/
Автор: Галлонио А.
Теги: христианство история христианства историческая литература раннее христианство
Год: 2019
Текст
CHAOSSS
^нпхонио Галлонио 0 страданиях святых христовых тучени!\ов
ЛНТОНИО Г/ШОНИО
О (:тг>1д>1ПИ/1\ \
С1ШН\ \'HI(!TOI'JJ\
MYWMKOK
АНТОНИО ГАЛЛОНИО
О СТРАДАНИЯХ СВЯТЫХ ХРИСТОВЫХ
МУЧЕНИКОВ
ПЕРЕВОД ИВАНА САХАРЧУКА
2019 г.
Глава I
ОГЛАВЛЕНИЕ
Книга, Прекрасно Оформленная, К Николаю Фуккетио, Главе Высшего Совета
И Главному Казначею Префекта Галлии, Заместителю Главы
Народного Собрания Мелодуна И Во От Рафаэля Трише-Дюфресна.............8
Рафаэль Трише-Дюфресн К Читателю-Христианину...........................9
До Петра И Павла Возвыстесь, Читатели-Христиане.......................10
Автор - Читателю......................................................14
Христофора Кастелетти Римского Пресвитера, Посвящённое
Страдиниям Христианских Мучеников.....................................15
Пресвитера И Просителя Ордена Антония Галлония
Письмо К Великому Понтифику Клименту VIII.............................16
О кресте, столбах и других способах, которыми подвешивались
христиане в наказание за свою непреклонную веру...........
Способ, который применяли язычники для распятия христиан...
О столбах.................................................
О других видах столбов и деревьях, используемых в тех же целях.............
О другом способе повешения.................................................
О третьем способе подвешивания, то есть, за одну руку......................
О способе повешения, каким распяли Господа нашего Иисуса Христа............
Четвёртый способ повешения, то есть, за обе руки...........................
Пятый способ повешения: повешение за большие пальцы........................
естой способ повешения: подвешивание с закреплёнными на шее и ногах грузами
О седьмом: при котором тело истязаемого подвешивалось на канатах,
а плечи в то же время были нагружены тяжёлыми глыбами соли и тому подобным..
О восьмом способе: подвесить жертву на вертикальных столбах
под лучами палящего солнца, обмазав мёдом, чтобы её терзали укусы мух и пчёл....
О девятом и десятом способах: подвешивании на крюке и казни
через повешение в петле....................................................
Об одиннадцатом способе: привязать жертву между двумя столбами
так, чтобы ноги не касались земли..........................................
О последнем способе: повешении христианок за волосы........................
Глава II
О колесе, блоке и давильне как орудиях пытки..............................41
О втором типе колеса......................................................46
О блоках..................................................................47
Что такое блоки?..........................................................48
Мученики, повешенные при помощи блоков.........................................46
О давильне.....................................................................48
Глава III
О деревянном коне как орудии для причинения страданий и других видах оков......51
Фидикулы: какое значение древние вкладывали в это слово?..................57
О множестве других способов, которыми тела приговорённых
растягивали и разрывали...................................................61
О том, как люди привязывались к деревянному коню и как их подвешивали на подня-
том над землёй бревне; а также об истинном понимании повешения на коне....62
О растягивании на деревянном коне.........................................63
О том, почему деревянный конь назывался мачтой, а иногда крестом..........63
О колодках и других различных способах надёжно защититься от преступников.64
О колодках................................................................64
О кандалах................................................................66
О ремнях..................................................................66
О путах...................................................................67
О наручниках..............................................................67
Об ошейниках..............................................................68
О путах...................................................................68
О тюрьмах или катакомбах..................................................69
Разъяснения о тюрьмах и их жертвах........................................70
О других видах оков.......................................................71
О деревянном коне и дыбе, применяющихся еретиками против католиков;
о заточении в тюрьмах и различных видах пыток, которыми их терзают надзиратели.71
Глава IV
О различных приспособлениях, применявшихся для бичевания мучеников........89
О плетях..................................................................89
О кнутах, также применяемых для бичевания мучеников.......................91
О прутьях и кнутах........................................................92
О побивании палками, децимации и других военных наказаниях................92
О плетях и скорпионах.....................................................97
О плетях из виноградной лозы..............................................98
О железных и свинцовых плетях.............................................98
О плетях с шипами, то есть, скорпионах....................................99
Утяжелённые бичи, которыми избивали мучеников............................100
О других способах наказания мучеников свинцом............................101
О способе, которым избивали заключённых в древности......................101
О служителях, в чьи обязанности в древности входило избиение узников...........104
О других способах, какими язычники побивали мучеников....................105
О побивании кулаками, пощёчинах и ударах ладонью.........................106
О мучениках, чьи лица были обезображены от ударов камнями,
а челюсти были сломаны...................................................108
Мученики, которые были побиты камнями и так отдали свои жизни............108
О булыжниках, под которыми давили и казнили мучеников....................108
Глава V
Об орудиях язычников, применяемых для того, чтобы разрывать плоть верных слуг
Христовых, таких как железные когти, крюки и скребницы................113
Действительно ли щипцы, сохранившиеся в Соборе св. Петра, являются скорпионами
и железными когтями в узком смысле слова..............................115
О различных орудиях мученичества, изготовленных из железа.............115
Способы, которыми пытали мучеников при помощи железных когтей.........116
О железных крюках как орудиях мученичества............................116
О мучениках, которых истязали крюками и стащили к нечистотам..........118
Способы, которыми мучеников перетаскивали и истязали крюками..........118
О железных скребницах как орудиях мученичества........................118
О керамических осколках и раковинах, применяемых для взрезания плоти святых.119
О святых, тела которых были распростёрты, а руки были заключены
в четыре или пять отверстий в колодках
119
Глава VI
О калёных железных пластинах, факелах и пламенниках.......................123
О калёных железных пластинах..............................................123
О факелах, которыми жгли мучеников........................................124
О пламенниках.............................................................126
О способе, которым мучеников обжигали и терзали при помощи пламенников....127
О пытках, которым подвергались мученики после того, как были сняты с коня.127
Глава VII
О бронзовом быке, сковороде, горшке, котле и решётках; о стульях, шлемах,
туниках и других орудиях мученичества из калёного железа.........
О медном горшке как орудии мученичества..........................
Различные способы, которыми слуги Господни окунались в горшок....
О котле..........................................................
О сковородах как орудии мученичества.............................
Способ, которым мучеников казнили на сковороде...................
О решётке и железном ложе........................................
Мученики, зажаренные на решётке..................................
О стуле, шлеме, тунике и других раскалённых железных орудиях.....
.131
134
134
135
136
136
137
138
.139
Глава VIII
О всевозможных иных способах пыток и казней христиан при помощи огня...143
Два других подобных способа, какими язычники пытались заставить христиан
отречься от своей веры................................................146
Что' понималось под казнью в горячей бане.............................148
О смертоносной тунике как орудии мученичества.........................149
Глава IX и последняя
О самых разных видах пыток и казней, применявшихся против христиан....159
Железный грифель и перо для письма школяров: что это, и с какими
целями они использовались.............................................162
Истязания стимулом, или стрекалом.....................................163
О других казнях и наказаниях, тех, которым подвергали христианок-девственниц.164
Способы, которыми обезглавливали христиан.............................169
О способах клеймления.................................................171
О мучениках, которым выбили зубы......................................173
О мучениках, которым вырезали языки...................................173
О мучениках, которым отрубили руки и ноги или же переломали ноги......174
О способах, посредством которых мученикам выбивали зубы,
вырезали языки и отрезали груди.......................................174
Как мученикам отрезали руки и ломали ноги.............................174
Ошибочное мнение, высказываемое некоторыми касательно наказания
переломами ног........................................................175
О мучениках, пронзённых штыками.......................................175
О мучениках, что были растерзаны или бросались различными способами
диким зверям..........................................................177
О способе, при котором мучеников тащили по земле и тем разрывали их тела.....177
О мучениках, преданных зверям.........................................177
Способы, которыми посылали на растерзание.............................178
О мучениках-христианах, отданных на съедение крысам и брошенных
под копыта лошадей....................................................182
О шестом и двух последующих способах казни мучеников..................183
Каким образом мученики погребались заживо....................................184
О способах, какими мучеников-христиан бросали в моря и реки...........184
О правоверных христианах, брошенных еретиками в моря и реки и
о погребённых ими в землю.............................................187
О католиках, особенно монахах и священниках, чьи животы
разрывались еретиками на нашем веку...................................188
О мучениках, приговорённых к ссылке...................................191
О мучениках, приговорённых к тяжёлому труду, строительству канализаций,
к дорожным и уличным работам..........................................197
О мучениках, приговорённых к работам на копях, или рудниках...........199
Об оскорблениях и осквернениях, которым подвергали язычники
и еретики тела убитых христиан-мучеников..............................202
I
Ч1Н11П1 HllIHlIllhllll
КНИГА,
ПРЕКРАСНО ОФОРМЛЕННАЯ,
К НИКОЛАО ФУККЕТИО,
ГЛАВЕ ВЫСШЕГО СОВЕТА
И ГЛАВНОМУ КАЗНАЧЕЮ ПРЕФЕКТА ГАЛЛИИ,
заместителю главы народного собрания Мелодуна и Во,
от Рафаэля Трише-Дюфресна
Оформитель этой книги не сделал для работы ничего, кроме как добавил
каплю в море. Желая увековечить этот памятник, мы словно сокровенный
дар представляем его на Ваш суд. Всё совершенно враждебно нам, исходит
от чужих муз, кроме тех слов и книг, что относятся к Атталам, к Птолемеям
и ко всем благим порывам, что правят искусством, что порождают предметы,
служащие венцом и вектором, а не объектом почитания идолопоклонников.
С удовольствием выражаю своё почтение, и делюсь тем благом в сердце,
которое, будучи утраченным одним, утрачивается во всём человеческом
обществе. Содержание работы не вызывает никаких нареканий. Так что
примите в равной степени и почести от учёных мужей, и благословение
на радость обучения. Прощайте. Париж, 1660 г.
Рафаэль Трише-Дюфресн
к читателю-христианину
Вся история раннего христианства полна трагизма, и на жестокие
способы, которыми они пытались остановить распространение христианства,
древние были богаты. О многих из них поведает Антонио Галлонио, чьи знания
и труд через это собрание священных летописей в главах этой небольшой
книги, прольют свет на страдания мучеников и способы, которыми их вера
проходила испытание. Прежде чем писать свой труд, он будто примерил
на себя такую участь, какова она в сообщениях о страданиях мучеников.
О страданиях их, разбирая, говорит прямо, справедливо определяя пытки
такими, какими они были на самом деле, а не смягчая описание. Этот труд
был окончен в 1591 году. Италоязычная рукопись в светлом городе Риме
дополнилась изображениями, т.е. не узорами и орнаментом, а тем, что
облегчало понимание содержания книги. Здесь представлены изображения
Иоанна Герры. А художник Понтифика, Антонио Темпеста из Флоренции, сделал
гравюры в бронзе. Братом Иоанну Герре приходился Иоанн Баптист Герра,
бывший искусным архитектором, он руководил постройкой храма Девы Марии
в Валичелле, известного ныне в городе как Новая церковь, служащего
домом для священства Конфедерации ораторианцев, которых Галлонио
наставлял в духовной жизни. После 1594 года Галлонио решил прибегнуть
не к ограниченному итальянскому языку, а к многозначительной и неизменной
латыни. Изображения же, взятые у Иоанна Герры, были вырезаны в дереве.
Я невольно оказался одним из первых обладателей этих изящных гравюр
в Галлии. За дополнительные разъяснения вышеприведённых способов пыток
у древних на кресте приношу благодарность учёнейшему члену Общества
Иисуса Якобу Гретцери.
ДО ПЕТРА И ПАВЛА
ВОЗВЫСТЕСЬ,
ЧИТАТЕЛИ-ХРИСТИАНЕ
Здесь, в малой по объёму книге, дорогой читатель, представлены все виды
истязаний, достоверно применявшиеся к христианам. Труд представляет
исследования, посвящённые мученикам, знание, которое он несёт, воздаёт
им почести. Но данные сведения не удовлетворяются исчерпывающим
повествованием о том времени, в котором во всём величии воссияла
слава мучеников, и это не простое утверждение истины и опровержение
недостоверных сведений. Здесь не просто демонстрируется вся история
их смиренного мужества, или её частности, но утверждается правда, так
как души наши требуют не пёстрых историй, а истины. Мы же разъясняем
сами для себя эти великие события: для того, чтобы (ведь слово - это всего
лишь выражение мнения) показать историю борцов, сражавшихся за Церковь
Христову, в тесных рамках этой небольшой книги, потребовалось очень
аккуратно и тщательно подбирать и связывать между собой рассматриваемые
темы. Жития христианских воинов недостаточно проясняют эту тему,
поэтому эта книга не ограничивается лишь ими: там правдивые подробно-
сти читатель измышляет самостоятельно. Здесь утверждается только
то (из того, что возможно разобрать из всего разнообразия сведений), что
неопровержимо подтверждает разум, что подтверждают самые обосно-
ванные мнения и самые надёжные авторы, избегая таким образом обмана,
но даже так мы можем допустить здесь наличие ложных фактов.
Среди орудий, которыми истязали мучеников, существуют не только
те, которые известны нам, будучи выставленными на обозрение Церковью,
но и те, чья суть доподлинно нам неизвестна. Многовековая несправедливость
проистекает из само'й человеческой безответственности! Эта книга
исследует истории мучеников, расскажет, согласно каким законам их пытали
и казнили, и выяснит, какими были сами эти наказания. Мы изучим то, что
утверждается о мучениках, и самостоятельно попытаемся разузнать то,
что Искуситель скрыл от нас.
Таким образом, здесь, в труде Антонио Галлонио, будут растолкованы
все неясности, а былые дни вспыхнут во всех красках, всё будет расставлено
по своим местам, все способы наказаний так отчётливо будут представлены
читателю, будто он видел их собственными глазами. Но только это
представление не несёт радости, а повествует без прикрас, во всех
отвратительных и неприкрытых подробностях, не оставляя места домыслам.
Разумно ли излагать это, лишая читателя радости чтения? Разожжёт
ли это в его сердце благочестие? Не утомит ли его это и не отобьёт ли
желание у благочестивых христиан к подобным размышлениям? Сможет
ли глаз заглянуть в старину и увидеть тех христиан, утверждавших веру
Христову? Сможет ли созерцание варварских пыток железом пробудить
добродетель милосердия? А смогут ли это булавы из свинца, железные когти,
блоки деревянного коня, плавленый свинец, кипящая смола или масло, факелы,
калёные железные пластины, сожжение в пламени костра, утопление в реке,
клыки и когти зверей, обезглавливание мечом, разрезание груди, выбивание
камнями зубов, отрезание языков, рук и ног и другие страшные жестокости
и ужасающие пытки?
Бесспорно, на их крови окрепла Церковь, возросли твёрдость и сила
веры. По земле, обагрённой кровью, христиане ещё более непреклонно
ступали к воротам церквей. Со временем их благородство смогло лишить
сил тираническую жестокость и безрассудную ярость, обуздать дерзость,
усмирить страсти и позволило им самим возвыситься над страданиями.
Эти мученики утвердили, что смерть не сможет остановить воинство,
называемое христианами, заставить позабыть их настоящий дом, подавить
стремление, превозмочь мужество в душах, раздробить единое множество
на отдельные лагери. Неистовые деспоты в ярости своей каждый день
придумывали всё новые и новые способы пыток мучеников: глаза не могли
смотреть на это, а души обливались кровью от того обилия мучений, что
претерпевали тела мучеников, пока в ярости своей не дошли до высших мук
страданий, но они не смогли пытками добраться до их душ. Твёрдая вера
и высокое благородство лишь укреплялись под пытками, словно золото, что
очищается при прокаливании в печи. Тираны былых времён в своём высокомерии
приходили в ярость, а мученики былых времён становились ещё сильнее:
их укрепляли пытки и истязания, они крепли в своей вере, благодаря этому
возвышались они в мужестве и божественном смирении. Положение Церкви
крепло благодаря таким как Лаврентий и их заступничеству перед лицом
тиранов, они, не согнувшиеся под тяжестью невзгод, стали хранителями
церковного сокровища; великие несчастливцы, они встали плечом к плечу,
все как один. Говорю вам, всё, что они могли в то время, всё, что позволил
им император - воздеть руки к небесам. У них была свобода не отступиться,
сохраняя смирение. Во время длительных мучений, от которых нельзя было
откреститься, они не говорили того, что от них хотели услышать их палачи,
хотя обезумевшие тираны со своими орудиями пыток смеялись над ними,
клеветали на них, сжигали их члены в огне. Говорю вам, хоть их уже зажарили
и пережевали, но этим не удовлетворялась тяга к насилию, разверзнутая
пасть жестокости требовала новых, самых страшных жертв.
Лаврентий пострадал цветущим юношей, но, как говорят, он укрепился
и утвердился как христианин. Многое сказано также о том, что не только
мужи и юноши, но женщины, девушки и девочки крепли и утверждались в вере,
проходя через эти страдания. Рассказывают (и её нельзя обойти молчанием)
об Агате и её сподвижницах, шести чистейших девах, христианках, бессильных
телом, но великих в благородстве своём. Все шестеро проявили несгибаемое
мужество, и перед ними склонили колени и признали их славу. Искуситель
перепробовал всё - уговоры, лесть, мольбы, угрозы - но он, в обличии
нечестивейшего человека Квинтиана, оказался неспособен отвернуть души
святых, чистейшей и скромнейшей девы Агаты с истинного пути.
Кнут ли указывался чаще всего в руках палачей? Как часто их били
кулаками, истязали на деревянном коне или подносили к ним калёные железные
пластины? Каждый раз они были непоколебимы и тверды словно монолит,
в высшей степени солидарные с христианской верой, с верой во Христа,
они продолжали неуклонно следовать за своим безгрешным воззрением.
Наконец, презлые люди Квинтиана рассудили разорвать девам груди. Ни одна
из нанесённых ран не смогла поколебать твёрдость дев, и тогда они обратились
к Квинтиану с такими словами: «Жестокий тиран, не нам отрезаешь ты
женские органы, но, бесстыдный, отсекаешь ты грудь, что вскормила тебя!»
О, великое свидетельство христианской твёрдости! О, стойкость,
неустрашённая пытками! О, это неслыханное для женщин мужество, которым
они вооружились! И это благородство женщин переросло в твёрдость, ещё
одно главное оружие людей. Так обрели они скипетр и меч, во славу Господа
нашего Иисуса Христа, с которыми направились не устрашать людей,
но собрали под свои знамёна великое множество народа перед страшной
и жестокой войной, под знамёна имени Христова, и руки их готовы к битве,
а храбрость зовёт их в бой.
Но мне следует вспомнить и о Лаврентии, а не только об Агате.
Шестьсот воинов Лаврентия и тысяча Агаты - таков счёт войску, не говоря
уж о множестве, освещённом в житиях, которому нет числа. Все видевшие
это отмечали мужество мучеников, они утверждали, не предав их страдания
забвению, что палачи сами уставали от пыток и невольно ослабляли мучения
этих мужей, сломленные их мужеством. Пока их тела мучились, прижигаемые
пластинами, а члены их отсекались, души же их, конечно, были обращены
к Господу, к небесному блаженству, и с последним выдохом они возвращались
к отцам. Тогда они помышляли лишь о вечном божественном наслаждении,
которое так легко обрели, видели лишь будущий триумф в Царстве Божьем,
никакие страсти не способны были отвернуть их с пути благочестия, ведущему
к будущей славе, который открылся нам в откровении, и путь к которому
по небесному замыслу для нас тернист.
Посему непобеждённая душа первомученика Стефана сквозь летящие в него
камни, сквозь глыбы, под которыми его похоронили, сквозь оглушительные
крики тех людей пребывала в совершенном умиротворении, уже принадлежа
славе небесной. Он видел, как небеса открываются пред ним, и Иисус Христос
стоял по правую рукуГоспода. Он не ощущал ни ударов камней, ни сыплющихся
со всех сторон оскорблений, но фиалки и розы цвели перед его взором. И понятно,
что то были не цветы, не фиалки с розами видел он во время казни, но милость
Христову, и всякое наказание божественная любовь обращает в блаженство.
Каждое наказание смягчается, боль смягчается, жестокость становится
бессильной: вообще, во время наказания радость наполняла естество
мученика, наказание зарождало в нём радость, приводило в восторг, и даже
сама пытка становилась наслаждением, то была не казнь, а добрая воля,
не наказание, а приятное ощущение.
О Викентии, одном из величайших борцов за веру Христову, рассказывается,
что его мучили разными способами: били плетьми, растягивали на деревянном
коне, терзали железными когтями. Наконец, тело его стали разрывать
и разрезать на части острыми керамическими осколками и истязать иглами.
О, чудо, они лишь укрепили его в вере! В подтверждение этому во время пытки,
жестокой и грубой, внезапно зацвели фиалки и розы, и всё вокруг наполнил
приятный аромат, дикорастущие цветы покрыли тело мученика.
Подобное рассказывают и о великом мученике Тибурции, которого за веру
заставили ходить по горящим углям, и он обратился к тирану: «Узнай же,
несчастный, что такое вера богобоязненных христиан: горящие угли для
меня - что цветы, чьими ароматами наслаждаюсь, не обжигают жаром».
И в самом деле, ничто не могло посеять сомнение в душе этого христианина,
так показал он свою Веру, веру во Христа, и наслаждение от нерушимого
страстями союза с Ним.
В этой книге ты, читатель-христианин, словно бы откроешь для себя
обширное, прекрасное, цветущее поле, устланное цветами, на котором
странники наслаждались благоуханным цветочным ароматом, путешествуя
с ярмом на шее. И это обещано нам, ибо Любимый Сын Божий пришёл в наш мир
и странствовал так по полю сему. Потому и Сам снисходит иногда в наш мир
в окружении этих ароматов, и там, куда Он приходит, распускаются сады
и зацветают лилии.
Благословляю тебя!
АВТОР - ЧИТАТЕЛЮ
Тебе, читатель, дарую свою книгу, изданную на этот раз на латыни,
в ней найдёшь не только многочисленные описания (которые получилось
сюда вместить) древних мучеников, но и католиков-современников,
которые, оставаясь верными католической вере, несломленные духом,
идут на смерть. Страшнейшую жестокость, несгибаемую твёрдость духа,
всеобщую погибель и множество другого познаешь из этой книги. Мы обратились
к трудам Сандерса «Об англиканском расколе», «Англиканскому диспуту»,
раскрывающему их церковную монархию, и подобным небольшим по объёму
книгам: «Об англиканских гонениях», «Трофеи англиканской церкви» и «Театр
жестокостей», все они демонстрируют страшнейшие формы жестокости
еретиков наших дней. Дополним мы это свидетельствами очевидцев
и двенадцатой главой одиннадцатой книги первого тома «О знамениях
Церкви Господней» Фомы Боция, изданной совсем недавно, в марте года 1592,
первый экземпляр которой прислан нам дружественными протестантами
из Германии, где описывается положение английских католиков, и выражается
мнение о законах лондонских правителей, попирающих их уклад, которого
они ещё недавно придерживались. Из них мы узнаём заслуживающие доверия
сведения об англиканских гонениях на католиков, совершаемых по воле королевы.
ХРИСТОФОРА КАСТЕЛЕТТИ
РИМСКОГО ПРЕСВИТЕРА,
ПОСВЯЩЁННОЕ СТРАДАНИЯМ ХРИСТИАНСКИХ МУЧЕНИКОВ
Нечестивые цари торжествуют,
Врагами став колена Божьего.
Жизнь нашу заставляя ещё краше течь,
Жестокостью смерти нам славу даруют.
Их копья и прутья украшают нас венцом древа лаврового,
И отцы их нам подносят, способные снова нам петь.
Нас палками, камнями и руками, связанных, бьют
Бросают в огонь и рубят жестоко.
Напрасно! Краток жестокий тот миг
Здесь, пред вечною славою.
О, если бы зардела златом лампа,
И осветила тьму времён перед очами.
ПРЕСВИТЕРА И ПРОСИТЕЛЯ ОРДЕНА
АНТОНИЯ ГАЛЛОНИЯ
ПИСЬМО
К ВЕЛИКОМУ ПОНТИФИКУ
КЛИМЕНТУ VIII
Эта небольшая книга, Святой Отец, является за все годы полнейшим
описанием италийских инструментов для жестоких пыток, посредством
которых мученики-христиане обретали венец мученичества. А я же преподношу
этот дар Риму и Вашему Святейшеству. Также в этом труде мне подобает
сообщить о победе, одержанной Вселенской Церковью Христовой благодаря
смиренной жертве мучеников, проливших свою кровь. Посему согласитесь,
Святой Отец, вовеки невыразима, благостна и нетленна та маленькая роль,
которую отвёл закон Вам, всем священникам, мне, как просителю Ордена,
Ваше Святейшество. Даруем Тебе, Господи, то, что неизменно носим в себе,
что благословляет жизнь, благодаря чему она сияет. Так, после многих
и многих лет работы мы можем постичь Проведение, достойно представлять
Тебя в наших собраниях, благополучно прийти в итоге наших странствий
к вечному райскому блаженству.
AuD. Мученики, распятые на крестах
вверх головой.
В. Подвешивание за связанные руки с при-
вязыванием по дьявольскому наущению
тяжести к ногам.
С. Такое же распятие, только с головой,
обращённой к земле.
Е. Христианка, повешенная за собствен-
ные волосы.
А. Мученик, повешенный за ноги и зады-
хающийся над костром.
В. Мученик, повешенный в петле.
CuD. Мученики, умирающие на кресте.
А. Мученик, обмазанный мёдом, привязан-
ный к столбу, выставленный под палящие
солнечные лучи и терзаемый жалами
мух и пчёл.
В. Человек, привязанный за ноги, на шее
у которого тяжёлый груз.
С. Другой повешенный за ноги, висящий
в клубах дыма.
D. Повешенный за кончики больших паль-
цев рук, к ногам которого подвешен груз.
Е. Повешенный за одну ногу: одна нога
согнута в колене и зафиксирована по-
средством железного кольца, а к другой
привязан тяжёлый кусок железа.
А. Кифонизм.
В. Мученик, зашитый в воловью шкуру
и выставленный под солнечные лучи.
С. Скафизм.
D. Мученик, брошенный на землю, стра-
дает под палящими лучами солнца.
А. Мученик, которому для усиления мук
наказания на спину положили тяжёлую
соляную глыбу.
В. Мученик, привязанный к столбу.
С. Мученик, повешенный за обе ноги, чью
голову разбивают молотком.
D. Мученик, на шею которому надели
груз, а ноги связали.
Христиан подвешивали над разведён-
ным внизу медленным огнём так, что
они задыхались от дыма; также жертв
избивали палками. И можно пропеть
Псалом Давида: «Искусил меня огнём,
и ничего не нашёл».
ГЛАВАI
О КРЕСТЕ, СТОЛБАХ И ДРУГИХ СПОСОБАХ, КОТОРЫМИ ПОДВЕ-
ШИВАЛИСЬ ХРИСТИАНЕ В НАКАЗАНИЕ ЗА СВОЮ НЕПРЕКЛОН-
НУЮ ВЕРУ.
Прежде чем мы начнём обсуждать в этой краткой книге те многочислен-
ные способы, какими отправлялись на смерть с отвагой в душе
к вящей славе Его величайшие и непокорённые солдаты Господа Бога
нашего Иисуса Христа, совершенно правильно будет начать наш
труд с благословенного, святого креста. Это на нём Спаситель мира,
Сын Вечного Отца, связанный узами смерти, был искушаем Змеем,
Дьяволом, и через Свои страдания невообразимой силой открыл Он для
рабов Своих, что они могут быть счастливы, перенося самые тяжкие
лишения, какие только возможны, даже, если потребуется, проливая
кровь свою и будучи самым безжалостным образом разрываемы
на части. То есть мученики торжествовали на кресте, выражая стойкость
в своих страданиях. Кажется, лучше всего говорить именно о кресте,
как о первом из инструментов мучений и страданий в этой книге.
Поскольку вертикальный столб восходит к древности под названием
«крест», то акты повешения на них суть одно и то же. Кроме них в этой
главе следует разобрать и другие способы, какими тела мучеников
подвешивались в наказание за защиту веры Христовой. В самом деле,
прибитых гвоздями или привязанных к древесному стволу, их в равной
степени можно назвать повешенными.
Для начала обратимся к кресту. Нужно сказать, что пригвождение
осуждённых преступников к кресту это не исключительно обычай евреев
(Втор. 21:22-23), но так же поступали и язычники. И это излагается многи-
ми писателями: в нескольких местах Цицероном («Речи против Верреса»
и «О пределах добра и зла»), примерно такое же число раз обращается
к нему Валерий Максим1 (VI, 2), также мы встречаем это у Тита Ливия (III),
Курция1 2 (IX), Светония («Гальба», IX) и Сенеки («Утешение к Марции»).
Последнее произведение даёт понять, что кресты имели отнюдь не одну
форму. Это видно из нижесказанного (XX, 3): «Из этого я почерпнул, что
не все кресты имеют одинаковый вид, но разные народы делают разные
кресты: некоторые вешают преступника вверх ногами, в то время как
иные пронзают колом его внутренности, а в других случаях они подве-
шивают его за запястья между двух столбов...»
То, что сказал здесь Сенека («иные пронзают колом его внутренности»),
он объясняет в кн. XVII, письме 102; в своих обвинениях в адрес микенцев
он называет такой тип креста остроконечным, из множества таких мож-
но построить частокол; об этом можно прочитать, если открыть книгу
вторую, письмо четырнадцатое в этом сочинении. Исходя из этого, мы
можем понять, что пока существует вид креста, всеобще ассоциируемый
с самим словом, другой вид походит на острые колья, которые ныне
применяют турки для казни преступников, вонзая их во внутренности
жертвы и насаживая тело её по направлению к голове. То же самое мы
можем найти в «Войне с вандалами» Прокопия Кесарийского3.
Помимо первого вида крестов (какие мы находим у Сенеки
и в многочисленных деяниях святых), были и такие, какие обращались
главой своей к земле, и такие, какие обращали её к небесам. На самом
деле христианские мученики распинались идолопоклонниками обоими
способами. Среди тех, кто обрёл венец мученичества через распятие
вверх ногами, был и сам верховный апостол, св. Пётр, о котором Ориген
пишет так: «Когда Пётр вышел к окраинам Рима, перевёрнутый вверх
ногами (так он сам пожелал страдать) он был пригвождён к кресту».
А блаженный Августин пишет: «Так, оба (то есть, Пётр и Павел)
спешили обрести венец мученичества и за это были вознаграждены им».
И немного ниже: «Пётр во имя Христа был подвешен на дереве вверх
ногами. Павел быт убит мечом. Пешком пришёл Апостол встретить
Христа, и вознёс он свои глаза к Небесам, и узрели они Святого Духа,
парящего выше Небес».
В свою очередь, так писал Иоанн Златоуст в «Деяниях святых
апостолов»: «Возрадуйся, Пётр, кому даровано на дереве вечное
наслаждение Христом, и кто рад быть распятым, как был распят его
Учитель, только лишь не вертикально, как Господь Иисус Христос,
1 Валерий Максим - римский писатель, автор собрания исторических анектодов, живший
при императоре Тиберии (прав. 14-37 гг.)
2 Квинт Курций Руф (ум. ок. 53 г.) - римский историк, писатель, автор «Истории
Александра Великого Македонского».
3 Прокопий Кесарийский (между 490 и 507-565 гг.) - византийский писатель, историк:
автор «Истории войн», описывающей военные кампании полководца Велизария, в которых
автор сам принимал участие.
но с головой, обращённой к земле, совершил он путешествие от земли j f
к небу. Благословенны гвозди, пронзившие святые члены его». I Л
КнаисвятейшемуапостолуХристатакжеможнодобавитьсв. Каллиопия, Т/у. '.J.
который принял такую же смерть ради защиты христианской веры, отважно ’( гм/ Tj|
и ярко восторжествовал над миром и Дьяволом. Далее, нам понятно, (У/ ™
что некоторые мученики были распяты с обращёнными в небо стопами, у jagg К
Но и среди тех, кто претерпевал мучения с обращёнными к земле
стопами, мы обнаружим многих вестников Христовых законов: апостолов ч
Филиппа и Андрея, Клеоника, Евтропия, Василиска, Феодула, епископа
Нестора, диакона Тимона, Александра, Фенгона, Евкарпия, Тимофея,
Мавру, Евлалию Барцинонскую, Лукиллиана, Аполлония, Фауста. «Римский
мартиролог» даёт понять, что десять тысяч мучеников были распяты
именно так, включая епископа Симеона, который принял мученичество
на сто двадцатом году своей жизни. Касательно десяти тысяч тех, кто ;
был поднят на крест, от 22 июня читаем: «На горе Арарат имели место
страдания десяти тысяч благословенных мучеников, что были распяты».
Касательно св. Симеона от 20 апреля читаем: «В Иерусалиме день
памяти блаженного Симеона, епископа и мученика, который был сыном у
Клеофы и, согласно видению, родичем Спасителя. Предопределённый I
епископ Иерусалимский, брат Господа нашего, впоследствии страдал «ав.* J
от преследований Траяна и многочисленных пыток. Он умер мучеником.
Сейчас же все, включая сам Суд Всевышнего, удивляются, как старик
ста и двадцати лет мог выдержать наказание на кресте столь храбро
и неустрашимо». I’
Смотри об этом епископе в «Церковной истории» Евсевия Кесарийского 7
(III, 16; VIII, 8).
СПОСОБ, КОТОРЫЙ ПРИМЕНЯЛИ ЯЗЫЧНИКИ ДЛЯ РАСПЯТИЯ
ХРИСТИАН.
Для начала слуги жестокости подготавливали (как свидетельствуют
приведённые выше деяния святых и, в особенности, св. Пиония) деревянные
молотки-колотушки, железные гвозди и изготовленный из древесины крест,
который затем клали на землю, иногда для того, чтобы зафиксировать руки
и ноги распинаемого, использовались верёвки. Далее святые мученики -
но это могли быть также те, кто распинались за свою пустую веру, или те,
кто подвергались наказанию за некоторые преступления, - раздевались
догола, лёжа на кресте, их подвешивали посредством четырёх гвоздей
(это число наиболее вероятно). Когда это было сделано, они поднимали
крест с закреплённой на нём жертвой и устанавливали его в вырытой
для этой цели в земле яме, а потом оставляли распятого дожидаться
смерти в мучительных страданиях, оставляя его висеть до тех пор, пока 25
тело не начинало истлевать, как подробно описывает Валерий Максим
во второй главе своей шестой книги. Из этой книги мы также можем
почерпнуть, что иудеи и язычники по-разному смотрели на снятие тела
распятого с креста. Последние, выставляя его на всеобщее обозрение,
держали тело подвешенным до тех пор, пока оно не истлевало, а иудеи,
согласно с законом, изложенным в 21 главе Второзакония, снимали его
в тот же день и хоронили в подходящем для этого месте.
О другом способе изготовления крестов, свидетельство о котором
за авторством Сенеки приводилось в начале этой главы настоящей книги,
мы не смогли найти упоминания в житиях древних мучеников, если
не считать подпадающими под это определение пытки, применявшиеся
к величайшим борцам за имя Христово, посаженным на кол. Это мы,
с Божьей помощью, обсудим в последующих главах. Другое подобное
наказание описано Феодоритом1 в «Церковной истории» (V, 38), вот его
слова: «Раздражённый такими словами, царь заострил двадцать тростин
и всадил их за ручные и ножные ногти Вениамина. Когда же увидел, что
он принимает эту казнь за шутку, то, заострив еще тростину, вонзил её
в детородный уд и, беспрестанно вынимая и снова вонзая её, причинял
этим несказанные муки. После такой казни нечестивый и зверский
мучитель приказал всадить в задний проход толстую, со всех сторон
сучковатую палку, от чего этот доблестный подвижник испустил дух»1 2.
Турки же посадили на кол Адриана из Доминиканского ордена
вместе с двадцатью шестью его сподвижниками. О таком же наказании
упоминает Прокопий в «Войне с вандалами».
О СТОЛБАХ.
Для причинения мучений христианам язычники-дьяволопоклонники
использовали столбы самыми разными способами. Прикрепляя тела их
к столбам, а затем обнажая их тела до той наготы, какая только возможна,
подвешивая их на железных гвоздях или привязывая верёвками, они
безжалостно разрывали их плоть железными когтями, крюками или
скребницами, пронзали их тела стрелами, избивали их дубинами,
плетьми и тому подобным, выставляли тела их зубам и когтям диких
зверей, вырывали их зубы, отрезали языки, женщинам отрезали груди.
Словом, пытали их любым доступным способом из всех ужасающих
вышеперечисленных сразу же после того, как привязывали к воткнутому
в землю столбу.
1 Феодорит Кирский (ок. 393-ок. 458 гг.) - епископ Кирский, богослов, противник
св. Кирилла Александрийского и защитник несторианства; автор сочинений «Церковная
история», «История боголюбцев», «Эранист», «Против .магов персидских» и других.
2 На самом деле глава 39.
Это подтверждается в многочисленных житиях святых мучеников, ??
особенно тех, которых почитал Григорий Чудотворец: Пиония, Поликарпа, м
Прима и Фелициана, Маврикия и его легиона, Симфрония, Филимона, г4
Бландины Лионской, Марка, Маркеллиана, Гайяны, девы Февронии ,(7
и бессчётные множество других мучеников обоих полов. Кроме того, А/
этот способ упоминается в таких античных книгах как «Речь против f
Варреса» Цицерона (7), у Валерия Максима в III книге, главе восьмой
о Фульвии и в V книге, восьмой главе о Луции Юнии Бруте и у Светония
в «Клавдии» (34).
Здесь это означает, что были мученики, которых распинали на столбах
при помощи железных гвоздей, а иногда встречаются такие, которых
привязывали к ним, возможно, для ещё более страшных пыток.
О ДРУГИХ ВИДАХ СТОЛБОВ И ДЕРЕВЬЯХ, ИСПОЛЬЗУЕМЫХ
В ТЕХ ЖЕ ЦЕЛЯХ.
Кроме того, по дьявольскому наущению они очень часто приговаривали
мучеников к смерти, привязывая их к столбам или деревьям. Иногда
в деяниях святых мучеников писали, что их привязывали к столбам
и деревьям или по приказанию палачей прибивали к ним гвоздями,
а затем истязали.
О таком применении столбов указано в Житии св. Тропезия
и в «Церковной истории» Евсевия (VIII, 11). К тому же в Базилике Святого
Себастьяна за городскими стенами хранится тот самый столб, к которому,
как многие верят, согласно христианской традиции, святой мученик был
привязан, и, будучи привязанным к которому, он был застрелен из лука
за то, что исповедовал веру во Христа.
О распятии на деревьях мы можем прочитать во многих житиях,
например, св. Зои и св. Пафнутия.
О ДРУГОМ СПОСОБЕ ПОВЕШЕНИЯ.
Объяснив использование крестов и столбов при распятии, нам осталось
разобрать применяемые способы подвешивания, то есть, каким образом
святые мученики и защитники священного Евангелия подвешивались
на крестах и столбах язычниками. Способы подвешивания, которые мы
находим, в капризе палачей все в равной степени ужасны и мучительны.
О некоторых мы читаем, что жертвы подвешивались за одну ногу, другие
27
за обе, или же (как описывал Никифор1 в «Церковной истории», VII, 11)
за одну ногу, поднятую на уровень головы, а под жертвой разжигался
медленный огонь, таким образом, она задыхалась от дыма, подни-
мавшегося от горящего топлива. Иные, в то же время, подвешивались
за руки, за обе или только за одну, или также за большие пальцы рук
и ног, к ногам также мог прикрепляться тяжёлый груз. О других мы
находим записи, что они подвешивались на высокой стене, а камни
привязывались верёвками либо к их шеям и ногам, либо к их телам,
плечи их загружали тяжелейшими соляными глыбами, а для большего
мучения вставляли им в рот деревянные затычки.
Ещё были те, кого обмазывали мёдом и привязывали к вертикальному
столбу, выставляя их под лучами палящего солнца мучиться от жал мух
и пчёл. Об иных сказано, что их подвешивали на железных крюках или
петле, и висели они там до тех пор, пока не умирали. Последние в нашем
перечислении привязывались к столбу, будучи обращёнными лицом
к остальным, а ноги их немного не доставали до земли, также подвешивались
за волосы, зачастую так поступали с женщинами, сражавшимися за веру
Христову. Жития святых мучеников часто упоминают такие методы,
особенно Житие св. Георгия, епископа Армянского.
§ Кроме того, христианок часто подвешивали за одну ногу и оставляли
-* висеть так в течение всего дня (как свидетельствует «Церковная история»
Евсевия, VIII, 9), таким образом раскрывая и выставляя на обозрение
все самые интимные части их тел, нанося самое большое оскорбление
святой религии Христа из всех, какие только возможны.
Однако способы подвешивания, через которые мучениками
причинялись страдания, сами по себе многочисленны и разнообразны.
Иногда мучеников подвешивали за одну ногу, в то время как в некоторых
случаях их вешали над горящим мусором или другим дурно пахнущим
горючим, таким как фекалии животных, их добавление только усиливало
агонию, а в то же самое время гурьба палачей избивала жертву палками.
Есть примеры, когда жертва была подвешена за одну ногу, а другая
сгибалась в колене и фиксировалась железными оковами, сковывавшими
сустав, а затем к этой второй ноге железный груз прикреплялся таким
образом, что беспомощная жертва ужасным образом словно разрывалась
на части.
В Житии св. Самона говорится так: «Но наместник немедля наказал
Самона, согнув его ногу в колене и заковав сустав в железо. Сделав это,
он подвесил его вниз головой за согнутую ногу, в то время как тело его
тянуло вниз за счёт тяжести железного груза».
1 Никифор Каллист Ксанфопул (ум. ок. 1350 г.) - церковный историк и поэт, автор
«Церковной истории» в 18 книгах и ряда комментариев к трудам Отцов Церкви,
жизнеописаний святых и т.д.
Среди мучеников, которых истязали первым из названных способов,
мы, читая, находим среди прочих имена достойнейших солдат Христа -
вышеупомянутых св. Григория и св. Самона.
Касательно другого указанного способа - в котором жертва I г///
подвешивается за обе ноги - мы имеем достаточно свидетельств в житиях ///
святых, например, о св. Венанции, св. Евфимии и её сёстрах, девах, у
о епископе Акепсиме и его сподвижниках, так же как о каппадокийских
мучениках. День памяти этих последних великих воинов войска Христова
23 мая, о них в «Римском мартирологе» написано следующее: «В Каппадокии
день памяти святых мучеников, которые во времена преследования
христиан Максимианом были убиты, а члены их переломали. В этот самый
день в Месопотамии их подвесили вниз головой за ноги, мучили дымом |
и обжигали тела их медленным огнём, и так они приняли мученичество». '
Вообще, это был не единственный способ, каким мучеников
подвешивали эти слуги Дьявола и истязали их, этих способов было много,
и были они весьма разнообразными. Иногда их травили дымом, иногда их
головы сокрушали молотками палачи, иногда к их шеям привязывались
булыжники, а иногда их безжалостно обжигали пламенем факелов.
Известно много христиан, кто подвергался пыткам первым способом
в области Месопотамии, вторым - Евфимия, Фёкла, Эразма и Доротея, ’
благородные девы, ставшие мученицами за Имя Христово, третьим -
святые Феопомп, Меркурий и уже упоминавшийся Венанций.
О ТРЕТЬЕМ СПОСОБЕ ПОДВЕШИВАНИЯ, ТО ЕСТЬ, ЗА ОДНУ РУКУ.
Третий способ подвешивания, в котором подвешивают за одну руку,
часто упоминается в житиях мучеников, среди них св. Самой, о нём мы
говорили только что, и св. Антония, благороднейшая сердцем мученица,
о ней в «Римском мартирологе» упоминается от 4 мая: «В Никомедии
день памяти св. Антонии. После того как её пытали и мучили, она три
дня провисела на одной руке, пробыла в заключении в темнице два года
и была сожжена у столба наместником Присциллианом, всё это время
она исповедовалась пред Господом нашим Иисусом Христом».
Также необходимо отметить, что палачи, подвешивая мучеников
таким способом, подвешивали на их ногах камни так, что суставы в их
телах будто разрывались на части. Мы находим достоверные свидетельства
этого и историях о различных святых, в частности, Самона и Гурия.
29
О СПОСОБЕ ПОВЕШЕНИЯ, КАКИМ РАСПЯЛИ ГОСПОДА НАШЕГО
ИИСУСА ХРИСТА.
Вновь и вновь мы читаем в житиях мучеников о том, как после
подвешивания на высоте их тела, помимо других пыток, нагружали
тяжестями, иногда свинцовыми, иногда железными (как мы уже
описывали), а иногда глыбами из других материалов. О последнем мы
обладаем материальными доказательствами, дошедшими до наших дней,
в Риме, в церквях святых апостолов, а именно - святых Аполлинария
и Анастасия неподалёку от города. Это камни огромного веса, которые
к ним привязали, чёрные, круглые или овальные по форме, имеющие
железные кольца для того, чтобы верёвками, предназначенными для
привязывания и подвешивания, можно было их привязать к ногам или
рукам повешенного.
Некоторые авторы, от Иосифа Флавия, назвавшего каменные шары
в своей книге о Маккавеях «орбикулариями», или «круглыми камнями»,
до Полибия, придерживались ошибочного мнения, описывая камни лишь
как утяжелитель, но не непосредственное орудие пыток. Это не так.
Мы сталкиваемся с огромным числом примеров (как указано в книге
XVI Исидора* и в «О повешенных» Альциата2), которые не подтверждают
такую точку зрения.
Эти повешенные разительно отличались от наказанных согласно
XII закону Двенадцати таблиц, на которых были только оковы. О них
Авл Геллий3 писал (XX, 1) совершенно иначе: «Их привязывали ремнями
или заковывали в путы не менее пятнадцати фунтов весом4, но, в зави-
симости от желания, могли навесить большие».
ЧЕТВЕРТЫЙ СПОСОБ ПОВЕШЕНИЯ, ТО ЕСТЬ ЗА ОБЕ РУКИ.
Этот четвёртый способ повешения упоминается в житиях святых
Прокопия, Андохия, Фирса и Феликса, а также их сподвижников.
Как мы видели выше, и время от времени язычники прикрепляли
к ногам груз для пущих мучений при таком подвешивании, или, же они
сводили жертве руки за спиной, а груз клали сверху и оставляли её
так. Так, в «Римском мартирологе» от 24 сентября читаем об этих
1 Св. Исидор Севильский (Гнепальский или Младший) (ок. 565-636 гг.) - архиепископ
Г,испалы; автор сочинения «Этимологии» в 20 книгах, устанавливающей соответствие
между позднеантичными представлениями и христианской верой.
2 Джованни Альчиатто (лат. Иоанн Альциат) (1492-1550гг.) - итальянский юрист, один
из основателей юридического гуманизма; автор знаменитого сочинения «Книга эмблем».
3 Авл Геллий (до 130-после 170гг.)-римский писатель, знаток архаики, автор сочинения
«Аттические ночи».
4 Около 5 кг.
благословенных проповедниках слова Христова и их сподвижниках: j iF
«В Августодун1 святым Поликарпом, епископом Смирнским, с Востока 7777ИИМ Д
были отправлены к галлам для проповедования христианства мученики: 1
священник Андохий, дьяконы Фире и Феликс. И их жестоко бичевали, J rffj гЛ
подвесилизаруки, заведённые за спины, и бросили в огонь, но не убили. Z/z
Наконец, шеи их сломали тяжёлыми брусьями, и так они обрели венец у rmr ; 1
мученичества». '
ПЯТЫЙ СПОСОБ ПОВЕШЕНИЯ: ПОВЕШЕНИЕ ЗА БОЛЬШИЕ ПАЛЬЦЫ.
Пятый способ описан в деяниях святых Иакова и Марьяна. Следующий
рассказ относится к рабу Божьему Марьяну: «Марьян был приговорён ;
к пыткам только за то, что он был чтецом, исповедовавшим свою веру, так
оно было на самом деле. И пытки, каким его подвергли, были сколь новы,
столь неожиданы и необычны, они были пропитаны ядом дьявольского Wry
вдохновения. Сколь хитрыми задумками пытался он сломить дух его! у
Марьян был подвешен для пытки. Сколь благостным казался мученик /'
среди всех мучений, само мучение и наказание постепенно вдохновляло Waft
его! Тогда его подвесили шнуром не за руки, а за кончики больших
пальцев. Из-за стройности его эти части его тела продолжали причинять
ему мучения, поддерживая на весу тело. Более того, они выдержали ещё
и грузы, подвешенные к ногам, так что всё тело его продолжало висеть !
в воздухе, разрываясь от боли, агонии и бесконечных судорог». ,
ШЕСТОЙ СПОСОБ ПОВЕШЕНИЯ: ПОДВЕШИВАНИЕ С ЗАКРЕПЛЁН-
НЫМИ НА ШЕЕ И НОГАХ ГРУЗАМИ.
Житие святого мученика Севериана подробно описывает этот способ:
«Префект, приняв молчание Севериана за презрение, чем оно на самом
деле и являлось, придумал для него ещё более ужасное наказание. После
того, как его сняли с дыбы, они привели его на стену. Затем они привязали
два тяжёлых камня, один к шее, а второй - к ногам, и повязали канат
вокруг талии мученика. Он сбросил его висеть в воздухе так, что его
члены, оттягиваемые тяжёлым грузом, самым немыслимо жестоким
способом отделились».
1 Соер. г. Отён в Бургундии.
31
О СЕДЬМОМ: ПРИ КОТОРОМ ТЕЛО ИСТЯЗАЕМОГО ПОДВЕШИВА-
ЛОСЬ НА КАНАТАХ, А ПЛЕЧИ В ТО ЖЕ ВРЕМЯ БЫЛИ НАГРУЖЕНЫ
ТЯЖЁЛЫМИ ГЛЫБАМИ СОЛИ И ТОМУ ПОДОБНЫМ.
О седьмом способе упоминается в Деяниях св. Григория Армянского,
где мы читаем: «Когда расспрос св. Григория по существу дела был
окончен, Тиридат исполнился гневом сверх всякой меры, и ярость
пробудилась в нём против Григория. В итоге благороднейший герой был
немедленно связан. После того как они вставили деревянную затычку
в его рот, разверзнув челюсти его настолько широко, насколько только
возможно, они погрузили на плечи его соляные глыбы из тех, что добывают
в Армении. Затем они связали пречистое тело канатами и повесили
святого на высоте, растянув это страшное мучение на целых семь дней».
О ВОСЬМОМ СПОСОБЕ: ПОДВЕСИТЬ ЖЕРТВУ НА ВЕРТИКАЛЬНЫХ
СТОЛБАХ ПОД ЛУЧАМИ ПАЛЯЩЕГО СОЛНЦА, ОБМАЗАВ МЁДОМ,
ЧТОБЫ ЕЁ ТЕРЗАЛИ УКУСЫ МУХ И ПЧЁЛ.
Об этом способе истязаний сказано в житиях св. Маврикия и его
сподвижников, а также - св. Марка, епископа Арефусийского.
Три способа описываются в житиях мучеников, когда с этой
целью христиане выставлялись на лучи палящего солнца. Иногда
их просто привязывали к столбам, как то было в случае св. Маврикия
и его сподвижников, иногда их подвешивали в воздухе на плетёнках,
как св. Марка Арефусийского, упоминание которого можно найти чуть
выше, они клались на землю с руками, связанными за спинами.
Целий Родигин1 указывает, что этот способ происходит от античного
наказания, известного как «кифонизм», название это происходит от слова
«кифон». «Откуда и происходит, - пишет он, - кифон в аристофановском
„Плутосе“, так называется этот вид деревянных или, как в наше
время, железных оков, которыми обычно приковывали к столбам,
именуемым позорными, смазав мёдом и выставив под укусы мух и пчёл».
И в последствие этот же автор добавляет: «Это название, „кифон", было дано
негодяям, а наказание им называлось „кифонизмом"». А затем добавляет
следующее: «И этот закон предписывал вот что среди некоторых людей:
каждый человек, который выражает неуважение к закону, должен был
быть заключен в оковы и подвергаться наказанию в течение двадцати
дней. Голые, обмазанные мёдом и молоком, они становились пищей
1 Целий Родигин—псевдоним итальянского писателя и профессора греческого и латинского
языков Лодовико Риккьери (1469-1535), автора шеститомного сочинения «Собрание
древностей» (Antiquarum Lectionum).
для мух и пчёл. А когда дело было сделано, они облачались в женские
одежды и сбрасывались вниз головой со скалы».
У персов обнаруживается похожий способ наказания преступников,
приговорённых к смертной казни, который сами они называли
«скафизм». Плутарх в своём «Артаксерксе» приводит такие слова: «Итак,
Артаксеркс приказывает умертвить Митридата корытною пыткой. Казнь
эта заключается в следующем. Берут два в точности пригнанных друг
к другу корыта и в одно из них навзничь укладывают осуждённого,
а сверху накрывают вторым корытом, так что наруже остаются голова
и ноги, а все туловище скрыто внутри. Потом человеку дают есть, и если
он отказывается, колют иголкой в глаза и так заставляют глотать. Когда
он поест, в рот ему вливают молоко, смешанное с медом, и эту же смесь
размазывают по всему лицу. Корыто все время повёртывают так, чтобы
солнце постоянно светило пытаемому в глаза, и неисчислимое множество
мух облепляет ему лицо. А так как сам он делает всё то, что неизбежно
делать человеку, который ест и пьет, в гниющих нечистотах скоро заводятся
черви, которые заползают в кишки и принимаются грызть живое тело.
Когда же наконец приходит смерть и верхнее корыто снимают, все
мясо оказывается уже съеденным, а внутренности так и кишат этими
тварями, неутомимо пожирающими свою добычу. Так мучился Митридат
семнадцать дней и лишь на восемнадцатый умер»1.
Описание Плутарха мало чем отличается от повествования Зонары2,
который в своей «Хронике» (1,21) указывает вот что: «Персы превосходили
всех остальных варваров в ужасающей жестокости наказаний, но были
виды пыток особенно жестокие и необычные, а именно скафизм и заши-
вание людей в шкуры. Что означает слово „скафизм", мне следует сейчас
объяснить. Два корыта кладутся друг на друга, а на их стыке вырезают
отверстия, так чтобы лишь голова, руки и ноги жертвы остались снару-
жи. Внутри этих корыт приговорённый к наказанию кладётся на спину,
а корыта скрепляются болтами. Затем в рот несчастного заливают смесь
мёда и молока, а когда его начнёт тошнить, размазывают по его лицу,
ногам и рукам и выставляют на солнце. Это повторялось каждый день для
того, чтобы мухи, осы и пчёлы, привлечённые сладким, облепляли его
лицо и остальные части тела, выставленные из корыт, нещадно изводя
и жаля бедолагу. Кроме того, его живот, раздутый от молока и мёда,
выделял жидкие фекалии, и они, разлагаясь, порождали массу червей
и глистов. Таким образом, жертва, лежащая в корытах, плоть которой
сгнивала от собственных нечистот и её поедали черви, умирала долгой
ужасающей смертью. Таким наказанием Парисатида, мать Артаксеркса
и Кира, как говорят, покарала того, кто убил Кира, желая того, чтобы
его брат взошёл на царство. Прежде чем он умер, его мучения длились
четырнадцать дней. Такова суть наказания, именуемого „скафизмом"».
1 Плутарх. Артаксеркс. 17. Пер. С. Маркиша.
2 Иоанн Зонара (ок. 1074-после 1159гг.) - византийский писатель, историк, монах и богослов.
Такого же взгляда придерживается Родигин (X, 5). Об этом способе
распятия такими словами упоминает Евнапий1: «В самом деле, скафизм
был наказанием, применяемым персами для тех, для кого иные истя-
зания считались недостаточными». Из сказанного можно достаточно
легко ошибочно предположить, что «скафизм» образуется не от scaphio
(ладьеобразный сосуд), а от scaphis ligneis (деревянный челнок, корыто).
Две стороны указанных выше маленьких чаш соединялись воедино, что
никак нельзя назвать похожим на деревянный челнок: эти две половины
правильнее называть чашами, а не корытами. Не будет ошибкой сказать,
что «скафизм» (scaphismus) происходит не от scaphis, но от scaphio.
Ясно, что воловья шкура, о приказах к применению которой нами будет
сказано, не может быть названа челноком. Через неё также достигался
венец мученичества. По этой причине, если разбирать приводимые
из Плутарха и Зонары цитаты, верным будет придать наказанию именно
такой смысл, что видно по следующим моментам: во-первых, жертву
заключали между scaphas, а не scaphia - так повествуют оба описания
этого способа убийства. Следовательно, скафизм (как его называют оба
автора) - это когда человека заключают в замкнутую оболочку на неделю
или десять дней так, чтобы голова с руками и ногами, обмазанные мёдом
и молоком, облеплялись мухами и были открыты жалам пчёл. Таким
образом, скафизмом называлось не только это наказание, но и наказание
воловьей шкурой. В этом случае снаружи оставалась одна лишь голова,
в то время как всё остальное тело обнаженным зашивалось в шкуру.
В деяниях св. Хрисанфа читаем: «Уведя (Хрисанфа) с этого места,
они освежевали телёнка, а затем закутали его голое тело в свежую
шкуру, подставляя лицо под солнце. Однако, несмотря на то, что он был
выставлен под лучи беспрестанно палящего солнца на целый день, сам
он не чувствовал испепеляющей жары, и, в любом случае, она не могла
беспокоить его, наказание шкурой никак не могло причинить боли рабу
Божьему. Поэтому потом они заключили его в оковы и продолжили
в том же духе».
Из сказанного ясно видно, чем это наказание бычьей шкурой
отличалось от описываемого словом «скафизм». Сходные виды пыток
можно найти исчерпывающе описанными в диалоге Лукиана «Лукий,
или Осёл»1 2, к которому относится следующий рассказ: «Мы должны
раскрыть этой девице такую смерть, какая станет для неё долгим
и мучительным наказанием...» И немного ниже: «Так, давайте убьём
этого осла, а затем разверзнем его брюхо и, достав кишки, заключим
девку в нём так, что лишь голова останется снаружи, чтобы она сразу
1 Евнапий (ок. 347-ок. 420 гг.) - византийский историк и софист
2 В этом диалоге нет такого отрывка, кроме того. Галлонио не приводит источника
цитаты. Можно предположить, что он принял некий дополненный пересказ «Метаморфоз»
Апулея за отдельное литературное произведение, которое из-за упоминания осла
в названии принял за диаюг Лукиана.
не задохнулась. А тело её оставим внутри вместо скелета. Затем, когда мы
зашьём её, давайте оставим оба их тела стервятникам. Так и приготовим
мы им этот новый и необычный деликатес. А теперь давайте рассмотрим
суть пытки, о которой я прошу вас. Для начала живая женщина должна
быть помещена в мёртвого осла. Затем солнце изжарит её в ослином
брюхе. А дальше её будет мучить смертельный голод, но это всё пока что
не убьёт её. Другие отвратительные подробности её агонии: о зловонии
смерти гниющей туши и кишащей куче мерзко извивающихся червей
я пока ещё ничего не сказал. Наконец, стервятники, обглодавшие
тушу до „скелета", одновременно начнут раздирать на куски всё ещё
живую женщину. Все были решительно согласны с этим чудовищным
предложением и единогласно решили придать её такой казни».
То же впечатление оставляет написанное Апулеем шестой книге
его произведения «Метаморфозы, или Золотой осёл»: «Лучше всего
зарежем его завтра же и, выпотрошив, зашьём ему в середину живота
голую девицу, которую он нам предпочёл, так, чтобы только одна голова
её была наружу, а всё остальное тело девушки скрывалось в звериной
шкуре. Затем выставим этого нафаршированного и откормленного осла
лучам палящего солнца» *.
О ДЕВЯТОМ И ДЕСЯТОМ СПОСОБАХ: ПОДВЕШИВАНИИ НА КРЮКЕ
И КАЗНИ ЧЕРЕЗ ПОВЕШЕНИЕ В ПЕТЛЕ.
Эти два способа, через которые приобщались к мученичеству,
подробно засвидетельствованы в различных деяниях святых мучеников:
первый способ был применён к св. Никите Готскому, а второй к святым
Горгонию и Дорофею, чьи смерти обстоятельно описаны в «Церковной
истории» Евсевия (VIII, 6).
ОБ ОДИННАДЦАТОМ СПОСОБЕ: ПРИВЯЗАТЬ ЖЕРТВУ МЕЖДУ
ДВУМЯ СТОЛБАМИ ТАК, ЧТОБЫ НОГИ НЕ КАСАЛИСЬ ЗЕМЛИ.
Этот способ был рассказан епископом Филеем Тмуитским, и его
цитирует в «Церковной истории» Евсевий, а говорит он следующее:
«Оставшиеся вновь были связаны лицом друг к другу, подвешенные
на столбах с ногами, не достающими до земли, таким образом, чтобы
канаты были натянуты как можно туже. Самым жестоким было то, что
жертвы чувствовали муки под тяжестью своих собственных тел. И так
продолжалось не долго - то есть пока магистрат повесил их как при
1 Апулей. Метаморфозы, или Золотой осёл. VI, 31. Пер. М. Кузмина.
пытке крестом, а потом освобождал для того, чтобы задавать вопросы -
но в течение целого дня он увеличивал продолжительность муки этого
рода. Более того, когда он переходил от них к другим, то оставлял за себя
подчинённых, которые внимательно наблюдали за первой группой,
на тот случай, если кто-то из них будет находиться под угрозой смерти
от сносимых страданий. А также он давал им указание, не давая
передышки, держать канаты натянутыми, доводя жертву до состояния,
близкого к смерти, и, наконец, когда они достигнут этого состояния,
то понемногу ослаблять канаты, позволяя ногам повешенного коснуться
земли. Так безжалостно тягали они свою жертву туда-обратно».
Так пишет Филей, у которого обнаруживаются и такие слова (если
судить по переводу с греческого на латынь, за который выражаю огромную
признательность и глубочайший поклон Секстилию Маццухию, епископу
Лесскому): «Некоторые привязывались к столбам, обращённые лицами
друг к другу, а ноги их лишались опоры. Верёвки двигались туда-обратно,
то натягиваясь, то ослабляясь (всё это обозначается греческим словом
civeXkohevwv), воздействуя на тела их же собственным весом».
Однако, таким образом, мы понимаем то, что вообще сложно поддаётся
пониманию: так, это остаётся неразъяснённым в труде Евсевия, но в то же
мы обнаруживаем это у Никифора (VII, 9). Его трактат излагает
и разъясняет мнения различных учёных мужей, которые затрагивали
и излагали данный вопрос. Представления, изложенные Филеем, как те,
что приведены нами выше, об очень болезненном способе повешения
за ноги во времена преследования христиан, включают в себя и повеше-
ние между мраморными колоннами, и такая точка зрения всем понятна.
Но автор не указывает прямо, хотя вовсе не сложно объяснить, разбирая
вопрос, вот что: каким образом могут уйти от нашего понимания слова
«ноги их лишались опоры»? Не излишним ли было вновь акцентировать
внимание на не достающих до земли ногах святых мучеников? Что побу-
дило его дополнительно указать на это? Затем, какая связь между этим
утверждением и замечанием «воздействуя на тела их же собственной
массой»? Не мог же он не понимать, что если ноги привязаны к столбам,
то вовсе не масса тела будет, давя, причинять страдания? Так, значит,
Филей не учёл этого в своём письме?
Немного раньше им же сообщается: «Другие подвешивались
на портике или на арке, привязанные за одну ногу, они растягивали все
их члены и суставы - болезненная пытка, превосходящая многие другие
в жестокости. Другие же подвешивались всё выше и выше, в этом случае
они не могли опустить ноги на землю и передохнуть».
К подобному типу наказания относилось не только подвешивание
за ноги, но и такой способ безжалостного распятия. Исходя из этого, можно
опровергнуть трактовку, приводимую Филеем, что все борцы Христовы
подвешивались вместе и с лицами, обращёнными друг к другу. К тому же,
36 на самом деле, они подвешивались так не только на параллельно стоящих
столбах, но и под аркой вверх ногами. Это объясняется в длинном отрывке
из Филея, и если он достоверен, то обнаруживается ошибочность всего
остального его указания. Вот он: «Некоторые подвешивались за одну руку
под аркой, а другие привязывались к столбам...» Не вызывает сомнения,
и это ясно видно, что альтернативный вариант ближе к истине. Далее,
если ноги повешенного были направлены к небу, почему автор пишет
«они не могли опустить ноги на землю»? Также, если они были связаны
между собой с лицами обращёнными друг к другу, то, о чём не сказал
Филей, они должны были и связываться вместе. Почему сказано «тяжесть
тел», а не «тела»? Из двух мучеников лишь один был подвешен, и на него
приходилась масса двух тел.
Оставим эту пару цитат, требующую трактовки, и рассмотрим
оставшиеся. Таким образом, утверждают, что, как упоминает автор,
взоры древних зрителей не находили это повешение в достаточной
степени мучительным для тех дней бессмысленной жестокости, которой
сопровождались гонения на христиан при императорах Диоклетиане
и Максимиане. Для разъяснения и приводится отрывок: «Некоторые были
подвешены за одну руку под аркой. Некоторые привязывались к столбам
со связанными за спиной руками, а ноги их не могли найти опоры...»
Некоторые из более поздних христиан подвешивались под аркой
за одну руку, а другие привязывались к колоннам, на которые эти арки
опирались. В дальнейшем подобные слова Филея расширяют картину.
В этом сообщении он полностью раскрывает его, и такой новый способ
подтверждается в том труде. Что касается самого способа, которым
мученики истязались на столбах, то мы не узнаём в нём тот способ,
что был описан в вышеприведённых замечаниях Филея. Мученики
привязывались к столбам следующим способом: к верхним частям
обоих столбов были прибиты железные кольца или, вероятнее всего,
над ним ходили канаты. Посредством этих канатов святые мученики,
с руками связанными за спиной и обращённые лицами друг к другу, весь
день вновь и вновь поднимались мучителями, а затем стремительно
опускались, но таким образом они не имели возможности коснуться
земли ногами, поскольку им следовало испытывать всё более и более
мучительную боль. Наконец, когда они доходили до состояния, близкого
к смерти, исполнители по сигналу судьи опускали их почти до земли
и вновь безжалостно натягивали канаты.
Сравнив выбранные Евсевием цитаты из Никифора, далее, я хотел
рассмотреть это, не сталкивая и не противопоставляя между собой
толкования, приведённые Филеем. Какие ещё остались свидетельства
о повешении христиан с обращёнными друг к другу лицами, на столбах?
А также, собственно, о совместном наказании двух мучеников, привя-
занных друг к другу, или о ряде случаев такого совместного наказания.
Именно так, можно предположить, они несправедливо подвешивались
на столбах. Из этого, по вышеприведённым сообщениям Никифора
и Евсевия, можно заключить, что в сказанном нет противоречий, но со-
гласие относительно способа наказания. И это всё, что можно сказать
об этом способе повешения.
О ПОСЛЕДНЕМ СПОСОБЕ: ПОВЕШЕНИИ ХРИСТИАНОК ЗА ВОЛОСЫ.
Об особенностях этого способа пытки мы обнаруживаем множество
свидетельств в различных житиях мучениц. Мы наталкиваемся на них
в описаниях страстей св. Евлампии, св. Юлианы, девы и мученицы, св. Зои,
а также святых Феониллы, Клавдии, Евфимии и, наконец, св. Симфорозы.
Сколь же велико число способов повешения, применявшихся
язычниками против христиан, мужчин и женщин! Если читатель
желает больше узнать о них, то ему следует осведомиться у различных
авторов и житий великомучеников, названных выше. Но покуда мы
не оставили этот предмет рассмотрения, приведём один отрывок
из св. Григория Назианзина1 о св. Марке Аретузском, где он описывает
следующее: «Святые раскачивались туда и обратно от одной толпы юношей
к другой, их прекрасные тела мальчики попеременно резали ножичками,
и таким ужасным способом доводили святых до смерти так, будто это
была игра...» Судя по тому, что он говорит, святые раскачивались взад
и вперёд между двумя рядами мальчиков.
Существует множество таких же или похожих примеров мученичества,
которые можно было привести, но от их рассмотрения мы вынуждены
отказаться ради краткости.
1 Григорий Назианзин, или Богослов (ок. 325-389 гг.) - архиепископ Константинопольский,
Отец Церкви, писатель и богослов; автор сорокапятичастного сочинения «Слова»,
507 стихотворений и 245 Писем.
А. Мученик, привязанный к вращающе-
муся над иглами и спицами колесу, обод
которого покрыт острыми гвоздями.
В. Мученик на колесе, чьё тело разрывает-
ся и взрезается шипами, установленными
под колесом.
С. Мученик, обнажённым вращающийся
на колесе, когда под ним разведён костёр.
D. То колесо, к которому привязывался
мученик и сбрасывался с возвышенности
или отвесной скалы.
Е. Мученик, которому сломали и разо-
рвали все суставы и оставили умирать
на колесе.
А. Мученик, которого давят в давильне,
как в той, что используется для давки
винограда и олив.
В. Растягивание при помощи блока.
С. Подъём тела при помощи блока.
ГЛАВА II
О КОЛЕСЕ, БЛОКЕ И ДАВИЛЬНЕ КАК ОРУДИЯХ ПЫТКИ.
Сейчас мы перейдём к другим орудиям пыток, применявшимся
к мученикам помимо различных способов повешения, оба вида которых,
на кресте и на столбе, мы рассмотрели в предыдущей главе. Как бы там
ни было, орудия пытки, указанные ниже, включая деревянного коня,
были без сомнения самыми ужасающими и отвратительными из всех.
А в следующей главе мы переходим к рассмотрению их и деревянного
коня в частности. Что касается колеса, к которому мы будем возвращаться
из всех данных орудий пыток чаще всего, первые упоминания о нём
относятся к античности. Этот способ пытки впервые был применён ещё
греками.
Мы узнаём об этом из множества указаний, сделанных их собственными
писателями и дошедших до нас. Аристофан говорит в «Плутосе»: «Ты должен
быть привязан к колесу, и так ты понесёшь наказание за содеянное зло».
А комментатор добавляет: «Колесо было приспособлением, к которому
привязывались рабы для исполнения наказания». А в «Лисистрате»
вышеупомянутый Аристофан говорит: «О ужас! Какую боль и муки
испытываю я в каждом члене, словно мне пришлось пройти через колесо!»
Анакреон, как цитирует его Афиней в XII книге, говорит о том
же самом: «Сколько пыток и истязаний перенёс я на себе: я стерпел
деревянного коня и множество раз был колесован». Также Демосфен
говорит в третьей речи «Против Афобия»: «Позвольте нам в наказание
колесовать Милия». А Плутарх в «Никии»: «Продолжив, он привязал его
за бороду к колесу для дальнейшего наказания». Также поэт Лукиан пишет
в «Письме к Стесихору»: «После того как ему отрезали все выступающие
части тела, его положили на колесо и растягивали».
А Свида1 в статье «Колесо» описывает это так: «Колесо было
инструментом наказания, растягивающим человеческие члены. Поэтому
Аристофан [пишет]: „Пусть он повращается на колесе и будет выпорот
Так рабы привязывались к колесу и терпели муки наказания. А в дру-
гом отрывке: „Ты будешь говорить с нами с колеса, раскаиваясь в своих
преступлениях". Таким образом, мы видим, что люди испытывали на ко-
лесе страдания, а отвечая на задаваемые вопросы, они признавались
в чужих и своих прегрешениях. Таково было предназначение деревянного
колеса, на котором в наказание подвешивались рабы».
Фаларис1 2 применял сравнимое наказание. В одном из своих писем
он пишет: «Они были наказаны колесом».
Так или иначе, об этом орудии писали Пиндар, Гомер (как и «Илиаде»,
так и в «Одиссее»), Лукиан, Овидий, Проперций, Сенека и Клавдиан
из Александрии.
Другие древние авторы тоже упоминали наказание колесом, особенно
Иосиф Флавий, описывающий в части о Маккавеях в «Иудейской войне»
следующее: «Те, кто отказывались есть нечистое мясо, были приговорены
к пытке на колесе и приговаривались к смерти». И далее: «Для этого
подготовили колёса и раздували под ними огонь для более страшного
жара». И там же в главе девятой: «Но когда исполнители подготовили
колёса и верёвки, тиран добавил... <...> Исполнителям приказали
привести старшего из заключённых, разорвав его тунику, связать ему
руки и ноги и стегать плетьми каждый день. И когда приговорённый
к избиениям плетьми претерпел свои мучения, они привязали его к
огромному колесу, вытянув его тело вдоль окружности, на котором все
суставы благородного юноши были разорваны, а все члены переломаны».
Затем, в десятой главе: «„Жестокие продавцы, - кричал юноша, - ваше
колесо не способно подавить мою веру, разорвав мои члены и опалив
огнём мою плоть и разделив мои суставы". За эти слова они развели
под ним огонь и бросали его отрывавшиеся члены в пламя. И когда
всё колесо было залито его кровью, а решётку, установленную под ним
на столбах, обагряли капли крови, капающие на неё, то под осью вра-
щения колеса скапливались куски плоти, части разорванных в клочья
членов были повсюду. Тем не менее, благородный юноша Аврам не издал
ничего похожего на стон, но достойно стерпел эту пытку, колесование».
И в той же главе: «Они продолжали расчленять Артрамбола по рукам
и ногам, разрывали связки, скрепляющие их, вырывали руки из плеч
и выкручивали его пальцы, руки, ноги и локти. Но когда они увидели,
что его не сломила их решимость, то содрали с него кожу вместе
1 Свида, или (более корректно) Суда - самый большой по объёму энциклопедический
ловарь на греческом языке, составленный во 11 пол. X в. в Византии.
2 Фаларис - тиран сицилийского Акраганта ок. 570-554 гг. до н.э., знаменитый своей
жестокостью; до нас якобы дошли 147 его писем, но все они были признаны исторической
42 наукой поддельными.
с кончиками пальцев и повели к колесу, на котором сломали каждый
его сустав. И он видел, как куски его собственной плоти разлетаются
по сторонам, а его внутренности изливаются с кровью». И, наконец:
«Исполнители приволокли его к катапульте, к которой привязали, уложив
на ножи, и накрепко приковали железными оковами. Они приложили
его поясницей к клйну так, чтобы его тело повторяло его круглую форму,
и выстрелили, разорвав тело на куски». И немного ниже: «Они прикрепили
его к колесу, на котором тело его разорвали и сожгли. Более того, они
использовали калёные штыки: прикладывали к спине и пронзали ими
его бока и внутренности».
И другие авторы говорят о колесе, так, например, Апулей в третьей
книге «Золотого осла»: «Не прошло и минуты, как приносят, по греческому
обычаю, огонь, колесо и всякого рода плети»1. И ещё: «Не избежал он,
по греческим обычаям, ни колеса, ни дыбы, но, вооружившись небыва-
лым упорством, выдержал все удары и даже пытку огнём»1 2.
Цицерон в «Тускуланских беседах» говорит: «На колесо блаженная
жизнь никогда не всхаживала»3. А так Вергилий в «Энеиде»: «На спи-
нах колёсных пригвождёны, те висят»4. Юлий Капитолин5 в биографии
Макрина из «Жизнеописания Августов» указывает (XV, 12,7): «Трибуна
за то, что тот покинул свой пост, он велел привязать к колесу повозки
и в течение всего пути тащил его полуживым».
Кроме того, пишут об этом Аммиан Марцелин6 (21) и свя-
той Василий Великий7. В «Страданиях святых сорока мучеников сева-
стийских» последний пишет: «Огонь был уже разожжён, меч обнажён,
крест установлен, мешок, колесо и бич готовы». У него же в «Страданиях
св. Гордия Центуриона» находим: «Пусть тело его будет разорвано на
колесе». Святой Григорий Назианзин и Никифор8 тоже в равной степени
упоминали об этих колёсах, а также многие другие жития святых, особенно
жития св. Катерины, св. Евфимии, девы и мученицы, и св. Феликса и его
сподвижников.
Эти колёса, которые мы во множестве отыскиваем в житиях разных
мучеников, были не одного-единственного вида, а нескольких. Некоторые,
1 Апулей. Метаморфозы, или Золотой осёл. Ill, 9. Пер. М. Кузмина.
2 Ibid. X, 10.
3 Цицерон. Тускуланские беседы. V, 24. Пер. М. Гаспарова.
4 Вергилий. Энеида. VI, 616-617. Пер. В. Брюсова.
5 Юлий Капитолин (ок. IVв.) - один из авторов жизнеописаний Августов, составивший
биографии Антония Пия, Марка Аврелия, Луция Вера, Пертинакса, Дидия Юлиана,
Клодия Альбина, Макрина, Максиминов, Гордианов, Пупиена и Бальбина.
6 Аммиан Марцеллин (ок. 330-после 395 гг.) - древнеримский историк; все его труды
собраны в 31 книгу и называются «Деяния» (Res gestae).
7 Василий Великий (Кесарийский) (ок. 330-379 гг.) - архиепископ Кесарии Каппадокийской,
церковный писатель и богослов; автор догматических сочинений, бесед, писем и проповедей.
8 Никифор Хрисоверг (ок. 1140 или ок. 1162- после 1213 гг.) - писатель, ритор, поэт,
политический деятель, митрополит Сардский: автор речей, писем и т.д.
43
которые были названы в житиях «машинами», были огромными, в то время
как другие - небольшими. Мы рассмотрим оба.
Колесо первого вида, то есть большое колесо, о котором говорится
у Никифора и в Деяниях св. Пантелеймона, было сделано таким способом,
чтобы его можно было закатить на высокий холм вместе с привязанной
к его ободу жертвой. Колесо вместе с приговорённым затем самым
безжалостным способом сбрасывалось с вершины холма по самому
отвесному и неровному склону так, чтобы каждый член тела мученика
оказался сломан. Так поступили, читаем мы в Житии мученика,
с достойнейшим слугой Господа Бога Пантелеймоном: «И сказано
было ему: „Возьмите большое колесо и поднимите на вершину горы,
и привяжите его к нему и сбросьте с вершины горы с той стороны, где тело
его более всего разлетится по кусочкам, и он умрёт". Благословенного
Пантелеймона отвели под стражу, пока собиралось колесо. Вскоре после
того как оно было закончено, судья повелел глашатаям разнести по го-
роду, что все должны собраться и лицезреть смерть благословенного
Пантелеймона, и приказал привести его. Когда мученика во Христе
привели, ко всеобщему удивлению он пел псалмы к Господу во Христе.
Затем исполнители приковали его к ободу колеса, но вскоре, когда они
начали катить колесо, оковы спали, а мученик остался невредим. Колесо
же, однако, покатилось вниз, убив многих язычников».
Другие виды больших колёс тоже использовались язычниками для
уничтожения христиан. Ободы этих колёс, к которым привязывались
верёвками обнажённые мученики, были усыпаны лезвиями, заострёнными
гвоздями и тому подобным, а затем [мученики] закреплялись подвешенными.
Затем, обращаясь через мученика снова и снова со всеми шипами, которые
в нём закреплялись, прокалывало и резало его тело. Поэтому плоть
истязаемого таким наказанием вырывалась кусками самым ужасным
образом. Это то самое мучение, которое перенесла благословенная дева
Господа нашего Иисуса Христа св. Катерина ради того, чтобы обрести
венец мученичества, чему является свидетельством её житие.
О ВТОРОМ ТИПЕ КОЛЕСА.
Другие колёса были меньше по размеру, чем только что описанные,
но более широко применялись этими дьяволопоклонниками для
мучения верных христиан. По ободу таких колёс были воткнуты частые
остроконечные гвозди и тому подобное таким образом, чтобы остриё
их выходило наружу, но могли быть направлены и по ту сторону колеса,
атем, построив таким образом колесо, они привязывали мучеников,
помещая их тела на остроконечные шипы, в то время как остальные
оставались лежать на земле. В Деяниях св. Георгия мы находим
следующий рассказ: «Император приказал покрыть острыми шипами
всё колесо, а обнажённого святого привязать к нему, и, истерзанного
всевозможными приспособлениями для пыток, его повесили на колесе.
Колесо подвесили в воздухе, и в то же время снизу постелили доски,
из которых в огромном количестве торчали близко расположенные друг
к другу гвозди, острые словно мечи. Некоторые из них были направлены
прямо вверх, другие были загнуты наподобие крючка, а третьи были
похожи на ножи для свежевания. Когда колесо проворачивалось, то эти
тонкие полоски железа и маленькие иглы разрезали плоть святого,
привязанного словно ягнёнок, и впивались в него. Было ещё страшнее,
если колесо сворачивало с устланной гвоздями дорожки, и тело муче-
ника принимало в себя острия гвоздей на всю их длину, и те жестоко
разрывали, уродовали их тела и вырывали из них куски плоти, словно
орудием, именуемым „скорпионом"».
Следующее, что мы особенно отмечаем, это что язычники
сразу после того, как они привязали мучеников к колёсам, жестоко
избивали их палками и дубинами, словно они уже провертелись на нём.
Деяния св. Климента Анкирского доказывают это такими словами:
«Магистрат приказал привязать мученика (это был Климент) к колесу,
а перед тем, как отпустить колесо катиться на огромной скорости вместе
с привязанным к нему мучеником, нещадно бить его палками. Тут же
мученик был привязан к колесу, и колесо мгновенно набрало большую
скорость. Тогда, когда мученик был на вершине колеса, он был предоставлен
парням, ждавшим с палками наготове, а когда та часть колеса, к которой
он был прикреплён, во время вращения оказалась на земле, тело его было
самым болезненным образом раздавлено, а кости были переломаны».
Тем не менее, язычники не были удовлетворены лишь этими спосо-
бами пытки в проявлении ненависти к нашим братьям-христианам, то есть
такими, где они привязывают мучеников к колесу и тем казнят их. Они
никогда не переставали изобретать новые способы. Впоследствии иногда
доходило до того, что привязав их к колесу, повсеместно испещрённому
острыми шипами, они разжигали под ним костёр и проворачивали колесо
снова и снова и на большой скорости. Другими словами, точно так же
как мясо прожаривали на вертеле, так и мучеников вращали и жарили
их тела, так что тела становились благодатной пищей для душ их,
входящих в Божественный мир. В деяниях св. Кристины, девы и мученицы,
и св. Каллиопия мы находим: «„Установите колесо, - сказал он (префект)
своим подчинённым, - и разожгите под ним большой костёр". Над ним
юношу крепко привязали к колесу и разорвали на куски. Тотчас же
за ним спустился ангел Божий, вынул угли из костра, а когда исполни-
тели наказания попытались дальше проворачивать колесо, то не смогли.
Но его нежные руки забрызгали всё колесо кровью так, будто округ него
сражались острыми мечами». И таким образом мученику посчастливилось
удостоиться благороднейшего венца мученичества.
45
Кроме того, у этих нечестивых людей был обычай делать в колёсах
небольшие промежутки (этот редкий вид колёс описывался выше), чтобы
члены верных слуг Христовых, после того как были сломаны железными
палками, скручивались и выворачивались, казалось что они изгибаются
на этих желобках. Далее, прикованного к колесу в высшей точке его
вращения, они оставляли мученика в живых в течение нескольких дней. Эта
пытка, какупоминает Григорий Турский* в своей «Истории франков», была
проведена в галльском Валенсе над священником Феликсом, диаконами
Форту натом и Ахилеем, которые были посланы в Тур епископом Лионским
св. Иренеем проповедовать слово Божие.
Мы уже окинули взглядом колёса, которые применялись для
растягивания и разрывания тел христиан, но также существовали и блоки
или деревянные кони. Говоря об использовании этих орудий, которые
предполагали использование нескольких небольших колёс, их можно
объединить под общим названием «колёса». На них тела верных рабов
Божиих истязались особым образом. Эти орудия никак не отличаются
от колёс, описанных только что выше, в Житии св. Каллиопия, где они
доступно описаны. Для приведения механизма в действие вместе с ним,
привязанным струнами к колесу, его мучители начали колесо вращать,
а благословенного юношу искромсало и разорвало на куски.
О БЛОКАХ.
О блоках как приспособлениях для мучений сказано Евсевием
в «Церковной истории» и во многих деяниях святых, особенно в житиях
святых Криспина и Криспиана и св. Квинтина, гражданина Рима.
Следующее упоминание делает Григорий Турский, который в своей
«Истории франков» пишет (V, 49): «Растянутый на блоках, он был побит
дубинами, прутьями и плетьми». В книге VI, главе восьмой: «Его растянули
блоками на земле, а в конце побили плетьми». Там же, в главе 35: «Так,
растянутого на блоках, его побили тройными плетьми». А в книге VII,
главе 32 говорит: «Король рассердился и приказал им растянуть его на
блоках, а затем жестоко избить...»
Внимательное изучение этих источников без сомнения
продемонстрирует, что этот вид наказания применялся по большей
части для преступников и убийц. Но не вызовет удивления, что
и почитавшие истинного Бога, сражавшиеся за славу Его, подвергались
пыткам и растягивались на блоках, попав в руки язычников, которые
приравнивали христиан к страшнейшим преступникам.
1 Григорий Турский (538 или 539-593 или 594 гг.) - епископ Турский и историк франков;
автор «Истории франков» в 10 книгах. «Семи книг о чудесах», и «Житий Отцов».
ЧТО ТАКОЕ БЛОКИ?
Блок (и это ясно из Витрувия1 кн. X) был приспособлением для пере-
движения, представляющим собой вал или небольшое колесо с желобами,
вращающееся на небольшой оси, и тянущее канат, намотанный на него.
Блок применялся также для подъёма тяжестей на высоту и установки
их при постройке зданий, или для опускания оных, или также для пе-
ретаскивания предметов, или для того, чтобы черпать воду из колодца.
Блоки (см. «Этимологии» Исидора, XIX, 11) лучше всего описать как кон-
струкцию, напоминающую тету, восьмую букву греческого алфавита (©),
и называли их «трохлея» от слова trochla (маленькое колесо). Некоторые
современные авторы впоследствии ошибаются, когда связывают слово
«трохлея» с подъёмным воротом или лебёдкой.
Представляется, что блок не способен был разорвать на части
тело приговорённого преступника без применения каких-либо
вспомогательных инструментов, будь то соединённый с ним столб или
некоторые иные приспособления самых разных видов. Но из этого мы
не имеем повода заключить, что это была лебёдка, просто лебёдка особого
вида. Поскольку при этом виде истязания тела жертв самым ужасным
образом растягивались, конечно, нам кажется - особенно если учитывать,
насколько сложно разорвать человеческое тело на части, и соотнести это
с усилиями, применяемыми палачами - что столь малыми силами сложно
достичь от блоков такого же результата как от лебёдки или подобных ей
устройств. Если мы прочитаем один пассаж из Витрувия, то становится
понятным, что ни блок не соотносится с лебёдкой, ни лебёдка с блоком.
Наконец, следует отметить, что на изображении лебёдка была изображена
вместе с блоком, но это не подразумевает, что на них нарисовано одно
и то же, а подразумевает то, что они могли использоваться вместе, что,
не исключено, имело место, и, таким образом, разрывали при помощи
обоих орудий. Мы говорим «не исключено», потому что есть множество
способов, как это возможно было сделать, и очень вероятно, что некоторыми
из них на самом деле пользовались.
А сейчас перейдём к способам, которыми христиан предавали мукам.
Первый из них - в землю было вкопано столько же столбов, сколько жертв
должны были претерпеть наказание. Сделав это, назначенные испол-
нители привязывали мучеников за руки или за ноги, верёвками к блоку
с одной стороны и к столбам с другой. Затем верёвки крепко затягивали
согласно распоряжению судьи, а их тела безжалостно растягивались
и разрывались. Всё это отражено в деяниях сыновей мученицы Симфорозы,
а также в «Истории франков» Григория Турского.
Те приговорённые к наказанию (как мы находим в житиях мучеников
св. Квинтина и св. Ферутия и уже цитировавшихся выше отрывках
1 Марк Витрувий Поллион (I в. до н.э.) - римский архитектор и механик, автор «Десяти книг
об архитектуре».
Григория Турского) были в одно и то же время растянуты на блоках, избиты
дубинами, или их поджигали факелами - или же посыпали горящей серой,
поливали смолой, кипящим маслом и т.д. В Деяниях благословенного
Квинтина мы обнаруживаем: «Затем префект, одолеваемый всеобъемлющей
яростью, приказал так жестоко растянуть тело святого Квинтина на блоках,
чтобы члены его разорвались в суставах от абсолютной жестокости.
Более того, он повелел избивать его тонкими прутьями, а кипящим
маслом и топлёным жиром поливать ему спину. Так что нет такого вида
наказания и муки, которая могла бы превзойти его пытку в причиняемых
страданиях. А когда он не поступился совестью перед жестоким префектом
Риктоваром, захлёбывавшимся собственным безумием и чудовищной
жаждой жестокости, тот приказал выжечь на его теле клеймо».
МУЧЕНИКИ, ПОВЕШЕННЫЕ ПРИ ПОМОЩИ БЛОКОВ.
Наконец мы должны отметить, что христианских мучеников не только
растягивали и разрывали блоками, но ещё и подвешивали их подобным
образом, каким в то же время исполняли приговор для осуждённых
преступников, то есть со связанными за спиной руками с целью дознания
от них истины. Этот вид пытки применялся к мученику Христову св. Серву,
о котором читаем в «Римском мартирологе» от 7 декабря: «В африканском
Тубурбоне1 день памяти св. Сервия, которого во время преследования
вандалами, одурманенными арианской ересью, долго избивали дубинами,
затем безжалостно подвесили на блоке и резко опустили, подвесив к его
телу куски кремния. Таким образом, он, изрезанный острыми камнями,
принял венец мученичества». Дальнейшие подробности касательно
этого мученика можно многое найти в «Истории гонений в Африканской
провинции» Виктора2 кн. III.
I О ДАВИЛЬНЕ.
Христианские мученики также зажимались в давильнях, в которых
по такому же принципу добываются винный сок и оливковое масло. Это
тот самый способ, благодаря которому благороднейший воин Христа
1 Тубурбон Больший - римский город, расположенный неподалёку от Карфагена
на территории совр. Туниса. Основанный в 27 г. до н.э., к концу III в. пришёл в упадок,
а окончательно его привели к разрушению нашествия вандалов и арабов.
£ Виктор Витенский (II пол. Vв.) - историк церкви и епископ Вита; автор вышеупомянутого
труда, который обычно указывается под названием «История разорения Африканской
провинции» (Historia persicutionis africanae provinciae), Галлонио указывает название
De persecutione Wandalica.
св. Иона принял мученичество, о чём мы читаем в Деяниях этого мученика:
«Они (персидские маги) повелели приготовить давильню и посадить
в неё св. Иону, и жесточайшим образом придавить и порезать на куски.
Исполнители, сделали так, как им было приказано, и безжалостно
придавили его в давильне, переломали каждую его косточку, и, наконец,
разрезали его пополам на две равные части».
Предположение, что рассматриваемая нами давильня приводилась
в движение блоком, ошибочно и неверно. Для машины, в которую
был помещён св. Иона (как указывается в его Деяниях) и в которой он
претерпевал её давление, пока ломались все его кости, есть только один
возможный вариант устройства. Возможно ли, чтобы этот инструмент,
оказывающий давление, не являлся привычной для нас давильней?
На блоке в данном случае ничего не подвешивалось. На самом деле,
давильня, она же пресс - это ровный кусок древесины, приводимый
в движение по завиткам и желобкам резьбы вверх или вниз. Таким
образом (как утверждает Колумелла1 в кн. VIII, гл. 50, и показывают наши
собственные опыты), жертва, которая приговаривалась к пытке давильней,
находилась под доской. Доска приводилась в движение, как указывают,
винтом, поскольку только благодаря этому инструменту и создавалось
огромное давление. Эта мощь достигается подобным усилием, которого
лишь и достаточно, так же описывается у греков. Греки традиционно
поступали так, как только орудие было готово и приведено в готовность.
Любовь Твоя наполняет сердце моё, показываю всё без прикрас, как оно
было на самом деле, то есть, тело, облачённое в белые одежды, как сердце
моё, освещённое любовью Твоей, покажу. Соответственно, доска
подвешивалась на винтах, ибо само орудие работало на винтах, и само
оно в эффекте было подобно блоку, с той лишь разницей, что, наоборот,
создавало давление. То, что (как сказано) ближе всего к греческой версии,
и вызывает наименьшее удивление, то не лучшим образом выражает
латинский язык: греческая речь при переводе на латынь искажается.
Но о колёсах, блоках и давильнях достаточно.
1 Луций Юний Модерат Колумелла (4-70 гг.) - римский писатель, один из первых, кто
затронул в своём творчестве тему сельского хозяйства, его opus magnum - трактат
«О сельском хозяйстве».
А. Мученик на деревянном коне.
В. Мученик, повешенный
под деревянным конём.
С. Пламенник.
D. Скорпион.
Эти два орудия пытки
дополнительно использовались
при истязании на деревянном коне.
О скорпионах см. гл. IV; о пламен-
никах см. гл. VI.
ГЛАВА III
О ДЕРЕВЯННОМ КОНЕ КАКОРУДИИДЛЯПРИЧИНЕНИЯСТРАДАНИЙ
И ДРУГИХ ВИДАХ ОКОВ.
На то, что деревянный конь применялся как орудие пытки, Цицерон
ссылается как в речи «В защиту царя Дейотара», так и в речах «Против
Верреса» и «В защиту Тита Анния Милона» и в «Филиппиках», кроме
того, об этом писали и другие античные авторы, такие как Валерий
Максим, Квинтиллиан, Сенека и Аммиан Марцеллин. Мы также находим
многочисленные описания этого орудия в различных житиях и деяниях
мучеников, особенно, у св. Крескентиана, святых Дорофеи, Агаты
и Евлалии, святых Феликса и Фортуната, святых Александра и Басса,
епископов и мучеников - и мы не упоминаем несметное множество
других мучеников обоих полов. Кроме как у этих писателей и в житиях
святых, мы обнаруживаем упоминания о деревянном коне, сделанные
св. Киприаном в его «Письме к Донату», св. Иеремией, блаженным
Августином, Евсевием, Исидором и другими - а также неоднократное
упоминание Пруденцием в его гимнах.
Все они сходятся в том, что конь был древним орудием пытки,
которое применялось к обвиняемым или обвинённым для дознания
до правды силой. Цицерон, например, сказал в своей речи «В защиту царя
Дейотара» : «По обычаю наших предков раб не может свидетельствовать
против своего господина и под пыткой, когда боль может рассказать
правду даже за самого несговорчивого свидетеля. Когда к тому рабу
применяется такое насилие, то даже человека, лишь имя которого было
ему известно, он способен оговорить ради освобождения». И там же:
«Чтобы добывать свидетельства, конь вполне подходит, но для того,
чтобы следовать букве закона, подходит лишь зал суда».
52
То же можно вывести со слов Аммиана Марцеллина: «Хоть он
и находился согнутый пополам под деревянным конём, но всё ещё
упорствовал и непреклонно отпирался».
Кроме того, что он использовался какспособ дознания к обвиняемым
в преступлениях, мы обнаруживаем, что он также применялся как
способ причинения мучений, а безжалостное растягивание на нём было
самим наказанием - это непосредственно относится к христианским
мучениками. Вместе с тем, мы обнаруживаем частые упоминания об этом
орудии в житиях в таких выражениях как «он подвергся пытке на коне»,
«повешен на коне», «подвешен на коне», «посажен на коня» и т.д.
Со взглядом на использование коня как орудия пыток все писатели
единодушно согласны, но это не относится к точности описания способов
его применения. В некоторых рассказах он недвусмысленно представляется
раскалённым докрасна, в других - особым видом дыбы по способу
повешения с руками, связанными за головой и грузом, привязанным
к обеим ногам.
Некоторые, среди которых Сигоний1 (и множество религиозных
авторов придерживаются его точки зрения), полагают, что он представлял
собой деревянную раму с блоками и работал, то усиливая, то ослабляя
натяжение, и предназначался для людей, приговорённых к пытке, и для
того, чтобы заставить их говорить правду во всех подробностях: «Так,
природа этого наказания в следующем, - говорит он. - После того как
руки и ноги приговорённого к пытке приковывались к раме тонкими
верёвочками, известными как жилы, они поднимали раму так, что жертва
оказывалась повешенной на ней как на кресте. Завершив это, они начи-
нали первым делом разрывать его суставы и вырывать конечности, затем
они прикладывали калёные железные пластины к его телу и, наконец,
разрывали его бока двойными железными крюками...»
С другой стороны, некоторые придерживаются версии, что это
деревянное приспособление было просто в некоторых исполнениях похоже
на лошадь (как мы объясним в дальнейшем), имея два колеса с желобами,
или блока, закреплённые в выемках на каждом конце и способные
вращаться вокруг своих осей. Кроме того, канаты протягивались таким
образом, что обвиняемый мог быть привязан к ним и претерпевать пытку
через растягивание и разрывание на части.
Затем, есть ряд диаметрально противоположных мнений,
предполагаемых различными авторами касательно деревянного
коня. Лишь так, тщательно собирая свидетельства, обозревая такое
разнообразие мнений, мы можем постичь подлинную природу этого
изобретения. Проверяя первое предположение, мы обнаруживаем, что
оно опровергается проще всех остальных. Как можно предположить, что
конь на самом деле был раскалённой пластиной, когда в любых житиях
1 Карл Сигоний, или Карло Сигонио (1523-1584) - итальянский историк, преподаватель
греческого языка, автор трудов по римской и древнегреческой истории.
мучеников, также как и в работах многих античных авторов, людей 53
сначала подвешивали на коне, а лишь затем прижигали пластинами?
Второе и третье мнения касательно природы и устройства этого
приспособления также можно окончательно отвергнуть. Насколько возможно
факты, указанные нашими предшественниками в их трудах, привести
к согласию с этими догадками? Ни в малейшей степени! Действительно,
сейчас мы продемонстрируем, что только последнее приведённое мнение
в самом деле согласуется с подлинными свидетельствами. Ради большей
ясности это можно пересмотреть так: в древности конь, построенный
из дерева, приводился в действие настоящими запряжёнными лошадьми,
а верёвки пропускались через колёса с желобами или блоки, расположенные
в выемках по обеим сторонам. Над осями этих колёс или блоков были
пропущены канаты, и колёса вращались, посредством чего привязанный
к ним человек растягивался и разрывался на части.
Для большего понимания давайте проверим, как древние изготавливали
это орудие, которое мы зовём деревянным конём. Начинали они с того,
что подготавливали деревянный брус необходимой длины и ширины
и на двух концах его, в которых предварительно были сделаны углубления,
устанавливали два маленьких колеса с желобами, вращающиеся вокруг
своих осей. Для того чтобы установить это устройство на земле, исполь-
зовали ещё четыре куска древесины, короче и тоньше чем тот первый
брус, которые прибивались железными гвоздями по четырём углам
последнего. И сконструированное таким образом механическое при-
способление стояло на четырёх ногах, чем-то напоминая лошадь.
Когда эта работа завершалась, жертву истязали на его спине и члены
её разрывались в противоположные стороны. Палачи использовали
канаты: одним привязывались ноги человека, а другим - руки. Вслед
за этим верёвки пропускались через маленькие колёса или блоки
и прикреплялись к небольшим приспособлениям, более всего похожим
на лебёдку или брашпиль (это наше предположение), расположенным
на «ногах» коня, они [палачи] накидывали канаты на эти приспособления
и те наматывали их. Вот так тугие оковы сковывали человека, связанного,
притянутого спиной к спине коня, а лицом смотрящего в небо, а затем его
растягивали. Они продолжали наматывать верёвки на лебёдки, натягивая
канат всё туже и туже, до тех пор, пока каждый член не калечился, а су-
ставы не разрывались.
В конце концов, они оставляли его в этом состоянии или ещё, по знаку
судьи, ослабляли канаты и позволяли ему свалиться и висеть под «брюхом»
коня, делая боль ещё нестерпимей. Затем судья, убедившись, что боль
оставляет ему исключительно возможность говорить правду, осуждал или
оправдывал заключённого или устраивал ему допрос или перекрёстный
допрос по существу дела. Однако, если жертва всё ещё не оправдывала
ожиданий магистрата, то по закону в ход вступали раскалённые пластины,
54
железные гвозди и крюки для того, чтобы причинить ещё страшнейшую
боль в надежде добиться правды.
Далее, очень много можно сказать об образе, конструкции и назначении
деревянного коня. Сейчас осталось только завершить толкование всех
и каждого из соображений и свидетельств античных авторов.
Прежде всего, то, что это деревянное приспособление делали похожим
на настоящую лошадь, ясно из самого данного ему названия «конь»1.
Кроме того, в те дни множество видов скамей и других предметов мебели,
стоявших на земле на четырёх ножках, именовались «конями». И вновь,
язык, используемый многими античными авторами, ясно показывает,
что, говоря о заключённых, прикованных к деревянному коню, они
представляли себе перед глазами живых лошадей. Цицерон в V книге
«Тускуланских бесед» так говорит о претерпевающих пытки на коне:
«Они оседлали деревянного коня» и «Пытаясь влезть на спину коня».
А поэт Помпоний пишет: «И когда я запрыгнул (обычно так говорили
те, кто седлал лошадь) на спину блочной лошади, то меня терзала её рысь.
После того как конь с блоками был осёдлан, меня мучили большим его
шагом, то есть посредством предназначенных для этого верёвок и блоков».
Столь же обыденно мы читаем об этом в описании страданий
мучеников, особенно святых Абундия и Абунданция, что христиане
подвешивались к коню в наказание. Далее, абсолютно ясно, что конь
был деревянным приспособлением, напоминавшим лошадь, и больше
ничего добавить нельзя.
Наконец, этот взгляд надёжно подкрепляется свидетельством
св. Иеронима Стридонского1 2 в его 49 письме, «Письме к невинным»,
и Сенекой. Последний пишет, что истязаемые на коне смотрели в небеса.
Св. Иероним говорит так: «Хотя его тело было распростёрто на коне,
глаза его, единственная часть тела, которую палачам неподвластно
связать, были обращены к небесам».
А вот что пишет Сенека: «На самом деле ты пытался убедить нас,
что нет разницы между наслаждающимся человеком и человеком,
распростёртым на коне».
И, следовательно, как было сказано, приговорённые клались на спину
коня лицом к небесам. Это орудие было сконструировано таким образом,
что оно было скорее похоже на коня, чем на что-то иное.
И вновь, тот факт, что конь был оснащён колесами с желобками
или блоками, может быть выведен из виршей вышеприведённого поэта
Помпония, как это ясно из фактов, объясняемых и представляемых
нами выше.
1 Конь - общепринятое название этого орудия пытки. Его латинское название, equuleus,
точнее переводится как «лошадка».
2 Софроний Евсевий Иероним (342-419 или 420 гг.) - церковный писатель и переводчик
Библии, составитель Вульгаты, автор трактата «О знаменитых мужах» и более 120 писем
об истории церкви, её учении и т.д.
Итак, жертвы подвешивались на коне со связанными руками и с ногами,
привязанными к орудию верёвками, которые тянутся к небольшим
приспособлениям, бывшими особым видом блоков, и так растягивали
и разрывали на части. Это, повторяю, можно доказать множеством самых
разных отрывков, особенно из «Церковной истории» Евсевия (VIII, И),
где он пишет: «Сначала некоторые подвешивались с руками, связанными
за телом, и, когда конь приводился в движение, члены их растягивались
и разрывались на части».
Далее, о деревянном коне это понятно, и это же отражается
в следующем пассаже: «Затем по приказу магистрата палачи ужасающе
растянули все их тела и, как обыкновенно поступали с убийцами, не только
их бока, но и животы, и голени, и колени их терзали железными прутьями
и когтями».
Помимо этого, свидетельства могут быть дополнены другим отрывком
из «Письма к невинным» св. Иеронима, где он пишет: «Но эта женщина
была сильнее чем её пол, и, хотя лошадь разрывала её тело, пока её руки,
испачканные в грязи заключения, были связаны жилами сзади, а глаза...»
Также можно привести песнь о мученичестве св. Викентия, в котором
тиран обращается к палачам:
Жертве руки свяжите
И в обе стороны растяните,
Пока суставы не затрещат,
А член с членом не разойдутся.
И из рассказа о св. Романе, где упрямый мученик говорит со спины
коня:
Страдания задумали мне причинить, растянув
И локти мне вывернув за спиной, ноги вырывая,
И хруст чтоб доносился связок и суставов.
Из всех этих отрывков, как нам кажется, чётко прослеживается, что
осуждённые связывались верёвками по рукам и ногам, руки выкручивались
за спиной, и небольшие приспособления, через которые были пропущены
верёвки, отрывали член от члена и разрывали на части.
То, что конь оснащался этими приспособлениями, по устройству
своему являющимися блоками, подтверждается словами Витрувия
в его «Десяти книгах об архитектуре» (X, 2-4), когда он описывает бло-
ки и другие орудия, предназначающиеся для перетаскивания, такие
как подъёмный ворот и брашпиль. Он помещал его так, что верёвка,
наматывалась на блок, если груз поднимали или сдвигали, являлась,
в конечном счёте, орудием наподобие брашпиля.
Достоверно установлено, что жертвы растягивались в полный рост
на коне и лица их были обращены вверх, пока верёвки были натянуты, как
видно из приводимых отрывков из св. Иеронима и Сенеки. Но есть ещё
одна точка зрения, которую следует рассмотреть (как нам сообщается
в письме св. Иеронима), а именно, что для пущего усиления страдания
56
палачи иногда привязывали женщин за волосы, когда они претерпевали
наказание конём, т.е. на этой деревянной конструкции. Можно считать
маленьким чудом то, что палачи умудрялись усилить страдания, ослабляя
верёвки, и жертва сваливалась коню под брюхо (как мы вскоре увидим
в описании Аммиана Марцеллина), подвешенные тела сгибались пополам,
а когда вырывались волосы, вместе с ними сдирался и скальп: крайне
жестокое наказание.
Факт, что жертва сваливалась под коня, а привязанное тело сгибалось
вдвое, когда верёвки ослаблялись, подтверждается многими авторами,
среди которых Аммиан Марцеллин. Он пишет: «Он доставил множество
жертв палачам, и тела их, согнутые пополам висели под конём». И снова :
«Хоть он и находился согнутым пополам, под деревянным конём, но всё
ещё упорствовал и непреклонно отпирался».
Касательно этих отрывков, особенно последнего: имел ли автор
в виду, что верёвки ослаблялись для усиления страдания, или это
делалось для того, чтобы уменьшить и облегчить их? Первое - наше
собственное мнение, в то время как второе поддерживается Сигонием
и его последователями. Сигоний предполагал, что древние ослабляли
верёвки, к которым были привязаны растягиваемые на коне для того,
чтобы ослабить боль. Касательно этого он пишет: «Даже на коне или
чём-то ином, на чём растягивали для причинения страданий, верёвки
натягивались для усиления боли и также ослаблялись для уменьшения её».
Для обоснования подобной практики он приводит следующую цитату
из Валерия Максима: «Когда тиран Неарх предал Зенона пытке, он [Зенон]
сказал, что прошепчет тайну тирану на ухо; затем, когда коня ослабили,
он вцепился в ухо тирана зубами и ударил его». Ещё одна точка зрения,
которую нужно отметить. Ослабление верёвок ясно подразумевает то,
что мы отметили в начале этой главы: они поднимали тело с земли. Это
следует из того, что Пруденций в своём Гимне о мученичестве св. Романа
показывает нам, что воин Христа выкрикивает с коня, на вершину которого
он поднят:
Услышьте же! Я громко кричу и говорю,
Звучит голос мой с высокого помоста.
И немного ниже уже приводимый Валерий Максим пишет: «На муже
Феодоре тиран Иероним исчерпал возможности мучителей, от которых
не было уже никакой пользы: они сломали все бичи, порвали жилы,
кони устали и лопнули раскалённые пластины. Он хотел выяснить, кто
из союзников замыслил его убийство».
Но это никак не противоречит нашим заключениям. Здесь лишь
описываются мучения Феодора. Он порол его кнутами, или плетьми.
Фидикулы, или те верёвки, что разрывают сустав, укрепляются железом.
Верёвки, которыми привязывались к коню, то есть жилы, часто лопались,
как и раскалённые пластины и т.д. Рассматривая эту единственную ци-
тату, мы полностью разделяем её мнение, и всё в ней кажется абсолютно
ясным. Таким образом, все противоречия разрешены. Как приводит 57
в своей цитате из Квинтилиана Сигоний, считалось, что имело место
и такое: «Не дашь мне ответ на вопрос, или насилие к тебе применить?
Того коня старый плотник собрал, там верёвки жестоко растянут тело
так, что медленно разойдутся суставы и отделятся члены».
Что это означает? Это, прежде всего, означает то, что в ходе истязания
конём жертва медленно растягивалась на нём и вместе с тем медленно
разрывалась на части. Каким же образом это происходило, полностью
описывается в приведённых отрывках из Валерия Максима и Квинтилиана.
Но об этом достаточно.
ФИДИКУЛЫ: КАКОЕ ЗНАЧЕНИЕ ДРЕВНИЕ ВКЛАДЫВАЛИ В ЭТО
СЛОВО?
Сигоний в отрывке, приводимом выше, утверждает, что, по его
мнению, это были ремни или ленты, которыми члены приговорённых
привязывались к деревянному коню, и что говорить о преступниках, мол,
преступники были наказаны фидикулами - то же самое, что сказать они
были прикованы этими ремнями к коню, а затем все суставы, скрепляющие
кости были, растянуты и разорваны в самых невообразимых страданиях.
Так выглядит его описание: «Фидикулы - это приспособление из двух
ремней, уходящих в стороны деревянных брусков, при помощи которых,
как говорят, либо дознавались до истины, либо в мучениях разрывались
верёвками сухожилия».
Но если довериться описанию из «Римского мартиролога» от 11 февраля
и другим надёжным и заслуживающим доверия источникам, то они
свидетельствуют, и это совершенно ясно, что вышеприведённый автор,
без сомнения, заблуждался. Разумеется, благодарный читатель должен
одобрить все эти необходимые повторения. Перейдём к этому способу.
Св. Исидор, например, недвусмысленно заявлял в последней главе
пятой книги «Этимологий», что фидикулы были вовсе не ремнями,
а скорее железными когтями или крюками, которыми раздирали плоть
приговорённых к пытке: «Эти когти взрезали [плоть]; это и есть фиди-
кулы, которыми терзали на коне, добиваясь правды».
Таким образом, фидикулы, так же как и когти, вгрызаясь в плоть,
разрывали бока жертвы, повешенной на коне, и использовались эти когти
таким же образом, что и фидикулы: чтобы узнать чистую правду. Для
этого бока разрывались как самими когтями, так и так называемыми
фидикулами, используемыми очень похожим способом, причиняя
страдания этим орудием пытки. Орудие пытки называется «фидикула»,
его захватчики ощутили на своих шкурах у Аммиана, где их тела были
ими нещадно разодраны.
58
С этим согласуется сказанное Пруденцием в Гимне о мученике
св. Романе, где он говорит о фидикулах как о виде когтей или крюков.
Такие слова, как рассказывает Пруденций, произносит Асклепиад,
обращаясь к судье:
Пусть палач нанесёт удар туда,
Где движутся губы, и поразит его ударом в челюсть
И изрежет его ножами и железными когтями,
Чтобы вырвать слова те из уст его.
То, что слово fidiculae, указанное Асклепиадом, обозначает когти,
становится ясным из приводимого Пруденцием немного ниже:
Жестокий ликтор, подчиняясь приказу судьи,
Пометил щёки его письменами железных когтей;
Нещадно лицо его кровавые колёса бороздили.
Разлетались повсюду клочки кожи вместе с бородой,
И подбородок разорвали, и каждую черту лица его обезобразили.
Такое описание этого способа пытки даёт Аммиан: «Привязанный к
коню повешенный истязался свинцовыми когтями и плетьми». Вместе с
тем, после вышеуказанного он и далее утверждает о терзании и разрывании
плоти посредством фидикул. В таком же ключе приводят описание фидикул
Иосиф Флавий в пятой книге о Маккавеях, Сенека в «О гневе», Валерий
Максим, Квинтилиан и другие, но ничего не объясняют в подробностях.
Можно привести цитаты из Иосифа Флавия, Валерия Максима и Квинтилиана
о фидикулах, или когтях, но ничего большего мы не узнаем.
С другой стороны, историк Светоний в «Жизни двенадцати цезарей»,
кажется, противоречит вышеприведённому взгляду в этом отрывке
из биографии Тиберия, говоря о фидикулах как об отдельном виде
наказания: «Он придумал ещё и такой способ наказания: после того
как он предательски довёл жертв до состояния глубокого опьянения,
самолично связал их, и так обоих предал мучениям, и при помощи жил
им разорвали мочевые пузыри».
Не ставя под сомнение авторитет Светония, следует признать,
что описанные нами различные представления об их использовании
отличаются от описания фидикул в житиях мучеников и других
приводимых примерах.
Однако, что касается приведённых выше иных способов пытки,
сопутствующих разрыванию обвинённого на деревянном коне, следует
отметить, наши предки довольно часто растягивали людей на коне, а затем
разрывали их члены при помощи фидикул и железных когтей, прижигали
тела калёными железными пластинами и тому подобное. На это можно
наткнуться в многочисленных собраниях деяний мучеников и, особенно,
в Письме к Донату св. Киприана, где он пишет: «Там были копьё и меч,
и палачи в полной готовности стояли рядом, были железный коготь,
что кромсает и раздирает бока, и конь что разрывает суставы, и пламя,
которым обжигают. Сколько способов истязаний для одного несчастного
человеческого тела». И в другом месте: «Но вскоре жестокосердный судья 59
со свирепым видом поднялся вновь, и жертва, уже измученная болью,
ещё раз претерпела избиение плетьми, дубинами, разрывание на коне,
истязание железным когтем и обжигание пламенем».
То же пишет св. Августин в Письме к Марцеллину: «С каких пор,
спросил я, борьба за веру стала приравниваться к самым гнусным
преступлениям? К чему разрывать члены на коне, раздирать железными
когтями и обжигать огнём? Разве вам мало избиения плетьми?»
Кроме того, Цицерон в речи «Против Верреса» (7) пишет: «Но что
будет говорить, когда в ход пойдут огонь и раскалённые пластины,
и положимся на иные орудия пытки?» А в «Филиппиках» (11) : «Перед
твоими глазами предстали оковы и плети, конь, палач и неумолимый
мучитель Самарий».
Подобное пишет Сенека в «О гневе»: «И все его инструменты
жестокости обернулись против него, его кони и железные крюки, его
оковы и кресты, его кандалы, и костры, и крюки, что раздирали в клочья
тела, пришли за ним с арены».
А так пишет Аммиан Марцеллин: «Конь ожидал разрывания тела,
палач заточил свои когти и подготовил орудия пытки».
Осталось только привести несколько отрывков из гимнов Пруденция,
отображающих ту же точку зрения. Из Песни о мученике св. Викентии:
Лишите меня веры, если сможете.
Пытки, клещи и крюки,
Раскалённые пластины.
И самих вас настигнет кара за то,
Что, забавляясь, умерщвляли христиан.
И немного позже о том же самом:
Все сии борцы Божии
Будут хлопать в свои окровавленные ладони,
Ибо не проникнут глубже
Во плоть их крюки.
И в Песне о мученике св. Романе:
Любовь в венце мученичества
Одолеет искусство ликторов.
Свободно они [мученики] принимают муки двойных крюков.
И снова:
Не так остры крюки, разрывающие бока,
Как боль от [своих] яростных ударов,
Не так жестоки жар пластин и раны на коже,
Как жар и желчь, растекающиеся по венам.
Из этих отрывков становится совершенно понятно, что признанная
нами точка зрения относительно коня верна. Это было механическое орудие,
сооружённое из деревянных брусьев и внешне похожее на настоящего
коня. Сигоний же ошибается, когда являет его нам просто особым
60
видом виселицы. Как мог поэт Помпоний, цитируемый выше, сказать
о наказуемых, что они «скакали на лошади», и как мог Цицерон исполь-
зовать эти слова в таком контексте? Или как мог Аммиан Марцеллин
описывать людей, растягиваемых на коне, и описывать, что затем ве-
рёвки, которыми они были привязаны, ослаблялись, и те падали вниз
с телами согнутыми пополам, а не с вытянутыми прямо?
Сейчас же нам следует рассмотреть доводы Сигония и разобрать
имеющиеся в них противоречия. Его первое доказательство взято из книги
пятой, главы первой «Церковной истории» Евсевия Кесарийского, где
тот упоминает коня, включая тот вид деревянной виселицы, который
по большей части и использовался. Вот его слова: «Но когда эти жестокие
и деспотические способы пытки, которые использовались для причинения
страданий достойным Самого Христа мученикам, казалось, были
напрасны, то Дьявол придумывал для них всё новые и новые орудия.
Поэтому их бросали в темницы и безжалостно оставляли в тёмных
и мрачных местах, полных ужасов, в то же время иногда они намертво
заковывались в колодки, буквально разрывающими тела их на части,
и проделывали это даже несколько раз, вновь и вновь, заключая тело
его в четыре или пять отверстий колодок».
Представляя таким образом коня, Сигоний добавляет, что это был
деревянный подмосток, на котором растягивались тела преступников.
Другие его отрывки основываются на «Церковной истории» Созомена,
где, говоря о Бусирисе, христианине из города Анкира в Галатии, который
был распят за свою веру во фригийском городе Миросе при императоре
Юлиане Отступнике, он пишет: «Так, когда они заковали его в колодки
для пытки, он приказал поднять его в воздух». И далее: «Среди христиан,
которые были брошены под стражу, он выбрал первого попавшегося
юношу по имени Феодор и сковал его колодками для наказаний, которые
стали обыденными - его долго разрывали железными когтями».
Подобным образом говорит о мученике Пруденций:
Услышьте же! Я громко кричу и говорю,
Звучит голос мой с высокого помоста.
А вот что он указывает причиной, по которой слова эти были
произнесены:
Кровожадные солдаты обоюдоострым мечом взрезали раны
На боках повешенных здесь...
Это те две важные цитаты, с которыми согласуется мнение
Сидония и других приведённых им авторов и которые нам предстоит
сейчас опровергнуть. Нам ясно, что Сидоний ошибался, говоря с одной
стороны о деревянном коне, а с другой о деревянном подмостке как
об идентичных орудиях пытки, а также говоря о тяжёлых колодках,
в которых заковывались ноги осуждённого или все четыре или пять
его членов, вызывая в ходе истязания постоянную нестерпимую боль.
Кроме того, следует отметить, что само слово «подмосток» имеет 61
ещё и другое значение, более редкое, но иногда всё же употребляемое,
а именно, длинные и большие колодки, в которые помещались рабы,
когда их выставляли на продажу. Это слово также использовалось для
обозначения рамы или решётки, на которой умирали св. Лаврентий
и другие мученики. В Песне Пруденция о св. Лаврентии поётся:
Пока полуденный зной
Обжигал один бок,
Обращаясь к судье с подмостка,
Мученики говорили храбро и кратко:
«Переверните тела, пощадите,
Одна сторона обгорела довольно».
Но очевидно, что подлинное и основное значение слова «подмосток»
означает платформу, поднимающую людей в воздух, чтобы их страдания
были лучше видны. В понимании Сидония две эти вещи путаются, он
полагает, что они являются одним и тем же.
Это слово использовалось ещё и для обозначения рода кандалов
или оков, в которые заключались ноги приговорённых к разрыванию
на части, и обозначающее всё время этого истязания. Ясно, что это орудие
никак не может отождествляться с деревянным конём, и на то есть ряд
причин. Во-первых, потому что в ходе этой пытки тела не растягивались
в длину, а изгибались, указание на что мы обнаруживаем у Сенеки
в «Нравственных письмах к Луцилию» (LXVII). Во-вторых, понятно,
что это наказание применялось исключительно в тюремных застенках,
в то время как рассматриваемый нами конь по бесчисленным свидетель-
ствам в деяниях мучеников, наоборот, по большей части использовался
за пределами тюрем, главным образом в публичных местах. В-третьих,
у коня было не только «тело», но и «ноги», на которых жертва разрывалась
и растягивалась, и раздиралась железными крючьями. С другой стороны,
при растягивании на столбах к ним привязывались только ноги. Всего
этого достаточно чтобы показать: оковы и кандалы - это понятия,
совершенно отличные от деревянного коня.
О МНОЖЕСТВЕ ДРУГИХ СПОСОБОВ, КОТОРЫМИ ТЕЛА
ПРИГОВОРЁННЫХ РАСТЯГИВАЛИ И РАЗРЫВАЛИ.
Долго существовавшая у древних практика растягивания и разрывания
тел подсудимых осуществлялась самыми разными способами: посредством
коня, блоков или подвешиванием их с привязанными к ногам тяжёлыми
грузами. Это сочеталось с другими способами пытки, такими как
раздирание плоти крюками, пронзание железными иглами или прижигание
раскалёнными пластинами. Так или иначе, эти пытки применялись как
62 при подвешивании жертвы на деревянном коне, так и при повешении
её самыми различными способами, рассмотренными в главе I, где мы
обнаруживаем жертву привязанной к столбам и деревьям.
О ТОМ, КАК ЛЮДИ ПРИВЯЗЫВАЛИСЬ К ДЕРЕВЯННОМУ КОНЮ
И КАК ИХ ПОДВЕШИВАЛИ НА ПОДНЯТОМ НАД ЗЕМЛЁЙ БРЕВНЕ;
А ТАКЖЕ ОБ ИСТИННОМ ПОНИМАНИИ ПОВЕШЕНИЯ НА КОНЕ.
Вновь и вновь читаем мы в описаниях страстей мучеников подобные
слова: «Мученик был повешен на коне». По множеству упоминаний будет
не совсем верно (как мы уже упоминали выше) говорить, что наш конь
не имел ничего общего с настоящей лошадью, но был чем-то совершенно
отличным. Если мы внимательно ознакомимся с трудами античных
авторов, то обнаружим, что слово «повесить» так же значит «поднять»
или «подвесить над чем-либо». Далее, говорить о повешении мучеников
на коне - это то же самое, что просто сказать «он поднят на коня». Затем,
при прочтении житий святых, которые были вознаграждены венцом му-
ченичества, мы находим судью или императора, который приказывает
предать кого-то пыткам на коне примерно такими словами: «Повесьте
его на коне и разрывайте». Например, в деяниях мучеников священ-
ника Абундия и дьякона Абунданция мы читаем следующее: «Затем
Диоклетиан приказал повесить их на коне и долго истязать, и когда
они были наказаны таким образом...» Следовательно, повесить на коне
значило не больше, чем просто поднять жертву и посадить на него.
Это также подтверждается в житиях святых дев и мучениц Регины
и Маргариты, где в самом начале читаем: «Маргарита была повешена
на коне». Немного позже добавляют: «Спустя много дней люди собрались
вместе, а она была связана перед судьёй, презирая жертвоприношения
идолам, и была повешена на коне».
Нечего добавить к тому, что в этом случае мученики свешивались
с коня, к которому они были привязаны, ибо, когда верёвки, посредством
которых они были привязаны, ослаблялись, они падали вниз под живот
коня, а тела их были согнуты пополам, как, впрочем, уже упоминалось.
Таким образом, они висели не прямо, как на орудиях, обычно используемых
для повешения людей, но их тела сгибались под ним. Что-то из этого
подробно описано во многих приводившихся выше цитатах из Аммиана
Марцеллина.
О РАСТЯГИВАНИИ НА ДЕРЕВЯННОМ КОНЕ.
У Аммиана и других писателей можно найти упоминание о натяжении
и ослаблении верёвок при пытке на коне. Всё это, конечно, понятно,
кроме того, что же приводило орудие в действие, если не останавливаться
на верёвках, которыми жертва связывалась для пытки, поскольку когда
верёвки натягивались и ослаблялись, то каким образом приводился
в действие сам конь?
О ТОМ, ПОЧЕМУ ДЕРЕВЯННЫЙ КОНЬ НАЗЫВАЛСЯ МАЧТОЙ,
А ИНОГДА КРЕСТОМ.
Материалу, из которого изготовлялся деревянный конь (и это мы
уже указывали), придавали вытянутую форму мачты или бруса, устанав-
ливая его на четырёх подставках или ногах. Об этом есть свидетельство
у св. Иеронима в «Письме к невинным»: «Волосы её прикрепили к мачте,
а всё тело привязали к коню. Затем огонь подобрался к её ногам, и в ту же
секунду палач вспорол ей оба бока...» Точно так же Пруденций говорит
о коне просто как о мачте в своём Гимне св. Роману, где он говорит:
Разгневанный его речами, повелел асклепиадово
Тело в воздухе повесить для пытки на коне
И терзать когтями и крюками.
И несколькими строчками ниже:
Приказал он снять обвинённого с мачты
И от плебейской гибели тем спас благородного мужа.
Но это не единственное название, которое применяли к деревянному
коню: мы обнаруживаем, что он также назывался «дурное местопребывание».
Кроме того, иногда о нём говорили как о кресте. Так, в деяниях св. Дорофеи,
девы и мученицы, во время празднеств февраля, мы находим и описание,
касающееся Феофила, которого терзали на деревянном коне: «Смотрите
же! Я - христианин, поэтому я не могу быть повешен на кресте», - так
назвал он деревянного коня. Для него конь был тем же самым, что и крест.
Нет ничего удивительного в этом его названии. Во-первых, мы
во многих местах читаем о различных орудиях пытки, также называемых
«крестами». А во-вторых, потому что тела тех, кого пытали на коне,
растягивались, как и у тех, кто был распят на кресте. Наконец, потому
что деревянные мачты, являвшие собой «ноги» коня, были с разных
сторон приколочены гвоздями к главному бревну, и они соединялись
между собой словно части креста, хотя и большее их число соприкасалось
с землёй, а каждая пара мачт образовывала «руки» креста.
Ещё одну цитату необходимо привести под этим заглавием.
Созомен, говоря о христианине по имени Бусирис, пишет: «Так,
63
64
выведя его на площадь, где стоял деревянный конь, он приказал им
подвесить его в воздухе на нём. После чего Бусирису, подняв его руки
к голове, разрезали оба бока. И он обратился к наместнику, обращаясь
не к ликторам, причинившим напрасные страдания, поднявшим его
на коня и опустившим на землю...»
Этот отрывок подкрепляет наше раннее объяснение, согласно
которому деревянный конь и в самом деле, а вовсе не иносказательно,
был механическим приспособлением, создаваемым по образу настоящей
лошади, на которое мученики поднимались для проведения пытки,
а не просто колодками или подмостком.
О КОЛОДКАХ И ДРУГИХ РАЗЛИЧНЫХ СПОСОБАХ НАДЁЖНО
ЗАЩИТИТЬСЯ ОТ ПРЕСТУПНИКОВ.
Мы уже приводили различия между деревянным конём и подмостком,
на которых мученики претерпевали мучения, будучи разрываемы
на части. Сейчас нам нужно привести отличия между разными видами
оков, которые применялись древними, а именно: колодками, ремнями,
кандалами, путами, ручными кандалами, ошейниками и заключением
в темнице. Плавт перечисляет их в своей пьесе «Ослы»:
Цепям и палкам вопреки, оковам, тюрьмам, дыбам,
Верёвкам назло, кандалам, ошейникам, железкам...1
То же пишут Ноний Марцелл1 2, Фест Помпей3, св. Исидор в последней
главе шестой книги «Этимологий», Целий Родигин в «Собрании древно-
стей» (X, 5), Сигоний и другие.
О КОЛОДКАХ.
Под «колодками» или «оковами» мы понимаем деревянное приспосо-
бление, в которое помещались ноги обвиняемого или преступника, чтобы,
как пишет Исидор, сковать и ограничить. Плавт пишет в «Пленниках»:
Где закуют его в оковы толстые...4
Теренций делает упоминание о них в «Формионе»:
1 Плавт. Ослы. III, 2 (549-550). Пер. А. Артюшкова.
2 Ноний Марцелл -римский грамматик родом из Нумидии, живший в Ш-нач. IVвв.; автор
ценного для истории труда Noni Marcelli Peripatetici Tubursicensis de Conpendiosa Doctrina
adfilium, через который до нас дошло множество отрывков из утерянных источников.
3 Секст Фест Помпей - римский грамматик-лексикограф родом из Галлии, живший
во II в.; автор труда «О значении слов» (De verborum significant).
4 Плавт. Пленники. HI, 5 (723). Пер. А. Артюшкова.
Молоть ли мне на мельнице, быть битым ли, в оковах быть...1 65
Гораций же упоминает о них в «Эподах»:
Бичами бок твой весь прожжён испанскими,
А голени - железами.1 2
И он же пишет в первой книге посланий, в послании «К Квинтию»:
...и всё серебро? Так бери же! - Я буду под строгой
Стражей тебя содержать, и руки и ноги сковавши.3
Цицерон в речи «В защиту Гая Рабирия»: «Вместе с ним были
Гай Главция, Гай Савфей, а также пресловутый Гракх, вырвавшийся
из колодок и эргастула»4. К этому можно добавить «Церковную историю»
Евсевия (VI, 32; VIII, 11-12, 14), где говорится о заточённых в катаком-
бы, члены которых были скованы четырьмя или пятью отверстиями
в колодках. Такие же упоминания есть у Никифора (VII, 9), Пруденция
(Перистефанон, 4) и во многих деяния мучеников и т.д.
Существовал ещё и такой вид колодок, при помощи которых мученики
подвергались безжалостным пыткам. После того, как их бичевали, а тела
их пронзали железными гвоздями, их ноги растягивались и разрывались
этим оружием, имевшим четыре или пять отверстий. Об этом Пруденций
говорит в четвёртом гимне «Перистефанона»:
В сию свирепый супостат
Страдальца бездну вринувши,
В колодки заключил стопы,
Его раздвинув голени.5
Также кажется понятным, что Евсевий подразумевает, когда
говорит о заточении в колодки: они были обречены лежать в тюрьме,
лёжа на деревянной доске. Он пишет: «Кроме того, некоторых после
бичевания помещали в колодки, и ноги их раздвигались одна от другой,
зафиксированные в доске с четырьмя отверстиями так, что они были
обречены лежать на этой деревяшке в позе, которую и без колодок можно
занять лишь с превеликим усилием, и это притом, что их тела полностью
были покрыты ранами, оставленными плетьми». Эту картину Ионий
(как уже сказано выше) дополняет ошейником, внеся ещё один штрих
в наши представления об этом способе пытки.
1 Теренций. Формион. 249. Пер. А. Артюшкова.
2 Гораций. Эподы. IV, 3-4. Пер. Ф. Александрова.
3 Гораций. Послания. I, 16, 76-77. Пер. Н. Гинцбурга.
4 Цицерон. В защиту Гая Рабирия. VII, 20. Пер. В. Горенштейна.
5 На самом деле речь идёт о пятом гимне. Цит. по: Пруденций. Перистефанон. V, 249- 252.
Пер. Р. Шмаракова.
66 О КАНДАЛАХ.
Кандалы тоже упоминались в приведённых выше строках из «Ослов»
Плавта, а так они были описана Ионием: «Кандалы - это такое деревянное
приспособление, использовавшееся раньше древними для наказания
преступников, в них помещались шея и ноги жертвы».
То есть, это был деревянный инструмент, который имел отверстия,
в которые помещались ноги и шея обвинённого, и который сковывали
их так, что жертва не могла от него освободиться.
Однако сами мы считаем, что слово «кандалы» обозначает несколько
различных видов оков. Мы пришли к такому выводу со слов Секста Помпея,
говорящего о кандалах так: «Кандалы - это вид оков, или связывания,
который применялся для защиты от четвероногих, как правило, это
делалось при помощи ремней или полосок воловьих шкур».
Это описание совершенно отличается от описания Иония, и мы готовы
признать, что одно из них или даже оба - ошибочны. Мы вынуждены
заключить, что это слово имеет сразу два значения.
О РЕМНЯХ.
Так их упоминал Плавт в «Пленниках»:
В ремнях пробудет он под стражей ночь.1
А в «Куркулионе» пишет:
И ремни я с тобой натяну и запущу словно катапультой.
И можно привести ещё множество подобных отрывков. Кроме того,
св. Киприан пишет, говоря о Целерине: «На девятнадцать дней был
брошен в катакомбы, скованный ремнями и железными браслетами».
А Секст Помпей добавляет ещё кое-что к его описанию ремней,
говоря следующее: «Кроме того, мы называем так железные оковы для
ног, хотя Плавт говорит, что они надевались и на шею».
Далее, из различных собранных нами источников кажется наиболее
подходящим следующее определение: «Ремни - это род оков, которые
использовались для ног и шеи». Следовательно, как и многие другие
цитаты, верно сказанное Катоном и записанное Авлом Гелием: «Мелкие
воришки проводят дни, скованные ремнями и кандалами, а народные
грабители - пурпуром и золотом».
1 Перевод Артюшкова неуместен в этом контексте (как и для следующей
цитаты), он переводит эту строку так: «В оковах будет ночью охраняться он...»
(Плавт. Пленники. Ill, 5, 71 (729)).
О ПУТАХ.
Путы были такими узами (как их описывает Исидор в последней
главе шестой книги «Этимологий»), какими сковывали находящихся
под стражей преступников, и назывались они так, поскольку сковывали
ноги, а ручными оковами, или же наручниками, в том случае, если они
надевались на руки.
О НАРУЧНИКАХ.
Наручники - это оковы для рук, как пишет Исидор. О них поётся
в псалме (149,8): «Связати цари их путы, и славныя их ручными оковы
железными».
Плавт же в «Приведении» пишет:
...как только крикну, вмиг
Выбегайте и наденьте на руки наручники.1
А в «Пленниках»:
Наденьте-ка на этого мошенника
Наручники!1 2 3
Вергилий же в «Энеиде» сообщает нам:
Первым Приам приказал от тесных пут ему руки
Освободить...5
А Гораций в «Послании к Квинтию»:
Я буду под строгой
Стражей тебя содержать, и руки, и ноги сковавши.4
И нет числа уместным цитатам других авторов, которые мы, со-
бравшись с волей, должны опустить.
В настоящее время английские еретики активно преследуют католиков
и мучают посредством наручников. При помощи этого инструмента
человека подвешивают и подвергают пытке, обе его руки помещаются
в железные кольца, покрытые с внутренней стороны зубцами, и истязатели
самым безжалостным способом прокручивают их. В самом деле, эта боль
столь свирепа и интенсивна, что если не позволить спине опереться на
что-нибудь, а носкам обуви не позволить дотягиваться до пола, то человек
теряет сознание. Если вы желаете больше узнать об этих зверствах,
прочитайте труд отца Сандерса «Англиканский раскол», в котором автор
называет этот вид пытки «железными рукавицами». А теперь перейдём
к другим видам пыток.
1 Плавт. Привидение. К 1, 16-17 (1064-1065). Пер. А. Артюшкова.
2 Плавт. Пленники. 111, 5, 1 (660). Пер. А. Артюшкова.
3 Вергилий. Энеида. 11, 146-147. Пер. С. Ошерова.
4 Гораций. Послания. I, 16. 76-77. Пер. Н. Гинцбурга.
67
68 ОБ ОШЕЙНИКАХ.
Об ошейниках упоминается в вышеприведённых «Ослах» Плавта,
в последней главе шестой книги «Этимологий» Исидора, житиях муче-
ников и т.д.
Описать этот инструмент можно так: ошейник - это деревянное
или железное орудие пытки, почти подобное тому, за что привязывают
коров. Из этого мы предполагаем, что сам ошейник не был орудием пыт-
ки как таковой, но использовался главным образом для других методов
истязания. Так нам описывает его Ноний: «Ошейник - это такое орудие
наказания, в которое заковывалась шея. Шейные кандалы или ошейники
использовались вместе с наручниками, которые уберегали от побега».
Эти ошейники (как свидетельствуют деяния св. Бальбины и Папы
Александра) древние часто надевали на заключённых, и в них шеи ско-
вывались в их окружности. Кроме того, в их деяниях засвидетельствован
поцелуй блаженной девой Бальбиной ошейника достойнейшего мученика
Папы Александра: «Покончи с этим ошейником, дочь моя, поцелуем,
но требует господин мой Пётр страданий...»
Понятно, каким образом надевалась окружность ошейника. Также
мы поняли мучения, которым подвергся апостол Господа нашего Иисуса
Христа, и чьи мощи после гибели хранятся в базилике св. Петра. Понятно,
что круглым железным ошейником сковывали шею. С последующим
он имеет много общего, а отличается лишь в деталях. А об ошейнике
достаточно.
О ПУТАХ.
Цепи - это железные оковы, при помощи которых предотвращали
побеги рабов или заключённых. Так Тит Ливий пишет о первых годах
после основания Рима: «Они входят, окружают разбуженного Турна
стражею, схватывают рабов, которые из привязанности к господину стали
было сопротивляться, и вот спрятанные мечи выволакиваются на свет
отовсюду. Улика, всем кажется, налицо. Турна заковывают в цепи»1.
А Цицерон в «Речи против Берреса» пишет вот что: «Злодейские
законы надевают цепи на несчастных и невинных». Оставим в стороне
многочисленные упоминания других авторов.
Кроме того, мы раз за разом читаем в деяниях святых, что во времена
гонений христиан заковывали в цепи. Среди прочего, мы находим
упоминание об этом в житиях римской мученицы св. Анастасии, девы
и мученицы св. Февронии, св. Хризанфия и ещё многих и многих других
святых и мучеников обоих полов.
1 Тит Ливий. История Рима от основания города. I, 51. 8. Пер. В. Смирина.
Более того, если читатель захочет больше узнать о способах, какими 69
в древности заключённых заковывали в цепи, он найдёт описание этого
в обрезанном и сокращённом к настоящему времени Своде императора
Константина. Он найдёт много глав, так и озаглавленных.
О ТЮРЬМАХ ИЛИ КАТАКОМБАХ.
Тюрьмы, или катакомбы - это такие места, где преступники
находятся под стражей, и в которых они ожидают своего освобождения.
Первая тюрьма в Риме была построена при царе Анке Марции, так о ней
рассказывает Тит Ливий: «Ров Квиритов, немаловажное укрепление
на равнинных подступах к городу, тоже дело царя Анка. Огромный
приток населения увеличил государство, а в таком многолюдном народе
потерялось ясное различие между хорошими и дурными поступками,
стали совершаться тайные преступления, и поэтому в устрашение все
возраставшей дерзости негодяев возводится тюрьма посреди города,
над самым форумом»1.
У древних было, по меньшей мере, два способа содержания заключённых
под стражей: публичные тюрьмы и в собственном доме. В последних
обвиняемые содержались под стражей до своего признания виновными
или оправдания. Это было чем-то вроде свободного заключения, когда
магистрат вверял своё решение подсудимому оставаться под стражей
в собственном доме, или поселяли к благородным. Таким образом,
Тит Ливий, говоря о суде за участие в Вакханалиях, пишет: «Консул
обращается к своей теще с просьбой освободить в доме помещение,
куда Гиспала могла бы переселиться». И несколькими строчками ниже:
«Консулы поручили курульным эдилам разыскать всех жрецов этого
культа, и, арестовав, держать под стражей для последующего допроса»1 2.
Тот же самый смысл заключает в себе сказанное Саллюстием3
в «Заговоре Катилины»: «Сенат постановил, чтобы Лентул, после того
как он сложит свои полномочия, как и остальные, был отдан на поруки.
Поэтому Лентула передали Публию Лентулу Спинтеру, который тогда
был эдилом, Цетега - Квинту Корнифицию, Статлия - Гаю Цезарю,
Габиния - Марку Крассу, бежавшего же Цепария, только что задержан-
ного и доставленного в Рим, - сенатору Гнею Теренцию»4.
1 Ibid. I, 33.
2 Ibid. XXXIX, 14. Пер. Э. Юнца.
3 Гай Саллюстий Крисп (86-35 гг. до н.э.) - один из первых римских историков; автор
труда «История», от которого сохранились лишь незначительные отрывки, такие как
«О заговоре Катилины» и «Югуртинская война».
4 Саллюстий. О заговоре Катилины. 47. Пер. В. Горенштейна.
70
Эти отрывки чётко разъясняют то, что мы сказали, по крайней мере,
о подозреваемых до признания их преступниками: они заключались
под домашний арест до тех пор, пока суд либо не оправдывал их,
либо не признавал виновными, в последнем случае они отправлялись
в общественную тюрьму. Это подтверждается писателями, изучавшими
римское право, такими как Венулей1, который пишет: «Подсудимый
на время ожидания приговора должен быть помещён в публичную тюрьму».
А Сцевола пишет: «Подсудимый, который ожидает решения суда,
должен быть в обязательном порядке отправлен в тюрьму».
Также, во время гонений верные последователи Христа не только
закрывались в тюрьмы Туллиана и Мамертина, но часто они удерживались
приставленной персонально конной стражей. Мы это в подробностях
открываем для себя в житиях мучеников, особенно святых Степана
и Александра, римских первосвященников.
РАЗЪЯСНЕНИЯ О ТЮРЬМАХ И ИХ ЖЕРТВАХ.
Катакомбы, что были описаны Плинием в главе 38 седьмой книги,
служили центральной тюрьмой и местом содержания под стражей
при триумвирате в Столице. Так, Валерий Максим описывает тюрьму
в пятой книге, выражая жалость к сыновьям, заточённым в тюрьму
триумвиратом, которых поддерживают вскормившие их матери.
Такие же выводы следуют из комментариев Сигония во второй главе
второй книги «О правосудии в провинциях» и «Заметках из Римского
мартиролога» Цезаря Барония1 2. Главные функции, которые возлагались
на тюрьму, описаны в первой главе «О заключении обвинённых под стра-
жу» в той же книжице: «Лишь немногие описывали изнутри, сколь
трагичны были долгие дни в катакомбах для различных преступников,
заключённых там на всю жизнь, какие мучения они претерпевали; всего
около двадцати, и каждое из их сообщений на вес золота...»
Существуют комментарии и иного рода, из числа относящихся
к сообщениям императору: в них описаны исключительно действия людей
нечистых на руку в отношении фиска. В этих сообщениях мы находим только
порядок и факты приведения в исполнение указа о взятии под стражу
принцепсов, акцензов и корникуляров. Об этом писал Целий Родигин
в «Собрании древностей» (XVII, 10) и Сигоний в указанных местах, где
освещаются корникуляры и приводятся другие казнокрады. И на этом
закончим о катакомбах.
1 Венулей Сатурнин - римский юрист кон. П-нач. III вв„ автор ряда не дошедших до нас
сочинений.
2 Цезарь Бараний (Чезаре Баронио) (1538-1607) - итальянский кардиназ и историк Католической
церкви, автор труда «Церковные анналы» и ряда других исторических произведений.
О ДРУГИХ ВИДАХ оков.
К ним можно отнести (как пишет в своём «Собрании древностей»
(X, 5) Целий Родигин) и плети, которыми связывали заключённых. Далее,
название «плети», часто упоминавшееся Плавтом, нередко относилось
к тем, в чьи обязанности входило связывание и избиение плетьми своих
товарищей-рабов по указанию их хозяина. Это же прозвище часто давалось
ликторам и служителям магистрата и закреплялось за ними, когда они
исполняли свои обязанности в провинциях и несли перед собой фасции.
О ДЕРЕВЯННОМ КОНЕ И ДЫБЕ, ПРИМЕНЯЮЩИХСЯ ЕРЕТИКАМИ
ПРОТИВ КАТОЛИКОВ; О ЗАТОЧЕНИИ В ТЮРЬМАХ И РАЗЛИЧНЫХ
ВИДАХ ПЫТОК, КОТОРЫМИ ИХ ТЕРЗАЮТ НАДЗИРАТЕЛИ.
В наше время английские еретики (о чём подробно свидетельствует
Сандерс в «Зарождении и развитии англиканского раскола», «Театре
еретической жестокости» и в труде «Об англиканских гонениях») издевались
над множеством священников, включая отца Кампиано, служителями
Общества Иисуса: Шервином, Брайантом, Дженсоном, Босгрэйвом
и другими, разрывая их члены и доводя их до смерти посредством
орудия, которое сами они называют «деревянным конём» или «дыбой».
Этот вид пытки, как мы могли видеть, включает в себя растягивание
спины человека, его рук и ног и сустава за суставом, во время которой
верёвки натягиваются всё туже посредством блоков или колёс, до тех
пор пока суставы их не рассоединятся меж собой. Эта мучительная
и чудовищная пытка применяется еретиками против католиков,
которых они заключают под стражу, и в наши с вами дни. Описание
этого мы находим в книге «Трофей английской церкви».
О тюрьмах для католиков в книге «Об англиканских гонениях»
говорится немногое, но всё же упоминается так. Обо всех тюрьмах, этих
местах, предназначенных для разбойников и душегубов, известно, что
в них заключены католики. Не хватает даже тюрем, построенных со-
всем недавно. Лондонский Тауэр предательски присовокупился к этому
числу, и в нём были принесены обильные жертвоприношения: именно
там из Бридвелл сделали блудницу и проститутку, и там она лишилась
рассудка, которого так и не обрела вновь до конца дней своих. В настоящее
время девушки, что приняли веру сразу после рождения или в нежном
возрасте, отрекаются перед верховным интендантом Лондона в Тауэре.
О заключении изнутри рассказывается очень скудно, не позволяя
вынести все вызывающие жалость рассказы, сопоставить их друг
с другом для создания перед собой целостной картины. Но эту общую
картину всё же можно воссоздать, и, поскольку я хочу уберечь друзей,
71
72
а не пустого слова ради, и не ради продажи книжек, предупреждая,
я делаю этот обзор, и не для того, чтобы выпросить милостыню или,
пересказав другие труды, призвать к любви. Расскажу о деревянных
тюрьмах, неподвластных разуму, в Эбораке и Холтоне *. Но тюрьмы эти
настолько преисполнены наглости, жестокости и бесстыдства, что их
вряд ли можно полноценно описать словами.
Тюрьма Лансона в провинции Корнубия1 2 также известна своей
жестокостью. Мы насчитали шесть-восемь тюрем, похожих на пещеры,
хотя условия содержания там наиболее достойные, по большей части, это
обеспечивается поддержкой семьи и домочадцев, но кормить и бросать еду
к ним в колодец не дозволяется, не дозволяется снабжать их лекарственными
средствами и водой, всё вышеперечисленное считается преступлением.
В этом убежище не было ничего, кроме тела узника, который жил на этом
пространстве, которое приходилось ему ещё и столом. Но голова, что
возвышается над телом, её с бесчеловечной жестокостью прижимали
вровень с остальными членами, и все они были расположены очень
близко друг к другу, когда тело буквально сплющивали. Затем друзья
часто рассказывали, повторяя вновь и вновь, факты, как в лондонские
катакомбы велись многие тысячи новоприбывших. Эти странники
казались участниками какой-то церемонии.
Приближались они на лошадях, больших и малых, без уздечек
и шпор, и чего бы то ни было предназначенного для укрощения коней.
Кони следуют друг за другом плотной длинной вереницей, каждая
головой прижимается к хвосту впереди идущей. Посажены на коней
они так, что стопы у них находятся под грудью коня, а руки - связаны
за спиной. Эта процессия приближается к городу и его предместьям,
а едущий впереди них сообщает жителям окрестных городов, что мимо
них проходят паписты, поборники истинной веры и враги государства.
Этот глас поднимал народ на ноги, и это «стадо», наконец, собиралось
и разбредалось по внутреннему двору замка, в котором сносило унижения.
Так, подобное церемониальное шествие попадает под шквал
брани и все виды насмешек, исходящие со стороны жителей Лондона.
Двенадцать мужей, священников, верных исконному учению, остаются
в мире и покое и полагаются на удачу. Во время выслушивания этих
обвинений Эдмундо Кампиано, член Общества Иисуса, смог укротить
толпу: этот образованный и благочестивый муж молился, являя собой
олицетворение Святой Католической церкви. Во всей своей тревожности
это стало настоящим испытанием для слуг Господних, продолжат ли
они защищать веру, или против их воли она пошатнётся, и пополнится
обширный список из тех, кто склонил голову и признал их победу. Они
1 Эборак - римское название Йорка; Холтон, или Хольтонский замок — замок XI в.
в графстве Чешир, использовавшийся как тюрьма в ходе английской Реформации
и Гражданской войны.
2 Имеется в виду графство Корнуолл.
предали клятву, которую давали, представляя себе распятие Христа, быть
смиренными и кроткими, радоваться душой, принимая волю Божию, и,
кроме того, принимать всё это безмятежно.
Такая трагедия совершается в лондонском замке, так как религия
предсущего Бога покинула их, это фактически жертвоприношение.
Кампиано сейчас был распят подобным образом и подвергся таким
жестоким пыткам, о которых сложно помыслить, искусство которых
принадлежит Дьяволу, что противостоит благу и свободе, что изгоняет
всякую святость и божественность, что через советы и собрания их
вещает, чей труд и слово направлены против благословенных английских
католиков, против тех, чьи души сопротивляются кальвинизму. О, великое
несчастье, о котором можно было лишь прочитать в книгах, вопрошаю,
ты ли это во всех подробностях?
Когда и где такое случилось впервые? В Скифии, как можно услышать.
Это в самой природе человеческой, в первейших книгах, институтах,
основанных свободными гражданами, первых священных обрядах
жрецов, страшная боль и мучительные пытки - вот он знак, который
мы распознаём в этих религиях. Некоторых наказывали за верность
своим принципам, что противоречит всякой религии: закону племени,
природы и всеобщего благочестия. Не в этом ли истинная причина законов,
предписывающих подобные наказания? Действительно ли мы сможем
дать ответ, согласный с разумом? Сможем ли мы объяснить в книге
чудовищность, жестокость и свирепость? И не лишён ли правоверный
этой тяги губить, или она существует только в извращённой природе
еретиков?
Разумеется, нет ничего, что можно было бы увидеть и попробовать
в увещеваниях еретической лжи, скрытых под лицемерием и губительным
легкомыслием. Если новое мнение, противоречащее старому, провозглашает
непоследовательные измышления, но обладает большей властью, то ему
нечего возразить: в мире возможен лишь один совершенный механизм -
тот, что во всём подобен человеку. Законами Христовой Католической
церкви, как и любыми древнейшими, описана единственная правовая
сфера, внушающая трепет. Теперь загадка жестокости стоит перед нами
столь остро, что наше время сравнимо едва ли не с временами варварской
жестокости.
К моему сожалению, нужно сказать, человек не по собственной
природе гневается, но только когда бросает вызов Господу. Ересь,
не терзающая природу человека, не может нас успокаивать, как не может
нас не беспокоить и ересь, подвластная укрощению и приручению;
уж не говоря о диких нравах, не касаясь нравов, исходящих из дебрей
жестокости, происходящих оттуда, где нет ни присутствия Отца,
ни неприкосновенности жизни, ни прекрасной литературы, ни священных
благ, ни слов молитв, где не проливают слёзы по страданию безвинных,
где жертвы приносятся в огромнейших, невообразимых масштабах.
74
Согласно всемогущей воле Божией заявляю, хоть и не им эти прегрешения
были вложены в племена сии, но Господь смог вселить в них милосердие
в те дни, когда милосердия и сострадания не существовало даже между
кровными братьями.
Разве не был благороден о. Кампиано, отрицая все выдвинутые против
него обвинения? Неизвестно, насколько прямо заявлял свою позицию
Кампиано во всём этом человеческом замешательстве. Он снёс пытки как
игру (часто говорят обратное), как шутку. Так, как игру, воспринимали
пытки и многие из первых мучеников, словно людям приятно смотреть
на мучения терзаемого, и они воспринимают это как шутку.
Но это была одна из стратегий поведения, что, несомненно,
приписывают всем миром ради успокоения, а другие относят ко лжи
католиков. Это всем понятно и имеет множество примеров - присущая
всем как одному краткость.
Указанное о Кампиано, как и те страдания, говорит о верности
обещанному, особенно в том, о чём мы сейчас говорим. Преисполнено
ложью то, что приписывают к фактам: но в результате почти никто
не замечает, а многие сомневаются в истине. Многие благородные
мужи говорили о лондонском замке, где проверялась на прочность вера
Кампиано, долго и тщательно слагая свидетельства о мучениях, которые
люди переживают там.
Подобным образом и опускают то, что свершали главы города
перед публичным судебным процессом (что было чистейшим примером
жестокости), и молчат о тюрьмах, в которые заключались католики,
отказавшиеся отречься от Церкви. Но, по большему счёту, всё это остаётся
лишь борьбой уже названных нами сил, которые непрестанно противостоят
друг другу, обвиняя друг друга посредством жульнической клеветы,
как тот городской глава, или грозя кандалами нечеловеческих страданий.
Наконец, кого конкретно и сколько всего человек заточили в катакомбы,
все эти описания способов давления нелегко свести воедино. Со своей
стороны, всё описываемое можно однозначно причислить к категории
догадок на основе имеющихся отрывочных описаний.
Здесь зарождается новое благо, но все эти тексты нелегко свести
воедино, необходим тяжёлый труд. Ученый муж Гарпсфельд1, который
ради веры во Христа принял смерть в заключении, пусть станет нам
наставником, поскольку он был набожен и усерден в самых различных
областях, чтобы осветить сделанное им собрание. Эта коллекция - то
средство и ресурс, который ускорит понимание того, что происходит
там, вне наших границ, в этом государстве. Но это распространение
ереси по той же самой причине, наиболее, впрочем, частой, связано
1 Джон Гарпсфельд (1516-1578) - английский священник, близкий сподвижник Эдмунда
Боннера, епископа Лондона, и противник Реформации. В 1558 или 1559, после коронации
Елизаветы был взят под стражу и выпущен на свободу лишь в июле 1578, дав клятву
не выступать против Англиканской церкви, но спустя всего месяц скончался.
с государственной властью, а Лондон отдаляется от нас. Где прежде 75
раскрывалось всеобщее благо, теперь оно выброшено за лондонские
городские ворота, говорят, ближе всего к Лондону оно в башне Бэкхема1.
Отбросив всё человеческое, они погрузили благо Господне на катафалк
и увезли туда. С этих пор вечная молодость не пылает здесь огненным
багрянцем, а книги не проливают небесного света, теперь - духовный
голод и тернии жгучего ужаса, теперь это место запятнано пороком
и алчностью, им правит смятение в умах, вскружившее головы.
Сообщаемое о государственных тюрьмах самым удивительным образом
несёт исцеление. Опустившаяся на головы людей справедливость смоет
пороки, заражённое приведёт исцелению.
До каких пор? До каких пор благородные люди будут идти на смерть,
ужас, голод и лишения, которые выставляются на публичное обозрение,
чтобы затем они были объяты мраком в их могилах, где свет их страданий
будет навсегда предан забвению вместе с их костями, без особых причин
разорванными на части? Кошмарное зрелище бесчеловечных жестокости
и свирепости! Живущие, что увидели этот ужас своими глазами и могут
засвидетельствовать его, заговорят на страницах этой книги.
Перейдём к обсуждению таких видов пыток, какие я приводил
в своей книге, фактически повторяя сказанное, и приведём примеры
других. Расцвет молодости для католиков неотделим от благородного
рода мужей и матерей, но Кальвин - это сын, который восстал против
своей матери, душа которого безумствует, и он не ударит пальцем о палец
в материнском доме, в Святой Католической церкви, не поможет матери,
не придёт на выручку. Тем временем, те, кто проходит мимо лондонского
замка, слышат голоса терзаемых пытками и кричат: «Предатели!» - так
презрительно называют католиков и тем пытаются вызвать неправедный
стыд.
Граждане произносят это слово, чтобы не быть изгнанными
их города, по мановению руки любой может предстать перед судом. Там,
где находятся эти люди, восклицающий это ничего уже не может сказать
больше, не может ничего бросить, может лишь пройти мимо верного
католика, чтобы не вызвать подозрений, чтобы не дать повода хоть
в чём-то уличить себя. Обвинения не остаются безнаказанными. Людей
обвиняют из религиозной ненависти, что видно из самих заключений
судей, когда под покровом правосудия скрывается сама ненависть. Это
делается для внушения чувства страха в новых верующих: этим они чают
достичь столь же высокого авторитета, каким обладает сам Папа Римский,
но такой авторитет весьма сомнителен для Англиканской церкви.
Пытки переправленных в лондонскую тюрьму скрыты от глаз
посторонних. Между тем, их покои разграбляли граждане, растаскивающие
всё их добро. Так было присвоено более девяноста золотых, что достались
отверженным, нищим и падшим. В тюрьме нет отдыха от пыток. После
1 Бэкхем - деревня на севере графства Норфолк в Восточной Англии.
76
апогея пытки души, жаждущие сочувствия (а так пытали тех, за кем
отметили противоречия в показаниях), они бросались в тёмные гро-
ты, в комнатки, лишённые света, на голые неподготовленные ложа.
В питание, о чём, впрочем, легко догадаться, не добавляется ничего
полезного. Более того (и это приводит души в трепет от ужаса), ходит
молва, что тюремная утварь изначально вымазана смолой. В наши дни
это сообщается о передаче вещей в тюрьмах вообще и подтверждается
в сведениях о безжалостном главе тюрьмы, обмазывающим смолой всю
утварь, предназначенную для заключённых. Умоляю, если эта просьба
может действительно помочь, а отказаться каждый может, хотя бы
двадцать человек, кто постоянно живёт поблизости, поделиться соломой,
которую можно было бы постелить на кровати, чтобы помочь несчастным
пострадавшим от ненависти городского главы.
Наконец, после описания шести методов, я думаю, мы горько
обманываемся касательно способов, которыми терзают мучеников,
они продолжают словно паутиной опутывать народ. И теперь мы снова
рассмотрим те же и другие страдания, на которые мучеников предательски
обрекает государство и другие, ещё большие жестокости. Для того чтобы
упростить демонстрацию видов человеческой жестокости на огромном
количестве примеров убийств, мы можем либо смягчить их из чувства
сострадания и усечь рассказ, либо будем строго придерживаться
буквы и покажем как извивались тела в долгих и горьких муках пытки.
Придерживаясь правоверного подхода, придётся бороться с великим
гневом, который нужно выбросить из своего разума. Живые и живущие,
все чувствующие, вот что осталось сказать о жестокости: она неустанно
и ловко развивается, и это отчётливо видно, с какой стороны не посмотри,
разделяется и множится, прикрываясь маской освобождения, а мучители
сердец человеческих удостаиваются лести запуганных.
Далее, гипертрофированное зрелище этой жестокости восстаёт против
милосердия. Но если весёлый смех и издевательства над умирающими,
прежде всего, если переданные в этой книге печальные стоны (что бывает
редко) не успокоят их ораторов и заступников, то наши мученики точно
не обретут покоя. И одно точно (как я сам утверждал) - их мучения
только разъярят псов ада настолько, что пуще разозлить их могут лишь
слова мучителей.
Оглашение достойных мыслей! Лист новейшего Евангелия!
Гладиаторы-грабители, которым не ведом голос стыда! Безжалостные
убийцы разума, выставляющие напоказ своё варварство!
Но, на самом деле, отчётливо видно вырождение человеческих
чувств, и я не знаю, когда в сознаниях встанет на своё место основательно
позабытая мысль: нет справедливости без милосердия, как и милосердия
без справедливости. Или даже: жестокое сердце стало таким. И не только
из этого и из сказанного ещё выше мы видим, что переживаемое людьми
в этой книге преследует и заставляет задуматься не только меня.
Некоторые из указанных здесь доводов, и это отчётливо видно, находят 77
отклик в сердце читателя.
Множится великая и благородная семья1, представшая пред судом
за прослушивание мессы, в которой сёстры одновременно сочетались
браком, покидая отчий дом, а Лондон погрузился в счастливейшие годы,
но они быстро ускользнули от него, и грянул гром среди ясного неба,
и обуяла его тяжёлая лихорадка. Там, где противник внимательно распоз-
нан, его нужно выгнать из храма, заточить в тюрьму, когда он не ожидает,
и недуг будет преодолён. Увиденное соотносится с бесчеловечным, ибо
осквернено пролитой кровью: прошу, умоляю, взываю к разуму! И более
ничего не добавлю. Источник жизни не в рождении, а в благородстве
и распространении прекрасного. И вот он - последний желанный удар
топора, восстанавливающий оберегаемую превыше всего справедли-
вость. Но эта справедливость необратима.
И лекари, к делам которых мы относимся с таким почтением, находясь
в тюрьме, не смогут найти благоприятных условий для лечения, и им
никто не поможет и не позволит. Если обнаружить человека, заточённого
в тюрьму, открыв двери камеры, то мы увидим, что смерть настигнет
его за два дня. И никто не оплачет его на похоронах, и некому будет
возвестить миру судьбу его.
Просвещённый и великодушный муж1 2 показал своё благородство
с оружием в руках и создал блистательный комитет Линкольна, члены
которого не позволяли себе расслабляться за годы работы и расходились
по домам лишь когда ноги едва могли нести их, работали самоотверженно,
не покладая рук. Его обвиняли в верности католическому вероисповеданию,
близости к верховному наместнику в провинции (так раньше называли
исполняющего обязанности епископа) и приверженности традициям дедов,
и приводили в суд за проповеди католицизма. Но этот человек не сник
под давлением. Приношу извинения за чересчур подробное изложение,
и многое мы опустим. Исполняя у себя на родине обязанности верховного
наместника, он так и не смог раскрыть людям глаза, но всё же не отступился:
его схватили и заключили в тюрьму. Что дальше? Ни досточтимые мужи,
ни благородный характер, ни высокое происхождение, ни близость
к власти, ни обессилившие члены не смогли освободить его.
1 В маргиналии указано, что речь идёт о Роберте Тёрвите, фаворите и тайном агенте
якобы незаконнорождённой королевы Елизаветы (настоящее имя Роберт Дадли,
1-й граф Лестер), и его сыне. В таком случае, здесь под «величием» и «благородством»
скрывается сарказм (впрочем сарказм этот распространяется на большую часть
абзаца, насмехающегося над политической обстановкой в Англии XVI в.), ибо этот ярый
англиканец, будучи аристократом не самого благородного происхождения, получил свой
титул от королевы, а единственным его наследником стал незаконнорождённый сын
Роберт Дадли.
2 Здесь, согласно маргиналии, речь идёт о Френсисе Диммоке, кроме пары аналогичных
заметок в различных книгах католических авторов об английской Реформации, другой
информации о нём до нас не дошло.
78
Что это означает? Хоть и отважно принял он свою печальную
смерть, но его не получилось вырвать из её рук, и, конечно же, она
была мучительной и унизительной. И смерть вновь и вновь заставляет
нас опечалиться, но это, в свою очередь, укрепляет душу, когда дух
исходит из тела. Тело его оказалось слабее, чем дух. Смерть, в таком
случае желанная, не отпускает, но забирает себе в слуги. Ранее уже
было сказано, что он был наделён здоровьем, но изо рта его вырывались
разрывающие сердце крики. И вот он замолчал. Тогда он показал, что
желает и телесного искупления. Чего только не могут замыслить эти
дикость и жестокость?
Но нельзя упустить, что в то же время он подводил под угрозу
своих граждан. Но порождающая мать же движется всегда к своей цели,
к обновлению и омоложению, и брак ограничивает, но, вместе с тем,
оберегает женщину в религии, служит религии и благодаря ей же обрёл
свой нынешний вид, здесь заключение - это только начало.
Ручаюсь, верховный наместник спасался тем от позорного падения
и именно чувство долга заключило его в тюрьму: «Бесчеловечность идёт
по миру, всё обездвижено в трепете ужаса, и тревога обуяла женщин, над
всеми в короткое время нависла тяжёлая тень смерти, объявив жизни
постоянную угрозу. И в смертный час она узрит, как в скорби разрушается
брак, но радость воссоединения в день выхода из заключения вернёт
благо брака в жизнь жён. Но эта цель не ещё достигнута».
Эта цитата приведена из книги «Об англиканских гонениях».
Книга эта приводит в бешенство своими рассказами о современных
еретиках, приводит в неистовую ярость, и всё повторяется как во времена
языческого правления Диоклетиана и Максимиана и при персах, все
они разоряли и мучили христиан, как терзал и вандал Ариан. И тот
же ужас в гонениях на католиков, которые, возможно, становятся при
современном английском правлении только сильнее. Елизавета в ходе
путаной истории была признана дочерью Анны Болейн, рождённой
в результате измены, а не от короля Генриха VIII. И незамедлительно
эта христианка была казнена, и в тот же момент этим убийством новые
законы провозгласили собственную нечестивость. И была выпущена
на волю инфернальная ненависть. Католиков и людей, верных учению
св. Петра, провозгласили отступниками, а значит, их духовную жизнь
следует притеснять под страхом жестокости. Больше узнать об этом
можно в вышеперечисленных небольших книгах, написанных на латыни,
о судьбе правоверных христиан, особенно в «Об англиканских гонениях».
В ней утверждается следующее. Прежде всего, скажем о вещах
легко понятных, но о которых сказать всё же нужно. Мы не отступимся
от наилучшего в данном случае способа исследования: общественные
законы Англии зародились и развивались из католического воззрения
на Христа, а католицизм оставался верен учению Христову. Из этого
несложно понять, сколь сильны искушения человеческих страстей
и желаний, чувство ненависти, низость и подлость. Автор писаных 79
законов так же способен на клевету.
Говоря о законах, они порождаются из двух начал, которые
под влиянием различных периодов сформировали католицизм. Ещё
возможен закон, полагающийся на волю случая, о котором можно
говорить (я думаю) как о законе денег. Ещё один закон - закон крови,
в котором за убийство отмщают убийством. А также часто встречаются
законы, утверждённые долгой вереницей предков.
Среди законов денег главный - закон количества. И за отрицание
этого факта протестантская церковь часто сеет наказания. Но в этом
же она обвиняет торговцев-католиков, и с отвращением смотрит
на торговлю душами кальвинистов, что тоже продают раболепным
молящим торжественные договоры, и жертва их нечестива. И, получается,
Англиканская церковь тоже подходит к тому, чтобы стать отражением
этого убеждения в её сопротивлении, протесте и всеобщем отрицании.
И многие отказались признавать за Богом жестокость и корысть: но такой
грубейший закон лишь в точности отображает сущность самих людей.
Приходя к отвержению, свойственному протестантской церкви, они
отделяют себя от божественного начала или от возможности услышать
его, и если лет через шестьдесят открыть двадцать англиканских книг, или
их «секстуагинту», то лишь об одном там не упоминается - повсеместном
заточении в тюрьмах, а ведь у них, в конце концов, многое найдётся
рассказать. Но закону остаётся лишь следовать за установленным порядком.
Что характерно для прослушивания мессы, так это тот факт, что
за этим делом мы возвращаемся ныне в те мученические годы, со времён
которых прошло так много. Принесённые жертвы, которые заполняли
собой тюрьмы в последние годы, были принесены, как уже было сказано,
на алтарь денег.
Все церковники, не отрёкшиеся публично от Римской церкви
и не отрёкшиеся клятвенно от Папы Римского, лишались всех благ,
даруемых церковью.
Никакой учёный или студент не мог сохранить место в своей академии
или получить или быть возведённым в более высокую учёную степень,
если он не отвергал авторитет Церкви.
Никто не мог рассчитывать стать общественным руководителем или
рассчитывать на государственную должность, если публично не отрекался
от Верховного Понтифика.
Мальчик-сирота может очень долго, вплоть до глубокой старости
не иметь поводов для радости, ибо он не увидит милосердного соучастия
в своей жизни общественной справедливости.
Любой барон, обладающий благородством самим по себе, взывающий
к общественному собранию (а, как правило, так и есть), выпускающий
в Парламенте (в этом голосовании - выражение высшей свободы) законы
и голосующий за них, получил свои привилегии от Папы.
80
И если так, то само это аристократическое устройство имеет
двойственную природу, и от этого последнего оно и должно было
отказаться. Отвергнув всякое благо и возможности, они сами предали
тела свои проклятию вечной тюрьмы.
Хоть нами это и отрицается, королева является главой Англиканской
церкви, а также её учредителем, и это она несёт кару, уничтожающую
всякое благо, и она отправляет это благо в вечное заключение.
Далее, в саду из роз агнца Божьего (как его называют) каждая роза
взошла из семян благословения и капель крови из терзаемых сердец.
Высшее благословение - благословение Папы, но Англия вышла,
уклонилась из-под его благословения. Кара непременно ожидает эту
страну, изничтожившую всякое благо и отправившую его в вечное
заключение.
Если мальчик обучается домашним учителем, который не исповедует
протестантизм и не подчиняется кальвинистским епископам, то только
так его можно не сгубить, а пожать достойные всходы.
Исследуя иные пути объединения и восстановления Римской церкви,
которые, так или иначе, справедливы, или совокупность сразу нескольких
таких путей, публичный совет, обсуждавший это в течение двадцати
дней, не сдвинулся с места. Они отвергли всякие благие помышления,
которые можно было бы воплотить в жизнь, тем, что вынесли их на суд
королевы.
Кроме того, сторонники восстановления верности Англии Риму сами
не объединяются и не воссоединяются. И эти сторонники не выносят
общего суждения и не выдвигают сообща свои решения на общественных
слушаниях, ведь так они рискуют своими головами.
Далее, если всё же проводить новые собрания о том, как восстановить
собственную верность Римской церкви, то из всех их действий этого
никак не вытекает. Но они вновь и вновь не выдвигают свои решения,
как уже говорилось выше, ибо смиренно трясутся перед карой.
И даже если они твёрдо убеждены и на этом основании ратуют
за возвращение под власть Папы Римского, то они вновь, как сказано
выше, под страхом наказания не выносят общего суждения и не выдвигают
сообща свои решения на общественных слушаниях.
То, что мы узнали, показывает, как верные Церкви и Папе Римскому
или те, кто обещает (в будущем) хранить им верность, как и, что сказано
выше, каждое их суждение или решение, принятое за двадцатидневные
слушания, не воплощается в жизнь. Они под страхом кары или тюрем-
ного заключения отказываются от блага и даже самой возможности его
воплощения.
И все жертвы, на которые они пошли, нивелируются не воплощёнными
на настоящий момент в жизнь суждениями и решениями, от которых
они отказались под страхом наказания.
И все эти жертвы не принесли свободы своим жертвователям. Они 81
ничего не поколебали. Ничего не поколебали их суждения и решения,
от которых, как сказано выше, они отказались под угрозой наказания.
Мы знаем обо всём, что сделано ими на настоящий момент, но сами
они не обрели свободы и истины. Они не воплотили в жизнь своих
суждений и решений, как сказано выше, под страхом наказания.
Но мы знаем об освобождении других, что освободились, не обладая
свободой изначально, они отродясь не знали свободы. Но эти же отказались
от своих суждений и решений, как сказано выше, зная, что существует
наказание.
Другие разоблачают ещё одну религию, присутствующую в Англии
(то есть кальвинизм), и убеждают исповедующих её стать верными Папе
и Римской церкви, либо уговаривая, либо умоляя их. Как было сказано
выше, и этим способом они не добились воплощения своих суждений
и решений, принятых во время двадцатидневных обсуждений, находясь
под страхом вышеописанной кары, как, без сомнения, и любой смертный
отказался бы принести свою жизнь.
И это соотносится с законом денег, который мной упоминался.
Из-за чего, если ещё не из-за страха перед тяжкими обвинениями,
можно предположить столь крутой поворот в мировоззрении католиков
Англии, которые привели все законы к столь удручающему положению,
ослепляющему ужасу и пороку. И это совершенно ясно. Что же ещё может
успокоить души, когда за необходимостями жизни ничего не предвещает
высшего блага, огороженного низменными законами, за которыми
не разглядеть порочности жизни, не разглядеть её нечестивости? Скольких
там сгубила клевета? Скольких погубила зависть? Сколько мужей пали
жертвой несправедливости? И можно идти навстречу воссоединению
некогда бывшего единым, освобождению некогда свободного и ратовать
за это, обсуждать и советоваться. Но можно поступить и так: с величайшим
позором пред лицом наказания отречься от всякого блага и от всякой
свободы. И я ничего не сказал о том, насколько несправедливы их законы,
накладываемые на католиков. И можно ли что-то из сказанного выше
об их родном доме не знать и не признавать и приводить обратные
доводы? Кто же будет стоять на такой позиции? Тот, кто находится
под покровительством безгрешных? Если кто-то разуверяет кальви-
ниста, то не упоминает при этом Папу Римского. Как можно доказать
праведность убеждениями отвергнуть Кальвина, забывая при этом про
Рим, его Понтифика и Церковь? Но так можно избежать выпуска на волю
убеждений пуританизма, анабаптизма, арианства и, вместе с тем,
безбожия. Убедимся же: неразумно отвращаться от всего достойного
к тому, что, судя по всем признакам, подобает ереси, будучи тщательно
изложенным в своих письменах. Тебя ли узнаю, наше падшее время?
И вот что можно сказать касательно клеветы: мы сказали о несправед-
ливых законах Англии, но отношения отцов и детей, верных супругов,
82
служение господину - всё это относится к католической религии, ей
порождено, ей сформировано и ей устроено. Другие вдохновители
к их сбережению и защите в Англии обвиняются в преступлениях, они
скованны по рукам и ногам обвинениями в злодеяниях.
Имело ли это место в прошлом, сохранилось ли в памяти отцов,
были ли этому свидетелями первые представители древних родов?
Только в наши времена происходит это неслыханное сумасшествие: оно
распространяется, человеческие умы изменяются, познавая бессмысленные
жестокость и кровожадность, за которыми человек, отлучённый от Христа,
наблюдает, но успокаивает самого себя тем, что он здесь безучастен.
Но мы наблюдаем за этими жестокими законами, то есть законами,
в которых превыше всего ставится кровь, но в которых кровь не соотносится
с жизнью, но противопоставляется ей. Но в них отсутствует неблагородство,
ведь все законы основаны на одной религии, но предполагают разную кару
за одни и те же преступления и нарушения установленного порядка, хоть
все они тяжелы и достойны презрения, и, конечно, оскверняют свершив-
шего их человека, как, например, предательство. И мы сейчас наблюдаем
самое страшное: не смерть католиков, не их мученичество, но на них
ставится порочащее их честь клеймо преступления, и их выставляют
как простых отступников от обычая, порядка и уклада. Правители же
пытались подчинить своей власти католическую религию, обезопасить
себя и безмятежно править. И однажды утверждённый правоверной
церковью в ходе трудного исторического процесса порядок, который
сейчас постепенно разрушают, был отвергнут ради установления власти
насилия и кровавой жестокости. Ну а теперь перейдём к самому закону,
который мы предварительно затронули.
Все просьбы и мольбы в адрес Папы Римского стать главой Англиканской
церкви обусловлены тем, что он и есть носитель авторитета Церкви. Всё,
что сказано, написано, подтверждено и обозначено символом ₽' - это
тяжкое преступление и незамедлительно последует наказание, меч
которого несёт государство.
Способы, посредством которых обращаются к Папе Римскому,
и буллы, с помощью которых вещает он, путешествуют и по Англии,
и брать их в руки считается тяжким преступлением.
Если розы в саду агнца Божьего прорастают из семян благословения,
сочувствия, страдания и т.д., то все эти дары Папы Римского, завезённые
в Англию, стали сами по себе тяжким преступлением.
Каким бы ни был внутренний уклад аристократии, дали ли они
трижды клятву верности или поклялись противостоять авторитету
Папы Римского ради возвышения королевы как главы церкви, третьего
1 Это т.н. монограммный крест, сложенный из греческих букв Р и Т, где Т является
символом креста и жертвы Иисуса Христа, а Р соотносится с первой буквой в латинском
слове Rex, таким образом, этот крест символизирует Царя Иисуса.
здесь не дано, каждое неверное решение и каждое сомнение карается 83
как тяжкое преступление.
Говорить, писать, убеждать, что английская королева поддерживает
ересь и раскол, значит быть обвинённым в тяжком преступлении.
Если предлагать пути объединения с Римской церковью, то это
может расцениваться как тяжкое преступление.
Оглашать какие-либо доводы и действия направленные на их
объединение - тяжкое преступление.
Защищать единство и связь между церквями - тяжкое преступление.
И даже простое рассмотрение, а не утверждение их воссоединения
считается преступлением в ничуть не меньшей степени.
Если кто-то утверждает, что Папа Римский - глава церкви, то это
преступление жестоко карается.
Если узнают за кем-то о таком убеждении и клятве перед Папой,
то он считается преступником.
Если где-то на собраниях католикам дают право на обсуждение
или на защиту собственных интересов, то это расценивается как тяжкое
преступление.
Если кто-то сулит (в будущем) восстановление верховенства
Католической церкви, то это рассматривается как преступление.
Если кто-то жертвует чем-то из того, что предназначается королеве,
ради освобождения католиков, то это рассматривается как заслуживающее
кары преступление.
Говоря об освобождении заключённых в Англии нельзя настаивать
на каких-либо действиях, направленных на это самое освобождение
католиков, за это можно подвергнуться наказанию.
Если предлагать послабления иного рода, это грозит наказанием.
Если один освобождённый желает увидеть другого, то без
соответствующего дозволения он не имеет на это права, иначе это
рассматривается как тяжкое преступление.
Если ратовать за чьё-то освобождение наравне с другими, то за это
положено наказание.
Если собрание требует чьего-либо освобождения, то можно уже
не защищаться - наказание последует.
Если всё же есть решение или постановление об освобождении,
то не более чем части из всех заключённых, в случае отрицательного
решения для просителей полагается наказание.
И если обсуждать другие религии, которые сейчас правят общественным
мнением в Англии, то уберечься от их влияния, от их замысла отвести
людей от Папы Римского и католической веры, побороть их можно лишь
самозабвенной преданностью. За всё это полагаются такие же наказания
как за самые тяжкие преступления.
А наказания таковы. Во-первых, приговорённых своей родиной,
без сознания их тащат к месту, на котором они будут страдать, к месту
84
страшной пытки. И когда они приходят в себя, лишённых сил, их сжигают.
Затем им словно жертвенным животным вспарывают животы, вырывают
внутренности и сердце, вырывают и извлекают наружу голыми,
безжалостными руками и бросают в огонь. Наконец, зажарившиеся
и отделённые друг от друга органы дают подержать в руках собравшимся
горожанам. Отнимается также и всякое имущество. И вот они нисходят
до любви, свободы и братства и ратуют за них, когда сами только что
предали их вечному забвению, и все последующие убийства лишь
разрывают кровные узы англичан.
Этого мало? Этих мучений мало католическим наставникам? И эти
наши новаторы провозглашают и воспевают новейшее евангелие?
А христианин (если это угодно богам) изображает смирение, кричит
об этом с трибуны, пишет об этом на страницах книг, каждый день
запечатлевают такие христиане свои беседы с главами городов и богатыми
чиновниками. Излишня их кротость, опасно их мягкосердечие, эти их
черты предосудительны, и они никак не заставят английскую власть
стать терпимее к католикам. Но мы наблюдаем, как стремительно люди
ниспадают во власть злобы и сколько же в них ненависти.
Разве нет злодеяния в том, чтобы держать людей в рамках посредством
возможности только что описанного наказания? Разве нет способа
удерживать людей в рамках закона, разделять законом их множество,
кроме наказания в виде казни, какую мы только что пронаблюдали,
которая, согласно этим законам, применяется по отношению к католикам
в Англии? И что, разве нет за их преступления другого наказания?
И является ли вообще преступлением верность отцам и предкам?
Всевозможные противники католического сообщества, фанатичные
последователи Кальвина и презренного Лютера, отошедшие от правоверного
порядка и отвергнувшие его вместе с его благочестием собрались в этом
месте. К чему столь жалко опускаться до таких крайностей? Для чего
они подвергают души католиков всему этому? К чему эта кровавая
жестокость? Если только так, казнями, врагам нашим удаётся, в частности,
кальвинистам, бороться с верными, такими как мы, то настолько же к нам
«благосклонны» и их слуги. Другие же это либо скрывают, либо вторят
страшным законам Верреса1. Свобода для них - непосильная ноша,
которую они вынуждены непрестанно охранять, осознавая слабость
своего закона перед нашим. Так, трясутся они за славу и страшатся
вечности оттого, что. подобно отцам, их когда-то забудут, не останется
памяти ни о них самих, ни об их государстве.
Вот что ещё можно сказать об этих законах: то, каким образом они
борются с нами, изложено в вышенаписанном. Совершенно ясно, что мы
1 Гай Лициний Веррес (114-43 гг. до н.э.) - римский политический деятель, с 73 по 71 гг.
правил в провинции Сицилия, где прославился самоуправством, злоупотреблениями
и вымогательствами. Цицерон выступал обвинителем на суде по его делу, где он
и произнёс свою речь «Против Верреса».
в том отрывке ничего не преувеличивали, не подводили и не очерняли.
На самом деле мы не были свидетелями тому, что сообщаем, и тому,
насколько сурово это наказание или наказание, где под ногти христианам
вонзали железные иглы (если, конечно, не брать во внимание обычные
в этом случае человеческие чувства).
Наконец, мы представили, насколько печально мучение,
не прекращающееся днями. Узнали, насколько прискорбно положение
человека, который не в силах терпеть эти муки день за днём. Только
истину мог провозгласить Апостол: «В великом терпении, в бедствиях,
в нуждах, в тесных обстоятельствах, под ударами, в темницах, в изгнаниях,
в трудах, в бдениях»1. И о каждом из воинов Христовых здесь говорит так:
«В опасностях в городе, в опасностях в пустыне, в опасностях на море,
в опасностях между лжебратиями»1 2. И к этому можно добавить лишь,
что уже сказал апостол Павел: «Многократно при смерти»3. Наконец,
из другого отрывка мы знаем: «Испытали поругания и побои, а также
узы и темницу, были побиваемы камнями, перепиливаемы, подвергаемы
пытке, умирали от меча»4. И после всего этого без тени сомнения отме-
чает: «Мы сделались позорищем для мира, для Ангелов и человеков»5.
Хулим мы или превозносим, но рассказываем о мучающихся
и терпящих, одновременно поносим и умаляем. Все эти самые грязные
и отвратительные сведения собраны в труде «Об англиканских гонениях».
В нём рассказывается о способах пыток и деревянном коне.
1 2 Кор. 6:4-5.
2 2 Кор. 11:26.
3 2 Кор. 11:23.
4 Евр. 11:36-37.
51 Кор. 4:9.
Способы, которыми бичевали мучеников
А. Соответственно, первый.
В. Второй.
С. И третий.
Два других способа бичевания
мучеников
А. Первый из них
В. Второй: мученик привязы-
вался к спине, и его избивали
палками до смерти.
А. Один из способов раздавить
мученика при помощи камня.
В. Удары кулаками, ладонями
и камнями.
С. Побивание камнями.
ГЛАВА IV
О РАЗЛИЧНЫХ ПРИСПОСОБЛЕНИЯХ, ПРИМЕНЯВШИХСЯ ДЛЯ
БИЧЕВАНИЯ МУЧЕНИКОВ.
Обсудив оковы и кандалы, а также устройство деревянного коня,
далее нам следует обратить внимание на различные виды кнутов
и плетей, использовавшиеся для пыток мучеников. В самом деле, после
привязывания христиан к коню, как часто поступали язычники - о чём
мы часто приводили цитаты из житий святых, особенно св. Крескентиана,
девы и мученицы св. Регины и епископа Басса, - их безжалостно побивали
прутьями, палками кнутами и т. д., затем с них сдирали кожу когтями
и им подобными приспособлениями и, наконец, обжигали их факелами,
прижигали клеймами и калёными железными пластинами.
Сейчас мы обсудим различные приспособления, используемые
с этими же целями для бичевания: сначала орудия для нанесения побоев,
потом железные крюки, когти и железные щётки и, наконец, факелы,
клейма и каленые пластины.
Первыми среди орудий, широко распространённых в древности
мы обнаруживаем розги, кнуты, палки, прутья, бичи с металлическими
шипами, их ещё называли скорпионами, ремни и хлысты.
О ПЛЕТЯХ.
Плавт в «Эпидике» говорит о плетях следующее:
Не спасти уж Эпидика им от истязания!
Перифана видел, плети покупал он...*
А так Теренций в «Братьях»:
Ведь если будешь приставать, то втащат в дом тебя и так
Ремнями взлупят, до смерти!1 2
А Цицерон пишет в «Филиппиках» (VIII, 8,24): «Когда по распоряже-
нию Антония на празднестве общественные рабы бичевались плетьми...»
Подобное часто повторяется в житиях мучеников, например,
упоминается о св. Астерии и его сподвижниках в мученичестве,
о св. Евфимии, деве и мученице, и существует множество других сви-
детельств о христианах обоих полов.
Эти используемые древними плети изготовлялись из кожаных
ремней и обычно применялись (как мы видим из приводимых отрывков
Плавта и Теренция) для наказания рабов. Далее, достаточно легко
найти надёжные подтверждения в описании мученичества верных
последователей Иисуса Христа, избитых плетьми. Везде написано, что
язычники изводили их до самого жалкого состояния. Такие же ремни
или полоски для плетей использовались не только для привязывания
мучеников и побивания их, но и для того, чтобы разрывать их на части,
как нам свидетельствуют деяния мучеников касательно страстей
св. Тирса: «Его (то есть наместника) разум исполнился великого гнева,
и он приказал своим верным молодчикам дичайшим и жесточайшим
образом избить мученика кулаками. Затем, после того как его крепко-
накрепко связали по рукам и ногам, они начали с огромной силой тянуть
его в противоположных направлениях так, что каждый отдельный сустав
разорвался, а части тела вырывались друг из друга».
О КНУТАХ,ТАКЖЕ ПРИМЕНЯЕМЫХ ДЛЯ БИЧЕВАНИЯ МУЧЕНИКОВ.
Вообще, слово «ремень» или «жила» (как мы объяснили в предыдущей
главе) имело несколько значений. Иногда оно означало просто то, чем
связывают преступников, как мы отмечали выше, но в другой раз оно
принимало значение орудия для бичевания язычниками христиан, сердца
чьи горели любовью к единственному истинному Богу. Это чувство в них
прошло через испытание. Таким образом, понятно, что для этих целей
использовались сухожилия зверей, по большей части бычьи. Через это
прошли величайшие борцы за имя Христово: святые Ананий, Исидор,
Венедикта, дева и мученица, и множество других, чьи имена записаны
в книге жизни.
1 Плавт. Эпидик. V, 1 (611). Пер. А. Артюшкова
2 Теренций. Братья. 181-182. Пер. А. Артюшкова.
О ПРУТЬЯХ И КНУТАХ.
Для избиения верных Христовых последователей часто использовались
прутья, палки и кнуты. О палках сказано в «Сатирах» Ювенала (V),
в «Отоне» Светония, у св. Киприана, в «Церковной истории» Евсевия (VIII, 7)
и у других древних авторов. Они были тоньше, чем палки, но толще, чем
прутья. В «Кодексе Феодосия» мы обнаруживаем следующее описание
(«О перемещении по общественным дорогам, о почтовом транспорте
и курьерах»): «Согласно указу, для управления повозкой запрещается
использовать кнуты, но либо прутья, либо палки с коротким стрекалом».
Этого достаточно, чтобы показать, что палки использовались
древними, как указано выше.
Помимо христиан побиванию этим орудием подвергались
всевозможные простолюдины, на что намекает Плавт в «Амфитрионе»
(1,1). И даже девы-весталки, если они пренебрегали поддержанием не-
честивого огня римской лже-богини Весты, вынуждены были сносить
удары палками (см. Валерий Максим, 1,1; Тит Ливий, VIII).
Однако, возвращаясь к мученикам Господа Бога нашего Иисуса Христа,
мы находим многих из них побитыми кнутами и палками. Побитые
палкми: святые Феликс и Александр, епископы Приват и Басс, сенатор
Юлий. Кнутами: мученики Неофит, Юлиан, Трифон, Савватий и не
поддающееся подсчёту множество других, чьи имена оказались за-
быты. О последних мы обнаруживаем следующую запись в «Римском
мартирологе» от 20 февраля: «В финикийском Тире день памяти
мучеников, число которых известно только Господу. При императоре
Диоклетиане по приказу Ветурия, командующего легионерами, они были
убиты в пытках, следующих одна за одной. Прежде всего, тела их поби-
ли палками, затем их бросали к разным зверям, но по Божьей милости
они не причиняли им вреда. Наконец, их предавали огню и мечу, и они
обрели венец мученичества».
Здесь необходимо упомянуть, что иногда христиан избивали так
долго, что умирали они непосредственно под палками и розгами. Таким
образом погибали доблестные воины Христовы: святые Себастиан, Юлий,
сенатор, Максима, дева и мученица, Евсевий, Савватий и множество
других обоих полов.
О ПОБИВАНИИ ПАЛКАМИ, ДЕЦИМАЦИИ И ДРУГИХ ВОЕННЫХ
НАКАЗАНИЯХ.
Часто мы читаем в житиях святых, как христиане - особенно
солдаты-христиане - с позором приговаривались к земляным работам,
к избиеную палками и прутьями, с них срывали пояса - всё это виды
наказания для солдат, виновных в каких-либо проступках.
Позвольте же теперь рассмотреть каждое из этих наказаний, каждое
из которых было в той или иной степени тяжёлым. Пока в пределах
городских стен lex Porcia защищал граждан от плетей и прутьев магистрата,
он уже не имел силы в лагерях и на поле боя. Действительно, законы
проводили разграничение между гражданскими и военными порядками,
между необходимым злом страха, держащим армию в подчинении,
и необходимым страхом, при помощи которого можно руководить
мирным населением. Это было необходимо для поддержания порядка
командующим на поле боя.
Самые простые наказания, которые налагались на солдат, были
связаны с бесчестием и разжалованием, а именно:
быть с позором уволенным со службы;
быть оштрафованным или каким-либо ещё способом откупиться
от разжалования;
отказаться от своего копья;
сменить жильё, доставшееся при расселении в лагере;
перезимовать на открытой местности;
принимать пищу стоя;
копать траншеи;
остаться без пояса и разоружённым;
есть ячменный хлеб;
смыть вину кровью, вскрыв вены.
Более суровые наказания были связаны с нанесением телесного
вреда, среди них были избиение прутьями, продажа в рабство, удары
палками и секирами, децимация и распятие. Такие способы прекрасно
задокументированы Сидонием в первой книге «О гражданском праве
Древнего Рима».
Прежде всего, упомянем об увольнении с позором со службы.
Мы находим упоминание о нём и его описание у консула Авла Гирция1. Он
писал так: «Цезарь, говоря с ораторского возвышения, обращался к трибу-
нам и центурионам всех легионов и говорил так: „В то время, Гай Авиен,
в Италии ты поднял римских солдат против республики и разграбил
города в провинции, за сим я изгоняю тебя с позором из моей армии"».
О штрафах всё само по себе понятно, но я могу добавить, что
выражение «закабалённые» относилось (в формулировке Иония) к тем
солдатам, которые были заклеймены бесчестием, потому что прекратили
выплачивать деньги, то есть, не внесли ту сумму денег, которая причиталась
с них за месяц или за год, и потому попадали в рабство. Так, Варрон,
1 Авл Гирций (90-43 гг. до н.э.) -римский политический деятель, консул 43 года и писатель;
автор восьмой книги «Записок о Галльской войне» и «Записок об Александрийской войне»,
ранее считался автором «Записок Африканской войне» и «Записок об Испанской войне»,
в которых он, скорее всего, был либо редактором, либо соавтором.
цитируя того же автора, говорит о жизни и привычках римского народа
следующее: «Как известно, расплата с солдат взималась один или два
раза в год, когда выплаты прекращались, их клеймили бесчестием,
о таких говорили, что они закабалены». А Тит Ливий же говорит: «Угроза
бесчестия понуждала выплачивать штраф дважды в течение года».
А сейчас обратим внимание на другие наказания позором, такие
как отказ от копья, Фест так объясняет суть вопроса: «У воина забирали
копьё, когда он занимался грабежом и разбоем не на поле брани, но в то же
время военный трибун не приговаривал его к штрафу и не разжаловал».
Что до смены палаток в лагерях, то Полибий рассказывает нам,
что по установленному порядку солдаты, наказанные бесчестием,
основывали обособленный лагерь вне основного. Согласно Титу Ливию,
мужи, разбитые при Каннах1, жаловались: «Мы сейчас в худшем положе-
нии, чем пленные в старые времена. Вернувшегося из плена понижали
в чине, переводили в другой лагерь, стоявший в худшем месте, меняли
род войск, но, если он был усерден по службе и отличался на войне, ему
возвращали все, что отняли»1 2.
А вот, что мы читаем у Тита Ливия о зимовке: «И тем, и другим
к вящему их позору запрещено было зимовать по городам и разбивать
зимний лагерь ближе чем в десяти милях от какого бы то ни было города»3.
А о питании тот же автор пишет: «Я прикажу принести мне списки
всех, кто, помня, что предстоит битва, от нее уклонился и сбежал перед
самым боем, вызову каждого поодиночке и, если он клятвенно не заверит,
что не явился, потому что был болен, заставлю до конца его службы есть
и пить не иначе как стоя»4.
О копании траншей мы можем обратиться к Плутарху, который
говорит в «Лукулле», что в древности это был способ опозорить кого-либо
на войне: с провинившегося снимали рубаху, и он копал траншеи, пока
остальное войско отдыхало и смотрело на это дело со стороны.
В поисках упоминаний других наказаний вновь обращаемся к Титу
Ливию: «Бросившим свои знамена он распорядился выдать ячменя;
центурионов манипулов, бросивших знамена, заставил стоять в стороне,
с мечами наголо и без поясов»5. Также Тит Ливий отмечает, что если
солдату вместо пшеничного хлеба выдавали ячменный, то это считалось
знаком позора.
О кровопускании как о наказании историк Авл Геллий рассказывает
следующее: «И было ещё одно стародавнее военное наказание для того,
1 Канны — деревня в Апулии, на правом берегу Ауфида, к сев.-вост. от Канузия, где
в 216 г. до н.э. Ганнибал разбил римское войско: от 50 до 70 тыс. римских солдат были
убиты в бою, ещё 14 тыс. были взяты в плен.
2 Тит Ливий. История Рима от основания города. XXV, 6. Пер. М. Сергеенко.
3 Ibid. XXVI, 1.
4 Ibid. XXIV, 16.
5 Ibid. XXVII, 13.
чтобы опозорить кого бы то ни было: его принуждали вскрыть себе вены
и истечь кровью».
Касательно других, более жестоких форм наказания, то следующий
отрывок из Тита Ливия даёт нам ясное представление. Рассказывая
о дисциплинарной реформе Сципиона перед Нумантией, Тит Ливий
рассказывает нам: «Застав воина в неположенном месте, он приказывал,
если тот был римлянин, сечь его розгами, а если не римлянин, то плетьми»1.
И в другом месте: «Консулы Публий Корнелий Назика (которого народный
трибун Куриаций в насмешку прозвал Серапионом) и Децим Юний Брут
производят набор войска и при этом дают новобранцам поучительнейший
пример: Гай Матиен, обвинённый народными трибунами в том, что
покинул своё войско в Испании, брошен в колодки, долго бит розгами
и откуплен за медный сестерций»1 2. А это пишет Цицерон в своих
«Филиппиках»: «И легионы заслуженно избивали палками сбежавшего
консула, если это вообще был консул».
Ныне, согласно Полибию, наказание в виде побивания палками
выглядит следующим образом: первым поднимал палку трибун и просто
касался ей приговорённого, после чего на него нападали все жившие
в лагере, избивали виновного палками, закидывали камнями и чаще
всего убивали его прямо в лагере. Более того, при побеге же виновного
ожидала ничуть не лучшая участь: они не могли ни вернуться на родину,
ни укрыться дома за спинами родных.
Примером древнейшего наказания служит децимация, о которой
писал Тит Ливий и которая уводит нас к консульству Аппия Клавдия3,
человеку очень строгих и суровых нравов. Приводим слова историка:
«Консул, следовавший за своими, тщетно их призывая, собрал наконец
разбежавшихся и расположился лагерем в невраждебной земле. Здесь,
созвавши сходку, он справедливо обвинил войско в предательстве,
в непослушании, в бегстве из-под знамен; у каждого спрашивал он,
где знамя его, где оружие. Воинов без оружия и знаменосцев, потерявших
знамена, а также центурионов и поставленных на двойное довольствие,
оставивших строй, он приказал высечь розгами и казнить топором;
из прочих по жребию каждый десятый был отобран для казни»4.
Этот способ казни данный автор разбирает ещё более подробно
и пишет касательно него: «Глашатай назвал имена осуждённых решением
совещания. Их нагими вытащили на середину и показали все орудия
казни: осужденных привязали к столбу, высекли розгами и обезглавили
топорами»5.
1 /bid. LVII. Пер. М. Гаспарова.
21bid.LV.
3 Имеется в видуАппий Клавдий Сабин Инрегиллен (ок. 540-после 480гг. до н.э.), консул 495 г.
4 Ibid. II, 59. Пер. Н. Поздняковой.
94 5 Ibid. XXV1I1, 29. Пер. С. Иванова.
Также Тит Ливий упоминает распятие как военное наказание:
«С перебежчиками поступили суровее, чем с беглыми рабами: союзники-
латины были обезглавлены, римляне распяты»1.
Далее, всё это виды наказаний, практиковавшихся в римской
армии. То, что эти наказания продолжали применяться вплоть до конца
республиканского периода, ясно из «Августа» Светония: «В когортах,
отступивших перед врагом, он казнил каждого десятого, а остальных
переводил на ячменный хлеб. Центурионов, а равно и рядовых, покинувших
строй, он наказывал смертью, за остальные проступки налагал разного
рода позорящие взыскания: например, приказывал стоять целый день
перед преторской палаткой, иногда в одной рубахе и при поясе, иной
раз с саженью или с дерновиной в руках»2.
Что касается солдат-христиан, обретших рай, приняв венец
мученичества, отметим (как мы обнаруживаем во многих житиях), что
иногда они приговаривались рыть траншеи и даже к децимации, очень
часто их били палками и прутьями, или их раздевали, то есть лишали
воинского пояса.
О том, что солдаты-христиане приговаривались к земляным
работам, мы обнаруживаем в житии Папы св. Марцелла. Вот что написано
касательно него: «Когда Максимиан вернулся со стороны Африки в город
Рим, ему не терпелось угодить Диоклетиану и построить термы, или
ванны, названные в его честь. Он начал, из ненависти к христианам,
принуждать к строительству солдат, придерживающихся этой веры, будь
то римляне или иностранцы, они были вынуждены работать. Трудились
они на множестве каменоломен, пока другие копали землю». На то же
можно натолкнуться в житиях девы св. Северы.
Кроме этого о наказаниях в армии в своём «Собрании древностей»
(X, 5) писал Целий Родигин. Из этого мы видим, что солдаты-христиане
принимали от язычников венец мученичества, иногда их приговаривали
копать землю, а иногда к децимации. Чаще их избивали палками или
плетьми, или же их разоружали, то есть, снимали с них пояс с оружием.
Децимация засвидетельствована житиями благочестивейших
Христовых мучеников, св. Маврикия и его сподвижников, где мы читаем:
«Предадим смерти каждого десятого». Была ли децимация чем-то
большим, чем предание смерти каждого десятого солдата? Римский
историк Тацит так сообщает об этой практике: «Из опозоренной когорты
выбирался каждый десятый, и его забивали палками до смерти». И да-
лее: «Поскольку из поверженной когорты на смерть обрекался каждый
десятый, то даже храбрые мужи время от времени попадали в их число».
Следующее наказание, побивание палками, оно фактически было
универсальным для солдат-христиан, которых эта тяжкая участь в их
короткой жизни, посвящённой Христу, ожидала по любому поводу.
1 Ibid. XXX, 43. Пер. М. Сергеенко.
2 Светоний. Божественный Август. 24. Пер. М. Гаспарова.
Однако не только солдат-христиан избивали палками, но и других
верных слуг господа. Римские законы постановили, что любой,
исповедовавший Господа Бога в, наказание должен был быть избит
палками.
Наконец, позднейшие свидетельства этой практики можно
обнаружить в житиях св. Исихия и св. Марцелла, центуриона, святых
Евдоксия, Зенона, Макария и их сподвижников - число им одна сотня
и четыре - и множестве, множестве других. Особенно уместно упомянуть
Деяния св. Марцелла, где мы видим воинский ремень, о котором мы
так часто вспоминали, и был он ничем больше, кроме как простым
ремнём, на котором носился меч, или, вернее, перевязью для оружия.
Мы находим следующее описание: «В городе Тингитане, когда Фортунат
был прокуратором и командующим легионом, все собрались на день
рождения императора. Все предались веселью и жертвоприношениям,
один лишь Марцелл, центурион легиона Траяна, размышляя о радости
не быть посвящённым в это действо, снял пояс перед стандартами легиона
и громким голосом торжественно заявил: „Я - солдат Иисуса Христа, царя
вечности!" Он положил палку из виноградной лозы, оружие и снял все
свои знаки отличия центуриона и заявил: „С этого дня я не буду сражаться
за вашего императора!"» Но солдаты, поражённые его словами, схватили
его и доложили о происшедшем Астасиану Фортунату, командующему
легионом, который приказал бросить его в темницу.
Когда торжества подошли к концу, он занял место на заседаниях
консулов, то приказал привести центуриона Марцелла, когда это
было сделано, Астасиан Фортунат обратился к нему: «Каковы были
твои намерения, когда, презрев военную дисциплину, ты распоясался
и бросил перевязь для оружия и палку?» И несколькими строчками ниже:
«Этот солдат, бросив свой оружейный пояс, открыто провозгласил себя
христианином и перед многими открыто хулил богов и Цезаря. А сейчас,
сообщив это вам, говорим, что и мы можем поступать так, как узрели
только что».
Эти самые слова были сказаны его тюремщиками в адрес св. Марцелла
судье Агриколаю, к которому он впоследствии был отправлен для
допроса. Сейчас, когда мы прочитали в начале этого описания, как
Марцелл сбросил свой воинский пояс, и далее вновь, как он, представ
перед командующим, сложил свою перевязь с оружием, и как уже, когда
солдаты свидетельствовали против него перед Агриколаем, он сбросил
пояс ещё раз, то совершенно ясно, что говорится об одном и том же.
Действительно, оружейная перевязь, как пишет Варрон в четвёртой книге
своего труда «О латинском языке», была кожаным ремнём, украшенным
шпильками и рельефными изображениями, который носился наискось
от правого плеча до левого бедра. Так, Квинтилиан пишет: «Это кольцо,
опоясывающее наискось от правого плеча, пересекая тело, до левого
96
бока, как перевязь для оружия. Оно не должно быть ни слишком тугим,
ни чересчур свободным».
Есть ещё один важный для рассмотрения пункт - верность
и твёрдость солдат-христиан. Это неизменные, непоколебимые черты
их характера, для них было желанным быть сожжёнными ради Христа,
о чём относительно них часто упоминалось. Добровольно - выражая
презрение и неповиновение языческим императорам и другим высшим
начальникам - они снимали воинский пояс. У св. Исихия мы читаем:
«Тогда он был солдатом и, услышав, как зачитывают приказ Максимиана
о том, что каждый отказавшийся совершить жертвоприношения идолам
должен сложить свою оружейную перевязь, тут же по собственной воле
расстегнул свою».
То же самое читаем мы касательно св. Евдоксия и его сподвижников:
«Евдоксий тут же снял свой пояс и бросил его в лицо командира. Вместе
с тем, его товарищи в подражание ему сделали то же самое, все они,
всего их было сто и четыре, окружили его и тоже бросили свои ремни
ему в лицо».
О ПЛЕТЯХ И СКОРПИОНАХ.
Прутья часто упоминаются как орудия для избиения узников.
Многократно встречаются они в различных пьесах Плавта (Ослы, II, 2;
Пленники, III, 4; Касина, V, 4; Эпидик, I, 1; II, 3; Вакхиды, IV, 6;
Два Менехма, I, 5; Хвастливый воин, II, 6; III, 7), у Плиния (XVI, 18),
у Валерия Максима (IV, 1), у Цицерона («В защиту Гая Рабирия»), у Пруденция
в гимне, посвящённом св. Роману.
Плети в древности были самых разных видов, например из вяза,
какие Плавт описывает в «Ослах»:
Из деревни привозили розги для тебя они.1
И немного ниже в той же пьесе:
И грозился мне вязовою плетью...1 2
Таким образом, Плавт показывает нам, что наказание рабов этими
вязовыми плетьми было для древних обычным делом.
Другие же изготовлялись из берёзы, дерева, которое Плиний
описывает так: «Тонкое галльское дерево (т.е. берёза) изумительной
белизны - ужасный материал для плетей господ. Такая гибкость делает
его в равной степени пригодным как для скручивания колец, так и для
плетения корзин»3.
1 Плавт. Ослы. II, 2 (341). Пер. А. Артюшкова.
2 Ibid. II. 2 (363). Перевод мой [И.С.].
3 Плиний Старший. XVI, 75.
Другие же сорта плетей изготовлялись из дуба, ясеня или ивы. Плети
первого вида упоминаются в Житии св. Акатия, центуриона, а третьего,
ивовые, Пруденцием в Гимне св. Роману в следующих строчках:
Тогда мальчика велел избить наместник,
Из-под ивового прута страданий вестники
Алые капли потекли по спине.
Кроме того, в «Эпидике» Плавта мы обнаруживаем:
Два ликтора, две связки ивы и два хлыста1.
Действительно, хлысты и плети изготовлялись из тополя, ясеня,
красного дерева, берёзы, из виноградной лозы, из переплетённой лещины
или из ивы, последняя лучше всего подходила для этих целей.
О ПЛЕТЯХ ИЗ ВИНОГРАДНОЙ ЛОЗЫ.
Плети из виноградной лозы использовались для избиения военных.
Действительно, знаком отличия центуриона была виноградная лоза,
которой наказывали нерасторопных солдат. Вот как это показывает нам
Плиний: «Центурион держит в руке палку из виноградной лозы, которой
окрашивает тела медлительных легионеров, и когда он использовал её
для наказания за проступки, то даже выглядело это благородно»2 3.
А Тацит в первой книге пишет так: «Центурион Лукулл был убит
во время мятежа. В легионе солдаты между собой называли его „Дайте
другую" за то, что после того, как он сломал палку о спину солдата, он
громко потребовал другую, а затем другую...»
А так свидетельствует Ювенал, говоря о Гае Марии в Восьмой сатире:
После того по башке получал суковатою палкой,
Если ленилась кирка и медленно шло укрепленье.5
О ЖЕЛЕЗНЫХ И СВИНЦОВЫХ ПЛЕТЯХ.
Хотя плети для наказания военных делались главным образом
из древесных веток, иногда их изготовляли из железа и свинца. Нам
демонстрируют это многочисленные деяния мучеников, среди них такие
как святые Павел и Юлиана, святые Христофор и Каллиник.
1 Плавт. Эпидик. I, 1 (26).
2 Плиний Старший. XIV, 1.
3 Ювенал. Сатиры. 8. Пер. Д. Недовича.
О ПЛЕТЯХ С ШИПАМИ, ТО ЕСТЬ СКОРПИОНАХ.
Не только гладкие и ровные плети были обычны в древнем мире для
наказания преступников и христиан, но также узловатые и покрытые
шипами, которые, как правило, назывались «скорпионами». Всякий
раз, когда мы обнаруживаем упоминание об этом в свидетельствах
о мученичестве христианских святых - о том, что тот или иной из верных
слуг господних терпел удары колючими, шипастыми или узловатыми
плетьми - понятно, что их бичевали скорпионами.
Далее, плети были двух разных типов: они были гладкими и ровными
или колючими. Если они относились к первому типу, были гладкими,
то они были сделаны из древесины или металла. Если из древесины,
то из сучьев вяза, берёзы, дуба, ясеня или ивы. А если из металла,
то из железа, иногда калёного, или свинца.
Кроме этого можно добавить сказанное о плетях в Житии Гермилла
и Стратоника: «О, сколько злобы в этих словах! Ликин приказал растянуть
Стратоника лицом вверх и разить его по животу плетью с тремя шипами.
Это мучительное наказание даже не вписывалось в человеческие рамки:
острия этих плетей взрезали плоть как мириады мечей».
Не только мученики, названные выше - святые Акатий, Павел,
Христофор, Каллиник, Гермилл и Стратоник - претерпели избиение
гладкими плетьми, но и множество других, включая святых Понтиана,
Зенона, Феодора, деву Павлу, Регину, Клавдия и неподдающееся исчислению
множество других обоих полов. Но под удары узловатых и шипастых
плетей, или скорпионов, попали такие славные воины Христовы как
святые Василий, Кирин, епископ Басс, Симфориан, Никострат, Симпликий
и несчётное множество других безжалостно избитых.
Даже удары самых крайних с точки зрения болезненности плетей,
направленные на то, чтобы опозорить человека, несмотря на это, были
более лёгкой формой наказания, чем многие другие. В первую очередь
это наказание было направлено на то, чтобы опозорить человека, что ясно
видно из римского права и lex Porcia, житий Симфрониана и др., а также
из прямых указаний древних авторов, о чём мы читаем в речах «В защиту
Гая Рабирия» и «Против Верреса», в «Иудейской войне» Иосифа Флавия,
где говорится нечто совершенно немыслимое о том, что Цестий Флор
бичевал плетьми евреев, получивших римское гражданство, и заковывал
их в ошейники для преступников или пригвождал к позорному столбу.
Даже сейчас католики часто терпят избиения плетьми со стороны
еретиков. Это показано Сандерсом в третьей книге его труда
«Об англиканском расколе», где он говорит: «Не должно остаться
неупомянутым, что многие простые люди отказываются посещать церкви
и подвергают себя осквернению протестантской службой, не имея денег
оплатить штраф. По приговору судьи их долго и мучительно волокут
через весь город Винчестер, раздевают и неистово избивают плетьми».
То, как всё это совершается, изложено в «Театре жестокостей» такими
словами: «Католиков привязывали к задней части телеги и так, избивая
при этом плетьми, волокли через весь город».
УТЯЖЕЛЁННЫЕ БИЧИ, КОТОРЫМИ ИЗБИВАЛИ МУЧЕНИКОВ.
Утяжелённые бичи - как показывают жития мучеников, не говоря уж
о Пруденции и особом окрасе, который они приобретали в Риме - были
особым инструментом, изготовленным из верёвок или полосок кожи
с маленькими свинцовыми шариками, прикреплёнными к их концам. Их
использовали, бичуя приговорённого по пояснице, спине и шее. Мы находим
описание этого наказания во многих свидетельствах мученичества,
таких как приводит Пруденций, который в Гимне св. Роману пишет:
Пусть ощутит спина его ударов тяжесть,
А шея вспухнет от свинца,
Пред наказаньем каждый равен:
И парень из народа, и благородный муж.
Но, тем не менее, остаётся фактом, что обычно в древности
утяжелёнными бичами наказывали почти исключительно людей
из простого народа. Это наказание было всё ещё популярно во времена
императора Гонория1, который побил нечестивого ересиарха Иовиниана1 2
и его подлых товарищей утяжелённым кнутом, а потом, в конце концов,
сослал их.
В то же время бичевание утяжелённым кнутом не подразумевало
убийства преступника - вообще, римское право запрещало забивать
преступника до смерти, - но, тем не менее, многие умирали под ударами
этих орудий жестокости. Это ясно из «Письма Амвросию» Аммиана
Марцеллина: «Какой ответ я должен дать после всего этого, если передо
мной открылось, и я свидетельствую, что христиан убивают и мечом,
и палками, и утяжелёнными кнутами?»
Среди христиан, которые отдали свои жизни за Христа под ударами
утяжелённых кнутов были святые Максим, Папий, римская дева Севера
с её братьями Марком и Календием, а также святые Гервазий, Януарий,
Конкордия, Приват, Север, Севериан и множество других, чьи имена
невозможно привести здесь в полном объёме. Множество других
верных слуг Христовых претерпели избиение утяжелёнными кнутами,
1 Флавий Гонорий Август (384-423 гг.) - первый император Западной Римской Империи
(395-423) после фактического разделения Империи; приверженец никейского христианства.
2 Иовиниан (ум. 403 г.) - свободномыслящий монах, оспаривавший некоторые постулаты
церкви, с критикой в его адрес выступали св. Амвросий, св. Иероним и блаженный
Августин; в итоге он был отлучён от церкви; славился аскетизмом и безупречной
нравственностью; его последователи именуются иовинианистами.
но не потеряли жизни. Ими были (назовём лишь нескольких из них)
Лаврентий, Артемий, Прокопий, Гордиан, епископы Эразм и Феодор.
О ДРУГИХ СПОСОБАХ НАКАЗАНИЯ МУЧЕНИКОВ СВИНЦОМ.
Свинец ещё использовался для наказания преступников двумя
другими способами. Первый из них заключался в том, что преступника
сначала раздевали догола и, оставив так, обливали расплавленным
свинцом из котла. Этот способ наказания мы рассмотрим более подробно
в главе IX.
Другой способ заключался не в бичевании и не в обжигании,
а в ломании и деформировании нескольких суставов приговорённого
к этой пытке. Руки скручивались за спину и закреплялись над головой,
затем они привязывали всё более тяжёлый свинцовый груз к его ногам.
Вот что о свинцовых грузах сообщает Аммиан: «Потом были приготовлены
свинцовые грузы». Если читатель хочет больше узнать об этом способе
пытки, ему следует ознакомиться с житиями мучеников Юстина и Маманта.
О СПОСОБЕ, КОТОРЫМ ИЗБИВАЛИ ЗАКЛЮЧЁННЫХ В ДРЕВНОСТИ.
Когда во времена ранних мучеников их подвергали бичеванию,
то с них снимали одежды, а затем били по спине, животу и другим
частям тела плетьми и другими орудиями порки. Ликторы могли
совершать это самыми разными способами. Иногда они привязывали
их к установленным в земле столбам, иногда они простирали их тела
на земле или же ставили ногами на острые гвозди, торчащие из земли.
Иной раз они подвешивали своих жертв в воздухе с выпрямленными
телами, или даже сажали их на плечи, как носят на плечах мальчиков,
и стегали плетьми.
Другой пригодный для этого метод заключался в том, что в землю
вбивались четыре колышка, и на них растягивали жертву, привязав к ним
её руки и ноги, и разжигали под ней пламя, чтобы сделать страдания ещё
невыносимее, а ведь вместе с тем жертву безжалостно стегали плетью.
Магистраты народа Рима всегда руководили этими пытками и назначали
ликторов. Сперва они раздевали своих жертв, оставляя их голыми на земле
или каком-либо орудии пытки, как мы видим из деяний мучеников,
особенно святых Анания, Секундиана, Климента Анкирского, святой
девы-мученицы Варвары, епископа Аполлинария и других.
Ещё больше свидетельств и доказательств можно найти среди трудов
классических авторов, в которых судьи и члены магистрата приказывают
раздеть и наказать преступников, избив их плетьми пока они лежат
обнажёнными. Так, Тит Ливий пишет: «Консулы приказывают раздеть
его и высечь. „Обращаюсь к народу, - говорит Волерон, - поскольку
трибунам приятней смотреть, как секут римского гражданина, чем
самим гибнуть в своей постели от ваших кинжалов!" Чем громче кричал
он, тем ожесточённее рвал с него ликтор одежду»1.
Валерий Максим во второй главе второй книги, говоря
о Папирии Курсоре, пишет: «Командира всадников схватили и раздели,
и ликтору приказали высечь его».
АТит Ливий рассказывает следующее: «...и приказал ликтору готовить
топор. При этих словах пренестинец замер ни жив ни мертв, а Папирий
сказал: „Ну-ка, ликтор, сруби этот пень, а то он мешает ходить"»2.
Кроме того, Валерий Максим касательно той же самой истории
говорит: «Он приказал подготовить плети и раздеть его».
Аммиан Марцеллин пишет о преторе Пренестине следующее: «Во время
Самнитской войны он пришёл на суд, обвиняемый в непочтительном
отношении к идолам. Папирий Курсор, бывший в то время диктатором,
приказал ликторам высечь его, и люди тут же бросились на его защиту,
заглушив приговор, дабы уберечь от избиения прутьями».
К этому в другой книге Тит Ливий добавляет: «Диктатор отдаёт приказ
сорвать одежды с начальника конницы и приготовить розги и топоры»3.
Подобное говорит и Цицерон в речи «Против Верреса»: «По приказу он
был схвачен, раздет, связан на форуме, а плети лишь ждали своего часа».
То, что мученики сносили удары плетьми по спине животу, а обычно
по тому и другому и иным частям тела, полностью разъясняется в Деяниях
святых Климента Анкирского и Анания, упомянутых выше, а также
св. Клавдия и его сподвижников.
То, что их побивали язычники, и ликторы предварительно
привязывали их к столбам или растягивали на земле на острых гвоздях,
или даже накрепко привязывали к четырём колышкам, как описано
выше, обнаруживается во множестве, множестве деяния мучеников,
таких как святые Павел и Юлиана, брат и сестра Евлампий и Евлампия,
римская дева-мученица святая Анастасия и множестве других. В этой
связи можно снова вернуться к тому, что обсуждалось в первой главе
касательно столбов и деревьев, на которых подвешивались и к которым
привязывались христиане для дальнейшей пытки.
Наконец, о том, что мучеников избивали как мальчиков, можно
узнать из Гимна св. Роману Пруденция, где Асклепиад отдаёт приказ
насчёт мальчика Барулы, который поневоле оказался рядом с Христовым
священномучеником:
...он приказал
1 Тит Ливий. П, 55. Пер. Н. Поздняковой.
2 Ibid. IX, 16. Пер. Н. Брагинской.
3 Ibid. VIII, 32.
Его подвесить и бить по ягодицам и рукам,
Потом, раздев, избичевать его плетьми,
Чтоб на нежную спинку удары плети ликтор опускал.
Чего же боле выйдет: крови или молока?
В самом деле, стоит обратить внимание на то, как уже было сказано
выше, что мученики избивались плетьми, словно непослушные мальчишки
(как детей наказывают учителя). А у Пруденция тиран поёт так:
Поднимите его, и задуматься заставьте.
В Деяниях св. Петра (X, 75) сообщается вот что: «Префект поймал
мальчика и велел высечь».
Созвучные с этим утверждения приводятся в «Римском мартирологе»,
и читатель может отыскать это в заметке от 15 июня.
Не только простых мальчиков, таких как Витус или Барула, наказывали
этой карой, предназначавшейся для детей, но и людей старшего возраста
обоих полов. Это практиковалось для того, чтобы как можно сильнее
опозорить и обесчестить. Так был избит св. Фома, досточтимый епископ,
а также св. Афра, страсти которой учёный муж Маркус Вельзер1 приводит
и подробно описывает как взятый из древности пример смирения,
почтения и твёрдости духа.
И высказанная точка зрения никоим образом не противоречит
рассказам о бичевании мучеников, и нет никакой путаницы в том, как мы
называем этот предмет. Слово «бичевание» несомненно означает удары
всеми из вышеперечисленных орудий, мечами, кулаками, ремнями,
плетьми...
Другие мысли, излагаемые учёными мужами о бичевании,
таким образом, можно согласовать. То мнение о бичевании, которого
придерживались древние авторы, лишь подкрепляется и ещё больше
проясняется статьёй из «Римского мартиролога», и нет необходимости
ещё раз приводить отрывки из Гимна св. Роману Пруденция и Деяний
св. Петра.
Из деяний мучеников совершенно справедливым будет заключить,
что удары падали на голову, руки, ноги, пальцы рук и т. д. Соответственно,
то же самое можно сказать и об избиении мучеников бичом, когда его
удары падали на плечи, и бичевании как форме наказания любым
из вышеприведённых орудий. То есть можно смело сказать, что, по большей
части, бичевание тождественно побиванию бичом или плетью. Но об этом
достаточно.
1 Маркус Вельзер (1558-1614 гг.) - гуманист, историк, писатель, редактор, издатель,
купец, филантроп и бургомистр Аугсбурга; в упоминаемом труде (Conversio et passio
St. Afrae) выступил в роли составителя, издателя и редактора.
О СЛУЖИТЕЛЯХ, В ЧЬИ ОБЯЗАННОСТИ В ДРЕВНОСТИ ВХОДИЛО
ИЗБИЕНИЕ УЗНИКОВ.
Служители, в чьи обязанности входило избиение подсудимых
по приказу магистрата, назывались ликторами. Служители эти назначались
консулами или проконсулами. Консул и проконсул имели в распоряжении
двенадцать ликторов, прочие члены магистрата - шесть, а городской
претор - только двух. Ликторы шли перед каждым магистром, неся связку
прутьев, из центра которой торчал топор, известную как «фасции», и по его
приказу они могли развязать пучок и начать истязать приговорённого
прутьями, а потом опускали на его голову топор.
И этому легко можно найти подтверждение среди древних авторов.
Первым приведём Цицерона, который сказал в своей великолепной речи
«Против Верреса»: «Шесть дюжих ликторов окружили его, это были люди
опытные в избиении преступников».
А так Тит Ливий: «Ступай, ликтор, привяжи его к столбу»1. Во всём
этом с прискорбием читается, что ликторы строже всего карали
за государственную измену. Он описывает это так: «„Ступай, ликтор,
свяжи ему руки". Ликтор подошёл и стал ладить петлю»2.
А так Тит Ливий пишет о Публии Горации, о борьбе между Горациями
и Куриациями: «Дуумвиры считали, что закон не оставляет им возможности
оправдать даже невиновного. Когда они вынесли приговор, то один
из них объявил: „Публий Гораций, осуждаю тебя за тяжкое преступление.
Ступай, ликтор, свяжи ему руки". Ликтор подошёл и стал ладить петлю.
Тут Гораций, по совету Тулла, снисходительного истолкователя закона,
сказал: „Обращаюсь к народу". Этим обращением дело было передано
на рассмотренье народа. На суде особенно сильно тронул собравшихся
Публий Гораций-отец, объявивший, что дочь свою он считает убитой
по праву: случись по-иному, он сам наказал бы сына отцовскою властью.
Потом он просил всех, чтоб его, который так недавно был обилен по-
томством, не оставляли вовсе бездетным. Обняв юношу и указывая
на доспехи Куриациев, прибитые на месте, что ныне зовётся „Горациевы
копья", старик говорил: „Неужели, квириты, того же, кого только что
видели вступающим в город в почётном убранстве, торжествующим
победу, вы сможете видеть с колодкой на шее, связанным, меж плетьми
и распятием? Даже взоры альбанцев едва ли могли бы вынести столь
безобразное зрелище! Ступай, ликтор, свяжи руки, которые совсем
недавно, вооружённые, принесли римскому народу господство. Обмотай
голову освободителю нашего города; подвесь его к зловещему дереву; секи
его, хоть внутри городской черты - но непременно меж этими копьями
1 Тит Ливий. VIII, 7. Пер. Н. Брагинской.
104 2 Ibid. I, 26. Пер. В Смирина.
и вражескими доспехами, хоть вне городской черты - но непременно
меж могил Куриациев"»1.
А Цициерон в речи «В защиту Гая Рабирия» говорит обратное: «Вот
ведь слова, которые тебе, милосердному человеку и стороннику народа,
доставляют удовольствие: „Ступай, ликтор, свяжи ему руки", - слова,
которые не подходят, не говорю уже - к нашему времени свободы
и душевной мягкости, но даже к временам Ромула и Нумы Помпилия.
Во вкусе Тарквиния, надменнейшего и жесточайшего царя, эти твои
слова, обрекающие на казнь, которые ты, мягкий и благожелательный
к народу человек, повторяешь так охотно: „Закутай ему голову, повесь
его на зловещем дереве". В нашем государстве, квириты, давно уже
утратили силу эти слова, не только потерявшиеся во тьме веков, но
и побеждённые светом свободы»1 2 3 *.
Для завершения нашего отчёта мы можем дополнить его написанным
касательно ликторов Авлом Гелием: «Кроме того, ликторы имели ещё
ряд обязанностей. Эти служащие не только связывали и избивали
преступников, и рубили им головы топорами, но ещё и вешали их, если
это было необходимо. Вслед за словами „Ступай, ликтор!" преступнику
связывали руки, надевали на голову мешок и вешали на зловещем дереве».
В дополнение к этому, к тем же самым служащим относилась
обязанность расчищать путь от людей, и это они заставляли замолчать
тех, кто говорил чересчур много и даже душили преступников, что
Плутарх показывает нам в своём «Цицероне», говоря о Лентуле: «Первым
делом, он забрал с Палатина Лентула и повел его Священною улицей,
а затем через форум. <...> Миновав форум и подойдя к тюрьме, Цицерон
передал Лентула палачу и приказал задушить»5.
Есть ещё одна обязанность ликторов - посещать дома и людей,
разыскиваемых судом и, стуча в двери, вызывать их на суд. Но о ликторах
достаточно.
О ДРУГИХ СПОСОБАХ, КАКИМИ ЯЗЫЧНИКИ ПОБИВАЛИ
МУЧЕНИКОВ.
Удары по лицу и пинки были общими для всех христианских
мучеников. Лица их обезображивали ударами камней, а челюсти
ломали, или же, побитые камнями, принимали они свою смерть. Эти
несчастья привели к гибели многих славных провозвестников нашей
1 Ibid.
2 Цицерон. В защиту Г<яя Рабирия. 13. Пер. В. Горенштейна.
3 Плутарх. Цицерон. 22. Пер. С. Маркиша. Я заменил безусловно ошибочное «умертвить»,
которое использовал Маркиш при переводе слова strangulari, на более корректное и впи-
сывающееся в контекст «задушить».
веры: Трофима, священника Марцеллина, Эпиподия, Аквилины, Татьяны,
Сотера, Фелицаты, Спевсиппа, Мелевсиппа, Симфорозы и, особенно,
епископа Лугдунекого4 Пофина, о котором Евсевий в «Церковной истории»
пишет: «Было ему за девяносто, телесно он очень ослаб, с трудом дышал
по причине телесной слабости, но был укреплён духом ревности и гоним
жаждой мученичества. Он сам повлекся к судье, изможденный телом
и от старости, и от болезни, но соблюдающий в себе душу, дабы через
неё торжествовал Христос. Воины подвели его к судье; их сопровождали
городские власти и огромная толпа, вопившая на все лады так, словно
он Сам Христос. Исповедание его было прекрасно. На вопрос легата, что
это за Бог у христиан, он ответил: „Будешь достоин - узнаешь". Тогда его
безжалостно поволокли, всячески осыпая ударами. Стоявшие рядом, не
уважая его старости, били его руками и пинали ногами; находившиеся
подальше швыряли всем, что попадало под руку: все считали преступным
нечестием отстать в этом грубом издевательстве; думали, что таким
образом они мстят за своих богов. Пофина, едва дышавшего, бросили
в тюрьму, и через два дня он испустил дух»5.
Так Евсевий писал о смерти Пофина. Подобные страдания мы
обнаруживаем в Деяниях мученика Фабия, а также Антима.
О ПОБИВАНИИ КУЛАКАМИ, ПОЩЁЧИНАХ И УДАРАХ ЛАДОНЬЮ.
Эти три слова в какой-то степени кажутся синонимами, но они
имеют множество не очень очевидных нюансов. В Евангелии от Матфея
читаем: «Тогда плевали Ему в лице и заушали Его; другие же ударяли
Его по ланитам»6.
А в Евангелии от Марка говорится: «И некоторые начали плевать
на Него и, закрывая Ему лице, ударять Его и говорить Ему: прореки.
И слуги били Его по ланитам»7.
Кроме того, Евангелие от Иоанна описывает: «Один из служителей,
стоявший близко, ударил Иисуса по щеке»8.
А вот что пишет пресвитер Ювенк9:
В осуждение святого Христа оплевали его
Ладонями и кулаками по щекам в безумной пляске избивали.
4 Лугдун - римское название совр. Лиона.
5 Евсевий. Церковная история. V, 1. Пер. М. Сергеенко.
6 Матф. 26:67.
7 Марк. 14:65.
8 Иоанн. 18:22.
9Гай Веттий Аквилин Ювенк (IVв.) -раннехристианский писатель и священник, испанец,
перевёл гекзаметром четыре евангелия, автор ряда произведений в том же размере
на тему причастия.
Седулий1 же пишет:
Терпя удары рук везде по телу своему,
Удары кулаков по голове, ладоней по щекам,
Спокойно принимал плевки в лицо презренной черни.
Так страданья приносили и телу, и ему
И всё что сделать мог - лишь голову поднять.
И, сделав то, он обратился к нам:
«Тем плевки вы посылаете в сам образ Бога,
Но ему они тем боле безразличны».
Марциал пишет в 62 Эпиграмме пятой книги:
О Мариан, заслужил ты вполне оплеухи Латина.1 2
Из приведённого ясно, что в наказание были как ладонью, то есть
раскрытой кистью руки, так и кулаками.
Теренций пишет в своей пьесе «Братья»:
И только чуть кивну тебе,
Тотчас бей без замедленья в щеку кулаком его3.
и немного позже в той же самой пьесе:
Больше пятисот пощечин мне влепил4.
и вновь:
Мне зубы расшатал совсем.
Вся в шишках от побоев голова моя5.
Это различие между кулаком и ладонью, ударом и пощёчиной, прекрасно
отображена в замечании Цицерона из его трактата, озаглавленного
«Оратор»: «Сжимая пальцы в кулак, он говорил, что такова диалектика,
а раскрывая руку и раздвигая пальцы - что такую ладонь напоминает
красноречие»6.
Фактически он говорит, что ритор или оратор подобен раскрытой
ладони, а диалектик подобен сжатому кулаку, поскольку в то время как
первый произносит значительную по объёму речь, последний выдаёт её
сжато и интенсивно. Этого достаточно будет сказать об ударах кулаками
или оплеухах, выдаваемых сжатыми в кулак руками, и пощёчинах
со шлепками открытыми ладонями. Но если читатель желает больше
узнать об этих формах наказания и позора - которыми особенно часто
наказывались женщины за их христианскую веру - то советую ему
обратиться по этому вопросу к Авлу Геллию (XX, 1).
1 Святой Целий Седулий (Vв.) - «христианский Вергилий», священник и поэт, вероятно
из Италии, автор поэмы в пяти книгах «Пасхальные песни» (Carmen Paschale).
2 Марциал. V, 61,11. Пер. Ф. Петровского. Как видим, автор допустил здесь небрежность
в нумерации.
3 Теренций. Братья. II, 1 (170-171). Пер. А. Артюшкова
4 Ibid. II, I (199).
5 Ibid. 11,2(246-247).
6 Цицерон. Оратор. 32. Пер. И. Стрельниковой.
О МУЧЕНИКАХ, ЧЬИ ЛИЦА БЫЛИ ОБЕЗОБРАЖЕНЫ ОТ УДАРОВ
КАМНЯМИ, А ЧЕЛЮСТИ БЫЛИ СЛОМАНЫ.
Среди христиан, которые были подвергнуты вышеупомянутому
способу унижения, упоминаются святые Папий, Мавр, Феодосия,
священник Феликс, епископ Аполлинар, дева и мученица Фелициссима,
а вместе с ними необходимо упомянуть сорок солдат из «Римского
мартиролога» от 9 марта: «В армянском Севасте день памяти сорока
Каппадокийских солдат, которые в дни правления Лициния и при на-
местничестве Агриколая после долгого заточения в оковы и нанесения
ударов по их лицам камнями, были брошены в уже покрывшийся льдом
пруд, где их окоченевшие тела просто разваливались на части, и этими
сломанными членами дело их мученичества было доведено до конца. Двое
из них были благородного происхождения, звали их Кирион и Кандид.
О том, как они были прославлены в высшей славе, нам в своих трудах
описывали св. Василий и другие».
Полибий к тому же касательно воинских наказаний упоминает, что
солдат избивали не только палками, но и камнями.
МУЧЕНИКИ, КОТОРЫЕ БЫЛИ ПОБИТЫ КАМНЯМИ И ТАК ОТДАЛИ
СВОИ ЖИЗНИ.
В списке святых, которые приняли смерть от ударов камнями
такие прославленные мужи как Стефан, Деметрий и его сподвижники,
Кириак, Диоклетий, Флорентий, Транквиллин, Сизинний и преславные
девы Эмерентиана и Павла.
О БУЛЫЖНИКАХ, ПОД КОТОРЫМИ ДАВИЛИ И КАЗНИЛИ
МУЧЕНИКОВ.
Кроме того, христиане, слуги Господа Бога нашего, многими
способами карались при помощи громадных камней и глыб. Иногда
мы читаем, как они были раздавлены под огромным булыжником. Так
написано в Деяниях мученика св. Феопомпа: «Затем святого вывели
из его темницы, растянули вверх лицом на земле и привязали к столбам.
Затем на его живот положили огромный булыжник, который едва могли
поднять восемь человек. Но огромный камень по Божией воле был
сдвинут с него...»
А в Деяниях св. Виктора мы вновь находим: «Выведенный из заточения
через три дня, он пнул ногой статую Юпитера, к которой его подвели,
108
чтобы тот воскурил фимиам в её честь. Ногу, которой он нанёс оскорбление,
тут же отрезали, и святого положили под жёрнов, а под ним самим
была твёрдая земля. Поразительно, но немного времени спустя жёрнов
развалился на маленькие кусочки, и к этому моменту мученик Господень
ещё едва дышал».
В Деяниях блаженного мученика св. Артемия читаем: «Услышав эти
слова, он пришёл в ярость. Юлиан вызвал к нему каменщиков и сказал:
„Видите этот каменный блок? - указав на один из обломков, лежащих
перед амфитеатром. - Разбейте его на две половины, а затем, оставив
одну половину лежать на земле, растяните преступника поверх неё,
а другую тяжёлую половину опустите прямо на него так, чтобы когда
он окажется меж двух половин, в нём не осталось ни единой целой
косточки. Так мы должны показать пример тем, кто, как и он, решится
противостоять нам, и покажем, что им нечего ожидать от их Бога". Едва
успел он договорить, как святой уже был заключён промеж двух камней,
и огромный вес сдавил его тело, а кости ломались, и звук этот, хруст
и треск, слышали многие. Все его внутренности были размозжены, его
кости ломались и отделялись друг от друга, глаза вылезли из орбит.
И пока он мог, даже находясь в столь незавидном состоянии, он вос-
певал Господу молитвы. И он пел меж этих камней: „Ты, Всевышний,
вознесёшь меня, на Тебя уповаю, непреступная башня для врагов моих.
Ты привёл стопы мои на камень сей и вёл меня всю жизнь. Возьми же,
возлюбленный Сын Господень, дух мой и вырви меня из рук недругов".
Наконец, после того, как он провёл меж камней день и ночь, обуянный
ненавистью Юлиан приказал разделить камни, будучи уверенным, что
невозможно выжить, находясь между ними под столь большим и непре-
одолимым весом. К пущему удивлению Юлиана, как только Артемия
освободили из-под камня, он встал на ноги и пошёл - истинное чудо
из чудес! Человек, нагой и беззащитный, чьи глаза вылезали наружу, чьи
кости и члены были переломаны, а плоть раздавлена под массой камня,
а его кишки брызнули наружу, и этот человек - о, странное, беспримерное
знамение! - ходил и разговаривал, и произносил слова упрёка в адрес
тирана так, что даже он сам был поражён».
Другой рассказ о подобном мученичестве можно найти в Житии
св. Иосифа, там приводятся следующие слова: «Затем они подвели
святого совсем близко и связали ему руки за спиной, они выкопали для
него яму и положили в неё, затем он собрали вокруг него всех схваченных
христиан и приказали забрасывать благородную жертву камнями.
Но когда они стали делать это, среди остальных особенно настоятельно
требовали присоединиться к ним святую и блаженную Истандулу, она
ответила: „Никогда прежде в истории мира не было видано, чтобы
женщина поднимала руки своей на святого мужа, как хотите вы, чтобы
я сделала. Не на врагов, но на нас - друзей ваших - вы поднимаете руки
и пропитываете кровью и жестокостью родную землю, бывшую прежде
109
в мире и спокойствии". Тогда они привязали иглу к концу длинной тро-
стинки и потребовали от неё колоть святого этой тростинкой. Но она вновь
закричала: „Презренно мне заниматься этим. Я предпочту уколоть себя
ей в самое сердце, но даже царапины не нанесу на его святое тело". Так
она выразила свою непреклонность и показала, что она сильнее, чем эти
убийцы могли помыслить. Но теперь они погребли святого под градом
камней, и одна лишь голова была ещё на поверхности, и так и оставили
его погребённым под грудой камней. Когда один из головорезов увидел,
что голова ещё двигается, он приказал одному из ликторов найти самый
большой камень, какой только сможет, и бросить его в святого. Когда он
сделал это, и голова была сокрушена весом камня, то святой отдал свою
прекрасную душу Господу».
Разобрав способы пыток мучеников в этой четвёртой главе, мы
переходим, с Божьего благословения, к следующей, пятой.
А. Когти.
В. Крючья.
С. Железные скребницы.
Этими орудиями разрывали
плоть мучеников.
ГЛАВА V
ОБ ОРУДИЯХ ЯЗЫЧНИКОВ, ПРИМЕНЯЕМЫХ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ
РАЗРЫВАТЬ ПЛОТЬ ВЕРНЫХ СЛУГ ХРИСТОВЫХ, ТАКИХ КАК
ЖЕЛЕЗНЫЕ КОГТИ, КРЮКИ И СКРЕБНИЦЫ.
Для того чтобы кромсать тела христиан дьяволопоклонники
использовали (как мы обнаруживаем во многих деяниях мучеников) три
разных орудия, а именно, железные когти, крюки и скребницы. Об их
видах неоднократно пишет Тертуллиан в своём труде «Против гности-
ков». В первой главе он указывает «Некоторые из христиан предавались
огню, иные - мечу, другие - зверям, а многие познали мученичество
палками и когтями».
А в двенадцатой главе его «К язычникам» написано: «Вы подвешивали
христиан на кресты и закрепляли на них гвоздями. Скажите же мне,
что изуродует сильнее, чем крючья, если не крест и столб? Виселице
было предано тело вашего бога, а вы крючьями разрываете бока
мучеников-христиан».
А в главе тридцатой: «Пусть когти пронзят их плоть, а кресты
вознесут их тела!»
Так говорит св. Киприан в «Письме к Донату»: «Копьё, меч и палач
готовы, и когти, что колют и вонзаются». И в другом месте: «А сейчас
деревянный конь помучит их, и пронзят железные крюки».
Кроме того, св. Григорий Нисский в своём Житии св. Григория
Чудотворца описывает вот что: «На мачтах были растянуты тела тех,
кто остался твёрд, и рвали их ужасные крюки».
Блаженный Августин в своих письмах так же отсылает к нему: «Когда
он открыл своё вероисповедание, словно чудовищное преступление -
но не на коне и не изборождённый железными когтями...»
Св. Иероним в своих «Письмах к невинным» свидетельствует: «Когда
окровавленные когти кромсали несчастную плоть, а боль пыталась
вырвать истину из изборождённых боков...» И немного ниже этот автор
пишет: «На каждом боку оставлял палач борозды». Всё это делалось
железными когтями.
Пруденций же в Гимне св. Роману пишет:
Бока, что разверзнутся под раздвоенными крюками.
и дальше:
Покуда когти раздерут кровоточащие члены...
и ещё, в другом месте:
Плети, топоры и двойные крюки...
Дыбы, темницы, железные когти.
Эти крюки - которые по сей день хранятся в Соборе св. Петра
в Ватикане среди священных реликвий, и их мы самолично видели,
целовали и чтили - были видом железных щипцов.
Сначала два длинных куска железа соединяются между собой так,
что формируют кузнечные щипцы соединённые и сочленённые вместе.
Концы закругляются, и там же делают маленькие углубления, чтобы в них
можно было посадить небольшие шипы. Это орудие применялось для
большего удобства мучителей при причинении страданий привязанным
к коню или столбу или подвешенным в воздухе, как обычно поступали
с преступниками или мучениками.
Это чётко видно из фрагментов одного из этих шипов, частично
разрушенного от жары и затупившегося, который до сих пор закреплён
на крюке. Но от верхних частей, то есть от сочленения этих двух кусков
железа, каждый из них один большой пальм длиной и два пальца
шириной1, скорее тонкие, чем толстые, т. е. были тонкими и узкими
по своему устройству. Кроме того, к ним крепились шесть железных игл,
по три на каждой, а по центру они скреплялись между собой, обращаясь
в середине одной стороной друг к другу. Когда щипцы сжаты, одна игла
с одной стороны сцеплялась с двумя иглами с другой, оказываясь между
ними.
Существовал не только такой, но и иные порядки расположения
игл на челюстях инструмента (как обычно говорят), но само устройство
игл всегда было одним и тем же. В результате плоть истязаемого такими
щипцами терзалась и кромсалась именно этими иглами.
Нет ничего удивительного, когда приведённые выше авторы говорят
об этих инструментах как о раздвоенных и описывают, как они взрезают
и вспарывают плоть осуждённых преступников.
Бессчётное множество воинов Христовых претерпели на себе
страдания и муки, причиняемые этим инструментом мученичества,
особенно такие как святые Пап, Климент Анкирский, Феофил и Феодор,
св. Маврикий и его сподвижники, святые Иуста, Феликс, Марин, Руфина,
1 I большой пальм=22,18 см; 1 палец=1,85 см.
Евлалия Барселонская, святые Нестор, Эпимах, Валериан, Мария, Эразм,
Каллиник, Пелагий.
ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ЛИ ЩИПЦЫ, СОХРАНИВШИЕСЯ В СОБОРЕ
СВ. ПЕТРА, ЯВЛЯЮТСЯ СКОРПИОНАМИ И ЖЕЛЕЗНЫМИ КОГТЯМИ
В УЗКОМ СМЫСЛЕ СЛОВА.
Некоторые полагают, что железные щипцы, сохранившиеся в Соборе
св. Петра в Ватикане среди священных реликвий, были не когтями
вовсе, а скорпионами. Как мы можем предположить эти щипцы скорее
всего именовались когтями, а не скорпионами, ибо - как мы указывали
в предыдущей главе - скорпион - это вид плетей. Но как это возможно,
если мы описываем зубчатые клешни? Кроме того, всё вышесказанное
(как касательно деяний мучеников, так и трудов святых писателей)
указывает на то, что в древности они использовались лишь для избиения
провинившихся, а впоследствии для их пыток. Это подтверждается образом
и формой устройством и формой этих щипцов, и любому внимательно
разобравшемуся в этом вопросе будет совершенно очевидно, что ими
преступников не били, а рвали и пытали. Действительно, если палач
брал его в руки для того, чтобы избить преступника, то ему, по крайней
мере, следовало бы держать обе части его прижатыми друг к другу. И если
он поступал так, скрыв иглы, то он не мог мучить жертву, потому что
в таком положении зубцов этот инструмент был бесполезен.
Мы можем добавить ещё, что ключевое назначение щипцов (как
разъясняют в своих трудах блаженный Августин и Пруденций) - пронзать
плоть своих жертв, разрывать и разрезать её. И как можно не увидеть, что
эти щипцы, сохранившиеся в Соборе св. Петра, прекрасно подходили как
раз для этого? Не остаётся ни малейшего сомнения, что этот инструмент
относился к разряду когтей, а не чего бы то ни было иного.
О РАЗЛИЧНЫХ ОРУДИЯХ МУЧЕНИЧЕСТВА, ИЗГОТОВЛЕННЫХ
ИЗ ЖЕЛЕЗА.
Представив, что эти когти относились по виду к железным щипцам,
нам теперь следует определить, какой конкретно вид применялся для
наказания мучеников. Мы уже знаем, что их было много разновидностей.
Некоторые были зубчатыми, имеется в виду, что они имели шесть железных
шипов, пронзавших кожу жертвы, когда смыкались, и безжалостно
взрезали и рвали её члены. Этот вид мы уже обсудили. Другие были
изготовлены специально, чтобы дробить и выкручивать. Они упомянуты
епископом Синезием, который, когда писал письма о свирепой жестокости
наместника Андроника, говорил: «...кроме щипцов, орудия, изобретённого
для вырывания ушей и выкручивания губ».
Другие же были предназначены для обрезания, о них есть краткое
упоминание в «Римском мартирологе» от 26 июня в таких словах: «В Кордове
в Испании чествуют св. Пелагия, юношу, которому за исповедание своей
веры Абдур-Рахман, царь сарацинов, приказал отрезать член от члена
железными клешнями, и так завершилось его славное мученичество».
К тому же виду инструментов можно отнести клещи или ножницы,
которыми христиан обоих полов - по большей части женщин - слуги
Дьявола раздирали и подвергали позору. Мы можем видеть это из деяний
апостола Иоанна, Жития девы-мученицы св. Фаусты, а также девы-
мученицы св. Харитины. На сегодняшний день клешни, которыми был
истерзан св. Иоанн Креститель хранятся в Соборе св. Иоанна Крестителя
на Латеранском холме - реликвия, выставленная для обозрения
и почитания.
СПОСОБЫ,КОТОРЫМИ ПЫТАЛИ МУЧЕНИКОВ ПРИ ПОМОЩИ
ЖЕЛЕЗНЫХ КОГТЕЙ.
Христиан мучили когтями несколькими способами: иногда их
привязывали к деревянному коню или к столбу, иногда вешали, време-
нами вверх ногами. Первый и второй способы можно найти в деяниях
святых Нестора, Илария, Иусты и Руфины, Януария и Пелагия, а также
в деяниях св. Маврикия и его сподвижников; это сообщалось в главе пер-
вой, повествующей о столбах. И, наконец, сообщалось в житиях святых
Епимаха, Феликса и других, названных выше. Для лучшего понимания
советую ещё раз прочесть главу третью в том месте, где объяснялось
слово «фидикулы».
О ЖЕЛЕЗНЫХ КРЮКАХ КАК ОРУДИЯХ МУЧЕНИЧЕСТВА.
Так о крюках упоминает в «Филиппиках» Цицерон: «Крюки вонзались
в жалких дезертиров», - а в речи «В защиту Гая Рабирия»: «А нас от порки
розгами, от крюка, наконец, от ужасной смерти на кресте не избавят
ни наши деяния, ни прожитая нами жизнь, ни почётные должности,
которые вы нам предоставляли»1.
А Ювенал в своих «Сатирах» пишет:
Там тащат Сеяна
1 Цицерон. В защиту Гая Рабирия. 5. Пер. В. Горенштейна.
Крючьями труп напоказ.1
Сидоний Аполлинарий1 2 в своих «Письмах» (1,7) пишет: «Ужасающими
крючьями, загнутыми на концах словно когти, тащили его через Гемонии3».
Гораций в 35 оде первой книги «К Фортуне» пишет следующее:
Пред тобой Неизбежность суровая
Держит острые иглы и клинья
В медной руке, не страшные крючья
Желанны ей и не плавлённый свинец.
Сенека в «О гневе» пишет: «Мёртвое тело тащили крючьями».
А Светоний в Тиберии рассказывает нам: «По воле сената к нему явился
палач с петлей и крючьями»4.
Лапридий5 в «Жизнеописании Коммода» говорит, что люди сыпали
оскорблениями в адрес этого императора, когда он умер: «Протащите
его крючьями, того, кто устроил резню в сенате! Того, кто вырезал
всех до единого - протащите крючьями! Того, кто разграбил храмы -
протащите крючьями!»
Подобное, повествуя о Виттелии, рассказывает нам Светоний:
«Наконец, в Гемониях его истерзали и прикончили мелкими ударами,
а оттуда крюком сволокли в Тибр»6.
Аммиан Марцеллин высказывается так: «Их распростёрли
на деревянных конях, а палачи приготовили крючья», - а затем: «Это
вопрос крючьев и мучений».
А так Пруденций в пятом гимне «Перистефонона»:
Он рвал на куски свистящим крюком.
А так говорится в Деяниях св. Себастьяна, где мы читаем: «Ищи
по клоакам возле Великого Цирка, а когда найдёшь, моё тело уже будет
снято с крюка».
Ещё упоминания о крюках можно найти в житиях других мучеников,
таких как святые Платон, Понтиан, Никита, а также в их число входят
римские девы и мученицы святые Татьяна, Мартина и Приска.
Из всего этого совершенно ясно, что древние использовали крюки
не только для истязания преступников или для того, чтобы дотащить
их до места казни, так называемой Гемонии, но, кроме того, затем,
чтобы вешать их, и, наконец, затем, чтобы тащить безжизненные тела
опозоренных преступников, совершивших многие мерзости и преступления,
1 Ювенал. Сатиры. IV, 10, 66-67. Пер. Ф. Петровского.
2 Гай Соллий Аполлинарий Сидоний (ок. 430-ок. 486 гг.) - римский писатель, поэт
и дипломат родом их галльского Лугдуна, епископ Клермона; известны его 24 поэмы
«Песни» и 146 «Писем».
3 Гемонии («Лестница рыданий») - спуск с Капитолийского холма к Тибру, по которому
крюками тащили в реку тела казненных.
4 Светоний. Тиберий. 54. Пер. М. Гаспарова.
5 Элий Лапридий (111 в.) - один из авторов «Жизнеописаний Августов», в частности, им
составлены биографии Коммода, Диадумена, Гелиогабала и Александра Севера.
6 Светоний. Вителлий. 19. Пер. М. Гаспарова.
к клоакам и всевозможным вместилищам грязи и нечистот, или к Тибру.
Далее, мы не должны удивляться тому, что тело св. Себастьяна после
его смерти протащили крюком до Большой Клоаки - так язычники
бесчестили уважаемых христиан. Потом, крюк лучше всего может
быть описан и определён таким образом: «Это длинная палочка или
миниатюрное копьё, железное на одном конце и загнутое назад на себя
же». Он применялся для перетаскивания приговорённых преступников
к Гемониям и последующего наказания и, наконец, для стаскивания
мёртвых тел плохих людей в клоаки.
О МУЧЕНИКАХ, КОТОРЫХ ИСТЯЗАЛИ КРЮКАМИ И СТАЩИЛИ
К НЕЧИСТОТАМ.
Через пытку этим орудием прошли святые Платон, Мартина, Татьяна,
Приска, что уже упоминались выше, а также св. Никита и св. Себастьян,
которого тащили до Большой Клоаки.
СПОСОБЫ, КОТОРЫМИ МУЧЕНИКОВ ПЕРЕТАСКИВАЛИ И ИСТЯ-
ЗАЛИ КРЮКАМИ.
Точно таким же образом наказывали крюками (или железными
когтями, как мы их называли раньше) и христиан, как мы уже увидели
из деяний святых Платона и Понтиана.
О ЖЕЛЕЗНЫХ СКРЕБНИЦАХ КАК ОРУДИЯХ МУЧЕНИЧЕСТВА.
Для разрывания плоти верных христиан были широко распространены
железные гребни. Мы находим тому подтверждения в деяниях нескольких
мучеников, в частности св. Власия, святых дев-мучениц Татьяны, Иулитты
и Варвары и множества других, чьи имена известны лишь Господу.
Эти гребни походили - и это видно из представлений в древних
зарисовках о св. Власии, а эта мысль взята из ещё более ранних античных
зарисовок - на те, которыми расчёсывают шерсть. На этих гребнях были
маленькие копья или палочки подходящей длины, которые выполняли
роль когтей и использовались для истязания мучеников.
Таким образом, мы обозначили три орудия, которые использовались
для раздирания тел мучеников, а именно, когти, крюки и железные
скребницы. Святые истязались этими скребницами, и в дальнейшем
мученики проходили через точно такой же способ пытки, как страдали
под железными когтями.
О КЕРАМИЧЕСКИХ ОСКОЛКАХ И РАКОВИНАХ, ПРИМЕНЯЕМЫХ
ДЛЯ ВЗРЕЗАНИЯ ПЛОТИ СВЯТЫХ.
Иногда плоть христиан взрезалась и рвалась ещё более жестоким
способом - осколками керамики и раковинами, которые взрезали не только
бока, но и животы, бёдра и ноги. Евсевий, который был очевидцем
этих жестокостей, изобразил неистовство палачей в своей «Церковной
истории»: «Пытки и страдания, которые вынесли мученики в Фиваиде,
превосходят всякое описание. Их терзали когтями и раковинами, пока
они не расставались с жизнью»1. И в другом отрывке: «Затем палачам
отдавалось приказание искалечить им своими орудиями всё тело:
не только бока, как убийцам, но и живот, и ноги, и щеки. Подвешивали
за одну руку к колонне портика: это растяжение суставов и членов было
самой страшной мукой»1 2.
О СВЯТЫХ, ТЕЛА КОТОРЫХ БЫЛИ РАСПРОСТЁРТЫ, А РУКИ БЫЛИ
ЗАКЛЮЧЕНЫ В ЧЕТЫРЕ ИЛИ ПЯТЬ ОТВЕРСТИЙ В КОЛОДКАХ.
Но этот список пыток не полон, слуги Дьявола ежедневно придумывают
новые виды жестокостей и новые способы наказаний. И пока уж они
открывают новые способы, они всё же никогда не смогут сломить
божественную доблесть христиан, не смогут лишить их её. Все эти пытки
заканчивались тем, что их храбрость и решимость лишь укреплялись.
Жестокость тиранов может терзать и мучить их тела, но не может их
разум, который укрепился благодаря небесному вдохновению и небесной
помощи, их невозможно было ослабить или одолеть. О, счастливые, о,
благословенные времена! Их храбрость и мужество были таковы, что
даже мальчики в те дни не отступались под пытками, сколь бы ужасающи
они не были. Эти благородные борцы за имя Христово терпели боль
и истязание своих тел железными когтями и плетьми, и пока они проходили
через это, терпя самую немыслимую боль, не было слышно ни жалоб,
ни сдавленного крика. Молча и непоколебимо выносили страдания эти
храбрые сердца, пострадавшие от превратностей судьбы.
1 Евсевий. Церковная история. VIII, 9. Пер. М. Сергеенко.
2 Ibid. VIII, 10.
А. Обжигаемый огнём мученик.
В. Сосновый факел.
С. Восковой факел.
D. Или пламенник, показанный
на изображении С к III главе.
А. Мученик, помещённый
в колодку с четыремя или
пятью отверстиями в ней
и испытывающий страдания.
В. Мученик, которого поливают
кипящей смолой или маслом,
или тому подобным.
С. Мученик, которого заставля-
ют кататься по острым кера-
мическим осколкам.
ГЛАВА VI
О КАЛЁНЫХЖЕЛЕЗНЫХПЛАСТИНАХ.ФАКЕЛАХИ ПЛАМЕННИКАХ.
Ту эпоху, когда язычники распинали христиан обоих полов
на деревянных конях и мучили кнутами, железными когтями и тому
подобными орудиями (которые мы уже описывали в предыдущих частях),
помещались членами в колодки с четырьмя или пятью отверстиями,
и до сих пор их никто не превзошёл в кровожадности и ярости. К этим
пыткам они часто добавляли негашёную известь, расплавленный свинец
или кипящее масло, которыми покрывали свежие раны. Иной раз они
приказывали взрезать им плоть керамическими осколками, раковинами
или безжалостно натирали и скребли их тела власяницей, или, наконец,
самым ужасающим способом прижигали их калёными железными
пластинами, факелами и пламенниками.
О КАЛЁНЫХ ЖЕЛЕЗНЫХ ПЛАСТИНАХ.
Такими словами говорит Плавт о раскалённых пластинах в «Ослах»:
Кандалам, ошейникам, железкам.1
Цицероном в речи «Против Верреса» они упоминаются так: «А когда
на сцену выйдут раскалённые пластины и другие пытки?»
Гораций в своих «Посланиях» пишет:
И так он изменился, что приказал
Прижечь железом внуков животы.
1 Плавт. Ослы. Ill, 2 (550). Пер. А. Артюшкова.
123
Также говорит св. Киприан в «Восхвалении мученичества»: «Тела
мучеников растягиваются на дыбе и шипят от прикосновений раска-
лённого металла».
Пруденцием в Гимне о мученичестве св. Викентия говорится:
И шипели пластины, объятые пламенем.
И следующее он говорит в Гимне, посвящённом св. Роману:
Горела плоть, терзаемая пластинами.
Наконец, Виктор Витенский в труде «История гонений в Африканской
провинции» рассказывает: «Затем всё тело Папиана, преподобного
епископа и отца нашего города, было обожжено калёными железными
пластинами».
Деяния мучеников полны примеров этого вида наказания, также
они часто упоминаются Евсевием, особенно в «Церковной истории».
Действительно, такое прижигание в виде прикладывания пластин
к бокам, описывается среди публичных наказаний.
Под пластиной подразумевается, и это понятно (как подразумевается
из приведённых выше авторов и историй о мучениках) из самого
значения слова, пластина из любого металла, при этом она достаточно
тонкая, но толще чем лист. Действительно, лист из-за того, что он тонь-
ше, сгибается совершенно непредсказуемо и трескается, в то время как
пластина толще и не издаёт трескучих звуков. Из такой разновидности
пластин изготовляется оружие, которое, в свою очередь, часто, будучи
раскалённым докрасна, использовалось для пыток и наказаний. Такой
кусок железа раскалялся на огне и использовался для прижигания плоти
мучеников и преступников, безжалостно обжигая жертву. Это было
орудие мученичества доблестнейших воинов Христовых: св. Лаврентия,
св. Басса, св Викентия и множества других.
Более того, работа «Театр жестокостей» показывает нам, как во многих
случаях еретики пользуются этим способом пытки, и как католики
даже в настоящее время терпят прижигание пылающими пластинами
от гугенотов и кальвинистов.
О ФАКЕЛАХ, КОТОРЫМИ ЖГЛИ МУЧЕНИКОВ.
Факелы упоминаются во многих житиях святых, особенно
св. Саввы, командующего воинами, о котором говорится в «Римском
мартирологе» от 5 декабря, а также дев Евлалии и Варвары, и св. Климента,
епископа Анкирского.
Эти факелы были двух видов - одни делались из внутренних, более
плотных слоёв дерева, в которых вырабатывается смола. Для таких целей
использовалась древесина сосны, лиственницы или ели. Об этих видах
124 факелов часто упоминали такие писатели как Варрон, который писал:
«Рим выжил благодаря женщинам. И то, что предписывалось ночными
ритуалами, даже сейчас требует использования сосновых факелов».
А так пишет Вергилий в Первой Георгике:
Ножом заостряя лучины.1
Здесь под лучинами комментаторы обычно понимают древесину
сосны.
А в Седьмой Энеиде мы видим:
В юношу, это сказав, бросает факел и чёрным
Пламенем дышащий светоч в него вонзает под грудью.1 2
и в той же книге:
Алтари возжигал когда-то с факелом чистым.3
А вот что говорит Цицерон, когда произносит речь в защиту
Секста Росция из Америй: «...преследуют фурии, устрашая их своими
горящими факелами»4. И в другой речи, «Против Луция Кальпурния
Пизона»: «Как и во времена праотцов ты видишь людей, преследующих
преступников по заветам богов, преступников трясущихся перед
пылающими факелами фурий».
О факелах много сказал Плиний в десятой главе XVI книги. Светоний
говорит в жизнеописании Калигулы: «Народ по пути встречал его густыми
ликующими толпами, с алтарями, жертвами, с зажжёнными факелами»5.
В «Нероне» он сообщает: «Угрызений совести он не избежал ни тогда,
ни потом и не раз признавался, что его преследует образ матери и би-
чующие фурии с горящими факелами»6.
Факелы второго вида изготавливались из плетённого каната, пропитан-
ного серой или смолой. Они упоминаются Вергилием в Первой Энеиде:
И огнями светочи ночь побеждают.7
Цицерон в труде «Катон Старший, или О старости» говорит: «Этот
свет исходил от восковых факелов». А в «Об обязанностях»: «Статуи стояли
на каждой улице, овеянной запахом ладана и освещённой восковыми
факелами».
А Валерий Максим, говоря о Гае Дуилии, утверждает: «Они шли
на празднества под светом восковых факелов, а возглавляла их флейтистка».
Разъяснив эти отличия, мы можем добавить, что факелы обоих
видов - а именно, сосновые факелы и факелы, пропитанные воском или
смолой - использовались язычниками для того чтобы истязать христиан
1 Вергилий. Георги ки. I, 293. Пер. С. Шервинского.
2 Вергилий. Энеида. VII, 456-457. Пер. В. Брюсова.
3 Ibid. VII, 71.
4 Цицерон. В защиту Росция. 24. Пер. В. Горенштейна.
5 Светоний. Калигула. 23. Пер. М. Гаспарова.
6 Светоний. Нерон. 34. Пер. М. Гаспарова.
7 Вергилий. Энеида. I, 727. Пер. В. Брюсова. Малопонятная, обрывочная цитата, лучше
привести её в более полном виде:
...вниз с потолков золотистых свисают лампады,
Ярко горя, и огнями светочи ночь побеждают.
125
до смерти. Использование сосновых факелов подтверждается в Деяниях
св. Варвары, девы-мученицы, указанных выше, где говорится, что свя-
тую жгли факелами, другие засвидетельствовали это более подробно
и указали, что её жгли сосновыми факелами.
В действительности оба вида факелов широко используются (таким
же образом как демонстрируют приведённые нами авторы) и в наши
дни. Но из этих двух сосновый встречается гораздо чаще, чем факелы,
изготовленные из других смолянистых деревьев, они дают лучшее пламя
(как утверждает Плиний) и несут свет в ритуальных целях. Поэтому
сосновые факелы использовались в древности больше, чем факелы
из других сортов древесины.
Этот способ наказания - как мы обнаруживаем в «Театре жестокостей» -
применяется еретиками и в наши дни для причинения страданий
католикам, в частности, гугенотами в их ненависти к нашей святой
религии, как мы можем прочитать в этой книге.
О ПЛАМЕННИКАХ.
Теперь поговорим о пламенниках. Их мы рассмотрим точно таким же
способом, основываясь на деяниях мучеников, в частности, св. Феофила,
св. Фортуната и его сподвижников, св. Пантелеймона, девы-мученицы св.
Регины, пресвитера св. Феодора, епископов св. Александра и св. Гермагора,
св. Пармения, св. Менны и святых Виктора и Короны.
Эти пламенники, если верить приведённым выше авторам и облику
римских мраморных статуй, были такими же факелами. Изготовлялись они
следующими способами: узкий сосуд постепенно расширялся к вершине
или так, что был похож на перевёрнутую пирамиду. Эти сосуды были
как глиняными, такие находят на руинах городов, так и железными, как
описывает Колумелла в 18 главе XII книги. Затем этот сосуд наполнялся
квадратным колышками, связанными друг с другом и сужающимися
от верха к низу, таким образом, они служили горючим для такого факела.
Эти колышки, помещаемые внутрь факела, были в длину около шести
пальмов1 - некоторые чуть больше, некоторые чуть меньше.
Но были и инструменты, которые описаны под название пламенники,
но не являются факелами, точнее обычными факелами из сосновой
древесины, или из плетёных верёвок пропитанных серой, о чём
говорится множество раз. Во-первых, следует отметить, что в мраморных
изображениях, о которых мы упомянули выше, пламя начинало сильнее
разгораться ближе к концу, когда колышки догорали, из чего следует, что
это были факелы не первого вида, а второго, т. е. это были пламенники.
Если бы это были обычные факелы, деревянные палки, которые держат
1 Т.е. порядка 45 см (I пальм=7,39 см).
126
в руках, то огонь поглощал бы всю длину факела. Но мы видим, что огонь
не пожирает факел по всей его длине, а горит только на конце, где горит
наиболее ярко и даёт наилучший свет.
Некоторые, наверное, скажут, что в действительности ничего
не свидетельствует в пользу того, что это были не простые факелы первой
разновидности, а рукоять не сгорала, потому что была изготовлена
не целиком из дерева, а из железа. Но в этом случае так быть не могло, ибо
эти пламенники использовались древними для наказания преступников,
когда они были подняты на коня, или подвешены в воздухе, или привязаны
к столбу, поэтому пламенники должны были быть легче, чем обычные
факелы, чтобы палач мог быстро взять пламенник в руки. Кроме того
это мнение подтверждается примерами, касающимися железных когтей
или клешней, которые упоминались ранее. Они, обладая малым весом,
позволяли с меньшими усилиями брать в руки их лёгкие рукояти для
последующего истязания.
Из всего этого ясно, что такие факелы, или пламенники, отличались
от уже описанных обычных факелов, что подтверждает в своей «Энеиде»
Вергилий:
Турн бросает в неё горящий пламенник первым,
Сбоку её опалив, и огонь, раздуваясь от ветра,
Доски все охватил и засел в верее обожжённой.1
О СПОСОБЕ, КОТОРЫМ МУЧЕНИКОВ ОБЖИГАЛИ И ТЕРЗАЛИ
ПРИ ПОМОЩИ ПЛАМЕННИКОВ.
Мученики жглись и терзались пламенниками точно так же как
и при наказании железными когтями, скребницами и крючьями. Это
засвидетельствовано во многих деяниях мучеников, процитированных
выше, и это приводилось уже в первой главе о столбах, деревьях и мачтах,
используемых для пыток слуг Христовых.
О ПЫТКАХ, КОТОРЫМ ПОДВЕРГАЛИСЬ МУЧЕНИКИ ПОСЛЕ ТОГО,
КАК БЫЛИ СНЯТЫ С КОНЯ.
Наконец, нам следует обратить внимание на то, как эти самые слуги
Господни претерпевали наказания вышеописанными орудиями после
снятия с коня: или же они попадали на дыбу, а руки и ноги их заточались
в колодку с четырьмя или пятью отверстиями (как описано в третьей главе),
или голыми катались по керамическим осколкам, или иногда обливались
1 Вергилий. Энеида. IX, 535-537. Пер. В. Брюсова.
127
кипящим маслом, или подвергались тому подобным наказаниям. Эти
пытки отображены во многих деяниях мучеников: святых Викентия
и Пелагия, святых Феликса и Фортуната и других.
А. Мученик, обжигаемый на же-
лезной решётке.
В. То же самое, но мученик поме-
щён на железное ложе.
С. Мученик на сковороде
D. Мученик в горшке.
Е. Мученик в медном быке.
F. Наконец, мученик в котле.
G. Железное клеймо, которым
язычники терзали мучеников.
ГЛАВА VII
О БРОНЗОВОМ БЫКЕ, СКОВОРОДЕ, ГОРШКЕ, КОТЛЕ И РЕШЁТКАХ;
О СТУЛЬЯХ, ШЛЕМАХ, ТУНИКАХ И ДРУГИХ ОРУДИЯХ
МУЧЕНИЧЕСТВА ИЗ КАЛЁНОГО ЖЕЛЕЗА.
В предыдущих частях мы обсудили некоторые из орудий мученичества,
которыми обжигали приговорённых, теперь осталось обсудить другие
орудия, применяемые в пытках ещё одного весьма сходного рода. Начнём
с бронзового быка, одного из самых невообразимых по жестокости
приспособлений для наказания у древних. Бронзовый бык по существу
был вместилищем особой формы, куда через дверь для дальнейшей
пытки помещались жертвы и оставались в его «брюхе» (как мы видим -у
из деяний мученика св. Евстахия, а также из диалога Лукиана, названного
«Фаларид»). После того как дверь закрывалась, вокруг быка разводился ।
огонь, обрекая заточённых внутри жертв на страдания в неописуемых
мучениях, а их вопли и крики, казалось, походили на мычание быка. I '
Есть ещё что-то более безжалостное? Это бронзовое орудие так умело рА
выковывалось по подобию настоящего быка, что (как сообщает в указанном Ял jl]y\
диалоге Лукиан) одни только движения и голос могли убедить кого-то
в том, что он видит живого быка.
Изобретатель этого приспособления (как сообщает нам в «Тристиях>Иу0^*^^(Д^
Овидий) был умнейший афинянин, которого звали Перилл. Думается,
он пользовался особой благосклонностью Фаларида, тирана Агригента, ^ЯЯ^^Яй?-
одного из тех, кто приходят в восторг от новых видов пыток и находят ^Яф
величайшее удовольствие в осуществлении самых жестоких наказаний. Я j
Сам Перилл и стал первой жертвой. По приказу деспота, от которого J W4
он не ждал такого вознаграждения, его поместили внутрь быка, чтобы Ж Г 11
он опробовал своё собственное изобретение. Овидий пишет следующее: 131 / ¥
Молвил ему Фаларид: «О казней выдумщик дивный!
Дело ты собственных рук кровью своей освяти».
Сказано - сделано: вмиг, как учил он, быка раскалили.1
А так его кончину описывает Проперций (II, 25):
И вздыхай, жестокий Перилл, в быке, придуманном тобой.
К этим отрывкам мы также можем добавить сказанное о Перилле
и его жестоком изобретении Валерием Максимом: «Это тот жестокий
изобретатель бронзового быка, в которого заключали человека, а под ним
разводили огонь, и человек был обречён на долгие, хотя и невидимые,
страдания, а наружу вырывались лишь его крики, которые доносились
как простое мычание, так эти вопли от страшнейшего мучения не могли
человеческим голосом и языком воззвать к жалости тирана Фаларида.
Безжалостно лишённый любой надежды на сострадание, художник сам
был помещён внутрь быка и, заслуженно, самолично продемонстрировал
возможности своего изобретения».
Больше об этом можно прочитать в письмах Фаларида, у Цицерона
в речи «Против Луция Кальпурния Пизона», у Плиния (LXXXIV, 8),
в «Тристиях» Овидия (V, 1) и, особенно, у Лукиана в диалоге «Фаларид».
Но не только Перилл стал жертвой собственного изобретения,
но и сам Фаларид. Настало время, когда граждане Агригента не смогли
больше сносить его беспримерные жестокость и безжалостность, схватили
его, закрыли в том быке, в котором были сожжены остальные жертвы,
и сожгли в нём заживо.
Овидий запечатлел его судьбу в таких строках:
Словно жестокому Фалариду тебе вырежут язык
И в быка Фаларида посадят.
Однако, Валерий Максим имеет другое мнение касательно смерти
тирана. Он пишет: «Своими обличительными обвинениями в трусости
Зенон поднял жителей Агригена против Фаларида. Они схватили его
и забили камнями».
В своём трактате «Об обязанностях» Цицерон соглашается с этим
мнением: «Фаларид превзошёл всё человечество в жестокости. Он погиб
не в ходе обычного переворота, а в результате восстания всего населения
Агригента».
Тем не менее, можно согласовать утверждение Овидия с одной
стороны и Валерия Максима с другой, если мы предположим, что тирана
сначала побили камнями, а затем поместили в утробу раскалённого
бронзового быка.
Некоторые претерпевали эту форму наказания за свою христианскую
веру. И в самом деле, ненависть язычников к верным слугам Господним
была так сильна, что однажды они возродили старые методы безмерной
жестокости, и древние орудия пыток стали орудиями мученичества.
Среди христиан, которых помещали в бронзового быка и закрывали
1 Овидий. Тристии. V. 51-53. Пер. С. Шервинского.
132
там, оставляя на верную гибель, были святые Антип, Евстафий, римский
патриций, его жена Феописта и сыновья Агапий и Феопист, а также дева-
мученица св. Пелагия, которые (как подтверждают их деяния) покорно
и с готовностью входили внутрь раскалённого чудовища, вознося
пламенные благодарности Господу Богу. Евстафий с женой и сыновьями
испытывали великую радость, а Пелагия, дева Тарская, радостно пела
гимн о триумфе Господнем.
Кроме того, мы читаем и о других христианских мучениках, которые
были заключены в бронзового быка, но Божья милость защитила их,
оставила нетронутыми. Среди этих воинов были св. Варвар и св. Илиодор,
сообщение о котором запечатлено от 1 декабря: «День памяти мученика
Илиодора Магидского из Памфилии. Тогда Аврелиан был императором
Рима, а Этий наместником в памфильском Магиде, и Илиодор предстал
перед наместником за проповеди о Христе. Когда он отказался принести
жертву идолам, был подвешен и избит, а когда прочувствовал муки
наказания, закричал: „Господь мой Иисус Христос, спаси меня!" И тогда
он услышал голос с небес: „Не бойся, я с тобой". Этот голос услышали и те,
кто держали факелы, готовые поджечь его. Они и ещё четверо других
увидели ангелов, прекративших мучения, и уверовали во Христа, а за воз-
ражения наместнику были брошены в море и приняли венец триумфа.
Наместник приказал разжечь пламя под бронзовым быком и поместить
внутрь него мученика. Но вскоре, благодаря его мольбам, раскалённое
докрасна чудовище стало холодным. Наместник был поражён, ибо ус-
лышал, что человек поёт псалмы внутри бронзового быка, теперь уже
остывшего. Подойдя к быку, который за мгновение до этого рассыпался
окалинами, а теперь стал холодным, он оскорбил святого, сказав: „Злой
грешник! Твоя магия властна над огнём?" На что святой ответил: „Нет!
Моя магия - это Христос! Но дай мне срок в три дня подумать сердцем,
что мне делать". Дав ему отсрочку, наместник тайно провёл его в храм
богов, и когда Илиодор начал молиться истинному Богу, все идолы
попадали и разлетелись на куски. Когда наместник услышал это, его
обуял гнев, и он приказал привести к нему Илиодора, а затем повесить
и вонзить гвозди из калёного железа ему в голову. Когда судья увидел,
что мученик остаётся безучастным, снося все многочисленные и разноо-
бразные пытки, он выслал его в Аталу, где, сохраняя твёрдость в вере, он
был посажен на раскалённую сковороду и невозмутимо молился, всё так __
же не чувствуя боли. Все увидевшие это, уверовав в Господа, закричали^^*
„Бог христиан - истинно величайший бог". Когда наместник увидел
множество народа, обращённого в веру в Бога Илиодора, то испугался,
что люди могут выйти из-под его власти и приказал увести Илиодора
в Магид, а когда стражники вели его, молились и распевали псалмы.
Затем святого во второй раз спросили, но его вера в Иисуса Христа была
непоколебима. Тогда наместник приказал отрезать ему язык, подвесить
и бичевать его в течение двух часов. Затем он надел на него ошейник, 133
и его протащили по городу. Но святой обращался к ним при помощи рук
и так проповедовал, а когда его проповедь закончилась, его разрезали
на куски».
О МЕДНОМ ГОРШКЕ КАК ОРУДИИ МУЧЕНИЧЕСТВА.
Он упоминается как в Священном Писании (Макк. 2:7), так
и у Иосифа Флавия в его описании Маккавеев, а также в деяниях святых,
особенно св. Бонифация, св. Юлианы и св. Луции. Горшок был очень
большим медным сосудом, в который приговорённых бросали раздетыми,
чтобы сварить их в нём.
Гонители ранних христиан использовали для казней преступников,
особенно христиан, много разновидностей чанов. У них были сковороды
для того, чтобы зажаривать их плоть, и горшки с котлами, чтобы варить
их. Эти горшки были ничем иным, как обычными кухонными горшками,
что мы видим из описания Варрона: «...плести шерсть и в то же время
смотреть, чтобы похлёбка не сбежала».
А Плавт в Амфитрионе пишет:
Заслуженно получил горшком с пеплом по голове.
Персий же в Четвёртой Сатире говорит:
Найди средь рукоплещущих лук и горшок с похлёбкой.
Эти горшки были просто большими бронзовыми сосудами,
в которых в наказание варили преступников, так ужасно и так позорно.
Они изготовлялись (как мы видим по многим древним находкам, часто
откапываемых среди римских развалин), как и горшки, которые мы все
используем для приготовления пищи, без краёв, но с двумя ручками,
которые были с одной стороны круглыми, а с другой квадратными -
квадратными от основания до середины, круглые от середины до верхнего
края, ещё был образец с парой ушек. На других двух сторонах были полые
выступы, изготовленные из железа, в которые помещались кольца, также
из железа, что позволяло палачам с большей лёгкостью поднимать их
и переносить туда, куда им будет угодно. Более красочное и подробное
описание горшков мы найдём на соответствующем изображении,
сделанном по образцам древнейших находок.
РАЗЛИЧНЫЕ СПОСОБЫ, КОТОРЫМИ СЛУГИ ГОСПОДНИ ОКУНА-
ЛИСЬ В ГОРШОК.
Иногда христиане погружались в горшок вниз головой, как мы читаем
134 в Деяниях мученика св. Бонифация: «В гневе судья повелел принести
горшок и наполнить его кипящей смолой, и мученика, св. Бонифация,
окунули в него сперва головой. Так благородный мученик Христов, после
того как он ещё и перекрестился, был погружён в горшок».
В других случаях жертвы погружались в горшок настолько туго
связанными, что их тела сгибались пополам, а их головы касались ко-
леней. Это подтверждается Иосифом Флавием в следующем отрывке:
«Руками палачей был он опущен в горшок - так называлось это наказание
за преступление. Пресс то поднимался, то опускался, голова святого была
прижата к коленям: таким образом они сокращали длину их тел. И так
тела безжалостно запихивались в вышеупомянутый горшок».
Здесь мы также должны рассмотреть, что под «прессом» Иосиф Флавий
обозначал некоторые инструменты для оказания давления и сжатия,
однако не ту большую давильню, в которой разминаются виноград
и оливы, но маленькое приспособление для оказания давления такие,
какие используют чеканщики, писцы и книжники. Плиний отмечает,
говоря о разных видах бумаги: «Затем их сдавливали прессом и оставляли
на солнце, несколько листов соединялись друг с другом».
О КОТЛЕ.
То был ещё один вид сосудов, в которых в древности (сообщения
о чём несут жития мучеников) варили христиан: огромный медный котёл,
наполненный кипящим маслом, смолой, расплавленным свинцом или
серой, в который помещались жертвы. Об этом мы часто читали в деяниях
святых, в особенности, святых Саввы и Зенона, а также девы-мученицы
св. Венеранды. Вновь мы наталкиваемся на котлы в Седьмой книге
Маккавейской и в «Маккавейских войнах» Иосифа Флавия. Этот образ
подтверждается другими источниками и достаточно полно отражается
в строках из «Метаморфоз» Овидия:
Пыла вино придает. И вот, зачиная сраженье,
Хрупкие кади летят, и кривые дебеты, и кубки, -
Утварь пиров, а теперь - убийственной брани орудье!
В обоих сосудах страдало великое число воинов Христовых.
В горшках: святые Бонифаций, Юлиана, Луция, Эразм; а в котлах: св. Зенон,
св. Венеранда, дева и мученица, святые Савва, Мариан, Пантелеймон^
Евлампий и его сестра Евлампия, Зенобий и Зенобия, брат и сестра.
135
О СКОВОРОДАХ КАК ОРУДИИ МУЧЕНИЧЕСТВА.
Упоминание о сковородах есть во Второй книге Маккавейской
(главе VII) и в многочисленном собрании деяний мучеников, таких как
епископ Еливферий, святые Фауста и Иустина, девы и мученицы.
Сковороды - это название упоминается в житиях мучеников и взято
из них - широкие ложбины или пластины, которые (как мы обнаруживаем
в деяниях мучеников) были залиты маслом, смолой или серой и поставлены
на огонь, когда они начитали кипеть и пузыриться, христиане обоих полов,
что непреклонно и смело упорствовали в исповедании веры Христовой,
бросались на них и, в конце концов, зажаривались на них словно рыбы
в кипящем масле. Так, в Гимне св. Роману Пруденций пишет следующее
о семи братьях-маккавеях, которых мучили таким способом:
Видела самолично приготовления,
Присутствуя там, недвижная родительница,
Как под сковородой пламя раздули
На древесине оливы, и корчился сын.
Для наглядности скажем, мы считаем, что это была круглая
посудина, которая всюду используется для жарки или кипячения
воды. Вопрос в том, можем ли мы уверенно утверждать, что посуда,
используемая сегодня, создана по тому же образу, который дошёл до нас
из истории. Одна из них выставлена в наши дни на обозрение в Базилике
св. Лаврентия за городской стеной, на которой [принял мученичество]
доблестный борец за веру Христову св. Лаврентий, крещённый солдат
стражи императора, прозванный Римским. Масло растекалось по этой
посуде как по знакомой нам сковороде. Из этого следует, что сковорода,
на которую его поместили, имела такую же круглую форму. Многие
древние писатели описывали её в таких же словах, как мы представили
здесь, а также как она описывалась в приведённой цитате из Овидия.
Под сковородой древние представляли такую же посуду круглой формы.
СПОСОБ, КОТОРЫМ МУЧЕНИКОВ КАЗНИЛИ НА СКОВОРОДЕ.
Мучеников казнили на сковороде двумя способами. Иногда их
клали на неё с лицом, обращённым к небесам. В этом случае следует
предположить, что орудие соответствовало пропорции тел жертв, то есть,
была скорее овальной, чем идеально круглой. В других случаях (как мы
видим в Деяниях святой Евфимии) они клали на сковороду не всё тело
целиком, а член за членом. Это точно описывается в сообщении о святой
деве Евфимии, где мы читаем: «Проконсул Приск приказал отсечь член
от члена ножом и бросить их жариться на сковороде». В этом случае,
136 кажется, сковорода была круглой.
Следует понимать, что мученики, когда их жарили заживо на сковороде,
прижимались к ней посредством железных вил. Решётка, или рашпер,
и сковорода, судя по всему, имели одну цель - обе использовались,
чтобы причинять христианам смертельные ожоги. Как к решётке палачи
вилами прижимали мучеников, так и, точно таким же способом, можно
быть уверенным, обжигали их, прижимая к сковороде.
О РЕШЁТКЕ И ЖЕЛЕЗНОМ ЛОЖЕ.
137
Исследуя орудия, в которых варили или жарили заживо христианских
мучеников, сейчас мы уделим внимание другим орудиям, при помощи
которых палачи-язычники зажаривали их плоть. То были решётка,
или рашпер, и железное ложе, оба часто упоминаются в самых разных
деяниях мучеников.
О решётках сказано в житиях многочисленных святых, таких как
святые Еливферий, Конон и Дула, дева-мученица св. Домна и св. Лаврентий.
Железные ложа присутствуют в Деяниях всё того же св. Еливферия,
а также святых Климента Анкирского, Платона и других.
Что до железной решётки, или рашпера, то его суть ясна из самого
названия, его описания в деяниях святых и из наглядного образца,
на котором принял мученичество последователь Христа св. Лаврентий
и который был подобран частично в Церкви св. Лаврентия в Лучине,
частично на Панисперне*. Решётка была составлена из трёх железных
прутьев, вытянутых в длину на подходящем для этой цели расстоянии
друг от друга, один толщиной с палец, а два других толще, остальные
же, семь или больше коротких, располагались поперёк на определённом
расстоянии друг от друга. Из них некоторые были круглые, другие -
квадратные. Длинные скреплялись прутьями с двух концов, таким
образом скрепляя друг друга и удерживая всю решётку целиком. Каждый
угол решётки так же поддерживался железными штырями, служащими
ножками, приподымая решётку над землёй.
Но мы не описываем, что, якобы, все решётки состояли из трёх
продольных прутьев, они были составлены из нескольких. В Деяниях
св. Лаврентия мы читаем, что император приказал бросить святого для
сожжения на решётку стремя продольными прутьями. Из этого
что у древних были решётки как с тремя прутьями, так и с большим их
количеством.
1 Римская улица, где находится вышеназванная церковь.
МУЧЕНИКИ, ЗАЖАРЕННЫЕ НА РЕШЁТКЕ.
Следующие мученики были казнены на решётке, как мы уже сказали,
прижатые железными вилами, и так зажаривались, лёжа на решётке поверх
огня: святые Лаврентий, Дула, Еливферий, Конон, Дорофей, Македоний,
Феодул, Татиан и Пётр. Свидетельство о последнем мы обнаруживаем
от 12 марта в таких словах: «Мученичество блаженного Петра в Никомедии.
Будучи распорядителем покоев императора Диоклетиана, он решительно
восставал против безмерных по своей жестокости пыток мучеников,
которые те вынуждены были сносить. За это его господин повелел
связать его, подвесить и в течение долгого времени избивать бичами,
затем втирать в него уксус и соль и, наконец, зажарить на медленном
огне. Таким образом, он наследовал о себе память как о св. Петре».
Другие свидетельства, относящиеся к этому мученику, мы находим
в Деяниях славных воинов Христовых святых Дорофея и Горгония.
До сегодняшнего дня они дошли только в виде рукописи, но мы надеемся
с Божьей помощью подготовить и напечатать их вместе с несчётным
множеством житий других святых обоих полов, не видевших свет
в печатных изданиях. Решив эту задачу, мы ставим себе следующей целью,
если жизнь будет благосклонна к нам, тщательно отобрать жития для
дальнейших публикаций, к чему нам следует приложить такие усилия,
какие мы только сможем, и отделить истинное и верное от сомнительного
или даже определённо лживого.
Но мы уже много сказали о решётке. Из множества инструментов,
применявшихся для казни, в деяниях мучеников отчётливо выделяется
железное ложе. В Житии епископа и мученика св. Еливфирия, упоминаемого
ранее, читаем, как тиран, который повелел истязать его, приказывает,
после того, как тот по его воле уже побывал на железном ложе, перетащить
святого на рашпер и поджарить его. После этого не может быть сомнений,
что железное ложе - это орудие, совершенно отличное от решётки. Для
разъяснения отличия позвольте привести цитату: «Затем Адриан, вскипев
от ярости, приказал принести бронзовое ложе и повелел лечь на него,
раскинув руки и ноги по четырём углам так, чтобы его несчастные члены
могли быть растянуты, а суставы разорваны. Когда это было сделано, под
ним разожгли огонь». Немного ниже: «Но когда прошёл час, император,
подумав, что он мёртв, приказал развязать его. После того, как его руки
были высвобождены, св. Еливфиний обратился к римлянам: „Велик Бог
христиан, чьи благословенные святые, Пётр и Павел, проповедовали среди
нас, который явил множество знамений и чудес в этом городе и сразил
Симона Мага, который прославлял того же, кого и Адриан, поклонялся
тому же, кому и Адриан - Дьяволу!" Тогда император приказал смазать
маслом и принести решётку и повелел развести под ней огонь».
Из Деяний св. Еливфирия нам абсолютно понятно, что решётка
была орудием пытки, совершенно отличным от железного ложа. Это
138
подтверждается и написанным об этом святом в «Римском мартирологе»
от 18 апреля: «В Мессине вспоминают священномученика св. Еливфирия,
епископа Иллирика, и его матерь Анфию. Прославившиеся святостью
своих жизней и явленными ими чудесами, они превозмогли боль, лежа
на кровати из калёного железа перед Адрианом на решётке и на сковороде
с кипящим маслом и смолой».
Это ещё раз показывает, что решётка отличалась от железного
ложа, которое (как мы видим из Деяний) было изготовлено по подобию
настоящей кровати, было вытянутым в длину и возвышающимся над
землёй для того, чтобы под ним можно было разжечь огонь, место
поперечных по отношению друг к другу прутьев заняли доски, между
которыми оставлялось пространство.
Таковы имена славных мучеников, казнённых и претерпевших
страдания на железном ложе: святые Еливфирий, Климент Анкирский,
Платон, о которых мы уже говорили, а также святые Олимпиад, Максим,
Пегасий и множество других, число и имена которых известны лишь
Господу.
О СТУЛЕ, ШЛЕМЕ, ТУНИКЕ И ДРУГИХ РАСКАЛЁННЫХ ЖЕЛЕЗ-
НЫХ ОРУДИЯХ.
Наряду с железными решётками и ложами язычники применяли
и другие орудия пыток и казней, одним из них был раскалённый
докрасна железный стул. Свидетельства о нём содержатся в Деяниях
святых Павла и Юлианы и в Житии св. Григория Чудотворца, составленном
св. Григорием Нисским, кроме того - в Житии св. Власия, в котором читаем
следующее: «И вновь судья приказал внести семь медных стульев и повелел
женщинам, их было семеро, которые собирали упавшие капли крови
св. Власия, сесть на них, каждой на один из них. Затем стулья нагрелись
так сильно, что от них летели окалины, словно из перетопленной печи».
Следующее орудие пытки, которое мы затронем в нашем обсуждении -
раскалённые шлемы, что также применяли против христиан. Этот
способ пытки был обычным для язычников, которые часто надевали
такой шлем на своих жертв. Мы наблюдаем это в истории мученичества
св. Климента Анкирского и св. Иуста, солдата, о котором мы читаем
от 14 июля: «День испытаний мученика св. Иуста, римлянина, солдата,
служившего под командованием трибуна Клавдия. Однажды, вернувшись
после победы над варварами, он увидел, как перед ним появился крест,
словно из хрусталя, и услышал исходящий от него голос. Наученный
им таинствам божественного благочестия, по возвращении в Рим он
раздал всё, что у него было, бедным, ликуя в вере Христовой. Но когда
это дошло до ушей трибуна, а мученик отказался отречься от своего
вероисповедания, его послали к наместнику Магнентию. Опрошенного им
и уличённого в непоколебимой христианской вере, его повелели бичевать
колючими кнутами, а после этого поместить его голову в раскалённый
шлем и засунуть ему в подмышки шары из калёного железа. Мученик
неустрашимо перенёс все эти и многие другие подобные пытки, покуда
нёс на себе благословение господне, и, в конце концов, его бросили в печь,
где он и умер, хотя его освящённое тело осталось целым и невредимым,
даже волос на голове его не опалил огонь, в который он был брошен».
Продолжать говорить о шлеме больше ни к чему.
Однако не следует думать, что ярость язычников удовлетворялась
этими ужасающими пытками и казнями мучеников или же каким-то
образом унижала слуг Божьих. На самом деле непреклонность мучеников
и их отказ от отвергнуть Христа пред лицом страшнейшей боли и смерти,
их страстная убеждённость только крепли и становились ещё более
пламенными, и они непоколебимо взирали на всё новые и новые,
причиняющие ещё большую боль раскалённые на огне орудия пыток
и казней. Последними из них были казни, заключающиеся в том, что
на мученика надевали тунику из обожжённого огнём железа, как мы читаем
в случае Эразма, в том, что мученику пронзали виски раскалёнными
гвоздями, как в случае святых мучеников Викторика и Фулкиана, в том,
что им обжигали подмышки и бока при помощи нагретых до огромной
температуры шипов, как поступили со св. Тараком и его сподвижниками,
или даже на ноги им надевали обувь из раскалённой бронзы, как то
сказано о св. Антиме, епископе Никомедийском, или заставляли ходить
в обуви, пронзённой калёными гвоздями. Так, касательно мученика
св. Василиска мы читаем от 22 мая: «День двадцать второй, вспоминают
св. Василиска из провинции Амасия, который принял мученичество
при императоре Максимиане. На брошенного в темницу наместником
Агриппой по донесению о его вере во Христа, на него незамедлительно
надели обувь, пронзили её раскалёнными гвоздями и приказали так
идти по дороге, ведущей в Коману. И когда он достиг конечной точки
своего путешествия, где жила женщина по имени Трояна, связав его
руки, они понесли святого к бесплодному платану, который вновь зацвёл,
когда святой помолился Господу, а из-под земли забил родник. Увидев
это, солдаты и женщина уверовали в Иисуса Христа. К тому же, когда
он достиг Комоны, у него не было другого выхода, кроме как принести
жертвоприношение, тогда он помолился Господу, и Он послал огонь
с небес и испепелил храм и статую Аполлона. Видя это, наместник
осерчал и приказал разрубить мученика Василиска на куски и бросить
в реку. Так обрёл он венец мученичества, хвала и слава Всемогущему
Господу Богу».
А. Мученик, преданный огню в яме
с пылающими углями.
В. Мученик, привязанный к четы-
рём столбам, или колышкам.
С. Мученики в бочке.
D. Мученик, брошенный
на костёр.
Е. Мученик, сжигаемый на стол-
бе, привязанный верёвками, вы-
моченными в масле или в подоб-
ной горючей жидкости.
F. Сожжение мученика,
заточённого в катакомбах,
тюрьме или темнице.
G. Наконец, мученик, которого
бросают в печь.
Н. Мученики на лодке, отправлен-
ной в открытое море.
ГЛАВА VIII
О ВСЕВОЗМОЖНЫХ ИНЫХ СПОСОБАХ ПЫТОК И КАЗНЕЙ ХРИ-
СТИАН ПРИ ПОМОЩИ огня.
День за днём Дьявол, наследник тьмы и отец лжи, был занят тем,
что подсказывал императорам-идолопоклонникам и их слугам всё
новые и новые - в дополнение к тем, что уже были описаны - способы
пыток и казней слуг Христовых. Они заставляли ходить их босиком
по полу, покрытому пылающими углями. Так венец мученичества
обрели св. Поликарп, святые Феодора, Евфросина и Флавия Домицилла,
епископ св. Фруктуоз, святые Авгурий, Евлогий, Кирион, Бассан, Моисей,
Эмилиан, Агап, Хиония, Иреней, дьякон Тимон, Пулий, дева Антония,
святые Криста и Каллиста, или Кристина и Калиста, святые Авбония
и Феофила, девы и мученицы, вместе с двадцатью тысячами христиан,
упоминаемых в Греческом Менологе от 28 декабря: «День памяти двадцати
тысяч святых, которые были замучены при императоре Максимиане,
сожжены в Никомедии».
Более того, по подстрекательству Сатаны тела верных последователей
Христовых сжигали полностью, но иногда частями: их головы окунали
в пылающие угли, угли засыпались им в уши и рты, а ещё мучеников
привязывали к железной кровати и проливали им на члены расплавленный
свинец, кипящее масло, горящую смолу, воск, серу и тому подобные
жидкости. Каждый из этих видов наказаний засвидетельствован в житиях
огромного числа благородных мучеников, таких как святые Агапит,
Тимофей, Аполлинарий, Пелагий, Иона и Барахизий, солдат Виктор,
Феликс и Фортунат, Бонифаций, Клавдий и его сподвижники, Тарак,
Дул, Платон, Агафангел, Квинтин и множество других.
143
Не довольствуясь этими мучениями, Дьявол впоследствии внушил
палачам мучеников Христовых снять с них одежды и таскать их по острым
осколкам и горящим углям, или даже заставлять держать их в ладонях
горящие угли, так воскуривая фимиам перед алтарями идолов, то есть,
вкладывали в ладони тлеющие угли, а они будто сами воскуривали
фимиам в честь ложных богов язычников. Первый из этих способов пыток
упоминается в деяниях святых Фирма и Рустика и святых Агафьи и Макры,
дев и мучениц, второй - в истории мученичества св. Прокопия, а также
девы св. Кириллы, которую вспоминают от 5 июля такими словами: «День
памяти мученицы св. Кириллы, которая жила в ливийской Кирене при им-
ператорах Диоклетиане и Максимиане. Она предстала перед обвинениями
суда наместника Дигниана вместе с двумя другими благочестивыми
женщинами - Луцией и Роей. И когда она не стала воздавать почести
идолам, ей в ладони засунули пылающие угли и фимиам, и, таким
образом, она невольно воздала им почести. Но тогда во всеуслышание она
закричала: „Это принуждение, а не жертвоприношение!* Когда пальцы
сгорели, её подвесили и избили кнутами, а когда отвязали от столба,
кровь хлынула из её лона, а молоко ручьями потекло из грудей, и так
мученица отдала душу Господу».
В этом отношении примечательно, что император Юлиан, прозванный
Отступником, убеждал солдат-христиан из его армии, предлагая
им щедрые дары, воскурить на огне фимиам в день раздачи даров
императором. Св. Григорий Назианзин так укоряет этого императора:
«Близился день раздачи даров императором, было ли это по случаю
дня рождения действующего императора (Юлиана Отступника), или
солдаты дарили друг другу подарки по исстари заведённому обычаю,
в итоге каждый, согласно его званию и благородству, мог рассчитывать
на подарок. И вновь всё тот же порок алчности, всё те же непочтитель-
ность и безбожие! Прикрывая свою жестокость вуалью заботы и якобы
естественного великодушия, император попытался переманить и завлечь
солдат, желая пробудить в них алчность денежными дарами, тешащими
гордость - свойства характера, которые играли важную роль в их жизни.
Так восседал монарх, правящий в империи, ожидая высшего торжества
над добродетелью и благочестием, гордый за хитрость собственной
выдумки. Вы можете почитать его за Мелампода или Протея1, он готов
был добиться своего любыми способами и под всяким обличием. В одной
руке было золото, в другой - фимиам, когда огонь поднесли к руке, а люди
спрятались за масками добродушия. Его речи в самом деле выглядели
довольно правдоподобными - это был самый обычный ритуал раздачи
даров императором, древняя, освящённая веками церемония. Что дальше?
Простой розжиг фимиама... и так он заслужил смерть от руки императора.
Согласитесь, какая малая плата за столь великую жертву - потерю души
1 Мелампод и Протей - персонажи древнегреческой мифологии, обладавшие даром
пророчества.
144
и обретение бесчестия пред лицом всемогущего Господа! Жалкая награда!
Сколь малое воздаяние! Целая армия купилась на один и тот же подлый
трюк. Солдат, покоривших мир своими мечами, погубили огонь, и золото,
и дым фимиама. Большинство из них - и это самое ужасное - даже
не осознавали своего собственного падения. Человек выходил вперёд,
надеясь на небольшую плату, а расплачивался собственной душой. Он
целовал руку императора и не знал, что благодарит собственного палача.
И даже если они видели это, изменилось бы что-то оттого, что они
видели как кто-то попал в ловушку собственной глупости? Молчаливое
согласие было для них законом, который не мог быть нарушен. Могли
ли орды персов, несчётное множество лучников и пращников, армия,
облачённая в стальные доспехи, неуязвимые со всех сторон, машины,
сокрушающие стены городов, сделать такое, что смогли совершить одна
рука и обстоятельство, отягощённое злым умыслом?
И здесь я хочу вставить короткую историю, ещё более печальную и ещё
более жалкую, чем рассказанная выше. Говорят, что некоторые из них,
кто понял, что свершилось, но сделал вид, будто ничего не произошло,
вернувшись после невольного соучастия в этом бедствии, в бараке сели
за трапезу вместе со своими товарищами. Затем, когда к по обычаю
поданной воде раздали и пищу, как будто бы ничего не произошло, они
подняли глаза, помолились Иисусу Христу и перекрестились. Но один из их
товарищей, поражаясь этому, спросил: „Зачем? Что же это? Вы молитесь
Иисусу Христу после того, как предали Его?“ Поражённые его вопросом,
они воскликнули: „Нет! Чем мы предали Его? Что за странные вещи ты
говоришь?" Но другой ответил: „Чем? Воскурив фимиам на огне! Как
это можно ещё назвать, когда вы молитесь, отвергнув Христа?" В тот же
момент они вскочили из-за стола, и словно безумцев их охватили рвение
и, одновременно, сознание бесчестия. Они пробежали через форум, крича:
„Христиане! В сердце мы христиане! Пусть все услышат нас, особенно
Господь, для Кого мы живём и ради Кого готовы умереть! Этот дар мы
украли, Христос, Спаситель наш, мы не отступились. Мы не отвергли
нашу святую веру. Если руки наши подожгли фимиам, то намерения
наши не следовали за ними. Мы сделали это, обманутые императором,
а не алча золота. Мы отмоем наши руки ото зла и очистим себя, пролив
кровь". А затем они вскорости добежали до императора, и смело и нагло
бросив перед ним золото, прокричали: „Не эти дары мы заслужили,
император, но смерть. Не чести заслужили, которую нам воздают, ибо ты
поверил нам, но клеймо позора. Вознагради своих солдат, пожертвовав
их Христу и убив ради Него, чью империю лишь одну и знаем. Заплати
огнём за огонь и прахом нашей жертвы за прах. Отсеки наши руки, руки,
что мы беззаконно протянули, и ноги, что повели нас на преступление.
Раздай другим наши дары, кому нет нужды стыдиться, принимая их.
Нам достаточно лишь дара Иисуса Христа и больше чем достаточно, Его
мы ценим превыше всяких наград".
145
Пыл, с которым они говорили, в то же самое время заставил
раскрыть их свой обман, развеял их иллюзии и помог искать успокоение
в крови, пролитой ради Христа. Тогда император пришёл в ярость; он
не хотел убить их открыто и тем сделать мучениками (хотя они уже
стали мучениками за одно лишь намерение), но смягчил наказание,
сослав их и подвергнув довольно лёгкому наказанию. Но сделав так,
он лишь вознаградил их ещё больше, отдалив их от своих гнусных
жертвоприношений и злонамеренных выдумок».
Далее, блаженный Назианзин показывает нам, что, без сомнения,
этих достойнейших борцов за имя Христово ни презрением, ни уловками
злого императора-отступника нельзя было отвернуть от пути благочестия,
но вместо этого они стали ещё твёрже в своей вере и готовы были
принять смерть во имя Христа. Таким образом, все хитрости Юлиана
были напрасными, и его попытки заставить их отречься от своей веры
во Христа закончились ничем.
ДВА ДРУГИХ ПОДОБНЫХ СПОСОБА, КАКИМИ ЯЗЫЧНИКИ ПЫ-
ТАЛИСЬ ЗАСТАВИТЬ ХРИСТИАН ОТРЕЧЬСЯ ОТ СВОЕЙ ВЕРЫ.
Евсевий в своей «Церковной истории» излагает, как христиане во время
правления Диоклетиана насильно понуждались к жертвоприношениям,
таким, например, как воскурить фимиам в честь идолов. Вот что он
говорит: «Из числа же первых каждый выдержал попеременно разные
виды пыток: одного мучили бичеванием, другой терпел невыносимые
страдания от дыбы и когтей; некоторые тут и обрели горестный конец
жизни. Состязания иного рода ожидали других: одного толкали и, силой
подведя к гнусным, нечистым жертвам, отпускали как принёсшего жертву,
хотя он её и не приносил; другой вовсе и не подходил к жертвеннику
и не прикасался ни к чему нечистому, но люди утверждали, что он
принёс жертву, и человек молча уходил оклеветанным; полумёртвого
выбрасывали как мертвеца; лежавшего на земле долго волочили за ноги
и причисляли к принесшим жертву. Кто-то громко выкрикивал свое
отречение от жертвоприношения; кто-то во всеуслышание провозглашал,
что он христианин, и хвалился исповеданием Имени Спасителя; кто-то
настаивал, что он не приносил жертвы и никогда её не принесёт. Этих
людей били по зубам, лицу и щекам, и затем солдаты из отряда, с этой
целью поставленного, с силой выталкивали их. Враги веры придавали
большое значение этой кажущейся победе. Можно было бы рассказать
о тысячах христиан, показавших изумительное мужество в исповедании
веры в Бога Вседержителя, и не только во времена, когда поднималось
гонение, а значительно раньше, когда все наслаждались миром»1.
146 j Евсевий. Церковная история. VIII, 3-4. Пер. М. Сергеенко.
Слуги Сатаны прибегали ещё и к такой уловке: они насильно,
против их воли, вкладывали еду, посвящённую идолу, в уста христианам
и вливали жертвенное вино в их глотки. В Деяниях мучеников святых
Фарака, Проба и Андроника мы обнаруживаем следующее: «После этого
наместник приказал принести пищу и жертвенное вино и сказал: „Влейте
вино ему в глотку, а пищу с алтаря запихайте в рот“. Пока они делали
это, Проб кричал: „Пускай же Господь посмотрит из дома Своего в выси
и увидит, что они прибегли к принуждению, и рассудит мой случай
по справедливости". Наместник сказал: „Много мучений ты стерпел,
несчастный, и сейчас ты приносишь жертвоприношение". Проб ответил:
„Что толку от принуждения? Господь знает, что истина живёт в сердце
моём". На что наместник возразил: „Вот как? Но ведь ты и ел, и пил".
Проб отвечал: „Господь знает о принуждениях, которым я подвергся,
и видел их"». Немного ниже, говоря об Андронике, нам рассказывают:
«Наместник сказал: „Раскрой его губы, и вложи в уста плоть с алтаря, и влей
вино ему в горло". Когда он делал это, Андроник вскрикнул: „Господи,
Господи! Я терплю принуждение". Наместник спросил: „Как долго ты
сможешь выносить пытки? Так-то вот! А ты вкушаешь жертвенную
пищу!" Андроник дал такой ответ: „Все идолопоклонники - грешники,
как и ты, и твой император"».
Но, возвращаясь от нашего отступления, позвольте нам продолжить
изучение способов, которыми пытали и казнили мучеников при помощи
огня. Мы обнаруживаем, что их часто привязывали к столбам и разводили
вокруг них огонь или растягивали и привязывали к четырём колышкам
и разжигали под ними пламя. Иной раз их бросали в пламя печи,
в пылающие костры, в ямы, наполненные пылающими углями, или даже
кидали в огромные бочки. Иногда их закрывали в катакомбах, гробницах
или особых ваннах, а затем заключённых внутри мучеников сжигали.
Иной раз они привязывали их льняным верёвками, пропитанными мас-
лом, их тела обтирались серой и смолой, их ноги связывали льняными
верёвками, смоченными в масле, и так поджигали, или даже сажали
в лодку, наполненную льном и смолой, и поджигали на поверхности
моря. И через это они отдавали свои чистые и незапятнанные души
Господу, Создателю и Творцу всего сущего.
Многие свидетельства об этом мы нашли в деяниях мучеников.
Первый из них - подразумевающий привязывание к столбу и сожжение
обнаруживаются в житиях св. Поликарпа и св. Фарака. А второй -
заключающийся в привязывании к четырём колышками и разведении
снизу огня - в Дениях св. Анастасии, римской девы и мученицы. Третий,
четвёртый, пятый и шестой - относящиеся к бросанию мучеников
на сожжение в печи, бочки и ямы, то это мы встречаем в деяниях святых
Емельяна и Пафнутия, трёх сестёр, дев-мучениц, Веры, Надежды и Любви,
святых Агны, Аполлонии и Дорофеи, также дев и мучениц. В Житии
св. Дорофеи мы читаем, как две сестры, Криста и Каллиста, были схвачены
147
за заботу их сестры о святой вере Христовой, это изложено в таких
словах: «Наместник направил Кристе и Каллисте послание, приказывая
явится к нему вместе с сестрой Дорофеей. И когда он принял их у себя,
начал расспрашивать, как они смогли переменить настроения Дорофеи.
Но они в один голос ответили: „Мы совершили ошибку и поступили
греховно, когда под страхом наказания и сиюминутной боли совершили
приношение идолам и попросили её поступить так же. Но она повела нас
на покаяние, и мы снова смогли обрести благословение Христово". Тогда
Сапритий (наместник) сорвал с них одежды и, взбешённый, приказал
связать их спиною к спине и бросить в печь, если они откажутся сделать
жертвоприношение...»
О седьмом способе - заточении в камерах, гробницах и ваннах
с последующим сожжением - мы находим записи в деяниях святых Домны
и Феофилы, дев-мучениц, Флавии Домициллы, Феодоры, Евфросины
и Цецилии.
ЧТО ПОНИМАЛОСЬ ПОД КАЗНЬЮ В ГОРЯЧЕЙ БАНЕ.
В Житии св. Цецилии мы читаем, что её закрыли в горячей бане,
где она и задохнулась. Нужно понимать, что римская баня также
использовалась для помещения туда и умерщвления преступников
и христиан. Перед своей смертью жертву закрывали в первой, самой
горячей комнате, называемой парильней, или лакоником, и, закрытая
там, она умирала от чрезмерной жары. Эти древние термы состояли
из четырёх помещений: в первой парились, поэтому она называлась
парильней или лакоником, или «самой жаркой комнатой, где обливаются
потом», оставшиеся помещения соответственно назывались горячей,
тёплой и холодной комнатами.
Первая комната, или лаконик, была той, где умирали мученики.
В Житии св. Цецилии мы читаем: «Придя в ярость, судья Альмахий
приказал увести её в собственный же дом и затопить баню. И хотя её
закрыли в этом пекле её банного дома, и дрова постоянно подбрасывались
в топку день и ночь, она оставалась в полном здравии, будто её поместили
в холодную комнату. И Божией милостью она была спасена, и с тела её
после всего этого не скатилось и капельки пота».
Гален, описывая лаконик, говорит: «На входе они попадали в горячий
воздух» - это и был лаконик. И немного ниже: «Они погружались в ванну,
наполненную горячей водой».
Сейчас нам следует рассмотреть другие способы, которыми христиан
сжигали на огне или обжигали им, а именно, восьмой, девятый и десятый
способы - связывание верёвками, пропитанными маслом, связывание
148 ног льняными верёвками, вымоченными в масле, или связывание
жертвы и отправка на буксире в море лодки, наполненной смолой,
с последующим поджогом. Обо всех этих способах есть свидетельства
в деяниях святых. О последнем - в Житии св. Реституты, девы-мученицы;
о восьмом и девятом - в описаниях страстей св. Амфиана и св. Урсина.
Следующее написано в «Римском мартирологе» от 2 апреля: «В Цезарии
в Палестине день памяти св. Амфиана, который во время гонений
Максимина возражал перед наместником Урбаном против приношений
идолам, за что был избит кнутами и наказан страшнейшим образом - его
ноги связали льняными верёвками, вымоченными в масле, и подожгли,
а потом бросили в море. Так, пройдя через огонь и воду, наконец он
нашёл блаженное умиротворение».
О другом, св. Урсине, упоминается в Греческом Менологе от 24 августа:
«День памяти мученика св. Урсина, что при императоре Максимине был
выслан из города Сибента, находящегося на острове Иллирик, и передан
наместнику Аристиду. Когда он остался твёрд и непоколебим в своей вере,
его сначала избили плетьми из бычьих удов, затем обвязали льняными
верёвками, пропитанными маслом, а потом обтёрли тело серой и смолой
и таким его подожгли. В конце концов, его смертный приговор был при-
ведён в исполнение, и св. Урсин был убит мечом доносчика Валентина.
И так он был вознаграждён венцом мученичества. Он был предан земле
благочестивой женщиной по имени Симпликия».
О СМЕРТОНОСНОЙ ТУНИКЕ КАК ОРУДИИ МУЧЕНИЧЕСТВА.
Эти способы пыток, от которых приняли смерть благородные
святые Амфиан и Урсин, были очень похожи, если даже не были
тождественны ему, на самое ужасное наказание древних, называемое
«смертоносной туникой». То была рубаха, обмазанная и пропитанная
горючими веществами (как писал в Письме XIV Сенека), которая затем
поджигалась, преступники, укутанные в неё, сгорали в ужасном пламени.
И Тертуллиан, и Целий Родигин упоминали эту казнь, как применявшуюся
к христианским мученикам.
Подобный способ пытки применяется еретиками и в наши дни, как то
записано в «Театре жестокостей» о Домиции Хёрли, архиепископе Кашеля,
что в Ирландии, на его родине: «Обвиняемый в преступлении подневольного
проведения священного обряда миропомазания над несколькими детьми,
он был арестован. И, поскольку он отказался отречься от католической
веры, еретики приговорили его к казни посредством способа, описанного
только что: ему на ноги надели наголенники, или рейтузы, пропитанные
маслом, и накрепко привязали к деревянному стулу так, что он не мог
даже пошевелиться; его всего охватил ужасающий огонь, вслед за тем,
как рейтузы его охватило безумное пламя, они вырывали плоть из его 149
ног и оставляли голые кости. Наутро после этого, часа в три или четыре,
ивовые розги обвили петлёй его шею, его мучения могли бы длиться
дольше, но он был повешен. Так он обрёл благородный венец мученичества,
а душа его вознеслась в рай».
Завершим мы эту главу несколькими цитатами с подобными
примерами из Отцов Церкви или их житий. Касательно тех, что были
казнены подобно нынешним католикам при Констанции св. Афанасий1
говорит: «Но их (ариан - врагов Католической церкви) сторонились
как убийц, злодеев и грабителей за то, что они разрушали монастыри,
предавали огню монахов и разграбляли их жилища...» И в своём труде
«Против язычества» вновь: «Они бросали дев в пылающее пламя - таким
образом они боролись за своё арианское вероисповедание».
Дальнейшие подробности преследований, подобных тем, которым
подвергаются католики, мы находим при Валентине в «Истории»
Феодорита: «Но в Константинополе ариане посадили на корабль группу
благочестивых священников и отослали их в открытое море без команды
и такелажа. А за ними вслед отправились в море на другом судне члены
их секты, которые намеревались поджечь корабль со священниками.
Они сделали это, и священники, борясь с огнём и морем, погрузились
на дно и так обрели венец мученичества».
Подобные описания мы находим у Созомена и Сократа в их
«Церковных историях». Кроме того, Виктор в «Войне с вандалами»
пишет: «Некоторых они подвергли бичеванию, некоторых повесили,
других сожгли на костре». Также он говорит, описывая мученичество
св. Либерата и его сподвижников: «Однако это дошло до ушей тирана,
который, опьянённый яростью, приказал подвергнуть их пыткам доселе
неслыханным и посадить их на тяжелую цепь. Кроме того, он приказал
наполнить корабль вязанками сухого хвороста, а всех его жертв связать
внутри корабля и поджечь его в открытом море...»
1 Афанасий Великий (ок. 295-373 гг.) - один из греческих Отцов Церкви, принадлежавший
к Александрийской школе патристики, известный борец с арианством, противостоявший
четырём императорам, включая Констанция IХлора; автор трудов «Против язычества»,
«О воплощении слова», «История ариан для монахов», «Жизнь св. Антония».
Мученика принуждают испить
жертвенного вина. Так, они
вынуждают его совершить
святотатство, но это ни к чему
не привело. Многое об этом
способе наказания рассказано
в предыдущей главе.
о
А. Бесчестие святой девы
Христовой, которую ведут
для разврата в публичный дом.
В. А так деву позорят, выбривая ей
голову.
А. Мученик-христианин, с которого
срывают пояс.
В. Мученик, чьи сердце и внутренно-
сти вырвали заживо.
С. Мученик, которому разбивают
голову.
D. Мученик, которому голову отсе-
кают мечом.
Е. Мученик, пронзённый стрелами.
F. Мученик, тело которого пронза-
ют остриём копья.
G. Мученик, которого привязали
к двум согнутым деревьям, чтобы
разорвать.
Н. Наконец, мученик, которому
в наказание вонзили под ногти рук
заострённые тростинки.
А. Мученик, которого пожелали
отметить уродством.
В. Мученик, которому ломают
голень.
С. Мученик, одетый в звериную
шкуру.
D. Другой мученик, выставленный
с этой же целью.
Двое последних выставлены на
растерзание псам.
Е. В то же время другого мученика
бросают в колодец.
F. Мученика сажают в мешок.
G. А другого в свинцовый ящик.
Двух последних готовят
к утоплению.
А. Христианин, которого грызут
крысы, также изображение пока-
зывает, каким образом их бросали
к нему.
В. Выше показано, как страда-
ют другие христиане, собранные
в большом числе в тесном месте.
С. Христиане, которых давят
копытами лошади.
А. Мучеников прижимают к же-
лезным шипам.
В. Привязанных таким обра-
зом мучеников водили с места
на место.
С. Мученика заталкивают в печь
для обжига извести.
D. Наконец, мученика сбрасывают
вниз головой с возвышенности.
А и В. Мученики, заключённые
в оковы.
С. Прежде благородные муче-
ники становились пастухами,
приставленными смотреть
за животными.
D. Мученики на земляных
работах.
Е. Мученики, приговорённые
жать хлеба.
F. Наконец, мученик, кото-
рому приказали заботиться
о верблюдах.
А. Мученик, которого положили
на горящие угли.
В. Мученик, лежащий на железном
ложе, которого истязают тем, что
поливают плавленым свинцом.
С. Мученик, которого пытают калё-
ным железом.
D. Мученик, которого вынуждают
босиком ходить по пылающим углям.
ГЛАВА IX И ПОСЛЕДНЯЯ
О САМЫХ РАЗНЫХ ВИДАХ ПЫТОК И КАЗНЕЙ, ПРИМЕНЯВШИХСЯ
ПРОТИВ ХРИСТИАН.
Охотясь на души людей, Дьявол без остановки придумывает
новые способы отвести людей от веры Христовой. Считая, что нашёл
простой способ достичь своей злой цели через пытки и казни членов
Церкви Христовой, он назначал всех великих судей в те времена, и они
верили, что лишь одно сможет прославить их - если они будут жестоко
мучить борцов и провозвестников нашей религии, пытать и посылать
на смерть в таких мучениях, о каких только можно подумать. Сколь
скудна их фантазия! Сколь бесплодны их измышления! И в самом деле,
эти мудрые люди были обмануты, их хитроумные изобретения и злые
намерения не принесли им ничего!
«Мы находились, - говорит Евсевий в «Церковной истории», - в тех
местах и видели, как в один день разом гибло множество людей: одним
рубили головы, других жгли на костре; мечи, которыми убивали, тупились,
железо ломалось; уставали сами палачи, сменявшие друг друга. Тогда
же увидели мы изумительный порыв и воистину Божественные силу
и мужество у веровавших во Христа Божия. Еще читали приговор одним
мученикам, как уже со всех сторон к судейскому помосту сбегались другие
люди и объявляли себя христианами, не беспокоясь о пытках, ужасных
и разнообразных; бесстрашно проповедуя Бога Творца, они с радостью,
с улыбкой и благодушием принимали смертный приговор и до последнего
вздоха пели благодарственные гимны Творцу. Это были удивительные
люди, но особого удивления заслуживают те, кто выделялись богатством,
родовитостью, славились красноречием и философским образованием
159
и всё это вменили в ничто по сравнению с истинным благочестием
и верой в Спасителя и Господа нашего Иисуса Христа»1.
Сколь жалок провал этих слуг Сатаны, и сколь велика их глупость!
Выкопав могилу для святых, они сами угодили в неё! Раз за разом они
подвергали - о, напрасно! - своих противников-христиан отсечению
членов, обрекали на смерть многочисленными уколами железных игл
для письма или, что, в принципе, то же самое, клиньями школяров; они
вонзали иглы им под ногти, либо их тела целиком, либо отдельные их части
разрезались пополам пилами, пронзались копьями, и мечами, и стрелами,
выпущенными из луков. Их животы вспарывались, а внутренности
извлекались наружу, и им перерезали глотки. Их обезглавливали,
обезображивали клеймами, их головы разбивали топорами и дубинами,
разрывали на куски. Женщинам отрезали груди; и мужчинам, и женщинам
отрезали языки, руки и ноги. Их ноги ломали, а зубы выбивали. С них,
ещё живых, безжалостно сдирали кожу, их тела насаживали на колья.
Их ногти, глаза и лица калечили заострёнными палочками, их сбрасывали
вниз головой с возвышений. Неукрощённые лошади таскали их за собой
по земле, устланной терновником и чертополохом, покрытой острыми
камнями. Их бросали к диким зверям и погребали заживо. Кидали в бурные
реки и бросали в печи; раздевали и вели так по самым многолюдным
улицам. Или, когда находили два растущих рядом друг с другом дерева,
верёвками они сгибали их вершинами по направлению друг к другу,
а каждую ногу мученика привязывали к одному из них. Когда они
заканчивали приготовления, деревья отпускались в своё изначальное
положение, и, разрывая привязанное человеческое тело на две части,
члены следовали за стволами, а за ними разрывалась и спина. Или
же, наконец, эти идолопоклонники отправляли христиан в ссылки,
полностью лишая их простейших удобств, или же вынуждали работать
их на мраморных каменоломнях, копать землю или обременяли их
постройкой зданий, или даже отправляли на копи. Этим наказаниям,
наказаниям, описанным в предыдущих главах, и другим, названия
которых, данные за несказанную жестокость, оказался не в состоянии
растолковать сам Евсевий, подверглись все доблестнейшие воины
Иисуса Христа. Но ни одно из них не смогло сломить их, находясь под
покровительством Небес, они сносили каждое мучение храбро и стойко.
Следующее говорится о св. Ефреме: «Воистину они остались тверды
в годы испытаний, выпавших на долю благородный воинов Господних,
безропотно сносивших каждое наказание во имя Сына Божьего, нашего
Спасителя Иисуса Христа. Сколь сильны они были, и какую славу обрели
в благородстве своём, те, кто, видя все эти ужасные приготовления
к пыткам своими глазами, не только не испытывал страха, но и ещё больше
укреплялся в вере, стойко снося все мучения! Они смотрели на пылающие
костры, калёные сковороды, бурлящие котлы, что в кипении своём
1 Евсевий. Церковная история. VIII, 9. Пер. М. Сергеенко.
160
далеко расплёскивали горячие капли смолы или топлёного жира. Они
взирали на колёса, обитые железом и железными шипами и вращаемые
над пламенем. Они видели железные когти, светящиеся жаром пластины,
дубины, медведей и львов, пропасти, ганшпуги, свёрла, оковы и цепи,
словом, все изобретения Врага Истины, направленные против святых
последователей Господа нашего и Спасителя. Каждый вид пытки,
распространённый Врагом Рода Человеческого, показывали мученикам,
надеясь запугать святых, надеясь, что языки их, онемевшие от увиденного
ужаса, не смогут больше проповедовать учение Господа Иисуса. Но какой
результат возымели все эти истязания верных и неустанных воинов
Христовых? Они стали ещё более неустанно, ещё больше утвердившись
в вере, решительно и отважно проповедовать учение Иисуса Христа пред
лицом судей! Ни трескучее пламя, ни пылающие костры, ни бурлящие
котлы, ни несущиеся колёса, ни пылающие жаром пластины, ни зубастые
клешни, ни что бы то ни было ещё, ни оковы и цепи, ни угрозы тиранов
и царей, ни все хитрости Дьявола и приспешников его не смогли устрашить
отважных воинов Христовых, или вынудить отречься от своей веры,
или отнять у них верность их Господу и Спасителю. Наоборот, они
ещё больше преисполнились верой, они попрали ногами все уловки
Врага Рода Человеческого, и ужас не овладел их сердцами. Вы можете
видеть силу верных последователей Христовых, видеть славу солдат
Спасителя, и их непреклонность! Вы можете мимолётом бросить взгляд
на них, на тех, кто всем сердцем устремились в Царствие Небесное, с кем
прибудет любовь Христа, Царя его. Вы можете созерцать совершенную
веру тех, кто и в самом деле были совершенными! Вы можете лицезреть
милосердие, что горит в блаженных грудях мучеников, ради которого
они презрели все земные наслаждения, ожидая своего Господа, которого
они выбрали! Вы можете быть свидетелями любви и доброты Христовой,
которой Он Сам вознёсся в Небеса, тот, кто не желал ничего, кроме как
вознести с собой и всех нас! Вы можете видеть лишь, что обретения Рая
жаждали и чаяли борцы за Имя Христово, кто неустанно сражались за его
блаженство, а сейчас они наслаждаются его светом и покоем. Также мы
размышляем о славных обладателях венца мученичества. Заглянем через
очи в сердца и преисполненные верой души, и увидим неукротимый пыл
их благочестия! Никакая тяжесть мук не сможет поколебать их решимость;
даже сама смерть не сможет усмирить порыва их бесстрашной любви.
Под ударами они обрели высшую радость, а под плетьми - глубочайшее
наслаждение. Спокойно, улыбаясь, они благодарили Господа, и они были
готовы пойти и на худшие наказания во имя Его».
Мы продолжаем исследование нескольких видов истязаний, упомянутых
в начале этой главы, завершающей наш труд «О страданиях христианских
мучеников». Первое из них - отсечение членов - засвидетельствовано
в деяниях св. Никифора, которого в «Римском мартирологе» поминают
25 февраля, и св. Иакова, прозванного Рассечённым. А другой вид казни 161
упоминается у Григория Назианзина, в «Войне с вандалами» Виктора
и в истории мученичества св. Кассиана.
ЖЕЛЕЗНЫЙ ГРИФЕЛЬ И ПЕРО ДЛЯ ПИСЬМА ШКОЛЯРОВ: ЧТО ЭТО,
И С КАКИМИ ЦЕЛЯМИ ОНИ ИСПОЛЬЗОВАЛИСЬ.
То был инструмент, чаще всего из бронзы, применявшийся в древности
для письма поверх восковых табличек, в современных книгах мы многое
можем почерпнуть об этом. Отсылку к этому мы находим в 19 главе
Книги Иова: «Если бы начертаны были они в книге резцом железным
с оловом»1. Плавт писал в «Вакхидах»:
Неси мне...
Что?
Воск, тесьму, табличку, грифель.1 2 3
Несомненно, что эта письменная принадлежность, или грифель,
была орудием убийства - ей закалывали до смерти. Это подтверждается
многими авторами, Светоний в «Гае Калигуле» пишет следующее:
«Замыслив разорвать на части одного сенатора, он подкупил несколько
человек напасть на него при входе в курию с криками „враг отечества!",
пронзить его грифелями и бросить на растерзание остальным сенаторам»*.
А Сенека рассказывает нам: «Римский всадник Эриксион на нашей
памяти принял смерть от простого народа на форуме, который пронзил
его тело грифелями для письма за то, что тот умертвил телесными
наказаниями собственного сына».
Это же мы встречаем в Деяниях св. Марка Аретузского, где читаем:
«На голову другого Марка венец возложили мальчики, вонзая в благородное
его тело и вынимая из него острые грифели».
А вот что мы находим в Деяниях мученика св. Кассиана: «Вслед
за этим святой был опрошен гонителями... и с него сорвали одежды,
а руки связали за спиной, выставили перед учениками, приглашёнными
внутрь, и разрешили убить его - и колотили они его своими табличками,
и пронзали своими грифелями. В этом мученичестве слабейшие руки
причинили сильнейшую боль, его смерть была очень долгой».
1 Иов. 19:23-24.
2 Плавт. Вакхиды. IV. 3 (714-716). Пер. А. Артюшкова.
3 Светоний. Гай Калигула. 28. Пер. М. Гаспарова.
ИСТЯЗАНИЯ СТИМУЛОМ, ИЛИ СТРЕКАЛОМ.
Важно делать различие между пыткой стрекалом, или стимулом,
и уколом грифеля. Первым преступников просто мучили, а вторым
мучили и убивали. Кроме того, первое, известное как укол стрекалом,
в основном использовался для наказания повинных в воровстве рабов,
а последним наносили удары обвинённым в тяжких преступлениях.
О первом способе пытки говорит Пруденций в своём Гимне св. Ипполиту:
Вонзили в бока его мучительное стрекало.
Не реже оно упоминается и в «Ослах» Плавта:
Будь стимул у меня в руках...*
и в «Двух Менехмах»:
А тебя стимулом, подвесив, потерзаю тридцать дней.
Из той же пьесы «Два Менехма» для лучшего разъяснения картины
можно добавить:
Вот я стал на колесницу, повод и стимул в руках...
Все эти отрывки позволяют показать, что стимул, или стрекало, был
палкой или тростиной с остриём на конце, которым в сёлах погоняли скот,
это подтверждается в Деяниях св. Иосифа Мученика, где мы находим
и читаем: «Привязав острие к длинной тростине, они приказали колоть
этим святого».
Перейдём сейчас к третьему и четвёртому способам пытки, в которых
их, соответственно, пронзали гвоздями и разрезали пилой.
Первый способ пытки, тот, в котором используются гвозди,
мы обнаруживаем в деяниях святых Пафнутия («Римский мартиролог»
от 24 сентября) и епископа Севера («Римский мартиролог» от 7 ноября),
святых дев-мучениц Фаусты и Евфимии и других.
Второе из этих наказаний - распиливание пополам - записано
Светонием в «Гае Калигуле», где он говорит о людях, приговорённых
к этому способу казни. Мы изучим этот способ наказания во всех
подробностях позже, это наказание закрепило за императором Калигулой
славу жестокого человека на многие века. Всё это даёт более ясное
и глубокое понимание той крайней свирепости и жестокости язычников,
направленных против солдат Христовых, а с другой стороны проливает
свет на то, с какой стойкостью и отвагой христиане, мужчины и женщины,
сносили это, они были счастливы и даже с охотой шли на описанные
страдания и мучения.
Пятый способ пытки, при котором христиан пронзали гвоздями,
свёрлами и бурами, можно найти в деяниях дев и мучениц святых
Веры, Надежды и Любви, трёх сестёр, о которых мы говорили ранее,
в описании мученичества св. Фаусты, девы-мученицы, которую упоминают
в «Римском мартирологе» от 20 сентября: «В Кизике в Пропонтии день
1 Плавт. Ослы. II, 4 (417). Пер. А. Артюшкова. Я заменил слишком размытое «палка»
на соответствующее смыслу «стимул».
памяти мучеников святой девы Фаусты и Евласия, убитых при императоре
Максимиане. Фауста была наголо острижена этим же самым Евласием,
жрецом идолов, и на неё посыпались насмешки, а затем подвесили и пы-
тали. Наконец, когда палачам приказали разрезать её надвое, несмотря
на их усилия, они не смогли этого сделать. Евласий, став свидетелем
этого, уверовал во Христа. В заключение, пока его по приказу импера-
тора жестоко казнили, Фаусту пронзили свёрлами, положили на гвозди
и, наконец, бросили на стоящую над огнём сковороду, так же поступили
и со вторым. За голосом с небес души их отошли к Господу».
Шестой способ, согласно которому христиан пронзали копьями
и мечами, отражён в житиях святых Марка и Маркеллиана, дьякона
св. Кирилла, св. Симфорозы, дев-мучениц святых Фуски, Василии, Анатолии
и Иустины, а также св. Поликарпа.
Переходя к седьмому способу казни, разрыванию живота, то пример
ему мы находим в мученичестве св. Кирилла, описываемом в «Римском
мартирологе» от 26 марта: «В Гелиополе в Ливане день памяти св. Кирилла,
дьякона и мученика, чей живот взрезали, а печень извлекли наружу,
а затем язычники перешли к трапезе. Всё это имело место при императоре
Юлиане Отступнике».
Ещё одно описание мы находим в деяниях св. Евкратии, или Евгратии,
девы-мученицы, засвидетельствованных в «Римском мартирологе»
от 16 апреля: «В Цезаравгусте1 в Испании поминают святую Евкратию,
деву и мученицу, после того как её тело было искромсано, груди отрезаны,
а печень извлечена наружу, она была ещё живой посажена в тюрьму,
чтобы гнить там заживо».
О ДРУГИХ КАЗНЯХ И НАКАЗАНИЯХ, ТЕХ, КОТОРЫМ ПОДВЕРГАЛИ
ХРИСТИАНОК-ДЕВСТВЕННИЦ.
Впервые это произошло при императоре Юлиане Отступнике, при нём
девы-мученицы разрывались на части. Кроме этого, их животы, всё ещё
трепещущие жизнью, набивались ячменём и отдавались диким свиньям.
Всё это во всех подробностях записано св. Григорием Назианзином, который
говорит: «Им (жителям Гелиополя) было сказано - и это всего лишь одно
зверство из множества, но оно выделялось из всех ужасающих деяний
безбожных язычников - хватать целомудренных дев, самых прекрасных
во всём мире, и едва ли где-то мужчины видели такое сразу и в таком
числе, их выводили на публичное место, раздевали догола, и впервые
в жизни они испытывали стыд от пристальных разглядываний. Затем
им разрывали и разрезали животы (О, Боже! Сколь подобают они Тебе
в своём долготерпении!), сперва их заставляли жевать собственную
1 Нынешняя Сарагоса.
плоть своими же зубами и глотать её - и в своей гнусной ярости они
жадно поедали куски их печени, однажды испробованная, и та входила
в их обычный рацион. А затем, когда их внутренности ещё трепыхались,
они становились кормом для свиней и оставлялись диким кабанам. Этот
кошмар выставлялся на всеобщее обозрение: плоть девушек пережёвы-
валась и поедалась вместе с ячменём».
Из сказанного видно, что эти девы-христианки наказывались таким
ужасным способом, чтобы подвергнуться величайшему бесчестию,
какое только возможно - по той же причине с них срывали одежды,
нет величайшего стыда для девы, чем когда наготу её рассматривают
похотливые, вожделеющие глаза.
Такой позор испытали святые девы Ириска, Агна, Варвара, Кристина
Евфимия из Аквилеи и три её сестры, Дорофея, Фёкла и Эразма и великое
множество других христианок. Но были и другие способы опорочить
святых дев: например, им часто сбривали волосы, что мы обнаруживаем
в житиях святых Фаусты, Харитины, Кристины и других дев-мучениц.
Для правильного понимания того, насколько большим позором было
бритьё головы для женщин, необходимо прочесть деяния только что
упомянутых святых, «Гая Калигулу» Светония и, особенно, написанное
о св. Фаусте в «Римском мартирологе» от 20 сентября, которая претерпела
унижение именно этим способом.
Более того, чтобы покрыть дев-христианок наибольшим позором,
а также для того чтобы прямо оскорбить нашу святую веру, эти девушки
отдавались сводникам, или похотливым юношам, или отдавались
в публичные дома, чтобы насильно лишить их девства. Но даже так
пред ликом Господа оставались они девами, ибо насилие, совершённое
над ними, они претерпели Ему в жертву.
Поводом для этих зверств, совершаемых над девами, посвятившими
себя Иисусу Христу, служит (если оставить похоть в стороне) желание
нанести оскорбление христианской религии и выказать презрение ей.
Но к этому добавляется ещё один мотив - долго существовавший обычай
римлян (как рассказывает нам Светоний в «Тиберии») преступницу-
девственницу, приговорённую к насильственной смерти, предварительно
лишал девственности палач или блядун. Приведу слова самого историка
на этот счёт: «Девственниц старинный обычай запрещал убивать удавкой -
поэтому несовершеннолетних девочек перед казнью растлевал палач»1.
Однако доброта и власть Христа такова, что Он хранит своих невест
даже когда они подвергаются опасности, он оберегает их благочестие,
защищает их и освобождает из рук бесстыдников и лжецов. Это утверждает
Василий Великий в своей книге «Об истинном девстве»: «Когда лютость
гонителей достигла своего предела, девы, что были выбраны за их верность
и любовь к Жениху, отдавались на утехи нечестивым мужам. Но тела их
оставались непорочными, поскольку Тот, ради Кого они сносили всё это,
1 Светоний. Тиберий. 61. Пер. М. Гаспарова.
делал насилие над их плотью, покрываемой греховодниками, напрасным,
Он своей Божественной силой оставил тела их непорочными».
О таком же насилии и таком же освобождении свидетельствуют
деяния святых дев-мучениц Агны, Дарии, Серафии, Антонины, Феодоры,
Луции, Сусанны, Мартины и многих других.
При императорах Констанции, сыне Константина Великого, и Валенте,
продолжались гонения вандалов на христиан, святые и непорочные
невесты Христа претерпевали те же жестокости, тот же позор, то же
бесчестие. О таких мерзостях, имевших место при императоре Констанции,
св. Афанасий рассказывает нам следующее: «Ныне запятнанный
преступлениями правитель Себастьян бросает дев в пламя пылающих
костров, чтобы они насильно примирились с еретическим арианским
учением. Но когда он встретил стойкое сопротивление перед видом
пыток, он раздел их догола и так свирепо избивал их лица, что долгое
время после этого их друзья с трудом могли узнать их». А в своём письме
к Солитарию он пишет: «Ариане кнутами и плетьми истязали святые
тела дев и запускали свои грязные руки под их одежды, обнажали
их головы - а когда они сопротивлялись, избивали их кулаками и ногами.
Сколь бы жестоко они не издевались над ними, эти жестокости всё ещё
продолжаются - они истязают всех не верных им из-за собственной
постыдной непристойности. Зная о девичьей стыдливости и их высшей
чистоте - они охотнее сносили побивание камнями и палками, чем
скверные речи, - эти мужи сопровождали своё насилие дурными словами
и гнусными выражениями, и тем вызывали грязный смех у склонных
к мерзости юношей, которые тоже оскорбляли их подобными словами.
Но святые девы и другие чистые сердцем женщины испытывают ужас
перед такими речами как перед укусом змеи. И так, своими грязными
изречениями, усугубляли эти мужи своё ужасное преступление».
И немного ниже: «Многих дев, упрекаемых в бесчестии и осмелившихся
сказать правду, выводили из домов; других они оскорбляли, будто
те занимаются своим делом, раздеваясь перед похотливыми и буйными
юношами, и позволяли оскорблять собственных женщин, как им только
вздумается».
Подобные обесчещивания святых дев при том же самом императоре
показаны Феодоритом в его «Церковной истории» (1,14): «Арианин Георгий
вынудил дев, что дали обет целомудрия, не только отвергнуть учение
св. Афанасия, но и всенародно проклясть веру своих отцов. Его сообщником
и союзником в этих жестокостях конечно был военный префект Себастьян,
он разжёг в центре города погребальный костёр и заставил обнажённых
дев встать рядом с ним, предлагая им отречься от своей веры. Но, будучи
тверды в своей вере, - тяжёлое и горькое зрелище как для верующих, так
и для неверующих - они снесли этот позор с великой честью».
О подобных осмеяниях и выражении презрения в сторону дев при
166 императоре Валенте пишет Пётр Александрийский, слова которого
приводит Феодорит в своей Истории (IV, 20): «Палладий и его войско
вошли в католическую церковь и вместо торжественных речей, уместных
в священном месте, начали издавать глумливые завывания пред святы-
ми изображениями; вместо чтения Божественных писаний непотребно
кричали. Они без стеснения отпускали непотребства и бранные слова,
изливали оскорбления надев Христовых. Они не переставали наполнять
это пространство бранными словами, порочащими только их самих,
но мерзость их речей меркла перед зверством их злодеяний! Эти мужи,
вместилища всеразрушающего гнева, продолжали кричать и непристойно
шуметь, все эти мерзости изливались из-под их задранных носов словно,
как говорится, из канализации - и тогда они начали рвать платья на де-
вах-христианках, которые на протяжении всей жизни служили примером
богобоязненным людям. Они вывели их обнажёнными в город, будто бы
празднуя триумф, нагло и непристойно издевались над ними по соб-
ственному капризу, все как один они воплощали жестокость и варварство.
И если кого-то охватывала жалость, и он пытался либо остановить эти
зверства силой, либо уговорами, то не мог избежать мук и оскорблений.
Увы! Многие девы были взяты силой, а многих били дубинами по голове,
и они оставались безмолвно лежать. Их тела не разрешили захоронить в
могилах, наоборот, многих женщин напрасно выискивали их родители,
безудержно рыдая, но так и не нашли».
Наконец, о девах, которыми бесцельно и жестоко овладевали при
вандалах-арианах, до современной истинной Церкви Христовой донёс
своё свидетельство Виктор, епископ Утики: «Затем тиран повелел
собрать всех святых дев вместе, убеждая вандалов, словно бы они были
повивальными бабками, подробно разглядывать, вопреки всем законам
скромности, потаённые части самых сокровенных уголков их тел, как будто
у них самих нет ни матерей, ни жён. Затем они безжалостно подвесили
девушек, безжалостно обжигали их тела, подвешивали к ногам тяжести,
прижигали калёными железными пластинами их спины, животы, груди
и бока. Более того, между истязаниями их спрашивали: „Расскажи-ка,
как епископы возлегают с вами и вашими священниками". И кроме же-
стокости этих пыток мы знаем ещё о множестве тех, кто был убит, и тех,
кого оставили в живых искалеченными, и чьё здоровье было подорвано
обезвоживанием, и с кого содрали кожу».
Всё это отчётливо показывает нам то, что еретики прошлого
(примеры чьих злодеяний можно найти и в наши дни) сами доказывают
нам, вымещая свою ненависть к католической вере на святых девах:
несомненно, еретики более бесчеловечны, более распутны, более
безжалостны и более жестоки, чем язычники.
А теперь мы изучим восьмой способ казни, упомянутый среди
прочих в начале данной главы. Эта казнь, поражение христиан стрелами,
засвидетельствована в житиях многих мучеников, в частности в Житии
двух сотен и шестидесяти тех, чьи имена не дошли до нас, но о них 167
написано в «Римском мартирологе» от 1 марта, что они умерли именно
таким образом. Также можно назвать св. Марту и её сыновей, святых дев-
мучениц Иренею и Кристину, святых Себастьяна, Христофора и Фауста,
о котором в Греческом Менологе от 16 июля написано следующее: «В этот
же день поминают мученика св. Фауста, что при императоре Деции был
схвачен за христианское вероисповедание, и он добровольно признал
себя слугой Иисуса Христа, его распяли на кресте и пронзили стрелами.
Не дрогнув, целых пять дней провёл он на кресте, прежде чем отдал
душу Господу».
О множестве католиков, в которых стреляли стрелами, писал Виктор
в своей «Истории гонений в Африканской провинции».
Он пишет: «Об одном случае, происшедшем на торжествах,
посвящённых пасхальной неделе: наши люди собрались в месте,
называемом Пасхальным дворцом, закрыли за собой двери церкви,
а ариане узнали об этом. Тут же один из священников, его звали Андиот,
собрал группу вооружённых людей, и повёл их против собрания ничего
не подозревающих молящихся. Они обнажили мечи, взяли с собой
и другое оружие, а некоторые из них, забравшись на крыши, выпускали
из луков стрелы, влетавшие внутрь через окна церкви. Сразу после
того, как это началось, верные Господу начали петь, а чтец, стоящий
за амвоном, читал нараспев стих Аллилуйя. Читал он до тех пор, пока
стрела не попала ему в горло, книга не выпала из рук его, а он сам не пал
замертво. Известно, что множество других приняли смерть от стрел
и дротиков стоя на возвышении у алтаря».
Девятый способ казни - при котором мученикам перерезали горло -
обнаруживается в житиях св. Филипа и его дочери св. Евгении, римской
девы и мученицы, а также в описании смертей святых Иуста и Пастора,
которые даны в «Римском мартирологе» от 13 августа: «В Испании
поминают братьев-мучеников святых Иуста и Пастора. Когда они обучились
письму, то отбросили в сторону свои таблички для письма, и по доброй
воле отправились навстречу мученичеству. Вскоре по приказу Дакиана,
наместника в этой провинции, их схватили и избили дубинами. Но когда
они и после этого как один благородно остались тверды в вере, их вывели
из города, где палачи прилюдно перерезали им горло».
О десятом способе, согласно которому мучеников обезглавливали,
мы узнаём из бесчисленных житий мучеников: замечательны жития
святых Теренция, Помпея и их сподвижников, святых Пальмация, бывшего
консулом, и сенатора Симпликия с их сподвижниками, святых Анастасии
и Василиссы, дев и мучениц, святых Иоанна и Павла, бывших братьями,
и многих других. Также это вновь и вновь было засвидетельствовано
в деяниях римских дев-мучениц, таких как святые Мартина, Татьяна,
Приска, Феодора, Кантианилла и её братья, Луция, Флора, Сусанна
и великое множество иных.
Наиболее вероятно, что большая часть христианских мучеников
обезглавливалась мечом, а не секирой. Это отмечается не только
из некоторых рукописей житий святых и из описаний, согласно которым
воины Христовы понесли кару, были убиты, сражены, наказаны и т.д.
именно мечом, но и из той непреложной данности, что смерть от меча была
более позорной, чем от секиры. Так, Спартиан1 в своём жизнеописании
Геты рассказывает, как Каракалла разгневался на знаменитого юриста
Папиниана и приказал казнить его не секирой, но мечом. Мы говорим
«мучеников главным образом обезглавливали мечом», но из авторов
«Церковных историй» также ясно, что некоторые из них приняли смерть
от секиры.
СПОСОБЫ, КОТОРЫМИ ОБЕЗГЛАВЛИВАЛИ ХРИСТИАН.
В большинстве случаев мучеников обезглавливали, поставив
их на колени, а тело нагнув вперёд. Мы вновь наталкиваемся на это
в житиях святых, особенно у апостола Павла, а также в житиях св. Лина,
св. Менна, св. Дионисия, св. Флавиана и других.
Мы читаем: «Его глаза повязали платком Плотиллы, Павел упёрся
обоими коленами в землю и вытянул шею. Солдат вознёс своё оружие
и нанёс удар изо всех сил, и так отрубил ему голову».
В Деяниях св. Менны мы, соответственно, обнаруживаем следующее:
«Когда он так сказал, то встал на колени и подставил шею, и тут же был
обезглавлен мечом».
То же мы видим в деяниях, соответственно, святых Дионисия,
Рустика и Еливферия, где читаем: «Вслед за тем как изначально мучеников
раздели и избили плетьми, на них снова надели одежду и повели
к месту, назначенному для их обезглавливания, где им приказали встать
на колени...» И далее: «Встав на колени и вытянув шеи, в один и тот же
момент, согласно приказу принципа, они были обезглавлены секирами».
И немного ниже: «И разлился неописуемый свет, и тело блаженного
Дионисия поднялось и взяло в руки отсечённую от тела голову...»
Наконец, вот как были записаны страсти св. Флавиана: «Когда речь
была окончена, жертву отвели в назначенное место и завязали ей глаза
той самой лентой, которую Мутан просил сберечь у себя двумя днями
ранее, а затем его поставили на колени словно для молитвы, и он окончил
своё мученичество и свою молитву в один и тот же миг».
Мученичеству через обезглавливание мечом часто предшествовали
истязания, и осуществлялось оно разными способами. Так, Валерий
Максим главе восьмой пятой книги (опуская уже написанное и упомянутое
1 Элий Спартиан - один из авторов «Жизнеописаний Августов». Его перу принадлежат
биографии Адриана, Луция Элия, Септимия Севера, Ласценния Нигера, Каракаллы и Геты.
другими авторами в главах III и IV) пишет, что обезглавливали обычно,
привязывая к столбу: «Он приказал высечь их плетьми, а затем привя-
зать к столбу и обезглавить секирой». То же мы находим в восьмой главе
третьей книги.
Но также мы читаем, что Папа Стефан был обезглавлен, сидя
на престоле, в то время как другой христианин-мученик, св. Александр,
был обезглавлен стоя. Липоман1 пишет о нём следующее: «Когда он,
таким образом, обратился к собравшемуся народу, Александр повернулся
к палачу и сказал: „Погоди немного, брат, позволь мне хоть ещё один раз
помолиться Господу". Затем, упав на колени, он начал молиться». И не-
много ниже: «Услышав голос, мученик поднялся с земли и, обращаясь
к солдатам, прокричал: „Быстрее, братья мои, исполняйте свой долг"».
А затем: «И когда он так сказал, Целистин обнажил свой меч и прикрыл
льняными одеяниями устремлённый на него взор Александра».
Из этих отрывков мы можем заключить, что перед обезглавливанием
жертву зачастую бичевали, а затем, непосредственно перед обезглав-
ливанием, её глаза закрывали льняными одеяниями либо платком.
Это подтверждается в деяниях св. Киприана и блаженного Иустина,
где, во втором случае, написано: «Таков был приказ префекта, когда
он услышал это: „В соответствии с императорским указом завяжите
глаза и отсеките голову, исполнив тем самым закон". И после этих
слов он беззаботно и смиренно вверил душу свою в руки Господа».
А о св. Киприане сказано: «Но он завязал платком свои глаза и был каз-
нён». Кроме того, очень сходные свидетельства можно найти в описании
страстей св. Монтана. Там говорится следующее: «И этот блаженный
муж остался твёрд в своей вере, и, конечно же, его приговорили к казни
мечом; руки, завязавшие ему глаза, разрубили его надвое. Выполняя
приказание, голову Флавиана с завязанными глазами оставили там
до следующего дня». Эти слова окончательно подтверждают верность уже
нами сказанного. Подтверждается она и сказанным Иосифом Флавием
в главе четырнадцатой седьмой книги «Иудейской войны».
Даже в наши дни еретики приговаривают католиков к смерти
через отсечение головы. Среди этих католиков (см. книгу первую
«Об англиканском расколе» Сандерса) мы видим два освещающих
мрак Англии луча света: епископа Рочестерского и члена Священной
коллегии кардиналов Джона Фишера и рыцаря и канцлера Королевства
сэра Томаса Мора.
А сейчас перейдём к одиннадцатому и двенадцатому способам -
при которых мучеников обезображивали клеймом и разбивали головы
секирами или дубинами. Мы находим примеры этому в житиях св. Варвары
1 Леонардо Джустиниани, или Липоман (ок. 1388-1446 гг.) - представитель древнего
аристократического венецианского рода, сенатор, светский и духовный писатель, писал
на латинском языке и венецианском диалекте ита льянского, переводчик с греческого,
составитель Жития святителя Николая Мерликийского.
и Авреи, римских дев и мучениц, святых Лаврентия, Евтропия, Гетулия
и других.
О СПОСОБАХ КЛЕЙМЛЕНИЯ.
Последний способ наказания был особенно отвратительным,
поскольку он обезображивал лица свободных граждан. Так о нём пишет
Светоний в своём «Гае Калигуле»: «Многих граждан из благородных
сословий он, заклеймив раскалённым железом, сослал на рудничные
или дорожные работы, или бросил диким зверям»1. А так об этом го-
ворит Сенека в «О гневе»: «Есть разные виды оков и разные способы
наказаний - отрывание членов, клеймо на лбу». Также об этом пишут
Валерий Максим (VI, 8) и Дион Кассий1 2 в своей «Римской истории».
Обезображивание лиц, при котором на лбу преступника выжигался
какой-либо рисунок, было запрещено императором Константином - но
клеймление вернулось и при императоре Феофиле, еретике и иконоборце.
Это Феофил заклеймил лица двух братьев-святых, Феофана и Феодора.
Об этом можно прочесть в «Римском мартирологе» от 1 декабря и у Георгия
Кедрина3; и позвольте привести к вящей славе Господней и для наставления
верующих к благочестию то, что сохранил Метафраст4 касательно этих
двух мучеников в письме, направленном епископу Кизика и содержащем
описания [мученичества] множества католических верующих: «Когда
мы так, молча и опустив глаза, стояли перед императором, принцип
повернулся к префекту, стоявшему подле него, и обратился к нам сердитым
и грубым голосом, полным презрения. Он сказал: „Забери этих людей,
напиши на их лицах вирши, сочинённые для этих целей, и отдай тем
двум сарацинам, они заберут их в свои края". Вскоре, подумав, он ска-
зал человеку по имени Христодул, которого наказал таким же образом:
„Не красавец ты, что с тобой не делай". Он же ответил: „Не думай же,
что тебя красят твои гонения, как и твои насмешки". И, стоя на том же
месте, благодарно произнёс: „Не тот благороден, Господи, кто красив".
Закончив, он добавил к этим словам такой рассказ:
Мешкает тот, кто в город желает войти,
Остановиться там, где имя Господне попирают ногами,
1 Светоний. Гяй Калигула. 27. Пер. М. Гаспарова.
2 Луций Клавдий Классий Дион Кассиан (между 155 и 164-230-е гг.) - римский консул
и историк греческого происхождения, автор «Римской истории», написанной на греческом
языке. Очевидно, в источнике содержится опечатка, так как автор отсылает читателя
к XCV11 книге, в то время как всего их 80.
3 Георгий Кедрин - византийский историк конца Х1-начала XII веков, автор труда
«Обозрение истории».
4 Симеон Метафраст - византийский писатель и политический деятель второй
половины X в., его перу принадлежат пересказы житий святых и древних сказаний;
православный святой.
171
Встал, всю землю успев повидать своими глазами,
Готовясь обвинить по чести всех живущих в этом месте,
Отвергая их сосуд бесчестьем полный,
Из краёв позор и стыд изливающий -
Тяжкая ноша, для тех кто верен,
Вероотступникам же он вожделен:
Ищущие убежища в имперском граде -
Глупцы, но не злодеи.
И обречено, что помечено, заклеймено насилием,
Бесстыдное бессильно».
И немного ниже: «Было бы легче небо и землю поменять местами,
чем заставить нас отречься от собственной веры. Затем он приказал
написать это на наших лицах. И пока нас охватывала боль от ужасных
ожогов, мы вдобавок принимали удары плетей, нас растягивали на скамье,
а на лицах наших писали те слова. И они кололи и кололи до тех пор,
пока не опустилась тьма, и солнце не зашло. Завершились эти долгие
и безнаказанные описанные злодеяния. Вошёл префект, и было сказано
ему: „Херувим Скиатос, что прочёл эти буквы, медлит, но пламенная
ромфея занесена, оттягивая пока наше восшествие в Рай, и мы войдём
в него, соединимся с Господом нашим, благодаря нашей богобоязненности
и постыдным письменам". И только это было открыто нам из Царствия,
и заново открылось оно, и рассказал он это всем тем милым и добро-
сердечным, что исступлённо сражаются за наше Божественное учение.
И во всём этом нам следовало узнавать Христовы знамения, и эти пись-
мена должны быть оглашены и прочитаны небесным воинством. Сам
Господь сказал: „Так как вы сделали это одному из сих братьев Моих
меньших, то сделали Мне"1».
Перейдём к тринадцатому способу, которому подвергались
женщины - отрезанию грудей. Этот жестокий способ вновь и вновь
встречается в деяниях многих мучениц. К примеру, мы находим его
в деяниях св. Евфимии, святых Дорофеи, Фёклы и Эразмы, двенадцати
святых матрон, чьи имена не дошли до нас, св. Агаты и других, и, наконец,
св. Еликониды, страдания которой засвидетельствованы в Греческом
Менологе от 28 мая: «День памяти мученицы Еликониды. Она жила при
императоре Гордиане и была родом из Фессалии. Схваченная и представшая
перед Перрением, наместником в Коринфе, она отказалась принести
жертву идолам, но почитала Христа и никого кроме него. Сначала её
привязали ногами к воловьему ярму и утащили для мучения плавленым
свинцом и кипящей смолой, но она вышла невредимой. Потом её обрили
и предали огню. Но она вновь осталась невредимой. Она вошла в храм
идолов, и молитва её сбросила на землю изображения Паллады, Юпитера
и Асклепия. Но когда Иустин сменил Перенния в должности проконсула,
ей отрезали груди, а её саму привели к новому наместнику. Она была
1 Мф. 25:40.
брошена в пылающую печь, но пламя не причинило ей вреда, хотя оно
поглотило множество солдат. Затем её растянули на раскалённой кровати
из меди, но внезапно сонм ангелов обступил её, и они избавили мученицу
от этого страдания. Вслед за этим её бросили диким зверям, которые
не причинили ей вреда, хотя убили нескольких своих смотрителей.
В конце концов, наместник вынес ей приговор, который она приняла
с благодарностью. Она была обезглавлена и так обрела Царствие Небесное».
А сейчас мы перейдём к другим способам пытки и казни, указанным
в начале главы, а именно к выбиванию зубов, отрезанию языков, отсечению
рук и ног (а то и того, и другого) и, наконец, к переламыванию ног.
О МУЧЕНИКАХ, КОТОРЫМ ВЫБИЛИ ЗУБЫ.
Нет необходимости разъяснять этот способ пытки. Его мы находим
в Деяниях святых дев Аполлонии, Анастасии и Февронии.
О МУЧЕНИКАХ, КОТОРЫМ ВЫРЕЗАЛИ ЯЗЫКИ.
Христиане, подвергшиеся этому виду наказания, упоминаются
в деяниях многих святых обоих полов, таких как святые Теренциан
и Илларий и святые Василисса, Анастасия и Агафоклея. Последнюю
вспоминают, согласно Менологу, 1 октября: «День памяти мученицы
Агафоклеи, бывшей рабыней. Мученица Агафоклея служила христианину
Николаю, а затем языческой жрице Паулине, которая, увидев, что Агафоклея
богобоязненная христианка, стала бросать ей в голову острые камни
и палками выгнала её зимой босиком на мороз, а затем целых восемь
лет уговаривала поклониться идолам. Но она решительно отказывалась
так поступить: она была избита, ей вырезали язык, бросили в темницу
и там морили голодом. Наконец, ей в горло залили пламя, и так она
променяла свою жизнь на лучшую».
Других двух мучениц, святых Василиссу и Анастасию, поминают
15 апреля: «День памяти святых Василиссы и Анастасии. Рождённые
в столице, в Риме, бывшие дамами по происхождению и богатству
и ученицами святых апостолов, и, когда последние приняли венец
мученичества, они собрали их святые мощи и скрылись в ночи.
По обвинению императора Нерона их бросили в темницу, а после, ибо
они остались тверды в своей вере, их вывели из темницы, подвесили
и отрезали груди, руки, ноги и языки и, наконец, обезглавили».
173
О МУЧЕНИКАХ, КОТОРЫМ ОТРУБИЛИ РУКИ И НОГИ ИЛИ ЖЕ
ПЕРЕЛОМАЛИ НОГИ.
Эти три способа, применявшиеся против христиан, засвидетельствованы
в деяниях св. Квирина и тридцати семи других мучеников, святых Севера
и Мемнона, св. Харитины, девы и мученицы, св. Галация и его жены,
св. Адриана и его сподвижников и сорока римских солдат, чьё мученичество
описано в «Римском мартирологе» от 9 марта.
О СПОСОБАХ, ПОСРЕДСТВОМ КОТОРЫХ МУЧЕНИКАМ ВЫБИВАЛИ
ЗУБЫ, ВЫРЕЗАЛИ ЯЗЫКИ И ОТРЕЗАЛИ ГРУДИ.
Иногда проведение приводило мучеников к тому, что им вырезали
языки, покуда их слова были красноречивыми и выразительными. Это
находит подтверждение во многих деяниях мучеников, как, например,
в приводимом выше описании мученичества св. Анастасии. Как правило,
мученицам отрезали языки и груди и выбивали зубы, и лишь после этого
их привязывали к вкопанным в землю столбам. Мы узнаём это из Деяний
девы-мученицы св. Февронии, уже упоминавшейся ранее.
КАК МУЧЕНИКАМ ОТРЕЗАЛИ РУКИ И ЛОМАЛИ НОГИ.
Руки и ноги мученикам-христианам (как мы видим из деяний
св. Февронии и св. Оцеана) отсекали следующим образом: сначала ко-
нечность помещалась на деревянный блок, затем палач заносил воору-
жённую секирой руку и с силой опускал, после такого рубящего удара
конечность отделялась от тела.
Ноги ломали так: вместе с наковальней подготавливали железный лом.
Далее христианину, приговорённому к смерти за верность Иисусу Христу,
приказывали поместить свои голени на наковальню, а бесчеловечный
палач просто размазывал их тяжёлым ударом железного лома. Это опи-
сано в истории мученичества св. Адриана, приводившейся выше.
Это наказание, наряду с переламыванием позвоночника, упоминали
многие древние писатели; так, например, говорит Плавт в своём «Пунийце»:
Тотчас он из Синкераста Костоломку сделает.1
Атак Апулей в «Золотом осле»: «Тут достойнейшая супруга, послав
мужу всякие проклятия и пожелав ему ноги себе переломать, прячет
дрожащего, бледного от ужаса любовника»2.
1 Плавт. Пуниец. IV, 2 (886). Пер. А. Артюшкова.
2 Апулей. Метаморфозы, или Золотой осёл. IX, 23. Пер. М. Кузмина.
174
ОШИБОЧНОЕ МНЕНИЕ, ВЫСКАЗЫВАЕМОЕ НЕКОТОРЫМИ КАСА-
ТЕЛЬНО НАКАЗАНИЯ ПЕРЕЛОМАМИ НОГ.
Некоторые предполагают, что наказание переломами ног было
по форме тождественно сокрушению костей ног на кресте. Однако они
ошибаются, при нанесении переломов ног у приговорённых к распятию
смерть наступала значительно быстрее. Такой способ казни был
распространён у евреев, но не практиковался язычниками. Последние
просто оставляли тела распятых преступников висеть на кресте до тех
пор, пока они не истлевали. Это разъясняется у Плавта - в его «Хвастливом
воине» раб говорит:
Ты не грози. Я знаю сам, что мне могила - дыба.1
А Гораций в Послании, адресованном Курцию, пишет:
Я - не убийца. Не корми воронов моей плотью на кресте...
Из этого ясно, что язычники не снимали тела распятых с виселиц,
как то делали евреи, оставляя их гнить.
Сейчас же мы перейдём к обсуждению следующих способов истязаний.
Первый из них заключается в том, чтобы вонзить заточенные палочки
под ногти жертвы, то есть между ними (т.е. ногтями) и плотью пальцев;
также с них заживо сдирали кожу и сажали их на кол.
Эти истязания были описаны в нескольких рассказах о смертях
святых, наиболее подробно у апостола Варфоломея, а кроме него
у девы-мученицы св. Глицерии, святых Григория из Армении, Галация,
Бонифация, дьякона Вениамина и многих других.
О МУЧЕНИКАХ, ПРОНЗЁННЫХ ШТЫКАМИ.
Мученики-христиане не только сажались на кол, как мы только что
сказали, но и пронзались железными штыками. Они отличаются друг
от друга в истории мученичества св. Квирина, и, особенно, в «Церковной
истории» Созомена (V, 9): «Теперь время, кажется, упомянуть также
о братьях Евсевии, Неставе и Зеноне, которые, сделавшись предметом
ненависти газского народа, взяты им из дому, где они скрывались,
и сперва, быв посажены в темницу, претерпели побои, а потом народ,
сошедшись на зрелище, начал обвинять их громкими воплями, что они
оскверняли их капища и пользовались обстоятельствами прошедшего
времени для истребления и оскорбления язычества. Между тем как эти
вопли продолжалась, язычники взаимно возбуждали себя к убийству
и приходили в неистовство. Убеждая друг друга, - что обыкновенно
бывает при возмущении черни, - они побежали в темницу и, выведши
оттуда помянутых мужей, умертвили их жесточайшим образом: влачили
1 Плавт. Хвастливый воин. II. 4 (372). Пер. А. Артюшкова.
175
•«lihi
то навзничь, то лицом книзу, и ударяли о землю, а кому вздумалось,
били, - кто камнями, кто палками, кто чем случилось. Слышал я также, что
и женщины выходили из-за станов и кололи их веретенами, а харчевники
на площади то схватывали с очагов котлы горячей воды и выливали ее
на мучеников, то пронзали их вертелами. Растерзав же их и разбив им
головы до того, что падал на землю мозг, они вывезли их за город».
Более чем достаточно сказано о насаживании мучеников на кол
и прокалывании их тел железными штыками, и о других ужасах.
А сейчас мы перейдём (заканчивая тем самым многочисленный
список пыток и казней) к способам, какими с мучеников заживо сдирали
кожу, а затем осветим страдания католиков в наши дни, когда еретики-
гонители загоняют им под ногти иглы.
С мучеников, находившихся в незамутнённом сознании и обладавших
не притуплёнными ощущениями, заживо сдирали кожу, часто со всего
тела, а иногда - с отдельных его частей: спины, лица или головы, к которым
иногда, уже после этого, прикладывали пылающие угли.
А сейчас затронем пытки верующих католиков со стороны еретиков
посредством игл, вонзённых под ногти. Автор «Англиканского диспута» так
описывает случившееся с Александером Брайентом: «Когда Брайент провёл
в Тауэре два дня, он был вызван командующим крепостью и докторами
Хэммондом и Нортоном, которые устроили ему перекрёстный допрос
в своей обычной манере, рассчитывая под присягой обратить ответы
Брайента против него же самого. И когда он не стал раскрывать тех,
кто помогал ему, и где проводится месса, и чьи проповеди он слышал,
они приказали засунуть ему под ногти рук иглы. Несмотря на такую
жестокость, он умиротворённо повторял псалом „Помилуй меня, Боже“
и настоятельно молил Господа простить его мучителей».
Перейдём же теперь к другим способам пытки от тех, которые
мы уже упоминали ранее. Так, например, мучеников сбрасывали
с возвышенностей вниз головой. То, что с ними и в самом деле так
поступали, подтверждается во многих деяниях мучеников, например, мы
сталкиваемся с этим в деяниях св. Климента Анкирского и св. Фелицаты
и её сыновей. Историк Тацит рассказывает, как некий маг Луций Питуаний
был сброшен с Тарпейской скалы, а Апулей в своей речи, в которой он
защищает себя от обвинений в колдовстве, говорит: «Поразительная
выдумка, коварная ложь обрекают на катакомбы и подземелья».
В данном случае одно и то же место понимается и под «подземельем»
и под Тарпейской скалой, то место, где в Риме сбрасывали преступников
с отвесного обрыва. Отсюда ясно, что с этого обрыва сбрасывали магов
и колдунов, и, в том нет никаких сомнений, христиане (ведь язычники
почитали их за колдунов) подвергались той же самой форме наказания,
обретая благодаря этому венец мученичества.
176
О МУЧЕНИКАХ, ЧТО БЫЛИ РАСТЕРЗАНЫ ИЛИ БРОСАЛИСЬ РАЗ-
ЛИЧНЫМИ СПОСОБАМИ ДИКИМ ЗВЕРЯМ.
Свидетельства об этом способе пытки и гонения на мучеников
Христовых представлены в житиях многих святых, таких, например,
как святые Филимон и Аполлоний, св. Фире и его сподвижники, апостол
Марк, св. Онисифор, ученик апостолов, св. Мартьяна, дева и мученица,
и множество святых и мучеников, что обрели свой венец при императоре
Нероне.
О СПОСОБЕ, ПРИ КОТОРОМ МУЧЕНИКОВ ТАЩИЛИ ПО ЗЕМЛЕ
И ТЕМ РАЗРЫВАЛИ ИХ ТЕЛА.
Иногда мучеников протаскивали по неровным, каменистым
поверхностям или по земле, устланной чертополохом, привязанных
верёвками за щиколотки к шеям и хвостам необъезженных лошадей. В наши
дни еретики зачастую протаскивают несчастных католиков по улицам
городов, как мы видим из «Театра жестокостей» и «Англиканского раскола»
Сандерса и тоже уже приводимой работе «Об англиканский гонениях».
В «Театре жестокостей», например, вы прочитаете, как почтенная вдова-
католичка, будучи шестидесяти лет отроду, в городе Эмбрюн за свою
веру была привязана за волосы к бревну, и её безжалостно протащили
по улицам.
О МУЧЕНИКАХ, ПРЕДАННЫХ ЗВЕРЯМ.
Более того, обычным наказанием для преступников - а позднее
и христиан - в древности было предание их зверям. Это наказание
упоминается у Азиния Поллиона*, Авла Геллия (V, 14), Апулея (VI),
Афинея (III) и Иосифа Флавия («Иудейская война» XV, 2), а также во мно-
гих деяниях мучеников. К тому же это наказание описывает Светоний
в «Домициане» (X), где он разъясняет, что мучеников предавали не только
львам, но и псам, хотя львы и в самом деле использовались для этого
чаще всего. Мы узнаём об этом не только из истории об Андрокле, при-
надлежащей перу Элиана1 2 («О природе животных» VII, 48), из Жития
1 Гай Азиний Поллион (76 г. до н.э.-4 или 5 г. н.э.) - римский государственный деятель,
полководец, оратор, писатель, драматург и историк.
2 Клавдий Элиан (ок. 170-после 222 гг.) - римский писатель, сочинения которого написаны
на греческом языке, философ, представитель «второй софистики»; автор сочинений
«О природе животных» и «Пёстрые рассказы».
177
мученика св. Игнатия, о котором также читаем в «Церковной истории»
Евсевия, и из Жития св. Иеронима, но из криков римской толпы, вос-
ставшей против христиан. Тертуллиан вновь и вновь повторяет то, что
толпа беспрерывно кричала: «Христиан - львам! Христиан - львам!».
Он пишет: «Если Тибр перехлестывал через стену, если Нил не разливался
по полям, если небо не менялось долгое время, а земля дрожала, если
приходили голод и чума, они тотчас же кричали: „Христиан - зверям!"».
То, что христиане достаточно часто бросались на растерзание этим
и другим зверям, показано во многих житиях и засвидетельствовано
не только Тертуллианом. Не удивительно, что мы обнаруживаем этот
вид наказания для рабов и в римских законах. Там мы видим, что это
наказание обычно применялось к рабам и тем, кто пользовался ещё
меньшим почтением, чем рабы; легко догадаться, что такому наказанию
подвергались и верные слуги Христовы, которых язычники презирали
не только не меньше чем рабов, но даже ещё сильнее. Поэтому нельзя
удивляться тому, что их часто предавали зверям.
СПОСОБЫ, КОТОРЫМИ ПОСЫЛАЛИ НА РАСТЕРЗАНИЕ.
Мы вполне можем представить, как и для любого другого вида
казни, который мы исследовали, что предание зверям далеко не всегда
осуществлялось одним и тем же способом. Иногда мучеников раздевали
и бросали на середину цирка или какого-нибудь другого закрытого
места; иногда их привязывали к столбам или одевали в шкуры зверей
и так отдавали на растерзание львам; иногда их ноги заковывали в полые
камни при помощи плавленого свинца или их заключали в ограниченном
пространстве и безжалостно натравливали собак. Вот что мы обнаруживаем
в Деяниях мученика св. Венигна: «Пришедший в бешенство от таких
слов, злобный император приказал заключить его в темницу и заковать
его в выдолбленный изнутри камень, в который будет залит плавленый
свинец. Ему вонзили под ногти калёные шила и оставили на шесть
дней без пищи и воды. Но это ещё не всё! К нему в темницу посадили
двенадцать свирепых псов, обезумевшего от голода и жажды, они могли
разорвать его на куски». И ниже: «О, чудесная Божественная милость!
О, отеческая любовь Иисуса Христа к Своим чадам! Ему помог ангел,
и псы стали ласковы, и они не тронули его, ни единого волоса не упало
с главы его, они не порвали ни единой ниточки из его одеяний...»
Евсевий, также говоря о предании диким зверям, рассказывает:
«Матура, Санкта, Бландину и Аттала бросили в амфитеатре зверям
и языческой бесчеловечности, как зрелище; ради наших был назначен
особый день травли. Матур и Санкт прошли в амфитеатре через все
178 мучения...» И ниже: «Они перенесли опять принятый в тех местах
переход от бичевания к бросанию зверям и вообще всё». И ещё ниже:
«Бландину решено было подвесить к столбу на съедение зверям. Вид её,
словно распятой на кресте, её горячая молитва внушали много рвения
состязавшимся: благодаря сестре телесными глазами увидели они
Распятого за нас». И, наконец: «Так как ни один зверь не прикоснулся
к Бландине, то ее сняли со столба и опять отправили в тюрьму»1.
Далее, в той же главе Евсевий продолжает, описывая мученичество
св. Александра, бывшего врачом: «И чернь, раздражённая тем, что недавние
отступники стали исповедниками, стала вопить, что это дело Александра.
Легат подозвал его и стал допрашивать, кто он, и, обозлившись на его
ответ: „Христианин", осудил на съедение зверям. На следующий день
он вышел на арену вместе с Атталом, и легат, в угоду черни, и Аттала
отдал зверям»2.
Позже этот же автор продолжает: «А блаженная Бландина, последняя
из всех, убеждавшая, как благородная мать, своих детей и проводившая
их, победителей, к Царю, прошла через все страдания своих детей
и поспешила к ним, ликуя о своем отходе и радуясь ему, словно
приглашенная на брачный пир, а не брошенная на съедение зверям. После
бичей, встречи со зверями, раскалённой сковороды её, наконец, посади-
ли в ивовую корзину и бросили быку. Животное долго подбрасывало её,
но она уже ничего не чувствовала в надежде обетованного и в общении
со Христом. Её тоже закололи»3.
И ещё раз приведём Евсевия: «Мы знаем, кто прославился в Палестине,
знаем, кто в Тире Финикийском. Кто не будет потрясен, видя, как эти
воистину изумительные борцы за веру стойко переносили длительное
бичевание и сразу же после него состязание с кровожадными зверями!
С изумительной выдержкой встречали эти благородные люди нападение
любого зверя: леопарда, медведя той или другой породы, дикого кабана,
быка, разъярённых от прижигания калёным железом. Мы и сами
присутствовали при этом и видели, как в свидетельствовавшем
о Спасителе нашем явно присутствовала и являла себя Божественная
сила Самого свидетельствуемого Иисуса Христа. Плотоядные звери
долго не осмеливались ни прикасаться, ни даже подходить к телам
людей, возлюбленных Богом, а кидались на тех, кто, стоя за ареной,
их дразнили. Святые борцы одиноко стояли, обнажённые, и, как им было
приказано, размахивали руками, привлекая зверей на себя, но звери к ним
даже не прикасались. А иной раз звери устремлялись на них, но, как бы
удерживаемые Божественной силой, они отходили вспять. Так продолжалось
долго, и зрители были чрезвычайно удивлены, тем более, что когда
первый зверь ничего не делал, выпускали второго и третьего на одного
и того же мученика. Можно было поражаться стойкому терпению этих
1 Евсевий. Церковная история. V, 1. Пер. М. Сергеенко.
2 Ibid.
3 Ibid.
святых и непоколебимой твёрдости этой молодежи. Ты увидел бы юношу
неполных двадцати лет, стоящего без оков с крестообразно распростертыми
руками, погружённого в молитву душой спокойной и бестрепетной; он
не сходил с места, где стоял, а медведи и леопарды, дыша свирепостью
и смертью, почти касались его тела, и только Божественная невыразимая
сила, не знаю - как, заставляла их не разевать пасть и отбегать вспять.
Вот каков был этот человек»1.
И последняя цитата, которую мы приводим из Евсевия касательно
этого вопроса; он часто говорит о предании зверям верных слуг Христовых.
«Мог бы ты увидать, - пишет этот автор, - и других (их было всего пяте-
ро): их бросили разъяренному быку. Он поднимал на рога подходивших
к арене и, подбросив их, истерзав, оставлял полумертвыми, но, устре-
мившись на святых мучеников, он, грозный и свирепый, не мог к ним
и подойти. Он бодал рогами и бил копытами то там, то здесь; разъярённый
от прижигания калёным железом, дышащий яростью и гневом, он был
отброшен Божественным промышлением и не нанёс им никакого вреда;
пришлось выпустить на них других зверей. В конце концов, после того,
как их кидали разным страшным зверям, их закололи мечом и, вместо
земли и могилы, предали морским волнам»1 2.
Помимо христианских свидетельств римский историк и писатель-
моралист Корнелий Тацит также очень доступно рассказывает об одетых
в звериные шкуры мучениках, которых язычники отдавали на растерзание
псам. Вот о чём повествуют его «Анналы»: «И вот Нерон, чтобы побороть
слухи, приискал виноватых и предал изощрённейшим казням тех, кто
своими мерзостями навлёк на себя всеобщую ненависть и кого толпа
называла христианами. Христа, от имени которого происходит это название,
казнил при Тиберии прокуратор Понтий Пилат; подавленное на время
это зловредное суеверие стало вновь прорываться наружу, и не только
в Иудее, откуда пошла эта пагуба, но и в Риме, куда отовсюду стекается
всё наиболее гнусное и постыдное и где оно находит приверженцев. Итак,
сначала были схвачены те, кто открыто признавал себя принадлежащими
к этой секте, а затем по их указаниям и великое множество прочих,
изобличённых не столько в злодейском поджоге, сколько в ненависти
к роду людскому. Их умерщвление сопровождалось издевательствами,
ибо их облачали в шкуры диких зверей, дабы они были растерзаны
насмерть собаками, распинали на крестах, или обречённых на смерть
в огне поджигали с наступлением темноты ради ночного освещения»3.
Точно такое же описание дано смерти этих святых в «Римском
мартирологе» от 24 июля, там говорится, что многие христиане обрели
венец мученичества при Нероне.
1 Ibid. VIII, 7.
2 Ibid.
3 Тацит. Анналы. XV, 44. Пер. А. Бобовича.
180
Кроме того, как в «Церковной истории» Евсевия, так и в деяниях различных
мучеников, особенно Папы Марцелла, мы читаем, как при императоре
Максенции епископы Церкви, побуждаемые к вероотступничеству, ходили
с вьючными животными. Так, в Житии Марцелла, епископа Римского,
читаем: «На него напали и заточили его в темницу за укрепление
церковного порядка: он был схвачен Максенцием, который требовал
от него отречься от сана епископа и унизить себя жертвоприношением
демонам. Но за презрение и насмешки в адрес приказов Максенция, его
отвели в стойло, т.е. вольер для вьючных животных, а по некоторым
словам (как говорит Евсевий в другом месте), его заставили ходить
на своих двоих вместе с лошадьми и верблюдами, которых нагружали
для общественных работ».
В главе тридцать восьмой книги пятой1 «Церковной истории»
Феодорита о персидском мученике св. Ормизде читаем: «Был некто
Ормизд, человек между персами весьма знаменитый, происходивший
из рода Ахеменидов и родившийся от лица правительственного.
Когда царь узнал, что он христианин, то призвал его и приказал ему
отречься от Бога-Спасителя. Но последний сказал, что „приказание
царя несправедливо и неприлично, ибо кто научится легко презирать
Бога всех и отрекаться от Него, тому ещё легче будет пренебрегать волею
царя, так как царь есть человек и наследовал смертную природу. Если же
крайнего наказания достоин всякий, отрекающийся от твоей, Государь,
державы, то каких казней не заслуживает отрекающийся от Творца
всяческих?" Царь, долженствовавший дивиться мудрости этих слов,
лишил доблестного подвижника и богатства и почестей, и приказал ему,
обнажённому и только препоясанному, водить имевшихся при войске
верблюдов. По прошествии многих дней, выглянув из комнаты, он
увидел, что этот превосходный муж сожигается лучами солнца и покрыт
пылью, и, вспомнив знаменитость его отца, призвал его и приказал
ему надеть небольшой, сделанный из льна хитон. Потом, подумав, что
от понесёенного им труда и от оказанного ему человеколюбия мысль
его смягчилась, сказал: „Хоть теперь наконец оставь свое упрямство
и отрекись от Сына плотника". Но тот, исполнившись Божественной рев-
ности, разодрал хитон и бросил его, присовокупив: „Если этим думаешь
ты отклонить меня от благочестия, то возьми свой дар и храни его вместе
с твоим нечестием"».
Подобное наказание записано Виктором в пятой книге его труда
«История гонений в Африканской провинции», который, говоря
о преславном мученике Христовом Армагасте, рассказывает: «Тогда
Феодорик приговорил его высылке в Бизацену, где он рыл канавы. А затем
для пущего оскорбления и бесчестия он приказал ему служить коровьим
пастухом неподалёку от Карфагена, чтобы все могли видеть его».
1 На самом деле, эта цитата взята из главы 39.
181
О МУЧЕНИКАХ-ХРИСТИАНАХ, ОТДАННЫХ НА СЪЕДЕНИЕ КРЫ-
САМ И БРОШЕННЫХ ПОД КОПЫТА ЛОШАДЕЙ.
Гороран, самый жестокий из персидских царей, отдавал христиан
на съедение крысам, на что указывает Феодорит в том же месте своей
«Церковной истории»: «Вырывали также ямы и, тщательно обмазав
их, заключали в них стада крыс, в пищу им приносили подвижников
благочестия со связанными руками и ногами, чтобы они не могли
отгонять от себя этих зверей. Мучимые голодом, крысы понемногу
пожирали плоть святых и через то причиняли им продолжительные
и невыносимые страдания».
Существует подобное, даже ещё более жестокое наказание, которое
еретики применяют в наши дни (как описано в «Театре жестокостей») -
его применяют против непокорных католиков, отказавшихся отречься
от своей веры. Их кладут на спину и накрепко связывают, на их животы
ставят перевёрнутое ведро, а внутрь него помещают крысу. Ведро
нагревают факелами, а крыса, пытаясь спастись от жара, прогрызает
живот и утопает во внутренностях. Других современных католиков (как
и христиан при Нероне) по приказу английской королевы Елизаветы
зашивают в шкуры зверей и выставляют обезумевшим псам, поскольку
они отказываются по её требованию отречься от католической веры.
Некоторых из раннехристианских мучеников, особенно епископов,
получившие приказ палачи зачастую бросали на землю, чтобы лошади
растоптали и искромсали их своими копытами. Виктор говорит об этом
в «Истории гонений в Африканской провинции»: «Вслед за столь жестокими
эдиктами, пропитанными пагубным ядом, он повелел всех епископов,
что собрались в Карфагене и чьи церкви, дома и всякое имущество были
разграблены, вывести за городскую стену, не оставив им ни животного,
ни раба, ни сменных одеяний, а ещё он отдал приказ, что любой, кто
окажет им гостеприимство, предложит пищу или даже проявит жалость,
будет сожжён на костре вместе со своим домом. Но изгнанные епископы
поступили очень мудро. Они знали, что если они примут участь нищих
и не отойдут далеко от города, то их лишь зазовут обратно и силой приведут
в город, а их враги оболгут их, как лгали прежде, но если епископы уйдут,
их враги объявят, что епископы ушли, страшась гонений. И, в конце
концов, если их вернут, то возвращаться им некуда: их церкви, их дома
и их имущество уже разграбили. Они бродили, оболганные, вокруг стены
и стонали, страдая от капризов погоды. Дошло до того, что царя вынудили
выйти из ванн, и они окружили его, вопрошая: „За что нас заставили так
страдать? За какую невольную оплошность обречены мы сносить это?
И, если мы были созваны сюда для обсуждения, за что разграбили наше
имущество? За что нас вывели за стену и бросили там? За что, лишив
нас церквей и домов, нас заставляют сносить голод и наготу и оставляют
нас утопать в грязи?" Но, посмотрев на них мрачным взглядом, хотя взгляд
его был мрачен ещё до их обращения, он приказал всадникам седлать
лошадей и направил их прямо на них. Они не отделались простыми
синяками и ранами, их убили. И так многих из них постигла смерть,
особенно старых и немощных».
Подражая этим примерам, еретики наших дней точно так же обошлись
с монахом Джоном, почтенным членом Ордена св. Франциска, недавно
назначенным епископом Давентри. После безумной боли, всевозможных
наказаний и оскорблений, они просто бросили его под копыта и оставили
лежать на улице презренным и жалким мертвецом. Мы читаем, что то
же самое имело место при императоре Диоклетиане с тремя святыми
девами-мученицами - Максимой, Секундой и Донатиллой.
О ШЕСТОМИ ДВУХ ПОСЛЕДУЮЩИХСПОСОБАХ КАЗНИ МУЧЕНИКОВ.
Казни, приведённые ниже, когда мучеников бросали в глубокие ямы
и закапывали, кидали в бурлящий поток или в колодец, а также в печи
для обжига извести, встречаются во многих историях мученичества,
в частности святых Кастулла, Марцелла, Филимона и его сподвижников,
святых Паулины и Дарии, римских дев-мучениц, святых Калиста и Каризия,
святых матрон Александры, Клавдии и Евфрасии, св. Иулитты, девы-
мученицы, святых Флора и Лавра и многих других. О двух последних так
упоминается в Менологе от 17 августа: «День памяти мучеников святых
Флора и Лавра. Эти святые были братьями-близнецами и каменотёсами,
своё искусство они переняли от Прокла и Максима. Но когда их
наставники приняли мученичество ради Христа, они покинули Византий
и отправились в Иллирик, город Ульпиана, где, работая на каменоломнях
при наместнике Лиционе, они достойно занимались своим ремеслом.
В конце концов, после многих истязаний Лицион бросил их в глубокий
колодец, и так они отдали свои души Господу».
Также некоторых мучеников бросали в печи для обжига извести,
с чем мы встречаемся в Деяниях св. Климента, епископа Анкирского
и в описании трёхсот мучеников, данном в «Римском мартирологе»
от 24 августа: «В Карфагене день памяти трёх сотен мучеников времён
Валериана и Галлиена. Среди прочих наказаний, наместник, в конце
концов, приказал разжечь печь для обжига извести и в его присутствии
дождаться пылающих углей и бросить туда фимиам. И обратился он к трём
сотням: „Одно из двух: либо воскурите фимиам на этих углях во славу
Юпитера, либо вы сами погрузитесь в эту печь". Затем, вооружённые верой
и научением Сына Божьего Иисуса Христа, они сами бросались в огонь
и в дыму печи обращались в пепел. По этой самой причине святых сих,
облачённых в белоснежные одеяния, стали называть Группой в белом».
183
КАКИМ ОБРАЗОМ МУЧЕНИКИ ПОГРЕБАЛИСЬ ЗАЖИВО.
Прежде чем мы перейдём к рассмотрению других способов, важно
отметить, что так христиан казнили, отнюдь не только всецело засыпая
тела, хотя в большинстве случаев поступали именно так. Например,
в только что упоминаемых деяниях святых Филимона и Марцелла за их
веру они были погребены только по пояс. Касательно этого мы советуем
прочесть их жития.
О СПОСОБАХ, КАКИМИ МУЧЕНИКОВ-ХРИСТИАН БРОСАЛИ
В МОРЯ И РЕКИ.
Как мы говорили выше, это не всегда делалось одним и тем же
способом, но самыми разными. Согласно свидетельствам многих мучеников
поглотили воды. Иногда к их шеям, ногам или правым рукам привязывали
тяжёлые камни или свинцовые грузы, как в случае святых Сабина,
Агафия, Агафопода, Феодула, Флориана, Фекусы, Александры, Клавдии,
Фаины, Евфрасии, Иулитты, Симфорозы, Клавдия, Руфины, Секунды,
Маманта, Исихия и Лукиана. Иной раз их бросали в воду со связанными
руками и ногами, завёрнутых в сети, заключённых в стальные ящики
или зашитых в мешки. Описания этих способов мы находим в истории
мученичества святых Фаустина и Иовиты, а также святых Гермилла,
Ульпиана, Стратоника, Никострата, Симфориана и других.
Также примечательно, что эта форма наказания, связанная с мешком,
на самом деле является одной древнейших. Плавт упоминает её в своей
пьесе «Чемодан»:
Его ты прикажи зашить в мешок
И свезти на глубь морскую, чтобы рыбам пищей быть.1
Мешок, о котором он говорит, на самом деле был кожаным, в такие
мешки зашивали убийц зачастую вместе с собакой, петухом, змеёй
и обезьяной, либо другими тварями и, согласно римскому закону,
бросали вниз головой в море или реку. С древнейших времён этот
закон применялся к отцеубийцам. Так говорит Цицерон: «Если кто-то
убивал своих родителей или поднимал на них руку, и если суд признал
его виновным, то его голову заматывали в волчью шкуру, а на ноги
надевали деревянную обувь и заключали в катакомбы, и, находясь
там, ему оставалось лишь немного подождать, пока будет готов мешок,
в котором его бросят в воду»1 2.
1 Плавт. Чемондан. 97. Пер. А. Артюшкова.
2 Цитата из трактата «Риторика к Г>ереннию» (I. 13, 37), написанного неизвестным
автором, некоторое время действительно приписывавшегося Цицерону.
Действительно, этот закон применялся к римлянам, совершившим
ужасающие и вопиющие преступления. Как пример можно привести
Луция Гостилия, который после войны с Ганнибалом первым из людей
убил собственного отца, и было решено выделять того, кто отнял жизнь
собственных родителей мечом или как бы то ни было иначе, из числа
других преступников. Согласно этому закону и Публиций Маллеол,
во время Кимврской войны убивший свою мать, понёс подобное
наказание. Тит Ливий так упоминает о его судьбе: «Публиций Маллеол
за матереубийство впервые был зашит в мешок и брошен в море»1.
А в «Риторике к Гереннию» сказано: «Маллеол был осуждён за матереу-
бийство. После вынесения приговора его голову тут же закутали в волчью
шкуру, а когда был готов мешок, его засунули в него и бросили в воду».
Позднее Помпей Великий1 2, когда был консулом, доработал этот древ-
ний закон, сформулировав его следующим образом: «Претор, ведущий
дело того, кто убил отца, мать, деда, бабушку, брата, сестру, сводного
брата, сводную сестру, дядю по отцу, дядю по матери, тётю по отцу,
тётю по матери, двоюродного брата, двоюродную сестру, жену, мужа,
человека благородного происхождения, тёщу, свекровь, отчима, мачеху,
пасынка, падчерицу, покровителя или покровительницу, и если факт
этого злодеяния будет доказан и подтвердится его осознанность, то всё
это должно расцениваться как убийство породившей матери сыном или
дочерью. Если же внук убивает деда, то он сам себя отравляет, ибо не был
бы рождён тогда отец, его самого породивший. Ежели кровопролитие
доказано, то будет виновный зашит в мешок вместе с собакой, петухом,
змеёй и обезьяной, а затем брошен в морскую пучину».
Этот же закон Помпея вновь приводится в Институциях Юстиниана:
«Закон Помпея касается отцеубийц, или тех, кто убил своего родителя, или
ребёнка, или любого родственника вообще и устанавливает следующее
наказание преступившему его, если факт злодеяния будет доказан:
его не казнят ни мечом, ни огнём, ни любым другим формальным
наказанием - но его посадят в мешок вместе с собакой, петухом змеёй
и обезьяной, и в таком виде, между ними, найдёт он свою погибель,
будучи, в зависимости от местности, брошен в море, либо в реку. Если
же выяснится что-то, что опровергает родственную связь между этими
лицами, то полагается наказание согласно Закону Корнелия об убийцах».
Из этого следует, что это наказание при помощи мешка (как показывает
Цицерон в речи «В защиту Росция из Америй») было придумано Помпеем,
и распространялось оно также на убийство родственников и покровителей.
Цицерон в указанной речи достаточно много говорит о людях, помещённых
1 Тит Ливий. История Рима от основания города. LXV11I. Пер. М. Г:аспарова.
2 Г.ней Помпей Магн (106-48 гг. до н.э.) - римский политик и полководец, трижды
консул, вместе с Марком Лицинием Крассом и Гнем Юлием Цезарем организовал первый
триумвират, во время гражданской войны остался лоялен сенату; его имя стало
практически нарицательным, как определение неудачливого противника Цезаря.
в мешок и утопленных в реке, но ни разу не упоминает о петухе, обезьяне,
змее и собаке. Но нигде в других источниках, где говорилось бы об этом
применявшемся в древности способе казни, больше не повторяется такое
описание Закона Помпея.
Но скорее всего, по научению все эти животные помещались в мешок.
Но мы не думаем, что этот закон сам не приступал своей буквы, ибо
о мешке, применяемом во исполнение Закона Помпея, существуют
древние упоминания: мы читаем о казнях с его помощью в деяниях
мучеников, особенно у Ульпиана, и в него сажали отнюдь не всегда
в соответствии с Законом. О других мучениках см. «Церковную историю»
Евсевия (VIII, 15).
Столь чудовищным и печальным образом был казнён (как пишет
в первой главе первой книги Валерий Максим) триумвир Аттилий,
описание чего передано в священных книгах. На самом деле этот закон
редко применялся в позднем Риме ввиду жестокости его положения. Но это
не оживит тех христиан, что были вознаграждены венцом мученичества
таким странным способом. Описания мешка не столь многочисленны,
но его и Закон упоминают Цицерон в речи «В защиту Росция из Америй»,
Светоний в «Божественном Августе» (35), Сенека в «О милосердии» (1,23),
Куяций1 в Paratitla (IX, 17), Исидор в «Этимологиях» (VI, 19), Сигоний
в «О судопроизводстве» (II, 31; III, 17) и в апрельских заметках из «Римского
мартиролога». У Куяция в той же вышеназванной главе 17 книги IX
(здесь он уже говорит об убийстве равных и свободных людей) о мешке
рассказывается следующее: «Закон Помпея об отцеубийстве исполнялся,
если было доказано совершённое сознательно отцеубийство, или
убийство родственника, покровителя или супруга. Прежде всего, нужно
отметить, что понятие „отцеубийство" распространялось на убийство
как родителей, так и свободных граждан вообще. Закон, именуемый
„Законом Помпея", устанавливал, что отцеубийством можно в целом
считать кровопролитие как таковое. Согласно этому закону лишь ликтор,
что нёс множество сухих прутьев, мог проливать кровь. И точно так же,
как в древности поступали с отцеубийцами, поступали и с преступни-
ками, принёсшими смерть: им давали в руки сухой, бесплодный прут
и лишь затем помещали в мешок. Ювенал предписывал использовать
воловью шкуру, Кедрин1 2 говорит, что люди кричали в храмах, где
велось приготовление и где в мешок к нечестивым животным сажали
нечестивого человека, такую же точку зрения приводит закон Адриана:
согласно нему отцеубийцу, сидящего в мешке из воловьей кожи, клали
в чёрный деревянный челнок и отправляли в море, в пучинах которого он
и находил свою смерть. Последний раз об этом наказании упоминалось
1 Жак Кюжа, или Куяций (1522-1590 гг.) - французский правовед, представлявший
филологическую школу изучения римского права.
2 Георгий Кедрин — византийский историк конца XI- начала XII вв.. автор труда
«Обозрение истории».
в древних Институциях». И ниже он пишет: «Весьма примечательно, что
Светоний пишет в „Божественном Августе", что это горькое наказание,
как правило, не следовало за убийство супруга, что в последнем сочи-
нении ясно показано». Но перейдём к другим источникам.
О ПРАВОВЕРНЫХ ХРИСТИАНАХ, БРОШЕННЫХ ЕРЕТИКАМИ
В МОРЯ И РЕКИ И О ПОГРЕБЁННЫХ ИМИ В ЗЕМЛЮ.
Епископ Утики Виктор в своей «Истории гонений в Африканской
провинции» описывает, как правоверных христиан их гонители-еретики
сажали на пустое судно без моряков и вёсел и так отправляли их в море
навстречу верному кораблекрушению: «Кроме того, он приказал наполнить
корабль вязанками сухого хвороста, а всех его жертв связать внутри корабля
и поджечь его в открытом море...» Но, как мы знаем, не только лишь эти
еретики топили правоверных христиан в воде, то же самое имеет место
и в наши дни. Мы сталкиваемся с этим в «Театре жестокостей»: «Когда
фламандский город Ауденарде был захвачен войском под командованием
Гу, они взяли в плен всех, кто отличался набожностью и учёностью
и привели их в замок. Среди них был магистр Петер, почтенный старик,
старейший среди всех. После оскорблений и насилия с него сорвали
одежды, связали руки и ноги за спиной и сбросили вниз головой из окна
замка в реку. Когда он упал, добрый человек, содрогнувшись, бесстрашно
выкрикнул: „На всё воля твоя, Господи!" Таким же образом был брошен
в реку и покоящийся ныне на Небесах Ян Пол. Старейшего и самого
слабого из них, магистра Якоба, не умевшего плавать, каким-то образом
достали из воды и тем самым спасли его жизнь».
Далее написано: «Урсулу, монахиню из Харлема, прямо из бегинажа
привели на виселицу, а затем повесили её престарелого отца, бывшего
городским магистром и нескольких достойных и благородных католиков.
От Урсулы потребовали отречься от веры и Католической церкви и выйти
замуж за солдата. И когда она без раздумий отказалась так поступить,
её бросили в реку, где она утонула».
И вновь: «Еретики Нима, что в Лангедоке, после бойни, в которой они
закололи кинжалами множество католиков, утопили их тела в большом
и глубоком городском колодце, большинство из этих католиков уже
умерло, но некоторые ещё были едва живы. Еретики дважды наполнили
его до краёв».
Всё это мы находим в книге «Театр жестокостей», в которой мы
находим сообщения о католиках, закопанных в землю: «Гугеноты заживо
погребли приходского священника Бьюли1 по имени Питер, оставив
на поверхности одну лишь голову. В одном месте в Бельгии, неподалёку
от Ипра, священников покрыли землёй и камнями. Гугеноты сделали
1 Бьюли - деревня, разрушенное в 1538 году цистерцианское аббатство в английском
графстве Хэмпшир.
метки на их оставшихся на поверхности головах и, состязаясь друг
с другом, на меткость катали каменные и железные шары в их головы».
Теперь мы перейдём к исследованию других видов пыток и казней,
которым подвергались наши предшественники во Христе. Во-первых, их
раздевали и водили голыми по улицам городов. Во-вторых, их бросали
в темницы, полы которых были покрыты битым стеклом, осколками
горшков или даже железными ежами, и так голые тела мучеников
калечились и пронзались их остриями. И, наконец, их привязывали
к двум деревьям и разрывали на части. Затем мы обсудим тех, кого
ссылали, и тех, кого приговаривали к тяжёлому труду и работе на копях.
Первый и второй виды засвидетельствованы в деяниях мучеников
святых Александра и Викентия, Петра и Марцеллина, Виктора и Короны,
а в Менологе от 9 сентября написано: «День памяти мученика Стратона,
который, будучи привязанным к двум кедрам и разорванным на две
части, вошёл в небесное воинство».
О других подвергнутых той же казни верных слугах Христовых смотри
свидетельства Евсевия и Никофора, а также в историях мученичества
вышеназванных святых Виктора и Короны.
О КАТОЛИКАХ, ОСОБЕННО МОНАХАХ И СВЯЩЕННИКАХ, ЧЬИ
ЖИВОТЫ РАЗРЫВАЛИСЬ ЕРЕТИКАМИ НА НАШЕМ ВЕКУ.
Не только язычники древности и еретики былых дней рвут на части
и потрошат (что мы уже видели), но не в меньшей степени и еретики наших
дней. Позвольте привести то, что сказано касательно этого в «Театре
жестокостей» и в других местах: «В церкви св. Макария в Васконии
гугеноты разорвали животы многих священников, постепенно вытаскивали
их кишки, медленно наматывая их на палку. В городе Манцина связали
священника почтенного возраста, они принялись отрезать ему самые
интимные части тела, а затем, зажарив их на огне, засунули ему в рот.
Затем, наблюдая как он пережёвывает их - а он всё ещё был жив - они
разорвали его живот и довершили тем самым его мученичество. В случае
с другим священником они подражали деспотизму и жестокости
императора Юлиана, разрезав его живот мечом, пока он ещё был жив,
и, набив брюшную полость овсом, накормили лошадей».
Эти мучения Христовых священников не ограничивались каким-
либо местом или временем. Мы узнаём и о других, без суда и следствия
подвергшихся столь же ужасным и жестоким пыткам: «В приходе
св. Иллариона в Кассенвилле, что близ Энголизмы1, гугеноты схватили
священника по имени Луи, и так часто и надолго засовывали его руки
в кипящее масло, что плоть обнажилась и стала слезать с костей. Но они
1 Лат. название Ангулема, французского города в 134 км от Бордо.
188
не довольствовались лишь этой жестокостью: они залили ту же самую
кипящую жидкость ему в рот. Видя, что он ещё не умер, они убили его,
застрелив свинцовой пулей, выпущенной из дула ружья. Другой свя-
щенник, которого звали Колин, был схвачен и оскоплён. Они посадили
его в бочку с отверстием наверху и так наполнили её кипящим мас-
лом. От этих мучений он умер. В приходе Ривьеры их руки дотянулись
до ещё одного священника, которому, пока он ещё был жив, вырвали
язык, вырезав его вместе с подбородком. Другого, по имени Жан, они
убили, перерезав ему горло, но перед этим сожгли калёным железом
всю кожу на его ногах. Франсуа Работо, викарий прихода Фокбрюна1,
был схвачен, его запрягли в упряжку для скота и так жестоко подгоня-
ли и хлестали, что во время этого наказания он умер. В то время, когда
командующий войском Ориак захватил Рурмонд1 2, город в Гельдерланде,
его солдаты напали на монастырь картезианцев, крича „Geld! Geld!“ -
они требовали деньги. У ворот на входе лежали три убитых брата,
Альберт, Ян и Стефен. Ворвавшись в церковь, они застали почтенного
настоятеля за молитвой об упокоении братьев. Они били его кнутами
по разным местам и выволокли наружу, а четырёх других монахов убили
на месте и оставили лежать там после мучительного бичевания. В городе
Эггольсхайм3 брату Иоганну Аврилу из Ордена св. Франциска, старику
восьмидесяти лет отроду, саблей отрубили голову, а тело бросили в сортир.
Во многих других местах эти слуги Сатаны отрезали слугам Господним
носы и уши, вырывали глаза. Такая дерзновенная наглость и в самом
деле была присуща гугенотам и их варварству, пребывая в котором, они
изготовляли для себя ожерелья из отрезанных ушей священников, что
должно было выделить их перед главарями и подчеркнуть храбрость
и усердие. В Англии еретики-кальвинисты безжалостно хватают
католических священников прямо во время священного таинства мессы,
когда они одеты в священные облачения, сажают их на коня в полдень и,
освещая путь факелами, водят так их по городу, выставляя на всеобщее
посмешище. Также они пронзают их уши калёным железом, выставляя
их на сцену для выражения публичного презрения и привязывая для
прокалывания ушей к позорному столбу. Всё это может привести только
к одному - к ещё большему расположению и сочувствию к мученикам
и другим правоверным христианам, подвергшимся страданиям за святую
католическую веру».
Мы должны сохранить в памяти все эти зверства, которые совершаются
еретиками в наши дни в Англии, Ирландии, Галлии и Бельгии.
1 Очевидно, здесь опечатка, и имеется в виду французский город Рокбрюн, расположенный
в 95 км к западу от Тулузы.
2 Город в Нидерландах, находящийся в провинции Гельдерланд в месте слияния рек
Маас и Рур.
3 Коммуна в Баварии.
189
Возвращаясь к обсуждению и доказательству оставшихся видов
наказаний, применявшихся в древности для пытки и казни мучеников-
христиан, сейчас мы перейдём к исследованию каждого вида ссылок
и принуждения к тяжёлому труду и работе на копях.
Первый из них, ссылка, встречается в житиях таких мучеников
как Папа Климент, Флавия Домицилла и святых дев-мучениц Вивианы,
Деметрии и Северы и в трудах многих авторитетных авторов, включая
Тертуллиана, Киприана и Иеронима.
Касательно христиан, приговорённых к тяжкому труду, такому как
рытьё земли, таскание песка и камней и тому подобному, мы можем
обратиться к деяниям святых, таких, в частности, как Папа Климент
и св. Севера, упомянутых только что, а также святых Папия и Мавра,
римских солдат.
О мучениках, отосланных на рудники, мы получаем обильные
сведения из Тертуллиана и Киприана, из «Церковной истории» Евсевия
и из многочисленных деяний святых, таких, например, как епископа
св. Сильвана и его тридцати девяти товарищей по несчастью и святых
Пафнутия и Немезиана. Последнего вспоминают в «Римском мартирологе»
от 10 сентября такими словами: «В Африке день памяти епископов святых
Немезиана, Феликса, Луция, ещё одного Феликса, Виктора, Датива
и других, что при императорах Валериане и Галлиене, когда последних
обуяло бешенство, были за несгибаемую веру во Христа жестоко избиты
дубинами, а затем заключены в колодки и отосланы работать на копи,
и там, в тяжёлом труде, приняли они своё мученичество».
Подобное написано о св. Пафнутии от 2 сентября: «В Египте день
памяти св. Пафнутия, который при императоре Максимиане был
приговорён к труду на копях после того, как ему вырвали правый глаз
и покалечили ноги. Позднее, при Константине Великом, св. Пафнутий
верой и правдой боролся с арианами от имени истинной веры. И, наконец,
он почил с миром, обретши множество славных венцов».
А так пишут о св. Спиридионе от 14 декабря: «На острове Кипр день
памяти св. Спиридиона, епископа, одного из священнослужителей,
которого Максимиан после того, как вырвал ему правый глаз и изувечил
ноги, приговорил к труду на копях. Он был знаменит за дар пророчества
и за знамения, что снизошли на него, а на Никейском соборе он поборол
философа Этника, чьи взгляды были не совместимы с христианством,
и обратил его в истинную веру».
А сейчас мы приведём короткую выдержку из «Церковной истории»
Феодорита, описывающую, согласно посланию Петра Александрийского,
как отправляли в ссылку правоверных христиан, приговорённых
к труду на копях: «Так повелел префект города Палладий, бывший
одновременно ревностнейшим идолопоклонником. Многие из плакавших
были схватываемы и сначала содержались под стражей, а потом были
сечены, подвергались мучительным терзаниям и пыткам и отсылались
в фенские и приконнские рудокопни - и это были люди, с божественной
ревностью подвизавшиеся за церковь, ибо большей частью принадлежали
к монашеству и ради подвигов жили в пустыне. Немного спустя,
таковых случилось двадцать три человека, и с ними палачи публично
вели связанного за спиною по рукам будто какого отчаянного злодея -
дьякона, который прислан был от возлюбленного Дамаса, епископа
Римского, и принёс нам утешительные и вместе общительные грамоты.
Приняв пытки, свойственные человекоубийцам, и долго поражаемый
по спине каменными и свинцовыми шариками, и он, подобно прочим
изошёл на стоявший в море корабль - и он не удостоился попечения и
заботливости, но, положив на челе своем знамение божественного креста,
отправился в медные фенские рудокопни».
О МУЧЕНИКАХ, ПРИГОВОРЁННЫХ К ССЫЛКЕ.
Касательно высланных из родного дома воинов Христовых
см. «Апологетик» Тертуллиана и жития святых, таких как Папа Понтиан,
дева Цецилия и Флавия Домицилла, тёзка последней и достойная женщина
Флавия Климента и других.
Далее, некоторые возвращались, но некоторые находили в изгнании
смерть: оторванные от родного края, они были обречены жить в доме,
который никогда не станет родным. Жизнь в ссылке была трудна
и утомительна; высылали при этом на остров. Прежде всего, и о том
свидетельствует Ульпиан, высланные лишались не только имущества,
дома и родины, но, если это был римский гражданин, ещё и римского
гражданства. Высылка могла быть временной, а могла быть и пожизненной.
Если она была временной, то в таком случае он не лишался ни всего
имущества, ни его части, таков был указ императора. В свою очередь,
Ульпиан устанавливает, дорабатывая этот закон, что подлежащие
временной высылке наказываются отъёмом всего имущества или его
части, этот взгляд стал распространён не в меньшей степени. Во время
пожизненной ссылки, по меньшей мере, часть имущества предписывалось
не изымать.
По утверждению св. Афанасия во время правления императоров
Констанция и Валента этот закон, наряду с другими законами предков,
применялся против правоверных христиан отступниками арианами.
Во времена правления еретиков-вандалов наказание изгнанием было
одним из многих, такой способ был нацелен на то, чтобы покрыть
человека позором как на всё время его странствий, так и во время
жалкого существования на новом месте. Поэтому в своём сочинении
«Против язычников» Афанасий пишет: «Где же такие места, в которых
они, ариане, ещё не воздвигли памятники собственной жестокости? Какая 191
церковь не оплакивает их присутствие? Монах Евстратий был изгнан
из Антиохии, и в печали странствовал этот правоверный муж, Баланей
прошёл до Евфрата, до Бульба и Антарда прошли Киматий и Картерий,
а до Адрианополя - верный последователь Христа Евтропий, откуда
пришёл в Ливию! Был в трауре анкирский монах Марцелл! Кто научил
их наносить такие обиды и причинять боль через изгнание? А те же
фракийские монахи Феодул и Олимпий! И некоторые благородные
из нашего числа и наших священников!»
Несколько ниже он пишет: «Арианские злодеяния лишь порождали
мужество! И ещё свежи воспоминания! Живущие до сих пор в мире
церкви и народы собрались на праздник собора святых. Римлянин
Либерий, Паулин из галльской столицы, италиец Дионисий и Люцифер
с Сардинии и Евсевий, путешествовавший по Италии, все эти благие
и лучезарные епископы, вестники истины провели остатки своих дней
в изгнании по той причине, что отказались признать арианскую ересь
и без колебаний отвергли эти вымыслы. Стоит упомянуть и о великой
и бесконечно тяжёлой судьбе мужа Осия, которого, в самом деле, звали
Осием, т.е. „святым", который, может быть, даже больше познал Его,
находясь в изгнании».
А затем: «Как много тех, кого коснулись арианские гонения, их
высылали в ту часть Египта, что была названа Великим Оазисом. Они
отказывались выдавать тела умерших их друзьям и оставляли их непо-
гребёнными по своему злому капризу, думая, что об их жестокости никто
не узнает. Однако, поступая так, они совершили огромную ошибку; для
друзей и близких убитого, с радостью в душе исповедовавших истину,
теперь настало время скорбеть по сокрытым телам, и они громогласно
заявляли о совершённой жестокости, а вслед за этим трагедия, разра-
зившаяся из-за зверств их врагов, получала всё более широкую огласку.
И в Египте, и в Африке многих епископов отправили в ссылку. Среди
них были такие епископы как Аммоний, Гай, Филон, Гермин, Плиний,
Пеламонем, Агафонем, Анагамфон, Марк, Аммоний и другие, священники
Марс, Драконций, Адельфий, Афенодор. Некоторые из них скоропостижно
умирали от насилия: одни в пути, другие уже находясь в ссылке; всего
там сгинуло более тридцати человек».
В другом месте он говорит: «При императоре Констанции, который
с готовностью потворствовал арианам, им [арианам] удалось выслать
из Константинополя в Армению двух священников и трёх дьяконов. Кроме
того, Арий и Астерий, соответственно, епископы Петры в Палестине
и Петры в Аравии, были высланы в верхнюю Африку. Луцию же, епископу
Адрианопольскому, который бесстрашно восставал против них и обличал
их зло, они ещё раз, как уже делали прежде, сковали руки и голову
и отправили в ссылку, где он и умер».
Наконец, он рассказывает о епископе из столицы Сардинии
св. Люцифере: «Искупление было в священной пыли пред взором Божиим:
ни цезарские копи, ни строгие меченосцы не сломили его, словно слуга
он смиренно согласился на изгнание и шёл от места к месту, из города
в город. И ничуть не ослабла его верность Евангелию среди враждебных
голосов, и предавал он проклятию арианскую ересь».
Пётр Александрийский в «Церковной истории» Феодорита
свидетельствует о следующем: «С ним также шёл управляющий раздачею
царских денег народу по имени Магн, который вел с собою значительный
отряд войска и известен был всяким нечестием. Этот человек, во времена
Юлиана, сжёг церковь в знаменитом финикийском городе Берите,
а в царствование блаженной памяти Иовиана принужден был воздвигнуть
ее на свой счет, и потерял бы голову, если бы по множеству ходатаев не
получил царской милости. Из этого наша ревность, которую я прошу
возбудить для отмщения за сделанное, должна заключить, сколько
и каких злодейств совершено было в церкви Божией с того времени, как
восстал на нас такой вышеупомянутый тиран».
Далее Феодорит пишет: «Тут, в угоду арианам, он, несмотря
на рыдания своего народа перед судилищем, определил переместить
их для жительства из Александрии в Гелиополис Финикийский, где
ни один житель не мог слышать имени Христова, потому что все они
были идолопоклонники».
И в другом месте: «Но когда все решительно отвергли их убеждения,
тогда одиннадцать египетских епископов, мужей, которые с детства
и до старости ради подвигов жили в пустыне, мыслью и делом преодолевали
страсти, непостыдно проповедовали благочестивую веру, с материнским
молоком всосали догматы благочестия, часто побеждали демонов,
своей добродетелью посрамляли противника, мудрыми своими речами
обличали ересь ариан - этих-то мужей, пользуясь, как орудием своей
жестокости, властью вышеупомянутого Магна, переселили они в оби-
таемый господоубийцами иудеями город Диокесарию. Мало того -
эти безумные и несмыслённые, подобно аду, не насытились смертью
братьев, но дерзнули везде на земле оставить память своей жестокости,
как будто злыми своими поступками желали получить известность.
Оглушив царский слух наветами, они сослали в Неокесарию, что при
Понте, и антиохийских клириков, когда последние вместе с некоторыми
доблестными монахами решились свидетельствовать против их козней».
Перейдём к «Истории гонений в Африканской провинции» Виктора
о правоверных христианах, которых выслали вандалы-ариане, которые
остались в народной памяти лишь благодаря своим наказаниям: «Как я могу
рассказать, не пролив реки слёз, о том, что царь изгнал в пустыню епископов,
пресвитеров, диаконов и других служителей церкви, общим числом 4966.
Особенно тяжело пришлось тем, кто страдал подагрой, но и остальные
на все последующие годы были лишены преходящих житейских благ.
Среди них был блаженный Феликс, епископ Аббиританский, пребываю-
щий в сане епископа уже 44 года, он был разбит параличом, так что тело 193
его утратило всякую чувствительность, а голос был не отчётлив. Нам
было совершенно ясно, что он не сможет ехать верхом, поэтому и мы,
и приближённые царя умоляли его разрешить по крайней мере этому
епископу, находящемуся уже на смертном одре, остаться в Карфагене.
Однако пришедшему с этой просьбой тиран в ярости ответил: „Если
он не может сидеть на лошади, запрягите диких быков, и пусть они
совместными силами тащат его, пока не доставят туда, куда я приказал".
И вот так, против ожидания, мы в течение всего пути везли его на за-
пряженном муле как какое-то срубленное дерево.
Все изгнанники были собраны в Сиккенском и Ларенском городах
и находились там, пока пришедшие мавры не забрали их с собой
и не отвели в пустыню. Неожиданно появились у них два комита и,
замыслив недостойную хитрость, обратились к исповедникам Божьим
со льстивыми речами. „Что же такое, - спросили они, - открылось вам,
что вы столь непримиримы и совсем не повинуетесь нашему господину,
ведь вы можете быть на виду у царя и в почете, если только поторопитесь
исполнить его волю? “ Но те остались непреклонны и воскликнули громким
голосом: „Христиане мы, католики, свято верующие в триединство
Бога", - тогда их заключение стало еще более строгим, а стража ещё
более многочисленной, но всё же мы получили возможность входить
и говорить нашим братьям слова утешения и творить божественные
таинства.
Было там и множество маленьких детей, которые, видя религиозное
рвение своих матерей, одни радовались, другие трепетали; одни
в благоговении представляли себя святыми мучениками, другие
стремились в лоно истинной веры, устрашённые гибелью вероотступников
в водах потопа. Однако в то время никто из них еще не победил соблазны
и плотские искушения, под бременем которых они склонялись до земли.
Об этом тогда нам напомнила одна старая женщина, с которой у нас
была в дороге короткая встреча. Когда мы пустились в путь вместе
с сопровождающими и с Божьей помощью, то из-за солнечного зноя
продвигались в основном только по ночам, и вот однажды мы заметили
слабую женщину, несущую мешочек и какие-то одежды, на руках она
держала единственного младенца и обратилась к нам со словами утешения:
„Поспеши, Господь мой, ибо видишь ты всех святых служителей твоих,
как они идут и торопятся с радостью навстречу испытаниям". Когда же мы
воскликнули, что не знаем, то ли она блудница, то ли праведница и угодна
Христу, женщина ответила: „Благословите, благословите и молитесь за
меня и за этого ребенка, моего маленького внука, ибо, хоть я и грешница,
но некогда все знали меня как дочь епископа Зуританского". Тогда мы
спросили: „Почему ты находишься в столь неподобающем месте, или ты
проделала столь долгий путь и явилась сюда, чтобы показать нам ребёнка?"
Она ответила: „С этим младенцем ничтожная раба ваша направляется
в изгнание, и нам не дойти одним потому, что он ненавистен своим
врагам и, вероятно, в пути будет предан смерти". Когда мы услышали
эти слова, глаза наши наполнились слезами, и нечего было нам сказать
ей, кроме как: на всё воля Божья. И когда Враг Рода Человеческого, уже
однажды сказавший: „Я получу свою долю овец, наполню душу мою,
истреблю их мечом моим и наложу на них руку мою", - не смог ничего
добиться, он отыскал удалённые и отвратительные места и заточил
в них слуг Божьих. Кроме того, друзьям было запрещено посещать их
и приносить слова утешения: у дверей была поставлена стража, и сами
они жестоко страдали; затем слуги Христовы были брошены в ещё
более тесное узилище, как полчища саранчи или, точнее говоря, как
драгоценнейшие пшеничные зерна.
При таком скоплении людей у них не было никакой возможности
выделить место для отправления естественных нужд; и они вынуждены
были удовлетворять свои телесные потребности там же, где находились,
так что ужасное зловоние вскоре стало для них худшим из всех наказаний.
По этой причине, в конце концов, маврам было сделано приношение
огромной ценности, чтобы как только вандалы уснут, мы могли тайно
войти к заключённым. Войдя, мы начали погружаться до самых колен,
словно в илистую трясину, и, видя себя в том положении, в каком
некогда был Иеремия, говорили: кто рождён носить роскошные одежды,
не брезгует и своими нечистотами.
Что же дальше? Подгоняемые к выходу несущимися со всех сторон
криками мавров, мы каждую минуту готовились к тому, что нас схватят.
Вот так, выйдя в воскресный день, с ног до головы покрытые грязью,
в нечистых одеждах, кроме того, безжалостно подгоняемые маврами, мы
тем не менее с ликованием вознесли хвалу Богу и пропели торжественный
гимн: се есть слава Господня и всех святых Его. Тогда же к нам пришёл
блаженный понтифик Киприан, епископ Унизибиренский, великий
утешитель, который каждого согрел добротой и отеческой любовью,
при этом конечно же были пролиты реки слёз, он был готов и душу свою
и всего себя добровольно отдать за братьев, как только Господь соизволит
послать ему эти испытания; всё, что имел, он отдал неимущим братьям
и оплатил все необходимые тогда расходы, ибо стремился любыми
путями соединить верных слуг Христовых, сам же душою был твёрд
и совершенен, как и подобает истинному христианину. Впоследствии
он также отправился в изгнание после многих страданий и опасностей
тюрьмы, которые переносил, никогда не теряя бодрости духа.
О том, сколь великое множество людей из разных областей и городов
пустилось в путь, чтобы посетить мучеников Божьих, свидетельствовали
и большие дороги, и узкие тропы; они никак не могли вместить всё
количество идущих, и несметные толпы праведников, пробираясь
через вершины гор и лесные чащи, стекались, неся в руках восковые
свечи; своих младенцев они клали к ногам мучеников и так восклицали
в скорби: „На кого же вы оставили нас, несчастных, чтобы следовать вам
195
и мученическим венцам? Кто же будет крестить вот этих детей водою
вечного источника? Кто ниспошлёт нам радость раскаяния и примирения
и дарует прощение, сняв тем самым тяжкое бремя наших грехов? Ибо
сказано вами: всякий, кому вы дадите покаяние на земле, безгрешным
отправится на небо. Кто отслужит для нас торжественные молебны при
погребении усопших? Кем будут исполнены как должно необходимые
священные обряды? Значит, такова воля Господа, и нет нам иного пути,
как идти с вами, ибо нет такой силы, которая могла бы разлучить сыновей
и отцов".
Но несмотря на все их мольбы и слезы, ни одному из утешителей
не было позволено прийти к ним; кроме того, продвижение большинства
людей было ограничено, так что они нашли вынужденное пристанище там,
где созрела конопля. Когда старики, да и многие другие, даже цветущие
юноши сильно ослабли, их начали бить камнями и заострёнными
кольями, чтобы заставить уйти, отчего многие обессиленные претерпели
ужасные муки.
После этого было приказано маврам, чтобы тех священнослужителей-
католиков, которые уже сами не могли идти, привязав за ноги, как трупы
мёртвых животных, тащили через дикие и усеянные острыми камнями
места, где вначале одежды, а затем и все части тела разрывались в клочья,
и так как их головы разбивались об острые выступы камней, а тела
были растерзаны, очевидно, что пока их волокли подобным образом,
несчастные испускали дух. Число их мы никак не могли сосчитать, столь
многие были замучены; царь же, не скрыв постыдной радости, приказал
дёшево, на общественный счет, похоронить святых вдоль всей дороги,
о чем свидетельствуют могильные холмы.
Оставшиеся, более покорные, отправились в пустынные области,
где им в качестве пищи был выдан ячмень, чтобы они, кроме того,
кормили своих вьючных животных. Там же, говорят, во множестве
водились скорпионы и другие опасные твари, хотя несведущим это может
показаться невероятным, так что все изгнанники могли в одночасье
отправиться на тот свет, приняв смерть от яда; однако, как передают,
в тот раз никто не пострадал от укуса скорпиона. Утверждают, что
их гибельная свирепость ни в прошлом, ни в наши дни, благодаря защите
Христа, не может причинить вред никому из его слуг. Пребывая в тех
местах, они вначале кормились ячменными зернами, затем у них было
отнято и это; как будто бы Господь, посылавший некогда предкам манну
небесную, не мог ныне утолить голод своих служителей, подвергнутых
столь суровому изгнанию»1.
Подобным варварством в наши дни полнится сердце английской
королевы Елизаветы, которая ныне истязает своих подданных-католиков
каждой из этих болезненных пыток, насылает на их головы бесчисленные
несчастья и наказания; иногда (см. «Англиканский раскол» Сандерса) она
1 Виктор. История гонений в Африканской провинции. 11. 8-12. Пер. В. Дорофеевой.
ссылает их, делая вид, будто бы проявляет милосердие. Но об отсутствии
у неё почтения к Господу, равно как и у её отца, мы говорили много ранее.
О МУЧЕНИКАХ, ПРИГОВОРЁННЫХ К ТЯЖЁЛОМУ ТРУДУ, СТРОИ-
ТЕЛЬСТВУ КАНАЛИЗАЦИЙ, К ДОРОЖНЫМ И УЛИЧНЫМ РАБОТАМ.
Этот вид наказания упоминается Светонием в «Нероне»: «...начал
строить купальню от Мизена до Авернского озера...». И далее: «Для
производства этих работ он приказал всех ссыльных отовсюду свезти
в Италию, и даже уголовных преступников велел приговаривать только
к этим работам»1.
А в «Калигуле» он пишет: «Многих граждан из первых сословий он,
заклеймив раскалённым железом, сослал на рудничные или дорожные
работы, или бросил диким зверям»1 2.
Плиний пишет в письме о Траяне: «Всем старым преступникам,
кого нашли, и кто был приговорён десять лет назад, будут вменены
различные обязанности, которые ничуть не приятнее тяжёлого труда;
таких людей собирали вместе и уводили на очистку стоков, на дорожные
и уличные работы».
Отдельные свидетельства этих наказаний можно обнаружить в Житии
Папы Марцеллина: «Когда Максимиан возвратился из Африканской
провинции в Рим, то, стремясь угодить императору Диоклетиану, он
приказал построить в его честь термы. Прежде всего, он силой послал
на строительство солдат-христиан, уже подвергшихся гонениям за веру,
римлян и иностранцев: они хирели от тяжёлого труда и в различных
каменоломнях, и карьерах, куда их посылали. В то время жил один
христианин по имени Фразой, человек значимый, состоятельный
и несущий веру по жизни; увидев собратьев христиан измождёнными
утомительным и тяжёлым трудом, он в достатке поддерживал мучеников
пищей».
В дальнейшем там написано: «Максимиан приказал Кириаку, Ларгу,
Смарагду и Сисиннию копать землю и таскать её на своих плечах, пока
термы не будут достроены. Рядом с ними отдыхал старик по имени
Сатурнин, разбитый преклонным возрастом, и они помогали ему с ношей.
Но когда стражи увидели, как Сисинний и Кириак несут своё и чужое
бремя...»
То же самое, или, как бы там ни было, очень похожее, рассказывается
о страстях св. Кириака и его сподвижников и св. Северы, девы-мученицы.
1 Светоний. Нерон. 31. Пер. М. Гаспарова.
2 Светоний. Калигула. 27. Пер. М. Гаспарова.
197
Также этот способ наказания упоминает св. Афанасий: «Ариане
сослали епископа-старца*, определив его на одну из каменоломен,
а других затравливали до смерти».
Ещё чаще ихупоминает Виктор в своей «Истории гонений в Африканской
провинции», где он описывает одно такое место: «Однако подобными
мерами царь бессилен был сокрушить оплот веры, и тогда он распорядился,
чтобы люди, исповедующие нашу религию, не могли получить в его дворце
ни пропитания, ни обычной службы. К этим бедствиям он прибавил
еще и другие, заставив их заниматься изнурительным крестьянским
трудом. Он отправил благородных и непривычных к тяжелой работе
мужей в Утиценскую область, чтобы они из года в год под зноем паляще-
го солнца снимали жатву; они же отправились туда с весельем в сердце
и радовались в Господе»1 2.
Далее, не вызывает вопросов сам факт того, что древние высылали
преступников и христиан на тяжёлые работы, таким образом подвергая
их риску покалечиться, оскорбляя их и в особенности тех, кто имел честь
служить в армии. Собственно говоря, обычно к общественным работам
приговаривались самые презренные из людей, а если так поступали
с солдатом, то это прямо противоречило римским законам, которые
запрещали приговаривать солдат к работам на копях и таким образом
их наказывать, помещать их в условия тяжёлого труда на строительстве,
являвшегося уделом рабов.
Но одно здание было построено трудом и потом солдат-христиан
и христиан-мучеников, а именно то, которое мы в наши дни (как уже
было сказано) называем термами Диоклетиана. Это здание окружено
ореолом расположения Всемогущего Господа, ибо в последующие годы,
когда Папа Пий IV занимал Папский престол3, а основные помещения
этого сооружения ещё оставались нетронутыми, оно было преобразо-
вано в церковь и в ходе торжественного освящения получило название
Базилика Девы Марии, ангелов и мучеников в Риме (Santa Maria degli
Angeli e dei Martiri).
1 Каменоломни (lapicidinae) - это места, где добываются камни, греки называли их
латумиями (latumiae). Поэтому заключённых, высланных для работы на каменоломни,
называли латумеями (latumia), или потому что тираны Сиракуз имели в своём распо-
ряжении каменоломни, где добывали огромные камни, из которых, после их обработки,
и был отстроен этот город, а также на них отбывали своё заключение преступники.
Вспомним, как несчастные, что выжили в гибельном афинском походе на Сиракузы
при Ламахе, сгинули в этих латумиях. [Марг. А.Г.]
2 Виктор. История гонений в Африканской провинции. II, 4. Пер. В. Дорофеевой.
3 1559-1565 гг., строительство базилики было закончено в 1566 г.
О МУЧЕНИКАХ, ПРИГОВОРЁННЫХ К РАБОТАМ НА КОПЯХ ИЛИ
РУДНИКАХ.
Многие прошли через страдания на копях. Прежде всего, тела их
обезображивали клеймами и отметинами, их лишали всего имущества
и римского гражданства, если они у них были; затем их били дубинами
и заковывали в путы; их вынуждали лежать на голой земле, если они
хотели дать отдохнуть своим рукам и ногам; их содержали в грязных
вонючих условиях, иногда привязанными. Кроме того, им выбривали
на голове венец; если говорить о мучениках, то их наказывали такими
истязаниями при императорах Максимиане, Диоклетиане и Галерии,
им вырывали правый глаз, а ноги калечили.
То что тех, кого отсылали на копи, клеймили, мы видим из следующего
отрывка из «Гая Калигулы» Светония: «Многих граждан из первых
сословий он, заклеймив раскалённым железом, сослал на рудничные
или дорожные работы...»
С другой стороны, Константин в рескрипте Евмилию от 21 марта
указывает: «Если кого-то приговорят к каторге или работе на копях,
то преступнику, осуждённому на этот вид наказания, не делать надписей
на лице, хотя на руке или щиколотке дозволяется указать его приговор или
поставить клеймо, но только в одном месте. Лицо человеческое сотворено
по подобию Божественной красоты и ни в каком случае не может быть
обезображено или унижено».
Далее, Константин, первый христианский император, этими словами
ясно даёт понять, что практика клеймения лиц тех, кто был приговорён
к работе на копях, вырезания на телах их чёрных меток, которые нельзя
было стереть, и надписей сохранялась вплоть до его правления.
Что до конфискации собственности и лишения римского гражданства,
то в римских законах можно отыскать множество статутов, принятых
до Константина Великого.
Для нас важно понимать, что приговорённые к труду на копях
низводились до положения рабов. И это снова подтверждается обращением
к римскому праву, из него следует, что каждый предмет, находящийся
в собственности на момент вынесения приговора, становится публичной
собственностью. «Лицо, приговорённое к работам на копях, становится
рабом по самой сути своего наказания, предписывается изымать всё
имущество осуждённых в пользу казны. По этой причине любая описанная
тобой собственность этого лица впоследствии остаётся нам на наше же
усмотрение, теперь это верно считать общественным благом, а не его
собственным».
Далее, то, что мученики, приговорённые к труду на копях, избивались
дубинами, заковывались в путы, половину головы им выбривали, их морили
голодом, они страдали от нечистот и зловоний и т. д., ясно из одного
письма Киприана, адресованного Немезиану и другим мученикам, его
199
сподвижникам, заточённым на рудниках: «Но вам престало снести столь
жестокие избиения палками и пытки, эта боль - лишь первый шаг по пути
посвящения вас в веру в Иисуса Христа, вы будете покрыты позором.
То ещё не были христиане, которые дрожали пред дубинами, при виде их,
все надежды были устремлены к другому деревянному орудию - кресту.
Слуге Христову известна тайна своего спасения: деревянный крест уберёг
его для вечной жизни, крест возложил на голову его венец благословения.
Какое, спрашиваю вас, чудо в этих чашах золота и серебра для вас,
посланных на копи, для тех, чей истинный дом - из золота и серебра?
Я вижу, однако, что суть рудников изменилась, и места, где добывали
золото и серебро, стали местами, куда их на самом деле отсылают. Они
же надели путы на ваши ноги и сковали цепями святые члены, эти храмы
Господа, как если бы дух можно было сковать столь же легко как тело,
или будто ваше золото пятнается, соприкасаясь с железом. И так они
посвящают свои жизни служению Господу и утверждению Его веры - вот
их оружие, а не оковы. Нет позора в оковах на ногах христиан, но в них
слава и сияние их совершенства. О, эти ноги, осчастливленные оковами,
что ступили на дорогу, ведущую в Рай! О, эти связанные и скованные
ноги, что будут свободны отныне и во веки веков! О, эти ноги, что бредут,
спотыкаясь, в путах и распорках, скоро они побегут по благословенному
пути, ведущему к Христу! Каков же смысл завистливой и дурной
жестокости заковывать вас в оковы и цепи, если вскоре вы оставите
землю и её боль ради Небесного Царства? В самом деле, на копях тело
не знает мягкой кровати и всех постельных принадлежностей, но ему
уютно, ибо в единении с Христом оно отдыхает. Ваши кости ломит на
голой земле, но может ли быть какое-то наказание в том, чтобы возлежать
с Христом?! Ваши члены всегда испачканы налётом грязи в отсутствие
ванн, но вы бесконечно омываетесь в Святом Духе. Вам не хватает хлеба,
к тому же он нечист, но не хлебом единым живёт человек. Вы дрожите,
и вас ничто не покрывает, но тот, кто отдался в руки Христа, всегда
будет одет и согрет. Вам выбрили половину головы, а волосы сбились
в колтуны, но когда Христос - ваша голова, сколь прекрасно, что эта
голова есть, именуемая Господом. Все эти безобразия, что ненавистны
и отвратительны пред очами Небес, что' сотворит с ними отблеск небесного
света по справедливости?»
А такие речи содержало письмо высланное страдальцами в ответ
на слова св. Киприана: «Наши заточённые товарищи премного благодарны
тебе; хвала Господу, возлюбленный Киприан, что ты вдохнул в них новые
силы к труду, исцелил синяки от дубин на их членах, высвободил из пут
их ноги, покрыл волосами их наполовину выбритые головы, осветил мрак
темниц, выровнял гористую местность, где расположены копи, даже
высадил благоухающие цветы под их носами и заглушил удушливый
запах гари. Кроме того, твоя помощь, как и поддержка возлюбленного
Квирина, была принята, и пища, посланная иподиакону Геренниану
200
и Лукану, псаломщикам Максиму и Амантию для [последующей] раздачи,
поддержала их телесное существование».
Наконец, из «Римского мартиролога» и Евсевия мы знаем, что
зачастую мученикам, приговорённым к работам на рудниках, вырывали
правый глаз и перерезали сухожилие на левой ноге. Евсевий пишет:
«Некоторым постыдно и бесчувственно причиняли невыразимые страдания
во внутренностях и тайных органах. Благородные законопослушные судьи,
выставляя напоказ свои способности как некую мудрость, с великим
усердием придумывали, какую бы новую пытку изобрести, и старались
превзойти друг друга, словно в состязании за награду. Но пришёл и предел
нашим бедствиям: отказываясь впредь прибавлять зло ко злу, устав убивать,
пресытившись проливаемой кровью, они обратились к тому, что, по их
мнению, было хорошо и человеколюбиво, - стали притворяться, будто
уже не затевают против нас ничего ужасного. Не следует, говорили они,
осквернять города кровью их граждан и давать повод обвинять в жестокости
императоров, ко всем милостивых и кротких; надлежит распространить
на всех благодеяния человеколюбивой царской власти и никого больше
не казнить. Это наказание по человеколюбию властителей к нам больше
не применяли. Но тогда же последовал приказ вырывать глаза и увечить
одну ногу. Это было для них мерой человеколюбивой и наказанием нам
легчайшим. Вот следствие этого человеколюбия нечестивых: невозможно
пересчитать людей, у которых, вопреки всякому здравому смыслу,
выбивали мечом правый глаз, а затем прижигали глазницу, и у которых
левая нога от прижигания суставов переставала действовать. После этого
их отправляли в провинцию на медные рудники - не столько для работы,
конечно, сколько для изнурения и мучения. Кроме всех этих мучеников,
были и ещё погибшие в других подвигах. Невозможно их перечислить;
мужество их превосходит всякое описание»1.
Далее, св. Климент указывает на то, что христиан, приговорённых
к работам на рудниках, сторожили солдаты; законы же сообщают нам,
что их словно рабов регулярно подвергали бичеванию.
Евтропий1 2 рассказывает, что Тарквиний Гордый был первым
римлянином, который использовал рудники в качестве уголовного
наказания, но, конечно, он не был его изобретателем. И у Диодора
Сицилийского, и в Свиде в подробностях описывается, что ассирийская
царица Семирамида трудилась на копях и тем помогала пленным.
Как и мужчины, женщины тоже иногда приговаривались к работам
на копях.
1 Евсевий. Церковная история. V1/I, 12. Пер. М. Сергеенко.
2 Флавий Евтропий (после 310-после 387 гг.) - римский политический деятель, префект
преторий Иллирика и истерик, автор труда «Краткая история от основания города».
ОБ ОСКОРБЛЕНИЯХ И ОСКВЕРНЕНИЯХ, КОТОРЫМ ПОДВЕРГАЛИ
ЯЗЫЧНИКИ И ЕРЕТИКИ ТЕЛА УБИТЫХ ХРИСТИАН-МУЧЕНИКОВ.
У св. Афанасия и в приводимых выше отрывках касательно сосланных
правоверных христиан мы уже видели, что враги христианской веры
упражнялись в жестокости не только на живых мучениках, но и на их
мёртвых телах, так что бесчеловечность их и жестокость распространяются
только на тела, которые уже покинули жизнь и чувства. Начиная
с «Церковной истории» Евсевия, приведём множество примеров таких
ужасов, но об этом мы приведём цитаты лишь из двух источников.
Евсевий пишет: «В ответном послании царь повелел всех, кто исповедовал
веру Христову, подвергнуть истязаниям. Наместник, вознамерившись
сделать из христиан зрелище на потеху черни, приказал привести их
на суд. Он повторно допросил их и объявил, что римские граждане будут
обезглавлены, а остальных бросят на съедение зверям...»
Затем, после того как эти святые триумфально обрели венец
мученичества, историк добавляет: «Но даже так их жестокость и ненависть
по отношению к христианам не были удовлетворены, свирепость этих
варваров возбудила самого неистового и яростного зверя - Дьявола. Едва
ли их ярость ослабеет. Они заново стали упражняться в оскорблениях,
жестокости, злобе, но уже на бездыханных телах своих жертв. И хотя всё
это преодолевается твёрдостью мучеников, лишённое всяких человеческих
чувств, их безумие не уменьшалось ни на йоту и не сдерживалось, но злоба
наместника и черни становилась лишь сильнее. Мёртвые тела тех, кто
задохнулись в зловредном смраде темниц, или тех, кто умерли под
пытками, оставлялись на растерзание псам, и, кроме того, их охраняли днём
и ночью, чтобы верующие не смогли похоронить их в могилах. Наконец,
члены убитых в амфитеатре мучеников - тех, кого ещё не сожрали звери
и не поглотил огонь - разрывали на куски или сжигали дотла. Что ещё
хуже, головы обезглавленных собирались и устанавливались на столбах,
и несколько дней их сторожили на кольях с тем, чтобы быть уверенными,
что головы эти так и останутся непогребёнными. Тем временем толпы
народа стекались к сим несчастным останкам и кричали: „Где же их Бог
сейчас? Что дала им религия, во имя которой они пожертвовали собственные
жизни?" Ни под покровом ночи, ни подкупом не могли друзья схоронить
их - они непрестанно охранялись; язычники, видимо, думали, что их
ждёт огромное вознаграждение, если останки не будут преданы земле.
В конце концов, останки мучеников лежали под открытым небом шесть
дней и ночей, за это время их пытались осквернить, как только могли:
сначала их сжигали подлые и ничтожные негодяи и обращали в пепел,
а затем рассеивали над Роной, что текла неподалёку, и, наконец, они
не оставляли о человеке ни следа на этой земле».
В шестой главе восьмой книги Евсевий пишет: «Руки остальных
202 христиан заковали в цепи, и солдаты увели их и посадили на лодки
и отправили в глубокое море навстречу высоким волнам. Некоторых
из слуг Великого Царя после смерти, когда они уже были погребены,
император приказал выкопать и бросить в море: кто бы ни лежал в могиле
и ни был увековечен памятником, люди должны считаться с его богами
и почитать его с религиозным трепетом».
А в седьмой главе он продолжает: «В конце концов, после всех этих
[истязаний] мучеников вместо погребения предали морским волнам».
А вот что написано в девятнадцатой: «Это жестокое чудовище
(т.е. трибун Максис) продолжало всё дальше и дальше расширять грани
бесчеловечности со всё нарастающей изо дня в день звериной ненавистью
к набожным людям, он всецело преступал все законы природы, зайдя
так далеко, что запретил хоронить безжизненные тела святых. В конце
концов, он приказал сторожить их тела, оставленные под открытым
небом на растерзание зверей, днём и ночью, не смыкая глаз. Множество
людей огромное число дней могло исполнять этот отвратительный,
варварский указ, пока другие внимательно следили со сторожевых
бешен и возвышенностей, чтобы ни одно тело не было унесено. Так,
дикие звери, псы и птицы отрывали куски от их членов и растаскивали
повсюду до тех пор, пока весь город не был усыпан человеческими
внутренностями и костями. В итоге даже те, кто был враждебно к нам
настроен, говорили, что никогда не видели ничего более отвратительного
и ужасного. Они не столько сочувствовали их горю, сколько видели
в этом оскорбление собственных ценностей и законов природы, матери
всего человечества. Зрелище человеческой плоти, не просто гниющей
в одном месте, но лежащей и тлеющей повсюду (перо не в силах описать
и представить эту трагедию), представало перед глазами за каждыми
из городских ворот, а некоторые говорили, что видели отдельные члены
и даже тела целиком, что уж говорить о фрагментах внутренностей, даже
не выходя за ворота. Но свершилось чудо! Через несколько дней, как всё
это случилось, явилось знамение. Хотя погода была прекрасная, ярко
светило солнце, воздух был чист и прозрачен, стояло безветрие, а небо было
чудесным, внезапно на столпах общественных и частных построек стали
обильно проступать капли; то были слёзы. Форум и улицы, хотя не было
ни малейшего признака начинающегося дождя, каким-то загадочным
образом были залиты водой. Из уст в уста ходила молва, что сама мать-
земля не смогла боле терпеть зло и бесчестие сотворённых зверств.
Но некоторые говорили о потоках слёз, что сами камни и вся остальная
неодушевлённая природа проливали по этому гнусному преступлению
и справедливо упрекали жестокосердных людей и их естество, что несёт
в себе столько жестокости и ни капли благочестия».
Всё это написано Евсевием и в дальнейшем подтверждается
указанным в двух «Церковных историях»: Феодорита об императоре
Валенте (И, 20) и Созомена о Юлиане Отступнике (V, 8). Феодорит пи-
шет: «Затем Палладий, раб суеверий, прекратил истязание нежных тел 203
юношей-католиков, некоторые из них, когда их мученичество подошло
к концу, остались так лежать без должного погребения. Их родители,
собратья, родичи и я могли бы вместе обрести хоть какое-то утешение.
О! не знает жалости жестокость их суда, или, лучше сказать, палачей!
Так храбро сражались они за свою веру, но их постигла та же судьба,
что и убийц, и их тела так и не были погребены. Те, кто так решительно
боролись за нашу веру, были оставлены на растерзание птицам и зверям.
Больше того! Проявившие жалость к отцам этих мучеников, принявших
смерть, чтобы не поступиться совестью, сами были обезглавлены словно
гнусные преступники».
Наконец, Созомен в своём труде говорит: «Но когда они изорвали
их тела на куски (имеются в виду святые Евсевий, Нестаб и Зенон),
а головы разбили так, что мозги выпали на землю, то увезли их тела
в место за городом, куда выбрасывали скелеты животных. Затем они
разожгли костёр, в котором сожгли их тела, а кости остались поверх
пепелища, не поглощённые огнём. Они смешали их кости с костьми
верблюдов и ослов, лежащими вокруг - так они предельно осложнили
поиски мощей святых во всей этой куче. Но так они пролежали недолго».
Есть и другие способы, оставшиеся нами не затронутыми. И это
не только разновидности тех, что описаны в этой или в прежних главах,
но и те, что применялись наряду с описанными, и остались нам неизвестны.
Таковы были страдания, пытки и казни, которые претерпевали
христиане обоих полов и которые были описаны мной; через них во времена
гонений они были вознаграждены величайшим венцом мученичества.
О, эти храбрые воины Господни! Непобеждённые триумфаторы
во Христе! Те мучения и страдания, говорю, есть ярчайшие знамёна
вашей победы, провозглашение вашей веры и силы духа, символы вашего
триумфа! Смерть, которую вы с нетерпением ждали, вы, храбрейшие солдаты
воинства Христова, даровала вам радость вечной жизни. Вы! Вы одни
воистину счастливы! Тот, кто не провозгласит вашей святости в её
полном величии, жаждет богатства и мирских удовольствий, не помнит
о Христе, но вы больше всего на свете желали сделать последний вздох
в окружении самых ужасных страданий! Во времена гонений, когда
мучения ваши всё усиливались и усиливались, вы обратили взор души
своей на небесную награду, сердца ваши так обращались к Господу, пока
уста хранили молчание: «Здесь, на земле, милостивый Боже, позволь
стократно преумножить страдания наши, что преумножат райское
умиротворение. О, груди, пылающие огнём божественной любви!
О, сердца, зажжённые присутствием Святого Духа!»
В том нет ничего удивительного, что сии борцы за славу Господню,
стойкие средь бурь, были встревожены не опасностью, но нетерпением
и желанием страданий, с каждым часом жаждая всё новых и новых
истязаний, ещё более болезненных и более мучительных. На них можно
было ковать железо, но и эта боль не была для них достаточно сильной.
О, увы нам недостойным! О, несчастные грешники! Что сможет
оправдать нас, - я спрашиваю! - что сможет оправдать нас перед Господом
в судный день на Страшном суде Его? Мы, что не познали ужасов гонений,
кто не сопротивлялись пыткам, ждём милости Божьей и спасения
собственных душ. Как слабо понимание того, какой выбор мы делаем,
онемевшие во сне наших душ! Какие доводы защитят нас, когда задрожат
небесные столпы, когда возопят все народы земли, когда благородная
армия мучеников Христовых смело встанет перед троном славы в высшей
радости, а шрамы от их ран будут сиять, затмевая солнце? Что мы ещё
должны продемонстрировать? Какие заслуги превознесут нас? Какие
мольбы нам нужно произнести? Божья милость и следование слову Его!
Отказ от всех наслаждений земных, милосердие, посты и умерщвление
плоти! Жалость, терпение и раскаяние! Мир в сердце, святость, смирение
и особое внимание к молитвам! Блаженны они и трижды счастливы,
те кто держали щит, защищающий их! Они должны быть сподвижниками
святых мучеников и разделить их славу!
Так, мы очень просим, умоляем вас вознести сердечные и бесконечные
мольбы. О, блаженные мученики, что ради Господа и Его благосклонности
охотно и радостно сносили пытки, и поэтому сейчас пребывают с Ним
в вожделенном согласии и святости, мы же умоляем вас вступиться
за нас, грешников, перед Господом, простить самые тяжкие преступления
и отпустить самые грязные грехи, что мы по легкомыслию своему
совершили, за то, что мы всем сердцем любим Его и изо всех сил
оплакиваем нашу юдоль, и может быть, мы вернёмся в худшие из тех
ужасных дней, когда нам всем нужно будет раскрыть самые сокровенные
тайны, обрести Божью милость и вечное спасение.
И после всего этого я молю вас, храбрейшие воины Всемогущего
Господа Бога, не забывать обо мне, авторе этой небольшой книги, пре-
зренном грешнике. Благодаря вашему заступничеству, и только благодаря
ему, я надеюсь и чаю со всеми набожностью и нетерпением, которыми
полнится моё сердце, быть вознаграждённым вечным блаженством
и вместе с вами окунуться в океан счастья в Господе, и быть опьянённым
невыразимой роскошью Его дома.
КОНЕЦ
редактор Андреас Часовски
корректор Иван Сахарчук
вёрстка Selena Hekate
иллюстратор Иоанн Герра
оформление, дизайн SELENA studio
ИОГАНН ЯКОБ БАХОФЕН
ИЗБРАННОЕ
ПИМЕН КАРПОВ
ИЗБРАННОЕ
ВИТАЛИЙ БУСОВ
РОМАН
flIQbilff
АЛЕКСЕЙ ЦВЕТКОВ
АНАРХИЯ
^ON~5TO$>
АНТОНИО ГАЛЛОНИО
ТРАКТАТ
л сТр(1(ЫНИЯХ СНЯТЫХ
книги
ИЗДАТЕЛЬСТВА
CHUOSSS/PSESS
Тотальное разрешение мира, когда истребляются, сжигаются все
разрозненные фонемы, составляющие имя Бога.
СТЮАРТ ХОУМ
РОМАН
СТИВ АЙЛЕТТ
РАССКАЗ
АЛЕКС ТРОККИ
РОМАН
КНИГА KAHff/j
УИЛЬЯМ БЕРРОУЗ
АРХИВ
dIOdbJE
космос
А. КЕРВИ & Д, ФАКОВСКИЙ
ЭССЕ
цОСПМНИЙ ЭКСПРЕСС
с благословения Алекса Керви
ADAPTEC COMPANY
T-OUGH PRESS
в оккультизме не существует правил...
CHAOSSSIMFO