0 карьере Гильдебранда как архидьякона см.: Borino 1948.
7 Бонизо, VII (MGH Ldl. 1.601): a diebus Leonis рарае; Vita Leonis IX
(Liber pontificalis, 2. P. 275).
8 Cm. Wiihr 1930. S. 31. (*) Борино считал, что Гильдебранд был лега¬
том Льва в 1047 г. и принимал участие в событиях в Капуе и в первой
экспедиции к Галере (Borino 1948. Р. 508-511). Согласно Коудри, Гиль¬
дебранд вернулся в Рим вместе с избранием папой Льва и при его
понтификате играл в курии заметную, но выдающуюся роль (Cowdrey
1998. Р. 30-32).
236
Карл Эрдмац
союза с норманнами, имевшего исключительное военное зна-
чение. Annales Romani однозначно утверждают, что он был от¬
правлен папой в Апулию на переговоры о союзе, в результате
которого норманнская армия тотчас прогнала антипапу Бене¬
дикта и вынудила его отречься9. У нас нет причин усомнить¬
ся в достоверности этого сообщения10, тем более, что другой
источник также приписывает изгнание и отречение антипа¬
пы архидиакону Гильдебранду11. Все же осторожности ради
мы не будем принимать этот эпизод в качестве несомненного
деяния Гильдебранда.
Мы обретем твердую почву под ногами лишь при Алексан¬
дре И. Многие свидетельства подтверждают, что архидиакон
Гильдебранд занял ведущее положение при этом папе; самым
впечатляющим доказательством служат бронзовые двери от
Сан-Паоло-фуори-ле-Мура, которые отлиты в Константи¬
нополе и упоминают Гильдебранда даже с указанием даты:
«В 1070-м году от воплощения Господа, во времена папы Алек¬
сандра и почтенного монаха и архидиакона Гильдебранда»12 * *.
Мы располагаем также достаточным количеством известий
о его частной деятельности в это время.
9 Annales Romani (Liber pontificalis, 2. P. 335).
10 См. Каспар (Caspar 1924a. S. 29) против Флиша (Fliche 1919. P. 158ff);
также Аркильер (Arquilliere 1934. P. 53ff). (*) Cm.: Borino 1948. P. 512-
513; Дуглас 2003. C. 194-195. Коудри не подвергал сомнению роль
Гильдебранда в переговорах с норманнами (Cowdrey 1983. Р. 112;
Cowdrey 1998. Р. 47-48).
11 Vita Benedicti X (Liber pontificalis, 2. P. 279). Значительная роль Гиль¬
дебранда также следует из сообщений о синоде в Мельфи (где нор¬
манны принесли вассальную присягу): см. у Ю. фон Пфлюгк-Хартун-
га (Pflugk-Harttung 1883. S. 419), где кроме папы и кардиналов только
Гильдебранд отмечен как участник. Также характеризует положе¬
ние Гильдебранда в то время письмо, направленное ему Готфридом
Анжуйским в 1059 г. со словами: Gloriabaris... Romam tuam fide atque
armis semper fuisse invictam [Ты гордился, что твой Рим верой и ору¬
жием всегда был непобедим] (Sudendorf 1850. S. 218). (*) По мнению
Коудри, ведущую роль на соборе в Мельфи (1059 г.) играл всё же аббат
Монтекассино Дезидерий (Cowdrey 1983. Р. 117; Cowdrey 1998. Р. 47-48).
12 См. наконец: Hofmeister 1932. S. 268, 284. Нужно отметить, что
Гильдебранд тогда исполнял обязанности настоятеля св. Павла, но
это, однако, не указано в надписи.
Глава V. Гильдебранд
237
Гильдебранд бесспорно играл главную роль в борьбе
в Риме против Ка дал уса в 1062 и 1063 гг.13 Подробно это опи¬
сывает не только Бенцо из Альбы, который был тогда одним
из предводителей противоположной стороны14, но также
григорианец Рангерий Луккский15. Оба согласны в том, что
Гильдебранд был душой этого противоборства и что он под¬
стрекал римлян к борьбе пламенными речами и денежными
выплатами16. Он сам, став папой, однажды похвалился этим
успехом, когда писал епископам Южной Италии о схизме
Кадалуса: «Вы знаете, какого почтения и триумфа достигло
наше общество в противоборстве того конфликта»17.
Очевидно, эта роль Гильдебранда была связана с его поло¬
жением архидиакона римской церкви. Он отвечал за управле¬
ние Папской областью, и при этой деятельности сложно было
отстраниться от военных оборонительных мер. Ландульф
Миланский говорит, что он, «расположившись в Латеранском
дворце, командовал римским ополчением как император»18,
и хотя это сформулировано с полемической остротой, за ним
15 Флиш (Fliche 1919. Р. 201) соглашается с его ролью в дипломатиче¬
ских переговорах в период схизмы; но ничего не говорит о роли Гиль¬
дебранда в борьбе в Риме. Вероятно, уже при возведении на престол
Александра Гильдебранд был тем, кто призывал к военной помощи
норманнов, но в этом мы зависим от свидетельств его противников:
Meyer von Knonau 1890. Bd. 1. S. 218-219 Anm. 38. (*) Уикем пишет о 20
годах эффективного управления городским хозяйством и вообще Ри¬
мом при Гильдебранде-Григории (Wickham 2014. Р. 122-123, 146-147;
Wickham 2015. Р. 30). Ср.: Cowdrey 1998. Р. 8-10, 54-58.
14 Бенцо, 2. с. 8-9, 17-18 (MGH SS. 11.615-616, 619-622). (*) Borino 1952.
Р. 381,387,395-397,407; Partner 1972. Р. 121-122; Cowdrey 1998. Р. 49-53.
15 Рангерий. v. 121ff (MGH SS. 30(2).1159ff).
16 В том же духе также: Annales Romani (Liber pontificalis, 2. P. 336-337).
17 GR. VIII, 5. S. 522: quanto honore quantisque triumphis in exercitatione il-
lius certaminis res publica nostra profecerit. Предположение, что это слова
на соборе в Мантуе, наталкивается только на трудности, в то время
как они во всем подходят для предшествовавшей борьбы в Риме.
18 MGH SS. 8.83: residens in palatio militiam Romanam quasi imperator re-
gebat. См. далее слова, которые Бонизо (MGH Ldl. 1.601) приписывает
Гуго Кандиду на выборах папой Гильдебранда: a diebus domni Leonis
рарае hie est Ildebrandus, qui s. Romanam ecclesiam exaltavit et civitatem
istam liberavit [со времен господина папы Льва именно Гильдебранд
тот, кто возвысил Святую Римскую церковь и освободил этот город].
238
Карл Эрдман
скрывается нечто достоверное. Мы также едва ли можем со¬
мневаться, что он был причастен в те годы к привлечению
норманна Вильгельма де Монтрёя в качестве папского васса¬
ла для защиты южной части Папской области19. Если его про¬
тивники правы, заявляя, что Гильдебранд стал вскоре окру¬
жать себя отрядами наемников — мы ещё поговорим об этом
позже, — то это также вполне объяснимо его положением ар¬
хидиакона.
Мы располагаем ясными свидетельствами о решающей
роли Гильдебранда в убеждении Эрлембальда стать военным
предводителем Патарии20. Как сообщает Ландульф Милан¬
ский, Ариальд тогда обратился именно к архидиакону Гиль¬
дебранду; тот в свою очередь убедил папу принять желае¬
мое решение и присутствовал также при передаче знамени
св. Петра Эрлембальду21. Это подтверждаются указанием Ар-
нульфа Миланского, что Гильдебранд неоднократно перепи¬
сывался с Эрлембальдом и якобы снабжал его деньгами для
привлечения сторонников22, а более всего письмами самого
Гильдебранда, ставшего уже папой, Эрлембальду, отважному
воину Христову, который на Божьей стезе борется с врагами
церкви23.
Как теперь видно, Гильдебранд активно участвовал в рас¬
ширении воинственных интересов курии, чей взлет, как
было установлено в предыдущей главе, пришелся на первую
половину 60-х гг.24 Мы о нем ничего не слышим только при
вмешательстве папства в войны с язычниками на Сицилии
и в Испании25; но когда дело касалось борьбы в пределах хри¬
стианского мира, то он был либо главным вдохновителем,
19 Выше, С. 211.
20 Выше, С. 225. (*) См. Borino 1948. Р. 474-477; Violante 1955. Р. 208-210;
Cowdrey 1968. Р. 33-35; Cowdrey 1998. Р. 69-70.
21 Ландульф, III. с. 15 (MGH SS. 8.83-84).
22 Арнульф [Миланский], IV. с. 2 (MGH SS. 8.26).
23 GR. I, 25-26. S. 42ff, также GR. I, 27-28. S. 44ff. См. письма, написан¬
ные позже другим вождям Патарии: GR. III, 15. S. 276; IV, 7. S. 305.
24 Выше, С. 223.
25 Предположение Макдональда (Macdonald 1932. Р. 72), что предо¬
ставление знамени Рожеру Сицилийскому следует приписывать
Гильдебранду, бездоказательно.
Глава V. Гильдебранд
239
либо по меньшей мере главным организатором. Так же было
в последние годы понтификата Александра II.
Переговоры с Вильгельмом Нормандским, предварявшие
завоевание Англии (1066 г.), были особенно важны. В позд¬
нейшем письме Вильгельму сам Григорий свидетельствует,
что содействовал его предприятию: «Вы знаете, с каким усер¬
дием я трудился, чтобы вы могли достичь королевского досто¬
инства. В связи с этим некоторые братья даже бранили меня
зато, что я так усердствовал ради этого кровопролития»26.
Судя по всему, именно Гильдебранд был ответственен за то,
что Александр II накануне войны между Вильгельмом и Га¬
рольдом открыто выступил на стороне первого. Папа признал
норманнские претензии на Англию законными и публично
заявил о предоставлении герцогу знамени св. Петра; кажет¬
ся, тогда же Гарольд был отлучен от церкви27. Эта крайне важ¬
ная для Вильгельма легитимация его войны и предстоящего
правления была основана прежде всего на обвинении в клят¬
вопреступлении, которое нормандцы выдвинули против Га¬
рольда. Они утверждали, что их дело правое28 и тем более
26 GR. VII, 23. S. 499-500.
27 Bohmer 1899. S. 85. (*) Коудри в эпизоде со знаменем настаивает,
что «ведущую роль архидиакона Гильдебранда в событиях 1066
и 1070 гг. нельзя подвергнуть сомнению» (Cowdrey 1972. Р. 84-85). См.
также: Douglas 1964. Р. 187; Дуглас 2003. С. 195; Cowdrey 1998. Р. 60; Рекс
2014. С. 33-34.
28 Гильом из Пуатье: iusta causa (MPL 149.1246); iustam causam (MPL
149.1247). Вильгельм Мальмсберийский [De gestis regum Anglorum],
III. c. 238 (Stubbs 1887. T. 2. P. 299): iustam causam, iustitiam suscepti
belli. Также уАмата (I. c. 3; Delarc 1892. P. 10) Гарольд предстает как
maledit home [злословный человек]. (*) Нормандский клирик Гильом
из Пуатье ок. 1071-1077 гг. написал хвалебное жизнеописание
Вильгельма Завоевателя — Gesta Guillelmi II ducis Normannorum. Начало
и заключение труда утрачено, сохранившаяся часть охватывает
события 1047-1068 гг. Это первое сочинение о завоевании Англии,
написанное вскоре после событий. В нем содержится подробная ин¬
формация о подготовке похода, битве при Гастингсе и её последстви¬
ях. Из него черпал свои сведения Ордерик Виталий. Осн. изд.: MPL
149.1217-1270; Davis Chibnall 1998. Монах Вильгельм Мальмсберий¬
ский является одним из выдающихся английских историков XII в.
Самое известное его сочинение — «О деяниях английских королей»
(De gestis regum Anglorum), которое в начальной части основано на
240
Карл Эрдман
легко убедили курию, что обещали существенное улучшение
отношений между Англией и Римом29. В этих обстоятельствах
Гильдебранд принял на себя вину за поддержку церковным
авторитетом кровавого предприятия; через предоставление
папой знамен английская кампания фактически объявлялась
священной войной30 31.
Война в этом случае была иноземной, и папство бросало
на весы лишь собственный авторитет, но вскоре оно всту¬
пило в борьбу по своим собственным причинам. Ещё в том
же 1066 г. Ричард Капуанский, поправ свой вассальный долг,
вторгся в Папскую область. Годом позже ему был противопо¬
ставлен герцог Готфрид Бородатый Лотарингский in auxilium
sancti Petri [в помощь Св. Петру]; и хотя он вскоре ушел, но
многого достиг, сохранив в неприкосновенности власть курии
в Папской области51. Его призывал, согласно заслуживающему
доверия сообщению Бонизо, архидиакон Гильдебранд32. Даль¬
нейшее участие Гильдебранда в норманнской политике курии
подтверждается также тем, что он лично сопровождал папу
в состоявшейся вскоре поездке на Юг Италии, целью которой
была новая консолидация в отношениях с норманнами33.
В конце понтификата Александра II случилось ещё одно во¬
енное предприятие, имеющее отношение к Испании. Подоб¬
но многим другим французским магнатам, граф Эбль де Руси
решил направиться за Пиренеи, чтобы испытать там сча¬
стье в борьбе с мусульманами. Вместо того, чтобы сохранить
истории Беды Достопочтенного и охватывает период с 449 по 1120 г.
Вильгельм закончил работу в 1125 г., но в 1127 г. отредактировал её
и расширил — в этом виде она и сохранилась. Осн. изд.: Stubbs 1887;
WM 1998. См. подробнее об этих и других английских авторах того
времени: Мереминский 2016.
29 Bohmer 1899. S. 80ff.
30 О предоставлении знамен см. (кроме гл. I) ниже, С. 276-277.
31 Meyer von Knonau 1890. Bd. 1. S. 542ff, 552ff.
32 Бонизо, VI (MGH Ldl. 1.599). Флиш также признает, что Бонизо за¬
служивает в этом доверия (Fliche 1919. Р. 206-207 и п.). См. также позд¬
нейшее собственное указание Григория в письме сыну Готфрида [Ло¬
тарингского], Готфриду Горбатому (GR. I, 72. S. 104): patrem tuum тика
s. Romanae ecclesiae promisisse [твой отец многое С в. Римской церкви
обещал].
33 Meyer von Knonau 1890. Bd. 1. S. 556-557.
Глава V. Гильдебранд
241
за предприятием частный характер, он заключил договор
с курией, согласно которому земли, которые он захватит
у язычников, не будут подчинены соседнему из испанских
королей, но будут переданы ему как лен от св. Петра. Таким
образом он предпринял поход «в честь св. Петра»34. И снова
это был Гильдебранд, который оформил соглашение с Эблем
и разослал необходимые инструкции легатам. Он сам сооб¬
щает об этом в послании по тому же поводу, которое отпра¬
вил вскоре после, уже став папой35. Из этого письма и содер¬
жащегося в нем призыва к французским баронам мы можем
впервые точно установить, что Гильдебранд-Григорий думал
о подобных военных предприятиях. Мы видим, что он еще
не считал, что война заслуживает особого одобрения, если
направлена против язычников. Испанская война была, с его
точки зрения, справедливой (militiae causam quam iustissimam
sibi proponent) лишь в связи с намерением завоевателей не на¬
рушать права, которые Григорий признавал заев. Петром
в Испании, и он не смущался декларировать странный прин¬
цип: если вы не принимаете обязательства соблюдать права
св. Петра, то мы лучше вообще запретим вам направляться
в Испанию. Как мы отметили ранее, христианская священ¬
ная война имела возможность развития в трех направлениях:
война с язычниками, война между христианами по религи¬
озно-нравственным основаниям и иерократическая война
за папские права, на которую со всей ясностью и сделал став¬
ку Григорий.
Вместе с тем мы подступили к порогу имеющего общеисто¬
рическое значение понтификата Григория VII. Оглядываясь
назад к периоду его архидиаконства, мы можем сказать, что
он одобрял военные решения в ряде случаев и обычно, когда
курия предпринимала действия подобного рода, был к ним
34 GR. I, 7. S. И: ad honorem s. Petri. (*) См.: Villey 1942. P. 70-73; Du-
fourneaux 1949. P. 138; Wheeler 1955. P. 39; Duncalf 1955. P. 232; Robinson
1973; O’Callaghan 2003. P. 27.
35 GR. I, 6. S. 9-10: in litteris... Alexandri et nostra quoque legatione...; pac-
tione quam nobiscum de terra Hyspaniae pepigit in scripto, quod sibi ded-
imus [посланиями... Александра и нашим посольством...; договор
заключил с нами относительно земли Испанской в грамоте, которую
мы ему передали]. (*) Ср.: Nitschke 1956. S. 159.
242
Карл Эрдмац
причастен. Естественно, это не было его единственным за¬
нятием в то время; его деятельность распространялась также
на области церковной дисциплины, политики и богословия.
В частности, нам следует задаться вопросом остепени его
вовлеченности в финансы святого престола. Ведь его не ред¬
ко именуют великим финансистом36 *, и этот предмет важен
для оценки его военных мероприятий.
Без сомнения, забота об экономическом благосостоянии
святого престола являлась частью функций архидиакона.
Но это не значит, что финансы были основной его деятель¬
ностью и что его можно обозначить как «министра финан¬
сов» или «казначея» курии, как это часто делают. Именовать
его так будет столь же однобоко, как называть «военным
36 Tangl 1906. S. 165 (“in alienFinanzfragen ungewohnlich begabt” [вовсех
финансовых вопросах необыкновенно одарен]); Mirbt 1894. S. 598-599
(“im Besitz grafter Geldmittel” [во владении большими денежными
средствами]; “diese Finanzpolitik ist durch das gregorianische System
nahegelegt” [эта финансовая политика обеспечена григорианской
системой]); Schneider 1919. S. 184, 190ff, 205-206 (“Besondere Fiirsorge
widmete Gregor den Einkiinften des apostolischen Stuhls” [особое вни¬
мание Григорий посвящал доходам апостольского престола]; “daft
sich in der Geldwirtschaft Gregors schon der Anfang jener papstlichen
Finanzerei verkorperte, die einen so verhangnisvollen Krebsschaden des
ganzen spaten Mittelalters bildete” [управление деньгами при Григории
уже стало напоминать те папские финансовые махинации, которые
образовали фатальную раковую опухоль всего позднейшего Сред¬
невековья]); Macdonald 1932. Р. 101 (“No one knew better than Gregory
the value of money and the power of finance..., laid the foundation for the
financial system of the later popes” [Никто лучше Григория не знал
значения денег и силы финансов..., заложивших основу финансовой
системы позднейших пап]); Натре 1932. S. 94 (“der sich auf diesem -
finanziellen — Gebiet auf das griindlichste auskannte, die Patrimo-
nien-Einkiinfte durch Verpachtung steigerte und auch die Geldgeschafte
mit romisch-jiidischen Bankiers in seiner Hand hatte” [он в этой — фи¬
нансовой — сфере основательно ориентировался, увеличил доходы
патримонии арендными платежами, а также был причастен к де¬
нежным транзакциям римско-еврейских банкиров]). См. также Fabre
1892. Р. 151ff (“{^organisation des finances pontificates par Hildebrand”
[реорганизация папских финансов Гильдебрандом]). (*) Про роль
Григория в реформировании папских финансов см.: Zema 1947; Jordan
1958; Sydow 1955; Cowdrey 1998. P. 316-318.
Глава V. Гильдебранд
243
министром» — например, на основании упомянутых слов
Ландульфа. Мы очень мало знаем о финансово-политиче¬
ской деятельности Гильдебранда, а кроме того, в его вре¬
мя денежные вопросы играли совсем незначительную роль
для папства37. По поводу английской лепты Св. Петра он сам
как-то пренебрежительно высказался, что ему не нравятся
деньги, уплаченные без почтения38. Полемические заявле¬
ния противников о его интересе к деньгам обычно имеют
под собой мало оснований39. Серьезно можно отнестись лишь
к утверждениям, что внимание уделялось больше трате де¬
нег, нежели их приобретению. Григорий, возможно, принял
взяточничество на службу своей политике, но это надежно
не засвидетельствовано. Петр Красе, Виберт и Бено, которые
заявляют об этом, к надежным свидетелям не относятся40,
аАрнульф Миланский, который ещё более враждебен, осла¬
бляет это утверждение пометкой fertur [говорят]41. Шире было
57 Все детали см.: Jordan 1934. S. 65ff.
58 Легат Хуберт, очевидно, оправдывал свое слишком длительное пре¬
бывание в Англии сбором лепты Св. Петра. Григорий отверг такое объ¬
яснение и добавил: Nam pecunias sine honore tributas quanti pretii habeam,
tu ipse optime potuisti dudum perpendere [Ты сам наилучшим образом
имел возможность оценить то, как я отношусь к деньгам, уплаченным
без должного почтения] (GR. VII, 1. S. 459). Формулировка восходит
к псевдо-августинскому канону из церковно-правового свода Ансель¬
ма Луккского (V, 31; Thaner 1906. S. 243): Decimae sunt tributa egentium ani-
marum...Non igiturDominus Deus premium postulat, sedhonorem [Десятина —
дань бедной души... Господь Бог требует не налогов, а почтения]. При
этом возмущенный отказ ещё более понятен. В. Шнайдер неправильно
понял это место (Schneider 1919. S. 193). Также интересно место (GR. IX,
5. S. 580), где Григорий недвусмысленно отказывается отлучать верных
церкви рыцарей только за то, что они не платят десятину. (*) Коудри по¬
лагает вероятным, что Григорий, говоря метафорически, не обязательно
имел в виду Англию. (Cowdrey 1972. Р. 104). Ср.: Cowdrey 1998. Р. 463.
39 Ср.: Mirbt 1894. S. 598 Апш. 4-8.
40 Mirbt 1894. S. 599 Anm. 7-9 (место уВидо из Феррары, кажется,
происходит из трактата Виберта). Из сообщения Лупа Протоспафария
под 1083 г. (MGH SS. 5.61), что Роберт Гвискар послал римлянам 30000
солидов, Шнайдер (Schneider 1919. S. 186) производит утверждение,
что Григорий сам распределял эти деньги.
41 Арнульф [Миланский], IV. с. 2 (MGH SS. 8.26); ср. выше, С. 238,
и Wiihr 1930. S. 8-9.
244
Карл Эрдман
распространено обвинение, что он раздавал деньги на сво¬
их выборах42 43. Эта история также не заслуживает доверия, но
в некоторых источниках представлена несколько в другом
свете. Часто сообщают, что он нанял за деньги себе воору¬
женную свиту, которая обеспечила его суматошные выборы45.
В такой форме обвинение может содержать частицу правды,
поскольку Гильдебранд действительно содержал отряд на¬
емников. Другие полемические сочинения упоминают их без
связи с папскими выборами44, и у защитников Гильдебранда
мы напрасно ищем опровержения этого не самого неправдо¬
подобного свидетельства.
Вообще это самый существенный упрек к ведению денеж¬
ного хозяйства Гильдебрандом: то, что он расходовал церков¬
ные деньги на военные цели. То, что он действительно так
42 Mirbt 1894. S. 599 Anm. 1-6; Mirbt 1891. S. 13-14,39ff.
43 Только так можно понять слова из письма Генриха IV о низложении
(MGH Const. 1.111 п. 62): Ти enim his gradibus ascendisti, scilicet astutia...
pecuniam, pecunia favorem, favore ferrum, ferro sedem pads adisti [Ибо воз¬
высился ты по следующим ступеням, а именно, лукавством... деньги,
деньгами благосклонность, благосклонностью мечи, и мечом занял
трон мира]. Ещё отчетливее у Видо из Феррары (MGH Ldl. 1.553): mul-
tum pecuniae per Romanes effuderit, satellitium sibi fecerit atque ita egerit, ut
Alexandro nondum humato eligi quadam violentia omnium debuisset [много
денег раздал римлянам, создал свой отряд телохранителей, и пока
Александра ещё не похоронили, обеспечил своё избрание в общей су¬
матохе]. И прежде всего Бриксенский декрет (MGH Const. 1.119 п. 70):
ipsa node, qua funus Alexandri papae in basilica Salvatoris exequiarum officio
fovebatur, portas Romanae urbis et pontes, turres ac triumphales arcus arma-
torum cuneis munivit. Lateranense palatium militia comparata hostiliter oc-
cupavit, clerum, ne auderet contradicere, cum nullus eum vellet eligere, gladiis
satellitum evaginatis mortem minando perterruit et... diu obsessam assiliit
cathedram [Той же ночью, когда в базилике Спасителя хоронили папу
Александра, он выставил вооруженных луками людей у городских
ворот Рима, у мостов, башен и триумфальных арок. Латеранский дво¬
рец грубо захватили его телохранители, а клиру, не пожелавшему его
избрать, те же телохранители мечами грозили смертью и... так за¬
прыгнул на давно вожделенный трон]; также: Gesta Rom. eccl. contra
Hildebrandum (MGH Ldl. 2.380).
44 Видо из Феррары (MGH Ldl. 1.554 z. 16ff (определенно из трактата
Виберта)); Бенцо, II. с. 8; III. с. 10; VI. с. 4 (MGH SS. 11.615,626,662 г. 14).
См. также: Schmitthenner 1934. S. 51ff.
Глава V. Гильдебранд
245
поступал, можно подтвердить в одном случае документом
времен его понтификата: в 1082 г. он указывает расплавить
церковные сокровища из Каноссы и привезти в Рим для ис¬
пользования в войне против Виберта45. Состоявшийся в том
же году в Риме синод, на котором Григорий отсутствовал, ка¬
тегорически запретил любые подобные растраты церковно¬
го имущества на борьбу с Вибертом46; несомненно, это было
направлено против Григория. Ведь все, включая Григория,
полагали, что продажа церковного имущества для военных
целей незаконна47. Поэтому неудивительно, что публици¬
сты не умолкали, обвиняя папу в совершении подобных дей¬
ствий48, и мы не должны задерживаться на вопросе оценки
свидетельств, поскольку факт, собственно, установлен.
Ведение финансового хозяйства Григорием склоняет
к признанию важности роли, которую у него играл военный
фактор49. Остается установить, какие военные предприятия
он осуществил во время своего понтификата или по крайней
мере планировал и пытался.
45 Документальная опись в рукописи Донизо: Simeoni 1930. Р. 109. (*)
Монах из Каноссы Донизо (в 1136 г. Он упоминается как аббат) ок. 1111-
1115 г. написал стихотворный панегирик местной династии, а пре¬
жде всего Матильде Тосканской, которой и посвятил — De principibus
Canusinis [О правителях каносских] или, проще, Vita Mathildis [Житие
Матильде]. Изложение начинается с начала тысячелетия, а заверша¬
ется 1115 г. Сведения большей частью малонадежны, но, тем не менее,
очень показательны для событий борьбы за инвеституру. Сочинение
сохранилось в автографе (Ватикан, Vat. lat. 4922). Осн. изд.: MGH SS
12.351-409; Simeoni 1930.
46 JR. Т. 1. S. 642 перед № 5229. См.: Hauck 1904. S. 833 Anm. 4.
47 GR. VI, 5. S. 399.
4* Венрих Трирский, с. 2 (MGH Ldl. 1.286); Видо из Феррары (MGH Ldl.
1.554; часто цитируемое место на S. 534 об армии Григория в нашем
случае неприменимо, так как там не сказано, что Григорий её опла¬
чивал; см. ниже, С. 265); Liber de imitate eccl. (MGH