Восточная Европа
в древности
и средневековье
Древняя Русь в системе этнических
и культурных связей
Российская академия наук
ИНСТИТУТ РОССИЙСКОЙ ИСТОРИИ
ВОСТОЧНАЯ ЕВРОПА
В ДРЕВНОСТИ
И СРЕДНЕВЕКОВЬЕ.
ДРЕВНЯЯ РУСЬ В СИСТЕМЕ
этнополитических
И КУЛЬТУРШХ СВЯЗЕЙ
Чтения
памяти члена-корреспондента АН СССР
Владимира Терентьевича Пашуто
Москва. 18-20 апреля 1994 г.
ТЕЗИСЫ ДОКЛАДОВ
МОСКВА 1994
Российская академия наук
ИНСТИТУТ российской истории
ВОСТОЧНАЯ ЕВРОПА
В ДРЕВНОСТИ
И СРЕДНЕВЕКОВЬЕ
ДРЕВНЯЯ РУСЬ В СИСТЕМЕ ЭТНОПОЛИТИЧЕСКИХ
И КУЛЬТУРНЫХ СВЯЗЕЙ
Чтения
памяти члена-корреспондента АН СССР
Владимира Терентьевича Пашуто
Москва, 18-20 апреля 1994 г.
ТЕЗИСЫ ДОКЛАДОВ
Москва 1994
Редакционная коллегия:
член-корреспондент РАН А. П. Новосельцев
(ответственный редактор)
член-корреспондент РАН Я. н. Щапов
к. и. н. Г. В. Глазырина .
к.и.н. Т.Н. Калинина
(ответственный секретарь)
д. и. н. Е. А. Нельникова
к. и. н. Е. л. Назарова
д. и. н. И. С. Чичуров
ISEN
5-201-00594-2
((^Институт россиЧско.Т истории В
1994
ДРЕВНЯЯ РУСЬ В СИСТЕМЕ
ЭТНОПОЛИТИЧЕСКИХ И КУЛЬТУРНЫХ КОНТАКТОВ
В. И. БЕЙЛИС
НЕВОЛЬНИКИ АС-САКАЛИБА
В ОБЩЕСТВЕ СТРАН ХАЛИФАТА VIII-X ВВ.
Небольшой, но эмоционально яркий экскурс о славянах-не-
вольниках в книге Владимира Терентьевича Пашуто "Внешняя
политика Древней Руси" (с. 138-139) и поныне служит напоми-
нанием о важности изучения упоминаний о них и. пожалуй, не
только в связи с их местом в обществе, но и с личной судь-
бой. К сожалению, наши возможности в этом отношении ограни-
чены из-за краткости и разрозненности сообщений. Сравни-
тельно лучше изучена история ас-сакалиба в ал-Андалусе
(мусульманской Испании), где они составили, в особенности в
X-XI вв., заметную группу населения. В 50 -60-х гг. внимание
исследователей привлекали сообщения арабских авторов об ас-
сакалиба во владениях Фатимидов в Северной Африке. Для осве-
щения положения этой категории невольников и вольноотпущен-
ников в других странах халифата материала пока мало.
Многозначность этнонима ас-сакалиба хорошо известна.
Это слово, восходящее к греческому названию славян
обозначало северные народы вообще (так у Ибн Фадлана и в
некоторых поэтических текстах), а иногда основное значение
этнонима -"славяне" сохранялось, но к ас-сакалиба-славянам
причислялись еще и германские племенные общности (у ал-Ма-
суди). С другой стороны, в арабской Испании, а затем в дру-
гих странах словом саклаб (мн. ч. сакалиба) стали обозначать
невольника, выходца из северных стран, а позднее и раба в
обшей смысле слова (исп. esclavo,франц, esclave. англ, slave).
Отметим, однако.. что в мусульманскую Испанию (ал-Андалус)
ввозились в качестве рабов преимущественно этнические сла-
вяне-язычники: продажа в рабство христиан была затруднена,
и невольники из страны франков(Фиранджа) захватывались в
результате военных набегов, в Северной Африке славяне поя-
1
вились не только в результате продажи их в качестве рабов
из ал Андалуса, но и после пиратских набегов Аглабидов на
берега Адриатики. Затем в X веке торговля славянскими раба-
ми получила большое развитие: пленных захватывали не только
во время набегов на Балканское побережье; рабов привозили
венецианские купцы, пленники, захваченные во время войн
между славянами и Византией и междоусобных столкновений,
обращались в рабство и продавались в страны халифата. Имеют-
ся свидетельства о том, что славяне на службе у фатимидских
халифов обращались друг к другу на родном языке, а в Багда-
де и в других центрах восточной части халифата евнухи-сла-
вяне могли переводить с языка куппов-русов, изъяснявшихся,
по всей вероятности, на славянском языке.
Однако для восточных областей мусульманского мира мы
не располагаем данными (хотя бы приблизительными) о возмож-
ной численности славянских невольников и о том, что они
могли составлять здесь особую группу слуг или вольноотпу-
щенников, так, как это было в ал-АндалУсе или во владениях
фатинидов. Рабы-славяне доставлялись в Ирак, Иран и другие
восточные страны халифата с запада, из Испании в Антиохию,
а оттуда в Багдад и далее на восток и на юг, но Волж-
ско-Каспийский торговый путь также использовался для рабо-
торговли. хотя трудно установить, какая часть рабов дости-
гала стран халифата, а какая продавалась или оставалась в
Булгаре, в хазарской столице или Дербенде. У деРбендского
эмира были гулямы-русы, но при ближайшем рассмотрении ока-
зывается, что они были на особом положении: в отличие от
славян, в охране других правителей они не были мусульмана-
ми, и эмир не пытался обратить их в ислам.
Среди упоминаний источников (в том числе изданных в
последние десятилетия) о невольниках-славянах привлекают
внимание известия о жестокости по отношению к ним. Агла-
бидский эмир Ибрахим ибн Ахмад в 279/892-893 г. казнил всех
славян своего окружения: Фатимидский халиф ал-Нуизз таким
же образом расправился с двумя своими бывшими любимцами
славянами Кайсарон и НузаФФаром. Славяне из ближайшего ок-
2
ружения Фатимидских халифов сетовали на отчужденность, на
недоверие к ним. Тем не менее славяне не были совершенно
обособленны в мусульманском обществе. В этом отношении
представляют интерес Факты участия славян в мусульманских
религиозных движениях, считавшихся еретическими. Ближайшим
помощником знаменитого шиитского дай (проповедника) в ИФри-
кии (ныне Тунйс) Абу Абдаллаха, приведшего к успеху первого
Фатимида Убайдаллаха, а затем казненного им, был Абдаллах
ибн Хамавайх ас-Саклаби. В окружении карнатского дай Абу
Саида ал-Хасана ал-Джаннаби также были славяне. К сожале-
нию, остаются неизвестными отношения карматов с Фатимидским
движением, но участие славян в том и в другом наши источни-
ки Фиксируют почти одновременно: в 909-913 гг.
Для дальнейшего участия судеб невольников-славян в
странах халифата и продолжения работы 3. Леви-Провансаля, И.
Хрбека и других арабистов в этой области нам представляется
целесообразным составление перечня упоминаний в арабских
сочинениях IX-х'вв. лип, носивших нисбу ас-Саклаби. Заме-
тим, что такая нисба могла быть присвоена (такой случай из-
вестен) лицу в качестве клички в связи с его внешностью
(высоким ростом, белым цветом кожи, голубыми глазами).
С. В. БЕЛЕЦКИИ, В. А. ПОСВЯТЕНКО
АБУ ХАМИД АЛ-ГАРНАТИ
О ПРОЦЕДУРЕ ОБМЕНА КРЕДИТНЫХ ДЕНЕГ НА РУСИ
Известное сообщение арабского путешественника Абу Ха-
мида ал-Гарнати о наблюдавшемся им опечатывании связок так
называемых "меховых денег* (лишенных волоса беличьих шку-
рок, имевших на Руси хождение в качестве мелкой разменной
монеты) неоднократно комментировалось историками. А. Л. Нон-
гайт в свое время высказал предположение о сйязи с опечаты-
3
ванием "меховых денег" т.н. "дрогичинских пломб* (Ионгайт
1957). Для части пломб такое истолкование допускал В. Л. Янин
(1970), а Б. Д. Ершевский (1979; 1989)пытался конкретизировать
эту идею, связав с утверждением "меховых денег* группу нов-
городских пломб с изображениями святых на обеих сторонах.
Отождествление Ершевского сомнительно: пломбы с изоб-
ражением святых на обеих сторонах - это локальное новго-
родско-псковское явление. Учитывая, что ал-Гарнати в Новго-
роде наверняка не был (Корзухина 1978), предложенное
отождествление снимается.
Если предполагать, что "меховые деньги" требовали обя-
зательного утверждения печатью (пломбой), то среди пломб
домонгольского времени имеется всего один разряд, соответс-
твующий требованиям, которые могли бы быть предъявлены к
подобного рода печатям: а) сфрагистические памятники должны
быть массовыми; б)оттиски одной и той же пары матриц должны
повторяться многократно; в) оттиски от одной и той же пары
матриц должны обнаруживаться на значительном удалении друг
от друга в пределах той государственной территории, где
данная денежная система была введена официально, а кредит-
ные деньги (которыми, безусловно, являлись шкурки, лишенные
волоса) пользовались доверием населения; г) характер власти
правителя, от имени которого производилась "эмиссия", дол-
жен был быть суверенным. Полностью отвечает перечисленным
требованиям ряд пломб, несущих на аверсе изображение крес-
та, а на реверсе изображение святого: эти пломбы представ-
лены во многих пунктах на территории Руси, причем оттиски
одной и той же пары матриц зафиксированы, например, в Новго-
роде, Пскове, Ладоге, на Ратминском поселении (древнерусс-
кая Дубна).
Парадоксальность ситуации заключается, однако, в том,
что ал-Гарнати, вопреки общему мнению комментаторов, зафик-
сировал отнюдь не публичную эмиссионную деятельность кня-
жеских чиновников, как это принято считать. Из описания сле-
дует, что действия "людей" и "работников" на рынке связаны
с приемом испорченных шкурок. После того, как принятые
4
"людьми" шкурки нанизаны и опечатаны по 18 штук (то есть
-"подиргемно",т. к. "каждые восемнадцать шкурок стоят по
счету /славян/ серебряный диргем"), они перестают выполнять
свою главною функцию - быть фракциями диргена.то есть -
служить разменной монетой. Наконец, за проведение перечис-
ленных операций "люди" взымают с клиента плату в размере
одной шкурки из каждых восемнадцати.
По-видимому, можно считать, что в сообщении ал-Гарнати
речь идет о деятельности, соответствующей банковскому обме-
ну изношенных ассигнаций, утративших из-за ветхости способ-
ность служить деньгами. При этом взимаемая за обмен испор-
ченных шкурок плата (1/18 обшей суммы обмениваемых денег,
то есть - около 5.6Z ) может рассматриваться в качестве
"банковского процента").
Сказанное не означает» что мы предлагаем отказаться от
атрибуции какой-то части пломб домонгольского времени в ка-
честве печати при кредитных деньгах, имевших хождение в ХП
в. на Руси. Сама гипотеза представляется более чем вероят-
ной. Однако рассказ ал-гарната, можно думать, доказательст-
вом этой гипотезы служить не может.
И. В. ВЕДЮШКИНА
" ЧУВСТВО-НЫ" В ПОВЕСТИ ВРЕМЕННЫХ ЛЕТ
Анализ употребления западноевропейскими средневековыми
хронистами личных и притяжательных местоимений 1 лица мн. ч.
(мы/наш) —традиционный прием изучения их самосознания. При-
менение этого приема в русистике, как кажется,может привести
к интересным результатам.
Наше первое обращение к проблеме неизбежно носит нес-
колько Формальный характер, поскольку "чувство-мы" выража-
ется не только местоимениями. Из довольно большой частот-
ности местоимений "мы-наш" в ПВЛ - соответственно более
200/более120 -значительная часть приходится на пряную речь
5
персонажей, цитаты из Св. Писания и тексты договоров с гре-
ками. В данном случае мы ограничиваемся анализом употребле-
ния местоимений только в авторской речи, хотя авторская по-,
зиция нередко выражается и прямой речью, и цитатами.
В ПВЛ местоимения ны/наш отражают различные аспекты
самоидентификации: обшехристианской и этнополитической обш-
ности, монастырской обшины Печерского монастыря - как пра-
вило, не в чистом виде, а в сочетаниях. Особенно тесно пе-
реплетены обшехристианский и этнополитический компоненты
(причем сам этнополитический или этнопотестарный аспект
практически нерасчленим). Подавляющее большинство "авторс-
ких" употреблений мы/наш в ПВЛ прямо связано с общностью
обшехристианской, однако, обращение к более широкому кон-
тексту содержащих эти местоимения высказываний часто выяв-
ляет дополнительные оттенки значения: этнополитический и
временной (поколение). Даже типичное для ПВЛ противопостав-
ление типа "мы/половцы" прежде всего выражает именно рели-
гиозную, а не этническую, составляющую самоотождествления.
Первый и один из самых показательных примеров встреча-
ем уже во вводной части, сразу после экскурса (по Амартолу)
о нравах народов: " Мы же христиане елико земль" (ПСРЛ I
16). Здесь "мы" подчеркнуто обшехристианское, и даже проти-
вопоставление половцам почти не добавляет ему этнополити-
ческой окраски.
Следующее проявление "чувства-мы", в статье 898 г.,
имеет первостепенное значение для понимания большого пласта
самосознания автора ПВЛ: "... т£мже и СловЪньску языку оу-
читель есть Павелъ, от негоже языка и мы есмо Роусы т^м ж и
нам Роуси оучитель есть Павелъ, поне же оучил есть языкь
Словескъ..." В данном отрывке "чувство-мы" образует многос-
лойный логический ряд: мы=русь=славянский язык-нам учитель
апостол Павел, следовательно, мы, русь, причастны христиан-
ству с апостольских времен. Здесь картина, в известном
смысле, противоположна Слову о законе и благодати, где ос-
новной мотив - не просто подчеркивание "вновьобрашенности"
руси, - а декларация превосходства неофитов над давно хрис-
б
тианизированными народами.
Анализ употребления местоимений 1-го липа мн. ч. выяв-
ляет в ПВЛ стройную систему авторских отступлений по всем
узловым собкгиям и главным темам. После ухе упомянутых пас-
сажей, наиболее важные употребления находим в некрологе
Ольги (969 г.), похвале крешению (988 г.), некрологе Влади-
миру (1015 г.), некрологе-похвале Борису и Глебу (1015 г.),
похвале книгам (1037 г.),поучении о казнях божиих (1068
г.), сентенциях по поводу столкжзений с половцами в стать-
ях 1093, 1096, 1103, 1107, 1110, 1111 гг., а также при опи-
сании перенесения мошей Бориса и Глеба в 1115 г.
Неразлитность христианского и потестарно-политического
самосознания особенно остро ощущается в статьях 969, 988,
1015 и 1037 гг., т. к. в них через обшехристианский пафос яс-
но проступает общность этнопотестарная, получившая доступ к
христианству благодаря деятельности выдающихся представите-
лей правящей княжеской династии (и приобщившаяся к нему уже
в качестве таковой). При этом местоимения везде находятся в
непосредственной грамматической связи с религиозной терми-
нологией.
Начиная с 1093 г., усиливается как этнопотестарный ком-
понент: в батальных описаниях начинает регулярно употреб-
ляться субстантивированное местоимение "наши* по отношению
к русским князьям и их дружинам (ст. 1093, 1096, 1103,
1107), так и хритианский, причем последний развивается в
сторону крайнего самоуничижения, в ущерб престижу не только
государства и народа, но и вероисповеданию. Летописец не
просто описывает победы поганых половцев над христианами
"за грехи наши", но и подчеркивает, что они происходят в
дни больших церковных праздников, в т. ч. в канун дня памяти
святых покровителей Русской земли Бориса и Глеба.
В более поздних летописных сводах количество авторских
употреблений мы/наш по сравнению с ПЕЛ сокращается.
Насколько можно судить по опубликованным материалам, в
ПВЛ авторские употребления мы/наш встречаются реже, чем у
франкских и немецких хронистов, а обшехристианский компо-
7
нент играет в "чувстве-мы" еше большую роль, при полной от-
сутствии чисто политического, имперского "мы".
Г. В. ГЛАЗЫРИНА
СКАНДИНАВСКАЯ ПАРАЛЛЕЛЬ ЛЕТОПИСНОИУ РАССКАЗУ
ОТРОКА НОВГОРОДЦА ПОРЯТЫ РОГОВИЧА
В летописи под 1096 г. помешен рассказ пришедшего с
Югры отрока новгородца Гюрята Роговича, который, среди про-
чего, повествует о том, что он слышал, будто в горе заточе-
ны люди, стремящиеся выбраться из нее, и они секут гору; и
через маленькое оконце, прорубленное ими в горе,они говорят
что-то, но язык их непонятен; они указывают на железные
предметы - нож, секиру - и просят дать им их
(ПВЛ. Н; Л., 1950. Т. I. С. 167). Принесенное с Югры в Новгород
сказание необязательно происходило из данного региона. Оче-
видно, что его привязка условна, происхождение сюжета долж-
но быть определено как северное или северо-восточное.
Сходный сюжет, значительно более пространно изложенный,
встречается в древнеисландской "Саге о Стурлауге Трудолюби-
вом", одной из викингских саг, записанной около 1300 г. Са-
га повествует о том, что герои» отправившиеся добывать вол-
шебный рог Урархорн, попадают в Хундингьяланд - Землю
хундингов, жители которой захватывают героев и помешают их
в полую скалу, стоящую на каменистой равнине, приваливают
другой скалой и оставляют там погибать от голода. Лишь при
помощи волшебной алебарды героям удается высечь отверстие в
скале и выбраться оттуда. Сюжет произведения оформлен в со-
ответствии с традицией поздних романтических саг с исполь-
зованием типовых мотивов, в частности таких, как схватка с
численно преобладающим врагом и выход из сложной ситуации с
помощью волшебного оружия.
Знакомство скандинавов с северным сказанием ногло про-
изойти во время и в месте, указанном в летописи: в конце XI
б
в. в Новгороде.
Хундингьяланд - топоним, который однозначно не локали-
зуется (Е. Hetzenthln 1941. S. 44). Он принадлежит к тому
слою древнескандинавской географической номенклатуры, кото-
рый связан с легендарной информацией и должен рассматри-
ваться в одном ряду с такими названиями, как Risaland -
Земля великанов, jQtunhelmr - нир исполинов, CdainsaKr -
Луг бессмертия, Glwsisvelllr - Сияющая дсчина, отличаясь от
них лишь тем, что наименование Хундингьяланд образовано от
эпонима Хундинг. Из текста можно понять, что эта земля, по
представлениям авторов текста, находилась где-то на пути из
Финнмарка, самой северной точки Норвегии, в Бьярмаланд, под
которым в большинстве саг понимается территория Беломорья и
Подвинья, то есть-где-то на северо-западе Европы. Отметим,
что и значительная часть легендарной топонимики локализует-
ся именно в данном регионе - на крайнем европейском Севере.
Неопределенность локализации топонима служит косвенным
доказательством того, что информация, использованная авто-
ром саги при оформлении сюжета, не является традиционной
скандинавской. Реальные представления, сложившиеся о геог-
рафии Руси и Русского Севера в результате тесных контактов
двух регионов, реализовались в древнесеверной литературе в
виде крайне ограниченного круга сведений (так, например,
устойчивым на протяжении всего времени записи саг и созда-
ния географических трактатов остается список древнерусских
городов, названий стран, рек и т. п.), закрытого для поступ-
ления дополнительной информации. Нетрадиционная информация
занимает место в другом слое сведений - легендарном. Не
владея информацией о Югре и северо-востоке, сведений о ко-
торых нет в древнескандинавской традиции, автор саги поме-
шает действие на север, не указывая конкретного места.
9
В.П. ДАРКЕВИЧ
К ПРОБЛЕНЕ ПРОИСХОЖДЕНИЯ
ДРЕВНЕРУССКИХ ГОРОДОВ
I.	Изучение происхождения и развития городов домон-
гольской Руси остается одной из актуальных задач отечест-
венной истории и археологии. Между тем, несмотря на несом-
ненные успехи в их исследовании (здесь главная заслуга
принадлежит археологам), проблемы сущности, становления и
развития городских центров в советской историографии предс-
тают в искаженном свете. Историк эпохи тоталитарного режи-
ма, переоценивая экономический Фактор в жизни средневеково-
го общества, руководствуясь идеями классовой борьбы как
движущей силы так называемого прогресса, стоя на позициях
варварского атеизма, подгонял Факты под общеобязательные
марксистские и неомарксистские (ленинские) концепции.
2.	Вполне очевидна бесплодность попыток жесткого опре-
деления понятия "город" посредством застывшего набора приз-
наков от самых элементарных ("город - центр ремесла и тор-
говли") до более сложных,- учитывающих его
полифункииональность. При господстве экономического детер-
минизма для историков школы Б. Д. Грекова город - это итог
общественного разделения труда: отделения ремесла от земле-
делия. Примером непонимания средневековой экономики и соци-
ологии является и следующая дефиниция: "Древнерусским горо-
дом можно считать постоянный населенный пункт, в котором с
обширной сельской округи-волости концентрировалась, перера-
батывалась и перераспределялась большая часть произведенно-
го там прибавочного продукта" (А.В.Куза). Для домонгольско-
го времени о подобных формах угнетения не сохранилось ни
одного документа. Не учитывается роль агрикультуры в сред-
невековом городе, жители которого вели полукрестьянское су-
ществование и занимались всевозможными промыслами. Многие
города, жившие натуральным хозяйством, возникали раньше ок-
ружающих сельских поселений. Не выдерживает критики тезис,
что они развиваются только в издавна земледельческих райо-
нах.
10
3.	Древнерусский город - прежде всего административ-
ный, культовый и культурный центр. Это не столько экономи-
ческое, сколько культурное пространство. Городская среда
стала почвой для коренных преобразований в общественной
жизни и религиозной сфере, в архитектуре и изобразительном
искусстве. С ней связано развитие письменности(почти сино-
ним культуры), летописания, литературного творчества. Су-
щественная’ черта города - сложная система фортификации. К
территориально-статистическим признакам относятся топогра-
фическое положение, система застройки, количество и плот-
ность населения.
4.	В советской историографии признается единствейно
правомерным эволюционистский подход к проблеме происхожде-
ния городов. Особое развитие получила концепция так называ-
емых племенных городов, объединявших территорию, занятую
тем или иным племенем. Почти все столицы будущих зе-
мель-княжений якобы складывались на родоплеменной основе.
Если у зарубежных историков теория континуитета связана с
проблемой римского наследия и влияния античных институтов,
то в трудах наших исследователей она покоится на зыбком ос-
новании: открытии на месте будущих городов славянских или
даже Финно-угорских селиш VII-X вв. Образование городов из
аграрных поселений родовых или территориальных обшин, объ-
являемых центрами племенных княжений, ни в одном случае не
доказано. Открытие на киевских высотах корчакских поселений
или находки отдельных византийских монет V-VI вв. привело к
выводу, что уже в середине I тыс. н. э. Киев стал центром По-
лянского союза племен с родоначальником княжеской династии
в лице Кия (Б. А. Рыбаков). Решение вопроса о происхождении
Киева, за которым последовало помпезно отпразднованное его
1500-летие - яркий пример субъективизма в трактовке источ-
ников. Чисто умозрительный характер носит гипотеза о воз-
никновении Новгорода в результате слияния трех разноэтнич-
ных родовых поселков, игравших роль племенных центров (В. Л.
Янин, И. X. Алешковский).
5.	Не превратились в подлинные города и Фактории (эм-
11
пории) купцов-воинов во главе с выходцами из Скандинавии
(не совсем точно их называют •протогородами" или •городами-
эмбрионами", справедливо сопоставляя с североевропейским^
виками). В связи с "серебряным кризисом" на Востоке и утра-
той значения Волжского пути после разгрома Святославом Ха-
зарского каганата, вместе с образованием независимых земель
-княжений на месте варварской "империи Рюриковичей", нако-
нец, с изменением политической ситуации в самой Скандина-
вии, эти образования перестают существовать. Торговые места
и одновременно погосты - пункты сбора дани с окрестного на-
селения, расположенные на магистральных коммуникациях, были
нестабильны, не укоренены в окружающем мире. С наступлением
•городской ситуации" рыночные места, связанные с транскон-
тинентальной торговлей и далекими военными походами, усту-
пили место качественно новым образованиям. Происходит не
трансурбанизапия, т. е. перенос поселения на другое место, а
создание вблизи него на естественно защищенном пространстве
развитого города нового типа. Смоленск, Ярославль или Рос-
тов не стали прямыми преемниками Гнездова, Тимерева, Сарс-
кого городища, но в свое время эти "протогородэ" сыграли
важную роль в усилении княжеско-боярской прослойки, в фор-
мировании раннегосударственных образований.
6.	В основе "замковой теории" происхождения городов
лежит тезис о жестких социальных антагонизмах и классовой
борьбе в городах Руси, что не подтверждается ни письменны-
ми, ни археологическими источниками. Исходя из ложной пред-
посылки. что уже в домонгольское время развитие Феодализма
на Руси происходило в столь же классических Формах, как.
например, в Северной франции XI-XII вв., советские историки
объявили город центром феодального властвования. Города,
отождествляемые с западными бургами, якобы строили не толь-
ко для зашиты от внешних врагов, но и для охраны "Феодаль-
ных хищников" от крестьянских восстаний. В действительнос-
ти, при отсутствии развитой ленной системы замки на Руси
распространиться не могли, и не случайно археология их не
знает. Ни Любеч (раскопки Б. А. Рыбакова), ни городища типа
12
Воишинского и Бородинского на Смоленщине (раскопки В. В. Се-
дова) феодальными замками не являются. "Замковая теория* не
учитывает динамики развития городских центров на протяжении
X-первой те ти XI вв. Традиционная планировочная схема:
княжеско-дружинный детинец и ремесленно-торговый посад -
слишком часто не соответствует археологическим данным.
7.	Город как историко-культурный Феномен, как система
с качественно новыми по сравнению с другими типами поселе-
ний признаками возникает на новом этапе развития общества -
в связи с усилением Древнерусского государства и принятием
христианской религии. Процесс урбанизации спрессован во
времени, он скорее революционен, чем эволюпионен. В Новго-
роде, Киеве, Чернигове, Ростове, Белоозере, Смоленске, Нуро-
ме не обнаружены слои1Х1^в., связанные с собствено городс-
кими образованиями. X век - переходный период: на пути в
Византию появляются центры, подобные Новгороду и Киеву, где
происходит синтез основных городских Функций.
8.	Подлинно'"городская революция", когда город выступа-
ет вполне сформировавшимся институтом, происходит, как и в
Западной Европе, с XI в. Так называемая феодальная раздроб-
ленность (определение, по нашему мнению, неудачное) непос-
редственно связана с интенсивным ростом старых городов и
возникновением новых в пределах независимых земель-княже-
ний. Каждый стольный город группировал вокруг себя много-
численные волостные центры.
9.	С XII в. в городах усиливается имущественная и про-
фессиональная дифференциация населения с присущими каждой
общественной группе чертами менталитета. Образуется сложная
сословноиерархическая организация, усиливается специализа-
ция ремесла, взаимообмен между городом и деревней. К началу
XI в. городская культура достигает апогея.
13
Т. Н. ДХАКСОН
ИНГИГЕРД, ЖЕНА КНЯЗЯ ЯРОСЛАВА МУДРОГО
В ИЗОБРАЖЕНИИ "ПРЯДИ ОБ ЭЙМУНДЕ"
"Прядь об Эймунде", чаше называемая "Сагой об Эймун-
де", сохранилась в составе "Саги об Олаве Святом" по рукопи-
си конца XIV в. "Книга с Плоского острова". Исследователи
относят "Прядь" к королевским сагам. Вероятнее всего, она
была написана в конце ХШ в.
"Прядь об Эймунде уникальна тем, что все ее действие
происходит на Руси (в Гардарики), а не в Скандинавии. В ней
детально описывается деятельность скандинавских наемников
на Руси во времена князя Ярослава Мудрого (конунга Ярицлей-
ва). "Прядь" содержит большой объем сведений по древнерусс-
кой истории, она детально излагает ход борьбы Ярослава Муд-
рого с братьями; в ней есть совпадения, и при том
значительные, с летописными известиями, тем не менее выде-
ление Фактической информации в ней значительно затруднено.
Участие Ингигерд в описанных "Прядью об Эймунде" собы-
тиях представляется позднейшей вставкой. Если исследователи
подчеркивали, что рассказ наполнен вымыслом, направленным
на прославление Эймунда, то следует также отметить и наме-
ренное преувеличение роли скандинавки Ингигерд - жены князя
Ярослава. Уже из первой ее характеристики видно, какую роль
отводят ей составители "Пряди".
Анализ текста убеждает в том, что в действительности
Ингигерд не была участницей тех событий, о которых повест-
вует "Прядь об Эймунде", а ее появление в тексте имеет под
собой две причины: а) постоянное соединение в памятниках
скандинавской письменности образов Яриплейва и Ингигерд; б)
введение составителями "Книги с Плоского острова" "Пряди об
Эймунде" в состав "Саги об Олаве Святом"непосредственно
вслед за рассказом о сватовстве и женитьбе Ярицлейва.
Этот вывод делает беспредметными попытки датировать
брак Ярослава и Ингигерд на основании "Пряди об Эймунде,
14
тен более что. выясняя хронологию событий, описанных в
"Пряди", исследователи идут не от скандинавской, а от русс-
кой истории. Мне такой подход представляется недопустимым в
силу специфики саг о норвежских конунгах как источника по
истории Древней Руси. Брак Ярослава и Ингигерд следует, на
ной взгляд, датировать на основании хронологии Снорри Стур-
лусона 1019 годом.
Т.Н. КАЛИНИНА
"ПАРЬ СЛАВЯН" ИБН ФАДЛАНА
С начала изучения уникальной "Записки" Ибн Фадлана о
его путешествии на Волгу с целью исламизации волжских бул-
гар в 921- 922 г. ученых занимал вопрос о странной "ошибке"
в повествовании Ибн Фадлана. а именно - упорное именование
верховного властителя булгар Алмуша "царем славян". Боль-
шинство исследователей придерживается точки зрения, что
арабские средневековые географы, и Ибн Фадлан в том числе,
весьма расширительно понимали этноним " славяне" ("ас-сака-
либа"), включая сюда иной раз и тюрков, и немцев (как
ал-Масуди), охватывая таким образом термином "славяне" чуть
не все население Восточной Европы. Однако возможно иное
объяснение этому явлению.
Болгарское царство на Дунае вело частые войны с Визан-
тией, о чем арабы, втянувшиеся в средиземноморскую полити-
ку, были осведомлены, участвуя в военных действиях. Арабс-
кие историки упоминали о военно-политических отношениях
Византии и Болгарии. В рассказах об этих событиях некоторые
арабские историки именовали болгарских властителей "царями
славян", что для Придунайской Болгарии было естественно:
например/ ат-Табари так называл Симеона (890-927)(Ш, 2152),
Ибн ал-Асир - Василия I Македонянина (867-886) (1,241).
Средневековой литературе характерна "особая традицион-
ность, замкнутость и повторяемость тем, сюжетов, художест-
15
венных средств, чрезвычайная распространенность клипирован-
ных образов, связанных с клипированностыо средневекового
мышления" (Рифтин, Типология. 1974. С. 108). Соответственно, и
читатели ценили в произведении следование канону, традиции,
и автор того или иного сочинения сознательно стремился к
ним. Арабская же средневековая литература вся основана на
принципе "канонического", когда все произведение строилось
в Форме определенных канонов, моделей (кавалиб) (ШидФар, Об-
разная система. 1974. С. 180).
Возвращаясь к записке Ибн Фадлана, следует заметить,
что автор ее, знаток вероучения, был, безусловно, человеком
достаточно высокой культуры. Не исключено, что именование
верховного владыки волжских булгар "царем славян" имеет
причиной всего лишь известную автору информацию о "царях
славян" у народа с тем же названием и воспринятую как некую
традицию, клише, которую необходимо повторить и для другого
народа с аналогичным названием.
С. Н. КАШТАНОВ
БЫЛА ЛИ ОДА ПГГАДЕНСКАЯ
1ЕН0И ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ СВЯТОСЛАВА ЯРОСЛАВИЧА ?
Известия о браках Оды Штаденской (XI в.) содержатся в
хронике Альберта Штаденского. Истории архиепископства Бре-
менского и РозенФельдской хронике. Первоначально Оду выдали
замуж за русского князя, после смерти которого она вместе с
сыном "Вартеславом" или "Вартеслантом" вернулась в Саксо-
нию, где вторично вышда замуж и родила дочь Алиарину (Ака-
рину). имена мужей Оды в источниках не указаны, о "Вартес-
лаве" же сказано, что через какое-то время он был призван
обратно на Русь и правил в вотчине отца.
В историографии начиная с ХУШ в. наблюдается разнобой
в идентификации русского мужа Оды. Общепризнано, что им яв-
лялся один из сыновей Ярослава Мудрого, однако, кто именно,
- этот вопрос остается спорным. Всеволод, Святослав, Вячес-
16
лав. Изяслав, Владимир - каждый из них предлагался тем или
иным автором в качестве вероятной кандидатуры для отождест-
вления с мужем Оды. В последнее время наибольшее предпочте-
ние отдается Святославу.
Для идентификации русского князя используются косвен-
ные данные, почерпнутые из хроники Ламперта ХерсФельдского,
Изборника Святослава 1073 года, Повести временных дет. Су-
щественное 'значение имеют сведения о братьях и сестре Оды,
а также о потомстве ее дочери от второго брака. Нать Оды,
Ида, трижды состояла в браке. Первым мужем ее был Липпольд,
отец Оды, вторым и третьим - дитмаршенские графы Дедо и Эт-
лер. Кроме Оды, Ида имела еше дочь Рикенцу и сыновей Экбер-
та и Бурхарда. В Штаденской хронике, где упоминаются эти
дети Иды, не указано, кто из них в каком браке был рожден.
В литературе принято считать Экберта сыном Липпольда, а
Бурхарда сыном Этлера. Рикенцу также относят к третьему или
второму браку Иды.
По замечанию Ламперта ХерсФельдского, при посылке Бур-
харда на Русь в 1075 г. его сочли наиболее подходящим кан-
дидатом для выполнения дипломатической миссии потому, что
он был братом жены того, к кому направлялось посольство.
Имя князя, к кому направлялось посольство, в источнике не
названо, хотя он опрелен как брат кн. Дмитрия (=Изяслава).
В Повести временных лет сообщается о прибытии в 1075 г. не-
мецкого посольства к киевскому в. кн. Святославу. Из сопос-
тавления этих Фактов исследователи делали вывод, что Свя-
тослав был женат на Оде, чьим братом являлся Бурхард.
Однако простое отождествление Святослава с мужем Оды
невозможно хотя бы оттого, что Ода имела одного сына от
русского князя, а у Святослава было несколько сыновей. Кро-
ме того, в Любецком синодике жена Святослава названа Кили-
кией. Т.Эдигер (1911 г.) выдвинул предположение, что Ода бы-
ла второй (или. во всяком случае, "не первой") женой
Святослава и матерью только его младшего сына - Ярослава
(-"Вартеслав" Штаденской хроники). Гипотезу Эдигера поддер-
жали и развили С. П. Розанов и Раиса Блох. Если принять эту
17
концепцию, надо будет отнести первый брак Оды к середине 60
-х годов XI в., а второй - к концу 70-х - 80-м годам, при-
чем Оде должно было бы быть в первом случае 35-38, а во
втором 46-50 лет, что равно маловероятно.
Согласно Штаденской хронике, до первого замужества Ода
была монахиней, и за освобождение ее из Ринтеленского мо-
настыря Ида отдала ему виллу Штедеторп. Этот вклад был едва
ли возможен в 60-х годах XI в., поскольку после 1049-1054
гг. Ида сделала своим наследником маркграфа Удо П, получив
от него в качестве прекария 300 мансов земли в пожизненное
пользование, но, видимо, лишившись права распоряжения други-
ми владениями. Среди "курий", которые Удо П предоставил
Иде. Штедеторп не Фигурирует.
Более убедительной, чем концепция Эдигера - Розанова -
Блох, кажется нам гипотеза Н.А. Фон Баумгартена, отождест-
влявшего мужа Оды с новгородским князем Владимиром Яросла-
вичем, который умер в 1052 г. и оставил сына Ростислава
(="Вартеслав"7). Баумгартен не отрицал родства между Бур-
хардом и женой Святослава, однако - отождествлял ее не с
Одой, а с дочерью графа Этлера от первого брака, иначе го-
воря, с какой-то единокровной (но не единоутробной) сестрой
Бурхарда. Правда, мы не знаем источников, где бы содержа-
лись сведения о первом браке графа Этлера и о потомстве от
этого брака.
В Штаденской хронике упоминается, что перед бегством
из Руси Ода велела схоронить в надежном месте несметное ко-
личество денег, впоследствии найденных ее сыном. Раиса Блох
считала это обстоятельство одним из аргументов в пользу
отождествления мужа Оды с в. кн. Святославом, о богатстве
которого красноречиво говорится в Повести временных лет.
Однако при наличии у Святослава старших сыновей тайные
действия их мачехи едва ли могли остаться незамеченными.
Напротив, вдова Владимира Ярославича имела достаточную сво-
боду рук, и бежать в Саксонию из Новгорода было намного
легче, чем из Киева или Чернигова. В Снегиревском списке
Псковской I летописи рассказывается об открытии Иваном IV в
18
саном конце 1546-начале 1547 г. огромного клада старинных
серебряных слитков в Новгородской Софийском соборе, осно-
ванном при Владимире Ярославиче. Не был ли это клад, остав-
ленный Одо,, которым не мог в полной мере воспользоваться
ее сын Ростислав ?
И. Г. КОНОВАЛОВА
НАСЕЛЕНИЕ ГОРОДОВ
СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ В VJI-IX вв.
(по арабским источникам)
Города Северного Причерноморья, являвшиеся более или
менее крупными торговыми центрами, как и многие средневеко-
вые приморские пункты, имели смешанное в этническом и кон-
фессиональном отношении население. Конкретизировать эту об-
щую характеристику помогают различные источники ХП-XIV вв.,
в том числе арабские. В произведениях ал-Идриси, Ибн Са
ида, ад-Димашки, Абу-л-Фиды содержится немало интересных
данных о городах Северного Причерноморья и составе их насе-
ления. Основным источником сведений арабских ученых о Се-
верном Причерноморье были рассказы купцов и путешественни-
ков, посещавших этот регион, а также лоции Черноморского
бассейна.
Ал-Идриси (сер. ХП в.) на побережье от устья Днестра до
Керченского пролива называет 13 портовых городов, большинс
тво из которых легко отождествляется с городами Крыма (Хер-
сон, Ялта, Гурзуф, Партенит, Ламбат, Алушта, Судак, Феодо-
сия); упомянуты также Тмутаракань (Натраха) и Олешье.
Приведенные ал-Идриси данные позволяют судить о составе на-
селения некоторых из этих городов. Так, Олешье ал-Идриси
причисляет к городам Руси, откуда можно заключить, что
древнерусское население составляло значительную часть жите-
лей этого города. Ялту ал-Идриси называет куманским горо-
дом, что характеризует, скорее, не состав городского насе-
19
ления, а говорит о политическом господстве половцев над
этим населенным пунктом. Ал-Идриси отмечает многолюдность
Гурзуфа и большие размеры Алушты. Самым крупным городом Се-
верного Причерноморья» согласно ал-Идриси, была Тмутара-
кань; географ пишет о том» что среди многочисленных жителей
города можно было встретить лиц не только из соседних об-
ластей, но и из разных стран. Расположенный на западном бе-
регу Керченского пролива город Русийа (Корчев) имел, по
всей вероятности, иной состав населения, чем Тмутаракань,
так как ал-Идриси утверждает, что между жителями этих горо-
дов шла постоянная война. Названия городов Северного При-
черноморья в сочинении ал-Идриси восходят к информации гре-
ческих и итальянских мореплавателей; это позволяет
предположить, что торговые центры Северного Причерноморья
были хорошо известны греческим и итальянским купцам, кото-
рые, возможно, имели там свои торговые Фактории.
Ибн Са'ид, писавший более века спустя после ал-Идриси,,
приводит новые данные в своем географическом труде. Он от-
мечает ведущую роль Судака среди торговых центров Крыма.
Город, по словам географа, населяли люди разных народностей
и религий, но преобладающим компонентом были христиане. Та-
ким образом, несмотря на погром, учиненный в Судаке сель-
джуками в начале ХШ в., в городе сохранялось христианское
население и во второй половине ХШ в. В отличие от ал-Идри-
си, не имевшего сведений об Азовском море, Ибн Са'ид знает
его под названием Русского моря и сообщает, что по его бе-
регам жили русы, исповедовавшие христианство, о русах-хрис-
тианах, обитавших по берегам Черного моря и на его остро-
вах, писал и ад-Димашки (первая четверть XIV) в.
Абу-л-фида’ собирал данные для своего труда по геогра-
фии в первой трети XIV в. Ко времени написания его сочине-
ния города Северного Причерноморья перешли под власть Золо-
той Орды и их коснулась исламизация, в отличие от Ибн Са-
ида, Абу-л-фида’ отмечает, что большинство жителей Судака
составляли мусульмане. Тюркскими городами названы Херсон и
Керчь. Согласно сведениям Абу-л-Фиды, во внутренних областях
20
Крымского полуострова - в частности, к северу и к востоку
от Каффы - обитали кипчаки, а в районе Чатыр-Дага жили асы
(аланы).
Ю.А. АНИОНОВ
ЭТНИЧЕСКИЙ И ГЕОГРАФИЧЕСКИЙ "СПРАВОЧНИК"
ЧЕЛОВЕКА ДРЕВНЕЙ РУСИ (1Х-ХШ "В. )
Археологические находки, предметы прикладного искусс-
тва и письменные источники дают возможность весьма полно
представить торговые, торгово-политические, культурные и
даже "валютные" отношения Древней Руси со странами всего
тогдашнего мира - Европы, Азии и Африки. В самом деле, ни
серебряные дирхемы и шелковые ткани из Средней Азии, ни пе-
ред и корица из Индии, ни олово с Британских островов, ни
стеклянные бусы из Египта не казались экзотическими редкос-
тями жителю Киева, Новгорода, Владимира, Ростова. Они были
обычным предметом купли-продажи на рынках этих и других
русских городов. Естественно, что на Руси знали названия
стран, из которых вывозились перечисленные товары. Но имел
ли человек Древней Руси достаточное представление об этих
странах и о народах, их населяющих ?
Полагаем, что на такой вопрос можно ответить, исполь-
зуя географические, этнические, страноведческие термины
русской летописи, этого уникального "справочника" средневе-
ковой Европы. На протяжении почти четырех столетий летопись
не только Фиксирует события истории, но и одновременно
констатирует, а иногда подробно объясняет реалии,относящие-
ся к географии. Подобные термины, понятия были известны лю-
бому представителю Средневековья, знавшему о заселении трех
материков - Европы, Азии и Африки. Всего в старейших лето-
писях (Лаврентьевская, Ипатьевская) насчитывается за 1Х-ХШ
вв. без малого 1400 географических, этнических и топоними-
ческих терминов.
Летопись содержит четкую дифференциацию между этничес-
21
ким и географическим термином (индийцы, врахманы/брахманы/
- Индия) и между политическим и географическим (Византия,
византийцы, греки - Царьград, Константинополь). Все термины
можно разделить по частям света. Русский человек эпохи "По-
вести временных лет" и "Слова о полку Игореве" знал и хоро-
шо различал их. В летописи встречаем термин Африка и ряд
названий, принадлежащих этому региону - Египет, Нил, Алек-
сандрия, Эфиопия, Эритрия, Ливия, Киренаика, Навритания,
Нумидия. Целый комплекс терминов относится к Азии - "Асийс-
кие страны": Индия, Таноготская (Тангутская-Ю. Л.) земля,
татары, торкмены, хвалисы, Хвалисское (Каспийское-Ю. Л.) мо-
ре, Бактрия, Яик, Саков, саксины. В летописи находится зна-
чительное число названий европейских стран и народов от Пе-
лопонесса - "Полопониса" до Атлантики,
"Британии", "Агнянской земли".
Источники летописей по географической номенклатуре
чрезвычайно разнообразны. Здесь и практические знания лето-
писца и его современников, и сведения разновременных пись-
менных памятников. Так "Повесть временных лет" использует
географические термины и понятия, почерпнутые из хроники
Георгия Амартола, хронографа,"Сказания о переложении книг
на славянский язык" и некоторых других источников.
В ряде случаев географические и этнические термины
имеют определенную политическую направленность. В основном
это относится к названиям народов, совершавших на Русь пер-
манентные набеги - половцы, или захвативших страну - тата-
ры. К остальным народам, в том числе и не исповедаюшим
христианскую религию, летопись нейтральна или доброжела-
тельна. Подобное отношение несколько отличается от восприя-
тия западноевропейца раннего Средневековья, что, возможно,
объясняется тенденцией "замкнутости" (см. Ле Гофф Жак. Ци-
вилизация средневекового Запада. Н., 1992, С. 142,143 и др.)
Комплекс летописных географических терминов, их разно-
образие, классификация, направленность позволяют утверж-
дать, что русские "хроники" - уникальные источники по этно-
культурным связям народов эпохи средневековья.
22
Е. А. МЕЛЬНИКОВА
СКАНДИНАВСКИЕ АНТРОПОНИМЫ В
ДРЕВНЕЙ РУСИ
1.	Скандинавский именослов в Древней Руси обширен: он
насчитывает, по моим подсчетам, В9 антропонимов. Однако бо-
лее трети имен (37) известно только по одному памятнику:
договору Руси с греками 944 г., еше 12 и-'ен засвидетельст-
вовано исключительно в договоре 9Л г. Таким образом, лишь
40 скандинавских имен реально отражают проникновение скан-
динавской антропонимики в славянскую среду и позволяют де-
лать выводы о культурных связях между Северной и Восточной
Европой.
2.	Характер, степень адаптации и распространенность
скандинавских антропонимов заметно меняется с течением вре-
мени. Они появляются в ПВЛ и НИЛ в рассказах о событиях с
середины IX в. по XI в., и встречаются в памятниках ХП-ХШ
вв. и эпиграфических текстах (берестяных грамотах и граффити
из Софийского собора в Новгороде) вплоть до начала XV в.
Имена в рассказах о событиях второй половины 1Х-начала
XI в. охватывают три категории лиц. Во-первых, это имена
русских князей и членов княжеского дома: Рюрик < НгйгеКг,
( Синеус < SlenJdtr и Трувор < Рбгчагг), Олегъ < Helgl,
Игорь < Inevarr (или * ine(h)arJlr), акунъ < НАкоп, Ольга
< Helea, Рогволод < Rggnvaldr, РогнЪдь < Ragnheldr, Гльбь
(Глебъ, Гъльбъ) < Gudlelfr. Во-вторых, это имена представи-
телей высшей русской знати: Аскольдь < HpsKuldr, Дирь <
Dfr. Асмуд < Asnnindr, Свенельд < Svelnaldr, Лютъ < LJdtr,
Блудь < Blddl, и др. В-третьих, это имена предводителей на-
нимаемых на службу варяжских отрядов: Якунь < HdKon. Наи-
больший интерес представляют первые две группы имен. "Кня-
жеские" имена подверглись наибольшей адаптации в русском
языке. В скандинавской среде эти имена встречаются по преи-
муществу в именослове правящих династий Инглингов и Скьоль-
дунгов.
4.	На протяжении XI в. скандинавские антропонимы пре-
23
терпеваюг социальную дифференциацию. "Княжеские" имена, за-
метно сократившись в количестве, устойчиво сохраняются в
роде Рюриковичей (Олег, Игорь, Рогволод, Рюрик, Глеб) и не
распространяются в другой среде (за исключением имени Акун/
Якун, которое выходит из употребления в "княжеском" именос-
лове). Число носителей этих имен увеличивается со второй
половины XI в. (так, снова появляется имя Рюрик), что, воз-
можно, связано со стремлением подчеркнуть преемственность
правящей династии вместо ее "славянизированности". Имена
представителей высшей знати X в. выходят из употребения,
кроме нескольких, которые находят распространение в Новго-
роде, Киеве, Смоленске и Галиче: якунь, Иворъ < fvarr,
Улебь < 61ei.fr.
5.	В XI-XIV вв., судя по эпиграфическим материалам,
скандинавские имена встречаются среди жителей периферии
Новгородской земли, причем в пунктах на крупных водных пу-
тях в Заволочье, на Селигере и др., а также в Галичской
земле. Здесь отмечены разнообразные и не имеющие социальной
отнесенности имена: Стень < Steinn,. гугмор < Gudmarr, Ви-
гарь < V£gelrr и до. Видимо, они сохраняются как устойчивая
культурная традиция в семьях, имевших скандинавских пред-
ков.
А. А. МОЛЧАНОВ
ДРЕВНЕРУССКИЙ АНТРОПОНИМИЧЕСКИЙ ЭЛЕМЕНТ
В ДИНАСТИЧЕСКИХ ТРАДИЦИЯХ СТРАН БАЛТИИ ХП-ХШ вв.
Хорошо известно, сколь большое значение придавалось у
многих народов выбору имен для членов правящих династий.
Характерным было, в частности, предпочтительное употребле-
ние достаточно узкого круга антропонимов, благоприятных по
семантике и освященных авторитетом их наиболее прославлен-
ных носителей. Появление же в определенной этнической среде
иноязычного династического имени как правило означало нали-
чие прямых генеалогических связей, обусловивших такое заим-
24
ствование,
Нан У*е приходилось рассматривать Факты включения в
древнерусский княжеский именослов древнескандинавских лич-
ных имен (А. л. Нолчанов.1992). Среди последних как наиболее
значимое, в качестве маркирующего конкретную семейную тра-
дицию, было отмечено тогда имя Рюрик (Хрёрек). На этот раз
пришел черед обратиться к явлению аналогичного порядка. Не-
безынтересно проследить» не был ли процесс передачи антро-
понимов между династиями стран Балтии и Руси, связанными
многочисленными родственными узами, двусторонним. Обращение
к конкретному ономастическому материалу убеждает в том, что
дело обстояло именно так.
Самое достославное и почитаемое (уже с сер. XI в.)
мужское имя в роде Рюриковичей - Владимир. Неизменную попу-
лярность во многих линиях широко разветвившегося княжеского
дома ему обеспечили главным образом два государя - крести-
тель Руси Владимир Святой и его правнук Владимир Мономах
(их образы слились в обобщающей народной памяти в одном бы-
линном персонаже, именуемом Владимир Красное Солнышко). Из-
вестность этого антропонима шагнула и за пределы Руси, он
хорошо знаком скандинавским сагам. Не случайно появляется
данный антропоним в датском королевском доме. Имя Вальдемар
дал своему сыну Кнут Лавард, женатый на Ингеборг Мстислав-
не, внучке Владимира Мономаха. В дальнейшем оно становится
одним из самых употребительных в династии Эстридсенов. Так,
Вальдемар I Великий (1157-1182).получивший в жены Софию,
дочь своего' двоюродного брата (по матери) князя Владимира
Всеволодовича, назвал сына тоже Вальдемаром (Вальдемар П
Победитель (1202-1241). На протяжении ХШ-XIV вв. это имя
носили еше несколько принцев и королей Дании. Династические
связи обеспечили появление данного антропонима и в шведском
королевском именослове (начиная с Вальдемара Биргерссона,
царствовавшего с 1250 по 1275 г.)
Еше один характерный антропоним у Рюриковичей - Ярос-
лав. Он успешно перекочевывает к более близким западным со-
седям Руси: так назвал своего сына силезский князь Болеслав
25
Высокий, женившийся в 1141 г. на Звениславе, дочери киевс-
кого князя Всеволода Ольговича (правнука Ярослава Мудрого).
Другое весьма употребительное в роде Рюриковичей имя -
Всеволод. Оно известно германско-скандинавской письменной
традиции в форме Висивальд (Виссивальд, \ Виссавальд, Виссе-
вальд и другие равноязычяые варианты транслитерации), кото-
рая устойчиво соответствует только одному конкретному, ука-
занному выше древнерусскому антропониму. Восточнославянская
принадлежность даже, возможно, вымышленного литературного
персонажа, носяшего такое имя, специально отмечается авто-
ром саг (ср.: конунг Виссивальд из Гардарики, неудачливый
жених Сигрид Суровой).
В данной связи уместно вернуться к дискуссии об этни-
ческой принадлежности князя Герсике Виссевальда, деятель-
ность которого, относящаяся к первой четверти ХШ в., описа-
на в немецких хрониках и документах. Наличные письменные и
археологические источники не позволяют решить этот вопрос
однозначно. Единственный пока надежный аргумент дает здесь
лингвистика: имя герсикского князя принадлежит к антропони-
мической традиции владетельного дома Древней Руси.
То же самое следует сказать и о Вячко (Вячеславе),
княжившем до 1207 г. в соседнем с Герсике Кокнесе и погиб-
шем при совместной обороне силами эстов и русских Юрьева
(Тарту) от немецких войск в 1224 г.
А. В. НАЗАРЕНКО
КИЕВСКАЯ КНЯГИНЯ -
ВНУЧКА ПАПЫ ЛЬВА IX (1049-1054) И
ИМПЕРАТОРА ГЕНРИХА Ш (1039-1056):НОВЫЕ
ДАННЫЕ О ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКЕ РУСИ В 70-Х ГГ. XI В.
1.	В анналах, принадлежащих перу северосаксонского хро-
ниста середины ХШ в. Альберта Штаденского, среди многочис-
ленных генеалогических экскурсов, типичных для этого авто-
ра, есть подробные сведенйя о родословии некоей "знатной
26
дамы... Иды из Эльсдорфа", "дочери брата императора Генриха
И и сестры папы Льва (IX - А.Н.)", которая выдала свою дочь
Оду за анонимного "короля Руси". Эти данные со времен
Н. И. Карамзина привлекали к себе внимание историков Руси,
пытавшихся идентифицировать мужа Оды и определить время
брака. Вопреки авторитетному мнению Н. Баумгартена (полагав-
шего, что речь идет о Владимире, старшем сыне Ярослава Муд-
рого), сейчас можно считать установленнкч, что под именем
"короля Руси’ скрывается чернигогакий, а затем киевский (в
1073-76 годах) князь Святослав Ярославич. Но хронологичес-
кая сторона вопроса, а следовательно и политическая ситуа-
ция, приведшая к заключению такого брачного союза, остаются
по сей день совершенно неясными. Датировки колеблются от 40
-х до 60-х годов и не могут быть признаны сколько-нибудь
обоснованными.
2.	Неожиданную ясность в проблему вносит недавно обна-
руженный новый источник - считавшиеся утраченными
Санкт-Галленски'е анналы, созданные, вероятно, вскоре после
1102 г. В настоящее время памятник готовится к изданию в 18
-и томе собрания Monumenta Germaniae Historica, Scriptorum
Нота Series А. Шюцем, которому, так же как и проФ. X. -И.
Шаллеру (Мюнхен), мы признательны за возможность познако-
миться с рукописью. Здесь под 1072 г. читаем:"В это время
король Руси при посредничестве короля Генриха (IV - А.Н.)
взял в жены дочь графа Леопольда и госпожи Иты из Отерсбер-
га". В тождестве "Иды из Эльсдорфа" и "Иты из Отерсберга"
едва ли возможны сомнения: Эльсдорф и Отерсберг - существу-
ющие и на современной карте местечки к северо-востоку от
Бремена приблизительно в 25 км друг от друга. Вместе с тем
на датировку брака Святослава и Оды в Санкт-Галленских ан-
налах нельзя полагаться как на абсолютно точную: Фактичес-
кая дата многих событий, изложенных в статье 1072 г. и со-
седних с нею. обнаруживает отклонение от датировки
источника на 1-2 года в ту и другую сторону, да и сама Фор-
мулировка подчеркивает приблизительность ("в это время":
"his temporibus").
27
3.	данные Санкт-Галленских анналов позволяют сделать
ряд важных выводов. Становится ясным, что женитьба Святос-
лава на племяннице Генриха IV была вторым браком киевского,
князя (такого рода догадки уже высказывались на основании
наблюдений над возрастом Святославичей); имя его первой
супруги "Киликия" (искаженное греч. кекилия. лат. Цецилия)
известно благодаря Любечскому синодику. Далее, комбинируя
данные выходной миниатюры Изборника 1073 г. > изображающей
семейство Святослава Ярославича (где присутствует и Ярослав
Святославич, сын явно от второго брака) с сообщением ново-
найденного немецкого источника, получаем дату женитьбы Свя-
тослава; середина-первая половина 1071г. или несколько ра-
нее этого. Следовательно, переговоры о матримониальном
союзе начались не позднее рубежа 1070 и 1071 годов.
4.	Сказанное существенно проясняет обстоятельства окон-
чательного распада "триумвирата" Ярославичей в начале 70-х
годов. Брак черниговского князя, совершенный "при посредни-
честве короля Генриха" IV и с его близкой родственницей,
был явно браком политическим. Его антипольская направлен-
ность очевидна - ввиду твердого чешско-немецкого союза про-
тив Болеслава П Польского именно в это время, который был
скреплен передачей Майсенской и Саксонской восточной марок
под управление чешского князя Братислава П. Таким образом
мир между Киевом и Полоцком, сопровождавший возвращение
Всеслава Брячеславича на полоцкий стол в 1071 г., который
(в изложении Святослава) и явился первопричиной сплочения
младших Ярославичей против Изяслава Киевского, на самом де-
ле был следствием активной международной политики Черниго-
ва, стремившегося лишить Изяслава его главного козыря (как
то показали события 1068-69 годов) - поддержки Болеслава П.
Неудивительно поэтому, что готовившийся (но не состоявшийся
из-за саксонского восстания) поход Генриха IV против Болес-
лава был назначен на лето 1073 г. - ведь именно весной этого
года Изяслав, изгнанный из Киева братьями, снова бежал в
Польшу.
Принимая во внимание, что по крайней мере в 1071-1073
28
гг. к антипольскому альянсу примыкал датский король Свен
Эстридсен. логично думать, что и женитьба Владимира Всево-
лодовича Нономаха на англичанке Гиде, родственнице Свена,
состоявшаяся, как известно, при участии датского короля,
имела место также в 1071/1073 г.,а не в 1074/75 г. (как
принято считать, исходя из даты рождения Нстислава Владими-
ровича), когда политическая ситуация стала принципиально
иной.
В. Я. ПЕТРУХИН
К ПРЕДЫСТОРИИ ЭТНОКУЛЬТУРНЫХ
 СВЯЗЕЙ ДРЕВНЕЙ РУСИ
(СЛАВЯНЕ И РУСЬ)
1. Формирование восточнославянских племенных объедине-
ний связано с процессом расселения славян во второй полови-
не I. тыс. н. э. "Повесть временных лет" увязывает это рассе-
ление с событиями, происходившими на " дунайской прароди-
не", в том числе с нашествием волохов - франков на Дунай, с
расселением польских племен (радимичи и вятичи - "от ля-
хов") и т. д.
г. Археология в значительной мере подтверждает наличие
этнокультурных связей Восточной и Центральной Европы - не
только вполне очевидных, как в материалах культуры Прага -
Корчак, но и менее явных, в частности, в культуре длинных
курганов (находки рифленых пряжек V-VI вв.). Лингвистические
исследования также обнаруживают трансконтинентальные связи
славянских диалектов» в тон числе кривичских и западносла-
вянских (С.Л. Николаев), ильменско-словенского и "дунайс-
ко"-словенского (А.А. Зализняк).
3.	Наиболее активные этнокультурные процессы в Восточ-
ной Европе во второй половине I тыс. н. э. происходят в мар-
гинальных зонах балто-славянского континуума - в среднем
Поднецровье и в Поволховье. Главные центры восточного сла-
29
вянства также возникают на пересечении этнокультурных зон:
Новгород в зоне "наложения" ареала новгородских сопок (сло-
вен) на ареал ранних длинных курганов (кривичей). Киев в.
зоне контакта культур Луки Райковецкой, ромейской и волын-
цевской.
4.	В летописной трактовке именно эти центры были наи-
более притягательны для "находников" - варягов (руси) на
Севере и хазар на Юге. Вероятно, власть над этими центрами
обеспечивала и контроль над сосредоточенными здесь межпле-
менными связями: на Севере - словене, кривичи, меря, чудь;
на Юге - поляне, северяне, часть радимичей: с этих племен-
ных объединений, по летописи, брали дань варяги и хазары.
5.	Объединение Севера и Юга Восточной Европы, Новгоро-
да и Киева связано со становлением древнерусского государс-
тва, в том числе его экономической и культурной "оси" - пу-
ти "из варяг в греки", во второй половине IX-X вв. При этом
в Верхнем Поднепровье формируется крупнейший древнерусский
центр X века, "скрепляющий" волховский Север и среднеднеп-
ровский юг - погост в Гнездове под Смоленском. Для этого
центра характерна общерусская надплеменная культура: типы
погребального обряда, распространенные в Гнездове, харак-
терны как для некрополя самого Киева X в.» так и для клад-
бища "конечного пункта" на пути из варяг в греки - шведско-
го города Бирки ( в Гнездове сохраняются и
центральноевропейские связи, в частности, "великоморавс-
кая" традиция керамического производства).
6.	Формирование единой сети древнерусских городских
центров завершило процессы социального и этнокультурного
синтеза, начавшиеся в эпоху расселения славян, и сложение
обшей древнерусской культуры в пределах единого государс-
тва.
30
Е.В. ПЧЕЛОВ
ПОЛЬСКАЯ КНЯГИНЯ -
МАРИЯ ДОБРОНЕГА ВЛАДИМИРОВНА
Связи Руси с Польшей были давними, начало их уходит в
X век, и почти у истоков стоит имя русской княжны Ма-
рии-добронеги, ставшей женой князя Казимира Восстановителя,
восстановителя Польши и Фактического родоначальника динас-
тии Пястов. К биографии Марии неомократно обращались иссле-
дователи, однако их труды не сняли все существующие вопросы
хронологии и генеалогии.
В русских летописях эта княжна упоминается всего один
раз, и именно в связи с ее замужеством. Брак был заключен
после похода Ярослава на Мазовию, дабы скрепить русс-
ко-польский союз,однако датировка этого события неясна.
Часть летописей, в том числе ПВЛ, сообщают об этом событии
под 1043 г,, часть - под 1041 г. (осень). Польский, хронист
Я. Длугош датирует поход и брак тоже 1041 г. Вообще же лето-
писи говорят о трех походах русских на Мазовию: в 1041,
1041 или 1043, 1047 гг. При этом в подтверждение союзничес-
ких отношений был заключен брак Изяслава Ярославича и сест-
ры Казимира - Гертруды. Это произошло в 1043 г. Как же да-
тировать брак Нарии ? Еше Н. Фон Баумгартен отметил, что
сведения о свадьбе Казимира в ПВЛ под 1043 г. не являются
точно датированными, т. к. предварены словами: "В си же вре-
мена". Значит, Мария вышла замуж ранее 1043 г. Однако Баум-
гартен, а вслед за ним и В. Д. Королюк считали, что это собы-
тие произошло в 1039 г. При этом Баумгартен ссылается на
расплывчатое сообщение анналиста Саксона о том, что Казимир
вернулся в Польшу в 1039 г. и вскоре женился, а также на
знаменитую генеалогию Бальзера, указывающую, что старший
сын Казимира (Болеслав) родился в 1039 г. Королюк же в оп-
равдание гипотезы выдвигает мнение об еше одном походе
Ярослава на Мазовию, в 1039 г. Думается, ясно, что эта ги-
потеза весьма сомнительна. Относительно года возвращения
Казимира до сих пор ведутся споры в исторической науке, а
31
вопросы генеалогии тоже остаются неопределенными, т. к. в
других работах и обобщающих трудах (например, у пр. Изен-
бурга) год рождения Болеслава отмечают 1041 г. Так что, ве-
роятно, следует признать достоверными те сообщения летопи-
сей, которые датируют союз 1041 г. Это же и наиболее
достоверная дата женитьбы Казимира. В качестве свадебного
выкупа польский князь отправил на Русь 800 пленных, захва-
ченных еше Болеславом во время войны 1016-1018 гт. Ярослав
же дал за сестрой большое приданое, о котором сообщают галл
Аноним и Длугош, а русские летописи умалчивают.
Известно, что Казимир родился 25.7.1016 г. и конечно,
Нария не могла быть старше его на много лет, а значит, не
была дочерью св.Владимира от принцессы Анны (ум. 1011). Это
дало некоторым историкам основания утверждать, что Нария
была не сестрой, а дочерью Ярослава. Но это не так. Из гер-
манских источников известно, что около 1012 г. овдовевший
Владимир женился на младшей дочери Куно фон Эннинген и Риш-
линты, дочери императора Оттона I. По-видимому, она и была
матерью Нарии. Поскольку немецкая принцесса была внучкой
Оттона Великого, можно проследить ее восходящую генеалогию
по крайней мере на пять поколений вверх. Правнучка Генриха
I, она была также потомком Бургундских и Вестфальских пра-
вителей. Дядей этой последней жены Владимира был Оттон П»
женатый на византийской принцессе ФеоФано, родственнице Ан-
ны, христианской жены Владимира. Таким образом, Владимир
своим последним браком на родственнице предыдущей жены пы-
тался укрепить связи с Германией и Римом. В это время появ-
ляется и епископ рейнберн. Летописи умалчивают о последнем
браке Владимира. Титмар Мерзебургский говорит о том, что
княгиня попала в плен к Болеславу, но ее дальнейшая судьба
неизвестна. Следовательно, нария была чуть старше Казимира.
Теперь рассмотрим вопрос об ее имени. Длугош указыва-
ет, что в Польше Нария была вновь крещена в Краковском со-
боре и получила имя Доброгнева. Впоследствии же Казимир,
якобы, приказал ее короновать. Это сообщение не соответс-
твует действительности, поскольку не была совершена корона-
32
пия самого Казимира, а христианского имени Доброгнева не
существует вовсе. Рочник Краковского капитула называет кня-
гиню Добронегой. а имя Нария появляется впервые в письме
папы Бенедик.а IX. откуда перешло в ряд польских анналов и
в Великопольскую хронику. Таким образом, можно сделать вы-
вод. что имя Нария княжна Добронега получила в Польше.
Этот брак явился важным дипломатическим шагом, значе-
ние которого было чрезвычайно велико и иля Польши, и для
Руси. Казимир скончался 2S. И. 1С ,8 г. Нария пережила его и
умерла в 1087 г. По сути, это был первый случай, когда
княжна из Рюриковичей выходила замуж за европейского монар-
ха (два предыдущих брака дочерей Владимира с венгерским и
немецким феодалами не могут приниматься в расчет в силу
своей малознаительности). Именно Нария-Добронега открыла
для русской женщины путь в Европу, и уже после нее многие
княжны династии Рюрика выходили замуж в Польшу, Германию,
Венгрию, францию, другие европейские страны, дабы не только
укрепить политические, но и культурные связи европейских
держав.
0. Н. РАПОВ
ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА ВЛАДИМИРА ВЕЛИКОГО
ПОСЛЕ ОФИЦИАЛЬНОГО ПРИНЯТИЯ РУСЬЮ
ХРИСТИАНСТВА
Киевский князь Владимир Святославич уже в первые годы
своего правления проводил активную внешнюю политику. Он
присоединил к Руси Перенышль, Червень, и "ины грады", одер-
жал крупную победу над ятвягами и "взя землю их", совершил
два победоносных похода на вятичей и один на радимичей,
заставив Их платить дань Киеву. Удачным был его поход на
болгар. Ходил Владимир и на хазар, которых победил и "дань
на них положи". Блестящим был его Корсунский поход, после
которого Русь приняла христианство. Но насаждение новой ре-
33
лигии в стране оказалось делом трудным - в ряде районов на-
селение оказало сильное сопротивление, которое приходилось
преодолевать с помошыо оружия, возникает вопрос: как эта
внутренняя война отразилась на внешней политике Руси? В на-
учной литературе ответа на этот вопрос нет.
Напрашивается предположение, что внутренняя война 90-х
гг. X в. должна была привести: 1) к увеличению активности
внешних врагов Руси; 2) ослаблению военной моши Киевской
державы; 3) резкому снижению внешнеполитической активности
киевского князя.
Согласно источникам, в 90-е гг. X в. возникает союз:
Польша - печенеги, направленный против Киева, польский
князь Болеслав Храбрый попытался использовать недовольство
населения Белой Хорватии обращением в христианство. Но
восстание хорватов было быстро и жестоко подавлено Владими-
ром, и Польша не решилась вступить в открытую конфронтацию
с Русью. Зато набеги печенегов на Русь стали обычным явле-
нием в конце X - начале XI в. В ответ на это Владимир
предпринял ряд мер. Он привлек на свою сторону печенежских
ханов Нетегая и Кучуга, которые поступили к нему на службу
и приняли крешение. Таким образом, он противопоставил пече-
негам-язычникам крещеных печенегов. Владимир совершает по-
ходы против кочевников, начинает строительство оборонитель-
ных рубежей по Десне, Остру, Трубежу, Суле и Стугне,
заполняя крепости "лучшими мужами" из словен, кривичей, чу-
ди и вятичей. Тен самым Владимир ослабил сопротивление жи-
телей ряда районов Руси и обеспечил крепости южного пору-
бежья воинской силой. В начале XI в. Владимиру удалось
заключить с печенегами мир, предоставив им в заложники сво-
его сына.
Также в начале XI в. Владимиру удается раскрыть заго-
вор и блокировать намечающееся против него совместное выс-
тупление Болеслава Храброго и своего приемного сына Свято-
полка.
В Никоновской летописи под 944 г. сообщается о победо-
носном походе Владимира на дунайских болгар. Там же гово-
34
рится о пребывании киевского князя в Переяславле на Дунае в
1000 г., что как будто свидетельствует о еше одном походе
русских в этот регион. Возможно, что на эти действия Влади-
мира подтолпула Византия, проводившая в это время агрессию
против Дунайской Болгарии.
В Никоновской летописи 997-м годом помечен победонос-
ный поход Владимира на волжских и камских болгар. В "Исто-
рии Российской" В. Н. Татищева сообщается о заключении в 1006
г. торгового договора между Русь’э и Волжской Болгарией.
Следовательно, действия Владимира на восточном направлении
также оказались удачными.
В труде Татищева упоминается покорение Владимиром чуди
в 997 г. Возможно, что эта акция была связана с нападением
норвежского ярла Эйрика на Ладогу и другие русские владения
на севере, о чем говорится в Саге об Олаве Трюггвассоне.
Это нападение датируется Е. А. Рыдзевской 997 г. Не известно,
какие меры принял Владимир для защиты своих северных рубе-
жей. Но из той же саги видно, что вскоре ярл Эйрик был втя-
нут в жестокую борьбу с норвежским конунгом Олавом Трюгг-
вассоном. Не исключено. что 300 гривен, которые
выплачивались варягам со времен Олега Вещего "мира для", в
90-е гг. стал получать норвежский конунг, обязанный за это
удерживать викингов от походов на Русь. Кроме того,если
Владимиру удалось 'овладеть северной частью Чудской зем-
ли, прилегающей к Балтийскому мои» и поставить там свои Фор-
поста. это должно было сказаться на безопасности северных
русских областей.
В конце X - начале XI в. были налажены хорошие отноше-
ния Руси с Чехией и Венгрией, происходил обмен посольствами
между Киевом и Римом. Женитьба Владимира на внучке Оттона
Великого около 1012 г. должна была привести к сближению Ру-
си с Германией. Агрессивная Польша оказалась как бы "заклю-
ченной в большие "скобки" своими восточными и западными со-
седями.
Таким образом, после крешения Руси действительно про-
исходит усиление давления соседей на внешние рубежи Руси.
35
Тем не менее. Владимиру Великому, проводившему умелую, хо-
рошо продуманную политику» удалось не только справиться с
возникающими трудностями на границах, но и по-прежнему вес»
ти наступление р различных направлениях.
Н. Б. СВЕРДЛОВ
RCrIK (HR0RIKK) f GQRBUM
1.	250-летнее изучение "норманской проблемы" способс-
твовало более плодотворному исследованию внутренних законо-
мерностей Древнерусского государства, на чем особенно нас-
таивали так называемые "антинОРманисты", а также
определению Форм и характера участия скандинавов в его ис-
тории, что особенно пристально изучали так называемые "нор-
манисты". Развитие исторической науки показало ошибочность
крайностей этик позиций: в отрицании или приуменьшении зна-
чения скандинавов на Руси "антилорманистами" и в мнении
"норманистов" о создании варягами государства на Руси. Та-
кие исследовательские подходы в новейшей научной литературе
себя исчерпали, равно как и ограничение русско-скандинавс-
ких связей "влияниями". Плодотворным направлением стало
изучение обширной зоны этно-куяьтурного и социально-полити-
ческого взаимодействия народов и государств регионов Бал-
тийского и Северного морей.
2.	Данный исследовательский контекст позволяет всесто-
ронне рассмотреть вопрос об исторических основах призвания
Рюрика на Русь в объединении двух научных направлений: 1)
изучение литературной истории предания о призвании варягов
(А. А. Шахматов, выделявший в предании также исторические ос-
новы, Д. С. Лихачев и др.); 2) выявление исторических реалий
этого предания (В. О. Ключевский, В. Т. Пащуто, Г. С. Лебедев» Е.
А. Мельникова, В. я. Петрухин и др.). Особое значение при та-
ком подходе приобретают: 1) открытие в Ладоге памятников
36
скандинавской материальной культуры второй половины VI в.
(Е. А. Рябинин, О. И. Давидан), что свидетельствует об этно
культурных связях Ладоги и Скандинавии задолго до "призва
ния" Рюрика; 2) убедительная идентификация Рюрика с военно-
и политически активным в середине IX в. Фрисландским, а позд-
нее ютландским конунгом Рериком ( в новейшей литературе -
Б. А. Рыбаков, Г.'С. Лебедев, А. Н. Кирпичников и др. )
3.	Рёрик фрисландский, после того, как он был вытеснен
франками в Ютландию и в середине ТХ в. исчез со страниц за-
падноевропейских хроник, оказался в Средней Швеции, эконо-
мическим и политическим центром которой являлась Бирка, а
около 860 г. - в Ладоге. В пользу этого мнения свидетельст-
вуют находки Фризской керамики IX в. не только в Бирке, но
и в Ладоге. Отсюда следует, что Рёрик двигался уже функцио-
нировавшими в середине IX в. морскими путями, транзитными
центрами которых являлись Бирка и Ладога. О Средней Швеции
как регионе, откуда приплыл Рёрик на Русь, свидетельствует
также имя его ' "родственника" (Ипатьевская летопись) или
"воеводы" (Новгородская I летопись) Олега - Helgl, имя ко-
торого объясняется из среднешведского языка.
4.	В данном конкретно-историческом контексте понятно
"призвание" именно фрисландско-ютландского, а не шведского
(из Средней Швеции) конунга посланцами от словен. кривичей
и мери после внутренних распрей, поскольку 1) видимо, имен-
но свей установили постоянные связи со славянами и Фик-
но-уграми обширного региона между Псковским озером и Вг,г>
ней Волгой; ' 2) против них было направлено восстань
изгнавшее; 3) обращение к фрисландско-ютландскому конушу
Рерику позволяло избрать его князем славяно-Финно-угорского
объединения, не восстанавливая прежней даннической зависи-
мости от конунгов Средней Швеции и, более того, противопос
тавляя его им в качестве князя самоегоятельного государс-
твенного образования. Такие наблюдения позволяют признать
обоснованными сомнения в существовании легендарных братьев
Рюрика, Синеуса и Трувора. Легендарная природа Синеуса и
Трувора раскрывается как свойственное Фольклору, включая
37
исторические предания, клише "три брата". К тому же поиски
в древнескандинавской ономастике имен Трувор, особенно Си-
неус, мало убедительны (последний по времени опыт Г. Шрамма
сомнений не устраняет).
5.	Социально-политическим содержанием "призвания" Рюри-
ка стала древняя племенная (славянская и германская) тради-
ция избрания князя (короля). Ранее она проявилась в избра-
нии славянами королем франка само, причем его неславянская
этническая принадлежность не имела никакого значения. Такое
известие об избрании князя у-восточных славян стало единс-
твенным как вследствие состояния источников, так и в ре-
зультате последующего Формирования государства, где правила
княжеская династия Рюриковичей. Избрание князя в Новгороде
во второй трети ХП в середине XV в. осуществлялось на
других принципах средневекового государства, где правила
боярская олигархия, тогда как "ряд", реально заключенный с
Рериком, мог регламентировать условия его княжения.
(Е. А. Нельникова, В. Я. Петрухин).
б.	Исторические основы предания о "призвании варягов"
отразились также в реальном содержании древнейшего сохра-
нившегося в письменности скандинавского названия Руси -
Gardar. Важно определить происхождение этого хоронима по
отношению к Восточной Европе (эта тема обстоятельно изуча-
лась Е. А. Мельниковой и Т. Н. Джаксон). В контексте установлен-
ного ныне многостороннего взаимодействия культур народов
Балтийского и Северного морей, включая обратные связи вос-
точнославянской и скандинавской культур (Е. А. Мельникова, В.
Я. Петрухин, Т. А. Пушкина), представляется верным давнее мне-
ние в. Томсена, поддержанное в русской литературе Е. А. Рыд-
зевской и И. И. Стеблиным-Каменским, о др. -сканд. gardr в
значении "город" как заимствовании близкого по звучанию
восточнослав. "городь", тогда как в др.-сканд. gardr про-
должал означать "двор, хутор, усадьба", "ограда, огороженное
место" О значении хоронима Gardar как "города" свидетель-
ствует его развитие в Gardarfki, где rfkl - "государство,
королевство", то есть "государство городов". Традиционный в
38
отечественной литературе перевод rfkl как "страна" является
скрытой неосознанной формой приспособления древнесканди-
навского слова к современным представлениям об общественно-
политическом строе Древней Руси, равно как и его соотнесе-
ния с Gardar.
7.	Города в междуречье Волхова, Верхней Волги и Верх-
него Днепра появлялись первоначально в связи с дальней тор-
говлей, с Функциями военно-административного контроля реч-
ных систем и центров ремесла. Они были полиэтничными по
составу населения и характеру материальной культуры
(Е. Н. Носов, Е. А. Мельникова). Следует также иметь в виду,
что некоторые из этих городов возникли до появления Рюрика
на Северо-Западе Восточной Европы, а семантическая связь
понятия "город" не только с поселением, имеющим оборони-
тельные сооружения, но и с ремеслом, существовала уже в
праславянский период и восходила к индоевропейским временам
(О. Н. Трубачев) (древнейшая праслав. Форма *gordb и др.
-сканд. gardr являлись почти омонимами). Тема раздачи Рюри-
ком городов "своим мужам" в управление или строительство
(возможно укрепление оборонительными сооружениями) содер-
жится в предании (в различающихся редакциях) о деятельности
Рюрика на Руси. Для Рюрика, его знатных дружинников-мужей,
которые Формировали преданный ему административно-судебный
аппарат, именно такие многоэтничные города являлись местом
поселения и опорными центрами власти. Избранный князем Рю-
рик. с которым был заключен "ряд" - договор, со своим "до-
мом" и дружиной только влился в происходившие на северо-за-
паде Восточной Европы процессы Формирования
государственности, образования городов, внося в них единов-
ластие Эти города как центры торговли, власти и ремесла
являлись также направлением последующих путешествий сканди-
навов и как конечная цель, и для последующих плаваний по
Волге на Восток, а по Днепру - на Черное море и в Византию.
Поэтому в скандинавском менталитете названием формирующего
ся государства уже в IX в. стало Gardar. Вследствие тради
ционности географической номенклатуры это название сохрани-
39
лось в XI в. Но, вероятно, в устной практике X-XI вв.
появилось одновременно использовавшееся скандинавами назва-
ние Руси со столицей в Киеве - GardarfKl - "Государство го-
родов" ( в королевских сагах обе Формы хоронима использова-
лись одновременно - Т. Н. Джексон). Появление этой Формы
хоронима в ХП-ХШ вв., когда записывались саги (ф. А. Браун),
едва ли возможно, поскольку в это время Русь распадалась на
множество самостоятельных княжеств.
Р. А. СИМОНОВ
РОЛЬ КУЛЬТУРНЫХ КОНТАКТОВ,
СВЯЗАННЫХ С КИРИЛЛО-МЕФОДИЕВСКИМИ
ТРАДИЦИЯМИ, В РАЗВИТИИ РАСЧЕТНОЙ
ПАСХАЛИСТИКИ НА РУСИ
Расчетная пасхалистика (пасхальная компутистика) - от-
расль средневекового знания, разрабатывавшая средства для
обеспечения церковной календарной деятельности, центральным
пунктом которой является дата Пасхи. С ней связана система
ежедневного церковного богослужения. Незнание правильной
даты Пасхи в текущем году ставило духовную жизнь христиане
кого государства на грань катастрофы. Такие страны, как Ви-
зантия, уделяли большое внимание календарной службе, осо-
бенно расчетной пасхалистике. Снабжая молодые христианские
государства готовыми пасхалиями, Византия сдерживала стрем-
ление национальных церквей к самостоятельности. Тем самым
расчетная пасхалистика выступала своеобразным средством по-
литического давления.
Считается, что русская церковь после 988 г. находилась
в аналогичной зависимости от Византии, используя лишь при-
возные пасхалии. По этой причине в исторической науке даже
не поднимался вопрос о возможности существования в домон-
гольской Руси национальной расчетной пасхалистики. Правда,
в сочинении "Учение им же ведати человеку числа всех лет"
(И36 г.) новгородец Кирик заявлял, что сам рассчитал день
40
Пасхи. Однако ученые с сомнением отнеслись к этим словам,
полагая, что в действительности Кирик пользовался готовой
византийской пасхалией. Так, Е. Е. Голубинский характеризо-
вал "Учение" как работу, "которая... не имеет практического
значения ни для истории, ни для чего бы то ни было и напи-
сана единственно для беспельного обнаружения учености". В
1908 г. А. А. Шахматов частично реабилитировал Кирика, пред-
положив, что ему принадлежит ряд летописных статей, насы-
щенных хронологическими понятиями, летописно-хронологичес-
кое значение остается главной составляющей в опенке
"Учения" Кирика современной наукой. Так, Д. С. Лихачев пишет о
трактате Кирика как о работе по хронологии подсобного для
ведения летописи характера" (Текстология,1983).
Осмысление роли культурных контактов позволило по-но-
вому подойти к "Учению" Кирика как произведению, свидетель-
ствующему о существовании на Руси ХП в. расчетной пасхалис-
таки. Истоки культурных контактов в указанной области
восходят к миссионерской деятельности Кирилла и МеФодия.
Готовясь к христианской миссии у славян Паннонии и Великой
Моравии, они должны были позаботиться о пасхалии. Помимо
готовой пасхалии, они могли иметь таблицы по расчетной пас-
халистике. В последнем случае должны были существовать так-
же тексты, Фиксирующие уровень математической подготовки,
необходимый для работы с указанными таблицами. Обе катего-
рии источников давно известны, но только недавно правильно
истолкованы. А.А.Турилов (1988 г.) обосновал, что так назы-
ваемые "семитысячники" восходят к глаголическим оригиналам
и являются одним из источников "Учения" Кирика. Последний
начал свой трактат с части, предназначенной для устранения
накопившихся в "семитысячниках" ошибок и воссоздании мето-
дического материала, соответствующего математическому уров-
ню работы в области расчетной пасхалистики. Вторым источни-
ком является трехтабличный комплекс по расчетной
пасхалистике, из которого в глаголическом оригинале сохра-
нилась одна таблица - "пасхальных полнолуний". Трехтаблич-
ный комплекс в полном составе известен в болгарской, серб-
41
ской и русской редакциях. При расчете дата Пасхи Кирик
пользовался подобным комплексом, о чем свидетельствует
общность специальной терминологии у него и в древнейшем
русском трехтабличном комплексе Служебника XIV в. Таблица
"пасхальных полнолуний" здесь названа - "Паска жидом". Ки-
рик "пасхальное полнолуние" 21 марта изб г. также именут
"Пасхой жидом", хотя настоящая еврейская Пасха была тогда в
другой день. Еше одна таблица (солнечных эпакт) связана с
так называемым "солнечным кругом". "Им же Пасху обретох",-
писал Кирик. Эта таблица в Служебнике XIV в. названа "Круг
лет". Кирик христианскую Пасху 22 марта 1136 г. также име-
нует "Кругом": "А Круг нарта 22".
Кирик мог не упомянуть в "Учении" об использовании
трехтабличного комплекса по причине его распространенности.
Как показывают недавние открытия археологов, соответствую-
щий метод расчета Паска входил в содержание обучения при
церквах, о чем свидетельствует находка фрагмента одной из
таблиц комплекса учебного назначения в Старой Рязани
(кон. ХП-нач. ХШ вв.) и таблицы солнечных эпакт справочного
характера в Софии Киевской (ХШ в.).
В свете изложенных данных, "Учение" предстает произве-
дением по расчетной пасхалистике, отражающим необходимый
для нее уровень математических (первая часть трактата! и
теоретических (вторая часть) знаний. Вопреки мнению Е. Е. Го-
лубинского, произведение Кирика имело не только важное
практическое, но и политическое значение для своего време-
ни, избавляя Русь от зависимости от стран с давними тради-
циями по расчетной пасхалистике.
Л. В. СТОЛЯРОВА
РОДОСЛОВНО-ЛЕТСТИСНЫЕ ИЗВЕСТИЯ
О ЖЕНАХ ПСКОВСКОГО КНЯЗЯ ДОВМОНТА
В Псковской П летописи, содержащей т. н. "Сказание о
42
благоверном князе Домойте и храбрости его" имеется известие
о женитьбе псковского князя Довмонта (Домонта) - ТимоФея на
Марии, дочери в. кн. Владимирского Дмитрия Александровича,
нашедшее также отражение в Ермолинской и Псковской Ш лето-
писях. До брака с Марией Дмитриевной у Довмонта была другая
жена, имя которой неизвестно. В Ипатьевской летописи под
6770 (1263) г. "князь Нальшанский" довмонт упоминается как
свояк (муж сестры жены) великого литовского князя Миндовга.
После смерти "княгини Миндовговой" овдовевший великий князь
решил жениться на ее сестре, предварительно отобрав ее у
Довмонта, "и поя ю за ся" (ПСРЛ. Т. 2. М., 1962. Стб. 859-860).
В контексте повестовования Ипатьевской летописи убийс-
тво Миндовга 5 августа 1263 г. явилось прямым следствием
его столкновения с Довмонтом. Возможно, конфликт нальше-
найского кн. Довмонта с великим литовским князен послужил
поводом для вспышки в 1263 г. в Литве междоусобной борьбы.
На стороне Довмонта выступил "сестрин" (племянник по сест-
ре) Миндовга жмойтийский кн. Тройнат (Тренята). В 1265 г.
сыну Миндовга Войшелку, привлекшему на свою сторону галипко
-волынские полки, удалось захватить Налыпенайское княжест-
во. Довмонт вынужден был бежать в Псков и, призванный пско-
вичами княжить, оказался там на княжеском столе (см: Пашуто
В. Т. Образование литовского государства. И., 1959. С. 383; Бе-
лецкий С. В. К изучению новгородско-псковских отношений во
второй половине ХЩ в. // Археологическое исследование новго-
родской земли. Л., 1984. С. 190) В русских родословиях XVI-ХУЛ
вв. Войшелк (Вышлег) Фигурирует как старший сын Миндовга и
брат Довмонта (ПСРЛ. Т. 17. Стб. 593-596).
Из белорусских.и литовских летописей как бы следует,
что княгиня Мария была не второй, а третьей женой Довмонта.
Летопись Археологического обшества, Олыпавская летопись,
Евреиновская летопись, хроника Быховца и др. сообщают о
том, что Довмонт, князь Утянский, был женат на одной из до-
черей магистра Ливонского ордена Фляндря (фледр, Fladry,
Flandr, Phlandr). После ее смерти старший брат Довмонта На-
римонт, женатый на другой дочери магистра, отправил свою
43
жену к Довнонту. Цель путешествия жены Миндовга в замок
Утяни к овдовевшему довнонту в летописях не указана. Может
быть, она должна была присутствовать на похоронах сестры.
Довмонт, "видевши невестку свою, возрадовался вельми. и рек
так: "Мне было жоны искати, а се мне бог жону дал". И понял
ее за себя" (ПСРЛ. Т. 32- И., 1975. С. 135; Т.
35. М., 1980. С. 93, 94,150,178» 198,219). ЭТО бУДТО бы ПОСЛУЖИЛО
поводом для усобицы ("и в том стала великая брань и рос-
торжка межи братею"), вследствие которой утянский князь
оказался в Пскове.
Известие о первых двух женах довмонта, равно как и Фи-
гурирует в ряде белорусских и литовских летописей и хроник
сказание "О пяти сынах Романовых" (О р!^су sineh Romanovih),
является одним из вариантов родословных легенд XVI-ХУП вв.
о ранней истории литовских князей. В сказании "О пяти сынах
Романовых" довмонт назван сыном мифического кн. Романа (Ра-
мунта) и внуком кн. Алигимина (Гилигина). Кроме Довмонта, у
Романа было будто бы еше четверо сыновей - Наримут (Мари-
монт), Голша (Голылан, Голша), кендрус (Гендрус, Генд-
poc.Giedrus) и Трокгент (ДройденьПройден, Трохген, Трой-
дес,Тройдень,Траждень)	(см.:ПСРЛ.
Т. 32. С. 31,32. 33,134-136; Т. 35. С. 93,94,150,151,177,178, 198,
199, 218-220).
Достоверность сведений о первых двух женах Довмонта -
дочерях еп. фляндра - доверия не вызывает. В Хронике Ли-
товской и Жмойтской известие о женах-сестрах отсутствует,
иначе описаны и взаимоотношения Маримонта и Довмонта. Сог-
ласно "Хронике..." не Довмонт посягнул на свою невестку, а
Маримонт силой взял "в маложенство" жену Довмонта
(ПСРЛ. Т. 32. С. 32). Это известие перекликается с известием
Ипатьевской летописи, где Довмонт также оказывается постра-
давшей стороной. Однако в качестве соперника Довмонта в
Ипатьевском своде Фигурирует егс свояк Миндовг, а в "Хрони-
ке. " - его "брат" Маримонт.
Во всех родословно-летописных известиях причины междо-
усобных столкновений в Литве накануне бегства Довмонта в
44
Псков напрямую связываются с конфликтом между князьями
из-за жены Довмонта. То Же видим в Ипатьевской летописи,
где Довмонт оказывается соперником Ниндовга, а не Наримон-
та.
Князь Наримонт-Глеб, упомянутый в сказании "О пяти сы-
нах. .. "как сын мифического кн. Романа, брат Довмонта и муж
сестры его жены, в ряде литовских и белорусских летописных
известий фигурирует как сын вел. кн. Литовского Гедимина
(псрл.т.зг.с.41,
68.138, ;Т. 35,С. 15.61,85.97,110,115,120.132.153,181,201,222.
238- ). Одним из семи сыновей Гедимина называют Наримонта и
русские источники XVI-XVH вв., повествующие о родословии
литовских князей. (ПСРЛ. Т. 17. Стб. 593-596,601-602; см.:Wolff
J. Kod Gedimina. KraKow, 1886. S, 4.). В упоминавшейся выше
статье Ипатьевской летописи Довмонт приходится родственни-
ком Ниндовгу лишь по линии своей первой жены.
Очевидно, известия белорусских и литовских летописей о
женах довмонта являются поздней переработкой отрывочных
данных его биографии, нашедших наиболее точное отражение в
Ипатьевской летописи. Брак Довмонта и дочери переславского
кн. Дмитрия Александровича Нарии состоялся ок. 1281 г. Дов-
монт был примерно одних лет со своим тестем или даже нес-
колькими годами старше его. Во всяком случае, женитьба Дов-
монта на сестре супруги Ниндовга инла место, когда Нария
Дмитриевна еше не родилась: первый его брак имел место до
августа 1263 г.
С. Н. ’ ТРАВКИН
ЮЖНОЕ ПОГРАНИЧЬЕ ГАЛИИКОИ РУСИ
И ЦЕНТРЫ СРЕДНЕВЕКОВОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ
(по материалам монетных находок)
Земли между Карпатами и нижним и средним Днестром на-
ходились в Х-ХШ вв. на южной границе Галицкой Руси. Полити-
45
ческая ситуация в регионе часто менялась: рассматриваемая
территория постоянно выступала как спорная область между
несколькими политическими образованиями и культурными цент-
рами. Отражением этого является пестрый состав нумизмати-
ческих материалов Х-ХШ вв. в регионе.
Нонеты Х-ХШ вв., обнаруженные в Карпато-Днестровских
землях, принадлежат чеканке трех больших культурно-истори-
ческих общностей: Византийской империи, христианских госу-
дарств Центральной и Западной Европы, мусульманских госу-
дарств и степных ханов.
Нонеты Византии датируются Х-ХШ вв. Они свидетельству-
ют о связях с империей и Балканами. Поступление их возобно-
вилось, после перерыва в ¥Ш-1Х вв.. с правления Константина
VH, активизировалось с завоеванием Добруджи и почти пол-
ностью прекратилось после взятия Константинополя крестонос-
цами в 1204 г. Нашествие кочевников, гибель древнерусских
городиш в Бессарабии и образование Второго болгарского
царства хотя и влияли на состав поступающих византийских
монет, однако не могли прервать их притока. Только разгром
центра поступлений византийских чеканок привел к упадку их
поступления в регион, хотя более ранние монеты продолжали
обращаться до конца ХШ в. (материалы Тираспольских курга-
нов).
Западноевропейские монеты принадлежат чеканке XI-ХШ
вв.. однако поступление их на рассматриваемую территорию
можно отнести к ХП-первой половине ХШ вв. (на основании ма-
териалов Хотинского клада). "Они свидетельствуют об усилении
связей земель, лежащих к вострку от Карпат, с Трансильвани-
ей и Венгерским королевством. Появление их на южной границе
Галицкой Руси может быть связано с продвижением границ ко-
ролевства на восток и попыткой короля Андрея П использовать
рыцарей Тевтонского ордена для усиления экспансии на восток
в начале ХШ в. Приток монет из Трансильвании прекратился
после татаро-монгольского нашествия на Русь и Венгрию.
Эмиссии мусульманских государств и степных ханов
представлены куфическими и джучидскими монетами. Куфические
46
дирхемы включают в себя как оригинальные чеканки, так и
подражания волжских болгар. Датируются они X в. Появление
этих монет в Карпато-Днестровских землях можно связать с
вхождением региона в зону политического влияния Киевской
Руси. Прекращение поступления куфических монет было, веро-
ятно, вызвано обшим кризисом их притока на территорию Вос-
точной Европы.
Джучидские монеты начали поступать в район нижнего Ду-
ная не ранее последней четверти ХШ в. Распространение их
может быть связано с деятельностью золотоордынского темника
Ногая. Это подтверждается преобладанием среди золотоордынс-
ких чеканок ХШ в., найденных в регионе, эмиссий Крыма.
Разгром орды Ногая на рубеже ХШ-XIV вв. вызвал упадок мо-
нетно-денежного обращения в крае, ослабление связей региона
с центральными районами Золотой Орды и, возможно, временное
прекращение притока джучидских монет.
Нонеты Х-ХШ вв. зафиксировали три важнейшие направле-
ния культурных связей региона в рассматриваемый период: юж-
ное - с Балканами, западное - с Трансильванией, восточное -
с лесостепной и степной полосой Восточной Европы. При этом
два первые направления поставляли свои собственные монеты,
а с востока тли чеканки мусульманских государств и Золотой
орды, чьи культурные традиции сформировались за пределами
южной Руси и степей Причерноморья.
Обшим для поступления всех групп монет была их зависи-
мость от положения в основных культурных центрах Х-ХШ вв.
Нестная ситуация в регионе оказывала меньшее влияние на ди-
намику монетных поступлений, чем события в географически
удаленных центрах средневековой цивилизации. Оригинальность
и неординарность ситуации на-южном пограничье Галицкой Руси
определялась присутствием элементов различных культур, но
само это присутствие зависело от состояния центров этих
культур, находившихся вне рассматриваемого региона.
47
И. К. ЮРАСОВ
О ВРЕМЕНИ ПОЯВЛЕНИЯ ПЕЧЕНЕГОВ
В СТЕПЯХ ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ
Начиная с рубежа XIX-XX вв. в отечественной (Голубовс-
кий, 1684) и зарубежной (Pauler,1900; Bury,1906) историогра-
фии утвердилась точка зрения о переселении печенегов из За-
волжья в донские и причерноморские степи в самом конце IX
в. При этом в качестве даты первого столкновения между пе-
ченегами и Русью отечественные историки традиционно считали
и продолжают считать 915 г., когда "цридоша печенези первое
на Рускую землю" (ПВЛ). Относительно более ранней даты,при-
водимой некоторыми редакциями ПВЛ и В.Н. Татищевым (867
г.), в советское время закрепилось преимущественно скепти-
ческо отношение, опирающееся прежде всего на отсутствие
этого известия в древнейших из дошедших до нас летописных
сводах, хотя высказывались гипотезы и о более раннем про-
никновении печенегов в указанный регион. Например, авторы
"Очерков истории СССР. IX-X вв. " (1953) объясняют построение
Саркела существовавшей в тридцатые годы печенежской опас-
ностью для Хазарии.
Что же касается венгерских историков, для которых
вторжение печенегов в донские и причерноморские степи, при-
ведшее к вытеснению оттуда мадьяр, также является Фактом на-
циональной истории, то среди них в настоящее время нет
единства по данному вопросу. Наряду с утверждениями о пере-
ходе печенегов на правый берег Волги ок. 889 г. (Bartha,1987)
или ок. 893 г. (Gyorffy, 1972), - опирающихся, соответственно,
на сообщения Регино Прюмского и и Константина Багрянородно-
го, К. Пегледи, прежде всего на основании мусульманских геог-
рафических сочинений, большую часть сведений которых он
считает взятыми из несохранившегося произведения ал-Джайха-
ни"Книга путей для познания гос. .арств", выдвинул гипотезу о
первом столкновении мадьяр с печенегами ок. 854/855
г. (Czegledy, 1975).
48
По мнению К. Пегледи. в то время будущие злейшие враги
еше носили названия савартов-асФалов и кангаров, а сам Факт
этого столкновения между ними нашел отражение в главе 38
"Об управлении империей". Поражение мадьяр (савартов-асфа-
лов) привело к уходу значительной их части в Закавказье и
подчинению оставшихся власти Хазарского каганата. Содержав-
шееся в "Житии" описание путешествия славянского первоучи-
теля Кирилла в Хазарию ок. 860-862 гг. показывает подчинен-
ное положение мадьяр в то время по отношению к каганату. Об
этом же свидетельствуют арабские географы,чьи сведения вос-
ходят, возможно, к утраченной книге ал-Джайхани, сообщая о
принятии венграми двойной княжеской власти по хазарскому
образцу с взятыми у тюрок титулзтурой и сакральным значени-
ем. Все это, по мнению К. Пегледи, могло произойти только в
пятидесятые годы IX в., поскольку в более раннее время ис-
тощенная гражданской войной Хазария вынуждена была "окапы-
ваться" против мадьяр, а в 862 г. венгры совершили уже свой
первый самостоятельный набег на Центральную Европу, приняв
участие в мятеже герцога Коломана против отца - восточноф-
раякского короля /Воловика Немецкого, о чем сообщают Вер-
тинские анналы.
854/855 г. не случайно выбран К. Пегледи в качестве да-
ты ухода в Закавказье савартов-асФалов. Именно тогда наряду
с переселением в указанный регион из Хазарии 300 семей му-
сульман, вследствие религиозных гонений всех не принявших
иудаизм еше около тысячи семей перешли в Закавказье через
Дарьял (Harouart, 1903). Последние, по мнению К. Пегледи,
могли быть саварты-асФалы (Н. И. Артамонов (1962) считает их
ясами).
Если гипотеза К-. Пегледи верна, становится объяснимым
возобновление в 860 г. походов народа "рос" на Византию
после более чем двадцатилетнего перерыва. В условиях уста-
новившегося в конце 50-х годов IX в. в Северном Причерно-
морье относительного равновесия между двумя противоборству-
ющими силами (хазары и мадьяры против печенегов), которое
связывало всем им руки, а также вследствие тяжелых пораже-
49
ний. понесенных мадьярами от печенегов и печенегами от ха-
зар. эти земли стали практически свободными для прохода че-
рез них любых военных отрядов, чем воспользовались Аскольд
и Дир.
Тогда же, столкнувшись с сильной мадьяро-хазарской ко-
алицией, печенеги обратили свои грабительские устремления
на северо-восток, против полян и примыкавших к ним племен-
ных союзов восточных славян. Это, в свою очередь, потребо-
вало от Руси эффективной зашиты юго-восточной окраины сла-
вянского мира.
Те редакции ПВЛ, которые содержат упоминание о походе
Аскольда на печенегов, а "акже "История Российская" В. Н. Та-
тищева датируют этот поход 867 годом,т. е. следующим годом
после первого похода "росов" на Константинополь. Вследствие
условности летописных датировок карательную акцию Аскольда
против печенегов, по-видимому, следует отнести на начало 60
-х годов IX в.
Поскольку Аскольд "множество изби" печенегов, что ос-
ложнило и без того незавидное положение последних, Факти-
чески оказавшихся в плотном вражеском полукольце, вторично
напасть на Русь они осмелились лишь через полстолетия. За
это время в памяти народной стерлись эпизоды первого напа-
дения печенегов середины IX в., а более поздние летописцы
зафиксировали якобы первое появление печенегов в русских
пределах в 915 г.
50
ДРЕВНЯЯ РУСЬ И КАТОЛИЧЕСКИЙ НИР
А. А. ГОРСКИЙ
О КОНТАКТАХ АЛЕКСАНДРА НЕВСКОГО С РИНОЙ
После Батыева нашествия, когда монгольские ханы стали
навязывать русским князьям свой суверенитет, произошла ак-
тивизация контактов последних с папским престолом; Рим же-
лал иметь в лиде Руси заслон против возможного нового мон-
гольского вторжения в Центральную Европу и рассматривал
ситуацию как подходящую для распространения католичества на
русские земли, а русские князья рассчитывали на поддержку
католической Европы в противостоянии завоевателям. О кон-
тактах с Римом Александра Невского прямо свидетельствуют
две адресованные ему буллы папы Иннокентия IV от 22 января
и 15 сентября 1248 г. (мнение, что адресатом второй из них
является не Александр, а литовский князь Товтивил, неосно-
вательно) и известие Жития Александра о приезде к нему из
Рима двух кардиналов. Но если второе папское послание гово-
рит о готовности Александра принять покровительство римской
церкви, то Житие утверждает, что князь категорически отверг
предложение папы. Рассмотрение в хронологической последова-
тельности всех сведений о деятельности Александра в конце
40-х - начале 50-х гг. ХШ в. позволяет проследить развитие
его отношений с папской курией.
После смерти 30 сентября 1246 г. своего отца, великого
князя владимирского .Ярослава Всеволодовича, отравленного в
Каракоруме великой ханшей ТуРакиной, Александр стал силь-
нейшей политической Фигурой в Северной Руси. Туракина нап-
равила к новгородскому князю требование явиться в Карако-
рум, но он отказался ехать. Очевидно, этот отказ, а также
высказанное отцом Александра незадолго до смерти согласие
принять покровительство римской церкви ( об обоих этих Фак-
51
тах сообщил папский посол Плано Карпини) побудили Рим завя-
зать контакты с Александром.
В конце 1247 г. Александр отправился вслед за своим
братом Андреем к Батыю. От него оба брата поехали в Карако-
рум и возвратились на Русь только в конце 1249 г. Оба пос-
лания Иннокентия IV приходятся, таким образом, на время,
когда Александра не было на Руси. Но из второго из них сле-
дует, что папа получил ответ на свою первую буллу, причем
ответ в основном благоприятный. По-видимому, буллу от 22
января 1248 г. доставили Александру, когда он находился в
ставке Батыя (братья-Ярославичи не могли выехать из нее в
Каракорум ранее лета 1248 г., когда стало известно о смерти
великого хана Гуюка, с которым Батый находился в состоянии
войны)’. Пребывая в неопределенном положении при дворе пра-
вителя Золотой Орды, Александр дал папе ответ, сохранявший
возможность выбора в зависимости от результатов своей поез-
дки.
Недатированное известие Жития Александра Невского о
приезде двух кардиналов с предложением принять католичество
говорит, скорее всего, о событии, имевшем место в 1250 г.»
после того как Александр вернулся в Новгород. Возможно, по-
сольство доставило буллу от 13 сентября 1248 г. Но не иск-
лючено, что это послание попало на Русь раньше, когда его
невозможно было переправить адресату, поскольку Александр
был в Каракоруме или на пути к нему; в этом случае отправку
посольства следует связывать с тем, что папа не получил от-
вета на свою вторую буллу. После отказа, данного Александ-
ром, переговоры о союзе с Римо.м им более не возобновлялись.
Решение Александра может быть связано с тремя обстоя-
тельствами. 1. Личный опыт: Александр воевал со шведами и не-
мецкими крестоносцами, поддерживаемыми Римом, но не сталки-
вался на поле боя с монголами. 2. Наблюдения, сделанные во
время двухгодичной поездки по степям: с одной стор&ны -
значительная военная мошь Нонгольской империи, с другой -
отсутствие претензий на непосредственный захват русских зе-
мель, а также веротерпимость (обе эти черты выгодно отлича-
52
ли монголов от крестоносцев). 3. Информированность Алек-
сандра о безрезультатности для дела обороны от татар
сближения с Римом в 1246-1248 гг. сильнейшего князя Южной
Руси - Даниила Романовича Галицкого.
Н.Ф. КОТЛЯР
КРЕСТОНОСЦЫ НА ВОЛЫНИ
Во второй половине ЗО-х годов ХШ в. Даниил Романович
Галицкий княжил на Волыни и готовился к решающей схватке с
Нихаилом Всеволодичем черниговским и его сыном Ростиславом,
захватившими его галипкую отчину. В те годы Даниил проводил
особенно активную политику на северо-западных рубежах Во-
лынского княжества, прочно владея ключевым городом-кре-
постью Берестьем и успешно воюя с ятвягами. Князь чувство-
вал себя господином в этом регионе, о чем говорит сообщение
Галицко-Волынской летописи: "Весне же бывши, поидоста (Да-
ниил и Василько Романовичи - Н. К.) на Ятвезе и приидоста
Берестью; рекам наводнившимся, и не возмогоста ити на Ятвя-
зе; Данилови рекыпу: "Не лепо есть держати нашее отчины
крижевникомь, Темпличем (тамплиерам - Н.К.), рекомым Соло-
моничемь", и поидоста на не в силе тяжьде; приаста град ме-
сяца марта, старейшину их Бруна яша и вой изоимаша, и возь-
ратися Володимерь".
Еше в 70-х годах прошлого века Н. П. Дашкевичем уста-
новлено, что Даниил совершил поход на волынский город Доро-
гичин, отданный в марте 1237 г. вместе с округой Конрадом
мазовецким рыцарям. К тому времени недавний союзник Романо-
вичей мазовецкий князь переметнулся на сторону Олеговичей,
поддержав летом 1236 г. нападение на Волынь Иихаила черни-
говского с половецкой ордой. Конрад был побит и еле спасся
бегством. Но не только в военной неудаче следует видеть
причину отдачи им чужого, волынского города рыцарям. В 30-е
гг. стремительно усиливавшееся литовское государство тесни-
ло Назовию, а Даниил Галицкий проводил миролюбивую политику
53
в отношении Литвы и далеко не всегда откликался на просьбы
Конрада о помощи. Кроне того, Даниил постоянно отвлекался
от западных дел, помогая своему союзнику Владимиру Рюрико-
вичу киевскому против Михаила черниговского. Все это не
могло не вызвать недовольства мазовецкого князя. Можно
рассматривать отдачу им Дорогичина рыцарям как средство по-
литического давления на Романовичей.
Названные Галидко-Волынской летописью тамплиерами и
соломоничами рыцари на саном деле были членами маленького
Добжиньского ордена. Вероятно, русский книжник назвал их
так потому, что в основу устава тамплиеров, так же, как и
меченосцев (ветвью которых некоторые историки считают доб-
жиньцев), был положен устав "бедных рыцарей Христа и Соло-
монова храма". О добжиньпах известно мало. Под 1224 г.
(правильная дата, вероятнее всего, 1226 г.) И. Длугош сооб-
щает, что Конрад мазовецкий пригласил для борьбы с прусами
братьев-крестоносцев и отдал им замок Добжынь. Буллой от 19
апреля 1235 г. папа Григорий IX объединил добжиньпев с
крестоносцами. Однако часть добжиньских братьев во главе с
магистром Бруно сумела сохранить военно-религиозную органи-
зацию. Они и получили от Конрада Дорогичин.
В научной литературе назывались разные годы похода Да-
ниила против добжиньпев: 1236-й (Д. Зубрицкий) и 1237-й
(В.Т.Пашуто и автор этих строк в работе 1979 г.). Однако
мне представляется мало вероятным, что весной того же 1237
г., когда Конрад отдал Дорогичин добжинцам» Даниил сразу же
узнал об этом, сумел быстро Собрать войско, осуществить по-
ход и вернуть себе город. Исходя из логики и последователь-
ности летописного рассказа, сдедует признать временен взя-
тия Дорогичина весну следующего, 1238 г. Упомянутая выше
кампания Даниила против Михаила Черниговского и Конрада Ма-
зовецкого продолжалась с осени 1236 по весну 1237 г. Уже
поэтому волынский князь не мог г сной 1237 г. вернуть себе
Дорогичин. А летом 1237 г. Романовичи безуспешно ходили на
Галич против Михаила и Ростислава. Но из той же летописи
следует, что между летней кампанией 1237 г. и походом на
54
Дорогичин миновало мало времени. Поэтому менее вероятным
представляется год 1239-й.
Обыкновенно историки буквально понимают летописный
рассказ о походе на Дорогичин: князь увидел, что реки раз-
лились и передумал идти на ятвягов, пойдя вместо этого на
рыцарей (сравнительно недавно это мнение высказал Б. Вло-
дарский). Но, на мой взгляд, Даниил прибегнул к военной хит-
рости. Вряд ли разлив рек весной мог быть для него неожи-
данностью. По-видимому, дабы усыпить бдительность засевших
в Дорогичине добжиньцев. волынский князь совершил демонс-
тративный марш в сторону Ятвяжской земли, очень приблизив-
ший его к Дорогичину: ведь от Берестья, где он оказался с
войском, расстояние до Дорогичина в несколько раз меньше,
чем от Владимира. Поскольку Даниил легко и быстро овладел
этим городом-крепостью, следует думать, что он применил
осадную технику, не нужную ему для войны с ятвягами ( об
использовании Романовичами "сосудов градных" и "порогов"
неоднократно свидетельствует Галиико-Волынская летопись). В
историографии утвердилось мнение, что уцелевшие после поте-
ри Дорогичина добжиньцы перебрались в Германию.
Вскоре после освобождения Дорогичина от рыцарей, "по
том же лете Данил же возведе на Кондрата Литву, Миньдога,
Изяслава Новгородского". Назоведкий рыцарь потерпел сокру-
шительное поражение и с той поры более не осмеливался нед-
ружественно относиться к Романовичам, тем более - воевать
против них.
В. А. КУЧКИН
ТРУДНЫЕ ГОДЫ АЛЕКСАНДРА НЕВСКОГО
1. В первой половине 1236 г. правивший в Новгороде пе-
реяславль-залесский князь Ярослав Всеволодович покинул Нов-
город и отправился на юг, чтобы занять киевский стол. В
Новгороде он оставил княжить своего старшего к тому времени
сына Александра. Так, 15-летний Александр, будущий Невский,
впервые стал самостоятельным князем. Его правление в Новго-
55
роде продолжалось ( с двумя перерывами) до 1252 г., но пер-
вые шесть лет оказались самыми сложными и наиболее насыщен-
ными событиями в новгородском княжении Александра.
, 2. О внутренней политике в Новгороде Александра Ярос-
лавина в конце ЗО-х - начале 40-х гг. ХШ в. составить
представление весьма сложно ввиду почти полного отсутствия
данных. Гораздо больше известий о внешнеполитических акциях
новгородского князя. К моменту вокняжения Александра у Нов-
города было три крупных перманентных противника: Ливонский
орден и прибалтийские немецкие епископства (войны Новгорода
С ними в 1217, 1218, 1221, 1223, 1224, 1233 И 1234 ГГ. ),
Литва (нападения литовцев на новгородские земли в 1225,
1230 и 1234 гг.) и Швеция (столкновения Новгорода с емью в
1227-1’228 гг., поддержка восстания еми против шведского
господства в 1237 г.) В такой ситуации Новгороду и его кня-
зю приходилось маневрировать, объединяясь с одним из своих
потенциальных противников против другого. Так, в 1236 г.
новгородцы, по-видимому, оказали поддержку крестоносному
рыцарскому войску в его походе на Литву, закончившемся бит-
вой при Сауле и полным разгромом Ливонского ордена. Можно
думать, что с организацией этого похода было связано по-
сольство ко князю Александру рыцаря Андреяша - Андреаса фон
Вельвена, будущего ливонского вице-магистра.
3.	Первые военные мероприятия князя Александра также бы-
ли связаны с предупреждением литовской агрессии. По свиде-
тельству новгородской летописи, в 1239 г. "князь Александрь
с новгородци сруби городци по Шелонь". Речь шла об укрепле-
нии военными крепостями ближайших подступов к Новгороду с
юга. На оборону более удаленных от Новгорода районов по рр.
Поле, Ловати, Полисти, которые в 20-30-х гг. ХШ в. подвер-
гались нападению литовцев, сил и средств уже не хватало. В
1239 г. превентивная зашита подходов к Новгороду по Шелоне
стала необходимой ввиду захвата "ггвой Смоленского княжест-
ва.
4.	Непосредственное участие в боевых действиях Алек-
сандр принял в следующем, 1240-м г. Примерно в конце июня
56
названного года в устье Невы появился большой шведский
Флот. Известие об этой во-йремя было получено в Новгороде.
Александр спешно собрал свою дружину и часть новгородского
войска и выступил к Ладоге, поскольку в прежние времена
объектом шведских нападений неизменно оставалась Ладога.
Однако на сей раз замысел шведов был иным. Они развернули
работы по строительству крепости между рр. Невой и Ижорой.
Не застав шведов в Ладоге, но получив от ладожан подкрепле-
ние, Александр двинулся на запад и утром воскресного дня 15
июля 1240 г. напал на шведский лагерь. Нападение застало
шведов врасплох, они потеряли много убитых и бежали на ко-
раблях к себе за море. Невская победа на 16 лет приостано-
вила нападения шведов на новгородские земли.
5.	Однако уже через два месяца после победы над шведа-
ми новгородцы оказались в критическом положении. 16 сентяб-
ря 1240 г. объединенными силами Тевтонского ордена, датско-
го короля, епископа дерптского и немецкого вассала русского
князя Ярослава Владимировича был взят псковский город Из-
борск. Прибывшая на защиту Изборска многочисленная псковс-
кая рать была разгромлена, а ее воевода убит. Рыцари осади-
ли Псков, который сдался на милость победителей. Там наряду
с местным боярином Твердилом Ивановичем стали править два
немецких Фогта. Многие псковичи бежали в Новгород. Для от-
ражения крестоносного нападения ни Александр, ни новгородцы
не предприняли никаких шагов. Новгородцы, видимо, надеялись
на военные силы князя, но дружина Александра понесла наи-
большие потери в Невской битве, и князь не мог оказать про-
тиводействие новым врагам. Другие русские княжества (Влади-
мирское, Черниговское, Смоленское и Киевское, князья
которых в ХШ в. до Александра Невского занимали новгородс-
кий стол ) были связаны необходимостью зашиты от нападений
Батыя и не могли помочь Новгороду. Неспособность Александра
защитить Новгород послужила причиной разрыва с ним новго-
родцев и отъезду князя зимой 1240/41 г. к отцу в Переяс-
лавль.
6.	В отсутствие Александра немцы перенесли боевые
57
действия непосредственно на новгородскую территорию. Они
захватили земли води, поставили крепость в Копорье, воевали
по рр. Луге и Сабле, взяли Тесов, оказавшись в одном днев-
ном переходе от самого Новгорода. Новгородцы поняли, что
своими силами они не в состоянии бороться с сильным и аг-
рессивным противником. Они послали за помошью к великому
князю владимирскому Ярославу Всеволодовичу. Тот прислал сво-
его сына Андрея, но приезд младшего брата Александра Невс-
кого не изменил ситуации. Немцы и эсты продолжали опусто-
шать земли по р. Луге, к их нападениям добавились и
нападения литовцев. Новгородцы потребовали возвращения
Александра Невского.
7.	Александр вернулся в Новгород, по-видимому, весной
1241 г. Соединив свои силы с полками новгородцев, ладожан,
корелы и ижоры, он изгнал немцев из Водской земли, взял и
разрушил их крепость в Копорье и жестоко расправился с теми
предводителями води и эстов, которые изменили Новгороду и
перешли на сторону немцев. Весной 1242 г. в Новгород прибы-
ли владимирские полки во главе с Андреем Ярославичем. Нас-
тала пора более крупномасштабных действий. Александр и Анд-
рей вторглись в подчиненную немцам землю эстов, перерезали
все пути с запада к Пскову, а затем неожиданным ударом с
запада захватили Псков. Вновь вернувшись в немецкие владе-
ния, русские войска потерпели поражение у Ноосте, где был
убит брат новгородского посадника. Это заставило Александра
отступить на Чудское озеро. Здесь у острова Воронья Камня 5
апреля 1242 г. произошла решительная битва, в которой русс-
кие лучники расстреляли рыцарскую "свинью*. Немцы и собран-
ные ими отряды из местного населения понесли громадные по-
тери и вынуждены были вернуть все захваченные ими
новгородские земли и взятых пленных. Нежду Новгородом и не-
мецкими владениями в Прибалтике установилась граница, кото-
рая оставалась неизменной по крг 'шей мере два столетия. Для
князя Александра закончился один из самых трудных и сложных
периодов его жизни.
58
В.	И. MATV30BA
РОЛЬ ТЕВТОНСКОГО ОРДЕНА
В ОСУЩЕСТВЛЕНИИ ПЛАНОВ ПРОНИКНОВЕНИЯ
РИМСКОЙ КУРИИ НА РУСЬ
В основу доклада положены папские буллы, опубликован-
ные А. Тургеневым и Филиппи.
С давних пор Римская курия вынашивала планы насаждения
католицизма на Руси, используя все пригодные для этого
средства и подходящие обстоятельства. В ХШ в. одной из по
литических сил, поддерживающих действия папства в Восточной
Европе, становится Тевтонский орден. Однако еше до его
вторжения в Пруссию, в 1231 г., папа Григорий IX адресует
одну из булл "королю Руси", где говорится, что по сведени-
ям, полученным от прусского епископа, русский правитель,
якобы, не возражает против унии с римской церковью.
Наиболее настойчивые попытки внедриться на Русь связа-
ны с дипломатией папы Иннокентия IV (1243-1254), который с
этой целью умело строил отношения и с Тевтонским орденом, и
( в условиях татаро-монголского нашествия) с Золотой Ордой.
В булле от 3 мая 1246 г. среди легатов на Русь, где, как
будто, наметилась тенденция к повиновению Римской курии,
назван архиепископ Пруссии, Ливонии и Эстонии. В сентябре
1247 г. папа направляет легатов, и среди них упомянутого
архиепископа, к Даниилу Галицкому для осуществления унии с
католической церковью. Папская булла от 22 января 1248 г.
Даниилу Галицкому содержит просьбу в случае продвижения та-
тар на запад дать знать об этом рыцарям Тевтонского ордена
в Пруссии, дабы оказать им своевременный отпор. Тогда же и
такого же содержания буллы были направлены рыцарям Тевтонс-
кого ордена (которые должны были своевременно известить па-
пу о продвижении татаро-монгол) и Александру Невскому. В
булле от 15 сентября 1248 г. папа рекомендует Александру
59
Невскому (по мнению Филиппи, -Ярославу) архиепископа Прус-
сии, Ливонии и Эстонии. Русский князь, по донесению послед-
него папским легатам, собирался принять католический обряд
и > построить в Пскове собор для католического богослужения.
В осуществлении этого плана князь, по рекомендации папы
римского, мог советоваться с архиепископом прусским.
Даже после поражения в битве на Чудском озере (1242)
Тевтонский орден продолжал представлять для Римской курии
немалую военно-политическую силу, на которую она опиралась,
строя дипломатические отношения с Русью.
Э. МУГУРЕВИЧ
УЧРЕЖДЕНИЕ И ВОЕННАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
ОРДЕНА МЕЧЕНОСЦЕВ В ПРИБАЛТИКЕ (1202-1236)
В распространении католичества в Восточной Европе (ХП-
ХШ вв.) важную роль играли духовные рыцарские ордена, кото-
рые боролись за насильственное обращение язычников в хрис-
тианство. В первой половине ХШ в. на территории Восточной
Прибалтики активную военную деятельность развернул в 1202
г. орден меченосцев (fratres milicli Christi), созданный
епископом Альбертом и деятелем цистерцианского ордена Тео-
дерихом.
В Хронике Генриха Латвийского (VI, б) ясно сказано, что
орден служил для борьбы против язычников и для сохранения
церкви среди неверных. До 1210 г. орден был небольшим, око-
ло 10 рыцарей, но в середине 30-х годов число рыцарей пре-
вышало 100 братьев (Bennighoven, 1965). Орден меченосцев под
руководством своих магистров Венно (1204-1209J и Фольквина
(1209-1236) организовал больше 20 опустошительных военных
походов против местного населены.
Для успешной военной деятельности, важная роль была
отведена орденом строительству укрепленных опорных пунктов
- замков, первый из которых был построен в Риге. В началь-
60
нейших военных держав Европы, приводится историками в ка-
честве доказательства критического положения крестоносцев в
Эстонии и вообше Восточной Прибалтике после начала активных
действий русских войск в союзе с эстонцами.
Конкретное изучение текста хроники и сопоставление ее
сведений с данными Новгородской летописи приводит к опреде-
ленным сомнениям в особой сложности положения завоевателей
в регионе к 1219 г. После начала войны в Эстонии в 1206 г.
продвижение крестоносцев вглубь страны шло неотступно, нес-
мотря на ожесточенное сопротивление эстонцев. Успехам заво-
евателей способствовала подогреваемая ими вражда между эс-
тонцами и ливами и латгалами. Не удавалось создать прочный
военный союз всех эстонских земель. Походы же новгородских
и псковских войск до конца 1216 г. имели целью не разгром
крестоносцев, а лишь подтверждение своих прав в тех эстонс-
ких землях, жители которых к тому моменту уже вынуждены бы-
ли признать власть католической церкви и меченосцев. Эти
походы осложняли отношения эстонцев с Новгородом и Псковом.
Первое совместное русско-эстонское выступление, приведшее к
поражению ливонского войска под крепостью Отепя {Медвежья
голова), относится лишь к 1217 г. В ожидании войны с Новго-
родом, епископ Альберт набрал в 1217 г. сильное войско
крестоносцев, сумевшее отбить наступление эстонцев и, в
свою очередь, продолжить завоевание их земель. Совместного
же русско -эстонского выступления в середине 1217 г. не по-
лучилось, так как не пришло новгородское войско.
Новгородская летопись даёт ясное представление о причи-
нах недостаточной активности новгородцев в Эстонии. Новго-
род был втянут во внутрирусские междоусобицы. В 1216 г.
произошел вооруженный конфликт с Суздалем. Шла борьба пар-
тий разной территориально-политической ориентации в самом
Новгороде. Часто менялись князья на новгородском столе. На
этом Фоне прибалтийские дела име .и для Новгорода второсте-
пенное значение.
Таким образом, в сравнении с приведенными выше Фактами
опасения епископа Альберта, что крестоносны не смогут удер-
62
жаться в Прибалтике без мошной поддержки датчан, кажутся
преувеличенными. Тем более, что в 1218 г. в отсутствие
епископа с пополнением крестоносцев ливонское войско малыми
силами сумело выдержать наступление эстонцев и русских и
отстоять рыцарский замок Венден (Кесь, совр. лат. Песис).
Прибытие же датчан не привело к совместным действиям крес-
тоносцев против язычников и русских, но положило начало ли-
вонско-датским противоречиям из-за сфер влияния в регионе.
Думается, что значительно больше на вступление Дании в
войну повлияла расстановка политических сил в Европе. Папс-
тво не было заинтересовано в сосредоточении всех земель,
завоеванных в Прибалтике, под властью рижского епископа.
Это затруднило бы прямой контроль папства в данном регионе,
противоречило намерениям создать здесь владение, подчинен-
ное непосредственно папе. Уже с 1211-1213 гг. папы проводят
политику, направленную на ограничение единоличной власти
рижского епископа: поддерживают территориальные претензии
меченосцев, стремятся выделить Эстонию в отдельный от Ливо-
нии объект христианизации.
К 1215 г. ситуация для рижского епископа осложнилась
еше и конфликтом между папой и германским императором - сю-
зереном Альберта. Ухудшились также отношения между Альбер-
том и бременским архиепископом. Последний мешал Альберту
вербовать крестоносцев в Саксонии; в 1218 г. задержал отп-
лытие крестоносцев в Ливонию. Тогда же свои претензии на
Эстонию высказала Дания, получив поддержку папы. Дания в
это время контролировала порты на балтийском побережье, от-
куда, при конфликте с бременским архиепископом, Альберт мог
вернуться в Ливонию. Таким образом, обращение его к датско-
му королю, то есть, по сути дела, соглашение на переход
части Эстонии к Дании, имело для Альберта вынужденный ха-
рактер и не было прямо связано с положением крестоносцев в
Ливонии.
Хроника Ливонии первоначально создавалась как своеоб-
разный отчет об утверждении христианской веры в Прибалтике
к приезду папского легата Вильгельма Моденского. Вряд ли в
63
таком труде было уместно открыто упоминать о разногласиях
между главами католического мира, особенно между рижским
епископом и папой, а также Альбертом и бременским архиепис-
к^пом. Усиление акцента на угрозе со стороны Новгорода и
Пскова позволило хронисту избежать других объяснений вступ-
ления Дании в войну. Кроме того, это давало липший раз оп-
равдание военным действиям крестоносцев, провозгласивших
себя защитниками всего христианского мира, против правос-
лавных христиан.
А. А. ПЕСКОВА
АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ СВИДЕТЕЛЬСТВА
СВЯЗЕЙ ЮХНОИ РУСИ С КАТОЛИЧЕСКИЙ НИРОМ
(на примере одного памятника)
Многотысячная коллекция находок из раскопок Н. К. Карге-
ра 1957-1964 гг. на древнерусском городище второй половины
ХП - первой половины ХШ вв. близ села Городище Шепетовского
района Хмельницкой области содержит значительное количество
предметов западноевропейского происхождения. Большинство из
них, естественно, входило в обиход местного населения. Это
ножи и ножницы с дамаскированным клинком (выделены Г. А. Воз-
несенской), возможно, вставки из горного хрусталя, фрагмен-
ты колоколов, отдельные предметы вооружения.
На этом Фоне выделяется несколько чужеродных культовых
предметов с латинскими пояснительными надписями. К ним от-
носятся серебряный реликварий, пластинка из свиндово-оловя-
нистого сплава со сценой Воскресения Христова и бронзовая
чаша с аллегорическими изображениями.
Наиболее ценной, поистине уникальной находкой является
серебряный реликварий в виде заг янной с двух сторон ци-
линдрической капсулы (высота - г см, диаметр - 1,5 см) с
ушком для подвешивания и четкой латинской надписью: BER ♦
BEATUS STEFAHUS LIGHUM DH. Надпись свидетельствует, что в
64
капсуле запаяны частицы ношей Св. СтеФана и, очевидно, древа
Креста Господня. Единственная и очень близкая аналогия ре-
ликвария находится среди сокровиш герцогов Брауншвейгских.
Это цилиндрическая» серебряная с позолотой капсула такого
же диаметра, высотой 2,7 см, с греческой надписью, указыва-
вшей на то, что внутри содержатся частицы мошей Св. Власия.
Предполагается, что реликвия была вывезена Генрихом Львом,
герцогом Саксонским и Баварским из Константинополя для мо-
настыря Св. Власия в Брауншвейге. Следовательно, к началу
ХИ в. в Саксонии был, по меньшей мере, один византийский
образец, которому мог следовать мастер, изготовивший капсу-
лу для ношей Св. Стефана и Древа Креста. Собственно, остан-
ки Стефана Первомученика, перенесенные в 428 г. из Иеруса-
лима в Константинополь, частично разошлись по свету либо в
качестве святых даров церкви, либо как "святая добыча"
крестоносцев, разграбивших Константинополь в 1204 году .
Сочетание в одной капсуле одновременно помешенных туда час-
тиц мошей Св. Стефана и Древа Креста Господня склоняет к
предположению, что в данном случае драгоценные частицы вы-
везены из Константинополя одним из участников крестовых по-
ходов. Таким образом, наиболее вероятной датой изготовления
реликвария слеует считать начало XI в.
С массовым походом европейцев на Восток к христианским
святыням связано, по всей вероятности, возникновение новой
традиции изображения храма Гроба Господня в сцене Воскресе-
ния Христова, что и отразилось в композиционном построении
иконки, найденной на городите в 1963 г. Она представляет
собой пластину (высота сохранившейся части - 6 см, ширина -
7 см), отлитую из свинцово-оловянистого сплава. Нижняя сю-
жетная часть ее отделена ' горизонтальной чертой от узкой
верхней, где изображен купол на пяти колоннах, а по бокам
плохо читаемая двустрочная латинская надпись: SEPVL CRVM (
Прочтение надписи А. И. Зайцева).
D... HI HI
Ближайшие сюжетно-композиционные аналогии основному изобра-
жению являения ангела святым женам находим в произведениях
65
высочайшего ювелирного мастерства - на переносных алтарях,
реликвариях, выполненных кельнскими мастерами ХП в. Возмож-
но, они и послужили образцом, которому подражали ремеслен-
ники, работавшие на широкий сбыт и с дешевым материалом.
Однако ни на одном из этих или близких ин сюжетно образцов
нет изображения храма Гроба Господня. Как правило, в этой
сиене условно передается пешера либо кувуклий над Гробом
Господним. Городишенская находка представляет с этой точки
зрения исключительный интерес, так как воспроизводит, хотя
и схематично, купольное сооружение над Гробом Господним та-
ким, каким его могли видеть европейцы, участники крестовых
походов, достигшие Святой земли на рубеже Х1-ХП вв. Изобра-
жение храма на пластине подтверждает установившееся мнение,
что данная постройка, несмотря на многочисленные разрушения
и поновления, в основе своей оставалась неизменной, по
крайней мере, со времен Константина Мономаха, на средства
которого храм был возрожден после арабского разрушения.
Третья находка относится к изделиям массового произ-
водства. Это бронзовая чаша (диаметр - 26,5 см, высота - 4.
5 см), выкованная из очень тонкого бронзового листа с узким
горизонтально отогнутым краем и гравированными аллегоричес-
кими изображениями, персонифицирующими человеческие пороки,
с сопроводительными надписями: IRA, IDOL... RIA
(IDOLATRIA), IHXVRIA (IHJURIA ? LUXURIA), IHVIDIA.
По типологии T. Поклевского, чаша относится к подтипу
Пб и датируется рубежом ХП - ХШ в. Такие чаши изготавлива-
лись в мастерских нижнего Рейна, Мааса и Вестфалии. Счита-
ется, что находки их в Древней Руси связаны с торговыми пу-
тями.
Рассмотренные выше культовые предметы найдены на де-
тинце и никак не связаны с местом расположения древней
церкви, выявленной на территории окольного города на осно-
вании планиграфии находок церков эй утвари.
66
С. И. РЫХАКОВА
ЛАТИНСКИЕ И РУССКИЕ РАННЕСРЕДНЕВЕКОВЫЕ
ИСТОЧНИКИ О БАЛТИЙСКИХ (БАЛТСКИХ И ПРИ-
БАЛТО-ФИНСКИХ) НАРОДНОСТЯХ
1.	Восточная Прибалтика XI-ХШ веков как территория пе-
реплетения взаимоотношений Руси, папского престола и духов-
но-рыцарских орденов. Зеркало внешней политики европейских
и русских государственных и духовных организаций раннего
средневековья, их политических и экономических интересов и
взаимоотношений, начала миссионерской деятельности западной
и восточной церквей: русских епископств (Полоцкого, Новго-
родского, Смоленского) в Х1-ХП вв., гамбургско-бременского
и лундского архиепископств) с инициативой, исходящей от
папского престола) с ХП века, духовно-рыцарских орденов
(орден "Братья Христова воинства" - т. н. меченосцев, Тев-
тонский орден, и образованный на их основе в 1237 г. Ли-
вонский орден).
2.	Исследования, посвяшенные началу миссионерской дея-
тельности католических епископов в Латвии (Трусман Г. Г.,
Кродзниекс Я., Нугуревич Э. С.), формированию и деятельности
орденов, их взаимоотношениям с епископствами (Бунге ф. Г.),
распространению православия в Латвии (Назарова Е. Л.). Наша
задача - взглянуть на латинские и русские источники IX-X1
веков с точки зрения их описания и оценки внутренней жизни
народов Балтии. Ценность этого материала в том, что он мо-
жет стать своего рода идентификатором более поздних сведе-
ний (из источников -XVI-Хуш вв.) по мифологии, обрядности,
верованиям, социальному укладу и быту древних балтов и при-
балтийских Финских народностей, а следовательно, и основой
для реконструкции их "картины мира". Кроме этого, такой по-
ворот материала может позволить начать сравнительное иссле-
дование по истории отношения католической и православной
церквей и русского и европейского народов к нехристианским
67
соседям - балтийцам (начиная с раннего средневековья).
3.	Для нашего исследования наиболее важны следующие
группы источников (из классификации Т.Зейда): 1. Западно- и
североевропейские хроники конца I - начала П тыс. н. э. ("Жи-
тие Св. Ансгария" Римберта, IX в.. "Деяния гамбургско-бре-
менских архиепископов" Адама Бременского.XI в.. Хроника
Галла Анонима, нач. ХП в., "Деяния датчан" и Саксона Грамма-
тика. ХП-ХШ вв., а также описание путешествия английского
автора ВульФстана. IX в.). 2. Исландские королевские саги и
рунические надписи XI-ХШ вв. 3. Русские летописи (Лавренть-
евская, Ипатьевская, несохранившаяся Полоцкая, Новгородские
и Псковские). 4. Повествовательные исторические сочинения ХШ
в. ("Хроника Ливонии" Генриха Латышского, Старшая рифмован-
ная хроника, Анналы Даугавгривского монастыря). 5. Из доку-
ментальных источников - папские буллы конца ХП-ХШ вв.
4.	Народы Восточной Прибалтики по источникам 1Х-ХП ве-
ков. Эйстланд, Ливланд, Курланд, Эрмланд др. обозначенные
земли. Эйсты (?) и куры по исландским сагам, древнесканди-
навским географическим сочинениям, руническим надписям, а
также по "Житию св. Ансгария". Чудь, литва, земигола,
корсь, летгола, либь, пруссы по Русским летописям. Пруссы -
аэстии по Хронике Галла Анонима и сочинению ВульФстана.
5.	Балтийские племена в конце ХП-ХШ вв. Основные ис-
точники - "Хроника Ливонии" Генриха Латвийского, Старшая
Рифмованная хроника и папские буллы, Ливы, лэтты, семигал-
лы, куры, венды, литовцы, эсты. Отношение указанных источ-
ников к РУССКИМ.
б.	Основные выводы, постановка проблем и перспектива
дальнейшего исследования (ввод и использование новых источ-
ников, а также получение нужной нам информации из уже из-
вестных в историографической литературе
68
Н.П. СТАРОСТИНА
ДРЕВНЯЯ РУСЬ И ЛИТВА
1.	Вопрос о политическом, правовом и культурном взаи-
модействии Литвы и Древней Руси .с давних пор занимал умы
историков и в различных исторических ситуациях интерпрети-
ровался неоднозначно: от признания почти полной славяниза-
ции литовцев до гармоничного существования единого бал-
то-славянского государства, начиная со времени его
возникновения.
2.	Характер отношений Литвы и Руси не оставался неиз-
менным. К ХП в. приходит конец данническим отношениям и
русским походам в литовские пределы. В ХП-нач. ХШ вв. Литва
начинает принимать участие в междукняжеских усобицах, а за-
тем переходит в активное наступление на русские земли, уси-
лившееся с образованием Литовского государства. К сер. ХШ
в. татаро-монгольское нашествие грубо прервало, резко нару-
шило процесс объединения древнерусских земель, осложнив эт-
ническое развитие. Ослабленные страшным разгромом древне-
русские земли в течение ХШ-XIV вв. расхватывались по кускам
ее соседями, формирование украинской и белорусской народ-
ностей, проживавших на юго-западных и западных территориях
бывшей Древней Руси, проходило в рамках Литовского госу-
дарства, впоследствии объединившегося с Польшей.
3.	К середине XIV в. Литва подчинила Новогрудок, По-
лоцк, Пинск, Туров, Витебск, Волынь, временами контролиро-
вала Киев. Бывшие древнерусские зенли питали экономический
потенциал Литовского государства, что также облегчило борь-
бу с орденской агрессией. При включении бывших древнерусс-
ких территорий в состав Литвы их общественно-политическая
структура не деформировалась, однако статус составных час-
тей и степень автономизации были неоднородными. Победители
значительно уступали побежденным и по численности населе-
ния, и по территории. Славянский компонент превосходил
69
балтский уровнен развития культуры, художественного твор-
чества. государственных и правовых традиций, наконец, на
несколько веков раньше приобшен к христианству, в то время
как литовцы до конца XIV в. оставались язычниками. Несмотря
на проявление сильного русского влияния, этнографическая
Литва сохранила свою культурную самобытность , а давняя об-
щность осложнялась межэтнической напряженностью, вызываемой
разностью конфессий, привилегированностью литовского правя-
щего слоя, степень которой менялась в зависимости от исто-
рической обстановки. Нахождение русских земель в орбите ли-
товской государственности в определенной степени
обуславливалось как противостоянием Литовского государства
Золотой Орде, так и центростремительными процессами в русс-
ких землях в конце ХШ- первой половине XIV в.
4.	В последние годы "исторического разлома" и выделе-
ния из состава СССР ряда национальных государств наблюдает-
ся всплеск интереса к прошлому своих народов, характерный
для кризисных периодов истории. Попытки связать в истори-
ческой памяти прошлое и настоящее привели к необходимости
переосмысления прежней историографии, также и по вопросам
становления литовской государственности, балто-славянского
политического, правового и культурного синтеза, Формирова-
ния народностей на территории Восточной Европы и др. Поя-
вившиеся новые работы, так или иначе рассматривающие проб-
лемы балто-славянского взаимодействия, неодинаковы по своему
научному уровню, многие из них несут отпечаток "сиюминут-
ности", проецируя реалии более позднего времени в прошлое.
Б. II. ФЛОРЯ
ДРЕВНЯЯ РУСЬ, ПАПСТВО И
КАТОЛИЧЕСКИЙ МИР В ХШ в
Изучение источников и результатов имеющихся исследова-
ний позволяют наметить следующие периоды в истории взаимо-
отношений Руси, папства и католического мира в течение ХШ в.
70
1.	Первый период - примерно до конца 20-х гг. ХШ в.,
характеризующийся сохранением в целом традиционных, харак-
терных для предшествующего периода отношений между Русью и
ее западными соседями (включая и оживленные культурные кон-
такты ). Попытка венгерского правительства с помощью планов
унии побудить папскую курию к поддержке его восточной поли-
тики осталось эпизодом без последствий. Нараставший конф-
ликт между русскими княжествами и немецкими государствами в
Прибалтике не приобрел еше черт религиозного противостояния
- "русские" выступают скорее, как конкуренты в борьбе за
власть над язычниками. Папские буллы этого времени говорят
об отсутствии в Риме какой-либо определенной линии по отно-
шению к Руси.
2.	Второй период - с конца 20-х до начала 40-х гг. ХШ
в. - время нарастающего напряжения во взаимоотношениях меж-
ду Русью и католическим миром, и существенную роль в обост-
рении этих отношений играет папство. В этот период времени,
идя навстречу пожеланиям немецких и шведских противников
Новгорода, курия призывает к блокаде новгородских земель и
другим враждебным действиям против этого государства.
"Русские" в этих документах выступают как "неверные", "враги
бога и католической веры". В то же самое время, опираясь на
поддержку польской церкви, папство стремилось ограничить
контакты польского обшества с древнерусским миром и создать
условия для организации миссионерской деятельности католи-
ческой церкви. Следствием такой политики стали первые конф-
ликты между православными и католиками на древнерусской
почве. События 1240-1242 гг., вопреки распространенному
мнению, не имели переломного значения в истории отношений
Древней Руси и католического мира. Для немцев и шведов -
это было продолжение войны за покорение язычников, живущих
под властью Новгорода, для Новгорода их вторжение было
обычным (хотя и крупным по масштабу) проявлением враждебной
политической экспансии.
3.	Третий период охватывает 40-е - частично 50 е гг.
ХШ в. Это - время установления дипломатических контактов
71
между древнерусскими князьями и Римом на почве их обшей за-
интересованности в борьбе с Золотой Ордой. Развитие этих
контактов привело к заключению церковной унии между Галиц-
кой Русью и Римом и к присылке Даниилу Галицкому королевс-
кой короны от папы. Это - время тесного сближения Галицкой
Руси с целым рядом государств католической Европы (включая
Тевтонский Орден). Новые явления в истории отношений Руси с
католическим миром в конце 40-х - начале 50-х гг. не каса-
лись Новгорода, который стал объектом крестового похода
против язычников, живущих под его властью. К этому времени
относится и начало практики пожалования курией "русских"
земель католическим государствам.
4.	Началом четвертого периода можно условно считать
1257 г., когда была разорвана церковная уния между Галицкой
Русью и Римом и папа объявил крестовый поход против "литов-
цев, ятвягов и русских и других язычников и схизматиков." С
этого времени берет начало практика объявления крестовых
походов против Руси и получает дальнейшее распространение
практика пожалования "русских земель" католическим госуда-
рям и государствам. На западнославянской почве во второй
половине ХШ в. складывается представление о Руси, как части
внешнего, враждебного, нехристианского мира, чему способс-
твовало участие русских войск в татарских и литовских похо-
дах на западных соседей Руси. Несколько позже, уже в XIV
в.? образ латинского мира, отмеченный аналогичными чертами,
появляется в древнерусских текстах, вероятно, как проявле-
ние ответной реакции.
Н.И. ЩАВЕЛЕВА
ЛАТИНСКИИ МОЛИТВЕННИК -
ПАМЯТНИК ДРЕВНЕРУССКС . ИСТОРИИ XI в.
В ряду источников, хранящих известия о древней Руси
как значительном государстве, особое место занимает католи-
72
ческий молитвенник невестки Ярослава Мудрого, жены князя
Изяслава. Дочь польского короля Мешко П. правнучка германс-
кого императора Оттона П, принцесса Гертруда прибыла на
Русь в 40-х гг. XI в. Ей суждено было сыграть выхную роль в
сложной борьбе Изяслава за Киевский стол. Стараниями Герт-
руды в эту борьбу в 60-70-х гг. XI в. были втянуты Польша,
Германия и папский Рим. Принадлежащий Гертруде латинский
молитвенник, составляющий часть так называемого Кодекса
Гертруды, сохранился до наших дней в подлиннике и являет
собой далеко не исчерпанный кладезь сведений о событиях
русской и европейской истории XI в.
В отечественной и зарубежной историографии Кодекс
рассматривался с точки зрения его палеографической и худо-
жественной ценности. Более всего внимания уделялось прек-
расным миниатюрам, на которых изображена сама Гертруда, ее
сын князь Ярополк с женой Ириной. Польские ученые, считаю-
щие молитвенник первым произведением художественной литера-
туры Польши, сравнительно недавно начали изучать его как
памятник католического богослужения XI в.
Для русского историка несомненный интерес представляет
содержание неисследованных до сих пор личных молитв княги-
ни. В покаянных и благодарственных молениях ревностной
христианки можно отыскать следы подлинных исторических со-
бытий, участницей которых была представительница русской
княжеской династии. Удается в определенной мере воссоздать
сложную жизнь невестки, жены и матери русских князей. Есть
тексты, где "раба"(famula) Гертруда молится за братьев,
сестер и дочь, просит Господа дать ей терпение и смягчить
нрав окружающих ее людей, усмирить гнев князя. Молит сми-
рить ее гордыню, дабы предстать она могла перед очами свое-
го господина "кроткой и мягкосердечной".
Чрезвычайно интересны девять молитв, в которых княгиня
упоминает своего сына Ярополка, перешедшего в католическую
веру и потому называемого по имени св. покровителя Петра.
Обращаясь к Христу, к Деве Марии, Святой Елене, мать обра-
щается к святым заступникам со страстной мольбой помочь сы
73
ну на войне и в мире, сохранить войско его и товарищей,
умоляет предостеречь его от козней недругов и возвратить
невредимым с поля брани. Перечисляет княгиня грехи сына,
добавляя к каноническим, грехи, присущие несдержанному кня-
зю. В нолитвах не только вырисовывается живой образ Пропол-
ка Изяславича, но и проявляется хронологическая канва его
жизненного пути.
За сложнопостроенными религиозными Формулами католи-
ческих молитв сокрыты подлинные события древнерусской и ев-
ропейской истории в тот сложный период, когда решалась
судьба Киевского престола, и православная Русь передавалась
под опеку католического Рима; когда противоречия между ла-
тинской и греческой верой не носили еше столь непримиримого
характера, как в следующие века; когда католики и правос-
лавные были еше достаточно толерантны в отношении друг дру-
га, и ради сохранения власти не было зазорным православному
князю, сыну католички, принять веру матери. Перед нами ред-
чайший религиозный памятник, содержание которого проливает
свет на политическую историю европейских государств.
74
ОГЛАВЛЕНИЕ
ДРЕВНЯЯ РУСЬ В СИСТЕМЕ ЭТНОПОЛИТИЧЕСКИХ
И КУЛЬТУРНЫХ КОНТАКТОВ
Бейлис В. М. Невольники ас-сакалиба
в обществе стран Халифата
в УШ-IX вв.--------------------------------------С. 1-2
Белецкий С. В.. Посвятенко В. А. Абу Хамид
ал-Гарнати о процедуре обмена
кредитных денег на Руси-------------------------С. 2-4
Ведюшкина И. В. "Чувство-мы" в Повести
временных лет-----------------------------------С. 4-8
Глазырина Г. В. Скандинавская параллель’
летописному рассказу отрока
новгородца Гюряты Роговича----------------------С. 8-9
Даркевич В. П. К проблеме происхождения
древнерусских городов---------------------------С. 10-13
Джаксов Т.Н. Ингигерд, жена князя Ярос-
лава Мудрого, в изображении
"Пряди об Эймунде"------------------------------С. 14
Калинина Т.Н. "Царь славян" Ибн фадлана---------С. 14-15
Каштанов С. М. Была ли Ода Штаденская
женой великого князя Свя-
тослава Ярославина ?----------------------------С. 15-19
Коновалова И. Г. Население городов
Северного Причерноморья
в ХП-XIV вв. (по арабским
источникам)- -----------------------------------С. 19 21
Лимонов Ю. А. Этнический и географический
"справочник" человека Древней
Руси (1Х-ХШ вв.)---------------------.----------С. 21-22
Мельникова Е. А. Скандинавские антропонимы
Древней Руси------------------------------------С. 23 24
Молчанов А. А. Древнерусский антропонимичес-
кий элемент в династических тра-
дициях стран Балтии ХП-ХШ вв.------------------С. 24-26
Назаренко А. В. Киевская княгиня - внучка
папы Льва IX (1049-1054) и им-
ператора Генриха Ш (1039-1056):
новые данные о внешней политике
Руси в 70-х гг. XI в.--------------------------С. 26-29
Петрухин В. Я. К предыстории этнокультурных
связей Древней Руси. Славяне и
Русь.------------------------------------------С. 29-30
Пчелов Е. В. Польская княгиня - Мария-Добро-
нега Владимировна------------------------------С. 31-33
Рапов 0. И. Внешняя политика Владимира Вели-
кого после официального принятия
Русью христианства-----------------------------С. 33-36
Свердлов И. Б. RorlK (Нг0г1Кг) Г G^rdum--------С. 36-40
Симонов Р. А. Роль культурных контактов
связанных с Кирилло-МеФодиевс-
кими традициями, в развитии
расчетной пасхалистики на Руси-----------------С. 40-42
Столярова Л. В. Родословно-летописные
известия о женах псковского
князя Довмонта---------------------------------С. 42-45
Травкин С. Н. Южное пограничье Галицкой
Руси и центры средневековой
цивилизации (по материалам
монетных находок)------------------------------С. 45-47
Юрасов И. К. О времени появления печене-
гов в степях Восточной Европы------------------С. 48-49
ДРЕВНЯЯ РУСЬ И КАТОЛИЧЕСКИЙ МИР
Горский А. А. О контактах Александра
Невского с Риме' ------------------------------С. 50-53
Котляр Н. ф. Крестоносцы на Волыни-------------С. 53-55
Кучкин В. А. Трудные годы Александра
Невского---------------------------С. 55-58
Матузова В. И. Роль Тевтонского ордена
в осуществлении планов про-
никновения папской курии на
Русь-------------------------------------------С. 59-60
Мугуревич Э. Учреждение и военная
деятельность ордена мече-
носцев в Прибалтике----------------------------С. 60-61
Назарова Е. Л. К вопросу о вступлении
Дании в войну за Эстонию
в 1219 г.-----------------------------—'-------С. 61-64
Пескова А. А. Археологические свиде-
тельства связей Южной Руси
с католическим миром (на
примере одного памятника)----------------------С.64-66
Рыжакова С. И. Латинские и русские ранне-
средневековые источники о бал-
тийских (балтских и прибалтийско-
финских) народностях---------------------------С. 67-68
Старостина И. П. Древняя Русь и Литва-----------С. 69-70
Флоря Б. Н. Древняя Русь, папство и
католический мир в ХШ в.-----------------------С. 70-72
Щавелева Н. И, Латинский молитвенник-
памятник древнерусской ис-
тории XI в.------------------------------------С, 72-74