ПЕРЕВАЛ ДЯТЛОВА

Alexey Rakitin
DYATLOVPASS
The Mysterious Death of Sverdlovsk Tourists
in February 1959, and the Atomic Espionage
in the Soviet-Era Urals
3d Revised and Expanded Edition
Armchair Scientist
Moscow — Ekaterinburg
2019

Алексей Ракитин
ПЕРЕВАЛ ДЯТЛОВА
Загадка гибели свердловских туристов
в феврале 1959 года и атомный шпионаж
на советском Урале
3-е издание, дополненное
Кабинетный ученый
Москва — Екатеринбург
2019

ББК 63.3(2)6
Р19
Ракитин, А.
Р19 Перевал Дятлова: загадка гибели свердловских туристов в феврале
1959 года и атомный шпионаж на советском Урале / А. Ракитин. —
3-е изд, доп. — Москва ; Екатеринбург : Кабинетный ученый,
2019. —904 с: ил.
ISBN 978-5-7584-0198-9
В книге разобраны основные версии происшедшего вечером 1 февраля
1959 г. на склоне горы Холатчахль на Северном Урале, восстановлена
последовательность действий участников драмы, объяснены логика,
причинно-следственные связи и взаимная обусловленность внешне
противоречивых событий.
Третье издание снабжено именным указателем, указателем геогра-
фических названий, указателем военного вооружения, спецтехники
и фототехники.
© Ракитин А., текст, 2017
ISBN 978-5-7584-0198-9 © Кабинетный ученый, 2017

ОГЛАВЛЕНИЕ
Глава 2.
Глава 3.
Введение 7
Глава 1. Состав туристской группы. История похода 8
Начало поисковой операции. Общая хронология
розысков. Обнаружение первых тел погибших
туристов 24
Судебно-медицинское исследование тел Юрия
Дорошенко, Георгия Кривонищенко, Зинаиды
Колмогоровой и Игоря Дятлова 54
Глава 4. Что не увидели следователи. Огрехи начального
этапа расследования 73
Дальнейшие поиски. Обнаружение тела Рустема
Слободина 83
Судебно-медицинское исследование тела Рустема
Слободина. Незаданные вопросы и неполученные
ответы 87
Когда же туристы ставили палатку на склоне
Холат-Сяхыл? 99
Первоначальная версия следствия: убивали манси! 108
Что увидел эксперт: палатку разрезали изнутри 113
Глава 10. Новая версия следствия: Ахтунг! Ахтунг! Огненные
шары в небе! 132
Глава 11. Финал поисковой операции: обнаружение тел Людмилы
Дубининой, Семена Золотарева, Александра Колеватова
и Николая Тибо-Бриньоля 146
Глава 12. Судебно-медицинское исследование тел туристов,
найденных в овраге 160
Глава 13. Мы все учились понемногу... Судмедэксперт
Возрожденный как зеркало советской судебной
медицины 181
Глава 14. Краткий анализ результатов судебно-медицинских
экспертиз тел Дубининой, Золотарева, Колеватова
и Тибо-Бриньоля 200
Глава 15. Физико-техническая экспертиза — след из ниоткуда
в никуда 212
Глава 16. Фальсификация или халатность? 244
Глава 17. Про маленькие ушки большого зверя. КГБ и группа
Дятлова: непредвзятый взгляд 279
Глава 5.
Глава 6.
Глава 7.
Глава 8.
Глава 9.

Глава 18. Рейтинг безумия. Версии гибели группы Дятлова
на любые вкус и цвет 293
Глава 19. Предварительный анализ событий на склоне
Холат-Сяхыл во 2-й половине дня 1 февраля 1959 г 337
Глава 20. Кто убивал: значимые черты обобщенного портрета
убийц на основании предполагаемой поведенческой
модели 345
Глава 21. Последовательность событий на склоне Холат-Сяхыл
в первом приближении 351
Глава 22. Необходимые уточнения 363
Глава 23. Отступление от сюжета: некоторые фрагменты
истории тайной войны стран НАТО против СССР
в 1950-х годах 371
Глава 24. Понятие «контролируемой поставки» как комплексного
оперативно-розыскного мероприятия органов
государственной безопасности (внутренних дел) 475
Глава 25. Большие секреты маленького городка 484
Глава 26. Альфа-частицы и гамма-кванты не обнаружены,
или Что секретного в секретном изотопе? 533
Глава 27. Возможные кандидаты 550
Глава 28. Подготовка группы Игоря Дятлова к походу
в контексте версии «контролируемой поставки» 645
Глава 29. Поход глазами туристов 669
Глава 30. Несколько слов о странностях, необъяснимых
и необъясненных 723
Глава 31.6 февраля 1959 года — день, в который ничего
не происходило 742
Глава 32. Операция «Потир», или Что искала американская
разведка на Северном Урале в первой половине
1959 года 753
Глава 33. Что и как происходило на склоне Холат-Сяхыл после
16 часов 1 февраля 1959 г 777
Глава 34. Почему Рустем Слободин замерз первым? 810
Глава 35. Смерть, идущая по следу 821
Глава 36. Что было дальше? 873
Послесловие 888
Postscriptum 891
Именной указатель 892
Указатель географических названий 897
Указатель военного вооружения, спецтехники и фототехники 902

ВВЕДЕНИЕ
История эта будоражит воображение уже не первое де-
сятилетие. О ней написаны книги, сняты фильмы, ей
посвящены тысячи страниц интернет-форумов и блогов.
Авторы более двух десятков версий разной степени авторитет-
ности и достоверности на протяжении десятилетий пытались
вогнать странные и противоречивые события в прокрустово ложе
собственной логики, отсекая то, что ей не соответствовало, и до-
бавляя то, что, по их мнению, добавить следовало. Но истинная
картина случившегося вечером 1 февраля 1959 г. на склоне горы
Холатчахль на Северном Урале так и не была восстановлена,
и сделать это, видимо, не удастся уже никогда.
В этой книге будет предпринята попытка проанализировать
всю накопленную к 2014 г. информацию по факту загадочной
гибели свердловских туристов на перевале Дятлова зимой
1959 г. Спокойно и взвешенно мы разберем основные версии
происшедшего, восстановим последовательность действий
участников драмы, достаточно точно объясним логику, при-
чинно-следственные связи и взаимную обусловленность внешне
противоречивых событий. Мы очень близко подойдем к тому,
чтобы указать виновных...
Хотя назвать их имена и фамилии мы все-таки не сможем.
Почему именно — станет понятно из текста.
Приглашаем читателей провести это расследование вместе
с нами.

ГЛАВА 1
СОСТАВ ТУРИСТСКОЙ ГРУППЫ.
ИСТОРИЯ ПОХОДА
января 1959 г. из Свердловска выехала группа туристов
в составе 10 человек, которая поставила своей задачей
пройти по лесам и горам Северного Урала лыжным
походом 3-й (наивысшей на тот момент) категории сложности.
За 16 дней участники похода должны были преодолеть на лыжах
не менее 350 км и совершить восхождения на североуральские
горы Отортен и Ойко-Чакур. Формально поход был организован
туристской секцией спортивного клуба Уральского политехни-
ческого института (УПИ) и посвящен предстоящему открытию
21-го съезда КПСС, но из десяти участников четверо студента-
ми не являлись. Кратко остановимся на персональном составе
группы, поскольку в ходе дальнейшего повествования имена
и фамилии этих людей будут упоминаться постоянно.
1. Игорь Алексеевич Дятлов, 1937 г. р., руководитель по-
хода, студент 5-го курса радиотехнического факультета УПИ,
высокоэрудированный специалист и, безусловно, талантли-
вый инженер. Уже на 2-м курсе Игорь разработал и собрал
УКВ-радиостанции, которые использовались для связи двух
групп во время турпохода по Саянам в 1956 г. Кстати, с этими
радиостанциями был связан весьма неприятный для самолюбия
Дятлова инцидент: при распределении весовой нагрузки между
участниками похода Игорь завысил вес на 3 кг. Сделал он это для
того, чтобы ему в рюкзак не положили лишнего груза. Дятлов
был пойман на лжи на третий день похода и претерпел, должно
быть, немало неприятных минут. Происшедшее, впрочем, вовсе
не отменяло его безусловного инженерного таланта. Он являлся
разработчиком малоразмерной печки, которая использовалась
в походах в 1958—1959 гг. и доказала свою функциональность.
Игорю Дятлову было сделано предложение остаться в УПИ
после окончания института для продолжения научной работы,
23

Глава 1. Состав туристской группы
9
Игорь Дятлов. Фотография 1958 г.
и в начале 1959 г. он даже оформился ассистентом на одну из
кафедр. К 1959 г. Дятлов имел немалый опыт дальних походов
разной степени сложности и среди членов туристской секции
спортклуба УПИ считался одним из самых тренированных
спортсменов. Знавшие Игоря люди говорили о нем как о чело-
веке вдумчивом, не имеющем склонности к скоропалительным
решениям и даже медлительном (но медлительном в том смысле,
что он всегда поспевал не спеша). Дятлов являлся разработчиком
маршрута, по которому группа отправилась в поход 23 января.
По некоторым воспоминаниям, Игорь вроде бы симпатизиро-
вал — и не без взаимности — Зине Колмогоровой, которая также
приняла участие в этом походе (но переоценивать глубину их
отношений вряд ли стоит — это была именно платоническая
симпатия и ничего более).
2. Юрий Николаевич Дорошенко, 1938 г. р., студент 5-го курса
радиотехнического факультета УПИ, хорошо подготовленный
турист, имевший опыт продолжительных походов различной
степени сложности. Одно время ухаживал за Зиной Колмо-
горовой. Юрий ездил с девушкой в ее родной город Каменск-

10
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Игорь Дятлов напротив главного здания Уральского
политехнического института (УГЛИ)
Уральский, где был представлен ее родителям и сестре. В даль-
нейшем их отношения как будто расстроились, но это не поме-
шало Юрию сохранить добрые чувства как к Зине, так и к своему
более удачливому сопернику Игорю Дятлову.
3. Людмила Александровна Дубинина у 1938 г. р., студентка 4-го
курса строительного факультета УПИ, с первых дней учебы
принимала активное участие в деятельности туристского клуба
института, отлично пела, фотографировала (многие фотографии
в зимнем походе 1959 г. сделаны именно Дубининой). Девушка
имела немалый туристский опыт. Во время похода по Восточным

Глава I. Состав туристской группы
11
Участники туристского похода, посвященного открытию XXI съезда КПСС:
Юрий Дорошенко и Людмила Дубинина
Саянам в 1957 г. получила огнестрельное ранение ноги из-за
случайного выстрела сопровождавшего студентов охотника,
мужественно перенесла как само ранение, так и последующую
(весьма болезненную) транспортировку. В феврале 1958 г. была
старшей похода 2-й категории сложности по Северному Уралу.
4. Семен (Александр) Алексеевич Золотарев, 1921 г. р., самый
старший участник похода и, пожалуй, самая загадочная лич-
ность данного списка. Он просил называть его Сашей и потому
во многих документах и воспоминаниях фигурирует именно
под этим именем. На самом же деле он носил имя Семен и был
выходцем с Северного Кавказа (из кубанских казаков, из ста-
ницы Удобной на границе с Карачаево-Черкесской АССР),
куда регулярно ездил к матери. Родился в семье фельдшера,
принадлежал к поколению, наиболее пострадавшему от Вели-
кой Отечественной войны (из призывников 1921—1922 гг. рож-
дения в живых остались около 3 %), прошел практически всю
войну (в Вооруженных силах с октября 1941 г. по май 1946 г.).
Стал кандидатом в члены ВКП(б) в 1944 г., был комсоргом
батальона, уже после войны вступил в партию. Имел 4 боевых
награды, среди которых — орден Красной звезды, полученный
за наведение понтонной переправы под огнем противника. На
военное прошлое Семена Золотарева следует обратить особое

12
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Участник похода Семен Золотарев
внимание — в дальнейшем нам еще придется к нему вернуться
для более тщательного анализа. После окончания войны Семен
пытался продолжить военную карьеру — в июне 1945 г. он по-
ступил в Московское военно-инженерное училище, которое,
однако, почти сразу подверглось сокращению. В апреле 1946 г.
Золотарев в составе курса перевелся в Ленинградское военно-
инженерное училище, но, видимо, не судьба была ему служить
в действующей армии, поскольку и это училище подверглось
сокращению вслед за московским. В конце концов Семен Зо-
лотарев оказался в Минском институте физкультуры (ГИФКБ),
который благополучно закончил в 1950 г. В середине 1950-х
он работал сезонным инструктором по туризму на различных
турбазах Северного Кавказа, а затем — на турбазе «Артыбаш»
(Алтай), после чего летом 1958 г. перебрался в Свердловскую
область и стал старшим инструктором по туризму на Коуровской
турбазе. Впрочем, перед самым походом к Отортену с группой
Игоря Дятлова Золотарев с «Коуровки» уволился. Он был
холост, что в то время казалось довольно необычным. Весьма
любопытны были его татуировки: изображения пятиконечной
звезды, свеклы, имени «Гена», даты «1921», буквосочетания
ДАЕРММУАЗУАЯ, комбинаций «Г+С+П=Д», «Г+С», атакже
отдельных букв «С» рядом со звездою и свеклой. Большинство
татуировок, за исключением надписи «Гена» у основания боль-

Глава /. Состав туристской группы
13
Участники похода: Александр Колеватов
и Георгий Кривонищенко
шого пальца правой руки, скрывала одежда, так что участники
похода, видимо, ничего о них не знали.
5. Александр Сергеевич Колеватов, 1934 г. р., студент 4-го
курса физико-технического факультета У ПИ. Это еще одна
(наряду с Золотаревым) «темная лошадка» в составе группы.
До свердловского «Политеха» Александр успел закончить Сверд-
ловский горно-металлургический техникум (по специальности
«металлургия тяжелых цветных металлов») и уехать... в Москву
для работы старшим лаборантом в секретном институте Мини-
стерства среднего машиностроения, именовавшемся в то время
почтовый ящик (п/я) 3394. Впоследствии этот «почтовый ящик»
превратился во ВНИИ неорганических материалов, занимав-
шийся разработками в области материаловедения для атомной
промышленности. Работая в Москве, Александр Колеватов
поступил во Всесоюзный заочный политехнический институт,
отучился один год и перевелся на 2-й курс свердловского «По-
литеха». История его отъезда, работы в Москве на протяжении
трех лет (август 1953 г. — сентябрь 1956 г.) и последующего воз-

14
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Участница похода Зина Колмогорова
вращения в Свердловск весьма неординарна для того времени.
Как и в случае с Золотаревым, мы еще обратимся к анализу
необычных деталей жизни молодого человека, пока же отме-
тим, что к 1959 г. Колеватов уже имел опыт туристских походов
различной категории сложности. Знавшие Александра люди
отмечали такие сильные черты его характера, как аккуратность,
доходившую порой до педантизма, методичность, исполнитель-
ность, а также выраженные лидерские качества. Единственный
из членов группы, Александр курил трубку.
6. Зинаида Алексеевна Колмогорова, 1937 г. р., студентка
5-го курса радиотехнического факультета УПИ, душа турист-
ского клуба института. Как и остальные члены группы, Зина уже
имела немалый опыт походов различной степени сложности по
Уралу и Алтаю. Во время одного из походов девушка была укуше-
на гадюкой, некоторое время находилась на грани жизни и смер-
ти, с большим мужеством и достоинством перенесла выпавшие
на ее долю страдания. Зина Колмогорова демонстрировала
безусловные лидерские качества, умела сплачивать коллектив,
была желанным гостем любой студенческой компании.
7. Георгий (Юрий) Алексеевич Кривонищенко, 1935 г. р., выпуск-
ник УПИ, в 1959 г. — прораб строительного треста при комбина-
те № 817 (ныне известного как ПО «Маяк») в г. Челябинск-40,
режимного объекта в Челябинской области, где осуществлялась

Глава 1. Состав туристской группы
15
Зина Колмогорова (слева) с подругой на Набережной рабочей
молодежи у городского пруда (самый центр г. Свердловска)
наработка оружейного плутония. 29 сентября 1957 г. там про-
изошла одна из крупнейших в мире техногенных катастроф,
получившая широкую известность лишь в постперестроечное
время. Следствием этой катастрофы (часто называемой «Кыш-
тымской аварией») явилось образование так называемого Вос-
точно-Уральского радиоактивного следа протяженностью около
300 км. Георгий был свидетелем этой катастрофы и участником
ее ликвидации. В контексте настоящего исследования данное
обстоятельство следует принять во внимание. Кривонищенко
был другом Дятлова, участвовал практически во всех походах,

16
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Одна из многих походных фотографий, обнаруженных в фотоаппаратах туристов.
Слева направо: Николай Тибо-Бриньоль, Людмила Дубинина, Семен Золотарев,
Зинаида Колморова. Тибо отдал свою старую фетровую шляпу Золотареву, а сам
надел его берет. Туристы дурачатся и явно пребывают в прекрасном располо-
жении духа. Все еще живы, бодры и здоровы.
в которые ходил Игорь. Также Георгий был дружен с большин-
ством остальных участников похода, которые нередко бывали
в свердловской квартире его родителей. Хотя в действительности
Кривонищенко носил имя Георгий, друзья обычно называли его
Юрием (т. е. тут примерно такая же ситуация с заменой имени,
что и в случае с Золотаревым).
8. Рустем Владимирович Слободин, 1936 г. р., выпускник
УПИ, работал инженером закрытого отраслевого КБ (п/я 10).
Существует представление, будто бы отец Рустема в 1959 г. был
председателем профкома УПИ, но действительности оно не
соответствует. Профком «Политеха» возглавлял однофамилец
Рустема, а его отец был профессором другого свердловского вуза.
Рустем Слободин на протяжении ряда лет ходил в туристские
походы различной категории сложности и являлся, безусловно,
опытным туристом. Он был очень спортивным молодым чело-
веком, подвижным, выносливым, увлекался бегом на длинные
дистанции, ходил в секцию бокса УПИ. Рустем отлично играл
на мандолине, которую взял с собою и в этот поход. Кстати, его
тюркское имя — не более чем дань интернациональной моде,
родители Рустема Слободина были русскими.

Глава 1. Состав туристской группы
17
Фотография, понятная без слов. Золотарев загибает пальцы, словно спрашивая
Тибо: «Ты чуешь, третьего не хватает?» Молодые ребята шутят, и не выражен-
ный словами подтекст не оставляет сомнения в прекрасном расположении духа
фотографируемых.
9. Николай Владимирович Тибо-Бриньоль, 1934 г. р., прораб
из Свердловска, выпускник строительного факультета УПИ
1958 г. Тибо происходил из рода известных французских горных
инженеров, несколько поколений отработавших на Урале. Отец
Николая в сталинские годы подвергся репрессиям, и мальчик
родился в лагере, где содержалась его мать. В Свердловск
Тибо-Бриньоль приехал из Кемерова, учился хорошо, институт
закончил со средним баллом 4,15, причем успехи в учебе шли
у него по нарастающей и успеваемость к концу обучения ока-
залась много лучше, чем на первых курсах. Николай имел опыт
туристских походов различных категорий сложности, был хо-
рошо знаком со студентами УПИ — членами туристского клуба
института. Все знавшие Тибо отмечали его энергию, предпри-
имчивость, дружелюбие и юмор.
10. Юрий Ефимович Юдин, 1937 г. р., студент 4-го курса ин-
женерно-экономического факультета УПИ, в институте увлекся
туризмом, совершил в общей сложности 6 длительных походов
различных категорий сложности, в том числе и 3-й, наивысшей
для того времени.
Основным мотивом организации похода был энтузиазм его
участников. Никаких материальных выгод осуществление этого

18
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Эти фотоснимки сделаны в первой половине дня 28 января 1959 г.: девушки
прощаются с Юрием Юдиным во Втором Северном. Без труда угадываются
персонажи на задних планах: на верхнем фотоснимке это Семен Золотарев,
на нижнем — Игорь Дятлов.
лыжного перехода принести не могло. Профком «Политеха» вы-
дал студентам по 100 руб. материальной помощи, но поскольку
это вспоможение носило чисто символический характер, все
участники скинулись еще по 350 руб. на пополнение походной

Глава 1. Состав туристской группы
19
кассы. Часть экипировки была получена в институте, часть
являлась собственностью членов группы. Все туристы были
здоровы, поставленная задача вполне соответствовала уровню
их подготовки и технического оснащения.
Нельзя не сказать несколько слов о командном духе этого
небольшого коллектива. Все его члены имели высшее или не-
полное высшее образование, причем следует помнить, что в те
времена статус такого образования был много выше нынешнего.
Это были по-настоящему разносторонне одаренные и эрудиро-
ванные люди, к тому же получившие определенный жизненный
опыт, прошедшие своеобразную проверку «на прочность». Из-
вестно, что почти всем участникам перехода доводилось прежде
сталкиваться в тайге с диким зверьем, а случаи с укусом змеей
Зины Колмогоровой и ранением Люды Дубининой говорят сами
за себя. Эти девушки были надежными, преданными и прове-
ренными далеко не рядовыми испытаниями товарищами. Безус-
ловно, члены группы обладали психологической устойчивостью
к стрессовым нагрузкам, имели развитое чувство солидарной
ответственности и взаимовыручки. Практически все они хорошо
знали друг друга на протяжении нескольких лет, и это обстоя-
тельство придавало им взаимную уверенность. Единственным
малознакомым для всех человеком был Семен Золотарев.
Внутри группы существовала как минимум одна связь, осно-
ванная на особых межличностных симпатиях. Речь идет о паре
«Игорь Дятлов — Зина Колмогорова». Не будет преувеличением
сказать, что этих молодых людей объединяла платоническая
привязанность. Конечно, в обычной обстановке это высокое
и красивое чувство можно только приветствовать, однако
в ситуации неординарной, стрессовой, связанной с риском для
жизни, оно способно сыграть весьма опасную роль, послужить
своеобразным детонатором разрушения единоначалия и под-
чиненности. В экстремальных обстоятельствах любовная при-
вязанность может неожиданно и притом негативно повлиять
на принятие важного решения, толкнуть человека на отказ от
выполнения команды либо побудить к неоптимальным (с точки
зрения большинства) действиям. Об этом надлежит помнить,
тем более что в походе такие экстремальные ситуации, без со-
мнения, возникали...
Итак, 23 января 1959 г. группа выехала из Свердловска
и в ночь с 24 на 25 января прибыла в поселок Ивдель (примерно

20
А. Ракитин. Перевал Дятлова
в 340 км к северу от места отправления). В дороге имели место
два заслуживающие упоминания инцидента с участием работ-
ников милиции. В одном случае туристов не пустили на ночевку
в здание вокзала в г. Серове и Юрий Кривонищенко, издеваясь,
принялся просить подле закрытых вокзальных дверей «милосты-
ню на конфеты» (эта выходка закончилась для него прогулкой
в вокзальное отделение милиции). Во втором случае к туристам
в поезде Серов — Ивдель пристал какой-то алкаш, заявивший,
что ребята украли у него бутылку водки, и потребовавший ее
вернуть. С ним, разумеется, никто ругаться не стал, но это лишь
распалило скандалиста. В итоге проводнику пришлось сдавать
его милицейскому наряду на станции. Для членов группы оба
инцидента негативных последствий не имели, поскольку коман-
дировочное предписание, уведомлявшее о том, что туристский
поход приурочен к «красной дате» (то бишь открытию съезда
КПСС), устраняло все препоны и лишние вопросы со стороны
официальных лиц.
Во второй половине дня 26 января группа благополучно
выехала на попутке из Ивделя в пос. 41-го квартала, где жили
лесозаготовители. Фактически это был самый край населен-
ного мира — далее начинались совершенно необжитые ураль-
ские леса, мрачные и неприветливые. Примерно в 19:00-20:00
группа без происшествий прибыла в поселок 41-го квартала,
устроилась на ночевку в общежитии лесозаготовителей. На-
чальник 1-го лесоучастка по фамилии Ряжнев, местный царь
и бог, великодушно выделил туристам подводу с лошадью
и возницей, на которую утром 27 января они сложили рюкзаки
и, став на лыжи, совершили следующий переход — в поселок
Второго Северного рудника. Этот населенный пункт, некогда
входивший в разветвленную систему ИвдельЛАГа, к 1959 г.
был уже совсем заброшен. Там не осталось ни одного жителя,
и из 24 домов лишь один имел надежную крышу и хоть как-то
годился для постоя. В нем группа и заночевала. Отметим, что
возницей, управлявшим лошадью, являлся некий Великявичус,
литовец, осужденный в 1949 г. на 10 лет лагерей и вышедший
на поселение в 1956 г. Сам по себе этот персонаж не играет
в повествовании особой роли, но его присутствие весомо
свидетельствует об одном весьма важном обстоятельстве: весь
север Свердловской области и Коми АССР был в те годы на-
пичкан учреждениями бывшего сталинского ГУЛАГа. Очень

Глава I. Состав туристской группы
21
Зимний, замерзший г. Свердловск. Верхнее фото: главное здание Уральского
политехнического института (УПИ). Нижнее фото: вид от здания УПИ на
проспект Ленина. Февраль 1959
большой процент населения Урала был тогда так или иначе
связан с некогда мощной репрессивной машиной — тут про-
живали и бывшие лагерные сидельцы, и расконвоированные,
и лагерная обслуга. К 1959 г. прежняя ГУЛАГовская система
уже в значительной степени захирела и заметно сократилась,
пугающая аббревиатура исчезла аж в 1956 г. (тогда вместо
ГУЛАГа появилось непроизносимое ГУИТК — Главное управ-
ление исправительно-трудовых колоний), но люди-то... люди

22
А. Ракитин. Перевал Дятлова
остались! В контексте происшедшего в дальнейшем об этом
следует помнить...
Во Втором Северном членов группы привлек склад геоло-
гических образцов. Кусочки по крайней мере одного из геоло-
горазведочных кернов с пиритом они взяли с собою. Во время
пребывания в поселке (27—28 января) один из туристов, Юрий
Юдин, заболел. Ему пришлось отказаться от дальнейшего уча-
стия в походе, и утром 28 января 1959 г. группа с ним тепло по-
прощалась. Юдин возвратился в поселок 41-го квартала вместе
с Великявичусом, а оставшиеся 9 человек двинулись дальше.
Собственно, на этом заканчивается та часть туристского
похода группы Дятлова, которая подтверждена объективными
свидетельствами посторонних лиц. О дальнейшем мы можем
судить лишь по дневниковым записям участников похода да
материалам прокурорского расследования.
Игорь Дятлов и ведомая им группа туристов намеревались
совершить переход по Северному Уралу с таким расчетом, чтобы
в первых числах февраля выйти на гору Отортен (или Отыртен,
высота 1234 м), а к 12 февраля оказаться в поселке Вижай, откуда
надлежало дать телеграмму в УПИ о благополучном прибытии.
Однако уже 28 января Дятлов засомневался в возможности
уложиться в срок и при прощании с Юрием Юдиным попро-
сил последнего передать в спортклуб сообщение о возможном
переносе окончания похода. Речь шла о задержке в один-два
дня, т. е. контрольный срок сдвигался руководителем похода
на 14 февраля.
Эта передвижка выглядела логичной. К середине февраля
в УПИ возвратились участники другого лыжного перехода по
Северному Уралу (группа под руководством Юрия Блинова).
Все они говорили о сильных снегопадах в том районе, так что
решение Игоря Дятлова о переносе срока возвращения выгля-
дело вполне взвешенным и разумным.
Однако ни 14-го, ни 15-го, ни 16 февраля группа в поселке
Вижай не появилась и телеграмму в спортклуб «Политеха» не
отправила. К этому времени в УПИ после каникул стали съез-
жаться студенты. Появился и Юрий Юдин, отделившийся от
группы Игоря Дятлова на полдороге. К нему, разумеется, были
обращены вопросы о местонахождении группы и обстоятель-
ствах похода, но Юрий никакой ясности внести не мог; он лишь
удостоверил, что вплоть до полудня 28 января в группе не воз-

Глава I. Состав туристской группы
23
никало ни конфликтов, ни ЧП, ни каких-либо подозрительных
ситуаций. 17 февраля 1959 г. родственники некоторых членов
группы (прежде всего Люды Дубининой и Александра Колевато-
ва) стали звонить руководителю спортклуба УПИ с требованием
прояснить судьбу отсутствующих туристов. Аналогичные звонки
последовали и в партком института.
Возглавлявший спортклуб УПИ Лев Семенович Гордо по-
пытался было погасить начинавшийся скандал. 18 февраля
он заявил секретарю парткома УПИ Заостровскому, будто от
Дятлова получена телеграмма, уведомлявшая о задержке в пути.
Видимо, Гордо всерьез рассчитывал, что через день-другой про-
павшие туристы объявятся и проблема рассосется сама собой.
Но проблема не исчезла. Родственники студентов обратились
в Свердловский горком партии, и теперь уже руководители пар-
тийного руководства начали задавать институтскому руковод-
ству неприятные вопросы. Стала очевидной необходимость сна-
ряжения спасательной экспедиции, однако тут же выяснилось,
что никто из спортивного руководства на уровне УПИ и города
не имеет точной информации о маршруте группы Дятлова. Это
было грубейшим нарушением порядка организации туристских
походов. Нужную информацию стали лихорадочно восстанав-
ливать по рассказам людей, слышавших о планах от членов
пропавшей группы. Ситуацию спас совершенно посторонний
спортклубу «Политеха» человек — Игнатий Фокич Рягин, друг
семьи Колеватовых, обстоятельно поговоривший с Александром
о предстоявшем походе в середине января. Рягин по памяти вос-
создал маршрут группы, и 19 февраля Римма Колеватова, сестра
Александра, передала карту полковнику Георгию Семеновичу
Ортюкову, преподавателю тактики с военной кафедры УПИ,
возглавившему в те февральские дни розыск группы и в дальней-
шем приложившему много сил для выяснения истории похода.

ГЛАВА 2
НАЧАЛО ПОИСКОВОЙ ОПЕРАЦИИ.
ОБЩАЯ ХРОНОЛОГИЯ РОЗЫСКОВ.
ОБНАРУЖЕНИЕ ПЕРВЫХ ТЕЛ
ПОГИБШИХ ТУРИСТОВ
февраля 1959 г. туристская секция У ПИ провела экс-
тренное собрание, на повестке которого стоял один
вопрос: «ЧП с группой Дятлова!». Открыли собрание
заведующий кафедрой физического воспитания «Политеха»
А. М. Вишневский и председатель студенческого профсоюзного
комитета В. Е. Слободин. Они официально сообщили, что за-
держка группы Игоря Дятлова не санкционирована и рождает
беспокойство относительно судьбы ее участников. Решение
собрания было единогласным: срочно организовать поисково-
спасательную операцию и сформировать группы добровольцев
из числа студентов института, готовых принять в ней участие.
Также было решено обратиться за помощью к туристским сек-
циям других вузов и учреждений Свердловска. В тот же день
профком выделил деньги для закупки продуктов и всего необ-
ходимого. Заработала круглосуточная телефонная линия, при-
званная координировать деятельность в рамках разворачиваемой
операции. Отдельным пунктом проходило решение о создании
при студенческом профкоме штаба спасательных работ.
На следующий день, 21 февраля, в район поисков стали вы-
двигаться туристские группы Юрия Блинова и Сергея Согрина,
только что возвратившиеся в Свердловск из плановых походов.
Третья группа туристов под руководством Владислава Карели-
на, по стечению обстоятельств уже находившаяся на Северном
Урале, также заявила о готовности действовать в интересах
спасательной операции. В тот же день спецрейсом на самолете
Ан-2 из Свердловска в Ивдель вылетели председатель спортклу-
ба УПИ Лев Гордо и упомянутый выше член бюро туристской
секции Юрий Блинов. С этого дня они начали облет на самолете
20

Глава 2. Начало поисковой операции
25
Карта Свердловской области из популярного «Атласа мира» (1956 г.; зд. Главное
управление геодезии и картографии М ВД СССР) дает общее представление о вза-
имном расположении объектов, связанных с движением группы Игоря Дятлова
в конце января 1959 г. Туристы выехали из Свердловска поездом, прибыли по
железной дороге в Серов, далее миновали Ивдель, Вижай, а целью их маршрута
являлась самая северная точка Свердловской области в верховьях р. Лозьвы.
района предстоящих поисков, двигаясь по маршруту пропавшей
группы в надежде увидеть с воздуха либо самих туристов, либо
оставленные ими знаки. Забегая вперед, можно сказать, что ни
в этот, ни в последующие дни облеты результата не дали.

26
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Современная карта Северного Урала, тех самых мест, где проходила группа
Дятлова в начале своего похода. Поднимаясь по р. Ауспии, туристы должны
были дойти до ее истока, далее преодолеть перевал между долинами рек Ауспии
и Лозьвы (ныне он называется перевалом Дятлова) и подняться на гору Отортен,
после чего вернуться обратно к истоку Ауспии. Подобный поход — с возвраще-
нием к исходной точке — на языке туристов называется «радиальным выходом».

Глава 2. Начало поисковой операции
27
Вид со склона Холат-Сяхыл на долину р. Лозьвы. Фотография, сделанная
в марте 1959 г., дает весьма точное представление о ландшафте тех мест. Кроме
того, снимок интересен тем, что позволяет увидеть изменение растительного
покрова по высоте. В те времена зона леса поднималась до 550 м над уровнем
моря, далее, до высоты около 650-700 м, шла зона редколесья и кустарника,
выше простиралась область горных лугов. За истекшие десятилетия границы
леса и кустарников поднялись примерно на 100 м, что связано с общим по-
теплением климата.
22 февраля штаб спасательной операции провел в главном
корпусе УПИ смотр сформированных групп. Таковых оказа-
лось три, их возглавили дипломник УПИ Моисей Аксельрод,
студент 4-го курса Олег Гребенник и третьекурсник Борис
Слобцов. К этому времени дала результаты и активность об-
ластной власти. Стало известно о подключении к розыскам
группы военнослужащих МВД под командованием капитана
А. А. Чернышева (это были конвойные ИвдельЛАГа), а также
группы курсантов школы сержантов МВД под командованием
старшего лейтенанта Потапова (7 чел.). Местные силовики по-
обещали (и впоследствии сдержали свое обещание) предоставить
для поисковой операции кинологов с собаками, саперов с ми-
ноискателями и радиста с рацией. От областного Управления
лесного хозяйства в распоряжение штаба были откомандирова-
ны двое лесничих. Предполагалось, что они примут на себя роль
проводников. С аналогичной целью в Ивдель были направлены
и два охотника-манси. Территория, на которой предстояло

28
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Район проведения поисковой операции в конце февраля 1959 г. Фотографии
сделаны участниками поисков группы Дятлова. В безлесной зоне толщина
снежного покрова к концу зимы достигала 1 м. Такой снег, покрытый проч-
ным настом, выдерживал вес человека, который мог ходить по нему с тяжелым
рюкзаком, не проваливаясь.
проводить поисковую операцию, являлась их традиционным
ареалом (т. е. местом проживания и промысла).
В те же самые дни из Москвы с целью экспертной оценки
складывавшейся ситуации и оперативных консультаций стали
прибывать признанные специалисты по туризму и альпиниз-
му — Бардин, Шулешко, Баскин. Оперативное руководство

Глава 2. Начало поисковой операции
29
Эта карта дает представление о взаимном расположении объектов на месте
поисков. Черная пунктирная линия «а-а» — перевал, являющийся водораз-
делом между долинами рек Лозьвы (к северу) и Ауспия (к югу). В 1959 г. он не
имел названия, а впоследствии стал «перевалом группы Дятлова» или просто
«перевалом Дятлова». Цифрой 1 обозначена г. Холат-Сяхыл (Холатчахль); 2 —
безымянная высота 905,4 м; 3 — лагерь поисковой группы Бориса Слобцова,
разбитый вечером 26 февраля 1959 г. в лесу неподалеку от р. Ауспия; 4 — палатка
группы Дятлова на восточном склоне Холат-Сяхыл, которую увидели Слобцов
и Шаравин, поднявшись на перевал.
розыском непосредственно на месте — т. е. в горах Северного
Урала — осуществлял самый, пожалуй, опытный и автори-
тетный в Свердловске специалист по туризму мастер спорта
Е. П. Масленников.
По общему замыслу спасательной операции, группы добро-
вольцев-поисковиков предполагалось высадить с вертолетов
в разных точках маршрута группы Дятлова. Они должны были
осуществить поиск на местности следов пребывания группы
и установить ее возможную судьбу (интерес для спасателей
представляли места стоянок, лыжня, специально оставленные
знаки и т. п.). Особо подчеркнем, что к поискам привлекались
не только студенты из «Политеха», но и туристы из некоторых
других вузов и организаций Свердловска. Выдвижение лыжных
групп в район операции началось 23 февраля 1959 г.
Группа под руководством студента «Политеха» Бориса Слоб-
цова в количестве 11 человек 23 февраля была высажена на горе
Отортен, в том самом месте, которое являлось основной целью
похода Игоря Дятлова и его товарищей. Если исчезнувшие
туристы побывали на вершине, они должны были оставить
там следы своего пребывания — хорошо видимую «закладку»
с запиской (такие «закладки» обычно устраивались под грудой
камней, и их обнаружение не было проблемой). Из-за ошибки

30
А. Ракитин. Перевал Дятлова
пилота группа высадилась не на самой высокой из трех вершин
Отортена, а на одной из соседних, что несколько задержало
поисковиков. На следующий день — 24 февраля — лыжники
приступили к активному поиску, перешли на нужную вершину
и убедились, что дятловцы там не бывали.
Далее группа сначала спустилась в долину реки Лозьва,
а затем перешла в долину реки Ауспия. Приказ о переходе туда
содержался в записке полковника Ортюкова, сброшенной с про-
летавшего самолета вымпелом. В районе Ауспии поисковиков
Слобцова ждала первая удача — 25 февраля они наткнулись на
старый лыжный след, который, по их мнению, должен был при-
надлежать группе Дятлова. Впоследствии это предположение
подтвердилось — Слобцов и его поисковики действительно
отыскали лыжню пропавшей группы. Стало ясно, что она на-
ходится где-то неподалеку, буквально в считанных километрах
(поскольку до Отортена было не более 15 км, а там пропавшие
туристы не побывали).
Необходимо подчеркнуть, что никто из студентов-поиско-
виков не верил в трагический исход похода Дятлова. Все скло-
нялись к тому, что в составе пропавшей группы имеются трав-
мированные или заболевшие, поэтому Дятлов и его товарищи
сидят в хорошо оборудованном лагере и дожидаются помощи.
Местные жители, которые также привлекались к поисковым
работам, были настроены более скептически, но их мнение в тот
момент игнорировалось.
Уже во второй половине дня 25 февраля Слобцов попытался
определить, в каком направлении двигалась группа Дятлова, для
чего, несмотря на сумерки, разделил свою команду и направил
ее вверх и вниз по течению Ауспии. Та часть, что шла вверх по
течению реки, лыжню дятловцев быстро потеряла, другая же
часть наткнулась на давнюю туристскую стоянку. По общему
мнению, она должна была принадлежать разыскиваемой группе
Дятлова, однако датировать стоянку не удалось, так что открытие
это ничего не дало.
На следующий день поиск развернулся с удвоенной энер-
гией. Ощущение того, что объект поисков где-то неподалеку,
придавал силы. Утром 26 февраля группа Слобцова разбилась
на три части: одной необходимо было отыскать продуктовый
склад, который дятловцы обязательно должны были оставить
перед началом подъема в горы, другой следовало найти место

Глава 2. Начало поисковой операции
31
их выхода из долины р. Ауспия, третьей надлежало пройти по
старой лыжне, дабы проверить версию о возможном ЧП в пути.
Итак, поисковики разделились и приступили к выполнению
полученных задач. Та группа, что должна была искать следы
выхода дятловцев из долины р. Ауспии, поднялась на перевал,
игравший роль водораздела. Он представлял собою седловину
направо и налево, от которой шли с заметным понижением до-
лины двух рек — Ауспии и Лозьвы. В составе этой группы были
три человека — студенты УПИ Борис Слобцов и Михаил Шара-
вин, а также местный лесничий Иван Пашин, самый обычный
50-летний русский мужик, всю жизнь проживший в поселке
Вижай и проработавший в местном лесничестве.
Гребень перевала, на который вышли трое лыжников, со-
единял гору Холат-Сяхыл (русифицированное название «Холат-
чахль») и безымянную высоту 905,4. (В этом месте необходимо
сделать вынужденное объяснение. Картография в 1959 г. была
не так точна, как теперь, поэтому высоты многих вершин на
картах того времени отличаются от тех, что указываются сей-
час. Высота горы Холат-Сяхыл считалась тогда равной 1079 м,
теперь же она «подросла» до 1096,7 м. Несколько отличались
и высоты других гор. В этом исследовании мы придерживаемся
современных данных.) Проводник Иван, утомленный подъемом
на перевал, несколько отстал, а потом и вообще сел отдыхать,
отказавшись сопровождать студентов. Слобцов и Шаравин
двинулись вперед одни. Через некоторое время их внимание
привлекла черная точка на северо-восточном склоне Холат-
Сяхыл. Приглядевшись, студенты поняли, что видят частично
засыпанную снегом палатку.
Приблизившись к ней, Слобцов и Шаравин догадались, что
наконец-то отыскали палатку группы Дятлова и никакую другую.
Дело в том, что палатка эта была весьма нестандартна и хоро-
шо узнаваема — ее сшили из двух 4-местных палаток, удлинив
в 2 раза, отчего размеры ее составили 1,8 х 4 м. Борис Слобцов
лично принимал участие в изготовлении палатки в 1956 г., так
что не мог ошибиться при опознании.
Палатка была ориентирована входом на юг. Северная ее
часть оказалась завалена, ее присыпал снег толщиной 15—20 см.
Общий вид и плотность снега говорили о том, что он по-
явился здесь не в результате схода лавины, а наметен ветром.
Рядом с палаткой находилась пара воткнутых в снег лыж,

32
А. Ракитин. Перевал Дятлова
а непосредственно у входа из снега торчал ледоруб. На ледорубе
лежала куртка-штормовка, принадлежавшая Игорю Дятлову
(впрочем, в разное время Слобцов и Шаравин рассказывали
об обнаружении этой штормовки по-разному: то она лежала на
ледорубе у входа, то прямо в снегу у входа, то ее рукав выгляды-
вал из палатки. Полной точности в этом вопросе добиться уже
невозможно, но главное во всех этих воспоминаниях заключа-
ется в том, что штормовку Дятлова поисковики увидели сразу
же, как только приблизились к палатке). Две нижние пуговицы
на входе в палатку были расстегнуты, из образовавшейся щели
наружу торчала простыня, служившая пологом. По общему виду
найденной стоянки сразу можно было заключить, что живых
людей в палатке нет. На ее крыше лежал карманный фонарик
китайского производства, слой снега под корпусом фонарика
составлял 5—10 см, в то время как на самом фонарике снега не
было вообще. Впоследствии фонарик был идентифицирован
как принадлежавший Игорю Дятлову. Борис Слобцов взял его
в руки и включил — фонарик зажегся.
Сбросив лыжи, Шаравин и Слобцов попытались обследовать
палатку. Первый принялся разгребать наваленный на нее снег,
а второй, вооружившись найденным ледорубом, стал наносить
удары по скату крыши, рассчитывая получить быстрый доступ
в центральную часть палатки. Разорвать брезент ледорубом
оказалось совсем несложно, тем более что полотнище уже было
в нескольких местах рассечено. В процессе разрубания палатки
лезвие ледоруба (как выяснилось чуть позже) угодило в мешок
с сухарями и пробило его.
Отбросив разорванное ледорубом полотнище, Слобцов
и Шаравин получили доступ к внутренностям палатки. С об-
легчением они увидели, что трупов там нет — это открытие
укрепляло надежду отыскать товарищей живыми и здоровыми
где-то в другом месте.
Тщательного обыска поисковики не проводили — на это не
было времени, так как портилась погода и начиналась метель.
Захватив ледоруб, фонарик, штормовку Дятлова, дневник по-
хода, а также 3 фотоаппарата и флягу со спиртом, найденные
при беглом осмотре палатки, Слобцов и Шаравин направились
обратно в лагерь. Около 16:00 к группе Бориса Слобцова присо-
единились мансийские охотники, которым предстояло принять
на себя роль проводников, и радист Егор Семенович Неволин.
Этот человек оказался, пожалуй, единственным действующим

Глава 2. Начало поисковой операции
33
лицом, непосредственно наблюдавшим ход поисковой опера-
ции от начала до конца. Неволин имел при себе рацию, так что
группа Слобцова получила устойчивую связь с руководством.
В 18:00 (время сеанса известно точно) Неволин передал в штаб
операции радиограмму, в которой сообщалось об обнаружении
палатки. В скором времени был получен ответ с поручением
подготовить место для приема большой поисковой группы. Для
ее размещения предполагалось поставить две 50-местные армей-
ские палатки. Помимо этого в радиограмме говорилось о вылете
в расположение группы Слобцова работника прокуратуры,
которому предстояло на месте провести нужные следственные
действия, а также полковника Ортюкова. Последний должен
был возглавить поиск на месте.
Дневник похода группы Игоря Дятлова, подобранный
Слобцовым при осмотре палатки, был внимательно изучен
поисковиками. Последняя запись датировалась 31 января, из
нее следовало, что в тот день туристы предприняли попытку
покинуть долину р. Ауспия и за пару суток совершить быстрый
переход к Отортену, главной цели своего похода. Для макси-
мальной разгрузки они решили устроить лабаз — склад вещей
и продуктов, потребности в которых в ближайшее время не
предвиделось. Другими словами, восхождение на гору плани-
ровалось налегке, с минимальным грузом. При возвращении
с Отортена им предстояло забрать оставленный в лабазе груз.
Судя по записям в дневнике, по состоянию на 31 января все
члены группы пребывали в добром здравии и настроении. И это
была хорошая новость.
Другой хорошей новостью можно было счесть то, что в курт-
ке-ветровке, принесенной Слобцовым и Шаравиным в лагерь,
оказалась металлическая коробка, в которой находились паспорт
Игоря Дятлова, деньги в сумме 710 руб. и железнодорожные
билеты членов группы. Тот факт, что значительная часть денег
оказалась нетронутой, по общему мнению членов поисковой
группы, свидетельствовал о том, что пропавшие туристы не под-
вергались нападению бежавших уголовников, а посему причина
их отсутствия не имеет криминальной подоплеки.
За ужином поисковики решили распить спирт, найденный
в палатке Дятлова, что и было проделано с немалым (и притом
вполне понятным) энтузиазмом. На этот эпизод необходимо об-
ратить внимание, поскольку к нему еще придется возвратиться
в ходе дальнейшего повествования. Тогда произошел весьма

34
А. Ракитин. Перевал Дятлова
любопытный обмен репликами, о котором нельзя не упомянуть.
Борис Слобцов предложил выпить за здоровье разыскиваемых
ребят, на что лесничий Иван Пашин весьма мрачно отозвался:
«Вы бы лучше выпили за упокой!» Студенты пришли в ярость,
посчитав реплику местного жителя циничной и неуместной,
дело едва не дошло до драки. Даже тогда, уже после обнаружения
брошенной палатки, никто из них не хотел верить в плохое...
На следующий день — 27 февраля 1959 г. — предстоял пере-
нос лагеря спасателей из долины р. Ауспия в долину Лозьвы.
Поскольку из дневника похода стало известно, что группа
Дятлова решила уходить от Ауспии, логично было подумать,
что именно так пропавшие туристы и поступили. А стало быть,
поиск надо было переносить дальше по предполагаемому пути
их следования, т. е. ближе к Отортену.
Группа Слобцова снова разделилась: часть сил была на-
правлена на розыск лабаза, кто-то стал собирать палатку, а два
человека — Юрий Коптелов и Михаил Шаравин — отправились
в долину Лозьвы для поиска нового места для лагеря. Они под-
нялись на перевал и стали таким образом, что гора Холат-Сяхыл
оказалась у них по левую руку, долина Ауспии — за спиной,
а долина реки Лозьвы — прямо перед ними. Их внимание
привлек высокий кедр, стоявший на высоком пригорке над
ручьем, несколько ниже перевала. Ручей этот являлся одним из
многочисленных притоков Лозьвы, в тот зимний день он, раз-
умеется, был полностью скован льдом и занесен снегом. Кедр
находился на крутом берегу ручья, и чтобы подняться к нему,
следовало преодолеть примерно 5—7 м склона. Ровная площадка,
на которой располагалось дерево, служила отличным местом
обзора склона Холат-Сяхыл, и поисковики, не сговариваясь,
направились к нему.
Не доезжая до дерева примерно 10—15 м, они остановились,
потому что увидели два трупа, лежавшие непосредственно под
кедром. Рядом без труда можно было разглядеть следы старого
костра.
Снега было немного — всего 5-10 см, поскольку дерево
росло на довольно продуваемом ветрами месте. Юрий и Михаил
решили не приближаться к телам, они лишь обошли кедр по
кругу, рассчитывая увидеть тела других людей, однако ничего не
обнаружили. Зато они сделали другое открытие — в окрестностях
кедра оказалось довольно много, примерно с десяток, пеньков

Глава 2. Начало поисковой операции
35
Фотографии тел погибших туристов из группы Игоря Дятлова, обнаруженных
под кедром около полудня 27 февраля 1959 г. Лицом вверх — Георгий Криво-
нищенко, рядом с ним — Юрий Дорошенко. Различима мелкая клетка рубаш-
ки-ковбойки Георгия Кривонищенко. Впоследствии родилась легенда, будто
найденные под кедром тела были накрыты одеялом, но, как хорошо видно на
этом фотоснимке, сделанном еще до удаления снега, никакого одеяла на месте
обнаружения тел не было и в помине.
Те же самые тела, найденные под кедром, сфотографированные под другим углом
и уже после удаления снега. Лицом вверх лежит Георгий Кривонищенко, рядом
с ним — Юрий Дорошенко, первоначально опознанный как Семен Золотарев.
обрезанных ножом пихточек. Причем самих деревьев нигде не
было заметно, поэтому поисковики сделали вывод, что срезан-
ные деревца пошли в костер. Это выглядело довольно странно,
поскольку вокруг хватало сухостоя и тратить время и силы на
срезание ножами живых деревьев казалось неразумным. Лишь

36
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Тела Георгия Кривонишенко и Юрия Дорошенко снятые под
другим ракурсом
Тело Георгия Кривонишенко, сфотографированное после
того, как поисковики унесли тело Юрия Дорошенко, чтобы
подготовить его к эвакуации.
много позже загадочное срезание молоденьких пихточек получит
объяснение, и мы еще коснемся этого вопроса.
После этого поисковики двинулись обратно к лагерю, дабы
сообщить товарищам о страшной находке. На перевале Шаравин
и Коптелов разделились — первый остался поджидать вертолет,

Глава 2. Начало поисковой операции
37
Значок «Л» показывает положение палатки группы Дятлова на восточном
склоне Холат-Сяхыл; L — кедра над четвертым притоком Лозьвы; + — место
обнаружения первых двух тел пропавших туристов (Кривонищенко и До-
рошенко, который первоначально был опознан как Золотарев).
который как раз кружил над головою, заходя на посадку, а второй
продолжил движение в лагерь.
В течение дня 27 февраля на место операции прибыли поис-
ковые группы Карелина, капитана Чернышева, а также охотники
Моисеев и Мостовой с двумя собаками. Также в районе поисков
появились упоминавшиеся выше Евгений Петрович Маслен-
ников и прокурор г. Ивделя Василий Иванович Темпалов (они
прилетели вертолетом примерно в 13—14 часов). Помимо этого
началась доставка грузов для предстоящего расширения лагеря
поисковиков, с учетом того, что в ближайшие дни ожидалось
дальнейшее увеличение числа людей, занятых розыском. По
воспоминаниям участников тех событий, весь перевал между
долинами Ауспии и Лозьвы в тот день был завален рюкзаками
и всевозможными грузами, доставляемыми вертолетами.
Из долины Ауспии лагерь поисковиков было решено пока не
переносить. Поскольку в долине Лозьвы оказались найдены тела
погибших туристов, там требовалось осуществить необходимые
следственные действия, и присутствие посторонних в силу по-
нятных причин могло этому мешать.
Между тем события продолжали развиваться неумолимо
(27 февраля вообще оказался днем, богатым на трагические
открытия). Во время обследования склона горы Холатчахль
на пути от брошенной палатки к кедру был обнаружен еще
один — третий по счету — мужской труп. Прокурор г. Ивделя
В. И. Темпалов, прибывший к этому времени в район поисков,
лично осмотрел тело и определил расстояние от него до кедра,
под которым находились два других тела, в 400 м. Найденный
труп лежал на спине за кривой карликовой березой, головою
он был ориентирован вверх по склону, в сторону палатки. Слой

38
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Тело Игоря Дятлова в момент его обнаружения на склоне.
Из-под снега торчат только предплечья прижатых к груди рук
Тело Игоря Дятлова после откапывания из снега. При первом же
взгляде на фотографию обращают на себя внимание распахнутая
меховая безрукавка и поза, никак не соответствующая «позе зяб-
нущего человека».
снега в этом месте был сравнительно невелик и не скрывал
полностью тела.
Погибший был опознан как Игорь Дятлов, руководитель
похода.
После этого обследование склона горы продолжилось, и че-
рез некоторое время собака охотника Моисеева обнаружила
под слоем снега толщиною около 10 см четвертый труп, на этот
раз женский. Расстояние между этим телом и трупом Дятлова,
найденным несколькими часами ранее, прокурор Темпалов
определил в 500 м. Женское тело также было ориентировано
головою по направлению к вершине горы, т. е. в сторону палат-
ки. Погибшая была опознана как Зина Колмогорова. Бросалось
в глаза, что палатка на склоне, трупы Колмогоровой, Дятлова

Глава 2. Начало поисковой операции
39
Тело Зины Колмогоровой
и кедр у ручья находились практически на одной линии в зоне
прямой видимости.
Тела, обнаруженные под кедром, первоначально были иден-
тифицированы как принадлежавшие Юрию Кривонищенко
и Семену Золотареву. Лишь по прошествии нескольких дней
стало ясно, что последний был опознан ошибочно и труп при-
надлежит Юрию Дорошенко. Тела оказались проморожены
и мало походили на людей при жизни. Все, кому доводилось
видеть этих погибших туристов, отмечали бросавшееся в глаза
изменение цвета кожи, причем разные рассказчики описы-
вают этот цвет по-разному — от желто-оранжевого до буро-
коричневого. Слова одного из свидетелей похорон погибших
студентов кратко и емко передают это ощущение странности:
«В гробах словно лежали негры». На субъективное восприятие
цвета влияла как освещенность, так и эмоциональное состояние
очевидцев, но не подлежит сомнению, что вид погибших был
очень необычен. Кроме того, на открытых частях найденных
27 февраля тел были заметны разного рода ссадины, раны, не-
понятные потеки, похожие то ли на синяки, то ли на трупные
пятна, — в общем, выглядели погибшие действительно пугающе.
Ощущение неестественности их облика усиливалось оттого, что
трупы были одеты лишь частично, не имели головных уборов

40
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Условные обозначения: А — палатка группы Дятлова на восточном склоне
Холат-Сяхыл; L — кедр над четвертым притоком Лозьвы; +1 -2 — место обна-
ружения трупов Георгия Кривонищенко и Юрия Дорошенко; +3 — положение
трупа Игоря Дятлова (примерно в 400 м от кедра); +4 — положение тела Зины
Колмогоровой на склоне Холат-Сяхыл (находящегося, по приблизительной
оценке прокурора В. И. Темпалова, примерно в 500 м от тела Дятлова)
и обуви, а тела, найденные под кедром, оказались, кроме того...
в кальсонах. Можно было только догадываться, какая угроза вы-
гнала людей из палатки в носках и кальсонах на мороз в дикой
ненаселенной местности.
27 февраля поисковики начали прощупывать снег на склоне
при помощи лыжных палок, рассчитывая обнаружить новые
трупы. В скором времени лыжные палки сменили лавинные
зонды, этакие заостренные металлические штыри длиною 3 м,
«уколами» которых надлежало проверить места возможного
нахождения под снегом тел. Поисковики вставали цепью
и начинали двигаться в выбранном направлении, не допуская
разрыва цепи, делая на каждый квадратный метр снежной
поверхности не менее 5 «уколов» зондом. Это был не просто
тяжелый, а по-настоящему изматывающий труд, требующий
не только физических, но и нравственных сил. Ведь искали-то
они погибших людей!
Пока на склоне Холат-Сяхыл (Холатчахля) велись поиски
погибших туристов, другая группа приступила к разбору палатки
дятловцев. Не совсем понятно, почему это исключительно важ-
ное мероприятие проводилось без участия прокурора и никак
не фиксировалось — ни протоколом, ни на фотопленку. Что
бы ни произошло с группой Игоря Дятлова, это событие на-
чиналось возле палатки и все, что было связано с окружающей
обстановкой и расположением вещей внутри, имело исключи-
тельно важное значение для понимания случившегося. Между
тем работа с палаткой, разбор сложенных в ней предметов, их
перенос вниз по склону был практически оставлен на самотек.

Глава 2. Начало поисковой операции
41
Один из участников пресловутого «разбора палатки» (фактиче-
ски — уничтожения следов) поисковик В. Д. Брусницын впо-
следствии так описал этот процесс на допросе: «Снег выбирали
при помощи лыж и лыжных палок. Работали человек десять без
всякой системы. В большинстве все вытаскивали прямо из-под
снега, поэтому установить, где и как лежала каждая вещь, было
очень трудно».
Чтобы читатель яснее представил, сколь хаотичен был про-
цесс осмотра вещей в палатке и небрежно отношение к потенци-
ально важным уликам, можно упомянуть о рулоне кинопленки,
укатившемся по склону горы вниз и обнаруженном лишь на
следующие сутки. Спасатель Георгий Атманаки на официальном
допросе в прокуратуре в апреле 1959 г. сказал, что тот находил-
ся «метрах в 15 ниже палатки <....> выкатился оттуда во время
предварительного осмотра палатки накануне». Понятно, что ни
о каком фиксировании следов при такой организации деятель-
ности и речи быть не могло. Поэтому работникам прокуратуры
впоследствии пришлось восстанавливать обстановку внутри
и вокруг палатки по рассказам участников этого действа.
Склон горы Холат-Сяхыл в целом довольно полог и крутизна
его в среднем равна 10-12 градусам. Местами угол возрастает
до 20 градусов, но попадаются и горизонтальные площадки.
На одной из таких площадок и была поставлена палатка группы
Дятлова. О следах вокруг палатки толком ничего не известно;
существуют свидетельства, что лыжный след из долины Ауспии
к месту установки палатки оставался виден вплоть до 6 марта. Но
есть и иные версии, согласно которым никаких значимых следов
ни на подходе к палатке, ни вокруг нее обнаружено не было; вер-
нее всего будет предположить, что на следы в свое время просто
никто не обратил должного внимания. Тем не менее все поис-
ковики, побывавшие в районе палатки 27 и 28 февраля 1959 г.,
сходились в том, что «подозрительных следов» (т. е. крупного
зверя) на площадке вокруг не было однозначно. За пределами
горизонтальной площадки начинались цепочки хорошо разли-
чимых следов, ведущие вниз по склону. Это были не обычные
следы ног в сугробах, а столбики уплотненного снега, которые
остались после того, как сильный ветер раздул сугробы. Может
показаться удивительным, но эти следы прекрасно сохранились
и по ним можно было судить не только о направлении движе-
ния и перестроениях внутри группы, но и о том, какой ногой

42
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Один из немногих фотоснимков, запечатлевших следы отхода группы Дятлова
по склону. Следствие не осуществило надлежащих мероприятий по фиксиро-
ванию и анализу следовых дорожек, которые в конце февраля — начале марта
1959 г. все еще имели неплохую сохранность. Неплохую до такой степени, что, со
слов поисковиков, видевших следы своими глазами, по отпечаткам можно было
понять, обутой или разутой ногой они были оставлены. Изучение отпечатков
ног на всем их протяжении (примерно полукилометра) позволило бы судить как
о персональной принадлежности следов, так и важных особенностях движения
группы. На представленном фотоснимке с высокой степенью достоверности
вычленяются отпечатки мужских ног (1) с небольшой длиной шага, маленькие
по размеру отпечатка следы девушки (2) и наложенные друг на друга следы по
крайней мере двух мужчин, шедших один за другим (3). Кроме того, присутству-
ют и следы еще одного мужчины (4), шаг которого заметно шире шагов прочих
членов группы, а следовая дорожка совпадает с дорожкой девушки (напраши-
вается предположение о том, что мужчина прикрывал отход группы, а потом
догонял ушедших вперед. Важно помнить, что следы вели под гору, а широко
шагать сверху вниз весьма неудобно). Если бы в следственном деле имелись пра-
вильно сделанные (с криминалистической точки зрения) фотоснимки следовых
дорожек, то сейчас можно было бы очень точно воспроизвести поведение членов
группы в первые минуты возникновения чрезвычайной ситуации. К сожалению,
об этом приходится говорить лишь в сослагательном наклонении.
(в носке или валенке) след был оставлен. Все видевшие эти следы
на склоне утверждали, что оставлены они были 8-9 парами ног,
т. е. несомненно принадлежали туристам из группы Дятлова.
Отход их от палатки имел характер упорядоченный, люди не
бежали хаотично, а шли сплоченной группой.
На расстоянии 80-90 м от палатки было заметно расхож-
дение следов, от основной группы словно бы отделились два
человека (две пары ног), но они не ушли далеко и продолжали
движение параллельно основной группе, сохранив с нею, ви-

Глава 2. Начало поисковой операции
43
Фотография того самого следа ноги в ботинке (из коллекции Алексея Косысина).
Сам отпечаток находится прямо в центре кадра. Хорошо пропечатались только
каблук и средняя часть подошвы, в то время как носок фактически «висит
в воздухе». Такой характер отпечатка свидетельствует о том, что он оставлен
в динамике, при движении вниз, когда упор приходится именно на пятку. Если
бы человек в ботинке был статичен, подошва отпечаталась бы полностью. Если
бы отпечаток был измерен, то простейшими арифметическими действиями
можно было бы установить не только размер обуви человека, его оставившего,
но и истинный размер его ступни, рост и вес. К сожалению, об этом нам тоже
приходится говорить только в сослагательном наклонении.
димо, голосовой контакт. Следы хорошо прослеживались на
склоне на протяжении более полукилометра. Судя по следовым
дорожкам, движение группы осуществлялось в направлении
долины р. Лозьва и было практически прямолинейным (Борис
Ефимович Слобцов в своих официальных показаниях во время
следствия так описал обстановку возле палатки и следовую
дорожку: «От палатки <...> на расстоянии около 0,5—1 метра
обнаружили несколько тапочек от разных пар, а также были
разбросаны лыжные шапочки и другие мелкие предметы.
Я не помню и не обратил внимание, скольких человек были
следы, но следует отметить, что следы вначале оставлены куч-
но, рядом друг с другом, а дальние следы расходились, но как
расходились, я теперь не помню»).
Во время изучения следовых дорожек внимание поиско-
виков привлек след ноги в ботинке с каблуком. К сожалению,
он оказался единичным и его ценность никем по достоинству
оценена не была, по крайней мере в тот момент. Никто не за-

44
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Вид палатки дятловцев. Знаменитая, если не сказать хрестоматийная, фотогра-
фия спасателя Вадима Брусницына. Обычно этот снимок датируется 28 февраля
1959 г., но сам автор фотографии считает, что она сделана 26 февраля. На перед-
нем плане поисковик Коптелов, активный участник розыскной операции.
думался над тем, почему следов ног в носках и валенках много,
а след в ботинке — всего один. По общему мнению, в ботинке
спускался кто-то из членов тургруппы, и это предположение
устроило всех. Лишь много позже выяснилось, что никто из де-
вяти туристов не имел на ногах ботинок... След не был должным
образом зафиксирован, его даже не измерили линейкой. Остался
лишь единственный фотоснимок, объективно подтверждающий
существование отпечатка ноги в ботинке рядом с дорожкой от-
хода туристов.
У палатки находилась пара лыж, причем мнения о том, в ка-
ком именно виде их нашли, впоследствии разделились: кто-то
говорил, что лыжи стояли вертикально, воткнутые в снег у входа
в палатку, но известно также свидетельство, согласно которому
лыжи были связаны и лежали на снегу. В стороне от палатки,
на удалении примерно 10 м, в снегу были найдены вещи, при-
надлежавшие, как выяснилось позже, Игорю Дятлову — пара
носков и матерчатые тапочки, завернутые в рубашку-ковбойку.
Этот сверток словно бы кто-то отбросил в сторону. Палатка
группы Дятлова была установлена штатно, однако дальние от
входа растяжки были сорваны, отчего северную часть палатки
некоторое время, видимо, трепало ветром. Впрочем, к моменту

Глава 2. Начало поисковой операции
45
Палатка дятловцев в последнем походе. Снимки из фотоаппаратов погибших
туристов, сделанные в последних числах января 1959 г. в долине р. Ауспия. На
верхнем фотоснимке выделена петля, вшитая в конек крыши палатки, в которую
заведена веревка-растяжка. Растяжка крепилась либо к веткам деревьев, если
таковые имелись поблизости, либо пропускалась через лыжу и привязывалась
к лыжной палке, заменявшей собою колышек. На нижней фотографии хорошо
виден дымоход самодельной печки Игоря Дятлова, выведенный наружу через
противоположный входу торец палатки.
появления поисковиков она уже была присыпана слоем снега
толщиною 20—30 см. Под днищем палатки оказались умещены
8 пар лыж, внутрь были внесены 9 рюкзаков, уложенные для
придания большей устойчивости на дно.
Южный конек палатки (тот, где находился вход) был закре-
плен на лыжной палке, северный конек был завален и лыжной
палкой не фиксировался. Поверх рюкзаков были расстелены

46
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Реконструкция общего вида палатки группы Дятлова (в аксонометрической про-
екции с соблюдением пропорций и указанием расположения вещей на момент
ее обнаружения на склоне Холат-Сяхыл). Изображение условно, для упроще-
ния схемы не показаны рюкзаки туристов (9 шт.), уложенные на дно, одеяла
(2 шт. расправленных и 7 шт. — скомканных) и ватники (куртки-телогрейки).
Для наглядного сравнения размеров на схеме изображен человек комплекции
Ю. Дорошенко (рост — 180 см, ширина плеч — 55 см). Условные обозначения:
1 — петля в коньке крыши, в которую заводились веревки-растяжки во из-
бежание провисания брезента; 2 — двойной шов, пересекавший скаты крыши
и боковые стенки, который получился при сшивании палатки Дятлова из двух
4-местных палаток; 3 — подвесная печка Игоря Дятлова и дымоход в собранном
виде (во время последней ночевки не использовались и оказались найдены на
полу палатки). Зона «А» — место налево от входа, где была свалена практически
вся обувь группы (7 валенок и 6 пар ботинок); зона «В» — участок направо от
входа, где был сложен хозинвентарь (2 ведра, фляга со спиртом, 2 больших топора
и 1 маленький, котелки, пила в ножнах, подвесная печка, мешочки с сухарями,
а также кусок корейки весом около 3 кг); зона «С» — место в центральной части
палатки по правую руку от входа, где оказались найдены две пары ботинок; зона
«D» — дальняя часть палатки, в которой лежали продукты (крупы, консервы,
сахар) и полено, припасенное для топки печки. Такую схему обязательно должны
были составить следователи, поскольку ее анализ может многое сказать о по-
следних минутах спокойной жизни туристов, однако прокуроры не озаботились
подобной реконструкцией. В настоящем исследовании нам еще не раз придется
обратиться к этому рисунку.
2 одеяла, еще 7 одеял оказались либо сложены, либо скомканы,
и образовали смерзшуюся груду. На одеяла были беспорядочно
навалены шесть ватных курток-телогреек.
У самого входа по левую руку (если смотреть от входа) ока-
залась найдена практически вся обувь, имевшаяся в распоряже-
нии группы: 7 валенок (т. е. 3,5 пары) и 6 пар лыжных ботинок.
Обувь выглядела беспорядочно сваленной. Еще 2 пары ботинок

Глава 2. Начало поисковой операции
47
лежали в центральной части палатки по правую руку. Также
по правую руку, но ближе к входу, помещались вещи, которые
условно можно назвать хозинвентарем, — топоры (два больших
и один маленький), пила в чехле, два ведра (внутри одного из
них первоначально находилась фляга со спиртом, которую при-
хватил накануне Борис Слобцов), два котелка, а также цилин-
дрическая печка. Состояние печки разные свидетели описывали
по-разному: одни утверждали, что та была набита щепками
и наколотыми дровами, другие же говорили, будто внутри на-
ходились части разобранного дымохода. Для нас важно сейчас
отметить, что печка в момент ЧП явно не использовалась груп-
пой по назначению. Здесь же, рядом с хозинвентарем, лежали
2 или 3 мешочка с сухарями.
Тут же, у входа, была найдена лыжная палка, брошенная по-
верх прочих вещей. Палка выглядела так, словно кто-то пытался
обстругивать ее ножом. С этой палкой связана одна из многих
серьезных неопределенностей, существующих вокруг гибели
группы Дятлова. Дело в том, что туристы не имели запасных
лыжных палок и повреждение хотя бы одной из них могло
самым серьезным образом затруднить движение всей группы.
Совершенно непонятно, кто и для чего мог заняться столь бес-
смысленным и прямо вредительским делом, как обстругивание
палки ножом. Кроме того, не совсем ясно, как вообще можно
было резать ножом бамбук (а по уверению Юдина, в распоря-
жении группы имелись только бамбуковые лыжные палки).
Существует предположение, что найденная в палатке палка была
не бамбуковой, но ни подтвердить, ни опровергнуть это сейчас
невозможно — никто палку не фотографировал и ее дальнейшая
судьба вообще неизвестна.
Внимание спасателей, разбиравших палатку, привлек боль-
шой, килограмма на три, кусок ветчины-«корейки», извлечен-
ный из мешка, и лежавшая на одеяле полоска свиной кожи,
оторванная от ветчины. В момент, когда с группой Дятлова
произошло чрезвычайное происшествие, туристы явно наме-
ревались резать эту «корейку» для приема в пищу.
Также где-то здесь, в ближайшей к выходу части палатки,
оказался найден «Вечерний Отортен», шуточная самодельная
стенгазета туристов, написанная на тетрадном листе бумаги.
Уместно процитировать ее содержание, поскольку с ним ока-
жутся связаны некоторые версии случившейся трагедии:

48
А. Ракитин. Перевал Дятлова
«Вечерний Отортен». №1.1 февраля 1959 г.
Передовица. Встретим 21 съезд увеличением туристорождаемости!
Наука. В последнее время в научных кругах идет оживленная дис-
куссия о существовании снежного человека. По последним данным,
снежные человеки обитают на Северном Урале, в районе горы Отортен.
Философский семинар «Любовь и туризм» — проводится ежедневно
в помещении палатки (гл. корпус). Лекции читают доктор Тибо и кан-
дидат любовных наук Дубинина.
Армянская загадка. Можно ли одной печкой и одним одеялом обо-
греть 9 туристов?
Новости техники. Туристские сани. Хороши при езде в поезде, на
машине и на лошади. Для перевозки груза по снегу не рекомендуются.
За консультацией обращаться к гл. конструктору тов. Колеватову.
Спорт. Команда радиотехников в составе тов. Дорошенко и Колмо-
горовой установила новый мировой рекорд в соревнованиях по сборке
печки — 1 час 02 мин. 27,4 сек.
Орган издания профсоюзной организации группы «Хибина».
Примечательно, что оригинала этой стенгазеты в материалах
дела нет, есть только машинописная копия, поэтому невозможно
сказать, кем она была написана (и вообще, одним ли человеком
или несколькими). Кроме того, не совсем ясно, где именно в па-
латке находился этот листок; есть свидетельства, будто его нашли
приколотым булавкой к внутреннему пологу, но это неточно.
В дальней от входа части палатки находились продукты (са-
хар, соль, крупа, сгущенное молоко) и ничем не примечательное
полено. Последнее, видимо, предполагалось использовать для
растопки.
Поисковики разобрали палатку, извлекли из нее вещи и пере-
несли их ниже по склону для удобства последующей эвакуации.
Из-под палатки извлекли 3 пары лыж, две из которых отдали
охотникам Моисееву и Мостовому, а одну использовали в ка-
честве вешек для обозначения на склоне мест обнаружения тел
Колмогоровой и Дятлова.
28 февраля 1959 г. прокурор Василий Иванович Темпалов
возбудил предварительное расследование по факту обнаружения
трупов четырех туристов из группы Дятлова.
1 марта палатка и найденное в ней имущество без описи было
вывезено вертолетом в Ивдель. Опознание вещей и установление
их принадлежности членам группы при участии Юрия Юдина
проводилось уже там.
В тот же самый день — 1 марта — в лагерь поисковиков при-
был единственный в свердловской областной прокуратуре про-
курор-криминалист Лев Никитович Иванов, который возглавил

Глава 2. Начало поисковой операции
49
На фотоснимке запечатлен тот самый момент, о котором повествуется в тексте:
палатка полностью разобрана и отодвинута в сторону, из-под нее извлечены
лыжи членов группы, спасатели передвинулись ниже по склону. Чуть выше места
установки палатки видны две фигуры — это журналист Юрий Яровой и проку-
рор-криминалист Лев Иванов. Фотография особенно ценна тем, что позволяет
судить о крутизне склона горы Холат-Сяхыл непосредственно в месте установки
палатки. Оригинальный фотоснимок был несколько «завален» влево, но про-
стейшие преобразования позволяют компенсировать огрехи и точно назвать
величину крутизны вышележащего склона @. Она равна 15 градусам. Всего-то!
Это меньше крутизны лестничных маршей и эскалаторов метро.
расследование по факту гибели группы Дятлова. С этого времени
поисковики приступили к прощупыванию склона Холат-Сяхыл
доставленными в лагерь лавинными зондами. Работы велись
с полной самоотдачей участников, за день каждый из них про-
щупывал зондом до 1 тыс. кв. м, передвигаясь порой в снегу
глубиною 1,5 м.
Работа была проделана огромная. В течение недели (со 2 по
9 марта) поисковики планомерно «прощупали» склон Холат-Ся-
хыл от места расположения палатки Дятлова в долину Лозьвы,
осуществили методичное прочесывание леса в районе кедра, под
которым были найдены первые два тела, и совершили кольцевой
обход высоты 905,4. Далее они проверили спуск от этой высо-
ты к Лозьве и длинный овраг в 50 м от кедра. «Прощупывание»
оврага проводилось на протяжении 300 м, но работу эту вряд ли
можно было считать эффективной, поскольку глубина снега там
превышала 3 м и длина зондов оказалась явно недостаточной.
В ходе этой операции был найден исправный китайский
фонарик с разряженной батареей, находившийся во включен-

50
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Транспортировка к вертолетной площадке, оборудованной на перевале, одного
из трупов, найденных в феврале — начале марта 1959 г. Фотография из коллекции
Алексея Коськина и «Фонда памяти группы Дятлова», общественной органи-
зации, занимавшейся изучением обстоятельств трагедии 1959 г. на перевале.
Для нас этот снимок особенно интересен тем, что сделан в непосредственной
близости от верхней границы леса, какой она была во время описываемых
событий. Видно, что поросль карликовых берез резко обрывалась, открывая
совершенно голый склон без всякой переходной кустарниковой зоны. Граница
лесной зоны в 1959 г. проходила на высоте примерно 700 м над уровнем моря.
За истекшие десятилетия, по свидетельству очевидцев, она существенно под-
нялась по склонам гор, что, возможно, объясняется объективным потеплением
климата в северном полушарии.
ном состоянии. Он был обнаружен на 3-й каменной гряде на
удалении примерно 400 м от палатки. (Склон Холат-Сяхыл
пересекают три длинные каменные гряды, расположенные почти
горизонтально. Самая верхняя, условно 1 -я, удалена от палатки
примерно на 200 м, следующая — на 250-280 м, и, наконец,
3-я, последняя, находится на расстоянии около 400 м. Членам
группы Дятлова при спуске к кедру неизбежно пришлось бы
преодолевать каждую из них.) Местоположение фонарика — на
линии «палатка — кедр» — соответствовало версии об отходе
дятловцев (или их части) в направлении дерева, под которым
были найдены тела двух туристов.
2 марта 1959 г. группа в составе трех студентов-поиско-
виков и двух охотников-манси отыскала лабаз, оставленный
дятловцами перед подъемом на Холат-Сяхыл. Находился он,
как и предполагалось, в долине р. Ауспия, примерно в 300 м

Глава 2. Начало поисковой операции
51
Разбор лабаза, заложенного туристами группы Игоря Дятлова на месте последней
стоянки — перед подъемом на Холат-Сяхыл. Поисковики возлагали большие
надежды на то, что находка лабаза (склада вещей группы, оставленных перед
выходом на радиальный маршрут, после окончания которого группа вернулась
бы в исходную точку) прояснит причины трагедии. Его розыски велись систе-
матически и безостановочно с самого начала поиска в районе Холат-Сяхыл.
Однако находка разочаровала поисковиков — в лабазе оказались сухие продукты
(крупы, сахар), пара запасных лыж, ботинки Игоря Дятлова и... никакой записки.
В общем, самый обычный туристский лабаз.
от лагеря поисковиков. Дятловцы устроили лабаз на земле,
огородили его лапником и обозначили вертикально стоящей
парой лыж, на которые натянули разорванные гетры. Лабаз
производил впечатление непотревоженного. Он располагался
примерно в 100 м от берега Ауспии и в полукилометре от гра-
ницы леса. В нем оказались различные продукты (крупы, сахар
и пр., в общей сложности 19 наименований суммарным весом
55 кг), заготовленные дрова, а также вещи, в которых туристы
могли не испытывать нужды в течение тех нескольких дней, что
были им необходимы для подъема на Отортен и возвращения
обратно в долину Ауспии. В числе таковых оказались мандо-
лина, упомянутая пара лыж, использованная как ориентир,
2 пары ботинок (лыжные и теплые), ледоруб, а также шапочка,
маска и ковбойка (по 1 шт.). Лабаз, с обнаружением которого
связывались надежды на прояснение судьбы группы, ничего
нового к известной поисковикам информации не добавил. Стало
лишь ясно, что после экстренного покидания палатки никто из
участников похода к лабазу не вернулся.

52
Л. Ракитин. Перевал Дятлова
На следующий день — 3 марта 1959 г. — в аэропорту города
Ивделя было разобрано и запротоколировано имущество про-
павшей группы, доставленное туда из района поиска вертолетом.
Перечислим наиболее значимые в контексте настоящего ис-
следования предметы и личные вещи, обнаруженные в палатке:
9 курток-штормовок, 8 ватных курток-телогреек (в просторечии
«ватников»), 1 меховая куртка, 2 меховых безрукавки, 4 штуки
штормовых штанов, 1 хлопчатобумажные штаны, 4 шарфа,
13 пар рукавиц (меховых, суконных и кожаных), 8 пар лыжных
ботинок, 7 валенок, 2 пары тапочек, 8 пар гетр, 3 конькобежные
шапочки, 1 меховая шапка, 2 фетровых берета, 3 компаса, 1 кар-
манные часы, 1 финский нож, 3 топора (2 больших и 1 малень-
кий в кожаном чехле), 19 чехлов на ботинки, 2 ведра, 2 котелка,
2 фляги, 1 аптечка. Имелось также значительное число мелких
предметов — носков, портянок, масок, зубных щеток, — из-
влеченных из рюкзаков, что затруднило определение их при-
надлежности конкретным участникам похода.
Какие выводы можно сделать из анализа состава пред-
метов, брошенных дятловцами в палатке? Прежде всего, они
покинули свое убежище, оставив верхнюю одежду — ватники,
куртки-штормовки, ботинки, валенки и головные уборы.
Только исключительно серьезная угроза могла побудить группу
из 9 молодых и физически крепких людей экстренно уходить
из лагеря в зимнюю пору вечером в совершенно необжитом
лесном регионе. Вопрос, видимо, стоял так: либо отход вниз
по склону, либо немедленная и неминуемая смерть на месте
установки палатки. При этом нельзя сказать, что группа была
полностью безоружна — туристы бросили в палатке три топора
и один финский нож, кроме того, скорее всего, какие-то ножи
имелись у них при себе, ведь пихты и березки у кедра они
срезали ножами. Однако опасность, с которой столкнулись
дятловцы, была такова, что топоры и ножи не могли помочь
ей противостоять.
Помимо этого, в общем-то очевидного вывода, следователи
сделали и другой: кризисная ситуация стала развиваться в мо-
мент переодевания группы (подготовки ко сну). Именно этим
можно было объяснить тот факт, что практически вся обувь
и верхняя одежда оказались сняты и брошены в палатке. Этот
вывод стал своего рода аксиомой, принимаемой на веру пода-
вляющим большинством исследователей этой трагедии.

Глава 2. Начало поисковой операции
53
В тот же самый день, 3 марта 1959 г., группа Бориса Слобцова,
состоявшая из студентов свердловского «Политеха», покинула
район поисков. Причинами, в силу которых группу пришлось
отозвать, явились как крайнее утомление ее членов, так и необ-
ходимость скорейшего возвращения к учебе. Никто в руковод-
стве института не стал бы ради участия студентов в поисковой
операции переносить сессию или прощать академические «дол-
ги». В тот же день в поисковом лагере появились руководители
туристского движения общесоюзного масштаба — речь идет
об уже упоминавшихся выше московских экспертах Бардине,
Шулешко и Баскине. Им предстояло на месте оценить органи-
зацию поисковой операции и сделать предварительные выводы
о характере происшествия, повлекшего гибель части группы
Игоря Дятлова. Бардин и Баскин пробыли на месте поисковой
операции вплоть до 8 марта, а Шулешко улетел на следующий
день после них.
По итогам пребывания в лагере и изучения ситуации «на
месте» «москвичи» подготовили доклад, своего рода эксперт-
ное заключение, в котором предприняли попытку взглянуть
на случившееся с группой Дятлова непредвзято и трезво. Уход
дятловцев от палатки к кедру они объяснили продолжительным
характером опасности, имевшей место на склоне и побудившей
туристов экстренно искать спасения в долине Лозьвы. По-
скольку одежда погибших явно не соответствовала погодным
условиям, эксперты предположили, что опасность застигла тех
в момент переодевания. Это предположение на многие годы
сделалось своеобразной аксиомой, от которой отталкивались
создатели большинства версий случившегося. В целом доклад
московских специалистов был составлен в выражениях весь-
ма осторожных, если не сказать уклончивых; они никого не
обвиняли в случившейся трагедии и воздержались от резких
оценок. В формулировках этого документа чувствуется рука
искушенного канцеляриста, стремящегося дистанцироваться
от потенциально опасного содержания документа.

ГЛАВА 3
СУДЕБНО-МЕДИЦИНСКОЕ
ИССЛЕДОВАНИЕ ТЕЛ ЮРИЯ ДОРО-
ШЕНКО, ГЕОРГИЯ КРИВОНИЩЕНКО,
ЗИНАИДЫ КОЛМОГОРОВОЙ
И ИГОРЯ ДЯТЛОВА
4марта экспертом областного Бюро судебно-медицинской
экспертизы Борисом Алексеевичем Возрожденным и суд-
медэкспертом города Североуральска Иваном Ивановичем
Лаптевым было произведено исследование четырех тел по-
гибших туристов, доставленных в Ивдель. В целях правильной
оценки обстоятельств случившегося на склоне Холат-Сяхыл
опишем одежду, в которой были доставлены погибшие для ана-
томического исследования, и основные телесные повреждения,
отмеченные экспертами:
1. Юрий Дорошенко, один из двух найденных под кедром ту-
ристов. Известно, что это был самый крепкий и рослый (180 см)
член группы Дятлова. На нем были майка-безрукавка и шта-
пельная (т. е. тонкого сукна, не фланелевая) рубашка-ковбойка
с коротким рукавом; плавки, сатиновые трусы и трикотажные
кальсоны. Все 6 пуговиц ковбойки были застегнуты, оба нагруд-
ных кармана — пусты. На ногах — разное количество носков: на
левой — два трикотажных и толстый шерстяной с обожженным
участком 2,0 х 5,0 см, а на правой — остатки хлопчатобумажного
носка и шерстяной. Кальсоны Дорошенко были сильно разо-
рваны: левая штанина в средней трети внутренней поверхности
бедра имела разрыв размером 13,0 х 13,0 см, а правая штанина
на передней поверхности бедра и того больше — 22,0 х 23,0 см.
В волосах погибшего эксперт обнаружил частицы мха и хвою,
кроме того, с правой стороны головы в височной, теменной и за-
тылочной частях оказались обожжены кончики волос. Цвет лица
покойного был определен как «буро-лиловый». Трупные пятна
располагались на задней поверхности шеи, туловища и конеч-

Глава 3. Судебно-медицинское исследование тел
55
Тело Юрия Дорошенко в морге санитарной части внутренних войск в г. Ивделе
(это конвойные войска, занятые охраной Ивдельской исправительно-трудовой
колонии, так называемая воинская часть Н-240). Снимок сделан 4 марта 1959 г.
после разморозки тела. Хорошо виден выраженный венозный рисунок на руках,
а также пена на правой щеке.
ностей, что противоречило тому положению тела, в котором оно
было найдено (напомним, Юрий Дорошенко лежал лицом вниз,
соответственно, трупные пятна должны были наблюдаться на
груди, животе и передних поверхностях конечностей). Указанное
противоречие эксперты в своем заключении никак не объясни-
ли, попросту обойдя его молчанием (поэтому в дальнейшем это
придется сделать нам).
Возрожденный и Лаптев зафиксировали следующие телесные
повреждения Юрия Дорошенко (для наглядности представим
их на анатомической схеме):
— обожженные кончики волос с правой стороны головы (1);
— спинка носа, кончик носа и верхняя губа — в крови (2) (это
явное свидетельство прижизненного носового кровотечения);
— верхняя губа отечна, на ней — кровоизлияние красного
цвета размером 1,5 х 2,0 см (трудно понять причину этого отека,
возможно, погибший закусывал губу) (3);

56
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Обобщенная схема телесных повреждений Юрия Дорошенко
— правая щека «покрыта слоем пенистой серого цвета
жидкости, из отверстия рта следы выделения жидкости серого
цвета» (обратим внимание на эту «пенистую жидкость» на щеке
погибшего. Судмедэксперты никак не объяснили ее появление,
и к вопросу о причинах столь странного физиологического яв-
ления нам еще придется вернуться);
— в районе правого уха (мочки и козелка) плотный участок
буро-красного цвета размером 6,0 х 1,5 см (5), в районе ко-
зелка левого уха — аналогичный участок кожи пергаментной
плотности 4,0 х 1,0 см (4) (трудно понять механизм подобного
травмирования, локализованного в районе ушей, если только
травмирование носило естественный характер);
— у переднего края правой подмышечной линии — осаднение
кожи размером 2,0 х 1,5 см (6);
— на внутренней поверхности правого плеча в средней трети
две ссадины размерами 2,0 х 1,5 см «пергаментной плотности
без кровоизлияния в подлежащие ткани. В области этих ссадин
сделаны два разреза линейных» (причем из текста Акта непонят-
но, кем сделаны эти разрезы — экспертами, производившими
вскрытие, или кем-то до них. Если первыми, то неясна цель как
самого разрезания, так и упоминания об этом, поскольку в Акте
судебно-медицинской экспертизы такие мелкие манипуляции
обычно не описываются) (7);

Глава 3. Судебно-медицинское исследование тел
57
— на передней поверхности правого плеча мелкие ссадины
буро-красного цвета пергаментной плотности без кровоизлия-
ния в подлежащие ткани (фактически царапины) (8);
— в области верхней трети правого предплечья ссадины буро-
красного цвета в виде полос размерами 4,0 х 1,0 см; 2,5 х 1,5 см
и 5,0 х 0,5 см (9);
— мелкие ссадины в области нижней трети правого пред-
плечья (10);
— в области правой кисти припухлость мягких тканей и мел-
кие ссадины (И);
— на тыльной части правой кисти в районе 2-й пястной кости
ссадина размером 2,0 х 1,5 см буро-красного цвета с кровоизли-
янием в подлежащие мягкие ткани (12);
— пальцы рук, особенно концевые фаланги, темно-лилового
цвета (указание на обморожение, по-видимому, не менее чем
3-й степени) (13);
— на внутренней поверхности левого плеча, в нижней тре-
ти, — три ссадины буро-красного цвета размерами 3,0 х 0,5 см,
1,5 х 0,7 см и 1,0 х 1,5 см (14);
— на боковой поверхности левого локтевого сустава мелкие
ссадины буро-красного цвета и ссадина размером 2,0 х 3,0 см
со следами скольжения (15);
— на внутренней поверхности левого предплечья на границе
средней трети и нижней трети (т. е. чуть ниже середины) рана
неправильной овальной формы размером 0,6 х 0,5 см со следами
запекшейся крови (16);
— в правой подвздошной области — кожный рубец размером
8 см (видимо, след операции по удалению аппендицита);
— на передних поверхностях обеих голеней в их средней трети
заметны осаднения кожи бледно-красного цвета пергаментной
плотности: на левой ноге размером 8,0 х 4,0 см, на правой —
5,0 х 1,5 см (17);
— концевые фаланги пальцев стоп — темно-лилового цвета
(такое же обморожение, что и пальцев рук. Если бы Юрий До-
рошенко остался жив, ему бы, по-видимому, грозила ампутация
всех пальцев) (18).
При исследовании внутренних органов погибшего эксперты
отметили полнокровие мозговых оболочек, характерное для
умерших от переохлаждения. В желудке было обнаружено боль-
шое количество мелких кровоизлияний, называемых обычно

58
А. Ракитин. Перевал Дятлова
«пятнами Вишневского» (по фамилии русского ученого, земско-
го врача из Саратова, первым описавшего их в 1895 г.). Наличие
«пятен Вишневского» является еще одним значимым признаком
смерти от воздействия низких температур. В дополнение к вы-
шеописанному эксперты зафиксировали полнокровие почек
и переполненность сердца кровью — это также важное свиде-
тельство сильного и притом прижизненного охлаждения тела.
В легких обнаружена та же самая «пенистая жидкость», вы-
деление которой изо рта было отмечено при наружном осмотре
(дословно в Акте о состоянии легких написано так (орфография
оригинала сохранена. —А Р.): «легкие с поверхности — синюш-
нокрасного цвета, тестоваты на ощупь, на разрезах ткань легких
тёмнокрасного цвета, при надавливании с поверхности разреза
стекает в большом количестве жидкая темная кровь и пенистая
водянистая жидкость»). Никакого объяснения происхождению
«пенистой водянистой жидкости» эксперты в результирующей
части своего Акта не дали — они попросту проигнорировали дан-
ный факт. Между тем причин для появления такого необычного
физиологического выделения совсем немного, и все они никак
не связаны с замерзанием. В дальнейшем нам еще придется
вернуться к анализу этого наблюдения и попытаться дать ему
разумное объяснение, поскольку факт выделения пены изо рта
погибшего несет в себе исключительно ценную информацию
о последних минутах его жизни.
Количество мочи в мочевом пузыре составляло 150 см3. На-
полненность мочевого пузыря считается одним из значимых
признаков смерти от переохлаждения (так называемый признак
Самсон-Гиммелштирна). Явление это обусловлено торможе-
нием центральной нервной системы замерзающего человека
и нарушением иннервации мочевого пузыря, отчего тот теряет
способность сокращаться. Общим правилом считается, что ко-
личество мочи косвенно свидетельствует об активности действий
по самоспасению — чем больше замерзающий движется, тем ме-
нее наполнен будет его мочевой пузырь. Справедливо обратное
наблюдение — если человек лег в сугроб, уснул и замерз, то его
мочевой пузырь окажется переполнен. Возрожденный и Лаптев
прекрасно это знали, поэтому старательно фиксировали коли-
чество мочи у каждого из погибших. Однако в 1959 г. не было
известно, что данное наблюдение справедливо для погибших от
воздействия низких температур, чьи тела не подверглись про-

Глава 3. Судебно-медицинское исследование тел
59
Тело Георгия Кривонищенко перед проведением вскрытия в ивдельском морге.
На снимках хорошо различимо повреждение кончика носа, которое судмедэк-
спеты никак не объяснили. По умолчанию считается, что этот дефект явился
результатом работы мелкого животного или птицы — разрушителя трупов, вроде
дятла или клеста. Представляется, однако, странным, что разрушитель трупов
действовал столь избирательно и не повредил другие открытые части тела, на-
пример пальцы рук или ноги, которые почти не прикрывались разорванными
и прожженными кальсонами.
мораживанию. Сейчас же считается, что если тела подверглись
полной заморозке, а затем оттаиванию, зависимость количества
мочи от прижизненной активности теряет свою релевантность
(однозначное соответствие). Поэтому в данном случае современ-
ные судмедэксперты вряд ли сочли бы этот признак существен-
ным для реконструкции картины происшедшего. Впрочем, об
особенностях экспертиз более чем полувековой давности в этом
исследовании нам придется говорить еще не раз.
Переломов костей и хрящей эксперты не зафиксировали,
следов алкоголя — тоже.
Рассматривая совокупность признаков смерти от переох-
лаждения, обнаруженных при изучении состояния внутренних
органов, а также наличие обморожений, эксперты посчитали,
что «смерть Дорошенко наступила от воздействия низкой
температуры (замерзание)». Телесные повреждения — ушибы
и ссадины, — по мнению экспертов, «относятся к разряду лег-
ких без расстройства здоровья». Их появление было объяснено
падениями Дорошенко на камни или лед, а также ударами ру-
ками и ногами об окружающие предметы в состоянии агонии.
Наступление смерти, согласно заключению экспертов, имело
место спустя 6—8 часов с момента последнего принятия пищи.
2. Георгий (Юрий) Кривонищенко, как и Юрий Доро-
шенко, найден под кедром. Он был одет в хлопчатобумажную
нательную рубашку белого цвета, ковбойку на трех пуговицах
(две из которых были расстегнуты) с самодельным внутренним

60
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Обобщенная схема телесных повреждений Георгия Кривонищенко
карманом, оказавшимся пустым. В нагрудных же карманах
рубашки были найдены моток медной проволоки и шелковая
тесьма. На нижней части тела — плавки, сильно прожженные
кальсоны с неровно оборванной нижней частью левой половины
(по месту обрыва ткань обуглена) и один разорванный хлопчато-
бумажный носок на левой ноге, также с обугленным краем. Рост
погибшего был определен равным 169 см, трупные пятна распо-
лагались на задней поверхности шеи, туловища и конечностей,
т. е. в полном соответствии с тем положением, в котором было
найдено тело. Кожные покровы шеи, грудной клетки и конеч-
ностей (до лучезапястных суставов) имели красновато-лиловый
цвет. В ходе патологоанатомического исследования Борис Алек-
сеевич Возрожденный описал следующие основные телесные
повреждения Кривонищенко (см. соответствующую схему):
— в средней части лба осаднение округлой формы размером
0,3 х 0,3 см буро-красного цвета пергаментной плотности (1),
а в левой височной области буро-красные ссадины 1,2 х 1,3 см
и 1,0x0,2 см (2);
— кончик носа отсутствует. Размер дефекта мягких тканей
1,8 х 2,0 см, дно раны — хрящи носовой перегородки (предпо-
ложительно исклеван птицами) (3);
— ушные раковины синюшно-красного цвета, отечны (ука-
зание на отморожение) (4);

Глава 3. Судебно-медицинское исследование тел
61
— осаднения на правой стороне груди размерами 7,0 х 2,0 см;
2,0 х 1,2 см и 1,0 х 1,2 см (5). Экперты не обнаружили сопутству-
ющих этим осаднениям кровоизлияний в подлежащие ткани,
что указывало на их посмертное причинение;
— пальцы обеих рук буро-лилового цвета, концевые фалан-
ги — темно-коричневого. Это свидетельство сильного обморо-
жения пальцев. На средних фалангах 4—5-го пальцев левой руки
раны размером 1,5 х 1,0 см и 1,0 х 0,5 см темно-коричневого
цвета с обугливанием (8). По смыслу текста можно решить,
что речь идет об ожоге пальцев, хотя не совсем понятно, имел
ли место только ожог или он комбинировался с механическим
повреждением кожи, скажем, ссадиной или порезом;
— в области левого лучезапястного сустава ссадина темно-
красного цвета пергаментной плотности размером 5,0 х 2,5 см
(13);
— поперек всей тыльной части левой кисти скальпированная
рана с отслоением эпидермиса темно-коричневого цвета раз-
мером 8,0 х 2,0 см (7). Тыльная часть левой кисти отечна;
— фрагмент эпидермиса со средней фаланги третьего пальца
правой руки найден за зубами во рту погибшего, размер этого
участка кожи равен примерно 1,0 х 0,5 см (6);
— на наружной части левой ягодицы и левого бедра участки
буро-красного цвета со сползающим эпидермисом размерами
10,0 х 3,0 см; 6,0 х 2,0 см и 4,0 х 5,0 см (14). Из текста СМЭ не-
возможно понять, чем обусловлено подобное травмирование;
— на передне-внутренней поверхности бедра (по смыслу
текста речь ведется о левом бедре) темно-коричневые ссадины
размерами 3,0 х 2,0 см; 1,0 х 1,5 см и несколько мелких (9);
— на внутренней поверхности верхней трети левого бедра три
кожные раны с ровными краями, глубиной до 3 мм и размерами
1,5 х 0,4 см (16). Из текста невозможно уяснить, что это были
за раны — то ли небольшие порезы, то ли глубокие царапины;
— левая голень отечна;
— по наружной поверхности левой голени ожог на участке
31,0 х 10,0 см, в нижней трети — ожог буро-черного цвета с
обугливанием тканей и лопнувший кожный покров, в средней
и верхней трети — ожог светло-коричневого цвета (11);
— по задне-внутренней поверхности левой голени темно-
коричневые ссадины пергаментной плотности размерами
8,0 х 1,3 см; 2,0 х 1,5 см и 2,0 х 1,0 см (17);

62
Л. Ракитин. Перевал Дятлова
Тело Зинаиды Колмогоровой
— тыльная часть левой стопы буро-коричневого цвета с от-
слоением эпидермиса размером 10,0 х 4,0 см. Это не ожог (так
как на левой ноге сохранился хлопчатобумажный носок), а об-
морожение. Отслоение эпидермиса и образование подкожных
пузырей, наполненных темным кровянистым содержимым,
характерно для обморожений 3-й степени (15);
— конец 2-го пальца левой ноги обуглен (видимо, был про-
жжен и кончик носка, но об этом в Акте судмедэкспертизы не
упоминается) (12);
— на передней поверхности правого бедра и голени ссадины
темно-коричневого цвета размерами 5,0 х 2,0 см; 3,0 х 8,0 см;
7,0 х 1,0 см и 2,0 х 1,0 см (без указания точной локализации) (10).
Количество мочи в мочевом пузыре Возрожденный оценил
в 500 г. Судебно-медицинский эксперт посчитал, что смерть
Георгия Кривонищенко «наступила в результате воздействия
низкой температуры (замерзание)... При наружном исследо-
вании повреждения в виде осаднения, ссадин, кожных ран
могли возникнуть в результате падения и ушибов о камни, лед
и прочее». Таким образом, гибель обоих молодых, спортивных
и здоровых мужчин Возрожденный объяснил естественными
причинами.
3. Зинаида Колмогорова оказалась одета лучше мужчин, най-
денных под кедром. На голове девушки были две шапочки — тон-
кая вязаная синего цвета, прикрепленная к волосам заколкой,
и красная шерстяная, завязанная под подбородком «бантиком».

Глава 3. Судебно-медицинское исследование тел
63
Обобщенная схема телесных повреждений Зинаиды Колмогоровой
Поверх нижнего белья была надета майка с длинными рукава-
ми, вигониевый свитер наизнанку, рубашка-ковбойка, поверх
нее — свитер синего цвета с оторванным обшлагом (манжетом?)
правого рукава, также надетый наизнанку. Нижняя часть тела
тоже оказалась защищена несколькими слоями одежды — рей-
тузами с начесом, хлопчатобумажными спортивными брюками
и лыжными штанами. Правая штанина последних имела внизу
три небольших разрыва. Застежки на лыжных штанах распола-
гались по бокам, и пуговицы с обеих сторон были расстегнуты
(на эту деталь следует обратить внимание). На ногах Зины
оказались по три носка — два тонких вигониевых и один шер-
стяной. Внутрь шерстяных были вложены стельки. В карманах
Колмогоровой были найдены 5 руб. и защитная маска военного
образца. Маска эта находилась с левой стороны груди между
верхним свитером и рубашкой-ковбойкой. Наличие на теле
двух свитеров, надетых наизнанку, не должно сбивать с толку
кажущейся странностью — это распространенный в туристских
походах способ сушки вещей прямо на теле. Зинаида оказалась,
пожалуй, самым невысоким участником похода — ее рост со-
ставлял всего 162 см.
Из телесных повреждений и значимых патологических из-
менений судмедэксперт Возрожденный отметил следующие
(см. соответствующую схему):
— отек мозговых оболочек (этот признак является значимым
при констатации смерти от переохлаждения);

64
А. Ракитин. Перевал Дятлова
— кожные покровы лица и кистей рук — лилово-красные
(обморожение),
— на правом лобном бугре ссадина размером 2,0 х 1,5 см,
плотная на ощупь. Рядом участок бледно-серого цвета 3,0 х
2,0 см, доходящий до правой брови (по смыслу написанного,
речь идет о ссадине с синяком);
— на верхних веках левого и правого глаз осаднения кожи
темно-красного цвета 5,0 х 1,0 см и 0,5 х 0,5 см соответственно
(травмы довольно странны, непонятна их природа);
— на роговице левого глазного яблока — пятна Лярше (это
признак высыхания глазного яблока, свидетельствующий о том,
что веки оставались все время открыты. К механизму смерти
пятна Лярше отношения не имеют);
— на спинке носа ссадина буро-красного цвета размером
1,0 х 0,7 см, на кончике носа — такая же ссадина пергаментной
плотности 2,0 х 1,0 см;
— в области скуловых дуг, щек и подбородка множество
ссадин различной формы и величины (до 6,0 х 2,0 см);
— на тыльных частях правой и левой кистей в области пястно-
фалангиальных и межфалангиальных суставов ссадины буро-
красного цвета, плотные на ощупь, размерами от 1,5 х 1,0 см до
0,3x3,0 см (2,3);
— у основания третьего пальца правой кисти рана непра-
вильной формы размером 3,0 х 2,2 см со скальпированным
лоскутом кожи (2);
— осаднение кожи в виде полосы размером 29,0 х 6,0 см
в области поясницы на правой боковой поверхности туловища,
заходящее на правую сторону живота (1,4).
Количество мочи в мочевом пузыре Возрожденный оценил
в 300 г. Мозговые оболочки и сердце были переполнены кровью,
что характерно для умерших от переохлаждения. При иссле-
довании легких эксперты констатировали наличие признаков
острого отека, развившегося, видимо, в момент агонии, когда
начались перебои в работе сердца. Телесные повреждения, со-
гласно заключению, были получены Колмогоровой при жизни
либо в агональном состоянии в результате падений и ушибов
о камни, лед или снег. Ее смерть квалифицировалась как «на-
сильственная, несчастный случай». Следует упомянуть, что, как
установил эксперт, погибшая не жила половой жизнью; на это
обстоятельство необходимо указать для того, чтобы правильно

Глава 3. Судебно-медицинское исследование тел
65
Обобщенная схема телесных повреждений Игоря Дятлова
оценивать характер отношений Зины Колмогоровой и Игоря
Дятлова.
4. Наконец, Игорь Дятлов. Рост 175 см, цвет лица описан
как «синюшно-красный». Голова погибшего была не покрыта,
на теле расстегнутая меховая «безрукавка» (телогрейка, с лице-
вой стороны которой хлопчатобумажная ткань синего цвета,
а внутри — темно-серый мех), под нею синий свитер, хлоп-
чатобумажная ковбойка красного цвета, в нагрудном кармане
которой четыре таблетки стрептоцида в упаковке, а под ков-
бойкой — синяя трикотажная «безрукавка». Из описания в Акте
судебно-медицинской экспертизы трудно понять, идет ли речь
именно о трикотажной безрукавке или же об обычной майке.
Но, как можно заключить, утепление торса Игоря Дятлова было
«так себе». С ногами и поясницей дело обстояло еще хуже. На
погибшем были лыжные брюки (сейчас бы мы сказали — «шта-
ны») с начесом и поясом «на резинке», под ними бумазейные
спортивные брюки, также «на резинке». Под штанами простые
черные сатиновые трусы. Обувь отсутствовала, на правую ногу
были надеты шерстяной и хлопчатобумажный носки, на левую —
один хлопчатобумажный, «типа гольф» (так в Акте).
Особо обратим внимание на то, что все носки Игоря Дятло-
ва были непарными. Это может означать одно из двух — либо
босоногому Дятлову отдали носки его товарищи по несчастью,
сняв с самих себя, как только появилась возможность сделать это

66
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Тело Игоря Дятлова в морге санитарной части внутренних войск по охране
ивдельской исправительно-трудовой колонии (так называемого п/я 240) перед
вскрытием. На заднем плане, на соседнем секционном столе, — труп Зины
Колмогоровой, вскрытие которого производилось в том же месте в тот же день.
в более или менее спокойной обстановке (что называется, с бору
по сосенке), либо... сам Игорь снял один из трех носков с правой
ноги и надел его на левую. Предпринял, так сказать, очевидные
действия по самоспасению. Данное наблюдение заставляет нас
сделать интересный и важный для последующих рассуждений
вывод о том, что драматические события начались на склоне
Холат-Сяхыл в ту самую минуту, когда Игорь Дятлов был бо-
соногим, причем в буквальном смысле этого слова. Запомним
сейчас этот вывод, в свое время он найдет свое место в том паз-
зле, что щедро рассыпали участники драмы. Часы «Звезда» на
руке Дятлова, как зафиксировали эксперты, показывали 05:31.
Возрожденный и Лаптев отметили следующие телесные по-
вреждения погибшего (на анатомической схеме показаны самые
существенные из них):
— мелкие ссадины темно-красного цвета на лобных буграх
(1);
— в области левой надбровной дуги ссадина буро-красного
цвета пергаментной плотности (2);
— на верхних веках обоих глаз мелкие ссадины;
— на спинке и кончике носа участок буро-красного цвета
пергаментной плотности размером 2,0 х 1,5 см;

Глава 3. Судебно-медицинское исследование тел
67
Тело Игоря Дятлова
— в области обеих скул ссадины буро-красного цвета под су-
хой коркой: справа — мелкие, а слева 3,0 х 1,5 см и 3,0 х 0,5 см (3);
— на губах запекшаяся кровь (источник кровоточения со-
ставителями Акта СМЭ не указан);
— на нижней челюсти отсутствует центральный резец, слизи-
стая без изменений. Последнее уточнение указывает на то, что
зуб, скорее всего, был потерян задолго до смерти;
— на левой щеке мелкие ссадины;
— на нижней трети правого предплечья и ладонной поверх-
ности мелкие ссадины темно-красного цвета (4);
— в области пястно-фалангиальных и межфалангиальных
сочленений мягкие ткани буро-лилового цвета, покрытые су-
хими запекшимися корками с кровоизлияниями в подлежащие
ткани (по смыслу текста речь идет о кисти правой руки. Переводя
на общедоступный язык, можно сказать, что у Игоря Дятлова
были сбиты костяшки правого кулака. Это случилось за некото-
рое время до наступления смерти, что привело к образованию на
ранах корки из запекшейся крови и кровоизлиянию в травмиро-
ванную область. В тот момент периферийное кровоснабжение
еще сохраняло активность и оставалось близким к нормальному.
Если бы травмирование имело место непосредственно перед
смертью, когда процесс замерзания зашел уже достаточно да-
леко, кровоизлияния в подлежащие ткани не наблюдалось бы);

68
А. Ракитин. Перевал Дятлова
— на левой кисти также отмечены ссадины буро-лилового
цвета пергаментной плотности размерами 1,0 х 0,5 см и 2,0 х
0,2 см;
— на ладонной поверхности левой руки зафиксирована по-
верхностная рана от второго до пятого пальцев глубиною до
0,1 см (5). Это рана поперек всей ладони. Не имея фотографии,
трудно в точности сказать, на что именно она похожа, но больше
всего подобная рана напоминает разрез при попытке схватить
нож за лезвие;
— в области коленных суставов отмечены ссадины темно-
красного цвета: размером 1,0 х 0,5 см на правом колене и 0,5 х
0,5 см — на левом (6);
— на нижней трети правой голени осаднение кожи 4,0 х
2,0 см (7);
— в области левого голеностопного сустава на передней бо-
ковой и задней поверхностях имеются ссадины буро-красного
цвета размерами 1,0 х 0,5 см и 3,0 х 2,5 см с кровоизлияниями
в подлежащие ткани (8).
Внутренних травм погибший не имел. Судмедэксперты
зафиксировали характерные для смерти от переохлаждения
признаки, проявляющиеся в состоянии внутренних органов, —
полнокровие мозговых оболочек, «пятна Вишневского» на
слизистой желудка, сверхпереполненность кровью внутренних
органов — сердца, печени, почек.
Количество мочи в мочевом пузыре — до литра, т. е. боль-
ше, чем у остальных членов группы. Это вовсе не означает, что
Игорь Дятлов менее других боролся за спасение себя и своих
друзей — скорее лишний раз подтверждает то наблюдение, что
для промороженных трупов данный признак не является значи-
мым. Также описана симптоматика острого отека легких, хотя
и не такого выраженного, как у Юрия Дорошенко. Острый отек
легких мог развиться в агональной стадии при появлении сбоев
в работе сердца и общей разбалансировке центральной нервной
системы. Как и в остальных трех случаях, эксперт Возрожденный
заключил, что смерть Игоря Дятлова последовала в результате
переохлаждения и явилась несчастным случаем.
Какие первоначальные выводы можно было сделать из ана-
лиза экспертиз Бориса Алексеевича Возрожденного?
Прежде всего, нельзя не обратить внимание на недостаточ-
ную защищенность погибших от холода. Из четырех погибших

Глава 3. Судебно-медицинское исследование тел
69
головные уборы имелись только у Зины Колмогоровой, а обуви
не было ни у кого.
Но, кроме этого, судмедэксперты не могли не отметить еще
одну странность, связанную с особенностями поз погибших.
Дело в том, что советская судебно-медицинская наука следу-
ющим образом рекомендовала осуществлять распознавание
смерти от переохлаждения: «Распознавание. Смерть от пере-
охлаждения связана с первичным нарушением жизненных
функций. Бесспорных анатомических показателей при ней нет.
Поэтому существенное значение имеет отсутствие могущих
повести к смерти заболеваний и отсутствие данных о смерти от
других внешних факторов, при нахождении умершего в усло-
виях, возможных для наступления смерти от холода <...> Здесь
подлежат учету: а) При наружном исследовании: 1) поза трупа,
напоминающая зябнущего человека...» (цит. по: Райский М. И.
Судебная медицина для студентов и врачей. М.: Медгиз, 1953.
С. 232).
И что же мы видим? — ни один из четырех трупов, обнару-
женных в районе Холат-Сяхыл в феврале-марте 1959 г., не имел
той самой «позы зябнущего человека» (или «позы эмбриона»),
как то предписывалось академической наукой. Умирающий от
холода должен был стремиться рефлекторно минимизировать
теплопотерю, т. е. поджать к груди колени, охватить их руками,
пригнуть голову, тем самым максимально уменьшив площадь
поверхности тела, через которую происходит отвод тепла... Так
в теории. А что же на практике? Все четверо вытянулись в пол-
ный рост, меховая безрукавка Дятлова распахнута и сдвинута
куда-то в подмышки, две из трех пуговиц рубашки-ковбойки
расстегнуты (а манжеты при этом застегнуты!). Если к этому
добавить локализацию трупных пятен, никак не соответство-
вавшую положению тел при их обнаружении поисковиками,
то у следователей невольно рождались мысли о том, что позы
умерших и положения их тел принудительно изменялись до на-
ступления трупного окоченения. А пустые карманы одежды
туристов рождали подозрения о посмертном обыске.
В общем, все это как-то не очень соответствовало классиче-
ской картине смерти от замерзания.
Помимо этого нельзя не отметить явную несбалансирован-
ность в одежде между членами группы: найденные на склоне
Дятлов и Колмогорова имели по несколько штанов, в то время

70
А. Ракитин. Перевал Дятлова
как Дорошенко и Кривонищенко оказались раздеты до кальсон.
Причем глагол «раздеты» следует понимать буквально, обоих
скорее всего действительно раздевали после смерти товарищи,
стремясь воспользоваться их одеждой. Порезы, обнаруженные
на руках Дорошенко, были нанесены сквозь одежду при по-
пытке отрезать рукава свитера или куртки, которые на момент
составления актов СМЭ оставались еще не найдены. Отрезание
рукавов одежды замерзающими людьми выглядело вполне
логичным — в рукава можно было засунуть руки или ноги, ис-
пользуя как импровизированные носки или перчатки. Кроме
того, аккуратное раздевание трупов обмороженными малопод-
вижными руками представлялось практически невыполнимой
задачей, в то время как использование ножа ускоряло и упро-
щало эту процедуру.
Предположение о раздевании трупов Дорошенко и Кри-
вонищенко, при котором производилось разрезание одежды
погибших, хорошо согласовывалось с фактическим расположе-
нием фрагментов одежды, найденных под кедром. В протоколе
осмотра, составленном прокурором Темпаловым, упомянуты
рубашка-ковбойка с восемью рублями в кармане, прожженный
носок, полусгоревший подшлемник; кроме этого, в воспоми-
наниях участников поисковой операции фигурируют и другие
мелкие предметы, в частности носовой платок, принадлежавший
Дубининой, и оборванный (или обрезанный) рукав черного
свитера. В свитере с оборванным обшлагом рукава была найдена
Зина Колмогорова, но возле костра рвали явно не ее свитер, по-
скольку найденный рукав отличался от него по цвету.
Юрий Юдин, привлеченный следствием к опознанию вещей,
найденных на перевале, уверенно узнал в синей меховой безру-
кавке, в которую был облачен Игорь Дятлов, собственную вещь.
Эту безрукавку Юдин отдал Дорошенко при прощании утром
28 января. То, что она в итоге оказалась на другом человеке, лишь
подтверждало факт перераспределения вещей внутри группы.
Еще одним немаловажным результатом проведенных экс-
пертиз явилось установление того, что погибшие туристы были
трезвы и активно боролись за свою жизнь. Было известно, что
в их распоряжении имелись две фляжки спирта, но судебно-
медицинское исследование сняло все подозрения на неадек-
ватность поведения членов группы или конфликт между ними,
обусловленные приемом спиртного. Констатация этого факта

Глава 3. Судебно-медицинское исследование тел
71
имела существенное значение для правильного понимания того,
что же именно могло случиться с пропавшей группой.
Одним из важнейших вопросов, который ставился следо-
вателем перед судебным медиком, был вопрос определения
времени смерти. Заключения, подготовленные Возрожденным
и Лаптевым по результатам вскрытий первых четырех тел,
дали непротиворечивые ответы: по мнению экспертов, речь
могла идти о 6—8 часах с момента последнего приема пищи.
Необходимо оговорить, что этот интервал нельзя считать одно-
значно определенным — дело в том, что на морозе, в условиях
замерзания, обменные процессы в человеческом организме
могут замедляться и скорость эвакуации пищи из желудка и ее
дальнейшего продвижения в кишечнике значительно отличается
от нормальной. В любом случае, полученный вывод о времени
наступления смерти туристов однозначно свидетельствовал
о том, что они не успели осуществить прием пищи на месте
последней стоянки.
Указание экспертов на переохлаждение как причину смерти
каждого из четырех туристов выглядело вполне обоснованным
и вряд ли могло быть поставлено под сомнение. Прежде всего,
тела погибших не имели следов внешнего агрессивного воз-
действия — термических и химических ожогов, следов когтей
и зубов животных, ранений огнестрельным или холодным ору-
жием. Голень Кривонищенко имела пугающего размера ожог,
но, принимая во внимание наличие рядом с трупом костра, это
не казалось странным. Кривонищенко и Дорошенко имели
многочисленные ссадины и мелкие поранения рук и ног, но
поскольку их тела нашли рядом с кедром и костром, логично
было предположить, что все эти повреждения были получены
в процессе сбора хвороста. Напомним, что ветви дерева, под
которым был разведен костер, оказались обломаны на высоте до
5,5 м, а на стволе кедра остались многочисленные следы крови.
Залезавшие на дерево молодые люди, цепляясь замерзшими
руками за ствол, невольно повреждали кожу и при этом не ощу-
щали боли ввиду потери ею чувствительности. Соответственно,
характер телесных повреждений Кривонищенко и Дорошенко
в целом не противоречил выводу эксперта.
В таком примерно положении находилось следствие, полу-
чившее 4 марта 1959 г. в свое распоряжение заключения судеб-
ных медиков о причинах и времени наступления смерти четырех

72
А. Ракитин. Перевал Дятлова
из девяти членов пропавшей туристской группы. Прокурор
Иванов, безусловно, не мог не чувствовать некую двойствен-
ность ситуации: с одной стороны — разрезанная палатка, вы-
тянувшиеся в полный рост трупы погибших, возможно кем-то
перевернутые и обысканные, т. е. вроде бы явный криминал,
а с другой — уверенное указание судебных медиков на низкую
температуру, т. е. природный фактор, как причину смерти.
В каком направлении надлежало вести следствие?

ГЛАВА 4
ЧТО НЕ УВИДЕЛИ СЛЕДОВАТЕЛИ.
ОГРЕХИ НАЧАЛЬНОГО ЭТАПА
РАССЛЕДОВАНИЯ
Нельзя не отметить, что уже с самого начала и следствие,
и поисковики, работавшие на склоне Холат-Сяхыл, до-
пустили ряд огрехов и не сумели прояснить существен-
ные моменты, весьма значимые для понимания случившегося
с группой Дятлова. Первоначальные ошибки привели к тому,
что многие важные выводы были обоснованно поставлены под
сомнение и эти сомнения впоследствии привели к формирова-
нию огромного числа (нескольких десятков) версий, совершенно
по-разному описывающих процесс гибели группы.
Перечислим вкратце те недоработки следствия, о которых
говорилось выше, дабы систематизировать их и позволить чи-
тателю лучше понять, о чем именно идет речь:
1. Прокурор Темпалов и прокурор-криминалист Иванов не-
брежно отнеслись к такой важной задаче следствия, как судебная
фотосъемка места происшествия. Между тем в этом заключалась
одна из важнейших целей их пребывания в районе поисков
в конце февраля — марте 1959 г. В деле практически нет фото-
снимков, позволяющих четко определить положение трупов,
улик и значимых предметов окружающей обстановки (камней,
ям и пр.) на фоне ориентиров. Нет и детальных фотоснимков,
передающих криминалистически значимые свойства и признаки
объектов. Те фотографии, которые были сделаны прокурорами,
относятся к категории так называемых «узловых», таковыми
нельзя ограничиваться при фотографировании трупа на месте
обнаружения. Каждое из тел должно было быть запечатлено
по крайней мере из трех точек — верхней и двух боковых, как
при нахождении в снегу, так и после удаления снега. Особенно
важны детальные фотоснимки тел погибших и их одежды, по-
скольку словесное описание в протоколе зачастую не фиксирует

74
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Прокурор-криминалист Лев Иванов (фото 1950-х и 1980-х гг.). В годы
войны Иванов был на фронте, начал работу в прокуратуре в 1945 г. и к 1959
г. считался опытным следователем. В дальнейшем сделал неплохую карьеру,
дослужившись до советника юстиции 3-го класса. После выхода на пенсию
знялся адвокатской практикой в Казахстане.
многие важные подробности (не зря ведь говорится, что один
фотоснимок стоит тысячи слов!). Ничего этого сделано не
было. В какой-то момент следователи, видимо, поняли явную
недостаточность включенных в дело фотоматериалов, поэтому
приобщили в качестве судебных фотографии, сделанные...
поисковиками. Последние имели весьма невысокую крими-
налистическую ценность и могли рассматриваться лишь как
иллюстративный материал. Между тем уже к концу 1930-х гг.
криминалистическая наука в СССР выработала основные пра-
вила проведения фотосъемки в интересах следствия и судебное
фотографирование перестало быть экзотикой.
2. Совершенно неудовлетворительно была проведена фикса-
ция следов на снегу путем фотографирования. Отпечатки ног,
наблюдаемые на нижележащем от палатки склоне Холат-Сяхыл
на протяжении более полукилометра, могли бы очень многое
сказать о характере отхода людей — сколько их было, имело ли

Глава 4. Что не увидели следователи
75
Эти любительские фотоснимки нисходящих по склону Холат-Сяхыл следов
группы Дятлова практически ничего не дают для понимания динамики развития
трагических событий. Глядя на них, мы можем лишь определенно утверждать,
что на отдельных участках спуска группа распадалась, но лишь для того, чтобы
затем снова собраться. Можно предположить, что такое «роение» было вызва-
но желанием найти оптимальный маршрут при обходе препятствий, однако,
скорее, причина лежит в области психологической. Спускавшиеся, видимо,
активно о чем-то спорили, и человек, оказывавшийся в меньшинстве, вольно
или невольно выталкивался на «периферию» группы. Фактор подсознательного
«отталкивания» того, кто противопоставляет себя общему мнению, не надо не-
дооценивать — он проявляет себя так же верно, как закон всемирного тяготения.
В дальнейшем нам еще придется особо говорить о неизбежном дроблении группы
по признакам симпатии, доверия и личного предпочтения, но эти одиночные
следы на склоне, возможно, явились тому первыми зримыми предвестниками.

76
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Так называемый «чум манси» на противоположном скате горы Холат-Сяхыл.
Строго говоря, это никакой не чум — это обычная «заготовка» для летней сто-
янки. Чтобы не рубить каждый раз слеги для чума, манси имели обыкновение
оставлять их до следующего раза, составленными в пирамиду. Зимой манси
никогда не гоняли свои стада через горы и тем более не делали там стоянок
в силу самых разных причин (для нас неважно, каких, главное то, что они этим
не занимались). Не вдаваясь глубоко в таинства оленеводства, отметим лишь, что
пресловутый «чум» существовал лишь в воображении работников прокуратуры
и отдельных поисковиков.
место волочение тел, падения, как именно двигалась группа
(шагом, бегом), имело ли место движение вперед боком или
спиной (такой способ отступления мог указывать на наличие
позади группы угрозы, следующей по пятам). Немаловажно
для понимания случившегося могло быть изучение того, как
перемещались девушки, поскольку в случае продолжитель-
ного действия опасности на склоне их непременно окружили
бы молодые люди; если же девушки двигались на периферии
группы, значит, непосредственной опасности во время спуска
уже не существовало. В общем, оставшиеся на снегу следы
несли много весьма ценной информации о поведении членов
группы и сохранность следов была исключительной удачей для
следствия. Впрочем, прокурорские работники удачей этой так
и не воспользовались.
В криминалистике существуют определенные правила фото-
графирования следов на снегу — снимки надлежит делать через
желтые или оранжевые светофильтры; если имеется следовая
дорожка, ее обязательно надо снимать либо в перспективе, либо
методом линейной панорамы; также обязательно осуществляет-
ся детальное фотографирование наиболее характерных единич-

Глава 4. Что не увидели следователи
77
ных отпечатков. Дабы уменьшить вредное влияние рассеянного
света, «смазывающего» детали следа на снегу, используются
специальные ширмы, а съемку производят как при прямом
освещении, так и в косых лучах света.
Поскольку в составе исчезнувшей группы имелись люди
с весьма разным размером стоп, фотографирование с линейкой
и замер величины отпечатков, вполне возможно, позволило бы
поставить в соответствие следовые дорожки отдельных пар ног
конкретным людям, что сразу отклонило бы (либо, напротив,
подтвердило бы) некоторые версии. Но говорить об этом при-
ходится в сослагательном наклонении, поскольку должного
закрепления следов отхода путем фотографирования не было
осуществлено. Все, что мы знаем о следах, — это устные описа-
ния поисковиков, зачастую прямо противоречащие друг другу,
да пара малоинформативных фотографий, из которых можно
уяснить лишь сам факт существования следов в виде столбиков
снега.
3. Удивительно невнимание следователей к обстановке во-
круг палатки, найденной на склоне Холат-Сяхыл. Прокуроров
не было там во время обнаружения палатки 26 февраля, но
Темпалов прилетевший на перевал вертолетом на следующий
день, должен был тщательно зафиксировать все следы и улики
возле палатки и принять меры к выяснению их происхождения.
О чем же идет речь?
Прежде всего, о единичном следе мочи на снегу. О нем из-
вестно только то, что такой след действительно существовал
и вроде бы на расстоянии 1 м от палатки. Кому принадлежал этот
след — члену группы Дятлова или кому-то из поисковиков, — так
толком и не выяснено. По умолчанию считается, что по малой
нужде сходил кто-то из дятловцев, но опроса поисковиков,
дабы удостовериться в ином, Темпалов не осуществил. Между
тем Слобцов, обнаруживший палатку 26 февраля, честно при-
знавался, что следа мочи на снегу не помнит.
Аналогична ситуация с обломком лыжи, найденным в начале
марта на горизонтальной площадке, на которой была установ-
лена палатка группы Дятлова. Что это была за лыжа, принад-
лежала ли она поисковикам и если да, то кому, так и осталось
невыясненным. Об этой сломанной лыже вообще известно лишь
по воспоминаниям участников поиска — в деле упоминаний об
этом нет.

78
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Точно так же в деле нет упоминаний о весьма необычной
детали одежды, обнаруженной в аэропорту Ивделя среди вещей
исчезнувших туристов, доставленных вертолетом с перевала.
Речь идет о военной обмотке — полоске шинельного сукна
длиной около 1 м с завязками на одном из концов, которой
пользовались военнослужащие РККА в довоенное время для
защиты голеней от холода. С распространением сапог и унтов
обмотки вышли из употребления в Вооруженных силах, одна-
ко в 1950-х гг. их все еще можно было видеть у ГУЛАГовских
конвоиров и зэков. Юрий Юдин, участвовавший в опознании
вещей дятловцев в аэропорту, указал прокурору Иванову на то,
что обмотка не принадлежала членам пропавшей группы; она
не попала в опись вещей, составленную следователем, принад-
лежность ее не была установлена и дальнейшая судьба странной
детали одежды ныне неизвестна.
Также толком ничего не известно о вещах Дятлова (тапочках
и носках, завернутых то ли в рубашку-ковбойку, то ли в штор-
мовку, — это, кстати, с точностью так и не было установле-
но!), найденных на некотором удалении от палатки. На каком
удалении и в каком направлении оказались обнаружены эти
важнейшие улики, как именно они были завернуты (и были ли
завернуты вообще), осталось неустановленным.
Нет даже ясности в таком важном вопросе, как количество
лыж у группы из 9 человек. В одном протоколе, имеющемся
в деле, сообщается о 8 парах лыж, уложенных под основание
палатки, в другом — о 9. Если приплюсовать пару лыж, обна-
руженную около палатки, да оставленную в лабазе, да обломок
неизвестной лыжи неподалеку от палатки, то получается че-
ресчур много.
Кроме того, непонятно, в каком положении находилась пара
лыж, найденная возле палатки. Имеются свидетельские по-
казания, в которых категорически утверждается, что эти лыжи
были связаны и лежали в снегу перед входом. Если это действи-
тельно так, то получается, что конек палатки сильно провисал
и веревки-оттяжки не были заведены в петлю, вшитую в его
центральной части. А стало быть, установка палатки не была
завершена к тому моменту, когда некое угрожающее событие
побудило членов туристской группы покинуть место стоянки
и уйти в долину Лозьвы. Однако имеется и другая информация,
согласно которой лыжи вертикально торчали из снега, хотя

Глава 4. Что не увидели следователи
79
Тот самый кедр (фотографии сделаны в марте 1959 г.). Судьба дерева в точности
неизвестна, существуют указания на то, что кедр уничтожили еще весной 1959 г.
сами поисковики с целью не допустить превращения его в место паломничества
туристов. Вместе с тем участники последних экспедиций на перевал Дятлова
утверждают, будто им удалось отыскать это дерево и все рассказы о его унич-
тожении не более чем легенда.

80
А. Ракитин. Перевал Дятлова
и в этом случае остается неизвестным, заводилась ли веревка
в петлю на коньке палатки, другими словами, была ли закончена
ее постановка. Следствие успокоилось на предположении, что
драматические события стали развиваться во время подготовки
участников похода к ужину, однако как можно было заниматься
этой подготовкой в палатке, тяжелые скаты которой провисали
почти до земли? А ведь именно так и должно было быть в том
случае, если конек не был поднят натянутой веревкой, должным
образом пропущенной через систему лыж-распорок и закре-
пленной в таком положении.
4. Информация в деле совершенно недостаточна для по-
нимания того, как выглядела площадка под кедром, где были
найдены первые трупы (Кривонищенко и Дорошенко). Извест-
но, что дерево отстояло примерно на 70 м от границы леса, т. е.,
в общем-то, далеко не на краю, однако место это было продува-
емо ветром, так как заметно возвышалось над ручьем (одним из
притоков Лозьвы). Выше уже было отмечено, что кедр, палатка
и трупы Колмогоровой и Дятлова находились практически на
одной прямой, но кедр не был виден непосредственно от палат-
ки. Дерево — во всяком случае его нижняя часть — находилось
несколько ниже границы видимости, в своеобразном «кармане»,
наличие которого обусловливалось складками местности. Это
весьма ценное и отчасти парадоксальное наблюдение сделал
Алексей Коськин, известный екатеринбурский исследователь
трагедии группы Дятлова, во время одного из своих выездов на
перевал в 1990-х гг. А если мы примем во внимание, что раз-
веденный туристами костер находился прямо за стволом дере-
ва, которое выполняло роль своеобразного щита и заслоняло
огонь при взгляде с горы Холат-Сяхыл, то становится ясно, что
ушедшие вовсе не желали, чтобы костер был заметен из района
палатки, и постарались снизить видимость подобного сигнала.
Парадоксальный вывод, не правда ли? Ведь ценность любого
ориентира заключается в его заметности...
Тела погибших туристов (т. е. Юрия Дорошенко и Георгия
Кривонищенко) лежали таким образом, что костер находился
между ними и кедром. Казалось, огонь потух не потому, что
закончились дрова, а потому, что их перестали подкладывать.
Имеются воспоминания, согласно которым тело Георгия Кри-
вонищенко лежало на сухих ветках, раздавив их своей массой,
словно погибший упал на заготовленный хворост с некоторой

Глава 4. Что не увидели следователи
81
Фотографии из последнего похода группы Дятлова. Слева: Юрий Дорошенко
на привале. Справа: Георгий Кривонищенко рассматривает знаки мансийских
охотников. В долине реки Ауспия дятловцы некоторое время шли по следам
охотника-манси, и образы исконных жителей Урала, видимо, немало занимали
воображение туристов. В походном дневнике Зины Колмогоровой остались
русские транскрипции нескольких мансийских слов и выражений, а Георгий
Кривонищенко сфотографировался рядом с мансийскими «рунами». Никакого
глубокого смысла в этой надписи, вообще-то, не было: в ней отмечено, что тут
прошли три манси-охотника с тремя собаками, и указана родовая принадлеж-
ность этих охотников.
высоты и более не поднялся. Но в официальном протоколе ос-
мотра места преступления об этом ничего не сообщается; нет
и фотографий, способных пролить свет на этот весьма немало-
важный нюанс. Опять-таки, из воспоминаний участников по-
исковой операции известно, что вокруг костра имелось немало
сухостоя, который логично было использовать для разведения
и поддержания огня. Однако погибшие почему-то лазили на
кедр, ломая его ветки, сдирая кожу с рук и оставляя следы крови
на коре дерева.
Часть молоденьких деревьев — пихточек и берез, росших
вокруг кедра, оказалась срезана ножом. Следователи не озабо-
тились вопросом, куда делись срезанные деревца. Вернее, они
просто склонились к самому незатейливому ответу, решив, что
их бросили в костер. При этом достопочтенных правоохрани-
телей не смутила бессмысленность подобного объяснения. Они
даже не пересчитали число срезанных ножами деревьев, что,
казалось бы, догадался сделать на их месте любой думающий
человек. Кроме того, пеньки срезанных молодых пихточек ока-
зались обнаружены и на некотором удалении от места костра,

82
А. Ракитин. Перевал Дятлова
примерно в 50—70 м, причем сами срезанные деревца также
исчезли в неизвестном направлении. Однако и в этом случае
следователи проявили непростительное пренебрежение к фик-
сированию пока непонятных, но потенциально очень важных
следов. Не осталось ни их фотографий, ни указания на карте
или схеме, ни сколько-нибудь внятного описания этого места.
Пройдет довольно много времени, прежде чем разрозненные
фрагменты шарады под условным названием «события под
кедром» начнут складываться в некую целостную, хотя и не до
конца понятную картину.
Список огрехов следственной работы можно продолжить, но
особенного смысла в этом нет. Написанного вполне достаточно
для того, чтобы понять, чем питались многочисленные конспи-
рологические версии, весьма популярные у значительной части
исследователей истории гибели группы Дятлова. Эти версии
приписывают правоохранительным органам намеренное сокры-
тие истинных причин трагедии, случившейся на склоне Холат-
Сяхыл. Конспирологи считали и считают ныне, что никакого
объективного расследования вовсе и не было, имела место лишь
его имитация, этакая «итальянская забастовка» следователей
советской прокуратуры. Но, забегая несколько вперед, все-таки
хочется заметить, что на прокуратуру лишних грехов вешать не
следует, она и без того грешна. В этом исследовании мы по-
стараемся доказать, что никакого умысла по сокрытию или ис-
кажению фактов следователи Иванов и Темпалов не имели, они
действительно пытались разобраться в таинственной истории,
да только делали это так, как умели, т. е. весьма посредственно.

ГЛАВА 5
ДАЛЬНЕЙШИЕ ПОИСКИ. ОБНАРУЖЕ-
НИЕ ТЕЛА РУСТЕМА СЛОБОДИНА
Вернемся, впрочем, к хронике событий на перевале. 5 мар-
та, на следующий день после судебно-медицинского ис-
следования в Ивделе найденных тел, был обнаружен труп
Рустема Слободина. Тело находилось на склоне Холат-Сяхыл,
почти на середине пути между точками, в которых ранее нашли
трупы Зины Колмогоровой и Игоря Дятлова. По оценке сле-
дователя, расстояние до того места, где упала Колмогорова, не
превышало 150 м вверх по склону, а того, где погиб Дятлов, —
180 м вниз. Слободин лежал практически на прямой линии от
палатки к кедру, подобно своим товарищам, найденным прежде
на склоне.
Тело находилось под слоем снега толщиною 12— 15 см и было
ориентировано головою вверх по склону. Положение трупа — на
груди, левая рука отведена в сторону, правая — сжата в кулак
и прижата к груди, правая нога, обутая в валенок, подтянута
к животу, левая — вытянута. У Рустема Слободина, первого
(и единственного) человека из группы Дятлова, отмечено «ложе
Схема, демонстрирующая взаимное расположение тел погибших туристов,
найденных в феврале — марте 1959 г. Условные обозначения:А — палатка группы
Дятлова на восточном склоне Холат-Сяхыл; L — кедр над четвертым притоком
Лозьвы; +1-2 —место обнаружения трупов Георгия Кривонищенко и Юрия
Дорошенко; +3 — положение трупа Игоря Дятлова (примерно в 400 м от ке-
дра); +4 — положение тела Зины Колмогоровой на склоне Холат-Сяхыл (по
приблизительной оценке прокурора В. И. Темпалова, обнаруженное примерно
в 500 м от тела Дятлова); +5 — место, где был найден труп Рустема Слободина.

84
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Тело Рустема Слободина было полностью скрыто плотным слежавшимся снегом.
Обнаружить его удалось лишь неделю спустя с момента начала поисков, хотя
множество людей неоднократно преодолевали этот участок склона. Эта деталь
показывает, насколько сложен был розыск пропавших. То обстоятельство, что
тело Слободина оказалось найдено между точками, где до этого нашли Кол-
могорову и Дятлова, заставляло поисковиков вновь и вновь проверять склон
Холат-Сяхыл на протяжении всего марта и первой половины апреля 1959 г.
Лишь после таяния снега стало очевидно, что поиск надо переносить далеко
вниз — в долину Лозьвы.

Глава 5. Дальнейшие поиски
85
Тело Рустема Слободина после откапывания из-под толщи снега
на склоне Холат-Сяхыл

86
А. Ракитин. Перевал Дятлова
трупа», характерное для замерзающего: подтаивание снега под
телом, которое при последующем остывании образует узнава-
емую наледь. Толщина зоны подтаивания составила 5—7 см;
помимо «ложа трупа» свидетели отметили еще один признак
умирания на холоде — образование на лице (бровях, щетине)
сосулек и инея (впрочем, криминалистическую значимость
обоих признаков преувеличивать не следует, сосульки и иней на
усах и щетине образуются и у вполне живых людей — тут важна
скорее скорость ветра и влажность воздуха, нежели факт замерза-
ния). «Ложе трупа» также не является свидетельством смерти от
переохлаждения — оно означает лишь то, что тело упало на снег,
будучи еще достаточно теплым, и в течение некоторого времени
от него происходила заметная теплопередача в окружающее
пространство. Именно последнее обстоятельство в контексте
настоящего исследования имеет существенное значение.
Погибший был одет лучше своих товарищей, найденных ра-
нее: торс защищали майка с длинным рукавом, теплая трикотаж-
ная с начесом рубашка, рубашка-ковбойка, хлопчатобумажный
свитер, нижнюю часть тела — кальсоны, тренировочные сатино-
вые штаны и лыжные брюки, на ногах были четыре пары хлопча-
тобумажных и вигониевых носков. Правая нога, кроме того, был
обута в валенок. На левой руке находились часы, остановившиеся
в 08:45. На груди под свитером оказались две войлочные стель-
ки от ботинок, а в кармане рубашки лежали 310 руб. и паспорт
погибшего. Также в карманах были найдены перочинный нож,
карандаш, ручка, расческа в пластмассовом футляре, коробка
спичек с 43 спичками и хлопчатобумажный носок.

ГЛАВА6
СУДЕБНО-МЕДИЦИНСКОЕ
ИССЛЕДОВАНИЕ ТЕЛА РУСТЕМА
СЛОБОДИНА. НЕЗАДАННЫЕ
ВОПРОСЫ И НЕПОЛУЧЕННЫЕ
ОТВЕТЫ...
Судебно-медицинское исследование трупа Рустема Сло-
бодина осуществил 8 марта 1959 г. уже упоминавшийся
в настоящем исследовании эксперт областного Бюро
СМЭ Борис Возрожденный, действовавший на этот раз без
Лаптева, участника первых четырех судебно-медицинских экс-
пертиз. В акте зафиксирована следующая одежда, обнаруженная
на теле покойного: черный хлопчатобумажный свитер, под
ним рубашка-ковбойка, застегнутая на 3 пуговицы (манжеты
обоих рукавов также застегнуты). В левом накладном кармане
рубашки находился паспорт на имя Слободина Рустема Вла-
димировича, деньги в сумме 310 руб. и авторучка с чернилами.
Между свитером и ковбойкой оказались 2 войлочные стельки
от ботинок, видимо, погибший сушил их, поместив под одежду.
Под ковбойкой была надета теплая, с начесом, трикотажная на-
тельная рубашка, застегнутая на 2 пуговицы, а под нею — синяя
трикотажная майка с длинным рукавом. Нижнюю часть тела
защищали от холода лыжные брюки, под которыми находились
синие сатиновые тренировочные штаны, кальсоны с начесом
и сатиновые трусы. В брючных карманах Слободина оказался
целый склад разнообразных мелких вещей: в лыжных брюках
был найден спичечный коробок с 43 спичками, перочинный нож
на длинной веревочке, расческа в футляре, карандаш, хлопчато-
бумажный носок; в заднем кармане сатиновых штанов лежало
письмо от профкома, датированное 20 января 1959 г. Рустем
оказался первым из найденных членов группы Игоря Дятлова,
кто был частично обут — на его правой ноге присутствовал

88
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Тело Рустема Слободина
черный валенок (на левой обуви не было). На ногах покойного
были надеты 4 пары носков (по две — хлопчатобумажных и ви-
гониевых, ни одного шерстяного).
Возрожденный описал следующие телесные повреждения
погибшего (см. соответствующую схему):
— мелкие ссадины буро-красного цвета на лбу, над ними две
царапины длиною до 1,5 см, расстояние между ними 0,3 см (1);
— на верхнем веке правого глаза ссадина буро-красного цвета
1,0 х 0,5 см с кровоизлиянием в подлежащие ткани (2);
— следы выделения крови из носа (3);
— губы отечны;
— правая половина лица «несколько отечна», на ней множе-
ство мелких ссадин неправильной формы (4);
— на левой половине лица ссадины такого же характера,
среди них выделяется ссадина размером 1,2 х 0,4 см в области
левого скулового бугра (5);
— в области пястно-фалангиальных суставов обеих рук
(в просторечии — костяшек кулаков) осаднения выступающих
частей на участках размером 8,0 х 1,5 см (7);
— по локтевому краю левой кисти (ребро ладони) осаднение
буро-вишневого цвета 6,0 х 2,0 см с переходом на боковую по-
верхность мизинца (8);

Глава 6. Судебно-медицинское исследование тела Рустема Слободина 89
Обобщенная схема телесных повреждений Рустема Слободина
— в нижней части правого предплечья с тыльной поверхности
отсутствие эпидермиса на участках 2,5 х 3,0 см и 3,5 х 1,5 см (6);
— на нижней трети наружной поверхности левой голени
осаднения темно-красного цвета размерами 2,5 х 1,5 см и 4,0
х 1,5 см (9).
Телесные повреждения Рустема Слободина в контексте слу-
чившегося с группой очень интересны и заметно отличаются от
тех, что были отмечены у его товарищей. Но самое неожиданное
открытие Борис Возрожденный сделал при внутреннем иссле-
довании тела. Эксперт обнаружил:
— в областях правой и левой височных мышц разлитые кро-
воизлияния с пропитыванием мягких тканей;
— от переднего края левой височной кости вперед и вверх
трещина длиной до 6,0 см и с расхождением краев до 0,1 см, тре-
щина расположена от стреловидного шва на расстоянии 1,5 см;
— расхождения височно-теменного шва костей черепа слева
и справа (определены как посмертные в результате проморажи-
вания трупа).
Кроме того, судебный медик в своем акте описал следующие
существенные детали, немаловажные для понимания случивше-
гося с Рустемом Слободиным:
— кости основания черепа целы;
— отсутствие ярко выраженного кровоизлияния в подмоз-
говые оболочки;

90
А. Ракитин. Перевал Дятлова
— наличие синюшно-красноватых трупных пятен на задней
поверхности шеи, туловища и конечностей.
Понимая, что описанные им травмы весьма серьезны, Воз-
рожденный особо отметил: «Указанная закрытая травма черепа
причинена тупым орудием. В момент возникновения она, несо-
мненно, вызвала состояние кратковременного оглушения Сло-
бодина и способствовала быстрейшему замерзанию Слободина.
С учетом вышеуказанных телесных повреждений Слободин
в первые часы с момента их причинения мог передвигаться
и ползти». И вывел итоговое заключение: «...смерть Слободина
наступила в результате его замерзания».
Документ у Бориса Алексеевича получился исключительно
интересный. Его анализ приводит к довольно неожиданным
результатам.
В самом деле, хорошо известно, что у замерзающего челове-
ка ухудшается координация движений и замедляется скорость
реакции. Любой, кому доводилось замерзать, прекрасно знает,
как деревенеют мышцы, ухудшается владение телом, появляется
раздражающая неловкость движений. При этом замерзающий
человек может падать, и падать неудачно — с переломами ко-
стей и повреждениями кожи о наст, камни, ветки растений.
Повреждения конечностей людей, умерших от переохлаждения
организма, ссадины на кистях рук, коленях и лице хорошо из-
вестны судебным медикам и описаны довольно давно. Внешний
вид этих повреждений кожи весьма напоминает следы борьбы
или сопротивления, другими словами, руки погибшего порой
разбиты так, словно тот дрался. Существует более или менее
достоверная статистика телесных повреждений среди лиц,
умерших от переохлаждения (таковая, например, приведена
в книге: Десятов В. П. Смерть от переохлаждения организма.
Томск: Изд-во Томск, гос. ун-та, 1977), из которой следует,
что ссадины на кистях рук отмечаются примерно у 33 % за-
мерзших в трезвом состоянии, а коленей — у 28 % (у замерзших
в состоянии опьянения эти цифры другие, но нас они сейчас
не интересуют). Появление такого рода ссадин объясняется
тем, что упавший человек в агональном состоянии может бить
скрюченной рукой об оледенелый грунт, при этом повреждения
окажутся сгруппированы не на ладони, а на ее тыльной стороне.
Такие же удары в состоянии агонии приведут к травмированию
кожи на лице и коленях.

Глава 6. Судебно-медицинское исследование тела Рустема Слободина 91
Это, так сказать, голая теория, применять которую в отноше-
нии туристов из группы Дятлова нужно с известной оговоркой.
Они спускались с горы, а движение под гору судебные медики
приравнивают к движению вниз по лестнице — оба вида пере-
мещений могут привести к специфическому травмированию
человека. Устройство нашего органа равновесия таково, что
при падении он стремится бросить тело вперед, а не назад. Даже
люди, падающие в бессознательном состоянии или убитые в по-
ложении стоя, как правило, не упадут на спину, а опустятся на
землю либо лицом вперед, либо боком. Это очень хорошо видно
в документальных кадрах военной хроники. Так безусловный
рефлекс человека страхует позвоночник и затылок от случайного
травмирования при падении назад.
Однако этот спасительный рефлекс не всегда успевает срабо-
тать при спуске под гору или на лестнице. Тогда человек — осо-
бенно раненый, замерзший или ослабленный — частенько падает
крайне нехарактерно для homo sapiens, а именно заваливаясь
назад. Он может разбить затылок, сломать копчик и т. п. Что-
то похожее на подобную травму Возрожденный зафиксировал
у Зины Колмогоровой — протяженное осаднение длиной 29 см
на правом боку. Девушка, вполне возможно, завалилась вбок
и ударилась поясницей о камень. Естественность происхождения
этой травмы сейчас не является предметом обсуждения, отметим
лишь, что упасть набок при спуске с горы вполне возможно.
Таким образом, с точки зрения судебной медицины спускав-
шиеся по склону туристы вполне могли падать не только вперед,
но и назад. А значит, приведенную доктором наук Десятовым
статистику травматизма умерших от переохлаждения, полу-
ченную в условиях крупного города, следует скорректировать
в сторону существенного уменьшения. Точнее говоря, в нашем
анализе должен быть уменьшен процент вероятности получе-
ния травм рук, лица и коленей, но должна появиться некая (не
равная нулю) вероятность травмирования копчика, поясницы,
позвоночника и затылка.
Теперь вернемся к анализу травм Рустема Слободина. На пер-
вый взгляд может показаться, что все повреждения, отмеченные
во время вскрытия, характерны для замерзающего человека. Но
на второй взгляд так уже не покажется!
Прежде всего, странность вызывает указание судмедэксперта
на отечность лица погибшего (отечны губы и правая сторона

92
А. Ракитин. Перевал Дятлова
На этой схеме черепа показано примерное расположение трещины лобной кости
Рустема Слободина. Поскольку точные размеры его головы неизвестны, рисунок
довольно условен. Штрихованные зоны позволяют судить о местоположении
очагов «разлитых кровоизлияний» в правую и левую височные мышцы. Если
принять во внимание повреждения лица (многочисленные ссадины и замет-
ный отек его правой половины), то не будет ошибкой сказать, что на голове
Рустема перед смертью места живого не оставалось. Впрочем, нет! — остался
совершенно не поврежден затылок, хотя уж он-то должен был пострадать при
падениях спускающегося с горы человека, страдающего от черепно-мозговой
травмы и притом скованного холодом.
лица). Наличие отека однозначно свидетельствует о том, что
травмирование получено при активном движении крови под
кожей, т. е. задолго до замерзания (поскольку при сильном
охлаждении организма кровоток по периферийным сосудам
резко снижается и кровь уходит во внутренние органы). Трав-
мирование, спровоцировавшее отек, довольно странное, оно
двустороннее: слева — травма лобной кости с образованием
трещины длиною до 6 см и многочисленными ссадинами кожи,
а справа — аналогичные ссадины, в том числе одна довольно
крупная в районе скулы. При этом травмирующее воздействие
слева явно слабее, там нет никаких переломов и трещин костей.
Можно понять, что падение человека головою о камень при-
водит к появлению трещины в лобной кости и в этом случае
должно наблюдаться одностороннее повреждение лица. Но как
объяснить аналогичные повреждения другой половины лица?
Катался головой по камню, как мячик? Абсолютно исключено,
принимая во внимание характер повреждения головы, ведь тре-
щина в черепе — это гарантированный нокаут, обездвиженность,
утрата на некоторое время координации движений и ориентации
в пространстве (нокаут вовсе не означает потери сознания, это
просто временная неспособность управлять своим телом).

Глава 6. Судебно-медицинское исследование тела Рустема Слободина 93
Впрочем, в случае с Рустемом Слободиным удар лбом о ка-
мень вообще исключен, ведь кожа в районе удара не имела
ссадин и выраженных повреждений. О трещине в этом месте
Возрожденный узнал только когда приступил к трепанации чере-
па — до этого ничто не указывало на наличие там столь сильного
повреждения (не было заметно ни ссадин, ни рассечений, не
было и следов крови). Удар тупым предметом, имеющим суще-
ственно большую твердость, чем человеческая кожа, например
молотком, камнем или подошвой ботинка, обязательно вызвал
бы появление узнаваемого отпечатка на коже, да и привел бы
к ее рассечению. Однако ничего подобного описано не было.
Очень странный удар.
И это ощущение странности только возрастет, если принять
во внимание повреждение верхнего правого века, т. е. наличие
на нем ссадины размером 1,0 х 0,5 см. Надо сказать, что это
довольно травматичное повреждение и притом непонятно как
полученное, если, конечно, продолжать считать, что погибший
падал правой стороной лица на камень. Упасть глазом на ка-
мень, умудрившись при этом не выбить глаз, не рассечь кожу
на скуле и сохранить в целости бровь, еще никому не удавалось.
Бровь, однако, осталась цела, да и скула тоже. Чем же можно
было так поранить веко на лишенном растительности склоне?
Какой такой веткой, каким камнем? Даже если считать, что
Слободин неконтролируемо упал в сугроб с твердым лежалым
снегом, появление буро-красной ссадины все равно непонятно.
Наст может вызвать точечные кровоизлияния под кожу; чтобы
убедиться в этом, достаточно после бани прыгнуть не в прорубь,
а в сугроб, и посмотреть, как снег ее «посечет», но... но наст все
же не абразивный круг и не наждачная бумага.
При этом важно не забывать, что кости основания черепа
погибшего остались целы. Это указание судмедэксперта очень
важно — хорошо известно, что при приложении к человеческой
голове медленно растущей нагрузки (компрессии) неизбежно
ломаются именно эти кости. Лишь динамичный удар ломает
череп в точке приложения силы — эта анатомическая особен-
ность хорошо известна судебным медикам. Стало быть, Рустем
Слободин за некоторое время до смерти (четверть часа или даже
больше) перенес несколько сильных ударов в голову справа
и слева, у него оказались разбиты нос и губы, один из ударов был
особенно тяжел — он привел к образованию трещины в лобной

94
А. Ракитин. Перевал Дятлова
кости и вызвал, говоря по-простому, нокаут, который, однако,
не убил молодого человека и не лишил его способности пере-
двигаться самостоятельно.
В итоге Слободин замерз — тут судмедэксперт Возрожденный
против истины не покривил. Удар, который привел к образо-
ванию в лобной кости трещины, мог оказаться смертельным,
однако этого не случилось просто потому, что Рустем замерз
раньше. Это подтверждает отсутствие сильного кровоизлияния,
способного повлиять на работу мозга.
Итак, Рустем Слободин, спускаясь по склону Холат-Сяхыл,
неоднократно падал, причем крайне неудачно, всякий раз не
уберегая голову от травмирования. Он падал и прямо лицом
в снег (сдирая кожу на лбу и скулах), и правой стороной головы,
и левой, он умудрился так удариться лбом о камень, что тресну-
ла лобная кость, одна из самых прочных человеческих костей,
разбил в кровь нос и даже верхнее веко правого глаза сумел
обо что-то ободрать... но при этом ни разу не упал назад. Хотя
судебная медицина считает, что такого рода падения на скло-
нах вполне вероятны, тем более у людей с черепно-мозговыми
травмами, как в нашем случае. Тем не менее у Слободина нет
никаких существенных повреждений спины и затылка. Как-то
не вяжется одно с другим, ну совсем не вяжется!
И ощущение нелогичности такого рода необъяснимой «паду-
чести» лишь усилится, если мы вспомним, что Рустем — самый,
пожалуй, спортивный участник похода, фанат здорового образа
жизни, занимавшийся боксом, бегавший кроссы в легкой майке
до глубокой осени, имевший разряды по лыжам и волейболу.
Вряд ли он владел своим телом хуже остальных и вряд л и он устал
после недолгого лыжного перехода сильнее своих товарищей.
Однако из пяти найденных членов группы Дятлова много-
численные ссадины кожи лица, отечность головы и трещина
в лобной кости были только у него.
Странности случившегося с Рустемом Слободиным этим не
исчерпываются. Судмедэксперт описал осаднения выступающих
частей пястно-фалангиальных суставов обеих рук погибшего
и даже указал их размеры — 8 х 1,5 см. Попросту говоря, речь
идет о сбитых костяшках на обоих кулаках. Сбитые кулаки мало
похожи на «агональные удары скрюченной рукой». Во-первых,
в состоянии агонии человек не бьет руками, как птица; у уми-
рающего действительно наблюдаются несколько судорожных

Глава 6. Судебно-медицинское исследование тела Рустема Слободина 95
движений, но они имеют небольшую амплитуду и скорее похожи
на судороги, чем удар кулаком. Во-вторых, скрюченная рука —
это все-таки совсем не сжатый кулак! Удар скрюченной рукой
должен обязательно приводить к повреждениям пальцев, ногтей
и тыльной стороны ладони. (Тут уместно маленькое отступление:
когда человек приходит к хорошему тренеру заниматься каким-
либо «контактным» единоборством, предусматривающим удары
голыми руками, то обучение непременно начинается с так назы-
ваемой «школы»: базовых принципов движения и ударов руками
и ногами в ходе поединка. Один из таких базовых принципов,
исполнения которого будет требовать любой внимательный
тренер, заключается как раз в том, чтобы ученик приучился
держать в драке кулаки сжатыми. Тренер будет стоять над душой
ученика и безжалостно бить его по пальцам, неустанно повторяя
«сжимай кулаки! сжимай кулаки! держи кулак сжатым!» до тех
пор, пока такая привычка не станет автоматической. Требование
держать кулак сжатым родилось вовсе не на пустом месте, оно
обусловлено опытом многих поединков — если боец не контро-
лирует кисть своей руки, он непременно сломает либо пальцы,
либо запястье. Лишь в смешных китайских фильмах злые герои
пафосно растопыривают пальцы в нелепых стойках — в реаль-
ном же поединке эти пальцы будут сломаны уже в первой атаке.
Это тот опыт, что куплен ценою сотен тысяч и даже миллионов
переломанных пальцев и запястий...) Между тем, оценивая по-
вреждения рук Рустема Слободина, приходится отметить, что
повреждения эти получены тогда, когда кулаки погибшего были
сжаты. О других повреждениях эксперт ничего не сообщает, он
конкретно указывает на осаднения костяшек кулаков и даже
приводит величину ссадин... Стало быть, он просто не увидел
указанные повреждения, но взял в руки линейку и замерил их...
И ничего более не измерял, поскольку измерять было просто не-
чего. Не имелось у погибшего иных повреждений — ни пальцев,
ни ногтей, ни тыльной стороны ладоней, ни запястий — ничего.
Только кулаки сбитые!
Кстати, у Игоря Дятлова были отмечены схожие повреждения
правой руки, что также заставляет усомниться в природе их про-
исхождения. Если считать подобное травмирование следствием
агональных ударов сжатым кулаком (что само по себе нереаль-
но — человек в агонии не способен ударить сжатым кулаком), то
непонятно, почему умиравший Дятлов бил только правой рукой.

96
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Наконец, на левой голени погибшего имеются еще две ссади-
ны неочевидного, скажем так, происхождения. С одной стороны,
их размеры (2,5 х 1,5 см и 4,0 х 1,0 см) вроде бы не очень велики
для серьезного травмирования, а с другой — не так уж малы, что-
бы их можно было объяснить случайным ранением типа падения
на ногу банки со сгущенкой. Причем раны две, значит, воздей-
ствие одинаковой природы и силы было двукратным. Что могло
оказаться источником такого воздействия? Ветка поваленного
дерева? В принципе, если дважды натыкаться на такую ветвь,
то можно так поранить голень. Но существуют два возражения
против такого предположения: во-первых, труп Слободина на-
ходился выше границы леса, и на теле и одежде погибшего нет
свидетельств того, что он входил в лес и был подле костра у кедра,
а во-вторых, удары о сучки и ветки должны были привести к раз-
рывам (или надрывам) одежды. Возрожденный достаточно точно
описывал состояние одежды погибших туристов, и можно быть
уверенным, что на повреждения штанов Слободина обратил бы
внимание и не забыл указать их в своем акте. Однако не указал.
Так что же могут означать эти странные телесные поврежде-
ния Рустема Слободина?
Вообще-то, больше всего они напоминают травмы избитого
в драке человека. И разбитые костяшки обоих кулаков — это
никакие не агональные шлепки по снегу и насту. Это следствие
попыток погибшего ударить своего противника. А ссадины на
левой голени — это травмирование, вызванное тем, что его дваж-
ды ударили по голени, подбивая ногу для выведения из равно-
весия. И если на минуту принять версию драки за истинную,
то все встает на свои места — все травмы Рустема Слободина
получают логичное и непротиворечивое объяснение.
Впрочем, обстоятельный разговор о том, кого, где и как мог
пытаться ударить Рустем Слободин, состоится в другом месте
настоящего исследования — упомянув о драке на склоне, автор
несколько забежал вперед. И пока данную тему развивать не-
зачем...
С телом Слободина связаны некоторые иные странности,
и поныне ставящие в тупик многих исследователей трагедии на
горе Холат-Сяхыл. Одна из них — мацерация стоп погибшего,
или, выражаясь проще, «банная» сморщенная кожа на ступнях.
Другая странность — несоответствие трупных пятен фактическо-
му положению тела в момент его обнаружения на склоне горы.

Глава 6. Судебно-медицинское исследование тела Рустема Слободина 97
(Впрочем, последнее касается не только трупа Слободина —
подобное несоответствие, как помнит внимательный читатель,
наблюдалось и у трупа Дорошенко.) Конспирологи видят в обоих
фактах признаки таинственных манипуляций с трупом Сло-
бодина неких злонамеренных личностей, пытавшихся завести
расследование в тупик. Выведены даже весьма замысловатые,
если не сказать изощренные, теории «инсценировок» на месте
преступления. Согласно этим теориям, обстановка на склоне
горы и возле кедра не соответствует реальной и является плодом
целенаправленных усилий некоей многочисленной группы весь-
ма могущественных и злонамеренных людей. О всевозможных
версиях гибели группы Дятлова речь впереди, пока же лишь
отметим, что оба таинственных феномена, связанные с трупом
Слободина, вовсе не так таинственны, как кажутся, и могут быть
объяснены без привлечения хитроумных «инсценировщиков-
постановщиков».
Как известно, мацерация ступней напрямую связана с пребы-
ванием ног во влажной среде. Она часто наблюдается у мужчин
с сильно потеющими ногами. Военные врачи хорошо знают,
что даже в условиях полной невозможности промочить ноги
(например, при несении службы в пустыне или степи) у зна-
чительной части солдат и офицеров случается мацерация стоп.
Причина в том, что военнослужащие очень часто в силу самых
разных причин не могут своевременно заменить мокрые от пота
портянки. Очевидно, что случай со Слободиным такой же — его
ноги сильно потели, и после дневного перехода он банально не
успел сменить носки. Кстати, то, что под его свитером оказались
найдены стельки, которые он сушил на груди, однозначно ука-
зывает на потливость ног. У Слободина были мокрыми от пота
не только носки, но и стельки.
Теперь рассмотрим странности в расположении трупных
пятен на теле погибшего. Слободин был найден примерно в том
же положении, что и Колмогорова — на животе, лицом вниз,
однако в акте Возрожденного упоминаются трупные пятна на
задней поверхности шеи и туловища. Однако хорошо извест-
но, что при положении трупа спиною вверх трупные пятна
должны наблюдаться на животе и груди, поскольку именно
там скапливается кровь после прекращения сердцебиения, т. е.
налицо противоречие, указывающее как будто на посмертное
перемещение тела.

98
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Вот только противоречие это кажущееся. Возрожденный
принял за трупные пятна совсем иной природы, так называе-
мую морозную эритему (расширение подкожных капилляров
на холоде, наблюдаемое обычно на открытых частях тела).
В 1950-х морозную (холодовую) эритему судебная медицина еще
не выделяла в самостоятельный признак смерти от переохлаж-
дения. В учебнике 1953 г. М. И. Райского «Судебная медицина»
о морозной эритеме нет ни слова. Зато там есть указание (на
с. 233) на изменение цвета трупных пятен промерзших трупов.
Согласно Райскому, при внесении тела в теплое помещение они
светлеют, меняя цвет от багрового к светло-красному, а затем
опять темнеют. Морозная эритема также имеет светло-красный
цвет, который будет меняться при разморозке трупа, а потому
неудивительно, что судмедэксперт Возрожденный посчитал,
что видит трупные пятна. Это же справедливо и для случая
с телом Юрия Дорошенко: пятна, описанные как трупные, на
самом деле являлись морозной эритемой, которая развивается
на местах, доступных ветру (при положении трупа на груди это
задняя часть шеи, часть спины между лопаток, плечевой отдел
рук от локтя и выше, т. е. все те места, на которых эксперты
увидели «трупные пятна»).

ГЛАВА 7
КОГДА ЖЕ ТУРИСТЫ СТАВИЛИ
ПАЛАТКУ НА СКЛОНЕ ХОЛАТ-СЯХЫЛ?
Какова была официальная (т. е. следствия) точка зрения
на события, связанные с гибелью группы Дятлова, к се-
редине марта 1959 г.?
На основании изучения следов группы в районе лабаза
(обнаруженного, напомним, 2 марта 1959 г.) и найденных
в палатке дневников участников похода (Дорошенко, Дятлова,
Колмогоровой, Кривонищенко и Тибо-Бриньоля) считалось
доказанным, что 31 января 1959 г. группа вышла к подножию
Холат-Сяхыл и даже сделала попытку подняться по склону. Под-
нявшись выше границы леса, туристы оказались в зоне действия
сильного ветра, что побудило их вернуться вниз, к р. Ауспия,
и стать на ночлег в лесу перед горой. Ночь на 1 февраля прошла
благополучно, группа встала поздно, хорошо отдохнувшей. Не-
которое время после подъема ушло на подготовку и прием пищи,
после чего туристы приступили к устройству лабаза.
Выдвижение из долины Ауспии вверх по склону Холат-Сяхыл
произошло примерно в 15 часов, т. е. довольно поздно, принимая
во внимание малую продолжительность светового дня. Заход
солнца 1 февраля должен был последовать, согласно календарю,
в 17:02. В фотоаппаратах членов группы, найденных в палатке,
были обнаружены кадры, сделанные в условиях низкой осве-
щенности (сейчас эти фотоснимки широко распространены
в Интернете, в частности, их можно видеть в весьма полной
и информативной подборке фотоматериалов, составленной
Алексеем Косыгиным). Прокурор-криминалист Иванов, оценив
качество изображений и светочувствительность пленки (65 ед.),
определил время фотографирования — около 17 часов. То есть,
по мнению следователя, последние кадры были сделаны перед
самым заходом солнца, в вечерних сумерках.
Между прочим, в вопросе определения времени последних
фотографий следователь Иванов допустил грубую ошибку, на

100
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Эти фотографии признаны последними снимками группы Игоря Дятлова. След-
ствие посчитало, что фотоснимки сделаны около 17 часов 1 февраля 1959 г. во
время восхождения группы на перевал и постановки палатки на склоне Холат-
Сяхыл. Автором первых двух кадров был Георгий Кривонищенко, происхож-
дение третьего в точности не известно. По умолчанию считается, что на снимке
запечатлен момент подготовки площадки к последней установке палатки, однако
на самом деле не существует привязки этой фотографии ни по месту, ни по
времени. Строго говоря, нет даже объективных данных, чтобы датировать этот
снимок 1 февраля, он вполне мог быть сделан влюбой из предшествующих дней.

Глава 7. Когда же туристы ставили палатку?
101
Это фрагменты карт с указанием деления территории СССР на часовые пояса.
Справа: карта 1940 г., часовой пояс Свердловской области соответствует истин-
ному времени на ее территории (+4 часа к времени по Гринвичу). Слева: карта
после мартовской реформы 1957-го. Время Свердловской области прибавило
1 час, перестав соответствовать истинному. Представьте ощущения человека,
перелетевшего из Воркуты в более западную Пермь, в его сутках окажется
26 часов..! Знаком «*» показано приблизительное положение горы Холат-Сяхыл.
которую необходимо здесь указать, поскольку она очень важна
для понимания случившегося с погибшей группой. Дело в том,
что 1 марта 1957 г. деление СССР на часовые пояса подверглось
значительному изменению, в силу чего Свердловская область
оказалась включена в группу регионов, имеющих поправку отно-
сительно времени Гринвичского меридиана +5 часов. До этого
Свердловская область находилась в поясе с поправкой на 1 час
меньше, и это намного лучше соответствовало местному време-
ни. Мартовская, 1957-го года, реформа часовых поясов вообще
была довольно нелепой и привела к многочисленным абсурдным
казусам. Например, Воркута, расположенная заметно восточнее
Свердловска, стала жить по московскому времени, Свердловск
«уехал» от нее на +2 часа (что, вообще-то, противоречило как
здравому смыслу, так и жизненному опыту, поскольку человек,
перелетевший из Воркуты в Свердловск, «терял» 2 часа за счет
перевода часовых стрелок, но при этом получал эти же часы
за счет удлинения светлого времени суток. Бред, конечно, но
жителям Страны Советов было не привыкать к реформам «до-
рогого Никиты Сергеевича»).
В контексте нашего повествования необходимо отметить,
что прокурор-криминалист Иванов, как, впрочем, и все по-

102
А. Ракитин. Перевал Дятлова
исковики, жил по свердловскому времени. И при составлении
всех своих документов он также руководствовался временем
Свердловска. Однако «свердловский полдень» не соответствовал
«астрономическому полдню» для Холат-Сяхыл и, более того,
не соответствовал даже таковому для самого Свердловска. По-
мимо этого, продолжительность светового дня, рассчитанная
астрономами для областного центра, не совпадала с таковой для
северных районов области в силу большой ее протяженности
в меридианальном направлении. Эта очевидная, в общем-то,
мысль, видимо, не посетила прокурора-криминалиста не только
в 1959 г., когда он расследовал дело, но и через 30 с лишком лет,
когда он принялся с немалой помпой вещать в многочисленных
интервью о своих незаурядных наблюдениях и открытиях, свя-
занных с настоящим расследованием. Другими словами, дума-
ющий следователь никогда бы не написал, что около 17 часов
1 февраля на 6Г45' северной широты можно фотографировать
на пленку светочувствительностью 65 ед. без фотовспышки
и получать фотографии приемлемого качества.
Между тем мастер розыскных дел мог и должен был вы-
яснить точное время восхода и заката солнца на широте горы
Холат-Сяхыл 1 февраля 1959 г. Кстати, не мешало бы ему и ос-
ведомиться насчет времени восхода Луны, ибо появление на
небосводе естественного спутника Земли и полнота его диска
напрямую влияли на освещенность района, ставшего местом
происшествия. Если прокурор-криминалист не мог выполнить
необходимый расчет, что называется, на коленке, он должен
был проконсультироваться у любого преподавателя астрономии
из самой обычной средней школы Свердловска. К сожалению,
уважаемый следователь не озаботился этим пустяком, и данный
пробел придется заполнить нам.
Заодно мы сделаем кое-какие неожиданные и в высшей
степени интересные открытия. Итак, в месте с координатами
6Г45' с. ш. и 59°27' в. д., где находился лагерь группы Игоря
Дятлова перед самым перевалом, получившим впоследствии
его имя, восход солнца утром 1 февраля 1959 г. имел место
в 09:35 местного времени. Азимут на точку восхода (т. е. угол
между направлениями на север и восходящее солнце) был равен
(примерно) 128°. При взгляде на карту местности мы сразу же
замечаем, что точка восхода находилась за высотой с отметкой
949,5. То есть даже после 09:35 солнце, скрытое горой, некото-

Глава 7. Когда же туристы ставили палатку?
103
рое время оставалось невидимым из лагеря группы. Это первый
интересный вывод, который следует запомнить. Закат в тот день
был в 16:58 в точке с азимутом 232°. Еще примерно 55 мин. про-
должались так называемые «гражданские сумерки» — интервал
времени от момента видимого захода солнца за линию горизонта
до погружения его центра под линию горизонта на 6°. В течение
этого времени верхние слои амтосферы еще хорошо подсвечены
прямым светом нашего светила и четко различим горизонт, хотя
в конце этого периода на небосводе уже становятся видны не-
которые яркие звезды. Итак, в тот день «гражданские сумерки»
в указанном районе закончились в 17:52.
Продолжительность светового дня составила 7 час. 23 мин.,
а истинный полдень, т. е. момент наивысшего стояния солнца
над горизонтом, пришелся на 13:16. Солнце тогда поднялось
над условным горизонтом примерно на 10°12'. (Расчет этот
приблизителен, поскольку меридиан, строго говоря, не явля-
ется окружностью (Земля сплюснута с полюсов!), да и точные
координаты лагеря группы Игоря Дятлова перед перевалом
сейчас не известны, но для целей нашего исследования погреш-
ность в пределах нескольких минут вполне допустима.) Однако
полученный результат, хотя и отличается заметно от прикидок
следователей, все же не является окончательным и правильным.
Поскольку наш расчет сделан для ровного горизонта, а группа
Дятлова находилась в горной местности, «задиравшей» гори-
зонт вверх, необходимо ввести поправку на искажение линии
горизонта.
Для этого обратимся к карте местности, изображающей те-
чение реки Ауспия и местоположение лабаза, сделанного, как
известно, на месте последней стоянки туристов в лесной зоне.
Высота местности над уровнем моря, где был устроен лабаз, со-
ставляет примерно 650 м. Обращают на себя внимание отроги
Уральского хребта к юго-западу, чье превышение над уровнем
лабаза (и лагеря «дятловцев») достигает 300—350 м. Могли ли
эти горы заслонить низкое зимнее солнце 1 февраля и если да,
то в какое именно время это произошло?
Подобный расчет не представляет особой сложности
(сказанное, разумеется, не относится к прокурорам Иванову
и Темпалову, которые не удосужились провести его). Итак, на
широте 6 Г45', как было указано выше, 1 февраля 1959 г. высота
полуденного стояния солнца, увиденного членами группы Дят-

104
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Эта схема позволяет наглядно представить видимый из лагеря дятловцев путь
солнца по небосводу 1 февраля 1959 г. Условные обозначения: * — место лагеря
группы Дятлова в долине р. Ауспия; V — направление на восход солнца в 09:35,
который туристы не могли видеть, так как солнце выходило из-за условной линии
«истинного горизонта» за склоном горы 949,5 м; S — истинный полдень в 13.16,
в это время солнце пересекло меридиан лагеря и находилось от него строго на
юге в точке зенита; Z — направление на закат, который должен был произойти
на широте лагеря в 16:58 (как и восход, его туристы не могли видеть из лагеря
из-за искаженной горами линии горизонта); Zf — закат фактический, имевший
место в 14:34. В это время солнце зашло за отрог Уральских гор при высоте
стояния около 6°30' и более не показывалось. Группа Дятлова с этой минуты
оказалась в условиях резко ухудшившейся видимости. Левый пунктир — высоты
900 м, угловая высота которых превышала высоту стояния солнца после 14:34
для наблюдателя, находившегося в лагере дятловцев. Правый пунктир условно
показывает направление и длину последнего перехода группы.
лова, равнялась примерно 10°12', после чего солнечный диск
стал клониться к горизонту. Отроги гор высотою 900 и более
метров, отстоящие от лагеря на удалении примерно 2,2 км,
«задирали вверх» горизонт дятловцев не менее чем на 6°30',
и понятно, что в какой-то момент миновавшее зенит солнце
должно было «нырнуть» за них. Склон стал загораживать па-
дающий в долину Ауспии солнечный свет примерно в 14:34,
когда солнце снизилось до высоты в 6°30' над горизонтом.
В ту минуту туристы смогли им полюбоваться в последний раз
в жизни (если, конечно, это позволяла облачность). С указан-
ного момента группа Дятлова фактически находилась в зоне
все более сгущавшихся сумерек, хотя, подчеркнем, это были
сумерки не в точном понимании этого термина, а, если можно
так выразиться, в бытовом.

Глава 7. Когда же туристы ставили палатку?
105
Все эти выкладки имеют, разумеется, определенную погреш-
ность, которая связана не только и не столько с неточностью
расчетов, сколько с неопределенностью местоположения лагеря
и неизбежной неточностью карт. Но названные особенности не
отменяют сделанного нами фундаментального вывода: тури-
сты оказались в сумеречной зоне, а потом и в темноте, много
раньше, чем думали следователи. Необходимо признать, что ни
о каких фотосъемках «около 17 часов» в условиях захода солнца
за отроги гор в 14:34 (или около этого времени) говорить не при-
ходится. На самом деле в 16:58 наше дневное светило не только
полностью опустилось за линию истинного горизонта, но для
наблюдателя, находившегося на восточном склоне Холат-Сяхыл,
оно находилось еще ниже (поскольку истинный горизонт в горах
наблюдать невозможно и он является сугубо умозрительной ли-
нией, то для наблюдателя горизонтом являлась ломаная линия
возвышавшихся над ним гор).
Гора Холат-Сяхыл и расположенная тремя километрами
южнее гора с отметкой 1007,8 фактически образовали стену,
в тени которой туристская группа Игоря Дятлова находилась
после 14:34. В таких условиях осуществлять фотосъемку без
фотовспышки было уже невозможно. Тем более на пленку
с невысокой светочувствительностью, которую использовали
туристы (65 ед., в то время как для съемок в сумеречное время
тогда применялась более чувствительная — 130 ед.). Последние
фотографии дятловцев сделаны в условиях плохой видимости —
низкой облачности и метели, что также объективно должно
было ухудшить условия фотосъемки. Тем не менее фотографии
все же получились, и их качество вполне удовлетворительно.
Следовательно, фотографирование проводилось в условиях
относительно неплохой освещенности. Это, в свою очередь,
означает, что последние фотоснимки были сделаны гораздо
ранее того времени, которое предполагали Иванов и Темпалов,
самое позднее в районе 15 часов, видимо сразу по выходу из
леса на склон.
Чтобы закончить с астрономической частью нашего иссле-
дования, приведем и параметры движения Луны в ночь с 1 на
2 февраля 1959 г. (хотя, как увидит читатель из дальнейшего, это
не имеет никакого значения в контексте судьбы погибшей груп-
пы). Итак, Луна взошла в 04:25 по азимуту 128° и имела полноту
диска 37 %, а закат ее произошел в 11:53 в точке с азимутом 230°.

106
А. Ракитин. Перевал Дятлова
В момент заката полнота диска составляла всего 33 %. Как видно,
ночь с 1 на 2 февраля была фактически безлунной, лишь в пред-
утренние часы появилась Луна, толку от которой было чуть, ибо
светимость ее составляла примерно 1/3 от максимальной. Так
что туристам, ушедшим от палатки вниз по склону, Луна в тот
вечер и ночь ничем помочь не могла.
Изложенные выше математические и астрономические сооб-
ражения вовсе не являются гимнастикой для ума, а преследуют
сугубо практическую цель. Они позволяют сделать принципи-
ально важный вывод о том, что в последний день своего похода
группа допустила фундаментальную ошибку, связанную с непра-
вильной оценкой продолжительности светового дня. В предше-
ствующие дни дятловцы двигались вдоль р. Ауспия и наблюдали
постепенно повышающийся рельеф местности, не создававший
особых помех солнечному свету. В этом смысле даже деревья
в лесу и низкая облачность мешали им куда больше. Туристы, без
сомнения, знали, что световой день на Ауспии заметно короче
свердловского, и при планировании своих действий делали на
это нужную поправку.
Но 1 февраля они оказались в совершенно новой местности.
Если горы, обступившие их, уподобить чаше с неровными кра-
ями, то лагерь группы Игоря Дятлова оказался на самом ее дне.
Это должно было привести к тому, что, по субъективному вос-
приятию туристов, 1 февраля солнце появилось из-за гор позже
обычного, а скрылось за горами раньше. Если бы члены группы
делали поправку на сильно укоротившийся световой день, то
не было бы у них никакого «пассивного подъема» и лабаз они
заложили бы накануне вечером.
В середине дня 1 февраля, обратив внимание на то, что
солнце скоро скроется за горами, они несомненно ускорили
сборы. Произошло это в районе 14 часов, и скорее раньше,
чем позже. Группа, и без того отстававшая от графика, вдруг
столкнулась с угрозой потерять напрасно целый день! Сборы
были максимально быстрыми, и, думается, туристы покинули
место ночевки до того, как солнечный диск зашел за склон горы
1007,8, т. е. заведомо раньше 15 часов, на которые ориентиро-
вались следователи. Двигались дятловцы со всей возможной
быстротой в условиях все ухудшающейся освещенности (мы
пока ничего не говорим о возможном снегопаде, низовой ме-
тели и других подобных нюансах зимней погоды — разговор об

Глава 7. Когда же туристы ставили палатку?
107
этом предстоит особый). Переход длился недолго, часа полтора,
если не меньше, потому-то группа и прошла 1 февраля совсем
немного — менее 2 км.
Допущенная туристами ошибка имела принципиальное
значение (кстати, мы пока выносим за скобки вопрос о том,
была ли эта «ошибка» умышленна или участники похода дей-
ствительно не сориентировались в горной обстановке. Ответ
не так очевиден, как кажется...). Именно этот просчет запустил
цепь событий, неумолимая логика которых через несколько
часов привела группу к гибели. Что может означать эта сдвижка
во времени применительно к судьбе группы Дятлова, нам еще
придется говорить особо.

ГЛАВА 8
ПЕРВОНАЧАЛЬНАЯ ВЕРСИЯ
СЛЕДСТВИЯ: УБИВАЛИ МАНСИ!
Итак, следствие, направляемое бестрепетной рукой проку-
рора-криминалиста Льва Иванова, ошибочно полагало,
будто дятловцы двигались вплоть до 17 часов и лишь в это
время (или позже) осуществили постановку палатки. Следствие
считало, что в шестом часу вечера группа стала готовиться ко
сну: находившиеся внутри палатки участники похода принялись
стаскивать с ног лыжные ботинки и валенки, снимать ватники
(найденные впоследствии поверх рюкзаков, но под одеялами),
кто-то быстро написал «Вечерний Отортен», а кто-то взялся на-
резать корейку... А вот дальше произошло нечто, что вынудило
туристов бежать вниз по склону раздетыми и разутыми, рискуя
замерзнуть в ночном лесу. Поступили они так лишь потому, что
наверху, на склоне, их ожидала верная смерть. Другими словами,
бегство давало шанс на спасение, а вот пребывание возле палатки
гарантировало гибель.
Что же могло быть этим самым «нечто», способным побудить
девятерых взрослых мужчин и девушек покинуть свое единствен-
ное убежище и бежать прочь, в морозную тьму?
Возможность схода лавины отвергли все опытные туристы,
побывавшие на склоне Холат-Сяхыл в феврале-марте 1959 г.
(в том числе и московские мастера спорта). Да и следов таковой
не было тогда замечено. Никаких стихийных бедствий типа зем-
летрясения в этом районе не отмечалось. Поэтому возможных
кандидатов на роль пугающего «нечто» следователь Иванов имел
немного — таковыми могли стать бежавшие из мест заключе-
ния уголовники и обитатели местных лесов, охотники-манси,
в силу неких причин недружественно настроенные к городским
жителям.
Проверка показала, что с объектов Ивдельской ИТК побегов
в январе 1959 г. не фиксировалось, весь «спецконтингент» на-
ходился на своих местах и потому зэки при всем своем желании

Глава 8. Первоначальная версия следствия
109
навредить студентам не могли. Надо ли удивляться тому, что
по итогам двухнедельного расследования стала превалировать
версия убийства, совершенного злобными манси-охотниками,
оказавшимися в районе горы Холат-Сяхыл 1 февраля?
По воспоминаниям участников поисковой операции, про-
курор-криминалист Иванов, едва увидев разрезанную палатку,
заговорил об убийстве, причем вел эти разговоры в разное время
с разными людьми. Эту версию подтвердил ряд открытий и до-
гадок, связанных с пребыванием манси на Северном Урале.
Прежде всего, следствие установило факт местонахожде-
ния мансийского чума к северо-востоку от места базирования
группы Дятлова. Более того, оказалось, что палатка свердлов-
ских туристов стояла буквально в нескольких десятках метров
выше мансийской тропы, которая вела к этому чуму. Другими
словами, встреча охотника-манси (или группы охотников)
с остановившимися на ночлег туристами представлялась вполне
вероятной. Если молодые горожане повели себя с лесными жи-
телями неправильно, проявили неуважение или обидели чем-то
их традицию, то... тут следствие предполагало самое страшное.
Во всяком случае, словесная перебранка вполне могла спрово-
цировать острый конфликт, в ходе которого разъяренные охот-
ники набросились на студентов, искромсали палатку ножами,
а оказавшихся на морозе непрошеных гостей погнали вниз по
склону. Мороз и отсутствие у туристов обуви и головных уборов
предопределили фатальный исход.
Подозрения в адрес мансийских охотников вроде бы под-
тверждались ссылкой на некую архаическую религиозную об-
рядность, хранимую этим народом. Многие местные жители, не
говоря уж о знатоках-краеведах, были осведомлены о священных
местах манси, разбросанных по Северному Уралу таинственных
молельных камнях и капищах язычников. В общем, все это
звучало загадочно, не совсем понятно для советских прокуро-
ров-атеистов, а потому, видимо, рассказы эти нашли горячий
отклик в сердцах лучших представителей отечественных право-
охранителей. И оттого не следует удивляться, что первой (и, по
сути, единственной) внятной версией, озвученной в ходе офи-
циального расследования, стала гипотеза о причастности неких
охотников-манси к гибели туристов.
Нельзя не отметить «идеологическую правильность» та-
кого рода подозрений. Многим из нас, живущим в 21 веке,

по
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Манси, участвовавшие в поисковой операции
утверждения о насаждении «первым в мире государством рабо-
чих и крестьян» атеистической идеологии могут показаться пре-
увеличенными и даже недостоверными, однако Советская власть
действительно преследовала верующих самых разных конфессий
на протяжении всего времени своего существования. Периоды
относительной терпимости к верующим сменялись прямо-таки
истеричной активностью государственных органов, направлен-
ной на искоренение всяческих религиозных культов. В 1958 г.
поднялась очередная волна такого рода активности, причем она
шла по нарастающей... Хорошо известно, как Никита Сергеевич
Хрущев пафосно пообещал, что «наше поколение будет жить при
коммунизме». Но не следует забывать и иные бредовые обеща-
ния Генерального секретаря ЦК КПСС: «В восьмидесятом году
я покажу всем последнего попа!»
В 1958 г. — как раз в канун похода группы Игоря Дятлова —
учрежденный еще Сталиным Совет по делам Русской православ-
ной церкви выпустил гнусненькую атеистическую брошюрку
бывшего преподавателя Одесской семинарии Е. Дулумана,
в которой издевательски изображались как православие, так
и общечеловеческая религиозная традиция в широком смыс-
ле. Не будет преувеличением сказать, что со времен Емельяна
Ярославского подобных идеологических находок атеистическая
пропаганда в СССР не имела. В том же году общесоюзные
средства массовой информации растиражировали заявления
протоиереев Русской православной церкви П. Дарманского,

Глава 8. Первоначальная версия следствия
111
Манси, участвовавший в поисковой операции
А. Спасского и А. Черткова об отречении от Бога. Идеологиче-
ский заказ власти был ясен — к XXI съезду КПСС (напомним,
именно ему был посвящен поход группы Дятлова) надлежало
явить советскому народу примеры победоносного движения
атеистического мировоззрения в широкие общественные массы.
Поэтому подозрения в том, что религиозный фанатизм
манси, исповедующих некую дремучую тотемическую религию,
спровоцировал убийство молодых студентов-атеистов, упали
на самую благодатную почву. Напомним, расследование на-
ходилось на контроле Свердловского обкома КПСС, и потому
«идеологически верная» версия не могла не вызвать там горячей
поддержки. Тем более что случай убийства человека, по неосто-
рожности нарушившего пределы священной зоны манси, вроде
бы имел исторический аналог. По крайней мере, именно неволь-
ным осквернением мансийской святыни объяснялось убийство
в тридцатых годах некоей женщины-геолога. Что это было за
преступление, каковы были его истинные мотивы (и имело ли
оно место вообще), толком неизвестно; возможно, в данном
случае произошла некая аберрация исторической памяти, но тем
не менее об этом случае говорили как о безусловно достоверном.
Как бы там ни было, убийство, совершенное за четверть века
до гибели группы Игоря Дятлова, не могло иметь непосредствен-
ного отношения к происшедшему на склоне Холат-Сяхыл. В
рамках уголовного расследования никаких подтверждений су-

112
А. Ракитин. Перевал Дятлова
ществования в окрестностях Холат-Сяхыл «молельных камней»,
«священных мест» или, скажем так, ритуально значимых для
манси объектов получено не было. Допрошенные либо отвеча-
ли уклончиво, демонстрируя явную неосведомленность в этом
вопросе, либо, напротив, вполне определенно утверждали, что
подобные места находятся совсем в другом районе.
Нельзя не упомянуть о том, что имелись и довольно веские
соображения против «мансийского следа». Трудно было предста-
вить, чтобы манси, прогнавшие туристов с горы, не разграбили
брошенное беглецами имущество. Если валенки или фото-
аппараты не имели в глазах лесных жителей особой ценности,
то вот спирт они вряд ли бы оставили. Манси хорошо знаком
медицинский спирт, и они знают ему цену. В местах, далеких
от цивилизации, это в буквальном смысле «жидкие деньги».
Впрочем, и обычные советские деньги для охотников были
бы нелишним трофеем. Напомним, что в вещах, оставленных
в палатке, оказались найдены довольно значительные суммы
денег (всего 1685 руб.), кроме того, в кармане Рустема Слобо-
дина находились еще 310 руб. Трудно было поверить в то, что
манси проигнорировали бы такую добычу, поскольку, несмотря
на кажущуюся оторванность от цивилизации, лесные жители
нуждались во многих промышленных товарах — спичках, соли,
патронах. А уж на то, чтобы отыскать их, манси вполне хватило
бы трех с лишком недель.
Однако и спирт, и деньги остались не тронуты...
Тем не менее это противоречие не особенно смущало следо-
вателей, по крайней мере на первом этапе. Соблазн «повесить»
гибель туристов на местных манси был слишком уж велик. Не-
сколько молодых охотников-манси в рамках проводимого об-
ластной прокуратурой расследования были в марте задержаны
и интенсивно допрашивались. Трудно сказать, какой оказалась
бы судьба этих людей, поскольку умение советской «машины
правосудия» добывать нужные показания подтверждается всей
историей ее существования, однако во второй половине марта
расследование сделало неожиданный зигзаг.

ГЛАВА 9
ЧТО УВИДЕЛ ЭКСПЕРТ: ПАЛАТКУ
РАЗРЕЗАЛИ ИЗНУТРИ
Резкий поворот в расследовании оказался связан с тем, что
достоверно выяснился характер разрезов палатки погиб-
ших туристов. Стало известно, что правый от входа скат
резали не снаружи, а изнутри, а стало быть, сделали это сами
дятловцы. И это открытие сразу же отменило предположение
о действиях снаружи палатки некоего разрушителя-вандала. Да,
фактор страха в качестве побудительного мотива экстренного
покидания палатки оставался, но следствие пришло к выводу,
что источником страха были явно не манси.
Владимир Иванович Коротаев, бывший в 1959 г. молодым
следователем ивдельской прокуратуры, вспоминая о событиях
той поры, сообщал, что упомянутое открытие было сделано
почти случайно. Палатку, развешенную в ленинской комнате
ивдельского УВД (самом большом помещении в здании), увиде-
ла женщина-закройщица, приглашенная для пошива мундира.
Ей хватило одного взгляда, чтобы уверенно заявить, что, мол,
палатка ваша изнутри резана! Сказанное произвело настоящий
фурор, ведь до того следствие считало иначе. Результатом корот-
кого разговора явился не только пошив мундира для Коротаева,
но и направление палатки на криминалистическую экспертизу,
призванную с научной достоверностью установить истинное
происхождение разрезов.
Экспертиза проводилась в Свердловской научно-исследо-
вательской криминалистической лаборатории в апреле 1959 г.
старшим экспертом-криминалистом, старшим научным со-
трудником Генриеттой Елисеевной Чуркиной (начата 3 апреля,
окончена 16-го). Документ, порожденный стараниями Генри-
етты Елисеевны, очень интересен, прежде всего потому, что па-
латка является своего рода «узлом» трагедии, местом, в котором
произошла необъяснимая пока завязка цепи событий, повлек-
ших за собой бегство раздетых и разутых туристов в морозную

114
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Фрагменты оригинала экспертизы палатки. Такой увидела палатку погиб-
шей группы Генриетта Елисеевна Чуркина. Под верхней схемой, правда,
эксперт сделала приписку о том, что размеры приблизительны и повреж-
дения указаны не все. Понятно, что ее схема, как и всякий обобщенный
рисунок, имеет право быть условной, но в данном случае она совсем уж не
похожа на исходный образец. Чего только стоят боковые растяжки, ведь
в таком виде они не могли бы фиксировать торцы палатки!
стужу. Ответить на вопрос «что и как происходило в палатке
в последние минуты пребывания там людей?» означает фактиче-
ски объяснить логику поведения туристов в последующие часы.
Экспертиза установила, что на скате палатки, обращенном
вниз по склону (т. е. по правую руку, если смотреть от входа),
имелись 3 значительных по величине разреза (длиною пример-
но 89, 31 и 42 см); 2 куска ткани достаточно большой площади
были вырваны и отсутствовали. Кроме того, имелся разрез от

Глава 9. Что увидел эксперт
115
Фрагменты оригинала экспертизы палатки
конька до боковой стенки, располагавшийся в дальней от входа
части ската, подле самой задней стенки. Эксперт отметила, что
на внутренней стороне брезента имеются «поверхностные по-
вреждения ткани в виде <....> проколов, надрезов ткани и очень
тонких царапин. <....> Выражены царапины в поверхностном
повреждении нитей: нити либо надрезаны наполовину, либо
с них просто как бы соскоблен краситель и видны непрокра-
шенные части». Указанные повреждения были причинены путем
разрезания изнутри ножом, причем клинок отнюдь не сразу
рассекал ткань. Другими словами, человек, решивший разрезать
палатку, нанес некоторое количество ударов ножом, которые не
привели к протыканию ската, из-за чего ему приходилось раз за
разом повторять свои попытки.

116
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Фрагменты оригинала экспертизы палатки
Что можно сказать о подобном заключении? Назвать его
удовлетворительным никак нельзя.
При оценке данной экспертизы приходят на ум следующие
соображения:
1. Экспертом описаны и исследованы далеко не все повреж-
дения ткани палатки, точнее говоря, меньшая часть таковых.
Причина подобного отношения к объекту исследования непо-
нятна. В контексте указанной неполноты описательной части

Глава 9. Что увидел эксперт
117
экспертизы важно указать на то, что вниманием был обойден
разрыв (или разрез) палатки на той ее части, что была обращена
вверх по склону (налево, если смотреть от входа). Достоверно
известно, что такой разрыв (или разрез) существовал и был
заткнут свернутой курткой Игоря Дятлова. Но ни размеры этого
повреждения, ни точное его местоположение не установлены.
2. Что побудило эксперта выборочно подойти к описанию
и исследованию имевшихся на палатке разрезов и разрывов,
уяснить невозможно, по крайней мере из материалов дела,
доступных на данном этапе. Возможно, Генриетта Елисеевна
руководствовалась неким разделением повреждений на «важ-
ные» и «неважные», но сам критерий подобного разделения
совершенно непонятен. В любом случае, оценку значимости
следов на палатке и ее повреждений должен был осуществлять
следователь, владеющий всем объемом информации, но никак
не эксперт, исполняющий хотя и очень важные, но все же вспо-
могательные, функции.
3. Эксперт должна была высказать свое суждение о време-
ни разрезания палатки и орудиях, использованных для этого.
Последнее было важно тем более, что таких орудий, как нам
достоверно известно, было несколько, как минимум два (то,
которым изнутри резали палатку, и ледоруб, которым вос-
пользовался Слобцов 26 февраля). То, что следователь в своем
постановлении о назначении экспертизы не сформулировал
подобные вопросы, характеризует лишь его, следователя, недо-
статочную профессиональную подготовку. Но важно помнить,
что закон дает эксперту право выходить за формальные рамки
и указывать в своих выводах существенные замечания и суж-
дения, относительно которых вопросы не были поставлены.
Чуркина, однако, этого не сделала. Не будет ошибкой сказать,
что в данном случае мы имеем свидетельство не только обо-
юдной небрежности важнейших в этом расследовании лиц, но
и их банальной профнепригодности.
При взгляде на известные ныне фотографии палатки
группы Дятлова сразу бросается в глаза явное несоответствие
фактического числа разрезов тому, которое описала Генриетта
Елисеевна. На сфотографированном скате их куда больше трех.
Необходимо особо отметить, что и фотографий-то нормальных,
т. е. выполненных с точки зрения требований криминалистики
квалифицированно, на данный момент не существует. Есть

118
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Эти фрагменты фотоснимков разрезанной палатки группы Дятлова позволяют
не только судить о степени ее повреждений, но и произвести частичную рекон-
струкцию разрезов, видимых на правом от входа в палатку скате. Пунктирные
овалы на представленных фотофафиях вьщеляют небольшие разрезы, большие
же разрезы (от конька крыши к стенке) не выделены. Цифра «1» на центральном
фотоснимке показывает местоположение отверстия в коньке, используемого
для фиксации последнего упором изнутри палатки, возможно, это же отверстие
использовалось для подвески самодельной печи Дятлова; цифра «2» указывает
петлю, через которую продевалась веревка-растяжка, применявшаяся для под-
держания конька.
фотографии, сделанные в упоминавшейся выше Ленинской
комнате здания УВД Ивделя, на которых можно видеть палатку
висящей на слабо натянутых веревках-оттяжках так, словно это
обычная простыня после стирки. Фотограф расположился слиш-
ком близко к объекту съемки, поэтому зафиксировать его общий
вид не смог. Палатка оказалась «разбита» на 2 фотоснимка, при-
чем дальняя от входа часть все равно не уместилась во второй
кадр и осталась не запечатленной. При попытке совместить две

Глава 9. Что увидел эксперт
119
Прямоугольная изометрическая проекция палатки группы Игоря Дятлова
с указанием разрезов правого (от входа) ската крыши. Рисунок выполнен с со-
хранением пропорций; рядом с палаткой для большей наглядности изображен
мужчина комплекции Юрия Дорошенко в положении стоя и сидя. Штриховыми
линиями показаны длинные разрезы в направлении «конек — боковая стенка»,
сплошными жирными — короткие разрезы, сделанные явно с иной целью, не-
жели длинные. Их приблизительные размеры: а = 25 см, b = 26 см, с = 32 см,
d = 34 см, i = 6,0-6,5 см, f = 16,5 см (этот разрыв оставлен ледорубом Слобцова
26 февраля 1959 г.), g — разрез неопределенной длины, т. к. на исходном фото-
снимке его заслоняет завернутый кусок брезента, про него можно сказать лишь,
что его длина не менее 19 см и не более 72 см, v = 14,5 см, и = 13 см. Ввиду
недостаточного качества исходной фотографии показаны и измерены не все
короткие разрезы, особенно в дальней от входа части палатки.
фотографии обнаруживается, что их масштабы несколько не со-
впадают; видимо, сделав первый снимок, фотограф сменил точку
съемки и приблизился к объекту фотографирования. Но плохо
даже не это, а то, что в своей работе специалист не использовал
мерную линейку, которая позволила бы с необходимой точно-
стью судить о размерах интересующих зрителя деталей.
Кроме уже упомянутых, эти фотографии имеют и иной се-
рьезный недостаток, о котором нельзя умолчать: ткань на месте
одного из крупных разрывов отброшена таким образом, что
заслоняет часть ската. Ее положение не позволяет видеть по-
вреждения ткани, которые могли находиться в том месте. Перед
фотографированием следовало воспроизвести естественное
положение этого куска ткани. Кстати, подобная операция (т. е.
возращение в первозданное положение) позволила бы судить
о величине отсутствующих фрагментов палатки с исчерпы-
вающей точностью, а не руководствоваться для этого весьма
условной и малоинформативной схемой Генриетты Чуркиной.

120
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Тем не менее, располагая даже довольно куцей экспертизой
и весьма неудачно сделанными фотоснимками, можно попы-
таться понять, что именно происходило с палаткой в последние
минуты пребывания в ней людей.
Правда, прежде необходимо осуществить некоторую рекон-
струкцию ее вида. Для этого, опираясь на известные фотогра-
фии, перенесем на масштабную схему те повреждения, которые
можно рассмотреть. Хотя точные габариты палатки дятловцев
неизвестны, почти нет сомнений в том, что она была сшита
из двух 4-местных палаток ПТ-4 (длина каждой 2,0 м, шири-
на 1,8 м, высота по коньку 1,8 м, высота стенок 0,8 м). Если
считать данное предположение верным, то можно видеть, что
палатка погибшей группы имела длину 4,0 м, ширину 1,8 м, вы-
соту конька 1,8 м, стенок — 0,8 м. В «полный рост» ее обычно
ставили в лесу, а на горном склоне либо в ином ветреном месте
скаты для снижения парусности опускались непосредственно
на грунт, т. е. высота уменьшалась до 1,0 м. Хотя фотографии
палатки с масштабирующей линейкой неизвестны, существует
фотоснимок, на котором виден стул, стоящий чуть позади объ-
екта съемки. А потому можно основывать расчеты на том, что
основные параметры стульев (высота сидения и ширина спинки)
были в советское время стандартны и выдерживались очень
строго. Существовали три основных типоразмера стульев — для
концертных залов и помещений, для комплектов мягкой мебели
и для комплектов канцелярской мебели, — и попавший в кадр
стул относится именно к последней категории. Ширина его
спинки по осевым линиям боковин равна 40 см.
Зная это и используя ширину спинки стула в качестве «ли-
нейки», можно попытаться измерить все видимые повреждения
ската палатки, обращенного к фотографу, а также их место-
положение. Результат этой работы зафиксирован на схеме,
представленной выше. Сразу следует отметить неизбежность
погрешности, связанной с различием масштабов на фотосним-
ках палатки и неизвестностью поправочного коэффициента при
переходе от первого фотоснимка ко второму.
Тем не менее мы можем проверить точность проделанной ра-
боты, сравнив полученные результаты с замерами, произведен-
ными в апреле 1959 г. экспертом Чуркиной. Нетрудно заметить,
что разрезы Ь, с и d являются частями самого большого разреза,
чья длина, по мнению эксперта, составила «приблизительно

Глава 9. Что увидел эксперт
121
89 см» (в ее акте особо оговорено, что все размеры «приблизи-
тельны», хотя совершенно непонятно, что мешало измерить их
точно). Сумма длин этих трех разрезов равна 92 см (Ь + с + d =
26 см + 32 см +34 см = 92 см), что хорошо соотносится с длиной
89 см, полученной Генриеттой Чуркиной при непосредственном
измерении. Так что точность проведенных расчетов вполне
удовлетворительна.
Анализ результатов проделанной работы приводит к весьма
неожиданным выводам:
1. Скат палатки, обращенный вниз по склону Холат-Сяхыл,
поврежден значительно сильнее, чем следует из официальных
документов. Эскиз эксперта Чуркиной не дает даже приблизи-
тельного представления о числе порезов и разрывов палатки, их
размерах и взаимном расположении.
2. Повреждения ската четко делятся на две категории: длин-
ные разрезы по направлению от конька к стенке палатки (не
менее шести, на нашем эскизе показаны пунктиром) и сравни-
тельно небольшие разрезы в районе конька, сгруппированные
у противоположных торцов палатки (нарисованы сплошными
жирными линиями).
3. Имеется разрыв в центральной части ската возле самой
петли, который, вроде бы, не соответствует сделанному выше
наблюдению (обозначен литерой f)- Но данное повреждение
никак не связано с событиями 1 февраля 1959 г., поскольку
этот разрыв оставлен ледорубом Слобцова, когда тот пытался
проникнуть в палатку сразу после ее обнаружения. 15 февраля
2007 г. Михаил Шаравин, отвечая на вопросы исследователей
Кунцевича (от «Фонда памяти группы Дятлова») и Ельдера
(от «Центра гражданского расследования трагедии дятловцев»)
вполне определенно сказал об этом. Дословно он сообщил сле-
дующее: «Там есть две прорези наискосок и вниз — это, конечно,
прорезь сделана ножом, а вот что на коньке палатки, на центре,
к примеру, там еще одна большая дыра — это мы разрубили.
Там вот есть еще какой-то лоскут потерянный, вот это то, что
мы нанесли».
4. При разрезании прочного палаточного брезента самое
сложное — проткнуть его ножом. В рассматриваемом случае
эта задача усугублялась слабым натяжением ската, который
сильно провисал как под действием ветровой нагрузки и снега,
так и под собственным весом (в материалах уголовного дела

122
А. Ракитин. Перевал Дятлова
и воспоминаниях поисковиков ничего не сообщается о верев-
ке, пропущенной через петлю в середине конька, да и лыжи,
через которые она должна была заводиться, были найдены
у торца палатки. А это все заставляет думать, что конек не под-
держивался веревкой). Именно трудностью проткнуть брезент
и объясняется наличие на внутренней поверхности ската уколов
и царапин, о которых сообщила в своем акте Чуркина. Поэтому
если бы человек, сделавший короткие разрезы, действительно
намеревался поскорее обеспечить выход через скат, после про-
тыкания брезента он резал бы его до тех пор, пока не получил
бы разрез нужной длины. Именно так были сделаны длинные
разрезы от конька до боковой стенки. Но в случае с короткими
разрезами вдоль конька мы видим иную картину: сделав один
короткий разрез, хозяин ножа начинал делать подле него другой,
а затем третий. Логично предположить, что цель этих разрезов
заключалась вовсе не в том, чтобы обеспечить выход людей,
находившихся в палатке.
5. В силу изложенного выше соображения (о трудности
протыкания брезента ножом) можно с большой долей вероят-
ности предположить, что на проделывание семи описанных
нами коротких разрезов было затрачено времени не только не
меньше, но даже больше, чем на проделывание шести длинных.
Это соображение лишь подкрепляет вывод о том, что резавший
палатку человек (или люди) вовсе не руководствовался целью
обеспечить экстренное покидание палатки находящимися вну-
три туристами.
6. Не следует забывать, что человек, сделавший разрезы а, Ь,
end, находился возле самого выхода в торце палатки. Если бы
он действительно торопился ее покинуть, ему для этого было до-
статочно протянуть руку и одним движением (как говорится, «на
проход») отсечь пуговицы, даже прочно пришитые, на которые
были застегнуты створки проема (входной проем палатки группы
Дятлова застегивался всего-то четырьмя пуговицами). Мужчина
с твердой рукой сделал бы это не более чем за 10 сек. Как из-
вестно, в торце палатки, у самого входа, был закреплен полог из
простыни, защищавший от попадания снега, но очевидно, что
простыня не являлась серьезным препятствием для человека,
имеющего намерение покинуть палатку с максимальной быстро-
той. Он бы просто оборвал эту тряпицу без долгих размышлений.
Но... вместо этого странный владелец ножа методично режет скат.

Глава 9. Что увидел эксперт
123
Так почему же в одном случае человек с ножом, не считаясь
с затратами сил и времени, делает сравнительно небольшие
разрезы в 20—30 см, а в другом —длинные, по метру и больше?
Объяснение тут может быть только одно — эти разрезы служили
разным целям и наносились в разное время.
Что же это за цели? Ну, с длинными разрезами прокурорским
работникам все было ясно — они нанесены испуганными людь-
ми для экстренного покидания палатки. Ответ этот, хотя далеко
не единственный и даже вряд ли правильный, следователи хотя
бы сформулировали.
Но вот для чего же именно были сделаны короткие разрезы
ската, могучие прокурорские умы думать не стали. Следователи
постарались этих разрезов вообще не заметить, как не заметила
эксперт Чуркина.
Все повреждения палатки, кроме одного разрыва (или разре-
за), сосредоточены на скате, обращенном в направлении спуска
группы туристов по склону Холат-Сяхыл. Если считать, что
центр конька не поддерживался веревкой — а считать иначе ос-
нований нет, — то окажется, что скаты сильно провисали. Схема,
приведенная в тексте, наглядно демонстрирует, как выглядела
бы палатка в этом случае. Схема эта, хотя и масштабна, все же
довольно условна, скорее всего, прогиб крыши был куда больше.
Нанеся на провисшие скаты короткие разрезы, мы увидим, что
они «уплывут» вниз, опустятся сообразно провисанию конька.
Рядом для сравнения нарисована фигура человека комплекции
Юрия Дорошенко, т. е. спортивного мужчины ростом 180 см
и шириною плеч 55 см. Его высота в положении сидя окажет-
ся равна 95-99 см (в зависимости от осанки). Т. е. крупный
мужчина будет буквально упираться головою в конек палатки,
а короткие разрезы окажутся ниже уровня его глаз. Такое по-
ложение разрезов оптимально обеспечивает контроль за про-
странством, находящимся ниже палатки, не оставляя «мертвых
зон» на склоне горы.
Короткие разрезы были сделаны людьми, желавшими
контролировать подходы к палатке снизу, со стороны долины
Лозьвы. Это особенно очевидно при рассмотрении положений
разрезов возле входа: разрезы «а» и «Ь» образуют самое насто-
ящее треугольное окно, причем его первоначальные размеры
не устроили обладателя ножа, и тот увеличил его дополнитель-
ным разрезом «с». Людей, усевшихся в палатке, было двое, они

124
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Схема показывает расположение коротких разрезов правого ската палатки при
провисающем коньке, каковым, видимо, он и был 1 февраля 1959 г. Скорее
всего» величина прогиба конька была значительно больше показанной на схеме,
но в этом случае разрезы ската должны были «подвинуться» еще ниже. Овал
в районе центральной петли показывает положение разрыва ската, оставленного
ледорубом Слобцова при попытке последнего проникнуть в палатку 26 февраля
1959 г. Рядом с соблюдением масштаба изображены фигуры человека ростом
180 см в положении стоя и сидя; они дают представление о том, как положение
разрезов соотносится с антропометрическими параметрами мужчины атлетиче-
ского сложения. Вертикальные разрезы, сделанные от конька к боковой стенке,
не приводятся, дабы не загромождать рисунок.
разместились в противоположных концах лицом друг к другу;
тот, что находился возле входа, мог наблюдать сектор «север —
восток», а его напарник, сидевший у противоположного торца
палатки, — сектор «юг — восток». Они вместе следили за тем
направлением, куда ушли дятловцы, и при этом каждый кон-
тролировал пространство за спиной напарника.
Возможно, помимо двух наблюдателей был и третий чело-
век, который занимался осмотром вещей бежавших туристов.
Во всяком случае, мы точно знаем, что людям в палатке мешал
сильно провисавший конек — он явно препятствовал обсле-
дованию хаотично наваленной груды вещей и перемещениям
в темноте... Дабы подпереть конек и решить эту проблему,
кто-то из сидевших в палатке взялся было обрезать слишком
длинную лыжную палку (140 см), но забросил это занятие, не
окончив.
Объективности ради надо отметить, что версия «окон-раз-
резов» отнюдь не единственная, посредством которой исследо-
ватели трагедии группы Дятлова пытались объяснить странные
повреждения палатки. Согласно другим предположениям,
короткие разрезы делались для того, чтобы пустить в палат-
ку воздух для задыхающихся людей или проверить толщину
снега, обрушившегося на скат и повалившего стойку заднего

Глава 9. Что увидел эксперт
125
Похороны дятловцев растянулись на два дня. В первый хоронили Дятлова, До-
рошенко, Колмогорову и Кривонищенко, на второй — Слободина. Похорон-
ные процессии были очень многолюдны и собирали, по некоторым оценкам,
до 10 тысяч человек.
торца. Подробнее эти гипотезы мы рассмотрим в той части
исследования, где будут проанализированы различные версии
случившегося с группой; там же и докажем, что эти объяснения
лишены смысла, поскольку относятся к категории тех, которые
«ничего не объясняют».

126
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Похороны дятловцев. На пути на Михайловское кладбище
Существует предание, будто избавлению охотников-манси от
подозрений в убийстве туристов способствовал поход в Сверд-
ловск главного мансийского шамана. Ему, якобы, удалось
добиться встречи с секретарем обкома КПСС Андреем Павло-
вичем Кириленко, которого оный шаман сумел убедить в пол-
ной непричастности диких таежных жителей к случившемуся
с группой Дятлова. Это именно предание, поскольку никаких

Глава 9. Что увидел эксперт
127
Похороны дятловцев. Сцены прощания
фактических данных, подтверждающих реальность подобной
встречи, не существует. Да и сама явка дремучего шамана на
прием к местному «царю и богу» представляется весьма и весьма
сомнительной. Пробиться к первому секретарю обкома партии
простому человеку в послевоенное время было исключительно
трудно — советская бюрократия уже полностью сложилась
и жила по своим весьма непростым правилам. Да и для самого
секретаря такая встреча представлялась «политически неверным
шагом», ведь не надо забывать о поднявшейся в СССР в 1958 г.

128
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Похороны дятловцев. Сцены прощания
очередной волне гонений на религиозные конфессии. Получа-
лось, что в то самое время, пока генсек партии «дорогой Никита
Сергеич» со всевозможных трибун истово клеймил и разоблачал
«церковных мракобесов», глава крупной партийной организации
позволял себе встречаться с каким-то там заклинателем духов!
Такое своеволие могло быть расценено как несогласие с курсом
власти и даже прямое противопоставление своей точки зрения
«генеральной линии партии по религиозному вопросу».

Глава 9. Что увидел эксперт
129
Товарищ Кириленко, будучи опытным партаппаратчиком, не
мог не понимать этого. А потому следует признать, что вероят-
ность прямых контактов между ним и мансийским шаманом
исчезающе мала.
Поиск еще не найденных тел членов группы Дятлова про-
водился в марте 1959 г. с крайним напряжением сил, как фи-
зических, так и эмоциональных. Руководивший розысками
непосредственно на месте (на склоне Холат-Сяхыл и перевале)
полковник Ортюков несколько раз ставил перед руководителями
поисковой операции вопрос о приостановке работ и переносе их
на более позднее время (когда сойдет снег). Однако разрешения
на это он так и не получил. Тела отсутствующих членов группы
следовало отыскать в кратчайшие сроки, для чего поиск над-
лежало продолжать безостановочно.
Как уже было упомянуто выше, 3 марта район поисков
покинула группа студентов У ПИ под руководством Бориса
Слобцова. А 6 марта ей на замену прибыла группа свердлов-
ских альпинистов под руководством Абрама Константиновича
Кикоина. Через несколько дней — 10 марта — район поиска
покинула группа, возглавляемая Карелиным. Это была далеко
не последняя замена состава, но в дальнейшем мы о таковых
особо упоминать не будем, поскольку на общий ход событий
они никак не влияли.
До середины марта (точная дата неизвестна) был осущест-
влен перенос лагеря поисковиков из долины р. Ауспия в до-
лину р. Лозьвы. Другими словами, лагерь приблизили к району
поисковых работ. Сделано это было для того, чтобы экономить
силы и время людей, вынужденных каждый день проходить на
лыжах вверх и вниз по склонам лишние километры. Перенос
планировался еще в феврале, но тогда ему помешало обнару-
жение первых тел.
Похороны погибших туристов были проведены властями
в два приема. Сначала были похоронены Юрий Дорошенко,
Игорь Дятлов, Зина Колмогорова и Георгий Кривонищенко.
На следующий день был предан земле Рустем Слободин. Чет-
веро погибших нашли успокоение на Михайловском кладбище,
а один — Георгий Кривонищенко — был похоронен на Иванов-
ском, хотя его родители не возражали против того, чтобы сына
похоронили вместе с остальными. Вокруг этих похорон власти
напустили много тумана и недомолвок, сильно омрачивших

130
А. Ракитин. Перевал Дятлова
и без того малоприятное событие. Сначала обком КПСС пытался
склонить родственников погибших к тому, чтобы найденные
тела захоронить в Ивделе быстро и тихо, причем родителям —
членам партии напоминали о «партийной сознательности»
и недвусмысленно грозили оргвыводами за неуступчивость.
Когда стало ясно, что все попытки добиться согласия не дают
желаемого результата, партийные бонзы отступили и разреши-
ли похороны в Свердловске. Однако достойно организовать
и провести траурные мероприятия коммунистические вожаки
так и не сумели. По приказу руководителя парткома «Политеха»
Касухина с информационного стенда дважды срывались плака-
ты, уведомлявшие о месте и времени гражданской панихиды.
Проделано это было, видимо, с целью ограничить число лиц,
пришедших на прощание с погибшими. Тем не менее в десятом
корпусе «Политеха», где были выставлены гробы, и вокруг него
9 марта 1959 г. собралась многотысячная толпа. На территорию
Михайловского кладбища траурная процессия была запущена
не обычным порядком через ворота, а почему-то с прилегающей
улицы, для чего пришлось разобрать забор. Источником разно-
образных сплетен послужило и то, что Георгия Кривонищенко —
единственного из пятерых погибших — хоронили в запаянном
цинковом гробу. Перед преданием земле гроб с телом Георгия
по настоянию матери на 10 минут поставили в кладбищенской
церкви, которую для этого специально открыли. Отпевание не
проводилось, да и сам храм пребывал в запустении уже более
20 лет, но властям во избежание скандала пришлось уступить
категорическому требованию матери.
Тому, что Советская власть повела себя с людьми столь бес-
пардонно и неуважительно, удивляться не следует. Как известно,
в Советском Союзе не тонули корабли, не падали самолеты и не
взрывались ракеты, а имели место лишь трудовые свершения,
успехи и подвиги. Ну разве что кое-где еще чуть-чуть сохранялись
пережитки прошлого (совсем чуть-чуть!). Поэтому все разговоры
о катастрофах, общественных беспорядках и случаях массовой
гибели людей расценивались правительственной верхушкой как
«идеологическая диверсия» и пресекались максимально быстро
и жестко. Советская власть патологически боялась любой не-
гативной информации, способной хотя бы косвенно бросить
на нее тень и заставить сомневаться в том, что она — лучшая
в мире. Отсюда проистекала прямо-таки иррациональная боязнь

Глава 9. Что увидел эксперт
131
сказать или позволить лишнее; этот страх определял логику
многих действий партийного и советского руководства на всех
уровнях партийной и чиновничьей иерархии в СССР. Гибель
группы Игоря Дятлова вроде бы никоим образом не могла дис-
кредитировать КПСС и Советскую власть, однако сама власть
так не считала и постаралась организовать мартовские похо-
роны так, чтобы о них меньше говорили в городе. Получилось
бестолково (как почти всегда в СССР), поскольку о погибших
студентах в Свердловске все равно говорили много, но, кроме
того, у людей осталось еще и чувство обиды на несправедливое
отношение власть имущих к трагедии.
Рядом с членами группы Дятлова на Михайловском кладбище
в скором времени был похоронен еще один студент свердловско-
го «Политеха» по фамилии Никитин, умерший от двусторонней
пневмонии. Он учился на первом курсе института, туризмом не
увлекался и, скорее всего, даже не был знаком с членами группы
Дятлова. Никитин был деревенским пареньком из очень бедной
семьи; его родные не смогли оплатить транспортировку тела на
родину, а потому было решено предать его земле в Свердловске.
К истории гибели туристов на перевале смерть Никитина не
имеет ни малейшего отношения.
13 марта Свердловский облисполком утвердил план по-
исковых работ в долине Лозьвы. Согласно этому документу
основной состав поисковой группы (20 чел.) формировался
из студентов У ПИ. Для ее усиления была подключена группа
саперов Уральского военного округа (10 чел.). Областное УВД
также направляло на розыски группу из 10 чел. и принимало
на себя обязанности по материальному снабжению участников
поисковой операции. Транспортное обеспечение поручалось
военным, для чего за поисковиками закреплялись два вертолета
Ми-4, базировавшиеся в Ивделе. Организация связи с поиско-
вой группой на перевале была поручена Северной экспедиции
Уральского геологического управления.
В пятницу, 27 марта 1959 г. Бюро обкома КПСС провело
специальное заседание, посвященное ходу поисковой операции.
Подробности его неизвестны.

ГЛАВА 10
НОВАЯ ВЕРСИЯ СЛЕДСТВИЯ:
АХТУНГ! АХТУНГ!
ОГНЕННЫЕ ШАРЫ В НЕБЕ!
31 марта произошло весьма примечательное событие — все
члены поисковой группы, находившиеся в лагере в долине Л озь-
вы, увидели НЛО. Валентин Якименко, участник тех событий,
в своих воспоминаниях весьма емко описал случившееся: «Рано
утром было еще темно. Дневальный Виктор Мещеряков вышел
из палатки и увидел движущийся по небу светящийся шар. Раз-
будил всех. Минут 20 наблюдали движение шара (или диска),
пока он не скрылся за склоном горы. Увидели его на юго-вос-
токе от палатки. Двигался он в северном направлении. Явление
это взбудоражило всех. Мы были уверены, что гибель дятловцев
как-то связана с ним». Об увиденном было сообщено в штаб по-
исковой операции, находившийся в Ивделе. Появление в деле
НЛО придало расследованию неожиданное направление. Кто-то
вспомнил, что «огненные шары» наблюдались примерно в этом
же районе и раньше. Причем следствие об этом, несомненно,
знало, но на такого рода сообщения до поры до времени закры-
вало глаза. Теперь же вектор расследования резко отвернул от
бедолаг-манси, которые никак не хотели ни в чем сознаваться,
и повел следователей совершенно в другую сторону.
7 апреля 1959 г. прокурор города Ивделя Василий Иванович
Темпалов допросил группу военнослужащих внутренних во-
йск о странном атмосферном явлении, наблюдавшемся ими
17 февраля 1959 г. Показания четверых свидетелей он запро-
токолировал и приобщил к делу. Однако не совсем понятно,
чем именно они приглянулись младшему советнику юстиции,
поскольку все эти тексты написаны почти под копирку и не
содержат какой-либо познавательной информации. В качестве
примера процитируем один из этих примечательных доку-
ментов, написанный собственноручно офицером Савкиным

Глава 10. Новая версия следствия
133
Александром Дмитриевичем, самым старшим по возрасту из
числа допрошенных:«17 февраля 1959 г. в 6 часов 40 минут утра,
находясь при исполнении служебных обязанностей, (наблюдал,
как. —А. Р.) с южной стороны (небосклона. — А. Р.) показался
шар ярко-белого света, который периодически окутывался
белым густым туманом. Внутри этого облака находилась ярко
светящаяся точка размером со звездочку. Двигаясь в сторону
северного направления, шар был виден в течение 8—10 минут».
Как видим, содержательную часть этого не совсем грамотного
текста можно свести к одному предложению: в 06:40 17 февра-
ля на небе что-то светилось примерно 8—10 минут и двигалось
в северном направлении. Надо сказать, что названная Савкиным
продолжительность свечения таинственного объекта оказалось
минимальной. Остальные военнослужащие указали интервалы
несколько большей продолжительности (максимальная —
15 мин.). В этом, собственно, состоит единственное заметное
различие между запротоколированными показаниями. Какой
смысл заключался в том, чтобы приобщать к уголовному делу
маловразумительные свидетельства четверых военнослужащих,
на первый взгляд не совсем понятно, но все становится на свои
места, когда узнаешь, что еще через неделю — 14 апреля —
в Свердловске был допрошен отец погибшего Георгия Криво-
нищенко. Впрочем, допросом это назвать довольно сложно,
поскольку допрос подразумевает активное взаимодействие
следователя с допрашиваемым, в данном же случае перед нами
нечто похожее на школьное сочинение или служебную запи-
ску — текст в произвольной форме, не являющийся ответами
на вопросы (поскольку ни одного вопроса его автору не было
задано).
Показания Алексея Константиновича Кривонищенко
заслуживают того, чтобы самую существенную их часть про-
цитировать без сокращений. Итак, отец погибшего утверждал:
«После погребения моего сына, 9 марта 1959 года, у меня на
квартире были на обеде студенты, участники розысков девяти
туристов. Среди них были и те туристы, которые в конце янва-
ря — начале февраля были в походе на севере, несколько южнее
горы Отортен. Таких групп было, по-видимому, не менее двух,
по крайней мере участники двух групп рассказывали, что они
наблюдали 1 февраля 1959 г. вечером поразившее их световое
явление к северу от расположения этих групп: чрезвычайно

134
А. Ракитин. Перевал Дятлова
яркое свечение какой-то ракеты или снаряда. Свечение было
настолько сильным, что одна из групп, будучи уже в палатке
и приготавливаясь спать, была встревожена этим свечением,
вышла из палатки и наблюдала это явление. Через некоторое
время они услышали звуковой эффект, подобный сильному
грому издалека».
Так в деле возникла привязка некоего оптического и аку-
стического явления к району горы Отортен и первому февраля
1959 г. — дню, который следствие считало датой гибели группы
Игоря Дятлова. Очень интересен следующий момент — Алексей
Константинович Кривонищенко был далеко не рядовым челове-
ком в местной свердловской иерархии, начинал он свою карьеру
в Спецстрое, возводившем важнейшие объекты государственно-
го управления, имел воинское звание генерал-майор-инженер,
о чем не знали в то время даже ближайшие друзья семьи. В 1959г.
Кривонищенко возглавлял крупное хозяйственное подразделе-
ние -— «Уралэнергостроймеханизация», занимавшееся возве-
дением объектов электроснабжения всего Уральского региона.
Известно, что Алексей Константинович с 1941 г. был лично
знаком с Сергеем Никифоровичем Кругловым, ближайшим
сподвижником Хрущева в деле свержения «банды Берия» летом
1953 г. Круглов с июня 1953 г. по январь 1956 г. был Министром
внутренних дел СССР, а до этого на протяжении 12 лет служил
в центральном аппарате МВД и занимал должность Первого
заместителя Министра. Да и помимо Круглова отец погибшего
хорошо знал многих высокопоставленных работников этого
ведомства. Связано это было с тем, что на стройках, которыми
руководил Алексей Константинович, массово трудились узники
ГУЛАГа. Так что отношения деловые, и не только, были им на-
лажены с «силовиками» давно.
Понятно, что, узнав 9 марта о некоем взрыве в районе Ото-
ртена, Кривонищенко не держал эту тайну под сердцем на про-
тяжении месяца. Несомненно, он обращался со своим рассказом
к следователю или лицам, способным повлиять на следствие,
но на протяжении длительного времени это не вызывало ни-
какого ответного интереса. Понадобилось пять недель, чтобы
следственный работник допросил Кривонищенко! То есть,
возможно, какие-то разговоры с Алексеем Константиновичем
велись и ранее, но ничего из сказанного им в дело не попало.
Очень интересная деталь — обратим на нее внимание.

Глава 10. Новая версия следствия
135
На следующий день после допроса Кривонищенко —
15 апреля 1959 г. — в здание областной прокуратуры пригласили
Владислава Георгиевича Карелина, одного из участников фев-
ральской поисковой операции в районе Холат-Сяхыл и замести-
теля председателя Свердловского клуба туристов. Поговорить
с Карелиным следовало по целому ряду причин: во-первых, он
помогал Рустему Слободину получить по месту работы отпуск
без содержания (что было довольно проблематично в то время
для оборонного предприятия, на котором работал Рустем),
во-вторых, знал лично многих членов группы Игоря Дятлова
(самого Дятлова, Колмогорову, Колеватова и пр.), а в-третьих,
сам ходил в многодневный туристский поход примерно в то же
время и в те же места, что и дятловцы. Если быть совсем точным,
группа Владислава Карелина отправилась в поход позже дятлов-
ской (9 февраля) и основной ее маршрут пролегал километров на
шестьдесят южнее, но в одной точке — на горе Ойка-Чакур — он
пересекал маршрут группы Игоря Дятлова (после восхождения
на Отортен дятловцы должны были взойти и на эту гору и уже
затем забирать вещи из лабаза и выходить на «Большую Землю»).
В общем, с Карелиным поговорить стоило.
То ли с подсказки следователя Романова, то ли руковод-
ствуясь собственными соображениями, Карелин заговорил об
«огненных шарах», и выяснилось, что он и его группа стали
свидетелями инцидента 17 февраля 1959 г. Слово очевидцу:
«В связи с гибелью группы Дятлова следует рассказать о необыч-
ном небесном явлении, которое мы наблюдали в своем походе
17 февраля 1959 г. на водораздельных увалах рек сев. Тошемки
и Вижаем. Около 07:30 утра свердловского времени меня раз-
будил крик дежурных, готовивших завтрак: "Ребята! Смотрите,
смотрите. Какое странное явление!" Я выскочил из спального
мешка и из палатки без ботинок, в одних шерстяных носках и,
стоя на ветках, увидел (в небе. — А Р.) большое светлое пятно.
Оно разрасталось. В центре его появилась маленькая звезда,
которая также начала увеличиваться. Все это пятно двигалось
с северо-востока на юго-запад и падало на землю. Затем оно
скрылось за увалом и лесом, оставив на небосклоне светлую по-
лосу. <...> Все это явление происходило в течение чуть больше
минуты».
Надо сказать, что о пролете таинственного НЛО 17 февраля
1959 г. в газете «Тагильский рабочий» была даже публикация,

136
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Публикация об «огненных шарах» в газете
«Тагильский рабочий» от 18 февраля 1959 г.
разумеется, без ссылок на конвоиров ивдельской ИТК и тури-
стов. Кто-то сообщил об этом следователям, и в деле появилась
вырезка из газеты, конечно, без всякого пояснения и вне логи-
ческой связи с предыдущими и последующими показаниями.
Можно подумать, что прокуроры Иванов или Романов, сидючи
в здании областной прокуратуры, развлекались с ножничками
и приобщили к делу первую приглянувшуюся им статейку. На
самом деле это, разумеется, не так, и наличие в уголовном деле
газетной вырезки ясно указывает на то, что следствие пыта-
лось осуществлять сбор информации в этом направлении, но
при этом никаких серьезных следов своей работы следователь
Иванов не оставил. Почему — мы объясним чуть позже, пока же
вернемся к изложению фактической стороны дела.
Как видим, описание странного небесного объекта, данное
Владиславом Карелиным, заметно отличается от его описания

Глава 10. Новая версия следствия
137
конвоирами ивдельской ИТК. Но мы пока не будем углублять-
ся в предметный анализ сообщений свидетелей, а, соблюдая
хронологическую последовательность, перейдем к показаниям
следующего лица, давшего следствию информацию о чудесах
в небе Северного Урала.
Этим человеком оказался отец Людмилы Дубининой — Алек-
сандр Николаевич. Его показания возникают в деле — словно
бы сами собой — 18 апреля, т. е. через три дня после допроса
Карелина. По своей форме этот документ чем-то напоминает до-
прос Кривонищенко — если это и «допрос», то весьма условный.
Скорее, это очень эмоциональный призыв расследовать бездей-
ствие и халатность городского спорткомитета и турклуба УПИ,
допустивших гибель в полном составе целой группы спортсме-
нов. Уже самое начало этого документа настолько нетипично
для юридических норм того времени, что просто диву даешься,
как прокурор смирился с подобным выпадом, который звучал
воистину как антисоветский! Процитируем этот фрагмент — он
того стоит: «До сих пор не могу свыкнуться с мыслью, как у нас
в Советском Союзе, в большом промышленном, культурном
центре страны могло иметь место такое преступное, наплева-
тельское отношение к сохранению жизни целой группы людей».
Вот уж завернул так завернул! Думается, прокурор Романов,
пригласивший Дубинина на допрос, прочитав такое, аж зубами
заскрипел, ведь это ж в чистом виде антисоветская пропаганда!
Впрочем, нас в данном случае интересуют не обличительные
эскапады Александра Дубинина, хотя они и выглядят вполне
обоснованными, а оптические эффекты в небесах северного
Урала, которым он посвятил некоторую часть собственноручно
написанных показаний. Причем он написал о том же самом
явлении, которое зафиксировано в протоколе допроса Криво-
нищенко. Итак, цитируем дословно: «вынужденное внезапное
бегство из палатки произошло вследствие разрыва снаряда и из-
лучения вблизи горы 1079 (т. е. Холат-Сяхыл. — А. Р.), "начинка"
которого вынудила (а там были (студенты. — А. Р.) из физ.-техн.
ф-та) бежать от нее дальше и, надо полагать, повлияла на жиз-
недеятельность людей и, в частности, на зрение. Полет снаряда
2/11 около семи часов утра видели в г. Серове. Наблюдала его, по
рассказам студентов УПИ, вторая группа туристов, пребывавшая
в то время в походе до горы Чистоп».
На этом пресловутый «след огненных шаров» в данном деле
обрывается. Никакого внятного объяснения этому явлению

138
А. Ракитин. Перевал Дятлова
не приведено, и можно подумать, что следствие просто забыло
эту тему. Непонятно, почему за нее ухватилось и почему вдруг
забросили. Но при этом именно приведенные выше показания
послужили основой для весьма стойкой (и без преувеличения
сказать — бредовой) легенды, связанной с группой Дятлова,
согласно которой туристы погибли от падения крупной балли-
стической ракеты неподалеку от палатки. Подробнее об этой
легенде и попытках ее логического обоснования нам придется
говорить в другом месте (в главе «Рейтинг безумия. Версии ги-
бели группы Дятлова на любые вкус и цвет»).
Пока же разговор пойдет немного о другом. Имеется весьма
сильное подозрение и даже убежденность в том, что пресловутые
«Неопознанные Летающие Объекты» над различными местами
северного Урала были отнюдь не столь «неопознанными», как
принято думать. В самом деле, все полученные из перечислен-
ных протоколов данные позволяют восстановить хронологию
событий, связанных с огненными шарами:
— вечером 1 февраля 1959 г. туристы с горы Чистоп видят
в районе Отортена сильное свечение и слышат гул (по показа-
ниям А. К. Кривонищенко. Из его рассказа можно заключить,
что речь идет о туристах группы Блинова, той самой группы,
с которой дятловцы провели первый день в дороге. Именно
«блиновцы» могли быть на похоронах друзей и именно они шли
на Чистоп, так что тут, вроде бы, все сходится). Направление
на Отортен — северо-восток, удаленность 45—50 км, причем
Отортен ниже Чистопа. Приняв все это во внимание, нельзя не
признать, что речь идет о воздушном феномене — если бы нечто
из описанного происходило на поверхности Земли, то наблю-
датель с Чистопа просто-напросто ничего бы не увидел. Нельзя
поставить под сомнение и привязку по времени — событие явно
имело место вечером, поскольку в рассказе упоминается под-
готовка группы ко сну;
— утром 2 февраля 1959 г. группа студентов У П И, по смыслу,
те же «блиновцы», а также неназванные жители г. Серова вновь
наблюдали оптические явления непонятной природы (по пока-
заниям А. Н. Дубинина). Не надо думать, что «жители Серова»
упомянуты ради красного словца — скорее всего такие люди
действительно существовали и были известны Дубинину, кото-
рый в силу своего служебного положения (он был старшим ин-
женером Управления лесной промышленности Свердловского

Глава 10. Новая версия следствия
139
совнархоза), безусловно, имел много знакомых в самых разных
концах региона благодаря частым разъездам по отраслевым объ-
ектам. Причем между Чистопом и Серовым расстояние весьма
не маленькое и отнюдь не факт, что наблюдатели в этих местах
видели одно и то же явление — возможно, речь идет о похожих
событиях, совпавших или близких по времени;
— наконец, 17 февраля 1959 г. в непосредственной близости
от Ивделя в небе снова наблюдалось некое оптическое явление,
природа которого не могла быть объяснена зрителями. В числе
таковых оказались военнослужащие внутренних войск Ивдель-
ской ИТК, находящейся фактически в границах населенного
пункта, а также жители более южных районов (в частности,
рабочие и служащие Высокогорского рудника, расположенного
более чем в 350 км от Ивделя). По оценкам военнослужащих,
явление началось в 6 часов 40 минут утра и продолжалось от 8
до 15 минут; по мнению наблюдателей вне Ивделя — началось
в 06:55 и закончилось через 10 минут;
— в тот же день — 17 февраля 1959 г. — подобное явление
видела группа туристов Владислава Карелина. Она находилась
на водоразделе между реками Вижай и Северная Тошемка,
в принципе, не очень далеко от населенного пункта Вижай, так
что нельзя исключить, что «карелинцы» наблюдали явление,
описанное пунктом выше. Однако обращают на себя внимание
несовпадение времени наблюдения — 7 часов 30 минут утра, что
позже наблюдения оптического эффекта военнослужащими,
и непродолжительность события — всего 1 минута. Можно
сказать, что «карелинцы» застали самый конец, но... вот только
конец чего?
— 31 марта 1959 г. свидетелями необычного небесного явле-
ния стали уже участники поисковой операции, организованной
с целью розыска группы Дятлова. Что бы ни происходило в небе
над палаткой поисковиков, это было не очень далеко. Можно
спорить о том, насколько объективно человек способен оце-
нивать расстояния в темноте, ориентируясь исключительно на
зрительное восприятие (о звуковом эффекте, как нам известно,
говорил только Кривонищенко, все остальные описания сооб-
щают о беззвучных объектах в небе), но обычно интуитивные
ощущения оказываются вполне достоверны.
Картина, как видим, получается довольно интересной. Район
гибели группы Дятлова оказывается в эпицентре того, что мы

140
А. Ракитин. Перевал Дятлова
вполне обоснованно можем определить словосочетанием «по-
дозрительная деятельность». Подозрительная — значит непо-
нятная и потенциально опасная. Если не приписывать странным
светящимся шарам внеземное происхождение, а оставаться на
почве рационализма и здравого смысла, то придется признать,
что их творцами являются либо люди, либо некие природные
факторы. И следователь Иванов, будучи коммунистом и атеи-
стом, рассуждал именно так.
Узнав об «огненных шарах», он непременно должен был
попытаться получить объяснения от тех лиц, кто в силу своих
профессии и должностного положения должен был или, по
крайней мере, мог быть в курсе происходящего в советском небе.
И думается, Иванов такую попытку предпринял, вот только ее
результат в материалах расследования отражения не нашел.
Следователь мог обратиться за консультацией в метеороло-
гическую службу, но ему бы вряд ли сказали что-то по существу.
Ну, могли рассказать о «шаровых» молниях, о которых известно
только то, что они чрезвычайно редки и считаются коротко-
живущими объектами (до 1 мин.). Могли рассказать о разного
рода эффектах преломления в атмосфере солнечного света (типа
«эффекта двух солнц»). Могли с умным видом поговорить об
атмосферном электричестве, чьи проявления многообразны
даже в зимнее время, но в силу их малой изученности ничего
бы реально не объяснили. А потому практической пользы для
прокурора-криминалиста Иванова все эти россказни иметь не
могли.
А вот военные летчики могли проконсультировать товарища
Иванова совсем о других явлениях, и есть основания думать,
что их-то рассказы и должны были заинтересовать следователя
куда больше басен о «шаровых» молниях, атмосферном элек-
тричестве и преломлении лучей еще не поднявшегося из-за
горизонта Солнца.
Дело в том, что к середине 1950-х гг. и войска ПВО страны,
и Военно-воздушные силы уже широко эксплуатировали само-
леты, оснащенные бортовыми радиолокационными станциями.
Но особенностью первых РЛС, не только отечественных, но
и зарубежных, было то, что они в основном предназначались для
обзора пространства впереди и над самолетом, другими словами,
если сигнал уходил в землю и отражался от нее, то он ослабевал
и создавал такие помехи, что станция переставала его различать.

Глава 10. Новая версия следствия
141
Пилот истребителя при попытке обнаружить цель ниже себя
фактически слеп от сплошной засветки экрана — радиолока-
тор делался бесполезен. Поэтому наши силы ПВО для борьбы
с низколетящими целями (или предполагаемыми целями — для
нас сейчас неважно) разработали довольно оригинальный, хотя
и несколько затратный метод.
Если на командный пункт района ПВО поступал сигнал
о пролете низколетящей неопознанной цели, то после его
проверки и принятия решения о перехвате порядок действия
авиации был следующим: с одного аэродрома поднимались пере-
хватчики, а с другого — пара бомбардировщиков с осветитель-
ными авиабомбами на борту. На предполагаемом маршруте сле-
дования неопознанной цели бомбардировщики с определенным
интервалом начинали сбрасывать свой груз, в результате чего
создавался своеобразный световой коридор протяженностью
порою в несколько десятков километров. Понятно, что любая
низколетящая цель, попав в конус света, создаваемый авиабом-
бой, становилась хорошо визуально заметна летчику-истребите-
лю, который мог опознать ее и принять решение об атаке. В те
времена барражирование на малых высотах могли осуществлять
лишь поршневые тихоходные самолеты, до эпохи скоростной
реактивной авиации, летающей с огибанием рельефа местности,
было еще далеко. Поэтому световой барьер, возникавший на
пути следования самолета-нарушителя, являлся серьезной по-
мехой — нарушителю приходилось либо маневрировать, чтобы
обогнуть освещенную область (что было не всегда возможно),
либо кружить над одним и тем же местом, дожидаясь, пока ос-
ветительные бомбы погаснут. В любом случае, использование
осветительных средств было единственным более-менее эффек-
тивным способом борьбы советских ВВС и ПВО с низколетящим
воздушным противником в темное время суток.
О существовании такой тактики (со ссылкой на американ-
ских пилотов-нарушителей советского воздушного простран-
ства) рассказал в 3-й серии документального телевизионного
сериала «Secret superpower aircraft», снятого по заказу компании
«А&Е television networks» в 2005 г., американский историк авиа-
ции Куртис Пибблс. Нет оснований сомневаться в точности его
сообщения (тем более что оно является вовсе не единственным
в своем роде), поскольку Пибблс своим рассказом не пытается
решить вопрос о «нравственности» или «не-нравственности»

142
А. Ракитин. Перевал Дятлова
вторжения американских ВВС в воздушное пространство других
стран. Его как историка интересует лишь техническая сторона
вопроса — он признает, что такие вторжения были, носили
массовый характер и советские силы ПВО пытались бороться
с низколетящими целями именно описанным выше способом.
Существует интересное, хотя и несколько неожиданное, под-
тверждение словам Куртиса Пибблса. Дело в том, что руковод-
ство советских сил ПВО, сознавая крайнее неудобство данного
способа (ведь требовалось организовать согласованные действия
разнородных сил — истребителей и бомбардировщиков — из
разных авиационных частей и различных аэродромов, что само
по себе было не очень просто), в конце 1950-х гг. решило ра-
дикально упростить решение задачи. Для этого осветительные
средства было решено подвесить под самый перспективный от-
ечественный истребитель-перехватчик МиГ-19, дабы его пилот
имел возможность самостоятельно «подсвечивать» арену боя.
Подвесить бомбу под МиГ-19 было невозможно технически —
самолет просто не имел нужного узла подвески, но вот сделать
осветительную ракету казалось возможным и даже разумным
выходом из положения.
Неуправляемая осветительная ракета ОАРС-57 была разра-
ботана на базе хорошо зарекомендовавшей себя неуправляемой
ракеты С-5, явившейся родоначальницей целого семейства
легких, дешевых и эффективных авиационных ракет. К разра-
ботке ОАРС-57 были привлечены ОКБ-16 и НИИ-22, которые
в кратчайшие сроки выполнили поставленную задачу — не-
управляемая осветительная ракета, получившая в войсках
индекс С-50 (буква «О» как раз и означала «осветительная»),
поступила на вооружение в 1959 г. Ракеты собирались в «пакет»
из 8 штук и подвешивались под крыло самолета. Использование
С-50 выглядело следующим образом: оказавшись в районе пере-
хвата, истребитель на скорости 700—900 км/ч начинал отстрел
осветительных ракет, которые на удалении около 3 км теряли
скорость, выпускали парашют и приступали к снижению со ско-
ростью около 15 м/сек. Горение светового состава начиналось на
высотах порядка 700 м и длилось 18,3 сек., мощность свечения
(светосила) достигала 1 млн кандел, а величина освещенной
поверхности земли составляла около 1,5 км в диаметре. Легко
подсчитать, что один перехватчик МиГ-19 в случае необходимо-
сти мог создать освещенный коридор длиной 10-12 км, а пара

Глава 10. Новая версия следствия
143
самолетов, соответственно, в два раза больше. Следует добавить,
что ракеты С-50 поступили также на вооружение фронтовых
бомбардировщиков Ил-28, которые должны были применять их
при ударах по наземным целям в темное время суток. Но в кон-
тексте нашего повествования интерес представляет именно факт
использования осветительных ракет истребителями-перехватчи-
ками для решения задач по перехвату воздушных целей. То есть
в данном случае полностью подтверждается рассказ Куртиса
Пибблса о тактике перехвата низколетящих самолетов, при-
менявшейся советскими силами ПВО в 1950-х гг. Понятно, что
ракета С-50 не годится на роль «огненного шара» просто в силу
кратковременности горения светового состава и небольшой
высоты применения, а кроме того, в январе 1959 г. ее еще и не
было на вооружении авиационных частей ПВО. Но вот клас-
сическая авиационная осветительная бомба подходит по всем
параметрам — и продолжительностью свечения (до 1000 сек.),
и высотой начала горения (около 5 км), и плавностью планиро-
вания (порядка 5-8 м/сек., из-за чего казалось, будто источник
света висит в небе неподвижно либо движется очень медленно.
Кстати, по мере выгорания светового состава вес авиабомбы
снижался и скорость спуска также уменьшалась. Впрочем,
конкретнее о световых бомбах еще будет сказано в главе «От-
ступление от сюжета: некоторые фрагменты истории тайной
войны стран НАТО против СССР в 1950-х годах»).
Вот именно об этом следователю Иванову могли рассказать
офицеры ПВО. И, скорее всего, рассказали, потому что об-
ратиться к летчикам с вопросом о таинственных светящихся
объектах в небе — вполне здравый и понятный любому шаг.
Впрочем, тактика воздушного перехвата для нас сейчас не
очень-то и важна. Нам интересно другое — описанный способ
создания «освещенного коридора» был в то время единственным
более-менее эффективным для борьбы советских ВВС и ПВО
с низколетящим воздушным противником в ночное время. Мы
пока умышленно не затрагиваем вопрос «что это мог быть за про-
тивник на таком удалении от государственной границы?», мы
пытаемся проанализировать проблему, так сказать, в принципе.
И тут необходимо ответить на вопрос: а кто вообще мог
обнаружить низколетящую цель без опознавательных знаков?
Читатель может удивиться, но в 1930—50-е гг. на это были
ориентированы пограничные войска и силы охраны ГУЛАГа.

144
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Пограничные «секреты», оснащенные телефонами, перекрыва-
ли визуальным контролем сотни километров государственных
границ на самых разных участках. Читатель может рассмеяться,
но даже в 1990-х гг., когда начался интенсивный процесс разру-
шения инфраструктуры ПВО страны, всерьез обсуждался вопрос
о возрождении системы предупреждения, существовавшей до
появления радиолокации. Выглядеть это должно было при-
мерно так: сидит пограничник на сосне высотой в 30 м, смотрит
в бинокль по сторонам, увидел низколетящий самолет — со-
общил в штаб погранотряда. Благо переносные радиостанции
в 1990-х гг. экзотикой уже не являлись.
Понятно, что никаких пограничников в Ивделе в 1959 г. быть
не могло, но функции местной противовоздушной обороны не
зря на протяжении многих десятилетий были поручены орга-
нам НКВД-МВД. Нет, не потому, что обладатели малиновых
околышков на фуражках должны были сбивать самолеты-на-
рушители, а в силу куда более прозаической причины — сотруд-
ники МВД зачастую являлись единственными представителями
Советской власти на местах и именно им отводилась почетная
роль просигнализировать о появлении в небе подозрительного
самолета.
Проконсультировавшись с военными летчиками — а нет
сомнений в том, что подобный разговор у следователя Иванова
с высокопоставленным офицером (или офицерами) штаба сил
ПВО, прикрывавших Свердловск и Челябинск, состоялся (хотя
материальных доказательств и не оставил), — прокурор-крими-
налист понял, что история с появлением в небе северного Урала
в темное время суток «огненных шаров» грозит задать расследо-
ванию совершенно новое направление. Но двигаться в нем было
совершенно невозможно по целому ряду причин. Назовем лишь
две из них — все дела, прямо или косвенно связанные с нару-
шением неприкосновенности госграницы на суше, в воде и по
воздуху, были отнесены к компетенции КГБ и не могли рассле-
доваться областной прокуратурой. Кроме того, военнослужащие
находились вне юрисдикции гражданской прокуратуры, а это
означало, что следователь Иванов, строго говоря, даже не мог
допросить офицера по вопросам, хоть как-то затрагивающим
служебную деятельность последнего. А уж о запросе Областной
прокуратуры руководству ПВО страны (или хотя бы Уральского
региона) с целью узнать, проводились ли ее силами вылеты на

Глава 10. Новая версия следствия
145
перехват целей 1,2, 17 февраля и 31 марта 1959 г. (т. е. в те дни,
когда в районе Отортена наблюдались «огненные шары»), даже
и говорить не приходилось.
Поэтому в данном случае расследование уперлось в глухую
стену. Иванов понял, что в зоне гибели группы Дятлова имела
место некая подозрительная деятельность, и даже мог пред-
положить, с чем она связана, но далее этого в своих выводах
продвинуться был не в состоянии. Поэтому кажется далеко
не случайным, что в 1990 г. в одном из последних интервью
бывший следователь, а на тот момент адвокат Лев Никитович
Иванов сказал, что считает виновными в гибели группы Игоря
Дятлова именно «огненные шары». Смысл такого рода заявления
может быть двояким — с одной стороны, Иванов мог просто-
напросто поиронизировать над любителями «аномалыцины»,
а с другой — дать понять, что ему еще во время следствия стала
ясна связь трагедии на склоне Холат-Сяхыл с подозрительтной
деятельностью в том районе.
Тут, разумеется, возникает закономерный вопрос: кто и зачем
проводил эту самую подозрительную деятельность и в чем она
вообще заключалась? Не станем спешить с ответом — мы еще
вернемся к этому вопросу в ходе нашего повествования, хотя,
возможно, подойдем к нему с очень неожиданной для читателя
стороны.

ГЛАВА 11
ФИНАЛ ПОИСКОВОЙ ОПЕРАЦИИ:
ОБНАРУЖЕНИЕ ТЕЛ ЛЮДМИЛЫ
ДУБИНИНОЙ, СЕМЕНА ЗОЛОТАРЕВА,
АЛЕКСАНДРА КОЛЕВАТОВА
И НИКОЛАЯ ТИБО-БРИНЬОЛЯ
Весь апрель 1959 г. поисковая группа в районе Холат-Сяхыл
продолжала проверять лавинными зондами постепенно
уменьшавшийся снежный покров как в лесах долины
Лозьвы, так и по берегам ее притоков. Вдоль самой Лозьвы
участники операции обследовали более 1 км. Поиск оказался
безрезультатен. Напрашивался вроде бы единственный в этой
ситуации вывод — не найденные покуда члены туристской
группы покинули район Холат-Сяхыл и в течение того времени,
пока могли сохранять активность, ушли на несколько киломе-
тров. Подобное предположение косвенно подтверждалось тем
соображением, что без вести пропавшие туристы должны были
быть одеты гораздо лучше тех, кого уже удалось отыскать (на
эту мысль наводил примерный подсчет гардероба группы и его
распределение между участниками похода, ведь вся одежда
погибших и вещи, найденные в палатке, были в точности опи-
саны и учтены!). Однако о том, в каком направлении могли
уйти отсутствующие, никто из поисковиков ничего сказать не
мог. Логичным представлялось движение оставшихся в живых
к лабазу, однако лабаз-то остался нетронут!
Трудно сказать, как бы стала развиваться поисковая операция
дальше, если бы в начале мая не начались странные находки.
В районе кедра, подле которого в свое время были найдены
погибшие Кривонищенко и Дорошенко, из-под тающего снега
начали выступать обломанные пихтовые ветки, до того скрытые
от глаз поисковиков. Ветки эти располагались не хаотично,
а словно образовывали своеобразную тропу в юго-западном

Глава 11. Финал поисковой операции
147
Слева: овраг к юго-западу от кедра. Справа: разрезанные вещи, найденные манси
Куриковым рядом с оврагом утром 5 мая 1959 г.
направлении. Выглядело это так, будто в том направлении про-
тащили волоком несколько молодых пихточек, срубленных у ке-
дра. Такие же мелкие ветки стали выступать из-под снега и возле
оврага в полусотне метров от кедра, где также оказались срезаны
вершины молоденьких пихточек. Может быть, это открытие
и не привлекло бы к себе особого внимания поисковиков, но
утром 5 мая один из мансийских охотников-проводников (по
фамилии Куриков), осматривавший эту «еловую тропу» вместе
с собакой, обнаружил в самом ее конце, у оврага, вмерзшие
в снег... черные хлопчатобумажные спортивные штаны. Вернее,
фрагмент таковых, сильно прожженный и лишенный правой
штанины. При ближайшем рассмотрении оказалось, что ее
грубо отрезали ножом.
Найденная вещь находилась под слоем снега толщиной около
10 см. Когда в непосредственной близости от места находки по-
исковики стали тщательно осматривать сугробы, то им посчаст-
ливилось отыскать еще один предмет одежды — левую половину
женского светло-коричневого шерстяного свитера. Свитер, как
и спортивные штаны, был грубо разрезан пополам, его правая
половина (вместе с рукавом) отсутствовала. По общему мнению
участников поисков, свитер должен был принадлежать Людмиле
Дубининой.
Логично было предположить, что вещи указывают на воз-
можное нахождение неподалеку пока еще не обнаруженных тел.
Однако в лесу оставалось уже слишком мало снега, и его покров
никак не мог скрыть трупы. Единственным местом поблизости,
способным сделать тела погибших незаметными, был овраг. Его

148
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Радиограмма полковника Ортюкова в штаб поисковой операции о событи-
ях 5 мая 1959 г. Фотокопии радиограмм ныне размещены Алексеем Кось-
КИНЫМ В свободном доступе: http://fotki.yandex. ru/users/aleksej-koskin/album/161093/
уже прощупывали лавинными зондами в начале марта, но, воз-
можно, их длина оказалась недостаточной.
Полковник Ортюков принял решение начать раскопки тол-
щи снега в овраге рядом с тем местом, где находился срезанный
пихтарник. Выбранный участок располагаллся примерно в 10 м
от «еловой тропы», где манси Куриков отыскал прожженные
спортивные штаны. К работе поисковики приступили около
11 часов утра 5 мая, общая площадь раскопа составила при-
мерно 20 кв. м.
По мере заглубления снег становился все крепче. Как оказа-
лось, под ним по самому дну оврага протекал довольно бурный
поток талых вод. Именно в этом ручье, примерно под четырех-
метровым слоем снега, в 18:40 было найдено человеческое тело
в сером свитере. Как выяснилось позже, это был труп Людмилы
Дубининой.
Ортюков немедленно сообщил о находке в штаб поисковой
операции, заодно упомянув о тяжелых условиях работы и по-
просив прислать 6 инженерно-саперных лопат, 2 кайла и солдат
покрепче.
Продолжая раскапывать толщу снега в овраге, поисковики
обнаружили неподалеку от первого трупа тела еще трех без
вести пропавших туристов — Золотарева, Колеватова и Тибо-
Бриньоля.
В этом же овраге, чуть поодаль, был найден настил, сделан-
ный из срезанных молодых деревьев небольшой толщины. Для
его сооружения были использованы 14 пихточек и 1 береза, об-

Глава II. Финал поисковой операции
149
На самом дне оврага на глубине около 4 м были найдены тела Людмилы Дуби-
ниной, Семена Золотарева, Александра Колеватова и Николая Тибо-Бриньоля.
Тела находились рядом, на удалении друг от друга не более 1 м. Логичным по-
этому казалось предположение, что все четверо по какой-то причине оказались
в одной снежной яме, где их и настигла смерть.
щая площадь настила была определена Ортюковым как равная
3 кв. м. Настил находился в толще снега на глубине примерно
2,5 м, т. е. заметно ниже уровня прилегающего к оврагу леса, но
при этом отнюдь не на самом дне.
На настиле оказались разложены некоторые вещи погибших
туристов, в частности шерстяной свитер-безрукавка, теплые три-
котажные штаны с начесом (пояс и низ на разорванных резин-
ках), правая штанина черных спортивных штанов, найденных
у оврага утром 5 мая Куриковым. Ну, а кроме этого, — шерстяной
коричневый свитер и... солдатская обмотка из шинельного сукна
с коричневой тесьмой на конце. Обнаружение последней детали
одежды смутило Ортюкова до такой степени, что он даже сооб-
щил об этом штабу операции в своей радиограмме («появление
обмотки мне непонятно»), чего обычно прежде не делал.
Обмотки военнослужащих уже второй раз всплывают в этом
деле. Первый раз, напомним, некая обмотка неустановленной
принадлежности была найдена среди вещей членов группы
в аэропорту Ивделя еще в начале марта 1959 г. Тогда проку-
рор-криминалист Иванов вместе с Юрием Юдиным составлял
опись доставленного с перевала имущества и распределял вещи
по принадлежности. Таинственная обмотка в материалы дела
не попала, и мы знаем о ней лишь по воспоминаниям Юдина.
Можно не сомневаться в том, что и вторая обмотка точно так
же сгинула бы в безвестности, если бы факт ее обнаружения на
настиле не был зафиксирован в радиограмме Ортюкова.

150
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Настил был обнаружен в овраге на глубине около 2,5 м. Под ним
в толще снега протекал ручей талой воды.
Настил в овраге. Можно видеть сложенные по его углам вещи
туристов, которые они почему-то так и не успели надеть.
Итак, наконец-то тела всех членов группы Игоря Дятлова
были обнаружены. Теперь все нестыковки и неясности — по
крайней мере теоретически! —должны были получить логичное
и неопровержимое объяснение. Однако даже поверхностный
анализ находок в овраге (и подле него) не только не прояснил
картину случившегося на склоне Холат-Сяхыл, но, напротив,
привнес новые неопределенности. Посмотрим на обстановку

Глава //. Финал поисковой операции
151
в овраге как на шараду и постараемся ответить на вопрос «что
здесь не так?».
Прежде всего, не подлежит сомнению, что четверо туристов,
тела которых оказались найдены на дне оврага, бывали у кедра.
Часть молодого ельника, пошедшего на сооружение настила,
была срезана именно там. Еще несколько деревьев были ими
срезаны уже возле оврага, буквально в десятке метров от края.
Уход от кедра в овраг был логичен, ведь именно закопавшись
в глубокий снег можно было устранить воздействие самого
опасного для замерзающего человека фактора — ветра. Но по-
чему в таком случае в убежище в овраге оказались лишь четверо?
почему к ним не присоединились Дорошенко и Кривонищенко?
Дубинина, Золотарев, Колеватов и Тибо-Бриньоль сделали
настил в овраге для защиты от ветра и улучшения теплоизоляции
от снега. Если они действительно страдали от холода и умерли
вследствие замерзания, то логично было бы найти тела погиб-
ших непосредственно на настиле. Однако поисковики увидели
другую картину — все тела оказались вне настила, причем на
удалении, исключающем самопроизвольное перемещение
с течением времени (сползание, перекатывание, погружение
в толщу снега). По разным оценкам, удаленность тел погибших
от построенного ими же самими настила составляла 6—10 м. По-
чему погибшие покинули его, ведь на заготовку веток для него
они тратили немало сил?
Далее, совершенно непонятно выглядели манипуляции
найденных в овраге людей с вещами. То, что умершие раньше
прочих Дорошенко и Кривонищенко были раздеты товарищами,
поисковики предположили еще в самом начале розысков. Сам
по себе вид найденных у костра под кедром тел красноречиво
свидетельствовал о явном недостатке одежды. Теперь снятые
и частично разрезанные детали верхней одежды были найде-
ны, но почему-то они оказались на пути к настилу и на самом
настиле, но отнюдь не на людях, снимавших одежду с трупов.
Почему явно нуждавшиеся в утеплении туристы не одевались
прямо у костра? Ведь то, что им необходима была дополнитель-
ная одежда, сомнению не подлежит — их потребность в этом
оказалась столь велика, что они решились раздевать тела недавно
умерших товарищей.
Эта малоприятная процедура потребовала от них максималь-
ной мобилизации воли и решимости жить. И что же получается:

152
А. Ракитин. Перевал Дятлова
завладев драгоценными штанами и свитерами, они почему-то
стали уносить их подальше от костра, теряя по пути и не спеша
надеть, оказавшись на настиле (здесь, кстати, надо сделать необ-
ходимое пояснение: одежда разрезалась не по недомыслию или
ошибке, а с целью более удобного использования в последую-
щем. Дело в том, что рукав или штанина трикотажного изделия
могут послужить неплохой заменой отсутствующих перчаток или
головного убора. Их можно завязать с одного конца и натянуть
на голову или руку, а можно сделать это не завязывая. Это один
из весьма эффективных приемов самоспасения на морозе, к ко-
торому иногда прибегают альпинисты, туристы, да и военные
спецназовцы тоже, — т. е. люди, вынужденные бороться с хо-
лодом и ветром на профессиональном, скажем так, уровне. То,
что кто-то из оставшихся в овраге дятловцев пытался утепляться
подобным образом, однозначно свидетельствует о его полном
самоконтроле и адекватном поведении).
Но даже не это было главной странностью сделанных в овраге
находок. Весьма необычным представлялось само местополо-
жение настила. Напомним, что кедр, подле которого оказались
найдены тела Юрия Дорошенко и Георгия Кривонищенко,
стоял над четвертым притоком Лозьвы на удалении 70-80 м от
границы леса на небольшой возвышенности. Это был не холм
и не сопка, но превышение над долиной было явственным
и весьма крутым — примерно 5-7 метров. По воспоминаниям
участников поисковой операции, на лыжах к кедру снизу было
никак не подъехать, приходилось идти «лесенкой». Овраг же,
в котором находился настил из еловых верхушек, располагался
западнее от кедра и имел четкое направление с юга на север.
Кратчайшее расстояние между кедром и оврагом не превыша-
ло 25 м. А расстояние от кедра до настила из веток составляло
примерно 75 м. Если мы вспомним о взаимном расположении
покинутой туристами палатки на склоне Холат-Сяхыл и кедра,
то нам придется констатировать весьма неожиданный постулат:
Золотарев, Колеватов, Тибо-Бриньоль и Дубинина, проведя под
деревом некоторое время, двинулись в обратном направлении.
Да-да, они фактически пошли в сторону палатки, от которой
только что бежали. Правда, в отличие от Игоря Дятлова и Зины
Колмогоровой, они вовсе не собирались возвращаться на склон,
а всего лишь искали удобное убежище от ветра. Но для этого они
пошли на юго-запад.

Глава П. Финал поисковой операции
153
\
R2~25m
R6~70-75m
Эта схема демонстрирует взаимное расположение основных объектов в районе
«кедр — овраг». Условные обозначения: 1 — кедр; 2 — место обнаружения раз-
резанных штанов и свитера на краю оврага; 3 — яма в овраге, в которой были
найдены тела четырех без вести пропавших туристов; 4 — настил из веток.
Стрела «Р» показывает направление на оставленную на склоне Холат-Сяхыл па-
латку. Расстояния: R1 — расстояние от кедра до границы леса, R2 — кратчайшее
расстояние от кедра до оврага, R3 — расстояние от кедра до места обнаружения
разрезанных штанов и свитера, R4 — от места, где были брошены разрезанные
вещи, до места, где оказались найдены трупы погибших туристов, R5 — рас-
стояние между настилом и местонахождением тел погибших, R6 — расстояние
от кедра до настила. Штриховые линии показывают места заготовки лапника
для настила в районе кедра и непосредственно у оврага.
Почему именно туда? Прежде чем ответить на этот вопрос,
подчеркнем, что погибших в овраге туристов объективно следует
признать людьми абсолютно адекватными и рассудочными, со-
хранявшими здравый смысл до последних мгновений жизни, —
в этом нас убеждает логика их действий. Мы аргументируем
этот посыл ниже и покажем мотивацию членов этой малень-
кой группы, пока же просто примем к сведению, что никаких
безумных или малоосмысленных метаний по лесу, хаотичных
действий и взаимного непонимания между ними в последние
часы жизни не было. Дубинина, Золотарев, Колеватов и Тибо-
Бриньоль вместе искали выход из почти безвыходного положе-
ния и действовали согласованно. Именно так! Но почему они
пошли к юго-западу? А не на северо-восток, север или восток,
ведь, двигаясь в тех направлениях, они бы удалялись от ис-
точника опасности, погнавшего их со склона! Более того, кедр,
подле которого разожгли и поддерживали огонь Дорошенко
и Кривонищенко, находился между двух ручьев-притоков Лозь-
вы — один из них туристы преодолели, а до второго — недошли.
Если бы четверка Дубинина — Золотарев — Колеватов — Тибо
продолжила движение в первоначальном направлении, то через
несколько десятков метров она увидела бы другую низинку (ов-
раг) и смогла бы оборудовать укрытие от ветра там.

154
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Но этого не случилось. Вместо ожидаемого движения вперед
последовал разворот на 180°. Почему?
Причин может быть несколько. Самая очевидная заклю-
чается в том, что, двинувшись в обратном направлении, люди
подставили ветру спины. Другими словами, им было комфортнее
искать столь нужное убежище в темноте именно в том направ-
лении. Расставшись с Кривонищенко и Дорошенко у кедра, они
оказались предоставлены сами себе, и движение в юго-западном
направлении было оптимально с точки зрения эргономики,
т. е. минимизации затрат сил и энергии. К тому моменту (после
спуска с горы) об экономии сил уже приходилось думать все-
рьез — впереди была ночь, и симптомы грядущих обморожений
почувствовал уже каждый.
Сразу оговоримся, что истинного направления ветра в ту
ночь в районе кедра не знает сейчас никто. Имеются сведения
(от побывавших там туристов), согласно которым в районе
перевала Дятлова наблюдаются сильные ветры в направлении
«запад — восток», т. е. через Уральские горы в сторону Сибири.
Однако и мощные «сквозняки» с Ледовитого океана тоже не-
редки — именно они определяют суровый климат Западной
Сибири. Подсказку об истинном направлении ветра во второй
половине дня 1 февраля 1959 г. нам дает ориентация брошенной
на склоне палатки, поскольку обычно никто и никогда не ставит
палатки входом к ветру. Не ставят и боком, иначе ветер будет
заваливать большой «парус». Палатка ставится по ветру, таким
образом, чтобы тот задувал в ее заднюю стенку. Зная ориентацию
палатки в направлении «север — юг» (задняя стенка — на север,
вход — в южном направлении), можно уверенно предположить,
что ветер во время ее постановки был северным, северо-запад-
ным, северо-восточным. Отсюда следует, что четверо туристов,
двинувшись прочь от кедра, повернулись к ветру спиной. Эту
гипотезу сейчас невозможно ни доказать, ни опровергнуть, но
она выглядит в высшей степени логичной. Ведь наша четверка
не просто отправилась на поиски убежища от ветра — она еще
поволокла с собою несколько срезанных елок. Какая-никакая,
а это была определенная физическая нагрузка, которую любой
разумный человек в сложившейся 1 февраля 1959 г. ситуации
постарался бы минимизировать.
Если мы посчитаем, что изложенная выше версия о на-
правлении ветра вполне здрава и имеет полное право на суще-

Глава 11. Финал поисковой операции
155
Извлечение тел из ручья в овраге. Человек в форме с хорошо раз-
личимыми погонами — Орткжов; на фотографии справа мужчина
в вязаной шапочке — радист Неволин.
ствование, то сможем получить в высшей степени неожидан-
ное и очень важное для понимания случившегося следствие.
А именно: спускаясь от палатки к кедру, группа Игоря Дятлова
все время двигалась против ветра. Даже в лучшем для туристов
случае — при ветре с северо-западного направления — им при-
ходилось идти перпендикулярно ветровому потоку, что тоже,
согласитесь, крайне некомфортно. Люди предприняли весьма

156
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Слева: Людмила Дубинина и Николай Тибо. Справа: Семен Золотарев и Алек-
сандр Колеватов. Фотографии были сделаны перед помещением тел в брезен-
товые мешки и отправкой на судебно-медицинское исследование.
опасный в темное время суток спуск с горы в направлении со-
всем не оптимальном! Точнее говоря, из всех возможных в той
обстановке направлений они выбрали самое неудачное — пошли
вниз против ветра... И на это они решились, не имея головных
уборов, обуви и перчаток!
Казалось бы, поверни в другую сторону, ступай к лабазу,
и ветер будет дуть в спину! А в лабазе найдется обувь, хотя бы
пара ботинок, уже заготовленные дрова, сухари... Так нет же!
Дятловцы не пошли к лабазу, они пошли против ветра в неиз-
вестность. И в итоге остановились возле кедра.
И снова уместен вопрос «почему?». Почему так случилось?
Ответ может быть только один — грозившая им опасность на-
ходилась вовсе не выше палатки по склону, она была с юга, со
стороны лабаза. Фактически то, что погнало дятловцев вон из
палатки, загородило им отход к лабазу, самим фактом своего
присутствия исключив возможность вернуться назад. Другими
словами, грозившая им опасность отнюдь не плющила палатку,
не топтала ее, не утюжила и не каталась по ней бильярдным
шаром. Угроза преграждала отход к югу и при этом выглядела
достаточно серьезной для того, чтобы никто из девяти туристов
не попытался ею пренебречь. Внизу же, у кедра, этого «фактора
страха» уже не существовало, и четверка туристов, озаботивша-
яся созданием укрытия от ветра, была свободна выбирать даль-
нейшие действия. Она и сделала оптимальный в той ситуации
выбор — отправилась на юго-запад.
Так-то... Вывод фундаментальный и, в принципе, если осно-
вываться на описанном нами фактологическом материале, явно
преждевременный. Автор понимает, что самые простодушные
и наивные читатели в этом месте поспешат расхохотаться и даже

Глава //. Финал поисковой операции
157
Слева: полковник Георгий Ортюков, преподаватель тактики с военной кафедры
УПИ, возглавивший розыск группы Дятлова. По воспоминаниям участников
поисковой операции, Ортюков буквально изводил их пересказом одного и того
же набора солдатских анекдотов и воспоминаний из своего воинского пути.
Полковник неоднократно подчеркивал, что являлся личным адъютантом
маршала Советского Союза Г. К. Жукова, которого превозносил до небес, как
образчик мужественности и полководческой мудрости. В минуты особенно
хорошего настроения Ортюков даже рассказывал, как маршал приглашал его
ехать с ним в Москву, но полковник отказался, т. к. имел в Свердловске очень
хорошую квартиру. По-видимому, Жуков не мог обеспечить своего адъютанта
квартирой в Москве. Однако историческими документами факт службы Ор-
тюкова в качестве порученца, шофера, охранника или адъютанта Жукова не
подтверждается. Студенты-участники поисковой операции, видимо, знали ис-
тинную цену россказням Ортюкова и шутливо называли его за глаза «полковник
Отортен». Справа: радист поисковых групп Егор Неволин. Безусловно, являлся
одним из самых информированных участников поисков. Он присутствовал
в районе Холат-Сяхыл буквально с первого до последнего дня розысков, шиф-
ровал и передавал в Ивдель все радиограммы полковника Ортюкова. Не будет
большим преувеличением сказать, что Неволин видел и знал то, что видел и знал
начальник поисковой партии.
покрутят пальцем у виска. Запаситесь терпением, дорогие това-
рищи, и в свое время мы подойдем к этому же самому выводу
совершенно с другой стороны.
Кстати, завершая затянувшийся монолог о странности место-
положения настила — к юго-западу от кедра, следует отметить
один нюанс. Движение четырех членов группы в направлении
обратном первоначальному казалось многим исследователям
трагедии 1959 г. абсурдным и лишенным всякого смысла. Дело
даже доходило до того, что некоторые участники интернет-об-
суждений всерьез задавались вопросом «а не ошибся ли Ортюков
с определением сторон света?» и пытались доказать, что истин-

158
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Радист Егор Неволин за работой
ное положение настила соответствует вовсе не юго-западному
направлению от кедра, а юго-восточному и даже северо-вос-
точному. Прямо скажем, довольно лукавое предположение,
лишенное притом всяческого основания; Ортюков, разумеется,
не ошибался в определении сторон света, да и радист Неволин,
участвовавший во всех работах у кедра и в овраге (имеются его
фотографии, сделанные во время раскопки настила), обратил
бы внимание на ошибочность передаваемого им текста. Ломать
голову над несуществующей проблемой незачем — свое убежище
четверо туристов действительно оборудовали в овраге именно
к юго-западу от кедра. И действовали они при этом в высшей
степени логично, здраво и во всех смыслах оправданно.
Вернемся, впрочем, к фабуле повествования. Обнаруженные
в овраге тела четырех погибших туристов были полностью про-
мерзшими, однако их извлечение из толщи снега таило угрозу
быстрой разморозки и начала гниения плоти.
Чтобы задержать этот процесс, полковник Ортюков распоря-
дился обложить тела еловым лапником и зашить в брезент, что
и было проделано, однако тут возникла почти неразрешимая
проблема: обслуживающие поисковую группу вертолетчики
отказались эвакуировать тела в Ивдель, где преполагалось их
анатомирование. Мотивировали свой отказ пилоты просто и не-
пробиваемо — существуют правила транспортировки трупов,

Глава II. Финал поисковой операции
159
так давайте их придерживаться! Летчики желали, чтобы тела
погибших поместили в цинковые гробы. Можно понять не-
годование полковника Ортюкова — в феврале-то те же самые
вертолетчики без лишних словопрений перевезли тела туристов,
зашитые в брезент, просто уложив их в грузовом отсеке! В мае,
однако, они этого делать не стали. Дело дошло до скандала,
Ортюков даже жаловался на взбунтовавшихся пилотов штабу
поисковой операции. В конце концов цинковые гробы были
заказаны и доставлены...
История с цинковыми гробами и упрямыми вертолетчиками
упомянута здесь не случайно. Запомним ее, поскольку она пи-
тает один из самых устойчивых мифов, связанных с погибшими
в 1959 г. туристами. В свое время нам еще придется вспомнить и о
принципиальных вертолетчиках, и о неожиданном требовании
поместить найденные в овраге тела в цинковые гробы.

ГЛАВА 12
СУДЕБНО-МЕДИЦИНСКОЕ
ИССЛЕДОВАНИЕ ТЕЛ ТУРИСТОВ,
НАЙДЕННЫХ В ОВРАГЕ
9мая 1959 г. судмедэксперт Возрожденный произвел
вскрытие и исследование тел последних четырех членов
погибшей группы Игоря Дятлова. Работа эта проводилась
в помещении морга Ивдельской ИТК, того же самого, где
двумя месяцами ранее осуществлялось судебно-медицинское
исследование трупов других участников похода. Только на этот
раз в составленных актах экспертиз не упоминаются понятые,
а роль второго эксперта сыграла уже знакомая нам Е. Чуркина.
Данное обстоятельство чрезвычайно любопытно в силу двух
причин: во-первых, Генриетта Елисеевна не являлась судебным
медиком и не могла давать экспертные заключения по вопросам,
связанным с судебной медициной, а во-вторых, она вообще не
подписала документы, составленные Борисом Возрожденным.
Обратим внимание на этот казус — это только одна из многих
странностей, связанных с рассматриваемыми экспертизами.
Судмедэксперт Борис Алексеевич Возрожденный обнаружил
и описал следующее состояние тел погибших, а также их одежды:
1. Людмила Александровна Дубинина была облачена в се-
ровато-коричневый поношенный свитер, под ним бежевый
шерстяной свитер, под которым, в свою очередь, клетчатая
ковбойка с застегнутыми рукавами. Упоминание о застегнутых
рукавах тем более странно, что о состоянии карманов рубашки
и пуговиц, застегивающих ее, эксперт не упомянул ни единым
словом. Очень странная забывчивость, особенно если принять
во внимание, что прежде Возрожденный не забывал фиксировать
«застегнутость-расстегнутость» одежды и карманов. Более того,
подобного рода фиксирование состояния одежды являлось пря-
мым требованием нормативных документов, регламентировав-
ших порядок осуществления судебно-медицинской экспертизы

Глава 12. Судебно-медицинское исследование тел туристов 161
(о нормативной базе того времени и ее соблюдении судмедэк-
спертом Борисом Алексеевичем Возрожденным мы поговорим
вскоре особо — эта тема таит столько чудных открытий, что
ее не следует комкать кратким упоминанием). Наконец, под
ковбойкой находился белый хлопчатобумажный бюстгальтер,
застегнутый на 3 пуговицы (тут наш судмедэксперт не забыл
подчеркнуть «застегнутость»).
Как была утеплена нижняя часть тела? В ответе на этот вопрос
Возрожденный вновь становится педантичен и исчерпывающе
полон. Он описывает рваные хлопчатобумажные брюки («места-
ми сильно рваные и местами обожжены»), под ними — черное
хлопчатобумажное трико («рваное в области промежности»),
мужские сатиновые трусы. Кроме того, на ногах светло-корич-
невые хлопчатобумажные чулки, на левой ноге чулок спущен,
на правой — удерживается резинкой. Соответственно чулкам,
«серый пояс с резинками-подвязками» (Возрожденный и тут не
забывает подчеркнуть, что пояс застегнут).
Русые волосы погибшей девушки были заплетены в косу
длиной до 50 см, в косу вплетена синяя шелковая лента. Рост
Людмилы Дубининой составлял 167 см, и нельзя не отметить,
что для того времени это была крупная, крепкая, спортивная
девушка. Погибшая была девственницей — об этом тоже надо
сказать прямо и недвусмысленно, несмотря на всю деликат-
ность вопроса.
Судмедэксперт описал трупные пятна, которые локализова-
лись на задней и боковой поверхностях туловища и конечностей.
Это означает, что в момент смерти и вплоть до промораживания,
пока сохранялась возможность кровотока по сосудам, тело по-
гибшей находилось в положении «на спине», возможно, «на
спине и частично на боку», но совсем не в той позе, в какой оно
было сфотографировано при раскопе оврага (на коленях, лицом
и грудью на камне).
При внешнем осмотре тела Возрожденный обнаружил сле-
дующие повреждения (см. анатомическую схему):
— отсутствие мягких тканей в области надбровных дуг, пере-
носицы, глазниц и левой височно-скуловой области. Кости
лицевой части черепа частично обнажены (1);
— в области левой теменной кости дефект мягких тканей
размером 4,0 х 4,0 см, дном которого является обнаженная
теменная кость (7);

162
А. Ракитин. Перевал Дятлова
— глазные яблоки отсутствуют (1). В Акте не указана при-
чина их исчезновения. По смыслу фразы можно заключить, что
глазные яблоки не были раздавлены, потому что в этом случае
осталась бы склера (оболочка глазного яблока), которую эксперт
не мог бы не заметить. То есть имело место полное удаление
обоих глаз;
— хрящи носа сплющены (но кости спинки носа целы) (2).
Довольно странное повреждение, объяснение которому найти
не так легко, как может показаться на первый взгляд. Дело в том,
что человеческий нос представляет собой довольно хрупкую
конструкцию и его спинка ломается даже при приложении
незначительной нагрузки, причем ломается со сдвигом, пере-
косом, так, что восстановить форму носа не удается даже при
своевременном и квалифицированном лечении. Больше всего
повреждение, описанное у Людмилы Дубининой, соответствует
удару по кончику носа сбоку;
— отсутствуют мягкие ткани верхней губы справа с обнаже-
нием верхней челюсти и зубов;
— язык в полости рта отсутствует. При внутреннем осмо-
тре Возрожденный следующим образом уточнит этот момент:
«Диафрагма рта и языка отсутствует. Верхний край подъязычной
кости обнажен». И все! Удивительный лаконизм, из которого
ровным счетом ничего нельзя понять. Нам еще предстоит вер-
нуться к анализу стилистических особенностей этого и некото-
рых других актов судебно-медицинских экспертиз, подписанных
Борисом Алексеевичем Возрожденным;
— в средней трети левого бедра — разлитой кровоподтек
синюшно-лилового цвета размером 10,0 см х 5 см, с кровоиз-
лиянием в толщу кожных покровов. Кровоподтек располагался
на внешней поверхности ноги спереди (6);
— далеко зашедшая мацерация пальцев рук и стоп обеих ног.
Кожа с концевых фаланг пальцев рук сползала вместе с ногте-
выми пластинками;
— при ощупывании шеи — необычная подвижность рожков
подъязычной кости и щитовидного хряща (это серьезное указа-
ние на удушение или удар по горлу в направлении снизу вверх,
хотя тут следует отметить, что подъязычные кости девушек и мо-
лодых женщин считаются более подвижными, чем у мужчин).
При внутреннем исследовании судмедэксперт обнаружил
множественные двусторонние переломы ребер. С правой сто-

Глава 12. Судебно-медицинское исследование тел туристов 163
Обобщенная схема телесных повреждений Людмилы Дубининой
роны тела погибшей были сломаны 2—5-е ребра, линии их пере-
ломов сответствовали среднеключичнои и среднеподмышечнои
линиям (т. е. наблюдались по середине правой стороны груди
и от подмышки вниз по правой боковой поверхности торса)
(3). Слева были сломаны 2—7-е ребра, линия этих переломов
соответствовала среднеключичнои линии (4). Эти повреждения
вызвали значительные кровоизлияния в межреберные мышцы
и район так называемой рукоятки грудины (верхняя часть се-
редины груди), которые Возрожденный также зафиксировал.
Кроме того, эксперт отметил в области правого желудочка
сердца «неправильной овальной формы кровоизлияние разме-
ром 4,0 х 4,0 см с диффузным пропитыванием мышцы правого
желудочка» (5). Данное повреждение, видимо, находилось в не-
посредственной связи с переломами ребер, хотя эксперт прямо
об этом не написал и причину кровоизлияния в сердечную
мышцу не указал. Диффузное пропитывание мышцы указывало
на прижизненность воздействия, вызвавшего кровоизлияние.
Данная травма сама по себе столь серьезна, что ее одной было
бы достаточно для наступления фатальных последствий.
Кроме того, у погибшей был зафиксирован отек легких, по-
добный тому, что наблюдался у Юрия Дорошенко (дословно
в тексте акта это описано буквально теми же самыми словами:
«на разрезе ткань легких темно-красного цвета, при надавлива-
нии с поверхности разреза обильно стекает пенистая кровяни-

164
А. Ракитин. Перевал Дятлова
стая жидкость»). В 1959 г. медицинская наука не могла объяснить
патогенез острого отека легких и бороться с ним, строго говоря,
тогда не умели — все лечение сводилось к примитивному и мало-
эффективному методу «шейной новокаиновой блокады». Счита-
лось, что основную роль в развитии острого отека легких играет
сбой центральной нервной системы. Подобные сбои могли быть
обусловлены серьезными нарушениями работы сердца (гипер-
трофией и дилятацией сердца, одышечно-цианотическими
приступами и т. п.); во всяком случае, медицина уже связывала
нарушения работы сердца с острыми отеками легких. Поэтому
в случае с Людмилой Дубининой, получившей серьезнейшую
травму сердца, острый отек легких особых вопросов не вызывал,
Возрожденный мог его логично и ясно объяснить. А вот с Юри-
ем Дорошенко все было отнюдь не так ясно и, как мы помним,
судмедэксперт обошел обнаруженный им при вскрытии острый
отек легких полным молчанием.
Очень странным было отсутствие у Людмилы Дубининой
языка, а вместе с ним и диафрагмы рта (это мышцы, образую-
щие дно ротовой полости и участвующие в движениях нижней
челюсти). Что случилось с языком погибшей, из составленного
Возрожденным документа понять невозможно — это вовсе не
упрек эксперту, а констатация факта. Если бы язык был вы-
резан, то должны были бы остаться (теоретически, по крайней
мере) узнаваемые следы, однако таковые не описаны. Трудно
предположить, какие естественные причины могли привести
к исчезновению языка и диафрагмы рта. Известно, что водные
обитатели, в особенности ракообразные, способны очень сильно
повреждать трупы в весьма короткие сроки, но ни о каких рыбах
или раках в ручье с талой водой не может быть и речи. Подо-
зревать работу мышей тоже нельзя. В зимнее время мыши могут
быть активны под снегом до 3 часов в сутки, но они не питаются
промерзшей плотью (тем более вряд ли смогут съесть массу,
многократно превышающую собственный вес, который исчис-
ляется граммами). Трудно судить о кулинарных предпочтениях
мышей и крыс, но хорошо известно, что они обычно объедают
выступающие части головы — нос, уши. Если бы у Дубининой
были отмечены такого рода повреждения, то исчезновение языка
не выглядело бы столь подозрительным. Однако никто из группы
Дятлова не имел следов повреждений кожных покровов мелкими
животными (единственное исключение — труп Кривонищенко,

Глава 12. Судебно-медицинское исследование тел туристов 165
кончик носа которого предположительно был исклеван птица-
ми). На интернет-форумах озвучивалась версия о том, что про-
мерзший язык погибшей мог отколоться при транспортировке
и вывалиться из раскрытого рта, но иначе как наивным такое
предположение назвать трудно. Промерзший человеческий труп
имеет твердость дерева, но он не раскалывается как стекло и от
него не отлетают кусочки при ударе. Во всяком случае, судебная
медицина ничего не знает о том, что части промерзшего тела
могут отваливаться при небрежной транспортировке.
В желудке погибшей эксперт обнаружил около 100 см3
«слизистой массы темно-красного цвета», попавшей туда, воз-
можно, вследствие удаления языка. Ничего похожего на «пятна
Вишневского» на слизистой желудка обнаружено не было, а при
осмотре мозга было констатировано «плохое кровонаполнение»
мозговых оболочек.
Таким образом, важнейшие объективные признаки глу-
бокого переохлаждения обнаружить не удалось. Более того,
уши и пальцы на руках и ногах Людмилы Дубининой не были
обморожены, что явно свидетельствовало о том, что к моменту
смерти девушка если и страдала от холода, то лишь субъективно.
Объективное же воздействие на состояние ее здоровья низкой
температуры являлось далеко не критичным, и отнюдь не мороз
и ветер убили Людмилу.
Совокупность сделанных судмедэкспертом наблюдений побу-
дила его следующим образом сформулировать в заключительной
части акта экспертизы причину гибели девушки: «Считаю, что
смерть Дубининой наступила в результате обширного кровоизли-
яния в правый желудочек сердца, множественного двустороннего
перелома ребер, обильного внутреннего кровотечения в грудную
полость». То есть никакой связи с недостаточностью одежды
в условиях пребывания на холоде смерть Людмилы Дубининой
не имела. Поскольку мог возникнуть вполне уместный вопрос
к эксперту об источнике фатального воздействия, Возрожден-
ный вставил в свой акт следующий весьма многозначительный
пассаж: «Указанные повреждения могли возникнуть в результате
воздействия большой силы, повлекшей за собой тяжкую закры-
тую смертельную травму грудной клетки у Дубининой. Причем
повреждения прижизненного характера и являются результатом
воздействия большой силы с последующим падением, броском
или ушибом грудной клетки Дубининой».

166
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Очень интересный получился у товарища Возрожденного
документ, и пытливый читатель вправе поинтересоваться у ав-
тора, будут ли у него комментарии. Поспешим заверить: о да,
комментарии будут! Прямо в следующей главе...
2. Семен Алексеевич Золотарев, согласно акту судебно-меди-
цинской экспертизы, был одет настолько хорошо, что мы вряд
ли ошибемся, предположив, что нашли его практически в той
же самой одежде, в которой он совершал лыжный переход. В его
гардеробе не хватало лишь рукавиц и куртки-штормовки (все
штормовки группы, как известно, оказались найдены в палатке).
На голове Золотарева были две шапки — тонкая вязаная спор-
тивная шапочка из шерсти и меховая шапка-ушанка с кожаным
верхом; на шее — шарф, там же, на шее, эксперт обнаружил
туристскую маску на ремешках (аналог респиратора, который
использовался для защиты носа и рта от вдыхания холодного
воздуха при сильном морозе). Торс погибшего защищала хлоп-
чатобумажная трикотажная майка, поверх которой была надета
синяя майка с длинным рукавом (также хлопчатобумажная)
и черный свитер (опять-таки хлопчатобумажный). Поверх
свитера была надета спортивная байковая куртка на пуговицах.
Как указал эксперт, две верхние пуговицы последней были рас-
стегнуты, расстегнутой оказалась и пуговица манжеты правого
рукава (момент немаловажный, особенно в контексте того,
что речь идет о человеке, умиравшем, по общему мнению, от
переохлаждения!). Наконец, поверх байковой куртки был по-
ношенный жилет из овчины. Нижняя часть тела также оказалась
защищена от мороза вполне удовлетворительно: плавки поверх
сатиновых трусов, двое лыжных штанов и, наконец, брезентовые
брюки-комбинезон, в заднем кармане которых была обнаружена
размокшая газета. Во внутреннем кармане комбинезона — рас-
ческа и клубок ниток, в правом накладном кармане — луковица
и монеты в 3, 5 и 15 копеек. На левой ноге шерстяной и хлопча-
тобумажный носки, на правой — один шерстяной. Кроме них,
на Золотареве оказалась полноценная обувь, так называемые
бурки — высокая, под колено, теплая обувь, обычно из во-
йлока, реже — фетра, на кожаной подошве (действительно, по
воспоминаниям Юдина, Золотарев не имел ботинок и во время
похода носил самодельные черные стеганые бурки. Слово «са-
модельный» в данном случае смущать не должно: в те времена
всеобщего дефицита мастера изготавливали обувь куда лучше

Глава 12. Судебно-медицинское исследование тел туристов 167
советского заводского ширпотреба. Стеганые бурки, сделанные
из нескольких слоев шинельного сукна и обтянутые брезентом,
были легче и теплее обычных войлочных, но при этом не так
намокали). На левом запястье погибшего находился компас.
Известно, что Золотарев был найден с фотоаппаратом, но не-
известно, была ли в нем фотопленка (впрочем, можно сказать
и иначе: мы не знаем, была ли найдена фотопленка, заправлен-
ная Золотаревым в тот фотоаппарат, который он постарался спа-
сти). Не будет ошибкой сказать, что Семен Золотарев оказался
первым из всех рассмотренных нами членов группы Дятлова,
который был полноценно одет и обут. Единственная деталь
одежды, отсутствие которой бросается в глаза, — это рукавицы.
При осмотре полости рта эксперт описал вставные зубы
и коронки погибшего: на верхней челюсти справа 2 коронки
и зуб из белого металла, на нижней челюсти — 4 коронки из
белого металла. Рост погибшего был равен 172 см. Внешним
осмотром тела были зафиксированы многочисленные татуи-
ровки на обеих руках Золотарева: на тыльной стороне правой
кисти у основания большого пальца можно было видеть слово
«Гена», на тыльной стороне правого предплечья в его средней
трети были изображены свекла и «+С», а на тыльной стороне
левого предплечья — татуировки «Г. С», «ДАЕРММУАЗУАЯ»,
пятиконечной звезды, буквы «С», комбинации «Г+С+П=Д»
и числа«1921».
Заслуживает особого упоминания то, что Семен Золотарев
оказался единственным членом погибшей группы, кто перед
лицом смерти не расстался с фотоаппаратом. Необходимо сде-
лать важное уточнение: следствие считало, что в распоряжении
дятловцев имелись 4 фотоаппарата, принадлежавшие членам
группы, — Игорю Дятлову, Георгию Кривонищенко, Рустему
Слободину и, наконец, Семену Золотареву. Вся эта фототехника
была найдена в палатке, следствие озаботилось установлением
ее принадлежности, извлечением фотопленок и их обработкой,
благодаря чему мы получили уникальную возможность взгля-
нуть на трагический поход глазами обладателей фотоаппаратов
(к анализу фотоснимков, сделанных участниками похода, нам
еще предстоит вернуться в особой главе). И вот в мае на трупе
Золотарева неожиданно оказывается найден еще один — пятый
по счету — фотоаппарат. О существовании его Юрий Юдин
ничего не знал и следствию, разумеется, ничего не сообщал...

168
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Обобщенная схема телесных повреждений Семена Золотарева
Чтобы исключить всякую двусмысленность, подчеркнем, что
Юдин уверенно опознал как принадлежащий Золотареву один
из фотоаппаратов, найденных в палатке, который и был в апреле
1959 г. возвращен матери последнего.
Завершая разговор о фотоаппарате, заметим, что ныне нет яс-
ности относительно его происхождения, неизвестно, находилась
ли внутри него фотопленка, и если да, то сколько кадров было
отснято. Но вряд ли будет ошибкой предположить, что Семен
Золотарев в силу неких причин очень дорожил этой вещью.
Судмедэксперт Возрожденный во время вскрытия тела
зафиксировал следующие повреждения погибшего (см. соот-
ветствующую схему):
— отсутствие глазных яблок (1);
— на затылке справа рана 8,0 х 6,0 см с обнажением теменной
кости (4);
— в области глаз и надбровных дуг — дефект мягких тканей
округлой формы размером 7,0 х 6,0 см с истонченными краями
и «обнажением костей лицевого черепа» (2);
— переломы 2—6-го ребер справа по «окологрудной и средне-
подмышечной» линиям с кровоизлиянием в прилегающие
межреберные мышцы (3).
В плевральных полостях погибшего находилось около одного
литра темной крови, что указывало на прижизненное развитие
гемоторакса (заполнение плевральной полости кровью, из-за
чего легкое теряет способность полностью расправляться на вдо-

Глава 12. Судебно-медицинское исследование тел туристов 169
хе. Явление это смертельно опасно, так как приводит к быстрому
удушению пострадавшего, в клинических условиях для борьбы
с гемотораксом требуется осуществлять пункцию плевральной
полости, порой неоднократно. В полевых условиях, при отсут-
ствии у окружающих специальных навыков и инструментов,
попадание такого объема крови в плевральную полость означает
100 % смерть потерпевшего).
Причиной описанного явления могли быть переломы ребер.
Надо сказать, что хотя каждое из пяти сломанных ребер имело по
два перелома, точное число переломов могло быть установлено
лишь при рентгеновском исследовании трупа. Дело в том, что
при сломе ребер в нескольких местах происходит образование
мелких костных отколков неправильной формы с острыми
краями, да и сами ребра в местах слома имеют неровности и за-
зубрины. Фактически с правой стороны груди Золотарева мы
видим кашу из костей и разорванной ими плоти, ребра потеряли
способность держать форму и тем предохранять внутренние
органы от внешних травмирующих воздействий даже самой не-
значительной силы. Особо подчеркнем, что человек с подобной
травмой без поддержки окружающих абсолютно беспомощен,
у него «отключена» правая рука, которую он не способен даже
поднять, так как мышцы, ответственные за это движение,
крепятся к верхним ребрам. Золотарев после травмирования
должен был испытывать сильнейшую боль. Чтобы оставаться
в живых хоть сколько-нибудь долгое время, ему необходимо
было находиться в абсолютном покое, одно-единственное не-
ловкое движение не просто лишало его сознания, но убивало
в буквальном значении этого слова. От смерти из-за развития
гемоторакса его могла спасти только неотложная хирургическая
помощь, которую ему никто не мог оказать в полевых условиях.
Разумеется, все сказанное о гемотораксе Семена Золотарева
с полным основанием может быть отнесено и к Людмиле Дуби-
ниной, травмирование которой было не только аналогичным,
но даже более разрушительным для организма.
Помимо гемоторакса экспертиза выявила и следы острого
отека легких, подобного тому, что был описан у Дорошенко
и Дубининой. Но, как и у Людмилы, процесс этот далеко не за-
шел, просветы гортани и бронхов остались свободны от пены,
а значит, отек начал развиваться в последние минуты жизни,
возможно уже в агональной стадии. Причиной отека стало

170
А. Ракитин. Перевал Дятлова
нарушение работы центральной нервной системы в процессе
умирания. Также была отмечена мацерация со сползанием кожи
и ногтей рук и ног — это следствие пребывания трупа в воде более
6 суток. Вместе с тем сохранность легочной ткани указывала на
то, что этот период длился не более 14 дней. Соответственно,
продолжительность возможного пребывания в воде тела Семе-
на Золотарева была равна от 6 до 14 дней (данное наблюдение
может быть распространено на всю четверку туристов, чьи тела
оказались найдены в овраге).
На нижней одежде погибшего были обнаружены следы
фекалий, однако придавать этому факту слишком большое
значение не следует. Дефекация в агональном состоянии не
указывает ни на скорость наступления смерти, ни на ее особен-
ности. Рефлекторное опорожнение мочевого пузыря, дефекация
и семяизвержение (у мужчин) во время умирания наблюдаются
нередко, причем даже в тех случаях, когда смерть наступает
скоротечно. Уместно привести пример с убийством Сергея
Мироновича Кирова: когда уже в постперестроечное время не-
зависимые исследователи получили возможность изучить веще-
ственные доказательства по делу 1934 г., их смутили обильные
следы спермы на кальсонах погибшего. Этот факт и объясняет
рождение одной из альтернативных версий убийства, соглас-
но которой Николаев застал Кирова в момент полового акта
с собственной женой и застрелил того в состоянии аффекта.
При этом все свидетельства, объективно подтверждавшие факт
убийства Кирова именно в коридоре третьего этажа Смольного,
объявлялись «сталинской фальсификацией» и отбрасывались
напрочь. Отечественным «конспирологам» следовало бы читать
побольше книжек по судебной медицине и не спешить с далеко
идущими выводами, тогда, глядишь, они бы не попали с такого
рода версиями в нелепое положение.
Нет никаких оснований считать, что смерть Золотарева
последовала в момент интимных отправлений, поскольку он
бы просто не успел надеть двое трусов, двое лыжных штанов
и комбинезон, лямки которого оказались пропущены под одеж-
дой. А посему не нужно повторять ошибок «конспирологов»,
изучавших историю убийства Кирова, и искать скрытый смысл
там, где его нет.
Как и в случае с Людмилой Дубининой, судмедэксперт Воз-
рожденный не стал проводить проверку костей погибшего на

Глава 12. Судебно-медицинское исследование тел туристов 171
хрупкость, посчитав, очевидно, таковую излишней. Эксперт
не связал смерть Семена Золотарева с переохлаждением. По
мнению Бориса Алексеевича, гибель последнего имела характер
насильственный и была обусловлена множественными перело-
мами ребер и вызванным ими обильным внутренним кровотече-
нием (тем самым гемотораксом, о котором было сказано выше).
Повреждение кожи на затылке эксперт посчитал следствием
посмертного гниения плоти, и в этом, скорее всего, он прав.
Но следует заметить, что причиной описанного значительного
по размерам «дефекта мягких тканей» могла служить прижиз-
ненная рана меньших размеров. Опираясь на факт сохранности
легочной ткани, Возрожденный ограничил продолжительность
пребывания трупа в воде не более чем 15 сутками — эта оценка
касалась всех четырех тел, найденных в овраге. Минимальная
оценка — 6 суток — определялась исходя из степени развития
мацерации (со снятием слоя кожи, волос и ногтевых пластин).
Таким образом, тела Дубининой, Золотарева, Тибо-Бриньоля
и Колеватова находились в воде от 6 до 15 дней.
3. Александр Сергеевич Колеватов оказался в целом утеплен
неплохо, правда, не имел головного убора. Он был одет в «натель-
ную сорочку с начесом» (по-видимому, с длинными рукавами,
хотя эксперт это не уточнил) и хлопчатобумажную рубашку-ков-
бойку, в карманах которой оказались английская булавка, ключ
от замка, кусочек оберточной бумаги и две упаковки таблеток
(кодеин и сода). Поверх рубашки-ковбойки были надеты сви-
тер, свитер с начесом и лыжная куртка из бумазеи на молнии.
Куртка имела повреждения — большую дыру на левом рукаве
с обожженными краями, размером 25 х 12 х 13 см, и надрывы
правого рукава длиною 7—8 см. Куртка оказалась расстегнута,
расстегнуты были и ее карманы и манжеты. Нижняя часть тела
также оказалась защищена достаточно хорошо: трусы, кальсоны,
лыжные брюки из байки с боковыми застежками (в кармане
носовой платок), брезентовые брюки-кобинезон с надрывами
внизу, в правом кармане комбинезона — размокшая коробка
спичек. Обуви погибший не имел, на его ногах оказалась пара
шерстяных носков домашней вязки со следами обожжения,
под ними на правой ноге — один хлопчатобумажный носок,
а на левой — три таких же. На левой лодыжке под одеждой была
обнаружена марлевая повязка, наложенная явно до бегства от па-
латки, так как аптечку погибшие туристы с собою не прихватили.

172
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Рост погибшего был равен 174 см.
Возрожденный описал следующие повреждения трупа (см.
соответствующую схему):
— в области глазниц и надбровных дуг — отсутствие мягких
тканей с обнажением костей черепа, брови отсутствуют (1);
— «хрящи носа мягкие на ощупь, необычной подвижности.
Основание носа приплюснуто» (нос сломан?) (2);
— за правой ушной раковиной в зоне сосцевидного отростка
височной кости рана неопределенной формы размером 3,0 х
1,5x0,5 см, проникающая до кости (т. е. сосцевидного отростка
височной кости) (6);
— на правой щеке дефект мягких тканей размером 4,0 х 5,5 см
неправильной овальной формы с подмятыми, сглаженными,
истонченными краями. Дно дефекта — кости нижней челюсти.
«Вокруг дефекта, расположенного на правой щеке и области
нижней челюсти, мягкие ткани багровозеленого цвета» (до-
словная цитата из акта. Смысл фразы заключается в констатации
экспертом того факта, что обнаруженное повреждение является
эпицентром гниения плоти) (3);
— шея деформирована в области щитовидного хряща (4);
— кожные покровы грудной клетки со сползанием поверх-
ностного слоя кожи (надо ясно понимать, что это не есть указа-
ние на полное отделение кожи, а лишь свидетельство отделения
эпидермиса от кориума. Часто наблюдается у тел, пробывших
в воде 6 и более суток. Описанное у всех четырех тел, найденных
в овраге, сползание кожи на голове вместе с волосами относится
именно к упомянутому явлению. Сам по себе данный признак
не свидетельствует о каком-то необычном повреждении или
гниении тела, а лишь характеризует продолжительность пребы-
вания тела в воде, являясь, наряду с мацерацией стоп и кистей
рук, надежным индикатором этого);
— мацерация пальцев рук и стоп;
— разлитое кровоизлияние в подлежащие ткани левого ко-
ленного сустава (5).
Рот погибшего был раскрыт, язык — находился на месте
(тут читатель может попытаться провести аналогию с тем, что
эксперт увидел у Дубининой). Кожные покровы — зеленовато-
серые с багровым оттенком. На теменно-затылочной области
было отмечено трупное сползание волос, характерное для тел,
пробывших долгое время в воде и подвергшихся заметному

Глава 12. Судебно-медицинское исследование тел туристов 173
Обобщенная схема телесных повреждений Александра Колеватова
разложению, о чем было сказано выше. Трупные пятна эксперт
зафиксировал на задней боковой поверхности туловища и ко-
нечностей. Количество мочи, обнаруженной в мочевом пузыре
погибшего, оказалось наибольшим по сравнению с остальными
членами группы — 700 мл.
Важно отметить, что в плевральных полостях погибшего экс-
перт обнаружил до 500 см3 кровянистой жидкости. Это примерно
половина того, что было зафиксировано у имевшего гемоторакс
Золотарева. Из Акта совершенно невозможно понять, чем вы-
звана такая наполненность плевральных полостей. Если это
явление являлось прижизненным, то Александр Колеватов был
обречен на смерть.
Гистологическое исследование биологических образцов,
взятых из внутренних органов и межреберных мышц, не пока-
зало наличия кровоизлияний. При этом были констатированы
сильные гнилостные изменения.
Эксперт определил смерть Колеватова как насильственную,
последовавшую в результате воздействия низкой температуры,
а основные телесные повреждения (как и мацерацию) посчи-
тал посмертными. Формальные основания для второй части
такого заключения вроде бы имелись. Только повреждение
левого колена являлось, безусловно, прижизненным, но оно,
скорее всего, не имело никакого отношения к обстоятельствам
смерти Александра Колеватова и произошло до того, как стали

174
А. Ракитин. Перевал Дятлова
разворачиваться трагические события на склоне горы. Во всяком
случае, наличие марлевой повязки на левой лодыжке указывало
на то, что поврежденное колено было забинтовано и повязка
сползла в процессе последующих перемещений.
Безусловно, следует рассматривать как весьма серьезное
повреждение головы за правым ухом Колеватова, т. е. доходя-
щую до сосцевидного отростка височной кости рану размером
3,0 х 1,5 х 0,5 см. Если бы это повреждение было нанесено за-
долго до смерти, то оно непременно сформировало бы заметный
отек. Возрожденный, однако, отека за ухом не описал, но это
вовсе не означает посмертного происхождения данного повреж-
дения, ведь погибший мог быть травмирован непосредственно
перед смертью, буквально за несколько минут. Собственно,
именно эта травма и могла вызвать потерю сознания с после-
дующим быстрым замерзанием в снегу. При этом отек за ухом
просто не успел бы появиться...
Нельзя не отметить того, что в этом акте очень выпукло, как
ни в каком другом, отобразилась нестыковка описательной
и заключительной частей. Другими словами, из того, что было
отмечено судмедэкспертом Возрожденным, вовсе не следует
тот вывод, который он сделал. Самая мягкая формулировка,
которая приходит в этой связи на ум, — акт СМЭ неполон, ут-
верждение о смерти от переохлаждения на основании описанных
изменений состояния тела выглядит малообоснованным, точнее
вообще необоснованным.
В самом деле, эксперт не описал обморожений конечностей
(в том числе полового члена), характерных для замерзания трез-
вого человека, активно борющегося с морозом. Не зафиксиро-
вано такого важного свидетельства смерти от переохлаждения,
как переполненность кровью внутренних органов, прежде всего
мозговых оболочек (их кровенаполнение охарактеризовано
как «удовлетворительное»). В желудке не обнаружено «пятен
Вишневского» — также значимого признака далеко зашедшей
гипотермии. Единственным указанием на смерть от переох-
лаждения была переполненность мочевого пузыря, но, как уже
отмечалось, для промороженных трупов этот признак перестает
быть безусловно точным. Кроме того, иннервация мочевого
пузыря может наблюдаться и при сотрясении мозга.
Александр Колеватов оказался единственным из четверки,
найденной в овраге, чью смерть эксперт Возрожденный списал

Глава 12. Судебно-медицинское исследование тел туристов 175
«на холод» (дословно: «смерть его наступила в результате воз-
действия низкой температуры. Обнаруженные на теле Колева-
това телесные повреждения, а также "банная" кожа являются
посмертными изменениями трупа»).
4. Николай Владимирович Тибо-Бриньоль, как и Семен Зо-
лотарев, был одет куда лучше остальных членов группы. На его
голове были брезентовый меховой шлем и шерстяная вязаная
шапочка, «плотно завязанная», как отметил эксперт. Торс был
защищен от мороза трикотажной майкой, разорванной справа
и снизу, шерстяным свитером, надетым наизнанку, и меховой
курткой на овчине. В правом кармане куртки оказались пара
шерстяных перчаток, в левом — монеты в 2, 10 и 20 копеек,
две свернутые бумажки и расческа. Нижняя часть тела также
была утеплена вполне удовлетворительно — сатиновые трусы,
хлопчатобумажные спортивные штаны и теплые суконные
зимние брюки, пара белых, ручной вязки, шерстяных носков
и валенки. В правом валенке обнаружился сбившийся корич-
невый шерстяной носок. В акте указано, что этот носок «на-
ходится соответственно стельке», из чего невозможно понять,
то ли стелька в правом валенке тоже оказалась скомкана, то ли
ее не было вообще и носок был уложен вместо нее, но оказался
сдвинут при ходьбе. На левом запястье Тибо-Бриньоля эксперт
обнаружил двое часов, остановившихся примерно в одно и то
же время, — в 8:14 и 8:39.
Рост погибшего — 174 см, трупные пятна расположены на
задне-боковой поверхности груди, шеи и конечностей. От-
мечено сползание эпидермиса головы вместе с волосами (как
и у остальных погибших, найденных в овраге). На щеках, под-
бородке и верхней губе щетина длиною до 1 см.
Судмедэксперт Возрожденный описал следующие телесные
повреждения Николая Тибо-Бриньоля (см. соответствующую
анатомическую схему):
— разлитое кровоизлияние в правую височную мышцу (1).
Вдавленный перелом височно-теменной области размером
9,0 х 7,0 см (участок вдавления височной кости 3,0 х 2,5 х 2,0 см).
«Указанный участок кости вдавлен в полость черепа и находится
на твердой мозговой оболочке. Многооскольчатый перелом
правой височной кости с расхождением и переходом трещины
кости в переднюю черепную яму на надглазную область лобной
кости. <...> Другая трещина — с расхождением краев от 0,1 см

176
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Обобщенная схема телесных повреждений Николая Тибо-Бриньоля
до 0,4 см, — на задней поверхности турецкого седла в области
клиновидного отростка, углубляясь в толщу основной кости,
затем переходит в среднюю черепную яму слева. <...> В целом
длина трещины в области основания черепа равна 17 см. Кроме
того, отмечается асимметрия за счет компрессионного перелома
указанной области» (по смыслу фразы можно предположить,
что речь идет об асимметрии черепной коробки, видимой, что
называется, на глаз);
— на верхней губе слева «дефект мягких тканей неправильной
овальной формы» размером 3,0 х 4,0 см (2);
— на правом плече «на передне-внутренней поверхности раз-
литой кровоподтек размером 10,0 х 12,0 см зеленовато-синего
цвета на уровне средней и нижней трети. В области кровоподтека
кровоизлияние в подлежащие мягкие ткани.
В своем заключении судмедэксперт констатировал: «считаю,
что смерть его наступила в результате закрытого многооскольча-
того вдавленного перелома в область свода и основания черепа,
с обильным кровоизлиянием под мозговые оболочки и в ве-
щество головного мозга при наличии действия окружающей
низкой температуры». Таким образом, Возрожденный не нашел
оснований считать, что Тибо-Бриньоль умер от переохлаждения.
Повреждения костей черепа могут быть иногда очень инфор-
мативны. При большой скорости удара, например, трещины
черепа могут «закусывать» волосы потерпевшего, а если площадь

Глава 12. Судебно-медицинское исследование тел туристов 177
Схема повреждений черепа Николая Тибо-Бриньоля, соотнесенная с размерно-
стью черепа человека среднего роста. Хотя истинная ориентация и конфигурация
травмированной области нам неизвестны, схема дает общее представление
о масштабе разрушений черепа, полученных Тибо-Бриньолем в результате
травмирования. Они поистине ужасны и в условиях похода не оставляли по-
страдавшему шансов на спасение жизни. Условные обозначения: 1 — площадка
височной кости, размером 2,5 х 3,0 см, вдавленная на глубину 2,0 см; А — тре-
щина с расхождением краев, достигавшая надглазной области лобной кости;
В — трещина в основании черепа с расхождением краев до 4 мм, углублявшаяся
в толщу основной кости. Ее общая длина, измеренная Возрожденным после
извлечения мозга, составила 17 см.
воздействия невелика (до 15—16 кв. см), то контур поврежден-
ного участка позволяет точно увидеть конфигурацию ударной
поверхности. Благодаря этой особенности костей черепа удается
без особых затруднений установить происхождение травмы от
удара молотком, обухом топора, весовой гирькой. Характер
разлома костей зачастую позволяет также судить о количестве
граней ударной поверхности.
По количеству костных осколков можно уверенно судить
о силе удара (чем она больше, тем больше число осколков;
в истории судебной медицины описаны случаи раскалывания
черепа на множество фрагментов — 100 и более). В случае с Ти-
бо-Бриньолем судмедэксперт мог назвать некоторые характе-
ристики предмета, послужившего источником воздействия, вы-
звавшего травму, даже не зная, что же именно это был за предмет.
Надо понимать, что общий размер перелома височной и те-
менной костей — 9 х 7 см — указывает на величину участка,
вовлеченного в деформацию, но из этого отнюдь не следует его
точное соответствие ударной поверхности (ни очертаниями, ни
площадью). Вдавленная площадка равна 7,5 кв. см (т. е. 3,0 х
2,5 см при глубине вдавления 2,0 см), и очевидно, что если бы это
была истинная площадь травмирующей поверхности, то в черепе

178
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Эскиз, выполненный с соблюдением мас-
штаба, позволяющий нагляднее представить
повреждения черепа Николая Тибо-Бриньоля.
Условные обозначения соответствуют указан-
ным на рисунке выше.
Тибо-Бриньоля наблюдался бы дырчатый перелом кости такой
же точно площади, а отнюдь не вдавленный. Не будет ошибкой
сказать, что воздействующая (травмирующая) поверхность явно
превышала ограничение в 16 кв. см (это верхний предел площади
дырчатого перелома) и составляла от 16 до 63 кв. см (последняя
цифра — это общая площадь поверхности черепа, вовлеченная
в деформацию).
Эксперт мог уверенно утверждать, что источник травмирую-
щего воздействия был лишен граней, поскольку повреждения че-
репа, оставляемые острыми (штык, топор, кол) и тупогранными
(молоток, пруток металлопроката, деревянный брус) орудиями,
весьма узнаваемы. Эксперту не составило бы труда их опознать.
Предположения, что брезентовая меховая шапка и вязаная ша-
почка на голове Тибо-Бриньоля могли существенно смягчить
удар и исказить его следы, представляются малообоснованными.
Скажем прямо — это не та защита, которая способна реально
спасти голову от того весьма сильного воздействия, которому
подвергся погибший. Пролом черепа Тибо был причинен тупым
орудием — об этом однозначно свидетельствует отсутствие раны
(т. е. разрыва кожных покровов).
Оценивая одежду погибшего, следует отметить, что Николай
Тибо, подобно Золотареву, остался, по всей видимости, в том
самом облачении, в котором совершал последний лыжный
переход на склон Холат-Сяхыл. Почему так случилось, помогут
понять часы на запястье погибшего. Скорее всего, 1 февраля
Тибо-Бриньоль был дежурным по лагерю, именно поэтому он
надел вторые часы (дабы не проспать ранний подъем). Нельзя
сказать, что Николай был переутеплен — всего двое штанов
и единственная пара носков в валенках, — но такова, видимо,
была сила привычки закаленного туриста. Во всяком случае,
для лыжного перехода с рюкзаком за плечами он был одет нор-
мально.

Глава 12. Судебно-медицинское исследование тел туристов 179
Эти фотографии из коллекции кафедры судебной медицины Одесского меди-
цинского института демонстрируют типологию основных видов повреждений
костей черепа и помогают зримо представить, какого вида травму получил
Николай Тибо-Бриньоль. Слева направо: вдавленный перелом тупогранным
предметом, т. е. предметом, имеющим выраженную, но не заточенную, грань
(в данном случае ударным орудием служила боковая поверхность деревянного
бруса). Перелом характеризуется большой площадью вовлеченной в деформа-
цию поверхности — она примерно соответствует величине области контакта.
Второй слева фотоснимок: вдавленный перелом, оставленный орудием, не имев-
шим явных граней (кистень). Площадь вдавления больше площади контактной
поверхности. Третий слева: дырчатые переломы черепа, оставленные ударами
лезвия топора и торцевой части обуха. Площади «вбитых» внутрь черепа костных
осколков незначительны, их размеры и контуры в точности повторяют конфи-
гурацию воздействующего объекта. Крайний правый фотоснимок: террасовидный
перелом, оставленный ударом торцевой части деревянного бруса. Механизм
образования таких переломов соответствует тому, что мы видим при образо-
вании дырчатых, единственное отличие заключается в том, что террасовидные
переломы возникают при ударах под острым углом и не приводят к полному
отколу кости. Травма, полученная Тибо-Бриньолем, более всего соответствовала
той, что можно видеть на второй слева фотографии, но в случае с Тибо на дне
вдавления сохранилась ровная площадка.
Немалое внимание исследователей трагедии на склоне Холат-
Сяхыл привлекали показания часов погибших туристов. Кем-то
была запущена информация о том, что по часам, найденным на
руке трупа, можно судить о времени наступления смерти, если
точнее — времени охлаждения руки до уличной температуры.
Якобы смазка в корпусе застывает и часы останавливаются
в течение одного часа с момента смерти. Рождение этого слуха
трудно объяснить одним лишь техническим невежеством («ин-
женерным кретинизмом»), скорее оно связано с подспудным
желанием части исследователей отыскать «волшебное зеркаль-
це» из пушкинской сказки, дающее правильные ответы без
лишних затей. Однако любителей быстрых ответов придется
разочаровать — часы погибших туристов никакой подсказки,
увы, не содержат.
Технические задания, по которым производилась разработка
механических часов и взрывателей боеприпасов, содержали

180
Л. Ракитын. Перевал Дятлова
требования обеспечения гарантированной работы в диапазоне
температур от -50 °С до +50 °С. Советские часы были нечув-
ствительны к подобному температурному перепаду, и никакая
«загустевающая смазка» стрелки остановить не могла. И часы,
и взрыватели боеприпасов в те времена разрабатывались одними
и теми же конструкторскими бюро, и выпускали их одни и те же
производства из одних и тех же материалов. Советские снаряды
и мины не надо было подогревать перед стрельбой — их вы-
кладывали прямо на снег и стреляли безо всякой термической
адаптации. И часы, смонтированные в боевой технике, также
никто специально не грел, для их нормальной эксплуатации
требовался лишь ежесуточный завод. Если бы работа часовых
механизмов действительно зависела от температуры руки, то
мы бы видели появление заметных погрешностей в показаниях
часов при изменении температур даже на несколько десятков
градусов (в условиях пустыни стрелки начинали бы «убегать
вперед», а в зимних условиях — запаздывать). Ничего такого,
однако, никогда в действительности не происходило, и совет-
ские часы в любое время года устойчиво демонстрировали свое
важнейшее достоинство — стабильность работы.
Тем не менее легенда о часах, указующих момент смерти,
до такой степени засела в мозгу части интернет-пользователей,
что нашлись энтузиасты, проделавшие даже кое-какие на-
турные испытания. Продержав наручные механические часы
в морозильнике, они убедились, что пребывание там никак не
отразилось на их работе.

ГЛАВА 13
МЫ ВСЕ УЧИЛИСЬ ПОНЕМНОГУ...
СУДМЕДЭКСПЕРТ ВОЗРОЖДЕННЫЙ
КАК ЗЕРКАЛО СОВЕТСКОЙ
СУДЕБНОЙ МЕДИЦИНЫ
Требования к полноте судебно-медицинского исследо-
вания тела погибшего человека менялись сообразно
развитию медицины вообще и судебной медицины
в частности. Сейчас в широком доступе находятся, например,
протоколы вскрытия тел отца Наполеона (1785 г.), самого На-
полеона (1823 г.) и Андрея Ющинского (1911 г.), того самого
мальчика, чья трагическая гибель инициировала широко из-
вестное «дело Бейлиса». По этим документам можно просле-
дить развитие судебно-медицинских представлений о полноте
посмертного изучения человеческого тела и реконструкции
причин смерти.
В царской России анатомирование погибших насильствен-
ной смертью с целью установления ее причин было введено
законодательно в 1809 г. постановлением Сената (для военнослу-
жащих эту дату следует отодвинуть почти на век — в 1716 г., — но
в рамках нашего исследования подобное уточнение совершенно
несущественно). В Советской России установление единообра-
зия и наведение порядка в области судебно-медицинского обе-
спечения деятельности правоохранительных органов началось
во второй половине 1920-х гг. В 1928 г. были опубликованы
«Правила для составления заключения о тяжести повреждения»,
описывающие порядок прохождения судебно-медицинской экс-
пертизы живым человеком. На следующий год появились «Пра-
вила судебно-медицинского исследования трупов». Чуть позже,
в 1934 г., советская бюрократическая машина приняла «Правила
амбулаторного судебно-медицинского акушерско-гинекологи-
ческого исследования» — документ, ориентированный на борьбу
с криминальными абортами. Дело заключалось в том, что тогда

182
А. Ракитин. Перевал Дятлова
аборты были запрещены законодательно и, соответственно, все
они стали криминальными (за исключением особо оговоренных
случаев). В 1934 г. Наркомздрав РСФСР и Прокуратура РСФСР
подготовили и ввели в действие весьма обширное «Положение
о производстве судебно-медицинской экспертизы», в котором
охватили не только и не столько медицинские, сколько адми-
нистративно-правовые вопросы: кто назначает судмедэксперта,
кто оплачивает его командировочные, какова юридическая
ответственность судмедэксперта, каков порядок назначения
повторной экспертизы и т. п.
Приказом министра здравоохранения СССР № 643 от
14 июля 1951 г. в краях, автономных республиках и областях
союзных республик были созданы бюро судебно-медицинской
экспертизы. Именно в сформированном тогда Свердловском
областном бюро и работал Борис Алексеевич Возрожденный.
Человек этот, практически сверстник Семена Золотарева
(Возрожденный родился в 1922 г.), вряд ли мечтал о стезе су-
дебного медика — уж слишком специфична эта работа, требу-
ющая частых командировок, малоприятной возни с трупами,
налагающая большую персональную ответственность. Даже
судмедэкспертиза живых людей больше напоминает работу
тюремного доктора, нежели врача общей практики, поскольку
значительная часть контингента, с которым работает судмедэк-
сперт, — это уголовники. Так что хотя изначально хирург Борис
Возрожденный видел себя спасителем человеческих жизней,
судьба распорядилась иначе.
В военное лихолетье на ускоренный выпуск специалистов пе-
рестроились почти все учебные заведения СССР, как связанные
непосредственно с обороной, так и нет. Коснулась эта практика
и медицинских вузов — старшекурсники уже в 1941 г. досрочно
получили дипломы и отправились по госпиталям и больницам,
а студенты младших курсов доучивались по значительно сокра-
щенным программам. Практика эта сохранялась и некоторое
время после окончания Великой Отечественной войны. Лишь
в конце 1940-х гг. началось возвращение к традиционному для
высшей школы 5—6-летнему циклу обучения.
Это создало неожиданный и крайне неприятный парадокс
в области здравоохранения — врачи, подготовленные по уско-
ренной программе военных лет, стали рассматриваться как
«не вполне специалисты». В сравнении со своими коллегами,
закончившими медицинский вуз с 6-летним циклом обучения,

Глава 13. Мы все учились понемногу...
183
они получали меньшую заработную плату и практически ли-
шались шансов на карьерный рост. Это было несправедливо
и крайне обидно для людей, честно тянувших лямку в тяжелую
пору военных и послевоенных лет, и вопрос об исправлении
ситуации не раз поднимался на медицинских конференциях
самого разного уровня. Однако проблема решения не находила.
Оклады «полноценного врача» и «врача сокращенного цикла
обучения» различались довольно существенно — 900 и 770 руб.
соответственно, что для далеко не сытых 1950-х гг. было весьма
ощутимо. Главная беда заключалась в том, что из ограничений
тарифной сетки, как и из штанов на бегу, было никак не вы-
прыгнуть — административная система была устроена так, что
каждый сверчок знал свой шесток. И обмануть систему было
почти невозможно. Особенно лицемерно бюрократы от Минз-
драва повели себя в отношении медсестер, которые также в воен-
ные и первые послевоенные годы обучались по «сокращенному
циклу» (4 месяца). В 1958 г. было объявлено, что они не могут
работать медсестрами и подлежат либо увольнению, либо пере-
воду в санитарки. Циничное отношение власти заставляло людей
чувствовать себя обманутыми вдвойне — когда государству было
нужно, оно использовало молодых и сильных людей, а когда по-
требность в них пропала — их выбросили вон, не предоставив
даже элементарных возможностей по социальной реабилитации
(переучивание другой профессии, повышение квалификации,
выплата компенсации и т. п.).
Об этом сейчас не принято говорить и вспоминать, мемуары
и кинофильмы обычно рисуют радужную картину «социали-
стического строительства», но реалии того времени изобилуют
примерами совершенно наплевательского отношения власти
к собственному народу. Увы, из песни слов не выкинешь...
Борис Алексеевич Возрожденный, однако, попытался вы-
скочить из прокрустова ложа ведомственных ограничений. Не
имея возможности получить второе высшее образование и ради-
кально изменить род своей трудовой деятельности, он решился
переменить медицинскую специализацию. После 6-месячного
обучения на кафедре судебной медицины в Институте усовер-
шенствования врачей в 1954 г. он устроился в Свердловское
областное бюро судебной медицины. Именно этим объясняется
сравнительно небольшой стаж работы по специальности, кото-
рый имел 37-летний эксперт к моменту описываемых событий
(менее 5 лет).

184
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Рис. 96 и 97. Как надо держать нож п ножницы
при вскрытии (по А. И. Абрикосову).
Слева: Борис Алексеевич Возрожденный. Справа: инструкции от
А. И. Абрикосова, классика патологоанатомии, автора учебника
«Техника патологоанатомических вскрытий трупов» (1948).
Жил Борис Алексеевич в доме № 6 по Коммунальной улице
в Кагановичском районе Свердловска — совершенно депрес-
сивном и мрачном месте на северо-западе города. До трех веток
железной дороги на Нижний Тагил, Северодвинск и Москву
было менее 400 м, так что грохот проходящих поездов можно
было слышать целые сутки почти без перерывов, а вот расстоя-
ние до ближайших кварталов регулярной городской застройки
превышало 1,5 км. Настоящие выселки! Место работы Бориса
Алексеевича находилось в 1959 г., без преувеличения сказать, на
другом конце города — пересечении улиц Карла Маркса и Розы
Люксембург, так что Возрожденному приходилось сначала до-
бираться по железной дороге до станции «Свердловск», то бишь
центрального вокзала города, а затем уже городским транспор-
том до указанного места. Дорога в один конец занимала более
полутора часов — нешуточная нагрузка! Вставать приходилось
рано, работы было много, кроме того, Возрожденный мотался
по всей области, не только производя вскрытия, но и участвуя
в осмотрах мест преступлений. Он, кстати, выезжал к тому са-
мому ручью у кедра, где были найдены тела последних четырех
погибших туристов, присутствовал при извлечении из-под снега
тел 6 мая.
В общем, Борис Алексеевич работы не чурался, с органами
следствия ладил хорошо и, что особенно важно, — лишнего не
болтал. Уже в 1970-х молодые работники Бюро СМЭ в нефор-
мальной обстановке — во время совместного распития спирт-
ных напитков на рабочем месте — пытались его расспрашивать
о гибели группы Дятлова, но Возрожденный, сколько бы ни

Глава 13. Мы все учились понемногу...
185
выпивал, лишнего об этом деле не говорил. Что интересно, всех
девятерых погибших он помнил по именам и фамилиям — это
удивительно, принимая во внимание, что ему пришлось прово-
дить вскрытия многих тысяч трупов, имена и фамилии которых
запомнить просто невозможно. Но Возрожденный дятловцев
помнил, хотя в ответ на все попытки разговорить его на эту
тему лишь попивал коньяк да снисходительно посмеивался.
И молчал.
Свою карьеру Борис Алексеевич закончил в должности за-
местителя начальника Областного бюро судебно-медицинской
экспертизы, переехав в отдельный кабинет на втором этаже
нового здания на Волгоградской улице. Это был потолок —
дальше расти было невозможно. Должность начальника бюро
была своего рода «номенклатурной», т. е. на нее назначались
люди по согласованию с большим числом инстанций «сверху».
Другими словами, вырасти «снизу» в начальники бюро было
практически нельзя, поскольку начальник — это не столько спе-
циалист по судебной медицине, сколько политик, учитывающий
интересы разных сторон и ведомств. Возрожденный стать на-
чальником бюро не мог ни при каких обстоятельствах — к началу
1980-х гг. он уже много и тяжело пил, запираясь в собственном
кабинете, набрал вес, располнел, стал отталкивающе грузным,
неприятным в общении, брюзгливым. Знавшие его в тот пе-
риод жизни вспоминают о странной манере Возрожденного
шутить без улыбки и совсем не смешно, так что незнакомый
с ним человек зачастую вставал в тупик от его парадоксальных
изречений. Шутки Возрожденного требовалось переводить на
понятный русский: «Это он так прикалывается, не обращайте
внимания...». Впрочем, Борис Алексеевич любил пошутить
и на тему спиртного и выпивки вообще — тут как раз пере-
вод не требовался, все было понятно и так. Людей, которые
ему чем-то не понравились или не угодили, Возрожденный
преследовал остервенело и безудержно, переходя границы до-
зволенного и приводя в недоумение даже ближайших коллег.
Вообще же, по воспоминаниям тех, кто работал с Возрожденным
в 1970—80-е, Бориса Алексеевича не любили, за глаза называли
«Босей» и «Незаконновозрожденным», о чем он, конечно же,
знал и на что реагировал весьма болезненно.
Впрочем, это историко-биографическое отступление имеет
весьма опосредованное отношение к вопросу профессионализма

186
Л. Ракитин. Перевал Дятлова
На приведенных схемах показаны правила вскрытия с целью исследования
состояния отдельных органов: сердца, легкого, мозга.
Бориса Алексеевича. Между тем правильная оценка компетент-
ности Возрожденного как судебно-медицинского эксперта
чрезвычайно важна для понимания случившегося с группой
Игоря Дятлова. Акты СМЭ, подготовленные им, являются до-
кументами, которые без преувеличения можно отнести к самым
информативным и ценным, содержащимся в уголовном деле.
Не случайно поэтому уже в нынешние «двухтысячные» годы
самодеятельные исследователи гибели группы предпринимали
попытки представить акты судмедэкспертиз, подготовленные
Возрожденным, современным судебным медикам и добиться от
них прояснения картины случившегося с группой. Вот только
попытки эти по большому счету были лишены смысла — на-
званные акты надо читать и анализировать именно с позиций
нормативной базы и научных представлений того времени. Это
будет и объективнее, и честнее по отношению к эксперту.
Посмотрим, насколько компетентной была работа судмед-
эксперта Бориса Алексеевича Возрожденного, сообразуясь
с требованиями 1959 г.
«Правила судебно-медицинского исследования трупов»
1929 г., которыми должен был руководствоваться судмедэксперт
той поры, содержали общую часть, излагали требования по на-
ружному и внутреннему осмотрам трупа, отдельно описывали
порядок вскрытия трупов новорожденных, а также вскрытия тел
при подозрении на отравление. Примечательно, что «Правила...»
не делали разницы между порядком вскрытия тел известных
и неизвестных умерших, хотя на протяжении нескольких де-
сятилетий теоретики отечественной судебной медицины вели
дискуссию на тему, верно ли это и не следует ли трупы неуста-
новленных лиц подвергать вскрытию особым порядком.

Глава 13. Мы все учились понемногу...
187
Помимо этого «Правила...» 1929 г. предписывали порядок
сохранения органов и взятия из тел умерших материалов для
анатомического, патологоанатомического, микроскопического,
бактериологического и биологического исследований. Описы-
вались необходимый инструментарий и формальные требования
по оформлению протокола вскрытия. «Правилами...» предусма-
тривалась разбивка заключения эксперта на три части: вводную
(с кратким изложением обстоятельств дела), описательную (со-
стоявшую из двух частей — «наружный осмотр» и «внутренний
осмотр») и заключение. Вторая часть подписывалась экспертом,
представителем органов следствия или дознания (т. е. заказ-
чиком экспертизы) и понятыми, а вот третья — заключение —
только экспертом, поскольку именно эксперт принимал на себя
ответственность за выводы, сделанные по результатам вскрытия.
В общем, все вроде бы логично и однозначно.
Рассмотрев внимательнее акты судебно-медицинских экс-
пертиз, составленные Возрожденным по делу погибшей группы
Игоря Дятлова, мы почти сразу начнем натыкаться на чисто
формальные нарушения. Так, например, акты СМЭ последней
четверки туристов, чьи тела оказались найдены в овраге, не
подписаны понятыми. Уже одно это позволяет с полным осно-
ванием счесть их юридически ничтожными.
Согласно «Правилам...» 1929 г. внутренний осмотр трупа
следовало начинать с той полости, в которой, по данным внеш-
него осмотра, наблюдалась наибольшая локализация телесных
повреждений. Если внешний осмотр не позволял сделать одно-
значный вывод о подобной локализации, то судмедэксперту
предписывалось начинать осмотр с брюшной полости. Вскрыти-
ем головы внутренний осмотр заканчивался. Возрожденный во
всех девяти случаях вскрытия тел погибших туристов поступал
в точности наоборот — он начинал внутренний осмотр именно
с головы. В чем причина подобного изменения последователь-
ности, понять невозможно. С одной стороны, мы видим чисто
формальное нарушение, никак не влияющее на содержательную
часть экспертизы в целом, но с другой — это нарушение далеко
не единственное. А сие много хуже!
«Правила...» требовали, чтобы судмедэксперт в акте экспер-
тизы по крайней мере трижды фиксировал запах — при вскрытии
брюшной полости, груди и черепа. Запах важен, поскольку по-
зволяет судить о возможной токсикации организма (алкоголем

188
А. Ракитин. Перевал Дятлова
или иными химикатами). Возрожденный это требование если
и не игнорировал вчистую, то выполнял, скажем так, эпизодиче-
ски. Например, при вскрытии тела Игоря Дятлова судмедэксперт
отметил, что «обонянием от содержимого желудка ощущался
кислый запах», но это как раз то исключение, которое только
подтверждает правило. Возможно, Борис Алексеевич считан,
что незачем отмечать то, чего нет, но в этом он был совершенно
не прав. Требование «Правил...» родилось отнюдь не на пустом
месте. Наличие или отсутствие специфического запаха необ-
ходимо было зафиксировать именно для исключения любой
двусмысленности, которая могла возникнуть в ходе дальнейшего
продвижения расследования. В типовых актах судебно-меди-
цинского вскрытия, которые разбирались в учебных заведениях
как образцовые, даже употреблялась стандартная формулировка:
«По вскрытии (брюшной, грудной) полости особого запаха не
ощущается». Как видим, товарищ Возрожденный просто-напро-
сто игнорировал указанное требование руководящего документа.
Недвусмысленны и категоричны были требования «Правил
судебно-медицинского исследования трупов» относительно
осмотра кожных покровов умерших. Фиксированию подлежали
все детали, способные облегчить идентификацию тела (даже
в тех случаях, когда труп был успешно опознан). К таковым от-
носились крупные родинки, шрамы и, разумеется, татуировки.
Последние были особенно важны ввиду индивидуальности как
отдельных татуировок, так и их комбинаций. Эксперту надле-
жало точно указать локализацию каждой татуировки, протяжен-
ность рисунка и его содержание. Татуировку следовало либо
вырезать, законсервировать и приобщить к уголовному делу
в качестве вещественного доказательства, либо сфотографиро-
вать. Причем в последнем случае должна была использоваться
только метрическая фотосъемка (под прямым углом к объекту
с приложением мерной линейки). И в первом, и во втором случае
в акте должна быть сделана соответствующая запись.
В отношении татуировок Золотарева ничего подобного про-
делано не было. В этом есть некоторая странность, поскольку
тело Семена Золотарева подверглось заметным посмертным
изменениям, да и знали Семена хуже других участников похода.
Настолько хуже, что первоначально за труп Золотарева приняли
тело Юрия Дорошенко, найденное под кедром. На момент про-
ведения Возрожденным экспертизы уголовное расследование

Глава 13. Мы все учились понемногу...
189
Так судмедэскперт был должен зафиксировать татуировки, обнаруженные на
трупе с целью однозначной идентификации тела. Шесть примеров образцовой
работы эксперта. Фотографии сделаны в музее судебной медицины при уни-
верситете г. Кракова (Польша).
было отнюдь не закрыто; более того, для его закрытия даже не
просматривалось оснований. А вдруг оказалось бы, что татуи-
рованный «Золотарев» вовсе не Семен Алексеевич Золотарев
из станицы Удобная Краснодарского края, а некий уголовник,
воспользовавшийся его документами? Повороты в уголовных
расследованиях бывают самые разные, и исключать подобного
никто не мог (по крайней мере, теоретически). Тем более что та-
туировка свеклы может пониматься как видоизмененная «тату»
пиковой масти, которая на языке блатной символики имеет
массу значений, а татуировку «Гена» можно расценить скорее
как имя владельца, нежели друга или брата. В общем и целом
судмедэксперт Возрожденный должен был обратить самое при-
стальное внимание на татуировки Семена Золотарева, а вместо
этого наш ценный специалист в акте СМЭ ограничился всего
одним только предложением. Он даже не измерил размер татуи-
ровок, и потому любой разговор о них имеет очень опосредован-
ный и неконкретный характер — нечего обсуждать, поскольку

190
А. Ракитин. Перевал Дятлова
никто не видит предмета обсуждения. То же самое можно сказать
и о зубных протезах, обнаруженных у Золотарева, — из акта нам
известно, что таковые имелись на верхней и нижней челюстях
погибшего, но что помешало Возрожденному точно указать
номера отсутствующих зубов, совершенно непонятно.
Следует обратить внимание на странную избирательность
небрежности судмедэксперта. Увидев во время мартовского
вскрытия на теле Дорошенко след хирургической операции,
товарищ Возрожденный не поленился указать его точную лока-
лизацию, давность происхождения и длину, т. е. неукоснительно
выполнил требования. Однако настал май 1959 г., и в отношении
Золотарева мы не видим и следа требуемой педантичности.
Идем далее, поскольку чудные открытия отнюдь не исчер-
пываются изложенным выше.
Эксперт, обнаружив во время проведения экспертизы от-
сутствие у трупа органа или части тела, должен быть дать квали-
фикацию наблюдаемому — либо это следствие хирургического
удаления, либо работа животного (разрушителя трупов), либо
результат травматической ампутации, имеющей причинно-след-
ственную связь со смертью объекта исследования. Это означает,
что, зафиксировав отсутствие глаз у трупов Золотарева и Дуби-
ниной (а у последней, к тому же, и отсутствие языка!), судмедэк-
сперт не мог ограничиться простой констатацией: «орбиты зия-
ют, глазные яблоки отсутствуют». Прямо в тексте описательной
части он должен был указать характер воздействия, которое, по
его мнению, привело к подобному разрушению тела. Скажем,
отметить: «повреждения кожных покровов головы и лица имеют
характерные признаки разрушения грызунами» — судмедэкспер-
тов обучали находить и узнавать следы, оставляемые на коже
мелкими разрушителями трупов. И эта проблема не поставила
бы Возрожденного в тупик. Но ничего подобного в актах Бориса
Алексеевича Возрожденного мы не увидим. Очень странно...
Впрочем, как мы знаем, указанные повреждения тел Люд-
милы Дубининой и Семена Золотарева оказались далеко не
единственными. У них частично отсутствовала плоть на го-
лове — как лицевой части, так и затылке. Кроме того, схожие
повреждения наблюдались на теле Александра Колеватова.
Формально их можно объяснить, вроде бы, гнилостными про-
цессами, однако в этом вопросе не все так просто, как может
показаться дилетанту (и вот тут нужен судмедэксперт, чтобы

Глава 13. Мы все учились понемногу...
191
прояснить картину). Тела последней четверки погибших тури-
стов были найдены в ручье, протекавшем под многометровой
толщей снега в овраге, и температура воды этого ручья вряд ли
намного превышала О °С. В таких температурных условиях трупы
могут находиться многие недели без заметных посмертных из-
менений. В 1959 г. судебная медицина уже знала, что в глубоких
водоемах, в которых температура воды у дна близка к О °С, тела
утопленников могут не всплывать очень долго (многие недели).
Существовало даже такое мнемоническое правило, призванное
помочь судмедэксперту рассчитать время наступления смерти
в холодное время года: сутки при нуле градусов равны часу при
двадцати пяти. То есть посмертные изменения в течение суток
при О °С будут примерно соответствовать изменениям за 1 час при
+25 °С. Другими словами, и аутолиз, и гниение трупов при О °С
замедляются в десятки раз. Понятно, с чем это связано — низкие
температуры угнетают активность микробов и бактерий, поэтому
Антарктида, по нашим бытовым представлениям, почти сте-
рильный континент! Тела же членов группы Дятлова не просто
находились при нулевой температуре некоторое время — нет! —
они пролежали несколько месяцев при значительном «минусе»
и промерзли насквозь. Тут ни о каких посмертных изменениях
говорить вообще не приходится. На момент «разморозки» их
тела находились в состоянии, практически идентичном тому,
в каком они были в начале промерзания, т. е. сразу после смерти.
Однако Возрожденный увидел следы гниения на трупах.
Как судмедэксперт он должен был найти этому объяснение
и сообщить его следствию, тем более что такое объяснение не
составляло большой тайны для судебно-медицинской науки
того времени. Важнейшим фактором, провоцирующим и уско-
ряющим гниение, является нарушение целостности наружных
покровов, особенно если такое нарушение являлось при-
жизненным и стимулировало приток крови к поврежденному
месту, другими словами, приводило к образованию гематом.
Разрыв кожи (разрез, рассечение) является не только очагом, но
своего рода провокатором гниения. И судмедэксперт во время
его допроса следователем должен был об этом сообщить, ведь
это существенная для следствия информация, указывающая
на однотипное травмирование Дубининой, Золотарева и Ко-
леватова перед смертью каждого из них. Возрожденный в за-
ключительных частях всех трех экспертиз справедливо указал

192
А. Ракитин. Перевал Дятлова
на то, что «дефекты мягких тканей области головы» являются
посмертными, обусловленными гниением и разложением плоти,
но сказав «а», не сказал «б». Он не объяснил, почему тела, на-
ходившиеся в ледяной воде не более 14 дней, вдруг начали так
активно разлагаться. Причем практически одинаково — у всех
трех исчезла кожа в районе бровей, частично в скуловой части
и частично на затылке. А вот у Тибо-Бриньоля подобного раз-
рушения кожных покровов не произошло, хотя его тело лежало
в непосредственной близости от тел Золотарева и Колеватова,
можно сказать, в обнимку...
Важно отметить, что естественное гниение начинает раз-
виваться отнюдь не на коже головы, а в желудочно-кишечном
тракте. Возрожденный это, разумеется, знал и понимал, что
гниение, обнаруженное на трех из четырех трупов, представля-
ется не совсем типичным.
«Правила...» требовали от судмедэксперта осторожности в его
заключениях, но при этом призывали избегать неопределен-
ности. Эксперт имел право строить предположения, более того,
будущих судебных медиков учили тому, что их выводы чаще
всего будут иметь лишь определенную степень вероятности.
Существовали и стандартные формулировки для официального
выражения предположения: «Учитывая (это-то и это-то), можно
полагать (то-то и то-то)». Возрожденный тем более имел право
высказать свои предположения относительно прижизненных
повреждений кожи на головах трех туристов, обусловивших по-
следующее быстрое гниение даже в ледяной воде, что на голове
четвертого (Тибо-Бриньоля) ничего похожего не обнаружилось.
Тело Николая Тибо-Бриньоля находилось в тех же самых усло-
виях и в такое же точно время, что и тела Дубининой, Золотарева
и Колеватова, но... мягкие ткани его головы не были разрушены
гниением до такой степени. Вот тут бы Возрожденному и вы-
сказать обоснованное предположение, но вместо этого он пред-
почел сохранить полную неопределенность в данном вопросе,
т. е. поступил в точности наоборот тому, что от него требовали
руководящий документ и интересы следствия.
Интересно, правда? Дальше будет еще интереснее.
Описательная часть акта судебно-медицинской экспертизы
должна заканчиваться принципиально важным утверждением:
«Других повреждений не обнаружено (нет)». Смысл этого требо-
вания понятен — эксперт подводит черту под сбором значимых

Глава 13. Мы все учились понемногу...
193
Фрагмент акта СМЭ тела Людмилы Дубининой с недопустимым исправ-
лением, полностью искажающим смысл фразы. Такого рода исправления
категорически запрещались «Правилами...» 1929 г. и допускались лишь
в порядке исключения с соответствующей верификацией автором документа.
свидетельств и переходит к их анализу. Эксперт показывает, что
его работа исчерпывающе полна и достаточна для формулировки
выводов. И что же мы видим в актах Бориса Алексеевича? Ни
в одном из девяти актов судмедэкспертиз, проведенных при
расследовании гибели тургруппы Игоря Дятлова, подобной
формулировки нет. Ну, то есть вообще, ни в каком виде.
Согласно «Правилам...» при изложении материала экс-
перт должен избегать специальных терминов и использования
латинского языка, текст должен быть простым и понятным
неспециалисту. С этим у Бориса Алексеевича все вроде бы в по-
рядке. Однако по оформлению экспертиз к нему есть претензии
другого рода.
Исправления и помарки в тексте экспертного заключения
недопустимы, но если они есть, их надлежит оговорить в тек-
сте. Другими словами, автор документа должен показать, что
исправления сделаны им самим, и верифицировать их своей
подписью, а то мало ли какой находчивый следователь заправит
в пишущую машинку лист с текстом экспертизы да и настучит
в пробеле между строк что-нибудь прямо противоположное
тому, что хотел выразить эксперт. При рассмотрении актов
СМЭ, составленных Возрожденным, мы отмечаем не только
исправления текста от руки, что еще можно объяснить борьбой
за грамотность и лучшую стилистику, но и забивание машино-
писного текста в местах, весьма существенных для понимания
написанного. Например, в акте судебно-медицинской экс-
пертизы тела Людмилы Дубининой можно прочесть: «Рожки
подъязычной кости необычайной подвижности — XXX (знак
переноса) ХХХХ. «Совершенно очевидно, что знаком «X» забито
слово «сломаны» и знак переноса на следующую строку стоит
сообразно разбивке этого слова на слоги.
И вряд ли Возрожденный ошибся с определением перелома
рожков подъязычной кости, ошибочно напечатав «сломаны», —
технически акт готовится уже после вскрытия и печать его за-
нимает некоторое время, в течение которого можно не спеша

194
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Фрагмент акта СМЭ Николая Тибо-Бриньоля с замаранным предложением
или частью предложения длиною в 18 знаков. При высоком разрешении
фотографии с использованием разных фильтров можно частично разобрать
«забитые слова»: «Кости носа...». Последнее слово нечитаемо, по длине
и общему смыслу фразы — «сломаны». Но последующее предложение
в тексте акта прямо противоречит этому: «Кости носа на ощупь целы».
свериться с предварительными записями (сделанными лично
или под диктовку — неважно). Еще более удивительно выглядит
в акте судебно-медицинской экспертизы тела Тибо-Бриньоля
забой знаком «X» целой фразы, длиной в 18 знаков, включая
пробелы (при большом увеличении можно попытаться прочесть
замаранный текст «Кости носа сломаны», длина этой фразы
составляет как раз 18 знаков. Причем после «забитого участка»
следует предложение прямо противоположного содержания:
«Кости носа на ощупь целы». Так и хочется поинтересоваться:
неужели наш драгоценный специалист на момент написания
акта не знал в точности, сломаны они или нет, и делал необхо-
димые уточнения уже во время оформления документа!?).
«Правила судебно-медицинского исследования трупов»
1929 г., которыми должен был руководствоваться в своей рабо-
те эксперт Возрожденнный, предписывали последним этапом
работы эксперта с трупом проверку целостности костей скелета
и хрящей. Иногда это действие называли «контрольным (или
завещающим) прощупыванием», хотя на самом деле данная про-
цедура включала в себя не только ощупывание — эксперт пере-
ворачивал труп на живот и делал три дополнительных разреза на
спине (по лопаточным линиям и в районе остистых отростков
позвоночника). Благодаря этим разрезам эксперт получал доступ
ко всем костям человеческого тела и мог проверить их целост-
ность во всех труднодоступных частях. Сообщение о проведении
«завершающего прощупывания» (иногда употреблялось слово
«ощупывание» — смысловой разницы никакой) судмедэксперт
должен был поместить в конце второй части экспертизы, т. е. раз-
дел «Внутренний осмотр» этим сообщением завершался. Таково
было требование «Правил...» 1929 г., но в актах Возрожденного
мы не найдем информации о должном проведении упомянутой
процедуры. Лишь эпизодически, словно спохватившись, наш
драгоценный эксперт между делом отмечает: «кости и хрящи

Глава 13. Мы все учились понемногу...
195
скелета при ощупывании целы», как, например, в случае осмотра
тела Игоря Дятлова. Но такому выводу грош цена, поскольку
он сделан во время наружного осмотра трупа, а потому не мог
быть исчерпывающе полным и информативным. Фактически
это отписка, потому что без извлечения внутренних органов из
грудной и брюшной полостей ощупывание не имеет смысла.
Что мы можем сказать о работе Бориса Алексеевича Возрож-
денного на основании всего изложенного выше?
1. Судмедэксперт, безусловно, был знаком с требованиями
нормативных документов в полном объеме, однако нельзя не
отметить допущенные им грубейшие нарушения правил работы
и оформления служебной документации. Нарушения эти столь
серьезны, что в некоторых случаях лишают его работу всякого
смысла. Некоторые экспертизы Возрожденного трудно назвать
«экспертизами» в точном значении этого слова, работу по-
добного уровня мог выполнить обычный прозектор с кафедры
патанатомии или судебной медицины любого медицинского вуза
страны, т. е. специалист без высшего медицинского образова-
ния. Роль эксперта Возрожденного зачастую сводилась к роли
обычного наблюдателя — он вносил в свои акты только то, что
видел. Это особенно заметно в случаях вскрытия тел Дубининой,
Золотарева и Тибо-Бриньоля.
2. Можно без колебаний утверждать, что к 9 мая 1959 г.,
т. е. моменту проведения вскрытия тел, найденных в овраге,
следователь Иванов уже взял курс на сворачивание уголовного
расследования. Иванов уже знал, что нового продления сроков
ведения следствия он в конце мая не получит (либо не станет об
этом просить), а потому никакого суда и выдвижения обвинений
против конкретных лиц не последует. На это совершенно недвус-
мысленно указывает тот факт, что акты судебно-медицинских
экспертиз Дубининой, Золотарева, Колеватова и Тибо-Бри-
ньоля остались не подписаны понятыми. Возрожденный мог
передать следователю документы в таком виде лишь получив
от последнего гарантию того, что данные документы никогда не
покинут стен прокуратуры. Выражаясь проще, Иванов должен
был сказать судмедэксперту примерно следующее: «Борис Алек-
сеевич, не волнуйтесь, эти документы никто никогда не увидит!».
3. Очень странной представляется идентификация трупа
Семена Золотарева, принимая во внимание всю совокупность
привходящих данных: а) отсутствие документов, удостоверя-

196
А. Ракитин. Перевал Дятлова
ющих личность; б) минимальное сходство трупа с известными
прижизненными фотографиями Золотарева; в) отсутствие на-
дежных ориентирующих признаков и особых примет погибшего.
Татуировки не могли выступать в качестве последних, поскольку
почти все они располагались на предплечьях обеих рук и были
всегда скрыты одеждой. Тем более в зимнее время! Лишь тату-
ировка «Гена» находилась у основания большого пальца правой
руки, но имя «Гена» никак не указывает на человека, которого
зовут Семен. Вряд ли даже родная мать могла в точности назвать,
какие татуировки имел ее сын. Еще меньше информации для
идентификации трупа несли коронки и зубные мосты Золота-
рева, поскольку судмедэксперт явно не имел стоматологической
карты погибшего и не описал в своем акте их точное распо-
ложение. Особо стоит отметить тот факт, что Возрожденный
в акте СМЭ назвал Золотарева Александром Алексеевичем, а не
Семеном Алексеевичем, как было бы правильно. Это означает,
что в распоряжении следствия даже 9 мая не было документов,
удостоверяющих личность погибшего! По формальным призна-
кам Возрожденный должен был вскрывать Золотарева как «неиз-
вестного умершего», и никакие увещевания следователя в такой
ситуации на судмедэксперта подействовать не могли. А вдруг
судмедэксперт оказался бы прав и выяснилось, что к группе
примкнул некий неизвестный?! Однако некто нашел нужные
аргументы и убедил Возрожденного, что «неизвестный труп»
очень даже известен. И этот загадочный некто явно не был сту-
дентом УПИ и уж точно не был следователем Ивановым. В даль-
нейшем мы вернемся к этому неожиданному выводу и отыщем
другие свидетельства существования влиятельного и хорошо
информированного человека, принимавшего деятельное, хотя
и опосредованное, участие во всех злоключениях группы Игоря
Дятлова (как до, так и после ее трагической гибели).
4. Представляется не случайной странная «забывчивость»
судмедэксперта Возрожденного, ни разу не засвидетельство-
вавшего в актах своих экспертиз по «делу группы Дятлова», что
«других повреждений на теле погибшего не установлено». На-
помним, это была обязательная формулировка, завершающая
собою описательную часть акта СМЭ. Она следовала (вернее,
должна была следовать) после фиксирования в тексте результа-
тов «контрольного прощупывания» костей, хрящей и суставов.
В забывчивость эксперта верится с трудом, скорее можно пред-

Глава 13. Мы все учились понемногу...
197
положить нечто иное — Борис Алексеевич старательно избегал
упоминаний о проведении «контрольного прощупывания» и не
желал фиксировать на бумаге, в официальном документе, что
«иных повреждений», кроме описанных в акте СМЭ, погибший
не имел. Почему?
Побудительных причин могло быть несколько, и самая
очевидная из них заключается в том, что повреждений на тру-
пах было существенно больше, нежели зафиксировано в актах
экспертиз. Но Возрожденного убедительно просили «не писать
лишнего» и «не раздувать список». Кто просил и насколько
категорично, мы сейчас сказать не можем, скорее всего сам
следователь Лев Никитич Иванов, не желавший «раскручивать
дохлое дело» ни в начале, ни тем более в самом конце. Вместе
с тем судмедэксперт Возрожденный прекрасно знал недавние
истории разоблачений «бериевских злодеяний» и «многочислен-
ных перегибов культа личности». Они отнюдь не закончились
расстрелом Берия в декабре 1953 г., расстрелы высокопоставлен-
ных коммунистических сатрапов — всякого рода цанав, рапав
и их присных — продолжались много позже. Не забываем, что
Багирова, например, расстреляли весной 1956 г. — всего за 3 года
до описываемых событий! По стране катился вал реабилитаций,
выжившие жертвы сталинских репрессий и их близкие требовали
пересмотра дел и наказания виновников их мучений.
И Возрожденный не мог не думать о том, что в скором време-
ни успешно закрытое следователем-криминалистом Ивановым
«дело о погибшей группе Дятлова» вновь откроет какой-нибудь
следователь Петров... Или Сидоров. И назначение повторной
судмедэкспертизы с сопутствующей эксгумацией захороненных
тел будет первым шагом, который предпримет любой новый
следователь. Да что там эксгумация! Возрожденный мог опа-
саться назначения повторных экспертиз уже по прибытии тел
в Свердловск! Отец погибшей Людмилы Дубининой — крупный
чиновник в Управлении лесной промышленности Свердлов-
ского совнархоза, квартира у семьи Дубининых находилась
в сугубо номенклатурном «Доме горсовета № 3» на улице Де-
кабристов, 16/18, знакомом всем жителям Свердловска. Кому
известны связи такого человека и его возможности влиять на
следствие?! Да никому! И если Возрожденный не хотел быть
пойман на очевидной фальсификации экспертиз, — а в свои
37 лет он прекрасно понимал, чем это чревато, — ему надлежало

198
А. Ракитин. Перевал Дятлова
зафиксировать те повреждения, скрыть которые будет невоз-
можно, и предоставить следствию документ, составленный
в максимально неопределенной форме. Это спасало его от воз-
можного в будущем уголовного преследования. Потому что не-
полный документ — это все-таки не фальсифицированный, это
огрех, халатность, но не умышленное искажение информации,
предоставляемой следствию. Именно страх перед возможной
проверкой его собственной работы толкал Возрожденного на
то, чтобы составлять проанализированные нами документы
именно так, а не иначе.
5. Красноречивее любых слов нежелание судмедэксперта
Возрожденного дать объяснение отсутствию глаз у Золотарева
и Дубининой, а также языка у последней. Попытки современ-
ных исследователей трагедии группы Игоря Дятлова «списать»
подобные повреждения на далеко зашедший процесс гниения
не выдерживают критики. Если бы исчезновение глаз и языка
действительно было связано с этим, то Возрожденный обя-
зательно указал бы на данное обстоятельство. Ведь подобное
объяснение не только не противоречило общей линии рассле-
дования, которую можно выразить словами «виноватых нет»,
а как раз прямо ее поддерживало. Но Борис Алексеевич ничего
подобного в своих ответах на вопросы следователя Иванова не
сказал и в заключениях, отметив «повреждения мягких тканей
головы», о глазах и языке (с диафрагмой рта) не упомянул ни
единым словом (язык и глаза не являются мягкими тканями
головы — это самостоятельные органы!). Толкование такого по-
ведения судмедэксперта может быть только одно — он понял, что
исчезновение глаз и языка связано с внешним травмирующим
воздействием и не может быть объяснено естественными про-
цессами и причинами, но зафиксировать на бумаге свое откры-
тие не пожелал. Скорее всего, по просьбе или под прямым дав-
лением следователя Иванова (или более высокопоставленного
представителя облпрокуратуры — этого мы не узнаем никогда).
Но и замалчивать увиденное Борис Алексеевич тоже побоялся,
вполне разумно опасаясь назначения повторной экспертизы
и ревизии его собственной работы.
Как видим, немые документы более чем полувековой дав-
ности оказались очень даже «говорящими». Самим фактом
отсутствия тех или иных записей они сказали нам больше, чем
их присутствием.

Глава 13. Мы все учились понемногу...
199
На основании всего изложенного выше можно считать дока-
занным, что Борис Алексеевич Возрожденный был не свободен
в высказывании своих мнений и предположений, особенно на
заключительном этапе расследования, когда обнаруженные на
трупах последней четверки туристов телесные повреждения
вступили в явное противоречие с превалирующей версией
следствия «виноватых нет, все погибли от несчастного случая».
Информация, шедшая вразрез этому суждению, была крайне
неудобна следователю Иванову и руководству областной про-
куратуры, поскольку могла помешать скорому закрытию «дела»,
о чем уже было принято принципиальное решение.
Приняв к сведению этот вывод, постараемся понять, что же
именно означают обнаруженные Возрожденным телесные по-
вреждения и каковы те выводы, которые судмедэксперт должен
был сделать, но не сделал в силу описанных выше обстоятельств.

ГЛАВА 14
КРАТКИЙ АНАЛИЗ РЕЗУЛЬТАТОВ
СУДЕБНО-МЕДИЦИНСКИХ ЭКСПЕРТИЗ
ТЕЛ ДУБИНИНОЙ, ЗОЛОТАРЕВА,
КОЛЕВАТОВА И ТИБО-БРИНЬОЛЯ
Завершая описание и разбор телесных повреждений, за-
фиксированных при проведении судебно-медицинских
экспертиз тел туристов, найденных в овраге, и принимая
во внимание соображения, изложенные в предыдущей главе,
подведем некоторые итоги:
1. Сила, воздействие которой послужило причиной смерти
Дубининой, Золотарева и Тибо-Бриньоля, безусловно была
очень значительной.
2. В случае Золотарева и Дубининой можно видеть удиви-
тельное единообразие как внешнего силового воздействия, так
и обусловленных им переломов ребер.
3. Примененная сила действовала с высокой точностью и из-
бирательностью. Несмотря на разный рост и вес Дубининой
и Золотарева, внешнее воздействие, сломавшее ребра обоим, не
задело ключиц, но при этом поломало вторые (и нижележащие)
ребра. Удивительна, прямо-таки невероятна, прицельность при-
ложения этой нагрузки! Чувство удивления только возрастет,
если мы примем во внимание то, что неповрежденными оста-
лись плечевые кости рук. В самом деле, трудно даже вообразить,
какое положение должно занимать человеческое тело в момент
причинения ему естественным образом столь странных повреж-
дений. Если человек лежит на спине и на него неуправляемым
образом наваливается некая значительная масса, то он должен
получить перелом ключиц — в силу анатомических особенностей
они расположены так, что в лежачем положении возвышаются
над грудной клеткой. Если человек лежит на боку, то в случае
неприцельного воздействия на грудную клетку большой падаю-
щей массы должны быть поломаны кости вышележащей руки...
Но ничего этого мы не видим. Невозможно представить, чтобы

Глава 14. Краткий анализ результатов судебно-медицинских экспертиз 201
некое неприцельное и неуправляемое воздействие стихийной
природы (сход лавины, подвижка пласта прочного (фирново-
го) снега, свалившееся на грудь дерево и т. п.), в двух случаях
проявило такую поразительную точность в выборе точки при-
ложения.
4. Нельзя не заметить удивительной однотипности и других
телесных повреждений, прежде всего «дефектов мягких тканей»
на задних частях головы. Такие «дефекты» мы видим у Людмилы
Дубининой (на левой теменной кости), у Семена Золотарева
(в правой теменной области) и Александра Колеватова (за пра-
вым ухом). Судмедэксперт Возрожденный квалифицировал
данные повреждения как посмертные и вряд ли сильно покривил
душой против истины. Однако очагом посмертного гниения пло-
ти почти всегда является место нарушения целостности кожного
покрова. Другими словами, трое из четырех погибших получили
травмы с рассечениями кожи незадолго до смерти, возможно
в самые последние минуты жизни (отсутствие отечности указы-
вает на быстрое прекращение полноценного кровообращения
в этом месте). Теоретически можно, конечно, предположить,
что трое из четырех человек, найденных в овраге, естественным
образом падали назад и ударялись затылками о всевозможные
твердые преграды — камни, стволы деревьев и т. п. Но нельзя не
признать такую «падучесть» очень странной. Мы помним, что
Людмила Дубинина, Семен Золотарев и Александр Колеватов не
имели обморожений (в отличие от своих товарищей, погибших
на склоне и у кедра) и если они и страдали от холода, то стра-
дания эти были скорее психоэмоционального уровня, нежели
физиологического. С точки зрения человеческой физиологии,
они еще не успели дойти до той степени переохлаждения, когда
у замерзающего начинается глубокое торможение нервной си-
стемы и сопутствующие этому опасные последствия — утрата
координации движений, снижение или полная потеря способ-
ности поддерживать равновесие и пр. (так называемый сопор).
Если первопричиной формирования отмеченных Возрож-
денным «дефектов мягких тканей» действительно явились рас-
сечения кожи, то объяснить их естественным травмированием
никак не получается — такое объяснение идет вразрез и с по-
вседневным опытом, и со здравым смыслом.
5. В развитие предыдущего пункта следует упомянуть о дру-
гом не менее странном совпадении, отмечаемом опять-таки у тех
же самых трех из четырех членов группы, обнаруженных в овраге

202
А. Ракитин. Перевал Дятлова
(т. е. у Дубининой, Колеватова и Золотарева). Речь идет о лока-
лизации «дефектов мягких тканей» на лицевой части головы. Эти
дефекты странным образом оказались сгруппированы в районе
надбровных дуг и переносицы (с обнажением костей черепа).
Все трое не имели бровей, а Дубинина и Золотарев — еще и глаз.
Примечательно, что у Тибо-Бриньоля, чье тело находилось в не-
посредственном контакте стелами Золотарева и Колеватова, ни-
чего подобного не отмечалось. У Тибо-Бриньоля судмедэксперт
зафиксировал сползание волос и эпидермиса, но это следствие
пребывания трупа в воде, а не какого-то особенно быстрого
разложения плоти. Вот тут бы прокурору-криминалисту и по-
интересоваться у замечательного судмедэксперта, «как судеб-
ная медицина объясняет такое странное различие посмертных
изменений, наблюдаемое у лиц, находившихся в одинаковых
условиях окружающей среды одинаковое время», но нет, вопроса
такого не последовало. Думается, по двум причинам: во-первых,
следователь Иванов, имея криминалистическое образование
и неплохо разбираясь в судебной медицине, знал, каким будет
ответ Возрожденного, а во-вторых, ожидаемый ответ никак не
мог устроить следователя.
6. Помимо однотипных повреждений мягких тканей в обла-
сти надбровных дуг и переносицы, отмеченных судмедэксперти-
зой у трех из четырех погибших, в актах СМЭ мы видим и другое
любопытное совпадение, которое, опять-таки, наблюдается
у трупов трех человек — на этот раз у Дубининой, Колеватова
и Тибо-Бриньоля. Речь идет о наличии очагов разложения плоти
(«дефектах мягких тканей») в районе челюстей погибших. В акте
судмедэкспертизы тела Людмилы Дубининой мы находим упо-
минание об «отсутствии мягких тканей верхней губы справа с ис-
тончением ее краев и обнажением альвеолярного края верхней
челюсти и зубов». В случае с Александром Колеватовым судмед-
эксперт оказался более точен, он даже измерил обнаруженное
повреждение (дословно: «В области правой щеки дефект мягких
тканей на участке размером 4,0 х 5,5 см неправильно овальной
формы с подмятыми сглаженными, истонченными краями.
Дном дефекта <...> являются кости нижней челюсти»). И нако-
нец, относительно Николая Тибо-Бриньоля читаем: «В области
верхней челюсти слева дефект мягких тканей неправильной
овальной формы размером 3,0 х 4,0 см с истонченными и слегка
подмятыми краями, с обнажением альвеолярного края верхней
челюсти». Если полагать, что очагом гниения явилось повреж-

Глава 14. Краткий анализ результатов судебно-медицинских экспертиз 203
дение кожи, то оказывается, что двое погибших — Колеватов
и Дубинина — имели схожее травмирование в нижней части лица
справа, а Тибо-Бриньоль опять-таки в нижней части лица, но
с левой стороны. Можно с большой уверенностью утверждать,
что изначальной причиной описанных в п. 4—6 «дефектов мягких
частей» явились рассечения кожи (более или менее крупные — об
этом судить сейчас невозможно), но эти раны не сохранились
ввиду последовавших очаговых посмертных изменений (гниения
и аутолиза). Эти моменты не были разъяснены судмедэкспертом
ни в текстах экспертиз, ни в ответах на вопросы следователя,
хотя такого рода предположения были не только допустимы, но
и необходимы, поскольку способствовали прояснению картины
случившегося с погибшими незадолго до смерти.
7. Весьма необычной представляется локализация травмы
черепа Тибо-Бриньоля. Удар камнем (или падение на камень)
исключил сам судмедэксперт Возрожденный еще в 1959 г.,
отвечая на вопросы следователя Иванова после приобщения
к делу результатов майских экспертиз. Соответствующий до-
прос, весьма, кстати, короткий и невнятный, в деле имеется.
Чтобы дать объяснение странному повреждению черепа Тибо,
некоторые самодеятельные исследователи предположили, что
голова пострадавшего во время схода лавины попала на объек-
тив фотоаппарата, который вдавился в череп на глубину 2 см.
Фотоаппарат, правда, не очень годится на роль источника воз-
действия, ибо еще никто не видел фотоаппаратов с некруглыми
объективами размером 3 х 2,5 см, но «фотоаппарат-убийца»
является единственным объяснением, которое хоть как-то по-
зволяет исключить из рассмотрения человеческий фактор в ка-
честве источника воздействия на череп Тибо. Ведь все прочие
предметы, имевшиеся в распоряжении группы Дятлова (топоры,
алюминиевые кружки и т. п.), не подходят по причине совсем
уж очевидного несоответствия размеру участка травмирования.
Однако, как увидим из дальнейшего, ни о каких сходах лавин
1 февраля 1959 г. на склоне Холат-Сяхыл говорить не приходит-
ся. Кроме того, травмированный на склоне горы Тибо не перенес
бы ночной транспортировки в долину Лозьвы.
8. Непредвзятое рассмотрение описанных Возрожденным
травм подводит к единственно логичному и обоснованному
выводу о месте и времени их причинения. Дубинина, Золота-
рев и Тибо-Бриньоль получили телесные повреждения внизу,
в районе оврага, и случилось это незадолго до их смерти. Можно

204
А. Ракитин. Перевал Дятлова
сказать иначе: травмирование предопределило их смерть либо
там, где в мае 1959 г. нашли их тела, либо где-то неподалеку.
Предположения, согласно которым туристы могли быть трав-
мированы в другом месте, скажем, на склоне Холат-Сяхыл,
лишены всякого смысла.
Появление такого рода гипотез может быть объяснено лишь
желанием некоторых исследователей подтянуть факты под те
или иные надуманные версии. Попытки провести параллели
между настоящим случаем и некими историческими фактами,
когда туристы либо спортсмены с переломами рук, ног или ребер
сохраняли определенную двигательную активность, не выдержи-
вают критики. В мировой истории спорта (в частности альпиниз-
ма) действительно известны случаи феноменальной стойкости
в перенесении боли, но все они имели место с зарубежными
спортсменами и относятся к сравнительно недавнему времени
(начиная с 1970-х гг.). Иностранные альпинисты могли успешно
завершать свои походы со сломанными ребрами лишь потому,
что в их распоряжении имелись мощные психостимулирующие
препараты, снимающие боль и мобилизующие психофизиче-
ские возможности организма. Ничего подобного у туристов
из группы Дятлова не было и в помине, поэтому к такого рода
историческим параллелям надо подходить очень осторожно.
А если точнее, их надо просто избегать ввиду неуместности.
9. Необходимо однозначно указать на важный момент, ко-
торый без должного разъяснения грозит остаться непонятым
большинством читателей, мало знакомым с судебной меди-
циной. Тела, найденные в овраге, подверглись заметному раз-
ложению, что и зафиксировано в актах судебно-медицинских
экспертиз. Но разложение это происходило вовсе не в ручье,
с температурой воды около 0 °С, как может кто-то ошибочно
подумать. Разложение плоти развилось в морге в период с 5
по 9 мая 1959 г. во время разморозки промороженных тел.
В ручье имела место мацерация кожи, но это явление другой
природы, нежели гниение и аутолиз (аутолиз — это распад
клеток под воздействием собственных ферментов без участия
микроорганизмов, а гниение — это уничтожение тканей под
воздействием микроорганизмов, которое развивается при ис-
чезновении имунного барьера). Кстати, гнилостные бактерии
в своем большинстве являются аэробными, т. е. нуждаются
в доступе кислорода, которого в ледяной воде под 4-метровой

Глава 14. Краткий анализ результатов судебно-медицинских экспертиз 205
толщей льда и снега почти не было. Другими словами, тела по-
гибших были извлечены из оврага практически в том же самом
состоянии, в каком они оказались там 1 февраля. А значит, глаза
Семена Золотарева, а также глаза и язык Людмилы Дубининой
исчезли именно тогда.
10. Необычные телесные повреждения лиц, найденных
в овраге, заставляют иначе взглянуть на травмы некоторых
членов «первой пятерки», прежде всего Дорошенко. Выделение
серой пены из его дыхательных путей является серьезным (хотя
и косвенным) свидетельством физического насилия, которое он
испытал незадолго до наступления смерти. Возможно, именно
это насилие и спровоцировало его смерть (по крайней мере,
ускорило). Каким мог быть источник этого специфического
воздействия, будет рассмотрено в соответствующем месте на-
стоящего исследования.
Со времен Аристотеля философам был хорошо известен
принцип «минимальной достаточности обоснования». Иногда
его ошибочно называют «правилом Оккама» (или «бритвой
Оккама») в честь францисканского монаха Уильяма Оккама,
которому приписывают авторство, что не совсем верно. Альберт
Эйнштейн удачно выразил упомянутый принцип лаконичной
фразой: «Все следует упрощать до тех пор, пока это возможно,
но не более того». К сожалению, зачастую эти слова интерпре-
тируются весьма вульгарно, и потому нередко можно слышать от
людей, считающих себя хорошо образованными, что-де «бритва
Оккама» сводится к аксиоме «из всех возможных объяснений
верным окажется самое простое».
Увы, Оккам никогда не утверждал ничего подобного, точно
так же как не делал этого и Эйнштейн. Гибель группы Игоря
Дятлова является классическим примером того, что вульгарная
трактовка «правила Оккама» не работает в реальной жизненной
обстановке и простыми объяснениями отнюдь не всегда можно
истолковать сложные события или явления. Изложенные в этой
и предыдущих главах доводы с очевидностью доказывают, что
картина случившегося с погибшей группой туристов была
крайне непростой, неочевидной и не имела явных логических
связей между этапами развития трагедии. Объяснить гибель
группы естественными и очевидными соображениями, увы, не
получится при всем желании. Нам придется искать связи не-
очевидные, логику нетрадиционную, а мотивы — умышленно

206
А. Ракитин. Перевал Дятлова
замаскированные. Ну, а всем любителям вспоминать к месту и не
к месту старика Оккама мы рекомендуем найти возможность
ознакомиться с его философским наследием не в пересказе.
Рассказ о судебно-медицинском исследовании трупов
четырех туристов, обнаруженных в овраге, будет неполным
без упоминания весьма интригующего нюанса, не попавшего
в дело, но плодящего всевозможные догадки уже несколько
десятилетий. В воспоминаниях Генриетты Елисеевны Чурки-
ной, эксперта-криминалиста, что исследовала в апреле 1959 г.
палатку группы Дятлова, есть посвященный этому странному
обстоятельству фрагмент: «Присутствовала я и при медэкспер-
тизе трупов, которую проводил Борис Возрожденный. Хорошо
помню, когда сняли с них одежду и развесили на веревках, мы
сразу обратили внимание, что она имеет какой-то странный
светло-фиолетовый оттенок, хотя и была самых разных цветов.
Я спросила Бориса: "Тебе не кажется, что одежда чем-то об-
работана? Он согласился"».
Честно говоря, не знаешь, чему больше удивляться в этом бес-
хитростном рассказе — простодушию лентяя или незамутненной
наивности глупца. Казалось бы, два эксперта — Возрожденный
и Чуркина — люди с высшим образованием, компетентные
в неких весьма узкоспециализированных вопросах, привлечены
к описанию и исследованию трупов погибших людей и их вещей
в рамках расследования весьма неординарного уголовного дела,
и они в силу своего положения просто обязаны были поста-
раться выжать всю доступную информацию из всех возможных
источников. У них перед глазами некий необычный феномен —
появление в окраске одежды погибших странного фиолетового
фона, и им, казалось бы, следует приложить все возможные
усилия, чтобы понять природу этого феномена. И что же делают
эти компетентные чудо-специалисты? Да ровным счетом ниче-
го. Можно подумать, будто у живущих на Земле людей одежда
сама собой окрашивается в фиолетовые тона и оттенки каждый
день... ну, или через день. А потому удивляться этому особенно
и не стоит, подумаешь, какой пустяк: сегодня одежда окрасилась
у дятловцев в овраге, а завтра — у нас с вами, эка невидаль!
Закон дает эксперту право выйти за рамки поставленных
перед экспертизой вопросов и сообщить следователю, назначив-
шему экспертизу, информацию, о которой тот вовсе даже и не
спрашивал. Закон мудр, за каждой его нормой — опыт тысяч

Глава 14. Краткий анализ результатов судебно-медицинских экспертиз 207
и тысяч уголовных дел и человеческих судеб, и законодатель
прекрасно понимает, что следователь может быть загружен
несколькими сложными расследованиями, он может упускать
из виду какие-то существенные нюансы, наконец, может быть
банально некомпетентен в каких-то узкоспециализированных
областях. Именно поэтому он и обращается к эксперту — узкому
специалисту, дабы тот указал и подсказал то, что следователь не
увидит, не поймет, не расшифрует. И вот эксперты Возрожден-
ный и Чуркина увидели в морге центральной больницы города
Ивделя странный и необъяснимый феномен, обсудили его и...
благополучно забыли.
Нет его в деле, не упоминается светло-фиолетовый оттенок
одежды погибших. Шапочки, трусы, носки, скомканные пер-
чатки в правом кармане куртки Тибо-Бриньоля — это все есть,
а вот изменение цвета одежды опущено за ненадобностью. Са-
мое нелепое в этой ситуации, абсурдное, если хотите, состоит
в том, что эксперт Чуркина, рассказывая о случившемся, не
почувствовала саморазоблачительности своего рассказа. Фак-
тически она сказала «хреновые мы с Возрожденным эксперты,
ленивые, тупые», но даже и не заметила этого. Ну как, скажите,
можно было игнорировать такое странное явление? А вдруг оно
опасно, вдруг на одежде осаднения мышьяка... сурьмы... ртути
или какого иного минерального яда?! Надо бы проверить, надо
бы разобраться, в чем причина появления странного оттен-
ка! И ладно бы еще, коли попытка установить причину этого
странного феномена не увенчалась успехом — это можно было
бы списать на несовершенство оборудования и отсутствие долж-
ных методик исследований, но ведь никто даже и не попытался
ничего выяснить.
Пусть читатель простит это вынужденное отступление, ибо
в контексте настоящего исследования оно имеет особый смысл.
Дело в том, что на основании присутствия странного оттенка
одежды некоторые из исследователей трагедии группы Игоря
Дятлова сделали весьма и весьма далеко идущие выводы. О том,
например, что на месте гибели группы было некое вещество, вы-
звавшее помутнение рассудка и последующий побег по склону.
Более того, существует даже по-настоящему дикая версия об
ослеплении «дятловцев», которые, лишившись возможности
видеть окружавшие их предметы, лезли на кедр за дровами
вслепую, наощупь... И смеяться тут не надо, игры человеческого

208
А. Ракитин. Перевал Дятлова
разума порой способны завести очень далеко! А таинственное
вещество, вызвавшее ослепление, попало на склон Холат-Сяхыл
из баллистической ракеты, чей полет аварийно завершился в ту
ночь в этом месте.
В действительности феномен этот, если только он на самом
деле существовал объективно, а не пригрезился Чуркиной (по-
скольку Возрожденный никогда о подобном не рассказывал),
по целому ряду причин никак не мог быть связан с жидким
ракетным топливом (нам приходится говорить именно о ракет-
ном топливе, поскольку многие версии гибели группы Дятлова
так или иначе увязывают случившуюся трагедию с ракетными
испытаниями в районе перевала, о чем будет подробнее рас-
сказано в соответствующем месте — так что сейчас мы немного
забегаем вперед).
Во-первых, жидкий кислород и керосин, на которых летали
тогдашние стратегические ракеты Р-7, одежду не окрашивают.
Жидкий кислород — это криогенное топливо, глубоко охлаж-
денное; попав на одежду, он вызвал бы ее мгновенную глубо-
кую заморозку с образованием инея, и человек в такой одежде
умер бы очень быстро с весьма характерными признаками
термического воздействия. Ничего подобного, как мы знаем,
с дятловцами, найденными в ручье, не происходило. Керосин,
используемый ракетчиками, никогда не подкрашивался голу-
бым, поскольку любая минеральная присадка могла сказаться
на его физико-химических свойствах, что было недопустимо.
Во-вторых, другое ракетное топливо — гептил (несимметричный
ди-метил-гидразин), который в то время начал отрабатываться
советскими ракетчиками, становится токсичен при концен-
трации в воздухе примерно в 50 раз ниже порога человеческого
обоняния. Другими словами, туристы надышались бы гептила
до смерти еще до того, как успели бы заметить появление подо-
зрительного запаха и бросились бы спасаться. В случае падения
гептиловой ракеты неподалеку от палатки и воздействия облака
на дятловцев ни о каких забегах по склону и лазании по кедру
вслепую говорить не приходится.
Но если светло-фиолетовый оттенок на одежде дали не следы
ракетного топлива, то что?
Возможно, отгадка этого феномена кроется в том, что про-
крашивание ткани странным веществом наблюдалось лишь на
одежде лиц, найденных в ручье. Другими словами, именно вода

Глава 14. Краткий анализ результатов судебно-медицинских экспертиз 209
ручья содержала некий минеральный краситель, придавший ей
светло-фиолетовый оттенок. Урал богат полезными ископае-
мыми, и вполне возможно, что недра Отортена и Холат-Сяхыл
скрывают залежи неких руд и минералов, подходящие близко
к поверхности Земли либо вообще выходящие на поверхность.
Косвенно эту догадку подтверждает факт наличия в районе
Холат-Сяхыл мощной локальной магнитной аномалии. О ее
существовании сообщали побывавшие на месте трагедии ис-
следователи, заметившие, что стрелка компаса на перевале
указывает не на северный магнитный полюс, а отклоняется
к западу на 31°. Принимая во внимание, что для Ивдельского
района в целом магнитное склонение считается восточным
и принимается равным 17°50', видим, что магнитная аномалия
искажает показания компаса почти на 50° (31 °+17°50' = 48°50')!
Это очень много.
Если же говорить о появлении именно светло-фиолетового
оттенка, то его мог придать одежде минерал халькантит (другое
название — цианозит), сопровождающий медно-сульфидные
месторождения. Он хорошо растворим в воде и встречается на
Урале, в частности в районе Турьинских рудников (Северный
Урал, примерно 240 км южнее Холат-Сяхыл). Нет ничего невоз-
можного в том, чтобы выходы халькантита оказались в верховьях
Лозьвы. Данное предположение не претендует на истину в по-
следней инстанции и нуждается в проверке опытным путем (для
этого достаточно будет поместить в притоках Лозьвы в районе
перевала Дятлова на несколько недель образцы ткани и посмо-
треть, произойдет ли прокрашивание). Однако такая гипотеза
куда разумнее фантазий о необыкновенном ракетном топливе,
избирательно воздействующем на четверых из девяти человек
в палатке, не оставляющем следов химического поражения лю-
дей, но при этом чудесным образом окрашивающем их одежду.
Завершая анализ аспектов, связанных с судебно-меди-
цинским описанием гибели туристов группы Игоря Дятлова,
следует, пожалуй, остановиться на последней мрачной леген-
де, обычно упоминаемой в данном контексте. Имеется в виду
пресловутый «необычный цвет кожи» погибших, о котором
упоминали свидетели мартовских похорон 1959 г. (в мае похо-
роны тел Дубининой, Золотарева, Колеватова и Тибо-Бриньоля
проводились в закрытых гробах, так что никто из посторонних
ничего особенного не увидел, потому и не родилась очередная

210
А. Ракитин. Перевал Дятлова
легенда). В странной окраске кожи лиц и рук погибших туристов
участники похоронной процессии усматривали подспудное
указание на тайну трагедии, им казалось, что если правильно
«прочесть» этот знак, то разгадка обязательно приблизится.
На самом деле, как нам представляется, в данном случае
мы имеем дело с классическим мифом, для рождения которого
необходимо совпадение двух условий: а) наличие реального со-
бытия («информационного повода»), преувеличенного в момент
восприятия и искаженного при последующей передаче; б) готов-
ность людей некритично воспринять искаженную информацию
и передать ее дальше, усиливая искажение собственными до-
мыслами.
Что было на самом деле? Безусловно, в глазах рядовых го-
рожан-обывателей погибшие выглядели странно и даже жутко.
Не забудем, что первая пятерка дятловцев очень сильно помо-
розилась — обморожения пальцев рук 3-4-й степени описаны
практически у всех погибших. Подобное обморожение даже
рукам живого человека придает такой вид, словно они обсыпа-
ны графитовым порошком, — это необратимый некроз тканей
(который для живого человека закончится 100%-й ампутацией
обмороженной конечности). Плюс к этому у некоторых по-
гибших, например Юрия Дорошенко и Рустема Слободина,
были обморожены по меньшей мере до 3-й степени нос и уши,
имевшие из-за этого багровый цвет. Безусловно, на участников
похоронной процессии определенное впечатление произвел
также вид телесных повреждений, заметных на руках и лицах
погибших. Это еще более усиливало и без того тяжелое впечат-
ление от их вида.
Но на самом деле все рассказы о «необычном виде» не несут
никакой рациональной информации, они скорее дезориентиру-
ют. «Необычность» цвета кожи дятловцев — кажущаяся. Погиб-
шие пролежали на воздухе почти месяц, и отнюдь не все время
они были засыпаны снегом! Фактически открытые части их тел
подвергались дублению. И наконец (это самое главное!), про-
мерзание тел привело к замерзанию всех жидкостей в организме,
образованию микрокристаллов льда, которые, расширяясь,
разрушили внутриклеточные структуры. Когда в дальнейшем
произошла разморозка тел в морге, ни о каком восстановлении
естественного цвета кожных покровов, разумеется, не могло
быть и речи.

Глава 14. Краткий анализ результатов судебно-медицинских экспертиз 211
Из актов СМЭ нам известен приблизительный цвет кожных
покровов погибших: «лилово-красный», «кайма губ буро-лило-
вая»; у Возрожденного можно найти немало таких эпитетов. Нет
никаких оснований предполагать, будто необычность этого цве-
та объясняется воздействиями особой природы — химическими
либо термическими ожогами или чем-то подобным. Сам Борис
Алексеевич никаких особых ремарок по поводу цвета кожных
покровов не делает, по умолчанию считая таковой обычным
для людей, погибших от переохлаждения и находившихся на
открытом воздухе почти месяц (мы уже убеждались — и не раз!, —
что Возрожденный многое не отразил в своих актах, но в этом
вопросе его описания кажутся объективно-исчерпывающими).
Поэтому легенда о «необычном цвете кожи» погибших туристов
группы Дятлова объясняется обычной неосведомленностью по-
давляющей массы населения о том, как же должны выглядеть
тела замерзших людей, побывавшие в сходных условиях. Много
ли жители Свердловска видели умерших от гипотермии и много
ли они видели промороженных, а затем размороженных трупов?
Думается, что 99,9% свердловчан — вообще ни одного. Поэтому
сравнивать им было не с чем, а значит, и говорить о «необыч-
ности» у свидетелей нет никаких оснований. Именно в силу
этого предание о «странном цвете кожи» погибших можно смело
отнести к разряду мифов и более не вспоминать о нем как не
содержащем пригодной для анализа информации.

ГЛАВА 15
ФИЗИКО-ТЕХНИЧЕСКАЯ
ЭКСПЕРТИЗА - СЛЕД ИЗ НИОТКУДА
В НИКУДА...
Итак, 9 мая 1959 г. судмедэксперт Возрожденный за-
кончил свою скорбную работу и тела четырех туристов,
найденные в овраге, были отправлены в Свердловск
для захоронения. Погибшие находились в закрытых гробах,
и их тела не были предъявлены близким, лишь отец Людмилы
Дубининой — Александр Николаевич — сумел добиться, чтобы
для него было сделано исключение. Увидев останки дочери, он
едва не лишился чувств.
Гроб с телом Семена Золотарева был выдан его матери, при-
ехавшей с Северного Кавказа (Золотарев был похоронен на Ива-
новском кладбище рядом с могилой Георгия Кривонищенко).
Остальные трое туристов были преданы земле на Михайловском
кладбище рядом со своими товарищами по походу, чьи тела
нашли в феврале-марте. Теперь там поставлен общий мону-
мент с фотографиями дятловцев, в том числе Кривонищенко
и Золотарева.
Во время майских похорон не обошлось без душераздираю-
щих моментов. Так, например, мать Николая Тибо-Бриньоля
вспомнила, как не хотела отпускать сына в этот январский поход,
уговаривала его покончить с туристскими вылазками на природу,
мол, не мальчик уже, институт закончил, пора взрослеть. Коля
пообещал матери, что этот поход будет последним в его жизни...
Так и случилось.
Подобную историю рассказали и родители Людмилы Дуби-
ниной. Буквально за два дня до начала похода им дали квартиру
в большом, из нескольких корпусов, доме на улице Декабристов.
Переезд и ремонт — дело всегда хлопотное, тем более что млад-
шему брату Люды предстояло в ближайшие дни отправиться на
преддипломную практику в другой город. В общем, лишняя пара

Глава 15. Физико-техническая экспертиза
213
Фотография из похода, сделанная, скорее всего, утром последнего дня. Слева
направо: Игорь Дятлов, наклонившийся в сторону фотографа, Семен Золотарев,
Людмила Дубинина и Георгий Кривонищенко, вытряхивающий золу из само-
дельной печки. (Обратите внимание на финский нож на поясе Кривонищенко.
Особое внимание — на палатку, точнее подвеску ее конька на веревке-оттяжке,
которая закреплена на близрасположенных деревьях.) Рассматривая фотогра-
фии этого похода, трудно удержаться от мысли, что Люда явно тяготела к более
старшим участникам группы — Золотареву и Тибо. Нам еще придется особо
разбираться с «психологическими профилями» участников похода, поскольку
их личностные предпочтения, несомненно, влияли на принятие решений в по-
следние часы жизни.
рук при переезде не помешала бы, и родители уговаривали дочь
не отправляться на Отортен. Не послушала! И как горько теперь
было об этом вспоминать...
Изложение фабулы расследования будет далеко не полным,
если не коснуться финальной ее части — странного и необъ-
яснимого на первый взгляд сюжетного зигзага, связанного
с пресловутой радиологической экспертизой. Это один из самых
темных (и не проясненных поныне) моментов.
О чем идет речь?
На протяжении недели — с 18 по 25 мая 1959 г. — радио-
логическая лаборатория Свердловской городской санитар-
но-эпидемиологической станции проводила исследования
биологических материалов, извлеченных из тел Дубининой,
Золотарева, Колеватова и Тибо-Бриньоля, а также их одежды, на
предмет обнаружения радиоактивных веществ. Исследованию
подверглись 10 фрагментов одежды и 25 биосубстратов. Кроме

214
А. Ракитин. Перевал Дятлова
того, в ходе экспертизы была проверена радиоактивность био-
логических материалов безымянного трупа из Свердловска,
данные по которому рассматривались в качестве эталонных.
О том, что именно обнаружили свердловские радиологи, будет
сказано ниже, пока же сделаем совершенно необходимую в этом
месте ремарку.
В те далекие времена радиоактивность воспринималась со-
всем не так, как ныне. С одной стороны, существовала явная
недооценка вредных факторов радиации, особенно нейтронного
излучения, что обусловило создание нейтронных боеприпасов
с заметной задержкой (эта разновидность термоядерного оружия
появилась лишь в середине 1970-х гг.). Первые реакторы по на-
работке расщепляющихся материалов для ядерного оружия не
имели изолированного от внешней среды первого теплообмен-
ного контура, другими словами, пропущенный через реактор
пар после конденсации в холодильнике банально сливался
в озеро-теплообменник. Тепловыделяющие элементы для ре-
акторов подводных лодок на территории военно-морских баз
хранили под открытым небом за обычным дощатым забором,
словно поленья на даче. Весьма активные изотопы широко ис-
пользовались для нанесения индикации на различные приборы
военного назначения и «командирские» часы... Примеры можно
продолжать, но мысль, полагаю, вполне понятна.
Но, с другой стороны, расщепляющиеся материалы тогда еще
не получили широкого распространения в быту — их не было
в медицине, в устройствах пожарной сигнализации и т. п. По-
этому в Советском Союзе источником радиоактивности были
только две области жизни — армия или военная промышлен-
ность. Обе сферы курировались госбезопасностью, всесильным
тогда КГБ, который любой сигнал о появлении радиоактивности
рассматривал с одной точки зрения: «Нет ли в случившемся
угрозы государственной безопасности СССР?». Угроза здоровью
советских людей или утрата сверхдорогих расщепляющихся
веществ были уже делом второстепенным.
В силу изложенного само по себе предложение следователя
провести проверку тел погибших туристов и их одежды на на-
личие радиоактивности равносильно предложению привлечь
к делу КГБ. Для того времени это было только так. Мысль на-
значить радиологическую экспертизу не могла прийти в голову
следователя Иванова на ровном месте, просто от нечего делать.

Глава 15. Физико-техническая экспертиза
215
Для такой экспертизы должны были существовать некие объ-
ективные показатели... либо некое требование, серьезное на-
столько, что его невозможно было игнорировать.
Материалы дела не дают оснований подозревать наличие
радиоактивных элементов на месте трагедии группы Дятлова.
А традиции проверять одежду всех трупов дозиметром в СССР
1959 г. не существовало, как не существует ее в России и ныне.
Стало быть, кто-то очень убедительно рекомендовал следова-
телю радиологическую экспертизу провести. Самому Иванову
экспертиза эта была совершенно не нужна — дело явно шло
под закрытие, и он бы преспокойно закрыл его без лишней
волокиты. Трупы найдены, следов посторонних лиц на месте
преступления нет, ну так зачем тянуть резину, правда? Ан нет,
ему дали команду (или рекомендацию — как угодно), и притом
с такого серьезного уровня, что следователю Иванову осталось
лишь взять под козырек и ответить «Есть!».
Самое интересное заключается в том, что экспертиза оказа-
лась не напрасна — следы радиоактивности действительно были
выявлены. Можно сказать, что это было, пожалуй, единственное
попадание следствия «в десятку». На фоне бесплодных допросов
манси о «молельных камнях», солдат внутренних войск о «све-
тящихся шарах» и халтурно проведенных опознаний вещей
здесь мы видим вполне логичное (а главное — результативное!)
следственное действие. Вроде бы и сделанное наобум, но зато
какое удачное!
Есть серьезное подозрение, что успех радиологической экс-
пертизы оказался вовсе не случаен. Другими словами, те, кто
рекомендовал (или приказал) Иванову назначить ее, отлично
знали, каким должен быть результат. И именно в этом кроется
самая большая загадка «дела группы Дятлова», а вовсе не в про-
ломленном черепе Тибо-Бриньоля и не в сломанных ребрах
Золотарева, там-то как раз все очень просто объясняется, как
мы это увидим в свое время! Главная интрига — в неожиданной,
нелогичной, неуместной и при этом такой успешной радиоло-
гической экспертизе.
Так что же обнаружили специалисты Свердловской радио-
логической лаборатории?
Биосубстраты, извлеченные из тел четырех погибших ту-
ристов, найденных в овраге, показали, что тела погибших не
были радиоактивны. Если точнее, в них не было превышения

216
А. Ракитин. Перевал Дятлова
♦ м ю
Д. J* . 1»5 г.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
(о назначении вкспертивы)
.!L\^? »95°г. 3gpBeWPBC,,,aSfr слсдовагельПрову.
ратуДро^Урор криминалист илщуратуры Свердловской области
(края, АССР», ДЖОНОВ рассмотрев уголовное дело по
(клаешмП чип, фяхилм)
обвинению о гибедд студентов Уральского политехнического
института
» принимая по внимание ЧТО ДЛЯ ВЫЯСНенИЯ ПРИЧИН ГИбеЛИ ТУРИСТОВ
необходимо произвести радиологические исследования и
решить вопрос о радиоактивном заражении одехды туристов
руководствуясь ст. ст. 63 и 171 УПК PtUCP,
ПОСТАНОВИЛ:
назначить но настоящему делу |ЮИКО-ТеХНИЧеСЖуЮ ВЖСДерТИВу
для разрешения еледующих вопросов:
lepjuav для разрешения следующих вопросов:
1,имеется ля радиоактивное вараженне одежда и частая
—ВДПйВ НогМоших туристбвТ
Цроиаводство экспертжен поручить Главному радиологу
г»Свердловсжа Левашову»
"В распоряжение эксперта представить всю одежду Золотарева,
дуожнинож,Колеватова,и Тиоо-Бриньодь#а также части их
трупов»
Щ»КУРОр КрИМИНаЛИСТ , длт ,*■,-.«-
Младший советник юстиции Я^^-^^^у /лЬанов/
иШ*€>и*у /Иванов/
Постановление о назначении радиологической экспертизы
активности, обусловленной естественным присутствием в че-
ловеческом организме изотопов. Это означало, что Дубинина,
Золотарев, Колеватов и Тибо-Бриньоль не пили зараженную
воду и не вдыхали радиоактивную пыль — в общем, не получали
внутрь радиацию ни в каком виде.
Кроме того, не оказалось радиоактивных элементов и в грунте
из ручья — его тоже проверили, предусмотрительно взяв пробу
из-под трупа, обозначенного № 1 (Колеватова).
А вот на трех предметах одежды оказались найдены следы
радиоактивного заражения. Хотя их владельцы были пронуме-

Глава 15. Физико-техническая экспертиза
217
Фотографии подлинника физико-технической (радиологической) экспертизы
некоторых вещей и биосубстратов из тел последних четырех туристов, обнару-
женных в мае 1959 г. Обратите внимание на то, что грунт, взятый из-под тела
Александра Колеватова, не был радиоактивным, что полностью отметает всякие
домыслы о «попадании радиоактивности из ручья». Опираясь на это наблюдение,
мы можем с абсолютной уверенностью утверждать, что ни дно оврага, ни талый
ручей, протекавший там, радиоактивными не являлись.

218 А. Ракитин. Перевал Дятлова
Фотографии подлинника радиологической экспертизы (продолжение)

Глава 15. Физико-техническая экспертиза
219
Фотографии подлинника радиологической экспертизы (продолжение)

220 А. Ракитин. Перевал Дятлова
Фотографии подлинника радиологической экспертизы (продолжение)

Глава 15. Физико-техническая экспертиза
221
Фотографии подлинника радиологической экспертизы (продолжение)

222
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Фотографии подлинника радиологической экспертизы (продолжение)

Глава 15. Физико-техническая экспертиза
223
рованы и в акте экспертизы не назывались по именам (так и ука-
зывалось: «шаровары от № (такого-то)», «свитер коричневый от
№ (эдакого)»), известно, что эта нумерация совпадаете нумера-
цией в уголовном деле актов судебно-медицинских экспертиз
тел, найденных в овраге. Другими словами, под № 1 в тексте
физико-технической экспертизы фигурирует Колеватов, под
№ 2 — Золотарев, под № 3 — Тибо-Бриньоль и под № 4 — Ду-
бинина. Радиоактивность на упомянутых трех предметах одежды
была локальной, т. е. очаговой, и группировалась на отдельных
фрагментах. Площади «пиковой» интенсивности излучения
в каждом случае были невелики — не более 100 см2 ткани. Мак-
симальная активность участка свитера, обнаруженного на теле
Людмилы Дубининой, площадью 75 см2, составила 9900 расп./
мин. (165 Бк); куска ткани нижней части шаровар Колеватова,
площадью 55 см2, — 5000 расп./мин. (83 Бк), а фрагмента пояса
его же свитера, площадью в 70 см2, — 5600 расп./мин. (93 Бк).
После их помещения в проточную воду на 3 часа произошло
заметное снижение радиоактивного фона (на 30—60 %). Это
означало, что радиоактивны были не сами нити, пошедшие на
изготовление свитеров и штанов, а осевшая на них пыль, которая
смылась водой.
Какой именно изотоп (или смесь изотопов) стал источником
излучения, неизвестно. Лабораторный датчик фиксировал бе-
та-излучение, являвшееся следствием распадов атомов; альфа-
и гамма-излучения обнаружены не были.
Здесь необходимо сказать несколько слов о качестве экс-
пертизы с точки зрения современных представлений о радиа-
ционной безопасности и оценить добросовестность главного
радиолога Свердловска и компетентность его выводов. Дело
в том, что среди части лиц, интересующихся трагедией группы
Игоря Дятлова, бытует представление о том, что оборудование,
использованное для проведения ФТЭ, было несовершенным,
а стало быть, и неточным, а потому общий вывод эксперта не-
обоснован и имеет слишком расширительное толкование. Мол,
не мог и не должен был Левашов делать те утверждения, которые
сделал, и понимать подписанное им заключение надо совсем не
так, как понимает большинство людей.
Не будет ошибкой сказать, что текст радиологической экс-
пертизы интересен не только тем, что в нем написано, но и тем,
что не написано. В этом отношении он подобен актам СМЭ,

224
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Справка, расшифровы-
вающая акт экспертизы
вышедшим из-под руки Возрожденного, в которых умолчание
порой красноречивее текста. Итак, о чем же может поведать
нам замечательная ФТЭ, проведенная главным радиологом
Свердловска товарищем Левашовым?
Уважаемый эксперт отметил, что «твердые биосубстраты
содержат радиоактивные вещества в пределах естественного
содержания». Фраза получилась несколько тавтологичная
(«содержат.... содержание»), но бывалому эксперту это прости-
тельно, все-таки казенный язык — это не изящная словесность,
текст эспертизы должен быть понятен даже неспециалисту! Он
понятен, спасибо эксперту за это!
Далее товарищ Левашов зафиксировал, что «отдельные об-
разцы одежды содержат несколько завышенные количества
радиоактивных веществ или радиоактивные вещества, являю-
щиеся бета-излучателем». И отметил смывание оных водой, из
чего сделал вывод — вполне правильный, — что радиоактивность
одежды обусловлена не нейтронным потоком и не наведенной
радиоактивностью, а загрязнением неким бета-излучателем.
Переводя с русского на понятный — обычной пылью, испускав-
шей самопроизвольно электроны или позитроны. Собственно,
самопроизвольное испускание в пространство электронов (или
позитронов) и называется бета-излучением.
Это довольно опасный вид радиоактивности. Бета-, в отличие
от альфа-излучения, не задерживается кожей человека и спо-
собно проникать в тело на глубину до 2,5 см (в зависимости от
энергии), поражая внутренние органы. Но не это самое интерес-
ное в радиоактивном загрязнении одежды погибших туристов.

Глава 15. Физико-техническая экспертиза
225
Интересно другое. Многочисленные радиоактивные химиче-
ские элементы и их изотопы обычно демонстрируют смешанный
тип радиоактивности, т. е. в процессе их самопроизвольных
распадов происходит выброс в окружающее пространство
нескольких видов заряженных частиц, скажем, бета-частиц
и гамма-квантов, или альфа-частиц и гамма-квантов, либо
плюс к этому свободных нейтронов и т. п. В общем, возможны
самые различные комбинации. Некоторые радиоактивные изо-
топы и их смеси способны демонстрировать саморазогрев, т. е.
процессы распада внутри их слитков или кристаллов протека-
ют столь интенсивно, что они излучают в пространство тепло.
Например, таблетка из оксида кюрия-242 массой в несколько
граммов разогревается из-за самопроизвольного распада атомов
до температуры почти в 1200 °С и нуждается в постоянном ох-
лаждении. Это, конечно, исключительный пример, но следует
признать, что теплотворная способность многих изотопов до-
вольно значительна.
Насколько совершенна была техника, использованная для
ФТЭ? Из Акта экспертизы мы знаем, что для предварительного
определения радиоактивности одежды был использован универ-
сальный радиометр «ТИСС», а затем сами замеры проводились
с помощью счетчиков СТС-6 в свинцовом «домике» («домик»
действительно был свинцовым и представлял собой своего рода
сейф с запиравшейся дверцей. Толщина его стенок составляла
обычно 4-5 см — этого было достаточно для экранирования
естественного радиоактивного фона окружающей обстановки
и космического излучения). Радиометр «ТИСС», сделанный
с использованием электровакуумных ламп, с точки зрения со-
временных технологий может показаться сущей архаикой — при
его включении только на прогрев всех электроцепей требовалось
5 мин. Согласно паспортным данным, он фиксировал альфа-из-
лучение с энергией частиц от 3 МэВ и выше, а бета- и гамма-из-
лучения — с энергиями от 0,6 МэВ (МэВ — это сокращение от
словосочетания «мега-электрон-вольт», мера энергии частицы
и ее массы). Если говорить предельно общо, то чем выше этот
показатель, тем выше ионизационная способность частицы
и тем опаснее она для человека. Помимо величины МэВ физи-
ки и радиохимики оперируют понятием КэВ (кило-электрон-
вольт — единица энергии той же размерности, но в тысячу раз
меньшая первой). Из факта существования указанных нижних

226
А. Ракитин. Перевал Дятлова
порогов чувствительности радиометра ТИСС кое-кем делается
поспешный вывод о том, что главный радиолог Свердловска
Левашов необоснованно заявил об отсутствии альфа- и гамма-
излучений. Дескать, они могли иметь место, но «малочувстви-
тельный» радиометр «ТИСС» их попросту не уловил.
Насколько верен такой взгляд? Ведь действительно, неко-
торые радиоактивные изотопы демонстрируют альфа-распад
с энергией частиц ниже 3 МэВ, а прибор их, получается, «не
чувствует». Но конструкторы ТИССа были отнюдь не глупыми
людьми и вполне могли понизить порог чувствительности —
технически это не составляет затруднений. Однако они не стали
так поступать, и были правы. Дело в том, что альфа-излучение
с низкой энергией частиц наблюдается у сравнительно неболь-
шого числа изотопов, и все они являются редкоземельными,
т. е. в чистом виде химически очень активны. Кроме того,
среди них преобладают короткоживущие изотопы — с очень
небольшим периодом полураспада. Как большинство активных
короткоживущих изотопов, они демонстрируют гамма-излуче-
ние. Практического смысла опускать границу чувствительности
альфа-излучения ниже 3 МэВ просто не было — подобная опция
вне лаборатории ядерной физики была бы невостребована. Если
бы такой изотоп попал на шаровары Колеватова или джемпер
Дубининой, то он либо прореагировал бы с водой ручья и был
унесен в Лозьву, либо дал заметное гамма-излучение. Другими
словами, так или иначе прибор бы его «схватил». Поэтому все
разговоры о том, что на одежде погибших мог присутствовать
альфа-излучатель с низкой энергией частиц, лишены смысла.
Не было там такого специфического изотопа, и Левашов ока-
зался стократ прав, написав, что «альфа-частиц не обнаружено».
Теперь перейдем к бета- и гамма-излучениям. Как отмечено
выше, чувствительность радиометра «ТИСС» применительно
к этим видам радиоактивности существенно повышена — ниж-
ний порог составляет 0,6 МэВ, а это означает, что электроны
и кванты с этой или большей энергией будут зафиксированы.
Логика конструкторов понятна — эти виды радиоактивности
опаснее, чем альфа-излучение. При равных энергиях бета-ча-
стица будет иметь большую скорость и значительно большую
проникающую способность, чем альфа-, а гамма-квант, в свою
очередь, будет в этом отношении превосходить и бета-излуче-
ние. Чем выше энергия частиц, тем более «жестким» считается

Глава 15. Физико-техническая экспертиза
227
излучение, тем выше его опасность для человека. «Мягкие» из-
лучения полностью или в значительной степени задерживаются
человеческой кожей и, если только не попадают внутрь организ-
ма (с водой, пищей или пылью придыхании), особой опасности
не представляют. Не случайно радиологи для характеристики
дозы облучения долгое время использовали не обычную для
физики единицу измерения «рентген», а «бэр» — «биологический
эквивалент рентгена», показывающую дозу радиоактивности,
попавшую в организм и вызвавшую там, в силу ионизации, из-
менения на молекулярном уровне.
Для создателей радиометра «ТИСС» интерес представляли
именно жесткие излучения в силу упомянутой выше опасности
для человека. Порог в 0,6 МэВ достаточно объективно выражает
опасность бета- и гамма-излучений. В ходе естественно протека-
ющих реакций ядерных превращений образования гамма-кван-
тов с меньшей энергией практически не происходит. Кроме того,
как уже было сказано, гамма-излучение не наблюдается само
по себе, оно обычно идет в паре с альфа- или бета-излучением
(и в последнем случае гамма- переносит большую энергию, чем
бета-). А это означает, что если радиометр «ТИСС» зафиксиро-
вал бета-радиоактивность, то гамма-излучение он должен был
обнаружить тем более (как более «жесткое»). Этого, однако, не
случилось, а значит, в данном случае имела место, как говорят
физики, «чистая бета», т. е. бета-излучение без сопутствующих
видов радиоактивности. Остается добавить, что бета-излучения
с энергиями ниже 0,6 МэВ наблюдаются у сравнительно неболь-
шой части изотопов, но все они могут считаться «мягкими» и от-
носительно не опасными (минимальная известная на сегодня
энергия бета-распада всего 0,018 МэВ).
Поэтому даже с позиции современных, гораздо более стро-
гих, нежели в 1959 г., представлений о ядерной безопасности
универсальный радиометр «ТИСС» не может считаться грубым,
неточным или бесполезным прибором. Да, его элементная база
устарела, но законы физики с 1959 г. не изменились и результа-
ты физико-технической экспертизы не должны расцениваться
как неполные или, тем более, ошибочные. Если Левашов в за-
ключении указал, что «альфа-частицы <...> не обнаружены»,
значит, на представленных образцах их действительно не
было. Если главный радиолог констатировал, что не зафикси-
рованы гамма-кванты, это означает то же самое — они просто

228
А. Ракитин. Перевал Дятлова
отсутствовали. На загрязненной радиоактивным материалом
одежде была «чистая бета». К сожалению, мы не знаем, какова
была энергетика этих частиц, мы можем лишь быть уверены
в том, что выше 0,6 МэВ, т. е. излучение было довольно «жест-
ким» и опасным для человека.
Но вот в чем штука — чистых бета-излучателей, — т. е.
радиоактивных элементов и их изотопов, не излучающих в про-
странство ничего, кроме электронов или позитронов, в общем-
то, не очень много. Несколько меньше 900 (при общем числе
изотопов около 2300), другими словами, около 35 % от общего
количества радиоактивных веществ и их изотопов. И что еще
интереснее — значительная часть упомянутых чистых бета-из-
лучателей имеет очень небольшой период полураспада. Други-
ми словами, в течение сравнительно небольшого промежутка
времени количество «чистого бета-излучателя» естественным
образом уменьшится, а вместо него появится другой изотоп (или
даже не один). Если изотоп будет стабилен, то радиоактивное
излучение исчезнет, т. е. цепочка распадов закончится, а если
нестабилен, то продукт распада создаст дополнительное излу-
чение (альфа-, гамма-, нейтронный поток — неважно!). Говоря
максимально просто — одно только бета-излучение представляет
собой явление довольно редкое и свидетельствует о нескольких
интересных для нас деталях, а именно: 1) бета-излучатель дол-
жен быть высокой чистоты, без примесей; 2) время полураспада
этого изотопа должно быть достаточно велико для того, чтобы за
3 месяца (период с конца января по середину мая, т. е. времени
проведения экспертизы) не дать заметного процента распада
исходного количества радиоактивного материала (ведь если бы
этот процент был велик, то обязательно возникли бы сопутству-
ющие излучения, чего, как мы знаем, ФТЭ не зафиксировала);
3) таинственный бета-излучатель должен демонстрировать
невысокую химическую активность, по крайней мере, не реа-
гировать с водой и не растворяться в ней, ведь если бы это было
не так, то за время пребывания в ручье от 6 до 14 суток он бы
попросту исчез и у главного радиолога Свердловска не оказалось
бы материала для исследования.
Эти предварительные выводы чрезвычайно интересны и за-
ставляют задуматься. Дело в том, что в чистом виде бесполезные
вещества почти никогда не получаются, химическая чистота —
это следствие специально задуманного и осуществленного

Глава 15. Физико-техническая экспертиза
229
Фотокопии постановления следователя Льва Иванова о прекращении «уголов-
ного дела о гибели группы туристов». В постановлении присутствуют любопыт-
ные моменты, на которые следует обратить внимание (некоторых из них мы
уже касались, о других придется говорить ниже). Так, например, уже в первом
предложении устанавливающей части этого документа погибшая группа названа
«самодеятельной», что не соответствовало действительности. Замечательный
образчик юридической одаренности следователя Льва Иванова.

230
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Фотокопии постановления следователя Льва Иванова (продолжение). Следова-
тель Иванов грубо ошибся в определении времени установки палатки на склоне
Холат-Сяхыл и погоды, при которой это происходило.

Глава 15. Физико-техническая экспертиза
231
Фотокопии постановления следователя Льва Иванова (продолжение). В по-
становлении ни словом не упоминаются ни радиологическая экспертиза, ни,
соответственно, радиоактивные вещи непонятного происхождения. Никак
не раскрыта природа «стихийной силы», которая якобы погубила группу.
Утверждение же об «отсутствии на трупах наружных телесных повреждений»
противоречит не только истине, но и документам того самого дела, которое
венчает сей эпический труд.

232
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Фотокопии постановления следователя Льва Иванова (окончание). Документ
явно предназначен для ознакомления с ним родственников погибших и со-
ставлен, безусловно, очень ловко, чего стоит только фраза о необнаружении
«следов присутствия других людей». Она тем более замечательна, что след-
ствие не обнаружило многих следов самих дятловцев, которые должны были
существовать обязательно, — например, следов поднимавшихся в гору Зины
Колмогоровой и Игоря Дятлова. Однако никакой неловкости от собственной
нелогичности автор постановления не испытал.

Глава 15. Физико-техническая экспертиза
233
процесса. Если кто-то где-то занимался производством бета-
излучателя высокой чистоты, значит, для этого имелся некий
резон. Достаточно весомый для того времени, когда стоимость
значительной части трансурановых элементов и их изотопов
превышала стоимость золота.
Надо сказать, что физико-техническая экспертиза — это на-
стоящая головная боль всех сторонников версий гибели группы
Дятлова, от лавинной до версии «кровожадного ракетного спец-
наза». И не удивительно, ведь факт назначения ФТЭ совершенно
не вписывается в их версии, а еще более не вписываются ее
результаты. Для того чтобы как-то нейтрализовать достаточно
необычное заключение Левашова, используется парочка до-
вольно тривиальных полемических приемов — аргумент либо
игнорируется, либо получает объяснение, не являющееся та-
ковым по своей сути, то есть совершенно неуместное и ничего
не проясняющее.
К таким примитивным объяснениям относятся два взаи-
моисключающих предположения. Согласно первому, радио-
активное загрязнение попало на одежду из ручья, а согласно
второму — попало ранее, еще до похода, из Восточно-Уральского
радиационного следа (ВУРС).
Чтобы разобраться с обоими вариантами объяснений, пой-
дем по порядку. Загрязнение ручья радиоактивными осадками
с атомного полигона на Новой Земле можно считать невозмож-
ным по целому ряду причин.
Прежде всего, необходимо подчеркнуть то обстоятельство,
что все ядерные взрывы в СССР, сопровождавшиеся выбросом
радионуклидов в атмосферу, планировались и осуществлялись
с таким расчетом, чтобы образовавшиеся облака с радиоак-
тивной пылью уносились потоками воздуха за пределы страны
(т. е. в арктические зоны США и Канады — в случае взрывов на
Новой Земле, и в Китай — при взрывах на Семипалатинском
полигоне). Как нам достоверно известно из документов JCAE
(Комиссии по атомной энергии Конгресса США), Советский
Союз в последние недели перед введением моратория на ядер-
ные испытания в ноябре 1958 г. усиленно взрывал атомные
и термоядерные боеприпасы в северных районах. С 20 сентября
1958 г. по 17 октября 1958 г. на полигоне на на Новой Земле были
взорваны 12 термоядерных зарядов различной мощности, 2 из
которых — мегатонного класса. С 18 по 25 октября 1958 г. — т. е.

234
А. Ракитин. Перевал Дятлова
всего за одну неделю — на Новой Земле взорваны еще 6 ядерных
боеприпасов, из них один атомный малой мощности и 5 тер-
моядерных мегатонного класса. Наконец, 1 и 3 ноября 1958 г.
в Сибири осуществлены подрывы еще двух атомных зарядов
малой мощности.
Ну, а после этого Советский Союз вплоть до 1 сентября 1961 г.
находился в состоянии моратория на ядерные испытания и ни-
чего такого, что могло дать радиоактивные осадки, не взрывал.
Несмотря на большую серию атомных и термоядерных взры-
вов в атмосфере, осуществленных в СССР в сентябре-ноябре
1958 г., с Новой Земли в район Отортена ничего надуть не мог-
ло — весь радионуклидный «букет» получили господа из НАТО.
Но даже если поверить в то, будто в силу некоего техни-
ческого или метеорологического сбоя облако радиоактивной
пыли залетело в окрестности горы Холат-Сяхыл и пролилось
там обильным дождем, заразив грунт, все равно с «грязью» из
ручья выходит нестыковка принципиального характера. Дело
в том, что ядерные и термоядерные взрывы производят корот-
коживущие изотопы. Их активность снижается очень быстро.
Существует мнемоническое «правило семерок», наглядно де-
монстрирующее скорость снижения радиоактивности продуктов
ядерного взрыва. Согласно этому правилу, уровень радиации на
местности снижается в 10 раз через отрезки времени, равные
степени с основанием 7 часов (погрешность этого наблюдения
не превышает 25 %). Другими словами, через 7 часов после
взрыва радиоактивность снижается в 10 раз, а через 7x7 ча-
сов — в 100 раз. Через 7x7x7 часов (т. е. 2 недели) падение
радиоактивности составит уже 1000 раз. Этому нас учит курс
гражданской обороны, который — увы! — отменить не в силах
ни один сочинитель версий гибели группы Дятлова. Даже эпи-
центр мегатонного термоядерного взрыва на пятые сутки станет
вполне доступен для людей, лишенных средств индивидуальной
защиты, без серьезной угрозы здоровью.
Именно по этой простой причине стертые американцами
с лица земли Хиросима и Нагасаки были очень быстро восста-
новлены и стали абсолютно безопасны для проживания спустя
несколько месяцев с момента бомбардировок.
Итак, даже если поверить на минуту, будто осенью 1958 г. на
Северный Урал каким-то чудом залетела радиоактивная пыль
с Новой Земли, то за период с 3 ноября 1958 г. (объявление

Глава 15. Физико-техническая экспертиза
235
моратория на ядерные испытания) до 1 февраля 1959 г. (когда
одежда дятловцев оказалась в овраге) эта пыль до такой степени
потеряла свою активность, что никак не могла накапливаться
на одежде очагами, превышающими окружающий фон в разы.
И этот вывод прямо подтверждается заключением радио-
логической (физико-технической) экспертизы: грунт, изъятый
на месте обнаружения трупов, пройдя должную проверку, не
показал сколько-нибудь заметной радиоактивности. Ну, то есть
вообще — в таблице мы видим прочерки.
А потому с абсолютной надежностью можно утверждать,
что в ручье радиоактивная пыль с одежды погибших туристов
именно смывалась, а не намывалась. Процесс этот продолжался
довольно долго — от 6 до 14 суток. Как достоверно установила
судмедэкспертиза по состоянию легких, ногтей, волос и эпидер-
миса, именно столько тела Дубининой и Колеватова находились
в воде. А значит, первоначальный уровень радиоактивной за-
грязненности одежды Кривонищенко, найденной на них, был
существенно выше того, который зафиксировала физико-тех-
ническая экспертиза в мае 1959 г. Во много раз, возможно даже
на порядки — точно сейчас никто не сможет сказать.
А вот объяснение, согласно которому источником загрязне-
ния одежды явились радионуклиды из ВУРС, гораздо хитрее.
Восточно-Уральский радиационный след образовался осенью
1957 г. из-за техногенной катастрофы в Челябинске-40, когда
в силу неконтролируемого процесса саморазогрева емкости с ра-
диационными отходами (так называемое хранилище № 14, или,
на языке челябинских атомщиков, — «банка № 14») произошел
тепловой взрыв и разгерметизация емкости. Информация о про-
исшедшем долгое время скрывалась, и даже сейчас мало кто из
неспециалистов способен объяснить, какие отходы куда улетели
и что вообще происходило осенью 1957 г. на южном Урале.
Отчасти сбивает с толку то обстоятельство, что на границе
ВУРСа оказался город Каменск-Уральский, в котором, как из-
вестно, проживала семья Зины Колмогоровой, регулярно бывала
сама Зина и куда приезжал к ней в гости Юрий Дорошенко. Вот
тут-то, казалось бы, все и сходится — в Каменске-Уральском
Юрий запачкал свою одежду, а потом взял ее с собою в поход.
После его гибели под кедром одежда была снята и разделена чет-
веркой, спрятавшейся в овраге. Вроде бы, все просто и наконец-
то встает на свои места.

236
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Однако — увы! — ничто никуда не встает, и мы сейчас уви-
дим, что объяснение про «грязь из ВУРСа» как раз из разряда
тех, которые ничего не объясняют.
Прежде всего необходимо дать небольшую историческую
справку. Формирование радиационного следа началось с момен-
та взрыва 29 сентября 1957 г. хранилища № 14, в котором содер-
жались жидкие радиационные отходы суммарной активностью
около 200 млн кюри (что соответствовало примерно 3/4 загрузки
производственного атомного реактора). Это была огромная
цифра, но, к счастью, в атмосферу поднялось лишь около 10 %
отходов, сформировавших облако на высоте 1,8 км. Юго-за-
падный ветер со скоростью 5 м/сек. понес его на северо-восток.
Подавляющая часть отходов выпала на территории самого ком-
бината № 817, а потому на земли Свердловской и Челябинской
областей попали радионуклиды суммарной активностью около
2 млн кюри. Процесс выпадения загрязненных осадков рас-
тянулся на несколько суток. В конечном счете на поверхности
земли сформировалось пятно, точнее узкая полоса длиной 105
и шириной до 10 км, плотность загрязнения которой превышала
2 кюри на квадратный километр. Вокруг этой полосы распола-
галась зона меньшей загрязненности, общая площадь которой
постепенно достигла 23 тыс. км2. Необходимо подчеркнуть, что
процесс образования радиационного следа оказался растянут
во времени — пятно постепенно «размывалось» в ходе таяния
снега весной 1958 г. и попадания радиоактивных изотопов
в грунтовые воды, лесных пожаров и ветро-песчаного переноса.
Считается, что процесс этот достиг максимума к ноябрю 1959
г., после чего общая площадь и плотность загрязнения стали
постепенно снижаться.
Уже в первые дни после аварии начался радиационный мо-
ниторинг местности, призванный установить наземные очаги
загрязнения. В населенных пунктах, над которыми прошло
облако, проводились дезактивационные работы, как правило,
замаскированные под субботники и «сверхплановые трудовые
вахты», на предприятиях организовывались «учения по граждан-
ской обороне», во время которых также проводились меропри-
ятия по дезактивации. Население, не зная истинной причины
лихорадочной борьбы за чистоту, считало, что «дезактивация»
условна, однако требования выполняло. Вся эта внезапная ак-
тивность продолжалась на протяжении октября, до выпадения

Глава 15. Физико-техническая экспертиза
237
снега, который накрыл зараженные участки своеобразным изо-
лирующим покровом и до поры снял остроту проблемы.
Те населенные пункты, в которых пиковые значения за-
грязнения оказались слишком велики и жители которых могли
получить в течение 30 суток суммарную дозу 0,01 зиверт и выше,
подлежали отселению (0,01 зиверт — это 1,0 бэр по гамма-из-
лучению, для других видов радиоактивности такой пересчет
некорректен. Данный порог был принят из тех соображений,
что население, проживающее на указанных территориях, должно
было стопроцентно заболеть хронической лучевой болезнью
в течение ближайших 2 лет). До Юоктября 1957 г. были отселены
4 деревни, в которых проживало чуть менее 1400 чел.: население
вывозилось с документами и буквально одной сменой белья.
За утрату имущества люди получали компенсацию в среднем
чуть более 200 руб. независимо от возраста (для сравнения —
стипендия студента УПИ составляла в 1958 г. 430 руб.). Для
каждой семьи величина компенсации рассчитывалась отдель-
но в зависимости от количества скота и размеров дома. Чтобы
исключить возвращение людей на зараженную территорию,
постройки опустевших деревень уничтожались бульдозерами
и танками. Скот запретили перегонять, и его было решено рас-
стреливать на месте. Это, кстати, вызвало большое возмущение
жителей деревни Бердинеши, отселявшейся 8 октября 1957 г.,
которые, увидев, как варварски солдаты расстреливают из ав-
томатов скотину, едва не набросились на них. Чтобы погасить
конфликт, грозивший вылиться в открытое противостояние
властям, селянам разрешили забить животных самостоятельно.
В дальнейшем процесс отселения продолжался сообразно
тому, как «расползалось» пятно радиоактивного заражения.
К ноябрю 1959 г. отселены были 24 населенных пункта, в кото-
рых проживало около 14 тыс. чел. Из хозяйственного пользова-
ния были исключены 50 тыс. га в Челябинской области и 47 тыс.
га — в Свердловской. На зараженной территории создали
заповедник, в котором было решено исследовать длительное
воздействие радиоактивности на экосистему.
Такова вкратце история происхождения Восточно-Ураль-
ского радиационного следа. Теперь несколько слов о его изо-
топном составе.
В хранилище № 14 были помещены жидкие отходы радио-
химического производства — ацетаты и нитраты. Обычно, когда

238
А. Ракитин. Перевал Дятлова
говорят о радиоактивности ВУРСа, упоминают стронций-90,
из-за чего может сложиться впечатление, будто именно этот
изотоп и был основным компонентом, попавшим в атмосфе-
ру. На самом деле это совершенно неверно, стронций-90 не
только не превалировал в числе прочих изотопов, но даже и не
существовал в заметных количествах. На момент ЧП изотоп-
ный состав попавшего в атмосферу радиационого «букета», по
оценкам аналитиков «Гринпис», был следующим (в процентах
от суммарной активности по бета-излучению): изотопы церия —
65,8 %, циркония — 24,8 %, стронция — 5,4 %, рутения — 3,7 %,
прочие изотопы (плутония, цезия и пр.) — доли процента (сразу
оговоримся, что приведенные цифры условны, хотя и призна-
ются международными экспертами. Оценки отечественных экс-
пертов довольно близки, для сравнения сообщим, что Виктор
Александрович Грачев в своем труде «Очерк экологии промыш-
ленных районов Свердловской области» (Екатеринбург, 2005.
Вып. 1) оценил долю изотопов стронция в 4,95%, а доктора наук
О. И. Василенко и И. Я. Василенко в статье «Радиоактивный
стронций» (Энергия: экономика, техника, экология: сб. ст.
2002. № 4) отметили, что на момент аварии стронций-89 обе-
спечил 2,2 % суммарной радиоактивности выброса в атмосферу,
а стронций-90 — 2,5 %, т. е. в сумме — 4,7 %, что близко к оценке
В. А. Грачева. Точных цифр мы, видимо, никогда не узнаем по
той простой причине, что количество и состав смеси, поднятой
в атмосферу взрывом, определить невозможно в принципе. Для
нас важно то, что оценки «Гринпис» и иностранных специ-
алистов вполне соответствуют отечественным данным — это
означает, что ни одна из сторон не пытается обмануть другую).
Наиболее опасными были стронций-90 и цезий-137, в основ-
ном из-за того, что имели сравнительно большой период полу-
распада (у первого он равен 28,8 года, у второго — 30,17 года).
Изотопы цезия, кстати, были даже опаснее стронция-90, по-
скольку помимо бета-излучения довольно высокой энергии
(1,17 МэВ для цезия-137 и 2,06 МэВ — для цезия-134) испускали
и гамма-кванты. Кроме того, изотопы цезия прекрасно абсорби-
ровались в грибах и биологических тканях животных и людей.
Пробег гамма-кванта в человеческом теле достигал 12 см, что
приводило к ионизации внутренних органов и их тяжелым по-
ражениям. Единственным утешением можно считать то, что
изотопов цезия было выброшено сравнительно немного — всего
0,35 % суммарной активности облака.

Глава 15. Физико-техническая экспертиза
239
Изначально радионуклиды, образовавшие облако и соб-
ственно след на поверхности Земли, демонстрировали высо-
кую гамма-активность. На краю самого хранилища № 14 она
превышала 1000 рентген/час, поэтому ликвидаторы могли
работать там не более 2—3 минут. Многие изотопы, излучав-
шие жесткие гамма-кванты, входили в состав радиационного
выброса. Так, например, рутений-106 демонстрировал пре-
вращение в радий-106 с выбросом бета-излучения энергией
3,5 МэВ, а радий-106, в свою очередь, очень быстро переходил
в палладий-106 с излучением гамма-квантов энергией 2,5 МэВ.
Источниками гамма-излучения, как отмечено выше, служили
изотопы цезия: например, цезий-134 распадался в барий-134
с выбросом бета-частицы энергией 2,06 МэВ и гамма-кванта
энергией 1,23 МэВ. Выбрасывал гамма-кванты и цезий-137, но
не сразу, а в результате двухэтапной реакции распада — сна-
чала он с вероятностью 94,4 % образовывал нестойкий изомер
бария-137 с выбросом бета-частицы энергией 1,17 МэВ, после
чего получившийся изомер переходил в основное состояние
с испусканием гамма-кванта энергией 0,66 МэВ.
Все эти изотопы были перемешаны взрывом и никак не
могли случайным образом отделиться один от другого. Поэтому
в первые годы ВУРС демонстрировал смешанный тип радио-
активного излучения — в нем присутствовали и бета-, и гамма-.
Одно просто не могло обойтись без другого.
Однако в дальнейшем начались качественные изменения
изотопного хвоста. Связаны они были с тем, что изотопы це-
рия (дававшие, напомним, 65,8% или почти 2/3 суммарной
активности выброса) имели сравнительно небольшие периоды
полураспада: для церия-144 он составлял 284,9 суток, для це-
рия-139— 137,64дня,адляцерия-141 и того меньше —32,5 дня.
Понятно, что уже через 10 циклов полураспада (т. е. к 1965 г.)
вклад изотопов церия в суммарную радиоактивность ВУРСа
стал совершенно незначителен. Процесс этот усугублялся тем
обстоятельством, что церий — активный редкоземельный ме-
талл, соединения которого легко растворяются в воде. Именно
наличие большого количества изотопов церия способствовало
тому, что ВУРС «расползался» во все стороны от района перво-
начального выпадения подобно кляксе на салфетке. Считается,
что процесс этот остановился только к ноябрю 1959 г.
Теперь вернемся к стронцию-90. Ученые-радиологи совер-
шенно логично выбрали этот изотоп в качестве своеобразного

240
А. Ракитин. Перевал Дятлова
индикатора состояния ВУРС. Помимо довольно большого пе-
риода полураспада — 28,8 года — стронций-90 демонстрирует
двухэтапный распад с выбросом бета-частиц с энергией 0,55 МэВ
на первом этапе и 2,28 МэВ — на втором. То есть этот изотоп
к тому же и очень опасен. В составе радионукл идного «хвоста»,
образовавшего ВУРС, содержатся намного более долгоживу-
щие изотопы, например, цирконий-93 с периодом полураспада
в 1,53 млн лет или ниобий-92, у которого этот показатель еще
больше — 34,7 млн лет. Более того — этих изотопов количествен-
но больше, чем стронция-90. Однако у дол гоживущих изотопов
наблюдается бета-излучение гораздо более «мягкое», нежели
у стронция-90 (у циркония-93 его энергия всего 0,093 МэВ,
а у ниобия-92 и того меньше — 0,091 МэВ). Соответственно,
они менее опасны и практически не представляют угрозы для
человека, если только не попадут в организм с продуктами пи-
тания, водой или вдыхаемой пылью.
Именно поэтому все разговоры о том, что одежда погибших
туристов могла быть загрязнена радионуклидами, попавшими на
нее из Восточно-Уральского радиационного следа, совершенно
безосновательны. В первые годы после аварии на комбинате
№ 817 подобное загрязнение могло быть только смешанным —
т. е. одновременно с бета- и гаммой-излучениями. Причем
радиометр ТИСС, использованный в физико-технической
экспертизе, никак не мог «не заметить» последнее ввиду его
«жесткости». Кроме того, поскольку на протяжении 1958 г.
и 1959 г. происходило «размывание» границ радиационного
следа и увеличение его площади, далеко не очевидно, что город
Каменск-Уральский действительно подвергся загрязнению
к тому моменту, когда летом 1958 г. Юрий Дорошенко приехал
в гости к Зине Колмогоровой. Вполне возможно, что загряз-
нение города произошло позже — после таяния снега весной
1959 г. Прояснить этот момент может только изучение точных
карт радиационных замеров 1958 г., которые на данный момент
не обнародованы.
Именно в силу описанных выше соображений все доводы,
объясняющие происхождение радиоактивности на одежде
погибших туристов из Восточно-Уральского радиационного
следа, могут считаться беспочвенными и лишенными строгой
аргументации.
Насколько велики зафиксированные излучения и какую
опасность они представляли для владельцев одежды? В прин-

Глава 15. Физико-техническая экспертиза
241
Дополнительные показания главного радиолога Свердловска
Левашова
ципе, обнаруженная активность была совсем невелика и не
опасна. Небольшой пример: к началу 1960-х гг. отечественная
радиология уже имела представление о таком весьма вредном
для здоровья человека явлении, как накопление в костях изотопа
стронция-90 (Sr-90), способного попадать в тело с радиоактив-
ной пылью после ядерного взрыва. Так вот, для стронция-90,
попавшего в легкие человека при дыхании и начавшего свое

242
А. Ракитин. Перевал Дятлова
путешествие по организму, была установлена предельная доза
допустимой активности, равная 2 милликюри (2мКи). Переведя
милликюри в беккерели, мы увидим, что советская медицина
считала величину в 74 млн беккерелей пороговой. Все, что было
ниже, признавалось допустимым. В нашем же случае счет идет
на сотни беккерелей, в принципе, это сущий пустяк. Можно
сослаться и на современные представления из этой области:
согласно нормам радиационной безопасности, действующим
в России с 1999 г. (НРБ-99/2009), в строительных материалах
удельная эффективная активность естественных радионуклидов
не должна превышать 370 Бк/кг. А в соседней Беларуси грибы
с такой же удельной активностью допустимы к приему в пищу.
Однако следовало принять во внимание, что одежда долгое
время — по мнению следствия, примерно с двадцатых чисел
апреля 1959 г. — находилась в воде и радиоактивная пыль с нее
постепенно вымывалась. По крайней мере, эта точка зрения
постулировалась следствием.
И именно поэтому радиоактивная одежда погибших тури-
стов автоматически становилось проблемой государственной
безопасности.
Никто не мог хранить такую одежду дома и ходить в ней
в походы. Вовсе не потому, что вредил тем самым своему здо-
ровью — как раз это меньше всего беспокоило КГБ, а потому,
что радиоактивная пыль могла многое рассказать о месте работы
владельца вещи.
И вот тут следствие должно было забить настоящую тревогу,
ведь речь шла не о мифических манси или «огненных шарах»,
которые ни для кого не представляли опасности! Теперь вопрос
должен был стоять так: найдено объективное подтверждение су-
ществующей угрозы государственной безопасности, что делать?
Прежде всего, следствие должно было бы озаботиться тем,
чтобы точно установить тип изотопа, дающего обнаруженное
бета-излучение. И уже затем следователь должен был найти
объяснение тому, как радионуклид попал на одежду погибших
туристов, и если потребуется, принять меры для предотвраще-
ния в будущем подобных радиоактивных загрязнений одежды.
Что же сделал следователь-криминалист Иванов, получив на
руки заключение главного радиолога Свердловска Левашова?
Ни первое, ни второе... Иванов поступил воистину пара-
доксально — он принял решение завершить расследование

Глава 15. Физико-техническая экспертиза
243
и закрыть дело! 28 мая 1959 г. родилось постановление о пре-
кращении следствия.
Всю существенную часть этого документа можно свести
к нескольким строкам, которые приведем дословно: «Учитывая
отсутствие на трупах наружных телесных повреждений и призна-
ков борьбы, наличие всех ценностей группы, а также принимая
во внимание заключение судебно-медицинской экспертизы
о причинах смерти туристов, следует считать, что причиной
гибели туристов явилась стихийная сила, преодолеть которую
туристы были не в состоянии. <...> Не усматривая в данном
деле состава преступления, руководствуясь пунктом 5 и 4 УПК
РСФСР, постановил: уголовное дело о гибели группы туристов
дальнейшим производством прекратить».
Без комментариев. Читатели способны сделать выводы са-
мостоятельно.
Фактологическая часть расследования этим исчерпывается,
следствие упомянутым постановлением заканчивается. Можно
удивляться вышедшему из-под пера Льва Иванова документу,
можно возмущаться, можно строить какие угодно предположе-
ния, но следует признать в подобном исходе расследования один
несомненный позитивный момент — следователь ни в чем не
обвинил погибших туристов. Самая жесткая формулировка в их
адрес прозвучала дословно так: «Дятлов оказался в невыгодных
условиях ночевки и принял решение разбить палатку на скло-
не». Иванов постулировал, в общем-то, вполне очевидный для
любого вывод и далее не пошел. Общую мысль постановления
о прекращении дела, подводившего итог расследованию, можно
выразить всего двумя словами — виноватых нет.
А как же странные результаты физико-технической экс-
пертизы? А как же таинственный бета-излучатель, смываемый
проточной водой и до попадания в ручей, очевидно, создававший
угрозу жизни и здоровью туристов? А никак... Физико-техни-
ческая (радиологическая) экспертиза, возникнув без всякой
видимой причины, не привела ни к какому видимому результату.
Это был след, который вел из ниоткуда в никуда.

ГЛАВА 16
ФАЛЬСИФИКАЦИЯ
ИЛИ ХАЛАТНОСТЬ?
Одним из важных элементов, влияющих на восприятие
и оценку всего случившегося с группой Игоря Дятлова,
является твердая убежденность многих лиц, пытавшихся
проникнуть в ее тайну, в злонамеренности Власти и явном ис-
кажении деталей расследования. По мнению довольно широкого
круга читательской аудитории, более или менее знакомой с об-
стоятельствами гибели группы и последующего расследования,
советский партийно-государственный аппарат предпринимал
целенаправленные усилия по сокрытию правды о случившемся
на склоне Холат-Сяхыл от родственников погибших и обще-
ственности в целом. Исходя из этого посыла делается непрере-
каемый вывод, который в общем виде можно сформулировать
так: Власть что-то скрывает, значит, есть некая тайна, которую
скрыть надо, и намерение скрыть эту тайну само по себе крас-
норечиво свидетельствует о причастности Власти к трагедии
(читай — виновности).
Подобные умозаключения страдают, как минимум, нело-
гичностью, ведь государственная власть зачастую скрывает или
искажает события, в которых на самом деле никак не виновата,
например масштаб стихийных бедствий или техногенных ка-
тастроф. Понятие гостайны напрямую предписывает органам
власти принимать определенные меры по сокрытию некоторой
информации. Другими словами, сам по себе факт замалчивания
каких-либо сведений или искажения информации, предназна-
ченной для обнародования, отнюдь не означает виновности или
злонамеренности — просто таковы правила игры госаппарата
с народом.
Вместе с тем определенный здравый смысл в недоверии
к Советской власти и ее правоохранительным органам, безус-
ловно, есть. Чего там греха таить — работники отечественных

Глава 16. Фальсификация или халатность?
245
спецслужб (да и всей системы охраны правопорядка) за годы
руководства «Партии Ленина — Сталина» явили немало при-
меров фальсификаций, подтасовок и тайных убийств. Чтобы
стало понятнее, о чем идет речь, приведем буквально пару
красноречивых фактов.
В августе 1939 г., во время разгула репрессий, названных
впоследствии «бесчинством банды Берии», политическое ру-
ководство СССР приняло решение по тайной ликвидации (по-
просту убийству) резидента советской разведки в Китае Ивана
Трофимовича Бовкун-Луганца (он же Луганец-Орельский)
и его жены. Нам неважно сейчас, какова была целесообразность
подобного шага, действительно ли Бовкун-Луганец являлся
троцкистом или сторонником Тухачевского, — нас интересует
чисто практическая сторона реализации замысла. Прежде всего,
надо отметить, что решение принималось на самом высоком
уровне, т. е. Сталиным и Берией, и никакой самодеятельности
нижестоящих инстанций в этом вопросе быть просто не могло.
Убийство было решено замаскировать под несчастный случай,
и к реализации поставленной задачи подошли очень дотошно.
Резидента пригласили в Советский Союз якобы на отдых и для
награждения, по приезде он был арестован, но при этом арест
его не был известен даже ближайшим сотрудникам внешней раз-
ведки. После нескольких дней пребывания в Москве Бовкун-Лу-
ганец якобы направился вместе с женою на «отдых» в Абхазию.
Высокопоставленный разведчик ехал в салон-вагоне литерного
поезда, и в этой поездке его сопровождали недавние товарищи
по Наркомату внутренних дел — Влодзимирский, Церетели,
Миронов. Это были лица, пользовавшиеся особым доверием
Берии. Собственно, им и предстояло осуществить расправу.
Поскольку смерть важной персоны следовало замаскировать
под гибель в автокатастрофе, применение любого классического
оружия — огнестрельного или колюще-режущего — исключа-
лось по определению. Убийцы были вооружены плотницкими
киянками — инструмент этот хорош тем, что в отличие, скажем,
от металлического прута после удара не оставляет выраженного
рисунка на коже и локализованных повреждений, т. е. судме-
дэксперт, глядя на такую травму, поймет, что имел место удар
большой силы, но орудие классифицировать не сможет, ибо не
существует такого вида оружия, как киянка. Этими-то киянками
Миронов и Церетели и покончили с резидентом и его женой

246
А. Ракитин. Перевал Дятлова
прямо в салон-вагоне, неподалеку от заранее выбранного разъ-
езда. А на разъезде поезд остановился на пару-тройку минут
и тела убитых людей, завернутые в ковры, убийцы перегрузили
в автомобиль, которому в скором времени предстояло упасть
в пропасть. Чтобы во время этой деликатной операции никто
убийцам не помешал, разъезд оцепила группа особо отобранных
работников НКВД Грузии во главе с самим наркомом Рапавой,
которому предстояло закончить мистификацию — организовать
падение машины с трупами в пропасть, вызов милиции, про-
куратуры и прочие формальности. Поезд между тем отправился
далее...
Впоследствии было объявлено, что благополучно прибывшие
на отдых крупный работник наркомата иностранных дел (работа
торгпредом являлась официальным прикрытием его работы
главой резидентуры) Бовкун-Луганец и его жена отправились на
автомашине на прогулку в горы, не справились с управлением
и... автомашина сорвалась в пропасть. Следствие проводила
Прокуратура Абхазии при поддержке Прокуратуры Союза (тогда
не существовало «Генеральной» прокуратуры, союзное ведом-
ство именовалось просто «Прокуратура СССР»), работники
которой, сознавая важность персоны погибшего, очень стара-
лись. Давления на них никто не оказывал — круг посвященных
в тайну убийства резидента советской разведки был ограничен
буквально десятком особо доверенных лиц Берии, а последний
прекрасно понимал, что любой сговор с руководителем другого
ведомства делает его потенциально уязвимым. Расследование
гибели крупного разведчика и его супруги было проведено очень
дотошно, даже въедливо, но оно лишь подтвердило очевидную
картину гибели по причине несчастного случая.
Другой весьма показательный случай организованного спец-
службой убийства — это история похищения и последующего
умерщвления жены маршала Кулика в мае 1940 г. Молодая
Кира Симонич-Кулик, сербка по национальности, имевшая
близких родственников в Италии, дала советской госбезопас-
ности основания подозревать ее в связи с польской разведкой.
Неважно, существовали ли такая связь на самом деле или нет
(автор, кстати, склонен думать, что Кира Ивановна Симонич
действительно работала в интересах 2-го управления польско-
го Генштаба — военной разведки «экспларитура»), нам важно
понять, как действовали руководители отечественной службы

Глава 16. Фальсификация или халатность?
247
госбезопасности. Опасаясь, что формальные следственные
действия вроде задержания, допроса, личного обыска и т. п.
в отношении жены столь известной личности, как маршал
Кулик, который как раз в мае 1940 г. и получил маршальское
звание, чреваты непредсказуемыми последствиями (товарищ
маршал был известен всей Москве как редкостная скотина,
алкоголик, хам, любитель мордобоя и с точки зрения совре-
менной психиатрии являлся, по всей видимости, психопатом),
Берия и Меркулов реализовали довольно изящную комбинацию.
Установив слежку за квартирой маршала, доверенные лица нар-
кома из секретариата НКВД и 3-го спецотдела, которым тогда
руководил упоминавшийся выше Церетели, дождались, когда
Симонич-Кулик выйдет из подъезда, и попросту похитили ее.
Произошло это 5 мая 1940 г.
Женщина была доставлена в Сухановскую тюрьму (это была
особая «партийная» тюрьма, заключенные которой не проходили
по обычным тюремным учетам НКВД, и потому официально
их как бы не существовало). В течение нескольких недель она
подвергалась интенсивным допросам и пыткам, после чего была
расстреляна комендантом НКВД Блохиным по прямому при-
казу Берии в особом порядке — без письменного приказа или
приговора суда, а также без вызова представителя прокуратуры
и врача. Блохину особо было указано на недопустимость каких-
либо разговоров со смертницей.
А в это самое время органы внутренних дел осуществляли
розыск пропавшей без вести жены маршала Советского Союза
Кулика. Поскольку никто не знал, что к исчезновению дамочки
приложил руку всесильный хозяин Лубянки, всесоюзный розыск
велся по всей форме и продолжался с 9 мая 1940 г. по 8 января
1952 г., т. е. без малого 12 лет. Розыскное дело заняло три тома,
и попытки отыскать Симонич не прекратились даже после того,
как товарищ Кулик сам стал объектом пристрастного рассле-
дования. Наоборот, попытки прояснить судьбу исчезнувшей
супруги активизировались после того как в январе 1947 г. быв-
ший маршал, на тот момент разжалованный в генерал-майоры,
загремел в подвалы самого высокого здания страны, из которого
даже Колыма была видна.
Для чего приведены здесь эти примеры и что из них можно
извлечь применительно к вопросу о возможной фальсифика-
ции расследования гибели группы Дятлова? Необходимо четко

248
А. Ракитин. Перевал Дятлова
уяснить, что преступления, совершаемые с санкции государ-
ственной Власти и руками ее работников, имеют несколько
специфических черт.
Прежде всего, это высокий профессионализм планирова-
ния и реализации преступного замысла. Имея понятие о том,
как будет проводиться расследование, государственные пре-
ступники заблаговременно принимали меры, призванные
навести на ложный след. Самое разумное — это сделать так,
чтобы преступление не выглядело как преступление, а имело
вид несчастного случая, ошибки, отказа техники или иного не-
криминального по форме события. Как раз для таких случаев
в системе НКВД-НКГБ-МГБ функционировали химическая
и бактериологическая лаборатории, которые могли дать яды,
необходимые для осуществления «тихого» убийства. В тех же
случаях, когда заведомо было ясно, что скрыть явно криминаль-
ный характер случившегося не удастся (например, как это было
при расправах над Троцким, Агабековым, Райссом, Кривицким
и др.), специальная операция прикрытия маскировала истинный
мотив политической расправы, придавая ей вид любовного,
бытового, финансового или иного тривиального конфликта
интересов с участием жертвы. Также принимались меры по со-
крытию личного участия исполнителей в преступной акции (для
чего оформлялись фиктивные командировочные, отпускные
или проездные документы, посредством подставных свидетелей
устраивались alibi участников и т. п.).
Подчеркнем, что нам особо интересен выбор цели, поскольку
при организации расправы не последнее значение имеет мо-
тивация участников. Жертва всегда воспринимается как враг
государства, и акт убийства расценивается организаторами
и исполнителями не как акт личной мести, а как крайняя мера
защиты государственных интересов (этот момент прекрасно
виден не только в приведенных выше примерах, но и массе
других, хорошо сейчас известных). Не следует упускать из вида,
что жертва тайного государственного преступления — это всегда
нерядовой человек. Простому человеку заткнуть рот, особенно
в условиях тоталитарной советской системы, было проще про-
стого, для этого вовсе не требовалось устраивать тайный за-
говор. Сама система правоохранительных и судебных органов
была «заточена» на затыкание слишком говорливых ртов. Для
этого не нужно было тайно убивать человека — его можно было

Глава 16. Фальсификация или халатность?
249
сначала уволить с хорошей работы, потом уволить с плохой, по-
том отправить в колонию-поселение за самый незначительный
проступок или закрыть в сумасшедшем доме. В затыкании ртов
рядовых граждан Советская власть добилась к концу 1950-х гг.
феноменальных успехов, но если все-таки принималось реше-
ние человека убить, значит, простые способы устранения на-
меченной жертвы не годились. Такой человек рассматривался
как неисправимый враг, которого невозможно было нейтра-
лизовать иным способом. Так что низводить политическое по
своим целям убийство до обычной уголовщины — значит сильно
упрощать картину.
Нельзя не сказать несколько слов и о последующем рассле-
довании преступлений, совершенных по прямому указанию
государственной Власти. Очень опрометчиво думать, что первые
лица государства были до такой степени наивны и глупы, что
звонили Генпрокурору и приказывали ему «спустить дело на
тормозах». Примерно с таким же успехом можно было выйти на
трибуну и рассказать о содеянном всей стране. Представители
советского Ареопага, пробившиеся в Политбюро в ходе суровой
многолетней внутрипартийной гонки, слишком хорошо знали
законы выживания, по которым сегодняшний лучший друг мог
завтра стать злейшим врагом. В партии, которая за первые че-
тыре десятилетия управления Советским Союзом несколько раз
буквально сжирала саму себя, обновляясь точно птица Феникс,
очень быстро учились не говорить лишнего и не подписывать
опасных для собственного будущего документов.
Тут самое время сказать несколько слов о роли органов
прокуратуры в правоохранительной системе конца 1950-х гг.
Хрущев, при поддержке других членов Президиума ЦК КПСС,
прежде всего Маленкова и Молотова, свергнувший Берию
в ходе переворота летом 1953 г., испытывал стойкую неприязнь
к МВД (Берия влил Министерство госбезопасности в состав
Министерства внутренних дел сразу после похорон Сталина, так
что на момент его ареста существовала объединенная структура-
мастодонт, превосходившая по своей численности довоенный
НКВД чуть ли не в 2,5 раза). Громадное влияние, финансовые
и административные ресурсы, сосредоточенные в МВД, пугали
многих кремлевских небожителей. Говоря точнее, Сталин и Бе-
рия научили всю страну бояться людей в фуражках с малиновым
околышком. Поэтому после июля 1953 г. началось методичное

250
А. Ракитин. Перевал Дятлова
«ощипывание» Министерства внутренних дел, направленное на
снижение его возможностей в самом широком смысле.
В марте 1954 г. от МВД отобрали специфические функции
государственной безопасности — внешнюю разведку, контрраз-
ведку, военную контрразведку, создав КГБ. Причем изначально
статус Председателя Комитета был ниже министерского, т. е.
предполагалось, что политический и административный ресурс
новой спецслужбы будет существенно ниже, чем МВД. С июля
1953 г. в системе МВД началась многолетняя чистка личного
состава, призванная избавить органы от «бериевских выдви-
женцев». За 5 лет из МВД и КГБ были уволены (зачастую без
пенсий и с лишением наград) более 40 тыс. чел.
Затем последовало продолжительное, в несколько этапов,
сокращение огромной империи ГУЛАГа. Началась реформа
пограничной службы, которую в конечном счете вывели из под-
чинения МВД и ввели в состав КГБ (случилось это в конце
марта 1957 г.).
Но главную роль в усмирении мощи милицейского ведомства
должна была сыграть, по мнению Хрущева, Прокуратура СССР.
После лета 1953 г. началось резкое усиление этого ведомства,
связанное с несколькими факторами. Прежде всего, «дорогому
Никите Сергеичу» удалось протолкнуть на место Генерального
прокурора Романа Андреевича Руденко, своего стародавнего
друга по работе на Украине. Приведем небольшую цитату из
книги заслуженного юриста России Андрея Сухомлинова, емко
характеризующую Генпрокурора: «Руденко родился в 1908 г.
Прошел большой путь в органах прокуратуры от районного сле-
дователя до генерального прокурора, которым был почти 30 лет,
и пережил двух генсеков, став единственным среди прокуроров
Героем Социалистического Труда. На Нюрнбергском процессе
в 1946 г. был главным обвинителем от СССР, а основную работу
до 1953 г. выполнял на Украине, где был прокурором УССР.
Долго работал там вместе с Хрущевым и был с ним в друже-
ских отношениях. До него Генеральным прокурором СССР
был Г. Сафонов — человек мягкий, добродушный, страстный
охотник. В 1952 г. Маленков, возмущенный плохой работой
Сафонова, запретил ему от имени ЦК КПСС выезды на охоту,
на которой тот проводил немало времени, в том числе и слу-
жебного. В июле 1953 г., после ареста Берия Сафонов был снят
с должности, почти два года был в распоряжении ЦК, а затем

Глава 16. Фальсификация или халатность?
251
назначен с понижением на десять должностей — заместителем
московского транспортного прокурора» (цит. по: Сухомлинов А.
Кто вы, Лаврентий Берия? М.: Детектив-пресс, 2003. С. 74—75).
Руденко резко активизировал исполнение органами про-
куратуры надзорных функций, прежде всего за деятельностью
МВД и КГБ. Собственно, в этом и состояла его главная задача
как руководителя Генпрокуратуры. Хрущев хотел, чтобы это ве-
домство стало своего рода намордником для «силовиков». Если
при Сталине прокуратура являлась ведомством, выполнявшим
во многом декоративные функции и фактически не способным
влиять на текущую работу следственных органов НКВД-НКГБ,
то Хрущев эту ситуацию переломил радикально.
За это ему, кстати, большое спасибо, ибо надзорные функции
являются одним из важнейших направлений в работе прокуратур
всех цивилизованных стран мира. Для усмирения произвола
«силовиков» очень важно иметь мощные и действительно не-
зависимые органы прокуратуры. Руденко обладал большим по-
литическим весом и был абсолютно предан Хрущеву. Именно
Руденко организовал и провел без сучка и задоринки процесс
«над Берией и его бандой», закончившийся тотальным расстре-
лом всех, кто был предан суду.
Нельзя не отметить, что «дорогой Никита Сергеич» поспо-
собствовал назначению на все ключевые посты «силового бло-
ка» давних друзей, не раз доказавших свою лояльность делом:
МВД на первых порах возглавил Сергей Никифорович Круглов,
КГБ — Иван Александрович Серов, Генеральную прокуратуру
СССР — Роман Андреевич Руденко. И вот что интересно — из
этой троицы благополучно пересидел пору хрущевских новаций
только Руденко, с остальными Никита Сергеевич обошелся до-
вольно жестко. Круглова в возрасте 46 лет Хрущев снял с долж-
ности Министра и отправил с понижением во второразрядное
Министерство строительства электростанций (а потом и вовсе
лишил министерской пенсии, московского жилья и членства
в КПСС). Серов тоже подвергся опале с лишением орденов
и званий (нелишне добавить, что 6 июля 1977 г. Сергей Никифо-
рович Круглов неудачно упал с платформы пригородной элек-
трички прямо под колеса поезда. Существуют предположения,
что это было одно из тех «тихих убийств», о которых говорилось
в начале этой главы. Возможной причиной расправы могло стать
письмо Круглова, написанное в ЦК КПСС незадолго до гибели;

252
А. Ракитин. Перевал Дятлова
в нем бывший Министр внутренних дел мог продемонстрировать
слишком хорошую осведомленность о некоторых партийных
тайнах, о которых ему лучше было бы позабыть, например о ра-
боте особой тюрьмы Комитета партийного контроля при ЦК
КПСС, которую Круглов помогал создавать в 1950 г.).
Среди многих, кто читал о расследовании обстоятельств
гибели группы Игоря Дятлова, бытует представление, что об-
ластная прокуратура образца 1959 г. — это такая организация,
которая своим статусом была если и выше детского сада, то
совсем ненамного. Дескать, в те времена всем «рулили» «коми-
тетчики» и «менты». Или наоборот — «менты» и «комитетчики».
Прокурорские работники, мол, только в судах выступали, речи
обвинительные по бумажкам читали.
На самом деле подобный взгляд в корне неверен. Влияние
любой организации в СССР определялось политическим весом
ее руководителя. В 1959 г. Круглов и Серов уже были отодвинуты
со своих должностей. Министерство внутренних дел возглавлял
совершенно безликий и мало кому известный партийный аппа-
ратчик Николай Павлович Дудоров. До прихода на должность
«главного милиционера» страны он руководил Отделом строи-
тельства ЦК КПСС. Возникнув из небытия, он потом обратно
в небытие и скатится, найдя синекуру в Московском городском
исполкоме. Политический вес Дудорова всегда был около нуля,
он просто транслировал подчиненным установки, полученные
от партийного руководства. КГБ в то же время возглавлял Алек-
сандр Николаевич Шелепин, в недалеком прошлом Первый
секретарь ЦК ВЛКСМ. «Первый комсомолец» делал успешную
политическую карьеру, но ему еще было очень далеко до личного
друга «дорогого Никиты Сергеича». Политический вес Руденко
был несравнимо выше, а это значит, что он в случае необходи-
мости всегда мог защитить своих подчиненных от неприкрытого
давления или попыток манипулирования со стороны, скажем,
«товарищей из Комитета». В этом отношении областной про-
курор Свердловска Николай Иванович Клинов был практически
неуязвим. Те времена «Большого Террора», когда на работников
прокуратуры чекисты могли массово фабриковать дела самого
немыслимого содержания, минули, и минули безвозвратно.
Следует отметить, что и сам Клинов по своим человеческим
качествам был человеком, которого менее всего могла устроить
роль марионетки. Родился он в 1907 г., закончил Свердлов-

Глава 16. Фальсификация или халатность?
253
ский юридический институт в 1939 г., участвовал в Великой
Отечественной войне в качестве военного следователя 375-й
стрелковой дивизии, был ранен и демобилизован в 1943 г. Вер-
нулся в Свердловск и вплоть до 1950 г. являлся помощником
облпрокурора по так называемым «специальным делам» —
расследованиям по «политическим» статьям (преступлениям
«против порядка управления»), обвинениям в измене Родине,
преступлениям, носившим следы пережитков родового строя
(была и такая категория преступных деяний), в отношении
номенклатурных работников — в общем, делам, имевшим гриф
«секретно». С 1950 по 1969 г. Клинов являлся облпрокурором
Свердловской области — и это очень немалый срок, из которого
можно заключить, что Генпрокурор Руденко, знавший лично
всех работников такого уровня, высоко ценил деловые качества
своего подчиненного.
Так что не будет ошибкой сказать, что к 1959 г. Николай
Иванович Клинов по степени своего влияния входил в первую
пятерку областных руководителей. Это, разумеется, не отменяет
того факта, что органы прокуратуры находились под общим
контролем Обкома КПСС, но хорошие отношения с партийным
руководством в те времена были залогом выживания чиновни-
ков всех уровней. Потому-то КПСС и являлась «руководящей
и направляющей силой советского общества», что, в общем-то,
не только не скрывалось, но прямо провозглашалось со всех
трибун, в газетах и по телевидению.
Приняв все изложенные выше соображения во внимание,
проанализируем теперь, на чем же именно базируется предпо-
ложение о фальсификации прокурорского расследования?
Доводов в пользу этого довольно много, но все они могут
быть сведены в две большие разнородные подгруппы: а) ляпы
и разнообразные ошибки оформления материалов уголовного
дела; б) многочисленные неточности и внутренние противоре-
чия, недопустимые в уголовных расследованиях такого уровня.
Другими словами, претензии имеются и к оформлению доку-
ментов, и к их содержанию.
Рассмотрим эти тезисы внимательнее и попытаемся понять,
с чем действительно приходится иметь дело — умышленной
фальсификацией уголовного расследования или его халатным
ведением?
Итак, ошибки оформления документации:

254
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Обложка 1 -го тома «Дела о гибели туристов в районе горы Отортен». Изначальная
обложка сильно истрепалась и в 1996 г. была заменена на новую.
1. Уголовное дело не имеет номера. Это действительно так.
Иногда в качестве номера уголовного дела приводится номер,
указанный в телеграмме Помощника Генерального прокурора
СССР Теребилова (с. 43 второго тома), — 3/2518-59. Но в дей-
ствительности это всего лишь исходящий номер запроса в адрес
областной прокуратуры, а отнюдь не номер уголовного дела.
В СССР вообще не существовало практики указания года в но-
мере уголовного дела. Всего несколько исторических примеров:
уголовное дело в отношении поэта Ивана Приблудного (Овча-
ренко), начатое ОГПУ 22 мая 1931 г. и оконченное 21 августа
1931 г., имело номер 110501/3949; делу в отношении «русской
фашистской партии», по которому был расстрелян Георгий
Есенин, сын Сергея Есенина, был присвоен номер 12175;
следственное дело в отношении поэта Василия Наседкина, про-
веденное Главным управлением государственной безопасности
НКВД в 1937—1938 гг., имело номер 14441. Как видим, практика
присвоения номеров расследованиям, имевшим место в рамках
органов госбезопасности, появилась задолго до Великой Оте-
чественной войны.

Глава 16. Фальсификация или халатность?
255
Обложка 2-го тома «Дела о гибели туристов в районе горы Отортен»
Кстати, предупреждая возможный вопрос читателя о зна-
чении знака «/» («косая черта») в номере «дела», поясним, что
он свидетельствовал о значимых событиях в процессе след-
ствия, как-то — о приостановке и последующем повторном
возбуждении под новым номером, выделении расследования
в отдельное производство из материалов другого, передаче дела
в другую инстанцию и т. п. У особенно сложных и запутанных
расследований таких «косых черт» в номере могло быть две или
даже три. Чтобы было понятно, как это выглядело на практике,
рассмотрим умозрительный пример: во время железнодорожной
поездки человека обыграли в карты и опоили водкой со снотвор-
ным. Транспортная милиция возбудила расследование по факту
мошенничества, а когда человек от отравления умер в больни-
це, «дело» забрала себе транспортная прокуратура. Виновных
не нашли, дело приостановили, а через три года возобновили
под новым номером после того, как один из преступников дал

256
А. Ракитин. Перевал Дятлова
признательные показания на «зоне», рассчитывая на послабле-
ние режима содержания. В результате у довольно тривиального
следственного производства получается совершенно голово-
ломный 15- или 16-значный номер с тремя «косыми чертами»,
который вряд ли расшифрует даже очень опытный следователь
нынешней формации просто потому, что не знаком с довоенной
системой нумерации.
Итак, мы примерно понимаем, как должен был выглядеть
номер дела согласно процессуальным требованиям довоенного
времени. Но почему мы не видим соблюдения этих требований
в случае с расследованием гибели группы Игоря Дятлова?
Дело в том, что правовая система Советского Союза пришла
в состояние полной дезорганизации после 22 июня 1941 г., т. е.
после начала Великой Отечественной войны. Можно много и па-
фосно говорить про патриотический порыв советского народа,
но реалии войны оказались ужаснее самой злобной фашистской
или белоэмигрантской пропаганды. Советское правосудие по-
шло на невероятное «закручивание всех гаек». Причем как на
фронте (что можно объяснить борьбой с трусостью и паникой
и необходимостью поддержания воинской дисциплины), так и в
тылу, де-факто превратив народ в бесправных рабов. Понятие
«уголовного преступления» расширилось невероятно, достиг-
нув гротескных пределов. Вот только краткий перечень новых
уголовных преступлений, с которыми познакомился советский
народ после начала гитлеровской агрессии: «уклонение от сдачи
радиоприемников и призматических биноклей» (это преступле-
ние «подводилось» под ст. 59-6 УК РСФСР), «распространение
в военное время ложных слухов» (на основании Указа Прези-
диума Верховного Совета СССР от 6 июля 1941 г.), «уклонение
городского населения от мобилизации на период военного
времени на работу в промышленность и строительство» (Указ
Президиума Верховного Совета СССР от 13 февраля 1942 г.),
для колхозников — «за невыработку минимума трудодней» (Указ
Президиума Верховного Совета СССР от 15 апреля 1942 г.),
причем сам минимум увеличивался в сравнении с довоенным
в 1,5 раза. По тому же самому Указу от 15 апреля 1942 г. для
горожан вводилась уголовная ответственность за «уклонение
от мобилизации на сельскохозяйственные работы». Перечень
можно продолжать — он действительно очень велик. Но речь
даже не об этом.

Глава 16. Фальсификация или халатность?
257
Резко усилилась ответственность за нарушения трудовой
дисциплины, опоздания и прогулы. Согласно Указу Президиума
Верховного Совета СССР от 26 июня 1940 г. самовольный уход
с работы, например, карался тюремным заключением от 2 до
4 месяцев, а вот Указ от 26 декабря 1942 г. трактовал такой уход
как «трудовое дезертирство» и карал тюремным заключением
на срок уже от 5 до 8 лет. Почувствуйте, так сказать, разницу!
Самое постыдное в этой судебной практике заключалось в том,
что люди, оставлявшие производство, поступали так не оттого,
что являлись лентяями или предателями, а в силу банальных
бытовых проблем — необходимостью отоварить продуктовые
талоны (а это была проблема!), накормить малолетнего ребенка;
опоздания случались из-за отвратительной работы обществен-
ного транспорта и т. п.
В условиях военного времени право возбуждать уголовные
расследования получили практически все чиновники — руко-
водители производства, директора совхозов и МТС, работники
партийных органов от председателя райкома и выше! Мало кто
знает, что за «прогулы» и «самовольный уход с работы» в период
с июня 1941 г. по май 1945 г. вынесено 63,3 % судебных приго-
воров в СССР (6,74 млн из 10,64 млн приговоров, причем речь
идет только о приговорах судов общей подсудности, т. е. никакие
трибуналы, военно-полевые суды, линейные суды железнодо-
рожного и водного транспорта, судебные инстанции при лагерях
и лагпунктах, а также Особые совещания всех уровней тут не
учитываются)! Всех заинтересовавшихся этой темой отсылаем
к очень информативной, основанной на архивных документах
работе С.А. Папкова «Карательное правосудие в СССР в годы
Второй мировой войны (1940-1945)». Сейчас в Интернете по-
явилась масса защитников Сталина и социализма «сталинской
формации», однако все они напрочь игнорируют статистику
Папкова, поскольку этот труд основан на архивных материалах
и оспорить его невозможно. Остается просто замалчивать.
Органы юстиции, не справлявшиеся с валом уголовных рас-
следований по фактам нарушения трудовой дисциплины, уже
с весны 1942 г. пошли на беспрецедентные шаги, приступив
к формированию «специальных судов для обслуживания пред-
приятий оборонной промышленности». Другими словами, суды
начали создаваться уже на заводах, фабриках и при шахтах. В Но-
восибирской области, например, Наркомат юстиции РСФСР

258
А. Ракитин. Перевал Дятлова
учредил 9 таких судов: по одному на предприятиях Сталинска,
Кемерово, Прокопьевска и 6 — на заводах Новосибирска.
На следующий год число «специальных судов» в Новосибирске
увеличилось до 8.
Процесс этот шел по всей территории, не занятой против-
ником, и очень скоро привел к полнейшей анархии в порядке
ведения следствия и судопроизводства. Не следует упускать из
вида, что одновременно происходили невообразимые реформы
учреждений, наделенных правом ведения следствия: Народный
комиссариат государственной безопасности в начале Великой
Отечественной войны был влит в Наркомат внутренних дел,
затем обратно выделен из него в 1943 г., военная контрразведка
входила в состав Наркомата обороны, затем переподчинялась
Наркомату внутренних дел, а затем перешла под прямое управ-
ление Председателем Государственного комитета обороны
И. Сталиным. В этой обстановке вести последовательный учет
расследуемых и переданных в судебные инстанции уголовных
дел стало просто невозможно. Произошел тотальный отказ от
принятой до войны системы нумерации, и это был, в принципе,
логичный и оправданный сложившейся обстановкой шаг.
В дальнейшем прежний порядок так и не был восстановлен.
Драконовские указы военного времени в большинстве своем
действовали до 1948 г. Практика сплошной нумерации дел
в пределах одного ведомства не возобновилась вплоть до введе-
ния в действие нового Уголовно-процессуального кодекса (что
произошло только в 1960 г.). Можно сказать, что в каком-то
смысле этот процесс оказался отдан «на откуп» руководителям
крупных региональных подразделений. Поэтому, хоть с пози-
ций человека 2014 г. это довольно странно, отсутствие номера
уголовного расследования гибели группы Игоря Дятлова отнюдь
не указывает на фальсификацию материалов следственного
производства. Это даже и не небрежность — просто такова была
общеупотребительная практика работы прокуратуры в отдельно
взятом регионе.
2. Протоколы допросов, постановления о назначении
экспертиз, продлении сроков расследования не содержат
указания номера дела, к которому относятся. Действительно,
трудно ссылаться на номер дела, которого нет (см. предыдущий
пункт)... С точки зрения современных юридических процедур
это и впрямь странно. В настоящее время указание номера

Глава 16. Фальсификация или халатность?
259
дела в постулирующей и резюмирующей частях следственных
документов обязательно. В самом общем виде это выглядит
примерно так (на примере простейшего «Постановления о при-
знании и приобщении к делу вещественных доказательств» —
это документ буквально в три абзаца, проще не придумать):
«Следователь СУ при УВД по .... району города .... лейтенант
юстиции ... рассмотрев материалы уголовного дела № АБВГД,
установил» — это констатирующая часть. После нее следует
содержательная часть, в которой кратко излагается, что именно
установил следователь, а затем — резюмирующая. Выглядит она
таким образом: «Постановил признать и приобщить к уголов-
ному делу № АБВГД в качестве вещественного доказательства
(следует описание предмета, признанного вещдоком, скажем,
ножа или пилы, топора, сачка для ловли бабочек — в общем,
что посчитал нужным следователь приобщить, то и приобщил)».
То есть принадлежность документа к конкретному уголовному
делу подтверждается как минимум двумя ссылками на его номер.
Но! Уголовно-процессуальный кодекс 1926 г. с многочисленны-
ми исправлениями и дополнениями, которым руководствовался
в своей работе следователь-криминалист Иванов, а также общая
следственная практика тех лет подобных жестких требований
к оформлению документации не предъявляли. Достаточно было
назвать дело по его существенным признакам, исключающим
двусмысленное толкование. Именно поэтому расследование
гибели группы Игоря Дятлова как только ни обзывали: «дело
о гибели туристов Дятлова и других» (зам. Прокурора РСФСР
Ураков), «о гибели туристов-студентов УПИ» (с обложки вто-
рого тома следственных материалов), «уголовное дело о гибели
группы туристов» (Иванов в «Постановлении о прекращении
следствия»). Другими словами, неправильно придавать слиш-
ком большое значение отсутствию в документах расследования
указания его номера — вплоть до введения в действие Уголов-
но-процессуального кодекса 1960 г. это была общая практика.
3. На обложке 1-го тома уголовного дела приведена дата
его возбуждения — 6 февраля 1959 г. Этот казус просто сводил
и сводит с ума значительную часть верующих в «космодромный
спецназ» и прочие «заговоры КГБ и военных». Самодеятельные
«исследователи» всерьез верили и верят, что недалекие со-
ветские прокуроры, взявшись фальсифицировать материалы
расследования, подделали все существенные документы, но вот

260
А. Ракитин. Перевал Дятлова
именно на обложку-то внимания и не обратили! Прокуроры-де
в Советском Союзе всегда были именно такими тупыми — не
чета выдающимся «исследователям трагедии». Хотя датировку
расследования, отмеченную на обложке, действительно стоит
считать интересным свидетельством, все же переоценивать этот
аргумент не следует. Его появление поясняется в нижеследую-
щем пункте.
4. В деле имеется документ, датированный 6 февраля 1959 г.,
причем дата в нем указана дважды и хорошо читается, что ис-
ключает предположение о случайной описке при составлении
(этот документ — протокол допроса начальника части связи
Вижайского лесоотделения Попова начальником Полуночно-
го поселкового отделения милиции капитаном Чудиновым).
Такой документ в материалах расследования действительно
существует, и этот факт представляется интересным и даже
интригующим. Вот только свидетельствует он совсем не о том,
о чем думают сторонники версии о фальсификации дела. Чтобы
не путать теплое с мягким, мы обстоятельно рассмотрим упомя-
нутый протокол в отдельной главе (см. «6 февраля 1959 года —
день, в который ничего не происходило»).
5. Указанный документ не только датирован 6 февраля 1959 г.,
но и составлен на бланке Министерства внутренних дел. Это
тем более странно, что расследование проводила областная
прокуратура. Опять-таки отсылаем читателя к главе «6 февраля
1959 года — день, в который ничего не происходило».
Теперь рассмотрим моменты, связанные с содержанием от-
дельных документов и уголовного дела в целом.
1. Прокурор города Ивделя Василий Иванович Темпалов
в «Постановлении о возбуждении уголовного дела» указал дату
26 февраля 1959 г., однако в «Постановлении о продлении срока
расследования», подписанном следователем Ивановым, в каче-
стве даты возбуждения фигурирует почему-то 28 февраля 1959 г.
По мнению сторонников версии о фальсификации материалов
расследования, подобное несовпадение указывает на то, что
Иванов имел перед глазами другой документ, подписанный
Темпаловым, а не тот, что ныне подшит в дело. Это несовпа-
дение кажется на первый взгляд очень интригующим и даже
таинственным, но — увы! — объясняется оно предельно просто,
и связано это объяснение со спецификой делопроизводства того
времени. Дореволюционная юриспруденция и юридическая

Глава 16. Фальсификация или халатность?
261
наука молодой Советской Республики не рассматривали «По-
становление о возбуждении уголовного дела» как правовой акт,
требующий отдельного оформления. Другими словами, сам факт
криминального деяния (либо предполагаемого криминального
деяния) автоматически рождал определенный порядок досудеб-
ного расследования. Предварительная правовая оценка отправ-
ного события (дознание) была предельно упрощена — органы
полиции в царской России (или милиции в СССР) проводили
в течение суток розыск по горячим следам и либо задерживали
предполагаемого преступника, либо передавали дело прокурату-
ре для проведения досудебного следствия. Эта практика сохра-
нялась в 1920—30-х годах. В годы Великой Отечественной войны
произошло изменение этого порядка — появились инструкции
органам дознания Военно-Морского флота и Красной Армии,
в которых четко прописывался порядок проведения дознания
и принятия процессуального решения о возбуждении уголовного
дела. Другими словами, появилось требование оформления соот-
ветствующего документа — «Постановления о возбуждении уго-
ловного дела». Новшество оказалось продуктивным и во многих
отношениях полезным. В последующие годы его оформление
стало обязательным и для следственных органов Прокуратуры
и НКВД-НКГБ-МВД-МГБ СССР.
Однако определенные разночтения относительно того,
каким должен быть этот документ, сохранялись. Часть право-
ведов считала, что «Постановление о возбуждении уголовного
дела» должно оформляться тем числом, когда факт правонару-
шения стал известен, мотивируя свою точку зрения понятием
из древнеримского права: «преступления нет, пока оно от всех
сокрыто». Другая часть теоретиков от юриспруденции считала,
что «Постановление ...» надо оформлять лишь по факту воз-
буждения следствия. Дескать, не стоит заниматься приписками,
в документе необходимо отразить то, что имеется в действитель-
ности. Общего понимания в этом отношении не существовало,
иными словами, решение данного вопроса было отдано на от-
куп территориальным органам — они сами выбирали удобный
способ ведения делопроизводства.
Для того чтобы читатель понял, насколько юридические
представления 1950-х гг. отличались от нынешних, сделаем не-
большое отступление. Летом 1953 г. был арестован, а впослед-
ствии и расстрелян Лаврентий Павлович Берия. Ныне материалы

262
А. Ракитин. Перевал Дятлова
следствия и суда над ним официально открыты и никакой тайны
не представляют. Это поразительный документ, изучая который
просто диву даешься, как Генеральный Прокурор СССР мог
допускать такие безобразные ляпы. Берию арестовали 26 июня
1953 г., «Постановление об избрании меры пресечения», то бишь
содержании под стражей, датировано 3 июля, а вот «Постановле-
ние о привлечении в качестве обвиняемого»... аж 8 июля 1953 г.!
С точки зрения современных представлений все должно быть
прямо наоборот — сначала надо оформить постановление о при-
знании человека обвиняемым, затем — написать ордер на арест
и лишь после этого брать бедолагу под стражу. Заметьте, речь
идет о расследовании, которое возглавлял лично Генпрокурор
СССР Руденко! Это расследование по всем меркам должно быть
образцовым! Конечно, оно политически ангажировано и исход
его предопределен, но... как может допускать такие грубейшие
ляпы сам Генпрокурор, а ведь именно он подписывал упомяну-
тые выше документы?!
Ответ прост — цена всем этим документам была в те годы
полушка в базарный день. Независимой адвокатуры не суще-
ствовало... да что там — и прокуратуры независимой тоже не
существовало... и судебная система лишь повторяла вердикты,
вынесенные партийными органами.
Поэтому не надо переоценивать значимость всех этих про-
курорских бумаженций — «постановлений» и всего прочего.
Писали как Бог на душу положит, и никому не приходило в го-
лову искать в этом глубокий скрытый смысл.
Итак, как же развивались события на самом деле?
Да очень просто: 26 февраля 1959 г., как известно, были най-
дены изрезанная ножами палатка группы Игоря Дятлова и пер-
вые трупы, а на следующий день прокурор Ивделя Темпалов уже
находился на перевале и вовсю работал. В деле имеется радио-
грамма, отправленная в 15:10 по московскому времени 27 февра-
ля, в которой штабу поисковой операции сообщалось о том, что
«прокурор с Масленниковым опознают людей, продолжаются
поиски остальных» (т. 1, с. 148), а есть также и официальный про-
токол допроса прокурора Темпалова прокурором-криминали-
стом Ивановым, в котором Темпалов собственноручно написал
следующее: «27 февраля 1959 г. мне сообщили, что обнаружен
один труп на горе 1079 (т. е. на Холат-Сяхыл. — А. Р.) и найдена
палатка студентов-туристов. Я немедленно вылетел на вертолете

Глава 16. Фальсификация или халатность?
263
на высоту 1079» (т. 1,с. 310). Как видим, никакого противоречия
в этих документах нет, напротив, они прекрасно дополняют
друг друга. 26 февраля Темпалова на перевале не было и он ни-
как не мог осмотреть и идентифицировать найденные трупы.
Между тем в «Постановлении о возбуждении уголовного дела»
обнаруженные тела уже названы пофамильно: «на высоте 1079
найдены замерзшими трупы Кривонищенко, Колмогоровой,
Дятлова и других студентов-туристов Свердловского политех-
нического института». Поэтому написан этот документ никак не
ранее 27 февраля 1959 г., а скорее, даже 28 февраля, поскольку
27-го числа Василию Ивановичу Темпалову пришлось немало
потрудиться и побегать в буквальном смысле этого слова. Он
был так загружен в этот день, что не успел осмотреть палатку
и следы на склоне, а потому занялся этим лишь на следующий
день, так что, скорее всего, 27 февраля ему было совсем не до
эпистолярных занятий. Дату же возбуждения уголовного дела —
26 февраля 1959 г. — он указал в своем «Постановлении...»
исходя из фактического обнаружения поисковиками палатки
и первых трупов. Еще раз подчеркнем - согласно юридической
практике того времени подобная датировка документа не была
ошибочной, ведь именно в тот день стало известно о гибели
людей и именно это событие явилось отправной точкой для
начала расследования.
Формально следствие должно было продлиться 2 месяца, од-
нако в эти сроки уложиться не удалось. Поэтому в конце апреля
возникла потребность продлить его на 30 суток. Следователь
Иванов, скорее всего, банально пропустил дату подачи об-
ластному прокурору ходатайства о продлении сроков следствия
и спохватился лишь тогда, когда 26 апреля давно минуло. Про-
изошло это, по-видимому, только 28 или даже 29 апреля 1959 г.
Не надо думать, что подобная небрежность невозможна, как
раз наоборот — это вполне в стиле Льва Никитича (вспомним,
как участники поисковой операции спустя годы вспоминали,
что Иванов на перевале ничего не фотографировал, а праздно
ходил, засунув руки в карманы. Когда же пришло время улетать,
он, спохватившись, попросил студентов отдать ему на время
пленки из их фотоаппаратов, дескать, надо к делу приобщить
какие-нибудь фотоматериалы. Пленки обещал вернуть владель-
цам, но, разумеется, ничего не вернул. Понятно, что с точки
зрения профессиональной компетентности такое поведение

264
А. Ракитин. Перевал Дятлова
следователя ниже всякой критики). Поэтому, чтобы скрыть соб-
ственный огрех, прокурор-криминалист просто немного «под-
винул» дату возбуждения уголовного дела к концу месяца. Этой
маленькой хитрости никто не заметил, и 30 апреля облпрокурор
Клинов санкционировал продление срока следствия до 28 мая.
Так возникло несоответствие в датах, возбудившее столько
подозрений в 21 веке. Как видим, причина весьма прозаична
и вполне в духе того времени. Если уж в Москве можно было
две недели держать под арестом члена Президиума ЦК КПСС
Берию, даже не предъявляя ему формального «Постановления
о привлечении в качестве обвиняемого», чего же требовать от
областной прокуратуры — там все делалось куда проще и лапи-
дарнее, без лишнего формализма и буквоедства.
2. В деле имеется секретное поручение начальнику Ивдель-
ского городского отдела милиции К. Бизяеву относительно сбора
сведений, в том числе оперативными методами, для проверки
информации о возможной причастности манси к убийству
туристов в районе четвертого притока Лозьвы. Документ под-
писан заместителем облпрокурора по спецделам Ахминым и да-
тирован 12 марта 1959 г. В нем можно прочесть: «О результатах
оперативной работы прошу ставить в известность прокурора
т. Темпалова, который ведет следствие по дан ному делу». Однако
на тот момент следствие уже приняла областная прокуратура
и прокурор-криминалист Иванов даже успел съездить на место
трагедии. Неужели Ахмин не знал работников своего же аппарата
и перепутал Иванова с Темпаловым? Надо сказать, что упомяну-
тое секретное поручение не возбуждало особых страстей иссле-
дователей трагедии группы Игоря Дятлова и являлось предметом
обсуждения сравнительно узкого круга таковых. Скорее всего,
это связано с тем, что подавляющая масса интересующейся
публики вообще ничего не знает о его существовании. Между
тем документ этот действительно интересен, и прежде всего тем,
что наглядно свидетельствует о вовлеченности в расследование
значительно большего круга лиц, нежели принято считать.
Причина появления данного поручения тоже любопыт-
на — она связана с тем, что правоохранительным органам
стала известна довольно необычная информация, о чем Ахмин
и сообщил в первом же пункте документа: «Председатель Бур-
мантовского поселкового совета Макрушин распространяет
слух о том, что манси Бахтияров Павел Григорьевич видел, как

Глава 16. Фальсификация или халатность?
265
туристы падали с горы, и рассказывал об этом другим манси
еще 17/11-59 г.». То есть дано явное указание на подозрительную
осведомленность местных манси об обстоятельствах гибели
каких-то туристов. Правда, сообщается об этом с оговорками,
видимо, источник внушал заместителю областного прокурора
некоторые сомнения. Неизвестно, в чем там дело, но вполне
возможно, что товарищ Макрушин был чем-то скомпромети-
рован в глазах блюстителей закона и ему не вполне доверяли.
Речь, впрочем, не об этом.
Поскольку в поручении Ахмина прямо говорится о рукопис-
ном экземпляре документа, сделанного Ивановым, очевидно,
что последний находился в кабинете заместителя облпрокурора
при его составлении и обсуждал содержание «поручения». Это
выглядит логично — Иванов к тому моменту уже побывал на
перевале, провел опознание доставленных в ивдельский аэро-
порт вещей погибшей группы и, как известно из воспоминаний
поисковиков, в то время однозначно придерживался крими-
нальной версии событий. Поэтому информация Макрушина
о подозрительных разговорах манси была на редкость свое-
временна — следствие получало очень хороших подозреваемых.
Кроме того, как нам теперь известно, тогда же вел разговоры
о причастности местных манси к гибели туристов и секретарь
ивдельского горкома КПСС Проданов, вещавший о молельных
камнях и мансийских священных землях, а также об утоплении
фанатичными мансийскими шаманами женщины-геолога лет
тридцать тому назад.
Но вот тут начинались нюансы, о которых заместитель
облпрокурора по спецделам был осведомлен лучше других.
Одно дело — обвинить манси в убийстве с целью грабежа или
сокрытия факта грабежа, и совсем другое — в убийстве из по-
буждений религиозного фанатизма. Именно так советская
юридическая наука предельно обобщенно именовала так на-
зываемые ритуальные преступления. Обвинения, так или иначе
связанные с религиозными убеждениями, напрямую относились
к «специальным делам» и всегда вызывали крайне болезненную
реакцию советских правоохранителей. Прежде всего потому,
что затрагивали фундаментальные проблемы религиозной веры
и идеологии и тем самым являлись вызовом коммунистической
доктрине. Скрытым вызовом или явным, было даже и неважно,
главное заключалось в том, что человек позиционировал себя

266
А. Ракитин. Перевал Дятлова
как личность, противостоящую господствовавшей в обще-
стве атеистической доктрине КПСС. Поэтому одно дело было
разоблачить банду грабителей и убийц и совсем другое — секту
религиозных фанатиков.
Ахмин как никто другой понимал, что последнее грозит при-
дать всему расследованию политический оттенок и привлечь
к происходившему на северном Урале внимание ЦК КПСС.
А это могло быть не очень хорошо для всех. Никита Сергеевич
Хрущев уже пообещал показать всем советским людям последне-
го попа, а тут вдруг выясняется, что мансийский народ настолько
архаичен и отстал, что до сих пор не преодолел пережитки родо-
вого строя! Это ж какой скандал! В ЦК КПСС не без оснований
могут задаться вопросом: неужели свердловский обком партии
настолько плохо ведет атеистическое воспитание трудящихся,
что отсталые манси до сих пор ходят куда-то там в священные
земли на поклон каким-то там молельным камням?!
Поэтому, думается, зампрокурора по спецделам пригласил
следователя-криминалиста Иванова, вернувшегося с перевала,
в свой кабинет и хорошенько порасспросил его о состоянии рас-
следования. Выслушав рассказ о разрезанной палатке (а тогда
еще думали, что разрезали ее снаружи), о пустой фляжке из-
под спирта (а тогда еще не знали, что фляжка была изначально
полная и спирт выпили поисковики до появления прокурора
Темпалова), о следах на склоне и т. д. и т. п., Ахмин рассказал
Иванову об имеющейся информации относительно подозри-
тельных разговоров манси. А после этого кратенько предложил
подумать, должна ли областная прокуратура влезать в такое
мутное дело, как групповое убийство на почве религиозного
фанатизма. Не лучше ли будет дистанцироваться от расследо-
вания, предоставив прокурору Темпалову самому собирать все
шишки? Вполне обоснованный вопрос для крупного чиновника,
озабоченного вопросом самосохранения.
В общем, определенные резоны для того, чтобы областная
прокуратура не забирала расследование себе, имелись, и именно
этим, как кажется, может быть объяснено упоминание Темпа-
лова в качестве должностного лица, «ведущего следствие по
данному делу». Такая формулировка вовсе не признак какого-
то таинственного заговора, а лишь свидетельство небольшой
аппаратной игры, или, говоря иначе, указание на то, что в об-
ластной прокуратуре рассматривали вопрос о возможном само-

Глава 16. Фальсификация или халатность?
267
устранении от расследования, если бы ход следствия завел его
в какие-то непредсказуемые дебри.
3. Непонятно происхождение упомянутого выше секретного
документа в адрес Бизяева. На его обратной стороне имеется
так называемая «роспись по принадлежности» — так в дело-
производстве того времени именовался перечень получателей
документа. В росписи написано следующее: «Исп. 2 экз. 1 —
в адрес. 2 — в дело. Исп. Иванов. Рукописно. 12/ III — 59 г.»,
что означает следующее: секретный документ исполнен в двух
экземплярах, первый направлен начальнику Ивдельского ГОМ
Бизяеву, второй, рукописный, оставлен в уголовном деле, от-
ветственным исполнителем которого назначен Иванов. Вроде
бы все ясно. Однако в дело вшит именно первый экземпляр,
направленный Бизяеву, на котором имеется даже подпись по-
следнего. И это очень странно, потому что данный документ
должен был остаться в деле оперативной разработки, начатом
ивдельскими милиционерами, и в конечном счете оказаться в их
архиве. На каком этапе и для чего документ проделал обратный
путь из Ивделя в Свердловск, или он вообще не покидал стен
областной прокуратуры и появился в деле лишь с целью ими-
тации бурной деятельности? Вопрос о странных перемещениях
машинописного экземпляра секретного «поручения» на самом
деле даже проще, чем предыдущий. Понятно, что подобный
документ не мог переместиться из Ивделя в Свердловск голуби-
ной почтой, его явно кто-то привез, и сделал это на основании
официальных полномочий, а не хищения или ошибки.
По дате составления видно, что поручение замоблпрокурора
появилось в тот момент, когда следствие активно принялось
разрабатывать «мансийский след». Известно, что во второй
половине марта была арестована группа молодых манси из раз-
ных родов, к которым активно применялись меры запугивания
и физического давления с целью добиться признательных по-
казаний. Содержались арестованные в Ивделе и работала с ними
именно ивдельская милиция. В известном ныне уголовном
деле, хранящемся в екатеринбургском ГАСО, имеется несколь-
ко протоколов допросов манси — охотников Анямова и трех
братьев Бахтияровых, — но это не те манси, что содержались
под стражей. Прокуратура явно дожидалась, когда ивдельские
милиционеры «дожмут» посаженных в КПЗ (камеры предвари-
тельного заключения), чтобы потом закрепить протоколами их

268
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Юрий Юдин
признательные показания. И так бы, видимо, и случилось, если
бы в первой половине апреля следствие не сделало замысловатый
зигзаг, прекратив развивать «мансийский след».
Почему отказались от «мансийского следа», сейчас в точ-
ности не скажет никто. Некоторые исследователи связывают
это с поездкой группы свердловских прокуроров в Москву
в Прокуратуру РСФСР, мол, именно там были даны некие ру-
ководящие установки. На самом деле такое объяснение кажется
несколько надуманным, поскольку для получения «руководящих
установок» незачем лично отправляться в Москву — для этого
существуют спецсвязь и областной прокурор, который всегда
сумеет найти для подчиненных нужные слова. Но речь сейчас
даже не об этом, а о том, что после отказа от «мансийского следа»
кто-то из ответственных работников областной прокуратуры мог
предусмотрительно избавиться от опасных признаков преступ-
ных действий ивдельской милиции. Адействия эти, напомним,
предпринимались во исполнение поручения зампрокурора по
спецделам товарища Ахмина. И скорее всего, с его ведома. По-
этому дело оперативной разработки, заведенное ивдельским
уголовным розыском, изъяли из спецчасти ивдельского горот-
дела милиции и вернули в областную прокуратуру. Товарищи из
прокуратуры справедливо рассудили, что компромат на самих
себя лучше держать в собственном кармане — в случае каких-
то осложнений в будущем всегда можно успеть подсуетиться

Глава 16. Фальсификация или халатность?
269
и принять меры для подстраховки (вплоть до уничтожения
опасных бумаг). Именно после передачи дела оперативной раз-
работки от ивдельской милиции в облпрокуратуру поручение
заместителя облпрокурора Ахмина было изъято и приобщено
к «дятловскому».
4. Сторонники версии о фальсификации следственных ма-
териалов указывают на отсутствие в документах заключения
гистологического исследования биологических материалов,
извлеченных из тел Дорошенко, Дятлова, Колмогоровой,
Кривонищенко и Слободина (т. е. первой пятерки туристов,
найденной еще в феврале-марте 1959 г.). Между тем Юрий
Ефимович Юдин, привлеченный к опознанию вещей погиб-
шей группы, доставленных в начале марта в Ивдельский аэро-
порт, в своих воспоминаниях сообщал, что лично участвовал
в транспортировке из Ивделя в Свердловск упомянутых био-
логических образцов (буквально держал банки на коленях во
время перелета в вертолете). По мнению сторонников версии
о фальсификации, результаты гистологического исследования
были удалены из следственных материалов потому, что содер-
жали недвусмысленное указание на прижизненное избиение
всех пятерых погибших либо части из них. Когда следствие от-
казалось от рассмотрения любых криминальных версий и стало
склоняться к абстрактной «непреодолимой силе» как виновнице
гибели группы, гистологическое исследование вступило в слиш-
ком явное противоречие с генеральной линией расследования.
Поэтому-то документ и был изъят из дела. Данное замечание
справедливо в том смысле, что в уголовном деле действительно
должны быть результаты гистологического исследования биоло-
гических образцов, извлеченных из тел первой пятерки туристов
после их вскрытия в ивдельском морге. Это логично потому, что
подобное исследование проводилось в отношении последней
четверки погибших, найденных в мае 1959 г., а также потому,
что сомневаться в точности воспоминаний Юрия Ефимовича
Юдина нет никаких оснований. Потрясение от того, что на его
коленях стоят банки с законсервированными в формалине внут-
ренностями товарищей, с которыми он всего-то полтора месяца
назад делил, метафорически выражаясь, одну кружку чая, было
немалым. Такое воспоминание отложилось бы в голове любого...
Но! — и это самое главное — отсутствие в известных материалах
дела результатов гистологического исследования явно бросается

270
А. Ракитин. Перевал Дятлова
в глаза даже при поверхностном ознакомлении с оглавлением
1-го тома. Это уже не фальсификация материалов уголовного
расследования, а их банальная утрата. Умышленная или нет —
это другой разговор, главное в том, что так документы вообще
не фальсифицируют.
Скорее всего, упомянутые заключения пропали по довольно
тривиальной причине — подшитая папка с материалами дела
явно неоднократно подвергалась «раздербаниванию», при
котором одни документы из нее извлекались, а другие, наобо-
рот, вкладывались. Делалось это, очевидно, для копирования,
поскольку, как достоверно известно, материалы следствия
пересылались для ознакомления в Москву — в Генеральную
Прокуратуру СССР и Прокуратуру РСФСР. Скорее всего,
пересылались не все материалы, а только те, что считались су-
щественными и важными с точки зрения выяснения картины
происшедшего, — протоколы осмотра места происшествия,
опознания вещей, акты СМЭ. То есть отдельные документы
извлекались, копировались, возвращались «вдело». Причем их
сшивали в единый том довольно небрежно и без всякой самопро-
верки. Скорее всего, это делал даже не Иванов. На это явственно
указывает довольно забавная ошибка в порядке размещения
документов. В самом начале 1-го тома имеется явный ляп, на-
рушение хронологического порядка, — рукописный «Протокол
осмотра вещей», составленный Ивановым 5—7 марта 1959 г.,
следует перед «Описью одежды и обуви группы Дятлова...», дати-
рованной 3 марта. Более того, имеется и другой ляп, связанный
с этими документами — упомянутая «Опись одежды и обуви
группы Дятлова...» вообще не значится в оглавлении 1 -го тома!
Что и говорить — перед нами замечательный пример небреж-
ной работы с документами. И как кажется, такой стиль работы
являлся нормой для Свердловской областной прокуратуры того
времени. В том, что упомянутые огрехи датируются именно тем
временем, а не более поздним периодом, можно не сомневаться,
поскольку оглавление 1-го тома (если быть совсем точным, то
«опись документов, находящихся в следственном деле») явно
одного времени с прочими документами. Кроме того, оглавле-
ние подписано следователем Ивановым, хотя и написано не его
рукой — почерк определенно женский.
Пропавшие из дела заключения гистологической экспертизы
вовсе не являлись принципиально важными для доказательства

Глава 16. Фальсификация или халатность?
271
или опровержения криминальной версии гибели группы. Со-
мнений в том, что телесные повреждения первой пятерки по-
гибших получены при жизни, в общем-то, нет — это и так ясно
из актов СМЭ Возрожденного. Если и надо было что-то прятать
из материалов следствия — так это именно акты СМЭ. А потому
вряд ли исчезновение заключений гистологической экспертизы
должно расцениваться как чей-то злой умысел — более вероятно
то, что перед нами очередной образчик присущей Иванову не-
брежности в работе.
5. В материалах дела много нестыковок в деталях, связанных
с опознанием вещей, их описанием, определением принад-
лежности и т. п. Характерный пример: во 2-м томе помещены
рукописные записки следователя Иванова, сделанные, видимо,
на память или как шпаргалка, на случай последующего состав-
ления полноценного документа. Страница 16 второго тома —
это описание одежды Людмилы Дубининой, составленное, по
всей видимости, либо сразу по извлечении тела из ручья, либо
после перевозки тел в И вдель, но в любом случае — до прове-
дения вскрытия тел (Иванов, как мы знаем, присутствовал при
поднятии тел из воды, как, впрочем, и судмедэксперт Возрож-
денный — они примчались на перевал, получив радиограмму
полковника Ортюкова, в которой сообщалось об обнаружении
в ручье трупов. Однако непосредственно при вскрытии тел
в морге ивдельской ИТК Иванов не присутствовал, хотя в актах
СМЭ написано обратное). Итак, читаем запись, собственноруч-
но сделанную Ивановым: «На Дубининой. Ковбойка. Свитер
белый х/б — не ее. Брюки ее». Сравнивая с описанием одежды,
сделанным Возрожденным при проведении вскрытия тела, ви-
дим поразительную разницу — на Людмиле Дубининой были
два шерстяных свитера (серовато-коричневый и бежевый) и ни
одного хлопчатобумажного. Бежевую одежду можно с опреде-
ленной натяжкой назвать белой, тем более в неофициальном
документе, но перепутать материал... Тем более что Иванов
сделал свою запись явно после опознания вещей, коли уверенно
зафиксировал их принадлежность, а значит, имел возможность
их внимательно рассмотреть, пощупать, вывернуть наизнанку
и т. п. Другой «говорящий» пример искажения результатов
следствия находится, по мнению сторонников фальсификации
расследования, в самых первых документах, связанных с опоз-
нанием вещей. В «Протоколе опознания вещей», составленном

272
А. Ракитин. Перевал Дятлова
собственноручно Ивановым, зафиксированы «чехлы на ботинки
(все изорваны) — 9 пар», а в «Описи одежды и обуви группы Дят-
лова и имущества, находящегося в камере хранения аэропорта
Ивделя» таких чехлов всего лишь 6,5 пар, т. е. 13 штук. При вни-
мательном изучении материалов дела обнаруживается довольно
много несовпадений в описании и определении принадлежности
вещей, такое впечатление, что одни вещи в ходе расследования
исчезали в никуда, а другие — появлялись ниоткуда. С такого
рода примерами не поспоришь, поскольку они соответствуют
действительности: разночтений в опознании вещей хватает. Но,
касаясь этого вопроса, надо ясно понимать, что проблема опре-
деления принадлежности вещей 9 человек далеко не так проста,
как может показаться на первый взгляд. Она стократ усложня-
ется, если принять во внимание, что Юрий Юдин — главный их
«опознаватель» — провел в компании с погибшими товарищами
всего несколько дней и ни разу не ночевал в палатке, т. е. не
наблюдал полностью процесс укладки и разборки рюкзаков.
При этом он проявил незаурядную зрительную память, верно
определив принадлежность большинства вещей членов группы
уже в первые дни марта 1959 г. Кстати, то, насколько Юдин
не идеален как свидетель, хорошо демонстрирует проблема
с очками, найденными среди вещей погибших туристов. Юрий
Ефимович не знал, что очками пользовались Людмила Дуби-
нина, Юрий Дорошенко и Николай Тибо-Бриньоль, а потому
затруднился в определении принадлежности очков в футляре,
найденных в палатке. Впоследствии благодаря изысканиям
Майи Пискаревой, современной исследовательницы, которую
мы еще не раз упомянем в книге, было установлено, что они
принадлежали Тибо-Бриньолю, но это только лишний раз по-
казывает, насколько непростая задача стояла перед Юдиным.
А потому ожидать от него исчерпывающе полных и точных от-
ветов было бы просто некорректно и недопустимо.
Вывод из всего изложенного выше можно сделать один:
ко всем несовпадениям в опознании и описании вещей надо
подходить не то чтобы снисходительно, но с поправкой на
человеческий фактор. Опытный юрист всегда помнит, что
свидетель может быть предвзят, а вот улика — всегда объек-
тивна. Помимо разного рода несовпадений и ошибок в деле
имеются и примеры того, как Иванов вполне добросовестно
разбирался в деталях и исправлял допущенные прежде неточ-

Глава 16. Фальсификация или халатность?
273
ности. Хорошая иллюстрация к сказанному — то, как допустив
первоначально ошибку в определении суммы денег, которые
требовалось возвратить семье Игоря Дятлова, следователь
поправил сам себя и добился, чтобы из фондов УПИ отцу по-
гибшего были выданы дополнительно 700 руб. (первоначально
была возвращена сумма в 271 руб., однако в дальнейшем сле-
дователь настоял на доплате).
Теперь несколько слов о странном несовпадении числа обув-
ных чехлов в двух документах — в одном упоминаются 9 пар, т. е.
18 штук, а в другом — 13 штук, т. е. 6,5 пар. Неточность выглядит,
вроде бы, очень интригующе, однако всякая интрига пропадает,
если внимательнее приглядеться к датам составления обоих
документов. Тот, в котором фигурирует 13 чехлов для обуви, со-
ставлялся 3 марта, а опись Иванова, в которой упоминается уже
18 чехлов, — на протяжении 5—7 марта, т. е. это более поздний,
а значит, и более точный документ. Легко понять, откуда появи-
лись первоначально отсутствовавшие чехлы — в период с 3 по
7 марта их просто довезли с перевала вертолетом (вертолеты
между Ивделем и лагерем поисковиков курсировали ежедневно).
Поисковики регулярно поднимались к месту установки палатки,
поскольку именно с этой точки обычно начинали свое движение
по склону с щупами и время от времени находили те или иные
мелкие предметы. Последняя находка такого рода была сделана,
как известно, аж 4 мая, когда со склона Холат-Сяхыл полностью
сошел снег (тогда на месте палатки были найдены эбонитовые
ножны с заклепками от финки Александра Колеватова).
Таким образом, вся интрига с подсчетом обувных чехлов
получает самое что ни на есть тривиальное и достоверное объ-
яснение, никак не связанное с подозрениями в хитрых манипу-
ляциях злобных прокуроров-«фальсификаторов».
Кстати, затронув все эти нюансы, мы вольно или невольно
коснулись весьма серьезных деталей трагедии, о которых нам
еще придется говорить в других местах этой книги и в другом
контексте. 18 изорванных обувных чехлов являются серьезным
указанием на определенного рода действия людей в палатке
(см. главу «Кто убивал: значимые черты обобщенного портрета
убийц на основании предполагаемой поведенческой модели»).
А раздельное обнаружение финки Колеватова и ножен к ней
(нож в палатке, а ножны — вне ее) позволяют сделать интересные
выводы о характере событий возле палатки и поведении отдель-

274
А. Ракитин. Перевал Дятлова
ных их участников (см. главу «Последовательность событий на
склоне Холат-Сяхыл в первом приближении»).
Но мы пока не станем забегать далеко вперед, а вернемся
к теме, вынесенной в заголовок.
6. В материалах уголовного дела имеется текст физико-тех-
нической экспертизы Свердловской СЭС, выявившей следы
радиоактивного загрязнения трех предметов одежды, однако
нет никаких указаний на то, что следователь Иванов обращался
с просьбой об аналогичном исследовании в другие организации.
Между тем в интервью кустанайской газете «Ленинский путь»
в ноябре 1990 г. Иванов обронил такую фразу: «Сговорившись
с учеными УФАНа (Уральского филиала Академии наук СССР),
я провел очень обширные исследования одежды и отдельных
органов погибших на "радиацию". Причем для сравнения мы
брали одежду и внутренние органы людей, погибших в авто-
мобильных катастрофах или умерших естественной смертью.
Результаты оказались удивительными». Если была экспертиза
в каком-то подразделении УФАНа, то где ее текст? Кустанайские
интервью Иванова, данные им незадолго до смерти, довольно
любопытны. Если говорить о впечатлении, которое они произ-
вели после первого прочтения, то признаюсь, осталось чувство
хорошей, добротной иронии и даже сарказма с серьезным лицом,
в стиле известного советского сказочника-сатирика Евгения
Шварца. То есть человек говорит вроде бы серьезно, как бы
даже размышляет вслух, а по факту — просто издевается над
корреспондентом и читателями. Сейчас такой стиль ведения
беседы русскоязычная интернет-аудитория обозначает глаголом
«троллить». Хотя во времена Иванова подобного словоупотре-
бления не существовало, трудно отделаться от ощущения, что
бывший следователь прокуратуры, коммунист, атеист и фрон-
товик банально издевается над лопоухим корреспондентом и его
читательской аудиторией. Дескать, вы хотите инопланетян? вы
хотите пришельцев? вы хотите НЛО? — получайте!
Когда автор узнал, что среди исследователей трагедии груп-
пы Игоря Дятлова бытует представление о том, будто Иванов
говорил всерьез, то, признаться, испытал легкую оторопь. Зная,
сколь серьезный жизненный опыт имелся за плечами Иванова,
автор никогда бы не поверил (и не верит сейчас), что Лев Ни-
китович в интервью кустанайской газете говорил с искренней
верой в собственные слова.

Глава 16. Фальсификация или халатность?
275
Тем не менее давайте примем на минуту предположение
о полной серьезности Льва Никитовича Иванова во время ин-
тервью и попытаемся дать объяснение обнаруженному противо-
речию — Иванов утверждал, что обращался в У ФАН, а в деле
присутствует почему-то экспертиза Свердловской областной
СЭС.
Что бы это значило? Где документы из УФАНа?!
Увы, по мнению автора, никакой конспирологии в этом
противоречии нет. Все упирается в довольно тривиальное же-
лание бывшего следователя предстать в глазах читателей лицом
более компетентным, нежели это было на самом деле в 1959 г.
При анализе ФТЭ бросается в глаза довольно невысокий уровень
технической оснащенности радиологической лаборатории об-
ластной СЭС. Собственно, об этом прямо сказал ее руководитель
Левашов во время допроса его Ивановым — лаборатория не
могла установить тип изотопа, служившего источником бета-
излучения, поскольку просто не располагала соответствующим
оборудованием. Однако такое оборудование в 1959 г. имелось,
по самым скромным подсчетам, у 8 (если не больше) научных
и производственных организаций Свердловска, работавших
в интересах военно-промышленного комплекса СССР. Тип
изотопа вполне можно было установить во время производства
следствия, Иванов мог заказать соответствующий анализ, однако
этого не сделал.
Этой темы нам невольно пришлось коснуться в главе «Фи-
зико-техническая экспертиза — след из ниоткуда в никуда». Не-
желание Иванова углубляться в проблемы, связанные с радио-
активной загрязненностью трех предметов одежды, имеет веские
основания — это вовсе не глупость и не непонимание важности
проблемы, а исполнение приказа вышестоящего руководства.
Но признаться в этом даже в 1990 г. Лев Никитович никак не
мог — тогда еще существовали Советский Союз и всемогущий
КГБ. Кто бы что ни говорил, Комитет в ту пору был совсем
иным, нежели в 1959 г., — это была совершенно уникальная по
своей мощи структура, выпестованная Андроповым, имевшая
помимо неисчерпаемых финансовых ресурсов и вооруженной
силы колоссальное политическое влияние. Совсем незадолго до
этого спецназ КГБ «Альфа» заехал в Литву и загнал под лавку
всю местную «демократическую оппозицию», показав не просто
высший уровень профессионализма, но и готовность к при-

276
А. Ракитин. Перевал Дятлова
менению силы против любого противника. В эту неспокойную
пору сказать что-то двусмысленное в адрес Комитета означало,
как минимум, серьезно подставиться. Можно было прослыть
«борцом с тоталитарным режимом», а можно было уехать на
белой карете в сумасшедший дом с диагнозом «параноидальная
шизофрения». Иванов отлично понимал политическую ситуа-
цию и никаких глупостей не сделал.
Он совершенно логично «проехал мимо» темы с КГБ и, дабы
избежать вопросов о странностях физико-технической экспер-
тизы, не стал ничего говорить о Свердловской областной СЭС
и докторе Левашове. Он смело заговорил об УФАНе, зная, что
никто не поймает его на лжи, поскольку совершенно секретный
текст ФТЭ извлечен из дела и передан на хранение в особый
фонд архива прокуратуры, куда помещались совсекретные
материалы.
Другими словами, бывший следователь Иванов приврал кор-
респонденту, добавил солидности своим словам, сославшись на
авторитетную структуру Академии наук и... углубился в рассказы
об «огненных шарах». Накинул, так сказать, лапшишки на ушки.
Как тут не вспомнить бессмертные слова Владимира Высоцкого
из известной песни: «Он то плакал, то смеялся, // То — щети-
нился как еж, // Он на нами издевался! // Ну сумасшедший,
что возьмешь?!».
Автор уверен, что никогда никакой экспертизы по «дятлов-
скому делу» в УФАНе не проводилось. А Иванов, старательно
скрывая истинную подоплеку тех или иных своих процессуаль-
ных решений, умышленно сообщил неверную информацию.
Он абсолютно ничем не рисковал — даже если бы кто-то его
аргументированно опровергнул, Лев Никитович спокойно по-
жал бы плечами и сказал что-то вроде: «Ну, извините старика,
запамятовал!».
Вот и все! Вот и весь «заговор», направленный на «фальсифи-
кацию дела». Лень, разгильдяйство, желание перестраховаться
и, как следствие, — ошибки, оговорки, пропавшие из дела до-
кументы и, наоборот, странно возникшие в деле документы...
Просто какой-то кафкианский сюрреализм.
Завершая разговор об огрехах оформления документов
следствия по делу гибели группы Игоря Дятлова, автор считает
возможным сослаться на собственный опыт и наблюдения, кото-
рые, разумеется, не претендуют на исчерпывающую полноту, но

Глава 16. Фальсификация или халатность?
277
в каком-то смысле дополняют картину. Даже в нынешнее время,
когда юридическая практика претерпела значительное уже-
сточение требований в части полноты и точности оформления
следственных документов, в них регулярно попадаются прямо-
таки фантастические ошибки — путаются номера уголовных дел,
имена и отчества участников следственных действий. Однажды
на судебном процессе с довольно серьезным набором статей
обвинения (причинение тяжких телесных повреждений, грабеж,
квалифицированная кража) был заслушан в качестве свидетеля
участковый милиционер, приглашенный по ошибке. Он вообще
не имел ни малейшего отношения к рассматриваемому делу,
и обвинитель банально перепутал номера участков, что не по-
мешало, однако, милиционеру бодро ответить на все заданные
вопросы и удалиться с чувством честно выполненного долга.
Самое забавное заключается в том, что участники процесса —
даже сама судья — так и не поняли, что вызванный свидетель,
давший нелепые и просто даже непонятные показания, не имел
абсолютно никакого отношения к рассматриваемому делу. Увы,
способности человека ошибаться, терять внимание и отвлекать-
ся заложены в самой природе нашей психики. В любом более-
менее большом уголовном расследовании при внимательном
прочтении документов можно отыскать формальные ошибки,
порой во множестве. Но это вовсе не значит, что все эти дела
умышленно фальсифицированы, это лишь свидетельство недо-
статочного самоконтроля со стороны следователя. И только...
Примеры убийств, санкционированных высшей государ-
ственной Властью, приведены в начале этой главы совсем не
зря. Они очень хорошо иллюстрируют уровень предваритель-
ной подготовки и осуществления таких преступлений. После
проведения подобных акций правоохранительным органам
фактически нечего было расследовать — они сталкивались либо
с хорошо знакомой картиной заурядной смерти в результате
несчастного случая, либо с исчезновением человека, розыск
которого ни к чему не приводил. Сложные механизмы закулис-
ного воздействия даже незачем было запускать — спецслужбы
прекрасно обходились без этого.
Если бы группу Игоря Дятлова было решено на некоем вы-
соком уровне ликвидировать в силу таинственных, но весомых
причин, то уголовное расследование по факту гибели туристов
выглядело бы совершенно иначе. Оно было бы идеальным во

278
А. Ракитин. Перевал Дятлова
всех отношениях (ну, или почти идеальным) — в нем мы бы
видели полный комплект документов, ничего не говорящих
и ничего не объясняющих. Причем выбранный для реализации
криминальный сценарий оказался бы таковым, что устроил бы
всех, и прежде всего — родственников, ибо именно родствен-
ники погибших могли явиться той беспокоящей и будоражащей
общественность силой, которую надлежало бы нейтрализовать
в первую очередь.
И, отвечая на вопрос, с чем мы имеем дело в данном случае:
фальсификацией материалов уголовного расследования или
его небрежным ведением? — можно утверждать вполне опре-
деленно: это именно небрежность, поскольку фальсифицируют
документы совсем не так.

ГЛАВА 17
ПРО МАЛЕНЬКИЕ УШКИ БОЛЬШОГО
ЗВЕРЯ. КГБ И ГРУППА ДЯТЛОВА:
НЕПРЕДВЗЯТЫЙ ВЗГЛЯД
А теперь предлагаем задуматься над отнюдь не риториче-
ским вопросом: почему постановление о прекращении
уголовного расследования родилось через 3 дня после
приобщения к делу материалов радиологической экспертизы?
Видимо, потому, что такой выход из создавшегося положения
счел оптимальным заказчик этой самой экспертизы. Он получил
интересовавший его результат и решил от дальнейших работ по
установлению причин гибели туристов отсечь всех посторонних.
И тут самое время ответить на вопрос: а кто вообще мог пред-
ложить следователю Иванову, точнее его руководству, провести
радиологическую экспертизу одежды найденных в ручье тру-
пов? В принципе, таковых инстанций может быть несколько,
но наиболее вероятным кандидатом на роль «бдительного ока»
представляется КГБ.
И мы постараемся это обосновать.
Существует несколько косвенных доводов в пользу того, что
Комитет государственной безопасности пристрастно следил за
ходом поисковой операции в долине Лозьвы. И не только по-
тому, что «Конторе Глубокого Бурения», как иногда в шутку рас-
шифровывали аббревиатуру КГБ современники, по статусу было
положено контролировать воинские коллективы, но и потому,
что в розыске пропавших туристов отечественная госбезопас-
ность имела свой особый, скрытый от посторонних глаз интерес.
В числе погибших туристов, напомним, был Георгий Кри-
вонищенко, работавший в закрытом уральском городе Озер-
ске, носившем тогда неблагозвучное название Челябинск-40
(«сороковка»). Это был город атомщиков, построенный рядом
с так называемым «комбинатом № 817», известным в последую-
щие годы как ПО «Маяк». На шести реакторах этого комплекса

280
А. Ракитин. Перевал Дятлова
осуществлялись наработка и последующая очистка оружейного
плутония. Таким образом, Кривонищенко был из разряда тех
людей, кого в те времена называли «секретный физик», и притом
произносили слова эти только шепотом. Хотя Георгий закончил
строительный факультет и вовсе не был физиком в точном значе-
нии этого слова, он безусловно имел допуск к гостайне и просто
в силу своей работы на одном из секретнейших объектов страны
являлся хорошо осведомленным секретоносителем. Кстати,
упомянутое выше словосочетание «секретный физик» ныне
почти забыто, а в 1950—60-е гг. оно было широко распространено
и всегда употреблялось с искренним уважительным подтекстом.
Принадлежать к когорте создателей ядерного оружия и ракетной
техники значило тогда быть частью элиты общества. Советский
народ знал, что где-то там, в секретных местах, скрытых от глаз
шпионов и просто посторонних лиц, живут и работают «секрет-
ные физики и ракетчики», они-де куют ракетно-ядерный щит
Родины, и это — лучшие люди страны! О том, что подавляющая
часть создателей самого современного оружия живет прямо у них
под боком и зачастую ходит теми же улицами, советские люди
не могли и подумать. Понять степень крайней засекреченности
ракетно-ядерных разработок поможет история жизни Сергея
Павловича Королева: о том, что он Генеральный Конструктор
космической и ракетной техники, его родственники, за исклю-
чением жены, узнали лишь после его смерти! Пока он был жив,
вся родня считала его инженером-строителем, разъезжающим
по стройкам народного хозяйства, никто никогда не видел его
с орденами, а уж тем более Звездами Героя Социалистического
труда (их у него было две). Это вовсе не скромность — такого рода
закрытость даже от самых близких людей была в те годы одним
из неотъемлемых элементов режима соблюдения гостайны.
Когда Георгий Кривонищенко, ушедший в турпоход с груп-
пой Дятлова, не вышел на работу, его непременно должны были
хватиться. Не столько коллеги, сколько сотрудники отдела
(службы) режима. Еще бы — исчезновение секретоносителя,
имеющего допуск к документам с грифом «Совершенно секрет-
но», — это ЧП в масштабах предприятия, как минимум! Должна
была начаться проверка причин отсутствия, причем формаль-
ное объяснение — участие в походе студентов свердловского
«Политеха» — должно было вызвать обоснованное недоверие
или насторожить. Контрразведка всегда и во всем видит самое

Глава 17. Про маленькие ушки большого зверя. КГБ и группа Дятлова 281
плохое, недоверие для работника этого профиля — черта про-
фессиональная. А тут такое инфантильное объяснение — поход
по горам со студентами, с которыми исчезнувший инженер даже
не учился (уточним, что Георгий закончил «Политех» летом
1957 г., т. е. более чем за полтора года до похода)!
А теперь вспомним, что Георгий Кривонищенко был не
единственным секретоносителем в составе тургруппы. Имелся
еще один работник глубоко режимного производства — Рустем
Слободин. И в отношении него все сказанное выше верно точно
так же, как и в отношении Георгия. А значит, поводов волно-
ваться у охранителей гостайн должно быть в два раза больше...
Посмотрим на ситуацию глазами профессионального контр-
разведчика: странен ли длительный зимний поход? Подозри-
телен ли? Да еще как! А вдруг «турпоход» всего лишь «легенда»
для потенциального изменника Родины! Вдруг группа ушла
без Кривонищенко, или без Слободина, либо кто-то из них
отделился от группы и держит сейчас путь к китайской гра-
нице, скрывая в рюкзаке сверхсекретные материалы по отече-
ственным ядерным технологиям? Или в Иран? Или в Турцию,
которая, между прочим, член НАТО? Или на встречу с каким-
нибудь агентом западной разведки? Что делать контрразведке
в этой ситуации? Ждать, пока группа Дятлова выйдет из леса?
Так она может и не выйти вовсе, если изменник Родины поза-
ботился о яде...
Первый вопрос, который решается при исчезновении се-
кретоносителя — это установление списка информационных
материалов и документации, к которым тот имел допуск, с ко-
торыми работал или которые брал для ознакомления. Изучается
формуляр секретной библиотеки, осматривается рабочее место,
если всплывет что-то подозрительное, может быть произведен
обыск по месту жительства, иногда негласный. Предпринима-
ются негласно меры по вскрытию связей исчезнувшего. Могут
быть поставлены «на прослушку» телефоны близких ему людей,
а сами они — взяты под наблюдение, опять-таки негласное,
не привлекающее внимания, для того чтобы по их разговорам
и поведению понять, осведомлены ли они об истинной при-
чине исчезновения секретоносителя, не маскируют ли своими
действиями его преступные деяния... И в процессе этой работы
контрразведчики должны были обнаружить следы хранения
в доме Кривонищенко радиоактивных штанов и свитера.

282
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Таким образом, всплывал факт грубейшего нарушения режи-
ма секретности. Одежда, несущая на себе радиоактивные следы
сверхсекретного производства, не должна покидать режимную
территорию. Потому как следы эти уникальны, изотопные
микроследы (так называемые «хвосты») несут в себе исчер-
пывающую информацию о том, что и как именно производят
радиохимические предприятия (т. е. предприятия, извлекающие
и обогащающие радиоактивное сырье, наработанное в ядерных
реакторах, и доводящие основной продукт до нужной степени
чистоты). В глазах иностранных разведок эти следы ценнее
самых секретных карт Генштаба. Тем более, не будем забывать,
речь идет о конце 1950-х гг., когда ядерный потенциал СССР для
западных разведок являлся настоящей «терра инкогнито». Тако-
ва должна была быть логика отечественных контрразведчиков
в феврале 1959 г., когда они узнали об исчезновении в составе
группы Игоря Дятлова «своих» секретоносителей — Георгия
Кривонищенко и Рустема Слободина. То, что их искали и были
заведены соответствующие розыскные дела, сомнению не под-
лежит; другое дело, что в Интернете об этом никогда не напишут
и о розысках те, кто знает, не расскажут.
Стоп! скажет в этом месте внимательный читатель, а при
чем тут вообще Рустем Слободин и Георгий Кривонищенко?
Первый даже до костра не дошел, умер на склоне, а второго
не было в овраге, его труп обнаружили одним из первых, под
кедром, вместе с Юрием Дорошенко! Какая может быть связь
со странной радиологической экспертизой, назначенной спустя
два с половиной месяца?
Связь прямая! В том-то и дело, что когда тело Кривонищенко
нашли под кедром, экспертизу проводить было решительно не-
зачем — Георгий был раздет до кальсон (на нем были, напомним,
нательная рубашка, рубашка-ковбойка, плавки и кальсоны). Од-
ного взгляда на него было достаточно, чтобы понять — погибший
был раздет, причем раздет не теми туристами, которых нашли
на склоне (те оказались облачены в свою одежду), а последней
четверкой. Значит, его одежда будет на ком-то из не найденных
покуда дятловцев. То, что радиологическую экспертизу не про-
водили в марте 1959 г., с очевидностью доказывает тот факт, что
ее истинный заказчик (т. е. КГБ) знал, какие именно детали
одежды будут нести радиоактивную пыль! Это должны были
быть свитеры и штаны, не найденные под кедром.

Глава 17. Про маленькие ушки большого зверя. КГБ и группа Дятлова 283
Именно их пытались найти поисковики, выбиваясь из по-
следних сил, на протяжении всего марта и апреля. Комитет
Госбезопасности требовал прояснить судьбу одежды со следами
изотопной пыли — ее-то и искали старательно люди Ортюкова,
думая, что ищут тела. То же самое думал и следователь Иванов,
поскольку его никто не посвящал в истинную подоплеку стран-
ной настойчивости руководства областной прокуратуры. Кстати,
полковник Ортюков не раз и не два предлагал приостановить
поисковую операцию до схода снега, находя для этого вполне
разумные обоснования (экономия сил участников и государ-
ственных средств, ведь после схода снега можно будет значи-
тельно сократить численность поисковой партии). Но советы
Ортюкова никого из принимающих решения не интересовали,
поскольку искали в первую очередь не трупы погибших, а не-
достающую одежду со следами радиоактивной пыли.
Кстати, есть еще один — второй по счету — довод в пользу
того, что некая осведомленная инстанция знала о наличии
у Георгия Кривонищенко радиоактивной одежды. Уже упоми-
налось, что его (единственного из первой пятерки найденных
туристов) похоронили на Ивановском кладбище, закрытом
к тому времени. Для Кривонищенко было сделано исклю-
чение, и захоронение на закрытом кладбище разрешили.
Только вот есть в этом великодушном разрешении городских
властей маленькая неувязочка — родители Георгия об этом
не просили.
Существует и другая странная неувязочка — Кривонищенко
оказался единственным из первой группы, кого похоронили
в закрытом гробу. Гроб для прощания открыть не разрешили (не-
известно кто!), хотя объективных причин для этого, вроде бы, не
существовало. У погибшего молодого человека, как мы помним,
был исклеван кончик носа, но это такой дефект, который без
особых проблем могли компенсировать усилия гримера — нос
из парафина, резиновый клей, побольше пудры, и никто бы
не понял, что недостающую часть «надставили». В целом тело
Георгия Кривонищенко не выглядело пострадавшим сильнее
остальных, однако Зину Колмогорову с ужасно изменившим-
ся цветом кожи и повреждениями лица и Рустема Слободина
с отечными синяками на висках и ссадиной на верхнем веке
почему-то хоронили в открытых гробах, а вот Георгия друзьям
и близким так и не показали.

284
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Следователь Владимир Коротаев (слева) за работой
Комментировать этот момент вряд ли нужно. Сказано доста-
точно... Хотя нет, кое-что хочется добавить. Выше упоминалось,
что отец погибшего — Алексей Константинович Кривонищен-
ко — был крупным номенклатурным работником, возглавлял
строительный колосс «Уралэнергостроймеханизация», но
коренным свердловчанином не являлся. Уже буквально через
год он уехал из Свердловска на стройку крупного объекта в Се-
верном Казахстане, вполне возможно, что осознанно попросил
о переводе в другой регион, чтобы быть подальше от места,
с которым связана смерть сына. На новом месте Алексея Кон-
стантиновича прозвали «дедом» за белую от седины голову (тогда
ему, кстати, едва исполнилось 53 года!). После отъезда он просил
разрешить перезахоронение тела Георгия на своей исторической
Родине, на Украине. Как нетрудно догадаться, в этом Алексею
Константиновичу было отказано без объяснения причин. Вот
теперь, пожалуй, отмечено уже достаточно....
Помимо всех этих странностей существует еще одно кос-
венное подтверждение осведомленности КГБ о наличии среди
туристов группы Дятлова радиоактивных материалов. Известны
воспоминания уже упоминавшегося в этом исследовании Вла-
димира Ивановича Коротаева, начинающего тогда работника
ивдельской прокуратуры (по другим данным, правда, он руко-
водил в то время КПЗ в ивдельской милиции и в прокуратуру

Глава 17. Про маленькие ушки большого зверя. КГБ и группа Дятлова 285
попал позже), о том, как проводилась в мае 1959 г. судебно-
медицинская экспертиза тел туристов, найденных в овраге. По
словам Коротаева, в ивдельский морг была доставлена 200-ли-
тровая бочка со спиртом, в которой ополаскивались (дословно
«окунались») все присутствовавшие при вскрытии лица. Мера
предосторожности, прямо скажем, очень странная, к которой
никогда не прибегают при анатомировании трупов. Патоло-
гоанатомы уже в 1950-х гг. работали в высоких, до локтей, ре-
зиновых перчатках, толстых и грубых, не похожих на обычные
хирургические. Их невозможно случайно проткнуть и прорезать
инструментом, так что бочка спирта как средство дезинфекции
даже тогда представлялась чем-то из ряда вон выходящим.
Однако бочку, если верить Коротаеву, доставили, и все семеро
человек, присутствовавшие при вскрытии, добросовестно в ней
ополоснулись. Хотя сами толком и не знали зачем — просто им
посоветовали так поступить (кто? когда? и для чего? — понять
толком из рассказа Коротаева невозможно, он слишком сумбу-
рен и в некоторых местах кажется недостоверным).
История с бочкой спирта в морге представляется совершенно
необъяснимой, если не принять во внимание нюанс, малопо-
нятный современным жителям России. В 1950-х гг. в условиях
всеобщей ограниченности в средствах и отсутствии даже эле-
ментарных вещей (вспомним про спальники, которых не было
у дятловцев) на спирт смотрели как на панацею чуть ли не от всех
болезней. Считалось, что особенно хорошо спирт уничтожает
пыль. В те времена экипажам подводных лодок раз в неделю
выдавали кружку спирта и ватный тампон — для обтирания.
Это не шутка, тогда действительно считалось, что спирт смоет
радиоактивную пыль с тела лучше, чем обычная вода. Молодым
матросам так и объясняли: «красное вино выводит изотопы из
внутренностей организма, а спирт — смывает с кожи». Выглядит
такая дезинфекция, конечно, архаично, но что было — то было,
из песни слова не выкинешь...
В нашем случае государство расщедрилось больше — вы-
делило аж бочку спирта! Нам же, однако, интересно другое:
кто мог побеспокоиться об этой бочке загодя, до проведения
радиологической экспертизы? Кто оказался столь прозорлив?
Ответ может быть один: только тот, кто знал, что среди ве-
щей погибших туристов должны быть радиоактивные. Или, по
крайней мере, имел все основания считать, что таковые должны

286
А. Ракитин. Перевал Дятлова
быть. Не следует забывать, что бочка спирта в те времена в та-
ком медвежьем углу, как Ивдель, — это сущий клад, за который
можно было поиметь немало материальных благ, и так просто
ее было не сыскать. Вряд ли ошибемся, если предположим,
что в крохотном Ивделе ее вообще не было, ее явно пришлось
специально везти из Серова или даже Свердловска. Тем не
менее административного ресурса у нашей осведомленной
инстанции вполне хватило на то, чтобы отыскать на просторах
Свердловской области лишнюю бочку спирта и живо доставить
ее в тюремный морг...
Однако не станем отвлекаться по столь брутальному поводу,
как появившаяся из ниоткуда бочка спирта, а задумаемся над
куда более принципиальным вопросом: должен ли был следова-
тель Лев Никитович Иванов, узнав о наличии предметов одежды
со следами радиоактивной пыли, установить изотопный состав
выявленного загрязнения? Безусловно, да, поскольку некото-
рые радиоактивные изотопы чрезвычайно токсичны. Если на
одежду Георгия Кривонищенко попала некая ядовитая пыль
(или раствор — не имеет значения), то не представляют ли эти
вещества (или вещество) опасности для окружающих по своему
основному, скажем так, месту хранения? Сегодня изотоп по-
падает на одежду Кривонищенко, завтра — Иванова, послезав-
тра — Сидорова, а через полгода Свердловск (или Челябинск-40,
еще неизвестно, что хуже) окажется зоной сплошного радио-
активного поражения, словно Хиросима или Нагасаки. Можно
ли игнорировать факт утечки (утраты) радиоактивного изотопа,
возможно очень токсичного, по основному месту его хранения?
Ведь такой изотоп подлежит строжайшему учету, и наверняка
есть лица, ответственные за его учет и безопасное хранение! Нет
ли преступной халатности с их стороны? Вот нормальная логика
правоохранителя, столкнувшегося с ситуацией, подобной той,
в которой очутился следователь Иванов, узнав о наличии радио-
активного загрязнения одежды Кривонищенко.
Чтобы стал понятен ход дальнейших рассуждений, автор
позволит себе небольшое отступление, основанное на личном
опыте и наблюдениях, сделанных еще в давнюю пору «плано-
вой социалистической экономики». В далекие ныне 1980-е гг.
автору, тогда еще студенту ленинградского Механического
института (широко известного в узких кругах под сталинским
сокращением «Военмех»), пришлось проходить практику на
одном крупном предприятии, занятом производством ком-

Глава 17. Про маленькие ушки большого зверя. КГБ и группа Дятлова 287
плектующих для лучших в мире морских крылатых ракет. Завод
имел мощное гальваническое производство, нам его показывали
во время экскурсии по предприятию в первый день практики.
Впечатление это место произвело сильное — стерильная чистота,
кафель кругом, точно в морге, специфический запах испаряю-
щихся кислот и щелочей. В помещении множество — несколько
десятков — ванночек, над которыми укреплены своеобразные
«шампура». На них подвешивают изделия, подвергающиеся
гальванообработке. Самой разнообразной — никелированию,
хромированию, золочению, оцинкованию. Персонал — одни
только женщины, что понятно — в 1980-е гг. в Советском Союзе
хищение с промышленных предприятий приняло вид система-
тический и уже неуправляемый. Воров называли «несунами»,
клеймили их на всех уровнях, но побороть это явление было
совершенно невозможно — мужик за бутылку был готов вынести
с завода все, что не приколочено. Женщины в этом отношении
были лучше контролируемы, поскольку меньше пили. А по-
скольку гальванический цех имел дело с веществами не только
ядовитыми, но и очень ценными (золото, серебро), т. е. вынести
оттуда для продажи можно было много интересного, то рабочих
допускать туда не следовало.
Так получилось, что практику я начал проходить в подраз-
делении, которое располагалось неподалеку от упомянутого
гальванического цеха, в том же здании, буквально через коридор.
И в один далеко не прекрасный день стал свидетелем явления
внушительной группы людей в костюмах, при галстуках и с
выражениями лиц, мало похожими на те, что имели советские
инженеры той поры. Группа оказалась состоящей из работ-
ников местной службы режима, КГБ и прокуратуры, и вся эта
замечательная компания явилась в гальванический цех, чтобы
проверить порядок ведения и хранения технологической доку-
ментации, а также произвести необходимые выемки документов
прошлых лет. Через несколько часов причина столь неприятного
визита прояснилась — оказалось, что покончил с собою пенсио-
нер, всеми уважаемый человек, работавший в этом цехе лет семь
назад. Покончил, выпив яд, некогда похищенный, как оказа-
лось, по месту работы. И в его квартире нашли еще несколько
пузырьков с особо ядовитыми веществами. Происхождение их
сомнений не вызывало.
Механизм хищений, разумеется, чрезвычайно заинтересовал
«компетентные ведомства», ибо теоретически сделать это было

288
А. Ракитин. Перевал Дятлова
крайне непросто — порядок работы был таков, что каждый этап
техпроцесса контролировался несколькими лицами и должен
был фиксироваться в служебных документах. «Компетентные
инстанции» подозревали сговор нескольких работников с целью
массового хищения особо ценных и ядовитых веществ.
Сразу скажу, что не знаю, чем закончилась работа след-
ственной группы — когда моя студенческая практика подошла
к концу, расследование еще продолжалось. Люди в штатском,
казалось, бессистемно шныряли по территории, пристрастно
интересовались всем подряд и порой попадались на глаза
в самых неожиданных местах. Кого-то из старых работников
тягали на допросы, задавали неприятные вопросы, и обста-
новка на заводе в целом оставалась довольно нервной. Но
речь в данном случае идет не о конкретном расследовании,
а о той весьма показательной реакции, которую вызвало
у власти сообщение о выносе с территории завода веществ,
подлежащих особому учету. Подчеркну — речь идет о веще-
ствах нерадиоактивных!
В случае с радиоактивными веществами организация уче-
та и хранения была куда строже. Внутри самих предприятий,
работавших с такими веществами, организовывались посты
дозиметрического контроля, рабочая одежда списывалась
и уничтожалась регулярно, сообразуясь с накопленной дозой
облучения. В Ленинграде, как известно, строились корабли
с атомными силовыми установками, первый из них — ледокол
«Ленин», спустили на воду в декабре 1957 г. на Балтийском за-
воде. Все лица, привлеченные к операции загрузки ядерного
топлива в три реактора этого ледокола, каждую смену надевали
новую рабочую одежду — старая уничтожалась как получившая
опасную дозу загрязнения. Дважды одна и та же одежда не вы-
давалась!
Во второй половине 1950-х гг. уже существовало полное по-
нимание опасности радиоактивного облучения. В 1930—40-х гг.,
например, в аптеках Советского Союза продавались слабые
растворы солей урана, дабы каждый желающий мог сделать себе
аналог «радоновой ванны» на дому. Зачем ехать на Кавказ, если
можно купить пузырек, развести его водой в указанной пропор-
ции и принять целительную ванну не выходя из дома! Однако
к середине 1950-х вся эта торговля закончилась — в рецептурном
справочнике того времени, регламентирующем состав лекарств,

Глава 17. Про маленькие ушки большого зверя. КГБ и группа Дятлова 289
разрешенных к отпуску в аптеках Советского Союза, солей урана
уже не найти.
Поэтому, возвращаясь к истории с радиоактивными свите-
рами и шароварами, найденными на погибших туристах, необ-
ходимо констатировать — следствие, столкнувшись с подобным
фактом, должно было предпринять меры по установлению
изотопного состава загрязнения. Радиационная лаборатория
Свердловской горсанэпидемстанции не располагала необходи-
мой для этого техникой — это нам известно от Левашова, глав-
ного радиолога города, которого следователь Иванов допросил
после проведения физико-технической экспертизы (Левашов
дословно высказался так: «Отсутствие соответствующих при-
боров и условий в лаборатории не позволили произвести радио-
химический и спектрометрический анализ для определения
химической структуры излучателя и энергии его излучения»).
Тем не менее задача установления изотопного состава пыли,
оказавшейся на одежде погибших, была решаема. В Свердловске
того времени имелись предприятия, оснащенные техникой,
необходимой для проведения ядерной спектроскопии или
радиометрии. В том же самом Челябинске-40 подобный анализ
могли успешно сделать с высокой точностью, располагая бук-
вально долями миллиграмма неизвестного изотопа (или смеси
изотопов). Следователь вполне мог получить соответствующую
помощь и необходимую консультацию в одной из профильных
организаций.
Однако прокурор-криминалист Иванов этого не сделал.
Он не только не обратился за подобным анализом, но, напротив,
допросив 27 мая 1959 г. главного городского радиолога Лева-
шова, на следующий день — 28 мая — накропал постановление
о закрытии дела. Действия следователя на первый взгляд кажут-
ся не только нелогичными или халатными, но по-настоящему
преступными.
Но преступником Лев Никитович Иванов, разумеется, не
был. Все его действия обретают смысл и логику, как только мы
признаем существование «осведомленной инстанции», давав-
шей время от времени ценные советы и незримо направлявшей
ход следствия. Для этой инстанции изотопный состав радио-
активной «грязи» на одежде погибших не был тайной, но для
нее было важно, чтобы он остался тайной для всех остальных.
Видимо, этот изотоп был настолько специфичен, что любой

290
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Областной прокурор Клинов забраковал первоначальный вариант постановле-
ния о прекращении уголовного дела по факту гибели тургруппы Дятлова. Косой
линией он перечеркнул все пять листов поданного ему на подпись документа,
а фрагмент постановления, посвященный физико-технической экспертизе,
зачеркнул даже крест-накрест. Это единственное место, подвергнувшееся по-
добной «правке». Видимо, упоминание о радиологической экспертизе областной
прокурор расценил как нечто совершенно недопустимое в документе, с которым
могли быть ознакомлены родственники погибших.
специалист, не посвященный в скрытую подоплеку случивше-
гося на склоне Холат-Сяхыл, озадачился бы его присутствием
на одежде обычных на первый взгляд туристов. Далее мы еще
коснемся этого вопроса, подойдем к нему с другой стороны
и попытаемся понять, что же такого секретного могла таить

Глава 17. Про маленькие ушки большого зверя. КГБ и группа Дятлова 291
Следователь Иванов и его непосредственный руководитель, начальник след-
ственного отдела областной прокуратуры Лукин, видимо, считали, что под-
готовили вполне приемлемое постановление о прекращении уголовного дела.
Областной прокурор не только лишил их этой иллюзии, перечеркнув все пять
машинописных листов, но даже оказался вынужден принять на себя роль ре-
дактора и лично заняться изобретением нужных формулировок. Конечно, это
отнюдь не работа областного прокурора, но ситуация, видимо, была такова, что
Клинов не решился передоверить кому-либо столь ответственное дело.
в себе радиоактивная пыль на одежде Кривонищенко. Пока же
просто примем как допущение, что «осведомленная инстанция»
активно стремилась не допустить каких-либо разговоров на эту
тему. Погибшие имели много знакомых в среде технической
интеллигенции, в том числе и таких, кто, узнав лишнее, мог
сделать правильные и слишком далеко идущие выводы. И луч-
ший способ пресечь возможные в будущем сплетни — это прямо
сейчас остановить всякую активность следствия.
Что и было проделано. Как это выглядело технически, мы
не знаем и не узнаем никогда. Можно лишь предположить, что
«осведомленная инстанция» не контактировала с Ивановым
напрямую, а действовала через его голову. Известен первона-
чальный вариант постановления о закрытии дела, в котором
Иванов упоминает о результатах физико-технической (радио-
логической) экспертизы (правда, в присущей ему манере путает
Колеватова и Золотарева, но подобной небрежности замечатель-
ного прокурора-криминалиста пора уже перестать удивляться).
Вариант этот благополучно подписали сам Иванов и начальник
следственного отдела областной прокуратуры Лукин, после чего
документ попал на стол облпрокурора Клинова. И вызвал ярость
последнего. Областной прокурор не поленился перечеркнуть по
диагонали каждый лист и собственноручно вписал ценные мыс-
ли и суждения, которые надлежало отразить в постановлении.

292
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Особый гнев товарища Клинова вызвало упоминание о физи-
ко-технической экспертизе — три соответствующих абзаца он
зачеркнул дважды, крестом. Это единственное место в тексте,
которое подверглось столь истовому вымарыванию.
Окончательный вариант текста постановления о закрытии
дела, как нам уже известно, не содержал ни единого слова о фак-
те проведения физико-технической экспертизы.
Именно областной прокурор мог быть тем человеком, ко-
торый поддерживал контакт с «осведомленной инстанцией»
и принимал решения в ее интересах. Хотя возможно, что и он
взаимодействовал с представителями КГБ не напрямую, а полу-
чал указания от своего руководства из Москвы, т. е. основная
координационная работа велась там. Для нас важно, что под-
чиненные Клинова не вполне ориентировались в ситуации
и в силу своей неосведомленности принимали ошибочные
решения (ведь Иванов и Лукин не увидели ничего страшного
в том, чтобы вставить в постановление о прекращении дела
фрагмент, посвященный радиологической экспертизе, за что
и были «выпороты» начальником).
Эта «осведомленная инстанция» постаралась остаться неза-
меченной и не оставить очевидных следов. Ей это удалось — из
уголовного дела, которое вел Лев Никитович Иванов, заинтере-
сованность КГБ в определенном исходе расследования явно не
просматривается. Однако «уши» Комитета все же выглядывают,
как их не прячь. И далее мы покажем, что «ушей» этих (выра-
жаясь более литературно — необрубленных концов) довольно
много.
Но, следуя логике нашего повествования, мы пока не станем
углубляться в этом направлении, а коснемся другой темы: су-
ществующих версий трагедии на склоне Холат-Сяхыл. И лишь
показав и доказав несостоятельность всех имеющихся на данный
момент объяснений происшедшей 1 февраля 1959 г. трагедии,
предложим читателю собственную — логичную и непротиво-
речивую — версию событий.

ГЛАВА 18
РЕЙТИНГ БЕЗУМИЯ. ВЕРСИИ ГИБЕЛИ
ГРУППЫ ДЯТЛОВА НА ЛЮБЫЕ
ВКУС И ЦВЕТ
Все многообразие версий случившегося с группой Игоря
Дятлова можно свести к трем большим несхожим груп-
пам, объясняющим трагедию воздействием факторов
следующего характера:
— естественно-природного;
— паранормального;
— криминального.
Естественно-природные версии, как явствует из названия, пы-
таются объяснить трагические события на склоне Холат-Сяхыл
природными явлениями и оперируют естественнонаучными
фактами и представлениями в пределах компетенции авторов.
Наиболее аргументированной из всех версий этой категории
представляется предположение Евгения Вадимовича Буянова,
петербургского исследователя «дятловской» трагедии, о проис-
шедшем на месте установки палатки сходе лавины. Эту версию
Евгений Вадимович обосновал в книге «Тайна аварии Дятлова»,
написанной в соавторстве с Борисом Ефимовичем Слобцовым,
неоднократно упоминавшимся в настоящем исследовании
участнике поисковой операции. Нельзя не отметить, что книга
получилась очень познавательной, даже о весьма скучных сугубо
технических и математических материях авторы сумели написать
живо и занимательно. Книгу эту можно рекомендовать к про-
чтению даже с целью простого расширения кругозора — время
не будет потрачено зря. Не в последнюю очередь именно благо-
даря литературным достоинствам работа Буянова получила не
только широкую известность, но и популярность. Сторонников
его гипотезы обычно называют «лавинщиками».
Согласно «лавинной» версии, сход лавины спровоцировали
неосторожные действия туристов, «подрезавших» пласт снега

294
А. Ракитин. Перевал Дятлова
при выравнивании площадки под палатку. Из-за этого выше по
склону образовалась стенка, верхняя часть которой в какой-то
момент подвинулась вниз, завалив частично палатку и нахо-
дившихся внутри людей. Строго говоря, это была не лавина
в традиционном понимании, когда снежный вал хаотично летит
по склону, а подвижка снежной плиты на несколько десятков
метров. Подвижка эта зацепила часть палатки, дальнюю от
входа, передняя же не пострадала. Крепкий спрессованный
(фирновый) снег толщиной около 50 см вполне способен при-
чинить оказавшемуся под ним человеку тяжелые физические
повреждения, так что травмирование Дубининой, Золотарева
и Тибо-Бриньоля получает, вроде бы, вполне логичное объ-
яснение. Оставшиеся нетравмированными члены группы
предприняли все возможные меры по самоспасению — они
нанесли большое число незначительных порезов правого (если
смотреть со стороны входа) ската палатки с целью определить
толщину завалившего их снега и обеспечить доступ воздуха,
после чего серией длинных разрезов сделали выходы для себя
и товарищей. Через эти разрезы-выходы они вытащили тя-
желораненых друзей на склон и приняли необходимые меры
по их утеплению — этим объясняется тот факт, что Золотарев
и Тибо-Бриньоль были одеты лучше других членов группы. По-
следний, чей висок был раздавлен объективом фотоаппарата,
находился к тому моменту уже в бессознательном состоянии.
В подтверждение этого «лавинщики» ссылаются на то, что
в кармане куртки Тибо лежали перчатки, а в валенке — сбив-
шийся шерстяной носок. Дескать, если бы Николай находился
в сознании, он обязательно надел бы перчатки и вытащил из
валенка мешавший ноге носок.
Травмированные при поддержке остальных членов группы
были доставлены в долину Лозьвы, где для них выкопали яму
в овраге и соорудили настил. Сообразив, что лишенных рукавиц
и обуви людей ждут неминуемые обморожения и смерть, часть
туристов двинулась обратно к палатке и погибла на склоне. Два
человека у кедра погибли, пытаясь из последних сил поддержи-
вать огонь, служивший ориентиром для ушедших, и Александр
Колеватов остался с ранеными товарищами один. Такова, по
мнению «лавинщиков», канва событий.
Гипотеза, что и говорить, очень интересная, у нее лишь один
недостаток — к группе Дятлова она не имеет ни малейшего от-
ношения.

Глава 18. Рейтинг безумия. Версии гибели группы Дятлова 295
Вкратце самые существенные возражения против развития
событий по «лавинному сценарию» можно сформулировать
следующим образом:
1. Следов лавины на склоне Холат-Сяхыл не было отмечено,
и снежной плиты, придавившей палатку, не видел никто из по-
бывавших на горе в феврале — марте поисковиков. Среди по-
следних, напомним, были не просто туристы, но и альпинисты,
неоднократно сталкивавшиеся с лавинами прежде. По общему
мнению всех видевших место постановки палатки, в том числе
и московских экспертов, побывавших там в самом начале по-
исковой операции, оно не представляло никакой опасности.
«Лавинщики» объясняют отсутствие снега тем, что его «раздуло
сильным ветром» до появления первых поисковиков. При этом
странным и необъяснимым остается тот факт, что «сильный
ветер» почему-то не «раздул» следы ног дятловцев от палатки
в долину Лозьвы. Следы эти, напомним, были видны вплоть до
6 марта 1959 г., их видели альпинисты из группы Абрама Кон-
стантиновича Кикоина.
2. Подвижка снега (или лавина) почему-то удивительным
образом не вырвала и даже не повалила лыжные палки, уста-
новленные с обеих сторон палатки. Напомним, что веревки-
оттяжки дальней от входа части палатки были сорваны, однако
палки, воткнутые в снег, устояли, а не завалились, что было бы
логично при движении пласта снега.
3. Навал снега на палатку неизбежно привел бы к завалива-
нию ската и сделал бы невозможным нанесение тех разрезов,
что нам известны. Палатка была обращена вверх по склону
левым (если смотреть от входа) скатом, и быстрая подвижка
снежной плиты неизбежно привела бы к тому, что он «лег» на
тела туристов, находившихся внутри. При этом конек палатки
«уехал» бы в район коленок лежавших людей. Для того чтобы
выбраться наружу, дятловцам пришлось бы резать левый скат.
На самом же деле был разрезан правый. Конечно, можно пред-
положить, что туристы лежали головами в противоположном
направлении, т. е. вниз по склону, но и это не решает проблемы
с разрезанием брезента, а лишь усугубляет ее. Ведь правый скат
в случае навала снега на левый оказался бы сильно смят и сло-
жился бы «гармошкой». Палаточный брезент в таком состоянии
резать вообще невозможно.
4. «Лавинщики» объясняют наличие маленьких, преиму-
щественно горизонтальных, разрезов крыши тем, что туристы

296
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Эта схема иллюстрирует сход снежной плиты на палатку группы Игоря Дятлова.
Рисунок слева демонстрирует ситуацию до начала трагедии: при установке па-
латки дятловцы неосторожно «подрезали» пласт снега, создав выше по склону
снежную стенку. На рисунке в центре показан сдвиг снежного слоя толщиною
0,5 м или даже больше, а на правом — ситуация после подвижки. Хорошо можно
видеть, что сход значительной массы снега заваливает палатку таким образом, что
ее левый скат, обращенный выше по склону, накрывает лежащих внутри людей
словно одеялом. При этом конек крыши «к» при ширине ската -1,4 м сдвига-
ется в область коленей придавленных снегом туристов. Даже если оказавшиеся
в снежном плену дятловцы имели возможность лежа на спине резать крышу
палатки (что само по себе весьма сомнительно), то они нанесли бы разрезы на
левый от входа скат, а не на правый, как это имело место в действительности.
Из этой схемы хорошо видно, что «лавинная» версия не в состоянии объяснить
появление разрезов на скате, обращенном вниз по склону.
спешили проверить толщину обрушившегося на них снега и пу-
стить в палатку воздух. Однако значительная часть этих разрезов
почему-то оказалась сгруппирована возле входа в палатку, т. е.
в той области, которая никак не пострадала от лавины.
5. Совершенно не поддается объяснению избирательность
травмирующего воздействия на Дубинину, Золотарева и Тибо-
Бриньоля, если только считать, что источником этого воздей-
ствия в самом деле явилась неодушевленная лавина. Золотарев,
чтобы получить описанные у него переломы ребер по средин-
но-подмышечной линии, должен был находиться в положении
«лежа на левом боку». Но в этом положении он никак не мог
избежать травмирования правой руки. Даже если бы он заложил
руку за голову, падение на него плиты весом около полутонны
неизбежно должно было поломать также и кости руки. Другими
словами, при положении тела «на боку» вышележащую руку
травмировать намного проще, нежели ребра. Однако рука Зо-
лотарева осталась цела. С повреждениями Людмилы Дубининой
картина выглядит еще более невероятной. Переломы ее ребер
явились следствием как минимум двукратного приложения
значительной силы при различных положениях тела («на спине»
и «лежа на правом боку»). Согласитесь, надо иметь очень богатое
воображение, чтобы представить лавину, дважды катящуюся по

Глава 18. Рейтинг безумия. Версии гибели группы Дятлова 297
одному и тому же месту на склоне. Не лавина, а просто какой-то
мальчик на салазках! Про объектив фотоаппарата, якобы вда-
вившийся в висок Николая Тибо, в этом исследовании уже было
упомянуто. Площадка вдавления 3 х 2,5 см мало соответствует
размерам объектива, но лучшего объяснения у «лавинщиков»
нет: твердые предметы (вроде обуха топора) не годятся ввиду
несоответствия формы и размера, а пустотелые (типа, кружки
или фляжки) не подходят из-за низкой устойчивости формы.
Другими словами, кружка или фляжка, оказавшись под головой
человека, были бы просто смяты.
6. Транспортировка пострадавших от лавины туристов в до-
лину Лозьвы была в тех условиях совершенно невозможна. Все
рассуждения на эту тему следует признать досужими домыс-
лами, а исторические параллели — некорректными. Людмила
Дубинина с кровоизлиянием в сердечную мышцу умерла бы
прямо на склоне в считанные минуты, Тибо-Бриньоль с мо-
мента травмирования находился в бессознательном состоянии
и не мог передвигаться самостоятельно. Да и Семен Золотарев
с многочисленными переломами пяти ребер также не мог
перемещаться сам и нуждался в помощи. При всем желании
6 оставшихся туристов не имели шансов спустить вниз по склону
трех обездвиженных товарищей и обеспечить их последующую
транспортировку до оврага, сооружение там настила, заготовку
дров для костра, а затем — подъем по склону в сторону палатки
(не забываем, что некоторые из дятловцев двинулись обратно
в гору). Поисковики в один голос говорили об отсутствии при-
знаков волочения в районе следовой дорожки на склоне, да
и число пар ног, оставивших следы, явно превышало шесть.
7. Лавина, с легкостью сокрушившая кости по меньшей мере
трех членов группы Игоря Дятлова, чудесным образом не помяла
фляжки, ведра, сборную печку, трубы дымохода и алюминиевые
кружки членов группы. Это были тонкостенные изделия с низ-
кой устойчивостью формы, часть из них (трубы дымохода) была
сделана из тонкой жести, и их мог расплющить руками даже
ребенок. Избирательность лавины, безжалостно изувечившей
людей, но очень предусмотрительно не затронувшей упомянутые
изделия из металла, не может не вызывать крайнее удивление.
8. Даже если считать, что лавина действительно погребла
под собою половину палатки дятловцев, их уход от нее вниз
по склону выглядит совершенно бессмысленным. Из альпи-

298
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Вид снизу на движущуюся по склону лавину. Первое, что приходит на ум нор-
мальному человеку, видящему перед собой катящийся снежный вал, — убежать
в сторону, освободить дорогу. Этот позыв инстинктивен и понятен любому. Здесь
уместна аналогия с разогнавшимся автомобилем. Мы ведь не пытаемся бежать
перед мчащейся на нас машиной — мы стараемся скорее уйти или даже отпрыг-
нуть в сторону от направления ее движения. Причем эта логика интуитивно
очевидна не только человеку, но и любому домашнему животному, видевшему
автомобиль в движении. Однако «лавинная» версия Буянова простодушно
пытается убедить нас в том, что дятловцы оказались глупее собак и куриц. По
его мнению, уже пострадавшие от лавины туристы решились убегать от новой
лавины не в сторону, а в самом этом направлении.
нистского опыта известно, что после первого схода лавины
возможен повторный (так как в снежном куполе происходит
перераспределение нагрузки), но спасаются от этой угрозы не
отходом вниз, а уходом вбок. В этом случае оптимальным пред-
ставлялось выдвижение группы не в долину реки, а на перевал,
в сторону лабаза. «Лавинная версия» не объясняет причину
явно неоптимального и даже смертельно ошибочного выбора
направления движения.
9. Наконец, «лавинная версия» не дает объяснение еще
одному очень важному факту, который не следует упускать из
внимания при разборе действий членов группы Игоря Дятлова.
Многие из них вели дневники и имели письменные принадлеж-
ности, а Александр Колеватов, погибший, по общему мнению,
одним из последних, делал записи в своем блокноте практически
на каждой стоянке. Поскольку смерть членов группы была не
одномоментной и далеко не быстрой, невозможно понять, по-
чему никто из них не оставил никаких записей, объясняющих
случившееся. Дневник Колеватова так и не был найден, хотя
Юрий Юдин видел его в этом походе. Указание на замерзшие
руки (и как следствие — невозможность держать карандаш) не
может считаться объяснением, так как простейший текст не со-
ставит труда написать, даже зажав карандаш зубами. В качестве
подходящего примера можно напомнить, что моряки с «Курска»,

Глава 18. Рейтинг безумия. Версии гибели группы Дятлова 299
задраенные в 9-м отсеке, по крайней мере одну из двух записок
оставили не только в условиях резко понизившейся температу-
ры, но и при отсутствии света.
Тезисы, опровергающие «лавинную версию», можно мно-
жить и дальше, но написанного вполне хватает, чтобы уверенно
сказать: 1 февраля 1959 г. все было совсем не так!
Если лавина представляет собой явление хотя и сравнительно
редкое, но все же более или менее знакомое большинству людей,
то прочие естественно-природные версии апеллируют к таким
природным аномалиям, о которых вообще мало кто знает.
Авторы выдумывают некую «волшебную палочку», которую
произвольно наделяют особыми необъяснимыми свойствами,
воздействующими на людей нужным авторам образом. Всякий
раз название «волшебной палочки» меняется, но механизм по-
строения версии остается прежним — стихия воздействует на
людей, лишая их всякого разума и силы воли, отчего туристы
впадают в панику и бегут вон из палатки раздетые и разутые,
ища спасения на морозе.
В качестве природного явления, являющегося толчком
драматических событий, в этих версиях фигурируют инфраз-
вук, зимняя гроза, шаровая молния и подобные феномены.
Инфразвук рождался, якобы, при обдувании сильным ветром
останцов — выходов скальной породы на перевале, ныне но-
сящем имя Дятлова. Зимняя гроза образовалась на стыке двух
атмосферных фронтов над Уральскими горами. А откуда взялась
шаровая молния, не знают даже сами авторы, потому как приро-
ду зарождения шаровых молний не знает покуда вообще никто.
При всем богатстве выбора разницы между этими версиями
нет практически никакой — это скорее набор мифов из разряда
детских страшилок. Никто никогда не слышал, чтобы скальные
останцы рождали инфразвук, но даже если этот эффект действи-
тельно имеет место, его воздействие на человеческий организм
сильно преувеличивается. Известно, что космонавты при старте
ракеты-носителя оказываются в зоне мощного инфразвукового
воздействия частотой 5—7 Гц, производимого турбонасосными
агрегатами и прокачиваемыми через трубопроводы ракеты зна-
чительными массами топлива. Во время этого воздействия они
испытывают неприятные физиологические симптомы (в част-
ности, жалуются на то, что ощущают передвижение внутренних
органов). Однако это никак не отражается на адекватности

300
А. Ракитин. Перевал Дятлова
восприятия окружающей обстановки и возможности управлять
собою.
Разговоры о том, что совпадение сверхнизкой звуковой ча-
стоты с одним из основных биоритмов мозга может привести
к потере самоконтроля и вспышке агрессии, совершенно ни на
чем не основано. Соответствующие эксперименты проводились
многими спецслужбами мира (начиная не только с фашистско-
го гестапо, но и в СССР, и в США, Израиле и многих других
странах). Разрабатывались весьма экзотические варианты воз-
действия на психику допрашиваемого, например, считалось, что
лишение его тактильных ощущений приведет к разбалансировке
механизма самоконтроля, вызовет панику и т. п. В конечном
счете, все эти экзотические новации показали свою полную
несостоятельность и очень высокую устойчивость к внешним
раздражителям здоровой человеческой психики.
Предположения о том, что инфразвук явится мощным
и эффективным инструментом пытки, оказались ложны и со-
вершенно беспочвенны. Максимум неприятного воздействия
заключался в появлении боли в ушах, но ее вполне сносно
переносили испытуемые, сравнивая болевое воздействие с тем,
какое ощущается при пульпите или запущенном кариесе зубов.
В любом случае, как показали натурные эксперименты, пытка
инфразвуком уступает по эффективности хорошо известному
азиатскому приему ведения допроса посредством забивания
в уши тонких палочек. Другими словами, забитый в ухо на пару
сантиметров карандаш намного быстрее развяжет язык даже
самому упорному шпиону, нежели мощнейшая инфразвуковая
акустическая система. Кроме того, следует иметь в виду, что
ветер, какой бы силы он ни был, явно не способен генериро-
вать инфразвуковую волну большей мощности, чем ракетный
либо авиационный реактивный двигатель, поэтому совершенно
непонятно, почему туристы в палатке должны были обезуметь
и потерять всякий самоконтроль, оказавшись в области инфра-
звукового воздействия (если оно и вправду каким-то образом
возникло на перевале). Даже самая мощная инфразвуковая
волна, сгенерированная самым мощным воздушным потоком,
какой только можно вообразить, никогда не сможет превзойти
своей амплитудой и переносимой энергией тот инфразвук, что
генерируется в специально созданных человеком акустических
системах. Рассказы о кораблях-призраках, экипажи которых

Глава 18. Рейтинг безумия. Версии гибели группы Дятлова 301
якобы бросались за борт, поддавшись воздействию инфразвука,
никогда не находили подтверждения — это такое же мифо-
творчество наивных фантазеров, что и инфразвук в уральских
останцах.
В этой связи, кстати, можно припомнить и созданную уже
в нашем столетии израильскими военными специалистами
«акустическую пушку», которая в качестве оружия несмертель-
ного действия использовалась в некоторых операциях спецназа.
В теории считалось, что генерируемые пушкой мощные звуки
широкого диапазона частот вынудят террористов покидать свои
убежища. Пушку поднимали подъемным краном на такую высо-
ту, чтобы штурмуемый израильским спецназом объект оказался
в фокусе акустического воздействия. Сила звука израильского
«чудо-оружия» превосходила громкость авиационной турбины,
и инфразвуковые частоты тоже находились в диапазоне генери-
руемых сигналов, частота которых могла варьироваться в очень
широком спектре. И что же? Оказалось, что, несмотря на непри-
ятные ощущения, порождаемые звуком «акустической пушки»,
арабские террористы на протяжении многих часов и даже суток
стойко переносили ее воздействие и сохраняли полный контроль
своего поведения. И, несмотря на наличие «чудо-пушки», изра-
ильскому спецназу все равно приходилось брать в руки автоматы
и гранаты и штурмовать укрытия противника по всем правилам
специальных операций.
Шаровая молния и зимняя гроза в качестве источника опас-
ности столь же экзотичны, что и инфразвук. Шаровая молния,
к тому же, еще и чрезвычайно редка, считается, что с нею
встречается всего один человек из миллиона. Убегать от шаро-
вой молнии, разрезая палатку, без обуви и рукавиц — решение,
прямо скажем, неоптимальное и даже неочевидное. Спасаясь
от нее, куда логичнее было бы бросить в шаровую молнию ка-
кой-нибудь предмет — ведро, топор, валенок. Кстати, известны
случаи, когда шаровую молнию удавалось отогнать, направляя
на нее длинный вытянутый предмет, например ветку или лопату
(возможно, это связано с накоплением на его конце в при-
сутствии шаровой молнии статического заряда электричества,
точнее сказать трудно, поскольку единой стройной физической
теории, объясняющей рождение и поведение такого типа мол-
ний, пока не существует). Для нас немаловажно и то, шаровая
молния — объект короткоживущий, время ее жизни исчисляется

302
А. Ракитин. Перевал Дятлова
буквально несколькими десятками секунд, и потому совершенно
непонятно, зачем дятловцам надо было убегать при ее появлении
на полтора километра.
Кроме того, версии «зимней грозы» и «шаровой молнии»
не объясняют травмирования членов группы. Если точнее,
они не могут объяснить телесные повреждения некоторых
членов группы естественными причинами, проистекающими
из характера заявленной сторонниками версии угрозы. Чтобы
как-то преодолеть эту нестыковку, придумано довольно корявое
объяснение, согласно которому Рустем Слободин погиб из-за
падений на склоне Холат-Сяхыл при спуске, а Золотарев, Тибо
и Дубинина упали на тот самый камень, на котором их тела
обнаружили поисковики в мае. То, что этот камень в феврале
должен был закрывать многометровый слой снега, игнорируется.
Вернее, доказывается, что февраль на Северном Урале — это
самый снежный месяц, а вот ноябрь и январь самые сухие,
потому, мол, дно оврага было практически свободно от снега.
Как при этом оказался устроен в толще снега настил буквально
в нескольких метрах южнее, понять невозможно, но в головах
сторонников природно-стихийных версий сие противоречие
уживается прекрасно. Да и странная «падучесть» четырех из
девяти членов группы, повлекшая за собой их скорую гибель,
также не вызывает удивления этих исследователей. В общем,
совместить несовместимое (исходный посыл и конечный ре-
зультат) получается у них плохо.
Паранормальные версии объединяют весь спектр гипотез — от
явно фантастических до фольклорно-мистических. Это направ-
ление наиболее скучное из всех потому, что при кажущемся
разнообразии исходных посылов логика доказательств сводится
к введению в сюжетную линии некоей «волшебной палочки»,
произвольно решающей по желанию создателей все логические
проблемы и неувязки.
К этой категории относятся версии: а) «инопланетного кон-
такта» («желтые шары — инопланетные корабли»); б) проклятого
манси места (плохая «энергетика» места сводит людей с ума);
в) нападения снежного человека; г) действия «нечистой» силы
(под таковыми понимаются лешие и персонажи мансийского
фольклора) и т. п.
Существуют и совсем уж экзотические гипотезы, синтези-
рующие в себе некоторые из перечисленных выше. Их ярким

Глава 18. Рейтинг безумия. Версии гибели группы Дятлова 303
образчиком является в высшей степени неординарная версия
разносторонне плодовитого журналиста Кизилова. Последний
считает, что группа Игоря Дятлова погибла в результате тайных
экспериментов КГБ по созданию супероружия. На роль такового
автор прочит «огненные шары». Господин Кизилов обладает,
как ему кажется, ясным представлением об устройстве окружа-
ющего его мира и Вселенной вообще и редким даром говорить
о сложных вещах просто, коротко и лапидарно. Чтобы стало
понятно, что же имеется в виду, приведем несколько красочных
цитат, вскрывающих всю глубину проникновения журналиста
Кизилова в суть явлений: «Характер ранений позволяет пред-
полагать, что проводились эксперименты на людях: убийство
излучением неизвестного происхождения. Два человека были
убиты воздействием на грудную клетку и два человека — воздей-
ствием на череп (на голову). <...> Основываясь на современных
экспериментах над людьми и животными, которые исчисляются
в общей сложности уже тысячами, можно весьма уверенно пред-
полагать, что в конце 1950-х годов в СССР проводились опыты
по разрушению внутренних органов и костного аппарата людей
неизвестной энергией, источаемой какими-то аппаратами, уста-
новленными на огненных шарах. Язык у Людмилы Дубининой
в целях эксперимента мог быть удален (разрушен) на астральном
плане, а на физическом плане исчез сам собой вследствие потери
астральной основы. <...> Состоялось астральное убийство, мало-
известное не только широким массам, но и многим медикам.
Конечно, убийство грубое».
В общем, читаешь такое, и трудно оторваться от той при-
чудливой и фантасмагоричной картины мира, которая видится
журналисту. Оказывается, «аппараты на огненных шарах» уже
в 1950-х годах вовсю бороздили бескрайние просторы страны,
где телевизор еще смотрели через линзу всем подъездом, да и то
не в каждом доме!
В общем, продолжать можно долго, аномально-удивительных
версий исследователи наплодили множество, но обсуждать эти
феерические игры не вполне адекватных умов здесь незачем —
все подобные версии слишком произвольны и мало соотно-
сятся с реальной жизнью. Как, например, может травмировать
человека мансийская Сорни-Эква, мировой криминалистике
и судебной медицине неизвестно, а между тем сторонники
экзотических версий весьма живо полемизируют об этом на

304
А. Ракитин. Перевал Дятлова
соответствующих форумах в Интернете, и, что немаловажно,
понимают друг друга. Воистину, хороший «косяк» облегчает по-
нимание и даже расширяет сознание, но, как говорил товарищ
Сталин, «это не наш путь».
Мы же перейдем к рассмотрению наиболее реалистичных
версий событий на перевале, которые относятся к третьей из
вышеназванных групп.
Криминальные версии очень сильно различаются в деталях, но
при этом сходятся в одном: гибель членов группы Игоря Дятлова
явилась следствием злого умысла группы людей. Все странности,
обнаруженные как на месте установки палатки, так и внизу,
у кедра, по мнению сторонников этих версий, либо обусловлены
обстоятельствами нападения, либо являются имитацией («по-
становкой») неизвестных убийц.
В отличие от предыдущих категорий, гипотезы этого типа
учитывают куда больше привходящей информации и потому
лучше аргументированы. В этом смысле их разбор не только
интересен, но и полезен, учитывая тематическую направлен-
ность настоящего исследования.
Итак, рассмотрим основные версии по порядку.
1. Гибель группы Игоря Дятлова явилась результатом оши-
бочных действий спецназа МВД СССР («группы зачистки»).
Суть данной гипотезы сводится к тому, что солдаты и офицеры
некоего «спецназа МВД» группу свердловских туристов приня-
ли за бежавших уголовников. Дескать, доблестных, но глупых
советских спецназовцев руководители некоей неназываемой
ИТК послали в погоню за бежавшими зэками, а военнослу-
жащие, наткнувшись на склоне Холат-Сяхыл на палатку тури-
стов, решили, что настигли беглецов. Дятловцы неосторожно
пели блатные песни, слова которых разузнали во время похода
(в одном из дневников туристов есть соответствующая запись),
так что спецназовцы, не раздумывая, набросились на палатку,
искромсали ее во время штурма и убили кого-то из туристов.
После того как ситуация прояснилась и военнослужащие по-
няли, что по их вине погибли невиновные, они решили добить
остальных и замести следы. «Заметание следов» привело к той
ситуации, какую увидели в конце февраля работники проку-
ратуры.
Немаловажным обстоятельством для понимания внутренней
логики этой версии является то, что в заметании следов активное

Глава 18. Рейтинг безумия. Версии гибели группы Дятлова 305
участие приняли руководители тупоголовых спецназовцев. Эти
руководители решили полностью покрыть убийц в погонах, для
чего организовали настоящую «операцию прикрытия» с при-
влечением сил и средств другого ведомства — Министерства
обороны. Тела погибших туристов сначала вывозили с перевала
военным вертолетом, а затем, в конце месяца, завозили обратно.
Именно сохранение тел погибших в разных условиях привело,
по мнению сторонников этой версии, к различной степени
разложения трупов. А нежелание вертолетчиков вывозить тела,
найденные в мае в овраге, трактуется как подтверждение того
факта, что вертолетчики были прекрасно осведомлены об ис-
тинной степени разложения тел, зашитых в брезент. Серьезным
доводом в пользу того, что туристов убивали именно советские
военнослужащие, считается «открытие» того «факта», будто пе-
реломы ребер Золотарева и Дубининой соответствуют размерам
упорной части (затыльника) приклада автомата Калашникова.
Но на самом деле «факт» этот фактом вовсе не является, затыль-
ник приклада АК-47 заведомо больше участков повреждений
на их телах (у автоматов сборки тех лет его длина составляла
130 мм). Кроме того, приклад автомата по классификации су-
дебной медицины тех лет попадал в категорию «тупого предмета
с тупогранной поверхностью», одну из четырех разновидностей
тупого ручного оружия, которые судебный медик должен был
уметь различать (тут мы снова обращаемся к основополагающе-
му учебнику судебной медициы М. И. Райского, по которому
учился Возрожденный, там такая классификация приведена на
с. 105-106). Даже если бы судмедэксперт и не опознал отпечаток
затыльника приклада на коже, он бы сумел классифицировать
след (чего, однако же, не случилось).
Все огрехи расследования, проведенного Львом Никитови-
чем Ивановым, однозначно воспринимаются сторонниками
версии как злонамеренное «запутывание следов», «замылива-
ние розыска» и т. п. Информация о том, что в январе-феврале
1959 г. побегов с объектов Ивдельской ИТК не фиксировалось,
расценивается как фальсифицированная и отвергается сразу.
Вообще, все, что имеет своим источником официальные ор-
ганы, воспринимается либо как заведомо искаженное, либо
полностью лживое, зато всевозможные слухи, воспоминания
и семейные предания принимаются на веру как истина в по-
следней инстанции.

306
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Чтобы читатель понял, о чем идет речь, можно привести пару
примеров (на самом деле таких примеров много больше, но для
их детального разбора надо будет подготовить исследование
размером не в 1 млн знаков, а в 10 раз больше, но на борьбу
с чужими глупостями банально жаль времени). Живо обсуж-
далось воспоминание некоего участника поисковой операции,
который рассказывал, будто в палатке дятловцев поисковики
ночевали несколько ночей — в ней не было больших порезов,
а небольшие они без труда зашили.
В подтверждение этой легенды приводятся иные анонимные
воспоминания, из которых следует, что в здание ивдельского
УВД палатку доставили в хорошем состоянии и разрезы по-
явились на ней позже. Другое весьма популярное направление
обсуждения в рамках версии «группы зачистки» сводится к по-
искам доказательств того, что группа Дятлова подверглась напа-
дению вовсе не 1 февраля, а позже, и не на склоне Холат-Сяхыл,
а уже после достижения горы Отортен. С доказательствами,
правда, негусто. Одно из них состоит в том, что газету «Вечерний
Отор-тен» студенты сели бы сочинять уже после покорения вер-
шины, а никак не раньше. Другое базируется на воспоминаниях
Моисея Абрамовича Аксельрода, участника поисковой опера-
ции, хорошо знавшего Игоря Дятлова. Тот в одном из телеинтер-
вью незадолго до смерти в 1991 г. сообщил, что «в дальнем углу
палатки лежал дневник с датой последней записи — 2 февраля
1959 года» (наличие такого дневника официальными докумен-
тами не подтверждается). Соответственно, палатка на склоне
Холат-Сяхыл и странная диспозиция у кедра — всего лишь игра
злонамеренных фальсификаторов.
В принципе, предположение о гибели группы на обратном
пути — после прохождения Отортена — заслуживает вниматель-
ного анализа и не должно с ходу отвергаться. Однако серьезных
доводов в его пользу все же не находится, напротив, имеются
факты, прямо ему противоречащие (отсутствие записей в днев-
никах участников похода, сохранность продуктов, которые при
обратном пути к лабазу неизбежно должны были подходить
к концу). Кстати, наличие у группы якобы больших запасов
продовольствия также трактуется сторонниками версии как при-
знак фальсификации, мол, убийцы решили по-военному лучше
«перебдеть», чем «недобдеть», а потому выделили избыточные
фонды, компенсировав расход. Под «избыточным количеством

Глава 18. Рейтинг безумия. Версии гибели группы Дятлова 307
продуктов» обычно понимают 3 кг сахара, оставленные дятлов-
цами в лабазе; однако такой запас из расчета 2-недельного по-
хода 10 человек (не забываем заболевшего Юдина, на которого
также делалась продуктовая раскладка) вряд ли можно считать
чрезмерным.
В общем, в этой версии мы видим классическую конспи-
рологическую конструкцию — Власть (неперсонифицируемая
и безликая) обманывает свой народ, обращается с ним как со
слепым котенком, ну, а созидатели версии и ее сторонники
выступают в почетной роли срывателей всяческих покровов.
Что можно сказать по существу? Зиждется сия живописная
конструкция на многочисленных «разоблачениях совковой
эпохи», примеры которой хорошо знакомы всем живущим в ны-
нешней России. Версия эта очень современна — это проявляется
как в оценках советского прошлого, так и в полнейшем непони-
мании ее авторами и сторонниками тех реалий, что существовали
в СССР. А реалии были таковы, что никакого «спецназа МВД»
или «группы зачистки» в феврале 1959 г. на склоне Холат-Сяхыл
(или Отортена) быть не могло по нескольким причинам:
— в 1959 г. «спецназа МВД» не существовало вообще. По
смыслу, который вкладывают в это словосочетание современные
сторонники версии, это мог быть так называемый «тюремный
спецназ», т. е. подразделение внутренних войск МВД, призван-
ное давить бунты и акции протеста в местах лишения свободы.
Ныне такая обязанность лежит на отрядах специального на-
значения территориальных управлений федеральной службы
исполнения наказаний (ФСИН РФ) Минюста РФ. Однако «тю-
ремный спецназ», существовавший в советское время, кстати,
неофициально, стал появляться при крупных «крытках» лишь
в 1980-х гг. Это были просто самые физически крепкие штатные
работники, которым надлежало наводить порядок при первых
сигналах о неповиновении «спецконтингента». Погонями
и перестрелками они никогда не занимались, и этого от них
никто не требовал. Вспомним хрестоматийную историю с захва-
том контролеров в питерских «Крестах» в феврале 1992 г. — как
только появились заложники, товарищи из тюремной охраны
(тогда это были военнослужащие ВВ МВД) сразу пригласили
городской ОМОН. В 1959 г. в штатах ИТК просто не существо-
вало отрядов «специально обученных лыжников» для погонь по
тайге за беглыми зэками;

308
А. Ракитин. Перевал Дятлова
— технология поимки бежавших преступников в середине
1950-х гг. вовсе не требовала феерических подвигов на лоне при-
роды. Группа преследования, составленная из наиболее опытных
и физически подготовленных штатных работников охраны ИТК
и солдат-срочников ВВ, могла действовать только «по горячим
следам» и только в ненаселенной местности. Фактически пре-
следование велось до захода солнца и, безусловно, прекращалось
в темное время суток. Обычно преследователи делились на две
группы, в составе каждой из которых находился кинолог с со-
бакой и радист. Головная и резевная группы периодически ме-
нялись местами — делалось это для отдыха, но отнюдь не людей,
а собак. В 1930—40-е гг. обе группы двигались пешим строем,
но в 1950-е, с насыщением структур МВД автотранспортной
техникой, резервные группы пересадили на вездеходы.
Преследование в ночное время не практиковалось в силу
очевидной причины — бежавшие зэки, особенно завладевшие
огнестрельным оружием при побеге, могли использовать темно-
ту для уничтожения самой группы преследования. Возможное
устройство засад следовало иметь в виду, поскольку в 1940-50-е
в местах лишения свободы оказалось огромное число заключен-
ных с боевым опытом, в том числе и специфическими навыками
контрпартизанской борьбы. Главная роль в преследовании
отводилась специально обученной собаке, дрессуре которой
уделялось самое пристальное внимание. Так, например, со-
бака не должна была прикасаться к предметам, отброшенным
беглецами, поскольку на трассе отхода была возможна установка
мин-ловушек. Она должна была уметь «держать след», т. е. не
терять его даже в случае умышленного запутывания следовой
дорожки. Собака должна была уметь различать ранние и позд-
ние следы одного и того же человека — это позволяло избежать
путаницы в том случае, если беглец начинал ходить кругами.
Если беглец решал «замкнуть следовую дорожку» и некоторое
время следовал уже пройденным путем, собака должна была
распознать то место, где происходило «соскакивание», и выво-
дить поисковую группу на новую «следовую дорожку». И уж тем
более собака-преследователь не должна была путать запах пре-
следуемого с запахами посторонних людей — в этом отношении
собак «школили» неимоверно строго.
Военнослужащие внутренних войск, входившие в состав
групп преследования, имели право открывать огонь на по-
ражение без предупредительных выстрелов при малейшем

Глава 18. Рейтинг безумия. Версии гибели группы Дятлова 309
неподчинении задерживаемых лиц. Это очень важный нюанс —
никаких рукопашных схваток с задерживаемым контигнетом
не предусматривалось в принципе. Либо беглецы выполняли
беспрекословно все команды группы преследования, либо они
просто получали очередь в грудь и освобождали от своего за-
тянувшегося присутствия этот лучший из миров. Как в летнее,
так и в зимнее время года технология поимки была одинакова.
Из всего сказанного следует несколько принципиально
важных для нас выводов: а) если бы группа преследования из
состава охраны одного из девяти лагпунктов Ивдельской ИТК
действительно вела 1 февраля 1959 г. погоню за группой сбе-
жавших зэков, то она никак не могла ошибочно стать на лыжню
группы Дятлова и явиться к палатке на склоне Холат-Сяхыл,
думая, будто догнала беглецов. Это абсолютно исключено! Со-
бака головной группы могла потерять след беглецов, но она
не могла его перепутать со следом туристов. Только глубоко
несведующие в специальной дрессуре служебных собак люди
могут всерьез полагать, будто собака, допущенная к боевому
преследованию, может совершить столь грубую ошибку; б) даже
если считать, что руководство Ивдельской ИТК сознательно
обманывало прокуратуру области (что само по себе представля-
ется почти невероятным) и в районе Отортена и Холат-Сяхыл
1 февраля 1959 г. все-таки осуществлялось преследование неких
беглых уголовников, тем не менее с наступлением темноты эта
операция должна была приостановиться. А это означает, что
преследователи никак не могли набрести впотьмах на палатку
туристов и заварить всю ту кашу, которая привела к трагедии;
в) даже в случае, если в силу неких невероятных обстоятельств
группа преследования обнаружила палатку туристов и приняла
последних за беглых уголовников, инцидент разрешался без вся-
кого кровопролития. Дятлов предъявил бы собственный паспорт
и письмо профкома У ПИ, из которого следовало, что туристская
группа осуществляет поход, приуроченный к XXI съезду КПСС,
и ситуация моментально прояснилась бы. Студентов «сняли» бы
с маршрута ввиду опасности пребывания в районе проведения
спецоперации и отправили бы в район дислокации резервной
группы. Возможно, старший группы запросил бы лагерное на-
чальство выслать дополнительный вездеход, чтобы полностью
вывести группу из района. Вот и все — никакой драмы; г) но
если допустить совсем уж невероятное стечение обстоятельств
и поверить, что группа преследования каким-то образом стол-

310
А. Ракитин. Перевал Дятлова
кнулась с туристами, встретила с их стороны противодействие
(несогласие, неподчинение) и в итоге солдаты внутренних войск
примененили силу, то последствия подобных действий бойцов
МВД оказались бы совсем иными, нежели те, которые известны
нам из материалов уголовного дела. Мы бы обнаружили трупы
с множественными огнестрельными ранениями и хорошо узна-
ваемыми пулями калибра 7,62 мм в телах погибших туристов. Не
было бы никаких поломанных ребер, разбитых лиц и пролом-
ленного черепа Тибо-Бриньоля. Солдаты стреляли бы из своих
АК-47 просто потому, что, во-первых, они умели это делать
и имели полное право применить оружие на поражение, а во-
вторых, никто никогда не обучал их каким-то особым приемам
рукопашного боя. В этом отношении никаких иллюзий питать не
следует — солдаты пустили бы в ход огнестрельное оружие, и оно
оставило бы неустранимые следы на телах погибших туристов.
— если вопреки изложенному выше считать, что инцидент
действительно связан с действиями военнослужащих внутрен-
них войск, значит, он начался неожиданно для дятловцев, раз-
вивался стремительно и уже в первые секунды повлек фатальные
жертвы, что сделало невозможным разрешение конфликта
в примирительном духе. Но такое лавинообразное нарастание
напряженности возможно было только при стрельбе по людям
из огнестрельного оружия на поражение. Однако, как нам досто-
верно известно, погибшие туристы не имели огнестрельных ран;
— нельзя забывать о специфике конца 1950-х гг., безусловно
влиявшей на деятельность работников МВД всех уровней. Волна
хрущевских разоблачений преступлений сталинской эпохи пока-
зала, что даже самых высокопоставленных руководителей сило-
вых ведомств можно отправить под суд за прегрешения прежних
лет. Напомним, что при Хрущеве были расстреляны отнюдь не
только Берия и его ближайшие соратники, но работники закав-
казских органов МВД-ГБ (Цанава и пр.), а значительная часть
высокопоставленных и заслуженных работников центрального
аппарата оказалась изгнана из «органов».
Чистка коснулась не только госбезопасности, но и широкого
круга лиц из партийного аппарата, работников Прокуратуры,
милиции, военнослужащих и т. п. — тех, кто считался по каким-
то причинам особенно «замаранным» репрессиями 1930-40-х гг.
Был, например, снят со своей должности Генпрокурор СССР
Сафонов, остававшийся в кадровом резерве ЦК КПСС почти
2 года, а затем переведенный в транспортную прокуратуру с по-

Глава 18. Рейтинг безумия. Версии гибели группы Дятлова 311
нижением на 9 (!) ступеней. Уже после казни Берия застрелился
генерал армии Масленников, герой Московского сражения
1941 г., человек, получивший за годы службы в войсках НКВД
13 боевых ранений. Примеры можно множить почти до беско-
нечности... Ни высокие звания (Берия был маршалом!), ни по-
литический вес (расстрелянный весной 1956 г. Багиров являлся,
например, кандидатом в члены Президиума ЦК КПСС и воз-
главлял Компартию Азербайджана почти 20 лет) не гарантирова-
ли того, что прежние прегрешения не будут поставлены в вину.
Неприкасаемых в стране не стало. Ну, то есть почти... Можно
смеяться над многими перлами и необдуманными новациями
«дорогого Никиты Сергеича», но нельзя не признавать того, что
при нем произошла значительная гуманизация работы органов
МВД-КГБ: усилился прокурорский надзор за деятельностью
правоохранительных органов, возросли требования по соблю-
дению правовых норм, было покончено со вседозволенностью
руководящих работников (по крайней мере среднего звена).
В этих условиях начальник «зоны», получив сообщение о том,
что его подчиненные по ошибке убили студентов, вряд ли стал
бы мараться, организуя «операцию прикрытия». Такого рода
действия однозначно превратили бы его в соучастника престу-
пления, которого он не совершал (как говорят в Одессе: «Оно ему
надо?»). Разумный руководитель просто-напросто поспешил бы
первым «сдать» своего кретина-подчиненного, совершившего
столь тяжкое преступление, и спокойно работал бы дальше до
самой пенсии. Не будем забывать и о том, что бдительное око
КГБ внимательно следило за деятельностью МВД в целом и кон-
войных войск в частности. Начальник лагпункта или колонии
мог, конечно, своевольничать и творить беззаконие, но только
до известных пределов. На убийство девяти безвинных человек
КГБ не закрыл бы глаза ни в коем случае, и милицейский на-
чальник, решившийся сдуру «прикрыть» своего безбашенного
подчиненного, рисковал в кратчайший срок отправиться на
нары, к тому самому «спецконтингенту», который он так бди-
тельно сторожил до этого;
— наконец, рассмотрим самое важное и принципиальное
возражение против всех «конспирологических версий», обви-
няющих в убийстве туристов представителей Советской власти
(не только спецназ МВД, но и военнослужащих ВС и КГБ).
Если бы группа Дятлова на самом деле была уничтожена
с ведома высокого партийного и советского руководства,

312
А. Ракитин. Перевал Дятлова
то последнему для маскировки случившегося вовсе не потребо-
валось бы прибегать к заумным «постановкам» и «инсцениров-
кам». Тоталитарная Власть не боялась никаких разоблачений
просто потому, что была тоталитарной. Тела погибших тури-
стов запаяли бы в цинковые гробы и вернули в Свердловск без
права открывать. Родственникам бы заявили, что погибшие
нашли тушу падшего животного (оленя, рыси, медведя, росо-
махи и т. п. — в зависимости от фантазии), которую неумело
освежевали. А погибшее животное болело чумой (сапом и т. п.,
в зависимости, опять-таки, от фантазии авторов). И незадачли-
вые туристы, заразившись опасной болезнью, умерли в течение
нескольких дней. Представитель власти вручил бы родным
и близким погибших протоколы соответствующих экспертиз
с красивыми гербовыми печатями, и на этом бы все закончи-
лось. Никто бы не заводил уголовных дел! Вообще! Никаких
экспертиз разрезанной палатки, никаких описей вещей, воз-
вращенных родственникам... Ничего бы не вернули, все сожгли.
Болезнь-то ведь была ого-го-го какая заразная! И никогда бы
не появилась история таинственной гибели студентов УПИ на
склоне Холат-Сяхыл, а была бы простая, весьма незатейливая
история студентов, неосторожно освежевавших труп чумного
животного и погибших по собственной глупости. Важно пони-
мать, что Советская власть не стала бы оправдываться и маски-
ровать содеянное просто потому, что не оправдывалась перед
своим народом никогда, даже расстреляв поляков в Катыни
и собственных граждан в Новочеркасске в 1961 г. Многие ли
в СССР знали о последнем инциденте? Да почти никто — так,
ходили какие-то глухие пересказы на уровне бабкиных спле-
тен, в которые и поверить-то было трудно... Из-за грубейших
нарушений техники безопасности, преступной халатности
и глупости начальства в Вооруженных силах СССР каждый год
погибали десятки молодых здоровых людей со всей страны,
и Советская власть даже не задумывалась над вопросом: «как
спрятать концы?». Механизм, отработанный десятилетия, был
прост и исключительно надежен: возвращали родителям тела
погибших детей с предписанием хоронить в закрытых гробах
и настоятельно советовали воздерживаться от антисоветских
выпадов. Вот это — истинный почерк Советской власти.
На этом возражения против версии возможного появления
на склоне горы Холат-Сяхыл «группы зачистки» из состава

Глава 18. Рейтинг безумия. Версии гибели группы Дятлова 313
внутренних войск МВД можно прекратить. Суммируя выше-
сказанное, следует признать, что подобный вариант развития
событий содержит неустранимые внутренние противоречия,
не соответствует реалиям того времени и является совершенно
невозможным.
2. Гибель группы Игоря Дятлова явилась результатом пре-
ступных действий спецназа Вооруженных сил СССР (обычно эту
версию называют «ракетной»). Данную гипотезу можно считать
глубокой модернизацией предыдущей, «глубокой» потому, что
мотив появления отечественного спецназа трансформировался
в нечто совсем уж невероятное.
Речь идет о неких сверхсекретных испытаниях в интересах
Министерства обороны СССР, в эпицентре которых оказа-
лась группа Игоря Дятлова. Пострадавшие в результате этих
испытаний туристы были обнаружены прибывшим в район
Холат-Сяхыл спецназом, который добил живых и принял меры
по заметанию следов содеянного. В том, как заметались следы,
авторы и сторонники данной теории полностью соглашаются
со сторонниками предыдущей версии, так что останавливаться
на этом не будем.
Посмотрим лучше, что там со «сверхсекретными испытани-
ями». На роль таковых прочат ядерные испытания, испытания
вакуумного оружия, некоей авиабомбы крупного калибра, и на-
конец, баллистической ракеты. Разберемся с этими авгиевыми
конюшнями «технического маразма» по порядку.
Известно, что на самой заре «атомной эры» советские вла-
сти использовали в качестве полигона ядерных испытаний
район с центром, имеющим координаты 64°00' с. ш. и 55°00'
в. д. Это юг Коми АССР, верховья р. Нем. Впервые американ-
цы сообщили о существовании там полигона в пресс-релизе
Atomic energy commission (АЕС) Министерства энергетики от
26 октября 1954 г. Американские средства технической развед-
ки зарегистрировали там по крайней мере 7 атомных взрывов,
осуществленных в период с середины сентября 1954 г. по фев-
раль 1956 г. (с 8-го по 14-й ядерные взрывы в истории СССР).
В принципе, это не очень далеко от перевала Дятлова, пример-
но 200 км западнее, только через Уральские горы перевалить
надо. Так что определенная логика в том, чтобы подозревать
возможность ядерного взрыва в районе Отортена, вроде бы
есть. Однако противники этой версии резонно указывают на

314
А. Ракитин. Перевал Дятлова
то, что с 3 ноября 1958 г. по 1 сентября 1961 г. Советский Союз
не проводил никаких ядерных испытаний, поскольку соблюдал
мораторий на таковые. Мораторий был обоюдным с США, и его
соблюдение контролировалось техническими средствами обе-
их стран. Факт ядерного взрыва на Северном Урале скрыть не
удалось бы даже в случае его малой мощности — американцы
уверенно регистрировали взрывы всего в несколько килотонн
(например, взрыв 29 июля 1955 г. мощностью 5 кт или 2 февраля
1962 г. мощностью в диапазоне 10—20 кт).
За послевоенное время Советский Союз ни разу не был изо-
бличен в нарушении принятых на себя обязательств по огра-
ничению или контролю вооружений. Нет никаких оснований
подозревать, что 1 февраля 1959 г. Хрущев вдруг почему-то решил
совершить единичное нарушение серьезнейшего международно-
го обязательства и санкционировал маломощный ядерный взрыв
вне военного полигона. Никаких политических дивидендов,
никаких технических прорывов подобная глупейшая для лю-
бого политика выходка не сулила. Кроме того, ядерный взрыв
привел бы к более или менее равномерному радиоактивному
заражению одежды всех членов группы, чего на самом деле не
наблюдалось. Да и сами тела погибших оказались бы заметно
радиоактивными, так как погибшим пришлось бы некоторое
время вдыхать продукты распада, переносимые пылью, золой
и влагой. А радиационного поражения внутренних органов,
прежде всего легких, физико-техническая экспертиза, как нам
в точности известно, не зафиксировала.
С доказательствами факта испытаний пресловутой «ваку-
умной» бомбы (боеприпаса объемного взрыва) дело обстоит
даже хуже, чем с ядерным взрывом. Прежде всего, такой тип
боеприпасов появился значительно позже — в конце 1960-х гг.
Но даже не это главное, в конце концов, можно предполагать
отработку некоего неудачного прототипа. Самое существенное
возражение против испытаний сводится к тому, что тела по-
страдавших неизбежно должны были бы нести следы тяжелых
повреждений, обусловленных баротравмами и воздействием вы-
сокой температуры. Как известно, ничего этого не отмечалось.
Кроме того, взрыв сверхсекретного боеприпаса вне полигона
лишает такие «испытания» всякого смысла. Задача натурного
испытания любого оружия заключается как раз в том, чтобы
обнаружить и зафиксировать его существенные свойства, срав-
нить по критериям эффективности с аналогами и на практике

Глава 18. Рейтинг безумия. Версии гибели группы Дятлова 315
проверить заложенные конструкторские и технологические
решения. Понятно, что единичный взрыв в глухой местности
задач этих не решает в принципе. А потому не могли военные
проводить такие испытания в нехоженых горах Северного Урала.
Из той же серии крайнего «инженерного кретинизма» пред-
положение о падении на склон Холат-Сяхыл некоей испыта-
тельной авиабомбы большого калибра. Мол, бомбу сбросили
в темноте, та упала выше по склону, прокатилась по палатке
и стабилизатором причинила травмы Тибо, Золотареву и Ду-
бининой. А взрыва не произошло, потому что боеприпас был
испытательным, без начинения ВВ. Смеяться не надо — этот
бред совершенно серьезно обсуждался на одном из форумов, и,
поскольку его участники сомневались в том, что у авиабомбы
имеется «хвост», самодеятельный автор этой ахинеи приложил
даже эскиз бомбы со стабилизаторами. А когда автор настояще-
го исследования, стараясь не обидеть участников обсуждения,
вежливо предложил им задуматься о разнице между пластиче-
ской и упругой деформациями, его просто не поняли. Однако
это только в анекдотах про «резиновую бомбу, сброшенную на
Китай» бомбы прыгают и скачут. В случае падения такого бое-
припаса на склон Холат-Сяхыл он попросту выбил бы в грунте
воронку, смял свою тонкостенную оболочку и никуда бы не
покатился. Застрял бы банально в грунте. Даже на сантиметр
не сдвинулся бы. Такая бомба могла причинить вред группе
Дятлова лишь угодив непосредственно в палатку, чего, как мы
знаем, не происходило.
Наконец, самая популярная версия из всех техногенных —
версия падения баллистической ракеты на склоне Холат-Ся-
хыл, отравления туристов ядовитыми компонентами топлива
(окислителем и горючим), последующего появления на месте
падения «космодромного спецназа» и зачистки им местности.
В подтверждение этой версии приплетается все, что можно, даже
те свидетельства, смысл которых не понимают сами сторонни-
ки этой гипотезы. Если следовать их фантазиям, получается,
что светло-фиолетовый окрас одежды четверки, найденной
в овраге, — это следы ракетного топлива; странный цвет кожи
погибших — признак отравления парами компонентов топлива;
срубленные у кедра зеленые пихточки — свидетельство того, что
«дятловцы» ослепли от отравления; разрезы палатки — указание
на бегство от падающей с неба работающей ракетной ступени...
А на вопрос, где же та самая ракета-убийца, сторонники версии

316
А. Ракитин. Перевал Дятлова
отвечают, что называется, на голубом глазу: спецназ вывез!
Именно так: склон очистил, студентов добил, ракету увез, а фев-
ральские снегопады следы этой работы отлично замаскировали.
Несмотря на попытки коллективного разума создателей этой
версии подкрепить ее техническими деталями, всякое уточне-
ние лишь вскрывает ее полнейшую несостоятельность. Укажем
вкратце на некоторые из многих десятков противоречий этой
гипотезы:
— хотя космодром в Плесецком районе (при строительстве —
объект «Ангара») начал возводиться в январе 1957 г., к 1 февраля
1959 г. с него еще не было осуществлено ни одного запуска.
Это означает, что баллистическая ракета могла прилететь либо
с Байконура, либо с Капустина Яра. Последний можно также
исключить из рассмотрения, поскольку в то время этот объект
был завязан на отработку оперативно-тактических ракет, трассы
же пролета ракет с Байконура лежат много южнее Урала и про-
ходят через Джезказганскую область и Алтай. Штатных пусков
баллистических ракет в северном направлении с Байконура
никогда не проводилось ввиду наличия на севере крупных го-
родов — Перми, Челябинска, Свердловска и пр.;
— нештатную работу системы управления, из-за чего пущен-
ная с Байконура баллистическая ракета залетела в район горы
Отортен, можно полностью исключить. Прежде всего, укажем на
то, что первые ракеты Р-7, дальность которых позволяла достичь
Северного Урала, имели автономную систему управления, кото-
рая дублировалась радиокомандной (с земли). В случае выхода
из строя автономной системы управление ракетой принимал
на себя оператор, который не допускал отклонения от курса.
Если из строя выходили обе системы управления и затем про-
исходило отклонение ракеты по крену, тангажу или рысканью
на 7° от расчетного угла, осуществлялась ее самоликвидация.
Первоначально самоликвидация проводилась путем выклю-
чения двигателей, в последующем — подрыва ракеты. Таким
образом, Р-7 была полностью застрахована от сколько-нибудь
значительного отклонения от полетного задания, что и под-
твердила многолетняя практика эксплуатации как самой этой
ракеты, так и ее многочисленных модификаций;
— «космодромного спецназа» никогда не существовало,
охрану космодромов во все времена существования Советского
Союза несли самые обычные солдаты срочной службы. Они

Глава 18. Рейтинг безумия. Версии гибели группы Дятлова 317
никогда не привлекались к поиску мест падения разгонных
ступеней ракет-носителей;
— после октябрьского 1957 г. Пленума ЦК КПСС, снявшего
с должностей Г. К. Жукова (являвшегося до того министром
обороны) и С. М. Штеменко (был начальником ГРУ Генштаба),
произошло резкое сокращение сил специального назначения
в составе Вооруженных сил СССР. Если при создании спецназа
в 1950 г. в составе армий, округов и флотов были организованы
46 отдельных рот специального назначения, то после назван-
ного пленума их осталось всего 6 в периферийных округах,
находившихся в высокой степени готовности к началу военных
действий. Все внутренние военные округа СССР лишились под-
разделений спецназа.
Причиной этой реформы явился страх политического руко-
водства страны (лично Хрущева, осведомленного о собственной
непопулярности среди военных) перед использованием воен-
ной верхушкой спецподразделений в целях государственного
переворота. Военному спецназу было категорически запрещено
принимать участие в операциях на территории СССР. Когда
в 1961 г. в Новочеркасске начались беспорядки, Министерство
обороны для их подавления было вынуждено использовать
самые обычные строевые мотострелковые части, поскольку
ближайшее подразделение спецназа находилось чуть ли не за
1 тыс. км южнее, в Армении. Оперативное (т. е. в течение не-
скольких часов) появление военного спецназа на Северном
Урале в феврале 1959 г. абсолютно невозможно в силу много-
численных проблем технического и административного планов,
без решения которых переброска даже взвода спецназовцев ГРУ
превращалось в столь же фантастичное мероприятие, что и вы-
садка инопланетного десанта;
— абсолютно невозможно и появление в окрестностях Холат-
Сяхыл «спецназа КГБ». В результате нескольких трансформаций
послесталинской поры знаменитое Бюро № 1 (по диверсионной
работе за границей), существовавшее в МГБ на правах отдель-
ного управления и имевшее штат около 1 тыс. человек, выро-
дилось в 13-й отдел 1-го Главного управления с численностью
личного состава всего лишь 82 чел. Падение значимости этого
подразделения хорошо видно на понижении ранга его руко-
водителя: если П. А. Судоплатов был генерал-лейтенантом, то
И. А. Фадейкин, возглавлявший отдел в 1959 г., — всего лишь

318
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Советский спецназ, по мнению многих истовых «исследователей» трагедии
группы Игоря Дятлова, — это такие «терминаторы», которым расправляться с со-
ветскими людьми было не привыкать. Насмотревшиеся отечественной «чернухи»
последних лет, эти «исследователи» всерьез верят, что солдаты и офицеры со-
ветского спецназа сначала крушили черепа и ребра и лишь затем думали головою.
Мифотворцам про «злодеев из ГРУ», прежде чем городить околесицу, имело бы
смысл хоть немного изучить историю вопроса, о котором они берутся судить.
И тогда, глядишь, они бы с удивлением узнали, что в январе 1959 г. в Советском
Союзе вообще не существовало ни одного подразделения спецназа, способного
появиться в горах Северного Урала. МВД и КГБ не имели в своем составе под-
разделений соответствующего профиля, а ГРУ Генштаба Министерства обороны
держало свои части только в приграничных округах и группах войск.
полковником. Этот спецназ не мог быть использован внутри
страны согласно Положению об отделе, а его применение вне
СССР могло иметь место только по письменному указанию
высшего государственного руководства. Глубоко засекреченное
Бюро № 2 МГБ СССР (было ориентировано на «выполнение
специальных заданий внутри СССР по пресечению особыми
способами враждебной деятельности, проводимой отдельными
лицами») под руководством генерал-майора В. А. Дроздова, на
деятельности которого мы еще остановимся особо, формально
было расформировано 1 сентября 1953 г. Хотя личный состав
этого крупного подразделения остался в штатах КГБ и приемы
и навыки оперативной работы исчезнувшего Бюро утрачены не
были, все же появление специалистов этого профиля на Холат-
Сяхыл следует счесть абсолютно невозможным. Бюро № 2 — это
городской спецназ, «заточенный» под действия в городской
среде и абсолютно бесполезный для боевой работы в тайге на
лыжах. В этом смысле даже самый пьяный и слепой на оба глаза
манскийский охотник являлся «спецназовцем» в большей сте-
пени, чем костоломы из Бюро № 2;
— в Советском Союзе вообще не существовало практики
собирать упавшие на землю части ракет-носителей ввиду пол-

Глава 18. Рейтинг безумия. Версии гибели группы Дятлова 319
нейшей бессмысленности этого занятия (сбор металлолома в не-
хоженой глухомани и вывоз его вертолетами с финансовой точки
зрения себя не оправдывает). Лишь в 1990-х гг. по требованию
международных и отечественных природоохранных организа-
ций появились планы (и началась их частичная реализация) по
экологической реновации полей падения отработавших ступе-
ней ракет и вывозу частей последних для утилизации. Кстати,
не всегда сбор фрагментов ракет проходил спокойно — местные
жители частенько не желали расставаться с нужным в хозяйстве
«железом», особенно головными обтекателями большого диа-
метра, и жаловались на действия «сборщиков металлолома»;
— кислородо-керосиновые ракетные двигатели не представ-
ляют для людей большой опасности в районе падения, двига-
телей же баллистических ракет на ядовитом гептиле в 1959 г.
не существовало. Кстати, ядовитость последнего также сильно
преувеличивается неспециалистами, его предельно допустимая
концентрация (ПДК) всего лишь в 20 раз ниже ПДК хорошо всем
знакомого нашатырного спирта. Доказывая опасность гептило-
вых ракет, представители экологических организаций опериру-
ют искусственным понятием «плановый пролив топлива в месте
падения», которое на самом деле ничего не выражает. В величину
«планового пролива» они записывают остатки топлива в баках,
которые не могут быть выбраны топливной арматурой в силу ее
конструктивных особенностей. При этом экологи по умолчанию
считают, что все топливо попадет в грунт и воздух в районе па-
дения. Остатки этого топлива и в самом деле могут быть весьма
значительны, для ракеты «Циклон-3», например, они составля-
ют 616 кг гептила для первой ступени и 215 кг — для второй. Но
реально значительного загрязнения местности на месте падения
не происходит в силу того, что ступени теряют герметичность на
большой высоте, причем зачастую со взрывом, так что на землю
попадает в худшем случае несколько ведер топлива. Тщательные
исследования показали, что уже в 100 м от места падения любой
разгонной ступени присутствие гептила не обнаруживается ни
в воде, ни в грунте, ни в растениях. Таким образом, даже если
предположить, что на склон Холат-Сяхыл упала разгонная сту-
пень неизвестной «гептильной» ракеты, то для осуществления
химического поражения дятловцев это должно было произойти
в непосредственной близости от палатки. Однако следов падения
с большой высоты многотонных фрагментов ракеты никто из
поисковиков в районе перевала не наблюдал;

320
А. Ракитин. Перевал Дятлова
— даже если считать, что какая-то гептиловая ракета все же
упала возле палатки на склоне Холат-Сяхыл и члены туристской
группы Дятлова получили химическое поражение от пролива
топлива, совершенно непонятно, для чего несуществующему
«космодромному спецназу» надо было их убивать. Практики
подобных «зачисток» собственного населения ни до 1959 г., ни
после не существовало.
В качестве подходящего примера можно привести случай
падения 26 января 1983 г. ракеты-носителя рядом с деревней
Брин-Наволок в Холмогорском районе Архангельской области.
Министерство обороны провело там большую спасательную
операцию, вывезло жителей деревни, но никому и в голову
не пришло расстрелять или рассадить по тюрьмам свидетелей
катастрофы. Можно вспомнить и катастрофу стратегической
ракеты Р-16 в октябре 1960 г. на Байконуре, в результате ко-
торой погиб первый Главнокомандующий РВСН Главный
маршал артиллерии Митрофан Иванович Неделин. Мало кто
знает, что причастными к тайне этой трагедии оказались люди,
вообще не имевшие допуска к секретным сведениям, — ра-
ботники больницы, куда привозили пострадавших, и жители
железнодорожной станции Тюратам, в основном казахи, не
имевшие к космодрому ни малейшего отношения. И что же?
КГБ никого не расстрелял, не рассадил «по кутузкам» и даже
не стал отбирать подписки о неразглашении — люди сами по-
нимали мощь довлеющей над ними государственной тайны
и защищающего эту тайну КГБ;
— ракета зенитного комплекса С-75, принятая на вооружение
в ноябре 1957 г. и имевшая жидкостный двигатель второй ступе-
ни, работающий на гептиле, никак не могла оказаться на склоне
Холат-Сяхыл ввиду своей малой дальности (29 км у первой мо-
дификации). Совершенно непонятно, откуда могла прилететь
эта ракета, поскольку о частях ПВО в районе Северного Урала
в то время ничего не известно. Сухопутные войска Вооруженных
Сил СССР имели в 1959 г. на вооружении ракетные комплексы
малой дальности Р-11М с жидкостной ракетой 8К11 дальностью
стрельбы до 180 км. Три ракетные бригады, оснащенные этим
вооружением, были развернуты в Прикарпатском, Киевском
и Воронежском военных округах, т. е. учебные пуски их расче-
тов никак не могли привести к случайному попаданию ракеты
в окрестности Холат-Сяхыл.

Глава 18. Рейтинг безумия. Версии гибели группы Дятлова 321
Среди сторонников «ракетной версии» распространено
представление, согласно которому «огненные шары» в небе
Северного Урала рождены оптическими эффектами, сопрово-
ждающими пуски баллистических ракет большой дальности.
Как известно, Советский Союз с 1957 г. довольно энергично
развивал программу как космического ракетостроения, так
и создания межконтинентальных ракет в военных целях. Ракета
Р-7 уже вовсю запускалась с Байконура, и хотя ее запуски про-
водились лишь в восточном направлении (на Камчатку), тем не
менее многие исследователи трагедии на склоне Холат-Сяхыл
считают, что работающие двигатели Р-7 могли быть замечены
из района Отортена.
По мнению сторонников «ракетной версии», одним из самых
сильных — «неубиваемых» — аргументов в пользу того, что между
запусками баллистических ракет с Байконура и событиями на
Северном Урале существует некая связь, является открытие
совпадения даты аварийного запуска ракеты Р-7 с наблюдени-
ем «огненных шаров» 31 марта 1959 г. поисковиками. Данное
совпадение обнаружил уже упоминавшийся выше Евгений
Буянов. Открытие, что и говорить, интересное, только никуда
не ведущее, поскольку совпадения вообще не способны дать
верную подсказку.
Можно математически доказать, что запуски ракет с кос-
модрома Байконур не видны из района перевала Дятлова неза-
висимо от погоды и прозрачности атмосферы. Вспомним, что
из-за кривизны поверхности Земли для наблюдателя из района
Северного Урала космодром Байконур будет находиться в «зоне
невидимости», т. е. ниже линии горизонта. Определим, каково
же превышение границы «области видимости» над Байконуром,
другими словами, как высоко должна взлететь с космодрома
ракета, чтобы ее факел попал в поле зрения наблюдателя из
района перевала Дятлова. Сделать это довольно просто, зная
точное географическое положение точек старта и наблюдения
(перевал Дятлова: 61 °45' 17" с. ш., 59°27'46" в. д., а для Байконура:
45°57'58" с. ш., 63° 18'28" в. д.). Проведем небольшие расчеты.
Считаем, что оба места лежат на одном меридиане и угловое рас-
стояние по широте между ними равно 15° (на самом деле это не
так, но оба допуска играют на руку сторонникам ракетной вер-
сии, поскольку уменьшают расстояние между интересующими
нас точками; так, например, разница по широте близка скорее

322
А. Ракитин. Перевал Дятлова
3 4 5
Схема, поясняющая факт существования над Байконуром «зоны невидимо-
сти» для наблюдателя из района перевала Дятлова. Существование такой зоны
объясняется кривизной поверхности Земли. Рисунок условен, выполнен без
соблюдения масштаба. Условные обозначения: Р — место лагеря поисковиков
в районе перевала Дятлова; В — Байконур; О — центр Земли; g — g — условная
линия «горизонтального» горизонта, который имел бы место в случае абсолютно
ровной земной поверхности вокруг лагеря; Ы — высота «зоны невидимости»
над Байконуром. Из рисунка видно, что треугольник OPB — равнобедренный,
с длинами бедер 6356,8 км и величинами углов «1» = 15° и «2» = 82°30'. Пара-
метры прилегающего треугольника найти несложно, поскольку величины его
углов определяются, как говорится, «в одно действие».
к 16° (6Г45' 17" - 45°57'58" = 5°47' 19"), но мы все же округлим
ее в меньшую сторону).
Полярный радиус Земли известен: 6356,8 км. Тогда мы видим,
что радиусы из центра Земли к перевалу Дятлова и Байконуру
образуют равнобедренный треугольник, параметры которого
вычислить совсем несложно. Углы при основании равны [180°-
15°]/2=82°30', а основание х (по теореме синусов) равняется
тогда: x/sinl5°=6356,8/sin82°30', т. е. х = 1659 км. Итак, мы полу-
чили расстояние между точками Р и В (т. е. перевалом Дятлова
и Байконуром) по прямой, без учета кривизны Земли. Нас ин-
тересует высота прилегающего треугольника h 1, которую можно
найти, зная величины углов 3,4 и 5. Найти их нетрудно: угол
3=90о-82°30'=7°30', угол 4=180о-82°30'=97°30', а угол 5=180°-
[7°30' +97°30' ]=75°. Далее опять-таки из пропорции по теореме
синусов определяем нужную нам высоту hi: 1659/sin75°=hl/
sin7°30', т. е. hl=224,14 км.
Высота эта заведомо больше той, на которой происходило
выключение двигателей 2-й ступени ракеты Р-7 (имевшее ме-
сто примерно на 300-й секунде полета и высотах в диапазоне
150—190 км), так что полученный ответ «ставит крест» на всех

Глава 18. Рейтинг безумия. Версии гибели группы Дятлова 323
досужих рассуждениях защитников предположения «огненные
шары — это оптические эффекты, сопровождающие старты
ракет Р-7». Но этот ответ все же не является окончательным,
поскольку на самом деле высота «зоны невидимости» над
Байконуром для наблюдателя из лагеря поисковиков 31 марта
1959 г. была гораздо выше. Вспомним, что лагерь был перенесен
в долину р. Лозьвы и в южном направлении от него находился
перевал Дятлова, закрывавший Мещерякову (и другим поис-
ковикам) обзор южной части небосвода. Фактически они не
видели ровного горизонта, «горизонт» для них задирался вверх
изломанной линией перевала. Определим, как велико было это
превышение фактического горизонта над теоретическим, т. е.
горизонтальным (уж простите тавтологию).
Точное местоположение лагеря поисковиков неизвестно, но
мы не ошибемся, если предположим, что разбит он был в зоне
леса, т. е. в диапазоне высот от 600 до 700 м. Будем считать, что
лагерь был поставлен на отметке 650 м на удалении 1,5 км к се-
веру от перевала, это вполне лояльная для наших оппонентов
оценка. В направлении Байконура превышение линии горизонта
составит [840—650 м] = 190 м на 1,5 км дальности, т. е. угол воз-
вышения местности (на следующей схеме это угол 6) составит:
tg [190/1500] = 0,126 (6) => угол 6 = 7°12'.
Таким образом, суммарная высота «зоны невидимости» над
Байконуром для наблюдателя из лагеря в долине Лозьвы состав-
ляет hi + h2 = 224,14 + 230,44 = 454,58 км. Никакие 2-ступен-
чатые ракеты (вообще!) никогда не залетали на высоты 450 км
с работающими двигателями, ни в 1950-х гг., ни в последующие
десятилетия. Сделанный нами вывод позволяет с абсолютной
надежностью исключить всякую связь странных оптических
эффектов в районе Отортена с запусками ракет Р-7 с Байкону-
ра. «Огненные шары» порождались Байконуром не более, чем
цунами на Цейлоне или озоновой дырой в Антарктиде.
Момент этот очень важен, потому что пресловутые «огненные
шары» не дают покоя исследователям трагедии группы Игоря
Дятлова. Напомним, сам следователь Иванов в своих интервью
уже в «перестроечное время» прямо утверждал, что гибель ту-
ристской группы находилась, по его мнению, в какой-то связи
с появлениями в уральском небе «шаров». Это допущение,
кстати, мы оспаривать не станем; той концепции событий,
которой придерживается автор настоящего исследования,

324
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Карта района перевала Дятлова, иллюстрирующая тезис о превышении факти-
ческой линии горизонта в южном направлении для наблюдателя из лагеря по-
исковиков. Окружность в долине р. Лозьва — предполагаемое местонахождение
31 марта 1959 г. лагеря поисковиков (примерно в 1,5 км севернее перевала).«1»,
«2» и «3» — самые значительные горы в ближайших окрестностях, искажавшие
линию горизонта (задиравшие ее вверх), указатель с буквой «Т» показывает на-
правление на Тюратам (Байконур). Пунктиром обозначена горизонталь 800 м
на перевале Дятлова. Как видно, практически весь перевал имеет высоту более
800 м, а в направлении Тюратама — 840 м.
наличие «огненных шаров» в районе Отортена никак не мешает,
а скорее даже помогает. Другое дело, что «шары» эти, по мнению
автора, никак не связаны ни с мифическими инопланетянами,
ни с байконурскими ракетами, что и было только что доказано.
У шаров этих совершенно земное происхождение, рождены
они человеческой деятельностью и совсем не случайно в начале
1960-х над территорией Северного Урала летать вдруг перестали.
Но об этом чуть позже.
Напоследок остается сказать, что «ракетную» версию автор
исследования считает самой недостойной из всех. При всем же-
лании оставаться хладнокровным воздержаться от эмоциональ-
ной оценки невозможно, поскольку она — эта версия — мажет
черной краской клеветы и наговора целый пласт самых честных
людей, рожденных в СССР. Имеется в виду прежде всего наша
техническая элита, элита воистину мирового масштаба, обес-
печившая всему человечеству фантастический скачок в области
авиационно-космических технологий. Именно ее представители
(сами того не ведая) не просто проторили человечеству дорогу
в космос, но сформировали новый тип мышления, тот общеми-
ровой «космизм», который прочно вошел в нашу жизнь и ныне
воспринимается буднично, а тогда казался чем-то совершенно

Глава 18. Рейтинг безумия. Версии гибели группы Дятлова 325
. р
О
"г>^
I /
ц/
■ *х у™
"W.
Ш
^
:• S;
Схема, иллюстрирующая повышение «зоны невидимости» над Байконуром для
наблюдателя из района перевала Дятлова в силу неровности горного рельефа.
Рисунок условен, выполнен без соблюдения масштаба. Условные обозначения:
Р — место лагеря поисковиков в районе перевала Дятлова; В — Байконур; О —
центр Земли; g — g — условная линия «горизонтального» горизонта, который
имел бы место в случае абсолютно ровной земной поверхности вокруг лагеря;
gfact — фактическая линия горизонта, превышение которой над «g — g» об-
условлено возвышением перевала над лагерем поисковиков. Величины углов:
«6» = 7°12'; «7»= 67°48\ Длины отрезков: S = 1702,78 км; Ы =224,14 км; h2
=230,44 км. Соответственно угол 7 = 180° - [7° 12' +(180° - 75°)] = 67°48', а длина
S = 1702,78 км. По теореме синусов h2/sin7°12' = S/sin 67°48' => h2 = S X sin
7°127sin67°48' => h2 = 1702,78 x 0,1253/0,9259 = 230,44 км. Активные участки
траекторий всех межконтинентальных баллистических ракет, запускавшихся
в прошлом и запускаемых ныне с Байконура, укладываются ниже линии gfact,
а потому остаются невидимы из района перевала Дятлова при любом состоянии
атмосферы.
невероятным. Эта версия клевещет на защитников нашей Роди-
ны, тех самых людей, чье бескомпромиссное восприятие и до-
бросовестное исполнение служебного долга обеспечили нашей
Родине более полувека мирной жизни. Стоило бы отвлечься от
таких, как Хрущев: Советский Союз — это ведь не только Хрущев
и марксистские доктринеры из ЦК, это еще и наши родители
и деды! Надо всегда помнить и ясно сознавать: если бы защит-
ники Родины не исполнили тогда свой долг самым добросовест-
ным образом, то президент Эйзенхауэр не задумываясь стер бы
СССР, Россию и русских с лица земли. Превратил бы в радио-
активную пыль, как проделали это американцы с Хиросимой
и Нагасаки в 1945 г. Американцы не раз демонстрировали всему
миру, сколь далеко они могут зайти в пренебрежении чужими
интересами. Надо просто этого не забывать.
Мы имеем сейчас возможность «зависать» в Интернете
и говорить о трагедии группы Игоря Дятлова лишь потому,

326
А. Ракитин. Перевал Дятлова
что такую возможность нам предоставили наши отцы и деды
в 1940—50-х гг. Тем, кто берется подходить к их оценке со своим
убогим аршином, хочется сказать раз и навсегда: не судите по
себе о людях!
Впрочем, вернемся к разбору техногенно-криминальных
версий, благо их осталось совсем немного.
3. Гибель группы Игоря Дятлова явилась следствием преступ-
ных действий «злобных генералов-браконьеров», принадлежав-
ших к руководству Ивдельской ИТК или даже командованию
Уральского военного округа (тут возможны варианты, но глав-
ное, что браконьеры — это высокопоставленные военнослужа-
щие внутренних войск либо Министерства обороны). Это еще
одна довольно странная версия, рожденная около года назад
мозговым штурмом некоторых «самодеятельных исследовате-
лей». При всем желании избежать личностных оценок нельзя не
отметить экстравагантность автора версии, решившего обнаро-
довать ее первоначально в виде литературной мистификации,
стилизованной под предсмертные то ли воспоминания, то ли
исповедь непосредственного участника событий, то бишь одного
из убийц туристов... Этическая дозволенность подобного лите-
ратурного приема пусть останется на совести автора версии, но
вот литературные особенности его опуса, психологическая не-
достоверность предложенной поведенческой схемы и незнание
истинных деталей случившегося сразу же продемонстрировали
надуманность «сюжета».
К чему же сводится предлагаемая схема «генеральской
охоты»? Некие высокопоставленные чины (то бишь «злобные
браконьеры»), используя свое служебное положение, отпра-
вились в район Отортена заняться браконьерством. На кого
хотели охотиться «злые советские Пиночеты», остается загад-
кой, поскольку медведи зимой спят, лося на глубоком снегу
не догонит даже олимпийский чемпион по лыжной эстафете
(поэтому лося обычно «берут» либо при загонной охоте, либо из
засады в месте прикорма), росомаха — не промысловый зверь,
а за оленем охотиться не надо вообще — достаточно послать
прапорщика в ближайший мансийский чум, снабдив парой
бутылок водки, и оленятины хватит всему гарнизону на неделю.
Впрочем, разоблачители «гнусных советских генералов» мыслят
категориями стратегическими и не позволяют разменивать свои
замечательные задумки на разного рода мелочи. Для авторов
данной гипотезы важно предложить общую картину проис-

Глава 18. Рейтинг безумия. Версии гибели группы Дятлова 327
шествия, поскольку им хватает здравого смысла понять, что
генералы не отправятся на охоту, став на лыжи; они, согласно
представлениям о генералах той поры, летят на свой незаконный
промысел вертолетом. Это очень по-современному, всем нам
хорошо известно, как в последние годы высокопоставленные
чиновники попадали в аварии, связанные с попытками вести
охоту с вертолетов.
Итак, «злобные браконьеры» оказываются в районе горы
Холат-Сяхыл, где сталкиваются со студентами УПИ. Далее воз-
никает конфликт «добра и зла», и «злобные браконьеры», рассер-
дившись на комсомольцев, изгоняют их на мороз, даже не имея
поначалу намерения убить их. Просто изгнали, чтобы проучить.
Не совсем понятна цель такого рода «проучения», поскольку даже
человек, не блещущий умом, понимает опасность такого рода
проделок на морозе, но авторов этой мозголомной версии это
ничуть не смущает, они точно знают, что советский генерал —
это не ефрейтор, этот тип похуже и злобнее! А потому команда
отдается, и туристы обреченно уходят вниз по склону. Убедив-
шись, однако, что необдуманная генеральская команда повлекла
за собой фатальные последствия и смерть невиновного туриста
Рустема Слободина, «злобные браконьеры» решают добить всю
группу. Чтобы замести следы и уйти от возмездия Правосудия.
Что тут скажешь? Чувствуется, что версия о «Пиночетах на
склоне» рождена титаническим напряжением всех интелллек-
туальных сил автора, который явно не поленился доскональ-
но проштудировать первоначальные варианты моего очерка
«Смерть, идущая по следу...», впервые полностью размещенного
в Интернете в первых числах января 2011 г. Автор версии осмыс-
лил прочитанное и творчески переработал, разумеется, в меру
собственных ума, воображения и сообразительности. К сожале-
нию, он не понял одной, довольно очевидной истины — в той
версии, которой посвящены интернет-очерк «Смерть, идущая
по следу...» и настоящее исследование, все детали соотносятся
друг с другом и причинно-следственные связи существуют между
всеми выводами, которые делаются автором по мере изложения.
Нельзя взять половину исходных данных «от Ракитина» и при-
делать к ним выводы «от Хулио Кортасара». Ибо получится
чушь. Она, собственно, у авторов «браконьеро-пиночетовской»
версии и получилась.
Разбирать эту нелепость вряд ли нужно, поскольку чита-
тель просто устанет вникать в детали. Можно лишь указать на

328
А. Ракитин. Перевал Дятлова
несколько принципиальных нестыковок, которые однозначно
ставят крест на всех домыслах про «генералов-браконьеров».
Прежде всего, генералы, как и всякие вменяемые браконьеры,
нуждаются в известном комфорте. Охотничий домик с хоро-
шенькой банькой у тихого озерца на охраняемой территории
Министерства обороны, куда не сунется ни лесник, ни турист,
ни манси, — вот то место, куда поедет отдохнуть душой и телом
высокопоставленный «генерал-браконьер». Лысая гора в тайге
за сотню километров от ближайшего жилья — не та радость,
которая приманит носителя генеральских погон, любителя по-
пить водки и пострелять какую-нибудь живность.
Но есть проблема и другого рода, куда более серьезная. Она
связана с характером работы органов госбезопасности в Воору-
женных силах СССР и внутренних войсках (ВВ МВД). Работа эта
витиевато называлась «контрразведывательным обеспечением»,
но по факту она была много шире контрразведки в обычном по-
нимании этого слова, т. е. борьбы с иностранными разведками.
«Особисты» — работники Особых отделов, входивших в состав
3-го Главного управления КГБ при Совете министров СССР,
выстраивали настоящую вертикаль осведомителей — от рядового
какого-нибудь далекого гарнизона до офицера-порученца при
министре обороны. Особый упор в работе делался, разумеется,
на контроль за высшим офицерским составом, ибо именно его
нелояльность больше всего пугала Никиту Сергеевича Хрущева.
При каждом более или менее высокопоставленном офицере Со-
ветской армии находился осведомитель Особого отдела, а порой
и не один, и не два, а много больше... Никто не мог избавиться
от приставленного «смотрящего», т. е. попытаться, конечно,
можно было, но... на смену устраненному осведомителю пришли
бы два новых. Неизвестных. Что завсегда хуже.
Сами генералы и маршалы об этом, разумеется, знали и бо-
роться с упомянутым явлением не пытались — товарищ Сталин
отучил от подобной самодеятельности еще в начале 1930-х, когда
организовывал процессы против бывших царских офицеров (так
называемое дело «Весна» и пр.). Любой самый могущественный
маршал знал, что ему в спину дышит «стукач» Особого отдела,
поэтому шалить, конечно, можно было, но только до известных
пределов. Убийство девяти невинных студентов переходило
все пределы дозволенного, подобной выходки не простили бы
никому. И никому из высокопоставленных военных мысль о воз-
можности подобного убийства в мирное время даже в голову

Глава 18. Рейтинг безумия. Версии гибели группы Дятлова 329
не могла бы прийти. Никто бы не покрыл подобные проделки
генерала или маршала, напротив, ближайшая челядь и «сдала»
бы его офицерам Особого отдела на следующий же день. И по-
лучила бы новые лычки и звездочки на погоны. Скажу больше,
«стукачи» звонили бы своему куратору наперегонки, соревнуясь
в том, кто больше и быстрее расскажет.
Так работала система контроля за Вооруженными силами,
выстроенная еще в сталинское время. Скрыть преступление,
подобное тому, что произошло на склоне Холат-Сяхыл 1 фев-
раля 1959 г., не смог бы ни один, даже самый влиятельный и ав-
торитетный маршал страны. Об этом стало бы известно КГБ,
а значит, и высшему партийно-государственному руководству,
которое не имело ни малейших резонов покрывать вакханалии
и массовые убийства, совершенные преступниками в погонах.
Как увидим из дальнейшего, Хрущев даже со своих любимцев
погоны срывал за гораздо меньшие прегрешения (будет у нас об
этом отдельный разговор. Тема обязывает). Поэтому ни один,
даже самый безумный, самый «безбашенный» «генерал-брако-
ньер» не отдал бы приказ добивать бедолаг-студентов. Дал бы
приказ спасти обязательно. Может, оклеветал бы впоследствии,
выгораживая своих порученцев и адъютантов, придумал бы исто-
рию про неподобающее поведение «пьяных стиляг-студентов»,
хамство с их стороны или даже нападение, в общем, состряпал бы
нечто подобное, но добивать бы не позволил. Просто из страха
дать на себя, любимого, компромат начальнику Особого отдела
(армии, округа — неважно!)...
Авторы гипотезы про «отмороженных генералов-браконье-
ров» этих нюансов — увы! — не понимают, зато искренне верят
в свой литературный талант и удивляются, почему это никто
подобную версию в Интернете всерьез не обсуждает. Ракитина —
обсуждают на всех форумах, с цитирования Ракитина начинают
и заканчивают все споры, а вот «генералов-браконьеров» никто
в упор не замечает. Смешно сказать, но ныне выдумано аж 4 ва-
рианта этой наивной версии, но толку все равно нет никакого.
Это, конечно, беда, но связана она не с трагедией группы Игоря
Дятлова и не с Ракитиным. Проблема в наивности и невежестве
самих авторов, но в этом им помочь никто не сможет.
4. Гибель группы Игоря Дятлова явилась результатом на-
падения уголовников, бежавших с объектов Ивдельской ИТК.
Версия намного более разумная, нежели «про ракеты и спецназ»,
поскольку в появление уголовников на склоне Холат-Сяхыл

330
А. Ракитин. Перевал Дятлова
поверить можно скорее, нежели в не существовавшие «группы
спецназа» и не падавшие ракеты. Однако данная версия вступает
в явное противоречие с зафиксированным следствием факти-
ческим материалом: все деньги и документы группы остались
нетронуты, спирт — цел, фотоаппараты и часы преступники не
похитили... Есть и еще одна немаловажная деталь — если бы на
палатку дятловцев действительно вышли бежавшие уголовники,
они не отпустили бы девушек. Речь идет даже не о том, можно
ли изнасиловать девушку при температуре -20 °С, как заинте-
ресованно обсуждали участники одного из интернет-форумов.
Уголовники не отпустили бы девушек просто для того, чтобы
поиздеваться, покуражиться, поглумиться над ними.
Кроме того, преступники не стали бы церемониться в выборе
средств убийства, а значит, у трупов были бы сломаны челю-
сти, выбиты зубы и обязательно имелись бы ножевые ранения.
Бежавшего из «зоны» урку представить без ножа невозможно.
Однако ничего подобного, как мы помним, судмедэксперт Воз-
рожденный не описал. Погибшие туристы были убиты очень
аккуратно, насколько эпитет «аккуратно» вообще применим
к понятию «убийство».
На основании всех этих соображений следует обоснованно
сомневаться в том, что уголовники могли иметь какое-то от-
ношение к трагедии дятловцев.
5. Гибель группы Игоря Дятлова явилась результатом на-
падения нелегальных золотодобытчиков. Данная гипотеза яв-
ляется модификацией предыдущей. Вместо «бежавших зэков»
в качестве убийц выступают «золотодобытчики», нелегально
намывавшие золото в долине Лозьвы. По этой версии настил,
найденный в овраге, принадлежал именно «золотодобытчикам»,
поскольку измученные холодом дятловцы никак не могли его
соорудить собственными силами. Промысел «черных золо-
тодобытчиков» (еще их называли «черными артельщиками»)
был абсолютно незаконен, и эти люди вполне могли решиться
на убийство лиц, грозивших им расконспирацией. Остается
добавить, что в нелегальной добыче и обороте золота на тер-
ритории СССР вплоть до самой перестройки большую роль
играли депортированные чеченцы и ингуши, а емкость этого
рынка в середине 1980-х гг. оценивалась в 10 тонн золота в год.
Даже если сделать поправку на то, что в конце 1950-х масштабы
были куда скромнее, да и организованной преступности, строго

Глава 18. Рейтинг безумия. Версии гибели группы Дятлова 331
говоря, не существовало, все равно серьезность этого явления
недооценивать не стоит.
Однако и версия гибели группы Дятлова от рук «черных
артельщиков» тоже не проходит. Зимой золото намывать не-
возможно даже у незамерзающего ручья: во-первых, очень хо-
лодно для того, чтобы возиться с водой, а во-вторых, световой
день слишком короток. Кроме того, не забываем о сложности
снабжения такой группы всем необходимым — следы лыжных
«ходок» от ближайшего жилья рассказали бы местным манси
о непрошеных гостях. В общем, в дикой местности в зимнее
время подобный тайный промысел невозможен. Известны
случаи, когда зимой «черные артельщики» оборудовали свои
«схроны» возле рудничных отвалов золотых приисков и про-
сеивали их под самым носом охраны (а возможно, с ее ведома).
Это совсем иной вид деятельности, и к нашему случаю он не
имеет ни малейшего отношения.
Кроме того, «артельщики», убив туристов, явно не отказали
бы себе в удовольствии поживиться имуществом жертв. Чего
им стесняться — они и так уже заработали «вышку», обвинение
в грабеже никак не усугубило бы их положения в случае ареста.
Однако этого не случилось. Опять же, остается в силе аргумент
о характере травм, которые должны были быть причинены
погибшим — нет ножевых ранений, нет бросающихся в глаза
следов побоев.
6. Гибель дятловцев явилась результатом падения на палат-
ку подвесной части (гондолы) неуправляемого американского
аэростата. Версия, мягко говоря, очень странная и по своей
вероятности сопоставимая, скажем, с попаданием метеорита
в палатку туристов. Своим рождением сия гипотеза обязана
тому факту, что американская разведка на протяжении многих
лет запускала в сторону советской территории неуправляемые
аэростаты с фотоаппаратурой. Иногда они падали либо их сби-
вали, как, например, 16 ноября 1959 г. под Волгоградом. Тогда
зенитной ракетой комплекса ПВО С-75 на высоте 20 км был
уничтожен разведывательный аэростат, фрагменты которого
были предъявлены мировому сообществу.
Согласно этой версии, гондола аэростата, терявшего высо-
ту из-за повреждения оболочки, «проехалась» по дальней от
входа части палатки, не оставив на снегу узнаваемых следов
и тяжело травмировав Дубинину, Золотарева и Тибо-Бриньоля.

332
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Последний спал на фотоаппарате и... знакомо, не правда ли?
Далее последовал забег по склону студентов, напуганных неве-
домым объектом, коварно упавшим с неба прямо на палатку...
безуспешная борьбы за жизнь... замерзание.
Версия эта изначально выглядит очень наивной хотя бы
потому, что авторы ее элементарно не представляют себе тот
объект, о котором пытаются фантазировать. Для того чтобы
внести ясность в обсуждаемый вопрос, имеет смысл несколько
углубиться в исторические и технические детали, которые хотя
и не связаны напрямую с обстоятельствами гибели группы
Игоря Дятлова, все же интересны сами по себе. Кроме того,
в Интернете практически нет достоверной информации об
американских разведывательных аэростатах, так что подобный
экскурс, надеемся, окажется вдвойне интересен.
Начиная с 1953 г. представители американского разведыва-
тельного сообщества носились с идеей запуска в сторону СССР
автоматических аэростатов с фотоаппаратурой на борту. К тому
времени метеорологи уже знали, что громадные массы воздуха
на больших высотах проделывают путь от Средиземноморья до
Охотского моря и аэростат, запущенный в Турции, теоретически
может долететь до Тихого океана. Надо только, чтобы он держал-
ся в нужном воздушном эшелоне (на высоте примерно 20 км или
выше). Многолетнее кипение американской конструкторской
мысли вылилось в проект «Джинетрикс» («Genetrix»), в рам-
ках которого были разработаны управляемые автоматические
аэростаты, призванные якобы осуществлять метеорологические
наблюдения, а на самом деле — проводить фотографирование
поверхности Земли.
Это были настоящие мастодонты. Объем собственно баллона,
обеспечивавшего подъемную силу, был рассчитан на закачку
1600 куб. м гелия. К баллону крепились два коромысла (очень
похожие на те, при помощи которых в деревнях носят воду, —
и это не шутка, они действительно деревянные и действительно
похожи!), на противоположных концах которых подвешивались
плетенная из лозы корзина и пенопластовый блок с фото-
и радиотехнической аппаратурой. В корзине устанавливались
некоторые из приборов, а также к ней подвешивался балласт,
который мог сбрасываться в полете.
Общий вес взлетавшего аэростата составлял 650-700 кг. Его
фактический маршрут определялся по звездам и сверялся с по-
летным заданием, заложенным в специальный навигационный

Глава 18. Рейтинг безумия. Версии гибели группы Дятлова 333
автомат; если аэростат оказывался в нужном районе, по команде
программного блока производилось фотографирование земной
поверхности. Запас пленки в каждом из фотоаппаратов состав-
лял 500 кадров. При потере высоты, например в силу повреж-
дения одного из баллонов с гелием, управляющее устройство
давало команду на сброс определенной части балласта. Аэростат
был оснащен средствами KB- и УКВ-связи, а также специаль-
ным шифрующим устройством. После успешного завершения
миссии баллоны с гелием должны были быть сдуты над Тихим
океаном, а координаты точки приводнения сообщены в эфир.
Запуски по программе «Джинетрикс» начались 10 января
1956 г., причем американцы с помпой уведомили об этом сред-
ства массовой информации. Демонстративной открытостью
своих действий американская разведка, видимо, рассчитывала
усыпить бдительность советской госбезопасности. Первый
аэростат запустили в Японии, дабы замаскировать истинный
объект своих интересов, а в дальнейшем все запуски проводи-
лись с территорий, расположенных западнее СССР, в основном
из Турции.
В течение первого же месяца реализации программы совет-
ские силы ПВО сбили 50 аэростатов — они оказались весьма уяз-
вимы ввиду малой скорости полета и неспособности к активному
маневрированию. Хотя МИГи-перехватчики не могли подняться
на высоту 20 и более км, тем не менее им удавалось плотным
заградительным огнем снизу повреждать баллоны с гелием.
9 февраля 1956 г. советский МИД устроил пресс-конференцию,
посвященную «новой провокационной вылазке американской
военщины», на которой полковник Таранцев, представитель
Генерального штаба, рассказал о массовых перехватах американ-
ских аэростатов и истинном назначении последних. Усомниться
в правдивости его рассказа было невозможно — перед зданием
пресс-центра были выставлены гондолы и подвесные контей-
неры десятков сбитых аэростатов, а их баллоны разложены на
асфальте автостоянки.
Стратегический противник сделал определенные выводы из
успехов советских сил ПВО и, несмотря на неудачное начало, от
программы «Джинетрикс» не отказался. Изменился технический
облик запускаемых аэростатов, прежде всего в сторону их ми-
нимизации. Ушли в прошлое гондолы из лозы и пенопластовые
контейнеры, значительно — более чем в 10 раз! — уменьшились
объемы баллонов с гелием.

334
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Части американского фоторазведывательного аэростата, сбитого в 1957 г.
в воздушном пространстве СССР. Слева направо: плетенная из лозы корзина
размером 1050 х 1050 х 1050 мм; пенопластовый контейнер с двумя фотоаппа-
ратами и приборами астронавигации; один из приборов бортовой автоматики,
извлеченный из корзины.
Новая модель аэростатов имела совокупный объем баллонов
всего лишь 4 тыс. кубических футов (115 кубометров). Подъем-
ная сила подобного аэростата у поверхности Земли при + 15°С
не превышала 140 кг, а с увеличением высоты только падала. Ни
о каких подвесных гондолах весом в несколько центнеров уже
не могло быть и речи — их вес теперь едва ли превышал 30 кг,
поскольку более значительную массу аэростат банально не смог
бы «затащить» на высоту 20 км. На представленных ниже фото-
графиях из американской телепередачи, посвященной этим
аэростатам, можно видеть такую гондолу вблизи. Два взрослых
человека спокойно ее кантуют, переворачивают с боку на бок,
а потом грузят на автомобиль.
Программа фотографирования глубинных районов СССР
автоматическими управляемыми аэростатами продолжалась
вплоть до 1964 г. За 8 лет американцы запустили около 12 тыс.
таких устройств. Надо сказать, эффективность фоторазвед-
ки с помощью аэростатов оказалась, по-видимому, не столь
низкой, как поначалу считали многие военные специалисты
в СССР. В довольно любопытной книге «На страже границ От-
ечества», посвященной истории пограничных войск, приводится
описание обнаруженных в сбитом аэростате фотоматериалов:
«Об эффективности аэростатов как средства стратегической
разведки свидетельствует тот факт, что на фотографии участка
маршрута (100 х 220 км), смонтированной из снимков только
одного аэростата, сбитого в Забайкалье в июле 1958 г., четко
просматриваются 167 населенных пунктов, 25 железнодорож-

Глава 18. Рейтинг безумия. Версии гибели группы Дятлова 335
Так выглядел модернизированный американцами в 1958 г. высотный разведыва-
тельный аэростат, который некоторые из исследователей трагедии группы Игоря
Дятлова прочили на роль «спускового крючка» случившихся событий. Фото-
графии взяты из американской телепередачи 1964 г. В фантазиях «дятловедов»
размеры баллона разрастались до размеров футбольного поля, а вес гондолы до-
стигал полутора центнеров. Вид аэростата в ночном небе должен был быть столь
ужасен, что перепуганные туристы после падения гондолы на палатку должны
были бежать от нее вниз по склону без рукавиц и валенок полтора километра! На
самом деле с технической точки зрения все куда прозаичнее — суммарный объ-
ем баллонов с гелием не превышал 4 тыс. куб. футов (это всего-навсего 115 куб.
метров), а вес гондолы едва ли достигал 2 пудов. Во всяком случае, мужчины,
которых можно видеть на крайнем правом фотоснимке, без труда кантовали ее
вдвоем. Понятно, что даже 30-килограммовая гондола, упавшая с неба, была
способна убить человека, но, как хорошо видно, в ней нет ничего такого, что
могло бы побудить людей бежать от нее в зимнюю ночь.
ных станций, 12 промышленных предприятий, 15 различных
складов, 2 зенитные батареи, 4 аэродрома, на которых можно
сосчитать не только количество самолетов, но и определить их
тип» (цит. по: На страже границ Отечества. История погранич-
ной службы. Краткий очерк/ колл. авторов. М.: Граница, 1998.
С. 461).
Так что использование автоматических аэростатов для ве-
дения разведки оказалось изобретением не столь уж и глупым,
хотя и расточительным. Но нас в данном случае интересует воз-
можная связь подобного разведывательного аэростата с обсто-
ятельствами гибели дятловцев. Некоторые из «исследователей»
трагедии группы Игоря Дятлова допускают, что один из аэро-
статов обрушился вечером 1 февраля 1959 г. на палатку туристов.
Возражения против этой версии событий в целом те же,
что и в отношении «катящейся бомбы» и лавины (невозмож-
на транспортировка раненых по склону и пр.), но есть и пара
специфических аргументов. Дело в том, что аэростат, терявший
высоту, никак не мог после удара гондолой о грунт взмыть вверх

336
А. Ракитин. Перевал Дятлова
и исчезнуть в небесах. Он непременно должен был упасть где-
то совсем неподалеку. Однако поисковики его не нашли, хотя
самым добросовестным образом обшарили все окрестности Хо-
лат-Сяхыл. Чтобы объяснить отсутствие аэростата, необходимо
вводить в сюжет целенаправленные действия некоего таинствен-
ного «спецназа», успевшего вывезти упавший с неба объект до
появления поисковиков. Но, как было показано выше, никакого
особого мобильного спецназа, способного выдвинуться в район
Отортена, провести там поисковую операцию и вывезти таин-
ственный груз, в СССР просто не существовало. Кроме того,
совершенно непонятно, для чего советским властям понадо-
билось бы маскировать факт гибели граждан СССР по вине
американской разведывательной техники. Наоборот, такой факт
следовало бы предать огласке и максимально «распиарить» — это
был бы отличный козырь в идеологическом противостоянии.
Другим серьезным аргументом против версии «аэростата-
убийцы» является предположение о поспешном отступлении
туристов от палатки вниз по склону после того, как гондола упала
на них сверху. Подобная пугливость представляется в высшей
степени недостоверной — все участники похода прекрасно
знали, что такое аэростат, который в то время вовсе не был та-
ким экзотичным изделием, как сейчас. Даже если принять на
веру, что падение гондолы привело к тяжелому травмированию
трех членов группы, совершенно невозможно понять, почему
остальные бросили палатку, не забрав теплых вещей. Конечно,
гондола, неуправляемо волочащаяся по земле, представляла
определенную угрозу, но вовсе не столь фатальную и неудер-
жимую, чтобы бежать от нее неведомо куда без обуви, рукавиц
и шапок. Наоборот, имело смысл понаблюдать за движением
опасного предмета, оставаясь на месте, и лишь после его ис-
чезновения приступать к каким-либо активным действиям.
В общем, версия «падающего аэростата» должна рассма-
триваться как крайне вздорная, наивная, внутренне противо-
речивая, не имеющая под собой ни малейших фактических
оснований. Говорить больше не о чем.
На этом разбор существующих версий следует остановить,
поскольку написано достаточно. Приходится констатировать,
что выдвинутые на данный момент объяснения событий на
перевале Дятлова в феврале 1959 г. выглядят надуманными,
противоречивыми и малоубедительными.

ГЛАВА 19
ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ
СОБЫТИЙ НА СКЛОНЕ ХОЛАТ-СЯХЫЛ
ВО 2-й ПОЛОВИНЕ ДНЯ
1 ФЕВРАЛЯ 1959 г.
Объективность «фактора страха», влиявшего на
принимаемые туристами решения
Убедившись в полной несостоятельности прочих версий,
попробуем дать свою трактовку происшедшему на склоне
горы Холат-Сяхыл в районе 16 часов 1 февраля 1959 г.
Как известно, правильно заданный вопрос — это уже по-
ловина ответа, так что постараемся правильно сформулировать
самый главный вопрос, который должен задать себе исследова-
тель трагедии группы Дятлова после изучения всей доступной
фактологии. Звучать такой вопрос, по мнению автора, должен
следующим образом: какие именно обстоятельства придают
истории гибели этой туристской группы крайнюю запутанность,
непонятность и неочевидность? Можно сказать и проще: что
именно сбивает с толку исследователей, в чем кроется коренное
отличие обстоятельств гибели этих туристов от множества иных
случаев гибели людей в туристских и альпинистских походах?
Исчерпывающий ответ позволит понять природу той силы,
которая погубила туристов, ее источник и особенности действия.
Итак, попробуем перечислить по порядку самые явные,
бросающиеся в глаза странности случившегося:
1. Очевидная разделенность по месту и времени воздейству-
ющих факторов: возле палатки на склоне происходило «запуги-
вание», или, скажем иначе, «устрашающее воздействие», однако
фатальные повреждения, повлекшие гибель людей, оказались
причинены далеко внизу — у кедра и в овраге. Причем случи-
лось это по истечении нескольких часов с момента первона-
чального «устрашающего воздействия» на склоне горы. Почему

338
А Ракитин. Перевал Дятлова
запугивающий фактор не реализовался сразу в момент появле-
ния возле палатки? Дятловцы уходили от палатки пешком, без
обуви, пересекая три каменистых гряды, они никак не могли
убежать от погнавшей их вниз угрозы. Однако то, что им грозило,
почему-то не убило никого из них наверху. Единственное ис-
ключение — Рустем Слободин, но это кажущееся исключение,
ведь его тоже не убили возле палатки. Что бы с ним ни случилось,
Рустем какое-то время двигался вниз самостоятельно и умер на
склоне именно от замерзания. Так почему же убийство не про-
изошло возле палатки? Ответов может быть несколько, и первый
из них можно сформулировать следующим образом: тот, кто за-
пугивал туристов, не желал, чтобы их трупы оказались найдены
возле палатки. Существует и другой ответ, дополняющий пер-
вый: тому, кто был источником «устрашающего воздействия»,
было трудно контролировать довольно большую группу тури-
стов, ему было проще прогнать их в надежде, что холод и ветер
сделают всю работу за него. Этому предположению есть весомое
подтверждение — Тибо-Бриньоль и Золотарев умудрились
остаться одетыми и обутыми, в отличие от остальных членов
группы. Предположение, будто их одевали голые и босые друзья,
не выдерживает критики, поскольку невозможно представить,
чтобы Игорь Дятлов позволил обувать совершенно чужого
ему Семена Золотарева вместо Зины Колмогоровой, которой
открыто симпатизировал длительное время. Причем Дятлова
никто бы не осудил, все бы поняли его рыцарское поведение
в отношении девушки. Существует только одно реалистичное
объяснение того факта, что Тибо и Золотарев оказались обуты
и хорошо одеты (за исключением ветровок, найденных в па-
латке), а именно — на какой-то промежуток времени эти двое
оказались вне контроля своего противника и, воспользовавшись
этим, отделились от группы.
2. Какова бы ни была причина возникновения «фактора
страха» (она умышленно нами пока не уточняется, поскольку
заслуживает отдельного разговора), созданная им угроза явля-
лась объективной. Напомним, что Тибо-Бриньоль и Золотарев
были одеты и обуты, они были здоровы и не истощены дли-
тельным переходом. Какая бы сила ни выгнала их из палатки,
они должны были стопроцентно пережить ночь. Исследователи
«дятловской» трагедии любят рассуждать о всевозможных со-
ветских спецназах, в которых мало смыслят, но при этом они,

Глава 19. Предварительный анализ событий на склоне Холат-Сяхыл 339
похоже, даже не знают того, что советские диверсанты вообще
не имели палаток. Они им в принципе не полагались. Даже
в условиях Заполярья советский спецназ должен был выживать,
что называется, на снегу. Тот настил, что четверка Золотарев —
Дубинина — Тибо — Колеватов сделала в овраге, называется
«дятловедами» «настилом» сугубо от неосведомленности — это
типичная партизанская «лежка» (точнее, одна из трех основных
разновидностей таковых). А это означает, что, по крайней мере,
два участника похода — Тибо и Золотарев — должны были пере-
жить ночь без особого ущерба для здоровья. Однако не пережи-
ли. Почему? Потому что их убили. Какой бы страх ни напугал
туристов на склоне Холат-Сяхыл, этот страх спустился вслед за
ними в долину Лозьвы и добил их там.
3. Почему вообще появился костер у кедра? Какую он нес
функциональную нагрузку? Первое, что приходит на ум, — огонь
дает тепло, и костер в условиях зимней ночи (вечера) превраща-
ется в источник энергии, сил и самой жизни. Объяснение это
кажущееся, поскольку на ветру у костра согреться невозможно —
охлаждаемая площадь тела всегда будет больше согреваемой,
и все опытные туристы это прекрасно знают. Второе объяснение,
менее очевидное, но более достоверное — пламя костра являлось
ориентиром для отсутствующих членов группы, прежде всего
Слободина, который явно у костра не был и скончался на склоне
еще при спуске. Возвышенное местоположение кедра вроде бы
подтверждает эту гипотезу. Для согревания огонь следовало раз-
водить в овраге, однако там он не мог служить ориентиром. И что
же получается? Дятловцы были сильно напуганы на склоне, но
внизу их страх прошел настолько, что они решились развести
сильный костер, не задумавшись об угрозе демаскировать себя.
А это возможно только в том случае, если разводившие костер
не боялись преследования. Однако, как было сказно в п. 2, пре-
следование все же имело место. То есть налицо явная ошибка
в определении истинных намерений противника, прогнавшего
группу из палатки.
4. Совершенно очевидно разделение группы, последовавшее
у кедра. Мы знаем точно, что четверка, ушедшая в овраг, нахо-
дилась под кедром, возможно даже помогала разводить костер,
однако в дальнейшем отказалась взаимодействовать с остальной
группой. Почему произошло такое разделение? Случайно ли,
что от кедра ушли самые старшие по возрасту (и жизненному

340
А. Ракитин. Перевал Дятлова
опыту) члены группы — Золотарев (1921 г. р.), Тибо-Бриньоль
(1934 г. р.) и Колеватов (1934 г. р.). Как бы они ни мотивировали
свое намерение удалиться от костра, их доводы оказались до-
статочно убедительны для присоединившейся к ним Людмилы
Дубининой. Примечательно, что ушедшие не разожгли ничего
похожего на костер под кедром, хотя это было бы, на первый
взгляд, логично, ведь хорошо укрыться от ветра в овраге, но
устроиться там с костерком — еще лучше. Почему же ушедшие не
развели костер? Ответ может быть только один — они опасались
себя демаскировать, или, говоря иначе, испытывали страх перед
возможным преследованием. Таким образом, можно конста-
тировать, что группа разделилась в силу явного несовпадения
оценки опасности противника. Старшие члены группы боялись
его больше, нежели молодые.
5. Если четверо туристов, укрывшиеся в овраге, действи-
тельно допускали возможность преследования, то почему они
не сделали попытки уйти дальше в лес? Казалось бы, боишься
злобного врага, с которым не можешь совладать, так беги что есть
сил, используй полученную фору! Однако это только кажущийся
выход из положения. Сделавшие настил явно соизмеряли свои
возможности с противостоящей им силой и выбирали оптималь-
ное решение. Можно не сомневаться, что вариант ухода в глубь
леса, допускавший несколько способов реализации (разбившись
на пары, либо всей группой осуществить движение к лабазу,
либо просто уход в лес в произвольном направлении), рассма-
тривался и был отвергнут. Причин для подобного решения могло
оказаться множество, но только одна гарантированно могла
заставить отказаться от спасения бегством — отсутствие лыж,
без которых движение по заснеженному лесу чрезвычайно за-
труднялось. Другими словами, разместившиеся на настиле люди
понимали, что им не удастся убежать в случае погони. И в овраге
они прятались не только от ветра. Кто бы ни выбирал положение
настила — Золотарев или кто-то другой, ему удалось подыскать
оптимальнейшее из всех возможных место.
Выше уже приводилась схема размещения настила в овраге
относительно кедра. Она показывает, что настил, расположен-
ный юго-западнее кедра, является отличным местом наблюде-
ния за склоном Холат-Сяхыл. Сидящие на настиле люди могли
заметить преследование, оставаясь в темноте (точнее, в снежной
яме), в то время как люди у кедра были лишены этой возмож-

Глава 19. Предварительный анализ событий на склоне Холат-Сяхыл 341
ности в силу хорошо известной особенности человеческого
зрения (невозможно видеть плохо освещенные детали, находясь
подле сильного источника света, каковым в нашем случае был
костер). Таким образом, настил в овраге был не только местом
спасения от ветра, но и наблюдательным пунктом, позволявшим
увидеть и услышать приближение к кедру со стороны склона
Холат-Сяхыл противника. При этом сами наблюдатели остава-
лись незамеченными, поскольку следовая дорожка от палатки
к кедру проходила от них несколько в стороне.
6. Отсутствие у всех членов группы предсмертных записей,
проливающих свет на происшедшее в последние часы жизни,
наводит на подозрение о посмертном обыске тел. Подозрение
это еще более усиливается, если принять во внимание исчезно-
вение блокнота Александра Колеватова, который, как это точно
известно, находился всегда при нем, в том числе и в этом походе
(о чем сообщал Юрий Юдин). Предположение, согласно кото-
рому блокнот Колеватова пошел на растопку костра, не может
рассматриваться как удовлетворительное, поскольку особых за-
труднений с горючим материалом находившиеся под кедром не
испытывали. Во-первых, у них были (и остались нетронутыми)
бумажные банкноты, а во-вторых, вокруг рос березняк. Лучший
материал для розжига, чем береста, придумать трудно.
Косвенным указанием на обыск трупов может служить то
обстоятельство, что практически все пуговицы на карманах
погибших оказались расстегнуты. Ощущение странности этого
обыска усилится, если мы примем во внимание, что ценные
вещи, деньги и документы погибших остались нетронуты (то
же касается и имущества в палатке, из которого ничего суще-
ственного не пропало, по крайней мере на первый взгляд. Впо-
следствии мы постараемся обосновать предположение о том,
что из палатки все же кое-что исчезло, но эта пропажа довольно
специфична и совсем не очевидна. Во всяком случае, расчет по-
хитителей оправдался, и следователь хищения не заметил, как,
кстати, и основная масса самодеятельных исследователей этой
трагедии). Этому странному факту можно дать единственное
разумное объяснение — материальные ценности не интересо-
вали тех, кто устроил этот обыск, они целенаправленно искали
в карманах погибших записки, а также пленку из таинственного
фотоаппарата Семена Золотарева, оказавшегося на его шее, но
почему-то не упомянутого в уголовном деле ни единым словом.

342
А. Ракитин. Перевал Дятлова
7. Характер повреждений, причиненных палатке, кажется
странным, нелогичным и на первый взгляд необъяснимым.
Почему были нанесены такие странные повреждения, если они,
как было доказано выше, не использовались для определения
толщины свалившегося на скат снега и вовсе не служили для
пропуска воздуха внутрь? Можно дать, пожалуй, только одно
непротиворечивое объяснение странным порезам, сделанным
изнутри: короткие (преимущественно горизонтальные) и длин-
ные вертикальные разрезы наносились преступниками уже
после изгнания туристов и служили разным целям. Короткие
использовались для контроля за склоном в том направлении,
в котором ушли дятловцы, длинные же были нанесены с целью
привести палатку в негодность, дабы исключить возможность
ее использования в дальнейшем. Эти разрезы убийцы сделали
перед тем, как покинуть лагерь и отправиться вниз, к костру,
который увидели у кедра. Возможно, они подозревали, что
костер использован для отвлечения их внимания и в то время,
пока они будут двигаться в долину Лозьвы, кто-то из дятловцев
попытается снять палатку или забрать из нее вещи. Даже если
бы членам группы Игоря Дятлова этот фокус и удался, то испо-
лосованный по меньшей мере шестью длинными разрезами скат
существенно уменьшил бы ценность доставшегося им трофея.
8. Нелогичным и непонятным с точки зрения здравого
смысла кажется присутствие на крыше палатки исправного
фонарика, принадлежавшего Игорю Дятлову. Напомним, он
был брошен прямо на скат и под ним находился некоторый
слой снега (до 10 см). Казалось бы, уходившая группа должна
была прихватить его с собою. Однако фонарик был брошен,
и притом спустя заметное время с момента установки палатки
(ведь надо не забывать, что на скат оказался надут ветром не-
который слой снега!). Почему? Существует лишь один разумный
ответ — фонарик был оставлен Дятловым не добровольно, а под
принуждением. И уже после этого фонариком пользовались
те, кто грозил группе и выгнал ее на мороз. С какой целью мог
быть применен фонарик? Очевидно, для того, чтобы осмотреть
окрестности палатки в темноте. Из той же серии и вопрос про ру-
башку-ковбойку Дятлова с завернутыми тапочками и носками,
найденную на удалении примерно 10 м от палатки. Разумеется,
Игорь захватил бы ее с собою вниз, если бы мог, тем более что она
явно находилась в его руках, когда он покидал палатку. Однако

Глава 19. Предварительный анализ событий на склоне Холат-Сяхыл 343
ему пришлось ее отбросить в сторону, и сделал он это явно не
добровольно. А это означает, что те, кто запугивал группу, до-
бивались того, чтобы туристы ничего не унесли с собою.
9. В развитие предыдущего пункта можно указать на еще
одну серьезную, но, на первый взгляд, не привлекающую к себе
внимание несуразность. Шестеро из девяти погибших туристов
были разуты, если совсем точно — они были в носках. Седь-
мой — Рустем Слободин — был обут в один валенок. А ведь все
члены группы имели сменную обувь для пребывания в палат-
ке. Если человек шел на лыжах в ботинках, то вечером обувал
валенки (либо наоборот, поскольку на фотографиях видно, что
на лыжи можно было вставать и имея на ногах валенки, полу-
жесткое кожаное крепление это допускало). Кстати, в качестве
сменной обуви использовались и тапочки — две пары таковых
были описаны среди вещей, найденных в палатке. Вспомним
о стельках, обнаруженных на груди Рустема Слободина, — он
их вытащил из ботинок, обувшись в валенки, один из которых
так и остался на его ноге. В любом случае, пребывание внутри
палатки в носках не предполагалось — банально замерзали ноги
(ведь в палатке в условиях холодной ночевки все время была от-
рицательная температура). Нетрудно понять, что переобувание
осуществлялось довольно быстро, никто ведь явно не морозил
ноги по полчаса. Однако на трупах погибших мы видим нечто
среднее — дятловцы оказались и без валенок, и без ботинок,
и без тапочек. Даже если некая угроза и заставила их покинуть
палатку в момент переобувания, то люди, выскакивая на снег,
не выпустили бы из рук обувь, поскольку самое логичное в такой
ситуации — предохранить от замерзания ноги. Однако почти
у всей группы ноги оказались не защищены от холода. Почему
так случилось? Какие версии ни выдумывай, каких иноплане-
тян или снегоходы ни вводи в сюжет, никак не уйти от вполне
очевидного ответа: тот, кто грозил туристам возле палатки, по-
требовал, чтобы дятловцы разулись.
10. Существует еще одна труднообъяснимая странность,
сбивающая с толку кажущейся нелогичностью, — нахождение
последних четырех тел в стороне от настила в овраге. Причем
тела погибших размещались очень компактно, на площади едва
ли в 4 кв. м (и даже меньше)! Если бы погибшие лежали на на-
стиле, то это выглядело бы логичным, вполне объяснимым и не
вызывало бы никаких вопросов. Но почему тела оказались вне

344
А. Ракитин. Перевал Дятлова
настила, на удалении, исключающем самопроизвольное пере-
мещение трупов? Ответ может существовать только один — их
переместили в сторону умышленно, в надежде, что обнаружение
поисковиками настила не приведет к обнаружению трупов.
Может существовать и другой ответ, вполне равновероятный —
убийцы банально не нашли в темноте настил и сбросили тела
в заснеженный овраг, точно в братскую могилу.
11. Наконец, почему погибшие не воспользовались фрагмен-
тами одежды, срезанными с тел Кривонищенко и Дорошенко?
Лишь Людмила Дубинина замотала ногу половинкой разрезан-
ной кофты, да и то своей же собственной! При этом Людмила
надела на себя свитер Кривонищенко, явно снятый уже с трупа
(именно на этом предмете одежды физико-техническая экспер-
тиза и обнаружила максимальную радиоактивную загрязнен-
ность. Другими радиоактивными предметами, как мы знаем,
являлись свитер и шаровары, найденные на Колеватове, но
и они, скорее всего, принадлежали Кривонищенко). Почему так
случилось? Ответ может быть только один — трупы Дорошенко
и Кривонищенко подвергались раздеванию в несколько при-
емов (т. е. как минимум дважды). Другими словами, в какой-то
момент вся четверка покинула настил, кто-то из членов этой ма-
ленькой группы приблизился к кедру и произвел первоначальное
раздевание тел погибших, завладев штанами и двумя свитерами
без их разрезания. Через некоторое время было принято решение
довершить начатое дело, и к телам Кривонищенко и Дорошенко
вторично подошли члены четверки. Тогда было произведено
частичное срезание одежды, но разрезанными вещами члены
группы уже не воспользовались. Смерть пришла раньше.
Эта цепочку странных событий можно продолжить, но даже
перечисленного с лихвой хватит для того, чтобы сделать одно-
значный вывод: в роли «фактора страха» и убийц выступали
люди. Злонамеренные, целеустремленные, направляемые
логикой, которую мы, зная исход трагедии, вполне можем про-
считать. Никакая шаровая молния или гондола американского
аэростата, лыжи аэросаней или проклятие мансийского шамана,
снежная гроза или ужасный инфразвук не могут преследовать
группу с интервалом в несколько часов, не могут обыскивать по-
гибших и сбрасывать их тела в общую снежную могилу в овраге.

ГЛАВА 20
КТО УБИВАЛ: ЗНАЧИМЫЕ ЧЕРТЫ
ОБОБЩЕННОГО ПОРТРЕТА УБИЙЦ
НА ОСНОВАНИИ ПРЕДПОЛАГАЕМОЙ
ПОВЕДЕНЧЕСКОЙ МОДЕЛИ
Что же можно сказать об убийцах, основываясь на зафикси-
рованных следствием деталях преступления и сделанных
выше выводах?
Пойдем по порядку:
1. Убийцы не являлись членами группы Игоря Дятлова,
в противном случае согласованные действия группы были бы
исключены. Между тем дятловцы отступали от палатки все
вместе, в одном направлении и при сохранении, как минимум,
голосового контакта. В дальнейшем мы видим согласованные
действия под кедром и в овраге.
2. Убийц было немного — 2, максимум 3 человека, посколь-
ку эти люди испытывали явное затруднение с контролем всей
группы туристов. Именно их неспособность полностью контро-
лировать всю группу обеспечила Золотареву и Тибо-Бриньолю
возможность отделиться в самом начале нападения и сохранить
одежду, обувь, головные уборы.
3. Напавшие были вооружены огнестрельным оружием,
поскольку без него им не удалось бы добиться повиновения
группы из 9 человек, располагавшей по меньшей мере тремя
топорами, пятью ножами и двумя лыжными палками. Именно
подавляющее силовое (а точнее, огневое) превосходство против-
ника заставило по меньшей мере семерых взрослых, здоровых,
энергичных, адекватных и достаточно опытных мужчин под-
чиниться совершенно диким, на первый взгляд, требованиям
снять головные уборы, перчатки и обувь. Без огнестрельного
оружия противник не смог бы подавить волю к сопротивлению
до такой степени; обязательно началась бы групповая драка,
свалка и на телах и одежде погибших появились бы связанные
с этим специфические повреждения.

346
А. Ракитин. Перевал Дятлова
4. Убийцы явно выдавали себя не за тех, кем являлись на
самом деле. Именно этим объясняется недооценка некоторыми
членами группы степени созданной ими угрозы. Их агрессивные
действия были восприняты дятловцами (по крайней мере, на
первом этапе) как ограбление. А это вызвало успокоение части
группы, склонившейся к мысли, что достаточно переждать ночь
(либо даже несколько часов), а потом вернуться к палатке — и на
этом все неприятности закончатся.
5. Противник изначально ставил перед собою задачу полного
уничтожения группы Дятлова. Однако уничтожение это должно
было не оставить следов явного насилия и казаться следствием
некоего стихийного воздействия неопределенной природы. По-
этому противник, грозя дятловцам оружием, в ход его не пускал
и пускать не намеревался. Даже когда последних членов группы
пришлось добивать (так сказать, умерщвлять принудительно),
это было проделано без использования оружия.
6. Напавшие не принадлежали к силовым структурам Со-
ветского Союза (т. е. Вооруженным силам, МВД, КГБ). Кто
бы ни убивал группу Игоря Дятлова, эти люди очень боялись
расследования, которое могло быть вызвано обнаружением тел
исчезнувших туристов. Убийцы понимали, что погибших будут
искать и непременно найдут. И если на их телах останутся следы
ранений от огнестрельного или холодного оружия, то это может
оказаться фатальным для убийц. Именно страх перед возмож-
ным расследованием побуждал злоумышленников действовать
неоптимальным способом, т. е. убивать без использования
оружия. Причем не следует забывать, что «неоптимальность»
в данном случае означает не только затраты лишних времени
и сил, но и серьезный риск, поскольку по крайней мере у двух
из ушедших в долину Лозьвы остались ножи (у Слободина
и Кривонищенко). Наличие этого «фактора страха» является
весомым аргументом в пользу того, что убийцы никак не были
связаны с силовыми структурами СССР.
7. Напавшие не принадлежали к маргинальным слоям со-
ветского общества — уголовникам, «черным артельщикам»
(старателям), ссыльнопоселенцам и т. п. Они явно проверили
имущество, находившееся в палатке, поскольку в их распоря-
жении имелось довольно много времени с момента изгнания
группы и до появления костра под кедром, побудившего их
двинуться в долину Лозьвы, но не польстились на ценности.

Глава 20. Кто убивал
347
Напомним, что общая сумма наличных денег, находившихся
в распоряжении группы Игоря Дятлова, приближалась к 2 тыс.
руб. Чтобы читатель составил представление о ее товарном
эквиваленте, сообщим, что цена бутылки водки составляла
тогда 22—26 руб. (в зависимости от сорта), медсестра зараба-
тывала в месяц 450 руб., младший лейтенант Вооруженных
сил — 1100 руб., врач ускоренного (так называемых «военных
выпусков» 1941—1945 гг.) обучения — 770 руб., а врач с «полно-
ценным» дипломом — 900 руб. в месяц. Один год обучения в вузе
(до отмены Хрущевым платы за обучение) стоил 400 руб., а вот
стоимость мужских ботинок в магазине колебалась в районе
150-200 руб. Заключенный в ИТК мог получать передачи на
сумму не более 300 руб. в месяц (в этом хитром деле имелись свои
нюансы, но нам они неинтересны, просто важен порядок цифр).
В общем, 2 тыс. руб. были тогда не то чтобы очень большой сум-
мой, но приличной, скажем так. Ни один «урка» не пренебрег
бы таким богатством. А ведь помимо денег у туристов имелись
и фотоаппараты, и часы, и спирт! Однако ничего не пропало.
Почему? Ответ может быть только один — все это барахло не
имело для нападавших ни малейшей ценности.
8. Вместе с тем таинственный противник проявил большой
интерес к вещам группы и осуществил их дотошный обыск.
В этом нас убеждают 18 разорванных чехлов для ботинок, най-
денных в палатке. Это до такой степени «говорящая» улика, что
ее обходят молчанием сторонники всех версий, как некрими-
нальных, так и криминальных. Нетрудно понять, почему — ни-
кто из них не может дать объяснения этому факту. Факт, видимо,
поразил и самого Иванова, отметившего его в собственноручно
написанном «Протоколе осмотра вещей, обнаруженных на
месте происшествия» (датирован 5—7 марта 1959 г., место со-
ставления — г. Ивдель). В нем следователь лаконично отметил:
«чехлы на ботинки (все изорваны) — 9 пар». И все — молчок!
Нигде и никогда он более про них не вспоминал. Между тем
представить, чтобы все 9 пар случайно «изорвались», просто
невозможно. Причем, заметьте, обнаруженные чехлы были не
«порваны», не «надорваны», не «частично в дырах», а именно
«изорваны»... Так и хочется добавить — в клочья. Однако такой
чехол, призванный защищать голень и голеностоп от промо-
кания и налипания снега при движении в лыжных ботинках,
всегда шьется из прочной и грубой ткани — брезента, холстины

348
А. Ракитин. Перевал Дятлова
и т. п. Как можно разорвать все 18 чехлов? Только умышленно,
случайно не порвешь. Но зачем рвать, ведь пустой чехол хозяин
обычно оставляет незатянутым, да и затянутый шнурок кулиски
всегда можно ослабить. Рвать надо было потому, что быстро
осмотреть в одиночку 18 чехлов в условиях плохой освещенно-
сти (при свете фонарика, спички, свечки, пламени зажигалки)
довольно проблематично. Особенно в холодной палатке —
пальцы быстро начинают неметь, и мужчине с крепкими руками
действительно проще будет разорвать непослушную холстину,
чем искать в складках жесткой ткани шнурок, развязывать узел,
а потом распускать затянутый шнур. Кстати, тот факт, что чехлы
рвали, означает, что они не были пусты, другими словами, в них
лежали какие-то мелкие предметы, которые, возможно, удобно
было держать все вместе для быстрой укладки рюкзаков поутру
(не забываем, что рюкзаки вечером полностью опустошались
для укладки на дно палатки, а поутру укладывались заново).
И для тех, кто напал на группу туристов, содержимое этих чех-
лов представляло интерес. Вместе с тем мешочки с продуктами,
найденные в палатке в количестве 12 штук, остались не только
целыми, но некоторые — и полными (например, два мешочка
с сухарями, еще один — с кусковым сахаром, еще несколько
с крупами — пшенкой, сечкой, рисом и пр.). К этим мешочкам
таинственный противник туристов особого интереса не проявил.
Странно, правда? Чем может быть объяснена такая избиратель-
ность? Как ни крути, а ответ в голову приходит только один — то,
что интересовало таинственного врага, не могло быть спрятано
среди пищевых продуктов.
9. Хотя предыдущий пункт (о том, что убийцы не были мар-
гиналами) представляется хорошо обоснованным и в целом
достоверным, тем не менее он может не полностью объяснять
безразличие преступников к деньгам убитых ими людей. В от-
личие от часов, свитеров или фотоаппаратов, чью персональ-
ную принадлежность, в общем-то, несложно установить (и тем
изобличить преступников в случае их поимки), персональная
принадлежность денег при любом стечении обстоятельств не
могла быть установлена. А значит, убийца, их забравший, ничем
бы не рисковал. Тем не менее преступники пренебрегли этой
добычей. Почему?
С одной стороны, в этом мы видим проявление жесткой дис-
циплины, единообразия действий, если угодно, единомыслия

Глава 20. Кто убивал
349
группы преступников. Но этого объяснения недостаточно. От-
каз от денег может быть объяснен пренебрежением по глубоко
личностным мотивам (религиозным, идейным, политическим).
Если убийцы рассматривали свои действия не как уголовное
деяние, а как акт, скажем, религиозно-мистического или граж-
данского противостояния, то сами жертвы и все их имущество
вызывали у них безусловный и непримиримый антагонизм.
Человек, испытывающий ненависть такого накала, не станет
грабить жертву просто потому, что подобным шагом опозорит
себя. Здесь уместно сравнение с хорошим солдатом, который
знает, что врага можно и нужно убивать, но мародерствовать
недопустимо. Сделанное предположение позволяет нам под
неожиданным углом посмотреть на мотивацию преступников —
они действовали так, словно воевали. Но что это была за война?
Кого с кем или против чего? К ответу на эти вопросы нам пред-
стоит вернуться чуть позже.
10. То, как были убиты некоторые из членов группы Игоря
Дятлова, позволяет с полным правом заключить, что напавшие
обладали отличными навыками рукопашного боя. Вообще,
ответ на вопрос «как именно были причинены телесные по-
вреждения Людмиле Дубининой, Семену Золотареву и Николаю
Тибо-Бриньолю?» является одним из самых простых в этом
деле, он вовсе не требует сложных объяснений и не нуждается
в привлечении неких сверхъестественных сил в качестве ис-
точника воздействия. Вся разноголосица мнений вокруг него
объясняется наивно-буквальной трактовкой слов из заключений
судебно-медицинских экспертиз, в которых доктор Возрожден-
ный, объясняя причину травмирующего воздействия, указывал
на «большую силу с последующим падением (тела), броском
или ушибом».
Пресловутая «большая сила» до такой степени поразила
воображение подавляющей части самодеятельных исследова-
телей трагедии, что они были готовы в качестве ее источника
рассматривать все что угодно — от автомашины или вездехода
до падения с высоты, кроме вполне очевидного в контексте кон-
кретной обстановки удара ногой. А если точнее — коленом. Чуть
ниже мы подробно опишем способ нанесения этих ударов, по-
скольку травмы погибших воистину «говорящие». Но сейчас мы
не станем углубляться в эту тему и лишь ограничимся выводом,
согласно которому убийцы находились в хорошей физической

350
А. Ракитин. Перевал Дятлова
форме и обладали отличными, доведенными до автоматизма,
навыками рукопашного боя.
11. То, что нападавшие сумели не оставить явных следов
своего пребывания на склоне Холат-Сяхыл и дальнейшего
движения в район кедра, свидетельствует, с одной стороны, об
их немногочисленности, а с другой — о наличии инвентаря, не
оставляющего долгоживущих узнаваемых следов на снегу. Это
могли быть как широкие лыжи вроде мансийских (так называ-
емые камусные лыжи), так и лыжи, подбитые мехом (встреча-
ются у некоторых народов севера и индейцев США и Канады).
Кроме того, узнаваемых следов не оставляют также снегоступы.
В те времена они были уже хорошо известны, в отечественных
книгах 1930—1940-х гг. можно встретить описания, в кото-
рых снегоступы фигурируют под названием «лыжи-ракеты»
(обычные узкие лыжи именовались «беговыми»). Очевидным
достоинством снегоступов являлось то, что их практически не-
возможно поломать на снежной целине, кроме того, они легко
могут быть изготовлены из подручного материала, в отличие от
настоящих лыж. Имелись, впрочем, и существенные недостатки:
скорость движения человека на снегоступах была значительно
ниже, чем лыжника, а энергозатраты — выше. Кроме того,
следует отметить интересное для нас обстоятельство: человек
со снегоступами на ногах может наносить удары коленом, в то
время как лыжник — нет.
Рассмотрев эту цепочку умозаключений, попытаемся сфор-
мулировать по возможности конкретнее ответ на вопрос, с кем
же именно столкнулись туристы на склоне Холат-Сяхыл во
второй половине дня 1 февраля 1959 г.? Это была немногочис-
ленная группа людей (2—3 чел.), вооруженных огнестрельным
оружием, скорее всего автоматическим, имеющих развитые на-
выки выживания в дикой, ненаселенной местности. Группа была
дисциплинированна, а это свидетельствует о наличии внутри нее
жесткой иерархии. Эти люди обладали прекрасными физически-
ми данными и владели весьма специфическими приемами руко-
пашного боя, возраст членов группы вряд ли превышал 40 лет.
У них не было проблем с экипировкой и продуктами питания.
В силу неких причин члены группы испытывали сильную не-
приязнь и даже ненависть к встреченной ими группе туристов.
Поскольку групповая ненависть не бывает спонтанной, вполне
возможно, неприязнь была вторичным чувством, явившимся
следствием подозрительности и опаски.

ГЛАВА 21
ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ СОБЫТИЙ
НА СКЛОНЕ ХОЛАТ-СЯХЫЛ В ПЕРВОМ
ПРИБЛИЖЕНИИ
Попробуем нарисовать общую картину происшедшего
на склоне Холат-Сяхыл в первом, так сказать, при-
ближении. Около 15:00, возможно несколько позже,
в момент окончания установки палатки, когда оставалось лишь
закрепить на растяжках конек крыши, группа Игоря Дятлова
столкнулась с угрозой физической расправы, которая исходи-
ла от вооруженных огнестрельным оружием людей. На самом
начальном этапе развития конфликта от группы дятловцев от-
делились Тибо-Бриньоль и Золотарев, которые наблюдали за
происходившим у палатки с некоторого удаления, не имея ни
малейшей возможности повлиять на ситуацию. Вооруженные
люди в силу неких особых причин не ставили перед собой задачу
убить туристов немедленно и возле палатки — они рассчитывали
«выморозить» группу, выгнав ее на холод. С этой целью неиз-
вестные потребовали, чтобы дятловцы сняли обувь, рукавицы
и головные уборы. Во время раздевания возникли пререкания,
последовали ответные угрозы со стороны туристов, и они, скорее
всего, проявили пассивное неподчинение. Можно предполагать,
что в эти минуты особенно активно демонстрировали возму-
щение девушки, спровоцировав первое, пока незначительное,
применение силы со стороны нападавших. Косвенно на это
указывают разрывы деталей одежды Зины Колмогоровой (рукав
свитера). Тогда же могла получить сильные разрывы нижней
части штанины и Людмила Дубинина.
Возможно, возникшую заварушку Рустем Слободин исполь-
зовал для того, чтобы напасть на одного из грозивших оружием.
Попытка успехом не увенчалась, Рустем был сильно избит, на
время обездвижен побоями, однако затем пришел в себя и смог
в течение какого-то периода передвигаться самостоятельно.

352
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Видимо, пребывая в состоянии аффекта, он переоценил свои
физические возможности и не обратился за помощью к това-
рищам по несчастью (впрочем, объективно говоря, ему в той
ситуации помочь уже никто и не смог бы). Возможно, помимо
Рустема Слободина физическому воздействию (хотя и не тако-
му жесткому) подверглись другие члены группы (в частности,
Зина Колмогорова и Георгий Кривонищенко). Физическая
расправа приняла вид демонстративно-грубого принуждения
к подчинению требованиям напавших людей. Как бы там ни
было, дятловцы, шокированные событиями, следовавшими
с калейдоскопической быстротой, и подавленные немотивиро-
ванно жесткой расправой над товарищами, подчинились своим
неизвестным врагам — сняли обувь, перчатки и головные уборы.
В сгущавшихся сумерках нападавшим было затруднительно
контролировать группу, именно поэтому некоторые ее члены
остались в лыжных шапочках, а Рустем Слободин — в валенке.
8 какой-то момент неизвестные преступники решили, что их
требования выполнены в достаточном объеме, и они дали ту-
ристам команду уходить прочь.
Дятловцы восприняли возможность покинуть склон как за-
лог своего спасения. Они посчитали, что самое неприятное для
них уже закончилось — грабители поживятся их имуществом,
выпьют спирт и заберут деньги, да и пойдут поутру своей доро-
гой. А дятловцы, переждав ночь в лесу, вернутся к палатке, вы-
тащат из-под нее лыжи и благополучно продолжат движение по
маршруту, ведь в конечном счете все остались живы, да и лабаз
с основными припасами цел. Кстати, именно нежеланием вы-
давать местоположение своего лабаза можно объяснить выбор
дятловцами явно нерационального маршрута движения — они
пошли в противоположную от лабаза сторону и притом против
ветра. Разговоры иных «построителей версий» о том, что все
9 человек одномоментно потеряли ориентацию в пространстве
и забыли (либо перепутали) истинное направление к лабазу,
ниже всякой критики. Такого быть не могло ни при каких ус-
ловиях (у Золотарева, кстати, имелся при себе компас!), и если
группа двинулась в сторону от лабаза, то это однозначно было
осмысленное, логичное и всеми одобренное действие.
К спускающимся присоединились Золотарев и Тибо-Бри-
ньоль. Первый освещал фонариком склон до тех пор, пока
прибор не разрядился. Как известно, ЭДС (электродвижущая

Глава 21. Последовательность событий на склоне Холат-Сяхыл 353
сила, обеспечивающая поддержание разницы электрических
потенциалов на разных полюсах источника тока) батареек
и аккумуляторов на морозе резко падает, из-за чего длительное
использование электроприборов становится невозможным.
Как только батарейка фонарика разрядилась, Семен бросил
его ввиду полнейшей бесполезности. Произошло это в районе
третьей, самой дальней от палатки каменной гряды (там этот
фонарик поисковики и нашли впоследствии). Таким образом,
туристы спускались в долину Лозьвы, имея какой-никакой
источник света. А это лишь укрепляет уверенность в том, что
серьезных падений и травмирования членов группы на склоне
Холат-Сяхыл не происходило (кстати, подобный спуск по скло-
ну без обуви воспроизводился группой туристов в 2008 г. Этот
своеобразный «следственный эксперимент» достаточно полно
реконструировал перемещения дятловцев по склону. Девять
туристов, сняв обувь, совершили забег от места расположения
палатки до кедра, при этом никто из них не получил никаких
травм. Время движения бегом составило 15 мин., при движении
шагом этот интервал увеличился до 40 мин. Впрочем, цифры эти
имеют для нас лишь ориентирующее значение; члены группы
Игоря Дятлова могли двигаться гораздо дольше).
Активно обсуждая происшедшее, туристы не заметили,
как от группы отстал Рустем Слободин. Видимо, он принци-
пиально не обращался за помощью, рассчитывая преодолеть
головокружение и слабость самостоятельно. При этом Рустем
явно недооценивал угрозу собственной жизни, иное трудно
вообразить, поскольку его просьба о помощи не осталась бы
безответной и сознательно товарищи не оставили бы его одного.
В этом не может быть никаких сомнений. Лишь внизу, во время
короткой передышки и переклички, Игорь Дятлов понял, что
исчез участник похода, за которого он, как старший группы, нес
ответственность. Поэтому Игорь самостоятельно отправился
на поиски Слободина, возможно, еще даже до того, как под
кедром был разведен огонь. Свет пламени должен был служить
ориентиром для Слободина и Дятлова — таково было истинное
назначение костра у кедра. Заготовка дров и разведение огня
потребовали определенного времени и затрат сил. Когда огонь
все же разгорелся, а отсутствующие так и не появились у кедра,
Зина Колмогорова направилась на их поиски. Поднимаясь по
склону, она, скорее всего, обнаружила тела обоих погибших

354
А. Ракитин. Перевал Дятлова
к тому времени товарищей, однако решила двигаться к палатке
самостоятельно. Зачем? — может спросить читатель.
Ответов может быть несколько, и все они равно недоказуемы.
Один из них заключается в том, что Зинаида могла попытаться
принять на себя роль парламентера, в надежде воззвать к совести
противника и уговорить его решить возникшее недоразумение
миром, оказав помощь ее замерзающим товарищам (дескать,
что вы творите, ведь люди гибнут?!). Другой вариант допускает
более хитроумный план действий — Зинаида, предполагая, что
противник не будет сидеть в палатке вечно, а покинет ее после
обыска оставленных вещей, рассчитывала поскорее оказаться
возле опустевшей палатки и завладеть самым необходимым для
оставшихся внизу друзей с целью скорейшей доставки обуви
и рукавиц вниз — к костру. В любом случае, движение Зина-
иды Колмогоровой к палатке — это, пожалуй, одно из самых
разумных действий, которое можно было предпринять в той
обстановке. Вообще же, ответ на вопрос «что делать?» в той
ситуации далеко не прост и очевиден, но при любом трезвом
анализе действия Зины следует признать разумными и оправ-
данными. Другое дело, что ее подъем вверх по склону фатально
запоздал — девушка потратила слишком много времени, сил
и энергии внизу, у кедра, помогая товарищам разводить костер.
Что в это время происходило возле палатки? Злоумышлен-
ники собрали вещи, снятые дятловцами под угрозой оружия,
и хаотично побросали их у входа в палатку. Именно так об-
разовалась беспорядочная гора обуви налево от входа, которую
описали поисковики, обнаружившие палатку в конце февраля.
Напомним, что две пары ботинок находились в центральной,
т. е. противоположной, части палатки по правую руку от входа.
Сами туристы никак не могли свалить вперемешку со сменной
обувью, извлекаемой из рюкзаков, походную, поскольку, снимая
одну пару, человек тут же обувал другую. То обстоятельство, что
семь валенок оказались свалены в кучу с двенадцатью ботинка-
ми, однозначно свидетельствует о том, что появилась эта гора
обуви вовсе не при разборе рюкзаков. И не руками дятловцев
создан этот обувной хаос.
Покончив с обувью, неизвестные, используя фонарик Игоря
Дятлова, принялись собирать на пятачке перед палаткой мелкие
детали одежды — рукавицы, перчатки, шапки, разбросанные
там в процессе принудительного раздевания группы. Некото-

Глава 21. Последовательность событий на склоне Холат-Сяхыл 355
рые вещи они банально не разглядели, что косвенно указывает
на шедший в то время снегопад (поисковик Борис Ефимович
Слобцов в своих официальных показаниях следствию сообщил,
что видел возле палатки мелкие предметы — лыжные шапочки
и пр.). Также осталась не найдена ковбойка Игоря Дятлова
с завернутыми в нее носками и тапочками, лежавшая в снегу на
некотором удалении от палатки. Возможно, напавшие просто
забыли, как вылезший из палатки Игорь отбросил в сторону
вещи, которые держал в руках, либо сказалась банальная не-
внимательность убийц, которым приходилось одновременно
учитывать множество факторов и привходящих событий (то,
что психологи называют «перегрузкой сигнальных систем»).
Собрав, насколько это у них получилось, мелкие вещи у па-
латки, злоумышленники переместились внутрь нее. Один из них
принялся методично обыскивать вещи туристов, рассчитывая
обнаружить документы дятловцев, оружие и тот фотоаппарат,
что Семен Золотарев унес с собою. Впрочем (и этот тезис будет
в дальнейшем обоснован особо), злоумышленники могли ис-
кать вовсе не этот фотоаппарат, а совсем другой (-ие), скорее
всего марки ФЭД или ФЭД-2. Роль данного фотоаппарата (или
фотоаппаратов) в истории гибели группы Игоря Дятлова весьма
значительна, но дабы избежать невнятицы, этот аспект мы рас-
смотрим позже. В палатке находилось не менее четырех фото-
аппаратов «Зоркий», в том числе и принадлежавший Семену
Золотареву, но не они интересовали нападавших. Преступники,
перетряхнув вещи дятловцев, разумеется, отыскали все четыре
фотоаппарата «Зоркий» и, скорее всего, отыскали и забрали
с собою фотоаппарат(-ы) типа ФЭД (ФЭД-2). Поэтому все фото-
аппараты членов группы типа «Зоркий» остались на месте, и уже
в начале марта Юрий Юдин четко определил принадлежность
двух из них — Слободина и Золотарева, а фотоаппарат(-ы) ФЭД
(или ФЭД-2) исчез(-ли) и никогда не был(-и) найден(-ы). Мы
не знаем, сколько было фотоаппаратов типа ФЭД — один или
два, поэтому вынуждены говорить об их численности неопре-
деленно. Но как минимум один такой фотоаппарат у туристов
имелся, и нам точно известно, что он исчез из палатки вместе
с заправленной фотопленкой. Доказательству этого будет по-
священа отдельная глава (см. «Поход глазами туристов»).
Почему мы можем с уверенностью утверждать, что обыск
в палатке проводился именно теми людьми, которые выгнали

356
А. Ракитин. Перевал Дятлова
из нее дятловцев? Об этом красноречиво свидетельствует фото-
аппарат Георгия Кривонищенко. В нем находилась фотопленка
с тридцатью четырьмя отснятыми кадрами; Георгий, видимо,
вообще был большим любителем фотодела, поскольку не по-
ленился взять с собою в поход штатив, светофильтр, дорогущий
сменный объектив «Юпитер-И» и видоискатель. Последние
кадры, там, где можно видеть группу, выходящую на безлесый
склон, были отсняты именно фотоаппаратом Кривонищенко.
Так вот, желтый светофильтр этой камеры оказался раздавлен,
разбит. Разбитый светофильтр не имеет никакой ценности,
снимать через него — то же самое, что глядеть в разбитое зер-
кало: кому интересно изображение, испещренное зигзагами
трещин? Если бы светофильтр раздавил Кривонищенко, он бы
выкинул его ввиду полнейшей непригодности к дальнейшему
использованию. Однако светофильтр оказался вложен обратно
в футляр, где его в конце февраля и обнаружил следователь
Темпалов. В жестком кожаном чехле (кофре) для светофильтра
имеется специальный кармашек, и, кстати, когда светофильтр
находится в нем, раздавить его практически невозможно. Хоть
ногами колоти! Чтобы повредить стекло светофильтра, его над-
лежит обязательно извлечь из чехла, либо... либо он должен из
него выпасть, что для нас сейчас не принципиально. В любом
случае, чехол надо сначала открыть.
Что же получается? Светофильтр расколол не Кривони-
щенко, т. е. не хозяин фотоаппарата, а некий человек, который
открывал кожаный чехол и осматривал камеру. Он неловко
выронил светофильтр, затем вложил его обратно, не заметив
треснувшего стекла... Этот человек целенаправленно искал
другую фотокамеру, вполне конкретную, но при этом он очень
не хотел того, чтобы его интерес к фотоаппаратам погибшей
группы был замечен следователем, которому предстояло с этим
делом разбираться в будущем.
Итак, пока один из преступников ползал по палатке, подсве-
чивая себе фонариком, второй, сделав разрезы на правом от входа
скате, наблюдал за склоном Холат-Сяхыл. У злоумышленников
были основания опасаться возвращения группы — в принципе,
лишь внезапное организованное нападение дятловцев давало
им реальный шанс выжить в сложившейся ситуации. Видимо,
чтобы помочь своему товарищу с обыском палатки, наблюдатель
принялся подрезать лыжную палку, которой намеревался под-

Глава 21. Последовательность событий на склоне Холат-Сяхыл 357
переть сильно провисавший конек крыши. Злоумышленники
явно не знали, как именно фиксируется конек, поэтому решили
приспособить для этого лыжную палку. Однако палку длиною
1,3—1,4 м невозможно было использовать в качестве подпорки
тяжелого брезентового конька высотою всего 1,0 м (именно
такую высоту имела палатка при постановке скатами на грунт).
То, что палку стали подрезать, однозначно свидетельствует о до-
вольно длительном пребывании в палатке посторонних людей,
которым сильно мешал провисавший конек и которые явно не
представляли, как правильно решить эту проблему. Согласитесь,
воткнуть лыжи с разных сторон палатки, завести через петлю
в коньке веревку, перебросить ее через концы лыж и далее зафик-
сировать, обмотав вокруг лыжных палок, не то чтобы непросто,
а совсем даже неочевидно для постороннего человека. Такого,
который никогда не видел, как подобная система подвеса конька
реально работает и собирается практически. Обструганная (или
не до конца подрезанная) лыжная палка, найденная в палатке
погибшей группы, — неоспоримое свидетельство пребывания
там посторонних лиц.
Впрочем, с обыском было покончено довольно быстро, так
что лыжная палка в качестве подпорки так и не понадобилась.
Тот, кто обыскивал вещи, разместился в противоположном от
товарища конце палатки и также принялся наблюдать за скло-
ном. Для этого он сделал несколько небольших разрезов ската со
своей стороны, подобно тому как ранее поступил его товарищ.
Мы не можем знать, как долго злоумышленники рассчи-
тывали находиться в палатке. Очевидно, они намеревались
увериться в том, что никто из туристов не вернется обратно.
Можно только гадать, сколько времени убийцы отводили на
стопроцентную заморозку дятловцев — час или два. Как сей-
час в точности известно, из палатки преступники не могли
видеть кедр — тот находился ниже области прямой видимости,
в своеобразном теневом «кармане». Но возможно, что отблеск
разведенного костра все же был заметен с того места, где стояла
палатка. Возможно иное — кто-то из злоумышленников, выходя
из палатки (или даже патрулируя ее окрестности — такое тоже
нельзя исключить), с удивлением заметил свет разведенного
в долине Лозьвы костра. Когда преступники сообразили, что
видят именно отблеск костра внизу, а не что-то иное, им при-
шлось признать недооценку воли к жизни людей, намеченных

358
А. Ракитин. Перевал Дятлова
в жертву, — дятловцы оказались намного опытнее и действовали
с большей эффективностью, чем ожидал их противник.
Итак, под кедром был разведен огонь. Невозможно сказать,
как быстро это случилось. Думается, времени прошло доволь-
но много, час или даже больше. Для людей, лишенных обуви,
перчаток и полноценных головных уборов, такой интервал
времени означает очень существенную теплопотерю. Если
в первые минуты с момента изгнания из палатки серьезность
возникшей опасности еще не оценивалась туристами в полной
мере, то по прошествии часа уже всем стало ясно, что речь идет
именно о выживании.
В это время, а может чуть ранее, произошло разделение
группы у кедра. Четверка Золотарев — Тибо — Колеватов — Ду-
бинина, срубив несколько пихтовых верхушек, ушла в сторону
оврага; кстати, срубленные деревца могли быть использованы
ими для заметания следов. Спустя довольно значительный
промежуток времени — полчала или даже больше — у кедра
появились те самые вооруженные люди, что выгнали группу на
мороз. Их появление, скорее всего, не осталось незамеченным
четверкой, прятавшейся на настиле в овраге, — Золотарев,
Тибо, Колеватов и Дубинина рассредоточились (такая тактика
действий, скорее всего, была обговорена заранее). Для убийц
обнаружение у кедра всего двух человек явилось неприятным
открытием — это означало, что группа «рассыпалась» и теперь
туристов придется отлавливать поодиночке. Георгий Кривони-
щенко находился на дереве и отказался спускаться, решив, что
лучше замерзнуть наверху, чем претерпеть расправу на земле.
Юрий Дорошенко был подвергнут допросу, сопровождавшемуся
пыткой посредством сдавления груди. Спровоцированный ею
отек легких, усугубившийся низкой температурой, убил его до-
вольно быстро — вряд ли эта пытка протянулась более 10 минут.
Именно быстро развившийся отек легких привел к выделению
из рта и носа Дорошенко серой пены, следы которой обнаружил
судмедэксперт Возрожденный. Все рассуждения «дятловедов»
о том, что Дорошенко, якобы, страдал эпилепсией и пережил
под кедром приступ, относятся к разряду тех же придуманных
экзальтированными дамами нелепиц, что и «гептиловое отрав-
ление», йети и «карлики из Арктиды». Юрий Дорошенко никак
не мог страдать эпилепсией, поскольку был допущен к обучению
на военной кафедре У ПИ, для чего прошел соответствующую

Глава 21. Последовательность событий на склоне Холат-Сяхыл 359
медицинскую комиссию. Даже если предположить, что он об-
манул врачей, ему бы не удалось на протяжении нескольких лет
скрывать свое весьма специфическое заболевание от товарищей
по общежитию. Об этом обязательно стало бы известно в ин-
ституте со всеми вытекающими для Юрия последствиями — от-
числением с военной кафедры и запретом участия в турпоходах.
Так что отек легких Юрия Дорошенко был вызван, точнее
спровоцирован, искусственно. Это можно сделать медленным
удушением под воздействием массы около 50 кг, для чего до-
статочно просто сесть на грудь лежащему человеку (это явление
описано французским судебным медиком Александром Лакас-
санем на основании изучения трупов задушенных обвалами
горняков, которые умирали от статического сдавления грудной
клетки без перелома ребер. Наблюдаемые в таких случаях из-
менения в легких Лакассань назвал особым термином: «карми-
новый отек легких»).
Кстати сказать, феномен этот был известен задолго до Лакас-
саня, и способ медленной казни посредством сдавления груди
значительным грузом широко использовался в средневековой
Европе, прежде всего в германских княжествах. Казнь эта выгля-
дела следующим образом — на приговоренного, уложенного на
спину, клали широкий деревянный щит длиною от подбородка
до колен или чуть больше, а на щит наваливали заранее при-
готовленные камни. Сохранилось множество гравюр, изобра-
жавших такого рода расправы. Из описаний нам известно, что
при укладывании на щит груза в 400 кг смерть приговоренного
следовала в течение нескольких минут, поэтому, чтобы растя-
нуть процедуру, вес укладываемых камней был обычно намного
меньше. Более того, иногда на потребу зрителям, дабы продлить
страдания жертвы, палач разгружал наваленные камни, позволяя
умирающему немного прийти в себя (хотя в случае далеко зашед-
шего отека легких снятие нагрузки уже не могло восстановить
дыхание). При постоянном сдавлении груди рекомендуют про-
водить интенсивный допрос военнопленных в боевых условиях
наставления Вооруженных сил многих стран мира — США,
Израиля, Индии и пр. Для этого на грудь лежащему пленному
усаживается проводящий допрос военнослужащий; руки и ноги
пленного заранее фиксируются разведенными в разные стороны
(для чего либо привязываются к окружающим предметам, либо
просто удерживаются участниками допроса). Допрашиваемый

360
А. Ракитин. Перевал Дятлова
и допрашивающий оказываются лицом к лицу, причем послед-
ний может произвольно регулировать силу сдавления груди,
приподнимаясь и опускаясь. Кроме того, допрашивающий
получает свободный доступ к голове и горлу допрашиваемого,
где находятся крайне чувствительные болевые точки — глаза,
уши, трахея (на шее). Воздействуя на них, можно в кратчайшие
сроки сломить противодействие даже самого непримиримого
врага. Такой способ «экспресс-допроса» (иногда называемого
«интенсивным») чрезвычайно удобен в походных условиях ввиду
простоты, быстроты получения результата и ненужности специ-
альных инструментов или медикаментов. В данном случае отек
легких мог быть ускорен прижатием спины к мерзлому грунту.
Ужасную сцену мучений и агонии Юрия Дорошенко должны
были слышать и, возможно, даже наблюдать оставшиеся в живых
члены группы.
Георгий Кривонищенко оставался на дереве до тех пор, пока
не потерял сознание либо не впал в состояние сопора, глубокого
торможения нервной системы, обусловленного переохлаждени-
ем. Убийцы — кто бы они ни были — не применили против него
огнестрельное оружие, поскольку они, как уже было отмечено,
вообще не намеревались использовать его против туристов из
опасения оставить явные следы собственных преступных дей-
ствий. Кривонищенко, охвативший руками ветви или ствол ке-
дра, неотвратимо замерзал на пронзительном ветру. Признаком
того, что он пытался препятствовать неизбежному разжиманию
потерявших чувствительность рук, может служить тот факт, что
у него во рту осталась кожа с пальца — зубами Георгий сжимал
онемевшие пальцы руки, охватившей ствол. Стиснув зубами
онемевшие, обмороженные пальцы, потерявшие к тому мо-
менту всякую чувствительность, Георгий создал своеобразный
«замок», благодаря которому некоторое время удерживал свое
тело от падения. Но окончательно ослабев и уже не управляя
собою, он упал вниз, причем состояние его в тот момент было
уже настолько плохим, что убийцы даже не стали его пытать.
Бессмысленность пытки была им очевидна.
Георгий умер в течение нескольких минут с момента паде-
ния с кедра. Чтобы удостовериться в его смерти, неизвестные
положили ему на голень левой ноги зажженную пихтовую лапу.
Это был довольно архаичный и грубый способ удостовериться
в факте смерти. В бою это обычно делается совсем иначе (при-

Глава 21. Последовательность событий на склоне Холат-Сяхыл 361
косновением пальцами к глазным яблокам — отсутствие реакции
указывает на смерть человека). Но в данном случае нападавшие
не могли положиться на испытанный способ, поскольку костер
к тому времени, видимо, погас либо в значительной степени
утратил свою интенсивность, и освещенность была явно недо-
статочна для однозначной проверки глазной реакции. Результат
же проверки огнем вполне нагляден при любом освещении.
Кроме того, возможно, преступники хотели произвести вполне
определенное психологическое воздействие на прячущихся чле-
нов группы, продемонстрировав свирепость и безжалостность.
Итак, в углях тлеющего костра они подожгли ветку и бросили
ее на ногу Кривонищенко. При этом они задрали наверх — до
колена или выше — шаровары Кривонищенко, рассчитывая уви-
деть под ними голую ногу. Но вместо этого они увидели черные
трикотажные спортивные штаны. Их нельзя было подтянуть
наверх, поскольку петлей они охватывали пятку и закрывались
носком. Решив не возиться с трикотажными штанами, преступ-
ники просто положили горевшую ветку поверх. Лапник, как из-
вестно, дает сильный жар, но быстро прогорает; вспыхнув, ветка
прожгла штаны и кальсоны погибшего, но скоротечное пламя
просто не успело растопить снег на тонком хлопчатобумажном
носке. Именно этим и объясняется странный прожог черного
трико и кальсон Кривонищенко, который был бы невозможен,
если бы его нога оказалась в пламени костра (открытый огонь
костра либо жар углей обязательно прожгли бы носок). Еще
раз обращаем внимание на то, что огонь повредил двое нижних
штанов (трико и кальсоны) на ноге Кривонищенко, а вот верх-
ние шаровары остались целы (их впоследствии надел Александр
Колеватов). Эти странные повреждения одежды однозначно
свидетельствуют о том, что воздействие огня носило не слу-
чайный характер и соответствовало определенному замыслу
(злому умыслу).
Убедившись, что Георгий мертв, преследователи оставили
его и приступили к поиску оставшихся членов группы. По мере
их обнаружения шла расправа без применения оружия. Послед-
няя четверка (вся!) погибла в результате физического насилия,
практически однотипного по способу приложения. Голова Ти-
бо-Бриньоля, ребра Дубининой и Золотарева были раздавлены
добивающими ударами колена, а Колеватов получил сильный
удар за правое ухо предметом, пробившим кожу и проникшим

362
А. Ракитин. Перевал Дятлова
до кости. Судя по размеру повреждения (3,0x1,5 см), в качестве
орудия могла быть использована рукоять пистолета, вошедшая
в контакт частью поверхности. Такой удар неизбежно должен
был вызвать более или менее длительную потерю сознания
и последующее состояние «затемненного сознания» (у боксеров
оно обычно обозначается кратким словом «groggy»), делающее
человека беспомощным. Находясь в таком состоянии, будучи
совершенно не способным бороться за выживание, Александр
Колеватов в итоге замерз.
В дальнейшем тела последних четырех убитых, имевшие
очевидные следы физического насилия, были перемещены
преступниками к оврагу и сброшены в толщу скопившегося
там снега. Фактически овраг явился местом захоронения этих
тел, братской могилой. Телесные повреждения, причиненные
Дубининой, Золотареву, Колеватову и Тибо-Бриньолю, были
слишком уж «говорящими». Они выдавали факт физического
и притом целенаправленного насилия над погибшими, и потому
преступникам было необходимо максимально оттянуть момент
обнаружения этих тел. Ведь время работало на них — с при-
ходом весны увеличивалась вероятность сильных посмертных
изменений трупов, да и лесные хищники своей активностью
могли помочь замаскировать телесные повреждения. С осталь-
ными пятью дятловцами таких сложностей не возникало — они
вполне могли сойти за погибших от обморожения, и их тела
были оставлены там, где каждый из них встретил свою смерть.

ГЛАВА 22
НЕОБХОДИМЫЕ УТОЧНЕНИЯ...
Описанная схема — пока общая и лишенная существенных
деталей — рождает несколько принципиальных вопро-
сов, без которых невозможно дальнейшее обоснование
версии.
Первый: почему судмедэксперт Борис Возрожденный не
определил способ причинения фатальных телесных повреж-
дений Людмилы Дубининой, Семена Золотарева и Николая
Тибо-Бриньоля? И второй: что за странные люди, вооружен-
ные огнестрельным оружием (но при этом избегающие его
применения), могли появиться в нехоженой снежной пустыне
Северного Урала?
Ответ на первый вопрос лежит, что называется, на поверх-
ности. Борис Алексеевич Возрожденный имел стаж работы
судебно-медицинским экспертом менее пяти лет, т. е. вся
его практика как специалиста пришлась на вторую половину
1950-х. Это было время активного реформирования сталинского
ГУЛАГа и сокращения числа заключенных. Пенитенциарная
система СССР в эти годы выбросила на свободу огромное чис-
ло профессиональных уголовников, и крупные города Сибири
и Урала буквально задыхались под валом насильственных пре-
ступлений всех разновидностей.
Уличная преступность характеризовалась крайней жестоко-
стью и массовостью («хулиганка» вообще была головной болью
Советской власти вплоть до самой эпохи перестройки). Но ни
профессиональные бандиты, ни уличное хулиганье не утруждали
себя продолжительными занятиями спортом, поэтому любая
более-менее серьезная драка, начавшись с попыток ударить
противника в лицо и голову, быстро скатывалась в поножов-
щину. Самодельные ножи либо их заменители (стаместки,
отвертки и т. п.) носили в то время практически все блатные
либо «косившие» под таковых. Поэтому Возрожденный, стал-
киваясь с жертвами уголовных преступлений, видел в основном

364
А. Ракитин. Перевал Дятлова
сломанные кулаками челюсти, выбитые зубы, свернутые набок
носы, а также следы кирзовых сапог на теле, ну и, само собой,
ножевые ранения... Другими словами, сломанные ударом колена
ребра для Свердловска второй половины 1950-х гг. были сущей
экзотикой. В Советском Союзе так не дрались и не убивали
вплоть до середины 1970-х гг., когда по долам и весям нашей
необъятной Родины началось феерическое шествие адептов
каратэ разной степени компетентности. Возрожденного нельзя
упрекнуть в непрофессионализме, просто судмедэксперт не
сталкивался прежде с тем, чтобы такие повреждения причинял
человеку человек.
Как именно были причинены травмы Семену Золотареву,
Николаю Тибо-Бриньолю и Людмиле Дубининой?
Во всех трех случаях мы видим однотипность повреждений,
и эта повторяемость позволяет с уверенностью предполагать
использование схожего набора приемов. По всей видимости,
жертва в каждом случае обездвиживалась болевым приемом
на руку, принудительно приводилась в положение лежа, после
чего следовал добивающий удар коленом в направлении сверху
вниз. Нельзя исключать того, что ударов в каждом случае было
два: и в положении на боку, и в положении лежа на спине, —
так сказать, для гарантированного эффекта. Переворачивать
человека, управляя его рукой, совсем несложно, перевод из
одного положения в другое занимает буквально доли секунды.
Удар коленом сверху имеет исключительную силу, пожалуй, это
самый сильный удар из всего боевого арсенала, что предоставлен
нам природой в силу присущих человеку анатомических особен-
ностей. Подобные удары применяются во всех школах руко-
пашного боя — от классического японского джиу-джитсу до его
современной бразильской разновидности, айкидо, советского
боевого самбо, многочисленных стилей каратэ, тайского бокса
и т. п. Примечательно, что некоторые школы так называемых
«смешанных стилей» практикуют даже удары коленом в голову
в положении стоя с выполнением подскока (в прыжке). Такой
удар обычно завершает комбинационную связку из нескольких
ударов и призван обеспечить завершение поединка «чистой»
победой (нокаутом).
Имеются серьезные основания считать, что именно с ис-
пользованием колена и были нанесены смертельные травмы
упомянутым дятловцам.

Глава 22. Необходимые уточнения...
365
Первым доводом является то, что мы имеем очень четкую ло-
кализацию места приложения травмирующей нагрузки (удара).
Переломы ребер Дубининой и Золотарева начинаются со 2-го
ребра и не затрагивают ключицы. Ключичная кость очень легка
для перелома, усилие ее слома составляет всего-то 15 кг! Детей
и женщин в курсе самообороны обучают бить ребром ладони
в ключицу взрослому мужчине — и это очень эффективное тех-
ническое действие, потому что даже ребенок 11—13 лет способен
сломать ключицу здоровенному мужику. Однако добивающий
удар коленом никогда не наносится в ключицу по очень простой
причине — колено может соскользнуть с торса и воткнуться
в грунт. Атам камешки, сучки, да и просто твердая почва, и риск
травмировать ногу весьма велик. Поэтому добивающий удар
идет ниже ключицы. Но не слишком низко, не в живот. Живот
тренированного человека защищают мышцы пресса толщиной
до 3 см (и даже больше), смертельную травму сквозь такой
мышечный корсет нанести практически невозможно. В такие
мышцы не только иглы для инъекций не втыкаются, но даже
гвозди невозможно забить молотком (и это не шутка, такого
рода фокусы иногда можно видеть в цирке!). По животу хорошо
подготовленного бойца-рукопашника можно пробежать в кир-
зовых сапогах или ботинках-берцах, и он даже не задохнется,
поднимется на ноги как ни в чем не бывало.
Технически правильный добивающий удар коленом наносит-
ся в голову лежащего человека либо в грудь ниже ключицы, но
не в живот или пах. Поэтому еще раз повторим — удары Дуби-
ниной и Золотареву нанесены, с точки зрения любого знатока,
понимающего нюансы рукопашного боя, очень грамотно, очень
избирательно, очень прицельно. И эта прицельность вовсе не
случайна, ведь не надо забывать, что Семен был выше Людми-
лы на 5 см, имел иную конституцию и одет был совсем иначе.
Однако тот, кто бил, не промахнулся, ударил как надо, именно
так, чтобы убить наверняка.
Сейчас, в эпоху всеобщей доступности информационных
технологий, любой желающий может без затруднений отыскать
в Интернете либо на тематических компакт-дисках множество
видеороликов, демонстрирующих технику использования про-
тив лежащего человека добивающих ударов коленом. Всякий
скептик может самостоятельно углубиться в изучение этой
темы и получить личные консультации, потому что практически

366
А. Ракитин. Перевал Дятлова
в любом крупном городе России имеются спортивные секции
соответствующего профиля.
После этого небольшого отступления вернемся к фабуле
нашего повествования...
Вторым серьезным указанием на то, что по крайней мере
Николая Тибо-Бриньоля убивали именно описанным выше
способом, а никаким иным, служит весьма характерная травма
на его руке, отмеченная судэкспертом Возрожденным (дословно:
«В области правого плеча на передне-внутренней поверхности
разлитой кровоподтек размером 10 х 12 см зеленовато-синего
цвета на уровне средней нижней трети. В области кровоподте-
ка кровоизлияние в подлежащие мягкие ткани»). Чтобы стало
понятно, о чем идет речь, сделаем небольшое отступление.
Болевой прием на руку, посредством которого противник из
положения стоя переводится в положение лежа, обычно вы-
полняется путем давления на большой палец руки и выворачи-
вания запястья в сторону локтя. На этом движении — в прин-
ципе, очень простом и чрезвычайно эффективном — основано
множество технических действий, например освобождение от
захвата одежды, отрыв руки от опоры и т. п. Это, так сказать,
в теории. Однако на практике красиво заломить руку негодяю
получается не всегда, особенно если тот принадлежит к ев-
ропеоидной расе (у европейцев, в отличие от азиатов, в силу
анатомической конституции плечевой пояс и руки намного
крепче). Если же противник 20 лет крутил гаечный ключ или
стучал кувалдой, то даже Шварценеггер устанет ломать ему
запястье. Порой среди людей, никогда не занимавшихся спор-
том, попадаются экземпляры с прямо-таки феноменальной
силой в кистях и запястьях — это факт, проверенный временем
и опытом. Поэтому болевой прием на большой палец и запястье
обычно дополняется выворачиванием руки в локтевом суставе.
Это, так сказать, классика рукопашного боя — ломай руку не
в одном месте, где-нибудь да сломаешь! Но болевой прием «на
локоть» в положении стоя требует жесткого захвата руки выше
локтя, точнее нижней трети плеча (речь идет не о том плече, на
котором военные погоны носят, а о верхней части руки). Чтобы
вывернуть предплечье, надо зафиксировать — хотя бы на долю
секунды — плечо противника. Человеческая кожа на внутренних
сторонах предплечий и плеча (а также в подмышке) довольна
нежна, и при ее сдавлении быстро образуются синяки. Любой
самбист или дзюдоист, снимая куртку после тренировки, видел

Глава 22. Необходимые уточнения...
367
эти узнаваемые синяки на своем теле. Они появляются именно
от сдавлений при попытке проведения тех или иных технических
действий. Так вот, именно такой синяк судмедэксперт отметил
на руке Николая Тибо-Бриньоля. И где именно? На нижней
трети правого плеча. Величина кровоподтека 10,0 х 12,0 см — это
размер мужской ладони с поджатыми пальцами, охватывающи-
ми руку. Самые недоверчивые могут прямо сейчас взять линейку
и измерить собственную ладонь.
Болевой прием на локоть — это даже не попадание в десят-
ку, это вообще единственное разумное объяснение появления
такого крупного синяка на труднодоступном (с точки зрения
травмирования) месте. Никакими падениями на камни, стволы
деревьев, никакими лавинами и «плитами фирнового снега»
невозможно истолковать такое необычное повреждение. При-
чем на правой руке, заметьте, ударной, потому что правша бьет
правой рукой! Кстати, обе шерстяные перчатки Тибо оказались
найдены в правом (!) кармане куртки.
«Исследователи» трагедии группы Игоря Дятлова всерьез
считали, что Николай Тибо был без сознания и потому не на-
девал перчатки... Им банально не хватило жизненного опыта
понять, что Тибо-Бриньоль просто-напросто снял перчатки,
чтобы голой ладонью сжать финский нож... Он бросился в атаку
на своего врага с ножом в правой руке, и потому жесткий болевой
прием противник провел именно на его правую руку. А затем
добил ударом колена в висок. Впрочем, вполне возможно, что
смертельный удар наносил не тот человек, который удерживал
Николая «на болевом», а его напарник — таких деталей мы знать
не можем и, видимо, не узнаем никогда.
Насколько сложно сломать несколько ребер ударом колена?
Совсем несложно. Переломы человеческих ребер возможны уже
при приложении силы всего в 35 кг! Это подтверждается много-
численными случаями травмирования людей во время попыток
сделать им искусственное дыхание. Ни о каких целенаправлен-
ных ударах речь в этом случае, разумеется, не ведется, множе-
ственные переломы возможны при нажатии на расслабленную
грудную клетку раскрытой ладонью.
Точно также поддается разрушению и череп, хотя он намно-
го прочнее реберных костей. Устойчивость формы даже самой
прочной конструкции нашего скелета — черепа — явно ниже
величины тех разрушающих воздействий, которые создаются
в момент удара кулаком или коленом. Для судебной медицины

368
А. Ракитин. Перевал Дятлова
нет вопроса, способен ли удар кулаком привести к образованию
трещины в костях черепа. Ответ однозначно положителен, об
этом свидетельствует статистика травмировании (всех заинтере-
совавшихся отсылаем к весьма информативной статье доктора
А. Н. Белых «Информативность диагностических характеристик
травм головы от ударов кулаком, а не от падения, обусловлен-
ного действиями невооруженного человека» (Альманах судеб-
ной медицины. № 2. 2001). На основании изучения огромной
статистики — более 2,5 тыс. случаев повреждения костей
черепа — доктор А. Н. Белых делает однозначный вывод о воз-
можности сложных переломов одной или нескольких костей
черепа при ударе кулаком спереди. Например, перелом лобной
пазухи — 36 случаев, перелом основания черепа — 18 случаев,
перелом теменной кости при отсутствии в месте удара ссади-
ны — 5 случаев, и перелом теменной кости с образованием
кровоподтека в месте удара — 6 случаев, переломы костей
лица — 44 случая и т. п. И уж если человеческий череп может
быть разрушен ударом руки, то нет никаких сомнений в том,
что это может случиться при ударе ногой (пяткой или коленом).
Тренированный (поставленный) удар ногою по определению
мощнее любого удара рукой, поскольку вовлекает в движение
значительно большую массу человеческого тела с той же (или
даже большей) скоростью движения.
Второй вопрос — о происхождении странных людей с огне-
стрельным оружием — куда интереснее, и ответ на него совсем
не очевиден. В самом деле, в этом исследовании уже было по-
казано, что ни о каких мансийских охотниках или советских
спецназовцах не может быть и речи. Тогда что же это за люди?
Когда автор на одном из форумов, посвященных истории
группы Игоря Дятлова, написал о действиях на Урале разведы-
вательных групп из стран НАТО, это вызвало среди пресловутых
«исследователей» прямо-таки феерический всплеск веселья. Им
показалось, что они услышали редкостную по своей наивности
глупость. В своих собственных глазах эти «знатоки» выглядели
настолько компетентными во всех вопросах, что, услыхав но-
вую точку зрения, не придумали ничего умнее, как поднять ее
насмех. Никто не мог поверить, что американские разведчики
могут ходить на лыжах и выживать в условиях Северного Урала.
Автор рассчитывал на конструктивное обсуждение версии,
но этого не случилось, весь конструктив «дятловедов» свелся

Глава 22. Необходимые уточнения...
369
к вопросу, были ли американцы в маскхалатах и были ли среди
них негры. Как смешно, правда? Удивительно, что «дятловеды»
не додумались до матросов в тельняшках, скачущих на зебрах.
Наполеон воистину был прав, заметив как-то не без иронии, что
если человеческая жадность имеет все же какие-то пределы, то
глупость воистину безгранична.
Хотя основная часть территории США в целом располо-
жена намного южнее СССР, тем не менее подготовке армии
к ведению войны в арктических и субарктических условиях там
уделяли немалое внимание. С 1948 г. регулярная подготовка
военнослужащих сухопутных войск велась на двух базах Во-
оруженных сил (в Форт-Грили, штат Аляска, и «Кэмп Грили»,
штат Колорадо). В рамках курса изучались следующие специ-
альные дисциплины: «арктическое выживание», «альпинизм»,
«лыжная подготовка», «решение тактических и технических
задач в условиях арктического региона». Все военнослужащие
отрабатывали практическое десантирование в горной местности
в условиях низких температур. В 1951 г. собственным центром
подготовки к ведению боевых действий в горных и холодных
условиях обзавелся Корпус морской пехоты — так называемая
база «Моунтайн Варфайр» (MWTC — «The Moutain Warfare
Training Center»). MWTC располагался на площади в 190 кв. км
на восточном склоне гор Сьерра-Невада с высотами от 2000
до 4300 м. Хотя в географическом отношении это был южный
регион (северная Калифорния), большая высота над уровнем
моря превращала его в весьма суровое место.
Разведывательное управление Министерства обороны США
широко использовало упомянутые учебные центры для инди-
видуальной подготовки лиц, чья работа в интересах разведки
предполагалась в горных районах с суровым климатом. «Дят-
ловеды» очень смеялись над автором настоящего исследования,
услыхав о «НАТОвском спецназе на лыжах», но не будет большой
ошибкой сказать, что агенты американской военной разведки,
прошедшие специальное обучение на упомянутых выше базах,
имели лыжную подготовку куда лучшую, нежели большинство
студентов УПИ. И, кроме того, они обладали знаниями, навы-
ками, медикаментами и специальным оснащением, о существо-
вании которых большинство дятловцев даже не подозревали.
Пугающее невежество «самодеятельных исследователей»
трагедии группы Игоря Дятлова, на протяжении многих лет

370
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Эмблема центра горной подготовки Корпуса морской пехоты (гора Варфайр).
Экипированный диверсант. Снимок сделан на леднике Эклутна, на Аляске,
к востоку от Анкориджа, 19 июля 1961 г.
Боевые группы. Снимки сделаны: первый — на леднике Эклутна, на Аляске,
к востоку от Анкориджа, 4 сентября 1962 г., второй — там же, в 1963 г.
ковыряющихся в наборе одних и тех же фотографий, воспомина-
ний и документов из уголовного дела, конечно же, заслуживает
сожаления. Но ввиду очевидного незнания отечественной исто-
рии значительной частью современной молодежи, да и лицами
среднего возраста тоже, имеет смысл сделать хотя и простран-
ный, но совершенно необходимый экскурс в прошлое нашей
Родины, дабы показать, что разведчики стран НАТО не только
могли появляться на Урале в 1950-х гг., но и бывали там на самом
деле и даже действовали весьма и весьма активно. И встреча груп-
пы Игоря Дятлова с таковыми представляется не только умозри-
тельно возможной, но вполне вероятной. Более вероятной, чем
любое другое драматическое столкновение из рассмотренного
нами в соответствующей главе списка. Более того, такая встреча
могла оказаться далеко не случайной. Ее могли предопределить
некоторые существенные обстоятельства задолго до описыва-
емых событий. Другими словами, молодые туристы оказались
пешками в сложной многоходовой комбинации, начатой без их
ведома другими людьми совсем в другом месте.

ГЛАВА 23
ОТСТУПЛЕНИЕ ОТ СЮЖЕТА:
НЕКОТОРЫЕ ФРАГМЕНТЫ ИСТОРИИ
ТАЙНОЙ ВОЙНЫ СТРАН НАТО
ПРОТИВ СССР В 1950-х ГОДАХ
Эпиграфом к следующему ниже отступлению можно сде-
лать меткие слова американского разведчика Роберта
Стила (Robert Steel), сотрудника межведомственного
Центра по борьбе с терроризмом, заявившего в 2004 г. в ин-
тервью французским тележурналистам (телекомпании «Arte
France & Roche productions») буквально следующее: «Даже
наиболее опытные сотрудники ЦРУ, люди с двадцати- и трид-
цатилетним стажем, не до конца сознают, каких успехов ЦРУ
добилось посредством убийств и других тайных операций».
Фрагменты этого интервью приведены в весьма познавательном
3-серийном документальном фильме «Тайные войны ЦРУ»,
его имеет смысл посмотреть всем, кто твердо верит в то, будто
главная американская разведка в своей деятельности всегда
руководствовалась нормами международного права.
Если читатель хорошо ориентируется в теме, вынесенной
в заголовок, он может смело пропустить эту часть книги и пере-
йти к следующей. Но поскольку многие представители отече-
ственной читательской аудитории имеют совершенно неверное
понимание характера противостояния советской госбезопасно-
сти и иностранных разведок в период 1950-60 гг. либо вообще
ничего не знают об этом, то приведенный ниже материал может
оказаться для них небесполезным.
В России широко известен и многократно повторен нашей
прессой факт, что разведки США и прочих стран НАТО позорно
проворонили момент создания Советским Союзом атомного
оружия. Менее чем за год до подрыва первого советского атом-
ного боеприпаса американские журналисты Джон Хогерон
и Эллсуорт Рэймонд опубликовали в журнале «Look» статью

372
А. Ракитин. Перевал Дятлова
под говорящим названием «Когда Россия будет иметь атомную
бомбу?» Прогноз авторов был безапелляционен: по их мнению,
ранее 1954 г. СССР никак не мог обзавестись таковой.
А 29 августа 1949 г. Советский Союз в глубокой тайне взор-
вал свою первую ядерную бомбу. Таинственность, окружавшая
это испытание, была вовсе не данью параноидальным страхам
Сталина. Государственное руководство нашей страны имело все
основания опасаться, что США, узнав о появлении атомного
оружия в СССР, поспешат нанести упреждающий удар, не до-
жидаясь, пока Страна Советов заготовит достаточный арсенал.
В тот день на Семипалатинском полигоне СССР «сжег» практи-
чески все наработанные запасы плутония, и новые бомбы было
фактически не из чего делать...
Минули три недели, и великий государственный секрет
СССР перестал быть таковым. Метеорологический самолет
ВВС США над Тихим океаном попал в облако радиоактивной
пыли непонятного происхождения. Американское политическое
руководство оказалось шокировано предположением специ-
алистов, что обнаружен след атмосферного ядерного взрыва,
имевшего место в СССР. Не доверяя собственным специали-
стам, Трумэн велел передать образцы пыли для исследования
ученым-ядерщикам Канады и Великобритании. Лишь после
того, как полученные от союзников заключения полностью
совпали с выводами американских коллег, Президент США
сделал официальное заявление, из которого следовало, что
американцам известно о ядерном взрыве в СССР. Произошло
это 23 сентября 1949 г., в тот же день с аналогичными заявле-
ниями выступили представители правительств Великобритании
и Канады. Поскольку секрет перестал быть секретом 25 сентября
1949 г., Советское правительство распространенным через ТАСС
сообщением признало точность утверждений американского
президента.
Такова завязка этой истории, хорошо знакомая как в СССР,
так и в нынешней России. Гораздо меньше известно о том, что
последовало дальше.
Разведки США и Великобритании действительно не заме-
тили тех колоссальных усилий, что Советский Союз приложил
для создания ядерного оружия. Это означало крайне низкую
эффективность их разведывательной деятельности на террито-
рии СССР. Американцы понимали, что вскрыть инфраструктуру

Глава 23. Отступление от сюжета
373
Слева: Борис Федорович Пашковский в форме полковника американ-
ской армии, фотография 1955 г. Справа: Сэмюэл Гаудсмит.
атомной промышленности Советского Союза, узнать ее про-
изводственные мощности и перспективы развития не просто
важно, а жизненно необходимо. Но поскольку классические
способы и методы работы агентурной разведки показали свою
неэффективность в СССР, им предстояло придумать нечто иное,
нечто такое, что оказалось бы способным пробить контрразве-
дывательный заслон, поставленный советским МГБ.
Успехи американского «атомного шпионажа» оказались во
многом связаны с неординарным военным разведчиком, пол-
ковником американской армии, этническим русским, Борисом
Федоровичем Пашковским. Впрочем, в Америке его знали
большей частью под фамилией Паш, которую он официально
принял в 1926 г.
Этот человек настолько необычен, что о нем следует рас-
сказать подробнее, тем более что многие решения Бориса Фе-
доровича диктовались его личными пристрастиями, чертами
характера и образом мышления.
Родился Борис Пашковский 20 июня 1900 г. в семье право-
славного священника Федора Николаевича Пашковского
(1874—1950), бывшего в то время секретарем миссии Русской
православной церкви в Сан-Франциско. Матерью будущего раз-
ведчика и диверсанта была девушка из сербской общины города,
и южно-славянская кровь, очевидно, сказалась определенным
образом на его характере и темпераменте. В 1906 г. отец Бори-
са возвратился в Россию, а в 1910 г. за ним последовали жена
и сын. У Бориса рано обнаружились способности к языкам — он

374
А. Ракитин. Перевал Дятлова
с самого детства прекрасно читал и говорил не только на рус-
ском, но и на сербохорватском, а в дальнейшем в совершенстве
изучил английский, немецкий и французский. Будучи глубоко
религиозным молодым человеком, Борис подобно деду и отцу
выбрал духовную карьеру и в 1917 г. закончил ускоренный курс
Киевской духовной семинарии. Впрочем, несмотря на рукопо-
ложение в сан, он так никогда и не стал священником — этому
помешало крушение исторической России, Гражданская война
и красный террор.
О терроре молодой советской власти семья Пашковских знала
не понаслышке. Поскольку в годы Первой мировой войны Паш-
ковский-старший служил священником на фронте, а сам Борис
только-только закончил семинарию, то худшей рекомендации
для Киевской ЧК просто и быть не могло. Не удивительно, что
мать Бориса попала в число заложников и погибла в застенках
этого мрачного учреждения. Сыну удалось скрыться, он бежал
к «белым» и завербовался во флот. Борис был готов служить про-
стым матросом, но его образование и филологические познания
предопределили иную судьбу — Пашковский стал переводчиком
при штабе флота, надел мичманские погоны и в самом конце
Гражданской войны удостоился английской медали. На линкоре
«Адмирал Алексеев» он вместе с остатками врангелевской армии
покинул Крым, чтобы никогда больше не увидеть Родины.
В эмиграции Борис Пашковский женился и в 1921 г. в Бер-
лине стал отцом. На следующий год семья перебралась в САСШ
(так в те времена именовались США на русском языке), к отцу,
принявшему вскоре монашеский постриг. Федор Николаевич
Пашковский, кстати, сделал в дальнейшем выдающуюся карье-
ру на ниве духовного служения и в 1934 г. стал митрополитом
всея Америки и Канады Православной Церкви Америки (так
называемая ПЦА — не путать с РПЦЗ, это разные структуры!).
Сам же Борис смог начать жизнь сызнова — он успешно
закончил американский колледж в Спрингфилде, штат Масса-
чусетс, а затем Университет Южной Калифорнии. И хотя специ-
альностью его была философия, настоящее пристрастие Борис
питал к спорту — согласитесь, довольно необычное сочетание
для интеллигента первой половины прошлого века. Пашков-
ский с увлечением занимался самыми разными видами спорта,
предполагавшими жесткое, динамичное противоборство с со-
перником — отлично боксировал, играл в футбол (классический

Глава 23. Отступление от сюжета
375
и американский), а также в регби. Кроме того, он много времени
посвящал плаванию и бегу на средние и длинные дистанции,
брал призы на соревнованиях. В теории спорта есть понятие
«двигательная одаренность» — способность совершать движе-
ния быстрее и точнее большинства обычных здоровых людей.
Двигательно одаренный человек будет успешен практически
в любом виде спорта, за исключением разве что шахмат или
шашек. Борис Пашковский, видимо, был именно из породы
таких людей и до самой глубокой старости сохранял не только
бодрость духа, но и телесную крепость.
Имеется информация, основанная на собственном рассказе
Бориса Паша (не подтверждаемая, правда, официальными ис-
точниками в США), что в 1925 г. он попал в кадровый резерв
ФБР. Он никогда не числился официальным сотрудником этого
ведомства, хотя, вполне возможно, исполнял негласно какие-то
разовые поручения и действовал как информатор. Формально
Паш вплоть до 1940 г. работал учителем физкультуры и спорта
в Высшей школе Голливуда в Лос-Анджелесе и, возможно, на
этой тихой рутинной работе и прошла бы вся его жизнь, но... Но
в том году судьба Бориса Федоровича сделала необыкновенный
зигзаг, толкнув Паша на совершенно новое поприще, благодаря
которому имя его и осталось в истории. Бориса призвали в Во-
оруженные силы США, хотя страна еще не вступила во Вторую
мировую войну и даже как будто не собиралась этого делать.
Просто какой-то умник из мобилизационного отдела вдруг
припомнил, что эмигрант из России не отдал воинского долга
своей новой Родине. Борис Пашковский, видимо, был сильно
раздосадован случившимся, потому что отомстил своему обид-
чику очень сурово и притом весьма необычно.
Хорошо запомнив расположение комнат в здании, где с ним
проводилось собеседование, он проник ночью в кабинет про-
тивника и похитил его служебный сейф весом под центнер. Свою
добычу Пашковский далеко не понес — спрятал в подсобном
помещении на этом же этаже и незамеченным вернулся в казар-
му. На следующий день, пока контрразведка искала вражеских
шпионов и допрашивала взятых под арест часовых, Паш явился
в местный офис ФБР и рассказал там, сколь отвратительно
поставлена охрана штаба гарнизона. Разумеется, он сообщил,
где надлежит искать исчезнувший сейф, так что шпионский
скандал оказался погашен, не успев толком разгореться. Для

376
А. Ракитин. Перевал Дятлова
него самого история этим не закончилась. Паш до такой степени
заинтересовал контрразведчиков, а рекомендации местного под-
разделения ФБР оказались столь положительны, что ему пред-
ложили поступить на службу в военную контрразведку. Точнее,
разведку, поскольку действующая на постоянной основе с 1885 г.
разведка американской армии осуществляла также и контрраз-
ведывательные функции. В то время эта странная организация
(этакий двуглавый орел, выполнявший прямо противоположные
функции), скрывалась под аббревиатурой МИД (MID —Military
Intelligence Division). Это название практически ничего не го-
ворило рядовым американцам той поры, в отличие от звучного
FBI (то бишь ФБР), сотрудники которого уже в 1930-е гг. успели
стать героями кинофильмов и газетных передовиц.
Итак, Борис Федорович Пашковский неожиданно для самого
себя попал в разведку американской армии. Довольно необыч-
ный зигзаг судьбы, что и говорить, особенно если принять во
внимание, что шутка с сейфом могла привести его примерно
с такой же вероятностью на скамью подсудимых! Тем не менее
Борис Паш оказался не в тюрьме, а в рядах MID. Неизвестно,
чем именно он занимался в последующие годы, но карьера его
оказалась по-настоящему успешной, потому что уже в 1942 г.
Паш сделался заместителем руководителя «Манхэттенского
проекта» по режиму. Шутка ли сказать, на 42-летнем эмигран-
те из России лежало контрразведывательное обеспечение всех
мероприятий по разработке и производству ядерного оружия
США! О Борисе Пашковском тех лет написали в своих мемуарах
некоторые участники «Манхэттенского проекта», в частности
генерал Лесли Гровс, а также всемирно известный физик-ядер-
щик Сэмюэл Гаудсмит, разработавший совместно с Дж. Улен-
беком теорию спина электрона. Все знавшие Паша отмечали
его удивительную работоспособность и потрясающее умение
видеть людей насквозь. При этом ему всегда удавалось произ-
вести нужное впечатление и расположить собеседника к себе.
Сейчас это качество психологи назвали бы «лабильностью», спо-
собностью сопереживать, подстраиваться под собеседника, но
при этом сохранять холодную голову и оставаться самим собой.
Незаменимая для настоящего разведчика способность! Это был
прирожденный манипулятор людьми, вербовщик и кадровик
в одном лице. Казалось, его невозможно было одурачить.
Кроме того, Борис Паш являлся антисемитом, что было
вполне понятно для человека, видевшего «красный террор»

Глава 23. Отступление от сюжета
377
большевистских «чрезвычаек» своими глазами. Через всю жизнь
Пашковский пронес ненависть к коммунистам, троцкистам,
разного рода левакам, либералам, интернационалистам и сто-
ронникам «общечеловеческих ценностей». Его, видимо, не на
шутку встревожило то обстоятельство, что среди научных светил,
ковавших «ядерный меч» Америки в Лос-Аламосе, оказалось
множество как явных леваков, так и лиц, скрыто симпатизиру-
ющих коммунизму. В конце 1943 г. Паш представил генералу
Гровсу список из 8 физиков-теоретиков, участников «Манхэт-
тенского проекта», которых он подозревал в тайном сотрудни-
честве с советской разведкой. Все они были либо евреями, либо
мужьями евреек, все имели в прошлом левацкие связи и были
замечены в неприкрытых симпатиях коммунизму.
Список открывал Роберт Оппенгеймер, научный руково-
дитель «Манхэттенского проекта», женатый на коммунистке,
имевший молодую любовницу-коммунистку, неоднократно до-
пускавший просоветские высказывания и всячески опекавший
ученых, придерживавшихся схожих с ним взглядов. Многих из
них Гровс, кстати, лично привлек к участию в «Манхэттенском
проекте».
Однако Гровс на данном этапе никак не мог отстранить от
работ Оппенгеймера, которому, кстати, вполне доверял. А зря!
Теперь, после публикаций воспоминаний Серго Берия, можно
с полной определенностью заявить, что Борис Пашковский
в своих подозрениях в адрес Оппенгеймера не ошибался: еще
в 1939 г. будущий главный теоретик «Манхэттенского проекта»
приезжал в Москву с предложением запустить программу по
созданию ядерного оружия в СССР. Почти две недели Роберт
Оппенгеймер прожил тогда в особняке Лаврентия Павловича
Берия в Качаловском переулке на правах личного гостя наркома
НКВД.
После того как генерал Гровс не принял предложений Паш-
ковского по отстранению от сверхсекретных работ потенциаль-
ных агентов советской разведки, Борис Федорович расценил
это как недоверие к нему лично. Он попросил о переводе на
другую работу и работу такую получил. Поскольку он хорошо
разбирался в ядерной физике, которой очень интересовался во
время участия в «Манхэттенском проекте», ему поручили орга-
низацию и проведение уникальной операции «Алсос», нацелен-
ной на сбор технической информации, техники и специалистов,
имеющих отношение к ядерной программе Третьего Рейха,

378
А. Ракитин. Перевал Дятлова
и перенаправление их в США для использования в рамках «Ман-
хэттенского проекта» (строго говоря, операция «Алсое» распада-
лась на два мало связанных между собою этапа, один из которых
реализовывался в Италии, а другой — во Франции и Германии,
но для нас эти детали сейчас не представляют интереса).
Так в самом конце 1943 г. Борис Пашковский сделался глав-
ным «атомным шпионом Америки». Он создал «атомный спец-
наз» — армейское подразделение, ориентированное на розыск
расщепляющихся материалов, их охрану и транспортировку
с использованием специальных приемов и техники. К концу
войны численность «группы Паша» достигла 480 чел., при этом
в ее составе находились 24 ученых-ядерщика, призванных кон-
сультировать военнослужащих по специфическим вопросам
обращения с ядерными материалами. В числе этих 24 физиков
был уже упоминавшийся Сэмюэл Гаудсмит, назначенный в мае
1944 г. главным научным консультантом группы. Сейчас уже
мало кто помнит, что этот выдающийся ученый был когда-то
американским спецназовцем в самом точном значении этого
слова (а не в том, как трактуют его некоторые «дятломаны»,
для которых спецназовец — это любой военный на лыжах и без
знаков отличия на форме...).
В числе успехов «группы Паша» можно упомянуть прямо-та-
ки феерическое «ограбление» дома Жолио-Кюри под Парижем,
во время которого Борис Пашковский лично вытащил из сейфа
записи знаменитого ученого. Американцы действовали под
самым носом у немцев, фактически «группа Паша» опередила
передовые дозоры американской армии, выдвигавшиеся к Па-
рижу. Случилось это 24 августа 1944 г. А буквально на следую-
щий день Борис Пашковский лично встретился с Фредериком
Жолио-Кюри и попросил того сообщить американским властям
всю известную ему информацию о «ядерном проекте» Третьего
Рейха. Жолио-Кюри ответил на конкретные вопросы, связан-
ные с технологическими деталями реализуемой фашистами
концепции атомной бомбы, но при этом отказался предоставить
какие-либо личные соображения и математические выкладки
по вопросу создания «супероружия».
Жолио-Кюри не знал, что улыбчивый «русский американец»
играл с ним в «кошки-мышки». На самом деле ответы фран-
цузского физика уже мало интересовали Бориса Пашковского,
ведь в то самое время, когда он разговаривал с Жолио-Кюри,

Глава 23. Отступление от сюжета
379
все записи и теоретические проработки последнего по теме
создания ядерного оружия уже находились в самолете, летевшем
в Вашингтон.
А чуть позже «группа Паша» сумела захватить 1200 тонн обо-
гащенной руды урана-238, наработанной немцами и заложенной
в долговременные хранилища. В кратчайшие сроки Пашков-
ский восстановил работу расположенной неподалеку фабрики
металлической тары, уничтоженной налетами союзнической
авиации, благодаря чему было изготовлено нужное количество
бочек и урановое сырье удалось вывезти в США. Сейчас уже мало
кто помнит, что первые пять американских атомных бомб были
изготовлены из сырья, доставленного из Европы. Без Бориса
Паша не было бы ни Хиросимы, ни Нагасаки.
«Атомный спецназ» Паша вывез в США значительную группу
немецких ученых — физиков, химиков и врачей-радиологов,
которые могли представлять интерес для продвижения ядерной
программы Штатов. Среди вывезенных были два Нобелевских
лауреата. А уже в самом конце войны — в последней декаде
апреля — взвод под личным командованием Бориса Паша совер-
шил рейд по тылам немецкой армии, имевший целью захватить
радиоактивные материалы, оказавшиеся в г. Вайде, примерно
в 70 км южнее Лейпцига. Линия советско-германского фронта
проходила буквально в 10 км от города, и американцам грозила
двоякая опасность — их могли уничтожить не только фашисты,
но и советские войска. Тем не менее Паш рискнул и, прокатив-
шись по немецким тылам в форме военнослужащего вермахта,
попал в Вайде. Там его ожидало пренеприятное открытие —
оказалось, что радий, который искали спецназовцы, не имеет
штатной свинцовой укупорки, а значит, смертельно опасен при
транспортировке. Тем не менее Пашковский не отступил и, не
желая подвергать опасности подчиненных, повез 16 кубиков
радия в своем «виллисе». Сумка с опасным грузом стояла подле
его правого бедра и офицер получил радиоактивный ожог, след
от которого остался на всю жизнь.
В этом месте уставший читатель может задаться вопросом:
для чего автор рассказывает все эти подробности о малоиз-
вестном в России американском разведчике? Какое отношение
имеет сие эпическое повествование к истории девяти сверд-
ловских туристов, погибших на склоне Холат-Сяхыл в феврале
1959 г.? Самое непосредственное: автор намерен доказать, что

380
А. Ракитин. Перевал Дятлова
именно воспитанники «главного атомного шпиона Америки»
спустились к палатке дятловцев после 15.00 1 февраля 1959 г.
и все случившееся в дальнейшем напрямую связано с целевы-
ми установками этих людей, их физической, психологической
и специальной подготовкой. Правильно понимая мотивацию
и логику Бориса Пашковского, мы сможем правильно понять
и побуждения убийц группы Дятлова, благодаря чему странно-
сти и несуразности случившегося получат связанное, логичное
и непротиворечивое объяснение.
А пока вернемся к жизнеописанию Бориса Федоровича,
благо оно таит еще немало по-настоящему интересных деталей.
В 1944 г. Пашковский познакомился с будущим президентом
США Дуайтом Эйзенхауэром, главнокомандующим союзными
войсками на Втором фронте. Борис Паш располагал предписа-
нием Эйзенхауэра об оказании его группе всесторонней помощи,
документ этот был обязателен к исполнению любым военнослу-
жащим союзных войск. В 1944—1945 гг. Пашковский несколько
раз встречался с Главкомом и докладывал тому о действиях
своей группы. Эйзенхауэр в послевоенный период не позабыл
толкового разведчика — существуют свидетельства того, что
Паш в 1950-е гг. имел деловые встречи с Президентом США,
несмотря на кажущуюся иерархическую пропасть между ними.
После окончания войны в Европе Борис Федорович с частью
своего спецназа был переброшен на Дальний Восток: Японию
тоже надлежало соответствующим образом зачистить. С этой це-
лью Пашковский побывал даже в Корее, впрочем, без видимого
результата, поскольку никаких особых успехов ядерная про-
грамма Японии не имела. Японцы располагали всего 1 тонной
уранового концентрата, да и то полученного из Германии, так
что американцы ничего интересного для себя в Стране Восхо-
дящего Солнца не отыскали.
До середины 1947 г. Пашковский оставался в Японии, за-
тем последовало возвращение в Европу. Борис Федорович был
назначен на должность офицера связи между военной развед-
кой и только что созданным Центральным Разведывательным
Управлением. У американского разведывательного сообщества
в Европе имелось в тот момент множество проблем, самые се-
рьезные из которых — огромное число перемещенных на Запад
лиц, не желавших возвращаться на территории под контролем
СССР, и колоссальный рост просоветских настроений в круп-

Глава 23. Отступление от сюжета
381
нейших странах, союзниках США. Пашковскому пришлось
решать обе.
Он много работал с попавшими на Запад советскими людьми,
преимущественно военнопленными, пытаясь отобрать среди
них потенциально годных к разведывательной работе против
СССР. Одновременно с этим Борис Федорович установил кон-
такты с бывшими нацистами, определяя, кого следует отправить
в тюрьму (в рамках проводимой союзниками денацификации),
а кого — использовать в интересах США. MID и CIA руками
бывших нацистов пытались обезглавить коммунистическое дви-
жение в Европе. Операция эта получила название «Бартоломью»,
со стороны ЦРУ ее курировал начальник отдела специальных
операций Уизнер, а со стороны военной разведки — Борис
Пашковский. В рамках этой операции было совершено не-
сколько десятков актов личного террора, направленных против
крупных коммунистических и профсоюзных деятелей. Наиболее
известные объекты атак — лидер итальянских коммунистов
Пальмиро Тольятти, которого неудачно пытались взорвать
в 1948 г., и глава бельгийской компартии Лео, убитый в 1951 г.
Другая известная операция Пашковского той поры — очистка
лагерей перемещенных лиц от просоветски настроенных людей,
агитировавших за возвращение в СССР, получила название
«Блудстоун» («Bloodstone»). Сколько людей погибло в рамках ее
реализации, сказать невозможно, с уверенностью можно лишь
утверждать, что масштабы эта чистка имела немалые. В октябре
1947 г. в лагере перемещенных лиц в местечке Миттенвальд
среди заключенных произошла настоящая бойня, в результате
которой погибло более 100 человек, преимущественно выходцев
с Украины. Администрация лагеря выдала холодное оружие ча-
сти содержащихся в нем лиц, в основном активным ОУНовцам,
для того чтобы те зачистили «агентов Кремля». Точное число
убитых неизвестно, поскольку значительная часть погибших
была сожжена в печах лагерной хлебопекарни. Бойня в Миттен-
вальде — всего лишь один из эпизодов «Блудстоуна».
Но в 1951 г. Борис Федорович Пашковский получил новое,
пожалуй, самое ответственное в своей жизни назначение. Ему
предложили возглавить работу по разведке объектов атомной
промышленности СССР, о которых в то время американцы име-
ли крайне отрывочные сведения. Условия ведения агентурной
разведки в Советском Союзе были в то время исключительно

382
А. Ракитин. Перевал Дятлова
тяжелы. В 1949 г. Министерство госбезопасности, возглавля-
емое Виктором Семеновичем Абакумовым, приняло беспре-
цедентную в истории цивилизованных спецслужб инструкцию
по противодействию деятельности иностранных разведок на
территории страны. Этот документ давал сотрудникам МГБ
самые широкие полномочия для проведения оперативной ра-
боты в отношении не только граждан СССР, но и иностранных
дипломатов. На следующий год в составе МГБ было создано
Бюро № 2, призванное взять на себя силовое противодействие
иностранным разведчикам либо лицам, принятым за таковых.
Сотрудники Бюро под видом хулиганов совершали нападения
на иностранцев, избивали и грабили их, воровали багаж ино-
странцев при переезде, вторгались в гостиничные номера,
подобно ворам. А женщины-сотрудницы, действуя под видом
проституток, опаивали снотворным и обворовывали иностран-
ных клиентов. Да-да, буквально так, грубо, прямолинейно, без
лишних затей... Задача перед сотрудниками Бюро № 2 форму-
лировалась руководством предельно бесхитростно — создать для
«шпионов» нетерпимую обстановку, дабы те просто-напросто
боялись нос высунуть куда-либо, кроме посольства, Красной
площади и Большого театра.
Ярким примером предельно бесцеремонного стиля работы
советской госбезопасности тех лет может служить история
«разоблачения» трех американских разведчиков в Волгограде
летом 1955 г. Три сотрудника военного атташата США в чинах
полковника, майора и капитана выехали в город на Волге в офи-
циальную поездку, разрешение на которую должным образом
запросили шестью месяцами ранее в советском МИДе. Получив
разрешение, американцы прибыли в Волгоград, прогулялись по
улицам и набережным, имея при себе сканер радиочастот сан-
тиметрового диапазона. Уяснить цель променада заокеанских
гостей не составляло сложности — американцы пытались вы-
яснить рабочие частоты советских РЛС, которые включались для
тестирования на заводе-изготовителе. Для этого не надо было
вторгаться на территорию завода, достаточно было пройтись
по периметру вдоль забора, сканер ловил сигналы запускаемых
передачиков и показывал точную частоту настройки. Именно
она и интересовала американских гостей.
Волгоградские контрразведчики устроили тайный обыск
в гостиничном номере американцев, который сам по себе пре-

Глава 23. Отступление от сюжета
383
вратился в настоящее постановочное шоу, поскольку заокеан-
ские гости старались номер без присмотра не оставлять. Тем не
менее сотрудникам КГБ удалось избавиться от их присутствия,
заблокировав их в лифте и ресторанном туалете. Оперативни-
ки удостоверились в наличии у американцев спецтехники и...
стали в тупик, не зная, что делать. В итоге из Москвы приехали
руководящие кадры, которые устроили настоящее «маски-шоу».
Американцев публично «разоблачили» как шпионов, с зала-
мыванием рук и плохо скрываемыми ударами в пах, провели
в номере новый обыск (на этот раз публичный, с вытряхиванием
презервативов из чемоданов), предъявили понятым «шпионскую
технику» и рассказали об этом советским журналистам.
Абсурдность ситуации заключалась в том, что американские
военнослужащие не нарушали ни советских законов, ни норм
международного права — они официально находились в СССР
на правах представителей Вооруженных сил США, получили
разрешение на поездку и своими действиями в ходе этой поездки
не вышли за рамки дозволенного. То, что советское военное
производство не было должным образом защищено от средств
технической разведки, являлось проблемой дурной организации
технологического процесса и некомпетентного контрразведыва-
тельного обеспечения, но эти недостатки отнюдь не давали КГБ
оснований действовать в отношении американцев столь грубо
и неуклюже. Подобный произвол в отношении представителей
военного атташата невозможно представить, скажем, в 1970-х гг.
или в нынешнее время — теперь сотрудники госбезопасности
действуют намного тоньше и корректнее, но тогда подобные
истории были нормой. Спецслужбы противостоящих блоков
не церемонились друг с другом.
За период 1950—60 гг. более 20 сотрудников диппредста-
вительств США в СССР были отозваны американцами ввиду
грубых провокаций, устроенных в их отношении советской
госбезопасностью. Практически каждый год еще несколько
дипломатов и работников военных атташатов объявлялись
советской стороной персонами нон грата и высылались в без-
условном порядке. Ярким примером обоюдного игнорирова-
ния дипломатического этикета может служить история с объ-
явлением персоной нон грата даже самого посла Джорджа
Фроста Кеннана. Случилось это после довольно острого по
тону и полемичного по содержанию интервью, которое Кен-

384
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Джордж Кеннан (1947 г.). В 1952 г., находясь в ранге Чрезвычайного и Полно-
мочного Посла США в СССР, дал скандальное интервью западным средствам
массовой информации, в котором сравнил условия пребывания американских
дипломатов в Москве с теми, в каких находились интернированные Гитлером
дипломаты после объявления США войны Германии. Тон интервью, а также
допущенные Послом аналогии вызвали гнев Сталина, потребовавшего «убрать
американца». Кеннан был объявлен персоной нон грата — исключительное
событие в отношениях обеих стран.
нан дал западным журналистам в сентябре 1952 г. В нем посол
охарактеризовал обстановку, царившую в Москве вокруг аме-
риканской дипмиссии, сопоставив ее с той, что наблюдалась
после разрыва дипотношений между США и гитлеровской Гер-
манией. Кеннан был тогда в числе сотрудников американского
посольства, подвергшихся интернированию, и почти полгода
провел под домашним арестом. Сравнение Советского Союза
с Третьим Рейхом вызвало гнев Сталина, потребовавшего не-
медленно убрать американского дипломата из Москвы (еще раз
подчеркнем, это был далеко не единичный случай подобного
выдворения из страны; так, например, в 1957 г. советский МИД
потребовал убрать из СССР четырех американских дипломатов,
и такого рода инциденты происходили на протяжении 1950-х
ежегодно).
Все эти отступления хотя и не имеют прямого отношения
к теме настоящего исследования, тем не менее очень выра-
зительно характеризуют ту крайнюю степень враждебности,
в обстановке которой американские дипломаты работали в Со-
ветском Союзе с конца 1940-х гг.
Борис Пашковский, проанализировавший возможности
разведывательного сообщества США в СССР, понял, что делать
ставку на традиционную агентурную разведку, в центре которой
находится посольская резидентура, совершенно бесперспектив-
но. Могущественный МГБ просто не позволил бы американцам

Глава 23. Отступление от сюжета
385
развернуться. Борис Федорович предложил поручить разведку
предполагаемых объектов атомной промышленности СССР
группам специально отобранных и обученных людей, нелегально
засылаемых в страну для автономного выполнения разовой мис-
сии и возвращающихся обратно без контакта с представителями
дипломатического корпуса. Другими словами, Пашковский
предложил руководству разведывательного сообщества вернуть-
ся к хорошо зарекомендовавшей себя в годы Второй мировой
войны идее «атомного спецназа», разумеется, с поправкой на
специфику текущего момента, ведь СССР и США не находи-
лись в состоянии войны. Ну и, разумеется, с учетом новейших
достижений науки и техники.
Тактика разведчиков предполагала их нелегальную заброску
на территорию СССР и последующие действия там в одиночку,
парами и четверками. Разведчикам надлежало получить фотогра-
фии объекта, образцы грунта и воды из близлежащих водоемов.
В последующем предполагался нелегальный выход разведчиков
из страны вместе с добытыми ими образцами. Исследователь-
ские организации в США или других странах НАТО должны
были изучить доставленные спецагентами пробы и сделать
однозначный вывод как о качественных характеристиках выпу-
скаемой на секретном объекте продукции, так и ее количестве.
В 1951 г. физики-ядерщики и радиологи уже гарантировали, что
со стопроцентной вероятностью смогут распознать любые виды
производств расщепляющихся материалов для существующих
на тот момент типов ядерного оружия.
Чтобы прояснить, о чем идет речь, приведем пример. При
производстве оружейного урана-235 (U-235) происходит синте-
зирование почти трех сотен изотопов 34 химических элементов,
которые неизбежно попадают в окружающую среду в непосред-
ственной близости от места производства. Вода и грунт вокруг
него обогащаются уникальной комбинацией редких изотопов,
которые, будучи выявлены, способны однозначно указать тип
существующего в этом месте производства. При наработке
и извлечении плутония набор изотопов оказывается уже совсем
иным, и перепутать радиохимические производства, выпускаю-
щие уран и плутоний, совершенно невозможно. Лабораторный
анализ образцов почвы и воды мог без всяких затруднений по-
казать связь того или иного букета «изотопных хвостов» с вполне
определенным типом производства.

386
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Понятно, что разведчиков нельзя было посылать наобум —
в тогдашнем СССР царила атмосфера тотальной секретности
и потому даже самые невинные или отсталые производства
трепетно охраняли несуществующую гостайну. Таким образом,
большая роль отводилась предварительной разведке предпо-
лагаемых объектов атомной промышленности техническими
средствами. Под таковыми понимались самолеты-развед-
чики, оснащенные фототехникой, работающей в видимом
и инфракрасном диапазонах (если быть совсем точным, то
ИК-камеры добавились уже после 1951 г., но в контексте на-
шего исследования сие совершенно несущественно). Базовым
самолетом-разведчиком, на который американцы делали став-
ку в конце 1940-х — начале 1950-х гг., был RB-50, являвшийся
модификацией стратегического бомбардировщика В-29. Это
было очень прочное и надежное воздушное судно, имевшее
всего один недостаток, который, правда, уничтожал все его
достоинства, — тихоходность. Время от времени советским
истребителям ПВО удавалось перехватывать и уничтожать
этих нарушителей (первый подтвержденный такой случай да-
тирован 8 апреля 1950 г., когда В-29 был сбит над Балтийским
морем после того, как углубился в воздушное пространство
СССР на 21 км).
В силу этого уже в начале 1950-х американская военная
разведка обзавелась другим самолетом — модификацией ре-
активного 6-моторного бомбардировщика В-47 «стратоджет»,
получившей обозначение RB-47. Это был настоящий пират,
разгонявшийся до 980 км/ч и забиравшийся на высоту более
10 км (примечательно, что даже с определением потолка по-
лета «стратоджетов» существует некоторая неясность, разные
источники называют разные цифры — и 10 100 м, и 10 500 м,
и 11 900 м, и даже 13 500 м для самой легкой модификации под
индексом В-47 А. Ясно только, что этот самолет мог выполнять
длительный полет со скоростью более 950 км/ч на высотах,
превышающих 10 км, — феноменальный результат на фоне его
поршневых собратьев!). На этой высоте радиус его горизонта
видимости (оптической и радиолокационной) приближался
к 250 км! Уникальные фотокамеры с фокусным расстоянием
2,5 м, разработанные американцами в 1953 г., позволяли полу-
чать детальные фотоснимки с расстояния 100 км и более. Когда
такую фотокамеру получили в свое распоряжение англичане, то

Глава 23. Отступление от сюжета
387
со своего самолета-разведчика «Канберра» они сделали фото-
снимок собора св. Павла в Лондоне. Сам самолет находился в это
время над Ла-Маншем в районе Дувра. На фотографии была
отлично видна колоннада под куполом (если на снимке видна
отдельная колонна, значит, будет видна и ракета на стартовой
позиции). Английские разведчики были шокированы качеством
американской оптики.
Американцы много работали над повышением дальности
полета своего основного бомбардировщика и разведчика. Для
последнего дальность была особенно важна. «Стратоджет»
первым из серийных самолетов получил систему дозаправки
в воздухе. Запущенная в серию в начале 1953 г. модификация
«стратоджета» с индексом В-47Е принимала на борт около
70 тысяч литров топлива, что почти на 40 % превышало запас
топлива предшествующих типов. Радиус полета этих самолетов
увеличился до 4630 км — это означало, что «стратоджет», взле-
тевший с авиабазы в Гренландии, мог через Северный полюс
достичь окрестностей Свердловска и вернуться обратно без до-
заправки. А самолет, вылетевший из Турции, точно так же, без
дозаправки, мог долететь до Байкала и обратно. С дозаправками
в воздухе дальность становилась практически неограниченной,
что американцы и подтвердили, совершив в целях рекламы своей
авиационной техники облет земного шара.
На базе модификации «Е» американцы сделали большое
количество «стратоджетов», «заточенных» под решение узкоспе-
циализированных задач, не связанных с нанесением бомбовых
ударов по противнику. Так, например, 36 самолетов были пере-
оборудованы в ретрансляторы на случай выхода из строя систем
военной связи во время войны; 2 самолета использовались как
экспериментальные для апробации систем радиоэлектронной
борьбы (и были они списаны только в конце 1970-х гг., пережив
в строю все прочие «стратоджеты»); 3 самолета радиоразведки
с индексом ERB-47H были специально созданы для перехвата
телеметрической информации с борта советских баллистических
ракет, запускаемых с Тюратама; 35 самолетов были оснащены
техникой для ведения радиоразведки и еще 255 — фоторазведки.
Последние имели 11 фотоаппаратов с различными оптическими
характеристиками и брали на борт 10 осветительных авиабомб.
Высотное фотографирование в ночное время с подсветкой объ-
ектов авиабомбами считалось одним из основных тактических

388
А. Ракитин. Перевал Дятлова
приемов использования разведывательных «стратоджетов»
вплоть до начала 1960-х гг.
В контексте темы настоящего исследования необходимо
отметить, что упомянутые выше самолеты-разведчики RB-
50 и RB-47E могли использоваться и как транспортные. Все
«стратоджеты» имели герметичный бомбовый отсек, и первые
модификации этого бомбардировщика не предполагали ката-
пультирования экипажа — летчики должны были выпрыгивать
из самолета через специальный люк в правом борту. Таких само-
летов, кстати, было изготовлено более 400. Чтобы воздушный
поток не прибивал парашютистов к корпусу, рядом с люком был
сделан специальный аэродинамический «наплыв», создавав-
ший зону воздушного разрежения и уменьшавший риск удара
о корпус при большой скорости полета самолета. Впоследствии
пилоты получили катапультируемые кресла, но люк в борту
остался и возможность десантирования (или выброски грузов)
с борта «стратоджетов» всех модификаций сохранилась. Громад-
ный бомбовый отсек этого самолета (длиною почти 11 м), как
было сказано, являлся герметичным, и в нем были оборудованы
рабочие места для операторов разведывательного оборудования.
Если требовалось, в бомбоотсеке могла размещаться группа де-
сантников любой необходимой для целей разведки численности.
«Стратоджет» был практически неуязвим для советских
МиГ-15 и МиГ-17, составлявших в то время основу парка ис-
требительной авиации СССР. Для того чтобы не быть сбитым
советским перехватчиком, «сорок седьмому» требовалось лишь
не приближаться к аэродромам базирования истребителей
ПВО ближе чем на 150 км. Имея такую фору, «американец» мог
чувствовать себя в безопасности, поскольку советский самолет
тратил на догон практически весь запас топлива и после атаки
не мог вернуться на аэродром. Кроме того, «стратоджеты» были
довольно маневренны и опытный пилот мог вполне успешно
противостоять попыткам атаковать себя лишь за счет высоких
пилотажных характеристик самолета. Имеются данные, соглас-
но которым активно маневрирующий «стратоджет» банально
не позволял зайти МиГу-15 себе в хвост для атаки, поскольку
советскому перехватчику не хватало для этого запаса скорости.
В большинстве случаев при нарушении воздушного простран-
ства СССР самолетами RB-47 наши перехватчики даже не
поднимались в воздух ввиду бессмысленности попыток пере-

Глава 23. Отступление от сюжета
389
хвата. Если тихоходные RB-50 сбивались в небе СССР начиная
с 1950 г., то первый RB-47 был уничтожен лишь летом 1960 г.
Тут необходимо небольшое пояснение. В Интернете присут-
ствуют указания на то, что советские истребители ПВО впервые
сбили «стратоджет» 17 апреля 1955 г. в районе Камчатки, но
американцы утверждают, что падение самолета — кстати, вне
государственной территории СССР — произошло тогда в силу
его технической неисправности. Кто тут врет, сказать в точно-
сти нельзя — обе стороны могут умышленно искажать истину,
но успешная атака двух МиГ-15 действительно представляется
маловероятной, принимая во внимание, как ловко RB-47 умел
уходить от более совершенных МиГ-17. Истина, вероятно, лежит
где-то посередине: самолет, скорее всего, действительно был
изначально неисправен, его настигла пара советских МиГ-15
(пилоты Сажин и Короткое), которые его атаковали и, видимо,
добились попаданий, после чего поврежденный «стратоджет»
ушел в сторону океана и упал в районе Командорских островов.
Примечательно, что американцы не заявляли претензий со-
ветской стороне ввиду гибели самолета, т. е. они не связывали
случившееся с действиями советских истребителей ПВО. Еще
раз подчеркнем, что первый официально признаваемый СССР
и США факт успешной атаки и уничтожения самолета-развед-
чика RB-47 имел место 1 июля 1960 г. в районе мыса Канин Нос.
Несомненным достоинством «сорок седьмого» являлась его
высокая пожаровзрывобезопасность. Топливо в баках самолета
хранилось под давлением инертного газа, поэтому при попада-
нии осколочно-зажигательных снарядов авиационных пушек не
взрывалось, а пробрызгивалось наружу, точно через форсунку.
По воспоминаниям американских пилотов, поврежденный
«стратоджет» летел, оставляя в стратосфере позади себя мелко-
дисперсное облако топлива, однако сам самолет не загорался
и не взрывался. Стрелково-пушечное вооружение советских
МиГ-15 и МиГ-17 оказалось против RB-47 совершенно неэф-
фективно. Отечественный снаряд авиационной пушки калибром
37 мм содержал всего 39 г взрывчатого вещества, а 23 мм пушки
и того меньше — 17 г. Попадания нескольких таких снарядов
не могли причинить планеру самолета значительных разру-
шений. Известен поистине феноменальный случай живучести
этого самолета, когда одна из подкрыльевых мотогондол RB-47
с двумя двигателями была оторвана близким взрывом китайской

390
А. Ракитин. Перевал Дятлова
зенитной ракеты, а поврежденный «стратоджет», тем не менее,
перелетел Японское море и вернулся на базу в Японии на остав-
шихся четырех двигателях!
Помимо очевидных достоинств американской техники на
руку супостату были и огрехи отечественной конструкторской
мысли. В прелюбопытнейшей статье «Метаморфозы боевой
подготовки советской истребительной авиации в послевоенный
период», написанной И. Карташевым, 3. Никитиным и П. Чер-
нышом (все трое полковники, военные летчики 1-го класса),
которую можно рекомендовать для ознакомления всем истинно
верующим в «непобедимых советских асов», об этом скупо, но
выразительно сказано так: «Стоявший на МиГ-15 и МиГ-17
полуавтоматический гироскопический прицел АСП-3 имел
свои особенности выработки данных для стрельбы. Подвижная
сетка прицела на малых дальностях почти не отклонялась при
маневре истребителя, а в процессе прицеливания на дистанциях
свыше 300 м она реагировала на малейшее изменение крена или
перегрузки, а потому "удержать" ее на цели было очень трудно.
Возник парадокс: прицел обеспечивал данными для стрельбы
умелого стрелка и "мешал" вести огонь новичку. Таким образом,
для получения зачетной очереди цель должна была или не манев-
рировать, или выполнять плавные маневры с постоянной угловой
скоростью, чего в реальном бою, естественно, не было и в по-
мине. <...> Даже в случае успешного выхода на цель по данным
наземных РЛС и собственного бортового радиоэлектронного
оборудования большинство летчиков-истребителей, и тем более
летчиков-перехватчиков, вряд ли смогли бы поразить воздушную
цель бортовым оружием. Иначе говоря, мощь советской истре-
бительной авиации во второй половине 50-х годов становилась
все более эфемерной. Предвидя, что этот тезис может вызвать
среди воинствующих патриотов из числа ветеранов советских
вооруженных сил и "оборонки" обвинения в некомпетенции
и очернительстве, отметим, что венцом курса подготовки к воз-
душной стрельбе были стрельбы по планеру, который буксиро-
вался на 800-метровом тросе реактивным бомбардировщиком
Ил-28. Однако, как выяснилось, обучение стрельбе с дистанции
300 и более метров, практиковавшееся в то время, приводило
к тому, что попасть в планер подготовленным по утвержденным
методикам летчикам было очень трудно. Надо ли говорить, что
случайности подобного рода выпадали редко и каждый полк знал
своих героев, которые обычно вылетали последними».

Глава 23. Отступление от сюжета
391
Что и говорить, убийственное признание! Особо подчеркнем,
что один из авторов процитированной статьи — Зиновий Ни-
китин — является кандидатом военных наук, а другой — Петр
Черныш — лауреатом Государственной премии.
Объективности ради надо отметить, что слабость советской
истребительной авиации прекрасно сознавал Никита Хрущев,
весьма скептически воспринимавший показуху звездопогонных
теоретиков. Особый гнев всесильного Генсека вызвали масштаб-
ные учения Военно-воздушных сил в 1955 г., по итогам которых
командующий Московским округом ПВО маршал К. Вершинин
с помпой отчитался Президиуму ЦК КПСС, что в ночное время
96 % целей «перехвачены» советскими летчиками на дальних
подступах к охраняемым объектам без использования прожек-
торов и даже радиолокационных станций на борту самолетов.
Вот, мол, какие у нас необыкновенные советские летчики, прон-
зают взглядом тьму кромешную, аки соколы и филины! Однако
через несколько месяцев выяснилось, что маршал банально
смошенничал — всем бомбардировщикам, имитировавшим
«цели», было приказано в ходе учений выполнять ночные полеты
с включенными бортовыми огнями (сугубо для предотвращения
столкновений в воздухе, для чего же еще? Не мог же маршал
озвучить истинную причину своего столь странного требования,
лишавшего противника маскировки).
Хрущев был разъярен показухой военных начальников
и враньем их докладов. Именно тогда он отменил принятый
ранее план строительства 14 тыс. новых истребителей в 1955-
1965 гг. (правда, полной ясности с этим решением Хрущева нет,
имеются сведения, согласно которым тот «зарубил» план не
в 1956 г., а двумя годами позже). Более того, с 1956 г. началось
значительное сокращение Военно-воздушных сил (правда,
носило оно не частный характер, а осуществлялось в рамках
масштабного сокращения всех Вооруженных сил СССР на
основании Постановления Президиума ЦК КПСС от 9 фев-
раля 1956 г.). В том же 1956 г. из состава советских Военно-
воздушных сил на несколько десятилетий исчезла штурмовая
авиация, упраздненная приказом министра обороны № 30660 от
29 апреля 1956 г. Ложь Вершинина отчасти вышла боком и ему
самому — в 1956 г. маршал был исключен из числа кандидатов
в члены ЦК КПСС и над его карьерой навис дамоклов меч опалы.
Правда, всех опечаленных судьбою маршала поспешим успо-
коить — Константин Андреевич Вершинин принадлежал к той

392
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Слева: Главный маршал авиации Константин Андреевич Вершинин. Под
мудрым руководством маршала Вершинина в советских ВВС пышным цветом
расцвели те самые «благодать и показуха», за которые нашим военспецам сильно
досталось от израильских летчиков 30 июля 1970 г., когда те в первом же бою
с советскими пилотами уничтожили пять из шести МиГ-21, не понеся при этом
потерь. Именно при Вершинине были отменены учебные бои истребителей
«пара на пару», исчезли доплаты пилотам за полеты в сложных метеоусловиях,
а также досрочное присвоение за это званий и наград. Летчики не должны были
отрабатывать фигуры высшего пилотажа в облаках и ночью. При проведении
учебных боев пилотам было запрещено уходить в облака, используя последние
в качестве тактических элементов. Эта страсть к «показухе», привитая вдумчи-
вым маршалом авиации, аукалась советским летчикам вплоть до распада СССР.
Не изжита она, впрочем, и поныне. Справа: цвет советских Вооруженных сил
в одном кадре; слева направо: маршалы К. А. Вершинин, Г. К. Жуков, К. Е. Во-
рошилов, М. В. Захаров и К. К. Рокоссовский. Смотришь на эти «иконостасы»
и невольно ловишь себя на мысли: какой же безмерной народной кровью за-
работаны награды этих титанов военно-стратегической мысли?
замечательной когорте коммунистов, которым всегда успешно
удавалось колебаться вместе с генеральной линией партии. Если
уж этот человек сумел благополучно пережить сталинскую опалу
в конце 1940-х, то хрущевские истерики ничем серьезным ему
грозить не могли. За Вершинина заступился Жуков, и очень
скоро карьера маршала пошла в гору, да притом какую! В янва-
ре 1957 г. он был назначен главкомом Военно-воздушных сил.
Впрочем, от этого мудрого кадрового решения американцам,
разумеется, хуже не сделалось и их самолеты не стали реже летать
в советском небе. Скорее наоборот!
Вернемся, впрочем, к усилиям СССР по организации защиты
своего воздушного пространства.
Можно по-разному относиться к Хрущеву, но осуждать его
волюнтаризм в вопросе сокращения амбициозных планов по-
стройки новых, совершенно бесполезных воздушных армад

Глава 23. Отступление от сюжета
393
вряд ли уместно. Логика генсека была железной: хватит строить
горы нового металлолома, займемся реальным улучшением
систем вооружения! Выход Никита Сергеевич видел в ракетах,
и низкий ему поклон за то, что, при всех своих недостатках
и безграмотности, он интуитивно распознал колоссальный
потенциал нового класса вооружений. Хрущев приказал мак-
симально ускорить принятие на вооружение истребительной
авиации управляемых ракет класса «воздух —воздух», разработка
которых велась уже несколько лет. Первая ракета этого класса,
получившая обозначение РС-1У, была принята на вооружение
в 1956 г. Свою задачу она решала плохо: ее запуск по цели был
возможен на дальности не более 3 км (а реально даже меньше),
причем цель должна была следовать в коридоре высот от 5 до
10 км. Если противник летел ниже 5 км, то наведение станови-
лось невозможным из-за помех, отраженных от земли сигналов
радиолокатора истребителя, а если выше 10 км, то крылья ракеты
теряли свою эффективность ввиду разрежения воздуха и ее полет
становился неуправляемым. Высотные самолеты-разведчики
стран НАТО, такие как упоминавшийся RB-47 или английская
«Канберра», могли продолжать чувствовать себя в советском
небе столь же комфортно, как и прежде. У ракеты PC-1У имелся
и еще один серьезный недостаток, резко снижавший ее боевые
качества: трассеры на концах крыльев, сделанные для визуаль-
ного отслеживания полета, слепили пилота ярким светом. По-
пробуйте вообразить, что испытывал летчик при залповом пуске
ракет (на каждой по четыре трассера)! Получался настоящий
салют под собственным носом! Ослепление было столь велико,
что летчику требовалось некоторое время для адаптации зрения
к низкой освещенности кабины; в течение этого времени он не
только не мог следить за движением цели, но даже фактически
терял управление собственным самолетом.
Поскольку неудовлетворительные боевые качества ракеты
PC-1У были очевидны и военным, и конструкторам, работы по
ее совершенствованию начались практически сразу по принятии
на вооружение. В ноябре 1957 г. на вооружении нового истреби-
теля МиГ-19ПМ появилась новая ракета РС-2У. Это тоже был
далеко не идеал, хотя в отличие от предшественницы она могла
попасть в цель, летевшую выше истребителя, выпустившего ее,
на 2 км! С прежней ракетой это было невозможно. Допустимый
рубеж атаки возрос до 3,5 км. В общем-то немного, но все-таки...

394
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Ракета класса «воздух — воздух» РС-2У явилась попыткой — пусть и не очень
удачной — дать советской авиации ПВО хоть какое-то эффективное средство
борьбы с американскими «стратоджетами». Речь шла даже не о самолетах-развед-
чиках, а о бомбардировщиках с ядерным оружием на борту — в случае реального
военного конфликта наши МиГи и Яки без этих ракет практически ничего не
смогли бы противопоставить ордам «стратоджетов» в случае их массированного
налета. Горькая историческая правда такова, что вплоть до начала 1970-х гг. со-
ветская истребительная авиация и силы ПВО в целом не имели эффективных
средств борьбы с авиационными средствами нападения стран НАТО.
Чуть-чуть увеличилась масса боевой части — с 11,35 до 13,5 кг.
Этим, собственно, достоинства новой ракеты и исчерпывались.
Сохранялся главный недостаток ее предшественницы — «под-
светка» цели радиолокатором истребителя и необходимость ее
удержания в визире радиоприцела на всем протяжении полета
ракеты. Активно маневрирующая цель «сбивала» прицел, и по-
разить ракетой РС-2У скоростной и маневренный самолет вроде
«Стратоджета» было весьма непросто, практически невозможно.
Именно поэтому капитан Василий Поляков, впервые унич-
тоживший RB-47 летом 1960 г., использовал для атаки пушки
своего МиГ-19.
Завершая разговор о бортовом оружии советских истребите-
лей-перехватчиков, остается добавить, что первая авиационная
ракета класса «воздух — воздух» приемлемого для реального
боя качества появилась на вооружении лишь в октябре 1960 г.
Она имела индекс РС-2УС и представляла собой глубокую мо-
дификацию РС-2У. Теперь стал возможен перехват целей, раз-
вивавших скорость до 1600 км/ч и достигавших высоты полета
от 5 до 20 км. Рубеж начала атаки отодвигался на расстояние
6 км, более устойчив стал алгоритм наведения ракеты, благо-
даря чему залп четырех ракет давал вероятность уничтожения
активно маневрирующей цели в районе 0,8—0,9. Очень неплохо!
Создание этой ракеты явилось настоящим успехом советской
оборонной промышленности — об этом можно сказать без
всякого преувеличения.

Глава 23. Отступление от сюжета
395
Подводя итог сказанному, необходимо признать, что на
протяжении 1950-х гг. СССР не имел не только эффективной
системы ПВО страны, но и противовоздушной обороны отдель-
ных ее районов. Несмотря на затрату нашей страной огромных
материальных ресурсов, техническое превосходство стран НАТО
(и прежде всего США) позволяло последним с высокой эффек-
тивностью проводить воздушную разведку интересующих райо-
нов. Интенсивность воздушной разведки стран НАТО, частота
нарушений воздушных границ и глубина вторжений в воздушное
пространство СССР возрастали на протяжении всего десятиле-
тия. По признанию американских историков авиации, в 1950 г.
разведка Военно-воздушных сил и ЦРУ США совершили около
1 тыс. полетов, сопровождавшихся нарушением границ Совет-
ского Союза, а в 1959 г. — уже более 3 тыс.
Есть очень интересное (хотя и косвенное) свидетельство
активного привлечения «стратоджетов» к глубинной разведке
территории СССР. 24 апреля 1959 г. самолет под командованием
капитана Джона Лаппо совершил пролет под подвесным мостом
на озере Мичиган, известном под названием «Маккинак». Для
этого RB-47E Лаппо снизился до высоты 23 м над уровнем воды.
Факт воздушного хулиганства не остался не замечен прессой,
получившей информацию об инциденте от шокированных
автомобилистов, проезжавших по мосту во время акробати-
ческого пролета громадного воздушного судна. Лаппо не стал
отнекиваться от «подвига» и честно признался журналистам, что
мечтал бы пролететь на «стратоджете» под мостом «Золотые во-
рота» в Сан-Франциско. Действия капитана вызвали внутреннее
расследование в Стратегическом авиационном командовании
(САК) ВВС США, по результатам которого в августе 1959 г. его
предали суду и в итоге отстранили от полетов на боевых само-
летах. Но речь не об этом.
Пронырливые журналисты узнали, что Лаппо — боевой
летчик, на В-29 он воевал в «корейской войне» и получил за
участие в ней 4 боевых награды. Но свою самую высокую и по-
четную награду — «Летный крест» — Лаппо получил в 1958 г.
за... разведывательные полеты над СССР. Для американцев
это было новостью, ведь вплоть до того как самолет Пауэрса
сбили под Челябинском 1 мая 1960 г., в открытой американской
печати практически не было упоминаний об активном ведении
воздушной разведки территории Советского Союза. Однако все

396
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Слева: американский RB-50 в полете. Официально считается, что фотография
сделана во время учебного полета над Ираном в 1956 г. Следует обратить внима-
ние на люк в хвосте, явно открытый с целью либо десантирования разведчика,
либо выброски груза. Справа: один из самых известных фотоснимков RB-47.
Самолет имел максимальную скорость 980 км/ч и мог долгое время поддерживать
скорость в 950 км/ч — это была крейсерская скорость истребителя того времени.
Американцы буквально дразнили советскую ПВО групповыми полетами «стра-
тоджетов» в небе Страны Советов — по 2, 3 и даже 6 самолетов-нарушителей
в группе. Советские истребители ПВО долгие годы ничего не могли поделать
с RB-47, они банально не имели возможности угнаться за этим настоящим
воздушным наглецом.
попытки разузнать, в каких миссиях и когда принимал участие
Джон Лаппо, так и не нашли ответа со стороны руководства
Стратегического авиационного командования. Нет об этом
информации и сейчас, по крайней мере официальной. Но мы
можем не сомневаться — если Лаппо в мирное время вручили
высшую боевую награду, значит, он и его самолет привлекались
отнюдь не к безопасным полетам вдоль границ, а осуществляли
глубинные вторжения в воздушное пространство СССР.
Всего же за период 1950-70-х гг. американская авиация более
20 тыс. раз нарушала неприкосновенность воздушного простран-
ства СССР, осуществив аэрофотосъемку более 3 млн кв. км.
Колоссальный объем разведывательной работы, что и говорить!

Глава 23. Отступление от сюжета
397
Поэтому надо с большим скепсисом относиться к шапкозаки-
дательским заверениям советского агитпропа с его заезженной
пластинкой про «границы на замке». Если и был там «замок»,
то лишь в воображении журналистов «Правды», сам же Хрущев
и руководители ПВО особых иллюзий по этому поводу не ис-
пытывали. Благо жизненные реалии были таковы, что каждый
год приносил все более неприятные сюрпризы.
Что это были за сюрпризы, мы можем видеть на конкретных
примерах деятельности американской и английской авиации по
разведке объектов в глубине СССР.
Так, например, 15 октября 1952 г. два «стратоджета» вторглись
в воздушное пространство Советского Союза в районе острова
Врангель. Один из самолетов пролетел вдоль северного побере-
жья Чукотки, явно отвлекая на себя внимание местных сил ПВО,
а второй направился в глубь континентальной части страны
и пересек Чукотский полуостров. Над бухтой Провидения, уже
в Беринговом море, он развернулся и ушел в сторону Аляски.
Поднятые в воздух самолеты МиГ-15 не смогли перехватить
нарушителя. Самолет преодолел более 1300 км над территорией
СССР, а его командир получил орден «За летные заслуги».
В августе 1953 г. английский самолет-разведчик «Канберра»
с новейшей американской фотокамерой на борту осуществил
разведку ракетного полигона в Капустином Яру. Полет прохо-
дил на высотах 14 500 м и выше по маршруту Прага — Киев —
Харьков — река Волга — Каспийское море — Иран. Во время
этого полета английские пилоты стали свидетелями того, как
поднявшиеся с разных аэродромов на их перехват истребители
МиГ-15 вступили в бой друг с другом — самолеты, видимо,
принадлежали разным воинским частям, и плохая координация
служб ПВО привела к тому, что пилоты не были предупреждены
о совместных действиях. Саму же «Канберру» советские пере-
хватчики так и не смогли достать: самолет успешно выполнил
полетное задание и впоследствии разведчики этого типа не раз
использовались Великобританией для вторжений в небо Со-
ветского Союза.
Другой феноменальный по своей наглости пролет имел
место 29 апреля 1954 г. Тогда группа из трех самолетов-раз-
ведчиков, имевших на борту смешанные англо-американские
экипажи, совершила дерзкий рейд по маршруту Новгород —
Смоленск — Киев. Понятно, что этот полет решал не только

398
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Несколько фотографий, имеющих отношение к историческому полету ан-
глийского самолета-разведчика к ракетному полигону Капустин Яр в августе
1953 г. Слева: фотокамера высокого разрешения в бомбовом отсеке «Канберры»
перед вылетом. Справа: районы пусковых площадок на полигоне Капустин Яр
и один из аэродромов, сфотографированные английскими разведчиками во
время этого полета.
узкоразведывательные задачи, но и проверял возможности со-
ветской ПВО в случае реального авиационного удара по терри-
тории страны. Оказалось, что вероятность их противодействия
массированному авиационному наступлению НАТОвских во-
енно-воздушных сил близка к нулю.
Буквально через несколько дней — 9 мая 1954 г. — взлетевший
с военно-воздушной базы в Великобритании американский
RB-47 безнаказанно пролетел над Мурманском и Северомор-
ском. ПВО Северного флота банально «прозевало» разведчика.
Переполох поднялся только тогда, когда «стратоджет» ушел
в глубь Кольского полуострова, который благополучно и пере-
сек, явно направляясь к Архангельску и Северодвинску (тог-
да — Молотовску). За наглым американцем погнался МиГ-15,
который добросовестно расстрелял весь боезапас — 40 снарядов
калибром 37 мм и 160 — калибром 23 мм. Ни единого попадания
в супостата защитник советского неба не добился и вернулся на
базу не солоно хлебавши. RB-47 совершил облет Архангельска
и Северодвинска, и объектовые ПВО помешать ему в этом не
смогли. В конце концов американец избавил местное военное

Глава 23. Отступление от сюжета
399
начальство от своего присутствия, благополучно уйдя в сторону
Баренцева моря.
Несмотря на нежелание признавать собственные огрехи,
советскому руководству в тот раз пришлось принимать меры —
уж слишком велико оказалось посрамление советских армии,
авиации, флота и сил противовоздушной обороны. На смену
шелудивому американцу в Мурманск прилетел министр обо-
роны Николай Булганин с целой комиссией звездопогонных
начальников, призванных навести, наконец-то, порядок в деле
защиты советского неба. Самым виноватым оказался, разуме-
ется, летчик, который, расстреляв боезапас, не стал таранить
самолет-нарушитель и ценой собственной жизни пресекать его
полет. Досталось, впрочем, и начальникам повыше. Высокая
московская комиссия, раздав всем сестрам по серьгам, благо-
получно отчалила восвояси, а работа по охране рубежей Родины
вернулась на круги своя — НАТОвцы продолжали наведываться
к базам Северного флота, а доблестные защитники советского
неба пытались их заметить и по возможности им помешать.
Получалось, прямо скажем, не очень...
1 мая 1955 г. НАТОвские самолеты-разведчики появились
над многими городами в европейской части СССР, в том числе
Киевом и Ленинградом. Были сфотографированы первомайские
демонстрации советских трудящихся, искренне веривших в то,
что «граница на замке», и даже не подозревавших о полетах
самолетов-шпионов буквально над собственными головами.
Предельно циничной была проверка боеспособности совет-
ской П ВО, которую устроили американцы в период с 4 по 9 июля
1956 г. Каждый день их «стратоджеты» вторгались в западные
районы СССР на глубину до 350 км, заходя со стороны Польши
или Балтийского моря. Во время этих полетов самолеты-раз-
ведчики появлялись в районе Калининграда, фотографируя не
только саму военно-морскую базу, но и многочисленные бере-
говые объекты военной инфраструктуры. Силы ПВО не смогли
сорвать ни один из этих пролетов, несмотря на то, что всякий раз
противник действовал с одного направления и по одной схеме.
А ведь еще и года не прошло с того момента, когда маршал Вер-
шинин высокопарно заверил Президиум ЦК КПСС в том, что
силы ПВО в ночных условиях «перехватили 96 % целей»! События
июля 1956 г. показали истинную цену завиральным обещаниям
паркетных шаркунов с маршальскими звездами на погонах...

400
А. Ракитин. Перевал Дятлова
В 1956 г. несколько десятков «стратоджетов» поучаствовали
в масштабной разведывательной операции «хоум ран», о чем
подробнее будет рассказано чуть ниже.
Разведка территории СССР велась не только с северного и за-
падного направлений. Американцы активно задействовали юго-
западный сектор (со стороны Турции), южный (Иран) и даже
юго-восточный. В последнем случае вторжения осуществлялись
с аэродромов гоминьдановского Тайваня транзитом через воз-
душное пространство Китая. Для этих воистину наглых полетов
использовались самолеты типа RB-57D — это был американ-
ский аналог английского высотного разведчика «Канберра».
Особенно активны подобные полеты стали в августе 1957 г.,
когда американская разведка получила фотоснимки советской
межконтинентальной ракеты Р-7, установленной на стартовом
столе космодрома Байконур. Пролеты от китайской границы
к космодрому стали с этого момента практически ежедневны-
ми — американская разведка явно дожидалась запуска ракеты
и желала удостовериться в его результатах. В день старта — 21 ав-
густа 1957 г. — со стороны китайской границы с интервалом
в несколько часов пожаловали два самолета-разведчика. Желая
скрыть от противника пуск ракеты, командование силами ПВО
подняло в воздух все наличные силы, какие только можно было
привлечь к перехвату непрошеных гостей. Последние двигались
на высотах 17 км и более, а потому отечественные истребите-
ли не могли их «достать» в горизонтальном полете. МиГи-15
и МиГи-17 пытались расстреливать противника, ведя огонь
снизу, делая «горку» и выскакивая выше своих фактических
«потолков». Не желая упускать противника, советские истреби-
тели повели его преследование даже вне пределов воздушного
пространства СССР, углубившись на китайскую территорию
более чем на 50 км.
Все было тщетно. Нарушители ушли безнаказанными.
К слову сказать, запуск ракеты Р-7, состоявшийся 21 августа
1957 г., вошел в историю мировой космонавтики и отечествен-
ного ракетостроения как первый в мире успешный запуск ра-
кеты на межконтинентальную дальность. Ну, а на следующий
день — 22 августа — очередной RB-57D безнаказанно «сходил»
в окрестности Байконура, проведя в воздушном пространстве
СССР более 5 часов.
Именно необходимость постоянного мониторинга за про-
изводимыми с Байконура запусками межконтинентальных

Глава 23. Отступление от сюжета
401
баллистических ракет побудила американскую военную раз-
ведку переоборудовать три «стратоджета» в летающие станции
перехвата телеметрической информации, о чем упоминалось
выше (эти самолеты получили обозначение ERB-47H). Теле-
метрический сигнал, посылаемый с борта Р-7 наземным постам
контроля, был сравнительно слабым и распространяйся всего
на несколько сотен километров. Чтобы обеспечить его удов-
летворительный перехват, «стратоджетам» приходилось заранее
выдвигаться в глубинные районы Казахстана и Западной Сиби-
ри, над которыми располагался активный участок траектории,
и барражировать там, дожидаясь пролета ракеты.
А вот 10 сентября 1957 г. имела место одна из наиболее таин-
ственных операций американской разведки в небе СССР. Некий
высотный самолет совершил перелет из Ирана над Каспийским
морем с последующим выходом на маршрут Сталинград — Арма-
вир — Грозный — Тбилиси — Иран, пролетев в общей сложности
над территорией СССР примерно 3050 км. Самолет произвел
разведку ракетного полигона в Капустином Яру и авиацион-
ного полигона во Владимировке. В 100 км от Владимировки от
самолета-нарушителя отделился некий объект, который быстро
вышел из зоны видимости советских РЛС, развив скорость около
1800 км/ч. Это выглядело так, будто самолет-нарушитель имити-
ровал атаку наземного объекта крылатой ракетой. Несмотря на
все старания Вооруженных сил СССР заполучить ее фрагменты
в свое распоряжение и масштабную поисковую операцию, за-
теянную ради этого, обломки таинственного скоростного объ-
екта так и не были обнаружены. До сих пор остается неизвестен
тип самолета-нарушителя, поскольку высота пуска (19 км) явно
превышала потолок «стратоджета», а высотный самолет-раз-
ведчик U-2 не имел узлов подвески оружия (впрочем, нельзя
полностью исключать ошибки операторов наземных РЛС, чей
профессионализм зачастую оставлял желать лучшего. Так, на-
пример, во время событий 1 мая 1961 г., когда на U-2 был сбит
Фрэнсис Пауэре, 2-й дивизион 57-й зенитно-ракетной бригады
вел обстрел цели после ее поражения, считая, что она продол-
жает нормальный полет. Девятый отдельный радиотехнический
батальон выдавал на КП-4 армии ПВО сообщения о «цели,
следующей на высоте 19 км» вплоть до того момента, когда
разваливающийся U-2 снизился до высоты 5,5 км и Пауэре уже
давно покинул кабину, т. е. прекратил всякое управление поле-
том. Возможно, в случае определения высоты пуска 10 сентября

402
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Один из непосредственных руководителей действиями военной разведки США
в отношении СССР. Генерал Ральф Кейнин (Ralph Canine), возглавлявший до
ноября 1952 г. разведку Сухопутных войск, а в период с ноября 1952-го по ноябрь
1956 г. — Национальное агентство безопасности США (National Security Agency),
орган, координировавший работу различных спецслужб США и стран НАТО.
1957 г. в районе Владимировки мы имеем дело с аналогичным
«косяком» наших специалистов).
Весной 1958 г. дядя Сэм в присущей ему манере вновь поздра-
вил советский народ с праздником Первомая. На этот раз RB-47
пролетели над Киевом и заглянули в ближнее Подмосковье.
Созданная к тому времени Московская зона ПВО, оснащенная
зенитными ракетами С-25 и способная (теоретически!) одно-
временно обстреливать 1000 самолетов противника, незваных
гостей попросту не заметила. Их не заметили и многочисленные
экипажи авиационной техники, поднимавшейся втотдень в воз-
дух по всей европейской части СССР (в моде еще оставались
сталинские воздушные парады, и во многих городах воинские
части и местные аэроклубы 1 мая привлекались к таким меро-
приятиям локального характера).
Следует особо подчеркнуть, что приведенными выше случа-
ями список разведывательных по своим целям и скандальных
по форме полетов «стратоджетов» в советском небе отнюдь не
ограничивается. А ведь, кроме них, парк НАТОвских воздуш-
ных разведчиков включал самолеты других типов: «Канберра»
(английский), RB-57 «Канберра» (американский), Р2У«Нептун»

Глава 23. Отступление от сюжета
403
Генерал Куртис Ле Мэй, командовавший частями стратегического авиационного
командования США в Западной Европе. Без его санкции ни один «стратоджет»
не мог пересечь границы стран Варшавского договора.
(американский), U-2. Интересующиеся могут самостоятельно
углубиться в историю авиации, благо информации по этой теме
становится в последние годы все больше. Впрочем, исчерпыва-
ющей картины мы пока не имеем, поскольку данные советской
ПВО до сих остаются закрытыми. Из американских источников
известно лишь, что в период с 1952 по 1960 г. одни только RB-47
различных модификаций совершили около тысячи нарушений
воздушных границ СССР.
Надо сказать, что американское ЦРУ, не желая использовать
ресурсы Министерства обороны (и попадать от него в зависи-
мость), в середине 1950-х гг. обзавелось своим собственным са-
молетом-разведчиком U-2. Концепция этого самолета принци-
пиально отличалась от концепции RB-47: главным достоинством
U-2 была не скорость полета, а высота — 21 —22 км, на которую не
мог забраться ни один истребитель в мире. Техническое превос-
ходство U-2 над существовавшими средствами ПВО было столь
очевидным, что ЦРУ с неприкрытым цинизмом использовало
эти самолеты по всему миру — от Латинской Америки до Ирана,
Китая и СССР. Самолет этот до такой степени понравился аме-
риканским военным разведчикам, что Министерство обороны
также закупило партию U-2 и впоследствии неоднократно их
модернизировало.
Кстати, завершая этот краткий исторический экскурс
в историю американской разведывательной авиации, следует
заметить, что первый U-2 сбили под Свердловском не за-
щитники советского неба 1 мая 1960 г., как полагают многие

404
А. Ракитин. Перевал Дятлова
U-2. Мало кто знает, что первыми этот суперсамолет сбили китайские
летчики в 1958 г. С присущей китайцам осмотрительностью они ничего не
сообщили об этом своим кремлевским союзникам, цинично рассудив, что
проблемы «русских братьев» должны решать сами «русские братья».
жители России, а их китайские коллеги в июле 1958 г. (т. е.
почти двумя годами ранее. Кстати, в китайском небе U-2 также
занимался разведкой атомных объектов, реализуя на практи-
ке идеи Бориса Пашковского, о чем подробнее нам придется
сказать чуть ниже).
Примечательно, что советское руководство долгое время
не признавало саму возможность существования самолетов,
аналогичных U-2 по техническим характеристикам. Ситуация
выглядела запутанно и даже анекдотически — из истребительных
полков шли доклады о полетах неких «воздушных судов» на вы-
сотах более 20 км, а отечественные специалисты по авиатехнике
ответственно заявляли, что «такого быть не может». Инфор-
мация радиотехнических полков, призванных осуществлять
радиолокационный дозор воздушного пространства, ясности
не добавляла. Дело в том, что все имевшиеся в тот момент на
вооружении СССР типы радиолокационных станций обладали
весьма ограниченными возможностями (обнаружение целей на
дальностях до 200 км и высотах до 20 км). Причем на эффектив-
ность работы РЛС негативно влияли многие факторы: параметры
движения цели и ее физические свойства, солнечная активность,
состояние атмосферы и даже уровень подготовки операторов.
Посему радиотехнические полки не могли распознавать U-2

Глава 23. Отступление от сюжета
405
и уверенно «вести» его. Все разглагольствования о том, что
1 мая 1960 г. Пауэрса «вели» чуть ли не от самой госграницы,
всего лишь досужие вымыслы ветеранов военных кафедр. На
самом деле наша ПВО не заметила его не только на границе,
но даже над Байконуром, куда тот «заглянул» по пути к Че-
лябинску. В районе Байконура, кстати, уже были развернуты
зенитно-ракетные дивизионы, так что 1 мая 1960 г. американца
теоретически могли бы сбить уже там, однако... однако там его
никто попросту не увидел.
Показателен эпизод, имевший место 9 апреля 1960 г., т. е.
за 3 недели до полета Пауэрса. Тогда американский U-2 «про-
гулялся» до Балхаша и Байконура, а потом спокойно возвра-
тился в Иран. На перехват таинственного объекта были под-
няты сначала 4 истребителя МиГ-19, а затем еще 2 истребителя
МиГ-17. При попытке одного из «девятнадцатых» выскочить
выше практического потолка и подняться на высоту таин-
ственного объекта двигатель МиГа «захлебнулся» в разрежен-
ной атмосфере, истребитель потерял управление и разбился.
В разбившемся самолете погиб старший лейтенант Владимир
Карачевский. В 9-й гвардейский истребительный авиаполк,
которому принадлежал погибший самолет, прибыл команду-
ющий истребительной авиацией ПВО генерал Е. Савицкий,
компетентно установивший, что перехватчики гонялись за
фантомом, ибо «такого самолета, который они якобы видели,
быть просто не может».
Инцидент стал известен в Москве и разбирался на засе-
дании Политбюро ЦК КПСС в присутствии компетентных
специалистов — авиаконструктора А. Микояна и Председателя
Государственного комитета Совета министров по авиационной
технике П.Дементьева. Специалисты были единодушны: само-
леты на высотах более 20 км летать не могут в силу жестких ско-
ростных ограничений — при малой скорости полета они будут
сваливаться в штопор, а при высокой у них будут отламываться
крылья из-за значительного скоростного напора. А посему все
пустопорожние разговоры о некоем неизвестном высотном
разведчике надо прекратить. Ни Политбюро ЦК КПСС, ни
лучшие авиационные специалисты Страны Советов, ни лучшие
разведчики КГБ и ГРУ — никто из этих достопочтенных истори-
ческих персонажей ничего не знал об американском U-2 вплоть
до 1 мая 1960 г. В этот день ракетчики 57-й зенитно-ракетной

406
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Фрэнсис Гэри Пауэре, пилот самолета-шпиона U-2, сбитого
1 мая 1960 г. под Свердловском
бригады в небе над Челябинском-40 «завалили» американца
14-й (четырнадцатой!) по счету зенитной ракетой С-75, сбив
после этого собственный истребитель-перехватчик МиГ-19
(пилот Сафонов погиб).
Правда, объективности ради надо сказать, что некоторые
историки отечественной авиации все же пишут о 8 ракетах С-75,
выпущенных по U-2 Пауэрса, что несколько смягчает довольно
безрадостную картину рассогласованных и прямо ошибочных
действий сил противовоздушной обороны. Нельзя не отметить
и редкостный цинизм, проявленный в тот день упомянутым
выше командующим истребительной авиацией ПВО Савицким,
который лично приказал пилотам Соковичу и Ментюкову под-
няться в небо на неподготовленных самолетах Т-3 (без оружия

Глава 23. Отступление от сюжета
407
Выставка обломков сбитого самолета U-2 в ЦПКиО им. Горького
и высотного снаряжения) и «уничтожить нарушителя тара-
ном». Выполнение этого требования вело к гарантированной
гибели советского пилота, решившегося выполнить приказ
без высотно-компенсирующего костюма. К счастью, таранить
летчикам никого не пришлось, поскольку наведение обоих
самолетов с земли было осуществлено с большими ошибка-
ми: Соковичу сообщили, что цель движется на высоте 10 км
(вместо 19-20 км, как это было на самом деле), а Ментюкова,
верно указав высотный эшелон, неправильно уведомили о его

408
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Слева: Никита Сергеевич Хрущев лично посетил в ЦПКиО им. Горького, где
помпезно были выставлены на всеобщее обозрение обломки U-2 Пауэрса.
Правда, на кадрах кинохроники Никита Сергеевич выглядел хмурым и как
будто чем-то недовольным. Это было нехарактерно для весьма общительного
и темпераментного Генсека, любившего пообщаться с простым народом, осо-
бенно перед кинокамерой и при наличии неплохого пропагандистского повода.
Но если принять во внимание, как напортачили его помощники и советники
с рассказами о «невозможном» американском самолете, то причина дурного
настроения Никиты Сергеевича станет отчасти понятна. А если вспомнить, где
именно сбили противника, да притом с каким трудом — 14-й по счету ракетой,
уничтожив к тому же собственный перехватчик! — то станет ясно, что гордиться
было особенно нечем. Справа: карта конечного участка полета Френсиса Па-
уэрса, представленная на судебном процессе в Москве. Карта фальсифициро-
вана, для того чтобы создать видимость, будто 57-я зенитно-ракетная бригада
прикрывала Свердловск. На самом деле карта вступала в явное противоречие
с показаниями Пауэрса, из которых следовало, что после пролета Челябинска
он совершил два поворота и в конечном счете оказался северо-восточнее города.
Но на такие пустяки никто из присутствовавших в зале внимания не обращал.
взаимном расположении с целью, из-за чего летчик совершил
разворот в противоположную необходимой сторону.
Можно представить, как было испорчено настроение «до-
рогого Никиты Сергеича» в этот день! Всего двумя неделями
раньше все вокруг — от золотопогонных маршалов до главных
конструкторов и начальников спецслужб — в один голос уверяли
его в невозможности существования супервысотного самолета-
разведчика, а теперь обломки этого технического чуда падают
с неба за тысячи километров от фаницы возле одного из самых
секретных объектов страны! Так какова же истинная цена всех

Глава 23. Отступление от сюжета
409
Лицевая страница и оглавление альбома, подготовленного американской во-
енной разведкой в 1964 г. и посвященного описанию «Кыштымского атомного
комплекса» (того самого Челябинска-40, где работал Георгий Кривонищенко).
Подобные альбомы начиная с 1955 г. выпускались с ежегодными обновления-
ми. Каждый из них описывал отдельный объект атомного производственного
комплекса СССР как потенциальную цель атаки силами диверсионной группы.
Подобного рода литература не содержала особых технических деталей, зато
описывала ориентиры на местности (даже приводились их фотографии, сделан-
ные с земли), взаимное расположение и степень важности зданий, количество
дверей, наличие различных технических коммуникаций (железнодорожных
путей, газо- и водопроводов, опор ЛЭП и пр.). Подобные детальные описания
невозможно было составить, опираясь лишь на средства авиационной развед-
ки. Сам факт существования таких документов однозначно подтверждает одно
из двух предположений: либо разведки стран НАТО осуществляли успешные
агентурные проникновения на эти объекты, либо западные разведки имели до-
ступ к проектно-строительной документации по всем предприятиям атомной
отрасли СССР. Последнее представляется почти невероятным ввиду крайней
жесткости режимных ограничений.
тех гарантий, что наслушался недавно Генсек: полушка в ба-
зарный день?
Авиационные средства были не в силах обнаружить радиаци-
онные «хвосты» атомных производств, но они, используя инфра-
красную технику, могли даже с большой высоты зафиксировать
объекты с явно аномальной температурной контрастностью
(особенно в холодное время года). Отсутствие труб, указываю-
щих на наличие котельных, и мощных линий электропередач

410
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Additional Overflights, 9-10 July 1956
ЦРУ США крайне неохотно идет на раскрытие информации о полетах U-2
над территорией СССР, несмотря на то, что с той поры минуло более полу-
века и Советский Союз не существует уже много лет. Официально главная
американская разведка признает только 28 полетов этих самолетов в период
1956-1960 гг., что явно не соответствует действительности и довольно просто
может быть опровергнуто. Но даже открытая информация оказывается порой
весьма красноречивой. На рисунке — страница из обзорного доклада ЦРУ,
посвященная трем вылетам U-2 на разведку объектов в глубоком тылу СССР,
совершенным 9-10 июля 1956 г.
однозначно свидетельствовало о существовании собственного
источника энергии на территории разведываемого объекта,
причем источника компактного и мощного.
Классическим примером эффективности технической
разведки атомного объекта может служить история с опреде-

Глава 23. Отступление от сюжета
411
Самолеты U-2 активно использовались для проникновения в самые глубинные
районы СССР. Ошибочно думать, будто полет Пауэрса к Уралу в мае 1960 г.
был первым из такого рода вторжений. 5 февраля 1960 г., например, само-
лет-разведчик U-2 «сходил» к Арзамасу-16 и сфотографировал расположен-
ный там исследовательский центр и завод по производству ядерных зарядов.
На фотографии слева можно видеть часть заводских строений, а на фотоснимке
справа — отдельно стоящий цех окончательной сборки ядерных боеприпасов.
До норвежской границы на севере — около 1800 км, до турецкой на юге —
столько же. Прекрасный повод задуматься над истинностью лозунга советской
пропаганды: «границы на замке!».
лением энергетических параметров реакторов по наработке
плутония-239 в Челябинске-40, том самом закрытом «городе
атомщиков», где работал Георгий Кривонищенко. О том, что
где-то между Свердловском и Челябинском заложен секрет-
ный завод по производству плутония, американцы узнали от
пленных немецких инженеров, работавших в СССР. В Абха-
зии (в Синопе и Агудзери) во второй половине 1940-х были
размещены две «шарашки» с пленными немцами, которые за-
нимались разработкой технологии разделения изотопов урана.
Время от времени немцам удавалось передать на родину ценные
сведения, в том числе и не связанные напрямую с их проек-
тами. От этих немецких специалистов и пошла информация
о закладке на Урале крупных атомных объектов. Уже в начале
1950-х гг. американские самолеты-разведчики обнаружили три
строительные площадки в районе озера Кызылташ и реки Теча,
которые американцы в своих документах назвали объектами «0»,
«301» и «701». Развитая водная система этого района играла для
атомных реакторов роль прудов-охладителей, куда сбрасывалась
горячая вода. С пуском реакторов озеро перестало замерзать
даже в самые холодные зимы.
Американцы довольно хорошо представляли гидрологиче-
ские условия этого района, поскольку еще в конце 1920-х гг.

412
А. Ракитин. Перевал Дятлова
имели планы по использованию различных уральских террито-
рий на правах концессий. Зная объем «подогреваемой» тепло-
отводом воды и ее температуру, американская разведка сумела
определить мощность действующих реакторов. В документах
1955—1956 гг., предоставленных разведкой в распоряжение
Объединенному Комитету по атомной энергетике Конгресса
(Joint atomic energy intelligence committee), указывалось, что в так
называемом «кыштымском комплексе» действуют три реактора
тепловой мощностью 286 МВт каждый. Тогда же было заявлено
и об их предполагаемой производительности: в каждом из ре-
акторов нарабатывались 0,86 г плутония-239 в сутки на 1 МВт
мощности (т. е. в каждом реакторе 246 г в сутки).
Другим интересным примером успеха американской авиа-
ционной разведки может служить обнаружение испытательного
полигона ядерных боеприпасов в местечке Сунгул, примерно
в 40 км севернее Челябинска-40. На этом полигоне с охраняемым
периметром 7 х 17 км не осуществлялось ядерных взрывов, там
проводилось тестирование различных элементов боевых частей
атомных боеприпасов без активирования расщепляющихся
материалов (если совсем точно, то ядерные компоненты за-
менялись массо-габаритными имитаторами). При этом прово-
дились взрывы обычных ВВ, порой весьма большой мощности.
Американские разведчики в начале 1950-х сообщали о работе
этого объекта, но при этом признавали, что не знают ни на-
звания организации, которая его эксплуатирует, ни имени ее
руководителя.
Борис Федорович Пашковский считал, что если авиационная
разведка будет глазами, которые увидят секретные объекты, то
солдаты его спецназа окажутся теми руками, которые смогут их
пощупать. Ни один самолет, ни один прибор в 1940-50-х гг. не
мог дистанционно определить, наработкой какого именно рас-
щепляющегося материала занят тот или иной ядерный реактор.
Для этого нужны были образцы воды и почвы, добытые в непо-
средственной от него близости.
С появлением термоядерного оружия потребность в досто-
верной информации о производственных мощностях советской
атомной промышленности только увеличилась. Разрушитель-
ный потенциал термоядерных боеприпасов был многократно —
в десятки и сотни раз — выше обычных атомных бомб (урановых
и плутониевых). Особую тревогу американских политиков

Глава 23. Отступление от сюжета
413
вызвало то обстоятельство, что советские ядерщики создали
транспортируемый термоядерный боеприпас ранее своих за-
океанских коллег. Случилось это в 1953 г. Использование новых
расщепляющихся материалов потребовало от американцев
спешной разработки способов их выделения (индикации) из
объектов окружающей среды. Особенно интересовала разведку
возможность выявления трития — самого перспективного топ-
лива для термоядерного оружия. Для того времени подобная
задача представлялась исключительно сложной, поскольку
тритий, который иногда называли сверхтяжелой водой, имел
сравнительно небольшой период полураспада (около 12,3 лет),
был трудноуловим и в естественных условиях в ничтожных
количествах образовывался лишь в верхних слоях атмосферы.
Если следы уранового или плутониевого производства обнару-
живались сравнительно просто, то завод по выделению трития
грозил стать настоящим невидимкой.
Несколько научных центров США занимались в середине
1950-х гг. этой проблемой. Успех сопутствовал группе ученых
из Чикагского университета под руководством Уилларда Либ-
би. Это был уже достаточно именитый физик, автор метода
радиоуглеродного анализа, ныне широко распространенного
по всему миру и знакомого практически любому школьнику.
Гораздо менее известен тот факт, что Либби создал прорывную
для своего времени технологию обнаружения трития в воде
и деревьях. Получая тритий вместе с почвенной влагой, рас-
тения «осаждали» его в своей коре подобно фильтру. Получив
в свое распоряжение спил ствола дерева, росшего поблизости
от завода по производству трития, американские специалисты
могли довольно точно не только определить момент времени,
когда сверхтяжелая вода начинала поступать в грунтовые воды,
но и назвать мощность источника (т. е. производительность
завода). Метод, предложенный Либби, во многом напоминал
радиоуглеродный анализ, но был значительно точнее, поскольку
период полураспада трития на много порядков меньше, чем
у углерода-14, а потому уменьшение его содержания в образце
имеет более выраженный (явный) характер.
Сам Уиллард Либби объяснял свой интерес к поиску трития
довольно странно. По его словам, он хотел создать точный
способ определения возраста выдержанных вин. Для биологи-
ческих образцов возрастом 30 и более лет технология поиска

414
А. Ракитин. Перевал Дятлова
сверхтяжелой воды давала отличную точность... Вот только вряд
ли можно верить тому, что дорогостоящие исследования Либби
на самом деле финансировались в интересах американских ви-
ноделов. Остается добавить, что ученый имел отличные связи
с американскими военными и в 1940-х гг. работал над техноло-
гией газодиффузионного разделения изотопов урана. А в 1960 г.
он получил Нобелевскую премию. Если принять во внимание,
что ее присуждение всегда носило политизированный характер,
трудно удержаться от подозрений, что, вручив Уилларду Либби
«нобелевку», влиятельные заказчики его исследований публично
сказали ему таким образом «спасибо».
Начиная с 1952 г. военная разведка США приступила к регу-
лярной засылке на территорию СССР как разведчиков-одино-
чек, так и групп разведчиков, имеющих единственную задачу:
сбор образцов грунта и воды из районов предполагаемого раз-
мещения объектов атомной промышленности. После 1956 г.,
когда технология Либби была уже достаточно отработана, к ним
добавился и сбор биологических образцов. Надо сказать, что
к этому времени американцы, а также англичане, их ближайшие
союзники по НАТО, имели определенный опыт ведения дивер-
сионной войны против СССР. С момента окончания Второй
мировой США и Великобритания оказывали значительную во-
енную и техническую помощь прибалтийским и западно-укра-
инским сепаратистам. На этой же ниве подвизалась и разведка
Ватикана, а начиная с 1955 г. с националистами стали активно
работать итальянские спецслужбы.
Хорошо известно, что английские десантники из SAS (Special
Air Service) занимались диверсионной подготовкой ОУНовских
партизан прямо в местах дислокации их отрядов. История
пленения начальника службы безопасности ОУН Мирона
Матвиейко (в некоторых источниках — Матвиенко) хорошо
известна, не станем ее пересказывать, поскольку она совсем уж
далека от темы исследования. Заметим лишь, что Матвиейко,
десантированный с борта английского транспортного самолета
в июне 1951 г. (либо доставленный планером — тут нет полной
ясности), прилетел в СССР не один — помимо телохранителей
его сопровождал британский десантник, инструктор по минно-
взрывной подготовке. А при разгроме трех ОУНовских отрядов
в окрестностях Львова, последовавшем вскоре после его задер-
жания, были уничтожены пять англичан, также инструкторов

Глава 23. Отступление от сюжета
415
из SAS. По неполным советским данным, ставшим достоянием
гласности уже в 1990-е гг., МГБ-КГБ захватило по меньшей
мере 33 ОУНовских диверсанта, засланных из-за рубежа; сам же
Мирон Матвиейко говорил о 200 добровольцах, направленных
на обучение в разведшколы Великобритании и США во второй
половине 1940-х гг. Не подлежит сомнению, что подготовка
ОУНовских подпольщиков и диверсантов осуществлялась ино-
странными разведками массово и на регулярной основе.
Очень интересна история прибалтийских диверсантов, засы-
лавшихся обычно с территории Великобритании или Швеции.
Считается, что эти «лесные братья» расстреливали председателей
колхозов и депутатов районных советов, занимались мелким
бандитизмом и терроризировали местное население, но это
очень упрощенная картина их настоящей подрывной деятель-
ности. Подчас опытные диверсанты устраивали настоящие бои
с подразделениями внутренних войск МВД и частями Воору-
женных сил. В 1956 г. высаженная с быстроходного катера ди-
версионная группа в составе четырех эстонских националистов
(старший — Аксель Порэ) вступила в бой с советскими погра-
ничниками, убив нескольких из них (в том числе и командира
заставы старшего лейтенанта Михаила Михайловича Козлова),
и ушла от преследования.
В период 1947-1955 гг. МГБ СССР и его наследнику КГБ
удалось внедрить в ряды прибалтийских националистов, а также
перевербовать несколько серьезных агентов, способных давать
довольно полную информацию о деятельности «лесных братьев».
Фамилии некоторых из этих людей сейчас известны — это Йонас
Декснис, Ян Эрглис и некоторые другие. Благодаря их деятель-
ности сомнений в том, что английская разведка самым активным
образом поддерживала сепаратистов, не может быть никаких.
Эрглис, например, ездил в Лондон для встречи с полковником
МИ-6 Гарри Карром, курировавшим в «Сикрет сервис» при-
балтийское направление.
Англичане пытались использовать свои довольно сильные
агентурные позиции в среде прибалтийских националистов
для того, чтобы ориентировать их на сбор сведений о ядерной
программе СССР. Об одной из таких операций, организованной
МИ-6 в 1954 г., известно довольно подробно благодаря телеин-
тервью, данному в 1987 г. генералом КГБ Янисом Лукашевичем,
имевшим к ней непосредственное отношение.

416
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Англичане потребовали направить на Южный Урал груп-
пы разведчиков для сбора образцов почвы и воды из района
с указанными координатами. Распоряжение было отдано двум
отрядам латышских националистов (оба контролировались КГБ
Латвии, если точнее, были созданы Комитетом, т. е. являлись
«подставными», о чем англичане, разумеется, не знали). Как не-
трудно догадаться, настоящих проб из указанного района никто
англичанам не предоставил — вместо этого им передали воду,
побывавшую, видимо, в атомном реакторе, поскольку уровень
ее радиоактивности оказался очень высок. Англичане, получив
передачку, очень удивились величине радиации и даже уточни-
ли, из какого именно места водоема эту воду зачерпнули — со дна
или с поверхности? Для чекистов вопрос оказался непосильно
сложным, после некоторых раздумий было решено ответить,
что воду зачерпнули у дна. После такого ответа английская
разведка прервала контакт с обеими группами партизан, рас-
кусив «подставу» советской госбезопасности. Примечательно,
что эта история не отразилась на карьере молодого тогда Яниса
Лукашевича, курировавшего операцию со стороны латвийского
КГБ. Лукашевич со временем стал генерал-майором, работал во
внешней разведке КГБ и даже пробыл 8 лет в Великобритании,
дослужившись там до резидента — что и говорить, серьезный
рост!
Борис Федорович Пашковский испытывал вполне понятное
любому контрразведчику недоверие к агентам, находящимся
длительное время на территории противника. Ведь невозможно
было быть уверенным в их полной надежности, не существовало
никаких гарантий того, что эти люди не работали под контро-
лем советской госбезопасности. По мнению Паша, которое он
сумел донести до высшего руководства военной разведки США,
для выполнения миссий, связанных с «атомным шпионажем»,
надлежало готовить по специальным программам особых людей
и засылать их в СССР в полной тайне от других разведыватель-
ных организаций США и союзников по НАТО.
С самого начала разработки концепции подобных «разве-
дывательных рейдов» предполагалась полная автономность за-
брошенных агентов как от местных резидентур, так и от агентов,
внедренных ранее в рамках реализации других разведывательных
программ. «Атомные шпионы» Пашковского должны были
выступать в роли этаких «транзитных пассажиров», попавших

Глава 23. Отступление от сюжета
417
Фотоснимки шпионского снаряжения, захваченного КГБ у нелегально
заброшенной американской агентуры (здесь и далее воспроизводятся по
книге «Пойманы с поличным. Сборник фактов о шпионаже и других под-
рывных действиях США против СССР». М.: Сов. информ. бюро, 1960).
в нужное им место на короткий срок и быстро его покидающих
после выполнения задания. Не случайно применительно к тако-
му агенту иногда использовался термин «транзитный разведчик»
(или просто «транзитер») — он весьма точно выражал специфику
его действий. Разведчик прибывал в назначенный ему район
разведки поездом, высаживался на требуемой железнодорожной
станции, проходил пешком известный ему маршрут, собирая по
пути образцы воды и грунта, после чего выходил в район другой
железнодорожной станции или речной пристани и навсегда
покидал территорию разведки. Этакий турист с рюкзаком за
плечами... или группа туристов, в зависимости от того, какой
величины район требовалось обследовать.
Чтобы дать представление о том, как такие операции должны
были осуществляться реально, приведем несколько конкретных
примеров.
В ночь с 17 на 18 августа 1952 г. советскими пограничниками
в северной части о. Сахалина, в совершенно необжитом районе,
был задержан неизвестный мужчина, вылезший из воды в про-
резиненном костюме, маске и ластах. Он был идентифицирован
впоследствии как Евгений Голубев, 1923 года рождения. Целью
его появления на территории СССР было выполнение специ-
ального задания в интересах разведки Министерства обороны
США. Голубев был высажен с быстроходного катера на уда-
лении примерно 700 м от берега, с собою разведчик имел два
водонепроницаемых мешка. В них находились 2 радиостанции

418
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Фотоснимки шпионского снаряжения
для работы на разных частотах, богатый набор химических пре-
паратов — обезболивающие средства — производные морфия,
снотворные, яды как мгновенного, так и отложенного действия,
25 тыс. рублей мелкими банкнотами, 100 тыс. рублей в обли-
гациях крупного номинала, а также 25 золотых «червонцев»
царской чеканки. Само собой, разведчик был неплохо вооружен:
2 пистолета-пулемета, 3 боевых ножа, один из которых имел вы-
стреливаемое лезвие. Перед Голубевым была поставлена задача
проникнуть в окрестности Челябинска-40, произвести разведку
объекта, добыть документы военнослужащих, охраняющих за-
крытый город, собрать и законсервировать пробы воды и грунта
вне охраняемого периметра, после чего выехать в указанный ему
район Армении и самостоятельно перейти советско-турецкую
границу в известном ему «коридоре». Способ и время перехода
были обусловлены заранее. Голубев должен был действовать
полностью автономно, не вступая в контакте представителями
американской разведки на территории СССР.
Особо следует отметить тот факт, что Голубеву при выдвиже-
нии к объекту разведки предстояло преодолеть почти 5 тыс. км.
Билеты и посадочные талоны на различные виды транспорта,
которые ему пришлось бы добывать в пути, должны были под-
креплять его «легенду» в случае проверки.
Судьба этого человека очень интересна, не будет преуве-
личением назвать его «убийцей по призванию». Еще в 1942 г.
он перешел на сторону фашистских войск и принимал участие

Глава 23. Отступление от сюжета
419
Фотоснимки шпионского снаряжения
в расстрелах советских военнопленных в Крыму. Затем он бежал
от немцев и с найденными на поле боя документами вернулся
в ряды Красной армии, где воевал до конца войны и проходил
действительную военную службу вплоть до 1947 г. После чего
последовал новый побег, на этот раз на Запад. Голубев получил
отличную профессиональную подготовку агента-диверсанта,
обучался сначала в спецшколе в ФРГ, затем в школе боевых
пловцов-диверсантов Тихоокеанского флота США на террито-
рии Калифорнии, после чего прошел спецкурс индивидуальной
подготовки в разведывательной школе в Японии, в г. Иокогама.
Об уровне его физической подготовки весьма красноречиво
свидетельствует ночной заплыв с грузом более 50 кг. Тут, как
говорится, без комментариев, самые недоверчивые могут про-
верить на себе... Завершая рассказ об этом человеке, добавим,
что Евгений Голубев не вступил в радиоигру с американцами,
не раскаялся в измене Родине и был расстрелян.
А вот пример групповой заброски. 2 мая 1952 г. на территории
Волынской области (Украина) с разведывательного самолета
Вооруженных сил США RB-50, стартовавшего с о. Мальта,
были десантированы 3 разведчика — А. П. Курочкин (1927 г. р.),
И. Н. Волошановский (1927 г. р.) и Л. В. Кошелев (1929 г. р.).
Объектом, разведку которого предстояло осуществить, являлся
Лисичанский азотно-туковый завод, под который, по мнению
американской военной разведки, было замаскировано производ-
ство тяжелой воды (D20), важного сырья для атомных реакторов.

420
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Фотоснимки шпионского снаряжения
Кроме того, перед заброшенными агентами ставилась задача раз-
добыть подлинные документы работников правоохранительных
органов, прежде всего МГБ. Все трое были вооружены автомати-
ческим оружием и гранатами. Группа должна была разделиться,
Курочкину предстояло выполнять свою задачу отдельно от
Волошановского и Кошелева. Последние являлись професси-
ональными уголовниками, жившими с 1947 г. по подложным
документам и в 1949 г. бежавшими в Иран. Кошелев к моменту
побега из страны в возрасте 20 лет имел уже две лагерные «ход-
ки», многочисленные задержания и аресты. Сам же Курочкин
дезертировал из рядов Советской армии во время прохождения
службы на территории Австрии. Выход заброшенных агентов из
страны планировался через ирано-азербайджанскую границу.
Все трое прошли курс специальной подготовки в разведы-
вательной школе Вооруженных сил США в ФРГ и располагали
материальными средствами примерно в том же объеме, что
и упомянутый выше Голубев. От радиоигры со своими американ-
скими кураторами уклонились, видимо, сообщив им неявный
сигнал о работе под контролем, в результате чего американский
радиоцентр перестал поддерживать контакт с разоблаченными
агентами. За этот скрытый саботаж и нежелание раскаяться в со-
деянных преступлениях все трое были приговорены к высшей
мере наказания и расстреляны.
Весной и летом 1955 г. органами КГБ были задержаны 4 пары
американских разведчиков (8 человек), заброшенные в СССР
самолетами, стартовавшими в греческих Салониках. Все эти
люди прошли усиленную 9-месячную подготовку в разведшколе
Министерства обороны США на территории ФРГ. Некоторые

Глава 23. Отступление от сюжета
421
Американская разведка уделяла самое пристальное внимание экипировке своих
агентов. Помимо оружия — автоматического огнестрельного (с устройствами
для бесшумной стрельбы) и разнообразного холодного — они получали яды,
лекарства и наркотические вещества. Для платежей внутри страны предна-
значались подлинные советские банкноты различного номинала, кроме того,
все разведчики имели при себе облигации внутреннего займа СССР ввиду
удобства реализации последних в любой сберкассе на всей территории страны.
Разнообразные золотые изделия, от царских червонцев до обычных дамских
украшений, предназначались для использования в качестве взятки либо оплаты
особо ценных услуг.
из них обучались в учебных центрах на территории США, на-
пример на базе воздушно-десантных сил в Форт-Брэгг. Один
из заброшенных — Петр Кудрин — был вовлечен в радиоигру
с американской разведкой, продлившуюся более полутора лет.
Объектом разведки Кудрина должен был стать производствен-
ный комплекс в подмосковной Электростали, где, по мнению
американцев, еще с 1947 г. функционировал первый в СССР
завод по производству металлического урана-235. Кудрин должен
был изображать освободившегося из исправительной колонии
уголовника, который разъезжает по Московской области с целью
трудоустройства и как бы случайно попадает в Электросталь. Там
ему надлежало в кратчайшие сроки собрать необходимые пробы
и выехать на юг для нелегального перехода турецкой границы.
Чтобы втянуть американскую военную разведку в радиоигру,
оперативники КГБ придумали для миссии Кудрина «новые
вводные», призванные запутать янки. Кудрин сообщил в развед-
центр, что сумел через случайно встреченного друга устроиться
на секретный завод, производящий якобы инициирующие ком-
поненты ядерных боевых частей. Этот секретный объект, мол,
замаскирован под завод термометров в подмосковном Клину.
На самом деле там, разумеется, подобного производства никогда
не существовало. Американцы оказались настолько заинтри-
гованы придуманной советской контрразведкой историей, что
переориентировали Кудрина на «длительное оседание» в Кли-
ну. То, что американцы более полутора лет верили россказням

422
А. Ракитин. Перевал Дятлова
агента, перевербованного КГБ, и не могли проверить его со-
общения, отлично иллюстрирует крайнюю ограниченность их
агентурных позиций в СССР тех лет. Не было у Пашковского
агентов на высоких должностях ни в Минсредмаше, ни в Ми-
нистерстве обороны, иначе раскусил бы он выдумки про «завод
термометров» в Клину уже через пару недель.
Примечательно, что и в случае Петра Кудрина обращает на
себя внимание большое расстояние от места десантирования
агента до конечной цели его маршрута (примерно 1400 км).
К 1955 г. уже существовала довольно плотная зона ПВО во-
круг Москвы, и американцы не захотели направлять самолет
в ближние окрестности столицы, что выглядит логично. Вместе
с тем для хорошо подготовленного и оснащенного «транзитера»
преодолеть это расстояние большого труда не составляло —
американцы это знали и не сомневались, что Кудрин сумеет
благополучно добраться до Московской области.
В августе 1957 г. настоящая детективная история разыгралась
на Дальнем Востоке, когда силами охраны морского района
в непосредственной близости от Владивостока была обнаруже-
на американская подводная лодка «Гаджен». В течение недели
лодка в ночное время приближалась к советскому побережью на
расстояние менее 2 миль, а днем отходила на 20-30 миль в от-
крытое море. Никакими задачами радиотехнической разведки
объяснить такое поведение было невозможно — для перехвата
радиосигналов вовсе незачем было настолько глубоко вторгаться
в территориальные воды. Казалось очевидным, что лодка ищет
удобные подходы к берегу для скрытой высадки подводных
пловцов. Территориальные органы госбезопасности совместно
с пограничными и военными частями постарались прикрыть
засадами все десантоопасные участки на побережье с вполне
очевидной целью пленить высаженную группу. А 19 августа
советские Военно-морские силы начали операцию преследова-
ния разведывательной подлодки, которая увенчалась успехом.
21 августа 1957 г. американская подводная лодка всплыла, иден-
тифицировала себя и сообщила, что заблудилась при переходе
в Японию. Операция на берегу, однако, к успеху не привела —
следов высадки подводных пловцов, если американцы все же
решились на таковую, обнаружить не удалось.
Очень необычна другая история с высадкой двух американ-
ских подводных пловцов-разведчиков, которая приключилась

Глава 23. Отступление от сюжета
423
на Камчатке в августе 1958 г. Шпионам надлежало пройти око-
ло 120 км до района ракетного полигона «Кура», куда падали
головные части межконтинентальных ракет Р-7, запускаемых
с Байконура. Скорее всего, американцев интересовала тепло-
изоляция советских боевых блоков, поскольку в то время
янки не располагали действующими межконтинентальными
ракетами и возврат из космоса на Землю грузов представлял
для них большую техническую проблему. Сейчас судить о цели
появления американских разведчиков на Камчатке можно лишь
предположительно, поскольку они погибли по невыясненным
причинам примерно в 70 км от места высадки. Скорее всего, во
время привала на них напал медведь; в августе медведи весьма
активны и особенно агрессивны при поиске пищи, поскольку
нагуливают жир перед зимовкой. После гибели разведчиков их
тела подверглись значительному разрушению лесными живот-
ными. Погибших обнаружили советские пограничники, которые
на протяжении недели вели поиск таинственных водолазов. Хотя
личности разведчиков установить не удалось, тем не менее их
оружие и оснащение попали в руки советской госбезопасности.
Нельзя не отметить, что проблема заброски иностранных
парашютистов не могла не беспокоить высшее руководство стра-
ны и органов госбезопасности. Приказом МВД СССР № 00177
от 29 апреля 1953 г. на базе Бюро № 2 МГБ СССР (о котором
в этом исследовании уже упоминалось) была организована
Специальная оперативная группа (СОГ) по розыску вражеских
агентов-парашютистов. Начальником СОГ был назначен пол-
ковник М. С. Прудников, тот самый, что после выхода на пенсию
написал несколько весьма интересных книг о партизанском
движении в годы Великой Отечественной войны. Жаль, что
Михаил Прудников ничего не написал о своей послевоенной
работе — глядишь, у значительной части современной чита-
тельской аудитории было бы меньше иллюзий относительно
затронутой сейчас темы. Через две недели — 12 мая 1953 г. — был
издан новый Приказ МВД СССР № 00258, который маскировал
только что созданную СОГ под рядовой номерной отдел. Она
стала называться 11-м отделом 1-го Главного управления МВД
СССР, начальником отдела по-прежнему оставался Михаил
Прудников.
В июне 1960 г. при попытке перехода советско-иранской
границы был задержан агент американской военной разведки

424
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Виктор Славнов, нелегально заброшенный в СССР десятью
месяцами ранее. Славнов выполнил порученное ему зада-
ние — осуществил сбор необходимого количества образцов
в окрестностях закрытого города Томск-7 (американцы вплоть
до 1990-х гг. называли этот район «Сибирской станцией»). При
себе разведчик имел пистолет бесшумной стрельбы, холодное
оружие, аптечку с препаратами широкого спектра действия
(в том числе ядами) и набор печатей и штампов, позволявший
в течение нескольких минут изготовить весьма правдоподобные
документы. Ввиду отказа Славнова от сотрудничества с КГБ он
был судим и приговорен к высшей мере наказания.
В этой истории снова обращает на себя внимание то рас-
стояние, которое преодолел американский агент. Выдвигаясь
в обратном направлении, он благополучно проехал чуть ли не
половину Советского Союза — более 3 тыс. км! — и был пойман
буквально на последней пяди советской земли. Не подлежит
сомнению, что НАТОвские шпионы обладали необходимой
мобильностью и огромные расстояния нашей Родины и все-
возможные режимные ограничения не очень-то сковывали их
передвижения. Запомним этот вывод, он очень важен для по-
нимания дальнейшего...
А вот почти двумя годами ранее, осенью 1958 г., американцы
осуществили высадку двух разведчиков на дрейфующую поляр-
ную станцию «Северный полюс-5», оставленную советскими
специалистами двумя годами ранее. С бомбардировщика В-17
разведчики были десантированы на парашютах и несколько
дней провели на станции, обыскав все ее строения буквально от
пола до коньков крыш. Американцев интересовала вся черно-
вая документация, имевшая отношение к метеорологическим
наблюдениям в Арктике, ну и, кроме того, средства связи,
которые использовались советскими полярниками. После вы-
полнения поставленной задачи разведчики были эвакуированы
посредством подхвата специально оборудованным самолетом
P2V-7 «Нептун».
Об этом устройстве эвакуации имеет смысл сказать несколь-
ко слов, тем более что оно имеет непосредственное отношение
к ведению американцами нелегальной разведки на территории
нашей страны.
В интересах американской военной разведки известный
конструктор Роберт Фултон (Robert Fulton) в 1957-1958 гг.

Глава 23. Отступление от сюжета
425
Кадры из американского документального фильма, демонстрирующие ме-
тодику эвакуации разведчика с использованием системы «небесный крюк».
Слева направо: 1. Разведчик раскрывает сброшенный ему 150-килограммовый
контейнер, содержащий все необходимые элементы системы. 2. Облачившись
в теплый комбинезон и нацепив специальный ремень-обвязку, разведчик под-
соединяет баллон с гелием к сложенному мини-аэростату. Последний начинает
надуваться, увлекая вверх 150-метровый нейлоновый шнур, соединенный
с ремнем-обвязкой. 3. Мини-аэростат надут и уже находится в небе, натягивая
шнур, разведчик же сидит на земле, дожидаясь, когда самолет зацепит нейло-
новый шнур специальной захватом-вил кой. 4. Еще мгновение, захват, рывок,
и путешествие ввысь началось.
разработал и испытал уникальную систему подъема человека,
находящегося на поверхности земли, на борт пролетающего
самолета. Устройство это получило название «небесный крюк»,

426
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Первым самолетом, оборудованным системой подхвата человека с земли, был
транспортно-десантный С-130 «Геркулес» (внизу слева). Военная разведка для
своих целей заказала по меньшей мере 7 самолетов, оснащенных системой
«небесный крюк», все они представляли собой модернизированные базовые
патрульные самолеты военно-морских сил P2V-7 «Нептун» (верхние фото).
Главное достоинство последнего заключалось в способности барражировать
с малыми скоростями на сверхнизких высотах (30—50 м). Эти самолеты широко
использовались для эвакуации разведывательных групп с территории СССР
и Китая. Внизу справа: сержант морской пехоты Л ивай Вудс, первый испытатель
системы «небесный крюк».
и, несмотря на кажущуюся фантастичность, оно оказалось
удивительно удачным и безопасным в эксплуатации. Сначала
разведчику, ожидавшему эвакуации, с пролетающего самоле-
та сбрасывали металлический контейнер весом 150 кг. В нем
находились теплый комбинезон и специальная «обвязка», ко-
торые разведчику предстояло надеть на себя, баллон с гелием,
мини-аэростат, надуваемый этим гелием, и 150-метровый ней-
лоновый шнур. Один конец шнура крепился к мини-аэростату,
а другой — к обвязке.
Таким образом, эвакуируемый оказывался накрепко соеди-
нен с мини-аэростатом, единственная задача которого заключа-
лась в том, чтобы удерживать нейлоновый трос в натянутом со-
стоянии. Мини-аэростат не мог оторвать человека от земли, хотя
на сильном ветру иногда волочил тело по гладкой ледяной или
заснеженной поверхности. Самолет-эвакуатор имел в носовой

Глава 23. Отступление от сюжета
427
Американский бомбардировщик Б-17, оборудованный системой «не-
бесный крюк», забирает агентов со льдины в высоких широтах (эта
операция состоялась 2 июня 1962 г.). Картина нарисована участником
операции Кейтом Вудкоком (Keith Woodcock) в 2007 г.
части специальные «усы-вилки», которыми на скорости около
220 км/ч подсекал натянутый нейлоновый шнур. Мини-аэро-
стат отсекался, а шнур автоматически наматывался лебедкой,
которая поднимала человека на борт самолета.
Система «небесный крюк» прошла успешные испытания
в августе 1958 г. Первым человеком, поднятым на борт самолета
в «условиях, приближенных к боевым», был сержант американ-

428
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Куртис Пиблс, пытаясь исследовать историю нелегальных забросок агентуры
ЦРУ и военной разведки США в глубь территории СССР во времена «холодной
войны», столкнулся с принципиальным нежеланием представителей американ-
ского разведывательного сообщества обсуждать эту стародавнюю, казалось бы,
тему. Официальные лица до сих пор не назвали ни одной фамилии своего агента
или пилота самолета, осуществлявшего десантирование.
ской морской пехоты Ливай Вудс. Произошло это 12 августа.
В последующие недели «небесный крюк» прошел испытания
в различных условиях применения: на воде, в горах, в лесной
местности. Отзывы были самые положительные.
Поданным американского историка разведки Куртиса Пиб-
лса (Curtis Peebles), по меньшей мере два «усатых» «нептуна»
(с бортовыми номерами 7097 и 7099) базировались в Европе.
Действуя с аэродромов НАТО в Турции, ФРГ или Норвегии
и имея дальность полета 7000 км (больше, чем у RB-47 «стра-
тоджет»), «нептуны» могли осуществлять экстренную эвакуацию
разведчиков практически из любой точки европейской части
СССР и Восточной Европы. Появление «небесного крюка» резко
повысило шансы разведывательных групп на выживание и сни-
зило психологическую нагрузку на разведчиков-нелегалов. Эки-
пажи обоих «нептунов» были укомплектованы из числа бывших
граждан СССР либо выходцев из стран Восточной Европы. Все
они не являлись гражданами США, как, впрочем, и разведчики-
нелегалы, забрасываемые в глубь советской территории. Пред-
полагалось, что после успешного выполнения поставленного
задания и возвращения на Запад эти люди получат американское
гражданство, трудоустройство и военную пенсию (по окончании
контракта). Одновременно с этим все участники нелегальных
операций предупреждались, что в случае их пленения совет-
скими органами госбезопасности американское правительство
не будет защищать их интересы и не признает своего участия
в тайных операциях. Другими словами, позиция американской

Глава 23. Отступление от сюжета
429
разведки сводилась к следующей довольно циничной формуле:
«Вы оказались в Советском Союзе потому, что вас туда послали
русские эмигранты из Народно-Трудового Союза, а вовсе не
американская разведка».
Согласно сведениям Куртиса Пиблса, последние эвакуации
разведчиков-нелегалов с территории СССР имели место летом
1963 г. Аналогичные операции ЦРУ и военной разведки США
против Китая продолжались еще год — до середины 1964 г.
До сих пор американская сторона не обнародовала ни единой
фамилии участника операций по заброске агентов-нелегалов
в СССР. Все конкретные персоналии, упоминаемые в откры-
тых публикациях, имеют своим происхождением российские
источники. Объяснение этой странной скромности может быть
только одно — заброшенные нелегалы натворили на территории
СССР столько преступлений, что в них нельзя признаваться даже
спустя более полувека. Это как раз тот случай, когда молчание
выглядит красноречивее любых слов...
Впрочем, вернемся к истории «усатых» «нептунов».
По крайней мере еще два самолета P2V-7 «Нептун», обору-
дованные системой подхвата людей с поверхности земли, были
размещены на Тайване, где активно использовались для вывода
с территории континентального Китая разведывательных групп
гоминьдановцев, нелегально проникавших туда на протяжении
многих лет. Там механизм работал так же, как и в отношении
СССР, — пилоты и разведчики набирались из китайцев и в слу-
чае пленения на помощь американцев им рассчитывать не при-
ходилось. Да это и невозможно было — у американцев на тот
момент не имелось дипотношений с коммунистическим Китаем.
По информации уже упоминавшегося К. Пиблса, благодаря
системе «небесный крюк» за период 1958— 1964 гг. с территории
континентального Китая было эвакуировано не менее 80 групп
разведчиков и диверсантов. За это время американцы потеряли
5 из 7 самолетов, оснащенных этой системой.
Говоря о разведывательных акциях американских спецслужб
на территории СССР, нельзя не сказать несколько слов о тех
людях, которые являлись непосредственными исполнителями
разведывательных поручений. Официальная советская про-
паганда изображала в качестве «наймитов мирового капитала»
этакий человеческий сброд, сплошь маргиналов и отщепенцев
с уголовным прошлым, оставшихся на Западе еще со времен

430
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Второй мировой войны. Подобная картина, как и всякая агитка,
грешит предвзятостью и имеет мало общего с истиной. На са-
мом деле кадры для нелегальной заброски в СССР черпались из
числа членов эмигрантского НТС (Народно-Трудового Союза),
организации, которая ставила перед собой задачу прежде всего
идеологического противостояния «коммунистической чуме».
Кстати, именно по этой причине многие заброшенные
в СССР нелегально агенты помимо чисто шпионского снаря-
жения несли листовки и книги антисоветского содержания.
Сами лидеры НТС утверждали, что за период 1950-1960-х гг.
перебросили на территорию Советского Союза более 7 млн
листовок антикоммунистического содержания. Цифра, конечно,
огромная, верить или не верить в нее — решать читателю самому.
Говоря о работе НТС, нельзя не признать, что Союз успешно вел
пропагандистскую работу среди граждан СССР, оказавшихся
в результате Второй мировой войны на Западе. И многие из
числа таковых граждан СССР, именовавшихся на языке между-
народного права «перемещенными лицами», вступали в НТС
и отнюдь не стремились возвращаться в сталинские тиски.
Несмотря на численный прирост организации в послевоенные
годы, ядро НТС все же составляли дети эмигрантов первой
волны, которые родились вне Советского Союза и вели борьбу
с коммунизмом из идеологических, а вовсе не меркантильных
соображений. И борьба эта вовсе не казалась членам НТС за-
ведомо проигрышной и бесполезной.
В этом месте самый недоверчивый читатель может, конечно,
вздохнуть и махнуть рукой, мол, что тут Ракитин рассказывает
сказки и выдает отдельные события за некое массовое явление!
Конечно, какие-то разведчики, оказавшиеся на грани провала
и лишившиеся связи со своим руководством, может, и пытались
прорваться на свой страх и риск через государственную границу
СССР, но ведь такая практика не была нормой разведыватель-
ной работы! Все-таки основная масса вражеских разведчиков
въезжала в страну официально, а не десантировалась с самолетов
и подводных лодок... Примерно так может рассуждать дилетант,
воспитанный на фильмах о чекистах эпохи позднего социализма
и постперестроечной России.
А между тем подобное суждение глубоко ошибочно. Любой
иностранец, легально попавший в СССР, оказывался в тисках
режимных ограничений — он не мог проехать свободно, не

Глава 23. Отступление от сюжета
431
поставив в известность органы государственного управления
(читай: КГБ и МИД), даже в те районы и города Советского
Союза, которые формально не считались закрытыми для въезда
иностранцев. Заявку на поездку, с указанием маршрута, надле-
жало подавать за 6 месяцев (полгода!), и каждая такая поездка
сопровождалась усиленной и всесторонней опекой КГБ. Если
иностранец останавливался в гостинице (а остановиться он мог
не в любой, а только в той, в которой ему разрешали) — ему
предоставляли номер, оснащенный подслушивающей техникой.
Если он садился в поезд, то под «прослушкой» находилось его
двухместное купе; если он вступал в разговор с советским граж-
данином, то последний затем писал заявление в местный отдел
милиции (которое, разумеется, передавалось для последующего
анализа в территориальный орган КГБ). И, разумеется, ино-
странец все время оставался в поле зрения службы наружного
наблюдения КГБ.
Возможности вести разведку силами легальных резидентур
в таких условиях были минимизированы. Попытка оторваться
от «наружки» грозила самыми неприятными последствиями:
так, например, слишком находчивого разведчика могли про-
сто-напросто избить и ограбить якобы «хулиганы», которых
изображали сотрудники все той же службы наружного наблю-
дения Комитета. Избивали иностранцев, разумеется, не всерьез,
без причинения тяжких телесных повреждений, да и «отнятые»
вещи тоже потом возвращали как якобы найденные милицией
в ходе расследования, но сами-то иностранцы прекрасно по-
нимали, что и почему с ними случилось. Если же разведчик
из страны «потенциального противника» вел себя совсем уж
неуправляемо либо демонстрировал высокое мастерство, то
с ним поступали куда жестче. Эдвард Смит, глава резидентуры
ЦРУ в посольстве США в Москве, в 1954 г. был шантажирован
КГБ фотографиями, на которых он был запечатлен во время
занятий сексом с горничной. Цель шантажа была весьма про-
зрачна — разведчику предложили вербовку. Когда американец
отказался от сотрудничества и дал понять, что не боится по-
добного шантажа (его как мужчину интимная связь с женщиной
никак не компрометировала), Комитет резко обострил ситуацию
и дал понять, что против Смита будет сфабриковано уголовное
дело по обвинению в «изнасиловании» с последующей «посад-
кой» в советский ИТЛ. Резиденту пришлось срочно паковать

432
А. Ракитин. Перевал Дятлова
чемоданы и буквально убегать из страны — угроза была более
чем серьезна. В последующие 5 лет, по подсчетам французского
историка спецслужб Фрэнка Дэниноса (Frank Daninos), КГБ по-
вторял фокус с «изнасилованием невинных горничных» еще по
меньшей мере в отношении 12 сотрудников резидентуры ЦРУ
в Москве. Не надо думать, что «под раздачу» попадали только
профессиональные разведчики, дипломатам стран НАТО тоже
доставалось — их запросто выдворяли из страны за формальные
нарушения режима пребывания иностранного подданного на
территории СССР. Подобные выдворения на протяжении всех
1950-х гг. происходили регулярно.
В таких условиях ни о каком налаживании агентурной работы
в отдаленных частях СССР силами посольских резидентур не
могло быть и речи. На первый план выдвигались именно задачи
нелегального проникновения («просачивания») агентуры в нуж-
ные районы, ее легализации там, создания баз для приема новых
агентов. Чтобы не быть голословным, обратимся к довольно
любопытному источнику — книге «На страже границ Отечества.
История пограничной службы. Краткий очерк» (М: Граница,
1998). Книга эта интересна для нас тем, что является фактиче-
ски официальной историей пограничных войск, в составе ее
редколлегии многочисленные генералы, в том числе тогдашний
руководитель Федеральной пограничной службы генерал армии
А. И. Николаев и будущий начальник погранвойск Н. Н. Бордю-
жа. Уж более представительных и информированных знатоков
истории по этому вопросу отыскать просто невозможно, по
крайней мере в России.
Итак, полистаем сей внушительный труд, он полон в высшей
степени интересных признаний, которые сильно расстроят про-
тивников версии «контролируемой поставки». На с. 444 читаем:
«Начиная с 1948 г. количество шедших в СССР (нарушителей
границы. — Л. Р.) значительно превысило количество стремив-
шихся за его рубежи». Несколько дальше приводится статистика
задержанных нарушителей границы в Украинской ССР: за пери-
од 1947—53 гг. там обезврежены 688 бандитов и 35 агентов ино-
странных разведок. Примечательно, что по другим пограничным
регионам такой статистики нет, и думается, что эта неполнота
умышленна — картина получается уж очень безрадостной! Или
скажем мягче — тревожной.
Если кто-то подумал, что после 1953 г. динамика нелегаль-
ных переходов границы пошла на спад, то его ждет глубокое

Глава 23. Отступление от сюжета
433
разочарование. Впрочем, обратимся к еще одной цитате: «Так,
в 1955-57 гг. на западном участке границы количество нару-
шений как в сторону Советского Союза, так и из него, значи-
тельно возросло. Нарушения допускались не только жителями
пограничной полосы по мотивам хозяйственных связей или
с хозяйственно-бытовыми целями. Больше стало фактов про-
никновения через территорию дружественных стран агентов
западных разведок. В 1957 г. по сравнению с 1955 г. количество
нарушений в сторону СССР на западном участке границы воз-
росло в целом в 3 раза, а на советско-польском участке — более
чем в 5 раз» (с. 457).
Однако помимо западного участка госграницы имелись
и иные направления, перспективные с точки зрения нелегальной
заброски агентуры. Например, южный, который было чрезвы-
чайно сложно охранять из-за особенностей рельефа местности
(Кавказские горы). В Иране американская разведка действовала
как в собственном кармане, и эта метафора не является слишком
вольной. В 1957 г. на советско-иранской границе при попытке
проникнуть в СССР были задержаны 148 чел., а в 1958 г. — уже
189 чел.! Обратите внимание — 15 человек в месяц — и это только
пойманные нелегалы! И только на иранском участке!
Необходимо подчеркнуть, что отнюдь не все случаи преследо-
вания нарушителей оказывались успешны. Иногда неизвестный
противник демонстрировал просто фантастические смелость,
находчивость да и уровень физической подготовки тоже. Опять-
таки, сошлемся на статистику из цитируемой книги «На страже
границ Отечества...» — уж этот-то источник никто не обвинит
в том, что в нем «раздувают придуманную Ракитиным пробле-
му». Итак, согласно архивам погранслужбы, в 1956 г. советские
пограничники в 38 случаях вели безуспешное преследование
нарушителей государственной границы. В 1957 г. таких случаев
отмечено 45. В 1958 г. имели место 19 зафиксированных случаев
безнаказанного перехода границы нарушителями, в 1959 г. —
20 и в 1960 г. — тоже 20. Надо ясно понимать, что преследование
нарушителя — это не только и не столько бег пограничного
наряда по лыжне, это целый комплекс тщательно отработан-
ных мероприятий не только в приграничной зоне, но подчас
и в прилегающих к ней районах (выставление дополнительных
нарядов, засады, проверки на дорогах, прочесывание местности,
поиск с привлечением авиации и т. п.). Нарушитель должен
пробежать — в буквальном смысле — не меньше (а то и гораздо

434
А. Ракитин. Перевал Дятлова
больше!) сотни километров, не имея возможности развести
огонь, путая следы и желательно минируя собственную следо-
вую дорожку. Погоня растягивается порой на несколько суток,
и если нарушитель все-таки уходит от преследования, можно не
сомневаться — он был очень хорошо подготовлен.
Маленький, но выразительный пример: за задержание аген-
тов иностранной разведки 13—18 августа 1958 г. старший сержант
Б. С. Запорожский и младший сержант А. И. Михайлов были
награждены орденами Красной звезды. Обратите внимание на
продолжительность преследования — пограничники шли по
следу нарушителей, прорывавшихся в глубь СССР, 5 суток!
Помимо южного и западных участков границы немало хлопот
доставлял и северный. В отличие от всех прочих это направление
было удобно для скрытой заброски агентуры тем, что погранич-
ным войскам приходилось контролировать огромные участки
необжитой или малонаселенной территории, лишенной даже
элементарной инфраструктуры (телефонной связи, дорог и пр.).
Полярная ночь и специфические метеоусловия также создавали
дополнительные трудности пограничникам, и те, кто планиро-
вал нелегальные заброски, разумеется, принимали во внимание
все эти соображения. Заброска с северных направлений вовсе не
выдумка Ракитина. Процитируем еще раз упомянутую книгу по
истории пограничных войск: «В портах Норвегии базировалось
американское гидрографическое судно "Тоннер", оснащенное
разведывательной аппаратурой и средствами высадки агентов
на побережье. Судно постоянно курсировало в Баренцевом
море у советских территориальных вод, доставляя немало хло-
пот пограничникам» (цит. по: «На страже границ Отечества.
История пограничной службы. Краткий очерк». С. 462). Если
кто не понял, «средства высадки агентов на побережье» — это
быстроходные катера и средства индивидуальной доставки
подводных пловцов. Можно не сомневаться, что если такой
специализированный корабль базировался именно на севере,
а скажем, не в Черном или Японском морях, значит, для него
была работа именно на севере.
Будет ошибкой считать, что после 1945 г. «весь советский
народ» как один человек воспрял духом и ринулся в будни
«социалистического строительства» с жаждой новых трудовых
свершений. У народа копились усталость, раздражение, чувство
безысходности. Даже после окончания войны заводы продолжа-

Глава 23. Отступление от сюжета
435
ли работать в «военном режиме», т. е. с сохранением 7-дневной
рабочей недели, с требованиями выполнения громадных норм
выработки. Победа не принесла тылу ни малейших послаблений.
Мало кто знает, что это послужило поводом для многочисленных
беспорядков, которые власть преспокойно игнорировала до тех
самых пор, пока волнения осенью 1945 г. не начались в Москве,
на ЗИЛе. Только тогда «ЦКвские небожители» вспомнили, что
«первое в мире государство рабочих и крестьян» когда-то гаран-
тировало этим самым рабочим и крестьянам 5-дневную рабочую
неделю и 8-часовой рабочий день. И хотя драконовские меры
1940 г., узаконившие уголовное преследование за нарушения
трудовой дисциплины, отменены не были (случилось это толь-
ко в 1956 г.), все же нормы выработки на многих предприятиях
страны были понижены. Кроме того, были восстановлены до-
платы за работу в ночное время и праздничные дни, отмененные
в период Великой Отечественной войны...
В 1946-1947 гг. страну потряс чудовищный голод, унесший,
по разным оценкам, до 1,5 млн жизней, вновь с очевидностью
доказавший советскому человеку, что цена его жизни — полушка
в базарный день. Именно потому герой Сталинградской битвы,
Герой Советского Союза, генерал-полковник В. Н. Гордов не
без горечи признавался своему другу генералу Рыбальченко в де-
кабре 1946 г., что хотел бы уехать в Финляндию или Швецию,
чтобы работать там лесорубом (за подобные разговорчики его
арестовали через месяц и расстреляли в августе 1950 г.). А в де-
кабре 1947 г. «народ-победитель» был щедро награжден граби-
тельской денежной реформой, обесценившей вклады, наличные
деньги и отменившей выплаты по облигациям государственных
займов, которые на протяжении многих лет выдавались вместо
части зарплаты (если быть совсем точным, реформа 1947 г. от-
ложила погашение облигаций на неопределенный срок, так что
сталинские займы впоследствии «гасили» Хрущев и Брежнев).
Вновь в судебной практике после победного мая 1945 г.
«косяками» пошли дела по обвинениям в нарушении пресло-
вутого «закона о колосках», известного также под названием
«Указсемь-восемь», по дате постановления ЦИК и СНКСССР
от 7 августа 1932 г., вводившего его в действие. В июне 1947 г.
позорный «закон о колосках» был вроде бы отменен, но вовсе
не потому, что людоедский социализм товарища Сталина стал
гуманнее, а лишь потому, что на смену одному указу пришел

436
А. Ракитин. Перевал Дятлова
другой, поновее — «Об уголовной ответственности за хище-
ние государственного и общественного имущества». Тысячи
женщин и детей в тяжкое послевоенное время отправились
в ГУЛАГовские «зоны» только за то, что пытались подбирать
на сжатых полях бросовые остатки урожая. Судили, подчеркну,
преимущественно женщин и детей, поскольку председатели
колхозов, боясь лишиться мужских рук, старались не доносить на
взрослых мужчин. «Народ-победитель» из последних сил тянул
ярмо «социализма», и это вызывало протест многих активных
членов общества. Очередным подарком народу от «любимой
партии Ленина-Сталина» явился Указ Президиума Верховного
Совета СССР от 2 июня 1948 г. о высылке в отдаленные районы
страны колхозников, не выработавших минимум трудодней.
Так что иллюзий питать не следует — протестные настроения
в послевоенном СССР существовали и принимали порой очень
острые формы.
Вот лишь несколько примеров в подтверждение высказанно-
му тезису. 27 сентября 1949 г. моряки Балтийского флота Тарасов
и Савинов предприняли попытку угона в Швецию торпедного
катера из базы флота в Балтийске. Опасаясь преследования,
Савинов вывел из строя три соседних торпедных катера, разбив
пульты управления и повредив бензопроводку. Беглецы были
перехвачены уже в открытом море кораблями охраны водного
района. 22-летний Владимир Савинов был образцовым моря-
ком, членом ВКП(б), его поступок был продиктован глубоким
и болезненным разочарованием в бессовестной политике госу-
дарственного руководства. И стоил Владимиру Александровичу
Савинову жизни.
Очень ярко проявилось отношение народа к Советской
власти в истории разоблачения американского агента Ивана
(Янко) Филистовича, нелегально заброшенного на территорию
Белоруссии 9 сентября 1951 г. Филистович не особенно маски-
ровался перед друзьями и знакомыми — он рассказывал, что
направлен в СССР американской разведкой, что скоро грядет
большая война и социализм на этом закончится. Имея при себе
большой запас пропагандистских листовок Народно-Трудового
Союза, Иван раздавал их всем, с кем общался. Впоследствии по
«делу Филистовича» были арестованы 17 человек, обвиненные
МГБ в недонесении либо «активном пособничестве». Амери-
канский агент несколько раз выезжал в Гродно, Минск и даже

Глава 23. Отступление от сюжета
437
Вильнюс, производя разведку военных объектов. Узнав о суще-
ствовании в районе Молодечно бандгруппы в числе 6 человек
под руководством Сергея Микулича, Филистович разыскал ее
и возглавил. Бандгруппа состояла из бывших немецких поли-
цейских и сотрудников оккупационной администрации (sic! —
обращаем внимание на срок, минувший с окончания Великой
Отечественной войны). Филистович вполне здраво предложил
группе прекратить грабеж населения в районе и сосредоточиться
на пропаганде, мотивируя это тем, что «люди сами будут нам все
отдавать, если узнают, что мы здесь по приказу американцев».
Эта практика принесла свои плоды — многие местные жители
действительно помогали бандгруппе продовольствием и вещами
без всякого принуждения. Примечательный момент — среди
лиц, осужденных в конце концов за «активное пособничество»
Филистовичу и его группе, оказался участник Великой Отече-
ственной войны, награжденный орденом Красной звезды.
Одной из немногих силовых акций, предпринятых Филисто-
вичем и К0, явилось нападение на издательство местной газеты
«Дорога к коммунизму» летом 1952 г. Бандгруппа похитила
шрифты и часть типографского оборудования, рассчитывая
организовать подпольную типографию, однако сделать этого
так и не смогла. Не зная специфики типографской работы, пре-
ступники захватили с собой отнюдь не все нужные им детали,
поэтому все их потуги на ниве типографского промысла оказа-
лись тщетны. К розыску и поимке Филистовича подключился
центральный аппарат МГБ, и в ночь с 4 на 5 сентября 1952 г.
в районе села Сомали, где базировалась группа, началась вой-
сковая операция. Хотя трое членов бандгруппы были убиты при
попытке оказать сопротивление, сам Филистович благополучно
прорвался сквозь оцепление и двинулся в сторону советско-
польской границы, намереваясь покинуть страну. Вполне воз-
можно, что ему бы это удалось, если б не предательство друга
детства, у которого американский разведчик остановился, чтобы
переночевать. Друг накормил Филистовича ужином и дал чаю
со снотворным, после чего рванул в ближайшее отделение ми-
лиции. Спустя ровно год со дня заброски в СССР — 9 сентября
1952 г. — Иван Филистович был арестован.
А всего через пару лет — 1 мая 1954 г. — звучный теракт имел
место в Архангельске. Тогда во время первомайской демонстра-
ции 26-летний Николай Романов сделал попытку прорваться на

438
А. Ракитин. Перевал Дятлова
трибуну и расстрелять руководство области, города, Беломор-
ского военного округа и Беломорской флотилии. Вооруженный
пистолетом ТТ террорист убил зампреда горисполкома С. Ха-
ритонова и помощника командующего Беломорским военным
округом, генерал-лейтенанта А. Соловьева. Ранены оказались
еще три человека — первый секретарь Архангельского горкома
КПСС Д. Томилов, заведующий сельхозотделом обкома КПСС
М. Огарков и капитан первого ранга В. Судейко. Хотя власти
попытались скрыть происшедшее, не прервав даже демонстра-
ции, весь город знал о случившемся. Романова пытались выста-
вить сумасшедшим, шизофреником и сифилитиком, бывалым
уголовником, но в действительности все было не так просто.
Романов действительно был дважды судим, тяжело болел, но
не шизофренией, а туберкулезом, которым заразился, кстати,
в местах лишения свободы. На пистолете, явившимся орудием
преступления, он нацарапал иглой: «За страдания русского
народа». Пистолет он хранил в тайнике больше года и даже не
подумал использовать его для совершения какого-либо уголов-
ного преступления, что, согласитесь, полностью дезавуирует
официальную версию об «отмороженном уркагане».
Эти происшествия, хотя и исключительные, все же не были
единственными в своем роде. Помимо них во множестве име-
ли место разного рода столкновения на межэтнической почве,
особенно с участием представителей депортированных народов,
массовые беспорядки на стройках народного хозяйства, всевоз-
можные бесчинства военнослужащих, как правило, при пере-
мещении воинских частей в новые места дислокации. Транзит
воинских эшелонов превращался в настоящую головную боль
для местных властей, вынужденных бросать на оцепление вок-
залов или железнодорожных путей все наличные силы милиции.
Таким было истинное лицо социализма сталинско-хрущевской
формации. Когда узнаешь такого рода детали, слова бойкой пес-
ни того времени «весь советский народ, как один человек, за со-
ветскую Родину встанет» приобретают саркастический оттенок.
На Западе довольно хорошо знали об общем состоянии дел
в СССР и настроениях народа. Народно-Трудовой Союз строил
свою агитационную работу среди граждан СССР в расчете на
то, что антикоммунистическая идеология найдет поддержку
значительной части населения. Этот посыл идеологов НТС
получил зримое подтверждение во время и после окончания

Глава 23. Отступление от сюжета
439
VI Всемирного фестиваля молодежи и студентов в Москве летом
1957 г., собравшего в столице Советского Союза 34 тыс. граж-
дан 131 страны мира. Неформальное общение с иностранцами
разорвало многие шаблоны в головах молодых людей Страны
Советов. Именно после фестиваля в СССР появились «стиля-
ги», «битники», скупщики валюты, любители джаза. И молодые
сторонники реформирования социализма, кстати.
Мало кому известно, что 1958 и 1959 гг. явились пиковыми по
числу политических репрессий за все «послесталинское» время
вплоть до распада СССР в 1991 г. Причем, что особенно важно,
впервые в истории страны носителями «антикоммунистической
идеологии» оказались в основном молодые люди, студенты,
чье личностное формирование происходило уже в послевоен-
ное время. Впрочем, о молодежном политическом движении
мы поговорим подробнее чуть позже, когда коснемся вопроса
о нелегальной работе Комитета госбезопасности в студенческой
и молодежной среде. Эта тема заслуживает особого разговора,
так что сейчас мы ограничимся лишь кратким упоминанием
того факта, что конец 1950-х явился временем особенно энер-
гичного подавления инакомыслия советских граждан органами
государственной безопасности.
Пока же вернемся к вопросу нелегальной заброски и вне-
дрению агентуры иностранных разведок в 1950-х гг. Примеры
активной заброски в этот период разведчиков на территорию
СССР, прежде всего американских, можно приводить еще
долго, но всестороннее исследование этой темы все же не входит
в задачу настоящего исследования. Нам важно лишь показать,
что центры советской атомной промышленности (в том числе
и уральские города) были под прицелом американской военной
разведки на протяжении всего десятилетия. Причем следует ясно
понимать, что непойманных шпионов было много больше, чем
пойманных.
В ФРГ на протяжении 1950-х гг. на постоянной основе
действовало не менее 6 учебных разведывательных центров
Министерства обороны США, ориентированных на работу
против СССР (не забываем, что помимо американцев раз-
ведчиков для заброски в Советский Союз готовили и англи-
чане, и французы, и Ватикан, и с 1955 г. Италия!). Вряд ли мы
сильно ошибемся, если предположим, что на 50 разведчиков,
нелегально заброшенных в СССР и разоблаченных КГБ,

440
А. Ракитин. Перевал Дятлова
приходится по крайней мере в 10 раз больше неразоблаченных.
500 заброшенных нелегально «транзитеров» является числом
сугубо ориентировочным, точного количества этих шпионов
мы не знаем и вряд ли узнаем (иллюзий питать не надо — КГБ
и ФСБ этого числа тоже не знали и не знают). Но данная оценка
вполне разумна и не чрезмерна.
О масштабе развернутой тайной войны против стран социа-
лизма, прежде всего СССР, можно судить по количественному
росту подразделений спецслужб, связанных с ее организацией
и ведением. Так, по данным американского историка разведки
Барнса (Barnes), численность отделов ЦРУ, занятых нелегальной
разведкой, в 1948 г. составляла 302 человека, но уже в 1953 г.
таковых стало 2812 чел. Взрывной рост демонстрировало и фи-
нансирование нелегальной работы: в упомянутом 1953 г. на это
было выделено 82 млн долл., а через пять лет эта сумма превы-
сила 200 млн долл. и ниже этой планки в последующие годы
не опускалась. Конечно, нелегальные операции проводились
против различных стран, например против Ирана и Гондураса,
о чем сейчас уже широко известно, однако главными объекта-
ми ударов все время оставались СССР и Китай. Доставалось,
разумеется, и их «младшим братьям». В последние годы, уже
после развала социалистической Югославии, стало известно
о нелегальных операциях стран НАТО против Албании, про-
водимых в 1950-е гг. Великобритания, Италия и США тогда
подготовили и нелегально забросили воздушным и морским
путями более 2 тыс. чел., деятельность которых была призвана
дестабилизировать режим Энвера Ходжи. Особо подчеркнем, что
речь идет о самой маленькой из социалистических стран Вос-
точной Европы! Сколько же нелегалов участвовало в действиях
на территории СССР, остается только гадать — такие цифры
пока никем не названы.
Из признания Мирона Матвиейко, руководителя контрраз-
ведки украинской ОУН, одни только украинские националисты
предоставили в распоряжение американцев 200 молодых укра-
инцев, готовых воевать с Советами везде, где им укажут.
Страны НАТО очень интенсивно вели разведку страте-
гических объектов в глубине Советского Союза, и успехов
они добивались немалых. Разумеется, рассказ о том, что по
глубинным районам СССР заброшенные из-за рубежа пара-
шютисты и боевые пловцы ходили на протяжении 1950-х гг.,

Глава 23. Отступление от сюжета
441
Тот самый Матвиейко, главный контрразведчик ОУН, плененный в мае 1951 г.
МГБ СССР и цинично принужденный участвовать в радиоиграх со своими за-
океанскими работодателями. Фотография 1951 г., сделанная сотрудником МГБ
после очередного контролируемого сеанса связи Матвиейко со своими «кура-
торами». Кто-то может недоумевать, какое отношение все это имеет к истории
похода Игоря Дятлова в 1959 г. В общем-то, никакого, за исключением того,
что нелегальные разведчики забрасывались на территорию СССР нашими
противниками как до 1959 г., так и после. И, подобно людям Матвиейко, эти
агенты ради достижения поставленной задачи были готовы пойти на все, то
есть вообще на все...
может вызвать удивление многих читателей самых разных
возрастов. Ведь советская пропаганда была не заинтересована
в признании «проколов» отечественной госбезопасности, а со-
временная трактовка той эпохи также не склонна поднимать
эту скользкую тему. Тогда невольно придется признавать
очевидную агрессивность, безжалостность и бесцеремонность
наших нынешних заокеанских друзей. Так что информация
о разведывательных миссиях американцев в отечественных
источниках представлена весьма неполно и бессистемно. Но
даже то, что есть, весьма красноречиво, как говорится, умный
поймет, а дурак не заметит.
Американские источники, ставшие доступными в рамках
исполнения Закона об открытии информации, принятого
в США еще в 1966 г. и значительно дополненного в 1996 г.,
содержат много интереснейших фактических сведений по за-
тронутой нами тематике. Опираясь на них, можно доказать, что
информация о советском ядерном производственном комплек-
се поступала в разведывательные органы США вовсе не через
высокопоставленных шпионов, внедренных в высшие органы
государственной власти и планирования, а именно посредством
сбора данных «транзитными разведчиками». Другими словами,
американцы банально «подглядывали из-за забора».

442
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Американская военная разведка знала, что разработкой советской газодиффузи-
онной установки по разделению изотопов урана занимается немецкий ученый
Тиссен. Но имени легендарного Тиссена американцы долгое время не знали
и вплоть до 1956 г. упорно называли его «Адольфом». На самом деле его звали
Питером. Эта маленькая деталь с очевидностью доказывает то, что американцы
в глаза не видели советские секретные документы по атомной проблематике
и работали, что называется, «на слух». И тем не менее демонстрировали не-
плохую результативность.
Приведем некоторые из таких доказательств:
1. Представители американских разведывательных служб не
знали многих существенных деталей так называемой «кыштым-
ской аварии», приведшей к образованию Восточно-Уральского
радиационного следа (так называемого ВУРСа). Суммарную
величину вызванного ею радиоактивного загрязнения они
оценивали в 1 млн кюри, что было примерно в 3 раза меньше
действительного. CIA и MID не знали точной даты этой аварии
и относили ее к зиме 1957—1958 гг. На самом деле взрыв радиоак-
тивных отходов имел место в конце сентября 1957 г. А рассуждая
на слушаниях в парламентском Комитете по ядерной энергии
о природе взрыва, представитель ЦРУ сообщил, что возможны
по меньшей мере шесть причин, вызвавших его, но ни одной из
них нельзя отдать предпочтение. Если бы американцы имели
доступ к секретным советским документам по этой тематике,
они не допустили бы таких грубых неточностей при информи-
ровании парламентского Комитета.
2. Американская разведка имела общее представление о во-
влеченности немецких специалистов в создание Советским
Союзом атомной бомбы, но при этом явно не была знакома со
многими существенными деталями. Так, например, в своих до-
кументах американцы называли руководителя группы немецких

Глава 23. Отступление от сюжета
443
физиков и инженеров, разрабатывавших установку по газодиф-
фузионному разделению изотопов урана, Адольфом Тиссеном.
На самом деле этого человека звали Петер Адольф Тиссен (Peter
Adolf Thiessen). Понятно, что если бы американская разведка
действительно располагала агентом в среде ученых-ядерщиков,
такая нелепая ошибка не могла быть допущена и неоднократно
повторена в дальнейшем.
3. 1 февраля 1949 г. представители американского раз-
ведывательного сообщества во время сенатских слушаний
официально сообщили о том, что в СССР с 1947 г. успешно
действует завод по производству металлического урана-235.
Сообщение это было сделано более чем за полгода до того,
как Советский Союз взорвал свою первую атомную бомбу.
Американцы не знали ни официального названия завода, ни
его ведомственной принадлежности, ни имени директора, но
привели точные географические координаты предприятия:
55°47' с. ш., 38°27' в. д. На пару последующих десятилетий за
этим ядерным производством закрепилось условное название
«завод в Электростали». Скудость административной инфор-
мации об этом объекте, с одной стороны, и весьма точное
представление о специализации созданного там производства,
с другой, позволяют с полным основанием считать, что аген-
турное проникновение американской разведки на этот завод
не состоялось (по крайней мере, тогда), а вся информация
о нем получена путем инструментальной (приборной) разведки
и последующего анализа ее результатов. Речь идет о пробах
грунта и воды из прилегающего к объекту района, в которых
было зафиксировано устойчивое появление крайне необычного
«изотопного букета», характерного для строго определенного
технологического процесса.
4. В 1955 г. на слушаниях в JCAE (Joint atomic energy intelli-
gence committee — Объединенный Комитет по атомной энергии
Конгресса США) представители ЦРУ сообщали, что им извест-
но о работе в СССР двух реакторов на тяжелой воде тепловой
мощностью 50 МВт каждый, предназначенных для наработки
компонентов термоядерного оружия. Американцам было из-
вестно время запуска установок, их месторасположение и даже
производительность — 0,15 г трития в сутки на 1 Мвт мощности.
При этом признавалось, что число реакторов должно быть го-
раздо более двух, но о расположении остальных американской

444
А. Ракитин. Перевал Дятлова
разведке ничего не было известно. Очевидно, что американ-
ские разведчики не имели доступа к секретным документам
ЦК КПСС, Совмина СССР и Минсредмаша и ориентировались,
что называется, на ощупь. Случайно узнав о пуске тяжеловодных
реакторов, они сумели проверить эту информацию посредством
засылки «транзитных разведчиков», получили ее подтверждение,
однако далее не продвинулись.
5. В первой половине 1950-х гг. американские разведчики
на слушаниях в Объединенном комитете по атомной энергии
утверждали, будто в Семипалатинске находится конструктор-
ское бюро по разработке ядерных боеприпасов. Впоследствии
они дезавуировали эти заявления как ошибочные. Этот казус
подтверждает сделанный ранее вывод о полной недоступности
для американской разведки советских документов по атомной
тематике высокой степени секретности. И CIA, и MID на про-
тяжении 1950-х не раз заглатывали фальшивки, которые им
подбрасывала советская контрразведка. КГБ успешно дурачил
своих противников долгие годы, пока конец этому не положил
Олег Пеньковский, сообщивший американцам исключительно
ценную и точную информацию об объемах наработанных к тому
времени расщепляющихся материалов и количестве произве-
денных из них ядерных боеголовок.
6. Вместе с тем американцы демонстрировали порой уди-
вительную осведомленность о специфических технических
деталях атомного производства. Так, например, в бюллетене от
8 января 1953 г., направленном ЦРУ Объединенному комитету
по атомной энергии Конгресса Соединенных Штатов, сооб-
щалось о том, что газодиффузионные установки, запущенные
в Свердловске-44, нарабатывали до 1 кг урана-235 в сутки. При
этом американская разведка считала, что ввиду несовершенства
техпроцесса получаемый продукт не имел нужной чистоты
и концентрация U-235 достигала лишь 75 %, что требовало его
дополнительной очистки. В течение года-полутора советским
специалистам удалось частично решить проблему и чистота ко-
нечного продукта достигла 90 %, что, однако, все равно было не-
достаточно для непосредственного использования получаемого
урана в производстве боевых частей. Причиной этих трудностей
американцы считали коррозию конструктивных элементов про-
изводящих установок, которую советские специалисты смогли
устранить лишь после 1955 г. То, что американская разведка

Глава 23. Отступление от сюжета
445
То самое «здание с тремя огромными трубами» в Томске-7, о строительстве
которого английская МИ-6 узнала в 1955 г. от посетителя сумасшедшего дома.
(Фотография с сайта дизайнера Артемия Лебедева, побывавшего в ЗАТО «Се-
верск» и опубликовавшего любопытный фоторепортаж из бывшего Томска-7.)
отследила повышение качества конечного продукта, однозначно
свидетельствует о регулярном мониторинге ею радиологической
обстановки в районе Свердловска-44.
7. На слушаниях в JCAE во второй половине 1950-х гг. аме-
риканская разведка практически ежегодно сообщала о росте
КПД советских реакторов в Челябинске-40 и производственных
линий в Свердловске-44, нарабатывавших оружейный плуто-
ний и уран соответственно. По мнению американских специ-
алистов, эффективность техпроцессов возрастала примерно на
10 % каждый год без увеличения тепловой мощности установок
(и соответственно, выбросов тепла в окружающую среду). Полу-
чить такие данные, не имея доступа к совсекретной технической
документации, можно было лишь осуществляя регулярный
мониторинг за районами, прилегающими непосредственно
к производственным зонам этих объектов.
8. В 1957 г. представитель американской военной разведки
признал, что информация о характере продукции, производи-
мой в закрытом городе Томск-7 (на Западе этот объект обычно
именовали «Сибирской станцией»), получена на основании
исследования пыли, доставленной в США на зимней шапке
человека, побывавшего там. Эта информация явно подтвер-
дила заинтересованность американской разведки в получении

446
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Фотография строящейся «Сибирской станции», мощного производственного
комплекса по наработке оружейного плутония (в советской топонимике это
место называлось «Томск-7»). Снимок сделан с борта американского самолета-
разведчика U-2 во время шпионского пролета 21 августа 1957 г.
минеральных образцов из ближайших окрестностей изучаемых
объектов в целях их лабораторного исследования.
История с радиоактивной пылью на зимней шапке столь ин-
тересна, что на ней следует остановиться подробнее, тем более
что она рождает прямые аналогии с радиоактивными свитерами,
найденными на телах погибших членов группы Игоря Дятлова.
Первая информация о строительстве крупного «атомного
города» севернее Томска появилась у разведок стран НАТО еще
в начале 1950-х гг. Источниками информации являлись якобы
лица немецкой национальности, проживавшие в том районе
и выехавшие впоследствии на Запад. Там они, согласно легенде,
вступили в контакт с британскими спецслужбами, от которых
сообщенная немцами информация попала уже к американцам.
В одном случае в роли такого немца выступал некий военноплен-
ный, бывший военнослужащий вермахта, отличный портной,
который шил форму для советского генерала еще в 1949 г. и узнал
от него о секретной стройке. В другом случае «секретоносителем»
якобы выступал некий этнический немец, гражданин СССР,
приезжавший в Томск к своему другу и видевший колоссаль-
ную стройку севернее города. Друг как будто бы содержался
в психлечебнице, из окон которой прекрасно просматривалось

Глава 23. Отступление от сюжета
447
громадное здание с тремя высоченными трубами. При всем
комизме рассказа о «сумасшедшем друге», примерно в таких
выражениях эта история была озвучена на слушаниях в JCAE.
Сразу оговоримся, что официальную версию о «немцах-до-
брожелателях», сообщавших британской разведке абсолютно
секретную информацию, следует признать недостоверной от
начала до конца. Ее можно последовательно опровергнуть сразу
по нескольким позициям, но делать этого здесь и сейчас мы не
станем, дабы совсем уж не размазывать сюжетную линию. От-
метим лишь, что к рассказам мифических «немцев» американцы
отнеслись крайне серьезно и, по крайней мере, уже в 1956 г.
в Томске появились агенты военной разведки США с явным
намерением проверить информацию по существу.
Им удалось сделать фотографии громадного здания с тремя
высоченными трубами, которые впоследствии были предъяв-
лены на слушаниях Комитета Конгресса по атомной энергии,
а также других объектов закрытого города, защищенного от
мира семью рядами колючей проволоки (некоторые под на-
пряжением) и отдельным полком внутренних войск. Более того,
в распоряжение американской разведки попала меховая шапка,
имевшая на себе радиоактивную пыль, содержавшую примерно
50 миллиардных долей моля различных радиоактивных изо-
топов. Шапку эту якобы вывез на Запад некий пожилой немец,
отправившийся в ФРГ к своему сыну. Впоследствии, скрываясь
от возможного преследования немецкой спецслужбы ШТАЗИ
и советского КГБ, эта семья вроде бы перебралась в Бразилию.
В принципе, совершенно невероятная история.
Радиоактивность этой шапки была невелика, но это никого
не интересовало. Имело значение количественное соотношение
различных радиоактивных «хвостов». Американским конгресс-
менам был важен вывод, который сделало разведывательное
сообщество США на основании полученных из Томска материа-
лов. Разведчики уверяли, что в пресловутом Томске-7 находятся
в разной степени готовности по меньшей мере 6 реакторов по
наработке оружейного плутония. Тепловая мощность первого
определялась в 100 МВт, остальных — выше, но конкретных
цифр никто из разведчиков назвать не мог.
Вся эта информация вызвала немалый интерес конгрессме-
нов. Сейчас — да притом глядя из России — очень трудно понять
причину сложившейся ситуации, но, видимо, американских

448
А. Ракитин. Перевал Дятлова
законодателей смутило несоответствие причинно-следственных
связей в докладах разведки, посвященных Томску-7. Во-первых,
конгрессмены явно не поверили рассказам о «добрых немцах»,
узнавших почти случайно самые охраняемые тайны Советского
Союза, а во-вторых, они усомнились в принципиально важном
выводе о цели строительства «атомного города». Ведь представ-
ленные образцы почему-то не содержали следов америция-241,
указывающих на получение там именно плутония.
Вызванный на слушания Объединенного комитета капитан
военной разведки Джон Реджинальд Крейг повторил конгресс-
менам легенду о «немце с шапкой» и заверил, что радиоактивная
пыль попала на головной убор до начала производственного
цикла наработки плутония. Потому, дескать, на нем не оказа-
лось сопутствующих полному плутониевому циклу «хвостов»,
но сомневаться в точности докладов разведки оснований нет
никаких — в Томске-7 готовится к запуску именно масштаб-
ное плутониевое производство. Такое объяснение, однако, не
удовлетворило законодателей, и они потребовали явиться на
слушания начальника капитана Крейга — главного «атомного
разведчика» Пентагона полковника Бориса Пашковского. Тот
ничего не добавил к словам своего подчиненного, заверив кон-
грессменов в точности информации, которая им предоставлена
разведкой.
Однако парламентарии ему не поверили тоже. Ведь они полу-
чали информацию не только от ЦРУ или военной разведки, но
и от других ведомств (прежде всего Государственного департа-
мента), и потому неплохо были осведомлены о положении дел
в СССР. Конгрессмены прекрасно понимали, что советские
власти никогда бы не выпустили из страны этнического немца,
проживавшего в закрытом городе в непосредственной близости
от одной из самых секретных строек Страны Советов (Томск был
объявлен «закрытым для посещения иностранцами» городом
15 января 1952 г. наряду с некоторыми другими сибирскими
городами). Кроме того, советские люди той поры никогда не
выезжали из страны в той одежде, которой пользовались на
работе и дома. Перед поездкой каждый счастливчик получал
направление в особое ателье, где ему шили совершенно новую
одежду. Отъезжающий полностью заменял свой гардероб — от
шапок до ботинок — по стоимости, равной примерно 10 %
цены этих вещей в коммерческом магазине. Потом на про-

Глава 23. Отступление от сюжета
449
тяжении многих лет эти вещи бережно донашивались, потому
что шанса еще раз так удачно обновить гардероб могло более не
представиться. Такая практика продержалась вплоть до начала
1970-х. В каждом крупном советском городе, где осуществлялось
оформление документов на выезд, находилось и специальное
ателье для пошива одежды выезжающим за рубеж — это не шутка
и не преувеличение. О том, что эти граждане проходили еще
и специальный инструктаж, думаю, сейчас знают все благодаря
бессмертной песне Владимира Высоцкого («Я вчера закончил
ковку, //Я два плана залудил...»). Невозможно поверить, чтобы
пожилой немец, получивший долгожданное разрешение на вы-
езд к сыну, согласился бы рискнуть своей свободой и положил
в багаж старую шапку — ее обнаружение при выездном контроле
на границе грозило ему тюрьмой до конца жизни.
То, что Пашковский и его подчиненный не сообщили на
комитетских слушаниях истинной информации, было расце-
нено как попытка ввести конгрессменов в заблуждение. Игра
была очень опасной, поскольку от Конгресса всецело зависело
финансирование разведывательных программ. Все лица, высту-
павшие перед членами комитета, приводились к присяге, и по-
лучалось, что полковник Паш оказался клятвопреступником.
В отношении него было возбуждено служебное расследование,
по итогам которого Борис Федорович был отправлен в том же
году на пенсию с выслугой в военной разведке всего 17 лет.
«Мавр сделал свое дело...»
Впрочем, настоящей причиной отставки Бориса Паша могла
явиться проблема совсем иного рода — дело в том, что в сере-
дине 1957 г. в руки КГБ попал его ближайший подчиненный,
ответственный за оперативно-боевую подготовку забрасывае-
мой агентуры Пауль Мальт. Хотя, если быть совсем уж точным,
сначала Мальт угодил в ловушку, расставленную венгерской
контрразведкой АВХ (AVH — Alam Vedami Hatosoga, Министер-
ство государственной безопасности, существовавшее в период
с 1949 по 1990 г.). Ну, а затем уже венгерские «товарищи» пере-
дали крупную рыбу своим старшим коллегам из КГБ. История
эта довольно любопытна и напрямую связана с темой нашего
повествования, так что ее можно осветить поподробнее.
С середины 1956 г. на базе расположенных в ФРГ учебных
центров военной разведки США началась систематическая
подготовка венгерских эмигрантов. В социалистической

450
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Использование воздушных танкеров позволило американской разведке снять
все ограничения по дальности самолетов-разведчиков RC-47. С четырьмя до-
заправками в воздухе «стратоджет» совершил даже беспосадочный полет вокруг
земного шара, продолжавшийся около 22 часов.
Венгрии назревали серьезные события, и, предвидя скорое во-
оруженное противостояние, политическое руководство США
приняло решение подтолкнуть процесс в нужном направлении.
Из венгерских эмигрантов стали готовить боевиков, которым
предстояло развернуть профессиональную партизанскую вой-
ну против коммунистической власти и советских войск, дис-
лоцированных в Венгрии. Сам Борис Паш был категорически
против отвлечения подчиненных ему сил и ресурсов на решение
«венгерского вопроса», но летом 1956 г. мнение полковника
никого не интересовало — приоритеты на некоторое время
поменялись и Венгрию требовалось любой ценой вырвать из
ловушки «социалистического лагеря». Паулю Мальту пришлось
заняться отбором и обучением будущих диверсантов из числа
этнических венгров, хотя истинной специализацией этого раз-
ведчика всегда была Россия.
Мальт родился в Москве в семье крупного промышленника,
этнического немца, проживал в России до 1918 г., когда его род-
ные, спасаясь от «красного террора», бежали на историческую
Родину. Рожден он был под фамилией Мальген, каковую носил
вплоть до 1942 или 1943 г. В Германии Мальген закончил военное
училище и как офицер, свободно владеющий по меньшей мере
пятью языками, попал в военную разведку, в абвер. Дальнейшая
карьера привела его в посольство фашистской Германии в Мо-
скве, где в период с июля 1936 г. по март 1941 г. он исполнял
обязанности помощника военного атташе. Во время Второй
мировой войны жизнь Пауля сделала воистину непредсказуемый
кульбит, достойный разве что детективного романа или кино.
Немецко-фашистским войскам удалось пленить генерал-майора

Глава 23. Отступление от сюжета
451
РККА П. С. Мишутина, командира дивизии, который оказался
похож на Мальгена буквально как брат-близнец. Удивительное
сходство пленного советского генерала и профессионального
разведчика абвер решил использовать для довольно коварной
игры. Мальген стал выдавать себя за пленного и в роли Мишу-
тина использовался в самых разных оперативных комбинациях,
в основном в качестве «подсадной утки» для вербовки советских
военнопленных. Для того чтобы максимально обезопасить себя,
Мальген лично участвовал в допросах Мишутина, в точности
перенял его манеру речи и жестикуляцию, а затем присутствовал
при казни генерал-майора. После казни настоящего Мишутина
и возник «Мишутин»-Мальген, вступивший в РОА и призы-
вавший к тому же самому других советских военнопленных.
Подмена оказалась настолько удачной, что советские спец-
службы вплоть до 1957 г. считали генерал-майора Мишутина
изменником Родины.
Мальген попал в близкое окружение Рейнхарда Гелена,
начальника 12-го отдела Генштаба «Иностранные армии Вос-
тока», возглавлявшего разведывательную работу абвера против
РККА-СА. 22 мая 1945 г. Гелен сдался американским войскам
вместе с ближайшими офицерами и ценными разведыватель-
ными материалами на руках. Американцы привлекли Гелена
к работе против СССР, а Гелен, в свою очередь, не забыл об
очень перспективном разведчике Пауле Мальгене — тот тоже
получил приглашение к сотрудничеству. После окончания
войны «Мишутин»-Мальген превратился в Пауля Мальта
и продолжал использоваться американцами по своей основной
специальности — для вербовки и оперативной проверки лиц
славянской национальности, оказавшихся на Западе, в целях
последующего использования завербованных в интересах во-
енной разведки США.
В 1956 г. ему пришлось заняться и венграми. После разгрома
«венгерского путча» осенью того же года перед американцами
встала задача собрать рассеянные силы и организовать парти-
занское движение. С этой целью Пауль Мальт весной 1957 г. был
командирован в Будапешт. Летел он через Италию и изображал
из себя бизнесмена, но уже при прохождении таможенного кон-
троля в аэропорту привлек к себе внимание — его фотография
имелась в папке самых разыскиваемых венгерской AVH лиц. За
Мальтом установили слежку и арестовали с поличным во время

452
А. Ракитин. Перевал Дятлова
встречи на конспиративной квартире с группой его бывших
воспитанников. В дальнейшем венгерская контрразведка пере-
дала арестованного КГБ, и можно не сомневаться в том, что на
Лубянке из бывшего помощника военного атташе вытрясли всю
душу. В итоге Пауль Мальт был расстрелян.
Это был серьезнейший провал американской разведки, по-
скольку Мальт, будучи одним из главных вербовщиков этниче-
ских русских, попавших на Запад, знал не только уже заслан-
ных в СССР агентов, но и «кадровый резерв», который могли
использовать Борис Паш и его подразделение в своей работе.
И хотя лично полковник Паш не нес ответственности за захват
Мальта венгерской госбезопасностью, вполне возможно, что все
случившееся с последним в Будапеште было поставлено Борису
Федоровичу в вину. Довольно типичная для всех спецслужб мира
история — награждают непричастных, а наказывают — невино-
вных. Вот Борису Федоровичу и досталось...
В общем, 1957 г. оказался для главного «атомного шпиона
Америки» крайне неудачным. Правда, надо отметить, что про-
водили Бориса Федоровича со службы с почетом, как человека,
который пострадал несправедливо и притом за хорошее дело.
В его честь в Зале Славы военной разведки была установлена
плита из розового мрамора с барельефом офицера и списком
наград. К сожалению, ни одной фотографии этой памятной пли-
ты добыть так и не удалось, есть лишь изображение мемориала
в честь офицеров военной разведки США, погибших при ис-
полнении служебных обязанностей. Завершая разговор о судьбе
Бориса Пашковского, остается сказать, что после ухода из Во-
оруженных сил он прожил еще очень долгую жизнь, энергично
участвовал в деятельности русской колонии в Калифорнии,
помогал в создании казачьего музея, оставался прихожанином
православной церкви. Умер Пашковский 11 мая 1995 г., похо-
ронен на Сербском кладбище в Сан-Франциско.
Вернемся, впрочем, к шапке, доставленной из Томска-7.
Безусловно, таковая существовала, но попала она к американ-
ским разведчикам совсем не так, как об этом рассказывали на
слушаниях в парламентском комитете Крейг и Паш. Ника-
кой «немец» из закрытого Томска, а уж тем более Томска-7,
не имел ни малейшего шанса выехать в 1950-х гг. за пределы
СССР и вывезти с собою шапку, изобличавшую его как шпи-
она. Упомянутая шапка появилась у американцев в результате

Глава 23. Отступление от сюжета
453
спланированной и тщательно исполненной разведывательной
операции — сомнений в этом быть не может. Однако детали
этой операции американские разведчики не пожелали сообщить
на закрытых заседаниях Объединенного комитета по атомной
энергии. Причем они не пожелали это сделать даже под угро-
зой увольнения (в конечном счете для Пашковского этим все
и закончилось!). Почему так случилось, в чем крылась причина
такого нежелания говорить правду?
Ответ может быть только один — разведчики боялись утечки
информации через административные структуры, связанные
с комитетом Конгресса. Конгресс США не мог гарантировать
сохранения втайне информации, получаемой от разведыватель-
ных служб, хотя формально и не разрешал ее разглашать. Пред-
ставители разведок считали, что сообщаемые парламентариям
сведения фактически открываются для всего мира (отличное
рассуждение на эту тему содержится в книге Аллена Даллеса
«ЦРУ против КГБ. Искусство шпионажа», в главе 16 «Демокра-
тия и безопасность»). А потому неудивительно, что полковник
Паш не пожелал открывать конгрессменам истинные детали
секретной операции.
Что же могло происходить в Томске-7 на самом деле? Скорее
всего, американцам удалось каким-то образом завербовать тех-
нического специалиста, работавшего там. Этот человек опреде-
ленно имел допуск в реакторный зал и либо присутствовал при
загрузке ядерного топлива, либо побывал там в скором времени
после операции. Он был достаточно компетентен для того, чтобы
объяснить американцам, какой именно тип ядерного топлива
призван нарабатывать первый из шести реакторов. Подчеркнем,
что речь шла о еще не работавшем в тот момент атомном реакто-
ре! Определенно, этот человек не являлся строителем, поскольку
строители ничего не смыслили в технической «начинке» тех
сооружений, которые возводили. Вместе с тем американский
агент не был высокопоставленным техническим или админи-
стративным руководителем, посвященным в существенные
детали проекта «Сибирской станции». Для выноса образца пыли
он использовал шапку лишь потому, что иначе вынести образец
с охраняемой территории, не привлекая внимания окружающих
и охраны, просто не мог. Любой пакетик с землей, опущенный
в карман, провоцировал лишние вопросы и подозрения и прямо
грозил разоблачением в случае его обнаружения.

454
А. Ракитин. Перевал Дятлова
История с шапкой из Томска-7 стала известна в СССР
и привела к довольно неожиданным ответным действиям.
В сентябре 1958 г. в газете «Правда» появилось официальное
сообщение о вступлении в строй первой очереди второй атом-
ной электростанции, проектной мощностью 600 МВт (первой
атомной электростанцией в СССР считался опытный реактор
в Обнинске мощностью 5 МВт, запущенный в июне 1954 г.,
хотя всерьез говорить о нем как об электростанции довольно
сложно — строился он не для электроснабжения, а для совсем
других целей). И в то же самое время советская делегация на
Второй Женевской конференции по мирному использованию
атомной энергии представила иностранным специалистам до-
кументальный фильм о «мирном атоме Страны Советов». В нем
рассказывалось как о первом реакторе «Сибирской станции», так
и о строившемся ледоколе «Ленин». Чуть позже в том же 1958 г.
о чудо-ледоколе на скорую руку склепали отдельный короткоме-
тражный фильм в двух частях. На Западе проявление подобной
неслыханной прежде открытости Советского Союза расценили
как попытку сделать хорошую мину при плохой игре: Хрущев,
убедившись в том, что секреты Томска-7 более не являются
секретами для стран НАТО, решил устроить пропагандистскую
акцию, наполненную показным миролюбием. Многие запад-
ные специалисты и журналисты обратили внимание на то, что
о физическом пуске первого реактора ледокола «Ленин» СССР
сообщил спустя более полугода после события — довольно сво-
еобразная открытость, что и говорить.
С пресловутой «Сибирской станцией» получилось еще смеш-
нее. Возводимый в Томске комплекс политическое руководство
СССР попыталось представить как сугубо мирный проект,
однако это удалось, прямо скажем, не очень хорошо. К 1964 г.,
когда были запущены все энергоблоки «Сибирской станции»,
стало ясно, что объект этот продолжает находиться в подчинении
Минсредмаша, министерства, обеспечивающего полный произ-
водственный цикл ядерного оружия (от разработки до передачи
заказчику в лице Министерства обороны). Между тем выра-
боткой и распределением электроэнергии в СССР занималось
совсем другое ведомство. Было очевидно, что фильм о реакторах
в Томске-7 появился в 1958 г. по одной лишь причине — объ-
ект перестал быть секретом для западных разведок и в СССР об
этом узнали. И решили добровольно «раскрыть» информацию,

Глава 23. Отступление от сюжета
455
Схема из американской книги, иллюстрирующая операцию «home run».
Она наглядно демонстрирует маршруты разведывательных полетов RC-47
во 2-й пол. 1950-х гг. Условные обозначения: 1 — авиабаза ВВС США в г. Туле,
Гренландия, выбранная для размещения самолетов RC-47 ввиду равноуда-
ленности от основных районов разведки на территории СССР; 2 — аэропорт
в г.Фэрбанкс, Аляска, используемый для базирования самолетов-заправщиков;
+ — м. Канин Нос в Баренцевом море, в районе которого летом 1960 г. истре-
битель МиГ-19 капитана В. Полякова сбил американский самолет-разведчик
RC-47 «Стратоджет», пытавшийся проникнуть в район Северодвинска. Развед-
чики, размещенные на авиабазе Туле (Гренландия), летели к Советскому Союзу
через Северный полюс, а самолеты-заправщики поднимались из Фэрбэнкса на
Аляске и дозаправляли их в зависимости от полетного задания либо при движе-
нии к цели, либо уже на обратном пути. Во время отдельных вылетов «стратод-
жеты» сжигали топлива больше собственного взлетного веса. Успех капитана
Полякова резко охладил пыл американской военной разведки. Хорошо видны
3 основных сектора, на которые были разделены северные районы Советского
Союза: Кольский полуостров и Новая земля, Урал, Чукотка. Последняя особенно
интересовала американцев как район базирования советской авиации для удара
по Аляске в случае войны. Некоторые «бывшие советские летчики» пытались
высмеять на интернет-форумах саму мысль о возможности разведывательных
полетов американских самолетов через Северный полюс с дозаправками, до
такой степени она казалась им вздорной. Что ж, пусть посмотрят на американ-
скую картинку... А мы порадуемся, что этим «бывшим военным» балбесам не
довелось защищать нас от настоящих американских «бомберов» — итог, боюсь,
оказался бы очень печален для всех нас.
переставшую быть секретной. Напомним, что к этому времени
«Сибирская станция» была далека от завершения — ее стройка
закончилась лишь через шесть лет. А потому не может быть
никаких сомнений в том, что какой-то американский «крот»
действительно работал там в 1957 г.
В 1956 г. американская разведка осуществила одну из самых
скандальных операций за все время своего существования,
вошедшую в историю под названием «хоум ран» («home run»).

456
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Наглые, вызывающе-дерзкие одиночные и групповые полеты «стратоджетов»
в советском небе активно продолжались вплоть до лета 1960 г., после чего раз-
ведчики этого типа перешли к планомерному барражированию вдоль границ.
Развитие,советских сил ПВО постепенно «вытолкнуло» американских раз-
ведчиков из стратосферы повыше — за пределы земной атмосферы, послужив
серьезной мотивацией для развития спутников оптоэлектронного контроля
земной поверхности. Однако против стран со слабыми силами П ВО американ-
цы продолжали использовать RB-47 вплоть до середины 1960-х гг. Последний
успешный перехват разведывательного «стратоджета» китайцами был зафик-
сирован аж осенью 1964 г.
В период с 21 марта по 10 мая самолеты-разведчики «стратод-
жет» различных модификаций совершили по крайней мере 156
глубоких вторжений в воздушное пространство СССР в районе
Кольского полуострова, Урала и Сибири. К операции привле-
кались в общей сложности 21 самолет-разведчик и до 15 са-
молетов-заправщиков; благодаря использованию последних
дальность полетов «стратоджетов» увеличивалась с 6,5 тыс. км
до 9,4 тыс. км и даже более в зависимости от количества доза-
правок в полете.
На одном из интернет-форумов, где активно обсуждались
различные версии гибели группы Игоря Дятлова, многие не-
осведомленные «самодеятельные исследователи» задавались
вопросом: откуда над Уралом могли появиться американские
самолеты-разведчики, неужели они летели через Северный
полюс? В вопрос этот вкладывался весь возможный сарказм,
и в понимании задававших его «знатоков» перелет из-за Се-
верного полюса был равноценен полету с Луны или Марса.
«Знатоки», к сожалению, не знали, что через полюс летал еще
Чкалов. Историческая правда состоит в том, что американские
самолеты-разведчики RC-47 во второй половине 1950-х легко
и непринужденно летали на Урал именно через Северный по-
люс. Увидеть их в небе где-нибудь над Денежкиным Камнем

Глава 23. Отступление от сюжета
457
Авиабаза в Туле (Thule), Гренландия, которую разведывательные самолеты
САК ВВС США использовали для полетов над глубинными районами
СССР, удаленными от западных границ.
или Отортеном можно было чаще, чем иному читателю этого
исследования повстречать своих соседей по подъезду. В ходе
упомянутой операции «хоум ран» на протяжении 50 дней
американцы осуществляли в среднем более 3 нарушений воз-
душного пространства СССР с северного направления в сутки.
Подчеркну, в сутки! Причем 156 разведывательных самолетов-
вылетов — это число, официально признаваемое американцами,
и далеко не факт, что оно соответствует действительности. Так,
например, ЦРУ признает лишь 28 полетов самолетов U-2 над
территорией СССР в период 1956—1960 гг., но практически нет
сомнений в том, что эта величина занижена примерно раз в 10.
Забавно и то, что ЦРУ и Министерство обороны США сообща-
ют разное число разведывательных полетов U-2 по всему миру:
ЦРУ утверждает, что таковых было осуществлено около 2800,
а военное ведомство насчитывает их примерно 3100 (разница
более чем в 10 %, какая мелочевка, правда?).
Советские компетентные органы в связи с операцией «хоум
ран» зашевелились с заметным опозданием. На это, видимо,
повлияла как общая инертность в принятии решений, присущая
советскому руководству, так и слабость ПВО в северных райо-
нах страны. Защитники советского неба оказались неспособны
обнаружить подавляющее большинство пролетов американских
самолетов. Руководство в Москве очнулось лишь тогда, когда

458
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Фотография, сделанная в Кремле 14 июля 1960 г. после вручения капитану
Василию Амвросиевичу Полякову ордена Боевого Красного Знамени. Слева
направо: секретарь Президиума Верховного Совета СССР Георгадзе, Предсе-
датель Президиума Брежнев, капитан Поляков, генерал-полковник Савицкий,
командующий авиацией ПВО. Подвиг летчика-истребителя капитана Полякова
ныне незаслуженно забыт. А между тем именно его успешная атака в районе мыса
Канин Нос 1 июля 1960 г. положила конец наглым вторжениям американских
самолетов-разведчиков в воздушное пространство СССР. МиГ-19 имел от-
личную тяговооруженность и не позволил «стратоджету» уйти в отрыв. С этого
момента американцы стали вести себя в небе намного аккуратнее.
американцы стали действовать совсем уж нагло — 6 мая 1956 г.
пролет от Амбарчика до Анадыря и обратно совершили сразу
6 «стратоджетов»! Фактически американцы сымитировали мас-
сированный ядерный удар по стратегическим объектам в глуби-
не Советского Союза, причем совершенно безнаказанно. А это
уже не лезло нив какие ворота! Советская П ВО была бессильна,
за время операции «хоум ран» перехватчики поднимались в небо
всего 4 раза. Эффективность их действий оказалась нулевой,
летчики наших МиГов ничего не могли противопоставить из-
девавшимся над ними в радиоэфире пилотам «стратоджетов».
10 мая 1956 г. МИД СССР разразился гневной нотой, призывая
на головы «американской военщины» всевозможные прокля-
тия, однако эти поношения не могли скрыть неспособность
советской ПВО противостоять противнику. Примечательно,
что обнаглевшие янки, сознавая собственную неуязвимость,
направили ответную ноту, в которой доказывали неправоту
выдвинутых обвинений.
В последующем военная разведка США использовала се-
верное направление для ведения интенсивных операций по
сбору стратегической информации о военно-промышленном
потенциале СССР. Группировка самолетов-разведчиков в Туле,

Глава 23. Отступление от сюжета
459
насчитывавшая в разное время 20—25 самолетов, действовала
против Советского Союза на постоянной основе вплоть до
1963 г. Все северное побережье нашей страны было разбито на
три «окна», или сектора, за каждый из которых отвечала своя
авиационная группа. Первый сектор включал в себя Кольский
полуостров, Белое море и побережье до Уральских гор (объекты
разведки — базы Северного флота, Северодвинск, космодром
Плесецк). Второй — район Урала и Западной Сибири (атомный
полигон на Новой Земле, «атомные города» и крупные про-
мышленные центры Урала). Наконец, третье «окно» — район
Чукотки (американцев беспокоила возможность использования
стратегической авиацией СССР аэродромов в этом районе в ка-
честве авиабаз «подскока» для удара по Аляске). Интенсивность
вторжений «стратоджетов» в глубь воздушного пространства
СССР резко пошла на убыль после лета 1960 г. (когда амери-
канский разведчик был сбит в районе мыса Канин Нос), хотя
отдельные пролеты продолжались вплоть до лета 1963 г. Только
тогда появление на вооружении советских сил ПВО истребителя
МиГ-19 положило конец неуязвимости скоростного разведчика.
На одном из тематических форумов ветеран советских во-
енно-воздушных сил, глубоко уязвленный описанием операции
«хоум ран» в этом исследовании, посетовал на то, что автор
совершенно не разбирается ни в авиации, ни в истории. И авто-
ритетно заявил, что операция «хоум ран» была сорвана умелыми
действиями советских ПВО, которые своевременно перебросили
гвардейский полк истребительной авиации на базу в поселок
Амдерма на берегу Карского моря. Выражась метафорически,
этот полк и закрыл своей широкой грудью весь север Советского
Союза! Ветеран искренне гневался на то, что Ракитин взялся
писать о славной истории отечественной авиации, не имея по-
нятия о выдающихся заслугах героев нашего неба.
Ветерана можно успокоить: о выдающихся заслугах летчиков-
гвардейцев по разгону полчищ американских стратегических
разведчиков неизвестно не только Ракитину. Об этом ничего
не знали ни в Политбюро ЦК КПСС, ни в МИДе, ни даже
в Министерстве обороны СССР. 21 апреля 1958 г. по настоя-
нию Советского Союза было проведено заседание Совета без-
опасности ООН, посвященное проблеме массовых нарушений
американскими воздушными судами северных границ СССР.
Советское политическое руководство расписалось в своем
полном бессилии и неспособности бороться с американцами

460
А. Ракитин. Перевал Дятлова
«на равных». Иллюзий относительно того, что наши военные
вот-вот начнут пресекать американские поползновения, уже
не осталось — Хрущев понял, что пора начинать «бить челом»
дипломатам. Так что мой изобличитель несколько поспешил
с высокими оценками заслуг летчиков-гвардейцев. Нив 1956 г.,
ни в последующие годы наличие гвардейского истребительного
полка ничуть не мешало супостату нарушать границы СССР по
собственному желанию. Золотопогонные советские маршалы
могли выстроить крылом к крылу полчища МиГов от Мурман-
ска до мыса Дежнева, но даже это не позволило бы помешать
американцам летать там, где они хотели.
Увы, такова нелицеприятная правда Истории...
Всем интересующимся военно-дипломатической истори-
ей Советского Союза будет небезынтересно узнать, что МИД
СССР, насколько известно автору, вручал американской стороне
по меньшей мере 3 (!) ноты протеста, связанные с «грубыми»,
«вопиющими», «циничными» или «групповыми» нарушениями
воздушного пространства страны самолетами США. Вручение
нот происходило 10 июля 1956 г., 8 марта 1958 г., 21 апреля 1958 г.
И это помимо упомянутой ноты от 10 мая 1956 г., вызванной
американской операцией «хоум ран», и специального заседания
Совета безопасности ООН. Вполне возможно, что документов
подобного рода много больше, только они покуда закопаны
глубоко в недра МИДовской переписки и остаются скрыты от
глаз общественности.
Впрочем, вернемся к противовоздушной обороне дол
и небес родины социализма. Никакого щита советская ПВО
в 1950-1960-х гг. из себя — увы! — не представляла. В особен-
ности с северных направлений. Советский авиаконструктор
Леонид Львович Кербер, много лет проработавший в КБ Тупо-
лева, весьма выразительно описал это в своих воспоминаниях:
«Северные границы страны не были достаточно прикрыты от
проникновения к нам чужих бомбардировщиков через Аркти-
ку. Причина заключалась в недостаточной дальности действия
наземных радиолокационных станций ПВО. <...> Имелись
альтернативные решения: вынести РЛС на лед, ближе к по-
люсу, либо поднять антенны на высокие башни. Первый от-
вергал опыт Папанина — ледяные поля центральной Арктики
дрейфовали в сторону Атлантики. Второе вызывало сомнение:
возможно ли соорудить вдоль побережья десятки эйфелевых

Глава 23. Отступление от сюжета
461
Фотография, дающая представление об экипировке американского десантни-
ка. Это снимки из коллекции «зеленого берета», инструктора по парашютной
подготовке Луиса Смита. Забрасываемые американцами разведчики исполь-
зовали элементы штатного десантного комплекта: шлем с защитными очками,
комбинезон, два парашюта, грузовые прорезиненные мешки (в зависимости
от вместимости 2—5 штук), прыжковые ботинки. Почти всегда «транзитеры»
применяли устройства принудительного раскрытия парашюта, что повышало
безопасность при десантировании в темное время суток. Опционально, в за-
висимости от сложности десантирования, придавался дыхательный комплект.
Первая задача агента после приземления заключалась в том, чтобы переодеться
и спрятать десантное снаряжение, затем, если задание предусматривало сов-
местные действия членов группы, следовал их поиск.
башен?» Поскольку построить десятки эйфелевых башен за
полярным кругом не мог даже такой сумасшедший прожектер,
как Никита Сергеевич Хрущев, в июле 1958 г. было принято
решение проектировать и строить первый советский само-
лет дальнего радиолокационного обнаружения, получивший
впоследствии обозначение Ту-126. Интересное совпадение,
не правда ли — в конце апреля 1958 г. советские дипломаты
устроили скандал в Совете безопасности ООН, сетуя на полную
безнаказанность американских вторжений, а через три месяца
политическое руководство страны приняло решение строить са-
молет дальнего радиолокационного обнаружения. Высоколобые
знатоки марксистско-ленинской теории наконец-то осознали,
что на практике без такого самолета никакого «щита ПВО»
у СССР на севере не будет никогда. Работали над Ту-126 очень
долго, первый полет прототипа состоялся через четыре года,

462
А. Ракитин. Перевал Дятлова
а принятие на вооружение — в 1965 г. Все самолеты этого типа
(в количестве 9 штук), базировались на Кольском полуострове.
Нам история Ту-126 интересна постольку, поскольку ярко и вы-
пукло демонстрирует истинное положение с радиотехническим
обеспечением ПВО того времени.
Такова историческая правда, хотя, понимаю, она очень не-
приятна заслуженному «ветерану-разоблачителю» Ракитина.
Кстати, уже во время операции «хоум ран» разведывательные
«стратоджеты» стали использовать осветительные авиабомбы
крупного калибра (1 т) и убедились в их высокой эффективности.
В носовой части RB-47 устанавливалась мощная фототехника,
позволявшая делать как фотоснимки высокого разрешения
непосредственно над целью, так и панорамные с большого уда-
ления. «Подвесив» осветительную бомбу в темное время суток
в районе интересующего объекта и сделав с некоторым интер-
валом фотоснимки при разной высоте источника освещения,
разведчики получали возможность весьма точно определить
высоту практически любого объекта на местности по длине от-
брасываемой тени (и изменению этой длины).
Описанный способ подходил для определения высоты опор
ЛЭП (и соответственно, их мощности), труб, корпусов про-
мышленных объектов и т. п. «Самодеятельные исследователи»
трагедии группы Игоря Дятлова перепробовали на роль «огнен-
ных шаров» всю небывальщину, до какой только смогли доду-
маться — от инопланетных кораблей до баллистических ракет,
прилетающих из ниоткуда и улетающих в никуда, — однако
почему-то не задумались о таком очевидном источнике яркого
свечения, как осветительная авиабомба большого калибра.
Этот боеприпас удовлетворяет поведению «огненных шаров»
по всем параметрам. Горение светового состава давало форс пла-
мени много ярче лунного света, светимость таких бомб исчис-
лялась миллионами кандел (немецкая авиабомба образца 1942 г.
калибром 950 кг давала, например, светимость в 2 млн кандел,
что соответствовало примерно 20 тыс. 100-ваттных лампочек!).
Одной авиабомбы было достаточно для того, чтобы осветить
объект размером с крупную железнодорожную станцию. Опу-
скавшаяся на парашюте со скоростью ~5—8 м/с осветительная
авиабомба крупного калибра начинала гореть на высотах около
5 км и горела почти до самой земли (около 1000 с, т. е. 16—17
мин.!). Упомянутая выше немецкая бомба образца 1942 г. имела
корпус с нанесенным снаружи алюминиево-магниевым по-

Глава 23. Отступление от сюжета
463
крытием (вроде хорошо всем знакомой детской игрушки «бен-
гальский огонь»); в конце рабочего цикла корпус авиабомбы
выгорал не только изнутри, но и снаружи, так что на землю
падала металлическая труха, порой рассыпавшаяся в воздухе.
По остаткам полностью выгоревшей бомбы было практически
невозможно понять, что же именно светилось в небе. В принци-
пе, самыми демаскирующими деталями такой бомбы являлись
парашют и жаропрочные сопла, которые служили источником
форса пламени в полете, но даже будучи найденными где-нибудь
в тайге или степи, они никак не могли являться доказательством
проведения в этой местности секретной операции. Другими сло-
вами, упавшая бомба ничем не изобличала того, кто ее сбросил.
Американцы уделяли исключительное внимание обучению
своих разведчиков навыкам десантирования. Для прохождения
парашютной подготовки будущие «транзитеры» зачастую пере-
возились из Европы в США, где занимались в Форт-Брэгг, глав-
ной базе воздушно-десантных сил. Применение устройств по
автоматическому раскрытию парашютов существенно повышало
безопасность десантирования. А использование осветительных
авиабомб позволяло осуществлять выброску десантников в тем-
ное время суток, в основном в предрассветные часы. Скорость
снижения парашютиста гораздо ниже скорости осветительной
авиабомбы (~2 м/с), так что он все время оставался выше свето-
вого конуса и не был виден с земли. При спуске десантируемые
агенты могли выбрать оптимальное место посадки (в стороне от
водоемов, скал, жилых строений и т. п.). Зачастую «транзите-
ры» высаживались в нескольких десятках метров друг от друга,
не теряя даже голосового контакта. При десантировании все
они были облачены в штатные комбинезоны, обувь и шлемы,
применявшиеся в американских воздушно-десантных силах,
поэтому агенты перво-наперво переодевались в обычную для
советских людей одежду.
После этого в максимально возможном темпе они скрыва-
ли демаскирующие их признаки и покидали район высадки.
К моменту восхода солнца агенты должны были уже двигаться
по заданному маршруту. Имевшийся в их распоряжении целый
световой день они обычно использовали для безостановочного
движения, дабы оторваться от возможного преследования.
Понятно, что десантирование в предрассветные часы давало
разведчикам столь нужную им фору в несколько часов, благо-
даря которой эффективность возможного противодействия

464
А. Ракитин. Перевал Дятлова
правоохранительных органов резко снижалась. Остается доба-
вить, что время от времени советской госбезопасности удавалось
отыскать устроенные «транзитерами» тайники с десантной аму-
ницией, порой заминированные. Обнаруженные там парашюты
и детали одежды иногда даже предъявлялись журналистам —
в том случае, если принималось политическое решение предать
случившееся гласности. Одна из таких пресс-конференций для
советских и иностранных корреспондентов, сопровождавшая-
ся демонстрацией изъятой из тайников десантной амуниции,
имела место, например, 6 февраля 1957 г. в Москве, в Цен-
тральном Доме журналиста. (Кстати, годом ранее — 9 февра-
ля 1956 г. — в Москве была устроена другая примечательная
пресс-конференция, на которой были представлены детали
50 американских разведывательных аэростатов, сбитых к тому
времени в воздушном пространстве СССР. Их гондолы были
выставлены в шеренгу перед зданием, а огромные разорванные
баллоны занимали часть автостоянки ЦДЖ; впрочем, об этом
в настоящем исследовании уже упоминалось).
Темнота предрассветных часов служила отличной маскиров-
кой десантирования транзитных агентов. Большинство людей
в 4—5 часов утра крепко спят, и даже если кто-то из немного-
численных местных жителей видел в небе яркое пятно, он вряд
ли мог понять природу таинственного свечения. Парашют авиа-
бомбы во время ее горения оставался невидим, незначительная
скорость снижения авиабомбы практически не изменялась,
а потому наблюдателю с Земли долгое время должно было
казаться, что объект летит горизонтально либо вообще висит
в небе неподвижно. Никаких специфических, узнаваемых звуков
в процессе планирования такой авиабомбы не генерировалось.
Если человек не наблюдал ранее подобной картины, он просто
не мог сообразить, с чем же имеет дело. Примечательный ню-
анс: солдаты и офицеры на фронте, как правило, сталкивались
с осветительными снарядами, имевшими и меньшую светосилу,
и меньшее время горения (несколько десятков секунд). Так
что боевой опыт даже воевавших людей мало мог им помочь.
Осветительные бомбы крупных калибров использовались для
нанесения авиационных ударов по площадным целям, прежде
всего городам. Однако шанс, что житель Москвы, Смоленска
или Ленинграда, переживший бомбежки времен Великой От-
ечественной войны, окажется где-нибудь в районе Отортена

Глава 23. Отступление от сюжета
465
(или в какой-либо другой глухомани), был ускользающе мал.
Поэтому, каким бы парадоксальным ни казалось высказанное
автором предположение, американцы, используя осветитель-
ные бомбы во время разведывательных рейдов «стратоджетов»,
практически ничем не рисковали. (Во избежание неправильного
толкования автор считает нужным уточнить, что его предполо-
жение касается не использования осветительных бомб, ибо это
исторический факт, а того, что подобная практика не нарушала
скрытности полетов.)
В секретной информационно-аналитической записке, на-
правленной Председателем КГБ при Совете министров СССР
А. Серовым в ЦК КПСС в июне 1957 г., о нелегальной заброске
агентуры иностранных разведок на территорию СССР сообща-
лось в следующих выражениях (цит. по книге О. М. Хлобустова
«Госбезопасность России от Александра I до Путина»): «За по-
следние три года органами безопасности при активной помощи
советского народа были пойманы на советской территории
десятки шпионов, проникших нелегальным путем (морем,
воздухом, через сухопутные границы), у которых были изъяты
радиостанции, оружие, фотоаппараты, средства тайнописи,
яды, фиктивные документы и значительные суммы советских
денег и иностранной валюты. По изъятым у этих шпионов до-
кументам и по их личным показаниям, а также по материалам,
полученным нами из других источников, видно, что разведки
капиталистических государств всеми силами стремятся добывать
сведения о наших вооруженных силах, о новой технике и до-
стижениях советской науки, пытаются проникнуть в важные
промышленные центры страны и объекты оборонного значения
и атомной промышленности». С одной стороны, написанное
выглядит вроде бы расплывчато, но с другой — исчерпывающе.
В общем, как говорили древние, умному — достаточно...
Для полноты картины приведем весьма красноречивую цита-
ту, выражающую отношение противников СССР к их действиям
в тот период. Принадлежит сказанное Аллену Даллесу, главе
ЦРУ США, своего рода антиподу Серова и человеку не менее,
а возможно и более информированному, чем Председатель КГБ.
Эта цитата ставит выразительную точку в наших рассуждениях:
«Тайная добыча секретной информации — прежде всего дей-
ственное средство по преодолению препятствий для подхода
к объекту. Мы выбираем тот или иной объект. Дело противной

466
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Габриэль Мерцизен. Этот французский летчик в рядах авиаэскадрильи
«Нормандия-Неман» успешно прошел Вторую мировую войну и вер-
нулся на родину героем. В 1951 -м бесславно погиб во время шпионского
вылета в тыл своих недавних союзников. Какова гримаса истории!
стороны возвести преграды, чтобы мы не проникли туда. Обычно
противник знает, какие объекты более всего интересуют нас. Их
он охраняет особенно тщательно. <....> Поэтому разведке США
приходится прилагать неимоверные усилия, чтобы выявить эти
важнейшие военные сооружения, скрытые нередко за тысячи
миль от проторенных дорог. Для тайного сбора информации
используются люди — агенты, информаторы, связники. В этих
целях привлекается и техника: ныне имеются такие технические
средства, которые могут увидеть то, что неспособен заметить
человек. <....> Суть шпионажа, его альфа и омега — создать
возможности для подхода к объекту, получить к нему доступ.
И, конечно, сделать это так, чтобы не привлечь внимания лиц,
которые охраняют этот объект. Тайный агент находит путь
к нему, устанавливает за ним наблюдение, затем возвращается
и докладывает о том, что увидел» (Даллес А. ЦРУ против КГБ.
Искусство шпионажа. М.: 2000. С. 98-99). Как говорится, ни
прибавить, ни отнять. Хотя написаны эти азбучные истины
были аж в 1962 г., они и в 2010 г. прозвучали совершеннейшим
откровением для подавляющего большинства «самодеятельных
исследователей», узнавших лишь от автора настоящего исследо-
вания о продолжительном присутствии американских нелегалов
на Урале. В головах малообразованных людей не укладывалась
мысль о том, что во второй половине 1950-х гг. по Уралу вовсю
ходили американские «транзитники», а в небесах десятками
летали самолеты-разведчики. Да притом как летали — через
Северный полюс! Диво дивное... Воистину, нельзя не поражаться
такой наивности и простодушию.

Глава 23. Отступление от сюжета
467
Кстати, объективности ради нельзя не упомянуть и о том
обстоятельстве, что американские спецслужбы были далеко не
единственными активными охотниками за военно-промыш-
ленными секретами Советского Союза. На этой же ниве под-
визались и разведки некоторых других стран НАТО. В качестве
весьма живописного примера можно упомянуть о многолетней
операции французской разведки под названием MINOS. Может
показаться удивительным, но французы, еще не оправившись
толком от причиненного в годы Второй мировой войны ущерба,
приняли весьма амбициозную программу по расшатыванию
зоны влияния СССР в Восточной Европе и глубинной разведке
объектов военно-промышленного комплекса Советского Союза.
В этом французам помогло то обстоятельство, что территория их
страны оказалась пристанищем для большого числа эмигрантов
из самых разных стран мира — их диаспоры и явились теми
котлами, из которых вербовщики SDESE черпали будущую аген-
туру. Курировал программу MINOS полковник разведки, герой
движения Сопротивления Франсуа Бисто. Первоначально фран-
цузы занимались подготовкой и заброской по воздуху агентуры
в Болгарию, Румынию, Чехословакию, Венгрию и Польшу. Для
каждой из стран были созданы свои этнические «дивизионы».
Десантной подготовкой будущих агентов, рассчитанной на 12
недель, руководил еще один герой французского Сопротивле-
ния, участник Гражданской войны в Испании Марсель Шамьен.
Вылеты самолетов осуществлялись с авиабаз в городах Лар (ФРГ)
и Инсбрук (Австрия). Во время одного из первых вылетов на за-
дание 30 сентября 1951 г. погиб бывший летчик авиаэскадрильи
«Нормандия-Неман» Габриэль Мерцизен (Gabriel Mertzisen),
привлеченный после окончания Второй мировой войны к работе
на французскую разведку. Французы подозревали диверсию
советской госбезопасности, но все оказалось куда прозаичнее —
самолет врезался в гору из-за небрежного пилотирования.
Французская разведка SDESE имела ограниченные техниче-
ские возможности и поэтому избегала засылать свою агентуру
на территорию СССР по воздуху. Для десантирования подго-
товленных групп и одиночных агентов французы обращались
к своим коллегам из американской военной разведки — так,
например, в сентябре 1950 г. с американского самолета на
территорию Литвы была выброшена группа Йозаса Лукши,
обученная французами в рамках программы MINOS. Кроме

468
А. Ракитин. Перевал Дятлова
того, французы, не желая полностью зависеть в этом вопро-
се от американцев, разработали собственную — надо сказать,
довольно оригинальную — методику засылки нелегалов. Для
этого они использовали корабли третьих стран (Греции, Дании,
государств Латинской Америки и т. п.), в экипажи которых под
видом обычного матроса внедрялся агент. По прибытии в со-
ветский порт агент SDESE, как правило загримированный,
сходил с корабля, и в конце дня с его документами на борт
поднимался двойник, которому надлежало обмануть бдитель-
ность советского пограничного контроля и покинуть страну под
видом оставшегося в стране агента. Зачастую нужного двойника
просто не существовало, и тогда капитан корабля заявлял об
исчезновении члена экипажа. Советская госбезопасность была
вынуждена искать «фантом», поскольку ни внешность, ни уста-
новочные данные на «пропавшего моряка» не соответствовали
истинным. (В этом месте можно добавить, что и американские
разведслужбы использовали не только воздушный способ за-
броски агентов-нелегалов. Широко практиковалось нелегальное
пересечение границы пешим порядком. Отличным примером
такого «пешехода» может служить агент ЦРУ Борис Гуига, за-
держанный в Литве 17 сентября 1958 г. Из Западного Берлина
он перешел в Восточный, пересек с немецкими документами
территорию ГДР, нелегально перешел границу и очутился
в Польше. Маскируясь под польского гражданина, Гуига проехал
всю Польшу с запада на восток и нелегально перешел западную
границу СССР. Во время своего «марша по Восточной Европе»
американский агент не менее 15 раз сталкивался с представите-
лями органов охраны правопорядка разных стран и всякий раз
умудрялся произвести нужное впечатление. Примечательно,
что Гуига умышленно переходил участки границы, перекрытые
проволочными заграждениями под высоким напряжением, —
такие участки, как установили американцы, хуже охранялись
личным составом пограничных войск. Чтобы преодолевать
колючую проволоку под киловольтным напряжением, Гуига
набрасывал на нее специальное резиновое одеяло. Похождения
Гуиги — отличный пример того, какие расстояния способны
были преодолевать «транзитные» агенты, каков был уровень их
подготовки и оснащения.)
Интересна и другая «находка» французских разведчиков —
в отличие от американских коллег они предпочитали вербовать

Глава 23. Отступление от сюжета
469
для работы в СССР не этнических русских (и не славян из Со-
ветского Союза), а сербов, которым легко было выдавать себя
за представителей какой-либо кавказской народности. Это
позволяло объяснить акцент и незнание некоторых реалий
советской жизни. Кроме того, выходца из какой-нибудь кара-
бахской глухомани было труднее проверить — в общем, идея
с использованием сербов была совсем неплоха, хотя, разумеется,
и имела некоторые изъяны (таких людей было легче запомнить,
они привлекали к себе внимание и пр.).
Об эффективности программы MINOS судить очень слож-
но — сведения о ней фрагментарны и труднопроверяемы. Счи-
тается, что французская разведка действовала не очень успешно,
в том числе и потому, что руководитель программы полковник
Бисто был «двойным агентом», перевербованным румынской
разведкой. Так ли это было на самом деле, сказать невозможно —
такого рода сведения могут распускаться умышленно как раз
для того, чтобы замаскировать достигнутые успехи. Во всяком
случае, Франсуа Бисто успешно продолжал служить в SDESE
вплоть до 1972 г., когда ушел на пенсию с должности заведу-
ющего архивом. Важность этой должности не следует недо-
оценивать — руководитель архива любой спецслужбы получает
доступ к огромному массиву служебной документации, которую
можно считать устаревшей лишь весьма условно. Сотрудников,
чья надежность вызывает сомнения, на такие должности не ста-
вят. Бисто умер естественной смертью в 1981 г. и официально
никогда не обвинялся в «двойной игре».
На этом закончим затянувшийся экскурс в историю тайных
разведывательных операций США и стран НАТО на территории
СССР и резюмируем сказанное:
1. В 1950-х гг. осуществлялась массированная нелегальная
заброска в СССР подготовленных на Западе агентов для про-
ведения тайных операций разного рода — как диверсионно-под-
рывных (сепаратистские движения на Украине и в Прибалтике),
так и узкоразведывательных. Речь идет о сотнях, если не тысячах
лиц, прошедших специальную подготовку в учебных центрах
Европы и США.
2. На территории стран Западной Европы находилось по
меньшей мере 6 разведывательных школ Министерства обороны
США, осуществлявших подготовку агентов для глубинной раз-
ведки стратегических объектов СССР, прежде всего связанных

470
А. Ракитин. Перевал Дятлова
с ядерным циклом («транзитные» агенты). Расположение упо-
мянутых шести школ известно, некоторые из их выпускников
были задержаны на территории СССР после нелегальной за-
броски. Общее число подготовленных этими школами агентов
в данный момент неизвестно, но оценка в 500—600 чел. в период
1951—1960 гг. представляется вполне достоверной (из расчета
обучения в одной школе 10 человек на протяжении года, хотя
на самом деле цикл подготовки был короче и выпускников было
явно больше).
3. Советские атомные производства на Урале и в Западной
Сибири находились в фокусе внимания американской военной
разведки, о чем красноречиво свидетельствуют сведения об этих
объектах, неоднократно озвученные на слушаниях в Объеди-
ненном Комитете по атомной энергии Конгресса Соединенных
Штатов на протяжении 1950-х гг.
3. С большой долей уверенности можно утверждать, что в те
годы американское разведывательное сообщество не распо-
лагало источниками информации в высшем государственном
и политическом руководстве СССР или среди технических
специалистов высокого уровня допуска к гостайне (информи-
рованности). Сведения, получаемые американцами, носили
во многом неполный, фрагментарный характер. «Транзитные»
агенты и добываемые ими образцы являлись основным ис-
точником информации об объектах атомной промышленности
Советского Союза. Для мониторинга ситуации на объектах
советского атомного комплекса и выявления динамики их
производительности американской разведке требовалось осу-
ществлять периодический сбор биологических и минеральных
образцов из их ближайших окрестностей, для чего засылка
«транзитных» агентов была поставлена на поток, т. е. носила
регулярный характер.
4. Заброска «транзитных» разведчиков осуществлялась с раз-
ных направлений и разными способами, порой за многие тысячи
километров от интересующего объекта. Задания, поручаемые
агентам, предполагали их самостоятельное выдвижение в район
разведки, для чего «транзитеры» располагали необходимыми
денежными средствами и достоверными документами (коман-
дировочными предписаниями, справками об освобождении из
мест заключения, удостоверениями сотрудников правоохрани-
тельных органов и т. п.). В зависимости от конкретной ситуации

Глава 23. Отступление от сюжета
471
они могли выдавать себя за самых разных людей — от освобож-
денных уголовников и геологов до офицеров госбезопасности
и фельдкурьеров, сопровождающих секретную почту.
5. «Транзитеры», забрасываемые западными спецслужбами
на территорию СССР, были ориентированы на выполнение
заданий любой ценой, для чего получали оружие и химические
средства широкого спектра действия и для их применения
проходили специальную подготовку. Созданная полковником
американской военной разведки Пашковским система отбора
и подготовки кандидатов была ориентирована на жестких,
бескомпромиссных антикоммунистов, членов эмигрантской
партии «Народно-Трудовой Союз». Психологические установки
Пашковского, не раз рисковавшего собою в годы Второй ми-
ровой войны, определенным образом редуцировались, пере-
давались его сотрудникам, формируя из них людей, лишенных
моральных и этических ограничений, психологически готовых
к крайнему риску, нацеленных на достижение поставленной
задачи любыми средствами. Подавляющее большинство амери-
канских агентов было настроено резко антисоветски и считало,
что НТС, членами которого они являлись, ведет войну против
коммунизма. Хотя советская пропаганда усиленно насаждала
образ «раскаявшегося эмигранта», стремящегося вернуться на
Родину, на самом деле этот агитационный жупел имел мало
общего с реальностью.
Значительная часть пойманных «транзитных» агентов,
несмотря на крайне жесткие методы воздействия, применяв-
шиеся к ним во время следствия, решительно отказывалась от
сотрудничества с КГБ и не просила о помиловании. Например,
из упомянутых в этом исследовании восьми «транзитеров»,
заброшенных в СССР и пойманных в середине 1955 г., рас-
стреляны были три.
6. В 1956 г. и в последующие годы (после успеха операции
«home run») разведки стран НАТО получили подтверждение не-
защищенности территории СССР с северного направления. По-
леты скоростных самолетов-разведчиков «стратоджет» из Туле
(Гренландия), Брайс-Нортон (Великобритания) и Фэрбэнкса
(Аляска) в глубь территории СССР через побережье Северного
Ледовитого океана стали весьма активны. Так продолжалось
вплоть до середины 1960 г., пока советский летчик-истреби-
тель капитан Василий Поляков на перехватчике МиГ-19 не

472
А. Ракитин. Перевал Дятлова
уничтожил RC-47 в районе м. Канин Нос (случилось это 1 июля
1960 г.). Десантирование «транзитеров» в горах Северного Урала
позволяло резко сократить время, потребное для выдвижения
к объектам разведки на Южном Урале и в Западной Сибири, не
снижая при этом скрытности проводимой операции. В условиях
лесной и практически безлюдной местности, при десантирова-
нии в темное время суток, высадка «транзитеров» не могла быть
обнаружена ни местными жителями, ни представителями орга-
нов власти. Наличие труднопроверяемых документов, оружия,
значительных денежных средств, а также полученная агентами
специальная подготовка позволяли им не опасаться случайных
встреч и сводили риск разоблачения практически к нулю.
Понятно, что случайная встреча группы Игоря Дятлова с за-
брошенными американскими разведчиками ничем последним
не грозила. В самом деле, разведчики имели типажи, полностью
соответствовавшие времени и месту, они были отлично легенди-
рованы, и в ходе простого разговора обнаружить нестыковки в их
рассказах было совершенно невозможно. Какую опасность для
них таила случайная встреча с группой туристов? Да никакую,
нулевую... Это, в общем-то, очевидно.
Однако вся очевидность исчезает, как только мы вспомним
про радиоактивную одежду. В обычном походе ее не должно
было быть. Еще раз напомним, что в то время контроль за обо-
ротом расщепляющихся материалов относился к компетенции
КГБ, попытка сохранить одежду с радиоактивной пылью могла
расцениваться как попытка обмана органов госбезопасности.
Можно ли предположить, что одежда с радиоактивной пылью
была связана с Георгием Кривонищенко и появилась у него
вследствие работы последнего в «атомном городе»? В принципе,
предположение логичное, лежащее, так сказать, на поверхно-
сти. Существуют лишь несколько «но», о которых необходимо
упомянуть в этой связи.
Во-первых, после так называемого «кыштымского взрыва»,
вследствие которого в ближайших окрестностях Челябинска-40
в сентябре 1957 г. произошел выброс в атмосферу значительного
количества радиоактивных отходов, имело место сильное (хотя
и весьма неравномерное) заражение самого города, его улиц
и зданий. В конце сентября и в октябре 1957 г. в Челябинске-40
были проведены дезактивационные работы, сопоставимые по
своим масштабам с теми, что имели место почти через 40 лет

Глава 23. Отступление от сюжета
473
в прилегающих к Чернобылю районах. Посты дозиметрического
контроля проводили тотальные замеры радиоактивного фона
по всему городу и окрестностям. Проверке подвергались в том
числе и жилые помещения. В те дни и месяцы этот город стал,
наверное, самым чистым городом Советского Союза — перед
подъездами жилых домов были смонтированы специальные
мойки для обуви в проточной воде, чтобы люди, входящие
с улицы, могли смыть уличную пыль. Ее, кстати, почти и не
было — город буквально «вылизывался» военнослужащими,
пыль той осенью по несколько раз смывали с крыш, фасадов
и карнизов всех зданий. В городе был заменен асфальт. Что
особенно важно для нашего повествования—дозиметрическому
контролю подвергались личные вещи, одежда и обувь жителей
города. Да-да, буквально так, передвижные посты обходили
квартиры, общежития, магазины, школы, склады и проверяли
подряд все предметы. Никто в то время не мог запретить или
ограничить действия дозиметристов. «Грязные» предметы
изымались, должным образом актировались, и их владелец мог
получить материальную компенсацию за изъятое (утраченное)
имущество. Таким образом, Георгий Кривонищенко не имел
никаких оснований дорожить радиоактивным свитером или
шароварами — сдав их «по акту» в службу дозиметрического
контроля, он не только гарантированно укреплял свое здоровье,
но и получал за это денежную компенсацию.
Во-вторых, совершенно непонятно, какую пользу могла
принести Георгию Кривонищенко попытка скрыть «грязную»
одежду в случае ее успеха. Во имя чего он должен был все это
делать? Очевидного с бытовой, или, говоря иначе, повседневной,
точки зрения ответа просто нет. Какими бы хорошим ни были
свитер или штаны, они не стоили риска заработать лейкемию
или саркому Капоши, а значит, путь у этих вещей мог быть
один — в мусорное ведро. А отнюдь не в поход на Отортен, где
эти вещи, возможно, Георгию пришлось бы носить на себе пару
недель, а то и больше. Не надо упускать из вида и другой, весьма
деликатный, но понятный любому мужчине аспект — Георгию
Кривонищенко в 1959 г. шел всего лишь двадцать четвертый год
(он родился 7 февраля 1935 г.), а это ведь самое время мужской
силы! О том, что радиоактивность угнетает половую функцию,
тогда уже прекрасно знали, и ни один разумный мужчина не
нацепил бы на себя даже самый замечательный, но «грязный»

474
А. Ракитин. Перевал Дятлова
свитер без свинцового фартука. Здоровье во все времена было
ценнее даже самой красивой тряпки.
В-третьих, сохраненные вещи с радиоактивной пылью пре-
вращали их обладателя в потенциального изменника Родины.
Если бы когда-нибудь стало известно о хранении такой одежды,
то это означало бы самые серьезные последствия для ее вла-
дельца. Для Георгия Кривонищенко это повлекло бы как утрату
доверия по месту работы, так и утрату самой работы, причем
перечень возможных неприятностей этим далеко не исчерпы-
вался. Повторяя Жванецкого, хочется спросить: оно ему надо?
Каков же вывод из всего сказанного? Он чрезвычайно прост:
в обычной ситуации, в обычном туристском походе радиоак-
тивных вещей у членов группы Игоря Дятлова не должно было
оказаться ни при каком раскладе. Однако они оказались...
И это заставляет нас думать, что поход дятловцев вовсе не был
обычным.

ГЛАВА 24
ПОНЯТИЕ «КОНТРОЛИРУЕМОЙ
ПОСТАВКИ» КАК КОМПЛЕКСНОГО
ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНОГО
МЕРОПРИЯТИЯ ОРГАНОВ
ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ
(ВНУТРЕННИХ ДЕЛ)
Втом, что поход группы Игоря Дятлова с самого начала
планировался как очень необычный, нас убеждает ряд
весьма странных событий и совпадений, связанных как
с отдельными участниками похода, так и событиями вокруг него.
Смеем предположить, что переноска вещей осуществля-
лась отнюдь не втайне от компетентных органов и не явля-
лась преступной. Кто-то из группы туристов нес два свитера
и штаны с радиоактивной пылью для передачи их в заранее
обусловленном месте группе «транзитных» агентов. Передача
эта предполагалась изначально, причем задолго до похода,
и встреча с «транзитерами» на склоне Холат-Сяхыл вовсе не
была случайной. Запланированную КГБ операцию мы назвали
бы сейчас «контролируемой поставкой», но в те годы такого по-
нятия не существовало. Впервые это словосочетание появилось
в 1988 г. в «Конвенции ООН о борьбе против незаконного обо-
рота наркотических средств и психотропных веществ». В самом
широком смысле под «контролируемой поставкой» понимается
метод, при котором допускаются вывоз, провоз или ввоз на
территорию одного или нескольких государств незаконных или
вызывающих подозрение партий груза с ведома и под надзором
их компетентных органов в целях расследования какого-либо
преступления и выявления лиц, участвующих в совершении
этого преступления. Определение это хотя и звучит несколько
коряво, зато является самым юридически корректным из всех

476
А. Ракитин. Перевал Дятлова
возможных, оно взято из ст. 2 «Конвенции ООН против транс-
национальной организованной преступности».
Операции такого рода разделяют на внешние и внутренние
«контролируемые поставки» в соответствии с тем, предпола-
гается ли в ходе их реализации пересечение государственной
границы или нет. Еще одним критерием классификации может
служить аутентичность «поставляемого груза» заявленному.
Если в ходе операции на всех ее этапах действительно осущест-
вляется перемещение того груза, о котором уведомлен объект
проведения операции, то такую поставку называют «обычной».
Если же разрабатываемый объект дезинформируется и органы
охраны правопорядка производят замену груза безопасным
муляжом, то говорят о «контролируемой поставке с подменой».
«Контролируемая поставка» является комплексным опера-
тивно-розыскным мероприятием, потому что ее реализация
распадается на множество элементарных (простейших) опера-
тивных мероприятий. К ним относится, например, опрос (опе-
ративный опрос — особое оперативно-розыскное мероприятие,
заключающееся в получении информации путем непосредствен-
ного общения оперативного работника (либо доверенного лица)
с носителем значимой информации, без раскрытия служебной
принадлежности оперработника и истинной цели получения
информации). Кроме того, это могут быть проверочная закупка,
являющаяся самостоятельным видом оперативно-розыскных
мероприятий, или установление наблюдения, возможно не-
однократного, за различными лицами и объектами. Очень часто
в ходе подготовки операции «контролируемой поставки» прихо-
дится решать весьма важную (и непростую) задачу оперативного
внедрения штатного оперативного сотрудника (либо доверен-
ного лица, так называемого «конфидента») в интересующую
правоохранительный орган среду. Очень часто правоохранитель-
ным органам приходится заниматься организацией негласного
воздействия на лиц, способных содействовать решению задач
оперативно-розыскной работы, причем лица, подвергающиеся
такому воздействию, не должны понимать, кто является его ис-
тинным инициатором и в чьих интересах должны приниматься
те или иные действия или решения.
Важным условием проведения «контролируемой поставки»
служит документирование важнейших ее этапов с целью облег-
чения последующего уголовного судопроизводства. Подобное

Глава 24. Понятие «контролируемой поставки»
477
документирование подразумевает использование допустимых
в той или иной конкретной обстановке технических средств
(фотографирование, видео- и аудиозапись), сохранение и за-
крепление следов вовлеченных в операцию лиц (отпечатков
пальцев, почерков и т. п.), вещественных улик (тары со следа-
ми перевозимого вещества, поддельных документов, печатей,
оружия и т. п.). Надежное документирование противоправной
деятельности в ходе операции «контролируемой поставки»
является одной из основных задач организации такого рода
оперативных комбинаций.
Однако сразу же подчеркнем: документирование незаконной
сделки и предание суду нарушителей закона — это порой далеко
не единственная задача операции «контролируемой поставки».
Иногда такого рода оперативные комбинации используются для
глубокого внедрения сотрудника правоохранительных органов
в противостоящую преступную организацию в целях подтверж-
дения его надежности. Возможно также использование подоб-
ных операций для дезинформации противника (как правило,
такие комбинации реализуются органами государственной без-
опасности, когда в качестве поставляемого продукта выступают
новые либо малоизученные вещества, материалы и химические
соединения, не имеющие сколько-нибудь значимой рыночной
стоимости).
Имеет смысл яснее проиллюстрировать, как организуются те
или иные этапы подобных операций, дабы читатель отчетливо
понимал, какие ситуации возникают в ходе реализации опе-
ративных комбинаций. Поскольку отечественные источники
по данной теме крайне скудны и притом несут информацию
заведомо искаженную, имеет смысл обратиться к истории аме-
риканских спецслужб, демонстрирующих в этом вопросе гораздо
большую открытость.
В декабре 1991 г. ФБР США, действуя совместно с полицией
Нью-Йорка и Таможенной службой, приступило к внедрению
агента в сбытовую сеть колумбийской наркомафии. Операция
получила название «Морская поставка» (Seaload). Штатный
сотрудник полиции, действовавший под псевдонимом «Тони
Романо», изображал из себя итальянского мафиози, имеющего
большие связи в порту Нью-Йорка. Его «подвели» к представи-
телям медельинского картеля, которые были заинтересованы
в организации надежного канала доставки на территорию США

478
А. Ракитин. Перевал Дятлова
больших партий кокаина. Хотя ФБР предпринимало все возмож-
ные меры для того, чтобы обезопасить агента, это получалось
далеко не всегда. Колумбийцы, сами имевшие немалый опыт
оперативной работы, периодически организовывали слежку за
«Тони Романо», предпринимали попытки проверить его «ма-
фиозный бизнес» в городе Атлантик-сити (что потребовало от
ФБР организации и проведения там соответствующей операции
прикрытия) и даже пытались отследить его телефонные звонки.
Чтобы не допустить этого, специальное техническое подразде-
ление ФБР занялось обеспечением коммутации телефона «Тони
Романо» через Атлантик-сити, хотя сам агент почти все время
находился в Нью-Йорке. Для того чтобы обеспечить необходи-
мый реализм и знание деталей, «Тони Романо» не только надевал
на шею золотые цепи и ездил на новеньком «мерседесе» в vip-
комплектации, но и прослушал настоящий теоретический курс
о работе порта, таможни и правилах морских грузоперевозок.
Данная операция особенно интересна для нас тем, что едва не
окончилась гибелью агента правоохранительных органов. Опас-
ный инцидент приключился, когда все уже, как казалось, шло
к успешному завершению проводимой операции. Когда «Тони
Романо» достиг необходимой договоренности с колумбийцами
и те сообщили, что контейнер с наркотиками уже находится
в пути, ФБР стала готовить арест колумбийцев с поличным, т. е.
при получении груза. Ожидалось, что медельинский картель
пригонит в порт Нью-Йорка контейнер с 5—7 тоннами кокаина.
Перехват такого груза обещал парализовать всю торговлю кокаи-
ном на северо-западе США примерно на месяц, если не больше.
Однако случилось непредвиденное — колумбийцы в последний
момент в одностороннем порядке изменили договоренность
и вместо кокаина направили на растаможку «Тони Романо»
9,5 тонн марихуаны. Это, конечно, тоже был серьезный груз, его
рыночная стоимость превышала 20 млн долл., но в сравнении
с кокаином это была «малоценка». Получалось, что колумбийцы,
не вполне доверяя новому каналу, обманули «Тони Романо»,
задействовав его возможности «втемную».
Агент решил использовать сложившуюся ситуацию для
давления на представителей картеля в Нью-Йорке. Когда на
склад, где находился контейнер, прибыла группа колумбийцев,
чтобы забрать груз, «Тони Романо» заявил, что «контрагенты»
пытаются его «кинуть» и, пропуская через его нелегальный канал

Глава 24. Понятие «контролируемой поставки»
479
дешевый груз, уменьшают его прибыль. А раз так, то он не вы-
даст контейнер с марихуаной до тех пор, пока из Колумбии не
придет контейнер «хотя бы» с пятью тоннами кокаина.
Момент выдвижения этого ультиматума оказался очень
острым. На складе находилось всего два агента правоохрани-
тельных органов — сам «Тони Романо» и его помощник, сре-
завший пломбы и открывавший контейнер. Колумбийцев же
было шестеро... Хотя помещение склада находилось под видео-
наблюдением, никаких сил спецназа поблизости не было. Все
группы захвата были дислоцированы в некотором отдалении,
дабы их не обнаружили раньше времени. Колумбийцы имели
привычку проверять территорию, на которой должен был по-
явиться их высокопоставленный босс, а после проведения такого
осмотра они выставляли свое наружное наблюдение. В общем,
действовали вполне профессионально. «Тони Романо» и агент,
игравший роль его помощника, реально рисковали своими жиз-
нями, поскольку никто не смог бы помешать колумбийцам убить
их, пожелай они это сделать. В итоге обоих полицейских спасла
собственная наглость — колумбийские бандиты растерялись, ус-
лышав ультиматум «Тони Романо», и после непродолжительных
препирательств ретировались.
Через некоторое время, правда, они осознали свою ошибку
и приняли решение ликвидировать несговорчивого «итальян-
ского мафиози», а груз забрать силой. Когда в ФБР поняли, что
никакого нового груза из Колумбии не будет и операция лишена
перспективы, было решено произвести аресты и предать суду
представителей медельинского картеля на основании уже на-
копленного к тому времени обвинительного материала.
Другая классическая операция «контролируемой поставки»,
известная под условным названием «Расколотый щит» (Shattered
shield), проводилась ФБР с целью раскрытия коррупции в среде
сотрудников полиции Нового Орлеана в 1994 г. Ввиду особой
специфики этого дела оно курировалось помощником Генераль-
ного прокурора США. Сущность комбинации, реализованной
ФБР, состояла в том, что коррумпированные полицейские при-
влекались к охране транспортов с наркотиками и мест склади-
рования грузов. Их нанимал сначала местный drug-дилер Терри
Адаме, а затем, для придания делу большего размаха, на роль
«главного козырного» выдвинулся агент ФБР, работавший под
прикрытием более 10 лет, известный под псевдонимом «Хуан

480
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Джексон». Его настоящие имя и фамилия, а также внешность
не раскрываются до сих пор, поскольку этот человек был прича-
стен к очень большому числу оперативных комбинаций и очень
многие люди готовы ему за это отомстить. О том, насколько
основательно легендировался «Хуан Джексон», красноречиво
говорит тот факт, что его несколько раз надолго отправляли
в разные тюрьмы США только для того, чтобы его причастность
к преступному миру не могла быть поставлена под сомнение.
На протяжении многих лет он признавался «авторитетным»
преступником представителями самых разных бандитских со-
обществ США, и никому даже в голову не могло прийти, что на
самом деле этот человек закончил университет, академию ФБР
в Квонтико и является офицером Бюро.
Условия, в которых решали свои задачи Терри Адаме и «Хуан
Джексон», были чрезвычайно сложны. Они не могли иметь
при себе оружие, поскольку его применение против штатного
офицера полиции гарантированно отправляло любого из них
в тюрьму пожизненно. Большие сложности возникали с исполь-
зованием оперативной техники. В самом начале операции было
решено отказаться от использования носимых радиомикрофо-
нов, поскольку в январе 1994 г. это едва не стоило жизни Терри
Адамсу. Его поведение во время встречи вызвало подозрение
полицейских и те решили вывезти Терри в какое-нибудь уеди-
ненное место и как следует обыскать. Полицейская машина,
в которой находились два коррумпированных патрульных,
на полной скорости устремилась за пределы городской черты
Нового Орлеана, и автомобили ФБР не стали следовать за
нею. Риск оказаться обнаруженными был слишком велик,
тем более что полицейские могли попросить своих товарищей
организовать контрнаблюдение, что привело бы к быстрому
раскрытию «наружки» Бюро. Бедолага Терри Адаме не мог из-
бавиться от микрофона, поскольку его заковали в наручники
и усадили на заднее сиденье полицейской машины. Впрочем,
даже если бы ему удалось сбросить с себя радиомикрофон, это
мало помогло бы в той ситуации, поскольку выбросить его из
салона автомашины он все равно не мог. Полицейские отвезли
Адамса на пустырь за городом и полностью раздели насмерть
перепуганного drug-дилера. Тот уже прощался с жизнью, по-
скольку понимал, что ФБР-ская «наружка» безнадежно отстала
и при всем желании помочь ему не в силах. Адамса спасло чудо,
вернее высокий профессионализм сотрудников технической

Глава 24. Понятие «контролируемой поставки»
481
службы ФБР, которые укрепили микрофон не на теле агента,
а в одежде, причем настолько умело, что его можно было обна-
ружить только тщательным ощупыванием. Полицейские же до
этого не додумались — раздев донага смертельно напуганного
Адамса и не найдя приклеенного пластырем микрофона, они
мигом успокоились и сменили гнев на милость.
Это происшествие с очевидностью доказало, сколь опасно
противостояние с противником, профессионально знакомым
с приемами оперативной деятельности. Согласно теории, все
встречи с объектами оперативной разработки надлежит про-
водить в заранее разведанных и подготовленных местах, при
наличии прикрытия и технического обеспечения. На практике
это очень часто не удавалось — коррумпированные полицей-
ские переносили места встречи, отменяли их либо произвольно
сдвигали время в последнюю минуту, организовывали контрна-
блюдение и проверку агентов ФБР всеми доступными им сред-
ствами. Это потребовало от Бюро максимально задействовать
имевшиеся в его распоряжении технические средства — про-
слушка была установлена в домах всех объектов оперативной
разработки, в их служебных и личных автомобилях, в служебных
помещениях полицейских управлений, в которых работали
подозреваемые. На протяжении всего 1994 г. шла обработка
поступавшей информации. За это время коррумпированные
полицейские дали на себя много компромата — они круглосуточ-
но охраняли склады с наркотиками, сопровождали грузовики,
перевозившие кокаин, и т. п.
В какой-то момент, полностью поверив тому, что «Хуан
Джексон» тоннами рассылает по всей стране дорогостоящее
зелье, полицейские задумались над тем, чтобы избавиться от
него и перехватить находившиеся в обороте груз и деньги. Как
только в ФБР поняли, что полицейские готовят убийство агента
под прикрытием, операцию было решено свернуть. В течение
одного дня — 7 декабря 1994 г. — были арестованы 13 коррумпи-
рованных полицейских. Всего же по материалам, добытым в ходе
операции «Shattered shield», в ходе трех судебных процессов были
осуждены 16 «оборотней» с полицейскими нашивками. Им было
инкриминировано одно убийство и участие по меньшей мере
в 18 эпизодах незаконной перевозки наркотиков.
Операции ФБР «Seaload» и «Shattered shield» являются клас-
сическими образцами операций «контролируемой поставки».
Они попали в учебные пособия по оперативной работе и ныне

482
А. Ракитин. Перевал Дятлова
рассматриваются в профильных учебных заведениях как об-
разцовые по замыслу и реализации. Вместе с тем их анализ по-
казывает, что даже самое современное техническое обеспечение
и самое тщательное планирование не могут быть гарантией успе-
ха. Агенту под прикрытием зачастую приходится действовать
в условиях полной изоляции, без всякой поддержки, не имея
связи и оружия. Во многих оперативных комбинациях наличие
оружия у легендированного агента вообще недопустимо, ибо не
только не поможет решить поставленную задачу, а напротив,
сделает такое решение невозможным. Лучшим оружием в таком
случае являются легенда и умение перевоплощаться. Кроме того,
важны такие черты личности, как инициативность, смелость,
способность к комбинационному и нешаблонному мышлению,
интуиция и лабильность. Последние два качества позволяют
хорошо чувствовать состояние противника, использовать его
слабости в интересах дела и просчитывать наперед возможное
развитие сложной ситуации.
Необходимо признать, что оперативные комбинации типа
«контролируемой поставки» или «контролируемой закупки»
чрезвычайно опасны для их участников. Некоторый процент
их участников со стороны правоохранительных органов по-
гибает либо в силу огрехов легенды прикрытия, либо потому,
что сами секретные сотрудники допускают ошибки. От этого
не застрахована ни одна спецслужба мира, хотя, разумеется,
такого рода потери не могут служить предметом гордости и без
крайней необходимости не признаются.
Тем не менее о гибели действующих под прикрытием сотруд-
ников спецслужб иногда становится известно. Так, например,
в 1980-х гг. Энрике Камарено, штатный сотрудник AFT США
(Бюро по контролю за продажей табака, алкоголя и огнестрель-
ного оружия — Bureau of alcohol, tobacco and firearms), внедрен-
ный в мексиканскую преступную организацию, был «вычислен»
преступниками при проведении операции «контролируемой
поставки», похищен, подвергнут жестокой пытке и казнен.
Мексиканскими бандитами был также казнен человек, через
которого произошло внедрение Камарено в группировку, т. е.
давший ему рекомендацию. Таковы малоизвестные страницы
истории спецслужб, обычно остающиеся за кадром кинофиль-
мов и телесериалов.
Аналогичные — и даже более красноречивые — сюжеты
существуют и в истории отечественных спецслужб. Однако

Глава 24. Понятие «контролируемой поставки»
483
охранители отечественных тайн крайне ревниво подходят к рас-
крытию собственного прошлого. Их можно понять, не зря ведь
говорится, что «грехи прошлого имеют длинные тени». А мы,
имея в виду крайнюю неразговорчивость хранителей архивов
отечественных спецслужб, вернемся к истории гибели группы
Игоря Дятлова.
Контролируемая поставка заняла подобающее ей место
в арсенале оперативно-розыскных методов задолго до формаль-
ного узаконивания самого термина. В этом исследовании уже
упоминалась история с радиоактивной водой, добытой в 1954 г.
латышскими националистами для английской разведки MI-6.
Это была классическая операция по дезинформации враждебной
разведслужбы, реализованная в форме «контролируемой постав-
ки» образца, не являвшегося истинным и потому не имевшего
никакой практической пользы для противника.
В 1957 г. кто-то передал американскому разведчику Джону
Крейгу шапку из Томска-7. Теперь же подобный фокус амери-
канцы попытались провернуть с кем-то, кто работал в Челябин-
ске-40. Однако на каком-то этапе — каком именно, сказать не-
возможно, — о существовании «крота» в закрытом городе стало
известно компетентным органам. Нельзя, кстати, исключать
и того, что с самого начала пресловутый «крот» являлся «подста-
вой» КГБ и вся оперативная игра затеивалась с целью создания
устойчивого канала длительной дезинформации противника
(история отечественных органов госбезопасности знает немало
примеров такого рода оперативных комбинаций. Достаточно
вспомнить упомянутого в этом исследовании Петра Кудрина,
который полтора года кормил своего шефа с берегов Потомака
рассказами о секретном заводе в Клину, замаскированном под
фабрику термометров).
Как бы там ни было, Комитет решил сыграть с заокеанским
противником в поддавки — устроить передачу особо ценно-
го, в глазах вражеской разведки, материала. Американцам же
комбинация, видимо, показалась настолько удачной, что для
получения ценного груза из самого сердца советской атомной
промышленности они специально направили «транзитных»
агентов, которым предстояло перехватить «почтальона» в тайге.
Не убить, разумеется, а встретиться и под заранее обговоренным
предлогом осуществить прием-передачу ценного радиоактив-
ного груза.

ГЛАВА 25
БОЛЬШИЕ СЕКРЕТЫ
МАЛЕНЬКОГО ГОРОДКА
В этом месте имеет смысл сказать несколько слов об исто-
рии города Челябинск-40 и тех режимных ограничениях,
в условиях которых жил и работал персонал размещенного там
уникального производственного комплекса. Совместное по-
становление ЦК КПСС и Совета министров СССР от 9 апреля
1946 г., регламентировавшее порядок работ по поиску и раз-
работке месторождений урана, созданию атомной энергетики
и последующему производству и испытанию атомного оружия
в СССР, сыграло исключительно большую роль в скорейшем
создании Советским Союзом «ядерного меча». Однако, каким
бы удивительным это ни показалось, комбинат № 817 и город
Челябинск-40 при нем стали возводиться гораздо раньше при-
нятия упомянутого постановления.
Причем с самого начала строительства соображения со-
хранения полной скрытности производимых работ от потен-
циального противника превалировали над всеми остальными.
Доводов в пользу выбора местоположения центра плутониевого
производства на южном Урале было несколько: удаленность
от Москвы (как главного объекта возможной атомной атаки
противника в случае начала Третьей мировой войны), удален-
ность от государственных границ (до ближайшей госграни-
цы — с Китаем — более 1800 км), наличие в непосредственной
близости мощной индустриальной базы (города Челябинск,
Магнитогорск, Свердловск и др. производственные центры),
развитость региональной инфраструктуры (железные дороги,
линии связи и электропередач) и, наконец, прекрасная водная
система — 5 сообщающихся озер, позволяющих решить все про-
блемы с теплоотводом от мощного атомного котла.
Такой была мотивировка выбора местоположения «атомно-
го» города в 1945 г., когда эта проблема решалась. Существуют

Глава 25. Большие секреты маленького городка
485
предания об учете розы ветров в данном регионе, о том, что
стройку решили заложить у нижнего из озер, чтобы исключить
радоактивное заражение остальных естественным перетоком
воды, но все эти доводы следует все же считать вторичными.
Главное достоинство местоположения одного из секретнейших
городов Советского Союза заключалось в территориальной
удаленности от любых границ. Этот фактор сам по себе слу-
жил надежным щитом для сокрытия «секретки» от глаз чужих
разведок.
Эта логика примерно в те же годы подсказала выбор местопо-
ложения некоторых других важнейших объектов атомного ору-
жейного комплекса СССР. Рядом с поселком Верх-Нейвинский
(в Свердловской области, в 160 км севернее Челябинска-40) был
построен другой «номерной» город — Свердловск-44. Там на-
рабатывали «оружейный» уран. А рядом с городом Нижняя Тура
(опять же в Свердловской области, в 300 км к северу от Челя-
бинска-40) вырос Свердловск-45. Первоначально в этом городе
планировалось производство урана по другой технологии, не-
жели в Свердловске-44, но когда инженерные идеи, заложенные
в проект, себя не оправдали, производство несколько перепро-
филировали и завод превратился в место окончательной сборки
ядерных боевых частей.
В Челябинске-40 предполагалось реализовать (и эти планы
были успешно осуществлены) весь технологический цикл полу-
чения «оружейного» плутония — от загрузки исходных урановых
блоков в атомный реактор и облучения их там нейтронным пото-
ком до получения методом порошковой металлургии штамповок
плутония-239 спектральной чистоты. Собственно технологи-
ческий процесс разбивался на несколько этапов: а) облучение
в атомном реакторе медленными нейтронами блоков урана-238
и превращение определенной доли последнего в изотопы плу-
тония-239, -240, -241 и 242; б) растворение в азотной кислоте
урановых блоков на радиохимическом производстве и доставка
раствора на химико-металлургический завод, где посредством
различных химических реакций должно было осуществляться
отделение многочисленных побочных «хвостов» от основно-
го продукта; в) передача полученной окиси плутония-239 на
металлургическое (аффинажное) производство, где из окиси
должен быть восстановлен металл нужной чистоты, а из него
сформированы стандартные отливки либо поковки, которые

486
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Август 1949 г. Первый взрыв атомной бомбы в СССР. Это был безусловный во-
енно-политический успех и невиданный технологический прорыв Советского
Союза, однако он таил огромную опасность — весь запас наработанного на
тот момент плутония сгорел в этом атомном котле в доли секунды. Советский
Союз еще более чем на год остался фактически обезоруженным перед лицом
противника, имевшего в своем ядерном арсенале более 200 авиабомб. Именно
поэтому сохранение максимальной секретности всего, что связано с атомной от-
раслью, стало приоритетной задачей советской госбезопасности на последующие
десятилетия. Эта таинственность маскировала не столько успехи советской ядер-
ной энергетики, сколько ее слабость и степень отставания от потенциального
противника. Реальный паритет с США и Великобританией в области ядерных
вооружений был достигнут Советским Союзом только в начале 1970-х гг.
после помещения в специальную укупорку из никелевой пленки
следовало отправлять на завод по производству атомных БЧ.
Датой начала строительства Челябинска-40 следует, пожа-
луй, считать 9 ноября 1945 г., когда первая группа строителей
выехала в район будущей стройки на южном берегу озера Кы-
зылташ. С самых первых дней политическое руководство СССР
придерживалось той точки зрения, что хотя «атомный» город
следует возводить силами ГУЛАГа НКВД, матерых уголовников
на стройку допускать нельзя. Слишком ненадежен был этот
контингент с точки зрения сохранения тайны строительства. По-
этому решение было принято воистину соломоново — на стройку
направили солдат, но не обычные инженерно-саперные части,
а особые «строительные батальоны», специально для этой цели
сформированные из спецконтингента. Это были военнослужа-
щие, состоявшие на действительной воинской службе, в про-
шлом либо побывавшие в плену (а теперь дослуживавшие срок,
отведенный им в силу воинской обязанности), либо угнанные
на работы в фашистскую Германию, возвращенные оттуда по-

Глава 25. Большие секреты маленького городка
487
В первую ночь после пуска реактора «А», первого реактора по наработке
«оружейного» плутония в «Челябинске-40». Реактор выводил на расчетную
мощность лично Курчатов. Об успехе советской энергетики были немед-
ленно поставлены в известность Берия и Сталин. Мало кому известно, что
менее чем через час после этой торжественной фотосессии реактор «А»
пришлось экстренно останавливать — началось спекание графитовых бри-
кетов и урановых тепловыделяющих элементов. Впоследствии этот процесс
повторялся неоднократно, и персонал, обслуживающий реактор, научился
выдергивать образующиеся «спайки» из пылающего ядерным огнем чрева
без остановки реактора. Окончательно с этой проблемой справились, только
поставив реактор на модернизацию после того как он наработал количество
плутония, необходимое для создания первой атомной бомбы.
еле 9 мая 1945 г. и призванные на службу в Советскую Армию.
То есть это были вроде как солдаты, но солдаты не вполне на-
дежные, так как они слишком долго пребывали на вражеской
территории без руководящей и воспитательной опеки «партии
Ленина — Сталина». Оружие давать таким солдатам было опас-
но, а вот кайлом махать — в самый раз!
В Челябинской области быстро сформировали 10 «строитель-
ных батальонов» по тысяче человек каждый, и всю эту рабочую
силу живо передали в оперативное подчинение ГУЛАГу, хотя
формально считалось, что эти люди не только не осуждены, но
даже ни в чем и не обвинялись. В дальнейшем рост числа за-
нятых на строительстве неведомого объекта не останавливался.
В период наивысшего форсирования работ во второй половине
1948 г. на стройке трудились более 40 тыс. человек!
В сентябре 1946 г. стройку посетил член Политбюро, замести-
тель Председателя Совета министров СССР Лазарь Моисеевич
Каганович. Берия, хотя и считался главным руководителем всех

488
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Август 1949 г. Вывоз первой советской атомной бомбы на полигон. Конструк-
тивно бомба полностью повторяла американского «Толстяка», взорванного над
Нагасаки 9 августа 1945 г., но ее размеры были несколько минимизированы.
Фактически это был полноценный боеприпас, готовый к применению в боевых
условиях. Во время взрыва этой бомбы 29 августа 1949 г. весь запас советского
плутония-239 был уничтожен, и потребовалось значительное время, чтобы на-
работать плутоний для новых зарядов. Когда это удалось сделать, по приказу
И. Сталина в 1950—1951 гг. были изготовлены 5 однотипных бомб, которые
могли быть использованы в случае начала Третьей мировой войны.
работ по созданию атомного оружия в СССР, впервые появился
на стройке «комбината № 817» много позже — в июле 1948 г.
Первоначально согласно совместному постановлению
ЦК ВКП(б) и Совета министров СССР от 9 апреля 1946 г.
под «комбинат № 817 и обслуживающий его поселок Че-
лябинск-40» отводилось 1159 га земельных угодий и леса,
принадлежавших различным организациям Кузнецкого рай-
она Челябинской области и отдельным гражданам. В полное
пользование строительству передавалось также озеро Кызыл -
таш — ему предстояло стать прудом-охладителем запущенного
атомного реактора.
Как это часто бывало в СССР, гладко было только на бумаге...
Под стройку забиралось все, что руководство того или иного
объекта считало необходимым. Нужно было протянуть линию
электропередачи — и через лес пробивалась просека, а сам лес
объявлялся закрытой зоной, по периметру которого ходили
патрули с собаками. Надо было подвести линию железной до-
роги — и ее проводили через колхозные поля, совершенно не
сообразуясь с их ведомственной принадлежностью. Надо стро-
ить объект «А» (атомный реактор) — и вокруг него возводится
охраняемый периметр, надо приступать к объекту «В» (радиохи-

Глава 25. Большие секреты маленького городка
489
Игорь Васильевич Курчатов вполне заслуженно остался в отечественной истории
как «отец советской атомной бомбы». Хотя, справедливости ради, это звание
ему следовало бы разделить с Лаврентием Павловичем Берия. Курчатов, от-
пустивший бороду в годы Великой Отечественной войны, говорил не раз, что
сбреет ее, «когда решит главную задачу своей жизни». Начиная с 1943 г. этой
задачей являлось создание советской атомной бомбы. А после ее успешного
испытания появилась новая «главная задача» — создание термоядерной бомбы.
После первоначального успеха — создания одноступенчатого взрывного устрой-
ства — выяснилось, что американская схема двухступенчатого подрыва более
перспективна с точки зрения энергомассового совершенства. И началась новая
гонка на достижение «главной задачи». Затем была разработка «царь-бомбы»
в 100 мегатонн, перспективных ядерных частей с повышенным выходом радио-
активных изотопов и т. д. и т. п. «Главная задача» не была достигнута, и Игорь
Васильевич так и не сбрил свою легендарную бороду.
мический завод) в двух километрах от объекта «А» — и периметр
появляется там. За короткий срок солдаты в фуражках с малино-
выми околышками взяли под свой контроль территорию, более
чем в 10 раз превышавшую разрешенную постановлением от
9 апреля 1946 г. Всякая хозяйственная жизнь оказалась букваль-
но парализованной на площади свыше 12 тыс. га.
Когда землеустроители Кузнецкого района по многочис-
ленным просьбам руководителей местных организаций при-
ехали, чтобы документально зафиксировать границы изъятых
земельных владений, охрана строительства едва не расстреляла
их как шпионов, решивших осуществить топографическую
съемку совершенно секретного объекта. Ситуация складывалась
анекдотичная — от совхозов № 1 и 2, колхозов «Красный луч»,
«Доброволец», подсобного хозяйства Теченского рудоуправле-
ния и прочих хозяйственных субъектов требовали выполнения
плана сельхозработ, а все эти организации не могли работать
по причине изгнания с земли... Не следует забывать, что в те
времена действовала жесткая система налогообложения сель-
скохозяйственных товаропроизводителей и невыполнение плана

490
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Здание реакторного зала реактора «А» (фотоснимки разных лет).
по налоговым поставкам было чревато самыми серьезными
оргвыводами, вплоть до уголовной ответственности.
Жалобы на действия представителей МВД полетели во все
инстанции, в том числе в Совет колхозов СССР и прокуратуру
Челябинской области. Поскольку там никто не знал об атомной
программе Советского Союза, облпрокурор Николай Шляев
в мае 1947 г. выдал предписание освободить земли, «занятые
самозахватом», и вернуть стройку в границы, определенные
постановлением от 9 апреля 1946 г. Что, разумеется, следовало
признать совершенно невозможным.
При этом не могло быть и речи о том, чтобы должным обра-
зом разъяснить ситуацию прокурору и секретарю челябинского
обкома партии — стройка комбината № 817 являлась проблемой
совершенно не их масштаба. Поэтому далее последовал такой
финт, который наверняка поставил в тупик всех челябинских
чиновников — 21 августа 1947 г. Совет министров СССР при-
нял постановление о выделении под стройку комбината № 817
дополнительно еще 12 290 га. Территория города Челябииск-40
и комбината № 817 получала статус «закрытой», а прилегающие
земли, «прирезанные» постановлением от 21 августа 1947 г.,
официально стали называться «особо режимной зоной».
Что это означало? Через территорию указанной зоны пре-
кращалось всякое транзитное движение — железнодорожный,
авто- и гужевой транспорт отныне должен был объезжать ее кру-
гом. Всем жителям «особо режимной зоны» следовало пройти
перепись и по ее результатам получить паспорта (напомним,
что вплоть до второй половины 1950-х гг. колхозники в СССР
паспортов не имели и в случае необходимости отъезда получали
у председателя колхоза справку сроком действия 30 суток, до
истечения которых им надлежало вернуться в родной колхоз).

Глава 25. Большие секреты маленького городка
491
Edition 1-AMS
Prepared by tne Army Map Service (PV). Corps of Engineers. U.S. Army, Washington. D.C. Compiled in 1954 from:
U.S.S.R.. 1:50.000, General Staff of the Red Army, Sheets N-41-25-A, 1937; N-41-25-C. 1940; Map of Sosnovsk Rayon.
Chelyabinsk Oblast', 1:100,000, Chief Administration of State Survey and Cartography. 1936; Map of Ufaleisk Rayon,
Chelyabinsk Oblast', 1:150.000. Chief Administration of State Survey and Cartography, 1936; Map of Kishtimsky Rayon.
Chelyabinsk Oblast', 1:150,000, Chief Administration of State Survey and Cartography, 1936; Map of Argayeshsk Rayon,
Chelyabinsk Oblast'. 1:200,000. Chief Administration of State Survey and Cartography. 1936; U.S.S.R.. 1:500.000.
General Staff of the Red Army. Sheet N-41-A, 1938. Names transliterated in accordance with rules of the U.S. Board on
Geographic Names. Additional road and railroad information taken from U.S.S.R., 1:1.000.000, General Staff of the
Red Army, Sheet N-41. 1941. Road classification should be referred to with caution. The reliability of vegetation informa-
tion is undetermined. Names for symbolized populated places are omitted where information is not available or where
density of detail does not permit their inclusion.
GLOSSARY
_swamp Ozero lake
Gora, Gory mountain(s) Prud -
Khrebet ,, mountain range Shosse highway
Ostrov island Stantsiya ——— railroad station
Карта Челябинска и его окрестностей. Подготовлена и издана армейской карто-
графической службой («Army Map Service») Министерства обороны США в 1954 г.

492
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Фрагмент предыдущей карты. К северо-востоку от г. Кыштым, на южном
берегу оз. Иртяш, с 1945 г. находится поселок госхимзавода им. Менделеева
(впоследствии ПО «Маяк»). 17 марта 1954 г. закрытым указом Президиума
Верховного Совета РСФСР поселку был присвоен статус города и имя
Озёрск. Официально город в 1948—1966 гг. именовался Челябинск-40
(«Сороковка»), а в 1966—1994 гг. — Челябинск-65. 4 января 1994 г. рас-
поряжением Правительства Российской Федерации уже официально
установлено название — город Озёрск.
Современное фото г. Озерска и ПО «Маяк» (Источник: NASA World Wind
screenshot; Landsat Global Mosaic visual layer; 30 апреля 2010 г.)

Глава 25. Большие секреты маленького городка
493
Ныне первый реактор «комбината № 817» по наработке плутония-235 полностью
разобран. О его былом присутствии напоминает огромная дыра в полу реактор-
ного зала. Нижняя отметка, на которой находилось днище «атомного котла»,
расположена на 55 метров ниже поверхности земли в теле монолитной скалы.
Реактор фактически был заглублен в тело этой скалы, благодаря чему решались
сразу две важнейшие инженерные задачи: устранялась угроза подтапливания
фунтовыми водами и достигалась полная изоляция почвы от ионизирующих
излучений реактора.
Лица, признанные неблагонадежными, а также их родствен-
ники паспортов не получали и отселялись из этой зоны. Не-
благонадежными признавались прежде судимые, а также лица,
в отношении которых органы МВД располагали оперативной
информацией, позволявшей усомниться в их лояльности Со-
ветской власти. Из почти 96 тыс. жителей неблагонадежными
были признаны немногим менее 3 тыс. чел. Все они были от-
селены в наиболее глухие места Челябинской области. На этом,
кстати, поиски неблагонадежных отнюдь не прекратились. В по-
следующие годы оперативный состав милиции и подразделения
госбезопасности продолжали тщательно следить за тем, кто из
жителей «особо режимной зоны» как шутит и кому какие письма
рассылает (перлюстрация была тотальной). По результатам этой
невидимой, но эффективной работы в число неблагонадежных
попали еще 545 человек — всех этих людей в октябре 1948 г. без
каких-либо объяснений отселили в Увельский район Челябин-
ской области.
Но обеспечение безопасности свелось не только к удале-
нию от совершенно секретного объекта неблагонадежных лиц.
Те, кто остались жить в окрестностях Челинска-40, сделались
неотъемлемым элементом его охраны, хотя и неявным. Те, кому
посчастливилось успешно пройти проверку и получить заветный
«серпастый паспорт Страны Советов», были обязаны всегда
носить его при себе и предъявлять представителям власти по

494
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Заброшенные постройки внутри «закрытой зоны». Создание «закрытой зоны»
вокруг «комбината № 817» потребовало уже в 1946-1947 гг. проведения работ
по отселению местных жителей за ее периметр. Поскольку стройка захватывала
все новые территории, практика отселения в последующие годы получила
дальнейшее развитие. После запуска первых реакторов (по наработке плу-
тония и иттрия), имевших незамкнутый цикл циркуляции теплоносителя,
радиоактивная вода без всякой очистки стала сбрасываться в больших объемах
в реку Течу и озеро Кызылташ, что сделало невозможным их хозяйственное
использование в любой форме. Еще до знаменитой сентябрьской 1957 г. ка-
тастрофы по меньшей мере 10 населенных пунктов «особо режимной зоны»
были эвакуированы из-за угрозы здоровью жителей.
первому требованию. На сотрудников местных органов внутрен-
них дел была возложена функция паспортного контроля, кото-
рый проводился в любое время в самых неожиданных местах — на
рынках, в кинотеатрах, на автовокзале в Кыштыме (Кыштым
был единственным городом, который попал в границы «особо
режимной зоны», остальные 98 населенных пунктов представля-
ли собой обычные деревни). В пределах «особо режимной зоны»
под угрозой уголовного преследования запрещалось заниматься
рыболовством, охотой и сбором грибов. Кстати сказать, край,
очень богатый грибами и рыбой, с пуском реакторов и радио-
химического завода очень быстро оскудел. Например, внутри
заводского периметра в 1950 г. полностью исчезли грибы (и более
не появились). Местным жителям категорически запрещалось

Глава 25. Большие секреты маленького городка
495
Дважды Герой социалистического труда, генерал-майор инженер Борис Глебо-
вич Музруков, один из первых директоров «комбината № 817», человек воис-
тину необыкновенной судьбы. Родившийся в 1904 г. в городе Лодейное Поле,
под Ленинградом, он стал в 34 года главным металлургом Кировского завода.
В октябре 1939 г. Музруков был назначен директором свердловского «Уралма-
ша», которым руководил всю Великую Отечественную войну. Свое назначение
на стройку столь опасного объекта, как «плутониевый завод», Борис Глебович
расценивал как пожизненный крест. К 1947 г. Музруков был уже тяжело болен,
у него было ампутировано легкое, он перенес инфаркт, казалось, безумно на-
пряженная и ответственная работа добьет его окончательно. Однако случилось
прямо обратное! Музруков достроил «комбинат № 817», запустил весь комплекс
производств, связанных с получением плутония, иттрия и других компонентов
ядерного и термоядерного оружия. В 1955 г. Музруков возглавил легендарное
КБ-11 в «Арзамасе-16», и под его руководством были созданы и пошли в серию
самые мощные в мире термоядерные боевые части межконтинентальных бал-
листических ракет. С 1974 г. — персональный пенсионер союзного значения,
умер в январе 1979 г. в Москве.
пускать на ночлег либо для временного проживания лицо, не
имеющее прописки в «особо режимной зоне». В случае появле-
ния лица без документов или с документами, но не прописанного
в данной зоне, необходимо было сообщить об этом представи-
телю местного органа власти. Недонесение расценивалось как
пособничество вредительству. Что это означало по законам того
времени, разъяснять читателю этой книги уже не надо.
Кстати, раз уж зашел разговор о вредительстве, то нель-
зя не отметить, что это явление было вовсе не выдумкой

496
А. Ракитин. Перевал Дятлова
сталинского агитпропа, в чем нас пытаются убедить историки
либеральной направленности, а имело место вполне объективно.
Вредительство было стихийным анонимным ответом народа на
безудержную эксплуатацию и ложь сталинской пропаганды.
В рассматриваемом нами случае первыми объектами вреди-
тельства стали танки ИС-2, направленные на стройку зимой
1945—1946 гг. в качестве тягачей. С них сняли башни и разору-
жили, в результате чего получились тягачи, по мощности и про-
ходимости превосходившие любой трактор. Танки были удобны
на лесоповале — с их помощью можно было валить деревья,
корчевать пни, тащить по бездорожью огромные «волокуши» из
срубленных стволов. Понятно, что с появлением трех таких тя-
гачей выработка резко увеличилась... Увеличился тут же и план.
Ну, а дальше, как догадается любой проницательный читатель,
с техникой сразу начались нелады — то вода в топливном баке
оказывалась, то песок... К весне все три тягача были приведены
в полную негодность, да притом такую, что ремонту на месте не
поддавались, пришлось их отправлять на окружной ремонтный
танковый завод в Челябинске.
Вместо тягачей стройка получила три дюжины лошадей. Есть
пословица «от работы кони дохнут», но на стройке комбината
№817 лошади стали сдыхать по гораздо более прозаической
причине — их методично травили. Генерал-лейтенант Ткаченко,
официально именовавшийся Уполномоченным Правительства
Союза ССР по режиму, прекрасно понял, что именно проис-
ходит, и решился на единственно возможный в такой ситуации
шаг. Он назначил ответственных за каждую лошадь, пригрозив,
что за здоровье тягловой скотины эти люди отвечают головой.
Если лошадь падет — он лично расстреляет назначенных... Это
было явным произволом и нарушением всех мыслимых законов,
но никто проверять обещание генерала на своей шкуре не за-
хотел. Лошадиный падеж моментально прекратился, и выжив-
шие лошадки благополучно проработали на стройке «атомного
комбината» еще несколько лет, вплоть до 1951 г.
Здесь самое время сказать несколько слов об Иване Макси-
мовиче Ткаченко, генерал-лейтенанте сначала Министерства
госбезопасности, а затем — после слияния последнего с Ми-
нистерством внутренних дел весной 1953 г. — генерал-лейте-
нанте МВД. Иван Максимович занимал воистину уникальную
должность в общей чиновной иерархии СССР. Она называлась

Глава 25. Большие секреты маленького городка
497
Генерал-лейтенант
И. М. Ткаченко
«Уполномоченный Правительства Советского Союза по контро-
лю режима особого объекта». Вот так! Поэтому, строго говоря,
Ткаченко не был заместителем директора комбината № 817 по
режиму и во многих отношениях его власть была выше дирек-
торской. Для нас Иван Максимович интересен прежде всего
тем, что заведенный при нем на предприятии режим охраны
гостайны просуществовал без заметных смягчений вплоть до
второй половины 1970-х гг.
Родившийся в 1910 г., Ткаченко попал в систему органов
государственной безопасности довольно поздно — в 1939 г.,
т. е. в возрасте 29 лет. Людей в таком возрасте обычно берут
в «органы» в порядке исключения, как правило, в тех случаях,
когда человек очень нужен в силу каких-то своих незаурядных
достоинств или необычных качеств, скажем, выдающихся
физических данных, знания редких языков и т. п. Ткаченко
вроде бы ничем выдающимся не отличался, в органы госбезо-
пасности попал по партнабору, однако карьеру в НКВД сделал
весьма успешную. Карьеру свою он начал сразу в центральном
аппарате наркомата на Лубянке, и после непродолжительной
стажировки Лаврентий Берия передвинул Ткаченко на работу
на Украине. Иван Максимович все время оставался в системе
органов госбезопасности, и когда в начале 1941 г. был создан
Народный Комиссариат Государственной безопасности, стал
числиться в его штатах. Июнь 1941 г. он встретил, будучи на
острие удара — начальником Управления НКГБ Львовской
области. На этом посту Ткаченко занимался важной и опас-
ной работой — от борьбы с националистическим подпольем

498
А. Ракитин. Перевал Дятлова
УНА-УНСО и агентурой западных разведок (германской, вен-
герской, румынской) до подготовки подчиненных ему структур
к работе в военное время. Были в его биографии и дела кровавые,
о которых Иван Максимович никогда не вспоминал и не при-
знался бы ни одному журналисту — речь идет о массовых каз-
нях в тюрьмах всех задержанных, арестованных и осужденных.
Расправы эти в первые дни и недели фашистского нашествия
прошли во всех тюрьмах НКВД и НКГБ на Западе СССР. Совет-
ская власть, не имея возможности организовать этапирование на
восток узников собственных тюрем из западных районов страны,
мудро решила их всех расстрелять. В одном только Львове были
казнены без суда и следствия не менее 8 тыс. человек (данные
происходят из немецких источников, поэтому могут считаться
преувеличенными, но сами факты массовых казней сомнению
не подлежат). Чекисты казнили не только людей, осужденных
решением судов, но и находившихся под следствием и даже вре-
менно задержанных — тяжесть вины и ее доказанность значения
не имели. Поскольку расстрелять несколько тысяч человек на
довольно ограниченной площади тюрьмы силами взвода весьма
непросто, Ткаченко санкционировал любые способы умерщвле-
ния и распорядился выдать расстрельным командам гранаты.
Это облегчило расправу над узниками тюрем — их можно было
теперь не выводить из камер, а убивать на месте, просто забро-
сив за дверь камеры пару-тройку осколочных гранат. Советская
власть никогда не признавала фактов массовых казней при от-
ступлении Красной Армии летом 1941 г., но во многих случаях
гибель заключенных обнаруживалась до появления немецко-фа-
шистских войск, так что вопрос о том, кто же убивал осужденных
и подследственных, является чисто риторическим... До октября
1941 г. Ткаченко отступал вместе с линией фронта и, видимо, за
это время показал себя неплохим организатором чекистской ра-
боты — руководил ловлей фашистских диверсантов, эвакуацией
заводов и колхозов, готовил агентуру для длительного оседания
на оккупированной территории — в общем, брался за все, что
ему поручали. Его успехи были замечены, и в октябре Иван
Максимович получил назначение в Москву, в Экономическое
управление НКВД, ответственное за контрразведывательное
обеспечение промышленности в военное время. В ноябре 1941 г.
Ткаченко возглавил 7-й специальный отдел Экономического
управления, отвечавший за предприятия, выпускавшие ми-

Глава 25. Большие секреты маленького городка
499
нометы. Это была серьезная должность, находясь на которой
приходилось держать ответ и перед наркомом Берией, и перед
Главкомом Сталиным. Для Ткаченко все складывалось непло-
хо вплоть до января 1943 г., но в какой-то момент он перегнул
палку. Когда один из заводов не справился с планом поставок,
Ткаченко отправился туда с инспекцией и живо «разрулил» си-
туацию, обвинив во всех грехах директора, главного инженера
и главного механика. Не мудрствуя лукаво, Иван Максимович
прямо из кабинета директора позвонил Берии и заявил, что
надо расстрелять трех упомянутых руководителей — и завод
заработает с полной отдачей. Этот звонок разъярил Берию, ко-
торый уже не раз сталкивался с нехваткой специалистов, либо
расстрелянных чекистами, либо мобилизованных на фронт.
Нарком в ответ на предложение Ткаченко заревел в трубку: «Мне
не нужны мертвые инженеры, мне нужны инженеры, которые
будут выполнять план!» В итоге никто расстрелян не был, а Тка-
ченко лишился своей должности и направился в Ставропольский
край руководителем тамошнего территориального управления
НКВД, что было очень серьезным понижением. Трудно сказать,
как бы сложилась его судьба дальше, но в начале 1945 г. Иван
Максимович оказался в освобожденной от гитлеровцев Литве,
где возглавил борьбу с бандподпольем и занялся зачисткой
освобожденной территории от всякого рода нежелательного
элемента. В этом деле ему со стороны ЦК партии активно по-
могал Михаил Суслов, да-да, тот самый будущий «главный
идеолог» КПСС, которого многие историки прочат на роль
«серого кардинала эпохи Леонида Ильича Брежнева». В 1945 г.
Суслов еще не был «серым кардиналом», но определенные черты
его личности уже проглядывали достаточно ясно. Он не любил
помпезности и показухи, дела старался обделывать тихо и всегда
чужими руками либо коллегиально, власть свою показывать
не стремился, но соперничества не терпел. С людьми товарищ
Суслов, как верный сталинец, особо не считался, для него жизнь
человека была копейка что до 1945 г., что после. В отличие от
большинства политработников той формации, Суслов демон-
страции и митинги буквально ненавидел, возможно потому,
что оратором был никудышным, говорить без подготовки не
мог и был напрочь лишен какой-либо харизмы. Сухарь сухарем!
Ткаченко очень сблизился с Сусловым как в силу схожести
характеров, так и потому, что оба они являлись номенклатур-

500
А. Ракитин. Перевал Дятлова
ными работниками второго эшелона и сидели, что называется,
в одной лодке — их общий успех в Литве зависел от личного
успеха каждого. Когда Суслова отозвали в Москву, тот не забыл
о Ткаченко и выхлопотал ему перевод в столицу. В конце 1945 г.
как раз решался вопрос о создании объектов атомной индустрии
и контрразведчики, имеющие опыт работы в промышленности,
были очень нужны. Ткаченко оказался востребован — ведь он
начинал работу в НКВД именно в Экономическом управлении,
да и в годы войны 14 месяцев возглавлял отдел, курировавший
артиллерийские заводы. Кому как не ему подключиться к «ура-
новому проекту» Страны Советов!
К чести Ивана Максимовича надо отметить, что он не лез
в работу ученых и специалистов и не пытался ими руководить.
Очень боялся напортачить, а потому не мешал. Известен всего
один случай, когда Ткаченко опрометчиво вмешался в работу
ученых и попал в глупое положение. Произошло это в 1950 г.,
во время подготовки к пуску основного комплекса радиохи-
мического завода, так называемого «цеха № 1». Осматривая
огромное, только что отстроенное и оснащенное по последнему
слову техники трехэтажное здание, генерал-лейтенант обратил
внимание на... стенд, изображавший технологический процесс,
который предполагалось тут реализовывать. Схема была услов-
на — все вещества и компоненты были обозначены цифрами,
а кроме того, цифрами была показана последовательность тех
или иных действий. Ткаченко долго рассматривал стенд с де-
сятками разноцветных стрелок, квадратов и овалов и наконец,
отдал приказ... стереть все цифры! Сопровождавшие генерала
специалисты (а среди них был и член-корреспондент Академии
наук СССР!) поразились столь чудному приказу и осведомились,
«для чего надо стирать цифры». Ткаченко глубокомысленно из-
рек, что вражеский агент, глядя на эту схему, может определить,
сколько и каких установок задействовано в техпроцессе!
Это была полная чушь, понятная всем специалистам. Схема
нарочно была составлена таким образом, чтобы не отражать
количество и состав вовлеченных в технологическую цепочку
веществ и оборудования. Но никто не осмелился возразить
генерал-лейтенанту. Повисла тяжелая пауза, по которой Тка-
ченко, видимо, догадался, что сморозил какую-то очевидную
всем глупость, но не может ведь генерал госбезопасности, да
притом Уполномоченный Советского правительства, отменить

Глава 25. Большие секреты маленького городка
501
собственный приказ, который только что отдал в присутствии
десятка свидетелей! Ткаченко быстро отошел от стенда и никог-
да больше к нему не возвращался... А цифры со схемы стерли
(точнее, закрасили) и злосчастный стенд, напоминающий
пиктограмму североамериканских индейцев, бесполезно про-
висел в коридоре еще лет 15, вызывая своим странным видом
недоумение всех новичков.
Завершая рассказ о судьбе генерал-лейтенанта Ивана
Ткаченко, необходимо сказать несколько слов о тех преврат-
ностях судьбы, что поджидали его после падения Лаврентия
Берия. Как известно, после снятия последнего со всех постов
и ареста,началась «зачистка» тех организаций и ведомств, к ко-
торым Берия имел то или иное отношение. Его приспешников
выискивали и в Министерстве внутренних дел, и в Госконтроле,
и в МИДе, и, само собой, в Первом Главном управлении при
Совете министров СССР, которое, собственно, и руководило
всеми работами по созданию ядерного и термоядерного оружия
в Советском Союзе. Неугодных или подозрительных «под-
бирали» без спешки, по одному. Всеволод Меркулов, министр
Госконтроля, был арестован спустя почти два месяца после
ареста Берии. Заместителя Министра внутренних дел генерала
армии Ивана Ивановича Масленникова хотели арестовать аж
в апреле 1954 г., т. е. уже после расстрела Берии. Не успели,
правда, Масленников застрелился 16 апреля, накануне ареста.
Летом 1953 г. в числе активных «бериевцев» был арестован
Павел Мешик, на протяжении ряда лет курировавший по линии
Первого главного управления при Совете министров СССР
строительство «атомных городов». Ткаченко был хорошо знаком
с Мешиком еще по 1939 г. — они вместе работали в Экономи-
ческом управлении НКВД, правда, первый был там всего лишь
стажером, а второй возглавлял Следственную часть ЭКУ. Тем не
менее знакомство это ничего хорошего Ткаченко не предвещало.
Осенью 1953 г. Ивана Максимовича сняли с должности
и оставили в кадровом резерве министерства, что служило
знамением скорого ареста. Генерал-лейтенант, в свое время
немало людей пославший на смерть, теперь сам мог сполна на-
сладиться ощущением затягивавшейся на шее петли. Ткаченко
перенес инфаркт, и впереди его, казалось, ждали весьма мрачные
перспективы. Но случилось чудо — Михаил Суслов, набравший
к тому времени определенный вес в аппарате ЦК, вступился за

502
А. Ракитин. Перевал Дятлова
своего знакомца, мол, скромный работник, вместе давили на-
ционалистическое подполье в Литве! Это заступничество яви-
лось той соломинкой, благодаря которой Ткаченко умудрился
выплыть из омута, поглотившего и Мешика, и Берию. Конечно,
на прежнюю должность вернуться было решительно невоз-
можно, но кое-какую приличную работенку товарищу генерал-
лейтенанту подыскали. В марте 1954-го, едва только Ткаченко
оправился от инфаркта, его сделали начальником Управления
милиции Управления МВД по Челябинской области. Для работ-
ника госбезопасности со стажем — тем более генерала! — пойти
служить в «ментовку» было настоящим позором, «гэбэшники»
всегда презирали милицию (представители последней платили
им искренней ненавистью), но выбирать товарищу Ткаченко
не приходилось.
Между тем в созданном Хрущевым в марте 1954 г. Комитете
государственной безопасности началась методичная работа по
выявлению и преследованию бывших и действующих сотрудни-
ков спецслужбы, повинных в «нарушениях социалистической за-
конности». Даже вышедших на пенсию чекистов лишали званий
и орденов за преступления 1930-х гг. Процесс этот продолжался
всю вторую половину 1950-х, и его жертвами стали, по разным
оценкам, от 20 до 40 тыс. офицеров НКВД-НКГБ-МГБ-МВД
сталинской поры. Какие-то тучи, по-видимому, стали сгущаться
и над головой Ткаченко, отчего тот сильно переживал весь июнь
1955 г. Наконец, 1 июля он скоропостижно скончался от второго
инфаркта. В общем-то генерал был сравнительно молод — всего
45 лет, но сказалось, видимо, нервное напряжение последних
лет и ожидание неотвратимо приближающейся расплаты.
Пусть читатель простит столь длинную преамбулу — она со-
вершенно необходима для правильного понимания того, каким
был человек, превративший «закрытый город» Челябинск-40
в тюрьму для его обитателей. Генерал-лейтенант Иван Мак-
симович Ткаченко был достойным учеником товарища Берии
и прекрасно усвоил науку затыкать человеческие рты. Когда
солдатам строительных батальонов, начинавшим возведение
комбината № 817, подошел срок демобилизации, товарищ
генерал-лейтенант предложил им задержаться на стройке
в качестве вольнонаемного персонала. Разница между вольно-
наемным и солдатом была невелика — и тех, и других кормили
в столовых по одинаковому рациону, деньги (даже если они

Глава 25. Большие секреты маленького городка
503
и появлялись) потратить было не на что, ибо торговля «на вы-
нос» была сильно ограничена. На протяжении нескольких лет на
огромной стройке, где трудилось до 40 тыс. чел., работал всего
только один магазин! (Правда, в нем было два прилавка — один
обычный, другой — для стахановцев. Стахановцы пользова-
лись определенными привилегиями и могли покупать вещи
и продукты, недоступные другим. Для подтверждения статуса
выдавался особый документ строгого учета — так называемая
«книжка стахановца». В свое время большевики очень много
и гневно клеймили «рабочую аристократию» на Западе, а между
тем само по себе стахановское движение являлось ничем иным,
как попыткой создать такую же точно «рабочую аристократию»
в СССР.) Вольнонаемный, в отличие от солдата, мог вызвать
к себе семью, но селить ее было негде — все постройки давно
были заняты рабочими, а руководство стройки такими пустя-
ками, как размещение семей, себя не утруждало. В общем,
демобилизованные солдаты отказались превращаться в рабов
под названием «вольнонаемный рабочий», и тогда... их всех от-
правили на поселение на Колыму. Строителям комбината был
запрещен въезд в европейскую часть СССР. Дабы лишнего не
сболтнули о том объекте, что строили во время службы.
Вернемся, впрочем, к вредительству. В 1950 г., после пуска
специально построенного цеха № 1 радиохимического заво-
да, в котором выделение плутония было поставлено на поток
и должно было осуществляться конвейерным способом кру-
глосуточно, представители МГБ сделали пренеприятнейшее
открытие — оказалось, что с пуском новейшего производства
выход продукции резко упал по сравнению с этапом его вы-
деления вручную. Если в 1949 г. специалисты-радиохимики
сумели довести долю выделяемого из растворов плутония до
90 % теоретически возможного количества, то с пуском цеха
№ 1 выход конечного продукта сразу упал до 50 %. Поначалу
это падение объясняли тем, что какое-то количество продукта
остается в технологических емкостях, откуда не подлежит из-
влечению в силу конструктивных особенностей. Кроме того,
часть недостачи списывалась на хорошую работу вытяжной
вентиляции, дескать, часть продукта уносится в виде паров.
Однако с течением времени процент выхода конечного продукта
не только не стабилизировался, но продолжил падение. А это
уже противоречило и здравому смыслу, и всем техническим

504
А. Ракитин. Перевал Дятлова
особенностям нового производства. Когда через три месяца он
упал до 10 % от возможного, контрразведка забила тревогу — ком-
бинат фактически работал вхолостую, с минимальной отдачей.
Проведенный по требованию контрразведчиков радиологи-
ческий мониторинг цеха № 1 и прилегающей к нему территории
показал удивительную картину — очаги высокого загрязнения
оказались найдены там, где их никак не могло быть. В част-
ности, высокоактивное пятно располагалось на глухом заборе,
огораживавшем периметр. Другое пятно — на крыше цеха рядом
с кожухами нагнетающей вентиляции (не вытяжной, что еще
как-то можно было бы объяснить, а, подчеркнем, нагнетаю-
щей!). Когда чекисты напрямую поставили вопрос о происхож-
дении этих очагов радиоактивного загрязнения перед учеными,
те были вынуждены признать, что никакими естественными
причинами появление подобных пятен объяснить невозможно.
Значит, виной всему — человеческий фактор, причем не чья-то
ошибка или небрежность, а злой умысел. Ибо невозможно вы-
нести из цеха по ошибке или в силу забывчивости несколько
литров кислоты с активностью по гамма-излучению в тысячу
и более рентген в час — это было смертельно опасно для самого
выносившего. Работники радиохимического производства были
сплошь специалистами с высшим образованием, большинство
из которых только-только закончили университеты, и каждый
из них прекрасно понимал, с чем имел дело.
Поначалу следователи подозревали банальное хищение
оборудования, поскольку вся оснастка цеха № 1 была из благо-
родных металлов — золота и платины. Поэтому логичным вы-
глядело предположение, что кто-то из работников, пренебрегая
опасностью для здоровья, просто принялся подворовывать
технологический инвентарь. Однако ревизия показала, что все
изделия из благородных металлов находятся на своих местах.
А потому в конечном счете осталась единственная версия про-
исходившего — злонамеренное вредительство с целью срыва
программы производства. Занимался ли вредитель своим де-
лом из желания насолить Советской власти или же выполнял
поручение иностранной разведки, никто, кроме него самого,
сказать не мог, но чтобы узнать ответ, этого человека требовалось
сначала отыскать.
В течение более чем трех месяцев все работники радиохими-
ческого производства находились под подозрением — их вызы-

Глава 25. Большие секреты маленького городка
505
вали на допросы, проверяли все детали биографий и биографий
родственников, чекисты в любое время являлись с внезапными
проверками по месту работы, а по месту жительства отдельных
лиц проводились обыски. Обстановка в коллективе в 1950 г.
стала крайне напряженной — никто не знал, кому можно до-
верять и чего ждать завтра.
Чем именно закончилось расследование 1950 г., доподлинно
неизвестно — официальные инстанции никогда не признавали
факт его проведения и о событиях той поры мы знаем лишь
по воспоминаниям старожилов. Однако вроде бы никто из ра-
ботников радиохимического завода арестован не был. Просто
в какой-то момент таинственные очаги загрязнения перестали
появляться, а процент выхода конечного продукта пошел вверх.
Это не было связано с изменениями в техпроцессе — все шло,
как и прежде. Результат вдруг начал улучшаться сам собою.
Таинственная история с вредительством на радиохимиче-
ском производстве в 1950 г., возможно, еще только ждет своего
летописца. В ней многое остается неясным, но для нас она инте-
ресна прежде всего тем, что наглядно характеризует обстановку
того времени: с одной стороны — искренний порыв, энтузиазм
и самопожертвование первопроходцев опасного производства,
а с другой — вредительство, недоверие, жесткий и даже жестокий
контроль всего и вся со стороны госбезопасности.
Нельзя не сказать и несколько слов о преступности на
стройке Челябинска-40. Об этом как-то не принято говорить,
особенно когда речь заходит о стройках социализма, но невоз-
можно не признавать того, что помимо трудового порыва там
хватало разнообразного криминала. Оно и понятно — крайне
скудное снабжение вызывало не только глухое раздражение
и злобу, но и толкало рабочих на поиски всевозможных путей
самообеспечения. А если принять во внимание, что на многих
комсомольских стройках рядом с комсомольцами-доброволь-
цами работали и расконвоированные уголовники либо лица,
высланные на поселение в результате административного на-
казания, то станет ясно, что криминальной напряженности было
попросту не избежать. На стройке Челябинска-40 тоже хватало
проблем такого рода. Всего один пример, который многое объ-
яснит читателю — когда в 1948 г. на стройке появились первые
девять девушек — выпускниц университетов, которым пред-
стояло запускать радиохимическое производство, то в их доме

506
А. Ракитин. Перевал Дятлова
по приказу Ткаченко выставили круглосуточный пост. Автомат-
чики охраняли как покой самих девушек, так и их имущество,
поскольку ценность представляли самые элементарные вещи —
мыло, полотенца, постельные принадлежности и пр. Самим же
девушкам было не рекомендовано перемещаться в одиночку
и покидать дом в темное время суток. Если требовалось их при-
сутствие на рабочем месте, то руководство комбината выделяло
для транспортировки автомашину.
Ткаченко постановил — и правило это неукоснительно вы-
полнялось на протяжении многих лет, — что всякое почтовое от-
правление строителей и работников комбината № 817 подлежит
досмотру (перлюстрации). Из этого не делалось даже особого се-
крета, напротив, публичная огласка этого обстоятельства должна
была предостеречь авторов писем и открыток от неосторожных
слов. Существует предание о том, как молодой инженер, при-
ехавший на стройку и увидевший там Лаврентия Берия во время
одного из его визитов в 1948 г., написал матери восторженное
письмо, смысл которого сводился примерно к следующему:
мама, ты можешь гордиться своим сыном, ведь теперь я работаю
на стройке, за которой следит сам товарищ Берия! Цидулка не
покинула охраняемого периметра, молодой человек был момен-
тально обнаружен и получил 10 лет лагерных работ за разглаше-
ние государственной тайны. Трудно сказать, имела ли место эта
история в действительности — фамилия осужденного инженера
неизвестна, но подобные рассказы открыто передавались из уст
в уста и в то время никому не приходило в голову усомниться
в их правдивости. Всякое могло быть, и только очень наивный
человек не поверил бы в то, что уполномоченный Правительства
товарищ Ткаченко может отправить в лагеря кого угодно всего
лишь за неосторожно написанное письмо.
На протяжении долгого времени — вплоть до 1954 г. —
строители и работники комбината № 817 были невыездными.
«Невыездными» не из страны, как может кто-то опрометчиво
подумать, а за пределы «закрытой зоны». Люди, попавшие
внутрь периметра, обозначенного совместным постановлением
ЦК ВКП(б) и Совета министров СССР от 9 апреля 1946 г. как
«закрытая зона площадью 1159 га», оказывались фактически на
положении лагерных заключенных. С той только разницей, что
они формально не считались осужденными, не ходили строем на
работу, в баню и столовую и за свою работу получали деньги и та-

Глава 25. Большие секреты маленького городка
507
Один из первых кусочков оксида плутония-239, выделенный на радиохими-
ческом заводе «комбината № 817». Такие кусочки, размером немногим более
горошинки, собирались и отправлялись на аффинажное производство, где
вереде аргона восстанавливался окисный слой, а частицы спекались (либо
обжимались прессом) в единую заготовку весом несколько килограммов.
Чтобы не допустить окисления ее поверхностного слоя, заготовка поме-
щалась в герметичную укупорку из молибденовой фольги и уже в таком
виде транспортировалась на завод по производству ядерных боевых частей.
Специалисты долгое время не могли решить, какой способ формования
лучше — под прессом или спеканием по технологии порошковой метал-
лургии. В итоге выбор был сделан в пользу второго способа.
лоны. В 1949—1950 гг. началось полноценное жилищное стро-
ительство, и специалисты стали переезжать из бараков в куда
более обустроенные общежития и даже отдельные квартиры.
Но это не отменяло того обстоятельства, что все лица, занятые
на работах внутри «закрытой зоны», не могли ее покинуть. Это
вызывало много возмущений новичков, молодых специалистов,
никак не ожидавших очутиться в таких условиях, но все воз-
мущения были бесполезны — генерал-лейтенант Ткаченко не
менял своего решения, а те люди, кто мог бы заставить его это
сделать — Берия и Мешик, не считали нужным вмешиваться
в происходившее.
Итак, работники комбината № 817 были лишены права
выезда за пределы «закрытой зоны» без особого пропуска, под-
писанного директором Б. Г. Музруковым и уполномоченным
Правительства И. М. Ткаченко. Основанием для выписки про-
пуска (если только это была не командировка) могло служить
одно-единственное событие — смерть близкого родственника.
Кстати, даже это обстоятельство не гарантировало получе-
ния нужных резолюций. Если Музруков с пониманием от-
носился к такого рода событиям в жизни своих подчиненных

508
А. Ракитин. Перевал Дятлова
и обычно подписывал нужную бумагу без проволочек, то Ткачен-
ко частенько — вот же воистину каменное сердце! — не только не
подписывал пропуск, но даже перечеркивал роспись директора,
словно бы демонстрируя тем самым собственное превосходство
и свой особый статус.
Работники были лишены возможности выезжать за пределы
охраняемого периметра даже во время отпусков. За это им вы-
плачивали «отпускное пособие» с коэффициентом 1,5 к величи-
не оклада. Чтобы как-то наладить быт и дать народу приемлемые
с точки зрения Советской власти развлечения, было разрешено
устроить яхт-клуб, благо сообщающаяся система живописных
озер давала возможность прекрасно путешествовать по воде.
Правда, от рыбалки в нижнем озере следовало воздерживаться,
поскольку туда прямотоком поначалу сливалась вода из первых
контуров шести построенных к 1955 г. атомных реакторов, нуда
работники комбината и сами это прекрасно понимали.
Под термином «закрытая территория» следует понимать тер-
риторию, полностью закрытую для любого несанкционирован-
ного проникновения извне. Фактически это был укрепленный
район, чей план был утвержден в июле 1947 г. Берией и Мален-
ковым. На наиболее опасных для прорыва участках внешнего пе-
риметра были смонтированы 7 рядов колючей проволоки, в том
числе и под напряжением в 1 кВ. Впоследствии выяснилось, что
американская разведка обучает направляемых в СССР агентов
преодолевать проволочные заграждения под током при помощи
резиновых ковриков. Более того, именно прорыв через подоб-
ные заграждения считается оптимальным, поскольку контроль
караулов на таких участках обычно ослаблен. Когда в 1958 г.
в КГБ узнали об этом, то было принято мудрое решение повы-
сить напряжение, подаваемое на заграждения, до 3 кВ! Это было
больше, чем на электрическом стуле, используемом для казни.
Напряжение это было столь велико, что электрический разряд
пробивал воздушную прослойку в метр и более, не позволяя
даже приблизиться к ограждению. На внешних рядах колючей
проволоки висели лаконичные и очень выразительные таблички
на эмали: «Стой! Стреляют без предупреждения!»
Долговременные укрепления были спланированы таким
образом, чтобы обеспечить непрерывную линию обороны
всего периметра силами мотострелкового полка, усиленного
танковым батальоном и зенитным дивизионом. В последующие

Глава 25. Большие секреты маленького городка
509
годы противовоздушное прикрытие района постоянно усилива-
лось, что совершенно понятно, если принять во внимание рост
активности американской воздушной разведки, о чем в этой
книге написано достаточно. В военное время силы охраны
района должны были отразить полноценную наступательную
операцию массированных сил противника, в том числе в ус-
ловиях применения оружия массового поражения. Сейчас,
конечно, эти планы кажутся фантастическими, ну, скажите,
откуда в глубине Советского Союза могут появиться крупные
войсковые соединения противника? Но на самом деле, видимо,
планы Генерального штаба предполагали защиту «закрытой
зоны» не столько от массированного вторжения агрессора,
сколько от внутренних беспорядков, ведь рядом находились
крупнейшие промышленные центры Челябинск и Свердловск.
Если бы там возникли мощные гражданские беспорядки, мятеж
и новый центр власти, альтернативный Москве, то атомное
производство в Челябинске-40 должно было остаться остров-
ком спокойствия и ни при каких условиях не перейти в руки
мятежников.
В мирное время охрана «закрытой зоны» повторяла охрану го-
сударственной границы. В труднодоступных местах размещались
позиции для «секретов» (засад), контрольно-следовые полосы,
оборудовались стационарные посты и маршруты подвижных
нарядов. С каждым годом совершенствовалось оснащение тех-
ническими средствами охраны периметра (прожекторами, в том
числе инфракрасными, индукционными датчиками движения,
средствами связи и т. п.). В общем, это была настоящая крепость,
причем, заметьте, речь сейчас идет не об охране производствен-
ной зоны, а об охране всего района, отведенного под атомный
объект, на территории которого находились и населенные пун-
кты, построенные для персонала, — Озерск и Татыш.
А как же туда проникали люди на легальных основаниях?
Строители и работники комбината № 817 добирались до нужного
места в несколько этапов и совсем не так, как может подумать
несведующий человек. Молодые специалисты, отобранные для
работы в Челябинске-40 (сама процедура отбора растягивалась
на 6-7 месяцев и во многом напоминала зачисление в штаты
госбезопасности, с той только разницей, что молодой специ-
алист не знал, какой именно работой ему придется заниматься),
перво-наперво получали «направление», документ особого

510
А. Ракитин. Перевал Дятлова
образца, в котором сообщалось, что они откомандированы в рас-
поряжение «инженера такого-то». Где находился упомянутый
инженер, в документе не сообщалось. Зато в нем сообщалось,
что «направление» приравнено к воинским проездным доку-
ментам и дает право на приобретение билета в воинских кассах
вокзалов и аэропортов.
Получив на руки упомянутое «направление», молодые спе-
циалисты проходили затем устный инструктаж, из которого
узнавали, что им надлежит к определенному сроку явиться на
вокзал в Челябинске или Свердловске, где их будет ожидать
«встречающий». Именно этому человеку и надлежало предъ-
явить полученное «направление». «Встречающие» дежурили кру-
глосуточно и имели одну задачу — проинструктировать новичков
о дальнейшем маршруте следования. Именно там — на вокзале,
люди узнавали дальнейшую (но отнюдь не конечную!) точку сво-
его маршрута. Этой точкой был город Кыштым, находившийся
в границах «особо режимной зоны», о которой подробно было
сказано выше. В этом городе имелся средней величины маши-
ностроительный завод, и многие новички думали, что именно
он-то и является конечной точкой их маршрута. Кстати, именно
так должны были думать и иностранные разведчики, если бы им
удалось завладеть чужим «направлением» и под видом молодого
специалиста отправиться на поиски таинственного атомного
объекта. Многие, впервые разыскивавшие таинственный Челя-
бинск-40, сойдя с поезда, отправлялись прямиком на проходную
машиностроительного завода, рассчитывая на скорую встречу
с загадочным инженером, указанном в имевшемся у них на руках
«направлении».
На проходной Кыштымского машиностроительного завода
быстро привыкли к молодым людям со странными безадрес-
ными «направлениями» и знали, куда их послать. Нет, вовсе не
туда, как может подумать иной читатель, а в гостиницу, обо-
рудованную в здании бывшего санатория НКВД. Там новичок
пережидал ночь и обычно на следующие сутки в крытом кузове
грузовой автомашины либо автобусом доставлялся на проход-
ную «закрытой зоны», т. е. того самого Челябинска-40, которого
никогда не существовало на картах Советского Союза. Даже
в начале 1950-х гг., когда Озерск уже начал облагораживаться
и приобретать черты нормального города (первое каменное
здание в нем заложили в 1947 г., а улицу Сталина, впоследствии

Глава 25. Большие секреты маленького городка
511
логично переименованную в улицу Ленина, начали застраивать
двухэтажными кирпичными домами с 1948 г.), вид проходной
в «закрытую зону» внушал людям ужас: вышки, охрана с авто-
матами и собаками, многорядная колючая проволока. Многие
попадавшие сюда в первый раз всерьез считали, что их привезли
в тюрьму и они тайно репрессированы.
Кстати, интересный момент. В книге В. Новоселова и В. Тол-
стикова «Тайны сороковки» приводятся ранее не публиковав-
шиеся воспоминания ветерана радиохимического производства
Г. И. Румянцева, прибывшего в Челябинск-40 в феврале 1949 г.
В них есть фраза, значимая для нас в контексте обсуждаемой
темы: «Работников и жителей доставляли в будущий город из
Кыштыма только ночью в закрытых грузовиках». Очень ин-
тересная мера предосторожности, особенно если принять во
внимание, что до появления средств космической фоторазведки
оставалось еще лет эдак, 12-13 (как минимум!), а самолеты-
шпионы вероятного противника пока еще не залетали так да-
леко вглубь Советского Союза... Чего же или кого же опасался
Уполномоченный Совета министров СССР Иван Ткаченко?
Раз никто не мог заметить перевозки людей с воздуха, значит,
Ткаченко беспокоился, что кто-то сможет увидеть это с земли.
И не просто увидеть, но даже сосчитать перевозимых по головам.
Другими словами, он опасался, что агент длительного оседа-
ния, работающий на иностранную разведку, может оказаться
в числе жителей Кыштыма и наблюдением за перемещением
транспорта и людей сумеет раскрыть специфику проводимых
в «закрытой зоне» работ и их объем. (Подобные опасения были
небеспочвенны. Понятно, что любой объект атомного оружей-
ного комплекса СССР представлял огромной интерес для любой
разведки страны-члена НАТО. В 1958 г. КГБ СССР раскрыл
американского агента, жившего на протяжении ряда лет в непо-
средственной близости от «Свердловска-44», еще одного «строго
режимного города», возле которого располагалось производство
«оружейного» урана.)
Перевозка людей в ночное время в крытых машинах — это
очень красноречивый пример той тотальной шпиономании,
в обстановке которой возводился Челябинск-40 и другие объ-
екты атомной отрасли. Так что не надо смеяться над паранои-
дальными страхами генерала Ткаченко — любому внимательно
прочитавшему эту книгу ясно, что для них имелись самые

512
А. Ракитин. Перевал Дятлова
серьезные основания (см. главу «Отступление от сюжета: не-
которые фрагменты истории тайной войны...»).
После проверки прибывших на КПП следовала доставка
в общежитие. Там гостей ждал — нет, не сон и даже не ужин,
а строгий и внимательный инструктор в форме сотрудника
МВД (после марта 1954 г. — КГБ). В общежитии проводился
обстоятельный инструктаж о режиме на объекте, на котором
новичкам предстояло работать. Из этого малооптимистичного,
прямо скажем, инструктажа будущие работники узнавали всю
специфику грядущих многолетних будней: невозможность выез-
да за периметр, тотальная перлюстрация входящих и исходящих
почтовых сообщений, существенные ограничения в переписке
с родными (запрещение указывать род занятий, географические
ориентиры места пребывания и работы, имена и фамилии коллег
и пр.), особые условия работы и т. д. Далее отбиралась подписка
о неразглашении сведений, составляющих государственную
тайну. Хотя все прибывавшие в «закрытую зону» работники уже
давали такие подписки либо во время учебы, либо по предыду-
щему месту работы, здесь эта процедура неизменно повторялась.
Таким был действительный порядок въезда новичка в пре-
словутый «Челябинск-40». Некоторые люди оказывались до
такой степени напуганы обстановкой, в которую попадали не-
ожиданно для себя, что буквально на следующий день бросались
к директору комбината с просьбой «отпустить их обратно». В ход
шла вся мыслимая аргументация — от наличия маленьких детей
и пожилых родителей до хронических заболеваний и обещания
всевозможных взяток... Последнее выглядело особенно забавно,
если принять во внимание, что Ткаченко официально преду-
предил директора комбината о том, что все без исключения
помещения в здании управления поставлены на «прослушку»
МГБ! Ни один из просителей отпущен не был. Вообще никто!
Все, кто направлялся в Челябинск-40, фактически получали
билет в одну сторону.
Кстати, повсеместное присутствие «прослушки» МГБ соз-
дало для работников комбината ряд весьма специфических
проблем. Поскольку Ткаченко открытым текстом заявил, что за
слова «плутоний» и «радиация» сразу отправит любого «в лагеря
на десять лет» (и это не шутка!), было принято соломоново реше-
ние отказаться от использования любых химических терминов
и названий.

Глава 25. Большие секреты маленького городка
513
С пуском первого атомного реактора «А», цеха № 1 радио-
химического завода, металлургического аффинажного произ-
водства и комплекса водозаборных сооружений (так называе-
мого «водного хозяйства») система внутриобъектового контроля
входа, выхода и перемещения персонала приняла те формы,
в которых она и поныне существует не только на бывшем ком-
бинате № 817 (сейчас ПО «Маяк»), но и на всех предприятиях
такого профиля в России. Помимо того что все объекты имели
общий охраняемый периметр, они отделялись друг от друга ру-
бежами охраны таким образом, что переход из здания в здание
был попросту невозможен. Только очень небольшая группа
высшего административного персонала имела «пропуска-вез-
деходы». «Закрытая территория» представляла собой ячеистую
структуру, подобную сотам, — работник из одной «ячейки» не
мог произвольно перейти в другую. Долгое время употребление
слов «радиация», «уран», «плутоний» и прочих терминов, указы-
вающих на связь комбината с расщепляющимися материалами,
было официально запрещено даже при профессиональном
обсуждении тех или иных проблем в кабинете директора. Иван
Ткаченко не скрывал, что все помещения руководства комби-
ната прослушиваются офицерами безопасности, и, видимо,
сознательно преувеличивал возможности «прослушки», так
что упомянутый запрет стал правилом на многие десятилетия.
Никому не хотелось проверять на себе бдительность офицеров
госбезопасности. А потому работники комбината, даже обсуждая
узкопрофессиональные вопросы, научились обходиться разного
рода эвфемизмами: «раствор», «молоко», «светлячок» и т. п. оз-
начали совсем не то, чем являлись на самом деле. Документация
радиохимического производства, например, была зашифрована
таким образом, что каждому компоненту присваивался номер,
в том числе обычной воде, перекиси водорода и спирту из ап-
течки. Все соединения, реакции и научные понятия обознача-
лись либо номерами, либо условными терминами. Поскольку
разобраться в такой китайской грамоте было очень непросто,
специалисты радиохимического завода настояли на том, чтобы
для обучения новых специалистов им позволили описать тех-
нологию выделения плутония нормальным научным языком.
Генерал-лейтенант поскрипел зубами и... разрешил написать
от руки один экземпляр «наставления». Эта рукопись с грифом
«совершенно секретно» хранилась в спецбиблиотеке, и допуск

514
А. Ракитин. Перевал Дятлова
к ней подписывал лично Ткаченко. Поскольку рукопись нельзя
было копировать, всем новым работникам приходилось учить ее
наизусть от корки до корки, а затем сдавать экзамен на знание
«теоретической части». В этом, кстати, был большой плюс —
молодые специалисты сразу получали полное представление
обо всем технологическом цикле и с самого начала работы на
производстве могли пойти трудиться на любой участок. Тем
самым обеспечивалась практически полная взаимозаменяемость
персонала, что позволяло минимизировать ущерб от переоблу-
чения работников при разного рода технологических ошибках
и авариях (в первые годы работы цеха № 1 острую лучевую
болезнь из-за аварий разной степени тяжести получили 9 ра-
ботников радиохимического производства. Благодаря полной
взаимозаменяемости персонала их подменили без остановки
технологического цикла, что практически не отразилось на
«выходе» конечного продукта. Жизни 9 погибших работников
радиохимического завода заслуживают сожаления и скорби, но
нельзя не признать, что получение чистого плутония являлось
такой сверхзадачей в масштабах страны, перед которой мерк-
ла ценность жизни даже самого хорошего и умного человека.
Принимая во внимание, что речь идет об одном из наиболее
опасных производств в мире, 9 погибших от острой лучевой
болезни человек — это на самом деле очень небольшая плата за
колоссальный технологический прорыв).
Вообще, с упомянутой «особо режимной» тетрадью связаны
разного рода казусы. Во второй половине 1950-х гг. ленинград-
ские физики разработали усовершенствованный техпроцесс
получения плутония и приехали на комбинат № 817 с целью
сравнить свои теоретические наработки с существующей в Че-
лябинске-40 практикой. Когда они попросили скопировать за-
ветную тетрадь, чтобы отвезти ее в Ленинград для предметного
обсуждения на ученом совете, то наткнулись на непробиваемую
стену: читать можно — копировать нет! Несколько дней ленин-
градцы обивали пороги кабинетов, надеясь добиться нужного
им разрешения, однако все попытки оказались тщетны. В итоге
пришлось заучивать содержание тетради на общих основаниях.
Заветы генерала Ткаченко надолго пережили его самого.
Уже после распада СССР тетрадь с описанием техпроцесса
была передана в городской музей города Озерска, однако режим-
ные органы сочли невозможным ее открытое экспонирование.

Глава 25. Большие секреты маленького городка
515
В принципе, это решение понятно и оправданно — даже спустя
более 60 лет секреты атомного оружейного комплекса остаются
секретами и вряд ли следует информацию такого рода делать
общедоступной.
1-й специальный отдел КГБ, ответственный за контрразве-
дывательное обеспечение объектов атомной отрасли Советского
Союза, прилагал большие усилия по контролю за поведением
лиц, допущенных к работе по «атомной тематике». В 1955 г.
разразился настоящий скандал, когда выяснилось, что один из
крупных руководителей атомной отрасли пошел на сознательное
нарушение режимных требований.
Анатолий Сергеевич Александров, генерал-майор, трижды
лауреат Сталинской премии, с 1951 г. возглавлял КБ-11 — го-
ловную организацию по разработке ядерных боевых частей.
Базировалось КБ в хорошо известном ныне «Арзамасе-16», там
были сконструированы первые атомные и термоядерные БЧ, как
экспериментальные, так и серийные. Анатолий Сергеевич, про-
водя много времени в Москве по делам службы, имел в столице
квартиру, в то время как семья его проживала в закрытом «но-
мерном» городе. Будучи предоставлен сам себе и располагая не-
малыми средствами, генерал Александров не чурался «светской»
жизни в тогдашнем понимании — ходил по театрам, ресторанам,
заводил романтические знакомства. Сначала МГБ, а затем
и КГБ внимательно следили за его похождениями, до поры не
демонстрируя свою осведомленность о проделках заслуженного
генерала. Однако в 1955 г. Александров, которому шел 56-й год,
завел роман с сотрудницей иностранного посольства, младше
его на пару десятков лет. Подобное несанкционированное по-
ведение шло против всех требований сохранения гостайны,
и руководитель Комитета — Иван Серов — сделал соответству-
ющее представление Хрущеву. Может показаться невероятным,
но генерал Александров набрался наглости и в свою очередь
пожаловался на Серова, дескать, ему эти «стукачи» и «топтуны»
жизнь портят, у него тут любовь, понимаешь ли, романтика!
Хрущев, обычно не склонный к сантиментам и скорый на рас-
праву, проявил неожиданную мягкость — он пожурил генерала
Александрова и... отправил его возводить «Красноярск-45»,
еще один «номерной атомный» город далеко на востоке страны.
Кстати, на освободившееся место начальника КБ-11 из «Челя-
бинска-40» прибыл директор комбината № 817 Борис Музруков.

516
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Генералу Александрову после выдворения из Москвы следова-
ло бы угомониться и радоваться тому, что отделался он столь
малой кровью, однако урок ловеласу не пошел впрок. В 1958 г.
Анатолий Сергеевич имел неосторожность попроситься обратно
в Москву — поближе к театрам, ресторанам и прочим столичным
благам. Эта просьба вызвала прилив гнева у Хрущева, который не
поленился припомнить работу Александрова в системе ГУЛАГа
во времена Берии и без долгих проволочек велел гнать трижды
лауреата на пенсию.
В общем, советская госбезопасность очень придирчиво
подходила к систематической проверке секретоносителей всех
уровней, несмотря на проявленную ими прежде надежность
и лояльность. Перлюстрации подвергалась почта, проверялись
почтовые посылки, периодически производилось подслушива-
ние телефонных переговоров и разговоров на дому, проверялись
люди, с которыми контактировали секретоносители. Сбор
сведений осуществлялся путем широкого привлечения агенту-
ры, «конфиденциальных помощников», как иногда называли
осведомителей штатные сотрудники КГБ, но при этом и сами
«конфиденты» негласно проверялись самыми разнообразными
методами и приемами. Система контроля за поведением работ-
ников предприятий атомной отрасли — в том числе и Челябин-
ска-40 — была тотальной, всеохватной, хотя при этом все время
оставалась почти незаметной.
В МГБ, а затем и в Комитете государственной безопасности
всерьез рассматривали возможность проникновения вражеских
диверсионных групп внутрь охраняемого периметра с целью
проведения силовых акций по срыву выпуска продукции
комбинатом № 817. Наработанные радиохимическим заводом
кусочки оксида плутония-235 доставлялись на аффинажный
завод под усиленной охраной на двух автомашинах. Мало того,
что машину с плутонием сопровождал грузовик со взводом ав-
томатчиков и пулеметами, так еще вдоль дороги с интервалом
в 50 м выставлялись часовые.
Один из самых распространенных современных мифов,
связанных с атомным оружием вообще и его производством
в СССР, сводится к тому, что, мол-де, отечественные специ-
алисты не знали всей опасности радиоактивного облучения
и нарабатывали опыт в этой области методом проб и ошибок.
Такой взгляд на вещи совершенно не соответствует действитель-

Глава 25. Большие секреты маленького городка
517
ности. То, что ионизирующие излучения распадающихся атомов
опасны, ученые поняли еще на заре изучения радиоактивности.
Вплоть до 1945 г. опасность эта в целом недооценивалась, но
после атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки — как ни
кощунственно это звучит — медики получили колоссальную
статистику по характеру разнообразных воздействий атомного
оружия на человека. Стало ясно, что атомное оружие наносит
основной ущерб отнюдь не ударной волной и термическим
воздействием во время взрыва, а ионизирующим облучением
и радиоактивным заражением грунта, воды и продуктов питания.
Осознание этого факта простимулировало научно-исследова-
тельские работы в этой области в самых разных странах мира —
США, СССР, Великобритании, Франции, Канаде, Швеции и пр.
В СССР работы по изучению воздействия различных видов
радиоактивности на человеческий организм возглавил крупный
ученый Н. В. Тимофеев-Ресовский. Его Радиобиологический
отдел, входивший в систему Первого Главного управления при
Совете министров СССР, располагался в бывшем санатории
НКВД «Сунгуль», неподалеку от города Касли Челябинской
области (сразу вспоминаем, как американская разведка на слу-
шаниях в Сенатской комиссии рассказывала об этом объекте,
но честно признавала, что не вполне ясно понимает, что именно
происходит в том районе). На Тимофеева-Ресовского работали
некоторые из немецких ученых, вывезенных после мая 1945 г.
на восток.
К 1949 г. чрезвычайная опасность проникающих ионизиру-
ющих излучений, способных вызывать поражения внутренних
органов и крови, уже была хорошо известна. Исследования
плутония показали, что это очень токсичный химический эле-
мент, куда более смертоносный, чем циановые соединения,
считавшиеся до той поры «эталонными» ядами. Первый этап
работы радиохимического завода в Челябинске-40 закончился
с пуском в 1950 г. уже упомянутого в этой главе так называемого
«цеха № 1» и санитарного пропускного пункта к нему. Прежнее
здание, в котором, собственно, и был выделен плутоний для пер-
вой советской атомной бомбы, после пуска цеха № 1 оказалось
похоронено в прямом смысле — поверх него насыпали огромный
холм и насадили березки. Теперь там настоящий лес... Вся одеж-
да, в которой трудились первые работники радиохимического
завода, была сожжена, а пепел пошел в могильник.

518
А. Ракитин. Перевал Дятлова
История эта приведена здесь единственно для того, чтобы
доказать очевидную любому специалисту по радиохимии исти-
ну — уже к 1950 г. советские ученые и руководители производства
ясно сознавали огромную опасность радиации и предпринимали
все возможные меры к ее уменьшению.
Впрочем, и без хиросим-нагасак повседневный опыт работы
в Челябинске-40 давал вполне достаточную пищу для должного
понимания всей степени опасности радиационного поражения.
Разного рода аварийные ситуации возникали достаточно часто,
а в таких условиях постигать необходимые для выживания уроки
приходилось очень быстро. В 1950 г. в «сороковке» произошли
3 аварии, связанные с утечкой радиоактивности, переоблучение
получили 7 работников комбината. В 1951 г. таких аварий было
зафиксировано уже 4, а облучение сверх норматива получили
8 человек (из них 1 умер от острого радиационного поражения).
В 1952 г. произошло еще 4 аварии (2 погибших). А следующий
год, 1953-й, оказался воистину «черным» для работников «817-го
комбината» — на запущенных к тому времени и подготавливае-
мых к пуску четырех реакторах имели место 5 аварий, жертвами
которых стали 17 человек. Как видим, с 1949 по 1953 г. аварий-
ность в «сороковке» — как по числу аварий, так и по количеству
жертв — шла по нарастающей. Кстати, эта статистика, преданная
огласке представителями московского Института биофизики
только в 21 столетии, заведомо неполна, поскольку касается
только аварий, связанных с реакторами комбината, и не учи-
тывает радиохимического производства, гораздо более опасного
с точки зрения возможности переоблучения персонала. И го-
ворить, что в таких условиях кто-то из работников комбината
№ 817 не сознавал в должной мере опасности радиоактивного
поражения, не то что бы наивно, а просто глупо.
Чтобы попасть на саму территорию производственного ком-
плекса, надлежало преодолеть три рубежа контроля, и на каждом
из них проверялось, что идет именно тот человек, на которого
оформлен пропуск. Далее работник оказывался в здании, име-
новавшемся в просторечии «санпропускником», где полностью
переоблачался в рабочую обувь и одежду. Снимались даже трусы
по причине весьма прозаической — чтобы потом не выкидывать.
Одежда оставлялась в «чистой» части здания, из которой над-
лежало пройти в душевую, а затем — «грязную», где хранилась
рабочая одежда. После переодевания следовал спуск в тоннель

Глава 25. Большие секреты маленького городка
519
Помещение в свинцовый контейнер при помощи манипулятора мощного ис-
точника нейтронного и гамма-излучения. Оператор находится в «зоне тени»
за мощной преградой, исключающей его поражение опасными излучениями.
Чтобы отслеживать собственные действия, оператор использует зеркало, позво-
ляющее заглянуть в «зону невидимости», подобно тому как водитель автомашины
при помощи зеркала заднего вида контролирует обстановку у себя за спиной.
длиною 200 м — он соединял санпропускник с цехом № 1. В кон-
це тоннеля находился еще один — четвертый по счету — рубеж
охраны. Наряд солдат с автоматами проверял пропуска входя-
щих, и только после этого можно было попасть внутрь здания.
На поверхности, кстати, среди березок и сосенок, был устроен
настоящий санаторный пленэр — фонтан (правда, без воды),
стриженые газончики, клумбы с тюльпанами и анютиными
глазками, дорожки, посыпанные песочком. Только выходить
туда в спецодежде было категорически запрещено — дабы не
разносить радиоактивную пыль.
На выходе с радиохимического завода действовал строжай-
ший радиометрический контроль. Вот как его описывают не-
посредственные участники событий того времени: «С самого
начала работы цеха (№ 1. — Л. Р.) для работников был установлен
строжайший режим. Все работники проходили через контроль-
но-пропускной пункт полностью раздетыми. Особенно тща-
тельная проверка была при выходе из цеха. Офицер (женщина
в женском санпропускнике, мужчина — в мужском) каждого
работника просил открыть рот, осматривал его, затем ощупывал
голову, а у кого были косы — заставлял их распускать, заглядывал
в уши, заставлял раздвигать пальцы рук и, наконец, приседать
(авторы деликатно умолчали о том, что присевшего просили,
оставаясь в этой позе, покашлять. — А. Р.). Только после этого
человека пропускали через контрольный пункт. <...> Было

520
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Подземный коридор от здания санитарно-пропускного пункта к радио-
химическому заводу. Стены, пол и потолок коридора выложены гладкими
металлическими плитами для удобства их дезактивации.
еще одно препятствие при выходе из цеха — пройти через арку
дозиметрического контроля. Если работники не отмывали как
следует руки и на них оставались бета- и гамма-активные следы,
то при прохождении через дозиметрические ворота поднимался
звон и человек снова возвращался в душевую мыться. Иногда
мылись по два-три часа. Если работнику цеха не удавалось от-
мыть руки от активности, из комендатуры вызывали дежурного,
составляли акт и только после этого выпускали с завода» (цит.
по: Сохина Л. П., Колотинский Я. П., Халтурин Г. В. Плутоний
в девичьих руках. Документальная повесть о работе химико-ме-
таллургического плутониевого цеха в период его становления
(1949-1950 гг.). Екатеринбург: ЛИТУР, 2003. С. 73-74).
Кстати, небольшое пояснение по тексту: описанный осмотр
в целом воспроизводил личный досмотр, осуществляемый в ме-
стах лишения свободы (разумеется, исключая дозиметрический
контроль), а приседать несколько раз охранник требовал не
шутки ради, а с целью исключить внутриполостное (в вагине
или ректуме) сокрытие похищенного груза.
И еще — оперативного дежурного вызывали из комендату-
ры вовсе не для проформы. Дежурный санкционировал выход
в город человека, являвшегося источником радиоактивного
излучения, и каждый такой случай был чрезвычайный проис-
шествием. На основе составленного дежурным акта делался
доклад, который уже на следующий день становился предме-
том разбирательства высших должностных лиц — директора

Глава 25. Большие секреты маленького городка
521
комбината, Уполномоченного Правительства СССР, а также
руководителей некоторых служб и подразделений (дозиметри-
ческой, медицинской и др.). За нарушение норм и требований
радиационной безопасности следовали строгие взыскания —
если работник получал за смену дозу облучения более 0,5 рент-
ген (или «бэр» — биологического эквивалента рентгена), то он
считался «сигналистом» (т. е. подавал сигнал о неблагополучии,
неумении работать, нарушении требований безопасности труда).
«Сигналист» и начальник его подразделения лишались денежной
премии. Если в подразделении случаи переоблучения персо-
нала происходили регулярно, то начальник живо отстранялся
от руководства, т. е. спрос был серьезным. Правда, надо сразу
оговориться, что эти строгости вызвали определенное противо-
действие у рядовых работников, не желавших терять заработок.
А потому со временем широкое распространение получила
практика уклонения от регистрации ионизирующих излучений.
Делалось это очень просто — работник не брал с собою фото-
пластинку, по степени засветки которой можно было бы опре-
делить величину суммарной дозы, полученной ее обладателем.
Считалось, что в диапазоне от 0,05 до 3 бэр фотопластинка дает
вполне удовлетворительный результат, погрешность которого
не превышает 30 %.
Так вот, уже в 1950-х гг. работники, заступая на смену, ча-
стенько не брали фотопластинки-индикаторы, а их непосред-
ственные начальники закрывали на это глаза. Поведение тех
и других понятно — все они сидели в одной лодке и не хотели
лишаться денег, хотя оправдать эти действия вряд ли можно.
Необходимо отметить, что по мере того как радиационная
медицина узнавала все больше о характере воздействия на че-
ловека ионизирующих излучений, требования к защите от них
становились все жестче. Вот всего один маленький, но красно-
речивый пример: в 1950 г. считалось, что допустимая концен-
трация радиоактивных изотопов в воздухе не должна превышать
Ю-1 * кюри/литр, однако после знаменитых Тоцких учений 1954 г.
с реальным подрывом атомной авиабомбы этот норматив был
резко ужесточен — в 1000 раз (предельно допустимая концен-
трация была понижена до Ю-14 кюри/литр). Затем последовали
новые ужесточения требований радиационной безопасности,
но они относятся уже к 1970-м гг. и в рамках настоящего по-
вествования интереса не представляют.

522
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Появление все более строгих норм радиационной безопасно-
сти требовало проведения различных работ по дооборудованию
объектов атомной индустрии. Всего несколько примеров, дабы
стало ясно, о чем идет речь. Первоначально реакторный зал
реактора «А», первого из пущенных в Челябинске-40, был засте-
лен добротным чешским линолеумом, а его стены — выложены
метлахской плиткой. Считалось, что подобное оборудование
рабочего помещения очень практично с точки зрения необ-
ходимости регулярного проведения влажных уборок. Однако
скоро выяснилось, что линолеум невозможно отмыть от радио-
активных изотопов — хотя его поверхность и казалось гладкой,
в нее глубоко въедались микроскопические частицы из воздуха
и никаким мылом или кислотой их невозможно было извлечь из
пор. Радиоактивность накапливалась также в затирочных швах
между плиткой на стенах. Через несколько недель после пуска
реактора стало ясно, что недопустимо высокий уровень радио-
активности вскоре сделает невозможным проведение в реактор-
ном зале каких-либо технологических операций. Помещение
было экстренно переоборудовано — линолеум и метлахская
плитка сняты и отправлены в могильник радиационных отходов,
а вместо них уложены отполированные стальные плиты. Это
решило все проблемы — гладкие плиты прекрасно отмывались
от радиоактивной пыли, и с тех пор именно такой тип покрытия
пола стал использоваться повсеместно на советских атомных
электростанциях.
Другой красноречивый пример. Радиохимический завод ра-
ботал с растворенными в азотной кислоте урановыми блоками,
предварительно облученными нейтронами в атомном реакторе.
Во время одной загрузки реактора «А» в его недрах размещались
39 тысяч таких урановых блоков. После облучения нейтронами
уран претерпевал ряд превращений, образуя несколько изото-
пов различных веществ, среди которых был и тот самый плуто-
ний-235, известный под названием «оружейный», ради которого,
собственно, производство в Челябинске-40 и создавалось. После
извлечения из реактора урановые блоки с накопленными в них
изотопами растворялись в кислоте, и емкости с этими раство-
рами являлись источником мощного гамма-излучения. Кроме
того, в них продолжался спонтанный нейтронный распад, хотя
в то время опасность нейтронного облучения недооценивалась.
Внутри радиохимического завода растворы эти первоначально

Глава 25. Большие секреты маленького городка
523
перегонялись по трубам, смонтированным без всякой дополни-
тельной защиты на высоте 1,8 м над уровнем пола, фактически
над головами персонала. Однако так продолжалось недолго.
Уже через год после пуска цеха № 1 трубы спрятали под освин-
цованную оболочку, тем самым устранив главный источник
гамма-излучения.
Тем не менее полностью избавиться от радиоактивного
загрязнения здания так и не удалось. Виной тому оказались
неудачная архитектура и ошибочные решения, принятые при
размещении технологического оборудования на разных этажах.
В 1953 г. руководство комбината было вынуждено снизить нормы
часовой выработки персонала цеха, другими словами, согласить-
ся на недоработку, поскольку в противном случае люди слишком
быстро выходили за допустимый порог накопленного облучения
(превышение допустимого предела облучения радиохимики
называют «переоблучением»). Из-за этого в один далеко не пре-
красный день комбинат мог оказаться перед угрозой остановки,
поскольку специалистов-радиологов было не так уж и много,
а штатное расписание не предусматривало возможности массо-
вой замены персонала. Вот тогда-то и было принято воистину
беспрецедентное для Советского Союза решение — построить
новый цех по улучшенному проекту, а прежний — уничтожить.
Это был, наверное, первый случай за всю историю СССР, ког-
да соображения безопасности труда были поставлены во главу
угла и государственная Власть согласилась закрыть уникальное
производство, в которое были вложены колоссальные день-
ги. В 1957 г. новый цех вступил в строй, а старое здание цеха
№ 1 — уничтожено. Его уникальное технологическое оборудо-
вание из золота и платины, имевшее значительную наведенную
радиоактивность, отправилось в специальный отстойник, где
выдерживалось вплоть до снижения показателей излучения до
приемлемых уровней.
Поэтому все разговоры о том, что советские ученые и ру-
ководители атомной отрасли в 1950-х гг. были недостаточно
осведомлены об опасности ионизирующих излучений, не имеют
ничего общего с реалиями того времени и лишь выражают точку
зрения дилетанта. В Челябинске-40, как и на прочих объектах
атомного производственного комплекса Советского Союза,
был установлен строжайший режим контроля за перемеще-
нием как радиоактивных грузов, так и вещей, подвергшихся

524
Л. Ракитин. Перевал Дятлова
радиационному загрязнению непреднамеренно. Предположе-
ние, будто Кривонищенко «случайно» мог прихватить в поход
«рабочие» штаны и пару свитеров, звучит просто смехотворно.
Вынести их через 3 или 4 периметра охраны, на каждом из ко-
торых осуществлялся дозиметрический контроль, было просто
невозможно, а вынести, умышленно спрятав, значило совершить
преступление. Думается, что после всего вышесказанного этот
тезис не требует особого разъяснения.
Необходимо сказать несколько слов о пресловутой «Кыш-
тымской аварии» 1957 г. и связи этого события с судьбой
Георгия Кривонищенко. Как известно, 29 сентября того года
из-за неуправляемого саморазогрева жидких радиационных
отходов взорвалось хранилище № 14, в результате чего в ат-
мосферу попали различные вещества и химические соединения
суммарной радиоактивностью около 20 млн кюри (это очень
много: при взрыве чернобыльского реактора суммарный выброс
в атмосферу был оценен примерно в 26 млн кюри). У самого
края взорвавшегося хранилища мощность гамма-излучения
достигала 1 тыс. рентген в час, и если считать безопасной дозу
единовременного облучения человека равной 5 рентгенам, то по-
лучалось, что ликвидаторы могли работать в районе хранилища
не более 3 минут. Облако, сформировавшееся из газообразных
или мелкодисперсных продуктов взрыва, лишь частично задело
осадками город Озерск и было отнесено ветром на северо-вос-
ток, где и рассеялось над сельскохозяйственными и лесными
районами Челябинской и Свердловской областей.
Георгий Кривонищенко приступил к работе в Челябинске-40
11 сентября 1957 г., т. е. менее чем за 3 недели до аварии. Работал
он в «закрытой» организации, именовавшейся «почтовый ящик
404». В миру эту таинственную структуру называли немногим бо-
лее понятно: Управление строительства № 859 (впоследствии —
Южно-Уральское управление строительства). Это организация
не имела непосредственного отношения к производственному
циклу получения плутония-235, но работала в интересах комби-
ната № 817, возводя для него необходимую инфраструктуру —
дороги, здания, линии электропередач. Когда в воскресенье
29 сентября произошла авария, то в этот и последующие дни
работа нашлась всем. В ликвидации последствий взрыва хра-
нилища радиоактивных отходов участвовали не только штатные
работники комбината № 817 и управления строительства, но

Глава 25. Большие секреты маленького городка
525
и 400 солдат местного гарнизона, приданные в качестве рабочей
силы бригадам «ликвидаторов». Вне периметра «закрытой зоны»
эта работа в значительной степени легла на плечи военнослу-
жащих Уральского военного округа, привлеченных к отселению
из зоны выпадения радиоактивных осадков местных жителей.
Кстати, сейчас как-то не принято вспоминать, а между тем
первой версией, объяснявшей причину взрыва хранилища жид-
ких отходов № 14 (на языке работников комбината — «банки
№ 14»), явилось предположение о появлении на объекте ино-
странных диверсантов, которые преследовали цель вывести из
строя крупнейший в СССР комплекс по наработке оружей-
ного плутония. КГБ самым тщательным образом отрабатывал
эту версию, буквально «поставив на уши» всю свою агентуру
и оперативный состав на комбинате и вне его пределов, но, не
найдя следов потенциальных диверсантов, переключился на от-
работку другого предположения. Теперь в качестве виновников
катастрофы рассматривались саботажники, сочувствовавшие
недавно отстраненной от власти внутрипартийной «группе
Молотова, Маленкова, Кагановича и примкнувшего к ним
Шепилова». Трудно сказать, куда бы завели сотрудников КГБ
их розыски, если бы не экспертное заключение специалистов
Минсредмаша, уверенно заявивших, что взрыв «банки № 14»
не был спровоцирован внешним воздействием, а явился след-
ствием саморазогрева высокоактивных компонентов, слитых
в хранилище. А посему случившееся можно расценивать как
халатность на производстве, а вовсе не как чей-то злой умысел.
Вернемся, впрочем, к развитию трагедии.
Движение радиоактивного облака отслеживалось самолета-
ми, оснащенными детекторами гамма-излучения, и автомобиль-
ным транспортом, на котором были смонтированы радиометры,
чувствительные к гамма- и бета-излучениям. Поначалу масштаб
катастрофы не поддавался определению, в особенности сбивало
с толку то обстоятельство, что значительная часть радиоактив-
ных осадков (суммарной активностью около 18 млн кюри из
20 млн, поднятых в воздух взрывом) выпала непосредственно на
территории «особой зоны». Из-за отсутствия на рабочем месте
директора комбината, который в это время находился в Мо-
скве, никто не решился вывести из района выпадения радио-
активных осадков работников комбината. Около 5500 человек
продолжали работать на своих местах, не подозревая, что им на

526
А. Ракитин. Перевал Дятлова
голову в прямом смысле проливаются 18 млн кюри жесткого
гамма-излучения.
Исследование радиационного фона вне «особой зоны» по-
казало, что вначале участок, подвергшийся заражению, был
сравнительно небольшим. Правительственная комиссия, при-
званная разобраться с причинами аварии и найти пути ликвида-
ции ее последствий, посчитала, что опасными для проживания
являются участки местности, в которых жители могут получить
дозу облучения в 0,01 зиверт и более в течение месяца. Подобная
доза гарантированно приводила к хронической лучевой болезни
в течение 2-х лет. На территории с подобной величиной радио-
активного загрязнения оказались расположены 4 деревни, ко-
торые принудительно отселили к 10 октября 1957 г. Дальнейшее
отселение приостановилось из-за рано выпавшего в том году
снега — снежный покров накрыл собою, точно одеялом, зара-
женную территорию, и отрицательные температуры остановили
всякое перемещение влаги в почве.
Жители отселяемых деревень могли взять с собою только
документы и носильные вещи в ручной клади — все осталь-
ное имущество подлежало уничтожению. Дабы не допустить
самопроизвольного возвращения жителей в места прежнего
поселения, все постройки попросту сравняли с землей танками
и бульдозерами. Весь скот был уничтожен. Это, кстати, едва не
привело к гражданскому противостоянию в селе Бердяниш,
о чем уже упоминалось, — жители села, увидев, что автоматчики
расстреливают их коров, а буренки никак не умирают, едва не
бросились на военнослужащих с топорами. Конфликт был по-
гашен тем, что жителям разрешили забить свой скот самостоя-
тельно (эта практика использовалась и в дальнейшем). Жители
всех отселенных деревень — Бердяниш, Салтыкове, Галикаево
и Русская Караболка — получили денежные компенсацию за
утрату имущества (в среднем чуть более 200 руб. на человека,
включая младенцев и стариков. Сумма на самом деле была не так
уж и мала по меркам сельских жителей — тогда все закупочные
цены на мясо были ниже рубля.).
После движения талых вод весною 1958 г. границы района
радиационного заражения резко раздвинулись — таяние снега
«потащило» радионуклиды в почву, а из нее — в деревья, траву,
грибы. В грибы особенно. Весна 1959 г. привела к новому увели-
чению пятна заражения — оно достигло своих наибольших гра-

Глава 25. Большие секреты маленького городка
527
ниц. Участок, опасный для проживания людей, достиг величины
105 на 10 км. Суета и паника сменились планомерной работой
«ликвидаторов» — к ноябрю 1959 г. из опасного района были
отселены 24 населенных пункта с населением чуть менее 14 тыс.
человек. Из сельскохозяйственного оборота оказались выведены
47 тыс. га в Свердловской области и 50 тыс. га — в Челябинской.
В самом Челябинске-40 борьба с последствиями аварии
приняла характер настоящей битвы — город нельзя было по-
терять, потому что это грозило остановкой всего производства
оружейного плутония в СССР. Радиоактивные осадки задели две
улицы — Школьную и Ленина, на которых по иронии судьбы
оказались отстроены самые добротные здания, в том числе и те,
в которых проживали руководители комбината № 817. Борьба за
дезактивацию города приняла прямо-таки параноидальные фор-
мы — отмывались здания, перекладывался уличный асфальт, на
крыши домов «закатали» новый гудрон. Чтобы жители не вноси-
ли уличную грязь в подъезды, перед каждым из них была устро-
ена мойка для обуви в проточной воде. Наряды дозиметристов
ходили по всему городу, проверяя по несколько раз квартиры,
подъезды, подвалы, общежития, магазины. На общественные
места в работе дозиметрических нарядов делался особый упор.
Зима в известном смысле сыграла на руку «ликвидаторам» ава-
рии, законсервировав радиоактивные следы и устранив угрозу
переноса радиации пылью. Но с приходом весны 1958 г. дезак-
тивационные работы как в промышленной, так и жилой зонах
возобновились с прежней энергией.
Вся радиоактивная одежда и предметы обстановки с актив-
ностью от 100 тыс. беккерелей со 150 см площади безоговорочно
изымались и подлежали уничтожению. За них выплачивалась
денежная компенсация. С конца 1957 г. город начал особенно
хорошо снабжаться промышленными товарами (по советским
понятиям, разумеется) — данная мера была задумана для того,
чтобы побудить людей избавляться от старых вещей и не прятать
потенциально радиоактивные предметы от дозиметристов.
Руководство комбината в интересах сохранения производства
и квалифицированных кадров приняло негласное, но эпохальное
по своей значимости решение. Молодежь, недавно пришедшая
на комбинат и еще не успевшая выбрать свой «радиационный
лимит», была отстранена от наиболее опасных ликвидационных
работ, дабы раньше времени не получить слишком большие дозы

528
А. Ракитин. Перевал Дятлова
облучения. Вместо молодежи на самые опасные участки направ-
лялись «старики», уже поработавшие на производстве, — хотя
«стариками», конечно, они были условными, 30—40-летними,
строго говоря, мужчинами в расцвете сил. Эти люди приняли
невидимый радиационный удар на себя, с полным сознанием
того, что после их ухода комбинат продолжит функционирова-
ние и вместо них на рабочие места заступит та самая молодежь,
которую они спасали ценой собственного здоровья. Негласное
решение руководства комбината пожертвовать работниками
старших возрастов недолго составляло тайну — довольно скоро
это стало ясно всем, встававшим по утрам в колонну ликвида-
торов. Но никто из «стариков» ни разу не выразил протеста.
Все понимали, что комбинат должен по-прежнему давать дра-
гоценный плутоний, без которого Советский Союз окажется
попросту обезоруженным. И комбинат давал продукцию без
остановки, несмотря на то, что на его промышленные площадки
высыпались 18 млн кюри радиоактивных осадков. Вот так день
за днем, месяц за месяцем на протяжении осени 1957 г. зимы
и весны 1958 г. работники «Челябинска-40» творили свой неви-
димый миру подвиг. В России не принято гордиться героизмом
народа, о нем быстро забывают, не всегда вспоминая даже по
праздникам, а между тем трудовая эпопея жителей и работни-
ков никому не известного тогда города может и должна быть
поставлена в один ряд с самыми выдающимися воинскими
подвигами — блокадой Ленинграда, защитой Севастополя, Ста-
линградской битвой. Это был своего рода «Сталинград холодной
войны». Как для защитников Сталинграда осенью 1942 г. не
было земли за Волгой, так для работников комбината в 1957 г.
не могло быть другого «Челябинска-40». Эти люди могли либо
спасти свой город и производство, либо умереть, спасая. Но вот
уйти они не могли. Рабочими и инженерами двигали в те дни
вовсе не пафосные агитки Коммунистической партии, а ясное
осознание той истины, что от их непрерывного труда зависит
мир, спокойствие и выживание целой страны, которая, кстати,
даже не подозревала об их существовании.
Молодые специалисты, снятые с производства, были на-
правлены в дозиметрические дозоры. Это была относительно
безопасная работа, поскольку дозиметрист не должен надолго
проникать в глубь обнаруженного им очага заражения — его
задача заключается в том, чтобы определить границу «пятна»,

Глава 25. Большие секреты маленького городка
529
Дозиметрический дозор. После сентябрьской 1957 г. аварии на «комби-
нате № 817» огромная и ответственная работа легла на плечи дозиме-
тристов. Поскольку дозиметрическая служба комбината не справлялась
с объемом этой работы, для ее усиления были направлены молодые
специалисты всех производств. Попал в дозиметристы и Георгий Кри-
вонищенко, который вернулся к своей основной деятельности прораба
только в мае 1958 г.
тип и интенсивность радиоактивного загрязнения. Кроме того,
дозиметристы постоянно проверяли самих себя, т. е. контроль за
уровнем фактически полученного облучения объективно отра-
жал потенциальную угрозу здоровью. В таком дозиметрическом
дозоре Георгий Кривонищенко отработал зиму и начало весны
1958 г. За это время на территории комбината были проведены
основные работы по ликвидации очагов загрязнения — про-
изводственные помещения неоднократно вымыты, дорожный
асфальт — перестелен, грунт с прилегающих территорий — снят
и вывезен (радиоактивный фунт пошел на сооружение огромной
дамбы, перегородившей одно из озер. Длина дамбы превысила
3 км). Вместо снятого грунта была завезена чистая земля из
соседних регионов, благодаря чему радиационный фон в непо-
средственной близости от объектов промышленной зоны был
приведен в состояние, близкое к норме, хотя загрязненность
удаленных участков оставалась все еще очень высокой, создав
в будущем много проблем. Поскольку для выполнения неква-
лифицированных работ не хватало рабочих рук, гарнизонное
начальство пошло на то, чтобы откомандировать в распоря-
жение спасателей 400 солдат. Когда все они выбрали лимиты
допустимого облучения, их заменили другими. На ликвидации
побывали даже курсанты военных училищ, хотя в тот момент
никто из них, разумеется, не знал, чем именно и для чего ему
поручено заниматься.

530
А. Ракитин. Перевал Дятлова
8 мая 1958 г. Георгий Кривонищенко оставил работу в до-
зоре и вернулся к работе на стройплощадке — комбинат № 817
должен был не только ликвидировать последствия аварии, но
и развиваться. Его зарплату повысили на 20 %, и она достигла
1200 руб. в месяц. На стройке Георгий отработал вплоть до
19 января 1959 г., в этот день он получил полный расчет в связи
с переводом на работу на предприятие «почтовый ящик № 73»,
строительный трест, занятый на возведении объектов другого
атомного города, — Красноярска-26. Согласно трудовому зако-
нодательству тех лет, ежегодный оплачиваемый отпуск составлял
12 рабочих дней (плюс 2 выходных — итого 14 календарных), но
Георгий Кривонищенко получил к ним еще 15 оплачиваемых
дней за вредность (так называемые «отгулы»). Таким образом,
суммарный отпускной период Георгия составил 29 календар-
ных дней, и 21 февраля 1959 г. ему надлежало явиться на новое
место работы.
Этот перевод нельзя не признать несколько странным. Хотя
бы потому, что между 19 января (датой окончательного расчета
в п/я 404) и 21 февраля (датой явки в отдел кадров п/я 73) на са-
мом деле не 29, а 32 календарных дня. Даже если предположить,
будто Кривонищенко рассчитали отпуск не в календарных,
а в рабочих днях, что было бы неверно, поскольку отпуск всегда
рассчитывался именно в календарных, то все равно получается
странное несовпадение — он должен был гулять как минимум
34 дня при 6-дневной рабочей неделе. И ошибка кадровика —
далеко не самая большая странность этого перевода с одного
места работы на другое, но вот обсуждать этот перевод следует
все же в другом месте (см. главу «Возможные кандидаты»).
Сейчас же хочется сказать о другом. Георгий Кривонищенко
как никто иной из участников похода Игоря Дятлова был осве-
домлен о коварстве «тихого убийцы» — радиации, лично был
знаком с людьми, отстраненными от работы и направленными
на лечение из-за развившейся хронической формы «лучевого по-
ражения» (как тогда называли лейкемию и другие формы онко-
логических заболеваний, спровоцированных переоблучением).
Он не просто имел необходимую теоретическую подготовку, но
видел на практике, сколь методично и дотошно в Челябинске-40
боролись со следами радиационного загрязнения. Он прекрас-
но отдавал себе отчет в опасности хранения и использования
радиоактивных вещей. В силу своего служебного положения

Глава 25. Большие секреты маленького городка
531
и материального достатка Георгий имел возможность без всяких
затруднений избавиться от любых радиоактивных вещей, полу-
чить за них денежную компенсацию и купить вполне качествен-
ные товары — как раз в Челябинске-40 проблем с ширпотребом
не было.
В случае с Кривонищенко выезд за пределы «закрытой зоны»
с вещами, носившими на себе следы высокоактивного изотопа,
означал прямое нарушение требования режимных органов. Быть
пойманным на подобном нарушении значило поставить под удар
свою карьеру на предприятиях Минсредмаша и даже нешуточно
рискнуть свободой. Вряд ли человек в здравом уме решился бы
на такое. Да и во имя чего? Чтобы стать импотентом в 25 лет?
Поэтому, каким бы парадоксальным это ни показалось,
именно Георгий Кривонищенко никак не мог случайно от-
правиться в последний поход с радиоактивными вещами, хотя
вроде бы и работал очень близко с радиацией.
Самое странное в этой истории с радиоактивной одеждой
заключается в том, что никакого другого серьезного кандидата
на роль ее обладателя из числа членов группы не просматри-
вается. Списать загрязнение одежды на студентов физтеха
УПИ не получается — изотоп чистый, высокой концентрации,
с довольно большим периодом полураспада и «жестким» бета-
излучением — это явно промышленный продукт, который не
дадут в институтскую лабораторию. Слишком он опасен для
неспециалистов. Кроме того, три разных предмета одежды,
запачканные однотипным изотопом, — это явный перебор для
случайной небрежности. Как уже было отмечено выше (в главе
«Физико-техническая экспертиза — след из ниоткуда в нику-
да...»), происхождение радиоактивных пятен на одежде также
невозможно связать и с ВУРСом — в первые годы после аварии
1959 г. там была очень заметна гамма-активность и чистого бета-
излучателя просто не могло быть.
Как ни крути, как ни анализируй ситуацию, все равно полу-
чается логическая «вилка»: Георгий Кривонищенко никак не
мог вынести с предприятия радиоактивную одежду по ошибке
или недомыслию, но вместе с тем эта одежда может быть свя-
зана только с ним, точнее, с его пребыванием в составе группы
Дятлова. Это противоречие разрешается лишь в одном случае —
если мы признаем, что Георгий Кривонищенко предпринял
целенаправленные усилия по осуществлению тайного вывоза

532
А. Ракитин. Перевал Дятлова
с территории комбината № 817 запрещенного груза. Впрочем,
это не окончательная формулировка ответа, его можно допол-
нить небольшим уточнением: возможно, сам Кривонищенко
ничего и не вывозил — это сделали совсем другие люди, причем
уже после ухода Георгия с комбината. Но впоследствии волей
этих таинственных людей вещи попали к Георгию, разумеется,
с его ведома и согласия.
И в этих странных перемещениях испачканного радиоак-
тивным изотопом груза мы видим еще одну большую загадку
маленького городка «Челябинск-40».

ГЛАВА 26
АЛЬФА-ЧАСТИЦЫ И ГАММА-КВАНТЫ
НЕ ОБНАРУЖЕНЫ, ИЛИ ЧТО СЕКРЕТ-
НОГО В СЕКРЕТНОМ ИЗОТОПЕ?
Слова, вынесенные в заголовок этой главы, узнает любой,
взявший на себя труд прочесть текст физико-технической
экспертизы, проведенной радиологической лабораторией
Свердловской городской санитарно-эпидемиологической стан-
цией в период с 18 по 25 мая 1959 г. Собственно, из ее заключения
они и взяты. Напомним, что тогда по постановлению следствия
проверялись на наличие радиоактивности биосубстраты, полу-
ченные из внутренних органов Дубининой, Золотарева, Коле-
ватова и Тибо-Бриньоля, детали их одежды и грунт из ручья,
в котором были найдены тела погибших туристов.
Тут возникают два взаимосвязанных вопроса, ответы на
которые невозможно дать вне рамок версии «контролируемой
поставки». Первый: что за радиоактивное вещество высокой
чистоты, демонстрирующее исключительно бета-активность,
оказалось на одежде погибших туристов? Второй: почему в по-
исках ответа на первый вопрос следователь Иванов обратился
в радиологическую лабораторию Свердловской СЭС, а не в ор-
ганизацию, для которой подобное исследование не составило
бы проблем?
Пойдем по порядку, то бишь с конца. Следователь Иванов
не утруждал себя установлением природы радиоактивного за-
грязнения, поскольку этого от него никто не требовал. А не тре-
бовали лишь потому, что имелась осведомленная инстанция,
представители которой хорошо знали, какой именно изотоп
находился на одежде погибших. Им важно было убедиться, что
радиоактивные вещи не переданы, — и как только подтвержде-
ние было получено, дальнейшая работа Иванова оказалась не
нужна. Она делалась просто бессмысленной и в каком-то смысле
даже вредной, поскольку грозила оглаской.

534
А. Ракитин. Перевал Дятлова
В уголовном деле хранятся довольно любопытные записки, исполненные
в июле 1959 г. собственноручно прокурором-криминалистом Л. Н. Ивановым,
из которых можно понять, как от следователя по уже закрытом делу дятловцев
требовали сокрытия текста физико-технической (радиологической) экспертизы.
10 июля Иванов извлекает из сданного в архив «дела» страницы с текстом ФТЭ
и делает краткую запись об этом, указывая, что страницы отправлены «в особый
сектор» архива, где хранятся секретные материалы. А уже на следующий день,
(11 июля) со ссылкой на областного прокурора Клинова, следователь требует
направить все дело в секретный архив, а пакет с текстом ФТЭ и перепиской
с отделом кадров п/я 404 — в хранилище совершенно секретной документации.
Невольно задаешься вопросом: чего же так испугались отважные работники
прокуратуры спустя полтора месяца с момента благополучного закрытия «дела»,
что начали вдруг расшнуровывать сданные в архив тома и раскладывать их со-
держимое по конвертам?
Потому-то следователю и приказали не пытаться установить
тип изотопа, расследование закрыть, а о физико-технической
экспертизе в итоговом тексте постановления о закрытии след-
ствия — не упоминать. Более того, сам текст ФТЭ засекретить,
из дела изъять и отправить как отдельную единицу на хранение

Глава 26. Альфа-частицы и гамма-кванты не обнаружены 535
в «особый сектор облпрокуратуры», где она благополучно и про-
лежала почти 40 лет, пока дело не было восстановлено в более-
менее полном виде. Интересна формулировка, с которой была
проделана эта замысловатая комбинация, приведем ее дословно,
сохранив стиль подлинника: «листы дела 370-378 как не от-
носящиеся к делу из дела изъяты и хранятся в особом секторе
облпрокуратуры. Прокурор-криминалист Иванов. 10/VII-59r.».
Нормально, да? Не забудем, что сначала прокурор-криминалист
считал результаты ФТЭ настолько существенными, что напи-
сал о них в черновике «Постановления о прекращении дела»,
вызвав ярость областного прокурора Клинова. Тот в сердцах
перечеркнул абзац, посвященный экспертизе, аж даже двумя
линиями. Следователь Иванов после полученной головомойки
моментально все понял, изменил свою точку зрения на прямо
противоположную и признал результаты радиологической
экспертизы «не относящимися к делу»! Однако фокусы с при-
своением степеней секретности на этом не заканчиваются.
Уже на следующий день — 11/VII 1959 г. — следователь Ива-
нов пишет новую шедевральную резолюцию, адресованную,
очевидно, начальнику архивной части областной прокуратуры
Роговой Ю. И.: «По указанию Н. И. Клинова просьба хранить
(уголовное дело. — А. Р.) в секретном архиве, пакет (с текстом
ФТЭ) хранить — в с/с производстве». «С/с» означает «совер-
шенно секретное производство», именно в совсекретную часть
архива и была спрятана на многие годы как физико-техническая
экспертиза, так и переписка Иванова с отделом кадров п/я 404,
того самого Управления строительства № 859 Министерства
среднего машиностроения, в котором работал с 11 сентя-
бря 1957 г. по 19 января 1959 г. Георгий Кривонищенко. Ну,
а после всех этих манипуляций Иванов предусмотрительно

536
А. Ракитин. Перевал Дятлова
отобрал подписки о неразглашении материалов следствия у всех
«посторонних причастных», то бишь студентов-поисковиков
и родственников погибших туристов.
Показательно и то, что территориальный орган КГБ, узнав
о результатах ФТЭ товарища Левашова, остался странно равно-
душен. И сотрудники госбезопасности совсем не озаботились
установлением типа таинственного бета-излучателя, да и вопро-
сов относительно погибших туристов нигде никому не задавали.
Даже отца Кривонищенко на допрос в КГБ не вызвали... и отца
Слободина — тоже. Из-за каких-то пустяков вроде частушек,
написанных от руки на банкнотах, целые отделы работали чуть
ли не круглосуточно, а тут — 9 человек погибли чудовищной
смертью, из них трое — явно не от переохлаждения, двое явля-
лись секретоносителями высокой степени допуска, у погибших
оказались найдены три разнородных предмета одежды со сле-
дами некоего высокоактивного изотопа высокой чистоты и...
ничего! Областному управлению КГБ до этого нет никакого дела!
Что бы это могло значить? Да только то, что «осведомленная
инстанция» была по своему статусу выше свердловского област-
ного управления КГБ и находилась в Москве. Где, собственно,
и задумывалась вся операция «контролируемой поставки»
радиоактивного груза.
А теперь самое время сказать несколько слов о том, с какого
рода радиоактивным грузом мы имеем дело в рассматриваемом
случае. Все-таки важно понять, чем же по своей природе явля-
лась таинственная ноша, ради которой Комитетом государствен-
ной безопасности была задумана и реализована до такой степени
нетривиальная операция, что даже спустя более полувека наши
сограждане не могут поверить в ее возможность. Только прежде
чем назвать таинственный изотоп и объяснить важность всего
того, чем занимались сотрудники КГБ в районе Холат-Сяхыл
в конце января 1959 г., совершенно необходимо сделать неко-
торое отступление в историю отечественной военной техники.
К середине 1950-х гг. как в странах социализма, так и в круп-
нейших капиталистических государствах в области создания
и массового внедрения в войска различных вооружений наме-
тился революционный скачок. С момента окончания Второй
мировой войны практически во всех видах и родах войск про-
изошла смена поколений — появились ядерное оружие, массовая
реактивная авиация, баллистические ракеты разных классов,

Глава 26. Альфа-частицы и гамма-кванты не обнаружены 537
атомные подводные лодки, зенитные управляемые ракеты,
радиолокационные станции разных типов и назначения и т. д.
и т. п. Техническая мысль советских конструкторов военной
техники уже билась над обоснованием таких перспективных
видов оружия, как самолеты с атомными двигателями, пере-
движные атомные электростанции на танковом шасси, ядерные
торпеды сверхкрупного калибра для формирования цунами,
высотные крылатые ракеты межконтинентальной дальности
и пр. Анализируя события той эпохи, трудно отделаться от ощу-
щения, что слово «невозможно» как будто исчезло из русского
языка — вторая половина 1950-х гг. оказалась временем, когда
ставились и решались задачи, казавшиеся совершенно фанта-
стичными еще 5 лет назад.
В 1956-1957 гг. в Специальном конструкторском бюро № 43
(ныне Санкт-Петербургское морское бюро машиностроения
«Малахит») молодым тогда начальником сектора перспектив-
ного проектирования Анатолием Борисовичем Петровым была
предложена совершенно революционная для своего времени
концепция «сверхмалой атомной лодки-автомата». Сам кон-
структор называл свое детище «подводным истребителем».
Корабль виделся ему максимально автоматизированным,
скоростным и глубоководным — по всем этим параметрам ему
предстояло превзойти все существовавшие и перспективные
атомоходы вероятного противника. Экипаж лодки Петрова
должен был составлять всего 12—15 человек, а водоизмещение
не превышать 2 тыс. тонн. После нескольких лет проработок
идеология «подводного истребителя» получила признание и в
конечном счете была реализована в уникальном во многих отно-
шениях проекте подводных лодок, известных под шифром «705».
Одновременно с проектом 705 СКБ № 143 продвигало
еще один по-настоящему революционный проект, вошедший
в историю под шифром 661. Он, хотя и предусматривал создание
подводной лодки, по своим кораблестроительным элементам
и эксплуатационным характеристикам более «классической»,
нежели корабли 705-го проекта, тем не менее включал немало
прорывных технических идей.
В рамках обоих названных проектов советскими конструкто-
рами планировалось совершить почти невозможное — отказать-
ся от стали в качестве главного конструкционного материала.
Со времен бронзового века железо и его различные сплавы

538
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Анатолий Борисович Петров (1923-1982), конструктор от Бога, инженер ис-
ключительной творческой интуиции. В 1950 г., во время учебы в Ленинградском
Кораблестроительном институте, выбирая тему многоэтапного курсового про-
екта, Анатолий Борисович решил разрабатывать подводную лодку «с единым
двигателем», т.е. дизельной установкой, не нуждающейся для работы в ат-
мосферном воздухе. Преподаватели «Корабелки» схватились за голову — в то
время это было самое перспективное направление развития подводного флота
и в Советском Союзе активно разрабатывались лодки подобного типа. Но все
это было глубоко секретно, а тут какой-то студент додумался до главных тайн
«советской оборонки» самостоятельно! Примечательно, что Петрову разрешили
разрабатывать его «лодку с единым двигателем» и он в конечном счете защищал
по этой теме дипломную работу, которая, понятное дело, не имела аналогов
среди дипломных работ других студентов. Примечательно и другое — за почти
30 лет работы конструктором Анатолий Борисович, буквально ежедневно
сыпавший парадоксальными идеями и инженерными решениями, оформил
патент всего лишь на одно изобретение — ему просто было скучно заниматься
такими глупостями.
являлись технологической основой земной цивилизации, и не
будет ошибкой сказать, что человеческое общество и известный
нам быт стали такими лишь потому, что на определенном этапе
познания мира люди научились обрабатывать железо и поль-
зоваться железными орудиями труда. И железным оружием
тоже. Теперь же перспективное мышление советских военных
конструкторов выводило человечество на новый уровень тех-
нологического совершенства, на котором стали предстояло
уступить место титану.
Нельзя, правда, не отметить, что сталь и ее сплавы с точки
зрения технологии, в общем-то, совсем неплохи — они подда-

Глава 26. Альфа-частицы и гамма-кванты не обнаружены 539
Атомная скоростная титановая подводная лодка К-162 проекта 661, вооруженная крылатыми ракетами комплекса «Аметист»
Подводная лодка проекта 661 означала прорыв Советского Союза в совершен-
но неведомую область титановых технологий, что потенциально могло дать
колоссальное тактическое преимущество над противником. Рекорд скорости
подводного хода (44,9 узла = 83 км/час), поставленный лодкой К-162 этого
проекта в 1970 г., остается непревзойденным и поныне.
ются ковке, штамповке, сварке, гибке, прокату в лист и профиль
силового набора. Вместе с тем есть несколько принципиальных
«но», от которых очень хотели бы избавиться конструкторы
СКВ-143: сталь корродирует в морской воде, имеет довольно
высокую плотность (а значит, и массу конструкций) и, наконец,
она магнитна. Вот лишь небольшая цитата: «при разработке
предэскизного проекта 661 рассматривались три альтернативных
варианта выбора материала корпуса: сталь, титановый сплав
и алюминий. Нецелесообразность применения алюминия до-
казывалась достаточно убедительно, а вот интерес к титановым
сплавам как к особому конструкционному материалу с высокой
прочностью при малом удельном весе, высокой коррозионной
стойкостью, немагнитностью оправдывался специфическими
условиями эксплуатации подводной лодки, когда снижение
веса конструкций и повышение долговечности оказывались
особенно ценны» (цит. по: Дергачев Ф. Г. Первая в мире высоко-
скоростная подводная лодка проекта 661: сб. ст. СПб.: Гангут,
1998. Вып. 14. С. 60-61).
Было известно, что титан в морской воде обладает свойствами
благородного металла, этот металл парамагнетик, наконец, он
имеет небольшую плотность. Именно на него Анатолий Пе-
тров и делал ставку как на потенциальный «металл будущего».
Правда, были и загвоздки — цена чистого титана превышала
цену золота, а единственный его производитель в СССР — За-
порожский титаново-магниевый комбинат — выпускал всего
лишь 2 тыс. тонн титановых сплавов в год. Само качество

540
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Таким был первоначальный проект — вернее, один из нескольких первона-
чальных проектов — миниатюрного «подводного истребителя», концепцию
которого предложил молодой ленинградский инженер Анатолий Петров.
Высокоавтоматизированная атомная подводная лодка из титана с глубиной
погружения 600 м и скоростью подводного хода 45 узлов должна была управ-
ляться экипажем всего из 12-15 человек. Создание флота из таких лодок
грозило произвести переворот во всей теории «войны на море», обесценив
надводные корабли как класс вооружений.
Окончательный вид подводной лодки проекта 705. Лодка значительно уве-
личилась, возрос ее экипаж, от многих революционных новаций Анатолия
Петрова не осталось и следа. Тем не менее даже в таком видоизмененном
варианте проект оказался по-настоящему передовым, несущим большой
научно-технологический задел для отечественных подводных лодок по-
следующих поколений.
титановых сплавов никак не соответствовало запросам под-
водников. Известен случай, который повторяли как анекдот:
один из маститых оппонентов молодого Анатолия Петрова (тот
закончил Ленинградский кораблестроительный институт лишь
в 1950 г.), желая высмеять «мальчишку-фантазера», принес на
совещание в кабинет директора СКБ Перегудова шайбу из ти-
танового сплава. Он катнул ее по поверхности стола, дождался,
когда шайба упала на пол и раскололась, после чего ехидно по-
интересовался: «И вы, юноша, из этой трухи хотите делать свои
подводные истребители?»
Может показаться невероятным, но скептики были сокруше-
ны. Группа молодых ученых из ленинфадского Центрального

Глава 26. Альфа-частицы и гамма-кванты не обнаружены 541
научно-исследовательского института № 48 (ЦНИИ-48, ныне
ЦНИИ «Прометей») разработала уникальный корпусной сплав
на основе титана и технологии, необходимые для его обработки
(в том числе резки и сварки в среде инертного газа). Результаты
«мозгового штурма», предпринятого сотрудниками ЦНИИ-48,
оказались столь обнадеживающими, что еще до окончания
исследовательских работ «по титану» совершенно секретным
совместным постановлением ЦК КПСС и Совета министров
СССР от 28 августа 1958 г. «О создании новой скоростной под-
водной лодки, энергетических установок новых типов и раз-
витии научно-исследовательских, опытно-конструкторских
и проектных работ для подводных лодок» именно титан был
определен в качестве материала для строительства подводных
лодок проекта 661 (построили, правда, всего одну лодку, но из-
начально планировалась серия). Несколько позже было принято
аналогичное решение и по проекту 705, хотя в нем уже предпола-
галось использовать иной тип титанового сплава. Специальными
решениями Партии и Правительства в СССР стала создаваться
крупнейшая в мире титановая промышленность, и уникальный
производственный комплекс этого направления был заложен
на Среднем Урале.
Итак, летом 1958 г. Советской Союз стоял на пороге рево-
люционного прорыва в области технологий строительства под-
водного флота. Не зря говорится, что подводные лодки — это
оружие слабейшего; не имея возможности бороться с десятками
авианосцев и сотнями крейсеров стран НАТО, Советский Союз
мог обесценить морскую мощь своих противников роем сверх-
скоростных и сверхманевренных подводных лодок из титана,
способных продемонстрировать невиданные тактико-техниче-
ские данные. К слову сказать, лодки проектов 661 и 705 остаются
и поныне самыми скоростными и маневренными подводными
судами в мире. За истекшие десятилетия ни одна морская дер-
жава не сумела построить ни единого судна, способного хотя
бы приблизиться по этим параметрам к упомянутым советским
субмаринам.
Понятно, что феноменальный прорыв Советского Союза
в области титановых технологий требовал всемерного сокрытия
этого факта от разведок потенциального противника, в том чис-
ле и посредством дезинформации. Со времен Второй мировой
войны советские контрразведчики знали, сколь значительных

542
А. Ракитин. Перевал Дятлова
результатов можно добиться хорошо продуманной и последова-
тельно проведенной дезинформационной операцией. Крупные
радиоигры «Монастырь» и «Березино», проведенные против
фашистского абвера на заключительном этапе войны, позволили
полностью дезориентировать военное командование Третьего
рейха. Сейчас об этих дезинформационных операциях широ-
ко известно — о них написаны мемуары участников, десятки
исторических романов разной степени достоверности, сняты
кинофильмы. Гораздо менее известны другие оперативные ком-
бинации подобного рода, счет которым идет на многие десятки.
Среди наиболее продолжительных дезинформационных игр
такого рода — операция «Миф», начатая еще летом 1945 г. в ходе
Потсдамской конференции при непосредственном участии
самого Сталина. На протяжении многих лет Советский Союз
официально выражал озабоченность судьбой Адольфа Гитле-
ра, рассчитывая получать внешнеполитические дивиденды из
страха западных либералов перед «неонацистским реваншем»,
пусть даже и сугубо гипотетическим. На самом деле спецслужбы
Советского Союза лучше всех были осведомлены об истинной
судьбе «фюрера германской нации», что не мешало им ломать
комедию более четверти века.
Кстати, определенную роль в операции «Миф» сыграл и Иван
Александрович Серов, бывший летом 1945 г. представителем
НКВД в советской оккупационной зоне Германии. Именно
Серов «по-дружески», без протокола сообщил коллегам из
союзнических спецслужб, будто достоверно известно о казни
двойника Гитлера, а судьба самого фюрера неясна (чуть позже
Сталин подыграет этой легенде, обронив наедине с Трумэном:
«Мы знаем, что Гитлер в Аргентине»).
Летом 1958 г. Серов уже возглавлял Комитет Государственной
безопасности. Имея за плечами опыт противостояния спецслужб
во времена Великой Отечественной войны, он, безусловно, знал
толк в операциях по дезинформации. И когда Комитету госбе-
зопасности было поручено обеспечить контрразведывательное
прикрытие масштабных работ по «титановой тематике», Серов
прекрасно понимал, сколь важна поставленная задача. Для этого
недостаточно просто скрывать правду — надо активно врать.
Американцев и их союзников следовало всеми возможными
способами убеждать в том, что в СССР по-прежнему делается
ставка на классическое подводное судостроение из стали.

Глава 26. Альфа-частицы и гамма-кванты не обнаружены 543
Как можно было это сделать? Подставить агента, который
расскажет, что на судостроительных заводах по всему Советско-
му Союзу массово строятся подводные лодки из стали? Такая
осведомленность покажется подозрительной и лишь вызовет
множество крайне болезненных (с точки зрения сохранения
гостайны) вопросов о типах лодок, их количестве, сроках
строительства и т. п. Кроме того, ничего нового в стальном су-
достроении для противника не будет — все страны НАТО стро-
или (и строят поныне) подводные лодки из стальных сплавов.
Очевидно, информация должна, во-первых, подаваться отры-
вочно, фрагментарно и даже отчасти запутанно (это повышает
доверие к источнику, поскольку рядовой работник не может
видеть картину целиком), а во-вторых, не касаться напрямую
темы конструкционных материалов для новых типов подводных
лодок. Пусть нужный КГБ вывод противник делает сам, как бы
без подсказки завербованного агента. При этом информация
не должна быть явной «липой» и опровергаться экспертами как
недостоверная. Одновременно с этим она не должна наносить
серьезного ущерба государственной безопасности СССР, дабы
не получилось так, что, сохраняя одни тайны, Комитет госбезо-
пасности выдает потенциальному противнику другие.
Как видим, довольно заурядная на первый взгляд задача сразу
же становится далеко не тривиальной, когда требуется найти
практические пути ее решения.
И найденный вариант выполнения задачи оказался действи-
тельно изящным. Он полностью удовлетворял перечисленным
выше требованиям и вместе с тем ни в каком виде не мог нанести
ущерб безопасности государства.
Общая идея задуманной операции по дезинформации раз-
ведки вероятного противника, скорее всего, могла сводиться
к следующему: в Советском Союзе рассматривается вопрос
о масштабном производстве самых современных ингибиторов
(замедлителей) коррозии стали в морской воде. И поскольку
Хрущев принял решение о беспрецедентном сокращении над-
водного флота, в ходе которого пошли «под раздел» не только
корабли, отслужившие в строю Великую Отечественную во-
йну, но и находившиеся на стапелях недостроенные крейсера
и эсминцы, значит, запрос на большие объемы современных
ингибиторов может исходить только от подводников. Обширная
программа атомного подводного судостроения с неизбежностью

544
А. Ракитин. Перевал Дятлова
потребует самых современных технологий по борьбе с коррози-
ей, поскольку терять современнейшие корабли по причине их
разрушения ржавчиной — верх расточительства.
Очень перспективным ингибитором стали в морской воде
была признана в те годы краска на основе пигмента хромата
стронция — SrCr04. В принципе, таковой она остается и по-
ныне. Краски вообще являются неплохим средством защиты
изделий от неблагоприятных условий внешней среды, поскольку
создают защитную пленку (протектор). Но хромат стронция,
в отличие от обычных красок, являлся не только протектором,
образующим изолирующий слой, но и ингибитором, поскольку
входивший в его состав стронций был более активным металлом,
нежели железо, и потому соленая морская вода на микроуровне
взаимодействовала именно с ним. Безусловными достоинствами
краски на основе хромата стронция было то, что она защищала
все типы стали, используемые в судостроении, в воде любого со-
става, температуры, при различных условиях обтекания водным
потоком. В качестве альтернативных пигментов отрабатывались
и хроматы других химических элементов, например цинка
и свинца, но по своим качествам они уступали хромату стронция.
Все это было хорошо в теории, однако на практике суще-
ствовала одна проблема, которая перечеркивала все достоинства
указанного ингибитора — Советский Союз испытывал жестокий
дефицит стронция. Надо сказать, что природный стронций во-
обще довольно редок — по распространенности химических эле-
ментов в литосфере Земли он занимает место в третьем десятке.
Ввиду своей высокой химической активности в чистом виде не
встречается, а образует сложные соединения примерно в сорока
видах минералов. Даже отыскав залежи подходящего минерала,
извлечь из него чистый стронций довольно проблематично,
поскольку необходимо избавляться от большого количества со-
путствующих компонентов. При всем богатстве недр Советского
Союза к концу 1950-х гг. сколько-нибудь серьезных природных
запасов стронцийсодержащих минералов практически не было
известно. В 1947 г. в Таджикской ССР был запущен гидроме-
таллургический завод, эксплуатировавший единственное место-
рождение, имевшее промышленное значение. Остальные запасы
стронция находились в столь бедных месторождениях, что
организация там промышленной добычи представлялась делом
почти безнадежным. Европейские и американские геологи по-

Глава 26. Альфа-частицы и гамма-кванты не обнаружены 545
добные «месторождения» даже не учитывали в своей статистике,
считая породу пустой. Поэтому проблема обеспечения промыш-
ленности стронцием стояла в СССР того времени весьма остро.
В таких условиях организовать массовое производство хромата
стронция в интересах подводного судостроения представлялось
делом совершенно нереальным.
Однако!..
Однако стронций естественным образом нарабатывался
в атомных реакторах в виде побочного продукта. В химическом
отношении это был тот же самый стронций, что встречается
в природе, с единственным отличием — наработанные изо-
топы были радиоактивны. Большинство из них имели очень
небольшие периоды полураспада и быстро исчезали, поэтому
практическое значение имел только один изотоп — стронций-90
(его период полураспада равен 28,8 года).
В отсутствие природного материала для массового изготов-
ления ингибитора вполне годился стронций-90 из реакторов.
Конечно, он был опасен в обращении — при собственном
распаде давал довольно «жесткое» бета-излучение энергией
0,546 МэВ, а образовавшийся иттрий-90, с периодом полу-
распада всего 64 часа, быстро претерпевал новый распад с вы-
делением бета-частицы энергией 2,28 МэВ, давая еще более
«жесткое», а значит и опасное, излучение. Однако само по
себе бета-излучение краски-ингибитора, которой покрыли бы
прочный корпус подводной лодки, ничем экипажу не грозило.
При толщине борта 30—60 мм все излучение задерживалось
бы корпусом. Внутри самой лодки присутствовали куда более
опасные для жизни подводников источники излучений раз-
личной природы — там имелись и торпеды с плутониевыми
БЧ, и атомные реакторы, и многочисленное оборудование,
создававшее высокочастотные электромагнитные поля. Кроме
того, на некоторых типах подводных лодок в непосредствен-
ной близости от прочных корпусов размещались контейнеры
с крылатыми или баллистическими ракетами, которые несли
термоядерные боеголовки. Так что покраска корпусов краской,
дававшей бета-излучение, не делала жизнь экипажей опаснее
и вовсе не представлялась чем-то из ряда вон выходящим. Если
в те годы всерьез рассматривались проекты атомных самолетов
с неограниченным радиусом действия, способных превратить
собственные аэродромы в зоны сплошного радиационного

546
А. Ракитин. Перевал Дятлова
заражения, то антикоррозионная краска для корпусов подво-
дных лодок с сопутствующим бета-излучением могла рассма-
триваться как почти безопасная.
Но если где и можно получать стронций-90 в значительных
объемах, так это в таком месте, где находится атомный реактор,
а если точнее — радиохимический завод, выделяющий нужные
изотопы из продуктов деления урана в атомном реакторе. В этом
отношении Челябинск-40 являлся идеальным объектом для
размещения производственной линии с целью получения строн-
ция-90 в промышленных масштабах. А Георгий Кривонищенко,
будучи строителем по образованию и роду деятельности, мог
стать идеальным агентом, специально «подставленным» про-
тивнику для дезинформации. Он не мог знать деталей техноло-
гического процесса, не мог даже в точности назвать конечный
продукт по той простой причине, что все названия веществ
и компонентов традиционно зашифровывались под номерами
и для постороннего человека не несли никакой содержательной
информации. В этом смысле требовать от него исчерпывающе
полных сведений было бессмысленно. Георгий просто мог
рассказать, что как строитель привлекался к инженерному обо-
рудованию объекта, в котором размещена совершенно новая
технологическая линия по выделению из отработанного реак-
торного топлива какого-то вещества для нанесения на корпуса
подводных лодок, — таинственного изотопа, очень важного для
подводного флота, так ему сказали работники, занятые отлад-
кой этого производства, в недавнем прошлом его товарищи по
институту. Что это за вещество — он не знает, ибо это — совер-
шенно секретно, полностью зашифровано условными кодами,
и какова цель нанесения этого изотопа на корпусы лодок — ему
тоже неизвестно...
Прекрасная легенда — с одной стороны, весьма интригую-
щая, но вместе с тем с большими пробелами, которые противной
стороне требовалось восстановить самостоятельно. Ведь чрез-
мерная осведомленность тоже всегда выглядит подозрительно.
Чтобы понять, о каком изотопе идет речь и чем он интересен
советскому подводному флоту, противнику придется получить
образцы продукции новой технологической линии, причем
взятые в разное время и желательно из разных мест, что позво-
лит при их анализе составить более объективное представление
о достигнутой чистоте продукта.

Глава 26. Альфа-частицы и гамма-кванты не обнаружены 547
Когда эти образцы будут изучены экспертами по радиохимии
и противник узнает, что в Челябинске-40 запущена произ-
водственная линия по выделению из продуктов плутониевого
производства стронция-90 и получению хроматов этого изотопа,
тут-то ему специалисты по материаловедению расскажут — да
это же прекраснейший замедлитель коррозии любых типов стали
в соленой воде. И вот тогда разведка противника все поймет.
Вернее, будет думать, что поняла.
И никаких фантазий о титане!
Комитет госбезопасности, выполняя поручение Партии
и Правительства, прятал, и вполне искусно, один из важнейших
секретов страны. Подобная игра вполне могла завершиться до-
стижением желаемого результата, способного убедить потенци-
ального противника в том, что в СССР продолжается массовое
строительство подводных лодок из стальных сплавов.
Кстати, такой информационный вброс мог иметь и еще один
позитивный (с точки зрения КГБ) момент. К тому времени
суммарное число атомных подводных лодок, находившихся
в эксплуатации в СССР и США, приближалось к двум десяткам.
Ученые-кораблестроители внимательно изучали их свойства,
и уже было известно, что даже самая совершенная атомная под-
лодка оставляет в толще воды изотопный след. Как ни крути,
а стопроцентной изоляции ядерного реактора и теплоносителя
первого контура добиться не удавалось никому — ни советским
кораблестроителям, ни американским. В воздухе уже носилась
идея создания высокочувствительного детектора радиоактив-
ности в морской воде — подобный прибор был способен не
только обнаруживать факт проплывания подводной лодки на
определенной глубине, но и указывать направление ее движения
(по градиенту снижения радиоактивности следа). По крайней
мере, в теории. Так вот, покраска корпуса лодки краской-ин-
гибитором на основе хромата стронция-90 служила отличным
демаскирующим фактором, так как загрязнение бета-излуче-
нием обтекающего внешний корпус потока воды могло быть
весьма существенным. А это означало, что военные специалисты
стран НАТО могли поддаться соблазну сконструировать детек-
тор бета-излучения морской воды, «заточенный» именно под
обнаружение советских атомных субмарин с подобной краской
на борту. Создание, испытания и внедрение такого устройства
отняли бы значительные силы, время, человеческие ресурсы

548
А. Ракитин. Перевал Дятлова
и финансирование от других, более важных военных проектов.
Другими словами, советская контрразведка подкидывала пре-
красную «ложную цель», или, выражаясь точнее, техническую
задачу, решение которой было совершенно бесполезно с точки
зрения насущных задач противолодочной обороны. Но узнать
об этом НАТОвцам предстояло много позже.
На этом, пожалуй, наши рассуждения, посвященные таин-
ственному бета-излучателю на одежде погибших туристов, мож-
но прервать. Сказано уже вполне достаточно, чтобы объяснить
точку зрения автора на эту проблему.
Напоследок позволю себе суммировать основные тезисы,
которые должен принять во внимание любой, кто заинтересо-
ван в объективном анализе результатов физико-технической
экспертизы.
1. Бета-излучение высокой энергии (более 0,6 МэВ) в чистом
виде в природе не встречается. Обнаруживаемые в природе
естественные источники радиоактивности имеют смешанный
тип радиоактивного излучения (альфа- плюс бета; альфа- плюс
гамма- и пр.). Аэто означает, что бета-излучение на трех деталях
одежды найденных в овраге туристов не может быть объяснено
естественно-природной радиоактивностью неких минералов
или пород, с которыми туристы могли бы столкнуться во время
похода.
2. Бета-излучение является одним из видов радиоактивности,
создаваемой при атомном взрыве реагирующим ядерным «го-
рючим». В ходе ядерного или термоядерного взрыва происходит
синтезирование большого количества радиоактивных элементов
и их изотопов, которые в течение некоторого времени активно
самопроизвольно распадаются, проходя всю цепочку атомных
превращений. Эти процессы сопровождаются всеми видами
радиоактивных излучений. Ни ядерный взрыв, ни последующие
превращения его продуктов не могут служить источником ис-
ключительно бета-распада, а это означает, что обнаруженное
на одежде туристов загрязнение никак не связано с атомными
взрывами на полигоне Новая Земля за три месяца до похода.
3. Бета-излучение на одежде погибших не может происхо-
дить из Восточно-Уральского радиационного следа, поскольку
в первые годы с момента его образования он имел высокую гам-
ма-радиоактивность. Стечением времени изотопы, служившие
источником гамма-радиоактивности, претерпели цепочку рас-

Глава 26. Альфа-частицы и гамма-кванты не обнаружены 549
падов и практически исчезли, поэтому в настоящее время ВУРС
действительно демонстрирует почти исключительно бета-излу-
чение. Но в первые годы после аварии картина была качественно
иной. Если бы одежда действительно была испачкана «грязью»
из ВУРСа, то экспертиза в мае 1959 г. однозначно показала бы
наличие двух типов радиоактивности — бета- и гамма-распадов.
4. Радиоактивность одежды погибших туристов не может
быть объяснена ее случайным загрязнением Георгием Криво-
нищенко. Режим контроля в Челябинске-40 как по периметру
промышленной зоны, так и всей «закрытой зоны» объекта был
таковым, что полностью исключал случайный вынос радиоак-
тивных вещей. Кривонищенко, участвовавший в ликвидации
аварии 1957 г., прекрасно знал об опасности радиоактивных
излучений и имел все возможности официально избавиться
от «грязных» вещей, получив за них денежную компенсацию.
Он не имел ни одного бытового мотива хранить опасные вещи
и тем более — вывозить их за пределы охраняемой зоны, рискуя
быть пойманным при дозиметрическом контроле на выезде.
В материальном отношении Георгий был состоятельнее осталь-
ных участников похода, и не только потому, что происходил
из семьи крупного хозяйственного руководителя, но и потому,
что получал по месту работы очень приличную по меркам того
времени зарплату — 1200 руб./мес. Он успешно делал карьеру
в системе Министерства среднего машиностроения, и рисковать
репутацией по месту работы из-за двух свитеров и спортивных
штанов было бы для него верхом неблагоразумия.
Все изложенное позволяет нам достаточно уверенно утверж-
дать, что радиоактивное загрязнение трех деталей одежды было
умышленным и преследовало цели, никак не связанные с оче-
видно-бытовым предназначением. Одежда являлась идеальным
«контейнером» (или «хранилищем», если угодно) переносимых
образов радиоактивных изотопов, поскольку ее легко можно
было замаскировать среди других вещей и передать «получателю»
на глазах всей группы, мотивировав это вполне естественными
причинами и, соответственно, не вызвав ни малейших подо-
зрений. Ведь, как учит опыт разведчика, лучше всего спрятано
то, что лежит на виду.

ГЛАВА 27
ВОЗМОЖНЫЕ КАНДИДАТЫ
Самый недоверчивый читатель в этом месте может по-
думать, что фантазия завела автора совсем уж далеко.
И даже разочарованно покрутит пальцем у виска. Самый
недоверчивый читатель понимает, что контролируемая поставка
потому и называется «контролируемой», что движение ценного
(либо опасного) груза требует постоянного наблюдения пред-
ставителей правоохранительных органов. Его нельзя просто так
отдать каким-то мальчишкам или студентам в надежде, что те
все сделают правильно лишь потому, что они — хорошие ребята.
Груз нуждается в контроле, в наблюдении и даже в охране от
случайной утраты, хищения или повреждения. Рядом с грузом
должен быть сотрудник правоохранительных органов, и жела-
тельно не один. Где такой человек в данном случае?
Он есть. И даже не один.
Начнем с Семена Золотарева. Надо сразу сказать, что этот
человек уже много лет вызывал и вызывает всякого рода подо-
зрения у значительного числа исследователей трагедии группы
Игоря Дятлова. Все, что связано с ним, призрачно, все оказы-
вается не таким, каким кажется изначально. Долгое время Зо-
лотарева подозревали в том, что он уголовник, который пошел
в январский поход с целью решения неких проблем, связанных
с нелегальной золотодобычей в Ивдельском районе. Подобную
трактовку образа Семена Золотарева предложил несколько лет
назад один из исследователей, выступавший в Интернете под
ником Doctor, очень харизматичный, самобытный и интересный
писатель, внесший в исследование трагедии Игоря Дятлова не-
мало здравого смысла, которого, увы, зачастую не хватало и не
хватает многим «самодеятельным исследователям» трагедии.
Считается, что Doctor имел доступ к некоему «делу КГБ», вел
частное расследование в интересах родственников некоторых
погибших «дятловцев» и погиб в автомобильной катастрофе.

Глава 27. Возможные кандидаты
551
Такая вот печальная повесть с мрачной нотой «до» в эпилоге.
Однако поспешим успокоить впечатлительных читателей — это
все чистой воды легенда, всего лишь элемент шикарного мифа,
придуманного Doctor'oM: никакого «дела КГБ» он не видел, рас-
следований никаких не вел и в катастрофах не погибал. Однако
заслугу этого талантливого мифомана переоценить трудно — он
первым обратил внимание на очень странную фигуру Семена
Золотарева.
Уже гораздо позже исчезновения Doctor'а другой серьезный
исследователь трагедии группы Игоря Дятлова, Алексей Кось-
кин, ввел в оборот ряд необыкновенно интересных документов,
связанных с Семеном Золотаревым. Речь идет об автобиографии
последнего, написанной в 1948 г. во время обучения на вто-
ром курсе Государственного института физической культуры
Белоруссии (ГоИФКБ), двух характеристиках, полученных
Золотаревым по результатам прохождения практик в минских
школах, и «Учетной карточке инструктора туризма», содержащей
летопись туристских достижений Семена. Кроме того, большой
информационно-просветительский интернет-портал «Подвиг
народа» обнародовал документы, связанные с награждением Зо-
лотарева орденом Красного Знамени в мае 1945 г., что позволило
под новым углом взглянуть на жизненный путь этого человека.
Перечисленные выше документы необыкновенно интересны
сами по себе, но не в этом их главная ценность — в контексте
исторических реалий 1940—50-х гг. они дают весьма богатую
пищу для размышлений. И заставляют сделать некоторые пре-
любопытнейшие выводы. Проанализируем эти документы и по-
пытаемся понять, что же там написано между строк.
Начнем с автобиографии Семена Алексеевича. Этот документ
представляет собою приложение к анкете, заполняемой в обя-
зательном порядке для отдела кадров при трудоустройстве или
поступлении в учебное заведение. Золотарев, как видим, написал
автобиографию почему-то в конце второго курса (впрочем, тому
могут существовать вполне невинные объяснения — его попро-
сили переписать прежнюю автобиографию с целью уточнения
неких деталей либо автобиография была написана для оформ-
ления допуска к занятиям на военной кафедре, начинавшимся
в советских вузах обычно на третьем курсе. Следует подчеркнуть,
что обязательное обучение на военных кафедрах во всех со-
ветских вузах вводилось с 1 сентября 1944 г. по постановлению

552
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Совета Народных Комиссаров СССР № 413 от 13 апреля 1944 г.,
т. е. Государственный ордена Трудового Красного Знамени
институт физической культуры Белоруссии также осуществлял
подготовку офицеров запаса). Самое интересное в документе,
обнаруженном Алексеем Коськиным, — не время написания,
а содержание.
Надо сказать, что документы такого рода заполнялись с со-
блюдением строгих формальных требований как по оформле-
нию, так и содержанию. Часть таковых излагалась в «шапке»
документа, на его первой странице, служившей своего рода
памяткой автору, часть — сообщалась работником отдела кадров
при выдаче бланка в виде напоминания («писать развернуто, без
сокращений, помарок, зачеркиваний и подчеркиваний, отразить
все изменения в документах, смену имен и фамилии, свадьбы-
переезды-разводы, ничего не упустить...»). Впрочем, написание
автобиографии — это как езда на велосипеде: если один раз
у тебя получилось, то полученный навык не утратишь. Поэтому
«кадровики» обычно обходились без долгих наставлений и лишь
осведомлялись: «Писать автобиографию уже доводилось? Как
это делать, знаете?»
Семен Алексеевич Золотарев к июню 1948 г., разумеется, уже
прекрасно знал, как надо правильно писать автобиографию.
Можно не сомневаться, что он уже не раз сочинял такого рода
документы. И тем удивительнее многочисленные «косяки»,
нестыковки и умолчания, которыми изобилует вышедший
из-под его пера текст. Их появление невозможно объяснить
неловкостью слога, письменная речь Семена как раз очень лег-
ка, текст прост и читабелен. Но имеющиеся в автобиографии
Золотарева «области умолчания» не только недопустимы для
советского студента тех лет, но и по-своему красноречивы. Они
очень многое способны рассказать об этом человеке даже спустя
шесть с лишним десятилетий. Попробуем предвзято разобрать
этот замечательный документ.
Четкий, выработанный почерк Семена Золотарева ясно
свидетельствует о том, что ему немало доводилось работать
письменными принадлежностями. Что, вообще-то, несколько
удивляет, когда знакомишься с обстоятельствами его жизни. Ро-
дившийся 2 февраля 1921 г. в станице Удобная Краснодарского
края Семен вступил в комсомол в 1938 г., а 10-летнюю школу
закончил только в 1941 г., т. е. в возрасте 20 лет. Само по себе

Глава 27. Возможные кандидаты
553
это событие не следует считать чем-то необычным для того вре-
мени — такое встречалось довольно часто (не станем вдаваться
в причины, просто примем как факт). Закон СССР «О всеобщей
воинской обязанности», принятый Верховным Советом СССР
1 сентября 1939 г., предусматривал возможность предоставления
отсрочки от призыва учащимся средних школ для окончания
обучения, но до тех лишь пор, пока им не исполнится 20 лет.
Весеннего призыва в СССР не существовало вплоть до 1967 г.,
поэтому Золотарев, которому 20 лет исполнилось в самом начале
1941 г., спокойно дожидался осени (призыв проходил в пери-
од с 15 сентября по 15 октября). И даже начавшаяся 22 июня
1941 г. Великая Отечественная война не сразу его задела. Так
что с призывом на действительную военную службу у Семена
все обстояло благополучно, хотя с точки зрения современных
представлений — несколько странно. Но странность эта, как
было показано, кажущаяся.
Настоящие странности возникают дальше. Итак, на дей-
ствительную военную службу Семена Алексеевича Золотарева
призвали 19 октября 1941 г., а в первый бой с фашистскими
захватчиками он вступил аж 10 мая 1942 г., т. е. спустя почти
7 месяцев. Принимая во внимание, как перемалывались осе-
нью и зимою 1941-го добровольческие дивизии, поспешно
сформированные из жителей Москвы и Ленинграда и немедля
брошенные на передовую, задержке в 7 месяцев нельзя не уди-
виться. Подобной задержке в ту невеселую годину обрадовался
бы любой призывник...
Однако дальше — больше. В совершенно удивительных выра-
жениях Золотарев описал свое участие в Великой Отечественной
войне: «В бой вступил 10 мая 1942 года и после этого на боевых
операциях, боевых заданиях был на протяжении всей войны».
Советское кадровое делопроизводство четко разграничивало
службу в Действующей армии и участие в боевых действиях. Дело
в том, что выслуга за последние считалась по принципу «сутки
за трое». Участие в боевых действиях отражалось в солдатской
книжке записями, сделанными строевой частью полка (либо от-
дельной воинской части — бригады или батальона) на основании
приказа по армии. Приказ четко фиксировал эту дату, буквально
с такой формулировкой: «С (такого-то числа) считать Армию
участвующей в боевых действиях». И для всех военнослужащих
этой армии выслуга считалась с этого дня «сутки за трое», пока

554
А. Ракитин. Перевал Дятлова
новый приказ по армии не отменял действие старого. Все пери-
оды времени, в течение которых армия признавалась воюющей
на фронте, фиксировались в солдатских книжках всех солдат
этой армии наподобие того, как в трудовых книжках мирных
граждан отражался трудовой стаж. И пограничник, отсидевший
всю войну на острове Врангеля или на Чукотке, ни при каких
условиях не мог быть признан участником боевых действий, хотя
и отбыл все это время призванным на действительную военную
службу. (Тут же можно указать и на то, что на военнослужащих
офицерского состава, принимавших участие в боевых действиях,
распространялось право ускоренной выслуги воинского звания
с переходом на очередное высшее звание — это была весьма су-
щественная льгота, которой были лишены остальные офицеры
Действующей армии. К Золотареву данная норма отношения
не имела — он был сержантом, но для иллюстрации сказанного
выше вполне годится.)
Все фронтовики эти нюансы прекрасно знали. И работники
отделов кадров по всей нашей необъятной стране знали разницу
между «службой в действующей армии» и «участием в боевых
действиях». И в анкетах, и в автобиографиях обычно делалась
краткая типовая запись примерно такого содержания: «В период
с (дата) по (дата), с (дата) по (дата) и с (дата) по (дата) принимал
участие в боевых действиях». Допускались уточнения в произ-
вольной форме типа: «Принимал участие в освободительном
походе Красной Армии в Восточную Европу», или «освобождал
братскую Украину от фашистского ига», или «Участник битвы за
Кавказ». Это пожалуйста... но упоминать о «боевых операциях»
и «боевых заданиях» почиталось совершенно неуместным. И так
понятно, что на фронте операции и задания «боевые», а рассказы
рассказывать про то, как касками «мессершмиты» сбивались,
в отделе кадров не надо, эти басни нужно поберечь для другого
места и иной компании.
Сказанное выше в полной мере относилось и к участникам
партизанского движения. Партизаны имели точно такие же
солдатские книжки, что и солдаты на фронте. Они хранились
в строевой части Штаба партизанского движения. Приказами
штабов отряды вводились в боевые действия и выводились из
них, и система учета движения личного состава была во всем ана-
логична той, что имела место в регулярной армии. Исключений
в то время быть не могло ни для одной из категорий военнослу-

Глава 27. Возможные кандидаты
555
жащих. В данном же случае мы видим очевидное отклонение от
общепринятого порядка оформления документов, допущенное
Золотаревым явно с ведома работника отдела кадров.
Немного больше информации о воинском пути Семена
сообщает его наградной лист, размещенный на сайте «Подвиг
народа». Из этого документа, подготовленного уже в самом
конце войны и утвержденного Военным Советом 70-й армии
15 мая 1945 г., мы можем узнать следующее: «(Золотарев) Уча-
ствовал в боях на Донском и Сталинградском фронтах, при
освобождении западных областей Белоруссии. При вторжении
в Восточную Пруссию и Померанию — в составе 3-го гвардей-
ского Гродненского кавалерийского корпуса 2-го Белорусского
фронта в январе, феврале и марте 1945 г.». В том же наградном
листе кратко упоминается, что Золотарев был награжден меда-
лью «За оборону Сталинграда». А 15 мая 1945 г. за проявленные
в ночь с 21 на 22 апреля мужество и героизм Семен получил
орден Красной Звезды.
Чтобы сразу внести ясность, сообщим, что Золотарев был
награжден орденом Красной Звезды и тремя медалями — «За
оборону Сталинграда», «За взятие Кенигсберга» и «За победу
над Германией в Великой Отечественной войне». Однако он
не перечислил эти награды, не указал номер ордена и номера
удостоверений к медалям. Подобное умолчание в то время
представлялось совершенно недопустимым в документах такого
рода. Не следует забывать, что Золотарев обучался в Минске,
в столице республики, где хватало пресловутого «бандподпо-
лья», как националистического, так и уголовного. Разного рода
«ряженые» преступники выдавали себя за военнослужащих,
пытаясь легализоваться, использовали чужие документы, в том
числе и наградные удостоверения. Документ, подтверждающий
факт награждения, является важным элементом успешной лега-
лизации — это одна из аксиом конспирации. Кадровые службы
проводили проверки соответствия номеров медалей, орденов,
ведомственных почетных знаков датам и месту их вручения —
это был весьма важный элемент контрразведывательного обе-
спечения.
Чтобы было понятно, как в те времена выглядела правиль-
но оформленная автобиография, приведем фрагмент таковой,
написанный собственноручно генералом А. А. Власовым, тем
самым, что в годы войны перешел к фашистам и возглавил РОА.

556
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Автобиография была написана им в 1940 г., но упомянутые нами
требования по полноте сообщаемых сведений оставались в силе
еще многие десятилетия спустя. Вот интересующая нас вы-
держка: «С июля 1937 г. командовал 215-м стрелковым полком,
с ноября 1937 г. командовал 133-м стрелковым полком до мая
1938 г., с мая 1938 г. — начальником 2-го отдела штаба Киевского
особого военного округа до сентября 1938 г., с сентября 1938 г.
назначен командиром 72-й стрелковой дивизии Киевского
особого военного округа и был отправлен в правительственную
командировку по заданию партии и правительства, каковую
и закончил в декабре 1939 г. <...> В РККА награжден медалью
«XX лет РККА» № 012543. За правительственную командировку
представлен к награде орденом СССР».
В этой выдержке обращает на себя внимание не только
детальное перечисление всех перемещений по служебной
лестнице, но и указание номера медали. Есть и упоминание
о не полученном покуда ордене... В автобиографиях, подчер-
кнем, указывались даже номера почетных знаков, не являвшихся
правительственными наградами в строгом смысле (правильнее
было бы классифицировать их как «ведомственный юбилейный
знак»).
Можно привести еще один любопытный пример скрупу-
лезного отношения кадровых органов к наградам подотчетного
контингента. Когда летом 1953 г. арестовали пресловутую «банду
Берия», Прокуратура СССР затребовала на арестованных справ-
ки кадровых органов. В этих справках содержалась исчерпыва-
ющая информация о награждениях: название награды, номер,
дата выхода приказа о присвоении. Вот маленькая выдержка из
справки, выданной Управлением кадров МВД, скажем, на Бог-
дана Захаровича Кобулова: «Награды: орден Трудового Красного
Знамени Груз. ССР № 280/10.04.31; знак «Почетный работник
ВЧК-ГПУ(ХУ)» № 202/20.12.32; орден Ленина № 3587/22.07.37
<...>». А теперь вопрос: как отдел кадров Минского института
физкультуры мог вести учет наград того же самого Золотарева,
если последний не представил необходимую информацию?
Ситуация выглядит несколько абсурдной. Глухое упоминание
о четырех наградах, сделанное словно бы через силу. А ведь че-
тыре боевых награды для старшего сержанта — это по меркам во-
енного и послевоенного времени очень немало. Советская власть
не разбрасывалась наградами для нижних чинов и к юбилеям

Глава 27. Возможные кандидаты
557
их не вручала, особых иллюзий на сей счет питать не следует.
Достаточно вспомнить сводные полки фронтов, проходившие
по Красной площади во время Парада Победы в июне 1945 г.
Среди шедших в их шеренгах старшин, сержантов и рядовых
очень и очень многие имели по одной-две медали либо вообще
были без наград. А ведь в сводные полки включались лучшие
военнослужащие (конечно, был важен и рост не ниже 170 см, но
этот критерий не был определяющим, ведь солдате таким ростом
были миллионы). А у Золотарева мы видим четыре боевые на-
грады, полученные в военное время! Да это же герой!
Читая автобиографию Семена Алексеевича, можно подумать,
что перед нами просто скромный человек, но в кадровом дело-
производстве нет понятия «скромный». Есть понятия «сокрытие
сведений» и «умышленное сокрытие сведений» — именно таки-
ми категориями оперирует «кадровик». Совершенно очевидно,
что Семен Золотарев не мог скрыть наличия четырех военных
наград, поскольку по разным торжественным случаям был вы-
нужден надевать их и демонстрировать общественности, но...
но при этом он явно не желал акцентировать внимание на об-
ладании ими. Странно? Еще как, особенно если припомнить, что
автобиография была им составлена в 1948 г., когда фронтовики
были окружены всеобщей любовью и почтением.
Идем дальше. Семен Золотарев скромно упоминает о том,
что был комсоргом батальона «13-го мотоинженерного и ме-
ханизированного полка» (так дословно, но правильнее все же
написать «13-й моторизованный понтонно-мостовой полк»).
Опять же, пишет он об этом как-то между прочим, не приводя
никаких дат (сразу поднимаем глаза выше и вчитываемся в то,
как описывал свои назначения будущий изменник Родине
А. А. Власов). Сейчас мало кто вспомнит, что комсорг батальо-
на — это вообще-то большая должность в войсках. Во-первых,
«освобожденная», а во-вторых, офицерская. Золотарев, однако,
в годы войны офицером не был; он являлся старшим сержантом,
т. е. был приписан к сержантско-старшинскому составу. Ладно,
можно сделать поправку на боевые действия, убыль офицеров,
которых постоянно не хватало, несмотря на ускоренные выпуски
в училищах. Должность комсорга имела важную особенность,
отличавшую ее от всех прочих офицерских должностей в звене
«батальон — полк». А именно: комсорг был первым помощником
особиста; выражаясь иначе, это была низовая опора военной

558
А. Ракитин. Перевал Дятлова
контрразведки, источник всяческих сведений о настроениях как
солдатской массы в целом, так и отдельных военнослужащих.
Еще одно интересное следствие работы в этой должности —
она требовала доброжелательного отношения к подчиненным
и умения идти на контакт.
На некоторых форумах, посвященных трагедии группы Иго-
ря Дятлова, всерьез обсуждались предположения о возможном
конфликте между Золотаревым и другими членами группы,
например Дятловым илиТибо-Бриньолем. Мол, мужлан, годя-
щийся в отцы интеллигентным туристам, пытался подмять под
себя молодых ребят, «строил» их, скандалил, приставал к девуш-
кам. Родились даже очень странные гипотезы о связывании Зо-
лотарева в палатке (да-да, именно Золотарева!), основанные на
удивительных по своей эфемерности умопостроениях. Предпо-
ложение о конфликтности Семена следует признать совершенно
оторванным от земных (а точнее советских) реалий. Можно не
сомневаться, что человек, бывший комсоргом на фронте, умел
находить общий язык с самыми разными людьми — этому ис-
кусству его научила сама жизнь. Комсорги поднимали свои
подразделения в атаки — и это не пафосное преувеличение, это
правда, которую подтверждают все воевавшие ветераны. У ком-
сорга не было шансов отсидеться в блиндаже — он вставал под
пули первым, увлекал подчиненных личным примером. Если
комсорг был «идиот по жизни» и горлопан, то его после первого
же боя находили с пулей в спине, — и это не преувеличение, так
действительно бывало, сохранились подобного рода военные
предания, не отмахнуться от них. Поэтому политруки и ком-
сорги, пережившие Великую Отечественную войну в боевых
порядках рот и батальонов, были отличными товарищами, спра-
ведливыми руководителями и настоящими мужчинами. В этом
можно быть уверенным. Лучшая характеристика Золотареву
как человеку и гражданину — его воинский путь и должность
комсорга сначала роты, а потом батальона на фронте.
Однако в данный момент нас интересует не психологический
портрет Семена Алексеевича, а его извилистый жизненный
путь. Из чтения его автобиографии он (жизненный путь) яснее
не становится. О своих фронтовых дорогах Золотарев написал
предельно скупо и невнятно: весь свой фронтовой путь Семен
почему-то свел к апрелю 1945 г., когда ему довелось наводить
переправы через Одер в составе 13-го моторизованного пон-

Глава 27. Возможные кандидаты
559
Фотографии Парада Победы на Красной площади 24 июня 1945 г. Обратите
внимание на то, как много военнослужащих рядового и сержантско-старшин-
ского состава награждены одной-двумя медалями либо не имеют наград вообще.
Процент неоднократно награжденных резко возрастал среди старшего офицер-
ского состава, среди же младших чинов очень немногие получали четыре-пять
медалей. Дело вовсе не в отсутствии мужества — просто смертность этой кате-
гории военнослужащих в условиях боевых действий в процентном отношении
многократно превышала аналогичный показатель для старших офицеров.
тонно-мостового полка. А как же 1942 год? а 43-й? а весь 44-й,
наконец? Где был Семен Золотарев и что он делал, если впервые
принял участие в боевых действиях аж 10 мая 1942 г.?
Вопросы совершенно не праздные и, как мы сейчас увидим,
Семен Золотарев не зря обходил молчанием этот период своей
военной службы.
С момента выхода первого издания данной книги информа-
ции о Золотареве стало больше; в частности, были обнаружены
документы, связанные с компанией обмена партбилетов в 1951 г.
Золотарев жил тогда в рабочем поселке «Лермонтовский», в 10 км
от Пятигорска. Сначала он поработал на кафедре физкультуры
местного пединститута, а в феврале 1951 г. был переведен пре-
подавателем физического воспитания в Пятигорский фарма-
цевтический институт. При обмене партбилетов, проведенном
в связи с переименованием ВКП(б) в КПСС и упорядочением
партийного учета, на Золотарева 2 марта 1954 г. в Пятигорском

560
А. Ракитин. Перевал Дятлова
горкоме партии был заполнен специальный регистрационный
бланк. В этом документе всплыла, наконец, более подробная
информация о воинском пути Золотарева. Хронология его во-
енных перемещений выглядит так:
— октябрь 1941 г. — август 1942 г.: Золотарев служит команди-
ром отделения 1570-го отдельного саперного батальона в составе
Юго-Западного, а затем Донского фронтов;
— август 1942 г. — декабрь 1942 г.: Семен Алексеевич коман-
дует отделением 20-го мотоинженерного батальона Донского
фронта;
— декабрь 1942 г. — июль 1943 г.: он опять-таки является
командиром отделения 11-го легкопереправочного парка в со-
ставе Донского, а потом Центрального фронта;
— июль 1943 г. — апрель 1945 г.: Золотарев — командир
отделения 104-го отдельного понтонно-мостового батальона
в составе 2-го и 1-го Белорусских фронтов;
— апрель — май 1945 г.: Семен числится помощником коман-
дира взвода 13-го моторизованного инженерного понтонного
полка 2-го Белорусского фронта.
Эта информация чрезвычайно интересна потому, что не
только не проясняет историю фронтового пути Золотарева, но
напротив, окончательно все запутывает.
Итак, в октябре 1941 г., т. е. сразу по призыву на действи-
тельную военную службу, Золотарев, якобы, оказывается на
должности командира отделения 1570-го отдельного саперного
батальона. Сейчас даже не будем касаться того, мог ли маль-
чишка-новобранец стать сразу командиром отделения — будем
считать, что мог, ввиду огромных потерь РККА на начальном
периоде войны. Но... указанный батальон в октябре 41-го уже
вовсю бился на фронте! сразу задаемся вопросом, как же это
может быть, ведь в 1948 г. Золотарев собственноручно написал:
«В бой вступил 10 мая 1942 года и после этого на боевых опера-
циях, боевых заданиях был на протяжении всей войны». То есть
весь батальон воевал с октября 1941 г. по май 1942 г., а Золотарев
вступил в бой только 10 мая 1942 г.? Противоречие между со-
общенным Золотаревым в 1948 г. и в 1951 г. очевидно. В одном
из двух собственноручно написанных документов он соврал...
или, как вариант, соврал в обоих.
Далее становится только интереснее. В составе Донского
фронта действительно имелся 20-й отдельный мотоинженерный

Глава 27. Возможные кандидаты
561
батальон, более того, этот батальон был сформирован из 1570-го
отдельного саперного батальона. То есть прямая цепочка пре-
емственности вроде бы прослеживается. Правда, переформиро-
вание произошло 1 сентября 1942 г., а не в августе, но закроем на
это глаза и будем считать, что Золотарев просто немного ошибся
в датах. Однако 20-й отдельный мотоинженерный батальон
просуществовал всего 1 месяц и был расформирован 1 октября
1942 г. А это значит, что Золотарев никак не мог служить в нем
в октябре, ноябре и декабре, как утверждает в анкете.
Может быть, Семен что-то забыл? Запамятовал за давно-
стью лет? Верится в это с трудом, поскольку расформирование
воинской части — событие довольно нетривиальное. В годы
войны и позже производилось расформирование только по
приказу Министра (наркома) обороны, т. е. ни командующий
армией, ни даже фронта (округа) своей властью издать приказ
о расформировании не могли. Причиной расформирования
части в большинстве случаев оказывались обстоятельства весьма
трагичные — большие потери личного состава, массовое бегство
военнослужащих с поля боя (дезертирство), утрата знамени
части. Даже в конце Великой Отечественной войны утрата
знамени считалась позором, который несмываемым клеймом
ложится на всех военнослужащих части без исключения. Такая
воинская часть расформировывалась, а ее личный состав неза-
висимо от званий и наград направлялся в штрафные батальоны
(прекрасный тому пример — история 214-го и 220-го кавале-
рийских полков из состава 63-й кавалерийской Корсуньской
Краснознаменной дивизии, которые утратили свои знамена на
поле боя 23 октября 1944 г. Через 8 суток знамя 220-го кавполка
удалось вернуть, а знамя 214-го полка попало в руки неприяте-
ля. 23 ноября 1944 г. Главнокомандующий Советской армией
И. В. Сталин подписал приказ, в котором были следующие слова:
«В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета Союза
ССР от 21.12.1942 года, командир полка и офицерский состав,
виновный в таком позоре, подлежат суду военного трибунала,
а войсковая часть расформированию. <...> 214-й кавалерийский
полк перевести в разряд штрафных и предупредить весь личный
состав полка, что своими действиями в боях он должен искупить
свою вину перед Родиной»).
Сам ритуал расформирования был довольно нетривиален.
На общем построении части зачитывался соответствующий

562
А. Ракитин. Перевал Дятлова
приказ, после чего следовало так называемое «прощание со
знаменем», если знамя, конечно, не было утрачено. Уже после
этого личный состав сдавал оружие, поскольку к новому месту
службы следовать надлежало без оного.
Трудно представить, чтобы Золотарев перепутал 1 октября
с декабрем, хотя бы потому, что в декабре лежит снег, а в конце
сентября в Поволжье стоит золотая осень. На деревьях еще даже
листья не осыпались! Неужели Семен забыл, когда его батальону
на общем построении зачитали приказ о расформировании? Да
ни за что!
Дальше, однако, нас ждут новые открытия. После расфор-
мирования 20-го отдельного мотоинженерного батальона он
оказывается в 11 -м легкопереправочном парке в составе того же
Донского фронта. Прекрасно! Вот только небольшой казус — это
тыловая база инженерной техники и имущества. Большой склад,
если выражаться по-граждански. Конечно, служба на воинском
складе в военное время тоже опасна и заслуживает всяческого
уважения, ведь склады являются объектами бомбежек, диверсий,
нападений мародеров. На складе тоже можно погибнуть, но... это
все-таки далеко не линия фронта. И тут мы опять вспоминаем
невнятный рассказ о воинском пути Золотарева в его версии от
1948 г.: «...на боевых операциях, боевых заданиях был на протя-
жении всей войны». Если мы примем во внимание, что с октября
1942 г. по июль 1943 г. он служил на складе в тылу фронта — а это
10 месяцев! — то пафос этой фразы не может не резать ухо.
Но, может быть, мы ошибаемся и на самом деле Семен
Золотарев служил в 11-м легкопереправочном полку? Но нет,
это невозможно. В военное время в составе инженерных войск
РККА-СА существовало пять видов отдельных полков: инженер-
ные, понтонно-мостовые, моторизованные понтонно-мостовые,
запасные инженерные, запасные саперные. В списочном составе
инженерных частей можно отыскать 11-й понтонно-мостовой
полк, но сформирован он был в феврале 1945 г., и очевидно,
что в нем Золотарев никак не мог служить двумя годами ранее.
Летом 1943 г. Центральный фронт, в составе которого нахо-
дился 104-й отдельный понтонно-мостовой батальон, оказался
в самой гуще боевых действий. Речь идет о сражении на Курской
дуге, оказавшей колоссальное влияние на весь ход Второй миро-
вой войны. Разгром вермахта в июле-августе того года предо-
пределил окончательную утрату немецкими войсками страте-

Глава 27. Возможные кандидаты
563
гической инициативы. Огромное значение для успеха Красной
армии имело грамотное инженерное обеспечение района боевых
действий — как непосредственное оборудование линий оборо-
ны, так и масштабные работы в тылу (строительство запасных
позиций, дорог, аэродромов, переправ, маскировка складов
и т. п.). Работы для инженерных войск было очень много. В июле
1943 г. Семен Золотарев попадает, вроде бы, в 104-й отдельный
понтонно-мостовой батальон, в составе которого прослужил
до самого окончания Великой Отечественной войны. Батальон
этот, кстати, находился в резерве командования Центрального
фронта с марта 1943 г., так что Семена направили из тыла в уже
сколоченный воинский коллектив.
В октябре 1943 г. Центральный фронт переименовывается
в Белорусский. Фронт носит это название чуть более 4 меся-
цев — с 20 октября 1943 г. по 24 февраля 1944 г. Затем следует его
переименование в 1-й Белорусский (так называемого «первого
формирования», потому что потом это название у фронта забра-
ли, но вскоре вернули обратно; для нас эти перипетии, правда, не
очень существенны — речь немного о другом). 104-й отдельный
понтонно-мостовой батальон оставался в составе 1-го Белорус-
ского фронта вплоть до сентября 1944 г., т. е. почти 7 месяцев.
В сентябре воинскую часть переподчинили 2-му Белорусскому
фронту, а уже в самом конце войны 104-й опбм вошел в состав
13 отдельного моторизованного понтонно-мостового полка.
В этом полку Золотарев и закончил войну.
Итак, мы видим, что, излагая в анкетах свой фронтовой
путь, Семен здорово напортачил. Если считать, что написан-
ное им во всем соответствует действительности, то извилистая
военная тропинка Семена Алексеевича с июля 1943 г. по май
1945 г. в самом общем виде должна была выглядеть так: «Цен-
тральный фронт — Белорусский фронт — 1-й Белорусский
фронт — 2-й Белорусский фронт». А в регистрационном бланке
Золотарева написано нечто иное: «Центральный, 2-й Белорус-
ский, 1 -й Белорусский фронты». Причем не только не упомянут
«Белорусский фронт», но и допущена ошибка в последователь-
ности прохождения службы. То есть сначала правильно написана
цифра «1», затем по ошибке она исправлена на «2». Это хорошо
видно при увеличении записи. Этот документ заполнен не
рукой Золотарева, но, разумеется, с его слов и, по-видимому,
в его присутствии (в этом, собственно, и состоял смысл

564
А. Ракитин. Перевал Дятлова
обмена партбилетов — каждый член партии должен был явиться
в специально сформированную парторганизацией комиссию по
обмену партбилетов и ответить на вопросы, связанные со своей
работой, партийной нагрузкой, родом занятий в военное время
и т. п.). Но Золотарев, видимо, подумал и, сообразив, что упо-
минание 1-го Белорусского фронта было правильным, назвал
в конечном итоге и его. Так в «регистрационном бланке» после
2-го Белорусского фронта оказался вписан и 1 -й. То есть тут мы
видим двойную ошибку Золотарева — тот забыл о Белорусском
и 1-м Белорусском фронтах, а потому указал прохождение служ-
бы не в порядке смены подчиненности.
Кто-то может сказать: да ну, что тут такого, этот документ
заполнялся в марте 1954 г., спустя 10 лет после описываемых
событий! Да разве можно все упомнить?!
Представьте себе, что упомнить все было не только нужно,
но и просто необходимо. И с памятью Семена все было в поряд-
ке — он, например, не забыл, что 104-й отдельный понтонно-
мостовой батальон при переводе из состава 1-го Белорусского
фронта попал в оперативное подчинение штаба 48-й армии
2-го Белорусского фронта. Случилось это в сентябре 1944 г.;
Семена тогда приняли кандидатом в ВКП(б), и на учете он со-
стоял в парторганизации 48-й армии.
Не следует упускать из вида специфику того времени —
страшная война закончилась совсем недавно, десятки (если не
сотни!) тысяч активных врагов Советского строя и пособни-
ков немецкой оккупационной власти оставались не пойманы
и скрывались во всех частях огромной страны. Активная работа
по их выявлению не прекращалась ни на минуту. Даже в сере-
дине 1970-х гг. время от времени проходили судебные процессы
над врагами Советской власти, сумевшими после 1945 г. избе-
жать разоблачения. Бдительность работников кадровых органов
рассматривалась тогда как важный заслон на пути легализации
врагов Советского Союза. И то, чем занимался человек в годы
Великой Отечественной войны, вызывало вполне обоснован-
ный интерес как кадровых подразделений на предприятиях,
так и органов партийного учета. Ибо членство в КПСС — это
лучшая маскировка для бывшего пособника оккупантов. По-
этому рассказ Золотарева о его жизненном пути в годы Великой
Отечественной войны никак не мог оказаться в начале 1954 г.
простой формальностью.

Глава 27. Возможные кандидаты
565
Но, как мы только что показали, Семен в своих рассказах
очень сильно напортачил. Если суммировать все, что нам
сейчас известно о его воинском пути, вопросов не возникает,
пожалуй, лишь начиная с периода службы в составе 2-го Бело-
русского фронта. Тогда он вступил кандидатом в члены ВКП(б),
был награжден орденом Красной звезды, медалями «За взятие
Кенигсберга» и «За победу над Германией». Весь остальной
фронтовой путь Золотарева — это полные дебри. Ясно лишь,
что Семен очень многого не договаривает о местах своей служ-
бы и роде занятий. Когда именно он попал на фронт — то ли
в октябре 1941 г., то ли в мае 1942 г., непонятно. Ни в каком
20-м мотоинженерном батальоне осенью 1942 г. он не служил
и при его расформировании не присутствовал. В его военной
биографии имеется необъяснимый пробел длиною, по меньшей
мере, в 3 месяца (октябрь — декабрь 1942 г.). И боевой путь
104-го отдельного понтонно-мостового батальона он помнил
весьма смутно — именно из-за этого Золотарев забывал упо-
мянуть о вхождении этой части в состав сначала Белорусского,
а затем 1-го Белорусского фронтов.
Если бы бывшего фронтовика в середине 1950-х гг. поймали
на таких несоответствиях и «провалах памяти», то спросили бы,
как минимум: «вы нам чью биографию рассказываете? Это точно
было с вами или вы все выдумываете?». И возникшие подозре-
ния с большой долей вероятности привели бы Семена в кабинет
дознавателя территориального управления госбезопасности.
Однако никто Семену Золотареву таких неудобных вопросов
никогда не задавал — ни в Минском институте физкультуры,
ни позже. Такое ощущение, что написанное им вообще никем
не проверялось. Очень странно...
В чем же может крыться причина противоречий и «провалов»
в его биографии? Можно было бы списать все на плохую память
Семена, но подобное предположение совершенно несерьезно.
Известно точно, что как раз память у него была отменной — знал
наизусть массу стихотворений и песен. Ошибки и путаница в его
сообщениях о воинской службе могут быть объяснены совсем
другими, куда более правдоподобными обстоятельствами —
Золотарев еще летом 1942 г. выбыл из состава 1570-го отдель-
ного саперного батальона и вновь появился на фронте в составе
104-го отдельного понтонно-мостового батальона лишь в сен-
тябре 1944 г. Поэтому все, что происходило с этими воинскими

566
А. Ракитин. Перевал Дятлова
9,-u , 1-й Б&ЛЦрМССи.
Увеличенный фрагмент «регистрационного бланка члена КПСС» Золотарева
Семена Алексеевича, оформленного во время компании по обмену партийных
билетов в марте 1954 г. Хорошо видно, что сначала секретарь, заполнявший
документ, написал цифру «1», затем исправил ее на «2», а затем снова написал
«1-й Белорусский фронт». Это единственное исправление в документе. Учиты-
вая, сколь аккуратно он заполнен с обеих сторон, случайную описку секретаря
можно исключить. Причина появления помарки может быть двоякой: либо
Золотарев запутался в названиях (если бланк заполнялся в его присутствии),
либо ошибка содержалась в документе, с которого копировалась запись. Каким
бы ни был этот документ, исходным все равно была анкета, собственноручно
заполненная Золотаревым. Принимая во внимание, что при хронологическом
перечислении фронтов напрочь забыт «Белорусский фронт», путаница в по-
следовательности перечисления «1-го» и «2-го» Белорусских фронтов пред-
ставляется весьма многозначительной.
частями в указанный период, он знал и заучил с чужих слов.
Золотарев рассказывал то, чего с ним не происходило, говоря
иначе — озвучивал некую легенду.
Причем легенда эта была довольно общей и явно не пред-
назначалась для введения в заблуждение работников контрраз-
ведки. Если бы подобное требовалось, она была бы составлена
несколько иначе и таких довольно явных пробелов не содержа-
ла бы. Очевидно, что эта легенда решала задачи более простые,
скажем иначе — бытовые. С ее помощью Золотарев мог объ-
яснить те моменты своей биографии, замолчать которые было
невозможно. Ведь понятно, что фронтовик-орденоносец, тем
более общительный и приятной наружности, будет привлекать
к себе внимание и вопросы о героическом прошлом ему будут за-
давать разные люди и по разному поводу. В такого рода бытовых
беседах Семену следовало придерживаться определенной канвы
и по возможности не противоречить самому себе.
Поспешим внести ясность: если кто-то решил, что герой
нашего повествования надумал обмануть отдел кадров и при-
писал себе несуществующие заслуги, то это в высшей степени
ошибочное умозаключение. То, что Золотарев сообщал о себе
в 1948 г. и 1954 г. — правда. Однако очень-очень неполная. При-
чем эта неполнота допущена с санкции лиц, оформлявших его
документы (работника отдела кадров в первом случае и члена
горкома КПСС — во втором). Примечательно то, что документы

Глава 27. Возможные кандидаты
567
не подвергались уточнению и не были уничтожены — напротив,
они был приняты в работу и сохранены в архивах. Значит, на то
была санкция руководителей соответствующего уровня.
Итак, мы видим:
1. Текст автобиографии Семена Золотарева содержит неточ-
ности, недопустимые в документах такого уровня по формаль-
ным признакам. Неточности эти допущены автором умышлен-
но, поскольку к этому времени Золотарев уже неоднократно
сочинял автобиографии: при подаче документов в Московское
военно-инженерное училище, последующем переводе в Ленин-
градское военно-инженерное училище, поступлении в Институт
физкультуры, вступлении в партию и т. п.
2. Золотарев — это однозначно! — дал пояснения по тексту
автобиографии работнику отдела кадров, скорее всего на-
чальнику. Следует помнить, что в те времена начальник отдела
кадров (тем более столичного вуза!) был либо действующим
сотрудником госбезопасности, откомандированным в штат
предприятия, либо работником из так называемого «действую-
щего резерва», вышедшим на пенсию (часто по инвалидности
или болезни) и продолжающим выполнять работу в интересах
своей alma mater.
3. Пояснения Золотарева (и это обязательно!) были прове-
рены и приняты к сведению как удовлетворительные (т. е. со-
ответствующие действительности).
4. Более того, можно с очень большой вероятностью ут-
верждать, что сам же «кадровик», по требованию которого была
написана эта автобиография, подсказал Золотареву, как лучше
ее написать, дабы грамотно обойти молчанием те моменты,
о которых следовало умолчать.
Поэтому оснований сомневаться в правдивости написанной
Золотаревым биографии у нас нет. Но ее правдивость лишь
усиливает ощущение странности судьбы этого человека. Про-
шедший всю войну сержант не имел ранений! Прямо-таки
невероятное везение, особенно если вспомнить, что мужчины
его поколения — т. е. родившиеся в 1921—1922 гг. — погибли
чуть ли не поголовно: 97% из них не пережили войны! Именно
тотальная гибель молодых мужчин этого и близких возрастов
привела к появлению той демографической ямы, последствия
которой сказываются до сих пор. Погибли почти все, а Золота-
рев даже ранен не был. Так и хочется спросить: да был ли он на

568
А. Ракитин. Перевал Дятлова
фронте вообще? Но вопрос этот риторический, ибо ответ нам
известен — Золотарев на фронте был, по крайней мере зимою во
время Сталинградской битвы 1942 г. и с сентября 1944 г.
Так о чем же свидетельствуют все эти странные умолчания
и нестыковки, столь обильно рассыпанные по документам,
описывающим фронтовой путь этого человека?
Прежде всего, мы можем не сомневаться в том, что Семен
Золотарев совершенно не боялся проверки своей анкеты ни
кадровой службой Института физкультуры, ни более компе-
тентными органами. Автобиография являлась документом
во многом формализованным, ее нельзя было написать,
руководствуясь принципом «что хочу — то и кропаю». Про-
сто потому, что документ возвратили бы автору и попросили
переписать с соответствующими уточнениями пропущенных
деталей и дат. В послевоенную пору у каждого начальника
отдела кадров лежали в сейфе набор специальных брошюр
с грифом «секретно», в которых приводилась подчиненность
подавляющего большинства воинских частей армии, авиации
и флота в годы войны (так называемые «Перечни вхождения
воинских частей в состав действующей армии». Этих «Переч-
ней...» было более двух десятков). По такой брошюре можно
было за несколько минут, не поднимаясь со стула, прове-
рить, в какую армию и в составе каких фронтов входили те
или иные дивизии и полки, вплоть до отдельных батальонов.
Автобиографии для того и подавались отделу кадров, чтобы
по их содержанию можно было провести быструю проверку
жизненного пути автора в военное время, а отнюдь не для того,
чтобы девушка-машинистка во время обеденного перерыва
могла почитать ее от скуки.
Можно не сомневаться в том, что Семен Золотарев умышлен-
но описал свою жизнь неполно и неточно, но сие было возможно
лишь в том случае, если изложенная в его автобиографии легенда
была полностью согласована как с начальником отдела кадров,
так и с куратором Института физкультуры из МГБ. Другими
словами, в минском Управлении МГБ про Семена все знали
и никаких подозрений в его адрес не имели. Неожиданный вы-
вод, правда?
Тут возникают два взаимосвязанных вопроса: кто выдумал
Золотареву его «военную легенду» и что именно эта легенда была
призвана скрыть?

Глава 27. Возможные кандидаты
569
Понятно, что скрывать следовало то, чего знать посторонним
не полагалось. В армии много тайн, особенно в военное время,
но не всем солдатам и старшинам придумывают новые биогра-
фии. Видимо, Семен Золотарев прикоснулся на фронте к таким
секретам, о которых нельзя было рассказывать посторонним
даже спустя много лет после окончания войны. Секреты эти
могли быть связаны с работой как разведки, так и контрразведки.
И в том, что Золотарев мог попасть в орбиту интересов предста-
вителей таких подразделений, ничего удивительного нет. Дело
в том, что группы разведчиков, переходящие линию фронта в обе
стороны, нуждались в сопровождении саперов, прокладывавших
проходы в минных полях. Работа эта была чрезвычайно опасна,
и обычно для такого рода сопровождения вызывали добро-
вольцев. Создавалась небольшая команда, которая формально
числилась в составе инженерной части, а по факту находилась
в расположении разведывательного подразделения (подчас за
десятки километров). Формально такие команды саперов-добро-
вольцев не считались разведчиками, но они пересекали линию
фронта вместе с группами «охотников за языками» и встречали
их на обратном пути в условленном месте.
Служба эта требовала совершенно необычного набора ка-
честв: обостренного внимания, предельной осторожности, пол-
ного самоконтроля, бесстрашия, узкопрофессиональных знаний
и навыков. И конечно, высокой психоэмоциональной устой-
чивости, поскольку только человек с очень крепкими нервами
может вынести тот стресс, который вызывает каждый выход на
задание. И потому неудивительно, что нередко солдат-саперов
после их проверки в деле привлекали к работе в разведке. Или
контрразведке — СМЕРШ тоже активно засылал через линию
фронта свою агентуру.
Невозможно сказать точно, привлекался ли Семен к зафрон-
товой работе. Если и «да», то было это до осени 1944 г., потому
что с сентября того года его фронтовой путь прослеживается
довольно полно. На конечном этапе войны выполняемые Зо-
лотаревым поручения носили, скорее всего, характер довольно
заурядный — он был обычным осведомителем, который вне-
дрялся в воинский коллектив для «освещения» оперативной
обстановки изнутри.
Он находился на связи с оперативным уполномоченным
части, в которой служил, и сообщал тому о настроениях своих

570
А. Ракитин. Перевал Дятлова
товарищей по оружию, подозрительной или преступной дея-
тельности, свидетелем которой ему довелось стать. С оконча-
нием войны Золотарев, судя по его автобиографии, поступил
в «Московское инженерное училище». По смыслу, речь идет
о Московском Краснознаменном военно-инженерном училище
(МКВИУ), располагавшемся тогда в подмосковном Болшеве.
То есть Семен выбрал для себя стезю офицера, что логично для
человека, хорошо знающего воинскую службу и уже набравшего
немалую выслугу (с учетом «боевых»). Но далее мы видим новые
«непонятки» — Золотарев дословно описывает случившееся
следующими словами: «В 1945 г. в июне месяце меня послали
учиться в Москву, в инженерное училище. В апреле 1946 г. Мо-
сковское училище было расформировано и курсантский состав
был направлен в Ленинградское военно-инженерное училище.
По Указу Президиума (Верховного Совета) СССР о последней
демобилизации меня демобилизовали в распоряжение мест-
ного РВК». Совершеннейшая невнятица... По смыслу фразы
можно решить, что речь ведется о Минском горвоенкомате,
ведь написана-то автобиография в Минске! Ан нет! На самом
деле Золотарева откомандировали по месту его призыва —
в Удобненский РВК (в станице Удобная Краснодарского
края), о чем с очевидностью свидетельствует обнародованное
Алексеем Коськиным командировочное предписание явиться
в указанный районный военкомат для постановки на учет не
позднее 8 августа 1946 г. Этот же документ сообщает о выдаче
Золотареву на руки его красноармейской книжки, продоволь-
ственного, вещевого и денежного аттестатов, требования на
проезд железнодорожным (водным) транспортом и запечатан-
ного конверта с характеристикой на самого себя. Воинский
учет — дело серьезное, уклонение от него чревато уголовной
ответственностью, практически неминуемой в те мрачные, не-
веселые времена, когда Власть не знала слова «толерантность»
и не имела привычки прощать собственному народу его долги,
оброки и обязательства. Как думает проницательный читатель:
Золотарев выполнил требование о постановке на воинский учет
в Удобненском РВК до 8 августа 1946 г.? С ответом спешить не
надо, он вовсе не так очевиден...
Короче говоря, Семен Алексеевич распрощался летом
1946 г. с Советской Армией, оставил славный город на Неве
и очутился — нет, не в родных пенатах, отнюдь не под боком

Глава 27. Возможные кандидаты
571
у родителей — отца, местного фельдшера, и матери-домохозяй-
ки. Семен решается на поступок, мягко говоря, дерзкий, а по
сути своей — незаконный. Он уезжает в Минск, в Белоруссию,
и... остается там. И становится не каким-нибудь каменщиком
на стройке или ассенизатором-водовозом, а студентом замеча-
тельного Государственного ордена Трудового Красного знамени
института физкультуры Белоруссии (ГоИФК). Вот это кульбит,
которому стоит поаплодировать! Поскольку бывшие фронтови-
ки не пользовались при поступлении никакими льготами и, как
нетрудно догадаться, уровень их подготовки был куда ниже, чем
у вчерашних выпускников школ (единственное снисхождение
для отслуживших действительную военную службу — бес-
платные подготовительные курсы). Кроме того, вчерашние
военнослужащие не получали никаких поблажек при обучении,
а Золотарев, как нам известно из его характеристики, получен-
ной по окончании института, учился на «отлично» и являлся
государственным стипендиатом. Что тут скажешь? — человек
имел голову на плечах.
Впрочем, оставим эти сентенции и вернемся к анализу его
жизненного пути. 15 августа 1946 г. Семен Алексеевич, уже про-
срочивший явку в Удобненский райвоенкомат, пишет заявле-
ние (озаглавленное по-военному «Рапорт») на имя «Директора
ГоИФКБ» (так в те времена называлась должность «ректора»)
с просьбой разрешить ему, Золотареву, приступить к занятиям
в институте не с 1 сентября, а с 10-го. Мотивация самая что ни
есть прозаическая — необходимость съездить на малую Роди-
ну, в станицу Удобную, повидать родителей, которых не видел
с 1941 г. Вообще говоря, подобное обращение — это просто
наглость. Абитуриент совершил грубейшее нарушение закона
о воинском учете, фактически уголовно наказуемое преступле-
ние, а после этого, не отучившись еще ни одного дня, просит
дать ему прогулять начало семестра! Но... директор разрешил.
Кстати, и в последующие годы он будет разрешать Золотареву
задерживаться в начале учебного года и приступать к учебе
с опозданием на неделю, а то и больше.
Нельзя не признать: Семен — ловкач, он сделал то, чего
сделать в те годы было решительно невозможно. Он умудрил-
ся встать на воинский учет в Минске, точнее в военном столе
Института физкультуры, нагло проигнорировав предписание
отправиться в Краснодарский край и стать на воинский учет

572
А. Ракитин. Перевал Дятлова
в Удобненском РВК. Это было решительно невозможно для
любого рядового человека — его бы просто не поставили на учет
в Минске, сказав, вероятно даже не слишком вежливо, при-
мерно следующее: «Товарищ старший сержант запаса! В стране
существуют определенные правила постановки и снятия с во-
инского учета, и вам надлежит их выполнять. Вас откоманди-
ровали в Краснодарский край, так что будьте любезны стать на
воинский учет там, а затем, открепившись, приезжайте к нам.
А то вас, таких умных, сейчас полстраны в Минск прикатит!
Валите-ка отсюда, пока мы официально не проинформировали
органы МВД о появлении у нас уклониста...». У какого-нибудь
обычного сержанта запаса приемная комиссия просто не при-
няла бы документы для поступления по причине формальной
невозможности сделать это... Золотареву же, как мы видим, грубо
не ответили, а напротив, приняли его документы, допустили
к экзаменам и в итоге зачислили в институт. С обычными людь-
ми в те времена так не бывало, колхозам и заводам нужны были
рабочие руки, а если все мужики побегут учиться в институты,
то кто будет работать?!
Объяснение столь странному поступлению Золотарева
в Минский институт физкультуры может быть лишь одно — не-
кое серьезное ведомство очень нуждалось в том, чтобы он там
учился и успешно его закончил. Это ведомство могло убрать
(и убрало) с его пути все административные препоны и устра-
нило все проблемы, которые потенциально могли ему грозить.
Причем ведомство это себя не афишировало, рекомендательных
писем не слало (по крайней мере, в открытых архивных фондах
писем таких не существует), и авторитет у этой организации
был такой, что противостоять ему никто не мог. Все выглядело
так, будто происходило само собой, но надо ясно понимать, что
само собой такие события не случаются. Вряд ли за Золотарева
ходатайствовала партийная или комсомольская структура — не
тот у него был уровень, да и сами эти организации никогда
особо не конспирировались. Но вот если мы вспомним работу
Золотарева на СМЕРШ в годы войны, то вопрос о том, чьим же
протеже он являлся, отпадет сам собою.
Летом 1946 г. Семен Алексеевич понадобился Министерству
госбезопасности СССР в качестве студента гражданского вуза.
И его быстренько сделали студентом, несмотря на аттестат
1941 г., полный троек, несмотря на пять лет войны, за которые

Глава 27. Возможные кандидаты
573
он позабыл весь школьный курс, толком даже и не изученный.
Если в интересах безопасности страны надо, чтобы товарищ
Золотарев Семен Алексеевич обучался в минском вузе, то он
обучаться там будет! Так и случилось, кто бы сомневался...
И вот тут самое время поинтересоваться, а чему же обучался
Семеен Алексеевич в замечательном орденоносном Минском
институте физкультуры? Документы, полученные недавно
в архиве Института Фондом исследования трагедии группы
Игоря Дятлова (екатеринургской общественной организацией
под руководством Юрия Константиновича Кунцевича), отчасти
проливают свет на минский период жизни Золотарева. Благо-
даря этим документам ныне доподлинно известно, что Семен
Алексеевич закончил специальный факультет ГоИФК. Данное
обстоятельство сразу придает коллизиям его жизни определен-
ную интригу.
Дело в том, что спецфакультеты в институтах физической
культуры той поры — это факультеты, призванные готовить ди-
версантов-партизан на случай ведения военных действий. Идея
их создания именно в подобных институтах довольно интересна
и заслуживает того, чтобы сказать о ней несколько слов.
Во время так называемой «Зимней войны» с Финляндией
в 1939-1940 гг. РККА столкнулась с острой необходимостью
ведения разведывательной и диверсионной работы за линией
фронта, однако силы и средства обычной воинской разведки
оказались явно недостаточны для решения этих задач в усло-
виях холодной и снежной зимы. Тогда по приказу начальника
5-го (разведывательного) управления Народного Комиссариата
обороны (предтечи ГРУ Генштаба) комдива И. И. Проскурова
при 9-й армии, воевавшей с финнами, был создан Особый лыж-
ный отряд (так называемый ОЛО), который возглавил штатный
офицер 5-го Управления — Хаджи-Умар Мамсуров.
Готовить из обычных солдат высококлассных лыжников
было некогда, поэтому в ОЛО зачислили студентов-доброволь-
цев Ленинградского института физкультуры им. П. Ф. Лесгаф-
та, которые составили костяк подразделения. Всего студентов
было 102 человека, им придали 10 лейтенантов Тамбовского
пехотного училища, показавших лучшие результаты в лыж-
ных гонках, а также 40 младших командиров срочной службы,
призванных в армию из Сибири и северных районов страны.
В отряд отбирали прежде всего тех, кто занимался силовыми

574 А. Ракитин. Перевал Дятлова
Первая страница зачетной книжки № 35/194 Золотарева Семена
Алексеевича, студента специального факультета Белорусского ГоИФК
видами спорта и контактными единоборствами, — боксеров,
борцов разных стилей, лыжников, штангистов, гребцов. ОЛО
располагал собственным узлом связи, медсанчастью и даже
группой девушек-переводчиц, набранной из среды этнических
карелов, финнов, лапландцев, шведов и иных коренных этносов
Карелии и Скандинавии. Численность ОЛО никогда не превы-
шала 300 чел. (вместе со вспомогательным и обслуживающим
персоналом).
Ленинградские физкультурники оказались чрезвычайно
эффективными разведчиками и диверсантами. Менее чем за
3 месяца активных действий они отыскали и разгромили штаб
9-й пехотной дивизии финской армии, захватив в плен двух
офицеров и секретные документы оперативного отдела штаба,
уничтожили зенитную батарею, пункт связи и т. п. Студент Ин-
ститута им. Лесгафта В. А. Мягков, чемпион страны по лыжным
гонкам, бывший командиром взвода ОЛО, был посмертно пред-
ставлен к званию Героя Советского Союза. Всего же боевых на-
град удостоились 67 членов Особого лыжного отряда (т. е. более
20% личного состава!).
Урок, прямо скажем, пошел впрок, Разведуправление Нар-
комата обороны сделало необходимые выводы. В апреле 1940 г.,
выступая на совещании в ЦК ВКП(б), посвященном анализу
ведения и итогов «Зимней войны», Мамсуров подробно рас-
сказал о действиях ОЛО 9-й армии в период с января по март.
Его предложение о «всемерном развитии в стране лыжного
и оборонного видов спорта» нашло горячий отклик среди участ-
ников заседания. В том же апреле ЦК ВКП(б) принял решение
о создании при физкультурных институтах специальных факуль-
тетов, ориентированных на выучку специалистов, способных
в кратчайшие сроки пополнить разведподразделения действу-

Глава 27. Возможные кандидаты
575
ющей армии мастерами с высоким уровнем индивидуальной
физической подготовки. Логика этого решения была проста
и, безусловно, справедлива — профессиональный спортсмен,
учившийся быть разведчиком и диверсантом 4 или 5 лет, будет
выполнять поставленные задачи лучше любого солдата срочной
службы и даже лучше молодого офицера, не наработавшего
должный опыт.
Благодаря воспоминаниям П. А. Судоплатова ныне хорошо
известна история Особой группы НКВД СССР и созданной на
ее базе Отдельной мотострелковой бригады особого назначения
НКВД СССР. Эта необычная воинская часть собрала элиту
советских диверсионных сил времен Великой Отечественной
войны, о ее боевом пути и делах той поры написано немало.
Но мало кто знает, что в Особую группу привлекались не только
этнические немцы, испанцы, чехи, австрийцы или иные ино-
странцы, получившие путевку исполкома III Интернационала.
Более 200 человек, сражавшихся в составе диверсионно-разве-
дывательных отрядов ОГ, являлись студентами спецфакультета
Центрального института физкультуры и спортсменами общества
«Динамо». Среди них были такие звезды советского довоенного
спорта, как 9-кратный чемпион СССР по боксу Н. Ф. Королев
и 10-кратный чемпион СССР по боксу С. С. Щербаков.
Окончание Великой Отечественной войны, продемонстри-
ровавшей эффективность массового партизанского движения,
потребовало определенным образом скорректировать подго-
товку на спецфакультетах. Теперь они должны были готовить
не просто боевиков, обладающих отменными физическими
данными и навыками диверсанта, а руководителей диверси-
онных групп и методистов, способных наладить подготовку
личного состава в войсках. Не следует забывать, что вплоть до
заключения Варшавского Договора устойчивая вовлеченность
некоторых стран Восточной Европы в соцлагерь была далеко
не очевидна. До конца 1940-х гг. возможность развития Че-
хословакии, Польши и Венгрии по буржуазному пути отнюдь
не исключалась (в ходе февральского 1948 г. политического
кризиса в Чехословакии советские представители грозили Пре-
зиденту Эдварду Бенешу самым настоящим государственным
переворотом и гражданской войной!). Поэтому даже во второй
половине 1940-х западная граница СССР фактически явля-
лась границей соцлагеря и никто не мог исключить повторной

576
А. Ракитин. Перевал Дятлова
оккупации западных районов страны в случае новой «Большой
войны» с блоком капиталистических государств. На том этапе
потребность в специалистах, способных быстро и на высоком
профессиональном уровне развернуть партизанское движение
на оккупированной территории, была очень велика.
Спецфакультеты давали специализированную подготовку
руководителя диверсионного подразделения — это прежде
всего касалось знаний минно-взрывного дела, практики захвата
пленного и ведения интенсивного допроса, разведки объекта
и проникновения на него, организации взаимодействия с ле-
гализованной агентурой, устройства тайников и всевозможных
ловушек, знаний и навыков маскировки как на местности, так
и оперативной (изменение внешности, использование поддель-
ных документов, легендирование и легализация). Разумеется,
студенты спецфакультетов отбирались МГБ и рассматрива-
лись как кадровый резерв спецслужбы, хотя они не являлись
штатными сотрудниками и не привлекались к повседневной
оперативной работе территориальных органов госбезопасно-
сти. Работа спецфакультетов курировалась местными органами
госбезопасности, и лица, зачисляемые для обучения, вставали
на специальный учет спецслужбы. Куда бы выпускники спец-
факультетов ни направлялись после окончания вуза, везде им
надлежало встать на учет территориального органа госбезопас-
ности, и в случае начала боевых действий (или иной чрезвы-
чайной ситуации) они немедленно поступали в распоряжение
упомянутого органа.
Говоря об обучении Семена Золотарева в Минском ГоИФК,
необходимо упомянуть следующий интересный момент: в его
зачетке отмечены такие занятия, как бокс, борьба, фехтова-
ние. (Кстати, фехтование — это вовсе не бой на шпагах или
рапирах, как может подумать современный обыватель. Курс
фехтования, разработанный для студентов спецфакультетов
физкультурных институтов в 1940 г. известным советским
спортсменом, заслуженным мастером спорта СССР по боксу
капитаном РККА К. Т. Булочко, подразумевал обучение шты-
ковому бою с примкнутым к оружию штыком, ножевому бою,
бою саперной лопаткой, фехтованию палкой. Булочко известен
также наставлениями по боксу и рукопашному бою, которые
использовались как методические пособия в спортивных вузах.
А в 1945 г. он выпустил весьма объемную работу «Физическая

Глава 27. Возможные кандидаты
577
подготовка разведчика», в которой осветил самые разнообразные
тактические приемы по преодолению водных преград, захвату
и транспортировке пленных, бесшумному убийству часового
без использования огнестрельного оружия и т. п. Кстати, упо-
мянутая работа использовалась в качестве учебного пособия не
только в Вооруженных силах, но и при подготовке студентов
специальных факультетов.) Тем не менее при ее внимательном
изучении нельзя не обнаружить довольно любопытную стран-
ность — учебная нагрузка в Минском ГоИФК была совсем
небольшой, немногим более 20 учебных дисциплин, — и это за
весь курс обучения!
Для некоторых предметов количество академических часов
в семестр указано в зачетке, так что мы вряд ли ошибемся,
посчитав, что продолжительность изучения той или иной дис-
циплины колебалась тогда в пределах 40—60 часов в семестр.
В принципе, это очень мало (принимая во внимание, что про-
должительность семестра равна 17 неделям, а недельная часо-
вая нагрузка составляла 48 часов вплоть до 1956 г.!). Можно,
конечно, предположить, что студенты-физкультурники изучали
«Основы марксизма-ленинизма» или «Историю физкультуры»
по 360 часов в семестр на протяжении всех четырех лет, но аб-
сурдность этого очевидна. Однако обнаруженный парадокс на
самом деле не существует и низкая учебная нагрузка студента
спецфакультета кажущаяся — значительное количество специ-
альных дисциплин «спрятано» от глаз посторонних и никак не
отражено в обычной зачетке. Существовал особый формуляр,
отражавший успеваемость по спецдисциплинам, который после
окончания студентами курса обучения не оставался в учебной
части вуза, а передавался на хранение в территориальный орган
госбезопасности.
То, что в 1946 г. Семен Золотарев благополучно приступил
к обучению на специальном факультете Минского ГоИФК,
однозначно свидетельствует о том, что и во второй половине
1940-х гг. он не только не утратил, но скорее даже укрепил
свои связи с системой госбезопасности. При этом обучение на
спецфакультете отнюдь не отменяло того обстоятельства, что
студенты должны были полноценно овладеть общегражданской
специальностью, по которой им и предстояло в дальнейшем тру-
доустроиться и которая, по крайней мере теоретически, должна
была стать их профессией на всю жизнь.

578
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Нам известны две характеристики, полученные Золота-
ревым после прохождения педагогических практик в 1949 г.
Первая практика продолжалась с 21 марта по 8 мая, и по ее
результатам 20 мая Семен Алексеевич получил замечательную
характеристику, читая которую нельзя не восхититься — это
прямо-таки панегирик! Чтобы не пересказывать содержание,
просто процитируем самые занятные места: «На период прак-
тики он все свое время и внимание отдал школе и проявил
прекрасные педагогические способности. С большой любовью
и энтузиазмом относится к своей будущей специальности. Сре-
ди учащихся он быстро завоевал любовь и уважение...». Далее
отмечаются его «очень хорошая практическая и методическая
подготовленность» и заслуги: «Возглавил работу по подготовке
к общегородским школьным соревнованиям, на которых школа
заняла 1-е и 2-е места <...> Оценка за педпрактику — отлично.
Рекомендован на должность старшего преподавателя физ. вос-
питания в средней школе».
Педагогическим успехам Семена Алексеевича можно было
только порадоваться. По всему выходило, что из него полу-
чится очень и очень неплохой учитель. Но вот мы начинаем
читать вторую характеристику и едва сдерживаем удивление:
тому ли Золотареву она посвящена? Такое впечатление, что
вторую педагогическую практику — с 21 ноября по 31 декабря
1949 г. — проходил совершенно другой человек. Впрочем, слово
первоисточнику: «Организационные навыки проявил удовлетво-
рительные. Недостаточно внимания уделял педпрактике. Были
два случая опоздания на уроки. Часто вступал в пререкания
с руководителем практики и методистом. Не критичен к себе.
Деятельного участия в работе бригады не принимал <...> очень
слаб практически по гимнастике, хотя по ней специализируется.
По своей подготовке не может проводить уроки по гимнастике
даже с мужскими группами 1-го курса вуза. В проведении внеу-
чебной спортивно-массовой работы тов. Золотарев проявил себя
ХХХХХХХХХХХХ активно [12 букв забито знаком «X», но сквозь
забой прочитывается слово «недостаточно». — А. Р.]. Общая
оценка за педагогическую практику — хорошо. Рекомендация —
в полную женскую среднюю школу или на орг. работу».
Потрясающий документ. Фактически перед нами официаль-
ное признание того, что полноценным учителем физкультуры
Семен Золотарев быть не может. Буквально по каждому пункту

Глава 27. Возможные кандидаты
579
Рис. 108- Улар ножом сверху с
закрыванием рта предплечьем
Методические наработки Заслуженного мастера спорта СССР К. Т. Булочко
по основам тактики специальных подразделений и индивидуальной подготов-
ке военнослужащих на долгое время стали своего рода эталоном для учебной
литературы такого рода. На приведенных иллюстрациях из учебника «Физиче-
ская подготовка разведчика» (1945 г.) показаны приемы бесшумного убийства
часового с использованием ножа в качестве оружия.
можно видеть прямое противоречие первой и второй харак-
теристик. А ведь их разделяет чуть более полугода — первая
датирована 20 мая 1949 г., а вторая — 5 января 1950 г. Да как
такое может быть?
Ответ, вообще-то, лежит на поверхности, его только нужно
правильно сформулировать. В интервале между первой и второй
педпрактиками у Семена Золотарева произошла резкая смена
жизненных приоритетов, он потерял всякий интерес к учебе,
своей специальности и будущей профессии. Как такое могло
случиться? Почему такое случилось? Влюбился? Заболел? Ду-
мается, все куда проще, хотя и не совсем очевидно. Принимая
во внимание, как в дальнейшем складывалась жизнь Семена
Алексеевича, мы вряд ли ошибемся, если предположим, что
после первой педагогической практики он узнал, что работать
преподавателем физкультуры ему не придется. У него появился
иной жизненный план, и педагогическая деятельность в него
никак не входила.
Вывод очень интересный, особенно в контексте того непро-
стого времени, когда Семен заканчивал замечательный мин-
ский институт. Напомним, что Белорусская ССР подверглась
колоссальному, практически тотальному разрушению в годы
Великой Отечественной войны. Была уничтожена подавляющая
часть объектов инфраструктуры, в том числе и школы. Колос-
сальный удар испытал белорусский народ, убыль населения
Рис. 107. Улар ножом ежпу с
закрыванием рта тряпкой

580
А. Ракитин. Перевал Дятлова
республики по итогам войны достигала % довоенного количе-
ства. Не хватало как самих школ, так и педагогов всех специ-
альностей. К 1950 г. ситуация стала понемногу выправляться,
но до полного решения проблемы дефицита кадров было еще
очень далеко. Институты страны все еще готовили специалистов
ускоренного выпуска (обучение в минском ГоИФК заняло у Зо-
лотарева всего 4 года), и все они были востребованы в народном
хозяйстве. Распределение после окончания института носило
добровольно-принудительный характер, и отказаться от него
было никак нельзя. Кстати, на распределение непосредственно
влияла успеваемость, так что были все резоны учиться хорошо
и получить хорошую характеристику. Неявка на работу (прогул)
была чревата уголовным преследованием. Уволиться с работы
было невозможно — допускался только перевод на другую
работу. Кстати, опоздания тоже были недопустимы. Другими
словами, контроль трудовых ресурсов имел тотальный характер
и напрямую был связан с воинским учетом. Закончить институт
и не пойти работать по специальности для той поры было на-
стоящим нонсенсом.
Однако отличник и госстипендиат Золотарев как будто бы
и не собирался работать после института по специальности —
именно такое впечатление можно вынести из характеристики,
полученной им после второй педпрактики. Такой отзыв надо
еще умудриться получить! Это ж как надо манкировать сво-
ими обязанностями, чтобы в характеристике написали про
опоздания и пререкания! Такого рода детали совершенно не
характерны для подобных документов. Видимо, Золотарев
очень сильно повздорил с руководителем практики и всерьез
вывел его из себя.
Но конфликтовать с человеком, которому предстоит напи-
сать на тебя важную характеристику, может либо глупец, либо
крайне самонадеянный человек. А Семен Алексеевич явно был
не из их числа. Его безразличие к практике и готовность идти
на конфликт с начальником можно объяснить вовсе не глу-
постью, а уверенностью в своих силах и ощущением скрытой
поддержки. И такая поддержка у Золотарева была. На это яв-
ственно указывает последующий ход событий — замечательная
характеристика, полученная им по окончании института, и тот
образ жизни, который Семен Алексеевич смог себе позволить
в последующие годы.

Глава 27. Возможные кандидаты
581
Кстати, тут нельзя не вспомнить про исправление в тексте
характеристики. Автор ее никак не верифицировал и, по-
видимому, вовсе не он забил буквой «X» слово «недостаточно»,
изменив смысл фразы на прямо противоположный. Сравните
сами: «В проведении внеучебной спортивно-массовой работы
тов. Золотарев проявил себя активно» и «В проведении внеу-
чебной спортивно-массовой работы тов. Золотарев проявил
себя недостаточно активно». Если переводить словосочетание
«недостаточно активно» с канцелярского языка того времени
на современный русский, то ближайшими синонимами будут
понятия «хреново», «паршиво». Хуже словосочетания «недоста-
точно активно» мог быть только эпитет «пассивно». Если человек
характеризовался в официальном документе как «пассивный»,
это означало, что он «лодырь», «лентяй» и вообще ни на что не
годен. Автор характеристики явно хотел пригвоздить Золотарева,
подготовив совершенно убийственный по понятиям того време-
ни документ, однако некто позаботился о Семене Алексеевиче
и проделал это самым прозаическим образом — вставил лист
с текстом характеристики в печатную машинку и забил лишнее
слово. Смягчил, так сказать, тон. Бумага — она ведь все стерпит!
Поэтому не следует удивляться тому, что в итоге по резуль-
татам обучения в Минском институте физкультуры Семен
Алексеевич получил прекрасную характеристику, в которой
подчеркивалось, что он являлся госстипендиатом, значкистом
ГТО II степени, имел отличную академическую успеваемость,
продемонстрировал хорошие организационные и педагогиче-
ские качества и навыки, в общем — перед нами хороший специ-
алист, который будет востребован советской школой.
Как думает читатель, попал ли Семен Золотарев в ту самую
советскую школу, преподавать в которой он старательно гото-
вился целых четыре года? Проницательный читатель, который
уже начал догадываться о том, какой тип людей воплощал в себе
Семен Алексеевич, ответит без колебаний: да ни за что на свете!
И будет прав, потому что Золотарев пренебрег требованиями
трудового законодательства СССР того времени и умудрился
устроиться так, как мало кому удавалось.
Для того чтобы лучше представить трудовой путь препо-
давателя физкультуры Семена Золотарева после окончания
института, имеет смысл напомнить о реалиях той поры: ныне
забытых особенностях сталинского трудового законодательства.

582
А. Ракитин. Перевал Дятлова
До 1 сентября 1931 г. в СССР действовала система с двумя видами
графиков работы — непрерывным и 5-дневной рабочей неделей.
Какой бы вид работы человек ни выбирал, ему гарантировались
72 выходных дня в год плюс отдых в праздничные дни. С 1 сен-
тября 1931 г. Советская власть гайки немного подтянула, разу-
меется, «по просьбам трудящихся» и с согласия профсоюзов.
С этого дня в стране устанавливалась 6-дневная рабочая неделя
с фиксированными выходными по числам месяца. Теперь трудя-
щиеся Страны Советов отдыхали 6,12,18,24 и 30 числа каждого
месяца, число выходных дней в году уменьшилось до 61. Но на-
стоящий удар в солнечное сплетение всему трудовому народу
товарищ Сталин (в лице Президиума Верховного Совета СССР)
нанес 26 июня 1940 г., когда был принят Указ «О переходе на
восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю
и о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с пред-
приятий и учреждений». Согласно этому Указу в календарном
году оставалось 52 выходных дня, часовая выработка в неделю
составляла 48 часов. Вводилась уголовная ответственность
за самовольный уход с рабочего места, прогул и опоздания.
Увольнения за прогул отменялись — отныне прогульщик при-
говаривался к 6-месячным исправительным работам на своем
рабочем месте с удержанием части (обычно 25 %) заработной
платы. Уволиться стало практически невозможно — только по
переводу, либо — от станка за колючую проводку. Данный Указ
действовал вплоть до 1956 г., когда Советская власть смилости-
вилась над рабами и установила 7-часовой рабочий день при
6-дневной рабочей неделе. Следующее смягчение трудового
законодательства произошло в 1967 г., когда, наконец, рабочие
и служащие получили 2 выходнях дня при 5-дневной трудовой
неделе и сохранении прежней часовой выработки величиной
42 часа в неделю. А современный график работы появился только
в 1971 г., с принятием КЗоТа (Кодекса законов о труде).
После этого небольшого исторического экскурса вернемся
к герою нашего повествования. Блестяще закончивший институт
молодой специалист, замечательный педагог, спортсмен, герой
войны, весельчак и просто замечательный парень (впрочем,
скорее уже зрелый мужчина) Семен Золотарев чудесным образом
не получает распределения в белорусскую школу, как осталь-
ные выпускники Минского ГоИФК. Его трудовой стаж в по-
следующие годы нам известен довольно точно: в 1950—1951 гг.

Глава 27. Возможные кандидаты
583
Золотарев трудится «преподавателем физического воспитания»
в Пятигорском педагогическом институте, а с февраля 1951 до
июня 1954 г. — преподавателем того же профиля в Пятигорском
фармацевтическом институте. Одновременно он успевает по-
работать внештатным инструктором о туризму в спортивных
обществах «Искра», «Медик» и «Труд» Краснодарского края.
Кого и в чем он инструктирует, понять невозможно, главное,
что работа у него сезонная, он даже не заводит трудовую книж-
ку, что выглядит полным нонсенсом для того времени. Работа
его подтверждается справками, как какого-нибудь сезонного
шабашника в колхозе, и в это трудно поверить, зная специфику
того времени. В дальнейшем Семен Алексеевич также не об-
ременял себя изнурительным трудом — в 1953 г. он отработал
6 месяцев на Пятигорской турбазе — опять же! — «внештатным
инструктором» и снова получил в подтверждение своего стажа
справку. Налицо то, что мы назвали бы сейчас «работой по
совмещению», вот только не совсем понятно, как можно со-
вмещать туристские походы с работой в институте (напомним,
что до 1956 г. норма недельной часовой выработки была выше
нынешней и составляла 48 часов, а уклонение от общественно-
полезного труда влекло уголовное наказание). Для обычного
человека ситуация с такого рода «совмещениями» выглядит
совершенно невозможной. «Трудовая книжка» в те годы для
советского человека — документ, по значимости сопоставимый
с паспортом и военным билетом. Справка могла заменить ее
лишь в случае утраты, тогда советский труженик отправлялся
по месту своего последнего места работы, получал там справку
и приносил в отдел кадров, чтобы тамошние инспекторы могли
убедиться в том, что перед ними настоящий честный совет-
ский человек, а не ведущий «антиобщественный образ жизни
тунеядец, лодырь и разгильдяй». Трудовых книжек не имели
также лица, освобожденные из мест лишения свободы, — им
все документы заменяла соответствующая справка. Еще одной
категорией лиц, обделенных трудовыми книжками, являлись
труженики советского села, которые в славные сталинские
времена находились в полурабском положении. Но понятно,
что последние две категории лиц к нашему случаю не имеют
никакого отношения.
Уже после выхода в свет первого издания этой книги стали
известны в высшей степени любопытные детали биографии

584
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Семена Золотарева, относящиеся в том числе и к «пятигорско-
му» этапу его жизни. Обнаружили эти интересные моменты
и связали их воедино Майя Пискарева и Галина Сазонова,
исследовательницы трагической гибели группы Игоря Дятло-
ва, ставшие известными совсем недавно (примечательно, что
М. Пискарева и Г. Сазонова постоянно проживают вне пределов
России — одна в Испании, другая во Вьетнаме, — и их работа
является прекрасным примером того, что умение анализировать
и делать выводы отнюдь не связано с «ритуальными» походами
наХолат-Сяхыл или пустопорожним говорением во время «па-
мятных конференций»).
Что же сумели обнаружить упомянутые исследовательницы?
Они выяснили, что по возвращении из Минска в 1950 г. Се-
мен Золотарев поселился отнюдь не в Пятигорске, что было бы
логично ожидать, зная его место работы (Пятигорский педагоги-
ческий институт). Семен разместился в поселке Лермонтовский,
расположенном примерно в 10 км от Пятигорска. Более того,
получив там жилье, он перевез к себе мать, которая проживала
там вплоть до его гибели (отец Семена остался в станице Удоб-
ной, где и умер в 1959 г., ненадолго пережив сына).
Рабочий поселок Лермонтовский — а именно так он офи-
циально назывался вплоть до июля 1957 г., когда получил
статус города краевого подчинения, — являлся «закрытым»,
т. е. строго режимным поселением, находившимся в ведении
Первого Главного управления при Совете министров СССР
(ПГУ при СМ СССР). Да-да, того самого «атомного» Главка,
что был создан Сталиным с целью скорейшего конструирования
и развертывания серийного производства атомного оружия. 29
июля 1950 г. вышло совершенно секретное постановление Со-
вета министров СССР № 3342-1407сс, согласно которому район
гор Бештау и Бык (Бычья) должен быть превращен в первый
промышленный урановый рудник на территории СССР (до
этого урановую руду завозили из Болгарии и Восточной Гер-
мании). Создается так называемое «Рудоуправление № 10»,
иначе именуемое «Лермонтовским» по месту его дислокации,
начинается стремительное возведение инфраструктуры двух
рудников и завода по выпуску уранового концентрата. Распо-
лагалось это рудоуправление в поселке «Лермонтовский», там
же жили рабочие, занятые добычей и обогащением урановой
руды. Сами месторождения располагались буквально за околи-

Глава 27. Возможные кандидаты
585
цей. Вся эта территория, понятное дело, находилась под особой
охраной (подробнее об условиях проживания на объектах атом-
ной индустрии и мерах безопасности, принятых там, написано
в главе «Большие секреты маленького городка», так что сейчас
не станем особо на этом останавливаться). В этом месте важно
зафиксировать следующий момент — посторонний человек при
всем желании не мог оказаться в числе проживающих на терри-
тории особо режимной зоны, к которой относились не только
производственные площадки рудоуправления, но и жилой по-
селок персонала. Золотарев, однако, оказался в числе жителей
«Лермонтовского», причем случилось это именно в момент
организации производственного комплекса и развертывания
добычи урановой руды в промышленных масштабах.
Если до 1954 г. Золотарев хотя бы формально считался инсти-
тутским преподавателем, то летом того года он сошел с педаго-
гической стези. Но если кто-то подумал, что Семен Алексеевич
всецело отдался любимому хобби, то бишь туризму, то сильно
ошибся. Походно-туристская активность Золотарева с 1954 г.
резко пошла на спад. В 1951 г. он совершил официально один
туристский поход по Северному Кавказу, в 1952 г. — 2, в 1953 г.
таких походов было аж 9! В последующие годы — в 1954-м
и 1955-м — Семен ходил по Северному Кавказу по одному
разу. В 1956—1957 гг. — по 2 похода. График, прямо скажем, не
очень напряженный. Чем же занимался Золотарев в те годы на
самом деле, из известных ныне официальных документов по-
нять невозможно. На что же похожи все эти причуды его био-
графии? Как Семен Золотарев умудрился даже в весьма суровые
годы позднего сталинизма устроить свою жизнь относительно
свободно и даже вольготно? Единственным ответом, который
прозвучит действительно правдоподобно, будет предположение
о том, что вся эта чепуховая «сезонно-инструкторская» работа
предназначалась для отвода глаз окружающих и маскировала
совсем иной род деятельности. Какой именно?
Можно предположить, что криминальный. Среди профес-
сиональных преступников были очень популярны такие виды
трудовой деятельности, которые сами уголовники называли
не иначе как «работой для придурков». Словосочетание это
появилось в силу того, что на подобные рабочие места обычно
набирались инвалиды либо лица с задержкой умственного раз-
вития. Поэтому умный преступник всегда старался обзавестись

586
А. Ракитин. Перевал Дятлова
справкой об инвалидности и найти упомянутую выше «рабо-
тенку для придурка». На рабочем месте вместо него трудился
настоящий инвалид, а преступник имел время и возможность
обделывать свои делишки. При этом он считался «ставшим на
путь исправления» и официально обращался во всевозможные
инстанции с просьбами разрешить ему вернуться в родной город
(обычно вышедших на свободу рецидивистов отселяли за 100 ки-
лометров от крупных городов), улучшить жилищные условия
(туберкулезному инвалиду, например, полагалась отдельная
комната) и т. п. Это была целая наука — как по-умному обманы-
вать советское трудовое законодательство. Ведь законы в СССР,
как известно, написаны исключительно для честных людей...
Но Золотарев все же вряд ли был связан с криминалом.
Не верится в это никак. И не только потому, что у него не было
судимостей. Семен отвоевал всю войну, прошел крайне непро-
стую школу жизни, не сломался, не запил, в трудные сороковые
годы не впал в депрессию, нашел в себе силы пойти учиться
и успешно закончил вуз. Те есть человек этот сохранил в себе
позитивные нравственные качества и не мог превратиться в за-
коренелого урку. Дело тут, как видится, совсем в другом.
Установив во время Великой Отечественной войны прочные
связи с военной контрразведкой, о чем теперь мы можем гово-
рить безо всяких колебаний, Семен Алексеевич эти связи после
победного мая 1945 г. не только не утратил, но, напротив, упро-
чил. И все странности его послевоенной жизни объяснимы тем,
что кроилась эта самая жизнь по лекалам советских спецслужб.
Следует отметить, что в те годы работать в структурах МГБ
можно было не заканчивая спецшколу этого ведомства. В совет-
скую госбезопасность люди попадали по комсомольскому или
партийному направлению (путевке). Новички обучались опера-
тивным приемам прямо в процессе работы, для чего в каждом
отделе штатным расписанием были предусмотрены должности
«стажеров». Для иллюстрации данного тезиса можно привести
любопытную цитату из книги Василия Ивановича Бережкова,
фронтовика-ветерана, работника МГБ и КГБ с 30-летним ста-
жем, который как раз по такой схеме начинал свою чекистскую
карьеру: «...оперативный состав пополнялся за счет приема на
службу новых сотрудников из числа местных кадров. Среди
новобранцев было много офицеров-фронтовиков. Тогда я был
удивлен однобоким набором кадров, но спустя много лет понял,

Глава 27. Возможные кандидаты
587
что это не случайно: на таких людей можно было положиться.
Они многое пережили, их преданность Родине проверялась
в боях, они имели и определенный опыт руководства людьми
в экстремальных ситуациях. <...> В 1947 г. в ленинградском
управлении госбезопасности работало с начальным образовани-
ем около трети сотрудников (главным образом обслуживающий
персонал), столько же с незаконченным средним, пятая часть —
лица, имевшие среднее образование. Лишь 6,5 % имели высшее
или незаконченное высшее образование» (Бережков В. И. Пи-
терские прокураторы. Руководители ВЧК-МГБ в 1918—1954 гг.
СПб.: БЛИЦ, 1998. С. 228-229).
И раз уж мы затронули тему образования сотрудников МГБ
той поры, уместно привести другой отрывок из той же книги
Василия Бережкова. Он касается истории учившегося в Ле-
нинградском университете оперативника, на примере которой
автор демонстрирует черствость высокого ГБ-шного руково-
дителя: «Известен такой случай: в 1947 г. Родионов [начальник
Ленинградского Управления МГБ. —А. Р.] вызвал к себе одного
рядового сотрудника и объявил, что тот должен ехать на посто-
янную работу в другой город.
— Я прошу отменить такое распоряжение, хотя бы на год
или полтора, чтобы я смог закончить юридический факультет
университета, — попросил обескураженный сотрудник.
— Не могу. Я выполняю указание Москвы, — отрезал на-
чальник.
— Это указание касается персонально меня, студента? —
удивленно спросил сотрудник.
— Да, персонально вас, — не моргнув глазом, соврал Родио-
нов» Можно не сомневаться — в своей университетской анкете
этот студент ни единым словом не упомянул о службе в рядах
МГБ.
Тесная, хотя и замаскированная, связь Семена Золотарева
с органами госбезопасности проглядывает весьма явственно.
Он поступил в военное училище, чтобы стать офицером, но
попал под сокращение. Что ж, возможность стать офицером
ему предоставило обучение в Институте физкультуры, который
имел военную кафедру, подобно всем прочим вузам страны (их
создание началось на основании постановления Совета На-
родных коммисаров № 413 от 13 апреля 1944 г.). Причем в учеб-
ной части военной кафедры, как и отделе кадров института,

588
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Фрагменты совершенно секретного описания объектов «Рудоуправления № 10»
неподалеку от Пятигорска, подготовленного ЦРУ и военной разведкой в 1955 г.
прекрасно знали, насколько необычным студентом являлся Се-
мен Золотарев, и уж коли тот попал на специальный факультет,
то протекция госбезопасности была довольно-таки очевидна.
Скорее всего, сама учеба в институте служила лишь поводом для
получения звания офицера запаса. Возможно, какое-то время
сам Золотарев и его кураторы из МГБ не совсем понимали, на
каком поприще использовать студента, но к середине 1949 г.

Глава 27. Возможные кандидаты
589
решение было принято и перспективы определились. Это яв-
ственно видно по тому, насколько по-разному Золотарев отнесся
к первой и второй педагогическим практикам — если во время
первой он старался и из кожи вон лез, то буквально через пол-
года махнул на все рукой. Да так махнул, что про его опоздания
и пререкания было даже упомянуто в итоговой характеристике.
К тому моменту Семен уже знал, что учителем не будет и все эти
педагогические премудрости ему никак не пригодятся... Подход
к обучению циничный, но рациональный...
И в последующие годы связь Золотарева с МГБ явно не была
утрачена. На последнем курсе института Семен Алексеевич стал
членом ВКП(б), закончил вечернее отделение Университета
марксизма-ленинизма и подвизался на поприще организации
туристских мероприятий — походов, сборов — на юге России.
Как уже было отмечено выше, в 1950-е гг. Золотарев работал на
турбазах в Пятигорске и Теберде, исходил Западный и Северный
Кавказ, зимой 1957—1958 гг. побывал в двух лыжных походах
в Карпатах и Закарпатье. Жизнь его протекала, вроде бы, чинно,
спокойно и даже рутинно.
Разумеется, тут вполне уместен вопрос: что же это за сотруд-
ник МГБ-КГБ, который чуть ли не десять лет ходит по горам,
сплавляется по рекам на плотах и ведет малообременительный
образ жизни вечного холостяка? Что это за мачо такой почап-
ский? Где же фуражка с малиновым околышком, где синие
брюки-галифе, где, наконец, вороненый ТТ, из которого насто-
ящий оперативник МГБ, судя по нынешним сериалам, должен
пачками косить дезертиров, изменников, перерожденцев и про-
чий антисоветский сброд?!
На самом деле Семен Золотарев не носил фуражку с малино-
вым околышком и вряд ли забирал ТТ из оружейной комнаты
чаще одного раза в год (для сдачи норматива по стрельбе). Он,
скорее всего, принадлежал к категории тех глубоко законспи-
рированных работников сначала МГБ, а потом КГБ, которые
вообще никогда не бегали с пистолетами и не сидели по засадам.
В работе территориальных органов госбезопасности с самого
начала их создания имелся весьма важный и при этом глубоко
законспирированный участок работы — он завуалированно на-
зывался «секретно-оперативным», а подразделение, которое им
занималось, именовалось СОЧ (секретно-оперативной частью).
При царе такую работу называли «внутренним осведомлением»,

590
А. Ракитин. Перевал Дятлова
в советское время это неблагозвучное словосочетание заменили
на выразительный эвфемизм: «борьба с внутренней контррево-
люцией». В отличие от классической контрразведывательной
работы (так называемого КРО — контрразведывательного обес-
печения), ориентированной на охрану гостайны и контроль
поведения секретоносителей, борьба с внутренней контрре-
волюцией подразумевала слежку за настроением широких на-
родных масс и контроль таковых путем проведения специально
регламентированных мероприятий, например организованного
выброса различных слухов или «профилактического воздей-
ствия» на слишком говорливых граждан. Советские органы
госбезопасности уже к началу 1930-х гг. создали, пожалуй, са-
мую разветвленную в мире систему тайного осведомления, при
которой стукачи (официально именуемые «помощниками» или
«конфидентами») пронзали все слои общества.
Система тайного осведомительства строилась по тем же
принципам, что и классическая внешняя разведка: агентурная
сеть замыкалась на руководителя, именовавшегося «резиден-
том» и официально никак не связанного с органами госбезо-
пасности. Резидент, в свою очередь, взаимодействовал с так
называемым «куратором», штатным сотрудником местного
подразделения госбезопасности, передавая тому полученные
от агентов письменные отчеты и устно информируя о самых
существенных событиях на подконтрольной территории.
Резидент периодически — не реже раза в месяц — встречался
с агентами, для чего использовалась сеть конспиративных
явочных квартир, давал им поручения и получал письменные
отчеты о проделанной работе. Документы, регламентирующие
деятельность внутренних резидентур ОГПУ-НВКД-МГБ, ныне
уже хорошо известны и находятся в широком доступе (напри-
мер, «Инструкция о постановке информационно-осведоми-
тельской работы окружных отделов ГПУ УССР», датированная
1930 г., приведена в книге Джеффри Бурдса (Jeffrey Burds)
«Советская агентура. Очерки истории СССР в послевоенные
годы (1944-1948 гг.)».)
Нельзя не отметить, что система внутреннего осведомления
показала свою эффективность в годы Великой Отечественной
войны и в последующем не только не была уничтожена, но на-
против, получила качественное совершенствование и количе-
ственное расширение.

Глава 27. Возможные кандидаты
591
Резидентуры принципиально различались между собой по
характеру объектов, деятельность которых находилась в их поле
зрения. Основными их типами были так называемые «фабрично-
заводские» и «колхозно-крестьянские» резидентуры. Названия
эти говорят сами за себя, без пояснений понятно, какую среду
такие резидентуры были призваны «освещать». Существовали
и специфические, куда менее распространенные резидентуры,
условно называемые «студенческими», «лагерными» (т. е. в си-
стеме ГУЛага) и т. п. Следует различать резидентуры, созданные
по всей стране секретно-оперативными частями органов госбе-
зопасности и подразделениями уголовного розыска. Они имели
разный состав, решали разные задачи и практически никак не
пересекались. Советская милиция, имевшая в своем распоря-
жении куда меньше средств, чем органы госбезопасности, на
должности своих резидентов обычно оформляла пенсионеров,
имевших опыт оперативной работы, как правило, бывших со-
трудников уголовного розыска. Для них зарплата резидента
служила неплохим подспорьем. Госбезопасность так низко не
падала, и должность резидента там занимал штатный сотрудник.
Остается добавить, что умный куратор обычно старался орга-
низовать работу подотчетных ему резидентур таким образом,
чтобы у каждого резидента существовал сменщик, готовый бы-
стро заступить на его место в случае выбытия (ранения, гибели,
чрезвычайной ситуации в районе действия резидентуры и т. п.).
Подобных сменщиков называли «запасными резидентами»,
обычно они входили в состав крупных либо очень ответственных
резидентур.
Существовали количественные нормы по охвату территории
регионов сетью резидентур, напрямую связанные с количеством
населения и спецификой его занятий. На одного резидента за-
мыкалось обычно до 30 агентов; в каждом цехе каждого завода
должен был трудиться «конфидент», в цехах стратегических за-
водов с числом занятых 1 тыс. и более человек полагался один
осведомитель на каждые 500 рабочих. Резидент не должен был
работать на тех объектах, которые освещал своей работой — это
требование должно было исключить возможность сведения
личных счетов. Резидент никогда не давал письменных по-
ручений своим «конфидентам» — такое правило диктовалось
желанием максимально замаскировать его работу и исключить
случайную «расшифровку» посторонними лицами. Кроме

592
А. Ракитин. Перевал Дятлова
того, резидент никогда не принимал от агентов письменных
сообщений, содержавших негативную информацию о работе
партийных организаций. Оформление такого рода сведений
осуществлялось только после согласования с куратором, причем
резидент в своем рапорте не раскрывал источник компроме-
тирующей информации, принимая всю ответственность за ее
точность на себя. Резидент никогда не имел при себе либо по
месту жительства документов, доказывающих связь с органами
безопасности, а также табельного оружия (он мог владеть ору-
жием лишь в той степени, в какой это допускалось для обычного
советского человека). Ни при каких обстоятельствах резидент не
мог раскрывать свою причастность к органам госбезопасности
перед посторонними лицами или обращаться к ним за помощью
для преодоления трудностей в процессе исполнения служебных
обязанностей. Все недоразумения с правоохранительными орга-
нами резидент должен был решать через своего куратора. Даже на
допросе у прокурора резидент не мог раскрыть свою должность
и персональный состав резидентуры — он мог лишь попросить
прокурора связаться с куратором. Другими словами, резиденты
советских органов госбезопасности не могли оставлять никаких
следов своего существования в документах иных ведомств.
КГБ и его преемники в постсоветской России никогда
официально не раскрывали численный и качественный со-
став резидентур, однако сейчас мы можем составить довольно
полное представление о распространенности этих структур на
основании данных, преданных огласке Службой безопасности
Украины. Эти данные упоминавшийся выше американский
исследователь Д. Бурде привел в своем весьма информативном
исследовании «Советская агентура: очерки истории СССР
в послевоенные годы (1944—1948 гг.)», изданной в Нью-Йорке
в 2006 г. на русском языке. По архивным данным советской
госбезопасности, на территории УССР по состоянию на 1 июля
1945 г. числились 175 резидентур, на связи у резидентов находи-
лись 1196 агентов, действовавших под прикрытием и работавших
на возмездной основе, а также 9843 осведомителя. Ни резиденты,
ни их агенты и осведомители, разумеется, ни при каких условиях
не раскрывали свою связь с органами государственной безопас-
ности. Как видим, «внутреннее осведомление» представляло
собой всеохватную сеть с колоссальным документооборотом!
Внутренние резидентуры госбезопасности проводили огромную

Глава 27. Возможные кандидаты
593
работу по профилактике подрывной деятельности и протестных
настроений населения, позволяя органам госбезопасности при-
нять меры по их пресечению на ранних стадиях. На всех этапах
существования и реформирования структур госбезопасности
СССР этот участок их работы являлся одним из приоритетных.
В разное время оперативники на своем сленге именовали
резидентов по-разному. В годы застоя, в условиях казавшегося
непоколебимым гражданского мира и спокойствия, их могли
небрежно называть «резинками» или «рюкзаками», а в смутное
время всеразрушительной Перестройки, когда ценность тайного
осведомления возросла многократно, появилось уважительное
(хотя и не без иронии) «президент». Должность резидента тре-
бовала от лица, занимающего ее, весьма специфических качеств.
Прежде всего, этот человек должен был быть лабильным, кон-
тактным, умеющим подстроиться под собеседника и располо-
жить его к себе. Эффективность работы агента в значительной
степени зависела от его личных отношений с резидентом, так что
умение последнего завоевать доверие очень помогало в работе.
От него требовалось недюжинное личное мужество и самообла-
дание, поскольку по делам службы ему порой приходилось ока-
зываться среди недружественного населения. Работа резидента
требовала частых разъездов и встреч со многими людьми, причем
чем шире был круг общения резидента, тем лучше он маскиро-
вал свои агентурные связи. Понятно, что резидент для своего
легендирования не мог трудиться на рабочем месте, требующем
строгой отчетности по выработке плана или отработке рабочего
времени. Его официальная работа подразумевала такой график,
при котором он мог переезжать с места на место и располагать
своим временем без согласования с руководством. Идеальной
маскировкой для резидента являлась работа в потребительской
кооперации, финансовой инспекции (в годы НЭПа), разъездно-
го сельскохозяйственного специалиста (агронома, ветеринара),
работника культурно-просветительного профиля (лектора обще-
ства «Знания» или ему подобных, члена спортивных обществ
и т. п.). Резиденты нередко легендировались под разного рода
работников выездной торговли или скупщиков всевозможного
сырья — от металлического лома до костей животных (не надо
улыбаться — кости животных, рога и копыта активно скупались
у населения вплоть до 1960-х гг., а в сталинское время подобный
продукт даже был объектом налогообложения).

594
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Хорошей маскировкой в работе служили для резидента лю-
бовные связи, и поскольку в те годы жилищный вопрос стоял
очень остро, квартиры любовниц обычно использовались для
конспиративных встреч. Вообще же, наличие любовниц в раз-
личных населенных пунктах служило отличным объяснением
появления резидента в разных местах. Поскольку завести и со-
хранить семью при подобном образе жизни было довольно про-
блематично, среди резидентов был велик процент разведенных
мужчин и холостяков.
Нельзя не признать, что холостяк Золотарев в роли инструк-
тора по туризму идеально подходил на роль резидента. Характер
его работы позволял иметь широкий круг общения с лицами из
разных регионов страны, принадлежащих к разным социальным
группам. Туризм в те годы был «территорией свободы», лишен-
ной идеологической опеки правящей партии. В походах люди
раскрепощались, быстро сходились друг с другом, сама обста-
новка романтического путешествия способствовала быстрому
установлению устойчивых доверительных отношений. Внима-
тельный человек мог почерпнуть немало любопытной информа-
ции, наблюдая за поведением людей в неформальной обстановке
турпохода. Впрочем, надо все же уточнить, что непосредствен-
ный сбор информации не входил в круг первоочередных задач
резидентов, перво-наперво они выступали в роли координаторов
работы многочисленных агентов-«конфидентов». А для этого
Семен Золотарев имел по роду своей работы все необходимое.
Уже в 2012 г. Майя Леонидовна Пискарева, исследователь
трагедии группы Игоря Дятлова, связавшись с родными Семена
Золотарева (двоюродным братом и двоюродной племянницей),
представила несколько фотографий, датируемых началом
1950-х гг. На первый взгляд, фотоснимки эти не содержат в себе
ничего примечательного — так, обычные бытовые сценки, не-
затейливые сюжеты.
Однако при внимательном рассмотрении одна из фотографий
подкинула немалую пищу для размышлений.
На ней можно видеть Семена Золотарева — прифранченного,
при галстуке и в костюме, запечатленного вместе с двоюродными
сестрами. Снимок вроде бы обычный, можно даже сказать не-
примечательный, но это только на первый взгляд.
Есть на этом фотоснимке один нюанс, который заслуживает
особого внимания. Наградная колодка на пиджаке Семена «со-

Глава 27. Возможные кандидаты
595
брана» не из тех медалей, что получены им на полях сражений.
В глаза это особо не бросается, ибо укреплена она на груди под
некоторым углом и даже частично попадает под нижний срез
кадра, но ее реконструирование при увеличении изображения
позволяет вполне уверенно утверждать, что нет там планки
ордена Красной звезды, да и планок медалей «За взятие Кениг-
сберга» и «За победу над Германией» тоже нет. Для сравнения
приведем «истинную» наградную колодку, которую должен был
носить Семен, так что читатель сам вполне может попытаться
решить небольшой ребус под названием «найди 10 различий».
Что же это такое? Как такое может быть? Могли Семен про-
сто-напросто надеть чужой пиджак?
Последнее кажется маловероятным. Ведь тогда он должен
был надеть и чужой галстук. Или он приехал в гости к сестрам
в галстуке, но без пиджака? И каково это — сфотографироваться
с чужими наградами? У Семена свои есть, чужих не надо! Если
и накинул он чужой пиджачишко, то отстегнул бы колодку, благо
крепление у нее не винтовое, а иглой-шпилькой, как у обычного
значка. Не верится в то, что Семен Золотарев надел чужой пид-
жак, не стал бы 30-летний мужик красоваться чужими вещами
и наградами, слишком уж это не по-мужски. По-мальчишески,
если угодно.
Но почему тогда у него такая странная колодка с наградами?
Куда подевался его орден Красной звезды и почему вместо него
частично закрытая лацканом пиджака планка, напоминающая
медаль «За взятие Будапешта»? Будапешт Семен «не брал» и,
соответственно, медаль такую не получал.
Очевидно, что награды Семена Золотарева должны были
«работать» на некую его легенду. Примечательно, что их число
совпадает с истинным числом наград Семена — их 4. Почему
это так, догадаться нетрудно. Семен не делал тайны из своего
военного прошлого — это было бы очень неразумно, принимая
во внимание специфику тех лет, когда сквозь горнило Великой
Отечественной войны прошла большая взрослая часть мужского
населения страны, — вот только прошлое это было определен-
ным образом «подредактировано». Почему? Тут мы опять можем
вспомнить про странный пробел его военной биографии длиною
почти в 20 месяцев (с момента расформирования Сталинград-
ского фронта 31 декабря 1942 г. до вступления в ряды кандидатов
в ВКП(б) в конце сентября 1944 г.). Может быть, этот пробел

596
А. Ракитин. Перевал Дятлова
каким-то образом надлежало прикрыть, не вызывая особых
подозрений окружающих, а может, следовало «подправить»
какие-то иные этапы фронтового пути. Причем можно не со-
мневаться, что Семен не сам выдумал себе «легенду» — за такие
выдумки могли тогда очень строго спросить. Да и не нуждался
обычный честный фронтовик в такого рода выдумках. «Легенда»,
каким-то образом видоизменявшая прошлое Семена Алексе-
евича Золотарева, была утверждена в инстанции, способной
обезопасить Золотарева от преследования и наказания властных
структур. И это могли быть только правоохранительные органы.
Деталей прошлого мы, скорее всего, уже не узнаем, а праздное
гадание к истине не приблизит. Для нас важно другое — фото-
графия, обнародованная Майей Пискаревой, убеждает в том,
что в начале 1950-х гг. Золотарев отнюдь не утратил тесную
связь с правоохранительными органами и, маскируясь под без-
обидного «сезонного инструктора по пешеходному туризму»,
был причастен к какой-то тихой, не привлекающей внимания,
но опасной работе. Опасной до такой степени, что приходилось
видоизменять свое прошлое и, возможно, даже выдавать себя не
за того человека, каковым он был на самом деле. В конце концов,
мало ли в Краснодарском крае может быть Золотаревых?
Вернемся, впрочем, к анализу последующих жизненных
коллизий Семена. В 1958 г. он неожиданно уезжает с Северного
Кавказа и появляется на турбазе «Артыбаш», на живописном бе-
регу Телецкого озера на Алтае. Перемена места работы выглядит
на первый взгляд совершенно необъяснимой, поскольку переезд
более чем за 3,5 тыс. км во всех смыслах ухудшил жизненные
условия Семена. Сейчас, когда в любом крупном российском
городе открыты сети гипермаркетов вполне европейского уров-
ня, как-то позабылось, что во времена социализма уровень снаб-
жения населения промышленными и продуктовыми товарами
очень сильно зависел от места проживания. То, что можно было
видеть в продуктовых магазинах «витрины социализма» в При-
балтике, даже близко не походило на то убожество, что имело
место практически по всей стране. Регионы четко делились на
«изобильные» и «голодные», причем неудачные экономические
новации Хрущева лишь усилили это явно несправедливое деле-
ние. Кубань и Ставрополье относились именно к «изобильным»
районам, и хотя там, как и повсюду в СССР, активно внедрялись
маразматические новшества «дорогого Никиты Сергеича», их

Глава 27. Возможные кандидаты
597
Слева: Семен Золотарев с родителями в Пятигорске. Фотография начала 1950-х.
Справа: Семен Золотарев с двоюродными сестрами. Фото начала 1950-х. Для нас
он интересен тем, что на пиджаке Семена Алексеевича можно видеть нафадную
колодку. На первый взгляд в ней нет ничего примечательного — один ряд, 4 на-
фады, все как и должно быть. Но это только на первый взгляд... Под фото справа:
вид наградной колодки, восстановленный по фотофафии Семена Золотарева
с двоюродными сесфами, а таже истинный вид таковой колодки, составленной
из нафад, действительно полученных Семеном за участие в Великой Отечествен-
ной войне. Легко заметить, что на пиджаке Семена нет планки, даже отдаленно
напоминающей планку ордена Красной звезды, да и планки медалей «За взятие
Кенигсберга» и «За победу над фашистской Германией», мягко говоря, мало
похожи на оригиналы.
негативный результат смягчался как общей зажиточностью на-
селения, так и богатством природы. Чуть ли не в каждом дворе
заготавливали домашние колбасы, гнали отличные самодельные
вина, а почти даровые фрукты и овощи способны были укра-
сить любой стол. Между тем практически на всей остальной
территории СССР, за исключением разве что некоторых на-
циональных окраин и столиц союзных республик, можно было
видеть картину совершенно иную: население роптало из-за не-
хватки практически всего спектра продуктов, а плохо скрытая
карточная система (замаскированная под ведомственные «рас-
пределители» и «столы заказов» на производстве) не позволяла
удовлетворить даже элементарные запросы. Бездефицитны в те
годы были разве что томатная паста да дешевая рыбешка хек,
прославленная в пословицах и поговорках тех лет («хек — друг
народа!»). Как бы ласково ни вспоминали «шестидесятники»
хрущевскую оттепель, значительная часть советского общества
во второй половине 1950-х испытала на себе лавинообразное

598
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Семен Золотарев с двою-
родной сестрой. Шутливый
фотоснимок начала 1950-х
нарастание негативных явлений в экономике. Новочеркасский
расстрел был еще впереди, но Хрущева в его поездках по стране
уже встречали ощипанными цыплятами, подвешенными на
проводах (как это было в его поездках в Горький или Ростов-
на-Дону в 1959-1960 гг.).
Очень выразительно описаны те годы в воспоминаниях
генерал-майора КГБ с почти 40-летним стажем Михаила Сте-
пановича Докучаева «Москва. Кремль. Охрана» (М.: Бизнес-
пресс, 1995. С. 148—149). Их автор отработал 15 лет одним из
руководителей 9-го Управления КГБ СССР и имел возможность
вблизи наблюдать представителей политической элиты страны.
О хрущевской поре Докучаев написал весьма много и едко. Чего
только стоит такой фрагмент: «он ликвидировал подсобные хо-
зяйства, личный скот в рабочих поселках, при нем дошло до того,
что Советский Союз стал закупать зерно за границей. Меткую
характеристику в этом плане дал Хрущеву Черчилль. Когда его
спросили: "Кто является самым умным человеком в мире?", то
он ответил: "Несомненно, Хрущев. Нужно же суметь оставить
двести миллионов человек без хлеба"». За первую пятилетку
хрущевского правления (т. е. в 1953— 1958 гг.) из колхозов бежали

Глава 27. Возможные кандидаты
599
почти 7 млн человек, в основном молодежь. Ощущение бес-
просветности будущего нарастало, хрущевские перлы вызывали
глухое раздражение, и никакие космические триумфы не могли
скрыть банальную нехватку продуктов в магазинах.
Золотарев работал неподалеку от родительского дома (от
Теберды до станицы Удобной, где проживали его отец и сестры,
менее 100 км!), в сытом теплом краю, и вдруг без всяких внешних
побуждений он бросает все и мчится за 3,5 тыс. км на Алтай.
Во имя чего предпринят этот переезд в другую климатическую
зону, в край красивый, но суровый и по тем временам голодный?
Туристическую карьеру лучше делать на Кавказе — и горы там
круче, и водопады выше. Там лучшие курорты страны, там от-
дыхают самые «продвинутые» туристы из Москвы. Северный
Кавказ тех лет — это советская Швейцария. Золотарев к 1958 г.
уже был инструктором и по водному туризму, и по горно-пеше-
ходному... Во имя чего ему бросать уже пожилую мать и пере-
бираться на Алтай?
И тут самое время вспомнить об уже упоминавшихся Майе
Пискаревой и Галине Сазоновой, современных исследователь-
ницах трагедии группы Дятлова. Они обратили внимание на
совпадение переезда Золотарева в поселок Лермонтовский с соз-
данием там закрытой режимной зоны и работами по организации
добычи и обогащению урановой руды. Но это не единственное
странное совпадение в биографии Семена. В 1958 г. история
повторяется — после зимней поездки в Карпаты он ненадолго
появляется в Пятигорске, а затем отправляется на Алтай. Летом
он ходит по маршрутам в районе Телецкого озера, сплавляется по
реке Бийя с заходом в город Бийск — это все места живописные
и давно известные туристам. Всего Семен Золотарев за четыре
месяца совершает 8 пешеводных и водных походов. Но вот что
интересно — как раз в это время, в июне 1958 г., в Бийске в об-
становке строжайшей тайны открывается филиал НИИ-9, того
самого института, который был создан в 1944 г. с целью разработ-
ки технологий получения металлического урана, специальных
соединений на его основе и металлического плутония (сейчас эта
почтенная организация именуется ВНИИНМ им. А. А. Бочвара).
В Бийске филиал открыли не просто так — сравнительно непо-
далеку, в Новосибирске, работали заводы № 80 и 250, занятые
именно наработкой расщепляющихся материалов для атомного
оружия. Филиал должен был обеспечить научное сопровождение

600
А. Ракитин. Перевал Дятлова
их работ и оперативное внедрение в производство новых идей
и технических решений.
И появление Золотарева в районе Бийска как раз совпало
с открытием там глубоко засекреченного научного центра.
Дальше получается еще интереснее — побродив до конца лета
по горам и долам Алтая, Семен вдруг переносится за 1800 км,
в окрестности Свердловска, где устраивается на Коуровскую
турбазу в 90 км от города. Там он болтается без видимого дела
в течение осени и начала зимы, сводит короткое знакомство со
студентами УПИ и... увольняется с «Коуровки» прямо перед
походом в составе группы Сергея Согрина. Но, в очередной раз
сбив всех с толку, Золотарев, как мы знаем, пошел в поход вовсе
не с Согриным, а с Дятловым.
После первого издания этой книги Майе Пискаревой удалось
отыскать одного из родственников Семена Золотарева и всту-
пить с ним в переписку. Человек этот оказался весьма далек от
истории похода 1959 г. и никогда, по его собственному увере-
нию, особого интереса к обстоятельствам гибели родственника
не проявлял — ну, погиб трагически и погиб, в конце концов,
все там будем... Тем интереснее его заявление, сделанное ис-
следовательнице. Он сообщил, что о работе Семена Золотарева
в КГБ знали старшие члены семьи — это не было для них тайной,
а также добавил, что у Семена имелись правительственные на-
грады, полученные уже в послевоенное время. Какие именно
награды и когда Семен их получил, сейчас установить уже не
представляется возможным, однако в семейных архивах много-
численных родственников должны сохраниться фотографии
Семена с более чем четырьмя наградами. Возможно, на этом
пути нас еще ждут интересные открытия.
В любом случае информация, полученная Майей Пискаре-
вой, представляется исключительно ценной, поскольку пред-
положения о причастности Семена Золотарева к спецслужбам
СССР, сделанные автором в рамках версии «контролируемой
поставки» еще в 2010-2011 гг., получили подтверждение род-
ственника последнего. Конечно, семейные предания субъек-
тивны и не могут считаться истиной в последней инстанции, но
налицо прорыв в нашем понимании действия скрытых мотивов
таинственной истории 1959 г.
Вернемся, впрочем, к анализу жизненного пути Семена
Алексеевича Золотарева, точнее его переездов с места на место.

Глава 27. Возможные кандидаты
601
Во имя чего он мог так метаться по стране? Ведь он уже
давно разменял четвертый десяток, далеко не мальчик, а живет
бобылем, не имея своего угла, укладывая все свое имущество
в пару чемоданов. У него нет семьи, в его жизни, скорее всего,
нет постоянной женщины, точнее говоря, их может быть мно-
го, что равносильно отсутствию всяких серьезных отношений.
Можно, конечно, свято верить в его непритязательность и лю-
бовь к романтике, но когда эти качества начинаешь соотносить
с реалиями того времени, с отсутствием элементарных удобств
и всякой стабильности, подобная аргументация впечатления не
производит. Золотарев прошел почти всю войну и умудрился
избежать ранений. Это не просто удачливость солдата — это
лучшее свидетельство его смекалки и здравого смысла. Такие
люди хорошо думают, прежде чем что-то сделать... И умеют даже
неблагоприятные ситуации обращать к собственной выгоде.
Если такой человек бросает налаженную жизнь возле роди-
тельского дома в благодатном краю и едет в буквальном смысле
на другую сторону земного шара — значит, к тому есть серьезный
побудительный мотив.
Знаете, на что похожи эти странные переезды за тысячи ки-
лометров в последний год жизни Семена Золотарева?
На бегство, точнее попытку заметания следов. Либо на
перевод офицера с места на место по делам службы. Либо на то
и другое одновременно.
Давайте внимательнее приглядимся к датам. 16 июля 1956 г.
Указом Президиума Верховного Совета СССР чеченцы, кара-
чаевцы и ингуши «сняты с учета спецпоселений и освобождены
из-под административного надзора органов МВД СССР». А уже
9 января 1957 г. новым Указом Президиума Верховного Совета
СССР восстанавливается автономия Чечено-Ингушской АССР
в составе РСФСР; создается Карачаевский район на террито-
рии Ставропольского края. На Северный Кавказ из Казахстана
и Киргизии потянулись депортированные народы — чечены,
ингуши, балкарцы, карачаи. Стихийное возвращение вызвало
первые серьезные эксцессы — уже 5—7 апреля (т. е. спустя все-
го 3 месяца с момента принятия Указа) были зафиксированы
серьезные беспорядки на железной дороге, спровоцированные
вайнахами. В те дни транспортной милицией сняты с поездов
и принудительно возвращены к местам проживания в Средней
Азии более 2100 чеченов и ингушей, бесчинствовавших в поездах.

602
А. Ракитин. Перевал Дятлова
В дальнейшем ситуация только обострялась. Районы, в ко-
торые возвращались депортированные, превращались в зоны
тлеющих межнациональных конфликтов. Мы сейчас хорошо
знаем о новочеркасских беспорядках 1961 г., но мало кто помнит
о беспорядках в августе 1958 г. в Грозном, во время которых мно-
готысячные толпы русских жителей бывшей столицы казачьего
края дважды прорывались к зданию обкома КПСС с требова-
нием найти управу на распоясавшихся чеченских уголовников.
Чтобы утихомирить русских, обком партии оказался вынужден
даже организовать прямую телефонную линию с высшим по-
литическим руководством в Москве — случай неслыханный
в истории Советской России!
Золотарев, если он действительно являлся резидентом КГБ,
никак не мог остаться в стороне от драматических событий,
связанных с возвращением на Кавказ депортированных народов,
ведьТеберда, где Семен работал инструктором по туризму, рас-
положена в самом центре воссозданного Карачаевского района
(выросшего впоследствии в Карачаево-Черкесский автономный
округ). Последовавший в 1958 г. перевод Семена на Алтай мог
явиться следствием расконспирации либо агента его сети, либо
его самого. И в интересах его же собственной безопасности Золо-
тарева имело смысл переместить в более спокойный регион стра-
ны. Во всяком случае, совпадение времени переезда Золотарева
на Алтай с ростом напряженности в Северо-Кавказском регионе
бросается в глаза и выглядит, прямо скажем, подозрительно.
В рамках принятой нами гипотезы о связи Золотарева с КГБ
перевод к другому месту службы был, пожалуй, оптимальным
вариантом обеспечения его безопасности. А последовавший
вскоре новый перевод на Коуровскую турбазу под Свердловск
позволил гарантированно запутать любого, кто пожелал бы
пойти по его следу.
Но данное объяснение автор не считает исчерпывающе
полным. Все-таки в случае явной угрозы личной безопасности
сотрудника ему бы непременно заменили документы, причем
сделали бы их принципиально непроверяемыми. В годы Вели-
кой Отечественной войны огромное количество учетных до-
кументов ЗАГС, паспортных столов и т. п. оказались утрачены,
и выправить паспорт, диплом и военный билет на никогда не
существовавшего «Александра Золотова» (или Золотникова, или
Золотовского) или любую другую выдуманную фамилию КГБ

Глава 27. Возможные кандидаты
603
труда бы не составило. Так что дело, как представляется, не
только в угрозе личной безопасности, хотя и это обстоятельство
нельзя полностью сбрасывать со счетов.
Причина переездов могла крыться в другом. Если Золотарев
хорошо показал себя в качестве руководителя агентурной сети,
курируемой 1-м специальным отделом КГБ (это был отдел,
подчинявшийся непосредственно Председателю Комитета
госбезопасности и отвечавший за контрразведывательное об-
служивание объектов атомного комплекса страны) в районе
Лермонтовского — Пятигорска, то его командировка на Алтай
могла решать задачу организации аналогичной осведоми-
тельской сети в районе Бийска. Сотрудник негласного штата,
контрразведчик, такой как Золотарев, должен обладать весьма
специфическими опытом и навыками, которые невозможно
передать в виде курса лекций или посредством показа обучаю-
щего кинофильма. Конечно, о чем-то можно рассказать в форме
чистой теории, мол, опыт оперативной работы подсказывает
делать то-то и поступать так-то, но очень многие нюансы работы
резидента постигаются только в ходе их практической отработ-
ки. Умение познакомиться с человеком, оценить его деловые
качества и возможную ценность в работе, расположить к себе,
склонить к сотрудничеству — это все довольно непростые этапы
выстраивания отношений в паре «агент — резидент», которые
требуют и ума, и деликатности, и знания психологии. Не всех
людей можно или нужно запугивать, не всех можно или нужно
подкупать — резидент должен четко понимать, какой подход
допустим в отношении того или иного человека.
Если у Золотарева это хорошо получалось — а, видимо,
так и было, судя по тому, как легко и просто он влился в сту-
денческий коллектив во время похода группы Дятлова, то его
опыт мог быть очень востребован при организации резидентур
1-го спецотдела в Бийске. Ведь контрразведывательное обеспе-
чение объекта — это не только налаженный контроль движения
секретной документации или отбор и проверка персонала. Глав-
ная ценность любой контрразведки, ее неразменный золотой
запас — это тайные осведомители, которые вовремя предупредят
о любой подозрительной деятельности в районе охраняемого
объекта. Они расскажут, у кого появился родственник, живущий
без прописки, кто переделал радиоприемник и слушает «Голос
Америки», а кто шляется по округе с фотоаппаратом, «птичек

604
А. Ракитин. Перевал Дятлова
фотографирует и гербарий собирает». В качестве перспективных
агентов для резидента представляют интерес люди, имеющие
широкий круг общения просто в силу своей профессиональ-
ной принадлежности — парикмахеры, банщики, работники
магазинов, работники всевозможных ателье. Но к каждому из
них надо суметь подступиться, чтобы убедить в необходимости
сотрудничать. И не надо думать, что все вокруг жаждут попасть
в осведомители спецслужбы — романтика этого ремесла весьма
и весьма сомнительна. Одно дело просто сплетничать в кругу
друзей и подруг и совсем другое — два раза в месяц письменно
сообщать о всех существенных новостях резиденту! Удоволь-
ствие очень сомнительное, особенно после отеческого напо-
минания об уголовной ответственности за оговор невиновного
или сообщение заведомо неполных или искаженных сведений.
Теперь, когда мы примерно понимаем, для чего Золотарев по-
ехал на Алтай, попытаемся разобраться с последующим зигзагом
его биографии, а именно переездом в Свердловскую область.
Для этого бросим взгляд с другой стороны — посмотрим на
ситуацию в крупных городах, студенческих центрах глазами
руководства госбезопасности, т. е. с точки зрения сложившейся
там в 1957—1958 гг. оперативной обстановки. Ныне благодаря
открытию архивов и исследовательской работе в этом направ-
лении известно, что подавление «венгерского путча» в октябре-
ноябре 1956 г. вызвало значительное недовольство некоторой
части советского студенчества. Молодежь переживала глубокое
разочарование, увидев собственными глазами колоссальную раз-
ницу между словом и делом «кремлевских небожителей». Среди
студенчества становится модным прослушивание запрещенных
западных радиостанций, таких как «Свобода», «Свободная
Европа», «Голос Америки». В это же время разворачивается
поначалу замаскированная, а затем все более явная, критика
политики КПСС «Голосом Пекина», китайской радиостанцией,
осуществлявшей вещание на русском языке и языках народов
СССР. Этот «голос» также слушает советское студенчество,
или, скажем корректнее, некоторая часть студенчества. Анти-
коммунистические настроения в среде молодежи усиливаются
по мере усугубления проблем в экономике и сельском хозяйстве,
обусловленных новациями Хрущева: резкий рост машиностро-
ения, металлургии и нефтехимии, объективно имевший место
в те годы, сопровождался ростом дефицита широкой номенкла-

Глава 27. Возможные кандидаты
605
туры потребительских товаров, основных продуктов питания,
инфляцией, объективным падением и без того низкого уровня
жизни населения. Хрущев неоднократно допускал перенос
сроков погашений облигаций внутренних займов — и это тоже
вызывало негодование народа, чувствовавшего на своей шкуре,
что Власть его систематически грабит.
При этом сам «дорогой Никита Сергеич» все более и более
хмелел от свалившихся на него власти, всесилия и всеобщего
подхалимажа. Он все более утрачивал самоконтроль и способ-
ность к объективной самооценке. Очень выразительно оха-
рактеризовал его поведение опытнейший советский разведчик
Александр Феклисов, человек большой внутренней культуры,
такта и самодисциплины. В своей книге «За океаном и на остро-
ве. Записки разведчика» Феклисов нашел для характеристики
Хрущева прямо-таки убийственные слова: «Хрущев проявил
себя упрямым, капризным, болтливым, вспыльчивым, власто-
любивым человеком. Ему не хватало хладнокровия, выдержки,
умения терпеливо ждать, наконец, немногословия — этих не-
отъемлемых качеств государственного деятеля. Порой у него
отсутствовала элементарная воспитанность. К тому же Хрущев
был несдержан в употреблении вина и яств на приемах, которые
обычно предшествовали его выступлению с главной речью». Все
это раздражало людей, ведь подобное поведение невозможно
было скрыть от народа. Какая бы ни была цензура, а люди слу-
шали перлы «дорогого Никиты Сергеича» в прямых радиотранс-
ляциях, демагогию генсека тиражировали газеты, телевидение,
кинохроника. Если люди постарше, помня мрачную эпоху
сталинских репрессий, молчали и сдерживались, то молодежь
реагировала более свободно. Критические и пренебрежительные
замечания и насмешки в адрес «Никиты-дурачка» все более от-
крыто допускались молодежной средой.
В те годы появляются первые нелегальные студенческие
кружки, в которых юноши и девушки с присущим им мак-
симализмом рассуждают о необходимости «демократизации
социализма», «общественных недостатках советского строя»,
«путях борьбы за лучшую народную долю». КГБ не мог игно-
рировать опасное явление, которое отнюдь не всегда удавалось
упредить и пресечь мерами профилактического воздействия.
На 1957—1959 гг. приходится максимум политических судебных
процессов за все время существования СССР после смерти

606
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Сталина (если быть совсем точным, то, по данным Прокуратуры
РСФСР, в 1957 г. за «антисоветскую агитацию и пропаганду»
и «распространение заведомо ложных измышлений, пороча-
щих советский государственный строй» осуждены 1964 чел.
В следующем году численность осужденных стала несколько
меньше — 1416 чел. Вплоть до 1991 г. подобных цифр мы более
не увидим).
Значительная часть политических судебных процессов той
поры — это расправы над студенческими группами в разных
городах страны. Так, например, в сентябре 1957 г. в Ленинграде
были осуждены 12 человек (в основном студенты Библиотечного
института), входившие в нелегальную группу, созданную годом
ранее преподавателем Технологического института Р. И. Пиме-
новым. В феврале 1958 г. осуждена группа студентов и препо-
давателей МГУ, возглавляемая аспирантом кафедры марксизма-
ленинизма Л. Н. Краснопевцевым. Группа была признана особо
опасной, поскольку занималась распространением листовок
и установила контакт с активистами «антикоммунистического»
движения из Польши. В мае того же года к реальным срокам
лишения свободы приговорены члены подпольной группы
из Тбилиси, состоявшей из студентов и школьников старших
классов (так называемая «группа Дунаевского-Маградзе»). В ян-
варе 1959 г. суровые приговоры «самого гуманного суда в мире»
получили члены нелегальной «Русской национальной партии»,
созданной еще в 1955 г. В ней руководящую роль играл и студенты
Московского литературного института, хотя ее членами состоя-
ли и студенты некоторых других столичных вузов. Следует отме-
тить, что подобные молодежные организации были обнаружены
КГБ в очень многих городах СССР — Минске, Свердловске,
Харькове, Хабаровске. Правда, не все оперативные разработки
вырастали в уголовные дела — зачастую Комитет предпочитал
разрушать молодежные группы изнутри (провоцируя конфликты
между членами) либо пресекать их активность «профилактиче-
ским» запугиванием, приглашая потенциальных диссидентов
для беседы в здание территориального органа госбезопасности
(порой такого психологического давления оказывалось вполне
достаточно для того, чтобы отбить охоту от «нелегальщины» на
всю оставшуюся жизнь).
Тем не менее тенденция роста недовольства политикой
КПСС в студенческой среде была очень опасной, особенно

Глава 27. Возможные кандидаты
607
на фоне того, что в 1956-1957 гг. в СССР не было ни одного
судебного процесса по обвинению в шпионаже!
Комитет госбезопасности никак не мог оставаться в стороне
от проблемы обуздания инакомыслия, все более укоренявше-
гося в молодежной среде. Более того, методы тайного сбора
информации, скрытого внедрения агентуры в подозритель-
ные студенческие группы и неявного манипулирования ими
как нельзя лучше соответствовали возможностям КГБ и его
задачам. Поэтому, если считать принадлежность Золотарева
к негласному штату госбезопасности доказанной, его перевод
поближе к Свердловску и последующее эффективное вне-
дрение в студенческую среду имели немалый смысл с точки
зрения КГБ.
Исследователи трагедии Игоря Дятлова оказались до такой
степени в плену воспоминаний свидетелей тех событий, что
никто из них, похоже, даже не задумался над тем, а почему Се-
мен Золотарев вообще оказался участником данного похода?
Разумеется, официальную версию событий они знают — Семен
хотел идти в поход по Приполярному Уралу с группой Сергея
Согрина, но обстоятельства изменились и ему срочно понадо-
билось отправиться к матери на Кавказ. Потому, дескать, Золо-
тарев напросился в группу Дятлова, но!.. Здесь опять, как и во
всем, что связано с Золотаревым, мы неизбежно натыкаемся на
это самое зловещее «но!» — но ведь это объяснение ничего не
объясняет — оно нелогично, противоречиво и, если называть
вещи своими именами, вообще бессмысленно.
В самом деле, маршруты и хронометраж движения обеих
групп — Согрина и Дятлова — нам хорошо известны. Первона-
чально окончание «дятловского» похода было запланировано
на 9 февраля 1959 г., однако после заседания городской марш-
рутной комиссии 8 января дата возвращения была передвинута
на 12 февраля. Именно в этот день «дятловцы» должны были
выйти к Вижаю и оттуда телеграммой оповестить турклуб сверд-
ловского «Политеха» о благополучном завершении своего меро-
приятия. Затем должен был последовать переезд в Свердловск,
где группа оказалась бы через двое суток, т. е. 14 февраля. Но
группа Согрина должна была оказаться там же 18 февраля, т. е.
разрыв по времени между прибытием обеих групп составлял
всего 4 суток. И Золотарев начал об этом беспокоиться за месяц,
в середине января, рассказывая всем, как ему надо ехать к маме

608
Л. Ракитин. Перевал Дятлова
на Кавказ! Уже 20 января его внесли в списочный состав группы
Дятлова (т. е. не в последний момент, как признается всеми по
умолчанию, а все же за три дня до выхода).
Итак, мизансцена: Золотарев в середине января всем рас-
сказывает о том, что очень торопится к маме. Казалось бы,
вольному — воля, коли торопишься — поезжай прямо сейчас!
Ан нет, он торопится, но не сейчас, а через месяц. Торопится
так, что отказывается от похода с хорошо знакомым Согриным
и набивается в компанию к практически незнакомому Дятлову
(хотя объективности ради следует уточнить, что с Дятловым
и Колеватовым он все же был знаком со времени празднования
Нового года на Коуровской турбазе). Однако мы помним, что
еще до выступления в «автономный» поход — при расставании
с Юрием Юдиным в поселке Северный-2 — Игорь Дятлов пере-
носит контрольную дату возвращения на 2 дня! Возвращение
в Вижай сдвигается руководителем похода с 12 на 14 февраля.
Причем о возможном сдвиге стало известно отнюдь не в по-
следний момент. В открытке, отправленной родителям из Вижая
в день выхода на маршрут, т. е. 26 января, Игорь Дятлов соб-
ственноручно написал: «12—15 февраля заеду в Свердловск», т. е.
уже к моменту выхода группы «в автономку» участники похода
обсуждали между собой возможность сдвига даты возвращения
на 15 февраля. Тем самым разрыв с группой Согрина вообще
съеживается до символических 2—3 дней! И что же выигрывает
Золотарев в итоге?
А теперь смоделируем логику Золотарева: когда возвращение
группы Дятлова в Вижай планируется на 9 февраля (т. е. разница
в датах возврата групп в Свердловск составляет неделю), он за-
являет, что ему надо поскорее успеть к маме и на этом основании
просит о переводе в группу Дятлова. Затем городской штаб пере-
носит дату возвращения в Вижай на 12 февраля, но Золотарев
все равно продолжает рассказывать о поездке к маме и добива-
ется-таки перевода. Наконец, уже на маршруте следует еще одна
сдвижка, фактически «съедающая» всю разницу между сроками
возвращения, но Семен Золотарев теперь не упоминает о маме,
а остается с группой. Но если Семену действительно нужно было
успеть к матери, как говорится, «кровь из носу», то 28 января
ему следовало вместе с Юдиным повернуть назад, в Свердловск.
Однако Золотарев этого не делает — он совершенно спокойно
воспринимает очередной перенос срока. Нам ничего не извест-

Глава 27. Возможные кандидаты
609
но — ни из дневника группы, ни из воспоминаний Юрия Юди-
на—о конфликтах или спорах внутри группы по этому поводу.
Похоже, Золотарев отнесся к передвижке индифферентно, она
его не обеспокоила.
Совершенно несерьезно предполагать, будто именно вы-
игрыш во времени в 1 или 2 дня мог сподвигнуть Семена Золо-
тарева на переход из группы Согрина в группу Дятлова. Причина
явно крылась в чем-то другом. Рискнем предположить, что все
разговоры Золотарева о срочной поездке на Кавказ изначально
преследовали единственную цель — оправдать в глазах окру-
жающих включение в группу Игоря Дятлова. Казалось бы, что
мешало ему сразу попроситься в поход с последним? Скорее
всего, Золотарев не был уверен в том, что Дятлов захочет взять
его с собою. Ведь идею зимнего похода к Отортену Дятлов стал
вынашивать вместе с друзьями еще в ноябре 1958 г. и имел воз-
можность персонально отбирать участников. Невелики были
бы шансы Золотарева попасть в их число, если бы он просто
явился к Игорю Дятлову и попросился в нему группу. Поэтому
мы вряд ли ошибемся, если скажем, что Золотарев фактически
поступил как хороший манипулятор людьми — сначала он
убеждал окружающих в одном, а в результате сделал другое.
Причем переметнуться из группы Согрина в группу Дятлова,
видимо, было не очень просто, ведь их персональный состав
утверждался городским туристским штабом. Во всяком случае,
процедура эта, скажем так, имела формализованный характер
и вряд ли подобные вопросы решались в один день.
Чрезвычайно интересен вопрос о том, как же на самом деле
был организован перевод Золотарева из группы Согрина в группу
Дятлова? При попытке разобраться в деталях нас ждут неожи-
данные и по-настоящему интригующие открытия.
Начнем с того, что первоначально Семен Золотарев свел
короткое знакомство с Сергеем Николаевичем Согриным,
20-летним студентом свердловского «Политеха», готовившим ту-
ристский поход по Приполярному Уралу. Маршрут должен был
иметь ту же самую 3-ю (наивысшую) «категорию трудности», что
и поход группы Дятлова. Предполагалось движение в 300-400 км
севернее маршрута «дятловской» группы, а продолжительность
похода должна была составить 25 дней. Нельзя не отметить того,
что в этом походе имело место чрезвычайное происшествие — по
неосторожности палатка туристов частично сгорела, но никто из

610
А. Ракитин. Перевал Дятлова
участников не погиб (тут напрашиваются невольные аналогии
с тем, что произошло на склоне Холат-Сяхыл).
Золотарев до такой степени расположил к себе молодого
студента, что тот предложил Семену пожить у него в доме,
в Свердловске. Золотарев принял предложение и по увольне-
нию с Коуровской турбазы перебрался с вещами в город. Он
деятельно готовился к походу и даже 2 или 3 раза поучаствовал
в предпоходных тренировках. Своим внезапным переходом
в другую группу Семен создал Сергею Согрину неожиданную
проблему — весовую нагрузку, рассчитанную на 9 человек,
пришлось перераспределять среди 8 туристов. Возник перегруз,
и притом заметный. Ситуация оказалась до того отчаянная, что
Согрин даже обратился к Зине Колмогоровой с предложением
перейти в его группу и тем самым отказаться от похода с Иго-
рем Дятловым. Зина вроде бы загорелась этой идеей и даже
поговорила с Игорем, но результатом разговора, судя по всему,
явился лишь конфликт, подтолкнувший Зину к тому, что она
отказала Сергею Согрину. Впрочем, нам гораздо интереснее
даже не ругань между Колмогоровой и Дятловым перед самым
выходом в поход, а то, что Согрин отчаянно нуждался в до-
полнительном участнике похода. Нуждался до такой степени,
что счел возможным попытаться переманить Зину Колмогоро-
ву—и это несмотря на то, что девушка не очень-то помогала
решить проблему с перегрузом рюкзаков (носимый девушками
груз принимался равным половине мужского). Но Согрин, как
старший «планировщик раскладки» группы, был согласен даже
на такое облегчение.
В общем, Золотарев здорово спутал карты всем — и Согрину,
и Дятлову, который чуть было не лишился своей самой пре-
данной спутницы.
Интересен следующий момент, который упоминался Сер-
геем Согриным в различных рассказах о том времени, причем,
похоже, рассказчик даже не понимал двусмысленности зафик-
сированного в памяти. Согрин вспоминал, что Золотарев про-
изводил впечатление живого, общительного, открытого миру
человека, с которым было приятно поговорить, который мог
многое рассказать о практике организации туристских походов,
региональной специфике маршрутов, поскольку повидал самые
интересные очаги отечественного туризма — Кавказ, Алтай,
Карпаты. Золотарев очень хорошо сошелся с отцом Сергея Со-

Глава 27. Возможные кандидаты
611
Семен Алексеевич Золотарев на походных фотографиях участников группы
Игоря Дятлова. Может показаться удивительным, но Семена участники по-
хода пытались сфотографировать чаще других, хотя сам он в кадр явно не лез.
О странностях взаимоотношений внутри группы нам придется еще говорить
отдельно (в главе «Поход глазами его участников»), пока же лишь отметим, что
на походных фотографиях, сделанных буквально за считанные дни до смерти,
Семен Золотарев предстает перед нами спокойным, сосредоточенным и словно
бы уставшим от жизни человеком. А может, и не уставшим, а просто отстранен-
ным от всего происходившего вокруг?
грина — Николаем Михайловичем, и мужчины много общались
в отсутствие сына.
Момент этот исключительно интересен для нас тем, что связь
Николая Согрина с Семеном Золотаревым выглядит чрезвы-
чайно многозначительной именно в рамках версии «контроли-
руемой поставки».
Почему? Да потому, что Николай Михайлович Согрин и его
супруга Мария Николаевна — бывшие «шанхайцы», белоэми-
гранты, бежавшие из большевистской России и считавшие себя
подданными Российской империи. В Шанхае, кстати, родился
в 1937 г. и Сергей Согрин, не имевший советского гражданства
до 10 лет. Эта деталь, которую обходят полным молчанием все
«исследователи» трагедии группы Дятлова, имеет огромное
значение для правильного понимания событий, происшедших
в январе 1959 г. при подготовке к походу.
Надо отметить, что русские эмигранты, еще с дореволюци-
онных времен создавшие в Маньчжурии и восточном Китае
заметную диаспору, делились на несколько специфичных ан-
клавов. В районе расположения инфраструктурных объектов

612
А. Ракитин. Перевал Дятлова
КВЖД селились семьи технических специалистов, занятых
обслуживанием железной дороги. Столицей «железнодорож-
ников» являлся Харбин, крупнейший транспортный узел Мань-
чжурии. Значительные территории на севере Китая были заняты
бежавшими от Советов российским казаками — уральскими,
семиреченскими, даурскими, амурскими. Казачьи поселения
в Маньчжурии и северо-восточном Китае многие десятилетия
были головной болью Советской власти. Казаки не могли про-
стить большевикам указа Льва Троцкого о «проведении в жизнь
политики расказачивания» и того, что казачье сословие в СССР
оказалось на положении «лишенцев» (вплоть до 1936 г. дети из
казацких семей не могли поступать в вузы страны, а все лица,
учитывавшиеся государственной статистикой как казаки, ли-
шались фундаментальных гражданских прав, в том числе из-
бирательных). Казаки с территории Китая совершали набеги
на Дальний Восток и Приморье СССР, и их вылазки рождали
ответные нападения Москвы.
Задолго до Хатыни советские чекисты освоили и применяли
на практике «тактику тотального уничтожения». Еще в 1929 г.
отряд сотрудников ГПУ под командованием Моисея Жуча пере-
шел советско-китайскую границу и выжег дотла три казачьих
села, расположенных в так называемом «китайском Трехречье»
(в области трех притоков реки Аргунь). Убиты были около
150 мужчин, женщин и детей, станицы сожжены. На обратном
пути чекисты расстреляли китайский пограничный патруль
числом 6 человек. Около трех десятков русских детишек-мало-
леток, чудом выжившие в этой бойне и ставшие сиротами, были
усыновлены китайскими семьями. По требованию Китая наглая
вылазка советских спецслужб явилась причиной слушания Лиги
Наций, а 16 октября 1929 г. было объявлено днем траура всей рус-
ской диаспоры в Китае (остается добавить, что это была отнюдь
не единственная вылазка чекистов на китайскую территорию).
Помимо пограничных и центральных районов Маньчжурии
заметная по величине русская диаспора обосновалась в Пекине
и расположенном неподалеку Тяньцзине.
Однако совершеннейшим особняком выделялся так называ-
емый «шанхайский район проживания русских». Если в прочих
местах Китая русские диаспоры довольно плотно общались
с местным населением, то здесь русская колония с самого начала
сохраняла высокую этнокультурную обособленность. Связано

Глава 27. Возможные кандидаты
613
Сергей Согрин
это было с тем, что в Шанхае русские проживали на закрытых
от китайцев территориях «Французской концессии» и «Между-
народного сеттльмента». Эти участки города находились вне
юрисдикции китайской полиции и управлялись национальными
администрациями. Русская колония хотя и жила формально на
территории Китая, по факту существовала в европейской среде.
Европейские кварталы Шанхая мало отличались от лондонских
или парижских улиц, а основными разговорными языками
там были английский и французский. «Шанхайские русские»
были зажиточнее своих соплеменников из Харбина и Пекина.
Значительную часть русской колонии в этом городе составляли
крупные банкиры, фабриканты, разного рода предприниматели,
судовладельцы, начинавшие свою коммерческую деятельность
в Шанхае еще до 1917 г. Столкнувшись с революционным
насилием в России и наблюдая развитие гражданской войны
в Китае (где помимо японской агрессии разрасталось военное
противостояние между сторонниками Чан-Кайши и коммуни-
стами), русские эмигранты особое внимание уделяли обеспе-
чению безопасности. Из русских эмигрантов в январе 1927 г.
был сформирован так называемый Русский шанхайский полк,
просуществовавший более 20 лет, в городе активно действовала

614
А. Ракитин. Перевал Дятлова
фашистская организация Родзаевского, и вообще антисоветские
настроения среди членов диаспоры были чрезвычайно сильны.
В годы Второй мировой войны отношение к Советскому
Союзу в среде русских эмигрантов отчасти поменялось — не
в последнюю очередь потому, что США и Великобритания
оказались в числе союзников Сталина. Но в целом отношение
к СССР оставалось настороженным — слишком уж ярки были
воспоминания о чекистском терроре, расказачивании и цер-
ковных погромах, виденных эмигрантами своими глазами.
В августе-сентябре 1945 г. Советская армия заняла Маньчжурию
и Северную Корею, а советское МГБ приступило к планомер-
ной «зачистке» 60-тысячной русской диаспоры, проживавшей
в полосе КВЖД. Через два года советский консул в Шанхае
предложил «русским шанхайцам» советское гражданство и воз-
вращение на Родину. Большинство благоразумно отказалось.
Когда через два года Международная беженская организация
(International Refugee Organization — IRO), действовавшая под
эгидой ООН, занялась вывозом русских эмигрантов из Шанхая,
то возможностью уехать воспользовались более 5,5 тыс. человек
(желающих, кстати, было много больше, однако IRO отказалась
вывозить лиц старше 60 лет ввиду недостатка финансирования.
Но даже такой результат был большой победой, поскольку из-
начально ООН-вские чиновники планировали ограничиться
спасением от наступавших на город войск Мао Цзэдуна всего
300 человек).
Вернемся, впрочем, к выехавшим в СССР. Осенью 1947 г.
предложением советского консула воспользовались около
4 тыс. русских эмигрантов. Среди вернувшихся была и семья
Согриных.
По приезде в СССР эмигранты выяснили, что никто их на
Родине особо и не ждал. Даже на самую низкооплачиваемую
работу «вчерашних иностранцев» старались не брать, ибо
в стране правили страх и мрачное ощущение неминуемого на-
чала Третьей мировой войны. Зима 1947—1948 гг. оказалась для
приезжих из Китая очень тяжелой, люди выживали в основном
продажей личных вещей. Кому-то удавалось негласно устро-
иться репетитором иностранных языков, кто-то пытался шить
на продажу, кто-то перебивался поденной работой... Найти
пропитание и не умереть от холода оказалось совсем непросто.
А очень скоро на реэмигрантов свалилась новая напасть — за-

Глава 27. Возможные кандидаты
615
теянная Министерством госбезопасности масштабная проверка
вернувшихся. Новоиспеченных граждан Советского Союза
стали «забирать» за «грехи прошлого». Для ареста было доста-
точно заявления о том, что кто-то покупал двадцать лет назад
газету фашистской партии Родзаевского или сдавал деньги на
сооружение мраморного памятника генералу Каппелю. Если не
было особых «прегрешений» в прошлом, то очень просто можно
было попасть под суд за неосторожные слова уже на советской
земле. Простодушный рассказ о зажиточной жизни в Шанхае
однозначно квалифицировался как «агитация и пропаганда,
направленные на подрыв Советского строя».
В 1947-1950 гг. абакумовское МГБ забрало очень многих из
числа «шанхайских русских», имевших неосторожность пове-
рить «сталинским гарантиям неприкосновенности».
Согриных, однако, чаша сия миновала. Жизнь новоиспечен-
ных граждан Страны Советов понемногу наладилась — Николай
Михайлович устроился работать бухгалтером на фабрику кино-
фотоматериалов в Свердловске, сын Сергей с шестого класса
всерьез увлекся туризмом, после окончания школы без особых
затруднений поступил в УПИ и уже на первом курсе заслужен-
но считался знающим толк в этом деле. Никто Согриным не
пенял их «шанхайским» прошлым, никто не преследовал, ни-
кто не вспоминал того, что они — потомки богатых купеческих
родов и имеют близких родственников (и друзей) на «Диком
Западе» — в Бразилии, США... Принимая во внимание то, что
Свердловск был «закрытым городом» и советская госбезопас-
ность того времени очень придирчиво и даже пристрастно оце-
нивала вчерашних ре-эмигрантов, так и хочется воскликнуть:
«свезло так свезло!».
Если, конечно, в такое везение можно поверить.
Но если предположить, что Николай Михайлович Согрин еще
со времен своего «шанхайского прошлого» имел крепкие связи
с советскими спецслужбами, то «необыкновенное везение» полу-
чает вполне логичное объяснение. Человек с особыми заслугами
получил особое к себе отношение — вот это как раз понятно.
И то, что именно через Согрина-младшего произошло вне-
дрение Золотарева в студенческую «тусовку», сразу объясняет
многие недоговоренности и умолчания, связанные с событи-
ями января 1959 г. Хотя кое-какие недоговоренности все же
остаются.

616
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Сергей Николаевич Согрин является, пожалуй, единствен-
ным из здравствующих ныне участников тех событий, тесно
общавшимся с Семеном Золотаревым. Как ни крути, а послед-
ний прожил с ним в одном доме несколько недель! Казалось бы,
Согрин может и должен внести ясность в детали внешнего об-
лика Семена: имелись ли у того зубные протезы и коронки? если
«да», то из металла какого цвета они были изготовлены? имел
ли Золотарев татуировки? и если «да», то где и какие? Ответы
на эти вопросы очень важны, поскольку известны утверждения
и участника последнего похода Юрия Ефимовича Юдина, и род-
ственников Золотарева, согласно которым татуировок и зубных
протезов Семен не имел. А это входит в очевидное противоречие
с актом СМЭ трупа Золотарева. Вот тут бы Согрину и прояснить
ситуацию, тем более что вопросы такого рода ему задавались не-
однократно. Но Сергей Николаевич всегда крайне болезненно
реагировал на них и от внятного ответа фактически уклонялся.
Еще более странным выглядит нежелание Сергея Никола-
евича Согрина рассказать о судьбе вещей Золотарева, остав-
шихся в его доме. Кратко его позицию можно сформулировать
так: никаких вещей Золотарева не было, никто их никуда не
передавал и вообще хватит заниматься конспирологическими
измышлениями! Утверждая такое, Сергей Николаевич вступает
в явное противоречие с материалами уголовного дела, из ко-
торого известно, что лично он — студент Согрин — возвращал
следователю Иванову облигации внутреннего займа, пиджаки,
галстуки и пр. имущество, принадлежавшее Золотареву. Но
интерес к вещам погибшего обусловлен отнюдь не праздностью
исследователей, а тем, что ныне остается неизвестной судьба
его документов — паспорта и трудовой книжки. Кстати, есть
весомые предположения в пользу того, что Золотарев имел две
трудовые книжки, что являлось грубым нарушением трудового
законодательства тех лет, но эта деталь в данном контексте нас
не интересует. Важно другое — у Семена после увольнения
с Коуровской турбазы должна была оставаться на руках трудовая
книжка... А упоминаний о ней нет нигде. Зеленый пиджак Зо-
лотарева упомянут в уголовном деле, а ведь это — сущий пустяк!
Паспорт и трудовая книжка для следствия куда важнее...
Наконец, нельзя пройти мимо еще одного в высшей степени
интересного события. Сергей Николаевич Согрин признавал,
что активно помогал Льву Никитичу Иванову на начальном

Глава 27. Возможные кандидаты
617
этапе расследования, буквально ежедневно являлся в кабинет
следователя и рассказывал ему о тонкостях туризма. Иванов
до такой степени проникся расположением к добровольному
студенту-помощнику, что даже поручил Согрину... напечатать
фотографии с пленок, отснятых в ходе поисковой операции
в феврале-марте. Просьба, что и говорить, несколько странная,
принимая во внимание, что к середине марта следствие уже
прочно оседлало версию «убийства студентов мансями-изуве-
рами» и в Ивдельском изоляторе вовсю «прессовали» молодых
анямовых, бахтияровых и др. В таких условиях допуск по-
стороннего человека к работе со следственными материалами
представляется несколько странным. Но речь, собственно, не
об этом, а о том, как молодой Сережа Согрин справился с от-
ветственным поручением. Он напечатал фотографии со всех
пленок, полученных от Иванова, и... сделал с каждого кадра по
одному фотоснимку для себя. Другими словами, все, что имел
следователь, попало и в руки Согрина. По самым скромным
подсчетам, таких снимков должно было быть порядка семиде-
сяти (а возможно, много больше), в их числе были кадры с мест
обнаружения тел погибших и фотографии, сделанные в ивдель-
ском морге. Что и говорить, замечательная находчивость! Вот
только бесполезная, потому что через некоторое время Сергей
Николаевич обнаружил исчезновение заветных фотоснимков.
Куда и при каких обстоятельствах они пропали, он объяснить
не может, но вряд ли кто-то станет сомневаться в том, что такие
фотографии нельзя выбросить по ошибке или случайно. Можно
не сомневаться и в другом — если бы Сергей Николаевич сам из-
бавился от них, то вряд ли стал бы кому-то рассказывать о самом
факте наличия таких фотоснимков.
К интригующему исчезновению фотографий явно прило-
жил руку кто-то другой. Кстати, первым кандидатом на роль
«похитителя фотоколлекции» следует рассматривать Николая
Михайловича Согрина, отца находчивого студента. Если Ни-
колай Михайлович действительно сотрудничал с советскими
спецслужбами со времен своего «шанхайского периода жизни»
и зимой 1959 г. косвенно поучаствовал во внедрении Золотарева
в студенческую среду, то он вполне объективно мог оценивать
происходившее. Даже не зная всех деталей этой истории, Со-
грин-старший мог понять, как неосторожно поступил сын,
тайно скопировав фотографии из уголовного дела. Сын тайком

618
А. Ракитин. Перевал Дятлова
принес стопку фотоснимков, а отец их тайком сжег и тем спас
неразумного отпрыска от весьма вероятного доноса.
Можно предполагать и иные варианты таинственного ис-
чезновения фотографий из дома Согриных, но автор не считает
возможным углубляться в этом направлении. В принципе, ска-
зано уже вполне достаточно, даже с избытком, так что читатель
сам может поразмыслить в этом направлении.
А нам между тем следует остановиться на другом весьма при-
мечательном эпизоде, связанном с переходом Семена Золотарева
из группы Сергея Согрина в группу Игоря Дятлова.
Речь идет об исключении из «дятловской» группы Владис-
лава Биенко. Слава был одногодкой Дятлова, слыл веселым
неунывающим парнем, которого не может «выбить из седла»
даже самая скверная новость. Отношение к Владиславу в У ПИ
было неоднозначным, в частности, известны весьма нелице-
приятные сентенции в его адрес, произнесенные на одном из
осенних 1958 года заседаний туристской секции «Политеха»
председателем секции Борисом Мартюшевым. Автор не считает
возможным углубляться в дебри отношений между отдельно
взятыми студентами просто в силу того, что сейчас никто уже
не скажет полной правды, а принимать на веру комсомольские
догмы и лозунги той поры вряд ли можно. Многие талантливые
и по-настоящему неординарные люди клеймились в те годы
разного рода идеологическим штампами, и нам, живущим
в 21 веке, следует очень аккуратно относиться к «разоблачениям»
той эпохи. Но речь, собственно, не об этом.
Каким бы ни был Слава Биенко, а 20 января 1959 г. его
вызвали в институтский комитет комсомола и спросили, чем
он занимался в зимние и летние каникулы 1958 г.? Владислав
честно признался, что ходил в туристские походы (еще бы он
не признался! В Комитете ВЛКСМ знали правильный ответ!).
После такого наглого ответа ему тут же вручили «трудовую по-
вестку» в леспромхоз «Ударник», куда надлежало выехать для
отработки «трудовой практики» 25 января. То есть в поход на
Отортен весельчак Слава Биенко идти уже не мог.
Тут можно сразу обратить внимание на странное совпаде-
ние — Биенко получил «путевку на лесоповал» как раз в тот
день, когда Семен Золотарев заявил о своем намерении перейти
в группу Дятлова. Но это совпадение большинство «исследова-
телей трагедии группы Дятлова» предпочитают игнорировать.

Глава 27. Возможные кандидаты
619
Однако «танцы с саблями» вокруг Биенко на этом не за-
кончились. Молодой человек, искренне не понимая, что за
кафкианские фокусы происходят вокруг него, помчался за
помощью к заведующему профильной кафедрой профессору
Павлу Захаровичу Петухову. Мол, так и так, шлют на лесоповал
зимой, к бывшим зэкам и уркам, а я же — почти инженер! Недо-
умевающий профессор отправился в комитет комсомола спасать
ученика от месячной ссылки на лесную просеку, но Петухова
и слушать не стали. Вмешательство завкафедрой ничем не по-
могло Владиславу Николаевичу, и, проводив 23 января группу
Игоря Дятлова на вокзале, он отправился затем отрабатывать
трудовую повинность в леспромхоз «Ударник».
Самое забавное, что даже спустя десятилетия Владислав Ни-
колаевич Биенко всерьез считает происшедшее с ним в январе
1959 г. случайным стечением обстоятельств.
Примечательно, что в протоколах следствия вопрос о пере-
воде Золотарева из группы Согрина в группу Дятлова никак не
затрагивался. Это одна из многих «зон умолчания», связанная
с Семеном, мимо которой, на первый взгляд, следствие никак
не могло пройти. Слишком уж сильно Золотарев выпадал из
ряда прочих погибших туристов! И тем не менее у следователя
Иванова вопросов по персоналиям погибших не возникло.
Вернее, не совсем так, скорее всего, таковые вопросы все же
задавались, но полученные ответы отражения в деле не нашли.
Вполне возможно, что случилось это неспроста — если Золотаре-
ву негласно помогали на уровне городского штаба или турклуба
«Политеха» агенты КГБ (а без этого, видимо, не обошлось),
то фиксировать эту помощь в официальных следственных до-
кументах было никак нельзя. Все должно было выглядеть так,
словно ситуация разрешилась сама собою: попросил человек
о переводе, его и перевели!
Итак, серьезный кандидат на участие в операции «контро-
лируемой поставки» есть — это Семен Алексеевич Золотарев.
Однако одного «надзирающего» мало, причем по ряду причин.
Во-первых, за грузом необходим круглосуточный надзор, а один
человек обеспечить его не в состоянии в силу очевидных сооб-
ражений физиологического характера. Во-вторых, наблюдения
и умозаключения одного наблюдателя всегда субъективны,
и даже у самого честного сотрудника госбезопасности возни-
кает время от времени соблазн подчеркнуть личные заслуги на

620
А. Ракитин. Перевал Дятлова
нелегком поприще нелегальной работы. И не просто подчер-
кнуть, но и преувеличить, и нафантазировать. Поэтому вторая
пара глаз — это не просто подстраховка, но и объективный
контроль, без которого в серьезном деле никак.
Уже с самого начала осмысления версии «контролируемой
поставки» предположение о наличии рядом с Золотаревым
второго человека, связанного с Комитетом, заставляло вни-
мательно приглядеться к тем, кто был найден вместе с ним
в овраге. Не вызывало сомнений, что этот «второй» в момент
непредсказуемого развития ситуации на склоне Холат-Сяхыл
в своих действиях должен был ориентироваться именно на
Золотарева. Хотя бы потому, что он знал истинное лицо Се-
мена и понимал, что тот должен быть «всему головой». Это
соображение сразу ограничило «вычисление» таинственного
«второго» до одного из двух кандидатов — Николая Тибо-Бри-
ньоля и Александра Колеватова. Первый вроде бы отлично под-
ходил на эту роль, прежде всего тем, что подобно Золотареву
оказался практически полностью одет, т. е. лучше других готов
к неожиданностям. Однако это соображение парировалось дру-
гими доводами, полностью его уничтожавшими. Достаточно
упомянуть всего один из них, делавший невозможным участие
Тибо-Бриньоля в тайной операции КГБ, — Николай проис-
ходил из семьи репрессированного, а это означало, что он мог
быть потенциально нелоялен к Советской власти и защищав-
шей ее спецслужбе. Для нас неважно, насколько обоснованно
подобное предположение, важно то, что при оценке личности
Николая Тибо сотрудниками КГБ этот «минус» перевешивал
все его «плюсы».
Оставался Александр Колеватов, но он до поры представлял-
ся этакой «темной лошадкой», о которой и сказать-то особенно
нечего. На первый взгляд, обычный студент 4-го курса физико-
технического факультета УПИ, потомственный уралец, подобно
некоторым другим участникам группы (помимо разве что Се-
мена Золотарева, Георгия Кривонищенко, Рустема Слободина
и Юрия Дорошенко). Предполагаемая связь этого человека
с КГБ никак не просматривалась, с таким же успехом подозре-
вать можно было любого другого участника похода — и Юрия
Дорошенко, и Игоря Дятлова... Однако оценка этого человека
сразу становится неоднозначной, если мы вспомним обнару-
женные Алексеем Коськиным документы — характеристику

Глава 27. Возможные кандидаты
621
Александр Колеватов
на Александра Колеватова и заявление последнего о приеме на
2-й курс свердловского «Политеха».
Это небольшое, казалось бы, открытие позволяет взглянуть
на жизненный путь Александра Колеватова совершенно по-
новому. Что же мы видим? В 1953 г. 19-летний молодой человек
заканчивает Горно-металлургический техникум в Свердловске
и по распределению оказывается в Москве. И не просто в Мо-
скве, а в одном из самых секретных научно-исследовательских
учреждений СССР, созданных в рамках реализации «уранового
проекта». Речь идет об организованной в мае 1946 г. в составе
9-го Управления НКВД СССР так называемой лаборатории «Б»,
ориентированной на создание защиты от ионизирующих излу-
чений. Лаборатория эта, выросшая буквально в течение года до
размеров института, размещалась сначала в Челябинске, а после
1949 г. переехала в Челябинск-40... да-да, тот самый «атомный
город», где чуть позже работал Георгий Кривонищенко и где
в сентябре 1957 г. произошла одна из крупнейших в мире атом-
ных техногенных катастроф. В январе 1953 г. этот безымянный
«номерной» институт (п/я № 3394) перевели в Москву, где
с течением времени передали в состав Министерства среднего
машиностроения и присвоили ничего не говорящее название
Всесоюзный научно-исследовательский институт неорганиче-
ских материалов (переименование имело место в январе 1967 г.).
Возглавлял это достойное учреждение с самого момента его

622
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Личная карточка студента Александра Колеватова
создания Александр Константинович Уралец-Кетов, именно его
подпись красуется под характеристикой Александра Колеватова,
о которой было упомянуто чуть выше.
Александр Константинович нам очень интересен тем, что
его биография позволяет весьма зримо продемонстрировать
близкородственную связь между органами госбезопасности
и курируемой этими органами военной промышленностью.
Родившийся в 1902 г. Кетов (Уралец — псевдоним, взятый
еще в годы Гражданской войны) успешно делал карьеру в ЧК-
ОГПУ-НКВД-МГБ вплоть до 1953 г. Начав свою трудовую
стезю в Пермской 4Kb 1920 г., он к апрелю 1944 г. дослужился
до полковника госбезопасности, заместителя начальника Та-
гильского исправительно-трудового лагеря НКВД. На фронте
товарищ полковник госбезопасности не служил, всю опасную
годину перетерпел на теплых местах в глубоком тылу, все больше
по окрестностям Челябинска, Свердловска и Нижнего Тагила.
Его успешной карьере это, кстати, ничуть не помешало. В мае
1946 г. карьера полковника сделала неожиданный кульбит: Па-
вел Яковлевич Мешик, заместитель начальника 1-го Главного
управления при СНК, занимавшегося созданием атомного ору-
жия, привлек Уральца-Кетова к участию в советском «атомном

Глава 27. Возможные кандидаты
623
проекте». И полковник, не имевший никакого технического
образования, стал руководить специальной лабораторией, пере-
росшей чуть позже в секретный институт. Александра Констан-
тиновича определенным образом затронули события, связанные
с пресловутым «разоблачением группы Берия», поскольку Ме-
шик входил в эту группу, был арестован и попал под суд. Суд
в декабре 1953 г. вынес генерал-лейтенанту Мешику смертный
приговор, а Уралец-Кетов некоторое время оставался не у дел.
На него смотрели как на «бериевца», выдвиженца одного из под-
ручных Берия, и на некоторое время отстранили от руководства
институтом. В 1953 г. полковник был уволен из системы МГБ,
больше двух лет считался состоящим в «действующем резерве»,
а в октябре 1955 г. выбыл и оттуда. В конце концов он сумел
доказать, что «бериевцем» не являлся, и вернулся в институт,
который возглавлял еще более 20 лет. Такая вот интересная
карьера — из руководителей ГУЛАГа в ряды передовой техни-
ческой интеллигенции, в каком-то смысле технократической
элиты общества.
Получить работу в Москве в начале 1950-х гг. было весьма
и весьма непросто. Столица предоставляла своим жителям
максимум возможных удобств — налаженное снабжение про-
дуктовыми и промышленными товарами, стабильно работаю-
щий городской транспорт, общественный порядок, образцово
исполняющие свои обязанности коммунальные службы. Здесь
были лучшие театры и самые интересные художественные
выставки, тут появлялись литературные новинки, тут трудил-
ся интеллектуальный цвет советского общества. Александр
Твардовский не случайно написал о Москве тех лет: «столицей
награждают». Система прописки работала таким образом, что
отсекала всех, кто приезжал на поиск работы самостоятельно.
Работу в Москве получали только москвичи, трудоустроиться
в столице иногороднему жителю значило вытащить выигрыш-
ный лотерейный билет.
Очень хорошо ситуацию тех лет, связанную с получением
работы в Москве, описал в своих мемуарах генерал армии
первый заместитель Председателя КГБ Филипп Денисович
Бобков. В 1946 г. он закончил ленинградскую школу СМЕРШ,
расположенную на Гороховой улице, дом 2, и получил на-
правление... в Москву. Родом Бобков был с юга России, из
Макеевки, крупного центра угольной промышленности. Его,

624
А. Ракитин. Перевал Дятлова
однако, направили в Москву, и случилось это в силу прямо-таки
анекдотической ошибки: секретарь отдела кадров прочитал не-
брежно написанное слово «Макеевка» как «Москва» и положил
личное дело курсанта Бобкова в стопку «москвичей». Когда же
техническая ошибка разъяснилась, исправлять ситуацию было
поздно — список курсантов-москвичей пошел «в приказ» ми-
нистра МГБ. Никто не рискнул позвонить в Москву и честно
сказать «мы ошиблись». Как известно, Виктор Абакумов мог
словом убить (известны такие исторические предания), поэтому
сказать министру, что он подписал неверно составленный при-
каз, мог только самоубийца. В итоге Бобков попал в Москву,
где, между прочим, в 1955 г. допрашивал некоторых пойманных
парашютистов Бориса Паша. В общем, весьма познавательные
воспоминания Ф. Д. Бобкова «КГБ и власть» можно рекомен-
довать для внимательного прочтения всем тем, кто интересуется
отечественной историей вообще и историей отечественных
спецслужб в частности.
Мы же вернемся к счастливому лотерейному билету под на-
званием «московская прописка». Александр Колеватов такой
билет вытащил. Выпускник вполне заурядного Горно-металлур-
гического техникума из далекого провинциального Свердловска
сумел попасть по распределению в Москву, в секретный НИИ.
В принципе, очень неплохой жизненный старт — стабильная
работа с 15 %-й надбавкой за секретность, прописка в столице,
место в общежитии, чувство сопричастности великому государ-
ственному делу (что очень немаловажно для молодого человека).
Александр попал в окружение интересных людей; оказался
причастен к самому передовому в мире научному поиску (пусть
и в качестве старшего лаборанта); он находил время для досуга
и увлечений — занимался пулевой стрельбой, ходил в турист-
ские походы. Во время своего «московского периода» жизни
Колеватов побывал на горе Сабля в Приполярном Урале, при-
мерно в 300 км севернее Отортена. В армию его не призывали,
поскольку работа в оборонном НИИ обеспечивала Александру
«бронь». В общем, неплохой такой жизненный старт, очень
даже неплохой. В должности старшего лаборанта Александр
Колеватов отработал положенные молодому специалисту 3
года — с августа 1953 г. по сентябрь 1956 г.
В 1955 г. он поступил во Всесоюзный заочный политехниче-
ский институт. Цель поступления очевидна — получение вые-

Глава 27. Возможные кандидаты
625
шего образования малой кровью. В советские времена заочное
обучение не без оснований считалось «халявным», поскольку
нагрузка на студентов дневной формы обучения была много
выше. «Заочники» являлись, как правило, людьми иногородни-
ми, имели трудовой стаж, зачастую были обременены семьями,
и преподаватели относились к ним с некоторой долей снисхо-
дительности. Между тем дипломы заочного и очного обучения
ничем не различались, и диплом, полученный после окончания
дневного отделения, никаких привилегий его обладателю не
давал. Для Александра Колеватова обучение во ВЗПИ явля-
лось настоящим подарком — он продолжал спокойно работать
в московском «почтовом ящике», пользовался оплачиваемыми
отпусками на сессионный период и, не особенно обременяя
себя учебой, мог дожидаться той поры, когда ему доведется
стать обладателем заветной синей книжицы с тисненой над-
писью «диплом».
Однако после окончания первого курса Всесоюзного заочно-
го «Политеха» в жизни Колеватова произошло нечто странное
и нелогичное — Александр вдруг решил поменять институт.
И не просто институт, но и форму обучения — вместо заочной
перейти на дневную. А стало быть, бросить работу. И поскольку
он решил обучаться в Свердловском У ПИ, то и место жительства
ему тоже пришлось поменять: отказавшись от Москвы, вернуть-
ся в Свердловск. Решение это следует признать совершенно
необъяснимым и со всех точек зрения проигрышным. Проводя
параллели с современным укладом жизни, можно сказать, что
человек отказался от карьеры в компании «Тойота» и вернул-
ся из Токио ради того, чтобы полоть грядки на даче в родном
Урюпинске. Урюпинск, безусловно, город тоже неплохой, но
жизненные перспективы в нем несопоставимы с теми, что от-
крываются в Токио.
Наивно думать, что молодые люди в середине 1950-х гг. были
лишены прагматизма и здравого смысла. И пусть кинематограф
и литература тех лет старательно рисуют нам образы этаких
фанатиков-комсомольцев с пылающим восторженным взгля-
дом, на самом деле молодежь той поры была далеко не такой
одномерной. В замечательной и очень познавательной работе
«Неизвестный СССР: противостояние народа и власти» можно
найти глубокий анализ состояния молодежной среды тех лет.
Там было место и криминальной субкультуре, и шовинизму,

626
А. Ракитин. Перевал Дятлова
и восторженной романтике, и политическому скепсису —
в общем, жизненная позиция молодежи тех лет определялась
воздействием противоречивых (а порой и несовместимых) чувств
и эмоций. Было место в то время и молодежным бандам, и груп-
пировкам, организованным по принципу территориальной или
национальной общности; существовала стихийная ненависть
«к ментам и партийным», упоминаний о которой мы не найдем
в пафосных романах и кинолентах тех лет. Совершеннейшим
особняком выделялась армейская молодежь, и многие массовые
беспорядки того времени были напрямую связаны с действиями
либо солдат, либо мобилизованной молодежи (не путать с ны-
нешней «дедовщиной»!). В общем, книгу В. А. Козлова «Неиз-
вестный СССР: противостояние народа и власти. 1953-1985 гг.»
(М., 2006) можно рекомендовать к прочтению всем, кто, будучи
заинтересован в формировании объективного представления
о советском обществе «хрущевской» поры, чувствует неудовлет-
воренность от явной однобокости официальной исторической
доктрины. В контексте же темы нашего исследования хочется
отметить, что Александр Колеватов безусловно не был эльфом,
попавшим в хрущевский СССР из волшебного леса. Можно
не сомневаться в его прагматизме и способности видеть свою
выгоду.
Тем страннее его переезд из Москвы в Свердловск. Ибо этот
переезд, не решая проблем, только создавал новые. Колеватов
терял работу и, соответственно, перед ним вставала задача за-
мещения выпавших из его личного бюджета денег. Вместо разме-
ренной учебы в заочном вузе, требовавшей напряжения лишь на
период сессий (причем на это время он по месту работы получал
оплачиваемый отпуск!), Колеватову пришлось приспосабливать-
ся к совершенно иному графику, гораздо более напряженному.
Конечно, сделавшись студентом дневного отделения, он полу-
чал все те бонусы, что так украшают студенческую жизнь во все
времена, но преувеличивать ценность веселого времяпрепро-
вождения все же не стоит. И самое главное — Колеватов менял
московскую прописку на свердловскую, а по тем временам это
была совершенно неравнозначная замена.
Переезд в Свердловск можно было бы объяснить увольнени-
ем с работы: дескать, лишившись источника дохода, Александр
решил вернуться на родину. Но мы знаем, что порядок событий
был обратным — Колеватов сначала перевелся из заочного «По-

Глава 27. Возможные кандидаты
627
литеха» в свердловский и лишь затем был уволен. Более того,
причиной увольнения как раз явился «уход на учебу в вуз»,
т. е. в У ПИ, ибо учеба во Всесоюзном заочном «Политехе» ра-
боте не мешала.
Что же произошло? Напрашивается явная аналогия с той
ситуацией, что мы видели в случае с Семеном Золотаревым:
человек переезжает на Урал из намного более благополучного
региона. На подобный шаг человек решается вовсе не из-за аль-
труизма, никто в СССР не отказывался от московской прописки
только для того, чтобы быть ближе к любимой девушке или
больной маме. Для подобного шага требовались не просто очень
веские основания, а основания перманентные, т. е. такие, дей-
ствие которых будет сохраняться много лет. Просто основания
эти не всегда могут быть замечены или правильно истолкованы
окружающими. Очевидно, что учеба в свердловском «Политехе»
давала Колеватову некие серьезные преимущества, которые
невозможно было получить во ВЗПИ. Что бы это могло быть?
Прежде всего, в этом вузе имелась военная кафедра, обучение
на которой позволяло окончившим институт получить звание
офицера запаса. Заочная форма обучения во ВЗПИ не предус-
матривала такой возможности. Наличие офицерского звания
служило гарантией освобождения от призыва на действительную
военную службу солдатом. Однако для того, чтобы работать
в московском институте, Колеватов в этом звании не очень-то
нуждался — минсредмашевский НИИ мог обеспечить ему от-
срочку от призыва (эта норма не была общепринятой в то время
и, кроме того, отсрочку требовалось каждый год продлевать
вплоть до наступления 27-летнего возраста). Но необычность
жизненной ситуации Колеватова заключалась в том, что при-
зыв на действительную военную службу из Москвы был ему
определенно выгоден — за ним сохранялось место в штатном
расписании предприятия и по возвращении из армии он вос-
станавливался уже не как молодой специалист с временной
пропиской в Москве, а как постоянный работник, с предостав-
лением жилплощади. То есть Александр Колеватов мог превра-
титься в 100 %-го москвича и при этом благополучно получить
инженерный диплом, окончив всесоюзный заочный «Политех».
Однако этот вариант его не устроил. Можно не сомневаться,
что у Александра был жизненный план получше. И этот план
определенно предполагал получение звания офицера запаса.

628
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Как известно, после расправы над Берией и «бериевской
бандой» Никита Сергеевич Хрущев и его присные решились на
полномасштабное реформирование системы государственной
безопасности СССР. Ломка была кардинальной и осуществля-
лась в нескольких направлениях одновременно. КГБ СССР,
созданный 13 марта 1954 г., сильно отличался от аппарата
госбезопасности, созданного в послевоенные годы, причем
в лучшую сторону. Методы работы стали намного более циви-
лизованными и гуманными, еще в сентябре 1953 г. исчезло и ни-
когда более не появлялось то самое Бюро № 2 по специальным
операциям внутри страны, которое не раз упоминалось в этом
исследовании, впервые за всю историю советской госбезопас-
ности секретно-оперативная работа была организационно объ-
единена с контрразведывательной (в рамках Второго Главного
управления) и т. п. Но особенно существенным оказалось из-
менение требований к личному составу спецслужбы. Хрущева
трудно назвать технократом, но при всей кажущейся простоте
он весьма уважительно относился к людям, имевшим техниче-
ское образование. Один из его сыновей был летчиком, другой
работал в ракетном КБ, что само по себе весьма красноречиво.
После ареста Берии в органах госбезопасности была проведена
большая чистка, большое число работников со стажем либо
отправились на пенсию, либо оказались переведены на работу
в органы милиции, либо вообще лишились партбилетов и во-
инских званий. Общее число уволенных достигло, по разным
оценкам, 16 тыс. чел., среди них более 40 генералов. На смену
им начиная с 1954 г. стали приходить молодые сотрудники новой
формации — не просто молодые, здоровые и преданные делу
партии, а уже получившие высшее образование.
Для чекистов предшествующей поры было нормой, когда
малокультурный сотрудник без всякого специального образо-
вания долгое время занимался оперативной работой. Со второй
половины 1950-х общим стало требование наличия высшего
образования, которое, кстати, сохранялось вплоть до распада
СССР в 1991 г. Предпочтение отдавалось выпускникам техниче-
ских вузов (гражданских или военных), из гуманитариев к работе
в КГБ привлекались в основном юристы. Большим плюсом
для кандидатов являлось знание иностранных языков, а также
спортивные достижения, прежде всего в силовых видах спорта
(борьба, бокс, тяжелая атлетика) и стрельбе. Логика хрущевских

Глава 27. Возможные кандидаты
629
реформ была понятна: для чего брать в органы неуча и на про-
тяжении нескольких лет пытаться сделать из него грамотного
человека, если можно изначально отбирать только грамотных
людей? Многие сотрудники КГБ «хрущевского набора» сделали
в госбезопасности хорошую карьеру, дослужившись до самой
Перестройки и даже краха СССР. Их человеческие качества на
многие годы определили стиль работы этого ведомства, выгодно
отличавшийся оттого беспредела, который можно было видеть
в сталинскую эпоху.
После окончания военного или гражданского вуза зачислен-
ный в Комитет молодой сотрудник, уже имевший офицерское
звание, для получения специальной подготовки направлялся
на годичные Высшие курсы подготовки оперативного состава,
которые существовали в Ленинграде, Минске, Новосибирске,
Свердловске, Ташкенте и Тбилиси (пограничники и разведчи-
ки имели свои учебные заведения). Высшая Краснознаменная
школа КГБ им. Дзержинского в Москве была ориентирована на
подготовку кадров Комитета из лиц, отслуживших действитель-
ную военную службу и не имевших офицерского звания (в том
числе прапорщиков).
Московский НИИ, в котором Александр Колеватов работал
старшим лаборантом, весь был пронизан сотрудниками КГБ
либо агентурой Комитета. Практика откомандирования штатных
сотрудников госбезопасности в государственные учреждения
и промышленные предприятия появилась еще в конце 1920-х гг.,
с окончанием НЭПа. В штатном расписании любой более-менее
серьезной организации имелись должности, предназначенные
для замещения либо штатными сотрудниками госбезопасности,
либо сотрудниками действующего резерва (для нас сейчас раз-
ница между ними не имеет никакого значения). В данном случае
весь институт возглавлял полковник госбезопасности с более
чем 30-летним стажем, можно сказать, ветеран ЧК. А кроме
явных «гэбистов», на важных оборонных предприятиях, в НИИ
и учреждениях стратегических отраслей существовали агентур-
ные сети (так называемые «линии»), подобные тем, о которых
рассказывалось выше. Только создавались и курировались они
не секретно-оперативной частью местного управления ГБ,
а контрразведывательным подразделением того же управле-
ния (хотя, напомним, с 18 марта 1954 г. секретно-оперативное
и контрразведывательное обеспечение были организационно

630
А. Ракитин. Перевал Дятлова
объединены в общих подразделениях). Можно не сомневать-
ся, что Колеватов был отлично известен кураторам из службы
режима предприятия, и притом известен с наилучшей стороны
(согласно характеристике).
Колеватов явно хотел делать карьеру в той области, в кото-
рой трудился — именно поэтому он поступил во Всесоюзный
заочный «Политех». Но затем он получил куда более заманчи-
вое предложение устроиться на службу в КГБ, ведь молодые,
здоровые, спортивные комсомольцы были так нужны Комитету
госбезопасности! Александр Колеватов — отличный спортсмен,
турист, член комсомольского бюро подразделения, ведет стрел-
ковую секцию, имеет третий взрослый разряд по пулевой стрель-
бе. Ну, разряд, положим, не самый высокий, но в Комитете
стрелять научат! Что, так и будем до старости измерять твердость
ванадиевых сплавов по Роквэллу и Бринелю или, может, есть
желание заняться другим, более ответственным делом? — при-
мерно так могли спросить Александра на зондажной беседе
в кабинете заместителя директора по режиму. И Колеватов от
сделанного предложения не отказался, потому что на его месте
не отказался бы никто. Такое предложение было престижным,
оно свидетельствовало о полном доверии руководства и сулило
феерическую для уральского парня жизненную перспективу.
Но для такой карьеры не годился заочный «Политех». Нужна
была очная форма обучения — с военной кафедрой и погонами
офицера запаса по окончании. Поэтому последовал весьма ин-
тересный перевод в Свердловск, в УПИ. Почему интересный?
Да потому что в СССР не было принято переводить с заочного
обучения на очное (наоборот — запросто, а вот с заочного —
устанешь просить, проще было бросить и поступить заново).
Почему? — спросит заинтригованный читатель, привыкший
к товарно-денежным отношениям последних десятилетий и не-
способный понять всех тонкостей администрирования высшей
школы давно сгинувшего государства. Тому было две причины:
во-первых, уже упомянутая разница в программах заочного
и дневного обучения, та самая «халявность» заочников, о ко-
торой прекрасно знали преподаватели. А во-вторых, дневное
обучение, в отличие от заочного, давало «бронь» от армии,
отсрочку от призыва, и на человека, желающего осуществить
такой переход, все смотрели как на уклониста от призыва. Если
в учебную часть института поступало заявление о подобном

Глава 27. Возможные кандидаты
631
Самодельный нож середины 1950-х гг. Примерно такой мог быть у участ-
ников похода. Лезвие из инструментальной стали (из дисковой фрезы),
рукоятка из тика, в рукояти — отверстие под кольцо или «серьгу»-подвес.
переводе, то реакция на него была примерно такой: «Еще один
умник хочет убежать от армии! Поступил на заочный, а когда
пришло время нести "девятую" форму в военкомат, решил бы-
стренько перекинуться на дневное отделение! Нет уж, нет уж,
пусть тянет солдатскую лямку на общих основаниях!»
Никогда бы Колеватов не перевелся из Всесоюзного за-
очного на дневное отделение свердловского «Политеха», если
бы кто-то влиятельный и очень скрытый не попросил за него.
Но Колеватов перевелся, значит, убедительная просьба была.
В этом переводе есть очень интересный нюанс — он заключается
в том, что программы разных институтов несколько различны.
И хотя первый курс в любом техническом вузе всегда базовый,
призванный компенсировать огрехи школьного обучения,
но и его программы в разных технических вузах различают-
ся. Не говоря уж о том, что даже в рамках одинакового курса
требования преподавателей могут быть далеко не одинаковы.
В общем, перевод из Всесоюзного заочного «Политеха» на
дневное отделение Свердловского УПИ был делом не то чтобы
запрещенным, но трудно реализуемым на практике. Колевато-
ву, однако, перевод удался.
Понятно, почему Александр переводился именно в УПИ. Во-
первых, он возвращался в родные края, что облегчало бытовое
обустройство, а во-вторых, свердловский «Политех» готовил
специалистов для работы на атомных объектах Урала и Сибири.
Обучаясь в УПИ, Колеватов получал возможность познакомить-
ся со многими своими будущими коллегами в неформальной
обстановке, что повышало его ценность как будущего сотруд-
ника контрразведки.
Есть еще один очень интересный момент, на который следует
обратить внимание. Александр Колеватов имел финский нож

632
А. Ракитин. Перевал Дятлова
На представленной фотографии стенда из музея полиции Санкт-Петербурга
можно видеть оружие, изъятое при задержаниях преступников в 1940-50-е гг.
Практически все холодное оружие, за исключением буквально трех единиц
(кортика, сабли и финского ножа), — кустарного производства. Умельцы за-
нимались изготовлением и переделкой даже огнестрельного оружия, так что
ножи и кастеты для них проблемы не составляли — их подпольное производство
было поставлено на поток. За обладание такой «самоделкой» ее хозяину грозил
реальный срок, а потому опытные уголовники при нападениях предпочитали
пользоваться подручным инструментарием — молотками, топорами, отвертками.
с черной рукоятью и кожаными ножнами. В принципе, такого
рода ножами в те времена невозможно было кого-либо удивить,
лагерные умельцы вовсю точили подобные изделия из пил и на-
пильников, набирая из плексиглазовых или текстолитовых колец
узнаваемые «наборные» ручки (такие ножи обессмертил Влади-
мир Высоцкий, спевший «Ни дерзнуть, ни рискнуть, но рискну-
ли // Из напильников делать ножи! // Они воткнутся в легкие,
// От никотина черные, // Трехцветные наборные // Рукоятки
легкие...»). Но Колеватовым финский нож был зарегистрирован
в отделении милиции, и на его ношение было оформлено раз-
решение. По тем временам невиданное законопослушание! Осо-
бенно если принять во внимание, что у каждого второго учащего-
ся ФЗУ в те годы в кармане ватника лежали либо отвертка, либо
шило, либо напильник, а молодежные банды с наступлением
сумерек контролировали целые городские районы. Объяснение
тому может быть только одно — Колеватов не желал ни единого
черного пятна в своей биографии, каковым мог стать даже ба-
нальный привод в милицию за незаконное хранение холодного
оружия с оформлением соответствующего протокола. Подобное
внимание к чистоте биографии может демонстрировать лишь
человек, связывающий с формальной безукоризненностью
анкеты большие жизненные перспективы. Привод в милицию
не мог служить основанием для отчисления из института или

Глава 27. Возможные кандидаты
633
Георгий Кривонищенко
с военной кафедры, другими словами, такого рода проблема не
могла помешать инженерной карьере Александра Колеватова.
В тюрьму студента за однократное нарушение закона никто бы
не посадил, ну «пропесочили» бы на комсомольском собрании,
пожурили, вынесли бы порицание (даже не выговор) — и все!
В принципе, ничего страшного. Однако единственного привода
в милицию могло оказаться достаточно для отказа в зачислении
в штаты КГБ. Если Александр в 1957 г. действительно попал
в кадровый резерв Комитета и ему было обещано зачисление
в спецслужбу после окончания «Политеха», то ему тогда же
было указано на необходимость полностью исключить любые,
даже самые незначительные, нарушения закона. Соблюдая это
требование, Александр и отправился регистрировать свой нож
в отделение милиции.
Подводя итог сказанному, хочется отметить: мы не можем
с абсолютной уверенностью утверждать, что Александр был
прочно связан с Комитетом, однако высокая вероятность тако-
вой связи проглядывает в необычных обстоятельствах его жизни.
Таким образом, в составе погибшей группы мы видим по
крайней мере двух человек, чьи биографии позволяют предпола-
гать существование прочных связей каждого из них с Комитетом
госбезопасности. Это Золотарев, отлично подходящий на роль
руководителя агентурной сети (резидента), и Колеватов, кото-
рый мог быть участником этой сети с момента своего перевода
из Москвы в Свердловск. В этой связи возникает обоснованный
вопрос: какова же роль Георгия Кривонищенко и Рустема Сло-
бодина в операции «контролируемой поставки» и знали ли они
вообще о происходившем?

634
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Георгий Кривонищенко в центре компании
Думается, Кривонищенко отводилась роль весьма важная,
даже более важная, чем Золотареву и Колеватову. Сейчас,
когда опубликовано довольно много материалов о забросках
НАТОвских шпионов в СССР, можно составить довольно
полное представление о том, как наши противники страховали
себя от противодействия советской контрразведки. Американцы
придавали огромное значение всевозможным неожиданным
проверкам как своих агентов, так и источников информации.
Так, например, в течение трех часов с момента высадки агент
должен был выйти на связь с условным сигналом, сообщающим
о благополучном десантировании. Это требование появилось
на основании разведывательного опыта: если агент не выходит
на связь в первые часы, значит, ему не до того — он либо от-
рывается от погони, либо уже схвачен. За три часа схваченного
агента перевербовать невозможно, поэтому он, будучи задержан
сразу по приземлении, скорее всего, подаст сигнал «работы
под контролем». Надо сказать, что об этом приеме (сеанс свя-
зи в течение трех часов с момента десантирования) советское
МГБ-КГБ прекрасно знало, поэтому парашютистов старались
задерживать не в районе высадки, а на значительном удалении
от него и спустя, как правило, несколько суток. Делалось это для
того, чтобы заброшенный агент передал в разведцентр сигнал
о благополучном прибытии и приступил к выполнению задания.

Глава 27. Возможные кандидаты
635
Но разного рода уловок, призванных выявить факт разо-
блачения агента, в арсенале НАТОвских разведок имелось
множество, счет шел на многие десятки. Например, иногда во
время сеанса связи агенту приказывали сообщить некоторые
детали, связанные с вещами, которыми тот располагал. Это
могла быть маркировка определенного патрона в магазине его
пистолета или количество звеньев браслета часов. На ответ
отводилось минимальное время, считанные минуты, обычно
5—10, не больше. Логика проверяющих была понятна — агент
в случае его ареста КГБ лишится своего оружия и часов, а по-
тому не сможет быстро дать правильный ответ. Известен случай,
когда во время сеанса связи от агента потребовали проверить
имевшиеся в его распоряжения облигации внутренних займов
и назвать номер одной из них — 200-рублевой облигации с надо-
рванным правым углом. Ответ надлежало дать в течение 10 мин.
Расчет, на котором строилась эта проверка, также был довольно
прост — при аресте агента его деньги и облигации изымались
и во время сеанса радиосвязи он просто не имел их под рукою.
Кстати, в случае с 200-рублевой облигацией проверка достигла
цели — сотрудники КГБ сдали облигации в финчасть, и подска-
зать правильный номер работавшему под их контролем агенту
не смогли (это случилось в 1954 г., и с той поры в спецслужбах
СССР и России принято в обязательном порядке все изымаемые
деньги и ценные бумаги фотографировать. До этого же их при-
ходовали по списку номеров).
Зная о том, что проверки агентов проводятся американцами
постоянно, инициаторы «контролируемой поставки» со стороны
КГБ, разумеется, допускали возможность того, что при встре-
че в тайге последует проверка. Какого рода могла быть такая
проверка, никто заранее сказать не мог, но именно поэтому ее
приходилось особенно опасаться. Если по условиям операции
«поставка» должна была происходить из Челябинска-40, то че-
ловек, знающий обстановку в этом городе, становился просто
необходим. Ни Золотарев, ни Колеватов на эту роль не годились.
Даже если бы Комитет устроил им командировку на объект и со-
ответствующий инструктаж, все равно очень многие нюансы
остались бы «за кадром». Степень осведомленности противной
стороны была неизвестна, а потому приходилось ожидать самых
неожиданных и коварных контрольных вопросов, вплоть до
имени-отчества того или иного руководителя или уточнения
технических деталей. Американские разведчики вполне могли

636
А. Ракитин. Перевал Дятлова
осведомиться о количестве окон или этажей в том или ином
здании, и постороннему человеку в этом случае было бы очень
трудно не попасть впросак. Кривонищенко же, работавший
в Челябинске-40 не один год, был готов к такого рода вопро-
сам просто в силу своей производственной осведомленности,
и никакой спешно обученный оперативник не мог пройти воз-
можную проверку лучше него. Поэтому Георгий, как кажется,
в данной комбинации был просто необходим. Следует принять
во внимание и его внешнее соответствие требуемому типажу
безобидного интеллигента: с торчащими ушами, худенький,
росточком всего лишь 169 см, он производил впечатление без-
обидного мальчишки, только-только закончившего институт, но
никак не «костолома из КГБ». Ну и, кроме того, Кривонищенко
был выпускником УПИ, хорошо знал Игоря Дятлова; ему по-
пасть в поход со студентами «Политеха» было куда проще, не-
жели совершенно чужому Семену Золотареву.
В истории Георгия Кривонищенко есть довольно интерес-
ный нюанс, который всячески обходят молчанием сторонники
любых иных версий, кроме версии «контролируемой поставки».
Оно и понятно — его невозможно объяснить, если только не
признать объективность существования скрытой силы («таин-
ственной закулисной Инстанции»), передвигавшей персонажей
этой истории подобно фигуркам по шахматной доске.
О чем же идет речь?
Как было отмечено выше, Золотарев уволился с Коуровской
турбазы перед походом, но со своим рабочим местом распрощал-
ся не он один. Георгий Кривонищенко тоже закончил работу
на территории Челябинска-40, получил окончательный расчет
и возвратиться назад уже не мог (если быть до конца точным,
то Георгий работал не на комбинате № 817, обеспечивавшем
непосредственно технологический цикл наработки и выделения
«оружейного» плутония спектральной чистоты, а в Управлении
строительства № 859 (п/я 404), занимавшемся оборудованием
инфраструктуры в интересах комбината. В принципе, для нас
данное обстоятельство совершенно не принципиально — оба
производственных субъекта принадлежали Минсредмашу, были
глубоко засекречены и работали на одной и той же «закрытой»
территории). Из ставших ныне известными документов отдела
кадров бывшего п/я 404 мы знаем, что Георгия Кривонищенко
откомандировали на строительство другого «атомного» города —

Глава 27. Возможные кандидаты
637
Красноярск-26, в Управление строительства, зашифрованное
под номером «п/я 73». Георгий получил окончательный расчет
19 января 1959 г., величина оплачиваемого отпуска составляла
29 календарных дней, адата контрольной явки в Красноярском
крае была назначена уже на 21 февраля 1959 г.
Если внимательно разобраться во всех этих датах и сроках,
то получается полная чепуха. Начнем с того, что величина еже-
годного оплачиваемого отпуска составляла тогда 14 календарных
дней. Порядок расчета отпускного периода был таким: с момента
устройства на работу человек должен был отработать непре-
рывно не менее 11 месяцев и только после этого мог написать
заявление на отпуск. Нельзя было уходить в отпуск, отработав,
скажем 6 или 10 месяцев, — только 11 полных! Зная, что стаж
работы Кривонищенко в п/я 404 отсчитывался с 11 сентября
1957 г., мы довольно точно можем сказать, когда он отправился
в свой первый трудовой отпуск — примерно в середине августа
1958 г. Заявление на последующий отпуск можно было написать
не ранее чем через 6 месяцев следующего отпускного периода.
Начиная с третьего и последующего лет работы жестких ограни-
чений на время отпусков уже не существовало, но «кадровики»
очень не любили отпускать работников отдыхать в счет невы-
работанного года — это потенциально создавало проблемы при
расчете в случаях увольнения, смерти, длительного заболевания
и т.п. Впрочем, к Георгию Кривонищенко все эти детали не име-
ют особого отношения, поскольку он не отработал и двух лет,
т. е. в его случае расчет отпускных периодов предельно понятен.
Итак, первый отпуск он отгулял полностью в августе-сен-
тябре 1958 г., после чего стал нарабатывать стаж для второго
отпуска. Однако не выработал, ибо 19 января 1959 г. взял расчет.
Таким образом, его трудовой стаж в счет второго отпуска со-
ставлял всего-то... 5 месяцев, т. е. меньше половины года! А это
означает, что в январе 1959 г. он никак не мог получить опла-
чиваемый отпуск в полном объеме, т. е. 14 календарных дней!
Самое большое, на что он мог претендовать, — это 6 дней, и то
не факт. Если работнику причиталось менее половины отпуска,
то ему обычно предлагали не отгулять их, а получить оплату за
отпускные дни. В данном случае это было очень щедрое пред-
ложение, принимая во внимание, что зарплата Георгия была
довольно приличной — 1200 руб./мес. и перерасчет отпускных
дней в денежный эквивалент давал ему порядка 300 руб.

638
Л. Ракитин. Перевал Дятлова
Однако проблема с отпускными днями Кривонищенко за-
ключалась не только в этом. Он ведь не просто увольнялся —
формально он переводился в структуру, находившуюся в системе
Министерства среднего машиностроения и работавшую по тому
же самому профилю, что и прежнее «Управление строительства».
Стаж его не прерывался, а значит, и порядок расчета очеред-
ного отпускного периода — тоже. На практике это означало,
что при такого рода переводах предусматривалось сохранение
по новому месту работы отпуска, запланированного на старом
месте. Другими словами, если во время работы в Челябинске-40
Кривонищенко запланировал отпуск на май 1959 г., то после
перевода в Красноярск-26 за ним сохранялся тот же самый
майский отпуск той же самой продолжительности. А коли так,
то... Кривонищенко вообще не должен был получать никаких
отпускных дней (или денежной компенсации за них) при пере-
воде из одной организации в другую.
С остальными пятнадцатью днями — так называемыми «от-
гулами», полученными Георгием при расчете в отделе кадров,
ситуация еще подозрительнее. Дело в том, что накопление
и суммирование «отгулов» не допускалось в силу довольно оче-
видных причин. «Отгулы за вредные и опасные условия работы»
давались работникам Минсредмаша не просто за абстрактную
«вредность», а за получение радиационного облучения, близкого
к разовому лимиту либо превышающего этот лимит. Работнику
давали возможность не выходить на работу для того, чтобы доза
радиационного облучения «размазалась» на возможно больший
период времени. За этот период организм принимал меры по
саморегуляции, выводу пострадавших от ионизации клеток
(прежде всего крови) и более-менее восстанавливался. Во время
отгулов работник принимал назначенные лекарства, витами-
ны, а также пил хорошее красное вино, которое традиционно
входит в меню работников атомной отрасли и экипажей судов
с атомными силовыми установками. То есть отгулы давались
для немедленной реализации мер по самовосстановлению ор-
ганизма (другое дело — насколько эффективны были эти меры
и как сами работники относились к ним, но эти детали выходят
за рамки настоящего исследования).
Если отгулы накапливать, т. е. не использовать немедленно,
а присоединять к отпуску, то теряется сам смысл «отгула за
работу в тяжелых и особо опасных условиях». Что толку, если

Глава 27. Возможные кандидаты
639
человек, получив предельную разовую дозу облучения, выйдет
на следующий день на работу, снова получит предельную дозу,
на третий день — опять схватит «пороговую величину» и сва-
лится в конце концов с лучевой болезнью, но при этом накопит
неделю отгулов? Кому эти отгулы будут нужны — покойнику?
инвалиду? — нет, конечно.
Надо сказать, что с упомянутой практикой использования
отгулов автор знаком не понаслышке, поскольку столкнулся
с нею во времена своей молодости, когда работал инжене-
ром-конструктором в конструкторском бюро Минсредмаша.
По месту работы не было источников опасных излучений или
каких-то слишком уж опасных условий, но меня, как молодого
и физически крепкого выпускника ленинградского «Военмеха»,
бросали во всевозможные «прорывы», начиная от спортивных
соревнований разной степени показушности и заканчивая сель-
хозработами в подшефных хозяйствах. За все эти чепуховые, но
общественно важные поручения полагались отгулы, а поскольку
я был регулярным участником данных бредовых мероприятий,
то оправданно эти отгулы получал. Каково же было мое удивле-
ние, когда 5 накопленных отгулов я решил использовать одно-
временно, т. е. отдохнуть полную рабочую неделю... Скандал
оказался феерическим, поначалу даже была непонятна причина
охватившей всех вокруг истерики! Меня вызвали в партком (хотя
я не являлся членом КПСС), где начальник и группа очень убе-
дительных товарищей с орденами и колодками государственных
премий стали объяснять мне, насколько я неправ, возжелав от-
дохнуть 5 дней подряд. Смутный разговор продолжался минут
40, я реально не понимал, в чем виноват, ведь когда надо было
играть в волейбол за команду КБ или носить по грязи мешки
с картошкой весом в полцентнера, то обращались именно ко
мне... Так что же не так?! Вот мне и объяснили: отгулы нельзя
накапливать, в нашем ведомстве отгул используется по факту
получения! Должен признаться, что не сразу мне стала понятна
эта кухня, но после того как мне разъяснили причину появления
такого правила, я не мог не согласиться с тем, что здравое зерно
в подобном ограничении существует.
Замечу, что история эта приключилась уже в конце 1980-х гг.,
спустя почти 30 лет после того, как Георгий Кривонищенко рас-
считался в отделе кадров п/я 404. И потому не сомневаюсь, что
в его время отношение к отгулам рядовых работников и молодых

640
А. Ракитин. Перевал Дятлова
специалистов было намного более строгим и даже формальным.
Кажется весьма маловероятным, чтобы Георгию разрешили
«подкопить» к отпуску не день, не два, не три, а целых 15!
Но даже если закрыть глаза на эти дополнительные 15 опла-
чиваемых суток и посчитать, что их разрешили приплюсовать
к отпуску, то все равно с переводом Георгия получается какая-
то сущая несуразица. В самом деле, считаем, как говорится, на
пальцах и видим, что арифметика у нас выходит довольно стран-
ная: Георгий получает 29 оплачиваемых дней (хотя эта цифра
неверна и он должен был получить 29 - 7 = 22 дня, поскольку
второй год трудового стажа не выработал полностью!) и при этом
должен появиться 21 февраля 1959 г. по месту откомандирования
в Красноярском крае. Прекрасно! Отсчитываем от 21 февраля
обратно 29 дней, не забывая, что в январе всегда 31 календарный
день, и видим, что... отдел кадров п/я 404 должен был провести
окончательный расчет Георгия отнюдь не 19-го, а 23 января!
Принимая во внимание, что окончательный расчет в режим-
ной организации, связанный с представлением заполненного
обходного листа, — процедура весьма ответственная, формали-
зованная и не очень быстрая, а от Челябинска-40 до Свердловска
по меньшей мере 115 км не самой прямой и ровной дороги,
мы получаем в высшей степени любопытный вывод: Георгий
Кривонищенко банально не успевал закончить свои дела по
месту работы, заехать домой, собрать вещи для похода и рюкзак,
затем добраться до общежития и уже вместе со всей группой
отправиться на вокзал.
Поэтому сомнений быть не может — Кривонищенко, разу-
меется, уходил из Челябинска-40 именно 19 февраля, но тот
работник отдела кадров, кто заполнял его учетную карточку,
допустил несколько явных косяков — он неправильно рас-
считал ему продолжительность отпуска за второй год стажа,
к этой неправильной цифре неоправданно прибавил величину
накопленных отгулов и, получив неверный итог, приплюсовал
его ко дню расчета, получив в итоге полную абракадабру. Но
даже если закрыть глаза на неправильные расчеты инспектора
отдела кадров и согласиться с ними, то Кривонищенко по-
сле 29 дней отпуска и отгулов все равно надлежало появиться
в Красноярском крае не 21 февраля, а 17-го! А если учесть, что
величина реально наработанного Георгием ежегодного отпуска
должна быть равна отнюдь не 14, а всего лишь 5 или 6 дням, то

Глава 27. Возможные кандидаты
641
и того ранее — 9 февраля! Забавно, да? Но еще более забавно
в обнаруженной нами ситуации другое — этот пустяк на самом
деле никого не интересовал.
Все эти расчеты были фикцией, которую никто никогда и не
думал проверять или ставить под сомнение. В истории перевода
Георгия Кривонищенко совершенно очевидно активное участие
мощной закулисной Инстанции, принявшей на себя решение
всех проблем и административных проволочек.
Мы вряд ли ошибемся, если предположим, что невидимая,
но наделенная большими властными полномочиями Инстанция
решала (и успешно решила) главную задачу — гарантированно
отправить Георгия Кривонищенко в поход, чтобы никакие бю-
рократические задержки или недоразумения не смогли этому
помешать. Можно не сомневаться, что Георгий действительно
закончил все свои бюрократические дела в Челябинске-40 19 ян-
варя 1959 г., после чего спокойно приехал в Свердловск и провел
несколько дней с семьей в квартире на Московской улице. В эти
дни как раз решался вопрос о переходе Семена Золотарева из
группы Согрина в группу Дятлова и Георгий Кривонищенко как
старый друг последнего сыграл в этом переводе не последнюю
роль. Примечательно, что Золотарев влился в группу даже не
внеся в общую кассу положенные 350 руб. — утрясти все эти
финансовые вопросы предполагалось в послепоходное время.
Вот для того, чтобы в последнюю минуту не возникли «косяки»,
способные поставить под вопрос осуществимость операции «кон-
тролируемой поставки», Георгий Кривонищенко и должен был
находиться в Свердловске в последние дни подготовки к походу.
Далее. Можно не сомневаться, что возвращение Георгия на
прежнее место работы действительно не планировалось, и в
этом смысле его «откомандирование» из Челябинска-40 было
настоящим. Другое дело, что в Красноярск-26 он, скорее всего,
ехать не собирался. В случае успешной передачи радиоактивного
груза «принимающей стороне» он, скорее всего, был бы либо
задействован в продолжении операции (если таковое плани-
ровалось), либо направлен для учебы в одну из школ Комитета
государственной безопасности, поскольку был уже проверен
практической работой и проявил личное мужество при испол-
нении как негласных поручений Комитета, так и служебных
обязанностей по месту работы (не забываем ликвидацию аварии
1957 г.). О лучшей рекомендации нельзя и мечтать!

642
А. Ракитин. Перевал Дятлова
В этой связи определенный интерес представляет ответ на
вопрос об осведомленности родителей Георгия Кривонищенко
о последних событиях его жизни. Можно с определенной уве-
ренностью предполагать, что, по крайней мере, отец молодого
человека знал всю подноготную предстоящего похода к Отор"
тену и даже в какой-то степени способствовал контактам сына
с сотрудниками КГБ. Работа в Комитете госбезопасности был
престижна, выгодна в материальном отношении и окружена
ореолом романтики. С буднями прораба на стройке (пусть даже
и атомного завода) ее невозможно было сравнивать. Участие
Георгия в тайной операции, проводимой 1 -м спецотделом цен-
трального аппарата КГБ, открывало самые широкие перспекти-
вы карьерного роста. Кривонищенко-старший хорошо знал эту
кухню, потому что с конца 1930-х гг. плотно работал со старшими
офицерами НКВД из системы ГУЛАГа. Заключенные активно
использовались на стройках народного хозяйства, и известно,
что уже в 1940 г. Алексей Кривонищенко напрямую решал раз-
личные производственные вопросы с Кругловым, заместителем
Лаврентия Берия. После ареста Берия в июне 1953 г. именно
Круглов стал Министром внутренних дел СССР.
Поэтому вряд ли Георгий мог предпринимать серьезные
шаги, связанные с резкой переменой карьеры, не посоветовав-
шись предварительно с отцом.
В запланированной Комитетом госбезопасности операции
Георгию Кривонищенко, как представляется, отводилась не-
маловажная роль. Ему предстояло осуществить передачу вещей
с радиоактивной пылью непосредственно из рук в руки, с со-
блюдением всех тех требований, которые налагались условиями
операции. Золотарев выполнял роль руководителя, ему, возмож-
но, надлежало сфотографировать людей, вступивших в контакт
с Кривонищенко и произнесших заранее обусловленный пароль
для связи (хотя этого, конечно, мы не можем знать наверняка).
Как вариант можно допустить, что Золотареву отводилась более
сложная задача, связанная с ведением каких-то переговоров
и установлением личного контакта с кем-то из команды, при-
бывшей для получения «груза». Не забываем о странных тату-
ировках Семена, которые, возможно, татуировками вовсе и не
являлись. Именно поэтому судмедэксперт Возрожденный и не
стал их фотографировать и фиксировать в формалине (как того
требовали правила) — он увидел, что на руках Золотарева не

Глава 27. Возможные кандидаты
643
Рустем Слободин
настоящие тату, а лишь имитация, выполненная водостойкой
тушью. Возможно, Семену по его легенде предстояло сыграть
роль бывшего тюремного сидельца, «блатного», либо бывшего
солдата РОА или полицейского — гадать можно долго, но без-
результатно, и потому вряд ли стоит этим заниматься. Колеватов
выступал в роли помощника Золотарева и возможно, исполнял
функцию «запасного игрока» на случай заболевания Кривони-
щенко. КГБ, долгое время готовивший «контролируемую по-
ставку», не мог поставить исход важной контрразведывательной
операции в зависимость от состояния здоровья одного-един-
ственного человека, так что возможность замены Кривонищенко
другим человеком явно предусматривалась (хотя и считалась
нежелательной в силу описанных выше причин).
В связи с обсуждением персонального состава возможных
участников операции «контролируемой поставки» встает вопрос
о причастности к ней Рустема Слободина. Последний после
окончания У ПИ попал на режимное предприятие под шифром
«п/я 10», в миру более известное как «Уралхиммаш». Предпри-
ятие занималось выпуском разнообразного оборудования для
транспортировки и хранения опасных химических веществ —
баков, цистерн, баллонов и пр., а также специальной арматуры
для них — разного рода фитингов, вентилей, запорных клапанов
и т. п. Наряду с достаточно безобидными вещами вроде цистерн

644
Л. Ракитин. Перевал Дятлова
для транспортировки сельхозудобрений на «Уралхиммаше» в те
годы разрабатывалось и выпускалось куда более секретное обо-
рудование — насосы для начинения отравляющими веществами
авиационных бомб и проливных контейнеров, топливные баки
для ракет различных классов и т. п.
Интересно, что на свердловском «Уралхиммаше» в то же са-
мое время работала вдова Лаврентия Павловича Берия — Нина
Теймуразовна. Она и ее сын Серго после освобождения из-под
стражи получили в Свердловске хорошую 3-комнатную квартиру
и возможность трудоустроиться. Серго сменил фамилию, а вот
Нина Теймуразовна сохранила фамилию казненного мужа.
Понятно, что мать и сын находились под плотной опекой КГБ,
и это дает нам основание считать, что «Уралхиммаш» кишел
негласными осведомителями госбезопасности.
Уверенность в том, что Кривонищенко каким-то образом
связан с радиоактивными вещами, базируется на том факте, что
его труп был найден раздетым (без зимних штанов и свитера)
и снятые с погибшего вещи использовали для своего утепления
Колеватов и Дубинина (известна записка следователя Иванова,
сделанная им собственноручно при осмотре трупа Людмилы Ду-
бининой, со словами «свитр белый х/б — не ее». Именно на этом
свитере была обнаружена наибольшая величина радиоактивного
загрязнения. Очевидно, что девушка не имела понятия об их
высокой радиоактивной загрязненности, а Колеватов, видимо,
предпочел «схватить» несколько десятков лишних бэр, чем за-
мерзнуть в снежной яме). Связь Рустема Слободина с радиоак-
тивной одеждой не прослеживается ни в каком виде. Изучение
фотографий, сделанных им в походе, не дает повода подозревать,
будто Рустем находился в состоянии напряженного ожидания
или дискомфорта (анализу походных фотографий посвящен от-
дельный раздел под названием «Поход глазами его участников»,
так что не станем сейчас углубляться в эту тему). В биографии
Рустема Слободина нет никаких настораживающих моментов,
заставляющих предполагать наличие прочных контактов с КГБ.
Во всяком случае, доступная для анализа на данном этапе ин-
формация позволяет констатировать только это...

ГЛАВА 28
ПОДГОТОВКА ГРУППЫ ИГОРЯ
ДЯТЛОВА К ПОХОДУ В КОНТЕКСТЕ
ВЕРСИИ «КОНТРОЛИРУЕМОЙ
ПОСТАВКИ»
Как же могла выглядеть последовательность событий,
связанных с операцией «контролируемой поставки»
радиоактивных вещей через Георгия Кривонищенко,
в свете изложенной выше информации?
Сложная, многокомпонентная оперативная игра не могла
задумываться и реализовываться на уровне территориального
Управления КГБ по Свердловску и области. Замысел подоб-
ной комбинации должен был вызревать в Москве, и притом на
довольно высоком уровне, поскольку требовал согласования
с разными инстанциями — от ЦК КПСС и Совмина СССР до
Академии наук.
Возможным толчком операции послужило обнаружение
агентурного канала западной разведки в Челябинске-40 либо
смежном с ним производстве. Видимо, был обнаружен не-
кий шпион иностранной разведки, которого принудили стать
«двойным агентом». Все его контакты, само собой, попали под
полный контроль советской контрразведки.
Практическая работа по реализации дезинформирующей
операции началась с подбора надлежащего человека на роль
«внедренца». Перевербованный агент, как и всякий «двойник»,
не внушал полного доверия, иностранной разведке надо было
подставить человека, изначально работавшего на отечественную
госбезопасность, так сказать, «нашего до мозга костей». Вполне
возможно, что первоначально на роль «подставного» планиро-
вался Александр Колеватов, однако затем была найдена лучшая
кандидатура — Георгий Кривонищенко. Колеватов все-таки был
студентом, и его проникновение на атомный объект могло состо-
яться только в будущем (а могло и не состояться вообще). Между

646
А. Ракитин. Перевал Дятлова
тем Георгий Кривонищенко уже работал в Челябинске-40, и, что
немаловажно, его отец являлся крупным управленцем. Он воз-
главлял строительный трест, возводивший объекты энергетики
во всем Уральском регионе, а потому мог служить источником
самой разнообразной секретной информации. Поэтому вы-
бор был сделан в пользу Георгия, которому надлежало сыграть
роль готового на предательство Родины молодого прощелыги.
Не исключено, что Колеватов все время рассматривался КГБ
как «запасной вариант» для развития операции на случай вы-
бывания по неустранимой причине Кривонищенко. И, как уже
было отмечено в предыдущей главе, в поход Колеватов мог идти
именно в качестве «дублера», готовый исполнить отведенную
Кривонищено роль, если тот по какой-то причине окажется
неспособен сделать это сам.
Итак, через «двойного агента» в глазах иностранных раз-
ведчиков для Георгия была создана необходимая легенда: он из
богатой семьи номенклатурного работника, глубоко разочарован
советской действительностью, мечтает «дышать воздухом свобо-
ды» и уехать на Запад, чтобы слушать там «буги-вуги» и водить
роскошную автомашину с кожаным салоном. О таких машинах
советская молодежь уже знала, так что не надо воспринимать
слова автора как гиперболу. После Всемирного фестиваля моло-
дежи и студентов 1957 г. в Москве таких молодых людей в СССР
становилось все больше, о чем на Западе, разумеется, знали.
Вместе с тем Георгия Кривонищенко можно было представить
как очень толкового специалиста, который при содействии отца
в ближайшие годы может сделать отличную карьеру в отрасли,
представляющей огромный интерес для западных разведок.
В общем, разработанная в КГБ «легенда» выглядела не только
достоверной, но и чрезвычайно привлекательной в глазах веро-
ятного противника. Западная разведка поверила информации
своего агента, работавшего под контролем Комитета, и дала
«добро» на вербовочный подход к Георгию. «Двойной агент»
благополучно его «завербовал», о чем и сообщил своим руко-
водителям по ту сторону границы. Оттуда пришло поручение
новому агенту — подготовить образцы пыли с определенных
площадок на закрытой территории Кыштымского комплекса
(так на Западе именовали производство в Челябинске-40).
И быть готовым к его передаче. Разумеется, полученное поруче-
ние сопровождалось и инструкцией, как лучше его выполнить,

Глава 28. Подготовка группы Игоря Дятлова к походу 647
не привлекая внимания контрразведки. Вынести необходимые
образцы на одежде — самое простое, рациональное и безопасное
решение, ведь появление радиоактивности на свитере и штанах
в случае провала можно объяснить обычной небрежностью, в то
время как любой пакетик с грунтом сразу наводит на мысль
о целенаправленном его сборе.
После того как Кривонищенко «выполнил» это поручение,
соответствующее сообщение было передано через «двойного
агента» на Запад. И тут же встал вопрос о переправке ценного
груза в разведывательный центр потенциального противника.
Встреча в Свердловске, «закрытом» для иностранцев (да и для
советских граждан тоже) городе, отпадала по определению. Тут
самое время напомнить историю полковника ГРУ Попова, рабо-
тавшего на американское ЦРУ в те самые годы. Завербован был
Попов в Вене в 1953 г., но, возвратившись через год в Москву, он
категорически отказался от всяческих контактов с американской
разведкой. Он прекрасно понимал, что личные встречи и связь
через тайники будут отслежены советской контрразведкой. Даже
выехав в Шверин (ГДР) летом 1954 г., он не шел на контакты
с американцами и восстановил их только тогда, когда был коман-
дирован в Восточный Берлин (поскольку Берлинской стены еще
не существовало, он мог спокойно переходить в западную часть
города и встречаться с сотрудниками ЦРУ на конспиративных
квартирах). Потом, правда, Попов дал себя уговорить американ-
цам и согласился допустить личную встречу со связником ЦРУ
в Москве, но это-то его в итоге и погубило. Для нас важно то,
что полковник Попов, будучи профессиональным разведчиком,
прекрасно объяснил американцам, сколь всеохватна и опасна
советская контрразведка, чей контроль за поведением и пере-
мещениями по СССР иностранцев носил в 1950-х гг. тотальный
характер.
В начале февраля 1959 г. в Свердловске должны были пройти
международные соревнования по конькобежному спорту — ис-
ключительное событие для такой закрытой страны, как Со-
ветский Союз. Не подлежало сомнению, что задолго до этого
времени Свердловск окажется в самом эпицентре внимания со-
ветских спецслужб, которые постараются максимально исполь-
зовать в своих интересах возможности неформального общения
советских граждан с иностранцами. Кроме того, на время «по-
казных» мероприятий всегда активизировалась работа органов

648
А. Ракитин. Перевал Дятлова
внутренних дел: облавы на бомжей, ужесточение паспортного
режима, контроль порядка в местах массового скопления людей.
В этой обстановке организовывать личную встречу Кривони-
щенко со связником западной разведки в Свердловске было
сущим безумием. Тем более выводить на такую встречу агента
иностранной разведки, работающего под крышей посольства.
Между тем встреча была нужна, по-видимому, не только для
получения радиоактивных вещей, но и для личного знакомства
и оценки человеческих качеств Кривонищенко с точки зрения
возможности его использования в интересах западной разведки
в дальнейшем. Именно поэтому бесконтактная передача вещей
путем закладки тайника не устраивала противную сторону.
Так возникла идея встречи в туристском походе. Подобная
встреча имела в глазах западных разведчиков много плюсов —
прежде всего тот, что удаленность от обжитых мест давала воз-
можность скрытно проконтролировать продвижение группы
туристов и своевременно обнаружить группы захвата, если
КГБ пошлет таковые. Кроме того, встреча «группа на группу»
уравнивала шансы на успех в случае провала операции и сило-
вого ее разрешения. В общем, подобное решение значительно
повышало выживаемость посланного в СССР связника и его
сопровождения.
Когда стало ясно, что планируется встреча с представителем
иностранной разведки в туристском походе, кураторы операции
из КГБ стали готовить такую встречу. Как уже неоднократно
упоминалось в этом исследовании, Комитет госбезопасности
в те годы не располагал подразделениями спецназа в нынешнем
понимании этого термина. В оперативных подразделениях име-
лись сотрудники, прошедшие особую подготовку для решения
специализированных задач (задержаний в квартирах, на лест-
ничных клетках, на улице, обысков, скрытого проникновения
в помещения и т. п.), но ничего подобного группе «А» тогда не
существовало. Лыжный многодневный поход по малонаселен-
ной местности в условиях уральской зимы выходил далеко за
пределы обычной для оперативных сотрудников КГБ деятель-
ности. Только в рядах пограничных войск служили офицеры,
которые могли бы справиться с такой задачей без особых за-
труднений, поскольку длительные лыжные переходы, зимние
засады и ночевки являлись неотъемлемым элементом их боевой
подготовки. Поэтому логичным представлялось сформировать

Глава 28. Подготовка группы Игоря Дятлова к походу 649
«группу туристов» именно из молодых офицеров-погранични-
ков, уже проверенных в деле и доказавших свою способность
«решать поставленные задачи инициативно и в срок».
Однако этого не случилось, решение укомплектовать группу
из офицеров-пограничников принято не было. Можно только
гадать, почему так сложилось, но думается, причины на то
имелись довольно веские. Как ни крути, но лучше всего тури-
стов-студентов изобразят именно туристы-студенты, а потому
в их пользу и был сделан в конечном счете выбор. Тем более
что в группу попадали девушки. Ну кто, скажите на милость,
заподозрит, что в компании с девушками в поход может отпра-
виться один или несколько сотрудников КГБ, решающих свои
служебные задачи? Такое предположение вызвало лишь смех
у простодушных «исследователей трагедии»! Смех этот очень
показателен — он демонстрирует обывательское восприятие
работы госбезопасности. Даже спустя 20 лет после разруше-
ния СССР и исчезновения КГБ, открытия архивов и издания
множества документальных работ по истории отечественных
спецслужб подавляющая масса наших обывателей представля-
ет себе настоящую оперативную работу очень и очень смутно,
в самых общих чертах, и рассуждает о ней чрезвычайно наивно,
по-дилетантски. Почитайте тематические форумы и убедитесь
сами — на одно разумное суждение с десяток, а то и больше, со-
вершенно детских по своей сути комментариев. Это оттого, что
люди совершенно не ориентируются в теме, которую пытаются
обсуждать.
Именно в силу кажущейся невероятности отправки неглас-
ных сотрудников КГБ в составе группы обычных студентов
такой выбор представляется самым оптимальным для решения
поставленной перед ними задачи.
Разумеется, Кривонищенко нельзя было отпускать в подоб-
ное путешествие в одиночку. Требовался толковый чекистский
работник с опытом туристских походов, доказавший личное
мужество в деле, способный при необходимости помочь Георгию
в трудную минуту словом и делом, подстраховать его, если потре-
буется — личным примером показать, как надлежит действовать.
Так в разрабатываемой комбинации возник Семен Золотарев,
человек как минимум с четырьмя боевыми наградами. Как уже
было сказано, четыре боевых награды — это очень даже немало!
Поэтому сомнений в личном мужестве Семена Золотарева быть

650
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Семен Золотарев в конце 1940-х и 1950-е гг.
просто не может. Семен идеально подходил на ту роль, которую
ему предстояло сыграть в походе — опытный турист, старше
остальных участников, холост, обаятелен, фронтовик. Фронто-
вики в те годы вызывали к себе неизменное уважение и интерес,
так что позитивное отношение к нему со стороны студентов
в каком-то смысле было запрограммировано.
Итак, к концу 1958 г. года постепенно сложилась группа,
которой предстояло отправиться на задание, — Кривонищенко,
Золотарев, Колеватов. Последний, по нашему мнению, был со-
вершенно необходим в роли «дублера» Георгия, чтобы никакое
неблагоприятное стечение обстоятельств (заболевание, дорож-
но-транспортное происшествие, ЧП с родными и близкими) не
поставило под угрозу срыва всю операцию. Другими словами,
Георгий Кривонищенко мог по каким-то причинам выпасть из
обоймы участников, но это не отразилось бы на сроках реали-
зации операции и ее общей стратегии.
В конце 1958 г. Золотарев «подводится» к студентам У ПИ,
происходит его постепенное внедрение в студенческую среду.

Глава 28. Подготовка группы Игоря Дятлова к походу 651
Если Семен руководил студенческой резидентурой, то ему
и так полагалось знать контингент, среди которого предстояло
работать. Так что установление доверительных отношений
со студентами УПИ для него — совершенно необходимый
элемент оперативной маскировки. Внедрение это происходит
через студента «Политеха» Сергея Согрина, возможно в силу
того, что Дятлов первоначально вообще не рассматривался как
участник затеянной КГБ комбинации. Возможно, впрочем,
прямо противоположное — именно Игорь Дятлов и его группа
изначально рассматривались как участники комбинации, но
присоединение Золотарева к группе должно было выглядеть как
случайное, невольное или даже вынужденное. Это нормальный
прием оперативной маскировки, когда демонстрируется подход
к одному объекту, а на самом деле преследуется цель установле-
ния связи с другим. Главное — попасть в нужный круг общения.
Золотарев успешно попадает в «тусовку» студентов «Поли-
теха» после встречи последними Нового 1959 г. на Коуровской
турбазе, где Семен был оформлен старшим инструктором по
туризму. После этого Семен несколько раз приезжает в обще-
житие своих новых знакомых, поселяется в доме Сергея Согрина
и даже оставляет у него личные вещи. И собирается в поход
с последним, по крайней мере, в этом уверены все окружающие.
В это время московские кураторы операции согласовывают
с западной разведкой время и место предстоящей встречи для
передачи радиоактивных образцов и личного знакомства с аген-
том, который останется на территории СССР для длительного
оседания при помощи Георгия Кривонищенко (и возможно, его
отца. На самом деле, конечно, длительное оседание ему должно
будет организовать КГБ). Кривонищенко идете группой Игоря
Дятлова в поход, маршрут и сроки которого известны и опре-
делены еще в ноябре-декабре 1958 г., так что западная разведка
может уверенно назначить рандеву в определенном месте. Там,
где сочтет наиболее удобным. И точка рандеву действительно
выбрана вполне здраво, с толком, ведь Холат-Сяхыл — это
первая уральская гора на пути группы, лишенная лесного по-
крова, позволяющая контролировать подходы со всех сторон.
Она находится примерно на равном удалении от самых разных
населенных пунктов — до Ивделя и Оуса (в Свердловской об-
ласти) примерно 130 км, а до Троицко-Печерска (по другую
сторону Уральского хребта, в Коми АССР) чуть более 150 км.

652
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Самостоятельный выход хорошо подготовленной разведыва-
тельной группы в районы указанных населенных пунктов за
3—4 дня проблем не составляет. Расчет противной стороны поня-
тен: разведчики выйдут на «Большую землю» даже раньше, чем
группа Дятлова вернется из похода. Но на это КГБ приходится
согласиться, поскольку поставить противника в откровенно не-
выгодное положение никак нельзя — это моментально вызовет
подозрения. Датой рандеву назначен первый день последнего
зимнего месяца — не перепутаешь и спьяну. Разумеется, были
оговорены продолжительность ожидания и возможность по-
вторной встречи (скорее всего, на обратном пути группы) на
тот случай, если первоначальный срок не будет выдержан одной
из сторон. В общем, все технические вопросы были должным
образом улажены.
В январе 1959 г. в Свердловске появляется представитель
центрального аппарата КГБ, курирующий подготовку опера-
ции на месте. Как и во всяком деле, где определяющим успех
является человеческий фактор, разного рода проблемы и про-
блемки возникали постоянно, и для их скорейшего разрешения
требовалось присутствие лица, наделенного соответствующими
властными полномочиями. Этот куратор должен был проводить
группу в поход и дождаться ее возращения с отчетом о про-
деланной работе. Присутствие этого неизвестного человека,
его невидимой руки, направляющей события, так или иначе
связанные с походом группы Дятлова, ощущается явственно
во множестве мелких деталей, хотя нигде и никогда имя этого
человека не было зафиксировано. Поэтому для нас он останется
просто «Куратором».
На этом — уже заключительном этапе подготовки — воз-
никает, видимо, вопрос с походной радиостанцией. Из заяв-
ления Риммы Колеватовой, содержащегося в уголовном деле,
нам известно, что в турклубе имелась радиостанция, которую
группа могла с собою взять. Нас сейчас даже не интересуют ее
характеристики — вес, размер, устойчивая дальность приема-
передачи, — это в контексте затронутого вопроса несущественно.
Важно другое — Игорь Дятлов был опытным радиолюбителем,
имел собственные зарегистрированные позывные, более того,
известно, что с этой самой злосчастной радиостанцией он уже
имел дело — Игорь брал ее с собою на встречу Нового года,
которую большая группа студентов свердловского «Политеха»

Глава 28. Подготовка группы Игоря Дятлова к походу 653
организовала в ночь с 31 декабря 1958 г. на 1 января 1959 г.
в лесу между железнодорожными станциями Коуровка и Бойцы
примерно в 70 км от Свердловска. Тогда Игорь лично носил
радиостанцию на себе и сам же с нею работал. Приноравливался
к скорому походу на Отортен.
Однако он ее не получил. Можно ли представить, чтобы КГБ
не оснастил посылаемых на рискованную операцию сотрудни-
ков средствами связи? Этот вопрос сразу же рождает встречный:
а для чего это делать? Прежде всего, необходимо определиться
с тем, что же именно участники операции должны были передать
на «Большую Землю».
Просто условной фразой оповестить о факте встречи и успе-
хе мероприятия? Отстучать на специально зарезервированной
частоте условное сообщение типа «солнце светит, а помидор
красный»? Хорошо, допустим, что они это сделали и на сле-
дующее утро Председателя Комитета госбезопасности изве-
стили бы о получении условной радиограммы, сообщающей
о штатном развитии ситуации на склоне Холат-Сяхыл. И что?
Да ничего — группа Дятлова бредет своей дорогой дальше, а ино-
странные разведчики бодренькой рысцой двигаются по своему,
по-прежнему никому неизвестному маршруту. Ибо понятно, что
Кривонищенко они ничего не скажут об истинном направлении
своего движения.
Может быть, участникам операции надлежало дать на «Боль-
шую Землю» более развернутую информацию, скажем, сообщить
словесные портреты явившихся лиц? Но как это можно сделать
втайне от Дятлова, который, будучи руководителем похода, от-
вечал за все выходы в эфир? Тут мы упираемся в неизбежную
потерю конспирации, недопустимую в глазах любого руко-
водителя подразделения КГБ. И не только недопустимую, но
и немотивированную, ибо никакой серьезной мотивации для
подобного выхода в радиоэфир не существует. Какая срочность
в том, чтобы сообщить приметы иностранных разведчиков имен-
но 1 февраля со склона Холат-Сяхыл, а не 14 февраля с почтамта
в Ивделе? Проследить движение нелегалов по стране, вскрыть
«явки», «пароли», «вербовочные подходы»? Так это вполне
можно было сделать после телефонного звонка Золотарева из
Ивделя — уже через час органы госбезопасности всего Урала
были бы информированы о том, каких именно парней надо
высматривать на вокзалах, в вагонах поездов, в кабинах машин

654
А. Ракитин. Перевал Дятлова
дальнобойщиков. Даже если и была у иностранных агентов неко-
торая фора времени (а она, конечно, была), то как далеко бы она
их увела, принимая во внимание масштабы Уральского региона
и всей страны? Ловить иностранных агентов КГБ не собирался
вовсе, напротив, цель операции заключалась в том, чтобы до-
казать иностранной разведке, что теперь у нее есть безопасный
«выход» на человека из Челябинска-40. Да, заброшенных не-
легалов надо будет опознать, но Золотарев, Кривонищенко
и Колеватов спокойно занялись бы этим по возвращении. Воз-
можно, даже выехали бы для этого в Москву на недел ьку-другую,
«пошерстить» архивы 2-го Главного управления КГБ (контрраз-
ведки). Но сидя в палатке на склоне Холат-Сяхыл, они никак не
могли этим заняться, даже имея под боком радиостанцию Игоря
Дятлова. Так для чего же она им могла вообще понадобиться?
В КГБ прекрасно понимали, что радиостанция может
оказаться причиной беспокойства явившихся на встречу ино-
странных разведчиков. Никак не облегчая решение основной
задачи, радиостанция лишь создаст трудности, разбудит лишние
подозрения, которые никакими объяснениями невозможно
будет снять. Поэтому обстоятельства сложились так, что группа
эту радиостанцию не получила. Это произошло как бы само со-
бой, хотя остается сильное подозрение, что события в нужном
русле подтолкнул именно «Куратор». Позже никто толком не
сможет объяснить, почему же группа осталась без радиостанции,
на которую не без оснований рассчитывал Дятлов. Но самое
интересное даже не это! Интересно то, что прокуратура при
проведении расследования совершенно не озаботилась этим
вопросом, хотя он напрямую связан с организацией похода.
В этом отсутствии любопытства также ощущается невидимая
рука «Куратора», рекомендовавшего не «педалировать тему»
отсутствия связи. Следователь Иванов ее просто обошел мол-
чанием как несущественную...
Тогда же, в январе 1959 г., перед группой встали и иные
проблемы. Например, выяснилось, что Дятлов может не пойти
в поход, поскольку его не отпускают с кафедры, на которую он
только недавно устроился работать. Однако невыход группы
в поход — это срыв давно подготавливаемой операции Комите-
та, подобный результат был совершенно недопустим, а значит,
поход должен состояться при любых условиях. Из письма Тибо-
Бриньоля нам известно, что на встрече «стариков» (старшего

Глава 28. Подготовка группы Игоря Дятлова к походу 655
состава группы — Дятлов, Тибо-Бриньоль, Кривонищенко,
Слободин, Аксельрод) этот вопрос обсуждался и было принято
решение идти в поход без Дятлова. Тибо даже упомянул фами-
лию нового кандидата в руководители группы — по взаимному
согласию участников обсуждения, им стал молодой инженер
Юрий Евгеньевич Верхотуров из Лысьвы, создавший турист-
ский клуб при Лысьвенском турбогенераторном заводе (ТГЗ).
Но новый руководитель не нужен был Комитету госбезопасно-
сти прежде всего потому, что он не был знаком с Золотаревым.
Кроме того, вполне возможно, что КГБ располагал какой-то
негативной информацией конкретно по этому человеку и не
желал его видеть в числе участников похода. Во всяком случае,
следует маленький фокус и Игоря Дятлова вдруг спокойно от-
пускают с кафедры в поход. Напомним, что Дятлову предстояло
отсутствовать на работе по крайней мере 3 недели — это полно-
ценный отпуск! Любой, кто сталкивался с советским трудовым
правом не понаслышке, знает, что кадровики очень не любили
предоставлять отпуск «в счет будущего отпускного периода»,
т. е. за невыработанный год. Первый после трудоустройства
отпуск предоставлялся обычно после 11 календарных месяцев
работы, а второй — через 6. Отпуска «за свой счет» (без оплаты)
крайне не приветствовались, и прибегать к ним было чревато
для репутации — коллеги по работе могли расценить их как за-
маскированное тунеядство. Но в данном случае, как мы видим,
советская административная система допустила странный сбой,
скорее даже милость — на Дятлова оформили командировочное
предписание! Нормальная такая командировка... с друзьями
в турпоход по горам, долам и весям... Даже если допустить, что
в УПИ трудовая дисциплина была «на нуле» и преподаватель-
ский состав гулял кто, как и когда хотел, все равно оформление
командировки на время турпохода выглядит фантастически.
Но, видимо, нашлись некие аргументы, которые оказались
вполне весомыми и достаточными для принятия нужного реше-
ния. Еще одна кем-то хорошо продуманная и организованная
«случайность», которую стараются всячески не замечать «само-
деятельные исследователи» всех оттенков, потому что «случай-
ность» эта рушит все версии, кроме одной — об изначальной
вовлеченности в подготовку похода некоей могущественной
организации, легко и незаметно убиравшей все препоны на
пути туристов...

656
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Непосредственно перед выходом группы — уже после окон-
чательного определения ее персонального состава и маршру-
та — КГБ по имевшемуся каналу связи довел эту информацию
до противной стороны (по умолчанию мы будем считать эту раз-
ведку американской, хотя, в принципе, это могла быть разведка
другой страны НАТО — аглийской и даже французской, как это
было показано в одной из предшествующих глав). Противная
сторона начала подготовку к встрече и сообщила точное место
на маршруте, где должен будет состояться контакт туристов
с агентами, прибывшими для получения груза. Очевидно, что
местом встречи не могла быть некая абстрактная точка в лесу,
на эту роль годился только хорошо определяемый ориентир,
например гора Отортен. Или Холат-Сяхыл. Поскольку график
движения группы Дятлова к моменту выезда из Свердловска был
уже хорошо известен, не составляло сложности определиться
с датой и местом предстоящего рандеву.
Теперь же самое время коснуться вопроса происхожде-
ния одежды со следами радиоактивной пыли. Как мы знаем
из результатов радиологической экспертизы, группа имела
по крайней мере три таких предмета — это были два свитера
и штаны. Известно, что наблюдалась выраженная локализация
источников бета-излучения (для свитеров это были участки
в 70 и 75 кв. см, а для штанов — 55 кв. см). То есть источники
радиоактивности не были размыты или рассеяны, напротив,
они были очень компактны. Физико-техническая экспертиза
показала значительное снижение уровня загрязнения при про-
мывке образцов в холодной воде: за 3 часа снижение радиоак-
тивности составило десятки процентов. Мы видим, что пыль
довольно легко смывалась самой обычной водой без добавления
каких-либо химических реагентов. Но не подлежит сомнению,
что одежда эта длительное время пробыла в воде (по вполне
разумным оценкам судмедэксперта, тела находились в воде не
менее 6 и не более 14 дней — этот интервал уверенно определял-
ся совокупностью многих признаков: сползанием волосяного
покрова, отслоением эпидермиса, сохранностью легких и пр.).
А значит, первоначальное зафязнение должно было быть весьма
значительным. Каким именно, установить сейчас невозможно,
но можно попытаться оценить порядок цифр, характеризую-
щих загрязненность. Если считать, что в течение каждого дня
пребывания в ручье эта величина снижалась вдвое (а это очень

Глава 28. Подготовка группы Игоря Дятлова к походу 657
корректное допущение) и после 14 дней промывания водой
уровень активности составлял примерно 200 Бк, то первона-
чальная величина активности должна была находиться в районе
3 млн Бк. Оценка эта не завышена, а скорее наоборот, но даже
в этом случае результат впечатляет. Источник с активностью
100 тыс. Бк по бета-излучению относится к категории радио-
активных отходов, подлежит безусловной утилизации и захоро-
нению в специальном хранилище. Такую вещь нельзя хранить
в доме, ею нельзя пользоваться длительное время, поскольку
она определенно представляет угрозу здоровью окружающих.
В случае со свитером и штанами мы видим многократное (в де-
сятки раз) превышение порога в 100 тыс. Бк.
Если Комитет госбезопасности действительно планировал
операцию «контролируемой поставки» радиоактивных матери-
алов американским агентам, то представляется невероятным,
чтобы радиоактивные предметы хранились в доме кого-либо из
участников похода среди прочих вещей. Ценность специально
подготовленных для передачи свитера и штанов в глазах ини-
циаторов операции была очень велика, да и, кроме того, как мы
увидели, вещи эти были довольно опасны. Комитет никогда не
был столь циничен к своим сотрудникам и помощникам, чтобы
рисковать их жизнями понапрасну. Поэтому вещи, предназна-
ченные для передачи, должны были попасть в распоряжение
участников похода в самые последние часы перед выходом.
И тому есть довольно неожиданные косвенные подтверж-
дения.
Как известно, группа Игоря Дятлова первоначально полу-
чила из туристского клуба «Политеха» штормовые костюмы
(куртки с капюшоном и штаны). Одежда не идеальная, но по тем
временам, пожалуй, лучшая из всего, что могла дать советская
легкая промышленность. Однако перед самым выходом в по-
ход поступила команда их вернуть. Старшая сестра Александра
Колеватова рассказала о случившемся на допросе в прокуратуре:
«Я не ошибусь, если скажу, что многое для снаряжения группы
доставалось в спортклубе УПИ с боем. Мой брат "отхватил",
как он сам выразился, каждому участнику похода штормовые
костюмы, ему через некоторое время сказали, что штормовки
полагается иметь только альпинистам, и потребовали возвра-
тить их (за штормовыми костюмами приходили к нам домой).
В последний день, в день выхода, Александр достал шерстяные

658
Л. Ракитин. Перевал Дятлова
свитеры и приносил их домой 'контрабандой', надев на себя
по 3 штуки».
Момент этот исключительно интересен прежде всего своей
абсурдностью. Сначала туристы получают штормовые костюмы
в потребном количестве, а это означает, что костюмы эти были
в тот момент никому другому не нужны, кому надо — всем хва-
тило. Но неожиданно в руководителе институтского турклуба
Льве Семеновиче Гордо проснулся административный гений,
который, испугавшись порчи казенного имущества (порвут,
прожгут или просто приведут в негодность), под формальным
предлогом потребовал дефицитную амуницию вернуть. Такая
дивная предусмотрительность не может не удивлять, особенно
если мы припомним, что товарищ Гордо не был осведомлен
о маршруте группы. Как уже упоминалось в начале исследо-
вания, в середине февраля 1959 г., в самом начале розысков,
никто не мог в точности воспроизвести маршрут группы Игоря
Дятлова, поскольку последний не сдал в тур клуб «Политеха»
протокол заседания маршрутной комиссии, а потому марш-
рут пришлось по крупицам восстанавливать, расспрашивая
знакомых и родственников пропавших туристов. Но Гордо не
тревожила такая мелочь, как несданный протокол, его как истого
администратора беспокоила амуниция. Он до такой степени был
встревожен тем, что «дятловцы» ослушаются приказа вернуть
полученные костюмы, что даже послал специального курьера
домой к Колеватову эти костюмы забрать. Вах! какая примеча-
тельная бдительность, какова высота хозяйственного порыва,
чувствуется хватка бывалого кладовщика.
Изъятие штормовых костюмов явно нарушило планы тури-
стов и, возможно, поставило под угрозу своевременность выхода
группы. И тут очень удачно Александр Колеватов откуда-то
добыл шерстяные свитеры. Свитер, конечно, далеко не штор-
мовой костюм, но хоть какая-то ему компенсация. Свитеров
было много, видимо, на всю группу, поскольку, по смыслу речи
Риммы Колеватовой, брат совершил не две, а больше «ходок»
(дефиниции русского языка таковы, что количественные опи-
сания четко разделяются на категории «один — два — больше
двух». Числительное «два» интуитивно-четко определяется
носителями русского языка как «два», «оба», «раз и снова», в то
время как о величинах больше двух обычно говорится неопре-
деленно: «много». Из показаний Риммы можно понять, что ее

Глава 28. Подготовка группы Игоря Дятлова к походу 659
Последний поход. Слева: выдача сахара к чаю. Все лица хорошо узнаваемы;
Георгий Кривонищенко явно намерен иронично прокомментировать щедрую
порцию, проносимую мимо рта. Справа: Игорь Дятлов. При рассмотрении
изображения с высоким разрешением хорошо заметны усики и щетина на его
лице. Удивительно, но небритая щетина на лицах погибших членов группы
породила у некоторых «исследователей» предположения, будто их живыми
несколько дней удерживали в плену «спецназовцы КГБ». О том, что в зимнее
время нормальному мужику просто-напросто не с руки бриться на морозе, «ис-
следователи» не подумали. Видимо, ввиду того, что сами никогда с подобной
проблемой не сталкивались.
брат ходил за свитерами не «два раза», а больше, т. е. три или
даже четыре). Откуда Колеватов получил свитеры — непонятно,
трудно удержаться от подозрения, что некий таинственный до-
брожелатель очень хотел, чтобы группа Дятлова вышла в поход
своевременно. И нашел выход из положения.
В этой своевременной помощи самое интригующее — ее
анонимность. Таинственный помощник группы Дятлова явно
не желал, чтобы о нем узнали. И самое главное, Колеватов тоже
не хотел, чтобы кто-то узнал о существовании доброжелателя.
Он не хотел этого до такой степени, что несколько раз отправ-
лялся по неизвестному адресу, не жалея собственного времени!
Казалось бы, что может быть проще — сложи десяток свитеров
стопкой, обвяжи их шпагатом и принеси домой за один раз...
Ан нет! Александр куда-то уходит, а потом возвращается со
свитерами на теле. Очень странное поведение для 24-летнего

660
А. Ракитин. Перевал Дятлова
мужчины. Он словно боится, что за ним проследят и увидят со
стопкой свитеров в руках. Как еще можно объяснить странное
нежелание принести их «за одну ходку»?
Попытка объяснить появление свитеров тем, что Александр
собрал их среди друзей, критики не выдерживает. В те времена
была традиция делиться носильными вещами, и в уголовном
деле есть тому свидетельства, но в случае получения свитеров
из рук товарищей не было никакой необходимости утаивать их
помощь. Между тем Римма Колеватова прямо указала на скрыт-
ность доставки свитеров: «приносил их домой контрабандой».
Странно, да? И это ощущение странности еще более усилива-
ется, если мы примем во внимание, что через несколько дней вся
группа туристов погибнет при таинственных обстоятельствах,
а два свитера окажутся сильно радиоактивными.
Интересна концовка истории с загадочными свитерами. Как
известно, вещи участников похода по мере опознания возвраща-
лись по принадлежности; в следственном деле имеется дюжина
таких протоколов. Так, например, Александру Багаутдинову
были возвращены валенки, взятые у него Александром Коле-
ватовым перед походом, а не пошедшему в поход из-за болезни
Вячеславу Биенко вернули 350 руб., которые тот сдал во время
подготовки. Институтскому турклубу возвратили имущество,
взятое дятловцами; следователь даже разрезанную палатку
предложил отдать спорткафедре «Политеха». Там, правда, взять
ее не пожелали (это, кстати, серьезный довод против того, что
следствие кого-то там покрывало и заметало следы. Когда сле-
ды действительно «заметают», важнейшие вешдоки стараются
уничтожить, а не раздают желающим их получить). Но никаких
следов свитеров, добытых Колеватовым для всей группы, в этих
«протоколах опознания» и «возврата» нет, словно и самих сви-
теров не существовало. Таинственный владелец этих вещей
заявить о себе не пожелал, а следователь Иванов как будто его
и не искал. «Лишние» свитера, не принадлежавшие членам груп-
пы, исчезли сами собой, как мираж в пустыне, но из заявления
Риммы Колеватовой мы точно знаем, что они существовали!
Причем не один и не два, а гораздо больше.
Касаясь подготовки к походу, нельзя обойти молчанием еще
один немаловажный аспект. Как показало время, минувшее
с публикации в Интернете первого варианта настоящего ис-
следования (это имело место в декабре 2010 г.), многим чита-

Глава 28. Подготовка группы Игоря Дятлова к походу 661
телям не дает покоя вопрос невооруженности группы, другими
словами — отсутствия оружия у предполагаемых «сотрудников
и помощников» Комитета госбезопасности. Читателей ставит
в тупик одна только мысль, что секретная операция КГБ могла
осуществляться силами невооруженных сотрудников.
Что хочется отметить по существу затронутой темы: в главе
«Понятие "контролируемой поставки" как комплексного опе-
ративно-розыскного мероприятия органов государственной
безопасности (внутренних дел)» приведен реальный пример
из практики ФБР, когда агенты спецслужбы на протяжении
длительного времени — примерно 11 месяцев — действовали
против сотрудников полиции Нового Орлеана совершенно
безоружными. Это нормальная практика, в которой нет ничего
невозможного или безрассудного. Хотя и рискованная, да, с этим
не поспоришь. Но такова специфика негласной (оперативной)
работы — она всегда сопряжена с риском.
Теперь же рассмотрим реальную ситуацию с походом группы
Игоря Дятлова, в число участников которого, как мы предпо-
лагаем, были включены три негласных сотрудника КГБ. Против
вооружения Золотарева, Колеватова и Кривонищенко огне-
стрельным оружием имелись серьезные доводы как технического
плана, так и связанные с особым характером порученного им
задания. Прежде всего, на протяжении длительного времени
(примерно 2 недели похода) оружие невозможно было бы скры-
вать от членов группы, не посвященных в суть выполняемого
задания. Это было связано с тем, что рюкзаки перед их укладкой
на дно палатки банально «потрошились» — из них извлекалось
содержимое, в силу чего скрывать оружие несколько недель
никак бы не удалось. Расконспирация перед «своими» в глазах
КГБ чревата таким же срывом задания, что и перед «чужими».
Все инструкции спецслужбы, касавшиеся организации работы
сотрудников, числящихся в «негласном штате», категорически
запрещали раскрывать посторонним свою принадлежность
к КГБ даже под угрозой жизни.
Оснащение рюкзаков или ватников потайными карманами
для скрытого размещения (переноски) пистолетов на время
похода этой задачи не решало. Принимая во внимание условия
зимнего многодневного похода, в течение которого оружие
могло находиться по несколько суток при температурах -20°С —
-40°С и ниже, надлежало хранить оружие в зимней смазке и перед

662
А. Ракитин. Перевал Дятлова
применением осуществить его чистку и повторную смазку.
В 1950-х гг. существовало деление ружейной смазки на «летнюю»
и «зимнюю» («зимняя» была более густой и по консистенции
походила на сливочное масло), и это создавало определенные
трудности в использовании стрелкового оружия в условиях
холодной зимы и в горах. Осуществить замену одной смазки
на другую втайне от непосвященных членов группы Золотарев,
Колеватов и Кривонищенко никак не могли.
Только вдумайтесь на секундочку, что могло бы произой-
ти, если бы нормальный положительный студент, хороший
комсомолец или комсомолка, увидали бы в руках Золотарева
пистолет... Первая и единственная мысль, которая могла бы
осенить студента, свелась бы к убеждению, что ему, наконец-то,
открылось истинное лицо Золотарева — тот уголовник, бандит,
урка! Никакие рассказы про «негласный штат», «операцию под
прикрытием», «зашифрованного конфидента» не помогли бы —
в те времена никто просто-напросто не знал о подобных методах
работы контрразведки (а те, кто знал, сидели за колючей прово-
локой в лагерях и никому ничего рассказать не могли). Никто
из студентов не поверил бы, что инструктор по туризму может
решать какие-то задачи в интересах госбезопасности — в это
мало кто мог поверить даже в 2010 г., когда появился первый
вариант данного исследования, когда история КГБ и многих
тайных операций на территории распавшегося СССР перестала
быть государственным секретом. И если бы зимой 1959 г. кто-то
только увидел пистолет в руках Золотарева (или Кривонищенко,
или Колеватова), поход группы Дятлова на этом бы закончил-
ся — обладателя оружия связали бы и потащили на «Большую
землю» в ближайшее отделение милиции. На разборки, так ска-
зать. Потому что боевой пистолет в те времена мог быть только
у милиционеров или офицеров Советской армии, все остальные
варианты — это криминал! Вооружать членов группы боевым
оружием означало рисковать срывом операции при случайной
расконспирации, а этот риск был совершенно излишним.
Кроме того, иностранные шпионы, на встречу с которыми на-
правлялась группа, изначально (т. е. до произнесения пароля для
связи) могли присвоить себе роль военнослужащих внутренних
войск, преследующих беглых уголовников, и, руководствуясь
этой легендой, проверить документы и личные вещи членов
группы. Если бы в ходе такого обыска им удалось обнаружить

Глава 28. Подготовка группы Игоря Дятлова к походу 663
пистолеты, то операция «контролируемой поставки» провали-
лась бы, даже не начавшись. Вероятность подобной проверки
была не нулевой, поскольку было известно, что забрасываемые
на территорию СССР агенты-нелегалы, особенно действующие
в группах, могут маскироваться под работников милиции, КГБ
или фельдъегерской службы, сопровождающих секретную почту.
Перед Золотаревым, Колеватовым и Кривонищенко не
ставилась задача задержания явившихся на встречу с ними ино-
странных агентов, а значит, «силовая компонента» в этой опера-
ции при ее штатном развитии отсутствовала. Видимо, инициатор
задания вполне логично рассудил, что наличие оружия никак
не поможет достичь поставленной цели, а вот помешать может.
Поэтому было принято вполне обоснованное решение не
вооружать всех троих огнестрельным оружием. Вооружение же
только одного человека из трех — скажем, Золотарева — при
сохранении всех вышеназванных рисков снижало эффектив-
ность его применения практически до нуля. Кроме того, вы-
дача оружия одному и невьщача другим могла быть расценена
участниками операции как проявление недоверия или неверия
в их силы, что было совершенно недопустимо с точки зрения
корпоративной этики КГБ. Поэтому сработал принцип: всем
либо никому.
Понятно, что никто из инициаторов операции не предпо-
лагал возможности массового убийства всей группы. Видимо,
преобладала та точка зрения, что отличная маскировка в группе
настоящих, ничего не подозревающих туристов окажется наи-
лучшей защитой участников операции. Кроме того, вероятно,
большую заинтересованность в этой операции проявила «про-
тивная сторона», поэтому кураторы из КГБ были уверены, что
«тем очень надо, те все проглотят». Такая самонадеянность
сыграла жестокую шутку, но стало это ясно позже.
Особо хочется отметить, что работа без штатного огнестрель-
ного оружия и документов, удостоверяющих принадлежность
к Комитету, являлась нормой для оперработников КГБ. Более
того, из истории группы спецназа КГБ «А» нам известно, что
ее сотрудники порой отправлялись на опасные задания либо
без огнестрельного оружия, либо с незаряженным оружием.
То есть даже в тех случаях, когда заведомо было известно о не-
избежном и остром силовом противостоянии, сотрудники долж-
ны были действовать как гладиаторы, врукопашную. Данное

664
А. Ракитин. Перевал Дятлова
утверждение, возможно, разрушит стереотипы многих читателей
и даже вызовет недоверие, но так действительно было. Чтобы
не остаться голословным, приведу один из ярких примеров та-
кой «рукопашной операции»: захват 12 мая 1989 г. преступной
группы, вооруженной четырьмя пистолетами ПМ, забарри-
кадировавшейся в квартире на четвертом этаже в доме № 21
по ул. Жуковского в г. Саратове. Осуществлявшее эту операцию
отделение группы «А» под командованием Героя Советского
Союза В. Ф. Карпухина имело при себе только незаряженные
пистолеты. И орудовало ими как кастетами.
Здесь же следует коснуться и вопроса об отсутствии «сило-
вого прикрытия», которое КГБ не обеспечил группе Дятлова на
время проведения операции. Это тоже один из тех доводов, по-
средством которых некоторые исследователи трагедии пытаются
опровергнуть версию «контролируемой поставки». По мнению
«опровергателей», Комитет должен был обеспечить безопас-
ность своих сотрудников посредством высылки по маршруту
следования туристов неких вооруженных групп. Как это все
должно было выглядеть на практике, «опровергатели» и сами
не представляют, однако упомянутый довод кажется многим из
них весьма существенным.
Наверное, первое, что требуется в этой связи прояснить —
какие задачи должна была бы решать подобная группа силового
прикрытия? Именно характер поставленных задач и определил
бы ее состав и вооружение. Остается совершенно непонятным,
что именно должна была делать подобная группа (или группы)
в операции «контролируемой поставки». Физическую защиту
группы Дятлова она обеспечить не смогла бы при любом рас-
кладе, так как не должна была присутствовать на месте встречи.
Может быть, ей надлежало бы отомстить супостату в случае
убийства дятловцев? Организовать и вести своими силами
преследование? Задержание либо уничтожение противника?
Но какова же в таком случае должна быть численность такой
группы: 10 человек? 20? 50? рота? батальон?
В любом случае, факт задействования группы «силового
прикрытия» с точки зрения инициатора задания означает про-
вал операции, т. е. нештатное, неплановое развитие ситуации.
Кстати, совсем не обязательно группа из 10 человек могла
бы в тех условиях задержать хотя бы трех вооруженных агентов
вражеской разведки, прошедших надлежащую огневую, физи-

Глава 28. Подготовка группы Игоря Дятлова к походу 665
ческую и тактическую подготовки. Для подобной операции на
открытой местности требуется полноценное воинское подраз-
деление, хотя бы взвод, усиленный снайперами и желательно
кинологом с собакой. И взвод лучше не один, а несколько,
дабы выдвигались они с разных направлений. Ни одно терри-
ториальное управление КГБ в конце 1950-х гг. не имело таких
подразделений спецназа, а значит, для организации подобной
операции пришлось бы обращаться к пограничникам. А это
не только административные барьеры (пусть и внутри одного
ведомства), но и чисто технические — ведь всех этих людей
с оружием и амуницией следовало принять, разместить, обеспе-
чить доставку в Ивдель и далее. Настоящая воинская операция...
Задумайтесь на секунду, сколько десятков и сотен человек будет
посвящено в то, что КГБ проводит в глубине Уральского региона
какую-то особо секретную операцию и затребовало для этого
пограничников из северных регионов!
Сложность организационных мероприятий и угроза раз-
глашения тайны предстоящих группе действий — это первый
серьезный минус в глазах инициатора задания из КГБ. Но есть
и другой.
Главное достоинство Холат-Сяхыл (или Отортена, или любой
другой горы на маршруте группы) с точки зрения организации
там рандеву — это большая удаленность от жилья. Малолюдные,
практически совсем не населенные места, зимняя пора и связан-
ные с нею особенности передвижения позволяют с легкостью
обнаруживать присутствие посторонних. Тем более если таковых
множество.
Кто может гарантировать, что группу прикрытия противник
не обнаружит еще на подходе? Кто может гарантировать, что
противник, обнаружив группу Дятлова, не возьмет паузу в день-
два, чтобы убедиться в отсутствии идущего по следу сопрово-
ждения? Маршрут-то туристов известен!
Никакой помощи в реализации главной задачи операции
«контролируемой поставки» группа силовой поддержки оказать
не могла. А вот помешать одним фактом своего присутствия —
очень даже. Поэтому надо ясно понимать, что формирование
и использование такой группы никакого практического смысла
не имело.
Как должна была произойти передача вещей? Это как
раз самая простая часть операции, поскольку она требовала

666
А. Ракитин. Перевал Дятлова
взаимодействия по схеме «пароль — отзыв». Порядок такого
взаимодействия был обусловлен заранее. В назначенное время
в назначенном месте должна была произойти якобы случайная
встреча группы Игоря Дятлова с группой «туристов» из другого
региона страны (хоть Армавира, хоть Владивостока — не имеет
значения, ибо проверить в той обстановке происхождение груп-
пы было бы невозможно). Возможно, на маршруте было выбрано
несколько точек рандеву — это придавало известную гибкость
графикам движения обеих сторон. В процессе общения после
обмена условными фразами со стороны «туристов» должна была
последовать просьба дать им (или продать за деньги — неважно!)
штаны и свитер, поскольку один из их товарищей прожег свои
вещи на костре. Или привел в негодность каким-то иным спо-
собом — это также совершенно неважно. Важно то, что Криво-
нищенко должен был с радостью пойти навстречу просьбе, снять
с себя штаны и свитер и передать их новым друзьям. Взамен он
мог получить деньги (и даже немалую сумму!), но деньги в дан-
ном случае не имели особого значения: значение имело только
то, что он отдавал свои вещи при многочисленных свидетелях,
что лишало происходившее всякого ореола таинственности или
«нелегальности». Вся эта операция должна была осуществляться
совершенно открыто, возможно, с сопутствующим застольем
и фотографированием. Оперативную фотосъемку иностран-
ных разведчиков требовалось произвести с соблюдением ряда
условий, о которых Золотарев был осведомлен. Для проведения
оперативной фотосъемки он имел особый фотоаппарат и, скорее
всего, специальную фотопленку. Особо подчеркнем, что Семен
Золотарев имел два фотоаппарата: один из них (под № 55149239)
был найден в палатке и опознан Юдиным еще в марте 1959 г.,
а второй оказался обнаружен на шее погибшего Золотарева,
когда его труп отыскали через два месяца в ручье (номер фотоап-
парата в деле Иванова не зафиксирован и его судьба неизвестна).
После дружеского застолья и передачи вещей с радиоактив-
ной пылью иностранным агентам две группы туристов должны
были разойтись. Возможно, эта комбинация предусматривала
некое развитие, например, подразумевалась последующая
встреча Кривонищенко с одним из агентов с целью его трудоу-
стройства в закрытом городе или организации нового постоянно
действующего канала связи — детали контрразведывательной
операции нам неизвестны и известны никогда не станут. Важно

Глава 28. Подготовка группы Игоря Дятлова к походу 667
подчеркнуть, что встреча на склоне Холат-Сяхыл, оказавшаяся
в итоге трагичной для группы Дятлова, находилась в прямой
причинной связи с наличием у группы радиоактивной одежды.
Другими словами, не было бы одежды — не было бы и встречи...
Примерно по такой схеме должны были развиваться события
в последнем походе Игоря Дятлова. Однако в силу ряда причин
все пошло не так, как планировалось, результатом чего явилась
гибель группы в полном составе.

ГЛАВА 29
ПОХОД ГЛАЗАМИ ТУРИСТОВ
Коммуникативные отношения в группе
Игоря Дятлова на основании анализа походных
фотоснимков. Доказательство наличия у членов
группы большего числа фотоаппаратов, нежели
зафиксировано материалами уголовного дела
Уже после публикации первого варианта этой книги в Ин-
тернете в декабре 2010 г. Алексей Александрович Кось-
кин, екатеринбургский исследователь трагедии группы
Игоря Дятлова, разместил в открытом доступе фотографии,
сделанные участниками похода. Речь идет о фотопленках, най-
денных в фотоаппаратах Кривонищенко, Дятлова, Золотарева
и Слободина, а также отдельных пленках, обнаруженных среди
вещей погибших туристов в палатке. Все это фотонаследство
после закрытия уголовного дела очутилось на руках следова-
теля Иванова и уже после смерти последнего было передано
его дочерью общественному «Фонду памяти группы Дятлова».
Коськин сделал огромное дело, предоставив нам удивительную
возможность взглянуть на поход группы Игоря Дятлова глазами
его непосредственных участников.
На странице fotki.yandex.ru, которая принадлежит Коськину
(точный адрес: http://fotki.yandex.ru/users/aleksej-koskJn/album/159799/),
любой желающий может посмотреть фотографии — они того
стоят.
Представленный материал необыкновенно познавателен не
только с точки зрения обывательского любопытства, он также
весьма информативен с точки зрения криминалистического ис-
следования, поскольку проливает свет как на истинные условия,
в которых проходил поход, так и на отношения внутри группы.
О чем идет речь?
Криминальными психологами давно замечено, что большой
объем значимой для следствия информации может быть полу-

Глава 29. Поход глазами туристов
669
чен невербально, т. е. без словесного контакта с источником
информации. Человек подчас очень многое сообщает о себе,
своем настроении и самочувствии языком поз, телодвижений,
моторикой неконтролируемых движений и т. п. Теория по-
строения допроса прямо предписывает обращать внимание на
так называемые «невербальные источники информации» («не-
осознаваемые сигналы»), которые эта прикладная дисциплина
тщательно описывает, классифицирует и изучает.
Фотография хотя и является лишь статическим изображе-
нием, т. е. не позволяет судить о динамике движений зафик-
сированного объекта, может тем не менее служить источником
информации, весьма значимой с точки зрения ведения опе-
ративно-розыскной и следственной работы. Фотограф, делая
снимок, фактически фиксирует два информационных пласта,
которые можно разделить по степени их осознанности (осоз-
наваемый в момент фотографирования и неосознаваемый).
К осознаваемой части относится все, что связано с рассудочной
деятельностью фотографа, — это выбор объекта фотографиро-
вания, «постановка» кадра (т. е. выбор оптимального ракурса,
позы, замечания по внешнему виду объекта съемки, если
таковые делались, и т. п.), выбор заднего плана, умышленная
вовлеченность других лиц, если это имело место. К пласту
«осознанно заложенной» в фотоснимке информации следует
также отнести общую «сюжетность» кадра, т. е. ту идею или тот
замысел, который фотограф хочет передать зрителю.
Однако помимо этого фотография несет в себе информацию,
которую фотограф либо не успевает осознать в момент производ-
ства снимка, либо не принимает в расчет, считая несуществен-
ной, либо о которой вообще не подозревает. За очень редким
исключением любительская фотография несет в себе сведения
о подсознательных предпочтениях (симпатиях) фотографа. Дав-
но замечено, что люди избегают делать и хранить фотографии
неприятных им людей, событий или объектов. Если все же такие
снимки делаются, то, как правило, на заказ (для родственников,
друзей, работодателя и пр.), но никак не для себя. Групповой
фотоснимок довольно точно характеризует межличностные
отношения, сложившиеся как между фотографируемыми лица-
ми, так и между ними и самим фотографом. То есть последний
также оказывается вовлеченным в передачу информации не
только об окружающих, но и о себе самом, даже не подозревая
этого. Не будет ошибкой сказать, что любительская фотография

670
А. Ракитин. Перевал Дятлова
в значительной степени выражает индивидуальные черты лич-
ности не только фотографируемого, но и фотографирующего.
Особый интерес с точки зрения психологического анализа
представляют «непостановочные» групповые фотоснимки,
т. е. фотографии, сделанные без предварительного их обсужде-
ния с объектами съемки. Такие снимки делаются в мгновения,
которые в силу неких причин кажутся фотографирующему
значимыми, интересными или забавными. Не всегда можно
понять, в чем особенность таких мгновений (если только сам
фотограф не дал разъяснений на этот счет), но по общей ком-
позиции таких кадров порой можно сказать многое. Прежде
всего, «непостановочные» групповые снимки выражают своего
рода «рейтинг предпочтений» (или «рейтинг симпатий») фото-
графирующего. Поскольку тот, исходя из своих подсознательных
установок, не поместит в центр кадра человека ему неприятного,
враждебного или даже просто безразличного. Почти всегда на
таких фотографиях центр кадра занимает человек, вызывающий
наибольшую симпатию фотографа, тогда как лица, находящиеся
в глубине композиции, ему менее интересны. Те же, кто попал
«под срез» кадра, в лучшем случае безразличны либо даже прямо
ему антагонистичны (автор фотоснимка рад бы их не видеть, но
они «влезают» в кадр, и он вынужден их безжалостно «обрезать»,
даже поступившись смысловой целостностью фотоснимка).
То, что психологические установки и предпочтения фото-
графа (как осознанные, так и неосознанные), прямо влияют
на то, что и как он фотографирует, признается в настоящее
время неопровержимым фактом. Раздел криминальной пси-
хологии, изучающий этот любопытный феномен человеческой
психики, ныне активно развивается на Западе как одно из
вспомогательных, но весьма перспективных прикладных на-
правлений, потенциально способных снабдить представителей
правоохранительных органов при проведении расследований
дополнительной ценной информацией. Разумеется, как и любые
экспертные психологические оценки, такого рода заключения
имеют характер условный, и некоторые выводы могут быть
оспорены. Однако психологическая оценка фото- и видеома-
териалов — это не блеф и не выдумка, она способна дать порой
весьма существенную информацию.
Классическим примером важности и точности такого рода
выводов может являться случай с захватом чеченскими террори-

Глава 29. Поход глазами туристов
671
стами заложников во время представления мюзикла «Норд-Ост»
23 октября 2002 г. в Москве. Террористы, как известно, дали
тогда интервью телеканалу НТВ, очевидно рассчитывая усилить
произведенный захватом психологический эффект. Упиваясь
собою, группа боевиков во главе с Мовсаром Бараевым чванли-
во расположилась перед видео- и фотокамерами, предоставив
журналистам возможность бесконтрольно снимать самих себя
со всех ракурсов. Дитя гор Мовсар Бараев не знал, что внима-
тельное изучение полученных изображений позволит психоло-
гам, консультирующим спецслужбы России, сделать несколько
выводов исключительной ценности. В частности, консультанты
вполне уверенно заявили, что взрывные устройства террористов
находятся в небоевом состоянии и боевики в случае стремитель-
ного штурма просто не успеют их взорвать. Кроме того, был
сделан вывод о неготовности «бараевцев» к самоубийственной
борьбе — они явно рассчитывали уйти живыми и лишь играли
в смертников-«шахидов» для нарочитой демонстрации своей
решимости добиться победы. Заключения психологов имели
исключительное значение как для принятия принципиального
решения о проведении штурма отечественным спецназом, так
и для выработки плана этой операции и использования неко-
торых тактических приемов.
Попробуем и мы, применяя представления необихевиари-
стики, изучающей как осознаваемые, так и неосознаваемые по-
веденческие акты, проанализировать фотоснимки из последнего
похода Игоря Дятлова и его товарищей.
Начнем с обзора и выясним, чем мы располагаем для такого
анализа?
Из материалов уголовного дела нам известно, что фотоап-
параты имелись у четырех членов группы: Дятлова, Золотарева,
Кривонищенко и Слободина. Все фотоаппараты были найдены
в палатке в феврале-марте 1959 г. В фотоаппарате № 488747
с разбитым светофильтром, принадлежавшем Кривонищен-
ко, оказалась пленка с 34 отснятыми кадрами. Этой пленке
однозначно соответствует «фотопленка № 1», представленная
Алексеем Коськиным.
В фотоаппаратах Золотарева (заводской № 55149239) и Сло-
бодина (заводской № 486963) оказались пленки с одинаковым
числом отснятых кадров — по 27. В фотоархиве Алексея Вла-
димировича мы видим две таких фотопленки — под номерами

672
А. Ракитин. Перевал Дятлова
2 и 4. Кому из двух возможных претендентов они принадлежат,
мы постараемся разобраться позже, пока же только отметим,
что здесь мы также видим полное совпадение с материалами
следствия.
Нет информации о том, сколько кадров было отснято
на пленке, найденной в фотоаппарате Дятлова (заводской
№ 55242643). С этим фотоаппаратом вообще есть некоторая
неопределенность, связанная с тем, что он появился в описи
вещей группы только в конце марта 1959 г. В первоначальной
описи, составленной прокурором Темпаловым 27—28 февраля
1959 г., упоминаются только 3 фотоаппарата. Нельзя исключить
того, что фотоаппарат Дятлова был изъят из палатки кем-то из
студентов-поисковиков сразу по ее обнаружении, т. е. до того
момента, когда прокурор принялся составлять опись. Этот не-
известный поисковик проявил пленку, отснятую Игорем Дят-
ловым, скорее всего, рассчитывая самостоятельно разобраться
в причинах постигшей группу трагедии. Поскольку в тайне эти
действия сохранить не удалось, находчивому студенту-поиско-
вику рекомендовали сдать следствию фотоаппарат и пленку, что
тот, разумеется, и сделал. Так к концу марта появился четвертый
фотоаппарат и, возможно, фотопленка из него без должного
фиксирования отснятых кадров.
С некоторой долей уверенности мы можем предположить, что
ни одна из представленных Алексеем Коськиным фотопленок
не находилась в этом фотоаппарате. Данное предположение
будет обосновано ниже.
Поскольку фотоаппаратов у туристов было всего 4, а пленок
оказалось найдено как минимум 6, мы можем обоснованно
предположить, что кто-то из фотографов отснял больше одной
пленки. В роли таковых «бесхозных» фотопленок у нас ока-
зываются пленка № 3 из коллекции Коськина с 17 отснятыми
кадрами и пленка № 6 с 28 кадрами.
Вполне определенно можно считать, что пленка № 6 была
отснята Георгием Кривонищенко на начальном этапе похо-
да — до выхода группы из поселка «Северный-2». А при выходе
из поселка он заменил пленку на новую, которая и оставалась
в фотоаппарате вплоть до момента гибели группы. Дело в том,
что последний кадр «фотопленки № 6» почти идентичен перво-
му кадру «фотопленки № 1». Трудно отделаться от ощущения,
что фотограф, убедившись, что пленка в его фотоаппарате за-
канчивается, перезарядил его, дабы лимит оставшихся кадров

Глава 29. Поход глазами туристов
673
не позволил ему пропустить что-то интересное. Что касается
пленки № 3, то она остается в каком-то смысле «бесхозной»,
мы докажем, что ее не могли «отщелкать» ни одним из извест-
ных следствию фотоаппаратов. То же самое можно сказать и о
фотопленке № 5. Это подталкивает нас к фундаментальному
выводу, что число фотоаппаратов, имевшихся у членов груп-
пы, превышало 4. Более того, рассмотрев содержимое пленок,
с определенной долей уверенности можно предположить, кто
именно являлся владельцем исчезнувших фотоаппаратов.
Итак, у нас получается следующая сводная ведомость по
фотопленкам и отснятым кадрам (особо уточним, что для удоб-
ства читателей будем придерживаться той нумерации пленок
и последовательности кадров в них, какая использована в фото-
архиве Алексея Коськина):
— № 1 — 33 отснятых кадра, еще один кадр в середине пленки
испорчен, т. е. считается, что пленка содержит всего 34 кадра;
пленка принадлежит Георгию Кривонищенко;
— № 2 — 27 отснятых кадров, эта пленка принадлежит Семену
Золотареву (потому что другая пленка с 27 отснятыми кадрами —
Слободину, что и будет доказано в свое время);
— № 3 — 17 отснятых кадров, принадлежность неизвестна
(скорее всего, Тибо-Бриньоль);
— № 4 — 27 отснятых кадров, принадлежит Рустему Сло-
бодину;
— № 5 — 24 отснятых кадра, неизвестной принадлежности
(как и пленка № 3);
— № 6 — 36 довольно качественных фотоснимков, из которых
28 связаны с участниками похода и самим походом. Уверенно
можно полагать, что эта пленка отснята Георгием Кривонищен-
ко и хронологически предшествует «фотопленке № 1» (если быть
совсем точными, ее следовало бы обозначить № 0, поскольку она
заканчивается там, где начинается «фотопленка № 1»).
— фотографии россыпью — 8 отдельных фотоснимков, явно
имеющих отношение к походу группы Игоря Дятлова, но не
связанных с предыдущими пленками. Это кадры понятного
происхождения и непонятной принадлежности.
Теперь перейдем к предметному анализу.
И начнем его именно с 6-й фотопленки (по нумерации
Коськина), за которой логически последует «фотопленка № 1».
Фотопленка № 6. Первые 8 фотографий не имеют отноше-
ния к походу и, судя по всему, представляют собой какие-то

674
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Фотопленка № 6, кадр № 10. Первый участник похода, запечатленный Георгием
Кривонищенко. Очередность этой фотографии, как и последующие снимки
Семена Золотарева, на корню разрушают все домыслы о том, что этот человек
мог служить причиной конфликта внутри группы.
малозначительные бытовые зарисовки. В 9-м кадре появляется
Георгий Кривонищенко, сидящий за столом с какой-то компа-
нией. Он знает, что его фотографируют, снимок явно «постано-
вочный», Георгий позирует, откинувшись на спинку стула так,
чтобы его не загораживали стоящие на столе бутылки. В том,
что Кривонищенко появился на собственной же фотопленке,
нет ничего удивительного — просто передал фотоаппарат другу,
дабы тот щелкнул.
Походные фотоснимки начинаются с 10-го кадра. И здесь нас
ждет первое открытие — мы видим Семена Золотарева с рюк-
заком и мешком какой-то поклажи на плече. Фактически это
фотопортрет, Золотарев знает, что его «снимают», идет прямо на
фотографирующего, он в кадре один. Это воистину «говорящий»
кадр — первым из всех членов группы Кривонищенко сфотогра-
фировал Золотарева! Совершенно необъяснимый выбор объекта
съемки, если только не признать, что они были знакомы ранее
и притом знакомы очень хорошо. Запомним этот момент...
Одиннадцатый фотоснимок также очень интересен, причем
не только с психологической, но и художественной точки зре-
ния — это портрет Зины Колмогоровой, сделанный навскидку,
неожиданно для нее. Хозяин аппарата, видимо, попросил Зину
обернуться и, что называется, «поймал момент». Девушка на нем

Глава 29. Поход глазами туристов
675
Фотопленка № 6, кадр № 12. Очень любопытный снимок, потому и приведен
здесь. Обращает на себя внимание характерное лицо Игоря Дятлова. Общим
сюжетом фотография напоминает бытовую картину в стиле «старых фламанд-
ских мастеров». Обратите внимание, как Кривонищенко «исключил из кадра»
Людмилу Дубинину, не может быть сомнений в том, что сделано это было
умышленно, и результат оказался весьма красноречив.
очень мила, такие фотопортреты иногда называют «характерны-
ми», потому что они отлично передают настроение персонажа
в момент фотосъемки. Симпатия фотографа к объекту съемки
совершенно очевидна, он словно говорит зрителю: посмотри-ка,
перед тобой хорошая фотография хорошего человека!
Двенадцатый фотоснимок тоже по-своему интересен и ин-
формативен, только его надо правильно «прочитать». На нем мы
видим Игоря Дятлова и Николая Тибо-Бриньоля в узнаваемой
шляпе, беседующими в какой-то комнате вроде общежития.
Видны рюкзаки членов группы, на стене над головой Игоря
Дятлова висит мандолина. Особое внимание привлекает третий
персонаж, попавший под самый срез кадра, — это Людмила
Дубинина. Фотографу ничего не стоило довернуть объектив
чуть-чуть вправо и поместить девушку в кадр, но он этого не
сделал. Умышленно или неумышленно, но он пожелал исклю-
чить Людмилу из кадра, тем самым вполне определенно сообщив
нам о своем отношении к ней.
Кадры № 13-14, изображающие группу в кузове грузовика,
можно точно датировать. Такая поездка из Ивделя в поселок

676
А. Ракитин. Перевал Дятлова
41-го квартала на попутной машине состоялась во второй по-
ловине дня 26 января 1959 г. Эти снимки можно считать фор-
мальными — просто надо было сфотографировать всю группу,
Георгий и сфотографировал, композиции толком никакой нет,
кадры не «выстроены», некоторых членов группы нельзя рас-
смотреть (Юдина, Колеватова, Слободина). Для нас эти кадры
интересны, пожалуй, лишь тем, что на них мы можем видеть
Людмилу Дубинину и Юрия Дорошенко, которых Георгий
Кривонищенко почти не фотографировал.
Следующим снимком, который привлекает к себе внимание,
будет пятнадцатый от начала. На нем мы видим Колеватова,
пробегающего мимо фотографа. Снимок не постановочный,
сделан на ходу, словно бы навскидку. Это один из немногих
фотоснимков с Александром Колеватовым и, пожалуй, един-
ственный, на котором он оказался в одиночку. Колеватов явно
избегал фотографироваться — изучение этой и всех остальных
фотопленок однозначно наводит на эту мысль.
Снимок № 16 групповой, постановочный, участники похода
сфотографировались со своими новыми знакомыми из поселка
41-го квартала (какие-то военнослужащие внутренних войск из
лагерной охраны, женщина в очках и пр.). Привлекает внима-
ние распределение наших героев в группе — Дорошенко рядом
с Дубининой и самим Кривонищенко (владельцем фотоаппа-
рата), а Дятлов — в противоположной стороне от Колмогоро-
вой. Игорь, возможно, не хотел фотографироваться и подошел
к группе в самый последний момент после настойчивых просьб.
Как старший похода, он мог выбрать любое место, и Георгий
Кривонищенко, его друг, разумеется, подождал бы, пока Игорь
Дятлов станет где захочет. Ан нет! Игорь выбрал место с краю
и притом сохранил некоторый зазор с ближайшими к нему
членами группы. Примечательно также, что хотя на улице явно
комфортная температура и нет ветра (об этом можно судить
по расстегнутым воротникам женщин), Александр Колеватов
остался в наглухо застегнутой штормовке и наброшенном капю-
шоне. Почти на всех фотографиях, где можно видеть Колеватова,
он предстает именно в таком виде.
Фотографии № 17—18 неинформативны. На одной из них
мы видим выгрузку лыж из кузова автомашины, на другой —
собаку. Совершенно «проходные» кадры, сделанные, видимо,
для проформы.

Глава 29. Поход глазами туристов
677
Фотопленка № 6, кадр № 16
На снимке № 19 запечатлена Зина Колмогорова с фотоаппа-
ратом. Еще один персональный фотоснимок Зины и еще одно
яркое подтверждение тому, что Кривонищенко очень хорошо
к ней относился.
Кадры под № 20—23 интересующей нас информации не со-
держат. Георгий фотографировал местных жителей, лишь на
снимке № 20 можно видеть трех участников похода, занятых
подгонкой лыж и не обращающих внимания на фотографа.
Снимок № 24 — видовой, на нем вообще нет людей.
Снимки № 25-26 запечатлели, судя по всему, момент рас-
ставания группы с поселковыми рабочими. Туристы встают на
лыжи и выдвигаются в Северный-2. Фотографии сделаны поч-
ти одновременно, с интервалом в несколько секунд. Эта пара
фотографий интересна нам тем, что на втором снимке появился
Николай Тибо-Бриньоль, отсутствовавший на первом. Именно
чтобы запечатлеть его, и была сделана вторая фотография —
Георгий, не меняя точку съемки, «довернул» фотоаппарат на
несколько десятков градусов и «поймал в кадр» Николая. Но при
этом «исключил» из кадра Александра Колеватова (на первом из
двух фотоснимков тот стоит спиной к фотографу). Это стремле-
ние запечатлеть Николая Тибо-Бриньоля, находящегося рядом
с объектом съемки, но не попадающего в кадр, Кривонищенко
продемонстрирует и в дальнейшем. На фотопленке № 1 тоже
будут двойные кадры с подобным «доворотом» фотоаппарата.

678
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Фотопленка № 6, кадры № 25-26. Снимки сделаны перед самым выходом груп-
пы из поселка 41 -го квартала, где жили лесоразработчики. Время, разделяющее
кадры, исчисляется секундами, видно, что стоящие на крыльце люди даже не
изменили поз. Появление второй фотографии — почти во всем идентичной
первой — может быть объяснено желанием сфотографировать Николая Ти-
бо-Бриньоля, не попавшего в первый кадр. Это явственно свидетельствует об
искреннем, очень хорошем отношении фотографа к Николаю.

Глава 29. Поход глазами туристов
679
Фотография № 28 из фотопленки № 6
Это совершенно недвусмысленно свидетельствует об особом
отношении Кривонищенко к Тибо-Бриньолю. Георгий явно
выделял Николая и очень хорошо к нему относился. Тем лю-
бопытнее для нас разделение группы у кедра (теоретически,
Кривонищенко должен был остаться с Золотаревым и Тибо, а не
с Дорошенко). Но об этом нам придется порассуждать особо.
Снимок № 27 — видовой фотоснимок, информации для нас
не несущий.
Снимок № 28 — Дубинина, Золотарев и Колмогорова рас-
селись на крестообразных приспособлениях для сушки рыбы.
Фотографа, очевидно, привлекла аллегоричность сцены, по-
нятная любому христианину. Принимая во внимание то, как
через несколько дней погибнут сфотографированные, невольно
ощущаешь мистичность этой фотографии. Каждый из троих
словно бы выбирал в ту минуту свой крест... Снимок не поста-
новочный, и тем интереснее, что рядом с Зиной Колмогоровой
оказался Семен Золотарев. Кстати, на многих фотографиях
они запечатлены рядом (либо разговаривающими, либо просто
неподалеку друг от друга). Это наводит на мысль, что во время
похода Семен и Зина общались довольно много и общение это
было вполне дружественным. И это наблюдение становится тем
более интересным, едва мы вспомним о том, как разделилась
группа у кедра — Зина не осталась ни с Кривонищенко, ни
с Золотаревым.

680
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Фотопленка № 6, кадр № 32
Снимок № 29 — общий вид заброшенного поселка Север-
ный-2. Для нашего анализа интереса не представляет.
Снимок № 30 — Юрий Юдин с геологическим керном. По
общему замыслу фотографии — это фотопортрет, Юрий знает,
что его фотографируют, и «работает» на объектив. Но в целом
фотография неудачна — Юдин запечатлен на ней с закрытыми
глазами, моргнул в момент срабатывания затвора. Теоретически
Кривонищенко должен был переснять кадр, но он этого делать
не стал. Как кажется, потому, что на самом деле героем фото-
снимка является вовсе не Юдин, а геологический керн. Юрий
Юдин определенно не входил в «область психологического
комфорта» Кривонищенко.
Снимки № 31, 32 — снова веселящийся Тибо. Похоже, он
опрокинул козлы и упал, кто-то из членов группы подошел,
поднял козлы (на втором фотоснимке они уже стоят) и стал
помогать Николаю подняться. Эти два фотоснимка интересны
тем, что на них за плечами Николая можно видеть те самые ва-
ленки, уложенные «по-походному», в которых Тибо 1 февраля
уйдет вниз по склону. Отсюда мы можем уверенно заключить,
что валенки являлись «домашней обувью» Николая и драмати-
ческие события возле палатки стали развиваться тогда, когда
тот уже успел переобуться.
Снимки № 33—35 — расставание с Юрием Юдиным деву-
шек — Зины Колмогоровой и Люды Дубининой. Очень трога-
тельные, добрые и теплые фотографии.

Глава 29. Поход глазами туристов
681
Вверху последний кадр фотопленки № 6, внизу — первый фотопленки
№ 1. Фотографии сделаны Георгием Кривонищенко при выходе группы
из заброшенного поселка 2-й Северный.
Наконец, последний, 36-й кадр сделан по выходу группы
из заброшенного поселка, это своего рода прощальный взгляд
через плечо. Снимок не запечатлел членов группы — лишь за-
снеженные дома, частью уже без крыш, да мрачный склон. Очень
безрадостный снимок, оставляющий тягостное впечатление.
Тем примечательнее, что он продублирован первым снимком
«фотопленки № 1». Видимо, в те минуты, когда группа уходила
из Северного-2, на душе у Георгия скребли кошки и чувствовал
он себя подавленно.
Фотопленка № 1 (отсняты 33 кадра плюс еще один брако-
ванный).
Все фотоснимки связаны с походом группы Игоря Дятлова.
Первый сделан на выходе из поселка Северный-2, он практи-
чески идентичен последнему кадру пленки № 6. Второй — пей-
зажный, интересующей нас информации не несет.
Снимок № 3 — группа на привале. Участники похода равно-
мерно распределены, нет деления на группки «по предпочте-
ниям», нет ощущения напряжения или угрозы (в этом случае
люди на фотографии были бы развернуты лицом друг к другу

682
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Фотопленка № 1, снимки № 8, 9. Поскольку Коля Тибо не попал в первый
кадр, фотограф развернулся и сделал второй фотоснимок. Георгий Кривони-
щенко очень не хотел допустить того, чтобы Николай выглядел «отрезанным»
от группы. Хотя, казалось бы, кто об этом мог узнать?
и делились бы на пары либо образовали круг). Очень мирный
фотоснимок.
Снимок № 4 — Георгий Кривонищенко передал кому-то свой
фотоаппарат и оказался запечатлен на собственной же пленке.
Своеобразный «автопортрет». Почти на всех фотоснимках Кри-
вонищенко можно видеть его финский нож в ножнах, Георгий

Глава 29. Поход глазами туристов
683
его вообще не скрывал. В этой как бы мимолетной (а по сути на-
рочитой) демонстрации оружия чувствуется стремление хозяина
ножа «добрать солидности» в глазах окружающих и, пусть это
не покажется удивительным, подсознательное ощущение не-
защищенности. У Колеватова и Тибо-Бриньоля, как известно,
тоже были финские ножи, только они их старательно скрывали
(лишь однажды мы увидим «финку» Тибо на фотографии из
этого похода).
Фотоснимки 5, 6 и 7 — хорошо известные кадры, на кото-
рых можно видеть смеющихся туристов на фоне крутого берега
Лозьвы. В эти кадры попали Слободин, Тибо, Кривонищенко,
Золотарев и обе девушки. Эта же сценка присутствует и на других
фотопленках («№ 4» и «№ 5»). Видимо, члены группы пребывали
в отличном настроении и веселились. Нельзя исключить того,
что хорошему настроению помог добрый глоток спирта или даже
не один. Больше подобных снимков в походе не будет.
Снимок № 8 — Семен Золотарев о чем-то беседует с Зиной
Колмогоровой. Снимок не постановочный, запечатленные
в кадре люди не знают, что их фотографируют. По правому
срезу кадра — Николай Тибо, видна часть его ноги. Словно
устыдившись того, что Тибо в кадр не вошел, Георгий тут же
сфотографировал его отдельно.
Снимок № 9 — Николай Тибо-Бриньоль с лыжей в руках на
привале. Фактически это продолжение предыдущего снимка,
кадр сделан через несколько секунд с поворотом камеры на
несколько десятков градусов. Фотоснимки № 8, 9 прекрасно
демонстрируют ту самую подсознательную потребность фото-
графировать людей, внушающих симпатию, о которой было
написано выше. Георгий Кривонищенко специально сделал
отдельный фотоснимок Тибо, пожалев, что тот «не вошел»
в предыдущий кадр.
Далее следуют 8 видовых фотоснимков, не представляющие
для нас особого интереса с точки зрения анализа коммуника-
тивных взаимодействий внутри группы, хотя они некоторым
образом могут передать психологическое состояние самого
фотографа.
Наконец, снимок № 18 — постановочная фотография Игоря
Дятлова. Ее можно было бы назвать фотопортретом, если бы не
ее общая несуразность. Трудно отделать от ощущения, что Игорь
не желал позировать либо находился в дурном расположении

684
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Снимок № 21 из фотопленки № 1. Интересен явно контрастным по-
ведением попавших в кадр: ощущается свобода и полная раскованность
Слободина и строгая зашоренность Колеватова, стоящего у него за спиной.
У Колеватова не только единственного из четверки, попавшей в кадр, на-
брошен капюшон — хотя в лесу полное безветрие! — но и наглухо застегнута
штормовка. Тут дело явно не в холоде — это подсознательное выражение
самоконтроля и скрытого напряжения. Обратите внимание, как ушел
в сторону и пригнул голову Золотарев, едва увидев изготовленный к съемке
фотоаппарат. Воистину, одно изображение стоит тысячи слов.
духа. Его небрежная поза словно бы передает немой вопрос:
«Ну, что ты ко мне пристал?».
Снимок № 19 — на нем мы вновь видим Семена Золотарева.
Снимок, опять-таки, сделан навскидку, Золотарев не знает, что
его фотографируют: лицо опущено, он явно находится в движе-
нии по лыжне и не думает позировать.
Снимок № 20 — Зина Колмогорова что-то записывает в днев-
ник, и на заднем плане опять мы видим Золотарева. Этот кадр
тоже не постановочный. И, глядя на него, мы можем не сомне-
ваться, что Георгий Кривонищенко очень хорошо относился
к Зине. Даже лучше, чем было принято до сих пор думать.
Снимок № 21 — очень удачный кадр, если можно так выра-
зиться, «говорящий». Опять мы видим Золотарева с опущенным
вниз лицом и Слободина позади него с поднятой к небу головой.

Глава 29. Поход глазами туристов
685
Снимок № 26 из фотопленки № 1. Группа вышла на границу леса: еще
300 метров, и перевал останется позади, а вместе с ним и р. Ауспия. Пере-
валив в долину Лозьвы и обратно спустившись к лесу, группа оставила бы
гору Холат-Сяхыл по левую руку от себя, заночевала бы в безветренной зоне
и на следующий день — за один переход — достигла бы Отортена, самой
удаленной от жилья точки маршрута. Что могло быть проще и логичнее? Но
этого не случилось. Уже фактически взойдя на перевал, группа развернулась
и спустилась... обратно в долину р. Ауспия. Как кажется, это решение было
принято вне логики и здравого смысла. Но так только кажется.
Контраст поразительный! Золотарев совершенно явно уходит
от попыток сфотографировать его — это, кстати, подтвердит
рассмотрение и прочих пленок. А потому открытость Рустема
Слободина на его фоне выглядит такой явной и непосредствен-
ной. На заднем плане можно рассмотреть Колеватова. У Алек-
сандра на тех редких снимках, что запечатлели его в походе,
очень узнаваемый стиль поведения — он смотрит в объектив,
понимает, что его фотографируют, но остается статичен, равно-
душен к происходящему. Ни улыбки, ни приветственного жеста
рукой (вроде бы логичного в такой ситуации) — никакого есте-
ственного проявления эмоций. Это, разумеется, не случайно.
Такое «замороженное» поведение перед фотообъективом вполне
определенно свидетельствует о присущих этому человеку чертах
личности: сдержанности, склонности к самоконтролю, скрыт-
ности, нелюбви и неспособности к экспромтам. Он склонен
планировать свои действия и педантичен в реализации намечен-
ного. С одной стороны, такой человек труден для расшифровки,
но с другой — можно быть уверенным в том, что есть вещи,

686
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Фотография № 27 из фотопленки № 1. Тот самый принципиальный разговор
между Дятловым и Золотаревым... Обратите внимание на взаимное располо-
жение участников — Дятлов в одиночестве, его как бы «окружают» Колеватов,
Золотарев и Кривонищенко. Остальные участники похода в разговор не вмеши-
ваются, словно бы не замечают происходящего. Очень интересный фотоснимок!
которые он точно не сделает, т. е. в каком-то смысле он пред-
сказуем (иными словами, его «закрытость» довольно условна,
опытный психолог может «просчитать» его реакции без особых
затруднений). Сразу надо подчеркнуть, что мы вовсе не делаем
выводов о том, будто Александр Колеватов был интровертом,
тугодумом и занудой — вовсе нет! Он вполне мог обладать от-
личным чувством юмора и быть в компании «номером первым».
Речь совсем о другом — юмор и занудство напрямую относятся
к вербальной области человеческих коммуникаций, в то время
как наш анализ касается поведенческих схем, не связанных с ре-
чевым взаимодействием с окружающими. Надо ясно сознавать,
что скрытность и нелюбовь к экспромтам вовсе не отменяют
способности отлично шутить и понимать юмор.
Далее, фотоснимки № 22—25 изображают объекты природы
и окружающей обстановки. Георгий умышленно не фотогра-
фировал людей.
Снимок № 26. Этот и последующие фотографии явно отно-
сятся к событиям 31 января — 1 февраля 1959 г., т. е. последнего
дня жизни членов группы (усматривается четкая корреляция
с дневниковыми записями Игоря Дятлова). На 26 кадре запечат-
лен Дятлов, видимо во время восхождения на перевал, уже явно

Глава 29. Поход глазами туристов
687
выше границы леса. Члены группы в наброшенных на головы
и затянутых капюшонах штормовок — ветер в лицо.
Снимок № 27 — исключительно интересный кадр. Судя по
всему, он сделан в момент, когда группа, уже фактически взойдя
на перевал, была готова покинуть долину р. Ауспии и перевалить
в долину р. Лозьва (и тем самым уйти от горы Холат-Сяхыл уже
31 января 1959 г.). Если бы группа продолжила свое движение,
то 1 февраля палатка не оказалась бы на склоне Холат-Сяхыл
и, вполне возможно, трагедии не произошло бы. Но события
стали развиваться по другому сценарию. Из последней запи-
си в дневнике Дятлова нам известно, что, поднявшись выше
границы леса, группа неожиданно возвратилась назад и раз-
била лагерь в долине Ауспии. Логического объяснения этому
возвращению нет, предположения, будто группа не покинула
долину Ауспии 31 января из-за того, что требовалось заложить
лабаз, чтобы забрать его на обратном пути, не представляют-
ся обоснованными. Лабаз можно было заложить и на другой
стороне перевала и точно так же забрать его на обратном пути.
За ним не пришлось бы идти даже полной группой — весь груз
(52 кг продуктов плюс лыжи и ботинки) без особых затруднений
перетащили бы 2 или 3 человека. Зато благодаря «рывку через
перевал» группа выигрывала по меньшей мере один световой
день. Не сделав подобный «рывок», группа один день теряла,
что и получилось в итоге. Немаловажно и другое соображение
относительно бессмысленности возвращения с перевала обратно
в долину Ауспии, назовем его «эргономическим», энергозатрат-
ным: ведь на следующий день подъем пришлось повторять!
На фотографии, видимо, запечатлен момент принятия реше-
ния о дальнейшем движении группы — вперед или назад. Весьма
красноречиво распределение людей на снимке: лицом к Дятлову
обращены Золотарев, Колеватов и Кривонищенко (последний
фотографирует). Остальные пятеро членов группы стоят обосо-
бленно и в разговоре с Дятловым участия не принимают, они
даже не смотрят в его сторону. Они словно бы самоустранились
от неприятного разговора, возможно потому, что сознавали свою
неспособность повлиять на принятие решения. А то, что раз-
говор был неприятен, можно заключить из поз его участников.
Золотарев частично развернут к Дятлову боком, его голова не-
много наклонена вперед («голова быка»), а обе руки выдвинуты
впереди живота (опытный рукопашник так обычно маскирует

688
Л. Ракитин. Перевал Дятлова
Фотографии № 28 и 29 из фотопленки № 1
намерение нанести внезапный, без видимой подготовки удар).
Золотарев, разумеется, драться не собирался, вся его моторика
рефлекторна, но при этом весьма красноречива. Он напряжен,
его поза выражает скрытую угрозу, она идеальна для внезапной
атаки, пусть даже он и не собирается на кого-либо бросаться.
Расстояние между Дятловым и Золотаревым примерно 1,5 м —
это больше той дистанции, на которой ведется комфортный,
дружелюбный разговор (сравните с расстояниями между пятью
другими участниками похода, стоящими отдельным кружком, —
они ведут вполне дружелюбную беседу, можно не сомневаться).
Дятлов на этой фотографии выглядит растерянным — руки
опущены вдоль туловища, голова держится прямо. Это поза за-
стигнутого врасплох и притом как будто в чем-то оправдываю-
щегося человека. Видимо, он не готов был услышать то, говорит
ему в момент фотосъемки Золотарев.
Об этом разговоре нет упоминаний в дневнике Дятлова.
С одной стороны, это может означать, что такового разговора
не было вообще, а с другой — что разговор все же состоялся, но
окончился он психологическим поражением Дятлова. Признать
подобное, тем более в собственном дневнике, он никак не мог,
поэтому записи на эту тему не оставил. Верно, скорее, второе
предположение, иначе поведение группы (возвращение со скло-
на обратно в лес в долине Ауспии) не имеет никакого логическо-
го объяснения. Между тем некие аргументы заставили группу
повернуть и на следующий день совершить очень небольшой
переход. Это странное на первый взгляд поведение группы в по-
следние сутки (и без того отстававшей от намеченного графика!)
является серьезным доводом в пользу того, что внутри группы
существовал некий «тормоз», умышленно удерживавший ее
в этом районе, словно бы дожидаясь неких событий, заплани-
рованных на 1 февраля. И если таковым событием должна была

Глава 29. Поход глазами туристов
689
Фотографии № 31 и 32 из фотопленки № 1
стать встреча, предполагаемая в рамках версии «контролируемой
поставки», то группе Игоря Дятлова нельзя было миновать район
перевала раньше намеченного срока. Впрочем, в исследовании
этот тезис обоснован достаточно развернуто.
Снимок № 28 — на нем мы видим лагерь, разбитый группой
Игоря Дятлова в лесу у истока Ауспии. Колеватов и Тибо на
фоне палатки. Они смеются, что-то живо обсуждают. Снимок не
постановочный, попавшие в кадр явно не знают, что их фотогра-
фируют. Снимок свидетельствует, что между Александром и Ни-
колаем были хорошие и вполне доброжелательные отношения.
Снимок этот интересен еще и тем, что из него можно составить
впечатление о разнице погоды на перевале и внизу, в границах
леса. Если наверху сильный ветер и поземка, то внизу — тишина,
деревья стоят все в снегу. Полнейший контраст! Это наблюдение
с полным правом можно отнести и к событиям 1 февраля —
группа уходила с продуваемого всеми ветрами склона в зону
леса, чтобы найти там защиту от ветрового воздействия. Район
кедра также был продуваем, потому что находился недалеко от
границы леса и притом на возвышенном месте. Именно поэтому
и появился настил в овраге: сооруженный ниже уровня земли,

690
А. Ракитин. Перевал Дятлова
он создавал локальный «карман», участок ветровой тени. Для
уменьшения потерь тепла это было куда важнее, чем костер,
и сооружение настила свидетельствует о том, что члены группы
это прекрасно сознавали.
Снимки № 29—30 — два постановочных кадра, на которых
Рустем Слободин позирует в прожженном ватнике. Вполне воз-
можно, что фотоснимки сделаны уже утром 1 февраля 1959 г.
У Рустема отличное настроение, он бодр и, несомненно, чув-
ствует себя прекрасно. Его поза выражает спокойствие, уверен-
ность в своих силах, некоторую толику самоиронии. Отличные
фотографии, одни из самых удачных на этой пленке.
На последних фотоснимках под № 31, 32 мы видим группу,
поднимающуюся на склон Холат-Сяхыл. Снимки сделаны выше
границы леса на совершенно голом склоне, метет поземка,
сильный ветер, плохая освещенность. Тот факт, что палатка
за спиной одного из туристов не сложена должным образом
(а лежит широким рулоном), явственно указывает на то, что
переход 1 февраля изначально планировался в безлесной зоне,
если говорить совсем точно — выше границы леса.
Наконец, снимок № 33, изображающий тот самый «светя-
щийся объект», вокруг которого «самодеятельные исследовате-
ли» в меру тяжести персональных диагнозов понастроили массу
всевозможных домыслов. Одни «исследователи» развлекались
с «фотошопом» и находили в световом блике черты человече-
ского лица, фантазии других без всякого «фотошопа» позволяли
рассмотреть на снимке те самые «светящиеся шары», которые
ничего не доказывают и ничего не объясняют, но почему-то
считаются виновниками гибели группы. Особо продвинутые
«построители гипотез» даже придумали сценарий, объясняющий
появление снимка чьей-то враждебной попыткой заглянуть
в палатку (Кривонищенко, дескать, схватил фотоаппарат и сфо-
тографировал лицо «заглядывающего». На самом деле Криво-
нищенко в подобной ситуации, скорее, схватился бы за свой
финский нож, но эта мысль недоступна пониманию «опытных
туристов с практикой зимних ночевок»). Но — увы! — просхож-
дение этого кадра настолько обыденно, настолько прозаично,
что делается даже несколько неловко за Шерлоков Холмсов, не
потрудившихся за многие годы своих нелепых «мозговых штур-
мов» просто-напросто проконсультироваться с фотографом из
любой криминалистической лаборатории. Любой фотограф-

Глава 29. Поход глазами туристов
691
Та самая фотография № 33 из фотопленки № 1, что на протяжении десяти-
летия доводила до исступления самых впечатлительных «исследователей».
Это даже не брак криминалиста — это просто следствие его работы с фото-
пленкой, в силу небрежности или забывчивости попавшее вместо мусорного
ведра в руки следователя.
криминалист объяснит происхождение данного фотоснимка
без малейших затруднений.
Дело в том, что фотограф криминалистической лаборатории,
получивший в свое распоряжение фотоаппарат, снаряженный
пленкой, должен извлечь эту пленку, предварительно перемотав
ее обратно в кассету, из которой она «вытягивалась» кадр за кад-
ром в процессе фотографирования. Кассета эта находится внутри
корпуса фотоаппарата. Однако «замотать» пленку обратно в кас-
сету нельзя при взведенном затворе. У фотоаппаратов «Зоркий»,
выпускавшихся в 1950-е, состояние затвора проверялось очень
просто — нажатием кнопки спуска. Никаких особых указате-
лей (поворотных флажков, рисок, шайб), сигнализирующих
о взведении затвора, эти фотоаппараты не имели. Если затвор
был взведен, то он срабатывал и делал еще один кадр, если нет,
то, соответственно, не срабатывал: кнопка спуска нажималась
и ничего не происходило. Вот и все! После этого производилась
перемотка пленки с ролика обратно в кассету (внутри корпуса
фотоаппарата).
Что же произошло в данном случае? Прокурор Иванов пере-
дал в криминалистическую лабораторию фотоаппараты, най-
денные в палатке исчезнувших туристов, с поручением извлечь
фотопленки, обработать их и полученные фотографии вернуть
ему, следователю, для приобщения к делу (либо неприобще-
ния — это он должен был решить после оценки важности за-
печатленной фотоснимками информации). Его поручение было
выполнено. Проверяя каждый из фотоаппаратов, сотрудник ла-
боратории нажимал на кнопку спуска перед тем, как приступить

692
А. Ракитин. Перевал Дятлова
к перемотке пленки. Затвор фотоаппарата Георгия Кривонищен-
ко был взведен, благодаря чему сработал и на пленке появился
тот самый снимок № 33, который в течение десяти последних
лет заставлял «самодеятельных исследователей» верить в при-
сутствие инопланетян. Затворы других фотоаппаратов не были
взведены, поэтому на других пленках мы подобных кадров не
видим. Но если бы они также остались взведены, мы получили
бы целую коллекцию «огненных шаров» и версию массиро-
ванного инопланетного вторжения, не иначе. Все рассуждения
о том, что фотоаппарат «Зоркий» невозможно закрыть в кофре
(кожаном чехле) при взведенном затворе, лукавы и лишь вы-
ражают незнание предмета теми, кто подобное утверждает.
Кнопка спуска этого фотоаппарата не выступала за габаритный
размер и кофр при открытии-закрытии ее не цеплял. Другими
словами, можно было взвести затвор, подготовить фотоаппарат
к производству следующего снимка и спокойно закрыть кофр.
Что Георгий Кривонищенко и проделал на склоне Холат-Сяхыл.
Таким образом, пресловутый «33-й кадр» — это не сни-
мок НЛО, не лицо человека, заглядывающего в палатку, не
фотография «огненного шара» или работающего двигателя
падающей ракеты — вовсе нет! Этот кадр можно назвать «тех-
нологическим», своим появлением он обязан обработке пленки
в фотолаборатории. Нет никакой загадки! Ее нет вообще, не
существовало изначально. Любому криминалисту, которому
доводилось работать с чужими фотоаппаратами и проявлять
чужие фотопленки, приходилось десятки раз видеть подобные
«огненные шары» и «работающие двигатели падающих ракет».
Своим рождением эти феномены обязаны бликам в оконных
стеклах, настольным лампам и даже папиросам сидящих напро-
тив коллег. В общем, что попало в поле видимости объектива при
нажатии спуска, то и оказалось запечатлено. Именно поэтому
следователь Иванов не придал последнему кадру ни малейшего
значения — он просто знал его происхождение и понимал, что
говорить тут решительно не о чем.
Итак, заканчивая анализ фотопленок, отснятых Георгием
Кривонищенко, подведем краткий итог:
1. Прежде всего, необходимо отметить, что в «диапазон
психологического комфорта» фотографа входили не все члены
туристской группы. Безусловный интерес и симпатию Георгия
вызывали Семен Золотарев, Николай Тибо-Бриньоль, Зина

Глава 29. Поход глазами туристов
693
Колмогорова, Игорь Дятлов и Рустем Слободин (поименован-
ные лица перечислены в порядке уменьшения степени симпа-
тии, хотя этот порядок достаточно условен). Это очень инте-
ресное открытие, которое отныне можно считать доказанным
математически: группа отнюдь не была монолитна, а делилась
на подгруппы.
2. Кривонищенко игнорировал Юрия Дорошенко и Люду
Дубинину. Следует особо подчеркнуть, что речь не идет об анта-
гонизме или проявлениях враждебности, правильнее сказать —
Георгий не имел с ними точек соприкосновения, возможно,
они ему чем-то не нравились. Причиной подобного отношения
могли быть обстоятельства нам неизвестные, разница в возрасте
и интересах, степени общего развития, а также обоюдная психо-
логическая некомплиментарность («не-взаимодополняемость»)
с указанными лицами. Ничего фатального в этом нет, в любом
рабочем коллективе всякий нормальный человек имеет коллег,
попадающих в его персональную «зону игнорирования» (и сам
при этом попадает в подобные «зоны игнорирования», суще-
ствующие у других людей).
3. Судя по фотографиям, несколько особняком внутри груп-
пы держал себя Александр Колеватов. Он явно уклонялся от фо-
тографирования, возможно, копируя манеру Семена Золотарева,
который также не лез в кадр. На всех, за редким исключением,
фотографиях, где присутствует Колеватов, мы видим его без
демонстрации каких-либо эмоций, в наброшенном капюшоне
(лишь на одном фотоснимке он виден со снятыми головным убо-
ром и капюшоном), что можно расценивать как свидетельство
«закрытости» этого человека перед посторонними. Поведение
Александра можно охарактеризовать как отстраненность от
окружающих и происходящего вокруг. Колеватов, видимо, не
отождествял себя с группой и участниками похода.
4. На очень многих фотографиях мы видим Золотарева
с опущенной головою, хотя он явно догадывается, что его фото-
графируют. Это наводит на мысль, что Семен не любил фотогра-
фироваться либо не желал, чтобы его снимки попадали в чужие
руки. Единственные постановочные фотоснимки с участием
Золотарева, где мы видим его явно подыгрывающим фотографу,
были сделаны в самом начале похода на реке Лозьве. Глядя на
веселье участников фотосессии, трудно удержаться от пред-
положения, что тогда они позволили себе немного спиртного

694
А. Ракитин. Перевал Дятлова
«для тонуса». Возможно, этим и объясняется подобное, явно
нехарактерное для Семена, отношение к фотосъемке.
5. Значительное количество фотоснимков с видами природы
или неодушевленными объектами (44 % от общего количества
кадров на фотопленке № 1) является сигналом возросшего
к 1 февраля 1959 г. внутреннего напряжения фотографа. Для
обычного фотографа-любителя число снимков без людей, как
правило, колеблется в районе 20 %. Объяснение, будто Георгий
ощущал себя фотохудожником и практиковался в художе-
ственной фотографии, следует расценивать как формальную
отговорку, ничего не объясняющую. На фотопленке, зафикси-
ровавшей начало похода (под № 6), «неодушевленных» фото-
снимков совсем немного, в пределах нормы (если быть совсем
точным, то из 28 снимков, связанных с походом, не содержат
изображений людей 5, т. е. 18 %). Трудно предположить, что,
выйдя из Северного-2, Георгий Кривонищенко вдруг увлекся
художественной пейзажной фотографией. Резкое увеличение
фотоснимков неживых объектов предполагает рост внутреннего
напряжения, чувства беспокойства, вины, неопределенности.
Иногда подобное может указывать на заболевание фотографа,
но к данному случаю это вряд ли относится. Указанное чувство
внутреннего дискомфорта стало нарастать именно после выхода
группы из поселка Северный-2, т. е. с началом полностью авто-
номного движения. Если допустить, что Георгий Кривонищенко
знал о цели похода больше других его участников и предполагал
возможное негативное развитие событий, такое внутреннее на-
пряжение получает вполне достоверное и логичное объяснение.
6. Фотоаппарат был оставлен с взведенным затвором,
о чем однозначно свидетельствует появление фотоснимка
№ 33. Уже после того, как в условиях плохой видимости были
сделаны фотографии на склоне, Георгий подготовил фото-
аппарат к немедленному фотографированию. Фотоаппарат
Кривонищенко единственный из четырех фотоаппаратов,
найденных в палатке, был оставлен со взведенным затвором.
Вполне возможно, что это всего лишь привычка и Георгий
так поступал всегда (хотя эту привычку следует признать до-
вольно необычной для опытного фотографа, поскольку из-за
нее пришлось бы терять несколько кадров с каждой пленки,
что неразумно). Но более вероятным кажется другое предпо-
ложение: Георгий намеревался сфотографировать подошед-

Глава 29. Поход глазами туристов
695
Фотографии № 1 и 4 из фотопленки № 2
ших незнакомцев и подготовился к этому. Мы не знаем, как
именно Золотарев, Кривонищенко и Колеватов предполагали
«разыграть» встречу, вполне возможно, что Кривонищенко
со своим фотоаппаратом должен был отвлекать внимание на
себя, давая возможность Золотареву сделать его дело неза-
метно. Кстати, скорее всего, Семену это удалось, в противном
случае он не хранил бы свой второй фотоаппарат до самой
смерти. Взведение затвора фотоаппарата Кривонищенко яв-
ляется для нас очень важным сигналом, свидетельствующим
о том, что Георгий готовился к каким-то событиям на склоне,

696
А. Ракитин. Перевал Дятлова
в отличие от обладателей других фотоаппаратов — Дятлова
и Слободина. Наряду с другими странностями последних су-
ток (подъем и спуск с перевала 31 января, очень маленький по
расстоянию и времени дневной переход 1 февраля) взведенный
затвор заставляет думать, что часть членов группы готовилась
к каким-то запланированным и ожидаемым событиям во вто-
рой половине дня 1 февраля в этом районе, но события эти по
неясным для нас причинам привели к трагической развязке.
Фотопленка № 2 содержит 27 отснятых кадров. Ни один из
них не связан с походом группы Игоря Дятлова!
На тех фотоснимках, которые обнародовал Алексей Кось-
кин (всего их 6), угадываются знакомые лица. На фотографии
№ 1 вроде бы можно рассмотреть Игоря Дятлова, а на снимке
№ 6 — Зину Колмогорову. Для нас интересны, впрочем, и другие
фотоснимки, прежде всего тем, что они прекрасно характери-
зуют атмосферу туристского слета, на котором были сделаны.
Можно видеть, что слет этот напоминает майскую демонстра-
цию: во главе колонны молодых людей знамя и транспаранты.
На фотоснимке № 4 их аж 3 шт.!
В свое время, когда первый вариант этого исследования был
размещен в Интернете, на автора набросились многие «знатоки
туризма и всего на свете», пытавшиеся оспорить утверждение,
будто поход группы Дятлова был посвящен XXI съезду КПСС.
Вопрос этот был совершенно не принципиален, но желание «за-
бодать Ракитина» выключало здравый смысл даже у тех, кто его
вроде бы имел. Отрицались даже вещи, очевидные любому, кто
застал советское прошлое в более-менее разумном состоянии.
Например, то утверждение, что любое массовое мероприятие
непременно должно было иметь партийно-комсомольскую
окраску (партия рассматривала такие мероприятия как несущие
воспитательные функции).
И вот перед нами независимое свидетельство справедливости
сделанных в 2010 г. утверждений — туристский слет на природе,
в зимнем лесу... с флагами и транспарантами. Ведь кто-то же их
заблаговременно приготовил и притащил за десятки километров
от города! И пусть знамена и лозунги на кумаче выглядят в за-
снеженном лесу абсурдно и даже кафкиански, без этого тогда
нельзя было обойтись — партию и комсомол игнорировать
в 1959 г. было совершенно недопустимо.
Впрочем, будем держаться ближе к заявленной теме.

Глава 29. Поход глазами туристов
697
Что можно сказать о человеке, взявшем в поход фотоаппарат,
но не сделавшем ни единого снимка на протяжении недели?
Очень многое.
Во-первых, его не очень интересовали товарищи по походу.
Это не значит, что он демонстрировал отстраненность или «дер-
жал дистанцию» — вовсе нет! — он мог казаться «своим в доску
парнем», но внутренне дистанцировался от группы. Это могло
происходить в силу большой разницы в возрасте, несовпадения
интересов, а также... различной степени осведомлености о про-
исходившем.
Во-вторых, мы можем быть уверены, что фотоаппарат не был
так уж необходим его обладателю. Золотарев явно не был «фа-
натом» фотодела, хотя фотографировал качественно. Но в этом
походе он легко обошелся бы без своего «Зоркого» под завод-
ским № 55149239, ведь обходился же он без него с 23 января по
1 февраля, правда? Тем не менее, несмотря на явную ненужность
данного «девайса», Семен его с собою потащил... Для чего же?
Ответ может показаться неожиданным, но в рамках версии
«контролируемой поставки» логичным и единственно верным.
Фотоаппарат под заводским № 55149239, которым Семен ни разу
не воспользовался во время похода, был нужен Золотареву для
того, чтобы замаскировать наличие у него другого фотоаппарата.
Если это и странно, то лишь на первый взгляд. Если бы Семен
не имел при себе фотоаппарата с самого начала похода, то во
второй половине дня 1 февраля он никак не мог бы повесить
себе на шею специальный фотоаппарат, загодя подготовленный
для использования в момент встречи с группой иностранных
разведчиков. Только представьте, как бы выглядело в глазах
окружающих, если бы Семен, не имевший поначалу фототехни-
ки, на восьмой день похода неожиданно вытащил бы из какого-
либо «загашника» свой специальный фотоаппарат! Это прежде
всего вызвало бы лишние вопросы его товарищей, совершенно
ненужные ему в той обстановке. А, кроме расспросов и недо-
умения, затем появилось бы недоверие: что еще и для чего может
прятать этот человек? Но вот подменить примелькавшийся всем
обычный «Зоркий» похожим, но со спецпленкой, можно было за
несколько секунд. И без малейших затруднений. Кстати сказать,
второй фотоаппарат мог быть не только заправлен спецпленкой,
но и иметь особый беззвучный (либо с пониженной шумностью)
механизм. Такие беззвучно срабатывавшие фотоаппараты КГБ

698
А. Ракитин. Перевал Дятлова
в то время уже имел в своем распоряжении, причем внешне по-
добная спецтехника ничем не отличалась от типового ширпотре-
ба. Именно ради незаметной подмены обычного фотоаппарата
другим, специальным, вся эта игра и затевалась. И мы можем не
сомневаться в том, что такая подмена была произведена — не-
нужный Золотареву фотоаппарат под № 55149239 остался в па-
латке, где и был найден поисковиками, а второй, неизвестный
нам фотоаппарат, Семен унес с собою в овраг.
Таким образом, фотопленка № 2 является доказательством
того, что Семен Золотарев шел в поход с группой Игоря Дятлова,
имея фототехнику, которой вовсе не собирался пользоваться
с самой очевидной для любого обычного туриста целью — фото-
графирования своих товарищей и обстоятельств похода. В этом
походе Семен Золотарев не был «обычным туристом», он решал
свои особые задачи, действовал по собственному сценарию и ру-
ководствовался собственной логикой при принятии решений.
Возможно, это послужило источником проблем для всей группы.
Но можно предположить и прямо противоположное — неспо-
собность группы полностью и во всем принять логику действий
Золотарева предопределила трагический исход похода.
Фотопленка № 3 состоит из 17 фотографий. Эта пленка не на-
ходилась внутри фотоаппарата, а была найдена в палатке, внутри
герметично закрываемой банки вместе с еще 9 фотопленками
(неиспользованными), рулоном кинопленки и 700 рублями.
Фотопленка № 3 настолько интересна, что просто удивительно,
почему она не привлекла к себе внимания следователя Иванова
(впрочем, трудно отделаться от ощущения, что прокурор-крими-
налист вообще мало что понял из изучения фотоснимков, если
он и просмотрел их, то скорее как бабушкин альбом, нежели
важнейший вещдок).
Сначала определимся с исходными данными.
Когда была отснята фотопленка № 3? Мы можем назвать
период фотографирования довольно точно. Первый кадр
сделан во время подготовки группы к выходу из поселка 41-го
квартала (аналогичные кадры присутствуют и на фотопленках
№ 4-6). Как известно, группа Дятлова ушла оттуда в сопрово-
ждении Великявичуса с санями в 16:00 27 января 1959 г. Этим
временем датируется начало использования пленки. Последний
кадр сделан при движении группы по «мансийской тропе», т. е.
уже после того, как группа прошла по льду Лозьвы и Ауспии.

Глава 29. Поход глазами туристов
699
Поменявшись фотоаппаратами, Георгий Кривонищенко и Николай Тибо-Бри-
ньоль сфотографировали друг друга во время привала на льду Лозьвы. Таким
образом, их изображения остались на собственных же фотопленках. Фотография
слева — это снимок № 4 с пленки № 1, найденной в фотоаппарате Кривони-
щенко, а справа — снимок № 4 с пленки № 3.
Это произошло, как мы знаем из дневников группы, 30 января.
Таким образом, вечером 30 января либо в первой половине
дня 31 января пленку извлекли из фотоаппарата, завернули
в черную бумагу и поместили в герметично закрывавшуюся
банку, в которой хранился «общаг» группы — деньги и запас-
ные фотопленки.
Могли отснять эту пленку Семен Золотарев? Нет, потому что
в его фотоаппарате все время находилась пленка № 2 с 27 «до-
походными» кадрами. Тем более, как мы выяснили, Золотарев
вообще не фотографировал в этом походе.
Мог ли отснять эту пленку Георгий Кривонищенко? Нет,
потому что в его фотоаппарате во время движения группы по
льду Лозьвы и Ауспии находилась фотопленка № 1.
Мог ли отснять эту фотопленку Рустем Слободин? Нет, по-
тому что в его фотоаппарате находилась пленка № 4, которая
содержит снимки, сделанные в том же самом поселке 41 -го квар-
тала, а также кадры, отснятые позже на льду Лозьвы и Ауспии.
Наконец, могла ли эта пленка принадлежать Игорю Дятло-
ву? И снова приходится дать отрицательный ответ, поскольку
на ее четвертом кадре можно видеть Игоря с фотоаппаратом

700
А. Ракитин. Перевал Дятлова
в руках, причем не позирующим и явно не подозревающим,
что его фотографируют. Забегая немного вперед, заметим, что
фотоаппарат Игоря Дятлова вообще нельзя связать ни с одной
из известных ныне пленок.
Вывод получается в высшей степени интересный и непри-
ятный для всех сторонников некриминальных версий. Нам
приходится признать, что группа Игоря Дятлова имела более
тех четырех фотоаппаратов, что фигурируют в материалах уго-
ловного дела. Тут мы получаем неожиданное подтверждение
довольно известным высказываниям Юрия Юдина — десятого
и единственного выжившего участника похода — о том, что
фотоаппаратов у членов группы было больше четырех, чуть ли
не у каждого туриста. Юрий Юдин вообще придерживается кри-
минальной версии событий и говорит много такого, что крайне
неудобно слышать многим исследователям трагедии группы.
Например, что уголовное дело, известное ныне, сильно «под-
чищено», «фальсифицировано» и т. п., что в нем отсутствуют
многие важные документы, например результаты гистологи-
ческого исследования тел «первой пятерки» (т. е. найденных
в феврале — марте). Высказывания Юдина построители всевоз-
можных гипотез обычно игнорируют и никак не комментируют,
словно бы намекая, что им спорить с пожилым человеком как
бы не с руки... Однако только что мы почти математически до-
казали, что Юдин прав безусловно и фотоаппаратов было больше
четырех. Пока считаем, что пять.
Что можно сказать о принадлежности неизвестного «пятого
фотоаппарата»? Вполне определенно его можно связать с Ни-
колаем Тибо-Бриньолем.
В пользу этого вывода «работают» несколько не связанных
друг с другом соображений.
Во-первых, наличие автоснимков на пленках № 3 и № 1.
По случайному совпадению оба снимка идут под номерами 4.
Поменявшись фотоаппаратами, Георгий Кривонищенко и Ни-
колай Тибо-Бриньоль сфотографировали друг друга. По всему
видно, что снимки сделаны в одном месте и в одно время. Со-
гласитесь, трудно представить, чтобы Кривонищенко отдал свой
фотоаппарат Тибо-Бриньолю («щелкни меня тут, Коля!»), а сам
взял фотоаппарат, скажем, Золотарева. Или Рустема Слободина,
который, кстати, хорошо виден за его спиной уходящим вдаль.
Нет, Кривонищенко взял фотоаппарат именно того человека,

Глава 29. Поход глазами туристов
701
Фотопленка № 1, кадр № 3. Снимок сделан Георгием Кривонищенко во время
одного из первых привалов на льду Лозьвы. Снимок этот интересен тем, что
позволяет подсчитать число фотографов и фотоаппаратов, имевшихся в рас-
поряжении группы. Внимательный подсчет приводит к выводу, что фотографов
со своей фототехникой в составе группы было не менее пяти. Кстати, это не
окончательное число, с некоторой долей уверенности можно предположить,
что их было шесть.
кому отдал свой. Минутное дело, ты сфотографируешь меня,
а я — тебя.
Во-вторых, на принадлежность фотопленки вполне опре-
деленно указывает ее содержание. Даже если бы не было
предыдущего пункта, то вывод о принадлежности отснятого
материала Тибо-Бриньолю был бы самым очевидным из всех.
Из 17 кадров этой фотопленки 7 посвящены Тибо (больше
40 %). Он явно любил фотографироваться — это видно и по
фотопленкам из других фотоаппаратов, Николай всегда охотно
позировал другим фотографам. Не будет ошибкой отметить,
что Николай не был лишен известной толики нарциссизма
(этим понятием психологи обычно определяют склонность
человека к самолюбованию, самовлюбленность, стремление
находиться в центре внимания). В принципе, нарциссизм не
является негативной характеристикой — его проявления можно
видеть у многих артистов, музыкантов и вообще людей твор-
ческих профессий, но ведь никто ведь не считает их плохими
людьми! Николай явно любил фотографироваться, делал это

702
А. Ракитин. Перевал Дятлова
с удовольствием и, располагая собственным фотоаппаратом,
не отказывал себе в этом невинном развлечении. Фотографии
№ 13—15 явно сделаны с использованием автоспуска, в 13-м ка-
дре видно, что Тибо не успел занять позицию перед объективом
и сфотографирован в падении, коленом вверх, причем в самом
низу кадра. Явно не рассчитал положение фотоаппарата. Два
последующих снимка более удачны, видимо, фотограф сделал
необходимую поправку и успел занять место в нужном месте
перед объективом.
В-третьих, существует еще одно веское свидетельство
в пользу того, что Николай Тибо-Бриньоль отправился в поход
с собственным фотоаппаратом. Приглядимся внимательнее
к кадру № 3 из пленки № 1 (Кривонищенко). Этот фотоснимок
интересен тем, что в нем «собраны» воедино все официально
известные фотографы группы. Итак, что же мы видим? Дятлов
стоит лицом к фотографирующему Кривонищенко с фото-
аппаратом в руках. Тибо-Бриньоль держит в руках раскрытый
футляр фотоаппарата (что хорошо видно при рассмотрении
снимка в высоком разрешении). Рустем Слободин стоит впо-
лоборота и, судя по положению поднятых рук, тоже как будто
держит фотоаппарат в руках (но это неточно). Наконец, тут же
присутствует и Золотарев, крайний слева, который, как мы знаем
точно, никого не фотографировал своим «Зорким» и в чужие
руки его не передавал. Простейшим подсчетом мы получаем,
что фотографов и фотоаппаратов в группе было минимум 5!
Конечно, особо увлеченные паранормальными или лавин-
ными версиями «исследователи» могут возопить, что Ракитин
данным подсчетом допускает слишком вольное обращение
с фактами. Мол, фотоаппарата Рустема Слободина толком не
видно, а значит, Рустем отдал его Николаю Тибо-Бриньолю
(только с какой целью — непонятно). Но это опровержение
никуда не годится, мы знаем, что Рустем не отдавал во время
этой стоянки свой фотоаппарат Тибо, потому что в фотоаппа-
рате первого (на пленке № 4) есть кадры, сделанные на этом
привале в это же самое время. Другими словами, допуская такое
объяснение, приходится признать, что в одном и том же фото-
аппарате Слободина одновременно находились две фотопленки
(№ 3 и № 4). Что, конечно же, невозможно.
Поэтому на основании вышеизложенного мы можем с пол-
ной уверенностью констатировать, что фотографов в составе

Глава 29. Поход глазами туристов
703
Фотопленка № 3, кадры № 8 и 10. Это, пожалуй, лучшие фотоснимки Юрия
Дорошенко и Семена Золотарева, сделанные в походе. Кстати, снимок № 10
особенно интересен для нас тем, что ясно свидетельствует о невозможности
предположения, будто рассматриваемая фотопленка (№ 3) извлечена из фото-
аппарата Игоря Дятлова. Последнего мы видим на заднем плане снимка № 10,
не подозревающим о моменте съемки и не готовым к нему. Такого не могло
бы быть, если бы Дятлов отдал свой фотоаппарат кому-либо для того, чтобы
его сфотографировали. Обратите внимание на отсутствие ветра и, что кажется
очевидным, вполне комфортные погодные условия.
группы было не менее пяти. Пятым был Николай Тибо-Бри-
ньоль. Он отснял 17 кадров на пленке № 3, после чего 30 января
либо утром 31 января перезарядил фотоаппарат. Этот фото-
аппарат не был найден среди вещей дятловцев, что является
серьезным доводом в пользу высказанного в этом исследовании
предположения об обыске вещей группы убийцами. Мы мо-
жем уверенно утверждать, что Тибо-Бриньоль не уносил свой
фотоаппарат при изгнании группы из палатки и не передавал
его на хранение Золотареву — другими словами, фотоаппарат,
найденный на трупе Золотарева, не принадлежал Николаю Ти-
бо-Бриньолю (этот тезис будет обоснован чуть ниже).
Впрочем, покончим с арифметикой и вернемся к анализу
имеющихся на пленке фотографий.
1. Можно вполне определенно утверждать, что человек,
отснявший фотопленку № 3, пока производилась съемка, пре-
бывал в спокойном, добродушном и даже умиротворенном со-
стоянии. Этим он радикально отличался от фотографа, снявшего
пленку № 1 (Кривонищенко), внутреннее напряжение которого
резко возросло с началом полностью автономного похода по
необжитой местности. Число фотографий без людей всего
3 из 17, еще один фотоснимок содержит изображение удаляю-
щейся группы на фоне возвышающихся у горизонта Уральских
гор. В любом случае, соотношение числа фотографий людей

704
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Снимок № 9 из фотопленки № 3, предположительно происходящей из
исчезнувшего фотоаппарата Тибо-Бриньоля. Присмотритесь внимательнее,
этот кадр таит в себе много интересного. Фрагмент снимка № 9 из фотопленки
№ 3. При внимательном рассмотрении можно видеть на левом боку Николая
Тибо-Бриньоля самодельный нож «финского» типа, подвешенный к карману
самодельным приспособлением вроде крючка. На рукоять ножа и крючок ука-
зывают стрелочки. Можно видеть даже часть гарды (упора, предотвращающего
соскальзывание руки на лезвие). Нож подвешен «под правую руку», что свиде-
тельствует о том, что Тибо был правшой.
и неодушевленных объектов не кажется критичным или подо-
зрительным — оно в пределах среднестатистической выборки.
2. Про нарциссизм (самовлюбленность, склонность к само-
любованию) фотографа уже было упомянуто выше. Хочется
подчеркнуть, что это качество не является резко негативным,
другими словами, оно не влечет за собой трусость, двуличие,
отсутствие мужества, неоднозначность сексуальной ориентации
и подобные недостатки, потенциально способные создать про-
блемы общения в коллективе. «Нарциссизм» вовсе не синоним
понятия «эгоизм» — это дефект воспитания, обусловленный
спецификой формирования личности. С учетом обстоятельств
детско-юношеского возраста Тибо-Бриньоля (рожденного
в исправительно-трудовом лагере, не знавшего отца и воспиты-
вавшегося в условиях крайнего материального стеснения) по-
добное предположение не кажется невозможным. Данная черта
личности Николая могла создать ему определенные проблемы
в общении с женщинами, но, в принципе, не влияла или мало
влияла на его отношения в мужском коллективе.
3. Фотограф, отснявший пленку № 3, оставил нам, пожалуй,
лучшие фотопортреты Юрия Дорошенко и Семена Золотарева.
Это свидетельствует о том, что Николай Тибо-Бриньоль легко

Глава 29. Поход глазами туристов
705
сошелся с этими малознакомыми ему людьми (кадры № 8 и 10)
и они попали в диапазон его «психологического комфорта».
Можно, кстати, дать и совсем иную трактовку этим фото-
снимкам — Николай Тибо еще до похода успел познакомиться
с Дорошенко и Золотаревым, сойтись с ними и выработать впол-
не определенное — позитивное — отношение к обоим. В любом
случае, наличие упомянутых фотографий на пленке № 3 является
еще одним доводом против каких-либо инсинуаций в стиле
умозрительных теорий «противопоставления Золотарева осталь-
ным членам группы». Мы можем быть уверены, что Золотарев
никому себя не противопоставлял, а напротив, сумел установить
доброжелательные отношения со всеми «знаковыми фигурами»
из числа членов группы — Кривонищенко, Тибо-Бриньолем,
Слободиным (да и Дятловым тоже, на сей счет существуют впол-
не определенные воспоминания современников, но сейчас нас
интересует только информация, заключенная в фотографиях).
4. Исключительно интересным в рамках нашего исследова-
ния является факт полного равнодушия фотографа, отснявшего
фотопленку № 3, к девушкам-туристкам. О том, что Людмила
Дубинина выпадала из «области психологического комфорта»
Георгия Кривонищенко, было написано выше. Но это не меша-
ло Георгию очень тепло и по-товарищески относиться к Зине
Колмогоровой. В случае с Тибо-Бриньолем мы не видим даже
этого — он явно не желал фотографировать девушек вообще.
Если кто-то из них и попадал в кадр, то случайно, как, например,
на фотоснимке № 9, на котором мы видим Людмилу Дубинину
на заднем плане, и то только потому, что фотоснимок делал
не сам Тибо-Бриньоль. Он отдал свой фотоаппарат кому-то из
членов группы, дабы тот быстренько «щелкнул» его. В результате
получился этакий «походный фотопортрет на лыжне». Поэтому
вопрос о включении в кадр Дубининой решал в момент фото-
съемки вовсе не Тибо. Можно не сомневаться, если бы именно
Николай выбирал ракурс для этого снимка, он бы сделал так,
чтобы Людмила в кадр «не вошла». Это наблюдение, кстати,
полностью соответствует тому, что мы увидим в поведении
Рустема Слободина (см. ниже).
А вывод из данного наблюдения напрашивается вполне
очевидный — никакой «борьбы из-за девушек» внутри группы
не происходило. Вообще. Группа не дробилась на подгруппы
вокруг девушек, что иногда наблюдается в инфантильных,

706
А. Ракитин. Перевал Дятлова
неоформленных молодежных коллективах (кстати, подобная
самоорганизация молодежных групп вокруг незрелых деву-
шек является весьма опасной с точки зрения виктимологии
и может рождать конфликты, влекующие за собой серьезные
правонарушения). В походе Игоря Дятлова этого не было и в по-
мине. Об этом было известно из воспоминаний современников,
теперь их рассказы подтверждают немые свидетели случивше-
гося — фотоснимки похода.
5. Упомянутый кадр № 9 из пленки № 3 интересен нам
и в силу других причин. Прежде всего, он весьма выразительно
характеризует погоду, которая стояла в долине рек Лозьвы и Ау-
спии во время перехода группы Дятлова. Сами по себе темпе-
ратурные показатели без знания влажности воздуха и скорости
ветра мало что могут сообщить о комфортности внешней среды.
Зато ватник Тибо-Бриньоля, снятый с тела и заброшенный на
рюкзак, ясно и притом однозначно свидетельствует о том, что
никаких запредельных погодных катаклизмов тогда не было.
Тибо снял ватную куртку («ватник»), набросил поверх свитера,
не застегивая, ветровку и спокойно зашагал по лыжне... И ему —
нормально, он улыбается, позируя, фотографу. Никакого по-
годного кошмара ни в конце января, ни 1 февраля 1959 г. в тех
местах не наблюдалось, и упомянутая фотография является тому
ярким подтверждением.
6. И еще одно очень важное наблюдение, которое — увы! —
не сделали «исследователи» трагедии, полгода вглядывавшиеся
в выложенную Алексеем Коськиным фотоподборку. Мы знаем,
что Николай Тибо-Бриньоль имел незарегистрированный
финский нож (т. е. без номера и, скорее всего, самодельный).
Кроме него, «финки» имели Колеватов и Кривонищенко. В те
времена криминалистическое понятие «ножа финского типа»
было самым общим — под таковым понимался нож, имеющий
лезвие с обушком (т. е. односторонне заточенное) и стопор для
руки (гарду). На приведенной выше фотографии № 9 мы видим
рукоять этого ножа и гарду. К гарде прикреплено простейшее
приспособление наподобие крючка, которым нож подвешивался
к карману. Нож не был приспособлен для скрытого ношения, он
все время оставался на виду, как и «финка» Кривонищенко, ко-
торую можно видеть на многих походных фотографиях Георгия.
7. Подвеска Николаем своего ножа на левом боку однознач-
но свидетельствует о том, что Тибо-Бриньоль был правшой.

Глава 29. Поход глазами туристов
707
Фотопленка № 4, кадр № 5. Сни-
мок не имеет отношения к похо-
ду, но очень интересен для нас,
поскольку позволяет сделать
вполне определенные выводы об
отношениях между фотографом
и Игорем Дятловым.
Поэтому нет ничего удивительного в том, что незадолго до
гибели он спрятал свои шерстяные перчатки в правый карман
меховой куртки, которая была в ту минуту на нем. Это есте-
ственное, внерассудочное для правши движение. Из факта на-
хождения обеих перчаток в правом кармане куртки некоторые
исследователи пытались делать далеко идущие выводы о пре-
бывании Тибо в бессознательном состоянии и его утеплении
товарищами по походу после получения им фатальной травмы
головы. Логика их рассуждений была примерно такова: если бы
Тибо был в сознании и одевался сам, то непременно вытащил бы
перчатки из кармана. Более очевидная мысль — что Николай сам
снял перчатки и, скомкав, засунул в карман, — светлые головы
чудаков не посещала. Между тем факт нахождения обеих пер-
чаток в одном кармане наводит на мысль, что Тибо торопливо
засунул их в карман правой рукой, в то время как левая была
занята чем-то таким, что Тибо не хотел выпускать из рук. Это
мог быть фонарик, а мог быть нож, в зависимости от того, как
Николай оценивал степень грозившей ему опасности.
Фотопленка № 4 содержит 27 отснятых кадров, и при-
надлежит она Рустему Слободину. Поход начинается с 13-го

708
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Тот самый снимок № 21 из фотопленки № 4
кадра, т. е. первые 12 снимков содержат «допоходные» сюже-
ты. Примечательно, что среди этих «допоходных» кадров, так
же как и на пленке № 2, можно видеть массовые мероприятия
на природе с флагами, транспарантами и прочей атрибутикой
«комсомольско-воспитательной» работы. Пятый фотоснимок,
«допоходный», является своеобразным шутливым портретом
Игоря Дятлова — тот влез на гладкий ствол дерева и оглядыва-
ется через плечо, словно спрашивая: «ты успел меня сфотогра-
фировать?» Такой снимок мог сделать только человек, находив-
шийся с Игорем Дятловым в очень хороших, можно сказать,
доверительных отношениях. Перед ним Дятлов позволял себе
дурачиться и не боялся выглядеть глупо.
Участники похода появляются в 17-м кадре (групповой
непостановочный снимок в столовой, сделанный словно бы
навскидку, незаметно для товарищей). Примечательны персо-
налии, собравшиеся за одним столом, — Игорь Дятлов, Георгий
Кривонищенко, Александр Колеватов и Семен Золотарев (спи-
ной к фотографу). Под «обрез» кадра попала Зина Колмогорова,
тоже, кстати, любопытный момент!
Последующие кадры — 18-й, 19-й и 20-й — сделаны в поселке
41-го квартала. Все они являются групповыми, постановочными.
На первых двух позируют рабочие-лесозаготовители, и участ-
ники похода присоединились к ним лишь на третьем снимке.
Кто же попал в кадр? Юрий Юдин, Игорь Дятлов, Людмила

Глава 29. Поход глазами туристов
709
Дубинина, Николай Тибо-Бриньоль, Александр Колеватов
и Зина Колмогорова.
Снимок №21, показывающий групповой привал на льду
реки, предоставляет нам замечательную возможность устано-
вить принадлежность фотопленки. На фотографии изображена
вся группа, кроме того человека, разумеется, который держит
фотоаппарат. Итак, мы видим (слева направо): Золотарев,
Дорошенко, Колеватов (сидящий на рюкзаке внаклонку, с на-
брошенным, как обычно, капюшоном своей узнаваемой темной
ветровки), Колмогорова, Дубинина, Кривонищенко, Тибо-
Бриньоль, Дятлов. Получается, что фотоснимок сделал Рустем
Слободин. Снимок не «постановочный», Золотарев явно не
позирует и, скорее всего, даже не знает, что владелец фотоап-
парата фотографирует группу. А поэтому мы можем исключить
предположение, согласно которому фотоаппарат принадлежит
Золотареву, который отдал его Слободину для того, чтобы тот
сделал фотоснимок владельца. Отсюда с неизбежностью следует
вывод, что «пленка № 4» извлечена именно из фотоаппарата
Рустема Слободина, а «пленка № 2» — из фотоаппарата Золо-
тарева. И никак иначе.
Фотография № 22 — крайне неудачная, нерезкая — изо-
бражает Тибо и Золотарева, поменявшихся головными убора-
ми. Фотоснимок сделан на льду Лозьвы, аналогичные кадры,
отснятые буквально в те же самые секунды или минуты, мы
видим на пленке из фотоаппарата Кривонищенко (кадры 5—7
пленки № 1) и фотопленке № 5 (кадры 15,16 и 17). Видимо, все
участники похода были в тот момент расположены к общению
и находились в отличном настроении. Все, кто желал, сделали
в ту минуту фотографии, запечатлели, так сказать, мгновение.
Таким образом, у нас есть кадры с одним и тем же сюжетом,
снятые почти одновременно на одном и том же месте, проис-
ходящие от трех фотографов. Нет только аналогичных кадров,
отснятых Золотаревым. Это подкрепляет высказанное выше
предположение, согласно которому Золотарев в походе вообще
не фотографировал (хотя и имел фотоаппарат, который всем
демонстрировал, раз уж его видел даже Юрий Юдин, ни разу
не ночевавший в том походе с группой в палатке. Напомним,
что именно при подготовке палатки ко сну из рюкзаков выта-
скивалось содержимое, а сами рюкзаки укладывались на днище
палатки.).

710
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Фотопленка № 5, снимок № 1. Представляется невероятным и даже аб-
сурдным, чтобы Игорь Дятлов отдал кому-то свой фотоаппарат, чтобы
его сфотографировали, но при этом повернулся к фотографу спиной
и оказался запечатлен именно со спины.
На этом, фактически, содержательная информация на фото-
пленке № 4 исчерпывается. Оставшиеся фотоснимки неинфор-
мативны: снимок № 23 — обзорный, сделан вслед удаляющейся
группе, фотографии № 24,26 и 27 — бракованы, сделаны с силь-
ной засветкой. Кадр под № 25 тоже частично засвечен, но на нем
можно все же увидеть снятого со спины лыжника. Это непо-
становочный, обезличенный и неинформативный для нас кадр.
Итак, что можно сказать о человеке, отснявшем фотопленку
№ 4 и зафиксированных им коммуникативных отношениях
внутри группы:
1. Фотограф, т. е. Рустем Слободин, был безусловно очень
дружен с Игорем Дятловым. Можно почти не сомневаться в том,
что именно с ним Рустем имел наиболее доверительные отно-
шения (разумеется, сравнительно с другими членами группы).
2. Незначительное число фотографий неодушевленных объ-
ектов свидетельствует об отсутствии внутреннего напряжения
фотографа, его раскрепощенном общении с участниками по-
хода. Нет никаких оснований считать, что фотограф во время
похода жил с чувством внутреннего напряжения или беспокой-
ства, хотя бы отдаленно напоминавшем те переживания, что
испытывал Георгий Кривонищенко.
3. Как и в случае с фотографом, отснявшим пленку № 3 (Ти-
бо-Бриньолем), мы видим дистанцированность Рустема Слобо-

Глава 29. Поход глазами туристов
711
Фотопленка № 5, снимки № 11 и 12. Обе фотографии сделаны с интервалом
в несколько секунд. Фотографом мог быть либо Рустем Слободин, либо Семен
Золотарев (последний мог сделать снимок № 11, а затем, передав фотоаппа-
рат, «войти» в следующий кадр). Для нас личность фотографа важна потому,
что они оба владели собственными фотоаппаратами, но взяли чужой, чтобы
сделать эти снимки.
дина от обеих девушек, участвовавших в походе. Возможно, эта
«равноудаленность» носила даже демонстративный характер.
Для нас не важно, чем диктовалась такая манера поведения,
но важно то, что подобное отношение минимизировало риск
конфликта между членами группы по причине соперничества
за внимание девушек.
4. Примечательно стремление фотографа избегать персо-
нальных фотоснимков. Рустем явно отдавал предпочтение

712
Л. Ракитин. Перевал Дятлова
Зина Колмогорова и Людмила Дубинина с фотоаппаратами «неочевидной
принадлежности».
коллективным фотографиям. Это серьезное указание на манеру
поведение человека внутри группы — он позиционирует себя
в коллективе равно доступным и не имеющим личностных
предпочтений (симпатий). Он как бы никого не выделяет из
окружающих, со всеми ровен, подчеркнуто дружелюбен. Такие
люди обычно демонстрируют высокую степень эмпатии, они го-
товы защищать других, отстаивать их права, действовать от лица
коллектива, защищая «общий интерес». Из таких людей обычно
выходят хорошие «общественники» и профсоюзные деятели.
Фотопленка № 5 с 24 отснятыми кадрами теоретически долж-
на происходить из фотоаппарата Игоря Дятлова. Это, вроде бы,
последний фотоаппарат, которому не поставлена в соответствие
какая-либо из известных нам фотопленок.
Однако уже первый кадр рождает самые серьезные сомне-
ния в том, что данная пленка когда-либо находилась в фото-
аппарате Дятлова. На первом фотоснимке мы видим группу,
только что прибывшую в поселок 41 -го квартала, позирующей
вместе с какими-то местными жителями и военнослужащими
внутренних войск. Аналогичный кадр имеется на фотопленке
№ 6, отснятой Кривонищенко. Но данный снимок интересен
для нас тем, что на нем мы видим Игоря Дятлова, стоящего
спиной к фотографу и то ли о чем-то беседующим с Алексан-
дром Колеватовым, то ли наблюдающим за выгрузкой лыж
из кузова автомашины. Дятлов явно не подозревает, что его
фотографируют со спины, в то время как Колеватов видит
фотографа и улыбается прямо в объектив. К слову сказать,

Глава 29. Поход глазами туристов
713
это единственный фотоснимок, запечатлевший Колеватова
с улыбкой на губах.
Маловероятно, что Игорь Дятлов, приготовив свой фото-
аппарат к съемке, вдруг передал его кому-то из друзей, чтобы
тот запечатлел его самого вместе с товарищами по походу, но,
отойдя на несколько метров, развернулся спиной к фотографу
и остался так стоять. Позируют, согласитесь, несколько иначе.
Можно, конечно, предположить, что фотограф сделал снимок
до того, как Дятлов стал «в строй» с остальными, но по общей
композиции снимка и статичной позе Игоря совсем не похоже
на то, что тот собирается куда-то перемещаться.
Да и на следующем фотоснимке Игорь явно не позирует.
Все-таки к собственному фотографированию люди подходят
более ответственно. Особенно в тех случаях, когда знают, что
снимок предназначен себе любимому и будет храниться в доме
многие годы, напоминая о минувших событиях.
Снимки 3 и 4 сделаны перед выходом группы из поселка
41-го квартала, а снимки с 5-го по 10-й включительно пока-
зывают движение группы по лыжне. Это все фотографии не
постановочные, а, так сказать, «сиюминутные», непонятно
даже порой, с какой целью сделанные. Вполне уверенно можно
утверждать, что фотоаппаратом, в который была заправлена
фотопленка № 5, пользовались разные люди, так что сделать
какое-то однозначное заключение о том, кому же именно он
принадлежал, вряд ли возможно. Зато можно уверенно сказать,
кому он точно не принадлежал.
И в этом нам помогут два фотоснимка, помеченные Алексе-
ем Коськиным номерами 11 и 12. На них запечатлен тот самый
привал на льду Лозьвы, который можно видеть на фотопленках
и Рустема Слободина (кадр 21, пленка № 4), и Георгия Криво-
нищенко (кадр № 3, пленка № 1). В силу этого фотопленка № 5
не может происходить из фотоаппаратов первого и второго. Из-
вестно, что во время этой стоянки в фотоаппарате Тибо-Бриньо-
ля находилась пленка № 3, а Золотарев своим «официальным»
фотоаппаратом не пользовался вообще.
Теоретически, остается Игорь Дятлов со своим фотоаппа-
ратом, но он также не делал указанные фотоснимки, так как
сам запечатлен на них рассматривающим какой-то небольшой
предмет, который держит голыми руками (трудно отделаться от
ощущения, что в руках Дятлова его собственный фотоаппарат,

714
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Фотопортреты с пленки № 5 (слева направо): Николай Тибо-Бриньоль, Юрий
Дорошенко, Семен Золотарев (на привале и на лыжне). Фотографии не обра-
ботаны в Photoshop'e для улучшения вида и полностью аутентичны тому, как
они были опубликованы Алексеем Коськиным.
хотя именно на этих фотоснимках рассмотреть в точности сие
невозможно. Дятлов, кстати, еще раз появится на заднем плане
в кадре № 18 этой пленки, представив очередное косвенное под-
тверждение тому, что вовсе не его фотоаппаратом сделаны все
эти снимки). Технически упомянутые фотоснимки № 11 -12 вы-
полнены Слободиным, т. е. это он нажимал на кнопку «спуск»,
но фотоаппарат, в который была заправлена пленка № 5, ему не
принадлежал (возможно, что снимок № 11 сделан Золотаревым,
который затем передал фотоаппарат Слободину, однако это не
меняет сделанного вывода, поскольку Семен имел собственный
фотоаппарат, но в данном случае воспользовался чужим).
И кому же тогда мог принадлежать таинственный фотоаппа-
рат, в существовании которого нас убеждает фотопленка № 5?
На ум приходит Зина Колмогорова, которая имела и личный
«фотик», и навыки фотографирования. Среди походных фото-
графий известны по крайней мере два снимка фотографирую-
щей Зины. Но есть также и фотоснимок Людмилы Дубининой
с фотоаппаратом на шее (на этой же пленке № 5 снимок № 14).
Очевидно, что само по себе наличие в руках или на шее
фотоаппарата отнюдь не означает владение им. Известно, что
у Золотарева имелся собственный фотоаппарат, вот только на
фотоснимках из похода его нигде не видно. Содержание пленки
№ 5 также не очень-то помогает пролить свет на ее принадлеж-
ность. Довольно простой анализ «попадающих в кадр» и «выпа-
дающих из кадра» лиц позволяет удостовериться в том, что фото-

Глава 29. Поход глазами туристов
715
аппаратом, в который была заряжена пленка № 5, пользовались
несколько человек. То есть строгий анализ не дает возможности
сделать какое-либо однозначное (или, по крайней мере, весьма
вероятное) заключение.
Если же подойти к решению вопроса о принадлежности
таинственного фотоаппарата интуитивно и иррационально,
то напрашивается достоверный, но все-таки спорный вывод:
«фотик» был именно Зины Колмогоровой. На «пленке № 5»
она чаще других попадает в кадр — то на снимках в поселке
41-го квартала, то во время привала на лыжне. Для девушек
и женщин характерна любовь к фотографированию, по-
этому в данном случае логично и оправданно передать свой
фотоаппарат товарищу, дабы тот сделал либо ее персональные
фотоснимки, либо групповые, но с ее участием. У мужчин
подобное поведение проявляется не настолько отчетливо.
Да, участники похода передавали друг другу фотоаппараты,
делали «автоснимки» и даже фотографировали самих себя при
помощи автоспука (как это трижды проделал Тибо-Бриньоль
(фотопленка № 3), но их фотоаппараты все же не гуляли по
рукам так, как тот, в котором находилась пленка № 5. Кроме
того, интересующая нас фотопленка содержит всего 1 пейзаж-
ный кадр, остальные 23 — это фотоснимки людей. Женщины
менее склонны к абстрактному любованию неодушевленными
объектами, нежели мужчины (это не означает, что у них нет
чувства прекрасного, просто они иначе его переживают. Их
переживания более конкретны, дискретны, сиюминутны.
Мужчины более подвержены впечатлениям от глобальных,
абстрактных, удивительных объектов или явлений. С одной
стороны, данная особенность не имеет математически четкого
выражения, но с другой — пейзажи, нарисованные мужчи-
нами и женщинами, довольно уверенно можно разделить по
половой принадлежности художника, поскольку интуитивно
человек способен понять, что именно понравится мужчине,
а что — женщине).
Автор не настаивает на безусловной правоте своего предпо-
ложения и считает, что вопрос принадлежности «шестого фото-
аппарата» еще требует дальнейшего прояснения. Но полагает,
что на данном этапе неизвестный фотоаппарат, которым была
отснята фотопленка № 5, можно условно считать принадлежа-
щим Зине Колмогоровой.

716
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Эта фотопленка особенно интересна и тем, что содержит не-
сколько индивидуальных фотоснимков (фотопортретов) участ-
ников похода. На них можно видеть Николая Тибо-Бриньоля,
Юрия Дорошенко и Семена Золотарева.
Поскольку нет уверенности в том, что фотопленка № 5 или ее
значительная часть отснята одним человеком (а есть уверенность
как раз в обратном), то анализ содержащихся в ней кадров не
имеет особого смысла. Если «портретные» фотографии Тибо-
Бриньоля, Дорошенко и Золотарева сделаны хозяйкой фото-
аппарата, то это может свидетельствовать о ее симпатиях к этим
людям. Но нельзя утверждать, что именно Зина Колмогорова
сделала эти снимки, нет — напротив, как кажется, на заднем
плане фотографии № 10 (там заснят Семен Золотарев, счища-
ющий снег с лыжи) видна Зина. Если это действительно так,
то получается, что Золотарева сфотографировал кто-то другой.
Тем не менее данная фотопленка исключительно важна для
понимания событий, связанных с походом группы Игоря Дят-
лова, поскольку самим фактом своего существования заставляет
предположить наличие шестого фотоаппарата у членов группы.
Снимки россыпью — 8 фотографий непонятного происхож-
дения. «Непонятного» в том смысле, что неясно, из какой фото-
пленки они происходят и кем сняты, хотя по всем признакам они
сделаны именно во время трагического похода. Фотографии эти
довольно известны и почти все уже воспроизведены в настоящем
исследовании (подборку полностью можно видеть на странице
Алексея Коськина в разделе «Отдельные кадры»). Вполне воз-
можно, что все эти фотоснимки (или их часть) связаны с той
самой пленкой Игоря Дятлова, которую мы так и не увидели
в опубликованной подборке.
Подведем итоги несколько подзатянувшегося (и вероятно,
поднадоевшего читателю) разбора фотографий, представленных
Алексеем Коськиным. По мнению автора, проведенный анализ
позволяет выделить следующие моменты, существенные в кон-
тексте трагической гибели туристской группы:
1. В группе четко выделялось «ядро», состоявшее из Игоря
Дятлова, Рустема Слободина, Георгия Кривонищенко и Нико-
лая Тибо-Бриньоля. Эти лица производили взаимную фотосъем-
ку и поэтому чаще других попадали в кадр. «Ядро» это образовано
выпускниками УПИ (о Дятлове тоже можно говорить как о вы-
пускнике, так как он фактически закончил обучение и готовился

Глава 29. Поход глазами туристов
717
к защите диплома). Несомненно, члены «ядра» хорошо знали
друг друга на протяжении достаточно длительного времени
и отношения между ними могут быть охарактеризованы как
товарищеские, доверительные и полные искренней симпатии.
2. В упомянутое «ядро» органично вписался Семен Золо-
тарев. По частоте его фотографирования участниками похода
он, пожалуй, является лидером. Во всяком случае, если он
и отстает от Тибо-Бриньоля по числу своих фотопортретов, то
не намного. Не подлежит сомнению, что Семен если и был по-
началу встречен участниками группы настороженно, то очень
быстро и ловко сумел растопить лед в отношениях. Анализ по-
ходных фотоснимков позволяет категорически утверждать, что
Семен Золотарев не являлся источником напряжения внутри
группы, не противопоставлял себя Игорю Дятлову, и все версии
внутреннего конфликта, связанные с присутствием в группе
«чужеродного» студенческой среде Золотарева, можно смело
отмести как полностью несостоятельные.
3. Соответственно существованию «ядра» должна существо-
вать и «периферия» группы (что наблюдается всегда в достаточно
многочисленных коллективах единомышленников независимо
от целеполагания создания подобных коллективов). К таковой
«периферии» можно отнести Александра Колеватова, Юрия
Дорошенко, Зину Колмогорову и Людмилу Дубинину. Юрий
Юдин также попадал в «периферийный состав» до тех пор, пока
не отделился от группы.
4. Последнее обстоятельство (т. е. отсутствие девушек в со-
ставе «ядра» группы) резко снижает вероятность конфликтов,
так или иначе связанных с «женским фактором». В принципе,
присутствие девушек или женщин в коллективе с преоблада-
нием мужчин, с точки зрения виктимологии может служить
серьезным дестабилизирующим фактором, причем в силу самых
разных обстоятельств (если говорить об этом в самых общих
словах, то причина конфликтов и обусловленных ими пре-
ступных действий может быть связана как с борьбой мужчин
за внимание женщин, так и с борьбой женщин между собою
за влияние на мужчин. Обычно в такого рода группах присут-
ствуют сложные комбинации самых противоречивых мотивов,
в которые нет смысла сейчас углубляться, важно лишь отметить,
что для запуска «конфликтной цепочки» женщина или девушка
должна попасть в «доминирующее ядро» и иметь возможность

718
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Хотя с точки зрения механики, оптики и кинематики работы фотоаппараты
«Зоркий» являлись точной копией фотоаппаратов ФЭД и даже имели одинако-
вые с ними габариты, их невозможно было перепутать. «Зоркие» (снимок слева)
с самого начала выпуска в 1948 г. комплектовались объективами «Индустар-22»
с просветленной оптикой (которую изготавливали на станках, вывезенных из
разгромленной Германии в счет послевоенных репараций). Между тем фото-
аппараты ФЭД вплоть до 1955 г. (а ФЭД-2 — до 1956 г.) получали объективы
«Индустар-10» с непросветленной оптикой. Просветленные и непросветленные
линзы легко различались визуально, поскольку имели разные показатели свето-
отражения, в силу чего просветленная оптика казалось явно более темной. Кроме
того, объективы «Индустар-22» и «Индустар-10» имели различную маркировку
торцевых поверхностей. «Зоркий» Георгия Кривонищенко был снабжен желтым
светофильтром (найден в палатке туристов с треснутым стеклом).
навязывать ему свои суждения). То, что обе девушки оказались
вне «доминирующего ядра» группы, фактически свело к нулю
угрозу внутреннего конфликта, связанного с «женским факто-
ром». Ни борьба за симпатии девушек, ни их игры в «фавори-
тизм» не смогли бы разрушить целостность группы просто по-
тому, что «ядро» этого не допустило бы. Можно не сомневаться
в том, что присутствие девушек в группе не являлось источни-
ком напряжения и не создавало внутренних конфликтов. Все
версии, а точнее домыслы, обыгрывающие «женский фактор»
как спровоцировавший конфликт между участниками похода
группы Игоря Дятлова, можно с полным основанием отнести
к умозрительным и совершенно беспочвенным.
5. Анализ походных фотографий, представленных Алексеем
Коськиным, заставляет предположить, что число фотоаппа-
ратов, имевшихся в распоряжении участников похода, пре-
вышало число, зафиксированное следствием. Фотоаппаратов
было более тех четырех штук, которые следователи обнаружили
в палатке группы и вернули родственникам погибших туристов.
Раскладка фотоаппаратов по принадлежности дает следующий,
в высшей степени неожиданный результат: два фотоаппарата
находились в распоряжении Семена Золотарева (один из них

Глава 29. Поход глазами туристов
719
остался в палатке, второй был унесен в овраг), по одному
имелось у Рустема Слободина, Игоря Дятлова, Георгия Кри-
вонищенко и Николая Тибо-Бриньоля (предположительно).
Еще один фотоаппарат на данном этапе может считаться «не-
установленной принадлежности, возможно, принадлежащий
Зине Колмогоровой».
6. Можно ли допустить, что фотоаппарат Тибо-Бриньоля был
унесен последним в овраг и впоследствии именно он оказался
найден на трупе Золотарева? Другими словами, не считает ли
автор «один фотоаппарат за два»? Подобное предположение,
откровенно говоря, представляется нелогичным и внутренне
противоречивым, прежде всего потому, что Тибо и Золотарев
были одеты одинаково хорошо и у Тибо просто не было никаких
оснований передавать свой фотоаппарат Семену: тот имел ни-
чуть не больше шансов пережить ночь, чем сам Николай. Если
бы Тибо-Бриньоль действительно умудрился унести свой фото-
аппарат из палатки, то, скорее всего, последний был бы найден
на его трупе. Можно, правда, предположить, будто Золотарев
снял фотоаппарат уже с трупа Николая Тибо-Бриньоля и носил
его на шее вплоть до собственной смерти, но это предположение
также выглядит слабо мотивированным. Зачем Семену забирать
именно фотоаппарат, если для его выживания в то время куда
большее значение имели вязаные перчатки Тибо-Бриньоля и его
куртка на овчине? Разумного ответа нет и быть не может, осо-
бенно если мы примем во внимание, что тело Тибо-Бриньоля не
подвергалось раздеванию его товарищами и погибал он, судя по
всему, одним из последних. Все эти рассуждения подкрепляют
уверенность в том, что приведенная выше раскладка фотоаппа-
ратов по принадлежности верна и фотоаппарат Тибо-Бриньоля
не имеет отношения к тому фотоаппарату, что оказался найден
на трупе Золотарева.
7. Предположение о наличии у членов группы более четырех
фотоаппаратов, обнаруженных следователями в палатке, застав-
ляет задуматься над тем, какова же была судьба исчезнувшей
фототехники. В случайную утрату сразу двух фотоаппаратов
и последующую случайную гибель всей группы не верится
напрочь — просто в силу того, что здравый смысл отрицает ве-
роятность одновременной реализации столь малореализуемых
случайностей. Напрашивается предположение о взаимосвязи
или даже взаимной обусловленности этих событий. В главе

720
А. Ракитин. Перевал Дятлова
«Предварительный анализ событий на склоне Холат-Сяхыл во
2-й половине дня 1 февраля 1959 г.» уже указывалось на то, что
целый ряд серьезных, хотя и косвенных улик свидетельствует
о проведенном в палатке туристов обыске (разбитый свето-
фильтр фотоаппарата Кривонищенко, не до конца подрезанная
лыжная палка из бамбука, короткие разрезы ската палатки, об-
ращенного вниз по склону, рассыпанные сухари и т. п.). Именно
во время обыска и могли исчезнуть 5-й и 6-й фотоаппараты
туристов, которые мы условно закрепили за Тибо-Бриньолем
и Колмогоровой. Почему же исчезли два фотоаппарата, но оста-
лись четыре других? Каков же мог быть критерий отбора фото-
аппаратов таинственными похитителями, другими словами, чем
они руководствовались, решая, что забрать с собою? Оставшиеся
фотоаппараты «Зоркий» были сравнительно новыми: Золотарев
и Дятлов владели фотоаппаратами 1955 г. выпуска, а Кривони-
щенко и Слободин — 1954 г. (это легко устанавливается из их
серийных номеров). В принципе, все они выглядели одинаково,
поскольку являлись однотипными. Видимо, те фотоаппараты,
которые были похищены, чем-то заметно от них отличались.
Мы легко сможем понять, что это могли быть за отличия, если
вспомним, что штатные объективы фотоаппаратов «Зоркий»
были первой продукцией такого рода в СССР, имевшей просвет-
ленную оптику. Объективы «Индустар-22» (и все последующие
модели) имели просветленные линзы благодаря немецким стан-
кам, вывезенным из Германии в счет послевоенных репараций.
С момента начала выпуска «Зорких» на заводе в подмосковном
Красногорске эти фотоаппараты комплектовались объективами
«Индустар-22». Между тем фотоаппараты ФЭД вплоть до 1955 г.
(а ФЭД-2 вплоть до 1956 г.) продолжали получать непросвет-
ленные объективы «Индустар-10», поскольку немецких станков
банально не хватило на все заводы Советского Союза по про-
изводству оптики. Визуально «Индустар-10» и «Индустар-22»
легко различимы — просветленная линза кажется более темной
и в косых лучах света дает цветной блик (обычно синего цвета),
непросветленная же намного ярче блестит. Кроме того, торцевые
поверхности обоих объективов имели разную маркировку, что
явно бросалось в глаза с расстояния даже в несколько метров.
По стоимости «Зоркий» с «Индустаром-22» чуть ли не в пол-
тора раза превосходил ФЭД с «Индустаром-10» (370 руб. и 250
руб. соответственно), что, в общем-то, выглядит оправданным

Глава 29. Поход глазами туристов
721
в силу возросших потребительских свойств первого. Поэтому нет
ничего странного втом, что малообеспеченные Тибо-Бриньоль
и Колмогорова владели фотоаппаратами низшей ценовой кате-
гории. Тот, кто обыскивал палатку туристов, не заинтересовался
фотоаппаратами «Зоркий», потому что целенаправленно искал
другую модель, отличную от «Зоркого». Отыскав же два таких
фотоаппарата, этот человек не стал ломать голову над тем, какой
именно ему нужен, и забрал оба.
8. Отсутствие пленки из фотоаппарата Игоря Дятлова
и одновременное наличие походных фотографий непонятного
происхождения («снимки россыпью») заставляет предпола-
гать, что в настоящий момент Алексеем Коськиным собраны
и систематизированы еще не все фотопленки, связанные
с трагическим походом. Возможно, дальнейший поиск в этом
направлении приведет к новым открытиям разной степени не-
предсказуемости.
Уже на этапе подготовки этой книги к сдаче в печать при-
шла чрезвычайно интересная и важная новость, которую никак
нельзя обойти молчанием. Майе Пискаревой, одной из иссле-
довательниц трагедии группы Игоря Дятлова, летом 2012 г. уда-
лось разыскать родственников Николая Тибо-Бриньоля и взять
у них интервью. Этот материал в ноябре 2012 г. был размещен
в открытом доступе в Интернете, и любой желающий может
ознакомиться с ним.
В контексте нашего повествования большой интерес пред-
ставила та часть беседы Майи с родственниками, в которой была
затронута тема наличия у погибшего Николая фотоаппарата.
Одна из собеседниц Майи, дочь двоюродной сестры Тибо-Бри-
ньоля Марина Евгеньевна Казанцева рассказала очень инте-
ресную историю. Оказывается, следователь Иванов предъявлял
Елизавете, родной сестре погибшего Николая... фотоаппарат
и уточнял — узнает ли она его и этот ли фотоаппарат принад-
лежал Николаю? Елизавета фотоаппарат узнала и ответила
утвердительно. А Иванов, спрятав фотоаппарат в сейф, заявил,
что выдать его родственникам не может, так как тот сильно
радиоактивен.
На каком этапе расследования у следователя появился
«сильно радиоактивный фотоаппарат Тибо-Бриньоля» не-
известно. Неизвестно, откуда он взялся и куда исчез. Неиз-
вестно, кто, где и когда установил факт его радиоактивности.

722
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Да и сама величина радиоактивности неизвестна. Но совокуп-
ность всех этих неизвестных факторов заставляет серьезно
задуматься. Вполне возможно, что КГБ гораздо более активно
вмешивался в следственный процесс, чем это считалось ранее
(действуя, разумеется, не напрямую, а руками облпрокурора
Клинова).
Речь, впрочем, даже не об этом, вернее, не только об этом.
Только теперь мы точно знаем, что высказанное в этом иссле-
довании предположение о наличии у членов группы большего
числа фотоаппаратов, чем считалось ранее, нашло подтверж-
дение в семейном предании, оснований сомневаться в котором
нет. Более того, мы увидели, что получило подтверждение и дру-
гое наше предположение — о возможной принадлежности по
крайней мере одного из неизвестных фотоаппаратов Николаю
Тибо-Бриньолю.
Открытие это очень интересно, и пока непонятно, куда
оно ведет, вернее, куда может завести. Кто знает, может, через
полгода мы получим вполне достоверную информацию об от-
сутствующем фотоаппарате Зины Колмогровой или Людмилы
Дубининой. И совокупность новой информации послужит
толчком для новых, совершенно неожиданных выводов.

ГЛАВА 30
НЕСКОЛЬКО СЛОВ О СТРАННОСТЯХ,
НЕОБЪЯСНИМЫХ
И НЕОБЪЯСНЕННЫХ
В истории последнего похода Игоря Дятлова имеется еще
один в высшей степени интересный с точки зрения версии
«контролируемой поставки» момент, который, однако, до
сих пор не вызывал интереса «самодеятельных исследователей»
этой трагедии. Их невнимание к данному эпизоду лишний раз
с очевидностью доказывает непонимание этими самыми «ис-
следователями» того, как работала советская система сохранения
гостайны: наивные мальчиши-кибальчиши видят воистину
фантастические происки «злобного КГБ» в мацерации стоп
Рустема Слободина и постановке палатки на склоне Холат-
Сяхыл, но при этом не способны оценить события и свидетель-
ства, по-настоящему подозрительные.
О чем идет речь?
Для начала цитата из походного дневника группы, сугубо
для того, чтобы не обременять читателя авторским пересказом:
«24 января. На вокзале встретили ужас как гостеприимно: не
впустили в помещение, и милиционер навострил уши; в городе
все спокойно, преступлений и нарушений никаких, как при
коммунизме; и тут Ю. Криво затянул песню, его в один момент
схватили и увели. Отмечая для памяти гр-на Кривонищенко,
сержант дал разъяснение, что п. 3 правил внутр. распорядка на
вокзалах запрещает нарушать спокойствие пассажиров. Это,
пожалуй, первый вокзал, где запрещены песни и где мы сидели
без них». А вот рассказы о том же самом инциденте в дневниках
участников похода. Зинаида Колмогорова: «25.01.59 <...> Да
мы уже 2 раза были замечены милицией. Один раз в отделение
милиции забрали Юрку Крив., он хотел собрать деньги на кон-
феты. Былосмешно. <...>». А вот запись Людмилы Дубининой:
«24 января. <...> Произошел один небольшой казус — Юрку К.

724
А. Ракитин. Перевал Дятлова
В Серове. Фото 24 января 1959 г.
забрали в милицию, обвиняя его в обмане. Наш Юра вздумал
пройтись с шапкой вокруг вокзала, причем с исполнением
какой-то песни. Юрку пришлось выручать...».
Трудно сказать, как именно Люда Дубинина выручала Геор-
гия Кривонищенко из отделения транспортной милиции на
вокзале в Серове — стучала ли кулачком по столу, грозила ли
наказанием «за превышение служебных полномочий», совала
ли взятку или просто ласково смотрела в глаза, — но думается,
что на самом деле Юра обошелся без ее помощи.
Что же происходило на вокзале в городе Серове в 7 часов
утра 24 января 1959 г.? Формально говоря, Георгий Кри-
вонищенко, недовольный скаредностью завхоза Людмилы
Дубининой, не выдавшей карманных денег, решил заняться
сбором подаяния, другими словами, то ли изобразил из себя
«калика перехожего», то ли обычного «нищеброда», и с шапкой
наперевес и песней во всю глотку направился в обход вокзала.
Мы знаем, что Кривонищенко и Слободин были мужчинами
артистичными — играли на разных музыкальных инструментах
(гитара, мандолина, аккордеон), неплохо пели и были не лише-
ны того дара, что артисты называют «сценическим обаянием».
Так что в самом по себе факте песнопения в общественном
месте нет вроде бы ничего необычного. Однако в истории
того, «как Георгий Кривонищенко собирал подаяние», есть

Глава 30. Несколько слов о странностях
725
Александр Колеватов перед памятником летчику
Анатолию Серову (г. Серов, фото 24 января 1959 г.)
несколько несуразностей, которые придают ей вид крайне
недостоверный и нелогичный.
Начнем с того, что вокзал в Серове к моменту прибытия груп-
пы был закрыт. Другими словами, вокзальный буфет также был
закрыт и сбор денег на покупку там конфет был лишен всякого
смысла. Но ладно, мы можем предположить, что буфет открылся
бы через полчаса — поверим в это безоговорочно. Однако если
мы вспомним, что по карманам членов группы было рассовано
почти 2000 руб. наличных денег, то сбор пресловутого «пода-
яния» вообще лишается всякого рационального обоснования.
Сколько бы мелочи накидали Кривонищенко сердобольные

726
А. Ракитин. Перевал Дятлова
бабки и дедки, жмущиеся друг к дружке на ветру под козырьком
крыши запертого вокзала? 3 руб.? 5 руб. медяками? Неужели кто-
то думает, что в его шапку какой-то благотворитель бросил бы
целый рубль или червонец? Конечно же, нет, никто бы Георгию
таких денег не дал. При особенно настойчивом приставании ему
в лучшем случае могли бы посоветовать «вымыть рожу и пойти
работать», а в худшем — вмазали бы хорошенько «по щщам».
Город-то известно какой — уральский, рабочий. Народ наш,
конечно, простой и сердобольный, но только до известных
границ, а потом из-под полы извлекаются разного рода слесар-
ные инструменты (напильники, молотки и зубила) и наглого
попрошайку могут отмутузить по «самое не балуй». Поэтому
в СССР и нынешней России сбор подаяния во все времена был
промыслом не то чтобы слишком опасным, но весьма специфич-
ным, так скажем. При всем своем энтузиазме Кривонищенко
собрал бы жалкие копейки... Если кто не знает, подскажем, что
конфеты «Мишка на севере» стоили в ту славную пору «победы
социализма в основном» (это формулировка XXI съезда КПСС)
180 руб. за 1 кг. — что равнялось стоимости почти 9 бутылок
водки. Георгию на пол кило таких конфет деньги надо было бы
собирать неделю, если не более... Между тем у одного только
Рустема Слободина, коллеги Георгия Кривонищенко по работе
на «особо режимном объекте», лежало в кармане 300 руб. — кон-
фетами можно было объесться до конца похода.
Глупо повел себя Георгий? Безусловно! И на первый взгляд,
и на второй...
Причем глупость его поступка лежит даже не в плоскости
реализации бизнес-проекта по сбору денег. Помимо чисто
финансовой стороны дела существует еще и так называемый
«репутационный ущерб». Для инженера, работающего на особо
режимном объекте, он потенциально сулил массу неприятно-
стей. Специалист, имеющий допуск к совсекретным сведениям
(а в 1950-х гг. практически весь инженерно-технический персо-
нал атомных производств имел такой допуск. Более секретной
была только категория документов «особой важности». К слову,
допуска категории «совершенно секретно» не имело подавляю-
щее большинство членов ЦК КПСС, для них допуск к «закры-
той» документации ограничивался уровнем «секретно»), должен
был быть безупречным во всех отношениях человеком. Это
означало как отсутствие вредных привычек (алкоголизма, нар-

Глава 30. Несколько слов о странностях
727
комании, склонности к азартной игре на деньги), так и любых
антисоциальных проявлений в поведении (склонности к дебо-
ширству, бродяжничеству, жестокости в семье, нетрадиционной
сексуальной ориентации и пр.). Гомосексуалист, например, не
имел шансов получить допуск к гостайне и быть оформленным
на работу, требовавшую таковой. В подобного рода требованиях
режимных органов к персоналу крылся глубокий смысл — че-
ловек, ведущий безупречный с точки зрения социальной при-
емлемости образ жизни, не может стать объектом шантажа,
манипулирования и вербовки вражеской разведкой. Подходы
противника к такому человеку максимально затруднены.
Автор знает, о чем пишет, поскольку в 1980-е гг. поработал
в особо режимном конструкторском бюро и с требованиями
к персоналу знаком не с чужих слов. Привод в милицию работ-
ника такой организации за нарушение общественного порядка
становился настоящим ЧП по месту работы и влек за собою
разбор инцидента не только партийной комиссией по дисци-
плинарным вопросам, но и высшего руководства предприятия.
Надо особо подчеркнуть, что речь идет об обычном приводе,
закончившемся оформлением протокола о рядовом админи-
стративном правонарушении. Если же в результате инцидента
возбуждалось уголовное дело, то над головой работника воис-
тину разверзались хляби небесные! Жалоба жены на мужа была
способна взорвать самую успешную карьеру — и это не преуве-
личение. Разумеется, написанное не означает, что работники
особо режимных организаций и учреждений являлись ангелами
во плоти — вовсе нет! Кто-то из них и водочкой баловался,
кто-то грешил по женской части, кто-то умудрялся «химичить»
с подотчетными материальными ценностями, но для всех этих
людей соблюдение принципа «никогда не попадай в милицию»
являлось вопросом успеха карьеры и выживания. Поэтому люди
грешить-то грешили, но делали это с оглядкой и уж точно не
собирали милостыню по вокзалам.
А уж попасться в милицию за попрошайничество и нару-
шение общественного порядка на вокзале — это просто верх
самоубийственного кретинизма! Если бы об этой истории стало
известно по месту работы, то вывод дисциплинарной парткомис-
сии не сулил бы Георгию Кривонищенко ничего хорошего: либо
пьян был, либо просто дурак. И еще неизвестно, кем лучше было
оказаться. С работы, может, и не уволили бы одномоментно,

728
А. Ракитин. Перевал Дятлова
тем более что Кривонищенко являлся «молодым специалистом»
и трудовое законодательство охраняло его право на труд, но
историю эту ему припоминали бы еще долго. Она непременно
всплывала бы при любом перемещении по служебной лестнице
и напоминала бы о себе многие годы. Проще было сразу само-
му себе осиновый кол забить в сердце (необходимое уточнение
для тех, кто не застал живую КПСС: партийные комиссии по
дисциплинарным вопросам при парторганизациях влезали
в дела даже тех людей, которые не являлись членами партии
и формально были ей неподотчетны. Просто вмешательство это
осуществлялось опосредованно — через секретаря комсомоль-
ской организации)...
История с задержанием на вокзале была для Георгия Криво-
нищенко крайне нежелательна и даже опасна еще и потому, что
он постоянно имел при себе финский нож, тот самый, что ока-
зался в конце концов найден на настиле в овраге (напомним, что
отступившие от палатки туристы располагали именно «финкой»
Кривонищенко, а не Колеватова, которая осталась в палатке,
где и была найдена в марте 1959 г. Причем ножны от финского
ножа Колеватова были обнаружены на месте постановки палатки
весной, после того как сошел снег. К этому в высшей степени
любопытному факту — раздельному нахождению ножа Колева-
това и ножен от него — мы еще вернемся в свое время!). Особо
следует подчеркнуть, что в те годы «нож финского образца» — это
потенциальная статья за хранение холодного оружия.
Итак, давайте проведем небольшую реконструкцию и попы-
таемся понять, как же объективно выглядела ситуация на вокзале
в Серове глазами сержанта транспортной милиции, задержав-
шего Георгия Кривонищенко. 24 января 1957 г. в 7 часов утра
некий молодой мужчина начинает приставать к окружающим
«с шапкой наперевес», распевая «Из-за острова на стрежень»
или нечто в этом духе, требуя денег «на конфеты» и явно па-
ясничая. Человека призывают к порядку, просят угомонить-
ся — тот никак не хочет успокоиться, в итоге следует привод
в помещение милицейского пикета и... При личном обыске
молодого человека (обязательном и неизбежном при любом
задержании!) выясняется, что тот имеет при себе «финку» без
номера и разрешения органов внутренних дел на ношение. А это
в чистом виде статья 182 Уголовного Кодекса РСФСР 1926 г. (с
дополнениями от 1933 и 1935 гг.), которая в то времени звучала

Глава 30. Несколько слов о странностях
729
дословно так: «Изготовление, хранение, сбыт и ношение кин-
жалов, финских ножей и тому подобного холодного оружия без
разрешения Народного комиссариата внутренних дел в установ-
ленном порядке — [влечет] лишение свободы на срок до пяти лет
с конфискацией оружия». Само же противоправное деяние, вы-
разившееся в приобретении и ношении «финки» без разрешения
территориального органа внутренних дел, по классификации той
поры определялось как «нарушение правил, охраняющих на-
родное здравие, общественную безопасность и порядок». О как!
Именно поэтому умудренные опытом урки предпочитали тогда
носить в карманах не ножи, а стамески и молотки, ибо таковые
считались не «оружием», а «инструментом». Как говорится, по-
чувствуйте разницу, цена этой разницы формулировок — 5 лет
за колючей проволокой! Именно поэтому Александр Колеватов
озаботился получением в отделе милиции разрешения на право
владения и ношения «ножа финского образца». Ибо всего один
привод в милицию с ножом — и репутация летит коту под хвост.
А возможно, и свобода.
Интересное кино, правда? Воистину, попал Георгий Кри-
вонищенко со своей песней на вокзале, как петух в ощип!
А если вспомнить, что неучтенный «нож финского образца»
имелся также и у Николая Тибо-Бриньоля, то становится еще
интереснее: поход, посвященный XXI съезду КПСС, реально
мог закончиться, не начавшись. Группа доехала до Серова
и угодила в кутузку из-за наличия у ее членов неразрешенного
холодного оружия. Это уже не туристская группа, а настоящая
банда (в милицейском понимании, разумеется). Ребята реаль-
но могли застрять в Серове на несколько дней «до выяснения
обстоятельств» и необходимой проверки дознавателем. В том
случае, конечно, если бы милицейский наряд на вокзале от-
несся бы к своим обязанностям как следует, т. е. педантично
и по инструкции («Этот клоун с шапкой ваш товарищ? А у вас
самих документы имеются? А покажите, что у вас в карманах...
А развяжите-ка рюкзаки! Ах, не хотите... ну, пройдемте-ка в пи-
кет, там разберемся»). И поход на Отортен логично завершился
бы на вокзале в Серове.
А теперь простенький вопрос, который, правда, почему-то
не приходит в голову многомудрым «исследователям» с очень
большим «туристским опытом»: неужели кто-то действительно
верит, что Люда Дубинина могла выручить Кривонищенко из

730
А. Ракитин. Перевал Дятлова
той передряги, в какую тот угодил? Люда простодушно написала
в своем дневнике, что его «пришлось выручать»... так неужели
кто-то всерьез верит, что она его «выручила»? Пошла в отделе-
ние милиции, попросила отпустить «хорошего парня Юрку»,
а «мент поганый» оказался вовсе не поганым, а добрым и чутким,
с васильковыми глазами и теплыми руками, взял — и отпустил!
и денег клянчить не стал, и даже ножик финский не отобрал...
Да и друзей Юрки не обшманал на предмет поиска других не-
разрешенных к ношению образцов холодного оружия. Кто-то
верит в такое?
Верить в подобное развитие событий может только человек,
потерявший всякую связь с реальностью. Потому что в Рос-
сии (как, впрочем, и в СССР) привод в отделение милиции
протекает совсем не так. Первым делом проводится личный
досмотр, чтобы задержанный не вытащил внезапно пистолет
или какое-нибудь мачете и без лишних затей не «грохнул» всех,
находящихся в пикете. Откупиться от милиционера в пикете
можно, напасть на него и убежать — тоже, в принципе, можно,
предъявить серьезный документ, который снимет все вопросы
к обладателю — тоже можно, а вот просто уговорить — нельзя.
Категорически. Просто потому, что там работают люди, не под-
дающиеся на уговоры, они кормятся с этой своей несгибаемости.
Однако у нас нет оснований не верить дневниковым записям
туристов. Каждый из них описал то, чему был свидетелем, ис-
кренне полагая, что правильно понимает происходившее на вок-
зале. Георгия Кривонищенко действительно задержал сержант
транспортной милиции и увел в помещение пикета, после чего...
необъяснимым образом отпустил, попросив не шуметь и сослав-
шись в качестве причины на пункт 3 неких правил поведения
на железной дороге. Денег этот милиционер с Кривонищенко
не потребовал, протокол задержания не составил, финский нож
не отобрал себе на память, а лишь пожурил слегка и разве что
ручку на прощание не пожал. Чудеса, да и только!
Что же все-таки кроется за этим странным инцидентом?
Автор смеет высказать догадку, что на вокзале в Серове
24 января 1959 г. произошел некий важный в рамках операции
«контролируемой поставки» эпизод, замаскированный под
привод Кривонищенко в помещение отделения милиции. Это
странное задержание могло маскировать два важных (и раз-
личных по своим целям) действия: во-первых, Георгий втайне

Глава 30. Несколько слов о странностях
731
от своих товарищей мог сделать некий важный телефонный
звонок, а во-вторых, мог получить ту самую радиоактивную
одежду, которую ему предстояло передать на склоне Холат-
Сяхыл. Выше было написано, что эту одежду мог доставить
Александр Колеватов накануне выхода группы в поход, т. е.
22 января. Однако вполне возможно, что радиоактивные вещи
попали в распоряжение группы позже — на вокзале в Серове.
Ввиду их опасности для окружающих инициаторы оперативной
комбинации могли принять решение передать одежду с изо-
топной пылью в самый последний момент, так сказать, на краю
«цивилизованной Ойкумены».
Предположение о телефонном звонке, видимо, требует не-
большого пояснения. С самого начала строительства железных
дорог в России представители органов охраны правопорядка
(жандармерия в царское время и транспортная милиция — в со-
ветское) обеспечивались независимой от других ведомств систе-
мой связи. Поначалу это был телеграф, а с конца 19 столетия —
телефон. С ростом длины и разветвленности железных дорог
развивались и привязанные к ним линии связи. К концу 1950-х
советское Министерство путей сообщения оказалось обладате-
лем многоуровневой системы связи, частично интегрированной
с системами других ведомств, но при этом независимой от них.
Отделы милиции при железных дорогах пользовались этой свя-
зью в своих целях; как это ни удивительно, практически с любой,
даже самой дальней железнодорожной станции страны можно
было позвонить хоть на Лубянку, хоть прямо в Кремль, причем
с минимальными потерями времени. От звонившего требова-
лось одно — знать слово-пароль (так называемую «тропинку»),
которое давало ему право получить необходимую коммутацию.
Система была отработана еще в царское время, когда связь осу-
ществлялась путем передачи телеграфных сообщений, причем
конечного адресата, скрытого за ничего не говорящим условным
именем, не знал никто. Система существовала десятилетиями
и работала отлично, причем, заметьте, без всяких ноутбуков,
интернета и IP-телефонии (впрочем, прошедшее время здесь
неуместно, подобная организация связи существует и поныне).
Поэтому Кривонищенко, очутившись в помещении отде-
ления милиции, мог потребовать соединить себя по телефону
с дежурным офицером управления КГБ по Свердловску и об-
ласти, а далее, пользуясь заранее сообщенной ему «тропинкой»,

732
А. Ракитин. Перевал Дятлова
быстро связаться с нужным сотрудником (тот мог находиться
как в Свердловске, так и в Москве. Но скорее всего, Кривони-
щенко мог связаться с «Куратором», который, хотя и являлся
офицером центрального аппарата КГБ, для подготовки опера-
ции на месте выехал в Свердловск). Если телефонный звонок
был обусловлен заранее, то его ждали, и потеря времени была
исключена. На все это потребовалось бы менее 3 минут, вклю-
чая объяснение с сержантом милиции (кстати, сам «дежурный
сержант» мог быть «ряженым» офицером КГБ, направленным
в Серов для прикрытия группы на все время нахождения ее
там и исключения любых недоразумений во время движения
по железной дороге).
О чем мог быть этот разговор и вообще для чего он мог по-
надобиться? Гадать, конечно, можно, но вряд ли нужно. Под-
держание связи кураторов с группой при всяком удобном случае
представляется вполне разумной мерой контроля ситуации.
Такой звонок не только логичен, но и желателен (хотя и не
обязателен, так как группа подготовлена к работе автономно).
Следует обратить внимание на то, что инцидент с задержа-
нием на вокзале произошел в самом начале похода, буквально
после первой ночи в пути, точнее в дороге. Если бы за это
время случилось нечто, ставящее под сомнение выполнимость
операции, например конфликт между Дятловым и новичком
в группе Золотаревым, то Комитет госбезопасности имел время
для реализации запасного плана действий, который, безуслов-
но, рассматривался. Возможно, такой план предусматривал
передачу фотоаппарата от Золотарева Колеватову в случае
исключения первого из группы, возможно, более хитроумные
комбинации, связанные с «выключением» из операции самого
Игоря Дятлова под видом случайного или даже криминального
травмирования — гадать можно долго и безрезультатно. Для нас
важно лишь то, что конфликта между Семеном Золотаревым
и руководителем похода не произошло, ночь в поезде прошла
хорошо, весело, с пением песен, и группа двигалась по маршруту
пока без существенных отклонений от срока. А значит, операция
«контролируемой поставки» развивалась согласно плану. О чем
Георгий и сообщил в телефонном разговоре с «Куратором».
В этом месте может возникнуть вполне обоснованный воп-
рос: почему этот немаловажный телефонный звонок сделал
Георгий Кривонищенко, а не Семен Золотарев, игравший роль

Глава 30. Несколько слов о странностях
733
руководителя операции «на месте»? Ответ прост: Золотарев не
должен был вызывать негативной реакции со стороны остальных
членов группы. Неизвестно, как они отнеслись бы к приводу
Семена в отделение милиции, вполне возможно, что его по-
ведение вызвало бы беспокойство, раздражение, гнев и спро-
воцировало бы жесткие санкции, например снятие с маршрута.
Представим, что Дятлов заявил бы Золотареву: «группа не хочет
с тобою идти в поход, потому что ты своим антисоциальным по-
ведением компрометируешь нас», и как Золотарев должен был
оправдываться? Между тем Георгию Кривонищенко подобные
санкции не грозили — это был всеобщий любимец, которого
большинство членов группы знали не один год, он был дружен
с Игорем Дятловым, этот весельчак-приколист хорошо пел,
играл на мандолине. Да за него все были горой! Как стало ясно из
дальнейшего, никто не попрекнул Георгия дурацкой выходкой
и не попенял за доставленные всей группе хлопоты. Понятно,
что если бы в такую ситуацию попал малознакомый Семен
Золотарев, то оценка случившегося и отношение к виновнику
инцидента могли оказаться совсем иными.
Подводя итог рассуждениям о странном задержании Геор-
гия Кривонищенко на вокзале, остается добавить: именно
в силу особого статуса, обусловленного участием в специальной
операции КГБ, Георгий не опасался последствий собствен-
ного привода в отделение милиции. Проинструктированный
соответствующим образом, он прекрасно знал, как будет раз-
виваться ситуация, и понимал, что никаких последствий это
задержание не повлечет — не будет ни протокола об админи-
стративном правонарушении, ни штрафа, ни личного обыска,
ни изъятия «финки» — ничего!.. Дежурный милиционер лишь
пожурит его на глазах членов группы, сугубо для проформы,
да и отпустит.
Как мы знаем из дневниковых записей дятловцев, так оно
и случилось.
Завершая разговор о странных и труднообъяснимых собы-
тиях, связанных с трагическим походом, следует остановиться
на еще одном любопытном факте, который упорно не желает
замечать большинство «исследователей» этой истории. Вни-
мательный читатель наверняка заметил, что в настоящем ис-
следовании указаны места захоронений всех членов группы,
кроме одного — Семена Золотарева. Сделано это было вовсе не

734
А. Ракитин. Перевал Дятлова
потому, что автору место это неизвестно, а в силу совсем иной
причины, которая сейчас станет понятна.
Благодаря усилиям Алексея Коськина местоположение
упомянутой могилы тайны не составляет. Золотарев похоро-
нен... в десятке метров от могилы Георгия Кривонищенко,
что выглядит совершенно необъяснимым в случае отрицания
связи этих людей с Комитетом госбезопасности. Обе могилы
находятся в Свердловске, на территории старого Ивановского
кладбища, которое уже в 1959 г. было закрытым, т. е. новые
захоронения там не допускались (если совсем точно, то можно
было осуществлять захоронения на семейных участках в старые
могилы, существовавшие более 25 лет).
О странных обстоятельствах похорон Георгия Кривонищенко
в этом исследовании уже упоминалось — Георгий почему-то
оказался единственным из первой пятерки, кого предали земле
в закрытом гробу и почему-то на другом кладбище, отделив от
погибших в одном с ним походе товарищей. Сами родители
Кривонищенко об этом не просили, и непонятно, кто и с какой
целью настоял на необходимости захоронения его тела на Ива-
новском кладбище. Между тем сделать это было совсем не про-
сто — требовалось особое разрешение. Но все это происходило,
напомним, в марте 1959 г., а через два месяца история в точности
повторилась! Только на этот раз с Золотаревым.
В этом случае все было так же — закрытый гроб, похороны
отдельно от остальных членов группы, место могилы на за-
крытом кладбище, где нет захоронений родственников. Раз-
умеется, и в данном случае требовалось особое разрешение
на осуществление захоронения. Но если о похоронах Георгия
Кривонищенко мог похлопотать влиятельный отец, начальник
Управления «Уралэнергостроймеханизация», имевший выходы
на высшее руководство области, то кто мог замолвить слово за
простого кубанского казака Семена Золотарева? (Еще раз под-
черкнем, что отец Георгия Кривонищенко отрицал, будто до-
бивался разрешения похоронить сына на Ивановском кладбище.
И кстати, буквально через год семья погибшего Георгия покинет
навсегда Свердловск и свою шикарную квартиру в сугубо но-
менклатурном доме № 29 по Московской улице, отправившись
в Казахстан.) У Золотарева не было никаких оснований быть по-
хороненным там, где его в действительности похоронили. Даже
мотивацию для этого не сыскать. Никак Семен не был связан со

Глава 30. Несколько слов о странностях
735
Редкий фотоснимок, сделанный летом 1958 г. Зина Колмогорова и Юрий Доро-
шенко в одном походе. Зину узнать несложно. Но узнает ли кто-то Дорошенко?
Правильный ответ следует ниже. Кстати, опознание человека по фотографии —
непременное задание на тренингах по составлению словесного портрета в сило-
вых структурах всех стран мира. В этом деле есть маленький нюанс, связанный
с визуализацией условного образа, созданного на основе текстового описания.
Вкратце нюанс этот можно выразить так: прочитав словесный портрет, отнюдь
не просто опознать человека по фотографии. То же самое касается и фотографий,
сделанных в разное время в разных условиях: человек порой выглядит на них
совершенно непохожим на самого себя.
Свердловском, и его мать, не получавшая от Советской власти
даже пенсии, не имела никаких выходов на местное начальство.
И денег для взятки она не имела тоже. И даже друзей не было
таких, которые могли бы эти деньги собрать.
Как же могло состояться захоронение Семена Золотарева
на Ивановском кладбище, причем неподалеку от Георгия Кри-
вонищенко? Разумного объяснения этому отыскать никак не
получается до тех пор, пока мы не вспомним, что и ЗоЛотарев,
и Кривонищенко определены нами как важнейшие участники
спецоперации КГБ. Мы предположили тесную связь обоих
с органами госбезопасности и, как только это соображение
принимается во внимание, случившееся сразу получает четкое,
логичное и абсолютно достоверное объяснение.
Комитет всегда обеспечивал своим сотрудникам достойные
проводы. Похороны на хороших кладбищах рассматривались
как своего рода признак «статусности» организации, ее осо-
бого положения среди прочих административных структур

736
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Советской власти. И чем выше в иерархии Комитета было по-
ложение умершего или погибшего работника, тем солиднее
оказывалось место, выбираемое для его упокоения. Хотя че-
кисты всегда позиционировали себя убежденными атеистами,
это отнюдь не мешало им подыскивать места для захоронений
своих работников на старых «дворянских» кладбищах, поближе
к часовням или храмам. Автору известно о могилах высокопо-
ставленных работников УКГБ по Ленинграду и Ленобласти, рас-
положенных в исторических частях Смоленского православного
и Волковского кладбищ Санкт-Петербурга. Надгробия, раз-
умеется, не содержат указаний на генеральские и полковничьи
чины. Волковское кладбище, кстати, известно всей читающей
России по так называемым «литературным мосткам», аллее, на
которой похоронены известные писатели и литературные кри-
тики 19 в. Кстати, на том же самом кладбище находится могила
вдовы Сергея Мироновича Кирова, совершенно несуразная по
своему виду и размеру, для устройства которой пришлось по-
жертвовать ближайшими захоронениями. Но это так, к слову.
Вернемся в конец февраля 1959 г., когда под кедром оказа-
лись найдены первые тела погибших туристов. Первоначально
они были определены как трупы Кривонищенко и Золотарева.
Да-да, именно так, труп Дорошенко изначально идентифици-
ровался как принадлежащий Золотареву, о чем в соответству-
ющем месте настоящего исследования и написано. Хотя Юру
Дорошенко хорошо знали студенты УПИ, принимавшие участие
в поисковой операции, опознанию помешали два объективных
обстоятельства: многодневная щетина и изменение цвета кожи,
которая всеми, кто видел трупы, определялась как «бурая»,
«багрово-коричневая» и т. п. Щетина сделала лицо Дорошенко
похожим на лицо усатого Золотарева, а посему первые радио-
граммы сообщали об обнаружении именно его трупа.
А теперь посмотрим на ситуацию глазами ответственных
работников КГБ, курировавших операцию «контролируемой
поставки». Они узнают, что некоторые члены пропавшей груп-
пы по неясной пока причине погибли. Явилась ли их смерть
следствием провала запланированной спецоперации или же
никакого отношения к ней не имеет, еще непонятно, но уже
известно, что связанные с Комитетом люди — Кривонищенко
и Золотарев — мертвы. Кривонищенко вдень проведения опе-
рации должен был надеть радиоактивную одежду на себя, но

Глава 30. Несколько слов о странностях
737
Еще пара фотоснимков, сделанных летом 1958 г. Зина Колмогорова и Юрий
Дорошенко в одном походе. На фотографии слева Юрий (он в очках) подает
руку Зине при подъеме в гору. На фотографии справа Дорошенко стоит крайний
слева. Нельзя не отметить, что его внешность заметно отличается от той, какой
она была в последнем походе с Игорем Дятловым. Кстати, факт наличия очков
среди вещей погибшей группы длительное время подогревал среди некоторой
части «исследователей» версию о злобном «спецназе КГБ», позабывшем свои
вещи на месте преступления. Как известно, «спецназ КГБ» — он такой! — всегда
забывает во время своих операций то лишние ножны от «финок», то очки, то
обмотки солдатских ботинок. Между прочим, факт, что Юрий Дорошенко но-
сил очки, делал практически невозможным его зачисление в штаты Комитета
госбезопасности. И, кстати, он был не единственным членом группы Игоря
Дятлова, кто пользовался очками...
он раздет, стало быть, судьба вещей неопределенна. Золотарев
(который на самом деле Дорошенко) тоже раздет, значит, одеж-
ду с изотопной пылью придется искать особо. А вот что делать
с трупами Кривонищенко и Золотарева?
КГБ никогда не бросал своих сотрудников после смерти,
принимая на себя все горестные проблемы, связанные с орга-
низацией и проведением похоронных мероприятий. Кроме того,
во многих подразделениях существовала устойчивая традиция
посещать могилы сотрудников либо к Дню чекиста, либо в го-
довщину гибели (особенно если гибель связана с выполнением
служебных обязанностей). Традиция эта, кстати, очень не-
плоха — с одной стороны, она поддерживает преемственность
поколений, а с другой — весьма зримо напоминает об опасно-
сти профессии даже в мирное время. Но в день гибели группы
Игоря Дятлова на могилы погибших может приходить большое
число их друзей и родственников, не посвященных в тайну
Кривонищенко и Золотарева. Понятно, что появление группы
никому не известных серьезных мужчин в штатском способно
вызывать множество совершенно лишних вопросов. Поэтому

738
А. Ракитин. Перевал Дятлова
для могил Кривонищенко и Золотарева надлежит подыскать
место в стороне от остальной группы, причем желательно во-
обще на другом кладбище.
Именно Комитет госбезопасности добился выделения на
закрытом (а стало быть, малопосещаемом!) Ивановском клад-
бище двух мест для своих сотрудников. Сделано это было одно-
временно и по одной заявке — поэтому места находятся в не-
посредственной близости друг от друга. Если бы вопрос о двух
захоронениях решался в разное время (с интервалом в несколько
месяцев) и по просьбе разных лиц, то и места оказались бы по-
одаль друг от друга, в разных концах кладбища, либо вообще на
разных кладбищах.
И все поначалу шло своим чередом. Тела с перевала доста-
вили в Ивдель, и там, скорее всего, появился «Куратор» из КГБ,
призванный опознать Золотарева (напомним, его мало кто знал
из студентов, а родня Семена жила за тысячи километров, так
что вопрос идентификации трупа был вовсе не так прост, как
может показаться на первый взгляд). И тут фурор — «Золотарев»
оказывается не Золотаревым. Рост Семена составлял всего лишь
172 см, а на столе в морге лежало тело ростом 180 см. Достаточ-
но было приложить портновскую сантиметровую ленту, чтобы
понять ошибочность опознания «Золотарева» поисковиками.
Поэтому товарищ из Комитета уверенно заявил: труп не Золо-
тарева, ищите, кому он принадлежит!
Следствие по очереди начинает приглашать родственников
всех мужчин — участников похода. Заросший щетиной труп
никто не может опознать. Подчеркнем, мать Дорошенко сына
не опознала! Так, может быть, неизвестный все-таки Золотарев?
Но товарищ из самой осведомленной организации Советского
Союза твердо знает — в морге находится кто угодно, но только
не Семен. И тогда проводится повторное опознание, только
теперь в морг приглашается не мать Юрия Дорошенко, а жен-
щина, с которой тот поддерживал интимные отношения. Она-то
и опознало нагое тело.
К этому времени уже решился вопрос с местом захоронения
погибших туристов — обком милостиво отказался от мысли хо-
ронить их в Ивделе и дал санкцию на похороны в Свердловске.
Казалось бы, на Ивановском кладбище уже зарезервировано два
места—давайте двоих человек туда, тех же самых Кривонищенко
и Дорошенко. Раз уж они погибли рядом, у одного костра, так

Глава 30. Несколько слов о странностях
739
пусть и после смерти будут вместе. Ан нет! Дорошенко увозят на
Михайловское кладбище, потому что второе место на Иванов-
ском предназначено вовсе не для него. Оно изначально отво-
дилось Золотареву. Уже тогда, в первой декаде марта, в КГБ не
имели сомнений в его гибели, хотя тело, как мы знаем, нашли
много позже.
И действительно, когда в середине мая 1959 г. мать Семена
вторично появилась в Свердловске (первый раз она приезжала
месяцем ранее), ей не пришлось хлопотать о похоронах сына.
О месте для могилы и организации траурного мероприятия
побеспокоились другие люди. Хотя — и это надо подчеркнуть
особо! — никто из них не раскрывал свою связь с КГБ, как этого
не делал при жизни и сам Семен. Но административный ресурс,
которым располагали его неведомые друзья, был достаточен для
того, чтобы снять все проблемы, связанные с выбором места
захоронения и организацией траурного мероприятия.
Предложенная версия скрытого участия Комитета госбезо-
пасности в похоронных мероприятиях, связанных с Кривони-
щенко и Золотаревым, прекрасно объясняет их захоронение
на Ивановском кладбище и территориальную близость могил.
В ином случае этот факт объяснения не находит. Без воздействия
могущественного «административного ресурса» и Кривонищен-
ко, и Золотарев — либо, как минимум, один из них! — должны
были быть похоронены на Михайловском кладбище вместе
с остальными участниками похода.
Возможен вопрос: почему на Ивановском кладбище не по-
хоронили Александра Колеватова, ведь согласно версии «кон-
тролируемой поставки» он являлся третьим членом группы,
который действовал в интересах КГБ. Почему Комитет проде-
монстрировал озабоченность посмертной судьбой двух человек,
но пренебрег третьим?
Думается, в отношении Колеватова сработал признак фор-
мальной принадлежности к Комитету. Александр в январе 1959 г.
даже по формальным признакам не мог быть штатным сотрудни-
ком спецслужбы, поскольку не имел высшего образования и зва-
ния офицера запаса. Разумеется, это не исключало возможности
его тесного сотрудничества с госбезопасностью, выполнения
в интересах КГБ неких поручений, ведения осведомительской
работы в составе «студенческой линии» резидентуры, которую,
как мы предположили, мог возглавлять Золотарев. Колеватов

740
А. Ракитин. Перевал Дятлова
мог планировать в дальнейшем связать свою судьбу с могуще-
ственной спецслужбой — это было романтично, престижно
и сулило немалые для того времени материальные блага. Однако
зачисление в штат Комитета могло состояться лишь в будущем,
после получения высшего образования и обретения звания офи-
цера запаса. В случае с Золотаревым и Кривонищенко ситуация
была кардинально иной — они уже имели дипломы о высшем
образовании и офицерские звания. К 1959 г. Кривонищенко
уже мог без особых затруднений закончить свердловскую школу
КГБ с годичным курсом обучения, причем проделать это совер-
шенно незаметно для окружающих — вопросы соответствующей
маскировки были отработаны задолго до того. В этом контексте,
кстати, пищу для размышлений дает секретная переписка отдела
кадров «почтового ящика 404», где работал Георгий Кривони-
щенко, с прокуратурой, имеющаяся в материалах уголовного
дела (п/я 404 — это шифр того самого комбината № 817 в Че-
лябинске-40, где нарабатывался оружейный плутоний). В за-
просах отдела кадров Кривонищенко трижды назван «бывшим
инженером»! Момент этот исключительно интересен. Он по-
зволяет сделать вывод о том, что Георгий был откомандирован
с комбината в некое иное учреждение, но продолжал числиться
за отделом «п/я 404». Именно откомандирован, а не уволен —
в случае увольнения отдел кадров комбината № 817 снимал с себя
всю ответственность за его судьбу и даже формально не имел
оснований слать какие-то там запросы в прокуратуру. Откоман-
дирование — это временное направление работника в другое
учреждение с сохранением за ним места в штатном расписании,
связанное либо с выполнением какого-то объема работ (как
говорили тогда, «аккордного» наряда), либо с обучением. Так
что, строго говоря, Георгий Кривонищенко перед походом на
Отортен на комбинате № 817 не работал, будучи откомандиро-
ван в некое секретное учреждение, не оставившее в документах
уголовного дела никаких следов своего существования. Отдел
кадров комбината, потерявший из вида своего «откомандиро-
ванного» работника, трижды запрашивал прокуратуру о судьбе
Кривонищенко.
В связи с этим интересен, кстати, и другой момент. Отдел
кадров еще одного секретного «почтового ящика 205», где
работал Слободин, также был озабочен судьбой своего секре-
тоносителя. И тоже обращался с соответствующим запросом

Глава 30. Несколько слов о странностях
741
в прокуратуру. Но! В этом документе никто не называл Рустема
«бывшим инженером». Почувствуйте, как говорится, разницу.
В силу приведенных выше соображений руководители операции
«контролируемой поставки» могли смотреть на Кривонищенко
и Слободина как на полностью «своих» людей, в то время как
в отношении Колеватова это было не так (подчеркнем в ко-
торый уже раз — это отнюдь не исключало его привлечения
к операции).

ГЛАВА 31
6 ФЕВРАЛЯ 1959 ГОДА -
ДЕНЬ, В КОТОРЫЙ НИЧЕГО
НЕ ПРОИСХОДИЛО
Как уже было отмечено, наличие в материалах следствия
документа, датированного 6 февраля 1959 г., на самом
деле представляется интересным и даже интригующим
фактом. Вот только свидетельствует он совсем не о том, о чем
думают разоблачители «гнусной советской военщины».
Прежде всего следует признать, что протокол допроса Ва-
силия Попова капитаном милиции Чудиновым действительно
датирован 6 февраля и никаких скрытых «подтирок», явных ис-
правлений или двузначного толкования этой записи нет и быть
не может — число повторено в документе дважды и в обоих
случаях написано совершенно отчетливо. Содержательная часть
этого документа сводится к выяснению вопроса о прохождении
туристов через поселок Вижай во второй половине января 1959 г.
Попов собственноручно удостоверил, что видел две группы, про-
двигавшиеся в направлении Уральского хребта, но разговоров
с их участниками не вел. Затем, безотносительно к туристам, он
написал о сильном ветре, задувавшем в районе Вижая в первых
числах февраля. Ветер, по его утверждению, был невероятно
сильным — он подобного не мог припомнить. Согласно смыслу
написанного, Попову заданы были два вопроса — о туристах
и погоде. Он и ответил.
Понятно, что начальник отделения милиции не просто так
отыскал Попова и задал ему упомянутые вопросы. Капитан,
кстати, отнюдь не маленькая величина в милицейской иерархии,
тем более провинциальной. Приняв во внимание, что его окру-
жал довольно специфический контингент — преимущественно
бывшие лагерные заключенные, вышедшие на поселение, да
ссыльные из крупных городов, трудившиеся на местном мар-
ганцевом руднике, — следует признать, что работа у капитана

Глава 31. 6 февраля 1959 года
743
Чудинова была суетной и нервной. В общем, не до праздных
бесед о шляющихся по округе туристах. И если он начал ими
интересоваться, то имел для того некое основание.
Что это за основание, из содержания протокола понять невоз-
можно. Кроме того, не совсем ясна форма, в которую облачена
информация, — почему это протокол допроса? Если некая ру-
ководящая инстанция запросила у капитана Чудинова сведения
о прохождении туристов, то он должен был написать рапорт,
служебную записку либо какой-то иной документ в произволь-
ной форме, в котором содержался бы ответ на поставленный
вопрос или вопросы. В конце концов, можно было ограничиться
обычной телефонограммой, ведь вопросы-то довольно просты.
Неужели отважный капитан внутренней службы был не в курсе,
какая погода стояла в окрестностях Вижая? Он что, на экваторе
живет? От поселка Полуночное до Вижая всего-то 58 км!
Вместо этого следует вызов на допрос какого-то посторон-
него человека... Что это такое и с чем вообще мы имеем дело?
И наконец, почему этот странный документ оказался в уголов-
ном деле, открытом аж через три недели?
Капитан Чудинов, вызывая Попова и предлагая тому ответить
на незамысловатые вопросы, разумеется, знал, что делал. До-
прос ему был нужен по довольно простой, хотя и не очевидной,
на первый взгляд, причине — подобная подача информации
снимала с него, капитана Чудинова, ответственность за ее точ-
ность и достоверность. Ответственность эта перекладывалась на
плечи допрашиваемого, сам же капитан де-факто принимал на
себя роль статиста, лишь облекающего слова другого человека
в письменную форму. Точнее, ему не пришлось делать даже это-
го — Василий Андреянович Попов записал ответы на заданные
ему вопросы собственноручно. Допрашиваемый был предупреж-
ден об ответственности за дачу ложных показаний, а потому,
если ошибется или соврет, то воспримет тяжесть последствий
единолично. Ход, что и говорить, ловкий и даже коварный, но
Чудинов, похоже, толк в этих нюансах знал.
Действовал капитан, разумеется, не по собственной иници-
ативе и отнюдь не по наивности надумал оформить протокол.
Он явно выполнял поручение милицейского начальства, причем
поручение это показалось ему настолько странным, что он не
поленился заняться бумаготворчеством и обдумал вопрос, как
переложить ответственность за возможную ошибку на чужую

744
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Фотокопии допроса капитаном милиции Чудиновым жителя Вижая Василия
Попова о прохождении через поселок Вижай туристов в конце января. Попов
записал показания собственноручно. Документ датирован 6 февраля 1959 г.,
т. е. появился он задолго до обнаружения погибшей в полном составе группы
Игоря Дятлова. Это обстоятельство уже в наши дни дало обильную пищу раз-
нообразным домыслам и предположениям и заставило подозревать сотрудников
МВД в некоей «особой осведомленности» о судьбе туристов.
голову. Кстати, вполне возможно, что до этого он додумался и не
сам вовсе, а с подсказки того, кто дал ему поручение. Дескать,
будь аккуратен, возможны неприятные последствия.
Но почему с вопросом о прохождении студентов через
Вижай обратились к начальнику отделения милиции в по-
селке Полуночный? Ведь в Вижае имелись свои работники
МВД — там находился лагерный пункт, в котором регулярно
отмечались высланные на поселение заключенные, занятые
на лесозаготовках. Думается, на самом деле к ним тоже об-
ращались за известной информацией, только следов ответа не
осталось. Другими словами, вижайские правоохранители не
стали сочинять протоколов, а ответили по телефону обычной
телефонограммой. Вполне возможно, что и капитан Чудинов
должен был сделать то же, но он поступил хитрее и потому в его
столе сохранился след таинственного запроса в виде протокола
допроса Попова.

Глава 31. 6 февраля 1959 года
745
На что похожа эта странная активность таинственной ми-
лицейской инстанции? В общем-то, ответ может быть только
один — кто-то где-то вдруг надумал отследить перемещение
туристских групп как раз в том районе, куда направились Игорь
Дятлов и его друзья.
Возможно, это просто совпадение?
Увы, вот как раз в совпадение не верится категорически.
В 2008 г. стала известна очень интересная информация, не на-
шедшая отражения в материалах уголовного дела, но напрямую
связанная с описываемыми событиями. История вкратце такова.
В конце января 1959 г. туристская группа Пермского педагоги-
ческого института собралась в поход на Отортен, да-да, ту самую
гору, куда двинулась группа Игоря Дятлова. Как и «дятловцы»,
пермские студенты должны были доехать до Серова и далее дви-
гаться близким к ним маршрутом, хотя, конечно, не абсолютно
идентичным, поскольку оба похода разрабатывались разными
людьми независимо друг от друга.
В Серов приехала Людмила Борисовна Всеволожская,
студентка Пермского педагогического института, удачно раз-
жилась у военных местного гарнизона палаткой (видимо, за
мзду невеликую) и даже заскочила в городской спорткомитет,
разведать обстановку. Там ей без затей ответили, что только
что через Серов проследовали студенты УПИ — «дятловцы»
и «блиновцы» — и поинтересовались, когда же ждать ребят из
Перми? Поход был согласован, так что никакой тайны скорое
появление «пермяков» не составляло. А вот на следующий день
Людмила Борисовна неожиданно получила из Перми от руково-
дителя похода телеграмму, в которой сообщалось, что пермский
спорткомитет запретил поход на Отортен и предложил совсем
другой маршрут — по реке Вишере на Ишерим.
Раздосадованная Людмила Борисовна отзвонилась в ин-
ститутский турклуб, стала выспрашивать, в чем дело, что это за
глупости и что там вообще произошло? Ответ был удивителен —
товарищи по спортклубу сказали примерно следующее: нам не
подписали маршрутный лист в городском спортклубе, заявив,
что на Отортене делать «пермякам» нечего, поэтому, если хотите
в поход, то — идите на Ишерим... И все! Всеволожская идти на
Ишерим не захотела — для этого надо было вернуться в Пермь,
а она находилась рядом с домом (отец Людмилы Борисовны был
архитектором поселка Полуночный, там семья владела большим

746
А. Ракитин. Перевал Дятлова
домом). Вернув так и не понадобившуюся палатку военным,
Людмила отправилась в Полуночный, благо времени на обще-
ние с семьей хватало — впереди были студенческие каникулы.
Лишь с началом нового семестра, уже по возвращении
в Пермский пединститут, она узнала о трагических событиях,
связанных с уральской группой, — сначала об исчезновении,
а потом и поголовной гибели «дятловцев».
Но дальше загадок становится только больше. Уже 7 февра-
ля примерно в тот же район без всяких задержек выдвинулась
группа Карелина, которую спокойно выпустили в поход и город-
ской комитет, и местные власти, а затем пропустили и лагерные
комендатуры, в которых туристам надлежало отметить путевки.
Маршрут похода «карелинской» группы не полностью совпадал
с «дятловским», но они пересекались, более того, даже предпо-
лагалась встреча обеих групп. То есть в принципе ходить они
должны были примерно по одним местам («карелинцы» чуть
южнее и восточнее).
Итак, восстанавливаем хронологию событий:
Утром 24 января 1959 г. группы Дятлова и Блинова спокойно
минуют Серов — никто никаких препон им не ставит. А уже на
следующий день — 25 января — группа Пермского пединститута
с удивлением узнает, что «делать ей на Отортене нечего», при-
чем сообщают ей об этом в Перми! Дорога в сторону Отортена
закрывается, хотя еще несколькими днями ранее городской
спорткомитет одобрял маршрут и Всеволожская даже отправи-
лась в путь раньше основной группы, чтобы к ее приезду раздо-
быть палатку. Далее район Отортена остается закрыт некоторое
время без объяснения причин. 28 января Юрий Юдин отделяется
от группы в заброшенном поселке Северный-2 и возвращается
на «Большую землю». Вечером 28 января и утром 29 января он
в Вижае, где имел возможность сообщить последние новости
о группе Игоря Дятлова, — сообщить, разумеется, тому, кто об
этом его спросил, поскольку всем обывателям бродячие туристы
были малоинтересны. А вот спросить Юрия Ефимовича мог
представитель Куратора от КГБ, негласный сотрудник Комитета
госбезопасости, проводивший группу в «автономный поход» на
краю «цивилизованной Ойкумены». Итак, информация о том,
что от группы отделился 1 человек, становится известна пред-
ставителю КГБ утром 29 января 1959 г. и от него поднимается
«наверх», на уровень «Инстанции», принимающей решение.

Глава 31.6 февраля 1959 года
747
Далее проходит некоторое время, в течение которого об ушедшей
к Отортену группе студентов свердловского «Политеха» никто
ничего не знает. Вроде бы в схеме «контролируемой поставки»
все пока логично...
И вдруг 5 или 6 февраля 1959 г. по линии органов внутренних
дел начинается сбор информации о прохождении студентов-
туристов и безотносительно к этому — о погоде в районе их
движения. Этот запрос показался капитану Чудинову до такой
степени подозрительным и даже опасным, что он не ограничился
ответной телефонограммой, а умудрился перехватить приехав-
шего в Полуночный жителя Вижая Василия Попова, всучить
ему перо и добиться собственноручно написанных ответов на
вопросы. Полученный документ Чудинов благоразумно при-
прятал и, очевидно, ответил на заданные вопросы по телефону.
Однако поглядим, что происходило дальше, ведь история на
этом отнюдь не закончилась! Уже на следующий день, 7 февраля
1959 г., в этот же район спокойно, без всяких задержек и про-
волочек, выехала очередная группа студентов УПИ во главе
с Владиславом Карелиным.
Что вообще может означать эта чехарда?
Как ни крути, как ни пытайся притянуть в качестве ответа
разнообразные домыслы, но придется признать — наша таин-
ственная «Инстанция», не раскрывавшая себя ни перед кем,
но имевшая при этом существенные властные полномочия,
вдруг испытала тревогу, и пик этой тревоги пришелся на 5 или
6 февраля. Скорее всего, пятое, поскольку шестого уже начались
проверочные мероприятия.
В главе «Несколько слов о странностях, необъяснимых
и необъясненных» было высказано предположение о контро-
ле движения группы Игоря Дятлова в населенной местности.
И даже возможной скрытой опеке со стороны работников
Комитета во избежание разного рода накладок, конфликтных
ситуаций и неприятностей, способных сорвать поход в самом
начале. В целом, как нам теперь известно, все началось вполне
благополучно и группу Дятлова проводили на «краю обжитой
Ойкумены» в автономный поход 27 января 1959 г. Встреча со
стороной, принимающей груз в ходе «контролируемой постав-
ки», была запланирована на 1 февраля в районе перевала между
долинами рек Лозьвы и Ауспии — это место дятловцы миновать
никак не могли. Скорее всего, предусматривалось некое «окно

748
А. Ракитин. Перевал Дятлова
ожидания», интервал времени, в течение которого группа,
явившаяся первой, должна была дожидаться появления второй.
Чтобы на месте проведения спецоперации не появились другие
туристы и не спутали все карты, район Отортена по приказу
КГБ сразу закрыли после проезда через Серов групп Дятлова
и Блинова. Эта мера выглядит совершенно разумной. Понят-
но, что приказ этот был негласным и его исполнители вряд ли
понимали, от кого он исходил — Комитет имел разветвленную
сеть негласных сотрудников, откомандированных в том числе
и в органы государственной власти, а потому располагал пре-
красными возможностями добиваться исполнения нужных ему
решений, не привлекая лишнего внимания ни к этим решениям,
ни к их инициаторам.
Однако к 5 или 6 февраля 1959 г. что-то вызвало беспокойство
сотрудников Комитета, осведомленных о проводимой операции
«контролируемой поставки». Какого рода могло быть это бес-
покойство и что его спровоцировало? Несмотря на неопределен-
ность ситуации, можно довольно уверенно предположить, что
именно произошло, а вернее, чего не произошло.
Группа не имела радиостанции, и двусторонняя связь ту-
ристов с «Большой землей» не предусматривалась изначально.
Логика этого решения довольно проста и очевидна — наличие
радиостанции сразу рождало недоверие противной стороны,
ведь, приняв радиоактивный груз, они фактически сознавались
в работе на разведку противника. Оставить за спиной группу
советских туристов с действующей радиостанцией фактически
означало вручить свою судьбу в неизвестно чьи руки. Подобная
ситуация вообще могла привести к срыву всей операции, и в Ко-
митете это прекрасно понимали.
Однако отсутствие радиостанции отнюдь не отменяло воз-
можности присмотра за группой Игоря Дятлова на маршруте,
так сказать, в контрольных точках. Причем контролирование
вовсе не подразумевало непосредственного общения — это могло
быть скрытое визуальное наблюдение, о котором дятловцы даже
не догадывались. Зная о том, что Отортен является крайней
точкой «радиального» выхода группы и туристы обязательно
взойдут на гору, Комитет вполне мог посадить пару наблюда-
телей неподалеку и поставить перед ними задачу проследить за
прохождением группы. Технически сделать это было совсем не-
сложно — направление, откуда предстояло двигаться дятловцам,

Глава 31. 6 февраля 1959 года
749
было хорошо известно. К туристам даже приближаться было
незачем — поставленную задачу можно было выполнить без
особых затруднений, взобравшись на дерево и вооружившись
биноклем. Финские снайперы-«кукушки» целыми сутками
сидели на соснах высотою 25—30 метров, и это в Карелии,
в условиях гораздо более влажной зимы! Неужели пара бодрых,
крепких пограничников не справится с такой простой задачей,
как контроль подхода к Отортену! Конечно, справится. А даже
если и не справится один наряд, то посадим два или три с ин-
тервалом в пару километров — этого хватит гарантированно.
Кстати, тут можно вспомнить интересный момент, который
никогда не затрагивается и никак не обсуждается сторонника-
ми всевозможных «аномальных» и «ракетно-спецназовских»
версий. Связан этот момент с головными уборами участников
похода. Хорошо известно, что в поход Николай Тибо-Бриньоль
взял свою старую зеленую шляпу с полями — это была своего
рода туристская традиция, своеобразный талисман Николая.
Известны фотографии Тибо, сделанные во время прежних похо-
дов, — там он тоже запечатлен в шляпе. Но!.. Помимо несколько
неуместной в зимнюю пору шляпы Тибо у туристов имелись
и намного более неуместные фетровые береты. Аж 2 штуки!
Фетровый берет уральской зимой — это примерно как «в бане
русской пассатижи», пользуясь известной метафорой Владимира
Высоцкого. Польза от берета на морозе близка к нулю — он не
закрывает ушей. Однако берет очень отличается своим видом
от шапки-ушанки — даже при взгляде в бинокль с расстояния
в пару километров перепутать головные уборы невозможно.
Как считает читатель, кто из участников похода додумался
взять на Северный Урал зимой берет? Правильно, Золотарев.
Известны даже его походные фотографии в берете. Смотришь
на них и думаешь — ведь человек реально рискует получить вос-
паление среднего уха или лицевого нерва, надует же ветер, пусть
даже несильный, и ведь никакая закалка не спасет! А Золотарев
взял в поход аж два берета! На танцы, что ли, готовился? Нет,
конечно, цель была совсем иная и притом весьма практичная.
Берет удобен в том случае, если надо подать негласно сиг-
нал на расстоянии: снял берет, пошел в ушанке — это означает
одно, надел берет — другое, идет человек вообще без головного
убора — это уже что-то третье. А поскольку беретов было два,
то можно было и количество сигналов увеличить, и сохранить

750
А. Ракитин. Перевал Дятлова
возможность их подачи в случае разделения группы. Мы ведь
не знаем, как планировалось развитие событий после встречи
с «противной стороной», возможно, допускалось, что кто-то
из них пожелает присоединиться к группе под каким-то благо-
видным предлогом либо, наоборот, попросит кого-то из группы
сопроводить их. В любом случае продумать вариант с разделени-
ем группы (добровольным или принудительным) было весьма
разумно со стороны тех, кто планировал поход. И вот при раз-
делении группы «отколовшаяся часть» также должна была со-
хранить возможность негласной подачи сигналов на расстоянии
посредством манипуляций с головными уборами.
Зная график похода группы Дятлова, мы можем уверен-
но сказать, что выход туристов к Отортену планировался на
10-е сутки похода. Считая датой его начала 23 января, получаем,
что восхождение должно было состояться 2 февраля. Но к этому
дню группа уже была умерщвлена, поэтому «контролирующий
наряд» (или «наряды», если их было несколько) никого из
туристов не увидел. Поскольку при движении группы всегда
возможна некоторая задержка, то любые встречи на маршру-
те назначаются с известным «люфтом», «зазором времени»;
на языке оперативных работников и летчиков этот интервал
именуют «окном ожидания». Для контрольного прохождения
группой Дятлова Отортена, по всей видимости, было выбрано
«окно ожидания» продолжительностью в трое суток — это до-
статочно большой интервал, который позволял компенсировать
возможное опоздание туристов, а кроме того, давал ожидающей
группе известную автономность — она могла произвести само-
стоятельный розыск.
Ни 2, ни 3, ни 4 февраля 1959 г. «дятловцы» к Отортену не
вышли. Кроме того, «контролирующая группа», сидевшая по
шею в снегу примерно в 12 км от Холат-Сяхыл, скорее всего,
видела некие оптические эффекты, наблюдавшиеся и в гораздо
более удаленных местах (как мы знаем, такие явления были заме-
чены вечером 1 февраля и утром 2-го разными группами людей,
о чем подробнее написано в главе «Новая версия: Ахтунг! Ахтунг!
Огненные шары в небе...»). Для нас сейчас совершенно неважно,
чем именно объяснялись эти оптические эффекты в районе рас-
положения группы — пуском ли сигнальных ракет, как говорил
один из свидетелей, появлением ли в небе самолета-разведчика
или чем-то иным (вражеский самолет-разведчик мог, кстати,

Глава 31. 6 февраля 1959 года
751
выполнять несколько функций — либо произвести «подхват»
группы-убийцы с использованием системы «небесный крюк»,
либо применяться с куда более прозаической целью — в качестве
радиотранслятора сигналов маломощной радиостанции группы,
встречавшей «дятловцев». Тот факт, что оптические эффекты на-
блюдались и 1, и 2 февраля, можно расценить как свидетельство
того, что во время первого появления самолета поставленная
перед ним задача выполнена не была и через 10—12 часов ему
на смену был прислан другой).
Когда «контролирующая группа» КГБ поняла, что «окно ожи-
дания» истекло, а группы нет, то на «Большую землю» полетела
соответствующая радиограмма. Ситуация выглядела несколько
неординарной — со 2 февраля в районе Вижая и севернее на-
чались сильные снежные бураны, и было неясно, существует
ли связь между фактом неявки группы Дятлова в район Отор-
тена и резким ухудшением погодных условий. Может быть,
произошло изменение маршрута: скажем, группа отказалась от
подъема на Отортен, а развернувшись, пошла на Ойко-Чакур,
восхождение на который также планировалось во время по-
хода? Или группа в снежной пелене просто-напросто сбилась
с пути? В таком предположении не было ничего невозможного,
принимая во внимание наличие магнитной аномалии в районе
Холат-Сяхыл, что резко снижало ценность компаса для ориенти-
рования «вслепую». Кроме того, нельзя было исключать и того,
что группа вообще могла прекратить поход и направиться на
«Большую землю». Причем подобные радикальные изменения
графика и направления движения отнюдь не означали срыва
операции «контролируемой поставки» — она-то как раз должна
была состояться до начала снежных бурь!
Именно поэтому 5 февраля «Куратор» операции «контроли-
руемой поставки» принял вполне логичное решение — выяснить
обстановку на путях ухода и возвращения группы, а заодно
и узнать, не вернулись ли, часом, дятловцы. Этим и объясняется
запрос, разосланный органам внутренних дел, находящимся как
в населенных пунктах по маршруту следования группы, так и в
прилегающих к этому маршруту местах. Автор не сомневается
в том, что однотипные запросы получили отделения милиции
и в Ивделе, и в Вижае, и в Бурмантово. Только там, в отличие
от капитана Чудинова в Полуночном, никто из работников ми-
лиции не отнесся к данному запросу столь педантично. Каждый

752
Л. Ракитин. Перевал Дятлова
из них просто дал более-менее формальный ответ, похожий на
тот, что оказался в столе капитана Чудинова.
И никто никогда не узнал бы о странном интересе к дви-
жению группы студентов в конце января, если бы начальник
отделения милиции в поселке Полуночный не оказался пере-
страховщиком. Екнуло сердце у капитана и рука не поднялась
отправить ненужную бумажку на растопку печи. И когда через
три недели по всему Ивдельскому району началась лихорадочная
поисковая операция, капитан милиции припомнил показания,
собственноручно написанные Василием Поповым. Уже после
возбуждения уголовного дела капитан Чудинов сообщил об
имеющемся у него протоколе прокурору Ивделя Василию Тем-
палову, которого документ не мог не заинтересовать.
Последний забрал протокол себе, ознакомился с ним, ниче-
го особенно полезного в нем не нашел, разве что упоминание
о снежных буранах могло пригодиться в дальнейшем — и на
этом о документе благополучно позабыл, нигде и никогда более
к нему не возвращаясь.
Так что, отвечая на вопрос о том, что же случилось 6 февраля
1959 г., мы должны признать, что в этот день не совершилось
ничего примечательного — никто не возбуждал тогда уголовного
дела, никто не находил трупов туристов, никто даже и не думал
разворачивать масштабную поисковую операцию. Можно ска-
зать так: 6 февраля — это день, в который ничего не происходило.
За одним пустячным исключением: некий неведомый нам, но
высокопоставленный сотрудник КГБ, руководивший операцией
«контролируемой поставки», понял, что где-то на заснеженных
отрогах Уральских гор он потерял группу Игоря Дятлова.

ГЛАВА 32
ОПЕРАЦИЯ «ПОТИР», ИЛИ ЧТО
ИСКАЛА АМЕРИКАНСКАЯ РАЗВЕДКА
НА СЕВЕРНОМ УРАЛЕ
В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ 1959 ГОДА
В главе «Отступление от сюжета: некоторые фрагмен-
ты истории тайной войны стран НАТО против СССР
в 1950-х годах» дан краткий анализ деятельности раз-
ведок стран Северо-Атлантического альянса по раскрытию
военно-промышленных секретов Советского Союза. Анализ,
разумеется, далеко не исчерпывающий (да и не претендующий
на всеохватность), в том числе и потому, что описание опреде-
ленных усилий разведывательного сообщества США и их со-
юзников было нами сознательно вынесено «за скобки». С какой
целью, читателю сейчас станет ясно.
Помимо установки мест нахождения объектов атомной инду-
стрии и определения их мощности огромную важность для раз-
ведок стран НАТО имела работа по адекватной оценке ракетной
угрозы со стороны СССР. При Президенте США существовал
особый Разведывательный комитет по управляемому ракетно-
му оружию, координировавший и направлявший усилия всего
американского разведывательного сообщества в области объ-
ективной оценки ракетной угрозы со стороны СССР. (Надо по-
нимать, что американское разведывательное сообщество сильно
отличалось от советского, в котором зарубежной разведкой за-
нимались две спецслужбы — Первое Главное управление КГБ
и Главное разведывательное управление Генерального штаба
Министерства обороны. В США к решению аналогичных задач
привлекались ЦРУ, Агентство национальной безопасности,
Разведывательное управление Министерства обороны, разве-
дывательные управления Военно-воздушных и Военно-морских
сил, разведывательное управление Корпуса морской пехоты

754
А. Ракитин. Перевал Дятлова
и, наконец, Бюро разведки и исследований Государственного
департамента. Каким бы удивительным это ни показалось, но
руководитель каждой из упомянутых разведывательных органи-
заций имел право самостоятельного доклада Президенту страны,
т. е. объективно был независим от другого руководителя такого
же ранга. Кстати, в те годы упомянутый Комитет возглавлял
полковник Разведывательного управления Военно-воздушных
сил Эрл МакФарленд (Earl McFarland), что само по себе весьма
красноречиво свидетельствует о том, что ЦРУ вовсе не было
всемогущим. Ведомство Аллена Даллеса скорее можно назвать
«первым среди равных» в плеяде американских разведок.)
Запад был, без преувеличения, потрясен успешным запуском
Советским Союзом первого искусственного спутника Земли
4 октября 1957 г. — хотя объективности ради следует признать,
что успех этот являлся прежде всего идеологическим. Да, он по-
разил западного обывателя, с удивлением узнавшего, что родина
социализма, оказывается, способна на невиданные технические
достижения, но не более того. С точки зрения военно-техниче-
ского анализа куда более значимыми оказались запуски второго
и третьего искусственных спутников Земли (произведенные
3 ноября 1957 г. и 15 мая 1958 г. соответственно).
Заявленные Советским Союзом технические параметры
спутников (прежде всего их масса — 508 кг у «Спутника-2»
и 1327 кг у «Спутника-3») однозначно свидетельствовали о том,
что страна способна поднять в космос боеголовку мегатонного
класса. Специалисту несложно пересчитать вес атомного бое-
припаса в его мощность; ответ, разумеется, будет условным и не
совсем точным, но вполне достаточным для того, чтобы понять,
какова разрушительная сила боеприпаса. Изучив внимательно
параметры орбит спутников и зная их массы, американская
разведка довольно точно представила себе энергетику ракеты
Р-7. Кстати, помимо чисто аналитической работы американцам
в этом очень помогла расшифровка сигналов телеметрической
информации, передававшейся с борта ракеты наземным пун-
ктам контроля. Хотя сигналы телеметрии были зашифрованы,
сотрудник ЦРУ Карл Дакетт (Carl E. Duckett) за 18 месяцев
работы сумел взломать довольно простую криптозащиту со-
ветских «электронщиков», после чего американская разведка
получила полное представление о технических параметрах
первых баллистических ракет Советского Союза. Благодаря

Глава 32. Операция «Потир»
755
своему действительно важному достижению Дакетт вошел
в историю американской разведки как легендарная личность,
хотя сам он честно признавал, что его успеху способствовали не
талант и даже не удача, а банальная недальновидность советских
разработчиков ракеты, скопировавших систему телеметрии
у нацистской программы «Фау» и не озаботившихся должным
совершенствованием ее криптозащиты.
Чтобы перехватывать телеметрические данные советских
ракет, американцы оперативно ввели в строй станции прослу-
шивания в Турции и на севере Ирана. Если первая следила за
полигоном в Капустином Яру, то вторая, построенная в местечке
Бехшахр (другое его название Ашрах-ол-Белад), была ориен-
тирована именно на отслеживание запусков Р-7 с Тюратама.
Поскольку телеметрические сигналы были довольно слабы, аме-
риканское разведывательное сообщество решило переоборудо-
вать три самолета RB-47 в летающие пункты радиотехнической
разведки. Стратегическое авиационное командование Военно-
воздушных сил США без проволочек выделило необходимые
самолеты под соответствующую доработку (впрочем, об этом
уже рассказывалось в главе «Отступление от сюжета: некоторые
фрагменты истории тайной войны стран НАТО против СССР
в 1950-х годах»). На них навесили огромные 18-метровые антен-
ны, и в дни запусков Р-7 эти самолеты осуществляли вторжения
в глубь территории Советского Союза с целью максимально
полного перехвата потока телеметрической информации,
передаваемого наземным станциям слежения с запущенных
ракет. Чтобы закончить разговор на эту тему, добавим, что
ГРУ советского Генштаба довольно быстро получило сведения
о съеме американской разведкой информации, в результате чего
на новых советских ракетах вскоре был осуществлен комплекс
мер по совершенствованию системы криптозащиты телеметрии.
(Кстати, много позже — уже в 1980-е гг. — обе стороны ракет-
ной гонки, США и СССР, решили отказаться от шифрования
телеметрической информации — это было сделано с целью по-
вышения взаимного доверия и контроля за испытаниями новых
ракетных систем.)
К лету 1958 г. даже самым недоверчивым скептикам из окру-
жения Эйзенхауэра стало ясно, что СССР способен доставить
на территорию США боевую часть любой желаемой мощности,
какую сможет создать. Причем в любую точку страны...

756
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Можно по-разному относиться к Н. С. Хрущеву и его деятельности на посту
политического руководителя Советского Союза, но нельзя не признавать того,
что это был, пожалуй, единственный государственный деятель того времени,
кто позволял себе демонстрировать открытое пренебрежение к американской
военной мощи и грозить Соединенным Штатам уничтожением. Внешняя по-
литика СССР при Хрущеве в значительной степени основывалась на «атомном
блефе», безудержном восхвалении и преувеличении мощи советских ракетно-
ядерных сил. На самом деле ракетный потенциал «родины социализма» вплоть
до 1963 г. можно оценить как крайне ограниченный. Именно желание Хрущева
иметь реальную возможность нанести массированный ядерный удар по террито-
рии США побудило разместить советские ракеты на Кубе, что спровоцировало
так называемый «карибский кризис». На протяжении ряда лет «ядерный блеф»
Хрущева приносил определенные политические дивиденды, и в этом Совет-
скому Союзу помогали не только средства массовой пропаганды, но и усилия
спецслужб. Конец этой политике положил агент американской и британской
разведок Пеньковский, передавший на Запад исчерпывающую информацию
о подлинном состоянии ракетно-ядерного арсенала Советского Союза.
Разведывательное сообщество Соединенных Штатов пере-
жило то, что можно назвать метафорически «ракетной паникой»,
и заразило этим настроением государственное руководство.
Американский политический истэблишмент был шокирован
мыслью, что русская ракета долетит до Белого дома и Капитолия
быстрее, чем любой американский бомбардировщик до Кремля.
Причем было понятно, что если Хрущев решится отправить ра-
кеты на Белый дом, то к моменту ответного визита американских
бомбардировщиков Кремль давно опустеет.
Нельзя не признать, что политическое руководство Совет-
ского Союза, располагая данными своей разведки о настроении

Глава 32. Операция «Потир»
757
Фотографии, имеющие прямое отношение к истории «атомного блефа» эпохи
Хрущева. Слева: Ту-16 проходят над Красной площадью во время парада 1 мая
1954 г. Эти самолеты позиционировались как стратегические, хотя таковыми
в строгом понимании этого термина не являлись. Справа: сверхзвуковой меж-
континентальный бомбардировщик М-50 на воздушном параде 9 июля 1960 г.
в Тушино. На момент демонстрации иностранным делегациям этот самолет
не был ни «сверхзвуковым», ни тем более «межконтинентальным». Не стал
он таковым и позже, но это обстоятельство максимально скрывалось от ино-
странных разведок. Пройдет немного времени после упомянутого парада,
и самолет-разведчик U-2 пролетит над авиабазами стратегической авиации
в центральных районах СССР, установив номера всех самолетов на открытых
стоянках. Президент США Дуайт Эйзенхауэр, по слухам, схватится за голову,
увидев этот список: «Я не понимаю, куда русские прячут свои «Bounder'bi»
(М-50)!». Президент не мог поверить в блеф Хрущева, продемонстрировавшего
единственный летающий на тот момент самолет. Кстати, внимательные читатели
обратят внимание на то, что самолет-разведчик U-2 установил номера советских
стратегических бомбардировщиков уже после того, как 1 мая 1960 г. бедолагу
Пауэрса сбили над Челябинском-40.
умов в Вашингтоне, пыталось использовать сложившуюся си-
туацию в собственных интересах. КГБ провел в конце 1957 г. —
начале 1958 г. масштабную операцию по дезинформации по-
тенциального противника, стремясь представить дело таким
образом, будто СССР имеет большое количество ракетных баз
(как развернутых, так и резервных), благодаря которым потенци-
ально способен к массированному применению баллистических
ракет разных классов, прежде всего, конечно же, межконтинен-
тальной дальности (в дальнейшем мы будем использовать для
обозначения этого класса вооружений аббревиатуру МБР —
межконтинентальная баллистическая ракета). Упомянутая
операция по дезинформации, о которой еще только предстоит
рассказать историкам отечественных спецслужб, увенчалась
полным успехом.

758
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Слева: «Атомный» миномет 2Б1 «Ока» калибром 420 мм, предназначенный
для ведения огня ядерными боеприпасами мощностью 13 и 25 кт, проходит
по Красной площади на параде 1 мая 1961 г. Работу над этим «мастодонтом»
прекратили годом ранее, однако даже в 1961 г. его выкатили на обозрение
иностранных военных атташе. Кстати, «Википедия» глубоко ошибается, ут-
верждая, будто их изготовили всего 4 штуки. На самом деле была изготовлена
батарея — 6 орудий, 2 из которых никогда не выезжали за пределы полигонов
(на Ржевке под Питером и в Кубинке под Москвой). Поэтому начиная с 1957 г.,
когда «Ока» впервые была явлена иностранцам, по Красной площади всегда
катались только 4 машины. Толку от них не было никакого, цель была одна —
показать НАТОвским специалистам, что СССР обладает ядерной артиллерией,
т. е. атомным оружием в тактическом звене. Справа: один из мертворожденных
монстров, так и не принятый на вооружение РВСН, проходит по Красной
площади 7 ноября 1961 г. Точнее, пустой транспортный контейнер, в который
никто и не думал помещать еще не созданную ракету.
1 апреля 1958 г. ЦРУ США направило Правительству США
и разведывательным службам Министерства обороны меморан-
дум (информационное сообщение) за подписью Аллена Даллеса,
посвященный ракетной угрозе со стороны СССР. В нем были
перечислены 25 (!) ракетных баз, с которых советский Союз мог,
по мнению главной разведслужбы США, применить баллистиче-
ские ракеты как против Соединенных Штатов, так и против их
союзников по НАТО. Назовем некоторые из них: Кола (Коль-
ский полуостров), Новая Земля, Салехард, Таймыр, Хатанга,
Нордвик(1ЧогсМк), Новосибирск, Анадырь, Камчатка (видимо,
имеется в виду полигон Кура, на который падали боевые блоки
ракет Р-7, запускаемые с Байконура), Тарайка (Taraika), Нико-
лаевск, Комсомольск-на-Амуре, Кронштадт, Рига и т. д. Любой
специалист, знакомый с историей развития ракетной техники
в СССР, не задумываясь скажет, что как минимум в половине из
поименованных мест никаких баллистических ракет не бывало
вообще никогда. Ни до, ни после 1958 года... По иронии судь-
бы одураченный советской разведкой Аллен Даллес подписал
этот замечательный меморандум в «день дурака» — 1 апреля,
что, согласитесь, символично. Прошло более 3 лет, прежде чем

Глава 32. Операция «Потир»
759
and proximity to production areas, ie the Urals. Recent analysis of COMINT
traffic which supports a covert agent report shows a guided missile asso-
ciated activity in the vicinity of VERKHNAYA SALDA just off major rail
lines 75 miles north of SVERDLOVSK. Beyond these two leads our objective
would be to obtain coverage of major rail lines in the Urals.
ЦРУ США почти не открывает архивные материалы, связанные хоть в малей-
шей степени с информацией, имеющей агентурное происхождение. Обычно
раскрываются документы обобщенно-аналитического содержания или опи-
рающиеся на данные технической разведки. Это принципиальная установка
современной политики ЦРУ в области раскрытия информации. Тем интереснее
иногда пропускаемые цензурой сообщения, содержащие ссылки на агентурные
источники или упоминания о работе секретных агентов разведки на территории
потенциального противника. Перед нами фрагмент документа, датированного
мартом 1959 г., в котором сообщается о том, что секретный агент ЦРУ наблюдал
деятельность, связанную с перевозкой по железной дороге ракетного оружия
в район Верхней Салды, в 75 милях к северу от Свердловска. Само донесение
американского разведчика и информация о нем не разглашаются и поныне,
однако не подлежит сомнению, что уже к декабрю 1958 г. американская разведка
была осведомлена о сооружении в районе Нижнего Тагила и Верхней Салды
боевой стартовой позиции для МБР Р-7.
американцам и англичанам рассказал об этом Пеньковский,
провалив тем самым прекрасную комбинацию советской раз-
ведки. Именно он сообщил друзьям из НАТОвских разведок, что
в 1958 г. Советский Союз мог запустить в сторону США одну,
максимум две ракеты Р-7 с Байконура. И притом без всякой
гарантии того, что они долетят до цели, поскольку в первые
годы эксплуатации ракеты Р-7 оставались крайне ненадежны.
Общее же количество ядерных боеприпасов, хранимых тогда
в советских арсеналах, едва превышало 300 штук, а это коли-
чество не шло ни в какое сравнение с ударным потенциалом
Соединенных Штатов.
Но, повторим, американцы узнали правду много позже, а вес-
ной и летом 1958 г. мнимая ракетная угроза со стороны СССР
вызвала нешуточное кипение страстей на берегах Потомака.
9 октября 1958 г. все тот же Аллен Даллес, глава ЦРУ, подпи-
сал новый меморандум, адресованный упомянутому выше Раз-
ведывательному Комитету по управляемому ракетному оружию
при Президенте США, озаглавленный весьма красноречиво:
«Советская программа развития межконтинентальных балли-
стических ракет» («Soviet ICBM development program»). В нем
глава самой многочисленной и богатой разведслужбы страны
сформулировал главный вопрос, на который американское раз-
ведывательное сообщество должно было сообща найти ответ:

760
А. Ракитин. Перевал Дятлова
сумеют ли Советы ввести в строй 500 межконтинентальных ракет
уже к 1961 г. или это случится позже? Чтобы понять, до какой же
степени смутно Аллен Даллес представлял темпы создания и раз-
вертывания МБР в СССР, достаточно упомянуть, что 500 ракет
такого класса появились в Советском Союзе лишь после 1966 г.
К декабрю 1958 г. ЦРУ получило информацию о работах по
созданию района базирования советских МБР в районе север-
нее Свердловска. Это была так называемая боевая стартовая
станция (БСС) «Днепр», которая в своем первоначальном виде
должна была включать 2 стартовых комплекса ракет Р-7А со
всей необходимой инфраструктурой (монтажно-испытательные
корпусы, склады боевых частей и ступеней ракет, подземные
кислородные заводы и т. п.). Сообщил об этом американской
разведке не пилот самолета-разведчика и не криптограф, взло-
мавший шифр советского Генштаба. Информация пришла от
агента-нелегала, работавшего в районе Свердловска (это, кстати,
один из немногих случаев, когда в раскрытых документах ЦРУ
содержится ссылка на работу или информацию агентурного
источника. Обычно в документах, предаваемых огласке, сооб-
щаются лишь данные технических средств разведки). Точного
места развертывания ракетной базы американский агент не
знал, из чего можно заключить, что человек этот не был непо-
средственно связан с работами по ее созданию. Скорее всего,
американский источник работал на железной дороге, потому
что имел возможность наблюдать перевозку грузов, связанных
с ракетной тематикой, и примерно представлял, куда эти грузы
доставляются. Американский информатор считал, что грузы
следуют в район «Нижний Тагил — Верхняя Салда — Нижняя
Салда».
Это довольно большой район Урала, имеющий площадь
около 600 кв. км. В принципе, американский источник не оши-
бался — в последующие годы там действительно было развернуто
крупное соединение ракетных войск стратегического назначе-
ния, так называемая 42-я дивизия (иногда именуемая «тагиль-
ской»). Это соединение несет свою боевую службу и поныне.
И вот ведь что интересно — высшее советское военное руко-
водство прекрасно сознавало важность сохранения секретности
перемещения грузов военно-технической номенклатуры. И для
такого рода маскировки военные пускались на всевозможные
ухищрения — начиная от сокрытия спецификаций перевозимых

Глава 32. Операция «Потир»
761
грузов при оформлении документации до их маскировки при
перевозках на открытых платформах (причем маскировали
порой очень изощренно, особенно в тех случаях, когда пере-
возить приходилось технику новую, еще не поступившую на
вооружение). В приказе Министра обороны № 0066 от 2 августа
1957 г. «Об усилении режима и охраны секретности в ракетных
учреждениях и воинских частях» имелся специальный пункт,
связанный с перевозкой техники железнодорожным транспор-
том. Там были, в частности, и такие слова: «Транспортировку
ракетного и реактивного вооружения производить в опечатан-
ном виде с соблюдением мер маскировки, исключающей воз-
можность обозрения и фотографирования перевозимой техники
посторонними лицами». Это требование сделалось нормой на
все последующие годы. Баллистические ракеты и их составные
части уже в 1960-х годах перевозили в специальных железно-
дорожных вагонах, внешне не отличавшихся от пассажирских;
правда, шторки на окнах всегда были задернуты, а двери не от-
крывались (зато снималась крыша). О том, что к составу нельзя
было подойти постороннему человеку, и говорить особо не
надо — для этого состав сопровождал взвод охраны. То есть за-
лезть на открытую платформу литерного состава и заглянуть под
брезент, не рискуя при этом получить пулю в лоб или затылок,
было практически невозможно.
Чрезвычайные меры принимались для сокрытия мест,
связанных с созданием ракетно-ядерной инфраструктуры
страны (конструкторских бюро, заводов, полигонов) и рай-
онов развертывания ракетных соединений. В документах
1950—60-х гг. все собственные названия городов и географи-
ческих объектов, способные ориентировать постороннего
читателя, записывались от руки, для чего в машинописном
тексте оставлялись пробелы. Делалось это для того, чтобы даже
машинистки секретариата ЦК КПСС или Совета министров
СССР не узнали лишнего во время работы с документами по
ракетной тематике (не надо думать, что это правило явилось
следствием паранойи КГБ. Одной из веских причин принять
такой довольно необычный метод оформления особо важных
документов стало разоблачение в 1955 г. агента ЦРУ Элли Барк-
затис, работавшей секретарем Премьер-министра ГДР Отто
Гротеволя. Руководство советской госбезопасности осталось
под глубоким впечатлением от успеха американской разведки

762
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Partially as a result of analysis performed for Project
No. 37.2MJ-3 (la, above), together with an initial evalu-
ation of j?rjeJL:y^ary reports from two apparently indspen-
dentT J we are now engaged in intensive
reseWrciron Xfie-Sverdlovsk area as a possible center of
guided missile production relating to the IRBM, ICBM,
or both. The project was originally envisaged as a
Current Support Memorandum, but will probably prove nore
suitable for formal publication as an SC/RH.
6 января 1959 г. начальник Отдела промышленной разведки ЦРУ получил
меморандум, в котором со ссылкой на два независимых агентурных источника
сообщалось о том, что в Свердловской области создается производственная
база для изготовления крупных баллистических ракет- межконтинентальных
или оперативных (или же обоих типов). В этом документе ставился вопрос
о сосредоточении максимальных усилий спецслужб США на проведении
разведки в этом регионе Советского Союза.
и в 1955 г. предприняло меры по крайнему ужесточению режима
сохранения гостайны в государственных учреждениях).
Однако, несмотря на все ухищрения советской контрраз-
ведки, американский агент в ноябре 1958 г. сумел правильно
понять, какого рода грузы шли в район севернее Свердловска.
Возможно, ему в этом помог длинный язык кого-то, кто знал
истину, возможно, хорошая техническая подготовка — мы этого
не знаем и вряд ли узнаем, потому что нет никаких открытых
данных о том, что Комитет государственной безопасности в те
годы разоблачал агентов ЦРУ в данном районе. Так что ФСБ
России при всем желании не сможет внести ясность в этот
вопрос, а ЦРУ США хотя и может, но не захочет по вполне
очевидным причинам.
Информация о том, что Советский Союз создает позицион-
ный район для своих МБР в районе «Нижний Тагил — Верхняя
Салда — Нижняя Салда», вызвала вполне понятный интерес
коллег ЦРУ по разведывательному «цеху». В течение декабря
1958 г. между представителями различных американских раз-
ведслужб имел, видимо, место активный обмен мнениями,
результаты которого нашли отражение в очередном интересном
документе Центрального разведывательного управления. Речь
идет о меморандуме, подготовленном руководителем Группы
слежения за ракетной промышленностью и адресованном на-
чальнику Отдела промышленной разведки, т. е. собственному
шефу. Этот меморандум был составлен по материалам устного
доклада, сделанного, по-видимому, несколькими днями ранее

Глава 32. Операция «Потир»
763
(сам же документ датирован 6 января 1959 г.). Особый интерес
для нас представляет п. 2, который назван просто и без затей:
«Новый проект в районе Свердловска». Абзац, посвященный
этому «новому проекту», в двух местах вымаран, видимо, со-
трудники ЦРУ, принимавшие решение о раскрытии документа
в июле 2011 г., сочли, что эти сведения не утратили актуальности
даже спустя 52 года с момента написания текста. Тем не менее
содержание фразы и величина пробела позволяют понять, что
именно попытались скрыть американцы.
Посмотрим внимательнее на фотографию обнародованного
документа. Простейший подсчет показывает, что скрыты 14 зна-
ков, причем первый из них — пробел после слова «independent».
Оставшиеся 13 знаков должны приходиться либо на слово, либо
на словосочетание.
По смыслу фразы несложно догадаться, что строгий амери-
канский цензор скрыл слова «COVERT AGENTS» («нелегальные
агенты») — это словосочетание как раз имеет длину 13 знаков
и при печати требует поставить пробелы до и после него. Счи-
тая, что пропущены именно эти слова, мы получаем целостную
и внутренне логичную фразу, перевод которой выглядит так:
«В результате анализа, выполненного для проекта № 37.2443,
совместно с первоначальной оценкой данных, полученных от
двух совершенно независимых (НЕЛЕГАЛЬНЫХ АГЕНТОВ),
мы теперь заняты интенсивным исследованием Свердловской
области как возможного центра производства управляемых
ракет средней или межконтинентальной дальности либо ракет
обоих типов».
Крайне интересен и пункт 4 этого документа, также не из-
бежавший помарок цензора при обнародовании в июле 2011 г.
В нем поднимается вопрос о необходимости всемерной под-
держки программ сбора данных посредством кратковременной
засылки агентов на срок до 45 суток (при этом содержится ссылка
на секретный документ ЦРУ, датированный 17 декабря 1958 г.,
который поныне остается в режиме закрытого хранения и о со-
держании которого мы можем только догадываться. Очевидно,
упомянутый документ включал рекомендации по усилению
агентурного проникновения в районы, представлявшие особый
интерес для ЦРУ). Предполагалось, что агенты, будучи пред-
варительно ориентированы на сбор информации о ракетном
оружии, сумеют получить нужные сведения из «случайных»

764
Л. Ракитин. Перевал Дятлова
источников и уже в феврале 1959 г. будут детально допрошены
американскими специалистами по ракетному оружию.
А уже через два дня — 8 января 1959 г., явно в результате оз-
накомления с описанным выше документом, появился новый
меморандум с выразительным заголовком «Необходимость
высшего приоритета ракетной тематики», подписанный руко-
водителем Специального комитета по планированию (Ad Hoc
Requirements Committee — ARC) штатным сотрудником ЦРУ
Джеймсом Ребером (James Q. Reber). Чтобы понять важность
этого документа, следует сказать несколько слов о том, что
представлял собой Специальный комитет ARC и кем являлся
его руководитель.
Ребер, родившийся в 1911 г., начал свою государственную
службу на дипломатическом поприще. С 1943 г. он состоял
в штате Государственного департамента, а в 1950 г. перешел
на работу в только что созданное ЦРУ. Там его карьера пошла
в гору, и в 1955 г. он возглавил упомянутый ARC. Это было
очень важное и глубоко засекреченное подразделение, в кото-
рое стекались запросы на получение информации и проведение
разведывательных акций от всех служб и подразделений ЦРУ.
ARC должно было распределять эти запросы по степени их
приоритетности и срокам исполнения, определять источники
финансирования и величину потребных для реализации мате-
риальных средств. На Специальном комитете по планированию
лежала также обязанность по согласованию и координации
деятельности оперативных подразделений ЦРУ с другими раз-
ведывательными службами страны. Ведь важно было, чтобы
коллеги по разведывательному «цеху» в погоне за информацией
не создавали лишний параллелизм в работе, не мешали друг
другу и не превращались в конкурентов. Сейчас официальные
историки ЦРУ изображают дело так, будто ARC занимался
сугубо планированием разведывательных полетов самолетов
U-2, другими словами, Специальный комитет, возглавлявшийся
Ребером, играл роль исключительно организационную и при-
том вспомогательную. Но это совершенно неверно. О том, что
функции ARC были намного шире, явственно свидетельствует
хотя бы то, что это подразделение было создано много ранее
появления U-2 (первый разведывательный полет которого над
странами Варшавского договора состоялся лишь в конце июня
1956 г.). На самом деле ARC все время оставался на «самом

Глава 32. Операция «Потир»
765
острие» планирования стратегической разведки в масштабах
всей страны, и Джеймса Ребера по праву можно считать одним из
самых осведомленных американских разведчиков того времени
(кстати, благодаря своим профессиональным качествам и ис-
ключительной информированности Ребер сделал прекрасную
карьеру в американском разведывательном сообществе. Через
несколько лет он ушел из ЦРУ в только что созданную Наци-
ональную службу разведки (National Reconnaissance Office —
NRO), занимавшуюся спутниковой разведкой, и в 1965—1969 гг.
был там вторым заместителем директора).
Итак, 8 января 1959 г. Джеймс Ребер направил заместителю
Директора ЦРУ по планированию меморандум, в котором
констатировал, что проводившаяся ранее разведывательная
операция «TALENT» не была эффективна и в оценке ракет-
ной программы СССР существуют большие пробелы. Перед
американской разведкой стоит задача скрытого наблюдения
за важнейшими ракетными районами на территории СССР.
Таких районов повышенного интереса насчитывалось четыре,
и все они были поименованы Ребером: Капустин Яр, Тюра-там
(Байконур), железнодорожная сеть Урала и район Полярного
Урала, включая его железнодорожную сеть (имелись в виду
стройки космодромов в Плесецке и Салехарде, а также пере-
возка грузов по территории Коми АССР. Советским руко-
водством действительно планировалось возведение в районе
Воркута — Салехард высокоширотного космодрома для воз-
можной атаки территории США ракетами Р-7А через Север-
ный полюс. Это была так называемая боевая стартовая станция
«Волна», которую предполагалось разместить в 100—120 км
южнее Воркуты. Но постановлением ЦК КПСС и Совета
министров СССР № 718—342 от 2 июля 1958 г. строительство
было заморожено, о чем американцы в январе 1959 г. еще не
знали. Кстати, в то же время НАТОвским разведкам удалось
зафиксировать заходы в Обскую губу советских подводных
лодок, на основании чего был сделан вывод о возможном
появлении в районе Салехарда пункта базирования подво-
дных сил Северного флота. В течение длительного времени
западные разведки пытались вести слежение за этим районом
с целью разобраться, возводится ли там необходимая инфра-
структура). Автор меморандума особо остановился на том, что
Уральский регион имеет высокую степень защищенности от

766
А. Ракитин. Перевал Дятлова
С00<46Я5 ,
Леспьи
„ре *'
PROJECT
CHALICE
.тэет^т до
и ипим ют га tmnt «пилив
ТЛ СЕГЛ С? "
В июле 2011 г. ЦРУ США рассекретило материалы, связанные с проведением
в апреле-мае 1959 г. операции «Chalice» («Потир»), призванной вскрыть посред-
ством проведения детальной аэрофотосъемки районы базирования советских
МБР в Казахстане, Коми АССР и на Урале.
разведывательного наблюдения, благодаря чему там возможно
массовое производство ракет.
Таким образом, в январе 1959 г. руководитель важнейшего
подразделения ЦРУ, отвечавшего за планирование разведы-
вательных операций, назвал скрытое наблюдение за желез-
нодорожной сетью Урала в числе приоритетов деятельности
американского разведывательного сообщества. Причем надо
ясно понимать, что такое наблюдение не могло проводиться
силами и средствами одной только авиационной разведки — это
должно было быть комплексное мероприятие с привлечением
средств радиоперехвата и всех возможностей агентурного про-
никновения в интересующие регионы. Сама по себе фотография
движущегося (или стоящего на запасных путях) железнодорож-
ного состава мало что могла сообщить — как было указано выше,
маскировке перевозок военных грузов, тем более особо секрет-
ных, в Советском Союзе уделялось должное внимание. Для
правильной количественной и качественной оценки грузопотока
разведка нуждалась в наземном наблюдении в районе железной
дороги, причем желательно, чтобы агентов было несколько и их
наблюдением были охвачены разные участки дороги. Агентуре
не обязательно было оседать в одном месте, легализовываться,

Глава 32. Операция «Потир»
767
подыскивать себе работу, налаживать отношения с местными
жителями — нет! — достаточно было просто перемещаться по
интересующему маршруту, наблюдая за окружающей обста-
новкой и заводя при всяком удобном случае якобы случайные
разговоры с самыми разными людьми. Именно такие агенты
могли установить принадлежность перевозимой воинской части
к определенному роду войск, характер грузов и конечную цель
их транспортировки.
Поэтому меморандум от 8 января 1959 г. — это фактически
заявка на резкую активизацию агентурной работы американской
разведки в районах, прилегающих к железным дорогам Урала
и Коми АССР. Причем эта работа поставлена Джеймсом Ребе-
ром в ранг приоритетнейшей для ЦРУ. Сам характер разведыва-
тельной работы и ее исключительная важность подразумевают
мобилизацию всех ресурсов, потребных для скорейшего реше-
ния намеченной задачи. Это не план на пятилетку и даже не
перспектива на следующий год — это как раз та работа, которой
ЦРУ должно было заняться немедленно, не жалея людей и денег.
Поскольку эту задачу перед руководством Управления в повестку
дня поставил сотрудник разведки ранга Джеймса Ребера, можно
не сомневаться, что ее выполнение началось без промедления.
Хотя о конкретных оперативных мероприятиях, предпринятых
американским разведывательным сообществом для реализации
данного поручения, в открытой печати информации пока нет,
сам факт существования такого меморандума отметает всякие
сомнения относительно того, имела ли американская разведка
адекватное представление о происходившем в Свердловской
области в конце 1958 — начале 1959 г.
Представляет интерес дальнейший ход событий. Предложе-
ния руководителя ARC были услышаны, и американская раз-
ведка приняла необходимые для их реализации меры.
В течение января-февраля и, возможно, в первой половине
марта 1959 г. задача по сбору предварительных сведений об
уральских объектах, связанных с ракетной инфраструктурой,
была решена. Появился перечень мест, в которых могли быть
размещены производственные мощности и воинские части соот-
ветствующего профиля. Американской разведке потребовалось
осуществить адресную доразведку объектов с целью удостове-
риться в точности предварительных выводов об их причастности
к ракетной программе Советского Союза.

768
А. Ракитин. Перевал Дятлова
В рамках операции «Chalice» («Потир») самолеты-разведчики ЦРУ и Стратегиче-
ского авиационного командования США должны были произвести в апреле-мае
1959 г. облеты большого числа назначенных целей с задачей их фотографирова-
ния. На представленных иллюстрациях можно видеть карты с совмещенными
полетными заданиями на несколько вылетов. В зависимости от плотности об-
лачного покрова пилот мог выбрать различные маршруты полета. На этой карте
показаны полетные задания по разведке объектов Уральского региона: вылет
с пакистанской авиабазы Пешавар — пролет над Байконуром (Тюра-Тамом) —
далее Кыштым (Челябинск-40) — Свердловск — Верхняя Салда — Нижняя
Салда — Верх-Нейвинск — возвращение на иранскую авиабазу Захидар. Пилот
мог выбрать и другие маршруты, например: Чкалов (ныне Оренбург) — Уфа —
Тавда или Актюбинск — Троицк — Стерлитамак.

Глава 32. Операция «Потир»
769
На карте изображены варианты полетов по разведке Приполярного Урала
и Коми АССР: вылет с норвежской авиабазы в Буде — далее пролет над поли-
гоном на Новой Земле — район Салехард — Воркута — последующий выход на
железную дорогу «Воркута — Котлас» с фотографированием железнодорожной
инфраструктуры и перевозимых грузов - возвращение через Архангельск на
одну из авиационных баз НАТО в ФРГ или Великобритании. Допускались
и иные варианты маршрутов с пролетом над южной частью Обской губы и мы-
сом Канин нос.

770
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Карта с полетными заданиями для разведки ракетных объектов в Казахстане
31 марта 1959 г. был утвержден план разведывательной опе-
рации под названием «Chalice» — «Потир» (в христианском
богослужении потир — это особая чаша с кровью Христовой,
используемая при совершении обряда евхаристии).
Начиная с 1 апреля в течение 45 суток предполагалось про-
вести разведку целей на территории СССР, связанных с произ-
водством и развертыванием баллистических ракет. Разведыва-

Глава 32. Операция «Потир»
771
тельная авиация — прежде всего самолеты U-2 — должна была
осуществить детальное фотофафирование заранее назначенных
объектов в Коми АССР, Приполярном, Северном, Центральном
и Южном Урале, а также Казахстане. План операции «Потир»
содержал краткую характеристику целей, их геофафическое рас-
пределение и статистические данные о числе малооблачных дней
в апреле и мае. Именно в такие дни должны были производиться
вылеты самолетов-разведчиков с целью фотографирования на-
значенных целей.
Тут самое время задаться вопросом: каков был результат всех
этих усилий? Удалось ли решить поставленные задачи? Может
быть, американская разведка искала иголку в стоге сена, которой
вообще не существовало?
Американцы не ошиблись. Им действительно удалось рас-
крыть факт создания позиционного района межконтинен-
тальных баллистических ракет на самой ранней стадии. Через
несколько лет в районе населенного пункта Свободный была
развернута 42-я ракетная дивизия, состоявшая из двух ракетных
полков, оснащенных новейшими для своего времени ракетами
Р-16 (на боевое дежурство дивизия заступила в начале 1963 г., но
создание необходимой инфраструктуры началось гораздо ранее).
И ракета Р-16, и особенности ее базирования оставались
совершенно секретны для большинства жителей Советского
Союза многие годы. Сама же ракета впервые была явлена
широкой общественности на военном параде 7 ноября 1964 г.
Однако для противника ни сама ракета, ни специфика обо-
рудования позиционного района и применения тайны к тому
времени уже давно не составляли. В открытой американской
прессе не раз писали на эту тему (первая из таких статей, из-
вестных автору, была опубликована 26 июля 1962 г. в газете
«Нью-Йорк тайме» журналистом Хэнсоном Болдуином; Hanson
W. Baldwin). Кстати, тогда — в июле 1962 г. — ракета Р-16 еще
не была принята на вооружение и только-только поступила
в опытную эксплуатацию. Можно не сомневаться, что если
журналист «Нью-Йорк тайме» открыто написал о новейшем
ракетном комплексе, еще даже не поступившем в войска в за-
метных количествах, то разведка получила соответствующую
информацию много раньше. Так что вывод об эффективности
работы американского разведывательного сообщества читатель
может сделать самостоятельно.

772
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Подводя итог сказанному, констатируем следующее:
1. К декабрю 1958 г. руководство ЦРУ США получило ин-
формацию от нелегальной агентуры о ведущихся на Среднем
Урале работах по созданию боевой стартовой станции (позиции)
для МБР Р-7А. На основе анализа грузоперевозок по железным
дорогам к северу от Свердловска был приблизительно опре-
делен район возможного размещения этого особо секретного
объекта (северо-восточнее г. Нижний Тагил). К этому времени
американская разведка уже располагала сведениями о создании
аналогичных стартовых боевых позиций в районе Плесецка и в
приполярном Урале, в районе «Воркута — Салехард». Правда,
в тот момент ЦРУ еще не было известно о том, что летом 1958 г.
стройка последнего из упомянутых объектов была заморожена
и в дальнейшем военно-политическое руководство СССР от-
казалось от ввода его в строй.
2. Ощущая явную недостаточность имевшихся сведений
о предполагаемых районах развертывания Советским Союзом
межконтинентальных ракет, руководство ЦРУ в начале января
1959 г. инициировало масштабную оперативно-разведыватель-
ную операцию, главной целью которой являлось наблюдение
за грузопотоком на железных дорогах «Свердловск — Серов»
и «Воркута — Котлас». Такое наблюдение должно было при-
вести к вскрытию мест производства и развертывания ракетной
техники. Помимо непосредственного наблюдения следовало
решить задачу сбора сведений из «случайных» источников —
от военнослужащих, железнодорожников, геологов, местных
жителей и пр., осведомленных об интересующих американскую
разведку деталях просто в силу своего пребывания в нужном
месте. Сбор представляющих интерес сведений предполагалось
осуществить в кратчайшие сроки с таким расчетом, чтобы уже
в феврале 1959 г. собранную информацию смогли проанализи-
ровать американские специалисты по ракетной технике.
3. По результатам реализации п. 2 руководство ЦРУ полу-
чило, очевидно, вполне объективное представление о ситуации
в Уральском регионе. Анализ сведений, добытых агентурным
путем, подтолкнул к выработке плана масштабной разведыва-
тельной операции под условным названием «Потир». Целью
указанной операции должно было стать уточнение расположе-
ния объектов, связанных с производством и развертыванием
Советским Союзом межконтинентальных баллистических ракет,

Глава 32. Операция «Потир»
773
посредством доразведки предварительно выбранных участков
местности с использованием аэрофотосъемки, производимой
самолетами-разведчиками ЦРУ и ВВС США. Операция «Потир»
подлежала реализации в течение полутора месяцев в апреле-мае
1959 г.
Если бросить взгляд на карту Урала, нельзя не отметить
странного совпадения — гора Отортен, куда направлялась группа
Игоря Дятлова, находится примерно на одинаковом удалении
от боевой стартовой позиции МБР Р-7А «Волга» (в районе Вор-
куты) и аналогичного объекта в районе Нижнего Тагила (БСС
«Днепр»). Если быть совсем точным, то эти «плечи» составляют
приблизительно 700 и 550 км соответственно. А это означа-
ет, что указанный район весьма удобен для заброски группы
«транзитных агентов», которая может примерно с одинаковыми
затратами сил и времени выдвинуться в любом из выбранных
направлений — либо на север, в район БСС «Волга», либо на юг,
в район БСС «Днепр». Заброска группы непосредственно в горы
позволяла значительно облегчить решение поставленной перед
ней задачи в силу того, что агентам не требовалось лишнего
времени на проезд в эти удаленные районы из пограничных
регионов Советского Союза, а затем аналогичных затрат вре-
мени на выезд. Можно сказать так — разведчики практически
сразу оказывались в нужном районе и тем самым избавлялись
от продолжительного проезда к нужному месту через длинную
череду «закрытых» городов и регионов (и соответственно, от
неизбежных сложностей при проезде).
Когда версия «контролируемой поставки» была впервые
озвучена в 2010 г., это вызвало кривые усмешки «бывалых» сле-
допытов и туристов, сразу начавших опровергать ее аргументами
типа «да какие иностранные разведчики в горах?! Да там же тайга!
Да там же леса и снег! Да там же до жилья шлепать больше сотни
километров!». Как будто русские люди антикоммунистических
убеждений не могут жить в ста километрах от жилья... «Опытные
туристы» и «знатоки уральского края» всерьез считали, что мо-
лодые комсомольцы в ватниках способны пройти по необжитой
тайге 350 км, а вот такие же точно русские люди, только убежав-
шие от коммунистической власти на Запад, никак не смогли бы
выжить даже за сотню километров от жилья. Наверное, особые
навыки к туризму появлялись у советской молодежи вместе
с получением комсомольских билетов и значков! Можно только

774
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Карта ГУЛАГа, составленная Американской федерацией труда
в 1951 г. Карта известна под названием "Gulag—Slavery, Inc."
пожалеть «опровергателей», составивших представление о рабо-
те разведки по высокоинтеллектуальным фильмам «Семнадцать
мгновений весны» и «ТАСС уполномочен заявить», но нельзя
не отметить того, что бытующие среди противников Ракитина
представления о «заброшенности» района гор Холат-Сяхыл
и Отортен несколько преувеличены. Сейчас действительно
места по обе стороны Уральских гор сильно обезлюдели — это
связано с экономическими реалиями последних десятилетий,
но в 1959 г. демографическая ситуация в прилегающих районах

Глава 32. Операция «Потир»
775
была несколько иной. Еще существовали осколки огромной
системы ГУЛАГа, и множество вчерашних заключенных про-
должало жить и работать в таежных поселках, перейдя из раз-
ряда заключенных в разряд «вышедших на поселение». Этим
людям еще не дали полную свободу, но уже выпустили из-за
колючей проволоки. Уральская тайга была полна вчерашними
«лагпунктами», превратившимися благодаря хрущевской от-
тепели в «спецпоселения».
Если двигаться от Холат-Сяхыл на юго-восток, в сторону
Ивделя (т. е. в обратном направлении тому, которым прошла
группа Дятлова), то попасть в обжитую местность можно было
уже через 60—70 км. Если взять другое направление и отправить-
ся на юго-запад, в сторону Красновишерска, то к жилью можно
было выйти через 100 км. Там находились многокилометровые
просеки, пробитые в лесах узниками Вишерского ИТЛ, наслед-
ника сталинского «ВишерЛАГа», того самого, в котором отбывал
некогда свое первое заключение Варлам Шаламов. А если от
Холат-Сяхыл отправиться строго на запад, то через 85-90 км
можно было выйти к поселениям УхтоижемЛАГа, закрытого
в мае 1955 г. Уже после выхода первого издания этой книги автор
получил письмо от человека, ходившего в турпоходы по тем же
самым местам, что и группа Игоря Дятлова, с той только раз-
ницей, что состоялись эти походы несколько раньше — в 1956
и 1957 гг. Автор письма сообщил, что 2-й Северный поселок,
считавшийся заброшенным уже в те годы, был на самом деле
вполне обитаем. Его населяли люди, не желавшие в силу неких
причин выходить на «Большую землю».
Кстати, коли уж пришлось затронуть тему бывших сталин-
ских ЛАГов в окрестностях Уральских гор, нельзя пропустить
и такую интересную деталь — упомянутый УхтоижемЛАГ на
момент расформирования имел очень высокий процент «спец-
контингента», т. е. осужденных власовцев, немецких военно-
пленных и бандеровцев. Из 9650 узников «спецконтингент» со-
ставлял 3400 человек, т. е. 35%. Эти люди были потенциальными
союзниками и помощниками иностранных разведчиков. Не надо
думать, что подобная деталь не принималась в расчет при выборе
маршрута отхода шпионской группы из района Холат-Сяхыл.
Наивно думать, будто группа специально подготовленных
и экипированных людей не могла преодолеть по снежной це-
лине 130-140 или даже 150 км за 3-4 дня. Результат отнюдь не

776
А. Ракитин. Перевал Дятлова
запредельный, особенно если учесть, что эти люди экономят
много времени на приготовлении пищи (им не надо, как со-
ветским туристам, варить рис, гречу или иную крупу) и в их
распоряжении имеется амфетамин, самый эффективный из
известных на тот момент психостимуляторов. А если так, то
следует признать, что такая группа могла двигаться в любом из
описанных выше направлений. Успех же дальнейшего выпол-
нения поставленной задачи определялся качеством легендиро-
вания группы и уровнем индивидуальной подготовки каждого
из агентов.
По странному стечению обстоятельств группа Игоря Дятлова
оказалась в самом эпицентре активности американской разведки
в январе-феврале 1959 г. Трудно сказать, насколько адекватно
руководство КГБ оценило происходившее в те недели на Урале.
Нельзя исключать того, что руководство советской контрразвед-
ки вообще не осознало серьезности затеянной американцами
игры, а если и осознало, то значительно позже того, как закон-
чилась операция «Потир».
Кстати, в контексте активности американской разведки на
Северном Урале в этот период совсем иначе, чем прежде, начи-
нает восприниматься информация о наблюдениях в тех местах
«огненных шаров» (см. главу «Новая версия следствия: Ахтунг!
Ахтунг! Огненные шары в небе!»). Шары действительно там
были, и их даже можно считать «огненными», только происхож-
дение они имели самое что ни на есть земное и рукотворное...
Трудно отделаться от ощущения, что следователь Лев Ни-
китич Иванов, ухватившийся было за это направление, вдруг
резко его оставил без всяких внешних к тому причин. А ведь он
отыскал номер газеты «Тагильский рабочий», изданный — между
прочим! — еще до возбуждения уголовного дела, вырезал из него
статью про «огненные шары» и приобщил эту вырезку к делу!
Это ж какой энтузиазм надо иметь! А что на выходе? А ни-че-го...
Когда Льву Никитичу Иванову офицеры штаба свердловской
армии ПВО рассказали о том, что на самом деле скрывается за
«огненными шарами», следователь-криминалист начал дога-
дываться, с чем именно ему довелось иметь дело. И более этой
темы не касался.

ГЛАВА 33
ЧТО И КАК ПРОИСХОДИЛО
НА СКЛОНЕ ХОЛАТ-СЯХЫЛ ПОСЛЕ
16 ЧАСОВ 1 ФЕВРАЛЯ 1959 г.
Теперь, пожалуй, самое время остановиться на том, поче-
му на склоне Холат-Сяхыл случилось то, что случилось?
Какими факторами была обусловлена трагедия, имелся
ли шанс ее избежать?
Чтобы понять внутреннюю логику событий, необходимо
определиться с моделью предполагаемых действий, запланиро-
ванных в рамках операции «контролируемой поставки». Общая
схема таковой операции излагалась выше — Кривонищенко
нес в своем рюкзаке одежду, загрязненную изотопной пылью,
с целью передачи явившимся на встречу агентам иностранной
разведки, а Золотарев и Колеватов должны были играть роль
обеспечения, подстраховки от разного рода неожиданностей,
отвлечения внимания и сглаживания «шероховатостей», воз-
можных в процессе общения. Для встречи, скорее всего, было
назначено некоторое «окно допустимого ожидания», т. е. вре-
менные рамки, в пределах которых допускался сдвиг момента
встречи (опоздание одной из групп). Тем не менее опаздывать
нашим туристам было крайне нежелательно, и группе Дятлова
следовало явиться к месту запланированного рандеву в строго
оговоренный момент времени — отклонение грозило если не
срывом встречи, то возбуждением у противной стороны не-
нужных подозрений. Золотареву помимо прочего отводилась
очень важная роль — фотографирование лиц, явившихся для
получения груза. Для этого он имел помимо обычного фотоап-
парата, найденного впоследствии в палатке, второй со специ-
альной пленкой.
Последнее, возможно, требует некоторого пояснения.
Сотрудники КГБ, посылавшие Золотарева и Кривонищенко
на задание, прекрасно понимали, что условия для фотосъемки

778
А. Ракитин. Перевал Дятлова
могут оказаться не слишком благоприятными. Поэтому Золо-
тарев, скорее всего, должен был получить специальную пленку
под условным названием «щит» (этим термином обозначалось
целое семейство специальных фотопленок, разработанных
КГБ во второй половине 1950-х. Все они предназначались для
использования в особых условиях, и главная их особенность
заключалась в наличии двух светочувствительных слоев — один
поверх другого, воспринимавших световые волны различных
частей спектра. Благодаря этому каждый кадр такой пленки
мог нести два различных изображения, сделанных в условиях
различной освещенности, а кроме того, один из слоев можно
было «засветить» без уничтожения изображения на втором слое).
КГБ широко использовал фотопленки «щит» в различных спец-
операциях как внутри страны, так и за ее пределами, поскольку
некоторые ее разновидности позволяли делать фотоснимки как
в условиях низкой освещенности, так и в частях спектра либо
пограничных зоне человеческой видимости, либо лежащих за
пределами таковой. Визуально фотопленка «щит» ничем не от-
личалось от обычной и, взяв катушку с нею в руки, невозможно
было догадаться об ее особых свойствах. В КГБ эти пленки
считали высокозащищенными и уникальными, но, как показала
практика, их свойства оказались явно переоцененными.
Шведская контрразведка, разоблачившая в июне 1960 г.
советского разведчика, полковника генерального штаба Стига
Веннерстрема, сумела раскрыть секрет «щита» и извлечь кадры
со «скрытого» слоя, которые содержали совершенно секретные
материалы, подготовленные к передаче связнику-нелегалу.
Это была не единственная причина, обусловившая провал
опытного советского разведчика Веннерстрема, но самый, по-
жалуй, веский довод в пользу его виновности. Через много лет
Веннерстрем вспоминал, что «особо защищенная» фотопленка
оказалась «самым толстым гвоздем», который шведская кон-
трразведка заколотила ему в гроб. Следует особо указать, что
при использовании фотопленок такого типа сам по себе фото-
аппарат особой роли не играл (т. е. специальная фототехника —
фотоаппарат, источник света, штатив — не требовались. Тем не
менее и фотоаппарат также мог быть особым — с бесшумным
(либо малошумным) срабатыванием затвора, во второй половине
1950-х гг. такая техника — ручной сборки с индивидуальной
особо точной подгонкой — уже имелась в распоряжении со-

Глава 33. Что и как происходило на склоне Холат-Сяхыл 779
ветской контрразведки. Необходимо также уточнить, что автор
вовсе не настаивает на использовании такой экзотики, как
двухслойная фотопленка, — для выполнения задания вполне
могла сгодиться качественная высокочувствительная пленка
(например, пленка со светочувствительностью в 1000 ед. по-
зволяла производить фотографирование безлунной ночью без
использования искусственных источников света, и качество
получаемых изображений было вполне удовлетворительным для
опознания лиц. Импортные пленки такой и даже более высокой
светочувствительности в то время уже существовали).
Движение группы Игоря Дятлова в контексте версии «кон-
тролируемой поставки» вплоть до 31 января особого интереса
не вызывает — поход проходил в штатном режиме с выдержкой
необходимого графика. Кажется весьма вероятным, что на
вокзале в Серове Георгий Кривонищенко выходил на связь по
телефону с куратором операции и докладывал об обстановке
внутри группы. Следующий контакт с «Куратором», вполне
возможно, имел место при размещении группы в Вижае; там,
как и в Серове, возникла какая-то нелепая ситуация (связанная
с переводом группы из клуба в гостиницу), которая дает осно-
вание подозревать это. С момента ухода группы из населенных
мест началась «автономка», в которой алгоритм действий всей
группы определялся полученными Золотаревым в Свердловске
инструкциями, хотя этого, разумеется, не знал никто, кроме
самого Золотарева и его товарищей по тайной работе — Коле-
ватова и Кривонищенко.
Итак, 31 января группа оказалась в горной местности — если
до этого движение происходило вверх по течению рек сначала
Лозьвы, а потом Ауспии в условиях равномерно повышающегося
рельефа, то теперь группу обступили настоящие горы. Пусть не
очень крутые и не самые высокие, но существенно искажавшие
линию горизонта (внимательный читатель помнит ту часть
настоящего исследования, в которой рассматривался вопрос
наступления сумерек в условиях гористой местности). Видимо,
31 января оказался для членов группы днем хорошего настроения
и «легкой» лыжни, потому что, несмотря на общее утомление,
Игорь Дятлов в самом конце перехода решил быстрым рывком
перевести группу через перевал, получивший впоследствии его
имя, в долину Лозьвы, дабы там заночевать. Другими словами,
группа должна была миновать гору Холат-Сяхыл, и 1 февраля

780
А. Ракитин. Перевал Дятлова
эта гора фактически должна была остаться за спиной туристов.
Они двигались бы вперед к Отортену, удаляясь как от перевала,
так и от горы, выбранной в качестве места рандеву с группой
иностранных разведчиков.
Это, однако, не входило в планы Золотарева и его подчи-
ненных, ибо «контролируемая поставка» была запланирована
именно на 1 февраля 1959 г. на склоне Холат-Сяхыл (либо ее
вершине — о точных ориентирах мы знать не можем, да это
и не принципиально). Говоря иначе, группа Дятлова выскочила
к «финишу» раньше срока. А это разрушало всю комбинацию:
Кривонищенко не успел надеть на себя радиоактивную одеж-
ду, Золотарев — не приготовил фотоаппарат со спецпленкой,
спрятанный глубоко в рюкзаке... И тогда последовала одна из
простеньких комбинаций, заранее обдуманных и подготовлен-
ных при разработке операции. Группу Дятлова чуть-чуть при-
держали, ровно настолько, чтобы не дать ей перейти в долину
Лозьвы раньше времени и заставить отправиться на повторный
штурм склона Холат-Сяхыл на следующий день. Думается, что
обеспечил столь необходимую задержку Александр Колеватов,
сымитировавший травму ноги. Либо действительно повредив-
ший ногу — нам интересен даже не сам факт травмирования,
а его нарочитость.
Нам известно, что на теле погибшего Колеватова была об-
наружена ослабевшая марлевая повязка, сползшая на левую
лодыжку. При жизни эта повязка охватывала, видимо, голень
или колено, причем накладывалась она явно не в последние
часы жизни — тогда туристам стало уже не до повязок. Да и не
оказалось у них под рукою перевязочного материала — весь
остался в палатке. Мы знаем также, что у Александра имелся
разлитый кровоподтек с внутренней стороны левого колена, так
что гипотеза о наложении давящей повязки на травмированный
сустав выглядит вполне логичной.
Как бы там ни было, группа, поднявшаяся выше границы леса
и начавшая было восхождение на Холат-Сяхыл, была вынужде-
на прекратить движение вперед и повернула обратно в лес. Об
этом подъеме и возвращении назад нам известно достоверно из
последней записи в дневнике Дятлова, датированной 31 января:
«Постепенно удаляемся от Ауспии. Подъем плавный. Кончи-
лись ели, пошел редкий березняк. Вот и граница леса. Наст.
Место голое. Нужно выбрать ночлег. Спускаемся на юг — в до-

Глава 33. Что и как происходило на склоне Холат-Сяхыл 781
Фотография из фотопленки № 1, обнародованная Алексеем Коськиным. Во
второй половине дня 31 января группа Игоря Дятлова поднялась выше границы
леса и выскочила на водораздел между долинами рек Ауспии и Лозьвы. Именно
там, в районе редколесья и кустарника, на высоте более 700 м, и сделан этот
фотоснимок Георгием Кривонищенко. Если бы туристы продолжили движение,
преодолели перевал и ушли в долину Лозьвы, то гора Холат-Сяхыл осталась бы
левее и позади группы. И никакой стоянки на склоне Холат-Сяхыл во второй
половине дня 1 февраля не было бы ни при каких обстоятельствах. Однако группа
вернулась с перевала обратно в долину Ауспии для того, чтобы на следующий
день повторить трудозатратный подъем. Очень нелогичные действия, если только
не признать, что внутри группы имелся «тормоз», умышленно не позволявший
ей покинуть район горы Холат-Сяхыл ранее 1 февраля.
лину Ауспии. Это, видимо, самое снегопадное место. Усталые,
принялись за устройство ночлега. Дров мало. Костер развели
на бревнах, рыть яму неохота. Ужинаем в палатке. Тепло...».
О формальной причине возвращения со склона вниз можно
только гадать. Однако нельзя не признать, что травмирование
Колеватова (мнимое либо действительное, случайное или на-
рочитое — не имеет значения) явилось бы веской причиной
для возвращения группы под полог леса и устройства лагеря
в долине Ауспии.
Случайно ли это возвращение группы связано с человеком,
в котором мы подозреваем «конфиденциального помощника»
КГБ? Вопрос риторический, ответа не требующий, предлагаем
читателю задуматься над этим самостоятельно.
Итак, 31 января группа Игоря Дятлова разбивает лагерь
в долине р. Ауспия у подножия горы Холат-Сяхыл. Если версия

782
А. Ракитин. Перевал Дятлова
«контролируемой поставки» верна, то к этому времени на горе
уже находились лица, прибывшие туда для принятия груза.
Не подлежит сомнению, что эти люди должны были выдви-
нуться в район предполагаемой встречи заблаговременно в силу
вполне очевидной причины — им следовало проконтролировать
все перемещения в «точке рандеву». От их внимания зависело
как собственное выживание, так и выполнение операции: за-
благовременный контроль местности давал возможность ино-
странным спецназовцам обнаружить возможные засады КГБ,
оцепление либо прочесывание местности войсками. Кстати,
именно для лучшего контроля окружающей местности и подъ-
ездных путей большинство личных встреч разведчиков осущест-
вляется в малонаселенной местности — парках, лесопарках,
заповедниках, районах отчуждения железных дорог, на пустырях
и т. п. Гламурные встречи в ресторанах украшают телесериалы,
но в реальной жизни им нет места, а потому сотрудники всех
разведок мира в зоне ответственности своих резидентур всегда
тщательно изучают всевозможные свалки, помойки, пустыри,
леса и долины рек и притом тщательно фиксируют все обнару-
женные ориентиры. Ибо в работе пригодится!
Поэтому разведчики противной стороны, заблаговременно
выдвинувшиеся в район рандеву и 31 января уже находившиеся
на вершине Холат-Сяхыл, безусловно, обратили внимание на
странную группу туристов, вышедшую из леса, поднявшуюся
по склону, а потом возвратившуюся обратно в лес. Действия
группы выглядели подозрительно. Во-первых, туристы появи-
лись на сутки раньше назначенного срока, а во-вторых, чис-
ленность группы оказалась 9 человек вместо 10, как ожидалось
изначально (Юдин вернулся с маршрута, о чем встречавшие
группу иностранные разведчики не знали). Группа иностранных
спецназовцев, однако, осталась на своем месте и продолжила
наблюдение. Поскольку иной подозрительной деятельности
в контролируемом районе не отмечалось, оснований покидать
район встречи вроде бы не имелось.
Так заканчивался день 31 января 1959 г. Часы отсчитывали
последние сутки жизни дятловцев.
Наступило 1 февраля. Какой была погода в этот день в рай-
оне перевала? Вопрос далеко не праздный, ибо от ответа на
него в значительной степени зависит оценка действий членов
группы и правильное понимание их мотивации. Среди «про-

Глава 33. Что и как происходило на склоне Холат-Сяхыл 783
фессиональных туристов» и «знающих матчасть исследователей
трагедии» в этом вопросе мы видим хаотическую разноголосицу
мнений, так сказать, раздрай душевный. Значительная часть
«знатоков» считает, что тогда задувала метель и температура
весь день была не выше, а то и существенно ниже -25 °С. Сия
снежная круговерть расценивается как жуткий холод. Правда,
жителей Санкт-Петербурга и Ленобласти эти страшные рассказы
вряд ли введут в заблуждение, ибо североуральские -25 °С при
50 %-й влажности воздуха переносятся несравнимо легче пи-
терских -15°С при влажности 95—99 %. А если к этому добавить
постоянно задувающий с Финского залива бодрящий ветер со
скоростью 10—15 м/с, то можно с уверенностью сказать, что
жители Васильевского острова всю зиму живут в условиях, не
только сопоставимых с североуральскими, но даже много худ-
ших. И при этом не воспринимают их как экстраординарные.
Однако на самом деле в районе Отортена в тот день не было
-25 °С. Температура была существенно выше. Евгений Буя-
нов приводил в своих книгах сводку погоды по Ивдельскому
району на тот день: температура в течение суток понижалась
до -20°С —2 ГС, осадков выпало мало — около 0, 5 мм, влаж-
ность оставалась невысокой — около 56 %, ветер северо-севе-
ро-западный имел скорость 1—3 м/с. Ивдельский район — это
чуть ли не половина Бельгии, так что данные весьма неточны,
однако все равно любопытны. Как видим, никаких метелей,
буранов и штормов; на фоне отвратительных петербургских
зим погода кажется курортной, а холодный сухой воздух мог бы
стать целительным для сотен тысяч питерских астматиков. Тем
не менее представленная Е. В. Буяновым сводка не может нас
устроить, поскольку температура воздуха -20 °С соответствует
окончанию суток, т. е. 23—24 часам, когда все участники похода
Игоря Дятлова были уже давно мертвы. В течение дня, когда
разворачивались основные события на склоне Холат-Сяхыл,
воздух был гораздо теплее. Но насколько?
На самом деле об этом ясно свидетельствуют отпечатки ног
уходивших вниз по склону людей. Мы видим, что снег крепко
спрессовывался под весом тел, другими словами, таким сне-
гом можно было играть в снежки. А это возможно в интервале
температур от 0 °С до -5 °С, когда же температура ниже, снег
становится сухим настолько, что перестает скрепляться. По-
мимо чисто эмпирической оценки, вынесенной на основании

784
А. Ракитин. Перевал Дятлова
жизненного опыта, существует весьма примечательное объ-
ективное свидетельство, подтверждающее справедливость
высказанного предположения. В те самые дни, когда группа
Игоря Дятлова двигалась к Отортену, туристская группа под
руководством Сергея Согрина (та самая, в составе которой на-
меревался поначалу идти в поход Семен Золотарев) направлялась
500-километровым маршрутом через горы Сабля, Неройка,
Тельпоз-Из. Из дневников участников похода нам точно из-
вестна температура в конце января — начале февраля 1959 г.
в тех местах. Так, например, из записей Виктора Малютина мы
знаем, что 31 января температура утром, при подъеме группы,
составляла -10 °С, а днем воздух прогрелся до -5 °С. Причем в его
дневнике есть интересное указание на то, что снежинки таяли на
одежде, что свидетельствует о температуре близкой к О °С либо
даже превышающей ее, т. е. отрицательная температура, скорее
всего, явилась следствием погрешности показаний термометра.
На следующий день было так же тепло, до обеда шел снег, потом
небо прояснилось и температура стала понижаться, опустившись
к вечеру до -16 °С. По-настоящему крепкий мороз ударил только
в ночь на 3 февраля, когда температура упала до -30 °С.
В те дни группа Сергея Согрина шла севернее «дятловцев»
примерно на 330—340 км, а это расстояние фронт погоды пре-
одолевает за сутки. Тот самый циклон, что описан в дневнике
Виктора Малютина 31 января 1959 г., нес потепление и местами
снегопад; в течение вечера и ночи он спустился южнее, к Отор-
тену. В зоне его действия и оказалась группа Игоря Дятлова
утром 1 февраля. Это предположение отлично согласуется и со
снегом, слипавшимся под ногами «дятловцев», и с прогнозом
погоды по Ивдельскому району.
Здесь у внимательного читателя может возникнуть обосно-
ванный вопрос: как подобное предположение соответствует
последним фотографиям туристов из фотоаппарата Георгия
Кривонищенко, где их можно видеть идущими по безлесому
склону в снежной мгле и метели? Ведь эти фотографии явно
противоречат прогнозу погоды, согласно которому снегопада
в тот день практически не было, а скорость ветра составляла
всего лишь 1—3 м/с! Противоречие это, однако, кажущееся:
снегопада действительно не было, а имела место низовая метель,
переносившая с места на место выпавший прежде снег. На го-
лом, лишенном растительности склоне Холат-Сяхыл даже в без-

Глава 33. Что и как происходило на склоне Холат-Сяхыл 785
ветренную погоду порывы ветра вполне могли достигать и 10 м/с,
и даже более, создавая тем самым условия для метели — в горах
подобные явления отмечаются постоянно, вот только связаны
они не с движением атмосферных фронтов, а с локальными
возмущениями при обтекании воздушными массами сложных
поверхностей (кстати, в городской черте это явление наблю-
дается круглый год, особенно в районах высотной застройки).
Такого рода возмущения непродолжительны и переменчивы, что
создает ложное впечатление непостоянства погоды. Последние
фотографии Георгия Кривонищенко вовсе не отменяют дан-
ные метеосводки, они лишь зафиксировали состояние погоды
в конкретные моменты времени. Буквально через считанные
минуты после того, как были сделаны эти фотоснимки, ветер
мог утихомириться, а метель прекратиться, для того лишь, чтобы
через четверть часа опять возобновиться. Но при этом на значи-
тельных территориях, прилегающих к Холат-Сяхыл, — в долинах
рек Ауспия и Лозьва — царила маловетренная погода и было не
по-зимнему тепло.
То есть 1 февраля 1959 г. в целом погода дятловцев порадо-
вала. Особенно утром и днем, когда ветер почти не ощущался
и температура воздуха составляла около 0 °С. Комфортная по-
года явно способствовала тому, что группа поднималась ото
сна вяло и неспешно (то, что в своих дневниках сами дятловцы
называли «пассивным» подъемом). Низкая облачность и тихий,
прерывистый снегопад скрывали солнце, и это обстоятельство
не позволило членам группы правильно оценить продолжитель-
ность светового дня (напомним, что в предыдущие дни группа
двигалась в условиях сравнительно ровной местности). Завтрак
и последующее устройство лабаза сократили и без того неболь-
шой запас светлого времени, который имелся в их распоряже-
нии. Лишь около 14 часов (возможно, чуть ранее) они начали
лихорадочно собираться, сообразив, что сумерки в условиях
горной местности наступят раньше, чем на равнине.
Алексей Коськин верно обратил внимание на то, что на одном
из последних фотоснимков за плечами кого-то из дятловцев
хорошо различима небрежно свернутая палатка. Подобная не-
брежность свидетельствует о нескольких весьма интересных
моментах, характеризующих последние сборы туристов: они
торопились (не было времени на аккуратное сворачивание
длинной палатки), предполагали двигаться по склону вне лесной

786
А. Ракитин. Перевал Дятлова
зоны (при движении по лесу небрежно топорщившийся брезент
можно было порвать о сучки и ветки), и, наконец, в момент
сборов их не беспокоил ветер (плохо уложенная палатка значи-
тельно увеличивала парусность, что банально мешало несшему
ее человеку. Если бы в тот день действительно был сильный
ветер, то туристы не поленились бы потратить лишние 5 минут,
но уложили бы палатку как следует). Эта фотография прекрасно
соответствует той схеме событий 1 февраля 1959 г., которую
можно условно назвать «торопливые сборы при хорошей по-
годе», но при этом противоречит распространенному взгляду,
условно выражаемому формулой «тяжелый переход в страшный
холод, зимний шторм».
Не было в тот день никакого зимнего шторма и в помине,
и леденящего ветра при -25 °С не было тоже!
В 14:34 солнце, пусть даже и не видимое из-за низкой
облачности, опустилось ниже 6°30' над горизонтом и скры-
лось за отрогами Уральского хребта. И хотя это не был закат
в астрономически точном значении этого слова, тем не менее
для участников похода Игоря Дятлова это событие оказалось
равноценно настоящему закату — солнечный свет никогда
более не мог осветить окружающий их пейзаж даже в условиях
прозрачной атмосферы. Это был в высшей степени неприятный
сюрприз для всех связанных с выполнением спецоперации КГБ,
поскольку фотографирование агентов иностранной разведки,
явившихся за грузом, являлось важнейшим этапом операции.
С одной стороны, инструктаж, полученный в Свердловске,
предписывал осуществить фотосъемку при любой освещенно-
сти, хоть в полной темноте («ваша задача сделать фотоснимки,
а уж наши специалисты получат изображение!»), но, с другой
стороны, было понятно, что темнота никак не могла явиться
оптимальным условием для фотосъемки.
Закат солнца в нерассчетное время спутал все карты и, воз-
можно, вызвал определенную нервозность Колеватова, Золо-
тарева и Кривонищенко. При подъеме на склон Холат-Сяхыл
последний сделал те самые фотографии, на которых мы видим
колонну лыжников, бредущих сквозь снежную пелену. Возмож-
но, эти фотографии были сделаны в последние минуты до захода
солнца, когда еще оставалась надежда зафиксировать на пленке
с невысокой светочувствительностью (всего-то 65 единиц), за-
правленной в фотоаппарат Кривонищенко, более-менее разбор-

Глава 33. Что и как происходило на склоне Холат-Сяхыл 787
чивое изображение. В этом месте необходимо сказать несколько
слов и о так называемых фотоснимках «установки палатки на
склоне», которые, наряду с последними фотоснимками Кри-
вонищенко, также широко известны и обычно преподносятся
сторонниками «лавинной версии» как свидетельство заглубле-
ния палатки в снег при ее постановке и ужасных условий погоды
во второй половине дня 1 февраля 1959 г. Из этих фотоснимков
делается вывод, что туристы, подрезав снежный пласт, создали
стенку выше по склону, которая после накопления критичной
массы съехала на палатку, заживо похоронив находившихся
внутри. Это-то сползание стенки, якобы, и запустило механизм
«лавинной аварии» со всеми ее последствиями — разрезанием
скатов в разных местах, извлечением из-под снега раненых, их
утеплением, уходом по склону и пр.
Все эти размышлизмы, конечно, весьма занятны, но внима-
тельный читатель наверняка обратил внимание на то, что упо-
мянутые два фотоснимка в данном исследовании не отнесены
к числу «последних фотографий» группы и, возможно, испытал
по этому поводу недоумение. Между тем никаких оснований
считать, что туристы на этих двух фотоснимках заняты именно
постановкой палатки, нет. Самой палатки нигде не видно, ту-
ристов меньше девяти, и чем они занимаются, однозначно объ-
яснить, вообще-то, нельзя. В самом общем виде можно сказать,
что они отбрасывают снег... Либо что-то откапывают. Но дело
даже не в этом — главная проблема этих фотоснимков заклю-
чается в том, что они относятся к тем фотографиям, которые
невозможно точно датировать. Они из числа так называемых
«снимков россыпью», о которых было упомянуто в главе «По-
ход глазами туристов». Поэтому считать, что на них мы видим
именно момент постановки палатки 1 февраля на склоне Холат-
Сяхыл — значит выдавать желаемое за действительное. Еще раз
подчеркнем, что, безусловно, последними фотоснимками груп-
пы Игоря Дятлова могут считаться только кадры «фотопленки
№ 1», сделанные Георгием Кривонищенко.
Можно предположить, как именно инициаторы операции из
КГБ планировали провести встречу с иностранными агентами
и какие инструкции получили Золотарев, Колеватов и Кри-
вонищенко. Разумеется, в точности изложить все эти нюансы
невозможно, но некоторые моменты очевидны из самой специ-
фики операции «контролируемой поставки», подразумевающей

788
А. Ракитин. Перевал Дятлова
передачу некоего груза и возможность последующего контроля
как за его перемещением, так и за лицами, перевозящими этот
груз. Важный нюанс, который надо уточнить, сводится к вопро-
су: почему чекисты использовали в качестве «груза-приманки»
одежду, сильно загрязненную радиоактивной пылью? Логика
очевидна — передача одежды не вызывает таких подозрений,
как, скажем, передача рваного тряпья, камней или пакетов с зем-
лей. В туристском походе может возникнуть масса ситуаций,
вынуждающих попросить одежду у того, кто может поделить-
ся, — от ее, одежды, намокания в болоте летом до порчи у костра
в зимнее время («дневальный вздремнул у костра, прожег вален-
ки и штаны на коленях! Одеть вообще невозможно... братишки,
спасайте дурилу!»). Выручить брата-туриста запасным свитером
и штанами — это не просто красивый поступок, но благородный
и по-мужски достойный. Более того, подобный случай является
прекрасным поводом для формального завязывания знаком-
ства. Мы не знаем, как Комитет государственной безопасности
предполагал строить оперативную игру в дальнейшем, вполне
возможно, что через некоторое время планировалась якобы
«случайная» встреча Кривонищенко с кем-то из иностранных
агентов, увиденных на перевале. Понятно, что при повторной
встрече он выступал в роли лица, уже доказавшего свою надеж-
ность. На языке оперативной работы это называется «закре-
пление установленной ранее агентурной связи». В этом случае
доверие к нему оказывалось много выше, нежели к незнакомому
человеку, что облегчало его включение в оперативную игру ино-
странных агентов и очень помогало развитию той комбинации,
которую готовил КГБ.
Разумеется, все это голая теория оперативно-розыскной
деятельности, мы не можем знать, что именно готовил Коми-
тет иностранным агентам и какую дальнейшую судьбу должна
была иметь операция, затевавшаяся на склоне Холат-Сяхыл
1 февраля 1959 г. Но все эти соображения надо держать в голове,
если мы хотим правильно понимать поведение в той ситуации
Золотарева, Кривонищенко и Колеватова, поскольку оно — это
поведение — всецело диктовалось инструкциями их кураторов
из Комитета.
Для организации слежки за иностранными агентами в местах
их возможного появления (железнодорожные станции и вокза-
лы, поезда, автовокзалы, торговые и пивные точки в населенных

Глава 33. Что и как происходило на склоне Холат-Сяхыл 789
пунктах и пр.) необходимы были как можно более полные све-
дения об их внешности, лучше всего фотографии. А значит, со-
ветские контрразведчики, во-первых, требовали от Золотарева,
Колеватова и Кривонищенко поддержания доброжелательной
манеры общения с лицами, явившимися за радиоактивным
грузом. Причина этого требования очевидна — необходимость
максимального затягивания встречи. Во-вторых, следовало до-
биться вовлечения в беседу всех агентов, вступивших в контакт,
дабы запомнить их голоса и по возможности выяснить характер-
ную для каждого манеру разговора. В-третьих, Колеватов и Кри-
вонищенко должны были «работать на Золотарева» в качестве
статистов, обеспечивая ему оптимальные условия фотосъемки,
для чего им требовалось максимально переключить внимание
встреченной группы на себя. Несомненно, перед Золотаревым
ставилась задача сделать фотографии иностранных агентов
в полный рост, причем в кадр должны были попасть предметы
с точно известной размерностью (например, лыжные палки
или другие люди, чей рост был известен). Соблюдение этого
требования позволило бы с высокой точностью определить рост
неизвестных даже в том случае, если бы те оказались сфотогра-
фированы по колено в снегу.
Все эти требования определенным образом диктовали по-
ведение Кривонищенко, Колеватова и Золотарева при контакте
с иностранными агентами.
Первый такой контакт произошел на склоне Холат-Сяхыл,
причем скорее всего неподалеку от того места, где была уста-
новлена (и впоследствии найдена) палатка дятловцев. Многие
поисковики, побывавшие в марте 1959 г. на том месте, говорили,
что выбор Игоря Дятлова понять трудно, ибо место для раз-
бивки лагеря кажется неудачным. Оно не выглядело опасным
(крутизна вышележащего склона, напомним, всего 15°, что
меньше крутизны лестницы в жилом многоквартирном доме
типовой постройки или эскалатора в метро, сама же палатка
была поставлена на почти горизонтальной площадке), скорее
это место можно было назвать неуютным и неудобным. Это
ощущение «неудобности» очень емко выразил Масленников,
сказавший на допросе 10 марта 1959 г. дословно следующее:
«намеренно остановиться на ночевку в этом месте, зная о том,
что это склон главного хребта, Дятлов не мог». И это ощущение
кажется совершенно логичным и интутивно точным — Игорь

790
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Дятлов действительно не захотел бы остановиться в этом месте
добровольно. Палатка была разбита там, где ее нашли, вы-
нужденно. Сразу надо оговориться, что слово «вынужденно»
в данном контексте вовсе не означает «под принуждением».
Нет, принуждения никакого не было и в помине! Просто-
напросто была неожиданная (якобы «неожиданная»!) встреча
на склоне Холат-Сяхыл с некими симпатичными туристами,
которые вывалились из сумеречной снежной мглы с криками
«привет, братишки! Вы откуда?» или что-то в этом роде. По-
следовал спонтанный разговор, вполне доброжелательный на
первый взгляд, с общими расспросами, кто, откуда и куда идет...
Может быть, Игорь Дятлов и не желал бы задерживаться на этом
месте, может, он намеревался увести группу со склона вниз,
в долину Лозьвы, где не было дурацкого ветра, задувающего, ка-
залось, со всех сторон, да только вот Колеватов и Кривонищенко
зацепились языками с этими непонятно откуда появившимися
мужиками...
А потом уже стало ясно, что идти вперед смысла нет, ибо
совсем скоро стемнеет по-настоящему. Из-за этого палатку
надо ставить там, где группу застала темнота. Всего-то в двух
километрах от предыдущей стоянки! «Профессиональные
исследователи», бессильно разгадывающие загадку гибели
группы Игоря Дятлова последние десять лет, упорно пытаются
придумать объяснение тому, что выгнало туристов из палатки.
Они напридумали массу глупостей — от медведей-шатунов,
лосей, йети и натриевых двигателей ракет (которые, к слову
сказать, в принципе не могли сработать в атмосфере в силу кон-
структивных особенностей), в общем, изобрели массу лишних
«сущностей», но при этом не поняли самой главной, очевидной
и принципиальной загадки этого дела. А загадка эта заключена
в вопросе: почему последний переход группы был таким корот-
ким, всего-то 2 км? На самом деле даже чуть меньше, ибо 2 км
упомянуты здесь, так сказать, «с запасом». Именно в правильном
ответе на этот вопрос и кроется ответ на все остальные загадки.
Наш ответ распадается на 3 элемента, взаимно связанных
и дополняющих друг друга: 1) Игорь Дятлов и все остальные
члены его группы неправильно оценили продолжительность
светового дня в гористой местности, а потому поздно покинули
лагерь в долине р. Ауспия, 2) движению группы по склону Хо-
лат-Сяхыл помешала неожиданная встреча с другой туристской

Глава 33. Что и как происходило на склоне Холат-Сяхыл 791
группой (неожиданная для всех, кроме Золотарева, Колеватова
и Кривонищенко) и, наконец, 3) эта встреча первоначально не
представляла угрозы для группы, потому что дятловцы в спокой-
ной обстановке приступили к постановке палатки, проводили
эту постановку правильно, без спешки — на лыжи и скатами на
снег — и почти успели ее закончить.
Угроза возникла в самом конце постановки палатки, и эта
угроза напрямую была связана с предшествующей встречей на
склоне.
Быстрой передачи одежды со следами радиоактивной пыли
при первой встрече не произошло, хотя необходимые для этого
пароли и отзывы были произнесены. Иностранные агенты по-
няли, что встретили тех, кого надо, то же самое поняли и члены
группы Дятлова, посвященные в план операции КГБ. Однако,
выполняя поручение максимально затянуть встречу, Криво-
нищенко одежды не отдал, предложив встретиться чуть позже,
после постановки палатки. В принципе, подобное предложение
выглядело совершенно обыденно — одна группа туристов при-
гласила в гости другую, так что сам по себе перенос момента
передачи вещей вряд ли разбудил какие-то особые подозрения.
Тем более что Золотарев, Кривонищенко и Колеватов заранее
планировали эту комбинацию, обсуждали детали разговора
и были к нему готовы. Возможно, все было обыграно так, что
передача одежды на склоне могла выглядеть слишком подозри-
тельно и сами иностранные агенты должны были это понять.
Для нас важно другое — иностранным агентам пришлось со-
гласиться на повторную встречу через некоторое время, и они
пообещали нанести этакий визит вежливости в лагерь группы
Игоря Дятлова.
Однако во время первой встречи произошло некое событие —
или несколько событий, — хотя и показавшихся первоначаль-
но незначительными, но повлекших за собою далеко идущие
последствия. Что-то вызвало настороженность явившейся на
встречу группы лиц; возможно, настороженность эта оказалась
обоюдной. Что это были за события, в точности не скажет никто,
просто потому, что их участников не осталось в живых. Подо-
зрение могла вызвать ошибка в речевом обороте, допущенная
иностранным агентом и замеченная дятловцами, неправильно
понятая или ошибочно использованная идиома, неспособность
понять юмор хорошо знакомого жителям Советского Союза

792
А. Ракитин. Перевал Дятлова
анекдота. На языковую подготовку своих агентов все развед-
ки мира обращают самое серьезное внимание, но исключать
лингвистический «прокол» полностью нельзя, поскольку даже
носители языка вне традиционной языковой среды за несколь-
ко лет заметно утрачивают разговорный навык. Подозрения
туристов мог вызвать и акцент появившихся на склоне Холат-
Сяхыл людей. Не может быть 100 %-й уверенности в том, что для
этой операции иностранная разведка использовала этнических
русских. Известно, что английская разведка SIS давала поруче-
ния, связанные с проникновением в районы Урала и Сибири,
выходцам из Прибалтики — латышам и эстонцам, говорившим
с заметным акцентом (в этом была своя логика, поскольку
в 1940 г. и в послевоенное время в северные районы страны на-
правлялось большое число депортированных из этого региона
жителей — бывших помещиков, чиновников и т. п. Кстати,
Великявичус, тот самый возница с лошадью, что отвозил вещи
группы Игоря Дятлова в заброшенный поселок Северный-2, был
этническим литовцем, осужденным в 1950 г. и вышедшим из
«зоны» на «поселение» через 6 лет). А вот французы, например,
в ходе своей спецоперации MINOS широко привлекали к не-
легальной засылке в СССР агентов из числа этнических сербов.
А многие ли из вас, дорогие читатели, отличат серба от грузина
или, скажем, бакинского еврея, особенно в том случае, когда
сам серб будет выдавать себя за такового? Уверяю, не отличите,
во всяком случае не при первом же разговоре...
Если кто-то из членов группы Игоря Дятлова обратил вни-
мание на акцент незнакомцев и стал задавать по этому поводу
вопросы, то такое поведение, безусловно, могло вызвать тревогу
и даже панику явившихся на встречу агентов иностранной раз-
ведки. Не следует упускать из вида, что иностранные разведчики
чувствовали себя «как на войне» — они находились на боевом
задании во враждебном окружении, они сознавали, что рискуют
всем, так что нервы у них были напряжены... Наконец, нельзя
исключать и того, что сами Кривонищенко, Колеватов или Зо-
лотарев отработали свои задачи не совсем удачно, спровоцировав
вопросы и недоверие. Вполне возможно и то, что кто-то обратил
внимание на попытки Семена Золотарева сделать фотографии
в условиях явно недостаточной освещенности, и нескольких
сказанных по этому поводу слов оказалось достаточно, чтобы
заронить в головах шпионов некие подозрения. Наконец, памя-

Глава 33. Что и как происходило на склоне Холат-Сяхыл 793
Навек оставшаяся молодой Зинаида Колмогорова
туя о том, что из палатки почему-то исчезли два фотоаппарата
(предположительно Тибо-Бриньоля и Колмогоровой), нельзя
исключить того, что «прокололся» с фотосъемкой вовсе не Зо-
лотарев, а кто-то из туристов, никак не связанных с операцией
КГБ. Та же самая активистка Зина Колмогорова могла вытащить
из рюкзака свой ФЭД и со словами «ой, ребятки, давайте на
память пару фоток сделаем!» пустить под откос все «домашние
заготовки» чекистов.
В общем, представлять можно всякое, сообразно уму, здра-
вому смыслу и жизненному опыту.
Как бы там ни было, первая встреча закончилась мирно
и даже с демонстрацией показного дружелюбия. В этом можно
не сомневаться, поскольку при ином ее исходе палатки дят-
ловцев на склоне просто бы не оказалось — Золотарев (вместе
с Колеватовым и Кривонищенко) добился бы того, чтобы группа
моментально ушла со склона и предприняла попытку оторваться
от незнакомых «туристов». Этого, как мы знаем, не случилось,
и туристы ставили палатку на склоне Холат-Сяхыл штатным
способом. Еще раз повторим, что Игорь Дятлов оказался вы-
нужден санкционировать постановку палатки практически на
том самом месте, где произошла встреча с неизвестными, причем
вынуждали его к этому члены собственной же группы — те самые

794
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Золотарев, Колеватов и Кривонищенко, которые дружелюбнее
прочих отнеслись к появившимся из ниоткуда незнакомцам. Сам
Дятлов, может быть, и не желал устраивать лагерь на склоне, но
друзья его уговорили, дескать, поставим палатку, к нам придут
братишки-туристы, спиртику по двадцать капель разольем, ноги
вытянем, поболтаем по душам, анекдоты-песенки-куплеты,
то да се, в конце концов, надо же им одежду отдать, коли просят,
а завтра сделаем марш-бросок и наверстаем отставание.
Еще раз укажем на принципиально важный момент: группа
Игоря Дятлова могла и должна была в тот день перейти из до-
лины Ауспии в долину Лозьвы — это была главная задача на
день. И даже короткий световой день, в принципе, не мог группе
в этом помешать. Просто потому, что расстояние было совсем
невелико — всего-то 3,0—3,5 км. Даже в самых отвратительных
условиях похода — на морозе и в лесной чаще с буреломом —
такой переход не потребовал бы более 2 часов. Но на склоне
не было ни мороза, ни бурелома. Даже в условиях короткого
светового дня дятловцы должны были без особых затруднений
перейти в долину Лозьвы и разбить лагерь там. Пусть в сумер-
ках, пусть второпях и даже ругаясь, но тем не менее успеть...
Ничего фатального в таком переходе не таилось. Вместо этого
они поставили палатку на склоне практически на середине пути,
в самой неудобной точке дневного перехода.
Масленников, главный свердловский специалист по туризму
того времени, во время допроса в прокуратуре через несколько
месяцев предположил, что Дятлов ошибся с направлением
и забрел на склон Холат-Сяхыл по ошибке, рассчитывая на
самом деле перейти через перевал, впоследствии получивший
его имя. Грубо говоря, Дятлову надо было держать прямо, а он
повел группу налево. Но..! Даже допустив такую ошибку, Игорь
Дятлов мог исправить ее без всяких затруднений, для этого ему
достаточно было отвести группу вниз по склону. Уж направление
«вверх» и «вниз» группа могла бы различить в любую погоду,
при любой видимости. А там, внизу, почти безветрие, тихая ла-
куна с температурой воздуха около -5 °С, так контрастирующая
с порывистым ветром на склоне, бросающим в лицо снег из
переметных сугробов. Ничто, вроде бы, не препятствовало пере-
ходу группы в долину Лозьвы, кроме одного — человеческого
фактора. Постановку палатки на склоне можно объяснить только
воздействием человеческого фактора, причем такого, который

Глава 33. Что и как происходило на склоне Холат-Сяхыл 795
Навек оставшийся молодым Игорь Дятлов
сами члены группы не расценили как угрожающий. По крайней
мере, первоначально.
Что же последовало дальше? Две группы туристов на неко-
торое время разошлись: дятловцы принялись искать и отыскали
ровную площадку для постановки палатки, а попавшиеся им
навстречу путешественники, так и не получившие нужную им
одежду, поднялись в свой лагерь, уже более суток существо-
вавший на вершине Холат-Сяхыл (либо где-то неподалеку от
вершины, в точке, обеспечивавшей хороший визуальный кон-
троль за подходами к горе с юга и востока). Там, скорее всего,
их дожидался еще один член группы, охранявший имущество.
Иностранных агентов не могло быть много, вряд ли более трех
человек, об этом можно вполне определенно судить по характеру

796
А. Ракитин. Перевал Дятлова
их действий. Несомненно, между ними имел место обмен мне-
ниями о прошедшей встрече и тщательный разбор ее деталей.
Моменты, вызвавшие подозрение, были квалифицированы как
свидетельства работы членов группы Игоря Дятлова на Комитет
госбезопасности СССР. Другими словами, агенты «расшифрова-
ли» подставу советской контрразведки. А раз так, то сама опера-
ция по получению одежды с изотопной пылью, коль скоро она
проходила под контролем КГБ, теряла в их глазах всякий смысл.
По результатам обсуждения сложившейся ситуации ино-
странные агенты приняли решение ликвидировать всю группу,
поскольку выборочное убийство подозрительных лиц не обеспе-
чивало их безопасность в будущем. Как это можно было сделать?
Технически несложно это можно было осуществить, используя
огнестрельное и холодное оружие, которым заброшенные в глубь
СССР агенты, безусловно, располагали. Но не подлежало со-
мнению, что погибшую группу будут искать и однозначно
найдут. Причем неизвестно, как скоро это случится. Вдруг по
следам этой группы идет другая и через день-два-три в районе
Холат-Сяхыл окажутся люди? Да притом еще с рацией... Явно
криминальная гибель туристов расскажет КГБ о случившемся
красноречиво и точно. На всех вокзалах и полустанках Ураль-
ского региона будут дежурить милицейские наряды, вся агентура
госбезопасности и внутренних дел будет ориентирована на обна-
ружение подозрительных лиц, и убийц обложат, точно волков,
флажками. Нет, для агентов иностранной разведки это был,
очевидно, не оптимальный выход. Убивать группу надо было так,
чтобы гибель людей выглядела по возможности не криминально.
Годилось отравление, поскольку можно было быть уверенным,
что свердловское областное Бюро судебной медицины, осна-
щенное далеко не по последнему слову науки и техники, вряд
ли определит какой-нибудь экзотический алкалоид, каковыми,
несомненно, располагали лучшие разведки мира. Но отравление
девятерых человек рождало множество вопросов практического
характера: какой использовать яд (мгновенного действия или от-
ложенного)? как его давать (незаметно или открыто, под угрозой
оружия)? как поступить с телами отравленных после убийства
(имитировать сцену несчастного случая или оставить все так,
как получится)? наконец, как поступать с теми, кого не удастся
отравить незаметно? Думается, что от группового отравления
отказались именно в силу трудности его практической реализа-

Глава 33. Что и как происходило на склоне Холат-Сяхыл 797
Фотография из последнего похода, дающая представление об экипировке его
участников: Николай Тибо-Бриньоль лежит на земле, не снимая рюкзака. Поверх
его теплой меховой куртки надета тонкая брезентовая штормовка с капюшоном.
Штормовки защищали толстую зимнюю одежду от намокания, кроме того, они
выполняли роль не существовавших тогда разгрузочных жилетов — в их карманах
складировалась разного рода мелочевка, которая всегда должна быть под рукой.
В карманах конкретно этой штормовки спасатели найдут финский нож в ножнах,
принадлежавший Тибо-Бриньолю, перочинный ножик и компас. Штормовки
всех без исключения членов группы оказались найдены в палатке (в том числе
и Тибо), что нельзя не признать очень странным, принимая во внимание почти
полную одетость по крайней мере двух из девяти человек.
ции, тем более что зимняя уральская погода подсказывала куда
более реалистичный план — выморозить группу, выгнав ее —
раздетой и разутой — на снег под угрозой оружия. Тривиально
и эффективно.
Убийство холодом широко практиковалась как в ГУЛАГов-
ских «зонах», так и в немецких концлагерях. Гибель генерала
Карбышева, замороженного фашистами в составе большой
группы военнопленных, вовсе не была чем-то исключительным,
случаи смерти заключенных концлагарей от переохлаждения из-
вестны во множестве. Имеется также достоверная информация
о том, что во многих советских тюрьмах существовали как «го-
рячие», так и «холодные» камеры для продолжительной пытки
арестантов. Иностранных агентов предупреждали о возможном
использовании в отношении них пытки холодом в случае за-
держания советскими органами госбезопасности. Так что идея
заморозить группу Дятлова вряд ли была какой-то спонтанной
выдумкой, рожденным на ходу экспромтом — нет, скорее всего

798
А. Ракитин. Перевал Дятлова
это была одна из тех «заготовок» на случай замаскированного
убийства, которые разбирались в процессе обучения в разведы-
вательной школе.
Важнейший элемент такого рода убийства, его специфика за-
ключались в том, что жертва до последних минут не должна была
понимать, какая же судьба ей уготована. Жертва должна была
пребывать в уверенности, что через минуту-другую ситуация
разъяснится, все проблемы будут успешно сняты и конфликт
рассосется сам собою. Условие это соблюсти было совершенно
необходимо, поскольку как только жертва догадается, что про-
исходящее преследует одну только цель — ее убийство, то неиз-
бежно возникновение активной обороны с ее стороны, а стало
быть, и нанесение нападающим специфических ран. А этого
иностранные агенты как раз намеревались избежать.
Очевидно, что нападение должно было состоять из ряда
последовательно реализуемых этапов: а) разоружение группы
Игоря Дятлова (поскольку противник по умолчанию предпола-
гал, что среди членов туристов могут быть вооруженные люди);
б) лишение членов группы теплой одежды (головных уборов,
курток, перчаток и обуви) в целях обеспечения максимально
быстрого замерзания; в) изгнание людей на мороз, прочь от
места стоянки; г) проведение обыска в палатке, дабы обнаружить
фотоаппарат ФЭД, которым были сделаны снимки встречи на
склоне, и либо похищение его, либо приведение в негодность
заправленной в него фотопленки; д) приведение в негодность
палатки с целью исключения ее дальнейшего использования
(на тот случай, если кто-то из группы вернется в отсутствие
нападающих); е) подтверждение фактов гибели всех членов
группы спустя несколько часов после изгнания туристов на
мороз (либо утром следующего дня). После уточнения всех не-
обходимых деталей иностранные агенты спустились к лагерю
группы Игоря Дятлова.
Произошло это в районе 15:30 — 16:00. Именно к этому
времени следует отнести начало развития трагических событий.
На тот момент туристы практически закончили постановку
палатки, оставалось только подвесить конек на растяжке, но
эта работа не требовала участия всех членов группы. Поэтому
часть из них уже находилась в палатке, а несколько человек оста-
вались на склоне. Это могли быть Семен Золотарев, Николай
Тибо-Бриньоль, возможно, кто-то еще, но гадать о персоналиях
в данном случае особого смысла не имеет — эти догадки ниче-

Глава 33. Что и как происходило на склоне Холат-Сяхыл 799
го не дают для понимания ситуации. Зато весьма говорящим
свидетельством оказывается тот факт, что куртки-штормовки
всех 9 членов группы в итоге были сняты и оказались найдены
в палатке — никто из дятловцев не ушел вниз по склону в такой
куртке (хотя мы их видим в этих куртках на последних фото-
графиях). Понятно, что находившиеся в палатке люди снимали
штормовки, мокрые от налипшего снега, в первую очередь, но
поскольку без штормовок оказались и те, кто оставался «на ули-
це» и подвешивал конек, то сие однозначно свидетельствует
о том, что никому из дятловцев не удалось избежать принуди-
тельного раздевания. А если точнее, самого начала этого действа.
Однако нам известно, что Золотарев и Тибо оказались
наиболее одетыми из всей группы. Как это могло произойти?
Объяснение этому, возможно, кроется в самом слабом месте за-
мысла их противников, о чем необходимо упомянуть. Главной
проблемой плана по замораживанию группы являлось отнюдь
не возможное физическое сопротивление туристов (весьма
маловероятное, надо сказать), а сложность контроля довольно
большой и неорганизованной группы людей. Попробуйте за-
ставить повиноваться девятерых человек! Окажется, что один
не расслышал команды, другой — расслышал, но не до конца
понял, третий — расслышал, но не стал выполнять, а четвертый
начнет перебивать и попытается командовать сам. Всякий ко-
мандир знает, что любому подразделению требуется некоторое
время на «сколачивание», т. е. выработку привычки согласован-
но действовать при выполнении команды старшего. В данном
случае мы видим отнюдь не воинское подразделение с четким
единоначалием, а группу студентов-балагуров, да притом еще
в компании девушек, чье присутствие всегда определенным об-
разом расхолаживает мужской коллектив.
Поэтому добиться от дятловцев быстрого, безусловного
и точного исполнения приказов даже под угрозой автоматиче-
ского оружия иностранные агенты вряд ли могли. После пер-
вых окриков и угроз последовала та фаза конфликта, которую
условно можно назвать «пререканиями». Нападавшие выдви-
нули некое надуманное объяснение своим действиям, скажем,
заявили, что их палатку обворовали, пока они разговаривали
с туристами полчаса назад и, обвинив в этом дятловцев, потре-
бовали «объяснений» от членов группы. Якобы для выяснения
отношений они заставили их покинуть палатку. А вылезавшие
из палатки туристы, в свою очередь, явно негодовали как из-за

800
А. Ракитин. Перевал Дятлова
направленных на них пистолетов, так и из-за напраслины в свой
адрес. Они требовали ответных разъяснений, спорили и даже
грозили! Одним словом, первый этап конфликта развивался
довольно тривиально и без особого насилия с чьей-либо сторо-
ны — шум-гам, брань, многословный базар, но все в пределах
дозволенного. Туристы еще не сознавали ту степень угрозы,
с которой столкнулись, и вполне возможно, что даже Золота-
рев, Колеватов и Кривонищенко (самые информированные из
членов группы) не сразу сообразили, что их операция провалена
и происходящее лишь маскирует предстоящую расправу.
Здесь необходимо сказать несколько слов о тех поведенческих
моделях, которыми могли руководствоваться туристы по мере
развития конфликта. На тематических форумах, посвященных
истории гибели группы Игоря Дятлова, можно порой прочитать
рассуждения, согласно которым справиться с семью молодыми
здоровыми мужчинами (да притом в компании двух симпатич-
ных девушек) было под силу лишь столь же многочисленной
группе. Мол, вид оружия молодых мужчин вряд ли бы испугал,
и малочисленный противник, даже с автоматическим оружием
в руках, неизбежно столкнулся бы с непримиримым сопро-
тивлением и оружие ему волей-неволей пришлось бы пустить
в ход. Из этого довольно наивного посыла делается вывод, что
два даже хорошо подготовленных и вооруженных шпиона-ди-
версанта никак не смогли бы привести группу Игоря Дятлова
к повиновению, мол, рукопашная схватка и перестрелка были
бы совершенно неизбежны.
Такая оценка событий совершенно неправомерна и имеет
мало общего с жизненными реалиями. История предоставляет
нам массу примеров, прямо противоречащих приведенному
выше рассуждению. Достаточно вспомнить хорошо всем из-
вестного Адольфа Гитлера, умудрившегося в годы Первой
мировой войны пленить в одиночку 11 французских солдат
и получившего за это медаль. Можно привести примеры много-
численных захватов самолетов и кораблей, когда небольшая
группа террористов, вооруженная порой не настоящим оружием,
а муляжами, приводила к повиновению сотни человек. Из этой
же серии захваты самолетов 11 сентября 2001 г. мусульманским
террористами в небе над США. Напомним, что террористы
тогда не имели огнестрельного оружия вообще и запугивали
экипажи и пассажиров пластиковыми ножами для резки кар-
тона! Так что люди, пытающиеся анализировать конфликтные

Глава 33. Что и как происходило на склоне Холат-Сяхыл 801
ситуации сугубо по количественному критерию противостоящих
сторон, демонстрируют, мягко говоря, полную неосведомлен-
ность в данном вопросе. Поведенческие модели, которым ста-
нут следовать люди в конфликтных ситуациях, в явной форме
связаны с их психотипами, которые, в свою очередь, напрямую
обусловлены нервными реакциями. Последние четко делят
всех людей на две крайне несхожие категории: одни способны
отреагировать на опасность насилием, другие не способны это
сделать ни при каких условиях. Регулятор, «санкционирующий»
право на «защитное» насилие либо его «категорически запре-
щающий», связан отнюдь не только и не столько с этическим
представлениями и ограничениями (как это может показаться
на первый взгляд), а имеет во многом внерассудочную природу.
Поскольку соображение это довольно неочевидно, имеет
смысл сделать небольшое отступление. Человеческий мозг
устроен таким образом, что физическую боль испытывает сразу
несколько его участков — это так называемый островок, тала-
мус, сенсорный кортекс и поясная извилина Gyrus cinguli. Роль
последней особенно важна — она отвечает за автоматическую
регуляцию частоты сердцебиения и связанное с ним кровяное
давление. Боль вызывает сбой в функционировании поясной
извилины, и чем сильнее (и внезапнее) болевое воздействие,
тем сильнее проявляется несбалансированность ее функциони-
рования. Примечательно, что за переживание как физической
боли, так и эмоциональных страданий, имеющих, казалось бы,
совершенно разную природу, отвечают одни и те же участки
мозга. Более того, те же самые участки отвечают и за наши со-
переживания чужой боли, хотя степень «погружения в сопере-
живание» очень сильно зависит от черт личности человека и его
духовной близости (связи) со страдающим. Это все, так сказать,
голая медицинская теория, из которой следует, что частота
и наполненность пульса, а также гормональный и химический
состав крови человека в значительной степени зависят от испы-
тываемых им болевых нагрузок, эмоциональных переживаний
и сопереживания чужим страданиям. Но вот следствие из этого
общего посыла оказывается довольно неожиданным.
На боль и страдания — собственные либо испытываемые
другим человеком — разные люди реагируют не просто по-
разному, а диаметрально противоположно: одни испытывают
шок со всеми сопутствующими проявлениями (дрожанием
рук, холодным потом, учащенным малонаполненным пульсом,

802
Л. Ракитин. Перевал Дятлова
сужением зрачков и т. п.), другие же переживают приступ гнева
(с выбросом адреналина в кровь и максимальной активизаци-
ей всех жизненных процессов). У некоторых категорий людей
возможны отклонения от описанных реакций (например,
беременных женщин или лиц, находящихся в измененном со-
стоянии сознания), но в целом деление на «испытывающих шок»
и «испытывающих гнев» довольно точно описывает основные
человеческие реакции на боль и опасность. Об этом знали еще
древние греки, проверявшие годность мужчин к военной службе
посредством нанесения им пощечин. Подобную проверку обыч-
но устраивает и тренер по боевым единоборствам или боксу,
проверяя неопытного новичка в спарринге с заведомо более
сильным партнером: понятно, что новичок будет побит, но для
тренера важен не результат боя по очкам, а реакция новичка на
боль, унижение и способность контролировать собственный
страх (сразу следует оговориться, что существуют и иные спосо-
бы проверки способности человека к агрессии, которые хорошо
известны тренерам и находят применение в практике). Кстати,
тренеры по боксу и боевым единоборствам прекрасно знают,
что отнюдь не каждого мальчика с хорошими физическими
задатками можно научить драться; обучаться, конечно, может
любой, но вот реальный результат покажет далеко не каждый.
Потому что помимо одних только физических задатков нужна
еще и «заточенность на борьбу», готовность к агрессии на уровне
инстинкта, нервной реакции. Атаковая, повторим, наблюдается
далеко не у каждого.
Сразу необходимо оговориться, что в описанных реакциях
на боль нет «хороших» или «плохих», «правильных» или «не-
правильных», они просто такие, какие есть. Зачастую шок вос-
принимается как признак слабости или трусости, но это сугубо
субъективная оценка. Очень многое зависит от конкретной ситу-
ации, которая обусловливает возникновение боли, например не-
подконтрольный гнев, пережитый в кресле стоматолога, может
спровоцировать сердечный приступ (такие случаи известны).
Психопаты в своем большинстве реагируют на агрессию присту-
пом ярости, но никто ведь не посчитает психопата образцом для
подражания. Так что нет особенного смысла в размышлениях на
тему «а как лучше?», всегда будет лучше поступать по естеству,
по своей природе...
Теперь, после этого необходимого отступления в область
спортивной педагогики, вернемся к рассмотрению поведен-

Глава 33. Что и как происходило на склоне Холат-Сяхыл 803
ческих реакций. Понятно, что человек, испытывающий шок
при виде насилия, при всем желании не бросится с кулаками
на противника, ибо физически не способен на это. Его модель
поведения сведется либо к схеме «подчиниться и постараться
никого не злить», либо — «уйти незаметно куда угодно». Другой
же тип людей, испытывающих при появлении опасности гнев,
реагировать будет принципиально иначе, внутренне эти люди
будут ориентированы на активные действия. А таковые сведут-
ся к схеме «напасть и победить любой ценой» либо «спасаться
бегством, пока хватает сил». Бегство в данном случае вовсе не
признак трусости, а осознанный выбор варианта самоспасения,
подразумевающий активные действия (в отличие от варианта
«уйти незаметно куда угодно»). На самом деле возможных мо-
делей поведения куда больше, но даже перечисленных вполне
достаточно для того, чтобы проиллюстрировать очевидный
любому психологу тезис — группа людей, предоставленная сама
себе, никогда не будет действовать единообразно. Разные люди,
столкнувшись с одной и той же проблемой, увидят совершенно
разные (порой прямо противоположные!) пути ее решения.
Поэтому, оказавшись под направленными на них ствола-
ми, члены группы Игоря Дятлова не могли думать и тем более
действовать одинаково. Даже имея в руках ножи и топоры,
они бы не стали петь комсомольские песни и не бросились
бы дружными рядами на противника просто-напросто в силу
психологической неготовности и неспособности применить
оружие против людей.
Скорее всего, кто-то из них (видимо, девушки) принялся
спорить с неизвестными, кто-то молча выполнял их команды,
а кто-то, наоборот, молча не выполнял, дожидаясь, чем же разре-
шится ситуация. Мы знаем, что Людмила Дубинина была очень
упорной девушкой, известны воспоминания ее младшего брата
на эту тему, и, принимая во внимание эту черту ее характера,
можно допустить, что Людмила вполне могла вступить в на-
стырные и даже нахальные пререкания с неизвестными («Что
вы тут нас пугаете, смотрите, как бы вас самих не посадили!»).
В этом ее могли поддержать еще несколько человек, и шум,
вполне возможно, спровоцировал первое применение насилия
со стороны лиц, угрожавших оружием.
Предположение это, с одной стороны, чисто гипотетическое,
а с другой — близкое к истине, хорошо вписывающееся в из-
вестные нам факты.

804 А. Ракитин. Перевал Дятлова
Навек оставшаяся молодой Людмила Дубинина
При анализе «естественнонаучных» и «уфологических» тео-
рий их сторонники обычно обходят скромным молчанием тот
факт, что практически все члены группы Игоря Дятлова имели
явственные телесные повреждения, не представляющие серьез-
ной угрозы здоровью. Обычно упоминают о тяжелых травмах
Тибо, Золотарева и Дубининой, самые продвинутые исследо-
ватели невнятно упоминают о травмировании Слободина, но
при этом все молчат о том, что телесные повреждения имелись
и у всех остальных членов группы. Вообще у всех!
В самом деле, лицо Зины Колмогоровой было покрыто крово-
подтеками, которые хорошо заметны даже под слоем траурного
грима на фотофафиях, сделанных во время похорон; на кистях
ее рук отмечены многочисленные кровоподтеки и ссадины,
особенно «говорящая» ссадина представляет собой скальпи-
рованную рану длиной 3,2 см и шириной 2 см на кисти правой
руки. Сторонники «естественнонаучных» гипотез уверяют, что
она получила эти раны при сборе хвороста и веток внизу, у кедра.
Но невозможно представить, как можно получить скальпирован-
ную рану, ломая пихтовые ветки голыми руками, зато механизм
ранения моментально станет понятен, если мы представим
в правой руке Зины нож, который она пыталась удержать изо
всех сил, а кто-то у нее этот нож отнимал. У Александра Коле-
ватова мы видим сломанный нос, повреждения шеи в районе

Глава 33. Что и как происходило на склоне Холат-Сяхыл 805
щитовидного хряща и некий «дефект мягких тканей» на правой
щеке. У Игоря Дятлова — синяк по спинке носа длиною 2,0 см,
запекшаяся кровь на губах, ссадины на обеих скулах, причем
на левой скуле две ссадины имеют длину 3,0 см, а в дополне-
ние к этому — ссадины на лобных буграх и над левой бровью.
У Юрия Дорошенко мы опять видим, как и в случае с Игорем
Дятловым, кровь на губах, но помимо этого — кровь в носу и ухе.
На нижней трети его правого предплечья эксперт зафиксировал
по меньшей мере три красно-бурые ссадины, причем довольно
приличные, длиною 4,0; 2,5 и 5,0 см. Фактически вся нижняя
часть правого предплечья Юрия Дорошенко представляла собою
сплошной синяк. Совершенно невозможно понять, как такие
ссадины можно получить при ломке веток. Зато все встает на
свои места, если вспомнить, что именно правым предплечьем
человек-правша станет прикрывать свою голову от ударов как
в положении стоя, так и лежа. Причем боксерская или какая-
то специальная подготовка для этого не нужна — человек будет
прикрывать голову просто в силу врожденных рефлексов.
Тяжелые и даже смертельные повреждения Тибо, Золотарева
и Дубининой маскируют тот факт, что и эти участники похода
имели сравнительно незначительные (или неопасные — скажем
так) травмы. У Людмилы Дубининой был сломан нос плюс
к этому — громадный кровоподтек на бедре правой ноги спереди
(размером 10 х 15 см), а еще — повреждение кожи на темени, до-
стигающее кости. Возможно, были и иные повреждения, да толь-
ко Возрожденный к тому моменту уже старался их не особенно
замечать (как тут не вспомнить про «необычную подвижность
подъязычной кости», которую судмедэксперт не пожелал при-
знать за перелом, хотя, строго говоря, это был именно перелом,
верить в очередную «аномалию» уже невозможно). У Николая
Тибо-Бриньоля были обнаружены ссадина над верхней губой
с левой стороны размерами 3 х 4 см (хорошая такая ссадина,
между прочим!) и опять-таки странная подвижность хрящей
носа, на основании которой судмедэксперт не пожелал сделать
вывод о его переломе (хотя что это, как не перелом? очередная
«аномалия»?).
И что же получается? Вывод может быть только один —
практически вся группа была равномерно избита. И случилось
это наверху, у палатки, где все дятловцы находились вме-
сте. Никаким «сбором веток», никаким «нападением лосей»
или «взбесившихся росомах» получение подобных ран не

806
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Навек оставшиеся молодыми Николай Тибо-Бриньоль
и Юрий Дорошенко
объяснить. То есть пытаться объяснять можно, да только чушь
будет получаться и объяснения эти никак не объединят всю
сумму фактов — их будет недоставать, как того «тришкиного
кафтана», который как ни натягивай, все равно окажется мал.
Достаточно внимательнее посмотреть на локализацию травм
на телах пострадавших туристов, чтобы понять — 90 % таковых
сосредоточены на левой стороне тела, а стало быть, причинены
правшой. Если бы природа синяков и ссадин не была связана
с человеческим фактором, то мы бы видели равномерное рас-
пределение травм между правой и левой сторонами тела. А если
бы имело место саморанение членов группы, то раны оказались
бы сосредоточены как раз на правых половинах тел, ибо у прав-
шей именно таковая в двигательном отношении более активна.
В феврале 2008 г. группой энтузиастов с максимальной точ-
ностью был повторен спуск группы Игоря Дятлова от места на
склоне Холат-Сяхыл, где была установлена палатка, в долину
Лозьвы, с последующим разжиганием костра у кедра. Рекон-
струкцию событий февраля 1959 г. добровольцы выполнили
с максимальным приближением к обстоятельствам, зафикси-
рованным в уголовном деле, — участники эксперимента дей-
ствовали в носках, без перчаток и верхней одежды (надо сказать,
что подобная реконструкция была повторена и в феврале 2010 г.
другой группой, но в этом случае добровольцы действовали

Глава 33. Что и как происходило на склоне Холат-Сяхыл 807
в обуви). За это энтузиастам следует сказать огромное спасибо,
поскольку они очень просто и наглядно развенчали некоторые
из по-настоящему идиотских гипотез «самодеятельных иссле-
дователей», которые те на протяжении многих лет доказывали
с пеной у рта. Одна из таких гипотез — ослепление членов
группы Дятлова, последовавшее в результате химического от-
равления (ракетным топливом или техническим спиртом — не
суть важно). В подтверждение этого в высшей степени странного
предположения профессиональные «исследователи» приводили
следующий нелепый довод: дятловцы ломали зеленые хвойные
ветки, не замечая того, что рядом стоит сухостой, годящийся
для костра не в пример лучше. Стало быть, туристы действовали
на ощупь! А-а, какой ужа-а-ас, гидразин выжег им глаза, а-а-а,
как же жестока советская военщина, добившая несчастных
слепых, босых и замерзших студентов! Однако реконструкторы
тоже оказались вынуждены ломать пихтовые ветки, но вовсе не
потому, что ослепли от ракетного топлива. Все оказалось куда
проще — ветки они бросали под ноги для лучшей теплоизоляции,
чтобы не стоять на снегу практически босыми ступнями. В ко-
стер действительно пошел сухостой, а вот лапник — под ноги.
Но как можно додуматься до этого истым «исследователям»,
туристам с многолетним опытом, правда? До не существовавшей
в 1959 г. баллистической ракеты на гидразине фантазии у «ис-
следователей» додуматься хватило, а увидеть здравое, разумное
и, в общем-то, очевидное решение проблемы теплоизоляции
ног ну никак!
Вообще же, натурные эксперименты 2008 и 2010 гг. для
сторонников всех «некриминальных» версий дали результаты
прямо-таки обескураживающие — никто из их участников
не причинил себе скальпированных ран рук, не поломал ребер
и носов и даже не пробил кожу головы до костей черепа (между
тем подобные «пробои» кожи отмечены как минимум у двух
дятловцев — Дубининой и Колеватова).
Факт избиения совершенно очевиден для любого беспри-
страстного исследователя. Но нас в данном случае интересует
весьма важное следствие, которое проистекает из доказанного
выше факта «первичного насилия» у палатки. Когда возмуща-
ющиеся туристы подверглись грубому избиению (вполне воз-
можно, что это были Дубинина и Колмогорова), включился тот
самый механизм поведения в стрессовой ситуации, о котором

808
А. Ракитин. Перевал Дятлова
было написано выше. Каждый член группы оказался перед
выбором поведенческой модели, и каждый делал этот выбор
самостоятельно, ибо не было времени посоветоваться с соседом.
Как только нападавшие перешли к грубому насилию и, скажем,
нанесли несколько пощечин Зине Колмогоровой, или Тибо, или
еще кому-то, Семен Золотарев покинул группу, воспользовав-
шись суматохой и плохой видимостью. Возможно, он увлек за
собою Тибо-Бриньоля, а возможно, Тибо самостоятельно при-
нял то же решение, что и Золотарев. Случилось это, подчеркнем,
в самом начале раздевания группы. Бежавшие лишились только
рукавиц и ветровок — а эти детали одежды снимались в первую
очередь (разумеется, с тех членов группы, кто не оставил свои
ветровку и рукавицы в палатке, ибо часть туристов, напомним,
в момент нападения уже находилась в ней). У Николая Тибо-
Бриньоля оставались тонкие шерстяные вязаные перчатки, но
это была не верхняя одежда: либо поверх этих перчаток надева-
лись варежки, либо они использовались для согрева рук во время
пребывания в холодной палатке. То обстоятельство, что и Тибо,
и Золотарев лишились ветровок и рукавиц, подобно остальным
членам группы, указывает на их присутствие возле палатки в на-
чале процедуры насильственного раздевания группы. Но они
сохранили свои куртки и обувь, что однозначно свидетельствует
о том, что конца этой процедуры они не дождались, потому что
скрылись раньше.
Примечательно, что все некриминальные версии («лавин-
ная», «гондоло-аэростатная», «авиабомбовая», «мансийско-ми-
стическая» и т. п.) довольно неуклюже объясняют факт одетости
Золотарева и Тибо-Бриньоля, найденных, как мы знаем, сильно
травмированными. Сторонники этих версий договорились до
того, что раненных в палатке туристов утепляли их товарищи,
самоотверженно борясь за их жизни прямо на склоне. Товарищи,
дескать, отважно бросались в толщу сошедшего снега, прене-
брегая страхом перед новой лавиной (или «гондолой»), искали
впотьмах в снежной каше одежду и обувь травмированных,
одевали и обували их на морозе, а потом бережно транспорти-
ровали вниз (никого при этом не перенося на весу, а ласково
поддерживая под руки!). Приводятся даже могучие аргумен-
ты в пользу того, что все так и было. Например, шерстяные
перчатки в правом кармане куртки Тибо и скомканный носок
в левом валенке свидетельствуют, по мнению сторонников этих

Глава 33. Что и как происходило на склоне Холат-Сяхыл 809
версий, о том, что Тибо утепляли, когда тот находился в бес-
сознательном состоянии. То, что этому могут быть иные, куда
более прозаические объяснения, в светлые головы сторонников
некриминальных версий не приходит. При этом они не могут
ничего придумать для объяснения того, почему дятловцы не
«утеплили» Людмилу Дубинину и не вытащили из палатки соб-
ственные валенки, куртки и шапки. В общем, понять их логику
решительно невозможно, как говорится, тайна сия велика есть.
Винить Золотарева и Тибо-Бриньоля в бегстве от палатки
невозможно, поскольку такого рода выбор лежит вне этическихх
координат «хорошо —плохо» («достойно — недостойно»). Се-
мен Золотарев первым понял, сколь серьезна грозившая группе
опасность и, даже не зная замыслов противника, безошибочно
определил, каким должен быть итог начавшегося нападения. Его
самоспасение — абсолютно логичный и оправданный выбор;
погибнуть в одном строю с остальными было бы не только не-
оптимально, но просто-таки глупо. Про Тибо-Бриньоля можно
сказать то же самое, хотя тот, в отличие от Семена, был куда
менее информирован о подоплеке происходившего и, соответ-
ственно, не все понимал. Но мы можем не сомневаться в том, что
беглецы не умчались в темноту, куда глаза глядят, а оставались
где-то неподалеку, наблюдая за развитием событий.
Что же последовало далее?
А далее нападавшие потребовали от туристов сбросить ватные
куртки и разуться, опять-таки с угрозами и бранью (не забываем,
что «ватная куртка» (ватник) и «штормовая» (штормовка) — это
разные детали одежды. Штормовка из грубого полотна надева-
лась поверх ватника для предотвращения намокания последнего
в случае таяния снега у костра. Поэтому сначала члены группы
были вынуждены снять штормовые куртки с капюшонами,
и лишь после этого должна была последовать команда снять
ватники). Но эти команды выполнялись уже без избиений, по-
скольку физическое насилие требовалось нападавшим лишь для
подчинения группы, и злоупотребять побоями они не желали.
Эти люди прекрасно понимали, что лишние побои — это лиш-
ние следы, по крайней мере потенциально. Да и чего там греха
таить, члены группы Игоря Дятлова в какой-то момент оказались
психологически подавлены происходившим и не были способны
к активному сопротивлению. Все, кроме одного.

ГЛАВА 34
ПОЧЕМУ РУСТЕМ СЛОБОДИН
ЗАМЕРЗ ПЕРВЫМ?
Рустем Слободин был не только хорошим спортсменом.
Он был еще и рисковым парнем. Летом 1958 г. Рустем
вместе с отцом совершил пешеходный переход из города
Фрунзе (нынешний Бишкек) в Андижан. Этот 300-километровй
поход проходил по горной малонаселенной местности (западный
Тянь-Шань), причем эпитет «малонаселенный» в данном слу-
чае является синонимом слова «опасный». Чем менее населена
местность, тем опаснее случайные встречи, особенно когда
этническим русским путешественникам доводится встречаться
с киргизами, уйгурами, узбеками, дунганами и представителями
иных, весьма непохожих на них своею ментальностью, народов.
Про интернационализм и братство трудящихся вспоминать во
время таких встреч, конечно, можно, но нож и топор желательно
всегда держать под рукою — эти доводы оказываются весомее
упомянутых «интернационализма» и «братства». Рустема Сло-
бодина и диких жителей Тянь-Шаня летом 1958 г. разделяли
не просто ментальность или воспитание — между ними лежала
настоящая цивилизационная пропасть. Русских не то чтобы не-
навидели — эпитет этот слишком одномерен и не передает всей
специфики межнациональных отношений, — русским просто
завидовали из-за их белой кожи, запаха мыла и отсутствия блох.
Русских, разумеется, не убивали за каждым углом, но вот в ди-
кой местности без лишних глаз ждать от случайного встречного
можно было всякого...
Как известно, Николай Миклухо-Маклай бодро сплавал
к полинезийским каннибалам и вернулся обратно целым
и относительно невредимым. Дружбу дикарей он завоевал сте-
клянными бусами и умением курить трубку, выпуская дым из
ноздрей. Если бы Миклухо-Маклай отправился летом 1958 г. на
Тянь-Шань, то от тамошних аборигенов он бы такими фокусами

Глава 34. Почему Рустем Слободин замерз первым?
811
не отделался. Более того, с немалыми основаниями можно пред-
положить, что он вообще не возвратился бы из такой поездки.
Ибо Тянь-Шань был тогда местом более опасным, чем Поли-
незия. Тем не менее отец и сын Слободины успешно прошли
пешеходным маршрутом в Андижан, где работал старший брат
Рустема. Этот переход очень красноречиво свидетельствует о ха-
рактере обоих путешественников — они верили в свои силы, они
во всем полагались друг на друга и были готовы за себя постоять.
На самом деле этот поход — лучшая характеристка Рустему как
туристу, как товарищу и как мужчине.
И когда на склоне Холат-Сяхыл группа Игоря Дятлова ока-
залась под прицелом пистолетов (или автоматов) незнакомцев,
думается, именно Рустем Слободин дерзнул противостоять си-
лой непонятно откуда появившейся угрозе. Случилось это уже
после того, как Золотарев и Тибо-Бриньоль отбежали в сторону
и растворились в темноте — мы можем с уверенностью это пред-
полагать, поскольку оставшиеся члены группы к этому времени
уже сбросили с себя куртки и начали снимать обувь. Сделал это
и Слободин, внешне демонстрируя полное подчинение. Но
когда дошло до снятия обуви, Рустем, используя возможность
нагнуться, не привлекая внимание, видимо, поднял финский
нож Колеватова, прежде уже брошенный в снег, возможно,
прямо ему под ноги и, выхватив клинок из ножен, попытался
атаковать ближайшего противника. Мы не знаем, хотел ли он
убить этого человека или только разоружить, приставив «финку»
к горлу, но эта яростная атака вызвала не менее яростный отпор.
Слободин был избит по-настоящему, уже не для острастки, не
для запугивания, а с целью изувечить; он получил несколько
тяжелейших ударов в голову, способных повергнуть в нокаут
любого, ему подбили низкими подсечками левую ногу (на
нижней трети левой голени остались две хорошо узнаваемые
ссадины) и завалили в снег. Мы видим у него и трещину в черепе
(с левой стороны), и двусторонние кровоизлияния в височные
мышцы, и ссадины и царапины на лбу, и ссадину на левой
скуле, и на верхнем веке правого глаза. Надо ли упоминать
про кровотечение из носа? У Рустема текла кровь из носа... Все
телесные повреждения — это чисто боксерские и борцовские
травмы; после любых соревнований по контактным видам еди-
ноборств зайдите-ка в раздевалку к спортсменам да перепишите
травмы! Вы увидите совпадение «один в один» с тем, как был

812
А. Ракитин. Перевал Дятлова
травмирован Рустем. А если к этому добавить его сбитые кулаки
(если точнее, «осаднения пястно-фалангиальных суставов обе-
их рук») да содранную кожу и синяки на нижней части правого
предплечья (как у Юрия Дорошенко!), то вопрос «подтвержден
ли факт драки наверху у палатки?» перестает быть вопросом
и превращается в однозначное утверждение.
Драка с участием Рустема Слободина действительно была.
Есть тому довольно неожиданное, хотя и косвенное, подтверж-
дение — раздельное нахождение финского ножа Колеватова
и ножен от него. Нож, как известно, поисковики отыскали
еще в марте 1959 г. в палатке, а вот текстолитовые ножны от
него — только в мае, после того как сошел снег в районе уста-
новки палатки. Разговоры про «таинственные» ножны, якобы
неизвестной принадлежности, лишены смысла, ибо ножны эти
Римма Колеватова в присутствии Юрия Юдина официально
опознала как принадлежавщие брату; ей они и были возвращены
следствием.
В этой истории интересно прежде всего то, что ножны ока-
зались без ремня, другими словами, хозяину пришлось сначала
расстегнуть поясной ремень, чтобы снять ножны, а потом
обратно его застегнуть. Манипуляция сама по себе довольно
странная, поскольку подвешенный к ремню нож в ножнах не
доставляет владельцу никаких неудобств, к нему быстро при-
выкаешь и перестаешь его замечать, с ним даже спать можно
без особых проблем. Но Колеватов почему-то решил избавиться
от ножен. Ладно, пусть так. Но помимо этого нож извлекли из
ножен вне палатки. Если бы Колеватов на самом деле спасал
друзей из-под снежного завала и резал палатку своей «финкой»
изнутри, картина должна была наблюдаться прямо противопо-
ложная — брошенные ножны находятся в палатке, а сам нож —
вне ее. Но этого нет! Мы видим, что нечто побудило Александра
Колеватова снять с ремня нож с ножнами и бросить их в снег,
словно они стали ему не нужны, — а ведь это действие совер-
шенно абсурдно в случае любого некриминального сценария
развития событий. Зачем избавляться от ножа, который и так
с тобою и не только не мешает владельцу, но напротив, резко
повышает его шансы на выживание в неопределенной обста-
новке? Логика в снятии ножен с ремня и выбрасывании ножа
может быть только в случае принудительного разоружения, т. е.
выполнения команды под угрозой расправы. Причем угрозы

Глава 34. Почему Рустем Слободин замерз первым?
813
явственной, неоспоримой и неодолимой в тех условиях. По
крайней мере, Колеватов именно так эту угрозу и расценивал.
Можно, конечно, предположить, что Колеватов извлек нож
в палатке, разрезал им скат, а затем бросил нож там же, в палатке.
Предположение, разумеется, глупейшее, идущее вразрез с прав-
дой жизни (как, впрочем, и все умопостроения «лавинщиков»),
поскольку нормальный хозяин «номерного» ножа, т. е. за-
регистрированного в отделе милиции, имея на поясе ножны,
никогда не отложит нож в сторону и не забудет о нем. Он всегда
помнит, что несет за эту «финку» ответственность, и притом
серьезную, — до 5 лет заключения (вспоминаем цитированный
выше текст ст. 182 УК РСФСР в ред. 1926 г. с дополнениями
от 1933 г. и 1935 г.). «Лавинщики» могут на это возразить, что
Колеватов рвался вытаскивать раненых друзей из-под завала,
так торопился, что даже «финку» в ножны сунуть не успел...
Тут остается только руками развести, ибо аргумент этот вообще
абсурден: Колеватов, торопясь на помощь, отбрасывает «финку»
в сторону, а затем начинает для чего-то снимать с пояса ножны,
что не только представляется бессмысленным, но и требует за-
трат драгоценного в той обстановке времени.
Как ни крути, а никаких обыденных объяснений нахождению
ножен вне палатки отыскать не получается. Ясно, что Колева-
тов снял их именно там, и ясно, что в тот момент ножны были
с ножом, иначе подобное снимание не имело никакого смысла.
И невозможно поверить в то, чтобы Александр проделал эти
странные манипуляции по доброй воле. Просто потому, что он
имел разрешение на ношение этого оружия и нес уголовную
ответственность за его сохранность. А потому просто так отдать
его или отложить в сторону не мог. Но после того как Колеватов
положил свою «финку» в ножнах в снег, кто-то попытался этим
ножом воспользоваться. На это явственно указывает тот факт,
что ножны оказались пусты.
Как понял читатель из предыдущего текста, в роли челове-
ка, схватившего «финку» Колеватова из ножен, автору видится
Рустем Слободин. Тому не существует никаких объективных
подтверждений, кроме чрезмерного на фоне остальных членов
группы травмирования Рустема. Уж слишком сильно избили
его, как говорится, хватили через край, не просто с ног сбили,
а «вырубили» напрочь. Именно потому Слободин и остался
в одном валенке: первый он снял сам перед тем, как схватиться

814
А. Ракитин. Перевал Дятлова
за нож, а после избиения никто уже не стал стаскивать второй
валенок с бесчувственного тела.
Расправа над Рустемом явилась апофеозом сцены у палатки.
Подавленные всем увиденным и услышанным, не понимаю-
щие сути происходящего, туристы уже безропотно исполнили
последнюю команду своих мучителей: «Валите отсюда, покуда
целы!» Подхватив под руки еще не вполне пришедшего в себя
Рустема Слободина, туристы потянулись вниз по склону, ин-
туитивно догадавшись не шагать в сторону лабаза — кто знает,
вдруг грабители пожелают наведаться и туда!
Дятловцы не бежали — у них не было оснований бежать,
поскольку мучители сами отпустили их на все четыре стороны.
Первая их реакция на происшедшее была вполне понятна — они
испытали облегчение оттого, что крайне постыдная, отврати-
тельная и бессмысленная сцена их общего унижения и избиения
закончилась. Погода была относительно теплой — примерно
-5 °С —7 °С, — и на фоне переживаемого туристами психоэмо-
ционального стресса такой холод не казался запредельным или
даже опасным. Очень скоро, буквально в нескольких десятках
метрах от палатки, к идущей группе присоединились бегле-
цы — Золотарев и Тибо-Бриньоль. Движение вниз по склону
объединившейся группы проходило при живейшем обсуждении
инцидента, причем обсуждении очень полемичном и даже кон-
фликтном. Золотарев знал больше прочих и имел самый богатый
жизненный опыт, очевидно, что он предлагал некий план, воз-
можно даже навязывал его остальным членам группы. Что это
был за план действий, мы можем только гадать.
Мы знаем, что следы вниз по склону то сходились, то рас-
ходились, хотя имели общее направление, причем спускав-
шиеся явно не теряли голосового контакта. Они, безусловно,
разговаривали на ходу, что-то оживленно доказывая и убеждая
несогласных. О чем это свидетельствует? Объективно ни о чем,
вернее, всего лишь о том, что туристы имели намерение дер-
жаться вместе. Однако для психолога в этом странном «роении
следов» («роение» — от слова «рой») кроется немалый смысл.
Дятловцы интуитивно делились на группы «по предпочтени-
ям»: когда кто-то предлагал разумный план действий, к нему
переходили сторонники, когда следовало иное разумное пред-
ложение — люди переходили к нему. Это вовсе не значит, что
члены группы перебегали от одного глашатая к другому — нет!

Глава 34. Почему Рустем Слободин замерз первым?
815
речь идет о движении бессознательном, безотчетном, проис-
ходившем как будто само собой.
Здесь остается еще раз пожалеть о том, что премудрые
следователи не осуществили детальное изучение следовых до-
рожек в долину Лозьвы. Если бы это было проделано, то после
обнаружения трупов отпечатки на снегу можно было поставить
в соответствие конкретному человеку: вот Людмила Дубинина
на протяжении 150 м идет вместе с Дятловым, а затем переходит
к Золотареву и далее продолжает спуск подле него; а Колеватов
все время остается подле Семена Золотарева; а вот Рустем Сло-
бодин идет несколько в стороне от остальных туристов и в общем
разговоре как будто не участвует... Мы смогли бы увидеть траек-
торию каждого из участников спуска, и изучение следов очень
многое могло бы сказать нам о распределении членов группы
по предпочтению мнений в последние часы их жизни. И полу-
ченные выводы, думается, неплохо объяснили бы особенности
разделения туристов у кедра.
Но — увы! — говорить об этом приходится лишь в сослага-
тельном наклонении.
Завершая разговор о событиях возле палатки и последующем
отходе группы вниз по склону, остается указать на еще один
важный момент, постоянно игнорируемый всеми сторонниками
«некриминальных» версий. Речь идет о пресловутой «эвакуации
тяжелораненых» в долину Лозьвы, деянии весьма трогательном,
но совершенно нереальном в той обстановке. Евгений Буянов
много и пафосно рассказывал о тех чудесах, которые творит с че-
ловеком «воля к жизни», и даже приводил какие-то там невероят-
ные примеры из истории альпинизма, из которых следовало, что
1,5-километровый спуск под гору для девушки с контузионным
ранением сердца (кровоизлиянием в сердечную мышцу разме-
ром 4 см!) — это такой пустяк, о котором и спорить-то нечего. Из
его рассуждений можно было решить, что у уральских девушек
это почти хобби такое... Разумеется, Евгений Вадимович скром-
но умалчивал о некоторых специфических деталях невероятных
подвигов альпинистов, назначенных быть примером, а ведь
в деталях, как известно, и кроется чертовщинка. Так, он забывает
упоминать, что иностранные альпинисты уже в 1970-е гг. всегда
имели в своих аптечках амфетамины и анальгетики — это во-
первых! а кроме того, они располагали временем для оказания
помощи или самопомощи — это во-вторых! При переломах

816
А. Ракитин. Перевал Дятлова
ребер самопомощь сводится к наложению тугого корсета,
в простейшем варианте — тугому обвязыванию полотенцем.
Без такого корсета не только невозможно двигаться, но нельзя
даже чихать или кашлять — боль в груди практически лишает
сознания. В случаях с Дубининой и Золотаревым мы видим не
просто перелом 5—7 ребер, мы видим множественные переломы,
т. е. переломы одного ребра в нескольких местах. Не будет ошиб-
кой сказать, что каждый из пострадавших имел 10-15 или даже
20 переломов. Вся фармакопея группы Игоря Дятлова сводилась
к спирту и таблеткам кодеина, а тугой корсет никто пострадав-
шим не накладывал. Разговоры Евгения Вадимовича о том, что
«человек может мобилизоваться», — лишь пустое сотрясание
воздуха, обычно о «мобилизации» говорят люди, сами ни разу
не пытавшиеся это сделать. Автор этих строк имел перелом двух
ребер, и никаких иллюзий по поводу «возможности мобилизо-
ваться» не испытывает. А потому категорически утверждает, что
без анестезии и оказания первой помощи человек с переломом
даже двух ребер едва способен ковылять и обслуживать самого
себя. Поэтому автору совершенно очевидно, что ни один чело-
век, не получивший соответствующей медицинской помощи,
не способен с множественными «свежими» переломами ребер
пройти 1,5 км под гору.
Но речь даже не об этом — сказанное всего лишь преамбула.
Содержательная же часть заключена в тех самых поведенческих
моделях, разнообразию которых посвящено несколько абзацев
выше. Евгений Буянов и прочие сторонники гипотез «некрими-
нального травмирования на склоне» предлагают нам поверить
в то, что группа Игоря Дятлова, оказавшись в трудновообрази-
мой стрессовой обстановке, действовала как единый часовой
механизм: туристы откопали из-под слоя снега раненых и в еди-
ном порыве повели их вниз по склону, ласково поддерживая под
руки, оптимистично решив вернуться к палатке позже. Звучит
красиво, даже романтично, жаль только, что автор не уточняет,
какие именно комсомольские песни распевали дятловцы в эти
минуты! Вот только красивый рассказ Буянова звучит совершен-
но нереалистично. Выражусь сильнее — такого не могло быть
в принципе. Просто в силу того, что пресловутый «коллективный
разум» работает совсем не так, как хочется Буянову.
О чем идет речь? Человеческий коллектив автоматически
(или «по умолчанию») принимает лишь самые простые и явные

Глава 34. Почему Рустем Слободин замерз первым?
817
решения: протекает днище лодки — надо вычерпывать воду!
До этой очевидной мысли все сидящие в лодке додумаются
самостоятельно и приступят к действиям единодушно. А вот
уже вопрос «куда грести? и надо ли грести вообще или лучше
отремонтировать неисправный двигатель?» вызовет споры. Чем
выше интеллект членов группы, чем лучше они социализирова-
ны, тем больше вариантов действий в сложных ситуациях, в том
числе и парадоксальных вариантов, они смогут предложить
и обосновать.
Отличный тому пример, что называется, «в тему», мы видим
в истории попыток спасения людей, оказавшихся в небоскребах
Всемирного Торгового Центра в Нью-Йорке во время террори-
стической атаки 11 сентября 2001 г. Казалось бы, для всех от-
резанных на верхних этажах зданий ситуация после самолетных
таранов была очевидна и однозначна: внизу пожар, там огонь
и дым, лифты обездвижены, пожарные лестницы не достают...
Как спасаться? На первый взгляд, в такой ситуации и выбирать-
то не из чего, однако единодушия среди заблокированных от-
нюдь не наблюдалось: большая часть двинулась наверх, рассчи-
тывая выйти на крышу и эвакуироваться вертолетами, а другая,
наоборот, двинулась вниз — в зону пожара. Парадоксальное
решение принесло некоторым из этих людей спасение — им
удалось пройти через область задымления благодаря тому, что
огонь в первые минуты после взрывов самолетов имел очаговый
характер и не перекрыл этажи полностью. Эти люди прошли
сквозь зону пожара, благополучно спустились и выжили.
А теперь реалистично оценим ситуацию возле палатки в слу-
чае «некриминального травмирования» части группы (лавиной,
снежной доской, гондолой аэростата, катящейся авиабомбой,
стадом медведей-шатунов, табуном лосей и т. п.). Кто сказал, что
немедленно уводить раненых вниз по склону — это оптимальный
выход? Можно не сомневаться, что «оптимальных выходов»
в стрессовой ситуации, да притом в состоянии острого цейтнота,
нашлось бы множество. Точнее говоря, у каждого члена группы
был бы свой «оптимальный выход»: один потребовал бы извлечь
из палатки ножи и топоры, другой — заявил, что нельзя уходить
вниз по склону без обуви, третий — категорически настаивал бы
на поисках фляжки со спиртом (ибо необходимо будет бороть-
ся с обморожениями!). Евгений Буянов, приводя на форумах
и в своих книгах примеры гибнувших в горах групп, скромно

818
А. Ракитин. Перевал Дятлова
выносит за скобки одно обстоятельство, весьма существенное
для понимания той поведенческой модели, которую выбирали
замерзавшие туристы. Обстоятельство это заключается в том,
что процесс замерзания и гибели этих групп растягивался
надолго, порой на несколько суток. Первоначальный стресс
и хаотичность действий сменялись вполне рассудочными це-
ленаправленными коллективными действиями, приводившими
в итоге к самоспасению туристов (либо к гибели, но опять-таки
спустя значительное время, а не в течение нескольких часов).
«Скромность» Евгения Вадимовича вполне понятна, поскольку
данное уточнение напрочь убивает все проводимые им аналогии
с группой Дятлова.
Отход группы вниз по склону Холат-Сяхыл без верхней одеж-
ды, рукавиц, обуви и оружия являлся отнюдь не оптимальным
вариантом спасения раненых, даже если поверить в то, что ра-
нение Золотарева, Дубининой и Тибо-Бриньоля действительно
произошло в палатке в силу неких некриминальных причин.
Может быть, кто-то и занялся бы этим бессмысленным делом,
но кто-то непременно отказался бы тратить силы и время на это
самоубийственное занятие и остался бы возле палатки с целью
добыть брошенные там вещи. Даже под угрозой схода новой
лавины. Потому как сойдет ли новая лавина или нет — неиз-
вестно, а вот без валенок, рукавиц и ватников смерть последует
неминуемо! И изображать дело так, будто туристы этого не
понимали, значит заранее оглуплять их, принижая их здравый
смысл и смекалку.
Туристы, конечно, своеобразные люди, но даже у них без-
условные рефлексы имеют ту же иерархию, что и у остальной
части разумного человечества. Страх смерти — самый мощный
из безусловных рефлексов, управляющих поведением существ,
способных к высшей нервной деятельности. Если бы возле
палатки туристам из группы Игоря Дятлова не грозила безус-
ловная смерть, они бы не ушли от нее всем составом — кто-то
бы обязательно остался. Был бы этот человек один или таковых
оказалось бы несколько, мы не можем знать доподлинно, да
это и неважно. Важно то, что никакое «общее решение группы»
или «беспрекословный приказ Дятлова» не смогли бы побороть
упомянутый рефлекс.
Однако, как мы видим, этого не произошло — группа ушла от
палатки в полном составе и в относительном порядке. Значит,
страх смерти для туристов был связан именно с пребыванием

Глава 34. Почему Рустем Слободин замерз первым?
819
возле палатки. Значит, ночь в лесу, по их мнению, давала им
больший шанс на выживание, чем пребывание в лагере. При
всем богатстве воображения и гипотез нельзя не признать, что
источником подобного страха мог быть только криминальный
фактор.
При движении вниз по склону дятловцы некоторое время
могли пользоваться фонариком, но на удалении 400—450 м
от палатки батарея последнего разрядилась и он был брошен
в районе 3-й каменной гряды. Там его впоследствии и отыскали
поисковики. Эта часть пути, видимо, была пройдена группой
быстрее всего — сказывались как общее возбуждение и вызван-
ный этим выброс адреналина в кровь, так и наличие источника
света. Однако после того как фонарик был брошен, дальнейшее
движение группа осуществляла уже в темноте. Следует уточнить,
что темнота не была абсолютной, ведь даже ночью в засне-
женном лесу можно различать ближайшие предметы ввиду их
контрастности со снегом, однако темп движения группы резко
замедлился. Кроме того, по мере спуска к границе леса на пути
дятловцев все чаще попадались карликовые деревца, требовав-
шие перестроения группы с целью их огибания, что вносило
дополнительное торможение. Если на преодоление первых 400 м
у группы ушло около 5 минут или даже меньше, то следующие
600 м потребовали уже минут десяти или даже четверти часа
(и это вполне разумная оценка). Где-то там, на удалении около
1 км от палатки отстал от группы и упал в снег Рустем Слободин.
Рустем потерял сознание и соответственно способность
самостоятельно двигаться примерно на 20-й минуте с момента
травмирования, что вполне соответствует картине полученной
им черепно-мозговой травмы. Хорошо известно, что люди,
перенесшие тяжелейший нокаут и получившие смертельную
закрытую травму мозга, могут прийти в себя и некоторое время
демонстрировать удовлетворительное самочувствие (до тех
пор, пока внутричерепное кровоизлияние не начнет давить
на мозговые оболочки). Футболисты могут продолжить игру,
боксер — может рваться в бой... хорошо известны видеозаписи
спортсменов, получивших в ходе соревнований смертельные
черепно-мозговые травмы, но при этом демонстрирующих не-
которое время полное самообладание и внешнее благополучие.
Через 10—20 минут оно заканчивается вызовом сначала врача ко-
манды, а затем — бригады парамедиков. Это явление кажущейся
бодрости уже фактически умирающего человека иногда очень

820
А. Ракитин. Перевал Дятлова
точно называют «отложенной смертью». Кстати, на скорость
развития процесса существенно влияют двигательная актив-
ность пострадавшего и температура окружающей среды — и то,
и другое замедляет рост кровоизлияния.
Исчезновения Рустема Слободина никто не заметил — группа
ушла вперед, не обратив внимания на отставшего товарища.
Рустем погиб первым, на это явственно указывает высокая
температура его тела в момент падения на склон (напомним,
что под ним обнаружили так называемое «ложе трупа», слой
подтаявшего снега, который появляется в том случае, когда
на грунт падает еще теплое тело. «Ложе трупа» присутствовало
только на месте обнаружения тела Слободина, остальные дят-
ловцы, найденные на склоне и у кедра, к моменту падения на
грунт были уже сильно охлаждены). Есть и другое соображение,
указывающее на то, что Рустем так и не добрался до кедра и не
побывал у разведенного там костра. На его одежде нет никаких
прожогов, следов искр, которые присутствуют на одежде тех,
кто провел у этого костра некоторое время. Замерзшие тури-
сты в надежде согреться неосторожно приближались слишком
близко к открытому пламени, получая однотипные повреждения
одежды, и по этому критерию мы можем довольно точно сказать,
кто побывал у костра под кедром, а кто — нет. Учитывая, что тело
Рустема на момент падения на грунт сохраняло довольно высо-
кую собственную температуру, можно без колебаний утверждать,
что Слободин упал на склоне первым. И случилось это до того,
как был разведен костер. Он просто до него не дошел...

ГЛАВА 35
СМЕРТЬ, ИДУЩАЯ ПО СЛЕДУ...
Группа, углубившись в лес на несколько десятков метров,
остановилась, чтобы перевести дыхание и приступить к ис-
полнению плана, который, скорее всего, к этому времени
уже был выработан. Однако все сразу пошло «не так», едва выяс-
нилось, что Слободин где-то затерялся в темноте. Скорее всего,
никто из членов группы даже и не понял того, что Рустем мог
умереть и попытка его спасения лишена смысла. Игорь Дятлов,
видимо, принял решение отправиться на поиски Рустема Сло-
бодина, поскольку, являясь старшим группы, сознавал особую
личную ответственность за судьбу каждого участника похода.
Игорь отделился от остальных еще до того, как был разожжен
костер под кедром, — и об этом мы тоже можем говорить вполне
определенно, поскольку на его одежде (и прежде всего носках)
нет тех многочисленных прожогов, что можно видеть у его това-
рищей. Примечателен и другой факт — в конце февраля 1959 г.
труп Дятлова оказался найден в жилете, который Юрий Юдин
передал Юрию Дорошенко при расставании с группой во 2-м
Северном поселке. Видимо, во время трагических событий До-
рошенко снял жилет с себя и вручил его уходившему обратно
в гору Дятлову для утепления. Сам Дорошенко, видимо, полагал,
что сумеет отогреться у костра и без жилета, а вот Игорю на скло-
не эта вещь сможет здорово помочь. Маленький, казалось бы,
эпизод, а как много он говорит об этих людях и товарищеских
отношениях внутри группы!
Кстати, именно тогда же, по мнению автора, произошла
еще одна передача одежды — Николай Тибо-Бриньоль снял
с себя клетчатую рубашку-ковбойку и отдал ее Юре Дорошен-
ко, очевидно в качестве компенсации за жилет. Именно в этой
клетчатой рубашке труп Дорошенко и будет найден поискови-
ками в конце февраля. Сторонники некриминальных версий
истово доказывают, что раненых Тибо и Золотарева «утепляли»
их товарищи, натягивая свитера и куртки на бесчувственные

822
А. Ракитин. Перевал Дятлова
тела, но при этом почему-то скромно игнорируют тот факт, что
«бесчувственный» Николай Тибо смог побеспокоиться о плохо
одетом товарище и пожертвовал тому теплую фланелевую ру-
баху. Момент с передачей одежды от Дорошенко Дятлову и от
Тибо — Дорошенко, имевший место явно до разведения костра
под кедром, очень важен: он показывает, что перераспределение
вещей между членами группы началось еще до первой смерти
(Слободин считался живым). Данное уточнение позволяет луч-
ше понять логику тех членов группы, которым через некоторое
время придется разрезать одежду на трупах своих товарищей
(о чем мы скажем особо в своем месте).
Решение отправиться обратно на склон Холат-Сяхыл было
непростительно легкомыслененным — Игорь Дятлов был уте-
плен хуже остальных. Он не имел никакого головного убора, а на
его ногах было всего по одному носку. К моменту окончания
спуска с горы Игорь, без сомнений, уже сильно охладился, ему
нельзя было уходить в гору, не решив проблемы с теплоизоля-
цией ног. Может быть, неплохим выходом могло стать решение
пожертвовать «на портянки» свитер или упомянутый выше
шерстяной жилет (так поступила Людмила Дубинина со своей
кофтой). Но времени на эти манипуляции Игорь Дятлов себе не
оставил — он погнал себя в гору на поиски отставшего Рустема.
Развести костер на высоком месте в качестве ориентира для
отсутствующих членов группы являлось решением логичным
и почти идеальным. За одним только исключением — костер
служил доказательством того, что выгнанные из палатки люди
живы. В силу этого он мог привлечь напавших. По поводу того,
разводить огонь или нет, среди дятловцев, скорее всего, про-
изошел раскол. Как минимум один человек — Семен Золота-
рев — должен был понимать, что истинной целью изгнания из
палатки и раздевания членов группы является вовсе не грабеж,
а поголовное убийство, замаскированное под несчастный слу-
чай. Поэтому разведение костра в его понимании должно было
быть самоубийственным решением. Можно довольно уверенно
утверждать, что Семен являлся противником костра у кедра и не
участвовал в заготовке дров либо участвовал непродолжительное
время. Видимо, он предлагал план по обеспечению выживания
группы без разведения огня, но другие участники похода его не
стали слушать, по крайней мере поначалу. Золотарев, скорее все-
го, ушел из-под кедра еще до момента разведения огня — на его

Глава 35. Смерть, идущая по следу...
823
одежде нет следов от искр, которые можно видеть на вещах,
например, Колмогоровой, Колеватова или Дубининой. Кроме
того, руки Семена лишены тех повреждений кожи, каковые
присутствуют на руках Кривонищенко и Дорошенко, активно
заготавливавших дрова и лапник.
Кстати, это отделение Золотарева от группы вовсе не следует
расценивать как размолвку или конфликт — вполне возможно,
что его намерение устроить где-то неподалеку «схрон» или «леж-
ку» для скрытого размещения остальных членов группы было
встречено с пониманием. Другими словами, отделение Золо-
тарева произошло бесконфликтно, по общей договоренности.
Тот факт, что к нему через некоторое время присоединились
Дубинина, Тибо и Колеватов, ясно об этом свидетельствует.
Итак, если мы считаем, что начало постановки палатки на
склоне Холат-Сяхыл относится к 15:30, а начало нападения на
группу — к 16:00, то уже к 17:00 оставшиеся члены группы за-
нимались тем, что пытались развести огонь под кедром. Ввиду
отсутствия обуви у всех, кроме Тибо-Бриньоля, им пришлось
нарезать ножами или ломать руками лапник и бросать его под
ноги для улучшения теплоизоляции ступней. Пихтовыми дерев-
цами никто и не думал топить костер — для этого окрест хватало
сухостоя. Чтобы не ходить за лапником в лес и не морозить ноги
в снегу, Дорошенко и Кривонищенко принялись залезать на
кедр и ломать (или опять же, срезать ножом) его зеленые ветви.
Работа под кедром закипела.
Костер умышленно разводили восточнее кедра, т. е. так, что-
бы ствол дерева оказался между костром и склоном и закрывал
собою пламя при взгляде со стороны палатки. При этом кедр
не прикрывал костер от ветра, задувавшего с севера, — данное
обстоятельство резко снижало ценность костра как возможного
источника обогрева. Однако дятловцы умышленно пошли на
нерациональное размещение костра, рассчитывая снизить его
заметность для наблюдателей из района палатки.
Сразу надо сказать, что все их уловки оказались тщетны.
Около 17 часов — или, возможно, чуть позже — костер раз-
горелся. Напомним, что, по версии следователя Иванова, группа
Игоря Дятлова в это время только приступала к постановке
палатки на склоне. На самом деле к этому времени уже два ее
члена были либо мертвы, либо находились на грани смерти (Ру-
стем Слободин и Игорь Дятлов). Из-за ошибки в определении

824
А. Ракитин. Перевал Дятлова
времени наступления темноты следователь необоснованно
сдвинул трагические события к вечерним и ночным часам, на
которые, как известно, 1 февраля 1959 г. пришлось похолодание.
Эта манипуляция со временем прекрасно укладывалась в кон-
цепцию «смерти от замерзания», однако реальным событиям,
как было показано выше, сие никак не соответствовало.
Разведение костра никоим образом не способствовало ре-
шению проблем, стоявших перед группой. На это ушло много
драгоценного времени и сил, а результат оказался ничтожен —
дятловцы поняли, что на продуваемом ветром пригорке костер
не способен обогреть группу (тепло банально выдувается). Кроме
того, невозвращение Игоря Дятлова заставляло думать, что
и с ним тоже приключилась беда. Беспокойство и паника с те-
чением времени только нарастали, они увеличивались по мере
уменьшения сил членов группы и их замерзания. Члены группы
оказались в состоянии, которое очень точно можно описать
шахматными терминами: цейтнот — нехватка времени — цуц-
ванг — ухудшение общего положения при любом выборе из всех
возможных. Стресс, переживаемый ими, нарастал — это очень
важно иметь в виду для правильного понимания их действий.
После 17 часов психологическое напряжение стало куда выше,
чем часом ранее, в начале развития конфликтной ситуации.
В этой обстановке дальнейшее дробление группы было не-
избежно. Вспомним про различные поведенческие модели,
выбираемые в стрессовых ситуациях, — у разных людей они
почти всегда будут разными. Поэтому неудивительно, что через
некоторое время после отделения от группы Игоря Дятлова вслед
за ним ушла и Зина Колмогорова. Видимо, она ощущала некую
особую ответственность за его судьбу, или, выражаясь иначе,
переживала чувство особой сопричастности. Задумаемся на
минутку, если два молодых и полных сил парня попали в беду,
то чем сможет им помочь одна девушка? Ничем, абсолютно,
у нее просто-напросто не хватит сил вытащить обоих к огню.
Тем не менее Зина пошла вслед за Игорем. И примечательно,
что никто более с нею не отправился. Казалось бы, почему? От-
вет куда проще, чем кажется на первый взгляд, — решение Зины
Колмогоровой ее товарищи не считали оптимальным, поэтому
ни понимания, ни поддержки среди оставшихся членов группы
она не нашла.
Дальше — больше. От кедра ушли Людмила Дубинина, Алек-
сандр Колеватов и Николай Тибо-Бриньоль. Какими причинами

Глава 35. Смерть, идущая по следу...
825
мотивировалось их отделение, мы не знаем — таковых может
быть множество. Вполне возможно, что на их уходе настоял
Георгий Кривонищенко, осознавший в какой-то момент спра-
ведливость слов Золотарева об опасности разведения костра. Сам
Кривонищенко решил во что бы то ни стало поддерживать огонь,
который, как он считал, был необходим для возвращения Игоря
Дятлова. Не может быть никаких сомнений в том, что изначаль-
но и Дубинина, и Колеватов находились возле костра — носовой
платок первой был найден под кедром, а лыжная куртка второго
имела большой прожог на левом рукаве (кроме того, его носки,
по лаконичному замечанию Возрожденного в акте СМЭ, имели
«следы обожжения».). Скорее всего, Тибо-Бриньоль оставался
вместе с ними, хотя полной определенности в этом нет (воз-
можно, он отделился от группы ранее, вместе с Золотаревым).
Но важно то, что в некоторый момент, уже после разведения
костра, группа окончательно разделилась (или распалась — как
угодно), в результате чего под кедром остались только двое —
Георгий Кривонищенко и Юрий Дорошенко. Очевидно, это был
их осознанный выбор — они решили поддерживать огонь любой
ценою, считая, что от существования этого ориентира зависят
судьбы их товарищей — Рустема Слободина, Игоря Дятлова
и Зины Колмогоровой.
Ушедшие от кедра присоединились к Семену Золотареву
(что выглядит совершенно разумным), оборудовавшему в су-
гробе в овраге настоящую партизанскую «лежку». Для полной
аналогии с последней не хватало лишь плащ-палатки, которую
советские партизаны и диверсанты растягивали над окопом в су-
гробе. Место для своей «лежки» Семен выбрал очень толково —
он не стал уходить в лес, прекрасно понимая, что на глубоком
рыхлом снегу без лыж все равно не оторвется от противника
на снегоступах, а вернулся чуть назад и отвернул в сторону от
линии «палатка — кедр». Затаившись в своем снежном схроне,
он, не выдавая своего присутствия, имел возможность заметить
противника при его подходе к кедру по следам ушедшей вниз
группы. У Золотарева, вне всяких сомнений, имелся план спасе-
ния, который в принципе, при некоторой доле везения мог быть
реализован — на это ясно указывает его отказ от ухода в глубь
леса (не забываем про лабаз, где находились пара запасных лыж
и продукты — если бы Семену удалось продержаться до утра, то
он имел бы неплохой шанс отыскать его, уйти из района перевала
и в итоге оторваться от преследователей. Не забываем и то, что

826
А. Ракитин. Перевал Дятлова
лыжник двигается быстрее человека на снегоступах. В целом,
если план Золотарева сводился к этой схеме, то его следовало
признать вполне реалистичным, но вот только для его осущест-
вления требовалась сущая малость — пережить ночь!).
Итак, к Золотареву в его снежном окопе присоединились
члены группы, ушедшие от кедра. Теперь в овраге находились
четверо — Дубинина, Колеватов, Золотарев и Тибо-Бриньоль.
Совместными усилиями четверка расширила первоначальное
убежище и добавила на дно пихточек, которые наломала тут же,
у оврага. Сам Золотарев, скорее всего, эти деревца там изначаль-
но не ломал, а принес пару-тройку с собою от кедра (напомним,
что поисковики видели мелкие осыпавшиеся веточки на пути
к оврагу, хотя значения этому в марте 1959 г. не придали). Всего
на дно снежной ямы были уложены, образовав пресловутый
«настил», 14 тонких пихточек и 1 березка. На этом настиле вся
четверка и разместилась.
Таковой примерно могла быть диспозиция на 17:15, т. е. спу-
стя примерно час или чуть больше с момента изгнания группы
Игоря Дятлова от палатки.
Что же все это время происходило наверху, в районе поки-
нутого туристами лагеря?
Иностранным агентам перво-наперво надо было скрыть
следы массового раздевания людей возле палатки и оборудовать
сцену преступления таким образом, чтобы создавалось впечат-
ление бегства раздетых туристов непосредственно из палатки.
Для этого преступники попытались собрать и внести в палатку
вещи, брошенные членами группы под дулами их пистолетов.
При этом они допустили как минимум две ошибки, неопровер-
жимо свидетельствующие о насильственном раздевании группы.
Во-первых, в палатке оказались найдены вещи, которые не
должны были находиться вместе. О чем идет речь? Туристы по-
сле лыжного перехода переоблачались в «домашнюю» одежду
и обувь. Снимая лыжные ботинки, они обували валенки либо
матерчатые тапочки, а вместо штормовок и «ватников» надевали
меховые жилетки и свитеры. Причем понятно, что процесс пере-
облачения происходил не одновременно, ввиду явной тесноты
палатки. Поэтому оба комплекта одежды — «походный» и «до-
машний» — никак не могли быть сняты одновременно, какой-то
один постоянно должен быть надет. Ибо — зима, и в палатке
без работающей печки температура немногим выше «уличной».

Глава 35. Смерть, идущая по следу...
827
Но в палатке дятловцев оказалось слишком много одежды и об-
уви. Так, в ней были обнаружены поисковиками все 9 штормовок
дятловцев, а также 1 меховая и 6 ватных курток («ватников»)
(т. е. верхняя одежда 7 человек, что отлично согласуется с тем
фактом, что верхняя одежда Тибо-Бриньоля и Золотарева оста-
лась на них). Может быть, эти семеро успели облачиться в «до-
машнюю» одежду? Совсем непохоже, ибо 3 свитера, 2 меховых
жилетки и 1 рубашка-ковбойка также оказались в палатке. Еще
более поразительна статистика с обувью: 8 пар лыжных ботинок
найдены в палатке, но там же осталась и сменная, «домашняя»
обувь членов группы — 7 валенок, 2 пары тапочек, 8 пар трико-
тажных гетров и 7 шерстяных (последние имели нашитые пятки
и стельки и также могли использовались в роли тапочек). Если
считать, что трагедия группы Игоря Дятлова имеет некрими-
нальную природу, то картина происшествия приобретает черты
фантасмагорические — «пугающий фактор» застигает группу
в момент ее поголовного переобувания и переодевания. При-
чем одновременного, что противоречит и жизненному опыту,
и здравому смыслу, поскольку все нормальные люди на морозе
не делают это одновременно. Даже если считать, что дятловцы
готовились ко сну и добровольно сняли «походную» обувь, то
все равно никакая «гондола американского аэростата», ника-
кая «снежная доска» или «лавина» не могли побудить туристов
перед уходом со склона снять еще и «домашнюю». Они бы так
и ушли вниз по склону — в валенках, тапочках и гетрах, но никак
не в одной паре носков, подобно Игорю Дятлову.
Вторая ошибка людей, запугивавших группу, заключалась
в том, что они не до конца «подчистили» за собою прилегающую
к палатке часть склона, из-за чего там остались косвенные сви-
детельства принудительного раздевания туристов. Это ошибка,
так сказать, невольная, проистекавшая из самого характера
действий иностранных агентов — им приходилось собирать
вещи и заносить их в палатку в условиях низкой освещенности
и делать это максимально быстро. Кроме того, им приходилось
опасаться возвращения и возможного нападения туристов — по-
добное развитие событий никто исключить не мог. Ими были
не замечены и остались лежать в сугробе «домашние» вещи
Игоря Дятлова (сложенная рубашка-ковбойка с тапочками
внутри), явно свидетельствовавшие о том, что в момент начала
трагических событий тот собирался переодеваться и извлек их

828
А. Ракитин. Перевал Дятлова
из рюкзака. Игорю пришлось покинуть палатку, сжимая эти
вещи в руках, — он не стал их оставлять в палатке, дабы потом не
искать в темноте среди вороха предметов. Но, покинув палатку
и оказавшись на склоне под дулами пистолетов, он был вынуж-
ден отбросить рубашку с тапочками в сторону, на расстояние
около 10 м или чуть более. Понятно, что сделал это он не добро-
вольно. Ну, в самом деле, как можно объяснить столь странное
поведение — человек, сидя внутри палатки, извлекает из рюкзака
рубашку с завернутыми в нее тапочками, намереваясь надеть
и то, и другое, а потом вдруг вылезает наружу и отбрасывает их
в сторону на несколько метров? Но как только мы допустим,
что человеку дали хорошую затрещину и заорали на ухо: «Все
выбросить! Руки держать перед собой, чтоб я видел!», то его по-
ведение моментально обретает логику. Если бы действия Игоря
Дятлова были добровольны, он бы просто положил свои вещи
рядом с палаткой, чтобы потом быстрее отыскать. Но ему при-
казали именно «выбросить» или «отбросить» эти вещи, и при-
каз отдали в такой форме, что желания спорить не возникло...
В самом деле, ну кто бы поступил иначе на его месте? Есть
свидетельства участников поисковой операции, указывающие
на то, что в снегу около палатки находилось множество мелких
предметов (носков, монет, лыжных шапочек и т. п.), которые
даже в марте 1959 г. невозможно было полностью собрать.
Из той же серии «мелких предметов» текстолитовые ножны от
«финки» Колеватова, найденные только в мае, после полного
исчезновения снежного покрова на склоне. Вся эта мелочевка,
разбросанная и рассыпанная возле палатки, является лучшим
свидетельством хаотического раздевания группы, и от нее пре-
ступники при всем желании избавиться не могли. Снег, ветер,
темнота... крупные предметы еще можно собрать, но до мелких
руки уже не доходят — да и глаз не видит! — поземка заметает все.
Иностранные агенты справились с задачей, стоявшей перед
ними, как смогли, то есть не лучшим образом. Однако, как по-
казали дальнейшие события, для того чтобы запутать свердлов-
скую областную прокуратуру, сработали они достаточно умело.
Свалив в палатке хаотично обувь и одежду, снятые с туристов,
иностранные агенты приступили (либо один из них приступил)
к обыску имущества, попавшего в их распоряжение. Сильно про-
висавший конек палатки, для поддержки которого дятловцы не
успели завести веревку-оттяжку, явно мешал этому, поскольку

Глава 35. Смерть, идущая по следу...
829
препятствовал свободному перемещению. Поэтому один из
разведчиков, не мудрствуя лукаво, решил подпереть конек
лыжной палкой. Лыжные палки туристов для этого, однако,
никак не предназначались — при высоте конька 1 м (в случае
постановки палатки скатами на грунт, как это имело место на
склоне Холат-Сяхыл) палка длиною 1,4 м в роли подпорки
оказывалась явно великовата. Брезент — не резина, в просвет
1 м не «впишешь» палку длиннее чуть ли не в полтора раза.
И косо, под углом к днищу палатки, эту палку тоже не устано-
вишь — вернее, попробовать можно, но при малейшем порыве
ветра скат с большой парусностью будет эту палку заваливать.
Иностранный разведчик, занявшийся обыском вещей группы,
явно не имел ни желания, ни времени, ни сил на то, чтобы раз-
бираться с технологией натяжения конька крыши, а потому
он поступил предельно прагматично — взял нож и принялся
обрезать лыжную палку в нужный размер.
Ни один член группы Игоря Дятлова на подобное варварство
не решился бы по той простой причине, что запасных лыжных
палок в распоряжении группы не имелось. Лыжи запасные
были — ибо лыжи можно сломать! — а вот бамбуковую палку
случайно переломить весьма проблематично... Если бы палку
резал ножом кто-то из туристов, то персонально для него это
означало бы лишь то, что назавтра он отправится в путь с одной
палкой. Надо было быть полным идиотом, чтобы столь нераз-
умно обойтись с собственным инвентарем. Обрезанная лыжная
палка — вернейшее свидетельство того, что в палатке группы
Игоря Дятлова находились (и притом длительное время!) со-
вершенно посторонние люди, причем люди, не имевшие ни
малейшего намерения помочь попавшим в беду туристам и явно
желавшие оставить свое присутствие в тайне.
Если бы следователи Иванов и Темпалов были чуточку
опытнее, внимательнее и просто умнее, то они бы эту лыжную
палку не только сфотографировали, измерили и зафиксировали
протоколом, но и сохранили бы как ценнейшую улику, объяс-
няющую чуть ли не все дело. Однако говорить об этом можно
лишь в сослагательном наклонении, ибо нет нет у нас фотогра-
фий упомянутой лыжной палки, нет даже более-менее внятного
описания ее порезов, мы просто знаем из воспоминаний поис-
ковиков, что она существовала. И более того — лежала внутри
палатки, брошенная поверх вещей исчезнувших туристов.

830
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Впрочем, палку дорезать разведчику не пришлось — либо его
остановил напарник, либо он самостоятельно отказался от этой
затеи, сообразив, что просто теряет время.
Какова была цель обыска? Для иностранных разведчиков
представляла интерес, безусловно, любая информация, способ-
ная подтвердить связь изгнанных из палатки людей с КГБ. Тако-
вую могли дать соответствующие документы и оружие, однако,
как мы знаем, члены группы ничего, раскрывающего их связь
с КГБ, при себе не имели. Убийц заинтересовали фотоаппараты
участников похода — на то, что их футляры открывались, а по-
том обратно закрывались посторонними, вполне определенно
указывает разбитый светофильтр, найденный в фотоаппарате
Георгия Кривонищенко. Как уже было отмечено выше, для
хозяина фототехники разбитый светофильтр ценности не имел,
и если бы Георгий разбил его на склоне, когда делал последние
фотоснимки, то там бы и бросил (фотографировать через раз-
битое стекло — значит гарантированно испортить кадр). Этого,
однако, сделано не было, светофильтр остался на своем месте,
причем Георгий во время последней фотосессии им явно не
пользовался (желтые или оранжевые светофильтры, продавав-
шиеся в комплекте с фотоаппаратами «Зоркий», использовались
для съемок на снегу в солнечную погоду). Этот интерес чужаков
к фототехнике туристов, причем интерес замаскированный,
неявный, без нарочитой порчи имущества и засветки пленок, —
заставляет думать, что интересовал их всего один, вполне опре-
деленный фотоаппарат. И это был не фотоаппарат типа «Зоркий»
с объективом «Индустар-22», каковых они отыкали аж 4 штуки,
не проявив к ним особого интереса.
Противник, занятый обыском вещей туристов, к своему
удивлению, обнаружил не один, а два фотоаппарата ФЭД,
каждый из которых походил на тот, который он искал. Не зная,
какой именно ему нужен, обыскивающий решил забрать оба,
чтобы решить свою задачу наверняка. Если бы фотоаппарат был
один, его можно было бы и не забирать, а ограничиться порчей
либо хищением фотопленки. Вряд ли бы это вызвало особые
подозрения будущих следователей — ну, подумаешь, оказался
один из фотоаппаратов без пленки, что такого? Однако порчу
или хищение пленок сразу в двух однотипных фотоаппаратах
уже невозможно было объяснить стечением обстоятельств.
Это рождало подозрения относительно целенаправленных

Глава 35. Смерть, идущая по следу...
831
действий по уничтожению фотоматериалов, отснятых именно
ФЭДами. Понятно, что такие подозрения преступникам были
совершенно не нужны. Так, из палатки исчезли фотоаппараты,
которые, как мы считаем, принадлежали Тибо-Бриньолю и Кол-
могоровой. Видимо, кто-то из их владельцев принялся открыто
фотографировать незнакомцев во время первого контакта, не-
вольно разбудив их подозрения и, возможно, спровоцировав
последовавшее нападение.
Специальный фотоаппарат Семена Золотарева иностранные
агенты не нашли и найти не могли — тот все время висел на шее
владельца и оказался унесен в долину Лозьвы. Вполне возможно,
что свою работу Семен Золотарев проделал вполне успешно,
и ему удалось сфотографировать явившихся на встречу людей,
оставшись незамеченным. Именно поэтому он так дорожил сво-
им вторым фотоаппаратом — его пленка подтверждала успешное
выполнение поставленной задачи.
Итак, пока один из супостатов ползал впотьмах по палатке,
подсвечивая себе фонариком, его напарник расположился
у входа и в несколько приемов рассек скат, обращенный вниз
по склону. Сделано это было с целью обеспечения контроля
за окружающей обстановкой и исключения возможности скры-
того возвращения туристов к палатке за вещами или нападения
на обидчиков. Если иностранных разведчиков было трое, то
еще один разместился в противоположном конце палатки, где
также разрезал скат в нескольких местах (впрочем, для этого
третий человек был не нужен, эти разрезы мог проделать тот из
разведчиков, кто занимался обыском вещей, после того как за-
кончил свое занятие и также принялся наблюдать за склоном).
Вся эта возня с вещами туристов — сбор на снегу, занесение
в палатку и последующий обыск — вряд ли потребовала много
времени. Думается, что на все про все ушло полчаса, вряд ли
больше. Мы можем только гадать, как долго иностранные агенты
предполагали оставаться в палатке — это, по большому счету,
даже и неважно сейчас, поскольку развязку событий невольно
ускорили сами туристы, разведя огонь под кедром.
Как уже отмечалось в настоящем исследовании, дерево это
находилось несколько ниже зоны видимости из палатки, в свое-
образном «кармане», обусловленном переменным рельефом
местности. Тем не менее в темноте, при отсутствии Луны, отсвет
костра, разведенного ниже границы видимости, не заметить

832
А. Ракитин. Перевал Дятлова
было трудно. Появление огня внизу с очевидностью свидетель-
ствовало о том, что изгнанные из палатки советские туристы не
только не замерзли на склоне, но, напротив, достигнув границы
леса, не без успеха борются за собственное выживание. Если
люди без обуви, головных уборов, перчаток и верхней одежды
продержались на морозе без огня один час, то какие могли быть
гарантии того, что они не продержатся при наличии костра
всю ночь? Очевидно, таких гарантий не существовало — со-
ветские туристы оказались намного более живучи, чем полагал
их противник, а это открытие означало, что туристов придется
умерщвлять принудительно, с грубым насилием, не полагаясь
исключительно на воздействие мороза и ветра.
Примерно через час с момента изгнания дятловцев из па-
латки, то есть в 17 часов или несколько позже, их противник
двинулся следом вниз по склону в сторону костра. Однако ино-
странным агентам приходилось считаться с тем, что огонь в лесу
разведен сугубо для отвлечения их внимания и в то самое время,
покуда они будут двигаться вниз, группа туристов (либо часть
группы) возвратится к палатке и завладеет обратно собственным
имуществом. Подобный маневр дятловцев представлялся весьма
логичным и разумным шагом, едва ли не единственным, давав-
шим реальный шанс на спасение хотя бы нескольких членов
группы. Поэтому супостат располосовал скат палатки от конька
до боковой стенки, нанеся по меньшей мере 6 разрезов длиною
около 1 м каждый (по меньшей мере 2 разреза из их числа были
сделаны на расстоянии буквально 1 м от выхода из палатки. Вы-
ход, напомним, застегивался всего четырьмя (!) пуговицами, две
из которых оказались расстегнуты. Зачем дятловцам надо было
резать скат возле и без того полуоткрытого выхода, совершенно
непонятно, но «лавинщиков», «гондольеров» и «бомберов» по-
добные логические нестыковки не смущают). Так появились эти
странные и на первый взгляд совершенно бессмысленные разре-
зы; сторонники некриминальных версий считают их следствием
попытки «эвакуации раненых». То, что эти прямолинейные раз-
резы невозможно было сделать на смятой, засыпанной снегом
и придавленной к грунту холстине, «лавинщиков» совершенно
не волнует. И то, что беглецы не имели при себе потребного
количества ножей, тоже не смущает подобных исследователей
(достоверно известно, что уходившая по склону группа имела
3 ножа — «финку» Кривонищенко и перочинные ножи Дятлова

Глава 35. Смерть, идущая по следу...
833
и Слободина; возможно, у кого-то имелся еще один или два
ножа, которые не были найдены поисковиками, но в любом
случае у беглецов явно не было при себе шести ножей. А это оз-
начает, что одним ножом делалось несколько длинных разрезов
ската, что выглядит бессмысленной тратой времени, никак не
ускорявшей эвакуацию тяжелораненых. Практически все ножи
группы остались в вещах, брошенных в палатке, и впоследствии
были там обнаружены. Совершенно непонятно, как в состоянии
острой нехватки времени двумя или тремя ножами можно было
так искромсать палатку, а самое главное — для чего? Ведь для
эвакуации раненых был достаточен всего один длинный разрез
ската!). Те повреждения палатки, которые обнаружены экс-
пертизой и зафиксированы фотосъемкой, возможны лишь при
умышленном ее разрезании на протяжении довольно длительно-
го времени — минуты или даже более. Причем длинные разрезы
в направлении сверху вниз могли появиться лишь в результате
целенаправленной порчи имущества.
Что и говорить — очень неприятный вывод для сторонников
некриминальных версий, но этот вывод — единственный не-
предвзятый.
Мы не можем знать в точности, видели или нет спускавшиеся
от палатки разведчики замерзших на склоне Рустема Слободи-
на, Зину Колмогорову и Игоря Дятлова. Вполне возможно, что
их тела они отыскали позже — после того как, расправившись
внизу с остатками группы, возвращались наверх. Но в том, что
убийцы не только видели трупы замерзших на склоне людей,
но и обыскивали их, сомнений быть не может. Игорь Дятлов
найден в положении лицом вверх, что практически никогда не
наблюдается в случаях смерти от переохлаждения (замерзаю-
щий, рефлекторно стремясь уменьшить площадь охлаждения,
принимает «позу зябнущего человека» на боку или лицом вниз).
Меховой жилет Игоря был полностью расстегнут, также были
расстегнуты и два наружных кармана «на молниях», что выгляде-
ло очень странно (правда, объективности ради следует заметить,
что в протоколе осмотра места преступления, составленном
Темпаловым 27 февраля 1959 г., эти детали не зафиксированы).
Не имела «позы зябнущего человека» и Зинаида Колмогорова,
найденная в положении лежа на правом боку с вытянутой левой
ногой и полусогнутой правой. Никакими агональными движе-
ниями такое странное положение тел не объяснить: движения

834
А. Ракитин. Перевал Дятлова
в состоянии агонии хаотичны, имеют малую амплитуду и усилие
и похожи скорее на судороги, нежели на движение конечностью
в привычном понимании (ни о каких целенаправленных дей-
ствиях вроде открытия карманов или расстегивания «молний»
в состоянии агонии говорить не приходится). Не имел «позы
зябнущего человека» и Рустем Слободин, лежавший хотя и на
груди, но с вытянутыми в сторону левыми рукой и ногою. Между
тем, согласно медицинской статистике, «поза зябнущего чело-
века» отмечается примерно в 60 % случаев замерзания трезвых
людей (у находящихся в состоянии алкогольного опьянения эта
величина уменьшается до 10 %). Причем Слободин явно погиб от
переохлаждения — под ним было найдено единственное «ложе
трупа». Уж он-то должен был оказаться в упомянутой «позе
зябнущего», поскольку человек принимает ее бессознательно,
не обдумывая собственные действия. Так ведь нет! Никаких
рациональных объяснений таким странным положениям тел
замерзающих людей не отыскать, если только не согласиться
с тем, что их тела переворачивались вскоре после смерти (т. е.
до появления трупного окоченения, которое, как известно, раз-
вивается примерно через 12 часов с момента гибели).
Итак, мы считаем, что иностранные агенты — убийцы членов
группы Игоря Дятлова — начали свое движение в долину Лозьвы
после 17 часов и оказались там около 17:15 — 17:20. Располагая
нормальной зимней обувью и снегоступами, они не испытывали
тех затруднений с передвижением по каменистому заснежен-
ному склону, что дятловцы, поэтому двигались значительно
быстрее. Они не заметили «лежки» в ручье, оборудованной
Золотаревым, и проскочили по следам группы прямо к кедру.
И вот там супостата ждал серьезный удар — вместо группы из
9 человек у кедра оказались всего двое.
Можно лишь догадываться, каким был разговор у кедра, но
у нас имеется мощное свидетельство того, что в отношении по
крайней мере одного из туристов имели место жесткие, грубые
насильственные действия, закончившиеся фатальным исходом.
Юрий Дорошенко был насильственно умерщвлен в результате
пытки, а Георгий Кривонищенко, скорее всего, имел возмож-
ность наблюдать эту расправу, все время оставаясь на дереве.
Там он находился до тех пор, пока развившаяся в результате глу-
бокого переохлаждения тканевая гипоксия не привела к утрате
способности управлять своим телом, после чего Кривонищенко
с дерева упал. Впрочем, обо всем по порядку.

Глава 35. Смерть, идущая по следу...
835
Как известно, судебно-медицинский эксперт описал серую
пену на лице Юрия Дорошенко, которая шла изо рта и носа по-
гибшего молодого человека. Можно не сомневаться, что обнару-
жена была именно пена, а не следы рвотных масс, поскольку они
сильно различаются и судебный медик никак не мог их спутать.
Пена, выделяющаяся изо рта и носа, является грозным симпто-
мом стремительно развивающегося отека легких, за которым
в кратчайшее время может последовать смерть, если только не
будут проведены специальные реанимационные мероприятия.
Природа этого процесса может быть двоякой: отек легких может
быть спровоцирован ростом внутрикапиллярного гидростатиче-
ского кровяного давления (так называемый гидростатический
отек легких) либо последовать в силу повышения проницаемости
стенок капиляров в альвеолах (так называемый мембраногенный
отек легких). Последний вид отеков возможен при некоторых
синдромах, которые развиваются при отравлении токсичными
газами (хлор, фосген, пары ртути и т. п.), при панкреатите, по-
чечной недостаточности и некоторых иных заболеваниях. Но во
всех этих случаях мембраногенный отек все же довольно редок,
наиболее часто он развивается при забросе в дыхательные пути
значительного количества инородных веществ, например со-
держимого желудка или воды (при утоплении). Кстати, наличие
стойкой мелкопузырчатой пены (как правило, белого цвета, реже
розовой) в дыхательных путях трупа еще в 1870 г. было описано
русским судебным медиком С. Крушевским как один из при-
знаков утопления и получило впоследствии его имя.
К гидростатическому отеку легких могут привести неко-
торые тяжелые заболевания сердца и кровеносных сосудов,
бронхиальная астма, пневмоторакс. Юрий Дорошенко не имел
заболеваний, способных спровоцировать отек легких: у него
не было ни астмы, ни тяжелого панкреатита, ни первичной
венозной констрикции, ни митрального стеноза, ни иных
болезней из этого же ряда. Мы это знаем абсолютно точно,
поскольку Юрий учился на военной кафедре УПИ, проходил
соответствующую медицинскую комиссию, от которой скрыть
подобные заболевания ему бы не удалось. Да и туризмом он не
смог бы заниматься при всем желании, потому что первый же
поход по горам с двухпудовым рюкзаком за плечами закончился
бы для него трагически. Поэтому все попытки «исследователей»
трагедии группы Игоря Дятлова отыскать у Юрия Дорошенко
болезнь, способную объяснить появление серой пены, гроша

836
А. Ракитин. Перевал Дятлова
ломаного не стоят. Дорошенко был здоров — это надо принять
как данность и не выдумывать небылиц.
Однако пена из его рта и носа существовала и была несо-
мненно легочного происхождения — клейкая и устойчивая, по-
скольку не исчезла за все те дни, пока уральские ветры обдували
лежавшее на пригорке тело. Не исчезла она и позже — во время
транспортировки тела от кедра на перевал, к вертолету, и еще
позже, во время разморозки тела в морге. Ее увидел и описал
судмедэксперт Возрожденный, оставив тем самым исследовате-
лям трагедии туристской группы еще одну загадку, кажущуюся
парадоксальной. Если отбросить безумные версии про утопление
в безводной местности или отравление неким токсичным газом
(почему другие дятловцы им не отравились?), то у нас остается
единственное объяснение появления этой пены.
И объяснение это возможно только в рамках криминальной
версии гибели группы.
Выделение красноватой (бурой) пены из легких возможно
даже у совершенно здорового человека, каковым и был Юрий
Дорошенко, при так называемом «карминовом» отеке легких.
Явление это описал еще в 1878 г. известный французский су-
дебный медик Александр Лакассань, поэтому иногда этот при-
знак называют его именем. Надо сказать, что Лакассань сделал
несколько важных открытий в области судебной медицины;
в частности, он был первым, кто оценил криминалистическую
ценность трупных пятен, связав их появление с положением
тела покойного и временем смерти. Также Лакассань первым
обратил внимание на ценность татуировок для идентификации
человека и провел, пожалуй, первое в мире научное исследова-
ние европейских тату. На фоне безусловно огромного вклада
Александра Лакассаня в развитие мировой судебной медицины
открытие «карминового» отека легких как-то теряется и кажется
несущественным. Между тем речь идет об очень интересном
с медицинской точки зрения явлении.
Изучая трупы людей, погибших под завалами (шахтеров
под землей либо погибших под руинами домов), Александр
Лакассань обратил внимание на то, что некоторые из них по-
гибали от удушия даже в условиях свободного доступа воздуха
и не имея механических повреждений грудной клетки. Другими
словами, ребра таких погибших оставались целы, легкие — не
повреждены, а вот дышать человек почему-то оказывался не

Глава 35. Смерть, идущая по следу...
837
в силах. Лакассань связал это с тем, что грудь или живот зава-
ленного человека оказывались под воздействием статической
нагрузки, нарушавшей правильное циркулирование крови во
внутренних органах. Уже при нагрузке в 50 кг на грудную клетку
резко сокращается отток артериальной крови в большой круг
кровообращения, в то время как приток крови в легкие про-
должается. Давление крови в капиллярах легких начинает расти,
в результате чего развивается гидростатический отек легких.
Легочная ткань и отечная жидкость при вскрытии погибших
в таких условиях людей имеют необычный ало-красный цвет, что
и предопределило название этого вида отека («карминовый»).
Он развивается при безударном сдавлении туловища человека
(т. е. на торсе трупа не остаются следы травмы) и характеризуется
сравнительно медленным развитием асфиксии, которая в за-
висимости от внешних условий, величины нагрузки и места ее
приложения может растягиваться на десятки минут.
Во всех странах мира, где созданы сколько-нибудь серьезные
войска специального назначения, разработаны методики так
называемых «интенсивных допросов» военнопленных, про-
водимых в полевых (т. е. необорудованных) условиях с целью
скорейшего получения информации. Иногда их называют
«экспресс-допросами» — название, воистину говорящее само
за себя. Методические наставления и рекомендации по орга-
низации такого рода допросов, регламентирующие порядок их
проведения, ныне тайны не составляют, хотя нельзя не отметить,
что практически в каждой воинской части существуют свои
«неформальные» хитрости для развязывания языков. Любой
такой допрос начинается с того, что допрашиваемого приводят
в положение лежа на спине, а руки фиксируют разведенными
в стороны. Подобное положение гарантирует полную беззащит-
ность и униженность допрашиваемого. Затем допрашивающий
садится на грудь своей жертве, так что голова последней оказы-
вается между его бедер, после чего и начинается собственно до-
прос, т. е. последовательный обмен вопросами и ответами. Если
допрашиваемый отказывается от сотрудничества либо сообщает
неверную информацию, то допрашивающий использует приемы
физического воздействия или устрашения, арсенал которых
весьма велик. Простейшим и весьма эффективным приемом
такого рода является давление на глазные яблоки большими
пальцами рук — это воздействие, не оставляя следов явного

838
А. Ракитин. Перевал Дятлова
травмирования, способно подавить волю к сопротивлению
и вызвать ужас даже у самых бесстрашных людей. Есть и другие
простые, но действенные приемы: забивание в ухо карандаша,
стачивание зуба надфилем или напильником, надрывание
ушей и губ... продолжать можно долго, но техническая сторона
организации такого допроса, полагаю, понятна — никаких там
«пяток в огонь», мордобоя, все четко, функционально и мак-
симально быстро.
Следует, однако, отметить, что и без специальных «пыточ-
ных» приемов интенсивный допрос является весьма и весьма
болезненной процедурой в силу того, что допрашивающий по-
стоянно сидит на груди допрашиваемого. Создаваемое таким
образом статическое давление окажется провокатором того
самого «карминового» отека легких, о котором было сказано чуть
выше. То, что вес крепкого мужчины, облаченного в зимнюю
одежду, с оружием в руках, может достигать (и заметно превос-
ходить) центнер, представляется вполне разумным допущением.
Такой мужчина в положении сидя создаст статическую нагрузку
на грудь лежащего под ним человека, намного превосходящую
50 кг, которые Лакассань считал «порогом» развития «кармино-
вого» отека легких. Любой взрослый мужчина, сомневающийся
в эффективности подобного воздействия, может провести экспе-
римент в домашних условиях — лечь спиною на пол и попросить
кого-либо из домочадцев соответствующей комплекции сесть на
грудь, вытянув ноги, и спокойно посидеть так некоторое время.
Двух-трехминутный натурный эксперимент все расставит по
местам и заметно обогатит жизненный опыт.
Итак, когда иностранные разведчики выскочили к кедру, они
явно почувствовали себя обманутыми, не увидев возле костра
всю группу. Вместо 9 человек там находились всего двое, причем
один из них (Георгий Кривонищенко) либо сидел на дереве, либо
успел туда залезть при приближении убийц. Поэтому оставший-
ся поддеревом Юрий Дорошенко был подвергнут интенсивному
допросу по всем правилам «диверсионной науки» — с приведе-
нием в положение лежа и статичным медленным удушением.
Он должен был сказать, куда ушла вся группа и каков их план
спасения, но он не ответил на заданные ему вопросы (и мы это
докажем). Возможно, ему задавали и какие-то другие вопросы,
например связанные с персональным составом участников, их
родственными связями и пр., — мы этого знать не можем, да это

Глава 35. Смерть, идущая по следу...
839
знание и не даст нам понимания случившегося. Важно то, что
расправу над Юрием Дорошенко могли наблюдать (по крайней
мере, слышать) все члены группы, остававшиеся к тому времени
в живых, поскольку расстояние от кедра до настила в овраге
вполне перекрывается человеческим голосом. А крик под ке-
дром в случае интенсивного допроса (считай, пытки) должен
был стоять ужасный.
Положение допрашиваемого усугублялось общим охлажде-
нием тела и потерей сил, вызванной борьбою с холодом. Кроме
того, на быстрое развитие «карминового» отека повлияло то,
что Дорошенко лежал на мерзлой земле, что усилило спазм со-
судов и ускорило наступление фатальных последствий. Можно
предположить, что агония задыхавшегося последовала довольно
быстро — минут через 5—7 с момента начала допроса. Это вполне
достоверная оценка, даже вполне возможно, что завышенная.
В любом случае, убийцам пришлось прервать допрос, так толком
его и не начав. Увидев, что у Дорошенко изо рта и носа пошла
кровавая пена, мучители остановились и, возможно, даже пред-
приняли простейшие меры по оказанию помощи — перевернули
на грудь, постучали по спине, — надеясь, что это поможет вос-
становить дыхание. Но спасти Юрия Дорошенко могли только
неотложные реанимационные мероприятия. Он скончался, лежа
лицом вниз, в таком положении убийцы и оставили тело, но мы
точно знаем, что сначала он лежал на спине и отек легких у него
начался именно в этом положении, поскольку выделявшаяся
пена стекала изо рта и носа вниз, на щеку, к уху. Кроме того,
в волосах Юрия оказались найдены хвоя и мох, что было бы
невозможно, если бы он все время находился лицом к земле.
Завершая разговор о насильственном умерщвлении Юрия
Дорошенко, остается указать на два момента, важных для ис-
ключения возможных кривотолков. Во-первых, следует под-
черкнуть, что «карминовый» отек легких не мог быть следствием
лавины, завалившей его на склоне. Смерть молодого человека
находилась в прямой следственной связи с отеком легких и была
отделена от последнего очень незначительным промежутком
времени. Если бы отек начался в палатке на склоне горы, то
Дорошенко до момента наступления смерти никак не успел
бы спуститься к кедру. И уж тем более не принял бы участия
в разведении костра под деревом (чем он активно занимал-
ся, в этом нет никаких сомнений). Во-вторых, необходимо

840
Л. Ракитин. Перевал Дятлова
пояснить, что изменение первоначально алого цвета пены на
серый объясняется разрушением кровяных телец в течение
длительного времени, прошедшего с момента ее образования.
Хорошо известно, что кровь на воздухе темнеет, так что при-
обретение пеной серо-бурого оттенка удивлять не должно. Для
нас важно то, что изначально пена не была белой, а стало быть,
в ней присутствовала кровь.
За допросом Дорошенко наблюдал — не мог не наблюдать —
Георгий Кривонищенко. Как было написано выше, в момент
появления противника у кедра он либо находился на дереве,
либо успел вскарабкаться наверх. Действия его, несмотря на
кажущуюся бессмысленность, были вполне рациональны:
Георгий, скорее всего, понимал, что противник, хотя и грозит
оружием, на самом деле не намерен его использовать. Снять
же с дерева активно сопротивляющегося взрослого мужчину
без применения огнестрельного оружия довольно проблема-
тично, есть немалый риск получить травму (чего иностранные
агенты, понятное дело, допустить не могли). Поэтому, вполне
возможно, Георгий рассчитывал пересидеть некоторое время
наверху в надежде, что какие-то события отвлекут преступников
от дерева и он получит возможность спуститься, чтобы попы-
таться скрыться уже на земле. Впрочем, на что действительно
рассчитывал Георгий, мы не знаем и знать не можем, так что
его мотивация — всего лишь домысел, не имеющий прямого
отношения к фабуле повествования.
Но мы точно знаем, что Георгий Кривонищенко залезал на
кедр и в последние минуты жизни изо всех сил старался на нем
удержаться. Тому в уголовном деле есть неожиданное свидетель-
ство, к сожалению, никем из исследователей трагедии должным
образом не оцененное. О чем идет речь?
Судмедэксперт Возрожденный, проводя вскрытие трупа
Георгия Кривонищенко, обнаружил во рту покойного кусок
эпидермиса размером 1 х 0,5 см. Он даже связал происхождение
этого куска кожи со скальпированной раной на пальце правой
руки. Все это выглядело так, словно погибший в момент агонии
сжимал зубами пальцы — именно сжимал, стискивал челюстя-
ми, а не согревал, скажем, дыханием. Для чего же Георгий мог
грызть собственную руку?
Тут надо сказать, что в криминальной истории человечества
сохранилось немало (многие десятки!) абсолютно достовер-

Глава 35. Смерть, идущая по следу...
841
ных примеров тяжелых самоповреждений кистей рук зубами.
Все они связаны с попытками человека ускорить наступление
собственной смерти. Известно, что подавляющая часть заживо
похороненных либо заживо замурованных людей наносили себе
зубами тяжелые повреждения запястий и даже отгрызали кисти
рук в надежде вызвать обильное кровотечение. К аналогичным
саморанениям способны и душевнобольные. Однако при всей
занимательности этой информации она нам ничего не дает,
ввиду невозможности провести параллель с ситуацией, в кото-
рой оказался Георгий Кривонищенко. С ним явно происходило
нечто иное. Но что именно?
Думается, ответ надо искать в неотвратимом переохлажде-
нии организма, с которым столкнулся Георгий Кривонищен-
ко. Понижение температуры тела автоматически приводит
к замедлению всех биохимических реакций, в частности так
называемого «тканевого дыхания». Количество кислорода, пере-
носимого кровью в каждую клетку человеческого тела, начинает
понижаться, в результате чего развивается явление, получившее
в медицине название «тканевой гипоксии». Оно проявляется
в виде внезапной сонливости, чувстве глубокой апатии, адина-
мии (нежелании двигаться), резкой слабости. При наступлении
тканевой гипоксии активная борьба за жизнь, как правило,
прекращается, хотя замерзающий некоторое время остается
в сознании и отдает себе отчет в происходящем. Если в начале
замерзания человек испытывает резкую боль в остывающих
конечностях, то на этом этапе их чувствительность практически
исчезает. А вместе с нею исчезает и способность к точным ко-
ординированным действиям. Георгий в таком состоянии не мог
держаться за ветви кедра, сжимая их ладонями, — руки его уже
не слушались в должной степени, пальцы просто разжимались
под весом тела. Но он мог охватить ствол или ветку рукою и, за-
кусив зубами палец (или несколько пальцев, или край ладони),
создать своеобразный «замок», удерживавший его от падения.
Когда процесс переохлаждения зашел уже слишком далеко
и Кривонищенко потерял сознание, то вместе с ним он утратил
и контроль за своими действиями — это привело к тому, что
зажатая зубами рука выскользнула, оставив скальпированный
кусочек кожи во рту.
Если считать, что Кривонищенко и Дорошенко все вре-
мя оставались под деревом одни и никакого «устрашающего

842
А. Ракитин. Перевал Дятлова
фактора» рядом не было и в помине, то совершенно непонят-
но, почему никто из них ничего не предпринимал для само-
спасения! Даже ощутив полный упадок сил и неспособность
самостоятельно передвигаться, любой из них мог бы крикнуть:
«ребята, умираю! замерзаю!», и к кедру обязательно примчались
бы обутые и одетые Тибо и Золотарев. Спасти они, конечно, уже
никого не спасли бы, но хотя бы унесли в овраг с продуваемого
всеми ветрами пригорка...
Но не было этого. Не позвали на помощь товарищей, на-
ходившихся всего-то в 60—70 м, ни Георгий Кривонищенко,
ни Юрий Дорошенко. И никто из друзей к ним сам не пришел,
не поинтересовался, почему смолкли голоса и не трещит больше
сухостой. Совершенно непонятное поведение, если только мы
не признаем, что «устрашающий фактор», выгнавший туристов
из палатки, спустился к ним вниз по склону. И все то время,
пока Георгий Кривонищенко замерзал на кедре, под деревом
стояли его убийцы.
Можно не сомневаться в том, что никто из них не пытался
залезть на кедр, поскольку неудачное падение с дерева по-
тенциально грозило серьезным травмированием, а это было
недопустимо для иностранных агентов. Им предстоял много-
километровый бросок к железной дороге, а для этого все они
должны были оставаться здоровы. Поэтому они просто ждали,
пока упорный комсомолец замерзнет, возможно, шутили: «все
равно свалишься, лучше сам слезай, мы тебя небольно убъем!»
Возможно, напротив, разговаривали с ним вполне серьезно, ведь
перед ними был тот самый связник, для встречи с которым они
были заброшены в СССР: «Скажи, с какого момента ты работал
под контролем Ка-Гэ-Бэ? Тот, усатый мужик, что первый убе-
жал, он — тоже из Комитета? Слезай, не бойся, мы тебя мучить
не станем, тебя свои же гэбисты замочат, а мы можем дать яд,
если пожелаешь...».
Разумеется, подобные разговоры — это всего лишь литератур-
ный вымысел, но то, что какие-то разговоры между супостатом
и Георгием Кривонищенко велись, сомнений почти не вызывает.
Георгий умирал довольно долго — четверть часа или даже более,
и поначалу еще мог отвечать на обращенные к нему реплики. За-
тем умолк, полностью сосредоточив таявшие силы и гаснувшее
сознание на том, чтобы удержаться на дереве. Тогда-то он и стал
стискивать зубами край правой ладони и пальцы, рассчитывая
удержать непослушное тело от падения.

Глава 35. Смерть, идущая по следу...
843
Но в конце концов руки его разжались и Георгий повалился
вниз. От падения, видимо, он даже не пришел в себя; положение
его на тот момент было столь плохим, что находившиеся под
кедром агенты иностранной разведки сразу отказались от мысли
его допросить. Вполне возможно, что Кривонищенко либо был
уже мертв, либо был близок к этому. И вот тогда разведчики
сделали с телом Георгия то, что старательно не замечают и даже
не пытаются объяснить сторонники некриминальных версий,
поскольку никаких некриминальных объяснений содеянное
не имеет.
Они решили удостовериться в его смерти...
Речь идет об огромном ожоге левой голени Георгия Кри-
вонищенко (границы ожога в пределах 31,0 х 10,0 см), при-
чиненном через одежду. Кожа голени подверглась частичному
обугливанию — такое возможно лишь при непосредственном
контакте с открытым огнем (другими словами, кипяток такого
воздействия не окажет). Но что интересно — тонкий хлопчато-
бумажный носок на левой ступне не сгорел в этом пламени! Это
еще один интересный, парадоксальный, по-настоящему «гово-
рящий» факт, который способен многое поведать о реальных со-
бытиях возле костра, но который всевозможные «исследователи»
попросту игнорируют. Впрочем, если быть совсем точным, они
изредка упоминают об этом странном ожоге, тут же объясняя
его появление тем, что замерзший Георгий не чувствовал жара
огня и совал руки-ноги в костер, получив в итоге такой вот
фантастический во всех смыслах ожог. После столь нелепого
объяснения, буквально в одну строчку, в одно предложение,
«исследователи» считают, что все прояснили, и спешат дальше,
с упоением рассуждая о слоях «фирнового» снега, морозе в -30 °С
в ночь на 2 февраля 1959 г. и тому подобных абстрактных и не-
проверяемых ныне вещах, на ходу опровергая друг друга. Но вот
вопрос всем альпинистам, верхолазам, водолазам, объездчикам
лошадей, туристам со стажем и без, мастерам спорта и мастерам
не-спорта, а также сторонникам версии нападения лосей: как
можно прожечь кальсоны на голени, обжечь до обугливания
кожу, но при этом не сжечь в огне носок?
Господа «исследователи», скалолазы и водолазы, мастера
спорта и не-спорта могут как угодно располагать обладателя ноги
у костра — сидя, стоя, лежа на боку и даже стоя на голове, — но
ни в одном из этих положений подобное повреждение от огня
естественным образом получить невозможно. Либо кальсоны

844
А. Ракитин. Перевал Дятлова
сгорят вместе с носком, либо не сгорят вообще — человек от-
дернет ногу и ужасного ожога просто не получит. Но тут надо
сразу сделать немаловажное уточнение — на самом деле на ноге
Георгия Кривонищенко прогорели не одни только кальсоны, но
еще и тонкие хлопчатобумажные спортивные штаны (об этом
чуть позже). То есть задача с точки зрения физики еще более ус-
ложняется — прогорают по меньшей мере два предмета одежды,
кожа на голени обугливается (причем на довольно приличной
площади!), а носок, расположенный рядом с источником от-
крытого огня, не сгорает. Как такое возможно при естественных
комбинациях взаимного расположения ноги и источника огня?!
Вообще-то говоря, никак. Но тем не менее такое вот странное
повреждение можно получить буквально за 20—30 секунд.
Подобный прожог возможен в том случае, если на ногу по-
ложить горящую хвойную ветку — она дает сильный жар, но
быстро прогорает. Носок и лодыжка Георгия Кривонищенко
были в довольно толстом слое снега, причем подтаявшем из-
нутри и образовавшем ледяную корку еще тогда, когда ступня
не успела остыть и имела довольно высокую температуру. Эта
снежно-ледяная «шуба» толщиною 1,5—2 см уберегла тонкий
хлопчатобумажный носок от прожигания — снег не успел рас-
таять, а если и успел, то мокрый носок не успел просохнуть
(любой мокрый предмет перед возгоранием должен высохнуть).
Между тем штаны и кальсоны Георгия не имели такой защиты
и под воздействием жаркого пламени хвойной «лапы» прогорели
в считанные секунды. Но суммарное время воздействия огня ис-
числялось не секундами, а десятком или двумя десятками секунд,
поскольку при менее длительном воздействии пламени обугли-
вание кожи получить нельзя (разумеется, мы не рассматриваем
высокотемпературные источники тепла вроде электрических
тиглей, газовой сварки, ацетиленовых горелок и т. п., каковых
в уральской тайге быть не могло).
Эту горящую хвойную «лапу» возложили на голень Кри-
вонищенко, когда тело его находилось в положении «лежа на
спине». Если бы нижняя часть ноги Георгия угодила в костер,
мы бы увидели опоясывающий ожог. А этого нет, у Георгия ожог
именно со стороны голенной кости.
Однако странности, связанные с прожогом одежды и ожогом
кожи, этим далеко не исчерпываются! Главное открытие таится
впереди.

Глава 35. Смерть, идущая по следу...
845
Помимо упомянутого хлопчатобумажного трико и кальсон
на Георгии Кривонищенко были еще одни штаны — те самые,
с радиоактивной пылью, которые в итоге оказались найдены на
Александре Колеватове. Нам известна особенность этой детали
одежды — в отличие от обычных тонких спортивных штанов,
эти не имели внизу петли, охватывающей пятку, другими сло-
вами, нижняя часть штанин фиксировалась на ноге резинкой
(поэтому в тексте радиологической экспертизы эти штаны на-
званы «шароварами», хотя, строго говоря, это не были шаровары
в привычном понимании). Нам известно, что «шаровары» были
«сильно рваные и местами обожжены» (из текста судмедэкспер-
тизы Возрожденного). Однако ни о каком прожоге этих штанов
размером 31 х 10 см и речи нет, Возрожденный, скрупулезно
описывавший разрывы и разрезы одежды, в данном случае по-
добного повреждения не зафиксировал.
И вот какой казус получается у мастеров «некриминальных
версий»: наружные штаны («шаровары») Кривонищенко без
прожога, тонкие спортивные хлопчатобумажные штаны под
ними — с прожогом, и кальсоны, которые ближе всего к телу,
вообще сожжены от колена вниз. О коже на голени с обуглива-
нием и напоминать, пожалуй, не стоит. Как такое может быть?
Что должен был делать Георгий Кривонищенко со своими
ногами и штанами, чтобы получить подобные повреждения
естественным образом?
Объяснений этому сторонники некриминальных версий
придумать не могут, потому и не объясняют.
Однако простое и логичное объяснение находится очень
просто и быстро, как только мы согласимся с предположением,
что под кедром к моменту смерти Георгия Кривонищенко на-
ходились люди, враждебные ему и всей группе Игоря Дятлова.
После того как умерший (или агонизирующий) Георгий упал
с дерева рядом с догоревшим костром, его противники должны
были убедиться в том, что тот не симулирует смерть. Вполне
разумная предосторожность, согласитесь. В боевых (или по-
левых) условиях знающие люди такую проверку осуществляют
предельно просто — раскрывают проверяемому веки и к глаз-
ному яблоку с некоторым нажимом прикладывают палец: счи-
тается, что если человек жив, то рефлекторное движение глаза
покажет это. Кроме того, нажим на глазное яблоко мертвого
человека приводит к изменению формы зрачка — он становится

846
А. Ракитин. Перевал Дятлова
овальным (это так называемый «признак Белоглазова» — самый
достоверный ранний признак наступления смерти.) У данного
весьма эффективного и быстрого в реализации способа есть
только один недостаток — он хорошо заметен на свету, но вот
в темноте можно банально не увидеть реакцию глазного яблока.
Поэтому иностранные разведчики воспользовались другим
незатейливым приемом, известным еще со времен Древнего
мира (считается, что таким способом проверяли смерть гла-
диаторов после боя), — они приложили к ноге зажженную
еловую (или пихтовую) лапу. Поскольку наломанный дятлов-
цами лапник лежал вокруг кедра буквально навалом, кто-то из
разведчиков взял хвойную ветку шириной 20—30 см и бросил
ее на угли костра. После того как она вспыхнула, этот человек
подступил к телу Кривонищенко и задрал вверх (до колена или
выше) левую штанину, рассчитывая обнажить ногу. Это было
нетрудно сделать, поскольку низ шаровар был на резинке и не
фиксировался на ноге, но... под «шароварами» оказалось спор-
тивное трико, которое невозможно было задрать наверх (штаны
имели петлю, охватывавшую пятку). Чтобы не возиться с этими
штанами, человек просто бросил горящую ветку лапника на
голень. Та горела секунд 15—20, может, чуть больше, прожгла
спортивные штаны, кальсоны, обожгла ногу... но носок не про-
жгла и «шаровары», задранные вверх, не прожгла тоже.
Именно поэтому Александр Колеватов некоторое время
спустя воспользовался этими штанами.
Упомянутый носок на левой ноге Георгия Кривонищенко
особенно примечателен в контексте наших рассуждений еще
и потому, что края его были частично обожжены и разорваны.
То есть носок на левой ноге явно оказался под сильным темпе-
ратурным воздействием, но оно было недолгим и не растопило
снег, покрывавший носок. Подобное необычное воздействие
возможно именно при использовании горящего лапника.
Иностранные агенты, разумеется, не подбрасывали веток
в костер — он им был попросту не нужен. Поэтому все то вре-
мя, пока они допрашивали Юрия Дорошенко и дожидались
гибели Георгия Кривонищенко, горение поддерживалось за
счет хвороста, набросанного изначально дятловцами. После
того как тот прогорел, костер закономерно затух. Случилось
это примерно через час после начала горения — это определили
еще поисковики, видевшие кострище в конце февраля 1959 г.,

Глава 35. Смерть, идущая по следу...
847
и это утверждение полностью соответствует нашей версии раз-
вития событий. Таким образом, если считать, что костер под
кедром был разожжен около 17 часов или чуть позже, то погас
он в районе 18 часов. К этому времени оставались живы только
те из дятловцев, кто прятался в «схроне» у ручья.
После расправы над туристами у кедра убийцы оказались
в неприятной для них ситуации, поскольку явно не знали,
в каком направлении двигаться дальше. Нужной информации
ни от Дорошенко, ни от Кривонищенко эти люди не получили,
а самостоятельно отыскать путь к ручью они не смогли — об этом
явственно свидетельствует тот факт, что к «настилу» они в тот
момент не вышли. Свидетельством в пользу этого соображения
является то, что между гибелью последней четверки дятловцев
и убийством Кривонищенко и Дорошенко имел место неко-
торый интервал времени. Его протяженность трудно оценить
количественно — это могли быть и несколько десятков минут,
и несколько часов, — но интервал этот имел место безусловно,
ведь именно в это время тела Дорошенко и Кривонищенко под-
верглись раздеванию.
Почему убийцы не заметили прямой дороги к настилу в овра-
ге? Ответов может быть несколько, и первое, что приходит на ум
в качестве объяснения — плохая видимость (темнота, возмож-
ный снегопад), переменный рельеф лесистой местности (кусты
и деревья мешали оценить общую картину места преступления)
и, наконец, загроможденность прилегающей территории «лиш-
ними» следами. Если предположение об активных действиях
в районе кедра по крайней мере 5—6 членов группы Игоря Дят-
лова справедливо, то понятно, что результатом их деятельности
явилось большое количество разнообразных следов — это могли
быть и обломанные ветки, и следы их волочения и, наконец,
хаотичные следы ног. Этот «следовой шум» определенным об-
разом мог помешать иностранным разведчикам разобраться
в том, куда же ушли остатки группы. Кроме того, мы не знаем,
какой силы был ветер на пригорке у кедра, вполне возможно,
что интересовавшие убийц следы оказались к тому моменту за-
дуты снегом и не привлекали к себе внимания. Есть еще одно
соображение, которое следует иметь в виду, — прямой следовой
дорожки к ручью в овраге в тот момент могло просто не суще-
ствовать. Золотарев, отправляясь на создание «лежки», скорее
всего, не зашагал туда напрямую, а вышел к оврагу «по дуге»,

848
А. Ракитин. Перевал Дятлова
другими словами, прошелся по прилегающему к кедру участку
леса, выбирая оптимальное место, чтобы «нырнуть» в низинку.
Обувь и одежда позволяли ему совершить такую прогулку без
особенных неудобств. А если поиском места для убежища за-
нимался также и Николай Тибо-Бриньоль (как еще один обутый
член группы), то следы от кедра могли расходиться в нескольких
направлениях веером, что, разумеется, мешало преследователям
определить правильное направление поиска ушедших.
В любом случае, иностранные разведчики взяли от кедра
неверный след и первоначально ушли не в сторону настила.
Оставшиеся в живых использовали этот «прокол» противника
рационально — убедившись, что убийцы удалились, по крайней
мере двое из четверых туристов покинули свое укрытие и вышли
к кедру, чтобы воспользоваться одеждой погибших товарищей.
Именно тогда с трупа Кривонищенко были сняты китайский
свитер и штаны-«шаровары», имевшие на себе радиоактивную
пыль и предназначенные для так и не состоявшейся передачи
иностранным агентам. Помимо этого с Георгия были сняты
и черные хлопчатобумажные штаны, надетые под шаровары.
Было частично раздето и тело Дорошенко — с него стащили
штаны и джемпер. Возможно, с погибших были сняты еще
какие-то крупные вещи — утверждать это в точности невоз-
можно, поскольку нам неизвестно, во что именно они были
облачены. Мужчины перенесли тело Георгия Кривонищенко
на несколько метров в сторону от кедра, уложив его рядом
с Юрием Дорошенко, — именно фактом такого посмертного
переноса и объясняется странное на первый взгляд располо-
жение трупов (Кривонищенко лежит параллельно Дорошенко,
но его левая нога отведена в сторону и заброшена на ногу по-
следнего). Во время переноски либо раздевания тела Георгия
Кривонищенко с его правой ноги сполз хлопчатобумажный но-
сок (видимо, ногу ухватили за самый край пятки), и этот носок,
разумеется, никто уже не стал надевать обратно на труп — его
просто бросили в прогоревший костер, где спустя четыре недели
он был обнаружен поисковиками.
То, что не сгоревший хлопчатобумажный носок с правой
ноги Кривонищенко поисковики найдут в углях костра, является
весьма важным свидетельством того, что оставшиеся в живых
члены группы вернулись к кедру и приступили к своей скорбной
работе по раздеванию тел товарищей спустя значительное время

Глава 35. Смерть, идущая по следу...
849
Расположение тел погибших у кедра Георгия Кривонищенко и Юрия Дорошенко
однозначно указывает на посмертные манипуляции с трупами. Тела уложены
параллельно, головы сориентированы в одну сторону, сцена преступления вы-
глядит упорядоченной. Телам не приданы непристойные позы, нет признаков,
характерных для тех «игр с трупами», что демонстрируют организованные
убийцы. Это заставляет думать, что переносившие труп Кривонищенко люди
испытывали к погибшим сострадание, жалость и уважение. Это были не убийцы,
это были его товарищи по несчастью. В последний час своей жизни эти люди,
как смогли, постарались облагородить посмертное ложе своих погибших друзей.
после затухания костра. Если отказаться от некриминальных
версий, то совершенно непонятно, чем обусловлен этот интер-
вал времени, чем таким важным занималась в овраге четверка,
что не помчалась на помощь товарищам у кедра, едва заметив
исчезновение света костра? Возникает и другой интересный
вопрос: почему свою неприятную работу по раздеванию трупов
члены группы проводили впотьмах? Между тем оба вопроса
находят логичные и достоверные объяснения, едва только мы
допустим, что у кедра некоторое время находились убийцы
и четверка туристов, прятавшихся в овраге, просто-напросто
дожидалась их ухода.
Думается, что первоначально к кедру подошли двое лучше
всего одетых мужчин, т. е. Семен Золотарев и Николай Тибо-
Бриньоль. От них вполне оправданно было ожидать наибольшей
мобильности. Для этой пары описанные выше манипуляции
с телами — перенос трупа Кривонищенко и раздевание тел
погибших — не представило больших затруднений. Покончив
с этим, мужчины двинулись обратно к ручью. По дороге они

850
А. Ракитин. Перевал Дятлова
обнаружили, что черные хлопчатобумажные штаны Кривони-
щенко имеют большой прожог на голени. Тогда мужчины, не-
долго думая, имевшимся в их распоряжении ножом разрезали
штаны пополам по продольному шву. Прожженную штанину
они бросили в лесу как ненужную; там-то ее и отыскала в нача-
ле мая 1959 г. собака мансийского охотника Курикова. Вторую
штанину они унесли с собою в овраг.
Добытые вещи были размещены на настиле поверх пихтов-
ника для улучшения изоляции сидящих от снега. Сложенная
в несколько слоев одежда образовала по углам настила 4 места, на
основании чего мы можем не сомневаться в том, что на настиле
вся четверка хотя бы некоторое время размещалась в полном
составе. Итак, по углам были разложены:
— китайский шерстяной джемпер бежевого цвета;
— штаны коричневого цвета, сильно разорванные;
— шерстяной свитер коричневого цвета;
— одна штанина черных хлопчатобумажных штанов.
В то же самое время членами четверки были надеты штаны-
«шаровары» и свитер (либо два свитера) Кривонищенко, имев-
шие на себе радиоактивную пыль. Вполне возможно, в это же
время происходило перераспределение одежды внутри группы,
благодаря чему мы видим определенную сбалансированность.
Обутые Золотарев и Тибо-Бриньоль имели на ногах, как мы
знаем по результатам вскрытия, всего по одной паре шерстяных
носков (если совсем точно, то у Золотарева на левой ноге два
носка, на правой — один, а у Тибо в правом валенке — сбив-
шийся носок, так что на обоих приходилось в сумме три пары
шерстяных носков). Представляется почти невозможным,
чтобы они носили в зимнем походе обувь всего с одной парой
носков. Скорее всего, обутые члены группы сняли по одной паре
носков и отдали их товарищам (на Дубининой были две пары
носков плюс один прожженный, а Колеватов имел три пары
хлопчатобумажных носков и одну — шерстяных, то есть всего
четыре). Подобный же дисбаланс можно видеть и в верхней
одежде: у Тибо под теплой меховой курткой всего только один
свитер и майка, на Золотареве под меховым жилетом и байковой
курткой, являвшимися верхней одеждой, были надеты хлоп-
чатобумажный свитер (сейчас бы его назвали «бодлоном» или
«водолазкой») и пара маек (одна из них с рукавами). Между тем
Дубинина была найдена в мае 1959 г. в двух шерстяных свитерах,

Глава 35. Смерть, идущая по следу...
851
рубашке-ковбойке и трикотажной майке. Торс Колеватоватоже
был защищен очень даже неплохо (на фоне Золотарева и Тибо),
пожалуй, Александра в этом смысле можно считать обеспе-
ченным одеждой лучше всех: под его лыжной курткой были
надеты свитер трикотажный (тот, который «бодлон»), свитер
шерстяной, ковбойка хлопчатобумажная и рубашка с начесом.
Вот только не имел Александр головного убора, рукавиц и обуви.
При изучении состава одежды всех четверых членов группы
приходишь к убеждению, что они тщательно проанализировали
ресурсы, имевшиеся в их распоряжении, и постарались до-
биться наиболее предпочтительного в их понимании баланса.
В самом деле, наиболее мобильные (потому что обутые!) Зо-
лотарев и Тибо-Бриньоль на момент обнаружения их трупов
имели сравнительно слабо защищенный торс. Зато у них были
обувь и головные уборы, а у Николая Тибо-Бриньоля еще и пара
вязаных перчаток. Выражаясь языком современных геймеров,
обувь — это серьезный бонус к выживаемости героя; Золотарев
и Тибо-Бриньоль могли согреваться движением — приседать,
бегать, двигаться по лесу в целях разведки обстановки... Как
ни крути, а обувь — великая вещь, особенно русской зимою
(невольно вспоминается Александр Васильевич Суворов с его
бессмертным «держи ноги в тепле, а голову — в холоде»). Люд-
мила Дубинина и Александр Колеватов, напротив, лишены
были обуви, но имели сравнительно неплохо утепленный торс
(Людмила, кроме этого, имела на голове вязаную спортивную
шапочку). Вот эта «взаимодополняемость» в одежде, думается,
возникла не случайно, а явилась результатом целенаправлен-
ных действий членов группы по выравниванию имевшегося
изначально дисбаланса в одежде. Это выравнивание должно
было обеспечить общее выживание членов группы в условиях
понижения температуры и приближения ночи.
В целом можно уверенно утверждать, что группа была доста-
точно утеплена для того, чтобы пережить ночь в полном составе.
Наименее одетая Людмила Дубинина сразу после спуска, еще
при разведении костра под кедром, оптимальнейшим образом
решила свою главную проблему — отсутствие обуви, разрезав
пополам шерстяную кофточку и замотав получившимися «пор-
тянками» лодыжки (напомним, под ними у нее были по паре
шерстяных и хлопчатобумажных носков). В том, что эта манипу-
ляция была ею осуществлена еще тогда, нас весьма красноречиво

852
А. Ракитин. Перевал Дятлова
убеждает прожог, зафиксированный Возрожденным на одной
из этих самодельных портянок. В принципе, Людмила с наи-
большей вероятностью (в сравнении с другими членами группы)
могла получить обморожения конечностей, но в любом случае
они представляли собою «угрозу с отложенными последствиями»
и не могли помешать ей дожить до утра. Не следует упускать из
вида и то обстоятельство, что группа находилась в «аэродинами-
ческом кармане» ниже поверхности земли, да и притом в лесной
зоне, а это значит, что при любом направлении и скорости ветра
он не беспокоил четверку на настиле.
Завершая разговор о распределении одежды между членами
«четверки», нельзя не остановиться на обстоятельстве, немало
смущающем некоторых интересующихся историей гибели груп-
пы, и особенно тех из них, кто только начал разбираться в обсто-
ятельствах дела. Речь идет о пресловутом «раздевании Людмилы
Дубининой» Семеном Золотаревым. Миф — а это именно миф —
основан на хитро сформулированном пассаже из постановления
о прекращении уголовного дела, датированного 28 мая 1959 г.,
дословно звучащем так: «Погибшие Тибо-Бриньоль и Золотарев
обнаружены хорошо одетыми, хуже одета Дубинина — ее куртка
из искусственного меха и шапочка оказались на Золотареве,
разутая нога Дубининой завернута в шерстяные брюки Кри-
вонищенко». Именно из этого фрагмента еще несколько лет
назад выросла версия о Золотареве-уголовнике, безжалостно
отобравшем последнюю одежду у самого слабого члена группы.
Что хочется сказать по существу? Хитроумно составленное
постановление о прекращении дела уже охарактеризовано в на-
стоящем исследовании достаточно полно и притом заслуженно
негативно. Следователь Иванов сумел сваять документ, вступа-
ющий по многим пунктам в прямое и притом явное противо-
речие с обстоятельствами, зафиксированными расследованием
(чего только стоит выдуманное прокурором-криминалистом
словосочетание «самодеятельный поход»!). Напортачил следо-
ватель и с описанием одежды погибших, непонятно, правда,
что мешало ему открыть акты судебно-медицинских экспертиз
и уточнить, кто из погибших как именно был одет. Чего только
стоит окончание предложения «разутая нога Дубининой за-
вернута в шерстяные брюки Кривонищенко». Из нее можно
заключить, что разута была лишь одна нога Дубининой (а это
не соответствует действительности!) и что для ее утепления по-

Глава 35. Смерть, идущая по следу...
853
гибшая использовала штаны Кривонищенко, что тоже неверно.
Возрожденный, лично раздевавший трупы, вполне определенно
описал «серый шерстяной обожженный лоскут из кофты с ру-
кавом», следователю надо было лишь открыть этот документ
и прочесть его (чем прокурор-криминалист, видимо, не стал
себя утруждать). Так что рассуждения Иванова о том, кто во что
был одет, недорогого стоят.
В силу вышеизложенного многозначительному упоминанию
следователем-криминалистом «курточки из искусственного
меха», якобы принадлежавшей Дубининой, но почему-то об-
наруженной на Золотареве, вряд ли стоит придавать слишком
большое значение. Это всего лишь очередной прокурорский ляп
в ряду полудюжины других, куда более существенных. На самом
деле Семен Золотарев все время оставался в собственной куртке
из искусственного меха, а куртка Людмилы Дубининой из того
же материала была снята ею на склоне во время принудительного
раздевания группы. Преступники внесли ее внутрь палатки, где
в конце февраля поисковики и обнаружили куртку, после чего
прокурор Темпалов внес ее в список вещей, найденных в палат-
ке, разумеется без указания принадлежности.
Причем предположение о принадлежности Людмиле вяза-
ной шерстяной шапочки, найденной на голове Золотарева, мы
оспаривать не будем, ибо ее добровольная передача вполне могла
иметь место. Автор показал, надеюсь, вполне убедительно, что
остававшаяся в овраге четверка пыталась сбалансировать одежду
и в этом контексте передача шапочки, возможно, не была лише-
на смысла (если у Людмилы на голове изначально их было две).
В любом случае, версия о «злобном Золотареве, запугивающем
и раздевающем на морозе бедную девушку», не заслуживает
ни малейшего доверия: если бы что-то подобное случилось, то
одежды лишились бы и остальные члены группы (у Колеватова
можно было отобрать свитеры и носки, а у Тибо-Бриньоля — как
минимум, перчатки). Понятно, что после подобной подлости
Золотарева группа распалась бы и мы бы точно не увидели на
настиле сидячие места на четырех человек.
После этого несколько затянувшегося, но неизбежного от-
ступления вернемся к описанию цепи событий, как они видятся
с точки зрения версии «контролируемой поставки».
Пока вся четверка сидела на настиле, среди туристов, без-
условно, имел место обмен мнениями. Теперь, когда стало

854
А. Ракитин. Перевал Дятлова
ясно, что нападавшие спустились с горы и явно имеют цель
уничтожить всю группу, от ответа на вопрос «что делать?» за-
висела судьба каждого. Мы можем не сомневаться в том, что
четверка туристов предприняла попытку написать записки
с кратким изложением случившегося — для этого группа име-
ла и возможности, и время. Помимо карандашей и блокнота
Колеватова, с которыми, по словам знавших его людей, тот
никогда не расставался, два карандаша имелись у Дубининой.
Кроме того, у Дубининой имелись и 35 рублей, которые мож-
но было использовать в качестве бумаги для записок. Однако,
как мы знаем из результатов следствия, никаких записок на
телах погибших найдено не было, как не был найден и блокнот
Александра Колеватова. Как представляется автору, указанное
обстоятельство является очень серьезным доводом в пользу
того, что тела погибших туристов подвергались тщательному
посмертному обыску.
Так выглядела диспозиция на 18:30 — 18:45 (приблизитель-
но). Что же происходило дальше?
В какой-то момент Людмила Дубинина и Николай Тибо-Бри-
ньоль решились на повторную вылазку к кедру, т. е. произошло
очередное дробление группы. Невозможно сказать, чем именно
объяснялось разделение «четверки», был ли это временный
шаг или туристы решили разойтись до утра и действовать далее
автономными парами в надежде, что это вдвое увеличит шансы
на выживание. Какова бы ни была истинная причина этого по-
ступка, к кедру отправились двое. И одной из этих двух была
Людмила Дубинина. Причиной вылазки, скорее всего, явилось
намерение воспользоваться последней одеждой, еще оставав-
шейся на телах Кривонищенко и Дорошенко.
При себе ушедшие имели «финку» Кривонищенко, кото-
рая была найдена и унесена еще при первом посещении кедра
(когда тело Георгия было перенесено и уложено рядом с трупом
Дорошенко. Впрочем, нельзя исключать и того, что «финка»
оказалась в распоряжении «четверки» еще раньше, ведь нож
мог отдать ушедшим к оврагу Колеватову, Тибо и Дубининой
сам владелец для того, чтобы они с наименьшими затратами
сил нарезали пихтарник для настила). Честно говоря, логичнее
было бы видеть этот нож в руках Золотарева — и вовсе не в силу
его военного прошлого (само по себе оно не гарантировало уме-
ния владеть холодным оружием), а потому, что, как выпускник

Глава 35. Смерть, идущая по следу...
855
физкультурного вуза, тот являлся инструктором по фехтованию
и рукопашному бою. Сейчас мало кто знает, что в военные и по-
слевоенные годы в гражданских физкультурных вузах СССР
преподавались специальные дисциплины по так называемому
прикладному фехтованию и штыковому бою, а также рукопаш-
ному бою. Выпускники вузов, в свою очередь, должны были
их преподавать советской молодежи в школах и ФЗУ в рамках
подготовки будущих воинов к службе в Вооруженных силах.
Первый учебник по спецкурсу «Фехтование и рукопашный бой»
для студентов гражданских физкультурных высших учебных за-
ведений был издан в 1940 г. (автор Булочко). Поэтому мы можем
не сомневаться в том, что Семен Золотарев мог вполне профес-
сионально обращаться с финским ножом и имел представление
об основных правилах и тактических уловках ножевого боя
(во всяком случае, много лучше Тибо-Бриньоля).
Нож, однако, был в руках именно Тибо. Почему так случи-
лось, мы объяснить не можем... просто так случилось. Следует
помнить о том, что коммуникативные отношения внутри группы
(подчиненность добровольная и вынужденная, симпатии на
основе сексуального предпочтения, демонстративный вызов
и демонстративное подчинение и т. п.) для нас сейчас остаются
нюансами, не до конца ясными. Есть некоторые принципиаль-
ные вопросы, на которые ныне — в 2012 году — мы уже вряд ли
получим ответы.
Людмила и Николай беспрепятственно вышли к кедру и тут
столкнулись с препятствием, сложность которого явно недо-
оценили. Они поняли, что их сил не хватит для быстрого раз-
девания погибших — тела надо было двигать, переворачивать,
расстегивать пуговицы рубашек (причем как на груди, так
и на рукавах). И все эти манипуляции надлежало осуществить
в темноте и желательно как можно скорее. До этого дятловцы,
напомним, уже переносили тело Кривонищенко и раздевали
погибших, но тогда под кедром находились двое мужчин. Теперь
же малорослому и худенькому Тибо при попытке перевернуть
труп Дорошенко осталось только рукой махнуть: куда там!
Кроме того, вполне возможно, что проявился еще один фактор,
столкнуться с которым члены группы не ожидали. Речь идет
о трупном окоченении, которое, как известно, на трупах круп-
ных, атлетически сложенных людей выражается весьма резко
(особенно если перед гибелью им приходилось пережить период

856
А. Ракитин. Перевал Дятлова
интенсивной мышечной работы, сопровождаемой усиленной
выработкой молочной кислоты — это как раз случай Дорошен-
ко). Считается, что трупное окоченение начинает проявляться
через 2 часа с момента смерти, но это осредненное время, так что
нельзя исключать того, что уже через час с момента смерти пле-
чевой пояс и руки Юрия Дорошенко если и не были полностью
скованы окоченением, то отчасти все же потеряли подвижность
в суставах. А потому снять с него рубашку-ковбойку обычным
способом стало практически невозможно.
Но выход все же нашелся благодаря смекалке и наличию
ножа — используя «финку», Николай или Людмила отрезали
рукава рубашки-ковбойки Дорошенко. Причем отрезавший
приноровился к своей работе не сразу, отчего на обеих руках
Юрия осталось довольно много мелких порезов (примерно с де-
сяток). Тот факт, что свитера погибших были сняты без разреза-
ния ножом, а рукава ковбойки Дорошенко пришлось отрезать,
наводит на мысль, что эти детали одежды добывались разными
людьми, и притом с довольно большим перерывом во времени.
Добытые рукава теплой рубашки являлись ценным трофе-
ем — их можно было использовать в качестве рукавиц (завязав
с одного конца). И в этом смысле рубашка Кривонищенко,
точнее ее рукава, тоже представляла интерес для живых. Однако
их отрезать явившиеся под кедр не успели, и в этом им могло
помешать только одно обстоятельство — появление в непосред-
ственной близости убийц. Последние, сделав безрезультатный
забег по прилегающему району и не обнаружив недостающих
членов группы, скорее всего, вернулись к кедру. И столкнулись
там с Людмилой Дубининой и Николаем Тибо.
Дальше произошло то, что и должно было произойти —
вооруженный ножом Тибо попытался остановить противника,
рассчитывая ценою своей жизни дать Людмиле время оторваться
от неизбежной погони. Возможно, он крикнул ей «беги!» или
что-то в этом роде.
Но убежать ей не удалось — Тибо был обезоружен моменталь-
но, буквально одной связкой приемов. Его правую руку взяли на
жесткий болевой прием, вывернув в локтевом суставе, именно
в ходе его выполнения и появился тот самый синяк на нижней
трети плеча (кровоподтек размером 10 х 12 см несколько выше
локтя), о происхождении которого в этом исследовании уже
было написано. Понуждаемый острой болью в вывернутой руке,

Глава 35. Смерть, идущая по следу...
857
Николай оказался вынужден лечь на землю, после чего его тут
же добили ударом колена в правый висок. Кто это сделал — тот
ли, кто удерживал болевым приемом, или его напарник, — мы
не знаем; с точки зрения борцовской техники такой удар мог
нанести любой из противников Николая. Тибо после этого жил
некоторое время, возможно, с десяток минут — это время опре-
делялось скоростью распространения кровоизлияния внутри
черепной коробки, но все оставшееся время жизни Николай
находился уже без сознания и был полностью обездвижен.
Убийцы бросились в погоню за Людмилой Дубининой.
Та бежала в направлении настила в ручье, и скрыться ей не
удалось; видимо, имевшаяся в ее распоряжении фора была со-
всем небольшой. Ее догнали примерно в 10-15 метрах от ручья,
примерно там, где оказалась найдена свалившаяся с ее ноги по-
ловинка кофточки. Эта половинка, как красный свет светофора,
сразу приковывает внимание и сигнализирует об очень многом.
Если бы Людмила Дубинина свободно располагала собой, она бы
непременно вновь намотала на ногу эту тряпицу, ибо та спасала
ее от обморожения (более важной задачи, как спастись от холода,
у Людмилы в тот момент не было — это в том случае, разуме-
ется, если считать причиной гибели группы некриминальный
фактор). Но после того как «самодельная портянка» свалилась
с ноги, Людмила не повязала ее обратно — очевидно, потому, что
сделать это в сложившихся обстоятельствах было совершенно
невозможно. Людмила либо бежала, спасая свою жизнь, либо
отчаянно боролась, либо была мертва (и кусок располовинен-
ной кофточки свалился с ноги уже при транспортировке трупа).
В любом случае оброненная на пути к оврагу с ручьем половинка
кофточки свидетельствует о крайнем неблагополучии ее облада-
тельницы, и мы вряд ли ошибемся, если предположим, что эта
потеря связана с последними минутами жизни Люды либо ее
смертью. И, что бы не случилось с Дубининой, это произошло
вне настила и вне оврага.
Людмила получила самые ужасные ранения из всех членов
погибшей группы. Попытки объяснить отсутствие глаз, языка
и диафрагмы рта действием водного потока в ручье, якобы «вы-
мывшего» эти органы, нельзя считать удовлетворительными.
Воздействие воды на организм хорошо известно и подробно
описано много десятилетий тому назад — вода отслаивает
эпидермис, разрушает легкие (кстати, по степени сохранности

858
А. Ракитин. Перевал Дятлова
легких судмедэксперт Возрожденный и определил продолжи-
тельность пребывания трупов последней четверки в воде — менее
15 суток), но никак не уничтожает глаза и язык. И уж тем более
вода не способна «вымыть» две плотных, гладких, симметрично
расположенных и имеющих сложную конфигурацию мышцы
mylohyoideus, образующих так называемую диафрагму рта. Если
вода действительно могла столь разрушительно действовать
на человеческую плоть, то в первую очередь это проявилось
бы в «вымывании» ушных раковин — уж они-то хуже всего при-
креплены к телу. Однако у всех четверых дятловцев, найденных
в ручье, уши, как мы знаем, оставались на своих местах. Да и не
существует в природе никакого «вымывания» водным потоком
человеческих органов или частей тела — судебной медицине
подобное явление неизвестно. Сам же нелепый эвфемизм «вы-
мывание языка» выдуман многомудрыми «исследователями»
трагедии группы Дятлова в потугах изобрести некриминальное
объяснение чудовищным телесным повреждениям Людмилы
Дубининой. Ибо, повторюсь, не существует понятия «вымы-
вание языка» ни в отечественной, ни в иностранной судебной
медицине.
Строго говоря, отсутствие глаз и языка у Дубининой и глаз
у Золотарева — это могильный крест не только на «лавинной»
теории Буянова, но и всех прочих некриминальных версиях.
Или, если угодно, осиновый кол в сердце; метафора, может,
и жесткая, но точная. Именно поэтому авторы всех этих «ла-
винных», «фирново-досочных», «стадо-лосиных» и прочих
«мамонтовых» версий старательно избегают упоминания и об-
суждения этих травм. Про переход со сломанными ребрами вниз
по склону авторы этих мифов еще что-то пытаются разъяснить,
в меру собственного косноязычия и необразованности, разуме-
ется, но вот про отсутствующие глаза и язык — молчок... «поток
воды в ручье вымыл»... такие вот они, ручьи на Урале, — глаза
и мышцы вымывают.
Почему у Людмилы Дубининой оказались повреждены глаз-
ные яблоки (что привело в дальнейшем к их утрате), в рамках
криминальной версии объяснить несложно. Как было написано
выше, давление пальцами на глаза — это яркий пример функ-
циональной пытки, которая, в отличие от пытки сексуально-
садистской, призвана обеспечить решение поставленной задачи
с наибольшей эффективностью, т. е. в кратчайшие сроки и с

Глава 35. Смерть, идущая по следу...
859
минимальными затратами сил пытающего. Не будет ошибкой
сказать, что с точки зрения практического осуществления
давление на глаза представляет собою простейший вариант
профессионально проводимой пытки. Вполне возможно, что
иностранные разведчики к моменту расправы над Тибо-Бри-
ньолем и Дубининой уже находились на грани нервного срыва.
Они могли считать, что план по «вымораживанию группы»
провалился, туристы разбежались и поставленная цель достиг-
нута уже не будет. Они вполне могли впасть во фрустрацию —
состояние острого внутреннего конфликта, когда человек не
видит приемлемого выхода и, выражаясь просторечно, начинает
«психовать». В подобном растерянно-агрессивном состоянии че-
ловек не просто гневается, а испытывает гнев ослепляющий, про
который говорят, что он лишает разума. В состоянии фрустрации
способность действовать рассудочно и управлять собственными
эмоциями резко снижается. Так что можно понять, почему их
действия в это время сделались неоптимальны с точки зрения
выполнения их же собственного плана.
Следует не упускать из вида и то немаловажное обстоятель-
ство, что убийцы могли находиться под воздействием сильных
психостимулирующих средств — амфетамина либо его более
мощного аналога метамфетамина. Это были своего рода «во-
енные наркотики», получившие широкое распространение
еще в годы Второй мировой войны в войсках, призванных
действовать в стрессовой обстановке, с полным напряжением
всех сил, — у авиаторов, десантников, разведчиков. Особенно
широкое применение эти наркотики нашли в вермахте и армии
США. Эти вещества и их производные помогали переносить
утомление, снижали чувствительность к боли, улучшали мы-
шечную реакцию, позволяли не спать до 72 часов без заметной
потери работоспособности. Но, как и всякие чудо-лекарства,
эти наркотики имели серьезные минусы, сказывавшиеся на
поведении лиц, систематически их принимавших, а именно —
помимо выработки психологической зависимости, что было
не принципиально в боевой обстановке, после принятия дозы
снижалась адекватность и резко возрастала агрессивность.
Если героиновый наркоман, к примеру, решится на убийство
ради получения новой дозы, то амфетаминовый пойдет на
такое преступление просто потому, что его «прет» от сознания
своей мощи и неуязвимости. В этом кроется принципиальное

860
А. Ракитин. Перевал Дятлова
отличие амфетаминовой наркомании от классической (опи-
атной).
Психостимуляторы на основе амфетамина и метамфитамина
широко использовались агентурой западных разведок, забра-
сываемой нелегально в СССР, поскольку помогали нелегалам
сохранять прекрасную физическую форму на протяжении не-
скольких дней, что было особенно важно при покидании района
выброски. Если лица этой категории были причастны к убийству
группы Игоря Дятлова, то можно почти не сомневаться в том,
что они находились под воздействием психостимулирующих
препаратов.
И это отразилось на их действиях, усугубив фрустрацию,
которую они пережили, решив, что потеряли группу туристов.
При спуске они вполне могли не заметить в темноте замерзших
Колмогорову, Слободина и Дятлова и считать их живыми. Таким
образом, простейшая арифметика заставляла их думать, что
из девятерых человек, которых надлежало умертвить, погибли
только трое — Кривонищенко, Дорошенко и Тибо-Бриньоль.
В руках убийц оказалась Людмила Дубинина, а судьба еще пя-
терых человек оставалась неизвестна.
Вполне вероятно, что именно такого рода рассуждения по-
будили преступников пытать девушку. Хотя в точности этого
мы, конечно же, знать не можем. Можно только догадываться,
что и в какой форме убийцы добивались от Людмилы. Напри-
мер, они могли потребовать, чтобы все, скрывающиеся в лесу,
вышли и сдались без сопротивления. Иначе они будут медленно
выдавливать ей глаза. Пальцами. По одному. И если Колеватов
и Золотарев выполнили это требование и вышли из укрытия, то
иностранные разведчики могли продолжить пытку Людмилы,
добиваясь теперь уже от них ответов на свои вопросы. Дру-
гими словами, молодая девушка являлась слабейшим звеном
оставшейся в живых части группы, и разведчики давили на это
звено, стараясь использовать с максимальной выгодой факт ее
пленения. Если рассуждать беспристрастно, то истязание могло
продолжаться произвольно долго. Пытка Людмилы, причиняв-
шая ей огромные страдания, могла растянуться на очень-очень
долгие минуты, каждая из которых казалась ей бесконечной.
Продолжительность ее напрямую была связана с результативно-
стью, а возможно и с личным особенно негативным отношением,
которое Людмила могла возбудить в своих мучителях. Нельзя ис-

Глава 35. Смерть, идущая по следу...
861
ключитьтого, что какая-то фраза, намек или угроза, вылетевшая
из ее уст, обусловили особое изуверство в отношении девушки.
Понятно, что жертва кричала, молила мучителей остановиться,
что-то им говорила, возможно даже укусила кого-то из них, во
всяком случае либо речь, либо какие-то действия Людмилы
спровоцировали неожиданно гневную реакцию пытавшего ее
человека, который вырвал пальцами или вырезал ножом ее язык
с прилегающими подъязычными мышцами. Рационального объ-
яснения этому действию нет, скорее всего, оно произошло под
воздействием внезапного резкого раздражителя — гнева, боли,
досады. Скорее всего, конечно, боли...
Протокол судебно-медицинской экспертизы никак не опи-
сывает повреждения рта Людмилы, хотя эксперт Возрожденный
должен был понять, какого рода воздействие привело к удалению
языка. Скорее всего, Возрожденный увидел нечто такое, что
категорически нельзя было вносить в официальный документ,
т. е. сам эксперт понял, что доверять увиденное бумаге — значит
разрушать всю официальную картину расследования, которое
9 мая 1959 г. уже благополучно и неудержимо клонилось к пре-
кращению. Но в протоколе Возрожденного есть все же косвенное
указание на насильственность удаления языка и диафрагмы рта,
хотя оно не бросается в глаза при поверхностном прочтении
документа. Давайте вспомним, как выглядел этот фрагмент
акта экспертизы: «При ощупывании шеи определяется необыч-
ная подвижность рожков подъязычной кости и щитовидного
хряща. <...> Рожки подъязычной кости необычной подвиж-
ности — ХХХХХХХ (далее забитое слово из 7 букв, по смыслу
предложения, это было слово «СЛОМАНЫ»), мягкие ткани,
примыкающие к подъязычной кости, грязно-серого цвета.
Диафрагма рта и языка отсутствует. Верхний край подъязычной
кости обнажен». Рожки подъязычной кости, имеющей в грубом
приближении форму буквы W, легко ломаются при ударе в шею
сбоку в направлении немного снизу вверх. Даже без повреждения
позвонков этот удар считается смертельным (или потенциально
смертельным), поскольку провоцирует быстрый и сильный отек,
сужающий просвет дыхательного горла и приводящий к смер-
ти от удушья в течение 10—30 минут. Но к подъязычной кости
крепятся две мышцы mylohyoideus, образующие диафрагму рта.
И те же самые повреждения W-образной косточки можно при-
чинить не ударом сбоку и снизу вверх, а рывком языка вверх,

862
А. Ракитин. Перевал Дятлова
при котором мышцы диафрагмы передадут усилие на тонкие
рожки. Здесь уместна аналогия с обычной детской рогаткой,
хорошо знакомой всем мальчишкам: мышцы диафрагмы можно
уподобить натягиваемой резинке, а подъязычную кость — са-
мой Y-образной рогатине, к которой эта резинка крепится. Вот
только аналогия эта хромает тем, что, в отличие от настоящей
рогатки, мышца оказывается прочнее тонкой, хрупкой кости,
имеющей к тому же сложную форму. И если силовое воздействие
способно разорвать мышцу, то кость оно сломает тем паче.
С некоторой долей вероятности можно утверждать, что язык
Людмилы Дубининой был вырван изо рта, в результате чего
произошел слом рожков подъязычной кости. И судмедэксперт
Возрожденный прекрасно это увидел и понял природу увиден-
ного, вот только доверить бумаге свое открытие не пожелал.
Эксперт зафиксировал увиденное в нескольких скупых и не-
внятных фразах — и этим ограничился. Он как мог обезопасил
себя от возможного в будущем уголовного преследования по ст.
120 УК РСФСР в редакции 1926 г. (с многочисленными допол-
нениями), по которой в те годы судебно-медицинский эксперт
мог быть привлечен к уголовной ответственности. Упомянутая
статья карала за служебный подлог, который в 1959 г. советским
законодательством трактовался как «внесение должностным
лицом в корыстных целях в официальные документы заведомо
ложных сведений, подделки, подчистки или пометки другим
числом, а равно составление и выдача им заведомо ложных до-
кументов». Статья эта предполагала прямой умысел обвиняемого
в сокрытии либо искажении сведений, поэтому судмедэксперт
поступил в высшей степени мудро, решив не допускать со-
крытия или искажения обнаруженных им во время вскрытия
существенных травм и повреждений. Ведь коли умысел доказать
не удастся, то и обвинение будет совсем другим («халатность»),
независимо от того, проведут ли через некоторое время экс-
гумацию трупов или нет. И есть такое сильное подозрение,
что, честно фиксируя ужасные повреждения трупа Людмилы
Дубининой, наш драгоценный эксперт думал вовсе не о торже-
стве справедливости, а о том, как спасти себя от тюремных нар.
Возрожденный описал то, что увидел на секционном столе, без
должных выводов и не давая должной оценки увиденному; фак-
тически он отказался от своей функции эксперта, присвоив себе
обязанности прозектора, т. е. лица, осуществляющего вскрытие

Глава 35. Смерть, идущая по следу...
863
Схема условно показывает примерные повреждения грудной клетки Людмилы
Дубининой. Смертельный удар (возможно, двукратное приложение силы) был
нанесен в левую половину груди, вызвав перелом шести ребер по срединно-
ключичной линии. Обусловленная им деформация грудной клетки привела
к множественным переломам ребер с правой стороны по средне-ключичной
и средне-подмышечной линиям. Подобное дробление реберных костей неиз-
бежно сопровождается образованием значительного числа клиновидных сколов,
отколов и мелких фрагментов. Кости в местах переломов имеют зубчатую, пи-
лообразную форму. Сдвиг костей и разворот их мелких фрагментов вызывают
кровоизлияния в межреберные мышцы и как неизбежное следствие — проколы
плевральной полости; туда начинает поступать кровь, вызывая сдавление легких
и уменьшение их эффективной поверхности, участвующей в дыхании. Без не-
отложных мер (пункция плевральной полости с целью удаления поступающей
крови) смерть пострадавшего из-за удушия и болевого шока неизбежна. «Ла-
винщики» же пытаются убедить нас в том, что самостоятельное передвижение
людей с такими травмами является почти что нормой. Тонкими линиями на
схеме прорисованы легкие, показана сердечная сумка. Утолщение с ее правой
стороны условно демонстрирует кровоизлияние в сердечную мышцу, описанное
судмедэкспертом Возрожденным.
трупов без анализа и оценки результата. Почему так случилось?
Ответ не содержит в себе никакой интриги и на редкость проза-
ичен: товарищ Возрожденный, скорее всего, руководствовался
латинской мудростью sapienti sat (умному достаточно и слова).
Впрочем, отвлечемся от экспертиз Возрожденного, о них
сказано достаточно.
Пытка Людмилы Дубининой закончилась ее быстрым убий-
ством посредством нанесения добивающего удара коленом
в грудь. Удар был нанесен с левой стороны груди, где имел место
так называемый прямой перелом шести ребер (перелом в районе
непосредственного приложения силы), справа в результате так
называемого непрямого перелома оказались сломаны по край-
ней мере в двух местах еще 4 ребра. Прямые переломы ребер
часто сопровождаются сколами и смятием зигзагообразных кра-
ев, так что не будет преувеличением сказать, что грудная клетка

864
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Людмилы в долю секунды превратилась в настоящую кашу из
костей. Прогиб грудной клетки в момент удара был столь велик
(10 см или даже больше), что сдавил и сдвинул со своего места
сердце. Даже если не принимать во внимание последовавшее
кровоизлияние в сердечную мышцу, подобная травма немину-
емо должна была привести к сбою работы сердца и развитию
коллапса. После этого удара Людмила в себя уже не пришла
и, даже если оставалась жива, то всего несколько минут. Воз-
рожденный предположил, что после травмирования Людмила
могла прожить 10—20 минут, но есть сильное подозрение, что
этот интервал он отмерил с очень большим запасом.
Здесь мы еще раз повторим то, что уже было отмечено:
характер повреждений Людмилы Дубининой делал в тех усло-
виях категорически невозможной ее транспортировку в долину
Лозьвы. В районе 2—5 пар человеческих ребер к грудной клетке
крепятся мышцы, ответственные за движения рук (если точ-
нее, за их опускание, т. е. приведение к торсу). При попытке
развести руки в сторону эти мышцы растягиваются и передают
нагрузку на ребра; понятно, что если ребра сломаны, то такая
нагрузка вызовет перемещение отколков и увеличение зазора
между ними. Малейшее изменение нагрузки либо обычное
сотрясение тела при ходьбе будет провоцировать повреждение
отколками прилегающих тканей и с неизбежностью приведет
к проколу плевральной полости (если только этого не случи-
лось прямо в момент перелома ребер). Туда начнет поступать
кровь, разовьется так называемый гемоторакс (заполнение
плевральной полости кровью и обусловленное этим сдавление
легкого). В случае Людмилы гемоторакс обоих легких был про-
сто неизбежен. Это смертельно опасное осложение, требующее
пункции плевральной полости (прокалывания грудных мышц
иглой шприца и удаления крови), причем в случае с Людмилой
пункции потребовалось бы проводить неоднократно.
Именно из-за угрозы гемоторакса или пневмоторакса (по-
падание в плевральную полость воздуха в случае открытого
перелома ребер) категорически запрещается разводить руки
в сторону лицам, имеющим переломы двух и более ребер, без
предварительной фиксации грудной клетки давящей повязкой.
В случае с Людмилой Дубининой ее транспортировка была
возможна лишь в положении лежа с руками, сложенными на
животе. По версии же Буянова, ее вели вниз по склону, береж-
но поддерживая за руки, причем безо всякого фиксирования

Глава 35. Смерть, идущая по следу...
865
Эта схема из медицинского пособия демонстрирует правильное наложение на
грудь давящей повязки из эластичного или обычного бинта в случае перелома
ребер. Иногда такие повязки, необходимые для иммобилизации костных от-
кол ков, называют корсетом, хотя не все врачи признают правильность данного
термина. При отсутствии эластичного или обычного бинта для наложения по-
добной повязки могут быть использованы широкое полотенце или свернутая
простыня — ими обертывают грудную клетку на выдохе и зашивают. Когда
автор настоящего исследования впервые указал на факт отсутствия такого рода
давящих повязок как свидетельство невозможности транспортировки Золота-
рева и Дубининой живыми вниз по склону, это вызвало настоящее бешенство
Буянова, заявившего, что «корсеты» и «повязки» — это всего лишь выдумка
Ракитина, мол, никто и никогда такими глупостями не занимается. Тем самым
Буянов банально расписался в своей полной неосведомленности о правилах
оказания первой помощи и самопомощи при травмах. Удивительно, как такой
мастер спорта по туризму ходил в походы! Он был просто опасен для своих то-
варищей, ведь в случае их серьезного травмирования некомпетентность Буянова
могла стоить им жизни.
грудной клетки. Эта «бережная поддержка» убила бы девушку
в течение буквально 3-5 минут в силу описанной выше причины.
Когда в первой редакции данного исследования в декабре
2010 г. было указано на абсолютную невозможность самосто-
ятельного движения вниз по склону Дубининой и Золотарева,
это замечание вызвало лютое негодование Буянова. Из его ком-
ментариев на различных форумах стало ясно, что он не только
дурно воспитан, что простительно, но и несведущ в простейших
вопросах оказания неотложной медицинской помощи и само-
помощи, что гораздо печальнее. Последнее обстоятельство,
вообще-то, превращает господина Буянова в опасного спутника
в любом походе. Нельзя не отметить и то, что в своих книгах
и форумных выступлениях Евгений Вадимович демонстрирует
пугающую некомпетентность по очень широкому кругу вопро-
сов — от внешней баллистики и ракетной техники до медицины
и радиологии (чего только стоит его гипотеза о долговременном
заражении района Холат-Сяхыл радиоактивными осадками
с ядерного полигона Новая Земля! О мнемоническом «правиле

866
А. Ракитин. Перевал Дятлова
семерок» главный «лавинщик», похоже, не имеет ни малейшего
понятия...).
Конкретные вопросы или требования иностранных разведчи-
ков, обращенные к Людмиле Дубининой, являлись всего лишь
вопросом тактики и никоим образом не отменяли стратегиче-
скую цель их действий — убийство всех членов группы. Имела
ли место какая-то погоня за остававшимися в живых членами
группы или Семен Золотарев и Александр Колеватов сдались
сами, желая избавить Людмилу Дубинину от новых страданий,
сказать в точности невозможно. Ясно лишь, что погибли они
где-то неподалеку от оврага с ручьем; вполне возможно, что не
имевший обуви Колеватов даже не пытался скрыться, понимая,
что в заснеженном лесу без должной теплоизоляции ног уйти
далеко не сможет. Его убили с минимальным применением
насилия — оглушили ударом рукояти пистолета, который на-
несли с правой стороны за ухом, и сбросили в бессознательном
состоянии в овраг. Видимо, общее состояние Александра на
момент расправы было таким, что убийцы не испытывали со-
мнений в его последующей гибели. Судмедэкспертом была
описана деформация шеи Колеватова в области щитовидного
хряща, из чего можно заключить, что имело место повреждение
самого хряща (как и у Людмилы Дубининой, кстати. В который
уже раз приходится констатировать удивительное единообразие
травм погибших). Но идет ли речь о прижизненной травме или
посмертной, понять из единственной фразы Возрожденного,
связанной с этим дефектом, невозможно. Поэтому утверждать,
что Колеватова еще и ударили в кадык, не станем, хотя такой
удар (потенциально смертельный) исключить тоже нельзя.
Почему Колеватова не пытали, в отличие от Дубининой? Ду-
мается, потому, что либо Золотарев был к тому моменту пойман,
либо он находился вместе с ним. То есть к моменту расправы над
Александром убийцы почувствовали себя достаточно уверенно
и считали свою основную задачу выполненной. Вполне воз-
можно, что из допроса Людмилы Дубининой они поняли, что
в лесу прячутся вовсе не пять туристов, а только двое, остальных
надо искать на склоне, скорее всего мертвыми. Эти детали нам
неизвестны, и гадать тут бессмысленно.
Можно говорить о фактах, а они таковы, что с плененным
Семеном Золотаревым обошлись иначе, нежели с Колевато-
вым. Отсутствующие глаза — это следствие не скоротечной

Глава 35. Смерть, идущая по следу...
867
Фотографии членов последней четверки, сделанные во время анатомирования.
На фотографии слева хорошо заметен прогиб грудной клетки Семена Золота-
рева, обусловленный переломом по срединно-грудинной линии пяти ребер
с правой стороны. Грудь ужасно деформирована. И нас пытаются убедить в том,
что человек, изувеченный подобным образом, способен к самостоятельному
передвижению на значительное расстояние! Надо лишь «мобилизоваться»
и включить «скрытые возможности», всего-то! Правая фотография дает пред-
ставление о состоянии мягких тканей найденных в ручье трупов. Сторонники не-
криминальных версий для обоснования пресловутого «вымывания глаз и языка»
пытаются представить дело так, будто у погибших почти не осталось на голове
кожных покровов и обнажился череп, что никак не соответствует действитель-
ности. Отслоение эпидермиса со снятием волос и ногтевых пластин начинается
примерно на 6-е сутки пребывания трупа в воде — это обычное явление, хорошо
известное судебной медицине. От него до исчезновения мягких тканей и органов
огромная дистанция! Обнажение костей черепа отмечалось судмедэкспертом
в области надбровных дуг, но там-то почти и нет мягких тканей! Мы видим, что
сохранены уши, волосы и об оголении черепа не может быть и речи. Иного и не
могло случиться с телами, пробывшими в воде не более 15 суток, объективным
свидетельством чему служит сохранность у погибших легких.
расправы, а травмирования в результате пытки, подобной той,
которой подверглась Людмила Дубинина. Если предположе-
ние, что именно его попытка сфотографировать незнакомцев
спровоцировала их нападение, верно, то эти люди, несомнен-
но, имели к нему вопросы. Перво-наперво, их должна была
заинтересовать пленка из фотоаппарата, который Золотарев
заботливо сохранил, несмотря на перипетии последних часов
жизни. Даже если Золотарев, предвидя самый нежелательный
исход, заблаговременно вынул катушку с пленкой из фотоап-
парата и спрятал где-либо в лесу, рассчитывая, что поисковая
группа рано или поздно отыщет «закладку», то при интенсивном
допросе ему пришлось это место указать (возможности человека
противостоять изощренной пытке не следует переоценивать).
Семен повторил судьбу Людмилы: после зверских мучений,
лишившийся обоих глаз, он был убит тем же самым способом,
что и Дубинина. Удар коленом до такой степени деформировал

868
А. Ракитин. Перевал Дятлова
грудную клетку Семена Золотарева, что та буквально «провали-
лась» ниже уровня живота, что хорошо видно на фотографии,
сделанной в морге после вскрытия.
Даже если отрешиться от числа переломов ребер (и неиз-
бежных при таком ударе повреждений легкого), а положиться на
один только здравый смысл, становится совершенно очевидным,
что человек с подобными «костями всмятку» никогда не сможет
передвигаться самостоятельно. Остается только искренне пора-
жаться словам Евгения Буянова, заявившего как-то в полеми-
ческом угаре на форуме ТАУ, что пеший переход придавленных
лавиной дятловцев на 1,5 км вниз по склону кажется «семеч-
ками» в сравнении с самостоятельным движением альпиниста
Джоя Симпсона, который со сломанной ногой 3 дня спускался
с пика Сиула-Гранде в 1985 г. (вот постоянный адрес страницы
форума, где господин Буянов выдал на-гора такой перл: http://
pereval 1959.forum24.ru/?1 -35-0-00000001 -000-10001 -0#114.002.001.001.001).
Не хочется верить в цинизм Буянова, скорее все-таки перед нами
образчик легкомыслия и непонимания разницы между травмами
жизненно важных органов и конечности.
Сравнение Золотарева с Симпсоном, сохранившим после
падения в расселину невредимыми внутренние органы, успешно
наложившим на сломанную ногу шину и имевшим возможность
поддерживать тонус новейшими анальгетиками и психости-
муляторами, по меньшей мере некорректно. Семен Золотарев
после полученной травмы грудной клетки даже дышать не мог
полноценно, а потому рассуждения о его бодрых забегах по
склону и демонстрации сверхчеловеческих возможностей от-
дают дурного тона пафосом. Судмедэксперт в своем заключе-
нии совершенно недвусмысленно указал на убивший Семена
Золотарева гемоторакс, т. е. поступление крови в плевральную
полость из-за ее повреждения осколками ребер (дословно: «В
плевральных полостях содержалось до 1 литра жидкой темной
крови»). С таким огромным внутренним кровотечением ни о ка-
ких активных действиях Золотарева не может быть и речи, строго
говоря, он даже руками не мог шевелить после травмирования,
как же его можно сравнивать с Джоем Симпсоном?!
Сверхчеловеческие возможности потому и называются
«сверхчеловеческими», что встречаются крайне редко и должны
рассматриваться как исключения. Если бы это было не так, то
на войне не было бы нужды в медбратьях и санитарах. В самом

Глава 35. Смерть, идущая по следу...
869
деле, зачем эвакуировать раненых с поля боя, ведь, по мнению
Буянова, все они могут прекрасно добежать бодренькой рысцой
до госпиталей самостоятельно. Ведь коли есть желание выжить,
то обязательно появятся и сверхвозможности. По логике Буя-
нова, из 9 членов группы Игоря Дятлова по меньшей мере трое
оказались «сверхчеловеками» (и это если не считать Рустема
Слободина, который сам по себе падал на склоне то правым, то
левым виском на камни, но при этом бодро продолжал спуск
в составе группы!).
Увы, не было среди туристов никаких «сверхчеловеков»!
Были самые обычные парни и девушки. Тибо-Бриньоль, Золо-
тарев, Дубинина — каждый из них получил свои ужасные травмы
в последние минуты жизни. Уничтожение группы закончилось
к 19 часам, скорее даже несколько раньше.
Убийцы, разумеется, понимали, что свой изначальный план
они выдержали не полностью и нанесли последним четверым
погибшим слишком уж «говорящие» раны. Отдавая себе отчет
втом, что исчезнувшую в полном составе группу туристов будут
искать и с большой долей вероятности отыщут довольно скоро,
они приняли единственно логичное в сложившейся ситуации
решение — замаскировать тела последней четверки, дабы
максимально оттянуть момент их обнаружения (и прояснения
картины происшедшего). Преступники исходили из того, что
чем позже будут найдены сокрытые тела, тем более значитель-
ным посмертным разрушениям они подвергнутся (вплоть до
полного разрушения останков). Это абсолютно рациональный
подход, который обнаруживают все организованные преступ-
ники, предпринимающие меры по сокрытию тел убитых людей
и уничтожению улик. Сбрасывая тела Людмилы Дубининой,
Александра Колеватова, Семена Золотарева и Николая Тибо-
Бриньоля в овраг, убийцы ничего не инсценировали, они просто
старались выиграть время.
Напоследок осталось сказать несколько слов о возможных
действиях (и кажущемся бездействии) инициатора задания —
Комитета государственной безопасности. В принципе, опера-
цию «контролируемой поставки» радиоактивного груза, при-
званного дезинформировать потенциального противника, могли
проводить совместно лишь Первое и Второе Главные управле-
ния КГБ (т. е. внешняя разведка и контрразведка). Это долж-
на была быть серьезная операция, требовавшая большой

870
А. Ракитин. Перевал Дятлова
организационно-подготовительной работы, привлечения значи-
тельных материальных и человеческих ресурсов. Курироваться
столь масштабное дезинформационное мероприятие должно
было на самом высоком уровне — заместителем Председателя
КГБ и, возможно, даже самим Председателем. Руководство шло
из Москвы, и территориальные органы КГБ в Свердловской
и Челябинской областях понятия не имели о деталях проводимой
операции. В Свердловске находился один (от силы два) офицер
связи из Москвы, который действительно знал истинную под-
ноготную похода группы Игоря Дятлова. И все!
Когда стало ясно, что группа в назначенное время из похода
не вернулась, в Москве озаботились главным с точки зрения
государственной безопасности вопросом: «Состоялась ли пере-
дача радиоактивного груза по назначению, и если нет, то какова
его судьба?» Непосредственно поисковую операцию Комитет не
организовывал и организовывать не должен был, хотя, возмож-
но, негласную помощь оказал — в нужных кабинетах раздались
телефонные звонки и кое-чей неповоротливый зад получил
хорошего пинка для ускорения.
В это же самое время подразделения контрразведывательного
прикрытия особо режимных объектов «п/я 404» и «п/я 205», где
работали Кривонищенко и Слободин, при поддержке терри-
ториальных управлений осуществляли оперативную проверку
информации об исчезновении двух своих секретоносителей,
числившихся в составе пропавшей группы туристов. После под-
тверждения такой информации начался их оперативный поиск
(«оперативный поиск» в данном контексте означает вовсе не
походы по снегу с лавинными зондами, а обнаружение упомяну-
тых лиц с использованием негласных приемов и методов сбора
информации о местонахождении пропавших, с применением
как агентурных, так и технических средств, — наблюдение за
родственниками и близкими людьми, перлюстрация их кор-
респонденции и контроль их телефонных переговоров и т. п.).
Данная работа проводилась вне всякой связи с московскими
кураторами операции «контролируемой поставки», она пресле-
довала цель вскрыть злой умысел в действиях секретоносителей,
если таковой имел место, и минимизировать урон от возможного
предательства.
Когда на склоне Холат-Сяхыл была найдена пустая палатка
и вскоре обнаружены первые трупы, Комитет незамедлительно

Глава 35. Смерть, идущая по следу...
871
организовал выезд в район трагедии московских специалистов
по туризму. В интересах инициаторов операции было получить
максимально объективную информацию, а не довольствоваться
тем, что сообщат, попутно переврав, из Свердловска. Разумеется,
все было устроено так, что «руководящая инстанция» нигде не
фигурировала, вполне возможно, что даже сами Бардин, Шу-
лешко и Баскин не знали, от кого именно исходит предложение
ознакомиться с организацией поисковых работ.
Некоторое время картина случившегося в районе перевала
оставалась неясной, а главное — была непонятна судьба вещей
с изотопной пылью. В палатке они отсутствовали, а трупы
Кривонищенко и Золотарева (напомним, что труп Дорошенко
в течение нескольких дней считался принадлежащим Золо-
тареву) были найдены раздетыми. Стало лишь ясно, что если
Кривонищенко надевал на себя вещи, предназначенные для
передачи, значит, трагические события развернулись либо в день
«рандеву», либо уже после встречи с иностранными разведчика-
ми. Однако находилась ли гибель тургруппы в причинной связи
с этой встречей, никто в точности сказать не мог.
Когда в начале мая 1959 г. в ручье были обнаружены трупы
последних четырех членов группы и погребенный в толще снега
«настил», студенты, находившиеся в составе поисковой партии,
были немедленно удалены из района раскопок. Вряд ли такая
предусмотрительность являлась инициативой полковника Ор-
тюкова, скорее всего, он выполнял «рекомендацию» КГБ, пре-
следовавшую цель минимизировать распространение сведений
о реальной обстановке в районе поисков (не надо забывать, что
студенты, возвращаясь в Свердловск, обменивались информа-
цией по этому вопросу с широким кругом заинтересованных
лиц, в том числе и из нестуденческой среды). К этому времени
инициаторы операции «контролируемой поставки», возможно,
уже пришли к выводу о провале задуманной ими комбинации
и подозревали самое худшее — насильственное умерщвление
членов группы. Поэтому заблаговременная изоляция студентов,
с их точки зрения, имела смысл.
Последовавшее вскрытие трупов подтвердило самые
мрачные опасения кураторов из Комитета. Следствию было
рекомендовано стать на путь сокрытия ставших известными
сведений и искажения картины случившегося. Судмедэксперт
Возрожденный, работавший с телами убитых и готовивший

872
А. Ракитин. Перевал Дятлова
акты экспертиз для представления следователю, скорее всего,
прекрасно понял, что от него требуется, хотя, видимо, и ошибся
с определением того, от кого исходит требование по искажению
заключений (он, должно быть, полагал, что «замыливает» дело
областная прокуратура, тогда как команда шла с намного более
высокого уровня). Отсюда проистекают те странные двойствен-
ность, неполнота и прямые исправления текстов последних
судмедэкспертиз — Возрожденный, с одной стороны, выполнял
требования следователя Иванова, а с другой — явно опасался
того, что через некоторое время его «подтянут» к ответствен-
ности за содеянное.
Между тем никто и не думал этого делать, каждое звено
следственного механизма прекрасно исполнило свою работу.
После вскрытия последних тел кураторы операции из КГБ, раз-
умеется, без особых проблем реконструировали картину событий
на склоне Холат-Сяхыл. Оставалось последнее — установить
судьбу вещей с изотопной пылью. Радиологическая экспертиза
расставила все на свои места, стало ясно, что «контролируемая
поставка» не состоялась, оперативная комбинация Комитета
госбезопасности закончилась полным провалом и гибелью как
причастных, так и не причастных к ней людей. От высшего
московского руководства последовала внешне совершенно не-
логичная, но абсолютно оправданная команда закрыть рассле-
дование. Далее КГБ работал, пытаясь отыскать убийц, используя
свои методы и возможности. Скорее всего, безрезультатно.

ГЛАВА 36
ЧТО БЫЛО ДАЛЬШЕ?
А что было дальше?
В самом деле, что могло быть после того, как Комитет
государственной безопасности потерпел столь сокруши-
тельный провал в излюбленной отечественными спецслужбами
операции по дезинформации? Шутка ли, погибли девять чело-
век, в том числе и непричастные к оперативной комбинации,
в том числе — девушки... За это должен был кто-то ответить!
Ответил ли?
Думается, да.
6 июля 1959 г. произошло событие, которое не имело ана-
логов в истории советской госбезопасности ни до, ни после
указанной даты. Даже в дни «Большого Террора» 1936—1938 гг.
столь удивительных и необъяснимых событий не происходило.
В один день лишились своих постов трое из пяти заместителей
Председателя Комитета госбезопасности. Можно сказать, по-
летели из своих кабинетов с треском...
Кто именно?
Бельченко Сергей Савич, самый высокопоставленный из
отрешенных от должности, являлся на момент отставки генерал-
полковником. Родился Бельченко в 1902 г., т. е. в июле 1959 г. ему
не исполнилось и шестидесяти лет. С 1924 г. Сергей Савич на-
ходился на действительной военной службе, в 1927 г. переведен
в погранвойска ОГПУ-НКВД. Попав в систему госбезопасности,
Бельченко сделал там успешную карьеру, став настоящим про-
фессионалом этого — весьма специфического! — рода деятельно-
сти. С июля 1941 г. он являлся заместителем начальника Особого
отдела НКВД Западного фронта, на его плечах лежали тяготы
той самой контрразведывательной работы, о которой ныне сни-
мают телесериалы. Он организовывал облавы на абверовских
парашютистов в тылах фронта, лично их допрашивал, вскры-
вал уже внедренную в войска агентуру, курировал связанную
с этим следственную работу. Чуть позже в круг его обязанностей

874
А. Ракитин. Перевал Дятлова
добавилась работа иного рода — зафронтовая. Особый отдел
фронта, работая на опережение, предпринял тогда большие
усилия по внедрению в абверовские разведшколы собственной
агентуры. Именно наличие таких «внедренцев» в значительной
степени обеспечило паралич разведывательной работы военной
разведки вермахта. Зафронтовая работа пошла у Бельченко
настолько хорошо, что ему было предложено сосредоточиться
именно на ней. С июля 1942 г. Сергей Савич стал представи-
телем Центрального штаба партизанского движения (ЦШПД)
на Калининском фронте. В апреле 1943 г. в карьере Бельченко
можно видеть явное повышение — он становится заместителем
Начальника ЦШПД при Ставке Верховного Главнокомандова-
ния. У Бельченко сложились прекрасные отношения с «главным
партизаном СССР» Пантелеймоном Кондратьевичем Понома-
ренко, возглавлявшим ЦШПД и одновременно являвшимся
Первым секретарем ЦК Компартии Белоруссии.
Когда началось освобождение Белорусской ССР от фашист-
ской оккупации, Сергей Савич Бельченко был назначен мини-
стром внутренних дел БССР. И на этом посту он пробыл целых
10 лет, вплоть до 1953 г. Огромной заслугой Бельченко явилось
наведение порядка на освобожденной территории, подавление
сепаратистского движения и активности всевозможных анти-
советских бандформирований, действовавших на территории
республики — польских, литовских, латышских и собственно
белорусских (sic! любопытное совпадение: Семен Золотарев обу-
чался в Минском институте физкультуры в то самое время, когда
местным МВД руководил Сергей Савич Бельченко. Если пред-
положение о сотрудничестве Золотарева с госбезопасностью в те
годы справедливо, а в этом можно почти не сомневаться, то не
исключена возможность их знакомства. Белорусский МВД был
сравнительно небольшим, в 1947 г. включал в себя лишь 12 об-
ластных управлений, так что подобное знакомство вполне могло
иметь место. Оно было в духе показного демократизма генералов
от спецслужб того времени, достаточно вспомнить, как генерал
Абакумов лично обходил кабинеты рядовых оперативников
и следователей, здороваясь с каждым за руку. А Меркулов в свою
бытность наркомом НКГБ лично объезжал и контролировал
посты наружного наблюдения, особо важные в оперативном от-
ношении, и даже принимал участие в некоторых операциях. Хоть
это и фантастично звучит для 2011 г., но таковы были «чекист-
ские» традиции той поры!). В период с марта 1954 г. по январь

Глава 36. Что было дальше?
875
1956 г. Сергей Савич возглавлял Управление КГБ по Ленинград-
ской области, очень непростому региону с точки зрения ведения
оперативной работы. Район это протяженный, малонаселенный,
граничащий с капиталистическим государством, заметная часть
жителей Ленобласти были либо этническими финнами, либо
близкими им карелами — в общем, Ленинградская область
тогда являлась передовым рубежом защиты социалистического
лагеря. Бельченко неплохо справлялся с этим участком работы
и 18 января 1956 г. был назначен заместителем Председателя
КГБ при Совете министров СССР. 18 февраля 1958 г. ему было
присвоено звание генерал-полковника.
На момент снятия с должности Сергей Савич Бельченко
курировал множество самых разных направлений работы Ко-
митета госбезопасности, отвечая перед Председателем за работу
крупных подразделений КГБ. Назовем только самые существен-
ные из них — Главное управление пограничных войск (ГУПВ),
Управление военного строительства, Отдел войск правитель-
ственной «ВЧ» связи, Следственное управление. Кроме того, он
представлял КГБ в Комиссии ЦК КПСС по выездам за границу.
6 июля 1959 г. Бельченко увольняют в отставку якобы «по
состоянию здоровья». Формулировка причины звучит вроде бы
серьезно, но по сути своей смехотворна, если только мы вспом-
ним, что «больной» генерал-полковник прожил после этого еще
42 года, пережив всех своих гонителей. Сергей Савич Бельченко
умер только в январе 2002 г., сохранив даже на сотом году жиз-
ни ясность и живость ума, физическую активность и бодрость
духа. В возрасте далеко за 90 лет он давал интервью, встречался
с молодыми сотрудниками российских спецслужб, рассказывая
о чекистской истории, которую видел и которую отчасти творил
сам. Уже после его смерти вышла довольно любопытная книга
его воспоминаний, хотя из ее текста можно видеть, как стара-
тельно Сергей Савич обходил молчанием некоторые вопросы.
Другим заместителем Председателя КГБ, снятым с долж-
ности в тот же день, оказался генерал-майор Иван Тихонович
Савченко, человек также очень необычной судьбы. Родивший-
ся в 1908 г., Иван Тихонович получил высшее образование,
закончив в 1930 г. Днепродзержинский металлургический
институт. Десять лет Савченко отработал на производстве, но
в 1940 г. был переведен на партийную работу, причем сразу
попал на очень специфический ее участок, став контролером
Комитета партийного контроля при ЦК ВКП(б) (КПК). Это

876
А. Ракитин. Перевал Дятлова
подразделение ЦК являлось «спецслужбой партии», Комитет
партийного контроля занимался тем, что следил, проверял
и накапливал информацию о высокопоставленных партийных
чиновниках, в отношении которых ОГПУ-НКВД-МГБ не могли
вести оперативной работы. На этом поприще он постепенно
и рос, все время оставаясь в обойме ЦК. В марте 1951 г. Савчен-
ко был утвержден в должности заведующего сектором Отдела
партийных, профсоюзных и комсомольских органов ЦК КПСС.
В августе того же года Ивана Тихоновича переводят в Министер-
ство государственной безопасности на должность заместителя
министра. Савченко стал «глазами и ушами» Центрального Ко-
митета партии в высшем аппарате МГБ, скомпрометированного
«делом Абакумова».
С марта 1954 г., с самого момента создания КГБ, Савченко
являлся заместителем Председателя. О том, сколь высоко коти-
ровался Савченко в глазах высшего партийного и государствен-
ного руководства, можно судить по тому, что Иван Тихонович
оказался в числе 10 человек, получивших генеральские погоны
впервые с 1945 г. В течение 9 лет в системе органов госбезопасно-
сти не проводилось присвоение генеральских званий, но 31 мая
1954 г. эта подзатянувшаяся пауза была прервана. И Савченко
оказался в числе первой десятки «послевоенных генералов»
госбезопасности.
На момент снятия с должности заместителя Председателя
КГБ при Совете министров СССР 6 июля 1959 г. Иван Тихоно-
вич Савченко курировал направления, исключительно важные
для любой спецслужбы мира. Он отвечал за работу 7-го Управ-
ления, Тюремного отдела и Центральной бухгалтерии (были
и иные подразделения, ответственные перед ним, вроде ХОЗУ,
но они не очень интересны для нас в контексте обсуждаемой
темы). В 7-м Управлении КГБ была сосредоточена основная
часть оперативной работы Комитета, оно ведало наружным на-
блюдением, установкой и снятием подслушивающей техники,
организацией и проведением обысков и арестов. Через Цен-
тральную бухгалтерию проводились финансовая отчетность по
секретным операциям и расходы на «негласный штат» Комитета.
Иван Тихонович Савченко координировал операции по
дезинформации, проводившиеся как самим КГБ, так и по
каналам различных организаций и ведомств Советского
Союза. Любой дезинформационный «вброс» требовал взве-
шенного подхода и обязательного согласования не только

Глава 36. Что было дальше?
877
с Председателем КГБ, но и на уровне ЦК КПСС. Савченко
именно такими согласованиями и занимался — в этом ему помо-
гала отличная репутация, которую он имел на Старой площади
(благо, он сам являлся выходцем оттуда).
Трудно назвать человека, более информированного о госу-
дарственных секретах Советского Союза той поры. Савченко
знал и о секретах партии, поскольку отработал в ЦК 11 лет,
и о закулисах госбезопасности, и о военных тайнах страны.
Причем его осведомленность носила не общий характер, а вы-
ражалась в знании множества существенных деталей, ведь без
знания таковых невозможно успешное дезинформирование
противника. Очень жаль, что генерал Савченко не оставил мему-
аров, — можно не сомневаться, что это был бы захватывающий
триллер, рисующий совсем иную историю Советского Союза,
нежели мы знаем теперь.
Итак, 6 июля 1959 г. Ивана Тихоновича сняли с должности
заместителя Председателя КГБ, но в отставку не отправили.
Без сомнения, сказалась поддержка партийного руководства,
без нее мы бы узнали, что Савченко «болен» столь же тяжело,
что и генерал-полковник Бельченко. Пять дней Иван Тихоно-
вич оставался в резерве Председателя КБ, видимо, в эти дни
решалась его судьба. Наконец, 11 июля 1959 г. генерал-майора
назначили Председателем КГБ при Совете министров Молдав-
ской ССР. Молдавия являлась самой маленькой республикой
СССР, а ее Комитет госбезопасности был меньше иного об-
ластного и даже городского управления (скажем, Управления
КГБ по Ленинграду и области или Свердловску и области были
куда многочисленнее). Несмотря на звучный титул, новое
назначение явилось ничем не замаскированной ссылкой на
периферию и понижением даже не на одну, а на две ступени.
Савченко фактически выпал из обоймы центрального аппарата
госбезопасности, став главой территориального управления,
пусть даже и в ранге «республиканского».
Однако помимо чисто административного понижения такое
назначение несло с собою гораздо более значимое моральное
унижение. Иван Тихонович отлучался от участия в решении
крупнейших государственных задач, он переставал быть со-
ветником высшего государственного руководства, от мнения
которого порой зависело очень многое. Он превращался в рядо-
вого исполнителя, причем исполнителя очень незначительного
с точки зрения общей иерархии КГБ. Молдавия хотя и была

878
А. Ракитин. Перевал Дятлова
пограничной республикой, госграницы с капиталистическими
странами не имела. Являясь по преимуществу сельскохозяй-
ственной республикой, она была лишена промышленности,
сколько-нибудь значимой с точки зрения обороноспособно-
сти страны. И то и другое существенно влияло на круг задач,
решаемых республиканским КГБ. Вместо борьбы с внешней
угрозой — приоритетнейшей задачей госбезопасности того вре-
мени! — республиканский Комитет был обречен в основном на
рутинную работу инстанции, надзирающей за благонадежностью
населения и административного аппарата. В сравнении с тем,
чем занимался Савченко раньше, круг его новых обязанностей
мог показаться банальной ловлей блох, сущей безделицей.
Наконец, третьим по счету заместителем Председателя КГБ,
лишившимся должности 6 июля 1959 г., стал генерал-майор Петр
Иванович Григорьев. Из всей троицы он был самым молодым,
ему не исполнилось и пятидесяти лет (родился он в 1910 г.).
Свой жизненный разбег Петр Иванович начинал танкистом
в РККА, где служил с 1932 г. С мая 1940 г. он слушатель Военной
академии бронетанковых и механизированных войск. Однако
военная карьера танкиста благополучно закончилась в апреле
1944 г., когда Петр Иванович был переведен на партийную рабо-
ту, став инструктором Управления кадров ЦК ВКП(б). В 34 года
попасть в номенклатуру ЦК — это уже жизненный успех, даже
если бы на этом карьера Григорьева остановилась, он мог бы
считать свою жизнь сложившейся вполне удачно. Но карьерный
рост Петра Ивановича тогда отнюдь не прекратился.
В апреле 1953 г. — уже после смерти Сталина — он становит-
ся заместителем заведующего сектором органов МВД Отдела
административных и торгово-финансовых органов ЦК КПСС.
Несмотря на неблагозвучное название, должность эта была
очень серьезной. Заняв ее, Григорьев превратился в одного из
тех партийных кураторов спецслужб, с которыми согласовыва-
лись все значимые перемещения в системе МВД и серьезные
операции этого ведомства как внутри страны, так и вне ее границ
(в тот период МВД совмещал в себе функции спецслужб и гос-
безопасность не была выделена в особую структуру). Григорьев
являлся креатурой Хрущева, теми глазами, которыми Никита
Сергеевич подсматривал за бериевским МВД. Во время «разгро-
ма бериевской банды» в июле 1953 г. Петр Иванович выполнял
ответственные поручения Хрущева по изъятию документов
с Лубянки и справился с ними неплохо, что предопределило

Глава 36. Что было дальше?
879
следующий его шаг по карьерной лестнице. С самого момента
создания Комитета госбезопасности в марте 1954 г. он назна-
чается заместителем Председателя по кадрам. Это назначение
он получает одновременно с И. Т. Савченко, о котором было
рассказано несколькими абзацами выше. Точно так же одно-
временно с Савченко он становится 31 мая 1954 г. и генерал-
майором — фамилия Григорьева находится в том же списке 10
«первых послевоенных генералов», который здесь упоминался.
В должности заместителя Председателя Петр Иванович
курировал работу Управления кадров, отдела учебных заведений
и Особую инспекцию Управления кадров. Последняя представ-
ляла собой аналог нынешних «служб собственной безопасности»
и занималась расследованиями преступной деятельности высо-
копоставленных работников КГБ. Надо сказать, что в КГБ того
времени существовала и обычная инспекция, но ее курировал
другой заместитель. Особая же инспеция потому и называлась
«особой», что решала нетривиальные задачи. Ее руками Хрущев
на протяжении ряда лет проводил десталинизацию органов гос-
безопасности, попутно вычищая из них выдвиженцев Абакумова
и Берии. О масштабах работы Особой инспекции мы можем
судить по данным, приведенным в справке, подготовленной
Председателем КГБ Серовым к июньскому 1957 г. Пленуму ЦК
КПСС (на самом деле справку писал генерал Григорьев, Серов
ее только подписывал, но это совершенно не принципиально).
В ней сообщается, что из центрального аппарата госбезопас-
ности за три минувших года уволены более 2 тыс. сотрудников,
из них 48 — в должностях «начальник отдела» и выше, а более
40 генералов госбезопасности лишены своих званий за «наруше-
ния соцзаконности, злоупотребление служебным положением
и аморальные поступки». Всего же КГБ за эти годы попрощался
с 18 тысячами сотрудниками, скомпрометировавшими «высокое
звание чекиста» преступлениями и проступками прошлых лет.
К лету 1959 г. Особую инспекцию упразднили, так что за
Григорьевым осталось кураторство над Управлением кадров
и отделом учебных заведений. 6 июля Петр Иванович был снят
с должности заместителя Председателя Комитета и, подобно
Савченко, оставлен в резерве на неопределенный срок. Впро-
чем, неопределенный срок не затянулся надолго, и уже 11 июля
(опять-таки как Савченко!) генерал-майор Григорьев получает
новое назначение. Он становится заместителем уполномочен-
ного КГБ по координации и связи с МГБ и МВД ГДР. Даже не

880
А. Ракитин. Перевал Дятлова
уполномоченным, а его заместителем! Это падение, пожалуй,
даже более явное, чем в случае с Иваном Тихоновичем Савченко!
Итак, из 5 заместителей Председателя КГБ (плюс еще один
Первый заместитель) трое лишились своих должностей в одно-
часье — 6 июля 1959 г. Даже при разгроме пресловутой «банды
Берия», когда помимо самого министра МВД лишились своих
постов и были арестованы его ближайшие сподвижники, наблю-
далась куда более явная растянутость во времени (читатель может
составить представление об этом самостоятельно: Берия аресто-
ван 26 июня 1953 г., Гоглидзе и Кобулов — на следующий день,
Деканозов и Мешик — 30 июня, Влодзимирский — 17 июля,
а Меркулов вообще в августе 1953 г.). То же самое можно сказать
и о репрессиях и кадровых перестановках во время «Большого
Террора» 1936—1938 гг. Тогда руководящий состав НКВД об-
новился несколько раз, но все же трех заместителей наркома не
снимали одномоментно даже в те суровые времена.
Что же произошло в 1959 г.?
Быть может, скромный хрущевский выдвиженец Александр
Николаевич Шелепин, занявший пост председателя КГБ при
Совете министров СССР 25 декабря 1958 г., посчитал, что не-
зачем плодить бюрократию и он благополучно обойдется всего
двумя заместителями и одним Первым заместителем? Ничего
подобного, на вакантные места «замов» пришли новые люди:
28 августа 1959 г. — А. И. Перепелицын и 31 августа — В. С. Ти-
кунов. Из штатного расписания Комитета на некоторое время
исчезла лишь должность «заместителя Председателя Комитета
по кадрам», но впоследствии и она была восстановлена. Так что
никакой борьбой с бюрократией отрешение от должностей трех
заместителей не объяснить.
Причина кроется в чем-то другом. Что это может быть?
Больше всего странный удар «по замам» напоминает оргвы-
воды после некоего крупного провала в работе КГБ. Но офици-
альная история отечественной госбезопасности умалчивает о ка-
ких-либо крупных промахах и провалах в тот период. Ближайшие
по времени скандалы — это разоблачение советского разведчика
Рудольфа Абеля в США в 1957 г., предательство полковника ГРУ
Петра Попова, достоверно установленное КГБ в феврале 1959 г.,
и пресловутое «дело Пеньковского», начавшееся осенью 1962 г.
Очевидно, что раскрытие в качестве агента ЦРУ полковника
ГРУ Попова никак не могло послужить причиной наказания
заместителей КГБ. Напротив, случившееся давало прекрасный

Глава 36. Что было дальше?
881
повод наградить всех, причастных к раскрытию глубоко закон-
спирированного американского агента. Если чьи-то головы
и могли «полететь» по результатам расследования предательской
деятельности Петра Семеновича Попова, то только его началь-
ников из военной разведки, но никак не высокопоставленных
офицеров КГБ.
Так что история с полковником Поповым явно не подходит
в качестве истинной причины снятия с должностей генералов
Бельченко, Савченко и Григорьева.
Что же можно сказать о провале, который привел к такому
результату, если допустить, что таковой провал действительно
имел место? Прежде всего, мы можем быть уверены в том, что
случившееся связано с неудачной операцией внутри страны.
Если бы виновата оказалась внешняя разведка, то ответил бы
ее куратор, Первый заместитель Председателя КГБ, генерал-
майор Константин Федорович Лунев. Этого, однако, не произо-
шло (хотя объективности ради заметим, что и Лунев лишился
своей должности в конце августа 1959 г., отправился с сильным
понижением в Казахстан руководить тамошним КГБ). Кроме
того, допускаемый нами (в качестве предположения) провал
в работе должен быть отделен не очень большим интервалом
времени от обусловленных им оргвыводов — примерно месяц,
полтора, два от силы. Этот интервал нужен был для подготовки
в КГБ документов, объясняющих и анализирующих случивше-
еся, их представления в ЦК КПСС, последующего обсуждения
сложившейся ситуации партийными кураторами, доклада выс-
шему партийно-государственному руководству, принятия им
решения и его последующего документального оформления.
Если оргвыводы вступили в действие в начале июля, значит,
они были приняты государственным руководством за несколько
дней до того, возможно, неделей ранее, а их исходная причина
должна была иметь место где-то в начале-середине мая 1959 г.
И наконец, можно с некоторым основанием считать, что пред-
полагаемый нами провал был связан с советской атомной от-
раслью, вернее ее контрразведывательным обеспечением.
Дело в том, что перед отставкой заместителей Председателя
КГБ имело место еще одно неординарное, в каком-то смысле
знаковое, событие. На протяжении всего времени существо-
вания КГБ, т. е. с 13 марта 1954 г., контрразведывательное
обеспечение предприятий атомного комплекса СССР было со-
средоточено в 1-м специальном отделе, который не входил ни

882
А. Ракитин. Перевал Дятлова
в одно из управлений и являлся самостоятельной структурной
единицей. Первый спецотдел напрямую подчинялся Председа-
телю КГБ Серову, который лично курировал его работу, и пол-
ковник Александр Иванов, начальник спецотдела, имел право
прямого обращения к Председателю по всему кругу служебных
вопросов. Статус полковника фактически соответствовал статусу
заместителей Председателя КГБ, что подчеркивало исключи-
тельную важность данного участка работы в глазах высшего
государственного руководства.
За неделю до снятия трех заместителей Председатель КГБ
Шелепин своим приказом произвел переподчинение 1 -го спец-
отдела, лишив его статуса самостоятельного подразделения.
С конца июня 1959 г. 1 -й спецотдел вводился в состав 5-го Управ-
ления КГБ, отвечавшего за контрразведывательное обеспечение
промышленности и транспорта СССР. Произошло резкое по-
нижение статуса как самого отдела, так и его начальника. Если
ранее полковник Иванов мог напрямую решать все проблемы
с Председателем КГБ, то теперь он фактически доступа к нему
лишался — между ними стеной вставали две инстанции, которые
полковник не мог игнорировать (Начальник 5-го управления
и Заместитель Председателя, курировавший 5-е Управление).
Подобное изменение подчиненности производилось, якобы,
в целях уменьшения бюрократии и волокиты, но любому знако-
мому с порядком работы советской административной системы
ясно, что подобное переподчинение волокиту и бюрократизм не
только не уменьшало, но, напротив, плодило. Перед нами еще
одно вздорное объяснение, напоминающее своей нелепостью
формулировку увольнения в запас «по состоянию здоровья»
совершенно здорового генерала Бельченко.
Отметим, что понижение статуса коснулось и других спецот-
делов КГБ (всего их было 6), но случившееся с 1 -м специальным
отделом совершенно не похоже на реформу остальных пяти.
Дело в том, что прочие спецотделы являлись чисто техническими
и выполняли вспомогательные задачи (изготовление средств
тайнописи и документов прикрытия, экспертизы документов
и почерков, осуществление радиоперехвата, изготовление и при-
менение опертехники и т. п.). Они никогда не курировались
Председателем КГБ и в силу этого их статус был изначально
ниже, чем у 1-го спецотдела.
Введение 1 -го спецотдела в состав 5-го Управления выглядит
совершенно нелогичным ввиду исключительной секретности,

Глава 36. Что было дальше?
883
окружавшей атомный производственный комплекс Советского
Союза. Сейчас над репризами Хазанова про «секретного физика,
чей адрес — город Ташкент, Главпочтамт, до востребования»
можно смеяться сколь угодно много и долго, но в те времена
темы более секретной в СССР просто не существовало. Пер-
вый специальный отдел в составе КГБ того времени оттого
и назывался «первым» и «специальным», что решал он задачи
первостепенной важности и исключительной секретности. Даже
космическая тема не была столь секретна, поскольку она скорее
касалась международного престижа государства, нежели его вы-
живания. Включение 1-го спецотдела в состав Управления, за-
нимавшегося контрразведывательным обеспечением промыш-
ленности и транспорта, можно расценить как демонстративное
пренебрежение государственным руководством тем особым
статусом этого подразделения, что был закреплен за ним прежде.
Откуда взялось такое пренебрежение? Почему оно прояви-
лось в те самые дни, когда решались судьбы трех заместителей
Председателя КГБ? Совпадение ли это?
В совпадения не верится напрочь. Трудно отделаться от
подозрения, что случившееся с 1-м специальным отделом на-
ходится в причинно-следственной связи с последовавшим через
неделю снятием с должностей трех заместителей Председателя
Комитета госбезопасности. Та реформа КГБ, которую провел
Шелепин летом 1959 г., при ее ретроспективном анализе кажется
надуманной и нежизнеспособной. Неудивительно, что в самом
скором времени последовал «откат» от новаций, которые про-
двигал «комсомолец» Шелепин (тот на протяжении 6 лет являлся
Первым секретарем ЦК ВЛКСМ и за глаза его часто называли
«комсомольцем». Определенную роль в подобном восприятии
Александра Николаевича играла и его сравнительная моло-
дость— он родился в августе 1918 г. Есть легенда, гласящая,
что Ворошилов на одном из Пленумов ЦК КПСС даже кричал
Шелепину: «Научись носить длинные штаны, мальчишка!»).
Могла ли гибель группы Игоря Дятлова в ходе предполо-
женной нами операции «контролируемой поставки» послужить
причиной описанных выше оргвыводов в отношении трех за-
местителей Председателя КГБ? В принципе, да, если подобная
операция провалилась, да притом с такими последствиями, то
ее инициаторы не могли не пострадать. И их не спасли бы ни
прекрасные личные связи в аппарате ЦК КПСС, ни личное зна-
комство с высшим партийным и государственным руководством.

884
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Чтобы доказать, сколь непредсказуем был Никита Серге-
евич в гневе, можно вспомнить историю крушения карьеры
Ивана Серова, первого Председателя КГБ при Совете мини-
стров СССР, возглавлявшего органы госбезопасности с марта
1954 г. по декабрь 1958 г., а затем перемещенного на должность
Начальника ГРУ Генерального штаба. Это был выдвиженец
Хрущева, человек, обязанный ему всем и, безусловно, пре-
данный лично «дорогому Никите Сергеичу». С Хрущевым он
близко сошелся еще в 1939 г., когда руководил работой НВКД на
Украине, а Никита Сергеевич являлся Первым секретарем ЦК
компартии Украины. Летом 1953 г. Серов вместе с Хрущевым
пошел против Берии — это ли не лучшее свидетельство личной
преданности? Однако 2 февраля 1963 г. Иван Александрович
Серов был снят с должности начальника ГРУ, через месяц — 7
марта 1963 г. — разжалован из генерала армии в генерал-майора.
Еще через пять дней Хрущев лишил своего прежнего протеже
звания Героя Советского Союза. Более того, Серова даже вы-
гнали из Москвы, отправив служить в Туркестанский военный
округ. Хрущев добивал своего прежнего любимца в несколько
присестов, нельзя отделаться от ощущения, что он то забывал
про Серова, то снова вспоминал и придумывал новое наказание.
За что же такая немилость? За то, что Иван Александрович «за-
светился» в «деле Пеньковского». Последний был хорошо зна-
ком с женой и дочерью Серова, которых однажды сопровождал
в поездке в Великобританию, после чего закрепил знакомство
неоднократной куплей-продажей валюты. Самое забавное, что
сам Иван Александрович Серов не только не был лично знаком
с Пеньковским, но даже не слышал этой фамилии вплоть до
момента разоблачения последнего контрразведкой. Впрочем,
хоть Пеньковский и не был представлен Серову, это отнюдь не
мешало американо-британскому шпиону с толком использовать
полезное знакомство с его женой — он неоднократно звонил ей
по телефону в присутствии «нужных» ему людей, производя не-
обходимое впечатление и тем располагая к себе. Когда Хрущев
узнал, что члены семьи Серова привечали иностранного шпиона,
гневу Первого секретаря не было предела. Серова не спасла даже
лояльность, которую он демонстрировал на протяжении почти
четверти века. Так одна ошибка (еще раз укажем — не лично Се-
рова!) перечеркнула всю жизнь и карьеру Ивана Александровича.
Если Хрущев подобным образом расправился с близким
ему человеком, то можно не сомневаться в том, что карьеры

Глава 36. Что было дальше?
885
«каких-то там генералов» Савченко, Бельченко и Григорьева
он бы поломал вообще не задумываясь. Каждый из готовивших
и санкционировавших провальную контрразведывательную
операцию должен был понести свою часть ответственности.
Генерал-майор Григорьев как «главный кадровик Комитета» мог
оказаться виноват в том, что предложил для участия в операции
«контролируемой поставки» слишком молодых, слабо подготов-
ленных и не проверенных в деле лиц. Савченко как «главный
идеолог дезинформационных комбинаций» мог быть обосно-
ванно обвинен в том, что, руководствуясь принципом «цель
оправдывает средства», согласился рискнуть жизнями студен-
тов, не посвященных в тайные замыслы отдельных участников
похода, и тем обусловил гибель непричастных к оперативной
комбинации людей. Наконец, генерал-полковник Бельченко
мог оказаться виноват в том, что не обеспечил силами подчинен-
ного ему Главного управления пограничных войск прикрытия
погибшей группе (либо последующий перехват убийц).
Возможно, при подготовке операции рассматривался вариант
формирования «группы туристов» из числа офицеров-погранич-
ников, вооруженных и способных произвести задержание явив-
шихся на встречу агентов иностранной разведки, а Бельченко,
как контрразведчик с большим опытом, выступил категорически
против такого мальчишеского плана. Может быть, именно Бель-
ченко, будучи настоящим профессионалом-оперативником,
наиболее рьяно выступал против силового прикрытия группы
Дятлова, опасаясь демаскировки прикрывающих и утраты се-
кретности из-за большого числа вовлеченных в операцию лиц.
Предполагать можно разное, но когда в Москве начался «разбор
полетов», каждый из причастных принялся подгребать свой грех
под другого. В результате мало никому не показалось.
Интересен еще один момент, позволяющий под неожидан-
ным углом посмотреть на странную отставку самого постра-
давшего из троицы — генерал-полковника Бельченко. Дело
в том, что Сергей Савич поддерживал прекрасные отношения
с Брежневым и Андроповым, двумя будущими генсеками «слав-
ной партии Ленина-Сталина». Первый приглашал во второй
половине 1950-х гг. генерала в свою резиденцию, чтобы вместе
отдохнуть — попариться в баньке, пострелять дичь... Брежнев
очень хорошо относился к Бельченко и старался наладить друже-
ские связи. Хотя Бельченко в своих воспоминаниях утверждает,
будто отклонял такие предложения, в это верится с трудом.

886
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Субординация в жесткой иерархии советской номенклатуры
имела свои неписаные законы, нарушать которые никто не мог.
И отказаться от приглашения члена Президиума ЦК КПСС,
пусть и неформального, даже генерал-полковник КГБ позво-
лить себе никак не мог. Статус у него не тот, чтобы манкировать
такими предложениями...
Ситуация с Андроповым еще более интересна. Бельченко
по линии КГБ руководил подавлением беспорядков в Венгрии
во время известных событий осени 1956 г. Кстати, именно
Бельченко организовал операцию по дезинформации и аресту
лидеров мятежников, которых удалось обманом выманить из
здания югославского посольства, где они укрылись после разгро-
ма их сторонников. Андропов в то время являлся Чрезвычайным
и полномочным послом СССР в Венгерской Народной респу-
блике. Сергей Савич часто и подолгу контактировал с Юрием
Владимировичем, и однажды они чуть было не погибли от одной
снайперской пули — стрелок произвел с крыши дома напротив
выстрел в окно третьего этажа здания советского посольства.
Окно находилось в кабинете Посла, а за столом, голова к голове,
сидели Андропов и Бельченко. То, что оба они чудом остались
живы, сблизило их. Бельченко в своих воспоминаниях не без
гордости признается, что даже спустя годы Андропов при лю-
бой встрече не только пожимал ему руку, но и всегда обнимал.
Относился, так сказать, по-братски.
При таких личных отношениях со столь влиятельными людь-
ми представляется практически нереальным невозвращение
Бельченко в штат КГБ после отставки Хрущева. Напомним, что
на тот момент, когда «дорогого Никиту Сергеича» Брежнев не-
брежно пнул с «партийного Олимпа», Бельченко исполнилось
всего-то 62 года! Детский возраст для генерал-полковника.
Сергей Савич вполне мог вернуться в строй и проработать на
Лубянке еще годков этак пятнадцать, а то и поболее. Например,
упомянутый нами Иван Тихонович Савченко после понижения
в должности летом 1959 г. доблестно тянул «лямку» в рядах КГБ
еще более 20 лет и вышел на заслуженный отдых аж в мае 1980 г.
То есть теоретически Бельченко вполне мог вернуться, но... этого
не случилось. Хотя и здоровье было отменное, и заслуги бесспор-
ные имелись. Однако нечто в послужном списке Сергея Савича
до такой степени его дисквалифицировало, что возвращение «в
органы» становилось невозможным даже при вполне лояльном
к нему отношении со стороны высшего руководства. Здесь мож-

Глава 36. Что было дальше?
887
но провести аналогию с судьбой нашего «главного разведчика»
ВОВ генерал-лейтенанта Павла Михайловича Фитина, который,
кстати, обеспечил глубокое проникновение советской разведки
в том числе и в секреты «Манхэттенского проекта». Заслуги этого
человека неоспоримы, он уже при жизни стал легендарной лич-
ностью, но... пошли провалы после войны, сначала перебежал
к канадцам шифровальщик Игорь Гузенко, потом американцы
вышли на Клауса Фукса, на супругов Розенберг — и все пошло
прахом. И талантливейший разведчик Павел Михайлович Фитин
оказался в итоге на должности начальника территориального
Управления МВД по Свердловску и области. И в обойму Первого
Главного управления КГБ более не только не вернулся, но и во-
обще был уволен в скором времени со смешной формулировкой
«по служебному несоответствию». Это Фитин-то!
Таким образом, в войнах спецслужб есть «проколы», которые
не прощаются никогда и никому. Которые равносильны потере
лица и не находят понимания даже у лояльно настроенного ру-
ководства. Что-то подобное объединяет биографии генералов
Бельченко, Савченко и Григорьева. Это «что-то» запустило
механизм внутреннего расследования и поиска виноватых в се-
редине или конце мая 1959 г. До той поры, пока в овраге не была
найдена последняя четверка туристов, сохранялась вероятность
гибели группы по некриминальным причинам. И формальных
оснований для каких-либо оргвыводов не существовало. Однако
после обнаружения тел Дубининой, Золотарева, Колеватова
и Тибо-Бриньоля и проведения их судебно-медицинского ис-
следования все стало на свои места. По крайней мере, те, кто
готовил операцию «контролируемой поставки», прекрасно
поняли, что же именно случилось 1 февраля 1959 г. на склоне
Холат-Сяхыл. Физико-техническая экспертиза подтвердила,
что передача груза не состоялась, он остался при погибших,
а значит, противник просчитал наперед затеянную против него
комбинацию. Все это сделало неизбежным наказание тех, кто
продумывал и готовил операцию «контролируемой поставки».
Поскольку уровень этих лиц был достаточно высок, а бюрокра-
тический механизм всегда срабатывает с некоторой задержкой,
оргвыводы в отношении трех заместителей Председателя КГБ
последовали через месяц с небольшим после формального пре-
кращения уголовного расследования.
И вот только тогда в этом деле была действительно постав-
лена точка...

ПОСЛЕСЛОВИЕ
На интернет-форумах, посвященных трагедии группы
Игоря Дятлова, с завидной регулярностью всплывает
вопрос: узнал ли правду о судьбе группы Борис Ельцин,
став Президентом РФ? Ельцин был выпускником свердловского
«Политеха», всю жизнь поддерживал теплые отношения с со-
курсниками и одноклассниками и, безусловно, еще в молодые
годы слыхал о таинственной истории. Предполагается, что,
получив от отечественных спецслужб информацию об истинной
причине гибели группы Игоря Дятлова, он бы непременно пре-
дал ее гласности и тем снял все вопросы. Если Ельцин ничего не
прояснил, значит, отечественные спецслужбы ничего о группе
Дятлова не знают — такой делается вывод некоторыми «иссле-
дователями».
На самом деле молчание первого Президента России может
означать совсем другое: разглашение истинной истории январ-
ского 1959 г. похода могло иметь для его режима самые неже-
лательные политические последствия. Не следует забывать, что
«новая Россия», распрощавшись с «тоталитарным прошлым»,
предала его анафеме, а вот американцы ничего подобного не
сделали. Эйзенхауэр, братья Даллес и Пашковский отнюдь не
перестали быть героями Америки и «свободного мира», никто
не подумал даже вынести мраморную плиту с фамилией Бориса
Паша из Зала Славы военной разведки США. Признать, что
предтечи нынешних «лучших друзей России» в 1959 г. (и других
годах) убивали советских людей на советской же земле, значило
предоставить богатейшую пищу для PR-компаний всевозмож-
ным анпиловым-тереховым-прохановым и К°. Могли «попиа-
риться» на этой теме представители и прямо противоположного
крыла, всевозможные боннеры-новодворские, с воплями о «кро-
вавой гэбне, подставляющей под расправу невинных». Нужен
ли был такой балаган Ельцину? Во имя чего?
Разглашение подлинной информации о спецоперациях
разведок рождало массу вопросов самого широкого спектра —

Послесловие
889
от этичности таких операций до выплаты компенсаций за причи-
ненный ущерб. Не надо упускать из вида, что КГБ тоже состоял
не из лесных эльфов, разведка Комитета в 1950—60-е гг. немало
накопытила по всему миру. Помимо хорошо известных актов
личного террора в отношении видных эмигрантов имели место и,
так сказать, «неприцельные» спецоперации, — например, в июле
1958 г. диверсанты КГБ взорвали жилой дом, где размещались
семьи членов НТС, а в июне 1963 г. были произведены 6 взрывов
неподалеку от радиостанции «Свободная Россия». Специальные
разведывательно-диверсионные резидентуры КГБ существовали
по всему миру вплоть до 1966 г. Ворошить это мрачное прошлое
в 1990-х гг. было бы верхом политического неблагоразумия —
«холодная война» осталась позади, и Америка давала Ельцину
денег «на демократию», так во имя чего «гаранту Конституции»
бередить старые раны? Чтобы утолить любопытство старых по-
исковиков Слобцова и Карелина? Не смешно...
Молчание Ельцина может служить серьезным косвенным
доводом в пользу того, что гибель туристской группы Игоря
Дятлова имела причиной силы и обстоятельства, связанные
с другими государствами. Никакие чисто внутренние при-
чины, будь то действия КГБ, Министерства обороны СССР,
тем более некриминальные обстоятельства, не могли служить
основанием для сокрытия Президентом России тайны. И та-
буирования ее ныне.
Хотелось бы сказать несколько слов нашим читателям, ко-
торые по прочтении настоящего исследования решат принять
участие в интернет-дискуссиях, связанных с историей группы
Дятлова.
В последние годы вокруг трагедии на склоне Холат-Сяхыл
сложился своеобразный культ, объединивший в рядах разно-
мастных «почитателей, знатоков и исследователей» людей со
всех концов России и даже зарубежья. Это совершенно новый
для нашего Отечества субкультурный феномен, пока не име-
ющий аналогов в Рунете. На разгадку случившегося в феврале
1959 г. на склоне Холат-Сяхыл «подсели» люди самых разных
возрастов, увлечений и профессий, так что порой даже ото-
ропь берет от мысли, что же могло привлечь столь разных
людей к изучению трагедии полувековой давности? Явление
это, однако, хорошо известно на Западе, особенно в США,
где для погруженных в разгадывание какой-то исторической
тайны, психологи придумали даже специальный термин:

890
А. Ракитин. Перевал Дятлова
«могильщики». Одни «могильщики» зациклены на культе Элви-
са Пресли и таинственных обстоятельствах его смерти, другие
ищут последнюю правду гибели Джеймса Дина, третьи вовсю
разгадывают интриги убийства Авраама Линкольна. Примеча-
тельно, что для последних культовой фигурой является отнюдь
не сам Президент США, а его убийца Бут, с личностью кото-
рого обычно связывают основные тайны этого преступления.
Может показаться удивительным, но движения эти достаточно
массовые; например, в каждую годовщину трагической гибели
Джеймса Дина к его могиле на кладбище в городе Фэрмаунт
съезжается до 4 тыс. поклонников.
Отечественные «могильщики» пока не столь многочисленны
и не так сплочены, что, конечно же, радует, ибо публика эта
довольно своеобразна и малоприятна. Психотип «могильщи-
ка» имеет несколько хорошо узнаваемых черт, что позволяет
довольно быстро и легко распознать его в ходе даже короткого
интернет-общения. Эти люди склонны к пустому «рассуждатель-
ству», т. е. бесцельному, малоинформативному и пространному
говорению, никак не проясняющему предмет обсуждения.
В диалогах с ними нередко можно наблюдать так называемое
«соскальзывание мыслей» — не обусловленные внутренней
связью смены тем дискуссии и ответы, не являющиеся ответа-
ми с точки зрения нормального человека. Для них характерны
сверхобобщения, при которых из пустячного наблюдения или
умозрительного соображения рождаются выводы, нелепость
которых очевидна любому непредвзятому человеку.
«Могилыцики-дятловеды» годами мусолят одни и те же
мысли, версии и догадки. Они варятся в своем соку, прекрас-
но знакомы друг с другом и устойчиво ненавидят или, как
минимум, презирают оппонентов. Им нравится сам процесс
словоблудия на форумах, прекратить посещать которые они не
могут. Эти люди припасли кучу фактов, которыми можно как
опровергать, так и доказывать любые версии, и с легкостью
этими фактами жонглируют, наслаждаясь самим процессом
спора и возможностью возражать. При этом один и тот же
«могильщик» может на разных ветках форума с одинаковым
упоением одновременно доказывать прямо противоположные
утверждения. Существует интересная отличительная черта, по
которой можно безошибочно «вычислить» «могильщика», — по-
рицая с умным видом всех и вся, опровергая все версии, такой

Послесловие
891
человек не способен предложить что-то свое. Как только участ-
ник форума, написавший несколько сотен сообщений, заявит,
что не склоняется ни к одной из существующих версий, но своей
при этом не имеет, его можно смело отправлять в «игнор» — это
кристалльно чистый «могилыцик»-демагог. Лишенные вообра-
жения, эрудиции, не способные аналитически мыслить, люди
эти являются ярким воплощением того, что можно определить
словосочетанием «интеллектуальная немощь». Не тратьте
на такого умственного инвалида свое время, дорогие читатели,
знайте, что перед вами человек ограниченных возможностей,
научившийся писать комменты, но так и не научившийся думать.
В нынешнее время район гибели туристской группы стал
гораздо более доступен, нежели полвека назад. Туда даже от-
правляются на автомашинах. Такие вояжи хотя и экстремальны,
но уже вполне возможны.
POST SCRIPTUM
Алексей Александрович Коськин, неоднократно упоминав-
шийся исследователь трагедии группы Игоря Дятлова, в своем
ЖЖ взялся проанализировать наш текст. Все, кому интересно
дальнейшее погружение в данную тему, могут обратиться туда.
Написано уже немало, как самим хозяином ЖЖ, так и коммен-
таторами. Автор настоящего исследования следил за публика-
циями Алексея Александровича и по мере их появления отвечал
комментариями на комментарии (простите уж тавтологию!).
Надеюсь, обмен мнениями у нас получился вполне конструк-
тивный, любой желающий может с ним ознакомиться лично.
Замечания Алексея Александровича особенно интересны тем,
что он — один из самых компетентных знатоков обстоятельств
гибели группы, не раз бывавший на перевале Дятлова, видевший
место событий собственными глазами и имеющий, к тому же,
немалый туристский опыт.
А засим, пожалуй, всё... автор раскланивается и оставляет
читателей наедине с тайной гибели группы Игоря Дятлова.
Которая, возможно, по прочтении этой книги стала куда менее
таинственной...
Алексей Ракитин,
май 2012 г.

892
А. Ракшпин. Перевал Дятлова
ИМЕННОЙ УКАЗАТЕЛЬ
Абакумов Виктор Семенович 382, 624,
874,879
Абель Рудольф Иванович 880
Адаме Терри (Terry Adams) 479-481
Агабеков Георгий Сергеевич (Арутюнов
Георгий Сергеевич) 248
Аксельрод Моисей Абрамович 27, 306,655
Александр 1465
Александров Анатолий Сергеевич 515-516
Андропов Юрий Владимирович 275,885-886
Анямов Андрей Алексеевич 267, 617
Атманаки Георгий Владимирович 41
Ахмин Юрий Николаевич 264, 265, 266,
267, 268, 269
Багаутдинов Александр И. 660
Багиров Мир Джафар Аббасович 197, 311
Бараев Мовсар Бухариевич 671
Бардин Кирилл Васильевич 28, 53, 871
Баркзатис Элли 761
Барнс(Barnes), историк разведки 440
Баскин Семен Борисович28, 53, 871
Бахтияров Павел Григорьевич 264, 267,617
Бельченко Сергей Савич 873-875, 877, 881,
882, 885-886, 887
Белых Анатолий Никифорович 368
Бережков Василий Иванович 586, 587
Берия Лаврентий Павлович 197,247, 249,
250, 310, 311, 377, 487, 497, 501, 506, 507,
642,644,880
Берия Нина Теймуразовна 644
Берия Серго Лаврентьевич 377,644
Биенко Владислав Николаевич 618-619,660
Бизяев Константин, начальник отдела ми-
лиции 264, 267,644
Бисто Франсуа 467,469
Блинов Юрий А. 22, 24, 138, 746, 748
Блохин Василий Михайлович 247
Бобков Филипп Денисович 623-624
Бовкун-Луганец (Луганец-Орельский) Иван
Трофимович 245-246
Болдуин Хэнсон (Hanson W. Baldwin) 771
Брежнев Леонид Ильич 435,458,499,885,886
Брусницын Владимир Дмитриевич 41,44
Булочко Константин Трофимович 576,
579,855
Бурде Джефри (Jeffrey Burds) 590, 592
Бут Джон У ил кс, убийца А. Линкольна 890
Буянов Евгений Вадимович 293, 298, 321,
783, 815, 816, 817, 858, 864-865, 868-869
Булганин Николай Александрович 399
Василенко И. Я., автор книги по радио-
логии 238
Василенко О. И., автор книги по радио-
логии 238
Великявичус Станислав Александрович 20,
22, 698, 792
Веннерстрем Стиг (Stig Erik Constans Wenner-
strom) 778
Верхотуров Юрий Евгеньевич 655
Вершинин Константин Андреевич 391-392
Вишневский Андрей Михайлович 24
Власов Андрей Андреевич 555, 557
Влодзимирский Лев Емельянович 245, 880
Возрожденный Борис Алексеевич 55, 58,
60, 62-64, 66, 68, 87, 88-89, 91, 93, 94, 96,
98, 160-163, 164, 168, 171-172, 174-176,
181-190, 191, 192, 193, 195-199, 201, 203,
206, 208, 211, 212, 305, 358, 363, 642, 805,
836,840,845,853,858,861,862,863,871,872
Волошановский И. Н, разведчик. 419
Ворошилов Климент Ефремович 883
Всеволожская Людмила Борисовна 745-746
Высоцкий Владимир Семенович 449, 632,
749
Вудкок Кейт (Keith Woodcock) 427
Вудс Ливай 426,428
Гаудсмит Сэмюэл 373, 376, 378
Гелен Рейнхард 451
Гитлер Адольф 384, 542, 800
Гоглидзе Сергей Арсеньевич 880
Голубев Евгений Г. 417-420
Гордо Лев Семенович 23, 24,658
Гордов Василий Николаевич 435
Грачев Виктор Александрович 238
Григорьев Петр Иванович 878-879, 881,
885,887
Гровс Лесли 376, 377
Гротеволь Отто 761
Гребенник Олег Иванович 27
Гузенко Игорь Сергеевич 887
Гуига Борис, агент ЦРУ 468
Doctor 550-551
Даккет Карл (Carl E. Duckett) 754
Даллес Аллен 453,465,466,754,758-760,888
Дарманский Павел Федорович 110
Деканозов Владимир Георгиевич 880
Декснис Йонас415
Дементьев Петр Васильевич 405
Десятое Владимир Павлович 90, 91
Дин Джеймс 890
Джексон Хуан 480-481
Докучаев Михаил Степанович 598
Дорошенко Юрий Николаевич 9-10 (био-
графическая справка), 11 (фото), 35, 36,
39 (обнаружение тела), 40, 46, 48, 54—59
(судебно-медицинская экспертиза тела),
68, 70-71 (травмы), 80, 81 (фото), 83, 97,
98,99, 119, 123, 129 (похороны), 146, 151,
152, 153, 154, 163, 164, 169, 188, 190, 205,
210, 235, 240, 269, 272, 282, 344, 358-360

Именной указатель
893
(отек легких), 620, 676, 679, 693, 703
(фото),704, 705, 709, 714 (фото), 716, 717,
735, 736 (идентификация трупа как Золо-
тарева), 737,738 (опознание), 739,805,806
(фото), 812,821,822,823,825,834,835,836,
838-840 (смерть), 841, 842, 846, 847, 848,
849,854,855,856,860,871
Дроздов Виктор Александрович 318
Дубинин Александр Николаевич 137—138,
212
Дубинина Людмила Александровна 10—11
(биографическая справка), 11 (фото),
16 (фото), 19, 23, 48 (стенгазета), 70,
137-138(отец), 146,147,148 (обнаружение
тела), 151,152,153,156 (фото тел), 160-165
(судебно-медицинская экспертиза тела),
169, 170, 171, 172, 190, 191, 191, 193(доку-
ментСМЭ), 195,197,198,200-203 (анализ
травм и ранений), 205, 209, 212 (отец),
213, 216, 223, 226, 235, 271 (одежда), 294,
296, 297, 302, 303, 305, 331, 339, 340, 344,
349, 351, 358, 361, 362, 363-365 (способ
получения травм), 533, 644, 675, 676, 679,
680, 693, 705, 709, 712 (фото), 714, 717,
722, 723-724(запись в дневнике, случай
на вокзале в Серове), 729, 803, 804 (фото),
805,807,809,815,816,818,822-826 (рекон-
струкция событий), 850-854 (одежда и об-
стоятельства), 856-859 (убийство), 860,
862-867 (причиненные травмы), 869, 887
Дудоров Николай Павлович 252
Дулуман Евграф Каленьевич 110
Дэнинос Фрэнк 432
Дятлов Игорь Алексеевич 8-9 (биографиче-
ская справка), 9 (фото), 10 (фото), 15, 18
(фото), 19, 22-23 (сборы группы), 24-26
(известие о ЧП с группой), 28-34 (район
поисков, маршруты), 38 (обнаружение
тела), 42, 44 (вещи Дятлова), 45, 46, 47,
48 (стенгазета), 51, 54, 65-72 (судебно-
медицинская экспертиза тела), 78 (вещи
Дятлова), 80, 83, 84 (фотографии тела при
обнаружении), 95 (повреждения на руке),
99,100 (фото группы), 117,125-127 (похо-
роны), 129,135,145, 152,167,188, 195,213
(фото), 232,243,263,269,273 (возмещение
ущерба семье Дятлова), 299 (перевал), 306,
309, 338, 342 (фонарик Дятлова), 353, 355,
558, 600, 608-610 (формирование группы
в поход), 620, 636, 651-657 (проволочки
с организацией похода), 659 (фото), 668,
671,672,675 (фото), 676,681,683,686-688
(фото, разговор с Золотаревым), 693, 696,
700, 702, 703, 705, 707-708 (шутливое
фото Дятлова), 709, 710, 712-714 (анализ
фотографий), 716, 717, 719, 720-721, 732,
733,745,779-784 (неожиданная остановка
группы), 789-794 (ошибка и расчет), 795
(фото), 805, 815, 821-825 (реконструкция
событий), 826-829 (реконструкция со-
бытий), 833
Ельдер 121
Ельцин Борис Николаевич 888-889
Есенин Георгий Сергеевич 254
Есенин Сергей Александрович 254
Жолио-Кюри Фредерик 378
Жуков Георгий Константинович 157, 317,
392, 664
Жуч Моисей Рафаилович 612
Заостровский Федор Петрович 23
Запорожский Б.С., разведчик 434
Золотарев Семен (Александр) Алексеевич
11-12 (биографическая справка), 12
(фото), 13, 14, 16 (общее фото), 17 (фото),
18,19,35,37,39 (неверная идентификация
тела Дорошенко как Золотарева), 146,
148 (обнаружение тела), 149 (фотография
тела), 151, 152, 153, 156 (фотографии тел),
166-171 (судебно-медицинская экспер-
тиза), 173, 178, 182, 188-192 (татуировки
Золотарева), 195-196 (детали СМЭ), 198,
200-202 (анализ данных СМЭ), 205, 209,
212,213 (фото), 215,216 (документ радио-
логической экспертизы), 223,291,294,296,
297, 302, 305, 315, 331, 338-340 (предва-
рительный анализ обстоятельств смерти),
345, 349, 351, 352, 355, 358, 361-365 (трав-
мы, нанесенные Золотареву), 533,550-573
(нестыковки с автобиографией и службой),
574 (фото, зачетная книжка), 576-578,
580-586 (учеба), 586-589 (связь с КГБ),
594-604 (деятельность до похода), 607-619
(связь с Согриным, внезапное внедрение
в группу Дятлова), 620, 627, 633, 634, 635,
636,641 -643 (ответственность за операцию
«контролируемой поставки»), 649-651
(подготовка к операции), 653,654,655,661,
662,663,666,688,671,673,674 (фото), 679,
683-685 (нежелание фотографироваться),
686-688 (фото, разговор с Дятловым), 692,
693,695,697-698 (неиспользованная фото-
пленка Золотарева), 700, 702, 703 (фото),
704, 705, 708, 709, 711, 713, 714, 716-720
(вопрос о незарегистрированном фото-
аппарате Золотарева), 732, 733-741 (об-
стоятельства захоронения), 749, 777, 779,
780,784,787,788,789,791-794 (возможная
угроза во время операции), 798, 799, 804,
805, 808-809 (отделение от группы), 811,
814, 815, 816, 818, 821-827 (реконструк-
ция событий), 831, 834, 842, 847, 850-855

894
А. Ракитин. Перевал Дятлова
(обстоятельства пред смертью), 858, 860,
865-869 (смерть и что ей предшествовало),
871,874,887
Иванов Александр Минович 882
Иванов Лев Никитович 48,49,72,73,74,78,
82,99,101,103,105,108,109,136, 140,143,
144-145, 149, 195, 196-197, 198,199, 202,
203, 214-215, 229, 230-232, 242-243, 259,
260, 261, 263, 264, 265, 266, 267, 270, 271,
272, 273, 274, 275, 276, 279, 283, 286, 289,
291, 292, 305, 323, 347, 533, 534, 535, 616,
617, 619, 644, 654, 660, 666, 668, 691, 692,
698, 721, 776, 823, 829, 852, 853, 872
Казанцева Марина Евгеньевна 721
Каганович Лазарь Моисеевич 487, 525
Камарено Энрике 482
Каппель Владимир Оскарович 615
Карачевский Владимир 405
Карбышев Дмитрий Михайлович 797
Карелин Владислав Георгиевич 129, 135—
137, 139,746,747,889
Карпухин Виктор Федорович 664
Карр Гарри 415
Карташев Игорь, военный летчик 390
Кейнин Ральф (Ralph Canine) 402
Кеннан Джордж Фрост 383, 384
Кербер Леонид Львович 460
Кизилов Геннадий Иванович 303
Кикоин Абрам Константинович 129, 295
Кириленко Андрей Павлович 126, 129
Киров Сергей Миронович 170, 736
Клинов Николай Иванович 252, 253, 264,
290,291,292,534,535,722,
Кобулов Богдан Захарович 556, 880
Козлов Владимир Александрович 626
Козлов Михаил Михайлович 415
Колеватов Александр Сергеевич 13 (фото), 13—
14 (биографическая справка), 23 (семья),
48 (стенгазета), 135,146,148-149 (обнару-
жение тела), 151,152,153,156 (фотографии
тел), 171, 173-174 (судебно-медицинская
экспертиза), 191,192,195,200-203 (анализ
полученных травм и повреждений), 209,
213, 216, 217 (документ радиологической
экспертизы), 223, 226, 235, 273, 291, 294,
298, 339, 340, 341, 344, 358, 361-362 (воз-
можные причины смерти), 608, 620-635
(учеба, карьера и стечение обстоятельств),
621 (фото), 643, 644, 645-646 (подготовка
к операции «контролируемой поставки»),
650,652 (показания сестры), 654,657-663
(появление таинственных свитеров), 676,
677,683,684 (фото), 685, 686,687, 689,693
(обособленность в группе), 695, 706, 708,
709, 712, 713, 717, 725 (фото), 728, 729,
731, 732, 739, 741, 777, 780-781, 786-794
(планирование и проведение операции
«контролируемой поставки»), 800, 807,
811-813 (вопрос о финке Колеватова),
815, 823-826 (реконструкция событий),
828, 845, 846, 850, 851, 853, 854, 860, 866
(обстоятельства смерти), 869, 887
Колеватова Римма Сергеевна 23, 812
Колмогорова Зинаида Алексеевна 9, 14 (био-
графическая справка, фото), 15 (фото),
19, 38 (обнаружение тела), 39, 40, 48, 54,
62—65 (судебно-медицинская экспертиза
тела), 66, 69, 70, 71, 80, 81, 83, 91, 97, 99,
125 (похороны, фото), 129, 135, 152, 232,
235, 240, 263, 269, 283, 338, 351-354 (ре-
конструкция событий), 610, 674, 677, 679,
680, 683, 684, 693, 696, 705, 708, 709, 712
(фото), 714, 715, 716, 717, 719, 720, 721,
723 (запись в дневнике, случай на вокзале
в Серове), 735 (фото), 737 (фото), 793,804,
807-808 (реконструкция событий), 823,
824, 825, 833, 860
Коптелов Юрий Евтахеевич 34, 36,44
Королев Николай Федорович 575
Королев Сергей Павлович 280
Коротаев Владимир Иванович 113, 284, 285
Коськин Алексей Александрович 50,80,99,
552, 570, 620, 668, 671-673, 706, 713, 714,
716,718,721,734,781,785,891
Кошелев Л.В., разведчик 419,420
Краснопевцев Лев Николаевич 606
Крейг Джон Реджинальд 448,452,483
Кривицкий Вальтер Германович 248
Кривонищенко Алексей Константинович
134-135,137,139,284,536
Кривонищенко Георгий (Юрий) Алексеевич
13 (фото), 14-16 (биографическая справ-
ка), 20 (случай на вокзале в Серове), 35-36
(фотографии тел), 37, 39 (обнаружение
тела), 40,54,59-62 (судебно-медицинская
экспертиза тела), 70-71, 80, 81 (фото),
83, 99, 100, 125, 129-130 (похороны), 133
(показания отца), 134-135 (допрос отца),
146, 151-154 (анализ местонахождения
тел), 164, 167, 212, 213 (фото), 235, 263,
269,280-283 (связь с радиоактивной одеж-
дой), 286, 291, 344, 346, 352, 356, 360-361
(обстоятельства смерти), 409,411,472-474
(связь с радиоактивной одеждой, работа в
закрытом городе), 524 («кыштымская»
авария), 529,530-532 (выезд из «закрытой
зоны»), 535, 546, 549,620,621,633 (фото),
634 (роль в проведении операции «контро-
лируемой поставки»), 636—643 (события
перед походом), 645-655 (подготовка
к операции «контролируемой поставки»),
659 (фото), 661,662,663,666,668,671 -677

Именной указатель
895
(анализ фотографий с камер туристов),
679, 680—681 (кадры, сделанные на фото-
аппарат Кривонищенко), 682,683,684,686,
687,690,692-695 (анализ фотографий), 699
(фото), 699-703, 705, 706, 708-710, 712,
716, 718 (фотоаппарат Кривонищенко),
720, 723-733 (происшествие на вокзале в
Серове), 734—738 (обстоятельства похо-
рон), 740-741, 777, 779, 780, 781, 784-794
(реконструкция событий, начало операции
«контролируемой поставки»), 800, 823,
825, 830, 832, 834, 838, 840-848 (смерть),
849-850, 852, 853-856 (использование
одежды мертвого оставшимися членами
группы), 860,870,871
Круглов Сергей Никифорович 134, 251,
252, 642
Кудрин Петр Алексеевич 421-422,483
Кулик Григорий Иванович 246—247
Кунцевич Юрий Константинович 121, 573
Куриков Григорий Николаевич 147, 148,
149,850
Курочкин А. П., разведчик 419-420
Курчатов Игорь Васильевич 487,489
Л а касса нь Александр (Alexandre Lacassagne)
359, 836, 837, 838
Лаппо Джон 395-396
Лаптев Иван Иванович 54, 55, 58, 66, 71, 87
Левашов В.И., радиолог 223-224, 226, 227,
233,241,242,275,276,536
Лео (Ляо) Жульен (Julien Lahaut) 381
Ле Мей Куртис 403
Либби Уиллард413,414
Линкольн Авраам 890
Лукашевич Янис Константинович 415, 416
Лукин Степан Петрович 291, 292
Лукша Йозас (Юозас) 467
Лунев Константин Федорович 881
Макрушин Михаил Ананьевич 264, 265
МакФарленд Эрл (Earl McFarland) 754
Маленков Георгий Максимилианович 249,
250, 525
Мальт(Мальген) Пауль 449-452
Малютин Виктор 784
Мамсуров Хаджи-Умар 573, 574
Масленников Евгений Поликарпович 29,
794,789
Масленников Иван Иванович 262, 311, 501
Мартюшев Борис Владимирович 618
Матвиейко (Матвиенко) Мирон Васильевич
414,415,440,441
Ментюков Игорь, пилот 406,407
Меркулов Всеволод Николаевич 247, 501,
874, 880
Мерцизен Габриель 466,467
Мешик Павел Яковлевич 501, 502, 507, 622,
623,880
Мещеряков Виктор, дневальный 133, 323
Миклухо-Маклай Николай 810
Микоян Артем Иванович 405
Микулич Сергей 437
Миронов Александр Николаевич 245
Михайлов Александр Иванович 434
Мишутин Павел Семенович 451
Моисеев Н. Г.,охотник 37, 38,48
Молотов Вячеслав Михайлович 249, 525
Мостовой, охотник 37
Музруков Борис Глебович 495, 507, 515
Мягков Владимир Андреевич 574
Наполеон 181,369
Наседкин Василий Федорович 254
Неволин Егор Семенович 32,33,155,157,158
Неделин Митрофан Иванович 320
Никитин Зиновий, военный летчик 131,390
Новоселов В. Н. 511
Огарков Михаил Андреевич 438
Оккам Уильям 205, 206
Оппенгеймер Роберт 377
Ортюков Георгий Семенович 23,30,33,129,
148, 149, 155,157,158, 159,271,283
Папков Сергей Андреевич 257
Пауэре Френсис 395, 401, 405, 406, 408,
411,757
Пашин Иван Васильевич 31, 34
Пашковский (Паш) Борис Федорович
373-381, 384, 385, 412,416,449, 452, 888
Пашковский Федор Николаевич 373
Пеньковский Олег Владимирович 444, 756,
759, 884
Перепелицын Александр Иванович 880
Петров Анатолий Борисович 537—538, 540
Петухов Павел Захарович 619
Пибблс Куртис 141, 142, 143
Пименов Револьт Иванович 606
Пискарева Майя Леонидовна 584, 594
Поляков Василий Васильевич 394, 455,
458,471
Пономаренко Пантелеймон Кондратьевич
874
Попов Петр Семенович 647, 880, 881
Попов Василий Андреянович 742-744,
747,752
Порэ Аксель 415
Потапов, лейтенант 27
Пресли Элвис 890
Приблудный Иван (Овчаренко Яков Пе-
трович) 254
Проданов Иван Степанович 265
Проскуров Иван Иосифович 573

896
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Прудников Михаил Сидорович 423
Путин Владимир Владимирович 465
Райский Михаил Иванович 69
Раисе (Рейсе) Игнаий Станиславович 248
Рапава Авксентий Нарикиевич 197, 246
РеберДжеймс (James Q. Reber) 764-765,767
Роговая Ю. И., начальник облпрокуратуры
535
Родзаевский Константин Владимирович
(партия)614, 615
Розенберг(супруги)887
Родионов Дмитрий Гаврилович 587
Романов, советник юстиции 135, 136, 137
Романов Николай, террорист 437,438
Руденко Роман Андреевич 250-253, 262
Румянцев Гурий Иванович 511
Рыбальченко Филипп Трофимович 435
Рэймонд Эллсуорт 371
Рягин Игнатий Фокич 23
Ряжнев Георгий Иванович 20
Савицкий Евгений Яковлевич 405,458
Савинов Виктор Сергеевич 436
Савкин Александр Дмитриевич 132, 133
Савченко Иван Тихонович 875-879, 880,
881,885,886,887
Сафонов Георгий Николаевич 250, 310
Сафонов Сергей Иванович, летчик 406
Серов Анатолий Константинович 725
Серов Иван Александрович 251, 252, 465,
515,542,879,882,884
Симонич-Кулик Кира Ивановна 246, 247
Симпсон Джой 868
Славнов Виктор Михайлович 424
Слободин В. Е., председатель студенческого
профсоюза 24
Слободин Владимир Михайлович, отец
Слободин Рустем Владимирович 16 (биогра-
фическая справка), 83 (обнаружение тела),
84, 85, 87-97 (судебно-медицинская экс-
пертиза тела), 125 (фото, похороны), 129,
135, 167, 210, 269, 281, 282, 283, 302, 327,
338,339,343,346,351-355 (реконструкция
событий), 536, 620, 643 (фото), 643-644
(причастность к операции контролиру-
емой поставки), 655, 668, 671, 673, 676,
683-685 (кадры с фотоаппарата Рустема),
690, 693, 696, 699, 700, 702, 705, 707, 709,
710, 711 (фото), 713, 714, 716, 719, 720,
723-724 (случай в Серове), 726, 740, 741,
804, 810-814 (что случилось с Рустемом),
819-820, 821, 822, 823, 825, 833, 834, 860,
869,870
Слобцов Борис Ефимович 27,29,30, 31-34,
43, 47, 53, 77, 117, 119, 121, 124, 129, 293,
335,889
Смит Эдвард 431,461
Согрина Мария Николаевна 611
Согрин Николай Михайлович 611
Согрин Сергей Николаевич 24,600,607-611,
613,614-619,641,651,784
Сокович Анатолий , пилот 406,407
Соловьев А. Н., генерал-лейтенант бело-
морского ВО 438
Спасский Анатолий Алексеевич 111
Сталин Иосиф Виссарионович 110,245,249,
251, 257, 258, 304, 328, 372, 384, 435, 436,
487, 488, 499, 510, 542, 561, 582, 584, 606,
614,878,885
Стил Роберт (Robert Steel) 371
Суворов Александр Васильевич 851
Судейко Василий Васильевич 438
Судоплатов Павел Анатольевич 317, 575
Суслов Михаил Андреевич 499-501
Сухомлинов Андрей Викторович 250, 251
Таранцев Анатолий Владимирович 333
Тарасов Виктор Олегович 436
Твардовский Александр Трифонович 623
Темпалов Василий Иванович 37, 38, 40, 48,
70,73,77,82,83,103,105,134,260,262,263,
264, 266, 356,672, 829, 833, 853
Теребилов Владимир Иванович 254
Тибо-Бриньоль Николай Владимирович 16 (об-
щее фото), 17 (биографическая справка),
48 (стенгазета), 99, 146, 148-149 (обнару-
жение тела), 151,152,153,156 (фотографии
тел), 171, 175-179 (судебно-медицинская
экспертиза тела), 192, 194, 195, 200, 202-
203 (анализ СМЭ), 207,209,212 (мать), 213,
215—216 (радиологическая экспертиза),
223, 272, 294, 296, 297, 302, 310, 315, 331,
338—340 (анализ возможных событий),
345, 349, 351, 352, 358, 362, 363, 364,
366-367 (способ убийства), 533, 558, 620,
654,655,673, 675, 677,679, 680 (фото), 682
(фото), 683, 689, 692, 699 (фото), 700-709
(анализ фотографий с камеры Тибо), 713,
714, 715—722 (анализ фотографий), 729,
749, 793, 797, 798, 799, 804-806 (травмы и
повреждения), 806 (фото), 808-809, 811,
814, 818, 821-827 (реконструкция собы-
тий), 831, 842, 848-857 (реконструкция
событий), 857 (смерть), 859, 860, 869, 887
Тикунов Вадим Степанович 880
Тимофеев-Ресовский Николай Владими-
рович 517
Тиссен Петер Адольф (Peter Adolf Thiessen)
442,443
Ткаченко Иван Максимович 496-502, 506,
507,511-514
Тольятти Пальмиро 381
Толстиков Василий Сергеевич 511

Указатель географических названий
897
Томилов Дмитрий Дмитриевич 438
Тони Романо 477-479
Троцкий Лев Давыдович 248, 612
Трумэн Гарри (Harry S. Truman) 372, 542
Тухачевский Михаил Николаевич 245
Уизнер Френк 381
Улен-БекДж. 376
Уралец-Кетов (Кетов) Александр Констан-
тинович 622—623
Фадейкин Иван Анисимович 317
Феклисов Александр Семенович 605
Филистович Иван (Янко) Андреевич
436-437
Фитин Павел Михайлович 887
Фукс Клаус 887
Фултон Роберт 424
Харитонов Спиридон Максимович 438
Хлобустов Олег Максимович 465
Хогерон Джон 371
Ходжи Энвер 440
Хрущев Никита Сергеевич 101, ПО, 128,
134, 249, 250, 251, 252, 266, 310, 311, 314,
317, 325, 328, 329, 347, 391-393, 397, 408,
435, 454, 460, 461, 502, 515, 516, 543, 596,
597-599, 604, 605, 626, 628-629, 756-757,
775, 878, 879, 880,884,886
Церетели Шалва Отарович 245
Цзэдун Мао 614
Черныш Петр Прокофьевич 390, 391
Чернышев Алексей Алексеевич 27, 37
Чертков А. Б.111
Черчилль Уинстон 598
Чкалов Валерий Павлович 456, 768
Чуди нов Леонид Михайлович 260,742-744,
747,751,752
Чуркина Генриетта Елисеевна 114, 117, 122,
123, 160,206,207
Шаламов Варлам Тихонович 775
Шамьен Марсель 467
Шаравин Михаил Петрович 29, 31, 32, 33,
34,36, 121
Шварц Евгений Львович 274
Шелепин Александр Николаевич 252, 880,
882,883
Шепилов Дмитрий Трофимович 525
Шляев Николай Владимирович 490
Штеменко Сергей Матвеевич 317
Шулешко Евгений Евгеньевич 28, 53
Щербаков Сергей Семенович 575
Эйзенхауэр Дуайт 380, 757
Эйнштейн Альберт 205
Эрглис Ян Янович 415
Юдин Юрий Ефимович 17 (биографическая
справка), 18,22,47,48,70,78,149,166,167,
168,268 (фото), 269,272,298,307,341,355,
608, 616, 666, 676, 680, 700, 708, 709, 717,
746,782,812,821
Ющинский Андрей Феодосьевич 181
Якименко Валентин Герасимович 132
Ярославский Емельян Михайлович ПО
УКАЗАТЕЛЬ ГЕОГРАФИЧЕС-
КИХ НАЗВАНИЙ
Австрия 420, 467
Абхазия 245, 246
Агудзера, поселок, Абхазия 411
Азербайджан 311,420
Актюбинск, город, Казахстан 768
Албания 440
Алтай 12, 14, 316, 596, 599, 600, 602, 603,
604,610
Аляска 369, 370, 397,455, 459,471
Анадырь, город, Россия 458, 758
Англия - см. Великобритания
Андижан, город, Узбекистан 810, 811
Анкоридж, город, Аляска, США 370
Антарктида 191, 323
Амдерма, поселок, Россия 459
Америка, см. - США
Аргентина 542
Аргунь, река 612
Арзамас-16 (Саров), город, Россия 411,
495,515
Арктика 424,460
Армавир, город, Россия 666
Армения 317,418
Артыбаш, турбаза, Алтай 12, 596
Архангельск, город, Россия 398,437,438,769
Архангельская область 320
Атлантика 460
Атлантик-сити, город, Нью-Джерси, США
478
Ауспия, река 26, 29, 30, 31, 33, 34, 37, 41,
45, 50, 51, 81, 99, 103, 104, 106, 129, 685,
687, 688, 689, 698, 699, 747, 779, 780, 781,
785, 790, 794
Байконур, космодром, Казахстан 316, 320,
321, 322, 323, 324, 325, 400, 405, 423, 758,
759, 765, 768
Балтийск, город, Россия 288,436
Балтийское море 386, 399
Балхаш, озеро 405

898
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Баренцево море 434,455
Белое море 459
Белоруссия, Белорусская ССР 242,436,551,
552,555,571,579,874
Беломорский военный округ 438
Бердинеш (Бердиняш), деревня, Россия
237,526
Берингово море 397
Берлин, город, Германия 468, 647
Восточный Берлин 647
Бехшахр (Ашрах-ол-Белад), город, Иран 755
Бештау, гора 584
Бийск, город, Россия 599, 600, 603
Бийя, река 599
Бишкек, город - см. Фрунзе
Бойцы, железнодорожная станция 653
Болгария 467, 584
Болшево, железнодорожная станция, Рос-
сия 570
Бразилия 615
Брайс-Нортон, город, Великобритания 471
Брин-Наволок, деревня, Россия 320
Будапешт, город, Венгрия 451,452, 595
Бурмантово, поселок, Россия 751
Бухта Провидения, Берингово море 397
Бычья, гора 584
Вайде, город, Германия 379
Ватикан, город, Италия 414,439
Вашингтон, город, США 379, 757
Великобритания (Англия) 372,397,398,414,
415,416,440,471, 486, 517, 614, 769, 884
Венгрия 450,467, 575, 886
Верх-Нейвинск(ий), поселок городского
типа, Россия 485,768
Верхняя Салда, город, Россия 760, 762, 768
Вижай, поселок, Россия 22, 25, 31, 139, 260,
608, 742, 744
Вижай, река 139
Вильнюс, город, Литва 437
Вишера, река 745, 775
Владивосток, город, Россия 422, 666
Владимировка, деревня, Россия 401,402
Волга, река 382, 397, 528,
Волгоград, город, Россия 331, 382
Волковское кладбище, см. — Ленинград
Волынская область, Украина 419
Воркута, город, Россия 101, 765, 769, 772
Воронежский военный округ 320
Восточная Германия - см. Германия
Восточная Европа — см. Европа
Восточная Пруссия 555
Восточные Саяны, горы — см. Саяны
Врангеля, остров 554
Второй Северный Рудник, поселок, Рос-
сия 20
Вьетнам 584
Галикаево, деревня, Россия 526
Германия 378, 380, 384, 450, 486, 542, 555,
718,720
Восточная Германия 584
Гондурас 440
Горький (Нижний Новгород), город, Рос-
сия 598
Гренландия 387,455,457,471
Греция 468
Грозный, город, Россия 401
Гродно, город, Белоруссия 436
Грузия 246
Дальний Восток 380,422, 612
Дания 458
Денежкин камень, гора 456
Джезказганская область 316
Дувр, порт, Великобритания 387
Европа 359, 379, 380, 381,428, 463, 469,613
Восточная Европа 428, 440, 467, 468,
554,575
Западная Европа 403,469
Забайкалье 334
Закарпатье 589
Западная Сибирь — см. Сибирь
Заполярье 339
Захидар, авиабаза, Иран 768
Ивановское кладбище - см. Свердловск
Ивдель, город, Россия 19, 20, 24, 25, 27, 37,
48,52,54, 55,78,83, 118, 130, 131, 132, 139,
144, 149, 157, 158, 207, 260, 265,267, 269,
271, 272, 273, 286, 347, 651, 653, 665, 675,
738,751,775
Ивдельский район 209, 550, 752, 783, 784
Израиль 300, 301,359
Индия 359,
Инсбрук, город, Австрия 467
Иран 281, 396, 397, 400, 401, 403, 405, 420,
423,433,440, 755, 768
Иртяш, озеро 492
Италия 246, 378, 439,440,451
Ишерим, гора 745
Иокогама, город, Япония 419
Кавказ 288, 554, 599, 602,607, 609, 610
Западный Кавказ 589
Северный Кавказ 11, 12, 212, 585, 589,
596,599,601
Кавказские горы 433
Казахстан 74, 284, 401, 601, 734, 766, 770,
771,881
Калининград, город, Россия 399
Калифорния 369, 374,419,452

Указатель географических названий
899
Каменск-Уральский, город, Россия 9, 235,
240
Камчатка, полуостров 321, 389,423, 758
Канада 233, 350, 372, 374, 517
Канин нос, мыс 389,455,458,459,472, 769
Капустин Яр, военный полигон, Россия 316,
397,398,401,755,765
Карачаево-Черкесская АССР 602
Карелия 574, 749
Карпаты, горы 589, 599, 610
Карское море 459
Касли, город, Россия 517
Каспийское море 397,401
Катынь, село, Россия 312
Квонтико (Куантико), город, США 480
Кемерово, город, Россия 258
Кенигсберг (Калининград), город, Россия
555, 565, 597
Киев, город, Украина 397, 399,402
Киевский военный округ 320, 556
Киргизия 601
Китай 233, 245, 281, 315, 400, 403, 404, 426,
429,440,484,611,612,613,614
Клин, город, Россия 421,422,483
Колорадо 369
Колумбия 479
Кольский (Кола), полуостров 398, 455, 456,
459, 462,758
Колыма, река 247, 503
Коми АССР 20, 313, 651, 765, 766, 767,
769,771
Комсомольск-на-Амуре, город, Россия 758
Корея 380,614
Котлас, город, Россия 769, 772
Коуровка, железнодорожная станция 653
Коуровская, турбаза близ Свердловска 12,
600,602,608,610,616,636,651
Красновишерск, город, Россия 775
Красногорск, город, Россия 720
Красноярск-26, город, Россия 530, 637,
638,641
Крсноярск-45, город, Россия 515
Красноярский край 637, 640
Кронштадт, город, Россия 758
Крым 374,419
Кубань 596
Кура, полигон 423, 758
Курская дуга 562
Кызылташ, озеро 411,494
Кыштым, город, Россия 409, 412, 442, 472,
492,510,511,646,768
Кэмп-Гриль, база ВС, Колорадо 369
Ла-Манш, пролив 387
Лар, город, ФРГ 467
Латвия 416
Латинская Америка 403,468
Ледовитый океан 154,471
Лейпциг, город, Германия 379
Ленинград (Санкт-Петербург), город 288,
399, 464, 395, 514, 528, 540, 553, 573, 587,
606, 623,629, 736, 875, 877
Волкове кое кладбище 736
Гороховая улица 623
Смоленское кладбище 736
Ленинградская область 875
Лермонтовский, поселок, Россия 559, 584,
585, 599,603
Литва 275,467,468,499, 500, 502
Лодейное поле, город, Россия 495
Лозьва, река 25, 26, 27, 29, 30, 31, 34, 37,40,
43,49,53,78,80,83,84, 123, 129, 131, 146,
152, 203, 209, 226, 264, 279, 294, 295, 297,
323, 324, 330, 339, 342, 346, 353, 357, 683,
685, 687, 693, 698, 699, 701, 706, 709, 713,
747, 779, 780, 781, 785, 790, 794, 806, 815,
831,834,864
Лос-Аламос, город, США 377
Лос-Анджелес, город, США 375
Лондон, город, Великобритания 387,415,613
Львов, город, Россия 414,498
Львовская область 497
Лысьва, город, Россия 655
Магнитогорск, город, Россия 484
Мальта, остров 419
Макеевка, деревня, Россия 623,624
Маньчжурия 611,612,613,614
Массачусетс 374
Минск, город, Белоруссия 436,555,557,565,
570, 571, 572, 573, 576, 577, 581, 582, 584,
606, 629,874
Миттенвальд, община, Германия 381
Михаиловское кладбище - см. Свердловск
Мичиган, озеро 395
Молдавия 877
Молодечно, город, Белоруссия 437
Молотовск, город - см. Северодвинск
Москва, город, Россия 13, 28, 157, 184, 245,
247, 264, 268, 270, 292, 377, 383, 384, 405,
408, 422, 431, 432, 435, 439, 450, 457, 464,
484, 495, 498, 500, 509, 515, 516, 536, 553,
570, 599, 602, 612, 621, 623, 624, 625, 626,
627, 629, 633, 645, 646, 647, 654, 671, 732,
758, 870,885
Кремль 381,404,458, 604, 731, 756
Лубянка 247,452,497, 731, 878, 886
Московская область 421,422
Мурманск, город, Россия 398, 399
Мыс Дежнева 460
Нагасаки, город, Япония 234, 286, 325, 379,
488,517
Нева, река 570

900
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Нем, река 313
Неройка, гора 784
Нижняя Салда, город, Россия 760, 762, 768
Нижний Тагил, город, Россия 184, 622, 759,
760, 762, 772, 773
Нижняя Тура, город, Россия 485
Николаевск, город, Россия 758
Новая Земля, архипелаг, Россия 233, 234,
455,459, 548, 758, 769 (карта), 865
Новый Орлеан, город, США 479,480, 661
Новгород, город, Россия 397
Новосибирск, город, Россия 258, 598, 629,
758
Новочеркасск, город, Россия 312, 317,
598, 602
Норвегия 428,434
Нордвик, поселок, Россия 758
Нью-Йорк, город 477, 478, 592, 771, 817
Обнинск, город, Россия 454
Обская губа 765
Озерск, город - см. Челябинск-АО
Ойко-Чакур, гора 8, 135, 751
Оренбург, город - см. Чкалов
Остров Врангеля 397, 554
Отортен (Отыртен), гора 8, 12,22,26,29,30,
30, 33, 34, 47,48 (стенгазета), 51, 108, 133,
134, 135, 138, 145, 209, 213, 234, 254, 255,
306, 307, 309, 313, 316, 321, 323, 324, 326,
336, 457, 464, 473, 609, 618, 624, 653, 656,
665, 685, 729, 740, 745, 746, 747, 748, 749,
750,751,773,774,780,783,784
Оус, поселок, Россия 651
Париж, город, Франция 378, 613
Пекин, город, Китай 604, 612, 613
Перевал Дятлова, урочище, Северный Урал,
Россия 7,26,29,31,34,36,37,50,70,77,78,
79, 80, 83, 100, 102, 129, 131, 149, 154, 208,
209, 262, 263, 265, 266, 271, 273, 298, 299,
300, 304, 305, 313, 319, 321, 322, 323, 324,
325, 336, 685, 686, 687, 689, 696, 738, 747,
779,780,781,782,788,794,825,836,871,891
Пермь, город, Россия 101, 316, 622, 745, 746
Пешавар, авиабаза, Пакистан 768
Плесецк, космодром, Россия 316, 459,
765,772
Плесецкий район 316
Поволжье 562
Подмосковье 402
Полинезия 810
Полуночный, поселок, Россия 260,743,745,
746,747,751,752
Польша 398,467,468, 575, 606
Померания 555
Поселок 41 квартала, Россия 20,22,676,678,
679,708,712,713,715
Поселок Второго Северного рудника - см.
Второй Северный Рудник
Потомак, река 483, 759
Прага, город, Чехия 397
Прибалтика 468, 792
Прикарпатский военный округ 320
Приполярный Урал - см. Урал
Прокопьевск, город, Россия 258
Пятигорск 558, 583, 584, 588, 589, 597,
599, 603
Рига, город, Латвия 758
Россия 181,215, 242, 261, 285, 307, 325, 366,
371, 372, 373, 374, 376, 379, 404, 430, 432,
447, 450, 465, 513, 528, 584, 589, 592, 602,
611, 612, 613, 623, 635, 671, 726, 731, 736,
888, 889, 889
Ростов-на-Дону, город, Россия 598
Румыния 467
Русская Караболка, деревня, Россия 526
Сабля, гора 624, 784
Салехард, город, Россия 758, 765, 769, 772
Салоники, город, Греция 420
Салтыково, деревня, Россия 526
Санкт-Петербург, город, см. — Ленинград
Сан-Франциско 373, 395, 452
Саратов 58, 664
Жуковского улица 664
Сахалин, остров 417
Саяны, горы 8, 11
Севастополь 528
Свердловск, город, Россия 8, 12, 13, 14, 17,
19, 21 (фото), 24, 25, 29, 101, 102, 130, 131,
133, 144, 157, 184, 197, 211, 212, 214, 224,
253, 267, 268, 269, 274, 275, 284, 286, 289,
312, 316, 364, 387, 403, 406, 408, 411, 484,
509, 510, 600, 602, 606, 607, 608, 610, 615,
621, 622, 624, 625, 626, 629, 630, 633, 640,
641, 644, 647, 648, 652, 653, 656, 731, 732,
734, 735, 738, 739, 759, 760, 762, 763, 768
(карта), 772, 779, 786, 870, 871, 877, 887
Волгоградская улица 185
Декабристов улица 212
Ивановское кладбище 283, 734, 735,
738,739
Кагановичский район 184
Коммунальная улица 184
Карла Маркса улица 184
Михайловское кладбище 126, 129, 130,
131,214,739
Московская улица 641, 734
Розы Люксембург улица 184
Свердловск-44, город, Россия 444, 445,
485,511
Свердловск-45, город, Россия 485
Свердловская область 20, 25 (карта), 101,

Указатель географических названий
901
236, 238, 253, 286, 485, 524, 527, 604, 647,
651,762,763,870,887
Северный-2, поселок, Россия 608, 672, 677,
681,694,746,755,792
Северный Казахстан 284
Северная Калифорния - см. Калифорния
Северная Корея - см. Корея
Северная Тошемка, река 139
Северный Ледовитый океан 154,471
Северный Урал — см. Урал
Северодвинск (Молотовск), город, Россия
184,398,455,459
Североуральск, город, Россия 54
Семипалатинский полигон 233, 372,444
Серов, город, Россия 20, 25, 137, 139, 286,
542,724 (фото), 725,728,729,730,731,732,
745, 746, 748, 772,779
Сибирь 154, 234, 363,456,459, 573,631, 792
Западная Сибирь 154,459,470, 472
Синопа, город, Турция 411
Сиул-Гранде, гора 868
Скандинавия 574
Смоленск, город, Россия 397,464
Советский Союз 233, 234,245, 275, 314, 321,
325, 372, 410, 439, 443, 486, 528, 541, 542,
544, 598, 758, 759, 762
Спрингфильд, Массачусетс, США 374
Средняя Азия 601
СССР25,74,101,110,127,131,134,143,182,
214, 215, 233, 234, 245, 246, 250, 251, 252,
254, 256, 257, 261, 262, 270, 275, 282, 300,
303, 304, 307, 310, 312, 313, 317, 318, 320,
324, 325, 328, 330, 332, 333, 334, 336, 346,
363, 369, 372, 373, 377, 380, 381, 382, 383,
384, 385, 386, 388, 389, 391, 392, 395, 396,
397, 399, 400, 401, 402, 403, 404, 409, 410,
411, 414, 415, 416, 417, 418, 420, 421, 422,
423, 424, 426, 428, 429, 430, 432, 433, 434,
435, 436, 437, 438, 439, 440, 441, 443, 444,
446, 448, 451, 452, 454, 455, 457, 458, 459,
460, 461, 464, 465, 467, 468, 469, 470, 471,
484, 485, 486, 488, 490, 496, 498, 500, 501,
503, 506, 508, 511, 514, 516, 517, 521, 523,
525, 527, 529, 541, 542, 543, 545, 547, 552,
553, 556, 570, 572, 575, 576, 581, 582, 584,
586, 590, 592, 593, 596, 597, 598, 600, 601,
604, 605, 606, 607, 612, 614, 621, 625, 626,
627, 628, 629, 630, 634, 635, 642, 645, 646,
647, 648, 649, 651, 662, 663, 720, 726, 730,
753, 755, 756, 757, 758, 759, 761, 765, 770,
772, 792, 796, 842, 855, 860, 875, 876, 877,
880,881,882,883,884,886,889
Ставрополье, Россия 596
Сталинград, город, Россия 401, 528, 555,
568,595
Сталинск, город, Россия 258
Стерлитамак, город, Россия 768
Сунгул, полигон, Россия 412
США 233, 300, 314, 350, 359, 369, 371, 372,
374, 375, 376, 378, 379, 380, 381, 382, 383,
384, 385, 389, 395, 402, 403, 410, 413, 414,
415, 416, 417, 419, 420, 421, 428, 429, 431,
439, 440, 441, 443, 445, 447, 449, 450, 451,
452, 453, 455, 457, 458, 460, 463, 465, 466,
467, 469, 477, 478, 479, 480, 482, 486, 491,
517, 547, 614, 615, 753, 755, 756, 757, 758,
759, 762, 765, 766, 768, 772, 773, 800, 859,
880, 889, 890
Сьерра-Невада, горы, Северная Калифор-
ния 369
Тавда, город, Россия 768
Таджикская ССР 544
Тайвань, провинция, Китай 400,429
Таймыр, полуостров, Россия 758
Тарайка, поселок, Россия 760
Татыш, населенный пункт, Россия 509
Ташкент, город, Узбекистан 629, 883
Тельпоз-Из, гора 784
Тбилиси, город, Грузия 401,606, 629
Теберда, город, Россия 589, 599, 602
Телецкое, озеро 596, 599
Теча, река 411
Тихий океан 332, 333, 372,419
Томск, город, Россия 446,447, 452
Томск-7 (Сибирская станица), город, Россия
424,445,446, 447,448,452,453,454,483
Тошемка, река — см. Северная Тошемка
Троицк, город, Россия 768
Троицко-Печорск, поселок, Россия 651
Туле, город, Гренландия 455,457, 458,471
Турьинские рудники 209
Турция 281, 332, 333, 387,400,428, 755
Тушино, Москва, Россия 757
Тюратам, железнодорожная станция 320,
324, 384, 755, 765, 768
Тяньцзин, город, Китай 612
Тянь-Шань, горы 810, 811
Удобная, станица, Россия 189, 552, 570
Украина 250, 284, 381, 419, 432, 469, 497,
554, 592,884
Украинская ССР 250, 432
Урал 7, 14, 17, 21, 81, 209, 316, 363, 370,411,
455, 456, 459, 466, 470, 627, 631, 653, 760,
765, 766, 767, 773, 776, 792, 858
Приполярный Урал 607, 609, 624, 769
(карта), 772
Полярный Урал 765
Северный Урал 7, 8, 11, 22, 24, 26 (карта),
29,48,109,137,138,144,209,234,266, 302,
314, 315, 316, 317, 318, 320, 321, 324, 363,
368,472, 749, 753, 776
Средний Урал 541, 772

902
А. Ракитин. Перевал Дятлова
Южный Урал 235,416,472,484, 771
Уральские горы 104, 154, 299, 313, 459, 703,
752, 774,775
Уральский хребет 103, 651, 742, 786
Уфа, город, Россия 768 (карта)
Финляндия 435, 573
Финский залив 783
Форт-Брэгг, город, США 421,463,
Форт-Гриль, база ВС, Аляска 369
Франция 378, 517
ФРГ 419,420, 428,439,447,449,467, 769
Фрунзе (Бишкек), город, Киргизия 810
Фэрбэнкс, город, Аляска 455,471
Фэрмаунт, город, США 890
Хабаровск, город, Россия 606
Харбин, город, Китай 612, 613
Харьков, город, Украина 397, 606
Хатанга, село, Россия 758
Хиросима, город, Япония 234, 286
Холат-Сяхыл (Холатчахль), гора 7,27,29,31,
34, 37, 40, 41, 46, 49, 50, 51, 54, 66, 69, 73,
74, 75, 76, 77, 80, 82, 83, 84, 94, 96, 99, 101,
102, 105, 108, 109, 111, 112, 121, 123, 129,
135, 137, 145, 146, 150, 152, 153, 157, 178,
179, 203, 204, 208, 209, 230, 234, 244, 262,
273, 274, 290, 292, 293, 295, 302, 304, 306,
307, 309, 312, 313, 315, 317, 318, 319, 320,
321, 327, 329, 337, 339, 340, 341, 350, 351,
353, 356, 379, 475, 536, 584, 610, 620, 651,
653, 654, 656, 665, 667, 685, 687, 690, 692,
720, 723, 731, 750, 751, 774, 775, 777, 779,
780, 781, 782, 784, 785, 786, 787, 788, 789,
790, 792, 793, 794, 795, 796, 806, 811, 818,
822, 823, 829, 865, 870, 872, 887, 889
Холмогорский район, Архангельская об-
ласть, Россия 320
Цейлон, остров 323
Челябинск, город, Россия 144, 316, 395,
408, 441, 484, 491 (карта), 496, 502, 509,
510,621,622
Челябинск-40 (Озерск), город, Россия 14,
235, 278, 286, 289, 406, 409, 441, 412, 418,
445, 472, 484, 485, 486, 487, 490, 492, 505,
509, 510, 511, 512, 518, 522, 523, 524, 527,
528, 530, 531, 532, 546, 547, 549, 621, 635,
636, 638, 640, 641, 645, 646, 647, 654, 757,
768 (карта)
Ленина улица 511, 527
Кузнецкий район 488,489
Сталина улица 510
Школьная улица 527
Челябинск-65 492
Челябинская область 14, 236, 237, 487, 490,
493,502,517,524,527,870
Увельский район 493
Чернобыль, город, Украина 473, 524
Черное море 434
Чечено-ингушская АССР 601
Чехословакия 467, 575
Чистоп, гора 137, 138, 139
Чкалов (Оренбург), город, Россия 768 (карта)
Чукотский полуостров (Чукотка) 397, 455,
459,554
Шанхай, город, Китай 611,613,614,615,617
Швеция 415,435,436, 517
Эклутна, ледник, Аляска 370
Электросталь, город, Россия 421,443
Югославия 440
Япония 333, 380, 390,419,422
Японское море 390,434
УКАЗАТЕЛЬ ВОЕННОГО
ВООРУЖЕНИЯ, СПЕЦТЕХ-
НИКИ И ФОТОТЕХНИКИ
Адмирал Алексеев, линкор 374
АК-47, автомат Калашникова 305, 310
Ан-2, поисковый самолет 24
Б-17 «Летающая крепость» (В-17 Flying
Fortress), бомбардировщик 427
Б-29 «Сверхкрепость» (Boeing В-29
Superfortress), стратегический бомбарди-
ровщик 386,395
Б-47 «Стратоджет» (Boeing B-47 Stratojet),
реактивный бомбардировщик 386, 387
(самолет радиоразведки ERB-47H), 388,
389, 393, 394, 395, 396, 398, 401, 402, 403,
428,456,462, 755
Б-50 «Сверхкрепость» (В-50 Superfortress),
стратегический бомбардировщик и раз-
ведчик 386, 389, 396, 419
Б-57 «Канберра» (Martin В-57 Canberra),
тактический бомбардировщик и разведчик
387, 393, 397,400,402, 403
Волга, стартовая позиция Р-7А 773
Волна, боевая стартовая станция 765
Гаджен (USS Gudgeon SS-567), американ-
ская подводная лодка 422
Геркулес С-130 (Lockheed С-130 Hercules),
военно-транспортный самолет 426
Днепр, боевая стартовая станция 760, 773
Зоркий, фотоаппарат 355,691,692,697,702,
718,720,721,830
ИЛ-28, фронтовой бомбардировщик 143,390
Индустар-10, фотоаппарат 718, 720

Указатель военного вооружения, спецтехники и фототехники 903
Индустар-22, фотоаппарат 718, 720, 830
К-162, подводная лодка 539
Ленин, ледокол 288, 289,454
М-50, сверхзвуковой межконтинентальный
бомбардировщик 757
Ми-4, поисковый вертолет 131
МиГ-15, истребитель 388, 389, 390, 397,
398,400
МиГ-17, истребитель 388, 389, 390,400,405
МиГ-19, истребитель-перехватчик 142, 333,
394,405,406,455,458,459, 460,471
МиГ-19МП, истребитель 393
МиГ-21, истребитель 392
Нептун (Lockheed P2V-5 Neptune), патруль-
ный бомбардировщик 402,424,426,428,429
ОАРС-57, неуправляемая осветительная
ракета 142
Ока, атомный миномет 2Б1 758
Подводная лодка проекта 661 (лодка
А.Б. Петрова) 537, 539, 541
Подводная лодка проекта 705 537, 540, 541
Р-7, стратегическая ракета 208, 316, 321,
322, 323, 400, 401, 423, 754, 755, 758, 759,
760, 765,772,773
Р-11М, ракетный комплекс 320
Р-16, стратегическая ракета 320, 771
РС-1У, ракета 393
РС-2У, ракета 393, 394, 398
РС-2УС, ракета 394
С-5, неуправляемая ракета 142, 143
С-25, зенитная ракета 402
С-75, ракета зенитного корпуса 320,331,406
Сверхмалая атомная лодка-автомат, 705-
СКБ537
Т-3, самолет 406
ТИСС, универсальный радиометр 225, 226,
227, 240
Тоннер, гидрографическое судно 434
Ту-16, стратегический самолет 757
Ту-126, самолет радиолокационного обна-
ружения 461,462
У-2 (Lockheed U-2), самолет-разведчик 401,
403, 404, 405, 406, 407, 408, 410, 411, 446,
457,757,764,771
ФЭД, фотоаппарат 355, 718, 720, 793, 798,
830,831
ФЭД-2, фотоаппарат 355, 718,720
Циклон-3, ракета 319

Научно-популярное издание
Алексей Ракитин
Перевал Дятлова
Загадка гибели свердловских туристов
в феврале 1959 года и атомный шпионаж
на советском Урале
3-е изд., дополненное
Издатель Федор Еремеев
Редактор Ольга Виноградова
Верстальщик Иван Паскевич
Составитель указателей Лиана Парамонова
Оформление суперобложки Евгении Захаровой
На суперобложке использованы военные карты со снятым грифом секретности.
На переплете изображен самолет-разведчик Lockheed U-2.
Почтовый адрес издательства:
«Кабинетный ученый»
Россия, 620014, г. Екатеринбург, а/я 489
Postal address:
Armchair Scientist, Russia, 620014,
Ekaterinburg, P.O.Box 489
E-mail: feel913@gmail.com
Подписано в печать 21.01.2019.
Формат 60x907i6. Бумага офсетная. Гарнитура Newton.
Заказ № 99.
Отпечатано в соответствии
с предоставленным оригинал-макетом
в ОАО «ИПП «Уральский рабочий»
620990, г. Екатеринбург, ул. Тургенева, 13
http://www.uralprint.ru, e-mail: sales@uralprint.ru