НЕМЕЦКИЙ
ВОЕННЫЙ РАЗБОЙ
В ЕВРОПЕ

Проф. А.И.МОЛОК
НЕМЕЦКИЙ
ВОЕННЫЙ РАЗБОЙ
В ЕВРОПЕ
(Х-XX ВЕКА)
о г и з
ГОСУДАРСТВЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
19 4 5

ОТ АВТОРА
Исторические корни империалистической агрессии и воен-
ного разбоя германского фашизма уходят в далёкое про-
шлое. Захват и ограбление чужих земель, порабощение
и истребление других народов издавна составляли сущ-
ность и цель внешней политики Германии, господствую-
щие классы которой всегда отличались особой реакцион-
ностью и особой агрессивностью. В течение целого тыся-
челетия народы Европы подвергались почти беспрестан-
ным нападениям немецких завоевателей, которые всегда
действовали с исключительной жестокостью. В 1870 г.
Маркс и Энгельс, наблюдая грабежи и насилия германских
войск на оккупированной территории Франции, клеймили
их варварские, специфически-прусские методы ведения
войны и указывали, что эти методы ведут своё начало от
средних веков, в особенности от Тридцатилетней войны.1
Велики преступления немецких захватчиков не только в
годы второй мировой войны, но и в прошлые времена. Нет
почти ни одного народа в Европе, который не мог бы
предъявить старый исторический счёт к этим исконным
врагам свободы и независимости свободолюбивых наций,
к этим извечным душителям культуры и прогресса чело-
вечества. С начала второй мировой войны и особенно со
времени вероломного нападения гитлеровской Германии на
1 К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XIII, ч. 2, стр. 173—174; т. XXVI,
стр. 80.
3

Советский Союз этот счёт принял колоссальные размеры:
своими чудовищными злодеяниями фашистские орды да-
леко превзошли все преступления немецкой военщины в
войнах далёкого и близкого прошлого.
События второй мировой войны усилили интерес к изу-
чению истории захватнических войн, которые вела Герма-
ния на протяжении столетий. В 1941—1945 гг. в Советском
Союзе был опубликован целый ряд брошюр, статей и до-
кументов по вопросу об исторических корнях и историче-
ских предшественниках гитлеровского разбойничьего им-
периализма.
Изучение истории Германии показала, что нельзя счи-
тать какой-то исторической случайностью тот факт, что
именно Германия явилась страной, где утвердился режим
такой дикой реакции и такой хищнической агрессии, ка-
ким является гитлеризм. Исходя из высказываний Маркса
и Энгельса о реакционном пруссачестве, из ленинско-
сталинской теории империализма, из данной Лениным и
Сталиным характеристики германского разбойничьего импе-
риализма, советские исследователи вскрыли корни немец-
кого фашизма и его связи с прошлым Германии.
Гитлеризм воскресил всё наиболее мерзкое и гнусное,
что было в истории Германии со времён «псов-рыцарей» и
ландскнехтов средневековья. Он впитал в себя все самые
отталкивающие черты реакционного пруссачества: культ
грубой силы, презрение к праву и законности, холопское
преклонение перед власть имущими и высокомерно-пре-
небрежительное отношение к трудовому народу, непрео-
долимое отвращение к демократии, военную муштру и па-
лочную дисциплину, крайний шовинизм, ненависть к сла-
вянству и дикий антисемитизм, ненасытную жажду завое-
ваний, беспощадную расправу с населением побеждённых
стран и беспредельную эксплоатацию оккупированных тер-
риторий, вероломство, провокацию и демагогию как во
внутренней, так и во внешней политике. Немецкий фашизм
не только воплотил в себе всю совокупность этих черт и
методов тевтонства и пруссачества, но довёл их до самых
4

отвратительных форм. Гитлеровская клика, превратившая
Германию 1933—1945 гг. в разбойничье государство, раз-
нуздала самые зверские, человеконенавистнические ин-
стинкты немецкой военщины, которая издавна отличалась
особенным хищничеством и особенной жестокостью.
Наряду с историками, экономистами и философами эту
тему затрагивают и юристы. Специалисты по истории и
теории международного права, изучая военные преступле-
ния гитлеровцев и проблему ответственности за эти пре-
ступления, касаются и преступлений немцев в первую ми-
ровую войну, а также в войны более раннего периода.
Однако во всей нашей научной и научно-популярной
литературе до сих пор нет ни одной работы, которая да-
вала бы систематический обзор методов войны немецких
захватчиков с древнейших времён вплоть до настоящего
времени, которая вскрывала бы преемственность этих ме-
тодов, обусловленную отмеченными выше особенностями
исторического развития Германии.
Знакомя читателей с преступными замыслами и крова-
выми деяниями германских хищников на протяжении мно-
гих веков, эта книга должна ещё раз подчеркнуть огром-
ное прогрессивное значение одержанной нами победы и
должна способствовать делу морально-политического раз-
грома остатков нацизма и милитаризма в Германии.
Источниками, которыми пользовался автор при подго-
товке данной работы, послужили исторические исследова-
ния, популярные очерки, мемуарные произведения, доку-
ментальные публикации и отчасти современные событиям
газеты и журналы.
Автор не мог, разумеется, исчерпать свой обширный
сюжет, охватывающий целое тысячелетие. Задачей автора
было—иллюстрировать свои выводы и положения некото-
рым фактическим материалом, несколькими, по возмож-
ности яркими и убедительными, примерами из докумен-
тов той или иной войны. Автор не ставил перед собой и
задачи дать исчерпывающую картину страшных злодея-
ний гитлеровцев на временно оккупированных территориях
5

Советского Союза. Эта тема, материалы по которой пока
полностью ещё не выявлены, может и должна явиться
предметом более подробных специальных исследований.
То же следует сказать и о зверских преступлениях, со-
вершённых германскими фашистами в оккупированных
странах Западной Европы. Эти темы также пока мало
освещены в нашей литературе (главным образом, по не-
достатку опубликованного материала).
Говоря о чёрных делах немецкой военщины, нельзя
было не коснуться и планов, которые составляли герман-
ские захватчики, и «теорий», которыми они руководствова-
лись и оправдывались в своих варварских действиях. Но
изложение этих планов и этих «теорий» даётся лишь по-
стольку, поскольку это необходимо для понимания основ-
ного содержания предлагаемой работы. Такое же подсоб-
ное значение имеет приводимый в книге материал по
истории общественного развития Германии, начиная с ран-
него средневековья и кончая современной нам эпохой.
Историческая победа Красной Армии, которая совмест-
но с войсками наших союзников поставила на колени гит-
леровскую Германию и принудила её к безоговорочной
капитуляции, вселяет уверенность в том, что немецкий
разбойничий империализм будет выкорчеван и что немец-
кая военная агрессия больше не возобновится.
Автор
Ленинград, сентябрь 1945 г.

ГЛАВА I
ГРАБИТЕЛЬСКИЕ ПОХОДЫ ГЕРМАНСКИХ
ИМПЕРАТОРОВ И РЫЦАРЕЙ В СРЕДНИЕ ВЕКА
Начало германской агрессии и военного разбоя отно-
сится к раннему средневековью — к VIII в., когда у не-
мецких захватчиков сложилась централизованная фео-
дальная государственность. Славянские племена, населяв-
шие Восточную Европу, первыми испытали на себе удары
германских завоевателей. Вторжение немецких полчищ в
славянские земли, расположенные к востоку от рек Лабы
(Эльбы), Одры (Одера) и Вислы, а также в земли чехов и
моравов (в Богемии) положило начало немецкому «Дранг
нах Остен». Так более тысячи лет назад немецкие сред-
невековые разбойники впервые вступили на тот путь, по
которому пошли затем ливонские и тевтонские рыцари,
прусские юнкера, германские империалисты и гитлеров-
ские людоеды.
Веками вели герцоги и короли средневековой Германии
свою политику захвата и колонизации славянских земель.
Король Генрих I Птицелов (919 — 936) покорил всю сербо-
лужицкую группу славян, подчинил гаволян, ратарей, ук-
рян, ободритов и заставил все эти племена платить дань
немцам. Везде в славянской земле немцы строили свой
укрепления и ставили свои гарнизоны. Завоеватели дей-
ствовали с дикой жестокостью. Когда Генрих Птицелов,
после двадцатидневной осады, взял городок гломачей
Гану, он велел перебить всех взрослых жителей, а детей
обратить в рабство. Беспощадно расправлялись немцы и
с другими славянскими племенами между Лабой и Одрой.
«Много крови было пролито здесь, — говорит историк Ги-
зебрехт,—потому что с вендами Генрих не церемонился.
Уже целые столетия господствует немецкая жизнь между
Лабой и Одрой; но она привилась на почве, где каждый
шаг полит кровью. То было железное время, когда не-
?

мецкие обычаи, язык и с ним христианство насаждаемы
были в этих странах. Как железо, легла рука саксов на
вендов и раздавила их».1
Так же бесчеловечно обращался со славянскими пле-
менами король Оттон I (936 — 973), провозглашённый в
962 г., после успешного похода в Италию, императором
«Священной Римской империи германской нации». Воины
Оттона убивали и увечили пленных, вырывали им языки
и выкалывали глаза. В октябре 955 г. на берегу Балтий-
ского моря, в долине между Пеною и Раконищею, можно
было видеть ужасную картину: там была выставлена го-
лова славянского князя Тога, а вокруг лежало 700 трупов.
С жестокостью завоеватели соединяли вероломство.
Особенно прославился своим вероломством маркграф Ге-
рои: однажды он пригласил к себе в гости 30 славян-
ских князей и во время пира приказал их всех перебить.
Естественно, что славяне ненавидели немецких захват-
чиков и ждали только удобного случая, чтобы распра-
виться с непрошенными пришельцами и свергнуть их иго.
Сохранилась старинная народная песня того времени, вы-
ражающая жалобы и надежды угнетённых славян: «Эй,
солнышко! Что ты так жалобно светишь на нас, людей
бедных? — Где князья, где наше войско? — Далеко угна-
ны Оттоном. Кто-же, осиротелое отечество, вырвет тебя
из власти врагов? Длинным строем тянутся там немцы,
саксонские немцы, от сгорельских старых гор в края наши.
Отдайте, несчастные, отдайте: золото, серебро и имуще-
ство; потом сожгут ваши дворы и хаты... Но не горюйте,
кметы, не горюйте! Уж поднимается травка, так долго
вытаптываемая чужими конями! Вейте венки из полевых
цветов своему избавителю. Зазеленели венки, всё переме-
нилось!». 2
В 983 г. вспыхнуло восстание полабских славян. Вос-
ставшие истребляли немецкие гарнизоны и немецких по-
селенцев. Завоевания Генриха и Оттона за средней Эльбой
были потеряны. За исключением сербо-лужицкой области
все полабские славяне на целых полтора столетия отвое-
вали себе независимость от немцев.
Однако германские хищники не отказались от своих
захватнических планов. Огнём и мечом стремились разбой-
ничьи полчища немецких рыцарей, князей, императоров по-
1 Ф. Успенский, Первые славянские монархии на северо-западе,
СПб. 1872, стр. 136.
2 Там же, стр. 189—190.
8

корить славянские племена и завладеть их землями. Но
только в XII в. удалось чужеземным пришельцам сломить
сопротивление полабских и поморских славян. Превосход-
ство военной техники (тяжёлая панцырная конница) обес-
печило немецким феодалам кровавую победу над против-
никами.
Под предлогом насаждения христианства и крещения
язычников немецкие разбойники творили дела, никак не
совместимые с религией и нравственностью, с проповедью
человеколюбия и милосердия. «Наши немецкие князья, —
жаловался один славянский вождь епископу, — так нас
гнетут, наши налоги и рабство так тяжелы, что нам ни-
чего не остаётся, как живыми в гроб лечь. Ежедневно нас
тиранят до полусмерти. Как вы хотите, чтоб мы исполняли
обязанности, налагаемые на нас новой религией, когда нас
ежедневно вынуждают к бегству? Если бы только нам най-
ти место, куда можно было бы скрыться!» 1
Так же жестоко действовали германские насильники по
отношению к другим племенам и народам.
В течение ста лет рыцари Тевтонского ордена вели
истребительные войны против храброго литовского племе-
ни пруссов, населявшего территорию Восточной Пруссии.
В 1261 г., после поражения германских рыцарей в сраже-
нии с литовцами, пруссы подняли восстание против немец-
ких поработителей. Восстание охватило всю страну. Только
в 1283 г. удалось немцам подавить сопротивление прус-
сов. «К концу XIII века, — отмечает Маркс, — цветущая
страна была превращена в пустыню, на месте деревень и
возделанных полей появились леса и топи, жители были
частью перебиты, частью уведены, частью вынуждены
выселиться в Литву».2
Под тем же лживым предлогом проповеди христианской
веры немецкие завоеватели вторгаются в Прибалтику, ра-
зоряя и истребляя населяющие её народы — ливов (литов-
цев), эстов (эстонцев), латышей. Начиная с XII в. в При-
балтику проникают алчные немецкие купцы и столь же
алчные немецкие монахи. В 1184 г. в устье Западной Дви-
ны появился монах Майнгард, провозгласивший себя ли-
вонским епископом и пытавшийся подчинить местное насе-
ление господству немцев. В 1198 г. первый отряд немецких
«крестоносцев», во главе с епископом Бертольдом появив-
1 Э. Лависс, Очерки по истории Пруссии, изд. 2-е, М. 1915, стр. 26.
2 Архив Маркса и Энгельса, т. V, стр. 344.
9

шийся на берегах Западной Двины, был разбит жителями
Литвы и прогнан. Новый епископ, Альберт, решил создать
постоянную вооружённую силу для подчинения Прибалти-
ки. В 1202 г. в устье Западной Двины был основан город
Рига как опорный пункт немецких захватчиков на побе-
режье Балтийского моря. В том же году был создан орден
Меченосцев (иначе — орден Братьев Христова воинства),
более известный под именем Ливонского ордена.
В 1208 г. Орден подчинил своей власти ливов, в 1228 г.—
эстов. «Если бы эти племена были единодушны, — писал
Маркс, — то христианско-германская скотская культура
была бы вышвырнута вон».1 Но, хотя и разобщённые ме-
жду собой, ливы и эсты не прекратили борьбы против сво-
их поработителей. Чтобы удержать своё господство над
Прибалтикой, рыцари продолжали совершать разбойничьи
набеги на эти области и беспощадно истребляли всех, кто
пытался оказать им сопротивление. Вот, например, как опи-
сывает «Хроника Ливонии» поход немецких завоевателей
1210 г.: «И разделилось войско по всем дорогам и дерев-
ням, и перебили они повсюду много народа и преследова-
ли врагов по соседним областям и захватили из них жен-
щин и детей в плен, и наконец сошлись вместе у замка.
На следующий и на третий день, обходя всё кругом, разо-
ряли и сжигали, что находили, а коней и бесчисленное
множество скота угнали с собой. .. .Многие язычники, спас-
шиеся бегством в леса или на морской лёд, погибли, за-
мёрзши от холода».2 Меченосцы обращают в пустыню бо-
гатую область Виронию, опустошают область Гервен, сжи-
гают красивую и многолюдную деревню Каретэн, разо-
ряют всю Эстонию.
Вот что рассказывает хроника о походе рыцарей-разбой-
ников — они именуются тут ливами (так же, как и местное
население) — в область Гариэн в 1220 г.: «Была же до-
быча ливов чрезвычайно велика, так как они обложили
подземные пещеры гарионцев, куда те обыкновенно всегда
спасались; зажгли огонь с дымом при входе в пещеры и,
дымя днём и ночью, удушили всех, и мужчин и женщин.
Вытащив затем из пещер одних задыхающимися, других
едва живыми, третьих мёртвыми, живых перебили или уве-
ли в плен, а всё имущество, деньги, одежду и всю боль-
1 Архив Маркса и Энгельса, т. V, стр. 341.
2 Генрих Латвийский, Хроника Ливонии. Введение, перевод и ком-
ментарии С. А. Аннинского. Предисловие В. А. Быстрянского, изд.
2-е, М. —Л. 1938, стр. 124-125.
10

шую добычу захватили. Было же всего задохнувшихся
обоего пола во всех пещерах до тысячи душ».1
И такие дела творились из года в год. В 1224 г., при
взятии города Юрьева, «христолюбивые воины» поголовно
вырезали всё его население. После этого Юрьев — совре-
менный эстонский Тарту — был переименован немцами в
Дорпат (Дерпт).
В 1236 г. большое войско меченосцев вторглось в ли-
вонские земли, грабя, сжигая, убивая всё на своём пути.
Но грабителей встретило войско объединённого Литовского
государства, во главе которого стоял князь Миндовг. «Кре-
стоносцы» потерпели полное поражение. «Этих псов же-
стоко отдули»,— отмечает Маркс.2
В следующем, 1237, году состоялось объединение обо-
их немецких орденов. Магистру Тевтонского ордена (по-
лучившему титул гроссмейстера — великого магистра) под-
чинился и Ливонский орден (магистр его в дальнейшем
стал называться ландмейстером). Объединив таким обра-
зом свои силы, немецкие рыцари стали готовиться к но-
вым походам на Восток.
Пытались они покорить и русскую землю. Первые стол-
кновения между немецкими рыцарями и русскими воинами
относятся к 1214 г. Сначала борьба велась на эстонской
земле и лишь отчасти на русской. В 1240—1241 гг., завла-
дев с помощью изменников Псковом, немецкие полчища
вторглись в Новгородскую область. Рыцари откровенно за-
являли, что ставят своей целью уничтожение «словень-
ского языка» и онемечение русской земли. Тяжёлое время
переживала тогда Русь: время татаро-монгольского ига.
Именно этот момент и выбрали немецкие захватчики, жад-
ные до чужой земли и чужого добра. Но тут они жестоко
просчитались. В марте 1242 г. русские воины под началь-
ством храброго и искусного вождя Александра Невского
освободили Псков и Псковскую область из неволи, а 5 ап-
реля наголову разбили рыцарское войско на льду Чудско-
го озера. Ледовое побоище 1242 г. остановило дальней-
шее продвижение немцев на Восток; «прохвосты были окон-
чательно отброшены от русской границы».3
Так провалились ещё 700 лет назад попытки этих от-
далённых предшественников гитлеровских империалистов
1 Там же, стр. 195.
2 Архив Маркса и Энгельса, т. V, стр. 343.
3 Там же, стр. 344.
11

покорить наш свободолюбивый и стойкий народ. Пророче-
ски звучат дошедшие до нас из дали веков слава нашего
мужественного предка — Александра Невского, сказанные
после исторической победы 5 апреля 1242 г.: «Кто с мечом
к нам войдёт, от меча и погибнет. На том стоит и стоять
будет русская земля».
Зато немецким завоевателям удалось, после упорной и
длительной борьбы, сломить сопротивление эстов. Жестоко
расправлялись с непокорным народам германские пришель-
цы. «И били их вплоть до деревни, за убегающими гна-
лись по улицам и домам и, вытащив из домов, убивали;
схватывали и тех, кто защищались, взобравшись на кров-
ли домов или кучи брёвен, и истребляли всех остриём ме-
ча, не щадя никого», — так описывала одна средневековая
хроника действия карательной экспедиции немецких рыца-
рей против восставших эстов. Особенно зверски было по-
давлено знаменитое восстание, вспыхнувшее в 1343 г. Вот
как описывает эти события их современник Гиерн: «Эсты
выслали депутатов навстречу магистру и его семистам ры-
царям, изъявляя готовность покориться ордену и даже пла-
тить ему дань, но с уговором, чтобы их освободили от
дворян, деспотизма и тирании, которых они не в силах
переносить долее. Магистр не принял этого предложения
и, напустив рыцарей на поселян, перебил почти всех их,
в числе до десяти тысяч человек. Главные зачинщики вос-
стания были жестоким образом замучены до смерти...».1
Тяжёлые потери причинили населению Эстонии каратель-
ные экспедиции Ордена. В одном только уезде Харью, где
свирепствовал магистр фон-Дрейлебен, число погибших кре-
стьян достигло 30 тысяч. Тысячи эстонцев были перебиты
при взятии острова Саарема. Вождь восставших острови-
тян Вессе был подвергнут мучительным пыткам и повешен.2
Германским рыцарям, несмотря на многократные попытки,
покорить литовский народ не удалось. Каждый год
предпринимали немцы от двух до восьми походов на Лит-
ву. Кроме этих больших походов (рейсов), часто устраива-
лись меньшие набеги. В 1337 г. в походе, к которому при-
соединился австрийский князь Альбрехт II, участвовало
30 тысяч человек во главе с магистром Ордена. Они плы-
ли по Неману, а затем ворвались в Жмудь, где в течение
7—8 дней грабили и убивали жителей. В награду за эти
1 Ф. Шлоссер, Всемирная история, т. III, СПб. 1870, стр. 251—252.
2 X. Круус, Народное восстание против немцев в Эстонии в 1343—
1345 гг. («Исторический журнал» № 7, 1943 г., стр. 41.)
12

«подвиги» князь Альбрехт и 74 воина были посвящены в
рыцари.
Все набеги немцев отличались бесчеловечной жестоко-
стью, о которой с грубым цинизмом рассказывают сами со-
ставители немецких хроник. В одной хронике говорится:
«Великий магистр Виприх и Ливонский магистр Арнольд
сошлись в земле языческих литовцев и девять дней сжига-
ли, опустошали, увозили в плен и избивали большую часть
людей... Бог оказал такую милость христианам, что языч-
ники дали себя застигнуть врасплох. Их колют и режут.
Выло Много людей и добра: сколько поживы христианам!
Как тут было хорошо!.. Много было перебито и много за-
хвачено женщин и детей. Смешно было смотреть на жен-
щин, у которых было привязано по два ребёнка, один
спереди, другой сзади, и на мужчин, которые шли отря-
дами, связанные друг с другом. День был удачный, и ве-
чером был устроен весёлый пир». 1
В конце XIV в. немцам удалось захватить в свои руки
Жмудь. Однако литовский народ не сложил оружия. В
1407 г. население Жмуди подняло восстание, которое в
1409 г. охватило весь край. На помощь восставшим жму-
динам пришли не только другие литовские племена, но и
народы соседних славянских стран.
Единство славянских народов—величайшая сила в борьбе
против их злейшего врага, воинствующего германизма. Та-
ков главный урок битвы под Грюнвальдом 15 июля 1410 г.,
в которой объединённые полки русских, украинцев, бело-
руссов, поляков, а также литовцев под общим руковод-
ством польского короля Ягайло и литовского великого
князя Витовта одержали решительную победу над рыца-
рями Тевтонского ордена и его магистром, надменным
Ульрихом фон-Юнгинген.
Последствия этой победы были огромны. Политическому
влиянию Ордена был нанесён такой сокрушительный удар,
от которого он уже не оправился. Пруссия, откуда «псы-
рыцари» организовывали свои набеги на Восток, стала в
XV в. феодальным владением Польши. Несколько позже,
в 1561 г., прекратил своё существование и Ливонский ор-
ден. Произошло это после того, как победоносные полки
Ивана Грозного заняли Нарву, Дерпт, Феллш и множе-
ство других сёл и городов Прибалтики. Но и после
1 Ю. Жюгжда, Борьба литовского народа с немецкими рыцарями
в XIII—XV вв. («Исторический журнал» № 8—9,1943 г., стр. 30.)
13

этого разгрома навязчивая идея «Дранг нах Остен» про-
должала жить в мозгах алчных германских завоевателей.
Стремление к захвату земель Восточной Европы издавна
составляло основу немецкой военной агрессии. Она угро-
жала всем славянским народам. Её удары испытали на
себе и чехи. Стойко отражали отряды чешского народного
ополчения (гуситы) под руководством своего замечатель-
ного вождя Яна Жижки натиск хорошо вооружённых войск
германского императора, германских князей, епископов и
баронов. С 1420 по 1431 г. против гуситов было организо-
вано пять «крестовых походов», но все они потерпели не-
удачу. С какой жестокостью действовали немецкие войска,
можно судить по поведению герцога Альбрехта Австрий-
ского, который в 1431 г. уничтожил в Моравии 500 гусит-
ских деревень со всем их населением. Только отсутствие
единства и внутренние противоречия в лагере гуситов при-
вели к поражению этого народного движения.
В 1620 г., после сражения при Белой Горе, Чехия на
целых три столетия (вплоть до 1918 г.) подпала под иго
немецких захватчиков. Триста лет подряд расхищали они
национальное достояние чешского народа, присваивали себе
его богатства и земли, душили его культуру, подавляли
его стремление к свободе и счастью. «Половина народа
была угнана за границу под предлогом того, что чехи —
«еретики». Те, кто остался в стране, были ограблены ма-
териально и духовно. Имущество чешского дворянства бы-
ло конфисковано и передано лютым врагам народа — ино-
странным авантюристам, офицерам имперской армии. За-
житочное чешское бюргерство было изгнано из городов, а
последние были заселены призванными туда немецкими
бюргерами. Чехами остались только крестьяне в сёлах и
мелкие ремесленники, подмастерья и прислуга в городах.
Но и они находились в полном порабощении у немцев...
Тысячи чешских книг были сожжены как «еретические»,
все высшие школы онемечены. Чешская интеллигенция
была изгнана из страны или онемечена... Не лучше, а
ещё хуже немцы обращались с другими славянами в Ав-
стрии». 1 Хорваты и словенцы, наряду с чехами и слова-
ками, стонали под гнётом австрийских (и отчасти венгер-
ских) поработителей.
Германская агрессия направлялась не только на восток
1 «Вековая борьба западных и южных славян против германской
агрессии». Под ред. проф. 3. Р. Неедлы. М. 1944, стр. 95.
И

и запад, но и на юг Европы. Показательна в этом отно-
шении и глубоко трагична судьба Италии. В течение це-
лых столетий подвергалась эта страна многократным на-
падениям германских завоевателей, опустошавших её цве-
тущие города и увозивших с собой богатую добычу. О том,
как вели себя немецкие разбойники в Италии, свидетель-
ствует хотя бы расправа, учинённая императором Фридри-
хом I Барбароссой в 1162 г. над Миланом. В наказание за
упорное сопротивление (оно продолжалось целых два года)
жители Милана должны были выйти из города с верёвками
на шее и умолять императора о пощаде. Над Миланом был
устроен суд, который постановил разрушить до основания
непокорный город. На том месте, где стоял Милан, была
проведена плугом борозда в знак того, что он не должен
больше восстанавливаться. Население было поселено в со-
седних деревнях и должно было нести тяжёлую барщину
в пользу императора. Лучшие из земель, принадлежавших
Милану, Фридрих взял себе.
Эта страшная расправа, с помощью которой германский
император рассчитывал сломить дух итальянских патрио-
тов, усилила ещё более их ненависть к чужеземным при-
шельцам. Хозяйничанье наместников Фридриха в Северной
Италии вызвало сплочение её городов в Ломбардскую ли-
гу, к которой примкнул и вновь отстроенный Милан. А ещё
через несколько лет — в 1176 г. — ополчение северо-италь-
янских городов наголову разбило, в сражении при Ленья-
но, воинство Фридриха. Сам император был сброшен с ко-
ня и едва успел спастись бегством. Поражение Фридриха
было столь решительным, что ему пришлось отказаться от
всех своих завоеваний.
Но на этом угнетение Италии германскими захватчика-
ми не прекратилось. В 1194 г. император Генрих VI (сын
Фридриха Барбароссы) прошёл всю Италию, разрушил Са-
лерно, завоевал Апулию, а затем вступил в Палермо. Стра-
на подверглась ужасному разрушению. Немецкие солдаты
ослепляли, привязывали к осадным башням, сажали на
кол, жгли, зарывали живыми в землю жителей Италии,
увозили их в Германию и заточали в крепости.
Страшные следы оставили в Италии и последующие
походы германских императоров и их наёмников. Типич-
ным представителем их был Эццелино, подеста (губерна-
тор) Падуи. Для достижения своих захватнических целей
этот наймит императора Фридриха II хладнокровно истреб-
лял людей тысячами. «Когда через 20 лет (1256) падуан-
15

цы отпали от него» он заковал в кандалы всех их сограж-
дан, бывших в его войске, рубил руки и ноги всякому, пы-
тавшемуся бежать, и так бесчеловечно обходился с ними,
что из 11 тысяч остались живы только двести человек».1
Поход Генриха VII в 1310—1313 гг. сопровождался ис-
ключительными зверствами немецкой солдатчины. Жесто-
ко расправился германский император с населением горо-
дов Кремона и Брешия (в Северной Италии), пытавшимся
оказать противодействие его завоевательным планам. «Сто
знатнейших граждан вышли босоногие, с непокрытыми го-
ловами и верёвками на шеях навстречу императору и на
коленях, со слезами молили его пощадить город. Но Ген-
рих не удовольствовался этим унижением и поступил так
жестоко с добровольно подчинившейся ему Кремоной, что
другим городам не оставалось ничего более, как защи-
щаться до последней крайности. Он позволил солдатам в
продолжении трёх дней грабить Кремону, заключил не-
сколько сот знатнейших граждан в страшную темницу, где
они вскоре умерли, и потребовал от опустошённого города
100 тысяч золотых флоринов, сумму, показавшуюся слиш-
ком тяжёлою даже миланцам. По его приказанию были
разрушены городская стена и стоившие огромных денег
величественные произведения искусства, служившие дока-
зательством богатства, деятельности и вкуса кремонцев».2
Чтобы сломить сопротивление жителей Брешии, император
предал мучительной казни их предводителя Теобальдо ди
Бруссати, попавшего в плен к немцам: он был зашит в
бычью шкуру и разорван на куски четырьмя волами. За-
владев городом, Генрих наложил на него контрибуцию в
10 тысяч флоринов и приказал срыть его стены.
Италия того времени кишела шайками немецких кондо-
тьеров (наёмных солдат), готовых служить тому, кто луч-
ше заплатит. Эти шайки вели войну с варварской жесто-
костью, превращали в пустыню целые города. Первым не-
мецким предводителем кондотьеров был герцог Вернер.
собравший в Швабии несколько тысяч наёмных солдат.
Девизом этого бандита середины XIV в., одно имя кото-
рого вызывало ужас среди итальянцев, были слова: «Я—
герцог Вернер, предводитель великой дружины, враг бо-
га, сострадания и жалости».3
1 Ф. Шлоссер, ук. соч., т. III, стр. 127.
2 Там же, стр. 264.
3 Там же, стр. 302.
16

Прославился в Италии своими дикими жестокостями и
другой немецкий кондотьер — граф Рудольф фон-Ландау,
которого император Карл IV назначил своим наместни-
ком в городе Пиза. Он разграбил Болонью, опустошил
Неаполь, поступил на службу к одному итальянскому пра-
вителю, от которого перешёл затем к другому, и т. д.,
ухитряясь получать деньги одновременно от обеих сто-
рон. От графа Ландау не отставали другие предводители
немецких шаек, вроде епископа Маркварда, графа Бур-
карда, Ганса-Михеля фон-Баумгартена.
Неслыханному разграблению подвергли немецкие хищ-
ники столицу Италии в 1527 г. Солдаты императора Кар-
ла V, которыми предводительствовал Георг Фрундсберг,
вели себя, как дикари. Они грабили церкви и монасты-
ри, мучили и убивали жителей, не щадя ни женщин, ни
детей. Чтобы вырвать у населения деньги, грабители пе-
реламывали своим жертвам ноги, выбивали зубы, отре-
зали уши. Число убитых достигло 8 тысяч человек.
После этого страшного погрома Рима истощённая,
обнищавшая, раздроблённая на части страна надолго под-
падает под иго чужеземных поработителей, поддерживаю-
щих в ней режим феодально-католической реакции.

ГЛАВА II
РАЗБОЙ И НАСИЛИЯ НЕМЕЦКОЙ СОЛДАТЧИНЫ
В ВОЙНАХ XVII И XVIII ВВ.
В силу особенностей исторического развития Германии
руководящая роль в ней неизменно оставалась в руках
реакционных классов, а все прогрессивные движения гер-
манского народа, после преходящего подъёма, заканчи-
вались реставрацией прежних, консервативных порядков.
Причины этого своеобразия германской истории заклю-
чаются в том, что, в отличие от Англии и Франции, в от-
личие от России, в отличие от большинства других стран
Европы, Германия очень долго — вплоть до второй поло-
вины XIX в. — оставалась политически раздроблённой и
экономически разобщённой страной. В своих заметках по
истории Германии периода 1500—1789 гг. Энгельс писал:
«Раздробленность Германии растет, центр ее становится
все более слабым, И это — в конце XV столетия, когда
Франция и Англия уже были более или менее централи-
зованы и нация уже складывалась».1 В децентрализован-
ной и экономически отсталой Германии бюргерство (поз-
днейшая буржуазия) находилось в сильнейшей зависимо-
сти от феодального дворянства, было политически сла-
бым и приниженным, неспособным к борьбе за власть.
Поражение крестьянской войны 1525 г., вызванное изме-
ной бюргерства, ставшего на сторону князей и дворян-
ства, ещё больше укрепило господствующее положение
реакционных классов в Германии.
Ослабление прогрессивных сил Германии усугубилось
ещё и Тридцатилетней войной (1618—1648). Затянувшаяся
на десятки лет война между центральной имперской вла-
стью Германии, отдельными немецкими князьями и ино-
странными государями вконец истощила страну, отдан-
1 «Маркс и Энгельс о реакционном пруссачестве», М. 1942, стр. 4.
18

ную на поток и разграбление наёмной солдатчине. Убий-
ства, поджоги, грабежи, насилия над женщинами, потра-
вы полей, угон скота были обычным занятием отрядов
Валленштейна, Тилли и других германских генералов.
Страшная участь, постигшая город Магдебург в мае
1631 г., показывает, какие злодеяния творили немецкие
ландскнехты в этой войне. Армия Тилли, взяв Магдебург,
совершила здесь такой погром, что из 30 тысяч жителей
уцелело только 5 тысяч (14 дней возили трупы к реке);
оставшиеся в живых женщины были обращены в рабство;
победители разрушили и сожгли город.
Один из современников этой войны так описывает
«подвиги» наёмных солдат, принадлежавших к тому
классу людей, который «жил войной и для войны»:1
«Там, где изгнаны из дома хозяин, его жена и дети,
там наступают плохие времена для кур, гусей, жирных
коров, быков, свиней и овец. Тогда деньги делят шап-
ками, мерят пиками бархат, шёлк и полотно; убивают
коров, чтобы содрать с них шкуру; разбивают все ящики
и сундуки и, когда всё разграблено, поджигают дом.
Истинная забава для ландскнехтов, когда 50 дере-
вень и местечек пылают в огне; насладившись этим
зрелищем, они идут на новые квартиры и начинают то
же самое».2
Немецкая солдатчина была неистощима в изобретении
пыток и зверств. Любимым «спортом» ландскнехтов
было — связывать пленных пачками и простреливать од-
ним выстрелом (кто прострелит больше, тот объявлялся
победителем в этой кровавой игре). Солдаты хладно-
кровно умерщвляли прятавшихся в погребах детей, вы-
брасывали женщин из окон верхних этажей, насиловали
монахинь, вешали и заживо сжигали свои жертвы, па-
лили из пушек в жителей, пытавшихся спастись из
подожжённых домов. Дороги кишели вооружёнными
шайками дезертиров, которые грабили и убивали
путников.3 Лишённые крова и терроризированные ланд-
1 Маркс и Энгельс, Соч., т. XI, ч. 2, стр. 481.
2 Ф. Меринг, Очерки по истории войн и военного искусства. Пер.
с нем. М. 1941, стр. 108.
3 Известный французский художник Жак Калло, современник этих
событий, изобразил дикие зверства ландскнехтов в серии потрясаю-
щих по своему реализму рисунков «Бедствия войны» (воспроизведены
в книге С. Winter, Ceschichte des Dreissigjahrigen Krieges, Ber-
lin 1893).
19

скнехтами жителя превращались в нищих, которые
целыми толпами бродили по дорогам, питаясь травой и
падалью.
Германия была опустошена и разорена. Десятки горо-
дов и тысячи деревень были разграблены и сожжены;
волки бродили по брошенным полям; голод и эпидемии
уносили массу жертв; целые области обезлюдели; насе-
ление резко сократилось (с 21 млн. в 1618 г. до 13,5 млн.
в 1648 г.).
Таковы были последствия войны, затеянной правитель-
ством Германской империи и её династией Габсбургов
с целью установления своего владычества над всей Евро-
пой. На целых 200 лет Германия была вычеркнута из
списка политически активных наций Европы.
Система разбоя и насилий немецких средневековых
ландскнехтов, показавших в этой войне весь свой бандит-
ский облик, вошла в плоть и кровь германской военщи-
ны последующего времени, запятнавшей себя варварскими
жестокостями.
Тридцатилетняя война ослабила и без того крайне не-
прочные связи1 между немецкими княжествами. После
Вестфальского мира 1648 г. «Священная Римская империя
германской нации» представляла собой пёстрый конгло-
мерат огромного количества независимых государств,
управляемых мелкими деспотами. В то время как в Ан-
глии, Франции, Швеции, Испании, Португалии и многих
других государствах, включая и Россию, абсолютная мо-
нархия на определённом этапе исторического развития
(особенно в XV — XVI, отчасти в XVII и XVIII вв.) игра-
ла централизующую роль, боролась с самовластием фео-
дальной знати и содействовала образованию единого на-
ционального государства, т. е. выполняла прогрессивные
задачи, — в Германии дело обстояло совершенно иначе.
Абсолютизм немецких монархов выродился в голый деспо-
тизм, в грубую тиранию, которая, опираясь на всемогу-
щую бюрократию и полицию, защищала привилегии реак-
ционных классов и сковывала все живые силы народа.
«Каждый из этих 1 000 князей, — писал Энгельс, — абсо-
лютный монарх, это — грубые, невежественные негодяи,
от которых нечего ждать совместных действий. Прихо-
тей — сколько угодно... Но самое позорное их преступле-
ние— самый факт их существования».1 «Германия кишит
1 «Маркс и Энгельс о реакционном пруссачестве», стр. 8—9.
20

князьями, три четверти которых едва ли обладают здра-
вым человеческим рассудком и являются позором и би-
чом общества», — писал граф Мантейфель, долгое время
живший при немецких дворах XVIII в. и хорошо знавший
их владык: «Как ни малы их страны, они всё же вооб-
ражают, будто человечество создано для них, чтобы слу-
жить объектом их сумасбродства... Когда видишь их
действия, можно подумать, что они существуют лишь за-
тем, чтобы доводить своих ближних до скотского со-
стояния. ..».1
В этой обстановке политического хаоса и феодальной
анархии происходит возвышение Пруссии, которая стано-
вится затем главным оплотом реакции и милитаризма в
Германии. Хитростью и вероломством династия Гогенцол-
лернов, царствовавшая в Бранденбурге, добилась присо-
единения Пруссии путём отторжения этого герцогства от
Польши. В 1648 г., при выборах на польский престол,
бранденбургский курфюрст Фридрих-Вильгельм поддер-
жал Иоанна-Казимира, за что Иоанн-Казимир, став ко-
ролём Польши, освободил Пруссию от ленной зависимо-
сти Польше. Это не помешало, однако, тому же Фрид-
риху-Вильгельму, став бранденбургско-прусским курфюр-
стом, тотчас же вступить в сговор со Швецией относи-
тельно раздела Польши, В результате этих «подвигов»
наследник Фридриха-Вильгельма — Фридрих III провозгла-
сил себя в 1701 г. королём Пруссии под именем Фридри-
ха I. Добиться превращения своего княжества в королев-
ство Фридриху удалось только благодаря ослаблению им-
перского правительства Германии в результате Тридца-
тилетней войны. Воспользовавшись международными за-
труднениями империи, он предоставил своих солдат импе-
ратору Францу, нуждавшемуся в войске для ведения
своих династических войн, и этим купил себе королев-
скую корону.
«Кто не знает, — писал Маркс, — вероломства, ковар-
ства, мошенничеств с наследствами, благодаря которым
возвысилось то семейство капралов, которое носит имя
Гогенцоллернов?» 2
Новое королевство унаследовало разбойничьи навыки и
приёмы рыцарей Тевтонского и Ливонского орденов.
1 П. Кампфмейер, История общественных классов в Германии. Пер.
с нем. СПб. 1907, стр. 123.
2 Маркс и Энгельс, Соч., т. VII, стр. 387,
21

Прусская монархия с самого начала носила характер спе-
цифически-военного государства, во главе которого стоя-
ло военное сословие — дворянство. В его руках сосредо-
точивались огромные земельные богатства и неограничен-
ная власть над закрепощённым крестьянством.
Маленькое государство, занимавшее в Европе начала
XVIII в. десятое место по размерам территории и три-
надцатое по численности населения, Пруссия имела непо-
мерно большую армию, четвёртую по величине среди ев-
ропейских армий. Армия, вышколенная в духе палочной
казарменной дисциплины, в духе слепого повиновения на-
чальству (знаменитое «не рассуждать!»), предназначалась
для ведения захватнических войн. Они составляли сущ-
ность внешней политики прусских королей, которые стре-
мились к одной цели — любыми средствами превратить
своё государство в великую державу. «Война — это нацио-
нальное ремесло Пруссии», — справедливо замечает фран-
цузский писатель, деятель революции XVIII в. Мирабо в
своей книге «О прусской монархии».
«История Бранденбурга—Пруссии,—писал в 1916 г. быв-
ший имперский канцлер князь Бюлов, — является историей
прусской армии и, в своих колебаниях, историей меняв-
шегося прусского военного счастья... В этом отношении
прусская история отличается от истории других современ-
ных государств и может быть сопоставлена только с ис-
торией древней римской республики... Кровь и железо
отмечают каменистый путь континентальной политики
Пруссии, и каждый её значительный успех осенён знамё-
нами прусской армии».1
Особенно старался об укреплении прусской военной мо-
щи и о захвате Пруссией новых территорий король
Фридрих II (1740— 1786), которого немецкие шовинисты
прозвали «Великим», а гитлеровцы именуют «первым наци-
стом» в истории Германии. Жестокий деспот и крепост-
ник, Фридрих II был типичным прусским юнкером-милита-
ристом. При нём прусская армия заняла первое место по
численности в Европе (186 тысяч солдат); содержание её
поглощало 13 миллионов талеров, две трети всех госу-
дарственных доходов. Итальянский поэт Альфиери, посе-
тивший Пруссию в 1770 г., писал, что Берлин показался
ему «огромной омерзительной казармой», а всё прусское
1 Кн. Бюлов, Германская политика. Пер. с нем. Пгр, 1916,
стр. 109—115.
22

государство с его тысячами наёмных солдат — «одной
колоссальной гауптвахтой». 1
«Старый Фриц» был крайне неразборчив в средствах,
когда дело шло о насильственном расширении его владе-
ний, и питал полнейшее презрение к праву. «Если вам нра-
вится чужая провинция и вы имеете достаточные силы, —
говорил он, — занимайте её немедленно. Как только вы
это сделаете, вы всегда найдёте достаточное количество
юристов, которые докажут, что вы имели все права на
занятую территорию».
Своё вероломство прусский король проявил особенно
наглядно во время войны с Австрией из-за Силезии.
В этой войне, начавшейся в 1740 г. и закончившейся
в 1748 г., он то заключает союз с Францией против Ав-
стрии, то тайно сговаривается с Австрией и предаёт Фран-
цию, с тем, чтобы, в конце концов, опираясь на Францию,
нанести поражение Австрии и отнять у неё Силезию. За-
хватническая политика Фридриха II привела к созданию
против него большой коалиции в составе Австрии, Фран-
ции, России и некоторых других государств. Началась
война, получившая название Семилетней (1756 — 1763).
В ходе этой войны хвалёное прусское воинство потерпело
ряд тяжёлых поражений. 10 октября 1760 г. победонос-
ные русские войска заняли Берлин, ключи от которого
были доставлены в Петербург. Фридрих оказался на краю
гибели. Его спасло только случайное обстоятельство:
вскоре умерла императрица Елизавета, и новый импера-
тор Пётр III, ярый поклонник прусской военной системы,
поспешил заключить мир с Фридрихом.
В этой войне, как и во всех предыдущих, пруссаки жесто-
ко расправлялись с пленными русскими солдатами. Капитан
прусской армии Архенгольц рассказывает, что «тяжело ра-
неных солдат кидали в яму и зарывали вместе с мёртвыми».2
Бесчеловечной жестокостью запятнали себя и многие
жители Пруссии, не принимавшие участия в военных дей-
ствиях. Участник войны Андрей Болотов сообщает, что
немецкие крестьяне зарывали раненых русских в могилы
иногда ещё живыми. «Тщетно несчастные сии производи-
ли вопли, просили милосердия и с стенаниями напрягали
последние свои силы, стараясь выдираться из-под трупов;
но вновь накиданные на них кучи придавляли оных и ли-
шали последнего дыхания. Прусские писатели не стыди-
1 Ф. Меринг, Легенда о Лессинге, М. 1924, стр. 229.
2 Архенгольц, Воспоминания о Семилетней войне, СПб. 1899, стр. 7.

лись замечать сие обстоятельство в своих о войне сей
историях». 1
Хищнический характер политики Фридриха II особенно
ясно обнаружился в хозяйничаньи пруссаков в Польше.
«Польшу, — цинично писал прусский король, — надо об-
лупить, как кочан капусты, лист за листом». Так и
было сделано. «В начале 1771 г., — указывает Маркс,—
целые области прусской Польши были наводнены
прусскими наемниками, которые совершали неслыханные
грабежи, жестокости, подлости и всевозможные зверства.
Голодные канальи не ограничились тем, что грабили по
собственной инициативе и по государственному приказу.
Они даже взимали с деревень, по заранее состав-
ленным спискам, дань женщинами, которые принуждались
к сожительству с мерзкими прусскими канальями-сол-
дафонами». 2
Фридрих II явился инициатором первого раздела Поль-
ши (1772), за которым последовали второй (1793) и тре-
тий (1795). В результате этих трёх разделов Пруссия за-
хватила не только всю польскую часть Восточной Прус-
сии с городами Гданьск (Данциг) и Торунь (Торн), но
также Познань, польские округа Силезии, «сердце Поль-
ши» — Мазовию и самую столицу Польского государ-
ства — Варшаву. Под иго пруссаков подпало 2 миллиона
300 тысяч поляков.
От прусских королей не отставали правители мелких
немецких княжеств. Для увеличения своих доходов гер-
манские князья открыто торговали кровью своих поддан-
ных, продавали их в солдаты правительствам иностран-
ных государств, не имевших собственной постоянной ар-
мии. Герцог Брауншвейгский продал в 1776 г. 4300 чело-
век, в 1788 г. —3000 человек и в 1795 г. — 1900 человек.
На этих трёх сделках он заработал в общей сложности
5 миллионов талеров. Ландграф Гессен-Кассельский
также занимался этим позорным делом: за время войны
Англии с её северо-американскими колониями он продал
ей 19 400 солдат и выручил за них 22 миллиона тале-
ров. Так поступали и другие немецкие князья.
Подобно средневековым ландскнехтам, немецкие наём-
ники XVIII в. заслужили величайшую ненависть народов
1 «Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные им самим
для своих потомков, 1738—1793 гг.», СПб. 1870, стр. 792.
2 «Маркс и Энгельс о реакционном пруссачестве», стр. 15.
24

тех стран, куда их посылали для борьбы против освобо-
дительных движений и для ведения грабительских войн.
Так было и в Европе, и в Америке, и в Азии. «Гессен-
цы» — так называли этих наёмных солдат свободолюби-
вые американцы, поднявшиеся в 1776 г. на борьбу за свою
независимость, за создание великой заокеанской респуб-
лики.
Прусская монархия конца XVIII в. являлась главным
оплотом феодально-абсолютистской реакции в Европе.
В 1787 г. прусские войска подавили демократическое
движение в Голландии и восстановили в ней реакционный
режим штатгальтера (правителя) Вильгельма V. «Когда
вспыхнула первая французская революция, — указывает
Маркс, — опять-таки не кто иной, как немцы, дали на-
травить себя, как дикую свору собак, против французов». !
В 1792 г. прусский король Фридрих-Вильгельм II и ав-
стрийский император Франц II двинули свои войска про-
тив революционной Франции, чтобы восстановить в ней
феодально-крепостнический режим и отторгнуть у неё
ряд областей. Командующий австро-прусскими войсками
герцог Брауншвейгский в свирепом манифесте грозил
срыть Париж до основания, если его жители окажут со-
противление нашествию.
Войска немецких интервентов и сопровождавшие их
отряды французских эмигрантов совершали всевозможные
насилия над мирным населением оккупированных обла-
стей: отнимали у крестьян весь урожай, угоняли скот, за-
бирали фураж, вводили тяжёлые налоги, восстанавливали
феодальные повинности, господство землевладельческого
дворянства и реакционного духовенства. Малейшее со-
противление каралось арестами, расстрелами, поджогами.
Город Лилль был подвергнут яростной бомбардировке,
вызвавшей большие разрушения. Сильно пострадали от
вражеского нашествия местечки и сёла северо-восточной
Франции, особенно департамента Арденн. Село Вонк, от-
казавшееся доставить в неприятельский лагерь дополни-
тельно затребованное оккупантами количество хлеба,овса,
сена и других продуктов, было подожжено со всех
концов. Убытки составили здесь 11/2 миллиона франков.
Трагическую судьбу Вонка—в 1870 г, он был снова
сожжён немецкими войсками — разделило множество дру-
гих населённых пунктов.
1 Маркс и Энгельс, Соч., т. VI, стр. 237.
25

Но этот первый поход немцев на Париж не достиг це-
ли. Перед лицом грозной опасности, которая нависла над
страной и революцией, французский народ дружно под-
нялся на защиту своей свободы и независимости. 20 сен-
тября 1792 г., в сражении при Вальми, германские захват-
чики были остановлены в своём наступательном движе-
нии и вынуждены были начать отступление. К концу ок-
тября территория Франции была полностью очищена от
врага.

ГЛАВА III
ВАРВАРСКИЕ ДЕЙСТВИЯ ПРУССКОГО ЮНКЕРСТВА
И АВСТРИЙСКОЙ РЕАКЦИИ В ВОЙНАХ
ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XIX В.
Освободительные войны революционной Франции смени-
лись завоевательными войнами Наполеона Бонапарта.
Позорные поражения понесли в этих войнах Пруссия, Авст-
рия и другие немецкие государства. Рухнуло под ударами
французского оружия прогнившее здание «Священной Рим-
ской империи германской нации» (1806).
Правящие классы Германии запятнали себя и в эту
эпоху вероломством и предательством. Немецкие государи
не только покорились Наполеону, наложившему на Герма-
нию тяжёлые оковы, но и приняли участие в его походе
на Россию в 1812 г. Перед началом этого похода прусский
король Фридрих-Вильгельм III, который в 1805 г. у гроб-
ницы Фридриха II клялся императору Александру I в веч-
ной дружбе и нерушимой верности, просил Наполеона
передать Пруссии по окончании войны прибалтийские про-
винции России.
Разгром армии Наполеона в России привёл к освобож-
дению всех народов Европы от чужеземного ига и кру-
шению наполеоновской империи. Решающую роль в этом
деле сыграла наша родина. Что же касается немецких
государей, то прусский король примкнул к коалиции против
Наполеона только в марте 1813 г., австрийский импера-
тор — только в августе, саксонский король — только в
октябре.
Зато после того, как в начале 1814 г. войска коалиции
вторглись во- Францию, немецкая солдатчина снова показала
своё привычное искусство в расправе над мирным населе-
нием оккупированных областей. «Я думал, — вырвалось
однажды у генерала Иорка, — что имею честь командовать
27

отрядом прусской армии; теперь я вижу, что командую
шайкой разбойников». Немецкие оккупанты увозили с собой
всё, что можно было увезти, и уничтожали всё, чего не
могли увезти: разбивали двери, окна, зеркала, рубили ме-
бель, срывали обои, поджигали амбары с хлебом, вырывали
плодовые деревья и виноградные кусты, ломали инструмен-
ты пруда, бросали в реку аптекарскую посуду, выбивали
дно у бочек с вином, сжигали десятки и сотни домов.
С каждой новой оккупацией Франции немецкими вой-
сками бесчинства оккупантов становятся всё более раз-
нузданными. Когда в 1815 г., после нового и на этот раз
окончательного разгрома наполеоновской империи, армии
седьмой европейской коалиции наводнили Францию, то
самыми жестокими из оккупантов, по общему признанию
очевидцев, показали себя пруссаки.
Один характерный эпизод бросает яркий свет на их гру-
бое поведение во Франции и на отношений к ним француз-
ского населения. Вот как описывает этот эпизод в письме
из Парижа от 19 сентября 1815 г. очевидец — К. Ф. Рылеев,
поэт-декабрист, в то время офицер русской армии и участ-
ник её заграничных походов:
«Пруссаки поставили в саду Пале-Рояль караул. Сол-
даты стали обижать проходящих, обиженный закричал —
и в минуту сбежалось до 200 французов. Прусский офицер
велел примкнуть штыки и пошёл разгонять стёкшийся на-
род; безоружная толпа сия разбежалась, но через минуту
собралась ещё в большем количестве; — офицер н:е пере-
ставал храбриться, но над ним смеялись, народ скоплялся,
лавки запирали. Пришёл патруль Парижской Национальной
Гвардий — и немного спустя отряд Англичан; тогда уже
их выгнали из саду.
В это время произошёл у меня с французским, офицером
следующий разговор: «Мы покойны, сколько можем, —
сказал он, — но союзники ваши скоро нас выведут из тер-
пения. Мы французы, мы с чувствами!»
— Я русской, и вы напрасно говорите мне.
— Затем-то я и говорю, что вы Русской. Я говорю
другу...
Сей сцене были свидетелями многие французы. Чувства
их были одинаковы. Они громко проклинали Пруссаков...».1
Бесчинствовали пруссаки не только в Париже, но и
в провинции.
1 К. Ф. Рылеев, Полн. собр. соч., М. —Л. 1934, стр. 377—378.
28

На дорогах Пикардии, Лотарингии, Нормандии банды
немецких солдат останавливают дилижансы и почтовые
кареты и грабят пассажиров. В Невере вюртембержцы
опустошают кузницы и литейные мастерские, забирают
якори, причальные цепи, всякого рода железо, ломают
машины и распродают их обломки на вес. В Версале прус-
саки кормят хлебом лошадей и бросают мясо в ручей. По-
всюду грабят, насилуют и убивают.
Грабили все — от фельдмаршала до солдата.
Прусский комендант Парижа барон фон-Мюфлинг и ге-
нерал-квартирмейстер прусской армии Франц фон-Риббен-
троп подавали пример своим подчинённым, выдавая за
реквизированные у населения продукты и товары ничего
не стоящие бумажки. Грабя побеждённую страну, эти ге-
нералы не забывали и о себе. Риббентроп вывез лично
для себя целые горы картин, ценной мебели, хрусталя.
Фельдмаршал Блюхер, расположившийся со своим штабом
в Сен-Клу, забирает всё, что ему попадается под руку:
картины, статуи, часы, салфетки, одеяла, матрацы и т. д.
Генерал Тильман увозит с собой все экипажи и даже сбрую
из конюшен маршала Нея...
1815—1830 гг. были в Европе временем разгула феодаль-
но-монархической реакции, временем «Священного Союза»
и его далеко не священных дел. Руководящую роль в этом
союзе реакционных государств, созданном для борьбы
против освободительных движений, играл немецкий вель-
можа, канцлер Австрийской империи, князь Меттерних.
Тридцать с лишним лет подряд Меттерних беспощадно по-
давлял освободительные движения народов, населявших
многонациональную монархию Габсбургов: чехов; и поля-
ков, итальянцев и венгров. В 1821 г. австрийские войска
подавили революцию в Неаполитанском и Сардинском
королевствах и уничтожили в них конституционно-парла-
ментский строй. В 1831г. новая военная интервенция Авст-
рии покончила с революционным движением в итальянских
герцогствах Парма и Модема и в провинции Романья,
находившейся под властью римского папы.
Преемники Меттерниха продолжали его политику уду-
шения национальных стремлений Италии. Не было у италь-
янского патриота того времени более ненавистного слова,
чем слово «тедески» (немец).
«Австрия повинна в том, что мы пользуемся дурной сла-
вой угнетателей других наций и наемников реакции во всех
странах, — писал в январе 1848 г. Энгельс. — Под австрий-
29

ским флагом немцы держат в рабстве Польшу, Богемию и
Италию. Если на всем протяжении от Сиракуз до Триеста
и от Генуи до Венеции немцев ненавидят как презренных
ландскнехтов деспотизма, то этим мы обязаны австрийской
монархии. Тот, кому воочию пришлось видеть, какая смер-
тельная ненависть, какая жажда кровавой и совершенно
справедливой мести царит в Италии против «тедески», уже
по одному этому должен сам смертельно ненавидеть Авст-
рию и будет с радостью приветствовать падение этого оп-
лота варварства, этого позорища Германии».1
От Австрийской империи не отставало другое главное
государство Германского союза — Прусское королевство.
Дух милитаризма и шовинизма, дух раболепства перед
монархией и аристократией, дух мещанской реакционности
всё сильнее заражает все слои немецкого общества, вклю-
чая интеллигенцию. Крупнейший из философов Германии
начала XIX в., профессор, а затем и ректор Берлинского
университета Гегель объявляет современную ему феодаль-
но-абсолютистскую Пруссию идеальным государством; тот
же Гегель прославляет войну как нормальное состояние
общества, как оздоровляющее начало в истории. Поэт и
драматург Гейбель пишет стихотворение, в котором настой-
чиво призывает к войне и вторжению в соседние страны:
«Я трижды благословлю тот час, — восклицает он, — когда
засверкают мечи, вынутые из ножен, когда на берегах
Мозеля и Одера... засвистят пули!.. Война! Война! дайте
Нам войну, чтобы заменить ею споры, которые иссушают
нас до мозга костей». Поэт Гофман фон-Фаллерслебен
создаёт шовинистический гимн «Германия, Германия пре-
выше всего, превыше всего на свете!». Полвека спустя
гимн этот станет официальным гимном германских империа-
листов. Другой немецкий поэт 1840-х годов, Макс Шнекен-
бургер создаёт националистическую песню «Стража на
Рейке». Песня эта (она получила в Германии особую попу-
лярность со времени войны 1870—1871 гг.) представляла
собой грубый вызов по адресу Франции и появилась в
разгар дипломатического конфликта 1840 г., едва не при-
ведшего к войне.
Лучшие люди Германии с гневом и отвращением взи-
рали на прусскую монархию и беспощадно клеймили её в
своих произведениях. Вот, например, что писал о ней в
конце 1832 г. Гейне: «...Я с тревогой созерцал этого
1 Маркс и Энгельс, Соч., т. V, стр. 256.
30

прусского орла, и пока другие восторгались, как смело
он глядит на солнце, я всё более пристально следил за
его когтями, Я не верил этой Пруссии, этому долговязому
лицемерно набожному герою в гамашах и с просторным
желудком, большою пастью и капральской палкой, кото-
рую, прежде чем ударить ею, он опускает в святую воду.
Мне не нравилась эта философически-христианская солдат-
чина, эта смесь белого пива, обмана и песка. Противна, глу-
боко противна была мне эта Пруссия, напыщенная, лицемер-
ная, ханжеская Пруссия, этот Тартюф среди государств».1
Десять лет спустя, в марте 1843 г., молодой Маркс (ему
было в то время 25 лет) писал одному из своих друзей:
«Я путешествую теперь по Голландии. Судя по здешним
и французским газетам, Германия с каждым днем все
глубже увязает в грязи. Поверьте мне, что и совершенно
лишенный чувства национальной гордости человек может
чувствовать национальный стыд, — даже в Голландии.
Самый ничтожный голландец — все-таки гражданин в срав-
нении с величайшим немцем. А суждения иностранцев о
прусском правительстве? В этом отношении господствует
ужасающее единогласие, никто не обманывается больше
насчет прусской системы и ее обнаженной природы».2
«Война немецким порядкам!»3 — таков лозунг, с кото-
рым Маркс начинает свою революционную деятельность.
Но вот наступил 1848 год — год великих надежд и бур-
ных событий. Революционное движение охватило почти
все страны Европы. Угнетённые народы поднялись на
борьбу за свою национальную независимость. Поляки
восстали против прусского и австрийского ига. Итальянцы
с оружием в руках добивались освобождения Ломбардии
и Венеции от австрийского господства. Венгры стремились
к отделению от Австрии.
Однако «весна народов» 1848 г. оказалась непродолжи-
тельной. Вскоре реакция восторжествовала повсеместно.
Немецкий обыватель, вышедший было из повиновения
начальству, снова раболепно склонился перед монархией
и дворянством. Испуганные революционными выступлени-
ями рабочего класса, немецкие буржуа заключили согла-
шение с силами реакции для совместной борьбы против
народных движений. В результате этого революция 1848 г.
1 Г. Гейне, Полн. собр. соч., т. VI, М, —Л. 1936, стр. 13.
2 Маркс и Энгельс, Соч., т. I, стр. 335,
3 Там же, стр. 401.
31

в Германии осталась незавершённой и потерпела неудачу,
пошла по иному пути, чем революция 1789 г. во Франции.
«В чем коренная разница между обоими путями? — писал
В. И. Ленин. — В том, что буржуазно-демократический пе-
реворот, осуществленный Францией в 1789 году, Герма-
нией в 1848 году, в первом случае был доведен до конца,
а во втором — нет; — в первом случае дошел до респуб-
лики и полной свободы, а во втором остановился, не сло-
мив монархии и реакции; — во втором случае прошел под
руководством, главным образом, либеральных буржуа,
ведших за собой на буксире недостаточно окрепший рабо-
чий класс, в первом случае проведан хотя бы в известной
части активно-революционной массой народа, рабочих и
крестьян, отодвинувших, хотя бы на время, в сторону со-
лидную и умеренную буржуазию; — во втором случае
быстро привел к «успокоению» страны, т.-е. к подавлению
революционного народа и к торжеству «урядника и вах-
мистра», в первом доставил на известный период господ-
ство революционному народу, раздавившему сопротивле-
ние «урядников и вахмистров»». 1
Обе задачи, стоявшие перед немецкой буржуазной рево-
люцией, — задача ликвидации феодальных пережитков и
задача воссоединения германских земель — остались нере-
шёнными.
Немецкая реакционная военщина запятнала себя в эти
годы (1848—1849) новыми преступлениями против свобо-
ды и независимости европейских народов и навязала им
новые кровопролитные войны. В мае 1848 г. прусский гене-
рал Коломб во главе большой армии двинулся на подавле-
ние национально-освободительного движения в Польше.
Огнём тяжёлой артиллерии пруссаки сносили до основания
польские деревни в Познани и жестоко расправлялись с
отрядами польских партизан («косачей»).
«Не на войне, а после войны происходят геройские под-
виги «славной» прусской армии, — писал Маркс о ходе
борьбы в Познани: — 3000 поляков, едва вооруженных
косами и пиками, разбивают два раза и принуждают два
раза к отступлению 20 000 человек хорошо организованных
и обильно снабженных оружием пруссаков. Прусская же
кавалерия в диком бегстве сшибает с ног прусскую пехоту...
Но еще позорнее, чем поражение пруссаков при Мило-
славе, была их окончательная, подготовленная поражением,
1 Ленин, Соч., т. VIII, стр. 190
32

победа при Врешене. Если невооруженный, но сильный,
как Геркулес, противник стоит против вооруженного писто-
летами труса, то трус бежит и на приличном расстоянии
расстреливает все свои патроны. Так поступили пруссаки
при Врешене. Они отбежали на некоторое расстояние, от-
куда смогли обстреливать картечью, начиненными 150 пу-
лями гранатами и шрапнелью людей, вооруженных пика-
ми и косами, которыми, как известно, издали ничего
нельзя сделать... Вот какова была славная победа при
Врешене! Но, как мы уже отметили, геройские подвиги
прусской армии начинаются только после сражения... Что
эта слава прусской армии будет памятна в истории — по-
рукой тому тысячи поляков, убитых, благодаря прусскому
предательству и черно-белому коварству, шрапнелью, остро-
конечными пулями и т. п. и взорванных порохом». Порукой
тому такие жестокости прусской военщины, как «расстрелы
стариков и беременных женщин, кражи..., избиение мирных
граждан прикладами и саблями, разрушение домов, ночные
нападения со спрятанным под плащами оружием на безо-
ружных людей, разбойничанье по большим дорогам...».1
Такими же методами фельдмаршал князь Виндишгрец
в июне 1848 г. наводит «порядок» в Чехии, разгоняет кон-
гресс славянских народов и громит восстание чешских
патриотов на улицах Праги. Несколькими месяцами позже
тот же Виндишгрец увенчает свою победу над демократи-
ческим движением в Вене зверской резнёй её жителей
(1 ноября 1848 г.).
Никогда не забыть итальянцам тяжких лет немецко-ав-
стрийской неволи, свирепой расправы, учинённой солда-
тами графа Радецкого над мирным населением Милана в
страшные дни января 1848 г. «Я видел в продолжение
моей долгой жизни много вторжений: русское, француз-
ское, австрийское, но никогда я не видел, чтобы резали
безоружных граждан»,2 —заявил 85-летний священник Ми-
ланского собора Опицони, потрясённый тем, что ему при-
шлось увидеть в эти дни. «Три кровавых дня дадут нам
тридцать лет спокойствия»,—утверждал австрийский фельд-
маршал, провоцируя январскую резню. Он ошибся: про-
шло всего два с половиной месяца, и население Милана,
поднявшись на всенародное восстание, изгнало 22 марта
1 Маркс и Энгельс, Соч., т. VII, стр. 137—139.
2 Гарнье-Пажес, История революции 1848 г. Итальянская револю-
ция, СПб. 1862, стр. 23.
33

немецкую солдатчину из стен своего города. «Я не узнаю
моих итальянцев», — произнёс при этом Радецкий, разби-
тый в пятидневном бою на улицах Милана. Зато и мстил
же он патриотам Италии после того, как 5 августа преда-
тельское поведение сардинского короля снова открыло
австрийцам двери Милана, В многострадальной столице
Ломбардии воцарился режим беспощадного военного тер-
рора. Смертный приговор угрожал всякому, у кого будет
найдено оружие. На руководителей освободительного дви-
жения был наложен штраф в 20 миллионов лир; дома и
поместья тех, кто не смог или не захотел платить, были
конфискованы.
Вся цивилизованная Европа содрогнулась от ужаса при
известии о дикой оргии грабежей и убийств, которыми
ознаменовал взятие итальянского города Брешии фельд-
маршал барон фон-Гайнау. 1 апреля 1849 г., сломив му-
жественное сопротивление жителей, австрийская солдатчи-
на ворвалась в город. «Я приказал, — пишет Гайнау в
своём докладе Радецкому, — не брать в плен никого, но
тотчас же убивать всякого, кто будет взят с оружием в
руках, и сжигать дома, из которых раздавались выстрелы.
Поэтому во многих пунктах города вспыхнул пожар, от-
части вследствие поджогов солдат, отчасти вследствие
бомбардировки». Вот как описывают очевидцы сцены резни
населения Брешии после штурма и занятия города: «Как
только солдаты овладевали домами, то тотчас же душили
всех, кто попадался им в руки, не разбирая ни возра-
ста, ни пола, потом бросали на улицы трупы, часто из-
рубленные топорами... Но это было не всё: женщин и
молодых девушек насиловали и закалывали на глазах их
мужей и отцов, которых эти убийцы в австрийском мун-
дире привязывали не только для того, чтобы сделать
их бессильными свидетелями своей низости, но и чтобы...
совать им в рот ещё трепещущие внутренности своих
жертв».1
Заняв Брешию, австрийский фельдмаршал обложил не-
счастный город с населением в 30 тысяч человек контри-
буцией в 6 миллионов 300 тысяч франков. Сверх того
брешианцев заставили в течение целого года выплачивать
по 1 франку в день в виде прибавки к жалованью солдат
австрийского гарнизона. Расстреливали и вешали в таких
1 Э. Сорен, История Италии от 1815 г. до смерти Виктора-Эмма-
нуила, СПб. 1898, стр. 243.

размерах, что Гайнау потребовал у городского управления
12 тысяч франков для покрытия связанных с этим рас-
ходов.
«Брешианская гиена» — такое прозвище заслужил Гай-
нау своими зверствами в Италии. В том же 1849 г. этот
немецкий барон, этот фельдмаршал империя Габсбургов
обнаружил свои кровожадные инстинкты и в Венгрии.
Подражая немецким завоевателям X в., которые после
битвы при Лехе (955) замучили и повесили многие тысячи
пленных венгров, австрийские войска под начальством Гай-
нау беспощадно расправлялись с участниками национально-
освободительного движения в Венгрии 1848— 1849 гг.,
вешали и расстреливали мужчин, подвергали публичной
порке женщин. Когда известие об этих жестокостях дошло
до Англии, бурное негодование охватило всё общество, в
парламенте раздались голоса гневного протеста; когда год
спустя Гайнау приехал в Лондон, рабочие английской сто-
лицы устроили этому извергу такую «встречу», что он еле
живой убрался во-свояси.
Маркс, который ещё на заре своей политической дея-
тельности объявил войну немецким порядкам, в течение
всей своей жизни вёл неустанную борьбу с реакционным
пруссачеством. 1 В статье «Внешняя политика Германии»
(статья эта появилась в «Новой Рейнской газете» 3 июля
1848 г.) Маркс указывал, что «за последние 70 лет, чтобы
не углубляться в более отдаленное прошлое», немцы неиз-
менно выступали «палачами свободы» во всех странах Ев-
ропы и даже за её пределами. «Вина за эти гнусности, с
помощью Германии учиненные в других странах, — подчёр-
кивал Маркс, — падает не только на правительство, но в
большой мере и на самый германский народ. Не будь его
ослепления, его рабского духа, его пригодности и готов-
ности играть роль ландскнехтов, «благодушных» палачей и
послушных орудий господ «божьей милостью», — немецкое
имя не было бы так ненавистно, проклинаемо и презираемо
за границей, а порабощенные Германией народы давно
пришли бы к нормальному состоянию свободного раз-
вития». 2
Летопись чёрных дел гитлеровской Германии, намного
увеличившей список преступлений своих исторических пред-
шественников, полностью подтверждает правоту выводов,
1 А. И. Молок, Карл Маркс в борьбе с прусской реакцией и гер-
манским милитаризмом. («Учёные записки ЛГУ» №85, вып. 11,1945 г.)
2 Маркс и Энгельс, Соч., т. VI, стр. 238.
35

сделанных Марксом в этой статье. Она написана почти сто
лет тому назад, но звучит так актуально, что кажется
написанной сегодня. Проклятой страной палачей сделали
фашистскую Германию её гитлеровские заправилы. Но мо-
рально-политическую ответственность за их кровавые зло-
деяния несёт весь немецкий народ.

ГЛАВА IV
ПРУССКИЕ МЕТОДЫ ВЕДЕНИЯ ВОЙНЫ
В 1870—1871 гг.
Поражение революции 1848 г. означало упрочение гос-
подства реакционных классов в Германии. Полицейско-
бюрократический режим усилился ещё больше. Ликвида-
ция феодальных отношений происходит в самой невыгод-
ной и самой мучительной для крестьянства форме. Оно
разоряется огромными выкупными платежами и попа-
дает в полную зависимость от помещиков и кулаков. 1
Экономическая база крупного дворянского землевладения
крепнет. Юнкерство сохраняет и своё господствующее по-
литическое положение. «Семейная ссора» между буржуа-
зией и юнкерами в начале 60-х годов (так называемый
«конституционный конфликт») скоро заканчивается при-
мирением и соглашением. Основа этого соглашения —
новые захватнические войны.
Подготовка к ним начинается в 1860 г. — проведением
нового закона о военной службе, в результате которого
кадры прусской армии значительно увеличиваются.
В 1862 г. во главе берлинского правительства становится
граф (позже князь) Отто фон-Бисмарк-Шёнгаузен. Свои
государственные способности этот померанский помещик
поставил на службу интересам того класса, из которого
он вышел.
Политикой «железа и крови» Бисмарк добился нового
расширения территории Прусской монархии и объедине-
ния немецких земель под гегемонией Пруссии. В 1864 г.—
1 Ленин, Соч., т. XI, стр. 348—349: «...крепостническое помещичье
хозяйство медленно перерастает в буржуазное, юнкерское, осуждая
крестьян на десятилетия самой мучительной экспроприации и кабалы,
при выделении небольшого меньшинства «гроссбауэров» («крупных
крестьян»)».
37

война с Данией и отторжение от неё Шлезвига и Голшти-
нии. В 1866 г. — война с Австрией, разгром австрийцев
при Садовой, присоединение к Пруссии территорий Ганно-
вера и трёх других немецких государств, создание Северо-
Германского союза. В 1870—1871 гг. — война против
Франции, аннексия Эльзаса и Лотарингии, образование
Германской империи во главе с Пруссией. Так путём трёх
захватнических и династических войн достиг Бисмарк по-
ставленной им цели.
Как истый пруссак и наследник традиций Фридриха II,
«железный канцлер» не стеснялся в выборе средств:
в 1863 г. он наносит удар в спину восставшим полякам,
в 1864 г. вторгается в Данию под лживым предлогом
защиты национальных интересов шлезвиг-голштинских
немцев, в 1870 г. подделкой телеграммы короля Виль-
гельма (эмсской депеши) провоцирует войну с Францией.1
В этой войне прусская военщина снова показала всему
миру своё разбойничье лицо. Чтобы сломить стойкое со-
противление французского народа немецкому нашествию,
германское командование прибегало к варварским сред-
ствам, к специфически-прусским методам ведения войны.
«Они взяли за правило, — писал Энгельс в ноябре
1870 г., — что каждый город или деревня, где один или
несколько жителей принимают участие в обороне, стре-
ляют по их войскам или вообще помогают французам,
должны быть сожжены, что каждый человек, захваченный
с оружием в руках и не являющийся, по их понятиям,
солдатом регулярной армии, должен быть расстрелян на
месте... Все делается систематически и по приказу:
окружают обреченную деревню, выводят жителей, захва-
тывают продовольствие и поджигают дома, а настоящие
или подозреваемые виновники предстают перед военно-
полевым судом, где их без всяких проволочек наверняка
ожидает полдюжины пуль... Один баварский офицер
в окрестностях Орлеана пишет, что его отряд в течение
двенадцати дней сжег пять деревень; можно без преуве-
личения сказать, что всюду, где в центре Франции прохо-
1 13 июля 1870 г. прусский король Вильгельм адресовал из Эмса
французскому правительству депешу, которая составлена была в доволь-
но миролюбивых выражениях и должна была способствовать мирному
разрешению конфликта между Францией и Пруссией из-за кандида-
туры принца Леопольда Гогенцоллерна на испанский престол. Бис-
марк фальсифицировал эту депешу и придал ей вызывающий по от-
ношению к Франции характер.
38

дят летучие немецкие отряды, их путь слишком часто от-
мечен огнем и кровью». 1
31 августа отряд генерала фон-дер-Танн сжёг дотла
деревушку Базейль (близ Седана) и расстрелял её жите-
лей. Такая же участь постигла деревню Абли, село Вонк
и десятки других населённых пунктов. Заняв Немур, прус-
саки сожгли целый квартал города только за то, что
в нём было убито трое немецких солдат; во время
пожара играла немецкая военная музыка. Мэра и трёх
членов комитета обороны немцы взяли в качестве залож-
ников. В Эльзасе и Лотарингии оккупационные власти,
чтобы положить конец антигерманским диверсиям парти-
занских отрядов, стали насильно сажать в немецкие воин-
ские поезда видных представителей местного населения,
которые должны были своей головой отвечать за налёты
франтирёров (вольных стрелков).
Пленных франтирёров расстреливали, вешали, распи-
нали на месте без промедления. 23 ноября командир
полка прусской конницы фон-Розенберг, от имени коман-
дующего немецкими войсками в департаменте Эр, обра-
тился к жителям этого департамента с предупреждением,
что «каждый, кто будет застигнут вооружённым, но оде-
тым в штатское платье, будет рассматриваться не как
солдат неприятельской армии, а как убийца, и будет под-
вергнут смертной казни»; «сёла, жители которых совер-
шат какое-либо преступное действие, будут сожжены».2
Этот документ, опубликованный в швейцарской печати,
подтверждал сообщение французских газет о том, что
германское командование издало приказ «немедленно
предавать смерти каждого задержанного франтирёра».
Приказ мотивировался тем, что франтирёры причиняют
«особенно большой вред» немецким солдатам; поэтому —
говорилось в приказе — по отношению к франтирёрам «не
должно быть никакой пощады». «Вчера, — писала 20 ноября
берлинская газета «Borsen Courier», — прибыли первые
раненые и пленные после боя у Дрё, происходившего 17-го.
Расправа с партизанами была короткой и должна была
послужить хорошим примером: они были поставлены
в ряд и один за другим получили пулю в лоб. По армии
был опубликован общий приказ, категорически запрещаю-
щий брать их в плен и предлагающий расстреливать их
1 Маркс и Энгельс, Соч., т. XIII, ч. 2, стр. 173—174.
2 «Journal de Geneve», 1 decembre 1870.
39

На месте военно-полевым судом, где бы они ни показыва-
лись». 1
Пулей в лоб угрожало немецкое командование и слав-
ному итальянскому патриоту Гарибальди, ставшему во
главе партизанской по своему составу «армии Вогезов».
«Ничто не может быть более глупым, чем педантичное
стремление ввести в войну принципы морали», — откро-
венно писал сотрудник «Кёльнской газеты» Вахенхузен:
«Что такое война? Это — убийство, разбой, поджоги, гра-
беже». 2
Личный секретарь Бисмарка доктор Мориц Буш, сопро-
вождавший его во время похода во Францию, приводит
в своей книге об этой войне высказывания германского
канцлера в его беседах с окружающими людьми. Из запи-
сей Буша видно, что Бисмарк одобрял все самые жесто-
кие меры немецкого командования по отношению к фран-
цузскому населению, что он настаивал на беспощадной
расправе с вооружёнными партизанами и всеми, кто их
поддерживал.
Буш рассказывает следующий характерный эпизод. Дело
было в Коммерси. Какая-то женщина явилась к канцлеру
с жалобой на то, что её мужа арестовали только за то,
что он ударил лопатой обидевшего его прусского гусара.
Бисмарк внимательно выслушал её, после чего, проводя
рукой по шее, сказал самым любезным тоном: «Да, голу-
бушка, вы можете быть уверены, что ваш муж скоро
будет повешен». 28 ноября за столом у канцлера шёл
спор о том, как надлежит поступить с Гарибальди, если
он попадётся в плен. Один из присутствующих заявил,
что он должен быть расстрелян. Другой добавил, что сна-
чала его следует посадить в клетку и показать народу.
«Нет, — возразил Бисмарк, — я бы поступил иначе. Я бы
отвёз пленников в Берлин, привязал бы им на шею доску
с надписью и в таком виде возил бы их по городу».3
Эти циничные изречения «железного канцлера» сами
говорят за себя: если так рассуждали руководящие
деятели германского правительства и германской армии,
то приходится ли удивляться насилиям рядовых немецких
солдат и офицеров! А вот какой план действий развивал
1 Маркс и Энгельс, Соч., т. XIII, ч. 2, стр. 208.
2 «Les Allemands. La Guerre. Pensees des autres (4-me serie),
reunies par Edmond Le Berquier». Paris 1916, p. 16.
3 Morltz Busch, Le cornte de Bismarck et sa suite pendant la guerre
da France 1S70—1871, Paris 1879, p. 108, 147, 201, 220, 233, 284
40

Бисмарк 17 января. «Что касается военных операций,—
говорил он, — то я держусь того мнения, что мы должны
больше концентрировать свои силы и не переходить за пре-
делы известной территории, но так оккупировать её,
чтобы власти могли как следует управлять ею и беспере-
бойно собирать налоги... И если всю оккупированную
территорию мы не можем наводнять нашими войсками, мы
будем время от времени высылать летучие отряды в
местности, где проявляется непокорность. Мы будем рас-
стреливать, вешать, жечь». г
Такова была программа Бисмарка и его генералов. Этой
программой немецкие войска руководствовались с первых
дней вторжения во Францию.
Клеймя зверскую жестокость немецких захватчиков во
Франции в 1870 г., Энгельс напоминал, что в прошлом,
в период национально-освободительного движения против*
наполеоновского владычества в Германии (1809—1813),
пруссаки, с ведома и согласия королевского правитель-
ства и военных властей, сами довольно широко применяли
такую форму вооружённой борьбы, как партизанщина.
«Но все это применялось тогда пруссаками против фран-
цузов, а если этими же методами французы действуют
против пруссаков, то это уже совсем другое дело. То, что
в одном случае считалось патриотизмом, в другом оказы-
вается подлым убийством и разбоем».2
Так разоблачал Энгельс в статье, опубликованной в
лондонской «Pall Mall Gazette», лицемерные аргументы,
которыми германская печать оправдывала варварские дей-
ствия германского командования.
Чтобы наказать Страсбург за его преданность Франции,
за патриотизм его гарнизона и населения, немцы под-
вергли столицу Эльзаса яростной бомбардировке зажи-
гательными снарядами, вызвавшими большие пожары и
множество человеческих жертв. «Бомбардировка города,
имеющего независимую цитадель, командующую над ним,
сама по себе является бессмысленной и бесполезной
жестокостью, — писал по этому поводу Энгельс. — Ко-
нечно, случайные снаряды и нечеткий артиллерийский
обстрел при осаде всегда причиняют ущерб осажденному
городу, но это ничто в сравнении с разрушением и жерт-
вами среди гражданского населения во время регулярной
« Ibidem, p. 424.
2 Маркс и Энгельс, Соч.» т. XIII, ч. % стр. 175.
41

и систематической шестидневной бомбардировки, которой
был подвергнут злосчастный город», «Немцы говорят, —
добавлял к этому Энгельс, — что им необходим немедлен-
ный захват города по политическим соображениям. Они
намерены удержать его за собой после заключения мира.
Но если это так, то бомбардировка, жестокость которой
не имеет себе равной, была не только преступлением, но
и грубейшей ошибкой. В самом деле, прекрасный способ
путем поджогов и убийств множества жителей разрыв-
ными снарядами добиваться симпатий жителей города,
обреченного на аннексию! Ускорила ли бомбардировка
сдачу хотя бы на один день? Этого не видно». 1
Яростному артиллерийскому обстрелу подвергли немец-
кие войска и осаждённый Париж, чтобы ускорить его
падение. Обстрел этот, начавшийся в конце декабря, про-
должался несколько недель, причинил большие разруше-
ния и вызвал немало жертв. «Бедствие было велико, но
парижане сами этого пожелали: зачем упорствовали они
в беслолезном сопротивлении?» — так цинично оправдывал
варварскую бомбардировку французской столицы, вызвав-
шую сильное негодование во всех цивилизованных стра-
нах, некий Бок в изданной им два года спустя «Немецкой
книге для чтения учащихся средних и высших классов».
Так оправдывала эти прусские методы войны вся шови-
нистическая пресса Германии. Для оправдания их приду-
мали и такое, взятое из средневекового арсенала, выра-
жение, как «Божий суд над Францией». Под таким загла-
вием два немецких педагога выпустили в 1872 г. «Северо-
германскую книгу для чтения».
10 января 1871 г. правительство Национальной обороны
опубликовало заявление, в котором «перед лицом всего
цивилизованного мира» протестовало против бомбарди-
ровки французской столицы и квалифицировало эти дей-
ствия немцев как вопиющее нарушение обычаев войны,
как «хладнокровно задуманное и систематически выпол-
няемое» истребление мирного населения.2
11 января военный губернатор Парижа генерал Трошю
обратился к начальнику германского главного штаба гене-
ралу графу фон-Мольтке со следующим протестом:
«С тех пор, как немецкая армия открыла огонь своих
батарей по южной части Парижа, большое количество
1 Маркс и Энгельс, Соч., т. XIII, ч. 2, стр. 89.
2 J. Favre, Gouvernement de la Defense nationale, 2-me partie,
(Paris 1872), p. 477—479.
42

снарядов Падало и падает на госпитали и дома, издавна
отведённые под учреждения общественного призрения,
как, например, Сальпетриер, Валь-де-Грас, госпиталь
Питье, богадельня Бисетра и Детская больница.
Меткость артиллерийской стрельбы и постоянство,
с которым снаряды неизменно попадают в одном и том
же направлении, не позволяют более приписывать случай-
ности ранение в госпиталях и убежищах находящихся в
них женщин, детей, неизлечимо раненых и больных.
Губернатор Парижа торжественно заявляет здесь гене-
ралу графу фон-Мольтке, начальнику штаба немецких
армий, что ни один из парижских госпиталей не утратил
своего прежнего назначения. Он убеждён поэтому, что
прусское военное командование, в согласии с текстом
международных соглашений и законами морали и человеч-
ности, отдаст соответствующие приказы для обеспечения
этим убежищам той неприкосновенности, которой требуют
развевающиеся над ними флаги».1
Капитан д'Эриссон, которому было поручено передать
германскому командованию эту декларацию, не смог вы-
полнить данного ему поручения, так как, несмотря на
белый флаг, который нёс сопровождавший его горнист,
немецкие часовые открыли огонь по французским парла-
ментёрам и заставили их удалиться.
Столь же безрезультатными оказались протесты меди-
цинского персонала парижских госпиталей, составленные
13 января. Не подействовала и коллективная нота про-
теста дипломатического корпуса, поданная Бисмарку в
тот же день.
Грабежам не было конца. Оккупанты присваивали и
увозили с собой всё мало-мальски ценное имущество,
которое они находили на занятой территории: дорогую
посуду, часы, картины, ковры, одежду, бельё, старинное
оружие, бочки вина и прочее. Командиры подавали в этом
пример своим подчиненным. Генерал фон-дер-Танн нагру-
жает целый фургон предметами домашнего обихода, на-
грабленными у жителей. Комендант Рокруа граф фон-
Бредов отправляет своей жене в Германию ящики с наво-
рованным у жителей добром. Барон фон-Гуттенберг,
один из богатейших помещиков Баварии, высылает своей
жене постельное бельё из дома помощника мэра одного
французского городка, где квартирует этот немецкий
1 Ibidem, 470.
43

офицер. Прусский префект департамента Уазы, барон фон-
Шварцкоппен, прибывший сюда с одним лёгким чемо-
даном, увозит с собой в Германию более 25 громадных
ящиков со всякого рода вещами. Военный министр фельд-
маршал граф фон-Роон довольствовался корзинами
тонких вин. Князь Рейсс, герцог Вюртембергский, великий
герцог Мекленбургский, герцог Саксен-Кобургский и
кронпринц Прусский разграбили знаменитую фарфоро-
вую мануфактуру в Севре, расхитив её изделий и
оборудования на сумму в 350 тысяч франков. Не забыли
сиятельные грабители и художественные ценности дворца
в Сен-Клу.
Оккупанты были поистине неистощимы в изобретении
способов ограбления побеждённой страны и методов лич-
ного обогащения за счёт её населения. Так, например,
губернатор Эльзаса граф фон-Оллех обложил особым
налогом в 800 франков каждого домовладельца Страс-
бурга, дом которого не был совершенно разрушен в период
осады немецкой артиллерией. Генерал фон-Гебен конфи-
сковал все запасы табака, имевшиеся в городе Дьепп,
роздал своим подчинённым все папиросы и сигары, а весь
остальной табак продал городским властям по назначен-
ной им самим цене (за 100 тысяч франков золотом и
200 тысяч бумажными деньгами). Мэр и другие именитые
люди города оставались в тюрьме до тех пор, пока эта
сумма не была полностью внесена. Спекулировали немцы
наворованным у французов добром и в других частях
оккупированной территории.
Следующий эпизод хорошо характеризует хищнический
облик прусского офицера 1870 г. В местечке Бур-ла-Рен
(близ Парижа) жил немец Герман Баккер, работавший
здесь в качестве мастера на пуговичной мануфактуре. За
два года до войны он уехал в Германию, где открыл та-
кое же предприятие. В 1870 г. он снова появился в Бур-
ла-Рен, но уже в качестве капитана прусской армии. За-
владев машинами своего бывшего хозяина, он приказал
разрушить до основания его предприятие. «Теперь моя
фабрика обогнала его фабрику на четыре года», — с удо-
влетворением заявил Баккер.1
«Если богу угодно будет, чтобы мы вернулись домой,
мы уже не сможем отличать своё от чужого и превра-
1 G. Lendtre, La petite histoire. Prussiens d'hier et de toujours,
Paris 1916, p. 113.
44

тимся все до одного в завзятых жуликов, — писал в при-
падке откровенности солдат Мейер своей матери из окку-
пированной Нормандии: — наш командир майор князь фон-
Вальдек сказал мне позавчера: «Мейер, сделайте милость,
берите всё, что сможете; мы должны показать этому
народу, что ему не пройдёт даром то, что он ввязался в
эту войну». На этот приказ я не мог ответить иначе как
повиновением. Прилагаю несколько образцов моей до-
бычи». 1 «Это — организованный грабёж»,2 — признавался
в письме к жене генерал фон-Штош. Даже начальник
прусской тайной полиции «знаменитый» Штибер, сопрово-
ждавший короля Вильгельма во время похода во Фран-
цию, не мог скрыть грабительских действий немецкой воен-
щины (он и сам в них участвовал). «Хотя мы ведём себя
весьма прилично и мы, немцы, столь добродушны по при-
роде, что нам очень трудно быть жестокими, всё же мы
совершенно разоряем страну, — писал он жене. — Мы от-
бираем лошадей, повозки, а также весь скот; мы разру-
шаем все железные дороги... Мы забираем себе все
съестные припасы...; мы вырубаем деревья в аллеях и
садах, и всё дерево, годное для перевозки, служит топли-
вом для костров на бивуаках».3
Так выглядело немецкое «приличное» поведение и не-
мецкое природное «добродушие»!
Сильно пострадали дворцы и замки в окрестностях
Парижа, богатые историческими памятниками и художе-
ственными ценностями. «Сколько опустошений! какое
разорение! — с горечью восклицал публицист Сарсе,
автор известной книги «Осада Парижа»:— Шату, Буживаль,
Марли, все эти прелестные места, где мы провели столько
приятных, весёлых часов, что сделали из них пруссаки?
Всё, что можно было и что того стоило, они, как люди
аккуратные, уложили и вывезли; а остальное, как пьяные
дикари, разбили... Здесь погибли целые миллиарды! Но
что значат миллиарды: печаль о потере денег может со
временем утихнуть, эта рана не смертельна. Но потеря
стольких памятников, уничтоженных навсегда! О, лучше
не говорить об этом! Я чувствую, что готов умереть».4
1 Ibidem, p. 9—10.
2 Ibidem, p. 115.
3 В. Тиссо, Прусская тайная полиция. Пер. с франц. М. (б. г.),
стр. 213—214.
4 Ф. Сарсе, Осада Парижа 1870—1871. Впечатления и воспомина-
ния Пер с франц. М. 1914, стр. 349
45

«Можно ли верить в прогресс и цивилизацию, глядя на
Всё, что творится, — с гневом и отвращением писал По-
став Флобер, — на что нужна наука, когда народ, среди
которого столько учёных, позволяет себе гнусности, до-
стойные гуннов, и даже худшие, потому что они совер-
шаются систематически, хладнокровно, преднамеренно и
не могут быть оправданы ни страстью, ни голодом... Кан-
нибалы не навели бы на меня такого ужаса, как эти офи-
церы, которые в белых перчатках разбивают зеркала, ко-
торые знают по-санскритски и набрасываются на шам-
панское, которые крадут ваши часы и затем посылают вам
свои визитные карточки, — как эта война ради денег и
как эти цивилизованные дикари». 1
А вот другое свидетельство современника: на этот раз
не частное письмо, а газетная статья. Поль де-Сен-
Виктор, автор книги «Варвары и бандиты», писал в январе
1871 г. на страницах газеты «Либертэ»:
«Они сбросили с себя маску, все эти короли и министры,
ландграфы и маркграфы, помещики и буржуа, студенты и
дипломаты, доктора прав, признающие только один аргу-
мент — язык пушек... Они предстают перед миром тем,
чем являются на деле, потомками гуннов и вандалов...
Гётевская Маргарита уступает место Маргарите Шнейдер,
невесте Иоганна Дитриха, стрелка 7 роты 88 полка
42 бригады 21 дивизии германской армии, приглашающей
своего возлюбленного «зайти в ювелирную лавку, где
можно пограбить...». Немцы — варвары и хвалятся этим.
Они гордятся тем, что ушли на 15 столетий назад и снова
сделались германцами времён дикости».2
Такими же дикарями изображают их Мопассан в своих
рассказах из времён франко-прусской войны («Мадемуа-
зель Фифи», «Два приятеля», «Пышка» и др.) и Золя
в своём романе о тех же событиях («Разгром»). Оба
писателя были очевидцами этой войны, и их произведе-
ния имеют не только художественное, но и историко-доку-
ментальное значение.
Французское правительство заявило решительный про-
тест против разбоя немецких оккупантов. 29 ноября
1870 г. уполномоченный по министерству иностранных
дел правительства Национальной обороны в Туре граф
де-Шодорди обратился к дипломатическим представите-
1 G. Flaubert Correspondance, IV (1869—1880), Paris 1893, p. 42. 46.
2 «La Liberie», 9 Janvier 1871.
46

лям Франции во всех европейских странах с циркуляром,
в котором описывал насилия и жестокости германских
войск на оккупированной французской территории.
«Всё, что было ценного, — говорилось в этом цирку-
ляре, — забрано врагом, уложено в мешки и нагружено
на повозки; предметы одежды разворованы в домах и
лавках; вещи всякого рода, стенные и карманные часы
найдены у взятых нами пленных. У отдельных лиц нем-
цами отняты деньги. В одном замке арестуют его вла-
дельца и приговаривают к уплате 80 тысяч франков лич-
ного возмещения; в другом у хозяина забирают шали,
меха и шёлковые платья его жены. Повсюду очищают
погреба, упаковывают бутылки вина, укладывают их на
повозки и увозят. Чтобы наказать целый город за пове-
дение одного человека, виновного лишь в том, что он дал
отпор захватчикам, высшее командование отдаёт приказ
о разграблении и сожжении этого города... Сжигают
каждый дом, где хоть один франтирёр нашёл себе приют
и убежище...
Безжалостно расстреливаются не только крестьяне,
поднявшиеся против чужеземцев, но и солдаты, одетые
в мундиры и снабжённые удостоверениями. Приговари-
вают к смертной казни и тех, кто пытается перейти ли-
нию расположения прусских войск хотя бы по своим лич-
ным делам. Устрашение стало способом ведения войны:
с помощью террора пытались запугать население и пара-
лизовать его патриотический подъём. Исходя из этого
расчёта, прусские штабы пустили в ход средство, небыва-
лое в истории: бомбардировку открытых городов... Под-
жигать дома, убивать с далёкого расстояния стариков и
женщин, нападать на защитников города в их семейном
очаге..., чтобы заставить их унижаться перед победите-
лем и умолять врага о пощаде, — это значит применять
такое утончённое насилие, которое граничит с пыткой...
...Святилища и церкви осквернены и загажены. Нано-
сят побои священникам, обижают женщин, которые должны
считать себя счастливыми, если их не подвергают более
жестокому обращению...
Таковы факты. Вся ответственность за них лежит на
прусском правительстве. Ничто их не вызвало... Они
являются следствием тщательно разработанной систе-
мы. .. Эти произвольные аресты были решены в главной
квартире, эти жестокие действия — изобретены как сред-
ство устрашения, эти реквизиции — продуманы заранее,
47

эти пожары — хладнокровно зажжены с помощью химиче-
ских веществ, эти бомбардировки беззащитных жителей —
выполнены по приказу. Итак, всё было сознательно рас-
считано и заранее обдумано...» 1
Нота Шодорди была опубликована в газетах и произвела
сильное впечатление.
Передовые люди всей Европы — особенно в Англии и
в России — возмущались поведением немецких захватчи-
ков. «Это собрание ужасов всякого рода, а никак не
война», — заявляла редакция журнала «Отечественные
записки», — «.. .всё это такие вещи, которые наводят на
серьёзные мысли о цивилизации Пруссии, руководящей
войною». Редакция «Вестника Европы», клеймя действия
германской военщины, писала, что это — «азиатское ковар-
ство и варварство».2
«Здесь, в Англии, в начале войны настроение общества
было ultra-прусским, теперь его сменило прямо противо-
положное,— писал Маркс 13 декабря своему другу
доктору Кутельману: — В кафэ-шантанах, например,
немецких певцов с их «Wacht am Rhein» («Стража на
Рейне») освистывают, тогда как французским певцам,
выступающим с «Марсельезой», подпевают хором. Кроме
решительной симпатии народной массы к республике и
досады привилегированных классов по поводу очевидного
союза Пруссии и России, по поводу наглого тона прусской
дипломатии со времени военных успехов, — кроме этого,
всеобщее негодование вызвал способ ведения войны:
система реквизиций, сжигание деревень, расстреливание
партизан, взятие заложников и тому подобные повторе-
ния Тридцатилетней войны».3
Франко-прусская война закончилась грабительским мир-
ным договором, подписанным во Франкфурте-на-Майне
10 мая 1871 г. По условиям этого договора Франция
должна была уплатить Германии контрибуцию в размере
5 миллиардов франков и отдать немцам две промышленно-
развитые и богатые железной рудой области — Эльзас и
Лотарингию. Потеря этих областей значительно ухудшила
и стратегическое положение Франции, поскольку Париж
оказался теперь в непосредственной близости от границы
с Германией.
1 J. Favre, op. cit, p. 445—451.
2 M. Гудошников, Русская журналистика 70-х годов о германском
милитаризме. («Исторический журнал» № 2, 194? г., стр. 52—53.)
3 Маркс и Энгельс, Соч., т. XXVI, стр. 80.
4Н

Оценивал последствия такого мира, Маркс предсказы-
вал, что он приведёт к усилению напряжённости в между-
народных отношениях и сделает неизбежной новую войну
в Европе. В письме к членам брауншвейгского комитета
германской социал-демократической партии от 1 сентября
1870 г., когда контуры будущего мира ещё только наме-
чались, Маркс подчёркивал, что, вопреки утверждениям
немецкой военщины, буржуазии, интеллигенции и «тра-
ктирных политиков», захват Эльзаса и Лотарингии отнюдь
не явится средством оградить Германию от войны с Фран-
цией. «Наоборот, это — вернейший способ превратить эту
войну в европейскую... Это — действительно наилучшее
средство увековечить в обновленной Германии военный
деспотизм как необходимое условие господства над
западной Польшей — Эльзасом и Лотарингией. Это —
безошибочный способ превратить будущий мир в простое
перемирие до тех пор, пока Франция не окрепнет на-
столько, чтобы потребовать отнятую у нее территорию
обратно. Это — безошибочное средство разорить Герма-
нию и Францию путем взаимного самоистребления...
Тот, кто не совсем еще оглушен теперешней шумихой или
не заинтересован в том, чтобы оглушать германский народ,
должен понять, что война 1870 г. так же неизбежно чревата
войной между Россией и Германией, как война 1866 г.
была чревата войной 1870 г... Будет ли эта война вредна
или полезна, — целиком зависит от нынешнего поведения
немцев-победителей. Если они захватят Эльзас-Лотарингию,
то Франция вместе с Россией будет воевать против Гер-
мании. .. Но я опасаюсь, что негодяи и глупцы будут бес-
препятственно продолжать свою безумную игру, если весь
германский рабочий класс не поднимет своего голоса».1
Опасения Маркса оправдались. Оправдалось и его пред-
видение новой войны.
Ограбление и расчленение Франции в 1871 г. прус-
ские юнкера увенчали новым преступлением — полицей-
ской интервенцией против народного восстания 18 марта,
приведшего к провозглашению Парижской Коммуны.
Вероломно нарушив своё первоначальное обязательство
(данное 21 марта от имени кронпринца Альберта Саксон-
ского начальником его штаба генералом фон-Шлотгейм)
не вмешиваться во внутреннюю борьбу во Франции и со-
хранять нейтралитет, германское правительство и коман-
1 Там же, стр. 68—70.

дование оккупационных войск оказали весьма существен-
ную помощь правительству Тьера против Коммуны. По-
мощь эта выразилась прежде всего в том, что 100 тысяч
французских военнопленных были, по приказу Бисмарка,
возвращены во Францию и использованы для пополнения
версальской армии.
Немецкие войска приняли активное участие в блокаде
Парижа. Они задерживали, расстреливали, выдавали вер-
сальцам тех, кто пытался спастись из города после заня-
тия его армией Тьера. 26 мая, по словам немецкого оче-
видца, генерала Холлебен, коммунары, пытавшиеся вы-
браться из Парижа через заставу Ля-Виллетт, были много-
кратно обстреляны с немецких аванпостов. 30 мая участ-
ник Коммуны публицист Эли Реклю отмечает в своём
дневнике: «Сотни национальных гвардейцев бежали к прус-
ским линиям. Бедняги всерьёз полагали, что внешний
враг, согласно данному им обязательству, не вмешается
в наши внутренние раздоры. Пруссаки действительно
опустили для них подъёмный мост, так что всякий, кто
хотел, входил; когда же все прошли таким образом, их
методически разоружили, им крепко связали руки, а затем
направили в Версаль»,
О том, в каких громадных размерах производилась
выдача версальцам коммунаров, задержанных немецкими
аванпостами, можно судить по тому, что только за один
день 25 мая баварцы передали версальцам около 3 тысяч
человек, которые сдались у Венсеннской заставы. Столько
же человек в этом одном пункте были выданы 27 мая.
То же происходило 27 мая у заставы Роменвиль.
Но полной изоляцией Парижа и полицейской травлей
коммунаров действия немецких интервентов не ограни-
чились. Германские генералы пропустили версальские вой-
ска через линию расположения своих частей — и это
значительно ускорило разгром Коммуны. В ночь на
23 мая прусские гвардейские части в Сен-Дени навели
мост через Сену, по которому версальцы проникли в
Париж через заставу Сен-Дени, откуда коммунары
не ожидали нападения. 24 мая пять версальских кано-
нерок были пропущены через немецкие сторожевые
посты на Сене во внутреннюю часть города и получили
возможность атаковать флотилию коммунаров, мешавшую
своим огнём продвижению версальцев у Трокадеро и Дома
инвалидов. 26 мая прусский генерал фон-Папе писал в
Берлин из Сен-Дени: «Версальские войска проходят через
50

наши линии и взбираются на Ля-Виллетт и высоты Шомона
с тыла, т. е. через Прэ-Сен-Жераэ. Завтра или послезавтра
всё безусловно будет кончено». Другой немецкий генерал,
принц Гогенлоэ-Ингельфинген приводит факты ещё более
прямого содействия версальцам со стороны отдельных
частей германской армии. «Многим из наших офицеров, —
рассказывает он, — становилось просто невмоготу быть
ежедневными свидетелями боёв, не принимая в них уча-
стия. Если случай сталкивал их с группой повстанцев, они
находили истинное удовольствие в том, чтобы атаковать
их». Активную помощь версальцам оказали немцы и при
ликвидации последнего оплота Коммуны вне Парижа —
форта Венсенн. 29 мая окружённый со всех сторон и вер-
сальскими и немецкими войсками форт вынужден был
сдаться.
Не только в окрестностях Парижа, но и на всей оккупи-
рованной территории немецкие войска помогали Тьеру
против Коммуны. В Труа они высылают воинскую часть
для подавления стачки и расстреливают двух стачечников.
В Амьене выставляют усиленные патрули, чтобы поме-
шать выступлениям в пользу Коммуны. В местечке
Морейль пускают в ход артиллерию, чтобы подавить по-
пытку жителей провозгласить Коммуну.1
Так Бисмарк понимал нейтралитет... Клеймя веролом-
ное нарушение Пруссией международного права, Маркс так
определял гнусную роль, сыгранную немецкими юнкерами
в борьбе против Коммуны: «Разве видели до сих пор
в истории победителя, который решился бы увенчать свою
победу ролью жандарма и наемного убийцы в руках по-
бежденного правительства? Между Пруссией и Коммуной
не было войны. Наоборот, Коммуна согласилась на пред-
варительные условия мира, и Пруссия объявила нейтра-
литет. Значит, Пруссия не была воюющей стороной. Она
действовала, как подлый наемный убийца, потому что
взялась за такое дело, которое не представляло для нее
никакой опасности, как наемный убийца — потому, что она
обусловила падением Парижа уплату ей 500 миллионов —
этой кровавой цены».2
1 Л. И. Молок, Германская интервенция против Парижской Ком-
муны 1871 г., Л. 1939, стр. 120—121.
2 Маркс и Энгельс, Соч., т. XIII, ч. 2, стр. 333—334. Согласно
статье 7-й мирного договора, подписанного 10 мая 1871 г., уплата
первого 1/2 миллиарда франков в счёт 5-миллиардной контрибуции
должна была быть произведена спустя 30 дней по восстановлении
«порядка» в Париже.
51

Действуя таким образом, правящие круги Пруссии хва-
лились тем, что её армия, как «железная стена», огра-
ждает всю Европу от проникновения в нее «революцион-
ной заразы», очагом которой является столица Франции.
Точь-в-точь как в наше время гитлеровские пропагандисты
с пеной у рта старались убедить общественное мнение
всего мира в том, что немецко-фашистские войска, сра-
жаясь против Красной Армии, ограждают другие страны
Европы от «большевистской опасности».

ГЛАВА V
НЕМЕЦКИЙ РАЗБОЙНИЧИЙ ИМПЕРИАЛИЗМ
И ПОДГОТОВКА ВОЙНЫ
ЗА МИРОВОЕ ВЛАДЫЧЕСТВО ГЕРМАНИИ
18 января 1871 г. прусский король Вильгельм I был про-
возглашён императором Германии. Так завершилось объ-
единение немецких земель и создалась вторая Германская
империя (1871 — 1918).
Политическая дряблость немецкой либеральной буржуа-
зии позволила Бисмарку осуществить реакционный путь
объединения страны, её опруссачивание. Рабочий класс
Германии, который только начинал создавать свои клас-
совые организации, не был ещё в силах оказать серьёзное
противодействие торжеству пруссачества в ней. «То, что
Германия первоначально обретает свое единство в прус-
ской казарме, — писал Маркс, — является наказанием, ею
вполне заслуженным». 1 Внешние парламентские формы
не могли прикрыть глубоко реакционную сущность ново-
явленной Германской империи («Кнуто-германской импе-
рии»— по удачному выражению Бакунина). Маркс, хара-
ктеризуя в 1875 г. политический строй Германии, опреде-
лял его как «обшитый парламентскими формами, смешан-
ный с феодальными придатками, уже находящийся под
влиянием буржуазии, бюрократически сколоченный, поли-
цейски охраняемый военный деспотизм...».2
Образование Германской империи принесло с собой
дальнейшее усиление реакции, новый рост милитаризма и
подготовку к новой войне. Характерно уже то, что из
5 миллиардов франков французской контрибуции, выплачен-
ных в 1871—1873 гг., 350 миллионов были израсходованы
на постройку крепостей и казарм, 120 миллионов соста-
1 Маркс и Энгельс, Соч., т. XXVI, стр. 70.
2 Маркс и Энгельс. Соч., т. XV, стр. 284.
53

вили так называемый «военный фонд», 12 миллионов были
отпущены на денежные награды «28 заслуженным генера-
лам». 1
«Европа ещё наглядится на кровь, наслышится стонов и
пушечной стрельбы», — с тревогой писал в феврале 1871 г.
Н. Михайловский. То же предсказывал и Глеб Успенский:
«Я видел их в Берлине в 1871 г., после разгрома Фран-
ции. .. Все эти Фрицы, Михели, Карлуши-колбасники раз-
бухли от сознания солдатского величия; ходят самодоволь-
ные, грудь колесом, морда кверху, усы, словно бычьи
рога... К толпе презрение, в глазах что-то зверское...
А дальше что будет, когда все пять миллиардов они ухло-
пают на новые пушки, ружья, палаши, ведь только и ду-
мают, как бы, стальной щетиною сверкая, нагнать на всех
страх».2 «Вся суть современного Берлина, всё мировое
значение его, — писал в 1880 г. М. Е. Салтыков-Щедрин, —
сосредоточено в настоящую минуту в здании, возвышаю-
щемся в виду Королевской площади и носящем название
«Главный штаб»». Пока Пруссия была небольшим государ-
ством, замечает писатель, все её старания играть крупную
роль в Европе были только смешны. Другое дело теперь,
когда создана Германская империя. Она угрожает своим
соседям, всей Европе, в частности, и России.3
Действительно, с самого начала своего существования
Германская империя представляла постоянную угрозу
европейскому миру. Едва окончилась война 1870—1871 гг.,
как в Германии началась подготовка к новой войне во
имя новых захватов.
Целям этой подготовки служила пропаганда милита-
ризма и шовинизма, которая в широких размерах велась
и в печати и в школе. «Все географические учебники и
карты обучают войне, — писал французский публицист
Виктор Тиссо, посетивший Германию в 1875 г. — «Руковод-
ство к обучению географии» профессора А. Даниеля,
изданное в Галле в 1873 г. (оно выдержало 82 издания),
перечисляло иностранные территории, на которые претен-
довала тогда Германия, официально заявлявшая, что она
вполне «сыта» и удовлетворена Франкфуртским миром
1 Ленин, Тетради по империализму, М. 1939, стр. 616. (Данные,
заимствованные из книги Эгельгафа: «История новейшего времени от
Франкфуртского мира до настоящего времени», 4-е изд., Штутгарт
1913.)
2 «Исторический журнал» № 9, 1942 г., стр. 54—55.
3 М. Е. Салтыков-Щедрин, За рубежом, М. 1939, стр. 61.
54

1871 г. В параграфе 103 упомянутого учебника говорилось:
«Немецкие внешние земли (Швейцария, Лихтенштейн,
Бельгия, Нидерланды, Люксембург, Дания). Шесть выше-
названных стран считаются входящими в состав Герма-
нии, потому что большей своей частью они расположены
внутри естественных границ Германии и потому что, за
немногими исключениями, эти страны принадлежали древ-
ней Германской империи и частично входили до 1866 г.
в Германский Союз». 1
В «Книге песен для народных школ», изданной в те же
годы в Нюрнберге обществом баварских учителей, на
61 песню приходится не менее 30 военных. Всё это —
откровенно шовинистические произведения, прославляю-
щие грядущую захватническую войну как «божью войну»
Все они проникнуты злобной ненавистью к Франции, гро-
зят ей новым нападением, полным уничтожением. Такой
же характер носит «Сборник немецких стихотворений для
школы и семьи» доктора Густава Венет. Здесь мы находим
такие кровожадные призывы: «Бросьтесь подобно безбреж-
ному морю через головы этих французов! Рассекайте их
кости и убелите ими все поля и все места! Те же кости,
от которых отвернутся с презрением вороны и лисицы,
бросьте рыбам! Остановите Рейн, устроив плотины из их
трупов. Преследовать волка — какая весёлая охота для
охотников! Убейте его! Суд истории не спросит вас, за что
вы его убили».2
Разжиганию антифранцузских страстей служил и «Се-
данский праздник», отмечавшийся ежегодно 2 сентября по
всей Германии концертами с ультрашовинистической про-
граммой. О характере этого праздника можно судить по
следующим словам из кантаты Эрнеста Шеренберга, напи-
санной специально к этому дню: «Мы зажгли факелы
войны не для пляски оружия, не для мелочного тщесла-
вия— мы боролись в битве великанов: нет, святой гнев
вооружил нашу мстительную руку. Он заставил нас вы-
полнить божественное дело. . .Корсиканский цезарь низ-
вергнут. .. Наше императорское оружие вышло победо-
носным». Стихи заканчивались угрозами по адресу всех
внутренних и внешних врагов империи и припевом: «Да
будет благословен седанский праздник!».3
1 В. Тиссо, Пруссаки в Германии. Пер. с франц. СПб. 1876,
стр. 226.
2 Там же, стр. 228.
3 Там же, стр. 246—247,
55

Вдумчивые наблюдатели уже тогда с тревогой отме-
чали быстрый рост вооружений в Германии. «Несмотря на
иностранные заказы, — писал Тиссо, — Крупп поставлял
каждую неделю с 1 мая 1875 г. по 1 января 1876 г. не
менее 100 орудий в различные склады немецкой артилле-
рии. Известно, что немецкая полевая артиллерия состоит
уже из 300 батарей с 1.800 пушками, личный состав —
45.000 человек и 28.000 лошадей. Сверх того, завод отлил
чудовищные пушки для вооружения новых броненосных
фрегатов Вильгельмсгафенского порта». «Золинген допол-
няет Эссен: в нём фабрикуют холодное оружие, каски и
кирасы... Если крупповский завод без затруднения отли-
вает 100 пушек в неделю и выпускает их не менее
5.200 штук в год, то золингенские мастерские ежегодно
фабрикуют 800.000 сабель и штыков». Заканчивая свои
путевые очерки, французский публицист сообщает, что
завод Круппа готовит в качестве экспоната на междуна-
родную выставку в Филадельфии колоссальную пушку
весом в 150 тонн и калибром в 18,5 дюйма, которая дол-
жна превзойти вульвичскую пушку-гигант, до сих пор не
имевшую соперницы, и быть доставлена в Америку на
специально построенном корабле. «Вот каким образом, —
восклицает Тиссо, — Германская империя работает для
скрепления уз мира! Эта пушка — восклицательный знак,
который нужно было бы поставить в конце последней
«мирной» речи того, кого сами немцы называют «князем
огня и крови», т. е. Бисмарка».1
Что касается численности вооружённых сил Германии,
то она значительно превосходила в этом отношении все
другие страны. Когда весной 1875 г. немецкая печать, по
указке Бисмарка, подняла большой шум по поводу нового
военного закона, наметившего некоторое увеличение ка-
дров французской армии, Энгельс выступил со статьёй,
разоблачавшей обширные военные приготовления Герма-
нии. Сравнивая положение дел во Франции и в Германии.
Энгельс указывал, что «германский военный министр имеет
в своем распоряжении 3.900.000, если не четыре миллиона
людей», причём подавляющее большинство их состоит из
уже служивших и вполне подготовленных солдат, тогда
как во Франции максимальное количество солдат, которое
может быть мобилизовано в случае войны, составляет
только 2.377.000 человек, почти две трети которых соста-
1 В. Тиссо, Пруссаки в Германии, стр. 407.

вляют необученные резервисты. «Мы видим, — подчёркивал
Энгельс, — что истинной представительницей милитаризма
является не Франция, а Германская империя прусской на-
ции. Четыре миллиона солдат, десять процентов населе-
ния!» 1
Много раз агрессивные выходки германских милитари-
стов создавали в Европе опасность новой войны. Так бы-
ло в 1875 г., так было в 1887 г., когда Германия дваж-
ды снова готовилась напасть на Францию, но вынуждена
5ыла временно отказаться от этого намерения ввиду того,
что Англия и Россия заявили о своей решимости поддер-
жать Францию. Целям агрессии служил и Тройственный
союз — Германии, Австро-Венгрии и Италии, сложившийся
в 1879—1882 гг.
Особенно возросла агрессивность Германии к концу
XIX и началу XX в., когда германский капитализм пере-
рос в империалистическую стадию своего развития.
Германский империализм издавна отличался особенно
хищническим характером.
Объясняется это прежде всего тем, что империализм
сложился в Германии как юнкерски-буржуазный импе-
риализм, 2 т. е. самый реакционный и разбойничий. Инте-
ресы финансово-промышленной олигархии срослись с ин-
тересами полуфеодальных помещиков-юнкеров, которые
продолжали занимать видное место в хозяйственной жиз-
ни и господствующее положение в государственном аппа-
рате Германии.
Об экономической мощи прусского юнкерства свиде-
тельствует, например, тот факт, что в 1912 г. площадь
заповедных (неделимых и неотчуждаемых) имений дво-
рянства (фидеикомиссов) составляла почти 2,5 миллиона
га (более 1/5 всей обрабатываемой земли). Прусская ко-
ролевская фамилия владела 12 имениями с общей пло-
щадью в 24,5 тысячи га. У короля Альберта Саксонского
было 50 имений и 31 тысяча га. Князь Питтбус имел 80
имений с общей площадью в 17 тысяч га. Принц Гоген-
цоллерн-Зигмаринген был собственником 11 поместий с
общей площадью в 11 тысяч га. Князь Бисмарк (пото-
мок «железного канцлера») владел 9 имениями и 9 тыся-
1 Маркс и Энгельс, Соч., т. XV, стр. 212.
2 Ленин, Соч., т. XXII, стр. 516: «...Германия. Здесь мы имеем
«последнее слово» современной крупно-капиталистической техники и
планомерной организации, подчиненной юнкерски-буржуазному импе-
риализму».
57

чами га. Доходы, приносимые дворянскими поместьями,
были весьма значительными и быстро росли. Так, напри-
мер, чистый доход одной экономии графа фон-Штоль-
берг-Вернигероде составлял в 1830-х годах 17,5 тысячи
марок, а в 1880-х — уже 59 тысяч.
Если доходов с родового имения нехватает для образа
жизни, приличествующего дворянству, юнкер пополняет
свой бюджет иными средствами: пользуясь своим влия-
нием в правительственных кругах, он добивается уста-
новления высоких ввозных пошлин на хлеб и другие про-
дукты сельского хозяйства, вывозных премий на сахар
и т. п. Важным источником доходов юнкеров являлись
крупные оклады, которые они получали, занимая видные
посты при дворе, в армии, бюрократии, дипломатии, коло-
ниальной администрации.
«.. .господство сабли прусского полуфеодального земле-
владельца», — вот в чём видел Ленин «истинный порядок
Германии» 1 начала XX в. «В Англии и во Франции, —
писал он в 1911 г.,—буржуазия господствует полновластно
и почти (за малыми исключениями) непосредственно, то-
гда как в Пруссии первенство за феодалами, за юнкера-
ми, за монархическим милитаризмом».2 В другой статье,
также относящейся к 1911 г., Ленин указывал, что, не-
смотря на быстрое развитие капитализма в Германии и
неуклонное перерождение её феодально-помещичьего хо-
зяйства в буржуазное, графы «Ольденбурги и Гейдебран-
ды остаются всесильными, держат в руках государствен-
ную власть — наполняют своим, так сказать, социальным
содержанием всю прусскую монархию, всю прусскую бю-
рократию!». 3
Причиной всесилия прусского юнкерства было поведе-
ние немецкой буржуазии, которую Энгельс называл в
1873 г. «трусливейшей буржуазией в мире» и о которой
Ленин писал в 1911 г., что «в истории человечества она
явила образец низости, подлости, лакейства, награжден-
ного пинками «юнкерских» сапогов».4 Анализируя резуль-
таты выборов в рейхстаг в 1912 г., на которых консерва-
тивные партии собрали 38,3°/о голосов, а либерально-бур-
1 Ленин, Соч., т. XVII, стр. 100.
2 Ленин, Соч., т. XV, стр. 194.
3 Там же, стр. 274. — Граф Ольденбург-Янушау, председатель Сою-
за сельских хозяев, и граф Гейдебранд фон-дер-Лаза, председатель
консервативной фракции прусского ландтага.
4 Там же, стр. 195.
58

жуазные партии только 25,9% (остальные 34,8% полу-
чили социал-демократы), Ленин задаёт вопрос: «Как это
объяснить? Почему в буржуазной Германии, в стране
особенно быстро развивающегося капитализма, более чем
60 лет спустя после революции (буржуазной революции
1848 года) господствуют помещичьи и клерикальные, а не
чисто буржуазные политические партии.
Самое главное для объяснения этого явления, — отве-
чает Ленин, — указал уже К. Маркс в 1848 году; герман-
ская буржуазия, напуганная самостоятельностью проле-
тариата, увидевшая, что демократическими учреждениями
пользуются рабочие для себя и против капиталистов, от-
вернулась от демократии, позорно предала свободу, ко-
торую раньше защищала, и повернула к лакейству перед
помещиками и клерикалами».1
Такова была причина политической дряблости герман-
ской буржуазии или, как выражался немецкий экономист
профессор Зомбарт, «полного отсутствия у неё воли к
власти». «Поэтому-то, — замечает он, — и вообще у нас
дело не дошло до выработки иного идеала господствую-
щего класса, чем идеал дворянства. И наивысшей целью
нашей буржуазии попрежнему остаётся — стать юнкером,
т. е. одворяниться и... восприять господский образ
мысли и ухватки. Благодаря этому феодальный класс под-
вергается процессу непрерывного обновления. Он по-
стоянно получает подкрепление из буржуазных кругов,
которое он быстро ассимилирует. При скрещивании дво-
рянства с буржуазией первое оказывается у нас всегда
более сильным элементом. Его дочери выходят замуж за
дворян, а сыновья вливают в дворянство свежую кровь,
женясь на богатых наследницах. Разбогатевшие же бур-
жуа стремятся, как можно скорее, забыть о своём проис-
хождении и раствориться в родовом дворянстве, или, по
крайней мере, в феодально-родовом помещичьем классе».2
Так, несмотря на быстрое развитие капитализма в Гер-
мании с конца XIX в., помещичье дворянство — особенно
юнкерство Восточной Пруссии — сумело, приспособившись
к развитию новых социальных отношений, сохранить своё
влияние, свои экономические и политические позиции в
стране.
1 Ленин, Соч., т. XVI, стр. 524.
2 В. Зомбарт, История экономического развития Германии в XIX в.
Пер. с нем. Пгр. [1915], стр. 434.
59

Крайняя агрессивность германского империализма объ-
ясняется, с другой стороны, тем, что Германия позже
других стран вступила в борьбу за раздел мира, когда
«свободных», т. е. никем из капиталистических держав не
захваченных, территорий уже почти не оставалось.
Но позднее развитие промышленного капитализма в
Германии сочеталось с внедрением в её промышленность
лучшей, наиболее передовой техники. Вследствие этого
Германия скоро оказалась впереди других стран Европы
по темпам развития и по уровню организации промышлен-
ности, по объёму продукции важнейших отраслей хозяй-
ства, по степени концентрации и централизации капитала.
«Появился новый хищник, создалась в 1871 г. новая
капиталистическая держава, развивавшаяся неизмеримо
более быстро, чем Англия. Это — основной факт... Это
быстрое развитие капитализма Германии было разви-
тием молодого и сильного хищника».1 Немалую роль в
этом деле сыграли и те 5 миллиардов, которые Германия
взяла у Франции в виде контрибуции после войны
1870—1871 гг.
Опоздав к разделу мира, немецкие империалисты по-
ставили своей задачей возможно быстрее наверстать упу-
щенное время и силой оружия добиться передела мира
для установления своего владычества над ним.
Наконец, исключительная агрессивность германского
империализма основывалась ещё и на том, что он уна-
следовал от старой Пруссии давно сложившуюся мили-
таристскую систему, которую развивал и совершенство-
вал в течение десятилетий. Ярый поклонник этой системы
князь Бюлов писал в 1916 г.: «Среди всего великого, что
Пруссия дала Германии, величайшим даром останется со-
здававшаяся веками прусская армия, которую бури и не-
взгоды могли лишь усилить и усовершенствовать».2
Нигде в мире военщина не пользовалась таким влия-
нием в государстве, как в Германской империи, где по-
давляющее большинство офицеров рекрутировалось из
среды помещичьей аристократии, особенно прусского юн-
керства.
«Офицерский корпус занимает в немецком обществе
первое место, он идёт впереди всех других групп чинов-
ников», — писал французский публицист Понсэ в своей
1 Ленин, Соч., т. XXX, стр. 337.
2 Кн. Бюлов, Германская политика, стр. 119.
60

вышедшей незадолго до войны 1914 г. книге «О чём ду-
мает немецкая молодёжь»: «Какой-нибудь младший лейте-
нант имеет доступ ко двору, как офицер, в то время как
в гражданских учреждениях только люди, занимающие
высшие посты, пользуются этой привилегией». Увидеть
своего сына офицером — заветная мечта немецкого ком-
мерсанта, немецкого промышленника. «Это — признак
того, что последний этап пройден, это — приобщение к
высшей касте». Студенческая молодёжь тянется за офи-
церской. «Студент копирует лейтенанта, его внешность,
надменную осанку, механический шаг, носит такие же усы,
как и он, тоже кланяется, ударяя каблуком о каблук». 1
«Мы, пруссаки, рождаемся все в мундире», — говаривал
Бисмарк. Положение не изменилось и через 15 лет после
смерти «железного канцлера».
«Никому ещё не удалось, говоря это вместе с Бисмар-
ком, повторить образец прусского лейтенанта, точно так-
же никто ещё не смог вполне воспроизвести прусско-
немецкого милитаризма, который стал не только государ-
ством в государстве, но, прямо, государством над государ-
ством», 2 Эти слова Карла Либкнехта, неутомимого борца
против милитаризма и империализма, относящиеся к
1907 г., замечательно верно передают исторически сло-
жившееся своеобразие германского милитаризма. Прав
был тот немецкий офицер, который заявил как-то одному
французскому журналисту: «Та или иная страна владеет
армией, но Германия — это армия, владеющая страной».
В начале и середине 1890-х годов в Германии возникают
многочисленные реакционные и националистические ор-
ганизации: антидатский «Немецкий Союз Северного Шлез-
вига», антипольский «Немецкий Союз Восточной марки»,
антисемитский «Немецкий Союз» (председатель — Ф. Лан-
ге, автор книги «Чистое тевтонство»), «Немецкий флот-
ский Союз» (председатель — князь Вид), «Немецкое коло-
ниальное общество» (председатель — великий герцог Аль-
брехт Мекленбургский), «Союз Одина», «Центральный
Союз торговой географии и охраны немецких интересов за
границей», «Всеобщий Союз немецкого языка» и т. п.
Самой влиятельной из организаций этого рода был «Все-
общий немецкий Союз», основанный в 1891 г. и реоргани-
1 J.-L. de Lanessan, Les Empires germaniques et la politique de la
force, Paris 1915, p. 190—191.
2 К. Либкнехт, Милитаризм и антимилитаризм. Пер. с нем. Пгр. 1921,
стр. 37. (Курсив мой. — А. М.)
61

зованный в 1894 г. во «Всенемецкий Союз». Организато-
ром его был Карл Петерс — основатель первой немецкой
колонии в Африке. Девизом Союза стали слова: «Ко-
роль во главе Пруссии, Пруссия во главе Германии, Гер-
мания во главе мира».1
Пангерманисты — так стали называть членов и сторон-
ников «Всенемецкого Союза» — повели широкую пропа-
ганду «идеи» превосходства немцев над другими народа-
ми и «идеи» мирового господства Германии. Для обосно-
вания этих «идей» пангерманисты использовали учение о
«жизненном пространстве» (геополитика), которого, якобы,
недостаёт немецкому народу и которое он может полу-
чить только за счёт соседних стран, особенно России
(«восточное пространство»). Широкое распространение по-
лучила и «теория», согласно которой немцы как предста-
вители некоей «высшей» расы призваны будто бы самой
природой владычествовать над всеми другими народами
как принадлежащими к «низшим» расам.
Эти вздорные, человеконенавистнические, шовинистиче-
ские воззрения усиленно пропагандировались во всех сло-
ях населения Германии, систематически вколачивались в
умы подрастающего поколения через школу, печать, цер-
ковь. Десятки реакционных публицистов, писателей, исто-
риков, экономистов, вроде профессора Трейчке, доктора
Людвига Вольтмана, X. Чемберлена, Пауля де Лагарда,
Шёнерера, Раймера и т. п., распространяли в своих бес-
численных книгах, брошюрах, журнальных и газетных
статьях яд пангерманизма и расизма, заражая и отравляя
им сознание широких масс. Большую популярность при-
обретает и учение немецкого философа конца XIX в. —
Ницше: его рассуждения о «морали господ» и «морали
рабов», его призывы к беспощадному уничтожению сла-
бых, его презрение к демократии, его преклонение перед
грубой силой реакционной военщины, перед произволом
аристократической верхушки общества (культ «сверхчело-
века») как нельзя лучше соответствовали устремлениям
и целям немецких империалистов.2
Типичным представителем германского разбойничьего
империализма был император Вильгельм II, вступивший
на престол в 1888 г.
1 Э. Рейх, Современная Германия. Пер. с англ. СПб. 1908, стр.51.
2 О. Л. Вайнштейн, Пангерманизм и расизм конца XIX в. и начала
XX в. («Учёные записки ЛГУ» № 85, вып. 11, 1945 г.)
62

Этот мелкий и трусливый человек, этот самовлюблён-
ный и ограниченный мещанин, этот напыщенный болтун,
воображавший себя великим оратором, любил разглаголь-
ствовать о «божественном происхождении» своей власти,
об «исторической миссии» прусских королей, о мнимом
«превосходстве» Германии, любил потрясать и грозить гер-
манским «бронированным кулаком». «Я веду вас навстречу
великолепным временам», — восклицал он в своих беско-
нечных и бесчисленных речах и прибавлял глубокомыслен-
ные соображения, что господь бог «не возился бы так» с
пруссаками, если бы не предназначал их впоследствии
для чего-нибудь великого. Таков был обычный тон виль-
гельмовских выступлений. «Суетливость, лёгкая возбуж-
даемость, внешняя энергия речей, неслыханная самоуве-
ренность плохо маскировали слабовольного, неуравнове-
шенного, неумного человека». 1
Особенно охотно бряцал он оружием тогда, когда знал,
что не встретит серьёзного отпора. Вот, например, какие
наставления давал кайзер своему фельдмаршалу графу
фон-Вальдерзее, отправляя его в 1900 г. с корпусом не-
мецких войск на подавление народного движения в Китае
(восстание боксёров): «Пощады не давать, пленных не
брать! Подобно тому, как тысячу лет назад при короле
Этцеле (Аттиле) гунны оставили по себе память о своей
мощи, до сих пор сохранившуюся в преданиях и сказа-
ниях, точно так же благодаря вашим деяниям имя нем-
цев в Китае должно запомниться на тысячу лет, так, что-
бы никогда китайцы не посмели даже косо взглянуть на
немца».2
Выполняя этот варварский приказ, немецкие войска в
Китае зверски истребляли мирное население, сносили ар-
тиллерийским огнём целые селения. С такой же бесчело-
вечной жестокостью действовали немецкие империалисты
в Африке. Особенно бесчинствовали они при подавлении
восстания негритянского племени гереро в 1904 — 1905 гг.
Школа варварской жестокости, пройдённая германской
военщиной в этих колониальных экспедициях, явилась
своеобразной репетицией кровавых «подвигов», которыми
она запятнала себя в мировой войне 1914 — 1918 гг.
От немецких колонизаторов в Африке не отставали не-
1 Е. В. Тарле, Европа в эпоху империализма (1871—1919), М. — Л.
1927, стр. 95.
2 Б. Бюлов, Воспоминания. Пер. с нем. под ред. и с пред. проф.
В. М. Хвостова. М. 1936, стр. 164.
63

мецкие бароны в Прибалтике. Бароны фон-Сиверс, фон-
Фредерикс, фон-Розен, фон-Ган, фон-Остен-Сакен и им
подобные творили кровавую расправу с эстонским и ла-
тышским населением, собственноручно избивали, пытали и
расстреливали тысячи крестьян, рабочих, интеллигентов
в 1905—1907 гг.
В это же самое время германский кайзер предлагал Ни-
колаю II военную помощь для восстановления «порядка»
в Российской империи.
Агрессивные выходки германских империалистов и их
австро-венгерских союзников в начале XX в. не раз ста-
вили под угрозу сохранение мира в Европе. Так было и
в 1905 — 1906 гг. (во время первого Марокканского кри-
зиса), так было и в 1908 г. (во время аннексии Австрией
Боснии и Герцеговины), так было и в 1911 г. (во время
Агадирского инцидента), так было и в 1912—1913 гг. (во
время балканских войн). Рост милитаризма в Германии
принимал угрожающие размеры и предвещал мировую
войну.
Задолго до её начала германские империалисты разра-
батывали, вынашивали и «совершенствовали» свои захват-
нические планы, планы создания «Великой Германии»,
под властью которой должна была находиться вся так
называемая «Срединная Европа»: Австро-Венгрия (за ис-
ключением Трансильвании), Бельгия, Голландия, Люксем-
бург, часть Швейцарии, Дания, Прибалтика, Польша, Ру-
мыния, расширенная Сербия («королевство Великосерб-
ское»), Болгария, Украина («королевство Рутения»).
Так рисовал пределы будущей Германской империи
анонимный автор брошюры, изданной в Берлине в 1895 г.
под заглавием: «Великая Германия и Срединная Европа в
1950 г.». «В Великой Германии, — рассуждал он, — бу-
дут жить 86 миллионов человек, а подчинённая её непо-
средственному и исключительному торговому влиянию
экономическая область будет заключать в себе 131 мил-
лион потребителей». Населению завоёванных или вассаль-
ных стран предназначалась плачевная участь рабов. «Не-
сомненно, — писал автор проекта «Великой Германии
1950 г.», — не одни немцы будут населять эту новую Гер-
манскую империю. Однако, одни немцы будут пользо-
ваться в ней политическими правами, служить в армии и
флоте и смогут приобретать земельную собственность...
Тогда они вновь обретут существовавшее у них в сред-
ние века сознание, что они являются народом господ. Они
64

охотно предоставят живущим среди них чужестранцам
выполнение физических работ».1
Так излагали предшественники гитлеровцев ещё полвека
тому назад свои разбойничьи планы, направленные против
свободы и независимости других стран и народов.
Чтобы вернее достигнуть своей цели, немецкие импе-
риалистические хищники всячески старались опорочить
своих будущих противников в глазах общественного мне-
ния Европы и всего мира, изобразить их в самом мрач-
ном свете, представить непригодными к самостоятельному
государственному существованию и нуждающимися в
германской опеке. Англию сравнивали с древним Карфа-
геном и пророчили ей такую же гибель, какая постигла
в своё время эту богатую купеческую республику, пытав-
шуюся противостоять мировой экспансии Рима. Более «ве-
ликодушные» заявляли, что Англия сможет сохраниться,
но лишь как второстепенное государство, и утверждали,
что немцы как «героическая нация» призваны господ-
ствовать над англичанами — «нацией торгашей». О фран-
цузах писали как о нации, погрязшей в разврате, вырож-
дающейся физически и умственно, не имеющей будущего.
Россию изображали «колоссом на глиняных ногах», стра-
ной азиатской дикости, бескультурья, варварства.
Только в Германии мог появиться такой гнусный паск-
виль на нашу родину, как «труд» Виктора Гена «О нра-
вах русских», изданный в 1892 г. известным пангермани-
стом, другом кайзера, профессором Теодором Шиманом.2
Заметим, что эту книгу, проникнутую исключительно
злобной ненавистью к русскому народу, написал человек,
который около 20 лет прожил в России и кормился рус-
ским хлебом, человек, служивший в Петербурге в Пу-
бличной библиотеке, выслуживший здесь пенсию, чин
действительного статского советника и потомственное дво-
рянское звание, человек, кичащийся своей культурностью и
претендующий на объективно-научный подход к вопросу.
Книга составилась из дневника, который Ген вёл в
России с 1857 по 1873 год, в своих записях обливая гря-
зью тех, гостеприимством которых он пользовался. «К ха-
рактеристике русской народной души» — таким подзаго-
ловком снабжена эта книга, состоящая из пошлых
1 Ф. Ротштейн, Гитлеризм и прусско-германский империализм.
(«Исторический журнал» № 6, 1942 г., стр. 75.)
2 Е. В. Тарле, К истории русско-германских отношений в новей-
шее время. («Русская мысль» № 11, ноябрь 1914 г.)
65

анекдотов, грубых измышлений и глупейших обобщений.
Ничего положительного не увидел этот немец в России.
Он нагло утверждает, что русские люди все до одного
грубы, ленивы, лживы, порочны. Ослеплённый фанатиче-
ской ненавистью ко всему русскому, этот невежественный
и тупой немецкий мещанин решается отрицать значение
даже таких мировых достижений русского национального
гения, как поэзия Пушкина, проза Гоголя, музыка Глин-
ки. Невежество Гена доходит до того, что в 1868 г. он
делает такое сногсшибательное «открытие»: «тридцать
лет тому назад (стало быть через год после смерти Пуш-
кина) , — утверждает он, — русские писали только на
французском языке». И этот бред, это злобное шипение
узколобого пруссака профессор Шиман преподносит не-
мецкой читающей публике как «учёный» труд, основанный
на тщательном изучении предмета! 1
В таком тоне — вся книга, все её 250 страниц. Подлин-
ный смысл её раскрывает сам автор, предостерегая Герма-
нию и Европу против «русской опасности». Опасность эта,
по мнению Гена, велика: несмотря на всю отсталость и не-
культурность России, она представляет собой серьёзную
силу, которая может в будущем стать грозной и страшной.
«Славянская масса, — с тревогой указывает Ген,—неисчис-
лима, она уже сейчас охватывает Европу своими громадными
руками. Казаки придут со своими конями, нагайками и пи-
ками и растопчут всё на своём пути... Если даже перебить
у них сотни тысяч, другие сотни тысяч прилетят на их место,
как саранча. Ведь, может произойти новая решающая
битва, вроде битвы на Каталаунских полях, битва, о кото-
рой никто не может сказать, каков будет её исход».2
Нарисовав такую страшную для немцев перспективу, Ген
утешает, однако, себя и своих соотечественников тем, что
возлагает надежды на... водку, которая ослабляет или,
как он выражается, опустошает русский народ.
Книга Гена — не продукт индивидуального творчества
выжившего из ума немецкого шовиниста, а произведение,
выполнявшее определённый социальный заказ — заказ
1 V. Hehn, De moribus Ruthenorum, Stuttgart 1892, p. 41, 61, 76,
140—141, 155, 173, 182.
2 Ibidem, p. 125. — В 451 г. в битве на Каталаунских полях
(в нынешней Франции) предводитель гуннов Аттила был останов-
лен в своём движении на запад галло-римскими войсками и вынуж-
ден избрать иное направление —на юг.
66

оголтелых пангерманистов, ещё тогда готовившихся к вой-
не с Россией.1
Энгельс уже тогда предсказывал, что в такой войне
прусское государство и прусская армия потерпят крах.
Война с Россией — писал он в неопубликованных «Замет-
ках о Германии», относящихся к 1870-м годам, — «может
длиться четыре года» и «доставит Пруссии только недуги и
простреленные кости».2
Пангерманисты держались на этот счёт иного мнения:
они заранее торжествовали победу над Россией. «Всемир-
ная Германия, — заявляли они, — явится мыслимою только
тогда, когда великая славянская держава, Россия, будет
разорвана на части и окончательно низвергнута».3
Протягивая свои жадные лапы к богатствам нашей ро-
дины, немецкие плутократы уже давно строили планы её
расчленения, отторжения от неё Прибалтики, Псковской
области, Украины, Крыма, Кавказа, Поволжья, Урала.
Особенно важное значение придавали германские хищники
захвату Украины. «Отчуждённая от России, включённая в
хозяйственную систему Срединной Европы, Украина могла
бы стать одной из богатейших стран мира», — писал во
время первой мировой войны немецкий публицист Курт
Ставенхаген. С точностью бухгалтера и размахом крупного
грабителя он уже заранее подсчитывал, какие выгоды при-
несёт захват Украины: «неисчерпаемое количество хлеба,
скота, кормовых средств, животных продуктов, шерсти, тек-
стильного сырья, жиров, руды и угля».
Но это ещё не всё. Захват Украины рассматривался ещё
и как путь к созданию плацдарма для дальнейшей агрес-
сии Германии на Восток. «Бросим беглый взгляд на кар-
ту, — писал другой германский публицист— Струпп, — и мы
увидим, что путь Берлин — Одесса короче, чем путь Бер-
лин— Константинополь. Мы увидим, что через Варшаву,
Киев, Ростов-на-Дону, через Кавказские горы, Тифлис и
Тавриз идёт прямой железнодорожный путь к Персидскому
заливу, в Индию». 4
1 Характерно, что во время первой мировой войны многие не-
мецкие газеты, чтобы ещё сильнее разжечь чувство ненависти к
России, помещали выдержки из этой книги.
2 «Маркс и Энгельс против реакции в Германии», М. 1944, стр.42.
3 3. Рейх, Современная Германия, стр. 46.
4 Проф. А. Ерусалимский, Уроки истории. («Правда», 2 августа
1942 г.) —См. его же статью «Дранг нах Остен». («Правда», 25 де-
кабря 1943 г.).
67

С той же целью — проложить себе путь на Восток —
немецкие империалисты старались подчинить своему влия-
нию Турцию, Иран, а также Северную Африку (Марокко).
Они протягивали свои щупальцы и на Дальний Восток (в
Китай) и в страны Латинской Америки.
18 января 1896 г., празднуя 25-летие со дня основания
Германской империи, Вильгельм II хвастливо заявлял, что
она становится «мировой империей». «Всюду, в самых от-
далённых уголках земного шара, — говорил он в речи,
произнесённой по этому поводу, — живут миллионы наших
соотечественников. Немецкие товары пересекают океан.
Ценности, которые Германия доверяет морскому транспор-
ту, достигают многих миллионов. На вас ложится ответ-
ственная задача помочь мне присоединить к нашей родине
более обширную немецкую империю».1 В 1904 г., высту-
пая в Сальбурге, при открытии Имперского музея, кайзер
откровенно заявлял, что его мечта — сделать Германскую
империю такой же великой, «какой была некогда Римская
всемирная империя», добиться того, чтобы в будущем слова:
«Я — германский гражданин!» звучали так же внушитель-
но, как в глубокой древности слова: «Я — римский граж-
данин!». 2
Кронпринц не отставал от кайзера в разжигании шови-
нистических страстей, в пропаганде культа милитаризма.
Вот что писал наследник германской короны в 1913 г. в
книге «Германия под ружьём»: «Только опираясь на наш
добрый немецкий меч, мы сможем завоевать себе место
под солнцем, которое нам должно принадлежать... Вплоть
до конца мира последнее слово всегда будет за шпагой...
Если весь немецкий народ полон решимости смело рискнуть
своим достоянием и своей жизнью, мы одолеем весь мир,
хотя бы он был заселён дьяволами».3
Милитаристская пропаганда в Германии превращается в
настоящий культ войны.
«Без войны легко могло бы случиться, что низшие и
выродившиеся расы задушили бы своим численным преобла-
данием и силою своего капитала здоровые и плодотворные
элементы; следствием этого был бы всеобщий регресс. Твор-
ческая сила войны заключается в отборе. И так как война,
1 J.-L. dе Lanessan, Les Empires germaniques et la politique de la
force, Paris 1915, p. 98.
2 Д. Вергун, Немецкий «Drang nach Osten» в цифрах и фактах,
Вена 1905, стр. 57.
3 Lanessan, op. cit, p. 482.
68

одна лишь война производит такой отбор, она есть биоло-
гическая необходимость, необходимый регулятор жизни
человечества.»
Так рассуждал генерал Фридрих фон-Бернгарди в своей
книге «Наша будущность», появившейся в 1911 г.1
«Достаточно глазами мужественного человека взглянуть
на меч, вдуматься в его назначение и устрашающее дей-
ствие, чтобы убедиться в том, что война сама по себе —
божественная задача, столь же полезная и необходимая,
как пища и питьё», — заявлял тот же Бернгарди в другой
своей книге «Германия и ближайшая война», вышедшей
в 1912 г.: «Наши политические задачи не выполнимы
и не разрешимы без удара меча... Мы ни под каким
предлогом не можем избежать войны.. . и ни в коем
случае не следует чрезмерно её откладывать, а, наобо-
рот, при благоприятных условиях необходимо её прово-
цировать». 2
Другой немецкий генерал — фон-Эйхгорн в статье «Про-
тив бабских апостолов мира», опубликованной в том же
1912 г., осуждал антивоенную пропаганду как преступле-
ние против германского народа.
«Бывают в жизни народов антагонизмы, которые могут
быть разрешены только мечом», — откровенно заявляла в
феврале 1914 г. берлинская официозная газета «Post»:
«Из нынешней ситуации не существует достойного дипло-
матического выхода. Положение дел теперь благоприятно
для нас. Франция ещё не готова к войне. У Англии име-
ются и внутренние, и колониальные затруднения. Россия
не решится на борьбу из боязни революции. Следует-ли
нам ждать, пока наши противники будут готовы? Или же,
наоборот, воспользоваться благоприятным моментом, чтобы
решить спор?». «Предлог совершенно безразличен, — до-
бавляла газета: — Официальное объяснение причин войны
никогда не является чем-либо иным, как выражением сло-
жившейся ситуации. Задача германской политики состоит
не в том, чтобы соблюдать мир, пока это только возможно,
но, напротив того, готовиться к неизбежной войне активно
1 F. v. Bernhardi, Unsere Zukunft, Berlin 1911, SS. 59—60.
2 F. v. Bernhardi, Deutschland und der naheste Krieg, Berlin
1912. — Разбор этой книги был дан Лениным в 1915 г. в его под-
готовительных заметках к книге «Империализм, как высшая ста-
дия капитализма». (Ленин, Тетради по империализму, М. 1939,
стр. 489—494.)
69

и предусмотрительно и начать её при возможно более
благоприятных условиях».1
«Длительный мир для народа жизненно опасен». «Без
войны не может возникнуть или существовать ни одно
жизнеспособное государство». «Война — необходимая час-
тица божественного миропорядка». «Война — величайший
благодетель человечества». «С радостным сердцем возь-
мёмся за оружие и весело встретим час войны».
Так воспевала надвигавшуюся мировую бойню немец-
кая империалистическая печать 1912—1914 гг.2 В своей
книге «Немецкий шовинизм» (1913) профессор Нип-
польд насчитывает около 35 названий распространённых
и влиятельных органов печати, ежедневно пропаганди-
ровавших идею спасительной для Германии наступатель-
ной войны.
Теоретики германского милитаризма издавна оправды-
вали и отстаивали применение самых жестоких способов
ведения войны.
В 1887 г. генерал фон-Вальдерзее откровенно писал в
брошюре «Военные парадоксы»: «Если война станет неиз-
бежной. .. нужно будет, как сказал Бисмарк, выпустить
всю кровь. Нечего щадить города или селения, в которых
раздастся хоть один выстрел. Их нужно сравнять с зем-
лёй, захватить возможно больше граждан и расстрелять
их. И так продолжать без отдыха. Если хотеть добиться
глубокого мира, нужно действовать более радикально в
заменить войну против армий полным уничтожением на-
родов. После окончательного поражения на поле битвы
начнётся борьба против женщин и детей, и, наконец, ког-
да все физические силы народа будут истощены, побеж-
дённая раса погибнет навсегда».3
Так рассуждал этот отдалённый предшественник гитле-
ровских теоретиков «тотальной войны», считавший, что в
1870—1871 гг. немцы вели себя слишком великодушно.
Мы уже видели, что это было за «великодушие»!
Правда, Германия приняла участие в Гаагской конферен-
ции 1899 г., в Женевской конференции 1906 г., в Гаагской
конференции 1907 г., и германский император поставил
свою подпись под выработанными на этих конференциях
1 J.-L. dе Lanessan, op. cit, p. 246—247.
2 Н. П. Полетит, Возникновение мировой войны, М. — Л. 1935,
стр. 123.
3 С. Любомудров, Изнанка немецкой культуры, Варшава 1915,
стр. 50—51.
70

международными соглашениями о законах и обычаях вой-
ны. Соглашения эти точно определяли понятие воюющей
стороны, запрещали применение разрывных пуль и удушли-
вых газов, ограждали неприкосновенность санитарных уч-
реждений и медицинского персонала, неприкосновенность
парламентёров, запрещали облагать мирное население ок-
купированных территорий контрибуциями, брать у него
заложников, принуждать его к работам военного харак-
тера, объявляли исторические памятники, произведения
искусства и церкви находящимися под особой охраной, —
словом, вводили ряд ограничений, направленных к тому,
чтобы сделать более гуманными методы ведения войны,
уменьшить число жертв войны и сократить материальный
ущерб, причиняемый войною.
Однако правящие круги Германской империи не склонны
были считаться с этими правилами и предписаниями. Гер-
манская военная доктрина находилась в полном противо-
речии с нормами международного права и требованиями
человеческой морали. В 1902 г., т. е. после подписания
Гаагской конвенции «О законах и обычаях сухопутной вой-
ны», германский главный штаб издал руководство по во-
просу о способах ведения войны («Kriegsbrauch im Land-
kriege»), которое фактически исходило из того принципа,
что на войне всё дозволено. В предисловии к этому руко-
водству прямо говорилось, что «при энергичном ведении
войны она должна быть направлена не только против во-
оружённых сил противника и против его средств обороны,
но и на разрушение его материальных и моральных ресур-
сов». «Соображения гуманности, например, пощада лич-
ности и имущества, — говорилось в руководстве, — могут
иметь место лишь тогда, когда это допускают характер и
цель войны».
Опубликование такого «военного руководства» вызвало
большое волнение во всех государствах, подписавших,
наряду с Германией, Гаагскую конвенцию. Германии при-
шлось отступить. Вторая Гаагская конференция 1907 г.
приняла постановление о санкциях против нарушителей
международных конвенций о законах и обычаях войны.
Эту конвенцию подписала также и Германия, Однако эта
уступка немцев была вынужденной и только на словах.
Из всех теорий права единственно приемлемой для гер-
манских империалистов попрежнему являлась теория древ-
него галла: «Моё право на острие моего меча». Адмирал
Вернер, автор книги «Морская война» (эта книга вышла
71

незадолго до войны 1914 г.), предсказывал, что «во время
будущей войны не будут известны ни пощада, ни между-
народное право; лозунгом будет — уничтожение врага ка-
кими бы то ни было средствами; укреплён ли береговой
город или нет, он будет подвержен обстрелу и предан
огню; всякое вражеское имущество, на суше или на воде,
будет обречено грабежу и уничтожению».1
«Война должна оставить побеждённому только глаза,
чтобы плакать. Скромность с нашей стороны была бы безу-
мием»,— писал немецкий публицист Танненберг в своей
вышедшей в 1911 г., книге «Великая Германия в XXв.».2
Такие же методы войны предсказывались и проповеды-
вались в художественной литературе, в фантастических
романах о войне будущего, которые заполняли в эти годы
книжный рынок Германии. Писатель Рудольф Мартин в
романе «Мировая война», вышедшем в 1907 г., рисовал
картину завоевания Германией мирового господства в ре-
зультате применения самых жестоких средств войны и
разрушения Парижа, Лондона и других европейских сто-
лиц воздушными бомбардировками.
Роман Рудольфа Мартина имел большой успех в Герма-
нии и, вместе с трилогией Вальтера Блема и другими про-
изведениями того же рода, немало способствовал пропа-
ганде милитаризма и разжиганию шовинизма среди
германского населения в годы, предшествовавшие войне
1914—1918 гг.
Ни в какой другой стране дух милитаризма не про-
никал в такой мере в среду молодёжи, как в Германии.
В 1911 г., по инициативе фельдмаршала фон-дер-Гольца,
был создан «Союз молодой Германии», объединивший
около 20 различных спортивных и полувоенных юноше-
ских организаций; уже через два года этот союз насчиты-
вал 500 тысяч членов. В основанном около того же вре-
мени «Союзе разведчиков» числилось 50 тысяч членов.
Военизированные ферейны (общества) создавались не толь-
ко среди учащихся, но и среди рабочей молодёжи, которую
мастера старались соблазнить даровой раздачей военного
обмундирования; если это не помогало, прибегали к угро-
зам. Так, например, дирекция крупповской верфи в Киле
внесла в ученический трудовой договор особый пункт —
1 «Вопросы мировой войны». Сборник статей под ред. проф.
М. Туган-Барановского. Пгр. 1915, стр. 529.
2 Otto Richard Tannenberg, Grossdeutschland — die Arbeit des 20
Jahrhunderts, Leipzig 1911, S. 304.
72

обязательное участие в юношеском «патриотическом» фе-
рейне, организованном на верфи, и посещение его собра-
ний; в случае нарушения этого пункта ученику грозило
расторжение договора.
В одной из своих речей Вильгельм II заявил, что он
прикажет положить в люльку к маленьким мальчикам шаш-
ку и револьвер, чтобы с самого раннего детства воспитать
из них храбрых воинов.
Съезд народных учителей Германии, состоявшийся в мае
1914 г., продемонстрировал тесную связь между немецкой
школой и немецкой военщиной. Характерно, что съезд за-
седал в морских казармах крупнейшего военного порта —
Киля. Представитель министерства народного просвещения
граф Бюлов в своей речи выразил надежду, что педагоги,
побывав в Киле, месте стоянки военного флота Германии,
предмета её гордости и основы её мощи, поделятся, вер-
нувшись домой, полученными впечатлениями со своими
питомцами. Адмирал Кох напутствовал собравшихся учите-
лей воинственной программной речью. «Это была, —
заявил он, — счастливая идея: перенести конгресс учителей
в Киль. Это соседство самое естественное и должно ока-
зать взаимное благотворное влияние. Германский флот и
немецкое народное учительство — близкие сотрудники: вы,
учителя, являетесь тем фундаментом, на котором мы
основываем наше могущество, вы являетесь теми сынами
отечества, которые призваны воспитать молодое поколение
так, чтобы мы имели сильную армию, хороших солдат
и дельных матросов». Председатель съезда (он же пред-
седатель союза народных учителей), рассыпаясь в
благодарностях правительству >и военно-морскому ведом-
ству, сказал: «Мы получили здесь прекрасный наглядный
урок, как можно и как следует плодотворно и успешно
влиять». 1
В каком именно направлении влияли немецкие педагоги
на умы подрастающего поколения, свидетельствуют те шо-
винистические песенки, которые распевались в школах,
песенки, прославлявшие войну и содержавшие призыв к
человекоубийству, к беспощадному истреблению врагов. В
таком же духе велось преподавание истории, а также ли-
тературы и других предметов.
Люди наблюдательные в соседних с Германией странах
с тревогой отмечали рост шовинистических настроений
1 «Бюллетени литературы и жизни» № 8, 1914 г., стр. 505—506.
73

среди её населения. Характерно заявление, сделанное в
1905 г. одним бывшим французским министром — Локруа.
«Я был в Германии, — писал он, — и я вернулся оттуда в
ужасе. Во Франции говорят, что это император-честолюбец
хочет распространить свою власть на территорию от Норд-
капа до Средиземного моря. Нет, это не так. Как ни могу-
ществен император, он не мог бы мечтать об этом, если бы
не имел за собой общественного мнения. Не один только
император: вся Германия хочет покорить все народы сво-
ему влиянию и поглотить Европу. Это чувство распростра-
нено во всех классах общества... » 1
Таким же образом характеризовал настроения огромного
большинства германского населения подробный отчёт, пред-
ставленный в июле 1913 г. французскому министру ино-
странных дел Пишону и составленный по докладам дипло-
матических агентов и консулов Франции в разных частях
Германии.2
«Это — милитаризм, дошедший до полного безумия», —
писал президенту Вильсону его близкий друг и неофи-
циальный советник полковник Хауз в письме из Берлина
в мае 1914 г.3
До какой степени германская буржуазия преклонялась
перед прусским милитаризмом и юнкерством, можно су-
дить по тому, что её виднейшие представители не только
восхваляли военную муштру, но и объявляли её основой
промышленных успехов Германии. Вот, например, как объяс-
нял причины быстрого развития капитализма в Германии
во второй половине XIX в. Зомбарт: «В конце концов,
выдающиеся успехи в области индустриальной дисципли-
ны, достигнутые именно нами, немцами, имеют, как мне
кажется, ещё следующую причину: своеобразные условия
нашей государственной жизни сделали нас такими путём
искусственного и долгого воспитательного процесса; эти
условия воспитывали индивидуумов в строгой дисциплине,
особенно в Пруссии, где их влияние проявлялось в течение
столетий. В особенности вошла у нас в плоть и кровь
военная муштровка, которая и оказалась по странной иро-
нии мировой истории фактором, благоприятствующим инду-
стриальному прогрессу».4
1 «Ежегодник газеты «Речь» на 1915 год», стр. 12.
2 «Жёлтая книга. Дипломатическая переписка Франции. предше-
ствовавшая войне». Пгр. [1914], стр. 18—26.
3 «Архив полковника Хауза», т. I. стр. 58
4 В. Зомбарт, ук. соч.. стр. 96.
74

Так рассуждали и другие немецкие экономисты, высту-
павшие в роли ярых защитников милитаристского режима
и империалистической агрессии Германии.
«Если бы господин военный министр, — говорил в апреле
1912 г. один из депутатов рейхстага, — хотел удовлетворить
все просьбы о гарнизонах, с которыми обращаются к воен-
ному ведомству, то ему пришлось бы испрашивать в шесть
раз больше военных кредитов». Приводя эту цитату из вы-
шедшей в 1913 г. книги профессора Роберта Гёнигера «Хо-
зяйственное значение германского военного дела», Ленин
подчёркивает всё значение этого факта: «Мелкая буржуа-
зия всячески выигрывает от гарнизонов. Одна из причин
популярности милитаризма!».1
Особенно тревожным было то обстоятельство, что, как
показали выборы, в рейхстаг в 1912 г., в сельских округах
влияние юнкерства оставалось преобладающим. «В дерев-
нях Германии почти 3/6 голосов (58,6%) подаётся за кон-
сервативные, т.-е, помещичьи и поповские, партии!»2 —
замечает Ленин в статье, опубликованной в июле 1913 г.
Значение политического влияния реакционных помещи-
ков в немецкой деревне станет особенно понятным, если
учесть, что именно крестьянство поставляло основную мас-
су солдат германской армии, а юнкерство — её основные
офицерские кадры.
Шовинистические настроения, господствовавшие в бур-
жуазных и юнкерских кругах, заражали не только значи-
тельную часть мелкой буржуазии и крестьянства, чиновни-
чества и интеллигенции, но проникали и в некоторые слои
рабочего класса. «Пролетариат не есть замкнутый класс.
К нему непрерывно притекают выходцы из крестьян, ме-
щан, интеллигенции, пролетаризированные развитием капи-
тализма. Одновременно происходит процесс разложения
верхушек пролетариата, главным образом из профессиона-
листов и парламентариев, подкармливаемых буржуазией за
счет колониальной сверхприбыли».3 Эта верхушка рабочего
класса («рабочая аристократия»), мещанская по образу
1 Ленин, Тетради по империализму, М. 1939, стр. 16З—164. — Са-
мую книгу Гёнигера Ленин характеризует в следующих выражениях:
«Болтовня, преданного милитаризму пошляка, который доказывает,
что де расходы на войско вовсе не потеря, ибо деньги остаются в
стране, от них громадная прибыль, военная служба воспитывает и
укрепляет etc., etc.».
2 Ленин, Соч., т. XVI, стр. 623.
3 И. Сталин, Вопросы ленинизма, изд. 11-е, стр. 74.
75

жизни, по размерам заработной платы, по своему миросо-
зерцанию, являлась оплотом оппортунизма и центризма как
в социал-демократической партии, так и в профессиональ-
ных союзах Германии. Правда, среди немецких социалистов
была и революционная группа — так называемые «левые
радикалы», возглавлявшиеся непримиримыми борцами про-
тив империализма и милитаризма Карлом Либкнехтом и
Розой Люксембург. Но эти левые социал-демократы «пред-
ставляли слабую и немощную группу, организационно
не оформленную, идеологически не подкованную груп-
пу. ..». 1 Критикуя оппортунистов и центристов, «левые
радикалы» оставались, однако, в одной партии с ними и
не решались далее выговорить слово «разрыв», «раскол».
В социалистических партиях других стран Западной Ев-
ропы также господствовали в это время оппортунисты. Но
в Германии, в силу особенностей её исторического разви-
тия, были для этого специфически-благоприятные условия.
Дух верноподданнического благоговения перед господ-
ствующими классами, перед власть имущими, издавна
укоренившийся в широких слоях населения Германии,
заражал и рабочий класс —самую здоровую часть герман-
ского народа. «С мелкобуржуазным мещанско-филистер-
ским духом в партии, — писал в 1883 г. Энгельс, — мы
постоянно вели самую жестокую борьбу, потому что он,
развиваясь со времени Тридцатилетней войны, охватил
все классы в Германии, сделался наследственным ее не-
счастьем, родным братом лакейства, верноподданнического
смирения и всех прочих наследственных немецких поро-
ков. Это он сделал нас за границей смешными и достой-
ными презрения. Это филистерство — главная причина
господствующей у нас дряблости и бесхарактерности. Оно
царит на троне так же часто, как и в хижине сапожника».2
Отравляя рабочий класс «наследственным ядом» фили-
стерской ограниченности и дряблости, оппортунисты гер-
манской социал-демократии объективно расчищали путь
господству реакции в Германии и давали немецким импе-
риалистам возможность вести необузданную милитарист-
скую политику.
«Итак, конституция, дающая монарху решающие, ничем
не ограниченные права и полномочия в области внешней
политики и очень мало ограниченные права в области обще-
1 И. Сталин, Вопросы ленинизма, изд. 11-е, стр. 351—352.
2 Маркс и Энгельс, Соч, т. XXVII, стр. 287—288.
76

имперской законодательной деятельности; экономическое
процветание и связанный с ним упадок революционизма в
единственной партии, опиравшейся на рабочие массы; от-
сутствие сколько-нибудь резко выраженной оппозиционно-
сти в какой бы то ни было из буржуазных партий; всё
более и более усиливающиеся и всё шире и шире рас-
пространяющиеся в разных слоях народа, диктуемые рядом
экономических соображений стремления к приобретению
колоний и вообще к торговой, промышленной и политиче-
ской экспансии, — вот условия, среди которых пришлось
действовать германской верховной власти от начала импе-
рии до взрыва мировой войны. Прибавим к этому второ-
степенные, но тоже очень важные моменты: прочный старо-
давний бюрократический строй в Пруссии и прочих герман-
ских государствах, превосходно (с технической стороны)
организованная и дееспособная армия, многочисленное и
очень спаянное корпоративным духом дворянство, запол-
нявшее все командные посты в армии и в бюрократии,
весьма влиятельная как в крестьянстве, так и во всех
слоях буржуазии монархическая традиция, овеянная славой
побед 1864 года над Данией, 1866 года над Австрией,
1870—1871 гг. над Францией, славой блистательно совер-
шённого объединения Германии». 1
«Всадник крепко сидел в седле». Путь поджигателям
войны и их главному вдохновителю — Вильгельму II — был
открыт.
1 Е. В. Тарле, Европа в эпоху империализма, стр. 85—86.

ГЛАВА VI
ЗВЕРСТВА НЕМЦЕВ В ПЕРВОЙ МИРОВОЙ
ВОЙНЕ (1914—1918 гг.)
1. Разгул шовинизма и оправдание зверств
1 августа 1914 г. разразилась война, подготовлявшаяся
в течение нескольких десятилетий. Главным поджигате-
лем этой войны явилась Германия. «Вперёд за мировое
господство!», «Да здравствует Вильгельм II, император
всей Европы!»1 — с такими лозунгами ринулись немецкие
солдаты на завоевание и разграбление чужих земель, на
покорение и истребление соседних народов.
Как только германские войска вторглись в Бельгию,
немецкие правящие круги приступили к обсуждению
аннексионистских «программ мира», стали вырабатывать
планы ограбления и расчленения соседних стран. Именно
тогда имперский канцлер Бетман-Гольвег заявил адмиралу
Тирпицу, что северная Бельгия будет присоединена к Гер-
мании, а южная — превращена в буферное государство.
«Три миллиарда долларов и французские колонии» — так
формулировал ещё до вступления во Францию немецких
войск будущие условия мира с нею директор Немецкого
банка фон-Гвиннер. В те же дни канцлер одобрил записку
министра по делам колоний Зольфа о переделе колоний
европейских держав и записку наместника Эльзас-Лотарин-
гии Дальвица о плане «исправления» границы с Францией.
Широкие круги буржуазии и юнкерства принимали
активное участие в составлении этих грабительских пла-
нов вильгельмовского правительства. 28 августа 1914 г.
президиум пангерманского союза выставил следующие
1 A. Plngaud, La guerre vue par les combattants alleraands. («Revue
des Deux Mondes», 1916, p. 648)
78

цели войны: I) отнятие у России обширных территорий
для поселения на них немецких колонистов — Литвы, Бело-
руссии, прибалтийских губерний, Украины и др.; 2) аннек-
сия Бельгии; 3) аннексия французских железорудных бас-
сейнов Лонгви и Бриэ и перенесение германской границы
западнее Бельфора, Туля, Вердена и реки Соммы;
4) уничтожение морского владычества Англии; 5) передел
колоний.
В декабре 1914 г. пангерманский союз разослал вовсе
концы страны в тысячах экземпляров меморандум, соста-
вленный председателем этой организации Классом и вид-
ным промышленником Гугенбергом. Меморандум требовал
громадных аннексий на западе и востоке за счёт Бельгии,
Франции, России, установления новой франко-германской
границы западнее прямой линии Булонь — Верден — Бель-
фор, включения в состав Германии всех земель, лежащих
восточнее прямой линии, идущей от озера Пейпус (Эсто-
ния) до устьев Днепра, а также присоединения всех англий-
ских колоний. В выработке меморандума Класса — Гуген-
берга принимали участие такие магнаты финансового капи-
тала, как Кирдорф, Стиннес, Тиссен, Борзиг, Вольф и
мн. др. Из тех же кругов вышел другой аннексионистский
документ — «Меморандум шести хозяйственных объедине-
ний», 1 который был подан 20 мая 1915 г. Бетман-Гольвегу.
В общем цели войны, провозглашавшиеся в 1914—1915 гг.
имущими классами Германии, сводились к следующему:
1. Безраздельное господство Германии над четырьмя
континентами как шаг к установлению её мирового господ-
ства на вечные времена.
2. Передел земного шара на основе передачи Германии
всех мировых материальных, продовольственных и сырье-
вых ресурсов.
3. Лишение жителей завоёванных областей всех поли-
тических прав, а также всего движимого и недвижимого
имущества в пользу немцев.
4. Присоединение Бельгии и Люксембурга, аннексия
ряда французских территорий.
б. Оттеснение России от Балтийского и Чёрного морей,
установление полной зависимости России от Германии.
6. Превращение отнятых у России земель в колоний
1 Центральное объединение германских промышленников, Союз про-
мышленников, Союз сельских хозяев, Германский имперский союз
средних классов, Немецкий крестьянский союз. Объединение хри-
стианских союзов немецких крестьян.
79

Германия, переселение на эти земли избыточного немец-
кого населения и превращение их в «сельскохозяйствен-
ную базу», предназначенную к тому, чтобы снабжать
метрополию «здоровыми крестьянами», «крепкими и вы-
носливыми солдатами», продовольственными продуктами
и промышленным сырьём.
7. Вековая борьба между славянством и германизмом
разрешается в пользу последнего тем, что Россия навсегда
отделяется от западного и южного славянства, которое
полностью подчиняется Германии.
8. Уничтожение морского владычества Англии.
9. Захват всех английских, французских и бельгийских
колоний.
10. Вознаграждение союзников Германии за счёт её
противников.
11. Уплата побеждёнными странами контрибуций Герма-
нии.
Аннексионистское безумие, овладевшее имущими клас-
сами Германии в первый период войны, не оставляло их
и тогда, когда обстановка на фронтах всё более ухудша-
лась для немцев. Ещё в декабре 1916 г., после крупней-
ших поражений германских и австро-венгерских войск на
востоке и западе, Вильгельм II и его правительство наме-
ревались выставить на будущей мирной конференции сле-
дующие условия: 1) возвращение Германии, Австро-
Венгрии и Турции всех территорий и колоний, которые эти
государства имели до войны; 2) аннексия части Бельгии;
3) присоединение железорудных бассейнов Лонгви, Бриэ
и Люксембурга; 4) присоединение Литвы, Курляндии и
Польши; 5) «свобода морей» и свобода судоходства на
Нижнем Дунае; 6) присоединение Бельгийского Конго;
7) заключение торгового договора с Россией на выгодных
для немцев условиях; 8) передача Германии английских
горных концессий в России; 9) стратегическое улучшение
границ Австро-Венгрии за счёт России, Италии, Румынии,
Сербии, присоединение Черногории и объявление герман-
ского протектората над Албанией; 10) увеличение Болга-
рии за счёт Румынии и Сербии; 11) уплата контрибуции
за военные расходы Германии.
Даже в сентябре 1917 г., когда неизбежность пораже-
ния Германии становилась всё более очевидной, фельд-
маршал Людендорф заявлял, что Германия не может
ограничиться аннексией уже захваченных территорий. Он
требовал захвата Прибалтики, Польши, значительной части
80

Украины, Бельгии, Голландии, некоторых округов северо-
восточной Франции, а также определённых точек опоры за
океаном, в Америке, колониальной империи в Африке, равно
как и военно-морских баз в пределах или за пределами
колониальной империи. При этом Людендорф уже тогда
подумывал о том, как обеспечить для Германии такие
экономические и военные условия, которые сделают для неё
возможной вторую войну без всяких опасений за её исход.1
Оправдывая провокационную политику кайзеровского
правительства, германская буржуазия сознательно извра-
щала характер и цели войны, которую затеяла Германия.
«Когда немецкие буржуа, — писал Ленин, — ссылаются
на защиту родины, на борьбу с царизмом, на отстаивание
свободы культурного и национального развития, они лгут,
ибо прусское юнкерство с Вильгельмом II во главе и круп-
ная буржуазия Германии всегда вели политику защиты
царской монархии и не преминут, при всяком исходе вой-
ны, направить усилия на ее поддержку; они лгут, ибо на
деле австрийская буржуазия предприняла грабительский
поход против Сербии, немецкая — угнетает датчан, по-
ляков и французов (в Эльзас-Лотарингии), ведя насту-
пательную войну против Бельгии и Франции ради грабежа
более богатых и более свободных стран, организуя насту-
пление в момент, который показался им более удобным
для использования их последних усовершенствований в
военной технике...» 2
Агенты буржуазии в рабочем классе, руководители со-
циал-демократической партии и профессиональных союзов
Германии — Шейдеман и Зюдекум, Каутский и Ленч, Гей-
не и Легин — заняли позицию безусловной поддержки кай-
зеровского правительства и империалистической войны.
4 августа 1914 г. социал-демократическая фракция рейхс-
тага подавляющим большинством голосов (78 против 14)
голосовала за военные кредиты. В своё оправдание немец-
кие социал-шовинисты («социалисты на словах, шовинисты
на деле», как называл их Ленин) лживо ссылались на то,
что Германия ведёт войну с царизмом — оплотом европей-
ской реакции, — и сознательно умалчивали о глубоко
реакционной сущности Германской империи, о грубом
насилии немецких империалистов над Бельгией и Сербией,
1 Э. Людендорф, Мои воспоминания о войне 1914—1918 гг., М.
1924, т. II, стр. 96.
2 Ленин, Соч., т. XXX, стр. 219.
81

о разбойничьих методах войны германской армии. Ленин
гневно клеймил поведение германских социалистов. «Пове-
дение вождей немецкой с.-д. партии, самой сильной и влия-
тельной партии 2-го Интернационала (1889—1914), голосо-
вавшей за военный бюджет и повторяющей буржуазно-
шовинистические фразы прусских юнкеров и буржуазии,
есть прямая измена социализму..., — писал он: — На деле
эта партия повела в данное время национально-либераль-
ную политику».1
Война, вспыхнувшая в 1914 г., охватила большую часть
населения земного шара, стала мировой. Она продолжа-
лась 4 года, 3 месяца и 12 дней. Война принесла народам
Европы огромные бедствия, лишения и страдания. Она
унесла свыше 10 миллионов человеческих жизней одними
лишь убитыми на фронте (не считая 22 миллионов раненых
и бесчисленных жертв среди мирного населения).2 Она при-
чинила огромные убытки и вызвала большие разрушения.
Германские войска во всех оккупированных областях и
странах Европы вели себя чрезвычайно жестоко: грабили,
насиловали, мучили, заключали в концентрационные лагери,
уводили с собой, истребляли мирных жителей, истязали
военнопленных, убивали раненых, топили госпитальные
суда, сжигали сёла, употребляли разрывные пули и при-
меняли удушливые газы, обстреливали из орудий и бомбар-
дировали с воздуха незащищённые города, разрушали цен-
нейшие памятники старины и культуры. Парижская мир-
ная конференция потратила 100 заседаний на подсчёты
размеров материального ущерба, причинённого немецкой
оккупацией. Более 1000 миллиардов золотых марок соста-
вили убытки от вражеского нашествия на Бельгию, Фран-
цию, Сербию, Румынию и Россию.3
Посмертные записки графа Акселя фон-Шверина, близ-
кого друга и советника кайзера, доказывают, что главным
вдохновителем преступлений немцев в 1914—1918 гг. был
сам Вильгельм II. В ответ на упрёки Шверина по поводу
зверской жестокости немецких войск в Бельгии, — разго-
1 Ленин, Соч., т. XVIII, стр. 44.
2 Цифры, приведённые в меморандуме советской делегации на
IV сессии подготовительной комиссии к конференции по разоружению
в ноябре 1927 г.
3 А. Тардье, Мир. Пер. с франц. под ред. и с вступ. статьёй
Б. Е. Штейна. М. 1943, стр. 244.— Из этой суммы 350 миллиардов
представляли убытки, причинённые имуществу и лицам, 700 миллиар-
дов— военные издержки.
82

вор происходил в сентябре 1914 г.,— кайзер заметил, что
«война — не детская игра», что он не хочет быть выну-
жденным снова вести её через несколько лет, что чем
беспощаднее будет борьба, тем скорее будет достигнута
победа и тем прочнее будет мир; «разрушение Бельгии, —
добавил он, — факт, конечно, прискорбный, однако, это
хороший урок для тех, кто воображает, что можно шутить
с Германией».1
Следующее, впервые опубликованное в 1919 г, во фран-
цузской газете «Figaro», письмо также доказывает, что
ответственность за немецкие зверства в первой мировой
войне несёт германское правительство во главе с самим
Вильгельмом II. Вот что писал германский император
своему союзнику, австрийскому императору Францу-
Иосифу, в первые дни войны: «Всё должно быть утоплено
в огне и крови, необходимо убивать мужчин и женщин,
детей и стариков, нельзя оставить ни одного дома, ни
одного дерева. Этими террористическими методами, един-
ственными, которые способны устрашить такой выродив-
шийся народ, как французы, война будет окончена менее
чем в два месяца, в то время, как если я приму во внимание
гуманные соображения, война продлится несколько лет».2
Руководствуясь этой бандитской программой, герман-
ские и австро-венгерские войска бесчинствовали и зверст-
вовали в Бельгии и во Франции, в Сербии и в России.
«Философия крови и железа», — так назвал Ллойд-
Джордж в речи, произнесённой в Лондоне 19 сентября
1914 г., программу и действия немецких империалистов.
«Эта теория о клочке бумаги, теория, провозглашённая
Бернгарди, что договоры только до тех пор связывают
нацию, пока это соответствует её интересам, совершенно
попирает всякое международное право, — говорил англий-
ский министр. — Отсюда прямой путь к варварству. Осу-
ществление этой теории было бы равносильно попытке
отодвинуть магнитный полюс, так как он стоит на пути
германскому крейсеру. Всякое плавание по морям стало бы
опасным, трудным и невозможным; и вся цивилизация
была бы разрушена, если бы подобная теория победила в
1 «Кайзер без маски. Разоблачения истинных причин войны, из-
ложенных в дневнике графа Акселя фон-Шверина». Пер. с англ.
Пгр. 1915, стр. 66—67. — После этого разговора Шверин, испугав-
шись грядущей ответственности Германии, покончил с собой.
2 Цит. в книге проф. А.Н. Трайнина, Уголовная ответственность
гитлеровцев. Под ред. акад. А. Я. Вышинского. М. 1944, стр. 14.
83

этой войне». С большой силой клеймил оратор преступле-
ния германских захватчиков. «Договоры? Они мешают
Германии в её шествии вперёд. Разорвём их при помощи
меча! Маленькие нации? Они препятствуют развитию и
процветанию Германии. Растопчем их германскими каблу-
ками! Русское славянство? Оно оспаривает господство Гер-
мании в Европе. Напустим на него наши легионы и уни-
чтожим его! Великобритания? Она является постоянной
угрозой преобладанию Германии во всём мире. Вырвем
трезубец из её рук! Христианство? Болезненный сентимен-
тализм, говорящий о жертвах для других! Неподходящая
пища для германского пищеварения!.. Что же остаётся
ещё? Договоры отброшены. Честь наций отброшена. Сво-
бода отброшена. Что же осталось? Германия! Германия
осталась! «Deutschland iiber Allesb. Вот, с чем мы борем-
ся — с этим притязанием на господство материальной
жестокой цивилизации; мы боремся с цивилизацией, кото-
рая, если ей когда-нибудь удастся установить господство
над миром, уничтожит свободу и устранит демократию».
«Германские военные считают себя полубогами, — гово-
рил в той же речи знаменитый государственный деятель
Англии: — ...Вам знаком тип автомобилиста, наводящего
ужас на едущих по дороге, который имеет 60-сильный
мотор и думает, что дороги сделаны только для него, и
сшибает с ног всякого, кто задерживает движение его
автомобиля хотя бы на одну милю в час. Прусский
юнкер — это автомобиль Европы. Маленькие националь-
ности на его пути отбрасываются к краям дороги, подвер-
гаются кровопусканию и уничтожаются. Женщины и дети
попираются колёсами этого жестокого автомобиля...».1
Даже крупнейших представителей немецкой интеллиген-
ции захватил шовинистический угар 1914 г. 93 видных
деятеля науки и искусства Германии обратились к учёным,
литературным и художественным обществам всего мира
с воззванием, в котором протестовали против обвинений
немецких войск в зверствах, отрицали такие бесспорные
факты, как нарушение нейтралитета Бельгии, варварское
разрушение Лувэна, грабежи и насилия над мирным насе-
лением оккупированных областей, и утверждали, что не
Германия развязала войну, а сама подверглась нападе-
нию, и что не немцы, а их противники повинны в жестоко-
1 D. Lloyd George, Through terror to triumph, London 1913,
p. 10-12.
Si

стях. Под этим позорным документом стояли, между про-
чим, подписи писателя Гергардта Гауптмана и художника
Франца фон-Штукк, химиков Габера и Оствальда, физи-
ков Планка и Рентгена, философов Виндельбанда и Вундта,
экономистов Брентано и Шмоллера, историков Карла
Лампрехта и Эдуарда Мейера. С протестом против обви-
нений германских войск в жестокостях выступили и
ректоры 22-х университетов Германии.
«Манифест 93-х» вызвал резкие протесты со стороны учё-
ных всех цивилизованных стран. Представители русской
науки опровергали лживые утверждения немецких учёных
и клеймили позором варварские действия германской
армии. «Германские учёные утверждают, что Германия
ведёт войну согласно требованиям международного права,
что германские войска не знают разнузданной жесто-
кости. А обстрел незащищённых городов, а обращение
женщин и детей в заслон против войск противника, а
уродование и избиение раненых и т. п. факты? Разве это
не грубая разнузданность, не гнусная жестокость? Герман-
ские учёные утверждают, что борьба против германского
милитаризма есть борьба против немецкой культуры, что
германский милитаризм — опора немецкой культуры, и что
без него эта культура давно была бы стёрта с лица земли.
Ценное признание! До сих пор мы были более высокого
мнения о сущности и силе немецкой культуры и полагали,
что она могуча своей духовной мощью, а не пушками,
дредноутами и цеппелинами.» В заключение русские
учёные, с сознанием своего человеческого и национального
достоинства, заявляли: «Германские учёные вычёркивают
нас, русских, из числа защитников европейской цивилиза-
ции. Презрение людей, отождествляющих культуру с бро-
нированным кулаком, нас не пятнает, и мы рады тому, что
они не равняют нас с собою. Мы служим по своему разу-
мению гуманным принципам права и правды и никогда
не признаем правоты современной Германии в её настоя-
щей борьбе с европейскими нациями».
В другом документе, под которым стояло несколько сот
подписей, представители русской науки писали:
«.. .Мы ожидали, что если не в Австро-Венгрии, то в
Германии, кичащейся своей культурой, это гнусное пове-
дение правительства и войск вызовет осуждение, по край-
ней мере, со стороны просвещённых людей. Мы ошиблись.
Вместо осуждения, мы услышали оправдание и одобрение
преступных деяний даже со стороны пасторов, немецких
85

учёных и писателей. Мы вправе поэтому говорить уже не
о случайных гнусностях отдельных лиц или отдельных
войсковых частей, мы вправе думать, что к позорному во-
оружённому разбою, который немцы хотят называть вой-
ною, причастны представители всех слоев немецкого на-
рода. Полувековой культ бронированного кулака не про-
шёл безнаказанным...»1
Манифест французских университетов отмечал, что
«немецкая мысль провозгласила себя солидарной с прус-
ским милитаризмом, мало того, ему подчинённой, ему слу-
жащей», и что, «увлекаемая последним, она претендует на
мировое господство». «Заодно с армиями союзников, —
говорилось в этом воззвании, — французские университеты
защищают дело свободы мира».
Английские учёные в своём обращении к деятелям науки
других стран подчёркивали, что только германская армия
занимается разрушением и бомбардировкой таких памят-
ников человеческой культуры, как библиотека Лувэна, как
соборы Реймса и Малина.
Итальянский профессор Босси предлагал созвать все-
мирный конгресс учёных для осуждения действий герман-
ской армии и выступлений немецких учёных; «наука, слу-
жащая не защите человеческой жизни, а её разрушению,—
писал он, — становится преступлением, а не наукой».2
Президент Института Карнеджи в Питтсбурге Черч
писал, обращаясь к составителям «Манифеста 93-х»: «То,
что вы говорите о вашем милитаризме, приводит меня
к выводу, что нынешняя война началась, в сущности, 25 лет
назад, когда Вильгельм II, вступая на престол, объявил
себя высшим арбитром войны и стал готовить к ней свою
нацию... Всё, что мы знаем о вашем императоре, его
сыновьях, его солдатах, его государственных деятелях и
о вас, его профессорах, показывает нам воочию Герма-
нию, считающую себя вне других наций и выше их, гото-
вую навязать им силой оружия своё превосходство».
«Германия ведёт войну как нация бандитов и пира-
тов, — писал известный американский учёный профессор
Болдуин: — Её методы войны — это неприкрытый ванда-
лизм. .. .Её обращение к учёным и профессорам Амери-
ки — это настоящий вызов... В наших глазах моральное
падение Германии — совершившийся факт».
1 «Бюллетени литературы и жизни» № 8, 1914 г., стр, 500—501.
2 Там же, стр. 498— 500.

«Манифест 93-х» был не единственным документом, в
котором германская интеллигенция заявила о своей соли-
дарности с империалистической военщиной, с виновниками
войны. С аналогичными заявлениями выступили учёные
богословы католического вероисповедания: профессор Ро-
зенберг, выпустивший тенденциозную книгу «Германская
война и католицизм», профессор Пфейльшифтер, один из
главных авторов аналогичного труда «Германская культура,
католичество и война», профессор Кребс, издававший спе-
циальный журнал с целью систематически опровергать обви-
нения немцев в варварстве и безнравственности, и мн. др.
В то время как одна часть немецкой интеллигенции,
литературного мира, профессуры, духовенства стремилась
обелить германскую армию, другая — в порядке своеобраз-
ного разделения труда — подстрекала её к беспощадному
истреблению врагов. Эрнест Лиссауэр пишет «Гимн нена-
висти к Англии», проникнутый самой бешеной злобой.
Автор баллады «Мазурские болота» призывает германских
солдат «побросать всех русских в эти болота, чтобы они
там подохли, съеденные жабами». Три «учёных» апологета
немецкого разбойничьего империализма — доктор Энгель,
доктор Фукс и доктор Матиас — в своих «трудах» (они
получили широкое распространение в Германии) доказы-
вают, что «для того, чтобы обеспечить Германии мировое
господство, надо культивировать в ней ненависть, одну
только ненависть»; «это — священный долг немецких се-
мей и немецких школ», — заявляют эти «учёные» негодяи.
Поэт Генрих Фирордт призывает своих соотечественников
«погасить в себе все человеческие чувства». «О Германия,
возненавидь! Задуши миллионы твоих противников и воз-
двигни из тёплых ещё трупов такой монумент, чтобы он
достигал до облаков. О Германия, ненавидь теперь!
Оденься в железо и пронзи твоим штыком сердце каж-
дого врага; долой пленных; всех их сделай безгласными:
обрати в пустыню соседние страны. О Германия, ненавидь!
От твоего тела родится спасение; разможжи им ударами
прикладов или топоров черепа... О Германия, наступил
час ненавидеть. Бей и гони без пощады!»
Эти кровожадные призывы вызвали резкие нападки на
автора в иностранной печати. Отвечая на эти нападки,
Фирордт с неподражаемой наглостью писал: «Если бы
это потребовалось для победы моего отечества, то я
хладнокровно разрушил бы все соборы и ратуши на земле...
Будь что-нибудь в тысячу раз хуже смерти, я бы пожелал
87

этого проклятым врагам моей родины!.. Для достижения
цели хороши даже самые худшие средства. В этом заклю-
чается квинт-эссенция и глубокий смысл этого моего по-
этического и исторически обоснованного произведения...». 1
«Мы достаточно сильны, чтобы не считаться с каким-
либо правом войны, чтобы не нуждаться в каких-либо прин-
ципах гуманности; мы можем быть жестокими», — цинично
заявлял известный публицист граф Ревентлов.2 Депутат
рейхстага Мюллер-Мейнинген утверждал, что мировая
война упразднила «старое» международное право. Другой
юрист, профессор Лист писал, что после войны Германией
и её союзниками будет выработано «новое» международ-
ное право, в корне отличное от старого.3
Даже некоторые группы духовенства бесстыдно оправды-
вали и прославляли зверства немецких войск. Кардинал
Гартман, кёльнский архиепископ, называл их действия
«героическими подвигами». Берлинский пастор Филиппи
утверждал в церковной проповеди, что «божественной
миссией Германии» является «покарать злых и сразить
мечом грешные народы». «Долг немецких солдат, — за-
являл он, — бить, не зная пощады: они должны убивать,
они должны жечь, они должны уничтожать; полумеры
были бы нечестивы; война должна вестись безжалостно;
когда дело будет закончено..., на земле установится цар-
ство справедливости, и германская империя, её творец,
останется её покровителем». Столь же цинично выражался
другой лютеранский священник — Лебель: «Мы ведём эту
войну в убеждении, что исполняем божественные предна-
чертания, уничтожая наших врагов и утверждая наше гос-
подство. .. Мы должны бороться против злых всеми воз-
можными средствами: их страдания должны быть приятны
для нас, их скорбные стоны не должны волновать глухие
уши немцев... Никакой пощады англичанам, французам,
русским и всем вообще народам, продавшимся дьяволу!».4
Эти кровожадные призывы дали свои страшные плоды
уже в самом начале войны.
1 «Так говорит Германия». Подлинные немецкие документы и из-
речения о германских замыслах и поступках. С франц. перевёл
Н. М. Лагов. Пгр. 1915, стр. 65, 67—68.
2 «Вопросы мировой войны». Сборник статей под ред. проф.
М. И. Туган-Барановского. Пгр. 1915, стр. 519.
3 «Речь», 15 февраля 1915 г.
4 Peladan, L'Allemagne devant Phumanite et le devoir des civilises,
Paris 1916, p. 129—131,
88

2. Бельгия под пятой германских оккупантов
Первой жертвой германских империалистических раз-
бойников на западе оказалась Бельгия, нейтралитет кото-
рой был грубо нарушен Германией, объявившей договор
1839 г. о бельгийском нейтралитете «клочком бумаги» (так
выразился имперский канцлер в беседе с английским
послом).
В декабре 1914 г. английское правительство назначило
комиссию под председательством виконта Брайса для рас-
следования фактов нарушения международного права гер-
манскими войсками в Бельгии. Комиссия изучила обшир-
ный материал (более 1200 свидетельских показаний, не
считая множества солдатских дневников) и в мае 1915 г.
опубликовала официальный доклад, в котором делала
следующие общие выводы:
«Доказано: 1) что во многих местностях Бельгии про-
исходила обдуманная и систематически организованная
резня гражданского населения, сопровождавшаяся много-
численными случаями убийств и других насилий; 2) что
при ведении войны было убито большое число невинных
жителей, мужчин и женщин; женщин насиловали, детей
убивали; 3) что грабёж, сожжение домов и бесцельное
уничтожение собственности совершались по приказанию
офицеров германской армии, что детально выработанные
меры были приняты для систематических поджогов в самом
начале войны, и что пожары и разрушения часто произво-
дились там, где нельзя сослаться ни на какую военную
необходимость, составляя, несомненно, часть общей си-
стемы терроризирования; 4) что правила и обычаи войны
часто нарушались, в особенности в случаях пользования
гражданским населением, включая женщин и детей, для
прикрытия наступающих войск, находившихся под обстре-
лом, затем, в меньшей степени, в случаях убийства ране-
ных и пленных, и в многочисленных случаях злоупотреб-
ления Красным Крестом и белым флагом... Убийство, раз-
врат и грабёж царили во многих местах Бельгии в таких
масштабах, которые превосходят все войны между циви-
лизованными государствами в течение последних трёх
столетий».1
Писатель Пьер Нотомб в своей книге «Варвары в Бель-
1 П. Милюков, Война и международное право. («Ежегодник газе-
ты «Речь» на 1916 г», стр. 139. Перевод исправлен.—А. М.)
89

гии», изданной в 1915 г. с предисловием министра юсти-
ции Картон де-Виара, приводит огромное количество
потрясающих фактов, рисующих немецкие зверства; все
приводимые факты строго проверены и основаны на
документах следственной комиссии бельгийского прави-
тельства. Большой материал об этих зверствах содержит
и книга французского искусствоведа Мариуса Вашон
«Города-мученики Франции и Бельгии», изданная в тот
же период и снабжённая множеством иллюстраций.
Первые же шаги германских войск на территории Бель-
гии ознаменовались дикими насилиями и жестокостями,
совершавшимися вопреки всем международным соглаше-
ниям о правилах ведения войны.
Пленные и раненые безжалостно умерщвлялись.
Гнусным лицемерием и сознательной ложью оказались
слова генерала фон-Эммих, который при вступлении на
территорию Бельгии уверял её население в том, что немцы
питают к бельгийскому народу «глубочайшее уважение и
величайшую симпатию». Как орды гуннов, набросились
германские захватчики на мирное население оккупирован-
ной страны.
Для оправдания своих зверств немецкое командование
распространяло слухи о мнимых жестокостях каких-то
мифических «вольных стрелков», действующих в бельгий-
ских деревнях. Под этим лживым предлогом немцы бес-
пощадно расправляются с жителями. «Расстреливают кре-
стьян за то, что они пытались убежать, расстреливают дру-
гих крестьян за то, что они остались на месте. Пока-
заться на улице — преступление, спрятаться — преступле-
ние. .. Сотнями исчисляются случаи расстрела людей
только за то, что они высунулись в окно, или наоборот за
то, что они спустились в погреб».1
Расстрелам предшествовали оскорбления, издеватель-
ства, пытки. Одних расстреливают, других вешают, третьих
живыми сжигают или живыми зарывают в землю. В селе
Эренбодегем братьев Теммерман привязывают к автомо-
билю и волокут их по дороге лицом к земле. В Барз-л'Эвек
одному заложнику, прежде чем расстрелять его, отрубают
руки. В местечке Самп хватают прохожего, отрубают ему
ноги, затем голову, после чего бросают его в горящий
дом. В местечке Леббек-лэ-Термонд привязывают к дереву
пять человек, выкалывают им глаза, а затем убивают их.
1 P. Nothomb, Les Barbares en Belgique, Paris 1915, p. 55.
90

Заняв местечко Ленсмо, 400 немецких гусар тотчас же
приступают к расправе: первый же попавшийся на глаза
житель расстрелян на месте под предлогом, что он —
шпион; затем убивают его соседа; в следующем доме уби-
вают мужа и жену; убивают ещё нескольких человек.
Оставшихся в живых заставляют присягнуть императору
Вильгельму; тех, кто медлит опуститься на колени, зака-
лывают штыками.
Немецкая солдатчина не щадит ни женщин, ни детей,
ни стариков. В Аэршоте 18 солдат бесчестят девушку на
глазах у её связанного отца. В Вашерзеле 7 солдат наси-
луют женщину, а затем убивают её. В Ренэ под угрозой
расстрела насилуют женщину на глазах её четырёх детей.
Такие же ужасы творятся во многих других местах.
В Корбек-Ло 16-летней девушке, пытающейся оказать со-
противление насильникам, наносят пять штыковых ран.
В Элеви солдаты 48-го полка насилуют 16—18-летних
девушек на глазах у родителей; одну девушку за попытку
вырваться из рук насильников бросают в воду, и она тонет.
В окрестностях Монтэгю насилуют сотни женщин; то же
происходит в окрестностях Тирлемона.
В местечке Вильзель сжигают живьём женщину и её
восемь детей. В местечке Батшс запирают в дом группу
женщин, а затем поджигают его. В Вашерзеле палачи
раздевают по пояс одного мальчика и забавляются тем,
что вонзают в него остриё своих пик. В Ансе убивают
6-летнего ребенка, направившего дуло своего игрушеч-
ного ружья в неприятельский патруль. В Зиллебеке у
пленного немецкого солдата находят в ранце ручку трёх-
летнего ребенка; такая же страшная находка обнаружена
у пленного немца в местечке Першз.
В окрестностях Моленстеда 98-летний старик хочет
спасти от издевательств свою дочь: его привязывают
к дереву, подкладывают под ноги солому и сжигают
живьём.
Многие сотни ни в чём не повинных людей были заму-
чены, расстреляны, повешены в сёлах, местечках и горо-
дах Бельгии.
Три дня (21, 22 и 23 августа) шла резня в Динане.
Солдаты 108-го пехотного полка свирепствуют, пачками
расстреливая жителей. Общее число жертв составило
здесь 800 человек.
Страшная судьба постигла городок Аэршот, расположен-
ный близ Лувэна. 19 и 20 августа он был весь разграблен и
91

сожжён немцами: Из 8 тысяч жителей более 200 были
расстреляны, более 300 уведены в Германию (остальные
бежали во Францию и Голландию).
Дикую бойню устроили немцы в городке Тамин 22 авгу-
ста. На расстрел вывели более 500 человек. Раздались
залпы, и вся эта масса людей упала на землю. Тогда
какой-то офицер крикнул, что те, кто только ранен и смо-
жет встать, будут отпущены. Люди поверили и поднялись;
новый залп свалил их с ног. Но и это не удовлетворило
палачей. Чтобы случайно не уцелел хоть один человек,
офицер приказал пустить в ход пулемёты. После этого
солдаты кинулись на эту груду тел, добивая тех, кто ещё
шевелился, сапогами, прикладами, штыками.
Идя в наступление, немецкие войска гонят перед собой
мирных жителей, в том числе женщин и детей. В Мон-
сюр-Маршьенне отряд германской кавалерии гонит перед
собой 200 человек, зная, что бельгийцы не будут стре-
лять в своих. В Эране 500 женщин и детей со связанными
руками вынуждены прикрывать наступление немцев. Этот
гнусный способ ведения войны применяется системати-
чески. Германские колонны, чтобы избежать засады на
дорогах из Бельгии во Францию, передвигаются в таком
порядке: во главе колонны — мотоциклисты, за ними —
несколько пехотинцев, затем — сотня гражданских лиц,
затем — основная масса солдат, за ними — обоз и орудия
и, наконец, группа в три сотни гражданских лиц, окружён-
ных верёвкой, которую люди, идущие по краю дороги,
должны придерживать руками.
В груду развалин превратили германские захватчики
множество населённых пунктов Бельгии. «Можно соста-
вить себе представление о ярости наших солдат, когда
видишь уничтоженные сёла», — записывает 12 августа в
свой дневник солдат 9-го батальона IX корпуса Пауль
Гледе: «Ни одного целого дома. .. Наши солдаты, движи-
мые чувством справедливого гнева, проявляют иногда на-
стоящий вандализм. В сёлах, уже совершенно пустых, они
по своей прихоти поджигают дома». 1 Другой солдат гер-
манской армии, описывая вступление немецкого отряда
в бельгийскую деревушку, рассказывает: «Из одного дома
раздаётся выстрел; этот выстрел служит сигналом к под-
жогу всего села. Это недолго: ломают окна, бросают в
! J. Bedier, Les crimes allemands d'apres des temoignages allemands,
Paris 1916, p. 36.
92

дома зажжённую солому, к ней прибавляют куски дерева,
после чего остаётся только ждать. Таким способом мы
подожгли ещё четыре села. Вечером перед нами расстила-
лось море огня».1
Чаще всего поджигали без всяких поводов и предлогов,
поджигали с целью превратить край в зону пустыни и тер-
роризировать население. Как правило, поджигатели дей-
ствовали организованно и планомерно, по приказу коман-
дования. В германской армии имелись даже специальные
команды поджигателей (они назывались «пионерами»).
Они снабжены были топорами для взлома дверей, имели
при себе бутылки с бензином, керосином, нефтью, ручные
гранаты, зажигательные бомбы, особые перчатки с фосфо-
ром, которыми проводили по облитым горючей жидкостью
стенам, вызывая этим трением пожар на большой пло-
щади. Применение всех этих средств позволяло за какие-
нибудь четверть часа поджечь целую улицу. Чтобы поме-
шать тушению или локализации пожаров, все противо-
пожарные средства заранее уничтожались. В жителей,
пытавшихся погасить пламя и поднимавшихся с этой
целью на крышу, производилась стрельба. Зато на дома,
которые по той или иной причине имелось в виду сохра-
нить, наклеивалось особое объявление за подписью и с пе-
чатью этапного коменданта. И эти дома оставались целы.
Все эти обстоятельства с полной очевидностью доказы-
вают существование у немецкого командования системы
организованных и планомерных поджогов.
Уничтожение Лувэна, славившегося своими историче-
скими памятниками, было одним из самых крупных зло-
деяний, совершённых германскими войсками в Бельгии
в 1914 г. Разграбив Лувэн, взяв в качестве заложников
бургомистра, помощника ректора университета и некото-
рых других видных жителей, немцы, по приказу генерала
фон-Мантейфеля, подожгли город. В огне пожара, продол-
жавшегося несколько дней, погибли древний собор
св. Петра, здания университета, основанного в XV в.,
богатая библиотека, городской театр, Академия художеств,
школа искусств и ремёсл, школа земледелия, Дворец
правосудия и более тысячи частных домов. «В общем, —
рассказывает очевидец, — Лувэн представляет теперь раз-
валины древнего города, среди которых бродят одни лишь
пьяные солдаты, держа в руках бутылки вина и ликёров.
1 A. Pingaud, op. cit, p. 658.
93

Офицеры сидят, развалясь в креслах, вокруг вытащенных
на улицу столов и пьют не меньше, чем рядовые. На ули-
цах гниют под лучами солнца трупы лошадей; удушающий
запах гари долго преследовал меня».
Восемь дней продолжалось разрушение и разграбление
Лувэна. «Последние дома были подожжены на улице
Марии-Терезии в среду 2 сентября. В тот же день вечером
пьяные немецкие солдаты ещё тащили на вокзал тяжёлые
чемоданы, наполненные вещами, которые они наворовали
на улице Леопольда». 1
Сильно пострадал Малин, подвергнутый жестокой артил-
лерийской бомбардировке войсками генерала Фойхта.
Снаряды разрушили здание Ратуши, построенное в XIV в.,
и нанесли большой ущерб нескольким другим старинным
зданиям. В Антверпене пострадал замечательный вокзал,
полностью разрушено было здание суда и ещё по меньшей
мере около 500 домов. Убытки, причинённые немцами Ант-
верпену в 1914 г., исчислялись в 200 миллионов франков.
4 сентября войска генерала фон-Бен вступили во фла-
мандский городок Термонд. Жителям дано было 2 часа
на то, чтобы оставить город. Но ещё не истёк этот срок,
как команды поджигателей под начальством майоров фон-
Зоммерфельда и фон-Форстнера приступили к своей раз-
рушительной работе. Менее чем в два часа город, подож-
жённый одновременно с трёх сторон, был почти весь объят
пламенем (из 1400 домов уцелело только 282). «Я воевал
в Африке, — рассказывает очевидец, солдат английской
армии, — но бушмены и зулусы — джентльмены и люди
чести, в сравнении с немцами, которых я видел в Тер-
монде».2
Льежу и Намюру был причинён серьёзный ущерб вой-
сками генерала графа фон-Бюлова, командующего 2-й гер-
манской армией в Бельгии. В трёх кантонах округа Намюр
сожжено было 1160 домов. В окрестностях Шарлеруа
полностью уничтожено 769 домов и частично 2211. В го-
родке Тамин, расположенном между Шарлеруа и Намюром,
было сожжено 264 дома. В груду развалин превращён был
Динан: из 1600 домов этого города сожжены были 1400.
Городок Вавр был почти полностью разрушен за то, что
не выполнил в срок непосильного требования, предъявлен-
1 Herve de Gruben, Les Allemands a Louvain. Souvenirs d'un te-
moin, Paris 1915, p. 101.
2 A. Chuquet op. cit., р. 115.
94

ного его бургомистру генерал-лейтенантом фон-Нибер:
внести штраф в размере 3 миллионов франков в виде воз-
мещения за ранение одного немецкого солдата (медицин-
ским освидетельствованием было установлено, что он был
ранен не бельгийской, а немецкой пулей). «Город, —
писал этот генерал, — будет подожжён и разрушен без
всякого снисхождения, если выплата контрибуции не будет
произведена в назначенный срок. Невинные пострадают
вместе с виновными».1 Ту же формулу употреблял губер-
натор оккупированной Бельгии генерал фон-Биссинг в про-
кламации от 23 сентября. 1 ноября генерал фон-Люттвиц,
немецкий комендант Брюсселя, объявил о наложении на
город штрафа в 5 миллионов франков. Предлог был тот
же, что и в Вавре: «покушение» на одного немецкого сол-
дата.
Помимо огромных штрафов население оккупированных
городов и областей облагалось колоссальными контрибу-
циями. Заняв Брюссель, генерал фон-Клюк наложил на
него контрибуцию в 200 миллионов франков.
Реквизиции не уступали по своим масштабам контрибу-
циям. В одном только Антверпене в 1914 г. было забрано
различных товаров на 85 миллионов франков (из них
уплачено только 20 млн.): на 20 миллионов — кожевен-
ного сырья, на 16 миллионов — зерна, на 10 миллионов —
каучука, на 1 миллион 100 тысяч — вина; кроме того,
много шерсти, хлопка, какао, кофе, риса, слоновой кости
и дерева, большое количество удобрений и кормов для
скота, минеральных и других масел. Почти всё это было
отправлено в Германию. Туда же было вывезено множе-
ство готовых изделий пищевой, химической, металлурги-
ческой промышленности, масса детских игрушек и других
товаров, найденных на складах транспортных контор. То,
что не было забрано, было взято на учёт и объявлено под
секвестром, так что владельцы этих товаров уже не могли
распоряжаться ими. Германский губернатор Бельгии барон
фон-Биссинг в обращении к населению, расклеенном
9 января 1915 г., обещал, что, если Бельгия будет акку-
ратно выплачивать наложенную на неё ежемесячную
контрибуцию в сумме 40 миллионов франков, немецкие
власти будут производить немедленную уплату за рекви-
зированные товары (наличными или векселями). Бель-
1 М. Vachon, Les villes martyres de France et de Belgique, Paris,
(s. a.), p. 172.
95

гийцы поверили этому обещанию, но Биссинг обманул
их. 1 А с конца 1916 г. контрибуция была увеличена до
50 миллионов франков.
Помимо контрибуций и реквизиций, — этого, так ска-
зать, «узаконенного» грабежа, — оккупанты расхищали на-
циональное достояние бельгийского народа иными мето-
дами— путём прямых грабежей, которые совершались от-
дельными группами, либо отдельными солдатами и офице-
рами для себя лично. Орудия грабежа (отмычки, отвёртки,
ломики) изготовлялись в специально устроенных для
этого мастерских.
В грабежах участвовали не только солдаты, не только
младшие офицеры, но и лица высшего командного состава.
Так, например, герцог фон-Гронау, обосновавшийся со
своим штабом в замке Виллер-Нотр-Дам, руководит его
разграблением и вывозит из него следующее имущество:
146 обеденных приборов, 236 серебряных ложек, 3 золотых
часов, 9 сберегательных книжек, 1500 бутылок вина,
62 курицы, 32 утки, много вечерних платьев, произведения
искусства и большое количество детского белья. Из дру-
гого бельгийского замка немецкие «гости» во главе
с принцем Эйтелем-Фридрихом (сыном кайзера), герцогом
Брауншвейгским и бароном фон-Мирбах увозят все имею-
щиеся там дамские платья, которые упаковывают... на
глазах у хозяев. Принц Карл Гогенцоллерн (брат румын-
ского короля Карла) забирает из одного дома близ Брюс-
селя дорогую коллекцию восточного фарфора.
Можно ли после этого удивляться воровству и банди-
тизму рядовых фрицев и гансов!
Грубо нарушая принципы международного права, не-
мецкие оккупационные власти высылали в Германию мно-
гие тысячи мирных жителей Бельгии. Обращение с ними
было крайне жестоким. В германских лагерях их морили
голодом, держали в страшной грязи, оскорбляли, изби-
вали, принуждали к непосильному труду, доводили до
полного истощения, которое вызывало всевозможные забо-
левания, психические расстройства, преждевременную
смерть. Многих высланных отправляли на фронт, где их
принуждали к работам военного характера (рытью
окопов, прокладке дорог и т. п.) в ущерб интересам своей
родины и её союзников.
Высылки мирного населения Бельгии, особенно расши-
1 «Речь», 27 июня 1915 г.
96

рившиеся с осени 1916 г. (к началу ноября было выслано
100 тысяч человек, в январе 1917 г.— 300 тысяч), вызвали
бурю возмущения во всех цивилизованных странах. Бель-
гийское правительство опубликовало заявление, в котором
решительно протестовало «против торговли белыми, орга-
низованной в Бельгии, вопреки принципам гуманности».
В заявлении указывалось, что людей высылают «неведомо
куда», целыми поездами, что «в одной только Фландрии
взято 15 000 человек», что «исключение делается только
для хромых, горбатых и одноруких». «Повидимому, при-
чина переселения рабочих из Бельгии, — добавляло пра-
вительство, — кроется в том, что Германия стремится
освободить соответствующее число германских рабочих,
чтобы пополнить убыль ими в рядах армии». 1
Эмиль Верхарн, свидетель страданий своей родины,
изобразивший их в военных очерках «Окровавленная
Бельгия», «Среди трупов», «Города умерщвлённой Бель-
гии», писал в книге «Красные крылья войны» (1916):
«Ненависть, которую Германия внушила нам, так сильна,
так единодушно всеми чувствуется, что она пропитает
соки будущих поколений неизвестно до какой глубины.
Насколько человечество может быть вечным, эта нена-
висть будет вечной. Она будет составной частью преподава-
ния в наших школах, традицией наших семейных очагов. Она
будет для нас как бы святым запасом энергия и гнева».2
Под этими словами бельгийского поэта-патриота могли
бы подписаться и патриоты других стран Европы, под-
вергшихся в 1914 г. нашествию германских варваров,
3. Жестокости и грабежи немцев во Франции
Вопиющими жестокостями и безудержным разбоем за-
пятнали себя германские империалисты во время первой
мировой войны и во Франции.
Уже 16 августа 1914 г., в самые первые дни войны,
президент Республики заносил в свой дневник: « ...Пре-
фект департамента Мёрты и Мозеля Мирман посылает
нам раздирающие душу известия о зверствах немецких
войск». 17 августа Пуанкаре отмечал в своём дневнике:
«... Префект Мёрты и Мозеля извещает нас о новых звер-
1 «Речь», 17 ноября 1916 г.
2 О. Цехновицер, Литература и мировая война 1914—1918 гг., М.
1938, стр. 169.
97

ствах немецких армий; в Бадонвиллере расстреляно один-
надцать человек, среди них жена мэра, сожжены семьде-
сят восемь домов, уведены пятнадцать заложников, ко-
торые до сих пор не вернулись; в Бремениле убиты пять
жителей, в том числе один семидесятичетырёхлетний ста-
рик; в Бламоне три жертвы среди гражданского населе-
ния, в том числе одна молодая девушка». 28 августа:
«Согласно немецким газетам ...губернатор Меца рас-
клеил в городе следующую прокламацию: «В битве во-
круг Номени (департамент Мёрты и Мозеля) жители при-
нимали участие в борьбе против храбрых войск нашего
4-го пехотного полка; вследствие этого я отдал приказ
сжечь в наказание эту деревню до тла. Поэтому Номени
теперь совершенно разрушен». Всё тот же предлог, всё
то же варварство».1
«Немецкая армия пренебрегает по отношению к не-
приятелю самыми элементарными законами международ-
ного права и, вместе с тем, попирает самые священные
обязанности человеколюбия»: таков вывод официального
отчёта французской следственной комиссии, представлен-
ного 1 мая 1915 г. Вывод этот обосновывался много-
численными фактами использования немцами жителей для
прикрытия своих войск, употребления разрывных пуль,
насилий над пленными, убийства раненых, обстрела госпи-
талей и репрессий против врачей. Вот один из самых во-
пиющих случаев жестокой расправы с ранеными, который
приводится в этом отчёте:
«22 августа, после сражения при Эте, перевязочный
пункт был устроен доктором Седилло в доме, у каждого
угла коего были выставлены флаги с красным крестом.
Значительное число раненых были помещены в доме, са-
рае и соседних постройках. На другой день, около 11 час.
утра, деревня была занята немецкими войсками, и лейте-
нант, сопровождаемый приблизительно 25 солдатами, по-
сетил перевязочный пункт... Унтер-офицер и несколько
солдат остались на улице. Они были крайне возбуждены,
громко кричали и рукой показывали, что желают перере-
зать горло раненым. Они вопили: «Это — война на смерть,
пулю в люб!». Доктор, из осторожности отослав своих
помощников, перевязывал лейтенанта Дешара, когда
1 Р. Пуанкаре, На службе Франции. Воспоминания, М. 1936. Пер.
с франц. Ф. Капелюша, т. I, стр. 59, 66, 108.
98

вдруг увидел офицера и нескольких солдат, вбежавших в
комнату, где он находился вместе с доктором Весьером,
студентом медицины и одним или двумя санитарами. Ун-
тер-офицер приказал всем французам выйти и объявил
им, что они будут расстреляны. Доктор Седилло старался
объяснить ему, что там находились только доктора и ра-
неные, но немец, прицелившись в его голову французским
револьвером, которым он был вооружён, выстрелил в него;
инстинктивным жестом доктор отстранил револьвер и был
только ранен в плечо. В это же время нападавший кри-
чал своим солдатам: «пли, пли», и выстрелы раздались со
всех концов. Сражённый снова двумя пулями, доктор
Седилло упал в дверях и был перенесён в соседнюю ком-
нату одним из санитаров, а тем временем унтер-офицер
покончил с лейтенантом Дешаром. Затем последовала
сцена отвратительного избиения. Доктор Весьер и сани-
тар Буржис легли на пол, чтобы избежать смерти, но
один из солдат подошёл к ним, убил выстрелом из ружья
Весьера и, приставив дуло ружья к груди Буржиса, вы-
стрелил в него два раза, но не убил, а только ранил его.
Немцы затем подожгли дом, и солдат, убивший Весьера
и ранивший санитара, бросил на грудь каждого из них
по пучку горящей соломы. Несколько минут после ухода
убийц Буржис освободился из-под соломы, которая подо-
жгла его платье, и выпрыгнул через окно в сад. По про-
шествии 20 минут, три немца, найдя его в огороде, где
он спрятался, заставили его со штыком в руках бежать
в сарай, объятый пламенем, в котором от 60 до 80 ра-
неных, обречённых на сожжение, испускали страшные
крики. У двух дверей сарая часовые стреляли в пытав-
шихся спастись. Из комнаты, в которой он лежал, доктор
Седилло видел, как падали эти несчастные. Он слышал
шум безумной беготни, крики ужаса и отчаянные вопли,
в то время как немцы с яростью кричали: «Ещё один,
ещё один!». Так как огонь перешёл с сарая на дом, то
Седилло старался выползти из опасного места, и тогда он
увидал через дым, как враги обыскивали мёртвых и при-
канчивали раненых, ещё дышавших. Все раненые, остав-
шиеся в доме, сгорели. Седилло слышал их крики и, опа-
саясь подвергнуться их участи, выпрыгнул в сад.. .».1
1 «Германские зверства. Официальный отчёт Французской комис-
сии для обследования действий неприятеля, нарушающих постановле-
ния международного права». Пер. с франц. Пгр. 1915, стр. 4—7.
99

Письма французских солдат из германского плена ри-
суют картину бесчеловечного обращения, которому они
подвергались в Германии. Вот, например, что писал своей
жене один из них:
«...Мы провели 118 часов в вагонах для скота, без
скамеек и соломы, в страшной тесноте, — 51 человек и 3
часовых в каждом вагоне. За это время боши дали нам
поесть только один раз — кусок чёрного хлеба и похлёб-
ку, негодную даже для свиней. На всём пути нас изби-
вали палками, в нас бросали камнями. Когда мы прибыли
в X, население встретило нас камнями и кирпичами, нам
плевали в лицо; часовые жестоко били нас ударами при-
кладов. В лагере нас загнали в бараки с дырявой кры-
шей; дождь лил на нас, как на дворе. Нам дали муки в
воде: это называется мучнистым супом. Наша пища со-
стоит из куска чёрного хлеба, солёной селёдки и фасо-
ли, вероятно, 1870 года. Мы умираем от голода и лише-
ний. Мы стали похожи на настоящие трупы. Мы изъеде-
ны вшами, гниём и не можем даже помыть своё бельё.
Спим на соломе, под двумя худыми одеялами. Каждый
день, идя за супом, мы подвергаемся риску получить от
этих извергов-бошей удар саблей или бычьей плёткой.
Дня не проходит без того, чтобы десяток людей не полу-
чил ранения. Немецкие унтер-офицеры будят нас по ут-
рам хлыстом или плёткой. Мы замерзаем в бараках в эти
зимние дни.
Жозефина, покажи моё письмо какому-нибудь депутату
или журналисту, чтобы он мог рассказать нашей стране
о жалобах несчастных пленников. Немецкого офицера, по-
следнего из негодяев, зовут адъютант Виберт: он один
ранил более 300 человек, он заслужил, смертную казнь.
Боши запретили нам курение; они говорят, что во
Франции пленным немцам не дают курить. Но мы хоро-
шо знаем, что это неверно, так как среди нас имеются
солдаты из Сен-Кантена, получившие письмо от депутата
Ренгье, который пишет, что с немцами во Франции обра-
щаются хорошо, и что он хотел бы, чтобы так же обра-
щались с французскими пленными. Если у тебя есть по со-
седству люди, у которых имеются сыновья в армии, скажи
им, что когда они будут писать своим детям, то пусть на-
кажут им, чтобы они не давали пощады бошам, ибо они
не заслужили пощады. Это — проклятый народ...».1
1 «En captivite. La vie que nous у menons. Lettres jet recits de sol-
100

Вот отрывок из другого письма: «...Мы спим на полу
без одеял и соломы; мы буквально подыхаем с голоду и
замерзаем от холода (10 градусов ниже нуля). Нас кор-
мят хуже, чем свиней... Мы исполняем самую тяжёлую
и самую грязную работу. Того, кто уклоняется или мед-
лит, привязывают к столбу, публично, и держат так на
улице в течение 48 часов. Двое уже были наказаны та-
ким образом. Мы их уже более не видели: должно быть,
они погибли от холода».1
В таком духе все письма — не только французов, но и
бельгийцев и англичан.2
Известный английский юрист, профессор Морган, по по-
ручению своего правительства, произвёл расследование
немецких зверств во Франции. Он посетил госпитали и
лагери выздоравливающих в Булони, Руане и Париже,
допросил от 2 до 3 тысяч солдат и офицеров, побывал
во всех местах, в своё время оккупированных немцами,
а затем отвоёванных англичанами. Собранный таким пу-
тём материал Морган опубликовал в книге «Германские
жестокости», которая до 1 июня 1916 г. выдержала 9 из-
даний.3 Автор задался, между прочим, целью выяснить,
в какой степени командование германской армии ответ-
ственно за совершённые злодеяния. Моргану удалось
установить текст приказа, отданного 26 августа 1914 г.
командующим 58-й бригадой немецких войск генералом
Штенгером. Приказ этот гласил:
«С сегодняшнего дня пленных больше не брать. Всех
пленных умерщвлять. Раненых, взятых с оружием или без
оружия, предавать смерти. Пленных, сдающихся даже
большими группами, убивать. Позади нас не должно
оставаться ни одного живого врага.
Старший лейтенант командир роты Стой; командир
полка полковник Нейбауер; командующий бригадой ге-
нерал Штенгер».
Германское правительство объявило этот варварский
приказ подложным. Не имея возможности предъявить
письменный подлинник приказа, Морган отыскал пленных
dats frangais, beiges et anglais, prisonniers en Allemagne, recueillis
par. I. Montvert», Paris 1915, p. 9—11.
1 Ibidem, p. 47—48.
2 Ещё хуже обращались с русскими военнопленными.
3 «German Atrocities», an official investigation by I. H. Morgan,
London [1915].
101

солдат и офицеров 112-го и 142-го полков баденской пе-
хоты, входивших в состав бригады Штенгера. Свидетель-
скими показаниями они подтвердили факт отдачи подоб-
ного приказа; в записных книжках этих солдат и офице-
ров были найдены выражения, дословно совпадающие с
текстом приказа; путём опроса свидетелей было уста-
новлено множество случаев точного его исполнения.
Международные соглашения, к которым в своё время
присоединилась и Германия, категорически запрещали при-
менение на войне отравляющих веществ и удушливых га-
зов. Немецкие империалисты бесцеремонно нарушали это
постановление. 22 апреля 1915 г. близ бельгийского го*
рода Ипра была впервые применена германскими войска-
ми газобаллонная атака.1 Она нанесла английским и фран-
цузским войскам большие потери (до 15 тысяч отравлен-
ных, из них 5 тысяч умерших). Французское правительство
заявило протест против действий германской армии и
объявило, что вынуждено будет прибегнуть к контрме-
рам, чтобы заставить немцев прекратить их злодеяния.2
Германское командование не обратило никакого внима-
ния на этот протест. Применение газов продолжалось, и
от них гибли не только бойцы на фронте, но и граждан-
ское население в близлежащих районах. Голландские га-
зеты сообщали, что из Ипра и некоторых других городов
и местечек Бельгии значительная часть населения бежала,
спасаясь от газов. Много жителей погибло от удушья,
многие были найдены в бессознательном состоянии, и их
пришлось отправить в больницу.
12—13 июля 1917 г. на фронте у Ипра германские
войска впервые пустили в ход одно из самых сильных и
стойких отравляющих веществ — «горчичный газ», назван-
ный по месту его применения «ипритом».
Первая атака вызвала много жертв. В дальнейшем, бла-
годаря принятым мерам самозащиты (противогазовые по-
вязки и маски), количество жертв стало заметно умень-
шаться.
Так как предостережения не подействовали на немцев,
союзникам пришлось прибегнуть к ответным репрессиям.
Но Германия, первой обратившаяся к химической войне,
до конца сохранила своё превосходство в этой области.
1 К этому же времени относится начало применения немцами га-
зов и на русском фронте.
2 «Речь», 21 мая 1915 г.
102

В 1917 — 1918 гг. в Германии было изготовлено 9 ты-
сяч тонн иприта, во Франции — 2 тысячи, в Англии —
650 тонн, в США — 700 тонн. Около 1/4 всех снарядов в
германской армии были к концу войны химическими.
Общее количество людей, отравленных газами во время
первой мировой войны, превысило 500 тысяч.1
Грубейшим нарушением международных конвенций о
правилах и обычаях войны было поведение немецких за-
хватчиков не только на фронте, но и на занятой ими
территории.
Доклад «Французской комиссии для обследования дей-
ствий неприятеля, нарушающих постановления междуна-
родного права», представленный правительству 17 декабря
1914 г., рисует жуткую картину насилий и жестокостей,
которыми запятнали себя германские войска во время
оккупации департаментов Сены-и-Марны, Марны, Мёзы,
Мёрт-э-Мозель, Уазы и Эна.
«Грабежи, воровство, поджоги и убийства, — говорится
в этом докладе, — для нашего противника обычное
дело... Покушения на женщин и девушек отмечаются в
поразительном изобилии... В большинстве местностей,
где производилось наше следствие, мы имели возмож-
ность убедиться, что германская армия неизменно прояв-
ляет самое полное презрение к человеческой жизни, что
её солдаты и даже её начальствующие не ставят себе в
преступление приканчивать раненых, что они безжалостно
убивают беззащитных жителей захваченных ими местно-
стей, не щадя ни женщин, ни стариков, ни детей. Ужас-
ным примером тому служат избиения в Люневилле, Жер-
бевилье, Номени и Санлисе... Все эти избиения соверша-
лись без всякого основания. Правда, немцы всегда вы-
ставляли к тому один и тот же предлог, утверждая, что
первыми в них начали стрелять граждане. Но это утвер-
ждение лживое... Почти отовсюду граждане всех возра-
стов отрывались от своих очагов и уводились в плен.
Многие из них умерли или же были убиты во время пути.
Поджог ещё более убийств входит в обычные приёмы
нашего противника. Он сплошь да рядом применяется им
то в качестве орудия систематического опустошения, то
как средство устрашения. С этой целью германская ар-
мия снабжена целым настоящим арсеналом, куда входят
факел, горючие лучиновые растопки, наконец, сумка, на-
1 БСЭ, т. 14. стр. 250, статья «Газовая борьба».
103

полненная особыми плитками из весьма воспламеняемого
вещества. Поджигательный азарт главным образом на-
правлен на храмы и на такие монументы, которые пред-
ставляют какой-либо художественный или исторический ин-
терес. В обследованных нами департаментах сожжены
целые тысячи домов... Что касается воровства, то..., где
бы ни проходила неприятельская армия, она всюду пре-
давалась, в присутствии начальства, а нередко и при его
участии, методически организованному грабежу. Все по-
греба были опустошены до последней бутылки; несгорае-
мые шкафы были вскрыты и значительные суммы денег
похищены или отняты; огромное количество серебра и
драгоценностей, а равно картин, обстановки, художествен-
ных произведений, белья, велосипедов, женских платьев,
швейных машин, вплоть до детских игрушек — после
ограбления сложено было в фургоны и двинуто по на-
правлению к границе».1
Доклад приводит имена офицеров и генералов, в при-
сутствии которых и по приказу которых совершались эти
насилия и зверства.
Французский историк Артюр Шюке в своей книге «Гер-
манские зверства», изданной в 1916 г., приводит большое
количество фактов и эпизодов, заимствованных из офи-
циальных документов. Перед читателем проходят страш-
ные сцены повальных грабежей, систематических поджо-
гов, массовых убийств, насилий над женщинами, издева-
тельств над стариками, расправы с детьми. Эти сцены по-
вторяются с ужасающим однообразием в каждом местеч-
ке, в каждом селе, где побывали германские варвары.
«Невозможно перечислить все преступления бошей», —
справедливо замечает автор этой книги,2 страницы кото-
рой сочатся кровью. Хуже всего вели себя пруссаки. Но
и баварцы показали свой звериный облик.
О том, как отдыхали и развлекались эти дикари в мун-
дирах германской армии, можно судить по рассказу фран-
цузского офицера, побывавшего в доме, где в течение
трёх недель кутили и пьянствовали офицеры баварского
полка. В комнатах полный погром: всё разбито, излома-
но, загажено испражнениями. «Свиньи, настоящие сви-
ньи!» — говорит служанка, рассказывая о вечеринке, ко-
1 «Организованные преступления германской армии». Полн. пер. с
франц. П, М. Лагова. Пгр. 1915, стр. 9—13.
2 A. Chuquet, Prouesses allemandes, p. 124.
104

торою баварцы ознаменовали свой отъезд: «Они опусто-
шали бутылку за бутылкой и плясали совершенно
голые».1
Пьянство, обжорство, мародёрство — любимые занятия
этих ландскнехтов XX столетия. В своих письмах и днев-
никах они подробно расписывают свои успехи в этой об-
ласти. Вот Фриц Хольман из 2-го полка вестфальских гу-
сар: он пишет, что не носит другого белья, кроме шёлко-
вого, и выпивает ежедневно по 6 бутылок шампанского.
Вот артиллерист Стефан Лютер, признающийся, что он и
его товарищи живут во Франции, «как боги». Вот Мат-
берн, солдат 11-го батальона полка марбургских егерей:
«чудесные минуты, — пишет он, — мы обжираемся яйцами
и упиваемся вином, живём божественно и радостно... Шам-
панское, сливки, дичь!». Улан Кэзе из 2-го полка, судя по
его дневнику, так проводит время: б августа он грабит и на-
пивается, 11-го напивается, 19-го снова грабит и снова
пьянствует, 22-го — «страшный грабёж и грандиозное уго-
щение», 26-го — грабит соседние дома и уничтожает
огромное количество вина, 27-го — полк снимается с ме-
ста, но перед уходом каждый солдат запасается
бутылками вина, 28-го (последняя запись) — прибытие в
Сен-Кантен, где солдаты располагаются на площади и
тотчас же принимаются за очищение соседних домов, от-
куда выносят кровати, на которых и засыпают. «Гра-
бить», — таково любимое слово солдата Вестфаля и его
товарищей. «Живём, как ландскнехты», — признаётся он.2
С такой же откровенностью повествуют эти письма и
дневники о делах, куда более страшных, куда более гнус-
ных — о поджогах, насилиях, убийствах. Достаточно про-
честь письмо баварского солдата Венгера, с гордостью
сообщающего некоей Грете Майер: «За пять минут боя
у Бадонвиллера я пронзил штыком семь женщин и четы-
рёх девушек».3
Сильно пострадали от немецкого нашествия жилые
дома и общественные здания городов и сёл северной и
северо-восточной Франции. Одной из первых жертв гер-
манского вандализма явился древний город Суассон.
13 сентября начался сильный артиллерийский обстрел
Суассона, разрушивший много старинных зданий, а также
1 Ibidem, p. 223.
2 Ibidem, p. 269—279.
3 Ibidem, p. 218—219.
105

госпиталь, наполненный, ранеными в январе, после пере-
рыва в несколько месяцев, обстрел возобновился, причи-
нив городу новые повреждения. Другой старинный город —
Лан был совершенно уничтожен, а его 35 тысяч жителей
выгнаны в поле. Сильно пострадали города Дуэ и Сен-
Кантен.
За два дня своего пребывания в городке Санлис (2 и
3 сентября 1914 г.) немецкие войска успели сжечь в нём
500 частных домов, вокзал, ряд правительственных зда-
ний и старинных церквей, составлявших предмет гордости
жителей. «Мы сделаем из Санлиса новый Лувэн: завтра
в нём не останется камня на камне», — заявил один не-
мецкий офицер; и они сделали всё, чтобы привести в ис-
полнение свою угрозу.
Судьбу Санлиса разделил Орши. «Префект Северного
департамента, — записывает 30 сентября в своём дневни-
ке Пуанкаре, — сообщает нам, что третьего дня посетил
Орши, злополучный город, сожжённый в прошлую пятницу
немцами. Из тысячи двухсот домов уцелело только около
ста; ратуша и церковь разрушены». Несколькими днями
раньше (22 сентября) в дневнике Пуанкаре появляется
следующая запись: «Префект департамента Мааса Обер
посылает мне новые подробности об опустошениях в этом
несчастном департаменте. С начала враждебных действий
разрушен полностью или частично ряд городов и много-
численные деревни...».1
Оккупация Шампани оставила тяжёлые следы на горо-
дах и сёлах этой области Франции. Особенно сильно до-
сталось городу Клермону (в Аргоннах). В городе Сермэз,
населённом 3000 жителей, по приказу немецкого комен-
данта майора Курта фон-Астен сожжено было 700 домов.
3 сентября 1914 г. солдат 8-го корпуса германской армии
Хассемер отмечал в своей записной книжке: «В Соммепи
(департамент Марны) — ужасная резня, село сожжено до
тла, французы брошены в горящие дома, гражданские
лица сожжены вместе с военными».2 Такая же судьба
постигла десятки других сёл и местечек Шампани.
Огромные разрушения причинили немцы Аррасу, кото-
рый они яростно обстреливали с начала октября, превра-
тив в груду развалин здание ратуши, построенное в XVI
веке, и множество других исторических зданий. Только за
1 Р. Пуанкаре, На службе Франции, стр. 173, 182.
2 J. Bedier, op. cit., p. 10.
106

четыре Дня октября и два дня ноября немцы выпустили по
Лиллю 12 тысяч снарядов и разрушили 2 тысячи домов.
Полностью разрушен город Альбер. На Армантьер только
за три дня ноября и один день декабря было выпущено
более 1000 тяжёлых снарядов. За три недели оккупации
Люневилля немецкие войска разрушили в нём много пра-
вительственных зданий и частных домов.
Бурю негодования во всём цивилизованном мире вы-
звало разрушение Реймса и его знаменитого собора.
10 дней продолжалась оккупация Реймса в сентябре
1914 г. войсками генерала фон-Цукау (за это время в
городе успели побывать брат и сын Вильгельма II, при-
чём оба принца увезли с собою из гостиницы «на память»
все серебряные ложки и несколько серебряных ваз).
Оставив Реймс под натиском французских войск, немцы
подвергли его яростной и длительной бомбардировке. За
один только день 22 февраля 1915 г. они выпустили по
городу 1500 снарядов. 3 марта обстрел Реймса продол-
жался в течение всего дня: снаряды (преимущественно
зажигательные) падали через каждые 3 минуты.
Германское командование отлично знало, что дворцы и
церкви Реймса не могут считаться военными объектами.
Но злоба на то, что им не удалось закрепиться в столи-
це Шампани, которую они мечтали присоединить к Гер-
мании, толкала немцев на варварские действия, причинив-
шие городу огромный ущерб (он оценивался в 1/2 мил-
лиарда франков).
Весной 1917 г., по инициативе кронпринца, озлобленного
неудачей германской армии под Верденом, бомбардировка
Реймса возобновилась. За один только день 1 апреля не-
мецкая артиллерия выпустила по городу 2834 снаряда,
6 апреля —8000, 14-го и 15-го —15 000 снарядов.
В результате систематического обстрела, производив-
шегося в течение трёх лет, немцы почти совершенно раз-
рушили собор Нотр-Дам. Построенный в XII в. на месте
древней церкви, где принял крещение Хлодвиг, на месте,
где по традиции короновались все французские короли,
кончая Карлом X (1825), — Реймсский собор представ-
лял собой не только шедевр готического средневекового
искусства, но и выдающийся национальный памятник
Франции, символ её государственности, её полуторатысяче-
летней истории. Именно поэтому и стремились уничтожить
его исконные враги французского народа. Ещё в 1815 г.
немецкий реакционный публицист Геррес в газете «Рейн-
107

ский Меркурий» призывал «разрушить Реймсский собор,
где был коронован Хлодвиг, где была основана империя
франков».
Французское правительство заявило решительный про-
тест против «этого возмутительного акта вандализма».
Германское правительство утверждало, что бомбардиров-
ка собора является ответом на действия французского
командования, расставившего будто бы наблюдательные
посты на вышке собора. Эта ложь была без труда опро-
вергнута французами.
«Кровь немцев дороже памятников французов» —
оправдывался генерал фон-Гееринген. Генерал фон-Дис-
фурт с циничной наглостью писал: «Высшим судьёй своих
собственных поступков является Германия. Никакого зна-
чения не имеет разрушение когда-либо созданных памят-
ников, картин или зданий, сооружённых великими архи-
текторами, если их разрушение способствует победе Гер-
мании. Война есть война. Самый неприглядный камень, поло-
женный на могилу павшего немецкого гренадера, является
более славным памятником, чем все соборы Европы, вместе
взятые. Нас называют варварами! Ну и что-ж? По-моему,
в этой войне мы заслужили звание варваров».
Население оккупированных городов и областей облага-
лось огромными контрибуциями, которые взимались под
всевозможными предлогами и без всяких предлогов.
Лилль должен был уплатить сначала 10 миллионов, а за-
тем ещё 45 миллионов франков, Рубэ и Туркуэн — по 10
миллионов, Валансьен — 3 миллиона, Люневилль — 650
тысяч, Армантьер — 500 тысяч, Реймс — 500 тысяч фран-
ков и т. д. У банкиров Нуайона было изъято денег и цен-
ностей на 18 миллионов франков. Только по 10 января
1917 г. оккупанты выкачали у населения занятых терри-
торий Бельгии и Франции 12 миллиардов 273 миллиона
франков.1
Принцип Валленштейна: «Война должна кормить войну»—
стал руководящим правилом германской армии и в войну
1914—1918 гг. Его с циничной откровенностью формулиро-
вал писатель Людвиг Гангхофер в статье, помещённой в
«Мюнхенских последних известиях» 26 февраля 1915 г.
«Вся работа в армии, — писал он, — совершается по такому
принципу: нужно как можно меньше брать для потребно-
1 Tancrede Martel, Comment finiront Guillaume II et ses complices,
Paris 1917, p. 145.
108

стей армии из Германии и как можно больше находить в
стране, завоёванной у неприятеля. Всё, что не необходимо
для армии, но представляет ценность для родины, должно
перевозиться в Германию. В течение трёх месяцев (по
этому принципу) завоёванная страна может покрыть около
1/5 потребности армии... Этот выигрыш ещё значительно
увеличится плодами экономической войны против завоё-
ванной страны..., т. е. утилизацией государственных иму-
ществ, перевезённых огромными массами из Бельгии и из
Северной Франции в Германию, как то: военная добыча,
снабжение крепостей, съестные припасы, шерсть, металлы,
твёрдое дерево и проч.... Сбережения Германии на этой
экономической войне, которая велась с полным коммерче-
ским знанием дела, могут исчисляться в 6—7 миллионов
марок в день. Таким образом, общий доход, реализован-
ный Германской империей за пределами западного фронта
с начала войны, может быть исчислен в два миллиарда
марок».
По данным французской печати, воспроизведённым в
русских газетах, к февралю 1915 г., т. е. всего за полгода
оккупации, из Рубэ, Лилля, Туркуэна и некоторых других
индустриальных центров Северной Франции в Германию
было вывезено промышленного сырья и готовых изделий
почти на 1 миллиард франков. 1 Добыча была так велика,
что прусское военное министерство создало особое «Управ-
ление захваченным во Франции имуществом».
В феврале 1916 г. главное командование германской
армии разослало всем торговым палатам, всем крупным
финансовым, промышленным и торговым предприятиям
Германии секретный сборник в 482 страницы с приложен-
ными к нему картами и таблицами, озаглавленный: «Про-
мышленность оккупированной Франции». Книга сообщала
точные данные об ущербе, причинённом различным отрас-
лям французской промышленности с начала войны как в
результате боёв и обстрелов, так и в результате система-
тического вывоза в Германию наличных запасов сырья и
Готовой продукции, машин и оборудования. Из этого обзо-
ра вытекало, что разграбление и разрушение заводов и
фабрик оккупированных областей Франции велось не толь-
ко для того, чтобы пополнить ресурсы Германии, но и для
того, чтобы серьёзно подорвать технико-экономическую
базу французской промышленности, вывести её из строя на
1 «Речь». 3 февраля 1915
109

долгое время и создать таким путём благоприятные усло-
вия для захвата немецкими капиталистами обширных рын-
ков сбыта, принадлежавших до войны Франции.
Вот несколько выдержек из этого документа, разобла-
чающего хищническую природу и разбойничьи методы гер-
манского империализма в войне 1914—1918 гг. «Ткацкие
фабрики. Все металлы, которых нехватает в Германии,
как то: медь, латунь, бронза и т. д., были захвачены и вы-
везены. .. Возобновление работ встретит, следовательно,
большие затруднения. Рынок сбыта огромнейшего значе-
ния, особенно для германских конструкторов машин, пред-
назначенных для текстильной промышленности, должен
открыться на севере Франции. Беление и окраска. Полно-
стью были разобраны медные части и ременные приводы
и отосланы в Германию. Значительный рынок сбыта для
германских машиностроительных заводов... Сахарная про-
мышленность. Заводы за некоторыми редкими исключени-
ями жестоко пострадали от войны. Ни один не избежал
реквизиции; везде запасы сахара и патоки, резервы угля,
кокса и керосина, каучук и ременные приводы, мёртвый и
живой инвентарь... были захвачены и вывезены и только
на нескольких — четырёх или шести — предприятиях, рабо-
тающих на германскую армию, было оставлено лишь самое
необходимое. Но убытки, причинённые самим заводам и их
оборудованию, ещё более значительны... Военные события
до такой степени вывели из строя ряд заводов, что от
мысли об их реконструкции придётся отказаться. Даже те
заводы, которые кое-как уцелели, долгое время ещё
не смогут оправиться от последствий войны. В ближайшие
два-три года французская сахарная промышленность как
конкурентка должна исчезнуть с мирового рынка... Коже-
венно-обувная промышленность. Французская конкуренция
не может обнаружиться ранее, чем через полтора года.
Германская промышленность может на несколько лет соз-
дать для себя на севере Франции выгодный рынок сбыта
и обеспечить для будущего важные рынки сбыта в Малой
Азии и Европейской Турции, где до сих пор монополия
находилась в руках французской промышленности... Ка-
менноугольные копи. Бассейны на долгие годы обречены
на бездействие вследствие вывоза оборудования и затоп-
ления шахт. Франция должна будет покупать машины в
Германии, и даже в том случае, если богатые залежи же-
леза и угля, находящиеся на французской территории, ок-
купированной германскими войсками, останутся у Франции,
119

легко предвидеть для Германии, что ей придётся пополнять
более высокий, чем в прошлом, процент дефицита фран-
цузской продукции. Пивоваренные заводы. Пивоваренные
заводы понесли огромные убытки в связи с вывозом мед-
ных частей. Пощажены были лишь те из них, которые ва-
рили пиво для германских войск, или те, которые непо-
средственно использовались германской армией как воен-
ные пивоваренные заводы. Число таких заводов невелико...
Большое число заказов придётся на долю германской
машиностроительной промышленности, если она сумеет
обеспечить более короткие сроки поставки, чем её англий-
ские и американские конкуренты. Бумажная промышлен-
ность. Убытки, причинённые войной машинам и строениям
бумажной промышленности, довольно значительны, ибо
речь идёт, главным образом, о вывозе весьма существен-
ных медных частей, форм и цилиндров из латуни, заменить
которые после войны будет трудно... Хлопчатобумажная
промышленность. На оккупированной территории большая
часть веретён и сучильных веретён сможет быть использо-
вана лишь через шесть-восемь месяцев после того, как
начнут работать соответствующие предприятия германской
промышленности».1
Успехи французских войск весной 1917 г. привели к
освобождению от немецкой оккупации ряда территорий и
населённых пунктов Франции. Отступая под натиском про-
тивника, германские войска совершали дикие зверства и
уничтожали то, что ещё уцелело в этих местах. «Повсюду
на нашем пути, — говорилось в официальном сообщении
20 марта, — мы могли констатировать следы система-
тического вандализма; разрушения, произведённые
врагом, не имеют по большей части никакого военного
значения».2
Немецкие газеты не только не отрицали фактов система-
тического разрушения населённых пунктов Франции, но,
напротив того, с удовлетворением отмечали, что герман-
ские войска, эвакуируя французскую территорию, остав-
ляют после себя пустыню.
«Зрелище опустошений, которое предстало перед нашими
глазами, — писала французская следственная комиссия в
своём сообщении правительству от 12 апреля 1917 г.,—
свидетельствует о такой методической беспощадности и о
1 А. Тардье, Мир, стр. 237—239.
2 «Journal du droit international». Paris 1917, p. 950—955.
111

таком поразительном единообразии, что нельзя не усмот-
реть в этих действиях осуществления строго выработан-
ного плана. Обращение граждан в рабство, увод женщин
и молодых девушек, разграбление жилищ, уничтожение
сёл и городов, разрушение промышленности, заводов, разо-
рение деревень посредством ломки орудий земледельче-
ского труда, поджога ферм и вырубки деревьев, — всё
было пущено в ход одновременно и с одинаковой жесто-
костью, чтобы ввергнуть население в нищету, терроризиро-
вать его и вызвать в нём отчаяние».
Целые населённые пункты — указывала комиссия — стёр-
ты с лица земли. «Шони, промышленный город, насчиты-
вавший почти 11 тысяч жителей, был превращён, за исклю-
чением предместья Бруаж, в большую груду развалин».
Выйдя из города, немцы укрепились на расположенных
поблизости высотах и в течение двух с половиной дней
обстреливали предместье, целясь особенно в убежище для
стариков и больных.
«Даже в тех городах и сёлах, которые не были полно-
стью разрушены немцами, они постарались уничтожить
заводы и опустошить сельскохозяйственные владения
Так, например, в Руа, где военные действия причинили
только незначительный ущерб, немцы подожгли сахарные
заводы и вывели из строя систематически все промышлен-
ные предприятия, забрав все бронзовые, цинковые, оловян-
ные, медные и латунные части, увезя механические стан-
ки, представляющие какую-либо ценность, и сломав все
чугунные части».1
В общем, немецкие оккупационные войска в 1914—1918 гг.
уничтожили на занятой ими территории Франции 594 тысячи
домов, 20 тысяч заводов, 5 тысяч километров железнодо-
рожного пути, 53 тысячи километров шоссейных дорог.
Гаагская конвенция 1907 г. запретила бомбардировку с
воздуха невоенных объектов. Немецкая военная авиация
систематически нарушала этот запрет.
Факты доказывают, что в воздухе немцы так же мало
считались с нормами международного права, как на суше
и на море.
Налёт немецких самолётов на Париж в ночь с 30 на
31 января 1918 г. носил исключительно варварский харак-
1 L. D., Contribution a la guerre allemande par la destruction, le
pillage etc. Paris 1917, p. 35—42.
112

тер и сопровождался большими разрушениями и жертвами.
Германские лётчики бомбили без различия как военные,
так и невоенные объекты французской столицы. Ещё
более тяжёлым по своим последствиям был налёт 8 марта
того же года. В налёте участвовали четыре эскадрильи
бомбардировщиков, они сбросили 23 тысячи килограм-
мов бомб.
Не ограничиваясь бомбардировкой французской терри-
тории, германские лётчики сбрасывали на неё отравленные
конфеты и разные предметы (кошельки, ручные сумки,
портфели и т. п.), начинённые взрывчатыми веществами.
Такие «подарки» с неба сделались столь частым явлением,
что в марте и апреле 1917 г. префекты ряда департаментов
вынуждены были обратиться к населению с соответствую-
щими предостережениями.
Весной и летом 1918 г., накануне своего полного краха,
немецкие империалисты, начав своё наступление на Париж,
подвергли его яростному обстрелу из дальнобойных ору-
дий. Немцы стреляли из пушки «Колоссаль», превосходив-
шей своей дальнобойностью даже так называемую «тол-
стую Берту» (пушка «Колоссаль» стреляла с дистанции
100—120 километров). Военного значения этот варварский
обстрел не имел: он вёлся исключительно с целью терро-
ризировать жителей Парижа и расстроить жизнь француз-
ской столицы.
Грубо нарушая принципы международного права, немец-
кие империалисты систематически угоняли население окку-
пированных областей в качестве пленных и широко исполь-
зовали труд этих людей на работах военного характера.
В городе Авилье были забраны все лица мужского пола
в возрасте от 15 до 60 лет. В Дуэ, Камбрэ, Кодри, Нуай-
оне не явившиеся на призыв юноши 15—17 лет были рас-
стреляны вместе с родителями; остальные в количестве
4 тысяч были отправлены частью на Восточный фронт для
рытья траншей, частью на сельскохозяйственные работы в
Германию. Из города Гам, по приказу командующего 17-м
корпусом германской армии генерала фон-Флек, было от-
правлено 600 жителей. 30 тысяч мирных жителей города
Лилля, среди них много женщин, были по приказу немец-
кого коменданта, генерала фон-Гравениц, высланы в Гер-
манию в апреле и мае 1916 г. В январе 1917 г., по приказу
того же генерала, много жителей было выслано из Лилля,
Рубэ и Туркуэна.
113

Уходя из какого-либо населённого пункта, немецкие вой-
ска брали и уводили с собой множество заложников, взя-
тых из числа местных жителей. Печальна была судьба
этих людей, среди которых встречались 60—70-летние ста-
рики: многие не выдерживали трудностей пути и погибали,
других приканчивали конвоиры, и лишь немногим счастлив-
цам удавалось бежать с дороги.
Тысячи французов и француженок в возрасте от 17 до
60 лет, увезённые в Германию, томились в концентрацион-
ных лагерях. Обращение с ними в этих лагерях было ужас-
ное. Детей разлучали с родителями, жён с мужьями, се-
стёр с братьями. Кормили так скудно, что те, кому уда-
лось вернуться домой, были похожи на скелетов. Доктор
Лапинэ, обследовавший 500 репатриированных, нашёл их
в состоянии крайнего истощения. Многих пришлось выно-
сить из вагонов на носилках. Некоторые погибли в пути.
Ненавистью к врагу и жаждой мести за его злодеяния
наполнялись сердца французских патриотов. Яркое пред-
ставление о силе этой ненависти к немецким захватчи-
кам — проклятым «бошам», как стали называть их во.
Франции, — даёт следующее письмо молодой девушки из
села Муайен к своему брату на фронт. «Пруссаки тут, —
писала она в августе 1914 года. — Они всё разграбили.
Только что вернулась из Жербевилье, он разрушен. Под-
лецы!». И oнa добавляла: «Они отняли у нас всё: из 11
человек, находящихся на войне, 8 погибли... Мама пла-
чет, но говорит, что ты должен быть твёрд, чтобы ото-
мстить за них... Дорогой брат, исполни свой долг; это
всё, что мы ждём от тебя». Письмо заканчивалось горя-
чим патриотическим призывом: «Ради нас и ради Франции!
Помни о твоих братьях и о твоём дедушке 1870 года». 1
4. Террор австро-венгерских захватчиков в Сербии
Свободная, независимая Сербия являлась серьёзной поме-
хой агрессивным стремлениям германских империалистов
и их австро-венгерских сообщников. Прав был сербский
публицист Батурно, когда в 1913 г., накануне первой ми-
ровой войны, писал: «Близится время решительной борьбы
славянства во главе с Россией.. . Чья кровь первая оросит
1 A. Chuquet, op. cit., p. 208—209
114

ниву славянского благополучия и неминуемой конечной
его победы? Сербские кости. Сербская кровь... Пока
грозные силы славянства не стянутся, не сгруппируются,
она, Сербия, будет обречена на тяжёлые муки и на вели-
кие испытания...».1
Тяжёлые муки выпали на долю многострадальной сла-
вянской страны в 1914—1918 гг.
Чудовищными зверствами запятнали себя австро-гер-
манские захватчики в Сербии. Они подвергли жестокой
бомбардировке её столицу и ряд других городов. «Я про-
был в Белграде со 2 по 4 октября 1914 г., — рассказывает
нейтральный наблюдатель, профессор Лозаннского универ-
ситета Рейсе. — К этому времени австрийцы обстреливали
город уже в течение 36 часов. Белград — открытый город,
ибо его древняя турецкая крепость не может рассматри-
ваться как современное оборонительное укрепление. Это —
интересный исторический памятник и ничего более. Но
это нисколько не помешало австро-венгерцам усиленно
бомбардировать его. Снаряды были выпущены безразлично
и в частные дома, и в государственные здания, и в фаб-
ричные помещения. Так, например, почти совершенно раз-
рушен Университет, сербский Национальный Музей больше
не существует, повреждён бывший Королевский дворец,
повреждены также Дом лотереи и железнодорожный
вокзал. Табачная фабрика полностью сожжена зажига-
тельными снарядами... 60 правительственных зданий и 640
частных домов были повреждены снарядами. Даже госпи-
тали не были пощажены. Так, например, Главный государ-
ственный госпиталь подвергался обстрелу четыре раза».2
Несколько позже был разрушен детский приют, причём
было убито более 100 детей.
В городе Шабац было повреждено и разрушено 486 до-
мов, в районах округа Шабац— 1658 домов, в округе Мач-
ва — 457, в Ядранском округе —741 дом. Бомбардировка
всех этих населённых пунктов не имела никакого стратеги-
ческого значения, так как позиции сербских войск нахо-
дились в совершенно других местах. «В Лозинце, — добав-
ляет Рейсс, — я обнаружил такую же страсть к разруше-
ниям, какая поразила меня в Шабаце. Я находился в этом
1 «Вековая борьба западных и южных славян против германской
агрессии», М. 1944, стр. 28.
2 R. A. Reiss, Comment les Austro-Hongrois ont fait la guerre
en Serbie, Paris 1915, p. 11—12
115

городе, когда там не было более ни солдат, ни мирных
граждан, а зажигательные и иные снаряды продолжали
падать на него». В оккупированных сёлах и городах авст-
рийские солдаты были снабжены жестяными ведрами с
горючей жидкостью, которою они смазывали дома, после
чего поджигали их.
Грабежи носили повальный характер. «В городе Шабац,—
рассказывает Рейсс, — было взломано и опустошено около
тысячи несгораемых шкафов. Во всём этом городе я нашёл
только два несгораемых шкафа, оставшихся нетронутыми,
но имеющиеся на них следы ясно показывают, что их
пытались, но не смогли открыть... В шабацком банке За-
друга я сфотографировал три несгораемых шкафа, взломан-
ных с таким «профессиональным» мастерством, что специа-
листы-взломщики могли бы покраснеть от зависти... Я
обследовал множество домов как в городе, так и в дере-
вне, в которых побывали немцы и австрийцы. И везде я
обнаружил исчезновение ценных вещей, уничтожение ме-
бели, гардероба, белья, которое нельзя было увезти с
собой. Картины проколоты, мебель изуродована, ковры из-
резаны, посуда разбита. Стены испачканы чернилами.
Помещения всюду загажены испражнениями».1
Не ограничиваясь убийством пленных и раненых сол-
дат и офицеров сербской армии, немецкие и австрийские вой-
ска безжалостно умерщвляли гражданское население
Сербии. Пленный солдат 26-го полка австро-венгерской
армии показывает: «Был отдан приказ, и приказ этот был
прочитан перед полком, убивать и сжигать всё, что нам
встретится во время похода, уничтожать всё сербское.
Майор Щтанцер так же, как и капитан Иркетич, приказы-
вали нападать на сербское население...».2
Солдат 78-го полка рассказывает, что командиры при-
казывали никого не щадить. Капрал 28-го полка сообщает,
что в Шабаце австрийцы умертвили 60 мирных жителей,
причём, ради экономии снарядов, их прикончили штыками;
среди убитых были дети и старики; трупы два дня валялись
на площади; приказ об этой расправе был отдан генералом.
Солдат 6-го пехотного полка говорит, что капитан Боснай
перед переходом через границу отдал приказ убивать всё
живое, от 5-летних детей до стариков; в первом же серб-
ском селе, занятом австрийцами, по приказу капитана были
1 R. A. Reiss, op. cit., p. 39.
2 Ibidem, p. 16.
116

подожжены два дома и убито много жителей. В другом
селе, как показал другой пленный солдат, расправой руко-
водил подполковник Кребс.
В деревне Добрич солдаты 37-го полка закололи шты-
ками 11 или 12 мальчиков от б до 12 лет и повесили
9 стариков. В деревне Богосавицы через толпу женщин и
детей проскакал отряд австрийской конницы и раздавил
насмерть 15 детей.
В деревне Преньявор около 100 женщин и детей были
умерщвлены, а их трупы брошены в горящее здание.
В деревне Бастава были зверски изуродованы hi замучены
две старухи 65 и 78 лет. Много молодых женщин и даже
14-летних девочек были изнасилованы в оккупированных
сёлах и городах; многие из подвергшихся насилию были
затем убиты.
«Близ вокзала в Лехнице, — рассказывает профессор
Рейсс, — имеется большой ров длиной в 20 метров, ши-
риной в 3 метра и глубиной в 2 метра. В этом рву зарыты
109 крестьян в возрасте от 8 до 80 лет. Это — заложники
из окрестных деревень... Их связали между собой верёв-
ками и оцепили всю группу проволокой. Затем отряд сол-
дат расположился на железнодорожной насыпи, примерно
в 15 метрах от жертв, и дали залп по ним. Вся группа
свалилась в ров, после чего солдаты тотчас же прикрыли
их землёй, не проверив, убиты эти люди или только ра-
нены. Несомненно, что многие из них не были смертельно
ранены, а некоторые может быть вовсе не были ранены,
но они были увлечены в могилу другими. Их зарыли жи-
выми. Во время этой расправы привели вторую группу,
среди которой было много женщин. Перед расстрелом
этих несчастных заставляли кричать: «да здравствует
император Франц-Иосиф!». Я распорядился разрыть и
этот ров и убедился, по положению трупов, что тела рас-
стрелянных беспорядочно падали в яму. Тот факт, что
некоторые трупы были найдены в стоячем положении, по-
казывает, что эти люди пытались спастись. Трупы были
связаны верёвками».1
Эти зверства творились не просто с ведома, но по при-
казу командования. Это доказывает специальный приказ
командующего 9-м корпусом генерала Хорхштейна, оза-
главленный: «Директивы о поведении войск по отношению
к населению Сербии». Указывая на то, что сербское насе-
1 Ibidem, p 34—35
117

ление питает к oккyпaнтaм фанатическую ненависть,
генерал предписывал своим подчинённым относиться к сер-
бам с «величайшей строгостью, величайшей суровостью и
величайшей осмотрительностью». «Прежде всего, я не до-
пущу,— писал он, — чтобы жители вражеской страны, без
мундира, но с оружием, встреченные в одиночку или груп-
пами, брались в плен. Они должны расстреливаться без
всяких условий». Подлежат немедленному расстрелу и
заложники, «если хоть один выстрел будет сделан населе-
нием данной местности». «Офицеры и солдаты будут строго
следить за каждым жителем и не потерпят, чтобы он
держал руку в кармане, где по всей вероятности спрятано
оружие». «Каждый человек, который будет встречен вне
своего местожительства, особенно в лесах, будет рассмат-
риваться как участник банды, скрывающей где-то своё ору-
жие. У нас нет времени его разыскивать: эти люди, если
они покажутся хоть немного подозрительными, будут рас-
стреливаться». 1
После целого года неравной и героической борьбы против
превосходящих сил врага к осени 1915 г. сербские войска
оказались вынужденными отступить в Черногорию и Алба-
нию, а затем на остров Корфу. Вместе с войсками ушли
и многие тысячи беженцев. К началу 1916 г. вся территория
Сербии и Черногории была оккупирована.
Оккупационные власти лишили население самых элемен-
тарных прав. Тысячи мирных жителей — не только мужчин,
но и женщин и детей — выселялись в концентрационные
лагери или отправлялись на принудительные работы. Широ-
ко применялась гнусная система заложников. Годных к
военной службе людей насильственно забирали в армию.
Лесные массивы и горные богатства Сербии хищнически
истреблялись. Обрекая население на голод, захватчики
реквизировали все запасы продовольствия, отбирали у
крестьян почти весь хлеб, скот, птицу. Официальным язы-
ком был объявлен немецкий; сербский язык был запрещён;
сербские газеты закрыты; учителя сербы и черногорцы
были изгнаны из школ. Малейшее нарушение приказов
оккупационных властей каралось арестами, штрафами, истя-
заниями, расстрелами, сожжением домов и целых деревень.
Пленные партизаны (комиты) беспощадно умерщвлялись.2
1 R. A. Reiss, op. cit., p. 45—47.
2 H. Франич, Сербия в войне 1914—1918 годов. («Исторический
журнал» № 12, 1941 г., стр 61.)
11*

Всё было пущено в ход, чтобы поработить свободолюби-
вый сербский народ и сломить его волю к борьбе за вос-
становление своей независимости. Но борьба эта разгора-
лась всё ярче и ярче. В 1918 г., благодаря победам ан-
тигерманской коалиции, чужеземные пришельцы были из-
гнаны из страны. Сербы и другие южнославянские народы
сбросили вражеское иго и объединились в Югославии.
5. Бесчинства немецких и австро-венгерских
оккупантов в Румынии
Румыния вступила в войну с центральными державами,
на стороне Антанты, в конце августа 1916 г. После четы-
рёх месяцев ожесточённой борьбы румынская армия была
разбита превосходящими силами Германии и Австро-Венг-
рии. К концу года австро-германские войска заняли значи-
тельную часть территории Румынии (Добруджу, Валахию).
К началу 1918 г. они оккупировали большую часть страны.
Поведение оккупантов в Румынии было почти столь же
разнузданным, как и в Сербии. В декабре 1916 г. фельд-
маршал фон-Макензен, командующий дунайской армией,
обложил Бухарест контрибуцией в 100 миллионов лей. В
июне 1917 г. на оккупированную территорию была нало-
жена контрибуция в размере 250 миллионов лей. Королев-
ский дворец в Бухаресте был разграблен немецкими офи-
церами. Грабежи, сопровождавшиеся арестами и расстре-
лами, сделались всеобщим явлением.
«Немцы в настоящее время систематически грабят все
области Румынии, занятые ими или их союзниками, в
особенности Валахию, — писала в начале 1917 г. француз-
ская газета «Фигаро»: — Запасы, хранившиеся в силосовых
ямах, были, разумеется, вывезены в Германию или в Австро-
Венгрию; склады были дочиста опустошены; и частных
лиц заставили отдать все продукты питания. Во многих
местах немцы силою врывались в дома и забирали всё
имущество: мебель, бельё, провизию и т. п., не платя ничего.
Ужасный голод царит теперь в этих районах, принадле-
жавших некогда к самым богатым и плодородным обла-
стям в мире. Жители бродят по полям, питаясь объедками
и травой. Смертность — страшная». «Сотни домов, — добав-
ляла газета, — сожжены, тысячи домов разрушены артил-
лерийским обстрелом, уничтожены только из-за желания
причинить зло обитателям и заставить их страдать. Страна
119

представляет собой пустыню. Кажется, что тут прошла
орда дикарей». 1
Такую же мрачную картину рисовала несколькими меся-
цами позже другая французская газета — «Тан». «Нем-
цы, — писала она, — обращаются с жителями Бухареста,
как с настоящими невольниками. Зерно, скот, продукты
всякого рода конфискованы и отправлены в Германию.
Население испытывает ужасную нужду. Сотни крестьян
ежедневно умирают от голода. Они гибнут от истощения.
Много жертв уносят холера и сыпной тиф... Офицеры
немецкой комендатуры, в сопровождении городских чинов-
ников, реквизировали почти во всех частных домах матра-
цы, подушки, одеяла, полотенца, рубашки, обувь, одежду
всякого рода — якобы для раненых. В действительности,
все носильные вещи были отправлены в Германию».2
Стоимость конфискованного в Румынии хлеба и других
продуктов исчислялась в миллиард франков.
Огромные убытки причинили оккупанты не только сель-
скому хозяйству, но и нефтяной промышленности Румынии.
Более 80 тысяч вагонов керосина и бензина были сожжены.
Тысячи скважин были уничтожены. Более 70 нефтяных вы-
шек были разрушены. В общем, убытки составили здесь
1 миллиард 80 миллионов франков.
Обращение с пленными румынскими солдатами и офице-
рами было столь жестоким, что 70 тысяч из них умерли
в германских и австрийских концентрационных лагерях.
Не лучше обращались захватчики и с мирным населением
Румынии. Тысячи людей, в том числе женщины и дети,
были арестованы и брошены в тюрьмы, тысячи других
угнаны в Германию, Австро-Венгрию, Болгарию. Среди
них было много видных представителей интеллигенции.
Немецкие военные самолёты неоднократно бомбили Бу-
харест и другие города Румынии, стараясь попасть в самые
населённые кварталы. Как и во Франции, германские лёт-
чики сбрасывали на Румынию не только бомбы, но и раз-
личные продукты (шоколадные конфеты, пирожные и пр.),
вещи (карандаши, ручки, платки и пр.) и предметы одежды,
начинённые отравляющими веществами, микробами тифа,
холеры и других эпидемических болезней. Много довер-
чивых людей пострадало от прикосновения к этим не-
мецким «подаркам».
1 N. Р. Сотпёпе, Notes sur la guerre roumaine (1916—1917), Paris
1917, p. 204—205.
2 Ibidem, p. 206—207.
120

6. Зверства германских и австро-венгерских войск
в войне против России
Особенно жестоко вели себя немецкие войска на Вос-
точном фронте и в оккупированных областях России.
Документы, опубликованные «Чрезвычайной Следствен-
ной комиссией по расследованию нарушений законов и
обычаев войны австро-венгерскими и германскими вой-
сками» (комиссия эта под председательством сенатора
А. Н. Кривцова была учреждена 9 апреля 1915 г.),
изобличают врагов в массовых преступлениях как на поле
боя, так и в тылу, как по отношению к военнослужащим
на фронте и в плену, так и по отношению к мирным жи-
телям занятых областей.
Только за время с 29 апреля 1915 г. по 1 января 1916 г.
Чрезвычайная Следственная комиссия установила 5178 слу-
чаев ранений разрывными пулями (за время с 1 января
по 1 июля 1916 г. зарегистрировано ещё 3744 случая).
«При этом, однако, необходимо иметь в виду, что приве-
дённая цифра обнимает собою лишь те сравнительно не-
многие случаи, где потерпевшие, оставшись в живых,
были допрошены и подвергнуты медицинскому освидетель-
ствованию, подавляющий же процент ранений разрывными
пулями... влечёт смертный исход. Помимо изложенного,
факт систематического и массового употребления непри-
ятелем разрывных пуль доказывается и постоянными
находками в разных местах расположения неприятельских
воинских частей целых ящиков с разрывными пулями для
ружей и снабжённых такими же пулями лент для пуле-
мётов, а также многократными случаями обнаружения раз-
рывных патронов в сумках убитых и захваченных в плен
отдельных неприятельских воинских чинов».1
Применение разрывных пуль являлось грубым наруше-
нием постановлений Петербургской декларации 1868 г.,
Гаагской конвенции 1899 г. и Женевской конвенции 1907 г.
Гаагская конвенция запрещает применение удушливых
газов. Это не помешало немцам пустить в ход снаряды
с удушливыми газами против русских войск.
Людские потери от удушливых газов были довольно
значительными. 30 мая 1915 г. на одном из участков
Восточного фронта оказалось около 2 тысяч человек по-
1 «Наши враги». Обзор действий Чрезвычайной Следственной ко-
миссии с 29 апреля 1915 г. по 1 января 1916 г., т. 1, Петроград 1916.
стр. 6.
121

страдавших, из которых умерло 10%. 24 июля на другом
участке фронта, несмотря на противогазы и другие предо-
хранительные мары, выбыло из строя до 3 тысяч человек
из состава 226-го Землянского полка и до 800 человек из
состава Орловской дружины.
Большие потери причиняло русским войскам применение
горящих и едких жидкостей.
Петербургская декларация 1868 г. категорически запре-
щает применение подобных средств войны. «Тем не
менее, — пишет Чрезвычайная Следственная комиссия, —
наши враги в боях на близком расстоянии обливают
наших солдат горящими и едкими жидкостями, пользуясь
для этой цели специальными аппаратами, состоящими из
металлических цилиндров, наполненных под большим
давлением смесью легко воспламеняющихся жидкостей,
смолистых веществ или едких кислот».1
Весьма частыми были случаи злоупотребления белым
флагом и другими знаками сдачи со стороны немецких
солдат и офицеров.
«Ярким доказательством того, — писала Чрезвычайная
Следственная комиссия, — что обманы при помощи белого
флага удаются врагам исключительно вследствие доверчи-
вости и благородства русского солдата, не желающего
открывать огонь в сдавшегося врага, служит нижеследую-
щий пример:
14 сентября 1914 г. 5-я рота 16 Финляндского стрелко-
вого полка, выставленная на шоссе к городу Сейны, у
дер. Копциово, Сувалкской губернии, против германцев,
заметила, что последние бросают ружья, машут руками и
что-то кричат. Видно было, что германцы, действительно,
бросают ружья. Когда же ротный командир, поднявшийся
с фельдфебелем и другими солдатами на холмик, махнул
неприятелю рукой и крикнул, чтобы продолжали бросать
оружие, то германцы, которые перед тем симулировали
сдачу, залегли на землю, схватили свои ружья и открыли
огонь по русским солдатам. Фельдфебель Семенихин был
убит, а ротный командир, капитан Ганько ранен четырьмя
пулями».2
Только за время с августа 1914 г. по июнь 1915 г.
Чрезвычайная Следственная комиссия зарегистрировала
1 «Наши враги», т. I, стр. 26.
2 Там же, стр. 37—76.
122

146 случаев подобного рода. Комиссия установила, что
злоупотребление белым флагом введено было у нем-
цев в систему как вероломный метод, применявшийся с
целью изменить в их пользу исход боя и причинить по-
больше потерь противнику; для этого, по словам пленных,
каждый унтер-офицер имел при себе белый флаг (дело
№ 56).1
Гаагская конвенция 18 октября 1907 г. «О законах и
обычаях сухопутной войны» предписывает гуманное обра-
щение с военнопленными, запрещает отнимать у них лич-
ное имущество (за исключением оружия, лошадей и воен-
ных бумаг) и привлекать их к работам военного характера,
допускает использование их труда только на лёгких рабо-
тах, требует предоставления военнопленным такой же
пищи, помещения и одежды, какими пользуются войска,
взявшие их в плен.
Немцы грубо нарушали все эти постановления. Чрезвы-
чайная Следственная комиссия приводит многочисленные
случаи избиений, пыток и убийства солдат, унтер-офице-
ров и офицеров русской армии, попавших в плен. Немцы
истязали, расстреливали, вешали, заживо сжигали военно-
пленных, выкалывали им глаза, отрезали язык, нос и уши.
Истязание и добивание раненых на поле боя и убий-
ство сдавшихся в плен были массовыми явлениями. Чрез-
вычайная Следственная комиссия только за время
с 8 августа 1914 г. по 1 сентября 1915 г. установила
219 преступных действий такого рода.2
Эти злодеяния начались с первых же дней войны.
7 августа 1914 г. раненый солдат 112 Уральского пехот-
ного полка Александр Шеститко, после сражения под
Гумбинненом, лёжа на поле битвы, видел, как немецкий
солдат заколол штыком его раненого товарища; самого
Шеститко немец не тронул, видимо, приняв его за мёрт-
вого. 10 августа, после боя под Красником, рядовой
178 Венденского пехотного полка Иосиф Домагала, лёжа
в ложбине, видел, как германские солдаты наносили удары
его раненым товарищам, оставшимся на поле сражения.
14 августа близ города Гагенштейна раненый солдат
31 пехотного Алексеевского полка Василий Соловьёв,
1 «Труды Чрезвычайной Следственной комиссии», вып. 9, 1916,
стр. 12—13.
2 «Наши враги», т. I, стр. 37—76. — 124 аналогичных случая при-
ведены в т. II того же издания (стр. 25—66).
123

лёжа на поле сражения, был очевидцем того, как немцы
штыковыми ударами добивали шесть раненых русских. 1
Садизм, с которым немцы пытали русских пленных, был
безграничен. Пленного офицера Алексея Неклюкова, кон-
туженного в голову и раненного в ногу, 4 дикаря в форме
германских солдат били руками и ногами по всему телу,
затем сорвали с раны повязку и стали резать ногу по-
перек ранения. От сильной боли Неклюков заметался.
Тогда один солдат схватил его за мизинец левой руки,
засунул под ноготь какой-то тонкий металлический пред-
мет и оторвал им половину ногтя, а затем то же самое
проделал и с большим пальцем левой руки. От нестерпи-
мой боли Неклюков потерял сознание. Придя в себя, он
увидел, что у него содраны ногти на всех пальцах обеих
рук. Кое-как поднявшись на ноги, он поплёлся, сам не
зная куда, пока не встретил русский разъезд.2
Не останавливались немцы ни перед отравлением плен-
ных, ни перед их утоплением. Были отмечены и случаи
сожжения пленных живыми и случаи закапывания их
живыми в землю. В Восточной Пруссии солдат Рогозин
был очевидцем того, как восемь немецких солдат, раздев
донага русского пленного, поставили его на костёр и
окружили ружьями, чтобы он не мог с него сойти.3
В одном из посёлков Ломжинской губернии немцы по-
дожгли дом, в котором находилось 30 тяжело раненых
пленных; большая часть их заживо сгорела.4 Таких слу-
чаев было немало. Немало было и случаев вроде следую-
щего. «31 октября 1914 г. во время боя у деревни
Соколова рядовой 200 Кроншлотского полка Алексей
Михайлов Синицын был ранен и остался на поле сраже-
ния. После окончания сражения на поле появились немец-
кие санитары. Трое из них, подойдя к двум русским сол-
датам, лежавшим в десяти шагах от Синицына, вырыли
тут же яму и закопали в неё обоих раненых, несмотря
на крики и вопли последних, просивших, как милости,
сначала добить их и затем уже зарыть».5
1 «Наши враги», Обзор действий Чрезвычайной Следственной ко-
миссии с 1 января по 1 июля 1916 г., т. II, Пгр. 1916, стр. 25—26.
2 «Труды Чрезвычайной Следственной комиссии», вып. 5, 1916,
стр. 10—11.
3 «Труды Чрезвычайной Следственной комиссии», вып. 10, стр. 12.
4 «Труды Чрезвычайной Следственной комиссии», вып. 5, стр. 6.
5 «Труды Чрезвычайной Следственной комиссии», вып. 4. стр. 5.
124

Особенно зверски расправлялись немцы с казаками. Вот
типичный пример. «23 ноября 1914 г. рядовой 43 Сибир-
ского стрелкового полка Александр Алексеев Шитов в
сражении под гор. Праснышем был ранен разрывной пулей
в ногу; его подобрали германские солдаты и с 12 другими
ранеными русскими солдатами положили на землю около
какой-то халупы. Затем германцы стали опрашивать всех
раненых, задавая каждому из них один и тот же вопрос:
«казак?»; раненые отвечали: «пехота». Не довольствуясь
этим, два германских солдата стали отворачивать у каж-
дого раненого шинель, чтобы убедиться, нет ли на шарова-
рах казачьих лампасов. Таким образом были обнаружены
в числе раненых два казака. Первого из них один из гер-
манцев ударил прикладом по голове, а другой проткнул
ему штыком грудь, и раненый тут же скончался; второго
казака, раненного в ногу, один из германцев схватил за
ноги и поволок по земле, а другой наносил казаку удары
штыком в грудь и в голову. Несмотря на нечеловеческие
крики истязуемого казака, его протащили саженей 20 и
бросили лишь тогда, когда казак умер». 1
Другой, ещё более вопиющий, факт: «23 мая 1915 г.,
поблизости от Тарнова, во время боя старший урядник
2 Кубанского казачьего полка Иван Зиновьев был ранен
шрапнелью в бедро, после чего был захвачен германцами
в плен. Зиновьев был доставлен в помещение германского
штаба, где был подвергнут допросу в присутствии 8 офи-
церов и 2 врачей относительно численности и расположе-
ния русских войск; вследствие отказа сообщить просимые
сведения, Зиновьев сначала был избит офицером-перевод-
чиком, а затем его перевели в другую комнату, где стояла
динамомашина. Раздев Зиновьева донага, его положили
на стол; вслед за этим один из докторов, приставив
к Зиновьеву провода электрической машины, стал пускать
с перерывами, во время которых Зиновьеву предлагались
офицерами те же вопросы, ток; пытка эта продолжалась
около получаса, и присутствовавший доктор следил за
пульсом Зиновьева; по словам последнего, ток был на-
столько силен, что «его всего трясло»; в течение 3 дней
пытка эта повторялась; на четвёртый же день, в присут-
ствии тех же докторов, один из офицеров стал пытать
Зиновьева раскалённым железом, для чего накалённым
докрасна железным прутом водил по ступне. При освиде-
1 «Наши враги», т. II, стр. 33.
125

тельствовании бежавшего из плена Зиновьева в 258 поле-
вом запасном госпитале у него были обнаружены на теле
следы ожогов и укола».1
17 сентября, после отступления немцев из деревни. Гули
(Вилейского уезда), там было обнаружено 10 трупов
казаков и 2 трупа офицеров 30 Донского казачьего полка.
Местные жители удостоверили, что все они были убиты
германскими солдатами; наряду с огнестрельными, пере-
вязанными ранами, на трупах имелись более свежие раны,
ножевые, на груди, и нанесённые ударами тупого орудия —
на голове. «Лица 4 казаков были изуродованы до такой
степени, что опознать их не представлялось возможным.
Помимо показаний жителей, все видевшие трупы казаков
(по виду ран) пришли к заключению, что раненые казаки
были умерщвлены в то время, когда находились в лежа-
чем положении».2
Даже санитары принимали участие в добивании рус-
ских раненых. В деле Следственной комиссии № 69 рас-
сказывается о том, как 7 августа 1914 г. германский сани-
тар, в ответ на просьбу тяжело раненого унтер-офицера
110 Камского полка Смердова оказать ему помощь, вынул
из кармана револьвер и произвёл в Смердова два вы-
стрела, раздробив ему кисть правой руки.
Другой случай имел место 13 октября 1914 г., после
боя под Скерневицами. На этот раз жертвой германских
зверств был ефрейтор 86 пехотного Вильманстрандского
полка, Иван Титов. «Раненный в ногу, он лежал на поле сра-
жения и, увидев двух германских санитаров, обратился к ним
с просьбой оказать ему помощь. Вместо этого санитары
избили Титова и ушли. На следующий день германские са-
нитары вновь появились поблизости от Титова, и, когда по-
следний стал умолять их дать ему пить, они поступили так
же, как накануне поступили их товарищи. Набросившись на
Титова, они стали сапогами наносить ему удары по ране».3
Пленных русских воинов не только истязали и убивали,
но и грабили. Следственная комиссия в первом томе
своего обзора приводит 794 случая мародёрства. Грабили
на поле боя, грабили в лагере военнопленных, грабили
живых, грабили мёртвых. Вот несколько характерных при-
меров. «16 августа 1914 г. в бою под г. Алленштейном
1 «Наши враги», т. II, стр. 92—93.
2 Там же, стр. 75.
3 «Труды Чрезвычайной Следственной комиссии», вып. 9, стр. 34—35.
126

ефрейтор 141 Можайского пехотного полка Назар Полуек-
тов был ранен шрапнелью в ногу и упал. Вокруг него
лежало много русских раненых солдат. Русские войска в
это время спешно отступали, не успев подобрать раненых,
и последние скоро оказались во власти неприятеля. Как
только первые германские цепи подошли к раненым, гер-
манские солдаты стали грабить раненых, похищая деньги
и все ценные вещи. У Полуектова они похитили 22 рубля.
Едва первая партия неприятельских солдат, ограбив ране-
ных, ушла, как появилась другая. Германские солдаты
второй цепи снова начали обшаривать карманы раненых и
требовать денег. Не найдя ничего денного, рассерженные
неудачей германцы стали бить раненых и трёх из них
закололи штыками на глазах Полуектова».1
«Количество зарегистрированных Чрезвычайной След-
ственной комиссией случаев жестокого добивания наших
раненых воинов и умерщвления беззащитных, — писал в
1916 г. председатель комиссии Кривцов, — даёт в настоя-
щее время достаточное основание к выводу, что добива-
ние раненых и убийство пленных не могут быть объяснены
проявлением жестокости отдельных лиц германской армии,
а являются результатом определённой системы и обдуман-
ной планомерности действий наших врагов. Найденное у
убитого германского лейтенанта Вильгельма Бредова
письмо является лучшим доказательством того, что убий-
ства раненых и пленных производятся по приказу высшего
командного состава германской армии».2 В письме этом
говорилось: «в линии огня мы в плен брать не должны, а
всех убивать».
Факт наличия такого приказа подтверждается и другими
документами, которые приводил председатель Чрезвычай-
ной Следственной комиссии. По словам пленного герман-
ского офицера Алоизия Прохаска, допрошенного 16 марта
1916 г., капитан 14 австрийского ландверного полка Бах-
ман приказал своим солдатам не брать в плен русских
солдат и всех сдающихся в плен расстреливать. Харак-
терны следующие записи в книжке-дневнике солдата
49 резервного германского полка, относящиеся к военным
операциям в Восточной Пруссии осенью 1914 г. и обна-
руженные членом Чрезвычайной комиссии В. Д. Олыше-
вым:
1 «Наши враги», т. II, стр. 27.
2 «Труды Чрезвычайной Следственной комиссии», вып. 4, стр. 26—-26.
127

«1/IX .. До утра преследовали русских. 5 человек по
нашем возвращении около 11 часов были расстреляны
после того, как сами вырыли себе могилу.
2/IX .. .Вечером ходили на розыски одиночных разбред-
шихся в окружности русских; кого находили, тех уби-
вали. ..
6/IX .. .Наконец, русские отступили... Некоторые из
нас так озлоблены, что пристреливают русских.
10/IX ...утром все русские исчезли... Лишь один из
них нами был взят в плен и расстрелян». 1
Генерал фон-Морнинг, действовавший в Восточной Прус-
сии, отдал приказ, в котором предписывалось вешать
пленных казаков. Ротмистр Далматов лично читал этот
приказ, относящийся к осени 1914 г. А вот текст варвар-
ского приказа, найденного у пленных германских офице-
ров в районе Перемышля в тот же период времени: «До
нас дошли слухи, что германские войска подверглись в
некоторых местах нападению не только со стороны непри-
ятельской армии, но и населения. А потому приказываю
расстреливать всех жителей в неприятельских местах, у
которых только окажется оружие, не щадя ни женщин,
ни детей. Далее, в таких местах, где население окажет
сопротивление, взять всё население, от мала до велика,
в плен, а города поджечь и сравнять с землёй».2
Все эти документы доказывают, что ответственность за
преступные действия солдат и офицеров германской армии
по отношению к русским военнопленным полностью несёт
её командование.
Пленных, оставшихся живыми на фронте, ждали тяжё-
лые муки в тылу — в концентрационных лагерях Герма-
нии и Австро-Венгрии и на пути туда.
«Перед отправкою в тыл, — отмечала в своём обзоре
Чрезвычайная Следственная комиссия, — у пленных обы-
кновенно отбиралось решительно всё, что представляло
в глазах неприятеля малейшую ценность: не говоря о
шинелях и сапогах, систематическое отобрание которых
могло бы быть объяснено недостатком этих предметов в
неприятельских армиях, враги наши с такою же последо-
вательностью отнимали у пленных деньги, кошельки, часы,
бритвы, перочинные ножи, кольца, не останавливаясь
даже перед снятием с пленных нательных крестов и по-
1 «Труды Чрезвычайной Следственной комиссии», вып. 4, стр. 26—27.
2 Д. С. Резанов, Немецкие зверства, Пгр. 1915, изд. 2-е, стр. 339
128

хищением у них из походных сумок чёрных сухарей,
о пленных срывались знаки отличия, погоны, кокарды
с фуражек и даже пуговицы с тех шинелей и мундиров,
которые за негодностью и ветхостью не могли быть
использованы неприятелем и только потому оставлялись
пленным; грабёж этот производился обычно открытой
силой, и тем из пленных, которые упорствовали в выдаче
вещей, неприятельские солдаты грозили расстрелом и
штыками; нередки были случаи, когда в обворовывании
пленных участвовали и офицеры неприятельских армий». 1
«Переезды в поездах, длившиеся иногда несколько су-
ток, являлись непрерывной пыткой: пленных везли в
предназначенных для перевозки скота грязных товарных
вагонах, пол которых был покрыт густым слоем навоза.. .
Пленные, среди которых были больные и раненые, должны
были в течение всего пути стоять, поддерживая друг друга;
перед отправлением поезда вагоны обычно запирались
наглухо, и естественную надобность по необходимости
пленные должны были отправлять тут же, в вагоне...; зло-
воние, издаваемое гниющим навозом вместе с испаре-
ниями человеческих тел и тяжёлым запахом гноившихся
ран, вызывало такое отравление воздуха, что люди зады-
хались, впадали в обморочное состояние и многие в ваго-
нах умирали; трупы этих несчастных, в свою очередь за-
ражая воздух, следовали дальше вместе с живыми...
Пища в дни железнодорожного пути выдавалась так же
редко и так же недостаточно; духота в вагонах вызывала
нестерпимую жажду, и на каждой станции пленные
молили о глотке воды; однако, все попытки раздобыть на
станциях воды или получить что-либо съестное служили
поводом лишь к новым издевательствам над пленными со
стороны безжалостных врагов...» 2
В издевательствах, которым подвергались русские плен-
ные (особенно казаки), принимало участие и гражданское
население Германии. Вот один факт из многих, изложен-
ный в документах Чрезвычайной Следственной комиссии:
«Казак 40 Донского казачьего полка Никифор Басакин
показал, что из партии русских нижних чинов, взятых в
плен 17 августа 1914 года около города Алленштейна,
германские солдаты, по прибытии на первую железнодо-
рожную станцию, выделили всех казаков, а именно
1 «Наши враги», т. I стр 95.
2 Там же, стр. 98.
129

23 человека, и, отведя их в сторону, сняли с них верхнюю
одежду и жестоко избили всех казаков прикладами.
К конвоирам присоединились мирные жители: женщины
плевали казакам в лицо, били снятыми с ног деревянными
башмаками, дети бросали им в глаза песок. Время от
времени из помещения станции выходил германский офи-
цер и грозил рукой конвоирам, а затем скрывался, и из-
биение казаков возобновлялось. Избитых казаков без
одежды поместили в особый вагон, на дверях которого
написали: «Здесь казаки». На каждой станции двери
вагона открывались, и местные жители забрасывали каза-
ков камнями и песком. На одной из пересадочных стан-
ций изнемогавших от жажды и голода казаков, лишен-
ных пищи и воды в течение предшествовавших восьми
суток, окружили караулом и продержали «смирно»
с 10 час. утра до 6 вечера. Падавших от усталости немцы
били прикладами, а русских пленных, пытавшихся дать
казакам воды, грубо отгоняли». 1
Режим, установленный в концентрационных лагерях, где
содержались русские военнопленные, был чрезвычайно
тяжёлым. Содержались они в холодных и сырых бараках,
в конюшнях, где не всегда имелись нары, вследствие чего
многим приходилось спать на земляном полу, часто без
матрацев и одеял. Теснота была так велика, что люди
лежали вповалку, друг на друге. На ночь бараки не
освещались. Бань в лагерях не было, и пленные жестоко
страдали от паразитов. Кормили впроголодь: утром и
вечером давали «кофе» (подкрашенная цикорием горячая
вода без сахара), на обед — водянистый «суп» или «бол-
тушку» из протухшей муки с сосновыми опилками, хлеба
полагалось примерно 1/2 фунта в день. Из-за систематиче-
ского недоедания люди болели, опухали, чернели, поги-
бали.
«Вид этих пленных, — говорит доктор Крессон, наблю-
давший их в Вержболово и Ковно, — ужасен: они одеты
в рубища, покрыты паразитами и, умирая, просят об
одном — о куске хлеба. Люди эти едва стоят на ногах,
едва двигаются, изнурённые непосильной работой и исто-
щённые голодом. Это скелеты, обтянутые кожей, покрытые
множеством гноящихся фурункул, сгорбленные, с потух-
шим взором, безразлично относящиеся ко всему окружаю-
1 «Жизнь русских воинов в плену», изд. Чрезвычайной Следствен-
ной комиссии, Пгр. 1916. стр. 10.
130

щему. Молодой солдат в цветущем 20—25-летнем воз-
расте производит впечатление дряхлого старика. Многие
опухают от голода...» 1
Работы в лагерях были крайне изнурительными: плен-
ных заставляли рыть канавы, разравнивать землю, осушать
болота, перевозить камни, мостить дороги, таскать на себе
уголь, дрова, шестипудовые мешки с продуктами или
песком, чистить выгребные ямы и отхожие места, пахать
и при этом тащить на себе плуги. Даровой труд военно-
пленных использовался и вне лагерей: в шахтах, на желез-
ных дорогах, на фабриках и заводах, в сельском хозяй-
стве, где на них возлагались самые тяжёлые и грязные
работы. Так ещё в первую мировую войну немецкие
империалисты восстановили рабский труд.2
Грубо нарушая постановления Женевской конвенции,
германские и австрийские власти принуждали пленных
рыть Окопы и производить другие работы военного хара-
ктера, В августе 1915 г. австрийское военное министер-
ство издало особую инструкцию, в которой говорилось, что,
если пленные откажутся добровольно производить такие
работы, администрация лагерей должна принудить их
к этому угрозами, а в случае надобности и наказаниями —
палочными ударами и подвешиванием к столбу; тем
военнопленным, которые своим примером или агитацией
будут подстрекать других к сопротивлению, инструкция
грозила смертной казнью. Такие же инструкции издава-
лись германским командованием.
Инструкции высшего начальства выполнялись с варвар-
ской жестокостью. «Оренбургского казака Клюшина
австрийцы в течение 10 дней подвешивали к крестообраз-
ному столбу за отказ рыть окопы на русском фронте.
Измученный и обессиленный этой пыткой, Клюшин не мог
держаться на ногах. Тем не менее, когда его спросили,
будет ли он рыть окопы, Клюшин ответил: «Хоть убейте
меня, помру, а рыть окопы против своих не буду». Тогда
австрийские солдаты в присутствии фельдфебеля стали
1 «Наши военнопленные в Германии и Австро-Венгрии», изд.
Чрезвычайной Следственной комиссии, Пгр. 1917, стр. 19.
2 «Красная газета», 23 апреля 1918 г.: «Немецкие радиограммы
радостно оповещают мир не более, не менее, как о том, что у них
имеются рабы. Эти рабы носят скромное и стыдливое буржуазное
название — рабочее войско пленных. По 1 марта 1918 г., — подчёрки-
вают эти империалисты, — центральные державы захватили в плен
3.450.000 пленных. Это число превосходит всё работоспособное муж-
ское население Германии в мирное время».
131

бить Клюшина палками и прикладами и били его до тех
пор, пока он проявлял признаки жизни. Тем не менее
Клюшин остался твёрд и не изменил своего решения». 1
За самый ничтожный проступок пленных подвергали
мучительным наказаниям: на целые сутки оставляли без
всякой пищи, выводили раздетыми и босыми на мороз,
заставляли бегать с мешком песка весом до 50 фунтов на
спине, на бегу ложиться на землю и без помощи рук
быстро подниматься, кололи штыками, до полусмерти из-
бивали палками, прикладами, резиновыми плётками,
бычьими хвостами, воловьими жилами, заковывали, сажали
в собачью конуру, привязывали или подвешивали на не-
сколько часов к столбу или балке, травили собаками.
Изобретательность палачей не знала предела. В некото-
рых лагерях провинившихся пленных клали в гроб, плотно
закрывали крышкой, оставляя для притока воздуха 1—3 не-
больших дырочки, и в таком положении держали два часа.
Многие не выдерживали пыток, сходили с ума, умирали.
Старший унтер-офицер А. Н. Аксёнов рассказывает про
лагерь Аленфалькенберг. «Всех заключённых в этом
лагере пленных, с целью заставить работать, подвергают
всевозможным издевательствам и жестокостям, — так, на-
пример, заставляют под ударами прикладов бегать по
торфяному болоту, а кто обессилит и в изнеможении упа-
дёт, к тому подбегает конвойный и избивает прикладом,
палкой, а иногда и штыком до потери сознания... Изби-
тые пленные поливались водой не менее 11/2 часа, в резуль-
тате чего многих уносили мёртвыми». «Очень тяжёлым
наказанием, — рассказывает ефрейтор П. С. Помогаев, —
был арест в особом помещении, под полом которого был
ледник. Пол пробуравлен, дабы было холоднее. Ни сесть,
ни лечь нельзя, ибо, помимо холода, пол ещё был снаб-
жён острыми гвоздями». Младший унтер-офицер Ф. А.
Овчинников сообщает, что его и его товарищей, по плену
немцы, чтобы заставить работать, пытали в раскалённой
печи. В других местах пленных пытали раскалённой кочер-
гой. Им отрезали уши, отрубали пальцы, вырезали из
кожи на ноге «лампасы». Отмечены были и случаи зака-
пывания людей в землю живыми.2
1 «Наши враги», т. II, стр. 85.
2 «Зверства немцев в войну 1914—1918 гг.» (Из документов пер-
вой мировой войны.) Составили З. З. Михайлович и Л. И. Полянская.
Предисловие акад. Е. В. Тарле, Л. 1943. стр. 81—82, 100—102, 55.
132

От тяжёлых условий жизни многие пленные сходили с
ума; доведённые до отчаяния, они бросались на опутан-
ный колючей проволокой забор и лезли на него, царапая
себе в кровь лицо и руки и разбиваясь о доски; часовые
пристреливали их. 1
В лагере Бромберг, где содержались исключительно
раненые пленные, их заставляли выполнять тяжёлые ра-
боты; выздоравливающих впрягали в плуги и бороны, за-
ставляя их вспахивать поле. «Вернувшийся из этого лагеря
инвалид Михаил Завайский показал, что в лагерном лаза-
рете германские служители били наших раненых плётками
до крови. В этом лазарете пленного, раненого грузина, за
отказ от работ германцы замучили до смерти следующим
образом: на него надели четыре шинели и меховую шапку
и поставили у раскалённой железной печки; не издав даже
стона, грузин стоял до тех пор, пока у него не пошла
кровь носом; через полчаса он упал и умер».2
В госпиталях с пленными обращались крайне грубо и
жестоко. По 8—10 дней их оставляли без перевязок, опе-
рировали в антисанитарных условиях, не давали своевре-
менно лекарств, кормили впроголодь, заставляли выпол-
нять тяжёлую работу, сбрасывали с коек, оскорбляли, из-
бивали. Заведующий лазаретом в лагере Шнейдемюль
врач Шталь заставлял оперированных ходить сразу после
операции. В Штеттине врач Шмидт, обнаружив, что у
одного раненого неправильно срослась переломанная рука,
схватил его за руку и сломал сросшуюся кость; когда на
следующий день этот раненый, напуганный поступком
врача, не захотел к нему подойти, Шмидт повалил его на
койку и избил до синяков.
Инспектор лазарета в лагере близ Франкфурта-на-Одере
Енч бил ногой в живот и хлестал нагайкой раненых, про-
являвших непонимание приказаний, отданных им на немец-
ком языке. Без нагайки не появлялся в лазарете Данциг-
ского лагеря и врач Беккер. В лазарете лагеря Фаанзальц
служители заставляли больных и раненых пленных еже-
дневно вставать в 6 часов утра; тех, кто не мог подняться,
обливали холодной водой. Даже хлеб, который давали
пленным, служители с силой швыряли в них, стараясь по-
пасть в рану. В лазарете лагеря Стральков инвалид Паси-
ковский был избит и лишён хлеба за то, что, находясь в
1 «Наши враги», т. II, стр. 99.
2 Там же
133

40-градусном жару, не мог повесить свою одежду на
вешалку и положил её на койку. В лазарете Калишского
лагеря инвалиду Реброву на третий день после тяжёлой
операции (удаление раздроблённых костей из раненого
плеча) приказано было мыть пол и чистить сад; за отказ
подчиниться приказу Ребров был избит санитаром, а затем,
по жалобе последнего, оставлен врачом на 8 суток без
хлеба.1
Так издевались немецкие «культуртрегеры» над боль-
ными и беззащитными русскими людьми! Неудивительно,
что смертность среди них была огромной и исчислялась
сотнями человек в день (на каждый лагерь), Эпидемии
уносили тысячи жертв.
«Весной 1915 г. в лагере Гарделеген вспыхнула эпиде-
мия тифа. Германские врачи совершенно покинули лагерь,
и медицинскую помощь больным оказывали лишь пленные
русские, французские и английские врачи. Когда врачи
эти обратились к немецким властям с просьбой прислать
медикаментов для борьбы с эпидемией, им, вместо меди-
каментов — было прислано 200 гробов. При полном отсут-
ствии лечебных средств пленные врачи не могли успешно
бороться с тифом, который из 12.000 пленных унёс около
8 тысяч жертв».2
До какой гнусной жестокости доходило обращение
немцев с русскими военнопленными, свидетельствуют и
следующие ужасающие факты.
В 1916 г. в Берлине вышла книга профессора Юргенса
«Сыпной тиф». В ней профессор рассказывает, как он
изучал эпидемиологию сыпняка и какие опыты производил
он с этой целью в лагере для русских военнопленных. Они
были размещены в восьми секторах. В первом поместили
больных тифом, вперемешку со здоровыми: все здоровые
заболели. Во втором секторе поместили здоровых вместе
с больными, уничтожив на них вшей. Для выяснения того,
как распространяется болезнь в общих антисанитарных
условиях, часть пленных была помещена в полутёмные зем-
лянки с ограниченным притоком воздуха. Чтобы проверить,
как отнесутся к инфекции невосприимчивые люди, из раз-
ных секторов были собраны вместе с заражёнными тифом
750 человек, ранее не заболевшие. В книге Юргенса опи-
саны голодные отёки и гангрена конечностей, приложены
1 «Наши враги», т. II, стр. 114, 122, 126.
2 Там же, стр. 144.
134

фотографии намеренно заражённых русских, которые
были для немецкого профессора не людьми, а морскими
свинками. Юргенс хладнокровно отмечает, что около 20%
русских умерли от этих опытов.
«К этому рассказу о страшном варварстве немецкого
учёного остаётся добавить, что все его опыты были не
только бесчеловечны, но и бесцельны, ибо за семь лет до
этого знаменитый французский эпидемиолог Шарль
Николль опытами не на людях, а на морских свинках
доказал, что сыпняк распространяется исключительно
вшами. Книга Шарля Николля была издана в 1909 г., а
в 1915 г. немецкий профессор Юргенс стал проводить свои
опыты, мучая и убивая тысячи русских военнопленных». 1
Женевская конвенция 6 июля 1906 г. обеспечивает
неприкосновенность санитарных учреждений и лиц меди-
цинского персонала. Чрезвычайная Следственная комиссия
установила многочисленные случаи преднамеренного нару-
шения этой конвенции германскими и австро-венгерскими
войсками: бомбардировка с аэропланов, обстрел пулемёт-
ным и ружейным огнём санитарных поездов, повозок,
учреждений, стрельба по санитарам при оказании ими
помощи раненым на поле сражения. Установлены были
случаи обманного пользования со стороны немцев флагами
и знаками Красного Креста, случаи захвата имущества
походных госпиталей и взятия в плен врачей, сестёр, сани-
таров. Когда один русский военный врач, подвергавшийся
в плену жестокому обращению, заявил протест и сослался
на постановления Женевской конвенции, комендант лагеря
в Шнейдемюле выхватил браунинг и угрожающе крикнул:
«Вот вам какая Женевская конвенция!».2
Даже мирные русские люди, которых война застала
в Германии — в служебной командировке, в туристской
поездке, на излечении в санатории, — подверглись бесче-
ловечному обращению со стороны германских властей и
германского населения.
1 И. Эренбург, Цвет Германии («Красная звезда», 2 февраля
1945 г.). — В том же 1915 г. другой немецкий врач Г. О., производя
опыты над турецкими солдатами, заразил 174 человека и умертвил
48 человек, впрыснув им кровь сыпнотифозных больных. «И снова,
помимо варварства, поражает тупость, ибо задолго до того, а именно
в 1876 г., одесский профессор Иосиф Могутовский установил всё то,
что хотел установить немец Г. О., — профессор Могутовский взял
кровь у больного сыпняком и привил её себе, после чего заболел
тяжёлой формой тифа». (Эренбург, указанная выше статья.)
2 «Наши враги», т. 1, стр. 266,
135

Идея превращения мирных путешественников, среди
которых было много стариков, женщин, детей, в «военно-
пленных» принадлежала самому Вильгельму II.
Чтобы возбудить население против русских путешествен-
ников, немецкие власти распространяли о них гнусные
выдумки, нелепые обвинения в шпионаже, в провозе бомб.
На вокзале в Берлине бросались в глаза надписи на ваго-
нах: «Все русские — шпионы», «Смерть русским шпионам»
и т. п. Старая вражда к русским, которую десятилетиями
воспитывали среди немецких обывателей правительство и
печать Германии, усиленно подогревалась этими измышле-
ниями.
Оскорблений и издевательств не избежали даже дипло-
матические представители. Озверевшая толпа с площадной
бранью напала на уезжавших из Берлина членов русского
посольства и русских миссий в столицах других герман-
ских государств; сидевших в автомобилях людей осыпали
ударами палок и зонтов, забрасывали песком и камнями.
Первый секретарь посольства получил настолько сильный
удар по голове, что у него по щекам потекла кровь. Поли-
ция разогнала демонстрантов только после того, как про
ехал последний автомобиль. Русские консулы в Бреславле,
Кенигсберге, Штеттине, Данциге, Маннгейме были аре-
стованы и брошены в тюрьму, где с ними обращались, как
с уголовными преступниками.
Эти беспримерные в истории факты нарушения между-
народного права и дипломатических обычаев составляют
вопиющий контраст с вежливым отношением русских
властей к отъезжавшим в эти же дни из Петрограда чи-
нам германского посольства.
Сотни, тысячи беззащитных людей, в большинстве своём
больные и старые, должны были претерпеть в Германии
всевозможные мучения и мытарства: их перевозили в ваго-
нах для скота, их размещали в конюшнях, в свиных хле-
вах, на бойнях, морили голодом, лишали питьевой воды,
подвергали унизительному личному обыску, при посадке
в вагоны вталкивали кулаками и ружейными прикладами,
у них отбирали ценные вещи, им угрожали расстрелом,
разлучали детей с родителями, насиловали девушек.
В партии профессора М. Я. Пергамента, за две недели
пути, «на почве неизвестности и страхов 6 женщин сошло
с ума, бесконечное множество билось в истерике и падало
в обморок». «У одной дамы, — рассказывает В. И. Неми-
рович-Данченко, — от ужаса пропало молоко, и она тщетно
136

целуя ноги этих извергов, молила дать ребёнку хоть воды.
Её издали дразнили стаканами молока и смеялись. Ребёнок
умер, мать сошла с ума. Где найдутся краски для этого
ужаса?». «Под Данцигом, — продолжает свой рассказ
Немирович-Данченко, — пьяный лейтенант выкинул из
вагона, на забаву своим солдатам, интеллигентную рус-
скую девушку. Мгновенно с неё сорвали всё и, голую,
пинками прогнали в казармы». 1
Такую же жуткую картину рисует другой очевидец,
известный адвокат Н. П. Карабчевский в своей книге
«Мирные пленники».
С первых же дней войны германские и австро-венгер-
ские войска, вторгшиеся в пределы России, стали чинить
зверскую расправу над мирным населением занятых сёл
и городов.
Первой жертвой немецкого разбоя явился польский
город Калиш. Тотчас же по вступлении в город герман-
ского отряда — это было 2 августа 1914 г. — его командир
майор Прейскер, ставший комендантом города, потребовал
от представителей местной власти немедленной уплаты
штрафа в размере 50 тысяч рублей (штраф был наложен
в наказание за то, что неизвестным лицом в немцев был
брошен камень). В городской кассе нашлось лишь 37 тысяч.
Казначей Соколов, уничтоживший все ценные бумаги для
того, чтобы они не достались немцам, был расстрелян. Под
лживым предлогом выстрелов, будто бы произведённых
жителями в немецких солдат и офицеров, в городе введено
было чрезвычайное положение. Были взяты многочислен-
ные заложники. Проходящих по улицам жителей заста-
вляли под угрозой расстрела держать руки ладонями к за-
тылку. Скоро улицы Калиша были завалены сотнями тру-
пов мужчин, женщин, детей, застреленных немецкими
патрулями. Не довольствуясь этим, Прейскер вывел свои
войска из города и в течение нескольких дней обстрели-
вал его из артиллерийских орудий. Город вымер: террори-
зированные жители бежали. После этого пруссаки верну-
лись в город, разграбили все склады, магазины, дома,
церкви, а затем особые команды подожгли все здания,
уцелевшие от бомбардировки. В огне погибло много людей.
Убытки от пожаров исчислялись в 50 миллионов рублей.
«Вместо цветущего, прекрасного и многолюдного города, —
1 А. С. Резанов, Немецкие зверства, Пгр. 1915. изд. 2-е, стр. 93,
106, 126,
137

говорится в сообщении Чрезвычайной Следственной комис-
сии, — выжженные улицы с торчащими трубами и сте-
нами, среди которых, как памятники на сплошном
кладбище, останавливали и поражали взор лишь два
почему-то уцелевших на Варшавской улице дома, при-
надлежавших калишским немцам». 1
Ужасы оккупации Ченстохова напоминают хозяйни-
чанье немцев в Калише. Немецкий комендант Ченсто-
хова полковник фон-Цоллерн начал с того, что отправил
в Германию около 1000 заложников и наложил на город
громадную контрибуцию. Затем начались расстрелы ни в
чём неповинных людей: среди них был один 80-летний ста-
рик. В Ясногорском монастыре пьяные офицеры насило-
вали и убивали женщин. После того, как партизаны унич-
тожили один неприятельский патруль, началось поголов-
ное истребление всех оставшихся в городе мужчин. Скоро
улицы Ченстохова были завалены обезображенными тру-
пами. Вслед за этим группа немецких солдат отправилась
в пригородное имение «Загурже» и произвела там полней-
ший разгром: все ценные вещи были разграблены, весь
скот, все лошади, кареты и даже простые телеги были
уведены, после чего помещичий дом со всеми службами
и многими домами был подожжён.
В Сувалках жёны немецких офицеров, прибывшие сюда
из пограничных прусских городов, обходили покинутые
русскими квартиры, отбирая лучшие вещи и упаковывая
их для отправки в Германию. Для перевозки всего наво-
рованного добра к себе на родину немецкие офицеры за-
требовали 1200 подвод.
В Радоме немцы разграбили все лавки и многие дома,
мебель из которых выносили в городской сад для про-
дажи.
Германским насильникам не уступали их австро-венгер-
ские сообщники.
Вот отрывок из показаний священника Левитского, Хо-
дыванецкого прихода, Томашевского уезда, Холмской губ.:
«15 августа с утра начался артиллерийский бой. Прихо-
жане и моё семейство находились в церкви. Австрийцы
сломали западную дверь, ворвались на лошадях в храм
в шапках с раскуренными трубками и стали стрелять в
толпу, бывшую в храме. Поднялась паника. Перепуганный
1 «Наши враги», т. 1, стр. 324—325.
138

народ убегал через алтарь и ризницу на церковный по-
гост, но там в беззащитных беглецов австрийцы стреляли
разрывными пулями... Ворвавшись в нашу усадьбу, ав-
стрийцы разграбили всё наше имущество. Весь вечер и
всю ночь они пьянствовали и бесчинствовали в нашей квар-
тире и беседке на глазах истекавшей кровью жены моей.
После полудня семью мою в таком состоянии, без одеж-
ды, без денег, австрийцы увели в плен в Галицию... Ве-
чером австрийцы подожгли село с юга и сожгли 16 строе-
ний. 15 августа 1914 г. одновременно шёл бой над припи-
санным селом Юpoв, в полуверсте от нас. Рвалась шрап-
нель, пули свистели кругом. Обезумевшее от страха насе-
ление попряталось в погребах и ямах, где зимою хранится
картофель. Разграбив более ценное имущество крестьян,
домашний скот, птицу, съестные продукты, неприятель под-
жёг село и когда, под защитою зелёных садиков, пожар
прекращался, поджигали вновь, пока всё село, до 400
строений, не сгорело дотла. Это было целое море огня.
Скрывавшиеся в погребах крестьяне задыхались от жара и
близости огнедышащей стихии, а кто выходил из ямы на
воздух, того убивали из винтовок. Австрийцы, видимо, на-
слаждались мучениями несчастного населения. Они сры-
вали с крыш горящие снопы соломы и бросали в ямы —
и там заживо изжарили целые семейства, всего 40 душ...
На другой день, 16 августа, австрийцы увели в плен 60
крестьян села Юрова, причём 18 человек сейчас же за гра-
ницей при селе Журавцы в Галиции бесчеловечно замучи-
ли, стреляя по ним над вырытой в поле канавой сначала
в ноги, потом в живот и, наконец, в грудь и голову». 1
Другой документ так описывает страшные следы хозяй-
ничанья немцев в районе между Кельцами и Радомом, об-
наруженные русскими солдатами под командой полковника
Крылова, при занятии усадьбы лесничего, в которой рас-
положился германский патруль: «На дворе усадьбы были
найдены 6 или 8 человек лесников, привязанных к забору
и расстрелянных. На лестнице дома лежал в истерзанном
виде труп женщины, видимо, горничной; у неё были иску-
саны подбородок, губы и грудь. В одной из комнат были
найдены сам лесничий, его жена и труп ребёнка 3—4 лет.
Лесничий был подвешен на веревке за локти; у него были
выколоты глаза и отрезан язык; он хрипел и вскоре тут
же скончался. Жена лесничего была привязана за руки и
1 «Зверства немцев в войну 1914—1918 гг.», стр. 25—27.
139

за ноги к кровати вся в истерзанном виде; её губы, под-
бородок и грудь были искусаны; судя по её виду и позе,
Крылов пришёл к заключению, что она подверглась наси-
лию. Женщина была близка к умопомешательству и бре-
дила; из её слов Крылов вывел заключение, что истяза-
ние продолжалось более суток. Во всех комнатах валялась
разбитая посуда из-под спиртных напитков».1
В местечке Сударги Сувалкской губернии был зверски
замучен стражник Аббакумов: немцы отрезали ему нос и
уши, а затем вспороли живот и выпустили кишки. В Коль-
цах захватчики расстреляли и повесили несколько десят-
ков мирных жителей, в том числе диакона Михайлова, ста-
рика 70 лет. В одной деревне они за один вечер повесили
85 человек, отказавшихся дать сведения о расположении
русских войск. В деревне Дуб немцы арестовали 50 жи-
телей по обвинению в шпионаже; всех их вывели в поле,
заставили раздеться, поиздевались над ними и живыми
закопали в ямы, нескольких других повесили; только свое-
временное прибытие отряда казаков спасло арестованных
от поголовного истребления. Много крестьян и крестьянок
было убито при попытке помешать ограблению или под-
жогу своих изб, за сопротивление насильникам, за состра-
дание к пленным.
Много детских трупов было обнаружено русскими вой-
сками в городах, местечках и сёлах, где побывали гер-
манские оккупанты.
Не останавливались немецкие захватчики и перед наси-
лиями над женщинами и девушками: документы Чрезвы-
чайной Следственной комиссии сообщают о многочислен-
ных случаях этого рода. В одном польском местечке 16
германских кавалеристов изнасиловали 16—17-летнюю де-
вушку. Изнасилованным отрезали груди, «15 марта 1915 г.
двадцать крестьянских девушек, находившихся на рабо-
тах по рытью окопов для русских войск, близ Келец,
были захвачены наступавшей германской кавалерийской
частью; им связали руки и угнали на работы, по рытью не-
мецких окопов; упиравшихся подгоняли прикладами. Они
пробыли в плену три месяца. Всё это время они днём на-
ходились на земляных работах, а ночью их насиловали сол-
даты; во избежание сопротивления им связывали руки.
Немцы всячески над ними издевались—плевали в лицо,
раздевали догола, обменивались девушками между собой.
1 «Зверства немцев в войну 1914—1918 гг.», стр. 27.
140

Кормили их плохо — давали только хлеб и воду, так что
они ослабели и не могли работать; однако, немцы не об-
ращали на это внимания и отказавшихся работать били
прикладами».1
Чрезвычайная Следственная комиссия выявила большое
количество фактов разрушения и осквернения православ-
ных храмов, костёлов и синагог немецкими и австрийскими
захватчиками. Десятки церквей были разграблены, иконы
изрезаны, разбиты, сожжены, ценные предметы похищены,
полы загажены человеческими испражнениями и конским
навозом. Здания, предназначенные для религиозных целей,
германские варвары превращали в конюшни, в места для
убоя скота, в притоны пьянства и обжорства. Иногда там
размещали пленных и, надевая церковные ризы, глумились
над православием в присутствии русских верующих людей.
Ефрейтор 101 Пермского пехотного полка Старовойтов был
очевидцем того, как германские кавалеристы на конях въез-
жали в костёл и закуривали сигары и папиросы от тепля-
щихся перед иконами лампад и свечей.2
Грабежи носили массовый и притом организованный ха-
рактер. Командующий одной из немецких дивизий Зом-
мер в приказе от 14 августа 1915 г. предписывал, «чтобы
всё, что будет найдено при реквизиции — съестные при-
пасы, одеяла, шубы, скот, лошади, овцы, козы и т. д., -
подвергалось конфискации и доставлялось на подлежащий
провиантский пункт полка немедленно». «Никакие просьбы
русского населения оставить ему хоть часть таких ве-
щей, — инструктировал своих подчинённых этот бандит в
должности командира дивизии, — не подлежат исполнению
ни в коем случае». «Мы находимся в неприятельской стра-
не, и всякие посторонние соображения отпадают, — наста-
вительно добавлял Зоммер: — Брать спасительнее, чем
давать».3
Отчёт председателя благотворительного комитета А Б.
Нейдгардта о своей поездке в местности, пострадавшие
от неприятельского нашествия, опубликованный в конце
октября 1914 г., констатирует, что в Люблинской губернии
около 200 тысяч человек осталось без жилья, всё продо-
вольствие забрано или уничтожено неприятелем, население
полностью лишено скота и лошадей. Из того же отчёта
следует, что только в четырёх уездах Холмской губернии
1 «Наши враги», т. II, стр. 178.
2 Там же, стр. 76.
3 «Зверства немцев в войну 1914—1918 гг.», стр. 19
141

сожжено 1593 хозяйства, сильно повреждено 250 домой,
убито 228 жителей, взято в плен 740 человек, уведено
3890 лошадей и 2865 коров. Сумма убытков одного лишь
сельского населения превышает 700 тысяч рублей. 1
Сильно пострадала от оккупации и Келецкая губерния.
Проходящая через неё железная дорога была разрушена;
рельсовый путь исковеркан; станционные здания, мосты,
насыпи взорваны; машины увезены. Население дочиста ог-
раблено.
В Варшавской губернии убытки; от вражеского наше-
ствия 1914 г. в одной лишь гмине Прушков составили гро-
мадную сумму в 2 миллиона 150 тысяч рублей. Разграбле-
нием Прушкова руководил назначенный немцами комен-
дант, генерал Шмидбау. В Лодзи, на посту коменданта пе-
ременилось несколько алчных грабителей: сначала полков-
ник Гофман, прославившийся большой склонностью к ви-
нам, платить за которые он считал предрассудком, затем
генерал фон-Либерт, известный своими тёмными делами в
немецких владениях в Африке.2
В Прибалтике немцы хозяйничали почти так же безза-
стенчиво, как и в Привислинском крае. В городе Шавли
(Литва) они пробыли всего 8 дней, с 17 по 24 апреля
1915 г., но успели за это время разграбить все лавки,
винные погреба и многие частные дома, реквизировать на
кожевенных фабриках Френкеля и Нурока сырья и готовой
обуви на несколько миллионов рублей, забрать всю медь,
все мельчайшие медные части машин, привести в негод-
ность все станки, расхитить имущество и оборудование за-
вода Френкеля, ограбить и некоторые другие предприятия.
От обстрелов и поджогов в городе вспыхнули пожары,
уничтожившие около 800 домов (3/5 всего жилищного фон-
да). Пострадали и окрестности города. «Заняв Шавли,
немцы, у которых, по словам беженцев, были изумитель-
ные по точности карты, рассыпались по окрестностям и
стали свозить в Шавли хлеб и сгонять скот и лошадей...
Весь этот награбленный скот и хлеб немцы переправляли
из Шавель немедленно в тыл».3 На просьбы латышских
крестьян об уплате или хотя бы о выдаче квитанции не-
мецкие офицеры приставляли им к лицу револьвер со сло-
вами: «вот тебе квитанция», или оставляли издевательские
записки: «бог тебе заплатит».
1 А. С. Резаное, Немецкие зверства, стр. 411.
2 Там же, стр. 411, 430—431.
3 «Речь», 7, 13, 19 мая 1915 г.
142

Немецкий комендант Л ибады фон-Притвиц наложил на
город контрибуцию в 500 тысяч марок — в наказание за
сопротивление, оказанное при вступлении в него герман-
ских войск. Контрибуция должна была быть внесена в зо-
лотой валюте, и лишь после вмешательства американского
консула, заявившего, что золота в городе нет, немцы со-
гласились получить эту сумму другими ценностями. Пред-
седатель биржевого комитета, испанский консул, санитар-
ный врач и один купец были взяты под стражу в качестве
заложников. Многие видные латышские общественные де-
ятели избежали ареста только благодаря тому, что свое-
временно покинули город. Немцы объявили мобилизацию
мужчин в возрасте от 17 до 40 лет. Тех, кто отказывался
служить в германской армии, под конвоем отправляли в
Германию. Беженцев обстреливали из орудий, установлен-
ных вдоль шоссе, идущего из города. Окрестные деревни
были настолько опустошены, что после ухода немцев там
нельзя было достать ничего, кроме воды. 1
«Баронских имений немецкие отряды почти не трогали,
ограничившись лишь тем, что в одном-другом имении за-
бирали, по несколько лошадей и несколько сот пудов кор-
ма для лошадей. Зато латышские хутора очень пострадали.
В окрестностях Митавы расположено имение Брамберг, при-
надлежащее латышу доктору философии И. Залиту. Гос-
подский дом имения, служивший когда-то охотничьим зам-
ком бывших курляндских герцогов, был превращён вла-
дельцем имения в своего рода музей. В нём было собрано
много редких и ценных произведений искусства, разная
старинная мебель и утварь. Помещения роскошно отде-
ланы и обставлены дорогою мебелью. В имение это при-
был конный отряд немцев, состоявший из 100 человек.
Командующий отрядом офицер со своим штабом поме-
стился в описанном господском доме, а нижние чины раз-
местились по остальным жилым помещениям. За недостат-
ком места в конюшне, из хлебных амбаров был выброшен
весь зерновой хлеб и в амбары помещены лошади. Все
запасы сена и клевера, около 2000 пудов, были уничтоже-
ны. Господский дом по уходе немцев представлял печаль-
ную картину: вся дорогая обстановка была уничтожена,
картины и дорогая утварь частью расхищены, частью истре-
блены, комнаты загажены и т. д. Одному этому имению,
1 «Речь», 7, 17 мая 1915 г.

по поверхностному подсчёту, причинено убытков на сумм)
свыше 20.000 рублей».1
В общем, в результате германского нашествия 1915 г.
Латвия потеряла 700 тысяч жителей (из 2,5 миллиона).
Более 79 тысяч зданий (10%) Латвии была разрушены до-
тла; свыше 104 тысяч (14%) повреждено; 146 волостей
(из 500) полностью уничтожены.
Занимая какой-либо населённый пункт или отступая из
него под натиском русских войск, немецкое командование
незаконно захватывало в плен мирных жителей и насиль-
ственно угоняло их на работу в Германию. Не щадили при
этом ни стариков, ни детей.
Только в 1916 г. из польских областей, по приказу не-
мецкого губернатора генерала фон-Безелер, было угнано
более 500 тысяч человек. Массовые высылки поляков про-
должались и в 1917 г. и в 1918 г.; из высланных состав-
лялись так называемые «панские роты», которые направ-
лялись на сельскохозяйственные работы в Восточную Прус-
сию и в другие области Германии. Обращение с этими
гражданскими пленными было столь жестоким, что, напри-
мер, в Штеттине от голода и болезней за короткое время
умерло 3 тысячи человек.
Часть гражданских пленных содержалась в лагерях для
военнопленных, часть — в особых лагерях. В трёх лаге-
рях Хавельберга (№ 1, № 2 и № 3) содержалось 24 ты-
сячи человек. Жили они в холодных бараках, питались от-
бросами, выполняли тяжёлые работы как в самом лагере,
так и вне его и за 12-часовой труд получали мизерную
плату (по 30 пфеннигов в день). Смертность среди них бы-
ла так велика, что из 6 тысяч человек в живых осталось
лишь около 1500 (все остальные погибли от голодного
тифа). За малейшую провинность, а иногда и без всякого
повода, пленных привязывали к столбу и избивали прикла-
дами, палками и кнутами из воловьих жил. Особенно звер-
ской жестокостью отличались обер-лейтенант Шульдекопф
и унтер-офицер Мейер.
Женщин мучили и оскорбляли почти в такой же мере,
как и мужчин. В женском бараке лагеря Хавельберг №2,
где помещались 135 женщин и 20 детей, было так тесно,
что пленные должны были спать вплотную друг к другу.
Больные не были отделены от здоровых. Вонь в бараке
была нестерпимая. На 135 человек полагалось только 6 та-
1 «Речь». 16 мая 1915 г.
144

зов для умывания. Обращение с пленными было очень гру-
бое. Однажды медицинская сестра избила до синяков 6-ме-
сячного ребенка. Сестра Крапс, славившаяся своей жесто-
костью, беспощадно избивала женщин бамбуковой палкой.
«Однажды, войдя в барак, Крапс стала ругать 70-летнюю
пленную старуху за то, что она грязна, и велела ей раз-
деться. Старуха, не поняв приказания Крапс, продолжала
сидеть. Тогда Крапс избила её палкой и потащила по полу
из барака во двор. У старухи оказалась содранной кожа
на руках, спине и лице и из носа шла кровь; в таком
виде Крапс поставила её под душ. Старуха неистово за-
кричала. Другие женщины прибежали на крик и хотели
заступиться за неё, но Крапс пригрозила избить и их».1
Описанная здесь сцена типична для нравов немецкой
администрации лагерей гражданских пленных.
Не лучше было обращение с гражданскими пленными в
лагере Штаргардт, где их травили собаками, выводили го-
лыми на мороз. В лагере Трауштейн один офицер по фа-
милии Ульмер дошёл до того, что помещал здоровых лю-
дей в отделение, отведённое для больных чесоткой, где
они вскоре и заболевали этой заразной болезнью.2
Грубым издевательствам подвергались и лица духовного
звания: и это несмотря на то, что немцы, следуя примеру
своего кайзера, так кичились своей религиозностью, своей
«божественной миссией». В лагере Талергоф священников
заставляли заниматься тяжёлой и притом совершенно бес-
смысленной работой. «Так, их принуждали накачивать во-
ду в чугунную 8-пудовую бочку и затем везти её в те-
лежке по вспаханной земле на протяжении одной версты,
чтобы затем, без всякой надобности, вылить воду из бочки
в рассохшиеся желоба, из которых вода сейчас же выте-
кала. Православных священников заставляли для потехи
праздной публики прислуживать в ресторанах и подбирать
окурки папирос и мусор, оставленный посетителями». В ла-
гере Шейнклам священников нарочно заставляли чистить
отхожие места в праздничные дни. В лагере Вальперсдорф
священников разместили в конюшнях. «Спать пленным при-
ходилось на соломенной подстилке, которая от долгого
употребления превратилась в пыль. От голода, холода и
нечистоты у пленных завелись паразиты в таком количе-
стве, что многие буквально сметали их с себя метлой, а на
1 «Наши враги», т. II, стр. 191.
2 «Наши враги», т. I, стр. 289—291
145

теле образовались раны и струпья. Священников принуж-
дали мести улицы, вывозить мусор, чистить отхожие места
и грузить вагоны щебнем, с обязательством, чтобы два че-
ловека с б часов утра до обеда нагрузили полный вагон;
причём неуспевших выполнить в срок эту работу подвер-
гали наказаниям. Священникам, для издевательства над
ними, было приказано обрить головы, а тех, которые заяв-
ляли протест, сажали в тёмный погреб на сутки и более
и затем публично стригли им волосы...» 1
Неисчислимы были преступления немецкой солдатчины в
первую мировую войну: ещё никогда раньше не совершали
германские захватчики таких ужасных злодеяний и при-
том в таких огромных масштабах, как в эти годы. Как пи-
сал в августе 1918 г. Ленин, «германские разбойники по-
били рекорд по зверству своих военных расправ».2 Но
25 лет спустя гитлеровские людоеды превзошли даже эти
зверства,
7. Пиратство немецких подводных лодок
в 1914—1918 гг.
Не только на суше, но и на море немецкие империали-
сты запятнали себя зверскими преступлениями.
Гаагская конференция 1907 г. выработала ряд соглаше-
ний о правилах ведения войны на море. Германия, подпи-
савшая в своё время эти соглашения, с самого начала ми-
ровой войны вступила на путь злостного их нарушения.
Уже 10 августа 1914 г. английское адмиралтейство объя-
вило, что немцы без всяких стеснений разбрасывают ми-
ны в открытом море. 28 сентября британское правитель-
ство обратило внимание нейтральных государств на то, что
германские военные власти употребляют траулеры под
нейтральным флагом для разбрасывания мин в Северном
море. Вскоре стало известно, что немцы расставляют мин-
ные заграждения у берегов Финляндии и разбрасывают
пловучие мины в Атлантическом океане.
В декабре 1914 г. германский флот совершил разбойни-
чье нападение на английское побережье и обстрелял Скар-
боро и Витби, где никаких военных объектов не было.
Оба местечка были без всякого предупреждения подверг-
нуты обстрелу, от которого погибло несколько десятков
мирных жителей и пострадали некоторые памятники стари-
ны и культуры. Это варварское нападение, предпринятое
1 «Наши враги», т. I, стр. 292—293; т. II, стр. 189, 194.
2 Ленин, Соч., т. ХХIII, стр. 180.
146

с явной целью терроризировать население Англии, было
представлено в германском официальном сообщении как
победоносная атака на укреплённые пункты британского
побережья. В действительности эти пункты не были укре-
плены, как не укреплён был и пляж в. Либаве, также под-
вергнутый обстрелу со стороны германских военных кораб-
лей.
Ещё большее количество примеров наглого нарушения
международного права и международных соглашений даёт
история немецкой подводной войны 1914—1918 гг.
26 октября 1914 г. у мыса Гри-Нэ (близ французского
побережья) германская подводная лодка U-24 под коман-
дой капитана Шнейдера взорвала торпедой французский
пароход «Адмирал Гангом», имевший на борту 2500 бель-
гийских беженцев. Хотя пароход не затонул, а, был от-
буксирован в Булонь, но во время паники, возникшей сре-
ди пассажиров!, погибло около 40 человек. 1
Торпедирование «Адмирала Гантома» было первым по
счёту преступлением этого рода, совершённым немецкими
империалистами. Через несколько месяцев после этого —
в январе 1915 г. — другой германский пират капитан Дре-
шер, командир подводной лодки U-20, потопил без вся-
кого предупреждения три парохода, уничтожив при этом
много людей, не принимавших непосредственного участия
в войне. Несколькими днями позже— 1 февраля 1915 г.—
Дрешер выпустил торпеду по большому госпитальному
судну «Эстюриэс», но промахнулся, несмотря на то, что
оно было ярко освещено: яркое освещение, с одной сто-
роны, облегчало нападение на судно, но, с другой стороны,
делало ясно видимыми его отличительные признаки как
госпитального (белая окраска корпуса с зелёными поло-
сами и красными крестами).2
4 февраля 1915 г. начальник германского морского гене-
рального штаба адмирал фон-Поль объявил воды вокруг
Великобритании и Ирландии, включая весь Ламанш, «воен-
ной зоной» и предупреждал, что, начиная с 18 февраля,
всякое торговое судно, встреченное в этой зоне, будет
уничтожаться. Германский морской штаб объявлял, что он
не гарантирует безопасности и нейтральным судам, встре-
ченным в «военной зоне». Разрешалось лишь плавание
1 Р. Гибсон и М. Прендергаст, Германская подводная война
1914—1918 гг. Пер. с англ. 3-е изд., М. 1938, стр. 27-28.
2 Там же, стр. 33—34.
147

к. северу от Шетландских островов, в восточной части Се-
верного моря и в 30-мильной полосе вдоль голландского
побережья.
Одним из самых жестоких германских пиратов был ка-
питан Форстнер, командир подводной лодки U-28. 28 марта
1915 г. он остановил пассажирский пароход «Фалаба»,
имевший на борту 147 пассажиров и 95 человек команды.
«Едва пассажиры и команда начали садиться в шлюпки,
U-28 выпустила торпеду по остановившемуся пароходу.
Мужчины, женщины и дети были сброшены в воду. Затем
Форстнер и его команда вышли на палубу и глумились над
агонией тонущих людей. Этот ужасный поступок привёл
к гибели 104 человек».1
7 мая 1915 г. недалеко от ирландского побережья не-
мецкая подводная лодка под командой капитана Швигер
без предупреждения торпедировала и пустила ко дну гро-
мадный английский пассажирский пароход «Лузитания»,
шедший из Нью-Йорка в Ливерпуль. Катастрофа произо-
шла так внезапно и мгновенно, что спасательные суда ус-
пели подобрать только 800 человек. Погибло 1198 человек,
в том числе много американцев.
Потопление «Лузитании» — самое крупное из морских
преступлений немцев в первую мировую войну — вызвало
бурю возмущения во всех цивилизованных странах. Суд
коронера в английском городе Квинстоуне возложил от-
ветственность за это подлое преступление не только на
его непосредственных виновников — офицеров германской
подводной лодки, но и на его закулисных вдохновителей—
германского императора и германское правительство. В
Лондоне, Манчестере, Бирмингаме и других городах Англии
состоялись многолюдные митинги протеста и произошли
уличные беспорядки, сопровождавшиеся нападениями на
немцев и разгромом немецких магазинов. Митинги с резо-
люциями протеста имели место также в Норвегии и в
Швеции. Прогрессивная печать почти во всей Европе клей-
мила немецких империалистических разбойников. Клеймили
их и многие русские газеты. «Биржевые ведомости», го-
воря о Германии, писали: «... Вот лаборатория, в которой
вырабатываются стратегически бессмысленные и нрав-
ственно отвратительные меры, вроде орудий, бьющих на
38 вёрст, вроде снарядов с удушливыми и отравленными
газами. В этом же мрачном, психически разлагающемся
1 Р. Гибсон и М. Прендереаст, ук. соч. стр. 49.
148

подполье родилась и выполненная ныне идея потопления
тысяч женщин, детей и безоружных граждан нейтральной
страны. Отчасти цель нового Калигулы достигнута: мир
снова содрогнулся при вести о беспримерном злодеянии;
но вслед за этим ещё непреложнее отчеканивается во
всех душах величайший лозунг наших дней: мы должны
освободить человечество от нестерпимого позора, над ним
тяготеющего, не должно быть на земле в двадцатом веке
места для возрождённого варварства веков седой древно-
сти». 1
Особенно велико было негодование американцев. Оно
ярко отразилось в телеграмме полковника Хауза, неофици-
ального представителя Соединённых Штатов в Лондоне,
президенту Вильсону. Телеграмма эта, отправленная 9 мая,
гласила:
«Теперь несомненно известно, что при потоплении «Лу-
зитании» погибло множество американцев. Я полагаю, что
необходимо потребовать от Германии обещания, что этого
больше не случится. Если она этого обещания не даст, я
поставил бы её в известность, что наше правительство
предпримет все меры, необходимые для обеспечения без-
опасности американских граждан.
Если последует война, это будет не новая война, а по-
пытка поскорее закончить старую. Наше вмешательство не
увеличит, а скорее уменьшит потери людских жизней.
Америка подошла к распутью, когда она должна опре-
делить, стоит ли она за цивилизованные или нецивилизо-
ванные методы войны. Мы больше не можем оста-
ваться нейтральными наблюдателями. От наших дей-
ствий при настоящем кризисе будет зависеть, какую
роль мы будем играть при заключении мира и на-
сколько мы сможем повлиять на то, чтобы благо челове-
чества было обеспечено на долгие времена. Мы — в цен-
тре внимания. Сейчас человечество определяет наше место
в среде народов».2
В тот же день бывший президент США Теодор Руз-
вельт выступил в американской прессе со статьёй, в кото-
рой резко клеймил немецкие зверства на суше и на море
и настойчиво требовал немедленного разрыва с Герма-
нией. 3
1 «Биржевые ведомости», 26 апреля (9 мая) 1915 г.
2 «Архив полковника Хауза», т. I, стр. 192—193.
3 Theodore Roosevelt, Le devoir de PAmerique en face de la guerre,
Paris 1917, p. 217—221.
149

V2 мая президент Соединённых Штатов Америки Вудро
Вильсон обратился к правительству Германской империи
с нотой протеста по поводу потопления «Лузитании»,
В ноте говорилось, что «правительство Соединённых Шта-
тов не остановится ни перед какими словами и ни перед
какими действиями, которые окажутся необходимыми для
осуществления его священной обязанности охраны прав
Соединённых Штатов и их граждан».
Ответ Германии на эту ноту заставил себя ждать целых
две недели. За это время немцы потопили американский
торговый пароход «Небраска», направлявшийся в Англию,
Немецкая империалистическая печать вызывающим тоном
заявляла, что Германия не может ни отказаться от под-
водной войны, ни изменить её методы, ибо это было бы
равносильно добровольной сдаче без боя сильной крепо-
сти. Подводная война против британской торговли будет
иметь тем больший успех, чем дольше и энергичнее она
будет вестись. Германия не боится, американских угроз; её
не страшит ни прекращение торговли с Америкой, и без
того сократившейся до ничтожных размеров, ни перерыв
дипломатических отношений с США, ни даже война с ними.
Так писала «Deutsche Tageszeitunfg», орган графа Ре-
вентлова. Барон Цедлиц с неподражаемой наглостью зая-
влял в газете «Post»: «Пусть же наши противники убе-
дятся, наконец, что для нас жизнь и здоровье одного на-
шего воина дороже «Лузитании» со всеми её пассажирами
или Реймсского собора. Поэтому без всякого зазрения со-
вести мы будем уничтожать всё, что может угрожать хотя
бы единственному из наших солдат». «Нам поистине не
приходится подыскивать мотивов, которыми можно было
бы оправдать уничтожение английского парохода! — ци-
нично заявляла «Франкфуртская газета»: — Он принадле-
жал нашему врагу, он приносил нам вред, и — он погиб от
наших мин». Всех превзошла редакция «Vossische Zeitung»,
которая своё отношение к гибели «Лузитании» выразила
провокационным лозунгом: «Да здравствует следующий!»1
В самом конце мая в Вашингтоне был получен, наконец,
официальный ответ Берлина. Германское правительство об-
ходило молчанием требование Вильсона осудить потопле-
ние «Лузитании» и перестать топить пассажирские суда
без предупреждения; немецкая нота выражала сомнение,
была ли «Лузитания» пассажирским пароходом или вспо-
1 «Речь», 9 и 15 мая (ст. ст.) 1915 г.
{50

могательным крейсером, перевозившим канадские войска
и военные припасы; вместе с тем, однако, германское пра-
вительство заявляло о своей готовности возместить убыт-
ки, причинённые Соединённым, Штатам происшедшим неза-
долго до того нападением немецких подводных лодок на два
американских парохода — «Гольфлайт» и «Кэшинг» (они
не были потоплены, и число жертв на них было невелико).
В своём ответе на германскую ноту, посланном 10 ию-
ня, американское правительство заявляло, что оно «защи-
щает священные права человечества», опровергало утвер-
ждение немцев, что «Лузитания» была вооружена и пере-
возила вооружение, и требовало от Германии соблюдения
прав американских граждан и всех вообще мирных граж-
дан. Берлин ответил на эту вторую ноту о «Лузитании»
только через месяц, 8 июля. Ответ был исключительно на-
глым: немцы настаивали на своих прежних утверждениях
и отрицали неоспоримо установленные факты.
Затишье, наступившее после потопления «Лузитании»,
оказалось весьма непродолжительным. В течение лета
1915 г. германские пираты потопили целый ряд пассажир-
ских судов и торговых пароходов, среди которых было
много транспортов, принадлежавших нейтральным государ-
ствам. 19 августа был потоплен пароход «Арабик», на ко-
тором находилось 26 американцев. 4 сентября другая под-
водная лодка; потопила пароход «Хеспириэн»; при этом по-
гибло 26 пассажиров. В Средиземном море 7 ноября капи-
тан Валентинер на U-38 потопил французский транспорт
«Франсуа IV», а затем, встретившись с итальянским пас-
сажирским пароходом, открыл огонь по пассажирам и
матросам, садившимся в шлюпки; в результате этого бес-
человечного нападения погибло 208 человек.
Потопление всех этих пароходов вызвало сильное возму-
щение в Европе и способствовало дальнейшему обостре-
нию отношений между Германией и Соединёнными Шта-
тами.
В 1916 г. подводная война приняла ещё более широкие
размеры, чем в 1915 г. В феврале стала вступать в строй
вторая, увеличенная серия германских «подводных лодок
прибрежного действия». По настоянию нового начальника
морского штаба адмирала Шеер и: нового морского мини-
стра адмирала фон-Капелле решено было начать неогра-
ниченную подводную войну.
24 марта подводная лодка UB-29 под командой капитана
Пусткухена торпедировала английский пассажирский паро-
151

ход «Сэссэкс», на котором было 380 пассажиров, в том
числе много американцев. Пароход не затонул, но при
взрыве погибло 50 человек. Это новое преступление гер-
манских пиратов вызвало новую волну возмущения в Аме-
рике. 19 апреля президент Вильсон заявил конгрессу, что
«в случае, если императорское германское правительство
немедленно не объявит и не введёт в действие отказ от
ныне действующего метода военных действий против пас-
сажирских и грузовых судов, правительство не будет
иметь иного выбора, как совершенно прервать дипломати-
ческие отношения с германским правительством».
Одним из самых гнусных преступлений немцев на море
в первую мировую войну было потопление русского госпи-
тального судна «Португалия» («Портюгаль»). Оно было
потоплено в Чёрном море 17 марта 1916 г. взрывом мины,
выпущенной с подводной лодки U-33 под командой капи-
тана Гансер. При, этом погибло 85 человек, в том числе
много сестёр милосердия и санитаров. Расследование об-
стоятельств гибели «Португалии», проведённое Чрезвычай-
ной Следственной комиссией, показало, что, прежде чем
это судно вышло первым рейсом из Одессы в Батум, были
приняты все меры к тому, чтобы обеспечить ему неприкос-
новенность в соответствии с нормами международного пра-
вя. Министерство иностранных дел своевременно довело
до сведения турецкого и болгарского правительств о спе-
циальном назначении «Португалии», и оба правительства
признали за нею право госпитального судна. Были соблю-
дены все правила, относящиеся к внешнему виду такого
судна, так что подводная лодка не могла ошибиться; к то-
му же, дело происходило утром, в ясную погоду, при
ярком свете солнца. «Условия, в которых было совершено
нападение, исключают всякую возможность ошибки со сто-
роны подводной лодки; нападение было совершено созна-
тельно и намеренно», — писал министр иностранных дел
С. Д. Сазонов в телеграмме, адресованной несколько дней
спустя (2 апреля) русским послам и посланникам во всех
союзных и нейтральных странах. «Императорское прави-
тельство, — говорилось далее в этой телеграмме, — выра-
жает решительный протест правительствам, с которыми
оно находится в состоянии войны, против нового наруше-
ния законов и обычаев войны, против постоянного игнори-
рования конвенций и трактатов. Это преступление оно рас-
сматривает не только как явное нарушение международ-
152

ного права, но и как акт простого морского пиратства. Оно
отдаёт это преступление на суд цивилизованных наций».1
Злодейское потопление «Португалии» вызвало взрыв
возмущения среди широких кругов русской общественно-
сти. Группа русских женщин — врачей, сестёр, обществен-
ных деятельниц, жён видных государственных и обществен-
ных деятелей — опубликовала негодующий протест, кото-
рый был переслан в Международный комитет Красного
Креста. «Нельзя молчать» — так был озаглавлен этот до-
кумент, под которым стояло 239 подписей. «Общественное
мнение всего мира, — писали русские женщины, — должно
безоговорочно и навсегда заклеймить бессмысленное, же-
стокое и бесстыдное преступление, ответственность за ко-
торое падает на всю коалицию центральных государств. И
прежде всего, и больше всего на Германию. Она диктует
свою жестокую волю своим союзникам, она является бес-
пощадной руководительницей их, она ввела те позорные
способы борьбы, которые вписали в историю страшные
страницы — Лувэн, Реймс, «Лузитания», истребление ар-
мян и, наконец, потопление пловучего лазарета «Португа-
лия». .. Пусть раздастся взрыв единодушного протеста.
Пусть он напомнит опьянённому врагу, что настанет час,
когда война кончится, когда народы встретятся уже не с
оружием в руках, когда надо будет лицом к лицу, глядя
друг другу в глаза, нести ответственность за поведение
каждой нации во время войны. И горе той стране, где не
найдётся людей, достаточно честных и независимых, чтобы
сказать — да, война есть война, но врачи, сёстры, сани-
тары ограждены неприступным кругом. Сострадание и са-
моотвержение несут они на поля битв, и рука солдата не
смеет подняться на тех, кто идёт к ним под знаком кре-
ста. .. Неужели женщины Германии, Австрии, Болгарии,
Турции не содрогнутся, узнав о том, как их братья, отцы,
мужья убивают беззащитных...». Подписавшиеся обраща-
лись с призывом ко всем русским женщинам, разделяю-
щим скорбь о погибших и омерзение к их убийцам, при-
соединить свою подпись к этому протесту.2
Не успело улечься негодование, вызванное потоплением
«Португалии», как другое русское госпитальное судно
«Вперёд» было потоплено немецкой подводной лодкой не-
далеко от того места, где погибла «Португалия». Произо-
1 «Международные отношения в эпоху империализма», т. X,
стр. 558, № 451.
2 «Речь», 23 марта (ст. ст.) 1916
153

шло это 25 июня (8 июля) 1916 г. Судно затонуло от взры-
ва мины. «Враг ещё раз открыто подтвердил перед ми-
ром, — писала Чрезвычайная Следственная комиссия, —
что принципы Красного Креста для него не существуют,
что его единственное правило: отвергая законы войны, не
признавать никаких соглашений, установленных цивилизо-
ванным миром, никаких гуманных норм, ограждающих
мирных и безоружных граждан, что он наносит удары и
несёт смерть и делу человеческого милосердия, охраняе-
мого христианским символом спасения и мира — Крестом».1
Ультимативное требование Соединённых Штатов подей-
ствовало на германское правительство, и оно забило от-
бой. 24 апреля всем подводным лодкам, находившимся в
западных водах, был послан приказ вернуться обратно.
30 апреля Вильгельм II одобрил новые, смягчённые приёмы
подводной войны и предписал использовать подводные
лодки только против военных объектов.
Принятие американских требований не помешало, одна-
ко, через несколько дней (8 мая) капитану Швигеру,
командиру подводной лодки U-20, потопить английский пас-
сажирский пароход «Кимрик», шедший в Америку; при
этом погибло 5 человек. Это был 37-и невооружённый па-
роход, потопленный без предупреждения со времени ги-
бели «Лузитании».
1917 год превзошёл в этом отношении все предыдущие
годы войны.
28 января 1917 г. германское правительство обратилось
к правительству США с нотой, в которой объявляло, что
«оно вынуждено отменить все ограничения, которые были
наложены на использование его боевого оружия», т. е. под-
водной войны. Решение это мотивировалось лицемерными
фразами о стремлении Германии к скорейшему окончанию
войны и сохранению обеим воюющим сторонам жизни ты-
сяч бойцов. В ноте указывалось, что, поскольку попытки
германского правительства достичь мира путём переговоров
не увенчались успехом, оно «вынуждено продолжать навя-
занную ему борьбу за существование всем своим ору-
жием». Новый порядок, который устанавливался в герман-
ской ноте, объявлял запретной для судоходства огромную
зону, простиравшуюся вдоль почти всего европейского по-
бережья и проводившую в океане почти в 400 милях к за-
паду от Ирландии.
1 «Труды Чрезвычайной Следственной комиссии», вып. 8, стр. 20.
154

Лживый и лицемерный документ, которым германские
империалисты бросали вызов Соединённым Штатам Аме-
рики и другим нейтральным государствам, не остался без
ответа со стороны американского правительства. Через три
дня дипломатические отношения между США и Германией
были прерваны. Но президент Вильсон всё ещё не терял
надежды на то, что удастся избежать войны. «Я не могу
заставить себя поверить, — говорил он в речи, произнесён-
ной в конгрессе, — что они будут уничтожать американ-
ские суда и убивать американских граждан, сознательно
проводя объявленный ими план беспощадной войны на
море». Президент добавлял, что «если американские суда
и граждане будут принесены в жертву германскими мор-
скими командирами, легкомысленно нарушающими спра-
ведливое и разумное понимание международного права и
очевидные требования гуманности», американское прави-
тельство будет вынуждено принять все необходимые сред-
ства для защиты американских моряков и граждан «при
совершении ими своих мирных, законных переходов по от-
крытому морю». 1
Предостережение Вильсона не было принято во внима-
ние германским правительством, решившимся итти напро-
лом в уверенности, что Соединённые Штаты не решатся
на войну, ввиду своей неподготовленности, и не смогут
оказать серьёзной помощи антигерманской коалиции, Унич-
тожение американских судов приняло ещё невиданный раз-
мах. Волна возмущения, охватившая Соединённые Штаты,
усилилась ещё более, когда стало известно содержание
секретного письма германского статс-секретаря по ино-
странным делам Циммермана германскому посланнику в
Мексике: письмо это содержало предложение побудить
Мексику к подстрекательству Японии против Соединённых
Штатов. 4 марта было санкционировано вооружение аме-
риканских торговых судов. 5 апреля Соединённые Штаты
объявили войну Германии.
1 февраля 1917 г. началась неограниченная подводная
война. Она причинила противникам Германии огромные по-
тери.
Среди погибших судов, было много пассажирских и гос-
питальных. Характерно, что большинство командиров не-
мецких подводных лодок, внесённых Великобританией в
1 Р. Гибсон и М. Прендергаст, ук. соч., стр. 154.
155

список «военных преступников», попали в этот список за
преступления, совершённые ими в 1917 и 1918 гг.
20 марта 1917 г. было торпедировано госпитальное суд-
но «Эстюриас» (при этом погиб 41 человек), 30 марта —
госпитальное судно «Глостер Касл» (при этом погибло
3 человека). 8 апреля командир подводной лодки U-55
Вернер потопил пассажирский пароход «Торрингтон», при-
чём погибло 34 человека, которых немецкий капитан отка-
зался принять с тонущего судна. Точно таким же образом
12 апреля Вернер утопил команду парохода «Торо». Два
подлых злодеяния были совершены 17 апреля, когда было
пущено ко дну госпитальное судно «Ленфренк», имевшее
на борту 234 английских и 167 немецких раненых, 52 че-
ловека медицинского персонала и 123 человека команды
(при этом погибло 24 человека). В тот же вечер был тор-
педирован госпитальный транспорт «Донегал», перевозив-
ший 639 раненых; при этом утонуло 40 человек. Много
жертв вызвало потопление госпитального транспорта «Уо-
рилда», взорванного торпедой 3 августа. Он шёл, имея на
борту 614 раненных и больных, 70 человек медицинского
персонала и 117 человек команды. При взрыве были убиты
113 раненых и больных, 3 человека медицинского персо-
нала и 7 человек команды.
26 февраля 1918 г. подводная лодка другого немецкого
пирата, Кизеветтера, UC-56 потопила госпитальное судно
«Гленарт Касл». «Оно направлялось из Ньюпорта (в штате
Монтана) в Брест для приёмки раненых и имело 64 чело-
века администрации и 122 человека команды. Оно шло со
скоростью в 10 узлов, со всеми огнями, и находилось в
10 милях на W от острова Лэнди, когда торпеда поразила
его в правый борт. Взрыв повредил динамомашины, погру-
зил судно в темноту и уничтожил радиоустановку. Палуба
была разорвана, шлюпки разбиты, оставшихся было недо-
статочно для приёмки всего личного состава. В доверше-
ние всего море было бурно, а погода исключительно хо-
лодная. Пароход, принадлежавший компании «Юнион Касл
Лайн», затонул в 7 минут. Уцелевшие звали UC-56 на по-
мощь, но их призыв остался тщетным. Шлюпки залило в
бурном море, и на следующее утро французская яхта «Ле
Фан» (Le Faon) и американский эскадренный миноносец
«Паркер» (Parker) нашли только 30 человек уцелевших.
Всего в результате этого преднамеренного нападения по-
гибло 8 сестёр, 7 врачей, 43 рядовых военно-санитарного
156

ведомства и 95 человек команды. За 7 минут до выстрела
торпедой видели, как подводная лодка шла полным ходом
вперёд, чтобы занять выгодную позицию для атаки.» 1
Ещё более трагической по количеству жертв была ги-
бель госпитального судна «Ландовери Касл». Вот как опи-
сывают кошмарные подробности этого дела английские
историки подводной войны 1914—1918 гг.: «Возвращаясь
из Галифакса, судно шло с 80 чел. медицинского персо-
нала, 14 сёстрами и 164 чел. команды. Раненых на нём не
было. 27 июня в 21 ч. 30 м., в 116 милях к западу от
Фастнэта, оно было поражено торпедой с U-86 (Патциг).
Торпеда попала в трюм № 4; пароход быстро наполнился
водой и через 10 минут затонул. Когда шлюпки отошли,
всплыл мрачный корпус подводной лодки. Патциг прика-
зал шлюпке капитана подойти к борту. Он спросил капи-
тана Сильвестера относительно 8 американских лётчиков.
находившихся, по его утверждению, на судне; это заявле-
ние было катеторически опротестовано, и капитан добавил,
что с ним шли 7 канадских военных врачей. Патциг поже-
лал видеть одного из них; майора Лайонс так грубо толк-
нули, что он сломал себе ступню. Всё ещё неудовлетво-
рённый своим преступлением, Патциг начал полным ходом
кружить на своей подводной лодке вокруг судовых шлю-
пок и чуть не протаранил шлюпку капитана. Затем нахо-
дившиеся в шлюпке услышали в темноте на близкой ди-
станции, что подводная лодка открыла огонь по какому-то
предмету. Прежде чем исчезнуть во мраке ночи, U-86 вы-
пустила 12 снарядов. Шлюпки остались в сотне миль от
берега — точками в пустыне океана. Шлюпка капитана с
находившимися в ней 24 уцелевшими была подобрана эс-
кадренным миноносцем «Лизандер» в 50 милях от Фаст-
нэта. Остальные 234 человека пропали без вести, и почти
нет сомнений в том, что Патциг потопил их артиллерий-
ским огнём».2
Три года спустя виновность капитана Патцига в зло-
дейском нападении на госпитальное судно была подтверж-
дена на суде, на котором один из свидетелей этого пре-
ступления — рулевой подводной лодки — показал, что
1) Патцига тщетно просили пощадить «Ландовери Касл»,
2) что U-86 следовала за ним целых четыре часа, 3) что
1 Р. Гибсон и М. Прендергаст, ук. соч., стр. 306—307.
2 Там же, стр. 330
157

судно было освещено и его специальное назначение было
совершенно ясно для экипажа лодки.
Последним месяцем подводной войны был октябрь
1918 г. 10 октября был торпедирован ирландский почто-
вый пароход «Ленстер», имевший на борту 720 человек.
При этом погибло 176 человек, в том числе много жен-
щин и детей. Эта катастрофа вызвала в Англии новый
взрыв общественного негодования. Его ярко выразил в
своей обличительной речи в парламенте министр ино-
странных дел Бальфур. Он сказал:
«Я спрашиваю: показали ли те, которые заставили че-
ловечество побледнеть от ужаса своим варварством и
зверскими жестокостями в Бельгии в начале войны, хотя
бы в малейшей степени после четырёх лет войны, что они
в каком-либо существенном отношении изменили к луч-
шему характер своих действий? Они были зверями, когда
начали войну, и, насколько я могу судить, остаются зверя-
ми до настоящего момента. Я говорю, быть может, с го-
рячностью негодования, неподобающей министру иностран-
ных дел, но я признаюсь, что при известии об этом пре-
ступлении в Ирландском канале мне трудно сдержать
свои выражения; так как, если я правильно понимаю это
событие, ирландский пароход, переполненный, как всегда,
мужчинами, женщинами, детьми, был преднамеренно по-
топлен среди бела дня германской подводной лодкой. На
нём не было никаких военных грузов, он не служил ни-
каким военным целям. Это было чистейшим варварством,
выполненным вполне сознательно. Я не могу оценить
всего злобного безумия тех действий, в которых они
[немцы] виновны. Не забудем, что это лишь одно и не
самое разрушительное, не самое подлое или зверское из
преступлений, которые они совершают в тот момент,
когда ищут мира, над беззащитными гражданами или
ещё более беззащитными военнопленными». 1
14 октября 1918 г., через четыре дня после потопления
«Ленстера», президент США потребовал от Германии
немедленного прекращения бесчеловечных методов веде-
ния войны. Вопреки настояниям Вильгельма II, который
доказывал необходимость и возможность продолжать бес-
пощадную подводную войну, германское правительство во
главе с канцлером принцем Максом Баденским решило
1 Р. Гибсон и М. Прендергаст, ук. соч., стр. 341.
158

прекратить её, чтобы облегчить для Германии заключение
перемирия. 21 октября всем подводным лодкам был по-
слан приказ прекратить нападения на пассажирские суда.
В этот день было уничтожено последнее торговое судно
«Сент-Барчен», потопленное без предупреждения недалеко
от британского побережья со своими восемью челове-
ками команды.
Это произошло за три недели до капитуляций Герма-
нии.

ГЛАВА VII
ГЕРМАНСКАЯ ИНТЕРВЕНЦИЯ
ПРОТИВ СОВЕТСКОЙ РОССИИ В 1918 г.
Первыми иностранными интервентами, выступившими
против молодого, только что возникшего, Советского го-
сударства, были империалисты Германии. 18 февраля
1918 г., прервав мирные переговоры, которые велись в
Брест-Литовске, кайзеровская Германия начала разбойни-
чий поход против Советской России и двинула свои вой-
ска на красный Петроград — колыбель Великой Октябрь-
ской социалистической революции. Трудящиеся нашей
страны, по зову Ленина и Сталина, под руководством
большевистской партии и советского правительства, под-
нялись на Отечественную войну против захватнических
полчищ германского кайзера. 23 февраля немецкие вой-
ска были разбиты под Псковом и Нарвой. Этот день
явился днём боевого рождения Красной Армии. Петро-
град был спасён.
На время немцам удалось всё же захватить Псков и
часть Псковской губернии, Прибалтику, Белоруссию,
Украину, Крым, ворваться на Северный Кавказ, ввести
свои войска в Грузию.
Даже заключив мир с Советской Россией, германские
империалистические хищники продолжали строить планы
борьбы с нею, планы свержения советской власти силою
германского оружия. Начальник штаба Восточного фрон-
та генерал Гофман — ярый реакционер, носившийся с
идеей «крестового похода» всех капиталистических дер-
жав против Советской республики, — уже подбирал кан-
дидатов на «русский престол». Чтобы закрепить за собой
Прибалтику, германские империалисты стремились со-
здать там ряд монархий, которые должны были находить-
ся в вассальной зависимости от Германской империи.
Герцог Вильгельм фон-Урах, родственник вюртембергского
160

короля, был провозглашён королём Литвы. Принц Фрид-
рих-Карл Гессенский, шурин германского императора, пре-
тендовал на корону Финляндии, где весной 1918 г. немец-
кие войска жестоко подавили революционное выступление
рабочего класса. Сам Вильгельм II готовился надеть на
себя корону «герцога Курляндского». «Казалось, что в
германских династиях незадолго до их падения, — заме-
чает по этому поводу в своих воспоминаниях Бюлов, —
ещё раз как запоздалое влечение проявилась их вековая
жажда расширения и страсть к территориальным захва-
там». 1
В то же самое время германские империалисты про-
должали строить планы уничтожения советской власти в
России силой немецкого оружия. В июне-июле, по свиде-
тельству генерала Тренера, германское командование вы-
двинуло проект похода немецких войск на Москву. В ав-
густе генерал фон-дер-Гольц, поддерживавший связь с
бывшим великим князем Кириллом Владимировичем и
другими русскими монархистами, разработал новый план
занятия Петрограда германскими войсками. План этот
получил одобрение германского верховного командования.
Генерал Людендорф, один из главных руководителей
германской армии в войну 1914—1918 гг., представитель
наиболее крайнего крыла немецкой империалистической
военщины, настойчиво добивался срыва Брестского мир-
ного договора и возобновления войны против России с
целью уничтожения советского строя, завоевания и пора-
бощения нашей родины.
Но осуществить «восточные планы» Людендорфа и его
сторонников немецким империалистам не удалось. Этому
помешала прежде всего увеличивавшаяся изо дня в день
сила сопротивления народов нашей страны германским
захватчикам.
Порядки, установленные немецкими властями в окку-
пированных областях нашей родины в марте 1918 г., про-
держались вплоть до полного краха немецкой оккупации
в ноябре того же года. Тяжёлое иго наложили оккупанты
на население занятых русских территорий. Приказом
командующего VIII германской армией генерал-полковника
графа фон-Кирхбаха для управления «областью Пскова,
Острова и Люцина» был учреждён Совет, во главе кото-
рого были поставлены два германских офицера; кроме
1 Б. Бюлов, ук. соч., стр. 510.
161

Них, в состав Совета были включены семь «доверенных
лиц» от гражданского населения, назначенных немецким
командованием. Фактически вся власть на Псковщине со-
средоточилась в руках командующего оккупационными
войсками генерала фон-Штангена, с которым сотруднича-
ли бывшие царские чиновники.
Оккупанты уничтожали всё, что было завоёвано трудя-
щимися области в результате Великой Октябрьской со-
циалистической революции, и восстанавливали на всей за-
нятой территории буржуазно-помещичью собственность.
9 июня генерал-майор граф фон-Берольдинген издал при-
каз, согласно которому крестьяне Псковской области
должны были до 1 июля возвратить помещикам всё отня-
тое у них имущество; нарушителям этого приказа гро-
зил штраф до 6 тысяч марок или тюремное заключение
до 2 лет. Торговые предприятия, национализированные со-
ветской властью, возвращались их прежним владельцам,
причём в первую очередь германские оккупанты восста-
навливали фирмы, принадлежавшие немцам.
Имущество государственных учреждений было объяв-
лено собственностью Германской империи. Трудящееся
население подвергалось жестокой эксплоатации. 26 апре-
ля был издан приказ, согласно которому для жителей за-
нятых немцами территорий вводился принудительный
труд. Другой приказ немецких властей, от 29 апреля,
упразднял все сельские рабочие договоры, которые уста-
навливали заработную плату, превышающую, как говори-
лось в приказе, «обычные местные ставки о вознагражде-
ниях», что означало резкое ухудшение положения сель-
скохозяйственных рабочих.1
Оккупанты беззастенчиво грабили и эксплоатировали на-
селение. Все работоспособные мужчины в возрасте от 15
до 60 лет были обложены подушной податью. Поземель-
ный налог на 1918 г. взимался в десятикратном размере
и должен был вноситься в месячный срок. В деревнях
немцы обложили податью весь домашний скот. Населе-
ние должно было поставлять немецкому командованию
еженедельно по 2 яйца от каждой курицы, по 2 фунта
масла и 4 фунта сыру (или творогу) в месяц с каждой ко-
1 «Крах германской оккупации на Псковщине». Сборник докумен-
тов. Составил А. Л. Фрайман. Ред. и вступ. статья Н. А. Корнатов-
ского. Л. 1939, стр. 195—201, 233.
162

ровы. Не забыли германские власти и о собаках; осо-
бым постановлением был введён налог на собак в раз-
мере 20 рублей. За реквизируемые продукты или не пла-
тили ничего или платили смехотворные цены: 150 руб-
лей за лошадь, которая стоила 3 — 3,5 тысячи рублей,
24 рубля за пуд мяса, 80 рублей за телёнка. «В одной
же деревне, а именно в деревне Козлы, — доносил со-
ветский агитатор, — прямо издевались, за овцу платили
только три селёдки».1
«Неприятель в настоящий момент усиленно занят вы-
возкой хлеба, — писал в своём донесении о положении на
Псковщине советский комендант Лужского района:—Он
грузит хлебом вагоны и отправляет в Германию. Порча
мостов сильно мешает ему в его деле, и он придумал
следующую уловку. Был издан приказ, чтобы все кре-
стьяне, желающие купить хлеба и сахару по дешёвым
ценам, немедленно съезжались бы для этого в Псков.
Были указаны дешёвые цены, например, фунт белого
хлеба — 5 коп., и т. п. Конечно, масса крестьян на под-
водах устремилась из сёл в Псков. Там им было объяв-
лено, что хлеба и сахару пока нет, а их принудили гру-
зить на свои подводы хлеб и отправлять его под кон-
воем через реки в тех местах, где мосты были испорче-
ны. Таким путём, путём обмана и насилия, немцы налажи-
вают свой транспорт».2
Так издевались немецкие разбойники над русскими
людьми. Русских женщин и девушек загоняли в публич-
ные дома, вносили в списки проституток, отдавали под
надзор «полиции нравов», учреждённой при Псковском
градоначальстве.3
Немецкие отряды и белогвардейские банды проводили
политику жестокого террора. Аресты носили массовый
характер и совершались по всяким поводам. Арестовыва-
ли не только за найденное при обыске оружие, но и за
чтение советских газет, за невыполнение поставок, за по-
явление на улице без удостоверения личности (его долж-
ны были иметь при себе все жители старше 10 лет). Аре-
стованных отправляли на принудительные работы в Гер-
манию. Был издан приказ расстреливать всех, кто укры-
вает красноармейцев, советских работников, партизан.
1 «Крах германской оккупации на Псковщине», стр. 221.
2 Там же, стр. 203.
3 Там же, стр. 193—194.
163

«Солдаты ведут себя нахально, требуют у населения всё,
что им понравится, — читаем в показании трёх крестьян
Псковского уезда: —Если укажут, даже по злости, что
такой-то большевик, то немедленно расстреливают и[ли]
вешают. Так, в Чирсках висели по трое суток около
дороги».1
Оккупанты применяли даже такую мучительную, заим-
ствованную у средневековых палачей, форму казни, как
удавление железным ошейником.2
Не было такого преступления, перед которым остано-
вились бы германские захватчики. 29 июля народный ко-
миссар иностранных дел Г. В. Чичерин телеграфировал
советскому полпредству в Берлине: «4 марта 1918 г.
шесть санитаров во главе с фельдшером заразного лаза-
рета у города Нарвы, отправившись в город по служеб-
ным обязанностям, были на обратном пути зверски убиты
немецкими солдатами, несмотря на исполненное приказа-
ние остановиться. Трупы были буквально растерзаны.
Требуйте расследования и наказания виновных».
В Прибалтике немецкие оккупанты и их пособники из
среды местных реакционеров бесчинствовали не меньше,
чем на Псковщине.
24 февраля германские войска вступили в Тарту, и уже
через несколько часов после их вступления в город на-
чалась расправа над советскими людьми. Первыми жерт-
вами немецкого террора оказались местные активисты.
«Это было нечто кошмарное... Арестованных было около
80 человек. Им вменялось в вину: организация захвата
имений и попытки разрушения железнодорожного полот-
на. Арестованных вывели на берег р. Эмбаха, около Ры-
бацкой и Штабельной улиц, там их отпустили и сказали,
что они могут итти. Едва они успели отойти на несколько
десятков шагов, как немецкие солдаты взяли на прицел и
раздался залп. Красная кровь окрасила белый снег и де-
сятки простреленных тел человеческих в предсмертных
судорогах извивались на снегу, пока их, наконец, смерть
не спасла от муки. Картина была такая, что у очевидцев
она никогда не изгладится из памяти. После этого от-
правили один отряд в Ратсгофскую волость и расстреля-
ли Совет рабочих старост имения Ратсгофск; их было
1 «Крах германской оккупации на Псковщине», стр. 220.
2 Там же, стр. 204.
164

5 человек. К вечеру выслали на автомобилях несколько
таких же карательных отрядов в окружные имения».
Во всей Прибалтике установился режим кровавой воен-
ной диктатуры, какого не было даже в худшие времена
царизма. «Немецкие войска вместе с юнкерскими банда-
ми по первому указанию барона, кулака или пастора ве-
шали советских людей. На площадях городов воздвига-
лись виселицы... Тюрьмы переполнялись арестованными,
в числе которых были лучшие люди местного населения.
Всё оставшееся мужское население было заключено в
германские концентрационные лагери, где людей морили
голодом и изнуряли каторжными работами. Советы, как и
все профсоюзные и общественные организации, немцы за-
крыли. Всякие собрания, кроме созываемых немецкими
комендантами, были запрещены, и за участие в них гро-
зила смертная казнь. Передвижение из одной волости в
другую или из города в город строго воспрещалось, а
чтобы помешать уходу населения на советскую террито-
рию, Рига была оцеплена проволокой, по которой был
пущен электрический ток. По всему краю свирепствовали
немецкие карательные экспедиции, возглавляемые опять-
таки баронами, чинившими кровавые расправы над насе-
лением». 1
Здание немецкой охранки в Риге стало местом, где
происходили зверские пытки. Арестованных избивали про-
волочной нагайкой, обтянутой резиной, палками, сапогами,
чем попало. Охранник Залтынь применял такую пытку:
гладил по щекам руками с нанизанными острыми метал-
лическими кольцами, — это продолжалось до тех пор,
пока жертва не истекала кровью. Палач Лейман рвал
мускулы рук и запугивал свою жертву, угрожая ей ре-
вольвером и производя выстрелы над её головой. Коман-
дующий оккупационными войсками генерал фон-Кирхбах,
призывая к беспощадному уничтожению партизанских
отрядов, писал: «На подобных воров и убийц жаль тра-
тить снаряды, для них можно ограничиться верёвкой».2
Оккупанты принесли с собой в Прибалтику не только
политический террор, но и экономическую разруху, безра-
ботицу, голод.
1 Я. Крастынь, Немецкие бароны в Прибалтике. («Исторический
журнал» № 6, 1942 г., стр. 84.)
2 «Разгром немецких захватчиков в 1918 году». Под ред. М. Б. Ми-
тина и И, И. Минца. М. 1943, стр. 80.
165

Многие десятки тысяч зданий были разрушены, многие
сотни тысяч жителей остались без крова. При содействии
баронов и местных националистов немецкие империалисты
нещадно грабили и разоряли население, душили его на-
логами и штрафами, которым не было конца. В Риге, на-
пример, ввели налог на кошек, собак, канареек, уток,
даже на оконные шторы. Налог взимался с каждой за-
стреленной вороны; за разрешение охотиться на ворон
брали 75 рублей. Оккупанты вывозили не только все на-
личные запасы мануфактуры, всю промышленную продук-
цию, машины и заводское оборудование, но даже все
отходы железа, жести и стали, консервные банки, лом чу-
гуна и т. д. Хищнически вырубали и сплавляли лес. Вы-
возили в Германию всё, что можно было извлечь и вы-
везти, вплоть до костей павших лошадей. У населения
отбирали бельё, одежду, мебель, последние остатки про-
довольствия, даже семенной фонд. Хлеб скосили на кор-
ню и вывезли вместе с соломой.
В стране начался страшный голод. Хлебный паёк со-
кратился до восьмушки фунта в день. Люди от истощения
падали на улицах. Развал промышленности привёл к ог-
ромной безработице: в Таллине из 40 — 50 тысяч рабочих
к концу 1918 г. осталось около 5 тысяч. Для батраков
был установлен 15-часовой рабочий день. Заработная пла-
та их была мизерной; чаще всего работали только за
скудную еду. Владельцы некоторых имений применяли
телесные наказания: барон фон-Вилунг, подражая крово-
жадному барону Сиверсу, свирепствовавшему в 1905 г.,
по всякому поводу и без всякого повода избивал своих
батраков нагайками. Тысячи людей угонялись на прину-
дительные работы в Германию.
Захватчики всячески старались онемечить Прибалтику
и проводили политику жесточайшего национального гнёта.
Официальным языком был объявлен немецкий, хотя, на-
пример, в Эстонии большая часть населения с ним не зна-
кома. В большинстве школ было введено преподавание
на немецком языке. Даже учебник алгебры на латыш-
ском языке запрещён был к употреблению. Из учебников
истории устранялось всё, что напоминало о борьбе эстон-
цев, латышей и литовцев за свою свободу и независи-
мость. Преподавание русского языка (даже частные уро-
ки русского языка) было совершенно запрещено.
Возмущение масс росло и выливалось в бурные демон-
страции. Расстрелы не могли сломить решимость трудя-
166

щихся Прибалтики свергнуть ненавистное иго завоевате-
лей, строивших планы полного онемечения края и его за-
селения немецкими колонистами (в одной только Кур-
ляндии предполагалось на отнятой у крестьян земле по-
селить 2 миллиона немцев).
Борьба народов Прибалтики и победы Красной Армии
привели к освобождению края от германской оккупации
и восстановлению советской власти в Эстонии (30 ноября
1918 г.) и Латвии (13 января 1919 г.).
Вот как описывал очевидец уход немецких грабителей
из Риги 2 января 1919 г.: «Одетая во что попало, оку-
танная разным тряпьём, вразброд и частью без оружия
брела теперь эта ещё недавно великая армия домой. Нечто
невероятное делалось на повозках. Рядом с запасами про-
довольствия виднелся всякий домашний скарб: портьеры,
драгоценные картины и т. д. Немцы не брезгали ничем.
Всё, что было лишнее, по их мнению, и отягощало от-
ступление, тут же продавалось... Вечером огромное за-
рево поднимается над Ригой. Горит прекрасный театр,
подожжённый немцами в бессильной злобе».1
Немецкие хищники не хотели, однако, примириться с
потерей Прибалтики: они стали создавать новые планы
похода на Восток. В марте 1919 г. корпус генерала фон-
дер-Гольца (так называемая «железная дивизия»), насчи-
тывавший 80 тысяч человек и состоявший из сыновей
прибалтийских баронов, из навербованных в Германии
немцев, из русских и латышских белогвардейцев, перешёл
в наступление и в мае занял Ригу.
Второй поход немецких империалистов в Прибал-
тику сопровождался, как и первый, дикой распра-
вой над населением. «Правительство Шейдемана — Гин-
денбурга ведёт дикую грабительскую войну против
латышского народа», — писал в радиотелеграмме-про-
тесте в Берлин 3 мая 1919 г. один из руководящих дея-
телей Советской Латвии П. Стучка: «Немецкие регуляр-
ные войска ежедневно прибывают на Курляндский фронт,
германская белогвардейско-имперская армия, во главе
которой идут прибалтийские немцы, прибегает к наиболее
диким способам ведения войны, употребляет удушливые
газы, с аэропланов бросает бомбы на улицах Риги, с не-
1 «Разгром немецких захватчиков в 1918 году», стр. 96.
167

мецких крейсеров обстреливает мирное население побе-
режья». 1
Десятки тысяч советских людей были расстреляны, по-
вешены, замучены насмерть бандами немецкой «железной
дивизии». В одной только Риге они истребили 10 тысяч
человек. Очевидец этой резни рассказывает: «Трупы уби-
тых на улице, уже начавшие разлагаться и покрытые зе-
лёными мухами, лежали три дня. Только на четвёртый
день, по распоряжению военного командования, трупы при-
казано было убрать. По улицам потянулись простые де-
ревянные дроги, на которых беспорядочно складывались
трупы; доверху переполненные телеги не вмещали всего
груза, и иногда трупы падали на мостовую, оставляя за
собой следы стекающей крови и сукровицы. Зрелище —
долго незабываемое».2
Захватив Латвию, немецкие интервенты намеревались
занять всю Прибалтику и затем двинуться на Петроград.
Но сокрушительные удары Красной Армии приостанови-
ли наступление немцев на север. Летом 1919 г. немцы
оставили свой последний оплот в этом крае — Либаву.
Второй поход немцев в Прибалтику потерпел поражение,
как и первый. Но германские империалисты не отказались
от своих захватнических планов, хотя должны были на
время отложить их осуществление.
Ещё более нагло, чем в Прибалтике, бесчинствовали
немецкие захватчики в 1918 г. в Белоруссии и на Украи-
не. «Первым делом, — писали крестьяне одной из бело-
русских деревень, — оккупанты ввели старый царский по-
рядок. В имении водворили сбежавшего при советской
власти помещика Потона. Помещик восторжествовал и
велел себя называть не иначе как фон-Потон. Этот кро-
вавый фон-мерзавец с помощью немецких жандармов в
пятидневный срок восстановил своё потогонное хозяйство.
Он отнял у крестьян засеянные земли, забрал скот, в
большинстве даже никогда не принадлежавший ему. Нем-
цы отняли у крестьян лучших лошадей и передали поме-
щику. Часть забрали для своей армии, выдав взамен ни-
куда не годных лошадей. «Завоеватели» как только
можно терроризировали население... Десятки людей поса-
дили в тюрьмы, желая уничтожить дух большевизма в на-
1 Я. П. Крастынь, Борьба народов Прибалтики против немецких
захватчиков, М. 1942, стр. 21.
2 «Разгром немецких захватчиков в 1918 году», стр. 96.
163

роде. До потери сознания избили старика Коробкина за
то, что его сын был в рядах красных партизан... Гра-
бёж был обыкновенным явлением. Забирали всё под мет-
лу: скот, зерно, домашнюю птицу, разные вещи. Конные
разъезды выезжали в поле и угоняли целые стада рога-
того скота, овец, свиней. За протест следовала тюрьма,
расстрел, разгром деревни. Доведённые до отчаяния, кре-
:тьяне деревни Липы разгромили немецкий реквизицион-
ный отряд. Карательный отряд немцев сжёг деревню, за-
брав всё имущество восставших, расстреляв «бунтовщи-
ков», среди которых были старики и дети».1
Характерен случай, имевший место в деревне Осташ-
ковичи. Крестьянин Пунтус отказался отдать немцам свою
лошадь и, по словам немецкого солдата, производившего
реквизицию, ударил его. За это Пунтус был приговорён
к смертной казни и расстрелян. Но этим немецкий комен-
дант не ограничился: он наложил штраф на всю деревню,
:делав её ответственной за поступок Пунтуса. Деревня
должна была сдать немцам «50 штук свиней не менее
3 пудов каждая, на сумму 30 000 руб. и 20 штук рогатого
скота, не менее 10 п. каждая, на сумму 12 000 р. — всего на
сумму 42 000 руб.».2 Всё это было отправлено в Германию.
В Минске немцы реквизировали даже склады Союза
городов, находившиеся, как учреждения Красного Кре-
ста, под особой охраной международного права. В Гоме-
ле они реквизировали и вывезли все запасы хлеба, всё
мало-мальски ценное имущество, даже старые трубы и
железный лом. Так же действовали оккупанты в других
местах Белоруссии.3
Кроме реквизиций и грабежей, население облагалось
бесчисленными налогами на лошадей, коров, овец, собак
и даже кошек. Была установлена особая плата за пе-
реезд и переход через мосты и реки.
Белорусский народ подвергался массовому истребле-
нию. Так, например, из Сенненского уезда сообщали:
«В оккупированной местности ежедневно сжигается масса
селений. Десятки тысяч людей погибают невинно. Сотни
тысяч семейств обречены на голод и смерть».4
1 «Разгром немецких захватчиков в 1918 году», стр. 130.
2 «Красный архив», кн. 6(91), 1938 г., стр. 97.
3 «Красная газета», 26 марта, 20 апреля, 25 мая, 4, 27, 29 июня
[918 г.
4 О. Шекун, Отечественная война против немецких захватчиков в
1918 г. в Белоруссии, М. 1941, стр. 9.
169

Находившийся в Минске генерал Фалькенгайн — коман-
дующий войсками Северо-западного фронта — устано-
вил во всей Белоруссии режим жестокого террора. 30 мая
по приказу Фалькенгайна было расстреляно 62 крестьяни-
на, в том числе все члены Исполнительного комитета
Слуцкого Совета крестьянских депутатов. Был отдан при-
каз об аресте и предании суду руководителей профессио-
нальных союзов Минска. Немецкие завоеватели угоняли
советских людей на каторгу в Германию. «Начиная с
8 апреля с самого утра, — писали в своём протесте пред-
ставители трудящихся Минска,— германские патрули, за-
нявшие перекрёстки, стали задерживать прохожих, со-
стоявших на военной службе и освобождённых по мо-
билизации. Многие улицы были оцеплены, в ряде домов
и квартир были произведены обыски. Оторванные от род-
ных мест, от семьи, от работы, бросив на произвол судь-
бы своих близких, сотни, даже тысячи граждан увезены
неведомо куда. Те, которые ещё не отправлены из Мин-
ска, содержатся в бараках в грязи, без куска хлеба, под
угрозой устранения...» 1
20 апреля (3 мая) 1918 г. «Красная газета» сообщала,
что из Минска на принудительные работы в Германию от-
правлено 15 тысяч мужчин; их везли в вагонах, опутан-
ных колючей проволокой; пытавшихся бежать тут же
расстреливали.
Такая же картина наблюдалась на Украине.
Характеризуя методы кратковременного германского
владычества на Украине в 1918 г., товарищ Сталин пи-
сал: «Бездна унижений и испытаний, пережитых Украи-
ной за время австро-германской оккупации, разрушение
рабочих и крестьянских организаций, полное расстрой-
ство промышленного и железнодорожного дела, виселицы
и расстрелы — кому неизвестны эти обычные картины
«самостийности» Украины под эгидой империалистов
Запада?».2
Одним из первых шагов германских и австро-венгер-
ских захватчиков на Украине было восстановление по-
мещичьего землевладения и издание «приказа о весеннем
севе», обязывавшего крестьян доставлять помещикам ло-
шадей, инвентарь и семена.
1 «Разгром немецких захватчиков в 1918 году», стр. 127—128.
2 И. В. Сталин, Статьи и речи об Украине, стр. 67—68.
170

29 апреля 1918 г. германские империалисты посадили
на шею трудящимся Украины своего ставленника гет-
мана Скоропадского, крупного украинского помещика,
бывшего офицера царской гвардии, ярого черносотенца
и личного друга императора Вильгельма. Гетманское
«правительство» ещё в большей мере, чем предшество-
вавшее ему «правительство» Рады, являлось только иг-
рушкой в руках германских и австро-венгерских оккупа-
ционных властей.
Действуя по указке немцев, Скоропадский ввёл прину-
дительный труд для сельского населения; тысячи крестьян
насильно сгонялись на уборку урожая на помещичьих
и кулацких землях.
Захватом Украины (а также Крыма) немецкие импе-
риалисты рассчитывали проложить себе путь в страны
Ближнего Востока и, вместе с тем, превратить захва-
ченные земли в источник своего продовольственного
снабжения.
«Германия, — писал 13 июня 1918 г. начальник австрий-
ского генерального штаба министру иностранных дел, —
преследует на Украине определённую хозяйственно-поли-
тическую цель. Она хочет, как очень удачно заметил в
своём отчёте ротмистр барон фон Вальдботт, навсегда
закрепить за собой самый безопасный путь на Месопо-
тамию и Аравию, через Баку и Персию. Эта возможность
особенно заманчива для германцев сейчас, когда они
оккупировали Украину. Путь на Восток идёт через Киев,
Екатеринослав и Севастополь, откуда начинается морское
сообщение на Батум и Трапезунд. По моему мнению, гер-
манцы для этой цели намерены оставить за собой Крым,
как свою колонию или в какой-либо иной форме. Они ни-
когда уже не выпустят из своих рук ценного Крымского
полуострова. Кроме того, чтобы полностью использовать
этот путь, им необходимо овладеть железнодорожной
магистралью или установить на ней своё преобладающее
влияние, а так как снабжение этой магистрали и Чёрного
моря углём из Германии невозможно, то ей необходимо
завладеть наиболее значительными шахтами Донбасса.
Всё это Германия так или иначе обеспечит себе. Германцы,
используя Украину как свою житницу, наряду с этим
стремятся создать себе на Украине... хороший рынок
сбыта для своих промышленных изделий».1
1 «Документы о разгроме германских оккупантов на Украине в
1918 году», М. 1942, стр. 26.
171

Бесконечными поездами вывозили захватчики украин-
ский хлеб, сахар, масло, мясо, скот, овощи, семена,
шерсть, уголь, железную руду, марганец. 9 апреля 1918 г.
«правительство» Украинской Рады подписало соглашение
о поставке центральным державам до 31 июля 60 миллио-
нов пудов зерна и изделий из него, кормов, стручковых,
овощей, семян и масличных семян. 13 апреля предатели
украинского народа обязались доставить Германии и её
союзникам до 31 июля 2750 тысяч пудов живого рога-
того скота.1 Поставка яиц должна была составить 400
миллионов штук. 10 сентября был заключён новый дого-
вор на поставку 37 миллионов пудов железной руды, 3,5
миллиона пудов, марганцевой руды, 11 200 вагонов ле-
соматериалов, 750 тысяч пудов пеньки, 1 миллиона кож,
500 тысяч пудов табака и т. д. В обмен на это драго-
ценное сырьё, на эту массу продуктов, на Украину посы-
лали, кроме небольшого количества сельскохозяйственных
машин, венскую галантерею и слабительные воды.
Даже гетманский министр финансов счёл необходимым
17 сентября заявить германскому правительству протест
против самочинных реквизиций сахара и патоки оккупа-
ционными властями. При этом он указывал, что, кроме
2 275 368 пудов 7 фунтов сахара, вывезенных на основе
договоров, забрано путём реквизиций 2 549 840 пудов 11
фунтов и наложен арест на сотни тысяч пудов, предназ-
наченных для реквизиций.2
По официальным, явно преуменьшенным, немецким дан-
ным, всего из Украины было вывезено 34 745 вагонов
различных грузов, в том числе 11 миллионов пудов хлеба.
По другим данным, немцы вывезли из Украины 42 тысячи
вагонов, в числе вывезенного груза было 105 тысяч го-
лов рогатого скота и 96 тысяч лошадей. Кроме того, 15
тысяч вагонов было вывезено контрабандой, т. е. помимо
передаточных пунктов.
Огромное количество продовольствия поглощало снаб-
жение оккупационных войск, насчитывавших 400 тысяч
солдат (не считая сотрудников штабов и чиновников раз-
личных учреждений). Месячный солдатский паёк сахара
был установлен в 9 фунтов на человека, что в три раза
превышало довоенную среднюю норму потребления са-
1 «Документы о разгроме германских оккупантов на Украине в
1918 году», стр. 65—67.
2 Там же, стр. 129—130.
172

хара в Германий. Мясной паёк был установлен в 2 фунта
в день. За 10 месяцев оккупации Украины только на пи-
тание армии ушло 400 тысяч голов скота. Наконец, был
третий путь расхищения богатств Украины — это продо-
вольственные посылки, которые отправлялись на родину
солдатами и офицерами оккупационных войск.1
И всё же захватчикам удалось вывезти из Украины го-
раздо меньше продуктов, чем они предполагали. Украин-
ский народ прятал своё достояние, с оружием в руках
защищал его.
Разграбление национального достояния украинского на-
рода коснулось и промышленных предприятий. Приказом
германского губернатора города Николаева генерал-
майора Моргенштерн-Деринга от 27 мая заводы «Обще-
ства николаевских заводов и верфей», «Русского судо-
строительного общества», «Балтвода», пловучий док на
Буге со всем принадлежащим этим заводам и этому доку
имуществом передавались во владение немецких военных
властей.
Не ограничиваясь вывозом из Украины продовольствия,
сырья, готовых изделий, оккупанты угоняли тысячи совет-
ских граждан на принудительные работы в Германию.
Много горняков Донбасса и других районов Украины
принудительно работали в 1918 г. в горной и рудной про-
мышленности Западной Германии. Наряду с гражданскими
лицами отправляли на работу в Германию группы плен-
ных красноармейцев и матросов.-
На всех оккупированных территориях царил режим
жестокого террора. Собрания и съезды разгонялись.
17 мая немецкие власти разогнали съезд крестьянских
депутатов в Бердичеве. 25 мая было разогнано 6-тысяч-
ное собрание работников Одесского железнодорожного
узла; при этом произведено было много арестов. Стачеч-
ники арестовывались и расстреливались. Военно-полевые
суды беспощадно расправлялись с жителями, уличёнными
или хотя бы только заподозренными в сопротивлении за-
хватчикам. Сёла, покинутые жителями, сжигались для
устрашения. Стены домов украинских городов пестрели
объявлениями германских властей о расстрелах и казнях.
Трупы повешенных долго не убирались.
1 Л. И. Гуковский, Вторжение немцев в страну Советов в 1918 г.
(«Исторические записки», 1942, т. 13, стр. 22—23.)
2 «Красная газета», 29 мая 1918 г.
173

Во главе всех германских оккупационных войск на
Украине в феврале—марте 1918 г. стоял генерал Линзин-
ген. Затем его сменил генерал-фельдмаршал Эйхгорн.
После убийства Эйхгорна этот пост занял генерал фон-
Кирхбах. Начальником штаба германских войск на
Украине был генерал Тренер. Австро-венгерскими вой-
сками командовал сначала генерал Бем-Эрмоли, а затем
генерал Краус. В Харькове свирепствовал генерал-лейте-
нант Менгельбир, в Николаеве — генерал-майор фон-Галь-
виц, в Одессе — генерал Бельц. Одним из самых беспо-
щадных угнетателей украинского народа был посол
Вильгельма II в Киеве барон фон-Мумм; от него не от-
ставал австро-венгерский посол граф Форгач.
Приказ немецкого коменданта города Смелы капитана
Кнаак от 8 августа 1918 г. показывает, какой безгранич-
ный произвол царил в оккупированных областях Украины.
В приказе говорилось:
«Каждый местный староста обязан составить список
местного мужского населения старше 16-летнего возраста.
В случае возникновения беспорядков командующий
немецкими отрядами при обысках в селе потребует эти
списки и созыв мужского населения и таким образом
определяет, кто из мужчин находится в отсутствии.
Из отсутствия этих мужчин будет заключено, что они
находятся между восставшими бандами.
Имущество этих людей будет реквизировано, а сами
они по возвращении их будут арестованы и преданы не-
мецкому полевому суду.
Списки должны быть изготовлены в течение недели
после издания этого приказа.
Они всегда должны быть наготове в местных сельских
управах.
Местные старосты, которые не изготовят этих списков
в течение указанного времени, будут наказаны лишением
свободы до трёх лет; наказание последует через немецкий
полевой суд или по распоряжению о наложении штрафа
окружной комендатурой». 1
Одним из самых страшных злодеяний немцев на Украине
в 1918 г. была таганрогская трагедия: массовый расстрел
красногвардейцев и большевиков в мае 1918 г. на берегу
Азовского моря.
1 «Документы о разгроме германских оккупантов на Украине в
1918 году», стр. 173.
174

Жестоко расправлялись оккупанты и с населением
Крыма.
Три цели преследовали германские империалисты захва-
том Крыма весной 1918 г.: задушить советскую власть на
территории Крымского полуострова, превратить его в гер-
манскую колонию, закрепить за собой безопасный путь
в страны Ближнего Востока.
5 мая, через четыре дня после вступления немецких
войск в Севастополь, командующий 52-м корпусом герман-
ской армии генерал Кош назначил губернатором Крыма
генерала барона фон-Эглоффстейн. 17 июня было сформи-
ровано марионеточное «Крымское краевое правительство»
во главе с генералом Сулькевичем, крупным помещиком и
ярым монархистом. «Премьер» Сулькевич и его «министры»
покорно выполняли всё, что им предписывало немецкое
командование, которое держало себя в Крыму как в за-
воёванной стране. Наряду с русскими монархистами
опорой оккупантов служили немецкие колонисты (поме-
щики, кулаки, пасторы) и татарские буржуазные нацио-
налисты (так называемая «татарская национальная дирек-
тория») , всячески рекламировавшие Вильгельма II как
«верного друга мусульман». Поддерживали оккупантов и
предатели рабочего класса — меньшевики и эсеры.
Первыми шагами «правительства» Сулькевича были:
восстановление всех законов, изданных до 25 октября
1917 г., возврат жителям немецкой национальности всех
земель и всего имущества, конфискованного у них во
время войны с Германией и Австро-Венгрией, принятие
мер к полному обезоружению населения.
Немцы и их пособники установили в Крыму режим
жестокого террора. Изданное 2 июня постановление гро-
зило смертной казнью за всякое нарушение распоряжений
и приказов немецкого командования, за сокрытие оружия,
за умышленное повреждение средств связи, за распростра-
нение слухов о неудачах германских войск на западном
фронте, за революционную агитацию среди солдат оккупа-
ционных частей и другие антигерманские действия.
Рабочие организации подверглись полному разгрому.
Профессиональные союзы были запрещены на всей тер-
ритории Крыма. В Севастопольском порту немецкие власти
отказались заключить коллективные договоры, присвоили
себе 18 миллионов рублей путём 6-процентного отчисле-
ния от заработной платы рабочих и установили для них
исключительно тяжёлые условия труда. В знак протеста
175

рабочие объявили забастовку, которая охватила 12 тысяч
человек и перекинулась на другие города. Чтобы сломить
сопротивление трудящихся, оккупанты прибегли к суро-
вым репрессиям. 10 июня германские войска оцепили всю
Корабельную слободку (рабочий район в Севастополе) и
произвели там массовые аресты. Все приговорённые
к тюремному заключению и к каторге были отправлены на
принудительные работы в Германию. Туда же отправили
всю команду крейсера «Воля». Угнанные из Крыма рабо-
чие, служащие, матросы использовались в Германии на
добыче угля. Об условиях работы в германских шахтах
можно судить по одной цифре: 80% всех высланных через
несколько месяцев умерли от голода и изнурения, а в
Крым, уже в мирное время, вернулись только одиночки.
Для борьбы с крестьянами, которые ни за что не хотели
отдавать обратно помещикам землю, полученную при
советской власти, немецкое командование высылало кара-
тельные отряды. В начале мая в Новоцарицынской волости
солдаты оккупационных войск шомполами пороли кре-
стьян, не возвративших помещику лошадь или корову,
конфискованные у него при советской власти. После
порки крестьян отправляли в Симферополь и заключали в
тюрьму, а лошади и коровы отбирались у них и возвраща-
лись помещику.
Табак, дорогие вина, кожевенное сырьё — всё это немцы
вывозили из Крыма в огромных размерах. Одних только
консервов было вывезено около 500 тысяч банок. Запасы
хлеба были вывезены полностью, включая посевной мате-
риал. В результате такого хищнического вывоза продо-
вольствия скоро в Крыму наступил острый продоволь-
ственный кризис: население буквально умирало с голоду,
питалось травой, корой, незрелыми фруктами. Много
жертв уносили холера и тиф.
Грабили все — от солдата до генерала. Комиссия по
исчислению убытков, причинённых германскими войсками
в Крыму, установила, что только по Севастопольскому
военному порту немцы разграбили всякого рода имуще-
ства на 2 миллиарда 850 миллионов рублей. Оккупанты
разворовали и увезли в Германию ценнейшее имущество
бывших царских дворцов на Южном берегу Крыма. Зна-
менитый Бахчисарайский дворец был превращён в ко-
нюшню, ценности его были расхищены офицерами 7 егер-
ского полка. Из Симферополя и Керчи немцы вывезли
оборудование ряда заводов. Оккупанты отправляли к себе
176

на родину машины и станки, радиостанции и автомобили,
телеграфное имущество и даже мебель. Одного только
железного троса было вывезено на 500 миллионов рублей.
Когда выяснилось, что роскошную царскую яхту «Алмаз»
нельзя отправить по железной дороге, с неё сорвали всю
драгоценную обшивку, забрали мебель и отправили в
Германию. Туда же отправили торговое судно «Казак»,
Командир германского авиационного отряда капитал-лей-
тенант Шиллер приказал свезти на берег всё имущество
парохода «Николай I» — кровати, диваны, умывальники,
зеркала, табуретки, бельё, посуду, серебро, медные прутья
для занавесок, всю провизию экипажа.
Такой же грабёж немцы учинили в Ялте, Феодосии и
других городах Крыма.
Во главе грабителей был сам генерал Кош; он увёз
к себе в Берлин «трофеи», захваченные в Ялте, в Мас-
сандре, в Ливадии (мягкую мебель, кожаную обивку и
шёлковую драпировку, сорванные во дворце).
С генералом соперничали по количеству «трофеев» его
офицеры и помощники...
Никогда не забудут трудящиеся Грузии бесчинств и
зверств германских оккупантов в 1918 г., «подвигов» гене-
рала фон-Лоссова, генерала фон-Кресса и других немец-
ких разбойников, которые при содействии меньшевистских
предателей во главе с Жордания, Чхеидзе, Чхенкели,
Рамишвили, Гегечкори грабили национальное достояние
грузинского народа и истребляли его сынов и дочерей.
Какими методами и в каких размерах расхищали немец-
кие захватчики богатства Грузии, показывают следующие
факты и документы.
28 мая между марионеточным «правительством» Грузии
и правительством Германской империи было заключено
соглашение, в силу которого Германии, Австро-Венгрии,
Болгарии и Турции на всё время войны предоставлялось
пользование железнодорожной связью Грузии для пере-
возки войск и военных материалов; в силу того же согла-
шения регулирование всего железнодорожного сообщения
передавалось военной комиссии под германским руковод-
ством; на всех железнодорожных станциях, а также в
порту Поти создавались германские комендатуры и уста-
навливались германские сторожевые посты. Дополнитель-
ное соглашение к этому договору между Грузией и Гер-
манией предусматривало: 1) учреждение смешанной не-
мецко-грузинской комиссии для контроля за эксплоатацией
177

железных дорог и порта Поти, 2) передачу разработки
недр земли Грузии предприятию, акции которого должны
были принадлежать пополам Грузии и Германии, 3) пре-
доставление исключительно Германии на всё время войны
права покупки «всех находящихся на грузинской террито-
рии сырых материалов».1 20 июля в грузинском министер-
стве финансов состоялось совещание по вопросу о това-
рах, которые могут быть вывезены в Германию. Намечены
были к вывозу, в первую очередь, табак, медь, марганец,
вино, мелкий орех, лавровый лист и т. д., причём было
оговорено, что Германия получает преимущественное
право на вывоз всех перечисленных товаров и продуктов.
Широко практиковалось и самое неприкрытое мародёр-
ство. Пример: в начале августа в селе Касумло Борчалин-
ского уезда появился германский офицер с отрядом сол-
дат, реквизировал 65 пудов пшеницы и потребовал уплаты
9 тысяч рублей в виде штрафа. Другой пример: 13 августа
комиссар села Сарван телеграфирует своему начальству в
Тбилиси, что «немецкий отряд, прибыв в селение Сарван,
требует в трёхчасовой срок уплатить 150.000 рублей в
пользу колонистов, грозя в противном случае поджечь всё
селение». «Покорнейше прошу защиты от насилия», —
добавляет комиссар, забывая о том, что те, к кому он
обращается за помощью, не смогут и не захотят оказать
её. Ещё один пример: 5 октября исполняющий должность
потийского городского головы телеграфирует Жордания и
двум другим членам «правительства» в Тбилиси, что гер-
манский командир захватил все находящиеся в порту паро-
ходы и приставил свой караул ко всем портовым учре-
ждениям и казённым складам.2
Характеризуя преступления немецких захватчиков и их
грузинских пособников, советское правительство писало в
1920 г.:
«Пользуясь военной слабостью не окрепшего ещё нового
строя в России, они [германские империалисты] создавали
опорные пункты контрреволюции в бывших окраинах Рос-
сийской империи, стремясь окружить кольцом белогвар-
дейских центров Советскую Россию, чтобы подготовить
таким путём её гибель. В этой цепи белогвардейских цент-
1 «Германские оккупанты в Грузии в 1918 г.». Сборник документов
и материалов. Тбилиси 1942, стр. 41—42, 50—52.
2 Там же, стр. 88, 89, 131—132.
178

ров, рядом со Скоропадским и Красновым, не последнее
место заняло правительство Жордания и Гегечкори...
Опираясь на германские штыки, правительство Жорда-
ния посылало карательные отряды против сухумских рабо-
чих и крестьян, против Абхазии, топило в крови народные
движения в Грузии, расстреливало рабочих в Тифлисе,
вело повсюду жестокую истребительную войну против
борцов за освобождение трудящихся масс, огнём и мечом
тушило разгоравшийся пожар. И в то время, когда верные
Советской власти трудящиеся массы Черноморского побе-
режья просили помощи у находящихся на Кубани совет-
ских войск, оказанию таковой помощи помешал герман-
ский флот, давший возможность правительству Жордания
путём кровавой расправы покончить с народным движе-
нием на Черноморском побережье.
Правительство Жордания само призвало в Грузию
военные силы германского империализма и неизменно
служило ему покорным орудием. Оно помогало ему рас-
пространять своё господство к северу, оно открывало ему
дороги в области борющихся за Советскую власть северо-
кавказских горцев».1
Свободолюбивые народы Советской страны под мудрым
руководством своих гениальных вождей Ленина и Сталина
ни на один день не прекращали борьбы против ненавист-
ных захватчиков. «Германский солдат, — писала 22 сен-
тября 1918 г. газета «Киевский коммунист», — прошёл
Украину победным маршем, исполненный презрения к
«красным бандам». Март и апрель подтверждали его не-
победимость. Крестьянские восстания июня, июля и
августа, неожиданно вспыхивая в разных местах, бес-
следно уничтожая целые отряды, превращая Украину в
западню, где каждое место грозит гибелью, каждый день
ставя германского солдата лицом к лицу с ненавидящим
его, беспощадным в своей ненависти селянином, — заста-
вляют солдата оккупирующей армии почувствовать своё
бессилие перед стихией народного восстания, разлагают
его боевой дух... Хлебный мир превратился в хлебную
войну с целым народом».2
«Обожравшийся империалистический зверь, сломавший
себе шею на Украине, — не к этому ли ведет теперь
1 Там же, стр. 157—158.
2 Там же, стр. 220.
179

неумолимая логика событий?»1—писал ещё в мае 1918 г.
товарищ Сталин в статье «Украинский узел».
Предвидение товарища Сталина оправдалось. Крах гер-
манской оккупации неминуемо приближался и скоро разра-
зился. В конце 1918 г. германские войска были вышвыр-
нуты из Украины.
К лету 1919 г. немецкие захватчики, грозившие самому
существованию нашей родины, были окончательно изгнаны
из пределов Советской земли. Отечественная война 1918 г.
закончилась полной победой Советского государства над
германскими империалистами.
1 И. В. Сталин, Статьи и речи об Украине, стр. 41.

ГЛАВА VIII
ВОЗРОЖДЕНИЕ НЕМЕЦКОГО ИМПЕРИАЛИЗМА
ПОСЛЕ ПОРАЖЕНИЯ В 1918 Г.
Обширные территории и на востоке, и на западе, и на юге
Европы захватили германские империалисты и их союз-
ники в ходе первой мировой войны. Они строили планы
дальнейших захватов и вырабатывали проекты аннексио-
нистского мира не только в 1914—1915 гг., но и в 1916—
1917 гг. и даже в 1918 г.
Этим планам и проектам не суждено было осуществиться.
После четырёх с лишним лет ожесточённой борьбы гер-
манские империалисты были разбиты и побеждены. Они
не выдержали голодной блокады, не выдержали затяжной
войны на два фронта против превосходящих сил антигер-
манской коалиции: против русских войск на востоке и про-
тив войск Франции, Англии, Соединённых Штатов Америки,
Италии, Бельгии — на западе. Кичившиеся своей «непо-
бедимостью» немецкие армии были биты русскими вой-
сками и в 1915 г., и в 1916 г., и в 1918 г. Осенью 1918 г.
германские войска на Западном фронте были окончательно
разбиты союзниками и стали откатываться к границам
Германии.
Разбитая на полях сражений, истощённая более чем
четырёхлетней войной, Германия оказалась не в состоя-
нии продолжать борьбу. Она была вынуждена сложить ору-
жие, очистить все занятые ею территории и капитулиро-
вать перед своими противниками. Великая Октябрьская
социалистическая революция оказала влияние и на Герма-
нию. В ноябре 1918 г. там произошла революция. Виль-
гельм II был свергнут и бежал за границу; вместе с Виль-
гельмом были свергнуты и все другие государи Герман-
ской империи — соучастники его преступлений. Потерял
корону и союзник Вильгельма — австрийский император
Карл, а его «лоскутная монархия» распалась на составные
181

части. Угнетённые ею народы (чехи, поляки, хорваты и др.)
добились своей независимости. Лишился власти и вассал
кайзера на Балканах — болгарский царь Фердинанд.
Мировая война 1914—1918 гг. закончилась. Она разбила
завоевательные планы германского империализма и дока-
зала их авантюристический характер. 28 июня 1919 г.
был подписан Версальский мир, лишивший Германию всех
её колоний и некоторых территорий в Европе. Германия
была разоружена, ей было запрещено иметь генеральный
штаб, строить подводные лодки и военные самолёты, дер-
жать войска в пограничной с Францией Рейнской зоне.
Германская армия не должна была превышать 100 тысяч
наёмных солдат и офицеров (рейхсвер).
Германский милитаризм потерпел поражение, но он не
был уничтожен, не был вырван с корнем. Путём компро-
миссного перемирия Германия не допустила перенесения
войны на свою территорию.1 Из всей Германии союзными
войсками была временно оккупирована одна лишь Рейн-
ская область. Германия сохранила кадры старой армии,
сохранила свой генеральный штаб (под видом военно-
исторической комиссии или архива в Потсдаме). Она
создала тайную военную силу — так называемый «чёрный
рейхсвер» (под маской спортивных союзов, юношеских
организаций, объединений «ветеранов войны» и т.п.). Она
сохранила свою высокоразвитую промышленность и при-
ступила к секретному производству оружия.2 Она не
уплатила военного возмещения (репараций), которое было
возложено на неё в размере 132 миллиардов золотых ма-
рок (первоначально 269 миллиардов). Она не понесла
должного наказания за совершённые её войсками преступ-
ления и зверства.
Народы Европы, подвергшиеся нападению со стороны
немецких империалистов и испытавшие на себе гнёт гер-
манской оккупации, имели право рассчитывать, что пре-
ступники войны, повинные в нарушениях международного
права, будут привлечены к судебной ответственности за
1 «Мы должны добиться мира прежде, чем неприятель прорвётся
в пределы Германии, — призывал кронпринц баварский Рупрехт, —
если это случится, горе нам!» (А. Ерусалимский, Крушение герман-
ского империализма. «Правда», 31 июля 1944 г.)
2 «Мы должны быть благодарны победителям, которые, ограничив
нашу армию, оставили нам такую промышленность, основу нашей
военной мощи», — говорил впоследствии Гитлер в беседе с военным
атташе английского посольства в Берлине.
182

злодеяния, совершённые ими на фронтах или в оккупи-
рованных местностях.
31 марта 1917 г. французский сенат одобрительно встре-
тил заявление одного из своих членов, Анри Шерона,
что преступники войны понесут моральную и материаль-
ную ответственность за всё содеянное ими, что они
должны быть арестованы и преданы суду. Заслушав
доклад Шерона о зверствах немецких войск, сенат принял
резолюцию, в которой подтверждал решимость Франции,
совместно со своими союзниками, продолжать борьбу
«вплоть до полного сокрушения немецкого империализма и
милитаризма, ответственных за все бедствия, страдания и
разрушения, обрушившиеся на мир».1
За несколько дней до этого—23 марта 1917 г.—
депутат Эдуард Иньяс внёс в палату предложение о со-
здании «Верховного Суда союзников» (Haute Cour dejustice
des allies) для разбора преступлений вражеских войск.
Обосновывая своё предложение, Иньяс писал в газете
«Journal»: «Надо, чтобы виновники этих зверств, чтобы
те, кто их совершил, а также те, кто, обладая властью,
отдавал соответствующие приказания, поощрял или хотя
бы только допускал эти преступления, надо, чтобы все
эти мерзавцы ответили за них лично, каждый в отдель-
ности, перед судом объединившихся народов».2
«Лига прав человека», «Общество сравнительного зако-
нодательства», «Общество тюрем» и некоторые другие
общественные организации Франции, клеймя немецкие
зверства, требовали примерного наказания военных пре-
ступников. Видный юрист Ромберг-Низар поднимал вопрос
о возмещении Германией за бывших военнопленных, став-
ших жертвами нарушения законов и обычаев ведения
войны. Другой французский юрист, Гуллэ, требовал, чтобы
после безоговорочной капитуляции Германии с неё были
взысканы (деньгами и натурой) все причинённые ею дру-
гим странам убытки; он предлагал создать особое «Упра-
вление по возврату увезённого имущества» (Office des
reprises), а затем международную комиссию «Долга
союзников» (Dette des Allies) с местопребыванием в Бер-
лине. 3
5 мая 1917 г. председатель совета министров Рибо, в
присутствии парламентских делегатов союзных стран,
1 «Journal officiel de la Republique francaise». 1 avril 1917.
2 «Journal du droit international». Paris 1917, p. 1121.
3 Ibidem, p. 920, 1277— 1281.
183

произнёс речь, в которой изложил точку зрения француз-
ского правительства по вопросу об ответственности Герма-
нии за военные преступления. «Мы стоически несли и не-
сём столько жертв, — говорил он, — не для того, чтобы
нашим детям пришлось завтра снова начинать ту же
борьбу. Конечно, мы не хотим угнетения какого бы то
ни было народа, какой бы то ни было нации, даже нации
наших нынешних врагов. Но можно ли упрекать нас за то,
что мы хотим уничтожить гнёт, который так долго тяго-
тел над миром, за то, что мы хотим гарантий, возвраще-
ния похищенного добра, возмещения убытков и наказания
виновников преступлений против обычного права, винов-
ников позорных деяний, совершённых в эту войну?» 1
Требования суда над военными преступниками выдви-
гались и в других странах антигерманской коалиции. Пять
членов английской палаты общин, побывавшие в апреле
1917 г. в освобождённых от оккупации районах Франции,
писали в редакцию газеты «Таймс»: «Преступления, совер-
шённые врагом против гражданского населения и его соб-
ственности, превосходят всякое воображение. Мы искренно
надеемся, что эти преступления не будут забыты, когда
мы потребуем у Германии репараций я возмещений по
условиям мирного договора».2
Известный русский юрист профессор В. М. Гессен ещё
в 1914 г. выступил в газете «Речь» с рядом статей, в ко-
торых описывал нарушения германской армией законов и
обычаев войны и ставил вопрос об ответственности немцев
за эти преступления против международного права.3
Мысль о необходимости суда над Вильгельмом II и его
сообщниками за преступления немцев в годы мировой
войны нашла своё выражение и в таких выступлениях, как,
например, «Открытое письмо» (в стихах) артиста Роберта
Адельгейма германскому кайзеру, опубликованное в
1915 г., или небольшая брошюра некоего Вениамина
Строева «Суд над Вильгельмом», изданная в том же
1915 г.
Подобные голоса раздавались в это время и в Англии.
В 1915 г. в журнале «Сэнди пикториэл» некий Джордж
Эдгар обращался к Вильгельму II с открытым письмом,
в котором перечислял преступления, совершённые по его
1 «Journal du droit international», p. 1184.
2 Ibidem, p. 1185.
3 «Речь», 1914, №№ 210, 216. 219, 227.
184

приказу немецкими войсками. «На нас, — писал Эдгар, —
возложена серьёзная обязанность. Чёрное зло, против ко-
торого мы боремся, делает для нас эту войну священной,
а в Европе нет места человеку, назвавшему себя королём
и выказавшему меньше милосердия, чем лютый зверь в
диком месте». Ответственность за преступления правящих
кругов Германии английский автор возлагал не только на
Вильгельма II, его генералов и чиновников, но и на самый
немецкий народ. «На каждого из них на многие поколе-
ния должна пасть тень настоящих злодеяний», — заявлял
кайзеру Эдгар в заключительной части своего письма:
«Честный человек другой страны будет сторониться при
приближении представителя твоего народа; будет игно-
рировать протянутую ему для привета руку; будет не до-
верять его слову и относиться подозрительно, даже если
его лицо будет красноречиво обещать то, что обещало
твоё десять лет назад нам».
Выступление Джорджа Эдгара встретило интерес и за
пределами Англии: в том же году оно было издано в рус-
ском переводе в виде отдельной брошюры.1
В мае того же года методистский священник Каткэрт
Уэзон выступил в Лондоне с речью об «Ответственности
кайзера» за разбой и насилия немецкой военщины в Бель-
гии и во Франции. Он привёл высказывания ряда англий-
ских и американских общественных деятелей, в частности,
бывшего президента Гарвардского университета, доктора
Эллиота, заявившего, что, «когда немцы будут отброшены
обратно на свою собственную территорию», они должны
будут «уплатить Бельгии полное возмещение».2
«Нью-Йоркская трибуна» — одна из крупнейших амери-
канских газет — писала: «Немецкий народ должен будет
заплатить в натуре за разорение сёл и городов Фран-
ции. Надо будет заставить его вернуть французским
фабрикам всё украденное оборудование, вернуть реме-
сленникам и фермерам все орудия труда, забранные и
увезённые в Германию». «Послушайте, что пишут в него-
дующих выражениях газеты английские, итальянские,
русские, португальские, голландские, швейцарские и даже
испанские», — указывал французский учёный и публицист
1 «Кайзер», Открытое письмо англичанина Джорджа Эдгара Виль-
гельму II, королю пиратов. Изд. Е. М. Палладиной [1915].
2 I. Cathcart Wason, M. P. The Kaiser Responsibility. London [1915],
p. 16.
185

Анри Вельшенже в предисловии ко «Второй французской
жёлтой книге» (документы о высылках жителей Лилля в
1916 г.): «Каждая из них признаёт, что в соответствующий
момент все совершённые несправедливости и преступле-
ния будут отомщены. Преобладает мнение, — оно стано-
вится всеобщим, — что лица, ответственные за такое мно-
жество преступных деяний, должны быть преданы суду,
кто бы они ни были и какое бы положение они ни зани-
мали».
Летом 1917 г. французский публицист Танкред Мартель
выпустил книгу, озаглавленную: «Чем кончат Виль-
гельм II и его сообщники». Книга представляла собой
подробно разработанный обвинительный акт против
762 военных преступников Германии, Австро-Венгрии,
Болгарии и Турции с точным описанием вины каждого из
них. В списке значились имена государственных деятелей,
министров, дипломатов, чиновников, генералов, адмиралов,
офицеров, солдат, а также публицистов, учёных, предста-
вителей духовенства, пропагандировавших идеи шовинизма
и пангерманизма и оправдывавших немецкие зверства.
Во главе списка главных преступников, заслуживших, по
его мнению, смертной казни, Мартель ставил Вильгельма II,
кронпринца, канцлера Бетман-Гольвега, фельдмаршалов
Гинденбурга и Макензена, принца Рупрехта Баварского,
губернатора оккупированной Бельгии генерала Биссинга,
губернатора оккупированных польских областей генерала
Безелера и некоторых других командиров частей герман-
ской армии и офицеров германского подводного флота.
«Когда по земле бегает бешеная собака, долг каждого
честного гражданина вооружиться палкой и погнаться за
нею». Напоминая об этих словах бывшего президента
США Теодора Рузвельта, сказанных о германских импе-
риалистах, Мартель выражал надежду, что союзные дер-
жавы согласятся с его требованиями. «Моё последнее
слово — то, которое пронизывает всю мою книгу, — писал
он, — никакой жалости к бандитам!» 1
Подобные заявления делались и в 1918 г., притом не
только частными лицами, но и государственными деяте-
лями. Так, государственный секретарь США Лансинг, вы-
ражая мнение президента Вильсона и своё собственное,
заявил: «Виновники страшного преступления, совершённого
1 Tancrede Mattel, Comment finiront Guillaume II et ses compli-
ces. Paris 1917, p. 170—347.
186

против человечества, не будут забыты». Это заявление
было опубликовано 13 октября 1918 г. В ноте, адресован-
ной Германии и опубликованной б октября, французское
правительство (во главе его стоял в это время Клемансо)
писало: «Исполнители и организаторы преступлений будут
отвечать морально, уголовно и материально».
Могли ли правительства союзных и объединившихся
держав, руководители мирной конференции пройти мимо
столь ясно выраженных и неоднократно повторявшихся
требований общественного мнения и государственных дея-
телей стран антигерманской коалиции? Нет. Парижская
конференция занялась этим вопросом. 25 января 1919 г.
была избрана специальная комиссия в составе 15 чело-
век, представителей 10 государств, которая признала право
каждой воюющей стороны судить лиц, виновных в нару-
шении законов и обычаев войны. Две статьи Версальского
мирного договора — 227-я и 228-я — предусматривали пре-
дание суду бывшего кайзера и его сподвижников за дей-
ствия, противные законам и обычаям войны, и обязан-
ность Германии выдавать державам-победительницам
военных преступников.
Судить Вильгельма II должен был специальный трибу-
нал в составе пяти судей, назначенных от пяти держав:
США, Великобритании, Франции, Италии и Японии. Дру-
гих военных преступников судить должны были военные
суды. Но Голландия отказалась выдать бывшего герман-
ского императора, нашедшего убежище на её территории.
Союзники не настаивали на своём требовании, и торже-
ственно возвещённый международный суд над главным
виновником немецких зверств 1914—1918 гг. так и не
состоялся. «Подлинный суд над Вильгельмом, повинным
в тягчайших преступлениях войны, не входил в расчёты
тогдашних руководителей мировой политики: они были
тогда больше заинтересованы в укрощении революцион-
ных страстей, с новой силой пробуждённых четырёхлетней
империалистической бойней, чем в организации суда над
императором, виновным в злодейских преступлениях
войны».1
Безрезультатными оказались и попытки организовать суд
над сподвижниками Вильгельма II и военнослужащими
Германии. В начале 1920 г. союзные державы предъявили
1 Проф. Л. Трайнин, Уголовная ответственность гитлеровцев, М.
1944, стр. 18—19.
187

германскому правительству списки лиц, подлежавших
выдаче на основании статьи 227-и Версальского догово-
ра, — всего 890 человек. Англия потребовала выдачи
97 лиц, французский список содержал 344 имени, бель-
гийский — 334, польский — 51, румынский — 41, итальян-
ский — 29. Среди обвиняемых фигурировали: бывший
имперский канцлер Бетман-Гольвег, фельдмаршал Гинден-
бург, генералы Людендорф и Макензен, кронпринц Рупрехт
Баварский, герцог Вюртембергский, 12 адмиралов (Тирпиц,
фон-Капелле, фон-Трот и др.) и некоторые другие высоко-
поставленные лица. Впоследствии общий список был со-
кращён до 43 имён. Германское правительство отказалось
выдать преступников войны и добилось того, что державы-
победительницы дали своё согласие на передачу этих дел
германскому верховному суду в Лейпциге. Это решение
было явной капитуляцией перед немецкими военными пре-
ступниками, их вдохновителями и покровителями. Правда,
Англии и Франции было предоставлено право командиро-
вать в Лейпциг своих представителей для наблюдения за
разбирательством дел, в которых пострадавшими были
англичане или французы.
Немецкие верховные судьи не спешили: только в мае
1921 г. состоялось слушание первого дела о нарушениях
международного права во время мировой войны. Это было
дело бывшего унтер-офицера Гейнена, обвинявшегося в
жестоком обращении с английскими военнопленными в
лагере Мюнстере. Подсудимый отделался 10 месяцами
тюремного заключения. Другой преступник войны — Мюл-
лер — был приговорён к 5-месячному заключению. Осу-
ждены были и три солдата за совершённые ими в Бельгии
грабежи. Зато дело генерала Штенгера, который обви-
нялся в том, что отдал приказ о расстреле всех пленных
французов, 1 закончилось оправданием подсудимого. Не-
смотря на то, что факт издания такого приказа был точно
установлен, суд оправдал Штенгера на том основании, что
не было обнаружено письменного текста приказа. После
этого французское правительство демонстративно отозвало
своих представителей из Лейпцига. Это не помешало лейп-
цигскому суду вынести оправдательный приговор гене-
ралам Шаку и Крушика, по вине которых в лагере для
военнопленных погибло от эпидемии тифа 3 тысячи фран-
цузов.
1 См. об этом выше, стр. 101.
188

Лейпцигский суд разобрал также несколько дел по
обвинению капитанов германских подводных лодок в
умышленном потоплении госпитальных судов союзников.
Капитан Нейман обвинялся в том, что его подводная
лодка торпедировала английское судно «Дувр Касл»
(26 мая 1917 г.), на борту которого находилось 700 ране-
ных. Суд оправдал Неймана на том основании, что он
действовал по приказу адмиралтейства. На том же осно-
вании был оправдан капитан Куман, также потопивший
английское госпитальное судно.
Не решаясь оправдать всех подсудимых этого рода,
лейпцигский суд приговорил к 4 годам тюремного заклю-
чения двух лейтенантов — Дитмара и Больдта, помощни-
ков капитана Патцига, потопившего госпитальное судно
«Лендовери Касл» (27 июня 1918 г.); сам Патциг избежал
суда. Избежали суда и другие командиры германских под-
водных лодок, включённые в список «военных преступ-
ников», в частности и крупнейший пират Средиземного
моря Арно де-ля-Перьер, потопивший суда в общей слож-
ности в 400 тысяч тонн водоизмещением (больше всех
других германских морских пиратов).
Ни один представитель высшего военного командования,
ни один из высших чинов генерального штаба и адмирал-
тейства не был посажен на скамью подсудимых.
Все эти факты доказывают, что вопрос об уголовной
ответственности и о наказании немецких военнослужащих
и государственных деятелей за совершённые ими во время
войны 1914—1918 гг. преступления не получил после этой
войны должного разрешения, хотя общественное мнение
настойчиво требовало наказания виновных.1
*
Военный разгром Германии в 1918 г. не образумил
немецких империалистов, не охладил их воинствующего
пыла. Едва окончилась первая мировая война, как они
взялись за подготовку новой мировой войны. При этом
они пустили в ход лживую легенду об «ударе кинжалом
в спину» (о том, что Германия потерпела поражение не
потому, что её армия была разбита на фронте, а потому,
что революция привела к развалу страны). Таким путём
империалисты Германии внушили её населению мысль
1 Подробнее об этом см. в книге Н. Н. Полянского «Международ-
ное правосудие и преступники войны», М. 1945, гл. 2.
189

о возможности «переиграть» войну с иным, победоносным
для немцев, исходом.
Ряд обстоятельств облегчил дело возрождения военной
машины немецкого разбойничьего империализма.
С одной стороны, сама Версальская система таила в
себе острые внутренние противоречия между державами-
победительницами, особенно между Англией и Францией
(опасаясь усиления Франции и установления её гегемонии
в Европе, Англия противилась французским планам рас-
членения Германии и отторжения от неё левого берега
Рейна). С другой стороны, реакционные круги прави-
тельств этих держав стремились использовать германских
империалистов для борьбы против Советского государства,
вовлекали их (посредством Локарнского договора 1925 г.)
в антисоветский блок и потому слабо контролировали
выполнение Германией условий Версальского договора.
К 1925—1927 гг. союзный контроль над Германией в во-
просе о вооружениях был фактически отменён, и Герма-
ния получила полную свободу в производстве оружия.
К 1928 г. было закончено досрочное освобождение Рейн-
ской области, оккупация которой должна была продол-
жаться до 1935 г. Репарационные статьи Версальского
договора были ликвидированы в 1932 г.
Версальский договор оказался бессильным предотвра-
тить возрождение германского милитаризма и возобновле-
ние германской агрессии прежде всего потому, что пред-
ставлял попытку решить вопросы послевоенного устрой-
ства мира без участия Советской России и вопреки её
интересам. «История создания и крушения Версальского
договора показала, что ни система коллективной безопас-
ности, ни меры борьбы с германской агрессией, ни эконо-
мические санкции и репарации не могли обеспечить проч-
ный мир без участия Советской республики и учёта её
законных интересов». 1 Изоляционистская политика, кото-
рой придерживались американские руководящие правитель-
ственные круги в течение ряда лет до избрания Рузвельта
президентом, также немало способствовала нарушению Гер-
манией Версальского договора и росту германской агрессии.
Такой политикой держав-победительниц объясняется и
слабость Лиги наций как «инструмента мира», её бесси-
лие перед растущей военной опасностью, перед силами
международного разбоя. Путь Этим чёрным силам расчи-
1 Б. Е. Штейн, Уроки Версаля, М. 1944, стр. 36.
190

щала проводившаяся в течение долгого времени политика
упорного игнорирования Советского государства, политика
систематического саботажа советских предложений об
организации коллективной безопасности, об объединении
миролюбивых стран, об отпоре агрессии и агрессорам.
Немалое значение имело и то обстоятельство, что рево-
люция 1918—1919 гг. в Германии хотя и установила в ней
республиканский строй, не затронула (как в своё время
революция 1848—1849 гг.) интересов реакционных клас-
сов немецкого общества. Магнаты финансового и торго-
во-промышленного капитала сохранили свои банки, свои
тресты, концерны, синдикаты, свои заводы и фабрики,
свои универсальные магазины и свои транспортные кон-
торы, свои внутренние и заграничные капиталовложения,
сохранили и свою решающую роль в политике.
То же следует сказать о землевладельческой аристокра-
тии. Огромные земельные и лесные богатства, много-
численные замки и дворцы бывшей императорской фами-
лии Гогенцоллернов остались совершенно нетронутыми:
в их руках продолжали находиться сотни тысяч гектаров
земли, дома с имуществом и драгоценностями стоимостью
в 130 миллионов марок. Герцог Саксен-Кобург-Гота
(впоследствии начальник моторизованных отрядов гитле-
ровской полиции) сохранил своё поместье в 10 тысяч га,
принц Гессенский — своё поместье в 7 тысяч га, принц
Леопольд Прусский — свои поместья в 25 тысяч га, герцог
Ангальтский— свои поместья в 29 300 га. Ни граф фон-
Эйленбург, ни граф фон-Альвенслебен (впоследствии гене-
рал гитлеровской полиции), ни граф фон-Вицлебен
(впоследствии фельдмаршал), ни граф фон-Арним-Мускау,
ни князь цу-Эрбах-Шёнберг (впоследствии гитлеровский
посол в Греции), ни прочие земельные магнаты не по-
страдали от ноябрьского переворота.
Прусские юнкера, баварские помещики, крупные земле-
владельцы всех других частей Германии не только пол-
ностью сохранили своё экономическое могущество, но даже
увеличили его, получив от республиканского правительства
миллионные субсидии.
Они сохранили и своё политическое влияние, обеспечив
себе видное положение в государственном аппарате.
Разве не характерен, например, тот факт, что с 1925 г.
вплоть до своей смерти в 1934 г. пост президента Герман-
ской республики занимал бывший главнокомандующий
германской армией во время мировой войны, типичный
191

представитель прусского юнкерства и реакционной воен-
щины, фельдмаршал фон-Гинденбург, который в 1933 г.
передал власть в руки Гитлеру?
Но кто расчистил Гинденбургу путь к власти, как не
лидеры социал-демократии вроде Эберта и Шейдемана,
стоявшие во главе правительства Германской республики
в первые годы её существования (а отчасти и в последую-
щий период) ? И на что использовали они своё господ-
ствующее положение в стране, как не на то, чтобы в
союзе с бывшими кайзеровскими генералами обуздать
революционную активность передовых слоёв рабочего
класса, расколоть его ряды, отравить значительную часть
его неверием в свои силы и морально разоружить её?
Наконец, разве не те же эберты и шейдеманы, зеверинги
и цергибели допускали открытое существование монархи-
ческих и фашистских организаций, поощряли их террор
против коммунистической партии, против прогрессивных
буржуазных деятелей и сами пользовались бандами во-
оружённых нацистских головорезов при проведении своей
антинародной политики?
Круг предательства германской социал-демократии, ко-
торое началось 4 августа 1914 г., которое продолжалось
в 1918—1919 гг. и не прекращалось во все последующие
годы, сомкнулся 20 июня 1932 г., когда лидеры социал-
демократии без боя капитулировали перед наступлением
реакции в Пруссии и, наконец, в марте 1933 г., когда они
отвергли очередное предложение коммунистов о создании
единого пролетарского фронта для совместной борьбы
против гитлеровской кровавой тирании.
С другой стороны, и руководство немецкой католиче-
ской партии («центра») в лице бывшего канцлера Брюн-
нинга способствовало своей политикой («чрезвычайные
декреты» 1931—1932 гг.) усилению позиций реакционных
организаций и расчистило путь к установлению фашист-
ского режима в Германии.

ГЛАВА IX
ГИТЛЕРОВСКИЕ ЗЛОДЕИ ПРЕВЗОШЛИ
ПРЕСТУПЛЕНИЯ ВСЕХ СВОИХ ПРЕДШЕСТВЕННИКОВ
1. Гитлеровская агрессия и подготовка второй
мировой войны
В январе 1933 г. власть в Германии захватила гитле-
ровская фашистская банда, впервые появившаяся на
сцене в 1919—1920 гг. Для обмана трудящихся масс эта
банда приняла лживое название «национал-социалистской
рабочей партии» и выдвинула демагогическую программу
социальных реформ. Программа эта была только ширмой,
прикрывавшей действительную, антинародную и глубоко
реакционную, сущность гитлеризма.
«Пушечный король» архимиллионер Крупп фон-Болен
унд Гальбах, финансовый магнат Стиннес, руководитель
Стального треста Кирдорф, глава Рейнско-вестфальской
металлургии Тиссен, директор Калийного треста Рехберг,
крупные предприниматели и банкиры фон-Борзиг, Гутен-
берг, фон-Шредер, Шахт, Феглер, Рехлинг и многие дру-
гие — вот кто вскормил и выдвинул Гитлера и его шайку.
Его выдвинули также представители реакционных поме-
щиков и монархического офицерства: фельдмаршал Люден-
дорф (один из главных теоретиков «тотальной войны»),
генерал Гаусгофер (один из главных теоретиков «геополи-
тики»), генерал фон-Бломберг (впоследствии военный
министр), барон Альфред фон-Розенберг (заведующий
внешнеполитическим отделом гитлеровской партии и её
главный «идеолог»), барон фон-Папен (померанский
помещик, бывший вильгельмовский дипломат, одно время
канцлер, впоследствии посол в Турции), генерал фон-Рей-
хенау, генерал Лист (впоследствии фельдмаршал), гене-
рал фон-Эпп, полковник (впоследствии фельдмаршал)
Кейтель, «принц Ауви» (сын Вильгельма II), полковник
(позже генерал-майор) Оскар фон-Гинденбург (сын фельд-
193

маршала), полковник Хирль, капитан Рем (начальник
штаба штурмовиков) и им подобные.
«Партия гитлеровцев, — говорит товарищ Сталин, — есть
партия империалистов, притом наиболее хищнических и раз-
бойничьих империалистов среди всех империалистов
мира...
Гитлеровская партия есть партия врагов демократиче-
ских свобод, партия средневековой реакции и черносотен-
ных погромов».1
Захватив в свой руки путём обмана и насилия государ-
ственную власть, гитлеровцы уничтожили парламентский
строй и все демократические свободы, установили режим
свирепого террора и истребили передовые элементы гер-
манского народа. В то же время они развернули подго-
товку новой войны во имя реванша за поражение 1918 г.
и для осуществления безумной цели — завоевания гос-
подства Германии над всем миром. «Надо любыми сред-
ствами добиваться того, чтобы мир был завоёван немцами.
Если мы хотим создать нашу великую германскую импе-
рию, мы должны, прежде всего, вытеснить и истребить
славянские народы — русских, поляков, чехов, словаков,
болгар, украинцев, белоруссов. Нет никаких причин не
сделать этого». «Кто будет оспаривать моё право уничто-
жить миллионы людей низшей расы, которые размно-
жаются как насекомые». «Надо уничтожить 20 миллионов
человек. Начиная с сегодняшнего дня, одной из главных
задач германской политики будет всеми средствами на-
долго остановить размножение славян».
Вот какие кровожадные цели поставил перед собой
главарь разбойничьей клики немецких империалистов
людоед Гитлер.2
Фашистские агрессоры создали гигантскую военную
машину, которая далеко превзошла вооружённые силы
вильгельмовской Германии. «Полигика невмешательства»,
проводившаяся правящими кругами Англии и Франции
в 1935—1938 гг. и достигшая своей кульминации в 1938 г.
(во время Мюнхенской конференции четырёх держав),
позволила Гитлеру аннулировать военные статьи Версаль-
ского договора, восстановить всеобщую воинскую повин-
1 И. Сталин, О Великой Отечественной войне Советского Союза.
изд. 4-е, 1944, стр. 25, 26.
2 A. Bang, Wer ist Hitler? M. 1943, S. 52. (Из книги Г. Раушнинга.
«Гитлер мне говорил».)
194

кость, вновь превратить Германию в вооружённый лагерь
и подготовиться к войне за мировое господство.1
Ремилитаризация Рейнской зоны, интервенция в Испа-
нии, захват Австрии, расчленение, а затем и порабощение
Чехословакии, присоединение Клайпеды (Мемеля) —
таковы были первые этапы гитлеровской агрессии в Европе.
За этим последовали новые чёрные дела немецко-фашист-
ских империалистов. 1 сентября 1939 г. они напали на
Польшу, а через два дня на Францию и Англию, развя-
зав таким образом войну в Европе. Ввергнув человече-
ство в ужасы новой мировой бойни, гитлеровские бандиты
залили кровью почти всю Европу. Они оккупировали и
поработили Польшу, Норвегию, Данию, Голландию, Люк-
сембург, Бельгию, Францию, Грецию, Югославию и уста-
новили в этих странах режим кровавой тирании, который
они окрестили «новым порядком». Ряд других европейских
стран — Италию, Румынию, Венгрию, Болгарию, Финлян-
дию — они, под видом «союза», превратили в своих бес-
правных вассалов.
Опьянённые лёгкими победами над десятком стран
Западной Европы, разобщённых между собой и не подго-
товленных к войне, германские фашисты совершили веро-
ломное нападение на СССР — самое гнусное преступление
в истории немецкого разбойничьего империализма. Гитле-
ровцы рассчитывали на то, что им удастся в короткий
срок покорить нашу Родину и разграбить её богатства, а
затем с удвоенной силой броситься на Англию и США,
чтобы покорить и эти два государства и утвердить миро-
вое господство Германии.
Зверская жестокость издавна отличала методы ведения
войны немецкими завоевателями. Они возводили эту
жестокость в систему. В 1900 г. Вильгельм II, отправляя
в Китай армию генерала Вальдерзее, призывал его брать
пример с Аттилы. Начиная вторую мировую войну, Гитлер
предлагал своим подчинённым подражать Чингис-хану.
«.. .Наша сила, — говорил он 22 августа 1939 г. на собрании
офицеров германской армии, — заключается в быстроте и
жестокости. Чингис-хан с преднамеренно лёгким сердцем
обрёк миллионы женщин и детей на гибель. Однако, исто-
рия видит в нём только основателя государства. Мне
1 За 6 лет—с 1932 до 1938 г. — военные расходы Германии увели-
чились более чем в 16 раз и достигли в 1938 г. колоссальной суммы в
167,2 миллиарда марок («Les Annates», 25 aout 1939, p. 183.)
195

совершенно безразлично, что будет говорить обо мне
западная цивилизация. Я издал приказ — и я казню вся-
кого, кто хоть одним словом будет его критиковать, — о
том, что нашей военной целью не является достижение
определённых линий, а физическое уничтожение против-
ника. .. Наступит заря германского господства над ми-
ром... Будьте жестоки и не испытывайте никакого состра-
дания». 1
Факты и документы, приведённые в предшествующих
главах этой книги, доказывают, что немецкие солдаты и
офицеры всегда, во всех без исключения походах, действо-
вали с бесчеловечной жестокостью и что с каждой новой
войной жестокость германской военщины всё возрастала.
Гитлеровские изверги довели до «совершенства» варвар-
ские, специфически прусские методы ведения войны, кото-
рые своими глубокими историческими корнями восходят
к средним векам, к кровавому разбою рыцарей Тевтон-
ского и Ливонского орденов, наёмников первой Герман-
ской империи, ландскнехтов времён Тридцатилетней войны.
Масштабами и методами своих чудовищных преступлений
немецко-фашистские бандиты далеко превзошли зверства
германской военщины во всех прошлых войнах, не исклю-
чая и первой мировой войны. Расцвет техники в XX сто-
летии гитлеровские палачи использовали для усовершен-
ствования способов физического уничтожения миллионов
людей.
Развалины многих сотен городов, многих десятков тысяч
сёл и деревень, миллионы трупов мужчин и женщин всех
возрастов, всех профессий, всех национальностей, замучен-
ных, расстрелянных, повешенных, отравленных, сожжён-
ных в тюрьмах и концентрационных лагерях, миллионы
людей, погибших на фронтах, умерших от голода, нищеты,
эпидемических болезней и других последствий немецкой
оккупации, — таковы страшные итоги фашистского воен-
ного разбоя и фашистского полицейского террора в Европе.
Богатейшие материальные ценности, крупнейшие памят-
ники культуры, созданные творческим трудом нескольких
поколений, уничтожены или расхищены гитлеровскими
варварами. Они растоптали национальную независимость и
демократические свободы всех оккупированных стран,
разграбили их национальное достояние, ввели в них
рабско-крепостнический порядок, угнали миллионы людей
1 «Известия», 3 ноября 1942 г. (статья Г. Александрова).
196

на каторжный труд в Германию. Они умертвили миллионы
евреев только за то, что они — евреи. Они истребили мил-
лионы славян только за то, что они — славяне. Они растер-
зали миллионы советских граждан только за то, что они —
советские граждане. Они обрекли на мучительную смерть
стариков, детей, пленных, раненых, больных. Они изобрели
такие страшные пытки, такие средства массового убий-
ства людей, каких ещё не знала история человечества;
автомобили-душегубки, газовые камеры, «лагери смерти».
2. Ограбление оккупированных стран Европы
Как дикие орды, вторглись полчища гитлеровских импе-
риалистических разбойников в богатые и культурные
страны Европы, неся им голод, нищету, рабство, уничто-
жение национальной независимости, всех демократических
прав и свобод.
С первых же дней немецкой оккупации началось неви-
данное по своим размерам расхищение национального
достояния порабощённых народов. Оно продолжалось
вплоть до дня их полного освобождения от немецкого
ига.
На Францию захватчики наложили контрибуцию в
400 миллионов франков в день, которая была затем увели-
чена до 500 миллионов. В счёт этой колоссальной денеж-
ной дани оккупанты забирали и вывозили огромное коли-
чество всяких материалов, товаров и продуктов. 250 тысяч
товарных вагонов, нагружённых до отказа углем, стан-
ками, одеждой, тканями, продовольствием, были ещё в
1940 г. отправлены в Германию. Тогда же из Франции
было вывезено 15 тысяч паровозов и свыше 1 миллиона
300 тысяч автомашин. За один лишь сентябрь 1943 г.
немцы вывезли из Франции 56 тысяч тонн чугуна и стали,
500 тысяч тонн железной руды, 6 тысяч тонн алюминия,
59 тысяч тонн бокситов, 30 тысяч тонн лесоматериалов,
40 тысяч тонн пшеницы и 46 800 голов: рогатого скота.
В марте 1944 г. только в двух французских департаментах
было конфисковано и вывезено 30 тысяч тонн зерна и
15 тысяч тонн сахара. Многие важнейшие предприятия
французской промышленности перешли в руки хищной
германской плутократии, а некоторые заводы были пере-
ведены в Германию со всем своим оборудованием и пер-
соналом, В общем оккупация обошлась Франции
в 860 миллиардов франков.
197

Из всех шести нашествий немцев на Францию с конца
XVIII в. и вплоть до настоящего времени нашествие 1940 г.
оказалось самым страшным и самым опустошительным по
своим последствиям.
Как ни свирепствовали немецкие оккупанты в Бельгии
в 1914—1918 гг., гитлеровские захватчики на много пре-
взошли своих предшественников и в этой стране. Из
имевшихся в Бельгии 114 тысяч железнодорожных вагонов
фашистские мародёры реквизировали 74 тысячи. Они
вывезли в Германию большую часть бельгийских автома-
шин. Они забрали золото, принадлежащее Бельгийскому
национальному банку, на сумму в 200 миллионов долла-
ров. Сверх того банк заставили выпустить денежные знаки
на сумму свыше 3,5 миллиарда франков для обмена на
немецкие «оккупационные марки». Германия остро
нуждалась в никеле, поэтому вся бельгийская никелевая
монета была изъята немцами, переплавлена и отправлена
в Германию, а в Бельгии выпущена разменная монета из
цинка, В первый же год оккупации оккупанты забрали у
крестьян 4/5 урожая, почти весь рогатый скот, половину
домашней птицы.
Голландия и Дания, богатые сельскохозяйственные
страны, поставлявшие продукты своего животноводства
и рыболовства всей Европе, были в короткий срок совер-
шенно разорены. За один год из Дании было вывезено на
542 миллиона марок сельскохозяйственных продуктов,
сырья, промышленных товаров и фабрично-заводского
оборудования. У датских и голландских крестьян было
отобрано для отправки в Германию много десятков тысяч
голов скота. Немцы конфисковали всю собственность гол-
ландского королевского дома, присвоили себе акции всех
предприятий, в которых участвовал американский капитал,
захватили в свои руки все предприятия «Голландского
королевского общества доменных печей и сталелитейных
заводов».
Когда в апреле 1940 г. германские войска высадились
в Норвегии, командующий ими генерал Дитль заявил мэру
города Нарвика, что немцам «нужно только немного зуб-
ной пасты и мыла для бритья». Это заявление было
гнусным лицемерием и грубой ложью. Норвегия была
ограблена захватчиками так же, как и другие страны.
И вскоре страна, вывозившая ежегодно около миллиона
тонн рыбы едва ли не во все страны Европы, преврати-
лась в страну, население которой стало питаться несъедоб-
198

ными суррогатами, вроде маргарина из сельдей, дикими
кореньями и травами.
Страны Балканского полуострова пострадали от немец-
кого нашествия ещё больше. В 1942 г. оккупанты вывезли
из Сербии более 40 тысяч вагонов пшеницы, ржи, овса,
кукурузы и ячменя. В 1943 г. из Сербии были вывезены
все наличные запасы продовольствия. Только за один год,
с октября 1941 г. по сентябрь 1942 г., гитлеровцы угнали
из Сербии и Баната 54 645 голов крупного рогатого скота,
более 30 тысяч свиней и 83 650 голов мелкого рогатого
скота. Оккупанты вырубали в парках деревья и отправляли
их как топливо в Германию. Усиленным вывозом продо-
вольствия, сырья, топлива немцы вконец разграбили Юго-
славию.
Грецию германские захватчики превратили в нищую
страну умирающих от голода людей. Ещё в первые два
года оккупации немцы выкачали из Греции все запасы
продовольствия. Население Греции обречено было на
страшные муки голода. В июле 1942 г. хлебный паёк в
Афинах и других греческих городах составлял 90 грам-
мов в день. Многие сотни тысяч греков умерли от голода
и болезней, вызванных недостаточным питанием.
Как саранча, набросились немецкие хищники на Чехо-
словакию. Ежедневно в Германию отправлялись целые по-
езда и потоки автоколонн с мясом, маслом, хлебом и дру-
гими продуктами. На складах зерна висели вывески: «Соб-
ственность Третьей империи». Вместе с германскими вой-
сками в страну хлынули волчьи стаи мародёров и спеку-
лянтов, которые разъезжали по городам, опустошая скла-
ды и магазины. «Мрачную картину представляет теперь
народное хозяйство Чехословакии, — писал в 1941 г. один
чешский публицист. — Её промышленность и сельское хо-
зяйство опустошены и дезорганизованы. Гитлеровцы на-
меренно разрушают промышленность (разумеется, кроме
военной) в порабощённой ими стране. Чехословакия имела
высокоразвитую индустрию, её продукция занимала одно
из первых мест на мировом рынке. Она имела высокораз-
витое земледелие. Она имела запасы золота, иностранной
валюты, промышленных товаров, сырья и продовольствия.
Гитлеровцы,.., как хищные звери, набросились на плодо-
родную страну, на все её богатства, созданные мирным
трудом её народов, ограбили её. Они захватили и вывезли
все запасы золота и иностранной валюты, запасы промыш-
ленных товаров и сырья. Эти бандиты ограбили страну в
199

рекордно короткий срок». 1 Германские тресты и концерны
подчинили себе угольные копи Чехословакии, военные за-
воды Шкода, Витковицкие металлургические предприятия,
химические, железоделательные и сталелитейные заводы.
В общем ценность имущества, награбленного оккупан-
тами в Чехословакии, составила 150 миллиардов крон.
Невиданному разграблению подвергли немецкие захват-
чики народное хозяйство Польши. В одной только Лодзи
германские капиталисты присвоили себе 4300 фабрик, 70
банков, 500 складов текстильного сырья и мануфактуры,
8500 крупных и 12 тысяч мелких магазинов и лавок. В
общем оккупанты конфисковали в Польше разных ценно-
стей на 600 миллионов фунтов стерлингов. Силезские
угольные копи, трубопрокатные и металлургические заво-
ды в Сосновице, Островицкие машиностроительные и ва-
гоностроительные заводы, завод кабеля в Быдгоще, завод
искусственного шёлка в Томашове — все эти и многие
другие предприятия польской промышленности перешли
в руки немецких капиталистов.
В 1940 г. из Польши было вывезено в Германию 1400
тысяч тонн хлеба и 2 миллиона тонн картофеля. В 1941 г.
немцы награбили в Польше в два раза больше продуктов,
чем в 1940 г., в 1942 г. — в три раза больше. В результате
такого усиленного вывоза продовольствия в Польше на-
чался ужасный голод. Хлебный паёк, выдаваемый полякам,
сократился до 30 граммов в день (евреи получали и того
меньше — 12,5 грамма).
Несколько миллионов польских крестьян были согнаны
с насиженных мест, лишены земли, скота, хозяйства и пре-
вращены в бесправных холопов, принуждённых батрачить
на немецких помещиков. «В местечке неподалёку от Дзял-
дово жил крестьянин Гуральский. Он имел хозяйство: 50
моргенов земли, пару лошадей, 6 коров. Но вот явился
немецкий «поселенец» Эмиль Брудуль. Он забрал себе
хозяйство Гуральского, хозяйство его соседей — Кохан-
ского, Журальского, Краевского — и превратился в поме-
щика с 212 моргенами земли, 8 лошадьми и 26 головами
скота. Гуральскому он отвёл клетушку для жилья и обя-
зал его «в уплату» батрачить: 7 дней в месяц бесплатно, а
в остальные дни — за нищенскую плату в 1 марку 80 пфен-
нигов». 2
1 Ф. Козо, Фашистская ночь над Чехословакией, М. 1941, стр. б.
2 «Правда», 24 апреля 1943 г. (Статья К. Селезнёва «Гитлеровские
калачи истребляют польский народ».)
200

Случай с Гуральским и его соседями — типичный слу-
чай. На 1 января 1944 г. гитлеровские захватчики пересе-
лили в Польшу 700 тысяч немецких колонистов, каждый
из которых получил в среднем по 5—10 польских крестьян-
ских дворов со скотом, инвентарём и рабочей силой.
Так за счёт массовой экспроприации сельского населе-
ния оккупированных стран немецкие империалисты насаж-
дали в них новых помещиков — выходцев из Германии, ко-
торые должны были служить верной опорой гитлеровского
режима на завоёванных территориях.
Типичным представителем таких новых помещиков
являлся, например, доктор фон-Руго, владелец имения,
созданного на месте, где до немецкого нашествия находи-
лось польское село Воля Ранишувска. Чужеземный при-
шелец изгнал исконных владельцев с их собственной зем-
ли, собрал взращённый ими урожай, сжёг 756 домов, а
остальные 44 превратил в бараки, где поселил своих не-
щадно эксплоатируемых рабов. Своему имению фон-Руго
дал характерное название «Новая Европа». 1
Гитлеровская агрессия служила и делу экспансии про-
мышленного и банкового капитала Германии. По мет-
кому выражению французского публициста Андрэ Симона,
«немецкие дельцы ринулись в Вану чуть не наперегонки
с фашистскими танками, вторгшимися в старую австрий-
скую столицу».2
То же происходило и в других оккупированных странах
Европы. Уже к осени 1941 г. в руках германских капита-
листов было сосредоточено 60—70% всех крупных пред-
приятий западной, центральной и юго-восточной частей
европейского континента. Львиная доля добычи, ко-
торая досталась при этом германской плутократии, попала
в руки Круппа, Рехлинга, Флика, Клекнера, Феглера,
Маннесмана и других фактических правителей гит-
леровской Германии. Сильно разжился и концерн
«Герман Геринг».3
Беззастенчиво грабили немцы и те страны, которые яв-
лялись первоначально союзниками гитлеровской Германии
и долгое время участвовали в войне на её стороне: Ита-
лию, Венгрию, Румынию, Болгарию и Финляндию,
1 «Правда», 10 сентября 1944 г.
2 Andre Simone, Men of Europe, N. Y. 1941.
3 Ю. Винцер, Проникновение германского капитала в оккупирован-
ные и вассальные страны. («Мировое хозяйство и мировая политика»
№ 1, 1943 г., стр. 70—77.)
201

По данным американского публициста Томаса Ревейя,
автора книги «Ограбление Европы», гитлеровские захват-
чики только за первые два года войны выкачали из окку-
пированных стран до 36 миллиардов долларов (деньгами
и материалами). В эту сумму входят: конфискованная соб-
ственность государственных учреждений и частных лиц.
штрафы, контрибуции, реквизиции. 1
После разгрома Германии на её территории были обна-
ружены тайные склады награбленных гитлеровцами цен-
ностей. Так, например, в соляных копях близ Мюльгау-
зена найдено было 100 тонн золота, внушительные пачки
иностранной валюты, картины Рафаэля, Рембрандта, Ван-
Дейка и много других богатств, вывезенных из различных
стран Европы.
3. Фашистский террор в оккупированной Европе
Зверская жестокость, с которой фашистские людоеды
хладнокровно истребляли беззащитных пленных и мир-
ных жителей, превосходит все, даже самые страшные
преступления немцев в первую мировую войну, все,
даже самые чёрные дела завоевателей древнего мира и
средних веков.
Бесчисленны факты гитлеровского кровавого террора в
различных странах Европы.
Гитлеровцы хорошо усвоили старый лозунг Бисмарка:
не онемечивать надо поляков, а истреблять их. Именно
такую политику проводили сатрапы Гитлера в Польше:
генерал-губернатор Ганс Франк, терзавший Варшаву, на-
местник Познани Грейзер, комиссар Данцига Форстер,
начальник полиции в Кракове Гасслер и другие палачи
польского народа.
Одним из самых гнусных преступлений немецких фаши-
стов против поляков был расстрел 11 тысяч пленных офи-
церов польской армии в Катынском лесу (близ Смоленска)
осенью 1941 г. Истребление польского народа велось в
колоссальных размерах. На территории Польши и Герма-
нии было создано 24 больших концентрационных лагеря,
в которых содержались исключительно поляки. Эти лагери
приобрели славу «лагерей смерти»; в них уничтожено не-
сколько миллионов человек,
1 Thomas Reway, The Spoil of Europe. N. Y 1941.
202

Одним из самых страшных лагерей был лагерь Треб-
линка, расположенный между Варшавой и Белостоком,
недалеко от железнодорожной магистрали Малкини —
Седльце. Собственно, это был не лагерь, так как жертвы
привозились сюда со всей Европы не для заключения, а
для немедленного зверского умерщвления. Человек, попав-
ший в лагерь, жил от 30 минут до нескольких часов, в
зависимости от количества транспортов и состояния «тех-
ники».
Вот что пишет один из уцелевших узников Треблинки,
опубликовавший свои воспоминания в люблинской газете
«Работник» от 16 ноября 1944 г.:
«Лагерь в Треблинке состоял из двух частей. В лагере
№ 1 заканчивалась боковая железнодорожная ветка; тут
же были: платформы для приёмки эшелонов, большая пло-
щадь, где складывались вещи и одежда прибывших, так
называемый «лазарет» и служебные бараки. В лагере № 2
находились бараки для заключённых — «постоянных» ра-
бочих, — электростанция, прачечная, небольшая лаборато-
рия, мастерская, колодец. На стыке обоих лагерей мрачное
сооружение — главная достопримечательность Треблинки —
«банное заведение», состоявшее из 13 газовых камер.
Входные двери в камеры находились на территории лаге-
ря № 1. В каждую камеру вело нечто вроде коридора,
заканчивавшегося железной, герметически закрывавшейся
дверью. Через эти двери обречённых впускали в «баню».
Пол камер наклонно спускался к задней стене, примыкав-
шей к лагерю № 2. В этой стене были прорублены вторые
двери, открывавшиеся только наружу со стороны лагеря
№ 2 и служившие для извлечения «загазованных» жертв.
Вдоль дверей тянулась специальная платформа, на которую
складывались трупы убитых. Отсюда их отправляли в печи.
Недалеко от камер на электростанции работал танковый
двигатель, подававший по трубам газ в камеры. Немцы
применяли угарный газ.
Обречённых сначала вталкивали в коридор. Там они сто-
яли неподвижно, прижатые друг к другу в страшном на-
пряжении, ожидая трагического конца. Все были раздеты
догола. Зимой, на трескучем морозе, у детей ножки при-
мерзали к земле. Они стояли и плакали... Если какой-ни-
будь ребёнок начинал слишком громко плакать, подходил
эсэсовец, хватал его за ножки и с размаху разбивал голов-
ку ударом о стену.
По сигналу эсэсовцы начинали впускать обречённых,
203

немилосердно избивая их нагайками, железными палками,
подкалывая ножами. На людей спускали озверевших со-
бак. Душераздирающие вопли наполняли узкий коридор.
Толпа обезумевших от ужаса людей устремлялась в каме-
ры. .. в объятия смерти. Сильные подталкивали слабых.
Но вот камеры заполнены. Двери с грохотом захлопы-
ваются. Тишина. Включается мотор.
Проходит 15—25 минут. Двери раскрываются. Зрелище
чудовищное. Трупы не могут упасть, так плотно они при-
тиснуты друг к другу, они стоят тихие, пожелтевшие...
Уже не кричат и ничего не требуют. Матери и дети свиты
в последнем объятье.
В Треблинке ежедневно немецкие палачи умерщвляли
газом 10—12 тысяч и более жертв. Около платформы в
лагере № 2 постоянно валялись тысячи трупов. Меша-
нина ног и голов, грудей и бёдер. Между трупами снова-
ли немцы в поисках «драгоценностей» — пьяные, озверев-
шие. Они непрестанно избивали заключённых, работавших
на перетаскивании трупов. Стоны избиваемых сливались со
свистом нагаек. Не раз случалось, что работавшие в ла-
гере заключённые узнавали среди жертв своих родных, а
иногда свою жену или детей. Конечно, они бросались к
ним и падали, расстрелянные на месте».
По показаниям уцелевших узников, немцы уничтожили в
Треблинке около 3-х миллионов людей — граждан Польши
и многих других европейских стран. Трупы убитых внача-
ле зарывались в землю специальными машинами, но впо-
следствии сжигались в открытых печах.
Такие же ужасы творились в лагере Майданек (под
Люблином), где отравляющими газами было замучено 1,5
миллиона человек, принадлежавших ко всем национально-
стям Европы. Замученных людей сжигали в специально
оборудованных гигантских печах.
«Лагерь под Люблином,—писала «Правда», — прообраз
«Новой Европы», той Европы, какой она рисовалась оса-
таневшим маньякам, возомнившим себя «расой господ»,
якобы предназначенной к мировому владычеству над все-
ми народами... Лагерь под Люблином — практическое во-
площение тех «идей», которые изрекались людоедом Гит-
лером. Он выпустил из своей звериной берлоги на Европу
орду убийц, насильников, грабителей. Он освободил их от
совести, назвав её унизительной химерой. Он научил их
не руководиться никакими соображениями морального по-
рядка. Он создал культ палача. Он определил уничтожение
204

десятков миллионов человек, как основную задачу герман-
ской политики. Своим именем он разрешил убийство сла-
вян, французов и бельгийцев, датчан и норвежцев. Майда-
нек — это порождение гитлеровского разбойничьего импе-
риализма, это его законченное выражение.» 1
Дикие зверства творили гитлеровцы и в «лагерях смер-
ти» близ Гданьска (Данцига). Трупы замученных здесь
людей использовались для производства мыла и других
целей. На оборудованной тут фабрике была обнаружена
груда трупов, котёл с кусками варёного человеческого
мяса, корзина с костями, остатками рук, ног и кожи и с
вытопленным жиром.
В концентрационном лагере Бухенвальда (близ Веймара)
из кожи замученных узников выделывали различные вещи
(переплёты для книг, абажуры и пр.), которые собирала
жена коменданта. В том же лагере один немецкий врач,
готовивший «исследование» о татуировках, собирал боль-
шие куски татуированной человеческой кожи.2
Когда читаешь описания всех этих ужасов, не верится,
что они творились в Европе в середине XX в.
Процесс в Люнебурге, организованный английским ко-
мандованием осенью 1945 г., вскрыл дикие зверства, совер-
шавшиеся гитлеровцами в концентрационном лагере Бер-
ген-Бельзен (в Северной Германии). Свыше ста тысяч
людей — мужчин, женщин и детей —были замучены, рас-
стреляны, доведены до голодной смерти в этом немецком
застенке. Во главе его стоял Крамер — типичный людоед,
награждённый Гитлером за свои злодеяния двумя боевыми
крестами. Среди эсэсовских палачей, орудовавших в Бель-
зенском лагере, была и женская команда. Она была со-
ставлена из отборных мерзавок и садисток. Всех их пре-
взошла своей циничной жестокостью эсэсовка Ирма Гре-
зе. Эта двадцатилетняя девушка хладнокровно стреляла
из пистолета в женщин, била их по особо чувствительным
местам палкой, рвала щипцами груди.
Только в гитлеровской Германии могло появиться такое
чудовище, олицетворяющее собою всю звериную сущность
фашизма.
1 «Правда», 16 сентября 1944 г. (Коммюнике Польско-Советской
Чрезвычайной комиссии по расследованию злодеяний немцев, совер-
шённых в лагере уничтожения на Майданеке в городе Люблин.)
2 «Британский союзник», 13 мая 1945 г. (Доклад делегации членов
Парламента, обследовавшей концентрационный лагерь в Бухенвальде.)
205

Самым страшным из фашистских «лагерей смерти» был
лагерь в Освенциме (в польской Силезии): по степени
продуманности, технической организованности, по массо-
вости и жестокости истребления людей он оставил за собой
далеко позади даже Треблинку и Майданек.
Освенцимский лагерь был построен в 1939 г. по приказу
начальника гестапо и командующего войсками СС Гимм-
лера. Лагерь расположен был на огромной территории
вокруг города Освенцима и представлял собой целую
систему лагерей: основные из них — Аушвиц и Биркенау —
занимали территорию в 467,5 га и имели свыше 620 жи-
лых бараков и служебных помещений. Лагери были обве-
дены глубокими рвами и оцеплены колючей проволокой,
через которую пропускался ток высокого напряжения.
Ежедневно в Освенцим прибывало от 3 до 5 железно-
дорожных эшелонов с предназначенными для умерщвле-
ния людьми, по 1500—3000 человек в каждом эшелоне.
Эшелоны прибывали из СССР, Польши, Чехословакии,
Югославии, Венгрии, Франции, Бельгии, Голландии, Ита-
лии, Греции и других стран. Из каждого прибывавшего
эшелона немцы отбирали от 200 до 500 человек наиболее
трудоспособных для работы в лагерях; всех остальных
тотчас же отправляли в газовые камеры, именовавшиеся
«банями особого назначения», где обречённых на смерть
людей отравляли ядовитым веществом «циклоном». Трупы
сжигались в громадных крематориях и на огромных кост-
рах. Для этих костров были вырыты специальные рвы, на
дне которых проходили особые канавы в качестве под-
дувал. Трупы подвозились к кострам по узкоколейкам,
укладывались в рвы слоями вперемежку с дровами, обли-
вались нефтью и сжигались. Пепел зарывался в больших
ямах или сбрасывался в реки Сола и Вислу. Несгоревшие
кости дробились и продавались одной немецкой фирме для
переработки в суперфосфат.
От 10 до 12 тысяч человек ежедневно умерщвлялись и
сжигались в Освенцимском лагере. Часть заключённых
отбиралась для производства над ними так называемых
«медицинских» опытов. «В лагере были организованы спе-
циальные больницы, хирургические блоки, гистологические
лаборатории и другие учреждения, но существовали они
не для лечения, а для истребления людей. Немецкие про-
фессора и врачи производили в них массовые эксперимен-
ты над совершенно здоровыми мужчинами, женщинами и
детьми. Они производили опыты по стерилизации женщин,

кастрации мужчин, над детьми, по искусственному зара-
жению массы людей раком, тифом, малярией и вели над
ними наблюдение; производили на живых людях испыта-
ния действия отравляющих веществ». Эти варварские
«опыты» кончались в большинстве случаев быстрой и му-
чительной смертью. После окончательного использования
заключённых для экспериментов их убивали и сжигали.
Около 200 тысяч узников лагеря использовались на изну-
рительных каторжных работах (в шахтах, на строительстве
дорог, по осушке болот), на которые их гнали конвоиры с
палками и собаками. Места работ были одновременно места-
ми зверских избиений и массовых убийств заключённых. Ла-
герное начальство всячески поощряло эти убийства: был
издан приказ о выплате премии в 60 марок за каждого уби-
того заключённого. В погоне за этой премией охранники
безнаказанно убивали людей. Вот, например, что расска-
зал бывший заключённый бельгиец Морис Штазмаи: «В
августе 1943 г. я работал на площадке строительства за-
вода И. Г. Фарбениндустри. В один из дней эсэсовцы
привели на эту площадку 400 заключённых, среди которых
были югославы, греки, французы и бельгийцы, завели их
в выкопанный ров и стали живыми закапывать. Погибаю-
щие на разных языках просили о помощи, а рядом эс-
эсовцы обращались к нам: «Смотрите да лучше работайте,
а то и с вами будет то же». Спустя две недели нас пере-
бросили подготовить площадку для одного из строений
лагеря Аушвиц. Эсэсовец Лосман с группой других эс-
эсовцев отобрали из нас 30 чел., завели их в выкопанную
яму и закопали по плечи. Затем сели на лошадей и нача-
ли скакать по площадке, задавив всех 30 человек».
Бесчеловечные условия труда в болотах, антисанитар-
ные условия жизни в бараках, голод, истязания и побои
приводили к тому, что никто из работавших не выживал
больше 2—3 месяцев. «Каждую неделю немецкие врачи
производили среди заключённых отбор («селекцию»), в
результате которого всех больных и потерявших трудо-
способность умерщвляли в газовых камерах. Вместо них
общий состав заключённых постоянно пополнялся отобран-
ными из приходящих эшелонов. Это была организованная
система страшного конвейера смерти: одни умерщвлялись,
другие ставились на их место, беспощадной эксплоатацией
доводились до истощения и болезней и в свою очередь на-
правлялись в газовые камеры».
На время существования Освенцимского лагеря немец-
207

кие палачи уничтожили в нём не менее 4 миллионов чело-
век.
Гитлеровские бандиты не только убивали, но и грабили
свои жертвы. Все вещи (чемоданы, одежда, обувь, постель-
ные принадлежности, вплоть до нательного белья) отби-
рались у узников в момент их прибытия в лагерь. На тер-
ритории лагеря имелось 35 огромных складов для сорти-
ровки и упаковки вещей и одежды. 29 из них немцы
сожгли перед своим вынужденным отступлением. В остав-
шихся 6 складах обнаружены сотни тысяч комплектов
мужской и женской одежды, десятки тысяч пар обуви,
большое количество детской одежды, 293 тюка запакован-
ных женских волос и много мелких вещей, бывших в упо-
треблении у заключённых. Кроме того, на территории ла-
геря было обнаружено 7 вагонов с вещами, уже подго-
товленных для отправки в Германию.
Непосредственными исполнителями чудовищных престу-
плений немцев в лагерях Освенцима являлись: начальник
концлагерей Германии генерал-лейтенант СС и полиции
Глюкс, начальник главного санитарного управления лаге-
рей генерал СС и полиции Поль, начальник строительства
лагерей генерал-майор СС Каммлер, начальники лагерей
Поллячек, Гесс, Бер и Шварц, коменданты лагерей Либе-
геншель, Краус, Аумеер, Гофман, Гесслер, Иостен, Швар-
цубер и многие другие представители гитлеровских вла-
стей. К ним следует присоединить инженера Прюфера,
представителя фирмы «Топф и сыновья», строившей га-
зовые камеры и печи крематориев, а также группу лагер-
ных врачей во главе с руководителем «отдела испытаний»
доктором Шмит.1
Лагери смерти существовали и в оккупированной Фран-
ции. В одном из них, оборудованном близ Страсбурга, вы-
стрелом в затылок убивали до 400 заключённых в день.
Здесь погибло несколько десятков тысяч человек. «В спе-
циальной дезинфекционной камере лагеря немецкие «учё-
ные» испытывали на заключённых действие удушливых га-
зов. Так, в лагере найден документ, в котором сказано,
что 10 августа 1943 года 88 заключённых женщин были
помещены в газовую камеру для определения действия
ослепляющего газа. Эти женщины находились в камере в
течение трёх суток. За операцией вели наблюдение три не-
1 «Известия», 8 мая 1945 г. (Сообщение Чрезвычайной Государст-
венной комиссии о чудовищных преступлениях германского прави-
тельства в Освенциме,)
208

мецких «профессора». Стоны и крики несчастных жертв
проникали через герметически закрытые двери и были
слышны далеко за пределами газовой камеры. В особой
камере лагеря на специально оборудованном: операционном
столе «учёные» производили «опыты», объектами которых
также служили заключённые женщины. В подвалах го-
родского госпиталя в Страсбурге было найдено 86 трупов
замученных таким образом женщин». 1
Более 400 тысяч французов и француженок томились в
тюрьмах и концентрационных лагерях. Общее число каз-
нённых в одном лишь Парижском районе составило 76 ты-
сяч человек. За один день, 19 сентября 1942 г., по приказу
немецкого коменданта генерала фон-Шаумбурга, в Париже
было расстреляно 116 заложников. Этот варварский при-
каз был издан с целью запугать население французской
столицы и не допустить демонстраций, намечавшихся на
20 сентября, в связи со 150-летием знаменитой победы,
одержанной при Вальми войсками республиканской Фран-
ции над армией австро-прусских интервентов.2
Фашистские изверги, залившие кровью почти всю Евро-
пу, не щадили ни женщин, ни детей. Характерный случай
имел место во Франции весной 1944 г. «Недалеко от стан-
ции Асек потерпел крушение германский воинский эшелон,
шедший из Бельгии. Под откос свалились паровоз и два ва-
гона. Выскочившие из остальных вагонов германские сол-
даты убили начальника станции, его помощника и стре-
лочника, а затем ворвались в село Асек, выломали двери
и окна в домах и увели с собой всех мужчин, женщин,
стариков и детей, кроме 20 человек, в том числе сель-
ского священника, которые были убиты у себя в домах.
Население деревни было доставлено на место крушения и
расстреляно из автоматов. Всего жертвами этой расправы
пало 86 человек, не считая тяжело раненых».3
Дикий фашистский террор свирепствовал во всех захва-
ченных гитлеровцами странах. В Югославии только за пер-
вые два года оккупации (1941—1943) немцы и их пособ-
ники истребили более 800 тысяч мирных жителей. За каж-
дого убитого немецкого солдата или офицера здесь рас-
стреливали 100 заложников. «Лица, даже мысленно вос-
1 «Правда», 28 декабря 1944 г. (Сообщение ТАСС из Парижа от
27 декабря.)
2 «Правда», 20 сентября 1942 г, (Статья Ильи Эренбурга: «116».)
3 «Правда», 22 апреля 1944 г. (Сообщение Браззавильского радио.)
209

стающие против германской армии, подлежат смертной
казни», — заявил председатель германского суда в Гааге.
И немецкие разбойники строго придерживались этого
«принципа».
Расправа над жителями Лофотенских островов позво-
ляет судить о том, как действовали немецкие оккупанты
в Норвегии. Дело было в марте 1941 г. После того как
английский десант, совершивший высадку на острове Ваг
и разрушивший там фашистскую радиостанцию и нефтя-
ную базу, отплыл обратно в Англию вместе с 300 норвеж-
цами-добровольцами, оставшихся на месте жителей постиг-
ла страшная кара. По приказу германского имперского ко-
миссара Тербовена, лично руководившего расправой, дома
и имущество тех, кто ушёл с англичанами, были сожжены
дотла. На жителей этого городка была наложена контри-
буция в 100 тысяч крон. 70 человек были арестованы, за-
кованы в кандалы и отправлены в концентрационный ла-
герь. Когда один старик упал от истощения и усталости,
Тербовен приказал конвоирам тащить его до лагеря за но-
ги. Жестоко расправился гитлеровский наместник и с жи-
телями острова Телевааг, которые убили двух гестаповцев.
«Он громко смеялся от удовольствия, глядя, как огонь уни-
чтожал жилища рыбаков, подожжённые по его приказу.
На острове уцелело всего три дома, а все жители Теле-
врага были высланы на каторжные работы в Германию.
Большинство из них погибло там от непосильной работы,
истязаний и голода». 1
Еврейское население порабощенных стран фашистские
дикари поставили вне закона. С первых же дней оккупа-
ции Чехословакии, Польши, Голландии, Бельгии, Франции
и других стран Европы евреи, проживающие на оккупиро-
ванной территории, стали подвергаться грубейшим издева-
тельствам и систематическому грабежу. Они были изгна-
ны из всех государственных учреждений. Им запрещено
было заниматься торговлей, открывать промышленные пред-
приятия, выступать на суде в качестве адвокатов. Доступ
в высшую школу был закрыт для еврейской молодёжи.
Евреев заставили носить жёлтую звезду на груди и спине,
жёлтую повязку на рукаве с надписью «еврей». Их ли-
шили свободы передвижения и загнали в особые кварталы,
наподобие средневековых гетто, обнесённые высокой сте-
1 «Правда», 21 мая 1943 г. (Статья «Тербовен — палач норвеж-
ского народа».)
210

ной и окружённые проволочными заграждениями. Их под-
вергали массовой стерилизации и кастрации.
Но этим дело не ограничилось. Начав с порабощения
еврейского населения, фашистские палачи кончили массо-
вым истреблением евреев — мужчин, женщин, детей. Одних
умерщвляли на месте (на улицах, в домах, в синагогах, в
концлагерях), других везли со всех концов Европы в
Польшу, превращенную немецкими извергами в арену мас-
совой бойни ни в чём неповинных людей. 1 За пять лет
фашистские изуверы замучили более 6 миллионов евреев,
г. е. больше половины еврейского населения всего земного
шара. Особенно много евреев истреблено в Польше, на
Украине, в Белоруссии: здесь вырезано поголовно почти
всё еврейское население, и только чудом уцелели десятки
людей еврейского происхождения. Безжалостно умерщвля-
лись и дети от смешанных браков.
Жертвами фашистского террора были люди всех про-
фессий, представители различных общественных групп: ра-
бочие и ремесленники, крестьяне и рыбаки, конторские слу-
жащие и торговцы, офицеры и священники, учителя и сту-
денты, инженеры и учёные, артисты и писатели. Но больше
всего жертв понесли рабочий класс и передовая интелли-
генция. Немецкие захватчики знали, что именно из этой
среды выходят их самые активные враги, самые убеждённые
и потому самые опасные противники фашистского «нового
порядка». Истреблением лучших сынов и дочерей свободо-
любивых народов Европы германские поработители рас-
считывали обескровить и обезглавить их, сломить их волю
к борьбе за своё освобождение.
В сентябре 1941 г. в столице Норвегии вспыхнула мас-
совая забастовка протеста против насилий оккупантов. Го-
товилось объявление всеобщей забастовки, которая могла
перерасти во всенародное восстание против чужеземного
ига. Мерами беспощадной жестокости германским властям
удалось предотвратить всеобщее выступление. В Осло и
некоторых других городах было введено чрезвычайное по
1 «Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной
войны», т. I, стр. 286—287 (совместная декларация от 18 декабря
1942 г. правительств Бельгии, Великобритании, Голландии, Греции,
Люксембурга, Норвегии, Польши, США, СССР, Чехословакии, Юго-
славии и Французского Национального Комитета о проводимом гит-
леровскими властями истреблении еврейского населения Европы);
стр. 287—293 (сообщение Информбюро НКИД от 19 декабря 1942 г.—
Осуществление гитлеровскими властями плана истребления еврейского
населении Европы).
211

ложение. Начались повальные обыски и аресты. 300 вид-
ных деятелей профессиональных союзов были брошены в
тюрьмы. Председатель норвежского объединения профес-
сиональных союзов Рольф Викстрем и другой видный дея-
тель этого объединения — адвокат Вигго Ханстен — были
расстреляны без суда через несколько часов после ареста.
Председателю союза металлистов Ларсену был вынесен
смертный приговор, заместитель председателя объедине-
ния профессиональных союзов Людвиг Буланд был при-
говорён к пожизненной каторге. Свыше тысячи человек
были отправлены в Германию, в застенки гестапо. Среди
арестованных и приговорённых к смертной казни или ка-
торжным работам было много видных общественных дея-
телей, представителей науки, литературы, искусства, как,
например, председатель союза адвокатов Пауль Франк,
председатель союза врачей доктор Кристиан Крун и се-
кретарь того же союза доктор Эрген Бернер, секретарь
Рабочей партии Гергардсен, ректор университета в Осло,
профессор психиатрии Лангефельд, полярный исследова-
тель Рамм (друг Амундсена) и другие известные в Нор-
вегии, а отчасти и за её пределами, люди. Несколькими
месяцами позже в одной из тюрем Германии погиб заму-
ченный гестаповцами секретарь норвежской коммунистиче-
ской партии Генри В. Кристиансен, мужественный борец
против фашизма. Вслед за арестом и казнью руководите-
лей профессиональных союзов было конфисковано всё
имущество союзов.
Много жертв вырвали немецкие оккупанты из рядов ра-
бочего класса и передовой интеллигенции Франции. 15 де-
кабря 1941 г. был казнён Габриэль Пери, бывший депутат
французского парламента, замечательный публицист, ре-
дактор газеты «Юманите», член Центрального комитета
французской коммунистической партии. Пребывание в тюрь-
ме совершенно подорвало здоровье Пери, больного тубер-
кулёзом: он был так слаб, что не мог итти, и палачам при-
шлось нести его к месту казни. Он встретил смерть герой-
ски, со словами «Марсельезы» на устах. «Пусть мои со-
отечественники знают, — писал он в своём предсмертном
письме, — я умираю для того, чтобы жила Франция».1
В январе 1942 г. пал под пулями фашистских убийц
один из виднейших руководителей коммунистической пар-
1 «Morts pour la France. Lettres de condamnes a mort», London
(s. a.), p. 14.
212

тии Франции, член её Политического бюро Пьер Семар; он
встретил смерть так же геройски, как и Пери.
В декабре 1941 г. известный французский учёный (пио-
нер телевидения) Фернан Хольвек был зверски замучен
в гестаповском застенке за то, что отказался открыть нем-
цам секрет своего военного изобретения (сверхскоростного
пулемёта, приводимого в действие сжатым воздухом).
Хольвек предпочёл смерть измене. В том же 1941 г. круп-
нейший учёный, профессор физики Поль Ланжевен, 70-
летний старик, был заключён в концентрационный лагерь,
где пробыл до мая 1944 г. Расстреляны фашистскими
зверями профессор Луи Ляпик, видный физиолог, профес-
сор Масперо, известный филолог, профессор Жорж Поли-
цер, философ и публицист; арестован и расстрелян ряд на-
учных работников Страсбургского университета, сохранив-
ших верность Франции. Замучен председатель «Лиги прав
человека и гражданина» Виктор Баш. Более двух лет
томился в немецкой тюрьме историк и публицист, предсе-
датель партии радикал-социалистов, бывший премьер и мэр
Лиона — Эррио. Четыре страшных года оккупации провёл
под присмотром немецких солдат, размещённых у него в
доме, величайший из французских писателей XX в., один
из авторитетнейших представителей передовой интеллиген-
ции Европы, пламенный патриот своей родины, убеждён-
ный демократ — Ромен Роллан.
Один из старейших в Европе университетов — Лейден-
ский (в Голландии) — был закрыт оккупантами ещё в
1941 г.; тогда же ряд профессоров этого университета был
заключён в тюрьму. Поводом к этим репрессиям явился
антифашистский митинг, проведённый преподавателями и
студентами университета в знак протеста против увольне-
ния профессоров-евреев.
Огромные потери понесла прогрессивная интеллигенция
Чехословакии. Ещё в октябре 1939 г. немецкая полиция
совершила налёт на общежитие студентов Пражского уни-
верситета, арестовала, изувечила и расстреляла многих из
них. Осенью 1941 г. были казнены такие видные обще-
ственные деятели, Чехословакии, как член Центрального
комитета коммунистической партии Отто Синек, председа-
тель спортивного общества «Сокол» Пехлат, бывший бур-
гомистр Праги доктор Клапка, бывшие чехословацкие ге-
нералы Били, Войта, Горачек, Долежал, Сватек. Летом
1942 г., после того как чешские патриоты смертельно ра-
нили свирепого палача Чехословакии — гитлеровского на-
213

местника Гейдриха, бывшего правой рукой обер-палача Гим-
млера, оккупационные власти решили утопить освободи-
тельное движение чехословацкого народа в море крови.
В короткий срок было казнено более 15 тысяч человек.
Под предлогом наказания лиц, одобрявших покушение на
Гейдриха, гитлеровские палачи расправились со многими
крупными общественными деятелями, учёными, писате-
лями Чехословакии. Среди них был председатель антифа-
шистского «Союза работников умственного труда», выдаю-
щийся писатель Владислав Ванчура, произведения кото-
рого пользуются широкой известностью в Европе.
Судьбу Ванчуры разделили известный пражский зоолог
профессор Шторкан, профессор Технологического инсти-
тута Сельбер, директор Коммерческой академии Червенка
и другие видные научные деятели Чехословакии. «У чехов
слишком многочисленная интеллигенция, мы должны вы-
рвать у них мозги» — так, с циничной откровенностью, объ-
ясняли свой террор против чешской интеллигенции немец-
кие захватчики.
Ещё более страшные жертвы понесла польская интел-
лигенция. Многими тысячами исчисляются арестованные,
расстрелянные, замученные в концентрационных лагерях
студенты, учителя, врачи, инженеры, адвокаты, журнали-
сты, учёные Варшавы, Кракова, Люблина и других горо-
дов Польши. Все польские университеты были закрыты
на том основании, что полякам, как людям «низшей расы»,
призванным служить холопами немецких господ и выпол-
нять одну чёрную работу, науки не нужны. В Кракове
оккупационные власти созвали профессоров университета
на «конференцию учёных». Когда собралось 118 человек,
выступил начальник местного гестапо Мейер и объявил,
что все присутствующие арестованы за попытку возобно-
вить занятия со студентами и вести преподавание на поль-
ском языке. Тут же из зала «заседания» все 118 учёных
были отведены в концентрационный лагерь. Условия жизни
в нём были столь тяжёлыми, что многие из заключённых
профессоров (среди них известный юрист Растворовский,
историк и филолог Хржановский) не выдержали и по-
гибли от голода, непосильного труда и истязаний. Видный
польский учёный профессор химии Белябжеский был убит в
своей лаборатории: ему предъявили нелепое обвинение в
производстве взрывчатых веществ.
«В фашистских застенках погибли такие известные
польские литераторы, как Бой-Желенский и Генрих Дем-
214

бинский. . . На улице Варшавы был схвачен и казнён вид-
ный польский режиссёр, актёр и драматург Роман Невяро-
вич. Мучительной смертью погиб директор драматического
театра Роман Танеський. Жертвами оккупационного ре-
жима стали артисты Владислав Петрушинский, Станислав
Станиславский, Людвиг Фриче, деятель искусства Юрий
Роланд, артистка Станислава Высоцкая.. . Из дирижёров
варшавской оперы не остался в живых ни один. Бежавший
из оккупированной Варшавы режиссёр Тадеуш Воловский
сообщил о гибели за время оккупации четырёхсот лично
ему известных работников искусства». 1
4. Грабежи, поджоги и насилия немецких захватчиков
на советской земле
Нечеловеческая жестокость, которую гитлеровские раз-
бойники проявили по отношению к населению европейских
стран, во много раз превзойдена германской армией после
её вторжения в пределы Советского Союза. Ноты Народ-
ного комиссара иностранных дел СССР товарища В. М.
Молотова, сводки Советского Информбюро, сообщения
Чрезвычайной Государственной комиссии по установлению
и расследованию злодеяний немецко-фашистских захват-
чиков и их сообщников рисуют жуткую картину массовых
насилий, грабежей, поджогов и убийств, которыми отмечен
был каждый шаг гитлеровских полчищ по советской зем-
ле. Злобная ненависть фашистских бандитов к Советскому
Союзу — стране победившего социализма и Сталинской
Конституции, самому передовому, самому демократическо-
му государству в мире — вырвалась наружу со страшной
разрушительной силой.
Приказ командующего 6-й германской армией, генерал-
фельдмаршала фон-Рейхенау, от 10 октября 1941 г. «О
поведении войск на Востоке», одобренный Гитлером, сви-
детельствует о том, что немецко-фашистские захватчики
поставили своей целью полное уничтожение советского го-
сударства, истребление мирного населения оккупированных
районов, разрушение памятников старины и культуры.2
Секретный документ за подписью рейхсмаршала Геринга,
составленный в Берлине в июне 1941 г., доказывает, что
1 «Палачи Европы». Портреты и памфлеты. Редактор-составитель
И. Лежнев, М. 1945, стр. 170.
2 «Ленинградская правда», 17 января 1942 г. (Сообщение Совин-
формбюро.)
215

ещё до вероломного нападения Германии на Советский
Союз гитлеровское правительство разработало злодейский
план всеобщего ограбления нашей страны. «Директивы по
руководству экономикой во вновь оккупируемых восточных
областях («Зелёная папка»)» — так озаглавлен этот доку-
мент— предусматривали реквизицию, конфискацию и вы-
воз в Германию сырья, топлива (нефти), продовольствия,
промышленных изделий и всякого рода имущества. Для
осуществления этого грабительского плана был создан
специальный аппарат в виде «хозяйственного командова-
ния», «экономических штабов», особых «инспекций», «от-
рядов по сбору средств производства», «отрядов по сбору
сырья», института «военных агрономов», «сельскохозяй-
ственных офицеров» и т. д. 1
Все эти документы доказывают, что ответственность за
гитлеровские насилия и зверства, совершённые на нашей
территории, лежит на самом германском правительстве и
верховном командовании германской армии. Это подтвер-
ждается и приказом Гитлера от 3 января 1942 г., в кото-
ром говорилось: «Если... по приказу вышестоящего на-
чальства данный пункт должен быть нами) оставлен, не-
обходимо всё сжигать дотла, печи взрывать...».2
Приказ командира 512 немецкого пехотного полка пол-
ковника Шитниг, относящийся к осени 1941 г., содержал
следующие детальные инструкции: «Зона, подлежащая
смотря по обстоятельствам эвакуации, должна представлять
собою после отхода войск пустыню... В пунктах, в ко-
торых должно быть проведено полное разрушение, сле-
дует сжигать все дома, для этого предварительно набивать
соломой дома, в особенности каменные, имеющиеся камен-
ные постройки следует взрывать, в особенности надо так-
же разрушать имеющиеся подвалы. Мероприятие по со-
зданию опустошённой зоны должно быть подготовлено и
проведено беспощадно и полностью».
Эти варварские приказы и инструкции выполнялись с
немецкой методичностью и фашистской бесчеловечностью.
О масштабах немецкого разбоя на временно оккупиро-
ванной советской земле можно судить по следующим дан-
ным, относящимся к концу 1941 г. «Только по 25 районам
Тульской области оккупанты отобрали у советских граж-
дан 14.048 коров, 11.860 свиней, 28.459 овец, 213.678 кур,
1 «Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной
войны», т. I, стр. 203.
2 A. Bang, Wer ist Hitler? M. 1943, S. 78.
216

гусей и уток и уничтожили 25.465 пчелосемей. По 15 сель-
советам одного только Дзержинского района Смоленской
области из колхозного имущества оккупанты похитили
2.554 лошади, 1.170 коров, 335 свиней, 5.710 кур. И, кроме
того, из имущества личного пользования оккупанты забра-
ли 2.027 коров, 2.138 свиней, 5.297 овец, 44.159 кур, а
также 5.477 пар валеных сапог, 2.439 шуб, 3.208 тёплых
платков, 10.431 метр мануфактуры, 3.299 пар мужского бе-
лья, 815 пар детского белья, все наличные запасы колхоз-
ного и личного зерна, мяса, мёда, овощей и все другие
продукты, сельскохозяйственный инвентарь, швейные ма-
шины, велосипеды, наличные деньги; и т. д.». 1
Целыми поездами отправляли оккупанты к себе в Гер-
манию награбленное у советских людей добро. Многие
тысячи тонн угля, железной руды, меди, марганца, алю-
миния, нескончаемые эшелоны заводского оборудования
и готовых изделий, хлеба, сахара, мяса, масла, шер-
стя, фруктов, овощей и других продуктов, обуви и одеж-
ды, предметов мебели и домашнего обихода вывозили фа-
шистские захватчики в Германию, превращённую ими в
разбойничий притон.
При отступлении они сжигали всё, чего не могли увезти
с собой. Делалось это систематически и организованно, с
помощью особых отрядов «факельщиков», которым помо-
гали и пехотинцы, и танкисты, и обозника
Следующие данные, относящиеся к концу 1941 г., пока-
зывают, в каких громадных размерах разрушали гитле-
ровские бандиты сёла и города нашей страны. «В 23 райо-
нах Московской области, занимавшихся оккупантами, ими
разрушено полностью 537 деревень, частично разрушено —
928 деревень, разрушено полностью 38.423 жилых дома в
деревнях и 5.140 жилых домов в городах, 947 школ (из
1.220 существовавших), 159 больниц, 54 детских сада и
ясель, 491 клуб, а также 66 пекарен, 109 столовых, 788
магазинов, 1.053 конюшен, 3.169 скотных двора, 13.610 ам-
баров и сараев, 747 подсобных предприятий и т. д.».2
В Сталиногорске убытки от разрушений жилищного фон-
да составили 278 миллионов рублей. В Киеве взрывами и
поджогами уничтожена главная улица — Крещатик, разру-
шено 940 зданий государственных и общественных учре-
1 «Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной
войны», т. I, стр. 205—206.
2 Там же, стр. 209.
217

ждений с площадью около 1 миллиона квадратных метров,
1742 коммунальных дома с жилой площадью более 1 мил-
лиона квадратных метров, 3600 домов частных владельцев
с жилой площадью около 500 тысяч квадратных метров.
«В результате этих злодеяний больше 200 тысяч жителей
Киева лишились крова».1 За 33 месяца своего хозяйни-
чанья в оккупированных районах Ленинградской области
немецкие захватчики полностью или частично разрушили
16 городов и 2032 населённых пункта.2
В городах Сталино, Полтава и Чернигов разрушены две
трети жилого фонда. Огромные разрушения причинены
Пскову и Смоленску, Орше и Харькову, Орлу и Воронежу,
Одессе и Ростову-на-Дону, Бобруйску и Борисову, Виль-
нюсу и Тарту. Почти совершенно разрушены Сталин-
град, Минск, Нарва, Новгород и многие другие
города. Лежат в руинах Севастополь и Ялта. «Во время
моего пребывания в Ялте, — говорил президент США
Рузвельт 1 марта 1945 г., выступая в конгрессе с отчётом
об итогах Крымской конференции, — я видел примеры
безжалостного и бессмысленного яростного разрушения,
которое производил германский милитаризм. Ялта не
имела никакого военного значения и никаких оборонитель-
ных сооружений. Перед прошлой войной это был курорт
для царей и аристократии России. Впоследствии и вплоть
до нападения Гитлера на Советский Союз дворцы и виллы
Ялты были использованы как центр отдыха для русского
народа. Нацистские офицеры захватили их для себя, и,
когда Красная Армия выгнала нацистов из Крыма, эти
виллы были ограблены и почти все разрушены нацистами.
Не были пощажены даже самые скромные дома. Мало
что осталось от Ялты, за исключением руин и опустошения.
Севастополь являл картину предельного разрушения, и во
всём городе осталось меньше десятка нетронутых домов,
Я читал о Варшаве, Лидице, Роттердаме и Ковентри,
однако я видел Севастополь и Ялту, и я знаю, что на земле
не могут существовать вместе германский милитаризм и
христианская добродетель».3
1 «Правда», 1 марта 1944 г. (Из сообщения Чрезвычайной Госу-
дарственной комиссии «О разрушениях и зверствах, совершённых
немецко-фашистскими захватчиками в городе Киеве»,)
2 «Правда», 27 апреля 1945 г. (Речь депутата А. А. Кузнецова на
XI сессии Верховного Совета СССР.)
3 «Известия»» 2 марта 1945 г.
218

Отступая под натиском Красной Армии, немецкие раз-
бойники уничтожали не только жилые дома и обществен-
ные здания, но и промышленные предприятия. На Украине
гитлеровцы разрушили все металлургические, коксо-хими-
ческие и машиностроительные заводы; в Донбассе унич-
тожили все шахты, заводы горного машиностроения, элек-
тромеханические мастерские, целые шахтёрские посёлки.
На украинских железных дорогах разрушено 9203 кило-
метра главных путей.
Сильно пострадали промышленные предприятия и город-
ское хозяйство Эстонии. Большая часть фабрик и заводов
совершенно разрушена или приведена в негодность.
В текстильной промышленности из 700 000 веретён довоен-
ного времени сохранилось только 16 500; знаменитая
«Кренгольмская мануфактура» в Нарве превращена была
в груду развалин. Погибло почти 2 миллиона тонн продук-
ции сланцевой промышленности. Все электроэнергетиче-
ские базы в республике были взорваны, за исключением
Таллинской электростанции, которую спасли рабочие.
Оккупанты взорвали все железнодорожные мосты, сняли
и увезли все рельсы. Во многих городах разрушены водо-
провод и газовая сеть. Общее количество сожжённых и
взорванных ломов составило 9200 (в Тарту из 5083 домов
разрушено 2432, в Нарве из 3500 домов осталось
только 114).1
Страшные разрушения произвели оккупанты и в городах
Латвии.
«Немецкие захватчики разрушили в Риге крупнейшие
предприятия: государственный электротехнический завод
«ВЭФ», государственный вагоностроительный завод «Вай-
рогс», завод резиновых изделий «Квадрат», 13 гостиниц;
привели в негодность водопроводную и телеграфно-теле-
фонную сеть. Они взорвали Кегумскую гидроэлектростан-
цию мощностью в 55 тысяч киловатт, разрушили Рижский
порт и железнодорожный узел, уничтожили 300 кило-
метров железнодорожных и 6 километров трамвайных
путей, 100 километров воздушной электросети, повредили
330 трамвайных вагонов, вывезли в Германию 200 авто-
1 «Правда», 26 ноября 1944 г. (сообщение Чрезвычайной Государ-
ственной комиссии о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков в
Эстонской ССР) и «Правда», 28 апреля 1945 г. (речь депутата
И. Я. Вареса на XI сессии Верховного Совета СССР).
219

бусов». В Риге было разрушено 2789 жилых домов, в
Даугавпилсе (Двинске) — 2896.1
Такие же ужасные следы оставили гитлеровские бан-
диты в Литве. В городе Каунас они уничтожили металлур-
гический завод, оптическую фабрику, резиновую фабрику,
мясокомбинат, стеклозавод, 3 мельничных комбината,
2 мыловаренных фабрики; в Вильнюсе разрушили завод
радиоаппаратуры, лесопильные и фанерные заводы; в го-
роде Шауляй сожгли кожевенный завод, крупную обувную
фабрику, 3 кондитерских фабрики, пивоваренные заводы,
маслобойный завод. Во многих городах разрушены водо-
провод, газовая сеть, электростанции, мосты. В городах
Вильнюс и Каунас взорваны и сожжены 4612 домов.
Огромные разрушения фашистские громилы причинили
учреждениям связи и железнодорожному хозяйству рес-
публики. Большая часть разрушений была произведена
немцами перед отступлением из Литвы.2
В Минске немецкие оккупанты сожгли 23 крупнейших
предприятия города: вагоноремонтный завод, станкострои-
тельный завод, стекольный завод, два кирпичных завода,
весовой завод; уничтожили 11 хлебозаводов, кондитер-
скую, бисквитную и трикотажную фабрики, мясокомбинат,
2 швейные фабрики; разрушили 4 гостиницы; привели в
негодность водопровод, канализацию, телефонно-телеграф-
ную сеть.3
Всего за время оккупации гитлеровцы разрушили в СССР
31 850 промышленных предприятий, уничтожили или вывез-
ли 239 тысяч электромоторов, 175 тысяч металлорежущих
станков... В Донецком и Подмосковном угольных бассей-
нах фашистские захватчики разрушили 1.135 шахт, на кото-
рых добывалось свыше 100 миллионов тонн угля в год,
разграбили и вывезли в Германию огромное количество
машин, инструментов и оборудования (в том числе 160
тысяч вагонеток), разрушили и разграбили электростанции,
обслуживающие угольные шахты. На нефтяных промыслах
Грозного и в Краснодарском крае оккупанты уничтожили
1 «Правда», 5 апреля 1945 г. (Сообщение Чрезвычайной Государ-
ственной комиссии о преступлениях немецких захватчиков на терри-
тории Латвийской ССР.)
2 «Правда», 20 декабря 1944 г. (Сообщение Чрезвычайной Госу-
дарственной комиссии о преступлениях гитлеровских захватчиков в
Литовской ССР.)
3 «Правда», 20 сентября 1944 г. (Сообщение Чрезвычайной Госу-
дарственной комиссии о злодеяниях немецко-фашистских захватчи-
ков в гор. Минске.)
220

свыше 3 тысяч нефтяных скважин с годовой добычей до
5 миллионов тонн; они разрушили ряд крупнейших кре-
кинговых и нефтеперегонных заводов; на 720 нефтяных
базах они уничтожили металлические резервуары ёмкостью
более 2 миллионов кубометров. Немцы взорвали, сожгли
и частично разрушили 61 крупнейшую электростанцию и
большое количество мелких электростанций, вывели из
строя около 10 тысяч километров магистральных высоко-
вольтных линий электропередач, вывезли в Германию
14 тысяч паровых котлов, 1400 турбин, 11 300 электроге-
нераторов.
Огромные потери в результате нашествия врага понесли
на оккупированной им территории нашей страны все отра-
сли промышленности. Среди разграбленных и разрушенных
заводов были такие гиганты, как «Запорожсталь», Мариу-
польский завод, Макеевский завод, Краматорский завод,
Ворошиловградский завод, Сталинградский и Харьковский
тракторные заводы и мн. др.
Большой ущерб причинили немецкие захватчики желез-
нодорожному, водному и речному транспорту СССР. «Спе-
циальными путеразрушительными машинами они вывели
из строя 26 и частично повредили 8 магистральных желез-
ных дорог, разрушили 65 тысяч километров железнодо-
рожной колеи и 500 тысяч проводокилометров автоблоки-
ровки и линий железнодорожной связи. Они взорвали
13 тысяч железнодорожных мостов общей протяжённостью
около 300 километров, 4.100 станций, 1.200 насосных стан-
ций, 1.600 водонапорных башен, 3.200 гидроколонок. Они
уничтожили 317 паровозных депо и 129 паровозоремонт-
ных и вагоноремонтных заводов, а также заводов желез-
нодорожного машиностроения. Они разрушили, повредили
и увезли 15.800 паровозов и мотовозов и 428 тысяч
вагонов.» 1
Оккупанты захватили, потопили, повредили несколько
тысяч морских и речных пассажирских и грузовых судов
и буксирных пароходов, причинили большой ущерб Сева-
стопольскому, Мариупольскому, Керченскому, Новороссий-
скому, Одесскому, Николаевскому, Таллинскому и другим
портам, разрушили 89 судостроительных верфей. При от-
ступлении немецкие войска подорвали и разрушили 91 ты-
1 «Правда», 13 сентября 1945 г. (Сообщение Чрезвычайной Госу-
дарственной комиссии о материальном ущербе, причинённом немецко-
фашистскими захватчиками государственным предприятиям и учреж-
дениям, колхозам, общественным организациям и гражданам СССР.)
521

сячу км шоссейных дорог и 90 тысяч дорожных мостов
общей протяжённостью 930 км.
Огромный ущерб причинили германские захватчики и
сельскому хозяйству СССР. Они разорили и разграбили
98 тысяч колхозов, 1.876 совхозов и 2.890 машинно-трак-
торных станций. Они зарезали, отобрали или угнали в Гер-
манию 7 миллионов лошадей, 17 миллионов голов круп-
ного рогатого скота, 20 миллионов голов свиней, 27 мил-
лионов овец и коз, 110 миллионов голов домашней птицы,
вывезли 137 тысяч тракторов, 49 тысяч комбайнов, около
4 миллионов плугов, борон и т. п. Только из Эстонии немцы
угнали в Германию 107 тысяч лошадей, 31 тысячу коров,
214 тысяч свиней, увезли 790 тысяч домашних птиц, сотни
тракторов и других сельскохозяйственных машин.
«В 197 районах Левобережной Украины, — говорил
председатель Совета Народных Комиссаров УССР Н. С.
Хрущёв в докладе на VI сессии Верховного Совета УССР
1 марта 1944 г., — немецкие изверги предали огню
319.000 дворов колхозников. Каждая четвёртая хата кол-
хозников была уничтожена... Немецкие захватчики вар-
варски уничтожали урожай украинских крестьян. Только
в двадцати районах Полтавской области немцы, отступая,
сожгли хлеб, находившийся в скирдах и копнах, на пло-
щади в 97.000 гектаров. В шести районах Полтавской
области немцы сожгли в колхозных зернохранилищах
около 120 тысяч центнеров зерна».1
В Белоруссии немецкие оккупанты уничтожили более
300 тысяч жилых крестьянских домов, истребили и угнали
огромное количество скота. Материальные потери, понесён-
ные белорусским народом в этой войне, составили почти
половину национального богатства этой республики.2
В общей сложности немецко-фашистские захватчики
полностью или частично разрушили и сожгли на оккупи-
рованной территории СССР 1.710 городов и более 70 тысяч
сёл и деревень, сожгли и разрушили свыше 6 миллионов
зданий и лишили крова около 25 миллионов человек.3
1 «Правда», 16 марта 1944 г.
2 «Известия», 25 мая 1945 г. (Заявление председателя Белорусской
делегации К. В. Киселёва на пресс-конференции в Сан-Франциско
23 мая.)
3 «Правда», 13 сентября 1945 г. (Сообщение Чрезвычайной Госу-
дарственной комиссии о материальном ущербе, причинённом немецко-
фашистскими захватчиками государственным предприятиям и учреж-
дениям, колхозам, общественным организациям и гражданам СССР.)
222

Ущерб, причинённый народному хозяйству и отдельным
гражданам СССР, определяется гигантской цифрой в 679
миллиардов рублей.
Никогда ещё гражданское население Германии не жило
в такой мере грабежом чужих земель и эксплоатацией
других народов, как в 1939—1945 гг. Конечно, и во время
франко-прусской войны 1870—1871 гг., и во время миро-
вой войны 1914—1918 гг. немецкие солдаты и офицеры на
фронте и в оккупированных областях получали, из Герма-
нии письма от своих подруг, жён, сестёр, матерей с
просьбами «достать» для них те или иные вещи или с вы-
ражениями благодарности за присланные вещи, — но мас-
совым это явление стало лишь во время второй мировой
войны. Тысячами насчитываются письма, вроде следую-
щего, обнаруженного у убитого на советско-германском
фронте ефрейтора Артура Мюллера. Его жена писала ему
из Берлина: «...О том, что хорошенькие туфли я получила,
я тебе уже писала... Шоколад первого сорта пропутеше-
ствовал в мой желудок. Пёстренькая материя тоже приш-
ла, одно платьице получила фрейлейн Виланд, другое я
оставила себе. Я думала, что ты послал мне ещё другую
материю, или она пропала».1
Во всех этих письмах вскрывается перед нами облик
современной немецкой мещанки, которую гитлеровский ре-
жим, поощряя её жадность, сделал соучастником своих
преступлений. Фрицы и гансы не заставляли себя просить:
целыми эшелонами шли в Германию посылки с наворован-
ным добром, включая детские игрушки и рубашонки с пят-
нами крови.
Вот замок «Фалькенхорст», принадлежащий отставному
майору фон-Штамме-дер-Хаузе, отпрыску старинной
немецкой военной фамилии. «Сын отставного майора Эрих,
капитан германского воздушного флота, привозил в отцов-
ский замок добро со всех концов Европы. Мы находим в
замке французский фарфор и бельгийские кружева, мебель
польских князей и ковры, вывезенные из России, итальян-
скую вазу и норвежские лыжи. В одной из комнат висит
картина советского художника Герасимова, украденная,
судя по штампу на обороте полотна, в городе Пушкине.
Даже столовое бельё в замке оказалось с монограммами,
не имеющими ничего общего с инициалами членов семьи
1 «Известия», 3 ноября 1942 г.

фон Штамме».1 Замок «Фалькенхорст» был, попросту
говоря, воровским притоном, куда стекалась награбленная
добыча. Такими воровскими притонами были дома и по-
местья всех заправил фашистской Германии, наживших
во время войны колоссальные состояния.
Но наживалась не одна лишь верхушка гитлеровцев.
Соучастниками фашистского военного разбоя были в той
или иной мере миллионы немцев — мужчин и женщин,
кулаков и мещан, чиновников и офицеров, прусских юнке-
ров и рейнских фабрикантов, гитлеровских штурмовиков и
«почтенных» бюргеров. Даже в некоторых рабочих семьях
имелись даровые работницы — рабыни, привезённые из
Польши или Украины!
Одной из форм грабежа национального достояния наро-
дов СССР немецко-фашистскими оккупантами было отня-
тие земли у советского крестьянства и насаждение на ней
германских помещиков. В январе 1942 г. в Риге, ставшей
местопребыванием германского «имперского министра по
делам оккупированных восточных областей», барона
Альфреда фон-Розенберга, было создано общество по
управлению землёй «Остланд», в задачу которого входила
организация хозяйств немецких колонистов на захвачен-
ных территориях СССР.
По неполным данным, только до осени 1942 г. из
Германии в Литву было завезено 16 300 немецких семейств,
получивших тут большие земельные владения. 18 сентября
1941 г. гитлеровский генеральный комиссар Литвы фон-
Рентельн издал приказ о том, что все крестьяне, получив-
шие в пользование землю по декрету советского правитель-
ства Литвы от 5 августа 1940 г., лишаются права на
землю. В продолжение всей оккупации немцы сгоняли
литовских крестьян с их земельных участков и грабили их
имущество. Осенью 1942 г. только в четырёх уездах Литвы
были лишены земли 2057 семей. Вместе с землёй у них
было отобрано 2475 лошадей, 2267 коров, 2973 свиньи,
2386 овец, 1426 плугов, 1318 борон, 859 повозок. Все эти
семьи были обязаны без всякого возмещения оставить
немцам запасы зерна, овса, картофеля в размере несколь-
ких десятков тысяч центнеров.2
1 «Ленинградская правда», 4 марта 1945 г. (Корр. Е. Шатрова, 2-й
Белорусский фронт.)
2 «Правда», 20 декабря 1944 г. (Сообщение Чрезвычайной Госу-
дарственной комиссии о преступлениях гитлеровских захватчиков в
Литовской ССР,)
224

«В Латвийской ССР немецкие захватчики отобрали
у бывших батраков, безземельных и малоземельных кре-
стьян 600 тысяч гектаров земли, весь скот и сельскохозяй-
ственный инвентарь, на приобретение которого Латвийское
Советское правительство выдало им ссуду в размере
27 миллионов рублей.
Немцы отобрали у латышских крестьян и вывезли в Гер-
манию 320 тысяч единиц сельскохозяйственного оборудо-
вания и инвентаря, около 2 миллионов голов скота; унич-
тожили 500 тысяч плодовых деревьев, отобрали, разграбили
или вывезли свыше 9 миллионов тонн сельскохозяйствен-
ных продуктов». 1
Такая же разбойничья колонизаторская политика про-
водилась гитлеровцами в других частях оккупированной
советской территории.
25 февраля 1942 г. Розенберг издал «Земельный закон»,
устанавливавший рабско-крепостнические порядки во всех
сёлах и деревнях нашей страны, временно занятых немец-
кими войсками. «Закон» этот предусматривал следующие
практические меры: 1) захват всей земли колхозников и
единоличников и передача её «Сельскохозяйственному
отделу Германского управления», 2) ликвидация колхозов,
образование «общинных хозяйств» во главе с герман-
скими управляющими, принуждение крестьян к совмест-
ной работе в этих хозяйствах и сдаче германским властям
всей продукции, 3) создание на отнятой у крестьян земле
помещичьих владений для немецких колонистов, 4) на-
сильственный увод многих сотен тысяч крестьян и кре-
стьянок на принудительные работы в Германию.
Так излагает содержание этого фашистского разбойни-
чьего «закона» нота НКИД от 27 апреля 1942 г.2
Свободных советских граждан гитлеровские захватчики
превращали в бесправных рабов, которых принуждали
к крепостническому труду и за малейшее ослушание нака-
зывали поркой (от 25 до 30 ударов розгами). За массовый
невыход на работу крестьян расстреливали или вешали.
Сельское население заставляли присутствовать при этих
1 «Правда», 13 сентября 1945 г. (Сообщение Чрезвычайной Госу-
дарственной комиссии о материальном ущербе, причинённом немецко-
фашистскими захватчиками государственным предприятиям и учреж-
дениям, колхозам, общественным организациям и гражданам СССР.)
2 «Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной
войны», т. I, стр. 212—213,
225

казнях и, с целью устрашения, по нескольку недель не раз-
решали хоронить трупы казнённых.
Немецкие захватчики делили между собой не только
земельную собственность, но и промышленные предприятия
Советского Союза. «Как на практике проходил этот делёж,
можно видеть на примере Ворошиловградского паровозо-
строительного завода имени Октябрьской революции. Сюда
вначале приехали и начали действовать уполномоченные
бывшего до 1917 г. владельца этого завода Гартмана.
Через некоторое время заявились представители Круппа и
предъявили документы о том, что Гартман продал в своё
время этот завод Круппу. Гартмановцы уехали, не солоно
хлебавши. Но вот вскоре приезжают представители
Геринга и заявляют крупповцам, что они имеют право на
старый завод имени Октябрьской революции, а на новый,
выстроенный за годы советской власти, претендует Геринг,
Порешили завод разделить. Так они делили до тех пор,
пока Красная Армия вышибла их всех из Ворошилов-
града». 1
5. Разрушение национальной культуры народов
оккупированных территорий Европы и СССР
Варвары в мундирах солдат и офицеров германской ар-
мии и армий вассалов Германии грабили и уничтожали
культурные учреждения и исторические ценности, разру-
шали памятники славы и величия народов нашей страны
и других стран Европы.
Немецкие разбойники сожгли рукописи Бальзака в Туре,
разрушили памятник Вольтера в Париже, разграбили
художественные сокровища Лувра, сожгли богатые библио-
теки Брюсселя, Лувэна, Неаполя, выбросили из норвеж-
ских музеев полярные флаги Амундсена, снесли до основа-
ния памятник Масарику в Праге, взорвали памятники Кос-
тюшко и Мицкевича в Варшаве. Фашистские мерзавцы
разгромили университеты, исследовательские институты,
лаборатории, музеи, библиотеки всей оккупированной
Европы, подвергли жестоким гонениям работников науки
и культуры. Одержимые ненасытной алчностью, гитлеров-
ские бандиты дошли до того, что разграбили в Варшаве
1 «Правда», 16 марта 1944 г. (Доклад Н. С. Хрущёва I марта
1944 г. на VI сессии Верховного Совета УССР,)
226

коллекцию древних монет и, в поисках золота, не поща-
дили даже собрания египетских мумий.
Миллиардами злотых исчисляется стоимость разграблен-
ных и уничтоженных немцами музейных сокровищ поль-
ской столицы. Ущерб, причинённый оккупантами разру-
шением исторических памятников во Франции, оценивается
в 10 миллиардов франков.
Ещё гораздо больший ущерб причинили гитлеровские
изверги культурным ценностям нашей страны.
«Верные своему обычаю уничтожения общепризнанных
ценностей культуры, гитлеровцы на оккупированной ими
советской территории повсеместно разгромили и в значи-
тельной части сожгли книгохранилища, от небольших клуб-
ных и школьных библиотек до ценнейших собраний руко-
писей и книг, содержавших уникальные библиографические
ценности. На территории временно захваченной ими части
Московской области оккупанты разрушили и разграбили
112 библиотек, 4 музея и 54 театра и кинотеатра. Гитле-
ровцы разграбили, а потом сожгли знаменитый музей Бо-
родино, исторические реликвии которого, относящиеся к
борьбе с наполеоновской армией в 1812 году, особенно
дороги русскому народу. Оккупанты разграбили и сожгли
дом-музей А. С. Пушкина в посёлке Полотняный Завод.
В Калуге гитлеровцы старательно уничтожали экспонаты
дома-музея, в котором жил и творил знаменитый русский
учёный К. Э. Циолковский, чьи заслуги в области аэронав-
тики пользуются всемирной известностью. По портретам
Циолковского фашистские вандалы стреляли из револьве-
ров. Ценнейшие модели дирижаблей, чертежи, приборы
были растоптаны. В одной из комнат музея был устроен
курятник, мебель сожжена. Одно из старейших сельско-
хозяйственных учреждений СССР — Шатиловская селек-
ционная станция в Орловской области — уничтожено окку-
пантами, взорвавшими и предавшими огню 55 зданий этой
станции, включая агрохимическую и другие лаборатории,
музей, библиотеку в 40 тысяч томов, школу и другие зда-
ния». 1
Весь цивилизованный мир содрогнулся от ужаса и воз-
мущения, когда стало известно, что оккупанты разгромили
и подожгли прославленный памятник русской и мировой
культуры — Ясную Поляну, где родился, жил и творил
1 «Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной
войны», т. I» стр. 219.

один из величайших гениев человечества — Лев Толстой.
Германский офицер Шварц в ответ на просьбу сотрудников
дома-музея перестать топить печи мебелью и книгами
Толстого, а взять для этого имеющиеся дрова, ответил:
«Дрова нам не нужны, мы сожжём всё, что связано с
именем вашего Толстого». Одержимые злобной ненави-
стью ко всему русскому, немецко-фашистские варвары
осквернили могилу Пушкина в Святогорском монастыре,
Пушкинский заповедник и усадьбу в Михайловском,
осквернили своими грязными руками дом Чайковского
в Клине, разгромили дом Римского-Корсакова в Тихвине,
дом Чехова в Таганроге.
Погибли богатейшие музеи Смоленска, Сталинграда,
Новгорода и других городов.
Разрушены известные всему миру памятники искусства
и старины в окрестностях Ленинграда — городах Петро-
дворец (Петергоф), Пушкин (Царское Село) и Павловск.
Немецкие захватчики разграбили и вывезли в Германию
музейные ценности Большого дворца в Петродворце, Ека-
терининского дворца в Пушкине, Павловского дворца и
других дворцов, сооружённых великими русскими и ино-
странными архитекторами (художественную мебель, ковры,
фарфоровые сервизы, картины, статуи, книги и т. д.). Фа-
шистские погромщики уничтожили знаменитые петергоф-
ские фонтаны, вырубили старинные парки, разрушили всё,
чего нельзя было увезти.
В огне пожаров, вызванных действиями немецких банди-
тов, сгорели почти дотла дворцы, павильоны, церкви и дру-
гие здания музейного значения. По Английскому дворцу
было выпущено 9 тысяч тяжёлых артиллерийских снаря-
дов, В результате поджога погибла большая часть помеще-
ний Павловского дворца и Большого дворца.
Сильно пострадал Екатерининский дворец. «В огне по-
гибла знаменитая Растреллиевская трёхсотметровая амфи-
лада парадных зал. Погибли знаменитые Антикамеры
(«Залы ожидания»), отделанные Растрелли. Все стены
Антикамер были покрыты золочёной резьбой, огромные
потолки затянуты великолепными холстами работы ху-
дожников середины XVIII в.: Валлериани, Градицци, Вель-
ского и других. Не имея возможности снять эти огромные
полотна, немцы изрезали замечательные произведения
искусства на куски.
Страшную картину разрушения представляет собой Боль-
шой зал — гениальное творение Растрелли. Уничтожены
228

уникальные плафоны работы Торелли, Джордано, Брюл-
лова и других крупнейших итальянских и русских масте-
ров; содран и похищен старинный расписной китайский
шёлк XVIII века со стен китайской гостиной и спальни
Александра I и жёлтый шёлк с тканым рисунком лебедей
и фазанов русской ручной работы XVIII века, которым
были обтянуты стены Малой столовой; погибли наборные
паркеты из ценных пород дерева, выполненные по рисун-
кам архитектора Ринальди.
Разгромлена и разграблена изумительная по своей внут-
ренней отделке дворцовая церковь — одно из лучших про-
изведений Растрелли. Иконостас церкви разбит, иконы вы-
везены, часть плафонов срезана, а часть уничтожена, полы
выломаны, лепные золочёные украшения содраны.
Немцы разрушили личные комнаты Екатерины II, отде-
ланные художественным стеклом, бронзой, фарфором, зер-
калами, майоликой, миниатюрными фресками и наборным
деревом. Они разбили на мелкие куски все пластинки мо-
лочного, фиолетового и синего стекла, которыми были по-
крыты стены «Табакерки» и спальни Екатерины II.
При отступлении в январе 1944 г. немецкие захватчики
подготовили полное уничтожение того, что ещё оставалось
от Екатерининского дворца и примыкающих к нему зданий.
С этой целью в нижнем этаже сохранившейся части двор-
ца, а также под Камероновой галлереей было заложено
11 больших авиабомб замедленного действия весом от
одной до трёх тонн».
Все эти преступления совершены были солдатами и
офицерами германской армии под начальством генерал-
фельдмаршалов фон-Лееб и фон-Кюхлер, командующего
18-и армией генерал-полковника Линдемана и ряда дру-
гих командиров немецких войск, а также командиров
250-и испанской дивизии.1 Активное участие в разгроме
культурных учреждений принимали специально на то упол-
номоченные «батальоны особого назначения» германской
армии, состоявшие в распоряжении министерства ино-
странных дел.2
Огромные разрушения причинили фашистские варвары
культуре украинского народа. Они уничтожили памятник
1 «Правда», 3 сентября 1944 г. (Сообщение Чрезвычайной Государ-
ственной комиссии о разрушениях памятников искусства и архитек-
туры в городах Петродворец, Пушкин и Павловск.)
2 «Правда», 17 ноября 1942 г. (Заявление пленного штурмфюрера
4-и роты «батальона особого назначения» Нормана Ферстера.)
229

Шевченко в Каневе. Они расхитили из киевских библиотек
свыше 4 миллионов книг, редчайшие рукописи, русские и
украинские летописи, первые экземпляры книг русского
первопечатника Ивана Фёдорова. Они взорвали Киевский
университет со всеми его лабораториями и кабинетами,
архивными и книжными фондами. Они сожгли большую
часть театров Киева. Они разграбили музей украинского
искусства, украинский исторический музей, музей запад-
ного и восточного искусства. Они вывезли в Германию
многие тысячи ценных экспонатов, в том числе такие уни-
кальные вещи, как запрестольный крест X столетия Деся-
тинной церкви, изразцы с гербом Рюриковичей, фрески
XII в. Софийского собора, отделанные серебром ризы на
иконах, собрание тканей и парчи с дарственными запи-
сями царей и гетманов, сабля Стефана Батория, коллек-
ция запорожского оружия и т. д. В груду развалин пре-
вратили немцы один из древнейших памятников русского
искусства — Успенский собор (в Киево-Печерской лавре),
построенный в XI в. 1
Руководила всеми этими поджогами и грабежами шайка
немецких бандитов во главе с генерал-комиссаром Киев-
ской области Магуния, комендантами города генералами
фон-Ремер и Эбергардт, начальником войск СС и полиции
Гальтерманом, генералом полиции порядка Шеер.
В течение трёх лет немецко-фашистские захватчики
планомерно разрушали культурные учреждения столицы
Белоруссии. Они вывезли из библиотеки имени Ленина
1,5 миллиона ценных книг и старинных рукописей. Они
разгромили в Минске университет со всеми его музеями,
медицинский институт со всеми его клиниками. Академию
наук с её 9 институтами, политехнический институт, в ко-
тором обучалось до 9 тысяч студентов, филармонию и
консерваторию. Они разграбили государственную картин-
ную галлерею, театр оперы и балета, первый Белорусский
драматический театр, Дом народного творчества. Они
уничтожили 47 школ, 24 детских сада, 27 детских яслей,
дворец пионеров, большую часть городских больниц.
Ответственность за преступления германских оккупантов
в Белоруссии несут следующие организаторы и непосред-
ственные исполнители этих злодеяний: генеральные комис-
1 «Правда», 1 марта 1944 г. (Сообщение Чрезвычайной Государ-
ственной комиссии о разрушениях и зверствах, совершённых немецко-
фашистскими захватчиками в городе Киеве.)
230

сары Кубе и Беккер, комендант гор. Минска генерал-лей-
тенант Шперлинг, начальники тайной полиции Шлегель и
Штраух, начальник войск СС Готберг, коменданты лаге-
рей Риддер, Липп, Вакс, шеф по культурным делам док-
тор Сивица и мн. др.1
Огромные разрушения причинили оккупанты националь-
ной культуре народов Прибалтики: разгромили Вильнюс-
ский и Тартуский университеты, взорвали Сельскохозяй-
ственную академию и Высшую сельскохозяйственную
школу Литвы, уничтожили десятки литовских и латышских
школ, разграбили музеи Литвы, сожгли эстонский Нацио-
нальный музей близ Тарту, театры в Тарту, Нарве, Пярну,
разграбили Академию художеств, консерваторию, музы-
кальное училище и другие культурные учреждения Риги,
сожгли Рижскую городскую библиотеку, основанную в
1524 г., вывезли из Эстонии 10 000 произведений искусств
и совершили много других преступных деяний такого
рода.
Три года стонала Прибалтика («Остланд», как называли
её немцы) под гнётом германских оккупационных вла-
стей— рейхскомиссара Лозе, его заместителей Эше, Ма-
тиссена и Фреундта, генерального комиссара Литвы фон-
Рентельна, генерального комиссара Латвии Дрекслера, ге-
нерального комиссара Эстонии Лицмана, генерал-полков-
ников Моделя и Шернера, генералов Бремена, Трассера,
Вагнера, Шредера, начальника полиции «Остланда»
Иекельна, начальников полиции в Литве Гарма, Высоц-
кого, Фукса, Музиля, начальника полиции в Латвии
Штрауха, начальника полиции в Эстонии Зандбергера,
комендантов г. Вильнюс генерала Дитфурта и фон-Ост-
манна, начальника полиции г. Вильнюс Крига, начальников
политических отделов барона фон-Штадена, барона фон-
Ропп, начальника концентрационных лагерей в Литве Ели-
заветы Зеелинг, шефа штаба Розенберга в г. Вильнюс
Шпоркета и множества других военных, полицейских и
гражданских представителей гитлеровского правительства.
На территории Советского . Союза, подвергавшейся
немецкой оккупации, к началу 1941 г. было 82 тысячи
начальных и средних школ с 15 миллионами учащихся.
Гитлеровские погромщики сожгли, разрушили и разграбили
1 «Правда», 20 сентября 1944 г, (Сообщение Чрезвычайной Госу-
дарственной комиссии о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков
в гор. Минске.)
231

эти школы со всем их имуществом и оборудованием. Они
разрушили 334 высших учебных заведения, в которых обуча-
лось 233 тысячи студентов. Они расхитили свыше 100 милли-
онов книг. Они уничтожили 605 научно-исследователь-
ских учреждений и институтов (среди них — всемирно
известную Пулковскую обсерваторию). Из общего числа
992 музеев, имевшихся в Советском Союзе, фашистские
бандиты разрушили 427. Они разрушили 44 тысячи зда-
ний театров, клубов, дворцов культуры, красных уголков,
причинили большой ущерб воздушными налётами и артилле-
рийскими обстрелами крупнейшим театрам Ленинграда,
Москвы и некоторых других городов.
«Огромный ущерб немцы причинили лечебным учрежде-
ниям СССР. Они разрушили и разграбили 6 тысяч боль-
ниц, 33 тысячи поликлиник, диспансеров и амбулаторий,
976 санаториев, 656 домов отдыха. Они уничтожили также
60 фабрик и заводов химико-фармацевтической и меди-
ко-инструментальной промышленности». Сильно постра-
дали от хозяйничания германских захватчиков знаменитые
курорты и санатории на южном берегу Крыма, на Мине-
ральных Водах, в Одессе и в других местах, где еже-
годно лечились и отдыхали несколько миллионов трудя-
щихся.
Таковы страшные итоги разрушительных действий фа-
шистских оккупантов, варварски громивших культурные
учреждения нашей страны.1
Чтобы унизить советских людей, дать им почувствовать,
что немцы считают их людьми низшего сорта, жителей
оккупированных районов заставляли носить на левой сто-
роне груди бирку с присвоенным номером. На стенах ма-
газинов, ресторанов, клубов в оккупированных городах
СССР виднелись вывески со словами: «Только для нем-
цев».
Оккупанты проводили политику насильственного онеме-
чивания населения захваченных территорий. На Украине,
в Белоруссии, в Прибалтике были закрыты почти все нацио-
нальные школы. «Цель школьной политики, — откровенно
заявляла немецкая газета «Минскер Цейтунг», — заклю-
чается в немецкой ориентировке... белорусской молодёжи».
1 «Правда», 13 сентября 1945 г. (Сообщение Чрезвычайной Госу-
дарственной комиссии о материальном ущербе, причинённом немецко-
фашистскими захватчиками государственным предприятиям и учреж-
дениям, колхозам, общественным организациям и гражданам СССР.)
232

Учителей заставляли вести преподавание на немецком язы-
ке. Но предварительно они должны были сдать экзамен,
чтобы «показать свою пригодность к воспитанию и обуче-
нию молодёжи в немецком духе». 1 Государственным язы-
ком был объявлен немецкий язык.
Но своей конечной целью оккупанты ставили не онемечи-
вание населения, а его физическое истребление. Это вид-
но из статьи Гиммлера «Германская кровь на Востоке»,
опубликованной в журнале «Немецкая работа» осенью
1942 г. «Наша задача, — писал в этой статье фашист-
ский обер-палач, — германизировать Восток. В старом гер-
манском смысле это значило бы прививать живущим там
людям немецкий язык и немецкие законы. Сейчас этого
мало. Надо позаботиться о том, чтобы на Востоке остались
люди только действительно немецкой, германской крови.» 2
6. Советские люди в немецко-фашистском рабстве
Гитлеровцы превратили Германию в огромную рабовла-
дельческую империю.
Не довольствуясь установлением рабско-крепостниче-
ского порядка в Польше и на всех оккупированных терри-
ториях СССР, немецкие империалистические разбойники
угнали на каторгу в Германию 12 миллионов иностранных
граждан. Значительную часть их составляли советские
граждане: только за 1942 год, по заявлению гитлеровского
уполномоченного по использованию рабочей силы Заукеля,
в Германию было отправлено «около 2 миллионов душ
из оккупированных областей на Востоке».
Часть иностранных рабочих использовалась в промышлен-
ности и на транспорте, часть в сельском хозяйстве, часть
в качестве домашней прислуги. Обращались с этими рабами
и рабынями XX в., среди которых было немало подростков
и даже детей, исключительно жестоко. Содержали их в
сырых и грязных бараках, кормили отбросами, заставляли
работать с раннего утра до поздней ночи, оскорбляли и
избивали за самый ничтожный проступок. Особенно изде-
вались над советскими людьми. Глумясь над их человече-
ским достоинством, немецкие рабовладельцы заставляли
их носить бирки с номерами (вместо имён) и нашивки с
1 «Известия», 16 октября 1942 г.
2 «Известия», 22 октября 1942 г. (Статья Вилли Бределя «Планы
вешателей».)
233

надписью «Ост» (Восток). В Германию их везли скован-
ными, в вагонах для скота, почти без пищи и питья.
В секретном циркуляре от 4 декабря 1941 г. Геринг
предписывал использовать «восточных рабочих» главным
образом на тяжёлых работах («русские, — нагло заявлял
он, — существуют для того, чтобы копать землю и разби-
вать камни»). В том же циркуляре говорилось: «Русский
неприхотлив, поэтому его легко прокормить без заметного
нарушения нашего продовольственного баланса. Его не
следует баловать или приучать к немецкой пище». Этот
преступный приказ точно выполнялся немецкими чиновни-
ками и частными лицами. Советские рабочие получали по
100—200 граммов суррогатного хлеба (часто из одной
свёклы) и два раза в день по миске бурды, именуемой
«супом». Заболевшие сыпным тифом или другой инфекци-
онной болезнью безжалостно уничтожались.
Немцы и немки быстро вошли в роль рабовладельцев.
Достаточно прочесть их письма, чтобы убедиться в том,
с каким циничным хладнокровием эксплоатировали они
своих рабов. Владелица пивоварни и поместья Сузи Крам-
мер пишет лейтенанту Шплетт: «Нам должны прислать
10 русских в пивоварню. Уж я заставлю поворачиваться
эту банду. Охотнее всего я бы перебила всех русских, эту
сволочь». Жена солдата Альберта Валь пишет мужу: «На-
конец-то я получила украинку. Она крепкого телосложения,
ловкая и всё умеет делать. Поверь мне, что я не даю ей
сидеть сложа руки ни минуты. Ест она два раза в день.
Я даю ей объедки. Маленький Гельмут собирает все остат-
ки, сливает в посуду, из которой кушает наша собачка, и
выносит ей на кухню. У этой украинки дома остались двое
маленьких детей. Она нас ненавидит и нисколько не скры-
вает этого. Нам, немцам, нужно всеми средствами сломить
гордый дух сопротивления и непокорность русских; конеч-
но, это очень трудно сделать». 1 Мать обер-ефрейтора Лам-
мерсмайера сообщает сыну из местечка Лютте: «Вчера
днём к нам прибежала Анна Лиза Ростерт. Она была сильно
озлоблена. У них в свинарнике повесилась русская девка.
Наши работницы польки говорили, что фрау Ростерт всё
била, ругала русскую. Она прибыла сюда в апреле и всё
время ходила в слезах. Покончила с собой, вероятно, в
минуту отчаяния. Мы успокоили фрау Ростерт, можно ведь
1 К. А. Поль, Иностранные рабочие в немецко-фашистском раб-
стве, М. 1943, стр. 43.
234

за недорогую цену приобрести новую русскую работницу».
Страшную картину рисуют письма русских девушек с
немецкой каторги на родину. Вот некоторые из этих доку-
ментов, приведённые народным комиссаром иностранных
дел В. М. Молотовым в ноте от 11 мая 1943 г. Надя
С, 16 лет, ученица 9 класса одной средней школы Вороши-
ловградской области, пишет: «Немцы насильно отправили
почти всю нашу молодёжь на каторжные работы в Гер-
манию... Меня и ещё 16 девушек направили в г. Швац.
Здесь происходила самая настоящая торговля русскими
людьми. Немцы и немки поворачивали нас во все сто-
роны, мерили и ощупывали. Меня купил булочник Карл В.
Он заставлял меня работать с 6 часов утра до поздней
ночи. Хотя я и жила у булочника, но хлеб кушала ред-
ко. .. Только было обидно, как вспомнишь, что училась в
восьмом классе, изучала французский язык, историю, а тут
сама стала рабыней, как в период римского владычества.
От непосильного труда, голода и побоев я заболела.
Оправившись немного, я бежала на родину. В Брест-Ли-
товске меня задержали и посадили в концлагерь. В этом
лагере, в полуразрушенных сараях, томились тысячи со-
ветских граждан. Ежедневно из лагеря выносили 10—
15 трупов...».
Нона Г. писала матери: «Наша жизнь, мамочка, хуже,
чем у собак. Суп дают такой же зелёный, который попреж-
нему никто не ест. У меня от думок иссох мозг и глаза
от слёз не видят. Сегодня все 12 часов работали голод-
ные. .. Мы уже привыкли к тому, что в два часа ночи
открывается дверь, полицей зажигает огонь и кричит:
«Ауфштен!» («Встать»). Сразу все встаём и выходим во
двор. Стоим час. Начинают нас считать. Ждём вторую
смену, когда войдёт во двор. Замерзаем, пока стоим во
дворе. Мыслимо ли — почти босые все. А иной раз пролив-
ной дождь идёт или мороз. Я просто не в силах всех
переживаний и мучений описать...».
Надя Л. писала на родину: «Мы живём в бараке — 60
душ, спим на соломе. В этом бараке очень холодно. На
работу мы ходим на трикотажную фабрику. Работаем с
б часов утра до 9 часов вечера, есть нам дают утром та-
релку окропу (кипятку) и 50 гр. хлеба, на обед суп без
хлеба, на ужин суп без хлеба, а ещё на работе дают
хлеб — утром 25 гр. и в обед 25 гр. Очень я тоскую, что
живу в неволе. Не вижу света, не вижу ничего, кроме
235

своего барака страшного. Нас водят на работу и с рабо-
ты как невольников».
В таком духе — все письма, все рассказы. 1
16-летняя девушка Валя Дёмушкина возвратилась на
родину из Нюрнберга. Она рассказала: «Я работала у
немки. Муж её обер-лейтенант Карл Штокк убит на восточ-
ном фронте под Сталинградом. 1 января 1943 г. у фрау
Штокк на новогодний обед должны были притти гости.
Поглощённая работой и своими невесёлыми думами, я
не заметила, как закипело и начало литься на электри-
ческую плитку молоко, поставленное кухаркою. По кухне
распространился запах угара. Разъярённая барыня ворва-
лась на кухню, вырвала из моих рук кастрюлю с остатком
молока и плеснула мне в лицо. Я потеряла сознание. Оч-
нулась в больнице и ощутила невыносимую боль и мрак. Я
ослепла. Три недели пролежала в больнице и потом долго
пробиралась обратно на родину».2
Так издевались германские палачи над беззащитными
советскими людьми.
7, Зверское истребление мирного населения
оккупированных советских территорий
Кровожадная жестокость немецко-фашистских войск и
войск сателлитов Германии на оккупированных террито-
риях СССР не знала границ.
Документы, найденные у пленных и убитых солдат и
офицеров гитлеровской армии, доказывают, что их звер-
ские действия совершались по прямому приказу командо-
вания, по заранее разработанному плану. В инструкции
германского верховного командования, составленной в
1941 г. и озаглавленной: «Обращение с гражданским на-
селением и с пленными противника», объявлялось, что
«офицеры ответственны за то, чтобы обращение с граж-
данским населением было беспощадным». В другой ин-
струкции,, также относящейся к первому периоду германо-
советской войны, говорилось: «Любое враждебное поведе-
ние населения по отношению к немецким вооружённым
силам и их организациям наказывается смертью. Кто укры-
вает красноармейцев или партизан, наказывается смертью.
Если партизана не нашли, следует взять заложников из
1 «Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной
войны», т. I, стр. 322—328.
2 Там же. стр 327.
236

населения. Этих заложников следует повесить, если винов-
ники или помощники в течение 24 часов не будут достав-
лены. В последующие сутки на этом же месте следует
повесить удвоенное число заложников».
В обращении немецкого командования, обнаруженном у
одного убитого офицера (лейтенанта Густава Цигеля), го-
ворилось: «У тебя нет сердца и нервов, на войне они не
нужны. Уничтожь в себе жалость и сострадание — убивай
всякого русского, советского, не останавливайся, если
перед тобой старик или женщина, девочка или мальчик —
убивай, этим ты спасёшь себя от гибели, обеспечишь буду-
щее твоей семьи и прославишься навеки».
«Вот вам программа и указания лидеров гитлеровской
партии и гитлеровского командования, — говорил в своём
докладе 6 ноября 1941 г. товарищ Сталин, — программа и
указания людей, потерявших человеческий облик и павших
до уровня диких зверей».1
Людоедская программа гитлеровских империалистов легла
в основу поведения немецко-фашистских войск, которые
до конца разоблачили свой бандитский характер.
«Во всех городах и почти во всех деревнях и сёлах,
где побывали гитлеровские оккупанты, — читаем в ноте
В. М. Молотова от 27 апреля 1942 г., — они в качестве
первейшего мероприятия учиняли публичные казни работ-
ников советских учреждений и предприятий, партизан и
граждан, заподозренных в связи с ними. Учиняемые гит-
леровской армией казни принимают и такую форму, каза-
лось бы немыслимую в наше время, как совершённая в
городе Сольцы Ленинградской области зверская казнь
заподозренных в сочувствии партизанам учителя Агеева и
юноши Баранова, которые были посажены на кол и трупы
которых не разрешалось снимать с кола в течение двух
недель».
«Нечеловеческие пытки изобретают гитлеровские пала-
ши, — говорится в том же документе,—мучая и казня в
деревнях и сёлах советских крестьян и крестьянок—кол-
хозников и единоличников, сельскую интеллигенцию. Так,
в деревне Протасово Дубенского района Тульской области
гитлеровцы, раздев донага председателя колхоза крестья-
нина Морозова, заставили его в течение суток стоять в
холодном помещении на коленях, затем водили по деревне,
1 И. Сталин, О Великой Отечественной войне Советского Союза,
изд. 4-е, стр. 27.
237

после чего до половины туловища закопали в землю, труп
не разрешали хоронить более недели. В Покровском сель-
совете Черемисиновского района Курской области фашисты
раздели крестьянина Алёхина А. Н., заставили его копать
себе могилу, принуждая его для измерения ямы несколько
раз ложиться в неё. Когда могила была вырыта, Алёхину
обломали руки, обрезали уши, выкололи глаза, а затем
расстреляли. В селе Донец Должанского района Орлов-
ской области гитлеровцы, связав 17-летнюю Надежду Маль-
цеву, приказали её матери, Марии Мальцевой, обложить
дочь соломой и зажечь её. Мать упала в обморок. Тогда
гитлеровцы сами обложили девушку соломой и подожгли.
Очнувшаяся от обморока мать бросилась в огонь и выта-
щила из него дочь. Ударом приклада гитлеровцы убили
мать, а дочь застрелили и бросили в огонь».1
Оккупанты подвергали детей и подростков самым звер-
ским пыткам. 14-летнему мальчику Ване Громову гитлеровцы
отпилили ржавой пилой правую руку, предварительно привя-
зав его ремнями к стулу. У 12-летнего Вани Крюкова немцы
отрубили кисти обеих рук и истекающего кровью погнали
в сторону расположения советских войск. У крестьянки
Гараевой эсэсовец вырвал из рук 2-летнего сына и на её
глазах разбил ему голову о столб, а двух её дочерей,
б и 7 лет, расстрелял. Такая же участь постигла многих
других детей.
Все эти злодеяния имели место во временно занятых
сёлах Московской и Калининской областей в конце 1941 г.
«В деревне Белый Раст Краснополянского района группа
пьяных немецких солдат поставила на крыльце одного
дома в качестве мишени 12-летнего Володю Ткачёва и от-
крыла по нему стрельбу из автоматов. Мальчик был весь
изрешечен пулями. После этого бандиты открыли беспоря-
дочную стрельбу по окнам домов. Шедшую по улице кол-
хозницу И. Мосолову с тремя своими детьми они остано-
вили и тут же расстреляли вместе с детьми.
В селе Воскресенское Дубининского района гитлеровцы
использовали в качестве мишени трёхлетнего мальчика и
по нему производили пристрелку пулемётов.
В районном центре Волово Курской области, в котором
немцы находились четыре часа, немецкий офицер ударил
1 «Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной
войны», т. I, стр. 223—224,
238

головой о стену и убил двухлетнего сына Бойковой за то,
что ребёнок плакал...
В Ростове-на-Дону ученик ремесленного училища 15-лет-
ний Витя Черевичный играл во дворе со своими голубями.
В это время проходили немецкие солдаты и стали отнимать
голубей. Мальчик запротестовал. Немцы взяли его и на
углу 28 линии и 2-и Майской улицы расстреляли за то,
что он не дал голубей. Гитлеровцы изуродовали лицо маль-
чика ударами каблуков.»
Все эти данные взяты из ноты тов. В. М. Молотова от
6 января 1942 г.1
В той же ноте приводятся многочисленные факты гнус-
ных насилий фашистских мерзавцев над советскими жен-
щинами и девушками. Насилия совершались с полного
одобрения германского командования и сопровождались в
большинстве случаев убийствами жертв насилия.
«В селе Семёновское Калининской области немцы изна-
силовали 25-летнюю Ольгу Тихонову, жену красноармейца.
мать трёх детей, находившуюся в последней стадии бере-
менности, причём шпагатом связали ей руки. После изна-
силования немцы перерезали ей горло, прокололи обе
груди и садистски высверлили их...
В украинском селе Бородаевке Днепропетровской обла-
сти фашисты изнасиловали поголовно всех женщин и деву-
шек.
В деревне Берёзовка Смоленской области пьяные немец-
кие солдаты изнасиловали и увели с собой всех женщин и
девушек в возрасте от 16 до 30 лет.
В городе Смоленске германское командование открыло
для офицеров в одной из гостиниц публичный дом, в кото-
рый загонялись сотни девушек и женщин; их тащили за
руки, за волосы, безжалостно волокли по мостовой...
В городе Львове 32 работницы львовской швейной фаб-
рики были изнасилованы и затем убиты германскими штур-
мовиками. Пьяные немецкие солдаты затаскивали львовских
девушек и молодых женщин в парк Костюшко и зверски
насиловали их. Старика-священника В. Л. Помазнева, ко-
торый с крестом в руках пытался предотвратить насилия
над девушками, фашисты избили, сорвали с него рясу,
спалили бороду и закололи штыком.
В Белоруссии, возле гор, Борисова, в руки гитлеровцев
1 «Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной
войны», т. I, стр. 183—184.

попали 75 женщин и девушек, бежавших при приближении
немецких войск. Немцы изнасиловали, затем зверски убили
36 женщин и девушек. 16-летнюю девушку Л. И. Мельчу-
кову по приказу немецкого офицера Гуммера солдаты
увели в лес, где изнасиловали. Спустя некоторое время,
другие женщины, также отведённые в лес, увидели, что
около деревьев стоят доски, а к доскам штыками прико-
лота умирающая Мельчукова, у которой немцы на глазах
других женщин, в частности В. И. Альперенко и В. М. Бе-
резниковой, отрезали груди».1
Гитлеровские палачи не ограничивались убийствами от-
дельных советских граждан. В истории немецкого воен-
ного разбоя и фашистского террора на временно захвачен-
ной советской территории известны бесчисленные факты
массового истребления советских людей.
Вот некоторые примеры поголовной кровавой расправы
немецких оккупантов с жителями целых деревень, заимство-
ванные из ноты тов. В. М. Молотова от 6 января 1942 г.:
«В деревне Яскино Смоленской области гитлеровцы рас-
стреляли всех стариков и подростков, а дома пожгли до-
тла. В деревне Починок, той же области, немцы загнали
всех стариков, старух и детей в помещение правления
колхоза, закрыли двери и всех сожгли. В украинском селе
Емельчино Житомирской области немцы заперли в малень-
кой избе 68 человек, наглухо забили окна и двери, в ре-
зультате чего все погибли от удушья. В ныне освобождён-
ной нашими войсками деревне Ершово Звенигородского
района Московской области немцы при оставлении деревни
загнали в церковь около 100 мирных жителей и раненых
красноармейцев, заперли их, после чего церковь взорвали.
В селе Аграфеновка Ростовской области 16 ноября фаши-
сты арестовали всё мужское население в возрасте от 16 до
70 лет и каждого третьего расстреляли.
Страшная резня и погромы были учинены немецкими
захватчиками в украинской столице — Киеве. За несколько
дней немецкие бандиты убили и растерзали 52 тысячи
мужчин, женщин, стариков и детей, безжалостно расправ-
ляясь со всеми украинцами, русскими, евреями, чем либо
проявившими свою преданность советской власти. Вы-
рвавшиеся из Киева советские граждане описывают потря-
сающую картину одной из этих массовых казней: на
1 «Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной
войны», т. 1, стр. 184—186.
240

еврейском кладбище гор. Киева было собрано большое
количество евреев, включая женщин и детей всех возра-
стов; перед расстрелом всех раздели догола и избивали;
первую отобранную для расстрела группу заставили лечь
на дно рва, вниз лицом, и расстреливали из автоматов; за-
тем расстрелянных немцы слегка засыпали землёй, на их
место вторым ярусом укладывали следующую партию каз-
нимых и вновь расстреливали из автоматов».1
Ответственность за эти и позднейшие злодеяния немец-
ких оккупантов на Украине несут германский рейхскомис-
сар Украины Эрих Кох, его заместитель фон-Ведельштедт,
главнокомандующий армейской группой «Юг» генерал-
фельдмаршал фон-Маннштейн, командующий войсками СС
на юге России генерал-майор Троенфельд и другие хозяй-
ничавшие здесь представители гитлеровских властей.
В ноте от 27 апреля 1942 г. приводятся бесчисленные
факты массового истребления жителей сёл и городов нашей
страны,
«В страшных муках погибли 7 января 1942 года 110 мир-
ных граждан деревни Побуж Козельского района Смолен-
ской области — 9 стариков, 51 женщина и 50 детей, кото-
рых фашисты резали ножами, закалывали штыками, за-
брасывали гранатами, обстреливали из автоматов и пуле-
мётов. По сообщению от 15 марта 1942 года, после подобной
же расправы отступавших гитлеровцев над крестьянами
деревни Лыково Орловской области, из 730 мирных жи-
телей в живых осталось всего 50 человек. В деревнях
Лотошинского района Московской области гитлеровцы
заживо сожгли 13 семейств колхозников, замучили и пове-
сили 153 колхозниц и колхозников, расстреляли 507 чело-
век, в том числе много женщин и детей. В городе Ново-
зыбкове оккупанты умертвили за одну ночь 380 семейств —
более тысячи стариков, женщин, подростков, и закопали
полуживыми в землю десятки детей...
Свыше 3 тысяч мирных жителей было убито гитлеров-
цами 27 октября 1941 г. в г. Таганроге. По приказу гер-
манского командования эти жители города явились целыми
семьями к зданию школы, взяв с собой, по требованию
оккупационных властей, трёхдневный запас продовольствия.
Отобрав это продовольствие, гитлеровцы погнали эти семьи
за город, где, отделив от толпы 100 человек, отвели их на
1 «Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной
войны», т. I, стр. 187.
241

несколько десятков метров и расстреляли из автоматов на
глазах у остальных обречённых. Затем начался расстрел
одной сотни за другой мужчин, женщин, детей, стариков...
Освобождение Керчи Красной Армией позволило выя-
вить следующее зверское преступление оккупантов, выдаю-
щееся даже в ряде других бесчисленных кровавых преступ-
лений: местная германская комендатура приказала родите-
лям отправить детей в школу; подчиняясь приказу, 245
детей с учебниками и тетрадями в руках отправились в
свои классы; домой не вернулся никто; после освобожде-
ния города, в 8 километрах от него, в глубоком рву
найдены были 245 трупов этих детей, расстрелянных окку-
пантами». 1
Трагедия, разыгравшаяся в деревне Любыгощ (Орлов-
ской области), показывает, что осенью 1942 г. немецкие
захватчики зверствовали на советской земле так же беспо-
щадно, как и в течение первого года войны. Вот как опи-
сывает эту трагедию корреспонденция, напечатанная в
газете «Известия»:
«Из 540 домов деревни немцами сожжено 500. Сгорели
2 школы и 77 колхозных построек. Всех жителей, способ-
ных работать, гитлеровцы угнали на каторгу в Германию,
связав угоняемых верёвками, чтобы они по дороге не
разбежались.
Зверская расправа была учинена над стариками и детьми.
Расстреляна семья председателя сельсовета т. Вахнова —
восемь человек, в том числе шестеро детей. Колхозник
Карп Петрович Дёмин был отдан на растерзание собакам,
которых немцы в течение нескольких дней перед этим
нарочно не кормили. Старик колхозник Тимофей Кононов
живым был брошен в костёр и сгорел».2
Даже больные советские люди, лежавшие в больницах
и госпиталях, не были ограждены от зверских насилий со
стороны оккупантов. В селе Бурашево Калининской обла-
сти немецкие офицеры и солдаты умертвили 530 пациентов
больницы имени доктора Литвинова: одних закололи шты-
ками и расстреляли тут же в палатах, других прикончили
в соседней деревне, третьих отравили и умертвили смер-
тельными дозами наркотических средств. В Харькове в
декабре 1941 г. гестаповцами было расстреляно 900 со-
1 «Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной
войны», т. I, стр. 224-229.
2 «Известия», 27 октября 1942 г.

ветских граждан, в том числе много детей и стариков,
находившихся на излечении в городской больнице.
Вот как описывает один свидетель картину зверской
расправы с советскими людьми в лесопарке на окраине
Харькова в 1942 г.:
«В конце июня прошлого года я лично видел, как в
лесопарк было привезено на 10—12 грузовых автомашинах
до 300 девушек и женщин.
Несчастные в ужасе метались из стороны в сторону,
плакали, рвали на себе волосы и одежду, многие падали в
обморок, но немецкие фашисты не обращали на это внима-
ния. Пинками, ударами прикладов и палок заставляли их
подняться, но с тех, кто не поднимался, палачи сами сры-
вали одежду и бросали в ямы. Несколько девушек, с
которыми были дети, пытались бежать, но были убиты.
Я видел, как после автоматной очереди некоторые жен-
щины, шатаясь и размахивая беспомощно руками, с душе-
раздирающими криками шли навстречу стоявшим немцам.
В это время немцы их расстреливали из пистолетов...
Обезумевшие от страха и горя матери, прижимая к груди
детей, со страшными воплями бегали по поляне, ища
спасения.
Гестаповцы вырывали у них детей, хватали их за ноги
или за руки и швыряли живыми в яму, а когда матери бе-
жали за ними к яме, то их расстреливали».1
Судебный процесс по делу о зверствах немецко-фашист-
ских захватчиков в Харькове и Харьковской области
вскрыл ужасные злодеяния гитлеровских палачей. Чтобы
ускорить механику массового умерщвления людей, фашист-
ские палачи изобрели такой варварский способ истребле-
ния своих жертв, как удушение в «газовых автомобилях»
(так называемых «душегубках»). Трупы удушенных сжи-
гались.
Обвиняемый по этому делу старший ефрейтор герман-
ской армии Рецлав показал:
«Когда доходила очередь до посадки в машину жен-
щин, — это были самые страшные картины. Все без исклю-
чения женщины, не говоря уже о детях, рыдали, падали на
колени, умоляя пощадить их. Плач женщин перемешивался
с плачем детей, которые обращались к нам, к непосред-
1 «Правда»» 16 декабря 1943 г. (Обвинительное заключение по де-
лу о зверствах немецко-фашистских захватчиков в г, Харькове и
Харьковской области,)
243

ственным участникам и исполнителям этих злодеянии, с
просьбами о пощаде. Но в ответ на это получали пинки,
удары прикладами винтовок и рукоятками пистолетов.
В таких случаях я, а вместе со мной и другие чиновники
ГФП и СД скручивали женщинам руки и вталкивали их в
машины.
С детьми дело обстояло ещё проще. Их хватали за руки,
а нередко и за ноги и с размаха бросали в кузов машины.
Такие действия вызывали проклятия по адресу немцев,
и двор наполнялся душераздирающими криками, мольбой
о помощи и пощаде.
Мне припоминается такой факт, когда женщина, на гла-
зах которой офицер СД бросил в кузов машины её ре-
бенка, — набросилась на офицера, вцепилась руками ему
в лицо и расцарапала его до крови.
В большинстве случаев с такими непокорными арестован-
ными расправлялись просто: их тут же пристреливали, а
затем бросали в машину».
Свидетельница Подкопай рассказала:
«Среди арестованных были мужчины, женщины и дети,
которых гестаповцы пинками и прикладами загоняли в
машины. У многих на лицах были синяки и кровоподтёки,
одежда порвана, женщины и дети плакали, но гестаповцы
их хватали и насильно вталкивали в машину.
Когда автомашина была битком набита людьми и её
хотели уже закрыть, два гестаповца ввели во двор плачу-
щую женщину с двумя девочками лет 8 и 10-ти,
Одна из девочек, не понимая, что происходит, торопясь,
стала кричать: «Мама, иди быстрее, а то машина уйдёт
без нас».
Подойдя к машине, женщина, услышав из неё крики и
стоны, заплакала ещё сильнее и остановилась, но её силой
толкнули в кузов.
Одна из девочек в это время тоже заплакала и стала
кричать: «мама, мама».
Стоявшие рядом гестаповцы схватили обеих девочек и
вбросили в машину к обезумевшей от страха матери. Вслед
за этим двери машины захлопнулись и она выехала со
двора тюрьмы».
Изобретательность немецких палачей доходила до такого
садизма, что в июле 1941 г. в Львове эсэсовцы заставили
группу в 20 человек (среди них были 4 профессора, адво-
каты, врачи) языком и губами мыть лестницы в подъездах
4-этажного дома, а затем собирать губами в одно место
244

мусор на дворе. После окончания этого дикого издеватель-
ства 5 человек из этой группы были выведены за город
и расстреляны.
В ноябре 1941 г. в Львове был создан так называемый
«лагерь принудительных работ». Он был огорожен колючей
проволокой. Заключённых в лагере морили голодом, застав-
ляли выполнять непосильные работы, зверски избивали,
заражали тифом и дизентерией. Люди умирали тысячами.
«Я лично видел, — рассказывает один бывший заклю-
чённый лагеря, — как гауптштурмфюрер СС Фриц Гебауэр
душил женщин и детей, а мужчин зимой замораживал в
бочках с водой. Бочки наполнялись водой, жертвам свя-
зывали руки и ноги и опускали в воду. Обречённые нахо-
дились в бочке до полного замерзания». Гауптштурмфю-
рер СС Франц Варцок любил подвешивать заключённых
за ноги к столбам и оставлял их в таком положении, пока
не наступала смерть. Оберштурмфюрер Рокита лично рас-
парывал заключённым животы. Начальник следственной
части лагеря Гайне просверливал тела заключённых пал-
кой или куском железа, плоскогубцами вырывал у жен-
щин ногти, раздевал и подвешивал свои жертвы за во-
лосы, раскачивал тела повешенных и стрелял по «движу-
щейся мишени». «Комендант Яновского лагеря, обер-
штурмфюрер Вильгауз, ради спорта и для удовольствия
жены и дочери, систематически стрелял из автомата с
балкона канцелярии лагеря в заключённых, работавших в
мастерских, потом передавал автомат своей жене, и она
также стреляла. Иногда, чтобы доставить удовольствие
своей 9-летней дочери, Вильгауз заставлял подбрасывать
в воздух 2—4-летних детей и стрелял в них. Дочь аплоди-
ровала и кричала: «Папа, ещё, папа, ещё!», и он стрелял».
Заключённые в лагере истреблялись без всякого повода,
часто на спор. Однажды комиссар гестапо Вепке поспорил
с другими гестаповцами о том, что он одним ударом се-
киры разрубит мальчика. «Те ему не поверили. Тогда он
поймал на улице 10-летнего мальчика, поставил его на
колени, заставил сложить руки ладонями вместе и при-
гнуть к ним голову. Примерился, поправил голову маль-
чика и ударом секиры разрубил его вдоль туловища. Гит-
леровцы горячо поздравляли Вепке, крепко пожимали ему
руки, хвалили».
Пытки, истязания, расстрелы производились под музыку.
С этой целью был организован специальный оркестр из
заключённых, исполнявший сочинённую Вепке мелодию

(«Танго смерти»). Перед ликвидацией лагеря всех орке-
странтов расстреляли.
«В сентябре 1941 года... в Львове было организовано
гетто, названное немцами «Юденлаг» — еврейский лагерь.
Гетто было размещено на окраине города. Территория ла-
геря была обнесена забором и проволокой. Выходить из
гетто никому не разрешалось. На работу и с работы евре-
ев водили только под конвоем. В лагере находилось 136
тысяч человек... Условия жизни в гетто были ужасающи-
ми— люди спали на голом полу и под открытым небом,
с евреями обращались хуже, чем со скотом. Немцы про-
водили в городе массовые облавы на евреев. Они не ща-
дили ни мужчин, ни женщин, ни детей. Взрослых они
просто убивали, детей отдавали командам гитлеровской
молодёжи в качестве мишеней при стрельбе... За время
существования гетто с 7 сентября 1941 года по 6 июня
1943 года немцы истребили свыше 130 тысяч человек.»1
Общее количество жертв фашистского террора на вре-
менно захваченных территориях СССР ещё не установлено.
Но некоторые цифры уже известны. Это — страшные цифры.
Так, например, в одной лишь Одессе истреблено было
200 тысяч человек мирных жителей, в Минске и Минской
области — свыше 200 тысяч, во Львове и Львовской обла-
сти— 700 тысяч, в Киеве — более 195 тысяч, в Ровно —
102 тысячи, в Харькове — свыше 30 тысяч. Гражданское
население Эстонии потеряло убитыми 126 тысяч человек,
Латвии — 250 тысяч, Литвы — 300 тысяч, Белоруссии —
800 тысяч. Украина потеряла 4 миллиона человек
(2,5 миллиона убитыми и 1,5 миллиона пропавшими без
вести).2
В счёт, который будет предъявлен немецко-фашистским
убийцам, должны быть внесены и те миллионы людей, ко-
торые погибли от голода, болезней и лишений, вызванных
оккупационным режимом. В этот счёт войдут и бесчислен-
ные жертвы 29-месячной блокады Ленинграда, погибшие
от голода, от воздушных налётов и артиллерийских об-
стрелов. В этот счёт войдут и мирные советские люди,
J «Правда», 23 декабря 1944 г. (Из сообщения Чрезвычайной Го-
сударственной комиссии о злодеяниях немцев на территории Львов-
ской области.)
2 «Известия», 9 мая 1945 г. (Заявление председателя делегации
УССР Д. 3. Мануильского на пресс-конференции в Сан-Франциско
7 мая.)
246

угнанные на каторгу в Германию и погибшие в немецкой
неволе. В этот счёт войдут и советские военнопленные,
замученные в лагерях и застенках Германий.
8, Истребление советских военнопленных
Одним из самых подлых преступлений немецких захват-
чиков было массовое истребление пленных бойцов и коман-
диров Красной Армии. Ещё в самом начале войны немецкое
командование издало инструкцию об обращении с совет-
скими военнопленными, которая содержала следующие
наставления: «Против малейших признаков непослушания
действовать энергично и прямо, оружием пользоваться бес-
пощадно. .. Мягкотелость, даже перед послушным и трудо-
любивым пленным, доказывает лишь слабость и не должна
иметь места». В приказе верховного командования герман-
ской армии от 14 января 1942 г. говорилось: «Всякое
снисхождение, человечность по отношению к военноплен-
ному строго порицаются. Германский солдат всегда должен
давать чувствовать пленному своё превосходство... Вся-
кое опоздание применения оружия к пленному таит в себе
опасность. Главнокомандующий надеется, что данный при-
каз будет полностью выполняться».
Эти варварские инструкции и людоедские приказы Гит-
лера и его генералов выполнялись ревностно и повсеместно.
«На всём протяжении фронта,. от Арктики до Чёрного
моря, — указывается в ноте НКИД от 27 апреля 1942 г.,—
обнаружены трупы замученных советских военнопленных.
Почти во всех случаях эти трупы носят следы страшных
пыток, предшествовавших убийству».1 Фашистские убийцы
зверски расправлялись с беззащитными советскими вои-
нами, захваченными на поле боя: добивали раненых шты-
ком или ножом, пытали их огнём, выкалывали им глаза,
выдёргивали ногти на пальцах, отрезали уши, вырывали
язык, разбивали челюсти, распарывали животы.
Вот типичный документ, характеризующий пытки, которым
подвергались пленные бойцы и офицеры Красной Армии:
«Мы, нижеподписавшиеся, лейтенант Крюков, младший
лейтенант Толатаев, красноармеец Дуванский, красноар-
меец Захаров составили настоящий акт в том, что в районе
1 «Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной
войны», т. I, стр 230.
247

Н-ской высоты обнаружен труп неизвестного» красноармейца,
варварски замученного фашистскими мерзавцами. От уда-
ров шомполами по спине изорвана кожа, выкручены обе
руки, тело избито дочерна, лицо от побоев прикладами пре-
вратилось в окровавленную массу, нос вырезан, глаза выби-
ты. У бойца сняты сапоги, вывернуты оба кармана брюк». 1
Такие акты исчисляются тысячами.
«В деревне Кулешовке, — читаем в ноте советского пра-
вительства от 27 апреля 1942 г., — немцы, захватив 16 тя-
жело раненых бойцов и командиров, раздели пленных,
сорвали с их ран повязки, морили их голодом, кололи шты-
ками, ломали руки, раздирали раны, подвергали иным
пыткам, после чего оставшихся в живых заперли в избе и
сожгли. В деревне Стрешнево Калининской области немцы
заперли в здании школы 50 пленных раненых красноармей-
цев и сожгли их. В гор. Волоколамске оккупанты запретили
красноармейцам, запертым в 5 этаже дома № 3/6 по Про-
летарской улице, выходить из этого дома, когда в нём
возник пожар. Пытавшихся выйти или выброситься из окон
расстреливали. В огне погибли и расстреляны 60 пленных.
В деревне Поповка Тульской области немцы, загнав в сарай
140 пленных красноармейцев, подожгли их. В огне погибло
95 человек. В 6-ти километрах от станции Погостье Ленин-
градской области немцы, отступая под натиском частей
Красной Армии, расстреляли разрывными пулями после
страшных побоев и зверских пыток свыше 150 советских
военнопленных. У большинства трупов отрезаны уши, выко-
лоты глаза, обрублены пальцы, у некоторых отрублены одна
или обе руки, вырваны языки. На спинах трёх красноармей-
цев вырезаны звезды.» 2
Подобных фактов тысячи.
Одним из способов умерщвления советских пленных
была посылка их на опасные для жизни работы (по очи-
стке минных полей). В одном из приказов по 203 пехотному
полку говорилось: «Главнокомандующий армией генерал-
фельдмаршал Рундштедт приказал, чтобы вне боевых дей-
ствий, в целях сохранения германской крови, поиски мин
и очистку минных полей производить русскими пленными.
Это относится также и к германским минам».
Красноармеец Гончаренко, которому удалось бежать из
фашистского плена, рассказал: «Многие из пленных красно-
1 «Известия», 28 октября 1942 г.
2 «Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной
войны», т. I, стр. 231.
248

армейцев в первые же дни умирают от голода. Часть плен-
ных гитлеровцы оставляют на своём переднем крае. Их
заставляют на самых опасных участках строить дороги и
дзоты, рыть окопы и блиндажи. Каждый пленный красно-
армеец находится под постоянной угрозой расстрела и
голодной смерти. Самое неосторожное движение, почему-
либо показавшееся конвою подозрительным, влечёт рас-
стрел на месте. На моих глазах десятки пленных красноар-
мейцев истреблены под предлогом попытки к бегству.. .». 1
Лишение советских военнопленных одежды и обуви ши-
роко практиковалось в германской армии и открыто по-
ощрялось немецким командованием: в зимних условиях
это было равносильно для пленных смерти от замерзания.
Фашистские изверги дошли до того, что ставили на теле
советских военнопленных клеймо, т. е. делали с людьми то,
что иногда делают с животными. 20 июля 1942 г. верховное
командование германской армии разослало приказ о том,
что все советские военнопленные подлежат клеймению.
Характеризуя этот гнусный приказ, советская печать
писала: «Гитлеровцы клеймят раскалённым железом совет-
ских людей, стремясь унизить советского человека. Тщетная
попытка! Гитлеровцы своими преступными деяниями клей-
мят Германию, покрывают её позором, который может быть
смыт только кровью гитлеровских разбойников и убийц».2
Условия содержания больных и раненых в госпиталях,
военнопленных и приравненных к ним мирных граждан в
лагерях были совершенно невыносимыми.
Советских людей, попавших в лапы фашистских извер-
гов, морили голодом, оставляли без всякой медицинской
помощи, держали в страшной тесноте, грязи, холоде. Всё
это создавало благоприятную почву для распространения
в лагерях эпидемических болезней, уносивших массу жертв.
Немецкие врачи преднамеренно распространяли инфекцион-
ные болезни, размещая в одной камере больных сыпным
тифом, туберкулёзом, дизентерией. Уборка камер не произ-
водилась. Больные по нескольку месяцев оставались в том
белье, в котором попадали в плен. Спали они без всякой
подстилки. Многие были полураздеты или совершенно
голые. Помещения не отапливались. Бань не было. Отсут-
ствовала даже вода для питья. В результате такой антиса-
нитарии бараки кишели паразитами (вшами).
1 «Известия», 17 октября 1942 г.
2 «Правда», 2 августа 1943 г.
249

Суточный пищевой рацион советских военнопленных со
стоял из 150—250 граммов эрзац-хлеба и 1—2 литров так
называемой «баланды». Эрзац-хлеб выпекался из специаль-
ной муки, которая присылалась из Германии и представ-
ляла собой мякину с ничтожной примесью крахмала. Пита-
ние таким «хлебом» влекло за собой алиментарную дистро-
фию, голодные отёки, желудочно-кишечные заболевания,
обычно кончавшиеся смертью. Так же пагубно действовала
на организм «баланда», изготовлявшаяся из шелухи гре-
чихи и проса, неочищенного и полусгнившего картофеля,
всякого рода отбросов, с примесью земли, осколков стек-
ла. Нередко пища приготовлялась из падали. «Военно-
пленные ужасно голодали, — рассказывает свидетельница,
литовская крестьянка Мидешевская. — Я видела, как они
рвали траву и ели её». Местному населению под угрозой
ареста и расстрела запрещалось оказывать какую-либо
помощь военнопленным.
Раненых и больных принуждали к непосильному физиче-
скому труду. Они должны были перевозить тяжести, вы-
возить трупы. Тех, кто падал от истощения и слабости,
конвоиры безжалостно избивали и нередко даже убивали.
Многих больных и раненых закапывали в могилы живыми.
По самому ничтожному поводу, а то и без всякого повода,
больных и слабых людей заключали в карцер, который пред-
ставлял собой холодное помещение с цементным полом, и
здесь оставляли без пищи в течение нескольких дней.
Нередки были случаи убийства военнопленных охраной
лагеря просто ради потехи. Бывало, что немцы бросали на
проволочные заграждения внутренности павших лошадей,
и когда обезумевшие от голода люди бросались к заграж-
дениям, охрана открывала по ним стрельбу из автоматов.
Случалось, что часовые закалывали военнопленных за по-
пытку получить вторую порцию «баланды».
Следствием варварского режима, установленного в кон-
центрационных лагерях для советских военнопленных,
являлась ужасающая смертность. В «Гросс-лазарете» Сла-
вута (в Каменец-Подольской области) она доходила до
300 человек в день. За два года оккупации города Славута
гитлеровцы истребили до 150 тысяч пленных офицеров и
бойцов Красной Армии. 1
1 «Правда», 3 августа 1944 г. (Сообщение Чрезвычайной Государ-
ственной комиссии об истреблении гитлеровцами советских военноплен-
ных в «Гросс-лазарете» Славута Каменец-Подольской области.)
250

В лагере «Шталаг 340» в Даугавпилсе (Двинске) по-
гибло от голода, истязаний и расстрелов свыше 124 тысяч
советских военнопленных; в лагере «Шталаг 350», распо-
ложенном в Риге, — 130 тысяч. Всего в Латвии немецкие
палачи замучили и расстреляли 327 тысяч пленных совет-
ских воинов,1 в Литве—165 тысяч.2
Капитан Лангхельд, офицер немецкой военной контр-
разведки, привлечённый к судебной ответственности по
делу о зверствах гитлеровских захватчиков в Харькове и
Харьковской области, должен был под тяжестью улик со-
знаться в страшных преступлениях, в которых участвовал
и он сам.
Вот выдержки из его показаний;
«Зверства, которые чинили германские офицеры и сол-
даты и я в том числе над русскими людьми, путём истреб-
ления голодной смертью, физическими избиениями исто-
щённых людей, расстрелами, травлей собаками и проч.,
соответствовали установкам германского правительства по
отношению к русским людям...
По моему приказанию люди расстреливались неодно-
кратно.
Так, например, в мае — июне 1942 г. в Дергачах, близ
Харькова, по моему приказанию была расстреляна группа
русских военнопленных, примерно в 20 человек, по обвине-
нию в связи с местным населением... Я должен заявить,
что обвинение в данном случае было спровоцировано, ибо
в самом деле люди были просто истреблены за то, что они
русские...
Как правило, русские не выдавали военных секретов, в
связи с чем я избивал военнопленных палкой толщиной в
4—5 см., после чего допрашиваемых нередко из моего
кабинета приходилось выносить...
На толпу измученных и голодных людей во время раз-
дачи скудной пищи конвойные солдаты натравливали собак.
Собаки врывались в толпу, рвали в клочья одежду и
тела пленных, сшибали отдельных из них на землю и
таскали, терзая их, по земле. Некоторых растерзанных
1 «Правда», 5 апреля 1945 г. (Сообщение Чрезвычайной Государ-
ственной комиссии о преступлениях немецких захватчиков на терри-
тории Латвийской ССР.)
2 «Правда», 20 декабря 1944 г. (Сообщение Чрезвычайной Госу-
дарственной комиссии о преступлениях гитлеровских захватчиков в
Литовской ССР.)

и полуживых военнопленных и гражданских лиц солдаты
пристреливали и приказывали выбросить за ограду, чтобы
нe возиться с их лечением».
На том же харьковском процессе были выяснены кош-
марные подробности расстрела 800 раненых бойцов и коман-
диров Красной Армии, находившихся на излечении в одном
из госпиталей. Расстрел этот был произведён в марте
1943 г. эсэсовцами дивизии «Адольф Гитлер», которые
подожгли госпиталь и уничтожили из автоматов всех ране-
ных, пытавшихся спастись из горящего здания.
Свидетельница М. А. Козлова, муж которой был зверски
убит во время кровавой расправы гитлеровцев с ране-
ными советскими воинами, так описывает вид госпиталя на
следующий день после пожара и бойни:
«Жуткая картина встала перед моими глазами, везде
и всюду груды развалин, по всей территории валялись
трупы сожжённых и зверски замученных советских граждан.
Видя чудовищные злодеяния, я, не помня себя, побежала
к уцелевшему от огня 4-му корпусу. Ужас охватил меня,
когда я вошла в первую палату. Горы трупов, изуродован-
ных до неузнаваемости, валялись в ней. В беспамятстве я
подбежала к кровати мужа — она была пуста и залита
кровью. При этом труп своего мужа, обезображенный и
окровавленный, я увидела на полу валявшимся между
кроватями. Голова была пробита, один глаз выколот, руки
сломаны, из зияющих ран ещё сочилась кровь».1
Непосредственными организаторами и руководителями
массового уничтожения советских военнопленных явля-
лись начальник лагерей военнопленных 1-го Военного
округа генерал-майор фон-Гинденбург и начальник лагерей
военнопленных польского «генерал-губернаторства» гене-
рал-лейтенант Геррготт. 2
В 1945 г., как и в 1941, 1942, 1943 и 1944 гг., фашист-
ские изверги продолжали истязать и убивать беззащитных
пленных советских воинов, вымещая на них свою звери-
ную злобу, обострённую поражениями.
«Смиренной и покорной прикидывается немецкая земля,
1 «Правда», 16 декабря 1943 г. (Обвинительное заключение по де-
лу о зверствах немецко-фашистских захватчиков в г. Харькове и
Харьковской области.)
2 «Правда», 11 марта 1944 г. (Сообщение Чрезвычайной Государ-
ственной комиссии — Директивы и приказы гитлеровского правитель-
ства и германского военного командования об истреблении советских
военнопленных и мирных граждан.)
252

но стоит только войти в любой хутор или фольварк, как
всюду видны следы кровожадного зверя, — писал коррес-
пондент газеты «Красная звезда» с 3-го Белорусского
фронта 19 февраля 1945 г.: — Вот лежит советская девуш-
ка-связистка, захваченная тяжело раненой в плен. Она
изуродована и зверски убита. Рядом — обгоревший труп
советского офицера. Это сделали гитлеровцы. Это они пы-
тали и замучили связистку Веру Алексееву и капитана
Верховцева. Ворвавшись с боем в один немецкий город,
группа советских бойцов обнаружила на чердаке дома
двух повешенных немцами красноармейцев. По докумен-
там, найденным в карманах погибших, установлено, что
это гвардии старшина Николай Павлович Колеватов и
гвардии рядовой Иван Павлович Мартыненко. Оба были
тяжело ранены в ночном бою и захвачены немцами. Фа-
шисты пытали пленных, прежде чем учинить над ними
расправу. Коммунист Колеватов не стал отвечать на во-
просы гитлеровцев. Его били шомполами и палками. Ему
вырвали волосы на голове, острым штыком дважды про-
кололи грудь. Не добившись от Колеватова ни слова,
немцы повесили его. Такая же участь постигла и Марты-
ненко. Удалось установить тех, кто пытал и мучил двух
гвардейцев. Дом, в котором были найдены трупы, оборо-
няла немецкая рота под командованием лейтенанта Гольц.
Эта рота входит в отдельный специальный батальон «Гер-
ман Геринг» 562 пехотной дивизии. Командир дивизии —
генерал-майор Прево».1
31 декабря 1944 г. весь мир узнал о преднамеренном
убийстве советских парламентёров в районе Будапешта.
«История современных войн не знает подобных преступле-
ний, — писало в своём сообщении об этом чудовищном
злодеянии Советское Информбюро: — С незапамятных
времён парламентёры пользуются правом неприкосновен-
ности. Это право освящено традициями. Оно записано и в
Гаагской конвенции 1907 года «О законах и обычаях сухо-
путной войны». Гитлеровские изверги ещё раз показали
всему миру, что для них закон не писан. Они нагло попи-
рают все конвенции и договоры, подписанные Германией.
Начав войну вероломным нападением на СССР, они вели
её как варвары и людоеды и кончают её как подлые и
трусливые убийцы, которым уже нечего терять.» 2
1 «Красная звезда», 20 февраля 1945 г.
2 «Известия», 31 декабря 1944 г.

ГЛАВА X
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Неисчислимы злодеяния, совершённые фашистскими
варварами по приказу гитлеровского правительства и не-
мецкого командования в годы второй мировой войны.
Морально-политическую и материальную ответствен-
ность за эти злодеяния несёт весь германский народ. От-
ветственность эта признана общественным мнением и пра-
вительствами всех демократических стран мира. «С гер-
манского народа нельзя снять всю ответственность за эти
преступления», — заявлял Генеральный Совет британских
тред-юнионов в докладе на 76-м конгрессе в октябре
1944 г. «Германский народ, по меньшей мере, соглашался
с ними, а германские войска являлись активными сообщ-
никами»,— говорил на заседании того же конгресса его
генеральный секретарь Ситрин. Конгресс принял спе-
циальную резолюцию относительно обращения с Герма-
нией после войны и ответственности германского народа
за преступления немецких войск на оккупированных тер-
риториях. В резолюции подтверждались принципы, изло-
женные в докладе англо-советского профсоюзного коми-
тета и в речи председателя ВЦСПС А. Кузнецова.1
Однако ответственность германского народа не может
быть определена в уголовно-правовом порядке. Нельзя весь
немецкий народ предать уголовному суду в качестве мно-
гомиллионного коллективного соучастника гитлеровских
преступлений. Это и практически невыполнимо, это было
бы и политически неправильно. Необходимо постоянно
иметь в виду слова товарища Сталина: «.. .гитлеры прихо-
1 «Правда», 20, 21 и 22 октября 1944 г.
254

дят и уходят, а народ германский, а государство Герман-
ское — остается». 1
Роль и уголовная ответственность немецко-фашистских
военных преступников определяются следующим образом.
Организаторами и исполнителями немецких злодеяний
1939—1945 гг. и, стало быть, главными преступниками
войны являются члены правительства гитлеровской Герма-
нии во главе с Гитлером и Герингом, главари национал-
социалистской партии, руководители военного командова-
ния, уполномоченные и представители германского прави-
тельства на оккупированных территориях. К организато-
рам, Пособникам и соучастникам гитлеровских преступле-
ний должны быть причислены финансовые и промышленные
магнаты Германии во главе с Круппом, которые система-
тически поддерживали гитлеровскую банду и привели её
к власти, создали фашистскую военную машину и нажили
за время войны огромные состояния путём ограбления
и эксплоатации оккупированных территорий.
За эти преступления в полной мере должны нести уго-
ловную ответственность и конкретные виновники отдель-
ных злодеяний — немецкие военнослужащие и граждан-
ские лица, изобличённые как убийцы, грабители, поджи-
гатели, насильники, эксплоататоры рабского труда.
«Уничтожить гитлеровское государство и его вдохнови-
телей», «уничтожить гитлеровскую армию и ее руководи-
телей», «разрушить ненавистный «новый порядок в Европе»
и покарать его строителей», — таковы три великие освобо-
дительные задачи, которые глава Советского правитель-
ства и Верховный Главнокомандующий И. В. Сталин по-
ставил в своём докладе 6 ноября 1942 г.
Клеймя чудовищные злодеяния фашистских захватчиков
на советской земле и в других странах, товарищ Сталин
заявил, что эти злодеяния не останутся безнаказанными:
«Гитлеровские мерзавцы взяли за правило истязать со-
ветских военнопленных, убивать их сотнями, обрекать на
голодную смерть тысячи из них. Они насилуют и убивают
гражданское население оккупированных территорий нашей
страны, мужчин и женщин, детей и стариков, наших брать-
ев и сестер. Они задались целью обратить в рабство или
истребить население Украины, Белоруссии, Прибалтики,
Молдавии, Крыма, Кавказа. Только низкие люди и под-
1 И. Сталин, О Великой Отечественной войне Советского Союза,
изд. 4-е, стр. 43.
255

лецы, лишенные чести и павшие до состояния животных,
могут позволить себе такие безобразия в отношении не-
винных безоружных людей. Но это не все. Они покрыли
Европу виселицами и концентрационными) лагерями. Они
ввели подлую «систему заложников». Они расстреливают
и' вешают ни в чем неповинных граждан, взятых «под за-
лог», из-за того, что какому-нибудь немецкому животному
помешали насиловать женщин или ограбить обывателей.
Они превратили Европу в тюрьму народов. И это назы-
вается у них — «новый порядок в Европе». Мы знаем
виновников этих безобразий, строителей «нового порядка
в Европе», всех этих новоиспеченных генерал-губернато-
ров и просто губернаторов, комендантов и подкомендан-
тов. Их имена известны десяткам тысяч замученных лю-
дей. Пусть знают эти палачи, что им не уйти от ответ-
ственности за свои преступления и не миновать карающей
рук;и замученных народов».1
Эти слова вождя народов СССР прозвучали как при-
говор истории над фашистскими разбойниками и соучастни-
ками их преступлений.
«Чрезвычайная Государственная Комиссия по установле-
нию и расследованию злодеяний немецко-фашистских за-
хватчиков и их сообщников», созданная декретом Совет-
ского правительства 2 ноября 1942 г., выявила и опубли-
ковала списки, организаторов и исполнителей зверских пре-
ступлений, совершённых на временно оккупированных тер-
риториях СССР. В этих списках — главари гитлеровской
Германии, её министры, фельдмаршалы, генералы, комис-
сары, большие и малые «фюреры», коменданты лагерей,
гестаповцы, офицеры и солдаты, чиновники и врачи, со-
трудники правительственных учреждений и частные лица,
а также итальянские, румынские, венгерские, финские со-
общники гитлеровцев.
Некоторые из преступников уже осуждены на процессах
в Краснодаре и Харькове в 1943 г. и казнены. Но боль-
шую часть их ещё ждёт суровое возмездие.
Другие демократические государства также высказались
за применение санкций к преступникам войны. 13 января
1942 г. представители девяти стран (Бельгии, Голландии,
Люксембурга, Свободной Франции, Норвегии, Греции, Че-
хословакии, Польши и Югославии) подписали декларацию
1 И. Сталин, О Великой Отечественной войне Советского Союза,
изд. 4-е, стр. 71—72.
256

о наказании гитлеровцев и их соучастников за совершён-
ные ими нарушения норм международного права и требо-
ваний человеческой морали. 17 декабря 1942 г. те же
страны и, сверх того, СССР, США, Великобритания и Ка-
нада подписали декларацию, клеймившую проводимое гит-
леровцами варварское истребление еврейского населения
Европы и заявлявшую, что виновники этих зверств будут
привлечены к суровой ответственности.
В настоящее время освобождённые страны Европы су-
дят фашистских преступников — немецких палачей и их
пособников. Во Франции созданы суды над «коллаборацио-
нистами» (сторонниками сотрудничества с оккупантами и
соучастниками их злодеяний). Этими судами вынесено бо-
лее 1 200 приговоров. Закончился суд над бывшим главой
марионеточного «правительства Виши» предателем Петэ-
ном. Принято решение о предании суду всех бывших
членов этого «правительства».
В Польше образован специальный суд по делам фаши-
стских наёмников и предателей народа. В Люблине осу-
ждена и казнена группа гитлеровских палачей, руководи-
телей «лагеря смерти» на Майданеке.
В Югославии действуют особые «народные суды», уже
вынесшие ряд суровых приговоров изменникам, которые
помогали гитлеровцам угнетать и истреблять сербов, хор-
ватов, словенцев и другие народы этой страны.
Судят своих квислингов и Норвегия, и Чехословакия,
и Бельгия.
Соглашения о перемирии, заключённые в 1944 и 1945 гг.
с бывшими сателлитами Германии, отпавшими от неё в
ходе войны, содержат специальные условия, касающиеся
преступников войны. Правительства этих стран; взяли на
себя обязательство сотрудничать с союзным (советским)
главным командованием в деле задержания и передачи за-
интересованным правительствам лиц, обвиняемых в воен-
ных преступлениях, и суда над ними.
Каждая из четырёх стран (Румыния, Финляндия, Болга-
рия, Венгрия), заключивших такие соглашения, а также
Италия, ещё в 1943 г. вышедшая из гитлеровского блока,
по-разному подошла к проведению в жизнь указанного
постановления договоров о перемирии.
Решительно встала на путь расправы с фашистскими
агентами Болгария. Приговоры «народных судов» в София
осудили к смертной казни главных преступников войны
(3 бывших регентов, 22 министров, 68 депутатов). Этот
257

справедливый приговор уже приведён в исполнение. Те-
перь рассматриваются дела других, менее значительных,
преступников войны.
Выносятся приговоры над военными преступниками в
освобождённой Венгрии.
В Румынии лишь в феврале 1945 г. правительство опуб-
ликовало список 65 преступников войны. Реакционные
круги всячески саботировали осуществление расправы с
кликой Антонеску. Положение изменилось после того, как
антинародное правительство Радеску было сброшено и к
власти пришло демократическое правительство Петру
Грозы.
В Италии фашистские преступники, за немногими исклю-
чениями, ещё не осуждены. Такая медлительность яв-
ляется следствием того, что в итальянском государствен-
ном аппарате некоторое время ещё сидели кое-какие со-
участницей фашистских преступлений, опасавшиеся разо-
блачения своих связей с агентами Муссолини и Гитлера.
Однако и в Италии положение изменилось после того, как
правительство Бономи сменилось кабинетом Ферруччо
Парри. Впрочем, главных преступников войны — Муссо-
лини, Фариначчи и других бывших главарей фашизма —
итальянские патриоты казнили как предателей родины, не
дожидаясь формального следствия, которое в данном слу-
чае было, конечно, излишне.
В Финляндии недавно принят закон о наказании воен-
ных преступников. Общественность Финляндии настаивает
на проведении срочных мер для выявления всех преступ-
ников войны и предания их суду.
Где бы ни укрывались гитлеровские изверги и их сообщ-
ники, «союзные державы наверняка найдут их даже на
краю света и передадут их в руки их обвинителей с тем,
чтобы смогло совершиться правосудие». Так заявили Руз-
вельт, Сталин и Черчилль в декларации, опубликованной
2 ноября 1943 г.
Это решение руководителей правительств трёх, самых
могущественных держав мира будет приведено в испол-
нение. Миллионы людей во всех концах света, людей
всех возрастов, профессий, национальностей добьются
заслуженной кары всем фашистским палачам, залившим
потоками крови Европу и покрывшим её грудой раз-
валин.
«Наказание военных преступников не является только
делом закона и правосудия, а представляет существен-
258

ное значение для нашей военной политики и основной це-
ли — разгрома организованной агрессии и всей её дея-
тельности, — справедливо заявляла в январе 1945 г. На-
циональная гильдия юристов США в послании к президен-
ту Рузвельту и к правительствам Объединённых наций: —
Наказание военных преступников является мероприятием
военного характера почти в такой же мере, как непосред-
ственные военные действия. Поэтому наша деятельность
в этой области является критерием наших намерений в от-
ношении искоренения фашизма». Предвидя, что преступ-
ники попытаются бежать в нейтральные страны, гильдия
требовала решительных действий, чтобы помешать этому.
«Традиционное право предоставлять убежище политиче-
ским преступникам, — говорилось в послании американских
юристов, — в данном случае не должно быть использова-
но. Эти проступки не являются политическими. Это —
обычные уголовные преступления и зверства: убийства,
насилие, поджоги, грабежи. Существующие договоры и
конвенции о выдаче преступников охватывают почти все
эти преступления. И только страна, недружелюбно настро-
енная по отношению к Объединённым нациям, может рас-
сматривать эти преступления как «политические престу-
пления», которые исключены из пактов о выдаче преступ-
ников».
Однако фашистские преступники находят порой очень
ретивых покровителей. Эти так называемые «человеко-
любцы» — вернее было бы назвать их «адвокатами дья-
вола»— из кожи лезут вон, чтобы спасти фашизм от пол-
ного разгрома, а гитлеровцев — от справедливого суда.
Английский католический еженедельник «Католик геральд»
утверждает, что было бы «лучше, чтобы много убийц
ускользнуло, нежели чтобы один невинный был осуждён».
Исконный оплот реакции и мракобесия — Ватикан высту-
пил ретивым защитником немецко-фашистских разбойни-
ков. Находятся у них и другие защитники, как, например,
лэди Астор, герцогиня Аттольская и другие представи-
тели клики английских «твердолобых», хорошо известных
своими профашистскими и антисоветскими выступлениями.
На такой же позиции стоят не только молодчики из бан-
ды Мосли и других фашистских организаций Англии, но
и некоторые такие люди, которые изображают из себя
«демократов» и «социалистов», и в то же время предла-
гают не карать эсэсовских головорезов, а заниматься их
«перевоспитанием». И в США имеются влиятельные груп-
259

пы реакционеров, вроде Херста или Мак-Кормика с их
махрово-реакционной прессой, которые, под влиянием
своих империалистических расчётов и из ненависти к де-
мократии, к Советскому Союзу, требуют «гуманного» об-
ращения с фашистскими извергами. Особенно много та-
ких «гуманистов» развелось в Испании, продолжающей
оставаться главным гнездом фашизма в послевоенной Ев-
ропе.
Все эти господа оскверняют своим заступничеством за
гитлеровских людоедов высокое и чистое понятие
гуманизма. Истинный гуманизм не может и не должен
щадить убийц во имя будущего. Вспомним прекрасные
слова Сен-Жюста: «Для убийц свободы не может быть
свободы».
Когда в начале 1945 г. победоносное наступление Крас-
ной Армии и успехи войск наших союзников привели к
тому, что вооружённые силы антигитлеровской коалиции
вторглись на территорию Германии и стали всё глубже
продвигаться в логово смертельно раненного фашистского
зверя, гитлеровские бандиты, эти кровожадные волки, на-
чали рядиться в овечью шкуру. Они стали уверять весь
мир в своём «миролюбии» и утверждать, что у них ни-
когда не было никаких захватнических целей.
Кто поверит этим насквозь лживым уверениям! Весь мир
знает, что именно Германия затеяла эту войну и затеяла
её именно с целью установления своего господства над
всем миром. Не поверят свободолюбивые народы и при-
творным клятвам тех немцев, которые ещё вчера шли за
Гитлером и участвовали во всех гитлеровских преступле-
ниях, а теперь утверждают, что они непричастны к зло-
деяниям эсэсовцев и гестаповцев, и растерянно бормочут:
«Это не мы, это — Гитлер...».
Характерно, однако, что одновременно с попытками снять
с себя вину за разбой и насилия и разжалобить мир воп-
лями о своём бедственном положении немецко-фашист-
ская пропаганда прибегала и к противоположным приёмам.
Орган Гиммлера «Дас шварце кор» в передовой статье,
озаглавленной: «Сожри или тебя сожрут», заявлял, что
все несчастья фашистов вызваны их... мягкосердечием.
«Наша ошибка, — писал этот грязный гестаповский ли-
сток, — заключается в том, что мы не были с самого на-
чала достаточно жестокими по отношению к нашим вра-
гам. .. Наша ошибка в том, что мы с самого начала не от-
вечали уничтожением на уничтожение, разрушением на раз-

рушения... За это нам сейчас приходится расплачивать-
ся». 1 Эти прожжённые громилы сожалеют, что они мало
уничтожали! Они, ведь, только покрыли Европу развали-
нами и уничтожили только несколько десятков миллионов
людей!
Подобные заявления не случайны: в них чувствуется
известная историческая закономерность и содержится
определённая программа на будущее. Так же, как накануне
первой мировой войны германские милитаристы утверж-
дали, что они были слишком великодушны во время войны
1870—1871 гг., а накануне второй мировой войны — что
они были слишком великодушны в 1914—1918 гг., — так
и теперь они, помышляя о новой войне, дают себе слово
превзойти зверства 1939—1945 гг., зверства, далеко оста-
вившие позади жестокости не только 1870—1871 гг., но и
1914—1918 гг.
Сообщения, проникавшие в иностранную печать в на-
чале 1945 г., свидетельствовали о том, что в предвидении
близкой катастрофы верхушка гитлеровской банды разра-
батывает планы третьей мировой войны. Ещё в 1943 г.,
после поражения немцев под Сталинградом, генерал
Штюльпнагель выдвинул идею реванша Германии путём
сохранения основных кадров и экономической базы не-
мецкой военной машины. Американский журналист Рис
в своей книге «Нацисты уходят в подполье» (1944) под-
робно рассказывает о том, как готовились гитлеровцы
к переходу на нелегальное положение, к созданию под-
польного аппарата («шестая колонна»), к организации ди-
версионно-террористических банд, к саботажу условий бу-
дущего мира между Германией и Объединёнными на-
циями. 2
Решения Крымской Конференции руководителей трёх
союзных держав — Советского Союза, Соединённых Шта-
тов Америки и Великобритании, — опубликованные
13 февраля 1945 г., свидетельствуют о решимости избежать
повторения ошибок, допущенных антигерманской коали-
цией после первой мировой войны, ошибок, способство-
вавших возобновлению немецкой агрессии. В совместном
заявлений Черчилля, Рузвельта и Сталина о решениях
этой исторической конференции сказано:
1 Р. Моран, В дебрях Германии. («Красная звезда», 3 марта 1945 г.)
2 В. Минаев, Последняя ставка обречённого врага. («Правда»,
26 февраля 1945 г.)
261

«Нашей непреклонной целью является уничтожение гер-
манского милитаризма и нацизма и создание гарантии в
том, что Германия никогда больше не будет в состоянии
нарушить мир всего мира. Мы полны решимости разору-
жить и распустить все германские вооружённые силы, раз
и навсегда уничтожить германский генеральный штаб, ко-
торый неоднократно содействовал возрождению герман-
ского милитаризма, изъять или уничтожить всё германское
военное оборудование, ликвидировать или взять под конт-
роль всю германскую промышленность, которая могла бы
быть использована для военного производства; подверг-
нуть всех преступников войны справедливому и быстрому
наказанию и взыскать в натуре возмещение убытков за
разрушения, причинённые немцами; стереть с лица земли
нацистскую партию, нацистские законы, организации и
учреждения; устранить всякое нацистское и милитарист-
ское влияние из общественных учреждений, из культурной
и экономической жизни германского народа и принять
совместно такие другие меры к Германии, которые могут
оказаться необходимыми для будущего мира и безопас-
ности всего мира. В наши цели не входит уничтожение
германского народа. Только тогда, когда нацизм и мили-
таризм будут искоренены, будет надежда на достойное
существование для германского народа и место для него
в сообществе наций».1
2 мая 1945 г. пал Берлин. Войска маршала Жукова при
содействии войск маршала Конева водрузили знамя
победы над столицей Германии, центром германского
империализма и очагом немецкой агрессии. Красная Ар-
мия овладела городом, который в течение столетий
являлся символом реакции, мракобесия и разбоя, го-
родом, где разрабатывались планы уничтожения госу-
дарств и истребления народов, городом, откуда исходила
смертельная угроза всему человечеству, мировой циви-
лизации.
Падение Берлина означало конец сопротивления Герма-
нии. Поставленная на колени советскими войсками и вой-
сками наших союзников, она вынуждена была признать
себя побеждённой. 8 мая представители германского вер-
ховного командования подписали акт о безоговорочной
капитуляции германских вооружённых сил. «Великая Оте-
чественная война, которую вел советский народ против
1 «Известия», 13 февраля 1945 г.
262

немецко-фашистских захватчиков, победоносно завершена,
Германия полностью разгромлена», — объявил в приказе
по войскам Красной Армии и Военно-Морскому флоту
Верховный Главнокомандующий И. Сталин 9 мая, в День
Победы.
К середине мая закончилась сдача в плен немецких
войск командованию Красной Армии и командованию
войск наших союзников.
5 июня была подписана «Декларация о поражении Гер-
мании и взятии на себя верховной власти в отношении
Германии Правительствами Союза Советских Социалисти-
ческих Республик, Соединённого Королевства и Соеди-
нённых Штатов Америки и Временным Правительством
Французской Республики». Территория Германии была
разделена на четыре оккупационные зоны — советскую,
английскую, американскую и французскую. На четыре
зоны разделён и Берлин, совместное управление которым
передано межсоюзнической комендатуре. На четырёх глав-
нокомандующих, составляющих Контрольный Совет (мар-
шала Г. К. Жукова, генерала армии Д. Эйзенхауэра,
фельдмаршала Б. Л. Монтгомери и генерала Делатр де-
Тассиньи), возложено обеспечение согласованности дей-
ствий союзного командования в соответствующих зонах и
принятие согласованных решений по главным вопросам,
касающимся Германии в целом.
Декларация четырёх великих держав-победительниц пре-
дусматривает: 1) немедленное прекращение Германией
военных действий на всех театрах войны, 2) полное разору-
жение всех вооружённых сил Германии, 3) эвакуацию
германских вооружённых сил со всех территорий, распо-
ложенных вне границ Германии, существовавших на
31 декабря 1937 г., 4) задержание личного состава всех
германских вооружённых сил в качестве военнопленных,
5) передачу союзному командованию всего оружия, бое-
припасов, военного оборудования, всего военного флота
и всех торговых судов, всех самолётов, всех средств
связи и транспорта, всех аэродромов, портов, военно-мор-
ских баз, складов, береговых укреплений, крепостей,
а также всех фабрик, заводов, мастерских, лабораторий,
планов, чертежей и изобретений, предназначенных для
производства военных материалов, 6) освобождение всех
военнопленных и всех интернированных граждан Объеди-
нённых наций и всех других лиц, пострадавших от гитле-
ровского режима. Одна из статей (11-я) декларации гла-
263

сит: «Главные нацистские лидеры, указанные представи-
телями союзников, и все лица, чьи имена, ранг, служеб-
ное положение или должность будут время от времени
указываться представителями союзников в связи с тем,
что они подозреваются в совершении, подстрекательстве
или издании приказов о проведении военных или анало-
гичных преступлений, будут арестованы и переданы пред-
ставителям союзников». Декларация добавляет, что
«представители союзников навяжут Германии дополни-
тельные политические, административные, экономические,
финансовые, военные и другие требования, возникающие
в результате полного поражения Германии». Особая
(14-я) статья декларации предупреждает, что «в случае,
если германские власти или народ не будут быстро и пол-
ностью выполнять возлагаемые на них данной декларацией
обязательства, представители союзников предпримут лю-
бые действия, которые они сочтут целесообразными при
этих обстоятельствах».1
21 июня в Москве приступила к работе межсоюзная
Комиссия по репарациям, которая должна определить
размеры, способы и сроки возмещения Германией гигант-
ского материального ущерба, причинённого ею в ходе
войны своим противникам.
«Период войны в Европе кончился. Начался период
мирного развития», — заявил в своём «Обращении к на-
роду» 9 мая товарищ Сталин. Народы нашей страны,
руководимые великим русским народом, — «наиболее вы-
дающейся нацией из всех наций, входящих в состав Со-
ветского Союза», — под водительством своего гениаль-
ного вождя и полководца, Генералиссимуса Советского
Союза И. В. Сталина, отстояли в почти четырёхлетней
ожесточённой борьбе свободу и независимость своей Ро-
дины от её злейших врагов. «Вековая борьба славянских
народов за свое существование и свою независимость
окончилась победой над немецкими захватчиками и не-
мецкой тиранией» (Сталин). С помощью Красной Армии
сбросили с себя гнёт германских поработителей и другие
свободолюбивые народы Европы.
Великая освободительная война против людоедов XX в.—
самая справедливая из всех справедливых войн в исто-
рии — завершилась полной победой света над мраком,
культуры над варварством, демократии над тиранией. Ре-
1 «Правда», 6 июня 1945 г.
264

тающую роль в достижении этой исторической победы
сыграл советский народ, который своей самоотверженной
борьбой спас свободу и цивилизацию Европы от фашист-
ских погромщиков. «В этом великая заслуга советского
народа перед историей человечества».1
Освобождённые народы Европы, прогрессивные люди
всего мира с глубоким восхищением и горячей благодар-
ностью обращают свои взоры и мысли к нашей славной
Родине и её героическим воинам. Эти чувства прекрасно
выразила газета «Любельска» в статье, посвящённой от-
крытию памятника бойцам и офицерам Красной Армии,
павшим при взятии города Люблин. «Мы должны твёрдо
уяснить себе, — писала эта газета, — простую, но великую
истину о том, что если бы не помощь Красной Армии,
ещё долго бы горели печи крематория в Майданеке.
Если бы не помощь СССР, то не было бы сейчас Польши.
Эту кратко выраженную объективную правду мы должны
навсегда запомнить и передать её нашим детям и
внукам».
Ещё до окончания войны против гитлеровской Герма-
нии перед Объединёнными нациями встал вопрос об обес-
печении прочного мира и надёжной безопасности в после-
военный период, В докладе б ноября 1944 г. глава Со-
ветского правительства указал на то, что необходимо не
только выиграть войну, но и «сделать невозможным воз-
никновение новой агрессии и новой войны, если не на-
всегда, то по крайней мере в течение длительного периода
времени». Товарищ Сталин сказал:
«Выиграть войну с Германией — значит осуществить ве-
ликое историческое дело. Но выиграть войну еще не зна-
чит обеспечить народам прочный мир и надежную безо-
пасность в будущем. Задача состоит не только в том,
чтобы выиграть войну, но и в том, чтобы сделать невоз-
можным возникновение новой агрессии и новой войны,
если не навсегда, то по крайней мере в течение длитель-
ного периода времени.
После поражения Германии она, конечно, будет разо-
ружена как в экономическом, так и в военно-политиче-
ском отношении. Было бы, однако, наивно думать, что
она не попытается возродить свою мощь и развернуть
новую агрессию. Всем известно, что немецкие заправилы
1 И. Сталин, О Великой Отечественной войне Советского Союза,
изд. 4-е, стр. 148.
265

уже теперь готовятся к новой войне. История показывает,
что достаточно короткого периода времени в 20—30 лет,
чтобы Германия оправилась от поражения и восстановила
свою мощь. Какие имеются средства для того, чтобы пред-
отвратить новую агрессию со стороны Германии, а если
война все же возникнет, — задушить ее в самом начале и
не дать ей развернуться в большую войну?
Этот вопрос тем более уместен, что, как показывает
история, агрессивные нации, как нации нападающие,
обычно бывают более подготовлены к новой войне, чем
миролюбивые нации, которые, будучи не заинтересованы
в новой войне, обычно опаздывают с подготовкой к
ней... Это естественно и понятно. Это, если хотите, —
историческая закономерность, которую было бы опасно
не учитывать».1
Помимо полного разоружения агрессивных наций, под-
черкнул товарищ Сталин, необходимо создание из пред-
ставителей всех миролюбивых государств специальной
организации защиты мира и обеспечения безопасности.
Эта организация должна иметь в своём распоряжении
достаточное количество вооружённых сил, которые могли
бы быть использованы для предотвращения или ликвида-
ции агрессии, а также для наказания виновников агрес-
сии. Она, эта организация, не должна быть повторением
печальной памяти Лиги наций, не имевшей ни прав, ни
средств для предотвращения агрессии.
Идея создания такой международной организации была
впервые провозглашена на конференции министров ино-
странных дел трёх союзных держав — СССР, Великобри-
тании и США —в Москве в октябре 1943 г. Необходи-
мость решения этой задачи была подтверждена в «Де-
кларации трёх держав», подписанной Сталиным, Рузвель-
том и Черчиллем в Тегеране 1 декабря 1943 г. Крымская
Конференция руководителей трёх союзных правительств,
состоявшаяся в феврале 1945 г., постановила созвать в
Сан-Франциско специальную конференцию для выработки
устава международной организации защиты мира и безо-
пасности.
Конференция в Сан-Франциско выполнила возложенную
на неё ответственную задачу. Выработан устав между-
народной организации «Объединённые нации», в которую,
1 И. Сталин, О Великой Отечественной войне Советского Союза,
изд. 4-е, стр. 151—153.
266

в качестве равноправных членов, допускаются все миро-
любивые и свободолюбивые государства, большие и ма-
лые. Руководящая роль в этой организации отводится
пяти великим державам, вынесшим на своих плечах
основную тяжесть борьбы с агрессорами: Советскому
Союзу, Великобритании, США, Франции и Китаю. Вновь
созданная международная организация наделена широ-
кими правами и действенными средствами для предотвра-
щения агрессии и обуздания агрессоров.
Реакционные элементы в Европе и Америке прилагают
все усилия к тому, чтобы подорвать согласованность дей-
ствий Объединённых наций, помешать полному искорене-
нию германского милитаризма и нацизма, спасти военных
преступников от суда и возмездия, воспрепятствовать мо-
рально-политическому разгрому фашизма во всех его раз-
новидностях и торжеству подлинно демократических
принципов во всех странах мира. «Этих людей му-
чает, — как справедливо отметила американская газета
«ПМ», — тот факт, что величайшая фашистская держава
сокрушена. Их вдвойне мучает тот факт, что эта задача
осуществлена коалицией американцев, англичан и русских.
Эти люди напуганы мыслью о том, что с устранением
фашистского ига народы Европы могут создать социаль-
ные демократии, которые не будут вести фашистскую
игру.»1
Но что бы ни делали профашистские элементы в той
или иной стране, им не удастся остановить движение
человечества по пути прогресса и свободы. Принятые на
Берлинской Конференции руководителей трёх держав
(17 июля — 2 августа 1945 г.) решения служат делу за-
крепления исторической победы, одержанной над гитле-
ровским разбойничьим империализмом, делу обеспечения
прочного мира. «Германский милитаризм и нацизм будут
искоренены, — говорится в сообщении об итогах Конфе-
ренции, — и союзники в согласии друг с другом, сейчас и
в будущем, примут и другие меры, необходимые для того,
чтобы Германия никогда больше не угрожала своим сосе-
дям или сохранению мира во всём мире».
Соглашение намечает следующие главные задачи воен-
но-оккупационного режима в Германии: полное разоруже-
ние и демилитаризация Германии, ликвидация всей гер-
1 «Известия», 16 июня 1945 г. (Статья А. Георгиева «Американские
адвокаты фашизма».)
267

манской промышленности, которая может быть использо-
вана для военного производства, или контроль над ней;
уничтожение гитлеровской партии, её филиалов и подконт-
рольных организаций; создание условий, при которых
было бы невозможно возрождение фашистской милитарист-
ской деятельности или пропаганды; подготовка реконст-
рукции политической жизни Германии на демократических
началах.
Для осуществления этих целей намечена целая система
политических и экономических мероприятий: полное и
окончательное упразднение всех вооружённых сил Герма-
нии, всех её военных и полувоенных организаций и уч-
реждений, отмена всех фашистских законов, наказание
всех военных преступников, изоляция видных фашистских
деятелей и враждебных союзникам лиц, удаление с об-
щественных и хозяйственных постов всех активных фа-
шистов, установление контроля Союзного Совета над си-
стемой народного образования, реорганизация судебной
системы на демократических началах, восстановление ор-
ганов местного и областного самоуправления, допущение
создания свободных профсоюзов, поощрение деятельно-
сти демократических политических партий.
Наряду с этими политическими мероприятиями, соглаше-
ние предусматривает и экономические мероприятия, также
рассчитанные на ликвидацию основ германского империа-
лизма и фашизма. Предотвращение производства воору-
жения, военного снаряжения, самолётов и морских судов,
установление контроля союзников над германской эконо-
микой, ограничение производства важнейших отраслей
промышленности в соответствии с одобренным уровнем
послевоенных мирных потребностей Германии, децентра-
лизация германской экономики с целью уничтожения су-
ществующей чрезмерной концентрации экономической си-
лы (картелей, синдикатов, трестов) — всё это должно
обеспечить ликвидацию военного потенциала Герма-
нии. Главное внимание при организации экономики
Германии должно быть обращено на развитие сельского
хозяйства и мирной промышленности для внутреннего
потребления.
Один из важнейших итогов Берлинской Конференции —
решение о репарациях. Оно предусматривает удовлетво-
рение репарационных претензий Советского Союза путём
изъятий из советской зоны оккупированной Германии и из
соответствующих германских вложений за границей. По-
268

СОДЕРЖАНИЕ
Стр.
Отавтора . . 3
Глава I. Грабительские походы германских императоров и рыца-
рей в средние века 7
Глава II. Разбой и насилия немецкой солдатчины в войнах XVII и
XVIII вв 18
Глава III. Варварские действия прусского юнкерства и австрийской
реакции в войнах первой половины XIX в 27
Глава IV. Прусские методы ведения войны в 1870—1871 гг 37
Глава V. Немецкий разбойничий империализм и подготовка войны
за мировое владычество Германии 53
Глава VI. Зверства немцев в первой мировой войне (1914—
1918 гг.) 78
1. Разгул шовинизма и оправдание зверств 78
2. Бельгия под пятой германских оккупантов 89
3. Жестокости и грабежи немцев во Франции 97
4. Террор австро-венгерских захватчиков в Сербии 114
5. Бесчинства немецких и австро-венгерских оккупантов
в Румынии 119
6. Зверства германских и австро-венгерских войск в войне
против России 121
7. Пиратство немецких подводных лодок в 1914—1918 гг.. . . 146
Глава VII, Германская интервенция против Советской России
в 1918 г 160
Глава VIII. Возрождение немецкого империализма после пораже-
ния в 1918 г 181
Глава IX. Гитлеровские злодеи превзошли преступления всех
своих предшественников 193
1. Гитлеровская агрессия и подготовка второй мировой
войны 193
2. Ограбление оккупированных стран Европы 197"

Стр.
3. Фашистский террор в оккупированной Европе 202
4. Грабежи, поджоги и насилия немецких захватчиков на со-
ветской земле 215
5. Разрушение национальной культуры народов оккупирован-
ных территорий Европы и СССР , , . . 226
6. Советские люди в немецко-фашистском рабстве 233
7. Зверское истребление мирного населения оккупированных
советских территорий 236
8. Истребление советских военнопленных 247
Заключение 254
Отв. редактор А. Ансельрод Техн. ред. А. Хрош.
Подписано к печати 13/Х 1945 г. Объём 17 печ. л. 15,65 уч.-авт. л. 36.016 тип.
знаков в 1 печ. д. Тираж 20.000 экз. М. 04419. Заказ № 255.
2-я типография «Печатный Двор" им. А. М. Горького треста ,,Полиграфкнига" ОГИЗа
при СНК РСФСР. Ленинград, Гатчинская, 26.