Хейнц  Шрётер
 ВЕЛИКАЯ  БИТВА
ГЛАЗАМИ  ВОЕННОГО  КОРРЕСПОНДЕНТА

ЗА  ЛИНИЕЙ  ФРОНТА
 МЕМУАРЫ

ЗА  ЛИНИЕЙ  ФРОНТА
 МЕМУАРЫ
 Heinz  Schroter
 STALINGRAD
 «...BIS  ZUR  LETZTEN  PATRONE»

ЗА  ЛИНИЕЙ  ФРОНТА
 МЕМУАРЫ
 Хейнц  Шрётер
 СТАЛИНГРАД
 ВЕЛИКАЯ  БИТВА  ГЛАЗАМИ
ВОЕННОГО  КОРРЕСПОНДЕНТА
 1942-1943
 S
 Москва
 Ц€НТРПОЛИГРАФ

УДК  94(100)”  1939/45”
ББК  63.3(0)62
Ш86
 Охраняется  законодательством  РФ
о  защите  интеллектуальных  прав.
Воспроизведение  всей  книги  или  любой  ее  части
воспрещается  без  письменного  разрешения  издателя.
Любые  попытки  нарушения  закона
будут  преследоваться  в  судебном  порядке.
 Серия  «За  линией  фронта.  Мемуары»
выпускается  с  2002  года
 Разработка  серийного  оформления
художника  И.А.  Озерова
 Шрётер  X.
 Ш86  Сталинград.  Великая  битва  глазами  военного
корреспондента.  1942—1943  /  Пер.  с  нем.  А.С.  Не¬
чаева.—  М.:  ЗАО  Центрполиграф,  2010.  —  315  с.  —
(За  линией  фронта.  Мемуары).
 ISBN  978-5-9524-4585-7
 Книга  немецкого  военного  корреспондента  о  битве  под  Сталинградом
образно  и  точно  воспроизводит  драматическую  обстановку  великой
битвы,  явившейся  переломным  моментом  Второй  мировой  войны.  Автор
пользуется  многочисленными  свидетельствами  очевидцев  и  выдержками
из  архивных  документов,  с  немецкой  педантичностью  приводит  объ¬
ективные  данные  о  количестве  вооружения  и  потерях  воюющих  сторон.
 УДК  94(100)"1939/45"
ББК  63.3(0)62
 ©  Перевод,
 ЗАО  «Центрполиграф»,  2010
©  Художественное  оформление
серии,  ЗАО  «Центрполиграф»,
 ISBN  978-5-9524-458  5-7 	2010

Предисловие
 Когда  бывший  военный  корреспондент  Хайнц  Шрётер
в  1948  году  опубликовал  свою  книгу  «Сталинград  —  до
последнего  патрона»,  его  произведение  неожиданно  нашло
широкий  отклик  среди  читателей.  Можно  было  бы  пред¬
положить,  что  для  немцев  спустя  три  года  после  оконча¬
ния  войны  существовали  более  важные  вещи,  чем  события,
связанные  с  Третьим  рейхом,  однако  потребность  в  инфор¬
мации  о  битве  за  Сталинград  была  явно  слишком  велика.
В  течение  десяти  лет  вышли  в  свет  восемь  изданий  данной
книги,  при  этом  люди  с  интересом  читали  не  только  о  сол¬
датах,  офицерах  и  генералах,  имевших  какое-либо  отноше¬
ние  к  Сталинграду.  Не  в  меньшей  степени  их  интересовала
судьба  многочисленных  немецких  военнослужащих,  нахо¬
дившихся  к  тому  времени  еще  в  советском  плену.  Интерес
был  всеобщим,  так  как  Сталинград  являлся  символом  не
только  для  граждан  Советского  Союза,  но  и  для  немцев:
для  одних  это  было  начало  конца,  для  других  —  начало  по¬
бедного  шествия.
 После  капитуляции  6-й  армии  31  января  1943  года  на¬
ционал-социалистическая  пропаганда  постоянно  твердила  о
жертве,  принесенной  немецкими  солдатами,  и  восхваляла
их  как  героев,  которым  свойственны  такие  военные  доб¬
родетели,  как  честь,  храбрость,  товарищество,  верность
долгу  и  любовь  к  Отечеству.  Что  же  произошло  на  самом
деле,  оставалось  в  то  время  тайной,  скрытой  под  пропаган¬
дистским  покрывалом.  После  падения  Третьего  рейха
 5

люди,  воспитанные  в  мире,  где  господствовали  данные  по¬
нятия,  пытались  найти  для  себя  рациональные  объяснения
событиям  недавнего  прошлого.  Несмотря  на  то  что  книга
Шрётера  не  являлась  законченным  научным  трудом,  она  все
же  удовлетворила  желание  людей  знать  правду.  Для  жен¬
щин,  чьи  сыновья  и  мужья  «остались  в  Сталинграде»,  книга
явилась  откровением,  однако  при  этом  они  все  же  не  теря¬
ли  надежду  на  возвращение  своих  родных,  пропавших  без
вести.  К  тому  времени  в  Германии  никто  не  знал,  какое  ко¬
личество  немецких  солдат  оказалось  в  советском  плену,  и
никто  не  мог  предположить,  что  вернутся  из  плена  лишь
около  6000  человек.  Когда  в  1955  году  последние  военно¬
пленные  прибыли  в  Федеративную  Республику,  никто  из
них  уже  не  придавал  значения  тому  ордену,  который  Гит¬
лер  когда-то  хотел  им  вручить:  орден  за  Сталинград,  наря¬
ду  с  соответствующими  орденами  за  Крым,  Нарвик  и  Холм,
должен  был  стать  отличительным  наградным  знаком  геро¬
ев  Сталинграда.  Первый  проект  ордена,  разработанный  ко¬
мандиром  особого  подразделения  и  военным  художником
Эрнстом  Айгенером,  не  был  одобрен  ставкой  Гитлера:  изоб¬
ражение  мертвого  солдата  в  каске  с  намотанной  вокруг  нее
колючей  проволокой  на  фоне  руин  города  на  Волге  имело
явное  сходство  с  распятым  Христом.
 Сразу  же  после  гибели  немецкой  армии  в  Сталинграде
отдел  пропаганды  Главного  штаба  Верховного  главнокоман¬
дования  вермахта  поручил  Хайнцу  Шрётеру  написать  «кни¬
гу  о  Сталинграде»,  чтобы  рассказать  немецкому  народу  о
его  героях,  сражавшихся  под  Сталинградом.  Поскольку  за
этим  поручением  стоял  приказ  фюрера,  все  службы  вермах¬
та  с  готовностью  предоставляли  документы,  необходимые
для  создания  данного  произведения.  Уже  в  июне  1943  года
Шрётер  представил  рейхсминистру  народного  образования
и  пропаганды  первые  результаты  своего  труда,  однако  Геб¬
бельс  отказал  в  публикации,  так  как  книга  не  оправдала  его
ожиданий.  Как  он  выразился,  «немецкий  народ  этого  не
перенесет»,  после  чего  рукопись  исчезла.  Действительно,
вряд  ли  можно  было  гордиться  тем,  что  было  написано
Шрётером  в  его  книге.  Одни  только  письма  участников
Сталинградской  битвы,  пришедшие  из  окружения  после¬
 6

дней  почтой  20  января  1943  года  и  включенные  в  текст
книги,  разоблачали  национал-социалистическое  руковод¬
ство  Германии:  они  скорее  говорили  о  пораженчестве,  чем
способствовали  усилению  сознания  победы.  На  обрывках
бумаги,  на  обратной  стороне  штабных  карт,  на  телеграфной
бумаге  и  на  внутренней  стороне  конвертов,  полученных  от
своих  родственников,  солдаты  за  несколько  дней  до  своей
смерти  или  взятия  в  плен  писали  о  том,  о  чем  они  думали
и  что  чувствовали  в  те  часы.  Разочарование  и  оптимизм  —-
вот  что  в  первую  очередь  характеризовало  тогда  их  состоя¬
ние,  но  при  этом  они  не  оставляли  надежду  выжить.
 Сразу  же  после  окончания  войны  Хайнц  Шрётер  задал¬
ся  целью  вновь  написать  «книгу  о  Сталинграде»,  исполь¬
зуя  для  этого  уцелевшие  обрывки  своей  рукописи,  соб¬
ственные  записи,  информацию  от  других  людей  и
фрагменты  документальных  источников.  Его  попытка
увенчалась  большим  успехом.  С  каждым  новым  изданием
все  больше  и  больше  солдат  различных  званий  и  должнос¬
тей  предоставляли  в  его  распоряжение  свои  собственные  за¬
писи.  Для  того  чтобы  наглядно  показать  страдания,  выпав¬
шие  на  долю  участников  битвы  под  Сталинградом,  Шрётер
использовал  фотографии  военных  корреспондентов,  нахо¬
дившихся  тогда  в  Сталинграде.
 Спустя  пятьдесят  лет  после  Сталинградской  катастрофы
появились  тысячи  публикаций  на  данную  тему.  В  пятидеся¬
тых  годах  вышли  в  свет  оправдательные  воспоминания  «все¬
знающих»  офицеров  с  одной  стороны  и  заставляющие
задуматься  размышления  других  офицеров  с  другой  сторо¬
ны.  Основной  темой  этих  рассуждений  прежде  всего  стояла
солдатская  ответственность,  оправданность  военного  послу¬
шания  и  смысл  политического  примата.  Вслед  за  этими  пуб¬
ликациями  появились  многочисленные  газетные  статьи  о
возникших  во  время  Сталинградской  битвы  проблемах,  свя¬
занных  с  материально-техническим  снабжением  войск  или
носивших  оперативный  характер.  В  связи  с  запланированным
созданием  Европейского  оборонного  союза  и  включением
Федеративной  Республики  Германии  в  НАТО  обсуждались
также  проблемы  взаимодействия  пяти  армий  различных  на¬
циональностей  на  Донском  фронте.  Исторические  исследо¬
 7

вания  пополнились  темой  о  Сталинградской  битве  лишь
после  того,  как  были  возвращены  западными  союзниками
конфискованные  ими  источники.  Документальное  произве¬
дение  Манфреда  Керинга  «Сталинград.  Анализ  и  документы
одной  битвы»  вышло  в  свет  в  1974  году.  За  семь  лет  до  этого
А.М.  Самсонов  в  своей  книге  изложил  советскую  точку  зре¬
ния  о  Сталинградской  битве.  В  рамках  издания  о  Великой
Отечественной  войне  Академия  наук  СССР  выпустила  в
1980  году  том,  посвященный  Сталинграду.
 Прошло  полвека  с  того  дня,  когда  сомкнулось  кольцо
окружения  вокруг  6-й  армии  под  Сталинградом.  Советский
Союз,  одержавший  победу  в  войне,  распался,  государство
стало  банкротом,  его  идеология  оказалась  проигрышной  и  че¬
ловеконенавистнической.  Бывшие  герои  нации,  победители
в  Сталинградской  битве,  —  сегодня  не  просто  пожилые
люди,  это  люди,  оказавшиеся  в  постыдной  для  них  ситуации
и  вынужденные  влачить  жалкое  существование  на  нищенс¬
кую  пенсию.  Ордена,  которыми  они  в  свое  время  были  на¬
граждены,  вероятнее  всего,  проданы  туристам,  может  быть,
даже  немецким.  Они  так  и  не  знают  до  сих  пор,  сколько  их
товарищей  погибло  в  Сталинграде,  поскольку  не  было  ни  од¬
ного  официального,  проверенного  списка  погибших  или
пропавших  без  вести.  Они  все  еще  надеются  когда-нибудь
познакомиться  с  этими  данными  и  многими  другими  откро¬
венными  документами.  Рассчитывать  на  свободное  от  идео¬
логии  отображение  событий  в  Сталинграде  можно  будет  лишь
тогда,  когда  ученые  получат  доступ  к  московским  архивам,
но  может  случиться  так,  что  к  тому  времени  последних  ге¬
роев  Сталинграда  уже  не  будет  в  живых.
 Символ  битвы  под  Сталинградом,  который  впоследствии
был  переименован  в  Волгоград,  останется  неизменным,  и
на  него  вряд  ли  повлияют  какие-либо  неприятные  сведе¬
ния  разоблачающего  характера,  которые  ожидаются  также
и  российской  стороной.  Памятник  Сталинградской  битве  не
будет  разрушен,  как  это  было  сделано  с  монументами  со¬
ветских  вождей  и  их  приспешников.
 Во  вновь  объединенной  Германии  интерес  к  событиям
1942—1943  годов  под  Сталинградом,  похоже,  сошел  на  нет.
В  молодом  поколении  западной  части  страны  благодаря
 8

школе  и  средствам  массовой  информации  прочно  укорени¬
лось  мнение,  что  гитлеровские  солдаты  понесли  справедли¬
вое  наказание.  Что  они  потеряли  между  Доном  и  Волгой?
Кроме  того,  они  могли  и  дезертировать,  и  перейти  на  сто¬
рону  Красной  армии:  подобные  рассуждения  вполне  могли
бы  уготовить  им  место  даже  среди  противников  Третьего
рейха.  В  отношении  захватчиков,  выступивших  против
миролюбивого  Советского  Союза,  не  следует  выражать  ни
симпатии,  ни  сожаления.  50-летнюю  годовщину  начала
Второй  мировой  войны  средства  массовой  информации
преподнесли  исключительно  с  точки  зрения  исторической
вины  Германии,  однако  спустя  несколько  недель  после
этого  события  перед  советской  империей  был  сорван  «же¬
лезный  занавес»,  что  абсолютно  не  было  на  руку  тем,  кто
вновь  предрекал  социализму  большое  будущее.  Теперь  для
каждого  было  ясно,  что  социалистическое  содружество,
взвалившее  на  свои  плечи  непомерный  груз  вооружения,
потерпело  крах.
 Само  стремление  восточных  немцев  узнать  историческую
правду  о  Второй  мировой  войне  после  многих  лет  идеоло¬
гически  мотивированной  дезинформации  оправдывает  та¬
кие  публикации,  которые  не  только  объясняют  суть  дела,
но  и  обращаются  к  эмоциям  читателей.  Никто  не  сможет
прочесть  книгу  Шрётера  и  не  задуматься  при  этом  о  про¬
читанном.
 Сталинград  как  город,  ознаменованный  исторической
битвой,  не  исчезнет  из  анналов  военной  истории,  как  это
случилось  с  Градец-Кралове  (Чехия)  или  Аустерлицем  и
Йеной.  Вопрос  о  том,  постигнет  ли  погибших  под  Сталин¬
градом  когда-нибудь  та  же  участь  забвения,  что  и  солдат,
павших  в  других  прошлых  битвах,  можно  отнести  к  одно¬
му  из  вопросов,  которые  задавал  себе  штабной  врач  в  сво¬
ей  операционной  палатке  на  Рождество  1942  года,  видя
вокруг  себя  многочисленные  страдания  раненых.  До  тех
пор  пока  отзвуки  Второй  мировой  войны  не  умолкнут  на
политической  арене  современности,  на  этот  вопрос  можно
ответить  отрицательно.  Крушение  победоносных  планов  в
1945  году  с  возрождением  национализма  в  Центральной  и.
Восточной  Европе,  а  также  неустранимые  последствия  де-
 9

колониализации  после  Второй  мировой  войны  останутся  в
сознании  еще  многих  поколений.
 До  тех  пор  пока  Вторая  мировая  война  будет  расцени¬
ваться  как  поворотный  пункт  во  всемирной  истории,  Ста¬
линград  останется  предметом  дискуссии  как  переломный
момент  в  ходе  этой  войны.
 В  спорах  по  вопросу  о  том,  какое  событие  Второй  ми¬
ровой  войны  ознаменовало  переход  немецкой  армии  от
побед  к  поражениям,  в  течение  десятилетий  большую
роль  играла  политика.  В  период  «холодной  войны»  на  За¬
паде  завидовали  успеху  Советов.  В  то  время  утверждение,
что  несостоявшаяся  высадка  немецких  войск  в  Велико¬
британии  в  конце  лета  1940  года  могла  быть  решающим
событием  в  ходе  войны,  находило  больший  отклик,  чем
аналогичные  советские  выступления  в  пользу  Сталингра¬
да.  Кроме  того,  это  благотворно  сказывалось  на  нацио¬
нальном  сознании  британцев.  В  США  стремились  к  тому,
чтобы  изобразить  решающим  событием  свое  собственное
вступление  в  войну  в  декабре  1941  года  после  нападения
японцев  на  Пёрл-Харбор.  В  Германии  было  немного  лю¬
дей,  которые  ссылались  на  итальянцев  и  считали,  что
самовольное  нападение  Муссолини  на  Грецию  в  октябре
1940  года  было  началом  конца.  В  отличие  от  этих  народ-
но-просветительных  попыток  объяснения  важного  собы¬
тия  войны  историческая  наука  едина  в  том,  что  «смена
прилива  и  отлива»,  как  это  сформулировал  Лидцел  Гарт,
произошла  в  ноябре  1942  года.  При  этом  не  остаются  без
внимания  высадка  американских  войск  в  Марокко  8  но¬
ября  1942  года  и  успешные  наступательные  операции
британских  войск  под  Эль-Аламейном,  начавшиеся  пос¬
ле  20  октября  1942  года.  Но  самый  значительный  удар  по
немецкому  военному  каркасу  был  нанесен  в  результате
советского  наступления  и  перехода  через  Дон  19  ноября
1942  года  под  Клетской.  В  эти  решающие  недели  Гитлер
находился  далеко  от  центральных  командных  постов.
Главнокомандующий  вермахтом,  после  того  как  9  нояб¬
ря  1942  года  произнес  свою  традиционную  речь  по  по¬
воду  годовщины  путча  1923  года  в  мюнхенской  пивной,
находился  в  Оберзальцберге  в  Верхней  Баварии,  откуда
 10

и  наблюдал  за  отходом  Роммеля  из  Египта  и  Ливии,  за  рас¬
ширением  американского  плацдарма  в  Северной  Африке  и
окружением  6-й  армии  Паулюса.  Начался  закат  звезды  «са¬
мого  великого  полководца  всех  времен».  С  этого  момента
Гитлеру  понадобилось  всего  лишь  два  с  половиной  года,
чтобы  привести  к  гибели  вермахт  и  Третий  рейх.
 Причины,  приведшие  к  поражению  в  Сталинграде,  иссле¬
дованы  до  мелочей.  Разногласия  касаются  лишь  значимости
той  или  иной  причины,  а  поскольку  выяснение  этого  во¬
проса  послужит  пониманию  данной  книги,  приведем  не¬
сколько  самых  важных  из  них:
 1. 	После  успехов  группы  армий  «Юг»  в  Крыму  и  захвата
Харькова  Гитлер  был  убежден,  что  Красная  армия  разбита,  и
решил  разделить  группу  армий  «Юг»  на  группу  армий  «А»  и
группу  армий  «Б».  В  результате  такого  разделения  сил  одна
из  групп  была  не  в  состоянии  завоевать  Кавказ,  а  другая  —
захватить  территорию  на  Волге.
 2. 	На  основании  предостережений  относительно  громад¬
ного  экономического  потенциала  США,  который  американ¬
цы  могли  использовать  и  в  пользу  СССР,  Гитлер  принял
решение  после  захвата  украинской  житницы  и  каменно¬
угольных  шахт  и  металлургических  заводов  Донбасса  овла¬
деть  также  нефтяными  источниками  Кавказа.  Продвижение
группы  армий  «А»  к  Эльбрусу  и  Моздоку,  однако,  сильно
застопорилось,  прежде  чем  цель  была  достигнута,  что  при¬
вело  к  опасному  увеличению  протяженности  путей  подво¬
за.  Кроме  того,  северный  фланг  группы  армий  оставался  без
прикрытия..  После  советского  наступления  на  Дону  в  но¬
ябре  и  декабре  1942  года  окружение  этих  немецких  груп¬
пировок  уже  было  неизбежным.  Группе  армий  «Б»,
лишенной  подвижных  танковых  соединений,  не  удалось
захватить  Сталинград  внезапным  ударом,  как  это  было  за¬
планировано.  После  преодоления  четырех  линий  обороны
на  подступах  к  городу  натиск  наступления  немецкой  армии
значительно  ослаб,  а  в  ходе  последующих  уличных  боев  в
черте  города  потери  немецкой  пехоты  были  непомерно  ве¬
лики,  так  как  артиллерия  и  авиация  не  оказывали  необхо¬
димой  поддержки,  а  танки  были  лишены  возможности
проведения  каких-либо  операций.
 11

3. 	Северный  и  южный  фланги  6-й  немецкой  армии  защи¬
щали  румынские  и  итальянские  части,  в  составе  которых  не
было  немецких  подразделений,  как  этого  требовало  обычное
правило  ведения  войны  с  участием  многонациональных  ар¬
мий.  В  данном  случае  речь  шла  о  чисто  национальном  соста¬
ве  данных  армий,  которыми  командовали  соответственно
румынские  или  итальянские  военачальники.  Вооружение
этих  армий  было  недостаточным,  в  частности,  не  хватало
современных  танков  и  эффективного  противотанкового  ору¬
жия.  Артиллерия  состояла  из  трофейных  орудий.  Степень
подготовки  был  значительно  ниже,  чем  у  немецких  частей.
 4. 	Наступление  Красной  армии  с  целью  окружения  6-й  ар¬
мии  было  направлено  против  3-й  и  4-й  румынских  армий
и  8-й  итальянской  армии.  Каждой  из  них  предстояло  за¬
щищать  тактически  невыгодно  расположенный,  почти  нео¬
борудованный  (с  разных  точек  зрения)  и  незащищенный
участок  фронта  протяженностью  свыше  200  километров.
Так,  например,  4-я  румынская  армия  имела  на  вооружении
только  34  тяжелых  противотанковых  орудия  с  дальностью
стрельбы  7,3  километра.  Обещания  немецкого  командова¬
ния  снабдить  армии  союзников  Германии  современным
оружием  так  и  не  были  выполнены.
 5. 	Военные  командные  инстанции,  в  частности  началь¬
ник  штаба  командования  сухопутных  войск,  не  могли
повлиять  на  Гитлера,  хотя  имели  профессионально  обо¬
снованные  военно-тактические  и  оперативные  аргументы.
Гитлер  отклонил  их  предложение  остановить  бои  в  Ста¬
линграде,  отвести  6-ю  армию  на  линию  обороны,  кото¬
рая  могла  бы  сэкономить  ей  силы,  и  усилить  фланги  с
обеих  сторон  Сталинграда.  Он  запретил  прорыв  6-й  ар¬
мии  из  окружения,  поверив  заверениям  командующего
люфтваффе  рейхсмаршала  Геринга,  что  окруженная  армия
сможет  получить  поддержку  с  воздуха.
 6. 	Против  отвода  6-й  армии  Гитлер  выступал  также  и
потому,  что  боялся  потерять  свой  авторитет  в  немецком
народе.  В  пивном  подвале  в  Мюнхене  8  ноября  1942  года,
выступая  перед  своими  старыми  соратниками,  он  заявил,
что  уже  завоевал  Сталинград  —  «гигантский  перевалочный
пункт».  Город,  носивший  имя  политического  противника,
 12

был  для  фюрера  «гипнотизирующим  символом».  Интен¬
сивные  сообщения  о  боях  под  Сталинградом,  длившихся
месяцами,  повышали  чувствительность  немецкого  народа  в
отношении  исхода  Сталинградской  битвы.  Слава  Гитлера
как  полководца  и  миф  вождя  не  допускали  военного  по¬
ражения.
 7. 	Снабжение  по  воздуху  армии,  насчитывавшей
300  ООО  солдат,  было  обречено  на  провал.  Состояние  за¬
хваченных  аэродромов,  равно  как  и  непредвиденные  по¬
годные  условия,  с  самого  начала  делали  невозможной  до¬
ставку  самолетами  в  район  окружения  под  Сталинградом
350  тонн  груза  ежедневно.  Советские  самолеты  и  части
противовоздушной  обороны  препятствовали  немецкой
авиации  как  подлетать  к  окруженной  территории,  так  и
вылетать  с  нее;  в  результате  воздушных  бомбардировок
были  уничтожены  взлетные  и  посадочные  полосы.  Транс¬
портировке  препятствовало  буквально  все:  население  го¬
рода,  плотный  туман,  обледенения  на  дорогах  и  метели.
 8. 	Когда  4-я  танковая  армия  8  декабря  1942  года  начала
пробивать  брешь  в  окружении  Сталинграда  с  южного  на¬
правления  с  целью  деблокировки,  6-я  армия  даже  не  дела¬
ла  попыток  прорваться  навстречу,  так  как  была  почти
парализована.  Горючего  хватало  максимум  на  40  километ¬
ров.  Лошади  еще  до  окружения  были  сданы  на  зимнюю
базу  для  кормления.
 9. 	Массированное  развертывание  Красной  армии  оста¬
лось  незамеченным  для  немецкой  разведки.  Отдел  развед¬
ки  по  иностранным  армиям  «Ост»  предполагал  в  октябре
1942  года,  что  Красная  армия  готовила  свое  главное  наступ¬
ление  на  среднем  участке  Восточного  фронта.  Еще  31  ок¬
тября  1942  года  «подготовительные  операции  для  мощного
наступления  не  были  замечены  ни  на  одном  участке».  Боль¬
шое  количество  советских  танковых  бригад  оставалось  для
немецкой  разведки  скрытым.  Абвер  не  хотел  думать  о  ка-
кой-либо  операции  по  окружению  со  стороны  советских
войск.
 10. 	Советское  производство  оружия  было  недооценено
немецким  командованием.  Предположение  о  том,  что  за
Уралом  ежедневно  с  конвейера  сходят  700  танков,  вызыва¬
 13

ло  у  Гитлера  смех.  Согласно  советским  данным,  в  течение
трех  недель  до  начала  наступления  на  плацдармы  западнее
и  южнее  Волги  были  транспортированы  160  ООО  солдат,
 10 	ООО  лошадей,  430  танков,  6000  орудий  и  14  000  прочих
боевых  машин.  В  наступлении  19  ноября  1942  года  участ¬
вовали  1  миллион  солдат,  6582  орудия,  11  564  миномета,
1041  зенитка,  1400  многоствольных  реактивных  установок,
1560  танков  и  41  413  машин.  85  000  грузовиков  были  пре¬
доставлены  американцами  в  качестве  помощи  в  соответ¬
ствии  с  законом  о  ленд-лизе.
 11. 	В  состав  3-й  и  4-й  румынских  и  8-й  итальянской  ар¬
мий,  чьи  отступления  скорее  напоминали  бегство,  впервые
были  включены  подразделения  люфтваффе.  Несмотря  на  то
что  они  были  оснащены  вооружением  сухопутных  войск,  их
боевой  потенциал  в  пехотном  бою  вызывал  большое  сомне¬
ние,  прежде  всего,  потому,  что  этими  подразделениями  ко¬
мандовали  офицеры  и  унтер-офицеры  люфтваффе,  которые
мало  разбирались  в  тактике  ведения  наземного  боя.
 Предложение  Красной  армии  о  почетной  капитуля¬
ции  было  отклонено  8  января  1943  года  командующим
6-й  армией  генерал-полковником  Паулюсом,  после  чего
Красная  армия  приступила  к  отвоевыванию  Сталинграда.
В  конце  января  остатки  немецкой  армии  были  расколо¬
ты  на  две  окруженные  части  в  руинах  города  на  неболь¬
шой  территории.  31  января  1943  года  Паулюс,  которому
незадолго  до  этого  было  присвоено  звание  фельдмарша¬
ла,  капитулировал,  находясь  в  южной  части  окруженной
армии.  2  февраля  1943  года  закончились  бои  с  северной
частью  немецкой  армии.  К  этому  моменту  количество
погибших  немецких  солдат  достигало  58  000.  34  000  ра¬
неных  удалось  вывезти  на  самолетах.  201  000  солдат  и
офицеров  оказалась  в  советском  плену.
 Пропаганде  командования  рейха  не  удалось  превратить
поражение  под  Сталинградом  в  победу.  Козлом  отпущения
был  объявлен  командующий  48-м  танковым  корпусом  гене¬
рал-лейтенант  Гейм,  которому  не  удалось  помешать  Красной
армии  вклиниться  в  3-ю  румынскую  армию.  Гейм  был  уво¬
 14

лен  из  вермахта  и  до  апреля  1943  года  находился  в  предвари¬
тельном  заключении.  Гитлер  оправдал  свои  решения,  при¬
ведшие  6-ю  армию  к  гибели,  следующим  образом:  «Жертва
6-й  армии  была  необходима  для  того,  чтобы  можно  было
создать  новый  фронт,  а  в  том,  что  снабжение  армии  по  воз¬
духу  сорвалось,  виноваты  погода,  рано  наступившая,  беспо¬
щадная  холодная  зима.  Это  была  сила  свыше,  судьба
отвернулась  от  Германии,  пути  Всевышнего  неисповедимы».
 Рейхсминистр  народного  просвещения  и  пропаганды
д-р  Й.  Геббельс  использовал  гибель  6-й  армии  для  того,
чтобы  призвать  немецкий  народ  быть  готовым  к  новым
трудностям.  В  своей  известной  речи,  прозвучавшей  во
Дворце  спорта  18  февраля  1943  года,  он  объявил  «тоталь¬
ную  войну».  Удачно  подобранная  публика  приветствовала
его  речи  ликованием.  Если  посмотреть  об  этом  фильмы,
показываемые  по  телевидению,  то  данная  реакция  непо¬
стижима  с  точки  зрения  разума:  она  еще  раз  доказывает,  что
в  тоталитарных  государствах  ловкая  пропаганда  может  ма¬
нипулировать  людьми  как  угодно.  Население  бывшей  ГДР,
жившее  на  40  лет  дольше  под  звуки  дурманящего  пропа¬
гандистского  колокола,  чем  население  Федеративной  Рес¬
публики  Германии,  согласится  с  этим  высказыванием.
 Профессор,  д-р  В.  Зайдлер
 Университет  бундесвера,
 Мюнхен

Вступление
 Дни  и  недели,  расположенные  по  человеческому  исчис¬
лению  времени  между  19  ноября  одного  года  и  2  февра¬
ля  последующего  года,  всегда  будут  иметь  свою  историю,
но  именно  эти  семьдесят  шесть  дней  и  ночей  1942-го  и
L943  годов  данного  периода  еще  долго  будут  нести  на  себе
отпечаток  рокового  слова  «Сталинград».
 О  Сталинграде  уже  много  сказано,  написано  и  пролито
слез,  и  я  думаю,  что  тот,  кто  решился  написать  о  погибшей
6-й  армии,  должен  руководствоваться  чувством  справедли¬
вости  и  не  отделять  слово  от  слова  и  истину  от  истины.  Сло¬
во  и  истина  всегда  будут  нести  в  себе  горечь.  Данная  книга
уже  была  однажды  написана  в  1943  году,  со  всеми  открыты¬
ми  и  секретными  документами  верховного  немецкого  глав¬
нокомандования  по  распоряжению  д-ра  Геббельса  и  от  имени
Адольфа  Гитлера.  Когда  министру  народного  просвещения
и  пропаганды  были  представлены  данные,  повествующие  об
истории  невернувшихся  22  дивизий,  он  пришел  в  ужас  от
прочитанной  информации,  и  его  можно  было  понять,  когда
он  произнес:  «Немецкий  народ  этого  не  перенесет».
 Прошло  много  лет.  Зарубцевались  раны,  нанесенные
войной  телам  и  сердцам,  великое  странствие  с  севера  на  юг
и  с  востока  на  запад  постепенно  проходит,  дома  вновь  об¬
рели  крыши,  а  в  душах  воцарился  мир.  Немецкий  народ
перенес  трагедию  Сталинграда.
 Перенес,  но  не  забыл!
 Тогда  двести  двадцать  тысяч  думали,  что  придут  в  Ста¬
линград  на  неделю  или  на  месяц,  а  остались  там  навсегда.
 16

Сто  двадцать  три  тысячи  отправились  в  плен,  пробрели
шестью  колоннами  через  Дубовку,  Кисляков,  Переполни  и
Гумрак  до  Бекетовки,  а  оттуда  —  в  потерянные  годы  своей
жизни  или  в  небытие.
 Когда  казавшаяся  бесконечной  колонна  полуголодных  и
полузамерзших  солдат  направлялась  в  плен,  на  краю  доро¬
ги  стояли  коммунисты  Ульбрихт,  Бредель  и  Вайнерт,  ко¬
торых  трудно  было  узнать  в  русских  шубах.  Никто  их  не
видел,  но  они  и  сами  не  хотели,  чтобы  их  узнали.
 Из  ста  двадцати  трех  тысяч  до  сих  пор  вернулись  пять
тысяч  —  больше,  пожалуй,  никто  не  вернется.  6-я  армия  за¬
кончила  свой  марш.
 Вопрос  о  необходимости  примера  Сталинграда  с  самого
начала  стоял  на  повестке  дня  дискуссий  и  никогда  не  сни¬
мался  с  нее,  поскольку  ответ  на  него  так  и  не  был  дан.
 После  краха  немецкой  армии  от  Волги  до  участка  восточ¬
нее  Курска  в  результате  разгрома  армий  союзников  Герма¬
нии  русские  войска  получили  полную  свободу  действий  по
направлению  к  Черному  морю  и  низовьям  Днепра.  У  них
создалась  возможность  окружить  и  уничтожить  весь  южный
фланг  немецкой  армии,  включая  группу  армий  на  Кавказе,
однако  такая  возможность  могла  быть  реализована  лишь  в
том  случае,  если  все  силы  будут  освобождены  для  удара  в
глубину  фронта  противника.  Если  бы  6-я  армия  после  окру¬
жения  не  оказывала  длительного,  отчаянного  сопротивления,
то  войска  противника  еще  до  подхода  немецких  резервов
стали  бы  более  активными.  Без  жертвы  6-й  армии  создание
нового  фронта  было  бы  невозможным,  иначе  это  наверняка
привело  бы  миллионную  армию  к  гибели.
 Я  хотел  бы  выразиться  короче.
 Сталинград  не  был  военной  необходимостью,  но  явился
результатом  ошибки  Верховного  главнокомандования,  со¬
здавшей  в  конце  осени  1942  года  на  длительное  время  такое
положение,  которое  предоставляло  русским  шанс  для  любых
действий.  Запрет  немедленного  прорыва  окружения  был  сле¬
дующей  ошибкой,  так  как  такой  прорыв  собственными  си¬
лами,  если  бы  он  был  осуществлен  приблизительно  до
24  ноября,  имел  бы  шансы  на  успех.  После  того  как  попытка
4-й  танковой  армии  прорвать  блокаду  потерпела  крах,  немед¬
 17

ленная  капитуляция,  напротив,  имела  бы  самые  серьезные
последствия  для  группы  армий  «Дон»  и,  прежде  всего,  для
группы  армий  «А».  Гитлер  мог  бы  избавить  армию  от  самого
последнего  боя,  начавшегося  приблизительно  20  января.
 Для  многих  подобный  ответ  не  соответствует  их  пред¬
ставлениям  о  той  картине,  которую  они  хотели  бы  видеть,
однако  этот  ответ  следует  воспринимать  не  на  обществен¬
ном  уровне,  а  с  учетом  мнения  тех,  кто  наблюдал  за  взаи¬
модействием  сил  дивизий,  корпусов  и  армий.  Когда  беда
касается  всех,  а  душа,  сама  превратившаяся  в  арену  боевых
действий,  раскрывается,  призывая  к  участию  как  в  про¬
стых,  так  и  в  сложных  событиях,  сразу  проявляются  все
оттенки  и  варианты  человеческого  поведения!
 Страх  и  храбрость,  разрывающееся  сердце  и  стиснутые
зубы,  суровый  смех  и  беспомощные  слезы,  прямая  осанка
и  разочарованность,  дисциплина  и  трусость.
 В  этой  книге  пойдет  речь  о  страдании  и  большом  горе,
но  не  о  жалобе.
 Я  не  знаю,  как  долго  длятся  те  несколько  дней  или  не¬
сколько  недель,  когда  человек  умирает,  я  не  знаю  также,  до¬
станется  ли  ему  после  смерти  похвала  или  упрек,  но  я  думаю,
что  тот,  кто  в  Сталинграде  приобрел  вечный  покой  и  пред¬
стал  пред  Господом  Богом,  —  с  него  снимутся  и  тяжесть  по¬
следних  дней  его  земной  жизни,  и  предсмертные  муки.
 Тот,  кто  читает  эти  строки,  потрясенный  может  отложить
книгу  в  сторону,  перекреститься  и  сказать  себе:  «Слава
богу,  что  я  там  не  был»,  или  проклясть  тех,  чья  чаша  жиз¬
ни,  по  его  мнению,  отяжелела  от  вины.
 Слова  следует  понимать  в  соответствии  с  тем,  что  под
ними  подразумевается:  Каждый  может  забыть  или  вспом¬
нить  то,  что  он  хочет,  или  же  подумать  о  том,  как  он  себе
представляет,  чтобы  это  было  правильно.  Если  в  ком-либо
начинает  расти  ненависть,  то  ему  следует  подумать  о  том,
что  любая  вина  кроется  в  несовершенстве  человеческого
сознания,  а  если  хочется  построить  в  душе  памятник,  сто¬
ящий  на  фундаменте  самой  простой  любви,  то  не  следует
покрывать  его  позолотой.
 Хайнц  Шрётер,
военный  корреспондент  6-й  армии

За  сорок  восемь  часов  до..
 Довольно  большая  комната  вровень  с  землей  справа  от
входа  в  Крефельдский  отель.  В  углу  сдвинуты  столы,  на
которых  стоят  стулья,  на  стене  —  картина  с  изображением
Фербеллинской  битвы,  перед  полотном  —  командующий
сухопутными  войсками  генерал-полковник  фон  Браухич,  в
нескольких  шагах  от  него  стоят  два  генерал-полковника,
четыре  генерала,  полковник,  капитан,  обращенные  лицом
к  великому  курфюрсту;  итак,  два  командующих  армиями,
четыре  командующих  корпусами,  начальник  сторожевой
службы  и  командир  штурмового  соединения  особого  назна¬
чения  100.  Время  —  8  мая  1940  года.
 Почти  лишенный  губ  узкий  рот  командующего  практи¬
чески  не  движется.
 — 	Вскоре  вам  предстоит  совершить  военный  поход  и
встретиться  с  противником,  который  с  военной  точки  зре¬
ния  таковым  не  является.  То,  что  вас  ожидает  по  ту  сто¬
рону  реки  Маас,  также  не  является  тайной.  Следует  поза¬
ботиться  о  том,  чтобы  без  потерь  времени  вывести  из  строя
тяжелые  огневые  сооружения  противника,  используя  но¬
вую  тактику  неожиданного  нападения.  Мы  знаем  о  фран¬
цузах  то,  что  они  храбры,  но  это  не  их  война.  Еще  на
бельгийской  земле  вы  столкнетесь  с  англичанами.  Мы  мало
знаем  о  количестве  боевого  состава,  вооружении  и  време¬
ни,  но  мы  отделим  французов  от  англичан  и  уничтожим  их
по  отдельности.  О  новой  тактике  применения  наших  бро¬
нетанковых  войск  не  знают  ни  те  ни  другие,  а  это  означа¬
 19

ет  их  поражение.  Я  полагаю,  что  самое  позднее  через  три¬
дцать  дней  вся  ситуация  изменится  в  нашу  пользу.  С  вами
и  с  вашими  солдатами  Бог.
 Спустя  четверть  часа  командующий  отвел  в  сторону  ге¬
нерал-полковника  фон  Рейхенау,  произведенного  в  этот
чин  1  октября  1939  года.
 — 	Рассчитывайте  на  выступление  послезавтра,  господин
фон  Рейхенау.
 Это  послезавтра  оказалось  расплывчатым  сроком:  шест¬
надцать  раз  планировалось  наступление  на  западе,  и  шест¬
надцать  раз  срок  наступления  переносился;  с  1939  года
6-я  армия  ждала  дня  «X».
 «Теперь  этого  послезавтра  не  избежать»,  —  сказал  коман¬
дующий  про  себя,  обращаясь  к  6-й  армии,  и  подумал  при
этом  о  совещании  23  ноября  предыдущего  года  в  берлинс¬
кой  имперской  канцелярии,  где  присутствовали  командую¬
щие  всеми  группами  армий,  и  вспомнил  слова  Гитлера  о  не¬
обходимости  наступления.  Он  подумал  также  о  том,  что
Гитлер  не  упомянул  ни  Словом  о  докладной  записке,  кото¬
рую  ему  незадолго  до  этого  представил  Рейхенау.  Тогда  ге¬
нерал  фон  Рейхенау  в  своей  записке  дословно  говорил:  «Мой
фюрер,  я  верю  в  Вашу  удачу,  но  Вам  не  следует  без  нужды
бросать  вызов.  Я  могу  лишь  указать  на  развертывание  войск
противника  и  сказать,  что  было  бы  преждевременным,  если
мы  выступим  сегодня,  имея  более  слабые  силы».
 Тогда  же  генерал  Канарис,  начальник  немецкого  абве¬
ра,  положил  на  стол  перед  фюрером  карту,  которая  не  ос¬
тавляла  сомнения  в  размахе  развертывания  союзнических
войск  противника  вдоль  бельгийской  границы,  и  наступ¬
ление  —  как  и  не  раз  до  этого,  —  вновь  было  отложено.
Так  было  в  декабре,  январе,  марте,  а  упомянутое  послезав¬
тра  было  10  мая.
 9  мая  1940  года,  18.15.  «Лично  командующему»
 9  мая  1940  года  на  Дюссельдорфском  аэродроме  призем¬
лился  прилетевший  с  востока  «хенкель-блиц».  Из  самолета
вылез  капитан,  единственным  багажом  которого  был  порт¬
 20

фель  со  стальными  стенками  и  тремя  замками.  Все  было  под¬
готовлено:  капитан  сел  в  заранее  поданный  автомобиль  и
поехал  к  дому,  где  располагалось  командование  6-й  армии.
Там  его  принял  сначала  1-й  офицер  Генерального  штаба  —
начальник  оперативного  управления,  а  затем  адъютант  ко¬
мандующего  майор  фон  Витерсгейм.  Беседа  была  по-воен¬
ному  краткой  и  формальной.
 Спустя  четверть  часа  курьер  передал  привезенный  пор¬
тфель  начальнику  штаба  6-й  армии  генерал-майору  Фрид¬
риху  Паул  юсу.  Генерал  спокойно  взял  портфель,  но  левая
сторона  его  лица  вздрагивала.  Портфель  казался  тяжелым:
его  содержимое  несло  в  себе  бремя  решений,  имевших  по¬
литическое  значение  для  всего  мира.
 Часы  жизни  6-й  армии  пробили  первый  удар,  через  три¬
дцать  четыре  месяца  срок  действия  их  механизма  закончит¬
ся,  но  9  мая  этого  не  мог  знать  человек  с  тонкими  чертами
лица  и  золотыми  дубовыми  листьями  в  петлицах;  он  не  знал
также,  что  судьба  избрала  именно  его  для  того,  чтобы  остано¬
вить  биение  сердец  ста  тысяч  человек  в  огненно-ледяном  аду.
 Если  бы  провидение  в  тот  день  позволило  ему  загля¬
нуть  в  будущее,  некоторые  его  решения  имели  бы  иной
характер.
 Генерал-майор  Паулюс  не  мог  также  предвидеть,  что
начальник  Главного  штаба  вермахта  генерал-полковник
Йодль  в  феврале  1946  года  будет  стоять  в  качестве  обви¬
няемого  перед  Нюрнбергским  международным  военным
трибуналом  и  скажет  следующие  слова:  «Я  глубоко  сочув¬
ствую  свидетелю  генерал-фельдмаршалу  Паулюсу,  ко¬
торый  не  мог  знать,  что  Гитлер  считал  его  дело  проиг¬
рышным  с  того  момента,  когда  над  Сталинградом  начали
бушевать  метели».
 В  19.15  Паулюс  передал  командующему  генерал-полков-
нику  Вальтеру  фон  Рейхенау  в  Парк-отеле  дешифрованную
радиофамму  с  приказом  о  нападении  на  Нидерланды.
 Ключевым  словом  было  «Данциг».
 — 	Действуйте,  —  сказал  Рейхенау  и  посмотрел  на  лежав¬
шую  перед  ним  книгу  «Встреча  с  гением».
 — 	Так  точно,  господин  генерал-полковник.  —  Больше
не  было  сказано  ни  слова.
 21

Спустя  четверть  часа  Паулюс  нажал  на  легендарную
«красную  кнопку»,  после  срабатывания  которой  практичес¬
ки  начались  все  боевые  действия.  Заработал  аппарат  по  от¬
даче  приказов.
 Время  пришло.
 Но  произошло  еще  кое-что,  о  чем  никто  не  только  не
знал,  но  даже  и  не  догадывался.
 В  четверг  вечером  нидерландский  военный  атташе  в  Бер¬
лине  Якобус  Зас  встретился  с  высшим  офицером  абвера,  ко¬
торый  сообщил  ему,  что  отданы  приказы  о  наступлении  на
западе  и  что  Гитлер  отправляется  на  Западный  фронт.
 — 	Пока  еще  есть  возможность  того,  что  наступление  бу¬
дет  отложено,  —  сказал  полковник,  —  критический  момент
наступит  в  половине  десятого;  если  к  тому  времени  не  бу¬
дут  отданы  контрприказы,  что-либо  изменить  уже  будет  не¬
возможно.
 Поздно  вечером  в  тот  же  день,  в  то  самое  время,  когда  ко¬
мандование  6-й  армии  отдавало  своим  подразделениям  при¬
казы,  нидерландский  военный  атташе  стоял  у  бокового  входа
в  здание  Верховного  главнокомандования  вермахта  на  Бенд-
лерштрассе  в  ожидании  решения.  Через  двадцать  минут  оно
ему  было  сообщено:  «Мой  дорогой  друг,  сейчас  действитель¬
но  все  кончено,  контрприказы  не  отданы,  Гитлер  уехал  на
Западный  фронт.  Надеюсь,  что  мы  снова  увидимся  после  этой
войны».  Майор  Зас  быстрым  шагом  направился  к  своей  мис¬
сии,  куда  просил  также  прийти  бельгийского  военного  атта¬
ше,  чтобы  передать  ему  полученное  сообщение.  Тот,  в  свою
очередь,  сразу  же  направился  к  телефону,  чтобы  сообщить  в
Брюссель  тревожную  новость.  Полчаса  майор  Зас  ждал  свя¬
зи  с  военным  министерством  в  Гааге,  на  том  конце  провода
отозвался  лейтенант  флота  1-го  класса  Пост  Уйтвер.
 — 	Пост,  вы  ведь  знаете  мой  голос,  не  так  ли?  Я  Зас,  на¬
хожусь  в  Берлине.  Должен  вам  сказать  только  одно:  завтра
утром  на  рассвете  быть  начеку.  Вы  понимаете  меня?  Повто¬
рите,  пожалуйста.
 Лейтенант  Уйтвер  повторил  и  под  конец  сказал:
 — 	Письмо  за  номером  210  получено.
 Это  была  закодированная  договоренность  между  военным
атташе  и  военным  министерством:  письмо  210  означало  вра¬
 22

жеское  вторжение,  а  последние  две  цифры  —  дату  наступле¬
ния.  Через  полтора  часа  начальник  нидерландского  отдела  за¬
рубежной  информации  полковник  ван  де  Пласте  позвонил
в  Берлин  и  сказал  с  некоторым  сомнением  в  голосе:
 — 	Я  получил  от  вас  плохие  известия  об  операции  вашей
жены,  очень  сожалею  об  этом.  Вы  проконсультировались
с  врачами?
 И  майор  Зас  ответил  с  негодованием  по  открытой  линии:
 — 	Я  не  понимаю,  почему  вы  меня  беспокоите  при  дан¬
ных  обстоятельствах,  я  говорил  со  всеми  врачами,  опера¬
ция  начинается  завтра  на  рассвете.
 Подобные  сомнения  имели  свою  причину,  так  как  до¬
несения  о  немецких  планах  вторжения  поступали  уже  три
раза  и  каждый  раз  вслед  за  этим  поступала  информация  о
переносе  сроков,  поэтому  в  Нидерландах  стали  относиться
к  этому  с  некоторым  недоверием.
 На  этот  раз  дата  была  указана  правильно.
 Если  бы  эта  события  не  произошли,  то  вечером  того  же  дня
могло  насторожить  другое  обстоятельство,  9  мая  сеансы  в  ки¬
нотеатрах  и  представления  в  театрах,  находившихся  в  районе
расположения  армии,  были  прерваны.  «Всем  служащим  вер¬
махта  прибыть  в  свои  воинские  части  и  дежурные  подразделе¬
ния»,  —  звучал  металлический  голос  в  громкоговорителе.
 Офицер  разведки  Генерального  штаба  чуть  не  упал  со
стула,  когда  услышал  это  сообщение  (подобные  действия  не
были  на  руку  Верховному  главнокомандованию);  простран¬
ство  до  ближайших  границ  было  заполнено  тревогой  насту¬
пающей  грозы.  «Какой  идиот  отдал  это  распоряжение?!»  —
Узнав  об  этом,  командующий  армии  неистово  застучал  ку¬
лаками  по  столу  в  своей  комнате  в  Парк-отеле.
 Этот  идиот  не  был  найден,  но  теперь  уже  ничего  не  было
удивительного  в  том,  что  на  следующее  утро  в  час  «х»  плюс
пятнадцать  минут,  когда  боевое  соединение  особого  назна¬
чения  100,  имевшее  специальную  задачу  захватить  мосты,
увидело,  как  взлетают  в  воздух  мосты  через  Маас  прежде,
чем  к  ним  подошли  инженерные  войска.
 С  этого  момента  все  шло  по  итоговой  программе.
 6-я  армия  оставалась  в  контакте  с  противником,  пробила
себе  путь  через  Нидерланды,  приняла  28  мая  в  Эвайе  капи¬
 23

туляцию  у  бельгийской  армии,  помогла  «привести  в  поря¬
док  дела»  под  Дюнкерком  и  продвигалась  в  южном  направ¬
лении,  продолжая  вести  боевые  действия  вплоть  до  реки
Луары.  В  течение  нескольких  недель  в  воздухе  пахло  поро¬
хом  и  свинцом.
 После  перемирия  с  Францией  армия  ждала  в  Бретани
приказа  о  большом  броске  на  английский  остров.  6-й  ар¬
мии  была  поручена  задача  по  левому  флангу  с  полуост¬
рова  Шербург  перебраться  на  юго-западное  побережье
Англии.
 Операция  «Морской  лев»  была  отложена.  Полгода  сол¬
даты  армии  Рейхенау  отдыхали:  чинили  обмундирование  и
подошвы  своих  сапог.  В  течение  дня  они  занимались  бое¬
вой  подготовкой  на  коротко  подстриженном  газоне,  а  по
вечерам  пили  шабли  или  божоле.  Между  делом  писали
письма  по  полевой  почте  или  проматывали  свое  солдатское
жалованье  до  последнего  франка.
 Между  тем  Рейхенау  было  присвоено  звание  генерал-
фельдмаршала,  и,  когда  весной  дивизии  отправились  на  во¬
сток,  в  Генеральном  штабе  и  в  низших  подразделениях  всем
было  ясно,  что  впереди  предстояло  еще  немало  событий.
 В  день  нападения  на  Советский  Союз  6-я  армия  перепра¬
вилась  через  Буг,  вместе  с  ней  советскую  границу  перешли
одиннадцать  немецких  армий.  Один  за  другим  6-й  армией
были  захвачены  города  Ровно,  Житомир,  Киев,  Полтава  и
Харьков.  Зимой  1941  года  передовые  части  армии  окопались
вокруг  Белгорода.  Командование  армии  заняло  квартиру  в
тени  колонн  Красной  площади  в  Полтаве.
 До  своего  рокового  города  6-й  армии  оставалось  пять¬
сот  километров.
 «С  вашей  армией  вы  можете  штурмовать  небо»,  —
сказал  Гитлер
 В  декабре  1941  года  Гитлер  прибыл  в  Полтаву,  на  что
были  особые  причины.
 На  севере  группа  армий  «Центр»  после  неудавшейся  по¬
пытки  захватить  Москву  через  Калинин  и  Калугу  была
 24

рассечена  мощными  ударами  русских  сил,  на  юге  1-я  тан¬
ковая  армия  захватила  Ростов,  но  спустя  двадцать  четыре
часа  вновь  сдала  его  и  отступила  сначала  за  участок  фронта
в  районе  Туслова.  После  этого  правый  фланг  группы  ар¬
мий  «Юг»  под  сильным  натиском  советских  частей  был
вынужден  отступить  до  Таганрога,  где  вел  ожесточенные
оборонительные  бои.
 Гитлер,  пустив  в  ход  все  свое  красноречие,  попытался
уговорить  генерал-фельдмаршала  вновь  перейти  в  наступ¬
ление,  однако  фон  Рейхенау  отказался,  сославшись  на  со¬
бытия  на  севере  и  юге:
 — 	Армия  будет  удерживать  свои  позиции,  мой  фюрер,
и  не  допустит  каких-либо  попыток  прорыва  войск  против¬
ника.
 Гитлер  попытался  еще  раз  уговорить  фон  Рейхенау,  в
результате  чего  тот  ему  ответил:
 — 	Если  вы  прикажете,  мой  фюрер,  6-я  армия  выступит
маршем,  но  не  под  моим  командованием.
 Гитлер  удивленно  посмотрел  на  Рейхенау,  обошел  во¬
круг  стола  и,  подойдя  к  нему,  сказал:
 — 	С  вашей  армией  вы  можете  штурмовать  небо,  я  не  по¬
нимаю  ваших  сомнений  и  не  разделяю  их.
 Командующий  армией  был  спокоен.  Он  вставил  мо¬
нокль  в  глаз,  поднял  свой  бокал  с  вином  и  слегка  по¬
клонился:
 — 	Надеюсь,  что  это  лишь  временно,  мой  фюрер.
 Под  этим  подразумевались  штурм  неба  и  сомнения.
 Гитлер  очень  строго  посмотрел  на  Рейхенау  и  сказал:
 — 	Это  может  привести  к  трагической  ситуации,  которая
серьезно  осложнила  бы  наши  отношения,  если  вы  ошибае¬
тесь.  Вы  понимаете,  что  я  имею  в  виду,  Рейхенау?
 Рейхенау  понимал,  однако  в  его  решении  оставаться  на
месте  с  6-й  армией  ничего  не  изменилось.  Прорехи  на
фронте  были  залатаны,  фланги  6-й  армии  предотвратили
катастрофу  на  севере  и  поражение  на  юге.
 Рейхенау  оказался  прав.
 Незадолго  до  Рождества  командующий  сухопутными
войсками  генерал-фельдмаршал  фон  Браухич  разыскивал
командование  армии,  так  как  фельдмаршал  фон  Рунд-
 25

штедт  послал  Гитлеру  телеграмму,  в  которой  просил  его
дать  разрешение  на  отступление  на  Миусский  участок,
при  этом  он  добавил,  что  в  случае  отказа  он  просил  бы
фюрера  назначить  кого-либо  другого  командующим  груп¬
пой  армий  «Юг».
 Спустя  два  дня  после  отъезда  командующего  сухопутны¬
ми  войсками  генерал-фельдмаршал  фон  Рундштедт  выле¬
тел  во  Францию,  чтобы  «на  некоторое  время  немного
отдохнуть»,  вместо  него  командование  принял  фельдмар¬
шал  фон  Рейхенау.  Первым  самостоятельным  действием
фон  Рейхенау  в  качестве  командующего  сухопутными  вой¬
сками  был  самовольный  отвод  линии  фронта  на  Миусский
участок,  о  чем  он  сообщил  в  ставку  фюрера.
 Генерал-лейтенант  Паул  юс  —  с  августа  1940  года  1-й
квартирмейстер  Генерального  штаба  сухопутных  войск  —
по  желанию  Рейхенау  стал  командующим  его  прежней
армией.  Начальником  Генерального  штаба  стал  полковник
Гейм.
 17  января  1942  года  генерал-фельдмаршал  фон  Рейхенау
скончался  в  Полтаве,  благодаря  чему  ему  не  пришлось  пе¬
режить  трагический  конец  своей  армии.
 Командование  группой  армий  «Юг»  принял  генерал-
фельдмаршал  фон  Бок.  В  течение  трех  месяцев  команду¬
ющие  менялись  трижды.
 В  первые  месяцы  1942  года  Красная  армия  пыталась
разорвать  немецкий  фронт,  однако  эти  попытки  окончи¬
лись  неудачей.  Кроме  того,  благодаря  удачным  ответным
операциям  удалось  изменить  существовавшее  тогда  угрожа¬
ющее  положение  и  добиться  значительных  побед.
 Так,  во  время  весеннего  сражения  в  районе  Изюма  были
окружены  и  разбиты  три  армии  Тимошенко,  разорвано
окружение  немецких  войск  под  Холмом  и  Демьянском,  ок¬
ружена  и  измотана  армия  генерала  Власова,  защищавшего
Москву.
 В  лице  полковника  Шмидта  6-я  армия  приобрела  но¬
вого  начальника  Генерального  штаба.  В  июне  1942  го¬
да  Шмидт  стал  генерал-майором,  в  Сталинградском  кот¬
ле  получил  звание  генерал-лейтенанта,  а  позднее  —  ге¬
нерала.  Полковник  Гейм  был  произведен  в  чин  генерал-
 26

майора  и  получил  14-ю  танковую  дивизию.  Осенью
он  принял  командование  48-м  танковым  корпусом.  Груп¬
па  армий  «Юг»  была  разделена  на  группы  армий  «А»
и  «Б».
 28  июня  началось  немецкое  наступление.  Сначала  высту¬
пила  группа  армий  «Б»  из  района  Курска  и  через  8  дней  —
восточнее  Харькова.  Спустя  десять  дней  к  наступлению  пе¬
решла  группа  армий  «А».
 В  течение  лета  группа  армий  «А»  вместе  с  17-й  ар¬
мией  и  1-й  танковой  армией  подошла  к  перевалам  Запад¬
ного  и  Центрального  Кавказа.  Командование  Красной
армии  ловко  отвело  свои  войска  от  немецкого  наступ¬
ления  в  глубь  района,  и  только  под  Воронежем  совет¬
ские  войска  оказали  решительное  сопротивление.  Рай¬
он  Ворошиловграда  также  был  сдан  без  серьезных  боев.
6-я  армия  сравнительно  легко  завладела  большой  излучи¬
ной  Дона  восточнее  линии  Ростов—Россошь  и  в  сраже¬
нии  северо-западнее  Калача  окружила  и  разбила  1-ю
танковую  армию,  а  также  большую  часть  62-й  Сибирс¬
кой  армии.
 Свыше  тысячи  танков  «Т-34»  остались  на  дороге  вдоль
Дона.
 Кроме  того,  не  следует  также  забывать  и  о  непрерывных
местных  тактических  боях,  проходивших  как  на  юге,  так
и  в  районе  расположения  группы  армий  «Б».  Громадные
маршевые  броски,  лишения  и  болезни  завершают  картину
сражений  тех  дней  и  недель.
 В  ходе  летних  операций  требование  Гитлера  захватить
Сталинград  становилось  все  более  настойчивым.
 В  распоряжении  фюрера  под  №  45  от  2  июля  1942  года
говорилось:
 «Захватом  Сталинграда  планируется  блокировать  пере¬
шеек  между  Доном  и  Волгой,  а  также  саму  Волгу,  после
чего  подготовить  мобильные  соединения  в  районе  нижне¬
го  течения  Волги,  которые  должны  также  блокировать  Вол¬
гу  под  Астраханью».
 Москву  взять  не  удалось,  но  немецкие  войска  стояли
вплотную  у  Ленинграда,  и  теперь  должен  был  пасть  город
Сталина.
 27

В  следующей  главе,  посвященной  операции  «Блау»,  при¬
водится  подробное  описание  ситуации,  как  ее  видел  тог¬
дашний  руководитель  группы  «Восток»  в  оперативном
отделе  Генерального  штаба  сухопутных  войск  подполков¬
ник  граф  Кильманнсэгг.
 Приказ  ставки  фюрера:
 «6-й  армии  захватить  Сталинград»
 Решение  о  проведении  операции  «Блау»  было  принято
весной,  после  того  как  прошли  лютые  зимние  морозы  и
положение  на  Восточном  фронте  окончательно  стабили¬
зировалось;  повторное  мощное  наступление  русских  в
районе  Харькова,  имевшее  вначале  значительные  успехи,
в  мае  не  только  окончательно  провалилось,  но  и  оберну¬
лось  для  русских  широкомасштабным  поражением.  При
этом  становилось  ясно,  что,  несмотря  на  запланирован¬
ное  использование  мощных  сил  союзников,  управление
войсками,  похоже,  уже  не  в  состоянии  начать  наступле¬
ние  по  всему  фронту  от  Черного  до  Балтийского  моря,
как  в  предыдущем  году.  Предметом  обсуждения  оставал¬
ся  тот  же  самый  вопрос,  что  и  в  1941  году,  а  именно
вопрос  о  крупных  сражениях  в  приграничных  районах.
Как  и  с  какой  целью  следовало  осуществлять  наступле¬
ние?  И  вновь  решение  Гитлера  о  наступлении  касалось
южного  района  России  по  направлению  к  Москве  в  силу
изменившейся  ситуации  и  довольно  веских  на  то  аргу¬
ментов.
 Удар  по  Москве  предоставлял  возможность  разбить  ос¬
новные  силы  русских,  которые  наверняка  держали  их  на¬
готове  для  обороны  столицы,  и  не  столько  потому,  что  это
была  столица,  сколько  из-за  чрезвычайной  важности  дан¬
ного  участка  в  отношении  всего  советского  транспорта  и
связи  к  западу  от  Урала.  Экономическое  значение  данного
района  было  явно  меньше.  Решение  вопроса  о  Москве  мож¬
но  было  рассматривать  как  «военное  решение»,  так  как
солдат,  если  он  мыслит  логически,  всегда  будет  думать  о
том,  что  разгром  основных  вражеских  сил  автоматически
 28

принесет  ему,  может  быть  не  сразу,  экономический  успех:
если  вражеские  войска  уже  разбиты  или  существуют  в  не¬
значительном  количестве,  важный  с  экономической  точки
зрения  район  рано  или  поздно  наверняка  окажется  в  его
руках,  даже  если  он  не  участвует  непосредственно  в  боевых
действиях  по  захвату  данного  района.
 Захват  Сталинграда  и  Кавказа,  напротив,  означал  реше¬
ние  вопросов  в  первую  очередь  экономического  и  полити¬
ческого  характера,  что  позволяло  надеяться  путем  разгрома
основной  промышленной  и  продовольственной  базы  про¬
тивника  нанести  его  военному  потенциалу  такой  удар,  что
его  еще  достаточно  сильные  вооруженные  силы,  находящи¬
еся  на  фронте,  окажутся  бесполезными.  В  размышлениях
Гитлера  фигурировали  такие  ключевые  слова,  как  украин¬
ские  зерно  и  скот,  уголь  и  железо  Донецка,  нефть  Кавка¬
за,  блокирование  Волги,  захват  Турции  и,  как  конечная
цель,  выход  к  Ближнему  Востоку,  являющемуся  источни¬
ком  нефти  для  английского  флота  и  одновременно  пере¬
шейком,  ведущим  в  Индию.
 Экономически  обусловленная  стратегия  действует  более
надежно  и  смертоносно,  но  медленно,  поэтому  тот,  кто  ее
использует,  должен  быть  сам  экономически  сильным,
иметь  достаточно  времени  и  большую  выдержку.  Все  эти
три  фактора  у  Германии  отсутствовали,  а  если  и  были,  то  в
недостаточной  степени.  Сила  же  и  превосходство  рейха  за¬
ключались  в  его  военных  возможностях,  позволявших  осу¬
ществлять  наступление.  С  материальной  и  моральной  точ¬
ки  зрения  Германия  была  еще  настолько  сильна,  что  даже
зимний  кризис  смог  парализовать  ее  оперативные  действия
лишь  на  короткое  время.
 Даже  если  начальнику  Генерального  штаба  генерал-пол-
ковнику  Хадлеру  «московское  решение»  было  больше  по
душе,  он  считал  себя  не  вправе  игнорировать  экономичес¬
кий  и  политический  аспекты,  и,  хотя  он  и  выступил  про¬
тив  «южного  решения»,  у  него  при  этом  не  было  ка¬
ких-либо  принципиальных  возражений.  Вопрос  принятия
решения  был,  без  сомнения,  очень  важным  и  сложным,  и
оно  было  принято  Гитлером  в  пользу  Сталинграда  с  после¬
дующей  перспективой  удара  по  Кавказу.
 29

Операция  «Блау»  предусматривала  наступление  с  направ¬
лением  главного  удара  по  левому  флангу  на  южном  участ¬
ке  Восточного  фронта,  проходившего,  грубо  говоря,  от
Таганрога  на  Азовском  море  в  северо-западном  направле¬
нии.  Осуществление  этого  плана  было  возложено  на  две
группы  армий:  справа  группа  армий  «А»  (17-я  армия  и
1-я  танковая  армия),  слева  группа  армий  «Б»  (4-я  танковая
армия,  6-я  и  4-я  армии).  За  ними  следовали  широким  фрон¬
том  передовые  части  четырех  армий  союзников,  а  именно:
двух  румынских,  итальянской  и  венгерской  армий.  Глав¬
ная  задача  была  возложена  на  северную  группу  армий  под
командованием  фельдмаршала  Бока,  а  в  ее  рамках  —  опять-
таки  на  6-ю  армию.  Планом  было  предусмотрено  наступать,
прорываясь,  по  северному  флангу  в  районе  Воронежа,  за¬
тем,  поворачивая  по  ходу  течения  Дона,  служившего  в  ка¬
честве  фланговой  защиты,  достигнуть  Волги  по  обеим
сторонам  Сталинграда  и  далее  —  низовьев  Дона.
 Так  выглядел  план  наступления.  Удар  по  Кавказу  был
также  предусмотрен,  но  не  включен  окончательно  в  план
первичного  продвижения  на  юг.  Не  исключалось,  что  не¬
посредственное  наступление  к  горам  Кавказа  могло  начать¬
ся  лишь  весной  1943  года,  то  есть  при  данном  расчете
реально  оценивались  возможности  немецкий  армии.
 Часто  и  не  без  основания  ставился  вопрос,  почему  ар¬
мии  союзников,  с  военной  точки  зрения,  без  сомнения,
значительно  более  слабые,  использовались  как  замкнутые
армейские  соединения,  к  тому  же  рядом  друг  с  другом,  и
не  имели  в  своем  составе  немецких  подразделений,  как  того
требовало  правило  ведения  многонациональных  войн.  На
то  имелись  политические  причины,  прежде  всего  из-за  Ан-
тонеску  и  Муссолини,  выдвинувших  использование  своих
армий  как  замкнутых  соединений  в  качестве  основного
условия  их  участия  в  боевых  действиях  на  столь  отдален¬
ных  участках  фронта.  Не  говоря  о  том,  что  немецкая  ар¬
мия  оказалась  в  довольно  стесненном  положении  из-за
большой  потребности  в  боевых  силах,  необходимых  для
заполнения  громадного  пространства,  немецкие  войска,  без
сомнения,  шли  на  определенный  риск  из-за  армий  союз¬
ников,  так  как  последние,  за  исключением  немногих  соеди¬
 30

нений,  не  должны  были  принимать  непосредственного  уча¬
стия  в  наступательном  ударе,  а  идти  за  основными  силами.
Их  задача  заключалась  в  том,  чтобы  со  свежими  силами  по¬
дойти  к  Дону,  представлявшему  серьезную  естественную
преграду.  Кроме  того,  предусматривалось  за  армиями  союз¬
ников  расставить  достаточное  количество  надежных  немец¬
ких  дивизий  в  виде  нитки  жемчуга,  способных  проти¬
водействовать  противнику  при  его  контрнаступлении.
 И  наконец,  еще  до  начала  операции  была  переоценена
боеспособность  дивизий  союзников.  Причиной  был  факт,
что  до  того  времени  Румыния,  Венгрия  и  Италия  выступа¬
ли  в  восточном  регионе  боевых  действий  лишь  немногими
соединениями  в  виде  экспедиционных  корпусов,  которые
относительно  неплохо  воевали,  прежде  всего  это  касалось
румынских  частей.  Несмотря  на  это,  принцип  использова¬
ния  смешанных  соединений  был  бы  лучше,  к  чему,  соб¬
ственно,  и  стремилось  Верховное  командование  сухопутных
войск,  однако  осуществить  этот  принцип  все  же  не  удалось.
Даже  позднее,  после  того,  как  армии  союзников  Германии
были  разбиты,  сделать  это  удалось  лишь  в  некоторых  мес¬
тах,  что  постоянно  сопровождалось  большими  трудностя¬
ми:  итальянцы  полностью  исчезли  с  Восточного  фронта,
венгерские  соединения  более  не  использовались  в  боевых
действиях,  по  крайней  мере,  до  тех  пор,  пока  линия  фрон¬
та  не  подступила  к  границам  Венгрии,  и  лишь  румынские
войска  остались  на  фронте.
 Приблизительно  за  десять  дней  до  запланированного
срока  наступления  (18  июня)  —  с  тактической  и  снабжен¬
ческой  точек  зрения  выступление  было  почти  готово  —
 1-й  офицер  штаба,  начальник  оперативного  управления
 23-й  танковой  дивизии,  которая  должна  была  вести  боевые
действия  на  участке  основного  прорыва  западнее  Вороне¬
жа,  вылетел  на  «шторхе»  в  сторону  фронта,  чтобы  произве¬
сти  воздушную  разведку  района  исходных  позиций  для
своей  дивизии.  В  его  портфеле  (который  он  захватил  с  со¬
бой,  что  противоречило  инструкциям)  находились  все  до¬
кументы  с  приказами  по  дивизии.  Над  незнакомой
территорией  летчик  заблудился,  самолет  стал  приближать¬
ся  к  линии  фронта  и  в  непосредственной  близости  от  нее
 31

был  сбит  на  никому  не  принадлежащей  земле.  К  месту  па¬
дения  сразу  же  была  отправлена  поисковая  группа.  Добрав¬
шись  до  самолета,  она  не  обнаружила  ни  пилота,  ни  офицера
штаба,  ни  его  бумаг,  не  были  также  обнаружены  какие-
либо  следы,  свидетельствовавшие  о  гибели  того  и  другого.
Дополнительная  проверка  содержания  пропавших  бумаг  с
приказами  по  дивизии  показала,  что  они  довольно  подроб¬
но  (в  чем  не  было  необходимости)  касались  крупных  опе¬
ративных  планов,  так  что  русские,  попади  в  их  руки  данные
документы,  сразу  могли  бы  понять,  что  здесь  планирова¬
лось  крупное  решительное  наступление.
 Ситуация  по  своему  фатальному  значению  была  такой
же,  как  в  1940  году,  когда  план  западного  наступления
оказался  в  руках  бельгийских  военных.  Тогда  можно  было
себе  позволить  отложить  наступление  и  через  некоторое
время  совершить  новый  марш-бросок,  но  в  России  прибли¬
жавшийся  конец  лета  не  позволял  это  сделать.  Перед  не¬
мецким  командованием,  таким  образом,  стояла  неприятная
дилемма:  или  отказаться  от  проведения  операции  и  тем
самым  передать  инициативу  русским,  как  в  1942  году,  или
провести  операцию  в  соответствии  с  намеченным  планом,
но  при  этом  потерять  чрезвычайно  важный  фактор  неожи¬
данности.  Согласовав  данный  вопрос  с  начальником  Гене¬
рального  штаба,  Гитлер  принял  решение  о  начале
наступления  в  соответствии  с  планом.  В  качестве  обманно¬
го  маневра  за  неделю  до  основного  наступления  приблизи¬
тельно  в  центре  участка  было  проведено  лишь
ограниченное  частичное  наступление,  которое  органически
вписывалось  в  общий  план  всей  операции.
 С  немецкой  стороны  ни  у  кого  не  было  ясного  представ¬
ления  о  том,  что  же  русские  на  самом  деле  знали  и  собира¬
лись  предпринять.  Появились,  правда,  различные  данные,
свидетельствовавшие  о  том,  что,  по  крайней  мере,  до  не-
удавшегося  полета  русские  рассчитывали  на  то,  что  удар
будет  произведен  в  районе  западнее  Воронежа  и  затем  на¬
ступление  будет  повернуто  на  север,  то  есть  на  Москву.  По¬
хоже,  что  русские  ожидали,  как  это  было  сказано  ранее,
«военного  решения»  вопроса  о  направлении  наступления,
чему  соответствовали  их  оборонительные  действия.
 32

Сопротивление  под  Воронежем  было  ожесточенным,  и
русские  пытались  во  что  бы  то  ни  стало  воспрепятствовать
прорыву  на  данном  участке.  После  того  как  им  это  не  уда¬
лось,  сопротивление  стало  значительно  ослабевать  по  мере
того,  как  немецкое  наступление  расширялось  на  южном
направлении.
 В  течение  первых  трех  недель  темп  продвижения  на¬
ступавших  частей  оказался  таким  быстрым,  что  были
опережены  все  расчетные  сроки.  Может  прозвучать
странно,  но  именно  из-за  этого  сложно  было  иметь  яс¬
ную  картину  о  войсках  противника.  Возникали  разноре¬
чивые  мнения.  Быстрый  отход,  сопровождавшийся
ожесточенными  боями  стойких  частей  арьергарда,  мог
иметь  различные  причины:
 1. 	Русские  были  разбиты,  однако  это  явно  относилось
лишь  к  участку  фронта  под  Воронежем.  В  целом  против
подобной  точки  зрения  говорили  немногие  пленные,  а  так¬
же  малочисленные  трофеи.
 2. 	На  Южном  фронте  позиции  русских  были  очень  сла¬
бы,  так  как  основные  силы  они  сосредоточили  в  районе
Москвы  для  ее  обороны.  Переброска  значительной  части
войск  из  Московского  региона  на  Южный  фронт  была  не¬
возможна  из-за  нехватки  времени,  поскольку  западнее
Дона  уже  не  было  железнодорожных  линий  в  их  распоря¬
жении.
 3. 	Как  бы  ни  были  сильны  или  слабы  позиции  русских
на  южном  участке  фронта,  после  неудавшейся  обороны  под
Воронежем  их  войска  осуществляли  планомерное,  широко¬
масштабное  отступление  за  Дон  и  Волгу.
 Поскольку  главное  командование  сухопутных  войск  не
имело  ясного  представления  о  положении  в  войсках  про¬
тивника  и  его  планах,  начальник  Генерального  штаба  су¬
хопутных  войск  направил  во  второй  половине  июля
начальника  оперативного  управления  графа  фон  Киль-
маннсэгга  в  район  армий  и  дивизий,  готовившихся  к  на¬
ступлению,  чтобы  иметь  представление  о  ситуации  в
прифронтовой  зоне.  По  возвращении  граф  Кильманнсэгг
 2  X.  Шрстер  «Сталинград»
 33

сообщил  начальнику  Генерального  штаба  о  своих  впечат¬
лениях,  а  именно:  на  двух  третях  фронта  русские  войска
отсутствовали.  Из  этого  можно  было  сделать  два  выво¬
да:  или  русские  отступили,  с  учетом  более  мощных  сил
противника  на  юге,  и  приходилось  думать  о  том,  что
встреча  с  ними  где-нибудь  и  когда-нибудь  будет  неиз¬
бежна,  или  же  у  них  действительно  на  данном  участке
было  мало  сил.
 В  этом  случае  у  русских  должны  были  быть  наготове
более  крупные  силы,  которые  в  какой-либо  момент  и  в
каком-либо  месте  могли  появиться  на  арене  боевых  дей¬
ствий.  Это  означало,  что,  несмотря  на  грандиозный  ус¬
пех,  мы  не  должны  были  ставить  перед  собой  слишком
большие  цели,  чтобы  в  случае  контрмер  русских  не  ус¬
тупать  им  в  силе.
 Гитлер  абсолютно  неправильно  оценивал  обстановку  в
отношении  войск  противника,  прежде  всего  в  районе  рас¬
положения  6-й  армии,  и  переоценивал  свои  собственные
возможности.
 Решение  об  одновременном  наступлении  на  Сталин¬
град  и  на  Кавказ  было  принято  в  конце  июля.  6-я  ар¬
мия  получила  приказ:  «направление  Сталинград»,  а  1-я
танковая  дивизия  —  «перейти  Дон  на  юге  и  продвигать¬
ся  к  Кавказу».
 Следствием  быстрого  наступления  стали  большие  пробле¬
мы  со  снабжением,  прежде  всего  у  продвинувшихся  впе¬
ред  танковых  соединений  6-й  армии.  Из-за  задержек  в
снабжении  возникла  непредвиденная  напряженная  обста¬
новка.  Несмотря  на  то  что  снабжение  было  спланировано  в
соответствии  с  рассчитанным  временем  для  каждого  отдель¬
ного  этапа  наступления,  подвоз  необходимых  материалов  по
железной  дороге  осуществлялся  не  так  быстро,  как  это  было
необходимо.
 Обнаружилась  еще  одна  из  слабых  сторон,  а  именно  не¬
достаточное  количество  моторизованной  техники  на  обшир¬
ном  участке  движения  больших  колонн.
 Командование  группы  армий  пыталось  теперь  с  большой
неохотой  снизить  темп  наступления,  чтобы  устранить  про¬
блемы,  возникшие  в  первую  очередь  с  горючим.  Объем  все¬
 34

го  производства  германского  горючего  был  таков,  что  осу¬
ществить  заранее  необходимое  пополнение  его  запасов  для
обеспечения  наступления  оказалось  невозможно,  хотя  те¬
кущее  производство  горючего  удовлетворяло  потребность  в
нем.
 Проблемы  с  горючим  коснулись  особенно  танковых  со¬
единений,  для  которых  горючего  хватало  только  для  на¬
несения  удара  в  каком-либо  одном  направлении.  В  этой
связи  Гитлер  распорядился  о  подвозе  горючего  к  главным
участкам  наступления,  осуществлявшегося  армиями  в
южном  направлении,  и,  кроме  того,  усилил  эти  армии,
перебросив  две  танковые  дивизии  6-й  армии  в  распоря¬
жение  1-й  танковой  армии.  В  составе  6-й  армии  оставал¬
ся  теперь  только  один  танковый  корпус,  горючего  для
которого,  как  полагали,  могло  хватить  до  самого  Сталин¬
града.  Теперь  Гитлер  не  видел  необходимости  в  столь
быстром  темпе,  поскольку  считал,  что  русские  полностью
разбиты.  Что  же  касается  кавказского  направления,  то
здесь  русские  войска  прорывались  вперед,  поэтому  реше¬
ние  Гитлера  о  снабжении  горючим  в  первую  очередь  дан¬
ного  района  (не  только  с  точки  зрения  времени,  но  и  по
идейным  соображениям)  расценивалось  как  мера,  обеспе¬
чивавшая  реализацию  принятого  ранее  решения  об  одно¬
временном  наступлении  по  двум  направлениям.  Из-за
разногласий  с  Гитлером  фельдмаршал  фон  Бок  вынужден
был  оставить  этот  вопрос.  Наступление  какое-то  время
продолжалось,  но  еще  до  подхода  к  большой  излучине
Дона  западнее  Сталинграда  6-я  армия  вынуждена  была
остановиться  из-за  недостатка  горючего.
 19  июля  в  Никольском  6-я  армия  получила  официаль¬
ный  приказ  о  наступлении  на  Сталинград.  Всех  охватило
беспокойство  —  радости  никто  не  испытывал.
 После  того  как  был  занят  западный  берег  Дона  на  учас¬
тке  Качалинская—Верхне-Чирская,  положение  в  районе
большой  излучины  Дона  стабилизировалось,  что  создало
предпосылки  для  наступления  и  перехода  через  Дон.
 К  этому  времени  4-я  танковая  армия,  переправившись
через  Дон  и  двигаясь  на  юг,  достигла  высоты  в  районе  Ко¬
тельникова.
 35

Прыжок  6-й  армии  навстречу  судьбе
 Командование  армии  трезво  смотрело  на  вещи,  о  чем
лучше  всего  свидетельствует  приказ  по  армии  о  наступле¬
нии  на  Сталинград  от  19  августа  1942  года:
 «Совершенно
секретный  документ
Командование  армии  6
Шифр  документа:  №  3044/42  сов.  секр.
 Штаб  армии
19  августа  1942  года
Время:  18.45
 11 	копий
9-я  копия
 ПРИКАЗ  ПО  АРМИИ
о  наступлении  на  Сталинград
 (карта  1:100  ООО)
 1. 	Русские  будут  вести  ожесточенные  бои,  защищая  рай¬
он  вокруг  Сталинграда.  Их  войска  заняли  и  укрепили  на
большую  глубину  высоты  на  восточном  берегу  Дона  запад¬
нее  Сталинграда  для  защиты  города.
 Поэтому  во  время  перехода  через  Дон  и  продвижения  к
Сталинграду  армия  ожидает  встретить  фронтальное  сопро¬
тивление  и  контрнаступление  на  северном  фланге  своего
наступления.
 Возможно,  что  после  сокрушающих  ударов  наших  войск
за  последнюю  неделю  у  русских  не  хватит  сил  для  реши¬
тельного  сопротивления.
 2. 	6-я  армия  занимает  перешеек  между  Доном  и  Волгой
и  укрепляет  свои  позиции  в  восточном  и  северном  направ¬
лениях.
 Для  этого  армия  форсирует  Дон  между  Песковаткой  и
Островским.  Основной  удар  проводится  по  обеим  сторонам
Вертячего.  При  постоянном  прикрытии  северного  участка
армия  затем  со  своими  тяжелыми  соединениями  прорыва¬
ется  через  цепь  холмов  между  реками  Россошка  и  Б.  Ка-
 36

ренной  в  район  севернее  Сталинграда  до  самой  Волги,  в  то
время  как  часть  основных  сил  одновременно  с  северо-за-
пада  врывается  в  город  и  занимает  его.
 Данный  прорыв  сопровождается  на  южном  фланге  пе¬
реходом  части  сил  через  Россошку  в  ее  среднем  течении,
чтобы  соединиться  юго-западнее  Сталинграда  с  мобильны¬
ми  соединениями  соседней  армии,  наступающей  с  юга.
 В  направлении  участка  между  нижними  течениями  Рос-
сошки  и  Карповки,  а  также  выше  по  течению  Дона  от
Калача  армия  обеспечивает  свои  позиции  с  северо-востока
первоначально  лишь  небольшими  силами.  Наступление  на
этом  участке  следует  предпринять  с  северо-восточного  на¬
правления,  как  только  к  Карповке  с  юга  подойдет  сосед¬
няя  армия.
 С  наступлением  по  восточном  берегу  Дона  на  западном
берегу  ниже  Малого  остаются  для  страховки  лишь  неболь¬
шие  силы,  которые  позднее  должны  форсировать  Дон  по
обеим  сторонам  Калача  и  принять  участие  в  уничтожении
находящихся  там  сил  противника.
 3. 	Задачи.
 24-й  танковый  корпус  обеспечивает  позиции  на  учас¬
тке  Дона  от  правого  края  армии  до  села  Лучинское  и,
оставляя  самые  слабые  позиции  на  Дону,  подготавливает
вместе  с  71-й  пехотной  дивизией  плацдарм  по  обеим  сто¬
ронам  Калача  с  последующим  прорывом  данной  дивизии
на  восток.
 Подготовить  снятие  штаба  корпуса  с  данного  участ¬
ка  фронта  для  переброски  его  в  другое  место.  51-й  ар¬
мейский  корпус  занимает  следующий  плацдарм  по  обеим
сторонам  Вертячего.  Для  этого  к  нему  переходят  во  вре¬
менное  распоряжение  артиллерийские,  инженерные  части
и  части  по  регулированию  движения,  а  также  проти¬
вотанковые  части  и  средства  связи  14-го  танкового  кор¬
пуса.
 Как  только  14-й  танковый  корпус  продвинется  через
плацдарм  на  восток,  задачей  51-го  армейского  корпуса  бу¬
дет  прикрытие  его  южных  флангов.
 Для  этого  он  осуществляет  наступление  между  Нижне-
Алексеевским  и  Б.  Россошкой,  форсируя  реку  Россошка,
 37

занимает  высоты  западнее  Сталинграда  и  временно  соеди¬
няется  с  мобильными  частями  правой  соседней  армии,  про¬
рывающимися  с  юга.
 После  этого  корпус  захватывает  центр  и  южную  часть
Сталинграда.
 Более  слабые  силы  обеспечивают  между  тем  поддержку
между  Песковаткой  и  Нижне-Алексеевским.  Для  уничто¬
жения  русских  частей,  располагающихся  южнее  данной  ли¬
нии  севернее  Карповки,  армии  будет  отдан  своевременно
соответствующий  приказ.
 14-й  танковый  корпус,  после  того  как  51-й  армейский
корпус  займет  плацдарм,  продвигается  от  него  через  гряду
холмов  севернее  Мал.  Россошки  на  восток  до  Волги  север¬
нее  Сталинграда,  блокирует  Волгу  и  перекрывает  железно¬
дорожное  движение  к  северу  от  Сталинграда.
 С  северо-западной  стороны  корпус  со  своими  частями
входит  в  северный  район  Сталинграда  и  занимает  его.  Тан¬
ковые  части  для  этого  не  используются.
 В  северном  направлении  следует  обеспечить  прикры¬
тие  юго-западнее  Ершовки  и  южнее  Б.  Грачевой,  при
этом  следует  поддерживать  тесную  связь  с  наступающим
с  запада  8-м  армейским  корпусом.  8-й  армейский  корпус
прикрывает  северный  фланг  14-го  танкового  корпуса,  для
чего  он  продвигается  к  занятым  плацдармам  между  по¬
селками  Нижний  Герасимов  и  Островский  в  юго-восточ¬
ном  направлении  и,  постоянно  поворачивая  к  северу,
занимает  по  возможности  защищенный  от  танков  рубеж
между  Кузьмичами  и  Качалинской.
 Необходимо  поддерживать  тесную  связь  с  14-м  танко¬
вым  корпусом.
 11-й  и  17-й  армейские  корпуса  обеспечивают  прикры¬
тие  армии  на  ее  северном  фланге.
 9-й  армейский  корпус  располагается  на  участке  Дона  от
Меловой—Клетская  до  левой  границы  армии.
 9-й  армейский  корпус  держит  наготове  22-ю  танковую
дивизию  для  поддержки  армии  в  районе  Дальний—Пере¬
копской—Ореховский—Селиванов.
 4. 	День  наступления  и  время  определяются  особым  при¬
казом.
 38

5. 	Разграничительные  линии  —  см.  отдельно  выданную
карту.
 6. 	8-й  авиационный  корпус  обеспечивает  поддерж¬
ку  наступления  армии  сначала  в  районе  главного  удара
51-го  армейского  корпуса,  затем  на  участке  14-го  танково¬
го  корпуса.
 7. 	Командный  пункт  армии  с  21  августа  —  Осиновский.
 8. 	Дальнейшая  передача  настоящего  приказа  нижестоя¬
щим  командным  инстанциям  только  в  виде  выдержек  с
содержанием,  которое  касается  той  или  иной  инстанции.
Доставка  по  воздуху  запрещена.  Соблюдение  положений  о
неразглашении  тайны  обязательно.
 Командующий  армией
Паулюс.
 Утром  16  августа  8-й  армейский  корпус  переправил¬
ся  через  Дон  по  обе  стороны  Акатова  и  создал  плацдарм,
который  оказался  одним  из  самых  бессмысленных  в  дан¬
ной  войне.  Спустя  восемь  дней  этот  плацдарм  был  сдан,
а  на  восточном  берегу  Дона  осталось  лежать  триста  тру¬
пов.
 19  августа  4-я  танковая  армия  продвинулась  с  юга  к
железной  дороге  на  участке  Сталинград—Калач,  не  дойдя
до  нее  тридцати  километров.  На  западном  берегу  Дона  сто¬
яли  наготове  ударные  дивизии  6-й  армии.  Задачи  уже  были
распределены.  51-й  корпус  должен  был  создать  плацдармы
у  пунктов  Вертячий  и  Песковатка,  с  тем  чтобы  14-й  тан¬
ковый  корпус  вместе  с  16-й  танковой  дивизией  смогли  с
занятого  участка  продвинуться  на  восток  к  Волге.
 Наступление  на  Дон  первоначально  было  назначено  на
19-е,  а  затем  перенесено  на  21  августа.
 Войска,  готовившиеся  к  наступлению,  заняли  исходные
позиции  под  покровом  темноты.  В  полосе  наступления
76-й  пехотной  дивизии  на  передовой  линии  находились
178-й  и  203-й  пехотные  полки.  516-й  и  517-й  пехотные
полки  295-й  пехотной  дивизии  заняли  свои  исходные  по¬
зиции  для  атаки.
 39

Ночь  перед  наступлением  была  безоблачной,  ветер  дул
с  юго-востока,  по  Дону  расстилался  легкий  туман.  Из-за
хорошей  видимости  время  наступления  было  назначено  на
3.10  утра.
 Не  открывая  огня,  штурмовые  отряды  армии  на  ста
двенадцати  десантных  катерах  и  ста  восьми  надувных
лодках  912-й  десантной  команды  переправились  через
реку.  Спустя  час  и  пятьдесят  минут  516-й  пехотный  полк
находился  на  восточном  берегу,  517-му  пехотному  полку
из-за  сильного  вражеского  сопротивления  понадобилось
для  этого  четыре  часа  и  двадцать  минут.
 У  76-й  пехотной  дивизии  дела  шли  не  так  гладко:
178-му  пехотному  полку  удалось  сравнительно  быстро  со¬
здать  плацдарм  у  населенного  пункта  Акимовский,  как
было  приказано,  но  203-й  полк  натолкнулся  на  отчаян¬
ное  сопротивление.  В  16.30  был  изготовлен  военный  (вре¬
менный)  мост  у  Лучновского,  а  22  августа  в  7.30  закон¬
чена  наводка  моста  у  Акимовского.
 В  ночь  на  23  августа  двадцатитонные  мосты  были  под¬
вергнуты  массивной  бомбардировке  в  течение  шестидеся¬
ти  семи  воздушных  атак.  Мосты  остались  невредимыми.
В  результате  перехода  через  Дон  6-й  армии  погибло  семь¬
десят  четыре  и  ранен  триста  пятьдесят  один  человек.  Де¬
вятнадцать  десантных  катеров  и  двадцать  шесть  надувных
лодок  были  уничтожены  огнем.
 22  августа  армия  вместе  с  44,  76,  295,  305,  384  и  389-й  пе¬
хотными  дивизиями  была  готова  к  наступлению  на  Сталин¬
град,  в  то  время  как  71-я  Нижнесаксонская  пехотная  диви¬
зия  вела  бои  на  южной  переправе  через  Дон  в  районе  Калача.
Здесь  потери  насчитывали  пятьдесят  погибших  и  сто  шесть
раненых.
 «Приказ  выполнен,  берега  Волги  достигнуты»
 В  ночь  на  23  августа  основные  части  16-й  танковой
дивизии  прибыли  в  район  исходных  позиций  под  Аки-
мовским,  где  был  создан  плацдарм  длиной  5  километров
и  шириной  2  километра.  Мост  под  Акимовским  в  тече¬
 40

ние  всей  ночи  подвергался  непрерывным  бомбежкам,  а
сам  плацдарм  обстреливался  мощным  огнем  русской  ар¬
тиллерии.  Для  прорыва  к  Волге  14-му  танковому  корпу¬
су  под  командованием  генерала  фон  Витерсгейма  были
переданы  в  подчинение  16-я  танковая  дивизия  в  качестве
ударной  части,  3-я  моторизованная  пехотная  дивизия  и
60-я  моторизованная  пехотная  дивизия.  В  качестве  сил
сопровождения  при  наступлении  выступал  37-й  зенитный
полк  9-й  зенитной  дивизии.
 Рано  утром  дивизия  начала  наступление.  В  авангарде
выступали  бронированные  подразделения  16-го  разведыва¬
тельного  отряда  и  2-й  танковый  полк,  на  правом  фланге
находился  64-й  мотопехотный  полк,  на  левом  фланге  —
79-й  мотопехотный  полк,  оба  усиленные  ротами  16-го  мо¬
топехотного  батальона,  в  составе  которого  находился  мото¬
циклетный  батальон.  В  нужный  момент  к  наступающим
частям  присоединились  батареи  16-го  самоходного  артил¬
лерийского  полка,  а  также  16-й  истребительно-противотан¬
ковый  артиллерийский  дивизион.  3-я  моторизованная  пе¬
хотная  дивизия  присоединилась  к  ударной  дивизии,  60-я  мо¬
торизованная  пехотная  дивизия  следовала  за  ними  на  не¬
котором  расстоянии.
 Это  было  в  4.15.
 Шестьдесят  километров  оставалось  до  Сталинграда,
шестьдесят  километров  через  степь,  в  которой  це  росло
ни  деревца.  У  одной  деревни,  располагавшейся  рядом  с
дорогой,  передовыми  отрядами  было  подавлено  сопротив¬
ление  противника.  Если  из  какого-либо  дома  справа  или
слева,-  из  земляного  огневого  сооружения  или  полевого
укрепления  открывался  огонь,  туда  сразу  же  выезжал  бро¬
нетранспортер,  и  через  некоторое  время  вновь  наступала
тишина.  В  наступлении  принимали  участие  четыреста
танков,  бронетранспортеров  и  боевых  разведывательных
машин,  над  которыми  плотными  группами  летели  эскад¬
рильи  пикирующих  бомбардировщиков  в  направлении
Сталинграда.  До  Татарского  вала  практически  не  было
оказано  никакого  сопротивления,  лишь  около  аэродрома
под  Гумраком  сопротивление  русских  усилилось;  север¬
нее  от  железной  дороги  наступление  продолжалось.  Уже
 41

ясно  были  видны  границы  города,  строй  высоких  домов,
фабрики.  Когда  стемнело,  войска  располагались  еще
вдоль  железнодорожной  насыпи.  В  то  время  как  79-й  мо¬
топехотный  полк  начал  наступление  от  точки  722  в  на¬
правлении  пункта  «рынок»,  64-й  полк  подошел  к  Спар-
таковке  в  северной  части  Сталинграда.  Танковый  полк
дивизии  оставался  на  дороге,  имея  задачу  достичь  Волги
в  районе  рынка  и  блокировать  ее  на  этом  участке.
 -С  Волги  еще  доносились  жалобные  гудки  пароходов,  но
на  следующий  день  она  уже  будет  мертвой  рекой.
 В  18.35  передовые  отряды  79-го  мотопехотного  пол¬
ка  подошли  к  Волге  с  севера.  Почти  одновременно  с  ни¬
ми  берега  великой  реки  —  водораздела  между  Европой
и  Азией  —  увидели  ударные  части  64-го  мотопехотно¬
го  полка  и  бронемашины  16-го  танкового  саперного  ба¬
тальона.
 Взору  наступавших  открылся  древний  Царицын,  за
ним  простирались  песчаные  степи  Казахстана,  к  западной
границе  которого  примыкали  житницы  Дона  и  Кубани.
Решительным  ударом  частям  мотопехотного  батальона
удалось  захватить  высоту  726  и  четырехколейные  желез¬
нодорожные  пути  с  двумя  дебаркадерами  для  волжских
паромов,  вмещавших  27-вагонные  железнодорожные  со¬
ставы,  а  также  затопить  в  Волге  гидромонитор.  После¬
дняя  железнодорожная  линия,  связывавшая  Сталинград
с  внешним  миром,  оказалась  в  руках  немцев,  стоявший
под  парами  и  готовый  к  отправлению  состав  с  тяжелыми
орудиями  и  большим  количеством  боеприпасов  был  за¬
держан.
 Ночью  дивизия  заняла  круговую  оборону  на  узком
участке  в  двух  километрах  восточнее  от  исходной  точ¬
ки  722.  Вместе  с  ней  в  «сухой  колбасе»,  как  прозвали
этот  участок  солдаты,  оказались  командование  14-го  тан¬
кового  корпуса,  16-я  танковая  дивизия,  3-я  и  60-я  мо¬
торизованные  пехотные  дивизии.  Связь  с  8-м  армей¬
ским  корпусом,  располагавшимся  севернее,  была  пре¬
рвана.  В  радиограмме,  полученной  14-м  танковым  корпу¬
сом  от  16-й  танковой  дивизии  23  августа  в  32.10,  сооб¬
щалось:
 42

Обстановка  в  период  с  29  до  31  августа  1942  года
 А  —  армия
 АК  —  армейский  корпус
КавД  —  кавалерийская  дивизия
КавК  —  кавалерийский  корпус
МСБ  —  мотострелковая  бригада
МСД  —  мотострелковая  дивизия
МСП  —  мотострелковый  полк
 ПД  —  пехотный  полк
ПрТБат  —  противотанковый
батальон
СД  —  стрелковая  дивизия
ТБ  —  танковая  бригада
ТК  —  танковый  корпус

«Боевая  группа  79-го  мотопехотного  полка  первой  из  не¬
мецких  частей  достигла  Волги  в  18.35.  Рота  2-го  танкового
корпуса  захватила  Спартаковку,  сопротивление  врага  снача¬
ла  было  слабым,  затем  стало  усиливаться.  Следует  ожидать
мощных  наступательных  ударов  с  севера.  8-й  авиационный
корпус  оказал  прекрасную  поддержку  наступлению».
 Спустя  полчаса  из  ставки  фюрера  в  дивизию  была  по¬
слана  радиограмма:
 «16-й  танковой  дивизии  удерживать  позиции  при  лю¬
бых  обстоятельствах.
 Адольф  Гитлер».
 К  этому  времени  на  севере  для  проведения  наступле¬
ния  не  хватало  двух  пехотных  дивизий,  которые  могли
бы  занять  Сталинград'малой  кровью.
 В  Сталинграде  же  буквально  за  несколько  часов  до  по¬
следних  успешных  наступательных  действий  немцев  сопро¬
тивление  возникало  практически  на  голом  месте.  На  уцелев¬
ших  фабриках  осуществлялась  сборка  последних  танков,
оружейные  склады  опустели,  вооружены  были  все,  кто  спо¬
собен  был  держать  оружие  в  руках:  волжские  пароходы,  флот,
рабочие  военных  фабрик,  подростки  —  все  были  подняты  по
сигналам  тревоги,  предвещавшей  надвигавшуюся  опасность,
всех  призывали  к  сплоченности  рев  сирен  сталинградских
фабрик  и  плакаты.  Тысячи  рабочих  направлялись  к  сборным
пунк  там,'  где  получали  оружие,  и  отправлялись  на  Северный
фронт.
 В  то  время  как  дивизия  удерживала  заградительный
рубеж,  линия  фронта  которого  простиралась  на  двенад¬
цать  километров  к  северу,  пять  километров  по  Волге  и
девять  километров  по  северному  краю  Сталинграда,  час¬
ти  16-го  танкового  саперного  батальона  под  командова¬
нием  лейтенанта  Герке,  имея  несколько  легких  танков,
оснащенных  станковыми  пулеметами,  уничтожила  пере¬
правившуюся  через  Волгу  боевую  группу  русских  числен¬
ностью  шестьсот  человек,  которая  уже  начинала  занимать
с  востока  отсечные  позиции.
 44

Положение  160-й  танковой  дивизии  становилось  крити¬
ческим,  а  на  шестой  день  после  окружения  из-за  нехватки
боеприпасов  очень  критическим.
 Генерал  Хубе  созвал  своих  командиров  на  совещание,
обратил  их  внимание  на  приказ  Гитлера  и,  сообщив  о  сло¬
жившейся  обстановке,  сказал:
 — 	Ситуация  с  боеприпасами  и  горючим  позволяет  нам
совершить  только  один  удачный  удар  в  западном  направ¬
лении.  Я  решительно  против  того,  чтобы  вести  бессмыс¬
ленную  борьбу  до  полного  уничтожения  нашей  части,
поэтому  приказываю  осуществить  прорыв  на  запад.
Я  несу  личную  ответственность  за  данный  приказ  и  су¬
мею  оправдать  его  в  соответствующем  месте.  Я  освобож¬
даю  вас,  господа,  от  данной  вами  военной  присяги  и
предоставляю  вам  право  самим  решать,  взять  ли  на  себя
командование  вашей  частью  во  время  прорыва  или  пере¬
дать  его  офицеру,  который  к  этому  готов.  Без  боеприпа¬
сов  удерживать  позицию  уже  невозможно.  Я  действую
вопреки  приказу  фюрера.
 Офицеры  молчали,  и  были  видны  их  озабоченные
лица,  несшие  на  себе  отпечаток  прошедших  боев.
В  эти  решающие  минуты  появился  офицер  дивизионно¬
го  полка  снабжения.  Двигаясь  колонной,  состоявшей
из  двухсот  пятидесяти  грузовиков  с  боеприпасами,  го¬
рючим  и  продовольствием  и  сопровождаемой  десятью
танками,  пришедшими  из  ремонта,  ему  удалось  при
поддержке  частей  60-й  и  3-й  мотопехотных  дивизий  про¬
рваться  через  рубежи  заграждений  русских.  Вздох  об¬
легчения  вырвался  у  небольшой  группы  офицеров,
собравшихся  на  это  первое  совещание.  Генерал  Хубе
сказал:
 — 	Господа,  приказ  фюрера  остается  в  силе.
 Спустя  восемь  дней  германское  радио  передало  для  не¬
мецкого  народа  специальное  сообщение  об  этом  успехе:
 «По  окончании  данной  операции  6-я  армия  получила
прикрытие  на  правом  фланге,  угроза  нападения  с  севера
была  исключена».
 Так  прозвучали  слова  комментатора.
 Немецкий  солдат  стоял  у  берегов  Волги.
 45

В  пекле  сражения
 Наступательное  движение  танковых  и  мотопехотных
дивизий  6-й  армии  осуществлялось  так  быстро,  что  по¬
следующие  боевые  действия  могли  быть  оценены  как
удовлетворительные.  Падение  Сталинграда  ожидалось  в
ближайшее  время,  а  советские  войска  могли  оказать  се¬
рьезное  сопротивление  лишь  на  противоположной  сторо¬
не  Волги.
 Во  время  наступления  армии  армейский  полк  связи  до¬
брался  с  опорой  для  контактной  сети  до  Голубинской  —  но¬
вого  расположения  командования  армии  —  и  установил  там
коммутационный  узел.  На  время  зимы  командование  ар¬
мии  планировало  перенести  командный  пункт  в  Нижне-
Чирскую,  где  полк  связи  группы  армий  построил  еще  одну
опору  р  установил  прямую  связь  с  Голубинской.  Телеграф¬
ная  связь  функционировала  на  обоих  узлах.
 Радиосвязь  была  установлена  с  группой  армий  «Б»,
4-й  танковой  армией  и  3-й  румынской  армией.  С  корпуса¬
ми,  находившимися  впереди,  была  установлена  связь  с  по¬
мощью  радиотелефона  и  обычного  телефонного  аппарата.
 Для  службы  радиоразведки  была  задействована  одна  ар¬
мейская  рота,  позднее  усиленная  двумя  взводами  4-й  тан¬
ковой  армии  и  прекрасно  проявившая  себя  в  ходе  боевых
действий.
 Надежды  Верховного  командования  сухопутных  войск
захватить  Сталинград  внезапным  ударом  не  оправдались.
Дивизии  были  измотаны  и  несли  большие  потери.  Замена
поступала  на  фронт  лишь  малочисленными  подразделени¬
ями,  в  то  время  как  Красная  армия  постоянно  подводила  к
вокзалу  Котлубань  и  перебрасывала  через  Волгу  новые
силы.  Северный  заградительный  рубеж  постоянно  подвер¬
гался  мощным  атакам.
 14-й  танковый  корпус  нес  потери  до  пятисот  человек  в
день,  и  генерал  фон  Витерсгейм,  произведя  определенные
расчеты,  обратился  к  командующему:
 — 	Господин  генерал,  я  могу  подсчитать  и  назвать  тот
день,  когда  я  потеряю  последнего  солдата,  если  дело  и  даль¬
ше  так  пойдет,  —  на  что  тот  ему  ответил:
 46

— 	Вы  командуете  армией,  Витерсгейм,  или  я?
 17  сентября  генерал  Хубе  принял  командование  14-м  тан¬
ковым  корпусом,  а  командование  16-й  танковой  дивизией
перешло  к  генерал-лейтенанту  Ангеру.
 Наступления  на  севере  все  же  продолжались,  русские
пытались  всеми  силами  прорваться.
 8 	сентября  из  трехсот  пятидесяти  танков  сто  два  были
подбиты.
 С  этого  момента  наступило  затишье.
 Но  тишина  царила  лишь  на  северном  участке  фронта.
В  Сталинграде  шли  бои  за  каждый  дом,  за  металлурги¬
ческие  заводы,  фабрики,  ангары,  судоходные  каналы,
улицы,  площади,  сады,  стены.
 Кто  стрелял  первым  —  тот  и  был  прав.  Безжалостные
бои  велись  безмолвно  и  ожесточенно.  Минная  война  была
в  самом  разгаре.  Расщелины  и  обрывы,  балки  и  дома  в  од¬
ночасье  получали  названия,  с  которыми  защитники  Ста¬
линграда  связывали  определенные  понятия.
 Повсюду  люди  ютились  в  подвалах  или  в  развалинах
своих  домов.  В  ходе  непрерывающихся  боев  жители  Ста¬
линграда,  переполненные  страданием  и  болью,  по  приказу
командования  армии  покидали  разгромленные  дома  и  шли
на  запад.  Они  пытались  добраться  до  деревень,  расположен¬
ных  по  ту  сторону  Дона,  но  удалось  это  лишь  очень  немно¬
гим.  Тысячи  беженцев,  обессилевших  от  истощения,  не  мог¬
ли  двигаться  и  оставались  на  дороге  —  голодали,  замерзали,
умирали,  и  рядом  никого  не  было,  кто  мог  бы  им  помочь.
 Жертвы  за  пределами  поля  боя,  или,  как  однажды  ска¬
зал  полковник  Зелле,  «мертвые  на  задворках  войны».
 Все  новые  и  новые  жертвы  поглощал  молох  битвы.  Пи¬
кирующие  бомбардировщики  наносили  свои  железные  уда¬
ры  по  руинам  стойко  защищавшихся  плацдармов.
 В  этот  день  командование  сухопутных  войск  получило
из  армии  радиограмму:
 «Окончательный  захват  города  имеющимися  силами
невозможен  из-за  сильных  потерь,  армия  просит  прислать
штурмовые  группы  и  специалистов  по  ведению  уличных
боев».
 47

9 	ноября  Адольф  Гитлер  произнес  в  мюнхенской  пив¬
ной  перед  «старой  гвардией»  свою  традиционную  ежегод¬
ную  речь:
 — 	Я  хотел  добраться  до  Волги  именно  в  определенном
месте  и  в  определенном  городе.  Это  лишь  дело  случая,  что
данный  город  носит  имя  самого  Сталина.  Я  хотел  захватить
этот  район,  и  мы  его  захватили,  хотя  и  остался  еще  неболь¬
шой  его  участок.  Сейчас  некоторые  спрашивают:  «Почему
вы  не  действуете  быстрее?»  Потому  что  я  не  хочу  иметь  там
второй  Верден,  а  намерен  сделать  это  с  помощью  неболь¬
ших  штурмовых  отрядов.  Время  при  этом  не  играет  ника¬
кой  роли.
 Многие  немецкие  солдаты  под  Сталинградом  слышали
эти  слова,  при  этом  они  не  знали,  что  и  подумать  —  на¬
столько  непонятны  им  были  слова  фюрера.  Правда,  один
из  них,  потрясенный  услышанным,  закрыл  лицо  руками  и
пробормотал,  находясь  в  бункере  на  позиции  северного  за¬
градительного  рубежа:
 — 	О  боже,  с  помощью  небольших  штурмовых  отрядов...
если  бы  он  был,  по  крайней  мере,  обер-ефрейтором.
 В  эти  дни  произошли  еще  некоторые  события.  В  Север¬
ной  Африке  высадились  американские  войска,  города  Тоб¬
рук  и  Бенгази  (Ливия)  были  потеряны,  8-я  английская
армия  прорвала  под  Эль-Аламейном  позиции  немецких
корпусов,  а  кроме  того,  русское  военное  командование  го¬
товило  мощное  наступление  на  Волго-Донском  фронте.
 Вечером  трудного  ноябрьского  дня  командир  672-го  са¬
перного  батальона  майор  Линден  получил  от  начальника
армейской  инженерной  службы  полковника  Зелле  следую¬
щий  приказ:
 «Вам  следует  7  ноября  1942  года  в  9.00  вместе  с  Ва¬
шим  адъютантом  и  несколькими  людьми,  которые  Вам
смогут  понадобиться  для  выполнения  особого  задания,
 48

прибыть  в  305-ю  пехотную  дивизию  в  Сталинграде.
О  дальнейшем  Вы  узнаете  на  месте.  Длительность  Ваше¬
го  пребывания  там  —  около  6—8  дней.  672-й  саперный
батальон  остается  в  Калаче  и  продолжает  проводить  учеб¬
ные  занятия».
 На  Донской  возвышенности  под  Калачом  в  бывшем
русском  санатории  командование  армии  соорудило  сапер¬
ную  школу,  руководил  которой  полковник  Микош  (ко¬
мандир  677-го  инженерно-саперного  полка).  На  данных
курсах  проводились  занятия  для  офицеров,  младших  ко¬
мандиров  и  рядового  состава  всех  родов  войск  по  инже¬
нерному  оборудованию  местности,  уничтожению  танков,
а  также  обучение  штурмовых  отрядов  ведению  уличных
боев.  На  данные  курсы  и  был  откомандирован  саперный
батальон.
 В  305-й  пехотной  дивизии  майору  Линдену  сообщили,
что  он,  как  командир  саперного  подразделения,  был  из¬
бран  для  проведения  широкого  наступления  на  русские
плацдармы  на  западном  берегу  Волги.  Сначала  планиро¬
валось  занять  плацдарм  в  районе  «Пушечной  фабрики»,
а  затем  в  районе  «Теннисной  ракетки»  (южнее  «Пушеч¬
ной  фабрики»).
 Для  выполнения  этой  задачи  были  подтянуты  50,  162,
294,  305  и  356-й  саперные  батальоны,  389-й  саперный  ба¬
тальон  должен  был  оказывать  поддержку.  В  Сталинград
спешным  порядком  были  доставлены  на  самолетах  50,  162,
294  и  336-й  саперные  батальоны,  имевшие  опыт  ведения
боевых  действий  на  Восточном  фронте  и  «полностью  под¬
ходившие.»  для  выполнения  предстоящих  задач.
 Основная  задача  во  время  наступления  была  возло¬
жена  на  305-ю  пехотную  дивизию.  Каждому  пехотному
полку  этой  дивизии  был  передан  в  подчинение  саперный
батальон.
 До  сих  пор  еще  ни  разу  во  время  войны  для  ведения
общих  боевых  действий  не  было  задействовано  такое  ко¬
личество  саперных  батальонов  на  таком  узком  участке.
Наступление  должно  было  начаться  внезапно  9  ноября  при
поддержке  всех  родов  войск.
 49

Местность  «Пушечная  фабрика»  представляла  собой  гро¬
мадное  поле  с  грудами  развалин,  у  некоторых  разрушенных
заводских  цехов  еще  сохранились  частично  стальные  кар¬
касы  и  гофрированные  стены.  Подвалы  домов  и  своды  це¬
хов  были  оборудованы  противником  под  блиндажи  и
опорные  пункты;  из-за  развалин,  многочисленных  сталь¬
ных  деталей,  заготовок  для  пушечных  стволов,  тысячами
лежавших  на  земле,  тавровых  балок  территория  была  недо¬
ступна,  а  для  прохода  танков  абсолютно  непригодна.  Здесь
надо  было  вести  ожесточенные  и  безжалостные  бои  за  каж¬
дый  метр,  и  повсюду  здесь  поджидала  смерть.  Опасность
подстерегала  на  каждом  шагу,  за  каждой  руиной  скрыва¬
лись  снайперы,  но  особую  опасность  представляли  канали¬
зационные  сооружения  для  сточных  вод  —  они  подходили
к  Волге  и  использовались  советским  командованием  для
подвода  по  ним  резервов.  Нередко  позади  передовых  немец¬
ких  отрядов  вдруг  появлялись  русские,  и  никто  не  мог  по¬
нять,  как  они  туда  попали.  Позднее  все  стало  ясно,  поэтому
каналы  в  тех  местах,  где  располагались  крышки  для  водо¬
стока,  были  забаррикадированы  стальными  балками.
 В  ночь  на  9  ноября  батальоны  вышли  на  свои  исход¬
ные  позиции,  и  сразу  же  336-й  саперный  батальон  понес
потери:  одна  рота  зашла  в  фабричный  цех,  который  был
заминирован,  и  в  результате  взрыва  погибли  восемнад¬
цать  человек.
 В  назначенное  приказом  время  был  открыт  ураганный
огонь,  штурмовые  отряды,  воспользовавшись  данной  огне¬
вой  подготовкой,  продвинулись  вперед,  а  когда  огонь  был
перенесен  вперед  на  более  отдаленный  участок,  большинство
из  них,  преодолевая  сопротивление,  прорвались  к  намечен¬
ным  целям  наступления.  Пехота  же,  шедшая  вторым  эшело¬
ном,  была  слишком  слаба,  чтобы  прочесать  местность  между
двумя  позициями.  Ситуация  складывалась  следующая.
 294-й  саперный  батальон  достиг  Волги  и  захватил  тер¬
риторию  с  остатками  разрушенных  топливных  систем;
 50-й  саперный  батальон  —  два  фабричных  здания  и  не¬
сколько  жилых  домов,  но  после  этого  залег  перед  аптекой
и  красным  домом.  Эти  опорные  пункты  были  оборудова¬
ны  для  обороны  так,  что  взять  их  было  невозможно.
 50

336-й  саперный  батальон  занял  несколько  больших  жи¬
лых  домов  и  по  улице,  проходившей  перпендикулярно
Волге,  прорвался  своими  передовыми  отрядами  к  границе
дивизии.  Но  и  здесь  пехота,  ведя  бои  с  расположенными
по  обеим  сторонам  опорными  пунктами,  не  смогла  пройти
вперед,  поэтому  передовые  отряды  336-го  саперного  бата¬
льона  вынуждены  были  оставить  часть  территории.
 Может  быть,  такое  краткое  описание  воспринимается
довольно  просто,  но  тот,  кто  был  солдатом,  знает,  что  скры¬
вается  за  этими  строками.  Расположение  и  соотношения
сил  воюющих  сторон  нередко  были  такими,  что  в  одном
доме  и  немцы,  и  русские  защищали  свои  позиции.  Наступ¬
ление  162-го  и  389-го  саперных  батальонов  продвинулось
вперед,  но  остановилось  перед  так  называемым  белым  до¬
мом.  Дома,  о  которых  шла  речь,  представляли  собой  груды
мусора,  но  и  за  них  велись  бои.
 Потери  составляли  двадцать  процентов,  а  новая  тактика
наступления  ударных  отрядов,  вопреки  речи  Адольфа  Гит¬
лера,  не  была  применена.
 Огнеметы  и  танки  не  были  задействованы  в  районе  «Пу¬
шечной  фабрики»,  штурмовые  орудия  лишь  иногда  вводи¬
лись  в  бой,  так  как  они  не  могли  поспевать  за  наступавшими
ударными  отрядами  и  поэтому  вели  огонь  с  задних  флангов,
чтобы  обеспечить  им  огневое  прикрытие.
 Опыт  первого  дня  наступления  показал,  что  инженерные
войска  могли  выполнить  свою  нелегкую  задачу  только  при
наличии  пехоты,  но  истекавшие  кровью  полки  не  могли  им
оказать  такую  помощь.
 10 	ноября  командир  подразделений,  выполнявших
операцию  особого  назначения,  стоял  перед  командующим
 51-м  армейским  корпусом  генералом  фон  Зейдлицем  в
продвинутом  вперед  командном  пункте  305-й  пехотной
дивизии.
 — 	Для  того  чтобы  добиться  быстрого  успеха  на  данном
участке,  необходимо  подтянуть  сюда  пехотный  полк  для
усиления  305-й  пехотной  дивизии,  господин  генерал.
 — 	Я  знаю,  что  все  дивизии  на  Волге  ослаблены  после
проведенных  боев  и  привязаны  к  своим  позициям,  но  пе¬
хотный  полк  можно  перебросить  так  же,  как  это  было  сде¬
 51

лано  с  саперными  батальонами,  доставленными  в  Сталин¬
град  самолетами.
 И  генерал  ответил  ему:
 — 	У  нас  нет  свободной  пехоты.  По  данным  разведки,
русские  подводят  крупные  моторизованные  соединения  к
участкам  наших  соседних  армий  слева  и  справа.  Несколь¬
ко  танковых  дивизий,  которыми  мы  располагаем  в  этом
районе,  должны  находиться  позади  румынских,  итальян¬
ских  и  венгерских  частей.
 — 	Господин  генерал,  что  касается  саперных  батальо¬
нов,  используемых  здесь,  то  речь  идет  о  специальных
частях.  В  сложившейся  ситуации  эти  батальоны  несут
большие  потери,  весной,  если  вновь  будут  начаты  широ¬
комасштабные  операции,  нам  будет  не  хватать  этих  спе¬
циальных  частей,  и  я  хотел  бы  уже  сейчас  обратить
внимание  на  данное  обстоятельство.
 — 	Мой  дорогой  Линден,  сейчас  дело  заключается  в  том,
чтобы  закрепить  и  сохранить  успех,  который  мы  имеем
здесь,  на  Волге,  и  мы  должны  всеми  имеющимися  у  нас  в
данный  момент  силами  выполнить  эту  задачу.  А  весной  —
посмотрим.
 Вскоре  был  получен  приказ  о  новом  большом  наступ¬
лении  10  ноября,  которое  имело  лишь  частичный  успех.
На  правом  фланге  305-й  пехотной  дивизии  оставался
294-й  саперный  батальон,  чтобы  отражать  наступления  с
юга,  кроме  того,  на  главном  участке  дивизии  должны
были  также  находиться  50-й  и  305-й  саперные  батальоны.
Для  усиления  между  336-м  и  50-м  саперными  батальона¬
ми  был  введен  162-й  саперный  батальон  389-й  пехотной
дивизии.  Таким  образом,  сил  оказалось  достаточно,  что¬
бы  13  ноября  в  ожесточенном  бою  занять  аптеку  и  крас¬
ный  дом,  но,  так  как  прорваться  в  эти  здания  через
входы  было  невозможно,  50-й  саперный  батальон  пред¬
принял  фронтальную  атаку  на  стены  зданий,  которые
были  взорваны  связками  ручных  гранат  и  кумулятивны¬
ми  снарядами.
 162-й  саперный  батальон  расколол  плацдарм  надвое  и
прорвался  к  Волге.  Потери  батальонов  возросли  до  сорока
процентов.
 52

14  ноября  остатки  специальных  частей  предприняли  но¬
вое  наступление  в  восточном  направлении,  в  то  время  как
162-й  саперный  батальон  прорывался  на  север,  чтобы  захва¬
тить  отдельные  руины,  которые  из-за  фланкирующего  огня
становились  недостижимыми.  Небольшая  часть  плацдарма
еще  находилась  в  руках  русских,  но  последние  ежедневно
получали  подкрепление  как  живой  силой,  так  и  материала¬
ми.  На  Волге  местность  спускалась  к  реке  крутым  склоном,
в  середине  которого  находились  блиндажи  противника,  а  сам
он  вел  оборонительный  бой,  начиная  от  края  обрыва.  Обо¬
рона  русских  была  поддержана  с  противоположного  берега
Волги  эффективным  огнем  тяжелого  оружия.
 Блиндажи  противника  были  соединены  друг  с  другом
штольнями,  подступиться  к  которым  удалось  лишь  путем
минирования  и  взрывов.
 В  результате  ежедневных  атак  батальоны  были  измота¬
ны,  и  15  ноября  наступательные  действия  в  районе  «Пушеч¬
ной  фабрики»  из-за  больших  потерь  пришлось  прекратить.
 Тактика  ударных  частей,  о  которой  говорил  Гитлер,  по¬
терпела  крах,  и,  как  говорят  русские,  «Россия  может  быть
побеждена,  если  только  враг  перейдет  через  Волгу».  Эти
слова  себя  полностью  оправдали.
 Сталинград  расположен  на  Волге,  и  враг  находился  в
центре  города.  У  защитников  сталинградских  развалин  был
приказ,  в  однозначности  которого  ни  у  кого  не  оставалось
никаких  сомнений.  «За  Волгу  отступать  нельзя,  есть  толь¬
ко  один  путь  —  вперед.  Сталинград  будет  вами  спасен  или
погибнет  вместе  с  вами».  Тот,  кто  знал,  с  каким  упорством
русское  командование  осуществляло  свои  планы,  должен
был  понять  до  конца  значение  этих  слов.
 Советские  плацдармы:  «Теннисная  ракетка»,
Кременская,  Бекетовка
 17 	ноября  диктор  великогерманского  радио  заявил:
 — 	Сталинград  с  севера  и  с  юга  за  исключением  двух
кварталов  и  небольшого  плацдарма  занят  немецкими  вой¬
сками.
 53

Это  были  лишь  слова  —  в  действительности  все  выгля¬
дело  иначе.
 На  территории  города  6-я  Сибирская  армия  занимала
только  один  участок,  окруженный  железнодорожными  ли¬
ниями  и  нещадно  перепаханный  многочисленными  взры¬
вами  бомб  и  гранат,  —  это  был  плацдарм  «Теннисная
ракетка».  Но,  кроме  этого,  существовали  еще  два  плацдар¬
ма,  доставлявшие  командованию  армии  большую  головную
боль.
 Первым  была  излучина  Дона  в  районе  Кременской.
В  начале  октября  11-й  корпус  отвел  свои  войска  на  хор¬
довую  позицию,  так  как  оставаться  на  данном  участке
при  наличии  имевшихся  сил  было  невозможно.  Фронт,
таким  образом,  переместился  на  участок,  проходивший  по
линии  Мело—Логовский—Ярковский.
 18 	октября  группа  армий  «Б»  отправила  радиотрамму  ко¬
мандованию  сухопутных  войск,  в  которой,  «...руководству¬
ясь  самыми  неприятными  размышлениями,  обратила
внимание  на  излучину  Дона,  считала  безусловной  необхо¬
димостью  очистить  русский  плацдарм  от  находившихся  там
русских  войск,  для  чего  просила  о  подкреплении  в  виде
двух  дивизий».  В  октябре  две  дивизии  были  бы  очень  кста¬
ти,  но  их  просто  не  было.  То,  насколько  важно  это  было
для  будущих  операций,  покажут  события  после  19  ноября.
 Кроме  того,  существовал  еще  второй  плацдарм  под  Бе-
кетовкой.  «Колокол»  Бекетовки  был  для  4-й  танковой  ар¬
мии  источником  больших  хлопот.  Плацдарм,  имея  в
глубину  три  километра,  протянулся  на  юге  Сталинграда
вдоль  берега  Волги  на  двенадцать  километров,  охватывая
промышленный  район  от  Красноармейска—Сарепты  до  Бе¬
кетовки.
 Выполняя  поставленную  задачу  подойти  к  Сталинграду
восточнее  Дона,  4-я  танковая  армия  в  середине  сентября
прорвалась  к  центру  города  и  тем  самым  достигла  цели
своего  наступления.  Командование  боевыми  действиями  в
городе  в  тот  день  было  поручено  одной  6-й  армии,  и  ли¬
нии  стыка  армий  были  перенесены  соответственно  на  юг.
Прохождение  данной  линии  определялось  территорией  бо¬
евых  действий  и  расчленением  армий:  первоначально  она
 54

проходила  рядом  с  р.  Царицей,  а  15  сентября  —  севернее
железной  дороги.
 Уже  в  самом  начале  боев  за  Сталинград  4-я  танковая  ар¬
мия  получила  приказ  о  подготовке  операции  «Серая  цапля»,
что  открытым  текстом  означало  захват  Астрахани  силами
моторизованных  войск,  а  именно  14-й  и  24-й  танковых  ди-
визиий  и  29-й  мотопехотной  дивизии.
 Подготовка  операции  «Серая  цапля»  застопорилась  с  са¬
мого  начала,  так  как  танковая  армия  в  то  время  выполняла
полученную  ранее  задачу  —  продвижение  к  Сталинграду;
операция  по  захвату  Астрахани  требовала  сил  и  средств,
которые  армия  для  этой  цели  не  могла  высвободить,  а  выс¬
шее  командование  не  могло  дать  на  это  согласие.
 После  того  как  в  середине  сентября  цель  была  достиг¬
нута,  в  танковой  армии  в  течение  недели  все  были  заняты
мыслью  о  захвате  плацдарма  Бекетовка;  в  необходимости
данной  операции  ясно  отдавали  себе  отчет  как  командую¬
щий  группой  армий,  так  и  командующий  4-м  корпусом  ге¬
нерал  фон  Шведтлер  и  командующий  танковой  армией
генерал-полковник  Гот.
 4-й  армейский  корпус,  ведя  бои  на  южном  фланге
6-й  армии,  не  смог  продвинуться  дальше  на  восток.
 «Если  у  нас  нет  стратегического  Сталинграда,  —  писал
командующий  4-м  армейским  корпусом  командующему
 4-й  танковой  армией,  —  с  какой  целью  тогда  захватывать  эти
развалины  на  Волге?»  Он  высказал  то,  о  чем  уже  знали  и  тот,
кому  было  адресовано  послание,  и  другие  командиры.
 Приказ  о  занятии  плацдарма  был  отдан  командованием
группы  армий,  операция  получила  название  «Осенняя  ли¬
ства».  Несколько  позднее  выяснилось,  что  «Осенняя  ли¬
ства»  было  ключевым  словом  для  обозначения  державшейся
в  тайне  операции  «Активная  противохимическая  защита»,
поэтому  название  «Осенняя  листва»  исчезло  и  через  сутки
появилось  вновь  как  «Осеннее  путешествие».  Но  и  под
этим  названием  операция  не  была  проведена,  так  как  пос¬
ле  передачи  частей  4-й  танковой  армии,  воюющих  на  тер¬
ритории  Сталинграда,  6-й  армии  танковая  армия  настолько
ослабла,  что  осуществление  операции  «Осеннее  путеше¬
ствие»  оказалось  невозможным.  Наступление  на  плацдарм
 55

должно  было  начаться  только  после  того,  как  танковая  ар¬
мия  вновь  получит  свои  части.  Командование  группы  ар¬
мий  «Б»  согласилось  с  данным  ходом  боевых  действий.
 План  операции  в  целом  был  следующим:
 а) 	осуществление  наступления  до  окончательного  захва¬
та  Сталинграда;
 б) 	проведение  операции  «Осеннее  путешествие»;
 в) 	проведение  операции  «Серая  цапля».
 17  сентября  начальник  Генерального  штаба  4-й  танко¬
вой  армии  генерал-майор  Фангор  записал  в  свой  дневник:
«Серая  цапля»  вновь  отложена»,  а  16  октября  —  новую  фра¬
зу:  «От  «Серой  цапли»  окончательно  отказались».
 Четыре  дополнительные  дивизии  —  таково  было  тре¬
бование  командующего  войсками.  Дивизии  не  подошли,
так  как  их  просто  не  было,  вместо  этого  18  октября  при¬
был  «юнкере»,  на  котором  генерал  фон  Шведтлер  улетел
на  родину,  заявив  до  этого,  что  он  болен  и  опасается  за
свое  здоровье.  На  аэродроме  его  провожал  его  преемник,
командир  389-й  пехотной  дивизии  генерал  инженерных
войск  Эрвин  Йенике.  Оба  долго  смотрели  в  глаза  друг
другу,  и  их  взгляды  означали  значительно  большее,  чем
их  рукопожатие.
 Все  оставалось  на  своих  местах:  «Колокол»  взят  не  был,
так  как  бои  в  Сталинграде  с  каждым  днем  становились  все
ожесточеннее  и  дивизии,  участвовавшие  в  этих  боях,  не
могли  покинуть  свои  позиции.
 На  севере  и  юге  по-прежнему  сохранялась  опасная  си¬
туация:  под  защитой  темных  лесов  в  районе  Кременской
на  севере  и  высоких  волжских  холмов  на  юге  советские
наступательные  дивизии  продвигались  к  своим  исходным
позициям.
 Сталинградские  хлопоты
 В  июне  1941  года  генерал-фельдмаршал  фон  Браухич
указал  на  необходимость  снабжения  Восточного  фронта
зимним  обмундированием  и  распорядился  включить  всю
имевшуюся  на  складах  теплую  одежду  в  список  вещей,
 56

предназначенных  для  снабжения  фронта.  Административ¬
но-хозяйственное  управление  сухопутных  войск  и  интен¬
дант  при  генеральном  квартирмейстере  в  августе  1941  года
также  предлагали  зимнюю  одежду  для  фронта,  однако,  не¬
смотря  на  неоднократные  обращения,  их  предложение  было
отклонено,  так  как  фюрер  не  допускал  мысли  о  том,  что
дело  дойдет  до  зимнего  похода.
 В  начале  октября  шеф  имперской  прессы  писал:  «Рус¬
ский  молох  уже  повержен  и  больше  никогда  не  подни¬
мется».
 Позднее  из-за  тяжелого  положения  с  транспортом  и  ча¬
стично  из-за  сильных  холодов  подвоз  зимнего  обмундиро¬
вания  на  фронт  уже  был  невозможен.  И  тут  в  качестве
«ангела-спасителя»  выступил  рейхсминистр  д-р  Геббельс,
чтобы  исправить  то,  что  якобы  не  смогло  сделать  коман¬
дование  сухопутных  войск.  Шерстяные  вещи,  пожертвован¬
ные  и  собранные  для  оказания  помощи  немецким  войскам
в  зимний  период,  поступали  на  тыловые  участки  войск  в
течение  1942  года,  поскольку  даже  д-р  Геббельс  не  мог
предоставить  транспортные  средства.
 Одновременно  с  генерал-квартирмейстером  в  августе
1942  года  фельдмаршал  фон  Браухич  вновь  потребовал
подготовить  специальную  зимнюю  одежду  для  Восточно¬
го  фронта,  однако  Гитлер  придерживался  другого  мнения:
 — 	Для  оккупационной  армии,  которая  уже  не  участвует
в  боевых  действиях,  вполне  достаточно  иметь  на  террито¬
рии  России  обычную  зимнюю  одежду.
 Гитлер,  правда,  пообещал  поторопить  соответствующие
инстанции  с  отгрузкой  обычной  зимней  одежды,  но  эти
обещания  для  солдата,  ноги  которого  уже  окоченели,  зна¬
чили  меньше,  чем  полная  кружка  талого  снега.
 Жуткие  холода  быстро  парализовали  всю  транспортную
систему  —  доставка  на  фронт  шерстяной  одежды  и  пред¬
метов  снаряжения  слишком  запоздала.  Составы  с  зимними
вещами,  предназначавшимися  для  6-й  армии,  стояли  на
железнодорожных  путях:  76  вагонов  в  Ясиноватой,  19  —
в  Лемберге,  41  —  в  Киеве  и  17  —  в  Харькове.  Железная  до¬
 57

рога  была  перегружена,  пропускная  способность  в  боль¬
шинстве  своем  одноколейных  путей  была  ограничена,  ре¬
шающее  значение  имело  также  снабжение  локомотивов
углем  и  очистными  установками  для  воды,  содержавшей
большое  количество  извести.
 Но  дело  было  не  только  в  угле  и  воде,  сами  железные
дороги  находились  в  таком  состоянии,  что  движение  лю¬
бого  вида  железнодорожного  транспорта  по  ним  значитель¬
но  замедлялось.  То,  что  на  фронт  в  первую  очередь  подво¬
зили  оружие  и  боеприпасы  и  только  во  вторую  очередь  —
одежду  и  провиант,  не  было  тайной  для  тех,  кому  пришлось
преодолевать  проблемы  с  транспортом.
 Существовала  также  еще  одна  проблема:  ширина  ко¬
леи  российских  железных  дорог  не  совпадала  с  шириной
колеи  немецких  дорог;  кроме  того,  машины,  приезжав¬
шие  из  Германии,  не  отвечали  тем  требованиям,  которые
предъявляла  к  ним  русская  зима,  тем  более  что  ежеднев¬
ный  груз,  который  предназначался  только  для  одной
6-й  армии,  весил  семьсот  пятьдесят  тонн.  Железнодорож¬
ные  пути  были  забиты  военными  эшелонами  и  состава¬
ми  порожняка  до  такой  степени,  что  передвижение  войск
по  железной  дороге  было  почти  исключено.
 Предназначенные  для  армии  посылки  и  почта  транспор¬
тировались  по  железной  дороге  до  Чира,  затем  транспорт¬
ными  колоннами  перевозились  в  Калач,  а  оттуда  через
Карповку—Вороново  по  железной  дороге  доставлялись  в
тыловой  район  армии.  Железнодорожный  мост  через  Дон
под  Чиром  был  русскими  взорван.
 Вся  зимняя  одежда  10  октября  находилась  в  распоряже¬
нии  войск,  отданный  ранее  особый  приказ  фюрера  требо¬
вал  представить  по  данному  делу  донесение  об  исполнении,
которое  должны  были  подписать  все  дивизионные  коман¬
диры  до  15  октября.  Приказ  был  исполнен  в  течение  трех
недель,  что  было  особой  заслугой  интендантства,  и  здесь  не
надо  грешить  против  истины.  В  указанный  срок  были  пред¬
ставлены  все  донесения  без  исключения.  Установленным
фактом  было  также  и  то,  что  зимней  одежды,  поступившей
в  войска  до  20  ноября,  не  хватало,  чтобы-удовлетворить
потребность  в  ней  всех  воинских  частей.
 58

Штатная  зимняя  одежда  включала  плащи,  свитеры,  гет¬
ры,  подшлемники,  перчатки  и  валенки.  После  подтверж¬
дения  всех  упомянутых  выше  донесений  каждая  воинская
часть  получила  то,  в  чем  она  нуждалась,  но  в  той  или  иной
части  обязательно  чего-то  не  хватало.
 Разумеется,  каждая  воинская  часть  должна  была  доло¬
жить  о  нехватке  каких-либо  вещей  в  служебном  порядке:
рота  докладывала  батальону,  батальон  —  полку,  полк  —  ди¬
визии,  и  последняя,  наконец,  —  корпусу.
 Корпус  собирал  все  поступившие  донесения  о  нехватке
одежды  и  докладывал  об  этом  армии.  Холод  с  каждым  днем
становился  все  более  мучительным  и  невыносимым.  В  ре¬
зультате  потерь  в  живой  силе  и  прибытия  нового  пополне¬
ния  реальная  потребность  в  одежде  менялась  —  это  требовало
подачи  дополнительных  донесений;  на  запросы  необходимо
было  давать  ответы,  а  время  шло,  холод  усиливался,  и  слу¬
чаи  обморожения  учащались.  Несколько  раз  сроки  выдачи
одежды  переносились,  или  вещи  просто  не  поступали,  а  если
все-таки,  наконец,  помощь  приходила,  то  случалось,  что  вой¬
ска  в  это  время  вели  бои.  Могло  быть  и  такое,  что  машины
находились  в  ремонте  или  какое-либо  подразделение  увяза¬
ло  в  снежных  сугробах.  Иногда  отсутствовало  горючее,  иной
раз  не  хватало  чьей-либо  подписи,  и  случилось  так,  что  ар¬
мия  в  целом  осталась  без  зимней  одежды,  причем  генераль¬
ный  интендант  и  три  тысячи  интендантов,  начальники
штабных  финансовых  служб,  старшие  казначеи,  казначеи  и
инспекторы  административно-хозяйственных  служб  не  были
виноваты  в  этом.
 Прежде  чем  Сталинград  превратился  в  крепость,  вокруг
него  скопились  склады,  которых  не  хватало  войскам  в  го¬
роде.  У  самой  армии  уже  не  оставалось  ничего  —  все,  что
прибыло,  уже  было  распределено  между  различными  под¬
разделениями.  Один  склад  принадлежал  люфтваффе,  вто¬
рой  —  рабочим  службам,  третий  был  зарезервирован  для
румын,  четвертый  находился  в  подчинении  организации
«Тодт»,  пятый  склад  был  оставлен  в  качестве  резерва,  на
шестом  складе  хранилось  специальное  обмундирование  для
танкистов,  содержимое  седьмого  склада  предназначалось  для
рождественских  праздников,  восьмой,  девятый,  десятый...
 59

Только  войска  в  Сталинграде  оставались  ни  с  чем,  ме¬
ховые  пальто  носили  другие  —  те,  кто  находился  на  рас¬
стоянии  сотни  километров  от  переднего  края.
 В  Миллерове  штабелями  лежали  на  складах  сорок  тысяч
меховых  пальто,  шапок,  меховых  сапог  и  двенадцать  с  по¬
ловиной  тысяч  центнеров  порошка  от  моли.
 На  складах  в  Тормосине,  Чире,  Песковатке,  Тацинской,
Обливской  и  Черткове  хранились  200  ООО  рубашек,  40  ООО  ша¬
пок,  102  ООО  пар  валенок,  83  ООО  кальсон,  61  ООО  суконных
брюк,  53  ООО  форменных  кителей,  121  ООО  шинелей,  шарфов,
зимних  касок,  перчаток  и  чулок.  И  каждый  склад  имел  на¬
чальника,  заместителя  начальника,  а  также  бухгалтера,  кла¬
довщика  и  часовых.
 «Все  есть,  но  только  не  для  нас»,  —  ворчали  солдаты  в
Сталинграде,  и  они  были  правы.
 Недалеко  от  Песковатки  и  Камышевской  хранились
горы  предметов  различной  одежды,  которые  могли  бы  до¬
ставить  много  радости  целому  цыганскому  табору.  Голубые,
красные  и  зеленые  шали  в  полоску  и  в  клетку;  светло-жел¬
тые  пуловеры  с  длинными  рукавами  из  ангорской  шерсти;
носки  с  узором  колечками  всех  размеров,  от  42-го  до  45-го;
меховые  жилеты  с  вязаными  узорами  в  виде  корон,  вяза¬
ные  кофты,  дамские  пальто,  муфты,  перчатки,  чепчики  с
лентами  и  без  них,  тапочки,  домашние  туфли  из  верблю¬
жьей  шерсти,  грелки  для  кофейника,  полусапожки  для
коньков,  футболки.  Кто  проходил  мимо,  набирал  себе  вдо¬
воль  всего,  что  считал  необходимым.  Все  пехотные  подраз¬
деления,  входившие  в  состав  100-й  пехотной  дивизии,
уходили  со  склада  в  таком  виде,  словно  им  нужно  было  вы¬
ступать  в  цирке,  а  не  идти  на  передовую.
 Подобные  сцены,  которые  можно  было  здесь  наблюдать,
являлись  теми  редкими  случаями,  способными  вызвать  у
солдат  в  Сталинграде  смех.
 Было  и  много  других  событий,  о  которых  в  то  время
говорили  постоянно.
 Об  одной  истории  следует  упомянуть.
 Это  была  история  с  орденом  за  Сталинград.
 Офицер  разведки  и  безопасности  армии  в  начале  поло¬
жил  телеграмму  в  свой  портфель,  а  позднее  во  время  до¬
 60

клада  начальнику  Генерального  штаба  на  его  стол.  Фюрер
приказывал  разработать  проект  ордена  за  Сталинград,  ко¬
торый  должен  был  быть  готов  к  25  ноября.
 Уже  существовали  «орден  за  Крым»,  «орден  за  Нар¬
вик»,  «орден  за  Холм»,  почему  же  не  должна  была  быть
учреждена  награда  для  солдат,  воевавших  в  Сталингра¬
де?  Это  была  точка  зрения  одной  стороны.  Противники
такой  награды  придерживались  другого  мнения:  «Сна¬
чала  нужно  захватить  Сталинград  и  уж  потом  раздавать
ордена».
 Во  второй  половине  дня  с  телеграммой  ознакомился
командующий.
 — 	Крым  и  Нарвик  принесли  нам  явный  успех,  Сталин¬
град  —  это  эксперимент,  —  сказал  офицер  разведки  коман¬
дующему.
 Командующий,  глядя  в  окно,  ответил:
 — 	Харьков  тоже  был  экспериментом,  а  Фридрих  II  пре¬
вратил  опасную  ситуацию  в  решающую  победу.
 — 	Мы  имели  дело  с  противником  в  открытом  сраже¬
нии,  и  противник  был  деморализован  нашими  победами.
Тогда  у  нас  были  танковые  клещи,  а  сегодня  мы  топчем¬
ся  на  месте.
 Генерал  обратил  взор  своих  ясных  глаз  на  командующе¬
го  армией:
 — 	Но  это  место  уменьшается,  господин  генерал.
 — 	Я  считаю,  что  мы  придаем  слишком  большое  значе¬
ние  этому  вопросу.
 — 	Я  тоже  так  считаю.
 На  том  и  порешили.
 Приказ  был  передан  в  637-ю  агитационно-пропаганди-
стскую  роту.
 Командование  роты  поручило  командиру  особого  под¬
разделения  и  военному  художнику  Эрнсту  Айгенеру  разра¬
ботать  проект  ордена.
 Айгенер  был  в  войсках  начиная  с  Польши,  Франции  и
заканчивая  Россией,  а  теперь  Сталинградом.  Его  можно
было  встретить  повсюду  —  в  танке,  в  автомобиле,  в  дорож¬
ной  грязи,  но  больше  всего  его  тянуло  к  людям,  пехоте  и
лошадям  —  войну  он  ненавидел.  Его  товарищи  говорили  о
 61

нем,  что  он  не  умел  смеяться,  но  это  была  неправда,  про¬
сто  этого  никто  не  видел.
 Для  Айгенера  представляли  интерес  те  вещи,  на  кото¬
рые  никто  не  обращал  внимания;  развалины,  которые  все
проклинали,  привлекали  его  как  художника.  То,  что  дру¬
гим  было  в  тягость  или  к  чему  люди  просто  были  без¬
различны,  его,  наоборот,  воодушевляло:  артиллерийский
огонь  и  облака,  солнце  и  грязь,  ясные  ночи,  туман  над
Волгой.  У  него  не  было  врагов,  а  позднее  он  хотел  ос¬
таться  в  России,  ему  должен  был  принадлежать  дом  на
донской  возвышенности  —  так  он  любил  эту  страну.
 В  центре  ордена  Эрнст  Айгенер  изобразил  бункер  с  руи¬
нами  волжского  города,  к  которым  было  обращено  лицо
мертвого  солдата.  Каску  солдата  обвивала  колючая  прово¬
лока,  а  поперек  всего  проекта  прямыми  буквами  было  на¬
писано:  «Сталинград».
 Проект  был  отклонен  ставкой  фюрера.
 «Слишком  деморализующе»,  —  было  написано  на  краю
проекта.  На  следующий  день,  который  выдался  очень
солнечным,*  Айгенер  в  возрасте  37  лет  погиб  —  это  было
20  ноября  1942  года.  Он  остался  там,  где  позднее  хотел
построить  себе  дом,  —  на  дороге,  проходившей  через  дон¬
скую  возвышенность  недалеко  от  Калача.
 «Звезды  вечны,  но  люди  поступают  так,  будто  завтра  их
здесь  уже  не  будет».
 Так  писал  Айгенер  за  три  часа  до  своей  смерти.
 Положение  в  группах  армий  «А»  и  «Б».
 Середина  ноября
 Наступило  время  рассказать  об  общей  ситуации,  сложив¬
шейся  в  группах  армий  «А»  и  «Б»  в  середине  ноября.
 Наступление  группы  армий  «А»  на  северных  оконечнос¬
тях  Кавказа  в  конце  августа  практически  было  приостанов¬
лено,  поэтому  цель  командования  сухопутных  войск  про¬
рваться  через  Тбилиси  к  Баку  не  была  достигнута  —
войскам  противостоял  все  еще  сильный  противник.  Этот
факт  заставлял  серьезно  задуматься.  Поход  на  Кавказ,  во
 62

Прохождение  линии  фронта  групп  армий  «А»  и  «Б»
в  начале  ноября  1942  года.
Железнодорожная  сеть  за  Южным  фронтом

время  которого  северным  флангом  планировалось  добрать¬
ся  до  Каспийского  побережья  под  Грозным,  требовал  опе¬
ративного  прикрытия  в  нижнем  течении  Волги,  но  на  пе¬
решейке  между  Калачом  и  Сталинградом  такое  прикрытие
отсутствовало.  Чтобы  обеспечить  подобную  защиту,  в  пер¬
вую  очередь  необходимо  было  иметь  в  распоряжении  силы,
которые  могли  бы  на  участке  Элиста—Котельниково  отра¬
зить  любое  наступление  противника  в  направлении  ниж¬
него  течения  Волги.  Чем  меньше  думали  при  этом  о  про¬
мышленной  метрополии  Сталина,  тем  больше  появлялось
шансов  для  того,  чтобы  суметь  сосредоточить  и  держать
наготове  собственные  силы  для  оперативной  обороны  по
обеим  сторонам  Калача  и  юго-восточнее  нижнего  течения
Дона.  Речь  шла  о  том,  чтобы  парализовать  Сталинград  и
весь  участок  вдоль  Волги  с  помощью  авиации  и  дальнобой¬
ной  артиллерии  и  при  этом  держать  наземные  войска  по¬
дальше  от  того  места,  которое  наверняка  станет  центром
боевых  действий.  Непонимание  всех  этих  связей  со  сторо¬
ны  верховного  немецкого  главнокомандования  стало  при¬
чиной  провала  операции.
 Здесь  имела  место  также  тактическая  переоценка  участ¬
ка  вдоль  течения  реки,  иначе  более  серьезно  была  бы  про¬
думана  возможность  поддержки  всей  операции  через  устье
Дона  в  районе  между  Мешковской  и  Цимлянском,  как  это
было  намечено  командованием  группы  армий  «Б»  во  время
первого  планирования  операции.  Но  даже  если  бы  была
организована  оборона  по  линии  Калач—Серафимович  без
учета  излучины  Дона  в  районе  Качалинской,  то  имевшие¬
ся  тогда  в  распоряжении  боевые  группы  потеряли  бы  часть
своих  сил.  В  результате  бйтвы  за  Сталинград  пехотные  ча¬
сти  оказались  в  бесполезном  кольце.
 Командующий  группой  армий  «Б»  и  его  Генеральный
штаб  с  большой  тревогой  смотрели  на  приближавшиеся
события.
 Группа  армий  «А»  с  17-й  и  1-й  танковыми  армиями  рас¬
полагалась  между  Черным  и  Каспийским  морями  и  держа¬
ла  линию  обороны  шириной  семьсот  пятьдесят  километров
в  южном  и  юго-восточном  направлениях.  Первоначаль¬
но  командование  группы  армий  не  ожидало  фронтальной
 64

опасности,  напротив,  наиболее  напряженным  считался  уча¬
сток  на  глубоком  открытом  фланге  между  Тереком  и  Ста¬
линградом.
 Группа  армий  «Б»  своим  южным  флангом,  на  котором
находилась  4-я  танковая  армия,  заняла  район  под  Котель-
никовом.  16  сентября  для  4-й  танковой  армии  наступление
на  Сталинград  было  закончено:  она  вынуждена  была  перей¬
ти  в  оборону  в  калмыцкой  степи  севернее  дороги  Элиста—
Астрахань  и  на  Волге  южнее  Сталинграда.
 На  правом  фланге  16-я  мотопехотная  дивизия  на  по¬
лосе  шириной  в  четыреста  километров  обеспечивала  обо¬
рону  на  дороге  в  Астрахань  и  тем  самым  поддержку
внутренних  флангов  групп  армий  «А»  и  «Б».  На  данном
участке  предполагалось  использовать  4-ю  румынскую
армию,  которая  была  на  подходе  и  своими  передовыми
частями  находилась  приблизительно  в  пятидесяти  кило¬
метрах  восточнее.
 16-я  Мотопехотная  дивизия  располагалась  своими  основ¬
ными  силами  на  участке  Элиста—Хулхута  вдоль  дороги
Элиста—Астрахань.  Между  дорогой  Элиста—Астрахань,  се¬
веро-западнее  Элисты  и  района  Тундутова,  7-й  румын¬
ский  армейский  корпус  силами  8-й  и  5-й  кавалерийских
дивизий  занял  в  степи  позиции  шириной  сто  шестьдесят
километров.  К  нему  примыкал  4-й  румынский  армейский
корпус  с  четырьмя  пехотными  дивизиями  (1,  2,  4  и  20-й),
позиции  которых  растянулись  на  юго-запад  от  Красно-
армейска.
 297-я  и  371-я  пехотные  дивизии  располагались  южнее
Воронова.  Затем  подошли  71,  295,  305,  100,  79,  389-я  пе¬
хотные  дивизии  и  части  16-й  танковой  дивизии.  Дальше
на  севере  находилась  94-я  пехотная  дивизия.  Северный
фланг  держала  24-я  танковая  дивизия,  с  запада  присое¬
динялись  16-я  танковая  дивизия,  3-я  мотопехотная  ди¬
визия,  60-я  мотопехотная  дивизия,  113-я  и  76-я  пехотные
дивизии.  Западнее  Дона  находились  397,  384,  44-я  пехот¬
ные  дивизии  и  1-я  румынская  кавалерийская  дивизия.
 11-й  корпус  занимал  позиции  в  Кислякове,  8-й  —
в  Песковатке  и  51-й  —  в  Гумраке.  14-му  танковому  кор¬
пусу  было  приказано  укрепиться  в  балке  под  Городищем.
 3 	X.  Шрётер  «Сталинград»
 65

В  соответствии  с  этим  фронт  территориально  проходил
с  южной  части  Сталинграда  через  город  до  возвышенно¬
сти  под  рынком,  затем  от  Волги  на  запад,  ответвляясь  в
сторону  Татарского  вала  до  Дона.  Далее  линия  фронта
проходила  по  западному  берегу  реки  до  излучины  Дона
и  заканчивалась  под  Кременской.
 Положение  в  ставке  Гитлера
 В  то  время  как  дивизии  групп  армий  «А»  и  «Б»  вели  бои
день  и  ночь  и  каждый  день  и  каждую  ночь  солдаты  несли  на
своих  плечах  непомерную  тяжесть  этой  беспощадной  войны
на  Востоке,  в  ставке  Гитлера  также  развернулась  ожесточен¬
ная  и  безжалостная  борьба,  в  ходе  которой  перевес  сил  был
то  на  одной,  то  на  другой  стороне,  в  результате  чего  нервы
Верховного  немецкого  главнокомандования  были  изрядно
измотаны.  Ставка  переживала  последние  и  мучительные  дни
совместной  работы  Гитлера  и  начальника  Генерального  штаба
сухопутных  войск  генерал-полковника  Гальдера.  В  некоторых
случаях  мнения  у  них  совпадали,  разговоры  и  словесная  пере¬
бранка  затягивались  до  поздней  ночи,  и  трудно  было  сказать,
в  какой  момент  спор  был  особенно  ожесточенным.
 Гальдер  настаивал  на  четких  и  ясных  решениях  вопросов  —
Гитлер  уклонялся  от  них,  Гальдер  выступал  против  летнего  на¬
ступления  1942  года  —  Гитлер  обходил  этот  вопрос  стороной,
Гальдер  был  за  концентрацию  сил  и  организацию  стратегичес¬
кой  обороны  —  Г  итлер  был  за  нефть  и  Волгу.  Гальдер  ссылал¬
ся  на  недостаток  сил,  необходимых  для  выполнения  оператив¬
ной  задачи,  —  Гитлер  отклонял  его  сомнения.  Гальдер
предупреждал  о  силе  русских  —  Гитлер  считал,  что  только  наи¬
вный  простак  мог  поверить  этим  байкам.  Когда  же  Гальдер
положил  перед  Гитлером  разведданные  о  противнике,  в  кото¬
рых  говорилось  о  прибытии  все  новых  и  новых  дивизий,  Гит¬
лер  назвал  это  неудачным  трюком  Сталина.  Гальдер  выступал
за  самостоятельность  командования  войсками  —  Гитлер  отда¬
вал  команды  вплоть  до  уровня  полка  и  принимал  решения  по
отдельным  тактическим  вопросам,  дать  оценку  которым  мог
только  командир  того  или  иного  подразделения  на  месте.
 66

По  небольшому  количеству  военнопленных,  взятых  в
плен  во  время  летней  операции,  немецкое  командование
могло  судить  о  том,  что  советское  командование  планомер¬
но  уходило  от  определенного  решения.
 Абсолютное  непонимание  оперативной  стороны  вопро¬
са,  напротив,  укрепило  Адольфа  Гитлера  в  его  предвзятом
мнении  о  том,  что  противник  полностью  измотан.
 «Русским  пришел  конец,  через  четыре  недели  они  обес¬
силеют».  Это  была  та  основная  позиция,  которая  опреде¬
ляла  образ  действий  Верховного  главнокомандующего
сухопутными  войсками  (Гитлера).  Данное  мнение  не  изме¬
нилось  и  тогда,  когда  генерал-полковник  Гальдер  предста¬
вил  фюреру  данные  разведки  о  Положении  в  частях
противника,  на  что  Гитлер  ответил:
 — 	Избавьте  меня  от  этой  идиотской  стряпни.
 До  этого,  однако,  Гальдер  докладывал  о  следующем:
 — 	В  районе  Саратова  русские  сосредоточили  свои  вой¬
ска  силами  до  одного  миллиона,  восточнее  Кавказа  —
полмиллиона.  Командование  Красной  армии  начнет  на¬
ступление  тогда,  когда  немецкие  части  будут  стоять  на
Волге.  Сталин  предпримет  в  этом  районе  такое  же  наступ¬
ление,  как  это  было  сделано  против  Деникина  во  время
Гражданской  войны.
 Кроме  того,  он  добавил:
 — 	Русские  ежемесячно  производят  полторы  тысячи  тан¬
ков,  которым  немецкая  промышленность  может  противо¬
поставить  лишь  шестьсот  танков.  Я  хочу  предостеречь  от
краха,  он  непременно  наступит.
 Движением  руки  Гитлер  отвел  аргументы  Гальдера.  Гит¬
лер  уже  более  не  обращался  к  решению  вопросов  оператив¬
ного  характера,  в  основе  которых  было  достижение  военных
целей.  Война  велась  по  экономическим  и  политическим
мотивам.
 Для  тех,  кто  разбирался  в  ситуации,  несложно  было  пре¬
дугадать,  когда  наступит  конец  этому  «сочетанию»  основ
ведения  войны.  24  сентября  Гитлер  заявил  начальнику  Ге¬
нерального  штаба:
 — 	Ваши  и  мои  нервы  на  исходе,  половину  моего  нерв¬
ного  истощения  я  отношу  на  ваш  счет.  То,  что  сейчас  не¬
 67

обходимо  закончить  на  Востоке,  требует  не  профессио¬
нальных  знаний,  а  пламени  национал-социалистических
убеждений,  которых  я  от  вас  не  требую.
 За  два  дня  до  этого,  22  сентября,  командующий  груп¬
пой  армий  «Запад»  генерал-майор  Цейтцлер,  находясь  в
Париже,  имел  телефонный  разговор  с  адъютантом  Адоль¬
фа  Гитлера  полковником  Шмундтом,  который  сказал  ему,
что  должен  приехать  за  ним,  так  как  фюрер  хотел  с  ним
поговорить.  Он  не  мог  сообщить,  в  чем  было  дело,  но
сказал,  что  «господин  генерал  узнает  об  этом  в  ставке
фюрера».  25  сентября  бывший  командующий  группой  ар¬
мий  «Запад»  прибыл  в  Винницу.  Гитлер  рассказал  о  по¬
ложении  на  Восточном  фронте  и  объяснил  ошибки,
которые,  по  его  мнению,  были  там  допущены,  познако¬
мил  с  оперативной  обстановкой  и  закончил  словами:
 — 	По  этим  причинам  я  решил  отослать  генерал-полков-
ника  Гальдера  и  назначить  вас  начальником  Генерального
штаба  сухопутных  войск.
 Генерал-майору  Цейцтлеру  был  присвоен  чин  генерала
пехоты,  но  первое  время  пребывания  в  новой  должности
было  для  него  далеко  не  радостным.
 На  северном  участке  наступательные  бои  под  Ленин¬
градом  постепенно  прекратились,  на  участке  «Центр»  вой¬
ска  вели  ожесточенные  оборонительные  бои,  наступатель¬
ные  действия  в  районе  Сталинграда  и  на  Кавказе  захлеб¬
нулись.
 После  того  как  генерал  Цейтцлер  приступил  к  своим
обязанностям  в  качестве  начальника  Генерального  штаба,
он  явился  к  Гитлеру  с  докладом.
 Цейтцлер  считал  положение  на  Восточном  фронте  не
только  серьезным,  но  даже  угрожающим.  Он  обратил  вни¬
мание  на  основные  участки  на  севере  и  юге  и  при  этом
указал  на  несоответствие  между  размерами  территории  и
малым  числом  немецких  солдат.  Затем  генерал  Цейтцлер
указал  пальцем  на  карту:
 — 	Самыми  опасными  участками  на  всем  Восточном  фрон¬
те  являются  северный  и  восточный  фланги  4-й  танковой
армии.  Если  на  этих  участках  своевременно  не  принять  меры
и  не  изменить  ситуацию,  произойдет  катастрофа.
 68

Гитлер  высокомерно  посмотрел  на  своего  нового  началь¬
ника  Генерального  штаба  и  покачал  головой:
 — 	Вы  слишком  драматизируете,  Цейтцлер.  На  востоке,
когда  вас  здесь  еще  не  было,  у  нас  были  более  тяжелые
ситуации,  и  мы  с  ними  справились  —  нам  удастся  это  сде¬
лать  и  сейчас.
 И  еще  о  разном
 8  октября  в  армию  прибыл  генерал  инженерных  войск
Рихтер.  Он  приехал  не  один:  его  сопровождали  офицеры
Главного  управления  строительных  работ  укрепленного
района,  полковые  и  батальонные  штабы  и  военно-строи¬
тельная  рота.  Приказ  командования  сухопутных  войск
гласил:  «Приступить  к  строительству  бетонных  укрепле¬
ний  в  Сталинграде».
 Следует  хотя  бы  на  минуту  задуматься  о  том,  что  это
означало.
 Командующий  инженерными  войсками  армии  полков¬
ник  Зееле  думал  об  этом  дольше  чем  одну  минуту.
 Строительство  бетонных  укреплений!  Это  означало  по¬
ставку  цемента  из  Германии,  гравия  —  с  Азовского  моря,
древесины  —  с  Украины,  а  все  укрепления  должны  быть
построены  силами  «одной  роты».
 Командующий  инженерными  войсками  армии  сделал  са¬
мое  разумное  из  того,  что  только  мог:  он  предложил  началь¬
нику  Генерального  штаба  задействовать  полдюжины  штабов
для  оборудования  тыловых  позиций,  чтобы  тем  самым  осво¬
бодить  от  этого  военно-строительную  роту  и  использовать
ее  для  выполнения  поставленной  задачи.  Генерал  Шмидт  был
того  же  мнения,  но,  как  и  предполагали,  командование  су¬
хопутных  войск  отклонило  это  предложение.
 Так  как  гравий  и  цемент  отсутствовали,  а  небольшое  ко¬
личество  древесины,  имевшейся  в  наличии,  использовалось
для  других  целей,  все  дело  закончилось  ничем.
 Два  дня  спустя  поступил  приказ  фюрера:
 «Необходимо  срочно  построить  морозоустойчивые,  отап¬
ливаемые  бункеры  для  танков».
 69

Бункеры  должны  были  иметь  хороший  подъезд  длиной
тридцать  метров,  и  все  это  без  учета  того,  что  не  хватало
древесины  даже  для  создания  противоледной  защиты  на
мостах  через  Дон.
 По  приказу  группы  армий  «Б»  штаб  48-го  танкового
корпуса  был  выведен  из  бостава  4-й  танковой  армии
И  размещен  в  арьергарде  3-й  румынской  армий.  Других
штабов  в  распоряжении  не  было,  поэтому  смысл  этого  пе¬
ремещения  заключался  в  том,  чтобы  позади  румынских
частей  можно  было  иметь  хотя  бы  одну  немецкую  коман¬
дную  инстанцию.  Данная  акция  была  проведена  под  на¬
званием  «Танковый  резерв  Гейма».  Танковому  корпу¬
су  подчинялась  теперь  1-я  румынская  танковая  дивизия.
Далее  было  внесено  предложение  о  перебазировании  в
качестве  резерва  22-й  танковой  дивизии  и  298-й  пехотной
•дивизии,  находившихся  в  районе  дислокации  8-й  италь¬
янской  армии.
 3  ноября  был  готов  план  под  названием  «Хубертус».
 Согласно  этому  плану  24-я  танковая  дивизия  должна
была  покинуть  Сталинградский  фронт  и  занять  исходные
позиции  западнее  Дона  и  севернее  Калача.  План  «Хубер¬
тус»  остался  планом  на  бумаге.  Оба  мотопехотных  полка
и  саперный  батальон  24-й  танковой  дивизии  из-за  отвле¬
кающих  атак  русских  невозможно  было  вывести  с  дан¬
ного  участка  фронта,  так  как  замены  им  не  было,  кроме
того,  для  предусмотренных  планом  перемещений  отсут¬
ствовало  горючее.  Для  осуществления  плана  «Хубертус»
просто  не  хватало  людей,  иначе  план  был  бы  реализован.
Передислокацию  частей  14-й  и  16-й  танковых  дивизий
также  осуществить  не  удалось  из-за  невозможности  вы¬
ведения  этих  частей  из  района  боевых  действий.
 16  ноября  выпал  первый  снег,  температура  упала  до  ми¬
нус  2  °С,  со  стороны  казахских  степей  дул  ледяной  ветер,  про¬
никая  через  одежду,  и,  как  говорят,  пронизывал  насквозь.
 Произошло  это  внезапно,  без  какого-либо  плавного  пе¬
рехода.
 70

Тучи  сгущаются
 Если  раньше  можно  было  предположить,  что  противник
вел  ожесточенные  бои  за  перешеек  между  Доном  и  Волгой
и,  наконец,  за  сам  Сталинград  лишь  для  того,  чтобы  полу¬
чить  выигрыш  во  времени  и  освободить  важные  промыш¬
ленные  объекты,  то  теперь  ситуация  изменилась.  На  туман¬
ных  просторах  по  ту  сторону  Волги  и  Дона  в  ночные  часы
противник  сосредотачивал  силы  в  гигантских  масштабах.
 Донесения  об  этом  поступали  до  самого  октября.
 Сначала  поступило  сообщение  11-го  армейского  кор¬
пуса  о  том,  что  в  районе  Кременской  и  севернее  Дона  под
прикрытием  крупных  лесных  массивов  происходит  мас¬
штабная  концентрация  войск  противника.  Войска  прибы¬
вали  по  железной  дороге  с  севера.  Воздушная  разведка,
агенты  разведки,  пленные,  перебежчики,  а  также  данные
отряда  звуковой  разведки  подтверждали  происходившие
события.  В  начале  ноября  южнее  Красноармейска  против¬
ник  ввел  в  действие  новые  части.  4-я  танковая  армия  по¬
стоянно  докладывала,  что  напротив  северного  фланга
 5-го  румынского  и  4-го  немецкого  армейских  корпусов
были  налицо  признаки  того,  что  противник  собирался
предпринять  наступление,  далеко  выходящее  за  рам¬
ки  местного  значения,  и  что  передвижения  вражеских
войск  в  связи  с  предполагаемым  наступлением  на  участ¬
ке  4-й  танковой  армии  могли  иметь  своей  целью  ок¬
ружение  немецких  и  румынских  частей  в  районе  боевых
действий  под  Сталинградом.
 4-я  танковая  армия  отметила  активные  передвижения
русских  войск  восточнее  и  северо-восточнее  Сталинграда  в
сторону  Райгорода  и  Бекетовки,  а  также,  начиная  с  сере¬
дины  ноября,  южнее  Райгорода.
 14-й  танковый  корпус  доложил,  что  русские  перемеща¬
ют  большие  силы  с  востока  на  запад,  а  также  снимают  свои
войска  с  Северного  фронта.  В  донесении  разведки  6-й  ар¬
мии  говорилось:  «Данные  разведки  подтверждают  наличие
у  русских  восьми  армий,  среди  них  —  две  танковые  армии.
В  случае  наступления  впервые  придется  столкнуться  с  тан¬
ковыми  бригадами».
 71

Обстановка  в  6-й  армии  и  4-й  танковой  армии,
а  также  подготовительные  операции  противника
к  наступлению  до  19  ноября  1942  года
 В  бункерах  армейской  разведки  царило  оживление.  Как
в  мирные  времена  коллекционеры  собирали  драгоценный
фарфор  или  редкие  цветы,  так  здесь  собирали  имена  и  номе¬
ра  дивизий.  Среди  них  были  старые  знакомые,  возникали
дивизии,  которые,  казалось,  давно  пропали,  и  встречались
совершенно  новые  номера  дивизий.  Одна  дивизия  полегла
под  Киевом,  другую  видели  под  Таганрогом,  о  третьей  сооб¬
щила  группа  армий  «Центр»,  кроме  того,  были  и  номера  ди¬
визий  Дальневосточной  армии.  У  того,  кто  видел  всю  эту
картину  вражеских  частей  и  соединений,  могло  действитель¬
но  зарябить  в  глазах.
 Данные  разведки  поступали  к  начальнику  Генерально¬
го  штаба  и  командующему,  после  чего,  снабженные  со¬
 72

ответствующей  критической  оценкой  ситуации,  передава¬
лись  далее  в  группу  армий  и  командованию  сухопутных
войск  —  в  Старобельск  и  Винницу.
 Командованием  6-й  армии  было  выдвинуто  требование:
«Предоставить  в  распоряжение  большее  количество  ди¬
визий».
 Из  всего  собранного  материала  было  ясно,  что  командо¬
вание  Красной  армии  готовится  к  нанесению  ответного
удара  севернее  Дона.  Главный  удар  должен  был  быть  нане¬
сен  в  районе  Серафимовича,  то  есть  в  сторону  линии  фрон¬
та  3-й  румынской  армии.  В  ответ  на  срочные  донесения
армии  и  группы  армий  Адольф  Гитлер  выразил  свое  мне¬
ние,  сказав,  что  русское  наступление,  если  оно  вообще  со¬
стоится,  будет  проходить  не  на  участке  3-й  румынской  ар¬
мии,  а  западнее,  в  направлении  фронта  8-й  итальянской
армии.
 У  4-й  танковой  армии  были  такие  же  сомнения,  как  и  у
6-й  армии,  —  ее  очень  беспокоил  открытый  восточный  фланг,
так  как  здесь  не  было  никакого  резерва.
 Рота  радиоразведки  прослушивала  передатчики  русских  о
наступлении  советских  войск,  поэтому  была  хорошо  инфор¬
мирована  как  о  русских  потерях,  так  и  об  их  положении  с
горючим  и  боеприпасами,  о  количестве  паромов,  возможно¬
стях  снабжения  и  комплектования.
 Здесь  донесения  армии  также  передавались  командова¬
нию  сухопутных  войск  в  виде  сводного  материала,  но  и  в
этом  случае  не  было  никакой  ответной  реакции,  которая
соответствовала  бы  сложившейся  обстановке.
 Следует  заметить,  что  противнику  было  известно  о  со¬
средоточении  немецких  частей  вокруг  Сталинграда  и  что
удачный  прорыв  через  Серафимович  на  юг  при  совместном
наступлении  южнее  Сталинграда  должен  был  сосредоточить
силы  армии  на  узком  участке,  в  то  время  как  наступление
через  Миллерово  на  Ростов  обещало  быть  успешным  лишь
в  том  случае,  если  район  под  Сталинградом  одновременно
будет  окружен  и  блокирован.
 Таким  образом,  общая  ситуация  была  более  чем  безрадо¬
стной,  поскольку  перспективы  для  обороны  почти  не  было,
не  говоря  уже  о  наступлении.
 73

— 	Я  не  знаю,  какими  силами  мне  еще  можно  воевать,  —
сказал  генерал  Паулюс  вечером  18  ноября  на  командном  пун¬
кте  384-й  пехотной  дивизии  военному  корреспонденту  сво¬
ей  армии.
 Эти  слова  означали  больше  чем  печальное  подтвержде¬
ние  безнадежности  ситуации  в  армии.
 В  то  же  самое  время  в  сводке  Верховного  главнокоман¬
дования  вермахта  говорилось:
 «На  территории  Сталинграда  продолжаются  тяжелые
уличные  бои».
 Вечером  того  же  дня  министр  иностранных  дел  Великой
Германской  империи  фон  Риббентроп  произнес  великие
слова:
 — 	Освобождение  громадного  укрепленного  района  явля¬
ется  тактическим  вопросом,  который  приобретает  второсте¬
пенное  значение  после  того,  как  принято  стратегическое
решение.
 Накануне  битвы
 События,  происходившие  на  самом  деле,  являлись  ре¬
зультатом  противоположных  точек  зрения  у  немецко¬
го  командования  на  местах  и  Верховного  главнокомандо¬
вания.
 3-я  румынская  армия  так  и  не  получила  поддержки  со
стороны  немецких  частей.  По  настоятельному  требованию
группы  армий  «Б»  Гитлер,  правда,  16  ноября  дал  свое  со¬
гласие  на  перемещение  22-й  танковой  дивизии  в  тыл  ру¬
мынской  армии,  но  кому  известны  те  трудности,  с  кото¬
рыми  пришлось  столкнуться  танковой  дивизии  во  время
марша  по  снегу  и  льду,  не  может  не  согласиться  с  тем,  что
ее  прибытие  19  ноября,  в  день,  на  который  было  назначе¬
но  наступление,  оказалось  слишком  поздним.  По  приказу
Гитлера  было  также  запрещено  прекращать  бои  за  Сталин¬
град,  так  что  все  дивизии  6-й  армии  были  вынуждены  под¬
чиняться  данному  приказу.
 74

Таким  образом,  группа  армий  «Б»  за  день  до  начала  рус¬
ского  наступления  оказалась  в  таком  положении,  которое
само  по  себе  обрекало  немецкие  войска  на  гибель.  Все  меры,
принятые  командующим  группой  армий  «Б»,  оказались  не¬
эффективными,  так  как  были  просто  недостаточны.  Все,  что
могло  последовать  после  этого,  можно  было  назвать  лишь
латанием  дыр.
 Положение  войск  противника  представляло  собой  18  но¬
ября  следующую  картину.
 2-й  немецкой  армии  в  Курске  противостояла  4-я  совет¬
ская  армия,  которая  входила  в  состав  группы  армий  Воро¬
нежского  фронта.
 Противником  2-й  венгерской  армии  была  6-я  советская
армия.
 Противником  8-й  итальянской  армия  была  1-я  совет¬
ская  гвардейская  армия.
 Самое  тяжелое  положение  было  на  участке  3-й  румынс¬
кой  и  6-й  немецкой  армий.
 Под  командованием  русской  группы  армий  Юго-Западно¬
го  и  Сталинградского  фронтов  находились  5-я  танковая  армия,
21,65,  24,  66-я  армии,  а  в  самом  Сталинграде  —  62-я  армия.
 4-й  немецкой  танковой  армии  предстояло  вступить  в
бой  с  51-й  советской  армией.
 Таким  образом,  пяти  немецким  и  союзническим  арми¬
ям  противостояли  тринадцать  советских  армий.  В  районе
боевых  действий  под  Сталинградом  соотношение  сил  было
три  к  восьми.
 Боеспособность  армий  союзников
 Сейчас,  вероятно,  было  бы  уместным  сказать  несколько
слов  о  боевых  качествах  армий  союзников  Германии,  кото¬
рым  была  доверена  оборона  Донского  фронта  протяженнос¬
тью  более  трехсот  километров.  Боеспособность  этих  частей
подробно  обсуждалась  немецким  Верховным  главнокоман¬
дованием,  но,  несмотря  на  это,  для  немецких  командиров  на
местах  подразделения  войск  союзников  представляли  до¬
вольно  большую  проблему.
 75

Было  бы  ошибочно  и  несправедливо  просто  обвинять
армии  союзников  в  отсутствии  или  недостатке  боевого  духа,
так  как,  например,  румынские  дивизии,  имея  энергичных
командиров,  проявили  в  не  очень  сложных  боевых  услови¬
ях  боеготовность,  заслуживающую  положительной  оценки.
Следует  отметить,  что  именно  только  румыны  «серьезно
относились  к  делу»,  и  то,  что  Бессарабия  являлась  непо¬
средственным  соседом  Советского  Союза,  способствовало
как  раз  тому,  что  они  воспринимали  войну  на  Востоке  как
свою  войну.
 Для  венгров  и  в  особенности  для  итальянцев  вторжение
на  территорию  России  с  ее  лютой  зимой  оставалось  делом
немцев.
 Поэтому  здесь  присутствуют  этико-моральные  причины
для  оценки  боеспособности  армий  союзников,  передисло¬
цированных  и  переданных  в  подчинение  командованию
группы  армий  вопреки  его  воле  и  желанию.
 С  военной  точки  зрения  следует  добавить,  что  все  три
контингента  были  недостаточно  вооружены  и  оснащены,
уровень  их  подготовки,  по  крайней  мере  по  понятиям  не¬
мецких  военных  специалистов,  был  очень  низким,  а  выс¬
шее  командование  этих  армий  не  обладало  теми  военными
навыками,  которых  требовало  от  них  тогда  ведение  боя,
выходившего  далеко  за  рамки  учебных  маневров.  Разу¬
меется,  здесь  также  были  исключения:  так,  например,  ко¬
мандующий  3-й  румынской  армией  был  замечательным
солдатом,  разбиравшимся  в  тактической  и  оперативной  об¬
становке,  энергичным  командиром,  искренне  преданным
общему  делу,  а  командир  одной  из  его  дивизий,  генерал
Ласкар,  не  уступал  своим  немецким  товарищам  в  храброс¬
ти,  осторожности  и  решительности.  То,  что  из  рук  обоих
ударами  советской  армии  был  выбит  тот  «инструмент»,  с
которым  им  предстояло  «работать»,  была  не  их  вина.  Сле¬
дует  также  сказать  о  том,  что  ни  венгры,  ни  румыны,  ни
тем  более  итальянцы  по  своему  национальному  характеру
не  способны  были  вести  бои  в  тех  тяжелых  условиях,  в  ко¬
торых  они  оказались.
 В  случаях,  когда  им  противостоял  более  сильный  про¬
тивник  и  они  сталкивались  с  высоким  боевым  духом  вра¬
 76

жеских  частей,  уже  через  несколько  часов  они  были  не  спо¬
собны  оказывать  серьезное  сопротивление.
 Командованию  группы  армий  «Б»,  в  подчинении  ко¬
торого  румынские,  венгерские  и  итальянские  части  нахо¬
дились  с  1941  года,  были  известны  эти  обстоятельства,
еще  более  обострившиеся  в  офицерской  среде  в  резуль¬
тате  внутриполитических  противоречий,  и  командующий
группой  армий  с  большой  озабоченностью  встретил  рас¬
поряжение  ставки  фюрера,  согласно  которому  войскам
союзников  необходимо  было  предоставить  самостоятель¬
ность  в  ведении  боевых  действий.  Несмотря  на  это,  вся
операция  1942  года  находилась  в  прямой  зависимости  от
использования  армий  союзников,  поскольку  за  счет  это¬
го  немецкие  части  (и  без  того  недостаточно  укомплекто¬
ванные)  могли  быть  высвобождены  для  участия  в  основ¬
ных  наступательных  действиях.
 Первые  планы  командования  группы  армий  предусмат¬
ривали,  что  2-я  венгерская  армия  будет  принимать  участие
в  наступлении  в  районе  Курска  вместе  с  ее  левым  сосе¬
дом  —  2-й  немецкой  армией,  после  чего  ей  будет  поручена
оборона  абсолютно  безопасного  участка  по  обеим  сторонам
Острогорска.  Итальянцы  и  румыны,  подъезжавшие  через
Днепропетровск,  должны  были  присоединиться  к  наступ¬
лению  6-й  армии  в  районе  излучины  Дона,  и,  поскольку
румыны  и  венгры  не  могли  иметь  точек  соприкосновения,
им  предстояло  действовать  таким  образом,  чтобы  итальян¬
ская  армия  захватила  участок  Дона,  примыкая  к  венграм,
а  3-я  румынская  армия  —  участок  Дона,  примыкая  к  италь¬
янцам.
 Первоначально  целью  наступления  6-й  немецкой  армии
был  участок  Дона  приблизительно  между  Потемкинской  и
Клетской,  поэтому  командование  группы  армий  надеялось
задержать  достаточное  количество  немецких  сил  и  оставить
их  позади  фронтов  армий  союзников.
 Осуществить  этот  план  не  удалось,  так  как,  согласно
приказу  фюрера  о  захвате  Сталинграда,  основные  силы
6-й  армии  были  брошены  в  круговорот  боевых  действий
между  Доном  и  Волгой.  Итальянцы  и  румыны  оказались
в  целом  предоставлены  самим  себе,  и  случилось  так,  что
 77

группа  армий  «Б»  19  ноября  приняла  на  себя  мощный
удар  русского  наступления,  а  после  прорыва  русских  ди¬
визий  фронт  на  северном  фланге  8-й  итальянской  армии
был  разорван.
 Наступление  19  ноября  не  было  неожиданностью  для
группы  армий,  но  оно  было  неправильно  оценено  немец¬
ким  Верховным  командованием,  которое  все  еще  полагало,
что  силы  противника  иссякли,  но  катастрофа  под  Сталин¬
градом  показала  истинное  положение  вещей.
 19  ноября
 Ночью  началась  метель.
 Температура  снизилась  до  шести  градусов  ниже  нуля,
видимости  практически  не  было  никакой.  Погода  была  от¬
вратительной,  и  казалось,  что  госпожа  зима  была  явно  на
стороне  Красной  армии.
 Земля  на  участке  от  Клетской  до  Серафимовича  вся  обле¬
денела,  верхний  ее  слой  принял  причудливые  формы  —  ты¬
сячи  больших  и  мелких  холмов  протянулись  от  извилистого
течения  Волги  в  сторону  темнеющих  на  горизонте  лесов.
 Солдаты  немецких  и  румынских  дивизий  сидели  в
бункерах.  Существует  много  бункеров,  но  тех  бункеров,
о  которых  здесь  идет  речь,  было  больше  всего:  это  были
безымянные  бункера  в  безымянных  окопах,  в  которых
сидели  безымянные  солдаты  в  тягостном  ожидании  того,
что  должно  было  произойти.  Сами  они  были  бессильны
что-либо  предпринять  и  изменить.
 Сидя  между  промерзшими  насквозь  стенами,  солдаты
подтягивали  колени  к  туловищу,  накрывали  себя  одеяла¬
ми  с  головой  и  курили  свои  сигареты.
 Некоторые  сигареты  в  ту  ночь  не  были  докурены  до
конца.
 Сигнал  горна  возвестил  о  начале  боевых  действий,  пос¬
ле  чего  раздались  громовые  раскаты  «бога  войны»  —  так
Сталин  называл  артиллерию.  Восемьсот  орудий  и  миноме¬
тов  в  течение  четырех  часов  поливали  огнем  и  сталью  не¬
мецкие  и  румынские  позиции.
 78

Четыре  часа  бушевал  огненный  вихрь  с  востока,  направ¬
ленный  на  запад.  В  тех  местах,  где  огонь  вгрызался  в  зем¬
лю,  взлетали  в  воздух  тучи  песка,  доски  и  балки,  руши¬
лись,  как  карточные  домики,  любые  убежища,  а  комья
земли  разлетались  в  разные  стороны,  словно  фонтанные
брызги.  Огненный  шквал  огня  орудий,  минометов  и  огне¬
метов  пронесся  над  всей  местностью.
 Весь  лунный  ландшафт  представлял  собой  месиво,  состо¬
явшее  из  кружившихся  в  воздухе  веток.
 Все  смешалось  на  фоне  лунного  ландшафта:  перекаты¬
вавшиеся  по  земле  ветки,  припорошенные  снегом  ноги,
балки,  тела,  куски  металла,  оружие,  комья  земли,  целые
группы  людей,  отрады,  роты,  полки.
 Полоса  земли  шириной  три  километра  была  похожа  на
громадное  жерло  печи.
 В  восемь  часов  подошли  танки.
 Воздух  наполнился  грохотом  моторов,  лязгом  железа  и
стали,  возвещавшими  о  приближении  смерти.
 Серая  пелена  тумана  оживилась.
 Русские  танки  проходили  группами,  словно  на  учебном
плацу.  Противотанковые  фанаты  выводили  танки  из  строя.
Сотни  танков  остались  на  поле,  испуская  вверх  столбы
дыма,  сотни  танков  подорвались  на  минах  и  были  взорва¬
ны  связками  ручных  гранат,  но  все  это  создавало  лишь  не¬
большие  прорехи  во  всей  танковой  лавине,  не  более.
 На  танках  плотными  группами  сидели  солдаты:  плечи
высоко  подняты,  головы  наклонены  вперед,  в  руках  —  ав¬
томаты,  а  в  карманах  —  ручные  гранаты.
 Уцелевшие  немецкие  и  румынские  батареи  вели  огонь
как  только  могли:  прицельно,  вслепую,  одиночными  вы¬
стрелами  и  залпами.
 В  первой  половине  дня  командующий  армией,  обраща¬
ясь  к  генералу  Гейцу,  командиру  8-го  корпуса,  спросил:
 — 	Как  долго  ваши  дивизии  смогут  выдержать  массиро¬
ванный  натиск  русских?  —  на  что  тот  ответил:
 — 	В  каждой  сильной  цепи  есть  слабое  звено.
 Этим  слабым  звеном  в  цепи  оказались  румыны,  пози¬
ции  которых  были  расколоты  и  разбиты  танками  и  удар¬
ными  частями  русских.
 79

3-я  румынская  армия  практически  сразу  была  выведена
из  строя:  части  восточного  фланга  были  разбиты,  а  весь  за¬
падный  фланг  в  течение  нескольких  часов  отброшен  к  вер¬
хнему  Чиру.
 Почему  румыны  оказались  слабым  звеном?  Ведь  на  пе¬
редовой  они  имели  четыре  дивизии,  за  которыми  в  боевой
готовности  стоял  48-й  танковый  корпус.
 Правда,  из  четырех  дивизий,  стоявших  на  переднем  крае,
две  дивизии  под  командованием  генерала  Ласкара  бились
до  последнего  солдата  и  были  буквально  полностью  уни¬
чтожены  —  против  танков  они  оказались  бессильны.
 И  уж  коль  скоро  зашла  об  этом  речь,  следует  также  ска¬
зать,  что  командующий  3-й  румынской  армией  генерал-пол¬
ковник  Димитреску,  когда  уже  было  ясно,  что  катастрофа
неизбежна,  вел  себя  как  храбрый  и  честный  солдат.
 Кроме  37-миллиметровых  противотанковых  пушек  на
конной  тяге,  румынская  армия  (если  не  говорить  о  поле¬
вой  артиллерии)  не  имела  ни  тяжелого  крупнокалиберного
оружия,  ни  противотанкового  оружия  дальнего  действия.
 В  течение  нескольких  недель  румыны  просили  о  тя¬
желом  оружии,  что  было  отражено  в  многочисленных
оперативных  сводках.  Маршал  Антонеску  подавал  сроч¬
ные  донесения  в  Голубинскую  и  непосредственно  Гитле¬
ру.  Ему  все  было  обещано,  но  ничего  не  сделано,  чтобы
поддержать  Румынский  фронт.
 — 	К  сожалению,  ваш  фюрер  не  воспринимает  всерьез
ни  нашу  озабоченность,  ни  наши  пожелания,  —  сказал
командующий  румынской  армией  еще  за  несколько  дней
генералу  Гейму,  когда  тот  обсуждал  с  румынами  ситуа¬
цию  и  возможность'участия  в  боевых  действиях  его  кор¬
пуса  в  случае  наступления  русских.
 Да,  к  сожалению,  так  оно  и  было.
 Таким  образом,  4-й  пехотной  дивизии  не  удалось  пре¬
дотвратить  прорыв  трех  танковых  корпусов  и  трех  кавале¬
рийских  корпусов  советской  группы  армий  «Дон».
 Танковый  корпус  Гейма  также  находился  в  боевой  го¬
товности,  но  что  на  самом  деле  означала  данная  готовность?
 В  состав  корпуса  входила  22-я  танковая  дивизия,  но,
как  уже  было  сказано  ранее,  по  приказу  Гитлера  16  но-
 80

ября  дивизия  была  переведена  в  тыл  румынской  армии.
К  тому  времени  она  располагалась  в  ста  пятидесяти  ки¬
лометрах  севернее  от  своего  района  боевого  использова¬
ния.  Что  же  это  вообще  была  за  дивизия?
 В  сентябре  она  захватила  северо-западный  район  боевых
действий  под  Сталинградом  с  населенными  пунктами  Плец-
кая  и  Енцы.  Бригады  Родта  и  полковника  Михалика  про¬
двинулись  далее  на  север  в  район  Переполни  и  Песковатки.
 1-й  танковый  батальон  дивизии,  находясь  в  составе
71-й  пехотной  дивизии,  поддерживал  наступательные  бои
под  Калачом,  2-й  танковый  батальон  вместе  с  76-й  пехот¬
ной  дивизией  вел  бои  под  Вертячим.
 Когда  стало  ясно,  что  Сталинградская  операция  про¬
ходила  не  так,  как  было  запланировано,  понадобились
свежие,  мобильные  силы,  но  их  не  было.  В  этой  связи
по  приказу  командования  группы  армий  бригада  «Миха-
лик»  была  выведена  из  состава  22-й  танковой  дивизии.
 На  основе  бригады  «Михалик»  была  сформирована
новая  27-я  танковая  дивизия.  Генерал  Родт,  назначен¬
ный  командующим  22-й  танковой  дивизией,  скрепя  сер¬
дце  расстался  со  своей  испытанной  в  боях  бригадой.  Что
касается  27-й  танковой  дивизии,  то  о  ней  речь  пойдет
позже.
 Теперь  22-я  танковая  дивизия  находилась  в  подчине¬
нии  48-го  танкового  корпуса  в  качестве  ударного  резер¬
ва.  Как  уже  упоминалось,  это  произошло  за  четыре  дня
до  наступления.  В  тот  же  день  командир  дивизии  про¬
сил  командование  группы  армий  о  поставке  новых  тан¬
ков  как  минимум  для  двух  рот.  Помимо  этого,  ему.
срочно  были  необходимы  еще  мотопехотный  батальон  и
две  роты  на  бронетранспортерах.
 Просьба  осталась  без  ответа,  к  тому  же  было  непонятно,
откуда  могли  взяться  танки.
 Как  только  поступил  приказ  об  объявлении  тревоги,
дивизия  отправилась  в  путь:  ночью,  в  полной  темноте,  по
бездорожью  через  степь,  имея  недостаточное  количество
горючего.  18  ноября  передовые  части  дивизии  подошли  к
 81

исходным  позициям.  В  распоряжении  дивизии  находились
в  полной  боевой  готовности  тридцать  один  легкий  и  три¬
надцать  средних  танков,  около  тридцати  средних  танков
были  к  тому  времени  разбросаны  по  различным  пехотным
дивизиям.
 Таково  было  состояние  22-й  танковой  дивизии.
 Кроме  того,  была  еще  1-я  румынская  танковая  дивизия,
представлявшая  собой  на  самом  деле  мотопехотную  диви¬
зию,  в  состав  которой  входили  танки,  а  именно  французс¬
кие  и  чешские  трофейные  танки.
 Солдаты  этой  дивизии  еще  находились  в  стадии  воен¬
ной  подготовки  и  до  этого  еще  ни  разу  не  участвовали  в
боевых  действиях.
 Такова  была  ситуация  в  48-м  танковом  корпусе.
 В  немецких  частях  положение  не  было  таким  безнадеж¬
ным.  Ситуация  на  левом  фланге  11-го  армейского  корпуса
была,  правда,  неопределенной,  но  376-я  мотопехотная  ди¬
визия  сумела  без  особых  потерь  переправиться  через  Дон,
прорваться  на  восток  и  соединиться  с  частями  384-й  и
44-й  пехотных  дивизий  и  остатками  1  -й  румынской  кава¬
лерийской  дивизии  северо-западнее  Вертячего.  Через  не¬
сколько  часов  дивизии  были  окружены,  но  20  ноября  все-
таки  прорвались  на  юго-восток  и  переправились  через  Дон.
Силы  прикрытия  384-й  пехотной  дивизии  создали  плац¬
дарм  в  районе  Акимовского.
 На  основе  ситуации,  возникшей  в  течение  нескольких
утренних  часов,  у  командования  группы  армий  «Б»  возник¬
ли  следующие  соображения:
 1. 	Один  из  главных  ударов  наступления  противника
проходил  южнее  Серафимовича  и  имел  своей  целью  дос¬
тичь  устья  Чира.  19  ноября  в  этом  районе  еще  можно  было
рассчитывать  на  какие-либо  действия  со  стороны  6-й  ар¬
мии,  которая  должна  была,  по  крайней  мере,  попытаться
временно  задержать  наступление  русских  войск  южнее
Клетской  и  освободить  себе  путь  на  юго-запад.  У  коман¬
дующего  группой  армий  не  вызывало  никаких  сомнений,
что  в  сложившейся  обстановке  эффективной  могла  быть
только  ответная  операция,  а  именно  наступление  6-й  армии
на  запад  и  юго-запад.
 82

2. 	О  соотношении  сил  южнее  Сталинграда  в  районе
расположения  4-й  танковой  армии  сведений  еще  не  было.
Можно  было  предположить,  что  немецкие  части  будут  ве¬
сти  ожесточенные  бои  и  параллельно  с  наступлением
6-й  армии  на  запад  и  юго-запад  смогут  удержать  участок
в  районе  Котельникова  (русский  прорыв  в  этом  месте
произошел  лишь  20  ноября).
 3. 	В  этой  связи  прорыв  румынских  частей  на  левом
фланге  северо-восточнее  Макеевки  приобретал  решающее
значение.  Если  бы  удалось  предотвратить  наступление  рус¬
ских  на  этом  участке  (что,  кроме  всего  прочего,  грозило
посеять  в  итальянских  частях  панику  и  обратить  их  в  бег¬
ство),  то  можно  было  бы  выиграть  время  для  принятия
дальнейших  решений.
 По  этой  причине  командующий  группой  армий  19  нояб¬
ря  принял  решение  ввести  в  бой  «Танковый  корпус  Гейма»
восточнее  Макеевки.  При  этом  он  исходил  из  тех  соображе¬
ний,  что  небольшие  силы  данного  корпуса  смогут  остановить
бегущих  с  поля  боя  румын,  если  до  этого  дойдет  дело.
 Приказ  Гитлера:  «48-му  танковому  корпусу
немедленно  двигаться  на  север  и  вклиниться
в  войска  противника,  не  обращая  внимания
ни  на  фланги,  ни  на  тыл»
 Что  же  произошло  за  это  время?
 Как  только  начался  ураганный  огонь,  генерал  Гейм
объявил  в  обеих  своих  дивизиях  тревогу,  после  чего  отпра¬
вился  в  Чернышевскую  к  командующему  румынской  ар¬
мией.  В  девять  часов  утра  еще  не  было  полной  картины  о
главных  направлениях  наступления  русских,  поэтому  гене¬
рал  Гейм  позвонил  в  группу  армий  «Б»  и  потребовал  не¬
медленно  ввести  в  бой  танковый  корпус  в  северо-восточном
направлении  в  сторону  Клетской.
 Для  этого  у  него  были  достаточно  веские  причины:
 1. 	В  том  районе  возникла  реальная  опасность  для  тыла
 6-й  армии.
 83

2. 	Условия  местности  не  были  известны  ни  группе  ар¬
мий,  ни  командованию  сухопутных  войск,  в  то  время  как
Гейм  в  течение  восьми  дней  объезжал  этот  район  вмес¬
те  с  командирами  дивизий  и  обсуждал  с  ними  все  воз¬
можности  использования  своих  частей  на  данной  мест¬
ности.
 Командующий  группой  армий  «Б»  генерал  фон  Зоден-
штерн  пошел  навстречу  генералу  Гейму.  Как  уже  было
сказано,  командующий  сухопутными  войсками  приказал
наступать  в  том  же  направлении.
 Боевые  части  обеих  дивизий  двинулись  маршем  на  се¬
веро-восток.  Это  было  около  9.30  утра.
 В  10.45  танковый  корпус  получил  другой  приказ:  «На¬
ступление  должно  осуществляться  не  на  северо-восток,  а
на  северо-запад».  Несмотря  на  все  сомнения,  генерал
Гейм  выполнил  приказ,  так  как  он  исходил  от  командо¬
вания  сухопутных  войск  и  ответственным  за  его  выпол¬
нение  был  генерал-полковник  Цейтцлер.  Что  означало
изменение  направления  на  девяносто  градусов  находяще¬
гося  на  марше  танкового  корпуса,  было  ясно  всем,  кто
хоть  немного  имел  дело  с  теми  или  иными  танковыми
частями.  Риск  заключался  еще  и  в  том,  что  все  это  про¬
исходило  не  в  нормальных  условиях,  а  в  тумане  и  во
время  метели  на  обледенелых  дорогах,  к  тому  же  не  было
возможности  использовать  рацию.
 Последствия  не  заставили  себя  долго  ждать.  Через  два
часа  дивизии  неожиданно  натолкнулись  на  танковые  части
противника.  Ситуация  усугублялась  еще  и  тем,  что  немец¬
кая  радиостанция,  находившаяся  в  румынской  танковой
дивизии,  к  началу  русского  наступления  вышла  из  строя.
Ночью  поступил  приказ  из  группы  армий:  «Вступить  в  бой
и  задержать  противника,  после  чего  ввиду  серьезного  раз¬
вития  событий  по  всему  фронту  отойти  на  участок  восточ¬
нее  Петровки».
 Корпус  вел  беспорядочную  стрельбу  силами  всего  лишь
нескольких  сотен  танков,  тысячи  других  танков  словно
не  обращали  внимания  на  сложившуюся  ситуацию.  Но¬
чью  в  группу  армий  поступила  радиограмма  с  приказом
фюрера:
 84

«48-му  танковому  корпусу  немедленно  двигаться  на  се¬
вер  и  вклиниться  в  войска  противника,  не  обращая  вни¬
мания  ни  на  фланги,  ни  на  тыл».
 Данное  задание  было  бесполезным  и  бессмысленным.
 Группа  армий  также  изменила  свой  приказ  и  направила
корпус  в  сторону  Серафимовича.
 Части  корпуса  вновь  резко  изменили  направление.  По¬
скольку  была  зима,  в  два  часа  уже  темнело,  на  дорогах  го¬
лолед,  а  танки  не  были  оснащены  устройствами,  предохра¬
нявшими  от  скольжения.  Они  двигались  навстречу  жерлам
нескольких  сотен  вражеских  противотанковых  пушек,  имея
в  распоряжении  лишь  пятьдесят  танков,  из  которых  две
трети  имели  пушки  калибра  менее  75  мм.
 И  тут  поступил  новый  приказ  фюрера:
 «48-му  танковому  корпусу  двигаться  не  на  север,  а  про¬
рываться  на  северо-восток,  чтобы  освободить  румын».
 Уже  в  тот  же  день  корпус  был  окружен.
 Корпус  находился  на  грани  уничтожения,  когда  поступил
приказ  от  группы  армий  —  пробиваться  на  юго-запад  по  на¬
правлению  к  Чернышевской.  И  здесь  корпусу  сильно  повез¬
ло:  с  грехом  пополам  удалось  это  сделать,  причем  вместе  с
танковым  корпусом  прорвались  несколько  тысяч  румын.  На
протяжении  многих  километров  немецкие  части  двигались
в  непосредственной  близости  от  русских,  при  этом  и  те  и
другие  с  опаской  смотрели  в  сторону  друг  друга,  но  через
одиннадцать  часов  фортуна  немцам  улыбнулась:  48-му  тан¬
ковому  корпусу  уже  не  грозило  уничтожение,  рискованная
операция  удалась,  войска  и  бронетехника  были  сохранены  для
использования  в  дальнейших  боевых  действиях.
 Пример  Сталинграда
 Для  Генерального  штаба  сухопутных  войск  не  было  нео¬
жиданностью  ни  русское  наступление,  ни  прорыв  русских
войск  через  линию  обороны  6-й  армии.  Генеральный  штаб
 85

не  располагал  какими-либо  дополнительными  военными
средствами  для  усиления  фронта,  а  своевременное  отведе¬
ние  линии  фронта  назад,  как  известно,  Гитлер  запретил.
Обстановка  расценивалась  как  очень  серьезная.
 Гитлер  был  в  ярости,  узнав  о  прорыве  русских  войск.
Он  ведь  не  мог  не  видеть,  что  с  гибелью  3-й  румынской
армии  судьба  Сталинграда  и  находившихся  в  этом  райо¬
не  немецких  частей  была  предрешена,  однако  ничего  не
было  предпринято,  хотя  генерал-полковник  Гальдер  пре¬
дупреждал  об  этом  и  генерал  Цейтцлер  также  обращал
внимание  Гитлера  на  опасные  участки  на  Сталинградском
фронте.  И  вот  теперь  «измотанный  противник»  воспря¬
нул  духом  и  силами  шести  корпусов  прорвал  немецкую
оборону  именно  в  том  месте,  о  котором  Гитлеру  много¬
кратно  докладывали  в  многочисленных  сводках.
 Необходимо  было  найти  виновного,  и  такой  виновный
был  найден.
 Гитлер  издал  указ,  в  котором  пытался  доказать  вину  ко¬
мандира  48-го  танкового  корпуса.  Высшие  офицеры  всех
немецких  частей  были  ознакомлены  с  данным  указом,  имев¬
шим  следующий  текст:
 «Фюрер  и  главнокомандующий  сухопутными  войсками
 5.12.42
 В  ходе  Сталинградской  операции  уже  в  октябре  возникла
опасность  угрозы  со  стороны  противника  северному  флан¬
гу  нашего  фронта  наступления,  растянувшемуся  на  многие
километры.
 В  течение  первой  половины  ноября  наметились  призна¬
ки  того,  что  наступление  будет  осуществляться  на  участке
 3-й  румынской  армии.  Для  того  чтобы  противостоять  дан¬
ному  удару,  по  моему  приказу  22-я  танковая  дивизия  была
перемещена  в  тыл  правого  фланга  5-й  румынской  армии,
где  после  присоединения  1-й  румынской  танковой  дивизии
был  сформирован  48-й  танковый  корпус  под  командовани¬
ем  генерал-лейтенанта  Гейма.
 Данный  танковый  корпус  имел  задачу  в  случае  наступ¬
ления  противника  или  его  прорыва  немедленно  высту¬
пить  с  ответным  ударом  и  тем  самым  воспрепятствовать
 86

сжатию  правого  фланга  3-й  румынской  армии  войсками
противника.
 Наступавшим  частям  противника  противостояли  чрезвы¬
чайно  мощные  силы.
 Сам  марш-бросок  и  состояние  22-й  танковой  дивизии
дают  достаточно  оснований  для  осуждения.  Из  большого
количества  танков,  насчитывавших  более  ста  единиц,  к
месту  первоначально  указанного  назначения  прибыли  не¬
многим  более  тридцати.
 Я  вижу  тяжелейшую  ошибку  офицера  в  том,  что  в  та¬
кое  время  и  при  таких  обстоятельствах  он  не  направил
всю  свою  энергию  на  то,  чтобы  использовать  мощную
ударную  силу  своих  частей  или  устранить  допущенные
нарушения.
 Командир  танкового  корпуса  был  обязан  сразу  же  по¬
знакомиться  со  всеми  возможными  задачами,  связанными
с  использованием  его  частей.
 Дальнейшей  его  обязанностью  было  подтянуть  к  себе
подчиненные  ему  танковые  дивизии  и  подробно  обсудить
с  командирами  все  вопросы,  связанные  с  введением  этих
дивизий  в  бой.
 Быстрота  действий  была  тем  более  необходима,  когда
стало  ясно,  что,  во-первых,  румынские  союзники  в  от¬
ношении  их  внутреннего  состава,  командования  и  боево¬
го  духа  не  отвечали  тем  требованиям,  которые  в  подоб¬
ных  случаях  предъявлялись  к  немецким  дивизиям,  а
во-вторых,  их  противотанковые  части  не  имели  необхо¬
димого  оснащения.
 Когда  19  ноября  началось  ожидавшееся  наступление  рус¬
ских,  участок  фронта,  на  который  был  направлен  первый
удар,  оказался  первоначально  сравнительно  узким.  Быст¬
рый  подход  танкового  корпуса,  имевшего  в  распоряжении
более  ста  пятидесяти  танков,  при  всех  обстоятельствах  дол¬
жен  был  привести  к  успеху.
 На  самом  же  деле  в  первые  двадцать  четыре  часа  после
начала  наступления  танковый  корпус  так  и  не  появился.  Во
вторые  двадцать  четыре  часа  командующий  попытался  ус¬
тановить  связь  с  1-й  румынской  танковой  дивизией,  так
как  без  этой  связи  невозможно  немедленно  соединить  обе
 87

дивизии  и  вывести  их  в  район  боевых  действий  для  нане¬
сения  ответного  удара.
 Вместо  того  чтобы,  используя  все  средства  и  невзирая  ни
на  что,  пробиваться  к  румынской  танковой  дивизии,  22-я  тан¬
ковая  дивизия  действовала  медленно  и  неуверенно.
 Именно  вследствие  этой  полной  несостоятельности
48-го  танкового  корпуса  могла  возникнуть  ситуация,  ко¬
торая  привела  к  двустороннему  обхвату  3-й  румынской
армии  и,  тем  самым,  к  катастрофе,  чудовищные  размеры
и  ужасные  последствия  которой  еще  и  сейчас  не  подда¬
ются  определению.  Ввиду  последствий  этой  катастрофы,
гибели  многих  частей,  потери  большого  количества  во¬
оружения,  последовавшей  после  окружения  6-й  армии,
нельзя  охарактеризовать  просто  как  грубую  халатность
поведение,  которое  когда-либо  ставилось  в  вину  какому-
либо  командиру  в  ходе  данной  войны.
 Чрезвычайно  велики  также  моральные  нагрузки,  возник¬
шие  в  результате  для  немецкого  военного  командования.
 Я  не  собираюсь  говорить  сейчас  об  обстоятельствах
применительно  к  нашим  сухопутным  силам,  о  тех  обсто¬
ятельствах,  которые  когда-то  привели  к  битве  на  Марне
и  которые  спустя  двадцать  пять  лет  так  и  не  удалось  до
конца  выяснить  в  ходе  исследований  германской  военной
истории  и  историографии.  Перед  лицом  ужасных  послед¬
ствий  несостоятельности  данного  генерала  я  принял  ре¬
шение:
 1. 	Немедленно  уволить  его  из  рядов  вермахта.
 2. 	На  основании  окончательного  выяснения  несостоя¬
тельности  этого  бывшего  офицера  буду  принимать  даль¬
нейшие  решения,  которые  необходимы  в  таких  случаях  в
соответствии  с  опытом  военной  истории.
 Адольф  Гитлер».
 Здесь  следует  кратко  остановиться  на  дальнейших  собы¬
тиях,  связанных  с  генералом  Геймом,  чтобы  увидеть,  что
же  это  были  за  решения,  которые,  по  словам  Гитлера,  «не¬
обходимы  в  таких  случаях  в  соответствии  с  опытом  воен¬
ной  истории».
 88

48-й  танковый  корпус  продолжал  вести  бои,  дойдя  до
Аширского  фронта,  после  чего  генерал-лейтенант  Гейм
был  вызван  радиограммой  в  ставку  фюрера.  Коман¬
дующий  группой  армий  в  Старобельске  генерал-полков¬
ник  фон  Вейке  «ничего  не  знал»,  командующий  сухопут¬
ными  войсками  генерал  Цейтцлер  «не  имел  понятия»,  оба
полагали,  что  это  недоразумение.  Если  говорить  точно,
то  им  было  известно,  что  Гитлер  был  в  ярости  и  что-то
намеревался  предпринять,  но  они  не  знали,  какие  об¬
винения  он  предъявил  Гейму  и  что  собирался  с  ним  сде¬
лать.
 Это  недоразумение  прояснил  генерал-фельдмаршал
Кейтель  в  тот  момент,  когда  он  сообщил  «как  с  неба  сва¬
лившемуся  командиру»  танкового  корпуса  о  его  увольне¬
нии  из  вермахта,  понижении  в  чине  и  приказал  доставить
его  самолетом  в  тюрьму  вермахта  Моабит.  Начиная  с  это¬
го  момента  никаких  новых  событий  не  произошло.
 Генерал-лейтенант  Гейм  находился  в  одиночном  за¬
ключении  до  апреля  1943  года  без  обвинения,  без  судеб¬
ного  следствия,  без  допросов  и  каких-либо  объяснений.
Его  никто  не  навещал,  и  он  не  получал  почты.  В  конце
апреля  без  какой-либо  мотивировки  его  освободили  и
перевели  в  лазарет  Целендорф.  Спустя  три  месяца  «обви¬
няемому  Гейму»  сообщили,  что  предшествующее  «уволь¬
нение  из  вермахта»  было  заменено  на  отставку.  На  этом
дело  было  закончено.
 Ровно  через  год,  в  августе  1944  года,  генерал-лейтенант
Гейм  вновь  был  отправлен  на  фронт,  получив  должность
командира  в  Булони.
 «Решения,  необходимые  в  таких  случаях  в  соответствии
с  опытом  военной  истории»,  были  приняты.
 Фронт  объят  пламенем
 На  севере  и  западе  царила  порядочная  неразбериха,  по¬
этому  довольно  сложно  что-либо  писать  о  тех  днях.
 Совершенно  неожиданно  стали  появляться  названия  не¬
скольких  сотен  рот,  отрядов  и  полков,  и  так  же  неожидан-
 89

.48  ТК
 Обстановка  до  22  ноября  1942  года

но  одна  ситуация  сменяла  другую,  человеческий  фактор
ослабевал,  время  диктовало  свои  условия.
 Так  было,  так  есть  и  так  будет:  там,  где  людям,  оказав¬
шимся  в  бедственном  положении,  создают  порядок,  они
воспрянут  духом.  Там,  где  их  лишают  порядка,  они  гибнут
и  увлекают  за  собой  других.
 Сначала  76-я  пехотная  дивизия  заняла  часть  шоссе  в
северном  направлении,  затем  ураган  войны  бросил  в  водо¬
ворот  событий  178-й  и  203-й  полки  и  оттеснил  их  до  севе¬
ро-восточного  угла  котла.  Остатки  76-й  пехотной  дивизии
располагались  между  113-й  и  44-й  пехотными  дивизиями
в  течение  последующих  шести  недель,  но  при  этом  никто
не  собирался  и  думать  о  том,  что  им  досталась  спокойная
позиция.  Несколько  слов  следует  сказать  о  2-м  батальоне,
насчитывавшем  в  октябре  около  четырехсот  двадцати  чело¬
век,  из  которых  по  состоянию  на  19  ноября  было  потеряно
около  двухсот.  С  этим  батальоном  мы  встретимся  еще  раз
13  января,  когда  в  его  рядах  останется  в  живых  лишь  сто
шестьдесят  человек,  а  как  с  ними  распорядилась  судь¬
ба,  можно  будет  прочесть  на  нескольких  последующих  стра¬
ницах.
 Временные  обстоятельства  объединили  108-й  и  103-й  мо¬
топехотные  полки,  а  19  ноября  ситуация  вынудила  их  от¬
правиться  в  сторону  Карповки.  Когда  пехота  была  уже  не
в  состоянии  держать  оборону,  53-й  артиллерийский  полк
оставил  свои  удобные  позиции  на  севере,  вступил  еще  раз
в  бой  под  Вертячим,  чтобы  своими  батареями,  стоявшими
не  на  возвышенности,  обстреливать  танки.  Тут  вновь  объя¬
вился  79-й  мотопехотный  полк,  но  теперь  в  силу  потерь  он
сократился  до  батальона.  Почти  то  же  самое  произошло  с
64-м  мотопехотным  полком.  Те,  кому  в  полках  удалось
избежать  боев  на  прорыв  обороны,  спасались  в  котле,
казавшемся  безопасным.  Нападение  застало  120-й  мо¬
топехотный  полк  на  высоте  111,1,  подразделение  тяжелой
артиллерии  160-го  артиллерийского  полка  сделало  свой
последний  выстрел,  29-й  саперный  батальон  отступил  в
сторону  Цыбенко.  Прорыв  на  севере  был  также  началом
 91

выступления  134-го  полка,  который  должен  был  собраться
в  районе  Калача.  В  середине  сентября  об  этой  части  уже  ни¬
чего  не  было  слышно.  Следует  также  упомянуть  «Боевую
группу  Штрак».  И  вновь  на  фоне  всех  событий  возникают
новые  названия.  3-я  мотопехотная  дивизия  в  то  время  пе¬
решла  Дон  под  Вертячим,  чтобы  занять  позиции  на  высо¬
тах  113  и  111  между  16-й  танковой  и  60-й  мотопехотной
дивизиями.
 19 	ноября  дивизия  отправилась  маршем  в  направлении
Дона,  чтобы  вновь  захватить  мост  через  реку,  но  только  в
сторону  Калача,  так  как  западнее  Дмитриевки  был  полу¬
чен  новый  приказ,  после  которого  дивизия  карабкалась  по
холмам  старого  русского  учебного  полигона  севернее  Ма¬
риновки.
 На  юге  находилась  279-я  пехотная  дивизия,  задетая  се¬
верным  флангом  русского  прорыва  южнее  Сталинграда.  Не
располагая  данными  о  размерах  наступавшей  катастрофы,
дивизия  перешла  в  контратаку  и  вновь  овладела  передним
краем  своей  обороны  и  обороны  20-й  румынской  дивизии.
Это  была  одна  из  дивизий,  которым  пришлось  испытать
очень  много,  но  особо  выделить  одну  дивизию  означало  бы
задвинуть  на  задний  план  другие.
 Когда  началось  большое  наступление,  834-я  мотопе¬
хотная  дивизия  держала  оборону  в  своих  опорных  пунк¬
тах  «Лютцов»  и  «Шарнхорст»,  а  затем  двумя  километрами
южнее,  далее  на  плацдарме  под  Переполным,  чтобы,  на¬
конец,  в  районе  Мал.  Россошки  прекратить  свое  суще¬
ствование.  В  то  время  как  командир  дивизии  с  большей
частью  штаба  улетал  на  самолете  из  котла,  чтобы  сфор¬
мировать  новую  дивизию,  534,  535  и  536-й  полки  с  это¬
го  самого  момента  разделили  судьбу  рейхсгренадерской
дивизии.
 Утром  того  дня,  когда-началось  окружение,  подошли  еще
триста  пятьдесят  человек  со  стороны  Чира,  куда  были  до¬
ставлены  по  железной  дороге.  Они  прибыли  как  раз  вовре¬
мя  для  того,  чтобы  принять  смерть  вместе  с  другими.  Людей
посадили  в  грузовики  113-й  дивизии  и  сказали,  что  они  дол¬
жны  быть  первыми  и  проложить  путь  другим.  Солдаты  по¬
нимали,  что  случилось  что-то  невероятное.
 92

В  их  сумках  лежали  приказы  о  выступлении,  солдатские
книжки,  мундиры  и  брюки  были  новыми,  и  почти  такими
же  новыми  были  винтовки  и  каски.
 19 	ноября  около  полудня  они  подошли  к  встретившему
их  лейтенанту  и  спросили  его,  долго  ли  им  еще  добирать¬
ся.  «Скоро  будете  на  месте»,  —  ответил  лейтенант  двусмыс¬
ленно.  Солдат  приняли  5,  6  и  7-я  роты.  Когда  загремели
взрывы,  они  сначала  слегка  вздрогнули,  но,  стыдясь  друг
друга,  попытались  скрыть  возникшее  чувство  страха.  Вскоре
они  узнали  о  том,  что  происходит,  после  этого  стыдливость
исчезла,  и  в  их  сердцах  поселился  ужас,  но  все  они  были
готовы  к  действиям.
 22  ноября  после  трехдневного  пребывания  на  фронте
триста  пятьдесят  человек  были  накрыты  землей  или  взле¬
тели  на  воздух.
 Они  были  уже  на  месте.
 20 	ноября:  основной  район
боевых  действий  —  Бекетовка
 В  этот  день  великие  испытания  наступили  на  юге  Ста¬
линграда.  Советская  группа  армий  «Сталинград»  после
двухчасовой  артиллерийской  и  минометной  подготовки
силами  двух  моторизованных  и  одного  кавалерийского  кор¬
пусов  начала  боевые  действия  с  целью  прорыва.
 Основной  удар  был  нанесен  юго-западнее  Райгорода  и
направлен  в  сторону  северного  фронта  6-го  румынского  ар¬
мейского  корпуса.  Параллельное  наступление  осуществля¬
лось  со  стороны  плацдарма  Бекетовка  и  было  направлено
на  4-й  немецкий  корпус.  Генерал  фон  Шведтлер  оказался
прав.
 Но  не  только  он.  Многократные  трезвые  оценки  ситуа¬
ции,  исходившие  от  командования  4-й  танковой  армии,
подтвердились,  к  сожалению,  лишь  только  частично.
 В  то  время  как  4-й  армейский  корпус  вместе  с  немецки¬
ми  дивизиями  прочно  удерживали  свои  позиции  и  оказыва¬
ли  мужественное  сопротивление,  проявляя  стойкость  духа,
сначала  северный  фронт  6-го  армейского  корпуса  и  20-й  пе¬
 93

хотной  дивизии,  а  в  ходе  дальнейшей  борьбы  и  Восточный
фронт  союзников  вместе  с  их  пехотными  дивизиями  (1,  2  и
 4-й  румынскими  пехотными  дивизиями)  полностью  был
разрушен.  Под  вечер  через  образовавшуюся  в  обороне  брешь
шириной  более  пятидесяти  километров,  в  которой  лишь  вре¬
менные  боевые  формирования  оказывали  незначительное
сопротивление,  прорвались  советские  танки,  за  ними  вплот¬
ную  следовали  крупные  пехотные  части.
 Командующий  4-й  танковой  армией  ввел  в  действие
29-ю  мотопехотную  дивизию,  находившуюся  в  резерве,
передний  край  обороны  20-й  румынской  пехотной  диви¬
зии  вернулся  на  прежние  позиции.  Здесь  можно  опустить
подробности  дальнейших  событий  в  районе  Сталинграда.
Суть  просто  заключалась  в  том,  что  имевшихся  в  нали¬
чии  сил  было  недостаточно  для  того,  чтобы  предотвра¬
тить  окружение  6-й  армии.
 Вместе  с  окружением  6-й  армии  на  участке  между  До¬
ном  и  Волгой  группа  армий  «Б>>  потеряла  последние  бое¬
способные  части,  необходимые  для  продолжения  борьбы  на
излучине  Дона.
 Осознавая  этот  факт,  командующий  группой  армий  «Б»
вынужден  был  определить  необходимые  меры,  исходя  из
следующих  соображений:
 а) 	6-я  армия  должна  быть  готова  к  прорыву  в  юго-за¬
падном  направлении,  при  этом  правый  фланг  должен  про¬
ходить  приблизительно  через  Калач  на  Морозовскую;
 б) 	необходимо  поднять  дух  4-й  танковой  армии  с  тем,
чтобы  армия  смогла  удерживать  вражеский  натиск  в  тече¬
ние  трех-четырех  часов  и  тем  самым  дать  6-й  армии  время
провести  перегруппировку  для  наступления.  4-ю  танковую
армию  необходимо  поставить  в  известность  о  планирую¬
щемся  наступлении  6-й  армии;
 в) 	необходимо  остановить  хаотическое  отступление
 3-й  румынской  армии  на  Чире  севернее  железной  дороги
Сталино—Калач  и  между  Морозовской  и  Цимлянской.
 Между  тем  21  ноября  командование  4-й  танковой  ар¬
мии,  после  того  как  русские  танки  приблизились  к  нему
 94

на  расстояние  до  нескольких  километров,  отступило  из
района  боевых  действий  в  сторону  Бузиновки.  Между
южной  частью  танковой  армии  севернее  вокзала  Абганерово
(части  6-го  румынского  армейского  корпуса)  и  северной
частью  под  Тундутовом  (4-й  немецкий  корпус)  образовалась
широкая  брешь.  Запланированный  промежуточный  рубеж
вдоль  железнодорожной  линии  Абганерово—Тундутово  со¬
здать  не  удалось  —  временные  боевые  подразделения,  сфор¬
мированные  из  частей  снабжения,  вынуждены  были  отсту¬
пить  под  натиском  превосходящих  сил  противника  на
запад.  Единственный  резерв  танковой  армии  (29-я  мотопе¬
хотная  дивизия)  после  проведения  успешного  контрнаступ¬
ления  не  могла  быть  использована  в  каком-либо  другом
месте,  так  как  не  было  частей,  которые  могли  бы  ее  заме¬
нить.  4-й  армейский  корпус  по-прежнему  удерживал  свои
позиции  под  настоящим  свинцовым  дождем  по  обе  сторо¬
ны  Волги.
 В  русской  степной  деревушке  Бузиновке,  уже  частично
охваченной  пожаром,  в  ночь  с  21  на  22  ноября  в  бедной  и
тесной  крестьянской  избе  работало  полевое  управление
штаба  танковой  армии.  Имея  в  распоряжении  только  одну
телефонную  связь,  при  скудном  свете  свечи  командующий
и  его  ближайшие  офицеры  переживали  тяжелые  часы,  на¬
прягавшие  нервы  до  предела.  Слухи  о  собственных  частях
и  о  противнике  быстро  сменяли  друг  друга,  во  всех  угол¬
ках  маленькой  деревушки  раздавались  взрывы  взрывчатки,
которую  коснулось  пламя,  рвались  бомбы,  сброшенные  рус¬
скими  бомбардировщиками.
 Командующий  пытался  дальнейшими  импровизирован¬
ными  действиями  замедлить  темп  русского  наступления,
чтобы  тем  самым,  по  крайней  мере,  выиграть  время,  так
как  на  большее  рассчитывать  не  приходилось.  То,  что  в  ту
ночь  сделали  офицеры  для  поручений  и  связные,  разъезжая
в  одиночку  на  мотоциклах  по  бездорожной  степи,  где  на
каждом  шагу  можно  было  встретить  части  противника,  не
прочтешь  ни  в  одной  книге,  но  все  эти  события  навсегда  и
глубоко  врезались  в  память  тех,  кто  был  там  и  знал  об  этом.
 В  этой  ситуации  был  получен  окончательный  приказ  от
Верховного  главнокомандования  вермахта  —  передать  все
 95

немецкие  части  танковой  армии  в  подчинение  6-й  армии  и
достичь  района  Цимлянской  для  выполнения  новых  зада¬
ний.  Незадолго  до  того,  как  навсегда  оборвалась  телефон¬
ная  связь  с  4-м  армейским  корпусом,  данный  приказ  был
передан  его  командованию.
 Забрезжил  рассвет  —  это  было  22  ноября  1942  года  (во¬
скресенье  —  поминальное  воскресенье  1942  года).  Ноябрь¬
ский  туман  покрыл  местность  вокруг  Бузиновки  плотной
серой  пеленой.  Командный  пункт  был  расформирован,
большинство  офицеров  и  солдат  управления  полевого  шта¬
ба  отправились  в  путь  по  проселочной  дороге,  в  то  время
как  командующий  и  начальник  Генерального  штаба  выле¬
тели  на  «шторхе»  в  Нижне-Чирскую.  С  большим  трудом
пилотам  удалось  достичь  долины  Дона,  летя  над  самой  зем¬
лей  и  ориентируясь  только  по  телеграфным  столбам.
 Последняя  радиограмма,  посланная  ставкой  Гитлера,
была  подтверждена  радиостанцией  управления  полевого
штаба  в  Бузиновке  в  тот  момент,  когда  русские  танки  уже
заняли  восточную  часть  населенного  пункта.
 Роковой  день  наступил
 Каждый  час  этого  рокового  дня  имел  свою  историю,
свои  кульминационные  моменты  и  горькие  минуты,  был
наполнен  тревогой.
 История  тех  событий  отображалась  в  журналах  боевых
действий,  неслась  по  радиоволнам  передатчиков  к  другим
станциям,  передавалась  по  проводам  телефонной  связи.
 Страницы  этой  истории  написаны  не  только  чернилами
и  потом,  но  и  кровью.
 Началось  всеобщее  бегство.  Основная  масса  тыловых
служб,  подразделений  снабжения  и  военных-обозов  тяну¬
лась  бесконечным  потоком  на  юг.  Это  была  постоянно  одна
и  та  же  безрадостная  картина,  сопровождавшаяся  неожидан¬
ными  событиями,  когда,  например,  позади  воюющего  под¬
разделения  неожиданно  появляются  русские  танки.
 Поток  бежавших  частей  двигался  по  обеим  сторонам
реки.
 96

В  тыловых  службах  367,  384  и  44-й  пехотных  дивизий,
отступавших  по  западному  берегу  Дона,  возникла  неразбе¬
риха,  боевые  машины  дивизий  пропали,  все  склады  оказа¬
лись  в  руках  русских  —  за  ночь  дивизии  стали  нищими.
 Восточнее  Дона  солдаты  и  офицеры  1-й  румынской
кавалерийской  дивизии  двигались  на  юг,  и  та  же  самая
картина,  что  и  на  дороге,  проходившей  по  донским  вы¬
сотам,  наблюдалась  в  районе  южнее  Бекетовки.  Большин¬
ство  частей  почти  не  видели  русских  танков,  не  попадали
под  артиллерийский  обстрел  и  не  были  атакованы  кава¬
лерийскими  отрядами  советских  ударных  сил.  Проезжав¬
шие  части  и  отдельные  боевые  машины  вызывали  среди
них  панику,  в  результате  чего  люди  сломя  голову  обра¬
щались  в  бегство.  Одно  слово,  один  жест,  один  выстрел,
лязг  танковых  гусениц  внушали  бежавшим  такое  чувство,
что  сейчас  наступит  конец  света.
 20 	ноября  румынский  полковник  вышел  из  легковой
машины,  чтобы  определить  направление  в  сторону  Румы¬
нии.  Это  происходило  на  дороге  под  Калачом.
 В  Логовском  располагалась  хлебопекарная  рота,  а
рядом  с  ней  —  ремонтный  взвод.  Тут  кто-то  крикнул:
«Танки!»  —  и  триста  человек  хлебопекарной  роты  и  ре¬
монтного  взвода  бросили  все  имущество  и  снаряжение  и
обратились  в  бегство  на  юг  в  сторону  совхоза  «10  Октяб¬
ря».  Как  потом  выяснилось,  это  была  немецкая  боевая
машина,  пытавшаяся  найти  ремонтную  роту,  так  как  у  нее
были  повреждены  гусеницы.  На  радиаторе  машины  сидел
русский,  знавший  дорогу;
 В  эти  дни  можно  было  бы  перечислять  сотни  таких  си¬
туаций,  происходивших  в  эти  дни,  но  на  самом  деле  это
были  одни  и  те  же  ситуации.  Четырьмя-пятью  рядами  сол¬
даты  в  панике  тянулись  по  степям  и  дорогам,  каждый  ду¬
мал  о  себе,  более  сильные  обгоняли  более  слабых,  тягачи  и
гусеничные  машины  ехали,  не  обращая  внимания  на  поте¬
ри  —  кто  не  мог  или  не  успевал  отскочить  в  сторону,  по¬
падал  под  колеса  или  гусеницы.
 Перед  донским  мостом  ширина  потока  бежавших  достиг¬
ла  пятисот  метров,  тысячи  машин  ждали,  выстроившись  в
тридцать  плотных  рядов  —  прекрасная  цель  для  бомбарди-
 4 	X.  Шрётср  «Сталинград»
 97

ровщиков.  Эти  дни  стали  днями  рождения  «потерянных
толп»  —  они  появлялись  повсюду  там,  где  возникала  опас¬
ность  и  где  не  хватало  сил  для  обороны.  Создатели  этих
«толп»  формировали  их  тем  способом,  который  все  более  и
более  совершенствовался  в  последующие  месяцы  и  годы.
Вся  вереница  беженцев  переживала  свое  новое  рождение,  а
во  главе  ее  стояло  несколько  офицеров,  которые  всегда
были  на  месте  в  самые  трудные  часы.  Так  было  перед  дон¬
ским  мостом  в  Нижне-Чирской,  а  также  за  ним,  слева  и
справа  от  него.
 Все  машины  останавливали,  все,  кто  сидел  в  них,  выхо¬
дили,  оставались  только  водители.  Происходило  это  как  по
приказу,  так  и  без  него,  но  в  большинстве  случаев  людьми
руководило  сознание  собственной  ответственности.
 Так,  например,  капитан  Гёбель  сформировал  из  отсту¬
павших  подразделений  боевую  группу  для  того,  чтобы  си¬
лами  этой  группы  создать,  занять  и  удерживать  плацдарм
западнее  Дона  с  линией  фронта,  обращенной  на  север.
В  этом  ему  помогали  несколько  офицеров,  в  результате
чего  через  несколько  часов  был  создан  своего  рода  штаб,
конфисковано  все  оружие  и  боеприпасы.  Менее  чем  за
полдня  группа  насчитывала  три  тысячи  человек.  Люди  не
знали  друг  друга  и  не  имели  боевого  опыта,  так  как  в
большинстве  своем  это  были  солдаты  и  офицеры  из  во¬
енных  обозов  и  тыловых  служб,  бежавшие  от  русских
танков.  Но  капитан  Гёбель  имел  натуру  наемника,  поэто¬
му  и  сумел  собрать  вокруг  себя  такое  количество  людей.
1-я  воинская  часть  была  сформирована  из  подразделений
снабжения,  инженерных  войск,  отпускников,  полицейс¬
ких,  жандармерии,  ремонтных  рот  и  железнодорожных
частей,  и  вся  эта  «толпа»  действительно  сумела  удержи¬
вать  фронт  сначала  лишь  с  помощью  легкого  оружия
против  атак  пехоты,  а  позднее  и  с  помощью  небольшого
количества  тяжелого  оружия  против  мощных  танковых
ударов.
 Тот,  кто  погибал,  погибал  как  неизвестный  солдат.
Если  в  распоряжении  части  оказывалась  гаубица,  проти¬
вотанковая  пушка  и  еще  какое-либо  тяжелое  оружие,  оно
непременно  заносилось  в  список  приказом  по  боевой
 98

группе,  настолько  важно  было  вести  данный  учет.  Из
этой  «толпы»  была  сформирована  «Боевая  группа  Гёбель»,
на  основе  которой  спустя  шесть  дней  было  создано  что-
то  вроде  дивизии,  перешедшей  позднее  в  подчинение
полковника  Адама,  адъютанта  командующего  6-й  арми¬
ей,  после  чего  стала  называться  дивизия  «Адам».
 Ситуация  20  ноября  была  неясной.  Утром  21  ноября
несколько  машин  2-й  минометной  бригады,  имея  «раздо¬
бытую»  противотанковую  пушку  калибра  75  мм,  направ¬
лялись  после  выполнения  задачи  по  прикрытию  на  из¬
лучине  Дона  к  деревянному  мосту  под  Нижне-Чирской,
намереваясь  добраться  до  собственного  командного  пун¬
кта  западнее  Сталинграда.  С  большим  трудом  удалось
остановить  на  мосту  на  какое-то  время  поток  отступав¬
ших,  двигавшихся  на  запад,  и  переправить  через  мост
несколько  машин  бригады  на  восток.  Через  несколько
километров  дорогу  заградили  русские  танки,  поэтому  не¬
многочисленная  группа  специалистов  по  дымовой  завесе,
офицеров,  унтер-офицеров  и  солдат  штаба  бригады,  за¬
няв  позицию  рядом  с  дорогой,  останавливали  бежавших
на  запад  солдат,  как  это  делали  капитан  Гёбель  и  дру¬
гие,  и  зачислили  их  в  свою  группу.
 Так,  без  приказа,  был  создан  плацдарм  на  Дону,  в  со¬
став  которого  вошли  небольшие  подразделения  минометной
бригады,  штаб  53-го  минометного  полка,  штаб  1-го  подраз¬
деления  батареи  53-го  полка  вместе  с  машинами  и  мино¬
метами.
 Здесь  был  полковник  Чокель,  командир  53-го  мино¬
метного  полка,  который  так  же,  как  и  капитан  Гёбель,
думал  о  моете  на  Чире,  а  также  майор  Шерер  и  капитан
Рис,  благодаря  усилиям  которых  число  солдат,  занявших
плацдарм,  вечером  перевалило  за  тысячу  и  передний  край
обороны  удалось  передвинуть  вперед  на  восемь—десять
километров  до  впадения  Донской  в  Дон.  Через  три  дня
добавилось  несколько  танковых  подразделений,  после
чего  число  людей  достигло  двух  тысяч.  Спустя  четырна¬
дцать  дней  в  результате  непрерывных  тяжелых  боев  си¬
туация  стала  критической.  11  ноября  дымовое  подразде¬
ление  было  выведено  с  плацдарма,  а  группа  капитана
 99

Зауербруха  из  Генерального  штаба  взяла  на  себя  оборону
фронта,  которая,  правда,  13  декабря  была  прорвана.  Плац¬
дарм  был  сдан,  мост  без  каких-либо  повреждений  оказал¬
ся  в  руках  русских,  так  как  вышел  из-под  контроля  за¬
пальный  провод  взрывчатки.  Потеря  этого  моста  стала
одной  из  причин,  по  которым  4-й  танковой  армии  не
удалось  прорваться  к  Сталинграду  и  принять  участие  в
боевых  действиях.
 Поминальное  воскресенье  в  Нижне-Чирской
 До  21  ноября  штаб-квартира  армии  находилась  в  Го-
лубинской,  в  пятнадцати  километрах  северо-восточнее
Калача.  Здесь  до  самого  последнего  момента  надеялись,
что  ситуация  изменится,  именно  по  этой  причине  началь¬
ник  Генерального  штаба  6-й  армии  медлил  с  передисло¬
кацией  оперативного  отдела  дитаба.  Голубинскую  следо¬
вало  бы  покинуть  уже  три  недели  назад,  так  как  к  этому
времени  прочные  зимние  квартиры  в  Нижне-Чирской
были  уже  готовы.
 В  штабе  была  поднята  тревога  за  два  часа  до  того,  как
русские  танки  подошли  к  донским  высотам  и  направили
дула  своих  пушек  в  ту  сторону,  где  располагался  штаб  ар¬
мии.  Это  было  21  ноября  в  11  часов  утра.
 То,  что  происходило  после  этого,  уже  нельзя  было  на¬
звать  просто  отходом.  Большая  часть  машин  и  имущества
на  складах  остались  там,  где  были;  сюда  входили  армейс¬
кое  оборудование,  киноаппаратура  роты  пропаганды  и  даже
казино  оперативного  отдела.
 Часть  штаба  попыталась  пробраться  на  юг  до  Чира  по
дороге,  проходившей  по  донским  высотам,  но  сделать  это
не  удалось,  так  как  к  тому  времени  головные  разведыва¬
тельные  подразделения  русских  стояли  в  четырех  километ¬
рах  от  Калача  и  заблокировали  Донские  высоты  в
юго-западном  направлении,  то  есть  теперь  необходимо
было  повернуть  на  север.  Под  Переполным  отступавшие  пе¬
решли  Дон  небольшими  группами  по  льду  возле  Голубин-
ской.  Генерал  Паул  юс  и  начальник  Генерального  штаба
 100

вылетели  на  двух  «шторхах»  в  зимнюю  штаб-квартиру  ар¬
мии,  куда  оперативный  отдел  штаба  добрался  во  второй  по¬
ловине  дня.
 Квартиры  в  Голубинской  поступили  в  распоряжение
генерала  Хубе  вместе  со  штабом  14-го  танкового  кор¬
пуса.  Командование  по-прежнему  не  отказывалось  от
попытки  остановить  танки  Красной  армии,  которые  объ¬
езжали  кругом  боевые  группы  немецких  дивизий  и  с  гро¬
хотом  катили  через  аэродром,  вдоль  узкоколейки,  через
район  летней  танковой  битвы  под  Калачом  в  южном  и
юго-западном  направлениях.
 Когда  генерал  Паулюс  прибыл  в  Нижне-Чирскую,  была
получена  радиограмма  Гитлера:
 «Командующий  вместе  Со  штабом  отправляется  в  Ста¬
линград.  6-я  армия  занимает  круговую  оборону  и  ждет
дальнейших  приказов».
 Ночью  в  оперативный  отдел  штаба  поступила  еще  одна
радиограмма:
 «Войсковое  соединение  6-й  армии,  остающееся  между
Доном  и  Волгой,  должно  обозначаться  как  «Крепость  Ста¬
линград».
 Верховное  командование  вермахта  сделало  в  этот  день
следующее  сообщение:
 «На  Донском  фронте  румынские  и  немецкие  войска  ве¬
дут  ожесточенные  бои  против  мощных  наступающих  тан¬
ковых  и  пехотных  вражеских  частей».
 Ранним  утром  следующего  дня  в  уютно  обставленную
штаб-квартиру  6-й  армии  прибыли  генерал-полковник  Гот
и  генерал  танковых  войск  Паулюс  с  начальниками  их  шта¬
бов.  В  то  время  как  непрерывно  звонил  телефон,  вероятно
с  довольно  серьезным  сообщением  на  том  конце  провода,
вокруг  6-й  армии  неумолимо  сжималось  кольцо,  и  оба  ко¬
мандующих  войсками  обсуждали  возможное  развитие  co¬
 ld

бытий.  Все  целиком  и  полностью  осознавали  серьезность
положения,  и  по  тем  немногим  словам,  сказанным  кратко
и  по-деловому,  можно  было  уже  22  ноября  понять  то,  что
было  предначертано  судьбой  6-й  армии  через  несколько  ме¬
сяцев.
 Что  же  все-таки  обсуждалось?
 Ранним  утром  командир  9-й  артиллерийской  дивизии
генерал-майор  Пикерт  прибыл  в  Нижне-Чирскую,  где  ко¬
мандующий  армией  встретил  его  следующими  словами:
 — 	Нас  будут  снабжать  с  воздуха,  —  после  чего  спро¬
сил:  —  Что  бы  вы  предприняли,  Пикерт?
 — 	Я  бы  сразу  начал  прорыв,  собрав  все  оставшиеся  силы,
со  своей  стороны  я  могу  поддержать  прорыв  значительны¬
ми  силами  артиллерии,  а  именно  батареями  как  легкой,  так
и  тяжелой  артиллерии.  В  случае  необходимости  мы  можем
перетащить  легкие  орудия  через  степь  вручную,  боеприпа¬
сов  у  меня  достаточно,  а  боевые  машины  заправлены  горю¬
чим  и  стоят  наготове.
 И  еще  генерал  артиллерии  добавил:
 — 	Снабжение  с  воздуха  я  полностью  исключаю,  поэто¬
му  считаю,  что  прорыв  следует  начать  немедленно.
 Выслушав  мнение  командира  9-й  артиллерийской  диви¬
зии,  генерал  Шмидт  ответил  следующее:
 — 	Разумеется,  мы  обдумали  возможность  такого  проры¬
ва,  но  приняли  решение  остаться  в  районе  Сталинграда  по
следующим  причинам:
 1. 	Армия  имеет  приказ  удерживать  данный  район.
 2. 	Прорыв  через  открытую  как  на  ладони  зимнюю  степь
закончился  бы  так,  как  закончился  марш  Наполеона,  по¬
скольку  нам  пришлось  бы  прорываться  с  боями  через  степь
на  протяжении  сорока—пятидесяти  километров,  чтобы  доб¬
раться  до  противоположного  берега  Дона  через  мост.  Лед
на  Дону  еще  не  так  крепок,  чтобы  он  мог  выдержать  тяже¬
лые  машины,  поэтому  переправляться  на  ту  сторону  сле¬
дует  только  через  мост;  кроме  того,  враг  занял  довольно
высокий  западный  берег  Дона,  на  который  мы  должны
были  бы  наступать  со  стороны  равнинной  степи,  или  же
нам  пришлось  бы  двигаться  далеко  на  юго-запад,  чтобы
перебраться  на  другой  берег.
 102

3. 	Мы  наверняка  потеряли  бы  громадное  количест¬
во  тяжелого  оружия  и  оставили  бы  врагу  пятнадцать
тысяч  раненых  в  полевых  лазаретах  и  на  перевязочных
пунктах.
 Таковы  были  возражения,  которые  высказал  генерал
Шмидт  в  присутствии  командующего,  не  сказавшего  по
этому  поводу  ни  слова.  В  заключение  генерал  Шмидт  до¬
бавил:
 — 	Мы  уже  потребовали  снабжения  с  воздуха.
 Вот  так  это  было.  Прежде  чем  направиться  в  Нижне-
Чирскую,  армия  радиограммой  сообщила,  что  намеревает¬
ся  отвести  стоящие  западнее  Дона  части  и  удерживать  район
под  Сталинградом.
 Следует  отметить,  что  снабжение  с  воздуха  было  не  пред¬
ложено  армии,  а  потребовано  ею.  Это  снабжение  армия  по¬
зднее  получила,  но  сопровождалось  оно  слишком  громкими
словами  и  большими  обещаниями,  а  на  деле  армия  полу¬
чила  очень  немного.
 Около  полудня  генерал  Паулюс  вместе  с  начальником
штаба  вылетел  на  «шторхе»  по  узкому  коридору  в  котел,
или,  как  это  официально  называлось,  в  «крепость  Ста¬
линград».  Перед  вылетом  генерал-полковник  Гот  по-
мужски,  но  сердечно  простился  с  генералом  Паулюсом.
После  того  как  оба  командующих  в  течение  всего  лета  и
осенью  сражались  бок  о  бок,  теперь  они  расставались,
прощаясь  коротко,  по-военному,  и  шли  навстречу  неиз¬
вестной  судьбе.
 Временный  мост  под  ударом  советских  частей
 Утром  21  ноября  десять  немецких  танков  переезжали
через  тяжелый  временный  мост,  пересекавший  Дон  под
Калачом.  Собственно,  это  были  русские  боевые  машины,
которые,  будучи  на  ходу,  оказались  в  августе  в  руках
71-й  дивизии.  Их  покрасили,  но  черно-белый  крест  от¬
сутствовал,  так  как  не  было  в  наличии  белой  краски.
Каждое  утро  они  ездили  к  донской  возвышенности  и  за¬
нимались  там  учебной  стрельбой  по  подбитым  русским
 103

танкам;  после  этого  они  всегда  возвращались  на  свое
место  стоянки  позади  ремонтной  роты.
 На  донских  высотах  инженерные  части  6-й  армии  дали
прекрасные  уроки  ведения  инженерной  войны,  насколько
это  было  возможно  во  фронтовых  условиях.  Эти  уроки  спо¬
собствовали  не  только  хорошей  подготовке  младших  ко¬
мандиров,  но  и  познакомили  также  румынских  офицеров
инженерных  войск  с  немецкими  методами  ведения  проти¬
вотанковой  войны.  Для  этих  целей  были  также  поставле¬
ны  на  ход  четыре  трофейных  танка.
 Танки  из  Калача  двигались  к  донским  высотам,  танки
инженерной  школы  —  в  сторону  Калача.  Все  их  знали,  осо¬
бенно  подразделения,  охранявшие  мост.
 Орудийный  номер  Видеманна  занимал  пост  №  3.  Его
88-миллиметровая  зенитная  пушка  стояла  западнее  Дона,
ширина  которого  в  этом  месте  достигала  трехсот  метров.
Первоначально  Видеманн  находился  на  марше  20  ноября
вместе  с  частями  и  со  своей  пушкой,  но  затем  связные-
мотоциклисты  доставили  ему  приказ,  согласно  которому
Видеманн  должен  был  остаться  на  южной  дороге  к  дон¬
ским  холмам  и  ожидать  дальнейших  распоряжений.
 Видеманн  ждал  дальнейших  приказов,  восемь  человек,
входивших  в  состав  его  орудийного  расчета,  отдыхали  в  де¬
ревянных  домиках,  стоявших  за  пушкой.
 Над  Сталинградом  опустился  густой  туман.  Видеманн
посмотрел  на  расположение  подразделений  зенитно-ар¬
тиллерийской  школы  на  восточном  берегу  Дона  и  вновь
на  танки,  которые  ползли  по  извилистой  дороге  в  двух¬
стах  метрах  от  его  расчета  и  направлялись  к  высоте.  Тан¬
ки  двигались  со  стороны  Калача,  все  было  в  порядке,  так
как  солдаты  полевой  жандармерии  объяснили  ему  ситуа¬
цию  с  движением  танков  в  обе  стороны.  Спустя  полчаса
на  холме  началась  сумасшедшая  стрельба.  Они  стреляют
боевыми  снарядами,  подумал  Видеманн  —  у  зенитчиков
хороший  слух  на  такие  вещи.
 Прошло  еще  полчаса.  Танки  возвращались.  Они  дви¬
гались  на  расстоянии  трехсот  метров  от  пушки  Виде¬
манна  и  направлялись  к  мосту,  сначала  два,  затем  еще
один.
 104

Неожиданно  тишину  нарушили  пулеметные  очереди.
Охрана  моста,  полевая  жандармерия  и  солдаты  из  бата¬
льона  беспорядочно  забегали  то  туда,  то  сюда,  стреляя  и
громко  крича.  Танки  подминали  под  себя  подлесок  спра¬
ва  и  слева  и  перепахивали  траншеи  71-й  пехотной  диви¬
зии.  Дула  их  пушек  были  направлены  на  восток  и  юг.
 Все  произошло  в  течение  нескольких  секунд.
 Видеманн  посмотрел  в  бинокль.  «Черт  подери,  это  же
русские!  —  прорычал  он  и  закричал:  —  Тревога!  К  бою!»
При  этом  он,  как  сумасшедший,  стучал  по  куску  железно¬
дорожного  рельса,  служившего  в  качестве  предмета  для
подачи  сигнала  тревоги.  Из  деревянного  домика  за  пушкой
раздались  крики  и  брань,  солдаты  выскакивали  в  кителе  и
брюках,  без  кителя,  в  каске  и  без  каски.  Два  танка  остано¬
вились  перед  самым  мостом.
 Быстро  к  пушке,  опустить  ствол,  открыть  огонь.  В  на¬
личии  только  восемь  бронебойных  снарядов.  Расстояние  —
триста  метров.  Первый  русский  танк  вспыхивает  словно
факел,  второй  переворачивается  и  скатывается  в  Дон.  На
таком  расстоянии  попасть  не  трудно,  но  танки,  находивши¬
еся  в  подлеске,  открыли  ответный  огонь.
 Пушка  Видеманна  сделала  еще  два  выстрела,  затем  по¬
слышался  только  треск  вспыхнувшего  деревянного  домика
за  пушкой.
 На  северной  окраине  Калача  артиллерийский  дивизи¬
он  тяжелых  150-миллиметровых  пушек  занял  свои  пози¬
ции,  дула  пушек  направлены  на  донские  холмы  и  на
мост,  но  выстрелов  не  последовало.  Командир  дивизиона
попытался  связаться  по  телефону  с  командующим  артил¬
лерией,  но  связь  не  состоялась.  Дивизион  прибыл  из  Гер¬
мании,  и  сейчас  здесь  не  оказалось  никого,  кто  дал  бы
им  разрешение  открыть  огонь.  Без  приказа  огонь  открыт
не  был.  20-миллиметровые  пушки  зенитно-артиллерийс-
кой  школы  стреляли  в  подлесок,  однако  русские  молча¬
ли.  В  этом  подлеске  находились  шестнадцать  русских
танков,  а  в  пятистах  метрах  от  них  стояли  двенадцать
немецких  орудий  с  полным  боекомплектом.  Солдаты-ар¬
тиллеристы  лежали  на  земле  около  орудий,  о  чем-то  бол¬
тали  или  что-нибудь  ели.
 105

Навстречу  русским  танкам  на  восточном  берегу  Дона
бежит  старший  лейтенант  —  командир  охраны  моста.  Он
вскидывает  свою  винтовку  и  стреляет  по  танкам,  бежит,
и  кричит,  и  вновь  стреляет.  Все  это  выглядит  странно  и
одновременно  ужасно.  Ему  дали  подбежать  к  танкам  на
расстояние  двадцати  метров,  после  чего  он  упал  лицом
вперед.
 Около  полудня  3-я  батарея  зенитной  школы  сделала
попытку  взорвать  мост.  Попытка  не  удалась.  В  распоря¬
жении  батареи  находились  несколько  75-миллиметровых
противотанковых  пушек,  два  гранатомета  и  одна  88-мил¬
лиметровая  пушка,  но  с  помощью  этих  орудий  батарея  не
могла  что-либо  сделать.
 С  наступлением  темноты  полковник  подтянул  подкреп¬
ление,  и,  когда  на  следующий  день  солнце  взошло  над  Ста¬
линградом,  дивизион  150-миллиметровых  пушек  отступил
на  восток,  а  75-миллиметровые  противотанковые  пушки
оказались  без  боеприпасов.  Два  гранатомета  стреляли  в  те¬
чение  часа,  а  88-миллиметровая  пушка  сделала  три  выстре¬
ла,  после  чего  ни  один  из  гранатометчиков  не  остался  в
живых,  а  88-миллиметровая  пушка  превратилась  в  бесфор¬
менную  груду  металла.
 Мост  через  Дон  у  Калача  перешел  к  русским.
 Видение  фельдфебеля  Глухера
 В  течение  девяти  недель  солдаты  работали  день  и  ночь,
чтобы  подготовить  зимнюю  квартиру  для  штаба  корпуса.
Сама  деревня,  где  предполагалось  разместить  штаб,  не  была
разрушена.  Бункеры  и  склады  располагались  один  рядом  с
другим  —  весь  штаб  корпуса  занимал  довольно  большую
территорию.  8-й  корпус  вынужден  был  к  этому  времени
покинуть  Песковатку.
 Здесь  ненавидели  шум  моторов  и  лязганье  гусениц;
улица,  проходившая  от  Дона  через  поселок,  была  забло¬
кирована,  но  существовал  объезд  длиной  два  километра.
Возникли  споры  о  том,  кому  какое  занимать  помещение,
тут  на  развилке  дороги,  ведущей  к  высоте  137,  появились
 106

два  «Т-34»  и  обстреляли  группы  машин.  Лазарет,  ремон¬
тный  взвод,  армейский  продовольственный  склад,  склад
запасных  частей  оказались  в  руках  русских.  Возникла  та
же  самая  картина,  что  и  во  время  бегства  немецких  час¬
тей  и  подразделений  на  север  и  юг.
 Южнее  от  тяжелого  временного  моста  у  Акимовского
части  384-й  пехотной  дивизии  и  два  легких  артиллерий¬
ских  дивизиона  рейхсгренадерской  дивизии  удерживали
большой  плацдарм  площадью  двадцать  шесть  квадратных
километров.  Артиллерия  в  свое  время  должна  была  занять
определенную  позицию,  но  покинуть  эту  позицию  ока¬
залось  не  так-то  просто.  Дело  было  не  в  горючем  и  не  в
тягачах  —  не  было  лошадей.
 В  октябре  все  дивизии  отослали  лишних  лошадей  в  тыл,
поскольку  в  них  не  было  нужды.  Исходили  при  этом  из
опыта  предыдущей  зимы,  когда  погибло  большое  количе¬
ство  лошадей,  даже  не  принимавших  участия  в  боевых  дей¬
ствиях,  —  состояние  транспорта  не  позволяло  подвозить
корм  для  животных.  Сейчас  их  отсутствие  оказалось  роко¬
вым.  Оставшихся  лошадей  хватало  лишь  для  того,  чтобы
сменить  позиции  один  раз,  возможные  потери  заменить
было  нечем.
 А  потери  были.
 Сначала  плацдарм  удерживали  при  наступлении  вражес¬
кой  кавалерии  и  моторизованных  головных  частей,  затем
танков.  Всего  шестьсот  человек  должны  были  обеспечивать
переход  отступавших  дивизий  через  плацдарм.  Через  мост
переезжали  боевые  части,  машины,  транспорт  с  ранеными,
подразделения  организации  «Тодт»,  строительные  батальо¬
ны,  лошади,  люди  и  повозки.  На  фоне  лунного  ландшафта
было  видно,  как  с  холмов  потоками  спускались  разбитые
части  1-й  румынской  кавалерийской  дивизии  и  остатки
376-й  пехотной  дивизии,  скапливались  перед  мостом  и
вязли  в  грунте  после  моста  —  в  песке,  в  гальке,  в  низин¬
ных  местах,  в  грязи,  застревали  среди  обломков  разбитых
лафетов,  машин  и  лошадиных  трупов.
 О  дисциплине  не  было  и  речи,  каждый  командовал,
кричал  и  приказывал.  Вперед  прорывался  тот,  у  кого  был
более  сильный  голос  и  более  мощная  машина.
 107

За  восемь  дней  до  всех  этих  событий  здесь  все  выгля¬
дело  иначе.  По  обеим  сторонам  моста  в  деревянных  до¬
миках  сидели  по  четыре  солдата  и  периодически  объяв¬
ляли  по  радио  направление  движения  по  мосту:  пять
минут  на  запад,  пятнадцать  минут  на  восток.  Строго  сле¬
дили  за  тем,  чтобы  скорость  движения  по  мосту  не  пре¬
вышала  пятнадцати  километров  в  час.  Шестьдесят  машин
проезжали  вперед,  тридцать  —  назад.  Каждый  час  охрана
моста  освобождала  мост  на  пять  минут  для  движения  в
обоих  направлениях  различных  транспортных  средств  на
конной  тяге.  Слово  полевого  жандарма  было  законом,  а
фельдфебель  Глухер  был  хозяином  этого  участка,  разме¬
ры  которого  ограничивались  мостом.  Да,  восемь  дней
назад  сторожевые  домики  еще  стояли,  а  в  подчинении
Глухера  находился  двадцать  один  человек.  Но  вскоре  уже
не  было  пятнадцатиминутных  перерывов,  не  было  огра¬
ничения  скорости,  а  главное,  не  было  машин,  которые
двигались  на  запад.
 Перила  моста  были  сломаны  —  восьмитонный  грузовик
опрокинул  в  Дон  орудийный  расчет  вместе  с  лошадьми  и
пушкой.
 У  Глухера  был  двадцать  один  человек,  и  по  уставу  он
обязан  был  вести  борьбу  против  силы,  о  мощи  которой
говорил  двадцатитысячный  поток  бежавших  частей  вместе
с  лошадьми  и  машинами.
 Что  значило  теперь  слово  фельдфебеля  и  во  что  превра¬
тились  дивизии,  объятые  страхом,  во  что  вообще  превра¬
тились  люди,  которые  еще  позавчера  сидели  в  своих
ледяных  норах,  а  до  этого  в  течение  месяцев  стойко  дер¬
жались  перед  мощными  атаками  противника?
 Из  подходивших  к  мосту  лишь  немногие  участвовали  в
боях  на  передовой;  большинство  людей,  пытавшихся  во
всей  этой  сумятице  спастись  бегством,  были  из  военных
обозов  или  частей  снабжения.
 Хозяин  моста  сидел  на  крыше  своего  домика,  мимо  него
протекал  поток  бежавших  с  фронта  частей.
 Затем  наступила  ночь,  но  рев  и  крики  не  прекрати¬
лись.  Тот,  кто  пытался  пройти  по  льду,  отходил  от  бе¬
рега  не  очень  далеко.  Ширина  реки  здесь  была  двести
 108

шестьдесят  метров,  и,  если  лед  проламывался,  никто  не
помогал  друг  другу,  каждый  был  предоставлен  самому
себе.
 Глухер  сидел  на  своих  четырех  квадратных  метрах,  во¬
ротник  шинели  поднят,  руки  в  карманах.  На  его  участке
лежали  семь  человек,  которые  уже  не  могли  двигаться  —
у  кого  были  прострелены  руки,  у  кого  грудь  или  живот.
Они  не  смогли  подняться,  даже  когда  на  востоке  стало
светать.
 Поток  людей  не  прекращался,  и,  как  и  прежде,  движе¬
ние  сопровождалось  ревом  и  криком.  Все  это  продолжалось
до  тех  пор,  пока  384-я  дивизия  не  смогла  далее  удерживать
плацдарм  под  Переполным.  В  двух  километрах  от  моста  сто¬
яли  одиннадцать  танков  16-й  танковой  дивизии,  команди¬
ры  которых,  вероятно,  размышляли  о  том,  стоило  ли  им
ехать  по  льду  или  по  мосту  сквозь  всю  эту  бежавшую  тол¬
пу  отчаявшихся  людей?
 Фельдфебель  Глухер  наблюдал  эту  картину.  Если  чело¬
век  в  такой  ситуации  еще  способен  думать,  то  через  десять—
пятнадцать  часов  у  него  возникает  много  мыслей.  Глухер
думал  о  многом.
 Сначала  он  вспомнил  об  уроках  истории  в  школе  и  о
картине,  которая  висела  на  стене,  когда  он  учился  в  чет¬
вертом  классе.  На  картине  был  изображен  переход  Напо¬
леона  через  Березину.  Затем  Глухер  вспомнил  железнодо¬
рожную  насыпь  в  Барошине.  Это  было  год  назад.  Он  четко
видел  перед  собой  картины  опустошения.  Он  подумал  о
прошлом,  оглянулся  кругом  и  увидел  настоящее.  В  туман¬
ной  дымке  все  вещи,  казалось,  теряли  свою  реальность  и
увеличивались  в  размерах.
 Фельдфебель  Глухер  считал  свое  задание  законченным.
 Здесь  уже  нечем  было  управлять  и  некем  было  командо¬
вать.  Около  одиннадцати  часов  он  вскарабкался  на  прохо¬
дивший  мимо  тягач  и  отправился  на  нем  в  сторону  Сталин¬
града.
 За  пять  дней  до  рождественских  праздников  разрывным
снарядом  ему  раздробило  левое  плечо.
 Через  два  дня  он  вылетел  из  Питомника  вместе  с  сорока
тремя  ранеными  на  родину.
 109

Три  тысячи  семьсот  сорок  шесть  радиограмм
 События  быстро  сменялись  одно  за  другим,  и  что-либо
понять  уже  было  невозможно.  Возникли  сомнения  относи¬
тельно  единого  командования,  связные  заменяли  телефон¬
ную  связь  и  радиосвязь.
 Дивизии  западнее  Дона  были  полностью  лишены  свя¬
зи.  Немецкая  радиостанция,  державшая  связь  с  1-й  румын¬
ской  танковой  дивизией,  вышла  из  строя  уже  в  первый
день  наступления,  радиостанции  44,  384  и  376-й  пехотных
дивизий  были  разрушены  в  результате  обстрела.  Радиостан¬
ция  8-го  корпуса  еще  функционировала,  но  имела  связь
лишь  с  51-м  армейским  и  14-м  танковым  корпусами.  Ра¬
диостанции  4-го  корпуса,  4-й  танковой  армии  и  командо¬
вания  армии  находились  неизвестно  где,  их  было  не
слышно.  Об  11-м  корпусе  вообще  не  могло  быть  и  речи.
 22 	ноября  была  прервана  связь  между  старым  армейс¬
ким  командным  пунктом  и  группой  армий.  Рота  стацио¬
нарной  радиосвязи  произвела  смену  позиций  от  северного
моста  через  Дон  до  Гумрака.  Недалеко  от  вокзала  появи¬
лась  легкая  радиостанция  из  «котла».
 Но  этого  все  равно  было  недостаточно,  поскольку  ко¬
мандиры  артиллерии  и  инженерных  подразделений  не  име¬
ли  права  отдавать  приказы.
 В  Чирской  была  установлена  промежуточная  станция.  За
день  до  этого  часть  роты  радиосвязи  отправилась  в  посе¬
лок,  чтобы  соорудить  там  командный  пункт  армии.  Коман¬
дование  роты  не  могло  в  то  время  знать,  что  армия  займет
новую  штаб-квартиру  в  котле,  а  Чирская  была  расположе¬
на  в  сорока  километрах  от  дороги.
 Квартирмейстерское  подразделение  передислоцировалось
в  Тормосин,  чирская  радиостанция  отправилась  вместе  с
ним  и  поддерживала  связь  с  недавно  созданной  группой
армий  «Дон».
 Между  тем  армия  из  Гумрака  перебралась  в  котел.  Тор¬
мосин  взял  на  себя  функции  посреднической  службы  меж¬
ду  радиостанцией  в  котле  и  командованием  сухопутных
войск,  заменяя  все  те  станции,  которые  не  могли  или  не
должны  были  передавать  радиограммы.
 110

Голубые  папки  в  комнате  начальника  радиосвязи
становились  все  толще  и  толще.  Отдел  дешифроваль¬
щиков  армейского  полка  связи  работал  на  полную  мощ¬
ность.
 Четыре  радиоприемника  были  загружены  полностью  и
имели  прямую  связь  с  семнадцатью  радиостанциями.  Два
передатчика  передавали  в  южные  и  западные  районы
фронта  поступавшие  со  всех  концов  сообщения  о  катаст¬
рофическом  положении  на  том  или  ином  участке,  а  так¬
же  передавали  на  север  оперативные  сводки.  Каждый
радиоприемник  принимал  ежедневно  по  четыреста  радио¬
грамм.  За  содержанием  радиограмм  следили  командование
сухопутных  войск,  группа  армий,  армия,  Корпуса,  диви¬
зии,  части  особого  назначения,  боевые  группы,  пункты
управления  полетами.
 До  28  ноября  поступило  3746  и  было  отправлено  1716  ра¬
диограмм.
 3746  поступивших  радиограмм.
 Сигналы  о  поступлении  радиограмм  не  смолкали  ни  на
секунду,  сотни  радиограмм  передавались  открытым  тек¬
стом,  что  было  недопустимо  в  военное  время,  но  паника  и
нехватка  времени  диктовали  свои  условия.
 3746  простых  донесений.
 Деловые,  четкие,  краткие,  без  приукрашивания  и  без
преувеличения.
 3746  сообщений.
 В  этих  сообщениях  в  эфире  слышалось  приближение
ужасной  катастрофы.
 3746  радиограмм.
 Продиктованные  чувством  страха,  которое  не  исчезло
с  приходом  всеобщей  беды,  чувством,  которое  отступило
перед  внезапно  нависшей  грозой,  потеряло  самооблада¬
ние,  не  смогло  понять  всю  неожиданность  происходяще¬
го  и  в  результате  всего  этого  оказалось  подавленным.
3746:
 «11-й  корпус  с  начала  прорыва  потерял  50  процентов
тяжелого  оружия».
 «8-й  корпус  сдал  Песковатку.  Переместился  на  запад'.
Сообщение  о  местоположении  доследует  позже».
 111

«Школа  подготовки  офицеров  и  инженерных  частей  под
командованием  полковника  Микоша  ведет  тяжелый  оборо¬
нительный  бой  против  сильных  вражеских  частей».
 «Вертячий  оставлен».
 «1/9-му  зенитному  дивизиону  легиона  «Кондор»  приго¬
товиться  к  наземной  стрельбе  для  участия  в  бою  у  Дона».
 «Полковнику  648-го  армейского  полка  связи  при¬
нять  командование  всей  связью  армии.  Немедленно
вылететь  в  котел  и  явиться  к  начальнику  Генерального
штаба».
 «Боевой  группе  капитана  Гёбеля  удерживать  с  3000  чело¬
век  мост  через  Дон.  Не  падать  духом  так  же,  как  и  мы».
 «Главный  перевязочный  пункт  Отто—Варновка  не  может
больше  принимать  раненых.  Требует  срочно  перевязочные
материалы  и  медикаменты.  637-му  танковому  корпусу:  от¬
дел  прессы  и  пропаганды  вермахта  требует  сообщений.
Указать  тяжелые  моменты.  Окружение  в  сообщениях  не
упоминать.  Фюрер  планирует  широкие  контракции.  Про¬
вести  соответствующие  приготовления».
 «14-я  танковая  дивизия  разбита.  Остатки  направляются
на  запад».
 «176-е  подразделение  связи  вместе  с  командным  пунк¬
том  передислоцируется  в  Мал.  Россошку».
 «103-й  мотопехотный  полк  изнурен  в  ходе  тяжелых  боев.
Пытается  объединиться  с  108-м  мотопехотным  полком».
 «48-му  танковому  корпусу:  генерал-лейтенанту  Гейму
вылететь  по  приказу  фюрера  в  ставку  для  доклада».
 «Переправа  через  Дон  у  Калача  по  трагической  ошибке
перешла  к  русским,  осуществляется  оборона  Калача».
 «3-е  подразделение  зенитно-артиллерийской  школы
Бонна,  с  21.08  по  11.11  потери  составили  540  человек  —
90  процентов  всего  состава.  Погибли  почти  40  процентов».
 «Полковнику  Паннвицу  сформировать  из  остатков  и
разрозненных  групп  6-й  армии  резервную  группу  вместе
с  приданными  танковыми  и  артиллерийскими  подразде¬
лениями».
 «Фюрер  поручил  командованию  2-й  армии  отправить  мар¬
шем  оперативную  группу  штаба  под  командованием  фельд¬
маршала  фон  Манштейна  в  Новочеркасск».
 112

«51-й  корпус  срочно  требует  тяжелое  оружие,  150-мил-
лиметровые  и  210-миллиметровые  орудия»,
 «Полковнику  Адаму  явиться  в  штаб  командования
6-й  армии  в  котел.
 «Предварительное  командование  6-й  танковой  дивизии
прибыло  в  Котельниково».
 «Остаткам  зенитно-артиллерийской  школы  взять  на  себя
зенитную  оборону  Питомника».
 «Армии  доложить  о  наличии  боеприпасов,  горючего,
оружия  и  прочего  оснащения.  Отдельно  сообщить  о  на¬
личии  продовольствия  и  связанные  с  этим  требования».
 «Аэродрому  Басакин  быть  готовым  к  приему  самолетов
с  боеприпасами  и  горючим».
 «413-му  саперному  полку  оцепить  Песковатку  и  обеспе¬
чить  поддержку  384-й  пехотной  дивизии».
 «Медсестрам  41-го  армейского  лазарета  в  Калаче  выле¬
теть  из  Питомника  в  Киев».
 «Полевой  дивизии  люфтваффе  отправиться  для  устране¬
ния  неблагоприятных  ситуаций  на  участках  вклинивания
противника».
 «6-й  армии  от  командования  сухопутных  войск:  при
любых  обстоятельствах  удерживать  северный  фланг  и  за¬
падный  берег  Дона».
 «113-й  пехотной  дивизии  переместить  линию  фронта  на
запад».
 «27  штурмовых  орудий  у  Чира  не  выгружены.  Невреди¬
мыми  оказались  в  руках  врага».
 «Командному  пункту  4-й  танковой  армии  с  24  ноября
находиться  в  Зимовниках  в  60  километрах  южнее  Цимлян¬
ской».
 «Армейский  склад  боеприпасов  и  снабжения  взорван
согласно  приказу».
 «У  24-й  танковой  дивизии  горючего  всего  на  семь
дней».
 «Боевой  группе  Виллига  получить  для  усиления  10-й
и  5-й  пехотные  полки,  1-й  артиллерийский  полк,  2-й  ми¬
нометный  полк  и  перейти  в  подчинение  14-го  танкового
корпуса».
 «Бузинбвка  занята  русскими  войсками».
 113

«Передовой  край  29-й  мотопехотной  дивизии  проходит
в  районе  Кравцов—Цыбенко.  Наступление  русских  останов¬
лено».
 «24-й  танковой  дивизии  немедленно  отойти  назад  через
вспомогательный  мост  у  Переполни  и  вступить  в  бой  на
северо-восточном  участке  под  Орловкой».
 «Подразделение  Микоша  пробивается  на  юг».
 «44-й  пехотной  дивизии  доложить  о  потерях  всех  ее  во¬
енных  обозов  и  резервных  складов».
 «Командный  пункт  24-й  танковой  дивизии  —  Алексан-
дровка».
 «Боевая  группа  Чокеля  обороняет  мост  через  Чир,  сдер¬
живая  мощные  атаки,  включая  ближние  бои,  и  тем  самым
удерживает  важные  исходные  позиции  в  направлении  Ста¬
линграда».
 6-я  армия  —  без  начальника  связи.  Что  дальше?
 Когда  танковые  клещи  сомкнулись  вокруг  6-й  армии,
полковник  Арнольд,  начальник  связи  армии  с  1941  года,
находился  вместе  с  командующим  в  Нижне-Чирской.
 Полет  в  котел  был  запланирован,  но  «шторх»,  предна¬
значавшийся  для  полковника  Арнольда,  не  вернулся  —  во
время  обратного  полета  он  был  сбит  пулеметами.  Полков¬
ник  Арнольд  принял  самостоятельное  решение:  он  напра¬
вился  в  Морозовскую  и  вылетел  оттуда  на  «Хенкеле-111»
в  качестве  кормового  стрелка  в  Питомник.  Приказ  о  его
замене  существовал  уже  давно,  кроме  того,  семь  его  ране¬
ний  ставили  под  сомнение  его  пригодность  к  дальнейшей
военной  службе.  В  Тормосине  командир  армейского  полка
связи  полковник  Шрадер  получил  приказ  о  вылете,  но  не
вылетел.  Приказ  был  повторен  еще  три  раза  —  полковник
Шрадер  не  вылетел.  Он  и  не  мог  вылететь,  так  как  лежал
в  своей  квартире,  завернутый  в  одеяла,  и  был  не  в  состоя¬
нии  подняться.  Сердце  отказывает  —  таково  было  его
объяснение.
 Через  несколько  дней  он  был  отправлен  на  родину,  где
его  приняли  без  особого  триумфа.  Таким  образом,  армия
 114

осталась  без  начальника  связи.  Семь  драгоценных  дней
были  потеряны,  а  в  то  время  один  день  считался  не  за  два,
а  за  десять.
 23 	декабря  командиру  601-го  полка  связи  полковнику
ван  Хофену  был  передан  через  подполковника  Хана,  на¬
чальника  штаба  войск  связи  вермахта,  приказ  о  вылете  в
«крепость  Сталинград».  Ему  объяснили,  что  полковник
Шрадер  заболел  и  что  в  данный  момент  нет  другого  вы¬
хода,  к  тому  же  полковник  Шмидт,  офицер  связи  при
итальянской  армии,  бесследно  исчез.  Кроме  того,  коман¬
дующий  итальянской  армией  заявил,  что  в  данной  ситу¬
ации  полковник  ван  Хофен  просто  незаменим,  а  посколь¬
ку  полковник  Арнольд  из-за  ранений  не  совсем  здоров,
то  его  необходимо  заменить.  И  еще,  что  было  самым
важным,  по  мнению  подполковника  Хана,  полковнику
ван  Хофену  следовало  по  требованию  группы  армий
«Дон»  вылететь  в  Сталинград,  чтобы,  имея  особые  пол¬
номочия,  обеспечить  прорыв  6-й  армии  всеми  необхо¬
димыми  техническими  средствами  связи.  26  декабря
полковник  ван  Хофен  явился  к  фельдмаршалу  фон  Ман-
штейну  и  его  начальнику  штаба  генерал-майору  Шульцу.
Говорили  только  о  прорыве  6-й  армии,  при  этом  полков¬
ник  ван  Хофен  сделал  для  себя  собственные  выводы,  а
именно:  они  рассчитывают  на  самостоятельный  шаг  Пау-
люса,  даже  хотели  бы,  чтобы  Паулюс  действовал  само¬
стоятельно,  однако  не  могут  сказать  ему  об  этом  офици¬
ально.
 На  следующий  день  полковник  ван  Хофен  стоял  перед
начальником  штаба  6-й  армии  генерал-майором  Шмидтом,
который  был  крайне  удивлен,  услышав  сообщение  полков¬
ника  ван  Хофена  о  том,  что  группа  армий  «Дон»  собирает¬
ся  отойти  к  Таганрогу.
 — 	Откуда  вам  это  известно?  Группа  армий  должна  так
же,  как  и  мы,  находиться  здесь  и  без  приказа  Гитлера  не
может  отступить  ни  на  шаг.
 — 	Официально  она  этого  и  не  делает,  господин  генерал,
но  я  видел  своими  собственными  глазами,  что  группа  ар¬
мий  некоторые  важные  отделы  штаба  отослала  в  Таганрог,
где  уже  находится  большая  часть  полка  связи;  я  видел,  как
 115

полковник  Мюллер  внимательно  изучал  карту,  а  в  Ново¬
черкасске  сидит  лишь  формальный  штаб,  как  говорится,  с
незаглушенными  двигателями.
 Далее  полковник  ван  Хофен  сообщил  начальнику  Гене¬
рального  штаба,  что,  по  его  мнению,  в  группе  армий  речь
идет  просто  о  том,  чтобы  спасти  свою  жизнь,  и  помощи  для
Сталинградского  фронта  оттуда  уже  ожидать  не  приходит¬
ся.  Еще  вчера  он  разговаривал  с  генералом  Грайфенбергом,
командующим  группой  армий  «А»  на  Кавказе,  и  спросил
его,  может  ли  он  свои  войска  отправить  на  помощь  6-й
армии,  на  что  тот  ему  ответил:
 — 	У  меня  даже  нет  достаточно  сил  для  того,  чтобы  обес¬
печить  прикрытие  отхода  собственных  частей,  который  без
приказа  «высочайшего  начальства»  будет  рассматриваться
как  настоящее  бегство.  Я  буду  рад,  если  мне  удастся  собрать
остатки  17-й  армии  на  Кубанском  плацдарме  и  за  Доном,
а  о  передаче  частей  для  оказания  помощи  6-й  армии  я  даже
не  думаю.
 Далее  полковник  ван  Хофен  сказал,  что,  несмотря  на  это
заявление,  вечернее  сообщение,  отправленное  6-й  армии,
звучало  так,  будто  за  счет  перегруппировки  и  сосредоточе¬
ния  тыловых  подразделений  17-й  армии  должны  быть  вы¬
делены  части,  необходимые  для  оказания  помощи,  но  еще
невозможно  было  назвать  день  и  час,  когда  это  должно
было  произойти.
 Все  это  полковник  ван  Хофен  сообщил  начальнику
Генерального  штаба  6-й  армии,  на  что  тот  не  ответил  ни
слова.
 Те  же  самые  слова  полковник  ван  Хофен  повторил
спустя  четверть  часа  командующему  армией,  когда  его
настоятельно  попросили  поделиться  своими  собственны¬
ми  впечатлениями.  Он  подробно  рассказал  о  распаде  ита¬
льянских  и  румынских  армий,  о  крахе  немецких  войск
на  Кавказе  и  в  Африке  и  описал  в  деталях  картины  бег¬
ства  немецких  частей  под  Сталино.  Свои  сообщения  пол¬
ковник  ван  Хофен  закончил  тем,  что  указал  на  необхо¬
димость  прорыва  в  самое  ближайшее  время,  иначе  с
армией  будет  покончено.  Сейчас  до  Восточного  фронта
всего  восемьдесят  километров,  через  несколько  дней  это
 116

расстояние  может  увеличиться  до  ста—двухсот  километ¬
ров,  и  тогда  уже  будет  поздно.
 Командующий  рассчитывал  на  обещанную  ему  помощь
и  поэтому  на  сообщения  ван  Хофена  ответил,  что  у  него  нет
сил  для  прорыва.
 — 	Нельзя  же  так  обманывать,  ведь  речь  идет  о  сотнях
тысяч  людей.
 — 	Нет,  господин  генерал-полковник,  факты  говорят  о
том,  что  можно.  Во  время  зимнего  похода  1941—1942  го¬
дов  также  не  обошлось  без  обмана.  Сейчас  от  вас  зависит,
господин  генерал-полковник*  выберется  ли  армия  отсюда
или  погибнет.
 Генерал-полковник  Паулюс  долго  жал  руку  своему  но¬
вому  начальнику  связи:
 — 	Может  быть,  вы  правы,  и  кто-либо  другой  на  моем
месте,  например  Рейхенау,  не  размышлял  бы  так  долго.
Для  меня,  как  для  солдата,  послушание  является  высшим
законом.  Я  не  уверен,  что  самовольными  действиями  я
не  причиню  большего  вреда,  а  находясь  здесь,  я  не  смо¬
гу  учесть  все.  В  любом  случае  я  благодарю  вас  за  вашу
откровенность,  и  наша  беседа,  разумеется,  останется  меж¬
ду  нами.
 Перед  полковником  ван  Хофеном  стоял  солдат  старой
школы,  эстет  с  головы  до  пят,  благородный  и  умный  че¬
ловек,  в  крови  которого  лишь  немного  не  хватало  лихой
дерзости.  Несмотря  на  аристократический  образ  мыслей,
не  лишенный  чувства  милосердия,  командующий  прояв¬
лял  все  же  достаточно  мало  чуткости  в  отношении  своих
войск,  но  был  талантливейшим  штабным  офицером.  Его
натура,  привыкшая  все  тщательно  взвешивать,  отличалась
нерешительностью  и  медлительностью,  поэтому  принятие
решений  давалось  ему  с  большим  трудом.
 Судьба  6-й  армии  была  предрешена.
 Поздним  летом  1942  года  были  сформированы  первые
полевые  дивизии  люфтваффе.  Это  произошло  в  то  время,
когда  Генеральный  штаб  сухопутных  войск  намеревался
изъять  часть  сил  из  многочисленного  наземного  персонала
 117

люфтваффе,  чтобы  ввести  их  в  состав  поредевших  восточ¬
ных  дивизий.
 До  этого  дело  не  дошло  из-за  рейхсминистра  Геринга.
Первоначально  по  указанию  Гитлера  сорок  шесть  тысяч
человек  люфтваффе  были  выделены  для  участия  в  назем¬
ных  боях,  однако  рейхсминистр  Геринг  выдвинул  свои
условия:  он  не  хотел,  чтобы  такое  количество  его  людей
было  передано  в  распоряжение  сухопутных  войск,  и  на¬
стаивал  на  том,  чтобы  из  них  были  сформированы  само¬
стоятельные  воинские  части  под  командованием  офицеров
люфтваффе.
 — 	Не  надо  от  меня  требовать  передачи  этих  сил  сухо¬
путным  войскам,  чтобы  какой-нибудь  генерал  регулярно
отправлял  их  в  церковь.
 Полевые  дивизии  люфтваффе  не  были  отправлены  в
церковь.  Утром  25  ноября  16-я  полевая  дивизия  люфт¬
ваффе,  выехав  из  Морозовской,  проезжала  через  Нижне-
Чирскую.
 Дивизия  была  полностью  моторизована,  личный  состав
ее  отличался  отменным  здоровьем,  солдаты  имели  доброт¬
ную  одежду  и,  преисполненные  чувством  гордости,  сидели
в  своих  боевых  машинах.
 Солдатам  на  дорогах  они  говорили:  «Хотим  навести  по¬
рядок».
 А  солдаты,  стоя  в  грязи,  поднимали  свои  головы  и  от¬
вечали:  «Ребята,  если  бы  мы  были  вооружены  так  же,  как
вы,  все  выглядело  бы  здесь  иначе».
 Они  хотели  навести  порядок,  их  намерения  были  бес¬
спорны.  Что  же  из  этого  вышло?
 В  тот  же  день  они,  сидя  на  своих  машинах,  со  всем  сво¬
им  обозом  выехали  на  исходные  позиции.  Все  выглядело
так,  словно  части  приехали  на  парад,  и  это  не  предвещало
ничего  хорошего.  Так  оно  и  вышло.
 Вечером  следующего  дня  в  Чирской  уже  располагался
сборный  пункт  для  тех,  кто  отстал  от  той  же  дивизии.  Ко¬
мандир  противотанкового  подразделения  вошел  в  бункер
командира  боевой  группы  капитана  Гёбеля  и,  потеряв  са¬
мообладание,  прислонился  к  стене.  Подразделение  не  сде¬
лало  ни  одного  выстрела,  подходившие  отставшие  солдаты
 118

задерживались  на  сборном  пункте  для  того,  чтобы  отдать
отступавшим  немецким  частям  свои  меховые  пальто  и  мас¬
кировочную  одежду.  Они  полагали,  что  находятся  на  вто¬
рой  линии  обороны  и  что  теперь  у  них  будет  возможность
направить  на  русских  дула  своих  пулеметов  и  пушек.
 Если  бы  у  любого  отступавшего  солдата  спросили,  слы¬
шал  ли  он  что-нибудь  о  второй  линии  обороны,  то  он  на¬
верняка  рассмеялся  бы  в  ответ,  как  на  хороший  анекдот.
 Вечером  командир  застрелился,  из  его  подразделения  в
живых  оставались  еще  двенадцать  человек.  Это  был  един¬
ственный  выстрел,  который  был  произведен  из  его  писто¬
лета.
 Из  остатков  дивизии  были  сформированы  боевые  груп¬
пы  и  рассредоточены  по  обеим  сторонам  дороги.
 Танковые  клещи  смыкаются  вокруг  армии
 На  южной  оконечности  Калача,  там,  где  большая  дорога
проходит  восточнее  Дона  в  сторону  Нижне-Чирской,  пере¬
довые  танковые  части  русских  наступательных  сил  из  Клет-
ской  и  Бекетовки  сомкнулись  вокруг  6-й  армии,  пройдя
маршем  двести  пятьдесят  километров.
 6-я  армия  была  окружена.
 В  этом  кольце  оказались:  4,  8,  11  и  51-й  армейские  кор¬
пуса,  а  также  14-й  танковый  корпус.
 В  их  состав  входили  44,  71,  76,  79,  94,  99,  100,  ИЗ,  295,
297,  305,  371,  376,  384  и  389-я  пехотные  дивизии,  3,  29  и
60-я  мотопехотные  дивизии,  а  также  14,  16  и  24-я  танко¬
вые  дивизии.  Из  подразделений  люфтваффе:  группа  истре¬
бителей,  эскадрилья  ближней  разведки,  технический
персонал  и  система  обслуживания  двух  аэродромов,  кроме
того,  9-я  зенитно-артиллерийская  дивизия  вместе  с  37,  91
и  104-м  зенитными  артиллерийскими  полками,  11  тяжелых
и  19  легких  зенитных  артиллерийских  батарей  и,  наконец,
несколько  частей  войск  связи  люфтваффе.
 В  окружении  оказались  части  1-й  румынской  кавале¬
рийской  дивизии  и  20-й  румынской  пехотной  дивизии,
200-й  хорватский  пехотный  полк.
 119

В  кольце  окружения  находились  также  243-й  и  245-й  ди¬
визионы  штурмовых  орудий,  2-й  и  51-й  минометные
полки,  45,  255,  294,  336,  501,  605,  652,  672,  685,  912,  921,
925-й  саперные  батальоны  и  батальон  спецназначения,
648-й  армейский  полк  связи.
 Кроме  всех  этих  подразделений,  в  котле  оказались  так¬
же  артиллерийские  части  сухопутных  войск,  строительные
батальоны,  формирования  полиции,  подразделения  полевой
почты  и  еще  сто  двадцать  девять  самостоятельных  подраз¬
делений.
 Вермахт  сделал  по  этому  поводу  следующее  сообщение:
 «В  районе  южнее  Сталинграда  и  на  большой  излучине
Дона  немецкие  и  румынские  войска  во  взаимодействии
с  полевыми  соединениями  люфтваффе  продолжают  вес¬
ти  ожесточенные  оборонительные  бои».
 Вечером  22  ноября  в  18.00  командующий  6-й  армией
передал  следующую  радиограмму:
 «Армия  окружена.  Несмотря  на  героическое  сопротивле¬
ние,  в  руках  русских  оказались  вся  Царицынская  долина,
железная  дорога  от  Советского  до  Калача,  находящиеся  в
этом  районе  мосты  через  Дон,  высоты  на  западном  берегу
Дона  вплоть  до  Голубинской  и  Крайнего.
 Войска  продолжают  подходить  с  юго-востока  через  Бу-
зиновку  и  особенно  с  запада.
 Ситуация  под  Суровикином  и  Чиром  неизвестна.
 Под  Сталинградом  и  на  северном  фронте  активная  дея¬
тельность  разведгрупп.  Атаки  на  4-й  армейский  корпус  и
76-ю  пехотную  дивизию  отражены.  На  этом  участке  про¬
тивник  прорвал  оборону  в  нескольких  местах.  Армия  на¬
деется  открыть  западный  фронт  восточнее  Дона.  Южный
фронт  восточнее  Дона  еще  открыт.  Кажется  сомнительным,
что  он  может  простреливаться  из-за  значительного  ослаб¬
ления  северного  фронта  и  узких  линий  обороны  под  Кар-
повкой,  Мариновкой  и  Голубинкой.
 Дон  покрыт  толстым  слоем  льда,  через  него  можно  пе¬
реходить.  Горючее  скоро  закончится,  после  чего  танки  и
 120

тяжелые  машины  встанут,  положение  с  боеприпасами  на¬
пряженное,  продовольствия  хватит  на  шесть  дней.
 Армия  намеревается  удерживать  оставшийся  участок  от
Сталинграда  до  Дона  и  все  для  этого  подготовила.
 Надеемся,  что  южный  фронт  удастся  закрыть,  после  чего
продовольствие  может  быть  доставлено  по  воздуху.
 Прошу  свободы  действия  в  том  случае,  если  не  удастся
создать  круговую  оборону  на  юге.  В  этом  случае  вынужде¬
ны  будем  сдать  Сталинград  и  северный  фронт,  чтобы  со
всеми  силами  ударить  по  противнику  на  южном  фронте
между  Доном  и  Волгой  и  соединиться  с  4-й  танковой  ар¬
мией.  Наступление  на  запад  из-за  находящихся  там  мощ¬
ных  сил  противника  и  сложных  условий  местности  может
оказаться  безуспешным.
 Паулюс».
 Ситуация,  в  которой  находилась  6-я  армия,  была  очень
неблагоприятной,  но  с  оперативной  точки  зрения  это  была
еще  не  катастрофа.  Как  командование  армии,  так  и  группа
армий  могли  принять  оправданное-в  военное  время  реше¬
ние:  «Немедленно  сдать  Сталинград»,
 В  военных  кругах,  включая  Генеральный  штаб  сухопут¬
ных  войск,  не  обсуждался  вопрос  о  настоятельной  необхо¬
димости  самого  прорыва,  говорили  исключительно  о
направлении  этого  прорыва.  Решающим  фактором  при  ре¬
шении  этого  вопроса  были  небольшое  расстояние  до  соб¬
ственных  частей,  не  попавших  в  окружение,  силы
вражеской  группировки  и  условия  местности.  В  самой  6-й
армии  с  самого  начала  многие  сомневались  в  успехе  про¬
рыва  из-за;  нехватки  горючего,  боеприпасов  и  зимней  одеж¬
ды,  к  тому  же  выступать  приходилось  в  открытой  степи
против  более  сильного  противника.
 В  тот  же  день  командующий  группой  армий  «Б»  напра¬
вил  радиограмму  командованию  сухопутных  войск,  в  ко¬
торой  говорилось  о  необходимости  определенных  действий
в  сложившейся  обстановке.
 Эта  радиограмма  заслуживает  того,  чтобы  занять  свое
место  в  архивных  папках  военной  истории.  Текст  радио¬
граммы  следующий:
 121

«Несмотря  на  всю  тяжесть  принятия  данного  решения,
должен  сообщить,  что  отвод  6-й  армии,  предложенный  ге¬
нералом  Паулюсом,  считаю  необходимым.  Основания:
 1. 	Снабжение  по  воздуху  двадцати  дивизий,  входящих
в  состав  армии,  невозможно.  Имеющийся  в  нашем  распо¬
ряжении  коридор  для  воздушного  транспорта  позволяет  при
соответствующих  погодных  условиях  доставлять  в  котел
лишь  десятую  часть  необходимого  ежедневного  продоволь¬
ствия.
 2. 	Поскольку  быстрый  прорыв  с  учетом  дальнейшего
развития  ожидаемых  событий  с  полной  уверенностью  пред¬
сказать  невозможно,  отвлекающий  наступательный  маневр,
принимая  во  внимание  продолжительность  выступления,
вряд  ли  можно  будет  провести  до  10  декабря.  Сроки  вы¬
ступления  подробно  доложены  Генеральному  штабу  сухо¬
путных  войск.  Запасы  6-й  армии  быстро  уменьшаются,  их
хватит  всего  лишь  на  несколько  дней.  Боеприпасы  быстро
расходуются,  так  как  котел  подвергается  наступательным
ударам  противника  на  всех  фронтах.
 Однако  я  полагаю,  что  прорыв  6-й  армии  на  юго-запад
разрядит  всю  создавшуюся  обстановку.
 Армия  является  единственной  боевой  силой,  с  помо¬
щью  которой  после  полного  разгрома  3-й  румынской
армии  я  еще  смогу  нанести  урон  вражеским  войскам.
Удар,  проведенный  первоначально  в  юго-западном  на¬
правлении  и  далее  северным  флангом  вдоль  железной
дороги  до  Морозовской,  ослабит  к  тому  же  уже  возник¬
шую  напряженность  на  участке  Светлое—Котельниково.
Наконец,  силы  6-й  армии  допускают  возможность  созда¬
ния  новых  линий  обороны  и  подготовки  контрнаступле¬
ний.
 Я  понимаю,  что  предложенная  операция  повлечет  за  со¬
бой  большие  жертвы  и,  в  частности,  потери  материального
характера.  Однако  эти  жертвы  и  потери  будут  значительно
меньше  тех,  которые,  судя  по  сложившейся  обстановке,  воз¬
никнут  в  результате  неизбежного  голода  в  частях  6-й  армии,
находящихся  в  котле.
 '  Барон  фон  Вейке,
генерал-полковник».
 122

Командующий  группой  армий  «Б»  надеялся,  что  эти
вразумительные  и  откровенные  доводы  убедят  Адольфа  Гит¬
лера  в  необходимости  прорыва.  Последовавшие  после  этой
радиограммы  распоряжения  Верховного  главнокомандования
в  целом  сводились  к  тому,  чтобы  подвести  силы  группы  ар¬
мий  «А»  к  4-й  танковой  армии,  после  этого  6-я  и  7-я  танко¬
вые  дивизии,  располагавшиеся  во  Франции,  были  направ¬
лены  на  восток.  Эти  части  имели  своей  задачей  усилить
4-ю  танковую  армию  с  тем,  чтобы  отвести  от  6-й  армии  на¬
ступательные  удары  противника  с  юга  и  севера.
 Командование  группы  армий  расценивало  подходившие
части  только  как  желательное  подкрепление  для  4-й  тан¬
ковой  армии,  штаб  группы  армий  считал,  что  все  эти  части
подкрепления  прибудут  с  опозданием  и,  кроме  того,  при
наличии  имевшихся  у  них  сил  будут  не  в  состоянии  обес¬
печить  успех  операции.
 В  конечном  итоге  рассчитывали  на  то,  что  доводы  началь¬
ника  Генерального  штаба  сухопутных  войск,  представлявше¬
го  мнение  командования  группы  армий  «Б»,  не  останутся  без
внимания.  Сначала  казалось,  что  все  идет  хорошо:  к  тому
времени  никто  не  мог  знать,  что  возникнут  непредвиденные
обстоятельства,  в  результате  которых  тактическая  операция,
сулившая  успех,  закончится  катастрофой.
 Оперативное  руководство  Красной  армии
 Тот  факт,  что  на  Чире  и  севернее  Цимлянской  удалось
создать  фронт,  который  был  в  состоянии  по  крайней  мере
в  первое  время  сдерживать  натиск  вражеских  частей,  объяс¬
нялся  в  первую  очередь  тем,  что  руководство  Красной  ар¬
мии  решило  сберечь  силы  и  не  стало  развивать  свой  успех
дальше,  то  есть  в  западном  направлении,  а  неуклонно  при¬
держивалось  поставленной  на  данном  участке  фронта  зада¬
чи,  а  именно  окружения  немецких  частей,  стоявших  между
Доном  и  Волгой.
 На  основании  всех  происходивших  событий  можно  было
предположить,  что  для  проведения  широкомасштабной  опе¬
рации,  окончание  которой  было  намечено  на  весну  1943  года,
 123

высшее  советское  командование  выбрало  три  оперативных
участка  фронта  и  при  этом  правильно  сумело  учесть  не  толь¬
ко  слабые  стороны  немецких  союзнических  армий  Румынии,
Венгрии  и  Италии,  но  и  реакцию  Адольфа  Гитлера,  что  го¬
ворило  о  высоком  советском  искусстве  управления  войска¬
ми.  Успешное  проведение  всей  операции  предполагало  захват
большого  участка  фронта  вдоль  Днепра  и  изоляцию  группы
армий  «А»,  продвинувшейся  на  Кавказ.
 Первый  этап  означал  уничтожение  немецкой  армии,  чему
способствовал  довольно  слабый  румынский  фронт  на  соот¬
ветствующем  участке  Дона.
 Целью  второго  этапа  был  захват  устья  Дона,  что  вполне
было  осуществимо  в  силу  того,  что  8-я  итальянская  армия
не  способна  была  оказать  серьезного  сопротивления.  В  ре¬
зультате  успешного  проведения  этой  операции  для  немец¬
ких  частей,  располагавшихся  на  Кавказе,  оставался  только
один-единственный  путь  отступления  через  узкий  проход
в  районе  Керчи.  На  третьем  этапе  планировалось  уничто¬
жить  венгерские  части  по  обеим  сторонам  Коротояка  и  тем
самым  открыть  путь  на  Днепр.  Было  очевидно,  что  при
планировании  всех  операций  учитывались  соотношения  сил
с  немецкими  частями.
 В  Москве  знали,  что  Адольф  Гитлер  перестарался  с  опе¬
рациями  1941—1942  годов,  в  результате  которых  силы  не¬
мецких  армий  были  надорваны,  и  сейчас  развертывание
немецких  дивизий  на  оставшейся  линии  фронта  уже  не
представляло  большой  опасности.  Известно  было  также  и
то,  что  немцам  пришлось  столкнуться  с  громадными  труд¬
ностями  со  снабжением  войск  и  что  переброска  немецких
частей  к  решающим  участкам  фронта  по  перетруженной  же¬
лезной  дороге  займет  больше  времени,  чем  проведение  соб¬
ственно  операции.
 И  наконец,  учитывая  собственные  трудности  с  переброс¬
кой  войск,  советское  командование  отказалось  от  проведе¬
ния  операции  на  слишком  большой  территории,  как,
например,  прорыв  из  района  Воронежа  через  Харьков  до
Днепропетровска.  При  планировании  операций  ограничи¬
вались  отдельными  ударами,  при  успешном  завершении
которых  могла  быть  достигнута  та  же  самая  цель.
 124

Немецкое  Верховное  командование
 Весь  ход  событий  подтвердил  ту  оценку,  которая  была
дана  гитлеровскому  искусству  управления  войсками.  Мож¬
но  сказать,  что  советское  командование  преуспело  в  деле
управления  войсками  настолько,  насколько  ухудшилось  ру¬
ководство  немецкими  войсками  с  тех  пор,  как  Адольф  Гит¬
лер  взял  на  себя  командование  сухопутными  силами.
 Гитлер  находился  во  власти  собственного  представле¬
ния  о  том,  что  любое  отступательное  движение  непремен¬
но  отрицательно  скажется  на  моральном  состоянии  солдат
и  офицеров.  Его  сознание  не  позволяло  ему  понять  то,
что  отступление,  навязанное  противником,  принесет  на¬
много  больше  вреда,  чем  перегруппировка,  произведенная
по  собственной  инициативе.  В  результате  этого  недопо¬
нимания  в  последние  годы  войны  были  потеряны  целые
дивизии  и  корпуса.  Этот  панический  страх  перед  поте¬
рей  завоеванных  территорий,  что  одновременно  означало
потерю  собственного  авторитета,  повлиял  в  конечном
итоге  на  поведение  немецких  сухопутных  сил  во  Фран¬
ции,  что,  в  свою  очередь,  сказалось  на  состоянии  армий
союзников.
 6-я  армия  готовится  к  прорыву
 Командующий  51-м  армейским  корпусом  генерал  фон
Зейдлиц  решил  действовать  самостоятельно.  Вместе  с  на¬
чальником  Генерального  штаба  был  разработан  план,  пре¬
дусматривавший  прорыв  армии  на  юго-запад.
 Далее,  по  его  инициативе  22  ноября  в  Гумраке  собра¬
лись  командующие  корпусами:  генерал  Йенике  (4-й  ар¬
мейский  корпус),  генерал  Гейц  (8-й  армейский  корпус),
генерал  Штрекер  (11-й  армейский  корпус)  и  генерал  Хубе
(14-й  танковый  корпус).
 Для  всех  командующих  не  было  иного  выхода,  кроме
принятия  решения  о  разрыве  кольца  окружения  всеми  ос¬
тавшимися  силами.  Командующий  6-й  армией  и  начальник
Генерального  штаба  полностью  разделяли  мнение  собрав¬
 125

шихся  генералов.  Ситуация  всем  была  понятна,  теперь  ос¬
тавалось  только  действовать.
 После  того  как  были  взвешены  все  «за»  и  «против»,  про¬
рыв  был  назначен  на  25  ноября  и  по  согласованию  с  груп¬
пой  армий  «Б»  был  отдан  приказ  о  перегруппировке.
 Согласие  командования  сухопутных  войск  подразумева¬
лось  как  само  собой  разумеющееся.  По  армии  был  отдан  при¬
каз  о  проведении  операции  тремя  этапами,  каждый  из  кото¬
рых  предусматривал  выход  на  определенный  стратегический
рубеж.
 На  первом  этапе  предполагалось  отвести  дивизии  с  севе¬
ра  и  разместить  их  на  линии  Конная—высота  137—Гумрак—
Городище.  На  второй  день  необходимо  было  отвести  войска  на
рубеж  Алексеевка—Дубининский—Питомник—Ельшанка.
 На  третий  день  было  запланировано  добиться  такой
концентрации  войск  на  участке  прорыва,  чтобы  можно
было  осуществить  его  всеми  имевшимися  в  распоряжении
силами.  Танковые  части  с  самого  начала  должны  были  ос¬
таваться  в  районе  Мариновки—Карповки,  что  позволяло  из¬
бежать  лишнего  расхода  горючего.
 Все  необходимые  приготовления  были  сделаны,  так  что
теперь  практическое  осуществление  всей  операции  зависе¬
ло  только  от  командования  сухопутных  войск.
 Сто  тридцать  танков  выстроились  боевым  порядком,  за
ними  занимали  исходные  позиции  бронированные  разведы¬
вательные  и  боевые  машины  3-й  и  29-й  мотопехотных  ди¬
визий.  Войска  первого  эшелона  насчитывали  семнадцать
тысяч,  войска  второго  эшелона  —  сорок  тысяч  человек.  Все
части  стояли  наготове.
 Приказ  по  армии  гласил:
 «Прорыв  осуществляется  в  северном  и  западном  направ¬
лениях  при  танковой  поддержке.  Основные  силы  пехотных
дивизий  следуют  за  танковым  клином,  продвигающимся
вперед  без  огневой  подготовки».
 Ситуация  в  котле  была  напряженной,  как  никогда.
 Паролем  для  всех  было  слово  «свобода»  —  одного  этого
слова  было  достаточно  для  того,  чтобы  страх  и  неопреде¬
 126

ленность  превратились  в  уверенность  и  надежду.  «Мы  прог¬
реемся»  —  мысли  всех  сводились  только  к  одному  этому
чувству  и  желанию,  и  казалось,  что  миновала  опасность
того,  что  котел,  который  можно  было  сейчас  сравнить  с
небольшой  спасательной  шлюпкой,  переполненной  людь¬
ми,  однажды  исчезнет,  как  исчезает  маленькое  облачко,
растворяясь  на  голубом  небосклоне.
 24 	ноября  в  1.15  командующий  6-й  армией  вновь  послал
Гитлеру  радиограмму  со  следующим  текстом:
 «Мой  фюрер!  После  того  как  была  получена  Ваша  ра¬
диограмма  от  22  ноября  (в  ней  говорилось  о  том,  что
6-й  армии  необходимо  занять  круговую  оборону  и  ожи¬
дать  деблокирования  окруженных  войск  со  стороны),  си¬
туация  резко  изменилась.  Закрыть  брешь  на  западе  и
юго-западе  не  удалось.  На  этом  участке  намечаются  на¬
ступательные  действия  противника.  Боеприпасы  и  горю¬
чее  на  исходе.  Многие  батареи,  включая  противотанковые
орудия,  израсходовали  все  свои  боеприпасы.  Своевремен¬
ная  доставка  всего  необходимого  уже  исключена.  В  са¬
мое  ближайшее  время  армии  грозит  уничтожение,  если
враг,  наступающий  с  юга  и  запада,  не  будет  разбит  всеми
имеющимися  в  распоряжении  силами.  Для  этого  необхо¬
димо  немедленно  вывести  все  дивизии  из  Сталинграда  и
снять  мощные  силы  с  северного  участка  фронта.  Не¬
избежным  следствием  этого  должен  быть  прорыв  в  юго-
западном  направлении,  так  как  из-за  ослабления  Восточ¬
ного  и  Северного  фронтов  проведение  каких-либо
операций  в  данных  направлениях  уже  невозможно.  Боль¬
шое  количество  техники  будет  при  этом  потеряно,  но
удастся  сохранить  большинство  боеспособных  подразде¬
лений  и,  по  крайней  мере,  какую-то  часть  боевой  тех¬
ники.
 Я  полностью  несу  ответственность  за  сделанное  мной
сообщение  и  хочу  также  доложить,  что  генералы  Гейц,  фон
Зейдлиц,  Штрекер,  Хубе  и  Йенике  так  же  серьезно  оцени¬
вают  обстановку.  Еще  раз  прошу  о  предоставлении  мне
свободы  действий.
 Паулюо.
 127

В  сводке  вермахта  от  24  ноября  говорилось  следующее:
 «Юго-западнее  Сталинграда  и  большой  излучины  Дона
советские  войска  при  использовании  большого  количества
живой  силы  и  техники  прорвали  фронт  обороны  на  Дону.
В  самом  Сталинграде  отмечается  лишь  локальная  деятель¬
ность  штурмовых  групп».
 В  то  же  время  в  ставке  фюрера
 Несколько  месяцев  назад  Гитлер  вел  спор  с  генерал-пол¬
ковником  Гальдером,  теперь  в  Виннице  ежедневно  накаля¬
лись  страсти  в  споре  между  фюрером  и  генералом  Цейтцле-
ром,  когда  зашел  вопрос  о  всех  «за»  и  «против»  в  отношении
выступления  6-й  армии.
 Гитлер,  Геринг,  Кейтель  и  Йодль  отстаивали  одну  точ¬
ку  зрения,  Генеральный  штаб  сухопутных  войск  в  лице
генерала  Цейтцлера  —  другую.
 Гитлер  хотел,  чтобы  6-я  армия  продолжала  борьбу,  началь¬
ник  Генерального  штаба  сухопутных  войск  с  самого  начала
считал  это  невозможным  и  требовал  отвода  армии  из  этого
района.  Никто  не  хотел  отказываться  от  своих  позиций.
 Основания  Гитлера  носили  менее  оперативный  характер.
Он  не  хотел  уходить  с  Волги  и  в  своих  политических  ре¬
чах  заявлял:
 — 	Если  немецкий  солдат  куда-либо  пришел,  он  оттуда
уже  не  уйдет.
 Он  полагал,  что  одной  его  воли  будет  достаточно,  чтобы
добиться  всего,  даже  если  при  этом  отсутствовали  необхо¬
димые  средства.
 «Это  будет  преступлением,  если  6-я  армия  останется  в
котле  —  вся  армия  будет  обречена  на  голодную  смерть.
Мы  не  можем  ее  вызволить  оттуда.  Весь  Восточный
фронт  будет  разбит;  если  Сталинград  рухнет,  вместе  с  ним
погибнет  и  6-я  армия».
 Эти  слова  произнес  Цейтцлер,  и  он  повторял  их  сотни
раз.  Его  мнение  разделяли  начальник  оперативного  отдела
штаба  и  генерал-квартирмейстер  сухопутных  войск.
 128

В  ночь  на  24  ноября
 Группа  армий  «Б»  днем  и  ночью  поддерживала  связь  с
начальником  Генерального  штаба  сухопутных  войск  —  с
часу  на  час  ожидали  разрешения  на  прорыв.
 В  ночь  с  23  на  24  ноября  все  говорило  о  том,  что  запла¬
нированная  операция  начнется  в  самое  ближайшее  время.
 Около  двух  часов  ночи  начальнику  Генерального  штаба
сухопутных  войск  генералу  фон  Зоденштерну  позвонил
генерал  Цейтцлер.  Во  время  разговора,  который  длился
четверть  часа,  Цейтцлер  сообщил,  что  в  ходе  длительной
и  напряженной  беседы  ему  удалось  убедить  Гитлера  в  не¬
обходимости  предложенных  им  действий  и  что  Гитлер  со¬
гласился  с  его  доводами.  Все  это  означало,  что  только
прорыв  из  котла  давал  возможность  выйти  из  всей  этой
бесперспективной  ситуации  и  добиться  тактического  ус¬
пеха.
 Из  последующих  сообщений  генерала  Цейтцлера  гене¬
ралу  фон  Зоденштерну  стало  ясно,  что  в  результате  всех
этих  дискуссий  с  начальником  Генерального  штаба  Гитлер
настолько  измотался,  что  уже  был  не  в  состоянии  сразу
подписать  необходимый  приказ.
 Генерал  Цейтцлер  сообщил  далее,  что  данный  приказ
будет  передан  в  группу  армий  радиограммой  между  семью
и  восемью  часами  утра.  6-й  армии  было  сообщено  об
этом  по  линии  связи  закодированным  текстом,  а  до  это¬
го  в  течение  нескольких  дней  с  ее  командующим  были
обсуждены  все  подробности  проведения  операции,  вклю¬
чая  концентрацию  войск  для  прорыва,  а  также  возмож¬
ные  потери  в  живой  силе  и  боевой  технике.  В  сообще¬
нии  командующему  6-й  армией  были  подтверждены
сроки  выступления,  а  именно  утро  24  ноября,  —  шансы
на  успех,  как  и  прежде,  казались  благоприятными.
 Данные  сообщения  вызвали  вздох  облегчения  не  толь¬
ко  в  группе  армий  «Б»  и  в  6-й  армии,  они  были  воспри¬
няты  с  воодушевлением  командованием  3-й  румынской
армии  и  4-й  танковой  армии.
 Утром  24  ноября  впервые  за  последние  дни  все  офице¬
ры  Генерального  штаба,  начиная  крмандующим  группой  ар-
 5 	X.  Шрётер  «Сталинград»
 129

мий  и  заканчивая  офицерами-ординарцами,  спали  почти
безмятежным  сном,  хотя  сон  длился  недолго.
 К  восьми  часам  утра  приказ,  о  котором  говорилось  ранее,
не  поступил.  Обстановка  в  группе  армий  была  более  чем  на¬
пряженной,  ждали  до  десяти  часов  утра,  после  чего  по  теле¬
фону  был  направлен  запрос.  Ясного  ответа  получено  не  было,
судя  по  всему,  начальник  Генерального  штаба  сухопутных
войск  находился  в  сильном  возбуждении.  В  результате  это¬
го  запроса  все  же  удалось  выяснить,  что  в  самое  ближайшее
время  могут  быть  приняты  новые,  пока  еще  неизвестные
решения.
 Генерал-полковник  фон  Вейке  ставит
все  на  одну  карту
 Стрелки  сталинградских  судьбоносных  часов  йращались
в  неизменном  ритме.  Весь  этот  часовой  механизм  наглотал¬
ся  известковой  пыли  донских  высот  и  песка  волжских  сте¬
пей,  в  течение  недели  через  него  непрестанно  просачивалась
вода,  после  чего  выпал  снег,  а  когда  наступили  морозы,
механизм  стал  испытывать  непомерные  нагрузки  и  начал
задыхаться.
 Однако  пружина,  приводившая  механизм  в  действие,
была  еще  достаточно  сильна,  чтобы  обеспечить  удар  ма¬
ятника  через  все  это  судьбоносное  пространство  от  Ма¬
риновки  до  Волги.
 В  Старобельске  необходимо  было  что-то  предпринять,
исходя  из  собственных  полномочий  и  под  собственную  от¬
ветственность.  24  ноября  в  10.45  командующий  отдал  при¬
каз  о  наступлении  6-й  армии.  Генерал-полковник  фон  Вейке
полностью  отдавал  себе  отчет.в  том,  что  означала  эта  само¬
вольная  акция  как  для  него,  так  и  для  начальника  Генераль¬
ного  штаба  группы  армий,  однако  ситуация  не  допускала
промедления  и  вынуждала  к  действиям.  Ранним  утром  вско¬
ре  после  телефонного  ночного  разговора  русским  удалось
подключиться  к  телефонной  линии,  обеспечивавшей  связь
 130

с  6-й  армией,  и  прервать  ее,  поэтому  приказ  о  наступлении
мог  быть  передан  только  радиограммой.  Ежедневно  меняв¬
шаяся  обстановка  на  юге  Сталинграда  и  на  Чире  требовала
принятия  определенных  решений,  на  что  ушло  всего  несколь¬
ко  минут,  однако  за  эти  несколько  минут  решилась  судьба
не  только  битвы  за  Сталинград  —  и  тем  самым  судьба  6-й  ар¬
мии,  —  но  и  судьба  всего  Восточного  фронта.
 В  то  время  как  Генеральный  штаб  группы  армий  состав¬
лял  текст  приказа,  к  командующему  6-й  армией,  минуя  ко¬
мандование  группы  армий,  поступила  роковая  радиограмма
Адольфа  Гитлера.
 Эта  радиограмма  была  вручена  генералу  Паулюсу  при  вхо¬
де  в  бункер  связи.  Текст  радиограммы  был  следующий:
 «6-я  армия  временно  окружена  русскими  войсками.
Я  намереваюсь  сосредоточить  все  силы  армии  в  районе...
(далее  следовало  перечисление  участков  между  севером
Сталинграда,  высотой  137,  Мариновкой—Цыбенко  и  югом
Сталинграда).  Армия  может  быть  уверена,  что  я  сделаю
все,  чтобы  обеспечить  ее  всем  необходимым  и  своевремен¬
но  снять  с  нее  блокаду.
 Мне  известно,  что  солдаты  6-й  армии  отличаются  храб¬
ростью,  я  знаю  ее  командующего,  и  я  знаю  также,  что  ар¬
мия  выполнит  свой  долг.
 Адольф  Гитлер».
 Сложившаяся  ситуация  не  позволяла  командующему
группой  армий  «Б»  отдать  уже  объявленный  приказ,  так  как
он  явно  противоречил  тому,  что  говорилось  в  радиограмме
Гитлера.
 Решение,  которое  могло  иметь  самые  серьезные  послед¬
ствия,  было  принято.  Окружение  6-й  армии  осуществлялось
без  каких-либо  препятствий.  Силы  4-й  танковой  армии,  и
так  уже  изрядно  измотанные,  перешли  в  оборону.  Теперь
для  группы  армий  дело  заключалось  в  том,  чтобы  после  вы¬
хода  из  строя  6-й  армии  собрать  все  силы  и  построить  ли¬
нию  обороны  на  Чире  и  южнее  Морозовской.
 Кульминационный  момент  в  битве  (за  Сталинград  был
пройден.
 131

Утро  24  ноября  в  ставке  фюрера
 В  заключение  здесь  следует  назвать  еще  некоторые  об¬
стоятельства,  сыгравшие  основную  роль  в  принятии  Гит¬
лером  24  ноября  решения  продолжать  удерживать  позиции
под  Сталинградом.
 Когда  24  ноября,  около  восьми  часов  утра,  начальник
Генерального  штаба  сухопутных  войск  генерал  Цейтцлер
вошел  в  рабочий  кабинет  Гитлера  для  подписания  при¬
каза  о  прорыве  6-й  армии  на  юго-запад,  тот  был  не  один.
В  комнате  присутствовали  также  генерал-фельдмаршал
Кейтель,  генерал-полковник  Йодль  и  начальник  Гене¬
рального  штаба  люфтваффе  генерал  Йешонек.  Ситуация
складывалась  следующая.
 По  поручению  командующего  люфтваффе  рейхсмарша¬
ла  Геринга  генерал  Йешонек  сообщил,  что  рейхсмаршал
берет  на  себя  снабжение  окруженной  6-й  армии  и  гаранти¬
рует  его  осуществление.  При  этом,  правда,  Геринг  поста¬
вил  условие,  что  для  выполнения  данной  задачи,
включавшей  в  себя  вопросы,  связанные  с  транспортом  и
доставкой  необходимых  материалов  и  продовольствия,  не¬
обходимо,  чтобы  армия  удерживала  в  своих  руках  занятые
прежде  аэродромы  и  чтобы  имевшиеся  к  тому  времени  ме¬
ста  выброски  десанта  и  сброса  соответствующих  материа¬
лов  и  продовольствия  оставались  в  распоряжении
люфтваффе  на  все  время  снабжения  6-й  армии  под  Сталин¬
градом.  Вес  всех  материалов,  которые  необходимо  было
доставить  по  воздуху  в  котел,  Геринг  оценил  в  пятьсот
пятьдесят  тонн.
 За  три  дня  до  этого  сообщения  Йешонека  Гитлеру  ко¬
мандование  сухопутных  войск  провело  совещание,  в  кото¬
ром  приняли  участие  генерал-фельдмаршал  Кейтель,
генерал-полковник  Йодль,  генерал  Цейтцлер,  генерал
Йешонек  и  генерал-квартирмейстер  сухопутных  войск  Ваг¬
нер.  На  данном  совещании  было  объявлено,  что  в  радио¬
грамме,  полученной  от  6-й  армии,  было  указано  количество
материалов,  которые  необходимо  было  доставить  по  воздуху
и  вес  которых  составлял  в  целом  семьсот  пятьдесят  тонн,
из  них  триста  восемьдесят  тонн  приходилось  на  продоволь-
 132

ствие,  сто  двадцать  тонн  —  на  горючее  и  двести  пятьдесят
тонн  —  на  боеприпасы.  Все  понимали  при  этом,  что  воз¬
душный  транспорт  люфтваффе  даже  теоретически  был  не
в  состоянии  перебросить  в  котел  такое  количество  боепри¬
пасов  и  продовольствия.
 Вечером  23  ноября  рейхсмаршал  Геринг  имел  одночасо¬
вую  беседу  с  генералом  Йешонеком  и  начальником  транс¬
портной  службы.  Темой  обсуждения  было  «воздушное
снабжение  Сталинграда».  Начальник  транспортной  службы
считал,  что  по  воздуху  вполне  можно  доставить  триста
пятьдесят  тонн  груза,  его  мнение  разделял  Йешонек.  Геринг
же,  стремясь  найти  золотую  середину,  указал  на  возмож¬
ности  использования  самолетов  с  других  фронтов  и  наста¬
ивал  на  транспортировке  пятисот  тонн  необходимых
материалов.
 — 	Воздушное  обеспечение  должно  состояться;  если  ко¬
мандование  сухопутных  войск  будет  отстаивать  свои  пози¬
ции,  мы  будет  отстаивать  свои.  —  Йешонек  поклонился  и
вышел.
 «Вы  отвечаете  мне  за  то,  чтобы  данное  мной  фюреру
обещание  было  выполнено»  —  этот  текст  командующий
люфтваффе  передал  радиограммой  командующему  4-м  воз¬
душным  флотом  фельдмаршалу  барону  фон  Рихтгофену.
 На  следующее  утро  генерал  Йешонек  явился  к  Гитлеру.
То,  что  он  сказал  фюреру,  уже  говорилось  выше.  Генерал
Цейтцлер  был  категорически  против  предложенного  Герин¬
гом  плана  снабжения  и  указал  на  невозможность  его  реа¬
лизации,  но  Гитлер  отклонил  возражения  Цейтцлера.
Йодль  и  Кейтель  были  на  стороне  Гитлера.  На  генерала
Йешонека  можно  было  положиться,  он  был  немногословен,
но  там,  где  слов  немного,  их  весомость  возрастает.  Четыре
мнения  были  против  одного.
 Таким  образом,  слова  Геринга,  сказанные  24  ноября
1942  года,  перевесили  чашу  весов  и  оказались  роковыми.
 16 	августа  1943  года  генерал-полковник  Йешонек  покон¬
чил  жизнь  самоубийством,  чему  предшествовали  тяжелые
споры  с  рейхсмаршалом  Герингом.  Когда  Генеральный
 133

штаб  люфтваффе  собрался  на  утреннее  обсуждение  обста¬
новки,  генерал-полковник  застрелился  в  своем  небольшом
рубленом  доме.
 Задача  солдата  —  повиноваться
 Командование  армии  ожидало  всего,  но  только  не  за¬
прета  прорыва.  Первое,  что  сделал  командующий,  —  это  со¬
звал  офицеров  штаба  для  обсуждения  обстановки.  Во  время
совещания  говорили  все,-при  этом  можно  было  услышать
довольно  категоричные  высказывания.  Командующий  си¬
дел  на  подоконнике  и  пил  минеральную  воду,  черты  лица
его  заострились,  складки  кожи  стали  более  ярко  выражен¬
ными.  Остальные  курили.  Генерал  Шмидт,  скрестив  руки
на  груди,  стоял,  прислонившись  к  стене  бункера.
 Что  же  это  были  за  категоричные  высказывания?
 — 	Прорыв  —  это  единственная  возможность,  —  сказал
генерал  Хубе.
 — 	Оборона  русских  на  севере  не  является  большим  пре¬
пятствием,  —  высказал  свое  мнение  генерал  Штрекер.  —
Лицман  не  раз  взвешивал  здесь  все  «за»  и  «против»,  мы
сможем  прорваться  на  этом  участке  и  уцелеть.
 Генерал  Гейц  добавил:
 — 	Пусть  после  прорыва  уцелеет  пять  дивизий.  Это  луч¬
ше,  чем  потерять  двадцать.
 Генерал  Йенике  придерживался  того  же  мнения:
 — 	Рейхенау  не  стал  бы  медлить.
 Командующий  тут  же  перебил  его:
 — 	Я  —  не  Рейхенау.
 Йенике  подошел  к  командующему  армией  и,  подкреп¬
ляя  свои  слова  жестом  руки,  сказал:
 — 	Наша  задача  —  прорваться.
 Командующий  положил  руки  на  карту  с  нанесенной
обстановкой:
 — 	Задача  солдата  —  повиноваться.
 После  этого  заговорил  Зейдлиц:
 — 	Мы  должны  в  любом  случае  выбраться  отсюда  и  обя¬
заны  все  поставить  на  одну  карту,  что  я  уже  сделал.
 134

Пять  генералов  посмотрели  на  Зейдлица.
 За  два  дня  до  этого  совещания  51-й  корпус  получил
приказ  уничтожить  всю  лишнее  и  всю  громоздкую  бое¬
вую  технику,  которую  невозможно  взять  с  собой.  Гене¬
рал  сам  подал  пример  своим  подчиненным  и  сжег  всю
свою  одежду,  кроме  униформы,  которая  была  на  нем.
Солдаты  и  офицеры  51-го  корпуса  с  остервенением  на¬
чали  уничтожать  все,  что  только  было  можно.  Дивизии
оставили  отсечные  позиции  и  бункера  и  отошли  к  север¬
ной  окраине  Сталинграда,  сменив  свои  прочные  зимние
квартиры  на  .снежные  норы  и  обледенелые  овраги.
 Исправить  здесь  что-либо  было  уже  невозможно,  так
как  русские  большими  силами  преследовали  отступавшие
дивизии.
 94-я  пехотная  дивизия  в  результате  этого  отхода  бы¬
ла  практически  уничтожена,  а  остатки  ее  полков  были
подобраны  16-й  и  24-й  танковыми  дивизиями.  Спустя
несколько  дней  штаб  дивизии  вместе  с  начальником  шта¬
ба  генерал-лейтенантом  Пфайфером  вылетел  из  рай¬
она,  чтобы  «держать  под  контролем  и  сохранить  резерв¬
ные  армейские  склады  на  территории,  не  занятой  против¬
ником».
 Командующий  6-й  армией  испытывал  давление  со  сто¬
роны  своих  генералов  —  теперь  все  зависело  только  от
его  решения.  Позднее  генерал  Йенике  однажды  высказал¬
ся  по  этому  поводу:  «Это  были  те  минуты  в  жизни  че¬
ловека,  когда  его  характер  должен  быть  сильнее,  чем  его
чувство  долга,  о  чем  написал  в  одном  из  своих  романах
Фонтане,  обосновывая  этическое  значение  поступка  од¬
ного  из  своих  героев  генерала  Йорка:  «Есть  времена  по¬
виновения  и  выжидания,  но  есть  и  другие  времена,  ког¬
да  поступки  и  действия  являются  первейшим  долгом.
Я  поклялся  королю  в  верности,  но  ради  этой  верности  я
не  хочу  нарушать  верность  самому  себе».
 — 	Мы  должны  подчиниться  приказу,  —  сказал  началь¬
ник  Генерального  штаба.
 — 	Я  подчиняюсь,  —  ответил  генерал  Паулюс.
 Последующие  за  этим  фразы  могут  послужить  мотиви¬
ровкой  данной  позиции.
 135

«Армия  может  продержаться  только  в  том  случае,  если
она  будет  обеспечена  необходимыми  материалами,  горю¬
чим,  боеприпасами,  продовольствием  и  другими  вещами,
четко  указанными  в  донесении,  и  если  в  ближайшее  вре¬
мя  она  будет  деблокирована  силами  извне.  Объем  всех
необходимых  предметов  снабжения  был  также  указан  в
донесении.  Теперь  Генеральному  штабу  Верховного  глав¬
нокомандования  необходимо  изыскать  возможности  тако¬
го  снабжения  и  отдать  соответствующие  приказы.  Армия
со  своей  стороны  может  сообщить  лишь  о  том,  что  необ¬
ходимо  для  окруженных  частей,  но  не  может  давать  со¬
веты  и  говорить  о  том,  как  должна  проводиться  вся  опе¬
рация  по  снабжению.  Все  зависит  от  грузоподъемности
имеющегося  в  наличии  транспорта,  пропускной  способ¬
ности  железных  дорог,  от  аэродромов,  от  наличия  всех
указанных  предметов  снабжения,  от  погодных  условий,
действий  вражеских  войск  и  не  в  последнюю  очередь  от
стабильности  немецкого  фронта.  Отвод  6-й  армии  в  ус¬
ловиях  создавшегося  общего  положения  выгоднее,  но  от¬
сюда  я  не  могу  принять  такое  решение,  поскольку  оно
означает  отказ  от  поставленного  ранее  армией  требования
о  деблокировке  и  снабжении,  а  необходимых  документов
сверху,  подтверждающих  данный  отказ,  у  нас  нет».
 Генерал  фон  Зейдлиц  заявил,  что  он  не  согласен  с  дан¬
ным  решением  командования  армии  и,  составил  до¬
кладную  записку  группе  армий,  в  которой  требовал  про¬
ведения  прорыва  вопреки  решению  Гитлера,  чувствуя
при  этом  ответственность  только  перед  немецким  на¬
родом.  Он  сослался  на  то,  что  Паулюс  должен  действо¬
вать,  как  когда-то  герой  Фонтане  Йорк  фон  Вартенбург,
и  добавил:
 — 	Для  этого  я  целиком  и  полностью  в  распоряжении
армии,  бездействие  в  этом  случае  является  предательством
с  военной  точки  зрения,  кроме  того,  это  означает  также
предательство  по  отношению  к  немецкому  народу.
 Генерал  Паулюс  передал  это  донесение  в  группу  армий.
Что  стало  с  этим  донесением,  неизвестно,  однако  спустя
несколько  часов  из  ставки  фюрера  поступило  следующее
распоряжение:
 136

«По  приказу  фюрера  командующим  северным  фрон¬
том  «крепости  Сталинград»  назначается  командир
51-го  корпуса  генерал  фон  Зейдлиц,  командующим  юж¬
ным  фронтом  назначается  командующий  6-й  армией
генерал  Паулюс,  который  тем  самым  одновременно  при¬
обретает  право  отдавать  приказы  при  осуществлении  об¬
щего  руководства».
 Этой  радиограммой  ставка  фюрера  поставила  генерала
фон  Зейдлица,  стремившегося  к  самостоятельности,  в  за¬
труднительное  положение,  что  соответствующим  образом
отразилось  на  его  планах  в  осуществлении  прорыва  по
собственной  инициативе.
 Началась  трагедия  второго  акта.
 Дивизиям,  ждавшим  приказа  о  прорыве,  было  дано
указание  перейти  на  новые  позиции.  Все  происходило
очень  быстро.  11-й  корпус  располагался  в  открытой  степи,
в  подобной  ситуации  оказались  также  дивизии  на  западе
и  юге.
 113-я  дивизия,  стоявшая  на  западном  участке  северно¬
го  фронта,  повернула  свой  левый  фланг  на  запад.  На  юге
примыкали  76-я  пехотная  дивизия,  384-я  пехотная  диви¬
зия  и  рейхсгренадерская  дивизия,  фронт  которых  был
обращен  на  запад.  Части  29-й  мотопехотной  дивизии
сгруппировались  вокруг  Дмитриевки,  в  то  время  как
 3-я  мотопехотная  дивизия,  фронт  которой  также  был  об¬
ращен  на  запад,  вместе  со  своим  штабом  заняла  район
севернее  Карповки.  14-я  танковая  дивизия  переместилась
в  Карповку,  376-я  пехотная  дивизия  заняла  свои  пози¬
ции  юго-западнее  Басаргина,  в  то  время  как  остальные
части  29-й  мотопехотной  дивизии  удерживали  Ракотино,
а  297-я  мотопехотная  дивизия  вместе  с  частями  71-й  тан¬
ковой  дивизии  сосредотачивали  свои  силы  для  того,  что¬
бы  держать  оборону  Цыбенко.  Фронт  20-й  румынской
пехотной  дивизии  (или,  скорее  всего,  то,  что  от  нее  ос¬
талось)  также  был  обращен  на  юг.  Южнее  окружной  же¬
лезной  дороги  стояла  371-я  пехотная  дивизия.
 Лицом  к  востоку  стояли  295,  305,  100,  79  и  389-я  ди¬
визии.
 137

Голубинский  О
 Обстановка  25  ноября  1942  года

Восточные  оборонительные  позиции  северного  фронта
заняла  24-я  танковая  дивизия.  На  западе  примыкали  ос¬
татки  16-й  танковой  дивизии  и  60-я  мотопехотная  ди¬
визия.
 Командование  армии  располагалось  в  Гумракском  ов¬
раге  в  непосредственной  близости  от  51-го  армейского
корпуса.  11-й  армейский  корпус  занял  участок  у  перекре¬
стка  дорог  южнее  высоты  137,  14-й  танковый  корпус  —
в  Нижне-Алексеевке,  8-й  корпус  обосновался  юго-запад¬
нее  Питомника,  а  4-й  корпус  соорудил  свой  командный
пункт  юго-западнее  Воропанова.  Котел  имел  шестьдесят
километров  в  длину  и  тридцать  восемь  километров  в  ши¬
рину.
 Войска  окапывались,  как  бы  вгрызаясь  в  землю,  при
этом  окапывание  осуществлялось  не  по  уставу,  согласно
которому  одну  лопату  земли  следовало  отбрасывать  назад,
а  три  —  в  сторону  врага,  ширина  также  отклонялась  от  нор¬
мы,  зато  глубина  была  такой,  что  край  окопа  располагался
на  уровне  лица.  Каждый  окоп,  каждое  отверстие  принима¬
ли  ту  или  иную  форму  в  зависимости  от  определенной
цели.  Приказ,  отданный  солдатам,  гласил:  «Окопы  удержи¬
вать  до  последнего»,  и  солдаты  понимали,  что  это  значило
и  что  от  этого  зависело.
 Люди  укрывались  в  небольших  земляных  пещерах,  про¬
ломах  и  уцелевших  бункерах,  ожидали  событий,  которые
вот-вот  должны  были  наступить,  писали  письма,  заботились
 о 	провианте,  наблюдали  за  воздушными  боями  своих  асов
и  впадали  в  отчаяние,  когда  русские  истребители  сбивали
немецкие  самолеты  с  ранеными.
 Гитлер  вызывает  фельдмаршала  фон  Манштейна
 После  того  как  пал  Севастополь,  командование  11-й  ар¬
мии  во  главе  с  фельдмаршалом  Манштейном  было  перебро¬
шено  под  Ленинград,  квартирмейстерская  часть  была  остав¬
лена  в  Ростове.
 Когда  армия  готовилась  к  наступлению  в  районе  Витеб¬
ска,  25  ноября  поступила  радиограмма  Гитлера:
 139

«В  силу  принятия  командования  группой  армий  «Дон»
оперативное  управление  11-й  армии  переводится  в  Ново¬
черкасск».
 Фельдмаршал  фон  Манштейн  должен  был  принять  ко¬
мандование  вновь  сформированной  группой  армий  «Дон»,
в  состав  которой  входили  4-я  танковая  армия,  6-я  армия,  а
также  3-я  и  4-я  румынские  армии.  В  подчинении  же  ко¬
мандования  группы  армий  «Б»  оставались  8-я  итальянская,
 2-я  венгерская  и  2-я  немецкая  армии,  располагавшиеся  в
районе  Мешковской—Воронежа—Курска.
 Первоначально  предполагалось  передать  группу  армий
«Дон»  в  подчинение  румынскому  главе  государства  мар¬
шалу  Антонеску.  Имея  такую  мощную'  группу  армий,
Антонеску  намеревался  устранить  всевозраставшие  внут¬
риполитические  проблемы  в  Румынии  и,  кроме  того,  за
счет  успешной  деятельности  в  качестве  главы  государства
усилить  свои  позиции  в  нации.  Передача!  фельдмаршалу
фон  Манштейну  командования  группой  армий  на  самом
главном  в  то  время  участке  фронта  по  обе  стороны  Ста¬
линграда  имело  свои  причины  —  в  ставке  фюрера  це¬
нили  его  выдающиеся  стратегические  способности,  а  за¬
дача,  которая  была  возложена  на  Манштейна  в  Новочер¬
касске,  была,  пожалуй,  самой  трудной  из  тех,  которые
ставились  перед  каким-либо  из  полководцев  в  ходе  дан¬
ной  войны.
 Использование  авиации  для  переброски  командования
11-й  армии  было  невозможно  из-за  погодных  условий,
поэтому  переброска  должна  была  осуществляться  по  же¬
лезной  дороге.  28  ноября  фельдмаршал  фон  Манштейн
прибыл  в  Старобельск,  где  находилось  командование
группы  армий  «Б».  У  генерал-полковника  барона  фон
Вейкса  й  у  фельдмаршала  фон  Манштейна  не  было  раз¬
ногласий  во  мнениях  относительно  ситуации  под  Сталин¬
градом  и  тех  мер,  которые  необходимо  было  принять  для
устранения  данной  ситуации.
 29  ноября  группа  армий  «Дон»  приняла  командование
войсками  на  участке  боевых  действий  в  бассейне  Волги  и
Дона.  Ситуация  была  следующей.
 140

4-я  танковая  армия  испытывала  сильный  натиск  вра¬
га,  пробивавшегося  на  юг  и  юго-запад  через  брешь,  об¬
разовавшуюся  между  7-ми  6-м  румынскими  армейскими
корпусами.
 6-я  армия  закончила  перегруппировку  и  не  передава¬
ла  каких-либо  особенных  сообщений,  кроме  как  о  ве¬
дении  боевых  действий  местного  значения.  «Боевая  груп¬
па  Ч  оке  ль»  и  дивизия  «Адам»  удерживали  плацдарм
через  Дон  в  районе  Чирской.  На  северном  фронте  про¬
тивник  проводил  мощные  наступательные  операции  в
сторону  Кутиновки  и  Сысокина,  однако  все  атаки  были
отбиты.  48-й  танковый  корпус  находился  в’  Тормосине,
11-я  танковая  дивизия,  338-я  пехотная  дивизия  и  груп¬
пы  Штумпфельд-Зелле  и  Шмидта  были  единственными
боевыми  подразделениями  на  трехсоткилометровом  учас¬
тке  фронта.
 Задание,  полученное  группой  армий  «Дон»  от  Гитлера,
было  следующим:
 «За  счет  наступления  4-й  танковой  армии  с  юга  в  на¬
правлении  Сталинграда  объединиться  с  6-й  армией.  Для
этой  цели  группе  армий  будут  подведены  и  переданы  ей  в
подчинение  17-й  танковый  корпус  вместе  с  23-й  танковой
дивизией,  находившиеся  в  составе  группы  армий  «А»,  и
несколько  дивизий  из  Франции.  С  учетом  ожидающегося
обострения  ситуации  и  предположительного  расширения
фронта  русского  наступления  в  западном  направлении  не¬
обходимо  поддержать  3-ю  румынскую  армию  на  ее  участ¬
ке  фронта.
 Группы  армий  «А»  и  «Б»  имеют  задачу  удерживать  свои
позиции.
 4-й  воздушный  флот  имеет  задачу  —  кроме  воздушно¬
го  обеспечения  Сталинграда,  оказывать  поддержку  груп¬
пе  армий  «Дон»  в  ходе  ее  боевых  действий».
 Фельдмаршал  фон  Манштейн  оценивал  обстановку
иначе.  Он  считал,  что  поставленная  задача  невыполнима,
и  намеревался  исправить  создавшееся  положение  и  за¬
владеть  всей  ситуацией  с  помощью  следующих  мер:
 141

1. 	Прорыв  6-й  армии  со  сдачей  Сталинграда  и  соеди¬
нение  с  частями  4-й  танковой  армии,  проводящими  на¬
ступление  с  целью  деблокировки  окруженного  района.
Необходимо  учесть  потери  6-й  армии  в  тяжелом  оружии
и  подвижном  составе.
 2. 	Отвод  группы  армий  «А»  в  район  нижнего  течения
Дона,  где  необходимо  удерживать  плацдарм  под  Ростовом  до
тех  пор,  пока  этого  будет  требовать  обстановка  в  4-й  танко¬
вой  армии  и  3-й  румынской  армии.  Отвод  может  быть  осу¬
ществлен  лишь  в  том  случае,  если  наступление  внешних
частей  на  Сталинград  с  целью  деблокировки  6-й  армии  не
удастся.
 3. 	После  осуществления  прорыва  6-й  армией  необхо¬
димо  создать  оборонительный  фронт  на  Донце,  или  Ми-
усе,  или  севернее  этих  участков  (этот  район  служил
исходной  позицией  для  наступления  группы  армий  «Юг»
летом  1942  года).
 4. 	Устранение  сложных  ситуаций  на  всем  Восточном
фронте  с  дальнейшим  его  сокращением.
 Эти  предложения  неоднократно  повторялись  с  самого
первого  дня,  однако  немецкое  Верховное  главнокомандо¬
вание  усматривало  в  предложении  группы  армий  «Дон»
потерю  территории,  а  также  нанесение  урона  собственно¬
му  престижу.  Начальник  Генерального  штаба  сухопутных
войск  был  полностью  согласен  с  данными  предложения¬
ми,  однако  не  смог  сделать  ничего,  чтобы  они  были  при¬
няты  ставкой.
 Положение  на  железной  дороге  с  каждым  днем  станови¬
лось  все  более  катастрофическим,  что  ставило  под  вопрос
своевременное  прибытие  в  район  Сталинграда  боевых  час¬
тей,  силы  которых  и  так  были  недостаточны.  Кроме  того,
уже  с  первых  дней  стало  ясно,  что  обеспечение  6-й  армии
с  воздуха  абсолютно  невозможно  даже  в  течение  коротко¬
го  времени.
 Командующий  4-м  воздушным  флотом  фельдмар¬
шал  барон  фон  Рихтгофен  предостерегающе  протесто¬
вал  против  запланированного  воздушного  обеспечения:
«Успех  воздушного  обеспечения  может  быть  обеспечен
только  при  наличии  трех  аэродромов  и  трех  тысяч  са¬
 142

молетов».  Насколько  правильной  оказалась  его  оценка
данной  ситуации,  стало  ясно  в  течение  последующих  не¬
дель.
 Положение  с  каждым  днем  становилось  все  более  угро¬
жающим.  Группа  армий  «Дон»  просила  об  ускоренной  до¬
ставке  сил  подкрепления  группы  армий  «А»,  так  как,  имея
в  распоряжении  только  дивизии  4-й  танковой  армии,  осу¬
ществить  наступление  было  невозможно.  Кроме  того,  вре¬
мени  оставалось  очень  мало,  так  как  импровизированный
фронт,  созданный  западнее  Дона,  не  мог  долго  сдерживать
сильный  натиск  наступавших  вражеских  частей.
 Общая  ситуация  говорила  о  том,  что  на  переброску  с
запада  сил  подкрепления  для  выполнения  поставленной
задачи  рассчитывать  было  нельзя,  быстрое  и  эффектив¬
ное  усиление  4-я  танковая  армия  могла  получить  только
с  Кавказа.
 Но  было  решение  Гитлера,  согласно  которому  необхо¬
димо  было  удерживать  Кавказ  так  же,  как  и  Сталинград,
из  чего  следовало,  что  если  группа  армий  «А»  передаст
свои  части  группе  армий  «Дон»,  то  не  сможет  сохранить
свой  собственный  фронт.  5  января  1943  года  подполковник
граф  Кильманнсегг  сделал  в  своем  дневнике  следующую
запись:
 «Положение  на  Дону  более  чем  угрожающее,  вообще
кризис,  возникший  этой  зимой,  по  своим  масштабам  во
много  раз  больше  кризиса  прошлого  года.  Радиограммы
Манштейна  становятся  более  четкими  и  более  настоятель¬
ными  —  если  бы  все,  кто  нес  хоть  какую-либо  ответ¬
ственность,  действовали  так  .же,  как  он.  Если  эти  пред¬
ложения  не  будут  одобрены  и  окруженные  войска  и  далее
будут  оставаться  на  узком  участке,  я  не  вижу  возможно¬
сти  полезного  приложения  моих  сил  в  качестве  коман¬
дующего.  Было  бы  целесообразнее  создать  какое-нибудь
подразделение  и  назначить  меня  его  командиром,  долж¬
ность  которого  соответствовала  бы  должности  генерал-
квартирмейстера».
 И  он  был  прав,  видит  бог,  он  был  сто  раз  прав.
 143

Операция  «Зимняя  гроза»
 Здесь  следует  лишь  кратко  описать  обстановку,  сло¬
жившуюся  в  армейской  группе  в  эти  критические  дни.
До  2  декабря,  когда  командующий  группой  армий  впер¬
вые  появился  в  новой  штаб-квартире  армейской  группы
генерал-полковника  Гота  в  Зимовниках,  события  быстро
сменялись  одно  другим.  Это  были  такие  же  тяжелые  дни,
как  и  раньше,  когда  немецкие  войска  стояли  перед  во¬
ротами  Сталинграда.  В  то  время  как  противник  проры¬
вался  на  юг  и  юго-запад  через  брешь  между  7-м  румын¬
ским  армейским  корпусом  и  остатками  6-го  румынского
армейского  корпуса,  русский  кавалерийский  корпус,  под¬
держиваемый  небольшой  танковой  частью,  двигался  на
восточном  берегу  Дона  в  сторону  Котельникова.  Навстре¬
чу  русским  выступило  подразделение  «фон  Паннвиц»,
сформированное  незадолго  до  этого  из  остатков  различ¬
ных  частей,  и  оказало  достойное  сопротивление,  добив¬
шись  полного  успеха.  Когда  тот  же  кавалерийский  кор¬
пус  попытался  27  ноября  вновь  атаковать  Котельниково,
он  натолкнулся  на  первые  эшелоны,  перевозившие  из
Франции  6-ю  танковую  дивизию.  Подразделения  диви¬
зии  вышли  из  вагонов  и  сразу  же  вступали  в  бой,  в  ходе
которого  подошедшие  к  железной  дороге  вражеские  вой¬
ска  были  отброшены  назад  так  далеко,  что  дальнейшая
выгрузка  всей  дивизии  проходила  без  каких-либо  помех.
Обеим  русским  кавалерийским  дивизиям  был  нанесен
сильный  удар,  и,  окажись  на  поле  боя  сторонний  наблю¬
датель,  его  взору  открылась  бы  картина  явного  пораже¬
ния  противника.
 1 	декабря  в  район  расположения  армейской  группы  при¬
были  с  Кавказа  передовые  части  23-й  танковой  дивизии,
входившей  в  состав  группы  армий  «А».  Обстановка  посте¬
пенно  начала  разряжаться:  после  десяти  дней  громадного
нервного  напряжения  и  больших  тревог  командование  и
войска  смогли  вздохнуть  свободно  и  с  некоторой  надеждой
посмотреть  в  будущее.
 В  этот  день  командующий  армейской  группой  оценил
ситуацию  приблизительно  следующим  образом.
 144

В  то  время  как  основная  масса  сил  противника  была
привязана  к  району  окружения  6-й  армии,  командование
Красной  армии  продвинуло  кавалерию  и  отдельные  мото¬
ризованные  части  на  юго-запад  с  тем,  чтобы  предотвратить
или,  по  крайней  мере,  помешать  образованию  нового  не¬
мецкого  фронта  северо-восточнее  и  севернее  Котельнико¬
ва.  Судя  по  тому,  что  целью  разведки  являлся  Ростов,
противник  был  информирован  о  слабых  местах  армейской
группы.  Похоже,  что  русские  намеревались  после  успехов
под  Сталинградом  и  определенной  передышки,  необходи¬
мой  для  организации  нового  снабжения  войск,  расширить
операцию  в  юго-западном  направлении.  Следовало  предпо¬
ложить,  что  операция  первоначально  достигнет  таких  мас¬
штабов,  что  деблокировка  6-й  армии  будет  полностью
исключена.  Вероятно,  противник  ограничится  захватом  и
удержанием  района  Котельниково—Ремонтная,  что  будет
продолжаться  до  тех  пор,  пока  ситуация  в  районе  Сталин¬
града  не  позволит  продолжить  наступление  в  направлении
Ростова  и  тем  самым  изолировать  основные  силы  армейс¬
кой  группы  и  группы  армий  «А»  на  Кавказе.  Судя  по  вы¬
сказываниям  пленных  и  данным  радиоразведки,  противник
уже  приступил  к  снятию  мотопехотных  и  танковых  частей
с  южного  фронта  6-й  армии.
 Но  поскольку  советское  командование  вело  также  оже¬
сточенные  наступательные  бои  против  48-го  танкового  кор¬
пуса  западнее  Дона  и  пыталось  достичь  выдававшуюся
вперед  излучину  Чира,  генерал-полковник  полагал,  что
противник  вряд  ли  смог  бы  в  самом  начале  отказаться  от
своих  планов  в  отношении  восточного  берега  Дона.  Пора¬
жение  русского  кавалерийского  корпуса  подтвердило  его
предположение.
 Между  тем  армейская  группа  получила  приказ  о  прове¬
дении  операции  «Зимняя  гроза»,  что  означало  деблокиров¬
ку  6-й  армии.  Согласно  этому  приказу:
 1. 	Армейская  группа  вместе  с  4-й  румынской  армией,
 7-м  и  6-м  румынскими  армейскими  корпусами,  58-м  тан¬
ковым  корпусом  с  6,  17  и  23-й  танковыми  дивизиями
путем  наступления  восточнее  Дона  кратчайшим  путем  со¬
единяется  с  6-й  армией.
 145

2. 	48-му  танковому  корпусу,  если  позволяет  обстановка
на  излучинах  Дона  и  Чира,  следует  покинуть  плацдарм  под
Нижне-Чирской  и  выступить  в  направлении  Сталинграда.
48-й  танковый  корпус  должен  перейти  в  наступление,  если
57-й  танковый  корпус  "достигнет  района  Мышкова.
 3. 	Восточный  фланг  армейской  группы  Гота  поддержи¬
вается  16-й  мотопехотной  дивизией  и  7-м  румынским  ар¬
мейским  корпусом.  Разведывательным  подразделениям
необходимо  как  можно  дальше  продвинуться  на  север  и
северо-восток.
 4. 	6-я  армия  получила  приказ  путем  местных  атак  при¬
влечь  к  себе  внимание  противника  и  заставить  его  задер¬
жаться  на  своем  участке.  Армия  должна  была  подготовиться
к  тому,  чтобы  с  южного  фронта  перейти  в  наступление  и
соединиться  с  армейской  группой  Гота,  если  та  достигнет
высот  на  участке  Ерский—Крепинский.
 Все  это  распределение  сил,  указанное  в  приказе,  сви¬
детельствовало  о  том,  что  немецкие  части  в  сложивших¬
ся  к  тому  времени  условиях  располагали  якобы  громад¬
ной  военной  мощью,  но  соответствовало  ли  это
действительности?  7-й  румынский  армейский  корпус
имел  только  две  кавалерийские  дивизии,  которые  в  ре¬
зультате  предыдущих  боев  уже  были  сильно  потрепаны.
В  составе  6-го  румынского  армейского  корпуса  была
практически  только  одна  пехотная  дивизия.  В  рамках
предполагавшегося  наступления  обоим  корпусам  можно
было  поручить  лишь  второстепенные  задачи,  их  исполь¬
зование  на  переднем  крае  было  абсолютно  исключено.  Из
немецких  частей  только  6-я  танковая  дивизия,  имея  в
наличии  сто  пятьдесят  танков,  была  полностью  боеспо¬
собна.  17-я  и  23-я  танковые  дивизии  —  две  хорошие,
испытанные  в  боях  дивизии,  но  у  них  на  двоих  было
всего  около  пятидесяти  танков,  кроме  того,  время  под¬
хода  17-й  танковой  дивизии  было  неизвестно,  а  части
23-й  танковой  дивизии,  передвигаясь  по  одноколейной
железной  дороге,  прибывали  очень  медленно.  15-я  поле¬
вая  дивизия  люфтваффе,  также  находившая  в  подчине¬
нии  командования  группы  армий,  была  сформирована
еще  не  полностью  и  абсолютно  не  подготовлена  к  веде¬
 146

нию  боевых  действий  на  Восточном  фронте:  сначала  ей
необходимо  было  дать  возможность  закончить  формиро¬
вание  в  тыловых  районах,  после  чего  освоить  самые  эле¬
ментарные  правила  ведения  сухопутного  боя.
 2 	декабря  в  Зимовниках  состоялось  совещание,  во  вре¬
мя  которого  командующий  группой  армий  и  генерал-пол¬
ковник  Гот  обсуждали  всю  операцию;  в  итоге  фельдмаршал
одобрил  планы  армейской  группы.  Данные  планы  предус¬
матривали  следующие  действия:  после  захвата  района  Ак-
сая  западнее  участков  железнодорожных  линий  от
Котельникова  и  Мышковой  до  вокзала  атаковать  Абгане-
рово,  уничтожить  противника,  находившегося  Предположи¬
тельно  на  участке  между  Аксаем  и  Мышковой,  захватить
участок  в  районе  Васильевской,  после  чего,  продвигаясь  в
северо-восточном  направлении,  попытаться  соединиться  с
 6-й  армией  юго-западнее  Тундутова.  Генерал-полковник
исключал  возможность  проведения  наступления  на  Абгане-
рово  в  обход  названных  участков  через  железнодорожную
линию  на  участке  Плодовитое—вокзал,  так  как  обстановка
в  районе  северо-восточнее  Котельникова  (восточнее  вокза¬
ла)  была  ему  неясна.  В  ходе  дальнейшего  развития  ситуа¬
ции  не  исключалась  возможность  того,  что  7-й  румынский
армейский  корпус  во  время  наступления  может  оказаться
втянутым  в  боевые  действия,  район  которых  расположен  в
стороне  от  направления  его  наступления,  в  результате  чего
не  сможет  позднее  нанести  основной  удар  всеми  своими
силами.  57-й  танковый  корпус  вместе  с  тремя  танковыми
дивизиями  должен  был  вести  самостоятельное  наступление,
командование  же  румынской  армии  получило  задачу  сила¬
ми  7-го  и  6-го  армейских  корпусов  оказывать  поддержку
57-му  танковому  корпусу  с  флангов.
 На  совещании  2  декабря  вопрос  о  дне  и  времени  на¬
чала  наступления  был  еще  окончательно  не  решен.  Пер¬
воначально  установленный  день  «X»  —  8  декабря,  скорее
всего,  был  нереален  из-за  медленного  подхода  23-й  тан¬
ковой  дивизии  и  неясной  ситуации  с  17-й  танковой
дивизией.  Кроме  того,  погода  в  то  время  была  неблаго¬
 147

приятной  для  реализации  намеченных  планов  —  шли  дож¬
ди,  и  наступило  некоторое  потепление,  в  результате  чего
дороги  размыло.  По  мнению  метеорологов,  длительное
похолодание  должно  было  наступить  только  после  8  де¬
кабря.  10  декабря  погода  действительно  изменилась:  на¬
ступили  заморозки,  земля  быстро  затвердела.  В  связи  с
этим  командующий  группой  армий  принял  решение
начать  наступление  12  декабря,  не  дожидаясь  подхода
17-й  танковой  дивизии,  тем  более  что  ситуация  в  6-й  ар¬
мии  не  позволяла  откладывать  начало  наступления  на  бо¬
лее  позднее  время.
 В  назначенное  время  57-й  танковый  корпус  выступил  из
района,  располагавшегося  северо-восточнее  и  севернее  Ко¬
тельникова.  Живой  силы  и  техники  не  хватало,  положение
на  восточном  фланге  танкового  корпуса  было  таково,  что
в  любое  время  могла  возникнуть  новая  кризисная  ситуа¬
ция,  но,  несмотря  на  это,  офицеры  и  солдаты  приступили
к  выполнению  своей  нелегкой  задачи.  Вечером  первого  дня
наступления  танковый  корпус,  избавившись  от  противни¬
ка  на  своем  левом  фланге,  подошел  к  участку  в  районе
Аксай—Есауловский.  Сопротивление  противника  было  сла¬
бым,  но  возникли  большие  трудности,  связанные  с  почвой,
которых  никто  не  ожидал:  погода  вновь  неожиданно  изме¬
нилась  в  сторону  потепления.  13  декабря  указанный  учас¬
ток  мог  быть  захвачен  —  6-й  танковой  Дивизии  удалось
продвинуться  вперед  до  высоты  под  Кумским.  В  последу¬
ющие  дни  положение  танкового  корпуса  здесь  было  очень
тяжелым,  лишь  18  декабря  после  ожесточенных  боев,  в
результате  которых  обе  стороны  понесли  значительные
потери,  противнику  был  нанесен  такой  сокрушительный
удар,  что  можно  было  подумать  о  дальнейшем  наступлении
в  направлении  Васильевской.
 15  декабря  6-я  танковая  дивизия  сообщила,  что  двадцать
три  танка  и  восемь  полевых  гаубиц  полностью  выведены
из  строя.
 17  декабря  к  месту  боевых  действий  наконец-то  подо¬
шла  17-я  танковая  дивизия,  а  18  декабря  главные  ее  силы
уже  участвовали  в  бою  между  высотой  под  Кумским  и
Доном,  где  русский  кавалерийский  корпус  окончательно
 148

утратил  свою  боеспособность  в  результате  предыдущих
боев.
 В  целом  результаты  первых  дней  наступления  были  не
очень  удовлетворительны.  Танковому  корпусу  удалось  про¬
двинуться  к  Сталинграду  лишь  на  шестьдесят  километров,
при  этом  потери  в  технике  были  довольно  значительны.  Но
и  противнику  был  нанесен  сильный  урон:  8-й  танковый
корпус  и  3-й  гвардейский  мотопехотный  корпус  русских
также  понесли  значительные  потери.
 Армейской  группе  приходилось  довольно  трудно  еще
и  в  силу  того,  что  противнику  были  известны  исходные
позиции  немецких  частей.  Из  района  окружения  посто¬
янно  отводились  войска,  а,  по  сведениям  дальней  развед¬
ки,  с  северо-востока  следовало  ожидать  подхода  новых
танковых  соединений  русских,  скорее  всего,  это  могли
быть  23-й  танковый  корпус  и  несколько  самостоятельных
танковых  подразделений.
 Воздушная  разведка  доложила,  что  наблюдается  активное
движение  русских  войск  от  Калача  на  юго-восток,  что  гово¬
рило  о  приближении  новых  ожесточенных  боев.  19  декабря
57-му  танковому  корпусу  с  6-й  танковой  дивизией  удалось
полностью  преодолеть  сопротивление  противника  на  участ¬
ке  южнее  Мышковой.  Несмотря  на  наступление  темноты,
невзирая  на  метель  и  холод,  мотопехота  и  танки  6-й  танко¬
вой  дивизии  захватили  южный  берег  Мышковой  и  в  резуль¬
тате  дерзкого  ночного  наступления  —  плацдарм  на  северном
берегу  того  же  участка.
 Единственный  мост  через  Мышковую  оказался,  таким
образом,  в  руках  немецких  частей,  целый  и  невредимый.
 Головные  части  армейской  группы  6-й  армии  находились
теперь  на  расстоянии  пятидесяти  пяти  километров  от  рай¬
она  окружения.  Между  плацдармом  и  Сталинградом  еще
лежала  открытая  степь,  но  уже  можно  было  видеть  сигналь¬
ные  ракеты  на  южном  фронте  кольца  окружения.
 В  ходе  ожесточенных  боев  с  постоянно  наступавшими
частями  противника  немецким  войскам  удалось  20  декаб¬
ря  расширить  плацдарм  и  21  декабря  сломить  сопротивле¬
ние  русских  настолько,  что  можно  было  продолжить
наступление,  правда,  23-й  танковой  дивизии  удалось  за¬
 149

владеть  лишь  очень  небольшим  участком  территории.  Про¬
тивник  мог  многократно  провести  наступление  с  востока  в
направлении  между  данной  дивизией  и  рекой  и  тем  самым
отсечь  основные  силы  танкового  корпуса  от  частей,  кото¬
рые  вели  бои  на  плацдарме.  22  декабря  ситуация  в  тылу
плацдарма  и  сообщения  о  подходе  новых  танковых  подраз¬
делений  русских  также  не  позволяли  продолжить  наступ¬
ление  на  Сталинград.  Силы  57-го  танкового  корпуса  были
слишком  слабы,  чтобы  успешно  вести  боевые  действия  в  тех
ситуациях,  которые  ему  навязывали  мощные  силы  против¬
ника.  17-й  танковой  дивизии  во  взаимодействии  с  6-й  тан¬
ковой  дивизией  удалось,  правда,  захватить  участок  на
южном  берегу  Мышковой  западнее  Громославки,  но  мно¬
гие  ее  подразделения  еще  находились  далеко  позади,  поэто¬
му  очистить  этот  участок  между  Мышковой  и  Доном  не
представлялось  возможным.
 Западнее  Дона  советские  войска  провели  за  прошед¬
шие  дни  ряд  непрерывных  наступательных  операций  про¬
тив  48-го  танкового  корпуса.  Если  бы  в  эти  дни  и  могла
наступить  какая-либо  пауза,  то  вскоре  все  равно  следо¬
вало  бы  ожидать  возобновления  наступления  противни¬
ка,  только  в  еще  большем  масштабе.
 В  результате  наступательных  действий  русских  против
48-го  танкового  корпуса  дивизия  «Адам»  вынуждена  была
покинуть  плацдарм  под  Нижне-Чирской,  о  чем  будет  по¬
дробнее  рассказано  в  последующих  главах.
 Восточнее  Дона  противник  также  перегруппировался  —
это  ясно  говорило  о  том,  что  советское  командование  на¬
меревалось  наряду  с  операцией  западнее  реки  осуществить
и  наступление  на  Котельниково  в  юго-западном  направ¬
лении.
 Гитлер  вновь  запрещает  прорыв  из  «крепости»
 На  окруженной  территории  были  сделаны  все  необхо¬
димые  приготовления  для  прорыва,  как  это  уже  однаж¬
ды  было  в  ноябре.  Танковые  подразделения,  насколько
они  еще  были  боеспособными,  вновь  расположились  на
 150

юге.  Настроение  у  всех  было  приподнятое.  На  тот  момент
командование  6-й  армии  предполагало,  что  удастся  осу¬
ществить  прорыв  на  глубину  пятнадцати  километров,  так
как  соотношение  сил,  нехватка  горючего  и  недостаточное
количество  боеприпасов  не  позволяли  прорваться  на  боль¬
шее  расстояние.  Армия  намеревалась  выступить  только
тогда,  когда  деблокирующие  части  подойдут  на  расстоя¬
ние  восемнадцати  километров  от  котла.
 Ключевые  слова  «Удар  грома»  означали  начало  всех
необходимых  для  проведения  операции  мер,  руководст¬
во  осуществлением  которых  было  поручено  командиру
53-го  полка  шестиствольных  минометов  полковнику
Шварцу.  Два  саперных  батальона,  два  дорожно-строитель-
ных  батальона  и  один  мостостроительный  батальон  долж¬
ны  были  разминировать  местность  для  прохода  танковых
частей,  участок  прорыва  которых  находился  южнее  Кар-
повки,  и  одновременно  очистить  путь  для  моторизованных
колонн.  Все  было  подготовлено,  вплоть  до  маркировочных
столбов,  однако  этой  операции  не  суждено  было  осуще¬
ствиться.
 Командование  танковых  и  инженерных  частей,  равно
как  и  армейская  служба  связи,  подготовили  все  для  того,
чтобы  обеспечить  войска  во  время  прорыва  надежной  ра¬
диосвязью:  уже  с  10  декабря  были  введены  в  действие
шесть  приемников  для  прослушивания  радиосвязи  меж¬
ду  подразделениями  армейской  группы  Гота.  Русские  ста¬
ли  создавать  радиопомехи  на  соответствующих  волнах  и,
передавая  неразборчивые  радиограммы,  пытались  ввести
в  заблуждение  немецкую  службу  радиоперехвата,  но,  не¬
смотря  на-все  эти  помехи,  командование  в  котле  получа¬
ло  информацию  о  всех  происходящих  событиях.
 Даже  если  в  группе  армий  сильно  сомневались  в  том,
что  армейской  группе  Гота  удастся  достичь  котла,  то  в
самой  группе  все  же  надеялись  имевшимися  в  распоря¬
жении  силами  подойти  на  достаточно  близкое  расстояние
от  окруженных  частей  и  полагали,  что  6-я  армия  не  упу¬
стит  возможности  осуществить  прорыв,  чтобы  оконча¬
тельно  оставить  Сталинград.  Было  запланировано  после
соединения  с  6-й  армией  всю  линию  фронта  переместить
 151

назад,  кроме  участка  у  Котельникова,  однако  командую¬
щий  6-й  армией  не  мог  освободиться  от  старых,  дедовс¬
ких  понятий,  запрещавших  ему  отважиться  на  какие-либо
решительные  действия.  Пусть  кто-нибудь  выйдет  вперед,
бросит  камень  и  скажет,  где  проходит  граница  между
долгом  и  судьбой,  между  ошибкой  и  трагизмом.
 Там,  где  нет  возможности  для  защиты,  легко  и  просто
встать  на  сторону  тех,  кто  придерживается  русской  пого¬
ворки  об  угле:  «Если  не  горит,  то  пачкает».  И  все  же  ис¬
тина  везде  должна  оставаться  истиной,  и  здесь  было  бы
уместно  вспомнить  девиз  покойного  фельдмаршала  фон
Рейхенау:  «Auditaur  et  altera  pars»,  что  в  переводе  с  латы¬
ни  означает  «Следует  выслушать  и  другую  сторону».
 В  многочисленных  радиограммах  и  по  телефонной
связи  командование  группы  армий  ежедневно  запраши¬
вало  Верховное  командование  о  разрешении  на  прорыв
 6-й  армии.
 21  декабря  в  результате  постоянных  запросов  начальни¬
ка  Генерального  штаба  сухопутных  войск  Гитлер  дал  свое
согласие  на  наступление  6-й  армии,  однако  при  этом  по¬
ставил  условие,  что  армия  не  должна  оставлять  Сталинград.
По  его  мнению,  6-я  армия  должна  была  осуществлять  обо¬
рону  оставшихся  фронтов  и  расширить  территорию  котла
в  юго-западном  направлении  настолько,  чтобы  можно  было
соединиться  с  4-й  танковой  армией.  Данное  требование
было  невыполнимо.
 21  декабря,  то  есть  в  тот  же  день,  Гитлер  потребовал
представить  ему  данные  о  наличии  горючего  в  6-й  армии,
о  чем  ему  было  сообщено  из  котла  радиограммой  с  точ¬
ностью  до  литра.  Данное  требование,  естественно,  было
связано  с  предстоящим  прорывом,  и,  когда  выяснилось,
что  горючего  для  танков  хватало  лишь  на  тридцать  ки¬
лометров,  Гитлер  высказал  свое  отношение  к  проведению
операции:
 — 	Ну,  вот  и  дождались,  Цейтцлер.  Я  не  могу  брать  на
себя  ответственность  за  то,  что  наши  танки  без  горючего
застрянут  в  степи.
 В  результате  еще  раз  был  отдан  приказ  о  запрете  про¬
рыва.
 152

Весь  котел  замер,  командование  чувствовало  свое  бесси¬
лие,  последний  шанс  был  упущен.
 Стрелки  часов  жизни  6-й  армии  начали  вращаться  с  бе¬
шеной  скоростью,  каждый  час  равнялся  дню,  механизм
часов  был  на  исходе.
 Все  надежды  рухнули
 Обстановка,  сложившаяся  в  тылу  плацдарма  под  Васи¬
льевской,  а  также  сообщения  о  подходе  с  севера  крупных
моторизованных  частей  противника  вынуждали  к  приня¬
тию  новых,  решительных  мер.  Командующий  армейской
группой  вновь  и  вновь  задумывался  о  том,  чтобы  отме¬
нить  принятое  им  ранее  решение,  а  именно:  поручить
17.-й  танковой  дивизии  удерживать  занятую  территорию
и  с  плацдарма  23-й  танковой  дивизии-начать  наступле¬
ние  вдоль  и  восточнее  железной  дороги  Котельниково—
вокзал,  Шутово—Абганерово.  После  того  как  22  декабря
радиоразведка  подтвердила  сведения  о  новой  дислокации
противника,  командующий  решил  провести  перегруппи¬
ровку  сил  и  продолжить  наступление  24  декабря  с  плац¬
дарма  23-й  танковой  дивизии.
 Когда  же  незадолго  до  этого  начальник  Генерального
штаба  армейской  группы  сообщил  устно  по  телефону  о  дан¬
ном  намерении  начальнику  штаба  группы  армий  «Дон»,
фельдмаршал  фон  Манштейн  подключился  к  телефонному
разговору  и  сообщил  о  «принятии  мер  чрезвычайной  важ¬
ности».
 17  и  18  декабря  8-я  итальянская  армия,  находившаяся
на  южном  фланге  группы  армий  «Б»,  подверглась  нападе¬
нию  превосходящих  сил  противника,  в  результате  чего  уже
в  первый  день  наступления  русским  удалось  прорвать  обо¬
рону  итальянцев  и  продвинуться  вглубь  на  сорок  пять  ки¬
лометров.  В  последующие  дни  советские  боевые  части
развили  свой  успех  настолько,  что  командующий  группой
армий  «Дон»  был  вынужден  пойти  на  «меры  чрезвычайной
важности»,  чтобы  тем  самым  устранить  опасную,  ситуацию,
складывавшуюся  на  северном  фланге  группы  армий.
 153

Заявление  о  принятии  данных  мер  последовало  на  сле¬
дующий  день  после  приказа  армейской  группе  остановить
наступление  на  Сталинград,  занять  оборону  на  уже  заня¬
тых  позициях,  а  6-й  и  11-й  танковым  дивизиям  (последняя
из  состава  48-го  танкового  корпуса)  выступить  маршем  в
сторону  3-й  румынской  армии  и  закрыть  брешь  на  север¬
ном  фланге  группы  армий.
 В  то  время  как  армейская  группа  отдавала  приказы  о
переходе  к  обороне  и  переброске  6-й  танковой  армии,  ко¬
мандующий  и  начальник  Генерального  штаба  в  многократ¬
ных  и  длительных  телефонных  разговорах  (последний
состоялся  в  ночь  с  23  на  24  декабря)  пытались  перенести
сроки  ввода  в  действие  6-й  танковой  армии  на  более  по¬
зднее  время.
 Командующий  армейской  группой  был  убежден,  что  на¬
ступление  на  Сталинград  было  бы  успешным  после  пере¬
группировки  57-го  танкового  корпуса,  и  считал,  что  прибли¬
жение  к  Сталинграду  на  расстояние  до  двадцати  пяти
километров  будет  достаточным,  чтобы  позволить  6-й  армии
осуществить  прорыв  из  окружения.
 В  танковой  армии  все  были  готовы  к  тому,  чтобы  сде¬
лать  ход  последней  картой  и,  собрав  все  силы,  нанести  по¬
следний  удар.  Танки  выстроились  колоннами,  бронеавто¬
мобили  и  самоходные  артиллерийские  установки  стояли
наготове  —  все  было  подготовлено  к  решающему  наступ¬
лению.  Оставалось  только  «нажать  на  кнопку»,  и  вся  тан¬
ковая  армада  двинулась  бы  маршем.  Но  кнопка  не  была
нажата,  поскольку  немецкое  Верховное  командование  не
хотело  сдавать  Сталинград  и  полагало,  что  после  восстанов¬
ления  ситуации  на  стыке  группы  армий  «Дон»  и  «Б»  удас¬
тся  продолжить  наступлейие  на  город.  Однако  вся  общая
ситуации,  как  казалось,  исключала  возможность  удержания
достигнутых  рубежей,  а  вывод  6-й  танковой  армии  настоль¬
ко  ослабил  боевую  мощь  армейской  группы,  что  с  теми
силами,  которые  у  нее  оставались,  можно  было  думать  о
более  или  менее  успешной  обороне  лишь  на  очень  корот¬
ком  участке  фронта.
 Приказ  о  выводе  6-й  танковой  армии  из  состава  армей¬
ской  группы  и  удержании  занятой  территории  остался  в
 154

силе.  Армейская  группа  вынуждена  была  смириться  с  дан¬
ным  решением  и  пыталась  хоть  что-нибудь  предпринять  в
этой  сложной  ситуации.
 В  это  время  в  Сталинграде  ждали  приказа  Гитлера  о  нача¬
ле  прорыва  или  же  решения  командующего  об  осуществле¬
нии  прорыва  самостоятельно  под  свою  ответственность  и
надеялись  при  этом  на  участке  Мышкова  встретить  передо¬
вые  отряды  6-й  армии.  Деблокирующие  дивизии  продвину¬
лись  на  сто  тридцать  километров,  при  этом  каждый  думал  о
том,  как  вызволить  своих  товарищей  из  Сталинграда.  Теперь,
похоже,  все  было  кончено.
 В  ночь  на  23  декабря  в  командовании  сухопутных  войск
наблюдалось  некоторое  оживление,  казалось,  что-то  про¬
изошло:  в  течение  второй  половины  дня  в  группе  армий
неоднократно  говорилось  о  том,  что  ночью  ожидается  чрез¬
вычайно  важное  сообщение  фюрера.  Начальник  Генераль¬
ного  штаба  хотел  сам  принять  это  сообщение  и  приказал
при  поступлении  радиограммы  тотчас  же  поставить  его  в
известность.  Потекли  томительные  часы  ожидания,  в  2.30
начальник  Генерального  штаба  был  поднят  с  постели  —  по¬
ступила  радиограмма  со  следующим  текстом:
 «Фюрер  обращает  внимание  на  то,  что  мост  через  Мыш-
ковую  является  единственным,  способным  выдержать  тя¬
желые  танки».
 Генерал  Шульц  сидел  некоторое  время,  размышляя  по
поводу  данного  сообщения.
 — 	Если  сейчас  не  произойдет  чуда,  —  сказал  коман¬
дир  23-й  танковой  дивизии,  —  дальше  уже  все  будет  бес¬
полезно!
 Чуда  не  произошло,  мир  продолжал  жить  по  своим  по¬
нятным  для  всех  законам.  Все  воодушевление  было  напрас¬
ным,  напрасной  была  пролитая  кровь.
 Армейская  группа  встретила  четвертую  рождественскую
ночь  с  тяжелым  чувством  вины  за  фюрера  и  Верховное
командование,  оказавшихся  неспособными  помочь  6-й  ар¬
 155

мии,  а  этой  помощи  там  наверняка  ждали.  Судьба  отвер¬
нулась  как  от  нее,  так  и  от  6-й  армии  в  их  стремлении
превратить  поражение  в  действительно  большой  успех.
Операция  «Зимняя  гроза»  была  остановлена.
 У  генерал-полковника  Гота  и  его  ближайших  товарищей
теперь  уже  не  оставалось  сомнения  в  том,  каков  будет  ис¬
ход  борьбы  6-й  армии  в  Сталинграде.
 Заключительные  аккорды  в  районе  наступления
 Лишь  спустя  несколько  часов  после  переброски  6-й  тан¬
ковой  армии  большие  силы  русских  выступили  против
 7-го  румынского  армейского  корпуса.
 Командующий  танковой  армией  опасался,  что  57-й  тан¬
ковый  корпус  может  оказаться  в  окружении,  поэтому  по¬
просил  разрешения  отвести  корпус  назад  на  старые
позиции,  которые  танковые  части  занимали  12  декабря.
 Уже  23  декабря  генерал-полковник  Гот  указывал  на
шаткое  положение  северного  фронта.  Вместо  удовлетворе¬
ния  данной  просьбы  группа  армий  по  указанию  немецкого
Верховного  командования  отказала  в  отводе  корпуса  на
старые  позиции:  «Танковой  армии,  используя  свою  мо¬
бильность,  необходимо  предотвратить  прорыв  вражеских
войск».
 Выполнение  данного  задания  предполагало  наличие  оп¬
ределенных  сил,  а  их  не  было,  то  есть  этот  приказ  не  мог
быть  выполнен,  и  тем  самым  оказалось  невозможным  пре¬
дотвратить  26  декабря  прорыв  русских  танковых  бригад  в
месте  расположения  7-го  румынского  корпуса.  Только  в
самую  последнюю  минуту,  когда  57-му  танковому  корпу¬
су  действительно  грозило  окружение,  армейская  группа
получила  разрешение  отойти  на  старые,  исходные  позиции.
 7-й  румынский  корпус  подвергся  нападению  противника  и
был  расколот,  и  лишь  небольшим  его  остаткам  удалось  из¬
бежать  плена  или  уничтожения.
 Перед  натиском  советских  войск,  наступавших  силами
1-го  гвардейского  стрелкового  корпуса,  11-го  гвардейско¬
го  моторизованного  корпуса  и  7-го  танкового  корпуса,  за
 156

которым  вплотную  двигались  части  8-го  танкового  корпу¬
са,  невозможно  было  удержать  фронты  на  исходных  пози¬
циях,  в  связи  с  чем  29  декабря  они  были  перенесены  в
район  вокзала  и  Ремонтной.  В  то  же  время  три  советские
мотострелковые  дивизии  и  четыре  танковые  бригады,  вхо¬
дившие  в  состав  28-й  армии,  стоявшей  наготове  под  Аст¬
раханью,  выступили  против  16-й  немецкой  мотопехотной
дивизии.  В  результате  дивизия  отступила  к  Элисте  —  это
единственное,  что  ей  оставалось  сделать.
 В  самом  конце  декабря  командование  48-м  танковым
корпусом  перешло  к  3-й  румынской  армии,  в  районе  из¬
лучины  Дона  и  Чира  командование  принял  генерал-лейте¬
нант  Мит.
 Ситуация  западнее  Дона  в  декабре  1942  года
 Ведя  непрерывные  наступательные  бои,  советские  бое¬
вые  части  в  течение  декабря  подошли  вплотную  к  линии
фронта  отведенной  назад  3-й  румынской  армии.  В  48-м  тан¬
ковом  корпусе,  находившемся  в  районе  устья  Чира,  могли
думать  о  чем  угодно,  только  не  об  участии  в  наступлении
4-й  танковой  армии  на  Сталинград.  Напротив,  он  вынуж¬
ден  был  оставить  плацдармы  на  Чире  и  Дону  и  занять  обо¬
рону  по  всему  фронту.  Ожесточенные  оборонительные  бои
проходили  также  на  примыкавшем  с  запада  Чирском  фрон¬
те,  созданном  3-й  румынской  армией,  где  с  большим  тру¬
дом  удалось  сдержать  наступление  и  прорыв  советских
частей  в  направлении  Ростова.  Советское  командование
стремилось  прежде  всего  к  тому,  чтобы  отсечь  не  только
правый  фланг  группы  армий  «Дон»  (здесь  располагалась
 4-я  танковая  армия,  которая  должна  была  принять  участие
в  наступлении  на  Сталинград),  но  и  нарушить  тыловые
связи  всей  группы  армий  «А».
 Оборонительные  силы,  находившиеся  в  распоряжении
немецкой  стороны,  были  невелики,  так  как  привезенные
некоторое  время  назад  с  запада  по  железной  дороге  части
сразу  же  из  вагонов  были  брошены  на  латание  брешей  на
Чирском  фронте,  а  соединения,  задействованные  непосред¬
 157

ственно  на  фронте,  в  большей  своей  части  б*>иш  сформи¬
рованы  из  отпускников.  Тяжелое  оружие  вряд  ли  было  в
наличии,  в  большинстве  случаев  отсутствовали  даже  поле¬
вые  кухни.  Следует,  однако,  отметить,  что  на  этом  фронте
солдаты,  лишенные  надежды,  воевали  самоотверженно,  не
щадя  своих  жизней,  что  можно  было  сравнить  лишь  с  боя¬
ми  в  Сталинграде,  и  только  благодаря  именно  этим  частям
русским  не  удалось  осуществить  запланированный  прорыв
к  устью  Дона.
 17 	декабря  мощные  силы  русских  частей,  после  того  как
сорвалось  наступление  в  районе  3-й  румынской  армии,
начали  ожидавшееся  наступление  против  8-й  итальянской
армии.  Наступление  осуществлялось  на  армейском  фланге
и  уже  в  первый  день  привело  к  окончательному  прорыву
русских  на  глубину  сорока  пяти  километров.  Два  дня  спу¬
стя  фронт  шириной  около  ста  пятидесяти  километров  был
разорван,  и  в  образовавшейся  бреши  вели  бои  отдельные
окруженные  немецкие  части,  словно  на  островках,  проби¬
ваясь  на  юг  и  юго-запад,  в  то  время  как  итальянские  час¬
ти,  полностью  разбитые  и  лишенные  командования,  в
панике  спасались  бегством  на  запад  и  юго-запад.  Во  избе¬
жание  уничтожения  левого  фланга  3-й  румынской  армии
он  был  перемещен  на  юг.
 Исходя  из  сложившейся  ситуации,  группа  армий  реши¬
ла  23  декабря  остановить  дальнейшее  наступление  4-й  тан¬
ковой  армии,  о  чем  подробно  говорится  в  главе  «Все
надежды  рухнули».  Как  уже  также  известно,  группа  армий
сняла  6-ю  танковую  дивизию  с  фронта  наступления  армей¬
ской  группы  Гота,  чтобы  быстро  ввести  ее  в  действие  на
центральном  фланге  между  3-й  румынской  и  8-й  итальян¬
ской  армиями.  В  результате  такого  ослабления  4-й  танко¬
вой  армии  в  ходе  дальнейших  боевых  действий  вся
армейская  группа  Гота  была  отведена  назад.
 Между  тем  пришлось  заменить  остатки  3-й  румынской
армии  на  излучине  Дона  и  Чира.  Воля  к  сопротивлению
румынских  войск  была  сломлена,  поэтому  на  фронте  их
использовать  уже  было  нельзя.  Командование  3-й  румын¬
ской  армии  получило  в  этой  связи  приказ  собрать  остатки
армии  в  тыловых  районах  группы  армий  и  вновь  ее  сфор¬
 158

мировать.  Командовать  участком,  на  котором  располагалась
 3-я  румынская  армия,  было  поручено  вновь  сформирован¬
ной  армейской  группе  «Холидт».
 Так  как  армейская  группа  Гота  была  вынуждена  отвес¬
ти  линию  фронта  на  юго-запад,  расстояние  до  окруженной
6-й  армии  увеличивалось  все  больше  и  больше,  а  вместе  с
этим  ослабевала  и  последняя  надежда  на  помощь  окружен¬
ным.  Постоянные  наступления  противника  становились
стремительнее  не  только  в  районе  дислокации  группы  ар¬
мий  «Б»,  но  и  на  фронте  группы  армий  «А»  на  Кавказе,
особенно  против  1-й  танковой  армии,  что  должно  было,  без
сомнения,  привести  в  первую  очередь  к  сковыванию  задей¬
ствованных  здесь  немецких  частей.  Каждый  день  боев  на
старых  позициях  приближал  группу  армий  к  катастрофе.
Вместо  приказа  об  оставлении  Кавказа  группа  армий  27  де¬
кабря  получила  подробный  приказ  удерживать  позиции.
 Если  отвод  группы  армий  «А»  с  Кавказского  фронта  те¬
перь  уже  в  любом  случае  был  бы  слишком  поздним,  чтобы
помочь  окруженной  6-й  армии  (армии  можно  было  бы  по¬
мочь,  если  бы  приказ  об  оставлении  Кавказа  был  отдан  еще
в  начале  декабря),  то  теперь  была  упущена  и  последняя
возможность  вывести  с  Кавказа  хотя  бы  какие-то  части
группы  армий  «А»  через  постоянно  сужавшееся  место  под
Ростовом,  переправить  их  через  Дон  и  использовать  для
поддержки  фронта  на  Донце  или  Миусе.
 Моральные  аспекты
 Оглядываясь  на  военно-историческое  прошлое,  не  сле¬
дует  также  отказываться  и  от  моральной  оценки  того,  как
приказы  Адольфа  Гитлера  отражались  на  солдатах  и  офи¬
церах,  принимавших  участие  в  сталинградских  событиях.
 Опытные  солдаты  понимали,  что  целая  армия  стала  жер¬
твой  гипертрофированных  представлений  о  престиже.  Не
поддающийся  пониманию  военный  дилетантизм,  не  позво¬
лявший  Гитлеру  правильно  сориентироваться  во  времени  и
пространстве,  а  также  учесть  возможности  транспорта,  при¬
вел  6-ю  армию  к  гибели.
 159

Чирский  фронт,  обстановка  6  декабря  1942  года

Можно  сказать,  что  сильное  возбуждение,  овладевшее
немецким  Верховным  главнокомандованием,  наверняка
привело  бы  к  серьезным  конфликтам,  если  бы  в  то  же
самое  время  в  результате  сделок  в  Касабланке  не  стало
бы  очевидным  непреклонное  желание  союзников  уничто¬
жить  Германию.  Это  желание  впоследствии  становилось
все  более  очевидным,  в  результате  чего  старый  генерали¬
тет,  противопоставивший  себя  Гитлеру  из-за  его  действий
во  всей  сталинградской  истории,  перешел  в  ряды  защит¬
ников  немецкого  народа.
 Судьба  этих  генералов  оказалась  довольно  тяжелой:  ру¬
ководимые  человеком,  который  им  не  доверял  и  которому
они  сами  также  не  доверяли,  они  оказались  в  условиях,
вынуждавших  их  выполнять  диктаторские  приказы  до  тех
пор,  пока  не  наступил  крах  и  у  них  не  сформировалась  их
собственная  позиция  в  отношении  своего  долга.
 Эти  слова  не  преследуют  своей  целью  что-либо  приук¬
расить,  но  они  поднимают  целый  ряд  вопросов,  и  если  ос¬
тавить  их  без  внимания,  то  военной  науке  невозможно
будет  справедливо  оценить  обстановку,  царившую  в  немец¬
ких  сухопутных  войсках.
 Требования  фельдмаршала  фон  Манштейна:
«Свобода  действий»  и  создание
«Командования  Восток»
 Забот  у  окруженной  в  Сталинграде  группировки  было
немало,  но  не  меньше  было  проблем  и  у  частей,  не  попав¬
ших  в  окружение.  Так,  например,  ответственный  «коман¬
дующий  Восточным  фронтом»  благодаря  широко  задуман¬
ным  планам  и  большой  свободе  передвижения  сэкономил
бы  крупные  немецкие  силы  для  продолжения  боевых  дей¬
ствий.  Центральное  руководство  из  ставки  фюрера  всем
огромным  Восточным  фронтом  выходило  далеко  за  рамки
технических  и  человеческих  возможностей.  Разделение  те¬
атра  военных  действий  на  два,  которыми  руководили  не¬
мецкое  Верховное  командование  и  командование  сухопут¬
ных  войск,  стало  одной  из  главных  причин,  в  результате
 6 	X.  Шрётер  «Сталинград»
 161

которых  перегруппировки  и  основные  перемещения  войск
всегда  осуществлялись  с  большим  опозданием.  Решение
данной  проблемы  фельдмаршал  фон  Манштейн  видел  в
создании  командной  инстанции,  которая  взяла  бы  на  себя
руководство  всем  Восточным  фронтом.  Только  в  этом  слу¬
чае  начальник  Генерального  штаба  сухопутных  войск  мог
бы  вернуться  к  своим  первоначальным  обязанностям  и
стать  консультантом  Верховного  главнокомандующего  во
всех  вопросах,  связанных  с  проведением  операций  и  пере¬
группировок  частей  и  соединений  всех  сухопутных  войск.
 В  середине  декабря  Гитлер  был  абсолютно  несклонен,  к
тому,  чтобы  передать  в  подчинение  фельдмаршалу  фон
Манштейну  еще  и  группу  армий  «А»,  а  поставленное  им
условие  «свобода  действий  для  всех  как  необходимая  мера»
Гитлер  не  только  полностью  отклонил,  но  и  запретил  без
его  согласия  осуществлять  какое-либо  перемещение  даже
отдельной  дивизии.
 При  проведении  некоторых  мер  это  неизбежно  могло
иметь  печальные  последствия,  так  как  решение  Гитлера
доводилось  до  сведения  войск  часто  через  два-три  дня,  а
иногда  это  длилось  даже  целую  неделю.  При  ежедневно
меняющейся  и  обостряющейся  обстановке  все  решения
руководства  принимались  с  опозданием,  и  только  чувство
большой  ответственности  за  подвластные  территории  и
войсковые  соединения  удерживало  фельдмаршала  фон
Манштейна  от  того,  чтобы  отказаться  от  командования.
 Во  время  доклада  в  ставке  фюрера  фон  Манштейн,  ко¬
торый  с  озабоченностью  думал  о  всех  поступивших  от  Гит¬
лера  подробнейших  указаниях  и  инструкциях,  предложил
осуществлять  руководство  всеми  военными  действиями  из
одной  высшей  военной  инстанции,  аргументировав  это  сле¬
дующим  образом:  присутствие  Гитлера  здесь  необходимо  не
только  для  Восточного  фронта,  но  и  для  всех  театров  бое¬
вых  действий,  и  было  бы  лишним  отдавать  приказы,  вхо¬
дившие  в  компетенцию  командира  дивизии,  на  что  Гитлер
ответил:
 — 	Если  этого  не  сделаю  я,  то  кто  это  сделает?
 В  декабре  1942  года  надежда  на  создание  «Командова¬
ния  Восток»  была  окончательно  похоронена,  и  здесь  очень
 162

важно  рассказать  о  более  позднем  событии,  имевшем  связь
с  тем,  что  происходило  в  ставке  Гитлера.
 28  декабря  генерал  Хубе  по  приказу  Гитлера  вылетел  в
ставку.
 Хубе  сделал  доклад  о  положении  дел  в  районе  Сталин¬
града  и,  воспользовавшись  случаем,  затронул  от  себя  лич¬
но  вопрос  о  «Командовании  Восток».  Гитлер  сразу  поду¬
мал,  что  данное  предложение  исходит  от  фельдмаршала
фон  Манштейна,  который  решил  довести  фюрера  околь¬
ным  путем,  то  есть  через  Хубе,  с  тем  чтобы  отказать¬
ся  от  выполнения  приказов,  поступающих  в  сухопутные
войска.
 На  следующий  день  генерал  Шмундт  позвонил  началь¬
нику  Генерального  штаба  группы  армий  «Дон»  и  инфор¬
мировал  генерала  Шульца  о  следующем:  «Фюрер  кате¬
горически  отклоняет  теперь  все  предложения  и  не  жела¬
ет,  чтобы  вопрос  о  создании  «Командования  Восток»
когда-либо  еще  раз  возникал  в  дальнейшем».  Вопрос  был
закрыт.
 Что  происходило  в  то  же  самое  время?
 12  декабря  Гот  передал  по  радио:  «Держитесь,  мы  при¬
дем».
 25  декабря  в  узком  кругу  начальник  Генерального  шта¬
ба  сухопутных  войск  произнес  следующие  слова:
 — 	6-й  армии  уже  ничем  не  помочь,  единственное,  что
мы  можем  сделать,  —  это  сообщить  ей  об  этом.
 Этими  словами  он  разделял  мнение  командующего  о
том,  что  армия  была  потеряна  в  тот  момент,  когда  не  вос¬
пользовалась  последним  шансом  для  прорыва.
 Сообщение  начальника  Генерального  штаба  от  сообще¬
ния  Гота  разделяли  двенадцать  дней,  о  которых  нельзя  не
сказать  несколько  слов.
 12  декабря  по  приказу  начальника  связи  армии  выле¬
тел  инженер  люфтваффе,  который  должен  был  руково¬
дить  вводом  в  эксплуатацию  дециметровой  станции
недалеко  от  Чирской.  В  то  же  время  на  юго-западной
 163

границе  котла  была  возведена  мачта  высотой  сорок  мет¬
ров.  Два  раза  сооружение  сносило  в  результате  огня  про¬
тивника,  но  затем  все  же  связь  удалось  наладить.  На
одном  конце  провода  дециметровой  станции  было  коман¬
дование  армии,  на  другом  —  командный  пункт  группы
армий  «Дон».  Первый  разговор  состоялся  между  началь¬
ником  связи  армии  полковником  Арнольдом  и  начальни¬
ком  связи  группы  армий  полковником  Мюллером.  В  то
время  как  полковник  Мюллер  искал  фельдмаршала,  что¬
бы  пригласить  его  к  аппарату,  полковник  Арнольд  вошел
в  бункер  Паулюса.
 — 	Разрешите  доложить,  что  господин  фельдмаршал  фон
Манштейн  хотел  бы  поговорить  с  господином  генералом  по
телефону.
 Генерал  Паулюс  сделал  глуповатую  мину:
 — 	Арнольд,  перестаньте  так  шутить.
 Когда  же  он  услышал  в  трубке  голос  Манштейна,  то
воспрянул  духом.
 В  ту  ночь  связь  функционировала  в  течение  пяти  часов,
ею  пользовались  штаб  командования,  офицер  разведки  и
безопасности  и  начальник  тыла  армии.
 Каждый  раз  командующий  группой  армий  и  его  на¬
чальник  штаба  разговаривали  с  командованием  в  котле  не
более  двух  минут,  но  это  были  очень  напряженные  ми¬
нуты  —  фон  Манштейн  и  генерал  Шульц  подходили  к
аппарату,  что  называется,  ни  с  чем.  Не  раз  в  котле  цеп¬
лялись  за  самые  маленькие  возможности,  за  крохотные
лазейки,  при  этом  появлялись  надежды,  которые  так  и  не
осуществились.  Пытались  сделать  все:  начальник  Гене¬
рального  штаба  группы  армий  был  в  котле,  начальник
оперативного  управления  разговаривал  с  генералом  Пау-
люсом  и  генералом  Шмидтом,  сотни  радиограмм  безжа¬
лостно  сообщали  о  состоянии  дел,  генералы  и  штабные
офицеры  прилетали  в  котел  и  вновь  улетали.  Их  порт¬
фели  были  набиты  документами  о  снабжении,  оценками
положения  в  армии  и  письмами,  написанными  от  руки,  —
ничего  не  приукрашивалось  и  ничего  не  преувеличива¬
лось:  белые  листки  содержали  трезвые  цифры  и  сухие
слова  о  состоянии  дел  и  о  тревоге.  Ничто  не  помогало,
 164

за  пределами  котла  все  были  бессильны,  когда  оттуда  по¬
ступали  какие-либо  просьбы.
 В  окружении  люди  хотели,  чтобы  в  Сталинград  прибы¬
ла  пехота  —  по  воздуху  необходимо  было  доставить  три
полка.  Манштейн  и  его  начальник  штаба  прекрасно  знали,
о  чем  думало  командование  в  котле:  «...если  они  нам  дос¬
тавят  солдат  по  воздуху,  то  от  нас  еще  не  отказались».
 — 	Мы  не  можем  даже  обеспечить  им  по  воздуху  снаб¬
жение,  —  с  отчаянием  говорили  группе  армий.  —  Как  тут
можно  думать  о  пополнении?
 «Неужели  не  оказалось  ни  одного  человека,  который
сказал  бы  Паулюсу  правду?»  —  часто  задавали  вопрос,  на
который  можно  было  услышать  ответ:  «А  зачем  это  нуж¬
но?  До  24  декабря  в  этом  не  было  необходимости,  так
как  была  еще  надежда  на  то,  что  армия  прорвется,  а  пос¬
ле  25  декабря  было  уже  слишком  поздно,  и  потом,  зачем
приговоренному  к  смерти  пациенту  говорить  о  том,  что
он  умрет?»
 18 	декабря  по  дециметровой  связи  было  произведено  по
телефону  даже  бракосочетание.  20  декабря  станция  в  Чир-
ской  оказалась  под  угрозой  нападения  противника,  поэто¬
му  станцию  перенесли  в  другое  место.  Затем  два  дня  все
шло  хорошо,  но  22  декабря  необходимо  было  вновь  сме¬
нить  место  расположения  станции,  однако  расстояние  между
котлом  и  станцией  оказалось  слишком  большим.  22  декаб¬
ря  состоялся  последний  телефонный  разговор.
 ...а  людям  —  сочувствие
 В  соответствии  с  календарными  днями  в  Сталинграде
также  наступало  Рождество,  но  выглядело  оно  сейчас  со¬
всем  не  так,  как  это  было  когда-то  на  родине,  в  Германии.
Это  вообще  нельзя  было  назвать  Рождеством:  над  степной
равниной,  покрытой  снегом,  нависало  серое  небо,  ночью
при  скудном  свете  узкого  полумесяца  от  жуткого  мороза  все
коченело.
 Следует  попытаться  хотя  бы  в  нескольких  словах  рас¬
сказать  о  том,  что  происходило  тогда  на  42-й  широте.
 165

Один  содцат,  бывший  когда-то  в  Дрездене  священником,
на  гранатометной  позиции  высоты  137  говорил  своим  ше¬
стерым  товарищам:
 — 	Сталинградское  Рождество  —  это  фронтовое  Еванге¬
лие.  Если  кто-нибудь  когда-нибудь  об  этом  услышит  или
вспомнит,  ему  придется  трезвым  и  суровым  взглядом  оки¬
нуть  далекое  прошлое  и  вернуться  к  городу  на  Волге,  ко¬
торый  стал  Голгофой  для  6-й  армии.
 Они  не  сидели  в  Сталинграде  за  длинными  столами,  по¬
крытыми  белыми  скатертями,  не  было  ни  орехов,  ни  яблок,
а  лишь  несколько  небольших  елочек  из  леса  или  из  посы¬
лок,  присланных  когда-то  по  полевой  почте.
 Если  у  кого-нибудь  была  свечка,  ее  втыкали  в  гор¬
лышко  от  бутылки,  в  доску  рядом  с  амбразурой,  в  кас¬
ку,  в  ящик  или  крепили  на  какой-нибудь  ветке.  Свечка
горела  не  больше  пяти  минут  —  затем  ее  хозяин  задувал
пламя  и  прятал  ее  для  следующего  вечера.
 Впрочем,  о  елках  и  тостах  вообще  никто  не  думал,  все
думали  о  боеприпасах  и  хлебе,  а  также  о  том,  кто  был  ря¬
дом.
 Ряды  солдат  сильно  поредели,  поэтому  приходилось  дер¬
жаться  всем  вместе.  Столами  служили  доски  и  ящики,  бо¬
калами  —  кружки.  Кому  повезло,  пил  из  них  водку,  а  если
начинало  тошнить,  вино.  Но  в  большинстве  случаев  нико¬
го  не  тошнило,  так  как  пили  немецкий  чай  и  талую  снего¬
вую  воду.
 За  последние  недели  солдаты  научились  не  тратить  лиш¬
них  слов,  все  стали  молчаливее.
 Такова  была  картина  рождественских  праздников  в  Ста¬
линграде.
 Трудно  сказать,  что  руководило  людьми,  то  или  иное
чувство  можно  описать  лишь  тогда,  когда  оно  у  человека
есть.  Можно,  однако,  с  уверенностью  сказать,  что  у  всех
была  тоска  по  тем,  кого  они  любили,  и  это  чувство  пере¬
носило  их  через  многие  тысячи  километров  туда,  где  их
ждали.  Что  еще  их  объединяло  в  той  ситуации,  так  это  от¬
сутствие  подарков  друг  для  друга  и  небо  над  головой,  ко¬
торое  и  в  те  рождественские  дни  было  красным  от  дыма  и
пламени  пожаров,  и  не  хотелось  верить  в  то,  что  это  была
 166

мантия  Бога.  И  никто,  разумеется,  не  говорил  о  мире  на
земле,  так  как  даже  в  эти  рождественские  дни  люди,  не
прислушиваясь  к  голосу  Всевышнего,  продолжали  убивать
друг  друга.
 Водка  была  в  Карповке.  За  девять  дней  до  окружения
прибыл  предназначавшийся  для  фронта  состав  из  сорока
трех  вагонов.  Часть  груза  была  переправлена  через  Дон
или  оставлена  на  складах  в  Чире  и  Калаче.  Три  тысячи
семьсот  шестьдесят  четыре  ящика  с  вином,  шампанским,
ликером,  коньяком.  Бутылки  с  шампанским  лопнули  от
мороза  уже  во  время  транспортировки.  Десять  тысяч  бу¬
тылок  прихватили  с  собой  отступавшие  войска,  сто  ты¬
сяч  бутылок  выпили  за  свою  победу  солдаты  Красной
армии.  Почты  не  было,  хотя  иногда  сбрасывали  несколь¬
ко  мешков,  но  что  были  эти  мешки  для  такого  количе¬
ства  людей?  Кто  любопытен,  тому  следует  сказать,  что
триста  восемьдесят  мешков  сталинградской  почты  сгоре¬
ли  в  Жирнове,  так  как  прибывший  из  Дрездена  в  день
наступления  начальник  полевого  почтового  отделения  не
владел  всей  ситуацией  и  поэтому  не  знал,  что  уже  было
сообщение  о  приближении  русских  танков,  и  не  догадал¬
ся  поэтому  бросить  хотя  бы  по  одному  мешку  в  ма¬
шины,  постоянно  двигавшиеся  в  направлении  Нижне-
Чирской.
 Триста  восемьдесят  мешков  —  это  очень  много,  а  когда
пламя  охватило  сотню  мешков,  русские  уже  подошли.
Еще  в  начале  января  в  русских  войсках  курили  «Юно
рунд»  (марка  сигарет).  В  Ясиноватой  стояли  тридцать  два
вагона  с  тремя  с  половиной  миллионами  пачек.  Необхо¬
димы  были  машины  для  их  транспортировки,  поэтому
пачки  заблаговременно  сложили  штабелями  и  накрыли
брезентом.  В  конце  января  по  распоряжению  начальника
полевого  почтового  отделения  сухопутных  войск  все  пач¬
ки  сигарет  были  распределены  по  лазаретам,  если  сига¬
реты  в  них  были  еще  пригодны  для  курения.
 Многие  в  котле  по  этому  поводу  говорили,  что  лучше
иметь  синицу  в  руках,  чем  журавля  в  небе.  Несколько
десятков  имели  синицу  в  руках,  а  именно  жареного  гуся,
говяжий  язык  в  мадере,  шабли  или  мартель.  Другие  ели
 167

гороховый  суп,  гуляш  из  конины  или  морковь,  сварен¬
ную  в  талой  снеговой  воде.  Третьи  оттаивали  между  ног
конину,  провернутую  через  мясорубку  и  положенную  в
мешки  для  белья,  и  ели  ее  в  сыром  виде  и  без  соли.
 Большинство  праздновали  Рождество  с  горьким  при¬
вкусом  во  рту,  щемящими  чувствами,  многочисленными
паролями  в  голове,  тайным  страхом  перед  распределени¬
ем  кусков  хлеба  весом  по  сто  граммов,  а  также  с  чувством
доверия  к  фюреру  или  без  него.  По  поводу  рождествен¬
ских  передач  великогерманского  радио  или  каких-нибудь
новых  выдумок  имперского  Министерства  пропаганды
смеялись  или  отпускали  крепкие  словечки,  в  зависимос¬
ти  от  темперамента.
 В  рождественскую  ночь  погибло  двадцать  шесть  чело¬
век.  Нетрудно  было  запомнить  их  имена,  и  солдаты,  глу¬
боко  потрясенные,  стояли  у  их  снежных  нор.  Четыре
недели  спустя  на  поле  боя  остались  лежать  десятки  ты¬
сяч,  на  которых  уже  никто  не  обращал  внимания.
 В  деревянном  доме  под  Вороновом  одиннадцать  сол¬
дат  71-й  пехотной  дивизии  праздновали  сочельник.  Сна¬
чала  они  пели:  «Тихая  ночь,  святая  ночь!»  (слова  из  рож¬
дественской  песни).  Спели  нормально.  Затем  пропели:  «О
радостное...»,  при  этом  губная  гармошка  исполняла  ме¬
лодию.  Первую  строку  знали  все,  вторую  строку  спели
только  три  человека,  третью  строку  не  исполнил  уже
никто,  кроме  губной  гармошки.
 И  тут  вдруг  запел  кто-то  еще.  Голос  был  чистый  и  мяг¬
кий.  Человек  пел  на  немецком  языке:
 О  радостное,  о  благословенное,
 Милостивое  Рождество.
 Тебя  мы  почитаем,  тебя  хотим  мы  слушать,
 Радуйся,  радуйся,  христианский  мир.
 Голос  доносился  из  лагеря  военнопленных,  а  пел  рус¬
ский.
 168

В  ночь  перед  Рождеством  три  солдата,  рискуя  жизнью,
принесли  из  небольшого  лесочка  под  Гумраком  сосну,
после  чего  вырезали  из  фольги  звездочки,  а  из  бумаги
для  светомаскировки  —  орнаменты.  На  Рождество  дере¬
во  заполыхало  огнем  на  высоте  137  —  видно  было  изда¬
лека.  Только  через  час  дерево  было  «сражено»  миномет¬
ным  залпом.
 В  канун  Рождества  в  одном  минометном  взводе  на  пате¬
фоне  дивизионного  священника  проигрывали  рождественс¬
кую  пластинку  Дрезденского  церковного  хора.  В  молитве,
произнесенной  затем  священником,  прозвучали  слова  о  про¬
рыве  через  кольцо  окружения.  После  полуночи  фельдфебель
провел  священника  по  траншее  в  сторону  тыла.  Прощание
было  коротким  и  немногословным:
 — 	Господин  священник,  похоже,  что  я  покинул  церковь
в  те  счастливые  времена,  когда  не  нуждался  в  ней.
 Молчание.
 — 	Но  только  здесь  мы  должны  были  понять,  что  значит
церковь.
 — 	Может  быть,  только  здесь  мы  могли  понять,  и  мы
поняли,  что  значит  родина.
 Сотни  тысяч  людей  знают  картину  «Сталинградская
Мадонна»,  но  не  знают  при  этом,  как  она  возникла  и  кто
ее  написал.  В  земляных  пещерах  вокруг  Сталинграда,  не¬
смотря  на  ежедневную  опасность  и  близость  смерти,  го¬
товились  к  встрече  Рождества.
 Санитарный  бункер  главного  врача  доктора  Курта  Рой-
бера  был  перегорожен  одеялом.  В  узком  помещении  врач
нарисовал  своим  раненым  и  умиравшим  товарищам  кар¬
тину  для  предстоящего  празднества.  Он  знал,  что  слова
мало  что  значили,  гораздо  важнее  для  людей  было  то,  что
видели  их  глаза.  Люди  молча  разглядывали  образ  ма¬
тери  и  ее  ребенка,  освещенных  таинственным  светом  и
укутанных  в  широкую  мантию,  и  этот  образ  глубоко  про¬
никал  в  души.
 169

То,  что  пережили  Курт  Ройбер  и  его  товарищи,  можно
прочесть  в  его  письме:
 «Праздничная  неделя  закончилась,  оставив  людей  с  мыс¬
лями,  с  коснувшимся  их  событием  войны,  ожиданием  и
надеждами,  терпением  и  уверенностью.  Последние  дни
были  наполнены  оружейной  трескотней  и  орудийным  гро¬
хотом,  много  было  раненых,  и  много  было  работы.  Я  дол¬
го  думал,  что  мне  нарисовать,  и  остановился  на  мадонне,
или  матери  с  ребенком.
 Мой  глиняный  грот  превратился  в  ателье  художника.
В  крохотном  помещении  не  хватало  места  для  того,  что¬
бы  отойти  от  картины  и  посмотреть  на  нее  издалека;  для
этого  мне  приходилось  ставить  на  мое  ложе  из  досок  та¬
буретку,  вскарабкиваться  на  нее  и  смотреть  на  картину
сверху.  Многочисленные  падения,  ушибы,  исчезновение
карандашей  в  глиняных  трещинах  —  все  эти  неприятные
моменты  сопровождали  создание  картины.  Для  картины
большого  формата  не  было  подходящей  подставки,  кро¬
ме  самостоятельно  сколоченного  и  косо  стоявшего  стола,
вокруг  которого  двигаться  было  довольно  трудно,  прихо¬
дилось  протискиваться  между  ним  и  стенами,  кроме  того,
не  хватало  материала  для  рисования,  в  качестве  бумаги
служила  русская  географическая  карта.  Но  я  хочу  сказать,
что  работа  над  Мадонной  доставляла  мне  большое  удо¬
вольствие,  и  я  полностью  окунулся  в  нее.
 Картина  выглядела  следующим  образом:  мать  и  ребенок
склонили  головы  друг  к  другу,  обе  фигуры  покрывал  боль¬
шой  платок.  Заботливые  руки  матери  и  защищенность  ре¬
бенка.  Я  вспомнил  слова  Иоанна:  «Свет,  жизнь,  любовь».
Что  здесь  можно  еще  сказать?  В  этой  картине  я  хотел  на¬
мекнуть  своим  товарищам,  что  эти  три  понятия  символи¬
зировали  защищенность  матери  и  ребенка  в  их  вечной
близости  друг  другу.
 По  старому  обычаю,  должна  была  открыться  рожде¬
ственская  дверь,  она  открылась,  но  это  была  дверь  бун¬
кера,  сделанная  из  дранки.  В  нее  вошли  мои  товарищи  и
встали  как  вкопанные:  их  лица  выражали  благоговейный
восторг  и  волнение;  они  молча  стояли  перед  картиной,
 170

прислоненной  к  глиняной  стенке,  под  картиной  в  стен¬
ку  был  вбит  деревянный  колышек  и  на  нем  закреплена
горевшая  свеча.  В  течение  всего  праздника  все  были  под
влиянием  картины,  люди  читали  слова:  «Свет,  жизнь,
любовь»  и  при  этом  глубоко  задумывались.
 В  конце  дня  я  еще  находился  в  окружении  моих  боль¬
ных  и  санитаров,  продолжая  праздновать  Рождество.  Ко¬
мандир  пожертвовал  для  больных  свою  последнюю  бутылку
шампанского.  Мы  наполнили  им  солдатские  кружки,  под¬
няли  их  и  стали  пить  за  то,  что  мы  любили,  но  допить  до
конца  не  удалось  —  с  недопитыми  кружками  мы  бросились
на  землю.  Снаружи  рвались  бомбы.  Я  взял  свою  сумку  с
медикаментами  и  побежал  туда,  где  рвались  снаряды,  к
мертвым  и  раненым.
 Мой  замечательный,  праздничный  бункер,  освещенный
рождественским  светом  свечи,  превратился  в  дивизионный
медицинский  пункт.  Я  уже  не  мог  оказать  помощь  умирав¬
шему  солдату  —  раздробление  черепа.  Тяжелая  и  печальная
работа  в  бункере  продолжалась.  Наступила  ночь,  но  все  же
это  была  рождественская  ночь.  А  кругом  —  несчастье  и
вопль  страдания».
 На  юге  Сталинграда  на  одной  из  площадей  стояла  рож¬
дественская  елка.  Она  представляла  собой  сосновый  ствол,
к  которому  под  углом  были  прибиты  деревянные  планки  с
горевшими  на  них  девятью  свечами.  Никто  не  знал,  отку¬
да  взялись  свечи,  кто  поставил  эту  елку  и  так  ее  украсил.
Наверняка  это  была  одна  из  самых  таинственных  рожде¬
ственских  елок.
 На  территории  завода  «Красная  баррикада»  на  земле  ле¬
жали  сотни  убитых  немецких  солдат.  Под  одним  танком,
взорванным  как  раз  на  Рождество,  были  похоронены  четыре
товарища,  так  как  под  танком  не  было  снега.  Несколько
часов  на  этом  танке  горела  толстая  свеча.  Есть  много  мо¬
гил,  но  эта  могила  была  самым  одиноким  Рождеством  в
мире.
 171

В  Новоалексеевском  дорога  прямо  ведет  на  восток.
В  том  месте,  где  дорога  раздваивалась  и  одна  из  них  вела
на  Гумрак,  а  другая  —  на  Царицу,  стоял  столб  с  разно¬
образными  табличками,  служившими  «адресной  книгой»
фронта.  В  канун  Рождества  на  столбе  висела  настоящая
лампа  с  фитилем  и  керосином,  которая  раньше,  вероят¬
нее  всего,  висела  под  иконой  в  какой-нибудь  крестьян¬
ской  избе.  Для  связных  и  водителей  эта  лампа  в  рож¬
дественскую  ночь  служила  указателем  направлений,  но
некоторые  просто  прикуривали  от  нее.
 Сталинградские  часы  6-й  армии,  похоже,  вновь  зарабо¬
тали  тихо  и  без  перебоев,  но  это  была  только  кажущаяся
тишина.
 По  московскому  радио  монотонный  голос  с  регулярнос¬
тью  некоего  далекого  тикающего  механизма  передавал:
«Каждые  семь  секунд  в  России  погибает  один  немецкий
солдат.  Сталинград  стал  братской  могилой».
 Итак,  некий  далекий  механизм  отстукивал  каждые
семь  секунд.  Тиканье  часов  жизни  двадцати  двух  диви¬
зий  перемешивалось  с  изнуряющими  семисекундными
интервалами  больших  часов  смерти,  тикавших  по  радио
Москвы.
 С  этого  момента  бой  этих  двух  часов  стал  синхронным.
 На  линии  фронта  все  еще  были  бреши,  между  которы¬
ми  находились  большие  и  малые  группы,  батальоны  и  пол¬
ки  —  это  были  еще  войска.  Если  брешь  была  особенно
большой,  то  из  тыловых  участков,  располагавшихся  при¬
близительно  на  той  же  высоте,  что  и  линия  фронта,  вызы¬
вали  «латалыциков  брешей».  Это  было  очень  тяжелое  время,
и  наступил  момент,  когда  судьба  вспомнила  о  9-й  роте.
Было  много  9-х  рот,  но  только  одна  из  них  пережила  свою
рождественскую  сказку,  первую  и  последнюю.
 Между  Илларионовкой  и  «брешью»  было  расстояние  в
восемь  километров,  на  которых  располагались  дивизион¬
ный  медицинский  пункт,  батарея  с  двумя  пушками,  танк
 172

без  гусениц,  несколько  десятков  отставших  от  своей  части
солдат  и  горстка  пехотинцев.
 Около  14.00  9-я  рота  совершенно  неожиданно  была
поднята  по  тревоге.  Четыре  недели  назад  рота  прибыла  из
рейха;  кроме  ста  сорока  трех  «новичков»,  в  состав  роты
входили  только  капитан,  его  фельдфебель  и  шесть  унтер-
офицеров,  принадлежавших  ранее  другим  ротам,  которых
сейчас  уже  не  было.  Форма  у  прибывших  была  новень¬
кая,  подошвы  сапог  были  еще  не  истерты,  и  несколь¬
ко  недель  назад  ребята  пели  в  Германии  «Глория  Вик¬
тория..  ».
 Рота  тяжело  зашагала  на  позиции,  люди  шли  обособ¬
ленно,  направляющего  не  было,  каждые  пятьсот  метров
первые  восемь  человек  заменялись  другими,  чтобы  про¬
таптывать  дорогу  по  снегу  глубиной  до  сорока  сантимет¬
ров.  Ночь  была  холодной,  шли  молча,  и  каждый  думал  о
своем.  Все  ниже  и  ниже  опускалось  небо  под  тяжестью
звезд  в  тот  канун  Рождества  1942  года.  На  востоке  за¬
сверкали  вспышки  битвы,  словно  дальняя  зарница;  если
с  того  направления  дул  легкий  ветер,  то  он  приносил  с
собой  зловещие  «раскаты  грома».  Часто  на  небе  можно
было  увидеть  зеленые,  красные  и  белые  звезды,  похожие
на  огоньки,  возвещающие  о  приближении  Рождества.
 Спустя  два  часа  9-я  рота  проходила  мимо  батареи  с  дву¬
мя  последними  орудиями,  расчет  которой  верно  исполнял
свой  долг.  У  каждого  орудия  оставалось  по  десять  снаря¬
дов.  После  трех  часов  тяжелой  ходьбы  по  снегу  рота  уви¬
дела  разбитый  танк,  стоявший  у  дорожного  указателя  на
Ржев.  Экипаж  танка  помахал  проходившим  мимо  солдатам:
«До  свидания,  товарищи»,  что  прозвучало  довольно  дву¬
смысленно.
 После  четырех  часов  марша  по  глубокому  снегу  про¬
изошло  следующее.  Когда  рота  еле-еле  перебиралась  че¬
рез  высоту  426,5,  шедшие  впереди  остановились  и,  про¬
терев  глаза  от  падавшего  снега,  сделали  еще  один  шаг,
чтобы  лучше  рассмотреть  то,  что  перед  ними  открылось.
 Увиденное  было  похоже  на  чудо.  Перед  ними  стоял
трехметровый  столб,  на  котором  с  интервалом  в  пятьде¬
сят  сантиметров  были  расположены  поперечные  столбы,
 173

как  на  кресте,  а  к  последним  по  диагонали  прикреплены
толстые  палки.  Но  все  дело  в  том,  что  на  этих  палках
горели  огоньки  —  три  десятка  огоньков  горело  на  рож¬
дественской  елке,  сооруженной  из  столбов  и  палок  и  сто¬
явшей  западнее  высоты  462,5,  то  есть  пункта  назначения
роты.  Перед  «деревом»  кто-то  стоял:  на  плечах  покрыва¬
ло,  левая  рука  в  бинтах,  голова  не  покрыта,  а  в  правой
руке  —  тридцатисантиметровый  крест,  сделанный  из  двух
прибитых  перпендикулярно  друг  к  другу  дощечек.  За
«деревом»  стояла  странная  группа,  состоявшая  из  двух  де¬
сятков  закутанных  во  что-то  фигур:  все  обмотаны  одея¬
лами,  головы  перевязаны,  на  ногах  бесформенная  обувь,
на  палках  и  костылях,  держа  руки  (у  кого  это  было  воз¬
можно)  в  карманах  пальто.  Повязки  кровоточили,  лица
в  грязи  —  это  были  способные  двигаться  раненые,  поки¬
нувшие  дивизионный  медицинский  пункт.  Рота  без  вся¬
кой  команды  выстроилась  полукругом,  один  пехотинец  за
другим  снимали  с  головы  каски.  Солдаты  стояли,  держа
каски  в  окоченевших  от  мороза  руках,  и  смотрели  задум¬
чивым  взглядом  на  деревянное  сооружение,  украшенное
огоньками.  И  тот,  кто  держал  в  руке  крест,  выступил
вперед  и  встал  на  ящик,  чтобы  иметь  возможность  ви¬
деть  всех  подошедших  солдат,  а  их  было  полторы  сотни.
 Затем  он  сказал  следующие  слова:
 —-  Мы  знали,  что  сегодня  вечером  вы  пройдете  мимо  нас.
Мы  —  это  я,  который  когда-то  хотел  стать  священником,
и  они,  —  при  этом  он  указал  на  укутанные  фигуры,  —  и
еще  вот  этот  рождественский  хор,  состоящий  из  шатаю¬
щихся  исполнителей.  Поэтому  мы  хотели  бы  доставить  вам
несколько  радостных  минут.
 Последние  слова  вызвали  у  роты  громкий  и  продолжи¬
тельный  смех  —  солдатам  понравилось  выражение  «шата¬
ющиеся  исполнители».
 И  этот  человек,  который  мог  поднять  только  правую
руку,  сказал:
 — 	Сегодня  тот  самый  вечер,  который  люди  назвали  ка¬
нуном  Рождества,  а  завтра  наступит  тот  самый  день,  в  ко¬
торый  должно  было  начаться  спасение  человечества.  Этот
вечер  и  завтрашний  день  должны  были  принести  с  собой
 174

мир.  Перед  нами  —  враг,  который  не  знает,  что  значит  этот
вечер  и  этот  день,  но  и  мы  не  знаем  тех  людей,  находящих¬
ся  сейчас  по  ту  сторону  линии  фронта,  и  мы  не  смогли
подумать  о  том,  что  этих  людей  можно  «побеждать»  без  этой
войны.  Нам  указали  направление,  в  котором  мы  должны
были  идти,  и  сказали  при  этом,  в  чем  состоит  наша  задача.
Вы  —  лишь  небольшое  подразделение,  и  сегодня  вечером
вы  воздадите  Богу  Богово,  а  когда  пройдет  этот  час,  кеса¬
рю  —  кесарево.  Тот  мир,  который  принадлежит  сегодняш¬
ней  ночи,  мы  желаем  нашей  родине,  чтобы  свечки  спокой¬
но  горели  на  рождественских  елках,  чтобы  руки,  сомкнутые
под  рождественской  елкой,  были  спокойны,  чтобы  эти  руки
у  себя  дома  думали  не  о  зиме,  а  о  весне,  чтобы  через  эти
руки,  если  нам  доведется  вернуться  домой,  мы  почувство¬
вали  пламенные  сердца,  чтобы  родина  была  преисполнена
чувством  достоинства  и  чтобы  этот  фронт  никогда  не  на¬
помнил  ей  о  себе.
 Затем  человек  на  ящике  (в  котором  еще  сегодня  днем
хранились  неприкосновенные  запасы)  произнес  католи¬
ческий  гимн  «Глория»:  «Et  interra  pax  hominibus».  Чело¬
век  молился  в  соответствии  с  латинским  текстом  и  не
стыдился  ошибок,  так  как  он  говорил  о  мире.  Повернув¬
шись  направо,  он  поднял  крест:  «Dominus  vobiskum»  —
опустил  руку  и  положил  ее  на  кровоточащую  повязку
левой  руки  и  в  звездную  ночь  в  небольшой  лощине  под
Гуловкой  произнес  громко  и  отчетливо  «Отче  наш»  для
тех,  кто  был  по  ту  линию  фронта  и  кто  исповедовал  дру¬
гую  веру.  И  сто  пятьдесят  человек,  стоявших  перед  «ел¬
кой»  с  огоньками,  и  два  десятка  людей,  стоявших  за  ней,
громко  вторили:  «...ибо  Твое  есть  Царство,  и  сила,  и  слава
вовеки.  Аминь».  И  они  повторяли  это  сотни  раз,  и  сло¬
во  «Аминь»  глухим  эхом  отдавалось  вокруг.  После  этого
9-я  рота  пела:  «Тихая  ночь,  святая  ночь».  Все  пели  три
первые  строфы,  а  «шатающиеся  исполнители»,  стоявшие
за  «елкой»,  подпевали.  Никогда  еще  эта  песня  не  испол¬
нялась  так  дружно,  как  в  тот  вечер.
 Человек,  хотевший  когда-то  стать  священником,  слез  с
ящика  и  стал  раздавать  каждому  солдату  из  роты  по  пять
пачек  «Юно  рунд»,  по  горсти  печенья,  лежавшего  ранее  на
 175

складах  Тобрука,  и  только  после  этого  протягивал  руку  для
прощания.
 После  всего  этого  9-я  рота  продолжила  свой  путь,  но
солдаты  долго  оглядывались  назад  до  тех  пор,  пока  «елка  с
огоньками»  не  исчезла  за  снежной  стеной.
 Приказ  выполнен:
 «Батальон  погиб  весь  до  последнего  солдата»
 Это  была  окопная  позиция  дивизии.  Сквозные  окопы
были  вырыты  глубиной  в  человеческий  рост,  отлично
оборудованы  для  зимы,  и  в  дивизии  говорили  о  своем
творении:  «Нашу  позицию  захватить  невозможно».  Пози¬
ция  была  также  недоступна  для  танков,  кроме  несколь¬
ких  ложбин,  через  которые  русские  прорывались  в  глубь
участка,  где  и  находили  свою  смерть.  Это  была,  что  на¬
зывается,  идеальная  зимняя  позиция,  которую  только
можно  было  себе  представить  и  пожелать.
 С  наступлением  декабря  все  закончилось,  так  как  диви¬
зия  должна  была  переместиться  на  двенадцать  километров
в  юго-восточном  направлении.  «На  новой  позиции  необхо¬
димо  иметь  время  для  рытья  окоп,  поэтому  уходить  с  уча¬
стка  следует  ночью,  а  замыкающие  подразделения  обеспечат
прикрытие.  Все,  что  солдату  не  нужно  для  полевой  экипи¬
ровки,  оставить  здесь».
 Командиры  высказывались  против  передислокации,
считая  ее  гибельной  в  середине  зимы:  не  имея  достаточ¬
но  средств,  переходить  на  новые  позиции,  где  необходи¬
мо  быть  готовыми  к  обороне  уже  через  двенадцать  часов.
 Итак,  они  высказывались  против,  но  никакие  доводы  не
помогли.
 Дивизия  отправилась  на  новый  участок.
 За  подразделениями  лежало  большое  открытое  поле,
представлявшее  собой  небольшую  возвышенность.  Перед
ними  была  небольшая  ложбина,  противоположный  край
которой  немного  возвышался  над  местностью.  Ни  деревца,
ни  кустика,  ни  дома,  только  снег  и  лед  да  начавшийся  сне¬
гопад.
 176

— 	Господа,  мы  прибыли,  здесь  будет  проходить  передний
край  обороны.
 Командир  полка  посмотрел  на  генерала:
 — 	Где,  господин  генерал?
 Тот  протянул  руки  направо,  налево  и  посмотрел  на  се¬
вер:
 — 	Здесь,  по  этой  линии,  будет  проходить  фронт.
 — 	А  где  правая  и  левая  границы,  господин  генерал?
 — 	Приблизительно  на  этом  месте,  где  мы  сейчас  стоим,
будет  проходить  левая  граница,  а  правую  вы  должны  оп¬
ределить  сами.
 Снегопад  становился  все  сильнее,  командир  полка  и
командир  батальона  посмотрели  друг  на  друга.
 — 	Где  место  стыка  с  соседними  частями?
 — 	Это  будет  определено  позднее.
 — 	Где  будет  находиться  командный  пункт  дивизии?
 — 	Как  будет  рассредоточено  тяжелое  оружие?
 — 	Обо  всем  этом  вы  получите  соответствующие  прика¬
зания.  Господа,  у  вас  есть  еще  час  времени,  чтобы  отдать
распоряжения  в  ваших  батальонах.  Через  час  мы  уходим
отсюда.
 Командир  полка  и  оба  командира  батальона  ушли.  Они
попытались  при  сильном  снегопаде  обозначить  границы,  но
каких-либо  предметов  для  маркировки  не  было,  а  места,
помеченные  на  снегу,  быстро  заносило  новым  снегом.  Ос¬
тавалось  только  одно:  внимательнее  осмотреть  и  изучить
всю  местность.  Командиру  2-го  батальона  достался  участок
шириной  пятьсот  метров,  который  он  обошел  вдоль  и  по¬
перек.  Когда  данный  ему  в  распоряжение  час  был  на  исхо¬
де,  командиру  стало  ясно,  что  его  позиция  должна  была
находиться  или  на  небольшой  возвышенности  по  ту  сторо¬
ну  ложбины,  или  на  возвышенности,  располагавшейся  по¬
зади  него.  Командир  полка  был  того  же  мнения.
 Генерал  отклонил  данную  разметку  позиции.
 Расставаясь,  генерал  заверил  офицеров,  что  «все  будет
сделано  и  уже  есть  письменный  приказ».
 «Если  все  пойдет  хорошо  и  если  завтра  ночью  нам  вооб¬
ще  удастся  снова  найти  эту  местность  и  нашу  позицию»,  —
подумали  командиры.
 177

Пока  не  был  отдан  приказ,  командир  батальона  вновь
попросил  разрешения  оставить  за  ним  размеченную  им
позицию.  Безуспешно.
 На  следующий  день  части  в  указанное  приказом  вре¬
мя  покинули  свои  укрепленные  позиции  и  отправились
в  снежную  ночь.
 С  помощью  карманных  фонариков  удалось  отыскать
заметенные  следы  автомашин,  прошедших  здесь  вчера.  На
рассвете  батальон  был  на  месте,  люди  разошлись  и  легли
прямо  в  снег.  1-й  батальон,  шедший  на  каком-то  расстоя¬
нии  справа  от  2-го  батальона,  пытался  найти  свою  пози¬
цию.  Левого  соседа  видно  не  было,  четыре  бравых  лейте¬
нанта  с  сомнением  покачали  головой.
 Командир  направился  вперед,  прошел  лощину  и  вновь
оказался  на  возвышенности.  С  запада  из  тумана  появлялись
серые  фигуры.  Русские?  Нет,  это  были  части,  которым  был
дан  приказ  держать  оборону  до  вечера,  —  они  просто  по¬
дошли  на  двенадцать  часов  раньше.  В  любом  случае  они
выдержали  натиск  русских,  так  как  первые  разведыватель¬
ные  группы  медленно  подошли  на  утро  следующего  дня.
Значит,  на  то  был  отдан  приказ.
 У  батальона  больше  не  было  времени,  чтобы  оборудо¬
вать  позиции  так,  как  предписывал  устав.  Промерзшая
земля  с  трудом  поддавалась  лопатам,  поэтому  работа  шла
медленно.
 Вечером  подошли  русские.  Они  заняли  небольшую
возвышенность,  на  которую  прежде  рассчитывал  батальон,
и  начали  постепенно  двигаться  вперед.  Русские  усеяли
всю  возвышенность  гранатометами  и  противотанковыми
орудиями,  которые  днем  палили  по  отдельным  группам
людей.
 Всякое  движение  прекратилось,  и  только  ночью  можно
было  хоть  как-то  передвигаться.  Пока  речь  шла  о  пехоте  и
гранатометах,  было  еще  ничего.
 В  одно  прекрасное  утро  появились  первые  танки.  Ночью
они  проникли  в  ложбину,  а  утром  начали  обстрел.  Про¬
тивотанковых  средств  у  батальона  не  было,  лишь  за  неболь¬
шим  холмом  стояла  88-миллиметровая  зенитная  пушка.
Передние  пять  танков  совершали  на  местности  различные
 178

маневры,  но  пушка  не  стреляла  —  у  ее  расчета  не  было  при¬
каза.  Командир  батальона  был  вне  себя  от  ярости  и  посто¬
янно  передавал  запросы  в  дивизию.  Ярость  и  донесения  не
помогли  —  через  два  дня  пушки  не  стало.
 Русские  прорвались  и  сразу  же  прочно  обосновались  на
занятых  позициях.  Ночью  они  были  отброшены  назад,  но
на  следующий  день  появились  вновь.  Каждый  раз  во  вре¬
мя  атаки  русских  погибало  несколько  человек,  о  чем  было
сообщено  в  дивизию.  Из  дивизии  поступил  приказ:  начать
контрнаступление.
 Командир  батальона  явился  к  командиру  дивизии.
 — 	Господин  генерал,  контрнаступление  окажется  беспо¬
лезным.  Ночью  мы  отбрасываем  русских  назад,  а  днем  они
подходят  вновь.  Батальон  теряет  людей,  на  занятой  пози¬
ции  оставаться  невозможно.  Я  прошу  разрешения  отойти  за
небольшую  возвышенность,  расположенную  позади  баталь¬
она.  Русские  танки  все  равно  смогут  подойти,  но  идущую
за  танками  пехоту  я  смогу  обстрелять,  и  тогда  русским  не
удастся  закрепиться.  Или  же  я  прошу  предоставить  в  мое
распоряжение  противотанковые  силы.  Без  поддержки  ди¬
визии  я  не  смогу  продолжать  борьбу.  Я  прошу  самоходные
орудия  или  танковую  поддержку.
 — 	Я  не  могу  их  вам  дать.  И  не  докладывайте  мне  сейчас
о  том,  что  вы  отбросили  Ивана  назад,  а  он  вновь  занял  и
прочно  удерживает  свои  прежние  позиции.  Все.
 Батальон  не  предпринял  контрнаступления,  и  ночью  от
него  никаких  донесений  не  поступало.
 Перед  рассветом  командир  дивизии  появился  на  пере¬
днем  крае:
 — 	Почему  вы  не  доложили  о  ликвидации  прорыва  рус¬
ских?
 — 	Потому  что  я  не  произвел  контрнаступления,  гос¬
подин  генерал.  Мои  люди  бессмысленно  проливали  бы
кровь  и...
 Генерал  перебил  его:
 — 	Я  отдал  вам  приказ,  и  вы  должны  его  исполнять.  Се¬
годня  вечером  вы  начнете  штурм.  Вы  поняли?
 — 	Только  при  наличии  штурмовых  орудий,  господин  ге¬
нерал.
 179

У  генерала  лицо  стало  красным.
 — 	Посмотрим.  —  После  этого  он  вышел.
 Поздно  вечером  в  батальон  прибыл  лейтенант  из  от¬
ряда  штурмовых  орудий.  Обсудили  некоторые  вопро¬
сы,  й  рано  утром  началась  атака  при  поддержке  двух  ору¬
дий.  Во  время  этого  ответного  удара  погиб  командир
6-й  роты.
 Позиция  вновь  была  занята  11-м  батальоном,  но  через
десять  часов  была  оставлена  и  вновь  оказалась  в  руках  рус¬
ских.
 Об  этом  снова  было  доложено  командиру  дивизии,  ко¬
торый  только  спросил:  «Ну  и?..»
 Командир  батальона  повторил  по  телефону  свою  пре¬
жнюю  просьбу:
 — 	Господин  генерал,  это  бесполезно,  я  еще  раз  прошу
разрешения  на  отход  за  возвышенность.
 Ответом  было  категоричное  «нет».  Командир  батальона
промолчал,  тогда  генерал  четко  поставил  вопрос:  «Вы  меня
поняли?»
 Теперь  была  очередь  офицера  на  том  конце  провода,
чтобы  ответить  «нет»,  после  чего  командир  батальона  ус¬
лышал  слова  генерала:
 — 	Если  вы  отступите  хотя  бы  на  один  сантиметр,  я  от¬
дам  вас  под  трибунал,  вы  меня  поняли?
 Командир  батальона  не  сдавался:
 — 	Я  отступлю,  если  меня  принудят  к  этому  обстоятель¬
ства.
 После  этого  последовало  еще  три  вопроса  и  три  ответа,
которые  необходимо  здесь  повторить,  чтобы  окончательно
была  ясна  ситуация.
 — 	Я  запрещаю  вам  отступать.  На  любое  отступление  вы
должны  получить  от  меня  разрешение.  Вы  намерены  сего¬
дня  же  очистить  позиции  от  русских  или  нет?
 — 	Нет,  господин  генерал.
 — 	Почему?
 — 	Причины  вам  известны,  господин  генерал.
 — 	Таким  образом,  вы  не  желаете  выполнить  мой  при¬
каз?
 — 	Нет,  господин  генерал.
 180

Командир  батальона  повесил  трубку.  Это  был  последний
телефонный  разговор  с  дивизией,  так  как  начиная  с  этого
момента  связи  уже  не  было.  Батальон  не  предпринял  контр¬
наступление  и  не  отбросил  русских  с  позиций.  Русские  дали
передышку,  которая  длилась  два  дня,  их  пехота  оставалась
на  задних  участках,  но  гранатометы,  катюши  и  танки  на¬
чали  выполнять  свою  работу  —  уничтожение.
 Что  может  один  пехотный  батальон  против  танков?
Люди  заползали  в  укрытия,  но  танки  подходили  быстро  и,
совершая  круговые  движения,  перемалывали  гусеницами
все,  что  находилось  в  этих  укрытиях.  Если  днем  были  за¬
мечены  какие-либо  движения,  то  вступали  в  действие  гра¬
натометы,  и  их  огонь  продолжался  до  тех  пор,  пока  все  не
замирало.
 Так  пал  весь  2-й  батальон  храброго  пехотного  полка.
 Инвентарные  списки
 В  Ново-Алексеевском  сгорел  весь  продовольственный
склад  51-го  корпуса,  начиная  от  масла  и  кончая  марме¬
ладом.  Склад  был  расположен  на  северной  окраине  насе¬
ленного  пункта,  по  одну  сторону  склада  стояли  шесть¬
десят  бочек  с  горючим,  а  по  другую  находился  склад
артиллерийских  боеприпасов,  где  также  хранились  ручные
гранаты  и  дымовые  снаряды.
 После  артиллерийского  огня  и  стрельбы  танков  склад
остался  целым  и  невредимым,  но  русские  бомбардиров¬
щики  сбрасывали  в  этом  районе  свои  пятикилограммовые
бомбы,  одна  из  которых  упала  на  бочки  с  горючим.  Боч¬
ки  взлетели  на  воздух,  а  от  них  до  продовольственного
склада  было  всего  пятьдесят  метров  —  этого  оказалось
достаточно,  чтобы  огонь  перебросился  на  складские  по¬
мещения.
 В  самом  начале  огонь  можно  было  бы  погасить,  но  две¬
надцать  солдат  вместе  с  начальником  финансовой  части
штаба  сидели  в  подвале.  Когда  они  спустя  три  часа  после
начала  пожара  поднялись  наверх,  то  увидели,  как  из  соро¬
ка  пяти  бочек  с  шипением  и  треском  вытекало  горящее
 181

масло.  Бочки  с  бензином  с  небольшими  интервалами  взры¬
вались  одна  за  другой,  одновременно  с  ними  в  унисон  рва¬
лись  шестнадцать  тысяч  артиллерийских  снарядов.
 Весь  этот  фейерверк  длился  двадцать  четыре  часа.
 — 	Инвентарные  списки,  черт  возьми,  где  инвентарные
списки,  —  первое,  о  чем  подумали  в  самый  разгар  пожара.
 — 	Списки  находятся  в  ящике  начальника  финансовой
части.
 — 	Где  ящик?
 — 	В  его  квартире.
 — 	Правильно,  в  квартире.
 Ящик  стоял  под  окном,  закрытый  по  инструкции  на  два
замка.  В  нем,  аккуратно  связанные  пачками,  лежали  белые,
голубые  и  желтые  карточки  с  описью  складского  имуще¬
ства  и  указанием  веса.
 4300  килограммов  масла,  2100  килограммов  сахара,
28  ООО  банок  рыбных  консервов,  11  600  буханок  хлеба,
71  ящик  свинины,  22  000  единиц  неприкосновенного  за¬
паса,  3600  килограммов  мармелада,  200  килограммов  соли,
кофе,  чая,  приправ,  шоколада.
 Все  было  в  порядке,  инвентарные  списки  были  отправ¬
лены  интенданту  корпуса.
 «Продовольственный  склад  51-го  танкового  корпуса
уничтожен  в  результате  боевых  действий  противника.
Опись  имущества  прилагается.  Опись  проверена  и  при¬
знана  правильной.
 Подпись».
 «Проверена  и  признана  правильной»  —  так  было  напи¬
сано.  Боеприпасов  и  так  было  достаточно,  а  шестьдесят  бо¬
чек  горючего  были  нелегальным  складом  штаба  корпуса,
что  скрывалось  от  высшего  руководства,  а  боевые  действия
противника  есть  боевые  действия.  Война  продолжалась,  но
кто-то  из  начальства  все  же  мог  знать,  что  на  окраине  на¬
селенного  пункта  что-то  находилось,  поэтому  и  было  на¬
писано  это  донесение.
 За  день  до  того,  как  бомба  упала  на  бочки  с  бензи¬
ном,  десять  солдат  и  фельдфебель,  возвращавшиеся  с
 182

побывки  на  фронт,  попросили  начальника  финансовой
части  выдать  им  продовольствия  на  два  дня.  Речь  шла  о
660  граммах  масла,  11  банках  рыбных  консервов,  4  бу¬
ханках  хлеба  и  22  граммах  чая.
 — 	Где  расположена  ваша  часть?  —  спросил  тот.
 — 	На  Царице,  господин  начальник  финчасти.
 — 	Это  всего  лишь  тридцать  километров.  Мы  не  мо¬
жем  выдавать  продовольствие  такими  маленькими  порци¬
ями,  представляете,  что  будет  твориться  в  наших  отчет¬
ных  книгах.
 Солдаты  и  фельдфебель  не  представляли,  но  для  всей
этой  истории  это  не  так  уж  и  важно.  На  следующий  день
одиннадцать  человек  покинули  свои  уютные  палатки  и,
разжевывая  последние  корки  хлеба,  собирались  отпра¬
виться  в  свою  часть,  которая  была  расположена  «всего
лишь»  в  тридцати  километрах  от  склада.  Начальник  фи¬
нансовой  части  сидел  на  обломке  дымовой  трубы  и  уви¬
дел,  как  командир  этой  группы  посмотрел  на  дымящие¬
ся  и  зловонно  пахнущие  остатки  продовольствия  и
покачал  головой.  Бывший  хозяин  всего  этого  хозяйства,
рассчитанного  на  снабжение  продовольствием  целой  ди¬
визии,  встал  и  подошел  к  фельдфебелю.
 — 	Вы  не  можете  упрекнуть  меня  в  некорректности  моих
действий.
 Слова  эти  он  произнес  убежденно  и  твердо  и  пошел  в
направлении,  противоположном  тому,  куда  направлялись
солдаты  в  свою  часть  на  Царице.
 Опровергнуть  его  слова  было  довольно  сложно.
 Бездеятельность  расхолаживает
 Прекращали  ли  русские  свои  атаки  или  поливали  ог¬
нем  позиции,  солдаты  рыли  и  строили.  Батальоны  глуб¬
же  вгрызались  в  землю,  стараясь  улучшить  свои  оборо¬
нительные  укрепления.
 — 	Бездеятельность  расхолаживает,  —  сказал  однажды  ге¬
нерал  Гейц  генералу  Шмидту  во  время  своего  посещения
командования  армии,  на  что  тот  ему  ответил:
 183

— 	Так  точно,  и  даже  больше,  леность  —  это  происки
дьявола.
 Еслй  солдат  не  был  занят  какой-либо  работой,  у  не¬
го  было  достаточно  времени  поразмышлять,  кругом  мно¬
го  говорили  и  сплетничали,  так  что  слухов  было  до¬
статочно:  вскоре  должно  быть  доставлено  на  самолете
секретное  оружие,  с  юга  ожидаются  две  танковые  ар¬
мии,  фюрер  прибыл  в  Сталинград,  Москва  уничтожена
какими-то  непонятными  силами,  Испания  и  Китай  объ¬
явили  войну  союзникам,  корпус  СС  двигался  маршем
с  севера,  генерал  Паулюс  прилетел  в  ставку  фюре¬
ра,  дивизия  «Великая  Германия»  вела  бои  уже  в  Кала¬
че  и  т.  д.
 Последнее,  скорее  всего,  могло  быть  правдой,  так  как  в
44-й  пехотной  дивизии  и  в  3-й  моторизованной  дивизии
видели  четкие  световые  сигналы.
 Что  же  было  на  самом  деле?
 Никакого  секретного  оружия  не  было,  на  фронте  уже
использовались  электрические  пулеметы  и  танковые  огне¬
меты,  но  когда  такой  пулемет  стрелял  из  нескольких  ство¬
лов,  делая  две  тысячи  выстрелов  в  минуту,  то  десять  ящиков
с  патронами  опустошались  довольно  быстро.  То  же  самое
происходило  с  танковыми  огнеметами,  хотя  в  уличном  и
наступательном  боях  такой  огнемет  оказался  превосходным
оружием  —  даже  без  зажигательной  смеси  это  было  серь¬
езное  оружие.
 По  железной  дороге  подъезжали  запасные  части,  чис¬
ленность  которых  была,  к  сожалению,  на  уровне  диви¬
зий,  и  подъехать  им  удалось  на  расстояние  только  двухсот
километров  от  котла.  Ночью  они  высадились,  чтобы  за¬
латать  бреши  в  местах  прорыва  на  Донецком  фронте  или
препятствовать  прорыву  на  центральном  участке  фронта,
а  также  разделиться  на  временные  формирования,  чтобы
в  качестве  пополнения  войти  в  состав  разбитых  частей
 184

или  быть  задействованными  в  борьбе  против  партизан.
Цели  были  какие  угодно,  но  только  не  деблокировка
Сталинграда.
 Гитлер  не  был  в  котле.  Что  ему  там  было  делать?  Па¬
ул  юс  также  никуда  не  вылетал,  он  ни  разу  не  покидал
котла.
 Корпус  СС,  якобы  подходивший  с  севера,  всего-навсе¬
го  был  паролем,  не  более  того,  Испания  и  Китай  даже  не
думали  объявлять  войну  союзникам,  а  Москва  еще  не  ис¬
пытала  на  себе  удар  огненного  кулака  войны,  за  исклю¬
чением  нескольких  бомб,  упавших  на  город  случайно.
Деблокирующие  части  с  севера  подойти  не  могли,  так  как
там  было  так  же  напряженно,  как  на  центральном  участ¬
ке  и  на  юге.  То,  что  было  сказано  о  дивизии  «Великая
Германия»,  также  было  из  мира  фантазий  и  грез,  так  как
эта  дивизия  маршем  двигалась  на  Харьков,  а  ее  запасные
части  располагались  в  районе  Полтавы.
 Только  сигналы,  которые  видели  в  44-й  пехотной  и
 3-й  моторизованной  дивизиях,  действительно  существо¬
вали.  Это  были  настоящие  световые  сигналы,  о  которых
будет  сказано  ниже,  когда  речь  пойдет  о  группе  проры¬
ва,  к  которой  принадлежал  унтер-офицер  Нивег.
 Заботы  квартирмейстера  в  Сталинграде
 Дивизии,  располагавшиеся  западнее  Дона,  во  время  но¬
ябрьского  отступления  и  в  ходе  боев  в  окружении  лиши¬
лись  большинства  своих  запасов  продовольствия  и  горю¬
чего,  и  теперь  для  того,  чтобы  уравнять  в  этом  отношении
все  дивизии,  необходим  был  приказ  о  перераспределении
запасов.  Нельзя  было  допустить,  чтобы  «зажиточные»  ди¬
визии  на  Волге  имели  все,  а  остальные  ничего.  Разумеется,
не  все  шло  так  гладко,  как  хотелось  бы,  поскольку  солда¬
ты  в  дивизиях  сидели  на  своих  вещах  и  догадывались,  что
положение  будет  еще  хуже.  Во  многих  частях  процветала
двойная  бухгалтерия,  нелегальные  запасы  лежали  «в  под¬
вале»,  а  «бедные  дивизии»  получали  мизер  продовольствия
и  горючего.
 185

Последний  командир  16-й  танковой  дивизии  генерал  фон
Ангерн  недвусмысленно  высказал  свое  мнение  по  данному
поводу:
 — 	Нелегально  хранимое  имущество  и  продовольствие  —
это  хорошо  и  полезно,  но  если  это  способствует  накопитель¬
ству  за  счет  других,  тогда  это  зло.
 Итак,  было  предложено  равномерное  распределение  запа¬
сов,  включая  продовольствие  для  кормления  солдат  в  обед  и
ужин.  Стручковые  плоды,  мясные  и  рыбные  консервы,  хлеб  и
шока-кола  были  доставлены  по  воздуху,  боеприпасы  отправ¬
лялись  в  соответствующие  горячие  точки,  снабжение  горячим
осуществлялось  по  одинаковым  для  всех  правилам  и  с  учетом
количества  машин  в  том  или  ином  подразделении.  Несмотря
на  это,  подобные  мероприятия  были  каплей  в  море.  В  резуль¬
тате  проведенных  квартирмейстереким  отделом  расчетов  вы¬
яснилось,  что  после  распределения  запасов  по  всем  частям
армия  сможет  продержаться  только  до  28  декабря,  если  за  это
время  не  будет  оказана  значительная  поддержка  по  воздуху.
 В  ноябре  и  декабре  еще  действовала  железная  дорога  меж¬
ду  Кривомусинской  на  западном  участке  фронта  и  Вороно¬
вом  в  западном  углу  фронта.  Ее  эксплуатация  началась  во
время  наступательных  боев  летом  1942  года,  что  очень  по¬
могло  в  отношении  перевозки  продовольствия,  а  также
отъезда  и  приезда  отпускников.  До  того  времени  железно¬
дорожные  пути  между  Калачом  и  Сталинградом  не  исполь¬
зовались.  Майор  Мут  из  94-й  пехотной  дивизии  может
считать,  что  именно  его  заслуга  была  в  том,  что  при  наличии
минимальных  средств  ему  удалось  отремонтировать  несколь¬
ко  локомотивов.  К  Рождеству  движение  составов  на  этом
участке  постепенно  прекратилось,  так  как  закончился  уголь.
 Самым  важным  продуктом  питания  всегда  был  хлеб.
Для  того  чтобы  иметь  возможность  ежедневно  выдавать
хлеб  всем  войскам,  с  самого  начала  необходимо  было  ус¬
 186

тановить  хлебный  паек  в  размере  двухсот  граммов  в
день,  но  уже  тогда  было  ясно,  что  в  ближайшем  будущем
паек  придется  сократить  до  ста  граммов.  Во  избежание
этого  было  решено  грузить  в  самолеты  не  готовые  бухан¬
ки  хлеба,  а  муку,  к  тому  же  это  экономило  место  и  по¬
зволяло  перевозить  больше  груза.  Попытка  заменить  хлеб
мукой  не  удалась,  так  как  хлеб,  доставлявшийся  до  это¬
го  по  воздуху,  сразу  выдавался  войскам,  что  же  касалось
муки,  то  для  выпечки  хлеба  требовалось  три-четыре  дня,
а  этого  времени  ни  у  кого  не  было.
 Из-за  недостаточного  снабжения  по  воздуху  к  Рожде¬
ству  уже  невозможно  было  избежать  нового  сокращения
хлебного  пайка,  но  поскольку  все  же  было  Рождество,  то
о  необходимости  этой  меры  пока  ничего  не  говорили,  а
сокращение  пайка  решено  было  провести  26  декабря.
С  этого  дня  хлебный  паек  весил  пятьдесят  граммов,  в
обед  выдавался  литр  супа  без  жировых  добавок;  как  пра¬
вило,  это  был  суп  из  бобовых,  а  вечером  солдаты  полу¬
чали  что-нибудь  из  консервов  или  еще  раз  жидкий  суп.
Все  это  в  результате  привело  к  упадку  сил  солдат  прак¬
тически  во  всех  частях.
 Для  квартирмейстера  в  Сталинграде  война  означала
прежде  всего  решение  вопроса  о  материалах  и  снабжении,
ведь  снабженцы  смотрели  на  все  эти  вещи  иначе,  чем
офицеры  в  оперативном  управлении.  Каждый  запас,  если
его  не  пополнять,  когда-нибудь  неизбежно  закончится.
 В  октябре  поступил  приказ  сдать  ненужных  лошадей  на
отдых  в  части,  стоявшие  южнее  Чира.  На  следующий  день
семнадцать  тысяч  лошадей  галопом  пронеслись  через  Кар-
повку,  Камышевку,  Калач,  затем  вдоль  Дона  и  дальше.
 В  котле  осталось  двенадцать  тысяч  лошадей.  Двенадцать
тысяч  —  кажется,  число  огромное,  но  что  значит  двена¬
дцать  тысяч  лошадей  для  трехсот  тысяч  человек?  Всего-на¬
всего  на  какие-то  два-три  месяца  —  и  все.
 Во  время  деблокирующей  операции  4-й  танковой  армии
в  квартирмейстерском  отделе  Сталинградского  котла  цари¬
ло  оживление.  После  того  как  передовые  части  деблокиру¬
 187

ющей  армии  подошли  достаточно  близко,  должен  был  по¬
следовать  прорыв.  Из  группы  армий  поступило  сообщение
 о 	том,  что  непосредственно  за  наступавшей  6-й  танковой
дивизией  следовали  грузовики,  на  которых  перевозилось
более  шестисот  тонн  груза  снабжения.  От  6-й  армии  тре¬
бовалось  подтянуть  к  предполагаемому  участку  деблокиров¬
ки  весь  имевшийся  в  наличии  пустой  транспорт,  чтобы
после  соединения  с  4-й  танковой  армией  направить  его  за
пределы  окружения  для  принятия  груза.  У  квартирмейсте¬
ра  сразу  появилось  много  забот,  так  как  необходимо  было
разведать  дорогу,  по  которой  поедут  машины  с  грузом,  и
обозначить  ее  флажками,  сопроводить  по  этой  дороге  ко¬
лонну  грузовиков  и  послать  ей  навстречу  пустой  транспорт.
 Поскольку  по  намеченным  дорогам  должны  были
ехать  также  танки  и  бронемашины,  необходимо  было
предусмотреть  места  разъезда  и  установить  соответствую¬
щие  ограждения.  На  все  время  проведения  собственного
прорыва  армии  должен  был  оказывать  поддержку  авиа¬
ционный  корпус,  задача  которого  состояла  в  том,  чтобы
сбрасывать  с  воздуха  боеприпасы  и  горючее.  «Юнкерсы-
52»  способны  были  на  небольшой  высоте  сбрасывать  из
своих  больших  боковых  дверей  двухсотлитровые  бочки  с
горючим.  Дивизии  в  котле  потребовали  немедленной  до¬
ставки  тысячи  пятисот  тонн  груза,  а  затем  еще  семисот
тонн.  В  дивизиях  прекрасно  понимали,  что  от  этого  за¬
висело.
 Но,  кроме  этого,  необходимо  было  принять  еще  сотни
других  мер:  уничтожить  лишнюю  аппаратуру,  договорить¬
ся  относительно  орудий  и  машин  для  пехотных  дивизий,  а
также  о  зенитных  батареях  9-й  зенитной  артиллерийской
дивизии,  необходимых  для  защиты  различных  частей  и  ох¬
раны  аэродрома,  площадку  для  которого  намечено  было
оборудовать  в  степи.
 Были  и  другие  заботы,  связанные  с  поставкой  груза  по
воздуху.  Так,  в  котел  были  доставлены  абсолютно  ненуж¬
ные  к  тому  времени  вещи,  например:  в  один  день  были
доставлены  пять  тонн  леденцов,  несколько  дюжин  ящиков
 188

презервативов;  затем  прилетели  еще  два  самолета,  нагру¬
женные  не  чем  иным,  как  майораном  и  перцем,  —  всего  че¬
тыре  тонны.  Была  доставлена  также  громоздкая  и  абсолют¬
но  бесполезная  инженерная  техника,  громадное  количество
документов  отдела  пропаганды  вермахта,  одна  тонна  цел¬
лофановых  защитных  пакетов  для  хранения  ручных  гранат,
шнурки,  приправы  и  т.  п.  Леденцы  можно  было  в  случае
необходимости  раздать  в  войска,  но  остальные  вещи  како¬
го-либо  применения  найти  не  могли,  а  что  касается  перца,
то,  как  полагали,  вероятно,  он  был  предназначен  для  ис¬
пользования  его  в  ближнем  бою.
 Разумеется,  было  довольно  сложно  найти  того,  кто  нес
ответственность  за  все  эти  ненужные  грузы,  так  как,  не¬
смотря  на  то  что  с  квартирмейстером  группы  армий  суще¬
ствовала  постоянная  связь,  он,  естественно,  не  мог
проверять  груз  каждого  самолета.
 Первоначально  в  Сталинграде  не  было  лагеря  для  воен¬
нопленных:  все  пленные  сразу  же  кратчайшим  путем  от¬
правлялись  в  тыл,  так  как  выяснилось,  что  большинство
частей  нуждались  в  рабочей  силе.
 Осенью  временный  лагерь  №  205  из  тыла  переместили
в  Вороново  с  тем,  чтобы  после  взятия  Сталинграда  пропус¬
кать  через  него  ожидавшийся  поток  военнопленных.  Ког¬
да  кольцо  окружения  сомкнулось,  в  лагере  находился
строительный  батальон,  занимавшийся  прокладкой  дорог.
Для  сборки  и  разборки  четырех  лагерных  бункеров  в  нем  с
сентября  до  дня  окружения  постоянно  оставалось  около
ста—ста  двадцати  пленных.  При  относительно  тесном  раз¬
мещении  все  четыре  бункера  вмещали  максимум  от  ста
пятидесяти  до  ста  восьмидесяти  человек,  и  лишь  в  январе,
когда  нормы  продовольствия  сокращались  с  каждым  днем
и  все  части  отослали  своих  советских  «работников»  во  вре¬
менный  лагерь  в  Воронове,  в  бункерах  размещалось  около
семисот  человек.
 Запасы  продовольствия  у  военнопленных,  естественно,
заканчивались  так  же,  как  и  в  войсках,  и  с  каждым  днем
становилось  все  труднее  и  труднее.  Если  в  частях  еще  были
 189

какие-то  резервы  продовольствия,  то  пленные  не  получа¬
ли  дополнительных  пайков  и  вынуждены  были  обходить¬
ся  одной  и  той  же  нормой.
 Ответственным  за  продовольствие  был  начальник  фи¬
нансовой  части  армии  Реберг,  который  в  силу  своих  обя¬
занностей  должен  был  позаботиться  о  дополнительном
продовольствии,  но  где  армия  могла  взять  дополнитель¬
ные  продукты  питания?  Каждый  день  в  лагере  умирало
двадцать  человек  —  организмы  были  ослаблены,  и  людей
косил  сыпной  тиф.
 После  долгих  мытарств  лагерю  удалось  заполучить
пятьдесят  лошадей,  но  за  последние  недели  животные
питались  только  степной  травой  и  соломой,  поэтому  тол¬
ку  от  них  было  мало.  Люди  постоянно  умирали,  но  их
количество  оставалось  приблизительно  на  одном  и  том  же
уровне  за  счет  новых  пополнений,  под  конец  даже  са¬
ми  дивизии  отправляли  в  лагерь  своих  добровольных
русских  помощников,  поскольку  кормить  их  уже  было
нечем.
 Когда  стало  известно  о  намерении  передать  военно¬
пленных  Красной  армии,  многие  в  лагере  были  против
этого,  однако,  когда  положение  стало  просто  бедствен¬
ным,  командование  армии  отдало  распоряжение  о  пере¬
даче  пленных  наступавшим  русским  войскам.  Проведение
данного  мероприятия  было  поручено  русскому  военно¬
пленному  Сюракину,  исполнявшему  в  лагере  обязаннос¬
ти  интенданта.
 После  прорыва  советских  войск  русскими  было  про¬
ведено  расследование  относительно  обращения  с  военно¬
пленными  и  злостного  невыполнения  обязанностей  по
снабжению  военнопленных  продовольствием;  в  этой  свя¬
зи  неоднократным  допросам  подвергался  бывший  снабже¬
нец  лагеря,  начальник  финансовой  части  Реберг.  В  ходе
допросов,  однако,  выяснилось,  что  повода  для  претензий
к  немецкой  администрации  лагеря  не  было.  В  1947  году
начальник  финчасти  Реберг  был  освобожден  из  советско¬
го  плена.
 190

Канун  Нового  года  на  востоке
 Год  приближался  к  концу.  Проходили  дни  и  ночи,
каждый  последующий  день  и  последующая  ночь  были
не  менее  трудными  и  мало  чем  отличались  от  предыду¬
щих,  возникали  и  прекращались  снежные  бури.  В  после¬
дний  день  года  облака  низко  висели  над  землей,  было
сумрачно.
 В  24-й  танковой  дивизии,  располагавшейся  на  вос¬
точном  фланге  фронта,  кому-то  пришла  в  голову  мысль
сделать  несколько  выстрелов  осветительными  снаря¬
дами,  без  каких-либо  на  то  причин,  просто  так,  в  воз¬
дух.  Находившийся  в  четырехстах  метрах  пост  принял
данный  сигнал  и  передал  его  дальше.  Вся  эта  сверкаю¬
щая  полоса  фейерверка,  переходя  от  одного  поста  к  дру¬
гому,  от  одной  дивизии  к  другой,  протянулась  по  все¬
му  переднему  краю  обороны  вплоть  до  самого  Сталин¬
града.
 6-я  армия  провожала  стрельбой  последний  год  своего
существования.
 31  декабря  Верховное  командование  вермахта  направи¬
ло  Сталинградской  армии  радиограмму,  в  которой  было
всего  несколько  строк:
 «Транспортные  подразделения  люфтваффе  обеспечива¬
ют  снабжение  продвинувшимся  к  Сталинграду  частям».
 Вечером  все  подразделения  армии  были  ознакомлены  с
текстом  радиограммы  Гитлера:
 «Я  даю  6-й  армии  слово,  что  делается  все,  чтобы  вы¬
рвать  ее  из  окружения.  Адольф  Гитлер».
 «...что  делается  все,  чтобы  вырвать  ее  из  окружения».
 Генерал-полковнику  Цейтцлеру  Гитлер  послал  новогод¬
ний  привет  следующего  содержания:
 «6-я  армия  должна  выдержать.  Мы  деблокируем  ее,  и  это
будет  славной  победой  немецкого  вермахта».
 191

Какова  же  была  ситуация  на  фронтах  х  концу  года?
 Группа  армий  «А»  удерживала  свои  позиции,  отражая  все
более  жесткие  атаки  противника.  Все  приготовления,,  свя¬
занные  с  уходом  с  Кавказа,  были  пока  запрещены  выше¬
стоящим  командованием,  но,  несмотря  на  это,  командиры
на  местах  тайком  начинали  проводить  меры  по  отходу  с  за¬
нимаемых  позиций.  Так,  из  района  дислокации  был  от¬
правлен  весь  ненужный  инвентарь,  а  вместе  с  ним  около
девятнадцати  тысяч  раненых,  находившихся  в  декабре  на
курортах  Кавказа.
 На  участке  группы  армий  «Дон»  6-я  армия  в  отчаянии
вела  безнадежные  бои.
 Армейская  группа  Гота  была  сильно  ослаблена  тем,  что
передала  часть  своих  подразделений  на  левый  фланг  груп¬
пы  армий  и  сумела  избежать  уничтожения  только  за  счет
отступления  на  юго-запад.  Входившие  в  состав  армейской
группы  румынские  части  необходимо  было  как  можно  бы¬
стрее  снять  с  фронта,  так  как  они  оказались  абсолютно
небоеспособными  и  были  лишь  опасной  обузой  для  немец¬
ких  войск.
 Армейская  группа  Холидта  отступила  к  низовьям  Дон¬
ца,  оставив  в  последние  дни  декабря  Чирский  фронт.
 Фронт  8-й  итальянской  армии  был  разорван  после  того,
как  русским  удалось  осуществить  здесь  прорыв  на  участке
шириной  пятьдесят  километров.  На  данном  участке  проры¬
ва  немецкие  части  вели  отдельные  бесперспективные  бои.
Севернее  Каменска  была  сформирована  временная  армейс¬
кая  группа  Фреттер-Пико,  перед  которой  была  поставлена
задача  вместе  с  304-й  дивизией,  находившейся  на  подходе,
освободить  3-ю  горно-стрелковую  дивизию,  окруженную
советскими  войсками  в  Миллерове,  и  далее  предотвратить
продвижение  вражеских  частей  в  промышленный  район  на
Донце.
 Итальянские  части,  не  сдавшиеся  в  плен,  спасались  бег¬
ством  на  запад.
 Группа  армий  «Б»  прилагала  усилия,  чтобы  силами
19-й  танковой  дивизии  задержать  в  Старобельске  наступле¬
ние  вражеских  частей  в  западном  и  юго-западном  направле¬
ниях.  На  северном  фланге  8-й  итальянской  армии  и  на
 192

участке  2-й  венгерской  армии  наступления  со  стороны  рус¬
ских  еще  не  было,  поэтому  эти  части  занимали  свои  старые
позиции  на  Дону,  но  вполне  вероятно,  что  через  несколько
дней  русские  дивизии  могли  и  здесь  начать  наступление.
 В  целом  ситуацию  на  Восточном  фронте  можно  было
считать  безнадежной.  Здесь  уже  не  думали  о  6-й  армии,  так
как  с  каждым  днем  возрастала  опасность  того,  что  могут
быть  уничтожены  обе  группы  армий  «А»  и  «Б».
 То,  что  эта  ситуация  в  последующие  месяцы  была  еще
более-менее  управляемой  и  не  переросла  в  еще  большую
катастрофу,  чем  в  Сталинграде,  являлось  исключительно
заслугой  командования  и  самих  войск,  отличавшихся  не¬
превзойденной  храбростью.
 Ставка  фюрера  и  сам  Верховный  главнокомандующий
не  имели  к  этому  никакого  отношения.
 Штабной  врач  и  голубые  палатки
 Он  стоял  перед  темно-голубыми  палатками  и  наблюдал
за  погрузкой  раненых.  Самолеты  прилетели  в  котел  с  бое¬
припасами  и  хлебом,  а  улетали  из  котла  с  людьми.
 Там,  где  было  можно,  штабной  врач  оказывал  всяческую
помощь,  хотя  это  не  входило  в  его  обязанности  —  он  делал
это  по  собственному  желанию.  Кто-то  подходил  к  самоле¬
ту  сам,  кто-то  подползал,  и  было  видно,  что  солдаты  ис¬
пытывали  при  этом  робость  и  смущение.  Тяжелораненые
всегда  заходили  в  самолет  первыми,  остальные  более-менее
спокойно  ждали  своей  очереди.
 Небольшое  помещение  палатки,  имевшее  пять  метров
в  длину  и  три  метра  в  ширину,  освещалось  через  два  че¬
тырехугольных  отверстия,  в  которые  были  вставлены  ос¬
татки  стекол  от  старой  машины,  швы  были  заделаны
тряпками  и  бумагой,  чтобы  степная  пыль  не  проникала
внутрь  палатки.
 Снаружи  ветер  заносил  стекла  рыхлым  снегом,  а  изнут¬
ри  на  стеклах  оттаивал  лед,  и  было  слышн^,  как  капли
падали  на  пол  —  в  палатке  стояла  небольшая  печка,  кото¬
рую  топили  досками  ящиков  от  бомб.
 7 	X.  Шрётер  «Сталинград»
 193

Кругом  стояли  несколько  ведер,  на  стене  висела  доска,
поддерживаемая  кусками  проволоки,  на  одном  ящике  сто¬
ял  тазик  для  умывания  на  четырех  подпорках,  врытых  в
землю,  лежали  простые  носилки,  сделанные  из  парусины.
 Носилки  занимали  основную  площадь  палатки  и  служи¬
ли  в  качестве  операционного  стола,  на  котором  за  после¬
дние  дни  побывали  сотни  раненых.
 Необычным  во  всем  помещении  казался  высокий  све¬
тильник  из  легкого  металла,  с  которого  свисала  голубая
лампочка,  освещая  носилки.
 Помещение  с  парусиновыми  носилками  в  течение  дол¬
гих  недель  было  «отделением  военной  хирургии».  Все  это
время  в  палатке  или  рядом  на  снегу  производилось  оп¬
ределение  степени  сложности  ранения  поступавших  сол¬
дат.  В  течение  десяти  минут  штабной  врач  решал,  кого  в
первую  очередь  нести  на  «операционный  стол».  Раненых
клали  на  носилки  одного  за  другим,  десять  человек  в
час,  иногда  сотню  в  день.
 До  войны  штабной  врач  был  главврачом  в  одной  круп¬
ной  больнице:  на  паркетном  полу  стояло  множество  бе¬
лых  коек,  его  операционный  зал  был  оборудован  всей
необходимой  техникой,  и  под  рукой  у  него  были  все  не¬
обходимые  инструменты.  Теперь  он  был  штабным  вра¬
чом,  в  распоряжении  которого  были  четыре  палатки  и
пять  тысяч  квадратных  метров  снега.
 Раньше  перед  клиникой  была  установлена  табличка  с
надписью  «Соблюдать  тишину.  Больница».  Сегодня  бунке¬
ры  и  палатки  сотрясались  от  разрывов  бомб.
 На  лице  этого  человека  лежала  печать  прошлых  лет,
наполненных  богатой  практикой,  и  тот,  кто  умел  разби¬
раться  в  лицах,  мог  понять,  какой  опыт  за  плечами  это¬
го  человека.
 Из  беседы  со  штабным  врачом  (которому  здесь  следова¬
ло  бы  поставить  памятник,  равно  как  и  всем  его  помощ¬
никам)  следует  привести  несколько  фраз,  значение  которых
переоценить  трудно.
 Он  высказал  мнение  о  том,  что  человечеству  через  три
сотни  лет  вряд  ли  будет  интересно  знать,  на  какой  широте
умирали  немцы.  Через  триста  лет  раны  зарубцуются,  а  ко¬
 194

личество  жертв  можно  будет  узнать  из  пожелтевших  лист¬
ков.  Кто-то  будет  читать  историю  Второй  мировой  войны
так  же,  как  мы  сейчас  читаем  хроники  о  Фербеллинской
битве.  Как  он  сказал,  мы  допустили  большую  ошибку,  счи¬
тая  себя  превыше  всех,  и  за  это  высокомерие  должны  рас¬
плачиваться  своей  жизнью.  И  если  бы  мы  стремились  к
еще  большей  власти,  то  на  карту  было  бы  поставлено  су¬
ществование  всей  немецкой  нации,  и  не  важно,  что  мери¬
лом  успеха  при  этом  было  бы  количество  жертв.  «Жертв  в
этой  войне  будет  больше,  чем  побед,  и,  если  бы  кому-либо
удалось  убедить  Гитлера  в  правоте  этих  слов,  он  мог  бы
считать  себя  спасителем  Германии».
 Спустя  несколько  минут  после  этих  слов  штабной  врач
склонился  над  солдатами,  на  которых  падал  холодный
свет  последнего  чуда  техники.  Никто  при  этом  ничего  не
говорил,  воздух  с  трудом  проникал  в  легкие.  У  некото¬
рых,  кого  выносили  из  палатки,  на  следующий  день  глаза
были  закрыты  уже  навсегда,  но  вины  штабного  врача  в
этом  не  было.
 Не  важно,  как  звали  этого  человека,  если  бы  и  было
известно  его  имя,  то  наверняка  его  быстро  забыли  бы.
 На  его  родине  знают  о  нем  несколько  тысяч  человек,
вернувшихся  домой,  и  если  они  когда-нибудь  прочтут  эти
строки,  то  наверняка  представят  себе  его  живой  образ,  ос¬
вещавший  те  пасмурные  дни,  вспомнят  о  его  большом
сердце,  переполненном  состраданием  к  многочисленным
жертвам,  которых,  как  он  говорил,  «будет  больше,  чем
побед».
 В  один  из  последних  дней  окружения  он  погиб,  а  вмес¬
те  с  ним  не  стало  и  его  голубых  палаток.  Штабной  врач  без
имени.
 Операции  групп  армий  «А»,  «Дон»  и  «Б»
до  конца  января  1943  года
 В  один  из  последних  дней  декабря  1942  года  в  группу
армий  «А»  поступил  приказ  Гитлера  об  уходе  с  Кавказа.
Приказ  пришел  с  опозданием  в  один  месяц,  так  как  уже
 195

1 	января  войска  начали  покидать  занимаемые  позиции.
Такой  быстрый  отход  был  возможен  только  благодаря
тому,  что  группа  армий  «А»,  а  также  1-я  танковая  армия
и  17-я  армия  правильно  оценили  общую  ситуацию  на
Южном  фронте  и  уже  несколько  недель  вопреки  прика¬
зу  Верховного  командования  тайком  принимали  подгото¬
вительные  меры  для  ухода  с  территории.  Кавказа,  рассре¬
доточивая  свои  части  и  отправляя  в  тыл  все  ненужное.
Несмотря  на  проведенную  заранее  подготовку,  это  круп¬
номасштабное  отступление  должно  было  продлиться  как
минимум  несколько  недель,  так  как  предстояло  пройти
сотни  километров  в  самое  неблагоприятное  время  года.
Закончилось  оно  в  феврале,  при  этом,  как  и  предполага¬
ли  еще  в  декабре,  движение  войск  осложнялось  из-за
усиливавшихся  атак  русских,  пытавшихся  сковать  отсту¬
павшие  части.  Русские  наверняка  уже  давно  ожидали  от¬
ступления  группы  армий  «А»,  и  каждый  день  промедле¬
ния  со  стороны  группы  армий,  несомненно,  был  им  на
руку  —  русским  удалось  вовремя  закрыть  узкий  проход
в  районе  Ростова  и  тем  самым  оттеснить  группу  армий  в
сторону  Кубанского  полуострова.  В  этой  связи  пришлось
отменить  решение  об  отступлении  севернее  Азовского
моря,  кроме  того,  продвижение  войск  в  Крым  через  уз¬
кий  проход  под  Керчью  заняло  бы  несколько  месяцев.
В  этом  случае  русские  вполне  могли  уготовить  группе  ар¬
мий  «Дон»  судьбу  6-й  армии.
 Группа  армий  «А»  ставила  поэтому  перед  собой  задачу
отвести  на  север  через  Ростов  как  можно  более  крупные
свои  части,  по  крайней  мере  всю  1-ю  танковую  армию
и,  если  возможно,  части  17-й  армии.  Однако  Верховное
командование  вермахта  в  своем  запоздалом  решении  об
уходе  с  Кавказа  не  могло  дать  четкого  указания,  какие
части  направить  в  сторону  Ростова,  а  какие  в  направле¬
нии  Кубанского  полуострова.  В  течение  первой  полови¬
ны  января  Верховное  командование  неоднократно  меня¬
ло  свои  решения,  что  тормозило  продвижение  войск,  а
также  порождало  неясность  и  неуверенность  среди  коман¬
дования  группы  армий.  Сначала,  например,  Гитлер  при¬
нял  решение  оставить  территорию  Кавказа  лишь  частич¬
 196

но  и  продолжать  удерживать  нефтяные  районы  под  Май¬
копом,  где  еще  не  было  выкачано  ни  одной  капли  нефти;
затем  фюрер  решил  предпринять  отступление  всей  груп¬
пы  армий  «А»  в  направлении  Кубанского  полуострова  и
далее,  абсолютно  не  понимая  всей  ситуации,  надеялся  во¬
зобновить  оттуда  наступление.  Согласно  третьему  реше¬
нию  Гитлера,  часть  войск  должна  была  отойти  к  Дону.
 Между  тем  ситуация  в  районах  дислокации  группы  ар¬
мий  «Дон»  и  «Б»  с  каждым  днем  обострялась  все  больше  и
больше.
 К  5  января  4-я  танковая  армия  отступила  на  линию
Пролетарская—Зимовники  —  на  этом  участке  русские,
имея  большой  перевес  в  силах,  непрерывно  проводили
одну  атаку  за  другой.  С  каждым  днем  возрастала  опас¬
ность  прорыва  советских  войск  южнее  Дона  в  направле¬
нии  Ростова.
 На  излучине  Дона  армейская  группа  Холидта  вела  оже¬
сточенные  бои,  в  ходе  которых  русские  теснили  ее  все  даль¬
ше  и  дальше  к  Донцу.
 Для  того  чтобы  закрыть  брешь  между  группами  армий
«Дон»  и  «Б»,  образовавшуюся  в  результате  распада  италь¬
янской  армии,  на  этом  участке  вела  бои  армейская  группа
Фреттер-Пико  севернее  Донца  и  Каменска.  Имея  в  распо¬
ряжении  те  небольшие  силы,  которые  были  даны  группе,
она  вряд  ли  могла  выполнить  поставленную  перед  ней  за¬
дачу,  а  именно  —  предотвратить  прорыв  русских  через  До¬
нец  в  Донецкий  промышленный  район.  На  северо-западе
русские  приближались  к  Старобельску.  Фронта  как  тако¬
вого  здесь  уже  не  было,  лишь  отдельные  боевые  группы
пытались  сдержать  наступление  противника.  Северный
фланг  8-й  итальянской  армии  и  2-я  венгерская  армия  рас¬
полагались  еще  на  Дону;  командование  и  здесь  ожидало  в
ближайшие  дни  наступления  русских  и  их  прорыва  фрон¬
та,  так  как  никаких  резервных  сил  для  оказания  поддерж¬
ки  на  этом  участке  не  было.
 6-я  армия  вела  в  Сталинграде  свой  последний,  отчаян¬
ный  бой.
 К  10  января  положение  4-й  танковой  армии  еще  бо¬
лее  ухудшилось.  Русским  удалось  прорвать  слабый  фронт
 197

4-й  танковой  армии  южнее  Дона  и  продвинуться  до  Дона
восточнее  Новочеркасска.  Возникла  опасность  того,  что
 4-я  танковая  армия  будет  оттеснена  на  юг,  в  результате
чего  противнику  откроется  узкий  проход  под  Ростовом.
 Ситуация  у  армейских  групп  Холидта  и  Фреттер-Пико
за  последние  дни  почти  не  изменилась.  Севернее  Камен¬
ска  было  проведено  контрнаступление  на  север,  в  ходе
которого  удалось  укрепиться  в  районе  Миллерова.  Обста¬
новка  восточнее  Старобельска  также  немного  стабилизи¬
ровалась.
 12  января  началось  вот  уже  несколько  дней  ожидав¬
шееся  наступление  русских  на  северном  фланге  8-й  ита¬
льянской  армии  и  на  участке  2-й  венгерской  армии  под
Воронежем,  в  результате  которого  за  несколько  часов
этот  фронт  был  разорван.
 До  18  января  ситуация  складывалась  следующим  об¬
разом.
 Группа  армий  «А»  располагалась  своим  правым  флан¬
гом  (17-я  армия)  в  основном  на  своих  старых  позициях.
1-я  танковая  армия,  отступая,  достигла  района  Вороши-
ловска.
 У  группы  армий  «Дон»  ситуация  на  южном  фланге  вновь
значительно  ухудшилась;  4-я  танковая  армия  была  отброше¬
на  за  Маныч,  за  ней  остался  лишь  небольшой  плацдарм  под
Пролетарской.  Русским  удалось  восточнее  Пролетарской
перейти  Маныч;  их  войска  могли  продвинуться  на  юг  в  брешь
между  1-й  танковой  армией  и  южным  флангом  4-й  танко¬
вой  армии  восточнее  Сальска  и  тем  самым  сделать  невозмож¬
ной  какую-либо  связь  между  двумя  этими  армиями.  Русские
войска  полностью  завладели  треугольником  между  Манычем
и  Доном  и  приблизились  к  Ростову,  от  которого  их  отделяло
теперь  около  тридцати  километров.
 Армейские  группы  Холидта  и  Фреттер-Пико  вели  бои  на
Донце.
 У  группы  армий  «Б»  фронт  под  Воронежем  был  полно¬
стью  разорван.  2-я  венгерская  армия  отступала  на  запад,  что
скорее  было  похоже  на  бегство.  Противнику  был  открыт
путь  на  Харьков  и  Днепр  в  направлении  Днепропетровска,
а  также  к  южному  флангу  2-й  немецкой  армии.
 198

Инициатива  на  всем  Южнорусском  фронте  окончатель¬
но  перешла  к  русским,  и  возникала  опасность  того,  что
такая  же  ситуация  сложится  на  Центральном  фронте  у
группы  армий  «Центр».
 В  силу  сложившейся  общей  ситуации  командование  су¬
хопутных  войск  оказалось  не  в  состоянии  принять  какие-
либо  решительные  меры,  чтобы  оказать  эффективную  по¬
мощь.  Гитлера  невозможно  было  убедить  в  необходимости
своевременного  перемещения  линии  фронта,  а  теперь  по¬
ложение  группы  армий  «А»  уже  не  позволяло  производить
крупномасштабные  дислокации.  Вероятно,  благодаря  зиме
и  недостаточным  силам  русских,  войска  которых  наступа¬
ли  теперь  от  Кавказа  до  Воронежа,  им  не  удалось  в  ходе
преследования  отступавших  немецких  частей  сразу  же  про¬
двинуться  далеко  на  запад  и  юго-запад.
 У  группы  армий  «А»  теперь  уже  не  было  возможности
защитить  как  свои  фланги,  так  и  фланг  группы  армий
«Дон».
 Оценка  ситуации  в  группе  армий  «Б»  была  дана  в  доне¬
сении  командующего  от  21  января  1943  года  в  22.40.  Текст
донесения  был  следующим:
 «Телеграмма.  От  группы  армий  «Б»,
 начальник  оперативного  управления,
 фюреру  —  главнокомандующему  вермахтом.
 Дата:  21.01.1943.
 Время:  22.30.
 Я  считаю  своим  долгом,  мой  фюрер,  в  дополнение  со¬
общений  командования  группы  армий,  переданных  устно
или  телеграммой,  или  в  качестве  их  обобщения  доложить
Вам  следующее.
 После  того  как  выяснилось,  что  части  корпуса  Краме¬
ра,  отошедшие  в  район  Буденного,  состоят  лишь  из  од¬
ной  слабой,  смешанной  дивизии  и  что  боевая  группа
24-го  танкового  корпуса  и  альпийский  стрелковый  кор¬
пус  наверняка  понесут  большие  потери  в  технике  и  жи¬
вой  силе,  соотношение  сил  изменилось  таким  образом,
что  территорию,  занимаемую  группой  армий,  удерживать
далее  уже  невозможно.
 199

На  линии  фронта  между  устьем  Айдара  и  Старым  Оско¬
лом,  что  составляет  приблизительно  триста  километров,  в
моем  распоряжении  еще  находятся:
 а) 	южная  группа,  состоящая  из  ослабленной  19-й  танко¬
вой  дивизии,  320-й  дивизии  и  остатков  298-й  и  27-й  тан¬
ковых  дивизий;
 б) 	группа  Крамера,  представляющая  собой  слабую  пехот¬
ную  дивизию;
 в) 	дивизия  «Великая  Германия»,  нуждающаяся  в  отдыхе
и  пополнении;
 г) 	и  еще,  может  быть,  через  несколько  дней  смешанное
немецко-итальянское  соединение  силой  около  одной  пехот¬
ной  дивизии.
 В  рамках  оперативной  ситуации  южная  группа  может
лишь  оборонять  северный  фланг  группы  армий  «Дон»,
поэтому,  в  силу  того  что  отступления  не  избежать,  дан¬
ную  группу  следует  отвести  на  юго-запад.  В  результате
этого  перемещения  брешь,  существующая  между  северным
флангом  этой  группы  и  Старым  Осколом  и  имеющая  в
настоящее  время  протяженность  сто  семьдесят  километ¬
ров,  будет  постоянно  увеличиваться  в  южном  направле¬
нии.  Для  ведения  боевых  действий  на  этом  участке  в
распоряжении  имеются  лишь  части,  указанные  мной  в
пунктах  б—г.  С  их  помощью,  с  учетом  даже  самого  мо¬
бильного  ведения  боя  дивизией  «Великая  Германия»,  эту
большую  территорию  можно  будет  удержать,  если  коман¬
дование  Красной  армии  не  решится  вновь  покинуть  свои
опорные  пункты,  а  лишь  передовыми  частями  просочит¬
ся  сквозь  данные  группировки,  если  не  удастся  их  сразу
разбить.  Исходя  из  имеющихся  в  моем  распоряжении
средств,  я  в  данной  ситуации  не  вижу  возможности  npeJ
дотвратить  наступление  вражеских  войск  также  и  в  за¬
падном  направлении.  Я  с  озабоченностью  наблюдаю  за
изменением  ситуации  на  участке  2-й  армии,  лишенной
всяческого  обеспечения  на  юге.  Данная  армия  слишком
быстро  может  оказаться  жертвой  двойного  охвата,  но,
вступив  в  бой,  без  сомнения,  сможет  пробиться  через
окружение,  правда,  с  большими  потерями  в  технике  и
живой  силе.
 200

В  рамках  данных  мне  полномочий  я  не  вижу  практи¬
ческих  мер,  способных  стабилизировать  ситуацию.  Даже
если  будет  удовлетворена  моя  просьба  об  отводе  2-й  ар¬
мии  за  Олюм,  я,  при  трезвой  оценке  сложившейся  ситу¬
ации,  глубоко  сомневаюсь  в  том,  что  в  результате  данного
перемещения  улучшится  положение  в  районе  расположе¬
ния  группы  армий.
 Барон  фон  Вейко.
 Проблемы  с  полетами
 Приблизительно  с  25  ноября  полеты  в  котел  и  из  него
проводились  регулярно.  В  самом  котле  действовали  два
аэродрома  в  Питомнике  и  Гумраке,  кроме  того,  запасной
аэродром  в  Басаргине  и  площадка  для  вынужденных  поса¬
док  в  Сталинградском.  За  пределами  котла  в  распоряжении
авиации  были,  прежде  всего,  крупные  аэродромы  в  Тацин-
ской  и  Морозовской,  а  когда  их  захватили  русские,  про¬
должали  действовать  аэродромы  в  Сальске,  Новочеркасске,
Сталине,  Марьевке,  Ворошиловграде  и  последний  аэродром
в  Звереве,  способный  принимать  тяжелые  «юнкерсы».
 В  конце  ноября  в  распоряжении  войск  находились  сто
восемьдесят  «Юнкерсов-52»,  двадцать  «Юнкерсов-86»  и  де¬
вяносто  «Хенкелей-111».
 С  помощью  этих  самолетов  должны  были  быть  удовлет¬
ворены  требования  армии  и  тем  самым  выполнены  обеща¬
ния  Геринга  и  Гитлера.
 Первоначально  армия  потребовала  доставить  в  котел
семьсот  тонн  груза,  но  затем  сократила  количество  необхо¬
димого  груза  до  пятисот  тонн,  на  что  также  было  получено
согласие  рейхсмаршала  Геринга.
 По  приказу  Гитлера  ежедневно  в  котел  необходимо  было
доставлять  280  м3  горючего,  40  тонн  хлеба,  40  тонн  оружия
и  боеприпасов,  а  также  100  тонн  предметов  снабжения  и
продовольствия,  однако,  то  количество  груза,  которое  ре¬
ально  доставлялось  в  котел,  не  соответствовало  данным
обещаниям  и  абсолютно  не  удовлетворяло  даже  минималь¬
ные  требования  армии.
 201

До  10  января  в  котел  поступало  ежедневно  в  среднем
102  тонны  груза,  что  составляло  лишь  двадцать  процен¬
тов  от  необходимого  для  армии  количества.  Однажды  в
окруженный  район  было  доставлено  280  тонн,  это  было
 19 	ноября,  когда  в  котле  в  течение  дня  смогли  призем¬
литься  сто  пятьдесят  самолетов,  но  чаще  количество  гру¬
за  было  значительно  меньше  того,  что  требовалось,  а  в
некоторые  дни  самолеты  вообще  не  прилетали.
 Указанные  цифры  относятся  к  периоду  до  10  января.
После  того  как  Питомник  был  оставлен,  в  большинстве  слу¬
чаев  сажать  самолеты  было  невозможно,  поэтому  груз  сбра¬
сывали  с  воздуха.  Самолеты,  еще  прилетавшие  в  Питомник
после  10  января,  имели  на  борту  груз  весом  в  среднем  до
42  тонн,  но  после  16  января  вес  сбрасываемых  грузов  значи¬
тельно  снизился  и  составлял  20  тонн,  а  к  25  января  уже
шесть-семь  тонн.  Начиная  с  этого  дня  контролировать  по¬
ступавший  груз  было  уже  невозможно,  так  как  сбрасывали
его  теперь  по  различным  опорным  пунктам  и  определить  его
общий  вес  было  очень  сложно.
 24 	декабря  база  снабжения  в  Тацинской  перешла  к
противнику,  что  явилось  тяжелым  ударом.  С  большим
трудом  удалось  вывести  сто  двадцать  самолетов  с  аэро¬
дрома,  который  уже  обстреливали  русские  танки  и  артил¬
лерия.  22  января  55-я  бомбардировочная  эскадра  «хенке-
лей»  под  командованием  полковника  Кюля  покинула
аэродром,  находившийся  также  под  обстрелом,  в  резуль¬
тате  чего  снабжение  котла  из  Морозовской  прекратилось.
16  января  был  сдан  Сальск,  в  то  время  как  Новочеркасск
и  даже  авиационные  базы  в  Звереве  и  Сталине  также
находились  под  угрозой  нападения  противника.  Каждая
потеря  очередного  аэродрома  означала  значительное  со¬
кращение  возможностей  хотя  бы  частичного  снабжения
котла  с  воздуха,  а  когда  пришлось  оставить  Тацинскую,
то  уже  нетрудно  было  понять,  что  конец  6-й  армии,  с
учетом  снабжения  боеприпасами  и  продовольствием,  уже
довольно  близок.
 Это  ни  для  кого  не  было  тайной,  так  как  командующий
воздушным  флотом  генерал-полковник  фон  Рихтгофен,
командир  8-го  авиационного  корпуса  генерал  Фибиг,  лет¬
 202

чики  и  снабженцы  —  все  говорили  о  невозможности  даль¬
нейшего  осуществления  снабжения  6-й  армии  по  воздуху.
 Волгу  можно  считать  метеорологическим  разделом  мор¬
ского  и  континентального  воздуха,  о  чем  тогда  еще  не
знали  и  часто  волновались  и  злились  из-за  различных  по¬
годных  условий  в  том  или  ином  населенном  пункте.  Так,
например,  если  над  Новочеркасском  светило  яркое  солн¬
це,  то  на  всю  территорию  котла  мог  опуститься  густой
туман  или  же  разыграться  вьюга,  что  не  только  исклю¬
чало  посадку  самолетов,  но  и  в  значительной  степени
затрудняло  сброс  груза.  Или,  наоборот,  если  генерал-май¬
ор  передавал  радиограмму  с  текстом  «Погода  в  Сталин¬
граде  очень  теплая,  почему  вы  не  посылаете  самолеты?»,
то  в  Морозовской  и  Сальске  пилоты  ничего  не  видели  на
расстоянии  вытянутой  руки.
 Большой  проблемой  была  отправка  из  котла  раненых.
В  котле  было  сделано  все,  что  только  можно,  каждый  ра¬
неный,  которому  предстояла  отправка  из  котла  самолетом,
получал  карточку,  эта  карточка  вешалась  на  грудь,  а  сол¬
даты  называли  ее  «билетом  в  жизнь».  Кто  мог  ходить  или
ползать,  добирался  сам  до  своего  самолета,  остальных
приходилось  нести  на  носилках.  Было  отдано  распоряже¬
ние:  «Посадка  в  самолет  строго  по  номерам»,  но  в  боль¬
шинстве  случаев  этот  порядок  нарушался,  так  как  вывоз
раненых,  ждавших  своей  очереди  в  палатках  или  просто
на  снегу  рядом  с  аэродромом,  полностью  зависел  от  ко¬
личества  приземлившихся  самолетов.  Позднее  вся  эта
организация  вывоза  раненых  из  котла  сошла  на  нет:  чис¬
ло  раненых  доходило  до  нескольких  тысяч,  люди  просто
штурмовали  самолеты,  при  этом  некоторые  в  давке  даже
гибли.
 Количество  раненых  угрожающе  росло,  что  вызывало  у
генерал-майора  медицинской  службы  и  у  инспекции  боль¬
шие  опасения.  И  в  этой  ситуации  не  было  никакого  про¬
света,  позволявшего  надеяться  на  какие-либо  изменения  в
лучшую  сторону,  иногда  даже  казалось,  что  те,  кто  нахо¬
дились  далеко  от  котла,  абсолютно  не  понимали,  насколь¬
ко  велики  масштабы  всего  этого  бедствия,  иначе  как  можно
было  послать  следующую  радиограмму:
 203

«Армии  следует  заранее,  а  именно  за  двадцать  четыре
часа,  указывать  число  раненых,  подлежащих  вывозу  из
котла,  для  того  чтобы  можно  было  регулировать  количество
необходимых  для  этого  самолетов».
 На  эту  радиограмму  начальник  санитарной  службы  от¬
ветил  следующее:
 «Армейский  врач  просит  о  доставке  перевязочных  мате¬
риалов  и  опийных  средств.  Раненые  ждут  прилета  транс¬
портных  самолетов  уже  два  дня.  Количество  раненых  для
вывоза  из  котла  составляет  в  данное  время  тридцать  тысяч,
для  чего  необходимо  задействовать  тысячу  пятьсот  транс¬
портных  самолетов».
 Да,  вот  такие  были  проблемы,  но  это  было  еще  не  все.
Группа  армий  потребовала,  чтобы  из  котла  были  вывезе¬
ны  как  военные,  так  и  гражданские  специалисты,  а  имен¬
но:  рабочие  мастера,  операторы  радиостанций,  ветерина¬
ры,  кузнецы,  танкисты,  оружейники,  железнодорожники,
почтовые  служащие,  строители  мостов,  метеорологи  —  ко¬
роче  говоря,  все  те,  чьи  службы  или  части  уже  не  суще¬
ствовали,  чье  присутствие  в  котле  было  абсолютно  не¬
нужным,  но  была  потребность  в  них  за  пределами  котла
на  других  участках  фронта.  Начальник  Генерального  шта¬
ба  6-й  армии  запретил  вылет  этих  людей  из  котла,  —  Это
было  абсолютно  бессмысленно,  так  как  количество  лю¬
дей  в  котле  не  сократилось  именно  тогда,  когда  там  уже
не  было  мастерских,  танков,  почты,  лошадей  и  железной
дороги.
 Без  подписи  начальника  Генерального  штаба  на  соот¬
ветствующем  документе  вообще  никто  не  мог  вылететь  из
котла,  что,  несомненно,  было  правильно.  Разрешение  на
вылет  выдавалось  в  исключительных  случаях  для  курье¬
ров  или  на  основании  отдельного  приказа.  Данный  по¬
рядок  распространялся  и  на  тех,  кто  прилетал  в  котел.  До
 2 	декабря  в  котел  прилетали  еще  солдаты  и  офицеры,  воз¬
вращавшиеся  из  отпуска,  и  унтер-офицеры,  которые  по
прибытии  в  котел  получали  звание  офицера  и  «пустовав¬
 204

шую»  должность  командира  батальона  или  полка.  Для
этого  необходимо  было  отдать  соответствующее  распо¬
ряжение,  так  как  были  еще  сотни  офицеров,  желающие
вернуться  к  своей  «старой  гвардии»  и  еще  не  потерявшие
веру.
 В  этой  связи  необходимо  сказать  несколько  слов  о  тех
громадных  проблемах,  с  которыми  пришлось  столкнуться
и  которые  пришлось  преодолевать  подразделениям  люфт¬
ваффе.  При  температуре  20—35  °С  ниже  нуля  самолетам
трудно  было  взлетать  не  только  из-за  мороза  и  снега  —  не
было  подогревателей,  существовала  опасность  обледенения,
туман  и  бомбовые  атаки  противника  на  аэродромы,  но  если
и  удавалось  взлететь,  то  впереди  было  чрезвычайно  труд¬
ное  приземление  на  неровных  посадочных  полосах  под  ар¬
тиллерийским  огнем  и  бомбовыми  ударами  противника,  на
полосах,  занесенных  снегом  и  усеянных  воронками  от  раз¬
рывов  бомб,  на  полосах,  на  которых  еще  лежали  останки
сбитых  самолетов  и  груз,  который  не  успели  убрать.  В  са¬
мих  самолетах  к  тому  же  возникали  неполадки  с  зажига¬
нием  и  карбюраторами,  а  также  иногда  отказывали  оружие
и  рации.
 На  краю  аэродрома  были  сооружены  бункера,  в  которых
сидели  сто  человек  штаба  снабжения  Питомника,  недалеко
от  них  располагались  штабной  врач  со  своими  голубыми
палатками,  комендатура  аэродрома  и  отдел  снабжения  ар¬
мии.  Сто  человек  занимались  разгрузкой  самолетов,  когда
ситуация  еще  была  нормальной:  складывали  штабелями
тюки  с  грузом  в  южной  части  аэродрома,  наблюдали  за  тем,
как  взлетали  самолеты  с  ранеными,  и  вели  учет  груза,  сор¬
тируя  его  по  боеприпасам,  оружию  и  продовольствию.  От¬
кладывать  что-либо  про  запас  не  удавалось,  так  как  груза
и  так  было  слишком  мало.  В  течение  нескольких  месяцев
на  аэродроме  повсюду  чувствовалась  активная  деятельность
всех  служащих.
 Штаб  снабжения  Питомника  когда-то  был  104-м  зе¬
нитным  полком,  но  в  прошлом  году  русские  нанесли
полку  сокрушительный  удар,  после  чего  часть  полка  уце¬
 205

лела,  отступив  на  юг,  а  небольшой  его  отряд  вместе  со
штабом  полка  был  оттеснен  к  Сталинграду,  где  полков¬
ник  Розенфельд  взял  на  себя  технический  контроль  за
воздушным  снабжением.
 В  котле,  кроме  десяти  тысяч  солдат  9-й  зенитной  ди¬
визии,  располагались  еще  остатки  группы  пикирующих
бомбардировщиков,  две  группы  истребительной  эскадры
«Удет»  и  самолеты-разведчики  ближнего  действия.
 Если  коснуться  здесь  деятельности  истребительной
авиации  лишь  в  нескольких  словах,  то  для  многих  это
будут  просто  слова,  но  размеры  книги  не  позволяют  уде¬
лить  этой  теме  больше  внимания,  да  и  сложно  было  бы
подобрать  правильные  слова  и  выражения  для  того,  что¬
бы  хотя  бы  приблизительно  рассказать  о  всем  том,  что
происходило  с  подразделениями  люфтваффе.  Нигде  и
никогда  не  предъявлялись  такие  большие  требования  к
летному  персоналу,  как  в  Сталинграде,  —  экипажи  так¬
тической  авиации  постоянно  находились  в  контакте  с
самолетами  противника,  каждый  полет  требовал  много  сил
и  изматывал  летчиков,  к  тому  же  люди  были  физически
истощены  вследствие  голода  и  холода,  поэтому  свои  за¬
дания  выполняли  с  большим  трудом.
 Не  стоит  указывать  конкретные  имена  и  рассказывать  об
отдельных  событиях,  иначе  это  было  бы  несправедливо  по
отношению  к  другим  воинским  частям,  достаточно  лишь  в
целом  сказать,  что  к  19  января  9-я  зенитная  дивизия  мог¬
ла  записать  в  свой  актив  шестьдесят  три  сбитых  самолета
противника,  а  эскадрильи  Питомника  за  период  до  15  ян¬
варя  сбили  сто  тридцать  русских  самолетов.
 В  ночь  на  16  января  головные  танковые  части  русских
стояли  у  аэродрома  Питомника.  Пилоты  истребителей  за¬
прыгивали  в  *Мессершмит-109»,  готовый  к  вылету,  в  то
время  как  наземный  персонал  заводил  двигатели.  Наблю¬
дательная  вышка,  стоявшая  на  аэродроме,  была  уничтоже¬
на  огнем  пехоты.  Шести  самолетам  удалось  взлететь  и  взять
курс  на  Гумрак,  восемь  «Мессершмитов-109»  остались  на
аэродроме.  В  Гумраке  не  была  вовремя  подготовлена  поса¬
дочная  полоса,  в  результате  чего  из  шести  самолетов  пять
приземлились  более  чем  неудачно  —  поломки,  перевороты
 206

в  глубоком  снегу.  Шестой  самолет  с  лейтенантом  Лукашем
вообще  не  приземлялся,  а  полетел  в  Шахты,  чтобы  сооб¬
щить  в  авиаэскадру  о  потере  аэродрома  в  Питомнике  и  о
сложившейся  там  ситуации.
 Таким  образом,  в  Сталинграде  не  осталось  ни  одного
истребителя.  По  приказу  эскадры  «Удет»,  переданному
радиограммой,  все  пилоты  истребителей  должны  были
вернуться  в  эскадру,  для  чего  был  предназначен  «Хен¬
кель-111»,  на  котором  вылетели  последние  летчики  из
всего  летного  персонала  истребителей,  находившиеся  в
котле.
 Слова  произносятся  быстро,  и  иной  раз  довольно  легко
выдвигать  друг  против  друга  обвинения,  но  гораздо  слож¬
нее  затем  проверить,  правильно  ли  то  или  иное  обвинение.
 Вот  одно  из  обвинений,  начинавшееся  со  слова,  которое
в  то  время  у  всех  было  на.устах:
 «Люфтваффе  нас  предало,  так  как  гарантировало  обес¬
печение  с  воздуха».
 Вообще,  требования  каких-либо  гарантий  всегда  вы¬
глядели  несколько  странно.  Так,  например,  командование
сухопутных  войск  во  время  подготовки  к  проведению
операции  «Морской  лев»  (речь  идет  о  вторжении  в  Ан¬
глию)  потребовало  от  люфтваффе  гарантий  того,  что  пер¬
вые  высадившиеся  на  острове  части  будут  иметь  авиа¬
поддержку  на  позиции  под  Гастингсом  до  тех  пор,  пока
не  будет  переброшено  через  пролив  такое  количество
войск,  которого  будет  достаточно  для  осуществления  на¬
ступления.  В  рамках  этих  гарантий  подразделения  люфт¬
ваффе  должны  были  также  подавлять  с  воздуха  любое
контрнаступление  англичан  так,  чтобы  у  тех  не  было
дальнейшей  возможности  отбросить  назад  немецкие  вой¬
ска,  которые  в  первое  время  могли  быть  еще  недостаточ¬
но  сильны.  Данная  гарантия  должна  была  действовать
в  течение  трех  недель.  Командование  люфтваффе  откло¬
нило  это  требование  в  силу  того,  что  плохие  погодные
условия  и  туман  могли  стать  серьезной  помехой  для  лет¬
чиков  и  осложнить  их  работу.
 207

Относительно  переправы  немецкого  флота  через  Ла-
Манш  генерал-адмирал  Рэдер  докладывал  фюреру:  «Пе¬
реправа  возможна  только  при  том  условии,  если  3-й  воз¬
душный  флот  гарантирует  безопасность  кораблей».
 В  ответ  на  данное  требование  командование  военно-мор¬
ских  сил  получило  следующий  ответ:  «Люфтваффе  не  мо¬
жет  дать  гарантий,  но  сделает  все  возможное,  кроме  того,
командование  люфтваффе  убеждено,  что  данная  операция
пройдет  успешно  и  что  ни  один  английский  корабль  и  ни
один  самолет  не  смогут  приблизиться  к  немецким  кораб¬
лям,  если  все  будет  сделано  в  соответствии  с  нашими  пред¬
ложениями».
 Если  бы  данная  операция  тогда  началась  и  не  удалась,
то  с  уверенностью  можно  сказать,  что  и  у  военно-морско¬
го  флота  был  бы  повод  обвинить  люфтваффе  и  говорить  о
«нарушенных  гарантиях»  или  о  «предательстве  по  отноше¬
нию  к  флоту».
 Эти  строки  не  содержат  какого-либо  оправдания,  так  как
известно,  что  рейхсмаршал  авиации  дал  гарантии  относи¬
тельно  воздушного  снабжения  армии,  не  будучи  достаточ¬
но  информированным  и  не  имея  достаточно  оснований,
необходимых  для  того,  чтобы  дать  на  это  свое  согласие.  То,
что  воздушное  снабжение  проводилось  не  в  том  масштабе,
как  было  запланировано,  полностью  на  совести  высшего
командования  люфтваффе  и  ни  в  коей  мере  не  является
виной  летного  или  наземного  персонала.
 Одни  обвиняют  других,  и  эти  другие  приводят  собствен¬
ные  аргументы  в  свое  оправдание.
 — 	Ни  один  самолет  не  приземлился,  —  говорила  армия.
 — 	Но  у  нас  еще  нет  команды  для  разгрузки,  и  на  поса¬
дочной  полосе  плохая  видимость,  —  оправдывали  летчики
в  котле  своих  товарищей.
 — 	Истребительная  авиация  вылетела  из  котла  без  при¬
каза,  —  утверждали  сотрудники  различных  служб  в  ко¬
мандовании  армии,  но  улетевшие  летчики,  прилетев  на
место,  положили  на  стол  соответствующего  должностно¬
го  лица  радиограмму  и  разрешение  на  вылет,  хотя  это
происходило  в  нескольких  сотнях  километров  от  коман¬
дного  пункта  6-й  армии.
 208

В  Сталинграде  утверждали:
 — 	У  нас  нет  информации  о  тактической  ситуации  за
пределами  котла,  —  на  что  группа  армий  и  танковая  армия
отвечали:
 — 	Мы  несколько  раз  отдавали  вам  приказ  о  прорыве,  но
командование  армии  не  проявило  решимости  и  отказалось
действовать.
 — 	Нет,  командование  не  отказывалось  действовать,  но
оно  осознавало  всю  меру  своей  ответственности,  —  возра¬
жали  в  армии,  —  мы  погибли  бы  со  всеми  нашими  людьми
в  степи.
 Противоположная  сторона  отклонила  эти  аргументы:
 — 	В  котле  вы  все  равно  погибли  бы,  поэтому  вам  сле¬
довало  бы  принять  решение  и  найти  выход  из  ситуации,
а  такая  воинская  часть,  как  6-я  армия,  могла  бы  с  этим
справиться.
 Обвинение  за  обвинением  как  с  одной  стороны,  так  и  с
другой,  но  правда  —  не  на  стороне  Верховного  командова¬
ния.
 12  января  командир  9-й  зенитной  дивизии  генерал-май  -
ор  Пикерт  был  вызван  к  генерал-полковнику  Паулюсу,  а
в  середине  дня  отправился  на  самолете  в  качестве  курьера
в  Новочеркасск.  Задача  была  поставлена  четко:  «Личный
доклад  командующему  группой  армий  о  резком  ухудшении
положения  в  войсках».
 На  тот  случай,  если  самолет  будет  сбит  и  документы
окажутся  в  руках  противника,  генерал-майор  Пикерт  за¬
стенографировал  текст  документов  на  краях  газеты,  ис¬
пользовав  лишь  ключевые  слова  и  исключив  тем  самым
возможность  для  кого-либо  понять  весь  текст.
 Доклад  генерала  Пикерта  группа  армий  сразу  же  пе¬
редала  радиограммой  командованию  сухопутных  войск
как  сообщение  особой  важности.  После  доклада  Пикерт
явился  к  генерал-полковнику  фон  Рихтгофену,  знавше¬
му  ситуацию  так,  как  она  ему  была  доложена.  Фон  Рихт¬
гофен  приказал  Пикерту  лично  проконтролировать  на
аэродромах  погрузку  всех  предметов  снабжения,  после
чего  на  следующий  день  вечером  вылететь  обратно  в  ко¬
тел.  Через  двадцать  четыре  часа  генерал-майор  Пикерт
 209

возвращался  на  «Хенкеле-111»  в  Сталинград.  Подлетев  к
котлу,  летчик  не  мог  сразу  получить  разрешение  на  по¬
садку,  самолет  начал  кружить  над  Сталинградом,  но  и
через  час  разрешение  на  посадку  дано  не  было  —  в  ре¬
зультате  артиллерийского  обстрела  и  разрывов  бомб  по¬
садочная  площадка  была  повреждена  и  поэтому  не  могла
принять  самолет.  Через  некоторое  время  пилот  потребо¬
вал  от  Пикерта  принятия  решения:  или  приземление  с
риском  повреждения  самолета,  или  обратный  полет  в
группу  армий.  Генерал  Пикерт  выбрал  второй  вариант,
предполагая  в  следующую  ночь  вновь  попытаться  выле¬
теть  в  котел.  15  января  генерал-майор  Пикерт  явился  к
командующему  воздушным  флотом,  чтобы  доложить  ему
о  неудавшемся  полете.  В  это  время  Питомник  уже  был
оставлен  войсками  и  частями  снабжения  6-й  армии  (речь
идет  о  том  паническом  бегстве,  когда  к  аэродрому  про¬
рвался  один  русский  танк;  вскоре  после  этого  аэродром
вновь  был  занят  немецкими  частями,  которые  удержива¬
ли  его  до  16  января),  поэтому  генерал-полковник  фон
Рихтгофен  запретил  генералу  Пикерту  повторный  полет
и  приказал  ему  явиться  к  генерал-фельдмаршалу  Миль-
ху.  Тот  оставил  данный  запрет  в  силе  и  приказал  Пикер¬
ту  вылететь  к  рейхсмаршалу,  чтобы  доложить  ему  лично
о  положении  в  Сталинграде.  Доклад  у  рейхсмаршала  ни¬
чего  не  дал,  по  возвращении  в  группу  армий  генерал
Пикерт  ждал  в  Таганроге  приказа  о  формировании  новой
9-й  зенитной  дивизии  в  районе  Кубанского  плацдарма  и
Крыма,  для  чего  необходимо  было  собрать  уже  имев¬
шиеся  там,  а  также  прйбывавшие  туда  новые  зенитные  ча¬
сти.  27  января  генерал  Пикерт  прибыл  на  Кубанский
плацдарм,  где  получил  прощальную  радиограмму  от
9-й  зенитной  дивизии  из  Сталинграда:
 «В  подвалах  Красной  площади  Сталинграда  слушали  по
радио  о  празднестве  30  января.  9-я  зенитная  дивизия  еще
ведет  бои  за  Германию  под  знаменем  свастики  на  развали¬
нах  Сталинграда».
 На  данную  радиограмму  генерал-майор  Пикерт  ответил:
 210

«Преисполненный  гордости  и  скорби,  прочитал  радио¬
грамму.  До  боли  сожалею,  что  не  могу  быть  рядом  с  вами.
Формирую  новую  9-ю  зенитную  дивизию».
 В  середине  января  в  Таганрог  прилетел  капитан  Бер,  по
этому  поводу  генерал-фельдмаршал  Мильх  дал  соответству¬
ющие  указания  и  пояснения.
 «Чтобы  организовать  воздушное  снабжение,  —  были
слова  Мильха,  —  и  чтобы  доставить  в  котел  необходимое
количество  груза».
 Командир  авиационного  корпуса  выразился  иначе:  «Что¬
бы  спасти  то,  что  еще  можно  было  спасти».
 15 	января  уже  ничего  нельзя  было  спасти.  Хотя  4-м  воз¬
душным  флотом  командовал  генерал-полковник  фон  Рихт¬
гофен,  к  тому  времени  форсирование  воздушного  снабжения
уже  было  бесполезным.
 16 	января  в  наличии  имелось  двести  пятьдесят  само¬
летов,  но  из  них  только  семьдесят  пять  были  готовы  к
вылетам,  и  статс-секретарю  воздушного  флота  фельдмар¬
шалу  Мильху,  наделенному  фюрером  самыми  большими
полномочиями,  не  удалось  увеличить  количество  этих  са¬
молетов.  Он  потребовал  еще  самолетов,  соответствующие
приборы  и  контейнеры  для  сброса  с  воздуха,  но  ни  ту¬
ман,  ни  снег,  ни  успехи  на  фронте  не  повлияли  на  ре¬
шение  руководства  удовлетворить  его  требования.  Было
запланировано  использование  грузовых  планеров,  дело
хорошее,  но  неясно  было,  в  какое  время  их  отправлять
в  котел.  Днем  зенитная  артиллерия  и  истребители  рус¬
ских  были  серьезным  препятствием  для  любых  полетов,
а  ночью...
 В  общем,  теперь  в  распоряжении  был  только  один  аэро¬
дром  в  Звереве,  куда  должны  были  перебазироваться  «Юн-
керсы-52».  Части  в  Новочеркасске  находились  под  угрозой
нападения  противника,  а  фронт  с  каждым  днем  отодвигал¬
ся  все  дальше  от  Сталинграда.
 Никакие  решения  Гитлера  и  никакие  особые  полномо¬
чия  ничего  не  могли  уже  здесь  изменить,  катастрофа  была
неотвратима,  ее  лишь  можно  было  оттянуть  на  несколько
дней.
 211

25 	января  в  распоряжении  люфтваффе  была  сотня  само¬
летов,  готовых  к  вылету,  но  свыше  четырехсот  самолетов
по  разным  причинам  были  небоеспособны.
 Транспортные  и  боевые  самолеты  постоянно  прорыва¬
лись  через  огненный  пояс  русских  зениток  и,  несмотря
на  обстрел  русских  истребителей,  сбрасывали  свои  грузы
над  территорией  котла,  с  последних  оставшихся  аэродро¬
мов  стартовали  ежедневно  бомбардировщики  и  соверша¬
ли  два-три  полета  в  день,  прорываясь  под  прикрытием
облаков  к  Сталинграду.  Каждый  такой  полет  мог  быть
последним.
 По  воздушному  мосту,  соединявшему  котел  с  внешним
миром,  совершили  полеты  536  транспортных  самолетов,
149  бомбардировщиков  и  123  истребителя,  общее  коли¬
чество  экипажей  составило  2196  человек.
 Когда  речь  заходит  о  Сталинграде,  забывать  об  этом
нельзя.
 Три  посланца  котла
 28  декабря  генерал  Хубе,  командир  14-го  танкового
корпуса,  вылетел  из  котла  в  ставку  фюрера  за  получени¬
ем  «мечей  и  дубовых  листьев»  (золотая  шпага  с  изобра¬
жением  мечей  и  дубовых  листьев,  знак  отличия  за
участие  в  боях.  —  Примеч.  пер.).  Командование  армии  по¬
желало  ему  удачи  в  надежде  на  то,  что  Хубе  подробно
расскажет  Гитлеру  о  ситуации  в  котле.
 8  января  Хубе  вернулся  в  котел,  он  привез  с  собой
«мечи  и  дубовые  листья»,  а  вместе  с  ними  и  надежду  на
деблокировку  окруженных  дивизий.  В  ставке  Гитлер  ска¬
зал  ему:  «В  начале  весны  инициатива  в  боевых  действи¬
ях  вновь  перейдет  к  немцам».
 Если  это  означало  деблокировку,  то  за  этот  период
многое  должно  было  произойти,  чтобы  слова  Гитлера
подтвердились.  Откуда  весной  должны  были  подой¬
ти  деблокирующие  части?  Но  если  даже  они  к  указан¬
ному  сроку  подойдут,  то  будет  уже  поздно,  так  как,  по
мнению  начальника  тыла  армии,  весной  в  армии  не  ос¬
 212

танется  ни  одного  живого  человека.  Даже  без  Вмешатель¬
ства  противника  в  конце  января  должно  было  оконча¬
тельно  прекратиться  снабжение  по  воздуху,  так  как  об¬
разовавшийся  однажды  пробел  уже  невозможно  было
устранить  никакими  поставками  как  оружия,  так  и  про¬
довольствия.
 Спустя  несколько  дней  1-й  квартирмейстер  капитан
Тёпке  стоял  перед  командующим.
 — 	Тёпке,  я  хочу  точно  знать,  на  какую  поддержку  по
воздуху  мы  можем  еще  рассчитывать.  Вылетайте  в  группу
армий,  возьмите  с  собой  всю  документацию  и  лично  доло¬
жите  фельдмаршалу,  что  вам  поручено  добиться  удовлетво¬
рения  требований  армии  относительно  разумной  загрузки
самолетов  снабжения.
 Через  полчаса  начальник  Генерального  штаба  пожал
Тёпке  руку  на  прощание:
 — 	Скажите  там,  в  группе  армий,  чтобы  они,  наконец,
прекратили  создавать  эти  дурацкие  бреши  на  участке  фронта
под  Тацинской.  Сразу  же  сообщите  мне,  сможем  ли  мы
рассчитывать  на  усиленное  подкрепление.  Вся  армия  теперь
смотрит  на  вас.
 Капитан  Тёпке  последний  раз  стоял  перед  начальником
Генерального  штаба,  ему  не  суждено  было  вернуться.
 Задание  Тёпке  было  ясно:  он  должен  был  получить  от
фельдмаршала  фон  Манштейна  точный  ответ  на  его  вопро¬
сы  и  узнать,  на  какую  поддержку  по  воздуху  можно  было
рассчитывать.  Более  того,  ему  было  поручено  сделать  из
невозможного  возможное,  а  именно:  добиться  увеличения
количества  грузов  настолько,  насколько  это  соответствова¬
ло  желаниям  армии.
 Капитана  Тёпке  встретили  в  группе  армий  очень  добро¬
желательно  и  относились  к  его  просьбам  и  пожеланиям  с
пониманием.  Его  внимательно  слушали  все:  в  группе  ар¬
мий,  сам  фельдмаршал,  начальник  Генерального  штаба,
начальник  службы  тыла  —  абсолютно  все.
 — 	Требования  армии  справедливы*  и  никто  не  знает  это
лучше  меня,  но  где  я  могу  взять  самолеты,  —  прозвучали
 213

слова  фельдмаршала  фон  Маниггейна  в  ответ  на  требования
Тёпке.  —  6-я  армия  —  моя  самая  большая  забота,  но  не
единственная.
 — 	Здесь,  в  группе  армий,  мы  уже  не  можем  сами  при¬
нимать  решения;  если  бы  все  зависело  от  нас,  6-я  армия
не  попала  бы  в  окружение,  а  сейчас  просто  невозможно
снабжать  по  воздуху  целую  армию  в  течение  длительно¬
го  времени.  —  Эти  слова  произнес  начальник  службы
тыла  группы  армий  полковник  Финк.
 Командир  2-го  авиационного  корпуса  и  его  начальник
штаба  подполковник  Хайнеман  пожали  плечами:  «Распоря¬
жение  о  поддержке  окруженных  частей,  правда,  было  по¬
лучено...»
 Начальник  Генерального  штаба  генерал  Шульц  ничего
не  сказал,  он  попросил  капитана  Тёпке  взглянуть  на  кар¬
ту,  из  которой  Тёпке  понял  достаточно  много.
 Однако  капитан  не  сдавался,  он  поднял  в  группе  ар¬
мий  много  шума,  кричал,  требовал,  настаивал  и  пытал¬
ся  сделать  все,  что  только  возможно:  говорил  по  теле¬
фону  с  командованием  группы  армий,  разговаривал  с
начальником  тыла  группы  армий,  каждый  день  обходил
все  здания,  от  одного  кабинета  к  другому,  писал  пись¬
ма,  много  разговаривал  по  телефону,  отправлял  теле¬
граммы.
 Все  эти  попытки  чего-либо  добиться  результатов  ни¬
каких  не  принесли,  их  и  не  могло  быть  —  его  радиограм¬
мы  в  котел  корректировали  или  сокращали.  В  конце
концов,  ему  все  это  надоело,  и  он  решил  возвращаться  в
котел.
 До  обратного  полета,  однако,  дело  не  дошло.  «Вы  уви¬
дели  и  узнали  здесь  слишком  много,  —  сказал  ему  фельд¬
маршал  фон  Манштейн.  —  Что  вы  сможете  сообщить
генерал-полковнику  Паулюсу?  Необходимо  и  важно,  что¬
бы  вы  сообщили  Паулюсу  положительную  информацию,
но,  как  вы  сами  понимаете,  в  настоящий  момент  это  не¬
возможно».
 Тёпке  был  запрещен  обратный  вылет,  командование
группы  армий  отдало  приказ  о  назначении  его  1-м  квар¬
тирмейстером  транспортной  авиации  и  наделило  полномо¬
 214

чиями  отдавать  распоряжения  относительно  загрузки  само¬
летов.
 Капитан  Тёпке  за  годы  войны  не  поглупел,  а  скорее,
наоборот,  накопил  достаточно  большой  опыт,  и  после  мно¬
гочисленных  разговоров  в  группе  армий  он  понял  многое,
а  именно:  6-й  армии  помочь  уже  ничем  было  нельзя,  опе¬
рация  по  деблокировке  начаться  не  могла,  воздушное  обес¬
печение  уже  не  в  состоянии  было  дать  хоть  какую-то
передышку  оборонявшимся  дивизиям,  а  здесь  каждая
служба,  каждая  инстанция  старалась  скрыть  свою  беспо¬
мощность.  Командование  армии  верило  словам  Гитлера  и
руководимое  этой  верой  принимало  или  не  принимало  те
или  иные  решения,  но  армия  была  не  в  курсе  всей  истин¬
ной  оперативной  обстановки.
 В  итоге  Тёпке  пришел  к  выводу,  что  6-я  армия  уже  была
потеряна,  говоря  грубым  солдатским  языком,  ей  «пришел
каюк».
 Последним  посланником  котла  был  1-й  офицер-ордина¬
рец  армии  капитан  Бер,  вылетевший  в  группу  армий.  Он
должен  был  задать  Гитлеру  четкий  вопрос  и  получить  на
него  ответ:  «Армия  ждет  ответа  на  вопрос:  что  будет  сдела¬
но  в  ближайшие  сорок  восемь  часов  для  того,  чтобы  спас¬
ти  армию?»
 15 	января,  спустя  пять  дней  после  того,  как  русские
приступили  к  решающему  удару,  и  за  день  до  того,  как  был
сдан  Питомник,  капитан  Бер  вылетел  из  котла.  Через  со¬
рок  восемь  часов  он  прилетел,  но  не  в  котел,  а  в  Таганрог
на  самолете,  полностью  загруженном  салом  и  продоволь¬
ственными  пакетами.  Выполняя  последнее  распоряжение
командования  армии,  касающееся  разговора  с  Гитлером  о
снабжении,  он  записал  в  свой  блокнот:
 «Несмотря  на  готовность  к  самопожертвованию  замеча¬
тельных  экипажей  самолетов  и  их  боеспособность,  не  хва¬
тает  энергичного  человека,  имеющего  достаточное  количе¬
ство  средств  и  документов,  которые  позволили  бы  ему
отдать  соответствующий  приказ».
 215

На  приеме  у  Верховного  главнокомандующего  капитан
Бер  говорил  без  обиняков,  ничего  не  скрывая.  Он  об¬
рисовал  обстановку  в  армии,  дав  ей  трезвую  и  ясную
оценку.  Это  был  единственный  раз,  когда  Гитлер  в  при¬
сутствии  всех  своих  советников  услышал  из  уст  капи¬
тана  правду  о  Сталинграде.  При  этом  присутствовали:
начальник  штаба  вооруженных  сил  Германии  генерал-
фельдмаршал  Кейтель,  начальник  штаба  оперативного  ру¬
ководства  верховного  командования  вооруженных  сил
генерал-полковник  Йодль,  адъютант  Гитлера  генерал-май-
ор  Шмунд,  рейхсфюрер  СС  Гиммлер,  рейхсляйтер  Мар¬
тин  Борман.
 Гитлер  говорил  обо  всем:  о  положении  на  фронте  и  о  его
планах  на  будущее,  о  ситуации  на  юге  и  севере,  о  совер¬
шенных  ошибках  и  о  возможностях  их  исправления,  но  не
было  сказано  ни  слова  о  той  помощи,  о  которой  просил  и
которую  требовал  капитан  Бер.
 Тут  Бер  решил  действовать.  Он  прервал  Гитлера  и
сказал:
 — 	Армии  важно  знать,  сколько  тонн  груза  будет  дос¬
тавляться  самолетами  в  котел,  все  далеко  идущие  планы
окажутся  для  армии  бесполезными,  так  как  к  тому  вре¬
мени  будет  уже  слишком  поздно,  армия  на  краю  гибели,
поэтому  просит  принятия  решения  и  ждет  ответа  на  во¬
прос:  можно  ли  в  течение  ближайших  сорока  восьми  ча¬
сов  рассчитывать  на  помощь?
 Еще  ни  разу  не  было  такого  случая,  чтобы  кто-нибудь
прервал  речь  фюрера.  В  комнате  воцарилась  гнетущая  ти¬
шина,  все  боялись,  что  вот-вот  разыграется  жуткая  сцена.
Но  ничего  не  произошло,  Гитлер  явно  был  потрясен  и  не
сказал  ни  слова.
 На  этом  все  и  закончилось.  В  тот  вечер  капитан  Бер  не
получил  никакого  ответа.
 На  следующий  день  генерал-фельдмаршал  Мильх  был
назначен  главным  уполномоченным  по  воздушному  снаб¬
жению.
 Таков  был  ответ  Гитлера  на  вопрос,  поставленный  6-й  ар¬
мией.
 216

Ультиматум  советского  командования  6-й  армии
 7  января  командование  Красной  армии  сообщило  радио¬
граммой  6-й  армии  о  направлении  в  район  окружения  трех
парламентеров.  Армия  согласилась  их  принять.  Время  явки
парламентеров  в  армию  было  назначено  на  8  января  в  10  ча¬
сов  утра.
 Командующий  русскими  войсками  Донского  фронта
генерал-лейтенант  Рокоссовский  поручил  парламентерам
передать  6-й  армии  следующий  ультиматум:
 «Командующему  6-й  армии  генерал-полковнику  Паулю-
су  или  его  заместителю,  а  также  всему  офицерскому  и  сол¬
датскому  составу  немецких  войск,  окруженных  под  Сталин¬
градом.
 6-я  армия,  части  4-й  танковой  армии  и  приданные  им
для  усиления  подразделения  находятся  в  полном  окруже¬
нии  с  23  ноября  1942  года.  Части  Красной  армии  стоят
прочным  кольцом  вокруг  данной  немецкой  группировки.
Все  надежды  на  спасение  за  счет  наступления  немецких
войск  с  юга  и  юго-запада  не  оправдались.  Войска,  на¬
правлявшиеся  к  Вам  на  помощь,  были  разбиты  Красной
армией,  а  остатки  этих  частей  отступают  к  Ростову.
 Немецкая  транспортная  авиация,  поставлявшая  Вам  бое¬
припасы,  горючее  и  сухой  паек,  вынуждена  была  благодаря
быстрому  и  успешному  наступлению  Красной  армии  часто
менять  аэродромы,  в  результате  чего  расстояние  до  окружен¬
ных  немецких  войск  значительно  увеличилось.  Кроме  того,
немецкая  транспортная  авиация  теряет  громадное  количество
самолетов  и  экипажей  в  результате  атак  русской  авиации.
Помощь  для  окруженных  войск  становится  нереальной.
 Положение  Ваших  окруженных  частей  тяжелое.  Люди
голодают,  страдают  от  болезней  и  холода.  Но  самая  лютая
русская  зима  еще  не  наступила,  сильные  морозы,  холодные
ветра  и  снежные  вьюги  еще  впереди.  Ваши  солдаты  не  име¬
ют  зимней  одежды  и  находятся  в  сложных  антисанитарных
условиях.
 Вы,  как  командующий,  и  все  офицеры  окруженных
войск  прекрасно  понимаете,  что  у  Вас  нет  реальной  воз¬
 217

можности  разорвать  кольцо  окружения.  Ваше  положение
безнадежно,  и  дальнейшее  сопротивление  бессмысленно.
 В  той  бесперспективной  ситуации,  которая  сложилась  для
Вас  в  окружении,  мы  предлагаем  Вам  во  избежание  ненужно¬
го  кровопролития  принять  следующие  условия  капитуляции:
 1. 	Все  окруженные  немецкие  войска  во  главе  с  Вами  и
Вашим  штабом  прекращают  сопротивление.
 2. 	Вы  передаете  в  наше  распоряжение  военнослужащих
вермахта,  оружие,  все  боевое  снаряжение  и  имущество  в  не¬
поврежденном  состоянии.
 3. 	Мы  гарантируем  всем  офицерам  и  солдатам,  прекра¬
тившим  сопротивление,  жизнь  и  безопасность,  а  по  окон¬
чании  войны  возвращение  в  Германию  или  в  любую
другую  страну  по  желанию  военнопленных.
 4. 	У  всех  сдающихся  в  плен  военнослужащих  вермахта
остаются  военная  форма,  знаки  различия  и  награды,  лич¬
ное  имущество  и  ценные  вещи,  у  высшего  офицерского
состава  —  также  шпаги.
 5. 	Все  сдающиеся  в  плен  офицеры  и  солдаты  немедлен¬
но  обеспечиваются  нормальным  питанием.
 6. 	Всем  раненым,  больным  и  имеющим  обморожения
будет  оказана  медицинская  помощь.
 Мы  ожидаем  Ваш  ответ  9  января  1943  года  в  10  часов  утра
по  московскому  времени.  Ответ  должен  быть  передан  ука¬
занным  лично  Вами  представителем,  которому  следует  ехать
на  автомашине  с  белым  флагом  по  дороге  в  сторону  разъезда
Конный,  станция  Котлубань.  Вашего  представителя  встре¬
тят  русские  командиры  в  районе  «Б»  в  0,5  километрах  юго-
восточнее  разъезда  564  9  января  1943  года  в  10  часов  утра.
 Если  Вы  не  примете  наше  предложение  и  не  сложите
оружия,  обращаем  Ваше  внимание  на  то,  что  войска  Крас¬
ной  армии  и  наша  авиация  будут  вынуждены  выступить  и
уничтожить  окруженные  немецкие  части.  Ответственность
за  их  уничтожение  ложится  на  Вас.
 Представитель  ставки  командования  Красной  армии
генерал-полковник  артиллерии  Воронов
Командующий  войсками  Донского  фронта
генерал-лейтенант  Рокоссовский».
 218

Армия  передала  ультиматум  в  ставку  фюрера  радио¬
граммой  от  8  января  и  вновь  просила  о  предоставлении
свободы  действий.  Разрешение  на  это  дано  не  было.  Гит¬
лер  вообще  не  хотел  капитулировать,  поэтому  был  также
против  любой  частичной  капитуляции,  обосновывая  от¬
каз  от  капитуляции  следующим  образом:  «Каждый  по¬
следующий  день  обороны  6-й  армии  в  котле  является  по¬
мощью  всему  фронту,  поскольку  русские  отводят  от  него
свои  дивизии  к  Сталинграду».  9  января  1943  года  6-я  ар¬
мия,  таким  образом,  отклонила  ультиматум  советско¬
го  командования.  На  соответствующем  документе  стояла
подпись  генерал-полковника  Паулюса.  От  командования
армии  в  части,  кроме  того,  поступил  по  рации  приказ
следующего  содержания:
 «К,  сведению  командного  состава  войск:  в  дальнейшем
парламентеров  отсылать  назад,  открывая  предупредитель¬
ный  огонь».
 Так  и  не  удалось  выяснить,  кто  послал  такую  радио¬
грамму,  во  всяком  случае,  генерал-полковник  Паулюс  все¬
гда  заявлял,  что  он  ничего  не  знал  о  распоряжении
относительно  открытия  огня.
 Через  час  после  отказа  от  предложения  о  капитуляции
генерал  Шмидт  принял  начальника  инженерной  службы
армии  полковника  Зелле,  которому  поручил  произвести
рекогносцировку  участка,  расположенного  на  восточном
берегу  Россошки  от  Новоаллеевки  до  Новорогачика.  Гене¬
рал  Шмидт  предполагал,  что  русские  начнут  наступление
приблизительно  20  января  с  юго-запада  в  направлении  Ма¬
риновки.
 Во  второй  половине  дня  командующий  армией  обратил¬
ся  к  войскам  со  следующим  призывом:  «Враг  пытается  сред¬
ствами  пропаганды  подорвать  моральный  и  боевой  дух  ар¬
мии,  не  следует  верить  никаким  заверениям  врага,  так  как
деблокирующая  армия  уже  на  подходе,  и  необходимо  про¬
держаться  еще  шесть  недель,  а  может  быть,  и  дольше».
 Это  единственное,  что  можно  было  сообщить  войскам  в
качестве  противопоставления  обещаниям  русских,  прозву-
 219

Сталинградский  котел

чавшим  в  их  ультиматуме.  Объявить  обо  всем  этом  по  те¬
лефону  через  громкоговорящие  устройства  в  котле  оказа¬
лось  невозможным,  так  как  не  было  в  наличии  достаточно
мощных  громкоговорителей.
 Перешли  в  наступление...
 Вся  сила  удара  русского  наступления  обрушилась  на
участок  фронта  шириной  восемьдесят  километров  на  се¬
веро-западе,  западе  и  юге.  Срок  ультиматума  истекал
10  января  в  10  часов  утра,  наступление  началось  в
10  часов  2  минуты.  Пять  тысяч  орудий  и  минометов,
многоствольных  реактивных  установок  и  гранатометов
вели  ураганный  огонь  в  течение  двух  часов.  Два  часа
русские  батареи,  имея  двадцатикратный  перевес  в  огне¬
вой  мощи,  вели  прицельный  огонь  по  немецким  позици¬
ям,  через  час  переносили  огонь  на  четыреста  метров  впе¬
ред,  затем  снова  назад.  Вся  земля  была  перепахана
взрывами,  позиции  засыпаны,  использование  оружия  для
ответного  удара  оказалось  невозможным.  Многие  немец¬
кие  орудия  так  и  не  сделали  ни  одного  выстрела.
 Сначала  момент  был  упущен  в  самих  полках,  так  как
командные  пункты  располагались  как  раз  на  передо¬
вой.  Сообщения  об  обстановке  необходимо  было  пере¬
давать  в  дивизии,  но,  поскольку  кабельная  сеть  в  резуль¬
тате  шквала  огня  была  повреждена,  связь  можно  было
осуществлять  только  по  радио  или  с  помощью  посыль¬
ных.  Сами  дивизии  не  были  застигнуты  врасплох,  так  как
там  ежедневно  ожидали  начала  наступления,  неожидан¬
ным  для  них  оказались  сила  и  стремительность  русских
войск.
 Но  в  дивизиях  знали  только  то,  что  происходило  в  рам¬
ках  их  подчинения,  в  корпусах  же  вся  сложность  ситуации
была  очевидна  с  самого  начала.  Одного  взгляда  на  армейс¬
кую  карту  было  достаточно,  чтобы  сразу  понять:  Красная
армия  тщательно  подготовилась  к  своему  решающему  уда¬
ру.  Ситуация,  которая  может  сложиться  в  районе  нанесе¬
ния  русскими  главного  удара,  была  предсказана  правиль-
 221

Общая  обстановка  10  января  1943  года

но,  лишь  в  сроках  начальник  Генерального  штаба  ошибся
на  десять  дней.
 В  14  часов  коротковолновый  передатчик  мощностью
1000  ватт  передал  в  группу  армий  «Дон»  радиограмму:
 «После  артиллерийской  подготовки  русские  в  двенадцать
часов  перешли  в  наступление  на  севере,  западе  и  юге  коль¬
ца  окружения».
 Утром  в  день  русского  наступления  полковник  Зелле
встретил  командующего  6-й  армией  перед  входом  в  штаб-
квартиру.  Высокая,  прямая  фигура  генерала  была  накло¬
нена  немного  вперед,  он  выглядел  очень  усталым.
 Увидев  полковника  Зелле,  Паулюс  остановился.
 — 	Что  вы  по  поводу  всего  этого  скажете?
 — 	Ничего,  кроме  того,  господин  генерал-полковник,  что
думают  старшие  офицеры  штаба.
 — 	А  именно?
 — 	Господину  генерал-полковнику  не  следовало  повино¬
ваться  приказу  сверху,  великий  час  был  упущен.  Уже  в  но¬
ябре  генерал-полковнику  необходимо  было  послать  в  ставку
фюрера  радиограмму:  «6-я  армия  начинает  прорыв,  в  ходе
которого  моя  голова  принадлежит  армии.  После  битвы,  мой
фюрер,  она  принадлежит  Вам».
 Паулюс  посмотрел  на  Зелле:
 — 	Я  знаю,  что  военная  история  уже  сейчас  вынесла  мне
приговор.
 Вскоре  после  этого  разговора  полковник  Зелле  выехал
на  западные  запасные  позиции,  чтобы  произвести  там  ре¬
когносцировку,  однако  он  не  смог  выполнить  свое  зада¬
ние,  так  как  перед  линией,  которая  считалась  тыловым
рубежом,  уже  стояли  русские  танковые  бригады.
 Двенадцать  немецких  дивизий  держали  оборону,
540  рот  находились  под  огнем  сталинских  орудий.  Это
были  не  только  пехотные  роты,  но  и  различные  части,
сборные  пункты  инженерных  войск,  части  люфтваффе  и
 223

просто  отдельные  подразделения,  не  принадлежавшие
к  какой-либо  воинской  части.  Сюда  относились  также
самостоятельные  временные  боевые  формирования  и  бо¬
евые  группы,  31  зенитная  артиллерийская  батарея,  43  ба¬
тареи  легкой  артиллерии,  21  батарея  тяжелой  артиллерии
и  52  роты  противотанковых  войск  с  35-миллиметровыми
и  75-миллиметровыми  орудиями.  И  еще  16  «мертвых»
танков,  у  которых  не  было  горючего,  чтобы  двигаться
дальше.
 Минометы,  гранатометы,  тяжелая  артиллерия  и  зенит¬
ные  дивизионы  сконцентрировались  на  севере  Сталин¬
града,  чтобы  создать  тем  самым  костяк  массивной  артил¬
лерийской  обороны.
 Второй  линии  обороны  не  было,  резервы  также  отсут¬
ствовали.  Из  танков  в  распоряжении  было  четырнадцать
машин.  Артиллерийские  и  зенитные  орудия,  а  также  про¬
тивотанковые  орудия  имели  боеприпасы  в  ограниченном
количестве,  во  многих  батареях  было  всего  по  два  ору¬
дия,  а  горючего  в  танках  хватало  только  на  один  день.
Боеприпасов  для  пехоты  имелось  достаточно,  для  мета¬
тельных  орудий  —  в  значительно  меньшей  степени,  пат¬
ронов  для  пулеметов  хватало  только  на  два  дня,  продо¬
вольствия  было  очень  мало  или  вообще  не  было.
 Обстановка  в  день  русского  наступления  была  одинако¬
вой  на  всех  фронтах  как  перед  линией  обороны,  так  и  за
ней.  Если  внутри  котла  перед  линией  обороны  стояли  силы
обороны,  не  способные  оказать  серьезного  сопротивления,
то  снаружи  бушевал  ураганный  огонь,  наступали  окрашен¬
ные  в  белый  цвет  танковые  орды,  русские  осуществляли
прорыв  и  разрывали  фронт,  что  приводило  к  вынужденно¬
му  сужению  котла.
 Основной  удар  пришелся  на  8-й  и  11-й  армейские
корпуса,  наступление  проводилось  одновременно  всеми
силами  русских,  и  было  видно,  что  главным  направлени¬
ем  наступления  русских  была  Карповка.  На  севере  удар
приняла  на  себя  113-я  пехотная  дивизия,  которой  удалось
сравнительно  легко  отодвинуть  назад  свой  левый  фланг,
в  то  время  как  ее  левый  фланг  примыкал  к  60-й  мото¬
пехотной  дивизии,  отбившей  в  первый  день  наступления
 224

все  атаки  русских.  Прорыв  русских  произошел  между
113-й  и  76-й  пехотными  дивизиями,  а  следующий  про¬
рыв  рассек  на  части  44-ю  пехотную  дивизию  и  вынудил
вступить  в  бой  384-ю  дивизию,  76-я  пехотная  дивизия
отступила  на  восток.
 В  этот  день  была  сдана  Дмитриевка,  танковый  удар  был
направлен  на  Питомник.
 Вечером  в  группу  армий  «Дон»  было  передано  сообщение:
 «Армия  докладывает  о  мощных  прорывах  русских  на
севере,  западе,  юге,  направление  наступления  —  Карпов-
ка  и  Питомник.  44-я  и  76-я  пехотные  дивизии  подвер¬
гаются  сильным  ударам,  в  29-й  мотопехотной  дивизии
боеспособны  только  отдельные  части.  Перспективы  за¬
крыть  образовавшуюся  брешь  нет.  Дмитриевка,  Дыбен¬
ко  и  Ракотино  сданы».
 Да,  после  ожесточенной  борьбы  за  консервную  фабри¬
ку  279-я  пехотная  дивизия  вынуждена  было  оставить  Ра¬
котино  и  Цыбенко,  а  вместе  с  Цыбенко  был  потерян  и
Кравцов.
 Русский  танковый  удар  с  севера  был  явно  направлен  на
Карповку,  197-я  пехотная  дивизия  отошла  на  подготовлен¬
ные  заранее  позиции  по  обеим  сторонам  Воронова,  что  ста¬
ло  началом  конца:  во  время  ночного  отступления  все  во¬
оружение  артиллерийских  полков,  за  исключением  двух
орудий,  основная  масса  тяжелого  оружия  были  потеряны
из-за  отсутствия  лошадей  и  горючего.  До  нового  передне¬
го  края  обороны,  проходившего  по  снежному  полю,  до¬
брался  лишь  один-единственный  боец  —  командир  артил¬
лерийского  полка,  с  рюкзаком  за  спиной  и  карабином.  Ко¬
мандовать  ему  уже  было  некем.  Если  дивизии,  или,  лучше
сказать,  их  остатки,  еще  удерживали  несколько  дней  дан¬
ные  позиции,  то  это  все  равно  нельзя  было  назвать  насто¬
ящим  успехом,  скорее  всего,  русские,  проводя  наступление
по  определенной  схеме,  просто  старались  щадить  свои  соб¬
ственные  силы  и  обходили  стороной  участки,  не  имевшие
для  них  тактического  значения.  Любой  немецкий  пехотный
полк  мог  бы  после  20  января  с  учетом  данной  тактики  рус-
 8 	X.  Шрётер  «Сталинград»
 225

ских  в  течение  двадцати  четырех  часов  прорваться  к  Вол¬
ге.
 На  этой  позиции  уже  погибла  297-я  пехотная  дивизия,
и  все  временные  формирования,  батальоны  котла  и  силы
подкрепления  с  восточного  участка  фронта,  еще  не  подвер¬
гшегося  нападению,  осознавали,  что  все  они  были  раздроб¬
лены  и  разбросаны.
 3-я  мотопехотная  дивизия  должна  была  оборонять  на
юго-западе  окраину  Мариновки,  где  находились  хорошо
оборудованные  и  теплые  квартиры.  По  дивизии  был  отдан
приказ  оставить  занимаемые  позиции,  и  как  раз  в  самый
разгар  подготовки  к  отходу  10  января  началось  наступле¬
ние  русских.  Русским  танкам  удалось  прорваться  южнее  и
севернее  3-й  мотопехотной  дивизии.  Способные  к  передви¬
жению  части  дивизии  начали  свое  отступление  севернее
Карповки  и  южнее  Питомника,  а  также  южнее  Гумрака  к
северной  окраине  Царицы  и  к  западной  окраине  Сталин¬
града  по  обе  стороны  тюрьмы.
 29-я  мотопехотная  дивизия  также  не  могла  предотвра¬
тить  и  сдержать  прорыв  русских  на  своем  участке.  Диви¬
зии  удалось  подбить  сто  тридцать  семь  русских  танков,  но
после  этого  силы  дивизии  были  на  исходе,  и  она  уже  не
могла  оказывать  какое-либо  сопротивление,  поэтому  отсту¬
пила  в  сторону  Карповки  и  Дубининского.
 Ситуация  у  376-й  пехотной  дивизии  вообще  была  без¬
надежной.  В  ноябре  спаслись  лишь  некоторые  части  диви¬
зии,  перейдя  через  Дон,  и  теперь  русские  танки,  обойдя
Карповку  с  обеих  сторон,  легко  отбросили  дивизию  на  се¬
вер  и  восток.
 На  участке  76-й  пехотной  дивизии  основной  удар  был
нанесен  на  левом  фланге.  Если  дивизии  и  удалось  в  первый
день  отбить  атаки,  то  удерживать  прежние  позиции  далее  уже
было  невозможно.  Дивизия  отошла  на  позиции  восточнее
Россошки,  но  и  здесь  не  могла  помешать  русским  войскам
продвинуться  к  себе  в  тыл.  У  дивизии  уже  не  было  ни  лоша¬
дей,  ни  машин,  правда,  удалось  отбить  атаки  вражеской  пе¬
хоты,  но  пулеметы  были  бессильны  против  танков.
 Начиная  с  20  января  отступление  проходило  двумя  эта¬
пами  до  железнодорожной  насыпи  западнее  Сталинграда,  а
 226

затем  через  Сталинградский  до  Татарского  вала.  Здесь  до
последнего  боя  оставался  всего  лишь  один  шаг,  но  и  этот
шаг  до  самого  последнего  часа  стоил  много  крови.
 В  ночь  на  11  января  в  армию  поступила  радиограмма  от
командования  сухопутных  войск:
 «Позиции  на  линии  Цыбенко—Карповка—Россошка  не¬
обходимо  удерживать  в  любом  случае.  Использовать  все
силы  и  не  дать  русским  захватить  Питомник.  Цыбенко  при
любых  обстоятельствах  должен  быть  взят  вновь.  Армии
доложить  о  предпринятых  контрмерах,  а  также  о  том,  как
мог  быть  оставлен  Цыбенко  без  разрешения  на  то  коман¬
дования  сухопутных  войск».
 По  поводу  данной  радиограммы  озабоченно  покачали
головой  как  командующий,  так  его  начальник  штаба.
 Механизм  часов  жизни  6-й  армии  заработал  быстрее  и
неравномерно.  Иногда  казалось,  что  ход  часов  замедлялся,
но  затем  появлялись  новые  импульсы,  возвращавшие  ме¬
ханизм  в  прежний  ритм.  Кровь  является  плохим  смазочным
материалом,  поэтому  случалось  так,  что  зубцы  колес  меха¬
низма  со  скрипом  заходили  друг  в  друга.
 10 	января  над  громадным  мертвым  полем  стояла  боль¬
шая  яркая  луна,  излучавшая  огненно-золотистое  сияние.
 Операции  «Подсолнечник»  и  «Лев»
 12 	января  командование  армии  разработало  планы  двух
операций.
 На  севере  мощь  атак  советских  войск  возрастала  с  каж¬
дым  днем,  на  западе  и  юго-западе  наступали  русские  тан¬
ки.  Ситуация  требовала  определенных  действий.  Началь¬
ник  Генерального  штаба  предложил  разработать  планы  двух
операций,  на  что  командующий  дал  свое  согласие  и,  ска¬
зав  «аминь»,  благословил.  Оперативный  отдел  приступил  к
разработке  в  деталях  обеих  операций  и  присвоил  им  назва¬
ния  «Подсолнечник»  и  «Лев».
 Что  же  они  означали?
 227

«Подсолнечник»  было  кодовым  названием  операции,
предусматривавшей  создание  нового  фронта,  который
должен  был  начинаться  в  пятнадцати  километрах  запад¬
нее  высоты  137,  проходить  на  юг  через  Гончары  в  четы¬
рех  километрах  восточнее  аэродрома  Питомник,  упереться
в  железную  дорогу  под  Басаргино,  после  чего  проходить
вдоль  линии  старого  переднего  края  обороны  под  Воро¬
новом  и  приблизительно  на  высоте  Волжского  острова  со¬
единиться  с  восточной  линией  обороны.
 Вечером  план  операции  был  передан  в  соответству¬
ющие  корпуса  с  указанием:  «По  получении  по  связи
данного  кодового  названия  занять  указанную  линию
фронта».
 В  корпусах  единодушно  отклонили  данный  план,  сооб¬
щив  командованию  армии  свои  доводы:
 1. 	Без  Питомника  судьба  армии  окончательно  предре¬
шена.
 2. 	Дивизии,  с  учетом  протяженности  всей  линии  нового
фронта,  не  смогут  вовремя  занять  указанные  позиции  (тан¬
ки  русских  головных  частей  уже  стояли  под  Дубининским
и  Карповкой).
 3. 	Естественный  ландшафт  местности,  по  которой  будет
проходить  линия  фронта,  не  позволяет  эффективно  дер¬
жать  оборону.  Строительство  бункеров  и  укреплений  не¬
возможно  из-за  нехватки  времени  и  отсутствия  каких-либо
материалов.
 4. 	Предусмотренные  для  занятия  данной  линии  оборо¬
ны  дивизии:
 а) 	сейчас  недосягаемы;
 б) 	более  не  располагают  необходимыми  силами.
 Но  если  бы  даже  корпуса  согласились  с  данным  планом,
осуществить  его  все  равно  было  бы  невозможно.  Командо¬
вание  сухопутных  войск,  правда,  одобрило  план,  но  отдало
при  этом  приказ  в  любом  случае  и  любой  ценой  удержи¬
вать  участок  по  линии  Рогачев—Цыбенко.
 Существовал  еще  один  возможный  план  «V»,  предусмат¬
ривавший  другую  линию  обороны.  Согласно  этому  плану
фронт  перемещался  через  отметку  137  на  линии  Бабуркин—
Нижне-Алексеевский  и  вдоль  долины  Карповки  доходил  до
 228

Цыбенко.  Данный  план  был  составлен  в  соответствии  с
представлением  командования  сухопутных  войск  о  той  си¬
туации,  которая  сложилась  сразу  же  после  начала  русского
наступления,  но,  разработанный  в  кабинете  людьми,  нахо¬
дившимися  далеко  от  реальных  событий,  сейчас  уже  был
невыполним.  Когда  6-я  армия  получила  радиограмму  с  дан¬
ным  планом,  Рогачев,  отметка  137  и  Карповка  уже  были  в
руках  русских.
 Кодовое  название  «Лев»  означало  проведение  самостоя¬
тельной  операции  на  свой  страх  и  риск.  Приказ  в  данном
случае  гласил:
 «По  получении  по  связи  кодового  названия  «Лев»  ар¬
мия  осуществляет  самостоятельный  прорыв,  ответствен¬
ность  за  который  несет  командование  армии.  Для  этой
цели  выступают  без  огневой  подготовки  боевые  группы
численностью  двести  человек  каждая  и  атакуют  вражес¬
кие  позиции  с  целью  прорыва  и  соединения  с  южным  и
западным  немецкими  фронтами.  Находящиеся  на  участ¬
ке  прорыва  танки  и  боевые  машины  переходят  в  подчи¬
нение  данных  боевых  групп».
 Командование  армии  рассчитывало  использовать  для
прорыва  четыреста  боевых  групп  общей  численностью  во¬
семьдесят  тысяч  человек.  План  в  соответствии  с  приказом
предусматривал  также  прорыв  в  восточном  направлении  с
переходом  через  Волгу  и  далее  с  поворотом  на  юг  соедине¬
ние  с  1-й  танковой  армией  и  17-й  армией.
 Без  огневой  подготовки  —  атаковать  —  прорваться!
 В  ноябре  у  такого  плана  еще  были  шансы  на  успех,
даже  в  середине  декабря,  когда  генерал-полковник  Гот
вместе  со  своими  танками  стоял  на  юге  Сталинграда,  а  в
котле  находились  в  боевой  готовности  три  танковые  ди¬
визии;  тогда  прорыв  еще  мог  быть  осуществлен,  хотя  и  с
большими  потерями.  1  января  было  уже  поздно  —  измо¬
танные  и  потрепанные.,  как  половые  тряпки,  войска  не
смогут  прорваться.
 В  своих  донесениях  командиры  корпусов  сообщали  об
абсолютной  невозможности  проведения  операции  «Лев».
 229

Дорога  смерти  в  Питомник
 К  Питомнику  вели  несколько  дорог:  от  Карповки,  Гон¬
чар,  Воронова  и  Городища,  а  также  от  Сталинграда.  Дорога
в  Питомник  от  кольцевой  дороги  имела  в  ширину  четыре
метра  и  протяженность  восемь  километров,  но  это  было  до
того,  как  сюда  пришла  война.  Летом  протяженность  ее  ос¬
талась  прежней,  но  ширина  за  счет  двигавшихся  по  ней
колонн  людей  и  машин  увеличилась  до  ста  метров.
 По  этой  дороге  люди  пытались  добраться  от  уже  мер¬
твого  Сталинграда  до  аэродрома  со  стоящими  на  нем
тяжелыми  «юнкерсами»,  вылет  на  которых  давал  возмож¬
ность  спасти  свою  жизнь,  но  сначала  по  этой  дороге  нуж¬
но  было  пройти  восемь  километров.
 Преодолеть  это  расстояние  пытались  все:  рядовые  и  ге¬
нералы,  раненые,  калеки  и  здоровые,  по  приказу  и  без
него,  в  меховых  пальто  и  обгорелых  мундирах,  в  мехо¬
вых  жилетках  и  с  обмотанными  вокруг  туловища  и  го¬
ловы  одеялами,  пропитанными  кровью,  на  автомашинах
и  на  коленях.
 Сначала  их  было  несколько  сотен,  способных  передви¬
гать  ногами;  они  добирались  до  аэродрома,  оставив  лежать
в  снегу  тех,  кто  уже  не  мог  двигаться,  —  на  следующий
день  их  закоченевшие  тела  были  твердыми,  как  доски.
В  то  время  еще  останавливались  некоторые  машины,  что¬
бы  довезти  кого-нибудь  хотя  бы  на  капоте.  Через  некото¬
рое  время  количество  людей,  стремившихся  добраться  до
Питомника,  значительно  увеличилось.  Каждый  старался
ступать  по  следу  шедшего  впереди,  чтобы  легче  было  идти.
Довольно  часто  преодолеть  это  расстояние  было  трудно,  но
многим  все  же  удавалось  это  сделать.  По  окоченевшим
«людским  доскам»  ехали  санитарные  и  другие  машины,  а
шедшие  сзади  старались  идти  по  колее  колес.  Топ-топ,  топ-
топ,  поток  людей  двигался  ночью  и  днем.
 Через  пять  дней  на  дороге  лежали  десятки  людей,  про¬
тягивали  руки  к  проезжавшим  мимо  машинам,  кричали,
звали  на  помощь,  громко  плакали.
 Между  тем  начинался  снегопад,  и  хлопья  снега  покры¬
вали  серые  шинели.  Машины,  двигавшиеся  в  метель,  не¬
 230

редко  сбивались  с  пути:  иногда  можно  было  увидеть  оп¬
рокинутый  автомобиль  или  лежавший  в  стороне  мото¬
цикл  —  у  кого  слетела  цепь,  у  кого  —  колесо,  коленвал
или  коробка  передач.  Остальные  продолжали  свой  путь,
объезжая  лежавшие  на  снегу  препятствия  в  виде  поломан¬
ных  машин  и  закоченевших  трупов  —  старались  не  наез¬
жать  на  мертвые  тела.
 Прежде  чем  люди  умирали,  они  ползли,  используя  дос¬
ки  и  мешки,  с  трудом  преодолевая  каждый  метр,  некото¬
рых  товарищи  тащили  по  земле  на  полотнищах  палаток,  а
также  в  корытах  или  ящиках  из-под  боеприпасов.
 Снова  выпал  снег,  и  ночью  машины,  трясясь  на  неров¬
ной  дороге,  натыкались  на  препятствия,  при  этом  раздавал¬
ся  грохот  и  треск.  Замерзшие  кости  трескались,  как  стекло.
 Вся  эта  колонна  несчастных  солдат  увеличивалась  с  каж¬
дым  днем,  и  дорога  как  бы  расширялась.  Многие  машины
по  разным  причинам  застревали  в  снегу.
 Люди  оставляли  на  снегу  следы  крови,  превращавши¬
еся  в  омерзительные  коричневые  пятна.  Кругом  лежали
предметы  снаряжения,  солдаты  бросали  оружие,  а  также
обледеневшие  и  пропитанные  кровью  одеяла  и  шинели.
У  одного  бомбардировщика,  транспортника  и  двух  истре¬
бителей  отказали  двигатели,  в  результате  самолеты  ру¬
хнули  и  лежали  прямо  на  дороге  или  рядом  в  канаве.
Вокруг  были  разбросаны  многочисленные  обломки,  о  ко¬
торые  люди  спотыкались  и  старались  их  обойти  —  до¬
рога  снова  расширялась.  А  двигаться  нужно  было  все
быстрее  и  быстрее:  смерть  шла  за  ними  по  пятам,  в  же¬
лудках  было  пусто,  кровь  стыла  от  холода,  многих  му¬
чила  жуткая  икота.
 Мертвые  тела  лежали  плотными  группами,  словно  все
еще  пытались  согреть  друг  друга,  и  все  эти  страшные
скопления  мертвецов  объезжали,  обходили  те,  кто  еще
был  жив.  Нескольким  тысячам  удалось  добраться  до  «ос¬
тровков  спасения».  Четырнадцать  тысяч  остались  лежать
на  этой  дороге  смерти  в  Питомник,  замерзшие  на  ледя¬
ном  ветру,  истекшие  кровью,  растоптанные  и  раздавлен¬
ные.  Они  молились,  но  никто  их  не  слышал,  они  про¬
клинали  всех,  но  никто  не  обращал  на  них  внимания.
 231

Тяжелые  дни
 Холод  и  вьюга  были  изменчивы,  только  ветер  дул  по¬
стоянно,  и  днем  и  ночью.
 Во  всей  этой  жуткой  какофонии  битвы  слышна  была  при¬
глушенная  и  непрерывная  стрельба  реактивных  установок,
затем  пришли  танки,  за  которыми  двинулись  в  атаку  насту¬
павшие  части  русских,  подавляя  оставшиеся  очаги  сопротив¬
ления  и  находившихся  там  еще  отдельных  людей.
 Армия  отступала,  если  это  можно  было  назвать  отступ¬
лением,  но  каждый  шаг  отступления  стоил  противнику
жизни  одного  солдата  —  в  итоге  количество  погибших  со¬
ветских  солдат  было  довольно  значительным.
 И  все  же  следует  отдать  должное  истине.
 11 	января  113-я  дивизия  уже  не  могла  держать  оборо¬
ну,  она  отошла  от  своих  позиций  и  присоединилась  к  от¬
ступавшей  60-й  мотопехотной  дивизии.  В  результате
фронтального  натиска  русских  эта  дивизия  не  была  от¬
брошена  назад  и  оставалась  на  своем  участке,  но  русские
танки,  находившиеся  в  тылу  113-й  дивизии,  доставляли
ей  много  хлопот  и  вынудили  ее  отойти  назад.  После  того
как  остатки  44-й  пехотной  дивизии  отступили  к  Карпов-
ке,  Рогачик  также  не  мог  продолжать  сопротивление,  да
и  Россошь  удержать  уже  было  невозможно.  Рогачик  пал
 13 	января,  на  следующий  день  была  оставлена  Карповка.
 76-я  пехотная  дивизия  еще  раз  укрепилась  в  районе
Новоалексеевского,  но  без  противотанкового  оружия  за¬
нимать  здесь  позиции  было  бесполезно  —  пулеметами  и
легкими  гранатометами  остановить  русские  танки  было
невозможно.  Бабуркин  пал,  путь  на  Питомник  был  сво¬
боден.
 11-й  корпус  перебрался  ночью  в  Городище,  8-й  кор¬
пус  —  в  Гумрак,  в  Сталинградский  переместился  51-й  ар¬
мейский  корпус.  Южнее  Царицы  установил  свой  коман¬
дный  пункт  14-й  танковый  корпус,  в  то  время  как
4-й  армейский  корпус  обосновался  в  большом  прибреж¬
ном  овраге.
 То,  что  пришлось  пережить  дивизиям  в  эти  дни,  испы¬
тали  на  себе  в  первую  очереДь  солдаты.
 232

Тяжелее  всего  пришлось  44-й  пехотной  дивизии,  кото¬
рая  преодолела  путь  сорок  километров.  Не  лучше  обстояли
дела  и  у  384-й  дивизии,  376-я  дивизия  была  оттеснена  к
Ельшанке.  В  Дубининском  соединились  головные  танко¬
вые  части,  наступавшие  с  севера  и  запада.  15  января  рус¬
ская  артиллерия  открыла  мощный  огонь  по  Питомнику.
Штаб  снабжения  уже  ушел  вечером,  а  остатки  командова¬
ния  должны  были  покинуть  аэродром  ночью.  Четырем  са¬
молетам  ночью  еще  удалось  приземлиться,  но  два  из  них
полыхали,  как  факелы,  на  ледяном  поле  протяженностью
тысяча  метров.  Паника  в  Питомнике  началась  уже  12  ян¬
варя,  части  снабжения  покидали  аэродром  в  спешном  по¬
рядке.  Причиной  паники  был  всего  лишь  один  русский
танк,  прорвавшийся  к  аэродрому  и  круживший  поблизос¬
ти.  Начальник  Генерального  штаба  был  вне  себя  от  ярости,
несколько  десятков  раз  звонил  по  телефону,  а  на  следую¬
щее  утро  немецкие  части  вновь  вернулись  на  аэродром.
Но  дело  неумолимо  шло  к  развязке  —  обе  оставшиеся  зе¬
нитные  батареи  артиллерийской  школы  «Бонн»  заранее
взорвали  свои  орудия,  а  третья  батарея  два  дня  назад  нео¬
жиданно  была  переброшена  в  Басаргино  и  оттуда  уже  не
возвращалась.  Сердце  крепости,  как  говорил  генерал
Шмидт,  уже  не  билось,  как  же  теперь  могло  существовать
ее  тело?
 Самолеты  уже  не  могли  вывозить  раненых  из  Питомни¬
ка,  не  могли  и  приземляться,  чтобы  доставить  дивизиям
боеприпасы  и  хлеб,  и  полковник  Розенфельд  уже  не  объез¬
жал  по  кругу  аэродром  на  своей  лошаденке.
 Вместе  с  Питомником  после  ожесточенных  боев  пали
Гончары.  16  января  фронт  проходил  теперь  от  рынка  че¬
рез  Орловку  до  дороги  на  Городище,  затем  через  Кони-
но  вдоль  железнодорожной  линии  на  юг,  образуя  плац¬
дарм  вокруг  вокзала  Гумрака  и  затем  до  Алексеевки  и
Воронова.
 В  самом  широком  месте  расстояние  между  границами
котла  было  шестнадцать  километров,  а  его  протяженность
составляла  двадцать  пять  километров.
 Впервые  Верховное  командование  вермахта  сооб¬
щило:
 233

«...в  районе  Сталинграда  наши  войска,  которые  вот  уже
несколько  недель  мужественно  держат  там  оборону,  отби¬
ли  вчера  мощные  атаки  пехоты  и  танковых  частей  насту¬
пающего  со  всех  сторон  противника,  при  этом  большевики
несут  большие  потери».
 Командование  армии  переместилось  в  бывший  команд¬
ный  пункт  71-й  пехотной  дивизии,  в  то  время  как  штаб  ди¬
визии  располагался  теперь  в  здании  ГПУ.  Это  произошло  в
тот  день,  когда  из  Ростова  прилетел  майор  люфтваффе.
 Задание  командира  3-й  группы  27-й  эскадры  бомбарди¬
ровщиков  было  нелегким  не  потому,  что  он  стоял  перед
офицерами,  которые  были  значительно  выше  его  по  зва¬
нию,  а  потому,  что  было  более  важно,  что  эти  люди  зани¬
мали  в  своих  мнениях  твердые  позиции  и  разбирались  в
том,  что  им  уже  пришлось  испытать  на  себе,  что  само  по
себе  имело  немаловажное  значение.
 Почему  необходим  был  прилет  этого  майора?
 16  января  Питомник  перешел  к  русским,  что  неизбежно
исключало  дальнейшее  приземление  немецких  самолетов,  до¬
ставлявших  груз  снабжения.  Аэродром  в  Гумраке  оставался
теперь  последней  базой,  способной  принимать  груз  с  воздуха.
 Но  Гумрак  —  это  не  Питомник,  аэродром  здесь  слишком
маленький,  а  посадочная  полоса,  как  об  этом  сообщили  пило¬
ты  первых  приземлившихся  самолетов,  не  имела  сигнальных
огней.  Одиннадцать  самолетов  вынуждены  были  сбросить  свой
груз,  так  как  посадка,  как  показалось  пилотам,  была  невоз¬
можна,  но  в  котле  сложилось  иное  мнение,  которое  выразил
генерал-полковник  Паулюс  в  своей  радиограмме  Гитлеру:
 «Мой  фюрер,  Ваши  приказы  относительно  снабжения
армии  по  воздуху  не  выполняются.  С  15  января  аэродром
в  Гумраке  способен  принимать  самолеты,  площадка  при¬
знана  пригодной  для  посадки,  имеется  система  аэродром¬
ного  обслуживания.  Просим  принятия  решительных  мер  в
самое  ближайшее  время,  ситуация  очень  опасная».
 Спустя  два  часа  армия  послала  группе  армий  «Дон»  вто¬
рую  радиограмму:
 234

«Отговорки  люфтваффе  воспринимаются  как  предлог
для  того,  чтобы  не  лететь  в  котел.  Возможности  посадки
подразделений  люфтваффе  существуют  во  всех  направле¬
ниях  как  по  длине,  так  и  по  ширине  площадки.  Посадоч¬
ная  полоса  значительно  расширена,  система  аэродромного
обеспечения  имеет  все  необходимое  оборудование,  как  это
было  в  Питомнике.  Командующий  армией  обратился  не¬
посредственно  к  фюреру  с  просьбой  о  немедленном  вме¬
шательстве,  так  как  постоянные  задержки  и  промедления
люфтваффе  уже  стоили  жизни  многим  людям».
 И  вновь  через  два  часа  еще  одна  радиограмма  отправле¬
на  командованию  люфтваффе  в  группу  армий:
 «Самолетов  все  еще  нет.  Армия  просит  отдать  приказ
экипажам  производить  посадку  в  Гумраке».
 18 	января  приземлились  четыре  самолета,  еще  трина¬
дцать  сбросили  свой  груз  —  все  вместе  это  означало  каплю
в  море,  а  проблем  с  каждым  часом  становилось  все  больше
и  больше.
 Снегопад  не  прекращался,  ветер  образовал  на  взлетных
площадках  большие  снежные  заносы,  двигатели  не  заво¬
дились,  погода  опрокидывала  все  расчеты  и  надежды.
В  самом  Гумраке  посадочная  полоса  на  аэродроме  была
выровнена  и  установлены  сигнальные  огни,  кроме  того,
работали  пеленгаторы.  На  самом  же  деле  все  было  не  так
просто,  как  может  показаться  по  прочтении  предыдущих
строк.  На  посадочной  полосе  лежали  сбитые  и  рухнувшие
самолеты,  свои  и  противника,  а  кругом  по  всей  дорож¬
ке,  которая  сама  по  себе  была  довольно  узкой,  были  раз¬
бросаны  их  обломки  и  остатки  груза  снабжения.  Что  зна¬
чит  сто  метров  для  посадки  самолетов,  когда  уже  добрая
половина  из  этих  ста  метров  была  непригодна  для  посад¬
ки  из-за  многочисленных  громоздких  обломков,  и  это
при  скорости  приземления  в  несколько  сотен  километров
в  час  и  при  плохой  видимости?
 Самолеты,  которым  удалось  избежать  атак  русских  ис¬
требителей  и  огня  зениток,  ночью  могли  оказаться  жерт¬
 235

вой  советских  штурмовых  самолетов  типа  «У-2».  Некото¬
рые  из  них  постоянно  кружили  над  аэродромом  и  почти  на
каждый  немецкий  самолет  сбрасывали  осколочные  бомбы
во  время  его  посадки  —  с  высоты  пятисот  метров  самолеты
представляют  собой  прекрасную  мишень,  в  которую  не¬
трудно  попасть.
 Такова  была  ситуация  как  в  котле,  так  и  за  его  пре¬
делами.
 Именно  в  это  время  рейхсмаршал  Геринг  приказал  офи¬
церу  люфтваффе  вылететь  в  котел  с  заданием  рассказать
командующему  армией  об  обстановке,  соотношении  сил  и
ответить  на  его  вопросы  относительно  возможности  выхо¬
да  из  создавшейся  ситуации.
 Майор  27-й  эскадры  бомбардировщиков  стоял  перед
командующим  армией,  начальником  штаба  и  несколькими
генералами,  среди  которых  были  Штрекер,  фон  Зейдпиц  и
Гейц,  —  все  они  хотели  в  первую  очередь  услышать  ответ
на  вопрос:  почему  прилетел  майор,  или  армия  не  достойна
того,  чтобы  получить  информацию  от  генерала?
 Разумеется,  майор  этого  не  знал,  но  он  сообщил  то,  что
ему  было  поручено,  без  приукрашивания  и  без  трагизма.
Он  говорил  о  сложных  условиях  на  аэродроме,  о  пробле¬
мах  во  время  взлета  и  посадки,  о  погодных  условиях,  не¬
хватке  самолетов,  потере  аэродромов  и  о  линии  фронта
сухопутных  войск,  но  все  его  аргументы  отклонил  гене-
рал-полковник  Паулюс,  показав  ему  карту  с  нанесенной
обстановкой,  лежавшую  на  столе  бункера  под  Гумраком:
 — 	Мертвых  уже  не  интересуют  подробности  войны.
 После  нескольких  секунд  молчания  прозвучали  слова
 генерала  Шмидта:
 — 	Армия  может  понять  только  то,  что  касается  коли¬
чества  груза  в  тоннах,  для  нее  важны  лишь  те  слова,  за
которыми  стоит  доставка  гранат,  горючего  или  хлеба,  все
остальное,  что  люфтваффе  выдвигает  в  качестве  повода
для  отвода  на  второй  план  всех  этих  важных  для  нас  ве¬
щей,  нас  не  волнует.
 Далее  прозвучали  приблизительно  следующие  слова:
 236

— 	Экипажам  самолетов  необходимо  отдать  приказ  о  по¬
садке  на  аэродромах.  Зачем  нам  обещали  снабжение  по  воз¬
духу,  если  его  нельзя  было  осуществить?
 — 	Кто  несет  ответственность  за  данное  обещание?  Ведь
кто-то  должен  же  предъявить  фюреру  соответствующие  до¬
кументы?
 — 	Мы  требуем  доставки  горючего,  боеприпасов  и  про¬
довольствия,  наши  люди  голодают,  многие  ничего  не  ели
уже  четыре  дня.  Чем  солдатам  стрелять,  чем  поддерживать
свою  жизнь?
 Затем  слова  стали  звучать  более  угрожающе:
 — 	Люфтваффе  бросило  нас  на  произвол  судьбы,  не  сдер¬
жав  своего  слова.
 — 	Преступление,  совершенное  в  отношении  6-й  армии,
уже  ничем  не  может  быть  оправдано.
 Выполняя  приказ  рейхсмаршала,  майор  в  бункере  под
Гумраком  отвечал  приблизительно  следующее:
 — 	Самолеты  могут  приземляться  только  на  тех  аэродро¬
мах,  на  которых  посадочные  полосы  имеют  сигнальные  огни.
 Самолеты  могут  совершать  посадку  только  на  ровных
площадках.
 Экипажи  самолетов  в  своих  сообщениях  не  лгут  и  не
являются  трусами.  Если  у  них  есть  возможность  призем¬
литься,  они  приземляются.
 Господин  генерал  Фибиг  уже  в  ноябре  заявил,  что  снаб¬
жение  по  воздуху  окажется  невозможным.
 Я  прошу  сообщить  непосредственно  фельдмаршалу  Миль-
ху  об  упреках,  высказанных  мне  относительно  невыполне¬
ния  люфтваффе  своих  обещаний.
 И  вновь  вопрос  о  том,  кто  виноват,  остался  без  ответа.
Лежала  ли  вся  тяжесть  вины  на  Гитлере  и  мог  ли  он  взять
всю  вину  только  на  себя?  Был  ли  виноват  рейхсмаршал
Геринг,  когда  его  слово  перевесило  на  чаше  весов,  или  ви¬
новаты  те,  кто  представил  документы,  позволившие  ему
принять  решение  о  снабжении  армии  по  воздуху?
 Были  ли  причастны  фельдмаршал  Кейтель  и  генерал-
полковник  Йодль  к  тому,  что  привело  к  катастрофе  не¬
 237

мецких  войск  между  Волгой  и  Доном?  Были  ли  в  чем-
либо  виноваты  командующий  армией  и  начальник  Гене¬
рального  штаба  в  тот  момент,  когда  требовали  в  ноябре
обеспечения  по  воздуху,  или  вина  лежит  на  тех  времен¬
ных  формированиях  и  каких-то  войсковых  соединениях,
которые  не  смогли  удержать  Тацинскую  и  Морозовскую,
или,  наконец,  следует  обвинять  во  всем  только  экипажи
самолетов  и  наземный  обслуживающий  персонал?
 Разве  командующий  4-м  воздушным  флотом  генерал-
полковник  барон  фон  Рихтгофен  не  предупреждал  о  невоз¬
можности  осуществления  снабжения  по  воздуху,  и  разве
начальник  Генерального  штаба  сухопутных  войск  генерал
Цейтцлер  еще  до  него  не  говорил  о  невозможности  данно¬
го  снабжения,  и  не  был  ли  того  же  мнения  начальник  служ¬
бы  тыла  группы  армий?  Разве  22  ноября  генерал  фон  Зей-
длиц  не  пытался  убедить  командующего  в  необходимости
прорыва  и  разве  не  поддержали  его  в  этом  генералы  Гейц,
Штрекер,  Хубе,  Пикерт  и  Йенике?  Разве  не  был  дан
 12 	декабря  четкий  приказ  группы  армий  о  прорыве  в  лю¬
бом  случае?
 Разумеется,  все  это  было,  но  наряду  с  этим  был  и  яс¬
ный  приказ  фюрера  «удерживать  Сталинград».
 Вопрос  о  том,  кто  виноват  и  кто  не  принял  соответству¬
ющего  решения,  всегда  будет  возникать  в  связи  со  Сталин¬
градом,  но  никогда  на  этот  вопрос  не  будет  дано  четкого  и
удовлетворительного  ответа.
 Последняя  почта
 Утром  в  войсках  на  юге,  под  Вороновом  и  на  Царице,
произвели  сортировку  всего  имущества,  отложили  в  сторо¬
ну  все,  что  было  уже  не  нужно,  и  упаковали  то,  что  было
жизненно  необходимо.  Солдатам  было  сказано,  что  у  них
еще  есть  время,  чтобы  написать  письмо.
 Оружие  оставили  при  себе,  а  также  личный  знак  и  еще
несколько  мелочей  на  память.  Хлеба  уже  ни  у  кого  не  было.
Солдаты  жгли  письма,  фотографии  и  оставшиеся  пожитки,
согревая  таким  образом  окоченевшие  от  мороза  пальцы.
 238

Повсюду  можно  было  увидеть,  как  в  воздухе  кружились
крупинки  пепла.  Язык  пламени  охватывал  куски  бумаги,
зачитанные  и  почерневшие  со  временем,  но  и  сгорая,  эти
подпаленные  клочки  бумаги  продолжали  излучать  тепло
жизни,  хранившееся  в  написанных  на  них  строках.  Мыс¬
ли,  чувства,  желания,  молитвы  и  проклятия  —  вот  о  чем
можно  было  прочесть  в  этих  письмах.  Некоторые  из  них
для  кого-то  были  источником  силы,  но  большинство  пи¬
сем  были  наполнены  переживанием  и  тревогой  за  жизнь
своих  близких,  мыслями  о  будущем.  Беспокойство  и  ра¬
дость,  надежды,  превратности  судьбы,  вина  и  заблуждение
и  много-много  любви  содержалось  на  белых  и  серых  стра¬
ницах  этих  писем.
 Письма  исчезали,  оставляя  на  снегу  жуткие  черные  пят¬
на,  и  уже  не  было  того  света,  который  исходил  от  белых  и
серых  листков,  исписанных  неловкой  или  уверенной  рукой.
Военный  священник  94-й  пехотной  дивизии  Франц  Дюкер
по  этому  поводу  сказал:  «Теперь  души  сожженных  писем
вознеслись  на  небо».
 После  того  как  солдатам  сказали,  что  они  могут  на¬
писать  письмо,  писать  стали  все.  Почта  функционирова¬
ла  и  порой  доходила  до  каких-то  боевых  частей,  если  они
еще  существовали,  кто-то  захватил  почту  с  собой  на  по¬
следний  аэродром  в  Гумраке.  Последняя  сталинград¬
ская  почта  была  погружена  в  «юнкере»,  взявший  курс
на  родину,  но  эта  последняя  почта  до  адресатов  не  дош¬
ла:  по  распоряжению  штаба  оперативного  руководства
вермахта,  приказавшего  изучить  содержание  писем  и  уз¬
нать,  какое  настроение  в  окруженных  войсках,  семь  меш¬
ков  с  почтой  были  в.  Новочеркасске  задержаны  и  кон¬
фискованы  полевой  почтой  сухопутных  войск.  Оттуда
эти  семь  мешков  полетели  через  Лемберг  в  Бриг  и  даль¬
ше  по  железной  дороге  были  доставлены  в  Берлин.  По¬
сле  ознакомления  с  содержанием  писем  они  были  рас¬
сортированы  в  соответствии  с  настроением  и  мыслями
писавших  и  отправлены  в  информационный  отдел  сухо¬
путных  войск  «для  ознакомления  и  оценки».  Адреса  и
имена  отправителей  предусмотрительно  удалили,  на  вся¬
кий  случай.
 239

«Настроение  в  Сталинграде»  было  подвергнуто  статисти¬
ческой  обработке  и  разделено  на  пять  следующих  групп:
 а) 	положительное  в  отношении  ведения  войны  —  2,1%;
 б) 	сомневающееся  —  4,4%;
 в) 	недоверчивое,  отрицательное  —  57,1%;
 г) 	оппозиционное  —  3,4%;
 д) 	без  какой-либо  оценки  —  33,0%.
 Через  двадцать  дней  сотни  писем  после  статистической
обработки  и  ознакомления  вместе  с  другими  документами
о  Сталинграде,  содержавшими  распоряжения  фюрера,  при¬
казы,  радиограммами  и  различными  донесениями,  попали
в  руки  автора  данных  строк,  которому  18  февраля  было
поручено  написать  «книгу  о  Сталинграде».
 На  столе  лежали  тысячи  судеб,  написанных  резкими  и
страстными  словами,  и  никто  не  знал,  кто  автор  того  или
иного  письма,  державший  в  руке  карандаш  двадцать  дней
назад  в  Сталинграде.  Тысячи  писем,  написанных  на  про¬
стой  бумаге,  на  обратной  стороне  штабных  карт,  на  пер¬
форированной  ленте  радиограмм  и  других  донесений,  на
оберточной  бумаге  и  на  внутренней  стороне  конвертов,  на
пергаменте  и  холсте.  Нельзя  было  также  узнать,  кому  пред¬
назначались  все  эти  письма,  и  не  было  никакой  возмож¬
ности  вручить  их  позднее  адресатам.
 В  письмах  говорилось  о  многом:  о  надеждах  и  будущих
встречах,  о  последнем  разочаровании  и  пессимизме,  чув¬
ствовалось,  что  многие  авторы  писем  еще  надеялись  и  ве¬
рили,  но  были  и  такие,  кто,  сознавая  весь  ужас  своего
положения,  был  сломлен.  В  своих  письмах  люди  прощались
и  одновременно  внушали  себе,  что  в  скором  времени  будут
бродить  весной  по  цветущей  долине;  одни  говорили  о  бу¬
дущем,  которое  казалось  им  ярким,  красочным  ковром,
другим  будущее  представлялось  в  виде  бесконечного  бело¬
го  поля,  где  уже  не  было  ни  весны,  ни  лета,  и  дорога  в  этом
поле  вела  в  никуда.  Одни  восклицали:  «Не  падайте  духом»,
другие  говорили:  «Мы  не  верим,  что  нашей  родине  нужны
бесполезные  жертвы».  Были  простые  письма,  адресованные
таким  же  простым  людям,  слова  в  этих  письмах  были  об¬
 240

ращены  к  умным,  образованным  и,  можно  сказать,  даже
мудрым  людям  нашего  народа.
 Как  уже  говорилось,  невозможно  было  узнать,  кто  писал
эти  письма  и  кому  они  предназначались,  но  они  давали  яс¬
ную  картину  того,  что  испытывали  люди  в  окруженных  под
Сталинградом  войсках  20  января  1943  года.
 Тысячи  ситуаций  в  ходе  сражения
 Битва  на  востоке  продолжалась,  но  своего  апогея  она  еще
не  достигла.  За  пределами  котла  рушились  фронты,  обра¬
зовывались  бреши;  в  самом  котле  войска  перемещались  с
запада  на  восток.
 Ночью  быстрее,  днем  медленнее.
 На  Дону  и  Донце  командование  попыталось  залатать
бреши  и  предотвратить  наступление  катастрофы.
 Натиск  на  котел  увеличивался,  его  стены  уже  не  выдер¬
живали.
 Каждую  минуту  возникали  новые  ситуации,  взлеты  и
падения,  что-то  где-то  только  начиналось  или  уже  закан¬
чивалось.
 Война  коснулась  всех  —  и  людей,  и  животных,  искале¬
чила  души,  уничтожила  все  жизненные  ценности,  разруши¬
ла  надежды.
 Все  тяжелые  дни  внесены  кровью  в  книгу  истории  кра¬
ха  и  падения.
 Лишь  немногие  осознанно  наблюдали  за  тем,  что  про¬
исходило  вокруг,  но  вряд  ли  делали  из  всего  этого  какие-
то  выводы,  а  если  и  делали,  то  общая  беда  стирала  из  па¬
мяти  отдельного  человека  то,  что  он  видел  и  чувствовал.
Время  скоротечно,  и  люди  многое  быстро  забывали.
 В  сутках  двадцать  четыре  часа,  и  каждый  час  был  на¬
полнен  сотнями  ситуаций,  различными  событиями,  каж¬
дый  час  можно  было  наблюдать  и  равнодушие,  и  героизм,
и  трусость,  и  ужас  происходившего.
 Трудно  передать  всю  полноту  переживаний,  выпавших
на  долю  людей,  но  ничего  не  добавлено  лишнего,  и  ничего
не  пропущено.
 241

Небольшой  автомобиль  несся  по  дороге,  кузов  трещал  и
гремел,  высоко  подпрыгивая  на  ухабах,  и  казалось,  что  ма¬
шина  вот-вот  опрокинется.  Вместе  с  кузовом  тряслись  си¬
девшие  в  машине  люди.  Двое  сидели  впереди,  винтовки
между  коленями,  головы  и  шеи  обмотаны  платками,  у  од¬
ного  в  руках  кнут.  Через  четверть  часа  машина  добралась
до  батареи  105-миллиметровых  орудий.  Брезент  сорван,  под
ним  оказались  фанаты,  положенные  в  беспорядке  прямо  на
пол  кузова,  железо  и  взрывчатка,  и  никто  ни  о  чем  не  за¬
думывался.
 На  деревню  налетели  истребители-бомбардировщики.
Самолеты  летеди  очень  низко:  рев  моторов,  гул  падающих
бомб  и  взрывы.  Треск,  грохот,  осколки,  дым,  крики,  раз¬
рушенные  дома  и  машины,  люди  с  оторванными  конечно¬
стями.  Все  произошло  в  течение  двенадцати  секунд.
 Под  соломенной  крышей  крестьянской  избы  стояла  ло¬
шадь  и,  дрожа  от  холода,  ела  солому  с  крыши,  насколько
могла  дотянуться  до  нее.  Тут  со  стороны  степи  подошли
шесть  солдат.  Командира  у  них  не  было,  люди  спасались
бегством.
 То,  что  случилось  вслед  за  этим,  произошло  неожидан¬
но  и  быстро,  словно  само  собой  разумеющееся.  Не  сгова¬
риваясь,  молча,  без  слов  и  жестов.
 Один  из  солдат  выстрелил,  пуля  попала  лошади  между
глаз.  Сразу  же  в  руках  оказались  ножи  или  штыки.  Потро¬
шить  животное  не  стали,  просто  там,  где  было  мясо,  отре¬
зали  куски  от  кровоточащего,  вздрагивающего  тела  и  за¬
ворачивали  их  кто  во  что  мог.  На  все  ушло  не  более  десяти
минут.  Затем  солдаты  продолжили  свой  путь,  но  старались
уйти  побыстрее,  так  как  не  знали,  был  ли  у  лошади  хозя¬
ин,  который  мог  находиться  в  избе.
 46-й  истребительно-противотанковый  дивизион  имел  еще
восемь  орудий.  Из  этих  восьми  пушек  стреляли  по  всему,  что
приближалось  к  позиции,  вокруг  догорали  двенадцать
«Т-34».  После  четырех  танковых  атак  стрелять  могли  только
два  орудия.  Из  ста  двадцати  восьми  человек  погибли  шесть¬
десят  четыре.
 242

Шестеро  раненых  солдат  лежали  вокруг  одного  орудия
и  стреляли  как  на  учебном  плацу.  Все  выглядело  как  на
небольшом  островке,  образовавшемся  в  центре  битвы,  пе¬
ред  ними  проходила  колонна  танков  в  сторону  Питомни¬
ка.  Позвонил  телефон,  голос  на  том  конце  провода  спросил,
почему  дивизион  не  стреляет.
 Последний  оставшийся  в  живых  унтер-офицер  ответил:
«Осталось  одно  орудие,  но  снарядов  уже  нет».  После  этого
телефон  больше  не  звонил,  от  дивизиона  отказались.
 В  Питомнике  один  майор  предлагал  десять  тысяч  марок
за  вылет  в  Германию.  Этот  человек  был  владельцем  фаб¬
рики  в  низовьях  Рейна,  а  тот,  кому  он  предлагал  деньги,
был  летчиком  из  Вены.  До  денег,  однако,  дело  не  дошло,
так  как  две  сотни  оборванных  серых  фигур  атаковали  са¬
молет,  борясь  за  каждое  место.  Когда  самолет  был  перепол¬
нен,  люди  стали  виснуть  на  дверях  и  хвостовом  оперении.
Из  двух  сотен  улететь  смогли  только  двадцать  восемь,  ос¬
тальные,  среди  которых  был  и  майор,  предлагавший  десять
тысяч  марок,  остались.
 Тысячи  солдат,  шатаясь,  переходили  с  одного  оборони¬
тельного  рубежа  на  другой,  иногда  эти  рубежи  находились
на  расстоянии  многих  километров  друг  от  друга,  а  иногда
они  были  просто  плодом  фантазии  офицеров  Генерального
штаба.  Но  солдаты  отбивали  танковые  атаки,  стояли  у  сво¬
их  противотанковых  или  зенитных  орудий  и  стреляли,  если
у  них  еще  было  чем  стрелять.
 Были,  правда,  и  другие.  Они  залезали  в  любые  щели,
в  машины,  подвалы  и  вылезали  оттуда  только  тогда,  ког¬
да  слышали  гул  немецких  самолетов,  сбрасывавших  груз
с  продовольствием.  Они  подбирали  все,  что  находили,  на¬
бивая  свои  утробы  твердокопченой  колбасой  и  пумпер-
никелем.  По  армии  был  отдан  приказ  о  расстреле  маро¬
деров  на  месте.
 На  территории  расположения  четырех  дивизий  на  запа¬
де  и  юге  Сталинграда  за  восемь  дней  были  приведены  в
 243

исполнение  триста  шестьдесят  четыре  смертных  приговора.
Людей  приговаривали  к  смерти  за  трусость,  уход  без  раз¬
решения  из  своей  части  или  с  позиции,  за  дезертирство  и
кражу  продовольствия.  Да,  за  кражу.
 Однажды  утром  рядового  Вольпа  вытащили  из  его  убе¬
жища,  допросили  и  вынесли  приговор,  смертный  приговор.
Суд  происходил  в  доме,  в  котором  стояли  стол  и  три  стула,
а  в  углу  —  цилиндрическая  железная  печь.  На  стене  —  пор¬
трет  Ленина.
 — 	Почему  он  украл  хлеб?
 Почему  же  рядовой  Вольп  украл  хлеб?  Вопрос  носил  фор¬
мальный  характер  так  же,  как  и  ответ.  Ничего  нет  страшнее
голода,  но  приговор  также  был  формальностью.
 Трибунал  состоял  не  из  трех  человек,  как  положено,  и  у
рядового  Вольпа  не  было  защитника.  «Упрощенное  сообще¬
ние  о  случившемся»  —  вот  все,  что  прозвучало  на  суде  и
чего  было  достаточно,  чтобы  вынести  приговор.
 16 	января  1943  года-рядового  Вольпа  расстреляли.
 Триста  шестьдесят  четыре  смертных  приговора  —  часть
всей  той  крови,  которая  была  пролита  в  Сталинграде.
 В  течение  восьми  дней  по  мосту  непрекращающимся
потоком  двигались  машины  и  люди.  И  тут  между  доска¬
ми  настила  застрял  восьмитонный  грузовик,  сдвинуть  его
с  места  —  дело  безнадежное.  Подошли  пятьдесят  человек,
пытаясь  что-то  сделать:  толкают,  тянут,  кричат.  Сзади
подходят  новые  машины,  те,  кто  ехали  на  легковых  ав¬
томобилях  или  лошадях,  пытались  объехать  грузовик  с
обеих  сторон,  и  снова  крики,  рев,  толкотня  и  сумятица.
 С  этого  момента  мост  был  забаррикааирован,  двигаться  по
нему  было  невозможно.  Если  не  подойдет  танк  и  не  сбросит
грузовик  через  перила,  по  нему  уже  никто  не  сможет  про¬
ехать.  Событие  вроде  бы  обыкновенное,  но  что  получилось
в  результате?  Массы  отступавших  людей  вынуждены  были
возвращаться  и  по  узкой  проселочной  дороге  ехать  в  обход,
проезжая  многие  лишние  километры.
 244

На  одной  позиции  находилось  сто  сорок  раненых  сол¬
дат,  ранения  были  тяжелыми,  и  люди  уже  были  не  в  со¬
стоянии  продолжать  бой.  В  ста  метрах  позади  стрелково¬
го  окопа  в  балке  располагался  бункер  с  восемью  тяжело
раненными,  каждый  из  которых  имел  по  нескольку  ра¬
нений  в  живот  или  голову,  им  уже  ничем  нельзя  было
помочь.  Тут  поступил  приказ  оставить  позиции,  лейте¬
нант  передал  приказ  дальше,  но  при  этом  сказал,  чтобы
раненые  отходили  в  тыл  и  добирались  до  боевых  машин.
Все  прошло  бы  нормально,  если  бы  не  восемь  несчастных
безнадежных  солдат,  остававшихся  в  бункере.  Невозмож¬
но  было  также  отнести  их  к  машинам,  санитаров  в  роте
уже  не  было,  а  в  окопах  сидели  еще  семь  человек  и  вели
огонь,  прекратить  который  они  не  могли,  чтобы  оттащить
раненых,  —  за  каждым  выступом  стены,  из  каждой  ниши,
из  каждого  оконного  проема  по  ним  могли  открыть
огонь.  Но  был  все  же  один  доктор,  к  которому  и  обра¬
тился  лейтенант,  командовавший  ротой.  «Что  нам  делать,
доктор?  Я  не  могу  оставить  тех  восьмерых  в  бункере,
чтобы  их  захватили  русские».  Доктор,  практиковавший
до  войны  в  Нижней  Саксонии,  посмотрел  на  лейтенан¬
та  и  сказал:  «Тогда  я  останусь  здесь  и  передам  их  Сове¬
там».  —  «Вы  с  ума  сошли,  у  нас  тогда  вообще  не  будет
доктора.  Я  прошу  вас,  дайте  людям  морфий  —  это  будет
самым  милосердным  поступком».  Доктор  с  ужасом  по¬
смотрел  на  черное  лицо  командира  роты:  «Я  не  могу,  так
не  пойдет».  Лейтенант  вновь  попытался  уговорить  врача:
«Они  же  все  равно  умрут,  мы  просто  можем  облегчить  им
страдания  перед  смертью.  Сейчас  здесь  действуют  другие
законы».
 Доктор  посмотрел  на  лежавший  кругом  снег  и  покачал
головой.
 А  время  уже  поджимало,  через  тридцать  минут  отход
следовало  закончить,  огонь  постепенно  стихал.  Можно
было  только  надеяться,  что  русские  не  обнаружат  этих
несчастных  и  будут  продолжать  преследование.  Лейтенант
вынужден  был  вступить  в  конфликт  со  своей  совестью.
Когда  в  их  распоряжении  оставалось  двадцать  минут,  он
спокойно  сказал:  «Доктор,  я  приказываю  вам  дать  людям
 245

морфий  и  тем  самым  избавить  их  от  страданий».  У  док¬
тора  появились  на  глазах  слезы,  он  повернулся  и  пошел
к  бункеру.  Между  тем  первые  группы  солдат,  располагав¬
шихся  по  соседству,  начали  отход,  семь  солдат,  стреляв¬
ших  из  окопа,  покинули  позиции  и  отползали  назад.
После  того  как  с  позиции  ушел  последний  солдат,  лей¬
тенант  поспешил  в  санитарный  бункер.  Доктор  сидел  на
носилках,  а  рядом  лежали  восемь  мертвых  немецких  сол¬
дат.  Позднее  лейтенант  скажет:  «В  тот  момент  я  был  сча¬
стлив,  когда  увидел,  как  они  мирно  лежали  на  земле,  им
многого  удалось  избежать».
 Унтер-офицер  М.  лежал  со  своей  группой  в  снегу  на
передовой.  Вот  уже  несколько  дней  русские  совершали
только  танковые  атаки.  Они  появлялись  группами  по
пять—восемь  машин  и  продвигались  в  глубь  переднего
края  обороны.  Противотанковой  обороны  как  таковой  не
было  уже  целую  неделю.  Танки  разыскивали  отдельные
группы  и  давили  лежавших  в  снегу  людей  своими  гусе¬
ницами.  Унтер-офицер  из  5-й  роты  наблюдал  эту  карти¬
ну  в  течение  четырех  дней  и  за  это  время  своими  глазами
видел,  как  гибли  солдаты  соседней  с  ним  группы,  и,  когда
однажды  танки  пошли  прямо  на  его  группу,  нервы  его
сдали  —  он  бросил  своих  людей  и  исчез.
 После  того  как  танки  ушли,  командир  батальона  в  ве¬
черних  сумерках  увидел,  что  все  люди  этой  группы  погиб¬
ли.  На  следующее  утро  унтер-офицер  лежал  в  снежной  норе
вместе  с  командиром  2-го  батальона.  «Господи,  откуда  вы
взялись,  я  думал,  что  вас  уже  нет  в  живых».  Лицо  унтер-
офицера  было  перекошено,  на  майора  смотрели  переполнен¬
ные  страхом  глаза.  «Я  просто  не  мог  этого  вынести,  людей
зверски  давили  гусеницами.  Я  знаю,  что  я  струсил.  Еще
вчера  я  был  со  своими  людьми,  теперь  все  они  мертвы».
 Майор  знал,  что  это  значит,  когда,  лежа  в  снегу,  видишь,
как  на  тебя  наезжают  танки.  «Ну  ладно.  Я  не  буду  вас  на¬
казывать  и  отдавать  под  суд.  Вы  бросили  своих  людей  в
предсмертный  час,  чего  они  не  заслуживали.  С  каким  чув¬
ством  люди  шли  на  смерть,  когда  заметили,  что  их  коман¬
 246

дир  исчез?  Как  стемнеет,  идите  вперед  и  примите  коман¬
дование  группой  погибшего  ефрейтора  Цирера.  В  роте  о
вашем  случае  никто  ничего  не  узнает».
 На  следующую  ночь  та  же  страшная  участь  постигла  и
унтер-офицера  вместе  с  его  новой  группой.
 На  главных  дорогах  двигались  на  восток  иной  раз  сразу
по  две-три  колонны.  Перед  въездом  в  какую-либо  дерев¬
ню  нарушался  любой  заведенный  порядок,  предусмат¬
ривавший  право  первоочередного  проезда  той  или  иной  тех¬
ники.
 Деревни  были  теми  островками  жизни,  которые  облада¬
ли  большой  притягательной  силой.  Людям  казалось,  что
здесь  они  смогут  найти  надежное  пристанище,  но  это  толь¬
ко  казалось  —  спасительные  островки  давали  кров  всему,
что  еще  было  живо  и  способно  было  двигаться,  но,  с  дру¬
гой  стороны,  кажущиеся  безопасными  населенные  пунк¬
ты  становились  объектами  усиленных  атак  и  огневого  на¬
падения.
 В  деревнях  обосновывались  штабы  и  службы  снабжения.
Через  деревни  проходили  многочисленные  части,  все  эти
штабы  и  службы  многократно  менялись,  и  подходившие
очередные  войска,  отступавшие  с  фронта,  обнаруживали,
что  та  или  иная  деревня  пуста  и  поживиться  там  уже  не¬
чем,  но,  несмотря  на  это,  деревня  оказывалась  занятой  про¬
ходившими  мимо  войсками  в  десятый,  пятнадцатый  или
двадцатый  раз.
 Какая-либо  часть,  пройдя  долгий  путь,  хотела  бы  отдох¬
нуть  и  согреться,  но  не  могла  этого  сделать  и  поэтому  бре¬
ла  дальше.  После  того  как  деревня  была  занята  войсками  в
сороковой  раз,  ее  уже  нельзя  было  назвать  деревней.
 Следовало  бы  рассказать  побольше  о  том,  о  чем  мечтали
тогда  солдаты,  но  рамки  книги  не  позволяют  этого.  Доста¬
точно  лишь  сказать,  что  люди  мечтали  о  покое,  сне  и  хле¬
бе,  мечтали  найти  где-нибудь  теплое  помещение,  закрыть
за  собой  дверь,  стянуть  с  себя  свои  лохмотья,  съесть,  не
торопясь,  целую  буханку  хлеба  и  рухнуть  на  постель  —  на
неделю,  а  то  и  больше.
 247

Сырость,  холод,  голод,  отсутствие  какого-либо  крова  и
русские  танки  гнали  войска  дальше.  Деревенские  дороги
выглядели  как  баррикады,  заваленные  машинами,  вокруг
домов  и  машин  бродили  солдаты,  пытаясь  найти  хоть  ка¬
кой-нибудь  провиант.  Крали  в  открытую.  Хлеб  ценился
больше  всего.  Если  бы  расстреливали  каждого,  кого  заста¬
вали  за  кражей  куска  хлеба,  то  армия  через  неделю  лиши¬
лась  бы  пятой  части  своего  личного  состава.
 Иногда  люди  снимали  рукавицы  и  засовывали  паль¬
цы  в  рот,  чтобы  согреть  их,  а  кто  еще  более-менее  дер¬
жался  на  ногах,  совершал  легкие  пробежки  по  кругу.
Последние  тридцать  три  раненых  прибыли  на  сборный
пункт,  находившийся  южнее  Гумрака.  Сердце  обливалось
кровью,  когда  подошли  люди  в  том  виде,  в  каком  им
пришлось  покинуть  фронт  и  отступать.  А  на  сборном
пункте  стоял  последний  самолет,  предоставлявший  после¬
дний  шанс  выжить.  Неудивительно,  что  у  дверей  обра¬
зовалась  давка,  люди  напирали,  толкались,  теснили  друг
друга,  пытаясь  во  что  бы  то  ни  стало  войти  в  самолет.
Салон  самолета  вместил  сначала  шестнадцать  человек,
после  того  как  они  разместились,  вслед  за  ними  протис¬
нулись  еще  восемь,  а  снаружи  одиноко  стояли  на  морозе
еще  девять  человек.  В  самолете  люди  группировались,
ложились  на  пол,  сидели  на  корточках,  цеплялись  за  все,
за  что  только  можно  было,  лежали  буквально  друг  на
друге,  и  все  равно  снаружи  оставались  еще  шесть  чело¬
век.  Но  они  должны  были  улететь,  поэтому  из  самолета
стали  выбрасывать  носилки,  канистры,  снимали  шинели,
прикрывавшие  раны,  заползали  в  кабину  пилота,  занима¬
ли  кормовую  кабину  —  теперь  снаружи  остались  три
человека.  Тогда  выбросили  боеприпасы  и  перевязочные
материалы,  после  чего  войти  смог  только  один  человек  —
теперь  салон  был  забит  людьми  до  самого  потолка,  и  воз¬
никал  вопрос,  сможет  ли  самолет  взлететь  с  таким  гру¬
зом?  У  пилота  даже  не  было  возможности  встать  со  сво¬
его  кресла,  и  уже  больше  никто  не  мог  войти  в  самолет.
Предпоследний  солдат,  разместившись  на  трех  своих  то¬
 248

варищах,  стоял  у  двери,  которая  уже  не  закрывалась.
Даже  если  бы  можно  было  содрать  краску  со  стен,  снять
дверь  с  петель,  выбросить  рацию  и  удалить  перегородки,
места  для  одного  все  равно  не  было  бы.  В  снегу,  ровным
слоем  покрывшем  площадку  вокруг  самолета,  лежал  три¬
дцать  третий  раненый  с  простреленными  коленями,  а  во¬
круг  него  весело  искрился  лед.
 Знаете  ли  вы,  что  значит  в  двадцать  два  года  получить
последний  шанс  выжить  после  того,  как  в  течение  мно¬
гих  недель  не  было  возможности  вымыться,  а  во  рту  не
было  ничего,  кроме  куска  черствого  хлеба,  сырой  репы
и  подогретого  талого  снега  —  и  все  это  при  ледяном  гра¬
де,  тридцатипятиградусном  морозе  и  без  какой-либо
надежды  выжить.  Нет,  вы  не  знаете,  что  это  значит,  по¬
этому  вы  не  сможете  также  до  конца  оценить  поступок
ефрейтора  из  Изерлона,  стоявшего  у  двери  на  трех  своих
товарищах.  Он  выпрыгнул  из  самолета,  подошел  к  по¬
следнему  раненому,  остававшемуся  на  снегу,  и  сказал:
«Дружище,  у  меня  перебиты  обе  руки,  но  ты  не  можешь
ходить».  Из  самолета  вылезли  еще  несколько  человек,
подхватили  его  под  руки  и  положили  поперек  голов  и
туловищ  других  солдат,  чтобы  снова  оказаться  в  невыно¬
симой  тесноте.  Не  спрашивайте,  что  люди  при  этом  кри¬
чали,  что  при  этом  испытывали,  —  все  это  потонуло  в
реве  моторов;  никто  не  мог  слышать,  что  говорил  тот,  кто
остался  лежать  на  снегу,  и  он  не  понимал,  что  ему  гово¬
рили  остальные.  Самолет  был  переполнен  настолько,  что
пришлось  взять  поясной  ремень,  закрепить  его  на  замке
двери  и  двум  солдатам  держать,  чтобы  дверь  не  откры¬
лась  во  время  полета.
 Они  взлетели  —  не  будем  говорить  о  том,  как  это  про¬
исходило.  Стоит  только  упомянуть  последний  поступок,
совершенный  фельдфебелем  эскадрильи  транспортных  са¬
молетов,  находившимся  за  штурвалом  самолета.  В  сугробе
на  аэродроме  Гумрака  сидел  один-единственный  солдат,
воротник  пальто  высоко  поднят,  поверх  намотан  платок,
голова  чем-то  покрыта.  Он  провожал  взглядом  стартовав¬
ший  самолет.  Не  было  известно  второго  такого  случая,  что¬
бы  самолет  совершил  круг  почета  из-за  одного  солдата,  при
 249

этом  пилот  сказал,  что  он  еще  ни  разу  не  видел  более  оди¬
нокого  солдата,  чем  этот  ефрейтор,  который  сидел  в  снеж¬
ном  сугробе  и,  подняв  голову,  смотрел  вслед  удалявшемуся
самолету.  Бинты  на  руках  стали  коричневыми  от  крови,  и
если  бы  он  захотел  махнуть  рукой,  то  он  не  смог  бы  этого
сделать.
 Командир  смотрел  на  горстку  своих  людей,  оставшихся
в  живых,  их  оказалось  двадцать  шесть  из  прежних  четы¬
рехсот  пятидесяти.  После  этого  майор  посмотрел  на  мерт¬
вые  тела  погибших  утром.  Они  лежали  рядом  друг  с  другом,
восковые  лица  были  обращены  в  пустое  пространство  над
ними.
 Двадцать  шесть  солдат,  оставшихся  в  живых,  были  по¬
следними  людьми  майора.  Утром  они  еще  были  в  состоя¬
нии  отразить  атаку,  но  боеприпасы  закончились.  Генерал
Штемпель  за  два  дня  до  этого  осмотрел  позиции  и  сказал
майору:  «Я  не  думаю,  что  из  всей  армии  способны  стрелять
более  десяти  тысяч  человек  и  их  количество  уменьшается
на  каждой  позиции,  при  этом  войска  не  имеют  возможно¬
сти  обороняться,  а  если  такой  возможности  уже  нет,  то  с
этим  надо  кончать».
 Слова  эти  были  произнесены  два  дня  назад,  а  три  года
назад  майор  слышал  слова  Гитлера  в  Мюнхене:  «То,  чем
нам  каждый  раз  придется  жертвовать  в  отдельных  случа¬
ях,  —  не  важно,  это  скоро  забудется.  Решающим  была  и
будет  победа».
 Слова  Гитлера  и  слова  генерала  еще  раз  пронеслись  в
голове  майора.
 «Если  нет  возможности  обороняться,  то  с  этим  надо  кон¬
чать».  Они  не  могли  больше  обороняться,  значит...
 Солдаты  встали  полукругом  вокруг  командира  полка  и
очень  хорошо  поняли  то,  что  он  им  сказал:  «До  армии  нам
не  добраться,  дивизия  погибла,  а  полк  —  это  мы,  которые
остались  последними  из  всей  армии.  Вы  приносили  прися¬
гу  и  говорили:  «...если  необходимо,  буду  бороться  до  смер¬
ти».  Патронники  ваших  пулеметов  пусты  так  же,  как  и
ваши  желудки.  Я  освобождаю  вас  от  присяги,  каждый  мо¬
 250

жет  делать  то,  что  хочет.  Теперь  Германия  поймет,  можно
ли  обойтись  без  нас».
 После  этого  командир  пожал  всем  двадцати  шести  сол¬
датам  руки,  глядя  при  этом  каждому  в  глаза.  Людям  каза¬
лось,  что  командир  плачет,  но  слезы  могли  навернуться  на
глаза  и  из-за  ледяного  ветра.  Затем  он  поднял  руку  к  фу¬
ражке,  отдавая  честь  сначала  горстке  своих  людей,  потом
девяти  лежавшим  на  снегу  солдатам,  восковые  лица  кото¬
рых  были  обращены  в  никуда.
 В  ста  метрах  от  этого  последнего  построения  шесть
солдат  обнаружили  лошаденку,  в  которой  еще  теплилась
жизнь.  Командир  видел,  как  один  из  них  заполз  между
задними  ногами  лошади,  два  человека  стали  подталкивать
ее,  два  других  помогали  сохранять  равновесие,  так  что
ослабленному  животному  оставалось  только  передвигать
передними  ногами.  Было  видно,  что  лошадка  охотно  под¬
чинялась  воле  людей,  ей  было  уже  все  равно,  настолько
она  ослабла,  ведь  за  последнее  время  ее  основным  кор¬
мом  был  снег.
 Командир  направился  в  сторону  этой  группы,  не  обра¬
щая  внимания  на  людей.  Проходя  мимо  них,  он  старался
держаться  прямо  и  шел  до  тех  пор,  пока  не  увидел  дула
русских  танков,  позади  него  на  расстоянии  десяти  шагов
брели  двадцать  шесть  солдат  —  последние  из  дивизии,  ос¬
тавшиеся  в  живых.
 По  дороге  двигался  грузовик  с  тридцатью  ранеными.
Вся  колонна,  состоявшая  из  пяти  машин,  направлялась  в
сторону  аэродрома.  Тут  появилось  соединение  бомбарди¬
ровщиков,  летевших  на  высоте  менее  пятисот  метров.  Пе¬
редняя  машина  рванула  вперед,  последняя  остановилась,
чтобы  увеличить  расстояние  между  ними.  Начали  падать
бомбы.  Передней  машине  не  следовало  увеличивать  ско¬
рость  или  же  нужно  было  ехать  значительно  быстрее.  Из
тридцати  человек,  находившихся  в  кузове,  двадцать  три
были  убиты  сразу,  водитель  вылетел  из  кабины  и,  пере¬
вернувшись  в  воздухе,  оказался  на  снегу.  Его  лицо  было
в  крови,  он  сунул  руку  в  карман  шинели,  чтобы  достать
 251

какой-нибудь  обрывок  материи,  и  нащупал  в  кармане
какую-то  липкую  массу  —  это  было  полголовы  его  това¬
рища,  который  во  время  налета  сидел  с  ним  рядом.  Поз¬
же  он  постоянно  возвращался  в  своих  мыслях  к  это¬
му  эпизоду  и  с  тех  пор  не  мог  прикасаться  к  чьим-либо
волосам.
 Были  произведены  последние  восемьдесят  выстрелов.
Сначала  схватились  за  штыки,  но  русские  не  шли.  Спустя
четверть  часа  стало  немного  спокойнее.  Их  было  одинна¬
дцать,  и  ничто  не  нарушало  тишину.  Из  съестных  припасов
оставалось  лишь  несколько  граммов  хлеба.  Происходило  это
31  января,  и  надеяться  было  уже  не  на  что.  Фельдфебель
2-го  взвода  когда-то  хотел  стать  священником.  Он  собрал
одиннадцать  солдат  и  вместе  с  ними  отправился  в  подвал.
 Их  лица  были  такими  же  черными,  как  и  их  бороды.
Они  сели  на  землю,  и  фельдфебель  отрезал  каждому  кусо¬
чек  хлеба.  Затем  он  произнес  слова,  которые  однажды  были
написаны  Неймарком  более  трехсот  лет  назад:
 Какой  прок  от  наших  тяжелых  забот,
 От  жалоб  и  причитаний.
 Какой  прок  от  того,  что  завтра  все  мы
Будем  сожалеть  об  этом  и  вздыхать.
 Наш  крест  и  наши  страдания  лишь
Преумножаются,  когда  мы  печалимся.
 После  чего  все  вместе  сказали  «аминь».  В  подвале  это  сло¬
во  прозвучало  зловеще.  После  того  как  они  съедят  хлеб,  им
уже  нечего  будет  есть  —  это  была  их  последняя  трапеза.
 На  крышке  ящика  стояла  большая  банка  с  консервиро¬
ванными  огурцами.  Никто  не  знал,  как  она  туда  попала.
Кто-нибудь  из  вас  мог  бы  здесь  сказать:  они  же  могли
съесть  эти  огурцы,  но  никто  из  вас  не  может  знать,  почему
они  этого  не  сделали.  Когда  в  течение  сорока  дней  в  же^
лудке  не  было  ничего,  кроме  хлеба  и  жидкого  супа,  когда
последние  десять  дней  был  только  один  хлеб,  а  последние
три  дня  —  только  жидкий  суп,  невозможно  есть  никакие
огурцы.  Поэтому  банка  осталась  стоять  на  ящике,  который
был  свидетелем  их  последней  трапезы.
 252

Солдаты  не  стали  подниматься  наверх  и  остались  в  под¬
вале,  а  час  спустя  —  прямое  попадание  в  подвал  артилле¬
рийского  снаряда.  Накрыло  сразу  всех  до  единого.
 22-я  танковая  дивизия  вела  бои  с  самого  первого  дня.
Тогда  она  вместе  с  48-м  танковым  корпусом  прорвалась
на  юг  и  постоянно  закрывала  бреши  или  прикрывала
отход  частей  с  позиций.  В  битве  за  Сталинград  вся  ди¬
визия  до  последнего  человека  истекала  кровью,  боевые
группы  и  ударные  батальоны  гибли  одни  за  другим,  от
полков  не  осталось  ничего,  от  каждой  роты  остался,  мо¬
жет  быть,  один  человек.  Те,  кто  не  остался  лежать  под
снегом,  бежали  через  Донец,  чтобы  продлить  свое  суще¬
ствование  до  27  февраля  в  качестве  еще  «ударных  групп».
О  бывшей  танковой  дивизии  напоминало  только  ее  на¬
звание.
 В  конечном  итоге  эту  дивизию  постигла  та  же  участь,
что  и  27-ю  танковую  дивизию,  —  она  была  снята  с  фрон¬
та  и  15  апреля  по  приказу  Гитлера  распущена.  В  приказе
было  сказано:  «Дивизия  не  оправдала  наши  надежды  и  не
выполнила  возложенные  на  нее  задачи  в  битве  за  Сталин¬
град».
 Люди  погибли,  танки  подбиты,  цель  не  достигнута.
 Остатки  194-го  пехотного  полка  добрались  до  Орловки
и  там  были  уничтожены.
 Истребители  танков  60-й  мотопехотной  дивизии,  заняв
позиции  погибшего  полка,  уложили  в  небольшой  котло¬
ван,  в  котором  раньше  располагался  командный  пункт,
двадцать  одно  тело  последних  погибших  солдат  данно¬
го  полка.  Не  было  снега,  который  мог  бы  покрыть  тела
этих  несчастных.  Через  некоторое  время  пришли  русские
танки,  и,  когда  все  было  закончено,  котлован  принял  еще
тринадцать  тел  истребителей  танков.  Затем  подошла  рус¬
ская  пехота,  которой  предшествовал  огонь  гранатометов.
Истребители  танков  удерживали  позиции,  но  погибли
еще  семнадцать  человек.  Подошли  еще  пятьдесят  три
 253

русских  пехотинца.  Вечером  котлован  был  наполовину
заполнен  телами.
 На  следующее  утро  истребители  танков,  имея  одно  по¬
следнее  противотанковое  орудие,  отошли  на  восток.  Пози¬
ции  занял  разведывательный  батальон  44-й  пехотной
дивизии,  и  опять  в  течение  нескольких  часов  все  шло  как
по  маслу  —  русские  гранатометы,  артиллерия  и  катюши  по¬
заботились  о  том,  чтобы  котлован  был  заполнен  до  краев.
Ночью  выпал  снег,  много  снега,  и,  когда  наступило  утро,
была  заметна  лишь  небольшая  впадина  на  том  месте,  где
находилась  могила  четырех  немецких  подразделений.  Затем
снова  подошли  русские  танки,  и  разведывательный  баталь¬
он  отступил  туда  же,  куда  до  него  за  день  до  этого  ушли
истребители  танков,  —  бой  за  пятьсот  метров  покрытого
снегом  пространства  был  закончен.
 Головной  русский  танк  полз  по  высотке  и,  заметив  не¬
большое  углубление,  видимо,  подумал,  что  это  просто  впа¬
дина.  Тяжелая  машина  рухнула  в  яму,  наполненную  двумя
сотнями  мертвых  солдат,  и  танк,  пытаясь  выбраться  из
ямы,  начал  перемалывать  тела,  смешивая  мясо  и  кости  с
кровью,  но  выбраться  ему  не  удалось.
 Ночью  они  были  подняты  по  тревоге  со  своих  коек:
в  Торгау,  Анкламе,  Гродницах  и  на  Геле.  В  свое  время  каж¬
дый  из  них  совершил  какой-нибудь  проступок:  своровал,
взбунтовался,  играл  напропалую  в  карты,  держал  руки  в
карманах  и  вовремя  не  отдал  честь,  ударил  по  лицу  коман¬
дира  и  т.  д.  Итак,  они  были  подняты  по  тревоге,  а  на  сле¬
дующий  день  прошли  медкомиссию,  получили  одежду  и
были  распределены  по  ротам.  Из  четырех  рот  был  сформи¬
рован  8-й  штрафной  батальон.  У  них  не  было  петлиц,  по¬
гон,  знаков  различия,  поясных  ремней  и,  разумеется,
оружия.
 Штрафбат  предназначался  для  отправки  на  Восточный
фронт.  Шестьдесят  солдат  разместили  в  грузовых  вагонах,
а  когда  состав  пришел  в  Изюм,  во  время  высадки  были
обнаружены  девять  трупов.  Батальон  прибыл  в  Россию  в
качестве  специального  рабочего  подразделения:  солдаты
 254

обезвреживали  мины  и  вели  борьбу  с  партизанами,  каждый
четвертый  имел  автомат.  Когда  гибло  определенное  коли¬
чество  людей,  3,  5  и  8-й  штрафбаты  пополнялись  новым  со¬
ставом.  Через  некоторое  время  они  насчитывали  две
тысячи  восемьсот  солдат.
 Расположившись  в  нескольких  метрах  перед  передовой,
солдаты  ждали  удобного  случая,  чтобы  захоронить  погиб¬
ших,  а  могилой  был  весь  фронт.  Сначала  они  еще  устанав¬
ливали  кресты,  под  которыми  могли  лежать  как  один  труп,
так  и  сотня.  Со  временем  они  приобрели  навык  в  рытье  ям
и  рыли  могилы  не  так,  как  этого  требовал  устав,  а  в  зави¬
симости  от  ситуации.  Ноги  укладывать  в  могилу  было  лег¬
че,  чем  туловище  и  голову,  что  позднее  удавалось  сделать
лишь  в  том  случае,  если  на  это  хватало  времени.  В  январе
командование  решило,  что  солдаты  штрафбатов  заслужили
того,  чтобы  «бороться  с  оружием  в  руках».  Они  были  рас¬
пределены  в  инженерно-саперные  части  и  в  качестве  пехо¬
тинцев  вошли  в  состав  отделений  истребителей  танков:
голодали  вместе  со  всеми,  окапывались,  вгрызаясь  в  зем¬
лю,  и  погибали.  Земля  принимала  всех.  Позднее  стали  воз¬
никать  общие  ямы,  в  которых  лежали  друг  с  другом
мертвые  солдаты.  Ледяной  ветер  заносил  могилы  снегом.
 Сегодня  этих  людей  уже  нет  в  живых,  поэтому  доволь¬
но  трудно  назвать  их  имена  или  сказать,  сколько  их  было.
Памятник  следует  ставить  не  войне,  а  ее  жертвам.  То,  что
они  проявили  храбрость  в  бою,  отнять  у  них  нельзя.
 Следует  вспомнить  об  обер-ефрейторе  Цинке  из  зенит¬
ной  батареи,  который  закрывал  смотровые  щели  танков
кусками  брезента  от  палаток.  На  его  счету  девятнадцать
танков.
 Был  один  капитан,  носивший  Золотой  крест  за  боевые
заслуги.  В  то  время  ему  было  пятьдесят  два  года,  сегодня
его  уже  нет  в  живых.  Он  очистил  три  бункера  и  вернулся  с
шестью  автоматами  и  двадцатью  девятью  пленными.  Все
это  стоило  ему  четырех  пальцев  на  левой  руке.
 Был  один  унтер-офицер,  стоявший  на  тридцатиградус¬
ном  морозе  со  своей  88-миллиметровой  пушкой  у  желез¬
 255

нодорожного  полотна.  Из  двадцати  танков,  шедших  на
Гумрак,  им  было  подбито  семнадцать.
 Были  и  еще  капитан,  и  военный  священник,  и  ефрей¬
тор,  и  лейтенант,  и  рядовой,  и...
 В  Сталинграде  были  и  довольно  странные  солдаты.  Сле¬
дует  упомянуть  здесь  три  случая.
 Ефрейтор  Ферманн  приехал  в  Германию  из  Бразилии
25  августа  1939  года.  Теперь  он  был  в  Сталинграде  в  зва¬
нии  ефрейтора.  Он  носил  с  собой  странный  багаж  —  рюк¬
зак,  наполненный  железнодорожными  справочниками,  ат¬
ласами,  расписаниями  самолетов  и  пассажирских  судов,
планами  городов,  географическими  картами,  кроме  того,  у
него  был  еще  карманный  глобус.  Война  интересовала  его
мало,  а  в  учебном  батальоне  он  обратил  на  себя  внимание
тем,  что  каждый  свободный  час  посвящал  разработке  гран¬
диозных  планов  путешествий  в  Африку,  Азию,  Америку.
Он  перелистывал  справочники,  составлял  маршруты  пу¬
тешествий,  определял  время  той  или  иной  поездки  и  ее  сто¬
имость,  принимая  во  внимание  время  года  и  погодные
условия,  изучал  правила  оформления  паспортов  и  таможен¬
ные  инструкции.
 В  одном  портфеле  он  носил  сорок  девять  заграничных
паспортов,  которые  были  изготовлены  в  Дрездене,  Бреслау,
Полтаве  и  Сталинграде.  Целью  его  путешествий  были  Си¬
рия  и  Ближний  Восток,  Дамаск  и  Тонкинский  залив,  Валь¬
параисо  и  какое-то  небольшое  местечко  в  Пиренеях  с
неразборчивым  названием.  Нет  смысла  перечислять  здесь
все  его  планы  путешествий,  так  как  сам  Ферманн  достоин
того,  чтобы  написать  о  нем  целую  книгу.  Он  знал  все  бюро
путешествий  мира,  мог  указать  их  класс  и  агентов,  кото¬
рые  в  них  работали,  мог  рассказать  все  о  многих  гаванях
вплоть  до  борделей,  которые  можно  там  посетить.  Ферман-
ну  было  сорок  два  года,  и  он  знал  шесть  языков.
 В  Сталинграде  он  входил  в  состав  обоза.  Снабжения  уже
никакого  не  было,  но  само  подразделение  еще  существова¬
ло.  Под  второй  приказ  фюрера  «об  усилении  фронта  за  счет
свежей  крови»  он  не  попал,  с  повседневными  военными
 256

тяготами  справлялся  легко:  тот,  кто  привык  спать  в  ящи¬
ках  в  машинах  для  перевозки  мебели,  мог  освоиться  и  в
России.
 В  один  прекрасный  момент  Ферманн  собирался  разрабо¬
тать  план  поездки  через  Владивосток  в  Японию  и  далее  на
Филиппины.  В  это  время  Иван,  или  Константин,  или  кто-
либо  другой  с  подобным  именем  нажал  на  высоте  трехсот
метров  над  ним  кнопку  бомбосбрасывателя.
 Когда  товарищи  нашли  его,  он  уже  был  в  пути,  и  это
было  его  самое  большое  и  самое  длительное  путешествие.
 Унтер-офицер  Михель  был  часовых  дел  мастер.  Другие
стреляли,  ели,  писали  письма,  копили  деньги,  накаплива¬
ли  опыт,  а  унтер-офицер  Михель  делал  часы.  Они  были  его
страстью,  один  их  вид  уже  будоражил  его  —  карманные
часы,  будильники,  маятниковые  часы,  может  быть,  даже
башенные  часы.  Не  важно  какие  —  все  они  были  главным
делом  его  жизни.
 С  самого  начала  ему  повезло  —  его  подразделение  рас¬
полагалось  вокруг  Орловки.  Его  бункер  напоминал  музей.
Михель  бродил  в  округе  в  поисках  часов,  ремонтировал  их
даже  в  том  случае,  если  поломка  была  самая  сложная,  ис¬
кал  среди  развалин  и  в  еще  сохранившихся  домах.  И  его
поиски  оказались  не  безрезультатными:  девятнадцать  вели¬
колепных  экземпляров  тикали,  жужжали,  издавали  звон  в
его  бункере,  словно  в  игрушечном  магазине.  Удивительно,
что  в  то  время,  когда  весь  мир  кругом  рушился,  можно
было  встретить  такого  человека,  который  радовался  подоб¬
ным  вещам  и  которому  больше  ничего  не  надо  было,  как
ребенку,  принесшему  домой  в  пакетике  сладкую  булочку.
 За  ремонт  ему,  разумеется,  никто  не  платил  —  это  про¬
сто  доставляло  ему  радость.
 В  январе  никаких  часов  уже  не  было:  они  все  лежали  на
земле,  покрытые  слоем  грязи,  или  были  настолько  изуро¬
дованы,  что  для  их  ремонта  не  хватило  бы  никаких  запча¬
стей.  Михель  был  в  отчаянии,  но  там,  в  Сталинграде,  про¬
изошло  нечто  невероятное:  его  другу  Гансу  в  голову  пришла
потрясающая  идея  (здесь  следует  заметить,  что  Михель  и
 9 	X.  Шрётер  «Сталинград»
 257

Ганс  вместе  изучали  точную  механику  в  Техническом  уни¬
верситете  Дрездена).
 Произошло  следующее.  Унтер-офицеру  Михелю  при¬
шлось  отлучиться  по  служебным  делам  на  два  дня.  Ког¬
да  он  вернулся,  то  был  потрясен  тем,  что  увидел:  это  был
уже  не  его  прежний  бункер,  не  раздавалось  ни  тиканья,
ни  жужжания,  ни  звона,  часы  на  стенах  больше  не  ви¬
сели,  и  вообще  часов  как  таковых  уже  не  было,  но  все
детали  и  механизмы  часов  вплоть  до  мельчайших  коле¬
сиков  и  винтиков  лежали  на  земле,  аккуратно  разложен¬
ные  на  девятнадцать  больших  и  маленьких  кучек  —  сни¬
зу  циферблат,  сверху  все  остальное.
 Михель  плакал  как  маленький  ребенок,  затем  он  ус¬
покоился  и  в  течение  четверти  часа  тупо  смотрел  перед
собой.  Трудно  сказать,  что  происходило  в  тот  момент  в
его  голове,  но  результат  его  размышлений  говорит  сам  за
себя.  Унтер-офицер  из  Манергейма  вскочил,  быстро  про¬
шелся  по  всем  кучкам  и  собрал  их  все  в  углу  бункера:
 19 	циферблатов,  38  стрелок,  19  пружин,  2000  колесиков
и  не  менее  5555  винтиков.  Это  было  1  февраля  1943  года.
 Когда  пять  русских  солдат  с  поднятыми  автоматами  за¬
глянули  из  любопытства  в  бункер,  их  удивленному  взору
предстала  следующая  картина:  на  большой  куче,  состояв¬
шей  из  многочисленных  деталей  и  элементов  часов,  сидел
солдат,  который  занимался  тем,  что  пытался  вновь  собрать
будильник  из  всей  этой  мешанины  колесиков  и  винтиков.
 Вот  так  это  было.
 Следует  рассказать  еще  о  двух  солдатах.  Это  произошло
на  северной  отсечной  позиции  недалеко  от  вокзала  Конной.
Они  соорудили  себе  прекрасное  убежище:  три  метра  под
землей,  площадь  в  виде  квадрата  размерами  8x8  метров,
высота  в  человеческий  рост,  кроме  того,  было  предусмот¬
рено  помещение  для  сна  —  так  выглядело  их  огневое  со¬
оружение.  Но  все  это  не  столь  важно.  На  фронте  было  спо¬
койно,  русские  находились  от  них  на  расстоянии  ста
пятидесяти  метров,  кроме  редких,  одиночных  выстрелов
ничего  не  было  слышно.
 258

Однажды,  приблизительно  в  14.00,  прозвучало  около
десятка  выстрелов.  Солдаты  в  ротах  дремали  или  писали
письма,  но,  услышав  стрельбу,  сразу  выскочили  из  бун¬
кера,  однако  ничего  не  увидели.
 Через  двадцать  минут  —  вновь  жуткая  пальба,  и  опять
ничего  не  видно,  никакой  атаки,  после  чего  стрельба  смол¬
кла.  Так  продолжалось  в  течение  трех  дней,  с  двенадцати
до  четырнадцати  часов,  каждые  двадцать—тридцать  минут.
«Огневой  налет  с  применением  стрелкового  оружия»  —  так
было  сказано  в  донесении  роты,  где  была  указана  также
предполагаемая  цель  для  контратаки.  Батальон  передал  до¬
несение  в  полк.  Не  было  никакого  сомнения,  что  огневая
точка  находилась  в  районе  поста  135.
 В  субботу  все  снова  повторилось,  восемь  раз  по  две  мину¬
ты.  Вместе  с  паузами  пальба  длилась  три  часа.  После  этого
наступила  тишина.  Командир  полка  пополз  по  соединитель¬
ному  окопу  и  через  15  минут  был  у  края  поста  135,  вслед  за
ним  подползли  один  за  другим  командир  батальона  и  коман¬
дир  роты.
 Сначала  минуту  все  молчали,  после  чего  «взорвалась
бомба».  Командира  полка  вот-вот  должен  был  хватить
апоплексический  удар,  вены  на  лбу  и  шее  вздулись,  в
течение  трех  минут  он  ревел  так,  что  могли  рухнуть  сте¬
ны  Иерихона.  Затем  он  пополз  обратно.  Командир  бата¬
льона  вел  себя  спокойнее.
 Командир  роты  стоял  с  красным  лицом.  У  обоих  еф¬
рейторов  поста  135  было  такое  впечатление,  что  он  сей¬
час  взорвется.  Когда  командир  батальона  отполз  на
расстояние  пятидесяти  метров,  он  действительно  взорвал¬
ся,  но  только  от  смеха.  Командиру  роты  было  двадцать
шесть  лет,  он  был  архитектором  в  Дюссельдорфе,  а  сей¬
час  —  в  звании  лейтенанта,  кроме  того,  у  него  было  че¬
тыре  ранения.
 Двух  солдат  на  посту  135  одолевала  скука,  и  они  приду¬
мали  для  себя  развлечение.  На  каске  они  нарисовали  гли¬
ной  шесть  кружочков,  как  на  мишени,  затем  делали  ставку
на  кружок  или  промах  —  каждый  по  десять  марок.  После
этого  каску  закрепляли  на  палке  и  поднимали  на  десять
сантиметров  выше  уровня  груди.  Эффект  был  потрясаю¬
 259

щий:  по  каске  палили,  подходили,  проверяли  попадание,
платили  марки,  и  все  повторялось  сначала.
 На  посту  135  валялись  на  земле  семь  изрешеченных
пулями  касок.  Ефрейтор  Грубе  выиграл  сто  сорок  шесть
марок.
 17 	октября  1942  года  6-я  армия  сообщила  о  численности
боевых  подразделений,  назвав  цифру  66  549,  без  учета  сил
4-го  армейского  и  48-го  танкового  корпусов.  Численность
подразделений,  обеспечивавших  снабжение  армии,  к  тому
времени  составляла  334  ООО  человек.
 До  18  ноября  из  котла  вылетели  или  были  вывезены
по  железной  дороге  17  ООО  раненых.  Во  время  прорыва
русских  в  период  с  19  по  21  ноября  потери  составили
34  ООО  человек,  на  Чирском  фронте  —  39  ООО  человек.
25  ноября  боевые  части  котла,  включая  48-й  танковый  и
 4-й  армейский  корпуса,  а  также  румынские  части,  насчи¬
тывали  284  ООО  человек,  из  которых  до  24  января  1943  го¬
да  29  ООО  человек  были  вывезены  из  котла  самолетами  в
качестве  раненых.  Из  255  ООО  тысяч  остававшихся  в  котле
человек  до  конца  января  погибли  или  пропали  без  вести
132  ООО.
 Таким  образом,  до  2  февраля  1943  года  в  плен  были  взя¬
ты  123  ООО  человек.
 Лежа  на  деревянных  нарах  рядом  с  больными  сыпным
тифом  в  лагере  военнопленных  в  Елабуге,  священник,  на
изношенном  кителе  которого  был  спортивный  значок,
стонал:
 — 	Я  —  король  мертвецов  Гумрака.
 Два  месяца  назад  д-р  Людвиг  оказывал  последнюю  по¬
мощь  умирающим,  соборовал,  принимал  последние  приве¬
ты  родным  и  близким,  не  зная  при  этом,  сможет  ли  он  ког¬
да-нибудь  передать  их  родителям  или  жене.
 На  него  смотрели  детские  глаза  девятнадцатилетнего
солдата.  «Четки»,  —  произнес  умирающий  молодой  чело¬
век  и  указал  на  разорванный  и  пропитанный  кровью
 260

карман  брюк.  «Король  мертвецов  Гумрака»  сунул  руку  в
его  карман  и  в  испуге  отдернул  ее  назад  —  его  рука  уго¬
дила  в  открытую  брюшную  полость.
 Таких  эпизодов  были  тысячи.
 Священник  вел  бесперспективную  борьбу  с  массовым
вымиранием.  Не  в  состоянии  уже  оказывать  внимание  от¬
дельным  умирающим,  он  совершал  общий  обряд:  соборо¬
вание,  «Отче  наш»,  любовь  к  ближнему  —  ведь  в  Гумраке
была  целая  гора  из  тридцати  тысяч  трупов,  и  не  думать  об
этом  он  не  мог.
 На  главном  медицинском  пункте  было  отведено  специ¬
альное  помещение  для  раненых  в  голову  или  живот,  и  те,
кто  были  признаны  безнадежными,  отправлялись  из  опе¬
рационной  палатки  прямо  к  «священнику».  Санитары  при¬
носят  одного  раненого,  лицо  которого  уже  было  накрыто
брезентом.  Священник  снимает  с  лица  покрывало  и  совер¬
шает  последний  обряд,  сегодня  уже  в  сотый  раз,  после  чего
читает  «Отче  наш».  Когда  католический  обряд  совершен,
«мертвец»  под  одеялом  складывает  руки  и  произносит  по¬
следнюю  строку  из  евангельской  молитвы:  «...ибо  Твое  есть
Царство  и  сила  и  слава  вовеки».
 «Само  слово  Сталинград  нельзя  просто  так  произносить
или  написать.  Его  можно  упоминать  только  в  молитве».
 Эти  слова  произнес  священник  76-й  пехотной  диви¬
зии,  попавший  в  плен  в  ночь  с  15  на  16  января,  в  то
время,  когда  все  уже  было  потеряно  и  уже  ничего  нельзя
было  спасти.  Вопреки  четкому  приказу  командира  диви¬
зии  он  остался  в  долине  Россошки  вместе  с  ранеными,
чтобы  оказать  им  свою  помощь  священника.  Вместе  с  од¬
ним  солдатом,  имевшим  легкое  ранение,  он  распределял
последний  оставшийся  хлеб.  На  каждого  приходился  ку¬
сок  весом  пятьдесят  граммов.  Все  врачи  и  санитары
некоторое  время  назад  бросили  их  и  ушли,  назвав  остав¬
шегося  священника  сумасшедшим.  В  отчаянии  больные  и
раненые  кучами  цеплялись  за  отъезжавшие  машины,  за¬
тем  в  небольшой  балке  между  Россошкой  и  Питомником
наступила  жуткая  тишина.
 Всю  эту  тишину  нарушил  испуганный  крик:  «Русские
идут!»  Возникла  паника,  тот,  кто  еще  был  в  состоянии
 261

двигаться  на  перевязанных  бинтами  и  отмороженных
ногах,  пытался  уйти  в  сторону  Сталинграда.  Священник
вышел  из  своего  земляного  убежища  и  по  дну  балки  от¬
правился  навстречу  русским.  Из-за  поворота  неожидан¬
но  появились  пятнадцать  молодых  солдат-сибиряков
и  остановились  в  пятнадцати  метрах  от  него  —  на  всех
была  превосходная  зимняя  одежда.  «Я  священник,  Хрис¬
тос  воскрес  в  войне!»  —  прокричал  он  на  ломаном  рус¬
ском  языке.
 В  ответ  на  этот  возглас  русские  опустили  свои  автоматы
и  произнесли:  «Воистину  воскрес!»
 После  этого  они  подошли  к  священнику,  обняли  его
за  плечи  и  поцеловали  его  по  русскому  пасхальному  обы¬
чаю  —  в  обе  щеки  и  в  губы.
 Затем  русские  солдаты  повели  священника  по  балке  на
юг,  где  раньше  находился  санитарный  блиндаж  76-й  пе¬
хотной  дивизии.  Перед  входом  в  земляное  укрытие,  в  ко¬
тором  прежде  располагалась  полевая  кухня,  лежал  убитый
русский  солдат,  за  которым  стоял  молодой  немецкий  сол¬
дат  с  поднятым  карабином.  Из  укрытия  на  священни¬
ка  с  испуганными  лицами  смотрели  еще  два  молодых
солдата.
 — 	Товарищи,  —  обратился  к  ним  священник,  —  русские
нам  ничего  не  сделают,  пойдемте  со  мной,  надо  помочь  ра¬
неным.
 — 	Ты  —  русский!  —  прокричал  солдат,  стоявший  у  вхо¬
да,  и  направил  на  священника  свой  карабин.
 Легкораненый,  помогавший  священнику  при  раздаче
последних  кусков  хлеба,  бросился  на  него  со  словами:
 — 	Слушай,  не  будь  идиотом!  Это  же  священник  76-й  ди¬
визии!
 Русский  старший  лейтенант  отдернул  священника  назад,
в  этот  момент  около  мертвого  русского,  лежавшего  у  входа  в
укрытие,  рухнул  легкораненый  солдат,  бросившийся  на  по¬
мощь.  Русские,  захватив  священника  с  собой,  быстро  отошли
на  сто  метров  и  направили  ствол  орудия  на  вход  в  укрытие.
Прежде  чем  прогремел  выстрел,  священник  отвернулся.
 «Само  слово  Сталинград  нельзя  просто  произносить  или
написать.  Его  можно  упоминать  только  в  молитве!»
 262

Танк  лишился  гусениц,  но  пушка  и  пулемет  еще  могли
стрелять.  В  танке  сидели  пять  человек,  устроившись  в  нем
кто  как  мог.  Танк  был  остановлен  прямо  на  передовой  в
том  месте,  где  раньше  располагался  командный  пункт  ко¬
мандира  полка,  поэтому  отсюда  был  проведен  телефонный
провод  в  дивизию.  Командир  полка  был  уже  далеко,  и  те¬
перь  здесь  прочно  обосновались  пятеро  солдат,  принадле¬
жавших  соседнему  полку.
 «Пока  весь  мир  не  рухнет».
 Они  проверили  пулемет  —  он  стрелял,  они  разверну¬
ли  пушку  и  загнали  разрывной  снаряд  в'ствол  —  прогре¬
мел  выстрел,  они  нашли  телефонный  аппарат  и  покру¬
тили  ручку  —  на  том  конце  провода  ответили,  назвав
позывные  дивизии.  Целую  неделю  они  оставались  на
этом  месте,  и  русские  не  смогли  их  обнаружить  до  тех
пор,  пока  их  части  не  нанесли  повторный  удар.  Пятеро
солдат  подпустили  русских  на  пятьдесят  метров  и  только
после  этого  открыли  огонь,  обеспечив  себе  тем  самым
передышку  на  двадцать  четыре  часа.  На  следующий  день
подошли  танки  —  дело  принимало  серьезный  оборот.  Они
стреляли  на  глазок  и  подстрелили  три  «Т-34».  Вечером
они  передали  в  дивизию  сводку  о  результатах  боя.  Об
этих  одиноких  пяти  солдатах  можно  было  бы  написать
отдельную  книгу,  но  остановимся  лишь  на  том,  как  все
закончилось.  Сначала  кончились  патроны  к  пулемету,
затем  солдаты  достали  последние  крошки  хлеба  из  кар¬
манов  шинелей,  после  чего  вновь  связались  с  дивизией
и  спросили,  что  им  делать.  Помощи  от  друзей  ждать  не
приходилось,  но  ответ  они  получили:  «Вспомните  о  рус¬
ских  у  силосной  башни».
 История  о  русских  у  силосной  башни  была  такова.
 71  -я  пехотная  дивизия  окружила  склады  зерна,  кото¬
рые  обороняли  советские  солдаты.  Через  три  дня  после
окружения  русские  передали  по  рации  на  свой  команд¬
ный  пункт,  что  им  больше  нечего  есть.
 На  что  получили  ответ:  «Боритесь,  и  вы  забудете  о
голоде».
 Еще  через  три  дня  солдаты  вновь  передали  по  рации:
«У  нас  нет  воды,  что  нам  делать  дальше?»  И  вновь  полу¬
 263

чили  ответ:  «Пришло  время,  товарищи,  когда  еду  и  пи¬
тье  вам  заменят  ваш  разум  и  патроны».
 Оборонявшиеся  подождали  еще  два  дня,  после  чего
передали  последнюю  радиограмму:  «Нам  больше  нечем
стрелять».
 Не  прошло  и  пяти  минут,  как  поступил  ответ:  «Советс¬
кий  Союз  благодарит  вас,  ваша  жизнь  не  была  бессмыслен¬
ной».
 Об 	этом  вспомнили  пятеро  солдат  в  танке,  когда  про¬
гремел  их  последний  выстрел,  перевернувший  противо¬
танковую  пушку  в  четырех  сотнях  метров  от  них.  Против
огнеметов  они  были  бессильны.  Когда  взошло  солнце,  на
командном  пункте  506  никто  уже  не  отзывался,  но  Гер¬
мания  их  не  благодарила,  и  никто  не  думал  о  том,  был
ли  какой-либо  смысл  в  их  смерти.
 Сложно  описать  тот  момент,  когда  приходила  почта,
когда  приходили  сотни  и  тысячи  писем  и  открыток,  пре¬
одолевших  громадное  расстояние.  Если  бы  кто-нибудь
посмотрел  на  лица  людей,  ожидавших  почту  в  Сталин¬
граде,  то  увидел  бы  в  них  лишь  одно  тяжкое  напряже¬
ние  от  этого  ожидания.  Взоры  всех  были  устремлены  на
эту  небольшую  гору  бумаги.
 Когда  поступала  почта,  война  как  бы  отступала  на  зад¬
ний  план,  словно  ее  не  было.  Они  слушали,  как  выкри¬
кивали  имена  товарищей.  В  глотках  пересохло,  каждый
надеялся  и  ждал,  когда  произнесут  его  имя,  ждал,  слов¬
но  оправдательного  приговора,  избавлявшего  его  от  смер¬
ти.  Имена  произносили,  люди  протягивали  руки,  чтобы
получить  долгожданный  конверт,  и  тот,  кому  посчастли¬
вилось  получить  письмо,  уже  больше  не  плыл  в  бескрай¬
нем  море  ожидания  и  неуверенности,  он  был  на  берегу,
и  под  его  ногами  вновь  была  твердая  почва.
 Около  походной  кухни  стоял  человек  с  широкой  груд¬
ной  клеткой  и  головой  без  шеи,  на  бесстрастном  лице  —
маленькие,  близко  посаженные  глазки.  Он  держал  себя
 264

высокомерно,  у  него  были  сигареты,  и  у  него  были  день¬
ги.  Он  был  одним  из  тех,  кто  сразу  же  становился  не¬
заменимым  в  той  или  иной  организации.  На  войне  он  за¬
ведовал  кухней,  а  когда  бои  в  Сталинграде  закончатся,  он
наверняка  станет  комендантом  какого-нибудь  лагеря  для
военнопленных.  Он  вел  учет  банок  с  мясными  консерва¬
ми,  взвешивал  масло,  разливал  напитки  по  бутылкам.  Так
продолжалось  восемь  недель,  и  теперь  он  словно  король
восседал  на  своих  «сокровищах»,  которыми  можно  было
два  раза  накормить  целую  роту.  У  него  были  свои  дру¬
зья,  и  он  был  у  них.  «Добрый  день,  господин  оберцаль-
мейстер  (начальник  финансовой  части)».  «Добрый  день,
Пауль».  Друзья  подыгрывали  ему,  а  он  —  им,  и  это  бес-
шейное  чудовище  признавало  только  те  вещи,  ценность
которых  сохранится  и  после  Сталинграда.  Он  охотно  при¬
нимал  подарки,  в  общем,  был  порядочной  свиньей.
 Однажды  к  нему  пришел  солдат,  покинувший  свое  убе¬
жище  только  после  того,  как  от  его  роты  ничего  не  оста¬
лось.  Бедный  малый  не  ел  несколько  дней,  но  три  повара
остались  к  этому  равнодушными.
 Тогда  солдат  пришел  к  Паулю.  Он  посмотрел  на  его
расплывшееся  от  жира  лицо  и  подумал,  что  разжирел  тот
не  от  снега.  Не  говоря  ни  слова,  солдат  повернулся  и
ушел,  но  через  четверть  часа  вернулся  с  мешком.  Пауль
услышал  следующие  слова:  «Пять  буханок  хлеба,  десять
фунтов  колбасы,  десять  банок  сала».  Солдат  ухмыльнул¬
ся,  а  Пауль  рассмеялся,  при  этом  лицо  его  покрылось
морщинами,  для  которых  на  его  расплывшемся  от  жира
лице  было  значительно  больше  места.  Солдат,  просивший
хлеба,  смотрел  на  руку  повара,  размешивавшего  пшенную
кашу,  а  Пауль  смотрел  на  руку  солдата  с  перекинутым
через  плечо  мешком.
 И  тут  Пауль  сразу  все  понял,  когда  увидел  направлен¬
ное  на  него  дуло  пистолета,  что  подействовало  на  него
мгновенно.
 Он  уже  не  смеялся,  а  солдат  ушел  с  наполненным  меш¬
ком.  Уходя,  солдат  повернулся  и,  постучав  указательным
пальцем  по  виску,  сказал:  «У  тебя  здесь  не  все  дома,  ты  —
разжиревший  боров».
 265

Когда  Пауль  был  взят  в  плен,  у  него  нашли  четырна¬
дцать  тысяч  рейхсмарок;  как  он  объяснил,  он  отклады¬
вал  это  с  денежного  довольствия.  Весной  1946  года  он
умер  от  сыпного  тифа.
 Тайные  радиограммы
 23  ноября  у  майора  Цицевица  зазвенел  телефон:
 — 	Это  Цейтцлер,  зайдите  немедленно  ко  мне.
 Через  четверть  часа  майор  Ципевиц  стоял  перед  началь¬
ником  Генерального  штаба  сухопутных  войск.
 Генерал  подвел  майора  к  лежавшей  на  столе  карте:
 — 	С  сегодняшнего  утра  6-я  армия  окружена.  Вы  се¬
годня  вылетите  вместе  с  отделением  радиосвязи  в  Ста¬
линград.  Мне  очень  важно,  чтобы  вы  сразу  же  передали
мне  как  можно  больше  сведений.  Никаких  других  зада¬
ний  я  вам  не  даю.  Беспокоиться  нам  не  о  чем,  генерал
Паулюс  все  делает  прекрасно.  У  вас  есть  вопросы  ко  мне?
 — 	Нет,  господин  генерал.
 — 	Скажите  генералу  Паулюсу,  что  делается  все  для  того,
чтобы  разорвать  кольцо  окружения.
 25  ноября  отделение  связи  приземлилось  в  Питомни¬
ке,  имея  при  себе  70-ваттный  коротковолновый  и  15-ват¬
тный  ультракоротковолновый  передатчики.  Через  два  часа
после  приземления  майор  Цицевиц  явился  к  генерал-май¬
ору  Шмидту.  Беседа  была  короткой,  генерал  выслушал
майора,  рассказавшего  о  поставленной  перед  ним  задаче,
и  приказал,  чтобы  все  радиограммы,  отправляемые  май¬
ором,  перед  отправкой  из  котла  клали  ему  на  стол  для
визы.
 Командующий  принял  майора  Цицевица  в  своем  бунке¬
ре  и  напомнил  ему  о  том,  что  в  январе  1942  года  он  посы¬
лал  его  с  таким  же  заданием  в  9-ю  армию  в  район  Ржева.
Тогда  он  сказал  майору:
 — 	Перед  тем  как  началась  война  с  Россией,  я  по  пору¬
чению  Генерального  штаба  провел  штабные  занятия  и  на
картах  показал,  как  все  будет  происходить.  Все  произошло
так,  как  я  предсказывал.  Там,  в  несгораемом  шкафу,  —  при
 266

этом  он  указал  на  угол,  —  лежат  карты  с  моими  пометка¬
ми  и  документы  —  письменное  подтверждение  моих  пред¬
положений.  Я  вот  думаю:  если  будет  когда-нибудь  время,
хорошенько  высплюсь  или  займусь  этими  документами?
Думаю,  что  придется  сделать  последнее.
 Эти  слова  вспомнил  майор  Цицевиц  в  тот  ноябрьский
вечер.
 Мысли  командующего  протекали,  однако,  в  несколько
ином  русле.  Как  и  какими  силами  командование  сухопут¬
ных  войск  намерено  деблокировать  6-ю  армию;  армия  за¬
явила  о  пяти  сотнях  тонн  ежедневного  снабжения,  и  поэто¬
му  его  интересовало,  каким  образом  его  армия  могла
продолжать  борьбу  и  оставаться  жизнеспособной.
 На  эти  вопросы  майор  Цицевиц  не  мог  дать  ответа  и  не
мог  что-либо  изменить  в  том,  что  с  этого  момента  стало
частью  его  повседневной  жизни.  Ему  оставалось  только
докладывать  об  этом!
 Ничего  нового  он,  правда,  доложить  не  мог.  Армия  по¬
теряла  во  время  боев  западнее  Дона  склады,  запасы  продо¬
вольствия  и  почти  все  службы  снабжения;  пятьсот  тонн  —
действительно  минимальное  количество  ежедневного  гру¬
за  снабжения,  хотя  за  последние  сутки  самолетами  было
доставлено  всего  лишь  сто  пятьдесят  тонн,  то  есть  меньше
половины  того,  что  требовалось.
 Он  докладывал  о  проблемах  с  древесиной,  о  ее  распре¬
делении  и  подвозе  к  отдаленным  дивизиям  для  строи¬
тельства  укреплений  и  топки  печей.  Он  соединял  воеди¬
но  свои  донесения  о  проблемах  армии  для  передачи  их
одной  радиограммой,  чтобы  там,  наверху,  имели  полное
представление  о  том,  с  какими  бесконечными  проблема¬
ми  и  трудностями  приходится  сталкиваться  армии,  что
наверняка  отразится  на  предстоящих  боевых  действиях,  а
приказ  об  этом  сверху  уже  поступил.
 Каждую  радиограмму  перед  отправкой  давали  на  визу
генералу  Шмидту,  но  в  какой-то  день  конкретные  и  яс¬
ные  радиограммы  подверглись  обработке  и  были  сокра¬
щены  со  ссылкой  на  то,  что  еще  не  наступило  время  для
таких  пессимистических  донесений.  После  этого  майор
Цицевиц,  поговорив  с  начальником  оперативного  управ¬
 267

ления  штаба,  решил  найти  возможности  отправлять  по
своему  усмотрению  самые  важные  радиограммы,  не  по¬
казывая  их  генералу.  С  этого  момента  такие  радиограм¬
мы  стали  отправлять  по  ночам,  когда  начальника  штаба
запрещено  было  тревожить,  но  сначала  они  поступали
к  одному  офицеру  оперативного  управления  в  ставке,
и  майор  Цицевиц  знал,  что  тот  непременно  положит  эти
донесения  на  стол  самого  высокого  начальства,  при  этом
сможет  сопроводить  их  комментариями  в  более  свобод¬
ной  форме,  чего  не  позволял  официальный  язык  доне¬
сений.
 В  Сталинграде  в  каждой  дивизии  ежедневно  выходило
из  строя  около  сотни  человек  из-за  простуд  и  кишечных  за¬
болеваний,  при  двадцати  четырех  дивизиях  общее  число
заболевших  составляло,  таким  образом,  две  тысячи  четы¬
реста  человек.  В  этой  связи  решено  было  прочесывать  все
находившиеся  в  котле  боевые  части.  Командиру  14-й  тан¬
ковой  дивизии  было  поручено  отбирать  соответствующих
солдат  и  формировать  из  них  отдельные  батальоны.
 Майор  Цицевиц  сообщал,-что  командиры  дивизий  отри¬
цательно  высказывались  о  румынских  частях,  и  постоянно
говорил  о  невозможности  использования  их  в  боевых  дей¬
ствиях  как  замкнутые  части  без  немецких  офицеров,  хотя
он  докладывал  и  о  генерале  Димитреску  как  об  умном  че¬
ловеке  и  толковом  военачальнике.
 В  радиограммах  много  говорилось  о  так  называемой  тан¬
ковой  ситуации,  давалась  оценка  реальных  возможностей
продержаться  армии  и  сообщалось  о  той  резкой  критике,
которой  подвергались  в  частях  передачи  немецкого  радио
и  вермахта.
 Майор  Цицевиц  окидывал  внимательным  взглядом  все,
что  видел,  он  мало  говорил,  но  много  слушал.  Самое  глав¬
ное,  что  он  понял  из  всего  того,  что  увидел  и  услышал,  —
это  тяжесть  всего  того  положения,  в  котором  оказалась
6-я  армия,  о  чем  он  постоянно  докладывал  в  своих  сводках.
 Майора  Цицевица  можно  было  встретить  в  степи,  ос¬
вещенной  ярким  солнцем  и  покрытой  белым  снежным
 268

ковром,  где  не  было  ни  деревца,  ни  кустика,  где  ледя¬
ной  ветер  и  снежные  метели  бушевали  над  белой  равни¬
ной;  его  можно  было  также  увидеть  на  северном  участке
фронта  и  среди  развалин  города  на  Волге,  в  машине  ко¬
мандующего  и  у  армейского  доктора  на  аэродроме.  Он
беседовал  с  начальником  финансовой  части,  с  интендан¬
тами  и  представителями  различных  служб,  офицерами
специальных  подразделений  и  солдатами  в  окопах,  нахо¬
дившимися  на  передовой.  Он  интересовался  личным  со¬
ставом  подразделений,  горючим,  оружием,  боеприпасами,
провиантом  —  одним  словом,  вопросами  снабжения,  но,
кроме  этого,  еще  и  тем,  что  у  людей  наболело.
 Было  нетрудно  говорить  в  котле  под  Сталинградом  о  тех
вещах,  которые  заслуживали  особого  внимания  и  требова¬
ли  определенного  решения,  гораздо  сложнее  было  дать  им
правильную  оценку  и  сделать  из  всего  этого  соответству¬
ющие  выводы.
 Когда  речь  заходила  об  отвлекающем  наступлении  армии
Гота,  беседа  принимала  односторонний  характер.  Команду¬
ющий  армией  неоднократно  повторял  в  те  дни,  что  исполь¬
зование  6-й  армии  на  Восточном  фронте  между  Ростовом
и  Воронежем  для  устранения  брешей  и  восстановления  пре¬
жней  обстановки  было  бы  гораздо  полезнее,  чем  здесь,  под
Сталинградом,  где  парализовать  силы  противника  возмож¬
но  лишь  в  незначительной  степени,  так  как  отсутствуют  все
необходимые  средства  для  ведения  крупных  боевых  дей¬
ствий.
 Во  всех  подразделениях  армии  проводились  работы,  свя¬
занные  с  подготовкой  к  проведению  крупномасштабной
операции,  и  все  отдавали  себе  отчет  в  том,  какая  склады¬
валась  ситуация,  особенно  здесь,  в  котле.  Что  касается
группы  армий  «Дон»,  то  получить  полные  сведения  о  том,
что  происходило  на  том  участке  фронта,  не  удавалось,  хотя
именно  эта  информация  имела  бы  очень  важное,  если  не
решающее  значение  для  проведения  запланированного  на¬
ступления.
 Как  уже  было  сказано,  майор  Цицевиц  в  своих  радио¬
граммах  не  скрывал  ничего  и  подробно  докладывал  о  всех
нуждах  и  трудностях  армии.  Где-то  опять-сокращают  пай¬
 269

ки,  где-то  вновь  возникла  напряженная  ситуация  с  горю-,
чим,  кроме  того,  он  неоднократно  выражал  беспокойство
относительно  вывоза  раненых  из  котла.
 Несколько  дней  в  котле  были  особенно  интересными,
о  чем  стоит  рассказать.  Произошло  это  приблизительно
 20 	декабря,  когда  деблокирующая  армия  подошла  вплотную
к  Сталинграду  и  в  6-ю  армию  поступила  радиограмма:
 «Удерживая  Сталинград,  выступить  со  всеми  имеющи¬
мися  силами  навстречу  армии  Гота,  чтобы  отвлечь  против¬
ника  от  передовых  отрядов,  ведущих  тяжелые  бои».
 В  многочисленных  беседах  с  майором  Цицевицем  коман¬
дующий  армией  неоднократно  высказывал  свое  мнение  о
том,  что  данный  приказ,  содержащий  две  отдельные  зада¬
чи,  просто  невыполним.  Или  продолжать  удерживать  Ста¬
линград,  или  осуществлять  встречное  наступление  —  одно¬
временное  выполнение  двух  этих  задач  невозможно  как  в
целом,  так  и  в  частности.  Проведение  двух  этих  операций
не  привело  бы  к  каким-либо  результатам,  как  это  было
видно  на  примере  Ленинграда  с  Москвой  и  Сталинграда  с
Кавказом.
 21  декабря  ставка  потребовала  представить  точные  дан¬
ные  об  имеющемся  в  армии  горючем,  и  генерал-полков¬
ник  Паулюс  передал  эту  информацию.  В  соответствии  с
представленными  данными  горючего  для  танков  хватало
на  тридцать  километров,  и  именно  эти  тридцать  километ¬
ров  оказались  для  Гитлера  решающим  фактором  для  того,
чтобы  во  второй  раз  запретить  армии  прорыв.
 Майор  Цицевиц  постоянно  сталкивался  с  одними  и  теми
же  вещами,  что  в  итоге  можно  было  выразить  нескольки¬
ми  словами:  армия  голодает,  мерзнет,  и  ей  нечем  стрелять.
 7 	января  командующий  армией  получил  от  начальника
Генерального  штаба  сухопутных  войск  странную  радиограм¬
му.  В  ней  содержалось  следующее  требование:  для  проверки
правильности  радиограмм,  посылаемых  передатчиками  май¬
ора  Цицевица,  следовало  в  очередной  радиограмме  упомя¬
нуть  вкратце  какой-либо  эпизод  из  прошлой  жизни,
 270

известный  лишь  им  двоим.  В  ответной  радиограмме  генерал
Паулюс  написал  несколько  слов  о  том,  как  он  вместе  с  гене¬
ралом  Цейтцлером  еще  до  войны  отдыхал  на  курорте.  Лишь
через  несколько  недель  майору  Цицевицу  были  даны  объяс¬
нения  по  поводу  того,  почему  была  отослана  данная  радио¬
грамма.
 Ситуация  в  последующие  дни  становилась  напряжен¬
ной:  мотопехотные  и  танковые  части  русских  прорвали
фронт  на  нескольких  участках,  собственных  танков  и
бронебойных  снарядов  не  хватало,  и,  как  всегда,  отсут¬
ствовало  продовольствие.  Со  всех  медицинских  пунктов
поступали  страшные  сведения  о  раненых,  о  переполнен¬
ных  лазаретах,  и  помочь  здесь  уже  никто  не  мог,  а  при¬
казы  были  бесполезны.
 20  января  командование  сухопутных  войск  приказало
майору  Цицевицу  немедленно  вылететь  в  ставку:
 «...так  как  начальник  Генерального  штаба  хотел  вмес¬
те  с  ним  явиться  на  доклад  к  Гитлеру  о  положении  в
Сталинграде».
 Четвертый,  на  этот  раз  неофициальный  посланник  кот¬
ла  покинул  смертельную  зону.  В  его  портфеле  находился
небольшой  пакет,  в  котором  лежали  ордена  и  награды  ко¬
мандующего,  а  в  нагрудном  кармане  —  разрешение  на  вы¬
лет  начальника  Генерального  штаба,  и  никакой  надежды  на
изменение  критического  положения.
 Что  же  касается  той  странной  радиограммы,  то  объясне¬
ния  были  даны  майору  спустя  два  часа  после  того,  как  он
явился  в  ставку  фюрера.
 Когда  от  майора  Цицевица  в  ставку  стали  поступать
недвусмысленные  сведения  о  бесперспективности  положе¬
ния  6-й  армии,  во  время  их  обсуждения  рейхсмаршал  вы¬
сказал  в  нескольких  словах  свое  мнение:
 — 	Исключено,  чтобы  немецкий  офицер  давал  подобные
сведения  пораженческого  характера.  Скорее  всего,  радио¬
граммы  отсылает  противник,  в  руках  которого  оказались
соответствующие  документы.
 271

Через  сорок  восемь  часов  в  ставке  фюрера  перед  ге¬
нералом  Цейтцлером  и  майором  Цицевицем  открылась
дверь  в  рабочий  кабинет  Верховного  главнокомандую¬
щего.
 — 	Вы  прибыли  оттуда,  где  сложилась  плачевная  ситуа¬
ция,  —  произнес  Адольф  Гитлер,  после  чего  он  долго  гово¬
рил  о  положении  в  котле,  указывал  несколько  раз  на  карту,
а  также  поделился  соображениями  относительно  использо¬
вания  новых  танков  типа  «Пантера»,  которые  планирова¬
лось  отправить  на  Сталинградский  фронт,  чтобы  тем  самым
обеспечить  снабжение  армии.
 Майор  Цицевиц  говорил  о  том  же,  о  чем  писал  в  своих
радиограммах  за  все  свое  пребывание  в  котле:  о  голоде,  о
требованиях  армии,  о  вражеских  танках,  о  всем  том,  чего
не  хватало  в  окруженных  войсках,  а  также  о  чувствах  лю¬
дей,  которые  считали,  что  их  бросили.
 — 	Мой  фюрер,  разрешите  доложить,  что  солдату  в  Ста¬
линграде  уже  нельзя  приказывать  драться  до  последнего
патрона,  во-первых,  потому,  что  он  физически  не  в  состо¬
янии  этого  сделать,  а  во-вторых,  потому,  что  у  него  уже  нет
этого  последнего  патрона.
 На  это  заявление  ответ  Гитлера  был  краток:
 — 	Человек  очень  быстро  восстанавливает  свои  силы.
 Цель  Красной  армии  достигнута:
котел  расколот  надвое
 Оперативная  цель  русского  командования  была  достиг¬
нута.  Произошло  это  не  так  быстро,  как  представляло  себе
это  командование  Красной  армии,  однако  успех  был  нали¬
цо:  котел  был  расколот.
 Все  дивизии,  против  которых  осуществлялось  наступле¬
ние,  были  сжаты  так,  что  с  этого  момента  стало  ясно  —  до
наступления  конца  оставались  считаные  дни.
 До  этого  в  армии  непрерывно  работали  два  прием¬
ника  и  два  100-ваттных  средневолновых  передатчика,
но  закончилось  горючее  для  питания  агрегата  100-ват¬
тных  передатчиков,  им  на  смену  пришел  5-ваттный  пе¬
 272

редатчик,  приводимый  в  действие  педальным  генера¬
тором.
 Катастрофа  неумолимо  приближалась.
 Необходимо  было  собрать  все  силы  и  еще  раз  попы¬
таться  удержать  фронт  на  западе  Сталинграда.  Начальнику
инженерной  службы  армии  было  поручено  обеспечить
оборудование  позиций  восточнее  Питомника.  Два  грузо¬
вика,  груженные  лопатами  и  мотыгами,  отправились  вме¬
сте  с  сотней  солдат  инженерных  войск  в  степь.  Попытка
была  отчаянная,  так  как  копать  промерзшую  землю  эти¬
ми  инструментами  было  практически  невозможно,  да  и
использование  складок  почвы  и  ям  было  бесполезным  —
ни  о  каких  позициях,  которые  можно  было  бы  назвать
фронтом,  речи  уже  быть  не  могло,  так  как  ни  имевшие¬
ся  средства,  ни  сама  местность  действительно  не  подхо¬
дили  для  этого.
 Ранения,  болезни  и  лишения  свели  боеспособность
войск  до  минимума,  но,  несмотря  на  это,  люди  не  отступа¬
ли,  спали  под  открытым  небом,  подпускали  к  себе  против¬
ника  и  стреляли  по  пехоте.  22  января  был  сдан  Гумрак,
после  чего  начал  действовать  аэродром  в  Сталинградском,
который  все  же  не  мог  полностью  заменить  предыдущий
аэродром.
 В  тот  день  командир  инженерных  войск  был  вызван  к
командующему,  от  которого  получил  приказ  вылететь  из
котла  в  качестве  курьера.
 — 	Ступайте  с  богом  и  позаботьтесь  о  том,  чтобы  руко¬
водство  вермахта  вновь  исходило  из  реальных  фактов  при
принятии  своих  решений.
 Тот,  кто  мог  читать  между  строк,  понимал,  что  означа¬
ли  слова  командующего.
 После  этого  командир  инженерных  войск  имел  беседу  с
начальником  штаба,  от  которого  также  услышал  слова  напут¬
ствия:
 — 	Скажите  везде,  где  сочтете  нужным,  что  6-я  армия
была  предана  и  брошена  верховным  командованием.
 Так,  полковник  Зелле  вылетел  из  котла  с  последними
словами  напутствия  и  с  осознанием  того,  что  произошло,
но  осознание  это  пришло  слишком  поздно.
 273

Офицер  оперативного  управления  штаба  44-й  пехотной
дивизии  ранним  утром  поднял  с  койки  начальника  шта¬
ба  корпуса.
 — 	Господин  подполковник,  сегодня  ночью  румыны  ушли.
Это  просто  свинство  по  отношению  к  дивизии.
 Как  ни  печально  это  прозвучало,  но  это  был  факт.  Ру¬
мынский  полк,  насчитывавший  тысячу  сто  человек  и  имев¬
ший  своей  задачей  оборону  участка  фронта  между  44-й
пехотной  и  29-й  мотопехотной  дивизиями,  тайно  покинул
линию  обороны  и  со  всем  оружием  и  всеми  техническими
средствами  сдался  ночью  русским  в  плен.  Как  выяснилось,
в  румынском  полку  имелась  телефонная  связь  с  русскими  и
поэтому  румыны  были  информированы  о  всех  готовивших¬
ся  наступлениях  русских  частей.
 Исправить,  казалось  бы,  несложную  ситуацию  было  уже
невозможно.  В  образовавшуюся  четырехкилометровую  брешь
сразу  же  устремились  русские  войска,  стоявшие  наготове,  и
быстро  вклинились  в  глубь  немецкой  обороны.  Во  время  это¬
го  неожиданного  наступления  все  части  44-й  пехотной  диви¬
зии,  находившиеся  в  обозе,  были  полностью  уничтожены.
 Закрыть  брешь  было  невозможно.  Ударным  частям
29-й  мотопехотной  дивизии,  брошенным  навстречу  рус¬
ским,  удалось  вместе  с  батальоном  самокатчиков,  нахо¬
дившимся  в  резерве  корпуса,  приостановить  дальнейшее
продвижение  русских  частей,  но  вернуть  прежнюю  линию
обороны  было  уже  невозможно.
 У  охранного  поста  44-й  пехотной  дивизии  сидел  на  кор¬
точках  румынский  старший  лейтенант,  имевший  Железный
крест  1-й  степени.  Закрыв  лицо  руками,  он  плакал  —  ему
было  стыдно  за  своих  соотечественников,  совершивших  это
предательство.  В  тот  же  день  он  погиб.
 Вместе  с  прорывом  русских  начался  раскол  котла.  До
этого  котел  имел  наибольшую  протяженность  с  севера  на
юг,  поэтому  целью  наступления  русских,  поддерживаемо¬
го  крупными  танковыми  частями,  было  рассечение  котла
с  востока  на  запад.  Каждый  день  был  отмечен  потерей
какого-либо  участка  фронта.
 На  юге  пехота  и  моторизованные  части  русских  насту¬
пали  на  Царицу,  захватили  зернохранилища,  консервную
 274

фабрику  и  вокзал  Сталинград—Юг.  Крупные  боевые  груп¬
пы  закрепились  у  железнодорожной  линии.  Особенно  силь¬
но  пострадала  в  ходе  наступления  371-я  мотопехотная
дивизия,  лишь  отдельные,  разрозненные  ее  части  были  в  со¬
стоянии  оказывать  дальнейшее  сопротивление.
 На  западе  русский  танковый  удар  был  направлен  на
железную  дорогу  под  Гумраком.  После  тяжелых  боев  за
аэродром  и  летную  школу,  располагавшуюся  восточнее  от
него,  линию  обороны  пришлось  переместить  назад.
 На  севере  53-й  артиллерийский  полк  сделал  свои  после¬
дние  прощальные  залпы,  и,  как  сказали  артиллеристы,  они
устроили  себе  праздничный  вечер:  все  боеприпасы  были
израсходованы,  и  орудия  взорваны.
 Одновременно  с  наступлением  с  запада  на  восток  в  на¬
правлении  высоты  107,5  с  плацдарма  «Теннисная  ракетка»
была  проведена  русскими  мощная  артиллерийская  подго¬
товка.  Огонь  артиллерии  был  сосредоточен  на  металлурги¬
ческом  заводе,  северная  часть  которого  была  вечером  сдана.
В  тот  день  большие  потери  понесла  305-я  пехотная  диви¬
зия.  Основной  удар  был  направлен  на  высоту  102,  которая
в  прямом  смысле  слова  была  нашпигована  60  батареями  и
представляла  собой  мощную  артиллерийскую  группировку.
 Теперь  ее  непрерывно  обстреливали  катюши,  гранато¬
меты  и  тяжелая  артиллерия.  С  северо-востока  русская  ар¬
тиллерия  вела  огонь  с  плацдарма  «Теннисная  ракетка»,
дальнобойная  артиллерия  обстреливала  немецкие  позиции
восточнее  Волги,  с  запада  русские  танки  пристреливались
к  отдельным  батареям.  Русские  вели  непрерывный  огонь
из  всех  видов  оружия  по  участку  размером  три  квадрат¬
ных  километра,  с  которого  также  отвечали  огнем.  После
восьмичасового  обстрела,  поддержанного  к  тому  же  бом¬
бовыми  атаками  с  воздуха,  немецкие  части  израсходо¬
вали  все  боеприпасы.  Орудия  на  высоте  102  вышли  из
строя,  были  разбиты  или  полностью  уничтожены;  те,
которые  уже  нельзя  было  использовать,  взрывали,  но  не
всегда,  так  как  в  большинстве  случаев  расчеты  к  тому
моменту  уже  погибали.
 51-й  и  8-й  корпуса  были  оттеснены  на  юг.  У  14-го  тан¬
кового  корпуса  дела  обстояли  не  лучше.  До  этого  он  удер¬
 275

живал-дорогу  на  Гумрак  вместе  с  остатками  14-й  танковой,
29-й  и  3-й  мотопехотной  дивизиями.  Бои  продолжались  до
поздней  ночи,  14-я  танковая  дивизия  закрепилась  в  казар¬
ме  инженерных  войск,  командование  армии  заняло  универ¬
маг  на  Красной  площади,  4-й  корпус  обосновался  в  сана¬
тории.
 В  ночь  на  27  января  связь  между  11-м  и  51-м  корпуса¬
ми  была  прервана.  В  развалинах  и  в  уцелевших  домах  вели
круговую  оборону  отдельные,  разрозненные  группы,  но,
несмотря  на  это,  частям  11-го  корпуса  под  командованием
генерала  Штрекера  пришлось  отступить  к  северной  части
Сталинграда.  Основной  опорный  пункт  корпуса  распола¬
гался  теперь  на  территории  тракторного  завода.
 В  два  часа  ночи  вся  территория  котла  была  разбита  на
две  части  —  северную  и  южную,  между  которыми  суще¬
ствовала  только  радиосвязь.
 Затерянные  в  степи
 — 	Толпа  безумцев,  —  пробормотал  унтер-офицер  Нивег
26  января  1943  года  в  18  часов  и  вытряхнул  из  трубки  пе¬
пел,  постучав  ею  о  голенище  сапога  лежавшего  рядом  сол¬
дата.
 Солдат  ничего  не  сказал,  он  и  не  мог  что-либо  сказать,
так  как  его  рот  был  забит  снегом,  а  на  груди  в  том  месте,
где  располагалось  сердце,  зияло  отверстие  размером  с  ру¬
кавицу.  Нивег  не  думал  об  этом  неизвестном  солдате,  ле¬
жавшем  под  снегом,  —  таких  неизвестных  здесь  было  много
и  справа,  и  слева  от  него,  —  и  было  просто  невозможно  раз¬
гребать  на  всех  трупах  снег,  чтобы  найти  личный  знак,  как
то  предписывал  устав.  «Позже,  —  подумал  Нивег,  —  но
только  когда  это  будет».
 От  остатков  пепла  в  трубке  исходил  жуткий  запах  —
сено,  которым  набивали  матрасы,  было  плохим  заме¬
нителем  табака.  Командир  этих  безумцев  встал,  вслед  за
ним  поднялись  Нивег  и  остальные:  связисты,  несколько
артиллеристов,  два  человека  из  почтовой  службы,  лейте¬
нант  из  71-й  пехотной  дивизии,  два  десятка  пехотинцев
 276

из  всевозможных  частей  и  подразделений.  Среди  них
были  даже  два  пилота,  сбросившие  за  день  до  этого  груз
над  Елыпанкой,  после  чего  их  самолет  был  подбит  рус¬
скими  истребителями.  Несколько  тюков,  сброшенных  с
самолета,  были  вскрыты,  и  содержимое  сразу  же  разде¬
лили  между  солдатами.  Всего  их  было  пятьдесят  шесть  че¬
ловек,  собравшихся  вместе.  Вчера  здесь  еще  находил¬
ся  командный  пункт  дивизии,  а  сегодня  эти  люди  были
готовы  к  тому,  чтобы,  не  дожидаясь  приказа,  осуществить
операцию  «Лев»  —  прорыв  был  единственной  возможно¬
стью  уцелеть,  даже  если  шансов  на  успех  было  ничтож¬
но  мало.
 Нивег  знал  еще  о  двух  группах,  отправившихся  пять
дней  назад  из  Сталинграда  в  южном  направлении.  После
себя  эти  группы  не  оставили  ничего,  кроме  раненых,  голод¬
ных  и  замерзших  людей,  в  конечном  итоге  —  трупов.  Одно¬
му  богу  известно,  что  стало  с  этими  группами,  во  всяком  слу¬
чае,  Нивег  этого  не  знал,  да  ему  и  не  до  этого  было  —  он
был  полностью  занят  своими  собственными  мыслями.  Он
думал  о  людях  в  рваных  шинелях,  которые  иногда  еще
подавали  признаки  жизни,  о  домах,  которые  уже  нельзя
было  назвать  домами,  о  жалких  лачугах,  в  которых  еще
недавно  жили  люди.  Еще  он  думал  о  том,  что  захватить  с
собой  в  «дорогу,  которая  вела  на  свободу».  Многое  прихо¬
дилось  оставлять  здесь:  жестяные  бидоны,  в  которых  сол¬
даты  в  лучшие  времена  приносили  еду,  небольшую  рацию,
которая  работала  до  тех  пор,  пока  не  сели  батарейки,  по¬
крытые  ржавчиной  автоматы.  Нивег  думал  также  о  холод¬
ных  как  лед  касках,  ремнях,  ранцах  и  всякой  мелочи,  ко¬
торую  солдаты  брали  с  собой,  переходя  с  одной  позиции  на
другую.  Автоматы  и  пулеметы  приходилось  оставлять  толь¬
ко  потому,  что  в  ящиках  для  боеприпасов  лежали  пустые
патронные  ленты.
 С  собой  люди  брали  то,  что  на  них  было:  сапоги,  шине¬
ли,  одеяла  и  платки.  В  нагрудных  карманах  лежали  не¬
сколько  писем  или  фотографий.  Личных  документов,  сол¬
датских  книжек  и  квитанций  на  довольствие  уже  давно  не
было,  но  у  людей  оставалось  то,  что  для  всех  было  очень
важно,  —  желание  вырваться  из  кольца  и  надежда  на  то,
 277

что  удастся  это  сделать.  Это  была  действительно  «толпа  бе¬
зумцев»,  и  у  каждого  из  них  был  опыт,  накопленный  за
последние  полгода,  тот  опыт,  который  научил  их  различать,
что  главное  и  что  несущественное,  и  действовать  соответ¬
ствующим  образом.  Сейчас  важным  были  компас  и  какое-
нибудь  оружие.  Часы  у  всех  этих  людей  показывали  время
различных  поясов  земли,  но  всем  было  безразлично,  закон¬
чится  ли  все  по  Гринвичу  или  по  московскому  времени.
В  тюках,  сброшенных  за  день  до  этого  с  самолета,  были
ветчина,  свиные  консервы  и  завернутые  в  пергамент  бато¬
ны  хлеба.  Набор  этих  продуктов  был  очень  удачным,  и
каждый  брал  с  собой  столько,  сколько  мог  унести.  То,  что
оставалось,  укладывали  у  дороги  на  тюки  или  шинели,  а  то
и  прямо  на  снег.
 Старший  лейтенант  предупредил,  что  путь  предстоял  дол¬
гий,  все  понимали  это  и  знали,  что  придется  пройти  сотню
километров,  но,  рассчитывая  на  сотню  километров,  коман¬
дир  не  знал,  что  тот  фронт,  до  которого  они  намеревались
добраться,  находился  от  них  на  расстоянии  двухсот  пятиде¬
сяти  километров.
 Марш  проходил  довольно  просто:  первые  тяжело  ступа¬
ли  по  глубокому  снегу,  шедшие  сзади  старались  ступать  в
след  впереди  идущих.  Солдаты,  воевавшие  раньше  в  раз¬
личных  частях,  носившие  разную  форму,  думавшие  каждый
о  своем,  теперь  дружно  шли  ночью  на  юге  Сталинграда,  тя¬
жело  ступая  по  глубокому  снегу.  Несколько  сотен  метров
прошли  нормально,  через  некоторое  время  удачно  добра¬
лись  до  Цыбенко.  Там  прозвучало  несколько  выстрелов,  в
результате  которых  были  убиты  лишь  несколько  человек,
шедших  впереди.  Время  от  времени  люди  падали  и  оста¬
вались  лежать,  но  другие  шли  дальше  не  останавливаясь.
Солдаты  шли  мимо  своих  товарищей,  от  шинелей  которых
на  снегу  оставались  жуткие  пятна,  но  кровь  ночью  всегда
кажется  черной.  Главное,  что  всегда  находился  кто-то,  кто
шел  впереди,  и  не  важно,  что  несколько  человек  не  дойдут
до  цели  и  останутся  лежать  на  снегу.  Никто  не  задумывал¬
ся  об  этом.
 Южнее  Краснова  солдаты  перешли  через  железную  до¬
рогу  как  раз  в  том  месте,  где  несколько  дней  назад  распо¬
 278

лагалась  371-я  дивизия.  Между  Цыбенко  и  Рогачевом  было
приблизительно  два  десятка  километров,  но  пройти  эти  два
десятка  километров  нужно  было  по  степи,  по  глубокому
снегу.  Люди  брели,  пробиваясь  между  горевшими  вдале¬
ке  кострами,  которые  разжигали  солдаты  Красной  армии  и
которые  своими  огоньками  как  бы  указывал  и,,  куда  следо¬
вало  идти.  Так  группа  дошла  до  реки  —  скорее  всего,  это
была  донская  Царица,  после  чего  немного  севернее  пере¬
шла  через  железную  дорогу  Калач—Сталинград  и  далее  дви¬
нулась  на  северо-запад  в  сторону  Камышевки.  Пятеро,  не
сказав  ни  слова,  остались  в  конюшнях,  где  раньше  распо¬
лагалась  ветеринарная  рота,  —  все  эти  помещения,  постро¬
енные  несколько  недель  назад,  обладали  невероятной  при¬
тягательной  силой.  В  километре  севернее  Калача  люди
перешли  по  льду  через  Дон,  пересекли  затем  Лиску  под  Ка¬
чалинской  и  вступили  в  бой  с  русской  группой  снабжения.
После  боя  их  оставалось  только  тридцать.
 28 	января,  в  первой  половине  дня,  немецкий  самолет-раз-
ведчик  обнаружил  приблизительно  в  трех  километрах  запад¬
нее  Калача  группу  солдат,  подававших  при  приближении
самолетов  сигналы  звездными  ракетами.  Разведчик  снизил¬
ся  на  двести  метров,  чтобы  определить,  что  это  за  группа,  и
затем  доложил  о  своих  наблюдениях  командованию  в  Ново¬
черкасск.  Генерал-фельдмаршал  Мильх  приказал  уста¬
новить  с  группой  связь.  На  следующий  день  истребитель-
бомбардировщик  сбросил  группе  сообщение,  в  котором  го¬
ворилось  о  том,  что  «боевой  группе  при  приближении  немец¬
ких  самолетов  следует  выстроиться  в  форме  свастики».
 29 	января  группа  была  замечена  в  шестнадцати  кило¬
метрах  западнее  Калача,  где  направлялась  в  сторону  Чер¬
нышевской.  Группе  были  сброшены  с  самолета  продо¬
вольствие,  боеприпасы  и  сведения  об  обстановке  в
данном  районе,  после  чего  прорывавшаяся  группа  под¬
твердила  получение  груза  двумя  зелеными  ракетами.  На
третий  день  после  обнаружения  немецкой  боевой  группы
летчики,  пролетев  два  с  половиной  десятка  километров,
установили  новое  место  расположения  группы  и  доложи¬
ли,  что  группа  насчитывает  приблизительно  двадцать  пять
человек.  На  четвертый  день  группа  находилась  в  сорока
 279

километрах  западнее  Донской  возвышенности,  затем  ее
продвижение  вперед  значительно  замедлилось.
 Это  был  последний  день,  когда  люфтваффе  имело
связь  с  одиночной  кучкой  людей  в  степи.  Люди  не  зна¬
ли,  что  прошли  лишь  половину  пути.  Истребитель-бом-
бардировщик,  а  позднее  и  самолет-разведчик  в  последний
раз  сбросили  им  продовольствие  и  данные  о  расположе¬
нии  противника,  в  которых  говорилось  о  большом  скоп¬
лении  русских  войск  в  районе  Черткова  и  Миллерова.
Группе  было  сообщено  также,  чтобы  в  дальнейшем  она
подавала  два  красных  и  один  зеленый  сигнал.
 Сигналы  с  земли  не  последовали,  после  30  января  от
группы  вообще  никаких  сигналов  не  поступало.  31  января
пилоты  самолетов-разведчиков  докладывали:  «Группа  не
обнаружена!».  По  приказу  фельдмаршала  поиски  продолжа¬
лись  до  2  февраля,  но  результатов  не  принесли:  что,  в  кон¬
це  концов,  значили  эти  двадцать  пять  усталых,  больных,
еле  державшихся  на  ногах  солдат,  благодаря  которым  смог¬
ли  позднее  совершить  марш-маневр  несколько  армий.
 Унтер-офицер  Нивег  появился  3  марта  в  немецком  сто¬
рожевом  отделении  западнее  Донца  и  рассказал  историю  о
затерянной  в  степи  кучке  людей,  о  днях,  проведенных  в
степи  и  наполненных  страданием  и  ужасом.
 Нивег  рассказал,  что  после  боя  с  русской  группой  снаб¬
жения  они  потеряли  еще  шесть  человек  —  одних  скосили  ди¬
зентерия  и  кровавый  понос,  другие  умерли  от  истощения.
Оставшиеся  в  живых  побрели  дальше  в  направлении  Облив-
ской,  но  дойти  туда  не  удалось  из-за  располагавшихся  в  дан¬
ном  районе  крупных  частей  русских.  В  степи  между  Доброй
и  Березовой  был  принят  последний  бой,  после  которого  ос¬
талось  четыре  человека,  два  из  них  сдались  в  плен  русской
санитарной  колонне.  Нивег  и  тот,  другой,  принадлежавший
к  полевой  почтовой  службе,  шли  дальше,  проходя  через  на¬
селенные  пункты,  названия  которых  они  не  знали,  но  в  Ва-
луевке  они  закончили  свой  путь:  солдат,  обрабатывавший
когда-то  в  Сталинграде  почту,  остался  лежать  с  отморожен¬
ными  ногами,  а  Нивег  поднял  руки  и  сдался  в  плен.  Его  до¬
 280

везли  до  Харькова,  откуда  он  сбежал  на  фронт  на  машине,
доставлявшей  продовольствие  русским  частям.  Все  это,  мо¬
жет  быть,  выглядит  довольно  просто,  но  трудно  описать  то,
что  пришлось  пережить  этому  человеку.  На  нейтральной
территории  никому  не  было  дела  до  отдельного  солдата,  по¬
этому  3  марта  Нивег  вновь  оказался  среди  своих.  Во  время
наступления  частей  дивизии  СС  «Империя»  и  подразделений
11-й  танковой  дивизии  Нивег  подвергался  допросам,  и  его
показания  были  запротоколированы  на  двух  страницах.  Он  мог
бы  сказать  и  больше,  но  был  слишком  истощен,  чтобы  выдер¬
живать  длительные  беседы.  Вероятно,  он  смог  бы  их  продол¬
жить  на  следующий  день  или  через  день,  но  эти  дни  для  него
не  наступили,  так  как  человек,  выбравшийся  из  Сталинграда
и  добравшийся  до  немецкого  фронта,  на  следующий  день  пос¬
ле  его  благополучного  прибытия  на  медицинский  пункт  мо¬
топехотного  полка  погиб  во  время  гранатометного  обстрела.
Одиссея  унтер-офицера  Нивега  закончилась.
 «Дальнейшее  сопротивление
бессмысленно.  Паулюс»
 24  января  6-я  армия  послала  командованию  сухопутных
войск  радиограмму,  полную  отчаяния:
 «Основываясь  на  донесениях  .из  корпусов  и  личных  со¬
общениях  генералов,  командующих  корпусами,  армия  до¬
кладывает  об  обстановке  в  котле.
 Войска  остались  без  боеприпасов  и  продбвольствия,  связь
имеется  лишь  с  шестью  дивизиями,  зафиксированы  случаи
расформирования  воинских  частей  на  южном,  северном  и
западном  фронтах.  Осуществление  единого  командования
далее  невозможно.  На  восточном  фронте  лишь  незначитель¬
ные  изменения.  18  ООО  раненых  не  имеют  самой  элементар¬
ной  медицинской  помощи,  перевязочные  материалы  и  меди¬
каменты  отсутствуют.  44,  76,  100,  305,  384-я  пехотные
дивизии  уничтожены.  В  результате  мощных  ударов  русских
войск  фронт  во  многих  местах  прорван.  Опорные  пункты  и
возможности  прикрытия  имеются  только  в  черте  города,
 281

дальнейшее  сопротивление  бессмысленно.  Гибель  неизбеж¬
на.  Чтобы  спасти  жизни  тех,  кто  еще  остался,  армия  просит
разрешения  на  немедленную  капитуляцию.
 Паулюо.
 В  11.16  ставка  фюрера  подтвердила  получение  радио¬
граммы.
 После  морозной  ночи  фронт  вновь  оживился,  и  те,  кто
еще  мог  дышать,  поворачивались  в  своих  ледяных  убежи¬
щах,  в  которых  было  тесно,  как  в  гробу.  Погибшие  или
замерзшие  оставались  лежать  там,  где  их  настигла  смерть,
среди  них  были  и  те,  кто  умер  от  голода.  Люди  умирали,
но  никто  уже  не  обращал  на  это  внимания.
 В  тот  день  было  еще  несколько  радиограмм,  заслужива¬
ющих  особого  внимания.
 Группа  армий  «Дон»  6-й  армии:
 «...просим  сообщить  предложения  о  присвоении  очеред¬
ных  воинских  званий  и  присуждении  наград  достойным  во¬
еннослужащим  11-го  корпуса».
 6-я  армия  группе  армий  «Дон»:
 «По  сообщению  11-го  корпуса  потери  всего  его  лич¬
ного  состава  составили  60  процентов.  Фронт  в  состоянии
удерживать  3000  солдат,  остальные  небоеспособны.  На¬
грады  ничего  не  смогут  изменить».
 Группа  армий  «Дон»  6-й  армии:
 «...по  распоряжению  управления  кадров  сухопутных
войск  самостоятельно  могут  присуждать  Железный  крест
2-й  степени  командиры  рот,  Железный  крест  1-й  степе¬
ни  —  командиры  батальонов».
 6-я  армия  группе  армий  «Дон»:
 «Относительно  радиограммы  1849  просим  информировать
управление  кадров  сухопутных  войск,  что  командование  вой¬
сками  осуществляется  унтер-офицерами  и  генералами».
 282

Группа  армий  «Дон»  6-й  армии:
 «Командование  сухопутных  войск  недовольно  отсут¬
ствием  или  нерегулярным  поступлением  списков  потерь.
В  дальнейшем  следует  в  точностй  выполнять  распоряже¬
ния  командования».
 6-я  армия  группе  армий  «Дон»:
 «Армия  недовольна  нерегулярными  доставками  по  воз¬
духу  боеприпасов  и  продовольствия.  Для  правильного  вы¬
полнения  распоряжений  относительно  списков  потерь
считаем  целесообразным  прибытие  в  котел  соответствую¬
щих  экспертов  командования  сухопутных  войск».
 Группа  армий  «Дон»  6-й  армии:
 «По  приказу  рейхсмаршала  авиации  выделены  еще  шесть
транспортных  самолетов».
 6-я  армия  группе  армий  «Дон»:
 «Стучите  по  столу  и  добивайтесь,  чтобы  были  выделены
600  самолетов.  Шмидт».
 5 	января  на  рабочей  волне  коротковолнового  приемни¬
ка  командования  сухопутных  войск  была  получена  закоди¬
рованная  радиограмма  без  указания  времени  и  номера:
 «6-я  армия  просит  предоставить  средства  для  торжествен¬
ных  похорон».
 Эта  радиограмма  не  была  передана  начальнику  связи  в
ставке  фюрера.
 В  тот  день:
 ...сотни  офицеров  ругались,  осуждая  бессмысленность
полученных  приказов,  но,  несмотря  на  это,  выполняли  их.
...генерал  фон  Хартманн  сказал  генералу  Пфефферу:
 — 	Через  тысячу  лет  произведения  Гете  превратятся  в
пыль,  а  о  6-й  армии  никто  ничего  не  будет  знать.
 283

...начальник  Генерального  штаба  51-го  армейского  кор¬
пуса  заявил:
 — 	Положение  безнадежное,  каждый  может  делать  что
хочет.
 ...был  взорван  1000-ваттный  передатчик  армии,  после
чего  связь,  с  командованием  сухопутных  войск  осуществ¬
лялась  по  70-ватгному  коротковолновому  передатчику.
...генерал  Штемпель  сказал  своему  сыну:
 — 	Веди  себя  до  самого  последнего  момента  достойно,  как
это  подобает  настоящему  солдату.
 ...на  Красной  площади  в  Сталинграде  была  большая  над¬
пись:  «Фюрер  спасет  Сталинград»,  а  ниже  кто-то  мелом  на¬
писал:  «Как  так?  Разве  город  потерян?»
 ...существовала  листовка  с  изображением  Гитлера.  В  од¬
ной  руке  он  держал  Железный  крест,  а  другой  указывал  на
могилу.  Внизу  —  надпись:  «Я  обещал  вам  славу  и  землю.
Теперь  у  вас  есть  и  то  и  другое».
 ...прекратилось  организованное  снабжение  по  воздуху,  и
наступил  момент,  когда  генерал  Йенике  произнес  следую¬
щие  слова:  «Однажды  мы  все  предстанем  перед  Господом  в
этом  проклятом  городе».
 ...генерал  Хубе,  вылетевший  из  котла  18  января  по  приказу
командования,  не  сумел  наладить  общее  снабжение  армии.
 ...на  юго-западе  котла  советская  дивизия  с  развернуты¬
ми  знаменами  переходила  в  наступление.
 ...начальник  связи  армии  полковник  ван  Хофен,  готовясь
к  возможным  переговорам  о  капитуляции,  приказал  устано¬
вить  связь  с  группой  советских  армий,  указав  им  отдельные
частоты.
 ...на  севере  котла  по  батарее,  двадцать  пять  человек  ко¬
торой  уже  погибли,  был  открыт  огонь  из  гранатометов,  ко¬
торый  уже  ничего  не  мог  сделать  мертвой  батарее.  Когда
пришли  русские  танки,  им  уже  не  надо  было  месить  гусе¬
ницами  окопы  —  на  краю  воронки  сидели  два  последних
солдата,  оружия  у  них  в  руках  не  было,  а  глаза  смотрели  в
никуда.  Им  уже  все  было  безразлично.
 ...в  группу  армий  «Дон»  явились  два  исследователя  Ги¬
малаев,  чтобы  поделиться  своим  опытом  относительно  при¬
годности  и  использования  концентратов.
 284

...генерал-полковник  Паулюс  приказал  передать  Крас¬
ной  армии  русских  военнопленных,  находившихся  в  лаге¬
ре  под  Вороновом.
 ...начальник  оперативного  управления  командования  су¬
хопутных  войск  положил  на  стол  своему  первому  офицеру
штаба  листок  бумаги,  на  котором  был  текст  приказа,  состав¬
ленного  и  подписанного  лично  Гитлером.  При  этом  генерал
Хойзингер  сказал:
 — 	Начальник  Генерального  штаба  желал  бы,  чтобы  этот
приказ,  который  мы,  к  сожалению,  должны  издать,  был
издан  так,  чтобы  не  было  ни  малейшего  намека  на  участие
в  этом  Генерального  штаба  сухопутных  войск.  В  анналах
военной  истории  должно  быть  четко  указано,  что  «он»  один
несет  за  это  ответственность.
 ...приказ  без  заголовка,  номера  и  без  занесения  в  секрет¬
ный  журнал  был  передан  графом  Кильманнсеггом  телегра¬
фистам,  после  чего  проект  приказа  и  телеграфные  ленты
были  уничтожены,  так  что  у  командования  сухопутных  войск
не  осталось  ни  одного  документа,  в  котором  бы  говорилось
об  издании  данного  приказа.
 ...телеграфист  передавал  6-й  армии  ответ  Гитлера:
 «Капитуляцию  запрещаю.  Армия  удерживает  свои  пози¬
ции  до  последнего  солдата  и  до  последнего  патрона,  и,  про¬
являя  героическую  стойкость,  вносит  незабываемый  вклад
в  создание  фронта  обороны  и  спасение  Запада».
 Драма  на  Царице
 В  середине  третьей  недели  января  на  Южном  фронте
впервые  появились  русские  парламентеры.  Они  пришли
с  белым  флагом  около  десяти  часов  утра  с  высоты,  рас¬
полагавшейся  южнее  Царицы,  среди  них  находился  тру¬
бач.  Через  полчаса  парламентеры  подошли  к  позициям
371-й  пехотной  дивизии,  остатков  297-й  дивизии.  Посто¬
вые  не  открывали  по  ним  огонь,  но  и  близко  к  позици¬
ям  не  подпустили.  «С  вами  нет  офицера»,  —  было  сооб¬
щено  русским.
 285

В  двенадцать  часов  они  пришли  вновь,  на  этот  раз  это
были  три  солдата  во  главе  с  майором  гвардейской  диви¬
зии.  «Дальнейшее  сопротивление  бесполезно,  —  перево¬
дил  русский  фельдфебель,  —  26  января  мы  предпримем
мощное  наступление  на  немецкие  южные  позиции.  Вы
сами  можете  прикинуть,  что  от  вас  после  этого  останет¬
ся.  Красная  армия  предлагает  вам  почетную  капитуля¬
цию,  офицерам  оставят  их  шпаги,  все  будут  обеспечены
достаточным  питанием,  а  раненым  будет  оказана  меди¬
цинская  помощь».
 Приказ  по  армии  от  9  января  гласил:
 «Парламентеров  выпроводить,  открыв  предупредитель¬
ный  огонь».
 9  января  солдаты  еще  имели  в  день  по  два  куска  хлеба,
а  в  сумках  был  большой  запас  патронов,  и  9  января  по¬
ловина  личного  состава  каждой  роты  еще  не  лежала  под
снегом.
 Русских  выслушали,  но  решение  не  было  принято,  после
чего  лейтенант  артиллерии  и  старший  лейтенант  523-го  стрел¬
кового  полка  проводили  парламентеров  через  свой  участок
фронта.
 В  бункере,  в  котором  стояли  кровати  из  досок  и  столы
из  ящиков,  состоялась  беседа.  Вокруг  стола,  сколоченного
из  досок,  на  ящиках  из-под  боеприпасов  сидели  командир
4-го  корпуса  генерал  Пфеффер,  командир  71-й  пехотной
дивизии  генерал  фон  Хартманн,  командир  371-й  пехотной
дивизии  генерал  Штемпель  и  начальник  Генерального  шта¬
ба  4-го  корпуса  полковник  Кроме.
 Когда-то  в  подчинении  этих  трех  генералов  было  шесть¬
десят  тысяч  солдат,  имевших  отличное  оружие  и  достаточ¬
но  техники,  теперь  же  они  командовали  (если  их  можно
было  назвать  командующими)  толпой  людей,  насчитывав¬
шей  тысячу  восемьсот  человек.
 Появилась  бутылка,  которая  пошла  по  кругу.  Пили  из
полевых  кружек  и  ничего  при  этом  не  говорили.
 286

Через  некоторое  время  к  ним  присоединились  немецкие
офицеры,  проводившие  майора  и  трех  солдат  с  белым  фла¬
гом.  В  руках  офицеры  держали  колбасу  и  несколько  буха¬
нок  хлеба.
 — 	Это  прислали  русские,  —  сказал  лейтенант.
 — 	Срок  принятия  решения  о  капитуляции  истекает  25  ян¬
варя  в  десять  часов  утра,  —  добавил  старший  лейтенант.  —
Капитулировать  должна  не  только  371-я  дивизия,  но  и  весь
корпус.  Русские  не  хотят  дальнейшего  кровопролития.
 В  бункере  воцарилась  гнетущая  тишина,  оба  офицера  сто¬
яли  рядом,  держа  в  руках  колбасу  и  хлеб.
 — 	Я  не  собираюсь  капитулировать,  —  произнес  генерал
Пфеффер  и  в  подтверждение  своих  слов  постучал  кружкой
о  доски  стола.  —  У  4-го  корпуса  приказ  —  держать  южный
участок  фронта  до  последнего  солдата,  и  этот  приказ  будет
выполнен.
 Генерал  встал,  обошел  один  раз  вокруг  стола  и  вновь
занял  свое  место.
 Похудевший  командир  71-й  Нижнесаксонской  дивизии
даже  не  вынул  рук  из  карманов  шинели.
 — 	О  капитуляции  не  может  быть  и  речи,  тем  более  о
сдаче  в  плен  русским.
 Генерал  Штемпель  медленно  пил,  затем  посмотрел  на
Хартманна  и  кивнул:
 — 	Я  того  же  мнения,  Хартманн.
 — 	4-й  корпус  отказывается  капитулировать,  —  громко  и  ре¬
шительно  произнес  седовласый  шестидесятилетний  генерал.
 На  этом  разговор  был  закончен,  оба  офицера  ушли,  за¬
хватив  с  собой  колбасу  и  хлеб.
 Подвалы  смерти
 Практически  все  дома  в  городе  были  превращены  в  гру¬
ды  развалин  или  руины,  но  большинство  подвалов  все  же
уцелело.  Стены,  рушившиеся  от  разрывов  снарядов,  пада¬
ли  на  них  и  тем  самым  создавали  покрытие,  защищавшее
от  дальнейшего  обстрела.  В  последние  дни  битвы  эти  под¬
валы  приобрели  печальную  известность.
 287

Одно  перечисление  зданий,  под  которыми  находились
подвалы,  заняло  бы  несколько  страниц,  поэтому  ограничим¬
ся  упоминанием  лишь  нескольких  из  них.  Тот,  кто  попадал
в  какой-либо  подвал,  терял  всякую  надежду  когда-нибудь
выбраться  оттуда  живым.  Так  было  со  зданиями  тракторно¬
го  завода  и  тюрьмы  ГПУ,  с  подвальными  помещениями  те¬
атра  и  здания  милиции,  библиотеки  и  магазина  по  продаже
кожаных  изделий.  Подвалы,  в  которых  размещалась  местная
комендатура  и  бункер  Тимошенко,  мало  чем  отличались  от
подвалов  музея  и  электростанции.
 Убежища,  где  люди  скрывались  от  разрывов  бомб  и  сна¬
рядов,  становились  медицинскими  пунктами  и  лазаретами,
которые,  в  свою  очередь,  превращались  в  итоге  в  преиспод¬
нюю,  где  люди  умирали  как  в  одиночку,  так  и  целыми  груп¬
пами.
 В  подвалах  здания  купца  Симоновича  лежали  восемьсот
солдат,  прислонившись  к  стенам  или  прямо  на  полу  в  центре
сырых  помещений.  Люди  лежали  на  ступеньках  и  заполня¬
ли  проходы,  при  этом  уже  никто  не  считался  с  тем,  у  кого
какое  звание  и  должность  —  знаки  различия  опали  с  них,  как
сухие  листья  с  деревьев.  В  подвале  Симоновича  закончился
их  жизненный  путь,  и  если  еще  и  существовали  между  ними
различия,  то  они  заключались  в  степени  ранения  и  количе¬
стве  часов,  сколько  кому  оставалось  прожить.  Различия  были
и  в  том,  как  умирал  тот  или  иной  солдат.
 На  лестнице  кто-то  умирал  от  дифтерии,  рядом  лежали
трое,  которые  давно  уже  были  трупами  —  просто  никто  это¬
го  не  заметил,  так  как  было  темно.  Сзади  кричал  унтер-офи¬
цер,  которого  мучили  жажда  и  боль:  его  язык,  раскаленный,
как  кусок  железа,  вывалился  изо  рта,  а  ступни  уже  начали
гнить.
 На  стене  центрального  подвала  в  консервной  банке  го¬
рел  фитиль,  издававший  зловоние.  Пахло  керосином,  про¬
тухшей  кровью,  горелым  человеческим  мясом,  застарелым
гноем  и  разлагающимися  телами.  Ко  всему  этому  приме¬
шивался  запах  йодоформа,  пота,  экскрементов  и  нечистот.
 Спертый  воздух  давил  на  сердце  и  легкие,  в  горле  перши¬
ло,  многие  страдали  тошнотворной  икотой,  на  глазах  высту¬
пали  слезы.
 288

Кожа  покрывалась  волдырями  и  слезала  с  тел,  как  шелу¬
ха;  пораженные  столбняком,  люди  орали  как  звери  —  на  теле
образовывались  гнойники  и  грибки.  Кто-то  задохнулся,  у
кого-то  парализовало  дыхание,  другой  трясся  в  лихорадке,
звал  свою  жену,  проклинал  войну  и  взывал  к  Господу  Богу.
Люди  умирали  от  сыпного  тифа,  воспаления  легких  и  ин¬
фекций.  В  углу  умирал  ефрейтор  со  вздутым  животом  и
опухшими  ногами,  умирал  молча,  не  прося  о  помощи,  не
шевелясь,  с  открытыми  глазами  и  скрещенными  на  груди
руками.  С  другой  стороны  входа,  за  лестницей,  бился  об  пол
молодой  солдат  двадцати  лет,  на  его  губах  выступила  пена,  а
глаза  дико  вращались,  но  вскоре  он  затих  —  смерть  избави¬
ла  его  от  судорог  и  болей.
 Есть  было  нечего,  а  если  у  кого  и  была  еда,  то  тот  бояз¬
ливо  прятал  ее  —  в  темноте  этих  подвалов  человеческая
жизнь  не  стоила  и  куска  хлеба.  Понять  это  сможет  только
тот,  кто  сам  однажды  голодал  и  кто  знал  и  знает,  что  зна¬
чит  крошка  хлеба.
 Самым  страшным  были  вши,  которые  вгрызались  в  кожу
и  проникали  в  раны,  лишая  людей  сна.  Тысячами  они  по¬
крывали  тела  людей  и  остатки  одежды,  и  только  после
того,  как  наступала  смерть  или  начиналась  лихорадка,  они
покидали  тело,  как  бегущие  крысы  покидают  тонущий  ко¬
рабль.  Омерзительная,  кишащая  масса  этих  тварей  переби¬
ралась  к  тому,  кто  лежал  рядом  и  был  еще  жив,-и  прочно
обосновывалась  на  новом  месте.  И  не  было  никого,  кто  мог
бы  помочь  этим  несчастным.
 Там,  где  было  возможно,  мертвых  относили  во  двор  или
складывали  их  как  бревна  в  воронке  от  взорвавшейся  бом¬
бы.  Однажды  в  подвалах  Симоновича  появился  врач,  но  он
просто  искал  убежища  во  время  бомбовой  атаки,  начавшей¬
ся  в  тот  момент,  когда  он  направлялся  к  «своему»  подвалу,
где  его  так  же  ждали  и  звали,  как  и  здесь.  Правда,  он  и  у
себя  мог  оказать  помощь  далеко  не  всем  —  страданий  и
боли  было  слишком  много.
 Тот,  чей  мозг  еще  работал,  мог  предположить,  когда
наступит  его  конец,  и  при  этом  он  знал,  что  бессмысленно
кричать  и  шуметь,  а  также  сопротивляться.
 Собственно,  кому  или  чему  сопротивляться?
 10  X.  Шрётер  «Сталинград*
 289

Умирали  многие,  и,  прежде  чем  кто-либо  замечал,  что  его
сосед  уже  мертв,  проходили  часы  и  дни.  Поскольку  тела  ни¬
кто  не  выносил,  их  передавали  от  одного  к  другому,  пере¬
катывая,  как  мешки,  через  людей,  которые  еще  могли  под¬
няться,  через  все  помещение,  проходы,  горы  лохмотьев  и
зловоние.  Так  трупы  достигали  стены,  где  их  протискивали
в  отверстие,  откуда  они  скатывались  в  воронку  от  двухсот¬
пятидесятикилограммовой  бомбы.  В  воронке  уже  лежали
сотни  трупов,  среди  которых  попадались  еще  теплые  тела,  но
они  принадлежали  тем,  у  кого  уже  не  было  сил  издавать  ка¬
кие-либо  звуки.
 Перед  входом  в  подвал  Симоновича  ждали  уже  другие  и
по  возможности  пытались  проникнуть  в  помещение,  и  ни¬
кого  из  них  не  удивляло,  что  из  подвала  еще  ни  разу  никто
самостоятельно  не  вышел  —  они  все  равно  старались  войти  в
него.  Мертвых  не  считали  и  не  снимали  с  них  личные  знаки,
лишь  иногда  заглядывали  в  их  сумки  в  надежде  найти  там
немного  хлеба.  Никого  из  новичков  не  интересовало,  от  чего
умер  тот  или  иной  солдат,  —  главное,  что  люди  умирали
быстро,  а  для  ожидавших  снаружи  на  ледяном  ветру  это  оз¬
начало,  что  каждый  раз  освобождалось  еще  одно  место.
 Умирали  не  только  в  подвалах  Симоновича,  умирали  вез¬
де.  По  усталым,  обессилевшим  телам  людей  прокатилась  вол¬
на  агонии,  они  уже  ничего  не  боялись.  В  подвалах  не  было
ни  страха,  ни  паники,  и  здесь  им  не  приходилось  быть  сви¬
детелями  того,  как  падаетдисциплина  среди  офицеров  шта¬
бов  там,  на  поверхности.  В  подвалах  они  уже  не  держали
палец  на  спусковом  крючке  и  уже  не  сидели  в  своих  ледяных
норах,  как  те,  у  которых  закончились  последние  патроны.
 «То,  чем  нам  каждый  раз  придется  жертвовать  в  отдель¬
ных  случаях,  —  не  важно,  это  скоро  забудется».  Эти  слова
произнес  когда-то  Гитлер.
 Так  это  было  на  самом  деле
 То,  что  передавали  по  радио,  печатали  в  прессе,  пока¬
зывали  на  фотографиях  и  в  кино  и  что  содержалось  в  еже¬
дневных  сводках  Верховного  командования  вермахта,  на
 290

самом  деле  не  соответствовало  действительности.  С  фрон¬
та,  однако,  приходили  письма  и  возвращались  раненые,  по¬
этому  время  от  времени  до  немцев  в  Германии  все  же  до¬
ходила  информация,  содержавшая  достоверные  факты.
Люди  сравнивали  эту  информацию  с  той,  которую  они
получали  из  официальных  источников,  и  обвиняли  во  всем
военных  корреспондентов.  Объяснялось  это  тем,  что  у
людей  не  было  четкого  представления  о  всех  трудностях,  с
которыми  приходилось  сталкиваться  военным  корреспон¬
дентам.  Тот,  кому  довелось  однажды  увидеть  списки  погиб¬
ших,  представленных  корреспондентами,  был  потрясен  мас¬
штабами  этих  потерь.
 «Рота  пропаганды»  была  достаточно  большим  формирова¬
нием,  однако  в  ее  состав  входила  всего  лишь  небольшая  гор¬
стка  военных  корреспондентов.  «Горстка  солдат,  —  писал
однажды  один  из  них,  —  это  десять  человек».  В  Сталинграде
остались  три  такие  «горстки»  военных  корреспондентов,  по¬
ловина  четвертой  осталась  в  живых,  но  прежде,  чем  тридцать
человек  уже  не  в  состоянии  были  держать  в  руках  перо,  фо¬
тоаппарат  или  камеру,  они  снимали,  фотографировали,  го¬
ворили  и  писали  правду  о  Сталинграде.
 Материал,  который  они  представляли,  не  доходил  до  не¬
мецкого  народа  —  «об  этом  заботились»  офицеры  цензуры  и
штабные  офицеры  групп  пропаганды  со  своими  красными
карандашами,  министерство  пропаганды,  складывавшее  ма¬
териалы  в  свои  несгораемые  шкафы,  отдел  цензуры  верхов¬
ного  командования  вермахта  и  лично  сам  министр  пропаган¬
ды,  принимавший  соответствующие  решения.
 19  ноября  1942  года  в  донесении  одной  из  рот,  получен¬
ном  из  Сталинграда,  говорилось  следующее:
 «Если  нам  не  удастся  удержать  Сталинград  или  очистить
его  от  русских,  война  для  нас  окончательно  проиграна».
 На  вопрос  «Почему  битва  в  Сталинграде  длится  так  дол¬
го?»  один  из  корреспондентов  ответил:  «Можно  было  бы
написать  тысячу  страниц  с  указанием  причин,  и  каждая
следующая  страница  была  бы  важнее  предыдущей.  На  пер¬
вой  странице  было  бы  написано:  русский  всегда  был  хоро¬
 291

шим  солдатом,  беспрекословно  выполнявшим  приказ  лю¬
бого  начальства  и  покорявшимся  своей  судьбе,  кроме  того,
он  всегда  был  неприхотлив.  Мы  говорим  о  сильном  сопро¬
тивлении  русских,  принимая  во  внимание  только  количе¬
ство  их  танков,  орудий  и  мощность  оружия.  И  здесь  мы
совершаем  ошибку,  так  как  не  учитываем  характер  самого
русского  человека  —  именно  благодаря  ему  оказалось  воз¬
можным  такое  активное  и  мощное  сопротивление».
 Вступая  в  войну,  Сталин  произнес  слова  девиза:  «Эта
война  —  война  моторов.  У  кого  их  будет  больше,  тот  и  по¬
бедит».
 Эти  слова  вселяли  в  русского  солдата  на  фронте  спокой¬
ствие  и  уверенность.  Он  знал,  что  перед  ним  —  его  танки,
за  ним  —  катюши  и  бог  войны  —  артиллерия,  да  и  гранат
было  достаточно.
 Военные  корреспонденты  писали  из  Сталинграда:
 «Пример  Сталинграда  следовало  бы  упоминать  на  уро¬
ках  в  немецких  военных  школах  как  образец  плохого  во¬
енного  искусства».
 «Передача  по  радио  в  канун  Рождества  была  для  войск
ударом  в  лоб».
 «Если  Западу  когда-нибудь  будет  грозить  гибель,  то  ни¬
какие  жертвы  Сталинграда  не  смогут  предотвратить  это».
 «Единственным  требованием  военного  командования,  ко¬
торое  когда-либо  имело  под  собой  реальную  основу,  был  бы
приказ  командующего  6-й  армии:  «Оставить  Сталинград  и
отступать  за  Дон».
 «Уничтожение  6-й  армии  является,  как  кажется,  неиз¬
бежным  следствием  операции,  начавшейся  19  августа».
 «Войска  понесли  большие  потери  и  изрядно  устали,  с  та¬
кими  дивизиями  невозможно  проводить  какую-либо  круп¬
ную  операцию.  Единственное,  что  могло  бы  спасти  ситуа¬
цию,  —  это  свежие  силы,  вооруженные  таким  же  оружием  и
имеющие  достаточное  количество  боеприпасов».
 «Потери  в  два  раза  превышают  прибывающие  новые  час¬
ти.  Можно  подсчитать,  сколько  еще  будет  потерь».
 «Самообладание  и  твердость  каждого  отдельного  солда¬
та  выше  всякой  похвалы.  Если  кто-либо  возразит  —  он  не
достоин  быть  немцем».
 292

«Пребывание  любого  солдата  в  Сталинграде  оправдает
все  его  неблаговидные  поступки,  совершенные  им  прежде».
 «Солдаты  6-й  армии  «пожертвовали»  Германии  3,5  мил¬
лиона  марок,  не  получив  необходимую  «зимнюю  помощь»1.
Эта  сумма  соответствует  восьмимесячному  денежному  до¬
вольствию.  Не  часто  встретишь  в  военной  истории  такой
случай,  чтобы  армия  финансировала  свою  собственную  ги¬
бель».
 «На  северном  участке  фронта  в  одной  дивизии  за  один
день  погибли  двести  шестьдесят  человек,  двести  шестьде¬
сят  раз  наступала  смерть  отдельного  человека».
 «То,  что  здесь  ежедневно  происходит,  должно  быть  рас¬
сказано  на  страницах  истории  как  о  храбрых  и  самоотвер¬
женных  людях».
 «Капитуляция  исключена»
 Сталинград  представлял  собой  громадное  поле  руин,  на
котором  стояли  дома  с  зияющими  оконными  проемами  или
жалкие,  еще  дымящиеся  остатки  этих  домов.  Во  дворах  и
на  улицах  лежали  солдаты,  которые  уже  никогда  не  под¬
нимутся,  их  могли  быть  сотни  или  тысячи  —  никто  не  за¬
нимался  подобными  подсчетами.  Между  руинами  бродили
люди  в  поисках  чего-либо,  что  могло  им  еще  пригодиться,
но  они  напрасно  искали,  как  и  напрасно  пытались  понять
причину  своих  страданий.
 «Капитуляция  исключена,  сражаться  до  последнего  пат¬
рона  и  до  последнего  солдата.  Бороться  за  каждый  метр,
защищать  каждый  командный  пункт».  Такой  приказ  полу¬
чили  командиры  корпусов,  передали  его  в  дивизии,  отку¬
да  он  далее  был  передан  в  те  подразделения,  с  которыми
еще  можно  было  связаться.  Приказ  был  ясным  и  недву¬
смысленным,  однако  командиры  частей  выражали  большое
сомнение  относительно  возможности  выполнения  данного
приказа.  Сопротивление  давно  уже  не  было  военной  необ¬
ходимостью.
 1  Форма  помощи  вермахту  в  фашистской  Германии.
 293

— 	Произошло  то,  что  должно  было  произойти,  —  сказал
Шлиффен.
 Высоты  12,  104  и  107  были  разбиты,  взрывы  снарядов
сровняли  их  с  землей,  ничего  живого  там  не  осталось.  Ча¬
сти  сражались,  открывая  огонь  по  всему,  что  оказывалось
в  поле  зрения,  как  было  приказано.  Кроме  того,  «впереди»
можно  было  еще  достать  еду  —  это  была  еще  одна  причина
для  того,  чтобы  капитулировать  только  тогда,  когда  русские
окажутся  в  тылу.  Командование  редко  получало  донесения
о  таких  случаях,  и  на  картах  еще  были  обозначены  те  бое¬
вые  группы  и  полки,  в  которых  оружие  было  сложено  в
кучи.
 В  вечернем  донесении  армии  от  28  января  говорилось:
 «Мощный  прорыв  противника  вдоль  железнодорожной
линии  Гумрак—Сталинград  расколол  фронт  армии  на  уча¬
стки:  северный  котел  с  11-м  корпусом,  центральный  ко¬
тел  с  8-м  и  51-м  корпусами  и  южный  котел  с  командным
пунктом  и  остатками  армии.  14-й  и  4-й  корпуса  лиши¬
лись  своих  частей.  Армия  предпринимает  попытки  создать
новый  фронт  обороны  на  северной  окраине  котла  и  на  за¬
падном  предполье.  Армия  предполагает,  что  ее  сопротив¬
ление  окончательно  будет  сломлено  до  1  февраля».
 В  северный  котел  были  оттеснены  11-й  армейский
корпус  вместе  с  60-й  моторизованной  дивизией,  а  также
с  остатками  16-й  и  24-*й  танковых  дивизий;  389-я  диви¬
зия  оставалась  на  своих  старых  позициях  на  высоте  ря¬
дом  с  кирпичным  заводом,  а  остатки  100-й  дивизии  за¬
крепились  на  оборонных  позициях  в  южной  части  «Крас¬
ной  баррикады».
 В  котле  «Центр»  располагались  части  113-й  и  76-й  пе¬
хотных  дивизий,  в  то  время  как  четыреста  солдат  384-й  ди¬
визии  заняли  позиции  у  железной  дороги  западнее  скла¬
да  горючего.  305-я  дивизия,  фронт  которой  был  обращен
в  сторону  Волги,  отражала  сильные  атаки  русских,  на¬
ступавших  со  стороны  гвоздильной  фабрики.  Остатки
29-й  и  3-й  моторизованных  дивизий,  ведя  бои,  отступа¬
 294

ли  на  восток,  пробираясь  через  нескончаемые  руины.
Штаб  14-го  армейского  корпуса  располагался  недалеко  от
фабрики  алкогольных  напитков,  от  4-го  корпуса  осталось
одно  только  название.  У  генерала  Пфеффера  уже  не  было
дивизии.
 Вокруг  командного  пункта  8-го  корпуса  сгруппирова¬
лись  двести  солдат  хорватского  пехотного  полка.  79-я  и
295-я  пехотные  дивизии  занимали  свои  позиции  с  фрон¬
том  в  сторону  Волги.
 Командование  армии  находилось  в  южном  котле.  Те¬
перь  армия  располагала  лишь  разрозненными  подразделе¬
ниями,  да  и  те  уже  были  далеко  не  в  полном  составе.
Оставались  еще  одна  боевая  группа  71-й  пехотной  диви¬
зии  и  такая  же  группа  371-й  дивизии.  Свой  последний
командный  пункт  командование  армии  разместило  среди
руин  полностью  сгоревшего  универмага;  большая  лестни¬
ца,  которая  вела  на  верхние  этажи  здания,  повисла  в
воздухе,  прилегающие  стены  были  разрушены,  но  подва¬
лы  выдержали  артиллерийский  обстрел  и  сохранились.
Время  от  времени  в  развалинах  универмага  раздавались
взрывы  гранат  —  русские  хорошо  пристреляли  свои  гра¬
натометы,  поэтому  огонь  был  довольно  точным.
 В  самом  дальнем  помещении  подвала  располагалась
квартира  генерал-полковника  Паулюса,  рядом  обосновал¬
ся  начальник  штаба.  Через  два  помещения  разместился
командир  71-й  дивизии,  которому  по  рации  присвоено
звание  генерал-майора.  В  третьем  помещении  находилась
радиостанция  армейского  полка  связи,  а  напротив  нее  —
командный  пункт  71-й  пехотной  дивизии.
 Командующий  уже  не  проявлял  никакой  инициативы.
Сжавшись  в  комок,  он  сидел  в  своем  помещении  на  по¬
ходной  кровати,  связь  с  северным  котлом  и  командным
пунктом  группировки  «Центр»  поддерживал  по  рации
генерал  Шмидт.  Был  еще  один  человек,  державший  себя
в  эти  тяжелые  дни  с  достоинством,  —  это  был  генерал-
майор  Роске.
 В  последние  часы  все  имевшиеся  подразделения  превра¬
тились  во  временные  боевые  формирования  и  боевые  груп¬
пы,  что  было  понятно.  Связь  осуществлялась  только  между
 295

опорными  пунктами,  в  которых  находились  писари,  свя¬
зисты,  люди  из  тыловых  подразделений  и  водители.  О  ка-
кой-либо  боеспособности  не  могло  быть  и  речи.
 Несмотря  на  все  это,  оборона  трех  котлов  доставила  на¬
ступавшим  русским  дивизиям  довольно  много  хлопот,
прежде  чем  они  добились  успеха.  Лучше  всего  об  этом  сви¬
детельствует  тот  факт,  что  период  времени,  в  течение  ко¬
торого  Красная  армия  стремилась  достичь  своей  цели,  был
отмечен  ожесточенными  боями  и  отчаянным  сопротивлени¬
ем.  Двадцать  дней  (начиная  с  первого  дня  крупномасштаб¬
ного  наступления)  понадобилось  превосходящим  силам  рус¬
ских  для  того,  чтобы  сломить  последнее  сопротивление.
Ежедневно  наступавшие  русские  части  преодолевали  в  сред¬
нем  три  с  половиной  километра.
 С  каждым  часом  жертв  становилось  все  больше,  так  как
из-за  сильной  концентрации  войск  на  небольшом  участке
количество  потерь  увеличивалось.  Среди  сражавшихся  на¬
ходились  и  те,  кто  должен  был  заботиться  о  продоволь¬
ствии,  а  также  раненые.
 Начальник  Генерального  штаба  издал  приказ:  «Продо¬
вольствие  выдавать  только  тем  частям,  которые  непосред¬
ственно  участвуют  в  боевых  действиях»,  что  сразу  поняли
снабженцы,  когда  пытались  получить  пайки  для  раненых
и  больных,  находившихся  среди  руин  и  в  подвалах.  Аэро¬
порт  Сталинградский  —  последняя  связь  по  воздуху  с  вне-
шним  миром  —  уже  23  января  был  захвачен  русскими.
 О  сообщении  Верховного  командования  вермахта  вой¬
ска  также  ничего  не  знали,  они  бы  его  и  не  поняли:
«Несмотря  на  большие  потери  и  лишения,  обороняющи¬
еся  части  в  районе  Сталинграда  отбивают  все  атаки  про¬
тивника».
 В  ставке  фюрера  начальник  Генерального  штаба  сухо¬
путных  войск  вместе  с  главными  офицерами  оперативного
отделения  добровольно  перешли  на  голодный  паек  ста¬
линградской  армии,  но  через  шесть  дней  прервали  эту
«диету»,  поняв,  что  такое  питание  привело  бы  к  нерабо¬
тоспособности  всего  Генерального  штаба.  В  то  же  вре¬
мя  начальник  штаба  оперативного  руководства  вермахта
подписал  постановление,  в  котором,  в  частности,  говори¬
 296

лось:  «Источником  стойкости  и  самопожертвования  дей¬
ствующей  армии  является  исключительно  национал-соци¬
ализм».
 28 	января  в  котел  были  сброшены  с  воздуха  две  тонны
груза  снабжения,  после  чего  рейхсмаршал  Геринг  послал  в
Сталинград  следующую  радиограмму:
 «Когда-нибудь  о  борьбе  6-й  армии  будут  говорить  с  гор¬
достью,  называя  ее  Лангемарком  (пехотная  дивизия  СС,  со¬
стоявшая  из  добровольцев.  —  Примеч.  пер.)  —  из-за  пре¬
зрения  к  смерти,  крепостью  —  из-за  твердости  духа,
Нарвиком  —  из-за  храбрости,  Сталинградом  —  из-за  при¬
несенных  жертв».
 Об 	этом  окруженные  войска  ничего  не  знали,  и  лишь
немногие  слышали  вечером  30  января  речь  рейхсмаршала  по
немецкому  радио:
 — 	Наступил  день,  когда  немецкие  мотопехотные  части
впервые  ворвались  в  цитадель  Сталинграда  и  прочно  за¬
крепились  на  берегах  Волги.  Это  будет  самым  великим  и
героическим  сражением  в  истории  Германии.  То,  что  совер¬
шают  там  наши  моторизованные  и  инженерные  части,  ар¬
тиллеристы  и  зенитчики,  от  генерала  до  последнего  солдата,
является  исключительным  примером  доблести.  Со  стойким
мужеством,  обессиленные  и  истощенные,  они  сражаются  с
мощным  противником,  имеющим  большой  перевес  в  силах.
Через  тысячу  лет  каждый  немец  с  благоговейным  трепетом
и  глубоким  уважением  будет  говорить  об  этом  сражении  и
помнить,  что,  несмотря  ни  на  что,  Германия  одержала  там
победу.
 ...и  сейчас,  и  через  несколько  дней  можно  будет  гово¬
рить  о  героической  борьбе  на  Волге:  «Если  ты  приедешь  в
Германию,  скажи  там,  что  ты  видел,  как  мы  оставались
лежать  на  земле  в  Сталинграде,  и  мы  делали  это  ради  Гер¬
мании,  как  этого  требовал  от  нас  закон  чести  и  войны».
Тяжело  бывает  каждый  раз,  когда  слышишь,  что  гибнет
немецкий  солдат,  будь  то  под  Сталинградом,  в  пустынях
Африки  или  на  ледяных  равнинах  Севера,  но  если  бы  мы,
 297

Обстановка  26  января  1943

солдаты,  не  были  готовы  отдать  свою  жизнь,  то  не  следо¬
вало  бы  быть  солдатом,  можно  было  бы  просто  уйти  в  мо¬
настырь.
 И  этот  человек,  взявший  на  себя  обеспечение  по  возду¬
ху  6-й  армии,  сказал  далее:
 — 	Если  солдат  идет  на  поле  брани,  он  должен  учесть
вероятность  того,  что  уже  не  вернется,  а  если  он  все  же
возвращается,  то  может  благодарить  судьбу  за  то,  что  ему
сильно  повезло.
 В  ответ  на  эту  речь  31  января  из  северного  котла  была
послана  радиограмма  с  более  чем  кратким  текстом:
 «Преждевременные  надгробные  речи  нежелательны».
 Когда  передавали  по  радио  эту  надгробную  речь,  остат¬
ки  дивизий  еще  держали  свои  винтовки  и  автоматы  на  из¬
готовку,  солдаты  стояли  позади  своего  последнего  орудия
или  умирали  в  подвалах  смерти.  В  окружении  люди  знали,
что  от  них  отказались,  но  то,  что  этот  отказ  прикрывали,  а
ужасную  смерть  солдат  приукрашивали  высокими  словами
о  долге  и  чести,  вызывало  у  людей  чувство  глубокого  от¬
вращения.
 Капитуляция  котла  Центр
 Котел  северо-западнее  собора  был  первой  территорией,
на  которой  для  немецких  частей  все  закончилось.  Наступ¬
ление  русских  началось  одновременно  с  севера  и  запада  в
направлении  113-й  дивизии  и  ударом  с  фланга  смяло  уз¬
кий  фронт  76-й  пехотной  дивизии.  Вечером  русские  танки
стояли  в  тылу  305-й  дивизии  и  заняли  юго-западные  квар¬
талы  города.  Штаб  14-го  танкового  корпуса,  оказавшись  в
безнадежном  положении,  капитулировал  один,  без  войск  и
вооружения,  командные  пункты  8-го  и  51-го  корпусов  в
результате  массированного  наступления  были  оттеснены  на
узкий  участок.
 30 	января  один  «Т-34»  стоял  перед  командным  бункером
и  требовал  сдаться  в  плен.  Побежденные  части  бросили  ору¬
 299

жие,  так  как  каждый  час  сопротивления  приносил  все  боль¬
ше  и  больше  жертв.  31  января  капитулировал  51-й  корпус.
Каждый  сдавался  в  плен  сам,  никаких  бумаг  никто  не  под¬
писывал.  В  плену  в  эти  дни  оказались  генерал  Пфеффер,
генерал  фон  Зейдлиц,  генерал  Шлёмер,  генерал-лейтенант
Занне,  генерал-лейтенант  Лейзер,  генерал-лейтенант  фон
Даниельс,  генерал-лейтенант  Дебой  и  генерал  д-р  Корфес.
 За  два  часа  до  того,  как  наступил  конец  в  котле  Центр,
армия,  не  зная  о  происходивших  событиях,  послала  в  став¬
ку  следующую  радиограмму:
 «Остатки  6-й  армии,  разделенные  на  три  котла,  сжаты
на  небольшом  участке;  удерживают  еще  несколько  улиц
западнее  вокзала  и  южнее  водопроводной  станции.  4-й  ар¬
мейский  корпус  уже  не  существует.  14-й  танковый  корпус
капитулировал.  Между  8-м  и  51-м  корпусами  и  командо¬
ванием  согласованности  нет.  Катастрофа  неизбежно  насту¬
пит  менее  чем  через  24  часа».
 Командование  б-й  армии  спустило  флаг
 Уже  во  второй  половине  дня  30  января  ударные  части
Красной  армии  прорвались  на  Красную  площадь,  задержать
наступление  катастрофы  было  уже  невозможно.  Войска
практически  не  открывали  огонь,  все  ждали  того,  что  не¬
избежно  должно  было  произойти.  Оказывать  какое-либо
сопротивление  было  бессмысленно,  взятие  в  плен  коман¬
дования  армии  можно  было  бы  оттянуть  на  несколько  дней,
но  за  эти  несколько  дней  вряд  ли  что-либо  можно  было
изменить.
 В  середине  дня  31  января  командир  кольца  окружения
генерал-майор  Роске  имел  беседу  с  командующим.  Роске
понадобилось  четверть  часа,  чтобы  сказать  все,  что  он  хо¬
тел.  Фельдмаршал  сидел  на  походной  кровати  в  своем  по¬
мещении  с  закрытыми  глазами.
 — 	Я  все  понимаю,  —  сказал  Паулюс.  Насколько  коман¬
дующий  все  понимал,  было  видно  из  принятого  им  реше¬
ния  и  радиограммы,  посланной  в  группу  армий.  Конец  уже
 300

наступил.  Последний  шаг  он  поручил  сделать  начальнику
Генерального  штаба.
 — 	Ради  бога,  установите  связь  с  русскими.  —  С  этими
словами  начальник  Генерального  штаба  обратился  к  ради¬
стам.  То  же  самое  пытался  сделать  командир  4-го  артилле¬
рийского  корпуса.
 — 	Войска  защищают  каждый  командный  пункт,  —  за¬
явил  еще  шесть  дней  назад  генерал  Шмидт,  но  о  после¬
днем  командном  пункте  сказать  этого,  пожалуй,  уже
было  нельзя.  Прожекторы  104-го  зенитного  полка  осве¬
щали  громадную  площадь,  покрытую  снегом,  —  это  был
единственный  свет  в  ночи,  дававший  ориентацию  не  толь¬
ко  для  самолетов,  сбрасывавших  груз,  но  и  для  русской
артиллерии.  Кто  к  тому  времени  уже  погиб  —  тот  погиб,
никто  уже  не  смог  бы  назвать  их  имена,  и  никто  не  за¬
давался  вопросом,  где  они  остались  лежать,  и  ни  для  кого
уже  не  было  важно,  сколько  было  убитых  —  одной  ты¬
сячей  больше,  одной  меньше.
 И  еще  раз  на  обреченную  на  смерть  армию  снизошла
«сверху»  благодать  в  виде  присвоения  очередных  воинс¬
ких  званий.  Генерал-полковнику  Паулюсу  было  присво¬
ено  звание  генерал-фельдмаршала.  Он  никогда  не  видел
маршальский  жезл,  но  рядом  с  его  кроватью  символичес¬
ки  лежал  пистолет.
 — 	В  военной  истории  Германии  не  было  еще  ни  одного
немецкого  фельдмаршала,  который  сдался  бы  в  плен,  —  ска¬
зал  накануне  Гитлер,  обращаясь  к  фельдмаршалу  Кейтелю.
 Командиру  8-го  корпуса  генералу  Гейту  было  присвоено
звание  генерал-полковника,  генерал-лейтенант  Шмидт  стал
генералом  рода  войск.  Присвоение  званий  ста  десяти  офи¬
церам  вплоть  до  генерал-майора  осталось  лишь  на  бумаге.
 Те  офицеры,  кого  касалось  присвоение  звания,  так  об
этом  и  не  узнали.
 Были  радиограммы  и  героического  содержания.
 «Немецкий  народ  во  все  времена  будет  чтить  в  своей
памяти  героическую  борьбу  своих  сыновей  на  границе
между  Европой  и  Азией»,  —  передала  радиограммой  груп¬
па  армий.
 301

Сам  рейхсмаршал  Геринг  увенчал  свою  надгробную  речь
словами:  «6-я  армия  может  считать  за  честь  для  себя  то,  что
она  спасла  Запац».
 6-я  армия  также  отправила  несколько  радиограмм  в  ту
даль,  которая  для  воевавших  в  Сталинграде  символизиро¬
вала  Германию.
 «12.18.  Отбросить  русских  с  Красной  площади  возмож¬
ности  уже  нет,  из  казармы  инженерных  войск  —  сомни¬
тельно,  из  тракторного  завода  —  маловероятно».
 «12.30.  Вражеские  силы  стоят  в  непосредственной  бли¬
зости.  Исход  сражения  не  вызывает  никаких  сомнений».
 15.10.  От  командования  6-й  армии  8-му  авиационно¬
му  корпусу,  129-му  батальону  связи  ВВС  о  9-й  зенитной
дивизии:
 «Остатки  командования  дивизии  в  Сталинграде  докла¬
дывают  сегодня  о  своем  «снятии  с  учета».  Всего  доброго  и
привет  Родине.
 Ваксланд,  старший  лейтенант».
 «19.40.  Кругом  бродячие  солдаты,  сражающихся  оста¬
лось  немного,  командование  подразделений  покидает
штабы,  русские  танки  осуществляют  прорыв.  Все  идет  к
концу».
 В  последние  дни  в  оставшихся  подразделениях  армии
прошла  еще  одна  волна  уничтожения:  все,  что  не  было  не¬
посредственно  связано  с  продовольствием  или  боеприпаса¬
ми,  было  уничтожено  или  разрушено.
 «Никакие  бумаги,  никакая  боевая  техника,  ставшая  не¬
подвижной,  не  должны  попасть  в  руки  врага,  все  упряжки
лошадей  и  машины,  а  также  рации,  шифровальные  машины,
кодированные  и  секретные  журналы  должны  быть  уничто¬
жены».
 302

Все,  что  подлежало  уничтожению,  взрывали,  поджига¬
ли  или  разбивали.  Семь  дней  назад,  когда  люди  в  той  си¬
туации  испытывали  еще  нерешительность  и  даже  робость,
уничтожение  собственного  технического  имущества  пред¬
ставлялось  довольно  трудным  делом,  после  второй  и  тре¬
тьей  атаки  русских  сомнений  становилось  все  меньше.
Сегодня  же  уничтожение  боевой  техники  стало  таким  же
естественным  процессом,  как  еда  и  питье.
 На  линии  фронта  обороны  бреши  увеличивались,  на  ре¬
шающем  участке  между  театром  и  вокзалом  войска  сдали
оружие.  Пришли  первые  парламентеры,  во  главе  которых
был  капитан.  Их  отослали  обратно  со  словами:
 — 	Мы  требуем  штабного  офицера.
 Парламентеры  пришли  вновь,  но  на  этот  раз  с  ни¬
ми  был  майор,  форма  которого  произвела  должное  впе¬
чатление.
 Все  проходило  довольно  спокойно.  Русские  требовали
безоговорочной  капитуляции  без  ведения  каких-либо  до¬
полнительных  переговоров.  То,  что  говорили  русские,  пе¬
реводил  переводчик,  с  немецкой  стороны  отвечал  генерал
Шмидт.
 Вся  беседа  длилась  не  более  десяти  минут,  после  чего
начальник  Генерального  штаба  удалился  в  соседнее  поме¬
щение  и  доложил  командующему:
 — 	Русские  здесь,  —  и  после  небольшой  паузы  спро¬
сил:  —  Разрешите  спросить,  господин  генерал-фельдмар¬
шал,  имеете  ли  вы  что-нибудь  сказать?
 Из  темного  угла  помещения,  которое  освещал  лишь  сла¬
бый  свет  от  радиоприемника,  ответа  не  последовало.  Гене-
ралу-фельдмаршалу  нечего  было  сказать,  и  он  также  ничего
не  подписал.
 Никто  не  знал,  какие  мысли  скрывал  этот  высокий  лоб.
 Может  быть,  тридцать  четыре  месяца  назад  в  Дюссель¬
дорфе  наступил  тот  самый  час,  с  которого  для  него  начался
Сталинград?
 ...закрытые  глаза  Паул  юса  читали  слова,  которые  он
написал  в  мае  1942  года  в  военной  газете,  обращаясь  к
своим  солдатам:  «Советский  солдат  умеет  умирать,  но  вы
научились  побеждать».
 303

...думал  ли  он  о  приговоре,  который  вынесет  ему  ис¬
тория,  о  границе  между  долгом  безоговорочного  послу¬
шания  и  собственной  совестью,  взывавшей  к  его  челове¬
ческим  чувствам,  думал  ли  о  том,  что  по  суровому  закону
котла  никто  не  мог  быть  выпущен  из  него,  о  том,  что  то¬
варищество,  храбрость  и  дисциплина  ценятся  высоко,  а
трусость,  непослушание  и  недостойное  поведение  заслу¬
живают  самого  сурового  порицания?
 ...пережил  ли  фельдмаршал  в  эти  часы  еще  раз  те  страда¬
ния,  которые  выпали  на  долю  его  армии,  видел  ли  он  перед
собой  лица,  которые  уже  не  были  лицами  людей,  а  лишь
изображением  того,  что  невозможно  было  высказать  слова¬
ми,  думал  ли  он  о  дорогах,  усеянных  трупами,  об  оврагах,
заполненных  мертвыми  солдатами,  о  том  кровавом  бремени,
которое  ему  придется  нести  на  себе  всю  жизнь,  или  об  отпу¬
щении  грехов?
 Через  два  года  бывший  командующий  6-й  армией,  на¬
ходясь  в  Нюрнбергской  тюрьме,  на  вопрос  немецкого  жур¬
налиста  «Господин  фельдмаршал,  что  с  вашими  солдатами?»
ответил:  «...Скажите  их  матерям,  что  у  них  все  хорошо».  Он
забыл  добавить:  «...под  землей».
 Думал  ли  он  о  Сталинграде,  который  для  каждого  на¬
чался  по-разному,  но  закончился  для  всех  одинаково,
о  смысле  борьбы  в  разрушенном  городе,  о  том  смысле,
который  нельзя  было  объяснить  никакими  теориями,  как
это  делали  схоласты,  которые  всегда  пытались  объяснить
веру,  а  не  сам  мир  с  его  естественными  процессами?
 А  может  быть,  это  были  и  совсем  простые  мысли:  о  роди¬
не,  об  уютном  местечке  в  углу  комнаты,  о  жене  и  детях?
 Вместе  с  парламентерами  в  здание  одновременно  про¬
никли  русские  части,  после  чего  русские,  немецкие  и  ру¬
мынские  солдаты  перемешались  друг  с  другом.  В  это  вре¬
мя  фельдмаршал  высказал  пожелание,  которое  генерал
Шмидт  передал  парламентерам:  «Командующий  желает,
чтобы  к  нему  относились  как  к  частному  лицу,  и  не  хо¬
тел  бы  идти  через  весь  город  пешком».
 В  то  же  самое  время  с  радиостанции  военного  комендан¬
та  были  отправлены  еще  две  радиограммы  в  группу  армий
и  в  ставку  фюрера.  Текст  первой  был  следующим:
 304

«6-я  армия,  сохраняя  верность  военной  присяге  и  помня  о
своей  высокой  и  важной  задаче,  держалась  до  последнего  сол¬
дата  и  последнего  патрона  за  фюрера  и  Отечество.  Паулюо.
 На  столе  начальника  связи  лежал  текст  еще  одной  радио¬
граммы  от  29  января,  подписанной  командующим:
 «Фюреру.
 По  случаю  годовщины  Вашего  прихода  к  власти  6-я  ар¬
мия  поздравляет  своего  фюрера.  Над  Сталинградом  еще  веет
знамя  свастики.  Пусть  наша  борьба  для  живущих  ныне  и
грядущих  поколений  будет  примером  того,  что  даже  в  самой
безнадежной  ситуации  никогда  нельзя  капитулировать  —
только  тогда  Германия  победит.  Хайль,  мой  фюрер!
 Генерал-полковник  Паулюс.
 Сталинград,
 29 	января  1943  года,  полдень».
 12  февраля  1946  года  бывший  командующий  6-й  армией,
выступая  в  качестве  свидетеля  на  Нюрнбергском  военном
трибунале,  сказал:  «Я  могу  сказать  об  этих  телеграммах,  в
которых  прозвучали  слова  преданности,  только  то,  что  в  них
была  сделана  попытка  наполнить  хоть  каким-то  смыслом
все  страдания  и  смерть  солдат.  Именно  поэтому  об  этих
вещах  в  телеграммах  говорилось  как  о  героизме,  который
навсегда  должен  был  остаться  в  памяти  немцев.  Я  сожалею,
что  тогда,  руководимый  обстоятельствами  и  исходя  из  всей
ситуации,  я  разрешил  послать  эти  телеграммы».
 В  5.45  антенна  радиостанции  командования  излучала
волны,  по  которым  передавалась  последняя  радиограмма:
 «Русские  стоят  перед  бункером,  мы  приступаем  к  уни¬
чтожению».
 И  радист,  посылая  эту  радиограмму,  в  конце  текста  са¬
мостоятельно  поставил  две  буквы  «с1»,  что  на  международ¬
ном  радиоязыке  означало:  «Это  последняя  передача  данной
радиостанции».
 305

Спустя  несколько  секунд  под  ударами  топора  затре¬
щали  передатчики  и  приемники,  все  кабели  и  провода
превратились  в  беспорядочную  кучу,  которую  уже  невоз¬
можно  было  распутать,  а  электронные  чудо-лампы,  с  по¬
мощью  которых  в  эфире  так  много  говорилось  о  страда¬
ниях  и  горе,  лишились  своих  огоньков  и  испустили
последний  дух.
 В  6.00  в  Ангербурге  была  получена  радиограмма  с  откры¬
тым  текстом:
 «6-я  армия  капитулировала.  Надо  надеяться,  что  катаст¬
рофа  в  Сталинграде  послужит  фюреру  поводом  для  того,
чтобы  в  будущем  он  больше  прислушивался  к  советам  сво¬
их  генералов».
 Никто  не  знает,  кто  послал  эту  радиограмму,  но  эти
слова  могла  бы  сказать  вся  армия,  и  они  были  так  же
правдивы,  как  и  текст  радиограммы,  посланной  началь¬
ником  армейской  службы  связи  в  601-й  полк  связи  Вер¬
ховного  командования:
 «Если  мы  не  погибнем,  у  нас  останется  воля  к  жизни  и
желание  вновь  увидеться  со  своими  родными».
 В  трофейном  автомобиле  4-го  армейского  корпуса  ге-
нерал-фельдмаршал  Фридрих  Паулюс  отправлялся  в  плен,
а  вслед  за  ним  тянулась  длинная  вереница  людей  —  ос¬
татков  разбитой  армии.
 Стрелки  сталинградских  роковых  часов  показывали  без
одной  минуты  двенадцать.
 Конец  северного  котла
 31 	января  начальник  армейской  службы  связи  передал
документацию  по  радиосвязи  в  северный  котел,  уполномо¬
чив  тем  самым  11-й  корпус  как  оставшуюся  от  6-й  армии
часть  взять  непосредственно  на  себя  дальнейшую  служеб¬
ную  связь  с  группой  армий.
 306

Это  было  его  последнее  служебное  распоряжение.
 На  левом  фланге  северного  котла  действовали  еще  части
16-й  и  24-й  танковых  дивизий.  Вокруг  тракторного  завода
сгруппировались  остатки  76-й  пехотной  дивизии,  113-й  ди¬
визии  и  еще  боеспособные  части  60-й  мотострелковой  диви¬
зии.  Фронт  389-й  пехотной  дивизии  был  обращен  к  Волге,  и
между  ее  частями  и  за  ними  на  каждом  втором  доме  (если  так
можно  было  назвать  оставшиеся  развалины)  развевался  флаг
с  красным  крестом  или  кусок  материи,  похожий  на  него.  Гор¬
стка  пехоты  закрепилась  в  этих  развалинах,  где  еще  присут¬
ствовали  генералы,  но  они  не  лежали  за  пулеметом,  как  об
этом  передавало  немецкое  радио.  Солдаты,  обосновавшиеся
среди  руин,  считали  каждый  патрон,  прежде  чем  нажать  на
спусковой  крючок.
 Смерть  широким  фронтом  шагала  дальше,  боевые  груп¬
пы  и  временные  боевые  формирования  взрывами  снаря¬
дов  были  разорваны  в  клочья  или  погребены  под  руина¬
ми  домов,  на  улицы  и  дома  обрушивались  тонны  огня,  а
поскольку  борьбу  надо  было  вести  до  последнего  патро¬
на,  то  погибли  еще  четыре  тысячи  солдат.
 Решающий  удар  наступления  был  совершен  с  запада  и  был
направлен  в  сторону  фронта  танковой  дивизии.  Эго  было  в  тот
день,  когда  полковник  Белов  обратился  к  генералу  Ленцки:
 — 	Господин  генерал,  надо  прекращать  сопротивление,
меня  не  волнует  то,  что  о  нас  будут  говорить  потом,  сейчас
речь  идет  о  жизни  наших  солдат.
 Но  генерал  Ленцки  не  прекратил  сопротивление.
 — 	Доложите  командиру  корпуса,  Белов,  что  я  ничем  не
могу  им  помочь.
 Полковнику  фон  Белову  не  пришлось  передать  эти  сло¬
ва  командиру  корпуса,  так  как  на  следующий  день  Север¬
ного  фронта  уже  не  существовало.
 Один  раз  линия  переднего  края  обороны  была  переме¬
щена  назад  на  четыреста  метров,  но  в  пять  часов  утра
фронт  60-й  мотострелковой  дивизии  был  прорван,  и  че¬
рез  полчаса  русские  танки  находились  уже  в  тылу  79-го
мотопехотного  батальона.  В  16-м  артиллерийском  диви¬
зионе  стрельбу  вела  только  одна  гаубица,  а  стрелки-мо-
тоциклисты  вели  огонь  из  пехотного  оружия  до  тех  пор,
 307

Общая  обстановка  2  февраля  1943  года

пока  не  кончились  патроны.  Справа  от  участка  проры¬
ва  русских  шквал  огня  обрушился  на  семьдесят  сол¬
дат  мотострелковой  дивизии  из  Данцига,  потом  еще  раз
и  еще  дважды.  После  этого  обстрела  семь  солдат  про¬
жили  немного  дольше,  чем  остальные  шестьдесят  три,  —
на  целых  полчаса.  Русским  уже  не  нужно  было  осо¬
бо  стараться,  чтобы  обстреливать  этот  участок  в  четвер¬
тый  раз.
 В  ночь  на  2  февраля  оставшиеся  в  живых  офицеры
16-й  танковой  дивизии  собрались  на  командном  пункте
в  подвале  небольшой  фабрики.  Их  было  двадцать  чело¬
век.  Небритые,  с  длинными  бородами  и  грязными  повяз¬
ками,  покрытые  грязью,  одетые  в  маскировочные
костюмы,  плащи  для  водителей  или  штормовки.  Когда
вошел  генерал,  офицеры  приложили  руку  к  фуражке.
 — 	Господа,  борьба  окончена.  6-я  армия  прекратила  свое
существование.  Мы  до  конца  исполнили  свой  долг,  и  я
благодарю  вас.  Теперь  в  качестве  последнего  приказа  я
хотел  бы  освободить  вас  от  ваших  обязанностей.  С  этого
момента  каждый  сам  должен  решать,  что  ему  делать.  Если
кому-либо  удастся  прорваться  к  нашей  линии  фронта,  пе¬
редайте  приветы  родине.
 Он  пожал  всем  руки  и  поблагодарил  еще  раз  лично
каждого.  После  этого  генерал,  одетый  в  маскировочный
костюм,  направился  в  сторону  тракторного  завода,  за  ним
последовал  старший  лейтенант  Брендген.
 — 	Останьтесь,  Брендген.  Вы  должны  выполнить  мой
приказ,  даже  если  он  последний.
 Брендген  приложил  руку  к  фуражке  и  проводил  взгля¬
дом  генерала,  исчезнувшего  в  руинах.
 Среди  многих  тысяч  убитых  в  маскировочных  костюмах
вряд  ли  можно  было  распознать  генерала.
 Вскоре  после  полуночи  11-й  корпус  получил  из  ставки
фюрера  следующую  радиограмму:
 «Немецкий  народ  ждет  от  Вас,  что  Вы  так  же  выпол¬
ните  свой  долг,  как  и  весь  личный  состав  южного  котла.
Каждый  день,  каждый  час  Вашей  выдержки  способству¬
ет  созданию  нового  фронта».
 309

То,  что  на  самом  деле  происходило  во  всех  трех  окру¬
женных  группировках,  в  ставке  фюрера  не  знали,  войс¬
кам  были  посланы  несколько  радиограмм,  содержавших
высокопарные  слова,  которые  никому  не  были  нужны.
 В  ставку  фюрера  была  также  послана  радиограмма  из
северного  котла  без  подписи  командира  корпуса:
 «Войска  удивляются  тому,  что  их  командир  до  сих  пор
не  награжден  «дубовыми  листьями».
 В  одиннадцать  часов  был  открыт  пулеметный  огонь
по  тракторному  заводу.  Когда  русские  танки  подошли  с
востока  и  севера  к  заводу  и  еще  раз  обстреляли  его  ура¬
ганным  огнем,  со  стороны  24-й  танковой  дивизии,  остав¬
шихся  частей  16-й  танковой  дивизии  и  389-й  пехотной
дивизии  ответных  выстрелов  уже  не  было:  орудия  бы¬
ли  взорваны,  оружие  лежало  в  снегу,  патроны  все  кон¬
чились.
 В  11.15  северный  котел  послал  последнюю  радиограмму
непосредственно  Верховному  командованию:
 «11-й  корпус  до  последнего  солдата  боролся  с  мощным
противником,  имевшим  многократный  перевес  в  силах.  Да
здравствует  Германия».
 Над  Сталинградом  —  туман  и  красная  дымка
 Сообщение  о  капитуляции  вызвало  в  Генеральном  шта¬
бе  сухопутных  войск  сильное  замешательство,  хотя  ни  для
кого  это  не  было  неожиданностью.
 Казалось,  Гитлер  оставался  равнодушным  к  ужасной
судьбе  6-й  армии,  при  этом  причины,  на  которые  он  ссы¬
лался  для  объяснения  того,  почему  все  так  произошло,
были  теми  же  самыми,  что  и  в  конце  ноября  прошлого
года  и  четыре  недели  назад:  жертва  6-й  армии  была  не¬
обходима  для  того,  чтобы  можно  было  создать  новый
фронт,  а  снабжение  армии  по  воздуху  сорвалось  из-за
погоды,  в  частности  из-за  рано  наступившей,  суровой
 310

и  беспощадной  русской  зимы.  Это  была  сила  свыше,
судьба  отвернулась  от  Германии,  пути  Всевышнего  неис¬
поведимы.
 Во  второй  половине  дня  2  февраля  генерал-полковник
Цейтцлер  передал  Гитлеру  сообщение  о  падении  северно¬
го  котла.  На  это  сообщение  Гитлер  сказал:  «Я  не  могу  по¬
верить,  что  Паулюс  сдался  в  плен.  У  него  был  выбор  меж¬
ду  жизнью  и  бессмертием,  неужели  он,  находясь  у  порога
своего  бессмертия,  отказался  от  этого?  Не  могу  думать  о
том,  что  фельдмаршал  выбрал  жизнь.  Но  6-я  армия  не  умер¬
ла,  Цейтцлер,  позаботьтесь  о  том,  чтобы  немедленно  были
сформированы  новые  дивизии».
 В  15  часов  того  же  дня  на  рабочем  столе  в  командном
пункте  фельдмаршала  Мильха  лежало  донесение  с  борта  са-
молета-разведчика:
 «Донесение  1711,  радиограмма  1913,  14.06:
 В  Сталинграде  не  наблюдаются  никакие  боевые  дей¬
ствия».
 Фельдмаршал  был  недоволен  данным  сообщением  и  от¬
дал  распоряжение  о  том,  чтобы  над  территорией  Сталин¬
града  продолжали  вести  разведку.  Был  отдан  также  приказ
послать  в  Сталинград  десять  самолетов  для  сброса  груза
снабжения  и  одновременно  установить,  остались  ли  еще  ка¬
кие-либо  войска  в  обороне.
 Восемь  самолетов  вернулись  после  выполнения  данно¬
го  задания  и  сообщили  о  результатах  своих  наблюдений:
четыре  самолета  не  заметили  никаких  движений  на  пред¬
полагаемом  немецком  фронте;  пилоты  двух  самолетов  не
могли  с  уверенностью  что-либо  сообщить,  экипажи  двух
других  самолетов  сбросили  свой  груз,  так  как  вроде  бы
заметили  с  воздуха  какое-то  движение.
 После  этого  фельдмаршал  Мильх  приказал  вылететь  еще
шести  самолетам.  Результат  был  получен  около  22.00,  текст
написан  кратко  и  сухо:
 311

«Противовоздушная  оборона  очень  сильна,  обнаружить
котел  с  воздуха  уже  невозможно,  равно  как  и  определить,
с  какой  стороны  ведется  артиллерийский  огонь,  с  вражеской
или  с  нашей.  Со  всех  сторон  через  город  тянутся  части  про¬
тивника  как  на  лошадях,  так  и  на  машинах.  Кругом  хаотич¬
но  взлетают  сигнальные  ракеты  разных  цветов  и  систем».
 С  этого  момента  «Юнкерсы-52»  в  район  Сталинграда  уже
не  летали.  Сообщение  с  борта  разведчика,  полученное  в
14.06,  и  результаты  разведки  второй  группы  «юнкерсов»
вечером  были  переданы  в  ставку  фюрера.
 Через  час  на  карте  ставки  4/Ост  небольшой  голубой  кру¬
жок,  обозначавший  район  сосредоточения  промышленных
объектов  Сталинграда,  был  перечеркнут  красным  каранда¬
шом  —  тот  самый  небольшой  голубой  кружок,  который  ког¬
да-то  вмещал  в  себя  двадцать  две  дивизии  с  364  тысячами
немецких  солдат.
 Гитлер  оказался  прав,  его  слова,  звучавшие  в  его  поли¬
тических  речах  словно  фанфары,  подтвердились  полностью:
«Никакая  сила  не  заставит  немецкого  солдата  уйти  с  зем¬
ли,  на  которую  он  пришел».
 Часы  жизни  6-й  армии  остановились,  их  механизм  рас¬
сыпался.
 Гибель  дивизий  была  обусловлена  многими  факторами,
которые  перемешались  друг  с  другом:  нехватка  боеприпасов,
холод,  голод,  военное  превосходство  противника,  стратегия
ставки  фюрера  и  отношение  командующего  и  начальника  Ге¬
нерального  штаба  к  таким  понятиям,  как  послушание,  дис¬
циплина  и  верность  долгу.
 2  февраля  в  12.35  группа  армий  «Дон»  получила  одну-
единственную  радиограмму:
 «Высота  облаков  —  пять  тысяч  метров,  видимость  —
двенадцать  километров,  на  ясном  небе  —  отдельные,  не¬
большие  облака,  температура  —  минус  31  'С,  над  Сталин¬
градом  туман  и  красная  дымка.  Метеостанция  передала
последнее  сообщение.  Привет  Родине».
 312

Эпилог
 Орудия  смолкли,  но  смерть  еще  не  закончила  свое  ше¬
ствие.  В  подвалах,  шахтах,  в  степи  и  лагерях  она  еще  долго
будет  спутником  многих  товарищей,  и  перед  лицом  смерти
все  вещи  на  этой  земле  теряли  свою  значимость.
 Сталинград,  бывший  еще  вчера  передним  краем  обо¬
роны,  по  прошествии  ночи  превратился  в  перевалочный
пункт.  Для  одних  здесь  жизнь  закончилась,  для  других
начиналась  новая  жизнь  —  многого  в  этой  жизни  уже  не
будет,  останется  лишь  то,  что  вечно.
 По  матушке  Волге  вновь  скоро  поплывут  корабли,  ко¬
торым  не  будет  грозить  огонь  артиллерийских  орудий;  раз¬
рушенный  путь  у  вокзала  в  Гумраке  скоро  будет  отремон¬
тирован,  светофор,  расположенный  в  четырех  сотнях  метрах
от  вокзала,  через  некоторое  время  будет  показывать  «Путь
свободен»;  в  оврагах,  в  которых  раньше  нередко  спасались
от  ночного  обстрела,  наступила  тишина  и  покой,  в  ворон¬
ках  от  разорвавшихся  бомб  и  снарядов  растет  трава,  в  клю¬
чах  бьет  чистая  вода,  куры  знают,  кто  у  них  хозяин,  люди
в  своих  домах  вновь  будут  готовить  обед  в  печах  и  не
вздрагивать,  когда  где-нибудь  поблизости  неожиданно  про¬
звучит  хлопок  пастушьего  кнута.  Сотни  тысяч  воронок  за¬
сыплют  землей,  утрамбуют,  и  весной  на  этой  земле,  может
быть,  будут  играть  дети.  Паром  под  Лачанкой  вновь  будет
перевозить  через  Волгу  железнодорожные  вагоны,  завод
«10  Октября»  в  ближайшее  время  получит  новые  конвейе¬
ры  для  производства  танков,  и  недалек  тот  день,  когда  у
купца  Симоновича  можно  будет  купить  одежду  и  обувь.  На
стене  универмага  будет  установлена  мемориальная  доска,  на
которой,  может  быть,  будет  написано:  «В  этом  доме  31  ян¬
варя  капитулировало  командование  фашистских  оккупан¬
тов  и  сдалось  в  плен  героической  Красной  армии».
 Да,  все  изменится.
 Те,  кому  удалось  вырваться  из  сталинградского  кольца  и
вернуться  на  родину,  будут  в  своих  мыслях  и  воспоминани¬
ях  часто  возвращаться  в  то  ужасное  время  и  в  минуты  покоя,
 313

закрыв  глаза,  внутренне  прислушиваться,  чтобы  услышать
песню  степей.  Эта  песня  звучит  нежно  и  звучно,  как  легкое
колебание  крылышек  стрекозы  или  как  слабый,  нежный
звук,  который  раздастся,  если  пальцем  легко  провести  по
гладко  отшлифованному  стеклу.  Мелодия  степи  звучит  слад¬
ко  и  маняще  и  одновременно  печально.  Слушая  звуки  этой
мелодии,  можно  представить  себе  голубое  небо  и  яркое  сол¬
нце,  а  также  тень  от  облаков  и  зарницу  —  все  это  похоже  на
музыку  Моцарта,  в  которой  благословенное  голубое  небо
смеется  над  серебристыми  аккордами  до  тех  пор,  пока  порыв
холодного  ветра  не  поднимет  с  земли  опавшие  листья  и  не
бросит  их  на  ваши  радостные  столы.
 Многим  известна  эта  песнь  степей:  ее  часто  слушали
днем,  когда  воздух  над  степными  просторами  был  напол¬
нен  жужжащим  и  мерцающим  зноем,  ее  слушали  в  вечер¬
ние  часы,  когда  в  воздухе  исполняли  свою  головокружи¬
тельную  пляску  мириады  комаров,  в  последние  дни
октября,  когда  над  степью  бушевали  осенние  ураганы,  и
когда  в  неподвижные  и  безмолвные  зимние  ночи  до  лю¬
дей  доносились  тихие  напевы  смерти,  и  когда  в  бледном
свете  луны  бродили  черные  тени  волков,  ее  слушали  и
позже,  когда  уже  ничего  не  двигалось,  кроме  легких  сне¬
жинок,  круживших  над  полями,  окутанными  смертельной
тишиной.
 В  мыслях,  возвращавшихся  в  город  на  Волге,  воскресало
прошлое,  слышался  суровый  голос  войны,  чувствовалась
внутренняя  дрожь,  от  которой  трясло  все  тело,  вспоминались
дикие  боли  и  закоченевшие  души,  страх  перед  неизвестным,
смерть  товарищей,  безумный  шквал  артиллерийского  огня  и
горизонт,  который  они  сами  создали  из  огня  и  стали  и  при
этом  все  равно  мерзли  и  промерзали  насквозь.  Память  пере¬
полнялась  простыми  и  вместе  с  тем  сильными  явлениями,
ибо  все  они  были  длинными  перстами  Иоанна,  безжалостно
прикасавшегося  к  душе.
 Картины  реальной  жизни  стремятся  быть  наполненны¬
ми  глубоким  смыслом  и  поэтому  отводят  руку  от  глаз,  ус¬
тремленных  в  мир  познания.
 314

То,  что  вечно,  останется.
 Снег  падал,  как  и  в  декабре,  большими  белыми  хлопья¬
ми,  дыхание  перехватывало  от  мороза,  а  со  стороны  казах¬
ских  степей  дул  ледяной  ветер,  заунывно  завывая  над  мо¬
гилами  6-й  армии.  Когда  ледяное  дыхание  с  востока
уступит  место  весенним  южным  ветрам,  здесь  зацветут
миллионы  ярких  цветов:  сначала  печеночница  и  шафран,
затем  живокость  и  лилии,  мальва,  желтофиоль,  коровяк  и
наперстянка,  затем  язвенник  с  белыми  головками,  позднее
бессмертник  и  астры  и  в  самом  конце  зонтичные,  тысяча¬
ми  покрывающие  широкие  просторы  степи.
 Мертвые  остаются  мертвецами,  и  даже  достойные  сре¬
ди  них  не  получат  наград.  Спустя  годы  люди,  может
быть,  опять  будут  не  правы  и,  что  самое  страшное,  опять
будут  совершать  неправедные  поступки  —  и  все  будет  так,
как  было  раньше.  Останутся  в  силе  слова,  сказанные  ког¬
да-то  Наполеоном:  «Только  сильный  может  быть  доб¬
рым».  Будущее  будет  выглядеть  крайне  мрачно,  если  небо
когда-нибудь  низвергнется  на  землю.
 Пусть  тот,  кто  держит  мир  в  своих  руках,  ради  всего
святого  задержит  наступление  таких  времен.  Если  же  он
все  же  сочтет  нужным  ускорить  вращение  колеса  судьбы,
то  звезды  не  будут  оплакивать  земную  участь,  когда  эта
земля,  объятая  огненным  ореолом,  покинет  их.
 И  все  опять  будет  так  же,  как  в  первый  день.

Шрётер  Хейнц
 СТАЛИНГРАД
 Великая  битва  глазами
военного  корреспондента
 1942-1943
 Ответственный  редактор  Ю.И.  Шенгелая
Художественный  редактор  И.А.  Озеров
Технический  редактор  Н.В.  Травкина
Корректор  О.А.  Левина
 Подписано  в  печать  с  готовых  диапозитивов  14.09.2009.
Формат  84x108'/,,.  Бумага  газетная.  Гарнитура  «Ньютон*.
Печать  офсетная.  Уел.  печ.  л.  16,8.  Уч.-изд.  л.  16,22.
Тираж  3  ООО  экз.  Заказ  №  2751.
 ЗАО  «Центрполиграф*
 111024,  Москва,  1-я  ул.  Энтузиастов,  15
E-MAIL:  CNPOL@DOL.RU
 www.centrpoligraf.ru
 Отпечатано  в  ООО  «Спектр-П»
 305025,  г.  Курск,  ул.  Строительная,  8

Книга-почтой
 Леонид  Рабичев
 ВСЁ  СПИШЕТ
 ВОСПОМИНАНИЯ  ОФИЦЕРА-СВЯЗИСТА
31-Й  АРМИИ
 Леонид  Николаевич  Рабичев  —  известный  художник,
прозаик,  поэт  —  во  время  войны  служил  офицером-свя-
зистом  в  составе  31-й  армии,  действовавшей  на  Централь¬
ном,  3-м  Белорусском  и  1-м  Украинском  фронтах.
 Воспоминания,  письма  Л.Н.  Рабичева  воссоздают  эпи¬
зоды  из  жизни  фронта  и  тыла,  армейского  быта  давно  про¬
шедшего  времени.  Какую  подготовку  проходили  офицерские
кадры  Красной  армии,  как  они
жили,  любили,  о  чем  мечтали,  во
что  одевались  и  чем  питались.  Лю¬
бая  мелочь  той  эпохи  становится
необходимым  звеном  для  пони¬
мания  той  огромной  цены,  кото¬
рой  была  оплачена  наша  победа.
 Юный  лейтенант  видел  и  сож¬
женную,  поруганную  оккупантом
Родину  и  покоренную  Германию.
 Он  пропускал  страдания  людей
сквозь  свое  горячее  сердце.  Это
мужественная,  горькая  и  местами
шокирующая  книга  человека,
прошедшего  через  самые  страш¬
ные  испытания,  но  не  потеряв¬
шего  способности  верить,  любить
и  созидать.
 Переплет,  формат  133x206  мм,  объем  256  с.

Книга-почтой
 Александр  Горбатов
 гады  и  войны
 Записки  командарма
1941-1945
 Александр  Васильевич  Горбатов  (1891  —  1973),  Герой  Со¬
ветского  Союза,  участник  Первой  мировой,  -Гражданской  и
Великой  Отечественной  войн,  прошел  нелегкий  путь  от  солда¬
та  царской  армии  до  командующего  войсками  военного  окру¬
га  Советских  Вооруженных  Сил  и  главнокомандующего  но¬
вейшего  на  то  время  рода  войск  —  военно-воздушных.  В  своей
книге  легендарный  генерал  рассказывает  о  крутых  поворотах
судьбы  и  испытаниях,  выпавших  на  его  долю.  Нищее  полуго¬
лодное  детство,  сталинские  репрессии,  годы  пыток  и  заклю¬
чения,  смерть  боевых  товарищей
на  фронте.  На  счету  талантливого
военачальника  множество  побед,
значение  которых  для  нашей  стра¬
ны  трудно  переоценить.  В  их  чис¬
ле  бои  на  Юго-Западном  фронте
(1941  —  1942),  освобождение  Орла
(1943),  Восточно-Прусская  и  Бер¬
линская  операции  (1945)  и  многие
другие  сражения.  Горбатов  с  осо¬
бой  теплотой  и  любовью  вспоми¬
нает  яркие  эпизоды  и  открытия  во¬
сторженной  юности,  испытания  и
успехи  воинской  службы  —  именно
из  этих  фрагментов  складывалась
жизнь  человека,  которому  было
суждено  сыграть  важную  роль  в  во¬
енной  истории  Отечества.
 Твердый  переплет,  формат  130x206  мм,  объем  576  с.

ибНТРПОЛИГРЙФ
 	Книга-почтой
 Приобретайте  книги  издательства  «Центрполиграф»
без  торговой  наценки,  с  помощью  нашей
службы  «Книга-почтой»!
 Книги  высылаются  наложенным  платежом  без  предварительной
оплаты.  Заказы  принимаются  на  отдельные  издания,  а  также  на
целые  серии,  выпускаемые  нашим  издательством.
 Обращаем  ваше  внимание,  что  цены  указаны  без  учета
стоимости  доставки  и  услуг  Почты  РФ.
 Заполните  почтовую  карточку  по  образцу  четко  и  разбор¬
чиво  и  отправляйте  по  адресу:  111024,  Москва,  1-я  улица
Энтузиастов,  д.  15  («Центрполиграф»),
 Также  вы  можете  заказать  книги  через  сайт  издательства
«Центрполиграф»  www.centrpoligraf.ru.
 КАРТОЧКА  ПОЧТОВАЯ
 .  ^  Ивановой  Г.П.
 n—w  г.  Хабаровск,  ул.  Мира,
 Д-  Ю.  кв.  5
 680011  I
 ,..г  «Центрполиграф»
 Москва,
 мтшщ
 1-я  ул.  Энтузиастов,  д.  15
 1дг  лип—  «—ti—i
 111024
 Ha  обратной  стороне  карточки  укажите  количество  экземп¬
ляров  книг,  которые  вы  хотите  приобрести,  или  серию,  на  кото¬
рую  вы  хотели  бы  подписаться.
 В  зависимости  от  суммы  заказа,  веса  посылки  и  удаленности
места  заказа  общая  стоимость  книг  может  увеличиться  от  20  до  70%.
 Если  вам  необходима  подробная  информация,  пришлите
письмо  с  вложенным  конвертом  и  вам  отправят  бесплатный  и  по¬
дробный  прайс-лист.
 Стоимость  пересылки  почтового  перевода  наложенным  пла¬
тежом  составляет  от  7%  от  стоимости  заказа.
 МЫ  РАДЫ  ВАШИМ  ЗАКАЗАМ!

Фирменные  магазины  издательства  «Центрполиграф»
в  Москве  и  Ростове-на-Дону
 «Новослободская»
 Носки  -ул.  Октябрьшя,  д.  18,  тел.
для  справок:  (495)  684-49-89,  мелко¬
оптовый  отдел  —  тел.  (495)  684-49-68;
пн-пт  -  10.00-19.00,  сб  -  10.00-
17.00,  курьерская  доставка  книг  по
Москве.
 Ростов-ив-Дону  -  Прквокзвльшя  пл.,  л.  1/2  (мелкооптовый  отдел),
 тел.:  (8632)  38-38-02;  пн—пт  —  9.00—18.00.
 Офкцквльный  дистрибьютор  мздвтельствв  ООО  "ДТОИ".  Санкт-Пе¬
тербург,  набережная  р.  Фонтанки,  д.  64,  пом.  7-н,  тел.  для  справок:
(812)  575-52-80,  (812)  575-52-81.  Пн-пт  -  9.00-18.30;  сб,  вскр  -  вы¬
ходной.  E-mail:  aton@peterlink.ru
 ;j  Санкт-Петербург^ 	|/
 Ломоносова
 4
 д.м
 вен
 /
 <0
 X
 ж
 <0
 I
 X
 о
 1  d
 *
 S
 X
 Q.

УХЩЦ1Ж1
 МЕМУАРЫ
Хейнц  Шрётер
 СТАЛИНГРАД
 ВЕЛИКАЯ  БИТВА  ГЛАЗАМИ
ВОЕННОГО  КОРРЕСПОНДЕНТА
 1942-1943
 Книга  немецкого  военного  корреспондента  о
битве  под  Сталинградом  была  написана  еще  в
1943  году  по  заказу  самого  фюрера,  а  затем  ее
приказали  уничтожить  по  идеологическим  сообра¬
жениям.  Шрётер  после  окончания  войны  попытал¬
ся  восстановить  свой  труд  и  значительно  дополнил
его  многочисленными  свидетельствами  очевидцев
и  выдержками  из  архивных  документов.  В  книге
ярко  воссоздана  впечатляющая  панорама  самой
битвы.  Образно  и  точно,  с  немецкой  педантичнос¬
тью  приводятся  объективные  данные  о  количестве
вооружения  и  потерях  воюющих  сторон.