МИНИСТЕРСТВО НАРОДНОГО ОБРАЗОВАНИЯ РСФСР
1 СМОЛЕНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ
ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ имени КАРЛА МАРКСА
А. А. КОНДРАШЕНКОВ
ГЕРОИЧЕСКОЕ ПРОШЛОЕ СМОЛЕНСКА - ГОРОДА РУССКОЙ СЛАВЫ
Учебное пособие к спецкурсу
Смоленск
1989


Автор А. А. Кондрашенков, докт. ист. наук, проф.
В учебном пособии излагается история города-героя Смоленска, начиная с первого упоминания его в русском летописании. В центре внимания автора находится участие смолян в борьбе русского народа с иноземными захватчиками, с татаро-монгольскими ордами, за освобождение русских земель из-под ига литовских и польских феодалов, с армией Наполеона. Пособие предназначено студентам, преподавателям школ, всем интересующимся историей местного края.
Печатается по решению редакционно-издательского совета Смоленского государственного педагогического института имени Карла Маркса.
Научный редактор докт. ист. наук профессор Д. И. Будаев.
Рецензенты: В. Л. Устинова, канд. ист. наук, доц. (Смоленский филиал МЭИ);
И. А. Смирнов, директор парт, издательства Смоленского обкома КПСС, член союза журналистов СССР;
Г. Т. Рябков, докт. ист. наук, проф. (Смоленский пединститут).
©Смоленский государственный педагогический институт им. К. Маркса, 1989,


ВВЕДЕНИЕ
В исторических судьбах России Смоленск среди многих других городов играл одно из ведущих мест в обороне русских земель от нашествия вражеских полчищ. Нe случайно современники называли его ключом государства Российского и оборонительным щитом русских земель. В 1988 году Смоленск торжественно отметил свое 1125-летие.
Высокую оценку роли Смоленска в истории нашей Родины дал М. С. Горбачев в своей речи, с которой он выступил 27 июня 1984 г. на торжественном заседании Смоленского городского комитета КПСС и городского Совета народных депутатов совместно с представителями партийных, советских и общественных организаций, воинов Смоленского гарнизона: «Смоленск — это сама история нашей Родины, судьба его всегда была неотрывно связана с судьбой нашего государства. Он дорог сердцу каждого советского человека. Можно сказать, что города, как и люди, испытываются бедой и победами.
Смоленск прошел все испытания с великим достоинством. От седой старины до наших дней донес он негасимый факел беззаветной любви к своей Отчизне»1.
Смоленская земля, политая кровью и потом ее трудолюбивых и мужественных защитников, оставалась в народном сознании прообразом несгибаемого мужества, преданности и любви к своей Родине:
Город мой, про тебя
Скажет каждый, кого ни спроси: Это летопись битв, Это повесть о судьбах Руси, Это память веков, Что вошла в наши дни наяву..., —
1 Горбачев М. С. Избранные речи и статьи. М., 1987. Т. 2. С. 47.
3


писал смоленский поэт Николай Рыленков о своем родном городе, ставшем родным для всей нашей великой страны.
На протяжении многих столетий Смоленск был примером для других городов и земель в борьбе за независимость от посягавших на его земли иноземных пришельцев.
Настоящее пособие является частью спецкурса по истории Смоленского края в период феодализма и непосредственно примыкает к ранее вышедшим пособиям2.
В настоящее время готовится к изданию книга профессора Д. И. Будаева, посвященная истории Смоленского края в период капитализма. В плане издательства пединститута предусматривается продолжение работы профессора А. А. Кондрашенкова — «Смоленск и смоленский край в период Великой Отечественной войны».
2 Кондрашенков А. А. Смоленский край в IX---XIV вв. Смоленск, 1986;
Кондрашенков А. А. История Смоленской земли с древнейших времен до середины XVII века. Смоленск, 1982;
Кондрашенков А. А. Смоленский край в XVI—XVII вв. Смоленск, 1978;
Рябков Г, Т, Смоленский край в период феодализма. Смоленск, 1984.
4


I. ВОЗНИКНОВЕНИЕ СМОЛЕНСКА. «ГОРОД ВЕЛИК И МНОГ ЛЮДЬМИ»
Город Смоленск и Смоленская земля давно привлекали внимание археологов, историков, писателей и искусствоведов, посвятивших немало страниц героическому прошлому этого края. К нашему большому сожалению, до нас не дошли смоленские летописи в виде отдельного летописного свода. Они, по всей вероятности, были утрачены в связи с различными стихийными бедствиями, возникавшими в городе. Но отдельные фрагменты смоленских летописей сохранились и вошли в состав Киевской летописи, которая опиралась на «какие-то старые смоленские летописные материалы»[1], Новгородские летописи, дающие много сведений о Смоленской земле, смоленских князьях и экономических связях Смоленска с другими городами. Устюжский летописный свод начала XVI века сообщает, что Аскольд и Дир, направлявшиеся на своих судах к Киеву, проплывали в 863 году мимо Смоленска и не решились зайти в него, потому что этот город был «велик и мног людьми» [2].
Кроме того, отдельные сведения о Смоленске и Смоленской земле мы находим в общерусских летописных сводах: в Ипатьевской летописи есть материалы о Смоленской земле, опирающиеся на местный  источник; в Лаврентьевской, Софийской, Воскресенской и других летописях имеются интересные данные о политической и социально-экономической истории этой земли.
Летописные материалы хорошо дополняют Смоленские уставные грамоты XII—XIII веков, состоящие из четырех документов: Устава Ростислава 1136 г., подтвердительной грамоты Мануила, грамоты «О Холме» 1150 г. и грамоты «О погородьи и почестьи» (нач. XIII в.) [3].
Смоленские торговые грамоты первой половины XIII века, заключенные между Смоленском, Ригой и островом Готландом, дают возможность рассмотреть вопрос об экономических связях Смоленска с Прибалтийскими землями и северо-немецкими городами [4]. При проведении раскопок в Смоленске было найдено 10 берестяных грамот, которые помогают определить не только уровень грамотности населения, но и развитие культурного, экономического общения между горожанами [5].
Подтверждением уровня грамотности смолян является
5


знаменитая гнездовская корчага (глиняная амфора), относящаяся к X веку, на которой была сделана надпись на древнерусском языке, читаемая большинством авторов как «гороухша» (горчица) [6]. Эта надпись является важным свидетельством развития на Руси письменности задолго до введения христианства.
Археологические материалы расширяют наши представления о древнем Смоленске и Смоленской земле. Раскопки, начатые археологами на Смоленщине в 1874 г., продолжаются и в наше время.
На Смоленской земле обосновалось одно из сильнейших славянских племен — кривичи. Они осели, как пишет летописец, «на верх Волги, и на верх Двины, и на верх Днепра; их же город есть Смоленск» [2].
Кривичи плотным кольцом опоясывали Смоленские земли, расчищали лесные пространства, превращая их в удобные для земледелия поля, осваивали охотничьи и рыбные угодья, прокладывали сухопутные и водные пути, устанавливали связи со своими соседями, зорко охраняли свою территорию, принимали активное участие в походах против вторжения на их земли кочевников. Жившие по соседству с кривичами пралитовские племена — балты со временем смешались с ними и в известной степени были ими ассимилированы. Этот процесс был длительным. Он продолжался до начала второго тысячелетия нашей эры. Новый приток славян в земли кривичей относится к VIII—IX вв. Идет освоение новых районов, увеличивается плотность населения, начинает складываться соседская община. Одновременно шло продвижение смоленских, псковских кривичей и славян новгородских на европейский север. Процесс формирования территории Смоленской земли кривичей продолжался в X—XII вв. [7].
Экономическим и политическим центром этой земли являлся Смоленск, который в летописи назван, вслед за Киевом и Новгородом, крупнейшим городом Руси.
В исторической науке давно идут споры о времени и месте возникновения Смоленска. Письменные источники, как сказано выше, хотя и отражают основные моменты возникновения Смоленска, однако они не дают возможности раскрыть эту проблему в полном объеме. В связи с этим возникла научная дискуссия, появились разные точки зрения по истории древнего Смоленска. Одни авторы считают, что Смоленск как город возник в IX—Х веках, другие относят его возник


новенне к середине первого тысячелетия и. э., третьи — к VI —VII векам. Отсутствует и единый взгляд на место возникновения Смоленска [8].
Смоленские историки-краеведы С. П. Писарев и И. И. Орловский считали, что Смоленск возник на том месте, где он находится в настоящее время. В своем исследовании С. П. Писарев отмечал: «Левый берег Днепра в местности Смоленска, благодаря четырем холмам, вдававшимся в долину этой реки (по теперешнему названию, начиная с запада: Казанский, Воскресенский, Соборный и Георгиевский), представлял более удобное место для жилья, в смысле естественной защиты. Между этими четырьмя холмами и приютился город, окружив себя еще в доисторическую эпоху на верховьях оврагов этих холмов, в направлении к югу на горе, двойною линиею валов» [9]. И. И. Орловский считал, что Смоленск был основан на Соборном холме в очень давние времена [10]. Мнение этих историков-краеведов заслуживает внимания, но оно пока не подтверждено археологическими материалами.
Большую работу по изучению Соборной горы провел А. Н. Лявданский. В 1924 году он обследовал крайнюю северную часть холма, обнаружил десятка два черепков грубой лепной посуды, которую он отнес к VI—VIII вв. н. э. Работа но изучению Соборного холма сильно затруднена, древние слои вокруг собора были повреждены строителями, перерыты траншеями и канализационными колодцами. Все это дает основание полагать, что ранние культурные напластования могли быть уничтожены в течение последующих столетий.
Одновременно со Смоленском продолжается изучение Гнездовских курганов. Гнездово расположено в 12 км от Смоленска и в настоящее время входит в черту города. Гнездово занимает территорию по правому берегу Днепра, где в него впадал ручей Свинец. Местность была живописной и привлекала сюда новых поселенцев. Обширные заливные луга, удобные для земледелия песчаные почвы создавали условия для развития сельского хозяйства. Гнездово считали сельскохозяйственной базой Смоленска и его окрестностей.
Широкое развитие получают здесь ремесло и торговля. «Рядовые жители Гнездова, по-видимому, более всего занимались торговлей, но также и ремеслом» [11, с. 142].
Занимая выгодное географическое положение, Гнездово
7


было «связующим звеном на торговых путях между странами Восточной, Северной и Западной Европы с Византией и Востоком» [12, с. 251]. На Днепре в Гнездове находился узел путей, расходившихся в разных направлениях: «на юг— по Днепру, на север — через Ловать и Волхов к Ладоге и далее в Балтийское море, а также на запад — по Западной Двине — и на Восток, где вскоре начинался Волжский путь» [12, с. 251].
По своему этническому составу население Гнездова, являющегося памятником одного из торгово-военных, ремесленных и сельскохозяйственных центров древней Руси в IX —X вв., было разноплеменным, но в нем преобладали кривичи. В составе гнездовского населения были выходцы из Скандинавии. По данным Д. А. Авдусина, из 950 курганов, расположенных в Гнездовском могильнике, около 50 можно считать скандинавскими, что составляет около 5% населения Гнездова. При этом, как выяснил В. А. Булкин, постепенно стирались норманские этнические признаки, что, безусловно, отражает неуклонную ассимиляцию выходцев из Скандинавии в восточнославянской среде [13]. Материалы раскопок Гнездовских курганов пытались использовать норманисты Т. Арне и А. А. Спицын, утверждавшие, что Гнездовский могильник свидетельствует о размещении на территории Руси варяжских колоний и что скандинавы воздействовали на развитие культуры, ремесла, торговли и создание русской государственности [14]. Советские историки дали должный отпор антинаучным взглядам и измышлениям буржуазных историков и убедительно показали, что формирование и эволюция культуры, ремесла, экономики древней Руси обусловлены внутренним развитием общества [15].
«Археологические материалы показывают, что на восточно-славянской территории не было ни одного крупного поселения, основанного выходцами из Скандинавии. Во всех случаях последние оседали на уже существующих поселениях, принадлежащих местному населению. Постепенно норманы растворялись в его среде. Так было и в Гнездове» [12, с. 252].
Изучение гнездовских курганов началось с раскопок М. А. Кусцинского в 1874 году и затем продолжалось В. И. Сизовым, В. Д. Соколовым, С. И. Сергеевым, Е. Н. Клетновой, Г. К. Богусловским и др.
Гнездовские курганы датируются IX — началом XI в. Они включают городище, селище, курганный могильник, со-
8


стоящие в настоящее время из 2539 насыпей, которые делятся на три группы: центральную, лесную и левобережную.
В 1902 году крупные исследования гнездовских курганов были проведены В. И. Сизовым, раскопавшим 500 курганов. По данным В. И. Сизова, раскопанные им гнездовские курганы были чисто славянскими, варяжский элемент не играл в них сколько-нибудь значительной роли. Гнездово «было погостом Смоленска и ... здесь в Гнездове с древнейших времен развивалась торгово-промышленная жизнь, в то время как Смоленск был только острожком, или крепостью». Выводы В. И. Сизова развил А. А. Спицын, который уже прямо утверждал, что Гнездово — это древний Смоленск, расположенный на Ольшанском городище. Оттуда Олег перенес его на Центральное городище, а при Ярославе Мудром город был перенесен на новое место [И, с. 138; 16]. Окрестности Гнездова тщательно обследовал А. Н. Лявданский. Он установил, что в Гнездове было обширное селище и найденная там керамика не отличается от посуды Центрального и Ольшанского городищ.
А. Н. Лявданским была высказана мысль, что Гнездово представляет собой сложный комплекс памятников, нуждающихся в дальнейшем изучении. А. Н. Лявданский не решил проблемы взаимоотношения Гнездова и Смоленска, предоставил возможность решать ее другим ученым. Проблема Гнездова и Смоленска нашла освещение в трудах Л. В. Алексеева, в частности, в его монографии по истории Смоленской земли IX—XIII веков [11, с. 135—154]. Много работ по этой проблеме издано Д. А. Авдусиным, который с группой своих учеников продолжает вести раскопки и изучает археологические памятники Смоленска и Гнездова.
Л. В. Алексеев утверждает, что первоначально Смоленском считалось Гнездово, его комплекс — остатки первоначального Смоленска. «Летопись не знает Гнездова» потому, что именует его Смоленском! Существование «Гнездовского» Смоленска подтверждается и археологией [11, с. 144]. Само название «Гнездово», по мнению М. Н. Тихомирова, связывается с понятием «гнезда», по-древнерусски рода. «Гнездов- ский Смоленск — родоплеменной центр днепровских кривичей с громадным некрополем и, может быть, святилищем — был в представлении современных ему жителей «гнездом» с названием Смоленск. После переноса Смоленска на современное место весь старый комплекс города стал именоваться
9


«Гнездом», и отсюда наименование деревни, которая ныне стоит на месте заброшенного древнего центра» [11, с. 145]. Ведя полемику с Д. А. Авдусиным, Л. В. Алексеев стремился доказать, что два «огромных древнерусских центра, один из которых — кривичское торгово-ремесленное поселение, где в течение одного столетия (судя лишь по захоронениям!) жило не менее 4—5 тыс. человек, в основном торговцев-воинов, которое было окружено крупнейшим в мире курганным могильником, имело городище (может быть, святилище), а с другой (только по современному названию!) должен быть летописным Смоленском, который «велик и мног людьми» и управлялся старейшинами» [И, с. 143]. Автор считает, что такого взаимоотношения двух центров — «политического» и «торгового» — быть не могло, хотя, по мнению Б. А. Рыбакова, такие центры — поселения городского типа существовали в Смоленске и в Гнездове [17]. Характеризуя Смоленск, Л. В. Алексеев стремился преуменьшить его значение и выдвинуть на первый план Гнездово, указав при этом, Что это и есть древний Смоленск. У Л. В. Алексеева есть немало сторонников, которые поддерживают его точку зрения. И. В. Дубов в статье «К проблеме «переноса» городов в древней Руси» пишет, что «новейшие исследования (он имеет в виду монографию Л. В. Алексеева) еще раз убеждают в том, что Гнездово и было древнейшим Смоленском. Это был крупный торгово-ремесленный центр на Днепровском пути, игравший также роль главного города славянского племени смоленских кривичей» [18].
В последнее время в литературе появилась «новая трактовка протогородов — их называют «пунктами — погостами», являвшимися опорными центрами великокняжеской власти в борьбе со старыми племенными центрами» [19]. По мнению В. А. Первухина и Т. А. Пушкиной, таким протогородом было Гнездово под Смоленском: «Гнездово и есть летописный Смоленск» [20]. Такова точка зрения сторонников гнездовского варианта происхождения Смоленска.
Нельзя не согласиться с мнением рецензента книги Л. В. Алексеева Т. В. Николаевой, которая пришла к выводу, что «в этой полемике автор книги не может убедить читателя в своей правоте без анализа археологического материала как по самому Смоленску, так и по городищу и селищам около Гнездова. Очевидно, последнее слово здесь будет за Д. А. Авдусиным, ведущим систематическое исследование
10


Смоленска. Найти древнейшие слой на месте большого ныне живущего города не так легко, и отсутствие таковых на ничтожно малых по отношению к площади древнего города раскопанных участках еще ни о чем не говорит. Они могут быть найдены, судя по некоторым древним вещевым Находкам» [21]. Этот вывод рецензента подводит как бы некоторый итог длительным спорам о приоритете Гнездова над Смоленском. Д. А. Авдусин, не отрицая значения Гнездова как важного экономического центра Смоленской земли, считает, что это был центр сельского хозяйства, ремесла и торговли.
1. Воронин Н. Н. Следы раннего смоленского летописания //Новое в археологии. М., 1972. С. 271—275.
2. Устюжский летописный свод. М.-Л., 1959. С. 20.
3. Щапов Я. Н. Княжеские уставы и церковь в древней Руси. М., 1972, С. 150.
4. Сумников Т. А., Лопатин В. В. Смоленские грамоты XIII—XIV вв. М., 1963; Кучкин В. А. О древнейших смоленских грамотах //История СССР. 1963. № 3. С. 103—114; Усачев Т. А. Торговля Смоленска с Висби, Ригой и северогерманскими народами в XII—XIV вв.: Автореф дис. ...канд. ист. наук. М., 1952.
5. Авдусин Д. А. Смоленские берестяные грамоты из раскопок 1966 и 1967 гг. //Советская археология, 1969. № 3. С. 186—193; Янин В. Л. Я послал тебе бересту... М.: МГУ, 1975. С. 188—189.
6. Авдусин Д. А. Гнездовская корчага //Древние славяне и их соседи. М„ 1970.
7. Насонов А. Н. «Русская земля» и образование территории древнерусского государства. М., 1951.
8. Маковский Д. П. Когда возник Смоленск? //Рабочий путь. 1963. 27 августа.
9. Писарев С. П. Княжеская местность и храм князей в Смоленске. Смоленск, 1989. С. 5.
10. Орловский И. И. Достопамятности Смоленска. Смоленск, 1905. С. 3; Орловский И. И. Борисоглебский монастырь в Смоленске на Смядыни и раскопки его развалин //Смоленская старина. Смоленск, 1909. Вып. 1. Ч. 1. С. 200.
11. Алексеев Л. В. Смоленская земля в JX—XIII вв. М., 1980.
12. Седов В. В. Восточные славяне в VI—XIII вв. М., 1982. С. 251.
13. Булкин В. А. Большие курганы Гнездовского могильника //Скандинавский сборник. Таллин, 1985. Вып. 20. С. 134—145.
14. Ловмяньский X. Русь и норманны. М., 1985. С. 17, 68, 77, 107 и др.
15. Авдусин Д. А. Неонорманистские измышления буржуазных историков //Вопросы истории. 1953: № 12. С. 114—120; Авдусин Д. А. Совреременный антинорманизм //Вопросы истории. 1988. № 7. С. 23—34.
16. Спицын А. А. Гнездовские курганы в раскопках С. И. Сергеева //ИАК. 1905. Вып. 15. С. 7.
17. Рыбаков Б. А. Обзор общих явлений русской истории IX — середины XIII века //Вопросы истории. 1962. № 4. С. 37.
18. Генезис и развитие феодализма в России. Л.: ЛГУ, 1983. С. 73.
19. Дубов И. В. Северо-Восточная Русь в эпоху раннего Средневековья, Л., 1982. С, 63,


20. Первухин В. А., Пушкина Т. А. К предыстории древнерусского города //История СССР. 1979. № 4. С. 108.
21. Николаева Т. В. Рецензия на книгу Л. В. Алексеева «Смоленская земля в IX—XIII вв.».
II. СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ ДРЕВНЕГО СМОЛЕНСКА
Обнаруженные при раскопках предметы вооружения (мечи, стрелы, наконечники для стрел, боевые топорики, щиты и др.) говорят о том, что здесь была дружина, предназначенная для охраны этого поселения. Найдено множество изделий ремесленников: керамические весы со складным коромыслом, предназначенные для взвешивания монет, керамические изделия, швейные иглы, пряслица, женские украшения, ключи, замки, молотки, пробойники, гребни, пуговицы, серпы, кубки из рогов животных и др.
Ремесленники обслуживали население многолюдного поселка и сельской округи, купеческие караваны, ремонтировали ладьи, лодки, чинили паруса и изготавливали другое оборудование, необходимое для мореплавания. Но основой «существования людей было земледелие, издревле укоренившееся в Смоленске» [1].
В Смоленской земле происходил процесс формирования крестьянства как общественного класса. Сельские жители создают свои поселения — погосты, села, деревни. Развивается феодальное хозяйство, возникают вотчины и укрепленные замки феодалов. Самым крупным земельным собственником был князь, имевший свой домен. С организацией в Смоленске епархии в 1136 г. зарождается монастырское и церковное землевладение. Князь Ростислав вступил в контакт с епископом и заключил с ним соглашение. Устав Ростислава перечисляет льготы, которые князь предоставляет епископии. Смоленская епископия получала от князя значительные доходы, земельные владения с сидевшими на них изгоями, прощенниками и другими категориями зависимых людей [2].
12
Получают развитие животноводство, рыболовство, бортничество и домашние промыслы. Смоленск являлся одним из крупных центров Руси и играл важную роль наряду с Киевом и Новюродом в ее истории. Он объединил под своей властью всю территорию Смоленской земли, все ее периферийные центры, о чем свидетельствуют многочисленные находки арабских монет на ее территории, относящиеся
к VII—X вв,


Торговые связи древнего Смоленска с арабским Востоком продолжались до конца XI века. Оживленный обмен товарами между Смоленском и арабским Востоком шел через главный путь Смоленско-Волжских связей: Днепр — Вазуза — Волга. Правобережный приток верхней Волги, река Вазуза, близко подходила к верховьям Днепра и волоком через Солодовичи и Волочок соединялась с Днепром. Этим путем Смоленская земля была связана с Волжско-Камской Болгарией, Хазарией и другими восточными рынками. Назначение этого пути выходило за рамки интересов только Смоленской и Новгородской земель. Днепровско-Волжский путь связывал между собой восточнее и западные земли древней Руси. Расположенные у истоков этого пути крупные населенные пункты Солодовичи и Волочок упоминаются в Уставной грамоте князя Ростислава.
Торговля с Византией началась раньше, чем с арабским Востоком и имела более древние корни. Византийские купцы проникали в земли кривичей, о чем свидетельствуют древнегреческие и римские монеты, найденные на Смоленской земле. Договоры киевских князей с Византией определяли условия торговых взаимоотношений. Византия противодействовала развитию Киевской земли, выходу ее на берега Черного моря, Дуная и Волги, на арену мировой политики. Но несмотря на это Киевская Русь быстро развивалась и крепла. Поход русских дружин на Константинополь в 860 г. завершился успешно. Русское войско на 360 судах возвратилось в Киев с «триумфом». По словам константинопольского патриарха Фотия, это был первый мощный десант восточных славян у стен «Второго Рима». Целью похода русской эскадры к Босфору было стремление утвердить мирный договор с императором [3].
Следующий поход Руси на Византию был организован в 907 г. В нем принимали участие многие племена, в том числе и кривичи. В этом же году с Византией был заключен договор, который был перезаключен в 911 г. от имени «Великого князя русского и от всех... великих бояр», т. е. от имени главы государства и его вассалов. Договор предусматривал установление беспошлинной торговли и дружественных отношений между двумя государствами. Но этот дружественный союз был нарушен греками и князем Игорем, который в 941 году совершил новый поход на Константинополь. Этот поход был неудачным, и уже в 944 г. Игорь организовал но-
13


вый поход «в ладьях и на конях» и подошел к нижнему Дунаю. Византийский император пошел на уступки и в этом же году заключил договор с Киевом, по которому русские сохранили за собой почти все, чем пользовались раньше, за исключением права беспошлинной торговли [4]. Договор 944 г. открывал более широкие возможности торговли с Византией и смоленским купцам, и дружинникам, принимавшим активное участие в воинских походах князя Игоря. Смоленск играл стратегически важную роль на великом Днепровском пути.
В IX — начале XII вв. большая часть Восточной Прибалтики находилась под политическим влиянием Древней Руси. С начала феодальной раздробленности Руси возросло значение Смоленского княжества и города Смоленска, который по развитию своей экономики и культуры превосходил многие крупные города Европы. Смоленские купцы установили связи с немецкими купцами примерно за три — четыре десятилетия до основания Риги (1201 г.). В Смоленске появилась «немецкая слобода», где селились немецкие купцы, возникла и немецкая церковь, о которой есть упоминание в договоре 1229 г. Смоленск принял участие вместе с Полоцком в заключении «вечного мира» в 1210 г. с немецкими купцами. Заключение «вечного мира», как пишет Генрих Латвийский, помогло «открыть купцам взаимный доступ» друг к другу [5]. В 1229 году Смоленск заключил с Ригой, Висби и северогерманскими городами договор, на основе которого регулировались экономические и торговые связи западнорусских центров с северонемецкими городами, с Прибалтикой [6]. Большим спросом на западе пользовались смоленские изделия из серебра, золота, меди, олова, льняные ткани, поделки из дерева и кости, воск, мед, пушнина, рожь, хмель и другие товары.
Из  Западной Европы в Смоленск и другие места попадали мечи, скандинавские украшения и слитки серебра. Следовательно, можно сделать вывод, что Смоленск был крупным центром международной торговли. Сюда поступали товары из стран арабского Востока, Поволжья, Византии, Прибалтики и Западной Европы. Расширение международной торговли Смоленском было закреплено, как сказано выше, в договоре 1229 года, основой которого являлась «Смоленская торговая правда». Расширение торговли приводило к образованию в немецких городах гильдий, которые стали зародышами Ганзы [7].
14


Объединение северогерманских городов в Ганзу дало возможность Смоленску продолжать торговлю с этими городами, отстаивая права на самостоятельность и не допуская превосходства ганзейского купечества над своими купцами.
Смоленск, как отмечено выше, хотя и был «велик и мног людьми», но он должен был признать главенство Киева, войти в состав единого Древнерусского государства и играл в нем важную роль на великом водном днепровском пути из Византии в Прибалтику. После смерти в 1054 г. князя Ярослава Мудрого Смоленск получил значительную самостоятельность. Было создано Смоленское княжество, входившее в состав единого Древнерусского государства. Пятый сын Ярослава Мудрого Вячеслав стал первым смоленским князем. Он правил всего три года, случайно обронил княжескую печать, которую нашли в Смоленске в 1953 г. [8]. Тот факт, что княжеская печать была найдена в Смоленске, еще раз может служить подтверждением того, что именно Смоленск, а не Гнездово был главным центром этой земли. Сменивший Вячеслава его брат Игорь княжил всего три года, а после его смерти Смоленский удел «отошел к Киеву, и в нем сидели попеременно те князья, которых назначал великий киевский князь» [9]. Борьбу за Смоленск вел Переяславский князь Владимир Мономах, который совершил сюда в 1069 и в 1070 годах два похода и добился подчинения этого города, имевшего «сильную крепость на Днепре» [10]. В 1077 г. при перераспределении между князьями княжеских столов Смоленск отошел к Владимиру Мономаху. Любеческий съезд князей 1097 г. также закрепил Смоленск за Владимиром Мономахом, основавшим на Соборной горе в 1108 г. Успенский собор, куда передал в 1111 году чудотворную икону Богоматери Одигитрии [11]. Владимир Мономах, ставший киевским князем (1113—1125 гг.), и его сыновья Мстислав, Ярополк, Вячеслав и внук Ростислав Мстиславич твердо держали Смоленск в своих руках. Заметно усилилось влияние Смоленска при князе Ростиславе Мстиславиче (1125—1159 гг.), положившем начало династии смоленских князей Ростиславичей. Он дважды занимал княжеский престол (в 1125—1154 и 1155—1159 гг.), и при нем проведены были важные реформы, создана Смоленская епархия, принят Устав Ростислава, определивший дальнейшее развитие феодальных отношений в Смоленской земле. Князь являлся первым лицом, был главным военачальником, руко-
15


водил дипломатическими отношениями, осуществлял высшую судебную власть, разбирал конфликты между боярами из-за земельных владений и другие.
Смоленск подобно Новгороду имел некоторые особенности в развитии политического строя.
В Смоленске, как и в Новгороде, Пскове, Ладоге и Полоцке, вече играло определенную роль и прошло три стадии в своем развитии. Первая стадия была «догосударственной», охватывала период родоплеменного строя, вторая — «государственной», время расцвета древней Руси, когда роль веча была малозаметна, третья относится к эпохе феодальной раздробленности. В это время вече вновь набирает силу и оказывает большое влияние на князя и его аппарат управления. В Лаврентьевской летописи отмечено: «Новгородцы бо изначала и Смоляне, и Кияне, и Полочане, и вся власть якож на думу на вече сходятся» [12]. Подобные сходки в Смоленске проводились от случая к случаю, в зависимости от надобности. Иногда вече выступало против князя, отказываясь выполнять его распоряжения. Такие случаи отмечены летописцем в 1096 году, когда князь Олег «приде Смоленску и не приняша его смолняне» [13], в 1175 г. смоляне прогнали из города князя Ярополка Романовича, в 1185 г. дружинники и ополченцы «сотворили» вече и отказались участвовать в военном походе. Вечевая активность смолян в борьбе с князем Давыдом отмечена и в 1195 г. Летописец записал, что смоляне «недобре с Давыдом живут» [14]. Крупные столкновения веча с князем происходили в 1214 г., 1222 и 1239 гг. Роль веча проявилась и при заключении договора Смоленска с Ригой в 1229 году. «До последних дней самостоятельного существования Смоленска вече является главой земли наравне с князем, и если вечу приходится уступить, то только после энергичного с его стороны сопротивления под давлением внешней силы», — писал исследователь истории Смоленской земли П. В. Голубовский [15]. Все это говорит о том, что в Смоленске вече играло видную роль в управлении княжеством, но оно не достигло уровня Новгородского веча. Княжеская власть зачастую брала верх и стремилась подчинить вече своим интересам.
1. АВДУСИН Д- А. Ключ-город //Путешествия в древность. М.: МГУ. 1983, С. 92.
2. Алексеев Л. В. Устав Ростислава Смоленского 1136 г. и процесс феодализации Смоленской земли. Познань, 1974.
3. Сахаров А. Н. Дипломатия Древней Руси. М., 1980. С. 50.
16


III. СМОЛЕНСК В ПЕРИОД ФЕОДАЛЬНОЙ РАЗДРОБЛЕННОСТИ. УЧАСТИЕ СМОЛЯН
В КУЛИКОВСКОЙ БИТВЕ
Период феодальной раздробленности длился на Руси с XII по конец XV вв. Это был закономерный этап в поступательном развитии феодального общества. Феодальные отношения вступают в свою зрелую стадию, складываются все основные социально-политические институты, происходит рост ремесла и торговли, городов. Феодальная раздробленность была новой формой государственно-политической организации. Она сменила раннефеодальную Древнерусскую монархию развитым феодальным обществом, произошло дальнейшее вовлечение крестьян в систему феодальной зависимости и подавления их сопротивления усилившемуся феодальному гнету.
Один из летописцев под 1132 г. записал: «и разъдрася вся земля русская». Это было признаком начала феодальной раздробленности Древнерусского государства, которое распалось на полтора десятка суверенных государств. Одним из них было Смоленское княжество, которое принимало активное участие в борьбе князей за г. Киев и междоусобных феодальных войнах между князьями. Феодальные войны ослабляли обороноспособность Руси в борьбе с половцами, татарами и немцами-крестоносцами.
Летописец с горечью называет междоусобные войны «погибелью земли Русской».
2 Зак. 5010
17
4. Памятники русского права. М., 1952. Вып. L С. 37.
5. 	Генрих Латвийский: Хроника Ливонии. М.-Л., 1983. С. 124.
6. Борковский В. И. Смоленская грамота 1229 г. — русский памятник //Ученые записки Ярославского пединститута. Ярославль, 1944. Вып. 1.
7. Грамоты, касающиеся до сношения Северо-Западной России с Ригой и Ганзейскими городами в XII, XIII и XIV вв. СПб., 1857.
8. Янин В. Л. Печать Смоленского князя Вячеслава //Краткие сообщения Института истории материальной культуры. М., 1954. Вып. 55.
9. Алексеев Л. В. Смоленская земля в IX—XIII вв. М„ 1980. С. 197.
10. Каргалов В., Сахаров А. Полководцы Древней Руси. М., 1986. С. 287. 11. Знаменский П. Руководство по церковной истории. СПб., 1888.
12. ПСРЛ. М., 1962. Т. 1. С. 377—378.
13. Повесть временных лет. М.-Л., 1950. Т. 1.
14. Дворниченко А. Ю. Городская община и князь в древнем Смоленске //Город и государство в древних обществах. Л., 1982. С. 4.
15. Голубовский П. В. История Смоленской земли до начала XV века. Киев, 1985. С. 220.


Во второй половине XII в. усилились междоусобные войны между двумя враждующими политическими группировками — Мономаховичами и Ольговичами. Олеговичи хотели захватить богатую и выгодную по положению Смоленскую землю. Борьба эта с переменным успехом продолжалась около столетия.
Со времени Владимира Мономаха и продолжателей его дела Мстислава и Ростислава наметились два основных направления во внешней и внутренней политике Мономаховичей: борьба с набегами кочевников и особенно половцев, борьба с Владимиро-суздальскими князьями, которые со времени Юрия Долгорукого стремились подчинить Киев. Половцы появились у границ Руси в 60-х г. XI в. и нанесли ей немалый урон. В начале XII в. произошел перелом в отношениях с половцами: в 1103 г. русские войска разбили половцев и взяли большую добычу. Во второй половине XII в. походы русских против половцев также были успешными. В этих походах активную роль играли князья Ростиславичи, действовавшие при активной поддержке смолян.
В 1184 г. киевский князь Святослав организовал большой поход против половцев и одержал над ними блестящую победу. Но Новгород-Северский князь Игорь Святославович без ведома киевского князя с немногими силами в 1185 г. решил поискать себе «чести и славы» и выступил против половцев, рассчитывая внезапным нападением одержать скорую победу. Несмотря на поражение 1184 г. половцы подготовились к войне, и их полки «подобно лесу стали наступать на русских» [1]. Игорь потерпел первое поражение и попал в плен. Неудачному походу Игоря посвящено бессмертное произведение древней русской литературы «Слово о полку Игореве», призывающее русских князей к единению, к согласованному отпору внешним врагам Руси [2].
Для охраны Древнерусского государства от степняков князья защищали южные границы крепостями, земляными валами и засеками. Многие из них стремились выполнить призыв автора «Слова»: «Загородите полю ворота». Действенным средством в борьбе с половцами «оказалось наступление русских князей на Половецкие степи» [3]. Политика половецких ханов приходила в упадок. Половецкие ханы все чаще вступали в союз с русскими князьями, объединяя свои силы против появившихся в южных степях татаро-монгольских полчищ.
18


Крупные события произошли в Смоленской земле в 1214 г. В борьбе с Мономаховичами Ольговичи потерпели поражение. В этой победе большую роль сыграли смоленские полки во главе с князем Мстиславом Романовичем, который стал киевским князем. В Смоленске князем утвердился Владимир Рюрикович. Свои успехи в борьбе с Ольговичами смоляне закрепили в Липецкой битве 1216 г., происходившей на речке Липецы. Недалеко от Юрьева-Польского смоляне создали целую коалицию князей, которую возглавил князь Мстислав Удалой, и одержали победу над войсками Владимиро-Суздальского княжества. Липецкая победа подняла значение Смоленского княжества средн других земель и княжеств Руси.
Князем Владимиро-Суздальским стал Юрий Всеволодович (1218—1238), при котором постепенно затихали распри, и на феодальном съезде в Суздале (1229 г.) власть этого великого князя признали многочисленные князья, вассалы и церковная знать.
В Северо-Восточной Руси происходил процесс сплочения феодальных владений, создавались предпосылки ликвидации феодальной раздробленности и создания единого государства. Но развитию этого процесса помешало татаро-монгольское нашествие, которое надолго задержало развитие нашей страны.
Татаро-монгольское государство сложилось в степях Центральной Азии в начале ХШ века. Во главе этого государства в 1206 г. стал Темучин, которому было присвоено имя Чингис-хана [4]. Татаро-монголы захватили территорию соседних народов, вторглись на земли Северного Китая, завоевали Среднюю Азию, нанесли ряд ударов по Грузии и Азербайджану и через земли Северного Кавказа и Причерноморские степи проникли в Крым, а весной 1223 г. вышли в Половецкие степи, где и произошла битва на реке Калке. В этой битве приняли участие князья Северо-Восточной Руси и половцы. Смоленские воины были в первых рядах сражающихся. Между князьями не было единства, они действовали разрозненно и потерпели поражение.
Битва на Калке была проиграна русскими князьями и половцами. После битвы на Калке татаро-монголы ушли в Монголию и стали готовиться к новому походу, к завоеванию земель «От Иртыша до того места на западе, куда наступит копыто твоего коня» [5]. Осуществлять эту завоевательную программу было поручено внуку Чингис-хана 2*
19


— хану Батыю. Первой жертвой этого нашествия стала Волжская Болгария. В 1237 году Батый вторгся на земли Северо-Восточной Руси. Он захватил и опустошил Рязанскую и Владимиро-Суздальскую земли и двинулся к Новгороду. Не дойдя до Новгорода 100 верст, татаро-монголы остановились и повернули обратно, не завершив разорение Руси. Их силы в результате упорного сопротивления войска и населения были значительно ослаблены, и хан Батый вынужден был дать нм отдых. Двигаясь на юг, в степи Причерноморья, татаро-монголы разорили Козельск, Вязьму и некоторые другие города. Героически оборонялся город Козельск, который почти два месяца отбивал приступы ордынцев. Упорное сопротивление захватчикам оказал и город Смоленск, который стал для завоевателей таким же «злым городом», как и Козельск. В летопись попала легенда о подвиге Меркурия, спасшего Смоленскую землю от татарского нашествия, благодаря чему нам известно о том, что татаро-монгольская конница подходила в 1238 г. к Смоленску, но здесь была остановлена и понесла значительные потери. Татаро-монголы вынуждены были отступить и прекратить дальнейшее наступление на Смоленск. Смоленское княжество позже других русских княжеств (в 1274 г.) признало власть Золотой Орды и начало платить ей дань, что вызвало глубокое недовольство населения. Постоянная борьба сельских и городских жителей против сборщиков дани вызывала ответные действия золотоордынцев.
В 1339 г. хан Узбек послал против Смоленска не только свою «рать татарскую» во главе с Мурзой Тавлубием, но и принудил Московского князя Ивана Калиту направить дружины суздальского, ростовского и других князей и воевод.
Карательная экспедиция Узбека, одного из могущественных ханов Золотой Орды, не достигла успеха. В решительный момент наступления на Смоленск русские дружинники отказались сражаться против своих братьев. Мурза Тавлубий не решился со  своей, ратью идти на штурм города, вынужден был отступить, сжигая на своем пути села и деревни.
В 1352 г. великий князь Семен Иванович, отвечавший перед Ордой за сбор дани, снова ходил «ратью к Смоленску с ратьею и вси князи с ним»; вступил в переговоры с посла¬
20
¬ми смоленскими, он «вза мир с ними, возвратился в Москву» [6]. Московское княжество искало мирных путей урегу¬
лированияния отношении со Смоленском, имевшим важное


значение в укреплении его позиций на западе в борьбе с Великим княжеством Литовским, стремившимся к захвату русских земель [7]. Московские князья зорко следили за развитием обстановки на западе, в Литовском великом княжестве и Прибалтике, в Новгородской земле, Тверском и Смоленском княжествах и нередко предупреждали попытки Литвы отторгнуть у Северо-Восточной Руси ее земли. В XIII  — XV веках смоленские земли оказались «между двух огней», стали ареной упорной и длительной борьбы за них московских князей, литовских феодалов и польских панов.
Смоленские князья придерживались московской ориентации, и хотя им приходилось по принуждению князя Ольгерда дважды участвовать в походах против Москвы, их симпатии всегда были на стороне Москвы.
В 1375 году смоляне ходили с Московским князем Дмитрием Ивановичем на Тверь и заставили признать ее побежденной. Тверской князь Михаил заключил с Дмитрием Ивановичем «знаменательное соглашение», стал к нему в подчиненное положение и обязался проводить единую внешнюю политику. Литовский князь Ольгерд решил наказать Смоленского князя за участие в этом походе. Он пришел «с ратью к Смоленску» и «всю землю Смоленскую повоева и поплени и градки многи Смоленские взя и пожже, а люди в полон поведе». Против усиления Москвы и ее связей со Смоленском выступила и Золотая Орда. Темник Мамай послал против Москвы свое войско во главе с полководцем Бегичем. В 1378 г. в Рязанской земле, на реке Воже это войско было разбито князем Дмитрием Ивановичем. Высокую оценку этому сражению дал К. Маркс. Он отметил, что это было «первое правильное сражение, выигранное русскими» [8]. Сражение на Воже историки по праву назвали «генеральной репетицией» Куликовской битвы [9].
Правитель Орды темник Мамай стал усиленно готовиться к большому походу на русские земли. Он сравнивал себя с ханом Батыем, решил повторить его поход и привести Русь к полной покорности. Ему удалось привлечь на свою сторону литовского князя Ягайло и отряды наемников, куда входили «бесермены и армяне, фрязы (генуэзцы) и черкесы и буртасы». В его войске в общей сложности насчитывалось от 150 до 300 тысяч воинов. Против Москвы стояли два огромных государства Восточной Европы. Рязанский князь Олег Иванович был «запуган Мамаем, его княжество уже подверга-
21


лось разгрому, и в решающих событиях ои держал вынужденный нейтралитет (а некоторые источники резко обвиняют его в измене), но его письмо Дмитрию содержало важные и правдивые сведения, определившие весь стратегический расчет московских полководцев» [10].
Дмитрий Иванович, узнав их планы через своих разведчиков, должен был расчленить союзников, не допустить их соединения и нанести нм поражение поодиночке. Этот план Дмитрий Иванович блестяще осуществил. Он создал из разных феодальных отрядов русское войско, примерно 100— 150 тыс. человек. В этом войске было 23 русских князя и многочисленная группа опытных воевод. В Коломну, где собиралось русское войско, кроме московских полков пришли полки из Смоленска, Брянска, Пскова, Стародуба, Ростова, Костромы, Дмитрова, Можайска, Суздаля и других мест. СынЫ «крестьянские от мала до велика», «многие люди и купцы со всех земель и градов», «черные люди» составляли пехотные полки. Дмитрий Иванович не допустил соединения войск Мамая и Ягайло. Он навязал Мамаю свой план военного сражения.
Битва произошла на Куликовом поле, окруженном с трех сторон реками Доном и Непрядвой, что затрудняло действие татарской конницы [11].
На рассвете 8 сентября русские войска были построены в боевой порядок во главе с талантливыми военачальниками. В центре находился большой полк, которым командовал смоленский князь Иван. Перед ним находился передовой полк. Полки правой и левой руки защищали фланги. Засадный (резервный) полк, возглавляемый князем Владимиром Андреевичем и воеводой Дмитрием Боброком, расположенный в густом лесу на левом крыле, предназначался для нанесения решающего удара. [12].
Битва началась около полудня. Великий князь Дмитрий Иванович переоделся в доспехи дружинника и принял участие в сражении. Враги лавиной обрушились на передовой полк и в кровопролитном бою смяли его. Затем вступил в битву русский «большой полк», и была «сеча ожесточенная и великая и бой упорный, сотрясение весьма великое», писал летописец.
Татаро-монголам удалось вклиниться в ряды воинов «Большого полка», и они были оттеснены. Развернулись бои и на левом фланге. В решающий момент боя вступил  в сражение засадный полк, что предопределило его исход.
22


Войска Мамая были разгромлены. Сам же он спасся бегством, «как серый волк. Многие же сыны русские гнались вслед Мамаю, но не догнали его: уже кони их утомились, а сами они сильно устали...». Ягайло, узнав о поражении Мамая, стал поспешно отходить назад.
В Куликовской битве проявили великое мужество все русские воины и сам великий князь Дмитрий Иванович, который получил почетное прозвище «Донской». По мнению военных историков, в битве погибла примерно половина русского войска, что свидетельствует о крайнем упорстве и жестокости сражения. В сражении погибло 12 князей и 483 боярина, что составляло примерно 60 процентов участвовавших в сражении воевод.
В результате Куликовской битвы возвысилась роль Москвы в качестве признанного центра объединения русских земель и начала формирования Русского централизованного государства. Усилилось стремление западнорусского населения, и прежде всего Смоленска, к переходу под власть Москвы. В свете этих данных следует отметить ошибочность утверждений отдельных советских историков, что в Куликовской битве не участвовали воины Смоленской земли [13]. В списке Дубровского Новгородской четвертой и Ермолинской летописей в качестве воевод полков, сражавшихся на Куликовом поле, назван смоленский князь Иван, которому было поручено командование передовым полком [14].
Историки, сомневающиеся в достоверности летописного известия об участии смоленского князя Ивана (с полком, естественно) в Куликовской битве, исходят из того, что Смоленск находился под властью Литвы и потому не мог послать воинов в помощь Дмитрию Донскому. Обратим, однако, внимание на то обстоятельство, что Смоленская земля еще не была захвачена и подчинена Великому княжеству Литовскому (это произошло через 24 года после Куликовской битвы), и, как уже было сказано, смоленские князья, несмотря на определенную зависимость от Литвы, проводили во многом самостоятельную политику. Победа на Куликовом поле вдохновила смолян на усиление борьбы с Великим княжеством Литовским за возвращение захваченных им Смоленских земель.
В 1387 г. «князь великий Святослав Иванович Смоленский з братаничем своим, со князем Иваном Васильевичем, и з детями своими Святославичи, з Глебом и с Юрием, со многими
23


силами собрався, поиде ратью ко Мстислзвлю городу», который раньше «отняше у него Литвз, он же хотяше его к себе взяти».
Литовцы бросили в бой превосходящие силы — четыре полкз, но смоляне не дрогнули, «и бысть меж их брань велика и сеча зла» [15].
Несмотря на упорную борьбу смоляне потерпели поражение. Князь Святослав погиб в сражении, его сыновья Глеб и Юрий попали в плен. Нападение литовских феодалов на смоленские земли усилилось после заключения между Польшей и Литвой Кревской Унии в 1386 г., принятием Литвой католической веры, провозглашением литовского князя Ягайло польским королем и оформлением брачного союза между польской королевой Ядвигой и Ягайло.
Великое Литовское княжество продолжало наступление на Смоленск и уже в 1395 году захватило город и назначило там своих наместников. Смоленское княжество было ликвидировано, и его территория присоединена к Великому княжеству Литовскому [16]. В борьбу за Смоленские земли включились Московское и Рязанское княжества. При их поддержке и при активной помощи горожан литовское войско в 1401 г. было разбито и восстановлено Смоленское княжество. Но его самостоятельность была кратковременной. Попытки захватить Смоленск повторялись в 1402 и 1403 годах, но благодаря мужественной борьбе его защитников город сохранял еще свою самостоятельность. Смоляне приняли решение перейти в подданство Русского государства. С этой целью Смоленский князь Юрий Святославович направился в Москву «бить челом великому князю Василию Дмитриевичу, служити даючися ему сам и со всем своим княжеством» [17]. Московский князь готов был поддержать Смоленск, но у него не было достаточно сил для борьбы с Великим Литовским княжеством, и он не удовлетворил просьбу смолян. Этим воспользовался великий литовский князь Витовт и в 1404 г. захватил Смоленск, который в течение ПО лет находился под властью Литвы, но не утратил черт русского города.
В Смоленске как среди трудового населения, так и большинства представителей господствующего класса всегда была сильной «московская партия», боровшаяся за возвращение Смоленска в состав Руси и оказавшая помощь московским князьям в создании единого Российского государства.
24


Куликовская битва нашла отражение в многочисленных работах дореволюционных и советских историков. Впервые в исторической науке была дана полная историография Куликовской битвы и «стояния на Угре» [18].
Куликовская битва обозначила в русской истории важнейшую веху освободительной борьбы народа против иноземного господства. В своих «Хронологических выписках» К. Маркс отметил: «8 сентября 1380 г. Битва на Куликовом поле. Полная победа Дмитрия...» [8].
Возвысилась роль Москвы, поднялось ее значение в качестве избранного центра объединения русских земель и начала формирования единого Русского государства. «Произошел чрезвычайно важный для жизни народа идейно-психологический перелом, нашедший выражение в разнообразных проявлениях политической и культурной жизни» [19].
1. Слово о полку Игореве. Л., 1958. С. 6.
2. Рыбаков Б. А. Слово о полку Игореве и его современники. М., 1971.
3. Кудряшов К. В. Половецкая степь. М., 1948. С. 91.
4. Капица М. С. Еще раз о роли Чингис-хана в истории //Вопросы истории. 1988. № 7. С. 48—58.
5. Кычанов Е. И. Жизнь Темучжина, думающего покорить мир. М, 1973. С. 132.
6. ПСРЛ. М., 1965. Т. 30. С. 110.
7. Кондрашенков А. А. Смоленская земля и объединение Руси //  История СССР. № 6. С. 145—150.
8. Архив К. Маркса и Ф. Энгельса. М., 1946. Т. 8. С. 151.
9. Назаров В. Д. Русь накануне Куликовской битвы //Вопросы истории. 1978. № 8. С. 98—114; Бочкарев В. Н. Борьба русского народа с монголо-татарскими завоевателями. Дмитрий Донской. М., 1946.
10. Рыбаков Б. А. Куликовская битва //Куликовская битва в истории и культуре нашей Родины. М.: МГУ, 1983. С. 12/
11. Ашурков В. Н. На поле Куликовом. 660 лет. 1380—1980. Тула, 1980,
12. Куликово поле. М., 1980. С. 38.
13. Советская историческая энциклопедия. М., 1965. Т. 8. С. 267.
14. ПСРЛ. Т. 4. Вып. 2. Ч. 1. С. 486—487; Черепнин Л. В. Образование русского централизованного государства в XIV—XV веках. М., 1960 С. 607—608.
15. ПСРЛ. М„ 1965. Т. И. С. 91—92.
16. Кондрашенков А. А. История смоленской земли с древнейших времен до середины XVII в. Смоленск, 1982. С. 26—27.
17. ПСРЛ. М.-Л., 1949. Т. 25. С. 237.
18. Горский А. Д. Куликовская битва в истории пашен Родины //Куликовская битва 1380 г. в исторической науке. М., 1983. С. 15—4 2
25
19. Пребраженкий А. А. Патриотизм - историческая память народа. M., 1985. С. 16.


IV. СМОЛЕНСК В СОСТАВЕ ВЕЛИКОГО КНЯЖЕСТВА ЛИТОВСКОГО. БОРЬБА МОСКВЫ
ЗА ВОССОЕДИНЕНИЕ СМОЛЕНСКА С РОССИЕЙ
В конце XIV — начале XV вв. г. Смоленск и западнорусские земли вошли в состав Великого княжества Литовского.
Включение смоленской, белорусской и частично украинской земель в состав Великого княжества Литовского способствовало объединению общих усилий для совместной борьбы против немецких феодалов, стремившихся захватить литовские и русские земли.
Вскоре после подчинения смоленских и брянских земель Польша и Литва, осуществляя свои внешнеполитические планы, повели борьбу за возврат литовских и польских земель, захваченных Ливонским и Тевтонским Орденами. В завязавшейся борьбе «поляков, литовцев, белорусов, украинцев, воинов русской Смоленщины объединяло желание дать отпор агрессору, давно и жестоко разорявшему их земли, не скрывавшему планов расчленения и порабощения соседних государств и народов» [1; 2].
1. Участие смолян в Грюнвальдской битве
Во второй половине XIV в. Тевтонский рыцарский Орден усилил свои захваты не только пограничных литовских и белорусских земель, но и стремился к подчинению Жемайтии (Жмуди). Тевтонский Орден с захватом литовской Жемайтии мог отрезать Литву от моря и сомкнуть свои владения с владениями Ливонского Ордена, которому в Прибалтике удалось покорить латышей и эстов и постоянно угрожать Литве и Северо-Западной Руси.
Тевтонский Орден различными путями проникал в Жемайтию и в начале XV века сумел захватить ее, отрезав Литву и Польшу от моря. Постоянно разжигая вражду между Литвой, Московским княжеством и Польшей, Орден стремился ослабить их силы и укрепить свои позиции в Прибалтике. В 1404 г. Польша подписала в Раценже договор с Тевтонским Орденом, по которому Жемайтия переходила в их владения, ливонские рыцари имели «право» претендовать на Псков, а польский король Ягайло и литовский великий князь Витовт — на земли русских княжеств.
Этот договор вызвал политическим кризис в Польше и Литве и привел к переходу под власть Москвы родного
26


брата Ягайлы Свидригайло, ряда русских и украинских князей и бояр Черниговской, Дебрянской, Любутской и Рославльской земель [3].
Обострение внутриполитической борьбы в Польше и Литве привело к тому, что польские и литовские правители пошли на разрыв отношений с Тевтонским Орденом и заключили мирный договор с Московским княжеством.
Весной 1409 г. в Жемайтии началось восстание, которое было поддержано из Вильнюса. Польские и литовские войска освободили Жемайтию. Между Литвой, Польшей н Орденом разгорелась так называемая «Великая война», которая после небольшого перемирия была продолжена летом 1410 года.
Литва и Польша привлекли на свою сторону войска белорусских, русских (смоленских), украинских, чешских и других славянских народов. Магистр Тевтонского Ордена располагал значительными силами. Он собрал все силы, «оставив всю землю и все замки» без военачальников и гарнизонов. Широко привлекались и отряды наемников. Следовательно, в сражении с обеих сторон участвовали десятки тысяч человек, и битву при Грюнвальде можно считать одной из крупнейших эпохи средневековья. Цели войны у сторон были разные. Войска Ордена и наемники стремились к захвату добычи, к личному обогащению и не думали о выполнении заданий великого магистра. В лагере поляков, литовцев, белорусов, украинцев и воинов русской Смоленщины было «желание дать отпор агрессору, давно и жестоко разорявшему их земли, не скрывавшему планов расчленения и порабощения соседних государств и народов. И это не могло не повлиять на исход развернувшейся битвы».
Грюнвальдская битва происходила 15 июля 1410 года. На правом крыле стояло войско Польского короля, на левом — Великого князя Литовского. В центре, на самом трудном участке сражения находились смоленские полки. Они выдержали жестокое испытание.
Польский хронист Длугош так описывает ход сражения: «В этом сражении лишь одни русские витязи из Смоленской земли, построенные тремя отдельными полками, только бились с врагом и не приняли участия в бегстве. Тем заслужили они великую славу. И если одни из полков был жестоко изрублен и даже склонилось до земли его знамя, то два других полка отважно сражались, одерживали верх над всеми
27


мужиками и рыцарями, с какими сходились врукопашную, пока не соединились с отрядами поляков» [1].
Мужество смолян оказало влияние на войска Ягайло и Витовта. Они воспользовались передышкой, прекратили отступление, перегруппировали свои силы и возобновили бой. Войска Тевтонского Ордена были разбиты. В сражении погиб великий магистр этого Ордена. Армия Ордена была уничтожена и прекратила свое существование.
Грюнвальдская битва имеет большое историческое значение: была сохранена независимость Польши и Литвы, которые вернули свои земли — Поморье и Жемайтию. Тевтонский Орден потерял свое самостоятельное значение и стал вассалом Польши. Угроза агрессии со стороны немецких феодалов была надолго устранена. Грюнвальдская битва вошла в историю как символ мужества и героизма объединенных усилий народов в борьбе с агрессором, в борьбе за независимость родной земли.
На Грюнвальдском поле смоляне «стояли насмерть» и «стяжали в этот день славу воинов и героев».
Героические подвиги смоленских воинов в Грюнвальдской битве не освободили их Родину от иноземного господства.
2. Смоленск и Смоленская земля в первой половине XV века.
«Великая замятня»
Смоленск и Смоленская земля продолжали оставаться под властью Великого Литовского княжества.
Смоленские феодалы в основном сохраняли свои привилегии и могли опираться на власть литовского «господаря» для усиления своей власти над крестьянами.
Войны и стихийные бедствия разоряли край, разрушали производительные силы. Так, например, в 1395 г. Витовт, придя под Смоленск, «посад пожже и люди многи поплени, с собою поведе». В период нового нападения на Смоленск в 1404 г. литовские феодалы «около Смоленска пусты сотворили», в 1445 г. «пришед татары, извоеваше Вяземьскую землю всю» [4]. Нередко и в мирное время в пограничных районах случались столкновения, набеги, в результате которых страдало сельское и городское население.
Разрушительное воздействие на город и сельские поселения оказывали стихийные бедствия. Неурожаи вели к катастрофическому голоду. Летописи сохранили сведения о голоде 1436—1438 годов, когда три года подряд в результате
28


неурожаев «бысть глад велик во Смоленску». Цена четверти ржи подскочила до огромной по тем временам суммы до 120 грошей. В 1443 г. «Бысть зима люта и метелица беспрестани с морозом, имьроша люди многи по лесам и по дорогам с великой студени».
Войны, стихийные бедствия уменьшали численность сельского и городского населения, приводили к запустению деревень, уходу крестьян с насиженных мест. Крестьяне создавали на новых местах свои поселения, расчищали лесные заросли и осваивали сельскохозяйственные угодья.
В составе крестьянства существовали группы, различавшиеся по положению, повинностям, занятиям. Название «крестьяне», «христиане» утвердилось на Смоленщине так же, как и в других русских землях, в XIII  —  XIV веках.
Наиболее угнетенную группу сельского населения составляла невольная челядь, аналогичная русским холопам. Челядь обрабатывала барскую пашню и выполняла работы по домашнему хозяйству. Челядь жила или на дворе феодала, или за его пределами, на выделенных ей в пользование небольших земельных участках. Юридически челядь была бесправной и рассматривалась как имущество, принадлежащее феодалу.
С развитием крепостного права постепенно усиливалась зависимость от феодалов и других категорий крестьянства: крестьяне делились на «похожих» и «непохожих». Крестьяне «похожие», «вольные» составляли еще самый многочисленный слой сельских жителей. За ними сохранялась личная свобода и право ухода из деревни. Крестьяне «непохожие» таким правом не пользовались, находились в крепостной зависимости от феодала, носившей наследственный характер.
Феодалы Великого княжества Литовского (в том числе и смоленские землевладельцы) активно осуществляли политику закрепощения, увеличивали барщину, оброк, штрафы и всевозможные меры принуждения для удержания крестьян в своих владениях и превращения их из «похожих» в «непохожих», лишенных права перехода.
Расширению сферы действия крепостного права способствовали и великокняжеские пожалования, в результате которых государственные крестьяне попадали под власть феодалов. По привилею 2 мая 1447 г. великий князь обязался «не вступаться» во владения бояр, предоставив нм право вотчинного суда над всем населением их владений,
29


Сельское население выполняло различные повинности
в пользу государства, светвих и духовных феодалов. В числе
этих  повинностей были барщина, посошина, дань, дякло,  мез¬
лева и ряд других. Барщина развивалась во всех хозяйствах феодалов и ее размеры определялись уровнем развития этих хозяйств. Крестьяне обрабатывали господские поля, заготавливали корм для скота, ходили «в подводу» — извозную повинность, строили мосты, дороги, пруды, плотины для Посошина была земельным налогом, взимавшимся с крестьян и феодалов, живших на землях великого князя. Единицей обложения при сборе посошины была соха, и ее размеры определялись в индивидуальном порядке с учетом конкретных местных условий.
Дякло  — оброк, взысканный с крестьян зерном. Мезлева  —
— натуральный налог, вносимый крестьянами определенным количеством птицы, яиц и других продуктов. Дань — натуральный оброк медом и денежные платежи.
Многочисленные повинности, рост барщины и оброков приводили к ухудшению и без того тяжелого положения крестьян, поднимавшихся на борьбу против феодального гнета, за получение личной свободы. Формы борьбы крестьян и невольной челяди были разнообразными. Это и жалобы против феодалов, ущемлявших права крестьянских общин, челобитные целых волостей против гнета непомерных налогов, отказ от выполнения повинностей, бегство крестьян и невольной челяди в пределы Русского государства, открытое выступление крестьян против своих феодалов и другие.
Обострялась и борьба горожан, выступавших против введения административного управления по польскому образцу, преследования православной церкви, предоставления льгот феодалам-католикам на занятие административных и военных должностей, введение дополнительного налога на усадьбы, занятия промыслами и торговлей.
Недовольство крестьян и горожан Смоленской земли выливалось и в вооруженные выступления против феодалов. К сожалению, источники по этому вопросу крайне скудные и не позволяют составить широкой картины народных, движений.
Самой значительной по полноте материала является летопись Быховца [5], в которой отражены события Смоленского восстания 1440 года, вошедшего в историю под названием «Великая замятия». Смоленские источники, отразившие
90


восстание 1440 г., погибли во время пожара в 1812 г. «Черные люди» Смоленска объединились в Борисоглебское братство и действовали сообща против литовского наместника, его администрации и местных феодалов [6].
«Великой замятие» — большому народному восстанию в Смоленской земле — предшествовала борьба горожан и крестьян в связи с усилением феодального гнета и стихийными бедствиями. В начале XV в. в Смоленске возник большой пожар, в результате которого город почти весь выгорел. Люди остались без крова и средств к существованию. Не успел город вновь отстроиться, как возник голод в 1438 г. — он охватил многие районы Литвы и Руси, но особенно свирепствовал на Смоленщине. Как сообщалось в литовской хронике, «в людях учинилося великое забойство». Ночью и днем сотнями приходили на дворы богатых, разбивали их «и хлеб брали, и солонину, сыр, масло, пшено и иношое що ести, а болше ничего не брали, ни сукон, ни грошей».
Другие летописи также сообщают, что из-за голода «много лихого того году учинилося по  всей земле Литовской и Русской и много крови пролити осталося». Таким образом, рост феодального гнета и голод 1438 г. привели к острым социальным конфликтам и полтора года спустя к народному Смоленскому восстанию 1440 г.
Буржуазные историки пытались объяснить вспыхнувшее в Смоленске восстание народных масс национальной рознью. Неправильно освещали события 1440 г. и смоленские историки XIX в. Мазуркевич, Никитин и Писарев, утверждавшие, будто они возникли на национальной основе. Смоленск в это время был многонациональным городом, помимо русских там жили поляки, литовцы и др. Но ни о какой национальной розни не шла речь.
Восстание было вызвано голодом, разорением, военными походами, междоусобицами князей, феодальным гнетом и ростом податей. А непосредственным поводом к выступлению смоленских «черных людей» — преимущественно ремесленников (летописи упоминают кузнецов, кожемяк, перешевников, мясников, котельников) — послужило политическое событие в Литве. В результате убийства заговорщиками в Троках великого князя Сигизмунда Кейстутовича политическая ситуация в Великом княжестве Литовском стала очень напряженной. Преемник убитого князя, польский король Казимир еще не сумел утвердить свою власть в борьбе с другими претендентами и крупными феодалами, пытавши-
31


мися (как, например, Мстиславский князь Юрий Лингвеньович) добиться фактической независимости от Вильнюса.
Выступление смолян произошло почти сразу (через 10 дней) после убийства Сигизмунда, совершенного 20 апреля 1440 г., после того, как смоленский наместник пан Андрей Сакович заставлял горожан присягать на верность Казимиру, который еще не был посажен на великое княжение (Казимира провозгласили великим князем 29 июня).
Жители Смоленска вооружались луками и стрелами, косами и топорами и, ударив в колокол, подняли восстание, чтобы изгнать наместника, которого поддержали местные бояре и дворяне. В первом столкновении с восставшими у церкви Бориса и Глеба властям удалось на время рассеять их: боярская и дворянская конница, одетая в доспехи и вооруженная копьями, «избиша много черных людей копии до смерти, а иные ранены живы остали, и побегоша черныа люди от пана Андрея». Большой урон понесло и войско Андрея Саковича. Он не рассчитывал на свой дальнейший успех и вынужден был вместе с частью смоленских бояр и дворян ночью покинуть город. Перевес сил в конечном итоге оказался на стороне противников литовской власти. Восставшие устроили суд и утопили в Днепре смоленского «маршалка» Петрику, исполнявшего обязанности наместника в отсутствие последнего и пригласили воеводой князя Андрея Дмитриевича Дорогобужского, который от этого поста отказался. Власть в городе перешла к восставшему народу. Высшим органом этой власти стало вече. Вернувшихся из Литвы бояр, где они присягнули новому великому князю Казимиру, смоляне не впустили в город, и они вынуждены были «разъехаться по своим селам».
Вскоре между боярами и «черными людьми» началась жестокая битва. Город был окружен и атакован со всех сторон. Смоляне обратились к Мстиславскому князю Юрию Семеновичу с просьбой прийти к ним на помощь и стать князем Смоленской земли. Юрий был опытным полководцем. Под его руководством смоленские полки отличились в Грюнвальдской битве 1410 года. Став смоленским князем, Юрий нанес поражение боярам, снял осаду города, часть бояр «пои- маша и покаваша их, имение их подаваше боярам своим». Попытки литовских феодалов захватить город также были отбиты. Новый литовский князь Казимир решил сам возглавить поход своих войск против Смоленска. Это заставило князя Юрия срочно выехать в Москву и просить Василия II
32


направить свои войска на защиту Смолёнска. Московское княжество не могло оказать помощь Смоленску, так как там разгорелась внутренняя феодальная война, которая длилась четверть столетия.
Прибывшие под Смоленск новые военные силы Великого княжества Литовского в течение двух с половиной недель атаковали город, «посады и церкви и монастыри пожьгоша, а люди много множество посекоша, а живых в полон поведо- ша, много зла сотворися, и поидоша прочь» [7]. Им удалось в 1441 г. жестоко подавить восстание, причем жертвами репрессий стали не только горожане, но и крестьяне — население окрестных волостей, — неминуемо подвергавшиеся насилиям и грабежам со стороны войск, осаждавших город.
Летописные свидетельства о восстании позволяют констатировать, что оно было направлено, в первую очередь, против власти Великого княжества Литовского, на восстановление самостоятельности Смоленской земли, возможно, в союзе с другими славянскими землями (не случайно восставшие обратились за помощью к Мстиславскому князю, способному привлечь на свою сторону и население других русских и белорусских земель). В ходе этого выступления местное боярство и дворянство выступило на стороне Великого княжества Литовского, в связи с чем восстание приобрело и отчетливо выраженные антифеодальные черты. Его участники развернули борьбу не только против иноземного господства, но и против местных феодалов.
В Смоленском восстании 1440 г. наряду с горожанами принимали участие отчасти и крестьяне. Сам термин «черные люди», использованный летописями, довольно многозначен и может быть отнесен не только к городским низам, но и к крестьянам. Косвенным подтверждением участия крестьян в восстании может служить использование восставшими в качестве оружия не только луков, стрел, топоров, но и кос — типичного сельскохозяйственного орудия. Крестьяне стали естественными помощниками горожан в борьбе, раз вернувшейся между восставшими и местным боярством, выступавшим за сохранение власти Великого княжества Литовского.
Однако говорить о широком участии крестьян в восстании 1440 г. нет оснований. Крестьянские выступления происходили в ближайших к городу селениях. В итоге необходимо отметить, что смоленская «Великая замятия» носила нацио-
33
3 Зак, 5010


нально-освободительный и антифеодальный характер и при¬
ближала освобождение Смоленска от господства литовских феодалов и его воссоединение с Россией.
3. Смоленск во второй половине XV—XVI веков
Во второй половине XV — начале XVI веков складывалось Российское централизованное государство, произошло свержение в 1480 г. татаро-монгольского ига и вхождение земель Великого Новгорода, Твери, Пскова и Рязани в состав единого государства.
В процессе объединения русских земель в единое Российское государство остро встал вопрос о воссоединении западнорусских земель, находившихся под властью Великого княжества Литовского. Эти земли, прежде всего смоленские и белорусские, имели для Руси важное экономическое значение. В Смоленской земле, как сказано выше, было развито сельское хозяйство, получила распространение такая важная техническая культура, как конопля, развивались скотоводство, огородничество, садоводство. Смоленская пенька импортировалась в разные страны. Вязьма и Смоленск стояли на перекрестке торговых путей с севера на юг и с запада на восток. В этих городах развивалось и ремесленное производство. Во второй половине XV в. возросло стремление смолян к объединению под властью Москвы. Это обстоятельство сыграло немаловажную роль в осуществлении планов московского правительства, рассчитывавшего на поддержку единоверного русского, украинского и белорусского населения. Московское правительство поставило задачу начать борьбу за Смоленские земли и воссоединить их с Россией.
Смоленск был ключевым пунктом, связывающим Москву и другие русские города с западнорусскими землями, Украиной и Прибалтикой. Он имел «почти равную с Москвой величину» [8].
Для Российского государства Смоленск имел не только экономическое, но и оборонное значение. Обладание этим городом давало возможность установить контроль за водными артериями Днепром и Западной Двиной, создать систему сторожевой пограничной службы. В Смоленске, как описывают современники, была создана в военно-инженерном отношении сильная крепость, расположенная у р. Днепр. «Мощна она благодаря самой реке, болотам, а также благодаря человеческому искусству, благодаря бойницам из ду-
34


бовых брусьев, уложенных срубом в виде четырехугольников, набитых глиной изнутри и снаружи, окружена она рвом и столь высоким валом, что едва видны вершины зданий» [9].
Примерно такую же оценку смоленской крепостной стены дает неизвестный автор «Нового известия о Литве и Московитах». Он пишет, что смоленская «крепость не имела каменной стены, но только была окружена дубовыми загородками, наполненными очень толсто для сопротивления камнями и землею; через эти перегородки не проникало ни одно ядро». Перед крепостными укреплениями размещались поселения посадских людей. Создавая эти укрепления, литовские князья хотели удержать богатый Смоленский край в своих руках, а Смоленск превратить в главный пункт литовского господства в этом крае.
Историю борьбы Московского правительства за воссоединение Смоленских земель с Россией можно разделить на три этапа. Первый этап охватывает время со второй половины XV века до начала XVI века.
В 1458 г. начались военные действия на всем протяжении русско-литовской порубежной Линии. Это была мелкая порубежная война с большим перевесом на русской стороне. На этой же границе военные действия возобновились в 1487 — 1489, 1492—1494, в 1500—1503 и 1507—1508 годах. Результатом этих войн было освобождение Вязьмы и переход ее в 1494 г. под власть России, разгромлены литовские войска в 1500 г. у Ведроши (ныне село Алексино Дорогобужского района), перешла на сторону России группа верховских и вяземско-смоленских князей, произошло прочное закрепление русских владений в верховьях Днепра и Оки, Теперь западная граница простиралась до Дорогобужа — открывался удобный плацдарм для похода на Смоленск.
Самым крупным событием первого этапа борьбы за Смоленск была победа русских войск при Ведроше. Этой победе предшествовала длительная дипломатическая подготовка, проводимая довольно настойчиво Иваном III. Уже в 1499 г. было направлено русское посольство в Данию во главе с новгородским дворецким И. Волынским с целью укрепления датско-русского союза. Установились добрососедские отношения с Турцией и Крымским ханством, которое в это время занимало враждебную позицию по отношению к Польше и не давало ей возможности сосредоточить свои силы в союзе с Литвой против России. Отношения с Турцией хотя и были
3*
35


дружественными, но «Россия и Турция, Иван III и Баязед, осторожно присматривались друг к другу, не давая никаких лишних обещаний» [10, с. 429 .
Россия стремилась не допустить союза «Ливонии с «Литвой и Польшей. Ливония угрожала России с северо-запада. В Ливонии даже был разработан план антирусской коалиции в составе Тевтонского ордена, Ватикана, Ганзы, Империи, Дании и Польши. Но эту коалицию в конечном счете не удалось создать, так как между предполагаемыми ее участниками существовали большие противоречия.
Ватикан и Империя стремились вовлечь Россию в войну с Турцией и не стали обострять с ней отношения, Дания продолжала сохранять дружественные отношения с Россией. Ганза не имела реальной силы для войны с Россией, Тевтонский орден опасался Польши и Литвы, боясь потерять свою независимость. Что же касается Ливонии, то она не решалась начать войну с Россией, но воспрепятствовала закупке оружия для оснащения русской армии.
В 1501 г. Ливония все же присоединилась к Польше и заключила с ней договор о совместных военных действиях против России. Литва и Польша стремились натравить Ногайскую Орду и «ахметовых внуков» против России и тем самым ослабить ее стремление к освобождению смоленских, брянских и других русских земель. Между Литвой и Польшей была заключена в 1499 г. Городельская уния, установившая «вечный союз» между ними, и определившая порядок избрания великих литовских князей и польского короля. Городельская уния не имела большого практического значения для Литвы. Польша была занята борьбой с крымскими татарами, готовилась к походу против Турции и не могла оказать существенную помощь Литве. К тому же обострилась борьба в Великом княжестве Литовском на межнациональной и религиозной основе. Из Смоленска сообщали Ивану III, что там «стала замятня великая межи латын и межи нашего христьянства... на православную веру».
Все это привело  к тому, что начался переход на сторону России отдельных русских князей. Первым вместе с «отчиной» перешел князь С. И. Бельский, за ним последовали князья С. И.  Стародубский и В. И.  Шемячич, передавшие и свои огромные владения. На сторону Ивана III перешли города Серпейск и  Мценск.
Литва потребовала возвращения перешедших на сторону
36


России городов, князей и их земельных владений. Получив отказ, они развернули военные действия на, всем протяжении русско-литовской границы.
Успешно действовали русские войска под командованием воеводы Якова Захарьича, которые в мае 1500 г. овладели Брянском и рядом северских городов, князья которых перешли на сторону Ивана III. Сдались другие города: Гомель, Новгород-Северский, Чернигов, Почеп, Рыльск и другие [11]. На службу к Ивану III перешли князья Трубецкие и Масальские. Население городов с радостью встречало русских воинов.
Основные силы русских войск сосредоточились на смоленском направлении. Весной 1500 года русские войска воеводы Юрия Захарьича овладели Дорогобужем и открыли себе дорогу к Смоленску. Вскоре к Дорогобужу подошли полки тверского воеводы Д. В. Щени, Василия Шемячича, Якова Захарьича и Семена Стародубского. Во главе объединенных русских войск был поставлен воевода Щеня.
Центром обороны литовских войск стал Смоленск, и сюда прибывали их основные силы во главе с гетманом Константином Ивановичем Острожским. Битва между русскими и литовскими войсками произошла на главном смоленском направлении военных действий на реке Ведроши. Гетман К. И. Острожский, получив сведения о сосредоточении части русских войск у реки Ведроши, решил их там атаковать. Он хорошо понимал, что эта битва должна решить исход войны. Сражение началось в начале июля 1500 г. на левом берегу Ведроши, где находился передовой полк русского войска во главе с Юрием Захарьичем. Гетману К. И. Острожскому удалось нанести поражение этому полку, не успевшему отступить на правый берег Ведроши к реке Троена, где сосредоточены были основные силы русского войска. Окрыленный своим первым успехом, К. И. Острожский дал отдых своим войскам «стояша много дни» и готовился к генеральному сражению, которое произошло 13 июля 1500 года. Шесть часов продолжалось кровопролитное сражение. Литовское войско было разгромлено, а его воеводы во главе с гетманом были взяты в плен. Ведрошская победа имела огромное историческое значение. В ней «нашли продолжение, — отмечал А. А. Зимин, — лучшие традиции русского военного искусства, восходившего к Куликовской битве» [12, с. 186]. Победа при Ведроши вызвала ликование москвичей и была «тогда радость великая на Москве» [13].
37


Потерпев поражение при Ведрошн, Литва оказалась накануне катастрофы. Польша, занятая борьбой с Крымским ханством, не могла оказать ей помощи. Литва пошла на мирные переговоры с Россией. Приступая к переговорам, Иван III заявил, что все присоединенные Россией земли являются его исконной отчиной и не могут быть возвращены обратно Литве. Заключение договора с Литвой было необходимо и России: надвигалась война с Ливонией, возникала династическая борьба за престол. Переговоры о мире затягивались, а тем временем в мае 1501 г. Ливония в Дерпте (Тарту) арестовала 150 русских купцов, что было прямым вызовом к войне.
Военные действия начались в августе 1501 г. Магистр Ливонского Ордена Плеттенберг вступил в бой с русскими войсками и, имея значительное численное превосходство, одержал победу, но не смог взять город Изборск. Последним успехом Плеттенберга было взятие города Острова, после чего русские перешли в наступление и нанесли Ливонии ряд поражений. Попытка Плеттенберга в 1502 г. взять Изборск и Псков окончилась для него неудачно. В Ливонии усилилась классовая и национально-освободительная борьба эстонско- латвийского крестьянства против немецких феодалов.
Эстонские крестьяне нередко присоединялись к русским войскам и громили немецких поработителей [10, с. 478; 14]. Нападение Ливонии на Россию привело к возобновлению военных действий и со стороны Литовского государства. Москва в свою очередь стала осуществлять свои планы борьбы за Смоленск, и с этой целью туда были посланы войска во главе с Дмитрием Жилкой, Яковом Захарьичем и другими опытными военачальниками.
Смоленск был атакован, но хорошо укрепленный город не удалось взять из-за отсутствия дальнобойной и крупнокалиберной артиллерии. На помощь смоленскому гарнизону с большим наемным войском шел великий князь Александр Казимирович, и это заставило Дмитрия Жилку в октябре 1502 г. снять осаду города и отступить на исходные позиции.
Война подходила к концу, она ограничивалась мелкими пограничными столкновениями. Начались переговоры о мире с Литвой, которые привели в 1503 г. к заключению перемирия на 6 лет. К России отошли Стародубское и Новгород-Се¬. верское княжества, владения князей Трубецких и Масальских, Дорогобуж, Брянск, Минск, Торопец и Белый, что со-
38


ставляло почти треть земель Литовского княжества. Произошло частичное воссоединение с Россией братского русского, украинского и белорусского населения, открывались благоприятные перспективы для экономического и культурного общения.
Договор 1503 г., являвшийся эхом победы при Ведроши, подготовленный предшествующей борьбой за русские, украинские и белорусские земли, был крупным успехом русской дипломатии.
Мирные переговоры с Ливонией завершились подписанием 2 апреля 1503 г. перемирия на шесть лет. Этот договор не вносил ничего нового в отношения между странами. Противоречия, существовавшие между соседями, сохранялись, и это привело к новым военным конфликтам, возникшим на втором этапе войны.
Второй этап продолжался недолго, всего три — четыре года, и падал на начало, правления Василия III. На этом этапе происходила напряженная борьба за закрепление за Россией ранее присоединенных к ней русских земель, создание плацдарма для наступления на Смоленск. Кроме того, Россия поддерживала национально-освободительное движение, охватившее значительную территорию западнорусских л белорусских земель. Во главе этого движения стал Михаил Глинский.
В марте 1507 г. началась русско-литовская война, которая вначале носила характер мелких пограничных столкновений [15]. Однако вскоре военные действия развернулись на смоленском, мстиславском и полоцком направлениях. Местное русское и белорусское население активно поддерживало наступление русской армии. Одновременно началось национально-освободительное движение русского и белорусского народов за воссоединение с Россией. В этом движении принимали участие самые различные слои населения: шляхтичи, горожане, крестьяне. Ярким моментом этого движения было выступление шляхтичей во главе с М. Глинским.
Шляхтичи намерены были перейти на службу к великому князю «Всея Руси» Василию III, но в то же время они вели переговоры и с Сигизмундом, желая получить более значительные привилегии и уступки в свою пользу. Для переговоров с М. Глинским Василий III направил в Литву дьяка Никиту Губу Маклакова. М. Глинский и окружавшие его шляхтичи приняли русское подданство и перешли на службу
39


к Василию III, который обещал им помощь в борьбе с Сигизмундом и обещал оставить за ними все города, которые они сумеют взять у Сигизмунда. Повстанческое движение продолжало расширяться, охватывая все новые и новые районы. Восставшие взяли Мозырь, Клетцку, осадили Житомир и Овруч. Одновременно другая часть восставших действовала в районах Киева. Восставшим не удалось взять Киев, и они вынуждены были отступить. Неудача под Киевом объясняется тем, что «мелкие феодалы, более тесно связанные с литовцами, не поддержали восставших, а местное крестьянство еще не было готово к активному выступлению против угнетателей» [16. с. 6]. Одной из главных «задач восставших было взятие крупнейших белорусских городов Минска и Слуцка» [12, с. 88].
На помощь восставшим направлялись русские войска. Из Москвы главные силы во главе с Яковом Захарьичем были направлены к Смоленску и Минску, из Великих Лук к Полоцку шли новгородские войска князя Даниила Васильевича Щени и Григория Захарьича, из Северной земли к Слуцку и Минску двигались войска князей Василия Шемячича, Ивана Одоевского и Ивана Воротынского.
Упорные бои развернулись под Минском и Слуцком, но они не дали желаемых результатов. Минск и Слуцк были хорошо укреплены, и хотя соединенное войско несколько раз подходило к ним «и не пушек били, а землю воевали мало не до Вильны», но взять их не могли. Это заставило Михаила Глинского и Василия Шемячича отойти к Друцку, где Василию III князья «друцкие здалися и з городом и крест целовали, что им служити великому князю» [17]. Уход из-под Минска войск М. Глинского и В. Шемячича был связан также с начавшимся контрнаступлением литовских войск, вышедших на берег Днепра и Орши, где развернулись упорные бои. Русские войска не только приостановили наступление литовцев, но и в ряде мест перешли в наступление, начали военные действия на литовской территории. Это заставило Сигизмунда пойти на заключение «вечного мира» с Россией, подписанного 8 октября 1508 года.
По условиям мира Великое княжество Литовское впервые признало переход в состав России Северских земель. Рыльск, Путивль, Вязьма, Дорогобуж и др. были окончательно закреплены за Россией. Это была большая военная и дипломатическая победа России, сумевшей не только
40


отстоять, но и возвратить часть исконно русских земель. В то же время утверждение России в этом районе создавало плацдармы для продолжения борьбы за Смоленск и Рославль
Мирный договор предусматривал развитие торговли между двумя государствами. В Новгородской и Псковской земле, — говорилось в договоре, — «... торговати всяким товаром без извета ... без пакости, по старой пошлине, со всяким гостем» [18]. Тех же условий торговли должны были придерживаться и русские купцы в Литве и Польше. В особом пункте договора определялась закрепостительная политика обоих государств по отношению к трудовым слоям населения, возвращение беглых прежним владельцам: «А холопа, робу, должника, поручника, татя, разбойника, беглеца, рубежника по исправе выдати» [18].
«Вечный мир» 1508 г. обе стороны, по существу, рассматривали как передышку и готовились к продолжению борьбы. Особенно энергичную деятельность развернули русские дипломаты. Их усилия были направлены «на срыв попыток польско-литовской дипломатии создать антирусскую коалицию» и образовать антилитовский союз [16, с. 8].
Готовясь к Смоленской войне, московское правительство провело ряд мероприятий по укреплению границ, строительству крепостей. На юге страны Василий III «утвердил землю свою заставами» [19], преграждая путь крымским набегам, на востоке в 1511 г. была построена мощная крепость — Нижний Новгород [20], на западе проводилось изучение обороны противника и принимались меры к ее ослаблению.
Третий этап охватывает время с 1512 по 1527 год. Он характеризуется активной борьбой за Смоленск, воссоединением его с Россией в 1514 г. и отражением всех попыток Великого Литовского княжества вновь захватить Смоленск и Смоленские земли.
На третьем этапе было организовано три похода русской армии под Смоленск. Третий, завершающий поход начался весной 1514 года. Для этого похода были сконцентрированы авангардные силы русских войск в Туле и Дорогобуже. Во главе их стояли князья И. Д. Курбский, А. В. Ростовский, А. Н. Бутурлин, М. А. Глинский и другие. В Великих Луках была создана новая группировка войск во главе с В. В. Шуйским, И. Г. Морозовым, И. А. Колычевым и А. В. Сабуровым. «Большое внимание было обращено на усиление инженерной части русских войск, готовились необходимые средст-
41


ьй для осады, был увеличен артиллерийский парк» [16,
с. 156].
Осада Смоленска началась до похода главных сил Васи лия III, пославшего «наперед себе к граду Смоленску воевод своих... с многими людьми. И то воеводы пришед в город обступиша» [21]. Во второй половине июля 1514 г. с приходом к Смоленску «с великим нарядом пушечным» Василия III
началась планомерная осада города и крепости. Проводился мощный артиллерийский обстрел города, которым руководил начальник артиллерии Стефан. Как свидетельствует Никоновская летопись, Василий III «пушки и пищали около города установивши веле град со всех сторон и приступы великие чините без отдыха» [22]. Боевой, наступательный характер всей операции, битвы за Смоленск, подтверждает и Иоасафовская летопись. Описывая ход боя, летописец отметил, что «от пушечного и пищального стуку и людацкого кричания и вопли, такоже и от градцких людей супротивного бою пушек и пищалей, земле колебатися и друг друга ни видети, ни слышати, и весь град в пламене и курении, дыма мняшеся възыматися ему» [21].
Последствия наступательных действий русской армии были довольно значительными. На эту сторону дела обратил внимание летописец. Он отметил активную роль граждан в прекращении сопротивления литовского наместника и перехода города на сторону России. Горожане и прежде всего черный люд, посадские люди, мещане стали требовать заключения мира. Они «начаша из града вопити и плаката, чтобы великий государь пожаловал, мечь свой унял, а бою перестати повелел, а они хотят государю бить челом и град подати» [21]. Обращение смоленского епископа Варсонофия к Василию III с просьбой о прекращении огня было проведено под давлением черного люда и мещан. К сожалению, мы не располагаем точными данными о том, что происходило в Смоленске, как разгоралась внутренняя борьба, какую позицию занимали разные социальные группы жителей города Но тот факт, что не только епископ, но и литовский наместник Юрий Сологуб, вместе с князьями и боярами вынуждены были на второй день после начала битвы за Смоленск отказаться от продолжения борьбы и начать переговоры с Василием III, свидетельствует о больших внутренних противоречиях, которые не в состоянии были решить руководители обороны. Обращает на себя внимание и активная роль черных людей и мещан в переговорах с Василием III и те гаран-
42


тии, которые они получили от великого князя вместе со знатью. Представитель Смоленска боярин Михаил Пивов был направлен с челобитной к Василию III вместе с мещанами и черными людьми для переговоров о мире. При этом черные люди и мещане играли не последнюю роль в этих переговорах. Летописец отметил, что Михаил Пивов «бил челом» от владыки Варсонофия, и от князей, и от бояр, а мещане от мещан и от черных людей били челом с великим молением». Следовательно, мещане и черные люди, хотя и были объединены в одно посольство от города для переговоров о его судьбе, но действовали самостоятельно, «били челом» государю и просили его, чтобы он пожаловал всех смолян, «гнев свой на них утолил, и вины им отдал», а боярам и князьям, которые «против его, государя, стояли, велел «служате бы себе» [21]. Все это является доказательством активной роли мещан и «черных людей» в решении вопроса о воссоединении Смоленска и его земель с Россией.
В ходе переговоров Василий III дал Смоленску жалованную грамоту. В грамоте, прежде всего, закреплялись привилегии землевладельцев и купечества. Василий III «...пожаловал окольничьих и князей и бояр и всех людей Смоленской земли, которые их вотчины за ними и что на прежних государях выслужили, нам в те вотчины не вступатися» [23]. «Весчую пошлину», — налог, шедший ранее в литовскую великокняжескую казну, разрешалось «на себя имати», т. е. расходовать на городские нужды. Запрещалось принимать в «закладники» мещан и черных людей, что в условиях развития феодальных отношений было важной поддержкой посадского люда. Мещане и черные люди получили еще одну большую привилегию. С них запрещено было взимать подводы под великокняжеских гонцов, что в условиях Смоленска, расположенного на важном пути следования русских дипломатов и армии из Москвы в Вильнюс, было большой уступкой посадскому люду [24].
Давая жалованную грамоту Смоленску, предоставляя землевладельцам, купцам, мещанам и даже черным людям значительные льготы, Василий III стремился этим привлечь на свою сторону русское и белорусское население западнорусских городов, «панов» и крестьян, вселить в них уверенность в поддержке их интересов в России.
Переговоры со смолянами закончились соглашением о сдаче Смоленска. 1 августа 1514 г. русские войска вступили
43


в город. Жители города были приведены к присяге. Литовского наместника Юрия Сологуба «и прочих латынь, которые не похотели служити великому государю... отпустил к королю и проводити их веле до Орши». Василий III торжественно въехал в Смоленск, назначив его наместником князя В. В. Шуйского.
Длительная борьба за Смоленск окончилась для России победой, поднявшей ее международный авторитет и военное могущество. Возвращение Смоленска имело большое историческое значение. Отныне все русские земли оказались в едином Российском государстве, создавалась хорошая перспектива для дальнейшей борьбы за Украину и Белоруссию. Расширилась возможность для налаживания нормальных торговых связей не только с Прибалтикой, Украиной, Белоруссией, но и с западноевропейскими странами [12, с. 164]. Смоленск стал одним из важных экономических п военных центров России на ее западных рубежах, возродилась его военная слава. К России отошла территория в 23 тыс. кв. км с населением в 100 тыс. человек.
Несмотря на явное поражение, литовские феодалы не хотели примириться с потерей Смоленска, Вязьмы, Дорогобужа, Рославля, Брянска и других городов. Особенно их беспокоила потеря ключа от Москвы — города Смоленска. С целью захвата этого города они неоднократно совершали против него походы. Особенно значительными были походы 1522, 1535, 1564 и 1580 годов. В ходе Ливонской войны Литва и Польша заключили между собой в 1569 г. Люблинскую унию, создав объединенное польско-литовское государство — Речь Посполитую. Люблинская уния была направлена против России, ее целью был захват русских земель. Наступление польско-литовских войск в 1580 г. против Смоленска было отбито жителями города и военными отрядами [25]. Эта победа смолян вдохновила защитников Пскова, отстоявших свою независимость в борьбе с войсками польского короля Стефана Батория.
44
7.
1. Флоря Б. Н. Грюнвальдская битва //Вопросы истории. 1985- №
С. 109 -
2. Живет в веках твой подвиг благородный. М., 1987. С. 17—21
3. ПСРЛ. М.-Л., 1949. Т. 25. С. 237.
4. РИБ. Т. 11. Стб. 189.
5. ПСРЛ. Хроника Быховца /Пер. П. П. Улащика. М, 1966. Т. 32
6. Город-герой Смоленск. М.: Московский рабочий, 1988. С 18.
7, РИБ. Т. 35, Стб. 35.


8. Отечественные записки. СПб., 1827. Ч. 25. С. 295.
9. Псковские летописи. Вып. 1. С. 97.
10. Базилевич К. В. Внешняя политика Русского централизованного государства. Вторая половина XV в. М. 1952.
11. ПСРЛ. Т. 24. С. 214; Там же. Т.  З0. С. 139.
12. Зимин А. А. Россия на рубеже XV  —  XVI столетий. М., 1982. С. 186.
13. ПСРЛ. Т. 6. С. 46. Там же. Т. 8. С. 240.
14. Казакова Н. А. Русско-ливонские и русско-ганзейские отношения. Л., 1975. С. 223—227, 230—231.
15. АЗР. Т. 11. № 12. С. 8—10; Любавский М. Литовско-русский сейм. М., 1900. С. 174.
16. Кузнецов А. Б. Борьба русского государства за воссоединение западнорусских земель: Автореф. дис. ... каид. ист. наук. М., 1966.
17. Новое о восстании Михаила Глинского в 1508 году //Советские архивы. 1970, № 5. С. 71.
18. АЗР. Т. 2. 1848. С. 55.
19. ПСРЛ. Т. 4. С. 538.
20. Кирьянов А. В. Нижегородский кремль. Горький, 1956. С. 16—18.
21. Иоасафовская летопись. С. 195
22. ПСРЛ. Т. 13. С. 19.
23. Собрание государственных грамот и договоров. М., 1813. Т. 1. № 148. С. 412.
24. Тихомиров М. Н. Россия в XVI столетии. М., 1962. С. 349.
25. Навадворский В. Борьба за Ливонию между Москвою и Речью Посполитой (1570—1588 гг.). СПб., 1904.
V. СМОЛЕНСК В КОНЦЕ XVI — НАЧАЛЕ XVII ВЕКОВ
В конце XVI века Россия находилась накануне серьезных социальных потрясений. Здесь, как и в Германии в начале XVI в., «каждое сословие стояло поперек дороги другому и находилось в непрерывной, то скрытой, то открытой борьбе со всеми остальными» [1]. Российское государство оказалось на грани распада и утраты национальной независимости. Тяжелым было и внешнеполитическое положение страны. Возросла опасность нового нападения Польско-Литовского государства и Швеции на Россию. В этих условиях царское правительство решило начать строительство Смоленской крепости.
1. Смоленская крепость — выдающееся военнооборонительное сооружение и архитектурный памятник России. Великий зодчий Ф. С. Конь
В декабре 1595 года царским указом предписывалось спешно выехать в Смоленск делать «каменный город» князю В. Звенигородскому, С. Безобразову, дьякам П. Шепилову, Н. Перфильеву «да городовому мастеру Федору Савельеву сыну Коню» [2, с. 126].
45


Строительство Смоленской крепости началось в 1596 году. Основным источником, дающим представление о начале строительства крепостной стены, является «Подлинное дело о строении города Смоленска», опубликованное в актах Археографической экспедиции (ААЭ) и в сборнике «Смоленская старина» [3]. В нем определены сроки начала строительства крепости и  дана своеобразная инструкция — «Наказ» о подготовке к строительным работам, о заготовке и доставке строительных материалов.
Приходно-расходные книги Болдинско-Троицкого монастыря Дорогобужского уезда дополняют материалы указанного выше источника. В них мы находим данные о выделении людей и денежных средств на строительство крепости [4].
В новом летописце, составленном в Москве в первой половине XVII века, и Летописи о многих мятежах отмечалось, что для закладки Смоленской крепости царь Федор послал Бориса Федоровича Годунова, повелев ему «места осмотрети и град заложить» [5]. Поездке Б. Ф. Годунова в Смоленск весной 1596 года придавалось большое значение, и это нашло свое отражение в летописях XVII века.
Материалы архивного фонда «Приказ княжества Смоленского», относящиеся к XVII—XIX векам, позволяют составить представление о состоянии крепости и той роли, которую она играла в обороне Российского государства [6]. Описание Смоленской крепости дано и в ответах смоленского губернатора на академическую анкету 1765 г.
К источникам по истории Смоленской крепости и города Смоленска следует отнести «Описание краткое г. Смоленска, учиненное по повелению Петра I» и «Описание Смоленска», составленное к приезду Екатерины II в 1780 г. иеромонахом Шупинским. Ценные материалы по истории Смоленской крепости сохранились в Центральном военно-историческом архиве Москвы [7], Ленинградском отделении института истории СССР (коллекция Соловьева) и Смоленском областном государственном архиве. Все эти материалы дают возможность расширить наше представление об истории Смоленска и его крепости, внести уточнения в существующую литературу, исправить неточности и ошибки, допущенные некоторыми авторами.
Изучению истории Смоленской крепости историки и краеведы уделяли большое внимание. Они выясняли вопрос о начале и окончании строительства, о роли царской админи-
46


страной и в частности Бориса Годунова в осуществлении планов этого строительства. Смоленский историк Н. А. Мурзакевич ошибочно относил начало строительства к 1587 году [8]. И. И. Орловский, посвятивший этому вопросу специальную работу, преувеличивал роль Бориса Годунова, назвав эту крепость «годуновской», не показал роль Ф. С. Коня в создании важной военно-оборонительной крепости России [9]. Из работ советских историков-искусствоведов, архитекторов и литературоведов следует отметить труды В. Жаковой, И. Д. Белгородцева и В. В. Косточкина. Работа Жаковой основана во многом на выдуманных ею материалах, которые она выдавала за архивные документы, якобы найденные ею. Следует согласиться с мнением профессора В. В. Косточкина, что «архитектурно-исторической науке очерк В. Жаковой принес большой вред» [2, с. 6; 10]. Следуя по стопам Жаковой, автор очерка «Ключ-город» ошибочно приписывал Федору Коню строительство Болдина монастыря в Дорогобужском уезде, Одигитриевского Собора в Вязьме и участие в заговоре против Лжедмитрия 1 [11].
Работа Жаковой оказала влияние на писателей и поэтов, посвятивших Ф. Коню ряд своих произведений [12]. И. Д. Белогорцев написал специальную брошюру о Федоре Коне и архитектурном облике Смоленска. Он широко использует работу Жаковой и ничего нового в науку не вносит.
Совершенно по-другому подошел к изучению жизни и деятельности Ф. С. Коня доктор искусствоведческих наук В. В. Косточкин, создавший фундаментальный труд о замечательном русском зодчем. Автор поставил задачу «изучения творчества древнерусского мастера», раскрытия того нового, что внес он в строительство военно-оборонительных сооружений в России. Используя большой фактический материал, вводя в научный оборот новые источники, В. В. Косточкин успешно справился с выполнением поставленной задачи. Он убедительно показал развитие строительного дела в России в конце XVI — начале XVII веков, вскрыл причины значительных успехов московского правительства в организации строительных работ, имевших, главным образом, оборонное значение.
Смоленская крепость — «это русская классика, своего рода Ренессанс. Не случайно некоторые исследователи сопоставляли это произведение Ф. Коня с итальянскими замками» [2; 13].
47


Весной 1596 г. состоялась закладка крепости в присутствии фактического правителя страны Бориса Годунова. Строительство крепости продолжалось шесть лет. Ее строила почти вся страна. Состав рабочей силы значительно пополнялся за счет беглых людей, направлявшихся в Смоленск в связи с голодом 1600-1602 гг., охватившим всю страну. Общая протяженность Смоленской крепостной стены была около 6,5 км. Крепость имела 38 башен разной формы и величины: прямоугольных 13, многогранных (круглых) —  16 и 9 воротных. Высота стен колебалась от 13 до 19 м. Ширина от 5,2 до 6 м.
Ф. Конь придал каждой башне неповторимый художественный облик, стремился сделать их «внешне непохожими друг на друга». В башнях и стенах имелись три яруса бойниц. Смоленская крепость не знала себе равной в русской архитектуре XVII века. Она, как драгоценное ожерелье, охватывала весь Смоленск, делала его неприступным для врага. Замечательному сооружению Ф. Коня — Смоленской крепости — предстояло выдержать в XVII—XIX веках большое испытание.
2. Героическая оборона Смоленска
В начале XVII века в России вспыхнула первая крестьянская война и началась Польско-Шведская интервенция. Крестьянская война охватила огромную территорию и вовлекла значительные массы населения. Началу Крестьянской войны предшествовали антифеодальные выступления крестьян, холопов и горожан в 1602—1603 гг. в разных местах страны, в том числе и в Смоленской земле, в Болдино, Дорогобужском монастыре [14].
Крестьянская война началась в 1603 году в Подмосковье. Возглавил ее Хлопко. Восставшие одержали ряд побед, разгромили крупный отряд царских войск воеводы Ивана Басманова, но в конечном счете сами потерпели поражение. Хлопко, тяжело раненный в сражении, был схвачен и казнен. С поражением восставших под Москвой движение не прекратилось. Оно продолжало развиваться, охватывая все новые и новые районы. Много восставших крестьян и холопов скопилось на территории Северской Украины, в Рязанском, Смоленском, Дорогобужском, Бельском и других уездах, Поддерживали крестьяне и холопы Смоленской земли ставленника польских панов Лжедмитрия 1, выдававшего себя
4b


за царевича Дмитрия и обещавшего облегчить участь крестьян и холопов. Захватив Москву и установив свою власть, Лжедмитрий I не выполнил своих обещаний, чем воспользовались бояре и дворяне, свергнув его с престола. К власти пришел боярский царь Василий Шуйский. Смоленские дворяне поддерживают нового царя и в помощь ему направляют большой дворянский отряд во главе с Полтевым. В 1606—1607 гг. крестьянское восстание достигает кульминационной точки. Оно переросло в мощную крестьянскую войну во главе с Иваном Болотниковым, дошедшим с повстанцами до Москвы. Перешли на сторону Болотникова крестьяне и посадские люди Рославльского, Вяземского, Дорогобужского и Можайского уездов [15]. Поражение И. Болотникова под Москвой и отступление его к Калуге, а затем и к Туле не означало окончания Крестьянской войны.
Крестьянское движение еще продолжалось в 1607 — 1608 годах, чем воспользовался новый ставленник польских интервентов Лжедмитрий II, дошедший до Москвы и обосновавшийся в селе Тушино. В 1607 г. Иван Болотников и Илья Горчаков потерпели поражение и были казнены царским правительством, но крестьянское движение продолжалось еще в ряде уездов. Лжедмитрий II пытался захватить Москву, но успеха не имел. Не перешел на его сторону и Смоленск, хотя в Смоленском, Вяземском, Дорогобужском и Рославль- ском уездах развернулось широкое крестьянское движение. Лжедмитрий II и его окружение, польские паны, шляхтичи и верхушка казачества хозяйничали в ряде уездов страны, грабили население и за счет этого обогащались. Крестьяне, посадские люди выступали против грабителей и насильников, изгоняли их со своих земель. Крестьянское движение шло на убыль, оно стало перерастать в 1608 году в национально-освободительное движение против интервентов [16]. Боясь собственного народа, царь Василий Шуйский не использовал этого народного движения для освобождения страны от интервентов, а обратился за помощью к Швеции, которая ждала этого удобного случая для вмешательства в дела России. Вступление 16-тысячного отряда шведских наемников на территорию России послужило предлогом для открытого вмешательства Польско-Литовского государства против России с целью утвердить на русском престоле польского короля, захватить русские земли, отторгнуть от России Смоленск, Дорогобуж, Рославль и другие русские города.
4 Зак. 6010
49


24—25 сентября 1609 г. польский король Сигизмунд III
подошел к Смоленску. Началась борьба за Смоленск и его героическая оборона, продолжавшаяся более 20 месяцев. Руководил обороной города воевода Михаил Борисович Шеин, который опирался в своей деятельности на воеводскую канцелярию и посадскую приказную избу. В обороне города приняло участие 1500 крестьян, 2785 посадских людей, 550 дворян, 500 стрельцов и пушкарей [17]. Посадские люди составляли большинство защитников города. По совету воеводы приказная изба приняла решение об уничтожении посада, состоявшего из 6 тысяч домов, расположенных за крепостной стеной. Это был великий подвиг смолян, акт высокого патриотизма. Посадские дома не достались врагу, не получили поляки готовых квартир для своих солдат [18]. Защитники города были закреплены за башнями и несли на них круглосуточное дежурство. Штурм крепости Сигизмунд III начал в ночь на 25 сентября. Бои продолжались и в последующие дни. Смоляне героически защищали свой город и отбили все атаки польского войска. Они делали подкопы под стены крепости и хотели ее взорвать. Защитники крепости зорко следили за их действиями и срывали их планы. Это заставило Сигизмунда III обратить внимание на Тушино, где находились польские отряды, служившие Лжедмитрию II, который выполнил уже свою роль и не был нужен польскому королю. Лагерь Лжедмитрия II распадался на глазах, и он, опасаясь за свою жизнь, бежал в Калугу, где и был убит одним из его противников. Тушинские бояре и дворяне заключили с Польшей 4 февраля 1610 г. договор, который представлял собой акт национально-политического предательства. По этому договору королевич Владислав должен был стать царем России, сохранить за феодалами их вотчины и поместья и проводить дальнейшее закрепощение крестьян. Польский король воспользовался этим договором и послал часть своего войска к Москве. Вышедшее навстречу полякам русское войско во главе с бездарным полководцем Дмитрием Шуйским, потерпело поражение под Клушином и вынуждено было отступать. Сражение под Клушином (в 20 км от Гжатска) продемонстрировало ненадежность иностранной военной помощи и неспособность бояр обеспечить безопасность своего государства. Наемники шведы во главе с Делагорди ушли на север и стали захватывать Новгородские земли. Путь на Москву полякам во главе с гетманом Жолковским был открыт. В. Шуйского свергли с престола и постригли
50


в монахи. Образовавшееся в Москве правительство из семи бояр (семибоярщина) заключило договор с Жолковским 17 августа и открыло ему ворота столицы.
Трудные дни переживал Смоленск после поражения русских войск под Клушином. В городе не хватало продовольствия, воды и топлива, свирепствовали эпидемические заболевания, росла смертность населения.
В июле и августе 1610 г. польские войска трижды пытались штурмом овладеть городом, но, получив должный отпор, снова перешли к обороне. Под Смоленск прибыла группа московских бояр, которая потребовала присягнуть королевичу Владиславу и сдать город польскому королю. Смоленск решительно отказался выполнить это предательское повеление и вскоре обратился с призывом к «Братьям всего Московского государства» подняться на освобождение Москвы.
На улицах Москвы появилось «подметное» письмо, в котором говорилось о героических подвигах смолян. Неизвестный автор этого письма писал: «поревнуем городу Смоленску, как в нем наша братия, православные христиане, сидят и верную скорбь и тесноту терпят. Сами знаете, с какого времени сидят. Если бы таких крепкостоятельных городов в Российском государстве хотя немного было, неповадно было бы .входить в нашу землю нашим врагам» [19]. В 1611 г. жители Казани и Казанского края по примеру Смоленска отправили на Урал, в «Пермь Великую», грамоту от имени «всех людей Казанского государства» с призывом к единству действий против интервентов, захвативших Москву. Этот призыв исходил как от русских людей, так и от татар, чувашей, марийцев и удмуртов [20] и нашел живейший отклик в различных слоях населения. Смоленск ставили в пример другим городам. О нем слагали сказания и былины. В былине «Земской собор» есть такие слова:
А Смоленск есть строение не литовское,
А Смоленск есть строеньице Московское.
Нам надо постоять за Смоленск.
Смоленск поддерживали партизаны, развернувшие боевые действия в Смоленском и других уездах. Они нападали на вражеских солдат, забирали оружие и награбленное имущество.
51
4*


3 июня 1611 г. поляки и их наемники предприняли последний штурм города. Им удалось в образовавшемся проломе в крепостной стене проникнуть в город, где завязались упорные бои за каждую улицу и дом.
Но силы были неравными. В Смоленске свирепствовали голод и цинга. Не хватало людей для защиты огромной крепости. В самый последний момент сражения у смолян осталось способных к бою 300—400 защитников города [21]. Существует легенда: не желая сдаться врагу, последние защитники города, женщины и дети укрылись в Мономаховом соборе, где дали обет погибнуть, но не сдаться. Рядом с собором находился склад с порохом, который, по требованию собравшихся, был подожжен Белавиным [22]. Н. М. Карамзин писал: бились «долго в развалинах, на стенах, улицах города при звуке всех колоколов. Ляхи стремились к главному храму... построенному Мономахом, где закрепились многие из горожан и купцов с их семействами, богатством и пороховою казною. Уже не было спасения. Русские зажгли порох и взлетели на воздух вместе с детьми, имением и славою» [23].
М. Б. Шеин с семьею и 15 защитниками занял оборону в Коломенской башне, сражался до последней возможности, но полякам удалось взять его в плен. Они подвергли его пыткам и все девять лет плена держали в кандалах.
Смоленск пал, но его героическая оборона надолго осталась в памяти потомков. Смоленская оборона сыграла огромную роль в развертывании национально-освободительного движения в стране, в создании Первого и Второго ополчений. Пример Смоленска стал знаменем борьбы за освобождение Родины от интервентов. Военнослужилые люди пограничных районов — смоляне, вязьмичи, дорогобужане, беляне, рославчане, брянчане — составляли ядро второго ополчения, которому суждено было в 1612 г. освободить Москву от интервентов.
Военные действия истощили не только Смоленск, но и Северскую землю. Брянск на ряд лет лишился посада и оставался только крепостью. Карачев был совершенно разрушен и покинут жителями. Наиболее пострадавшей частью населения были крестьяне. Обезлюдели многие села и деревни Комарицкой волости, плодородные земли обратились в «дикое поле».
В октябре 1612 г. польские паны и шляхтичи были изгнаны из Москвы, но Смоленск остался в их руках.
52


По Деулинскому перемирий, Заключенному между Россией и Польшей в 1618 г., Смоленск, Дорогобуж и Рославль отошли под власть Польши.
Смоленск недолго оставался под властью польских панов. Борьба за его возвращение в состав России возобновлялась несколько раз.
3. Смоленская война и крестьянско-казацкое движение в России
Готовясь к продолжению борьбы за возвращение своих западных земель, Россия учитывала сложную международную обстановку, вызванную начавшейся первой общеевропейской Тридцатилетней войной (1618—1648 гг). Война началась как внутригерманская, шла между двумя феодально-династическими группировками за господство в Германии. Вскоре эта война переросла в общеевропейскую, и в ней приняли участие не только Австрия и Германия, но и Франция, Дания, Англия, Голландия, Швеция и другие государства.
Габсбургский австрийский дом находился под влиянием иезуитов и стоял во главе католической церкви. Он стремился объединить под своей властью все западноевропейские государства, лишить их самостоятельности, превратить их в своих вассалов. Ожесточенную борьбу против «универсальной монархии» Габсбургов вели национальные государства, отстаивающие свою независимость и суверенитет. Россия выступила против Габсбургов и их союзника Польско-Литовского государства и стала одной из самых деятельных антигабсбургских держав в Европе. Дипломатические отношения с Габсбургами были прерваны еще в 1616 г. и не возобновлялись до 1654 года. Россия вступила в переговоры со Швецией и Турцией и заключила военный союз против Польско-Литовского государства [24]. Хотя между  Россией и Швецией существовали глубокие противоречия из-за прибалтийских владений, но тем не менее оба государства пошли на сближение и готовились к совместным военным действиям. Россия оказывала огромную материальную помощь Швеции (что давало ей возможность держать большое наемное войско). Кроме того, Россия должна была отвлечь на себя основные силы Польско-Литовского государства и дать возможность Швеции нанести удар по Германии. Шведский
53


король Густав Адольф немедленно этим воспользовался и одержал ряд побед в Германии.
В октябре 1632 г. Россия начинает войну за Смоленск, занимает Дорогобуж и большинство населенных пунктов отошедших от нее по Деулинскому перемирию. В 1633 году русская армия приступила к осаде Смоленска, который был хорошо укреплен и подготовлен к активной обороне [25].
Одновременно должен был начать военные действия на севере Германии и Польско-Литовского государства Густав Адольф. Но этого не произошло в связи со смертью короля. Новый шведский король изменил планы войны и отошел от русско-шведского союза. Задуманный Швецией и Россией совместный поход в Польско-Литовское государство с запада, из Селезни, был отменен.
Русская армия под Смоленском, выполнявшая вспомогательную роль и отвлекавшая на себя часть польско-литовских войск, оказалась теперь в самом центре военных действий и должна была принять на себя главные удары. Произошли перемены и в руководстве Речи Посполитой. Королем после смерти Сигизмунда III стал Владислав, который подготовил силы для похода на Смоленск. Воевода М. Б. Шеин продолжал осаду Смоленска. Но он не получил обещанную ему помощь войсками, вооружением, продуктами питания и обмундированием. Несмотря на огромные трудности, М. Б. Шеину удалось в двух местах проломить крепостную стену, взорвать одну из крепостных башен, но овладеть городом он не мог. Противник имел еще большую военную силу и превосходство в артиллерии. В то же время в войске М. Б. Шеина падала дисциплина. Помощь из Москвы не подходила. Дворяне и дети боярские самовольно покидали войска и убегали в свои уезды, где свирепствовали крымские феодалы, которые «у многих поместьях и вотчины повоевали, и матери, и жены, и дети в полон пойманы» [26].
Из войска М. Б. Шеина увеличилось также бегство солдат и казаков, многие из которых присоединились к крестьянскому восстанию под Смоленском. Во главе восстания стал крестьянин Иван Балаш — выходец из Болдина Дорогобужского монастыря.
Царское правительство стремилось прекратить побеги из армии, конфисковывало поместья у служилых людей, покинувших службу, выдавало дополнительное жалование тем, кто исправно ее продолжал. Но эти меры не давали больших
54


результатов. Тем временем новый польский король Владислав в августе 1633 г. подошел к Смоленску с 15-тысячным войском. Русские войска оказались в своеобразном окружении и вынуждены были снять осаду с северной, юго-восточной и частично западной частей крепостной стены и с боями пробиться в лагерь Шеина, который находился в весьма трудном положении: не хватало фуража, продовольствия, топлива, свирепствовали различные болезни, усиливалось бегство, а обещанная помощь из Москвы не приходила. В этих условиях в январе 1634 г. между Владиславом и Шеиным было заключено соглашение, по которому русское войско, сохранив холодное оружие и мушкеты, уходило из-под Смоленска. Всего было выведено 8056 конных и пеших ратников.
В этом же году между Россией и Речью Посполитой был заключен Поляновский мир, по которому сохранялись прежние границы и польский король отказывался от претензий на русский престол.
Отходом русских войск из-под Смоленска были недовольны его жители, заинтересованные в переходе города под власть России [27].
Широкое народное движение, развернувшееся в Смоленском крае и смежных с ним районах, получило, как сказано выше, название «Балашовского» по имени его предводителя крестьянина Ивана Балаша. Имя Ивана Балаша стало символом и знаменем крестьянско-казацкого движения, развернувшегося в 1632—1634 годах. Отряд Балаша сформировался не только из смоленских крестьян, но и за счет бежавших из войска Шеина солдат, набранных из «охочих людей», «вольных казаков» или «шишей». Первоначально Иван Балаш пытался установить связь с М. Б. Шеиным, предлагая ему свою помощь в борьбе с польско-литовскими войсками. Чем закончились переговоры с М.. Б. Шеиным, точно неизвестно. Под Смоленском в отряде Балаша было 400 крестьян, 200 солдат и казаков. Затем он значительно увеличился за счет присоединившихся «порубежных мужиков» в Кадине, Красном и других селениях. Красный стал центром, откуда балашовцы совершали рейды против польских гарнизонов в Дорогобужский и Рославльский уезды, Стародуб, Гомель, Кричев и другие места.
Одновременно усилилась борьба повстанцев против местных феодалов. В январе 1633 г. отряд Балаша соединился в Стародубском уезде с отрядом «комарицкпх и карачинских
55


мужиков, которые жгут и грабят поместья и вотчины феодалов* [24, с. 123]. Правительство было крайне напугано размахом повстанческого движения и особенно его антифеодальной направленностью. Оно стремилось разложить его изнутри, разъединить его силы, привлечь на свою сторону беглых солдат, казаков и даже крестьян, которым оно обещало дать помилование и вознаграждение, если они уйдут из Стародуба под Смоленск и примут участие в войне против Речи Посполитой. Стародуб в этот период стал главным центром крестьянско-казацкого восстания.
Правительству удалось посеять раздор в повстанческом лагере. Разнородность состава участников движения явилась главной причиной раскола балашовского стана. И. Балаш со своими сторонниками ушел из-под Стародуба к Смоленску, но дорогой он был схвачен изменниками, выдан стародубскому воеводе, посажен в тюрьму, где вскоре умер.
Распадение единого балашовского повстанческого отряда и смерть его предводителя не означали прекращения народного движения. Разрозненные отряды повстанцев действовали в Смоленском, Рославльском, Дорогобужском, Стародубском и других уездах. Это было «неуловимое, то прекращающееся, то снова возникающее, но всегда создающее препятствия неприятелю восстание народа» [28]. С распадом единого балашовского отряда закончился первый этап этого движения.
С лета 1633 г. начинается второй этап восстания с центром в Рославле. Сюда стекались крестьяне Смоленского края, солдаты из-под Вязьмы, Можайска, Дорогобужа, Брянска, казаки из-под Смоленска, посадские люди различных городов, крестьяне и холопы из разных районов России, включая даже Сибирь, Урал, Север, Поволжье, наконец «гулящие люди». Из-под Велижа пришел боевой сподвижник и ближайший помощник Балаша Григорий Ростопчин.
В Рославле только одних казаков собралось до 3000 человек. Григорий Ростопчин, казацкие атаманы Иван Теслев и Анисим Чертопруд возглавили теперь Рославльский лагерь. Повстанцы совершали рейды к русско-польской границе, наносили удары по неприятелю, захватывали языков и доставляли их в Москву. Одновременно они совершали нападения на боярские, дворянские и монастырские владения. Об этом говорят челобитные брянского духовенства, бояр и дворян царю Михаилу Романову. В одной из челобитных говорилось,
56


что повстанцы «из Рославля во Брянский уезд, монастырские и наши вотчины и поместья грабят... и нас, холопий ваших, побивают, и хлеб наш нашими же крестьянами везут к себе в Рославль. А мы богомольцы ваши и холопы от, тех воров во Брянске в осаде» [29]. Челобитная дает возможность сделать вывод об антифеодальной направленности повстанческого движения, об активных действиях повстанцев против светских и духовных феодалов, о поддержке этого движения местными крестьянами. Рославльский повстанческий лагерь просуществовал до конца февраля 1634 года. С уходом из- под Смоленска Шеина и заключением Поляновского мирного договора в июле 1634 г. балашовское движение постепенно затухает. Оно вступает в третий, заключительный этап своего развития. Единый Рославльский лагерь распался, возникли мелкие отряды, которые постепенно прекращали свои действия. Против остатков разрозненных отрядов выступили местные феодалы, царские и польско-литовские войска. Восстание было подавлено, но оно не прошло бесследно. Царское правительство России боялось, что балашовское движение (название сохранялось и после смерти его предводителя) может перерасти в новую крестьянскую войну, и приняло меры к его подавлению.
В подавлении балашовского движения приняли участие местные феодалы и польско-литовские войска. Балашовское народное движение носило не только национально-освободительный характер, наносило удары по польско-литовским войскам и их наемникам, но не щадило и своих феодалов, добивалось освобождения от жестоких форм эксплуатации. В целом это было широкое антифеодальное движение народных масс, возникшее при активном участии смоленских крестьян и посадских людей.
4. Смоленск в период воссоединения Украины с Россией
Воссоединение Украины с Россией стало незабываемым событием в жизни украинского и русского народов.
На Украине, Смоленщине и в Белоруссии разгорелась широкая всенародная борьба против польско-литовских панов и шляхтичей за переход украинского, белорусского и русского населения под власть России. В этой борьбе видное место отводилось Смоленску, который еще находился под властью Речи Посполитой. Война между Россией и Речью
57


Посполитой была неизбежной. На Смоленском направлении была сосредоточена значительная часть русских войск во главе с царем Алексеем Михайловичем [30]. В начале июня 1654 г. Белый и Дорогобуж сдались без боя. Воеводы и шляхтичи бежали в Смоленск под защиту мощной крепости, а посадские люди и «государевых дворцовых сел охочие люди» открыли ворота города и с радостью встретили русских воинов.
В июне 1654 г. началась осада Смоленска. К русским войскам присоединился украинский 18-тысячный отряд под командованием атамана Василия Золотаренко, принявший участие в штурме города.
Польский воевода в Смоленске пан Ф. Обухович спешно стал восстанавливать земляные укрепления в местах проломов крепостной стены, согнав для этого все население города, и, стремясь предотвратить подкопы русских под стены, начал копать вдоль нее с наружной стороны глубокий ров.
Население неохотно выполняло распоряжение воеводы, оно требовало сдать город русскому командованию. Настроение польского гарнизона тоже было не слишком боевым. Уже в самом начале осады русская артиллерия удачно сбивала со стен крепости зубцы и разрушала «избивцы с землей» (то есть земляные укрепления — срубы, набитые землей и камнем), так что польским защитникам крепости трудно было найти на ней безопасное место. В ночь на 16 августа был начат штурм. «Наши ратные люди храбро приступали и на башню, и на стену взошли, и бой был великий, — сказано в одном царском документе. — Под башню польские люди подкатили порох, и наши ратные люди сошли со стены многие, а иные порохом опалило». По свидетельству Ф. Обуховича, русские использовали 4 тыс. штурмовых лестниц. Штурм продолжался в течение 7 часов.
В первых числах сентября, под давлением жителей, из осажденной крепости в лагерь царя Алексея Михайловича отправилась делегация, чтобы начать переговоры. Город был сдан. Польский гарнизон вышел из крепости, сложил оружие, знамена и был отпущен на свою родину. Население города радостно встречало победителей. День 23 сентября (3 октября по новому стилю) 1654 г. — замечательная дата в истории Смоленского края. Это день окончательного возвращения Смоленска и смоленских земель в состав России [31].
С освобождением Смоленска война с Речью Посполитой не прекратилась, Смоленск принял активное участие в осво-
58


Вождении украинского и белорусского народов от Иноземного господства. В 1655 г. смоляне приняли участие в освобождении Витебска, Минска, Гродно и других городов от польского господства. Россия была близка к победе, но обстановка изменилась в связи с вмешательством Швеции в эту войну. Россия вынуждена была заключить Виленское перемирие с Речью Посполитой и в 1656 г. начать войну против Швеции, которая сумела захватить Варшаву. Участие России в войне против Швеции спасло Речь Посполитую от полного поражения. Затянувшаяся война истощила ресурсы враждовавших государств. В России начался финансовый кризис, связанный с выпуском медных денег, казна Речи Посполитой тоже опустела. Обе стороны искали путей к перемирию.
В результате длительных переговоров 30 января (9 февраля) 1667 г. между Россией и Речью Посполитой было заключено перемирие, получившее название Андрусовского — по названию деревни Андрусово (ныне Монастырщинский район), где оно было подписано. Россия вернула себе Смоленское воеводство со всеми уездами и городами, Стародубский повет и Черниговское воеводство, получила Левобережную Украину. Таким образом, произошло юридическое признание возвращения Смоленска и смоленских земель в состав России.
Андрусовское перемирие было крупным внешнеполитическим достижением обоих государств. Оно означало поворот от многовековой вражды и бесконечных войн к миру и союзу между ними.
С 1654 г. в истории Смоленского края началась новая полоса. Воссоединение Украины с Россией способствовало установлению более тесных экономических и культурных связей Смоленска с Киевом, сближению русского, украинского и белорусского народов.
1. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. М., 1956. Т. 7. С. 358.
2. Косточкин В. В. Государев мастер Федор Конь. М.: Наука, 1964.
3. Смоленская старина. Смоленск, 1911. Вып. 1. Ч. 2. С. 23—28.
4. Русская историческая библиотека. Т. 27. Стб. 129, 134 156
157, 233.
5. ПСРЛ. Т. 14. С. 47; Новый летописец, составленный в царствование Михаила Федоровича. М., 1853. С. 43.
6. ЦГАДА. Ф. 145. Д. 1, 2, 5, 6, 7, 10, 11, 17, 19, 20 и др. Приказ княжества Смоленского.
7. ЦГВИА. Ф. 3. Д. 727, 747.
8. Мурзакевич Н. А. История Смоленска. Смоленск, 1804. С. 91.
59


9. Орловский И. И. Смоленская стена (1602 1902). Смоленск, 1903. С 15
10. Жукова В. О черном человеке Федоре Коне //  Год семнадцатый. М.: Советская литература, 1934. Альманах 4. С. 398 406.
11. Живет в веках твой подвиг благородный. М.: Московский рабочий, 1967. С. 29.
12. Аристов В. Ключ-город Смоленск, Курск, 1940; Кедрин Д, Конь //Избранное. М., 1957 и др.
13. Кондрашенков А. А. Смоленский край в XVI — первой половине XVII веков. Смоленск, 1978. С. 25—33.
14. Корецкий В. И. Из истории крестьянской воины в России начала XVII века //Вопросы истории. 1959. № 3. С. 124.
15. Восстание И. Болотникова //Документы и материалы, составленные Копаневым А. И. и Маньковым А. I. М., 1959. С. 242, Смирнов И. И. Восстание Болотникова. М., 1951. С. 467.
16. Шепелев И. С. Освободительная и классовая борьба в Русском государстве в 1608—1610 гг. Пятигорск, 1957.
17. Мальцев В. Борьба за Смоленск (XVI—XVII вв.). Смоленск, 1940. С. 228.
18. Памятники обороны Смоленска. М., 1912. № 1, 58, 121, 227 и др.
19. Маковский Д. Героическое прошлое Смоленщины. Смоленск, 1946. С. 62.
20. Памятники истории Смутного времени. М., 1909. С. 21.
21. Бер М. Летопись Московская //  Сказание современников о Дмитрии Самозванце. Ч. 1. С. 148.
22. Хроника Павла Пясецкого. Памятники древней письменности и искусства. СПб., 1886. С. 40—41.
23. Записки о Смоленске, составленные Никитиным П. М., 1845. С. 13.
24. Поршнев Б. Ф. Социально-политическая обстановка в России во время Смоленской войны //История СССР. 1957. № 5; Поршнев Б. Ф. Тридцатилетняя война и вступление в нее. Швеции и Московского государства. М., 1976. С. 280.
25. Попов А. Н. Изборник славянских и русских сочинений и статей. М„ 1869. С. 273.
26. Новосельский Л. А. Борьба Московского государства с татарами в первой половине XVII в. М.-Л., 1948. С. 221.
27. ЦГАДА. Стб. 10. Л. 44—45. Дела Шведские. 1631; Акты Московского государства. Т. 1. № 440, 442, 443, 452—456.
28. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 17. С. 203.
29. ЦГАДА. Приказной ст. Стб. 76. Л„ 196—197.
30. Орловский И. И. Смоленский поход царя Алексея Михайловича в 1654 г. Смоленск, 1905.
31. Акты юго-западной России. Т. 16. С. 83.
VI. СМОЛЕНСК В ГОДЫ СЕВЕРНОЙ ВОЙНЫ
В XVIII веке в России происходили важные изменения в социально-экономическом развитии. Получает дальнейшее развитие мануфактурное производство, особенно быстро расчет металлургия, заметны сдвиги и в сельском хозяйстве, растет барщина, натуральный и денежный оброки. Уже во второй половине XVII века в России зарождаются ростки
69


капиталистических элементов, которые к 60-м годам XVIII века приводят к появлению капиталистического уклада.
Смоленщина в общем экономическом развитии страны занимала далеко не последнее место. В 1708 году была образована Смоленская губерния с центром в г. Смоленске, который продолжал играть важную роль в обороне страны, развитии торговых связей как внутри страны, так и с иностранными государствами.
Для дальнейшего, экономического развития России нужен был выход в Балтийское мэре и установление более тесных экономических связей с Прибалтийскими и западными государствами. На пути решения этой проблемы стояла Швеция, которая препятствовала выходу России к Балтийскому морю и в начале XVIII века начала против нее войну. Это была Северная война, продолжавшаяся с 1700 по 1721 год.
В этой войне активную роль должен был сыграть Смоленск. Он обязан был задержать войска Карла XII, преградить им путь к Москве и нанести им значительный урон.
Подготовкой к обороне Смоленска занимался сам царь Петр I. Он несколько раз бывал в Смоленске, организовал ремонт крепостной стены и башен, создание новых и ремонт старых оборонительных линий вокруг Смоленска, Красного, Рославля, Дорогобужа и Вязьмы. Для наблюдения за ходом строительства и ремонта оборонительных сооружений были направлены в Смоленск военные инженеры Василий Корчмин и Лев Измайлов. Они же должны были изготовить необходимое количество «фугатов» (мин значительной разрушительной силы) и брандеров (зажигательных судов), необходимых для обороны Смоленска.
Все подготовительные работы по обороне Смоленска были успешно выполнены жителями города и крестьянами окрестных сел и деревень. Одновременно с этим была создана 200- километровая укрепленная линия, идущая от Полоцка к Смоленску, Рославлю и Брянску. Она состояла из засек, проходов, завалов и охранялась посадскими людьми Смоленска, Полоцка, Рославля и крестьянами этих уездов [1, с. 246]. Получив известие о том, что. Карл XII, вторгшись в Россию, намерен идти через Смоленск на Москву, Петр I издал закон о защите Отечества, в котором предусматривал меры «предосторожности на случай вторжения неприятельского, об укрытии пограничными жителями хлеба и сена в ямах и о заготовлении мест для скота и людей в лесах и болотах» [2].
61


В Вяземском, Дорогобужском и Смоленском уездах были размещены части русской армии [3, с. 163]. На годичное содержание смоленского гарнизона и вновь прибывших воинских частей требовалось около 100 тысяч четвертей муки и сухарей, а на корм лошадям большое количество овса и сена.
Находившийся в Смоленске царевич Алексей, которому было поручено обеспечить войско продовольствием, доносил Петру I, что из «Смоленского уезду с пригородами собрать повеленного числа и к наличному хлебу невозможно потому, что в Смоленском уезде и с пригорода 20499 дворов». [4]. Царевич Алексей вынужден был определить «на двор по 1 четверти овса, по полтора четверика сухарей, сена по 16 пудов 20 фунтов» [4], а недостающее количество разрешил собирать еще в 16 городах и уездах. Поставка продовольствия и фуража для армии, военные постои, привлечение населения для выполнения вспомогательных работ по строительству укреплений, подготовка к эвакуации на случай отступления — все это создавало дополнительные тяжести, ложившиеся на плечи трудового народа. Но несмотря на эти трудности, участие местного населения в борьбе с захватчиками было единственно правильной тактикой русского командования.
Воеводам, приказчикам и бурмистрам «под жестоким указом» было велено, «чтобы держали на линии крепкие караулы», привлекая жителей к участию в обороне [1, с. 218, 220]. Когда шведы вышли к государственной границе у деревни Стариши, Петр I приказал смоленскому воеводе И. С. Салтыкову: «Все, что к обороне города, изготовь», предложив использовать дворян с их людьми и мещан [5].
Об активной помощи смолян русской армии свидетельствует и письмо французского дипломата из шведской армии во время вступления ее в пределы Смоленской губернии: «Голод увеличивается в армии со дня на день, там уже совсем не знают, что такое хлеб, полки живут только кашей, вина нет ни в погребе, ни за столом короля; король, офицеры и солдаты одинаково пьют воду... Царь приказал, чтобы при нашем приближении была выжжена вся местность от границы до мест в двух милях от Смоленска, это явно должно было стать еще хуже» [3, с. 195].
26 января 1708 года шведская армия вступила в Гродно, а затем вскоре продвинулась к Минску. Своему начальнику штаба Гилленкрону Карл XII заявил: «Теперь мы идем по


дороге на Москву, и если так будем продолжать, то, конечно, дойдем». Но осуществить этот замысел было весьма сложно. Русская армия изматывала врага арьергардными боями и в то же время продолжала медленное отступление.
Бои развернулись на самой границе, в излучине рек Вихры и Городни, от деревни Раевки до Татарска и Старишей. Наступление шведов было остановлено. В сражении под деревней Раевкой Карл XII пытался нанести поражение русскому войску, но все его атаки были отбиты, король попал в окружение, под ним была убита лошадь, но подоспевшая помощь выручила короля и спасла его от неминуемого позора. Вводя в бой новые силы, Карл XII пытался переправиться через реку у деревни Мигновичи и открыть себе путь на Смоленск. Но и эта попытка оказалась неудачной. Она была сорвана русскими войсками, закрывшими Карлу XII путь к Смоленску. Ожидая прихода из Прибалтики дополнительных военных сил, Карл XII сделал попытку открыть себе путь на Москву через Брянск. Петр I своевременно разгадал планы Карла XII. У деревни Лесной корпус Левенгаупта, шедший на соединение с Карлом XII, был разгромлен, и этим самым был сорван план шведов «прорваться к Москве через Брянск» [6].
В битве при деревне Лесной 16-тысячный корпус шведов сражался с 10-тысячным отрядом русских. Разгром шведов под Лесной имел большие, обнадеживающие результаты. Шведы потеряли 8 тысяч убитыми, 2 тысячи повозок, нагруженных боеприпасами, снаряжением, обмундированием и артиллерией. «В ставку Карла XII стекались спасшиеся от уничтожения деморализованные отряды и единичные солдаты — остатки некогда грозного корпуса» [7]. Узнав о поражении корпуса Левенгаупта и встретив сильное сопротивление русских войск и смоленских партизанских отрядов, Карл XII направился на Украину, где его ждал изменник украинского и русского народов гетман Мазепа [3, с. 217].
Украинский, народ выступил против Мазепы и совместно с русскими войсками нанес под Полтавой Карлу XII сокрушительное поражение. Северная война окончилась победой России, твердо обосновавшейся на Балтийском побережье и навсегда возвратившей свои исконные земли. Было прорублено «окно в Европу», основан Санкт-Петербург, ставший крупным экономическим и политическим центром страны. Смоленский край был тесно связан с новым центром страны.
63


поставлял продукты сельского хозяйства и рабочую силу на строительство нового города.
Середина и вторая половина XVIII века были важным этапом в экономическом и политическом развитии России и ее западных и южных владений. Россия продолжала вести борьбу за выход к берегам Черного моря, воссоединение украинских и белорусских земель в единое Российское государство.
В начале XIX века Смоленская земля подверглась новым военным испытаниям, и город Смоленск вновь стал щитом России.
1 Шутой В. Е. Борьба народных масс против нашествия армии Карла XII. М„ 1958.
2. Полное собрание законов Российском империи. CПб., l830. 1. № 2155. С. 383—384.
3. Тарле Е. В. Северная война. М., 1958.
4. Письма царевича Алексея Петровича к его родителю государю Петру Великому. Одесса, 1849. С. 18.
5. Будаев Д. И., Кондрашенков А. А. Партизанское движение в боевых традициях Смоленского края //  Уходили в поход партизаны. Смоленск, 1973. С. 168.
6. Рябков Г. Т. Смоленский край в период феодализма. Смоленск, 1984. С. 21.
7. Павленко Н. И. Птенцы гнезда Петрова. М., 1984. С. 70.
VII. СМОЛЕНСК В 1812 ГОДУ
В период Отечественной войны 1812 года Смоленск сыграл выдающуюся роль. Армия французского императора Наполеона без объявления войны 12 июня 1812 года напала на Россию. Наполеон хотел захватить Россию, поработить русский и другие народы нашей страны и установить мировое господство крупной французской буржуазии. Ведя несправедливую захватническую войну, Наполеон сосредоточил на границе с Россией 600-тысячную армию, с помощью которой он мечтал добиться скорой победы.
Россия вела национально-освободительную войну, и это предопределило объединение сил русского и других народов, населявших нашу страну. Народ «защищал не монархию, а целостность и независимость государства. Он выступал вопреки желанию правителей России, боявшихся своих поддан- Больше чем войск противника. Это и придало войне 1812 года характер войны Отечественной» [1, с. 5].
Главные силы русских войск на западной границе были разделены на две армии, и, чтобы не попасть в ловушку На-
64


полеона, они вынуждены были отступать, нанося противнику в отдельных сражениях ощутимые удары. Объединение двух русских армий под командованием Барклая-де-Толли и Багратиона произошло под Смоленском, что привело к срыву стратегического плана Наполеона, намечавшего разгром русских армий по частям.
1. Историография и источники
Историография Отечественной войны 1812 года обширна. По подсчетам И. П. Липранди и Н. Ф. Дубровина, к концу прошлого века было написано почти 1800 работ. В первое десятилетие XX века в связи со столетием войны, которое широко отмечалось в России, вышло еще около 600 работ. Историография Отечественной войны 1812 года значительно пополнилась в связи с празднованиями 150- и 175-летия.
Историографический анализ вышедшей до 1962 г. литературы о войне 1812 года был дан Л. Г. Бескровным [1, с. 7—114], рассмотревшим труды не только дореволюционных и советских историков, но и труды французских, английских, немецких и американских историков. Отсылая читателя к исследованию Бескровного Л. Г., мы только кратко остановимся на тех работах, которые непосредственно посвящены Смоленску и Смоленскому краю. Борьба за Смоленск нашла освещение почти во всех работах, как дореволюционных, так и советских историков.
Одним из первых отразил настроение населения Смоленска и Смоленской губернии в своих «Письмах русского офицера» поэт и публицист, будущий декабрист Ф. Н. Глинка [2]. С приближением войск Наполеона к Смоленску он писал, что «никто не хочет достаться в руки неприятеля. Кажется, в России, равно как и в Испании, будет он покорять только земли, а не людей». Смоляне готовы были сражаться рука об руку с армией, уходить в леса, устраивать на дорогах завалы, засеки и преграждать путь неприятелю.
В разгар боев на Смоленщине Глинка отмечал, что «война народная час от часу является в новом блеске. Кажется, что сгорающие села возжигают огонь мщения в жителях. Тысячи поселян, укрываясь в лесах и, превратив серп и косу в оборонительные оружия, без искусства, одним мужеством отражают злодеев. Даже женщины сражаются» [2, с. 11, 22]..
Эту же мысль о патриотизме смолян, о народном характере войны высказал в своих «Записках» начальник штаба
5 Зак. 5010


I Западной армии генерал А. П. Ермолов. Он отметил, что смоляне предлагали «содействовать армии, не жалея собственности, не щадя самой жизни» [3].
Смоленскому сражению посвящена работа В. М. Вороновского, потомственного дворянина, гласного Краснинского уездного земства [4]. Автором собран большой и интересный фактический материал, но рассмотрел он его со своих классовых позиций. Вороновский считал, что главным героем войны являлось дворянство, которое ярко выражало народные чувства и помыслы, и в «его лице на арену общественной деятельности выступил самоотверженный патриот-гражданин». В стране на время была забыта сословная рознь.
Подобной точки зрения придерживались и другие смоленские авторы. К их числу следует отнести В. И. Грачева [5] и В. Федорова [6], считавших, что в период войны 1812 г. был полный «классовый мир» в русской деревне между помещиками и крестьянами. На самом деле в Смоленской губернии между дворянами и крестьянами зачастую отсутствовало единство и возникали конфликты, переходящие в народные восстания. Волнения произошли во владениях князя Голицына — в Дорогобужском, Вяземском, Сычевском и Поречском уездах. Крестьяне отказывались выполнять повинности и «покушались сделать бунт». В имениях Вяземского, Дорогобужского и Сычевского уездов «помещичьи крестьяне делили между собой господское имение, даже дома разрывали и жгли» [7]. Крестьяне вотчины Барышникова после бегства господина в Нижний Новгород объявили себя свободными, прекратили выполнение повинностей [8, с. 115; 9, с. 13]. Подобные факты были и по другим уездам. Все это не подтверждает приведенной выше точки зрения смоленских историков. Конечно, среди дворян были организаторы сопротивления врагу. Тверской губернатор Л. С. Колоградов собрал в Ржеве смоленских дворян, сбежавших из своих имений, и призвал их проникнуться патриотическими чувствами, возвратиться домой и помочь своим людям: «Сегодня я посылаю в Смоленские уезды чиновника, он сформирует из крестьян отряды, а вы возьмете над ними командование». Часть смоленских дворян возвратилась и приняла участие в партизанском движении, которому посвящен ряд исторических работ. Одним из первых исследований была работа А. Слезскинского о действиях смоленских партизан в 1812 году [10, с. 656—663]. Автор этой работы Отметил, что большинство смоленских дворян и после собра-
66


ння в Ржеве не возвратилось в «пределы Смоленской губернии» [10, с. 663]. Многие дворяне пытались помешать крестьянам вступать в партизанские отряды, опасаясь того, что крестьяне могут повернуть оружие против них. Как свидетельствует Ф. Н. Глинка, управляющий одного имения в Гжатском уезде, где широко развернулось партизанское движение, приказал отобрать у крестьян всякое оружие [2, с. 661]. Подобной тактики придерживались и многие офицеры, которые пытались помешать крестьянам создавать отряды самообороны [10, с. 661]. Но это в большинстве случаев им не удавалось, что хорошо подметил декабрист И. Д. Якушкин, который писал, что «распоряжения и усилия правительства были бы недостаточны, чтобы изгнать вторгшихся в Россию галлов и с ними двунадесять языцы если бы народ по-прежнему остался в оцепенении. Не по распоряжению начальства жители при приближении французов удалялись в леса и болота, оставляя свои жилища на сожжение» [11]. Главной силой сопротивления врагу были крестьяне. Это касается и тех случаев, когда во главе партизанских отрядов, сформированных из крепостных и дворовых, стояли дворяне [12, с. 173]. Изучению народной войны на Смоленщине посвятил свою монографию П. Г. Андреев. Он показал развитие народного движения и его роль на первом этапе войны [13]. Кратко освещен вопрос о формировании народного ополчения, но не показаны его боевые действия в борьбе за Смоленск и Смоленские земли. Перу этого автора принадлежит и вторая его работа, посвященная Отечественной войне 1812 года [14]. В этой работе довольно обстоятельно рассмотрен ход военных действий на подступах к Смоленску, борьба за Смоленск, причины отступления русской армии и подготовка к генеральному Бородинскому сражению.
Ценную работу об организации ополчения написал П. Г. Рыдзюнский [15]. Он показал усилившийся кризис рекрутчины и необходимость создания народного ополчения. Однако, в этой работе вызывает возражение мысль автора, что создание ополчений «не было внезапной чрезвычайной мерой правительства и что организация их была заранее продумана». В работе П. А. Жилина «Контрнаступление русской армии в 1812 году» [16] показана роль ополчения в боевых действиях на различных этапах войны. Представляется спорным вопрос о численном составе I—II и III окну гов ополчения. По данным П. А. Жилина, их числилось
5* 67


192976 человек, а на самом деле их было 233919 человек [16, с. 239—240].
Значительный интерес представляет работа Л. Н. Бычкова, посвященная крестьянскому партизанскому движению 1812 года [17]. Автору удалось показать классовую основу общественных настроений различных слоев общества, опасение правительства Александра I и дворянства, что развитие широкого народного движения, обострение классовой борьбы крестьян и рост партизанского патриотического движения могут перерасти в крестьянские восстания против своих угнетателей. К работе Бычкова примыкает статья В. И. Бабкина, опубликованная в журнале «История СССР» [8, с. 111 —121]. Она посвящена специфике классовой борьбы в период Отечественной войны 1812 года. Бабкин подвергает справедливой критике одну из работ Бычкова, считавшего, что «во время занятия Москвы Наполеоном в губерниях, оккупированных наполеоновской армией, не наблюдалось обострение классовой борьбы» [18].
Следует признать правильным вывод Г. Т. Рябкова о том, что в 1812 г. «Высший патриотизм крестьян не заглушал, а обострил классовую борьбу» [9, с. 29]. Ослабление административной и вотчинной власти «в ходе войны создало благоприятные условия для крестьянских волнений в активной форме» [8, с. 113]. Партизанскому движению в Отечественной войне 1812 года посвятил свою статью Л. Г. Бескровный, который подверг анализу борьбу партизан Сычевского уезда с наполеоновскими войсками [19, с. 123].
Отечественной войне 1812 года посвящены обобщающие монографии Л. Г. Бескровного [1], П. А. Жилина [20], Е. В. Тарле [21], коллективный сборник АН СССР и АН ГДР «Бессмертная эпопея. К 175-летию Отечественной войны 1812 г. и Освободительной войны 1813 г. в Германии» [22] и другие. В этих монографиях всесторонне выясняется роль народных масс, армии, ополчения, передового русского военного искусства в победе над Наполеоном. Смоленское сражение и весь, путь русской армии от Смоленска до Бородина также нашел подробное освещение. Хорошо показано контрнаступление русских войск, действия ополчения, партизан, битва под Вязьмой, сражение под Красным и разгром Наполеоновской армии на Березине.
Однако не все выводы можно принять безоговорочно. В работе академика Е. В. Тарле допущены серьезные ошиб-
68


кн в оценке состояния французской армии. По его мнению, французская армия терпела поражение из-за холода и голода. Такая оценка была отвергнута советской исторической наукой как антинаучная [23]. Работа Е. В. Тарле была уже подвергнута критике в нашей исторической литературе [24]. Неправильно дана оценка полководческого искусства Кутузова — в нем «было много лукавства и умения играть людьми». Глубоко ошибочным было утверждение Тарле, что Кутузов не хотел полной победы над Наполеоном. «Кутузов, — пишет Тарле, — не хотел нагнать Наполеона в Вязьме и медлил в селе Полотняные заводы. Кутузов не хотел догнать Наполеона, и ничего с ним нельзя было поделать» [21, с. 318—319]. Тарле создал крайне противоречивый образ Кутузова. Его оценка «деятельности Кутузова в Отечественной войне 1812 г. явно не соответствует действительности» [16, с. 41].
Смоленское сражение 1812 г. привлекло внимание В. И. Вяликова, успешно защитившего кандидатскую диссертацию на тему «Первая Смоленская операция русских войск в 1812 г.» [25]. В диссертации освещены вопросы, связанные с проведением Смоленской операции с 22 июля по, 5 августа, показано ее значение в истории Отечественной войны 1812 г.
Привлекло внимание историков и участие ополченцев в сражениях с армией Наполеона. В Смоленской губернии было создано ополчение в Смоленске и Дорогобуже общей численностью 13800 человек. Формировалось ополчение дворянами из числа своих крепостных крестьян, и делилось оно не на полки, а на уездные пятисотенные, сотенные и полусотенные отряды. Около 5 тысяч человек были вооружены огнестрельным оружием, а остальные — самодельными пиками и топорами [26, с. 60, 92—93]. Смоленские и Дорогобужские ополченцы участвовали в Смоленском сражении 4—5 августа, в обороне Дорогобужа, в Бородинской битве, в Тарутинском сражении, в нападении на отдельные отряды неприятеля, в строительстве укреплений, мостов, переправ, несли разведывательную службу и выполняли роль санитаров. Они проявляли глубокие чувства патриотизма в борьбе за национальную независимость.
«В селах и деревнях, — писал С. Глинка, — отцы, матери и жены благословляли сынов и мужей своих на оборону земли Русской. Поступавших в ополчение называли «жерт-
69


вённиками», т. е. ратниками, пожертвованными отечеству не обыкновенным набором, вовлечением душевным... ласка и привет душевный везде встречал их. И давно свыклись они с ружьями и построениями военными» [27, с. 44—45].
Среди обилия публикаций об Отечественной войне 1812 г. огромную роль играла периодическая печать. Во многих журналах, сборниках, газетах публиковались статьи, документы, воспоминания о войне. Среди них и «Смоленская старина», в которой опубликована интересная работа Н. Редкова [28]. Систематизация и сравнительно полная публикация документов были предприняты к 100-летию Отечественной войны. В 1900—1917 гг. было издано 24 тома документов и материалов под общим названием «Отечественная война 1812 года». Сюда вошли и материалы по истории Смоленской земли. В общей сложности об Отечественной войне 1812 года было издано около 70 томов документов и материалов.
Важным источником изучения Отечественной войны 1812 г. послужили произведения мемуарного характера, дневники и воспоминания, писавшиеся в ходе войны или вскоре после ее окончания. Среди них «Письма русского офицера» Ф. Н. Глинки [27], «Военные записки» и «Дневник партизанских действий 1812 года» Д. В. Давыдова [29], «Записки, Алексея Петровича Ермолова» и другие.
Денис Давыдов в своих «Записках» отразил сложную обстановку отступления русских армий и их объединение под Смоленском. Он поддерживал идею Багратиона о подготовке генерального сражения против войск Наполеона и недопущении его дальнейшего вторжения в глубь России. Являясь инициатором организации партизанских отрядов, он пoлyчил одобрение Багратиона, а затем и Кутузова за расширение базы их действий. Отряд Дениса Давыдова наносил ощутимые удары по врагу между Вязьмой и Можайском. В своих «Записках» Д. Давыдов резко полемизирует с Наполеоном и его маршалами, которые стремились принизить подвиг русского и других народов в Отечественной войне 1812 года и объяснить свое поражение сильными морозами и «невоенным» ведением войны. Таким образом они пытались скрыть свою ненависть к действиям партизанских отрядов. «Военные записки» Д. Давыдова дают возможность создать конкретное представление о развитии партизанского движения, о широком участии крестьян в общей борьбе против неприятеля.
70


2. Смоленское сражение
Потерпев неудачу в разгроме русских армий, возглавляемых генералами Барклаем-де-Толли и Багратионом, Наполеон хотел навязать генеральное сражение под Смоленском. Между Барклаем-де-Толли и Багратионов не было единства, возникли трения по вопросам дальнейшего ведения войны. Багратион поддержал план генерал-квартирмейстера первой армии К. Ф. Толя. Согласно этому плану русские войска должны были действовать в направлении Рудни, прорвать центр армии Наполеона, «занять внутреннее положение по отношению к разбросанным французским корпусам, а затем разбить на части всю французскую армию» [1, с. 306]. На военном совете решено было поддержать план Толя. При этом Барклай-де-Толли, не совсем согласный с ним, заявил, что армия не должна удаляться от Смоленска на расстояние более трех переходов. Никто из генералов не знал, какой дорогой пойдет к Смоленску Наполеон. Из Витебска к Смоленску вели три дороги: одна — через Поречье (ныне г. Демидов), другая — через Рудню и третья — через Красный. На Поречском направлении в районе деревни Волоковой, расположенной на берегу озера Каспля, разместилась первая армия во главе с Барклаем-де-Толли, на руднянском направлении в районе деревни Надвы — 2-я армия Багратиона, а Краснинское направление оказалось почти незащищенным. Это давало возможность Наполеону внести изменения в планы и направить свои главные силы к Красному и через него к Смоленску. На этом направлении он сосредоточил пять пехотных, три кавалерийских корпуса и гвардию, общей численностью 185 тыс. человек. Во главе этих войск шли три кавалерийских корпуса Мюрата. Красный защищала 27-я дивизия генерала Д. П. Неверовского, отряд в составе казачьего и драгунского полков, Смоленские ополченцы Лесли. Всего в распоряжении Неверовского было пять пехотных и четыре кавалерийских полка (что составляло около 7,2 тыс. чел.) и 14 орудий. Утром 2 августа кавалерия Мюрата начала наступление на Красный. Завязался жестокий бой, но силы были неравными. И хотя Неверовский отбивал одну атаку за другой, все же пришлось уйти из города и развернуть военные действия в его окрестностях. В это время к нему присоединился 50-й егерский полк Назимова. Им удалось почти на сутки задержать наполеоновские войска.
71


Наполеон был крайне недоволен действиями своих войск иод Красным, он послал сюда дополнительные войска и потребовал от Мюрата разбить Неверовского и подойти к Смоленску. Сорок раз водил Мюрат свою конницу в атаку. Одновременно усилили нажим на войско Неверовского пехотинцы маршала Нея. Неверовский вынужден был отступать, но, как свидетельствует французский генерал В. Сегюр, «отступая, как лев», и не. доходя 6—7 км до Смоленска, закрепился на новом огневом рубеже и приостановил наступление французской конницы маршала Мюрата.
На помощь к Неверовскому пришел из Смоленска 7-й корпус генерала Н. Н. Раевского, состоящий из 15 тысяч человек при 76 орудиях. Неверовский и Раевский должны были преградить Наполеону дорогу в Смоленск и дать возможность основным силам 1 и 2-й армий подойти к городу и принять участие в военных действиях. Активные военные действия этих войск дали возможность отстоять Смоленск. Наполеон вынужден был подтянуть дополнительные силы и приступить 4 августа к артиллерийскому обстрелу города. Одновременно начались атаки французской пехоты от Кловки до Рачевки. Маршал Ней двигался на Королевский бастион. В упорных боях французским войскам удалось овладеть в ряде мест рвом, валом и частично Королевским бастионом. Однако захватчики были отбиты от крепостной стены, рва, вала и бастиона. Даже личное участие и проявленная при этом храбрость маршала Нея в наступлении на Королевский бастион не дали нужного результата. Атаки французских войск были отбиты и на других участках. Много лет спустя Наполеон, пребывая на острове Святой Елены, вспоминал: «пятнадцатитысячному русскому отряду, случайно находившемуся в Смоленске, выпала честь защищать сей город в продолжение суток, что дало Барклаю-де-Толли время прибыть на следующий день. Если бы французская армия сумела врасплох овладеть Смоленском, то она переправилась бы там через Днепр и атаковала бы в тыл русскую армию, в то время разделенную и шедшую в беспорядке. Сего решительного удара совершить не удалось» [30, с. 67].
1 и 2-я русские армии тем временем вошли в Смоленск, Двое суток шла упорная борьба. Город был окружен с 3 сторон, как бы подковой, французской армией. Наполеон хотел навязать русской армии генеральное сражение. Упорная борьба развернулась у Молоховских ворот, которые защищала батарейная рота подполковника Апушкина, драгунский
72


иркутский полк во главе с генерал-майором Скалолом и 4-й егерскии полк из группы войск Барклая-де-Толли. Русские войска отбивали атаки неприятеля. Наполеон убедился, что взять город штурмом невозможно, и отдал приказ открыть огонь из 300 орудий. «Злодеи, — писал Ф. Глинка, тотчас исполнили приказ изверга, тучи бомб, гранат и чиненных ядер полетели на дома, башни, магазины, церкви. И дома, церкви и башни объялись пламенем и все, что может гореть, запылало!» [2, с. 16—17]
Весь город был объят пламенем. «Этот огромный костер церквей и домов был поразителен. Сквозь закрытые веки проникал блеск ослепительного пожара», — вспоминал очевидец. Из 2500 домов осталось на окраинах города и в садах 350. В двухдневном сражении за Смоленск Наполеон потерял свыше 16500 солдат и офицеров убитыми и ранеными. За это же время русские потеряли убитыми и ранеными 10667 человек. Оценивая роль русской армии и народного ополчения, Багратион писал, что «герои наши в деле под Смоленском оказали такую храбрость и готовность к поражению неприятеля, что едва ли были подобные примеры» [31].
В Смоленском сражении отличилась первая женщина- офицер, русская писательница Надежда Андреевна Дурова, дочь гусарского офицера, которая с детских лет освоила верховую езду, а позднее познакомилась с системой вооружения русской армии. В своих «Записках кавалерист-девицы» она писала, что первыми ее детскими игрушками и забавами, первой колыбелью была «лошадь, оружие и полковая музыка». Убежав из дома, она под именем Александра Васильевича Соколова вступила в уланский полк, вскоре получила звание корнета и приняла горячее участие в боях за Смоленск. За мужество и храбрость, проявленные при защите Смоленска, она была награждена Георгиевским крестом [32; 19; 33, с. 278—387]. В схватке с врагом героически оборонялся и в сражении погиб генерал-майор А. А. Скалон, мужественно сражался корпус генерала Дохтурова, активную поддержку армии оказывало население города. Начальник французского обоза Гизо писал, что «Смоленск был куплен нами дорогой ценой» [34]. Смоленское сражение привело к ослаблению армии Наполеона, что не могло не сказаться впоследствии и иа Бородинском сражении.
Русское командование решило ночью с 5 на 6 августа оставить город. Барклай-де-Толли доносил царю, что даль-
73


нейшее «удержание Смоленска никакой не может иметь пользы, напротив того, могло бы повлечь за собой напрасное жертвование храбрых солдат». Наполеоновские солдаты, захватив Молоховские и Никольские ворота, вступили в разрушенный и сожженный город. Попытка Наполеона перерезать путь к отходу русской армии и навязать ей генеральное сражение окончилась неудачей. При отходе русской армии в 10 километрах от Смоленска у деревни Валутина гора произошло сражение арьергарда русской армии с крупными силами пехотного корпуса Нея и кавалерийских корпусов Мюрата и Жюно. Во французском войске насчитывалось более, чем 35 тыс. человек. Группа русских войск состояла из дивизии генерал-майора Тучкова, трех гусарских полков генерал-майора Коновницына и казачьих отрядов Карпова и Орлова-Денисова. Общая их численность не превышала 15 тыс. человек. Сражение началось 7 (19) августа в 10 часов утра и продолжалось до позднего вечера. Давая анализ этого сражения, в котором французы потеряли более 9 тысяч, а русские — 5 тысяч, Барклай писал: «Сражение 7 августа, известное по моим донесениям, может почесться совершенною победою; неприятель был отражен на всех пунктах, и победоносные войска почивали на поле битвы». Бои у Валутиной горы был завершающим этапом Смоленского сражения. «Основные силы 1-й армии уже к вечеру 8 (20) августа переправились через Днепр... 2-я армия, двигавшаяся к Дорогобужу, достигла города 9 (21) августа и примкнула к левому флангу армии Барклая» [30, с. 72]. Русские отступали в исключительном порядке, ожидая благоприятной обстановки для уничтожения противника.
В ночь на 8 августа 1-я армия подошла к Соловьевой переправе и в течение следующего дня перешла на левый берег Днепра. Крестьяне села Соловьева построили два плавучих моста и помогли обозу и артиллерии переправиться через Днепр. Багратион со своей армией направился к Дорогобужу. Смоленская битва закончилась. Она показала, что русские армии способны наносить противнику значительные поражения. Первая и вторая армии, ведя арьергардные бои с противником, соединились под Дорогобужем и стали готовиться к главному сражению. Наполеон имел численное превосходство. Он вывел из Смоленска около 160 тысяч солдат. Решающего боя под Дорогобужем не произошло. Барклай-де-Толли признал выбранную позицию неудачной и дал приказ о отступлении армий к Вязьме. Решение Барклая-де-Тол-
74


ли вызвало возмущение Багратиона, и он отправил в Москву к Ф. В. Растопчину письмо, в котором предупреждал его, что такой тактикой «приведет к вам Барклай армию через 6 дней» [35, с. 214]. Барклай решил остановить французскую армию у Вязьмы. Из Семлева он писал царю: «Теперь я намерен занять у Вязьмы позицию крепкую в 20—25 тысяч человек и укрепить ее так, что этот корпус будет в состоянии противостоять неприятелю, чтобы затем с большей уверенностью иметь возможность действовать наступательно» [4, с. 189]. Багратион получил согласие Барклая-де-Толли дать бой под Вязьмой. Но своего обещания Барклай не выполнил. Позиция под Вязьмой оказалась неудачной, произошло передвижение войск к селу Федоровскому, но и эта позиция «никуда не годится, еще хуже, что нет воды» [35, с. 222], — отзывался о ней Багратион. Платов, а затем Коновницын под Вязьмой и Федоровском вели упорные арьергардные бои, сдерживая напор французской армии. На арьергард под Федоровском «обрушилось 40 эскадронов первоклассной французской кавалерии, действовавших при поддержке двух батарей. И этот натиск был сдержан. Главные силы русской армии уходили, отрываясь от наседавшего на них неприятеля» [36]. Предполагалось дать генеральное сражение в Царево-Займище, где ополченцы и саперные части воздвигали полевые укрепления.
Длительное отступление Барклая-де-Толли вызывало большое недовольство в народе и армии. Ф. В. Растопчин сообщал царю: «Москва желает, чтобы командовал Кутузов и двинул наши войска» [37]. Александр I, вопреки своему желанию, должен был уступить общим требованиям и назначить 8 (20) августа 67-летнего Кутузова Михаила Илларионовича главнокомандующим русской армии. Назначение Кутузова было встречено с восторгом армией и народом. Вот как описывает встречу Кутузова под Царево-Займищем «кавалерист-девица» Надежда Дурова: «Кутузов приехал!... солдаты, офицеры, генералы все в восхищении; спокойствие и уверенность заступили место опасений; весь наш стан кипит и дышит мужеством...» [33, с. 419]. Приезд Кутузова вселил уверенность в успех борьбы с нашествием Наполеона. Приняв армию и ознакомившись с условиями местности и подготовки плацдарма для развертывания сражения под Царево-Займищем, Кутузов признал его неудовлетворительным и отдал приказ к отступлению. Русская
75


армия отошла к Гжатску и остановилась у села Бородино, где и произошло генеральное сражение.
Бородинская битва положила начало коренному перелому в ходе воины. Планы Наполеона о разгроме русской армии рухнули. «Русские, как признавал Наполеон, стяжали право быть непобедимыми. Это была борьба гигантов» [38]. Бородинская битва вошла в историю как один из ярких примеров героической борьбы народов нашем страны против иноземных захватчиков, как патриотический подвиг в защиту своей Родины. Оценивая Бородинскую битву, Кутузов писал: «я не побит, а выиграл баталию над Бонопартием» [39, ч. 1, с. 151]. В Бородинской битве Наполеон потерял 58578 солдат и офицеров, в том числе 49 генералов, Кутузов потерял 38506 солдат, офицеров и 22 генерала. «Бородинское сражение явилось последним этапом оборонительного периода войны. После него начинается период контрнаступления. Бородинским сражением «народ России, его армия и полководец Кутузов вписали в историю своей страны, а вместе с тем и в историю русского военного искусства новую славную страницу» [1, с. 398].
После Бородина Кутузов решил вопрос об оставлении Москвы. Надо было собрать силы для перехода в контрнаступление, хотя бы ценою оставления Москвы. «С потерей Москвы не потеряна еще Россия», — заявил Кутузов на военном совете в Филях. Своей первой обязанностью он считал: сберечь армию, сблизиться с теми войсками, которые идут к ней на подкрепление, и самим уступлением Москвы приготовить неизбежную гибель неприятелю» [39, с. 221]. В своем приказе Кутузов ставил конкретную задачу перед армией, которой нужно было, «приготовиться к делу, пересмотреть оружие, помнить, что вся Европа и любезное Отечество на нас взирают» [39, с. 351].
3. Партизанское движение и народные ополчения на территории Смоленской губернии
Начало народной войны против войск Наполеона было положено в Белоруссии и Литве. По приказу Наполеона было создано «Временное правление Великого княжества Литовского» которому должны повиноваться «все крестьяне и вообще скльские жители» [40, т. 1, с. 150]. Помещики поддерживали французских  оккупантов и заставляли крестьян сдавать для французской армии скот, хлеб и деньги. Анало¬
аналогичное положение наблюдалось и в Курляндии. Крестьянам
76


было объявлено, что сохраняются прежние порядки и «не предполагается никакой перемены в устройстве означенной провинции, так и в отношениях между господами и подданными» [40, т. 2, с. 173]. Крестьяне Белоруссии, Литвы, Курляндии и особенно Смоленщины стали громить владения своих помещиков, которые поддерживали режим французских властей. Особенно упорной была борьба крестьян в Дорогобужском уезде, во владениях Барышниковых и Вяземском уезде в поместье Лыкошкина. Крестьяне нападали на господские дома и конторы, уничтожали документы, убивали помещиков. Такие же выступления отмечены и в Сычевском уезде. Помещичьи крестьяне этого уезда захватывали имущество своих господ, делили его между собой и нередко убивали своих угнетателей [41]. Классовая борьба крестьян переплеталась с борьбой против бесчинств захватчиков, крестьяне создавали свои отряды и начинали борьбу с интервентами. Борьба народных масс против наполеоновского режима стала главным содержанием их выступлений, она вышла на первый план и отражала их стремление к освобождению Родины от иноземного ига.
Борьба народных масс Смоленщины против французских войск началась сразу же после вступления армии Наполеона в пределы губернии. Главнокомандующий генерал Барклай- де-Толли предписывал смоленскому губернатору обратиться к населению и «просить обывателей всех близких к неприятелю мест вооруженною рукою напасть на уединенные части неприятельских войск, где оных увидят». Это обращение возымело свое действие, «многие из жителей губернии Смоленской пробудились уже от страха своего... вооружась в домах своих, с мужеством, достойным имени русского, карают злодеев без всякой пощады» [42]. Жители Смоленска, как свидетельствует С. Н. Глинка, «вооружась, чем кто мог, спешили за войском» [27, с. 179]. Однако Барклай-де-Толли не сумел организовать народной войны против Наполеона. Ее стал организовывать Кутузов, назначенный главнокомандующим русской армии.
Давая высокую оценку роли смолян в Смоленском сражении, Кутузов писал: «Достойные Смоленские жители — любезные соотечественники! С живейшим восторгом извещаюсь я отовсюду о беспримерных опытах и верности и преданности вашей... к любезному отечеству. В самых лютейших бедствиях своих показываете вы непоколебимость своего духа. Враг мог разрушить станы ваши, обратить
77


в развалины и попел имущество, наложить на вас тяжелые оковы, но не мог и не возможет победить и покорить сердец ваших. Таковы Россияне... [43]. Это обращение Кутузова к «Достойным Смолянам» свидетельствует не только о патриотическом подвиге смолян, о высокой оценке их подвига, ио оно должно было вдохновлять всю русскую армию, все население страны к совершению новых ратных подвигов, к изгнанию интервентов за пределы нашей Родины. Важной заслугой Кутузова была организация армейских и поддержка крестьянских партизанских отрядов, руководство народным ополчением [44].
В Смоленской губернии крестьянское партизанское движение охватило почти всю территорию губернии, но раньше всего оно возникло в Поречском (ныне Демидовском), Сычевском, Краснинском и Смоленском уездах. Уже к середине августа в ряде уездов Смоленской губернии действовало несколько довольно больших партизанских отрядов, а общая их численность составляла более 40 отрядов. Крестьянские партизанские отряды возглавлялись крестьянскими вожаками, имевшими организаторские способности, солдатами, унтер-офицерами, по различным причинам оказавшимися на оккупированной территории, и в отдельных случаях дворянами, горожанами и даже церковнослужителями.
Дворяне, как правило, стояли во главе отрядов, сформированных из крепостных и дворовых. Возглавляя эти отряды, они стремились не допускать антикрепостнических выступлений крестьян в своих имениях и использовать их для борьбы против «бунтовщиков», «подстрекателей» и «смутьянов» [8, с. 111—121]. Формы борьбы крестьянских масс с врагом были разнообразны: создание крупных партизанских отрядов и активная наступательная борьба с интервентами, защита сел и деревень против действий мародеров и грабителей-фуражиров, создание службы самообороны и совместных действий с партизанскими армейскими отрядами и действующей армией, уход из сел и деревень и создание временных поселений в труднодоступной для врага местности (леса, болота) и другие.
Крестьяне, укрывшиеся в лесах, не были пассивными наблюдателями. Они, «превратив серп и косу в оружие оборонительное, без искусства, одним мужеством отражают злодеев» [2, с. 15—16]. По мере продвижения французской армии в глубь России усиливалась партизанская борьба крестьян и помощь русской армии. В Поречском уезде
78


крестьяне поддержали отряд русской армии, направлявшимся из Витебска в Дорогобуж. Они снабдили его бесплатно продовольствием и фуражом на четыре дня. В этом же уезде купец города Поречья Никита Минченков организовал отряд из крестьян и горожан, который успешно действовал против неприятеля.
В столкновениях с противником «пореческие партизаны взяли в плен 105 наполеоновских солдат и привели их в расположение русской армии» [17, с. 32]. В Сычевском уезде действовали три отряда. Одним из них руководил исправник Сычевского уезда Богусловский. Этот отряд с 14 августа по 30 октября уничтожил 1760 человек неприятеля и захватил в плен 1009 солдат и офицеров [19]. Отряд из жителей г. Сычевки и крестьян неоднократно отражал попытки вражеских солдат, стремившихся разорить села и деревни вокруг города.
Активно действовал и третий сычевский отряд во главе с Емельяновым, бывшим крепостным крестьянином дворян Паниных. Емельянов раньше служил в войсках Суворова, участвовал в итальянском походе, отличился в сражениях и заслужил офицерский чин. Выйдя в отставку в чине майора, он поселился в своем родном селе и возглавил крестьянский партизанский отряд, насчитывавший 400 человек. Отряд провел 15 боев, уничтожил 572 французских солдата и взял в плен 325 человек [19]. В этом же уезде немалую роль сыграли партизанки-женщины и подростки. Василиса Кожина, старостиха хутора Горшкова смело вела борьбу с захватчиками, участвовала в боевых операциях, конвоировала пленных, за что была награждена медалью и денежной премией. Отличился в сражении с французскими мародерами и второй женский отряд, который возглавила Прасковья из деревни Соколово. Ее отряд успешно расправлялся с мародерами, и они «от страха разбежались» [45]. В Сычевском уезде действовали еще несколько крестьянских партизанских отрядов во главе с бурмистрами Агапием Ивановым, Сергием Мироновым, Михаилом Васильевым, Андреем Степановым, Антоном Антоновым, головой Баскаковской экономической вотчины Василием Никитиным [14, с. 80—81]. Село Баскаково в прошлом принадлежало Московскому Новодевичьему монастырю. В связи с реформой 1764 г., проведенной Екатериной II, монастырские крестьяне были отобраны у монастырей, переданы в ведение Коллегии Экономии и получили название экономических. Экономические крестьяне села
79


Баскаково были в числе активных участников партизанского движения в Сычевском уезде. (В настоящее время село Баскаково входит в состав Гагаринского района). Они отличались «мужественною неустрашимостью на неприятеля, поражали отряды и значительное число было взято в плен» [46, с. 43—44].
Районом наибольшего распространения крестьянских партизанских отрядов являлись Вяземский и Гжатский уезды. В Гжатском уезде получили широкую известность два отряда — Ермолая Васильевича Четвертака (Четвертакова) и Федора Потапова (Самуся). Ермолай Четвертак, рядовой Киевского драгунского полка, получил ранение в бою под Царево-Займищем, попал в плен, но вскоре сумел убежать, обосновался в деревне Басманы, где и организовал партизанский отряд, насчитывающий около 300 человек. Крестьяне были вооружены трофейным и самодельным оружием. Четвертак организовал обучение крестьян стрельбе из ружей, снятых с убитых французских кирасиров. Вокруг деревни Басманы, ставшей «главной квартирой» его отряда, были расставлены караульные разъезды и пикеты [47, с. 95—109]. Отряд вступал в многочисленные сражения с отдельными французскими частями. Так, в сражении у деревни Скугаревой «партизаны отбили у французов 10 фур с фуражом, 30 голов рогатого скота и 20 овец» [14, с. 75]. Впоследствии для нападения на значительный отряд французской пехоты, шедший с двумя орудиями, ему удалось собрать до четырех тысяч крестьян из окрестных деревень [47, с. 102; 13, с. 154]. Отряд Четвертака вел успешные бои у селений Семеновна, Драчево, Михайловка, Цветково, Антоновка и других. Жители Гжатского уезда были благодарны Четвертаку, которого считали своим спасителем. Ему удалось «на пространстве 35 верст от Гжатской пристани» защитить все окрестные деревни, «между тем как кругом все окрестные деревни лежали все в развалинах» [48].
Партизанский отряд Федора Потапова насчитывал около 2 тыс. крестьян. Ф. Потапов, гусар Елизаветградского полка был ранен под Валутиной горой, подобран местными крестьянами и после выздоровления возглавил крестьянский партизанский отряд. Ф. Потапов (по прозвищу Самусь) установил «во всех подчиненных ему деревнях порядок. У него все исполнялось по знакам, которые подавались посредством колокольного звона и других условных примет... Различные маяки и звон, в колокола различной величины возвещали, когда
80


и в каком количестве, на лошадях или пешими идти в бой» [4, с. 272; 1, с. 485]. В одном из сражений отряд Ф. Потапова захватил у французов пушку и нанес им большое поражение.
В Гжатском уезде рядовой Таврического гренадерского полка С. Еременко организовал большой крестьянский партизанский отряд, захватывал обозы, уничтожал команды фуражиров и за «отличное мужество и храбрость был произведен в унтер-офицеры и награжден военным орденом» [19, с. 124].
Крестьяне не только создавали свои партизанские отряды, но и вступали в армейские партизанские отряды и смело боролись против врага. В своем «Дневнике партизанских действий» Денис Давыдов рассказывает, что в конце сентября его отряд оказался у села Теплухи и там «явился ко мне крестьянин Федор из Царево-Займища с желанием служить в моей партии. Этот удалец, оставив жену и детей, скрывавшихся в лесах, находился при мне до изгнания неприятеля из Смоленской губернии и только после освобождения ее вернулся на свое пепелище» [49, с. 64].
Среди героев партизанской борьбы следует отметить крепостного крестьянина деревни Новоселки Духовщинского уезда Семена Силаева, который повторил подвиг Ивана Сусанина. Отряд французских солдат до 3000 человек из Духовщины искал дорогу на г. Белый. Ими был схвачен крестьянин Семен Силаев, от которого они потребовали указать дорогу на Белый. Крестьянин уверял, что дорога непроходима, что на всем протяжении Свитского мха «поделаны замки и окопы», которые защищаются войсками; между тем Свитский мох в это лето был сух, и войск там не было. Силаеву обещали большое вознаграждение, но он твердо стоял на своем и все время повторял, что свободного пути на Белый нет, дороги тесны, завалены лесом. Мосты разрушены, а партизаны, заняв удобные для себя позиции, поджидают неприятеля [46, с. 15; 12, с. 174].
Французский отряд не решился идти на Белый и вынужден был повернуть обратно. Так, благодаря Силаеву, был спасен г. Белый и его жители от разорения и грабежа.
Подвиг Силаева повторила группа крестьян-партизан, которые были использованы французским командованием в качестве проводников. Партизаны-проводники провели французов в засаду русской армии [17, с. 48].
Рискуя жизнью, крестьяне нередко вступали в рукопашную схватку с неприятелем. В селе Кузино Дорогобужского
6 Зак, 5010
81


уезда крестьяне вели рукопашный бой с грабителями. При этом И крестьян в бою были убиты и многие ранены [50]. Отдельные крестьяне и небольшие их группы, вооруженные самодельным оружием, выходили на дороги, устраивали засады и расправлялись с непрошенными «гостями» мародерами, защищали свои села и деревни. Об этом свидетельствуют и французские источники. В одном из них говорится: «Солдаты наши оставляют свои знамена и расходятся искать пищу; русские мужики, встречая их поодиночке или несколько человек, убивают их дубьем, пиками и ружьями» [51]. Во многих местах русским войскам встречались «мужички верхом на своих повозниках; иной с косою, утвержденной на длинном древке, другой — со штыком, прикрученным к дубине, третий — с боевым гвоздем, прикрепленным к крючку, наподобие пики, или рогатиной за спиной» [52].
Продолжали успешно действовать партизаны Краснинского уезда. Они «захватывали ежедневно много отстававших солдат и офицеров». В селе Клушино Гжатского уезда крестьяне перехватили транспорт с понтонами. Особенно успешно действовали партизаны между Дорогобужем и Можайском. Рославльский уезд «был поприщем ежедневных стычек между многочисленными партиями неприятельских мародеров и вооруженными отрядами крестьян». Особенностью Рославльского уезда было и создание городского отряда, состоящего из 400 человек конных и пеших воинов. Рославльские купцы и мещане «за свой счет вооружили и содержали» городской партизанский отряд, который успешно действовал в окрестностях города, взял в плен более 300 мародеров и препроводил их в Брянск и Орел. Кроме того, в Рославльском и Ельнинском уездах крестьяне были объединены в отряд, действовавший под командованием дворянина Тенишева [4, с. 386—387]. Отряд «переловил более 400 мародеров» и деятельно защищал эти уезды от их нападений. Одновременно Тенишев стремился удерживать крестьян в повиновении властям и не допустить их выступления против дворян [12, с. 176].
Партизанские отряды из крепостных и дворовых крестьян, как было отмечено выше,  создавали в ряде уездов дворяне, бравшие их под свое руководство. В Поречском уезде Энгельгардт «со своими дворовыми людьми разъезжая, нападал на малые неприятельские партии, побил своеручно 24 человека французов» [46, с. 87]. Поречские партизаны уничтожили до 400 французских солдат и сами потеряли более
82


200 человек. Большую деятельность в Юхновском уезде развернул предводитель дворянства Семен Храповицкий, который организовал отряд до 2000 человек [4, с. 267—268].
По данным уездных предводителей дворянства, на Смоленщине в 1812 году было 17 отрядов крестьян, состоявших из 10 тысяч человек, 22 отряда крестьян, возглавляемых дворянами и состоящих из 4200 человек. Кроме того в Рославле, Сычевке и Белом были созданы отряды горожан и 2 отряда, организованных церковнослужителями.
Крестьяне составляли основную силу партизанского движения на Смоленщине в войне 1812 года. Они первыми подняли знамя борьбы, которое стало развеваться затем в Московской и Калужской губерниях. Значительная часть смоленских дворян и в том числе гражданский губернатор Смоленской губернии барон Аш и его администрация, епископ Ириней бежали из Смоленска, бросив город на произвол судьбы. Инициатором образования армейских партизанских отрядов был полковник Ахтырского гусарского полка Денис Васильевич Давыдов. Он обратился к генералу Багратиону, изложил ему план своих действий и получил его одобрение. Давыдов говорил Багратиону, что «обратное появление наших посреди рассеянных от войны поселян, одобрить их и обратить настоящую войну в народную войну» [49, с. 44; 53, с. 31].
Получив одобрение своего плана от главнокомандующего Кутузова и генерала Багратиона, Давыдов сформировал отряд, в который первоначально вошли 50 гусар и 80 казаков. Центром его отряда стало село Скугорево, откуда недалеко было до Смоленской дороги, по которой двигались французские войска и обозы.
Давыдов установил тесную связь с крестьянскими партизанскими отрядами и наносил ощутимые удары по французским войскам. Боевые действия отряд Давыдова с 29 августа по 3 сентября развернул в районе Медыни, Царево-Займища и Вязьмы. Под Царево-Займищем Давыдов захватил французский обоз, охраняемый отрядом в 250 человек. В руки партизан попали 11 повозок с продовольствием и боеприпасами, 120 пленных. Возвращаясь из Скугорева, он отбил у французского конвоя 200 русских пленных солдат, одел их во французскую форму и присоединил к своему отряду. В распоряжение Давыдова были дополнительно направлены 2 казачьих полка, и его силы возросли почти в три раза. Дальнейшие военные действия Давыдова развивались
6*
83


под Вязьмой. В ряде сражении он одерживал победы над французскими войсками. Так, 12 сентября он совершил нападение на транспорт, захватил 20 провиантских и 12 артиллерийских повозок, 2 фуры с патронами, 340 ружей и 276 пленных. Успешно действовал его отряд под селами Федоровским и Покровским, где он также захватил большие трофеи.
Против действия отряда Давыдова французский губернатор Вязьмы сформировал 2-тысячный карательный отряд и приказал доставить неуловимого руководителя партизан живым или мертвым. В разгар борьбы с карателями от Кутузова прибыло подкрепление к Давыдову в 500 донских казаков, которое сыграло большую роль в разгроме врага. Давыдов перешел в наступление, захватил более 900 солдат и офицеров противника и 41 повозку [19, с. 119—120].
В боях под Вязьмой большую помощь Давыдову оказывали крестьяне, выступавшие в качестве разведчиков и непосредственных участников сражения.
В разгроме наполеоновской армии, кроме крестьянских и армейских партизанских отрядов, большую роль сыграло народное ополчение. Оно зародилось в 1806 году и возобновило свои формирования в разгар Отечественной войны 1812 г. Великий революционный демократ В. Г. Белинский писал: «12-й год, потрясши вело Россию из конца в конец, пробудил ее спящие силы и открыл в ней новые, дотоле неизвестные источники сил... возбудил народное сознание и народную гордость» [54]. Подъем патриотического движения, возбуждение народного сознания и народной гордости заставили царское правительства создать вспомогательное военное формирование — народное ополчение.
Рекрутская система формирования армии уже устарела и не создавала необходимых условий для образования стратегических резервов. Народное ополчение особенно интенсивно организовывалось в августе — октябре 1812 г. по первому (Московская, Владимирская, Калужская, Рязанская, Смоленская, Тверская, Тульская, Ярославская губернии) и второму (Петербургская, Новгородская губернии) округам, Смоленская губерния входила в первый округ, и ее ополчение было включено в состав действующей армии.
Раньше других ополчение стало создаваться в Смоленской губернии и при этом в весьма неблагоприятных условиях, Поречский и Краснинский уезды были захвачены уже французами, и там не было сформировано ополчение. В остальных
84


уездах оно создавалось, главными пунктами его сбора были Смоленск и Дорогобуж. «Общая численность их составила 13590 человек, а вместе с офицерами — 13890» [26, с. 61]. Вооружение Смоленского ополчения состояло главным образом из пик домашней работы и топоров. Ружей из арсенала было выдано 3657, в Дорогобуже — 1300. Таким образом, огнестрельным оружием были вооружены около 5 тысяч человек. Свое боевое крещение ополчение получило в сражении за Смоленск 4 5 августа 1812 года. Оно использовалось на возведении в Смоленске укреплений, в разведывательной службе, при уничтожении мелких неприятельских отрядов, несло санитарную службу [26, с. 112]. С отходом русской армии от Смоленска ополчение под командованием генерал- лейтенанта Лебедева в составе прославленной дивизии генерала Неверовского участвовало в арьергардных боях с противником, прикрывая отход главных сил русской армии. «Этот факт служит лучшим подтверждением высоких боевых качеств Смоленского ополчения» [26, с. 113]. О патриотическом настроении ратников Смоленского ополчения, находившихся под Вязьмой, Багратион сообщал Растопчину 14 августа: «Ратников собралось теперь в Вязьме до 8 тыс. пеших и 1500 конницы и страх как злы на неприятеля из-за того, что церкви грабит и деревни жгет» [55].
Смоленское ополчение вместе с действующей армией отступило от Вязьмы, Гжатска и приняло участие в Бородинском сражении.
Генерал-квартирмейстер 2-й армии М. С. Вистицкий, говоря о Бородинском сражении, писал: «Смоленское ополчение было разделено по полкам и в позиции поставлено за строевыми войсками; они во время сражения выбегали даже вперед фронта к стрелкам и выхватывали почти из рук неприятеля своих раненых, относили их туда, где назначено было им место, сие делали с тем усердием и мужеством, что многие из них были побиты; они сохранили раненых несколько тысяч человек, а без них раненые должны бы почти все погибнуть». «Главнокомандующий князь Кутузов во время сего сражения со слезами благодарил Смоленское ополчение за усердие и мужество» [26, с. 182—183]. После Бородинского сражения и оставления Москвы Смоленское ополчение заняло свое место в Тарутинском лагере и участвовало в сражениях при Тарутине, Малоярославце, Вязьме и Красном.
85


4. Контрнаступление русской армии и изгнание Интервентов со Смоленской земли
Подготовка русской армии к контрнаступлению завершилась к концу сентября 1812 года. Кутузову было ясно, что Наполеон долго не задержится в Москве и будет искать выход из создавшегося положения. Против наполеоновской армии развернулась борьба не только в самой Москве, но и на большом пространстве от Москвы до Смоленска. Этой борьбой руководил Кутузов, проводивший против неприятеля «малую войну». В своем письме к Витгенштейну он писал: «Поелику ныне осеннее время наступает, через что движения большой армии делаются совершенно затруднительными, наиболее с многочисленною артиллерию, при ней находящуюся, то решился я, избегая генерального боя, вести малую войну, ибо раздельные силы неприятеля и оплошность его подают мне более способов потреблять его, и для того, находясь ныне в 50 верстах от Москвы с главными силами, отдаля от себя немаловажные части в направлении к Можайску, Вязьме и Смоленску. Кроме сего вооружены ополчения Калужское, Рязанское, Владимирское и Ярославское, имеющие все свои направления к поражению неприятеля» [39, ч. 1, с. 327—328]. Начало «малой войны» было положено крестьянами-партизанами в связи с вторжением наполеоновских войск в смоленские земли. Широкое развитие она получила с приходом Кутузова к руководству русской армией. Одним из крупных ее организаторов, как сказано выше, был Д. Давыдов.
В понятие «малая война» Кутузов вкладывал весьма глубокое содержание. Основной задачей ее было удержать под ударом коммуникации противника и создать постоянную угрозу окружения его в Москве. Эту задачу должны были решать отряды войсковых партизан и народные ополчения  [1, с. 478]
«Малая война», как форма широкой народной борьбы, в которой принимали участие и партизанские отряды крестьян, получила большой размах. В своем донесении Александру I Кутузов писал: «...поставил я десять партизанов на ту ногу, чтобы быть в состоянии отнять все способы у неприятеля, мыслящего в Москве найти в изобилии всякого рода довольствие. В течение шестинедельного отдыха главной армии при Тарутине, партизаны мои наводили страх и ужас неприятелю, отняв все способы продовольствия...» [39, ч, 2, с.  554].
86


Были сформированы новые партизанские отряды во главе с А. С. Фигнером, И. М. Вадбольским, Н. Д. Кудашевым, А. Н. Сеславиным и другими. Это были летучие партизанские отряды, которые должны были действовать «по дороге из Москвы в Смоленск ведущей» [1, с. 481]. В сентябре в составе «летучих отрядов действовало 36 казачьих полков и одна команда, 7 кавалерийских полков, 5 эскадронов и одна команда легкой конной артиллерии, 5 полков пехоты, 3 батальона егерей и 22 полковых орудия» [1, с. 481]. Все эти данные говорят о том, что Кутузов придавал партизанской войне важное значение.
Наряду с артиллерийскими отрядами на всей трассе от Москвы до Смоленска, Рославля, Починка, Ельни и Красного действовали крестьянские партизанские отряды. Их совместные действия с армейскими отрядами и народным ополчением сорвали планы Наполеона расширить контролируемую им зону, создать дополнительные продовольственные базы, захватить Брянск и открыть дорогу на Киев.
По полученным от партизан разведывательным данным Кутузов пришел к выводу, что Наполеон собирается покинуть Москву, захватить Калугу, Тулу, и по новой Калужской дороге проложить себе путь на запад. Создавалась опасность захвата неприятелем неразоренной еще местности, имевшей запасы продовольствия, и оружейного завода в Туле. Кутузов преградил этот путь армии Наполеона. Он направил свои главные силы наперерез французской армии к городу Малоярославцу, где 12 (24) октября произошло крупное сражение, в результате которого Наполеон вынужден был отказаться от захвата Калуги и Тулы и направил свои силы по старой Смоленской дороге.
Отбросив французов на Смоленскую дорогу, Кутузов организовал их параллельное преследование, казачий корпус Платова и 26-я пехотная дивизия были направлены вслед за французскими войсками через Борисово, Колоцкий монастырь и далее на запад. Южнее Смоленской дороги следовал корпус Милорадовича, который держал направление на Вязьму. В этом же направлении двигались крупные отряды Орлова-Денисова и Ожаровского. Севернее Смоленской дороги в направлении на Гжатск и Духовщину шел со своей группой войск генерал-адъютант П. В. Голенищев-Кутузов.
С главными силами Кутузов шел через Медынь, Кременское, Силенки к Вязьме. Он должен был подойти к Вязьме почти одновременно с армией Наполеона. Между Можайском
87


и Вязьмой должны были активизировать свои действия партизанские отряды. «Таким образом, русская армия должна была наступать на фронте шириной в 60—80 км и наносить непрерывные удары противнику. При этом русский полководец ставил задачу не только действовать во фланг и тыл, но и в голову отходящих вражеских колонн» [1, с. 527]. Военные действия русских войск развивались успешно. Корпус Платова нанес поражение французам под Колоцким монастырем и Гжатском. Докладывая о сражении под Гжатском, Платов писал: «Неприятель после двухчасового... сражения принужден был быстро отступить» [39, ч. 2, с. 260].
Между Гжатском и Вязьмой успешно действовал отряд Орлова-Денисова (5 казачьих и 1 драгунский полк), наносивший удары по проходившим французским войскам. Наполеон стремился уйти от преследования и выйти к Вязьме раньше русских. 19 (31) октября значительная группировка наполеоновских войск была уже в Вязьме, где пополнила запасы продовольствия и приготовилась к отражению сил русских войск. К Вязьме от Царево-3аймища приближался французский корпус Даву, по пятам которого шел Платов.
На подступах к Вязьме разгорелись жестокие бои. Русские войска атаковали левый фланг неприятеля и поставили Даву в очень трудное положение, он попал в окружение. Но от полного разгрома его спасли подоспевшие войска вице- короля Евгения и Понятовского, которые помогли ему выйти из окружения. Против авангарда русских войск Милорадовича были брошены в бой 3 французских корпуса, но, несмотря на их численное превосходство, они потерпели поражение и были отброшены к Вязьме. Вскоре начались упорные бои за Вязьму, которую французское командование решило удержать в своих руках. Ней, Даву, Понятовский и вице-король Евгений заняли позиции на высотах и удерживали Вязьму в своих руках. Однако, огнем русской артиллерии, силами пехоты и кавалерии они были выбиты с этих высот и отошли в город.
В этом сражении Милорадович атаковал противника с фронта, на правом фланге действовали Платов, Фигнер и Сеславин, на левом — конница Уварова. Несмотря на поражение, французское командование пыталось удержать Вязьму в своих руках. По приказу Милорадовича город был взят штурмом. «Пехота 11, 17 и 26-й дивизий, поддержанная конницей и партизанами Сеславина и Фигнера, ворвалась в город и выбила из него французов» [1, с. 533]. Отступая,
88


французы сжигали дома, уничтожили мост через р. Вязьму. Борьба за Вязьму окончилась крупным успехом русских войск. Победа под Вязьмой произвела большое моральное воздействие на французскую армию. Она начинала понимать свою обреченность и неминуемую гибель. Под Вязьмой французские войска потеряли 7 тыс. человек убитыми и более 2 тысяч ранеными, потери русских были значительно меньше (убито — 800 человек, ранено — 1 тыс: чел.). Потерпев крупное поражение под Вязьмой, французская армия спешно отступила к Дорогобужу и Смоленску. На пути к Дорогобужу и Смоленску у французских войск продолжались потери: казаки Платова нанесли поражение корпусу вице-короля Евгения под Ярцевом и Духовщиной, партизанские отряды Давыдова, Сеславина и Фигнера и группа войск Орлова-Денисова, состоявшая из 6 казачьих и одного драгунского полка, атаковали корпус генерала Ожеро в деревне Ляхово и принудили его к сдаче.
В своем донесении царю по поводу победы под Ляховом Кутузов писал: «Победа сия тем более знаменита, что при одной еще в первый раз в продолжение нынешней кампании неприятельский корпус сдался нам» [39, ч. 2, с. 200]. Почти - одновременно с событиями у с. Ляхово и на р. Вопь произошло крупное сражение на подступах к Смоленску у Соловьевой переправы. В результате этого сражения русские войска уничтожили более 1500, взяли в плен 1300 человек, захватили 21 орудие, 400 повозок с продовольствием и фуражом, более 1000 лошадей и до 200 голов рогатого скота.
Активную поддержку наступающей русской армии оказывали ополченцы, включенные в состав регулярной армии, участвовавшие в сражениях в войсках генерала Милорадовича. Калужские ополченцы, нанося тяжелые удары по неприятельским войскам, защитили Брянск и совместно с крестьянскими отрядами очистили «от противника территории Рославльского, Мосальского и Ельнинского уездов» [26, с. 161].
Кутузов, зорко следя за развитием военных действий и умело направляя их, двигался с главными силами к Ельне, Смоленску, Красному и Орше. В приказе войскам от 29 октября (10 ноября) он писал: «После таких чрезвычайных успехов, одержанных нами ежедневно и повсюду над неприятелем, остается только быстро его преследовать...» [39, ч. 2, с. 239]. Французские войска были  изгнаны из Дорогобужа. Попытка французского командования поджечь город и унич-
89


тожить его была сорвана жителями города и войсками Казачьи части и партизаны преследовали отступающие войска.
Отступление французской армии было стремительным. Уже 28 октября (9 ноября) главные силы Наполеона подошли к Смоленску. В рядах его армии осталось не более 50 тыс. солдат и офицеров. Только от Малоярославца до Вязьмы он потерял не менее 30 тыс. человек. В армии Наполеона усилилась паника, падала дисциплина. Генерал Сегюр, адъютант Наполеона, с горечью писал, что паника и разложение дисциплины «распространялись в армии подобно заразной болезни». «Отчаяние и отсутствие дисциплины стремительно передавались от одного к другому» [56]. В Смоленске Наполеон пробыл четыре дня. Он понял, что его планы остановить на Днепре русскую армию, превратить Смоленск в свою основную базу и зимнюю квартиру потерпели крах. Не оправдались его расчеты и на использование Минска, Витебска, Полоцка, Могилева и Орши для зимних квартир солдат. Русские войска под командованием Витгенштейна, действовавшие на флангах, при активной поддержке крестьян и ополченцев овладели Полоцком и Витебском и перекрыли путь отступления французов в эти города. Армии Наполеона угрожало окружение. Основные силы Кутузова «выходили на пути отхода наполеоновской армии западнее Смоленска и угрожали перерезать ей все дороги для отступления» [16, с. 329].
Из Смоленска французская армия пятью эшелонами вынуждена была отступать на Красное. 17 ноября остатки войска корпуса Нея последними покидали город, поджигали дома и взрывали башни крепостной стены. Они уничтожили Иверскую, Богославскую, Казанскую, Арташевскую, Безымянную, Молоховскую, Стефановскую и Лазаревскую башни. От взрывов сильно пострадал и Королевский бастион.
Городу Смоленску был нанесен огромный ущерб. В архивной «Записке о г. Смоленске» приведены следующие данные: «В разорение неприятельское сожжено в городе лучших каменных и деревянных домов 1401, лавок 317, заводов разных больших и малых до 200. Обывательских домов было 2250, осталось 250» [46, с. 35]. В целом по Смоленской губернии людские и материальные потерн составили: «людей мужского пола погибло до 100 тыс. чел., сожжено около 400 тыс. крестьянских домов, истреблено 79 тыс. лошадей, 132 тыс. голов крупного рогатого скота, 278 тыс. мелкого рогатого
90


скота. Общая сумма убытков составляла 74456363 рубля» [4, с. 397].
Отступая от Смоленска, эшелоны французской армии шли изолированно друг от друга на значительном расстоянии, что было связано с необходимостью размещения войск на отдых в населенных пунктах. Этим незамедлительно воспользовался Кутузов. Он организовал нападения на растянувшиеся по дороге колонны противника партизанских отрядов Давыдова, Сеславина, Фигнера и войсковых соединений генерала Милорадовича. Наполеон понял свою ошибку. С большим трудом со своей гвардией он прорвался к Красному и стал поджидать все вышедшие из Смоленска эшелоны. Под Красным разгорелись жестокие бои, продолжавшиеся четыре дня. Особенно кровопролитными они были 5 (17) и 6 (18) ноября. По приказу Кутузова Милорадович и Платов должны были уничтожать силы французской армии с тыла, партизанские отряды должны были отрезать им путь к отступлению, главная армия атаковать их на марше.
Под Красным французской армии был нанесен жестокий удар. Она лишилась лучших своих сил. Были разгромлены корпуса Даву, Нея и почти вся кавалерия и артиллерия. Наполеон вынужден был ввести в бой гвардию и открыть путь для бегства своих войск. Всего в четырехдневном сражении у Красного неприятель потерял 6 тысяч человек убитыми и ранеными, 26 тысяч пленными, лишился почти всей артиллерии и конницы. «Наполеоновская армия оказалась на грани катастрофы» [57]. Неприятель понес огромный урон, а русская армия, как писал Кутузов, покрылась «неувядаемой славою, ибо в сии дни понес неприятель сильнейшие удары в течение всей кампании» [58].
В письме своим домашним Кутузов писал: «Вот еще победа... Бонапарте был сам, и кончилось, что разбит неприятель в пух...» [39, ч. 2, с. 330]. Это подтверждается и французскими источниками. После битвы под Красным «боевой состав наполеоновской армии исчислялся в 23 тыс. штыков, 2 тыс. сабель и 30—40 орудий» [16, с. 333]. Выступив из Москвы с армией в 100 тыс. человек, Наполеон после сражения под Малоярославцем, Вязьмой, Дорогобужем, Ляховом и особенно под Красным потерял три четверти своего войска. Чтобы спасти остатки своей армии и вырваться из кольца, сжимавшегося вокруг него под Красным, Наполеон спешно отступил к Орше.
Битва под Красным была последней крупной битвой
91


с войсками Наполеона на Смоленской земле. Она окончилась блестящей победой русской армии, партизан и ополченцев, открывших путь к окончательному изгнанию войск неприятеля из России. Армия утратила веру в гений и непогрешимость Наполеона. После поражения под Красном его открыто осуждали не только офицеры, но и солдаты. «Проклятия армии этому человеку, — писал Кутузов вскоре после Красного, — поистине ужасны. Меня уверяют даже, что, проклиная его. благословляют мое имя за то, что я сумел справиться с таким чудовищем» [5].
В Орше Наполеон задержался недолго, и уже 20 ноября со своей гвардией он выступил к Борисову. Вслед за ним направились и остальные его войска, разрушив за собой мост и переправу через Днепр. К этому времени русские войска, действовавшие на отдельных направлениях, соединились в одном районе и должны были окружить и уничтожить остатки наполеоновской армии. К Борисову подходили русские войска Чичагова и Витгенштейна. Армия Наполеона попала в окружение. Подойдя к реке Березине, Наполеон обманным маневром отвлек силы адмирала Чичагова, вырвался из полного окружения, построил два моста через Березину и у местечка Студенка начал переправу своих войск. Вскоре к Березине подошли войска Милорадовича, Чичагова, Витгенштейна, казаки Платова и партизаны Д. Давыдова. Началась крупная битва, окончившаяся разгромом наполеоновских войск. Ценой огромных потерь Наполеону удалось вырвать из березинской катастрофы и переправить через Березину около 2 тыс. человек.
Наполеон потерял у Студенки всю свою артиллерию и с остатками своей гвардии и кавалерии бежал к Вильнюсу, где передал командование Мюрату, а сам направился в Париж. Русская армия преследовала остатки французских войск, выбила их из Вильнюса и нанесла окончательный удар у г. Каунаса. «Великая армия» Наполеона прекратила свое существование. Приведя свои войска в Вильнюс, Кутузов заявил, что «война окончилась за полным истреблением неприятеля». Окончательное поражение армии Наполеона вынужден был признать начальник штаба французской армии Бертье, который доносил в Париж Наполеону: «Армия больше не существует. Даже гвардия распалась: в ней под ружьем не более 400—500 человек».
92


В конце декабря контрнаступление русской армии было завершено: «Неприятель очистил все границы, — писал Кутузов 16 (28) декабря 1812 г. — Надобно заметить, что Карл XII вошел в Россию с 40 000 войска, а вышел обратно с 8000, Наполеон же прибыл сюда с 480 000, а убежал с 20 тыс. и оставил нам по крайней мере 150 тыс. пленных и 850 пушек» [60].
Велика роль Михаила Илларионовича Кутузова, талантливого полководца, крупного военачальника и стратега русской армии в Отечественной войне 1812 года. Указом сената Кутузов был удостоен титула Смоленский. В письме дочери он сообщал: «Я бы мог гордиться тем, что я первый генерал, перед которым надменный Наполеон бежит» [61].
Отечественная война 1812 г. явилась новой ступенью в развитии патриотических традиций русского народа и его национального самосознания. Международное значение русской победы было огромно. «Уничтожение великой наполеоновской армии при отступлении из Москвы, — указывал Энгельс, — послужило сигналом ко всеобщему восстанию против французского владычества на Западе».
1. Бескровный Л. Г. Отечественная война 1812 года. М., 1962.
2. Глинка Ф. Н. Письма русского офицера. Смоленск, 1946.
3. Записки Алексея Петровича Ермолова. М., 1963. С. 58.
4. Вороновский В. М. Отечественная война 1812 г. в пределах Смоленской губернии. СПб., 1912.
5. Грачев В. И. Смоленск и его губерния в 1812 году. Смоленск, 1912.
6. Федоров В. Смоленск и его герои в 1812 году. Смоленск, 1912.
7. Бумаги, относящиеся до Отечественной войны 1812 года, составленные и изданные Щукиным П. И. М., 1911. Ч. 8. С. 314.
8 Бабкин В. И. Специфика классовой борьбы в период Отечественной войны 1812 года //  История СССР. 1972. № 2.
9. Рябков Г. Т. Крестьянское движение в Смоленской губернии в период разложения крепостничества. Смоленск, 1957.
10. Слезскинский А. Смоленские партизаны в 1812 году //  Русская старина. 1900. № 9.
11. Записки И. Д. Якушкина. 7-е изд. М., 1925. С. 11.
12. Будаев Д. И., Кондрашенков А. А. Партизанское движение в боевых традициях смоленских крестьян //  Уходили в поход партизаны. Смоленск, 1975.
13. Андреев П. Г. Народная война в Смоленской губернии в 1812 г. Смоленск, 1940.
14. Андреев П. Г. Смоленская губерния в Отечественной войне 1812 года. Смоленск, 1950.
15. Рыдзюнский П. Г. Кутузов и русская армия в 1812 году //Военноисторический сборник: Труды Государственного Исторического музея М., 1948. Вып. 20. С. 118.
93


16. Жилин П. А. Контрнаступление русской армии в 1812 году М., 1953
17. Бычков Л. Н. Крестьянское партизанское движение в Отечеством ной войне 1812 г. М., 1954.
18. Бычков Л. Н. Классовая борьба в России во время Отечественной войны 1812 года //  Вопросы истории. 1962. № 8.
19. Бескровный Л. Г. Партизаны в Отечественной войне 1812 годя //Вопросы истории. 1972. № 1.
20. Жилин П. А. Гибель Наполеоновской армии в России. М., 1968
21. Тарле Е. В. Нашествие Наполеона иа Россию. М., 1943.
22. Бессмертная эпопея. К 175-летию Отечественной войны 1812 года и Освободительной войны 1813 года в Германии. М.: Наука, 1988.
23. Большевик. 1951. № 15, 19; Вопросы истории. 1988. № 11. с. 58  — 79; Жилин П. А. О войне и военной истории. М., 1984. С. 444—445.
24. Рожков П. Параллельное преследование наполеоновской армии Кутузовым //Военная мысль. 1946. № 8; Павленко Н. Некоторые вопросы Бородинского сражения //  Военно-исторический журнал. 1941. № 5; Кожухов С. К вопросу об оценке роли М. И. Кутузова в Отечественной войне 1812 года //  Большевик. 1951. № 15.
25. Вяликов В. И. Первая Смоленская операция русских войск в 1812 г. М.„ 1948.
26. Бабкин В. И. Народное ополчение в Отечественной войне 1812 года. М., 1962.
27. Глинка С. Н. Записки 1812 года Сергея Глинки, первого ратника Московского ополчения. СПб., 1836.
28. Редков Н. Смоленская губерния в эпоху Отечественной войны 1812 года. Смоленск, 1912.
29. Давыдов Д. Военные записки. М., 1982. С. 125—248.
30. Бородино. 1812. М., 1987.
31. Гарнич Н. Ф. 1812 год. М„ 1956. С. 91.
32. Федоров И. В. Смоленск и его герои в 1812 году. С. 112:
33. Надежда Дурова. Записки кавалерист-девицы. Л.: Лениздат, 1985.
34. Вопросы истории. 1972. № 2. С. 86.
35. Отечественная война и русское общество. М., 1912. Т. 3,
36. Полосин И. И. Багратион П. И. М., 1948. С. 56.
37. Русский архив. 1892. Кн. 2. С. 444.
38. Кудряшов К. Москва в 1812 году. М.: Московский рабочий. 1962. С. 40.
39. Кутузов М. И. //  Сборник документов. М., 1954. Т. 4.
40. Сборник РИО: Акты, документы и материалы. Т. 1.
41. Савин Н. Волнения крепостных в вотчинах Барышниковых Дорогобужского уезда Смоленской губ. Дорогобуж, 1926. С. 10—13.
42. Тартаковский А. Г. Военная публицистика 1812 г. М., 1967.
С. 45-50.
43. Листовки Отечественной войны 1812 года М. 1962 С. 39; Смоляне. М., 1980. С. 70.
44. Рыдзюнский П. Г. Кутузов — руководитель народного ополчения //Полководец Кутузов. М., 1956. С. 387.
45. Анекдоты достопамятной войны россиян с французами. СПб.,  1814. Ч. 1. С. 160
46. Смоленская старина. Смоленск, 1912. Вып. 2.
47. Альбовский Е. Один из партизан 1812 г. //Русская старина. 1898. Июль. С. 96—109.
94


48. Русская старина. 1898. Июль. Т. 95. С. 100.
49. Давыдов Денис. Дневник партизанских действий 1812 г. Л.: Лениздат, 1985.
50. Рябков Г. Развитие капиталистических отношений в крепостном хозяйстве конца XVIII — первой половине XIX в.: Дис. ...канд. ист. наук: М., 1962 . С. 66.
51. Французы в России. 1812 год по воспоминаниям современников- иностранцев: Сборник, составленный А. Васютинским, А. Дживелеговым и С. Мельчуновым. М., 1912. Ч. 1. С. 108.
52. Гарин Ф. Изгнание Наполеона. М., 1948. С. 433.
53. Давыдов Денис. Соч. Т. 2. СПб., 1895. С, 31.
54. Белинский В. Г. Поли. собр. соч. 1955. Т. 7. С. 446—447.
55. Дубровин Н. Отечественная война в письмах современников (1812 — 1815). СПб., 1882. С. 98.
56. Сегюр. Поход в Москву в 1812 году. М., 1911. С. 119.
57. Бескровный Л. Г. Партизаны в Отечественной войне 1812 года //Вопросы истории. 1972. № 2. С. 94.
58. Отечественная война 1812 года //  Материалы ВУА. Т. 19. С. 398.
59. Кутузов М. И. Из личной переписки //  Знамя. 1948. № 5. С. 107.
60. Русская старина. 1874. Т. 10. С. 373.
61. Вязьма. Смоленск, 1958. С. 45.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В истории нашей Родины Смоленск занимал одно из ведущих мест. С момента своего возникновения он всегда был богатырской заставой, стоявшей на пути вражеских полчищ. Из века в век, от отца к сыну передавалась нерушимая заповедь смолян — как зеницу ока беречь Родину от посягательств врагов. Смоленск вел активную борьбу не только против нападавших на его земли печенежских, половецких, татаро-монгольских ханов, литовско-польских феодалов и немецких рыцарей, но и оказывал помощь своим соседям в сохранении их независимости, участвовал в княжеских съездах и битвах с татаро-монголами на реках Калке, Воже и Куликовом поле.
Смоленск, как богатырь, стоял за правое дело Руси, и не случайно его называли щитом и ключом Москвы.
В начале XV века Смоленск попал под власть Великого Литовского княжества. Несмотря на зависимое положение, продолжавшееся в течение ПО лет, Смоленск принял участие в Грюнвальдской битве на стороне Литвы и помог одержать победу в борьбе с Тевтонским орденом, претендовавшим на чужие земли. Смоленск давал отпор литовским феодалам, что нашло отражение в широком народном восстании 1440 года и стремлении воссоединения с Россией.
В начале XVI века произошло воссоединение Смоленска
95


с Московским государством, что способствовало дальнейшему экономическому оживлению этого края. В XVI—XVII веках Польско-Литовское государство усилило свои нападения на Смоленск, но смоляне отстояли свою независимость и в 1580 году отбили все попытки захватить город.
Для укрепления западной границы была построена Смоленская крепость, которая являлась выдающимся военнооборонительным сооружением и архитектурным памятником России. Руководил строительством великий зодчий Ф. С. Конь.
Новая попытка захватить Смоленск и снова превратить его в свою вотчину была предпринята в XVII веке польско- литовскими шляхтичами и панами. Героическая оборона продолжалась более 20 месяцев (с сентября 1609 по июнь 1611 г.). Защитники города самоотверженно сдерживали хорошо вооруженную армию захватчиков. Смоляне установили тесные политические связи со своими братьями — белорусскими и литовскими горожанами и крестьянами, которые оказывали моральную и материальную поддержку осажденным.
Смоленская оборона сыграла огромную роль в развертывании национально-освободительного движения в стране, в создании Первого и Второго ополчений. Пример Смоленска стал знаменем борьбы за освобождение Родины от польско- литовских и шведских интервентов. И хотя Смоленск был захвачен в 1611 году польско-литовскими феодалами, борьба за его возвращение продолжалась. В 1654 году, в период совместной борьбы украинского и русского народов за воссоединение Украины с Россией, произошло освобождение Смоленска и изгнание из города интервентов. Воссоединение Украины с Россией привело к установлению более тесных экономических, политических и культурных связей Смоленска с Киевом, сближению русского, украинского п белорусского народов. Прекращение войны России с Польско-Литовским государством (Речью Посполитой) и заключение Андрусовского перемирия было крупным достижением обоих государств, оно привело к изменению взаимоотношений меж- ДУ^ними и переходу от многовековой вражды и бесконечных воин к миру и союзу.
Велика роль Смоленска в разгроме войск шведского короля Карла XII, пытавшегося через смоленские земли направить свои войска на Москву, Разгром корпуса войск ге-
96-


нерала Левенгаупта у деревни Лесной и битва русских войск с основными силами шведского короля на правом берегу реки Городни у деревень Раевка и Кадино сорвали планы Карла XII. Путь на Смоленск был закрыт, — что заставило шведов отступить к Брянску, а затем на Украину, где произошла знаменитая Полтавская битва, в которой активное участие принимали смоленские полки.
Вторжение войск Наполеона в Россию и его попытка превратить ее во второстепенную державу окончилась полным провалом. Наполеоновская армия была разбита и изгнана из русской Земли. Велика в этом роль народных масс, и прежде всего крестьян, народных ополченцев, партизан и русской армии. В Отечественной войне 1812 года Смоленску и Смоленской земле принадлежит выдающаяся роль в разгроме наполеоновских войск. Победа России в этой войне вдохновила передовых людей страны на революционную освободительную борьбу против царского самодержавия и крепостного режима.


Оглавление
Введение . . . . . .3
I. Возникновение Смоленска. «Город велик и мног людьми». 5 II. Социально-экономическое развитие древнего Смоленска . 12
III. Смоленск в период феодальной раздробленности. Участие смолян в Куликовской битве . .17
IV. Смоленск в составе Великого княжества Литовского. Борьба Москвы за воссоединение Смоленска с Россией . . 26
1. Участие смолян в Грюнвальдской битве . 26
2. Смоленск и Смоленская земля в первой половине XV века
«Великая замятня» . . . .28
3. Смоленск во второй половине XV—XVI веков . 34
V. Смоленск в конце XVI — начале XVII веков . . 45
1. Смоленская крепость — выдающееся военно-оборонительное сооружение и архитектурный памятник России. Великий зодчий Ф. С. Конь . . . . .45
2. Героическая оборона Смоленска . . .48
3. Смоленская война и крестьянско-казацкое движение в России. 53
4. Смоленск в период воссоединения Украины с Россией 57
VI. Смоленск в годы Северной войны . . 60
VII. Смоленск в 1812 году 64
1. Историография и источники ..... 65
2. Смоленское сражение , . . . .71
3. Партизанское движение и народные ополчения на территории Смоленской губернии . . .76
4. Контрнаступление русской армии и изгнание интервентов со Смоленской земли . . . .86
Заключение . . . . .95


Алексей Алексеевич КОНДРАШЕНКОВ
ГЕРОИЧЕСКОЕ ПРОШЛОЕ СМОЛЕНСКА — ГОРОДА РУССКОЙ СЛАВЫ
Учебное пособие к спецкурсу
Темплан 1989 г. (резерв)
Редакторы Л. В. Бушуева, Н. Н. Цурцилина
НК 01258. Сдано в набор 2 4.08.89 г. Подписано к печати 29.12,89. Формат бумаги 60х84  1/16. Усл. п л. 6,25. Уч. изд. л. 6,25. Бумага писчая. Печать высокая. Гарнитура литературная.
Тир. 1000. Зак. 5010-2. Цена 75 коп.
Смоленская городская типография Упрполиграфиздата Смоленского облисполкома.
Индекс 214000, ул. Маршала Жукова, 16,