И.И.КОВАЛЕНКО
ОЧЕРКИ ИСТОРИИ
КОММУНИСТИЧЕСКОГО
ДВИЖЕНИЯ
В ЯПОНИИ
до ВТОРОЙ МИРОВОЙ войны
6
ИЗДАТЕЛЬСТВО «НАУКА»
ГЛАВНАЯ РЕДАКЦИЯ ВОСТОЧНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
МОСКВА 1979

Ответственный редактор
А. И. СЕНАТОРОВ
Книга представляет собой первую в советском японоведе-
нии попытку систематического изложения истории
зарождения и развития коммунистического движения в Японии в
довоенный период. Автор подробно анализирует процесс
становления Коммунистической партии Японии, показывает
героический путь борьбы японских коммунистов против
монархического режима, против политики милитаризма и агрессии,
проводившейся правящими кругами Японии. Книга рассказывает,
в каких тяжелых условиях жесточайшего террора и репрессий
приходилось бороться японским коммунистам.
К 112-79. 0905000000
013(02)-79
© Главная редакция восточной литературы
издательства «Наука», 1979.

Светлой памяти японских
коммунистов, героически павших в
неравной борьбе, посвящается
ПРЕДИСЛОВИЕ
В предлагаемом читателю труде И. И. Коваленко впервые
в нашей стране в систематизированном виде излагается
история довоенного этапа развития коммунистического движения
в Японии.
Разумеется, и до появления настоящей монографии в
Советском Союзе публиковалось немало материалов по
довоенной истории японского коммунистического движения. Это,
прежде всего, ряд важных документов коммунистической
партии Японии, а также материалы Коминтерна по японскому
вопросу (см. Приложения). К ним же можно отнести и
выступление одного из руководителей КПЯ, Сёити Итикава, на
суде в 1931 г., которое стало первым кратким изложением
истории возникновения и развития японского
коммунистического движения 1. Богатое литературное наследство оставил нам
один из основателей КПЯ, видный деятель японского и
мирового коммунистического движения, Сэн Катаяма. В его
работах поднимались самые разнообразные проблемы теории и
практики японского рабочего и коммунистического движения2.
В различных трудах советских и зарубежных ученых по
истории Японии, и прежде всего по истории рабочего и
социалистического движения в Японии, также рассматриваются
отдельные вопросы возникновения и деятельности КПЯ3.
Однако до сих пор в нашей стране нет такой работы,
которая воссоздавала бы картину довоенной истории
Коммунистической партии Японии в целом.
Необходимость специального исследования, посвященного
довоенной истории КПЯ и осуществленного на основе
марксистско-ленинской методологии, диктовалась также тем, что во
многих трудах японских, американских и других зарубежных
1 Из истории Коммунистической партии Японии,—«Тихий океан»., 1934,
№ 1, с. 8—168.
2 Значительная часть их собрана в книгах: Сэн Катаяма. Статьи
-и мемуары. М., 1959; он же. Воспоминания. М., 1964.
3 К. А. Г а м а з к о в. Из истории распространения марксизма-ленинизма
в Японии; Д. И. Гольдберг. Очерк истории рабочего и социалистического
движения в Японии; Г. Д. Иванова. «Дело об оскорблении трона»;
А, Б. Козоровицкая. Борьба за единство рабочего класса Японии;
Очерки по истории рабочего движения в Японии; И. М. Сырицын. Борьба
японских трудящихся против войны и фашизма.
3

авторов исторические факты нередко подаются в
извращенном, тенденциозном виде. Дать отпор фальсификаторам,
восстановить истину, показать подлинные мотивы героической
борьбы японских коммунистов, последовательных защитников
интересов рабочего класса, патриотов и интернационалистов —
эту задачу ставил перед собой автор настоящей монографии.
Несомненным достоинством предлагаемой читателю книги
И. И. Коваленко является широкое использование при ее
написании многих новейших исследований, документов и других
материалов, которые помогают более полно представить
деятельность КПЯ до второй мировой войны. Среди них следует
особо отметить такой документ, как «50 лет Коммунистической
партии Японии», опубликованный ЦК КПЯ в июле 1972 г. Эта
работа является плодом усилий большого коллектива
партийных деятелей и ученых-историков. Необходимо было
ознакомить советских читателей с результатами новых японских
исследований, со вновь опубликованными источниками.
Экскурс в довоенную историю революционного движения
Японии, несомненно, имеет не только познавательное значение,
он поможет и лучшему пониманию проблем коммунистического
движения, борьбы всех демократических сил этой страны на
современном этапе. Как подчеркивали основоположники
марксизма-ленинизма, «без такого понимания необходимой
исторической связи и, тем самым, вероятного хода развития событий
невозможна никакая успешная партийная политика»4. «Самое
важное, — подчеркивал В. .И. Ленин, — это — не забывать
основной исторической связи, смотреть на каждый вопрос с
точки зрения того, как известное явление в истории возникло,
какие главные этапы в своем развитии это явление проходило, и
с точки зрения этого его развития смотреть, чем данная вещь
стала теперь» 5.
Руководствуясь таким диалектическим подходом к
познанию революционного процесса применительно к Японии, автор
рисует картину социально-экономического развития страны и
идейно-политического вызревания рабочего класса, его
формирования как ведущей силы революционного преобразования
общества.
Автор отмечает специфические черты развития японского
империализма, прослеживает особенности складывания рабочего
класса, трудности роста его классового самосознания.
Значительное внимание в книге уделено возникновению
организованного рабочего и социалистического движения и появлению
первых марксистских групп, но основное место в работе
отведено непосредственно истории создания Коммунистической
партии Японии и ее борьбе в довоенный период.
4 Ф. Энгельс. Эдуарду Бернштейну, с. 305.
5 В. И. Л е н и н. О государстве, с. 67.
4

Как в первые годы деятельности Коммунистической партии
Японии, так нередко и в настоящее время буржуазные
историки стремились и стремятся представить рождение партии как
явление чужеродное, не отвечающее японским социальным
условиям, не учитывающее «японской специфики». Фактический
материал, содержащийся в книге, наглядно показывает, что
именно условия японской жизни диктовали подъем классовой
борьбы, немыслимый без формирования собственной партии
рабочего класса, вооруженной теорией марксизма-ленинизма.
В то же время исторические факты свидетельствуют и о том,
что формирование КПЯ было ускорено опытом победы Великой
Октябрьской социалистической революции, осуществлялось при
непосредственной поддержке со стороны Коминтерна,
выполнявшего свой интернациональный долг перед международным
рабочим классом.
В этой связи уместно привести слова С. Итикава,
замечательного японского революционера, вступившего в
коммунистическое движение под влиянием Октября: «.Коммунистическая
партия Японии была основана в начале июля 1922 г. в качестве
японской секции III Интернационала, Коминтерна,
являющегося партией мирового пролетариата... Но, безусловно, нельзя
представить, что ее появление не имело отношения к
японскому капитализму, к политической и экономической обстановке
в Японии. Основной предпосылкой создания КПЯ было
развитие японского капитализма. КПЯ — политическая партия
японского пролетариата»6. И далее: «...японские рабочие
требовали создания своей коммунистической партии и явились
движущей силой ее формирования. Безусловно, этот процесс
ускорило, подтолкнуло развитие международного
пролетарского движения, в особенности сказалось влияние победы
русской пролетарской революции, совершенной большевиками в
1917 г. Действительно, громадное влияние русской революции
невозможно переоценить»7. Самокритично оценивая успехи
и неудачи КПЯ в первые годы ее деятельности, С. Итикава
подчеркивал: «Когда КПЯ... имела прочные связи с
руководством Коминтерна, она шла по пути правильного развития.
Когда партия отрывалась от руководства Коминтерна, она
неизменно застывала, отдалялась от масс и попадала в
изоляцию» 8.
В работе убедительно показывается, что история японского
рабочего и коммунистического движения со времени его
зарождения и до капитуляции милитаристской Японии — это
история невероятно трудной борьбы против гнета помещиков
и капиталистов в условиях реакционного монархического
6 Итикава Сёити тёсакусю. Т. 1, с. 30.
7 Там же, с. 39.
8 Там же, с. '159.
5

строя; это история бескомпромиссной борьбы против жестокого
военно-фашистского режима, выполнявшего позорную роль
жандарма и душителя соседних народов; это история борьбы
против захватнических войн, которые вел японский
милитаризм ради обогащения монополистической буржуазии и
помещичьей верхушки.
Вся довоенная история КПЯ свидетельствует о том, что
партия была верна знамени мира и свободы, знамени
национальной независимости и международной пролетарской
солидарности, что в этот трудный период ее развития она смело
шла в бой с классовым врагом, мужественно отстаивала
интересы японского рабочего класса, широких масс
трудящихся.
Военно-полицейский аппарат империалистической Японии
делал все возможное для того, чтобы не допустить легальной
деятельности КПЯ, помешать упрочению ее влияния в массах
и распространению идей социализма. Несправедливый; суд,
мрачные тюрьмы, а то и жестокая и скорая расправа без суда
и следствия ожидали каждого, кто вступал в ряды боевой
партии японского пролетариата. Напоминание об этой стороне
условий довоенной деятельности японских коммунистов имеет
актуальное значение и сейчас. В Японии, да и во многих;
других капиталистических странах, буржуазная пропаганда и
идеологи правой социал-демократии, которые рядятся в тогу
«борцов за свободу», стремятся представить коммунистов
«врагами демократии», пытаясь предать забвению тот
неоспоримый факт, что именно коммунисты принимали на себя главные
удары фашистских режимов.
В условиях жесточайших репрессий КПЯ не имела
возможности открыто излагать свое мировоззрение и конечные цели
своей борьбы, однако, несмотря на это, коммунистические идеи
проникали в Японию и получили широкое распространение в
рабочем классе и других слоях японского общества.
Самоотверженная борьба японских коммунистов, их твердая вера в
справедливость коммунистических идеалов являются ярким
подтверждением силы и жизненности марксизма-ленинизма,
интернационального характера идей коммунизма.
В книге рассказывается об объективных и субъективных
трудностях становления КПЯ. На первом этапе своей
деятельности КПЯ в силу разнородности вошедших в нее
социалистических кружков и групп, все еще не освободившихся от груза
синдикализма и анархизма, а также ввиду слабости идейно-
теоретической подготовки руководящих кадров не могла
добиться организационного и идейного единства своих рядов и
выступить в качестве сплоченного авангарда японского
рабочего класса.
Положение осложнялось тем, что партии пришлось
действовать в обстановке крайней раздробленности рабочего дви-
6

жения, недостаточной классовой сознательности его
организованной части, в условиях господства реформистской
идеологии в широких массах японских трудящихся.
Массовые репрессии, обрушившиеся на японских
коммунистов в 1923 г., способствовали распространению в руководстве
КПЯ ликвидаторских настроений, прикрывавшихся
утверждениями о том, что условия для деятельности коммунистической
партии, как таковой, в Японии еще не созрели и следует
ограничиться работой в профсоюзах и в легальной рабочей партии»
В феврале 1924 г. социал-реформистские, ликвидаторские
элементы, захватившие руководство в )КПЯ, приняли решение о
временном роспуске партии, заявив о воссоздании ее в
будущем при более благоприятных условиях. Это была крупная
ошибка. Коминтерн и марксистское ядро КПЯ во главе с Сэн
Катаяма не были согласны с этим решением. Опираясь на
передовые элементы японского рабочего класса, они взяли курс
на воссоздание партии. Состоявшийся в декабре 1926 г. III съезд
КПЯ восстановил партию, хотя и не смог еще заложить
прочных основ построения ее на ленинских принципах. Внутри КПЯ
продолжалась острая борьба, в том числе по вопросу о
характере самой партии.
В процессе преодоления правооппортунистических
тенденций в КПЯ усилились левацкие взгляды. Руководство -КПЯ
перешло к группе Фукумото. Критикуя правореформистские
иллюзии, фукумотоисты в то же время сами проявили себя
крайними сектантами. Они вели дело к сужению состава -КПЯ,
настаивая на том, что партия должна состоять из небольшого
круга профессиональных революционеров, которые бы
ограничили свою деятельность рамками одной «теоретической
борьбы». (Это была та же линия на ликвидацию партии.
Большое место в книге уделяется показу помощи, которую
оказывал Коминтерн в организационном и идейном
становлении КПЯ. Коминтерн не раз давал (Коммунистической партии
Японии правильную ориентировку, помог ей воспитать целую
плеяду выдающихся партийных руководителей. Резолюция
Исполкома Коминтерна по японскому вопросу («тезисы 1927
года», разработанные при участии Сэн Катаяма, .Масаноскэ Ва-
танабэ, Кюити Токуда и других представителей .КПЯ) помогла
партии преодолеть в своих рядах и правый уклон и «левое»
оппортунистическое течение, развернуть принципиальную
борьбу против разного рода ревизионистов, анархистов,
троцкистов и прочих уклонистов. Была поставлена задача
превращения компартии в массовую партию, завоевания ею на свою
сторону широких масс трудящихся. Несколько позже, в 1932 г.
в Коминтерне совместно с представителями КПЯ были
разработаны «Тезисы о положении в Японии и задачах КПЯ»,
которые ориентировали японских коммунистов на буржуазно-де-
мократаческую революцию в Японии с целью свержения
7

монархии, конфискации помещичьих земель, нанесения удара
по монополистическому капиталу.
Преодоление оппортунизма дало возможность не только
восстановить силы КПЯ, но и значительно увеличить ее ряды.
С декабря 1927 по март 1928 г. численность КПЯ увеличилась
более чем в 3 раза. В 1928 г. (КПЯ принимает активное участие
в избирательной кампании, выдвинув через легально
существовавшую «Рабоче-крестьянскую партию (Роното) своих
кандидатов на парламентских выборах. В том же, 1928 г. начинает
выходить партийный орган — газета «Красное знамя» («Сэк-
ки»).
Коммунистическая партия Японии поднимала на борьбу
рабочий класс и широкие слои трудящихся. Одна за другой
следовали забастовки против снижения зарплаты, за
повышение жизненного уровня и улучшение условий жизни
трудящихся. Повсеместно развертывалась борьба крестьян против
непомерных налогов и грабительской арендной платы.
Когда в октябре 1931 г. японские войска вторглись в
северо-восточную часть Китая ((Маньчжурию), компартия
развернула решительную борьбу против агрессивных действий
японского империализма, организуя по всей стране антивоенные
демонстрации, митинги, собрания. Партия приступила к
изданию массовой антивоенной литературы.
В общедемократическое движение страны была вовлечена
японская интеллигенция, ее передовые представители
развернули движение за демократизацию культуры, приступили к
организации культурных кружков на предприятиях и в сельской
местности.
Обеспокоенные быстрым ростом влияния КПЯ в широких
народных массах, и прежде всего в среде рабочего класса,
правящие круги обрушивают на партию репрессии. Автор
показывает, какие жестокие и коварные методы применялись для
подавления коммунистического движения, для развала КПЯ
изнутри путем засылки в ее ряды полицейских агентов и
провокаторов. 15 марта 1928 г. производятся массовые аресты
коммунистов. За этим последовало запрещение деятельности
ряда левых организаций, введение смертной казни и
бессрочной каторги за революционную деятельность. 14 апреля 1929 г.
по всей стране прокатилась новая волна арестов коммунистов,
профсоюзных и крестьянских активистов. Преследования .КПЯ
и находящихся под ее влиянием массовых организаций
трудящихся не прекращались и в последующие годы. В октябре
1932 г. в Токио было арестовано 2 тыс. коммунистов. Всего
с 1928 по 1933 г. по подозрению в коммунистической
деятельности подверглось арестам около 62 тыс. человек.
Несмотря на белый террор, компартия Японии
продолжала жить и действовать, зовя японский рабочий класс на
массовые революционные выступления против империалистической
8

войны и гнета эксплуататоров, за лучшую долю трудящихся,
за мир, демократию и свободу. Она прилагала большие
усилия к созданию антифашистского народного фронта, но по
вине правых социал-демократов создание такого фронта было
сорвано и рабочий класс, и его партия не смогли предотвратить
развязывание японским империализмом войны на Дальнем
Востоке и на Тихом океане. Ослабленная массовыми
репрессиями и непрерывными гонениями, ВДПЯ оказалась не в
состоянии мобилизовать широкие народные массы, чтобы
преградить путь войне и фашизму.
Непрекращающиеся репрессии против коммунистов были
связаны со шпионско-провокаторскои деятельностью японской
монархии и ее военно-полицейского аппарата. Японская
политическая полиция, арестовывая стойких и беззаветно
преданных делу революции коммунистов, внедряла в партию свою
агентуру для выявления оставшихся на свободе партийных
организаторов с целью их последующего ареста. Наряду с
этим она прибегала к методам запугивания и разложения
случайных попутчиков коммунистического движения.
Используя националистические настроения таких
попутчиков, сумевших проникнуть в руководящие органы КПЯ
(например, Манабу Сано и <Садатика Набэяма), японской
охранке удалось сделать их ренегатами, добиться сначала перехода
на позиции «национального» социализма, осуждения
пролетарского интернационализма, а затем свести ' их на положение
активных проводников агрессивной политики японского
империализма и защитников монархического строя в Японии.
В конечном счете японской полиции удалось упрятать за
решетку весь состав руководящих органов КПЯ. 20 февраля
1935 г. вышел последний номер центрального органа КПЯ—
газеты «Сэкки».
Но и в дальнейшем в стране продолжали действовать
отдельные партийные группы. Тысячи японских коммунистов,
остававшихся верными знамени партии, вели борьбу в тюрьмах
и за границей. Однако, лишенная руководящего центра,
Коммунистическая партия Японии начиная с 1935 г. до поражения
японского империализма в 1945 г. не могла уже выступать как
единая организованная сила.
Автор с большой симпатией дает портретные зарисовки
выдающихся деятелей КПЯ, показывает, как в неравной борьбе
против военно-полицейского режима тысячи выдающихся
японских революционеров отдали жизнь за дело рабочего класса,
за светлое будущее своей родины.
От рук полицейских наймитов пал Масаноскэ Ватанабэ —
один из талантливейших организаторов японской компартии,
ее генеральный секретарь, много сделавший для
организационного и идейного сплочения партии. За несколько месяцев до
капитуляции милитаристской Японии умер в тюремном застен-
9

ке от полного физического истощения выдающийся теоретик
КПЯ, один из ее организаторов, Сёити Итикава. Погиб в
тюрьме Гоитиро Кокурё — видный пропагандист марксистско-
ленинской теории, незаурядный организатор рабочего и
профсоюзного движения Японии. Замучены в полицейских
застенках или зверски убиты такие выдающиеся деятели партии, как
Эйтаро Норо, Сигэки Уэда, Кэндзиро Кавасаки, Ёситора Ка-
ваи, Есимити Ивата, писатель Такидзи Кобаяси и сотни
других профессиональных революционеров.
Многим японским коммунистам пришлось пройти через
долгие годы тюремного заточения — с середины 30-х годов вплоть
до того момента, когда разгром милитаристской Японии
заставил японские власти открыть тюрьмы. Среди тех, кто стойко
перенес лишения тюремной жизни, но не капитулировал перед
врагом, были Кюити Токуда, |Кэндзи Миямото, ёсио Сига,
Дзютоку Куроки, Цунэсабуро Такэнака, Кадзуми Мацумото
и другие коммунисты.
Рабочее и демократическое движение в Японии, отмечается
в исследовании, не всегда шло по восходящей линии.
Правящие круги и их карательные органы не раз наносили тяжелые
удары по демократическим силам, громя их передовые отряды
и убивая передовых и активных руководителей рабочего
класса. Наиболее тяжелые удары наносились по коммунистам.
И это вполне понятно. Компартия Японии воплотила в себе
все лучшее, что было в рабочем классе, в японском народе.
Вооруженная передовыми идеями — учением ~
марксизма-ленинизма, КПЯ встала во главе борьбы рабочего класса, широких
слоев Трудового народа. В лице КПЯ японские рабочие, все
трудящиеся страны обрели своего стойкого вождя и умелого
организатора. КПЯ тысячами нитей была связана с рабочими
массами, беднейшим крестьянством, передовой
интеллигенцией.
Коммунистическая партия Японии была решительным
противником милитаристского режима, она росла и закалялась в
борьбе против фашизма и реакции, в классовых битвах против
японского монополистического капитала, за демократизацию
страны, за мирный путь развития Японии. Она была
единственной в Японии партией, не капитулировавшей перед
наступлением классового врага. КПЯ высоко несла знамя марксизма-
ленинизма и пролетарского интернационализма, предлагая
широким массам японских трудящихся единственно возможный —
революционный путь освобождения от гнета капитала.
Борьба японских коммунистов в период, рассматриваемый
в настоящей книге, оставила глубокий след в истории не
только японского, но и международного коммунистического
движения. Знакомясь с книгой И. И. Коваленко, читатель
проникается глубоким уважением к героической борьбе
Коммунистической партии Японии, к ее революционным традициям, ко-
10

торые были заложены в тяжелые времена нелегальной
деятельности и явились основой для выхода партии на широкую
арену политической жизни своей страны после краха
милитаристского режима в 1945 г.
А. И. Сенаторов

Глава 1
НЕКОТОРЫЕ ОСОБЕННОСТИ
РАЗВИТИЯ ЯПОНСКОГО ИМПЕРИАЛИЗМА
ДО ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
Становление капитализма в Японии и превращение
страны в империалистическую державу на рубеже XIX и XX вв.
имели ряд специфических особенностей, наложивших
отпечаток на последующее развитие социально-экономических и
политических процессов, в том числе на формирование рабочего
класса и развитие революционного движения. Корни этих
особенностей уходили в глубь феодальной Японии.
С точки зрения базиса средневековая Япония представляла
собой классическую феодальную страну. Ее основной
производительной силой было крестьянство, а правящим классом —
феодальное дворянство (самурайство), занимавшее особо
привилегированное положение в обществе. Приводя Японию в
качестве классического примера средневекового феодализма,
К. Маркс писал: «Япония с ее чисто феодальной организацией
землевладения и с ее широко развитым мелкокрестьянским
хозяйством дает гораздо более верную картину европейского
средневековья, чем все наши исторические книги, проникнутые по
большей части буржуазными предрассудками» 1.
Во главе военно-феодального режима стоял военный
диктатор (сёгун), обладавший всей полнотой законодательной и
исполнительной власти. Он был богатейшим и сильнейшим в
военном отношении феодалом. За ним шли владетельные князья
(даймё), считавшиеся вассалами сегуна. Ленное дворянство,
состоявшее из воинов-самураев, находясь на службе сегуна или
даймё, существовало за счет эксплуатации крестьянства.
К концу XVI в. число самураев достигало 2 млн. при общей
численности населения страны 20 млн. человек. Основная
масса самураев имела доход, который в 15—20 раз превышал
доход простолюдина. Этот паразитирующий класс, составлявший
10% самодеятельного населения, потреблял 6,5 млн. коку риса
из 10 млн., т. е. 65% национального дохода страны, создававше-
1 К. М а р к с. Капитал, с. 729.
12

гося непомерно тяжелым трудом закрепощенного
крестьянства 2.
Вместе с тем в области надстройки в феодальной Японии
наблюдались существенные отличия от западных стран.
Своеобразие Японии состояло в том, что, хотя власть в стране
полностью принадлежала сегуну, формальным главой
государства считался император, проживавший со своим двором в
г. Киото. Этот город считался официальной столицей страны,
хотя фактически все государственные дела решались в
городах— резиденциях сегунов. Такой резиденцией последнего и
самого длительного сёгуната династии Токугава, правившей в
течение более двух столетий, являлся город Эдо, впоследствии
переименованный в Токио.
К. Маркс предвидел, что Япония, несмотря на казавшуюся
прочность феодальных устоев, неизбежно втянется в русло
капиталистического развития. «Если внешняя торговля,
навязанная Европой Японии, вызовет в этой последней превращение
натуральной ренты в денежную,— писал Маркс,— то образцовой
земледельческой культуре Японии придет конец. Ограниченные
узкими рамками экономические условия существования этой
культуры подвергнутся разложению»3.
И действительно, предвидение К. Маркса сбылось. Все
усилия правящей верхушки сохранить установленный порядок
путем искусственной изоляции страны от внешнего мира
потерпели полный провал.
Несмотря на полное затворничество, продолжавшееся два
с половиной столетия, Япония шла в основном тем же путем,
что и европейские государства. В недрах феодализма
складывалась экономическая система буржуазного общества. Вначале
это была примитивная цеховая организация, на базе которой
утверждалась мануфактура. В условиях мануфактурного
производства наемный труд становился основой капиталистических
отношений, поскольку он создавал прибавочную стоимость. Так
в лоне феодально-самурайского общества постепенно
зарождалась буржуазная система эксплуатации капиталом труда
наемных рабочих. Под напором появлявшихся буржуазных
элементов изнутри и под ударами передовых капиталистических
стран извне японский феодализм рушился, уступая место
новому, капиталистическому строю. Все большее значение
приобретали товарно-денежные отношения, в городах постепенно
набирал силу класс торгово-промышленной буржуазии и
выходил на историческую арену молодой рабочий класс.
Закладывались первые промышленные предприятия, расширялся
внутренний рынок, внедрялись капиталистические методы
ведения хозяйства. Товарно-денежные отношения стали проникать
и в деревню, где шло расслоение крестьянства.
2 Подробнее см.: Японский милитаризм, с. 15—16.
3 К. Маркс. Капитал, с. 152.
13

Разложению феодального строя в Японии во многом
способствовали широкие выступления крестьян и городского
плебса, в которых все чаще принимало участие низкоранговое са-
мурайство, разделявшее антифеодальные настроения низших
слоев населения. Многие передовые для своего времени
представители феодальных княжеств Сацума и Тёсю (юго-запад
Японии), недовольные деятельностью сёгуната, выступали в
качестве проводников буржуазных взглядов. Они выдвигали
радикальные лозунги, звали низкоранговое самурайство,
крестьян и городской плебс на борьбу за свержение токугавского
режима.
В ходе развернувшейся гражданской войны произошло
смыкание кастового самурайства с буржуазно-помещичьими
элементами и дворцовой бюрократией. Поэтому буржуазная
революция 1867—1868 гг. носила нерешительный, половинчатый
характер. Она завершилась компромиссом между различными
господствующими кругами и социальными группировками,
которые были заинтересованы в проведении ряда
социально-экономических реформ в интересах помещиков и нарождавшейся
буржуазии.
При этом специфически японским явлением было то, что
буржуазная революция проходила под лозунгом
восстановления попранной власти императора и установления
абсолютистской монархии. Именно в восстановлении императорского строя
верхушка помещиков и капиталистов, дворцовая бюрократия
и военная клика видели гарантию защиты своих классовых
интересов, силу, способную оградить господствующие круги
от поднимавшейся «черни», угрожавшей самим основам
эксплуататорского общества. Представляя интересы буржуазно-
помещичьих элементов, японская монархия с самого начала ее
восстановления выступала как оплот милитаризма и реакции,
как средоточие всех пережитков феодализма в стране.
Император Японии стал располагать абсолютной властью.
Его особа даже конституцией провозглашалась священной и
неприкосновенной. Любая критика императорской системы,
императора и его семьи объявлялась государственной изменой и
каралась самым жестоким образом.
Незавершенность буржуазной революции опутывала
развитие капитализма густой сетью докапиталистических отношений.
Оставшиеся феодальные пережитки в политической структуре,
в промышленности, сельском хозяйстве, в социальных
отношениях и в быту тормозили развитие капиталистических
отношений, сковывали развитие производительных сил.
Особенно долго сохранялись остатки феодальных порядков
в сельском хозяйстве. На смену феодальному землевладению
эпохи Токугава пришли полуфеодальные отношения, для
которых были характерны безземелье и малоземелье основной
массы крестьянства, мелкое полунатуральное хозяйство, высо-
14

кая арендная плата, ростовщичество, никем не контролируемый
произвол помещиков.
Феодальные пережитки в области промышленности
выражались в чрезвычайной узости внутреннего рынка, нищенской
заработной плате, чудовищной эксплуатации, всеобщем
обнищании масс, их политическом бесправии.
Несмотря на многочисленные средневековые пережитки в
экономике и политической структуре страны, «в самой Азии, —
указывал В. И. Ленин, — условия наиболее полного развития
товарного производства, наиболее свободного, _ широкого и
быстрого роста капитализма создались только в ^Японии, т. е.
в самостоятельном национальном государстве» 4.
Хотя развитие капитализма в Японии наступило гораздо
позже, чем в Европе, она на полстолетия раньше, чем другие
страны Востока, вступила на путь капиталистического
развития. И это спасло ее от иностранного порабощения.
Перед Японией, как и перед другими странами, стояла
реальная угроза политического и экономического закабаления
со стороны развитых капиталистических государств Запада.
Под давлением западных держав японское правительство
вынуждено было заключить ряд неравноправных договоров,
дававших крупные привилегии иностранному капиталу, допустить
в страну иноземные войска и предоставить некоторым великим
державам право экстерриториальности.
Угроза полного порабощения страны подталкивала
правящие круги Японии к развитию промышленности (прежде всего
в целях создания современной армии), что невозможно было
без устранения хотя бы некоторых основных феодальных
пережитков, тормозивших прогресс страны.
В 70—80-х годах в Японии проводятся различные
социально-экономические реформы, расчистившие путь для быстрого
развития капитализма и превращения страны в развитое
индустриальное общество. Были отменены, в частности, особые
права и привилегии феодальной верхушки и многочисленного
сословия японского самурайства. Крупные феодалы получили
компенсацию за конфискованное имущество и
государственные пенсии. Наиболее дальновидные из них вложили средства,
полученные за утраченные земли, в различного рода
промышленные, торговые и банковские предприятия. Начался процесс
сращивания старой аристократии с буржуазными элементами.
Представители аристократии и военного сословия не только не
препятствовали частной предпринимательской деятельности, но
и поощряли ее, особенно в кругах, близких к правящей
верхушке, способствуя тем самым превращению бывших феодалов
в капиталистов. Основная масса самураев перешла на службу
4 В. И. Ленин. О праве наций на самоопределение, с. 262.
1.5

новой японской армии и составила основной костяк
административного аппарата пореформенной Японии.
В 1882—1883 гг. была осуществлена аграрная реформа,
которая, хотя и не покончила с феодальными порядками, все
же способствовала развитию капиталистических отношений в
японской деревне, где стал формироваться новый тип
помещиков из числа ростовщиков, купцов и зажиточной части
крестьянства.
Столкнувшись с более развитыми западными державами,
угрожавшими национальной независимости, правящие круги
Японии стали развивать свою промышленность на базе
заимствования научно-технического опыта передовых стран Европы.
Япония перенимала готовые технологические процессы и
готовые формы организации промышленного производства,
торговли и транспорта, для выработки которых западный
капитализм потратил несколько десятилетий.
Правительство уделяло огромное внимание импорту новей*
ших техники и технологии, в Японию было приглашено
большое количество иностранных специалистов по самым разным
отраслям науки и техники. Японские школы и университеты
перестраивались по европейскому образцу. Было введено
обязательное начальное образование. Многие японцы были
направлены за границу для изучения новейших методов
управления промышленностью и административной системы.
Отличительной чертой индустриализации Японии явился
государственный патернализм, непосредственное участие
государства в создании промышленности. Правительство давало
большие субсидии капиталистам для строительства современных
предприятий, освобождало их от налогов. Основным
источником правительственных субсидий являлись огромные
государственные налоги, выжимаемые из крестьянства. Построенные с
помощью государства предприятия передавались в аренду или
продавались на определенных условиях промышленным
компаниям, связанным с правящим буржуазно-помещичьим
блоком.
Широкая система поощрительных мер со стороны
государства и внедрение новейших технических достижений
европейских стран позволили Японии добиться сравнительно быстрого
развития основных отраслей промышленности, особенно
тяжелой индустрии. В 1894 г. в Японии насчитывалось 5985 частных
предприятий, которые составили основу экономики страны5.
К концу XIX в. Япония располагала разветвленной
железнодорожной сетью, общая протяженность которой равнялась
6 тыс. км 6.
Протекционистская политика правительства создавала теп-
5 Очерки новой истории Японии, с. 181.
6 Осима Киёси. Нихон кёко сирон, с. 44.
16

личную обстановку для развития промышленности, стимулируя
ее рост. К Японии в полной мере можно отнести слова Ф.
Энгельса в отношении протекционистской политики русского
правительства. «Эта тепличная атмосфера в области
промышленности, — писал он, — убыстряет процесс, который в
противном случае мог бы носить более затяжной характер. Она
втискивает в какие-нибудь двадцать лет процесс, который при
других условиях занял бы шестьдесят лет и более»7.
Феодальная Япония быстро меняла свое лицо. Всюду
создавались фабрики, заводы, бурно развивалась текстильная
промышленность, строились железные дороги, все больше
судов сходило со стапелей Осака, Кобэ, Нагасаки, Иокосука.
Росли и меняли свой традиционный облик японские города,
появились новые индустриальные центры. Столица страны —
Токио — превращалась в один из крупнейших городов мира.
Япония быстро выходила на внешние рынки. Уже к 1900 г.
японские товары, в частности текстильные изделия, заполняли
рынки стран Юго-Восточной Азии, успешно конкурируя с
товарами Англии, Франции и .Соединенных Штатов.
В. И. Ленин, которому принадлежит заслуга открытия
закона неравномерного политического и экономического развития
капиталистических стран, относил Японию к «молодым,
необыкновенно быстро прогрессировавшим капиталистическим
странам»8. Он отмечал, что «после 1871 года Германия
усилилась раза в 3—4 быстрее, чем Англия и Франция, Япония —
раз в 10 быстрее, чем Россия» 9.
Однако, несмотря на быстрое развитие капитализма,
Япония все еще отставала в экономическом отношении от
передовых капиталистических стран Запада и представляла собой
страну, где все еще преобладали мелкие и мельчайшие
предприятия, наличие которых находилось в прямой связи с
пережитками феодализма, задерживавшими развитие
производительных сил вообще и в деревне в особенности.
Анализируя влияние средневековых остатков на развитие
промышленности в царской России, В. И. Ленин указывал:
«Если сравнивать докапиталистическую эпоху в России с
капиталистической (а именно такое сравнение и необходимо для
правильного решения вопроса), то развитие общественного
хозяйства при капитализме придется признать чрезвычайно
быстрым. Если же сравнивать данную быстроту развития с той,
которая была бы возможна при современном уровне техники
и культуры вообще, то данное развитие капитализма в России
действительно придется признать медленным. И оно не может
не быть медленным, ибо ни в одной капиталистической стра-
7 Ф. Энгельс. Николаю Фракцевичу Даниельсону, с. 398.
8 В. И. Л е н и н. Империализм, как высшая стадия капитализма, с. 378.
9 В. И. Л е н и н. О лозунге Соединенных Штатов Европы с. 353.
2 Зак. 846
17

не не уцелели в таком обилии учреждения старины,
несовместимые с капитализмом, задерживающие его развитие,
безмерно ухудшающие положение производителей, которые „страдают
и от капитализма, и от недостаточного развития
капитализма"» 10. Это замечание В. И. Ленина можно полностью отнести
и к Японии того времени.
В. И. Ленин, уделявший много внимания анализу
японского капитализма, указывал, что здесь монополия военной силы
и удобство грабить Китай и другие соседние страны «отчасти
восполняет, отчасти заменяет монополию современного,
новейшего финансового капитала»и. Сохранение многочисленных
феодальных пережитков придавало японскому капитализму
характер военно-феодального империализма.
Монополия военной силы и удобство грабить соседние
народы создавали питательную среду для упрочения
традиционного влияния военщины в политической жизни общества и в
управлении государством на империалистической стадии
развития страны. Выражая и защищая интересы наиболее
агрессивной, националистически настроенной части финансовой
олигархии, военная клика служила ее опорой в проведении
политики захватнических, грабительских войн. Эта политика стала
главной чертой развития японского империализма вплоть до
окончания второй мировой войны.
После падения последнего сегуна Токугава и передачи всей
полноты власти в руки императора военная клика не потеряла
своего особого положения в японском обществе. Она перешла
на службу абсолютному монарху, а ее представители нередко
занимали высшие посты в государстве, включая должности
премьер-министров, министров, членов Тайного совета и т. п.
Особое положение вооруженных сил в стране было
закреплено конституцией Японии, в которой подчеркивалось, что
верховное командование армией и флотом принадлежит
непосредственно императору. Представители высшего командования
имели право прямого доклада императору, а военный министр
был фактически выведен из-под контроля кабинета министров.
Военный совет, состоявший из маршалов и адмиралов, имел
право опротестовать перед императором даже решения
Тайного совета по вопросам войны и военного положения.
Продолжая самурайские традиции, военная клика
рассматривала себя как главный оплот империи, как носителей идей
«японизма», т. е. «исключительности» японской нации.
Считалось, что офицеры являются представителями императора в
армии и в военно-морском флоте и что их приказы являются
приказами самого императора. Поэтому любое ослушание
рассматривалось как неповиновение высочайшей монаршей воле
10 В. И. Л е н и н. Развитие капитализма в России, с. 601.
11 В. И. Ленин. Империализм и раскол социализма, с. 174.
18

и каралось по всей строгости военных уставов, отличавшихся
особой жестокостью по отношению к солдатской массе.
Японское командование придерживалось той точки зрения,
что недостаточная техническая оснащенность и отставание
японской армии в области вооружения должны восполняться
«исключительностью японского духа», готовностью всех солдат
и офицеров жертвовать своей жизнью на поле боя во имя
императора. Японское командование требовало от всего личного
состава отречения от «всех благ земной жизни и от самой
жизни во имя идеи великой империи, вершиной которой является
вера в императора и его божественное происхождение»12.
Жестокое угнетение японского народа и агрессивная
внешняя политика осуществлялись под знаменем японского монарха.
Прикрываясь именем императора и верно служа правящим
классам, военная клика выступала в качестве главного
душителя рабочего и коммунистического движения и ударной силы
в подавлении различных проявлений революционного протеста
народных масс Японии.
Культ императора нужен был господствующим классам для
обоснования борьбы против «опасных мыслей», против
антивоенных настроений, против марксистско-ленинской идеологии,
проникавшей в Японию и получавшей все более широкое
распространение, несмотря на все полицейские рогатки.
Вот почему буржуазная пропаганда, вся система воспитания
были направлены на идеологическую обработку японского
народа в духе верности «императорскому пути» (кодо), т. е. в
духе агрессивного национализма и оголтелого шовинизма.
Японцам внушалось, что наверху находится императорский
дом, а у подножия его — весь народ, что вся японская нация —
единая семья, во главе которой стоит отец — император, а все
японцы — его верные дети. Значит, высшая цель и смысл
жизни подлинного патриота состоит в том, чтобы беспрекословно
повиноваться воле императора, защищать трон, распространять
дух «японизма» по всей планете.
Десятки поколений японцев воспитывались на мифологии,
повествующей о том, что первый божественный император,
Дзимму, который создал централизованное государство 3 тыс.
лет назад, оставил наказ своим потомкам «построить мир под
одной крышей» (хакко ити у). Это истолковывалось
буржуазной пропагандой как приказ объединить все народы под одной
крышей Японии, т. е. установить японское мировое господство.
Одурманенные бредовыми идеями «превосходства» японской
расы и веря в «непогрешимость» императорского строя,
японские солдаты, рекрутировавшиеся в основном из отсталого,
разоренного и забитого крестьянства, покорно шли завоевывать
12 Хаяси Сэндзиро. Бусидоси то кодо канкэйрон, с. 154.
2* 19

и угнетать другие народы во имя того, чтобы в самой Японии
богатые были еще более богатыми, а бедные — еще более
бедными.
Наличие традиционно сложившейся сильной военной
машины, географическая близость Японии к отсталым странам Азии,
существование многочисленных феодальных пережитков в
стране, отсутствие необходимого капитала для развития
современной индустрии делали японский империализм особенно
агрессивным, толкали его на путь колониальной экспансии и
захвата чужих земель.
Анализируя особенности развития японского капитализма,
авторы «Хрестоматии по вопросам коммунизма» пишут: «В
дополнение к агрессивности, свойственной всякому
монополистическому капитализму, японский империализм отличался также
военным авантюризмом, присущим абсолютистскому военно-
феодальному империализму; кроме того, для него была харак*
терна повышенная агрессивность.
Японский капитализм изначально носил военный характер.
При строительстве железных дорог, прокладке телеграфных
и телефонных линий и сооружении других объектов на
передний план выдвигались военно-полицейские цели; усилия
правительства были направлены прежде всего на развитие
военной промышленности.
Поэтому, несмотря на общее отставание и слабость
японского монополистического капитализма, развитие военной
техники в стране находилось на относительно высоком уррвне.
Особенность японского милитаризма заключается не только в
том, что он развивался в условиях монополистического
капитализма и империализма, но также и в том, что, опираясь на
полуфеодальную помещичью систему, он был связан с
абсолютистской монархией и в силу этого отличался ярко
выраженным феодальным характером.
Таким образом, японский военно-феодальный капитализм
неизменно развивался в тесной связи с агрессивными войнами.
Японский империализм крайне жестоко эксплуатировал и
грабил корейцев, китайцев и другие азиатские народы,
осуществлял над ними свое политическое господство и подавлял их.
Эта крайняя агрессивность японского империализма была
неразрывно связана с его реакционным господством во
внутренней политике страны» 13.
Совершенствуя свою военную машину, правящие круги
Японии вкладывали огромные средства в модернизацию всех видов
вооруженных сил, в оснащение их современной боевой
техникой. Если в 1891 г. общие расходы на сухопутную армию
составили 13 822,6 тыс., то в 1899 г. они уже достигли 50 783,1 тыс.,
13 Кёсансюги токухон, с. 353^-354.
20

а на строительство военно-морского флота было израсходовано
соответственно 10 159,3 тыс. и 58 529,5 тыс. иен и.
К началу русско-японской войны Япония имела 850 тыс.
обученных солдат, а со всеми видами резервов ее численность
превышала 4 млн. человек. Японское командование
располагало флотом в 168 кораблей, в том числе эскадренными
броненосцами, броненосцами береговой обороны, крейсерами и
миноносцами. Готовясь к военным захватам, японское
командование особое внимание уделяло сооружению военно-морских
арсеналов и баз. В короткие сроки были построены
современные по тому времени военно-морские базы в Иокосука, Курэ,
Сасэбо, Майдзуру, Муроран, где строились и ремонтировались
все классы военных кораблей.
Правящие круги Японии принимали экстренные меры для
быстрого развития и дальнейшего совершенствования военных
отраслей промышленности, импортируя из-за рубежа
необходимые машины и оборудование и создавая запасы
стратегического сырья. Только в 1901 г. было ввезено в страну
различных материалов и оборудования военного назначения на сумму
73 006,5 тыс. иен, что составляло 54,1% всей стоимости
импорта 15.
Форсируя развитие промышленности, особенно ее базовых
отраслей, связанных с военным производством, японские
милитаристы готовились к широким агрессивным действиям,
спешили захватить возможно больше колоний и изменить
соотношение сил на Дальнем Востоке в свою пользу.
Быстрому росту капитализма способствовал ряд
благоприятных обстоятельств внешнего порядка, особенно успешная
экспансия на Азиатском континенте.
В результате победы в войне с Китаем 1894—1895 гг.
Япония захватила Тайвань, фактически аннексировала Корею
(формально аннексия произошла позднее — в 1910 г.), а также
получила огромную контрибуцию в размере 368,3 млн. иен.
Победоносный для Японии исход войны в Китае имел
важные международные последствия. Успех молодой Японии
способствовал обострению борьбы великих держав за раздел
Китая. «Япония, — писал В. И. Ленин, — стала превращаться в
промышленную нацию и попробовала пробить брешь в
китайской стене, открывая такой лакомый кусок, который сразу
ухватили зубами капиталисты Англии, Германии, Франции, России
и даже Италии» 16.
И хотя великие державы, обеспокоенные разгромом Китая,
объединились, «чтобы отнять у нее лучшие плоды победы» 17,
14 Маэдзима Сэйдзи. Нихон гун тодзиру тэйкокусюги-но кэйсэй,
с. 6.
15 A. Z i s с h k a. Japan in der Welt, с. 169.
16 В. И. Л e н и н. Уроки кризиса, с. 83.
17 В. И. Л е н и н. Падение Порт-Артура, с. 152.
21

Япония продолжала свою грабительскую политику на
Азиатском материке.
Новый сильный импульс развитию промышленного
производства в Японии дала ее победа в войне с царской Россией.
Русское правительство вынуждено было выплатить немалую
контрибуцию в размере 47,5 млн. иен якобы в уплату за
содержание военнопленных. Кроме того, Россия отказалась в
пользу Японии от территории, «арендованной» царской
Россией в Южной Маньчжурии (имеется в виду Порт-Артур и
Дальний), а также передала Японии Южно-Маньчжурскую
железную дорогу, составлявшую часть КВЖД. Япония также
отторгла от России южную часть Сахалина.
Контрибуции, ограбление оккупированных территорий и
жестокая эксплуатация японского народа, явившись важным
источником накопления капитала, способствовали быстрому
развитию японского капитализма, в результате чего к началу
первой мировой войны Япония превратилась в развитое
империалистическое государство.
В течение 1900—1913 гг. средний рост промышленности
Японии составил 12%. Для сравнения укажем, что в Англии он
равнялся 2%, в Германии — 4, в США — 7% 18.
К 1914 г. общее количество фабрично-заводских
предприятий достигло 17 062, т. е. увеличилось более чем в 2 раза по
сравнению с 1905 г. Наиболее быстрыми темпами развивались
такие отрасли тяжелой промышленности, как металлургическая,
угольная, машиностроительная и др. С 1906 по 1913 г.
производство чугуна в Японии увеличилось со 145 тыс. до 240 тыс. т,
стали — с 69 тыс. до 255 тыс. т. Энерговооруженность
промышленности выросла почти вдвое 19.
Индустриализация страны сопровождалась ростом
численности рабочего класса. В 1914 г. в промышленности было
занято 948,3 тыс. рабочих, в то время как в 1900 г. общая
численность людей наемного труда едва превышала 420 тыс.
человек 20.
Важной вехой в развитии капитализма в Японии стали годы
первой мировой войны. Выступление на стороне Антанты
принесло Японии огромные выгоды. Япония захватила китайскую
провинцию Шаньдунь и германские территории на Тихом
океане. Япония нажила колоссальные деньги на поставках
военных материалов воевавшим державам и усилила за их счет свои
позиции на Дальнем .Востоке и Тихом океане. Будучи
поглощены войной, Англия, Франция, США и Россия резко
сократили свою внешнюю торговлю с азиатскими странами.
Япония же, которая принимала весьма ограниченное участие в
18Иноуэ Киёси, Судзуки Масаси. Нихон киндай си. Т. 2,
с. 24.
19 Такахаси Камэкити. Мэйдзи-Тайсё сангё хаттацу си, с. 546.
20 О с и м а Киёси. Нихон кёко сирон. Т. 2, с. 5.
22

первой мировой войне, имела исключительно благоприятные
условия для проведения экспансионистской политики в этом
регионе. Не встречая сопротивления со стороны своих
европейских конкурентов, японские монополии расширили почти в 4
раза свой экспорт в Британскую Индию, в 2,5 раза — в (Китай.
Значительно возросла торговля Японии с Малайзией, Южной
Африкой и Южной Америкой. Японские монополии успешно
проникали на рынки США и Англии.
Столь благоприятные внешние обстоятельства
способствовали дальнейшему стремительному развитию капитализма в
Японии. За годы войны в Японии возникли десятки новых
предприятий, что привело к резкому росту численности рабочего
класса. Количество наемных рабочих с 1914 по 1922 г.
возросло с 948,3 тыс. до 7 млн., причем вместе с
сельскохозяйственными рабочими и кустарями общая численность японского
пролетариата достигла более 11 млн.21. В результате в социальном
составе населения Японии произошел значительный сдвиг. Уже
к концу 1918 г. в сельском хозяйстве было занято не более
48%-населения 22. Если на рубеже XIX и XX вв. японский
капитализм только перерастал в монополистическую стадию, то
к началу первой мировой войны Япония становится развитым
империалистическим государством, в котором господствовал
монополистический капитал.
К этому времени в Японии уже были созданы крупные
концерны, во главе которых стояли представители
торгово-промышленных групп. На смену промышленному капиталу шел
финансовый, Япония становилась на путь вывоза капитала,
основными объектами приложения которого становились
Китай, Корея, страны Юго-Восточной Азии.
Несмотря на то что захватнические войны конца XIX —
начала XX в. и участие Японии в первой мировой войне имели
огромное значение для первоначального накопления капитала
и дальнейшего развития империализма в стране, главную роль
в последнем сыграла жесточайшая эксплуатация трудящихся.
Вряд ли найдется другая страна, где тяжелый гнет
монополистического капитала так тесно переплетался бы с
жестокой системой эксплуатации народных масс, порождавшейся
феодальными и полуфеодальными пережитками в экономике
и политике. Это вызывало к жизни самые бесчеловечные
формы ограбления трудящихся, обрекало их на изнурительный
труд и постоянное нищенское существование.
К Японии целиком применима характеристика, данная
К. Марксом периоду первоначального накопления капитала.
Поистине нарождавшийся японский капитал источал кровь и
грязь из всех своих пор, с головы до пят23.
21 Катаяма Сэн. Современная Япония, с. 14.
22 Там же, с. 23.
23 К. М а р к с. Капитал, с. 770.
23

Развитие капитализма в Японии сопровождалось массовым
лишением крестьян земли. Задавленные гнетом помещиков и
тяжелым налоговым бременем, крестьяне сдавали свои
крохотные участки в залог. Государство, императорский двор,
крупная земельная аристократия отбирали у крестьян почти
безвозмездно их земельные и лесные массивы.
Огромные районы, примыкавшие к зарождавшимся
промышленным центрам, наводнялись армией голодных и
обездоленных крестьян, потерявших землю. Они шли на строившиеся
промышленные предприятия, где подвергались чудовищной
эксплуатации.
Сознание молодого японского рабочего класса долгое время
оставалось на низком уровне. В сознании вчерашних крестьян
необычайно крепко держались веками прививавшиеся им
конфуцианские феодальные представления, в силу которых они
считали своим долгом за доверие хозяина и получаемое от
него мизерное материальное вознаграждение платить
преданностью и беспрекословным повиновением. Японские
предприниматели безжалостно пользовались отсталостью и отсутствием
классового сознания у наемных рабочих.
Положение японского рабочего было несравненно тяжелее
рабочих других капиталистических стран вследствии
чрезвычайно высокой интенсивности труда и чрезвычайно низкой
заработной платы. Японские капиталисты не признавали за ними
права на отдых, сносное питание, нормальные жилищные
условия.
Советский профессор А. Н. Петров в своей книге «Японский
пролетариат» писал: «На японских фабриках, заводах и копях
допускаются столь страшные злоупотребления, что все
написанное до сих пор о похождениях и насилиях плантаторов в
Индии, Южной Америке бледнеет перед тем, что совершалось
совсем недавно в Японии» 24.
Приведем некоторые высказывания японской печати об
условиях жизни и труда рабочих Японии в начале XX в.
Специальный корреспондент прогрессивного журнала «Хикари»
так описывал жизнь горняков на самых крупных угольных
копях о-ва Такасима: «Что касается условий жизни рабочих на
этих копях, то трудно себе представить что-либо более
тяжелое, ужасное. Полный произвол, 15-часовой рабочий день,
грошовая плата, гнусный систематический обман, телесные
наказания, отчаяние, подавленность и самоубийства рабочих»25.
В еще более ужасных условиях находились
женщины-работницы.
Газета «Хатисима симбун» следующим образом описывала
жизнь работниц-подростков ниточной фабрики. «Рабочий
А. Н. Петров. Японский пролетариат, с. 70.
Цит. по: А. Н. П е т р о в. Японский пролетариат, с. 74.
24

день на фабрике длится 15—16 часов. За работницами
осуществляется строгий надзор. Заработной платы не существует:
за пять-шесть лет работы выдают считанные гроши. Утром и
вечером выдаются по блюдечку риса, в полдень работницы
получают крохотные пирожки, которые съедаются ими во время
работы. Одной работнице удалось убежать и рассказать обо
всем испытанном ею. Выяснилось, что все работницы
изнасилованы стариком-хозяином... Следствием установлено, что из
100 работниц 40 были изнасилованы в возрасте 12—14 лет...
20 умерло. Где же наше правительство, где полиция, неужели
они не видят этих зверств, совершаемых в конституционной
Японии!» 26.
«На ткацко-прядильной фабрике Фудзи, — писал
прогрессивный журнал „Хикари", — занято более 3,5 тыс. рабочих и
работниц. Помещения фабрики маленькие, тесные, грязные,
наполненные пылью; в воздухе носится хлопок, атмосфера
насыщена серной кислотой. Время работы 11 —12 часов в сутки...
Заработная плата мизерная... Работницы живут в отдельном
общежитии, наполненном всякими паразитами и миазмами;
грязь и вонь — это отличительные черты всех женских
заводских интернатов» 27.
Один американец, посетивший тюрьмы и фабрики Токио,
заявил, что «первые более симпатичны и имеют лучший вид,
чем вторые» 28.
Ни в одной стране мира не применялся так широко женский
и детский труд, как в Японии. На многих предприятиях,
особенно текстильных, женщины и дети (в возрасте от 8 до 16 лет)
составляли свыше 60% рабочих29. Это объяснялось главным
образом дешевизной женского и детского труда. Работницы-
женщины получали в 2—3 раза меньше мужчин, а дети
работали буквально за гроши.
Положение японских рабочих усугублялось полным
отсутствием фабричного законодательства, охраны труда, полным
политическим бесправием.
В невероятно тяжелых условиях жили и трудились
японские крестьяне. Вплоть до проведения аграрной реформы,
проведенной после разгрома японского милитаризма, большинство
крестьян имели крохотные участки земли или арендовали
землю у помещика на самых кабальных условиях. Часто
арендатор отдавал помещику до 70—80% урожая.
Безземельный и малоземельный крестьянин вынужден был
брать в аренду клочки земли только на тех условиях, которые
диктовал ему помещик. Помещики обычно жили в городах, а
земля в аренду сдавалась через посредников, которые давали
26 Там же, с. 71.
27 «Хикари», 1927, № 4, с. 27.
28 Цит. по: А. Н. Петров. Японский пролетариат, с. 71.
29 И д з у К и м и о. Нихон рэкиси, с. 52.
25

хозяину поручительство в отношении «честности и
добродетельности» арендатора.
Выколачивая деньги из деревни, помещик не использовал их
для развития сельскохозяйственного производства, а вкладывал
их в банки, акционерные компании, промышленные
предприятия. Этот полуфеодальный способ ведения сельского хозяйства
сковывал развитие производительных сил в деревне, вел к
обнищанию широких масс японского крестьянства.
Японская деревня всегда была основным источником
денежных поступлений в государственную казну. Главная доля тягот
по содержанию огромного государственного аппарата, армии,
флота, полиции падала на крестьянство. Японский экономист
Маэда* анализируя положение японской деревни, в августе
1933 г. писал: «Крестьяне обрабатывают земли для долгов,
работают для долгов и живут для долгов» 30. Можно без
преувеличения сказать, что японская деревня в течение длительного
времени была для японского капитализма колонией в его
собственной стране.
'В Японии широкое распространение получила система
контрактации труда. По деревням ездили специальные
вербовщики, нанимавшие несовершеннолетних дочерей бедных крестьян
для работы на текстильных фабриках. Родителям выдавался
мизерный аванс, а девушек увозили в город, где они на
положении бесправных рабынь с раннего утра до позднего вечера
гнули спину на фабриках или перепродавались в публичные
дома.
Английский профессор О'Конрой, проживший в Японии
около 15 лет, на основе богатого фактического материала
нарисовал ужасную картину жизни японского крестьянина. В
своей книге «Японская угроза» он указал, что японская деревня,
доведенная до нищеты и отчаяния, являлась главным
поставщиком дарового труда. Агенты фабрикантов, домов терпимости
рыскали по деревням, получая за бесценок у голодающих
родителей их детей. Во всех отраслях промышленности, на всех
предприятиях, отмечал О'Конрой, работали женщины,
которые либо сами продавались, либо были проданы владельцу
предприятия своими родителями.
Не: менее потрясающая картина положения в японской
деревне в начале XX в. дана в книге известной французской
журналистки Андре Виолис. Нищета японского крестьянства,
отмечала 'Виолис, настолько ужасающая, что она приняла уже
«характер национальной катастрофы» 31.
Мы привели некоторые свидетельства о чрезвычайно
низком, уровне жизни японских трудящихся, о невероятных
условиях, в которых трудились рабочие и крестьяне, чтобы пока-
«Transpacific», 17.VIII.1933.
А. Виолис. Япония и ее империя, с. 35.
26

зать, ценой каких жертв создавались современные японские
предприятия, откуда монополии черпали основные средства,
обеспечившие быстрое развитие японского капитализма.
Для довоенной Японии была характерна высокая степень
развития государственного капитализма и государственного
регулирования экономики в интересах тотальной мобилизации
всех сил и средств страны для ведения агрессивных войн. В
связи с тем что японские промышленники часто не обладали
необходимым капиталом для создания современных предприятий,
на помощь им приходило государство. Правительство
предоставляло деловым кругам, связанным с базовыми отраслями
производства, государственные субсидии и дотации, и нередко
само учреждало компании, которые щедро субсидировались из
государственной казны и пользовались надежными гарантиями.
Особым покровительством государства пользовались арсеналы,
военные заводы, железные дороги и другие предприятия,
связанные с военными приготовлениями.
Японское государство не раз брало на себя ведение
производства, прежде всего военных отраслей промышленности,
подчиняло себе важнейшие предприятия и целые производства,
чтобы полнее использовать все ресурсы для ведения войны;
Как правильно отмечалось в тезисах Коминтерна по
Японии от 1927 г., государство являлось могущественной составной
частью японского капитализма. «Ни в одной европейской
стране, — подчеркивалось в тезисах, — нет такого приближения ; к
государственному капитализму, как в Японии»32.
Особенно сильно стал расти государственный капитализмув
Японии во время войны в Китае (с 1931 г.) и принял небывалые
размеры в ходе второй мировой войны. Целые отрасли
промышленности подпали под непосредственный контроль
государства. Свыше 20% всех фабрично-заводских предприятий
принадлежали государственному сектору уже в первые годы
войны, развязанной против китайского народа. В 1939 г. в
Японии насчитывалось 35 полуправительственных компаний, среди
которых числились крупнейшие металлургические комбинаты,
станкостроительные заводы, нефтеперерабатывающие
предприятия, электростанции, химические синдикаты,
железнодорожный транспорт, банки и т. п. Достаточно сказать, что в 193в г.
95% чугуна и 50% стали, производимых в Японии,
выплавлялись на заводах фирмы «Нихон сэйтэцу», принадлежащей
государству33.
Система власти в Японии, в центре которой стоял
монархический государственный аппарат, представляла собой форму
диктатуры эксплуататорских классов в лице крупных
помещиков и монополистического капитала. Опираясь на эти классы
и представляя их интересы, монархия жестоко эксплуатировала
32 «International Press Correspondence», 1928, № 2, с. 4.
33 См.: (Ш. Лиф. Война и экономика Японии, с. 187—191.
27

японский народ, беспощадно подавляла всякое стремление к
свободе и демократии.
Традиционно высокое положение военщины и обилие
феодально-бюрократических элементов в японском
государственном аппарате всегда делало его политику особо заостренной
против трудящихся и эксплуатируемых масс. Господство
монополий, всесилие сословной военщины, произвол
полицейского режима в сочетании с грубой эксплуатацией рабочих и
крестьян оставляли мало места для развития буржуазной
демократии и продвижения страны по пути социального
прогресса.
Не было другой сколько-нибудь крупной страны в мире, где
парламент был бы таким беспомощным и несамостоятельным,
а аппарат монархической бюрократии и высших военных
кругов так самостоятелен по отношению к парламенту. Народные
массы были лишены самых элементарных прав и политических
свобод, а парламент служил лишь ширмой для деспотического
правления японского монарха.
Видный советский исследователь Я. Волк метко подметил,
что «в отличие от ряда других капиталистических стран
буржуазия в Японии никогда не противопоставляла свою
идеологию старой феодальной. Наоборот, она сохранила все, что
можно было сохранить от феодальной идеологии, лишь разбавив
ее умеренной порцией буржуазного индивидуализма»34.
Японской буржуазии не было необходимости вести борьбу против
монархии, так как она служила ей верной опорой в борьбе
против рабочего движения, выступала в качестве надежного
инструмента жестокой эксплуатации трудящихся.
Уродливые формы японского империализма были
правильно отмечены в декларации, принятой XIII съездом
профсоюзного объединения Содомэй, состоявшимся в феврале 1924 г,.
«Капитализм в нашей стране, — говорилось в декларации, —
еще до того как он достиг соответствующей стадии развития,
приобрел характер скороспелого империализма, который
является последней стадией развития капитализма. Поскольку
Япония испытывала жесточайшее давление мирового
империализма, она, минуя стадию либерализма, сразу приобрела
характер милитаристского государства. В условиях
абсолютистского государства монополии создавали многочисленные
препятствия свободному развитию рабочего движения и с
помощью милитаристского аппарата подавляли его» 35.
Эти специфические условия развития японского
капитализма порождали массу трудных проблем, тормозивших развитие
революционного процесса в стране, осложняли борьбу рабочего
класса, создавали дополнительные преграды на пути развития
социалистического и коммунистического движения в Японии.
34 Современная Япония, с. 227.
55 Н о д а Норита. Хёгикай тосо си, с. 30.
28

Глава 2
ЗАРОЖДЕНИЕ И РАЗВИТИЕ
РАБОЧЕГО И СОЦИАЛИСТИЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ В ЯПОНИИ
Своеобразие зарождения и развития капитализма в
Японии наложило сильный отпечаток на социально-экономические,
религиозно-правовые, философско-этические воззрения и
представления широких масс японского народа. Значительная часть
японского рабочего класса в течение длительного времени
несла на себе груз деревенской патриархальщины и
крепостничества, привычки рабской покорности и преклонения перед
власть имущими.
Тем не менее капитализм в Японии, как и в других странах,
пробивая себе дорогу через многочисленные препятствия
старого, феодального общества, создавал необходимые
предпосылки для дальнейшего развития производительных сил
страны и формирования фабрично-заводского пролетариата.
Особое значение в этом плане имели следующие две
особенности развития капитализма в Японии, на которые указал
заведующий секретариатом ЦК КПЯ Тэцудзо Фува. Первая
состояла в том, что в отличие от европейских стран японская
буржуазия «не выступала за буржуазно-демократический путь
развития. Напротив, с самого начала она поддерживала
подавление свободы и демократии в условиях абсолютистской
императорской системы... Крупная буржуазия тесно срослась с
паразитическим помещичеством и абсолютистской императорской
системой, поддерживала курс милитаризма и агрессивных войн,
выражавшийся в формуле „богатство страны — в силе армии",
подавляла свободу и демократию» К Это предопределило
вторую особенность, которая, по мнению Тэцудзо Фува,
заключалась в том, что «борьба за осуществление в Японии свободы
и демократии с самого начала была возложена на плечи
народного лагеря прогресса и революции, в частности рабочего
класса и его партии» 2.
В процессе превращения из «класса в себе» в «класс для
себя» японский пролетариат прошел через те же основные ста-
1 «Дзэнъэй». 1976, № 400, с. 55—56.
2 Там же, с. 56.
29

дии развития, что и рабочий класс в западных странах: пред-
пролетариат, мануфактурный пролетариат, пролетариат
фабрично-заводского типа. В течение длительного времени он был
пассивной эксплуатируемой массой, затем стал играть все более
заметную роль в экономической и социальной борьбе и,
наконец, превратился в сознательную общественную силу —
передовой отряд трудящихся в борьбе против капиталистического
рабства. (Соответственно менялись и формы и методы борьбы
японского пролетариата: от стихийного протеста к организации,
к соединению экономических требований с политическими.
Промышленность Японии в течение длительного времени
характеризовалась мелким производством полукустарного
типа. Еще в начале первой мировой войны 95% предприятий
были мелкими и средними, слабо оснащенными в техническом
отношении. «Исключение составляли предприятия военной
промышленности, которые находились в ведении государства и
представляли собой современные предприятия с довольно
высоким техническим уровнем.
. Распыленность японской промышленности обусловливала
слабую организованность рабочего класса, отставание роста
его классового самосознания, отражалась на характере
рабочих объединений и на формах и методах борьбы против гнета
эксплуататоров.
Буржуазная революция эпохи Мэйдзи разрушила
традиционные объединения японских ремесленников и привела к
распаду цеховых советов3. Попытки создать «рабочие союзы»
жестоко пресекались властями. В 1885 г. правительство издает
«городовое положение», которое хотя и допускало создание
профессиональных союзов и касс взаимопомощи, однако
строго запрещало проведение стачек и забастовок (§ 17 полицейских
правил «О спокойствии и безопасности»).
Форсированное развитие промышленности после
революции Мэйдзи значительно ускорило процесс формирования
рабочего класса Японии. Если в начале 80-х годов прошлого
столетия пролетариат Японии еще не сформировался как класс и
его голос слабо звучал не только в масштабе всей страны, но
и на предприятиях, где трудились наемные рабочие, то в
90-х годах японский рабочий класс стал все чаще переходить
к различным формам социального протеста, в том числе и к
забастовочной борьбе.
В 1887 г. на шахтах Такасима 3 раза поднимались
волнения среди рабочих, которые были жестоко подавлены
властями и полицией. Помимо выступлений шахтеров Такасима в
3 Ремесленники в средневековой Японии объединялись в. цехи, во главе
которых стояли старшины. Объединение старшин составляло ремесленный
совет, поддерживающий контакт с правительственными органами. Советы
регулировали отношения между хозяевами и рабочими, следили за качеством
работы и поддерживали дисциплину труда на производстве.
30

стачечной борьбе принимали участие рабочие других отраслей
промышленности.
Если в 1883 г. было отмечено только три трудовых
конфликта с числом участников 490 человек, то в 1896 г. имели
место 27 выступлений, в которых приняли участие 6315 рабочих
и служащих 4.
В авангарде стачечной борьбы выступали шахтеры,
портовые грузчики, гончары, каменотесы, штукатуры, плотники.
Участники забастовок требовали улучшения условий труда и
повышения заработной платы.
В конце 80-х — начале 90-х годов начинается процесс
объединения рабочих, их стихийное стремление к сплочению своих
рядов на профессиональной основе. Первую попытку к
созданию своего профсоюза предприняли японские металлисты в
феврале 1887 г. Однако эта попытка тогда не увенчалась
успехом. В 1889 г. был основан Союз каменотесов и землекопов,
объединивший свыше 1600 рабочих и старшинок5. В этом же
году возникают профсоюзы металлистов (Тэкко домэй синко-
гуми) и печатников (Каппан инсацуко доси кай). В апреле
1890 г. создаются Народное общество Кюсю (.Кюсю хэймин
кай), Лига рабочих великой Японии (Дайнихон родося домэй-
кай). В 1892 г. был основан Союз рабочих гончарного
производства и Союз рабочих-каменотесов в префектуре Токио.
В следующем году была создана Японская ассоциация труда
(Нихон родо кёкай). В 1895 г. объединяются в союз
каменотесы Киото, а в 1896 г. основываются Союз корабельных
рабочих и Союз судовых плотников.
Уклад и структура создававшихся обществ и союзов
зачастую носили старый, цеховой характер, хотя на наиболее
крупных производствах возникали боеспособные организации,
построенные по образцу западноевропейских и американских
профсоюзов. Объединения занимались в основном вопросами
охраны труда, улучшения условий жизни рабочих. Они нередко
выступали в качестве посредников при решении спорных
вопросов, рассматривали жалобы своих членов на притеснения
со стороны хозяев. Одновременно в обязанности союзов и
профессиональных организаций входило наблюдение за
нравственным поведением рабочих. Эти организации не были
профсоюзами в подлинном смысле этого слова. Они ставили своей
целью повышение квалификации, улучшение положения их
членов, оказание взаимопомощи, не выдвигая, однако, классовых
задач.
4 См.: Аоки Кодзи. Нихон родо ундо си, с. 17.
5 Старшйнка — японский тип руководителя небольшого коллектива
рабочих или ремесленников средневековья и начального периода развития
капитализма. Старшйнка (ояката) был наделен особыми правами, его власть и
влияние распространялись не только на производственную деятельность
подчиненны^ но и на; их повседневную личную жизнь.
31

Слабая организованность и недостаточное развитие
классового самосознания японского пролетариата обусловливались
рядом существенных факторов. Прежде всего необходимо
отметить, что процесс формирования рабочего класса в конце
XIX в. еще не был завершен. Японский рабочий класс,
непрерывно пополнявшийся за счет безземельных крестьян,
испытывал на себе давление мелкособственнической психологии.
Серьезное значение имели также распыленность, недостаточная
концентрация промышленности и массовое использование
женского и особенно детского труда.
Тем не менее значение союзов было велико. Появление первых
профсоюзов свидетельствовало о пробуждении классового
самосознания японских трудящихся. Давая характеристику
первым профессиональным объединениям рабочих, В. И. Ленин
указывал, что они «были гигантским прогрессом рабочего
класса в начале развития капитализма, как переход от
распыленности и беспомощности рабочих к начаткам классового
объединения» 6. Эти слова В. И. Ленина полностью относятся и к
периоду возникновения профсоюзного движения в Японии.
Промышленная революция, развернувшаяся в стране
после буржуазной революции Мэйдзи, в конечном счете не могла
не сказаться на политическом самосознании широких народных
масс. Возникают различные политические кружки,
организации, а затем и партии, требовавшие установления
республиканского строя и парламентской системы. Появляются
массовые газеты и журналы левого направления, в которых стали
печататься статьи о тяжелом положении рабочих и крестьян,
содержались призывы выступать в защиту рабочего класса и
широких масс трудящихся против капитала.
В середине 70-х — начале 80-х годов в стране
разворачивается движение под названием «дзию минкэн ундо»
((«движение за свободу и народные права»). Вначале это было
движение буржуазных либералов и части помещиков,
требовавших демократизации политической и общественной жизни
страны, введения конституционной формы правления.
В Японии стали появляться политические организации,
ставившие своей целью модернизацию общественно-политических
и государственных институтов по образцу стран Западной
Европы. В центре оппозиционного движения в то время стояли
Общество по определению цели в жизни (Риссися),
образованное в апреле 1870 г., и Общество патриотов (Айкокуся),
созданное в феврале 1875 г. в Осака. В марте 1880 г. возник
Союз сторонников парламента (Коккай кисэй домэйкай).
«Движение за свободу и народные права» приняло
чрезвычайно широкий характер. Осуществлявшееся в
общенациональном масштабе в соединении с борьбой крестьян против тяже-
В. И. Ленин. Детская болезнь «левизны» в коммунизме, с. 33.
32

лых налогов и закона о воинской повинности, оно явилось
первым прогрессивным демократическим движением против
абсолютистского императорского строя. Японский народ, несмотря
на жестокие репрессии, повел борьбу за установление
конституционной, парламентской системы правления, за обеспечение
свободы слова, собраний и объединения в организации.
Абсолютистское правительство подавило это движение,
однако решительная борьба в защиту народных прав и свобод,
за улучшение жизненных условий народа заложила основы для
дальнейшего развития демократических процессов в Японии.
Одним из результатов «движения за свободу и народные
права» явилось то, что императорское правительство было
вынуждено обещать народу в 1881 г. принять «конституцию» и
учредить «парламент».
Как правильно отмечается в работе «Очерки новой истории
Японии», объективно «движение за свободу и народные
права» содействовало «пробуждению классового самосознания и
организации пролетариата, хотя в то время он еще активного
участия в нем не принимал»7.
Отставание Японии от стран Европы в промышленном
отношении сопровождалось ее отставанием и в области
выработки социалистических идей. Вместе с передовой технологией
Япония заимствовала социально-экономические идеи и
философские концепции, получившие к тому времени
широкое распространение в Европе. Социалистическое движение в
Японии развивалось медленно, зачастую зигзагообразно, что
объяснялось социально-экономическими условиями тогдашней
Японии. На первых этапах своего развития оно было связано
с распространением в Японии мелкобуржуазного и утопического
социализма, идей Р. Оуэна, А. Сен-Симона, Ш. Фурье, П. Пру-
дона, Ф. Лассаля и других западноевропейских мыслителей.
Интересным феноменом в социалистическом движении
явилась просветительская деятельность крупного японского
предпринимателя и издателя Садаити Сакума, которого называют
«японским Робертом Оуэном». Вокруг созданного им и другими
деятелями журнала ,«Кокумин-но томо» (к<Друг народа») стали
объединяться прогрессивно настроенные представители
японской интеллигенции.
Открыв в 1876 г. типографию «Сюэйся», С. Сакума стал
издавать литературу, отражавшую интересы и цели борьбы
общедемократического «движения за свободу и народные права».
В типографии С. Сакума издавались работы видных
просветителей западных стран (Руссо, Смайлса и др.). Пытаясь
направить японское рабочее движение в русло экономизма, этот
либерал-социалист принял активное участие в создании первых
в Японии профсоюзов, деятельность которых он стремился на-
7 Очерки новой истории Японии, с. 283.
3 Зак. 846
33

править по пути сотрудничества труда и капитала. Он призывая
правительство к оказанию покровительства рабочим,
регулированию продолжительности рабочего дня и улучшению условий
труда.
Проповеди Садаити Сакума имели значительный успех. Ему
удалось завоевать многочисленных сторонников не только
среди мелкобуржуазной интеллигенции, но и среди определенной
части рабочего класса. Под влиянием реформистских идей
Сакума создавались рабочие организации соглашательского
характера, во главе которых стояли выходцы из рабочей и
ремесленной среды.
Заметную роль в распространении социалистических идей
в Японии сыграла Социалистическая партия Востока (Тоё:
сякайто), основанная в 1882 г. В программе этой партии
выдвигалась в качестве основной задача развития «движения за
свободу и народные права». Сэн Катаяма назвал
Социалистическую партию Востока «родоначальницей пролетарской
партии». Хотя такая оценка была явно преувеличенной,
возникновение этой партии подтолкнуло японскую общественность к;
изучению социалистических учений, образованию различных
социалистических кружков и организаций.
Правящая верхушка увидела в этой партии опасного
врага и запретила ее деятельность. Более того, страх перед
ширившимся рабочим и социалистическим движением побудил
правящие круги принять в 1887 г. закон «Об охране порядка»
(Хоан дзёрэй) — первый полицейский закон, открыто
направленный против рабочего и социалистического движения.
Полицейский закон 1887 г. не смог ни приостановить
дальнейшего развития рабочего движения, ни помешать
распространению социалистических идей в стране. Доказательством
этого явилось такое значительное событие в социалистическом,
движении Японии, как создание в 1892 г. Восточной партии
свободы (Тоё дзиюто) и издание еженедельного журнала «Син
тоё» («Новый Восток»). К партии примкнуло несколько
общественных организаций, в том числе Общество
ремесленников, профсоюз сапожников и др.
В конце XIX в. в Японии появляются и другие кружки,
клубы и организации, проповедовавшие идеи мелкобуржуазного*
социализма. Хотя дискуссии о социализме и капитализме
велись здесь в духе гармонии труда и капитала, они будоражили
общественную мысль и сыграли важную роль в формировании
классового сознания японского рабочего. Среди наиболее
крупных организаций такого рода следует отметить Общество по*
изучению социальных проблем (Сякай мондай кэнкюкай),
Общество по изучению жизни простого народа (Хэймин
кэнкюкай), Независимое общество молодежи (Сэйнэн докурицукай),..
Общество по изучению проблем профессионального движения
(Родо кумиай кэнкюкай), Социалистическое общество (Сякай-
34

еюги кёкай), Общество по изучению общественных наук (Ся-
кайгаку кэнкюкай), Научное общество по изучению
социальной политики (Сякай сэйсаку гаккай).
«Очень радостно для японских социалистов видеть, — писал
Сэн Катаяма, — как идеи социализма распространяются,
подобно пожару в североамериканских прериях... Репрессии
будут стимулировать рост социализма, и уже теперь мы видим
лризнаки этого... Мы встречаем теперь социалистов во всех
слоях общественной жизни, и уверены в успехе социализма» 8.
Наряду с идеями утопического социализма довольно
широкое хождение в Японии получили идеи «христианского
социализма» с его проповедями «равенства и братства». Даже Сэн
Катаяма, в первый период своей деятельности увлекавшийся
христианством, считал, что оно является «движущей силой»
разрешения социальных проблем9.
Значительные круги радикально настроенной интеллигенции
увлекались бунтарской идеологией русского народничества.
Находя много общего между царским самодержавием и японской
монархией, они наивно полагали, что корень всех бед
японского общества можно легко устранить путем ликвидации
наиболее одиозных фигур японского абсолютизма.
Позже, в 1906—1908 гг., в Японии широкое
распространение получили идеи анархизма и анархо-синдикализма 10.
Сложность и противоречивость японской действительности,
преобладание в стране мелкой и кустарной промышленности,
немногочисленность японского пролетариата, тесно связанного с
деревней, пополнение его рядов разорявшейся мелкой буржуазией,
неорганизованность рабочего движения, сильное влияние в нем
мелкобуржуазного социализма, рост милитаризма и усиление
полицейских репрессий создавали питательную почву для
распространения анархизма и анархо-синдикализма в Японии.
Отсталая часть рабочего класса и мелкобуржуазная
интеллигенция, разочаровавшиеся в реформизме и легализме, видели в
анархизме возможность для более решительных действий,
находили в нем более эффективные средства борьбы для
достижения своих целей.
Развитие японской промышленности в 1900—1910 гг.
сопровождалось значительной концентрацией производства и
централизацией капитала. В стране создавались крупные концерны,
во главе которых в большинстве случаев становились
представители старых торгово-промышленных фирм. Промышленные
короли Японии сосредоточили в своих руках огромные
состояния. Появились такие промышленные гиганты, как «Мицуби-
8 «Родо сэкай». 1897, № 1, с. 40.
9 См.: Сумия Мики о. Рэймэй-но сякай ундо то кристокё, с. 6.
10 Подробнее см.: Д. И. Гольдберг. Очерк истории рабочего и
социалистического движения в Японии, с. 193—212.
3*
35

си», «Мицуи», «Окура», «Судзуки», «Фурукава», которые
стали играть все возрастающую роль в жизни страны.
Изменившаяся структура промышленности ставила перед
рабочим классом вопрос о необходимости выработки новых
форм борьбы с предпринимателями. Старые профсоюзы,
замкнутые в мелкие ячейки, лишенные единого центра, больше не
соответствовали новым условиям. Нужны были крупные
профессиональные организации, которые смогли бы противостоять
натиску капитала и успешно защищать права и интересы
рабочего класса.
Японский пролетариат постепенно набирал силу, выдвигал
из своих рядов способных руководителей, включался в
активную борьбу против эксплуататоров, за улучшение своих
жизненных условий, за политические права и демократические
свободы. Новый этап в развитии рабочего и социалистического
движения, начавшийся со второй половины 90-х годов XIX в.,
связан с именем выдающегося японского революционера Сэн
Катаяма.
Один из выдающихся организаторов японского рабочего и
социалистического движения, Сэн Катаяма внес огромный
вклад в распространение марксизма в Японии, много сделал
для соединения рабочего движения с теорией научного
социализма. Он представлял собой образец японского
революционера, который вышел из гущи народа и всю свою
сознательную жизнь самоотверженно боролся за великие
коммунистические идеалы. Имя Сэн Катаяма и сегодня служит символом
беспредельной верности народу, великому делу марксизма-
ленинизма и пролетарского интернационализма.
Основатель Коммунистической партии Японии Сэн
Катаяма родился 3 декабря 1859 г. в простой крестьянской семье.
Грамоте он обучался у священников местных храмов и
только в возрасте 15 лет смог поступить в первый класс начальной
школы. В 20 лет он становится слушателем педагогического
института г. Окаяма. В 1881 г. С. Катаяма переехал в Токио,
чтобы продолжить образование, где вынужден был совмещать
работу с учебой. Мечтая закончить образование, он в 1884 г.
уезжает в США. Однако и здесь его ждали большие
материальные трудности. Для того чтобы иметь возможность продолжать
учебу, С. Катаяма был вынужден выполнять самые
разнообразные работы. Вспоминая об этом периоде своей жизни в
Америке, он писал: «Моя жизнь в Америке протекала очень
разнообразно. Чтобы заработать кусок хлеба, я брался за все:
мыл полы, служил поваром у частных лиц, в гостиницах и
ресторанах, был официантом, косил сено, пахал землю, сажал
рис и т. д.» п.
В этот трудный для себя период С. Катаяма увлекается
Исторический архив». 1959, № 6, с. 150.
36

Сэн Катаяма
социальными проблемами,
знакомится с работами Лассаля,
которые произвели на него
большое впечатление. Но
особенно сильное влияние на него
оказали лекции Тома Манна,
которые он слушал в Англии.
Изучая опыт борьбы
английского рабочего класса, С.
Катаяма понял необходимость
превращения профсоюзов в
подлинно классовые, боевые
организации, пришел к
убеждению о необходимости
сочетания экономической борьбы с
борьбой политической.
Находясь в эмиграции, Сэн
Катаяма создал Общество содей
ствия организации
профсоюзов (Родо кумиай кисэй домэйкай), помогал рабочим создать
первые в Японии классовые профсоюзы печатников, горняков,
металлистов, железнодорожников.
Завершив свое образование в США, С. Катаяма в 1896 г.
возвращается в Японию и полностью отдается работе по
организации и сплочению рабочего движения Японии на четкой,
классовой основе, по распространению социалистических идей
в Японии.
Постепенное перерастание японского капитализма в
монополистическую стадию, резкое усиление милитаризации страны
и эксплуатации рабочего класса вызвали активизацию
рабочего движения. Выступления японского пролетариата со
второй половины 90-х годов XIX в. становятся более частыми,
организованными и боевитыми. Нередко рабочие добиваются
успеха.
В 1895 г. создается Союз печатников. На проведенном
Союзом митинге впервые участвует 1500 рабочих. Спустя два
года, в 1897 г., в стране происходят крупные забастовки.
Бастовали машинисты железных дорог, транспортники,
бумажники, печатники. В ходе этих стачек был создан Союз
металлистов северных провинций в г. Хакодатэ. Машинисты
японской железной дороги добиваются возвращения на работу
своих товарищей, уволенных за распространение листовок, в
которых содержался призыв к проведению забастовки.
В этом же году рабочие избирают Комитет борьбы рабочих
делегаций, который разработал поправки к проекту о
фабричном законодательстве и составил меморандум правительству
по этому вопросу.
В феврале 1900 г. проходит крупная забастовка железно-
37

Председатель Президиу
ма ЦК КПЯ К.
возлагает цветы к подно
жию кремлевской стены
где захоронен основатели
КПЯ С. Катаяма
дорожных рабочих, в результате которой железнодорожники
добились повышения зарплаты и сокращения рабочего дня.
В марте 1901 г. создается Общество друзей японских
рабочих (Нихон родося консэй кай), которое провело 16-тысячный
митинг. На этом крупнейшем рабочем собрании выступил Сэн
Катаяма. На митинге была принята резолюция, в которой
содержались требования об избрании от рабочих курий
депутатов в парламент, организации ремесленных школ для
молодежи, улучшении условий труда для женщин и детей и др.
За короткий исторический период 40—50 лет, со времени
революции Мэйдзи, японское рабочее движение проделало
гигантскую работу по превращению бывших крепостных в
современных рабочих, начинающих осознавать принадлежность к
своему классу. Если на первых этапах борьбы основными
требованиями рабочих были улучшение условий труда,
повышение заработной платы, сокращение рабочего дня, то по мере
пробуждения классового самосознания они стали понимать,
что их экономическое положение в конечном счете зависит от
социально-политических условий, существующих в стране, от
характера политической власти.
Рабочий класс постепенно приходит к выводу о необходи-
38

мости сочетания экономической борьбы с борьбой за широкие
социально-демократические преобразования.
Вслед за рабочим классом на борьбу поднималось
крестьянство. Многочисленные батраки стали требовать
предоставления им земли. К ним присоединялись крестьяне, лишившиеся
земельных наделов за невыплату долгов. В 90-х годах
крестьянские волнения начали принимать организованные формы.
К крестьянскому движению, получившему название «движение
арендаторов» («косакунин ундо»), начали примыкать рабочие
фабрик и заводов.
Рабочий класс все решительнее поднимается на борьбу за
свои права. «Развитие японского капитализма после японо-
китайской войны, — писал Сэн Катаяма, — сопровождалось
огромным ростом пролетариата и вместе с тем безработицы и
нужды трудящихся масс. Пролетариат не оставался
пассивным. Он вел оборонительные бои. Это были стихийные стачки,
но, хотя фактически они проводились совершенно
неорганизованно, все же большинство их заканчивалось победой. Именно
к этому периоду быстрого роста и укрепления японского
капитализма как вовне, так и внутри относятся первые шаги
социал-демократического движения и организации рабочих масс» 12.
С 1 декабря 1897 г. под руководством Сэн Катаяма начал
издаваться журнал «Родо сэкай» («Рабочий мир»). Журнал
вел на своих страницах пропаганду социализма и помещал
различные статьи по вопросам теории и практики социализма
и рабочего движения. В дальнейшем, в связи с ростом в
стране социалистических настроений, журнал «Родо сэкай» был
переименован в «Сякайсюгися» («Социалист»). После
конфискации 13-го номера журнала и привлечения к суду его ре:
дактора С. Катаяма журнал стал выходить под названием
«Пролетариат». Но и этот журнал был вскоре запрещен и
стал выходить подпольно.
В 1898 г. Сэн Катаяма вместе со своими соратниками
С. Котоку и И. Абэ создали Общество по изучению
социализма (Сякайсюги кэнкюкай), которое затем реорганизовалось
в Общество социализма (Сякайсюги кёкай). Общество было
тесно связано с рабочим движением. Ему удалось провести
ряд крупных митингов и выступлений рабочих. 31 августа
1898 г. Общество организовало многолюдный митинг
сталелитейных рабочих в г. Омиэ, 27 сентября того же года — митинг
в г. Иокогама, на котором было принято решение о
присоединении японских рабочих союзов к Мировой рабочей
ассоциации (МРА). На большом митинге в Осака (5 апреля
1902 г.) принимается решение о поддержке требований
западных рабочих. Таким образом, японское рабочее движение начи-
12 Сэн Катаяма. К вопросу о зарождении и развитии марксизма в
Японии, с. 8.
39

нает устанавливать связи с рабочими западных стран, что в
условиях Японии имело огромное значение.
Быстро набиравшее силу рабочее и социалистическое
движение вызывало все большую тревогу правящих кругов
Японии. Убедившись, что закон «Об охране порядка», принятый в
1887 г., не в состоянии обуздать его, они в 1900 г. ввели новый,
еще более свирепый закон «Об охране общественного порядка
и спокойствия» (Дзиан кэйсацу хо). Этот закон ставил под
контроль все общественные движения страны, включая
забастовки и стачки рабочих. Закон требовал представлять
полицейским властям подробнейшие сведения о любой политической
организации, ее уставе и программе, сообщать фамилии и
имена руководителей, о всех последующих изменениях и
перемещениях не только руководящих деятелей, но и рядовых членов.
Категорически запрещалось участие в политических обществах
лицам, состоящим на военной службе или в полиции,
священникам, женщинам, преподавателям и учащимся высших и
средних учебных заведений. Полиции предоставлялись
неограниченные права разгона демонстраций и любых манифестаций,
роспуска политических собраний, если повестка дня казалась
подозрительной. Полицейские чины могли запрещать
вывешивание плакатов, распространение литературы, пение песен и
даже проведение массовых танцев, если они будут признаны
властями как нарушающие общественное спокойствие.
Особо жестокие меры предусматривались в отношении
забастовок, арендных конфликтов и других видов
организованных выступлений против предпринимателей. Закон был
направлен, таким образом, против рабочих и арендаторов, в защиту
интересов капиталистов и помещиков.
С помощью этих драконовских мер правящая верхушка
пыталась оградить Японию от проникновения «опасных идей»,
запугать широкие народные массы, сделать их послушным
орудием для осуществления своих агрессивных целей.
Однако эти меры не могли, естественно, остановить
развитие борьбы японских рабочих против своих эксплуататоров.
Сэн Катаяма и другие представители передовой
интеллигенции понимали, что для оказания идейно-политической
поддержки нарастающему рабочему движению нужно иметь
политическую партию, которая бы сплачивала его под знаменем
передовых, социалистических идей. Первая попытка создать
такую партию была сделана в мае 1901 г. Было
провозглашено создание Социал-демократической партии (Сякай минсюто).
Программа партии вызвала большой интерес в Японии и, как
указывал Катаяма, дала значительный толчок развитию
социалистического движения в Японии. В журнале «Родо сэкай»
была опубликована программа новой партии в виде
манифеста, который начинался следующими словами: «Как
уничтожить огромное различие между богачами и бедняками — тако-
40

ва великая проблема XX столетия... Наша партия рождена для
защиты интересов большинства народа»13.
В программе провозглашались восемь принципов, в одном
из которых выдвигались требования «окончательной
ликвидации классового общества» и «обобществления земли,
капитала и средств производства» и. Однако партия Сякай минсюто
была тут же запрещена на основании закона «Об охране
общественного порядка и спокойствия».
Представители передовой интеллигенции того времени,
считавшие себя социалистами, находились под сильным
влиянием утопического социализма и анархизма, но многие из них
приближались к марксизму. Такие работы, как «Наш
социализм» (С. Катаяма, 1903 г.), «Сущность социализма» (С. Ко-
току, 1903 г.), «Основы социализма» (У. Моритика и Т. Сакаи,
1907 г.) и другие, имели важное значение для популяризации
идеи социализма среди японского народа.
Перед Сэн Катаяма и его ближайшими соратниками,
подошедшими к марксизму и приступившими к пропаганде его идей,
во весь рост встала задача соединения научного социализма с
практикой классовой борьбы японского рабочего класса и всех
передовых элементов японского общества. Сэн Катаяма,
воспринявший марксизм как единственно правильное учение
рабочего класса, хорошо понимал, что научный социализм может
стать действенной силой в борьбе за освобождение японского
народа только в том случае, если им овладеет рабочий класс,
широкие слои трудящихся.
К этому времени марксизм уже одержал победу в
европейском рабочем движении над различными утопическими
учениями. Однако у марксизма вскоре появился новый
противник— оппортунизм, пытавшийся рядиться в одежды «научного
социализма». Оппортунисты всех мастей стремились свести
идеи Маркса и Энгельса к чисто экономической борьбе
рабочего класса. Они пытались доказать, что борьба за повышение
заработной платы, сокращение рабочего дня и общее
улучшение экономического положения неизбежно приведет рабочий
класс к социализму, что ему нет необходимости подниматься
на политическую борьбу против своих угнетателей.
Перед марксистами того времени стояла задача огромной
важности: вырвать рабочий класс из-под влияния
оппортунизма, избавить трудящиеся массы от реформистских иллюзий и
повести их по революционному пути.
Решающий удар по оппортунизму нанес В. И. Ленин. В
ряде своих работ, посвященных этому вопросу, и прежде всего
в работе «Что делать?», он высоко поднял идейное знамя
марксизма, всесторонне развил марксистское учение и указал на-
18 Сэн Катаяма. К вопросу о зарождении и развитии марксизма в
Японии, с. 23.
14 Там же, с. 11.
41

родам всего мира верный путь к достижению
социалистических идеалов.
В Японии эта огромной важности работа легла в основном
на плечи Сэн Катаяма. При его содействии на японский язык
были переведены «Манифест Коммунистической партии»,
наиболее важные работы Маркса и Энгельса. Сэн Катаяма
знакомил передовых японских рабочих с документами
международного социалистического движения. «В опубликованной мною
весной 1903 г. книге „Мой социализм'4,— пишет Сэн
Катаяма, — я проводил ту идею, что противоречие интересов труда
и капитала неизбежно приведет к решающему столкновению
между ними, причем я предсказал победу пролетариата над
капитализмом» 15. «Мы утверждаем, — писал он, — что
исходный пункт социальной революции состоит в том, что рабочий
класс пытается захватить политическую власть, тогда как
капиталисты отказываются выпустить ее из своих рук. Когда
рабочие, для которых социализм является жизненным
лозунгом, захватят политическую власть, тогда политический
аппарат будет в их руках. Поэтому захват аппарата политической
власти будет иметь мировое решающее значение» 16.
Большую роль в истории развития
революционно-демократического движения сыграло «движение простого народа»
(«хэймин ундо»), во главе которого стояли виднейшие в то
время японские социалисты С. Котоку, Т. Сакаи, Н. Киносита,
И. Абэ. Народное общество (Хэйминся) в 1903 г. начало
издание газеты «Хэймин симбун» («Народная газета»),
которую Сэн Катаяма назвал «наиболее чистым и первым
большим органом социал-демократического движения в Японии» 17.
Общество ставило своей целью распространение в Японии
литературы по социализму, пропаганду социалистических идей.
Оно обнародовало свою программу в виде специального
манифеста, в котором указывалось: «Свобода, равенство и
братство — таковы три главных принципа человеческого
существования.
Ради свободы человечества мы провозглашаем
демократию. Для этого мы намерены уничтожить классы и
существующую разницу между знатными и незнатными, богатыми
и бедными, мужчинами и женщинами, намерены смести
всякий гнет и угнетение.
Ради равного благосостояния всего человечества мы
провозглашаем социализм. Для этого мы считаем необходимым
обобщить средства производства, распределения и связи и
путем централизованного управления поставить их на службу
общества в целом.
15 Сэн Катаяма. К вопросу о зарождении и развитии марксизма
в Японии, с. 14.
16 Там же.
17 Там же, с. 16.
42

Ради всеобщего братства мы провозглашаем принцип мира.
Мы надеемся, что каждая страна независимо от расовых и
политических различий прекратит вооружаться и откажется от
войн» 18.
Деятельность Народного общества и газеты носила
общенациональный характер. Отделения Хэйминся были созданы в
25 префектуральных центрах. По всей стране действовали
ассоциации читателей газеты «Хэймин симбун»,
социалистические курсы, кружки и общества.
Несмотря на свою ограниченность и непоследовательность,
программа «хэймин ундо» оказала большое влияние на
развитие социалистической мысли, знаменовала новый этап в
эволюции революционно-демократического движения в Японии.
Когда накануне русско-японской войны в Японии
развернулась шовинистическая пропаганда, японские социалисты, как
и русские социал-демократы, заняли пораженческую позицию.
Их девизом был лозунг «Проиграть — значит победить!». Сю-
суй Котоку, выражая отношение передовых японцев к войне,
писал в газете «Хэймин симбун»: «Смысл войны. Если у
дворянства и офицерства есть причины воевать, пусть воюют.
Простой народ Японии и России не имеет причин для войны.
Мы — простой народ, а простой народ — это большинство
нации.
Рукопожатие народов. Простой народ Японии и России
братья, они должны любить друг друга, должны быть дружны,
едины, солидарны — во имя братства всего человечества, во
имя мира, во имя свободы» 19.
Когда война началась, газета опубликовала 13 марта
1904 г. письмо к Российской социал-демократической рабочей
партии, в котором говорилось о необходимости объединить
усилия японских и русских рабочих для совместной борьбы
против войны.
В номере от 15 мая 1904 г. газета «Хэймин симбун»
поместила написанную В. И. Лениным прокламацию «К русскому
пролетариату»20. В ней вскрывались причины возникновения
русско-японской войны и содержался призыв к укреплению
солидарности рабочего класса всех стран: «Да здравствует
братское единение пролетариев всех стран, борющихся за
полное освобождение от ярма международного капитала! Да
здравствует японская социал-демократия, протестовавшая
против войны! Долой разбойническое и позорное царское
самодержавие!» 21.
18 Сиота Сёбэй. Котоку Сюсуй-но никки то сёкан кайсэцу, с. 3.
19 Котоку Сюсуй дзэнсю. Т. 5. 1968, с. 528.
20 26 июня 1904 г. прокламация В. И. Ленина была опубликована
также в газете «Сякайсюги» («Социализм»), во главе которой стоял Сэн
Ката ям а.
21 В. И. Л е н и н. К русскому пролетариату, с. 174.
43

На этом связи японских социалистов из общества Хэймин-
ся с русской социал-демократией не прекращаются. 7 июля
1904 г. редактор газеты «Хэймин симбун» направил в Женеву,
где жил в то время В. И. Ленин, письмо, в котором
выражалась солидарность с русской социал-демократией и
высказывалось желание помочь русским пролетариям в борьбе против
царизма. В письме, в частности, говорилось: «Дорогой
товарищ! Извещаю Вас, что согласно Вашей просьбе я отправил
много экземпляров журналов и брошюр русским пленным,
находящимся в Мацуяма. Я полагаю, что они должны быть
в большом восторге от чтения этой литературы и вернуться
домой убежденными социалистами. Я был бы очень рад сделать
что-нибудь для Вас и для всех товарищей из России. Надеюсь
на скорый успех российской социал-демократии. Остаюсь
братски Ваш, редактор „Хэймин симбун"»22.
Важность работы по распространению
социал-демократической литературы среди русских военнопленных, оказавшихся
в Японии, можно по достоинству оценить, если иметь в виду,
что на японских островах Кюсю и Сикоку было размещено в
лагерях около 70 тыс. пленных солдат и офицеров царской
армии. Среди военнопленных активную политическую работу
вели представители русской социал-демократии, специально
командированные для этой цели в Японию. Революционеры
Руссель (Судзиловский) и Вадецкий организовали издание в
Нагасаки газеты «Воля», которая предназначалась для
военнопленных. Руссель, принявший американское подданство,
используя свой высокий пост, который он занимал на Гавайских
островах, имел возможность поддерживать регулярную связь
с японским социалистическим центром, через который
поступало большое количество литературы, издававшейся русской
социал-демократической эмиграцией в Женеве.
Ответственность за работу по политическому просвещению
русских военнопленных в Японии была возложена на Бонч-
Бруевича, который возглавлял в то время заграничный отдел
ЦК РСДРП. В письме, адресованном Русселю, Бонч-Бруевич
подчеркивал важность совместных действий русской социал-
демократии и японских социалистических организаций в
борьбе против русской монархии и японского самодержавия. «Если
бы мы, — писал он, — имели возможность войти в самые
тесные сношения с японской рабочей партией и через нее
провести еще более энергичную нашу пропаганду среди пленных,
то мы обязательно это сделали бы, так как совершенно не
признаем царского правительства, объявившего войну. Мы,
конечно, по-братски работали бы на разрушение этой войны, через
головы правительств, и русского и японского, с пролетариатом
Японии, но, к нашему величайшему сожалению, пролетарская
Письма В. И. Ленину из-за рубежа, с. 27.
А\

организация Японии столь слаба, что и пытаться это сделать
не имеет смысла» 23.
Большую помощь Русселю в организации пропагандистской
работы среди русских пленных в Японии оказывал ставший
впоследствии известным писателем А. С. Новиков-Прибой. Его
статьи регулярно публиковались в журнале «Япония и
Россия», который издавался в Японии для русских солдат и
офицеров, оказавшихся в японском плену.
Несмотря на слабость пролетарского движения в Японии,
представители японского социалистического движения,
особенно Сэн Катаяма, Сюсуй Котоку, Тосихико Сакаи, понимали
важность выражения солидарности с русским народом в
борьбе против войны и делали все от них зависящее, чтобы
оказать российской социал-демократии посильную помощь в рас-
лространении в Японии марксистской литературы.
В одном из номеров газеты «Хэймин симбун» был
опубликован список литературы на русском языке, полученный
газетой от русских социал-демократов из Женевы, который
насчитывал около 50 наименований.
Широкий обмен литературой между русской
социал-демократией и японскими социалистами в период
русско-японской войны имел важное значение для распространения
марксистско-ленинских идей в Японии, для воздействия
революционных событий в России на развертывание массовых
выступлений японского пролетариата.
В газете «Хэймин симбун» был впервые помещен полный
перевод «Манифеста Коммунистической партии» К. Маркса и
Ф. Энгельса. Пропагандистская деятельность газеты, которая
•способствовала развитию социалистического движения в
Японии, не могла не привлечь внимания правящих кругов.
Широкий размах забастовочного движения, которое охватило к
этому времени значительную часть рабочего класса,
требовавшего повышения заработной платы, сокращения
продолжительности рабочего дня, предоставления политических свобод
и прекращения войны, вызвал серьезное беспокойство
господствующих классов. Правительство приняло решение закрыть
газету «Хэймин симбун», а ее редакторов привлечь к судебной
ответственности.
Последний номер «Хэймин симбун» вышел на бумаге
красного цвета 29 января 1905 г. В нем был напечатан
манифест о прекращении выпуска газеты. Автор манифеста С.
Котоку писал: «Мы напоминаем хорошо известные слова
„Прощания'4 „Новой Рейнской газеты" К. Маркса и Ф. Энгельса:
„Прощайте, но не навсегда! Они не смогут убить наш дух! Мы
поднимемся на том поле битвы, на котором пали для того,
чтобы еще более смело бороться на другом"» 24.
23 В. Д. Б о н ч - Б р у е в и ч. Избранные сочинения, с. 327—328.
24 «Хэймин симбун», 29.1.1905.
45

Можно сказать, что проделанная «движением простого
народа» работа имела исключительно важное значение. За
десять лет своего существования движение прошло большой
путь от первых социалистических кружков до попыток
организации массовых выступлений. Движение не было
социалистическим в подлинном смысле слова. Оно сильно тяготело к
реформизму и анархо-синдикализму. Разочаровавшись в
политике реформ и мирных формах борьбы, которые в условиях
отсутствия современного рабочего класса и неразвитости
буржуазно-демократических институтов не могли дать должного
эффекта, С. Котоку и его последователи выдвинули лозунг
«прямого действия», под которым подразумевались не только*
проведение забастовок, но и организация террористических
актов.
«Хэймин ундо» не было связано с рабочим классом, оно
не выделяло пролетариат как особый класс, способный встать
во главе народа и повести его на штурм капитализма,
ориентировалось в значительной степени на самоотверженную
борьбу интеллигентов. В этом смысле оно имело много общих
черт с русским народничеством.
Участники «движения простого народа» смело выступали
против гнета и эксплуатации, против социальной
несправедливости. Своими поисками новых форм борьбы они будили
социалистическое сознание масс и втягивали их в революционно-
демократическое движение. К участникам «хэймин ундо»
применимы слова В. И. Ленина, адресованные русским
народовольцам: «Они способствовали — прямо или косвенно —
последующему революционному воспитанию русского народа»25.
Можно сказать, что движение «хэймин ундо» провело
своего рода границу между японской социал-демократией и
буржуазным либерализмом. Оно дало значительный импульс
консолидации социалистических сил.
Большой след в истории революционного движения Японии
оставила состоявшаяся в 1904 г. на конгрессе II
Интернационала в Амстердаме встреча Сэн Катаяма и Г. В. Плеханова,,
которые обменялись на трибуне крепким рукопожатием. Об
этой встрече Сэн Катаяма в своей автобиографии писал: «При
открытии конгресса председатель Ван Коль сказал: „В этом
зале присутствуют избранные в качестве вице-председателей
конгресса представители двух ныне враждующих стран —
русский Плеханов и японец Катаяма. Что может быть
радостнее того, что в одном зале встретились эти люди на благо
всего человечества, во имя мира во всем мире". При этих словах
мы с Плехановым обменялись перед председателем
рукопожатием и тем самым выразили чувство дружбы между русскими
и японцами. Весь зал в течение нескольких минут рукоплескал
25 В. И. Л е н и н. Доклад о революции 1905 года, с. 315.
46

нам... На некоторое время это событие привлекло внимание
всех народов» 26.
А вот что писал Г. В. Плеханов об этом факте: «Здесь я,
прежде всего, скажу два слова о том моем поступке, который
-„Московские ведомости4* обозвали позорным поступком
русского социалиста...
Выбранный вместе с Сэн Катаяма в вице-председатели
первого заседания съезда, я обменялся с представителем
японского социал-демократического пролетариата дружеским
рукопожатием.
Мой „позорный поступок" сопровождался речью, в которой
я сказал, между прочим, что войну с Японией ведет не
русский народ, а царское правительство, злейший и опаснейший
враг этого народа... Я сказал далее, что в случае победы
царского правительства над Японией главным побежденным
окажется не кто иной, как тот же русский народ»27. Сэн Катаяма
вошел в состав Международного социалистического бюро
II Интернационала в качестве представителя японских
социалистов.
Отчет о конгрессе был напечатан в газете «Хэймин симбун»
9 октября 1904 г. В нем подчеркивалось: «Мы с вами,
товарищи, братья и сестры, и у нас нет причин воевать друг с
другом» 28.
После запрещения газеты «Хэймин симбун» ее дело
продолжала газета «Тёкугэн», которая, как и ее предшественница,
развернула на своих страницах широкую пропаганду против
войны, за предоставление японскому народу всеобщего
избирательного права. Газета уделяла огромное внимание
буржуазно-демократической революции 1905 г. в России. Вот наиболее
характерные названия статей, посвященных этой теме: «Огонь
революции в России» (№ 1), «Развитие революционного
движения в России» (№ 2), «Уроки русской революции» (№ 3),
«Истоки русской революции» (№ 6), «Успех русской
революции» (№ 15), «Революционное движение в России» (№ 26)
и т. п. Во всех этих материалах давалась высокая оценка
революционным событиям в России, говорилось о
многочисленных жертвах, которые несли рабочие России во имя
освобождения своего народа, разоблачалась жестокость царского
самодержавия, содержался призыв к народам Востока встать
без колебаний на сторону русской революции, на сторону
социал-демократии.
Подводя итоги деятельности газеты «Тёкугэн», Сэн
Катаяма писал: «Японские рабочие обнаруживали глубокий интерес
к русской революции и к освободительной борьбе русских ра-
26 Катаяма Сэн. Дзидэн, с. 235—236.
27 Г. В. Плеханов. Сочинения, с. 311—312.
28 См.: Хирано Ёситаро. Нихон сихонсюги сякай-но мудзюн, с. 190.
47

бочих... Революция 1905 года по мере развития событий все
больше привлекала к себе умы трудящихся Японии»29.
Рассматривая события в Японии через призму русской
революции, газета «Тёкугэн» звала японских трудящихся на
борьбу за свои права и свободы, призывала к укреплению
международной солидарности трудящихся. Под влиянием
русской революции и социалистической агитации «Тёкугэн» в
Японии участились выступления рабочих, демонстрации
трудящихся, оживилась работа различных кружков
социалистического характера.
В апреле 1905 г. в парке Уэно состоялась демонстрация,
участники которой несли красные знамена и лозунг «Да
здравствует социализм в Японии!». В мае этого же года японские
социалисты впервые в истории существования японского
парламента выдвинули известного прогрессивного писателя Наоэ
Киносита в качестве своего кандидата в нижнюю палату
парламента. Хотя Киносита не прошел в парламент, сам факт
участия социалистов в избирательной кампании имел важное
значение для дальнейшей консолидации демократических сил.
В Токио и других городах произошли столкновения
рабочих с полицией и армейскими подразделениями. «К моменту
заключения Портсмутского мирного договора, — указывал Сэн
Катаяма, — все накопившееся за время войны, связанной с
лишениями и нуждой, недовольство и брожение среди рабочих
и крестьян, наконец, прорвалось. 5 сентября по всей стране
пронеслась волна мятежей и восстаний, особенно в Токио,
Возмущенные массы подожгли резиденцию министра
внутренних дел, сжигали трамваи, разнесли полицейские участки»30.
Власти подвергли участников выступлений жестоким
репрессиям. Газета «Тёкугэн» и другие революционные органы
печати были закрыты японской полицией. Однако, несмотря на
это, в. 1906 г. по всей Японии поднялась мощная волна
забастовок и стачек, в которых принимали участие горняки,
металлисты, печатники, железнодорожники, трамвайщики, рабочие
военных арсеналов.
Массовыми выступлениями были охвачены многие районы
и предприятия страны — шахты в Юбари на Хоккайдо,
железная дорога «Нихон тэцудо», верфи в Нагасаки, военный
арсенал в Курэ, артиллерийские мастерские в Токио.
Особенно крупные волнения произошли в феврале 1907 г.
на рудниках Асио (преф. Тотиги) и Бэсси (о-в Сикоку). Здесь
к поднявшимся на борьбу рабочим примкнули крестьяне.
Алчность капиталистов затрагивала и окружающее население.
Отходы рудников отравляли реки и поля, губили посевы.
Крестьяне страдали от свинцовых отравлений. Местные жи-
29 Катаяма Сэн. Революция 1905 года и Япония, с. 11.
30 Сэн Катаяма. К вопросу о зарождении и развитии марксизма в
Японии, с. 20.
48

тели требовали установления очистных сооружений. Они
неоднократно обращались по этому поводу со специальными
петициями к префектуральным властям и даже к правительству..
Но все было напрасно. Это вынудило их на совместную
борьбу с рабочими. Можно сказать, что борьба, развернувшаяся
на медных рудниках в Асио и Бэсси, является прообразом
нынешней борьбы японского народа против загрязнения
окружающей среды.
События в Асио привлекли внимание широкой японской
общественности. Известный прогрессивный писатель Н.
Киносита отмечал, что «для хозяев денежный мешок дороже
человеческих жизней» 31. Другой левый деятель и литератор, С. Иси-
кава, описывая ужасные условия жизни крестьян и рабочих:
деревни Янака, сделал любопытный вывод: «Если я когда-
нибудь стану солдатом революции, это произойдет благодаря
революционному крещению в Янака» 32.
События в Асио до сих пор живут в памяти японского
народа. В местном храме, расположенном в деревне Ватарисэ^
ежегодно служат молебен «За предотвращение бедствий Асио».
Не менее острый характер носили события в копях Бэсси„
где рабочие взорвали с помощью динамита дом управляющего
и помещения надсмотрщиков, убили начальника полиции.
Руководители забастовки были арестованы и заключены в
тюрьму. Однако, после того как на суде была вскрыта ужасная
картина эксплуатации горнорабочих и продажность
администрации, арестованные были освобождены.
(Крупным событием в истории японского рабочего
движения явилась стачка трамвайщиков Токио в 1911 г. Стачка,
которой руководил Сэн Катаяма, продолжалась несколько дней.
Шесть тысяч трамвайных рабочих и служащих прекратили:
работу, потребовав увеличения заработной платы.
Администрация трамвайного управления вынуждена была удовлетворить
требования рабочих. После окончания забастовки 50 рабочих-
активистов было арестовано. Среди репрессированных
оказался и Сэн Катаяма, которому пришлось просидеть в заключении
около года.
Хотя русско-японская война закончилась победой японской
военщины, это нисколько не облегчило тяжелого положения
японского народа. Его передовые представители под влиянием
русской революции стали более активно пропагандировать
идеи научного социализма. В конце 1905 г. группа японских
социалистов организовала выпуск газеты «Хикари» («Свет»).
Спустя некоторое время начал издаваться журнал «Сякайсюги
кэнкю» («Изучение социализма»). В этом журнале
публиковались работы К. Маркса и Ф. Энгельса и других социалистов
Хирано Ёситаро. Нихон сихонсюги сякай-но мудзюн, с. 119.
Там же.
4 Зак. 846
4&

того времени. В программных установках японского
революционно-демократического движения ярко обнаруживались
интернационалистические черты и резко отрицательное
отношение к японскому шовинизму, выражался решительный
протест против агрессивной политики правящих кругов.
В условиях общего подъема рабочего движения группа
японских революционеров во главе с Сэн Катаяма в 1906 г.
создала Социалистическую партию Японии (Сякайто) и
приступила к формированию социалистических кружков на
предприятиях. Социалисты принимали активное участие в
массовых выступлениях рабочих в различных районах страны.
Придавая важное значение пропаганде социалистических
идей, Социалистическая партия Японии стала издавать свою
пролетарскую газету — «Дэйли хэймин симбун». Первый ее
номер вышел 15 января 1907 г.
В социалистическом движении Японии к этому времени
сложилось два направления — парламентское («Группа
парламентской политики») и анархо-синдикалистское («Группа
прямых действий»), общепризнанным лидером которого считался
С. Котоку. Борьба между этими направлениями достигла
наивысшего напряжения на II съезде Сякайто (февраль 1907 г.)
по вопросу об отношении ко всеобщему избирательному праву.
В то время как «Группа парламентской политики» считала
избирательное право важным средством мобилизации масс на
борьбу за широкие демократические преобразования, анархо-
синдикалисты отрицали парламентские формы борьбы.
Требования обеих групп отражали незрелость
социалистического движения Японии, делавшего первые шаги к
соединению социализма с практической борьбой японского рабочего
класса.
«„Группа парламентской политики" направляла свои
усилия на организацию рабочего класса, на развитие массового
политического движения за всеобщие выборы и т. п., но она
не могла понять сущность императорского строя, бессилие
„императорского парламента" в рамках этого строя и впадала,
так сказать, в „парламентаризм без парламента". „Группа
прямых действий", отвергая иллюзии относительно
„императорского парламента", в то же время не имела связей с
массовым движением и делала ставку в достижении своих целей
на авантюристические действия малочисленных одиночек»33.
Правящие круги, готовившиеся к захвату Кореи, перешли
в широкое наступление на рабочее движение. По всей стране
были развернуты гонения на революционных демократов и
прогрессивные элементы. Воспользовавшись тем, что на
II съезде в Устав партии была внесена поправка, гласившая,
что «партия ставит своей целью осуществление социализма».
Нихон кёсанто-но годзюнэн, с. 14.
50

японское правительство запретило дальнейшую деятельность.
Социалистической партии Японии. Кульминацией волны
репрессий стало так называемое «дело о государственной
измене». Воспользовавшись отдельными ошибочными действиями*
группы С. Котоку, полицейские власти в 1910 г. обвинили эту
группу в том, что она якобы замышляла заговор против
императорского строя. Суд приговорил 25 человек, в том числе
С. Котоку и У. Моритика, к смертной казни, а остальных 12
обвиняемых — к бессрочным каторжным работам. Применив
самые крутые меры в отношении группы С. Котоку, японское
правительство продемонстрировало прогрессивным силам
страны, что оно и впредь будет самым безжалостным образом
расправляться со всеми, кто поднимет руку против
существующего строя.
Зверская расправа с видными деятелями японского
социалистического движения вызвала возмущение мировой
общественности. Американский журнал «Фридом» в феврале 1911 г.
поместил статью, в которой сравнивал режим, установленный,
при японском премьер-министре Кацура, со столыпинским
правлением в России. «Кацура и Столыпин, — писал журнал, —
это инструменты микадо и царя, служащие тормозом
прогресса. Но они не убили и не могут убить идеалы, которые уже
начали вселять надежду в людей всех национальностей»34.
От имени международного социалистического движения
гнев и возмущение по поводу ареста и жульнического
судебного разбирательства над видными деятелями японского
социалистического движения выразил состоявшийся в это время
в Копенгагене Международный конгресс социалистов.
«Интернациональный конгресс в Копенгагене самым решительным
образом осуждает меры, принятые японским правительством
с целью подавить социалистическое рабочее движение в этой
стране, меры, которые лишь подчеркивают истинный характер
этого правительства, представляющего смесь деспотического^
произвола и капиталистической жестокости, и которые имеют
целью сделать невозможным для японского пролетариата
движение к свободе, культуре и эмансипации и стремятся поста^
вить его на уровень бессильных и безвольных рабов» 35.
После процесса над С. Котоку и его товарищами в
японском социалистическом движении наступил определенный спад.
Описывая положение, сложившееся в это время в Японии, Сэн
Катаяма отмечал: «На нас обрушились жесточайшие
репрессии. Настали черные дни для рабочего движения Японии.
Большинство социал-демократов, а также сторонников
прямого действия, в том числе Сакаи и Ямакава, покинули фронт
классовой борьбы, и только я и еще горстка друзей остались.
«Freedom». 1911, № 2, с. 12.
«Социал-демократ». Женева, 25.Х.1910.
4*
514

на наших позициях. Мы пускали в ход какие только могли
средства, но всюду нас настигала свирепая рука власти»36.
Социалистическое движение как организованная сила на
некоторое время прекратило свое существование.
Правительство закрыло все демократические издания, изымались из
обращения книги, имевшие хотя бы отдаленное отношение к
проблемам социализма и рабочего движения. «Добрый десяток
лет, начиная с „дела Котоку" и вплоть до окончания первой
мировой войны, длилась зима, когда мысли японцев были
скованы. Эту эпоху люди называли „ледяной'' или „временем
замерзшей реки"» — так охарактеризовал атмосферу того
периода известный японский писатель Киноси Эгути 37.
В стране действовали только разрозненные группы
интеллигентов, придерживавшихся идеологии либо анархизма и
анархо-синдикализма, либо фабианского социализма.
Известную положительную работу вели прогрессивные демократы —
Хадзимэ Каваками, Нодзёкан Хасэгава, а также группа
буржуазных ученых (Т. Минобэ, Ю. Одзаки, С. ёсино и др.),
стоявших во главе движения «демократия „Тайсё"». Это было
довольно широкое народное движение, добивавшееся введения в
стране демократической формы правления и ослабления
власти военно-клановых клик. Лидеры движения поддерживали
связь с некоторыми буржуазно-либеральными органами
печати — газетой «Осака Асахи», журналом «Тюо корон» и др.
Однако рабочее движение в Японии не прекращается и в
условиях отсутствия политической партии пролетариата.
В 1912 г. вновь поднимается волна забастовочного движения.
Бастуют красильщики фабрики Югэна, выдвинувшие
требование повышения заработной платы и улучшения условий труда;
крупную забастовку провели моряки и пожарники в г.
Иокогама; 3 тыс. рабочих арсеналов в Токио потребовали
улучшения экономического положения; трамвайщики Токио
отказались выйти на работу, потребовав увеличения заработной
платы и сокращения рабочего времени.
В 1912 г. создается первый профцентр страны — Общество
взаимопомощи (Юайкай). Хотя общество стояло на позициях
сотрудничества с капиталом, оно вынуждено было под напо-
рохМ рабочих организовывать стачки и забастовки, в ходе
которых выдвигались главным образом экономические
требования. Во главе общества стоял известный японский деятель
в области профессионального движения Бундзи Судзуки, а
также группа ученых, политических деятелей и
предпринимателей, задавшихся целью направить рабочее движение по
реформистскому пути. До 1914 г. Юайкай было единственной
36Сэн Катаяма. К вопросу о зарождении и развитии марксизма в
Японии, с. 23.
37 Нихон киндай бунгаку, с. 250—251.
52

легально существовавшей организацией, объединявшей около
10 тыс. рабочих.
О направлении деятельности Общества взаимопомощи
можно судить по характеру разговора, который состоялся между
С. Катаяма и Бундзи Судзуки. Сэн Катаяма пишет: «Судзуки
с самодовольством поведал мне о многообещающих
перспективах „Общества дружбы"38. Суть его рассказа сводилась к
тому, что начальник Второго отдела (сыскная полиция)
Главного полицейского управления — его друг, они когда-то вместе
учились. Поэтому, дескать, можно не опасаться ни
преследований, ни вмешательства властей. Более того, полицейские
сами советуют рабочим подписываться на „Юай симпо" 39, в
арсенале, расположенном в Коисикава [район Токио], „Юай
симпо" — единственная газета, которую рабочие могли открыто
лриносить и читать. На это я ответил ему так: „Ты работаешь
над развитием рабочего движения под покровительством
властей. Возможно, сейчас это неизбежно, но нужно стараться
расширить и укрепить „Общество дружбы". Твое положение
напоминает положение попа Гапона в России, и рано или
поздно наступит день, когда ты вместе со всей страной очутишься
на распутье. Будешь ли ты тогда сражаться вместе с рабочими
против правительства и капиталистов? А не получится ли так,
что, превратив рабочих в свое орудие, ты примкнешь к
капиталистам? Я надеюсь, что тогда ты будешь стоять на
единственно правильной позиции — позиции борьбы с
капиталистами — и до самого конца отстаивать интересы рабочих"»40.
Опыт деятельности Общества взаимопомощи под
покровительством властей показывает, что, хотя ему и удавалось
добиваться удовлетворения некоторых требований рабочих, оно
не способно было защищать коренные интересы японского
пролетариата, возглавить его борьбу против капиталистической
эксплуатации.
В этот период происходят качественные сдвиги в рабочем
классе. Если до начала первой мировой войны значительную
часть рабочих (не считая тех, кто работал в военных
отраслях промышленности) составляли так называемые
«отходники» (сезонные рабочие, приходившие главным образом из
деревень), то с началом войны по мере развития таких
отраслей промышленности, как металлургия, химия, судостроение,
рос удельный вес постоянно занятых рабочих, из числа
которых складывался промышленный пролетариат.
Во время первой мировой войны численность рабочего
класса Яйонии увеличилась с 1450 тыс. до 2480 тыс., т. е. более
чем на 70% 41. Это был уже современный рабочий класс, который
38 Имеется в виду Общество взаимопомощи.
39 Печатный орган Общества взаимопомощи.
40 Сэн Катаяма. Воспоминания, с. 624.
41 Сиота Сёбэй. Нихон родо ундо-но рэкиси, с. 65.
53

в ходе повседневной борьбы повышал свое классовое
самосознание, консолидировал свои ряды, все активнее включался в
политическую борьбу против гнета капитала.
Довольно значительными темпами шел процесс
концентрации производства и централизации капитала. Количество
предприятий с числом рабочих более 100 к этому времени
составляло 65% от общего числа промышленных предприятий, а на
крупных предприятиях с числом рабочих более тысячи было
занято около одной четверти рабочих. К 1919 г. удельный вес
компаний с капиталом свыше миллиона иен достиг 79,3%, в
то время как в 1914 г. он составлял 62,8% 42.
Воспользовавшись тем, что Англия, Франция и Германия
были вовлечены в кровопролитную войну, японские
монополии почти беспрепятственно завладевали не только китайским
рынком, но и рынками Индии, Египта и других стран.
Внешняя торговля Японии по сравнению с довоенным периодом
увеличилась в 2 раза, валовая промышленная продукция
возросла более чем в 6 раз 43.
Вступление Японии в первую мировую войну оказало
серьезное воздействие на развитие рабочего и социалистического'
движения в стране. Японские предприниматели стали получать
крупные заказы на поставку военного снаряжения,
промышленных и сельскохозяйственных товаров. Это способствовало
резкому ускорению промышленного роста Японии, а также
усилению процессов концентрации производства и централизации
капитала. Быстрыми темпами увеличивалась численность
рабочего класса, он превращался в современный промышленный
пролетариат, который в ходе борьбы повышал свое классовое
самосознание, сплачивал свои ряды и все активнее включался в
политическую борьбу против гнета капитала.
Однако с началом войны правящие круги Японии
значительно усилили репрессии против рабочего и социалистического'
движения. Вместе с тем, стремясь во что бы то ни стало
стабилизировать обстановку, они осуществляли небольшое
повышение заработной платы некоторым категориям рабочих,
провели через парламент куцый закон об охране труда и прав
рабочих. Буржуазная печать развернула широкую кампанию,,
всячески подчеркивая «заботу» правящего класса об
интересах трудящихся. Огромные усилия предпринимались с целью
насаждения шовинистических и националистических
настроений в широких слоях японского народа.
Политика японских правящих кругов сковывала развитие
рабочего и социалистического движения, резко затормозила
его выход из затянувшегося спада. И в это время в далеком
Петрограде прозвучал гром пушек «Авроры».
Иноуэ Киёси, Судзуки М а с а с и. Нихон киндайси, с. 24.
Танака Согоро. Нихон сякай ундоси, с. 50.
54

Глава 3
ВЛИЯНИЕ ВЕЛИКОЙ ОКТЯБРЬСКОЙ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ
НА РАЗВИТИЕ РЕВОЛЮЦИОННОГО ДВИЖЕНИЯ В ЯПОНИИ
Октябрьская революция в России открыла новую эру в
истории человечества — эру крушения империализма и торжества
социализма и коммунизма во всемирном масштабе.
Это была первая в истории человечества революция,
которая в корне покончила с буржуазно-помещичьими порядками
и передала всю полноту власти в руки трудового народа.
Октябрьская революция убедительно показала всеобщий характер
ленинской теории социалистической революции, наглядно
продемонстрировала, что ее опыт, ее уроки имеют непреходящее
значение для всего международного пролетарата.
Великая Октябрьская социалистическая революция оказала
огромное влияние на революционное движение в Японии.
После победы революции в России во многих странах мира стали
появляться партии нового типа — коммунистические партии.
Япония не явилась исключением в этом отношении.
Образование Коммунистической партии Японии было
неразрывно связано с победой Октябрьской социалистической
революции и общим подъемом революционного движения во
всем мире.
Великая Октябрьская социалистическая революция дала
сильнейший толчок развитию рабочего и крестьянского
движения и обострению всей политической борьбы в Японии. И это
не случайно. Япония к этому времени располагала
значительным рабочим классом, обладавшим определенным опытом
борьбы против капитала. «Вести из России Япония впитывала
так же жадно, как высохшая почва пустыни впитывает воду»1,—
писал японский журналист Огура. А вот как оценил значение
революции в России японский писатель Т. Нобуюки: «С
течением времени мы узнали, что в России произошла
большевистская революция... Революция, социалистическая революция,
ради которой отдал свою жизнь в тюрьме Сюсуй Котоку, а
многие его соратники подверглись репрессиям. Теперь она уже
1 «Молодой коммунист». 1967, № м, с. 115.
55

не является мечтой „фантазеров". Она получила реальное
воплощение в русской революции» 2.
Весть о победе социалистической революции вызвала
восторг среди рабочего класса и всего трудового народа Японии,
На улицах городов, писала японская пресса, можно было
видеть ликующих рабочих, со слезами на глазах обнимавших,
друг друга 3.
Об общих политических настроениях широких масс
японского народа того времени может свидетельствовать послание,,
направленное группой японских социалистов V съезду Советов
Дальнего Востока, состоявшемуся в августе 1918 г. Вот что
говорилось в этом письме:
«Русским товарищам!
С самого начала русской революции мы с чувством
восторга и глубокой симпатией наблюдаем за вашей бесстрашной
деятельностью. Ваша деятельность оказала громадное влияние
на психику нашего народа.
В настоящий момент мы с негодованием относимся к
посылке нашим правительством войск в Сибирь под тем или
иным предлогом. Это, несомненно, послужит препятствием
свободному развитию вашей революции. Мы глубоко
сожалеем, что не имеем сил предотвратить грозящую вам со
стороны империалистического правительства опасность. Мы почти
бессильны сделать что бы то ни было, так как правительства
нас сильно преследует, но вы можете быть вполне уверены,,
что красное знамя революции будет развеваться над всей
Японией в недалеком будущем...
С революционным приветом
Исполнительный Комитет социалистических:
групп Токио и Иокогама» 4.
Японская газета «Хэймин», издававшаяся Сэн Катаяма в
Нью-Йорке, приветствуя Октябрьскую социалистическую
революцию, писала: «Японские рабочие и народ вообще с
энтузиазмом встретили победу революции в России... То, что
уничтожение самодержавия и создание свободной революционной
республики в России вызвало такой взрыв энтузиазма и
восторга среди японского народа, было вполне естественно, ибо*
японцы страдали -под жестоким режимом бюрократической,
империалистической конституционной монархии, номинальна
ограниченной, но фактически абсолютно самодержавной» 5.
Революционные события в России оказали огромное
воздействие на рабочее и социалистическое движение в Японии.
2 Нихон-но рэкиси, с. 107.
3 См.: Нихон родо кумиай моногатари, с. 88.
4 П. М. Никифоров. Записки премьера ДВР, с. 95.
5Сэн Катаяма. К вопросу о зарождении и развитии марксизма m
Японии, с. 25. ■ ' '
56

Под влиянием Октября возникли необходимые предпосылки
для утверждения в Японии научного социализма и
развертывания широкого революционного движения во главе с
рабочим классом. Русская революция вселила уверенность в
рабочих и крестьян и поднимала их на борьбу за свое
освобождение от ига капиталистов и помещиков, за свержение
монархического строя.
Передовые силы Японии стали искать ответы на
волновавшие их вопросы в трудах вождя мирового пролетариата
В. И. Ленина. Не только люди, связанные с социалистическим
движением, но и широкие массы трудящихся, особенно
прогрессивно настроенная часть интеллигенции, проявляли огромный
интерес к ленинским работам. Японские прогрессивные
издательства приступили к массовым изданиям произведений
В. И. Ленина, и к 1932 г. в Японии были переведены и изданы
все его основные работы.
На произведениях В. И. Ленина воспитывалась целая
плеяда закаленных и стойких революционеров, создавших
Коммунистическую партию Японии и возглавивших революционную
-борьбу японского пролетариата.
Имя В. И. Ленина, его немеркнущие произведения
указывали и указывают японским трудящимся верный путь к
избавлению от капиталистического рабства, к построению новой,
социалистической Японии.
Вот что говорилось в рекламном объявлении издательства
«Хакуёся», выпустившего 10-томник ленинских произведений:
«Фигура Ленина высоко поднимается над горизонтом истории,
предвещая победу на земле нового строя. Понять мысли
Ленина — значит понять сущность и смысл поворота в истории
человечества. Произведения Ленина — это неисчерпаемый
кладезь знаний. Они — основа для исследований в области
освободительного движения рабочих и крестьян. Они необходимы
как для тех, кто изучает социальные вопросы, так и для
политических деятелей и экономистов» 6.
И действительно, такие работы В. И. Ленина, как
«Государство и революция», «Империализм, как высшая стадия
капитализма», «Развитие капитализма в России», «Новая
экономическая политика», «Империализм и национальный вопрос»,
«Война и социализм», «Пролетарская революция»,
«Политические задачи пролетариата», «Пролетариат и парламентские
выборы», «Что делать?», «Детская болезнь „левизны" в
коммунизме», «Материализм и эмпириокритицизм», получили
широкое распространение в Японии.
Не только коммунисты, но все прогрессивные люди Японии
находили в ленинских трудах пути решения назревших проблем,
волновавших страну. Рекламируя книгу В. И. Ленина «Что
См.: А. Г. Черных, Г. В. X рус лов. Ленин и Япония, с. 148.
57

делать?», одна японская газета писала: «„Что делать?" —
знаменитая книга, сыгравшая важную роль в новейшей истории
России. 500 тыс. японских социалистов, готовых уже пасть
духом среди реакции, с появлением этой книги увидели свет
и укрепили свои объединения. Ленин прежде всего учит нас
диалектически мыслить и объяснять обстоятельно и
хладнокровно, какой позиции следует держаться по отношению к
правым, левым и анархистам. Эта книга зажигает для
пролетариата по всем отдельным вопросам великий яркий огонь и
проливает свет на путь прогресса пролетариата» 7.
Не менее популярными в Японии были книги Владимира
Ильича Ленина «Государство и революция», «Детская болезнь,
„левизны" в коммунизме». Они переиздавались десятки раз
различными издательствами в разное время. Ими
зачитывались коммунисты, социалисты, передовые рабочие и крестьяне,
прогрессивная интеллигенция, буржуазные либералы — все, кто
искал решения проблем социального обновления своей
страны. Говоря о «Детской болезни „левизны" в коммунизме»,
японская газета писала: «Ни на одну книгу не ссылались и не
ссылаются так часто для защиты собственной партии и для
атаки на неприятеля, как на эту книгу.'Но из этого не следует
делать заключения, что изложенное в ней страдает
неясностями. Эта книжка — чистейший продукт истинного ленинизма
и образцовое приложение на практике диалектики
материализма. Через всю книжку проходит убеждение в правильности
проводимой теории, и революционный пыл, соединенный с
фактическим анализом фактов, не нарушает ни одной нити»8.
В то время как вся прогрессивная Япония тепло
приветствовала Октябрьскую революцию, восхищалась героизмом
русского народа, правящие круги страны встретили
социалистическую революцию в нашей стране весьма враждебно.
Опасаясь проникновения освободительных идей Октября в широкие
массы японского народа, премьер-министр Тэраути требовал
принятия срочных мер против «вредных идей, возникших в
сознании народа в результате иностранного влияния»9.
Однако широкие репрессивные меры, принятые
правительством против распространения в Японии «большевистской
заразы», не увенчались успехом. Под непосредственным влиянием
Октябрьской социалистической революции в августе —
сентябре 1918 г. в Японии произошли крупнейшие выступления
трудящихся, получившие название «рисовых бунтов». Сэн Катая-
ма писал: «Октябрьская революция стала сигналом к
пролетарским выступлениям во всех уголках земли. Под влиянием
7 Там же, с. 149—150.
8 Там же, с. 150.
9Иноуэ Киёси, Оконоги Синдзабуро, Судзуки С ё с и.
История современной Японии, с. 97.
58

Октябрьской революции рабочие и крестьяне Японии подняли
знаменитые рисовые бунты в 1918 году. Это движение,
ставшее исходным пунктом нынешнего революционного движения
в Японии, родилось на вершине той волны, которая была
вызвана Октябрем» 10.
В «рисовых бунтах», прокатившихся по всей Японии,
приняло участие более 10 млн. человек. Голодные, задавленные
нищетой люди громили рисовые лавки и склады, рисоочисти-
тельные заводы. «Осака Асахи симбун» писала: «Великая
империя, считавшая себя идеальным государством, неизбежно
приближается ко дню Страшного суда» п.
Правительство направило в особо крупные центры,
охваченные «рисовым пожаром», несколько дивизий и отряды
жандармерии. Волнения были жестоко подавлены. Тысячи
трудящихся были убиты и ранены, около 10 тыс. — привлечено к
суду. Газетам было запрещено помещать материалы о «рисовых
бунтах».
Хотя «рисовые бунты» были подавлены, они оставили
глубокий след в сознании японского народа. Они показали, что
Япония вступает в новый этап социальных потрясений.
«Рисовые бунты» носили стихийный характер, поскольку
не было авангардной партии рабочего класса, которая могла
бы возглавить это движение протеста. Однако они заставили
рабочий класс, всех трудящихся Японии осознать свою силу
и необходимость классовой организации, они явились первым
шагом на пути широкого развития революционного движения.
«Толпа сегодня в слепом еще бессилии, — писала газета
„Правда", — громит стекла домов столицы Японии, громит
редакции газет и конторы по скупке и продаже риса, завтра она
найдет в арсенале западноевропейских и, особенно русской,
революций оружие для успешной борьбы с этими
виновниками» 12.
«Рисовые бунты», указывал С. Катаяма, дали могучий
стимул развитию рабочего движения в Японии, оказали большое
влияние на все стороны общественной жизни страны. Такого
размаха борьбы еще не было во всей истории Японии.
Общему подъему рабочего и социалистического движения в
Японии после первой мировой войны способствовал
экономический кризис. После окончания войны прекратились военные
поставки воюющим державам, на которых японская буржуазия
наживала большие капиталы. Сужение внешних рынков
привело к сокращению японского экспорта на 40%. Начавшийся
кризис перепроизводства вел к свертыванию целых отраслей
промышленности, вызвал банкротство многих компаний и бан-
10Сэн Катаяма. К вопросу о зарождении и развитии марксизма в
Японии, с. 47.
11 Цит. по: Биография Икуо Ояма, с. 80.
12 «Правда», 23.VHI.1918.
59

Первая первомайская демонстрация в Японии (Токио, 1920 г.)
ков, что неизбежно вело к росту безработицы, ухудшению
материального положения трудящихся.
Рабочие, которым пришлось нести на себе все тяготы
кризиса, повсеместно поднимались в 1919—1921 гг. на забастовки.
Только в 1919 г. произошло около 2,5 тыс. трудовых
конфликтов, в которых приняло участие до 500 тыс. рабочих. Особо»
упорный характер носила борьба рабочего класса на
металлургическом заводе «Явата», в Токийском арсенале, на верфях
««Кавасаки», в рудниках Камаиси и Асио. В сентябре 1919 г.
во время забастовки в Кобэ, в которой приняло участие около*
15 тыс. рабочих и служащих, бастующие впервые добились
8-часового рабочего дня, а спустя два года, летом 1921 г.,
рабочие судостроительных заводов «Мицубиси» и «Кавасаки» в
Кобэ впервые в Японии добились установления контроля
объединенного стачечного комитета над предприятиями.
Выступления рабочих принимали все более организованный
и целеустремленный характер. Во главе забастовки горняков
Асио и Камаиси встала, например, Лига рабочих горнорудной
промышленности. На подавление стачки горняков правительства
вынуждено было бросить отряды полиции и жандармерии.
Хотя требования стачечников носили в основном
экономический характер, нередко они приобретали политическую
направленность, что нашло свое наиболее яркое проявление в
лозунгах, под которыми проходило празднование Первого мая
в 1920 г. Рабочие требовали отмены закона «Об охране
общественного порядка и спокойствия», установления минимума
60

заработной платы, вывода японских оккупационных войск с
советского Дальнего Востока. Рабочие все чаще
организовывали стачки в знак солидарности с бастующими рабочими
других предприятий или в знак протеста против увольнения
товарищей по работе. Все более частым явлением становились
совместные выступления рабочих смежных предприятий или
предприятий в рамках одной компании, как это имело место,
например, во время стачки типографских рабочих летом 1919 г.
в Токио, когда забастовкой были охвачены 16 газетных
издательств столицы.
Во главе стачечной борьбы шел пролетариат крупнейших
предприятий. Стачечная борьба, развернувшаяся в 1919 г.,
свидетельствовала о новом, качественном росте рабочего
движения, показала его растущую тягу к единству, к созданию
единых профсоюзных организаций. Подъем рабочего движения в.
Японии, начавшийся после Октябрьской революции в России,,
свидетельствовал о росте классового самосознания рабочих.
Если до 1917 г. в Японии действовало 14 профессиональных
союзов, то к 1919 г. число их увеличилось до 71 13. Профсоюзы,,
как правило, возникали в крупнейших отраслях
промышленности— машиностроения, металлургии, горном деле, где
концентрация достигла довольно высокого уровня.
Можно сказать, что после Октябрьской революции и
«рисовых бунтов» рабочее движение в Японии перешло на
качественно новую, более высокую ступень. Если с 1910 по 1916 г.
в Японии произошло 346 стачек, в которых приняло участие
37 тыс. рабочих и служащих, то в 1917—1922 гг. количество
стачек увеличилось почти в 5 раз, а число их участников
возросло в 8 раз. По мере обострения классовой борьбы
вынуждено было активизировать свою деятельность и Общество
взаимопомощи (Юайкай), чему в немалой степени способствовало
то, что в его состав влились новые отряды революционно
настроенных рабочих и часть левого студенчества. Юйакай
вопреки желаниям реформистского руководства все активнее
втягивалось в стачечную борьбу.
Общество взаимопомощи постепенно изменило свой
характер, и в 1921 г. было переименовано в Японскую федерацию
труда (Родо содомэй), которая выступила уже как
общенациональное объединение профсоюзов страны.
Когда умер В. И. Ленин, XIII съезд Японской федерации
труда от имени 36 профсоюзов единодушно принял решение
выразить советскому народу соболезнование по случаю
кончины основателя первого в мире социалистического
государства, вождя мирового пролетариата. «XIII ежегодный съезд
Японской федерации труда, — говорилось в послании, —
выражает глубочайшее соболезнование всем советским рабочим по
Т а н а к а Согоро. Нихон сякай ундоси, с. 59.
61

поводу смерти товарища Ленина, величайшего борца за
освобождение пролетариата, основателя первого в мире
пролетарского государства, чьи труды и внимание на все времена
будут вдохновлять и направлять миллионы трудящихся во всех
-странах мира, еще находящихся под железным ярмом
капитализма» 14.
В состав руководящих органов Японской федерации труда
входили такие выдающиеся деятели рабочего движения, как
Масаноскэ Ватанабэ, Кэндзо Ямамото, Сандзо Носака, Гоити-
ро Кокурё и др.
Японские профсоюзы стали играть все более заметную роль
в политической жизни страны. Они поддерживали тесную связь
с деятелями японского социалистического движения и
принимали активное участие в различных политических кампаниях.
Профсоюзы возглавляли, например, движение против японской
интервенции в России, решительно потребовав вывода
японских войск с советского Дальнего Востока и признания
Советской России.
Великая Октябрьская социалистическая революция дала
толчок развитию не только рабочего, но и всего
демократического движения в Японии. Важной составной частью
последнего явилась усиливавшаяся борьба японского крестьянства.
Японские крестьяне подвергались жесточайшей
эксплуатации. Основную массу крестьянства составляли безземельные
и малоземельные крестьяне, которые жили тем, что
арендовали землю у помещиков. Из 5,5 млн. крестьянских семей
(данные на 1913 г.) 1,5 млн. вовсе не имели своей земли, а 2,3 млн.
значились полуарендаторами, т. е. имели такие крохотные
участки, что вынуждены были арендовать землю у помещиков.
Арендная плата в Японии была одной из самых высоких в
мире. Она достигала 60% и более урожая. Основная масса
крестьян находилась в долговой кабале у помещиков и ростов-
ящиков.
Нищенский уровень жизни, бесправие и произвол
помещиков толкали японское крестьянство на борьбу за улучшение
своего материального положения. Доведенные до отчаяния,
-арендаторы и полуарендаторы все активнее включались в
борьбу против помещичьего гнета, за улучшение условий
жизни, за предоставление элементарных человеческих прав.
В деревне непрерывно росло число так называемых
арендных конфликтов. Если в 1917 г. было отмечено 85 таких
конфликтов, то в 1918 г.— 256, в 1919 г. — 326, в 1920 г.— 408, в
1921 г. — 1680, в 1922 г. — 1578, а в 1923 г. — 1917 15. В 1923 г.
в арендных конфликтах принимало участие 32 628
собственников и 134167 арендаторов16. Безземельное и малоземельное
14 См.: Ленин и Восток, с. 71—72.
15 Тани Гомэй. Крестьянство и аграрный вопрос в Японии, с. 60.
16 Там же. .
<62

крестьянство требовало земельной реформы и снижения
арендной платы.
Крестьяне часто выдвигали и политические требования. Так,
по данным министерства земледелия, из 1917 конфликтов,
имевших место в 1923 г., 120 конфликтов произошло по
«идеологическим причинам» и 116 — из-за нарушения правового
положения арендаторов 17. Под «идеологическими причинами»,,
несомненно, подразумевается классовая борьба и
возникновение конфликтных ситуаций на почве пробуждения классового-
самосознания, а конфликты, возникшие из-за столкновения
интересов арендаторов и землевладельцев, носили явно
политическую окраску.
В октябре 1919 г. в префектуре Киото была организована
конференция крестьян-арендаторов из 18 деревень под
руководством Такаяма — члена исполнительного комитета
Общества взаимопомощи. Конференция 18 деревень приняла
резолюцию об организации союза арендаторов для «установления
солидарности среди крестьян» и «для борьбы против угнетения
их помещиками». Таким образом возникла Федерация
арендных союзов (Косаку домэйкай), построенная по образцу
Японской федерации труда. Это была первая организация
арендаторов со своим уставом. В феврале 1922 г. она была
преобразована в Японскую крестьянскую федерацию (Нихон номин
содомэй).
В апреле 1922 г. по инициативе ряда лидеров Японской
федерации труда (Судзуки, Кагава и др.) создается Японский
крестьянский союз (Нихон номин кумиай), сыгравший
важную роль в крестьянском движении страны. Хотя в целом
программа и лозунги Японского крестьянского союза носили
реформистский характер, они содержали ряд важных
требований, таких, как установление минимальной заработной платы
для сельскохозяйственных рабочих; принятие закона об
аренде; учреждение кредитной системы; организация
общенационального крестьянского союза и т. п.
■В короткие сроки Японский крестьянский союз
превратился в массовую организацию. На II съезде союза в феврале
1923 г. присутствовали представители от 78 местных
организаций, охватывающих 14 префектур. К концу 1924 г. число
местных отделений союза выросло до 675, а количество членов —
до 51 Ы818.
Быстрый рост Японского крестьянского союза показал тягу
крестьянства страны к единству и сплочению своих рядов в
борьбе против невыносимого помещичьего гнета. Японский
крестьянский союз стал одной из важнейших массовых орга-
17 Там же, с. 67.
18 Там же, с. 73—74.
63

низаций, принявшей активное участие в классовых боях,
развернувшихся в то время в монархической Японии.
Октябрьская революция пробудила и привела в движение
японскую интеллигенцию и студенчество. В стране
непрерывно происходят студенческие демонстрации, шествия с
красными флагами и пением революционных песен. Студенческие
демонстрации вовлекают в свои ряды рабочих и служащих,
передовых представителей интеллигенции. На улицах, в
учебных заведениях, на фабриках и заводах все громче звучит
требование всеобщего избирательного права.
В 1922 г. возникает общенациональная студенческая
организация—Ассоциация студентов (Гакусэй рэнгокай,
сокращенно—Гакурэн), которая в 1924 г. была преобразована в
Ассоциацию студентов общественных наук (Гакусэй сякай ка-
гаку рэнгокай). Ассоциация студентов положила начало
новому этапу в развитии студенческого движения, которое в
течение ряда лет возглавлялось этой организацией. Благодаря
•своему влиянию среди японской молодежи Гакурэн сыграла
важную роль в борьбе против введения военного обучения в
высших учебных заведениях Японии и в проведении других
политических кампаний.
Первые шаги делает женское движение. Японские
женщины, которые все еще находились на положении самой
бесправной части населения, несмотря на существовавшие запреты
для них вступать в политические организации, в 1920 г.
создают Общество новых женщин (Синфудзин кёкай), а в 1921 г. —
Общество красной орхидеи (Сэкиран кай), положив тем
самым начало женскому социалистическому движению.
Большую помощь в организации женского движения
оказал Сёити Итикава. Он понимал, что без вовлечения женщин
в массовое движение невозможно успешно решать классовые
задачи.
Вобрав в себя представителей наиболее передовой части
женского движения, Общество новых женщин и Общество
красной орхидеи выдвинули лозунг борьбы за раскрепощение
женщин, предоставление им равных прав с мужчинами не только
на производстве, но и в политической жизни страны.
В ноябре 1922 г., в день пятой годовщины Великой
Октябрьской революции, было создано Общество седьмого числа.
Вскоре оно впервые в истории Японии провело ряд крупных
мероприятий, посвященных празднованию Международного
женского дня.
В ходе развернувшейся борьбы возникает влиятельная
организация Суйхэйся, выступавшая против дискриминации
японских париев — '«эта». Суйхэйся поставила перед собой задачу
бороться за распространение на эту униженную касту
рабочего сословия всех социальных прав, какими пользовались
остальные японские граждане. В 1920 г. широкие массы япон-
64

ских трудящихся впервые вышли на первомайские
демонстрации, которые состоялись в Токио, Осака и других крупнейших
промышленных центрах.
В передовых слоях японского общества все шире стали
распространяться социалистические идеи, начали возникать
марксистские кружки и общества, которые ставили своей целью
пропаганду социалистических идей, борьбу за демократизацию
общественной жизни страны, поддержку молодой Советской
Республики. Эти кружки и общества в первое время
объединяли сторонников различных направлений, в том числе
марксистов, анархистов, социал-демократов разного толка. Многие
из них не имели ясного представления о законах развития
человечества, не имели ясных целей, а их программы носили
эклектический характер.
Заметную роль в общественной жизни Японии того
периода играли Общество пробуждения (Рэймэй), во главе
которого стояли видные демократические деятели С. ёсино и Т. Фу-
куда, и Демократическая лига (Миндзин домэй),
возглавлявшаяся такими прогрессивными деятелями, как И. Ояма и
С. Китадзава. Рэймэй и Миндзин домэй пытались найти
решение ряда социально-экономических проблем на путях
демократизации страны и ее государственных институтов.
Выступая под флагом демократии и либерализма, члены общества
и лиги организовывали дискуссии, читали лекции,
сотрудничали в различных органах печати, вели просветительскую
работу среди левой интеллигенции, студенчества и передовой
части рабочих. Особое внимание в своей деятельности обе
указанные организации уделяли борьбе за введение всеобщего
избирательного права. Однако ни Общество пробуждения, ни
Демократическая лига не смогли подняться до понимания
научного социализма и необходимости создания массовой
партии рабочего класса.
Наиболее близко к научному социализму подошли такие
группы и общества, как Общество пролетариев (Мусанся), во
главе которого стоял Тосихико Сакаи, Общество среды (Суйё-
кай), руководящее ядро которого составляли Хитоси Ямакава,
Кюити Токуда и др., Общество четверга (Мокуёкай),
Общество класса пролетариев (Мусан кайкюкай), руководимое Сёити
Итикава, и др.
Значительный след в истории развития социалистического
движения Японии оставили две просветительные организации,
вплотную подошедшие к марксизму, — Общество новых
людей (Синдзинкай) и Общество пробуждения народа (Гёмин-
кай). Первое было создано в 1918 г. при Токийском
университете. Оно объединяло различные социалистические элементы,
в том числе марксистов. Вначале общество новых людей
находилось под сильным влиянием русских народников и
призывало прогрессивно мыслящих людей Японии «идти в народ».
5 Зак. 846
65

Постепенно общество стало отходить от идеологии русского
народничества и все теснее сближаться с марксизмом.
Передовые представители общества новых людей ставили задачу
соединить демократическое движение с борьбой рабочего
класса, выступали за сочетание экономической борьбы рабочего
класса с политическими требованиями 19.
Общество Синдзинкай поддерживало тесную связь с
рабочим движением и принимало непосредственное участие в
стачках и забастовках рабочих. Представители Синдзинкай в
августе 19)19 г. принимали активное участие в стачке
целлулоидной компании «Нагаминэ», в марте того же года совместно с
профсоюзными организациями г. Киото организовали
выступления за отмену полицейского закона «Об охране
общественного порядка и спокойствия». Общество новых людей через
созданные при нем Лигу рабочих и Рабоче-крестьянское
общество проводило значительную культурно-просветительскую
работу в массах, вело борьбу за введение всеобщего
избирательного права, активно выступало против интервенции
японских войск в Сибири.
Общество пробуждения народа (Гёминкай) было создано
в 1920 г. группой прогрессивных профессоров и студентов
Токийского университета и университета Васэда. В его работе
активное участие принимал потомственный рабочий М. Вата-
набэ, ставший впоследствии одним из выдающихся
организаторов и руководителей японского коммунистического движения.
Среди членов Гёминкай было много сторонников
марксизма. В августе 1921 г. Общество пробуждения народа было
реорганизовано в Коммунистическую партию пробуждения
народа (Гёмин кёсанто), которая явилась прямой
предшественницей Коммунистической партии Японии. Члены этой партии
поддерживали тесную связь с прогрессивными элементами в
Японской федерации труда, способствовали созданию марксистских
групп как в профсоюзах, так и в различных демократических
организациях.
Подъем рабочего и общедемократического движения в
Японии привел к оживлению деятельности анархистских
элементов. Особую активность стали проявлять анархо-синдикалисты,
стремившиеся поставить под свой контроль организованное
движение японского пролетариата. Центром
анархо-синдикализма становится созданный печатниками профсоюз Синъюкай.
В целом к этому времени в японском рабочем и
социалистическом движении складываются два основных течения —
анархо-синдикализм, выступающий с «левых» позиций, и
социал-демократизм правого толка. Идеологическая борьба,
которая развернулась между «левым» и правым течениями, со-
19 Подробнее см.: Такакува Суэхидэ. Нихон гакусэй сякай ун-
доси.
66

средоточивалась вокруг организационных и тактических
вопросов. Главным полем битвы представителей этих течений
были профсоюзы. Анархо-синдикалисты выступали за
децентрализацию рабочего движения и их организаций, за «прямые
действия» и всеобщую забастовку, а их противники
настаивали на необходимости ограничения борьбы экономическими
требованиями, проведением частичных реформ через
парламент, высказывались против развертывания некоторых
массовых действий.
В программных документах анархо-синдикалистов и
социал-демократических лидеров содержались как правильные, так
и неправильные принципы, но взаимная борьба между ними,
незрелость рабочего движения, отсутствие марксистской
партии не давали возможности направить борьбу рабочего класса
на правильный путь.
Однако общей тенденцией социалистического и рабочего
движения тогдашней Японии было стремление к единству,
к сплочению своих рядов, к созданию единой пролетарской
партии, которая бы встала в центре борьбы широких масс
трудящихся. Группа социалистов и анархистов (Т. Сакаи
и др.) попыталась создать массовую политическую
организацию. В декабре 1920 г. удалось учредить Японскую
социалистическую лигу (Нихон сякайсюги домэй) и привлечь в ее
ряды около 3 тыс. человек, но она не сумела сплотить вокруг
себя широкие массы рабочего класса и возглавить их борьбу.
Это объяснялось тем, что лига представляла собой
разнородное объединение, куда входили как лица, стоявшие на
коммунистических позициях, так и анархисты, различных оттенков
социалисты и профсоюзные деятели. Японская
социалистическая лига ограничилась ведением общей пропаганды
социалистических идей и не была способна выполнить роль
политического руководителя рабочего класса. Тем не менее японское
правительство, опираясь на закон «Об охране общественного
порядка и спокойствия», в мае 1921 г. издало приказ о
роспуске лиги.
«Опыт создания и роспуска Японской социалистической
лиги, — подчеркивалось в издании ЦК КПЯ, посвященном
50-летию образования компартии, — свидетельствовало о том, что
для успешного продвижения вперед освободительной борьбы
японского народа необходим не смешанный отряд, состоящий
из разнообразных социалистических течений, а
революционная политическая партия, стоящая на позициях марксизма-
ленинизма» 20.
Социалистическое движение в Японии выступало против
империалистической войны, нацеливало рабочее движение на
борьбу против императорской системы, за преобразование япон-
Нихон кёсанто-но годзюнэн, с. 19.
5*
67

ского общества на демократических началах. Наиболее актива
ными деятелями социалистического движения того периода
кроме Сэн Катаяма были Тосихико Сакаи и Хитоси Ямакава.
Давая характеристику Т. Сакаи, Сандзо Носака писал:
«Начиная с первых лет XX в., в условиях неописуемых репрессий со
стороны императорского абсолютизма, Сакаи решительно
боролся за идеи социализма, несмотря на то что его многократно
арестовывали и бросали в тюрьму. В ту пору его единственным
оружием было перо, и он, в условиях жесточайшей цензуры,
умудрялся знакомить читателей с переводами марксистских
работ, выходивших в Англии и в Америке. Он обладал
исключительным талантом излагать теорию понятным для широких
масс языком»21.
С. Носака дает высокую оценку и деятельности X. Ямакава
в тот период: «Встреча с Ямакава и знакомство с его статьями
убедили меня в том, что у него значительно более высокий по
сравнению с другими уровень теоретических знаний, что он,
объективно анализируя японскую действительность, пытался найти
выход из создавшегося положения»22.
С. Катаяма, Т. Сакаи, X. Ямакава и другие
социалистические деятели много сделали для пропаганды идей научного
социализма, последовательно выступали за укрепление
пролетарской солидарности международного рабочего движения, но не
все они видели перспективы борьбы и ясность целей,
необходимость соединения социалистических идей с массовым рабочим
движением. Только Сэн Катаяма, внимательно следивший за
революционными событиями в России, понимал, что
социалистическое переустройство Японии невозможно без авангардной
партии рабочего класса, т. е. Коммунистической партии Японии.
Таким образом, в повестку дня был поставлен вопрос о
необходимости создания революционной политической партии
нового типа, которая, руководствуясь учением научного
социализма, смогла бы вооружить японский рабочий класс ясной
перспективой движения вперед, сплотить вокруг него самые
широкие слои трудящихся и повести их на борьбу за мир,
демократию и социальный прогресс, на штурм капитализма и
построение социалистического общества.
21 «Дзэнъэй». 1976, № 4, с. 219.
* Там же, с. 218.

Глава 4
ОБРАЗОВАНИЕ КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ ЯПОНИИ.
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ КПЯ В НАЧАЛЕ 20-х ГОДОВ
Создание Коммунистической партии Японии было
теснейшим образом связано с победой Великой Октябрьской
социалистической революции, с политической деятельностью вождя
мирового пролетариата В. И. Ленина и его детища —
Коминтерна.
В. И. Ленин и Коминтерн всегда уделяли большое
внимание коммунистическому движению в Японии. Еще до
создания Коминтерна В. И. Ленин постоянно интересовался
проблемами социалистического и коммунистического движения в
странах зарубежного Востока, в том числе в Японии.
Уже на I съезде коммунистических организаций народов
Востока (ноябрь 19:18 г.) было признано целесообразным
создать специальную секцию пропаганды, которая бы готовила
информационные материалы для японского революционного
движения. Ввиду полицейских рогаток представители японских
социалистических организаций не смогли прибыть на съезд*
однако им удалось передать в Москву через голландского
революционера С. Рутгерса, находившегося в Японии,
специальную резолюцию и другие документы. Резолюция была
оглашена на I конгрессе Коминтерна, состоявшемся в марте 1919 г.
Президиум конгресса предложил принять к сведению
резолюцию японских социалистов, указав, что это «послужит
стимулом для японских товарищей к тому, чтобы, несмотря на
трудности их положения, продолжать революционную борьбу» 1-
Не смогли японские социалисты принять участие и в
работе II съезда коммунистических организаций народов
Востока, который проходил в ноябре 1949 г., но и на сей раз они
направили в адрес съезда доклад о положении в стране, который
был подготовлен Хитоси Ямакава, видным деятелем
социалистического движения того времени2. В докладе, который
назывался «Очерки положения в Японии», указывалось на
необходимость развертывания в стране революционной пропаган-
1 Первый конгресс Коминтерна. Март 1919. М., 1933, с. 165—166.
2 Подробнее см.: П. П. Топеха. Из истории распространения
марксистских идей в Японии.—«Вопросы истории КПСС». 1970, № 9.
69

ды среди рабочих и широких народных масс. В нем также
ставился вопрос о том, чтобы «изыскать путь для постоянных
и тесных отношений с III Коммунистическим
Интернационалом для ведения пропаганды и получения от него
необходимых указаний и помощи». «Со своей стороны, — говорилось
в докладе, — мы будем давать ему сведения о политической
и рабочей жизни в Японии и прочих государствах Дальнего
Востока» 3.
Внимательно наблюдая за развитием рабочего и
социалистического движения в Японии, Коминтерн в 1920 г. пришел
к выводу, что «Япония, раздираемая капиталистическими
противоречиями в феодальной оболочке, стоит накануне
глубочайшего революционного кризиса, который уже сейчас, несмотря
на благоприятную международную обстановку, парализует ее
империалистический размах» 4.
На созванном по инициативе Исполкома Коминтерна в
сентябре 1920 г. I съезде народов Востока были обсуждены
вопросы организации единства действий и совместной борьбы
коммунистических и рабочих партий с
национально-освободительными движениями народов Азии" и Африки. На съезде был
принят манифест «К народам Востока», а также специальное
воззвание «К рабочим Европы, Америки и Японии». Среди
2 тыс. делегатов от 37 независимых стран и колоний,
присутствовал и представитель Японии — член Японской
социалистической партии в США Таро Ёсихара. На съезде был учрежден
Совет пропаганды и действий народов Востока при ИККИ.
В развитие решений I съезда народов Востока вскоре в
Китае состоялась объединенная конференция социалистов
Дальнего Востока, в работе которой приняла участие большая
делегация из Японии во главе с Тосихико Сакаи. Конференция
приняла решение создать Центральное бюро на территории
Сибири, чтобы иметь возможность поддерживать постоянные
контакты между социалистическим и коммунистическим
движением в различных странах Востока.
Важным шагом на пути создания Коммунистической
партии Японии стало участие представителей японских
социалистов в США, близких соратников Сэн Катаяма — Таро
Ёсихара и Ундзо Тагути — в работе III конгресса Коминтерна,
состоявшегося в июне — июле 1921 г. Тагути передал В. И.
Ленину личное послание от Сэн Катаяма, который не смог
прибыть на съезд. Японские делегаты сообщили конгрессу, что
из Японии для них прибыли делегатские мандаты, и доложили
о том, что они привезли с собой резолюции, устав и манифест
японских коммунистов.
В ходе состоявшейся беседы Ленин живо интересовался
3 «Коммунистический Интернационал». 1920, № 14, стлб. 2846.
4 Второй конгресс Коминтерна, с. 540.
70

положением в японском революционном движении. «Я
слышал, — говорил Владимир Ильич, — что у вас много хороших
коммунистов. Теперь они с большой энергией возьмутся за
дело. Многие русские товарищи возлагают большие надежды
на ваше движение. И я радуюсь от всего сердца»5. В. И.
Ленин сообщил Тагути, что в Москве создан университет для
обучения трудящихся Востока, и выразил пожелание, чтобы
из Японии были направлены в университет надежные и
стойкие борцы. Впоследствии десятки японских революционеров
окончили Коммунистический университет трудящихся Востока,
Многие из них стали выдающимися деятелями
коммунистического движения.
Идеи В. И. Ленина, воплощенные в конкретных решениях
Коминтерна, давали коммунистам всех стран, в том числе
Японии, правильный ориентир, помогали им устранить
допущенные ошибки, вырабатывать правильную стратегию и
тактику, отвечавшую потребностям конкретной действительности.
Задача создания массовой пролетарской партии легла на
плечи Сэн Катаяма, снискавшего себе имя «отца
пролетарского движения Японии». С. Катаяма принадлежит
выдающаяся роль в распространении ленинизма в Японии и
пропаганде идей Великой Октябрьской социалистической революции.
Он лично перевел в 1920 г. работу В. И. Ленина «Государство
и революция». Под воздействием трудов В. И. Ленина он
переработал свой труд «Мой социализм», опубликованный еще
в 1903 г. Эта работа Катаяма в дальнейшем стала настольной
книгой японских коммунистов. Перу Катаяма принадлежит
ряд крупных работ, в которых с позиций
марксизма-ленинизма анализируется обстановка в Японии и разъясняются
вопросы борьбы японского рабочего класса против господства
капитала. I
С. Катаяма в своих многочисленных статьях и выступлениях
широко пропагандировал опыт Октябрьской революции и
выдвигал идею быстрейшего создания авангардной партии
японского пролетариата, способной возглавить революционную
борьбу широких народных масс Японии и повести их на
осуществление социалистической революции. «Империализм
каждой страны, — писал он, — должен быть сокрушен
непосредственно самим же пролетариатом данной страны: последний
должен бороться под руководством коммунистической партии,
опирающейся на Коммунистический Интернационал»6.
Находясь в эмиграции, Сэн Катаяма организовал
коммунистическую группу среди японцев, проживавших в США. Он
поддерживал постоянный контакт с марксистскими группами,
существовавшими в Японии. Во главе этих групп стояли такие
5 Тагути Ундзо. Через Красную площадь.—Воспоминания о
Владимире Ильиче Ленине, с. 397.
6 Сэн Катаяма. Статьи и мемуары, с. 56.
71

деятели японского коммунистического движения, как Тосихико
Сакаи, Хитоси Ямакава, Кансон Арахата, Сёити Итикава, Гои-
тиро Кокурё, Кюити Токуда, Сандзо Носака, Кэндзо Ямамото,
Масаноскэ Ватанабэ, Мандзо Ватанабэ, Такэо Урата, Маса-
мити Такацу.
Важной вехой на пути организационного оформления
Коммунистической партии Японии стал I съезд Коммунистических
и революционных организаций Дальнего Востока, проходивший
в январе 1922 г. В состав японской делегации на съезде,
которую возглавлял Сэн Катаяма, входили такие видные деятели
японского революционного движения, как председатель
социалистического «Общества среды» Кюити Токуда,
председатель издательского комитета Коммунистической группы
Общества пробуждения народа Киёси Такасэ, профсоюзные
лидеры Хадзимэ Ёсида, Кинтаро Вада и др.
В ходе работы съезда В. И. Ленин имел беседу с япон^
ской делегацией и дал ее членам ряд ценных советов.
Вспоминая впоследствии о встрече с Владимиром Ильичем,
Хадзимэ Ёсида писал; «И вопросы и ответы Ленина были очень
простыми. Однако, облекая слова в доступную форму, он не
лишал их-значимости. Его слова били, словно железный
молот»7. Другой участник встречи с В. И. Лениным, Ундзо Та-
гути, вспоминал, что В. И. Ленин подчеркнул сложность и
важность задач, стоящих перед японскими коммунистами.
«Буржуазные правящие классы в Японии, — сказал В. И. Ле^
нин,— кое-что усвоили по сравнению с правителями царской
России. Они учились подавлять выступления пролетариата,
наблюдая успех русской революции и неудачу революции в
Германии и Венгрии. В этом смысле задача японских
товарищей чрезвычайно важна» 8.
От имени японской делегации С. Катаяма выступил на
съезде с докладом «Политическое и экономическое положение
в Японии. Рабочее движение», в котором содержался призыв
к объединению трудящихся стран Востока для борьбы против
японского империализма. Участники съезда пришли к выводу
о необходимости создания в Японии коммунистической партии,
которая соединила бы стихийно развивавшееся рабочее
движение с идеями научного социализма.
15 июля 1922 г. в Токио состоялся учредительный съезд
Коммунистической партии Японии. Съезд принял временный
Устав партии, избрал Центральный Комитет. Первым предел
дателем ЦК был избран Тосихико Сакаи. Среди членов
партии, участвовавших в ее создании или принятых в нее сразу
после образования КПЯ, были Сёити Итикава, Сигэки Уэда,
Гоитиро Кокурё, Сандзо Носака, Кюити Токуда, Кэндзо Яма-
7 См.: В. Цветов. Наш корреспондент сообщает из России, с. 88.
8 Тагути Ундзо. Акахата-но набики токоро (Там, где веет красный
флаг), с. 109.
72

мото, Масаноскэ Ватанабэ, Кэндзи Кавада, Дзэнтаро Тани-
гути, Кэнта Канэко, Тадахико Каваути, Киёси Такасэ, Кансон
Арахата, Хитоси Ямакава, Кацумаро Акамацу, Цунао Инома-
та, Эйдзо Кондо, Манабу Сано, Садатика Набэяма, Садаки
Такахаси. Однако не все они стали последовательными
коммунистами, позднее некоторые из них ушли из партии или были
исключены за антипартийную деятельность.
Съезд одобрил резолюцию о присоединении к Коминтерну.
ЦК КПЯ направил на открывшийся в ноябре 1922 г. IV
конгресс Коминтерна своих представителей Киёси Такасэ и
Тадахико Каваути, которые доложили конгрессу о создании
Коммунистической партии Японии.
Появление на политической арене КПЯ стало историческим
событием в жизни японского народа. В лице КПЯ рабочий
класс обрел своего политического руководителя, который,
сплачивая под знаменем марксизма-ленинизма все революционные
элементы японского общества, указывал трудящимся путь к
борьбе за построение новой Японии.
«•Создание Коммунистической партии Японии, — отмечал
печатный орган КПЯ пятьдесят лет спустя, — стало событием
огромной важности для освободительной борьбы в нашей
стране и для всей современной истории Японии. У рабочего
класса и трудящихся Японии появился авангард, ставший во главе
этой борьбы» 9.
На IV конгрессе Коминтерна (ноябрь 1922 г.) КПЯ была
принята в его состав на правах секции. Сэн Катаяма был
избран членом Исполкома Коминтерна, а затем членом
Президиума ИККИ. На этом же конгрессе была создана Комиссия
по вопросам Японии. Занимая высокий пост в штабе мирового
революционного движения, С. Катаяма руководил
коммунистическим движением в Японии, изучал и обобщал его
положительный и отрицательный опыт.
В этот период С. Катаяма публикует ряд важнейших работ,
которые помогали молодой компартии правильно
ориентироваться в обстановке и вести эффективную работу в массах.
К числу таких работ можно отнести статьи «Революционная
пропаганда в Японии» 10, «Капиталистическое наступление и
пролетарская борьба в Японии», «Движение Эта — мощный
фактор в революционной борьбе японского пролетариата»п,
«Аграрный вопрос в Японии» 12, «Мировой фашизм» 13 и
многие другие.
Однако I съезд, заложив основы КПЯ, решил далеко не все
проблемы создания крепкой, единой в организационном и
9 «Акахата», 18.VI.1972.
10 «Коммунистический Интернационал». 1922, № 23.
11 «Коммунистический Интернационал». 1923, № 25.
12 «Новый Восток», 1923, № 28—29.
13 Мировой фашизм. М., 19'23.
7&

идейном отношении партии. Дело в том, что в учредительном
съезде принимали участие социалистические кружки,
общества, группы, многие из которых придерживались разных
взглядов по многим вопросам революционного движения. Японским
коммунистам предстояло еще проделать огромную работу,
чтобы преодолеть эти различия и превратить КПЯ в истинно
марксистско-ленинскую партию.
Многие руководящие деятели Коммунистической партии
Японии все еще находились под влиянием анархизма и
идеологии правого социал-демократизма. Партия представляла
собой узкую группу профессиональных революционеров, которые
были оторваны от масс. Среди руководства и членов КПЯ
велись бесплодные споры по важнейшим вопросам стратегии и
тактики борьбы: о характере предстоящей революции, об
отношении к проблеме введения всеобщего избирательного
права, о союзниках пролетариата и т. п.
Чтобы дать ответ на эти и другие вопросы, партия
должна была осуществить глубокий марксистский анализ
характера японского капитализма, японской монархии, всей
классовой структуры японского общества и выработать конкретную
программу действий. Другими словами, необходимо было
прежде всего принять программу и устав, опираясь на которые
Коммунистическая партия Японии смогла бы укрепить свои
ряды, расширить влияние в массах, стать подлинным
авангардом рабочего класса.
В феврале 1923 г. в г. Итикава (преф. Тиба) был созван
II съезд КПЯ. На нем была избрана Исполнительная
комиссия (Исполком) в составе Трсихико Сакаи t (председатель),
Сигэки Уэда (заведующий политическим отделом), Мандзо
Ватанабэ (заведующий рабочим отделом), Такэо Урата
(заведующий крестьянским отделом), Манабу Сано (заведующий
международным отделом), Морикуни Ёсикава (заведующий
финансовым отделом), Сэйдзё Коива (представитель Осака),
Таминоскэ Цудзин (представитель Киото).
На съезде предполагалось принять программу и устав
партии, утвердить меры по дальнейшему организационному
укреплению КПЯ. Однако ввиду возникших разногласий по ряду
важных вопросов программу принять не удалось, был принят
только устав партии, что имело важное значение для
ликвидации фракционности, унаследованной от предыдущего периода.
На съезде была определена политическая линия партии и
выдвинут лозунг борьбы против интервенции в России в качестве
одной из центральных задач японских коммунистов.
В марте того же года в Токио была созвана чрезвычайная
конференция Коммунистической партии Японии для
обсуждения и принятия программы партии, проект которой был
подготовлен Коминтерном совместно с представителями КПД- Хотя
«обсуждение программы не было завершено из^за начавшихся
74

массовых арестов, конференция сыграла важную роль в
истории коммунистического движения, поскольку дала вазможность
большому числу руководящих деятелей подробно ознакомиться
с важными программными положениями Коминтерна по
японскому вопросу, которые долгое время служили руководящими
ориентирами для японских коммунистов в их трудной борьбе.
В связи с тем, что принять программу не удалось, было
решено продолжить обсуждение проекта в специально
созданной Программной комиссии.
В своем проекте программы КПЯ выдвигала требование
отмены монархической системы, упразднения верхней палаты
парламента, введения всеобщего избирательного права для
мужчин и женщин, звала трудящихся на завоевание
демократических прав и свобод — свободы объединения рабочих,
свободы печати, собраний, забастовок, требовала улучшения
жизни народа, введения 8-часового рабочего дня, страхования,
установления минимальной заработной платы. Проект
программы выдвигал требование конфискации крупной земельной
собственности, передачи арендуемой земли крестьянам, которые
ее обрабатывают, демократизации налоговой системы путем
введения прогрессивного подоходного налога.
Особо следует отметить интернационалистский подход КПЯ
в отношении агрессивных действий японского империализма.
Проект программы требовал вывода войск из Кореи, Китая,
Тайваня, прекращения интервенции японских войск против
молодой Советской Республики.
Несмотря на ряд слабых мест в проекте -программы, он
имел большое значение как первый документ КПЯ, указавший
направление и основные цели революционного движения
Японии. «Этот проект,— отмечается в работе «50 лет
Коммунистической партии Японии»,— указывая на развитие капитализма в
Японии, обращал серьезное внимание на роль пережитков
феодализма в структуре государственной власти и социальном
строе страны, давал ясную перспективу революции,
заключавшуюся в том, чтобы завершить
буржуазно-демократическую революцию, главной задачей которой являлись
свержение императорского правительства и упразднение
монархического строя, а затем перейти к социалистической революции.
Таким образом, революционное движение Японии впервые
получило научный стратегический курс, основанный на
марксистском анализе обстановки» и.
Вскоре после создания коммунистической партии, в апреле
1923 г., был создан японский Союз коммунистической
молодежи. Председателем ЦК союза был избран молодой рабочий,
коммунист Ёситора Каваи. Вместе с КПЯ рос и закалялся
14 Нихон кёсанто-но годзюнэн, с. 21—22.
15

в борьбе Союз коммунистической молодежи, завоевывая
высокий авторитет среди японской молодежи.
В первые годы своего существования КПЯ испытывала
многочисленные трудности в своей деятельности. Это и
понятно. Партии, призванной стать авангардом рабочего класса,
предстояло пройти трудный, тернистый путь развития, принять
на себя и отразить многочисленные удары классового врага.
Перед Коммунистической партией Японии встала задача
огромной важности — выработать правильную тактику и
стратегию борьбы в условиях жесточайшего швоенно-монархического
режима, сплотить и повести за собой широкие массы на
борьбу против капиталистического гнета, против войны и реакции,
за развитие страны по пути мира и социального прогресса.
КПЯ с самого начала своего существования исходила из
ленинского указания о важности привлечения миллионных масс
ша сторону коммунистической партии. «Пролетарский
авангард идейно завоеван, — писал В. И. Ленин. — Это главное.
Без этого нельзя сделать и первого шага к победе. Но от этого
еще довольно далеко до победы. С одним авангардом
победить нельзя. Бросить один только авангард в решительный
бой, пока весь класс, пока широкие массы не заняли позиции
либо прямой поддержки авангарда, либо, по крайней мере,
благожелательного нейтралитета по отношению к нему и
полной неспособности поддерживать его противника, было бы не
только глупостью, но и преступлением» 15.
Руководствуясь ленинским положением о необходимости
поддержания тесных связей с массами, КПЯ развернула
повседневную работу среди трудящихся, прилагала энергичные
усилия по расширению и укреплению своих рядов.
Центральным лозунгом КПЯ стал «поворот к политической
борьбе». Этот лозунг имел большое значение для японского
рабочего движения, так как он впервые указал на
недопустимость ограничения борьбы пролетариата защитой только
экономических интересов трудящихся и настаивал на
развертывании политических действий.
Партия придавала также большое значение усилению
своего идеологического влияния в массах. Еще открыто не
представ перед широкими слоями трудящихся, КПЯ стала
издавать свой теоретический журнал «Дзэнъэй», а также
приступила к выпуску газет «Родо симбун» («(Рабочая газета»), «Ро-
до кумиай» («Рабочие профсоюзы») и «Номин ундо»
(«(Крестьянское движение»).
Особое внимание уделялось развертыванию работы в
массовых организациях трудящихся, и прежде всего в
профсоюзах, которые находились под сильным влиянием
анархо-синдикализма и правого реформизма. Для усиления позиций КПЯ
В. И. Ленин. Детская болезнь «левизны» в коммунизме, с. 77—78.
76

в рабочем и профсоюзном движении обстановка в стране была
благоприятной, так как в целом рабочее движение в Японии
приобретало все более зрелый и наступательный характер.
В 1922 г. компартии удается усилить свои позиции в
Японской федерации труда (Нихон родо содомэй, сокращенно —
Содомэй) и создать ряд новых профсоюзов. Только за 192(2 г.
число профессиональных союзов возросло с 300 до 389. Перед
КПЯ встал вопрос о создании единого центра
профессионального движения. Для этого необходимо было преодолеть
сопротивление реформистских лидеров Содомэй, претендовавших на
монопольное руководство всеми профсоюзами страны. Против
создания единого профцентра выступали и
анархо-синдикалисты, во главе которых стояли такие известные и опытные
лидеры анархо-синдикализма, как С. Осуги, С. Иваса и К. Кон-
до, отстаивавшие федералистские принципы организации.
Преодолевая сопротивление противников единства,
прогрессивным профсоюзам удалось при поддержке КПЯ созвать
30 сентября 1922 г. съезд представителей 60 различных союзов
Японии с целью создания единого профсоюзного центра в лице
Всеяпонской федерации рабочих союзов (Дзэнкоку родо куми-
ай сорэнго). Хотя участники съезда были разогнаны полицией
и создать Всеяпонскую федерацию профсоюзов не удалось,
съезд имел важное значение для укрепления позиций партии
в профсоюзном движении, особенно в Содомэй. Вопреки воле
реформистского руководства XI съезд Японской федерации
труда, состоявшийся в октябре 1922 г., принял новую
программу, в которой содержалось требование «немедленно вывести
войска с русской территории, признать правительство рабоче-
крестьянской России и начать с ним ц^реговоры» 16.
Буквально с самого момента создания огромное внимание
КПЯ стала уделять работе среди молодежи, привлечению ее
на сторону партии, вовлечению молодых рабочих и
студенчества в демократическое движение, в борьбу за
переустройство общества на новых, социалистических началах. Через
Союз коммунистической молодежи партия поддерживала
постоянную связь с рабоче-крестьянской молодежью и
революционно настроенным студенчеством. Особое значение имело
укрепление влияния КПЯ в Лиге прогрессивных студенческих
организаций Токио ('Гакусэй рэнгокай) и Союзе студенческих
организаций (Кото гакко рэммэй). Марксистское ядро Лиги
и Союза организовало решительную борьбу против
анархистских элементов, которые вели дело к расколу этих
прогрессивных молодежных организаций. Вскоре анархисты создали
Союз строителей (Кэнсэцу домэй). Вновь созданная
организация вносила в левое студенческое движение оппортунистиче-
16 «Нихон родо нэнкан», 1923, с. 4.
77

ские настроения и подталкивала молодежь к «лево»экстре-*
мистским выступлениям.
Острая борьба, которая разгорелась между здоровым крьь
лом студенческого движения и анархиствующими элементами,
имела принципиальное значение. Вскоре влияние анархистов
в студенческих обществах, придерживавшихся
социалистической ориентации, стало заметно падать. Однако молодежное
движение в Японии в тот период испытывало значительные
трудности вследствие как недостаточного еще руководства со
стороны КПЯ, так и потому, что основная масса молодежи и
студентов находилась под влиянием различных правых
организаций типа Объединенного союза молодежи японской империи
(Тэйкоку рэнго сэйнэн кай).
Коммунистическая партия Японии показала себя как
подлинно интернационалистская партия во время интервенции
японских войск в Сибири. Японские коммунисты еще до
создания партии стояли во главе движения, направленного
против интервенции. Сэн Катаяма в мае — июне 1922 г. лично
выезжал на советский Дальний Восток. Он призывал солдат
японской армии, участвовавших в интервенции против молодой
Советской Республики, бороться за прекращение агрессии и
установление мира с Россией. В одном из воззваний к
солдатам Сэн Катаяма писал: «Среди всех стран мира только
Япония без всяких на то оснований продолжает вести войну с
Россией. Огромная безработица и усиливающееся обнищание
рабочих и крестьян Японии является первым результатом вашего
пребывания в Сибири. Я горячо призываю вас немедленно
покинуть Сибирь и вернуться на родину или действовать так,
как поступали русские солдаты — организовывать в каждой
роте, в каждом полку солдатские Советы и лишать высших
офицеров власти и силы» 17.
Идеи Октября, страстные призывы Сэн Катаяма и других
коммунистов оказали значительное влияние на рабочих и
крестьян, одетых в солдатские шинели. По возвращении в
Японию многие бывшие солдаты примкнули к
революционному движению в своей стране. Можно было бы привести много
примеров, показывающих, как японские солдаты покидали свои
части или, оставаясь в них, вели большую революционную
работу. В японском экспедиционном корпусе в Сибири
широко распространялись различные листовки и воззвания,
написанные солдатами, считавшими себя коммунистами. Японская
печать сообщала, например, о том, что в 1920 г. оккупанты
после жестоких пыток расстреляли коммуниста Хаяси, который
сотрудничал в Благовещенске с Амурским обкомом 18.
Еще более разительный пример в этом отношении показал
17 «Коммунистический Интернационал». 1921, № 16, стлб. 3608.
18 Подробнее см.: С. Л. Б у д ке в ич. Из истории проникновения идей
Октября в Японию, с. 28.
78

японский солдат Митио Сато. Поняв, что японская армия ве«
дет войну в Сибири за несправедливые цели, он отказался
воевать против Советской власти и вступил в русский
партизанский отряд. М. Сато принял активное участие в борьбе
против японской интервенции. Как пишет японский историк
Киёси Иноуэ, он «распространял литературу, которая
разъясняла преступность империалистических войн, значение
классовой борьбы, необходимость отзыва японских войск» 19.
«Несмотря на всяческие провокации,— подчеркивал С. Ити-
кава в своей знаменитой речи на суде в 1931 г.,— японский
пролетариат проявил классовую солидарность к
рабоче-крестьянскому государству, к государству диктатуры пролетариата, как к
отечеству японского пролетариата. Она выразилась в
ненависти японского пролетариата к контрреволюционной
интервенции, к отправке солдат на фронт. К тому времени относятся
памятные для нас моменты. Наиболее сознательные и
активные элементы не только приветствовали тогда русскую
революцию за морем, но сами переправлялись через море,
отправлялись в Сибирь и смело проводили среди солдат сибирского
фронта пропаганду против интервенции, в защиту русской
революции. Среди этих смелых, сознательных рабочих был т.
Сато. Он пал в героической борьбе в Сибири... Рядовые
коммунисты вроде т. Сато были фундаментом компартии, на
котором она была создана»20.
Под влиянием идей Октября, под воздействием антивоенной
деятельности КПЯ даже люди, далекие от коммунизма,
включались в борьбу против японской агрессии в Сибири,
требовали вывода экспедиционного корпуса с советской земли.
Корреспондент газеты «Осака Асахи» Накахира Рё после
возвращения из Советской России принял активное участие в
движении за прекращение японской интервенции. В написанной
им листовке, обращенной к японским солдатам в Сибири,
говорилось: «Мы были счастливы, когда узнали, что уже есть
сознательные японские солдаты, которые отказываются
продолжать эту несчастную войну. Настал момент, когда японский
солдат должен показать, желает ли он оставаться рабом,
наемным полицейским капиталистов, или же он желает быть
свободным человеком. Настал час возвращения японского
крестьянина к своему мирному труду, к добрососедским
отношениям с великой Советской социалистической республикой»21.
Необъявленная война против Советской России,
разбойнические действия и зверства, чинимые японской военщиной на
оккупированной территории, стойкость, героизм и мужество,
проявленные советскими людьми в борьбе против захватчи-
19 Иноуэ Киёси, Оконо'ги Синдзабуро, Судзуки Сё си.
История современной Японии, с. 145.
2Ь «Тихий океан>. 1934, № 1, с. 125—126.
21 В. Цветов. Наш корреспондент сообщает из России, с. 155.
79

ков, оказывали большое политическое воздействие на
умонастроения не только солдат и офицеров экспедиционного
корпуса, но и на широкие слои японского общества. «Прежде
слепое отношение к общественному порядку и охраняющему его
правительству, — сообщалось в одной из корреспонденции из
Токио, — сменилось отношением критическим, доходящим
вплоть до полного признания коммунистических идей.
Героическое сопротивление, которое Советская Россия оказывает в
течение трех лет, вызывает в уме даже рядового японца
неподдельное восхищение и преклонение перед титаническими
усилиями русского трудового народа, гениальными
организаторскими способностями его вождя Ленина» 22.
Внутри страны коммунисты явились инициаторами
выдвижения требования о признании рабоче-крестьянской России.
Они возглавили движение за создание Лиги невмешательства
во внутренние дела России. КПЯ умело связывала борьбу
против интервенции в Сибири с движением за оказание помощи
трудящимся Советской России, очутившимся в тяжелом
положении весной и летом 1922 г. в связи с наступившим голодом,
вызванным небывалой засухой в Поволжье. Коммунистическая
партия возглавила кампанию по сбору пожертвований среди
населения в фонд помощи голодающим в России. «Партия, —
говорил С. Итикава на судебном процессе, — мобилизовала
„Дзэнъэй" и другие свои печатные органы, а также
использовала мелкобуржуазные газеты и журналы для сбора в пользу
голодающих пожертвований, которые отсылала рабочим и
крестьянам России» 23.
Мощное движение протеста внутри страны и за границей,
а также непрерывные поражения, которые терпели японские
войска в Сибири и на советском Дальнем Востоке в боях с
партизанами, вынудили японское правительство в октябре
1922 г. полностью вывести экспедиционный корпус с
территории Советской России.
Коммунистическая партия была единственной в Японии
политической партией, которая встала на сторону корейского
народа в его борьбе против колониального гнета японского
империализма. КПЯ выдвинула лозунг «Рабочие Японии и
Кореи, объединяйтесь!». Компартия Японии неизменно
выступала в поддержку национально-освободительной борьбы на
Тайване и в других колониях японской империи.
Трудящиеся первого в мире рабоче-крестьянского
государства высоко оценили дух пролетарской солидарности,
проявленный КПЯ и японским рабочим классом в отношении
Советской России. Чувствуя братскую поддержку со стороны
пролетариев других стран, рабочий класс Страны Советов успеш-
22 А. Шурыгин. Революционные волнения в японских интервентских
войсках (1918—1922), с. 71.
23 «Тихий океан». 1934, № 1, с. 131.
80

нее преодолевал неимоверные трудности, стоявшие на пути
строительства нового, социалистического общества.
В свою очередь, трудящиеся Советской России живо
откликались на нужды угнетенных народов, оказывали
посильную помощь другим странам в дни тяжелых испытаний. Когда
Японию постигло крупное стихийное бедствие — землетрясение
1923 г., Советская Россия направила пострадавшим жителям
района Канто 200 тыс. пудов пшеницы, 5 тыс. пудов риса,
много рыбы и других продуктов.
Однако, когда пароход «Ленин» доставил в порт Иокогама
продукты бедствующему населению, японские власти, боясь
«коммунистической заразы», отказались принять бескорыстный
дар советского народа. Но простые люди Японии узнали об
этом и высоко оценили это яркое проявление
интернационалистских чувств трудящихся молодой Советской Республики.
В феврале 1924 г. от имени 36 профсоюзов XIII съезд Японской
федерации труда выразил «сердечную благодарность русским
рабочим за помощь населению Канто, пострадавшему от
землетрясения» 24.
Японские коммунисты шли в гущу народных масс,
сплачивали и поднимали их на борьбу за политические права и
экономические требования. Партия мужественно боролась против
милитаризации страны и агрессивных войн японского
империализма, за демократизацию страны и улучшение жизненных
условий трудящихся.
Резкое усиление рабочего и крестьянского движения после
первой мировой войны, возникновение Коммунистической
партии Японии и быстрый рост ее влияния в массах вызвали
сильную тревогу в правящем лагере. Стремясь поставить под
контроль внутриполитическую ситуацию в стране, правительство
Като предприняло попытку провести через парламент
реакционные законопроекты «О контроле над социалистическим
движением», «О контроле над профсоюзами» и «Об
урегулировании арендных конфликтов».
По призыву компартии в стране развернулась широкая
борьба против реакционных законопроектов. В ходе мощного
выступления рабочего класса, крестьянства и прогрессивной
интеллигенции была создана Всеяпонская лига рабочих
союзов борьбы против трех реакционных законов (Санакухо хан-
тай дзэнкоку родокумиай домэй). В ее состав вошли Содомэй
и 19 других крупнейших профсоюзов Японии25. 11 февраля
1923 г. по призыву Лиги в крупнейших городах страны были
проведены многочисленные демонстрации протеста. Такие
демонстрации состоялись в Токио, Осака, Киото, Нода (преф.
Тиба) и в других городах. Активную роль в проведении этих
См.: Нихон родо содомэй дайдзюсаннэндо тайкай кироку, с. 217.
Танака Согоро. Нихон сякай ундо си, с. 146.
6 Зак. 846
81

демонстраций сыграли студенты. Переодевшись в рабочее
платье, они вместе с рабочими протестовали против принятия
реакционных законопроектов. Особенно внушительным был
митинг, проведенный в Токио в марте 1923 г. На нем
выступали не только представители рабочих, но и члены
парламента, профессора университетов, студенты. Пламенную речь в
защиту прав рабочих произнес профессор университета Васэда
Икуо Ояма, ставший впоследствии видным деятелем левого
движения.
«Придавая большое значение борьбе против этих трех
вредных законов, партия возглавила организацию совместной
борьбы против их принятия, в которую включились Японская
федерация труда, Японский крестьянский союз,
многочисленные рабочие и демократические организации. Три закона так
и не были приняты, и это явилось большим успехом КПЯ»,—
подчеркивается в работе «50 лет Коммунистической партии
Японии», изданной ЦК КПЯ26.
Несмотря на ошибки, допускавшиеся КПЯ, начальный
период ее деятельности был успешным. Партия добилась
значительных успехов в руководстве демократическим и рабочим
движением. Нельзя не согласиться с оценкой деятельности КПЯ
в этот период, данной журналом «Дзэнъэй» в 1958 г.: «Партия
в течение примерно одного года (с момента ее организации до
арестов в 1923 г.) играла значительную роль в борьбе
рабочих и крестьян против жестокого наступления реакции, в
преодолении мелкобуржуазных идеологических течений в
рабочем движении и объединении профсоюзов, а также в
организации деятельности в духе пролетарского интернационализма
(движение в помощь голодающим России и за вывод войск из
Сибири). Эта деятельность партии заслуживает высокой
оценки» 27.
26 Нихон кёсанто-но годзюнэн, с. 28.
27 «Дзэнъэй». 1958, № 142, с. 126.

Глава 5
КПЯ В УСЛОВИЯХ ПЕРВЫХ РЕПРЕССИЙ.
БОРЬБА ПРОТИВ ЛИКВИДАТОРСТВА
Появление на политической арене Коммунистической
партии Японии сыграло значительную роль в подъеме рабочего
и демократического движения в стране, в обострении
классовой борьбы. Напуганная размахом рабочего движения,
крестьянских выступлений и начавшимся брожением среди
студенчества, олигархия стала принимать ответные меры, направляя
главный удар по авангарду рабочего класса —
Коммунистической партии Японии.
В 4 часа утра 5 июня 1923 г. на основании закона «О
поддержании общественного порядка и спокойствия» начались
массовые аресты коммунистов. Свыше 100 руководящих
деятелей партии, включая Т. Сакаи, С. Итикава, К. Токуда, С. Но-
сака, были арестованы.
Арестам подверглась также прогрессивно настроенная
профессура. В здания университета Васэда и других учебных
заведений грубо врывались полицейские, хватали людей и
конфисковывали бумаги и документы. Буржуазная печать подняла
шум о том, что многие университеты якобы превратились в
«опорные пункты коммунистической партии». Появилось даже
сообщение о том, будто в стенах университета Васэда был
организован штаб компартии.
Буржуазно-помещичьи правители Японии не
удовлетворились репрессиями в июне 1923 г. Два месяца спустя,
воспользовавшись беспорядками, возникшими осенью 1923 г. в
результате землетрясения в районе Канто с центром в Токио,
правящие круги учинили жестокую расправу над компартией,
профсоюзами, студенческими и другими демократическими
организациями. Выступив с демагогическими заявлениями, будто
«социалисты замышляют гражданскую войну», а «корейцы
организовали бунт», полицейские власти издали приказ:
«Корейцы, китайцы, социалисты, жулики, хулиганы и проходимцы
чинят грабежи и поджоги. Предписывается повсеместно
принять к ним строгие меры» 1. Это был явный призыв к расправе
над руководителями массовых демократических организаций.
Только в одном из токийских полицейских участков, Камэидо,
1 «Дзэнъэй». 1968, № 142, с. 127.
6*
83

были зверски убиты многие
революционные деятели, среди
которых было девять руководителей
профсоюзных организаций и
Коммунистического союза молодежи.
Жертвами полицейского
террора стали председатель
Коммунистического союза японской
молодежи Ёситора Каваи,
профсоюзный лидер Кэйсити Хиросава,
активный деятель рабочего
движения, анархист Сакаэ Осуги и
его жена, сотни других
революционеров.
Особенно тяжелой утратой
для КПЯ и молодежного
движения была гибель Ёситора
Каваи — боевого и бесстрашного ру-
Еситора Каваи ководителя японского комсомола.
Сын безземельного крестьянина, он ушел в город, работал на
шахтах, где прошел первую закалку революционной борьбы.
Девятнадцатилетним юношей Ёситора Каваи возглавил на
руднике Хитати (преф. Ибараки) борьбу против массового увольнения
рабочих, за что был уволен с работы. Переехав в Токио, ё.
Каваи с головой окунулся в революционную деятельность. Он
проводит большую работу по организации и сплочению
профсоюзного движения и, в частности, вместе с Масаноскэ Ватанабэ
организовывает профсоюз Нанкацу родо кумиай. Одновременно
ё. Каваи является активным членом Гёминкай.
Будучи студентом вечернего факультета университета Ни-
хон дайгаку, он глубоко изучал марксистскую литературу.
Особый интерес Ёситора Каваи проявлял к молодежному
коммунистическому движению. Им написан ряд статей о задачах
молодежи, которые были опубликованы в нелегальных изданиях
КПЯ. ё. Каваи отличался исключительным мужеством. Партия
поручала ему самые трудные задания — он расклеивал
листовки, активно боролся против японской интервенции в Сибири,
был одним из организаторов движения за оказание помощи
голодающим в России.
В знак признания особых заслуг ё. Каваи перед японским
молодежным движением, его монументальный барельеф
установлен в здании ЦК Лиги демократической молодежи. Его
мужественный образ и сегодня вдохновляет японскую молодежь
на борьбу против империализма и реакции, за демократическое
переустройство страны.
Полиция и жандармские части устроили также массовый
погром среди корейского населения, обвиненного в
возникновении пожаров. Полицейские агенты распустили слухи, будто
84

корейцы отравляли колодцы и намеревались разрушить
дворец императора. Обезумевшие толпы японцев, подстрекаемые
полицейскими наймитами, стали зверски расправляться с
корейцами. Во время корейских погромов погибло более 3 тыс.
человек. Правящие круги Японии воспользовались
землетрясением как удобным случаем для нанесения удара по
демократическому движению и расправы над его руководителями, а
массовая резня корейцев имела целью отвлечь внимание
народа от жгучих социальных проблем и направить энергию
широких масс по пути махрового национализма и
великодержавного шовинизма.
Несмотря на все попытки правительства скрыть позорное
преступление в Камэидо, ему это не удалось. Зверские убийства
во время землетрясения стали известны всему миру и вызвали
возмущение среди различных слоев японского общества. По
всей стране прокатились массовые митинги протеста против
дикого произвола властей. Многие демократические
организации требовали расследования убийств рабочих лидеров и
кровавых расправ над корейским населением и строгого
наказания виновных. Однако правящая верхушка взяла под свою
защиту зачинщиков сентябрьских убийств. Японское
правительство ограничилось заявлением, в котором фарисейски
утверждалось, что «преследование корейцев отдельными японскими
гражданами противоречит принципам японо-корейской
ассимиляции и что правительство стремится к осторожности ввиду
крайней нежелательности распространения сведений об этих
преследованиях во всех странах»2. Прикрываясь законом о
«чрезвычайном положении», правительство
попустительствовало дальнейшим преследованиям прогрессивных деятелей и лиц
корейской национальности.
Однако сентябрьские события 1923 г. не прошли даром.
Они вызвали дальнейшее обострение социальных противоречий
в стране, что создавало необходимые предпосылки для
вовлечения в борьбу против гнета и эксплуатации новых отрядов
трудящихся и прогрессивной интеллигенции.
По официальным данным, в 1924 г. число трудовых
конфликтов составило 933 против 647 в 1923 г., а количество
участников увеличилось с 68 814 в 1923 г. до 94 047 в 1924 г. Во
многих случаях трудовые конфликты перерастали в стачки.
В 1924 г. таких стачек насчитывалось 333 и в них приняло
участие 54 526 рабочих3. Забастовки носили упорный и
длительный характер. И хотя многие из них заканчивались
поражением рабочих, они свидетельствовали об усилении
классовой борьбы и высоком боевом духе японского рабочего класса.
Создавшаяся в стране обстановка вынудила господствую-
2Иноуэ Киёси, Судзуки Масаси. Нихон киндай си, с. 123.
8 Родо кумнай оёби родо соги токэй, с. 33, 381.
85

щие классы прибегнуть к политике умиротворения. Летом
1924 г. крупнейшие буржуазные партии при молчаливой
поддержке правящей верхушки организовали ряд выступлений
против чрезмерного контроля со стороны монархической
бюрократии над правительством, потребовали создания
партийных кабинетов. Движение буржуазных партий, поддержанное
прессой, привело к созданию в 1924 г. партийного кабинета
во главе с Като — лидером партии Кэнсэйкай. Так начался
период правления партийных кабинетов, когда у руля
государства стояли представители буржуазных партий (продолжался
до 1932 г.).
Выход на первый план лидеров буржуазных партий
свидетельствовал об усилении позиций монополистической
буржуазии, которой удалось потеснить своих противников из числа
помещичье-дворцовой бюрократии и военщины. Однако
лидеры буржуазных партий отнюдь не стремились к радикальным
переменам. Они проводили ту же политику жестокого
подавления революционного движения. Используя черносотенные
погромы, массовые аресты, раздувая националистические
настроения в стране, так называемые партийные кабинеты смогли
нанести сильный удар по рабочему движению, которое до
этого развивалось по восходящей линии.
Общий спад рабочего движения, вызванный наступлением
предпринимателей и правительственными репрессиями, привел
к усилению реформистских тенденций в рабочем движении.
Многие правореформистские лидеры Содомэй стали всячески
восхвалять начавшуюся в японской промышленности кампанию
за «рационализацию производства», требовали от рабочих по*
вышения производительности труда, с тем чтобы японские
товары могли успешно конкурировать на внешних рынках. Они
выпрашивали у капиталистов частичных экономических
уступок в пользу рабочих, заверяя фабрикантов, что мелкие
уступки с их стороны будут способствовать достижению в
промышленности «гармонии интересов труда и капитала» и это будет
весьма выгодно японской буржуазии.
Аресты коммунистов значительно ослабили левое крыло в
Содомэй. Воспользовавшись благоприятной для себя
обстановкой, правое руководство профцентра (Бундзи Судзуки,
Суэхиро Нисио и др.) встало на путь восхваления некоторых
демократических реформ, которые вынуждены были
осуществить партийные кабинеты. Правые реформисты стремились
навязать профсоюзам политику буржуазного парламентаризма
на основе нового избирательного закона и других куцых
реформ, предложенных правительством, возродить
соглашательскую, реформистскую политику в качестве основного курса
Содомэй. В опубликованном в январе 1924 г. «новом курсе»
профсоюзного движения прямо указывалось, что Японская
федерация труда вернулась к политике, соответствующей пер-
86

воначальному духу этой организации (сотрудничество труда
и капитала и взаимопомощь) 4.
Искусная игра правящих кругов в демократию усилила,
таким образом, реформистские тенденции в рабочем и
профсоюзном движении и способствовала возникновению раскола
в Содомэй и других рабочих и крестьянских организациях.
Жестокие репрессии, обрушенные правящими кругами на
прогрессивные силы, и прежде всего на коммунистов, летом
и осенью 1923 г., способствовали также резкому усилению пра-
вооппортунистического, ликвидаторского течения в руководстве
Коммунистической партии Японии. Во главе этого течения
стоял Хитоси Ямакава. Он и его сторонники среди лидеров
КПЯ повели дело к роспуску партии, утверждая, что «сейчас
еще рано создавать коммунистическую партию», что нужно
«ждать того времени, когда у рабочих пробудится классовое
сознание и они сами стихийно создадут коммунистическую
партию»5.
Другая часть руководства вследствие слабой
идейно-теоретической подготовки не смогла дать марксистский анализ
создавшейся обстановки и выработать правильный курс. Вместо
того чтобы повести решительную борьбу против ликвидаторов,
очистить ряды партии от оппортунистов, революционно
настроенные деятели ошибочно полагали, что единственным
способом оздоровления революционного движения и изгнания
ликвидаторов является роспуск партии и ее последующее
воссоздание.
Вот как характеризовал положение, сложившееся к этому
времени в партии, С. Итикава в упомянутой выше речи на суде
в 1931 г.: «Среди мелкобуржуазных руководителей, в
условиях реакции после землетрясения и непрекращающегося
наступления капитала, стали господствовать ликвидаторские и
либералистские тенденции. Безусловно, это было проявлением
паникерства мелкой буржуазии, пошатнувшейся перед лицом
наступления реакции. Внутри ЦК мелкобуржуазные элементы,
находившиеся под влиянием ликвидаторства, сами
разоблачали свою классовую сущность. Например, Акамацу, который в
свое время входил в руководящий состав компартии, настолько
храбро отошел от КПЯ, не либеральничая и не ликвидаторст-
вуя, что превратился сразу в первоклассного
социал-демократа. Это становится понятным, когда обратишься к его
высказываниям о „научном японизме".
Наряду с Акамацу были и другие ренегаты, которые на
словах не отрицали необходимость существования партии, но,
будучи типичными мелкобуржуазными колеблющимися элементами,
утверждали, что с организацией партии надо подождать до про-
4 Нода Норита. Хёгикай тосо си, с. 20.
5 Очерки по истории рабочего движения в Японии, с. 124.
87

буждения рабочих Японии. Они, будучи типичными
оппортунистами, на деле предали партию. Ясно, какую роковую роль
сыграло наличие такого мелкобуржуазного руководства во всем
пролетарском движении. Они не только сами бросали партию,
но, приняв решение о роспуске ее, пытались тем самым лишить
партии рабочих, боровшихся за ее существование. Члены
партии— рабочие — тогда боролись против роспуска партии. Но
благодаря мелкобуржуазным предателям партия была
распущена и предана врагу. Тем не менее революционные рабочие не
были этим обескуражены, они снова с еще большей энергией
боролись за создание еще более сильной компартии»6.
В чем причины появления правооппортунистических, и в
частности ликвидаторских, настроений в партии? Это прежде
всего недостаточное развитие японского пролетариата как
класса. Он был слаб как количественно, так и качественно.
Пополняясь за счет выходцев из деревни, рабочий класс нес
на себе груз феодальных и полуфеодальных отношений, был в
значительной мере заражен монархическими и
шовинистическими настроениями, которые разжигались буржуазной
пропагандой с целью отвлечения трудящихся от классовой борьбы.
Исторически коммунистические партии в странах развитого
капитализма создавались, как правило, путем размежевания
марксистско-ленинских групп (фракций) с реформистским
крылом социал-демократических партий, изменивших
интересам рабочего класса и перешедших на службу либеральной
буржуазии. Когда мировая социал-демократия еще стояла на
классовых позициях, будущие коммунистические лидеры,
вышедшие из ее недр, прошли большую школу работы в массах,
обогатились опытом политической борьбы за коренные инте-
рессы трудящихся, овладели формами и методами классовых
битв с буржуазными партиями, их сторонниками и
покровителями.
В Японии же коммунистическая партия создалась раньше,
чем появилась социал-демократическая партия в ее
классическом понимании. Многие деятели, ставшие лидерами К'ПЯ,
были связаны в прошлом с анархистами или оппортунистами
и испытывали на себе их идейное влияние. Это не могло не
наложить определенного отпечатка на деятельность молодой
партии, особенно на первом этапе ее развития. Ведя борьбу
против анархо-синдикалистского уклона в рабочем движении,
партия не уделяла достаточного внимания борьбе с
проникшими в ее ряды социал-демократическими элементами,
которые нанесли большой вред развитию революционного
движения.
Многие трудности в деятельности К-ПЯ вызывались теоре-
6 «Тихий океан». 1934, № 1, с. 134.

тической слабостью руководящих деятелей партии,
отсутствием идейного и организационного единства ее рядов, слабой
связью с рабочим движением и широкими массами трудящих*
ся. Как указывается в официальном издании ЦК КПЯ,
посвященном 50-летию образования компартии, «в период
непосредственно после создания КПЯ была еще незрелой в смысле
теоретического и политического уровня, который должен был бы
обеспечить ей возможность руководства борьбой народа,
применяя к условиям Японии теорию научного социализма; в
самой партии сохранялось влияние синдикалистских,
реформистских и других оппортунистических идей. В организационном
отношении она еще не осознала значения строительства единой
революционной политической партии, обладающей дисциплиной
демократического централизма, в партии сохранялись еще
сектантские тенденции, характерные для партии как
федерации мелких групп коммунистов, существовавших до создания
КПЯ- Вплоть до реорганизации партии на основе «тезисов
1927 года»7 она не имела отделений (ячеек) на заводах и
предприятиях, являющихся основой партийной организации.
Для того чтобы компартия обрела достаточную теоретическую,
политическую и организационную силу в качестве авангарда
рабочего класса Японии, требовались настойчивые усилия в
области партийного строительства, призванные закалить
партию в ходе длительной революционной борьбы и испытаний»8.
«В течение долгого времени КПЯ строилась не по
производственному принципу, а в основном по территориальному,
т. е. партийные группы создавались главным образом по месту
жительства и в массовых организациях, находившихся под
влиянием КПЯ. Таким образом, КПЯ унаследовала социал-
демократический тип организации, что препятствовало
политическому развитию партии, сдерживало рост классового
сознания рабочего класса, порождало внутреннюю неустойчивость
партии и в результате создало благоприятную обстановку для
правооппортунистических настроений в партии.
Многие руководящие деятели КПЯ в этот период не имели
ясного представления о способах развертывания политической
борьбы и направлении главного удара, о руководящей роли
партии в борьбе рабочего класса, о необходимости сочетания
легальных и нелегальных форм борьбы, о путях укрепления
связи партии с массами, превращения самой КПЯ в массовую
партию.
Мелкобуржуазные элементы, проникшие в партию и ее
руководство, тормозили развитие массово-политической борьбы,
толкали партию на путь сектантства и фракционности. Один
из тогдашних руководителей КПЯ, Хитоси Ямакава, написал
7 Тезисы Исполкома Коминтерна по японскому вопросу.
8 Нихон кёсанто-но годзюнэн, с. 26.
89

трактат «О перемене курса пролетарского движения» («Мусав
кайкю ундо-но тэнко рон»), который был опубликован в
журнале «Дзэнъэй» в августе 1922 г. Эта работа была написана в
основном на базе решений III конгресса Коминтерна и явилась
важным ориентиром для революционного движения в Японии. В
статье содержалась критика прежнего опыта социалистического
движения, замыкавшегося в рамках экономической борьбы.
Ямакава указывал, что настало время для поворота
социалистического и рабочего движения в сторону политической борьбы.
«Если пролетарское движение,— писал X. Ямакава,—
ограничится только теоретическим отрицанием политики буржуазии и
не будет проявлять интереса к политическим проблемам, это
неизбежно приведет к уклонению от классовой борьбы. Если
пролетариат действительно отрицает буржуазную политику, он
должен не быть пассивным, а занять активную позицию борьбы
против буржуазной политики»9.
Ориентация трудящихся на необходимость усиления
политической борьбы вызвала оживление деятельности профцентра
Содомэй и других профсоюзов, которые стали включать в свои
программные установки такие политические требования, как
вывод войск из Сибири, признание Советской России,
установление торговых отношений с молодой Советской республикой. В
этот же период усиливается борьба против трех реакционных
законопроектов.
Однако в статье X. Ямакава содержались и крупные
недостатки: в ней просматривалась линия на отход от Коминтерна,
принижалась роль партии. Вместо компартии предлагалось
создание Пролетарской партии типа «единого фронта» рабочих и
крестьянских организаций. Это был оппортунистический курс,
который впоследствии привел к ликвидации КПЯ.
Правооппортунистические лидеры КПЯ боялись открытого
столкновения с монархическим строем и его аппаратом
подавления. Они не только не старались популяризировать учение
марксизма-ленинизма среди широких народных масс, но и
скрывали от народа сам факт существования
коммунистической партии в Японии. Это неизбежно вело к изоляции партии от
рабочих масс, вносило дезорганизацию в массовые движения
трудящихся.
Часть руководства КПЯ смотрела на партию не как на
боевую организацию, тесно связанную с массами, а как на узкую
группу профессиональных революционеров, которые работу в
массах подменяли верхушечными комбинациями.
Основным вопросом, вокруг которого велись острые
дискуссии в партии, в то время был вопрос об отношении к
парламенту и об участии пролетариата в борьбе за всеобщее из-
бирательное право.
9 «Дзэнъэй». 1976, № б, с. 200.
90

После первой мировой войны вопрос о всеобщем
избирательном праве стал в центре внимания различных
политических сил страны. Резко усилившаяся во время войны японская
буржуазия требовала для себя права на более активное
участие в политической жизни страны. Вслед за крупной
буржуазией стали возвышать свой голос и многочисленная мелкая
буржуазия, другие слои населения, которые по-прежнему
оставались бесправными. Требование всеобщего избирательного
права приняло чрезвычайно широкий размах.
Молодая японская компартия должна была выработать свое
отношение к вопросу о всеобщем избирательном праве. Однако
в то время КПЯ не смогла дать правильного ответа на этот
животрепещущий вопрос и возглавить борьбу рабочего класса
за использование парламентской трибуны в интересах широких
народных масс. Хотя в проекте программы партии указывалось
на важность борьбы за введение всеобщего избирательного
права, практически КПЯ не принимала в ней активного
участия.
Такое положение было не случайным. Для того чтобы
определить правильную позицию в отношении парламента и
всеобщего избирательного права, партия должна была дать ответ
на более важный вопрос — вопрос о социальном характере
грядущей революции, т. е. будет ли предстоящая революция в
Японии буржуазно-демократической или социалистической,
какой должна быть расстановка движущих сил и т. п. В
руководстве же КПЯ не было единого мнения по этому
кардинальному вопросу, что способствовало идейному и
организационному разброду в партии.
Одни считали, что предстоящая революция будет
буржуазной и что рабочий класс должен в какой-то форме участвовать
в решении ее задач. Они видели решение проблемы в
активном участии в работе парламента, связывая свои надежды с
победой всеобщего избирательного права. Для успешного участия
в парламентской борьбе это течение в партии выдвигало идею
создания легальной рабоче-крестьянской партии, в состав
которой входили бы и представители революционной мелкой
буржуазии. Через легальную пролетарскую партию, как они
полагали, рабочий класс может активно участвовать в выборных
кампаниях и добиваться избрания своих представителей в
парламент.
Другое течение в КПЯ стояло на той точке зрения, что
японская буржуазия уже вступила в сговор с помещичьими и
бюрократическими элементами и представляет собой
контрреволюционную силу. Поэтому, по их мнению, грядущая
революция должна носить социалистический характер, а ее движущей
силой будет только пролетариат и бедняцкие слои
крестьянства. Исходя из этого, они утверждали, что пролетариат не
должен вести борьбу за всеобщее избирательное право, доби-
91

ваться участия в работе парламента. Вместо создания
легальной пролетарской партии они предлагали укреплять массовые
организации пролетариата и крестьянства и усиливать борьбу
против господствующих классов путем «прямых действий», т. е.
всеобщей забастовки.
Таким образом, если представители первого течения
ориентировались главным образом на парламентские формы
борьбы, недооценивали массовых действий трудящихся, то
представители второго течения придерживались тактики «прямых
действий», полностью игнорируя использование парламента в
интересах классовой борьбы против буржуазно-помещичьего
строя.
Ясно, что ни первое, ни второе течение не предлагало
рабочему классу правильного направления борьбы. Руководящие
кадры КПЯ не усвоили важнейшего положения марксизма-
ленинизма о необходимости правильного сочетания всех форм
борьбы — парламентской и непарламентской, легальной и
нелегальной, мирной и насильственной, политической и
экономической, о необходимости быстрого перехода от одной формы
к другой в зависимости от конкретно складывающейся
обстановки.
В результате идейного и организационного разброда в
руководстве КПЯ возобладала линия на ликвидацию партии. В
марте 1924 г. в обстановке острых разногласий тогдашнее
руководство без созыва съезда приняло решение о роспуске партии.
Чтобы успокоить революционно настроенную часть руководства
партии и рядовых коммунистов, ликвидаторы вынуждены были
пойти на создание комитета для ведения главным образом
информационно-пропагандистской работы и поддержания
международных связей.
Основная масса коммунистов была сбита с толку и
дезорганизована этим решением. Наиболее подготовленная часть из
них стала искать новые организационные формы работы. Так,
в марте 1924 г. группой коммунистов во главе с С. Носака был
создан Исследовательский институт по вопросам
промышленного труда (Сангё родо тёсасё), который поставил перед собой
задачу изучения социально-экономических процессов,
происходивших в Японии, и мирового рабочего и коммунистического
движения. Вокруг этого института группировались не только
теоретически подготовленные коммунисты, но и передовые
ученые тогдашней Японии.
Оставленный после роспуска партии комитет не представлял
собой единый боевой орган. Он, по существу, состоял из двух
группировок: революционной фракции, которая хотя и не
обладала большим опытом партийной работы, но была настроена
по-боевому, выступала за развертывание активных
политических действий, и группы пораженчески настроенных деятелей,
тесно связанных с ликвидаторскими элементами. Первая груп-
92

пировка стала называться
«группой действий», а вторая —
«пропагандистской фракцией». Эти
группировки, стоявшие на
принципиально различных позициях,
не могли ужиться друг с другом.
Дело закончилось тем, что
«пропагандистская фракция» вышла
из состава комитета, после чего
он оказался в руках «группы
действий».
Ошибочное решение о
роспуске партии вызвало резкое
недовольство со стороны здоровых
сил в КПЯ. Сэн Катаяма и
значительная группа видных деятелей
партии выступили против этого
акта.
В Японии наиболее
последовательную позицию против роспуска партии занимали Кюити
Токуда, Киёси Такасэ и Кансон Арахата. Особую активность
против ликвидаторства проявлял К- Токуда, который в 1925 г. встал
во главе движения за восстановление партии. Кюити Токуда
вместе с Сэн Катаяма был одним из основателей Коммунистической
партии Японии и всю свою жизнь был беззаветно предан великим
идеалам коммунизма. В течение долгих 18 лет пребывания в
тюремных застенках Кюити Токуда, перенося невероятные
лишения, пытки и издевательства полицейских сатрапов, твердо
защищал партию и не капитулировал перед врагом. Находясь в
тюрьме, он продолжал борьбу против империалистической
агрессии японской военщины в Китае, разоблачал захватнические
планы японских правящих кругов против Советского Союза.
Особенно ярко проявились его качества выдающегося
революционного руководителя, после того как Токуда вышел из
тюрьмы и стал во главе Коммунистической партии Японии.
Ему принадлежит заслуга создания послевоенной КПЯ. Он сумел
вдохнуть в рабочий класс Японии веру в свое будущее и под^
нять его на борьбу за построение миролюбивой,
демократической Японии. В 1953 г. Токуда скончался, но имя и дело его,
несокрушимость его духа служат вдохновляющим примером
борьбы за мир, демократию и социализм.
«Решение о роспуске партии, — говорится в издании
ЦК КПЯ, посвященном 50-летию образования компартии, —
было серьезнейшей ошибкой, приведшей к самоликвидации
боевого штаба рабочего класса и народа, к разоружению
революционного движения... Решение 1924 г. о роспуске партии
привело к тому, что в течение почти трех лет, вплоть до
Восстановительного партийного съезда, в чрезвычайно важный
Кюити Токуда
93

период борьбы рабочего класса Японии и японского народа
революционное движение было лишено своего штаба, что
нанесло колоссальный ущерб делу строительства массовой
авангардной партии, освободительной борьбы народов»10.
Самоликвидация КПЯ привлекла к себе пристальное
внимание Коминтерна, который не признал решения КПЯ о
самороспуске и дал указание о восстановлении партии. Исходя
из ленинского учения об организационных основах партии
нового типа, он взял твердый курс на воссоздание политической
организации, способной успешно руководить борьбой
японских трудящихся за освобождение от эксплуатации, за пост*
роение нового общества. Рабочий класс, все трудящиеся
Японии нуждались в авангардной партии, которая стала бы
центром притяжения наиболее сознательных, истинно
революционных сил японского общества. Передовые силы страны
ощущали острую необходимость в создании марксистско-ленинской
партии, которая выступила бы как мощный противовес
оппортунизму, социал-реформизму и анархо-синдикализму.
Под руководством и при поддержке Коминтерна и Сэн Ка-
таяма в январе 1925 г. в Шанхае была созвана партийная
конференция с участием представителей Коминтерна.
Конференция дала анализ обстановки в Японии и разработала
конкретные меры по усилению влияния партии в массовых
организациях. Прежнее руководство было подвергнуто сокрушительной
критике.
Конференция решительно осудила ликвидаторские
действия группы Хитоси Ямакава и указала на огромный вред
ликвидаторства как течения, глубоко враждебного
социалистической революции, интересам рабочего класса и всех
трудящихся страны. Указывалось также, что бывшие руководители
КПЯ увлекались разного рода абстрактными теориями, не
имея правильного представления о научном коммунизме.
На конференции было подчеркнуто, что комитет,
созданный при роспуске партии, явно не справляется с политической,
идеологической и организационной работой по мобилизации
широких масс на борьбу против гнета и нищеты, против
абсолютизма и остатков феодализма, за демократизацию Японии
и ее государственных и общественных институтов.
В соответствии с рекомендациями Коминтерна
конференция в Шанхае реорганизовала комитет в Центральное бюро,
введя в его состав членов партии, которые не потеряли
доверия масс и проявили стойкость и мужество во время
полицейских преследований. В состав Центрального бюро вошли
Кюити Токуда, Масаноскэ Ватанабэ, Сёити Итикава, Манабу
Сано, Фумио Сано, Гоитиро Кокурё, Кэндзо Ямамото, Сандзо
Носака. Конференция приняла решение, обязывающее бюро в
10 Нихон кёсанто-но годзюнэн, с. 30—31.
94

течение 1925 г. созвать конференцию по восстановлению КПЯ.
Январские тезисы Шанхайской конференции были
доставлены в Японию и детально обсуждены на расширенном
заседании бюро в августе 1925 г. На этом же заседании были
приняты решения по политическим и организационным вопросам.
Была поставлена задача организовать активистов из
представителей рабочих профсоюзов, крестьянских союзов и
революционной интеллигенции, сгруппировать их в ячейки по
отраслям промышленности и создать таким образом единую
организацию, находящуюся под руководством бюро. Важным шагом
явилось образование Коммунистической группы, на базе
которой впоследствии была воссоздана КПЯ.
Характеризуя положение, создавшееся в коммунистическом
движении Японии в этот трудный для партии период, С. Ити-
кава говорил: «'Воссоздание партии в декабре 1926 г. было
произведено следующим образом. Первая компартия (имеется
в виду КПЯ, существовавшая до роспуска. — Я. /С.) внезапно,
без санкции Коминтерна, а также без санкции партийного
съезда была распущена мелкобуржуазным руководством.
Воссоздание (кайкэн) в 1926 вернуло партию в такое же
положение, какое было в период первой компартии, пройдя через
форму коммунистической группы» 1\
В соответствии с решением Шанхайской конференции в
сентябре 1925 г., в качестве легального органа партии, стала
выходить газета «Мусанся симбун» («Пролетарская газета»).
Газета проделала большую работу по сплочению наиболее со*
знательных рабочих и передовой части интеллигенции вокруг
Коммунистической группы. На страницах «Мусанся симбун»
публиковались сообщения из разных районов страны о наибо*
лее боевых выступлениях рабочих, крестьян и молодежи.
Большое внимание газета уделяла освещению международной
жизни, публикуя статьи и материалы о рабочем движении в
странах Европы, о революции в Китае, о социалистическом
строительстве в СССР.
Можно без преувеличения сказать, что «Мусанся симбун»,
призванная выполнить роль общеполитической газеты
японского пролетариата, успешно справилась со своей задачей. Она
внесла большой вклад в борьбу за восстановление и
укрепление кпя.
Другим крупным изданием КПЯ в этот период был журнал
«Марукусусюги» («Марксизм»), который выходил с мая
1924 г. по апрель 1929 г. В журнале публиковались
политические и теоретические материалы по наиболее актуальным
проблемам рабочего и коммунистического движения в Японии.
Журнал вел решительную борьбу против ликвидаторства, ре-*
визионизма и оппортунизма, разоблачал происки правой соци«
11 «Тихий океан». 1934, № 1, с. 146—147.
95

ал-демократии, пытавшейся столкнуть рабочее движение на
путь сотрудничества с капиталом, оторвать передовые силы
от КПЯ и изолировать ее от масс. На страницах журнала
велась, в частности, полемика против теории '«научного япониз-
ма», автором которой был К- Акамацу, занимавший одно время
видное положение в КПЯ, а затем перебежавший в стан
классового врага.
Журнал «Марукусусюги» отстаивал интернационалистские
позиции КПЯ, выступал за упрочение связей японских
коммунистов с другими отрядами международного
коммунистического движения, пропагандировал основные решения и документы
Коминтерна, доводил их до сведения своих читателей.
Большой популярностью среди трудящихся пользовался
журнал «Родося» ('«Рабочий»), который регулярно освещал
жизнь простого народа, призывал рабочих к сплочению своих
рядов, к укреплению профсоюзного единства в борьбе против
жестокой капиталистической эксплуатации.
Однако ликвидаторы через свои органы печати
продолжали вносить раскол в коммунистическое движение.
Хитоси Ямакава >и его сторонники не согласились с курсом
на восстановление партии. Они продолжали пропагандировать
ликвидаторскую теорию, заявляя, что в Японии нет
необходимости в существовании коммунистической партии, что в
японских условиях нужна только легальная политическая партия
типа «единого фронта». Ямакависты пытались удержать
революционное движение в рамках экономической борьбы. Они
шли на компромиссы с господствующими классами, проводили
политику сотрудничества между трудом и капиталом,
подрывали сплоченность рабочих и крестьянских организаций.

Глава 6
ТАКТИКА КПЯ В ОТНОШЕНИИ ЛЕГАЛЬНОЙ ПРОЛЕТАРСКОЙ ПАРТИИ.
БОРЬБА ПРОТИВ «ЛЕВОГО» ОППОРТУНИЗМА
К 1924 г. мировой капитализм вступил в период
относительной стабилизации. 'В Японии это нашло выражение в
оживлении экономики, в известном ослаблении классовой борьбы,
чему в немалой степени способствовал также реформистский
курс многих руководителей профсоюзного движения. Стремясь
укрепить подобные настроения в рабочем движении, внедрить
парламентаристские иллюзии в сознание широких народных
масс, в марте 1925 г. правительство приняло Закон о всеобщем
избирательном праве. Согласно этому закону право голоса
предоставлялось всем лицам мужского пола, достигшим
25-летнего возраста. Однако одновременно правительство ввело
закон «Об охране общественного порядка», который запрещал
любые высказывания и действия, направленные на изменение
государственного строя.
Двойную политику «кнута и пряника», к которой прибегает
буржуазия в отношении рабочего класса, в свое время
разоблачил В. И. Ленин. В статье «Разногласия в европейском
рабочем движении» он писал: «Вудь тактика буржуазии всегда
однообразна или хотя бы всегда однородна, — рабочий класс
быстро научился бы отвечать на нее столь же однообразной
или однородной тактикой. На деле буржуазия во всех
странах неизбежно вырабатывает две системы управления, два
метода борьбы за свои интересы и отстаивания своего
господства, причем эти два метода то сменяют друг друга, то
переплетаются вместе в различных сочетаниях. Это, во-первых,
метод насилия, метод отказа от всяких уступок рабочему
движению, метод поддержки всех старых и отживших учреждений,
метод непримиримого отрицания реформ... Второй метод —
метод „либерализма", шагов в сторону развития политических
прав, в сторону реформ, уступок и т. д.» К В. И. Ленин
указывал, что посредством «либеральной» политики
буржуазия на время добивается того, что «часть рабочих, часть их
представителей подчас дает себя обмануть кажущимися
уступками» 2.
1 В. И. Ленин. Разногласия в европейском рабочем движении, с. 67.
2 Там же, с. 68—69.
у Зак. 846
97

Политика правящих кругов Японии явилась убедительной
иллюстрацией ленинского положения о тех двух методах и
приемах, которыми пользуется международный капитал в
борьбе с рабочим движением и его политическими партиями.
В целом же японская буржуазия предпочитала
расправляться с рабочим и демократическим движением при помощи
полицейского кнута. Она отдавала предпочтение грубым,
крепостническим приемам. Японские правящие круги не жалели
средств на содержание огромной армии, полиции, тюрем,
разветвленной сети политического шпионажа и других
средневековых атрибутов власти, предназначенных для
насильственного подавления революционного движения.
Особое внимание олигархия уделяла борьбе с «опасными
мыслями», т. е. ограждению японского народа от влияния
марксистско-ленинской идеологии и недопущению возникновения в-
стране широкого революционного движения. Принятый 21
апреля 1925 г. полицейский закон «Об охране общественного
порядка» носил еще более реакционный характер, чем
действовавший до сих пор полицейский закон «Об охране
общественного порядка и спокойствия». Он предусматривал наказание
до 10 лет каторжных работ за любые идеи или действия,
направленные против императорского строя и
буржуазно-помещичьих порядков.
К такому же сроку наказания приговаривались не только-
лица, создававшие организации или вступавшие в них «с целью
изменить государственный строй или уничтожить систему
частной собственности» (ст. 1, § 1), но и те, кто намеревался
совершить преступление, указанное в предыдущем параграфе (ст. 1?
§ 2) 3. При такой формулировке любые действия неугодных
правительству лиц или организаций можно было расценить как
«намерение изменить государственный строй». Не случайно-
поэтому в Японии и далеко за ее пределами этот закон стали
называть «законом об опасных мыслях».
В ст. 2 и 3 этого закона указывалось также, что ««лица;
обсуждающие способы осуществления целей, изложенных в
ст. 1, § 1, а также лица, агитирующие за осуществление
действий, указанных в ст. 1, § 1, приговариваются к тюремному
заключению или каторжным работам на срок до семи лет».
Само собой разумеется, под эту статью можно было подвести
деятельность любого лица и любой организации, общества или
кружка, выступавших в защиту интересов рабочего класса, и
рассматривать их действия как имеющие целью «изменить
государственный строй или уничтожить систему частной
собственности». Ст. 4 закона налагала запрет на собрания,
митинги и демонстрации. В ней говорилось, что лица, ведущие
агитацию за участие в беспорядках для осуществления целей,,
3 «Нихон родо нэнкан», -1926, с. 14.
98

указанных в ст. 1, § 1, приговариваются к тюремному
заключению или каторжным работам на срок до 10 лет.
Закон, таким образом, давал полицейским властям
неограниченные полномочия в борьбе против рабочего и
коммунистического движения, против любой формы классового
выступления трудящихся.
Рабочие и крестьяне Японии сразу же увидели в проекте
этого закона угрозу их социальным завоеваниям, грубое
попрание прав на борьбу за лучшие условия существования.
Вот что говорилось, например, в «Обращении к пролетариату
всего мира», принятом на митинге, который был созван Кан-
сайской лигой профсоюзов: «Этот законопроект не только
угрожает нам опасностью потерять все, что мы такой дорогой
ценой завоевали за последние годы, но и ставит под угрозу
саму нашу жизнь. Мы снова вынуждены бороться против
белого террора и нуждаемся в помощи товарищей — рабочих для
совместной борьбы против общего врага»4.
Не менее драконовским было принятое в мае 1925 г.
постановление «О контроле за печатными изданиями», которое
устанавливало строжайшую цензуру над всеми изданиями.
«При выпуске печатного издания, — говорилось в ст. 4
постановления,— должны быть зарегистрированы имя, фамилия и
местожительство автора, его доверенного лица и издателя;
время и место издания, адрес, фамилия и имя владельца
типографии, а также время и место печатания». Столичному
полицейскому управлению предоставлялось право «запрещать
печатать те места публикаций, которые нарушают
общественное спокойствие и порядок» (ст. 6).
Естественно, что столь жесткие рамки цензуры исключали
открытое появление не только марксистской литературы, но и
.любых изданий, в которых содержалась хотя бы малейшая
критика существовавших порядков. КПЯ и прогрессивные
организации вынуждены были выпускать свои издания
нелегально, вести идеологическую и массово-воспитательную работу в
чрезвычайно трудных условиях. Зато правительство и правые
организации имели полную свободу издательской деятельности.
Книжный рынок Японии того времени был заполнен
литературой, пропитанной шовинистическими и милитаристскими
настроениями, призывами к борьбе против коммунизма.
Важным оружием в руках правительства в борьбе против
рабочего движения стал принятый в апреле 1926 г. закон «Об
арбитраже в трудовых конфликтах». Главный смысл закона
об арбитраже сводился к тому, чтобы лишить рабочих
возможности вести борьбу за улучшение своих условий жизни, не
допустить их объединения в профсоюзы. Закон предоставлял
право административным учреждениям осуществлять принуди-
4 «Правда», 10.XI.1925.
7*
99

тельный арбитраж даже «при отсутствии требования
заинтересованных сторон». Закон рассматривал руководство стачками
со стороны профсоюзов как вмешательство
«незаинтересованных лиц» и запрещал его. Нарушение этой статьи закона
каралось тюремным заключением или штрафом. В мировой
практике не было подобного антирабочего законодательства.
Принудительный арбитраж носил явно полицейский характер.
Япония продолжала оставаться единственной развитой
капиталистической страной, где рабочий класс не пользовался
даже ограниченными буржуазно-демократическими правами.
Существовавшее законодательство запрещало рабочим
объединяться в профсоюзы, заключать коллективные договоры.
Правящие классы пытались отстранить рабочий класс от всякого
участия в политической жизни страны, обрекая его на
положение промышленных рабов.
Однако, хотя полицейские законы сильно ограничивали
возможности легальной деятельности прогрессивных сил,
введение всеобщего избирательного права явилось существенным
достижением демократического движения страны и открывало
новые перспективы для усиления его влияния среди широких
трудящихся масс. Введение Закона о всеобщем избирательном
праве, который увеличил число избирателей с 8 млн. до 12 млн,.
с новой силой поставило на повестку дня вопрос о создании
легальной политической партии трудящихся.
Трудность создания такой партии состояла в том, что
различные элементы в рабочем и крестьянском движений
по-разному смотрели на состав и характер этой партии, ее цели и
тактику борьбы. Реформистские деятели видели в этой партии
лишь хорошую возможность пробраться в парламент. Что
касается характера партии, то они добивались того, чтобы она
была типичной социал-демократической партией, построенной
по образцу английской лейбористской партии.
КПЯ же считала, что такая партия должна выполнить роль
организации единого демократического фронта рабочих и
крестьян, через которую можно было бы мобилизовать массы
на борьбу против буржуазно-помещичьего гнета.
Японские коммунисты, продолжая работу по
восстановлению и укреплению нелегальной партии, решили
воспользоваться Законом о всеобщем избирательном праве и принять
активное участие в избирательной кампании, с тем чтобы усилить
политическую работу в массах через легальные органы власти,,
включая парламент. Центральное бюро КПЯ, учитывая
настроения в Японской федерации труда, Японском крестьянском
союзе и в других демократических организациях,
стремившихся принять участие во всеобщих выборах в парламент, приняло
решение включиться в создание легальной партии.
Выступив в поддержку создания легальной пролетарской
политической партии, КПЯ развернула активную борьбу за
100

достижение этой цели. Беря курс на создание легальной
пролетарской партии, Центральное бюро КПЯ исходило из того,
что это поможет коммунистам расширить связь с
демократическими организациями и даст возможность проводить через
нее классовую пролетарскую политику в массах, добиться
единства действий всего японского пролетариата. Инициативу
создания легальной партии трудящихся взял на себя Японский
крестьянский союз. 21 июня 1925 г. он обратился к 31
профсоюзу и другим организациям с призывом создать
Подготовительный комитет в качестве первого шага на пути
организации политической партии, объединяющей рабочих и крестьян
в национальном масштабе5.
Однако реализация плана создания общеяпонской
массовой пролетарской легальной партии осложнилась тем, что в
это время произошел раскол в Японской федерации трудам
(Содомэй), игравшей в то время ведущую роль в рабочем и:
крестьянском движении. Японская федерация труда не была
однородной. Внутри федерации шла постоянная борьба между
правым, реформистским крылом (Бундзи Судзуки, Комакити
Мацуока, Суэхиро Нисио) и левым, классовым крылом, во
главе которого стояли видные японские коммунисты (Кэндзо
Ямамото, Масаноскэ Ватанабэ).
Опорными центрами левого течения в Содомэй были
профсоюзы Кансайского района (Осака, Кобэ и другие города
западного побережья). Здесь происходило наибольшее
количество трудовых конфликтов. Левые профсоюзы этого района
решительно выступили против курса правых, засевших в ЦК
Японской федерации труда. Уже на XIII съезде, состоявшемся:
в феврале 1924 г., произошло резкое столкновение между
правыми лидерами, пытавшимися повернуть политику Содомэй в
сторону соглашательства и реформизма, и представителями
левого руководства профсоюзов'Кансайского района.
Руководители левых профсоюзов и революционного крыла
Содомэй стремились расширить свое влияние в рабочем
движении, ведя принципиальную борьбу против идеологии и
практики реформистских деятелей. Однако правые лидеры,
воспользовавшись некоторыми ошибками руководителей левых
профсоюзов, добились исключения из федерации ряда
профсоюзов, стоящих на классовых позициях. Правое руководство
рассчитывало тем самым освободиться от растущего влияния ле*
вых сил внутри Японской федерации труда.
В результате Содомэй оказалась расколотой на две почти
равные части. Тридцать исключенных профсоюзов и еще две
профсоюзные организации образовали в июне 1925 г. Совет
профсоюзов Японии —Нихон родо кумиай хёгикай
(сокращенно— Хёгикай). Б Японской федерации труда осталось
5 «Нихон номин цусин», 10.XI.1925.
101

35 профсоюзов. «Созданный таким образом Совет профсоюзов
Японии сыграл большую роль в развитии рабочего и
демократического движения в качестве первой в Японии
общенациональной классовой профсоюзной организации» 6.
7 июля 1925 г. Центральный 'Комитет Хёгикай в ответ на
призыв Японского крестьянского союза обратился с
директивным письмом к входящим в его состав союзам, в котором
говорилось: «21 июня Японский крестьянский союз обратился с
призывом создать подготовительный комитет по организации
пролетарской партии... Мы, рабочие, с большим
удовлетворением принимаем призыв наших братьев-крестьян, которые
взяли на себя инициативу. Мы должны теперь с удвоенной
энергией приняться за исправление ошибок, допущенных
некоторыми нашими вождями, и ускорить создание пролетарской
партии» 7.
8 августе 1925 г. в г. Осака начал работу Подготовительный
комитет по организации пролетарской партии. Он выработал
платформу будущей партии и принял решение созвать
учредительный съезд. Открывшийся в декабре 1925 г. съезд
декларировал о создании Крестьянско-рабочей партии (Номин ро-
дото), избрал Исполнительный комитет и другие
руководящие органы партии. Съезд принял программу, которая
содержала в себе ряд радикальных требований: отмена полицейских
законов; предоставление народу широких избирательных прав;
отмена тайной дипломатии и неравноправных договоров с
зависимыми странами; ограничение милитаризма; отмена
косвенных налогов, введение прогрессивного подоходного налога;
контроль за производством и распределением
сельскохозяйственных орудий и удобрений и т. п.
Господствующие классы увидели в программе новой
партии угрозу буржуазно-помещичьему строю и приняли срочные
меры по ликвидации Крестьянско-рабочей партии. Спустя три
часа после закрытия съезда члены Исполкома новой партии
были арестованы, а сама Номин родото приказом министра
внутренних дел Вакацуки была объявлена распущенной. В
заявлении министра указывалось, в частности, что «подлинные
цели партии направлены на осуществление коммунизма» и что
«вследствие этого партия абсолютно не соответствует
социальным условиям Японии» 8.
Интересно отметить, что лидеры правой социал-демократии
поспешили отмежеваться от Крестьянско-рабочей партии. Они
всячески тормозили ее создание, шантажировали
организаторов партии возможными репрессиями со стороны властей,
препятствовали вступлению в партию Японской федерации труда
и других массовых организаций трудящихся.
6 Нихон кёсанто-но годзюнэн, с. 34.
7 Тани Гомэй. Крестьянство и аграрный вопрос в Японии, с. 98—99.
8 «Нихон родо нэнкан». 1926, с. 263—264.
102

Хотя партия просуществовала всего три часа, идея
создания массовой легальной партии трудящихся глубоко запала
в души передовых рабочих и крестьян, и они стали готовиться
к организации новой подобной партии. Несмотря на то что
Номин родото не сумела выполнить главную задачу — добиться
единства демократического движения, ее создание имело
большое политическое значение, ибо сама попытка к объединению
разрозненных левых организаций в единую партию
свидетельствовала о понимании широкими массами трудящихся того,
что их сила — в сплочении всех революционных сил.
Запрещение Крестьянско-рабочей партии не
приостановило тяги революционных масс к единству и объединению своих
рядов, однако на сей раз инициативу в создании массовой
партии захватили центристы и откровенно правые оппортунисты,
которые пытались создать новую партию без участия левых
организаций. Правое руководство Японской федерации труда
накануне созыва первой подготовительной конференции по
созданию новой партии опубликовало следующее заявление:
«Принимая во внимание современное состояние движения за
создание пролетарской политической партии, политический
отдел Центрального Комитета Содомэй требует приложить все
усилия для организации такой политической партии, которая
будет строго придерживаться враждебных коммунистической
партии взглядов» 9.
Инициаторами создания новой партии и на сей раз
выступил Японский крестьянский союз совместно с Федерацией
профсоюзов правительственных предприятий (Кангё родо
содомэй). Левые организации к подготовке к созданию
пролетарской партии не приглашались под тем предлогом, что их
участие в новой партии даст новый повод правительству для
запрещения ее деятельности. Совет профсоюзов Японии (Хё-
гикай) принял решение '«воздержаться от участия», мотивируя
свое решение тем, что он находился «на противоположных
позициях с Японской федерацией труда». Правда,
впоследствии Хёгикай пересмотрел эту свою позицию и признал ее
ошибочной.
На состоявшемся 5 марта 1926 г. в г. Осака учредительном
съезде Рабоче-крестьянской партии (Родо номинто)
преобладающим влиянием пользовались правые элементы, что не могло
не сказаться на принятых документах и самом характере
партии. Специальным решением ЦК партии допуск левых
организаций в Рабоче-крестьянскую партию был запрещен. Однако,
опираясь на местные партийные организации, в которые
вошли наиболее активные члены Совета профсоюзов Японии и
других левых организаций, представители левого крыла
партии развернули борьбу против одобренной съездом соглаша-
«Нихон родо нэнкан». 1927, с. 238.
103

тельской линии и требовали пересмотра программных
документов. Левые организации, и прежде всего Хёгикай, начали
большую работу в массах, увязывая борьбу за изменение курса
Рабоче-крестьянской партии с борьбой за удовлетворение
экономических требований трудящихся. Коммунисты, работавшие
в массовых организациях, выступили инициаторами борьбы
против проводившейся в то время «рационализации»
производства, сопровождавшейся массовыми увольнениями.
Усилиями левых рабочих лидеров по всей стране были созданы
объединенные комитеты борьбы, в которые входило большинство
профсоюзов.
Одновременно коммунисты развернули кампанию за
роспуск парламента и избрание нового на основе принятого в
1925 г. избирательного закона. В петиционное движение за
роспуск парламента были вовлечены многие прогрессивные
организации, объединявшие значительные массы трудящихся
и прогрессивно настроенных представителей мелкой и средней
•буржуазии.
Движение за подачу петиций о немедленном роспуске
парламента было активно поддержано местными организациями
Рабоче-крестьянской партии. Одновременно все громче
раздавались голоса, требовавшие открыть двери партии для всех
организаций, в том числе левых.
Большое революционизирующее влияние на широкие
трудящиеся массы оказывало в этот период развернувшееся в
стране движение против трех антидемократических
антирабочих законов («Об охране общественного порядка», «О контроле
за печатными изданиями» и «Об арбитраже в трудовых
конфликтах»). На борьбу поднялся весь организованный
пролетариат. В день открытия парламента, 7 февраля 1926 г., по всей
стране прокатилась мощная волна демонстраций протеста. В
митинге в Осака, состоявшемся в парке Накагосима, приняло
участие 6 тыс. рабочих и представители 42 организаций.
Рабочие с флагами и плакатами организовали шествие по
городу. На разгон демонстрации правительство бросило 2 тыс.
полицейских. В результате столкновения было много раненых.
Около 40 участников демонстрации было арестовано.
Массовый митинг и демонстрация протеста против
реакционных законов состоялись в Токио в парке Уэно, где
собрались тысячи рабочих и служащих, чтобы выразить свое
негодование против антирабочей политики правительства. Более
130 участников демонстрации было арестовано и брошено в
тюрьмы. Не менее внушительные митинги и демонстрации
произошли в Киото, Кобэ, Нагоя и других промышленных
центрах страны.
Во многих районах Японии активно действовали районные
советы против реакционных законов (акухо хантай хёгикай),
в которые входили рядовые члены основных массовых органи-
104

заций трудящихся, включая правые (Японская федерация
труда и др.).
Борьба трудящихся не могла не оказать влияния на
обстановку внутри Рабоче-крестьянской партии. В Роното
развернулась дискуссия по вопросу о допущении в партию всех
левых организаций. Оказалось, что широкие массы рабочих и
крестьян были настроены гораздо левее реформистских вождей
и не хотели мириться с оставлением вне рядов партии
подлинных революционных элементов. Сторонники изоляции левых сил
постепенно теряли свои позиции не только в местных
организациях, но и в Центральном Комитете Роното.
Поскольку движение за единство уже нельзя было
остановить, правые лидеры Японской федерации труда пошли на
крайнюю меру. В октябре 1926 г. лидеры Содомэй покинули
Роното и вскоре создали Социал-демократическую партию
(Сякай минсюто), в которую они планировали вовлечь
значительную часть рабочих, чтобы отвлечь их от революционной
борьбы и повести по пути реформизма и соглашательства.
Выход из Роното Японской федерации труда и некоторых
центристских организаций оздоровил обстановку в партии и
позволил ей занять четкую классовую позицию по основным
вопросам рабочего движения и политическим проблемам,
стоявшим на повестке дня тогдашней Японии. Принятый на
II съезде Рабоче-крестьянской партии (декабрь 1926 г.) новый
курс свидетельствовал об изменившемся характере партии.
В одобренной съездом декларации говорилось: «Наша партия
не ставит своей единственной целью парламентскую
деятельность. Она выражает интересы масс и стремится добиться
политического, экономического и социального освобождения
пролетариата» 10. Лидером Рабоче-крестьянской партии был
избран видный деятель левого направления Икуо Ояма.
Характеризуя положение, сложившееся в партии, Икуо
Ояма писал: «Раскол Рабоче-крестьянской партии означал, с
одной стороны, сокращение сил этой партии, а с другой — ее
оздоровление. То, что эта партия отошла от Японской
федерации труда, позволило ей с невиданной раньше свободой
действовать как классовой политической партии пролетариата..
В этом смысле мы можем считать, что она приобрела больше;,
чем потеряла» п.
В дальнейшем Рабоче-крестьянская партия проводила
твердый классовый курс в общественном движении и выступала
в качестве активного проводника политики коммунистической
партии в пролетарских массах города и деревни. КПЯ высоко
ценила даятельность Роното, поскольку ее легальный статус
давал возможность коммунистам вести активную работу в раз-
личных массовых организациях японских трудящихся.
10 «Нихон род о нэнкан». 1927, с. 250.
11 Икуо Ояма. Дзэнсю. Т. 3, с. 46.
105

Вместе с тем выход Содомэй из Рабоче-крестьянской
партии поставил ее в сложное положение. Она оказалась перед
лицом правительственных репрессий. Партия была вынуждена
перейти фактически на полулегальное положение. В связи с
этим неустойчивые элементы, оставшиеся в партии (правое
крыло Японского крестьянского союза и др.), вышли из Роното
и, объединившись с левым крылом Японской федерации труда,
образовали Японскую рабоче-крестьянскую партию (Нихон
роното).
В итоге к концу 1926 г. в Японии появились три легальные
партии трудящихся: Рабоче-крестьянская партия во главе с
Икуо Ояма (свыше 15 тыс. членов), Социал-демократическая
партия во главе с Исо Абэ (88 тыс. членов) и Японская
рабоче-крестьянская партия во главе с Хисаси Асо (около 20 тыс.
членов) 12.
В соответствии с таким политическим размежеванием в
легальных партиях трудящихся произошла перегруппировка сил
и в профсоюзном движении. Совет профсоюзов Японии стал
массовой опорой Рабоче-крестьянской партии, Японская
федерация труда — Социал-демократической партии, а Конгресс
профсоюзов Японии примкнул к Японской рабоче-крестьянской
партии.
«Таким образом, — подчеркивается в книге „50 лет
Коммунистической партии Японии", — из-за раскольнической
политики социал-демократов были преданы надежды масс на
единую пролетарскую партию... Сепаратное существование
пролетарских партий привело к расколу профсоюзов и других
организаций по принципу поддержки своей партии. Это явилось
одной из печальных причин, приведших к возникновению в
рабочем движении ненормальных взаимоотношений между
политическими партиями и массовыми организациями» 13.
КПЯ придавала большое значение совместным действиям
пролетарских партий. В передовой статье газеты «Мусанся
симбун» «За созыв объединительной конференции всех рабоче-
крестьянских партий», опубликованной 15 ноября 1927 г.,
говорилось: «Мы всегда утверждали, что первейшим условием
для объединения являются требования самих масс и усиление
борьбы... Но мы не можем сказать, что наша тактика в
отдельных случаях не потеряла своей гибкости, не стала менее
пластичной. Мы не изжили такие недостатки, как недооценка
создания единого фронта сверху, формальный подход к
вопросу о едином фронте, общая, абстрактная борьба против
лидеров правых и центристских группировок.
Рабоче-крестьянская партия, уже давно борющаяся за политические свободы,
должна прежде всего открыто призвать к созыву объедини-
12 «Нихон родо нэнкан». 1938, с. 335—336.
13 Нихон кёсанто-но годзюнэн, с. 35.
106

тельной конференции. Цель этой конференции — не просто
безоговорочное слияние всех пролетарских партий. Она призвана
сконцентрировать все усилия, чтобы достигнуть соглашения об
объединении в интересах совместной повседневной
политической борьбы, и не только в ее интересах».
В ответ на призыв «Мусанся симбун» Центральный
Комитет Рабоче-крестьянской партии обратился ко всем партиям
трудящихся с предложением созвать объединительную
конференцию. Целью этой конференции было не безоговорочное
слияние всех пролетарских партий, а выработка соглашения об
объединении их усилий в интересах развертывания совместной
борьбы за общие политические цели. Это предложение вначале
было принято лидерами Японской рабоче-крестьянской партии,
которые в противном случае рисковали потерять доверие
рядовых членов партии. Руководство партии обратилось к
Рабоче-крестьянской, Социал-демократической и Японской
крестьянской партиям с предложением организовать конференцию по
вопросу о единстве пролетарских партий, на которую каждая
партия должна послать пять своих представителей, и начать
обсуждение проблемы единого политического фронта. Вместе
с тем в предложении содержалось условие — обязательное
отсутствие на конференции сторонников КПЯ.
Рабоче-крестьянская партия настаивала на созыве
конференции без каких-либо предварительных условий, при
уважении руководящих принципов каждой партии. Тем не менее
лидеры Социал-демократической партии отказались от участия
в конференции, а Японская рабоче-крестьянская партия заняла
колеблющуюся позицию. В результате конференция по
вопросам совместной борьбы и единства действий левых
организаций не состоялась.
Упорная работа коммунистов в рабочем и демократическом
движении постепенно укрепляла авторитет Коммунистической
партии Японии среди широких трудящихся масс. В
значительной мере этому способствовала деятельность Совета
профсоюзов Японии, придававшая классовую боевитость выступлениям
рабочего класса против эксплуатации и грабежа
-монополистического капитала. Хёгикай значительно окреп. К этому времени
он превосходил Японскую федерацию труда по численному
составу.
Крупных успехов КПЯ добилась и на молодежном фронте.
В августе 1926 г. под руководством молодых активистов из
Совета профсоюзов Японии была создана Всеяпонская лига
пролетарской молодежи (Мусан сэйнэн домэй). К своему
II съезду (ноябрь 1927 г.) Всеяпонская лига пролетарской
молодежи имела отделения в 38 префектурах, выросла в
общенациональную организацию, насчитывавшую свыше 10 тыс.
членов, и сыграла большую роль в сплочении всей
прогрессивной молодежи.
107

Вместе с тем отсутствие организованного штаба в лице
Центрального Комитета КПЯ не могло не сказаться на
размахе и характере общенародной борьбы. Организационный рост
партии сильно отставал от ее политического влияния.
Основной причиной такого отставания явился не только правооппор-
тунистический, социал-демократический уклон в японской
компартии, но и появившийся в эти годы (1925—1926) «левый»
оппортунизм, нанесший коммунистическому движению Японии
огромный вред.
Здоровые революционные силы, консолидировавшиеся
вокруг Коммунистической группы, установили связь с
Коминтерном и Профинтерном. Представители Коммунистической
группы в феврале и марте 1926 г. приняли участие в работе
пленумов Коминтерна, Профинтерна и коммунистического
Интернационала молодежи, на которых рассматривался вопрос о
положении в коммунистическом, рабочем и молодежном
движении Японии. В соответствии с выводами, сделанными этими
пленумами, в июне 1926 г. в одном из районов Японии было
проведено заседание расширенного пленума Центрального
бюро, принявшего решение о созыве организационного съезда
партии.
После большой подготовительной работы, которую
возглавили Сэн Катаяма, Масаноскэ Ватанабэ и Сёити Итикава, в
декабре 1926 г. в курортном городке Госики Онсэн (преф.
Ямагата) состоялся III, восстановительный съезд
Коммунистической партии Японии, избравший ЦК и заложивший
организационные основы для дальнейшего развития партии.
В состав ЦК вошли: |Кюити Токуда, Сёити Итикава, Манабу
Сано, Масаноскэ Ватанабэ, Фумио Сано, Кадзуо Фукумото,
Садатика Набэяма. Председателем ЦК был избран Фумио
Сано.
Несмотря на то что в принятом съездом «Основном курсе»
содержались ошибки «лево»оппортунистического характера,
привнесенные в партию мелкобуржуазными, радикалистскими
элементами, воссоздание Коммунистической партии Японии
оказало огромное революционизирующее воздействие на движение
широких народных масс.
Как верно отметил Сёити Итикава, «воссоздание партии
показало массам, что КПЯ и ее появление перед массами
являлось для них лучом света. Революционные рабочие и
бедняцкое крестьянство, которые до сего времени считали Рабоче-
крестьянскую партию единственной революционной партией и
боролись под ее знаменем, впервые при появлении компартии
узнали, что только она является партией, ведущей
решительную политическую борьбу против буржуазии» и.
После восстановления КПЯ с новой силой повела борьбу
14 Сёити Итикава. Тёсакусю. Т. 1. 1963, с. 112.
108

за свержение монархии и ьавоевание политических свобод, за
демократию и мир, в защиту жизненных прав трудящихся.
В марте 1927 г. в Японии разразился финансовый кризис,
который оказал большое влияние на всю экономическую и
политическую жизнь страны. Правительство осуществило ряд мер
финансового характера для оказания помощи крупным
банкам, увеличило налоги с населения и стало форсированными
темпами проводить «рационализацию» производства, в ходе
которой десятки тысяч рабочих выбрасывалось на улицу,
снижалась заработная плата, усиливалась и без того жестокая
эксплуатация японских рабочих.
Ни в одной другой стране развитого капитализма не было
такого политического бесправия, такой жестокой эксплуатации,
такого нищенского жизненного уровня трудящихся, как в
Японии.
Еще в 1926—1927 гг. средняя продолжительность рабочего
дня в Японии составляла 11—12 часов, а на многих
предприятиях применялся и 14—'16-часовой рабочий день. При этом
заработная плата была настолько низкой, что ее едва хватало
для существования. Рабочие текстильной промышленности,
например, получали лишь одну треть заработка английского
текстильщика. Условия труда на японских предприятиях того
времени были настолько ужасны, что они напоминали места
каторжных работ. Заболевание рабочих туберкулезом и
другими болезнями носило массовый характер. Процент смертности
среди трудящихся Японии был самым высоким в м-ире 15.
Такая же картина наблюдалась и в сельском хозяйстве.
Безземельные крестьянские дворы в 1926 г. составляли 23%
в общем числе крестьянских хозяйств, а малоземельные
(меньше полугектара)—39%. Из всех крестьянских дворов около
70% обрабатывало менее одного гектара земли16. С
развитием монополистического капитализма положение
малоземельного и безземельного крестьянства еще больше ухудшалось.
Крестьянство было задавлено налогами и всевозможными
поборами. Задолженность крестьян в 1926 г. составляла
2,5 млрд. иен 17.
Разразившийся в 1927 г. кризис привел к еще более
свирепому наступлению крупного капитала и властей на жизненные
права и интересы трудящихся.
Рабочий класс ответил на него усилением стачечной
борьбы. Бастующие требовали выдачи пособий увольняемым и
обеспечения их работой. Партия через газету «Мусанся симбун»
и другие печатные издания обратилась к рабочим и
крестьянам с призывом начать решительную борьбу в защиту
жизненных прав трудящихся. В апреле 1927 г. КПЯ совместно с
15 Танака. Япония, с. 15.
16 Там же, с. 15—16.
17 Там же, с. 15.
109

Хёгикай начала кампанию проведения совещаний
представителей заводов с целью создания единого фронта против
наступления капитала. В этой кампании приняли активное
участие не только профсоюзы, входящие в Хёгикай, но и
профсоюзы, примыкавшие к Содомэй, а также большое числа
представителей заводов, не состоявших в профсоюзах. Эта
было массовое движение, охватившее всю страну.
С приходом к власти в апреле 1927 г. кабинета Танака
начался новый этап в агрессивной политике японского
империализма. Правительство Танака взяло курс на открытое
вмешательство в дела Китая. В это время
Народно-революционная армия, совершая Северный поход, одержала ряд крупных
побед на юго-востоке Китая. Японский империализм вместе
с другими империалистическими державами замышлял
вооруженное вмешательство во внутренние дела Китая под
предлогом «защиты жизни и безопасности» японских резидентов.
Спровоцировав ряд «инцидентов», японское правительства
в феврале высадило в Шанхае крупный отряд морской пехоты,
а в мае заняло китайскую провинцию Шаньдун. Буржуазная
печать Японии развернула шовинистическую кампанию,
требуя от своего правительства самых решительных мер в
защиту «оскорбленных» японских граждан. Политические партии
страны, включая Социал-демократическую, активно
включились в антикитайскую кампанию, и только компартия смела
выступила в защиту китайской революции.
«Мусанся симбун» поместила ряд острых материалов, в
которых требовала немедленного вывода войск из Китая и
прекращения агрессии в любой форме. Одновременно газета
опубликовала призыв ко всем организациям, ко всем рабочим
и крестьянам создать Лигу невмешательства в дела Китая.
В страстной и бескомпромиссной статье «-Китайская
революция и пролетариат Японии. За немедленное создание Лиги
невмешательства в дела (Китая» давался марксистский анализ
политики правящих кругов Японии в Китае и ставились
конкретные задачи перед японским рабочим классом в связи с
начавшейся агрессией. Статья разоблачала японский
империализм как самую реакционную силу в Азии и предупреждала,
что захватническая политика Японии против Китая неизбежна
вызовет новую империалистическую войну, которая ляжет
тяжелым бременем на плечи японских трудящихся. В статье
подчеркивалось, что у китайского и японского народов один
враг — японский империализм, поэтому «помощь, оказываемая-
китайской революции японским пролетариатом, означает
борьбу за его собственное освобождение... а успех китайской
революции является условием победы японского пролетариата» 18.
В мае 1927 г. была создана Лига невмешательства в дела?
18 «Дзэнъэй». 1960, № 167, с. 171—173
ПО

Китая (Тайси хикансё домэй), выступавшая с лозунгами:
«Руки прочь от Китая!», «Защитим китайскую революцию!».
Деятели лиги совершали поездки по всей стране и всюду вели
агитацию против отправки войск в Китай. Лига активно
работала среди японских солдат, настраивая их против участия
в интервенции в Китае. Хотя реформистские партии отказались
поддержать идею создания лиги, в ее состав вошли Рабоче-
крестьянская партия, Совет профсоюзов Японии и многие
другие левые организации. Лига провела ряд крупных акций
против агрессии в Китае, продемонстрировав дух
интернациональной солидарности с китайским народом.
Большой вклад в борьбу против агрессии японского
милитаризма в Китае, в защиту китайской революции внесла
(публицистическая деятельность Сэн Катаяма. Его многочисленные
статьи помогли японскому пролетариату занять подлинно
интернационалистские позиции в отношении агрессивных
замыслов японской военщины против китайского народа.
По инициативе КПЯ было созвано совещание
представителей Рабоче-крестьянской и Японской рабоче-крестьянской
партий для обмена мнениями по вопросу об организации
совместных действий против интервенционистской политики
правительства Танака в Китае. В результате был проведен
совместный митинг и опубликовано совместное заявление,
осуждавшее агрессивные действия против Китая. Это были первые
после раскола единой пролетарской легальной партии
совместные действия, которые оказались весьма краткосрочными
ввиду отказа Японской рабоче-крестьянской партии от
продолжения совместной борьбы.
Решительные выступления КПЯ против агрессии японского
империализма, ее смелые действия в защиту китайской
революции способствовали росту классового самосознания
японского пролетариата, укрепили влияние партии в массовых
демократических организациях. По признанию Сёити Итикава,
эта борьба «способствовала в значительной степени развитию
коммунистического движения в Японии» 19.
Однако наряду с большими успехами в деятельности КПЯ
после III, восстановительного, съезда усилились весьма
тревожные «лево»оппортунистические тенденции. В
руководстве партии возобладали радикалистские, мелкобуржуазные
элементы во главе с К. Фукумото (псевдоним Курски).
В период с конца 1925 г. вплоть до конца 1926 г. в КПЯ
создалось такое положение, когда почти все ее прежние
руководители были брошены в тюрьмы, а продолжавшие
подпольную деятельность комитет, а затем бюро, не имея ясной
политически линии, не могли возглавить борьбу масс.
Именно в это время появился молодой теоретик Кадзуо Фу-
19 Сёити Итикава. Нихон кёсанто тосо сёси, с. 73.
111

кумото, долгое время находившийся во Франции и Германии,
где изучал философию Гегеля и познакомился с трудами Розы
Люксембург. К. Фукумото хорошо знал работы В. И. Ленина.
Фукумото считал, что обстановка, сложившаяся в
коммунистическом движении Японии в тот период, напоминала
события, которые пережила русская социал-демократия в период
своего становления.
Воспользовавшись тем, что массы, особенно радикально
настроенная часть студенчества, искали ответа на вопросы о
путях развития революционного движения в Японии, Фукумото
сумел быстро привлечь на свою сторону не только
представителей левой интеллигенции, но и часть молодых пролетарских
деятелей из числа рабочих. Даже такой опытный
революционер, как М. Ватанабэ, оказался на какое-то время под
влиянием фукумотоистских концепций.
Выступая против Ямакава и критикуя его, Фукумото и его
последователи заняли крайне сектантские позиции. В
важнейшем вопросе о роли партии и ее сущности Фукумото
фактически продолжал прежнюю линию на изоляцию партии от масс.
Главной бедой «левого» уклада, получившего название
«фукумотоизма», было то, что новые лидеры КПЯ не умели
применить марксизм-ленинизм к японской действительности. Фуку-
мотоисты пытались возглавить революционное движение
Японии, руководствуясь абстрактными теоретическими категориями.
Произвольно толкуя отдельные марксистско-ленинские
положения, они стремились механически применить их к японской
действительности.
Сторонники фукумотоизма искажали ленинское учение о
партии как авангарде рабочего класса, тесно связанном с
широкими массами трудящихся. Фукумото настаивал на
необходимости раздельного подхода к вопросу о массовости партии и
к вопросу о теоретическом уровне ее членов. Он фактически
выступал за отделение революционного движения от
революционной теории. Суть «теории» Фукумото состояла в том, что
она ставила в центр всего пролетарского движения и
компартии в частности теоретическую борьбу, возводя ее в некий
абсолют, довлеющий над всеми другими формами
пролетарской борьбы. Преувеличивая значение идеологического
фронта, Фукумото полностью игнорировал значение политической и
экономической борьбы.
Фукумотоистская «теория» вела к крайне вредным
практическим и организационным выводам. Всякую борьбу за
повседневные частичные требования фукумотоисты считали
проявлением экономизма, ретроградным движением рабочего класса.
Такая борьба, по их мнению, недостойна высокого
предназначения революционных рабочих, тем более коммунистов,
главная задача которых состоит в повышении своего самосознания.
Фукумото относился к профсоюзам как к своего рода обузе,
112

задерживавшей развитие рабочего класса и мешающей ему
подняться до уровня чистой общеклассовой политической
борьбы.
•Вместе с тем Фукумото. стремился возложить на Рабоче-
крестьянскую партию и Совет профсоюзов Японии те задачи,
которые должна была выполнять коммунистическая партия.
Отрицая массовый революционный характер партии, Фукумото
закрывал рабочим и крестьянским массам путь в партию, вел
линию на подмену партии массовыми организациями. Фукумо-
тоизм отрицал значение политической борьбы, вел линию на
отрыв партии от масс, толкал партию на путь
авантюристических действий.
«Фукумото,— подчеркивалось в работе „50 лет
Коммунистической партии Японии", — извращал ленинские принципы,
построения партии и утверждал, что авангардная партия
может быть создана только при условии „подлинно
марксистского сознания" в результате „теоретической борьбы" и при
условии „отделения" тред-юнионизма и эклектизма от сознания.
Это означало, что деятельность по созданию партии
подменялась исключительно проблемой „сознания", оторванного от
реального революционного движения, отрицалась необходимость
построения массовой авангардной партии, крепко связанной с
трудящимися массами, особенно с рабочим классом»20.
При этом следует отметить, что Фукумото казуистически
утверждал, что его теоретические построения основываются на
ленинских положениях, изложенных в работе «Что делать?».
Фукумото не понял или не хотел понять указаний В. И.
Ленина об организационных основах пролетарской партии, о
партии как политическом вожде пролетариата, о соотношении
сознательного и стихийного элементов в рабочем движении, о
значении революционной теории и ее соотношении с
практикой, нашедших научное обоснование как в книге «Что делать?»,
так и в других работах В. И. Ленина.
Свою путаную тактику «раскола и объединения»
Фукумото также пытался прикрыть известным заявлением В. И.
Ленина, сделанным в 1900 г., о том, что «прежде, чем
объединяться, и для того, чтобы объединиться, мы должны сначала
решительно и определенно размежеваться»21.
Схема Фукумото о «расколе и объединении» ничего
общего не имела с организационными принципами ленинизма. Суть
организационной тактики Фукумото, которую он навязывал
массовому движению, состояла в том, что японское рабочее
движение должно проходить через серию расколов и
объединений, прежде чем оно достигнет своей зрелости и высокой
стадии сознательности. Фукумото писал: «Развитие политической
Нихон кёсанто-но годзюнэн, с. 38.
В. И. Л е н и н. Заявление редакции «Искры», с. 358.
8 Зак. 846
113.

сознательности в японской компартии может быть достигнуто
только в процессе марксистско-ленинской борьбы, за которой
последует процесс обеспечения единства организации, т. е.
процесс раскола и объединения марксистов. Процесс раскола
и единства Коммунистической партии Японии должен быть
дополнен процессом размежевания и объединения всего
пролетариата — высшей стадией размежевания и единства»22.
Руководствуясь этими установками Фукумото, многие
лидеры КПЯ считали закономерными расколы, имевшие место в
Рабоче-крестьянской партии, в профсоюзном и крестьянском
движении, они не видели ничего плохого в раскольнической
деятельности правых социал-демократов.
Идя на уступки социал-демократическим лидерам во имя
«повышения их степени самосознательности», фукумотоисты
вольно или не вольно уступали им поле битвы на рабочем и
крестьянском фронтах, изолируя тем самым компартию от
широких народных масс и обрекая ее и руководимые ею левые
организации на сектантство худшего типа.
Идя против воли и стремления рабочих к единству, к
созданию широкого единого фронта, Фукумото и его сторонники
подрывали силу и натиск широких народных масс против
буржуазно-помещичьей монархии, разоружали рабочий класс,
ослабляли его позиции перед господствующими классами.
Будучи противниками единства рабочего класса, они
выдвинули лозунг «Коммунистические партии всех стран,
соединяйтесь!». Из этого лозунга вытекало, что коммунистам не
следует объединяться с пролетариатом, видимо, потому, что
они, как полагали фукумотоисты, еще не достигли
необходимой степени классовой самосознательности. С другой стороны,
выдвигая такой призыв, они пытались игнорировать
Коминтерн, в котором уже были объединены все подлинно
пролетарские партии, стоявшие на позициях марксизма-ленинизма и
пролетарского интернационализма.
Фукумотоистское руководство делало ставку не на рабочий
класс, а на интеллектуальные круги как на наиболее
«подготовленную» часть компартии, что отвечало основной установке
Фукумото на ограничение деятельности КПЯ сугубо
теоретической борьбой.
В период господства фукумотоистской идеологии в партии
(1925—1926) все печатные издания КПЯ и примыкавших к ней
.профсоюзов были заполнены абстрактными «теоретическими»
статьями, которые были непонятны для рядовых членов
партии. Схоластические рассуждения фукумотоистских
«теоретиков», оторванных от реальной жизни, не представляли
большой опасности для правящих классов и не вызывали особого
беспокойства в кругах правой социал-демократии.
Цит. по: Современная Япония, с. 122.
114

Фукумотоизм порождал большую опасность для будущего-
развития японского коммунистического движения, поскольку
он подрывал связи партии с массами, препятствовал созданию^
единого пролетарского фронта, шел вразрез с основными
принципами марксизма-ленинизма и пролетарского
интернационализма.
Положение, сложившееся в партии, не могло не отразиться
и на деятельности Коммунистического союза молодежи.
Последний растерял своих членов из рабочей молодежи и состоял в
основном из студентов, которые по примеру елевых»
уклонистов в партии занимались «теоретической борьбой» общего
характера. Повседневная же борьба за интересы рабочей и
крестьянской молодежи была отодвинута на задний план.
По выражению Сёити Итикава, появление фукумотоизма
было большим несчастьем для коммунистического движения.
«Левый» оппортунизм руководства КПЯ ослаблял позиции
партии, подрывал ее связи с массами.
Появление правого, а затем «левого» оппортунизма в
коммунистическом движении Японии объясняется рядом
исторических и социально-экономических причин тогдашнего японского
общества, когда японский капитализм развивался в
условиях безраздельного господства монархического строя,
опиравшегося на полуфеодальную систему помещичьего
землевладения и жестокий военно-полицейский аппарат. Ни пролетариат,
ни крестьянство не имели глубоких революционных
традиций или опыта борьбы. Рабочие и крестьянские организации
были малочисленны и раздробленны. Классовое чувство и
понимание необходимости широкой политической борьбы за
социальное освобождение народа было развито слабо. Оно
подавлялось буржуазной пропагандой, насаждавшей в народных
массах националистические настроения и пацифистские
иллюзии.
Коммунистической партии приходилось действовать тогда
в условиях жесточайших полицейских репрессий и
непрерывных гонений. Лучшие руководители партии вырывались из ее
рядов, в результате чего она оказалась не в состоянии иметь
устойчивое руководство, которое в течение длительного
времени могло бы обеспечить идейно-теоретическое и
организационно-политическое единство центральных органов и местных
партийных организаций.
Положение, сложившееся в коммунистическом движении
Японии, вновь привлекло внимание Коминтерна. В Москву
была приглашена делегация КПЯ для проведения консультаций с
Коминтерном и выработки такого курса партии, который
отвечал бы условиям тогдашней Японии и обеспечивал бы надежное
руководство борьбой рабочего класса и широких масс
трудящихся.
8*

Глава 7
ТЕЗИСЫ КОМИНТЕРНА 1927 г.
НОВЫЙ ПОДЪЕМ РЕВОЛЮЦИОННОГО ДВИЖЕНИЯ
В условиях, когда японское коммунистическое движение
разъедалось «левым» и правым оппортунизмом, Коминтерн
опубликовал в июле 1927 г. тезисы по японскому вопросу,
которые нанесли сокрушительный удар как по ямакавизму, так
и по фукумотоизму. К выработке тезисов Коминтерна, которые
известны в Японии как «тезисы 1927 года», были привлечены
помимо Сэн Катаяма такие выдающиеся деятели японского
коммунистического движения, как М. Ватанабэ и К. Токуда.
Коминтерн обратился к Ямакава с просьбой принять участие
в консультациях вместе с Фукумото. Последний принял
приглашение, а Ямакава ограничился тем, что послал в адрес
Коминтерна свои «письменные соображения».
Тезисы ^Коминтерна по японскому вопросу были
единодушно одобрены расширенным пленумом ЦК КПЯ, состоявшимся
в декабре того же года. «Тезисы 1927 года» сыграли
исключительно важную роль в укреплении компартии Японии,
консолидации ее рядов на основе марксизма-ленинизма. Тезисы
открыли новый этап в истории японской компартии. «Тезисы
1927 года» были первым программным документом,
официально принятым Коммунистической партией Японии.
Определенные в них стратегия и тактика, а также курс на построение
партии были важным руководством в деле построения
ленинской партии в нашей стране и способствовали развитию
революционного движения» !, — подчеркивалось в издании ЦК КПЯ,
посвященном 50-летию образования партии.
В тезисах Коминтерна отмечалось, что Япония
превратилась в единственное империалистическое государство на всем
Азиатском материке, и указывалось, что японский
империализм готовит агрессивную войну против Китая и является
«самым опасным врагом китайской революции».
Одновременно подчеркивалось, что японская военщина вынашивает планы
развертывания войны против Советского Союза. Коминтерн
указывал, что борьба против захватнической войны японского
империализма является первейшей задачей КПЯ.
1 Нихон кёсанто-но годзюнэн, с. 41.
116

■В решении Коминтерна по японскому вопросу подвергалась
критике концепция Фукумото о «быстром падении» японского
капитализма. В нем указывалось, что капитализм в Японии
еще идет в своем развитии по восходящей линии и что его
противоречия ведут к созреванию условий для осуществления
революции.
В тезисах Коминтерна давался марксистский анализ
расстановки классовых сил в стране и определялись конкретные
пути решения стоявших задач. В частности, указывалось, что
в условиях полуфеодальной земельной собственности и
господства абсолютистской монархии. Япония может прийти к
социалистической революции только через этап буржуазно-
демократической революции, проведение которой является
самостоятельной задачей. При этом подчеркивалось, что в
такой стране развитого капитализма, как Япония, борьба за
отмену императорской системы и полуфеодальной земельной
•собственности неизбежно превратится из борьбы против
феодальных пережитков в борьбу против капитализма. Отсюда
делался вывод о возможности развития
буржуазно-демократической революции в революцию социалистическую. В качестве
непосредственной программы действия КПЯ выдвигались
следующие требования: ликвидация монархической системы,
борьба против империалистических войн, в частности против
вмешательства в китайскую революцию, предоставление
независимости колониям, поддержка Советского Союза, предоставление
народу демократических свобод, введение 8-часового рабочего
дня, передача земли крестьянам и т. п.
Подвергнув принципиальной критике ямакавизм и фуку-
мотоизм, решения Коминтерна разъясняли роль
коммунистической партии в освободительной борьбе рабочего класса и
всех трудящихся, выдвигали задачу и указывали путь
построения идейно сплоченной массовой авангардной партии.
В тезисах со всей силой подчеркивалась роль и значение
коммунистической партии как политического руководителя
рабочего класса и трудящихся масс. «Одна из главных ошибок
руководителей японских коммунистов, — подчеркивалось в
„тезисах 1927 года", — состоит в недооценке и в непонимании
роли коммунистической партии, в недооценке ее особой роли в
рабочем движении. Мысль о том, что коммунистическая
партия может быть в каком-то отношении заменена левыми
профсоюзными фракциями или широкой рабоче-крестьянской
партией, ошибочна и оппортунистична в своей основе. Без
самостоятельной, идеологически стойкой, дисциплинированной и
централизованной массовой коммунистической партии не
может быть победоносного революционного движения»2.
Тезисы Коминтерна указывали также на важность разви-
2 «International Press Correspondence», 1928, № 2, с. 53.
117

тия массовых организаций, необходимость создания единого
фронта укрепления связей партии с массами, ориентировали
КПЯ на создание разветвленной сети партийных организаций
на заводах и в учреждениях, на глубокое проникновение в
среду рабочего класса, на распространение идей марксизма-
ленинизма и пролетарского интернационализма среди широких
масс японских трудящихся.
Группа X. Ямакава, выступившая против тезисов
Коминтерна, была исключена из партии. Оказавшись вне партии,
Ямакава, Сакай, Арахата, Иномата и другие «легальные
марксисты» вместе с Мосабуро Судзуки и Хисао Курода основали
журнал «Роно» («Рабочие и крестьяне»), а затем создали
Рабоче-крестьянскую группу (Роноха) и развернули пропаганду
своей «теории социалистической революции». Ямакависты
выступали против нелегальной деятельности в любой форме.
Они критиковали КПЯ за то, что она продолжает
оставаться нелегальной партией и выдвигает якобы чересчур
революционные лозунги. Выступая за превращение КПЯ в
легальную партию, деятели Роноха выдвигали лозунг слияния
всех пролетарских партий, включая КПЯ. Достижение этой
задачи, по их мнению, было основной целью революционного
движения.
Теоретическая деятельность Роноха положила начало
длительной дискуссии среди японских марксистов по широкому
кругу вопросов, включая вопрос о характере японского
капитализма, земельной ренте, характере революции Мэйдзи, роли
парламента и т. п.
В марте 1928 г. X. Ямакава писал: «При теперешнем
обострении реакции нелегальная работа означает лишь разрыв-
пролетарского фронта. Поэтому теперь следует ограничить свою
работу только легальными возможностями» 3. Считая, что
парламентаризм должен стать основным методом борьбы
трудящихся, Ямакава пытался доказать, что «парламент является
теперь „стратегическим пунктом", вокруг которого необходима
„сосредоточить все бои"»4.
Группа Роноха отрицала одно из основных положений
«тезисов 1927 года» о том, что борьба против монархии и
помещиков являлась центральной задачей тогдашней Японии.
Ямакависты долго не переставали называть компартию «фукумо-
тоистской и ультралевой».
На основе «тезисов 1927 года» декабрьский пленум ЦК КПЯ
выработал политический и организационный курс, а также
определил политику партии в области профсоюзного движения.
Решения ЦК конкретизировали содержание «тезисов 1927 года»
и намечали путь -к претворению их в жизнь.
3 Цит. по: Современная Япония, с. 127.
4 Там же.
118

Взяв курс на построение массовой авангардной партии,
определенный Коминтерном, КПЯ приступила к перестройке
своих рядов. В основу строительства партии были положены
заводские ячейки. Создание ячеек дало коммунистам возможность
ближе познакомить рабочих со своей программой и вовлекать
их в активную борьбу. «На основе тезисов Коминтерна, —
указывал Сёити Итикава на суде, — партия совершила коренную
перестройку всего партийного аппарата, заменила прежние
ячейки заводскими ячейками и, вербуя на заводах
революционных рабочих, вступила на путь подлинной рабочей массовой
партии... Партия непосредственно связалась с массами... -В этом
значение тезисов. Таким путем КПЯ смогла и в
идеологическом, и в политическом, и в организационном отношениях
встать на путь ленинизма и перестроиться в массовую партию
рабочих» 5.
Придавая большое значение пропаганде идей марксизма-
ленинизма в Японии, ЦК КПЯ принял решение начать с 1
февраля 1928 г. издание своего нелегального печатного органа—
газеты «Сэкки» («Красное знамя»). Выпуск газеты дал
партии возможность излагать свои взгляды перед массами,
распространять передовые, коммунистические идеи среди
широких слоев рабочих, крестьян и интеллигенции.
В соответствии с тезисами Коминтерна партия взяла
твердый курс на борьбу против монархии, за демократизацию
страны и проведение радикальных реформ в промышленности и
сельском хозяйстве. КПЯ вела линию на осуществление
буржуазно-демократических преобразований, которые призваны
были расчистить дорогу для социалистической революции.
Строя свою работу на основе «тезисов 1927 года»,
Коммунистическая партия Японии совершила быстрый рывок вперед.
С декабря 1927 по март 1928 г. численность партии утроилась.
Рост партии шел преимущественно за счет рабочих.
Перестройка рядов на основе положений, содержавшихся
в тезисах Коминтерна, более четкое представление о путях
революционной борьбы, значительное ослабление влияния в
партии оппортунистов различного толка в немалой степени
способствовали успеху КПЯ на первых общенациональных выборах,
которые проходили в феврале 1928 г. Большую роль в этом
успехе сыграла также гибкая избирательная программа
коммунистов, отражавшая надежды и чаяния широких масс
трудящихся.
Программа содержала следующие требования: отмена
монархии, установление демократической республиканской
власти, предоставление избирательного права всем мужчинам и
женщинам, гарантия свободы слова, печати, собраний и
организаций, установление 8-часового рабочего дня, ликвидация
5 «Тихий океан». 1934, № 1, с. 146.
119

крупного землевладения, прекращение империалистической
агрессии, предоставление независимости колониям и т. п.
Партия выдвинула лозунг создания правительства рабочих
и крестьян и обратилась с воззванием к народу об избрании
демократического парламента, который в условиях
демократической республики позволил бы трудящимся стать подлинными
хозяевами страны. Такой подход к парламентским выборам
привел к окончательному размежеванию К'ПЯ с анархизмом
и анархо-синдикализмом, полностью отрицавшим возможность
участия в борьбе за овладение парламентом и
рассматривавшим участие в избирательной кампании как «капитуляцию
перед буржуазным парламентаризмом».
В условиях жесточайших репрессий и непрерывных гонений
против коммунистов КПЯ не могла открыто выставить своих
кандидатов, так как они были бы немедленно арестованы.
Поэтому было принято решение, что представители КПЯ будут
баллотироваться в качестве кандидатов от Рабоче-крестьянской
партии, пользовавшейся значительным влиянием в рабочей й
крестьянской среде. От имени Рабоче-крестьянской партии
были в качестве кандидатов выдвинуты коммунисты Кюити То-
куда, Кэндзо Ямамото, Киёхито Тосава, Мацугоро Акива, Ки-
ити Минами, Кэйити Сугиура. Всего партия выставила 40
кандидатов.
Первые всеобщие парламентские выборы вызвали
небывалый политический подъем в стране. Широкие массы трудя*
щихея проявляли большой интерес к кандидатам пролетарских
партий, особенно большой популярностью пользовались
политические деятели Рабоче-крестьянской партии. Появление на
митингах представителей этой партии встречалось дружными
аплодисментами. Присутствовавшие на митингах полицейские
не всегда могли сорвать выступления ораторов от Роното. Вот
как описывает Икуо Ояма обстановку, царившую на одном из
митингов в г. Осака: «Какая великолепная, захватывающая
картина развернулась перед нами, когда мы вышли из зала!
Массы народа, подобно лавине, вылившись из зала, слились с
многотысячной толпой, нетерпеливо дожидавшейся нашего
выхода. Окружив машину, предоставленную нам редакцией
газеты „Осака майнити симбун", они приветствовали
Рабоче-крестьянскую партию и меня громкими криками „банзай", которые
гремели в парке Наканодзима, погруженном в вечерние
сумерки» 6.
Кандидатам пролетарских партий пришлось вести
предвыборную борьбу в условиях жестоких репрессий со стороны
правительства и полицейских властей. Были отмечены
многочисленные случаи арестов агитаторов, выступавших в
поддержку кандидатов от Рабоче-крестьянской партии. Полициям
Икуо Ояма. Дзэнсю. Т. 3, с. 119.
120

грубо вмешивалась в ход избирательной кампании, устраивала
слежки, разгоняла предвыборные митинги. По свидетельству
председателя ЦК Роното Икуо Ояма, чья кандидатура была
выдвинута в избирательном округе префектуры Кагава,
полиция разогнала митинг, прежде чем он успел подняться на
трибуну 7.
Бывший секретарь Японского крестьянского союза
22-летняя девушка <Кинако Иба, принимавшая участие вместе с
Ояма в избирательной кампании, рассказывала о том, что по
мере приближения дня выборов репрессии становились все
'более неистовыми и жестокими. «Иногда не успевал он (Икуо
Ояма) произнести и слова, — говорила она, — как митинг
разгоняли, а его арестовывали. В конце избирательной кампании
полицейские, не слушая выступавших, ходили с одного
митинга на другой и приказывали разойтись. Но и в этих трудных
условиях Ояма не терялся. Так он был силен. Сойдя с
трибуны, он, игнорируя своих врагов, с улыбкой объявлял
слушателям о закрытии митинга. Его поведение производило на
меня неизгладимое впечатление. В конце концов Ояма был
совершенно лишен возможности выступать и мне пришлось
■рассказывать в своих выступлениях о политике партии»8.
В таких же условиях приходилось вести избирательную
кампанию и другим кандидатам от Рабоче-крестьянской
партии. Непрерывные репрессии и преследования, которым
подвергалась Роното, напугали многих избирателей,
сочувствовавших партии, и они отходили от нее. И все же, несмотря на
жестокие преследования, пролетарские партии получили в
общей сложности 490 тыс. голосов (около 4,7%) и добились
'избрания восьми своих кандидатов депутатами парламента.
Из числа левых партий наибольшее число голосов получила
Рабоче-крестьянская партия (более 190 тыс.), от которой в
парламент было избрано два кандидата9. Среди кандидатов,
избранных от Роното, был видный деятель рабочего движения
Сэндзи Ямамото, который стоял на позициях КПЯ.
Коммунисты пытались наладить единство действий с
депутатами реформистских партий в парламенте.
Рабоче-крестьянская партия предложила создать Комитет совместных
действий, который бы выполнял функции парламентской фракции
депутатов от трех пролетарских партий. Такой комитет был
создан, однако из-за раскольнических, сепаратистских
действий депутатов от Социал-демократической партии (Абэ, Нисио
и др.) сколько-нибудь значительных акций осуществить не
удалось. В конце февраля 1928 г. состоялся второй, расширенный
пленум ЦК КПЯ, на котором было принято решение о
создании нового Центрального Комитета в составе М. Ватанабэ,
7 Биография Икуо Ояма, с. 193—194.
8 Там же.
9 Нихон кёсанто-но годзюнэн, с. 46.
121

С. Итикава, М. Сано, С. Набэя-
ма, Г. Кокурё, К. Ямамото, К. Су-
гиура, К. Накао. Председателем
ЦК был избран выдающийся
японский революционер Масано-
скэ Ватанабэ, сменивший на этом
посту Манабу Сано, впоследствии
изменившего партии и
перешедшего на сторону правящих
классов.
Второй пленум ЦК, обобщив
накопленный опыт борьбы,
указал на необходимость ликвидации
сектантских пережитков,
подчеркнул важность усиления
пропагандистской работы, особенно
издания печатных органов КПЯ,
призвал к единству действий
пролетарских партий, определил задачи
партии в отношении
чрезвычайной сессии парламента. Пленум
принял решение созвать
очередной партийный съезд и одобрил соответствующие тезисы по
политическим и организационным вопросам. Пленум также подвел
итоги деятельности партии в ходе всеобщих выборов и
проанализировал накопленный опыт легальной деятельности партии среди
масс. Он утвердил лозунги партии, подчеркнув, что
рабоче-крестьянское правительство означает революционную,
демократическую диктатуру рабочих и крестьян. Были приняты решения по
вопросу сотрудничества с массовыми пролетарскими партиями,
относительно борьбы после всеобщих выборов. В них
указывалось на необходимость выступления против социал-демократии,
показавшей на выборах свое истинное лицо.
После выборов, показавших возросшее влияние компартии
и других левых партий и организаций, ЦК КПЯ приступил к
подготовке созыва своего IV съезда, с тем чтобы
проанализировать создавшуюся обстановку и уточнить курс деятельности
партии на ближайшую перспективу. Однако съезд так и не
состоялся в связи с начавшимися репрессиями.
Напуганная мощным революционным подъемом в стране,
буржуазно-помещичья монархия прибегла к массовым арестам
членов КПЯ и жестоким гонениям против революционных
деятелей, работавших в левых массовых организациях. 15 марта
1928 г. японская полиция арестовала 1600 членов партии. 10
апреля правительство дало указание о роспуске Совета
профсоюзов Японии, Рабоче-крестьянской партии, Всеяпонской лиги
пролетарской молодежи и других левых организаций. Гонения
распространились на прогрессивную профессуру, левых деяте-
122

лей культуры, студенческую
молодежь, выражавшую протест против
развернувшихся в стране массовых
репрессий.
Правительство генерала Танака
издало чрезвычайный указ о
пересмотре закона «Об охране
общественного порядка» в сторону
дальнейшего ужесточения. В
соответствии с новым указом, 10-летняя
каторга, которая считалась высшей
мерой наказания, заменялась
смертной казнью или бессрочными
каторжными работами. Эта статья
указа была направлена прежде
всего против организаторов и
руководителей партий, обществ и
организаций, ставивших своей целью
изменение существующего строя.
В июле 1928 г. была учреждена Гоитиро Кокурё
тайная полиция (токко), в задачу
которой входила ликвидация демократического и
революционного движения, наблюдение за деятельностью «опасных
элементов».
Аресты и расправы проводились по всей стране в течение
1928 г. В октябре был брошен в тюрьму Гоитиро Кокурё —
один из виднейших руководителей КДЯ.
Гоитиро Кокурё родился в семье ремесленника-ткача и сам
рано начал свою трудовую деятельность в качестве ткача.
Когда Гоитиро исполнилось 15 лет, в Японии произошли
«рисовые бунты», произведшие на него глубокое впечатление, и он
решил посвятить свою жизнь освобождению японского народа
от гнета эксплуататоров. Кокурё, как и Ватанабэ, принадлежал
к замечательной плеяде японских революционеров,
выдвинувшихся к руководству партией из рабочей среды благодаря
своей исключительной преданности коммунистическим идеалам,
несгибаемой воле и непоколебимой решимости до конца бороться
под знаменем партии. Кокурё вел большую организационную и
пропагандистскую работу в партии. Он успешно создавал
партийные организации на предприятиях, налаживал выпуск
нелегальных фабрично-заводских газет. Он создал первую
партийную газету на оптическом заводе «Нихон когаку».
На суде Г. Кокурё с гордостью заявил, что он начал
революционную деятельность с 15 лет и до 25 лет, т. е. до
тюремного заключения, более 300 дней провел под арестом.
Во время ареста в 1928 г. у Кокурё были обнаружены
зашифрованные списки членов партии, но все попытки
полицейских чиновников заставить его расшифровать их оказались
123

безуспешными. У Кокурё, как
заявил один жандармский
офицер, «рот был крепко заперт на
замок». Кокурё подвергся
невероятным пыткам, которые, по-
словам очевидцев, по своей
жестокости превосходили все, что до1
этого творилось в японских
тюрьмах. Но Кокурё оставался
непоколебимым. Он скончался 17
марта 1943 г. в тюрьме Сакаи, так и
не выдав врагу тайны своей
партии.
В октябре 1928 г. был
арестован выдающийся деятель
японского рабочего и
коммунистического движения, председатель
Масаноскэ Ватанабэ щ; {ЩЯ Масаноскэ Ватанабэ.
По заданию партии он выехал
в Китай. Во время остановки на Тайване он был схвачен
полицейскими ищейками и зверски убит.
Масаноскэ Ватанабэ был прирожденным революционером.
Со дня основания КПЯ М. Ватанабэ был одним из ее наиболее
стойких и преданных руководителей. Он шел в авангарде
пролетариата в тяжелый для партии период вплоть до своего
ареста. Ватанабэ последовательно боролся против правых и
«левых» оппортунистов, против ликвидаторов и раскольников, за
создание подлинно марксистской партии в Японии, партии,
которая могла бы возглавить борьбу рабочего класса и всех
трудящихся и привести их к победе. Под руководством М.
(Ватанабэ Коммунистическая партия Японии, руководствуясь
«тезисами 1927 года», перестроила свои ряды, создала
широкую сеть заводских ячеек, укрепила связь с массами, стала
активным организатором борьбы японского пролетариата за
новую, демократическую Японию.
Масаноскэ Ватанабэ вышел из народа и был тесно связан с
народом, он до конца своих дней героически боролся под
красным знаменем КПЯ, мужественно отстаивая ее идеалы. После
смерти Ватанабэ его имя стало знаменем борьбы всех
прогрессивных сил страны против гнета и эксплуатации, за социальное
освобождение японского народа. «Хотя Маса (так называли
Ватанабэ его боевые соратники, родные и друзья.— И. К.) умер,,
но десятки других Маса продолжают жить в Японии» — эти
слова матери Ватанабэ стали пророческими. Его имя и дело, за
которое он отдал жизнь, живут сегодня в повседневных
подвигах многотысячной армии японских коммунистов.
Японская тайная полиция была наделена широкими
полномочиями и имела право наблюдения за всеми, вплоть до выс*-
124

ших органов страны. Она действовала даже в парламенте,
зорко наблюдая за поведением левых парламентских деятелей.
5 марта 1929 г. во время сессии парламента был убит из-за
угла депутат от Рабоче-крестьянской партии Сэндзи Ямамото,
который перед смертью произнес следующие слова: «Ямамото»
Сэндзи защищается сейчас в одиночку, но я не падаю духом,
так как за моей спиной миллионные массы рабочих»10.
Выходец из интеллигенции, Сэндзи Ямамото был человеком
энциклопедических знаний, обладавший незаурядными
способностями пламенного трибуна. С. Ямамото был первым
революционным депутатом японского парламента. Хотя он формально
не состоял в партии, но полностью разделял коммунистические
идеалы и активно боролся за их претворение в жизнь.
Несмотря на массовый террор, компартии удалось
сохранить свои основные кадры, и она приступила к
восстановлению разгромленных организаций. Благодаря героическим
усилиям оставшихся на свободе коммунистов, избежавших
арестов, партия смогла к концу апреля восстановить свои связи
по всей стране и добиться возобновления выхода газеты «Сэк-
ки». 'В конце октября 1928 г. ЦК партии был восстановлен.
Его возглавил вернувшийся на родину Сёити Итикава,
выезжавший в Москву на VI конгресс Коминтерна.
Партия развернула широкую антивоенную борьбу против:
расширения японской агрессии в Китае. В частности, ею было
организовано успешное выступление трудящихся против
отправки в Шаньдун 3-й дивизии императорской армии. КПЯ
удалось создать ряд антивоенных организаций (Антивоенный
союз, Японский антиимпериалистический союз и др.). Под ее
руководством Японский антиимпериалистический союз повел
большую работу по мобилизации масс на борьбу против
империалистических войн, против интервенции в Китае, за
освобождение Кореи и Тайваня, оккупированных японской военщиной.
Коммунистические партии Японии и Китая в мае 1928 г.
опубликовали совместную декларацию, в которой решительно
осудили агрессивную политику японского империализма,
выразили гнев и возмущение по поводу преследований
пролетарских революционеров в Японии и призвали к сплочению в--»
борьбе против общего врага — японского империализма.
КПЯ вела активную работу в массах, пополняя свои ряды
новыми членами. Ей удалось не только восстановить свои
организации по всей стране, но и добиться большого успеха в>
активизации работы профсоюзных и других массовых
организаций. Вместо распущенного Совета профсоюзов Японии был
создан новый профсоюзный центр — Всеяпонский совет
профсоюзов (Дзэнкё). В ответ на роспуск Всеяпонской лиги
пролетарской молодежи партия приняла срочные меры по укрепле-
нию Союза коммунистической молодежи.
10 История войны на Тихом океане. Т. 1, с. 126.
125»

Икуо Ояма и другие видные демократические деятели
принялись за восстановление Рабоче-крестьянской партии под
другим названием. В декабре 1928 г. открылся учредительный
съезд новой Рабоче-крестьянской партии, но на третий день
его работы правительство запретило создание партии. КПЯ
приступила к созданию Рабоче-крестьянского союза в качестве
легальной непартийной организации для широкого
объединения рабочих и крестьянских масс.
На культурном фронте после репрессий 15 марта 1928 г.
партии удалось образовать Всеяпонский союз работников
пролетарского искусства (Дзэн нихон мусанся гэйдзюцу рэммэй —
НАПФ), который начал издавать журнал «Сэнки» (к<|Боевое
знамя»). Вскоре журнал стал важным органом массовой
политической пропаганды. На его страницах публиковались
материалы о научном социализме, а также популярные статьи,
рассчитанные на партийный актив и предназначенные для
политического самообразования широких рабочих масс. Тираж
журнала достигал 20 тыс. экз., что в условиях тогдашней Японии
было крупным завоеванием партии. В дальнейшем
Всеяпонский союз работников пролетарского искусства и Союз
японских пролетарских писателей приступили к изданию журналов
«НАПФ» и «Пурорэтариа бунгаку» («Пролетарская
литература»), выражавших прогрессивное направление в
пролетарском культурном движении.
Спустя год после массовых арестов 15 марта 1928 г., в
апреле 1929 г., полиция обрушила новую волну репрессий на
компартию и деятелей революционного крыла рабочего
движения. Только 16 апреля было арестовано до тысячи
революционных деятелей. Были схвачены все члены ЦК КПЯ, в том числе
генеральный секретарь партии Сёити Итикава.
Массовые аресты 15 марта 1928 г. и 16 апреля 1929 г.,
репрессии в последующие годы, нанесли партии серьезный урон.
Но вопреки расчетам правящей верхушки эти чудовищные
гонения на членов КПЯ не смогли сломить железную волю
японских коммунистов, уничтожить компартию, подавить
коммунистическое движение в стране. На смену павшим
революционерам вставали новые борцы.
Находясь в глубоком подполье, партия продолжала
мужественную борьбу за немеркнущие коммунистические идеалы.
Вскоре после апрельских репрессий в июне 1929 г. было
создано Центральное бюро КПЯ, а в июле вновь начала выходить
партийная газета «Сэкки», в сентябре — «Дайни мусанся сим-
<бун» («Вторая пролетарская газета»), которая продолжала
славное дело своей предшественницы — «Мусанся симбун».
В докладе тайной полиции, озаглавленном «Состояние
общественных движений 1930 г.», деятельность КПЯ и
связанных с нею организаций характеризуется следующим образом:
«В течение третьего года Сева (1928 г. — И. К.) было задержа-
126

но свыше 500 лиц, связанных с К'ПЯ, — нарушителей закона
„Об охране общественного порядка"; в следующем, четвертом
году Сева число нарушителей этого закона превысило 400
человек. Деятельность ультралевых коммунистических элементов
с течением времени становится все более и более умелой и
настойчивой, причем это движение приняло форму
нелегальной деятельности. После поголовных арестов по всей стране,,
проведенных 16 апреля четвертого года Сева, ускользнувшие
члены партии и ультралевые бунтарские элементы — Японский
антиимпериалистический союз (Нихон хантэй домэй), газета
„Мусанся симбун", группа Пролетарская молодежь (Мусан
сэйнэн), Японское общество красной помощи и др. —
приступили к восстановлению своего лагеря; разрабатываются меры
по возрождению партии; эти элементы уходят из-под
строжайшего надзора полиции. Несмотря на продолжающиеся аресты
влиятельных лиц после 16 апреля, упомянутые элементы
прилагают усилия к восстановлению своих сил и в пятом году
Сева они рассчитывают развернуть так называемую
предвыборную борьбу. Полицейские меры против ультралевых
коммунистических элементов становятся все более
затруднительными»11. Это вынужденное признание полицейского органа
свидетельствует о том, что деятельность КПЯ серьезно
беспокоила правящие круги, что, несмотря ни на какие репрессии,
народные массы шли за коммунистами, поддерживали их
лозунги и политические требования.
Партия стремилась сочетать легальные и нелегальные
формы борьбы. В 1929 г. она приняла решение развернуть
подготовку к парламентским выборам и начала соответствующую
работу в массах.
(В конце 1929 г. весь капиталистический мир был охвачен
глубочайшим экономическим кризисом, который длился в
течение нескольких лет. Экономический кризис особенно больно
ударил по Японии, которая развивалась до этого довольно
быстрыми темпами. Экономический кризис сильно сказался
на промышленности и торговле. В 1930 г. японский экспорт
упал на 31%, а импорт — на 30% по сравнению с 1929 г.
В 1931 г. объем внешней торговли Японии сократился еще на
30% против соответствующих показателей 1930 г. По
отдельным наиболее важным товарам падение цен доходило до 60%.
Число безработных и полубезработных достигло 3 млн. В
особо тяжелом положении оказалось сельское хозяйство.
Закупочные цены на рис в 1930 г. упали почти наполовину в
сравнении с 1929 г.
Правительство попыталось переложить все тяготы кризиса
на плечи народа, что вызвало резкое обострение социальных
противоречий в стране. На борьбу поднялись не только рабо-
1 Сева гонэнтю-ни-окэру сякай ундо дзёкё, с. 37.
12?

чие и крестьяне, но и ремесленники и мелкая городская
буржуазия.
В 1929—1930 гг. наблюдается заметный рост массовых
выступлений трудящихся в защиту своих прав и жизненных
интересов. К числу крупнейших выступлений этого периода
можно отнести забастовки токийских трамвайщиков и водителей
автобусов, рабочих компаний «Ёкохама докку» и «Сибаура сэй-
сакусё», работниц компаний «Канэгафути босэки» и «Тоё мо-
сурин». В 1930 г. количество забастовок составило 2289 с
числом участников более 191 тыс. человек; в 1931 г. произошло
2456 забастовок, в которых приняло участие 154 тыс. рабочих.
Усиливалась борьба крестьян, росло количество арендных
конфликтов. Если в 1929 г. их было 2434, то в 1930 г. — 2478,
а в 1931 г. — 3419. Все шире развертывалось движение за
национальную независимость народов Кореи, Тайваня и других
колоний. Выступления колониальных народов сливались с
борьбой японского народа, что еще больше углубляло внутренние
противоречия японского империализма.
Всюду росла волна возмущения и протеста против
усиливавшейся нищеты и голода. В городах и деревнях все чаще
проходили политические демонстрации. Стачки и демонстрации
сопровождались кровавыми столкновениями с полицией.
Кризис затронул интересы средних городских слоев
населения, интеллигенции, студенческой молодежи. Подъем борьбы
рабочих и крестьян способствовал развитию движения
студентов и работников культуры, расширялся фронт борьбы и в
области культуры, искусства и литературы. В 1929 г. были
созданы Научно-исследовательский пролетарский институт, а
вслед за ним организуется новый Институт по вопросам
педагогики, которые развернули марксистские исследования в
политической, социально-экономической и культурной
областях.
Углубление кризиса, усиление забастовочной борьбы и
других форм общественного протеста вызывали серьезное
беспокойство в правящих кругах страны. Они вновь стали прибегать
к испытанному оружию — репрессиям, и прежде всего против
Коммунистической партии Японии.
В результате непрекращающихся репрессий партия была
ослаблена, а ее влияние в массовых организациях
значительно подорвано. КПЯ почти полностью лишилась своего
руководящего ядра. В нелегком положении оказался также
профсоюзный центр Дзэнкё, руководящие кадры которого также
непрерывно подвергались арестам.
Ослабление КПЯ в результате репрессий, аресты многих
стойких коммунистов, с одной стороны, и нарастание рабочего
и демократического движения — с другой, явились причиной
усиления в партии «лево»оппортунистического течения. Так,
в КПЯ появилась «лево»авантюристическая группа во главе
Л 28

с мелкобуржуазными деятелями С. Танака и X. Сано, которая
захватила руководство партией. «Лево»экстрем'ИСтокие
элементы игнорировали экономическую борьбу трудящихся масс,
несших на своих плечах все последствия экономического
кризиса, и даже не пытались поднять их на борьбу против
жестоких репрессий, обрушенных правительством против КПЯ и
демократических организаций. Они высказывали ничем не
обоснованные суждения о скором наступлении революции в
Японии и толкали массы на крайне авантюристические
действия.
Так, они объявили майский праздник 1930 г.
«Вооруженным Первомаем» и побудили профцентр Дзэнкё провести в
г. Кавасаки демонстрацию, в которой участвовало несколько
сот человек, вооруженных бамбуковыми пиками. Подобные
путчистские действия привели к отрыву партии и Дзэнкё от
масс и давали правящим кругам повод для новых репрессий.
«Лево»экстремистские элементы под предлогом исправления
ошибок, допущенных партийным руководством, в июне 1930 г.
образовали Лигу за обновление Дзэнкё (Дзэнкё сассин домэй),
начав тем самым фракционную борьбу внутри профсоюзного
центра Дзэнкё. Одновременно кучка провокаторов из Союза
чернорабочих создала группу Красный фронт (Сэкисэн) и
повела атаку на компартию, обвиняя ее в засилье
представителей интеллигенции и требуя замены КПЯ другой
организацией, которая бы опиралась непосредственно на профсоюзные
ячейки.
Партии удалось быстро разгромить этих демагогов,
поскольку обнаружилось, что они получили от полицейских
властей значительные денежные средства.
Большой вред КПЯ нанесла «Рабочая группа КПЯ»,
созданная из ренегатов, авантюристических элементов и
полицейских агентов. Она выпустила в 1931 г. «тезисы», в которых
пересматривалась точка зрения КПЯ о
буржуазно-демократическом характере предстоящей революции. Фарисейски заявляя
о своей поддержке линии Коминтерна в японском вопросе,
«Рабочая группа КПЯ» пыталась доказать, что грядущая
революция в Японии может быть только пролетарской, а не
буржуазно-демократической, как это определено в тезисах
«Коминтерна 1927 г. «Политическая власть в нынешней Японии,—
говорилось в „тезисах" этой группы, — всецело носит
буржуазный характер и возглавляется финансовым капиталом. Таким
образом, буржуазно-демократическая революция в Японии уже
осуществлена... Революция будет непосредственно
пролетарской, и основной ее задачей будет низвержение
империалистической буржуазии, а конфискация помещичьей земли и
свержение монархии будут задачами хотя и важными, но
производными». И далее: «поскольку император есть специфическая
особенность Японии, можно его и его двор привести на сто-
9 Зак. 846
129

рону пролетариата» 12. «Рабочей группе КПЯ» оказывали
поддержку деятели из Роноха (Ямакава, Иномата и др.), которые
также утверждали, что с феодализмом в Японии уже
покончено и поэтому революция будет носить пролетарский
характер. Что касается монархии, то она, по их мнению, занимала
в борьбе .классов нейтральную позицию.
У действовавшего до конца 1930 г. руководства КПЯ
(Танака — Сано) также не было четкого представления о
характере предстоящей революции. Это сказалось и позже в тезисах
партии, опубликованных в 1931 г., в которых грядущая
революция в Японии характеризовалась как социалистическая с
большим объемом задач буржуазно-демократической революции.
Газета «Сэкки» писала: «Государственная власть в Японии
находится в руках буржуазии и помещиков при гегемонии финансового
капитала... В Японии быстро назревают предпосылки для
социалистической революции. Другого пути для разрешения этих
противоречий (речь шла о внутренних противоречиях
японского империализма.— И. /С), кроме как диктатура пролетариата
вместо капиталистической диктатуры, — не существует. Вот
почему грядущая японская революция будет по своему
характеру пролетарской революцией, призванной решить также
широкий круг задач буржуазно-демократической революции»13.
Такая установка противоречила тезисам Коминтерна 1927 г.,.
в которых четко говорилось о буржуазно-демократическом
характере предстоящей революции. Отказ КПЯ от '«тезисов
1927 года» в этом кардинальном вопросе не мог не ослаблять
борьбы народных масс против монархии, за проведение
аграрной революции, за широкие демократические свободы.
В соответствии с этой ошибочной линией КПЯ профсоюзы,,
связанные с компартией, стали выбрасывать из своих
программных курсов требования свободы слова, собраний,
организаций, издательской деятельности, избирательных прав для лиц.
обоего пола и т. п. Снимались в ряде случаев и лозунги
защиты -СССР, борьбы против империалистической войны. Эти
ошибки, допущенные КПЯ под давлением со стороны правой
социал-демократии, левосектантских деятелей и
оппортунистических элементов внутри партии, были вскоре осознаны
руководством компартии и подвергнуты открытой критике.
Здоровые силы КПЯ приняли срочные меры для
исправления «лево»оппортунистических ошибок в деятельности партии.
В газетах «Дайни мусанся симбун» и в органе Дзэнкё «Родо-
ся симбун» были опубликованы статьи, в которых подвергались
критике крайне левацкие действия группы Танака.
Впоследствии, будучи арестованным, Танака публично отмежевался от
12 Современная Япония, с. 140.
13 «Сэкки», 17.V.1931.
130

коммунистического движения и перебежал в лагерь крайней
реакции.
Состоявшийся летом 1930 г. V конгресс Профинтерна
обратил серьезное внимание на усиление экономической борьбы
профсоюзов в условиях мирового экономического кризиса и
указал на необходимость связывания этой борьбы с
политическими требованиями. На конгрессе были подвергнуты критике
ультраавантюристические ошибки в массовом движении
Японии, было принято решение о роспуске Дзэнкё сассин домэй.
Зто помогло исправить ошибочные тенденции в 'КПЯ и в
рабочем движении Японии.
Примерно с конца 1930 г. начался период быстрого роста
коммунистического движения в Японии. В борьбе с
оппортунистами сложилось и окрепло марксистско-ленинское ядро
партии, состоявшее из рабочих-коммунистов, прошедших школу
суровой классовой борьбы и тесно связанных с широкими
массами японских трудящихся. Из этого ядра и сформировался
в начале 1931 г. новый Центральный Комитет партии, который
сумел добиться оживления работы КПЯ, активизации
деятельности ее низовых партийных организаций.
Ответственным руководителем КПЯ был назначен Такэкити
Кадзама, членами руководства стали Ёсимити Ивата, Едзиро
Конно и другие последовательные марксисты. Новый состав
ЦК быстро преодолел ультралевый уклон группы Танака,
развернул широкую политико-воспитательную и идеологическую
работу среди рабочих и крестьян, уделяя особое внимание
укреплению позиций КПЯ на предприятиях и заводах.
Новое руководство (КПЯ выдвинуло лозунг «Каждый завод
должен стать крепостью партии». Компартия, насчитывавшая
в начале 1929 г. вследствие арестов несколько десятков членов,
выросла в значительную политическую силу. Партийные
организации были восстановлены почти во всех важнейших
промышленных центрах Японии (Токио, Осака, Нагоя, северная
часть Кюсю, Хоккайдо и др.). Снова стала выходить газета
«Сэкки», выпуск которой был приостановлен с июня 1930 г.
В марте 1931 г. ЦК КПЯ направляет в Москву одного из
видных деятелей, Сандзо Носака, в качестве своего
представителя в Коминтерне, где уже находились Сэн Катаяма и Кэндзо
Ямамото.
Партия готовилась к новым классовым битвам и широкой
антивоенной борьбе в связи с дальнейшим расширением
агрессии японских милитаристов против китайского народа и
продолжавшимися вооруженными провокациями против Советского
Союза.
9*

Глава 8
БОРЬБА КПЯ ПРОТИВ ФАШИЗМА И АГРЕССИИ
Мировой экономический кризис поставил много трудных
вопросов перед господствующими классами крупнейших
капиталистических государств, в том числе Японии, обнажил все
язвы капиталистического общества, его внутренние и внешние
противоречия.
Сэн Катаяма писал, что «захват японским империализмом
новой колонии Маньчжоу-(Го — „рая на Востоке" и
непрерывное наступление на Китай не принесли обещанного
„благополучия и процветания*' трудящемуся населению Японии.
Наоборот, волна острого экономического и аграрного кризиса еще
больше захлестнула Японию. Условия труда и быта
трудящихся масс Японии, которые и прежде были близки к
жизненному уровню колониальных народов, теперь еще более
ухудшились» 1.
Мировой капитализм, в том числе и японский, пытался
преодолеть возникшие трудности прежде всего путем подавления
рабочего и революционного движения, путем установления
фашистских режимов.
Военно-феодальный характер японского империализма
создавал благоприятные условия для выдвижения на
политическую арену страны военно-фашистских элементов,
олицетворявших интересы наиболее реакционных и шовинистических слоев
японского капиталистического общества. Особую активность
в этот период проявляло («молодое офицерство», большую часть
которого составляли выходцы из городской мелкой и средней
буржуазии, кулачества и мелких помещиков. Мировой
экономический кризис больно ударил по этим слоям населения,
вызвав у них сильное недовольство. Волнения охватили широкие
круги младшего и среднего офицерства армии и флота,
которое нередко выступало под лозунгами борьбы против
финансовой олигархии.
В стране 'стали быстро расти реакционные
военно-фашистские организации, требовавшие установления «нового порядка»
в Японии и за ее пределами. Они резко выступали против ста-
1 Сэн Катаяма. Статьи и мемуары, с. 79.
132

рых буржуазных политических партий и их лидеров и даже
против дворцовых кругов, которые обвинялись в том, что их
«плохие советы» императору завели страну в тупик.
«Молодое офицерство», воспитанное в самурайском духе и
группировавшееся вокруг таких одиозных личностей, как
генералы Араки и Масаки, требовало реорганизации высших
органов управления и передачи власти в руки военщины. Оно
все настойчивее выступало за развертывание широкой военной
кампании против 'Китая, а затем и Советского Союза.
Подталкиваемое наиболее реакционными
шовинистическими элементами в правящем лагере страны, а также стремясь
сбить накал недовольства «молодого офицерства», японское
правительство развязало задолго до этого подготавливавшуюся
войну против Китая. Спровоцировав «мукденский инцидент»,
японская Квантунская армия 18 сентября 1931 г. заняла
Мукден, а к концу 1931 г. вся Маньчжурия оказалась в руках
японских захватчиков. В январе 1932 г. Япония предъявила
ультиматум Шанхаю, требуя сдачи города японским войскам.
Только героическое сопротивление рабочих и умелые действия
1ф-й китайской армии вынудили японских захватчиков
прекратить военные действия и отвести войска от Шанхая.
Внутри Японии военщина продолжала укреплять свои
позиции. Во второй половине 1931 г. были раскрыты заговоры,
в которых участвовали представители «молодого офицерства».
Заговорщики намеревались физически расправиться с рядом
видных политических и государственных деятелей и установить
военную диктатуру в стране.
В правительстве Инукаи, пришедшем на смену кабинету
Вакацуки в конце 1931 г., пост военного министра занимает
кумир «молодого офицерства» генерал Араки. Военщина стала
оказывать решающее влияние на внешнеполитический курс
страны.
Однако внутренняя политика премьер-министра Инукаи не
устраивала «молодое офицерство». Оно считало, что премьер
Инукаи сопротивляется установлению государственного
контроля над производством и финансами, чего добивались
«молодые» промышленные концерны, надеявшиеся таким путем
сломить могущество «старых» концернов. Борьба между
представителями «старой» буржуазии и новыми нарождавшимися
капиталистическими хищниками захватила и военные круги,
которые встали на сторону «молодых» концернов, надеясь с их
помощью форсировать подготовку к «большой войне».
Был физически устранен бывший министр финансов в
правительстве Вакацуки, один из лидеров партии Минсэйто —
Иноуэ. В марте того же года был убит барон Дан —
крупнейший финансовый магнат Японии. В списке лиц, подлежавших
уничтожению, значились многие видные политические и
государственные деятели, члены Тайного совета, лидеры буржуаз-
133

ных политических партий (Сэйюкай и Минсэйто),
представители «старых» концернов «Мицуи», «Мицубиси», «Ясуда», «Су-
митомо» и многие другие.
Убийство премьер-министра Инукаи 15 мая 1932 г. было
использовано крайне правыми военно-фашистскими силами для
разжигания шовинистического угара в стране. Убийцы Инукаи
были подняты на щит как «национальные герои». В стране
развернулась демагогическая пропаганда, внешне
направленная против засилья крупного монополистического капитала,
который в союзе с дворцовыми кругами якобы подавляет волю
императора. Выл выдвинут демагогический лозунг
«реставрации Сева», под которым подразумевалась передача всей
полноты власти японскому императору и введение в Японии
«государственного социализма» в рамках императорского строя.
Среди «молодого офицерства» и их штатских сторонников
находились «теоретики», которые доказывали необходимость
передачи всех капиталов, принадлежащих частным лицам, в
распоряжение императора. Только императорская особа,
утверждали они, может наилучшим образом использовать эти
средства «на благо нации». «Антикапиталистическая» пропаганда
сопровождалась восхвалением личности императора, который
объявлялся потомком богини солнца Аматэрасу.
В кампанию обожествления личности императора активно
включились и лидеры японской социал-демократии. «Для
подавляющей массы нашего народа, — разъяснял руководитель
Социал-демократической партии (Сякай минсюто) Исо Абэ, —
монархия необходима. Она ни в коем случае не помешает
социалистической революции. Вспомним, что в 1867 г., после
реставрации, аристократы поднесли ik стопам императора свои
привилегии и владения. На такие же жертвы придется идти
и капиталистам. Что же касается императора, то для страны
он остается божеством, стоящим вне и над всеми
конфликтами» 2.
Газета «Сэкки» — орган ЦК КПЯ — писала в то время,
что фашистский путч 15 мая 1932 г. был попыткой
господствующих классов из военных кругов установить такую систему
в стране, которая «оказывала бы поддержку фашистскому
движению как новой опоре императорского строя, проводила бы
монархическую политику военной диктатуры. Превратив это
движение в штурмовой отряд, реакция вовлекла бы страну в
крупные военные авантюры» 3.
Вскоре в раздувание реакционно-шовинистических идей
«японизма» включились и лидеры японской
социал-демократии, перешедшие впоследствии в лагерь правой реакции.
Лидеры Социал-демократической (Сякай минсюто) и Японской
2 Цит. по: А. В и о л и с. Япония и ее империя, с. 86.
3 «Сэкки», 17.VII.1932.
134

рабоче-крестьянской массовой (Дзэнкоку роно тайсюто) партий
стали открытыми защитниками и проводниками агрессивного
внешнеполитического курса японского империализма. В своем
прислужничестве японским монополиям и военщине бывшие
лидеры этих партий Акамацу и Сомонака дошли до того, что
стали доказывать, будто захват Маньчжурии осуществлен
«в целях построения социализма в Японии». Они решительно
выступали против развертывания классовой борьбы, всячески
удерживали рабочих от участия в забастовочном движении,
уверяя их, что «честный труд и безоговорочное послушание
являются лучшей формой служения японским социалистическим
идеалам».
Лидеры Социал-демократической партии Тэцу Катаяма и
другие опубликовали специальное заявление в связи с
начавшейся агрессией японских войск в Маньчжурии, в котором
говорилось, что безоговорочный отказ от интересов в Маньчжурии
является «абсолютно неприемлемым для нас» 4.
А вот выдержка из газеты «Нихон минею симбун» (орган
Социал-демократической партии), в которой предельно ясно
излагается отношение этой партии к захвату Маньчжурии.
«Все нации, — писала газета, — в равной степени могут
отстаивать свое право на существование. Поэтому мы отнюдь не
считаем, что одна наша японская нация обязана сидеть на
островах и жертвовать собой во имя мира во всем мире. Ничто
не должно мешать ей свободно развиваться на материке в
Китае или на Американском континенте. Поэтому нет ничего
удивительного в том, что власти наказывают тех, кто стремится
помешать этому во имя „справедливости". Исходя из
абсолютного права на существование, надо признать справедливыми
действия Японии» 5.
Прислужничество перед буржуазией, оправдание
агрессивных действий японской военщины, защита монархического
строя подорвали влияние Социал-демократической партии,
дискредитировали ее в глазах рабочих и крестьян. На всеобщих
выборах в 1932 г. число голосов, поданных за кандидатов от
СДП, сократилось с 500 тыс., полученных на предыдущих
выборах, до 300 тыс. 'В целях предотвращения дальнейшего
падения влияния социал-демократического лагеря в июле 1932 г.
было осуществлено объединение Японской рабоче-крестьянской
массовой партии с Социал-демократической партией. В
результате объединения этих двух партий была создана
Социалистическая массовая партия (Сякай тайсюто).
Несмотря на социальную демагогию, которую вели лидеры
Социалистической массовой партии, она, по существу, ничем
не отличалась от своих предшественниц. Лидеры новой пар-
4 Нихон кёсанто-но годзюнэн, с. 51.
5 Очерки по истории рабочего движения Японии, с. 133.
135

тии были настроены антикоммунистически и всячески
демонстрировали свое желание сотрудничать с военщиной. Они
оправдывали агрессивную войну под фальшивым лозунгом
«использовать ресурсы Маньчжурии и Монголии для
строительства социалистической Японии». Один из лидеров
Социалистической массовой партии, Бундзи Судзуки, призывал
рабочих других стран «признать Маньчжоу-Го».
В этот период наблюдалось известное ослабление влияния
социал-демократических партий и в рабочем движении.
В 1931 г. в Японии насчитывалось 369 тыс. организованных
рабочих, что составляло 7,9% общего числа рабочих, занятых
в промышленности. Наиболее значительным левым
профсоюзным объединением являлся Всеяпонский совет профсоюзов
(Дзэнкё). -Руководимый компартией, он значительно окреп и
вырос во влиятельную силу. Если в августе 1930 г. он
насчитывал 4 тыс. членов, то к концу 1931 г. он охватывал до
10 тыс. рабочих и служащих. Особенно сильно было его
влияние во Всеяпонской лиге профсоюзов (Дзэнро), в Токийском
профсоюзе транспортников (Токо) и многих других.
Всеяпонский совет профсоюзов в марте 1932 г. возглавил руководство
забастовкой работников токийского метрополитена,
активизировал деятельность среди безработных. Комитеты безработных,
профсоюзы потребителей и другие массовые организации
сыграли важную роль в развертывании борьбы за выдачу рисовых
пайков безработным, за снижение цен на рис и другие
продукты. Особо острого накала это движение достигло в 1932 г.
Оно дало толчок подъему крестьянского движения в
японской деревне, где борьба арендаторов принимала все более
острый характер.
Общенациональной борьбой японских арендаторов успешно
руководил Всеяпонский крестьянский союз (Дзэннихон номин
кумиай, сокращенно — Дзэнно), построенный на принципе
свободы поддержки политических партий. Однако правые
лидеры, захватив руководство союзом на съезде, состоявшемся
в марте 1931 г., взяли курс на поддержку Японской рабоче-
крестьянской массовой партии. Левые лидеры, изгнанные из
союза, в июле 1931 г. провели национальную конференцию по
вопросу о земельной реформе, против принудительной
поддержки Японской рабоче-крестьянской массовой партии.
Избранный на конференции Национальный совет под
руководством КПЯ развернул широкую деятельность в деревне,
возглавил борьбу арендаторов :за улучшение материального
положения беднейших слоев крестьянства.
В сложной обстановке шовинистического угара,
охватившего мелкобуржуазные элементы Японии, только
коммунистическая партия заняла правильную интернационалистскую
позицию в отношении войны, развязанной японским империализмом
против китайского народа. Решительно выступая против войны
136

Листовка КПЯ с призывом принять
участие в «антивоенном дне» (1
августа 193il г.).
и фашизма, КПЯ вела последовательную борьбу против
агрессии японского милитаризма в Маньчжурии.
Еще за несколько дней до начала оккупации Маньчжурии
в органе ЦК КПЯ — газете «Сэкки» было опубликовано
воззвание ЦК КПЯ к рабочим и крестьянам Японии, в котором
говорилось: «План японского империализма заключается в
первую очередь в оккупации Маньчжурии и Монголии.
Японские империалисты сейчас усиленно готовятся к вооруженному
вторжению в эти страны... Рабочие и крестьяне! Не давайте
для войны ни одной саны! Не перевозите ни одного солдата!
Отказывайтесь от уплаты всех налогов, так как они
предназначены для ведения империалистической, грабительской войны,
для защиты интересов финансового капитала»6. 1 августа
1931 г. по призыву КПЯ был проведен «антивоенный день».
По всей стране прошли демонстрации под лозунгом
немедленного вывода войск из Маньчжурии, Кореи и Тайваня. Особо
крупными были демонстрации у артиллерийских заводов в
Токио и Осака.
На следующий день после вторжения японских войск в
Маньчжурию ЦК КПЯ выпустил специальное обращение к
японскому народу, в котором рабочие, крестьяне, солдаты, все
трудящиеся страны призывались выступить против разбой-
6 «Сэкки», 6.УН.19в1.
137

ничьих действий японской военщины в Китае. В обращении,
в частности, говорилось: «Долой империалистическую войну!
Руки прочь от Китая! Рабочие, крестьяне, солдаты! Дорогие
товарищи! Объединимся с рабочими, крестьянами и солдатами
Китая и поднимемся на борьбу единым революционным
лагерем! Немедленно отозвать войска из Мукдена и со всех
захваченных территорий! Немедленно отозвать японский военный
флот из Китая и Маньчжурии! Ни одного солдата на фронт!
Долой всякие военные действия империалистической Японии
и китайской реакции! Боритесь против новой угрозы
империалистической бойньь» 7.
Призыв :КПЯ был поддержан различными массовыми
организациями японских трудящихся. Разоблачая пропаганду
правительственных органов относительно «справедливой
обороны», Всеяпонский совет профсоюзов призвал рабочих к
решительному выступлению против войны. В его обращении
говорилось: «Отказывайтесь от перевозки боеприпасов, оружия и
войск, объявляйте забастовки и проводите массовые
антивоенные демонстрации» 8.
Вскоре после начала японской интервенции в Маньчжурии
представители КПЯ в Коминтерне Сэн Катаяма, Сусуму Окано
(Сандзо Носака) и Кэндзо Ямамото опубликовали обращение
ко всем трудящимся мира, в котором осуждались агрессивные
действия в Маньчжурии и содержался призыв развернуть
мощное движение протеста против агрессивных действий японского
Ихмпериализма в отношении китайского народа.
Находившиеся под влиянием ,КПЯ другие организации
также включались в антивоенную борьбу, усиливали требования
в защиту жизненных интересов японских трудящихся.
Значительное оживление наблюдалось среди творческой
интеллигенции. Многие видные деятели науки, искусства и
литературы возвысили свой голос против войны в Китае,
требовали демократизации общественной жизни страны, улучшения
положения японских трудящихся. В октябре 1931 г.
Всеяпонский союз работников пролетарского искусства (НАПФ)
по предложению видного писателя и публициста члена КПЯ
Корэхито Курахара был реорганизован в Японский
пролетарский культурный союз (Нихон пурорэтариа бунка рэммэй —
КОПФ). В него вошли 12 организаций, занимавшихся
культурно-просветительской и научно-образовательной деятельностью.
В них работали такие выдающиеся писатели-коммунисты, как
Такидзи Кобаяси, Юрико Миямото, ёсики Хаяма, Сигзхару
Накано, Дзидзи Куросима, Сунао Токунага, 'Низко Сата и др.
Под руководством Сандзо Носака, а затем Зйтаро Норо зтот
Союз сыграл важную роль в объединении прогрессивных дея-
7 Нихон кёсанто-но годзюнэн, с. 51.
8 «Родо симбун», 23.IX.1931.
138

Афиша пролетарского театра,
работавшего под руководством КПЯ
$!!£&№£&&{
телей культуры и проделал большую работу по пропаганде
пролетарского искусства и литературы.
В основе творчества этой плеяды выдающихся японских
литераторов лежали марксистско-ленинские идеи, принципы
научного социализма. Пролетарские писатели несли в массы
коммунистические идеи, звали их на борьбу за светлое
будущее японского народа.
Период 1928—1932 гг. был отмечен особым подъемом
пролетарского искусства и литературы. Именно в этот период
появились такие выдающиеся произведения пролетарского
характера, как «Краболов» (»«Кани косэн») Т. Кобаяси, «Улица без
солнца» («Тайё-но най мати») Сунао Токунага, первые работы
Юрико Миямото. II съезд японских пролетарских писателей,
состоявшийся в 1930 г. (первый проходил в 1929 г.), уделил
много внимания проблеме приближения литературы к массам
(тайсюка). Съезд призвал пролетарских поэтов и писателей
служить народу и выдвинул лозунг «пролетарского реализма» в
качестве^ определяющей позиции художественного творчества. В
принятой программе действий ставилась задача укрепления
связей пролетарской литературы с рабочими и крестьянами на
заводах и в деревнях с тем, чтобы воспеть должным образом
пролетария — борца и героя революционной борьбы.
В этот период большое развитие получила пролетарская?
лоэзия. В журналах «Сэнки», «НАПФ», «Прорэтариа бунга-
139

ку» публиковались стихи поэтов из рабочей и крестьянской
среды, завоевавших широкую известность, таких, как Синдзи Та-
каги, Таскэ Нагасава, Ниити Такадзава, и многих других. Было
создано и успешно действовало в этот период Общество
пролетарских поэтов (Прорэтариа сидзинкай), а с 1931 г. стал
выходить специальный поэтический журнал «Прорэтариа си».
Для пролетарской литературы этого периода были
характерны такие черты, как высокий революционный пафос,
призыв к борьбе, разоблачение буржуазного строя, гневный
протест против гнета и эксплуатации, стремление к единству
действий.
Пролетарское культурное движение сыграло важную роль
в борьбе с реакционной идеологией японского милитаризма,
способствовало распространению передовых идей в Японии,
созданию прогрессивной, демократической культуры и
распространению ее в широких массах японского народа.
«В условиях, когда партия и классовое движение
находились на нелегальном положении, — подчеркивалось в издании
ЦК КПЯ „50 лет Коммунистической партии Японии", —
организации движения пролетарской культуры были почти
единственными полулегальными классовыми организациями, которые
открыто защищали правильность марксизма-ленинизма. Они
играли также большую роль в распространении среди масс
научного социализма и взглядов партии на освободительную
борьбу японского народа» 9.
Широкий размах движения пролетарской культуры
обеспокоил правящие круги. Весной 1932 г. японское правительство
провело целую серию репрессивных мероприятий, в
результате чего более 400 деятелей культуры, в том числе К. Курахара,
оказались в тюремном заключении. Но партия не жалела
усилий для возрождения этого движения; оказавшегося весьма
эффективной формой распространения передовых идей среди
различных слоев японского общества. (Избежавшие ареста
работники культуры продолжали развивать движение за
пролетарскую культуру, используя новые формы
культурно-просветительской работы в массах.
Партия настойчиво добивалась расширения сети партийных
организаций по всей стране. Центральный орган ЦК КПЯ —
газета «Сэкки» с апреля 1932 г. стала печататься в
подпольных условиях. Однако ее тираж вырос до 7 тыс. экз. Газета
разоблачала агрессивные действия японской военщины в
Китае, призывала рабочих, крестьян и интеллигенцию крепить
солидарность с советским народом, с патриотами Китая и
Кореи, мужественно боровшимися против японских оккупантов.
Правильно оценивая планы японских империалистов,
рассчитывавших использовать Маньчжурию для последующей
9 Нихон кёсанто-но годзюнэн, с. 63—64.
140

11
/
1 5 ; i
1 ! 9 2;4
1
1
*;*■* л £ %
■ • 51 :i
^ m m
k ш w
войны против СССР, КПЯ
призывала рабочих,
крестьян, солдат бороться «за
превращение войны против
СССР и революционного
Китая в гражданскую
войну против японской и
империалистической буржуазии,
против империалистической
войны, за поражение
японского империализма» 10.
Исключительно важное
значение партия придавала
политической работе в
императорской армии и на
флоте. Она велась главным
образом с помощью
партийной печати. Несмотря на
все препятствия и огромные
трудности, КПЯ удавалось
устанавливать контакты с
солдатами, которых
коммунисты справедливо
рассматривали как рабочих и
крестьян, переодетых в
солдатские шинели. Во время
маньчжурских событий
центральный орган
партии— газета «Сэкки»
становится подлинно
антивоенной газетой, на страницах
которой регулярно
печатались материалы,
разоблачавшие антинародную,
агрессивную сущность войны,
публиковались письма
солдат и матросов из
экспедиционных частей и тыловых
гарнизонов. Поскольку
«Сэкки» не могла
полностью удовлетворить запросы военных читателей, партия
принимает решение начать издание специальной газеты для
солдатских масс. В сентябре 1932 г. стал выходить
журнал «Хэйси-но томо» («Друг солдата»), а спустя некоторое
время в порту Курэ был налажен выпуск газеты «Собиэру
маету» («Высокая мачта») для военных моряков.
\ !;..«a«ti:.i.'*ye¥tfi"9a:*MHW»«
Печатные издания КПЯ
Журнал «Дзэнъэй» (левый ряд, вверху).
Журнал «Марукусусюги» (правый ряд, вверху).
Газета «Сэкки» (левый ряд, посередине).
Газета «Кайкюсэн» (правый ряд; посередине).
Первый номер журнала «Пролетарская
культура» (левый ряд, внизу). Журнал «Сэнки»
(правый ряд, внизу)
10 «Сэкки», 6.VII 1931.
141

Партийная печать показала действенный пример
эффективной антивоенной пропаганды среди японских военнослужащих.
Острие всей пропаганды и агитации было направлено против
войны и монархии, против верноподданнической преданности
японскому императору и беспрекословному повиновению
своим офицерам. Эти материалы увязывались с показом тяжелой
жизни рабочих и крестьян, их нещадной эксплуатации
помещиками и капиталистами. «Хэйси-но томо» и «Собиэру маету»
рассказывали солдатам и матросам правду о том, какие
трудности и лишения переносят их семьи, приводили факты
разорения хозяйств, самоубийств, массовой безработицы в городах,
помещали много материалов о сгоне арендаторов с
обрабатываемой земли, о принудительном взыскании налогов, о
конфискации посевов и продаже хозяйств с молотка.
Коммунисты, работавшие в деревне, связывали арендную
борьбу с борьбой антивоенной, требуя для семей
мобилизованных солдат установления более низкой арендной платы и
других привилегий. На промышленных предприятиях коммунисты
выдвигали требование, чтобы администрация полностью
выплачивала заработную плату рабочим, уходившим на фронт,
засчитывала cpoiK военной службы в производственный стаж.
Эти требования находили живейший отклик у рабочих,
которые начали выдвигать их во время проведения стачек и
забастовок.
Партия вела на страницах газет борьбу, направленную на
срыв камлании «отработки на оборону страны» и отчисления
средств из заработной платы рабочих на строительство танков
и самолетов, предназначавшихся для ведения агрессивной
войны. Коммунисты требовали, чтобы собранные деньги были
переданы в фонд помощи семьям солдат и безработным. Внося
в борьбу рабочих и крестьян солдатские требования, партия
выдвинула лозунг оказания помощи из государственных средств
пострадавшим от наводнения крестьянам северо-восточных
провинций и безработным, а также возвращения из Китая на
родину солдат — уроженцев охваченных стихийным бедствием
районов.
Так КПЯ, ее безымянные герои вели мужественную борьбу
против агрессивной политики японского империализма.
Большой политической школой для КПЯ стал суд над
коммунистами, арестованными во время массовых репрессий,
который проходил в 1931—1932 гг. ЦК КПЯ поручил Сёити Ити-
кава использовать трибуну суда для разоблачения
эксплуататорской сущности буржуазно-помещичьего строя, рассказать о
героическом пути компартии, о целях ее борьбы за
освобождение рабочего класса и всех трудящихся от ига капитала, за
построение новой, социалистической Японии.
Это имело принципиально важное значение, поскольку
подлинная история КПЯ была мало известна широким массам:
142

трудящихся. К тому же
буржуазная пропаганда сделала все,
чтобы исказить подлинный облик
партии, изобразить ее в виде
банды убийц и государственных
преступников. Это было трудное
поручение, но Сёити Итикава с
честью справился с этой задачей.
Несмотря на нарушения
элементарных норм
судопроизводства со стороны судей,
представителей прокуратуры,
полицейских чинов, всеми силами
пытавшихся заткнуть рот подсудимому,
Итикава использовал скамью
подсудимых для обличения
монархического строя,
разоблачения агрессивных планов
японской военщины, для показа геро-
Сёити Итикава ического пути, пройденного
коммунистической партией за 10 лет.
В течение восьми дней Итикава фактически не давал показания,
а вел хорошо аргументированную пропаганду
марксизма-ленинизма, убедительно показывал на примере своей партии, что
будущее принадлежит народу, что никакие репрессии и
преследования не могут сломить дух японских коммунистов, задушить
идеи коммунизма.
Итикава изложил основные установки Коминтерна по
японскому вопросу, разоблачил троцкистскую теорию
перепрыгивания через неизбежный в Японии буржуазно-демократический
этап революции и в образной и доходчивой форме разъяснил,
почему компартия должна наносить главный удар по
монархическому строю.
Итикава говорил: «„Хочешь подстрелить полководца —
стреляй сперва по его коню" — так гласит старинная
народная пословица. Монархический строй — это конь, институт
капиталистической частной собственности — полководец.
Буржуазия угнетает рабочих и крестьян, сидя на коне, который
зовется монархией. Вот почему, чтобы убить полководца,
институт капиталистической частной собственности, мы должны
приложить все усилия, чтобы прежде всего убить его коня —
свергнуть монархию...
Но мы не остановимся на этом. Пусть полководец упал с
коня, — он не умрет сразу. Полководцу, сброшенному с коня,
надо отрубить голову, иначе ничего не выйдет. Поэтому,
свергнув монархию, надо идти дальше — разбить институт
капиталистической частной собственности, капиталистический строй...
Прокурор в своем обвинении утверждает, что мы являемся
143

преступниками. Но против кого же, собственно говоря,
являются преступниками коммунисты? Преступлением против кого
является дело свержения реакционной, контрреволюционной
монархии, которая отняла всякую свободу у масс рабочих и
крестьян, составляющих 90% народа, которая сковала
народные массы железными цепями рабства? Чьими врагами
являются те, кто выступает против защитников
империалистической войны, кто гонит массы рабочих и крестьян на
братоубийственную бойню во имя прибылей горстки буржуа и
помещиков? Можно ли сказать, что наша партия, которая борется за
коренные улучшения жизненных условий рабочих, за
установление 7-часового рабочего дня, является врагом рабочих и
крестьян? Можно ли сказать, что мы, возглавляющие борьбу
крестьян, когда они поднимаются, требуя земли, мы,
борющиеся за конфискацию имений паразитов^помещиков, являемся
врагами крестьянства?
Ведь на самом деле подавляющее большинство народа
считает своими врагами именно капиталистов, помещиков,
монархию. Наша партия ни в коем случае не есть преступник
против рабочих и крестьян. Мы враги горстки буржуа и
помещиков...
Прокурор распространялся здесь об уважении к
государственному строю и святости монархии, и то, что он говорил, —
это не просто игнорирование действительности, тут есть
глубокая классовая подоплека.
Монархия сегодняшнего дня — это орудие капиталистов и
помещиков для выколачивания прибылей. Кроме того,
японскому государственному строю, т. е. военно-полицейской
монархии, присуще старое, реакционное варварство, и оно душит
политическую жизнь народных масс...
Разрушить реакционный государственный строй путем
народной революции, с точки зрения буржуазии и помещиков,
возможно, кажется преступлением, заслуживающим виселицы.
Но в отношении семидесятимиллионного народа — это вовсе
не преступление. Это становится убеждением
рабоче-крестьянских масс...
Громя насильственную революцию, агент буржуазии —
прокурор Хирата хотел внушить рабоче-крестьянским массам
впечатление, что КПЯ является как бы шайкой бандитов и
отчаянных насильников, хотел вызвать у отсталых рабочих и
крестьян ужас перед КПЯ...
Насилие, которое проповедуют коммунисты, отнюдь не
заключается в том, чтобы отдельные люди бегали и бросали
бомбы или ходили, размахивая мечами.
Сила организованных масс — вот что такое революция.
Прокурор Хирата пытался навести страх, изображая КПЯ в виде
шайки бандитов. Но именно капиталисты и помещики — вот кто
прибегает к дикому, реакционному насилию. Ведь капиталисты
144

и помещики изо дня в день
творят насилия над рабочими и
крестьянами, используя свою
агентуру: полицейских,
жандармов, прокуроров, судей,
тюремщиков, шайки наемных громил.
Они обрушивают на рабочих и
крестьян белый террор, сами
нарушая даже те обманные
законы, которые созданы в интересах
их же самих—капиталистов и
помещиков. И во время стачек, и
во время крестьянских
конфликтов, и при арестах
коммунистов — разве не применяются к
рабочим и крестьянам насилия,
оскорбления, пытки, явный и
тайный, всякого рода жесточайший,
зверский белый террор?
Рабочие и крестьяне на соб- Юрико Миямото
ственных спинах познали, что
именно буржуазия является носительницей дикого насилия...
Прокурор нападает на нас за то, что компартия является
тайным обществом. Но в действительности является ли КПЯ
для рабочих и крестьян тайной организацией?..
КПЯ никогда не скрывала от рабочих и крестьян своего-
существования и всегда открыто объявляла свою политику.
Поэтому для рабоче-крестьянских масс КПЯ отнюдь не
является тайной организацией. Наоборот, если кто ведет тайную
политику, так это именно буржуазия и ее агенты...» п.
Свою речь на суде Сёити Итикава закончил выражением
уверенности в неизбежности победы пролетариата под
руководством Коммунистической партии Японии.
Проанализировав 10-летнюю историю КПЯ, С. Итикава
показал не только успехи партии, но и ее недостатки, их
причины и сделал важные выводы из опыта борьбы в условиях
жесточайших репрессий, которым подвергалась КПЯ. Он
указывал, что партия может успешно развиваться и вести за собой
массы только в том случае, если она творчески овладеет
марксистско-ленинским учением и будет твердо стоять на принципах
пролетарского интернационализма.
Речь С. Итикава имеет весьма актуальное значение и
сегодня. Она учит коммунистов науке побеждать в любых условиях.
Даже тогда, когда партия загнана в подполье, а ее лучшие
представители постоянно вырываются из ее рядов, коммунисты,
беззаветно преданные великим идеалам коммунизма, могут
11 «Коммунистический Интернационал». 1935, № 15, с. 110—111.
10 Зак. 846
145

Тюрьма Абасири
многое сделать для своего народа, для его освобождения от
капиталистического рабства.
Сёити Итикава был приговорен к пожизненному
тюремному заключению и заточен в каторжную тюрьму Абасири (на
Хоккайдо), снискавшую страшную известность своим
исключительно жестоким режимом, бесчеловечными пытками,
исключительно плохим питанием и отсутствием какого-либо
медицинского обслуживания. Заключенные жили в ужасных
условиях. Холодные камеры, называемые каменными мешками,
были настолько узкими и низкими, что нельзя было даже
встать во весь рост. Узники были обречены на то, чтобы
десятилетиями сидеть на корточках и выполнять монотонную
работу, получая за это голодный паек. Холод, страшный
полицейский произвол, поголовная цинга — таков был удел тех,
кто в монархической Японии был готов отдать все свои силы и
пожертвовать собой за освобождение японского народа от
капиталистического рабства.
Однако даже такие страшные условия не могли сломить
Итикава. В марте 1935 г. он писал: «Я по-прежнему стоек, не
из гордости, не ради славы, не ради того, чтобы увековечить
свое имя. Я просто поступаю так, как должен был поступать
на моем месте всякий» 12. Таким был несгибаемый коммунист
Сёити Итикава.
Вместе с Итикава приговоры были вынесены 179 коммуни-
«Коммунистический Интернационал». 1936, № 14, с. 112.
146

стам, многие из которых выдержали весь ад тюремного
заключения и остались верными красному знамени своей партии..
Небольшая же часть еще в ходе судебного процесса,
испугавшись репрессий, переметнулась на сторону врага. Среди них.
были члены ЦК КПЯ Манабу Сано, Садатика Набзяма и
Сиро Митамура.
О причине ренегатства этих людей Сёити Итикава говорил
на суде следующее: «Поворотным моментом для них явились
маньчжурские события, когда они под влиянием обстановки,
складывавшейся в стране, стали склоняться к активной
поддержке империалистической войны. Следующим шагом было-
капитулянтство перед буржуазным национализмом,
стремящимся подчинить класс нации.
Далее, эти ренегаты постоянно подчеркивают, что КПЯ не
является истинной пролетарской партией. Но если спросить,,
на каком материале строятся эти утверждения, то, очевидно,
на том материале, какой давала прокуратура, и уже по этому
факту можно представить себе, правильно или нет их
утверждение...
Сано и Набэяма порицают и атакуют Коминтерн, заявляя,
что он для них совершенно неавторитетен. Мы не будем на>
этом подробно останавливаться, ибо это просто чепуха. Мы
глубоко убеждены, что под руководством коммунистов
японский пролетариат добьется освобождения» 13.
Выдающийся деятель японского коммунистического
движения, видный теоретик партии, умелый организатор масс Сёити*
Итикава был заочно избран на VII конгрессе
Коммунистического Интернационала членом его Исполкома, что являлось
признанием его выдающихся заслуг перед мировым
коммунистическим движением, перед рабочим классом и всеми
трудящимися Японии.
Итикава не дожил нескольких месяцев до окончания
второй мировой войны. 15 марта 1945 г. он умер в тюремном
застенке, так и не дождавшись капитуляции японского
империализма, принесшего столько горя и страданий японскому
народу и другим народам мира.
Жизнь и борьба Сёити Итикава являются примером
революционного мужества, несгибаемой воли, непоколебимой веры
в социалистическое будущее Японии. Трудящиеся страны
свято чтут имя этого стойкого революционера, крупного
организатора и выдающегося теоретика партии, внесшего огромный
вклад в становление и развитие коммунистического движения!
в Японии.
Современная Япония, с. 149.
10*

Глава 9
«ТЕЗИСЫ 1932 ГОДА»—БОЕВАЯ ПРОГРАММА ЯПОНСКИХ КОММУНИСТОВ
В условиях усиливавшейся агрессии японского
империализма, приведшей к оккупации Маньчжурии, обострения
классовой борьбы внутри страны, непрекращающихся репрессий
против прогрессивных сил КПЯ нуждалась в новой
ориентации, в уточнении своего политического курса.
В то время среди членов КПЯ, как указывалось выше,
бытовала ошибочная точка зрения, согласно которой
предстоящая революция в Японии «будет по своему характеру
пролетарской революцией, призванной решить также широкий
круг задач буржуазно-демократической революции»1. Это был
«лево»оппортунистический уклон, сторонники которого
преуменьшали роль сильных феодальных пережитков,
сохранявшихся в Японии, и не признавали важности проведения
буржуазно-демократических преобразований, которые должны
были привести к ликвидации монархии и полуфеодальной
собственности на землю.
На помощь японским коммунистам вновь пришел
Коминтерн. В мае 1932 г. Исполком Коминтерна в тесном
сотрудничестве с представителями КПЯ — Сэн Катаяма, Сандзо Носака,
Кэндзо Ямамото и др.— принял тезисы «О положении в Японии
и задачах Коммунистической партии Японии», которые и сейчас
широко известны в комдвижении Японии как «тезисы 1932 года».
Новые тезисы развивали основные положения тезисов
Коминтерна 1927 г. по японскому вопросу применительно к новой
обстановке. Кроме того, новый документ указывал на ряд
серьезных ошибок в политической линии КПЯ (недооценка
аграрной революции, неправильная оценка характера предстоящей
революции и др.). Тезисы ИККИ 1932 г. в качестве
первоочередной задачи выдвигали осуществление
буржуазно-демократической революции, призванной упразднить монархию и
ликвидировать полуфеодальную земельную собственность. Тезисы
нацеливали японских коммунистов на развертывание борьбы
против монополистического капитала, тесно связанного с
абсолютистской монархией, и призывали широкие слои трудящихся
1 «Сэкки», 17.V.1931.
148

на борьбу за осуществление демократических преобразований
во всех областях жизни страны.
Важнейшее значение для японских коммунистов в этот
период имел вопрос о характере предстоящей революции.
Следует признать, что еще до публикации «тезисов 1932 года»
КПЯ в основном ориентировалась на
буржуазно-демократический характер революции, но постепенно «левые» и правые
оппортунисты в бесконечных спорах запутали этот вопрос,
лишив партию правильной стратегической ориентировки.
Вопрос о роли монархии в Японии всегда вызывал
противоречивые суждения в марксистских кругах страны. Одни
утверждали, что монархия в условиях развитого капитализма
перестала играть самостоятельную роль, другие, наоборот,
чрезмерно преувеличивали ее значение, изображая ее в виде
всесильного абсолютизма, возвышающегося над всеми
классами, в том числе и над монополистическим капиталом.
Первые считали, что роль монархии сводится лишь к
служению интересам класса помещиков и капиталистов, являясь
их исполнительным органом. При этом они приводили тот
довод, что в Японии существовал парламент, действовала
конституция, которая ограничивала абсолютистский характер
монархии.
Однако эти теоретики забывали, что конституция в Японии
существовала лишь на бумаге, что парламент был просто
придатком монархии, который не играл никакой самостоятельной
роли в определении внутренней и внешней политики.
Парламент служил лишь фиговым листком для прикрытия
монархической диктатуры и монархического классового террора.
Парламент был наглухо закрыт для представителей рабочих,
крестьян и других угнетенных классов. В нем заседали люди,
тесно связанные с монархией, военной кликой, дворцовой
бюрократией, феодальными крупными помещиками и
буржуазией.
Разъясняя этот вопрос в духе «тезисов 1932 года», видный
деятель международного коммунистического и рабочего
движения, один из руководящих работников Коминтерна, О.
Куусинен, говорил: «Система власти в Японии слагается из трех
основных элементов. Один составной элемент — это монархия;
другой — помещичье землевладение; третий —
монополистический капитализм. Таким образом, перед нами система, в которой
можно различить эти три составные части. Установить эти
три части и является задачей научного анализа, иначе не
может быть ясности в этом вопросе. Что является характерным
для монархии? Прежде всего это аппарат, монархический
государственный аппарат. Монархический государственный
аппарат представляет собой крепкий остов существующей
диктатуры класса эксплуататоров; он оттирается на эти классы, он
лредставляет их интересы, он находится в теснейшем блоке
149

•с верхушками буржуазии и помещиков. Однако в то же время
он развивает свою самостоятельную, относительно большую
роль и свой абсолютистский характер, затушевываемый лишь
внешними, мнимо конституционными формами» 2.
Такой научный анализ тогдашней японской действительности
позволял КПЯ правильно определить характер предстоящей
революции, ее движущие силы, выработать соответствующую
стратегию и тактику борьбы. «Главной задачей ближайшего
этапа японской революции, — подчеркивал О. Куусинен, — мы
считаем следующее: во-первых, свержение монархии;
во-вторых, ликвидацию землевладения крупных помещиков;
в-третьих, установление 7-часового рабочего дня... в-четвертых, мы
держимся того мнения, что ввиду особенностей японских
условий в число основных задач следует включить лозунг
объединения банков и создания контроля над ними, а также над
производством крупных концернов и трестов в лице советов
рабочих и крестьян» 3.
Далее О. Куусинен уточнял, что такая программа не
означает еще социалистической революции, что это еще не
конфискация собственности капиталистов. Это даже меньше того,
говорил он, чего требовал Левин в 1917 г. Тогда В. И. Ленин, как
известно, наряду с требованием об объединении банков
выдвигал также требование о контроле над капиталистическим
производством вообще.
Что касается Японии, то, по мнению О. Куусинена, такое
требование может быть поставлено лишь в отношении пяте
крупнейших концернов. «Здесь, — указывал О. Куусинен, — мы
как раз имеем дело с характерной, существенной чертой
японского капиталистического хозяйства и его необычайной
концентрации. Если сейчас, накануне революции, если во время
революции, назавтра после нее рабочие скажут нам: „Хорошо:
свержение монархии! Но как же будет с этими пятью
трестами? Неужели мы не тронем их собственности только потому,
что это недопустимо теоретически?" — то на это мы им,
разумеется, ответим, что это необходимо сделать как с
практической, так и с теоретической точки зрения, что необходим
контроль над производством со стороны рабочих и крестьянских
советов. Конечно, на практике контроль этот очень скоро
перейдет в конфискацию» 4.
Коминтерн нацеливал КПЯ на усиление работы в
крестьянских массах, которые жили в условиях полуфеодальной
эксплуатации. Для успешной работы в деревне существовали
значительные возможности, так как начавшаяся война
способствовала дифференциации крестьянства, усилению
революционного брожения в деревне. Это в равной мере относилось и к:
2 Цит. по: Современная Япония, с. 34.
3 Там же, с. 35.
4 Там же, с. 36.
150

пролетариату, который подвергался чудовищной эксплуатации,
проходил суровую школу классовой борьбы, в ходе которой
выковывалось революционное ядро современного
пролетариата, свободного от полуфеодальных пережитков и всякого рода
патриархальщины.
В тезисах указывалось, что господствующий строй в
Японии представляет собой «сочетание чрезвычайно сильных
элементов феодализма с далеко зашедшим развитием
монополистического капитализма». «Огромные пережитки феодализма
в стране, полукрепостническое ограбление крестьянства и
колониальный уровень эксплуатации пролетариата, порождавшие
узость внутреннего рынка, привели к соединению
промышленного кризиса с аграрным и к небывалой остроте
экономического кризиса в городе и деревне» 5. Учитывая, что в японской
деревне проживало больше половины населения, где
крестьянство подвергалось полукрепостническому ограблению, в
тезисах говорилось: «Путь к диктатуре пролетариата в условиях
современной Японии идет только через
буржуазно-демократическую революцию, т. е. через свержение монархии,
экспроприацию помещиков» 6.
Тезисы давали ясную перспективу перерастания буржуазно-
демократической революции в социалистическую. В качестве
основных лозунгов ставились: «Народная революция против
империалистической войны и полицейской монархии!», «За рис,
за землю, за свободу, за рабоче-крестьянское правительство!».
Тезисы указывали, что будущее развитие революционного
движения в огромной, а то и в решающей степени зависит от ее
способности сплотить под своими лозунгами миллионы
трудящихся и встать во главе их борьбы. В тезисах подчеркивалась
важность всестороннего укрепления влияния партии в массах,
ее идейного и организационного роста.
Как говорится в юбилейном издании ЦК КПЯ «50 лет
Коммунистической партии Японии», «тезисы 1932 года были
путеводной звездой партии и рабочего класса вплоть до
поражения японского империализма во второй мировой войне»7.
В специальном обращении ЦК КПЯ по поводу новых
тезисов Западноевропейского бюро ИККИ по японскому вопросу
указывалось, что тезисы имеют важнейшее значение, поскольку
они определяют стратегическую линию партии и указывают
на конкретные тактические задачи. Поэтому все
революционные рабочие и крестьяне должны отнестись с величайшим
вниманием к этим задачам и немедленно выработать линию для
претворения их в жизнь. Далее в обращении говорилось:
«Пусть лают все злобные псы, мы успеем в конце концов раз-
5 Тезисы о положении в Японии и о задачах Коммунистической партии
Японии. См. с. 237 настоящего издания.
6 Там же, с. 240.
7 Нихон кёсанто-но гондзюнэн, с. 71.
151

громить их. Только коммунисты умеют открыто вскрыть перед
массами свои ошибки и недостатки и смело и самоотверженно
бороться за их преодоление... Мы уже начали претворять эти
тезисы в нашу практическую политику. Наша задача —
истолковать и разъяснить их в ряде специальных брошюр, которые
выпускает „Сэкки"». Обращение заканчивалось призывом:
«Мобилизуем широкие массы на борьбу под лозунгами народной
революции, против империалистической войны и
военно-полицейской монархии, за хлеб и труд, за землю и свободу, за
рабоче-крестьянское правительство» 8.
Совершенно иную позицию заняли ренегаты партии Манабу
Сано и Садатика Набэяма. По указанию тайной полиции они
сочинили и опубликовали в середине 1933 г. письмо к членам
партии, содержащее грубые нападки на Коминтерн и КПЯ^
требуя разрыва с Коминтерном и выхода рядовых членов из
Коммунистической партии Японии, которая обвинялась в
«мелкобуржуазном перерождении». Ренегаты обрушивались на
Коминтерн за то, что он якобы предписывал японским
коммунистам тактику поражения своей страны в будущей войне, и не
соглашались с пролетарским лозунгом о необходимости борьбы
за освобождение колоний, особенно тех, которые были
захвачены милитаристской Японией. Принцип пораженчества в
войне и самоопределения народов, по их мнению, был правильным
для России, но вреден для Японии.
Наряду с этим Манабу Сано и Набэяма развивали тезис о
неизбежности войны между мировым империализмом и
азиатскими народами. Причем они изображали дело таким образом,,
что эта война будет вестись Японией за освобождение
угнетенных народов Азии от империалистов. Милитаристская Япония
изображалась ими как «прогрессивная страна», которая будет
вести войну якобы в интересах японского пролетариата.
Приняв на вооружение идеологию национал-социализма,
эти1 изменники партии пытались доказать, что высокий
культурный уровень японского народа создает, мол, необходимые
предпосылки для перехода рабочего класса к социализму
своим, оригинальным путем, отличным от пути построения
социализма в СССР, что японский социализм будет-де «более
высокого качества», чем социализм в любой другой стране.
Злобную ненависть у ренегатов вызывало положение
«тезисов 1932 года» о необходимости концентрации борьбы
против монархии и полуфеодальных пережитков в стране. По
утверждению Манабу Сано, лозунг борьбы против японского
абсолютизма лишь внешне кажется революционным, а на самом
деле борьба против императорского строя выгодна только
помещикам и капиталистам. Это вздорное утверждение он
пытался доказать ссылкой на специфичность развития японской на-
8 Современная Япония, с. 252.
15^

ции. «Непрерывность японского императорского дома, — писал
Сано, — является историческим фактом, олицетворяющим
нормальное развитие японского народа как независимого народа,
чего нет ни в какой другой стране в мире; и чувство, что
императорский дом находится в центре национального единства,
глубоко внедрено в сердце японского рабочего класса. В
отличие от русского царя и германского кайзера японский
император является со времени реставрации Мэйдзи носителем
прогресса»9. Сано писал, что выставление коммунистами
лозунга свержения монархии является признаком
«мелкобуржуазной нетерпимости», которая якобы присуща КПЯ,
Эта. писанина классовых изменников была рассчитана на
то, чтобы внести раскол в ряды Коммунистической партии
Японии, отколоть от нее неустойчивые элементы. Но этого не
случилось. ЦК КПЯ дал достойный отпор этим раскольническим
попыткам и приступил к перестройке своих рядов на основе
«тезисов 1932 года».
8 опубликованном в газете «Сэкки» специальном заявлении
ЦК КПЯ подчеркивалось, что Сано, Набэяма и другие
ренегаты «не только отрицают все принципы коммунизма, открыто
требуют отрыва японской компартии от мирового коммунизма,
частью которого она является, и ее роспуска, не только
выражают поддержку политике империалистических войн
императорского правительства... но уже начали и продолжают
активную деятельность, направленную на разгром партии. Действия
указанных лиц являются действиями провокаторов и целиком
и полностью играют на руку враждебным классам»10. В
дальнейшем Сано, Набэяма, Митамура и многие другие активно
выступали в роли прислужников императорской власти,
одобряли агрессивные действия японского империализма. Пытаясь
преуменьшить масштабы своего предательства, эти люди
впоследствии называли себя «элементами, выпавшими из
революционного движения», «одинокими солдатами, решившими
посвятить остаток своей жизни защите своих маленьких
позиций» и.
Измена Сано, Набэяма и других вызвала сильное
возмущение в рядах рабочего класса, членов профсоюзов,
крестьянских организаций, прогрессивной интеллигенции. Газета
«Сэкки» публиковала в то время многочисленные резолюции
протеста, в которых клеймились предательские действия кучки
ренегатов, продолжавших называть себя коммунистами. Вот
некоторые из них. «Наши враги развивают патриотические
чувства и воинственные настроения, для того чтобы задушить
китайскую революцию и напасть на Советский Союз... Через все
заявления Сано красной нитью проходит идея враждебных
9 «Коммунистический Интернационал». 1936, № 14, с. 109.
10 «Сэкки», 16.VI.1933.
11 Очерки по истории рабочего движения Японии, с. 142—143.
153

классов — восхваление монархической системы и развитие во-
инственного национализма. Мы должны усилить борьбу против
монархии и империалистической войны. Мы, рабкоры, должны
отбить атаку врагов народа — Сано и Набэяма».
«Пусть уходят от нас подлые элементы. Сколько рабочих
повел за собой Сано? Ни одного... Как можно построить
социалистическое государство, ведя грабительскую войну? Мы,
члены ячейки военного завода, клянемся беспощадно бороться с
предательством Сано и Набэяма».
<сДело защиты СССР и китайских советов не есть
принесение в жертву интересов японских рабочих и крестьян, наоборот,
грабительская война делает нас жертвой. Японский рабочий
класс не может победить капиталистов и помещиков без
свержения монархии. Война против Китая есть война за
приобретение монополии на рынке и за источники сырья, это есть война
для наступления на СССР и китайские советы.
Мы, железнодорожники, объявляем решительную борьбу
Сано и Набэяма» 12.
В соответствии с тезисами, которые были опубликованы на
страницах газеты «Сэкки» (июль 1932 г.), ЦК КПЯ приступил
к активному развертыванию массово-политической работы
среди самых различных слоев населения, и прежде всего в среде
рабочего класса. В помощь партийному активу ЦК КПЯ
приступил к изданию «Лекций по истории развития капитализма
в Японии» под руководством Эйтаро Норо. Эти лекции,
которые развивали и конкретизировали отдельные положения
«тезисов 1932 года», оказывали большое влияние на
интеллигенцию, передовых рабочих, молодежь и студентов.
Своевременная товарищеская помощь со стороны
Коминтерна, правильная позиция партии в вопросах войны и основных
задач революции привели к идейно-теоретическому и
организационному укреплению КПЯ, способствовали повышению ее
авторитета среди народных масс. Вместе с партией стали
крепнуть и набирать силу массовые организации японских
трудящихся, и прежде всего профсоюзы. Возросло влияние партии
и в широких массах крестьянства. К 1933 г. крестьянские
организации вместе с организациями японских париев объединяли
около 150 тыс. членов. Влияние партии распространилось и на
другие слои населения. В 1933 г. студенческие стачки, в
которых участвовали тысячи студентов, охватили многие
университеты страны.
Рост влияния и авторитета КПЯ, направлявшей борьбу
народных масс, не на шутку напугал буржуазно-помещичью
верхушку. Правящие круги Японии решили нанести
сокрушительный удар по КПЯ, с тем чтобы положить конец
«революционной заразе», получившей такое широкое распространение в
12 Там же, с. 256—257.
154

стране. Главному полицейскому управлению было дано задание
разработать детальный план разгрома КПЯ и руководимых ею
массовых организаций. Этот план получил одобрение японского
монарха, и полиция приступила к действия^.
В октябре 1932 г. по всей стране одновременно было
арестовано 1,5 тыс. членов партии, в том числе наиболее видные
деятели КПЯ- По данным буржуазной печати, за девять
месяцев 1933 г. было схвачено 7861 человек, среди которых
находилось 688 членов КПЯ и сочувствующих, 616 членов
комсомола и сочувствующих коммунистическим идеалам юношей и
девушек, 2605 членов нелегальных революционных
профсоюзов, 804 члена крестьянских союзов, 684 учащихся, 352 учителя
и 25 солдат. Среди арестованных числилось 289 женщин. В
ходе массовых арестов полицейская охранка разгромила 41
партийную ячейку. Эти цифры свидетельствовали не только об
усилении террора, но они наглядно демонстрировали силу
партии, ее потенциальные возможности.
По. признанию главного прокурора Хирата, сделанном в
1934 г., только с 1928 по 1933 г. было арестовано 40 тыс.
коммунистов и им сочувствующих. Американский ученый Андрю
считает, что с 1931 по 1934 г. было арестовано свыше 24 тыс.
человек, обвиненных в коммунизме 13. По подсчетам известного
японского ученого Киёси Иноуэ, в 1929 г. было произведено
4942 ареста, в 1930 г.— 6124, в 1931 г.— 10 422, в 1932 г.—
13 938, в 1933 г. —14 624 14.
Все арестованные подвергались пыткам, отличавшимся
крайней жестокостью. Тысячи японских коммунистов погибли
в тюремных застенках от пыток и нечеловеческих условий тю-
ремиого содержания. Вот как описывал один из способов
пыток выдающийся японский пролетарский писатель-коммунист
Такидзи Кобаяси, впоследствии замученный в тюрьме: «В
камере для допросов, — писал он, — к потолочным балкам был
прикреплен блок, через который перекинута веревка. Ноги
истязуемого привязывали к концам веревки и поднимали его к
потолку головой вниз. Затем, ослабляя веревки, ударяли его
головой об пол, как бы трамбуя землю. С каждым ударом кровь
бешено приливала к голове. Лицо пылало как огонь. Налитые
кровью глаза готовы были выскочить из орбит...» 15.
Не менее жестокие пытки применялись в отношении Сёити
Итикава. Ему вбивали в ступни гвозди длиной в 5 сун (1 ,сун =
3,03 см), в результате чего Итикава почти не мог ходить.
Очевидцы рассказывали, что, выходя на прогулку, он держался за
перила, за стенку и опирался на бамбуковую палку. Итикава
говорил, что революционер должен всегда двигаться, даже на
13 Andrew. Both Dilemma in Japan, с. 74.
14 Иноуэ Киёси, Оконоги Синдзабуро, СудзукиСёси.
История современной Японии, с. 124.
15 «Сэкки», 15.111.1928.
155

четвереньках, иначе наступит уныние, разочарование и отчая*
ние, которые означают начало капитуляции перед врагами.
В 1932 г. в тюремном застенке был замучен один из
наиболее стойких и последовательных революционеров, видный
деятель КПЯ, Ёсимити Ивата. В связи с мученической смертью»
Ивата в газете «Сэкки» было помещено следующее
сообщение: «30 октября, рано утром, товарищ Ивата был осажден
несколькими сотнями вооруженных полицейских, одетых в
защищающие от пуль рубашки, и после схватки с ними был
арестован. Товарища Ивата поместили в больницу при
полицейском управлении, а в 0 часов 30 минут ночи на 3 ноября был
зверски замучен» 16.
Политическая полиция питала особую ненависть к Ивата.
Находясь в подполье, он фактически стоял в центре
организационной работы партии, которая понесла большие потери из-за
арестов, ёсимити Ивата был одаренным человеком, его перу
принадлежит ряд важных статей, опубликованных в журнале
«Варэра» (к<|Мы») и других изданиях К'ПЯ. Он был горячим
поборником единства партийных рядов, сплочения всех
демократических сил. Партия поручила ему ответственный
участок — организацию выступлений трудящихся против
агрессивной войны и издание газеты «Сэкки», и он блестяще справился
с этими задачами. Ивата погиб в неравной борьбе с жестоким
классовым врагом, но имя его навечно вписано в героическую
летопись борьбы международного революционного движения.
После массовых арестов 1932 г. Главное полицейское
управление сделало хвастливое заявление, что этими арестами оно
«окончательно подорвало партийную организацию». Однако не
прошло и года, как министр внутренних дел Тацуо Ямамото
вынужден был признать на конференции губернаторов, что,
«несмотря на непрекращающиеся массовые аресты,
коммунистическое движение становится все более радикальным и
опасным» 17.
И это соответствовало действительности. В выступлениях
представителей КПЯ на VII конгрессе Коминтерна отмечалось,
что «нет ни одного промышленного центра и даже ни одного
уезда в стране, где не было бы небольшой организации нашей
партии» 18.
О высоком авторитете КПЯ среди трудящихся
свидетельствовали политические выступления, связанные с арестами и
убийствами коммунистов. Когда в 1932 г. проходил процесс по
делу 200 коммунистов, в адрес суда и прокуратуры, различных
правительственных органов поступила масса протестов против
несправедливого судебного разбирательства, в ходе которого
попирались элементарные права подсудимых. Только в адрес
16 «Сэкки», 5.XII.1932.
17 Цит. по: «Советское востоковедение». 1958, № 2, с. 50.
18 Там же.
156

суда в течение двух месяцев
было прислано 3024 отдельных
письма и 150 резолюций от
рабочих коллективов против
судебного произвола.
Не ограничиваясь пассивным
протестом, передовые рабочие
организовывали массовые
демонстрации, в которых принимали
участие люди самых различных
профессий и политических
убеждений. Многочисленные
демонстрации состоялись в Токио, многие
из которых закончились
стычками с полицией. Демонстранты
несли плакаты, на которых было
написано: «Освободите
коммунистов!», «Да здравствует
коммунистическая партия!», «Защитим ёсимити Ивата
СССР!».
Характерным для настроения пролетарских масс был также
взрыв возмущения по поводу убийства члена ЦК КПЯ
Есимити Ивата. По всей стране прошли демонстрации, в которых
участвовали не только рабочие, сочувствовавшие компартии,,
но и те, которые находились под влиянием реформистских
профсоюзных лидеров. Комментируя массовые выступления
трудящихся по поводу злодейского убийства Ивата, газета «Токио
Асахи» писала: «Различные легальные и нелегальные левые
организации организовали кампании протеста и демонстрация
по поводу смерти коммуниста в тюрьме. Но еще до того дня
все члены комиссии по устройству этой кампании были
арестованы. Помещения левых профсоюзов подверглись обыску.
Были произведены многочисленные аресты, зал собрания был
оцеплен 550 полицейскими, 140 рабочих были арестованы
раньше, чем они успели подойти к месту собрания. Рабочие увидели,,
что похороны не могут состояться. Тогда они организовали
демонстрацию с криками: „Да здравствует Коммунистическая
партия Японии!'*. Произошло столкновение между
демонстрантами и полицией. Во время этого столкновения было
арестовано 350 человек» 19. В тот же день в Осака было произведено
50 арестов. В Нагоя рабочие организовали траурные митинги,,
на которых также было произведено много арестов.
Еще более внушительной политической демонстрацией
солидарности широких масс с Коммунистической партией
Японии явились события, связанные с подлым убийством Такидзкг
Кобаяси — одного из самых талантливых пролетарских писате-
Цит. по: Современная Япония, с. 17.
157'

Прощание с выдающимся пролетарским писателем-коммунистом Такидзи Ко-
баяси, зверски убитым японской полицией
лей Японии. Компартия организовала серию демонстраций в
различных районах Токио, которые, как правило,
заканчивались рукопашной схваткой с полицейскими. В Осака
коммунистам удалось поставить одну пьесу Т. Кобаяси, на которой
присутствовало свыше 5 тыс. зрителей.
Аресты 1932—1933 гг., как и предыдущие, не привели к
прекращению деятельности партии. Руководящие деятели,
которым удалось остаться на свободе, немедленно приступили
к работе по восстановлению партии, продолжали издание
газеты «Сэкки». В первое время после арестов во главе ЦК стоял
Эйтаро Норо. Затем, после его ареста, руководство партии
временно возглавил Масаёси Ямамото (впоследствии
перебежавший на сторону классового врага). В мае 1933 г. во главе
ЦК КПЯ вновь становится Эйтаро Норо. Это был крупнейший
теоретик партии. Его перу принадлежит ряд важных работ по
истории японского капитализма. Он внес большой вклад в
популяризацию тезисов Коминтерна 1927 и 1932 гг.
Вот характеристика, которая была дана Эйтаро Норо
видными деятелями рабочего движения. «Деятельность Норо,
руководителя партии, больного, искалеченного, истерзанного
жандармской плетью, поистине вызывает восхищение. Крупные
капли пота выступали на лбу у этого труженика, когда он,
обессиленный, задыхаясь от кашля, двигался в стужу по
улицам, чтобы установить связь с товарищами. Занимаясь большой
158

организационной работой, он в
то же время писал статьи для
газеты „Акахата". Все это
сильно подорвало его здоровье... Но-
ро был простой человек: мягкий
в обращении с другими,
скромный учитель, неутомимый
руководитель» 20.
Большую помощь Норо в
руководстве партией оказывал
молодой, энергичный коммунист
Кэндзи Миямото. Он внес
большой вклад в борьбу за
укрепление рядов партии, активизации
ее деятельности на основе
«тезисов 1932 года».
После принятия «тезисов
1932 года» руководство КПЯ
серьезное внимание уделяло
печатной пропаганде. Большим
тиражом издавался не только
центральный орган ЦК КПЯ —
газета «Сэкки», но и много
других газет и журналов, предназначавшихся для различных
социальных слоев населения. Издания КПЯ находили широкую
читательскую аудиторию. До массовых арестов 1932—1933 гг.
КПЯ выпускала или контролировала выпуск 30 нелегальных
печатных органов, десятки фабрично-заводских и сельских
газет, оказывала влияние на ряд крупных легальных изданий.
Особой гордостью коммунистов была газета «Сэкки».
Несмотря на непрерывную слежку полиции, она с небольшими
перерывами издавалась до 1935 г. В октябре 1932 г. был
совершен одновременный налет на 16 типографий, печатавших эту
газету, но, несмотря на это, газета не прекратила своего
существования. Коммунисты с помощью активистов
распространяли газету среди рабочих, крестьян, в высших учебных
заведениях, школах и даже в воинских частях. В феврале 1933 г.
«Сэкки» имела 50 тыс. читателей, что свидетельствовало об
усилении связи партии с массами. Центральный орган ЦК КПЯ,
несмотря на непрерывные репрессии, продолжал разоблачать
агрессивные действия японской военщины в Китае, призывал
рабочих, крестьян, интеллигенцию крепить солидарность с
советским народом, с китайскими и корейскими патриотами,
мужественно боровшимися против японских оккупантов.
Газета «Сякай ундо цусин» 4 сентября 1933 г. писала:
«Говорят, что коммунистическую работу ведет незначительное
количество энтузиастов, идеологически оторванных от пред-
20 Очерки по истории рабочего движения Японии, с. 141 —142.
159

лриятий, но факты показывают, что по-прежнему продолжается
создание центрального руководства партии и благодаря
изумительной тактике компартии растет ее удивительная
потенциальная энергия в важнейших городах и деревнях. Особенно
выдающимся является упорное и смелое движение по
расширению организации».
Сила японской компартии состояла в том, что она была
тесно связана с массами, верно выражала и самоотверженно
защищала их интересы, указывала им верный путь борьбы за
свое освобождение.
«.Компартия, — говорил на суде С. Итикава, — есть партия
будущего. Следовательно, она является бессмертной до тех пор,
пока существует рабочий класс. Компартия является партией
пролетариата, и это означает следующее: во-первых» она
пустила самые глубокие корни в капиталистическое общество,
являющееся самым последним, самым высшим классовым
обществом в истории человечества. Во-вторых, компартия, как
.авангард рабочего класса, является самым решительным
врагом всех эксплуататоров»21.
Вооруженная «тезисами 1932 года», Коммунистическая
партия Японии, несмотря на все трудности, вела упорную работу
б массах, заново создавала сеть своих организаций на
фабриках, заводах, госучреждениях, в воинских частях, в городах и
сельской местности. О том, что КПЯ не сложила оружия и
продолжает самоотверженную борьбу против фашизма и
агрессии японского милитаризма, свидетельствовало постановление
ЦК КПЯ о «Задачах Токийского горкома партии».
В нем говорилось: «Токийский городской комитет... должен
выполнить следующие задачи, связывая их с антивоенным днем
1 августа: а) усилить стачечную борьбу в военной
промышленности и на текстильных предприятиях, поддержать требования,
выдвинутые рабочими электрического транспорта, поддержать
волнения на авиационном заводе „Накадзима" и на заводе
„Цутосима" и связывать повседневную борьбу с борьбой
против империалистической войны, в защиту Советского Союза;
б) на основе единого фронта снизу организовать массовое
движение против квантунских военных маневров; в) усилить
идеологическую и организационную борьбу против правых и
левых социал-фашистов и против изменников Сано и Набэяма
и всей их группы; г) развернуть борьбу против монархического
террора, против закона об опасных мыслях и против
преследований массовых организаций.
Главная организационная задача состоит в том, чтобы
усилить активность на предприятиях, сконцентрировать работу
организаций на важнейших заводах» 22.
21 «Тихий океан». 1934, № 1, с. 115.
22 «Сэкки», 11.VII.1933.
160

Этот документ свидетельствовал также о том, что
партийное руководство понимало необходимость развертывания
широкой работы в массовых организациях, их сплочения под
флагом КПЯ.
Тот факт, что Коммунистическая партия Японии не только
не дрогнула в условиях жесточайших массовых репрессий
1932—1933 гг., но и сумела дать достойный отпор, продолжить
свою революционную деятельность, объяснялся как
субъективными, так и объективными факторами. К субъективным
факторам можно отнести стойкость коммунистов, наличие четкой
программы действий, которую они имели в виде тезисов
Коминтерна 1932 г., а также приход к руководству компартией
закаленных и зрелых лидеров. Важную роль сыграли и
объективные условия, сложившиеся в это время в Японии.
Агрессивная политика японской монополистической
буржуазии ложилась тяжелым бременем на плечи трудящихся масс.
Военно-инфляционная конъюнктура, искусственно созданная
японскими моополиями, пытавшимися выйти из кризиса
путем форсированного развития экономики, и прежде всего тех
отраслей, которые работали на войну, привела к росту
военных расходов, которые покрывались за счет увеличения
налогов на трудящихся, с помощью государственных займов и
эмиссии бумажных денег.
Бесконтрольная эмиссия, сопровождавшаяся обесценением
иены и резким повышением цен на внутреннем рынке, привела
к резкому снижению жизненного уровня японских рабочих,
который и без того был самым низким по сравнению с другими
странами развитого капитализма. Массовые увольнения, к
которым прибегали предприниматели, способствовали
невиданной интенсификации труда.
В 1932 г. в Японии число безработных возросло до 2,5 млн.,
а заработная плата работавших уменьшилась в среднем на
35—60%. По официальным данным, предпринимателям
удалось за счет рабочих снизить издержки производства в 1932 г.
по сравнению с 1929 г. на 40—50%, а в отдельных отраслях
промышленности, например в электропромышленности, до 60%.
Чудовищные перегрузки вели к огромному росту несчастных
случаев и производственного травматизма. На одном только
заводе кампании «Явата» за июль 1933 г. зарегистрировали
896 несчастных случаев, многие из которых были со
смертельным исходом.
На предприятиях, связанных с войной, устанавливался
фактически военный режим — жесткий контроль, широкая сеть
шпионажа за рабочими, непрерывная политическая обработка.
Захватническая война в Китае требовала полной
мобилизации тыла во имя победы императорской армии. Это вело к
невиданной эксплуатации трудящихся. Под лозунгами
«чрезвычайные времена», «родина в опасности» устанавливался бе-
И Зак. 846
161

лый террор, завинчивались до предела гайки во всех сферах
экономической, политической и общественной жизни страны.
Даже правые лидеры социал-демократии вынуждены были
направить петицию правительству, в которой указывалось на
исключительно тяжелое положение японского рабочего класса.
«Под действием военно-инфляционной конъюнктуры
продолжительность рабочего дня, —подчеркивалось в петиции, —
быстро растет. В домашней промышленности и торговых заведениях
чрезмерно удлиненный рабочий день — явление совсем не
новое. Но на предприятиях, связанных с военной
промышленностью, 9—10-часовой рабочий день за последние два-три года
существует только на бумаге... Средний рабочий день
составляет 16—17 часов... Моральное и физическое изнурение
рабочего класса достигает предела. Число несчастных случаев
сильно растет» 23.
В еще более тяжелом положении находилось японское
крестьянство, особенно арендаторы и полуарендаторы,
составлявшие 75% всех крестьянских семей. Крестьянство страдало
от нехватки земли, роста арендной платы и монопольных цен
на удобрения, усиления налогового бремени и всевозможных
поборов. Задолженность крестьян помещикам и ростовщикам
принимала огромные размеры. Целые районы были охвачены
голодом. В 1934 г. число голодающих крестьян в районе Тохоку
достигало 700 тыс. Задавленные нуждой и голодом, крестьяне
продавали своих детей на фабрики и заводы, в публичные дома.
Японская газета «Сякай ундо цусин», описывая
бедственное положение крестьянства, констатировала: «Нехватка риса
для еды, тяжелый труд не помогает, плачущих девушек
продают, люди уходят из деревни, остающиеся старики и дети
голодают — таково действительное положение японской
деревни» 24.
Доведенные до крайней степени нищеты и отчаяния,
рабочий класс и трудовое крестьянство поднимались на борьбу за
элементарные права, небходимые для нормальной жизни.
Активизируется стачечная борьба, которая порой
принимала необычайно острый характер, выливаясь в массовые
демонстрации, схватки с полицией и фашиствующими элементами.
Только за восемь месяцев 1933 г. число рабочих конфликтов
увеличилось до 74 тыс. против 63 тыс. за тот же период 1932 г.
Стачечная борьба принимала все более резкий характер.
Рабочий класс постепенно переходит от обороны к наступлению.
На заводе «Мицубиси» в Кобэ, например, в забастовке
приняло участие 7 тыс. рабочих, которые потребовали отмены
системы сверхурочных работ, повышения заработной платы на
10%, установления 8-часового рабочего дня. На авиационном
«Токио Асахи симбун», З.Х.1935.
«Сякай ундо цусин», 20.XI.1935.
162

заводе в Нагоя в связи с увольнением рабочих была проведена
крупная стачка, в которую было вовлечено около 7 тыс.
человек. Рабочие добились серьезной победы. Предприниматели
выдали уволенным выходные пособия, а временные рабочие были
уравнены в правах с постоянными. Эти волнения перекинулись
на другие заводы. Рабочим многих предприятий удалось
вырвать ряд уступок у своих хозяев.
Растущее недовольство трудящихся масс использовалось
компартией для вовлечения рабочего класса в политическую
борьбу против японской реакции. Так, на сталеплавильном
заводе в Кобэ, где работало 3 тыс. рабочих, коммунисты
организовали массовую кампанию против сборов на военные нужды,
увязав ее с требованием 20%-ного повышения заработной
платы и улучшения условий труда на заводе. Кампания за отказ
платить взносы охватила и другие предприятия. Рабочие
машиностроительных заводов Оки и Онитаби, железнодорожных
мастерских Ои, трамвайщики Токио созывали митинги и
отказывались от «взносов на военные нужды.
Коммунисты активно участвовали в .стачечных
выступлениях рабочего класса. Это усиливало их авторитет в массах,
способствовало значительному расширению сети заводских
партийных ячеек. На верфях '«Мицубиси» (Кобэ), насчитывавших
4 тыс. рабочих, действовала сильная партийная ячейка. Она
издавала газету, пользовавшуюся большой популярностью
среди рабочих. Под руководством коммунистов в механическом
цехе вспыхнула забастовка, которая охватила всех рабочих
верфи и перекинулась на другие предприятия. Коммунисты
возглавляли также крупную стачку на авиационном заводе
«Мицубиси» в Нагоя.
КПЯ эффективно использовала такую форму борьбы, как
созыв конференций фабрично-заводских комитетов. <В апреле
1933 г. на такой конференции присутствовали представители
четырех крупных военных заводов Токио. В рабочем районе
Токио — Кото в кампании по созыву таких конференций
участвовали представители 15 'предприятий.
Значительно активизировалась деятельность коммунистов
в профсоюзах, входивших в объединение Дзэнкё. Союз
металлистов, как сообщала газета «Сякай ундо цусин», только в
сентябре 1932 г. организовал свои профгруппы на 40
металлозаводах в одном районе Токио. Партия усилила свое влияние яа
железных дорогах, особенно на железнодорожных узлах Ха-
мамацу, Пара, Тобу, (Вакамацу и др. В угольных шахтах Ёван
было арестовано 96 шахтеров за ведение коммунистической
пропаганды. Аресты коммунистов имели также место среди
почтовиков Нагоя, Маэбаси, в ряде крупнейших издательств Токио,
в универмагах «Мицукоси», «Хатэя», в ряде больниц и других
учреждениях.
В этот период партии удалось провести ряд крупных поли-
11*
163

тических выступлений. Весьма показательным в этом
отношении явилось празднование 1 Мая 1933 г., проходившее в
обстановке большого подъема.
(«В Осака, — писала газета „Сякай ундо цуоини, — произо-*
шло резкое столкновение рабочих с полицией, которая произ^
вела большие аресты. Тысячи зрителей провожали
арестованных аплодисментами. [Когда же полицейские с 30 арестованньь
ми проходили мимо демонстрации профсоюзов „Дзэнро", 2 тыс.
человек из этого союза в виде протеста сели на мостовой,
остановили уличное движение и требовали освобождения
арестованных. И те были освобождены»25.
"Большую работу ОЩЯ вела среди безработных. Она созда^
вала комитеты безработных три биржах труда, издавала для
них специальные газеты, организовывала массовые
выступления безработных за получение работы под лозунгом «Даешь
рис!», пыталась объединить их в единый фронт. ¥ЛЯ удалось
создать в 1934 г. Совет безработных Токио, в который вошли
около 80 организаций безработных. Совет стал широкой
легальной организацией, развернувшей борьбу против снижения
ассигнований на общественные работы, против сокращения заработ*
ной платы и усиления интенсификации труда, за прием на
работу зарегистрированных безработных и т. п. Волна
выступлений безработных в 1934 г. прокатилась по всей стране.
Организатором этих выступлений явились коммунисты.
В апреле 1934 г. в Токио был проведен большой
общегородской митинг безработных, в котором приняли участие тысячи
обездоленных людей, представители различных массовых
организаций. Даже буржуазная пресса отмечала, что «такого
оживленного митинга уже давно не было за последнее время»26.
Примечательно было то, что митинг проходил под лозунгом
«Да здравствует единый фронт борьбы всех
зарегистрированных безработных Токио!». На митинге была принята
резолюция, в которой содержался призыв начать борьбу против
сокращения заработной платы и ухудшения положения
безработных. Около 300 человек направились в Токийский
муниципалитет и потребовали встречи с администрацией. Поскольку мэр
отказался выйти к делегации, толпа пыталась силой
прорваться в здание, несмотря на то что оно охранялось большим
отрядом полицейских. .Боясь разрастания конфликта, мэр принял
делегацию безработных, которые вручили ему свои
требования.
Не получив удовлетворительного ответа от мэрии, Совет
безработных обратился к рабочим и трудящимся Токио с
призывом поддержать борьбу безработных. В обращении
говорилось, что исключительно тяжелые условия жизни безработных
«Сякай ундо цусин», 27.IX.1933.
«Коммунистический Интернационал». 1934, № 26—27, с. 75.
164

положили предел 'их терпению. «Мы, безработные, — а нас
вместе с семьями 60 тыс. человек, — поднялись во имя защиты
своей жизни и полны решимости довести свою борьбу до конца.
Для того чтобы добиться своих требований, нам .необходима
ваша помощь, товарищи рабочие и граждане города Токио!
Мы просим вас поддержать нас, 'посочувствовать онам, просим
поддержки вашей и помощи» 27.
В июле того же, 1934 г. еще более массовый митинг
безработных был созван в рабочем районе Хондзё. На митинге
выступали представители различных массовых организаций,,
в том числе от Социалистической массовой партии, профцентра
Дзэнро, профсоюзов районов Кото и /Канто. Все ораторы
подчеркивали, что занятые рабочие должны поддержать борьбу
безработных через свои профсоюзы.
На следующий день большая группа безработных явилась
в муниципалитет, чтобы получить ответ на свои требования.
У здания мэрии 'произошло побоище. Безработные были
разогнаны, но муниципальные ©ласти вынуждены были пойти на
ряд серьезных уступок.
1932 год можно считать поворотным в работе партии в
деревне. Основываясь на тезисах 'Коминтерна, КПЯ стала
исправлять свои недостатки в работе с крестьянством, изживать
имевшуюся раньше в ее рядах иедооценку аграрной революции. От
прежней ориентировки на одно беднейшее крестьянство
компартия стала поворачивать на путь установления союза между бед-
няцко-середняцким крестьянством и рабочим классом.
Трудность работы в деревне объяснялась отсутствием в
течение длительного времени открытого революционного
столкновения большой массы крестьянства с классом помещиков и
кулачеством, неразвитостью (политической борьбы как
наиболее эффективного средства решения назревших аграрных
проблем. К этому следует добавить, что компартия в течение
длительного времени придерживалась сектантской тактики борьбы,
унаследованной еще от фукумотоизма, отрицавшего роль масс
в революционном процессе. По существу, деятельность партии
в деревне сводилась к пропагандистским выступлениям, а
боевая организаторская работа среди широких масс крестьянства
не велась, если не считать вопросов, связанных с
функционированием крестьянских союзов, и участия коммунистов в местных
конфликтах.
В 1932 г. партия выработала новый политический курс
работы в деревне, главный смысл которого сводился к тому,
чтобы учить .массы на их собственном опыте и
революционизировать их выступления. Партия ставила задачу вырвать
руководство крестьянским движением из рук кулацко-помещичьей
верхушки, направлявшей стихийное недовольство в русло мирно-
27 Там же, с. 76.
165

го, петиционного движения, и повернуть его на путь активной
борьбы за коренные интересы бедняцко-середняцкой массы
крестьянства.
В этом же году в значительной мере по инициативе КПЯ
возникает массовое движение под названием «борьба за рис.». Это
было движение голодающих за выдачу в кредит и дешевую
распродажу правительственных запасов риса. Оно в
дальнейшем распространилось на всю страну. Всюду стали возникать
крестьянские комитеты, которые возглавляли борьбу за землю,
за ликвидацию задолженности арендаторов, за снижение
налогов. Во главе движения стояли коммунисты и
революционная организация — Общенациональный совет (Дзэнкоку кай-
ги), которая на своем съезде, состоявшемся в конце 1932 г.,
выдвинула широкую программу развития аграрной революции,
включавшую, в частности, требование о свободе пользования
государственными лесами, реками, пустошами. В программе
выдвигался лозунг отчуждения храмовых земель, помещичьих
усадеб и установления крестьянского контроля над ними
и т. д.
Нарастание крестьянского движения заставило
правительство специально обсудить аграрную проблему на чрезвычайной
64-й сессии парламента в начале 1933 г. и принять ряд
мероприятий '«в помощь деревне». Однако эта помощь попадала в
руки верхушки зажиточного крестьянства, а основная масса
арендаторов и полуарендаторов оказалась обойденной.
Все это вызывало возмущение крестьянских масс и вело к
непрерывному росту количества арендных конфликтов в
деревне, к развитию широкого крестьянского движения, которое все
чаще принимало характер политических действий. iB первой
половине 1933 г. количество крестьянских конфликтов возросло
до 2200 против 2756, официально зарегистрированных в 1932 г.
Однако крестьянское движение не получило должного
размаха, не смогло подняться до общенационального масштаба.
Требования крестьян, как правило, не выходили за рамки
частных уступок чисто экономического характера. Находясь под
влиянием богатеев и реакционных организаций, японское
крестьянство не понимало значения боевых массовых
выступлений в масштабе области и даже района. Все это тормозило
решение главного вопроса — ликвидацию полуфеодальных
отношений на основе коренного перераспределения земли в
интересах основной массы крестьян.
Несмотря на страшные репрессии, обрушенные правящим
лагерем на коммунистов, К'ПЯ не только не снизила, но даже
усилила борьбу против агрессивной политики японского
империализма. Коммунисты осуществляли антивоенную
деятельность всеми возможными средствами. Большую роль в ней
сыграл центральный орган ЦК КПЯ — газета «Сэкки», кото*
рая публиковала огромное количество материалов, разъясняю-
166

щих народу истинную суть захватнической войны против
Китая и призывающих трудящихся к выступлениям против нее.
Так, в передовой статье газеты «Сэкки» от 26 мая 1933 г.
указывалось: «Конечная и главная цель грабительской войны
в Северном Китае заключается во всеобъемлющей подготовке
к войне против Советского Союза... В самой Японии
контрреволюционная грабительская война повлечет за собой
безграничное усиление контрреволюционной политики насилия в
отношении народных масс и разбойничьего ограбления рабочих и;
крестьян. У народных масс одним ударом полностью отобраны
те минимальные законные права, которые оставались у них до
настоящего времени... Таким образом, если начнется война
против Советского Союза, если масштабы нынешней
грабительской войны будут расширены в десятки и сотни раз, то
помимо сотен тысяч и миллионов жертв на фронте неизмеримо
увеличится число человеческих жертв внутри страны от
насильственной голодной смерти .и террора, и только горстка
капиталистов и помещиков разбогатеет еще больше благодаря
жертвам, принесенным рабочими и крестьянскими массами».
В заключение «Сэкки» призывала к проведению на всех
предприятиях и учреждениях, во всех населенных пунктах
массовых митингов, собеседований, к принятию резолюций
протеста. «Для того чтобы эти антивоенные резолюции масс, —
подчеркивала газета, — вылились в мощные массовые
действия, нужно развернуть повседневную антивоенную борьбу,
теснейшим образом связанную с жизнью масс, немедленно
приступить к смелой организации деятельности масс»28.
Партия понимала, что отпор реакции можно дать только
путем сплочения всех прогрессивных сил страны, что нужны
единые действия всех слоев населения, выражавших
недовольство в связи с расширением военных действий в Китае и
усилением фашистских репрессий внутри страны. КПЯ начала поиск
путей к созданию единого фронта в сфере антивоенной борьбы.
В 1932 г. Сэн Катаяма принял участие в Международном
антивоенном конгрессе в Амстердаме. Выступая на конгрессе
с большой речью, он разоблачил подлинные замыслы
японской военщины в отношении Китая и призвал рабочий класс,
трудящихся всего мира поддержать антивоенное движение
японского народа. Конгресс в Амстердаме создал
Международный антивоенный комитет, который предложил созвать в
Шанхае в 1933 г. Дальневосточную антивоенную конференцию
против агрессии японского империализма в Китае.
Готовясь к активному участию в работе этой конференции,
ЦК КПЯ приступил к созданию на предприятиях и в районах
антивоенных комитетов, которые были призваны поднять на
борьбу против войны широкие массы японских трудящихся не-
28 «Сэкки», 26.V.1933.
167

зависимо от их партийной принадлежности и политических
убеждений.
Всюду стали возникать антивоенные комитеты. По призыву
подготовительного комитета в июле был создан Совет
пролетарских организаций в поддержку антивоенной конференции в
Шанхае, в который вошли 1)5 организаций.
На открывшейся в сентябре 1933 г. в Шанхае
Дальневосточной антивоенной конференции от Японии присутствовали
два делегата — рабочий-железнодорожник и представитель Все-
японского совета профсоюзов.
Много сил коммунисты отдавали антивоенной пропаганде в
армии и на флоте. Для этого использовались самые различные
поводы и формы. Так, в .связи с военными маневрами,
которые проводились летом 1933 г. в районе Канто, партия
развернула массовую агитацию за компенсацию убытков,
понесенных крестьянами. Для учета убытков повсеместно
создавались совместные комитеты из рабочих, крестьян и солдат.
Весьма популярной формой общения рабочих с солдатами
были выступления отпускников и демобилизованных с
докладами о войне на собраниях, организуемых коммунистами на
фабриках и заводах. Такие собрания часто превращались в
антивоенные митинги.
Используя факты грубого обращения с японскими
солдатами, их преследование за высказывание '«опасных мыслей», КПЯ
разоблачала классовый характер императорской армии,
призванной защищать интересы японских помещиков и
капиталистов. Газета «Хэйси-но томо» в номере от 10 марта 1933 г.
поместила заметку, в которой говорится о том, как японские
солдаты одной дивизии, возмущенные отсрочкой увольнения,
начали самовольно возвращаться на родину. «Испуганное
командование, — писала газета, — немедленно окружило
взбунтовавшихся солдат превосходящим по численности отрядом и
арестовало сопротивлявшихся. Арестованные 200 человек
расстреляны. Эти японские солдаты все, как один, до конца
оказывали решительное сопротивление и легли под пулями
японских империалистов с революционными призывами: „Долой
империалистическую войну!", „Убрать армию из Китая!"».
Коммунисты и передовые рабочие проявляли
изобретательность в сближении с солдатами и новобранцами. Они вели
революционную агитацию непосредственно в воинских
подразделениях, устанавливали знакомства с ними в чайных
домиках, в ресторанах. Газета «Сякай ундо симбун» от 1 июля
1933 г. сообщала, что члены пролетарских культурных
организаций устраивали для молодежи призывного возраста
собрания, на которых они «выступали с антивоенными песнями,
агитировали крестьян за участие в совместной обработке земли
семей призывников и т. п.».
Работа коммунистов в армии, на флоте приносила свои пло-
168

ды. Во время шанхайской операции (начало 1932 г.) имели
место случаи неповиновения японских солдат. 29 января свыше
200 солдат отказалось занять боевые позиции. 11 февраля
300 солдат устроили митинг, на котором распространялись
листовки антивоенного содержания. Через несколько дней
600 солдат отказалось выступить на фронт. Массовое
недовольство солдат, вызванное в значительной мере антивоенной
пропагандой коммунистов, вынудило японское командование
отправить на родину ряд частей и подразделений, которые
считались ненадежными. Одновременно \в 20 полках были
произведены аресты революционно настроенных солдат29.
О формах и методах работы коммунистов в армии много
писали в то время японские газеты. Сообщалось о раскрытии
ячеек КПЯ, успешно действовавших в войсках. Так, 18 июля
1933 г. газета «Нити-нити» сообщала, что в пехотном полку
Хиросаки (преф. Аомори) у одного солдата был обнаружен
ящик с коммунистической нелегальной литературой и что этот
солдат оказался организатором коммунистической ячейки.
Было арестовано пять солдат — членов этой ячейки.
17 ноября жандармерией были арестованы четыре солдата
в 1-м и 3-м пехотных полках в Токио. Арестованные обвинялись
в распространении среди солдат нелегальной литературы
(«Сэкки», >«1Хэйеи-но томо»). Показательно то, что 3-й полк
считался главной опорой монархии, в нем служили члены
императорской фамилии, в том числе брат императора принц Титибу.
В военном порту Иокосука состоялся суд над тремя
моряками, которые обвинялись в организации коммунистических
ячеек на линкорах «Нагато», «Харуна», '«Ямасита» 30.
Партия вела большую работу на военных предприятиях, в
частности, на крупнейшем военно-морском арсенале в г. Курэ
и военных заводах в Хиросиме. Газета «Сякай ундо цусин»,
ссылаясь на полицейские источники, сообщала, что еще в
1932 г. хиросимская парторганизация была разгромлена, но
не прошло и полгода, как она была восстановлена и вновь
развернула агитацию среди рабочих. В сентябре 1933 г.
коммунисты успешно провели стачку на военизированном
каучуковом заводе «Сева гому». Несколько позже они приняли
активное участие в проведении съезда Профсоюза рабочих военно-
морских арсеналов (Кайгун рэммэй). Впоследствии выяснилось,
что на военно-морском арсенале Курэ действовали
специальные ударные бригады, одна из которых носила имя товарища
Ивата — одного из лидеров КПЯ, зверски замученного в
тюремных застенках.
13 октября 1933 г. «Сякай ундо цусин» сообщала, что в
«военном порту Курэ коммунисты издают газету „Баррикада"
29 Подробнее см.: Коммунистический Интернационал перед VII
Всемирным конгрессом, с. 431—432.
30 «Сякай ундо цусин», 9.Х. 1933.
169

и, несмотря на чрезвычайные меры, принятые полицией, они
выпустили 69 номеров».
(В начале июня 1934 г. на заводе компании .«Токио гасу
дэнки» было арестовано восемь рабочих, обвиненных в
организации коммунистических ячеек. При этом стало известно,
что коммунисты пользовались легальными возможностями.
Так, один рабочий организовал на заводе землячество
выходцев из префектуры Фукусима. Это землячество явилось
основным ядром созданного позже Общества читателей
революционной прессы. Общество было разделено на три группы, в
каждой группе было более 30 человек. Через это общество
коммунисты вели на заводе свою работу.
Буржуазная газета крайне правого направления, «Нихон»,
сообщая о деятельности революционных элементов на военных
предприятиях, в августе 1934 г. вынуждена была
констатировать: «Непрекращающимися суровыми репрессиями властей
Коммунистическая партия Японии, казалось, была совершенно
уничтожена. Однако небольшое количество уцелевших от
арестов левых элементов развило бешеную активность.
Начиная с весны нынешнего года они ведут нелегальную
работу, ставя целью большевизировать военные заводы,
мобилизуют женщин-партиек и тайно бросают их на главнейшие
военные предприятия, для того чтобы создать там партийные
фракции» 31.
По сообщению Главного полицейского управления,
появившемуся в печати, «красные распространили свое влияние на
60 военных предприятий в Токио». «Ввиду серьезности
положения, — говорилось в сообщении, — жандармерия начала
тщательное расследование всего дела»32.
Самоотверженная борьба японских коммунистов против
войны, в защиту интересов народа усиливала авторитет КПЯ среди
трудящихся масс страны, способствовала вовлечению в партию
новых членов, привлекала на сторону коммунистов сим'патии
всех прогрессивно настроенных людей.
Таким образом, в условиях жесточайших репрессий
Коммунистическая партия Японии не только не ослабила, но,
наоборот, продолжала наращивать свою борьбу против фашизма и
агрессии, борьбу за осуществление коммунистических идеалов.
Выступая на XIII пленуме ИККИ, представитель ЦК КПЯ
в Коминтерне Сандзо Носака подчеркивал: «Наша партия
возникла 11 лет назад сначала в виде маленькой группы
революционных рабочих под руководством Коминтерна и товарища
Сэн Катаяма. 11 лет борьбы закалили и выковали нашу
партию. Мы можем здесь смело сказать, что наша партия уже не
является только группой революционеров, но и представляет
31 «Нихон», 27.VIII.1934.
-32 «Коммунистический Интернационал». 1934, № 30, с. 60.
170

собой настоящую политическую партию, которая завоевывает
поддержку трудящихся масс, партию, которая с известным
успехом организует и руководит борьбой масс против
империалистической войны, против капиталистической эксплуатации»33.
А вот как характеризовал тогдашнее положение в КПЯ Ма-
нуильский в своем докладе XVII съезду ВКП(б): «Только за
девять месяцев, по крайне неполным данным,
просачивающимся в буржуазную прессу, в Японии арестовано около 8 тыс.
коммунистов и комсомольцев. И тем не менее на смену одному
арестованному в Японии поднимаются десятки новых
коммунистических сил. Японская компартия выращивает стальное,
большевистское поколение. Вот вам пример: молодая
комсомолка под пытками в течение шести недель не только не дает
показаний, но, к изумлению фашистских палачей, не издает ни
стона, не произносит ни одного слова. Только компартия
Японии ведет мужественную борьбу в стране против войны в
Китае в условиях шовинистического угара, в условиях, когда
японская социал-демократия провозглашает, что в Маньчжурии
строится социализм. Она дает всем секциям Коминтерна
образец массовой большевистской работы, воспроизводящей до
мельчайших деталей приемы работы нашей партии, когда она была
нелегальной: та же тяга к предприятиям, то же умение
зацепиться за самые насущные нужды рабочих, чтобы поставить
перед ними основные вопросы классовой борьбы, тот же ясный,
четкий и простой стиль воззваний и статей, классическими
мастерами которого были русские большевики.
В последнее время чрезвычайно усилилась активная работа
коммунистов на военных предприятиях. В течение нескольких
лет, несмотря на огромные провалы, центральный орган партии
„Сэкки" („Красное знамя") не переставал выходить.
Компартия издает газету для солдат — „Друг солдата", газету для
моряков в Кобэ, крестьянскую газету, насыщенные корреспон-
денциями с заводов, из казарм и японской деревни. Целая сеть
прекрасно поставленных фабрично-заводских газет дополняет
эту картину работы японской компартии. Трудно, товарищи,
читать без глубокого волнения эти газеты, в которых каждое
слово дышит пролетарским возмущением против эксплуатации
и против империализма и войны. „Те, — пишет одна из
фабрично-заводских газет, выходящая на заводе „Мицубиси", —
кого называют маньчжурскими бандитами, — это наши братья,
китайские рабочие и крестьяне, которые борются против
интервенции японского империализма. Японский империализм
устремляется на уже созданные в Китае 'Советы и замышляет
нападение на Советский Союз — наше пролетарское отечество.
А напасть на страну советских рабочих и крестьян—это
значит напасть на нас самих, японских рабочих и крестьян".
Современная Япония, с. 14—15.
171

А таких корреспонденции и статей — десятки и сотни. И это
есть подлинный голос рабоче-крестьянской Японии, которой
трудящиеся нашей Советской Страны протягивают руки
братства и пролетарской солидарности»34.
Эта высокая оценка деятельности КПЯ, данная Мануиль-
ским, была завоевана японскими коммунистами в неравной
борьбе с кровавым военно-полицейским режимом
милитаристской Японии, в условиях жесточайших репрессий.
34 Д. 3. Мануильский. Отчетный доклад XVII съезду ВКЛ(б),
стр. 321.

Г л а в а 10
ПОД УДАРАМИ ВОЕННО-ПОЛИЦЕЙСКОГО РЕЖИМА
Деятельность Коммунистической партии Японии в начале
30-х годов, рост ее авторитета и влияния в массах показали
правящим кругам страны, что даже жесточайшие репрессии не
в состоянии сломить волю коммунистов. В то же время, взяв
курс на агрессию, власти стремились обеспечить себе
надежный тыл. Поэтому уничтожение КПЯ ~ наиболее
революционной силы в стране — было одной из самых главных задач
военно-полицейского режима. Важнейшим орудием в выполнении
этой задачи стала шпионско-провокаторская деятельность.
(В. И. Ленин в своей работе «Детская болезнь „левизны" в
коммунизме» указывал, что «во многих странах, и в том
числе наиболее передовых, буржуазия несомненно посылает
теперь и будет посылать провокаторов в коммунистические
партии» *. Разоблачая провокатора Малиновского, В. И. Ленин
писал: «Худшим было то, что в 1912 году в ЦК большевиков
вошел провокатор — Малиновский. Он провалил десятки и
десятки лучших и преданнейших товарищей, подведя их под
каторгу и ускорив смерть многих из них. Если он не причинил
еще большего зла, то потому, что у нас было правильно
поставлено соотношение легальной и нелегальной работы»2.
Высказывания В. И. Ленина относительно засылки
шпионов и провокаторов в ряды коммунистических партий имеют
всеобщее значение. Однако особенно актуальны они были в
условиях довоенной Японии, где шпионаж, диверсии,
подрывная деятельность и провокации против коммунистического и
общедемократического движений были возведены в ранг
государственной политики.
Пожалуй, ни в одной стране мира система сыска,
наблюдения за «неблагонадежными» элементами, засылка агентуры в
массовые демократические организации и даже в
оппозиционные партии буржуазного толка не были доведены до такого
совершенства и циничности, как в довоенной Японии. Видимо,
1 В. И. Л е н и н. Детская болезнь «левизны» в коммунизме, с. 29.
2 Там же, с. 28.
**7Э

одной из причин этого являлось то, что пресловутые «мэцкэ»
(соглядатаи), а попросту шпионы, были органической частью
жизни японского общества еще во времена правления сегунов.
Со вступлением Японии >в период буржуазно-демократических
преобразований в системе японского шпионажа и слежки за
«подрывными элементами» мало что изменилось. Наоборот, она
приняла еще более утонченный и тотальный характер. В стране
была создана всесильная тайная полиция — это недремлющее
око, которое, денно и нощно наблюдало за всеми и всем, что
происходило в Стране восходящего солнца.
Японская тайная полиция не ограничивалась простыми
арестами коммунистов и прогрессивных деятелей, их зверскими
избиениями и изощренными пытками с целью получения
интересующих ее сведений. В арсенал новых средств борьбы с
революционным движением были добавлены такие методы,
как засылка шпионов и провокаторов в центральные органы
КПЯ и ее местные организации, психологическая обработка
схваченных членов КПЯ, имеющая целью сломить их волю и
вынудить отказаться от своих идейных и политических
убеждений, а затем сделать из них платных осведомителей и даже
ренегатов.
В штабе тайной полиции был разработан широкий план
разрушения партии изнутри, дискредитации ее в глазах
широких народных масс, нагнетания вокруг нее атмосферы страха
и ненависти. С этой целью в стране создавалась обстановка
антикоммунистической истерии и террора. Это вело к тому, что
неустойчивые коммунисты, попадая в руки полиции и
подвергаясь жестоким пыткам, нередко отказывались от своих
убеждений и переходили на сторону классового врага. В
опубликованном после капитуляции Японии «Ежемесячнике тайной
полиции» («Токко гэппо») приводятся многочисленные случаи,
когда полицейским властям удавалось отрывать от партии
морально нестойких коммунистов, привлекать некоторых из них
к себе на службу в качестве негласных осведомителей, даже
провокаторов.
В настоящее время многие ученые, занимающиеся
изучением истории КПЯ, признают, что к роспуску партии в 1924 г.
приложила свою руку тайная полиция, которая через своих
агентов подталкивала многих руководящих деятелей к
ликвидаторству. Правооппортунистические элементы в КПЯ под
давлением полицейской агентуры всячески удерживали партию
от широких связей с массами, уклонялись от развертывания
широких политических действий против господствующих
классов, сводя всю работу партии к схоластическим рассуждениям
относительно необходимости внесения классового самосознания
в массы.
В рядах КПЯ насчитывалось немало чуждых элементов*
поддерживающих связь с полицией. Во время первых массо-
174

вых арестов многие из них вскоре оказались на свободе.
Из полицейских документов, опубликованных после войны,
видно, что более 90% всех политзаключенных арестовывались
по доносам полицейских агентов и провокаторов,
пробравшихся в партию. Еще в 1923 г. 30 партийных руководителей было
выдано полиции братьями Сакагути, передавшими полицейским
органам важные партийные документы и списки членов партии.
Массовые аресты в 1928 г. также были произведены на основе
материалов, предоставленных полиции провокаторами Акива,
Каито и др.
По доносам полицейских агентов Манива, Касэ и других
были проведены массовые аресты коммунистов в 1929 и в
1930 гг. Крупные аресты, проведенные в октябре 1932 г., также
были связаны со шпионской деятельностью большой группы
провокаторов.
По мере роста влияния партии и совершенствования ее
методов нелегальной работы тайная полиция также стала
прибегать к более утонченным методам борьбы с КПЯ. Наряду с
засылкой шпионов и провокаторов в центральные органы и
местные партийные организации тайная полиция задалась
целью разложить и дезорганизовать партию изнутри путем
создания внутри КПЯ различных уклонов, раздувания
фракционной борьбы и т. п.
Весьма показательной в этом плане является капитуляция
перед японским абсолютизмом одного из первых участников
коммунистического движения Манабу Сано. Все началось с того, что
полиция подослала к нему своего агента под фамилией Сака-
гути, который сумел втереться в доверие М. Сано, изображая
из себя человека, до конца преданного коммунистическим
идеалам. Сано настолько поверил этому человеку, что передал ему
на хранение протоколы партийной конференции. Это
послужило причиной первых массовых арестов членов КПЯ в 1923 г.
На Манабу Сано фактически лежала ответственность за
зверские убийства Ёситора Каваи и других активных деятелей, за
то, что КПЯ оказалась в исключительно тяжелом положении.
Тайная полиция, искусно обыграв это обстоятельство, а также
используя угрозы, побудила М. Сано перебежать на сторону
классовых врагов японского пролетариата. В 1933 г. он
совершил отвратительное предательство, отрекся от партии и своих
коммунистических убеждений, стал клеветать на «КПЯ и
превозносить монархический строй, военщину и агрессивную
политику японского империализма.
Полиция использовала провокаторов не только против
компартии, но и против других отрядов левого движения в Японии.
Так, в течение долгого времени в качестве одного из лидеров
революционных профсоюзов подвизался опытный провокатор Ма-
цубара. Вся его подрывная деятельность была направлена на
то, чтобы вырвать профсоюзы из-под влияния Коммунистиче-
175

ской партии Японии, противопоставить их КПЯ. При этом,
разумеется, он постоянно выдавал полиции лучших профсоюзных
деятелей.
Большой вред партии нанес арестованный 15 марта 1928 г,
Сигэо Мидзуно. Испугавшись угроз и пыток, он согласился
стать провокатором. В 1932 г. Мидзуно был освобожден, а в
1933 г. по указанию и с помощью полиции организовал внутри
компартии «(Рабочую группу /К'ПЯ», настаивавшую на роспуске
партии.
Немалый урон |К'ПЯ понесла от провокаторской деятельности
полицейского агента Мацумура (подлинная фамилия Иидзука).
Он был кадровым офицером жандармской службы. Мацумура
проник в Токийский объединенный профсоюз. Здесь он развил
бурную активность, благодаря чему сумел войти в
руководство профсоюза и сблизился с Масаноскэ Ватанабэ.Жак
«смелого и энергичного» работника, его решили направить в
Москву на учебу в Коммунистический университет трудящихся
Востока. После возвращения в Японию «опытный профсоюзный
руководитель» вошел в доверие председателя ЦК КПЯ Такэкити
Кадзама. По предложению Мацумура существовавшие в ЦК
секторы связи и адресов были слиты с финансовым отделом.
Во главе созданного таким образом финансово-явочного отдела
оказался Мацумура. Находясь на этом посту, он
ликвидировал прежнюю систему связей между членами КПЯ и ввел
порядок, -при котором все контакты между коммунистами
должны были осуществляться через отдел Мацумура.
Непосредственным шефом Мацумура в тайной полиции был Мото Мори —
начальник отдела тайной полиции Токийского полицейского
управления.
Пользуясь услугами Мацумура-Иидзука, полиция засылала
в партию провокаторов, которые подробно информировали
своих хозяев о всех событиях, происходящих в партии, вплоть до
мельчайших подробностей. Таким образом тайной полиции
выдавались партийные ячейки на предприятиях, состоявшие из
опытных, кадровых работников партии. По данным японской
полиции, при содействии Мацумура 30 октября 1933 г. было
арестовано 142 коммуниста и 42 комсомольца, главным
образом в районе Канто, а также некоторые члены ЦК и
Токийского горкома, 14 ноября этого же года в Аомори, Ямагата, Мияги
и Канагава схвачено 30 коммунистов и 9 комсомольцев; 10
ноября в Акита были арестованы 20 коммунистов и 6
комсомольцев; в Осака, Хёго, Хиросима в ноябре 1933 г. задержано
60 коммунистов и 26 комсомольцев. Массовые аресты не могли
не ослабить партию, ее Центральный комитет и низовые
партийные организации. Хотя в дальнейшем партия пополнялась
новыми членами, но они не имели необходимого опыта борьбы
и не могли заменить тех, кто был выдан полиции.
С именем этого крупного (Провокатора связано нашумевшее
Ш

«дело об ограблении банка в Омори». Осенью 1932 г. Мацумура
по указанию своих шефов из тайной полиции разрабатывает
план ограбления банка. Организуя «дело об ограблении
банка», полиция создала удобный лредлог для дискредитации
партии и ареста ее руководящего центра, в состав которого в то
время входили такие партийные деятели, как Такэкити
Кадзама, ёсимити Ивата, Ёдзиро Конно, Таро Миякава и др.
Полиции было известно, что они должны были собраться в
одной из гостиниц в Атами (преф. Сидзоука) для проведения
очередного совещания.
В утренних газетах 7 октября 1932 г. были помещены
сенсационные сообщения о налете на филиал банка в Омори и
о якобы имевшем место похищении 31 700 иен. Сразу же после
этого в Атами были арестованы ведущие деятели ЦК КПЯ,
однако в опубликованном списке арестованных фамилии
Мацумура не значилось.
Многочисленные аресты коммунистов, совершенно очевидно
ставшие результатом предательства, вынудили ЦК КПЯ
-принять решительные меры для борьбы против шпионов и
провокаторов, проникших в партию. Были приняты меры по
усилению бдительности, более строгому подбору кадров и их
изучению и т. д.
Решением Центрального Комитета партии были
ликвидированы финансово-явочный отдел и его периферийная сеть. Этим
был закрыт важный канал проникновения полицейской
агентуры в ряды партии.
Большую помощь руководству партии в борьбе за очищение
ее рядов оказали указания Коминтерна по этому вопросу.
В специальной статье, опубликованной в журнале
«Коммунистический Интернационал»3, излагался исторический опыт
Коминтерна, накопленный в борьбе в защиту партийных
организаций от проникновения чуждых и враждебных элементов.
В статье подчеркивалось, что извращение политического курса
партии и разложение .партии изнутри шпионами и
провокаторами есть форма классовой борьбы буржуазии против
пролетариата, что борьба со шпионами и провокаторами является
первоочередной задачей компартии и революционного
движения.
ЦК КПЯ создал специальную комиссию по расследованию
причин арестов многих коммунистов. Комиссии удалось
разоблачить новую шпионскую группу, которая возглавлялась
К. Оидзуми и Т. Обата.
Эти шпионы вели подрывную работу в компартии в течение
многих лет. Занимая важные посты в руководстве КПЯ,
Оидзуми и Обата передавали тайной полиции различные сведения
о деятельности партии, выдавали полицейским властям лиде-
«Коммунистический Интернационал». 1932, № 4.
12 Зак. 846
177

ров местных партийных организаций, а также левых
профсоюзов. Масссовые аресты 1932 и 1933 гг. были в значительной
степени связаны с доносами Оидзуми и Обата.
У руководства компартии возникли подозрения, что Эйтаро
Норо и другие видные деятели КПЯ были арестованы не
случайно, и Оидзуми и Обата были тщательно допрошены. К.
Оидзуми сознался, что он состоял на службе японской охранки
с 1928 г. Что касается Т. Обата, то он долго запирался, но,
будучи изобличен в шпионаже, впал в шоковое состояние и
внезапно скончался.
Полицейские власти, мстя за разоблачение их агентуры,
ухватились за случай скоропостижной смерти Т. Обата и стали
распространять сфабрикованную версию, будто Обата был убит
в ходе допроса.
Изображая неожиданную смерть Обата как заранее
запланированное убийство, японская пропаганда начала шумную
кампанию по поводу «красного линча». Кэндзи Миямото и
Сатоми Хакамада были арестованы в 1934—1935 гг. по
обвинению в убийстве. Дело о «красном линче» не закрыто и по
сей день. 'Средства массовой информации вновь вытащили этот
эпизод с целью дискредитации КПЯ и ее руководителей.
Японскую пропагандистскую машину не интересует вопрос о том,
что десятки тысяч коммунистов и передовых людей Японии
были убиты или скончались под пытками палачей в годы
военно-фашистского режима. Она не ищет убийц этих ни в чем
не повинных людей, не требует привлечения их к
ответственности за содеянные злодеяния.
24 февраля 1933 г. на заседании ЦК КПЯ было принято
решение об избрании нового состава ЦК. Членами
Постоянного бюро были избраны: Мотода (Кэндзи Миямото), Хаяси (Ма-
саноскэ Акисаса), Минэ (Сатоми Хакамада), Исида (Сигэо
Ицуми). Кандидатом в члены ЦК был избран Сакума (Така-
аки Кидзима).
В ходе кампании борьбы против шпионов по доносу
провокатора Масадзи Огино в декабре 1933 г. был арестован
Кэндзи Миямото, который был обвинен полицейскими властями в
преднамеренном убийстве Т. Обата. Впоследствии, на открытом
судебном процессе, выяснилось, что К. Миямото не причастен
к смерти Обата. Так, поднятая буржуазной пропагандой
шумиха по поводу «красного линча» потерпела позорный провал.
Однако К. Миямото не был освобожден из тюрьмы. Ему были
предъявлены другие обвинения, и он продолжал находиться в
тюремном заключении.
После ареста в конце 1933 —начале 1934 г. К. Миямото,
Т. Кидзима, С Ицуми, М. Акисаса в глубоком подполье
оставалось лишь несколько видных деятелей партии, которые
осуществляли руководство оставшимися партийными группами и
организациями.
178

Дело Обата и Оидзуми было использовано как предлог для
проведения новых репрессий против коммунистов. За короткий
период (январь — май 1934 г.) в Токио было арестовано 736
человек. Одновременно полицейские органы предприняли
попытку дезорганизовать партийную массу путем издания весной
1934 г. подложного центрального органа Коммунистической
партии Японии — газеты «Сэкки». Однако эта провокационная
попытка была своевременно разоблачена и полицейская затея
потерпела крах.
Буржуазная печать раздувала каждый провокационный
случай, сфабрикованный полицией против КПЯ, разжигала
внутренние разногласия в партии, пыталась изобразить дело
таким образом, что в ЦК КПЯ идет внутренняя борьба.
Больше того, антикоммунистическая пропаганда пыталась убедить
японский народ в том, что при ЦК КПЯ якобы создана особая
террористическая группа самообороны, перед которой была
поставлена задача выявлять провокаторов и уничтожать их.
Полиция усиленно фабриковала провокационные слухи по
поводу действий групп самооборны, пытаясь внести раскол в
партийные ряды.
Весной 1934 г. в левом профсоюзном объединении Дзэнкё
была выявлена фракционная группа, стремившаяся оторвать
революционные профсоюзы от КПЯ, противопоставить их
партийному руководству. Раскольническая деятельность этой
группы привела к тому, что число членов Дзэнкё стало быстро
сокращаться. Перед компартией встал вопрос об изоляции
группы фракционеров, пробравшихся в руководящие органы
Дзэнкё, и перестройке всей работы этого профцентра (усиление
работы на предприятиях, расширение рядов Дзэнкё, создание
крепкого рабочего актива и т. п.).
Однако фракционная группа в Дзэнкё встала на путь
открытого саботажа партийных директив и объявила меры,
принятые ЦК КПЯ с целью защитить партию и левые организации
от подрывной деятельности полицейской агентуры,
«провокационными» и направленными на разложение массовых
организаций.
В феврале 1934 г. в обстановке массовых арестов и
небывалой антикоммунистической кампании, раздувавшейся
буржуазной печатью, ряд префектуральных партийных организаций
(района Кансай, района Кото в Токио), а также
коммунистические фракции левых организаций (Японского
потребительского союза, Крестьянского союза и др.) образовали правооппор-
тунистическую группировку, создавшую оргкомитет по созыву
всеяпонской партийной конференции, которая должна
«отвоевать ЦК», якобы оказавшийся в руках провокаторов. Члены
оргкомитета в составе И. Мияути, А. Ямамото и других стали
называть себя «фракцией большинства» («тасуха»), начали
издавать свой печатный орган под тем же названием.
12*
179

Что же представляла собой «фракция большинства» и чего
она добивалась?
Подняв шумиху о том, что ЦК КПЯ якобы захвачен
провокаторами, организаторы оппозиции обвиняли ЦК в том, что
он проводит сектантскую политику и уклоняется от
развертывания массовой борьбы. В подтверждение этого обвинения
оппозиция указывала на то, что «громадный профсоюзный фронт
с Содомэй 4 во главе остается вне нашего влияния и кажется,
что установление подлинного единого фронта — как будто не
наша задача» 5.
В своей программной брошюре «Современные
организационные задачи нашей партии в деревне» оппозиция выдвинула
идею, что в Японии существует особый класс арендаторов,
который является главной силой аграрной революции. Отделив
арендаторов от остальной массы крестьянства, «фракция
большинства» подчеркивала, что основной задачей партийных
организаций в деревне является работа в поселках (бураку). Это,
по мнению оппозиции, является центральной программой
организационной работы в деревне, отличительным пунктом
исторического поворота в японском крестьянском движении.
Авторы брошюры отрицали возможность совместной
борьбы всего крестьянства, они утверждали, что не может быть
единых, общекрестьянских требований, они настаивали на
проведении борьбы только за текущие местные требования.
Оппозиция предлагала ограничить работу партийных организаций
хождением к помещикам по мелким делам арендаторов,
ведением мирных переговоров об улаживании возникающих
конфликтов, заботой об обеспечении арендаторов предметами
первой необходимости.
Таким образом оппозиция пыталась оторвать
экономическую борьбу от политической, отказывалась от подготовки
крестьян к революционным боям за землю, за ликвидацию
помещичьего землевладения, вела дело к тому, чтобы не
расширить, а, наборот, сузить борьбу крестьян, свести ее к
пассивным формам и подчинить крестьянское движение полицейской
законности.
Еще более опасную линию «фракция большинства» заняла
по организационным вопросам. Члены фракции проповедовали
законность и допустимость существования фракций внутри
компартии. Пытаясь обосновать свою концепцию, они дошли
до того, что стали оправдывать деятельность провокаторов Оид-
зуми и Обата, пытаясь выдать их шпионскую, подрывную
работу за деятельность фракций в партии 6. Оппозиция взяла под
4 Содомэй — правореформистский профцентр, находившийся под
влиянием правой социал-демократии.
5 «Тасуха». Токио, 1934, № 1.
•См.: «Тасуха». 1964, № 2.
J80

защиту раскольническую деятельность Сано и Набэяма,
оправдывая их предательство слабостями и недостатками партии.
В своем заявлении от 20 марта 1934 г. оппозиция утверждала:
«Мы думаем, что хотя по вопросу о стратегии они (Сано и
Набэяма. — И. /С.) совершили много смертельных ошибок, но
насчет профсоюзной политики имеется немало указаний, к
которым частично нужно прислушаться»7.
Так, под прикрытием борьбы с провокаторами, «фракция
большинства» порывала с организационными принципами
построения марксистской партии, пыталась протащить в КПЯ
социал-демократические взгляды.
ЦК КПЯ сделал заявление, в котором разоблачил
антимарксистскую сущность установок оргкомитета и заклеймил его
как инструмент в руках полиции. В заявлении указывалось,
что полиция пыталась дискредитировать ЦК в связи с тем, что
он развернул последовательную борьбу со шпионами и
провокаторами, проникшими в партийные ряды. В начале 1934 г.
ЦК КПЯ опубликовал ряд воззваний ко всем членам партии,
ко всем рабочим и крестьянам, в которых наряду с
разоблачением приемов и методов полицейских провокаций давались
указания, как охранять центральные и местные органы партии
от проникновения полицейской агентуры. В одном из
воззваний подчеркивалось, что враг использует фракционную борьбу,
способствует усилению имеющихся разногласий и созданию
антипартийных, фракционных групп; толкает партийные
организации и отдельных активистов на путь авантюризма (как,
например, ограбление банка в Омори); через провокаторов,
проникших в партию, опорочивает лучших активистов и
одновременно всячески тормозит проведение в жизнь решений партии.
В документе также указывалось, что нередко провокаторы
выступают в роли «защитников» правильной линии
Коминтерна, против уклонов в работе ЦК и таким образом им удается
входить в доверие коммунистов 8.
ЦК призвал членов партии в случае арестов изучать самым
последовательным образом их причины, одновременно
бдительно следить за подозрительными элементами,
проникнувшими в партию при содействии политической полиции.
«Проверяйте с особой тщательностью тех, — говорилось в воззвании,—
которые возвращаются в организацию после того, как полиция
выпустила их на свободу, учитесь наблюдать людей, тщательно
проверяйте личность тех, кого вы назначаете на те или другие
посты. Дело не в том, чтобы избавиться от одного-двух
провокаторов, а в том, чтобы развернуть энергичную работу против
системы провокации. Организуйте борьбу против провокаций,
7 «Токио Асахи>, 7.VI.1934.
8 См.: «Коммунистический Интернационала 1934, № 23, с. 29.
Ш

как составную часть общей революционной классовой борьбы
за свержение монархии»9.
Это решение ЦК КЛЯ нашло поддержку со стороны
Коминтерна. В статье «Против провокаторов, против раскольников»,
опубликованной в журнале «Коммунистический
Интернационал», подчеркивалось, что внутри ЦК имеется ядро
преданных и последовательных коммунистов. Они, несмотря на
все трудности, мобилизуют партию и рабочий класс на борьбу
с буржуазией, против войны и агрессии. Высказываясь против
созыва партийной конференции, журнал указывал, что в ходе
ее подготовки полиция будет пытаться внедрить своих агентов
в новый Центральный Комитет. Коминтерн рекомендовал
коммунистам мобилизовать все свои силы, чтобы отбить атаки
буржуазии на партию, сохранить и укрепить ее центральные органы.
Учитывая, что за оппозицией шла определенная часть
членов партии, в том числе такая крупная организация, как Кан-
сайский областной комитет, в статье в качестве конкретной
меры по решению разногласий предлагалось выделить из
состава ЦК и оргкомитета узкую комиссию из вполне
проверенных товарищей и поручить ей собрать все имеющиеся
материалы в отношении подозреваемых работников и после
тщательного изучения сделать необходимые оргвыводы. Это,
указывала статья, положило бы конец взаимным обвинениям
и обеспечило бы в дальнейшем дружную работу всей партии.
В статье подчеркивалось, что ЦК КПЯ должен предоставить
максимальную инициативу местным партийным комитетам,
обеспечить бесперебойный выход газеты «Сэкки» и другой
партийной литературы. Перед ЦК КПЯ ставилась задача шире
использовать легальные и полулегальные возможности для усиления
работы в рабочих организациях, особенно в профсоюзах,
расширять связи с массами, бороться за создание единого фронта.
«Это,— говорилось в статье,— важнейшее средство защиты
партактива от полицейского террора при одновременном
укреплении влияния партии в массах» 10.
Одновременно с «фракцией большинства» в партии стали
появляться и другие фракционные группы вроде анонимных
«заводской ячейки» и «центральной фракции КПЯ»,
выступавших с беспринципных позиций с целью дискредитации и
раскола партии.
Однако главную опасность для КПЯ представляла
«фракция большинства». Спустя год (в 1935 г.) Коминтерн вновь
возвращается к вопросу о фракционной деятельности этой
группировки. В статье «За единство Компартии Японии»
Коминтерн решительно потребовал роспуска «фракции
большинства» и других фракций и восстановления единства партии.
9 Там же, с. 29.
10 Там же, с. 31.
182

«Роспуск фракций, полная их ликвидация — это,
безусловно, необходимый первый шаг к восстановлению единства
партии. Дальнейшее укрепление единства партии будет
обеспечено правильной политической линией,
борьбой против оппортунистических и сектантских тенденций
внутри партии, развернутой систематической критикой ошибок
и недостатков в работе и политике партии, решительным и
быстрым устранением этих недостатков и исправлением этих
ошибок.
Фракционность становится исключительно опасной в момент,
когда партия должна сделать поворот в своей работе. В такие
моменты фракционность неизбежно ведет к тому, что те, «то
противопоставляет себя партии, используют назревшую
потребность в изменении политики партии не для укрепления
коммунистических принципов, а для отречения от них, именно
такая опасность имеется сейчас в Японии».
Далее в статье подчеркивалось: «Ясное понимание всеми
коммунистами стоящих перед партией задач и борьба на два
фронта: против правого оппортунизма и пережитков
сектантства — первое, что необходимо для того, чтобы сплотить
членов партии, мобилизовать их энергию и добиться перелома в
массовой работе партии. Это прежде всего требует, чтобы ЦК
партии выработал и опубликовал свои резолюции по
основным вопросам текущего момента, как-то: о борьбе за единый
фронт, о путях и методах усиления массовой работы партии,
о борьбе против войны и шовинизма, об укреплении партии
(в том числе об укреплении партийной дисциплины, об
оживлении внутрипартийной жизни и т. д.) и по другим очередным
задачам партии» и.
Однако «фракция большинства» не прислушалась к этим
рекомендациям и продолжала свою подрывную деятельность.
Это вынудило Коминтерн пойти на крайние меры. В июле 1935 г.
«группа большинства» была распущена Коминтерном.
Характеризуя враждебную деятельность («тасуха», журнал «Дзэнъэй»
писал, что «это была наиболее враждебная партии
фракционная группа, марионетка в руках шпионов. Деятельность этой
группы полностью дезорганизовала партию»12.
После ареста Кэндзи Миямото было избрано новое
Постоянное бюро ЦК КПЯ (январь 1934 г.) в составе: Исида (Сигэо
Ицуми), Хаяси (Масаноскэ Акисаса), М-инэ (Сатоми
Хакамада), Сакума (Такааки Кидзима). После арестов Кидзима
(17 февраля), Ицуми (27 февраля), Акисаса (2 апреля) была
проведена новая реорганизация центрального руководства,
однако многие члены нового руководства вскоре были схвачены
полицией.
11 «Коммунистический Интернационал». 1935, № 15, с. 53.
12 «Дзэнъэй». 1947, № 20, с. 59.
183

В последней декаде июля 1934 г. состоялось совещание пяти
представителей районов, в котором приняли участие уцелевшие
после последних арестов руководящие деятели ЦК.
Совещание приняло решение: исключить оппозиционно
настроенных руководителей; восстановить районные отделы
партии и усилить их работу. Однако вскоре после этого четверо
из пяти участников июльского совещания были арестованы, в
результате чего центральное руководство было почти целиком
ликвидировано.
20 февраля 1935 г. вышел последний номер газеты «Сэкки»,
в апреле 1935 г. был арестован последний член ЦК КПЯ —
Сатом'и Хакамада.
Таким образом, с 1935 г. вплоть до капитуляции Японии
прекратилась организованная деятельность компартии в
общенациональном масштабе, так как фактически отсутствовало
единое руководство партии.
«После 1934—1935 гг. из-за продолжавшихся репрессий в
течение почти десятилетия до конца агрессивной войны,
партия не могла продолжать свою деятельность по всей стране.
Имела место разобщенная деятельность некоторых групп
коммунистов, борьба отдельных коммунистов... но в течение
указанного периода регулярная единая деятельность членов
партии оказалась прерванной» 13. Однако партия продолжала жить
и в сознании народа, тем более что в стране продолжали
действовать отдельные коммунистические группы, которые, хотя
и не имели единого центра, выступали от имени
Коммунистической партии Японии.
Несмотря на жесточайшие преследования, японские
коммунисты боролись, сплачивая под своим знаменем широкие
массы передовых рабочих, крестьян, значительную часть
прогрессивной интеллигенции.
Это вынуждены были признать и представители правящих
кругов. Мотивируя введение смертной казни не только за
принадлежность к компартии, но и за сочувствие ей, министр
юстиции Охара 8 марта 1935 г. сделал следующее заявление
в японском парламенте: «Несмотря на все меры,
предпринимаемые правительством с 1928 г. по пресечению в корне
коммунистического движения, последнее пустило настолько глубокие
корни, что даже после неоднократных арестов коммунистов
и всей руководящей головки, а также разгрома
коммунистической организации остающиеся на воле коммунисты
продолжают свою деятельность и правительство не может добиться
окончательного искоренения коммунизма» 14.
:Акахата», 4.II.1956.
(Коммунистический Интернационал». 1935, № 15, с. 43'.
*£:-й

Глава 11
ДВИЖЕНИЕ ЗА СОЗДАНИЕ ЕДИНОГО НАРОДНОГО ФРОНТА
Победа социализма в СССР, рост его военно-политического
могущества существенно изменили к середине 30-х годов
расстановку классово-политических сил на международной арене.
Проложив дорогу к социализму, Советский Союз выступал как
база мировой революции, как центр притяжения всех
революционных, антифашистских сил.
Успешное строительство социализма в Советском Союзе
оказывало революционизирующее влияние на международное
рабочее движение, вдохновляло передовые силы во всем мире
на борьбу за мир, демократию и социальный прогресс.
Международный пролетариат имел в лице СССР образец нового
общества, в котором не было эксплуатации человека
человеком и которое опиралось на общественную, социалистическую
собственность на средства производства.
Существование первого в мире социалистического
государства, нарастание рабочего и коммунистического движения в
ряде стран капитализма вызывали злобу и растерянность в
крайне правых кругах империалистической реакции. Наиболее
реакционные, шовинистические и агрессивные силы
империализма становились на путь фашизации буржуазных режимов,
ликвидации парламентской системы правления и буржуазно-
демократических свобод, лишения широких народных масс
элементарных человеческих прав.
Угрожающие размеры приобрела в это время фашистская
опасность и в Японии, где военно-фашистские группировки все
громче требовали расширения экспансии, подавления
компартии и левых массовых организаций, превращения трудящихся
в безропотных рабов господствующих классов.
В феврале 1936 г. «молодые офицеры» организовали
военный путч, в котором участвовало около 2 тыс. офицеров и
солдат. Путчисты заняли важнейшие государственные
учреждения и ведомства и учинили жестокую расправу над теми
государственными и политическими деятелями, которые были
неугодны «молодым офицерам». Были убиты лорд-хранитель
печати (бывший премьер-министр) адмирал Сайто, министр
185

финансов Такахаси, главный инспектор военного обучения
генерал Ватанабэ и ряд других высших руководителей страны.
Премьер-министр Окада, представители высшей бюрократии
Саёндзи и Макино и многие другие деятели, подлежащие
физическому уничтожению, предупрежденные о заговоре, сумели
скрыться.
Захватив здание парламента, военного министерства,
полицейского управления и другие важные государственные
учреждения, путчисты в течение трех дней распоряжались в столице,
надеясь, что к ним примкнут другие воинские части, но этого
не произошло. Мятежники, не поддержанные основной массой
офицерства, вынуждены были сдаться.
Правящая верхушка, обеспокоенная брожением в армии,
прибегла к крайним мерам наказания путчистов. 17
руководителей мятежа было казнено. Семь членов высшего Военного
совета, в том числе генералы Араки и Масаки, являвшиеся
подлинными вдохновителями военного мятежа, вынуждены
были уйти в отставку.
Такой поворот событий не означал, однако, что
военно-фашистское движение в Японии пошло на убыль и что правящие
классы отказались от планов установления своего господства
в Азии. Японский монополистический капитал и
военно-бюрократическая верхушка страны, вынашивавшие агрессивные
планы в отношении соседних народов, нуждались в создании
устойчивой структуры власти, способной держать в узде свой
собственный народ. Правящие круги пришли к выводу, что эти
цели могут быть достигнуты на путях фашизации страны,
установления военно-бюрократической диктатуры под флагом
«священной особы» императора.
Подавив военный путч, новые правители Японии (кабинет
Хирота) обрушили репрессии на демократические силы
страны. Были запрещены все манифестации трудящихся, в том
числе первомайские демонстрации, распущены профсоюзы
военных арсеналов, проведены массовые аресты не только
коммунистов, но и всех революционных рабочих, крестьян,
представителей прогрессивной интеллигенции.
Наступление реакции на демократические права
трудящихся сопровождалось активизацией военно-фашистских
элементов, разгулом крайне правых организаций, стоявших на страже
интересов наиболее реакционных кругов монополистической
буржуазии. В Японии стали расти как грибы после дождя
многочисленные фашистские и «ультрапатриотические»
организации, требовавшие установления «нового порядка» по
образцу гитлеровской Германии.
Крайне правые националистические элементы требовали
роспуска существовавших в то время политических партий,
отмены избирательной системы и установления безграничной
власти японского императора. Они выдвинули лозунг «Хакко
186

ити у» («Восемь углов под одной крышей»), требуя
объединения всего мира под властью японского монарха.
Вторым постулатом военно-фашиствующих элементов был
лозунг «Кодо» («Императорский путь»), под которым
подразумевалось «единство императора и народа», «беспредельная
преданность императору». Японская военщина использовала эти
лозунги для пропаганды агрессивной войны с целью
установления такого мирового порядка, при котором все страны мира
пойдут по «императорскому пути развития».
В Японии в эти годы была развернута широкая
пропаганда оголтелого шовинизма и крайне правого национализма.
Рядовому японцу прививалась мысль о «превосходстве» японской
расы, о «божественной миссии» Японии, призванной «править
другими народами».
Процесс фашизации в Японии имел свои особенности. В
отличие от Германии и Италии фашизм в Японии закрепился
не в форме прямого государственного переворота, а путем
постепенного закрепления господствующей роли в государстве
за наиболее реакционными и наиболее агрессивными
элементами в рамках существующего государственного строя, в
центре которого стояла монархия.
Фашистское движение в Японии началось с выдвижения
требования установления «правительства сильной руки». Смысл
этого требования внешне сводился к укреплению
монархического строя и его опоры — императорской армии. Японская
монархия начиная с 1868 г. выступала как средоточие всех
реакционных сил, надежное оружие защиты интересов
крупной буржуазии и помещиков, мощное средство угнетения и
подавления народных масс. Японский фашизм не нуждался
в свержении монархии, поскольку она могла хорошо служить
его целям. Буржуазно-помещичьи круги также считали, что
фашизация монархии и усиление власти японской военщины
будут служить их классовым интересам. Военная клика
становилась центральной пружиной в системе государственной
власти, приобретала все большее политическое влияние, которое
продолжало расти по мере приближения Японии к новой
«большой войне».
В тех условиях фашизм становился для трудящихся главной
опасностью. Необходимо было объединить все оппозиционные
силы, чтобы противостоять волне реакции, захлестывавшей
страну. И тенденции, наметившиеся в рабочем и
демократическом движении страны, благоприятствовали этому.
Война в Китае поглощала все новые и новые материальные
ресурсы, требовала постоянного пополнения «пушечного
мяса». Японские промышленники, опираясь на политику
жесточайшего террора, усиливали эксплуатацию рабочих, выжимали
из них все физические и духовные силы. Согласно
официальным обследованиям на крупных предприятиях рабочий день
187

был увеличен на 2—3 часа и достигал в среднем 11—14 часов
в сутки. Промышленники и фабриканты все чаще вводили
сверхурочные работы, продолжительность которых на некоторых
предприятиях доходила до размеров целого рабочего дня,
устанавливались все более высокие нормы выработки, которые
доводили рабочих до последней степени истощения.
Низкая заработная плата, непрерывная интенсификация
труда, принудительные сверхурочные, грабительская система
временного найма вызывали у японских рабочих острое
недовольство и укрепляли их решимость бороться за повышение
жизненного уровня, за свои права.
Сопротивление рабочего класса натиску буржуазии стало
усиливаться. За 11 месяцев 1934 г. число рабочих,
принимавших участие в забастовках, достигло свыше 103 тыс. Свыше
32%; стачек проводилось под лозунгом повышения заработной
платы, и 23% составляли забастовки за сокращение рабочего
дня, за признание профсоюзов, за отмену системы
надсмотрщиков !.
Передовые отряды рабочего класса — металлисты, химики,
горняки поднимались на борьбу за улучшение своих
жизненных условий. За 11 месяцев 1934 г. металлисты провели 215,
а химики 279 стачек. Как и в 1981 г., горняки Кюсю
поднимались на решительную борьбу за сокращение рабочего дня и
повышение заработной платы. Нередко стачки носили упорный
характер и продолжались до двух и более месяцев.
В развертывавшихся классовых битвах рабочим
приходилось преодолевать саботаж со стороны реформистских
лидеров. Вместо организации борьбы трудящихся против
эксплуатации и расширения войны правые лидеры социал-демократии
(И. Абэ, К. Акамацу, С. Нисио, Т. Катаяма, К. Мацуока и др.)
на'правляли острие борьбы против Коммунистической партии
Японии. Они выдвинули «три принципа борьбы», включив в них,
помимо антикапитализма и антифашизма, также и
антикоммунизм.
Фактически два первых принципа использовались для
введения в заблуждение японской демократической
общественности и обмана масс. Последний же принцип — («борьба
против коммунизма» — был центральным пунктом деятельности
правых лидеров японской социал-демократии. Они открыто
призывали к расправе над коммунистами, боровшимися против
войны и требовали проявления «уважения к государственному
строю Японии».
Их разглагольствования об установлении
«социалистического контроля» над Маньчжурией и Монголией, о возможности
использования богатств этих территорий в интересах
построения «социалистической Японии» сбивали с толку народные мас-
1 Подробнее см.: «Красный интернационал профсоюзов». 1935, № 3—4,
с. 17—20.
188

сы, облегчали господствующим классам проведение политики
агрессии в отношении соседних стран и народов.
Однако рабочие на своем опыте убеждались в том, что
единому фронту буржуазии необходимо противопоставить
широкий единый фронт пролетариата. Нередко во время стачек
рядовые члены как левых, так и реформистских профсоюзов
выступали плечом к плечу.
Можно было бы привести немало примеров совместных
выступлений рабочих нескольких предприятий за удовлетворение
общих требований в 1934—1935 гг. Свыше двух месяцев
длилась стачка рабочих военного машиностроительного завода
компании «)Кикай сэйсаку» в Осака. Их поддержали рабочие
лесопильного завода компании «Дайоцу сэйдзё» и рабочие
военизированного трубопрокатного завода компании «Тэккан».
В ходе борьбы был создан объединенный стачечный комитет.
Борьба рабочих трех компаний укрепила солидарность
рабочих этих предприятий.
Рабочие другого военного машиностроительного завода,
фирмы «|Кикай косаку», в Осака в течение двух месяцев вели
тяжелую борьбу против интенсификации труда и массовых
увольнений. Ни угроза локаута, ни арест 80 стачечников не
могли поколебать стойкости рабочих. Их успех во многом
объяснялся тем, что они были поддержаны выступлениями рабо-*
чих двух заводов, принадлежавших компании «Нихон сангё».
Эта крупная стачка была проведена вопреки попыткам
правых лидеров объединенного профсоюза не допустить ее.
Успешную совместную борьбу против увольнения
временных рабочих, за повышение заработной платы провели 6 тыс.
текстильщиц трех фабрик, принадлежащих компании «Токе
мосурин». Наиболее ярким примером объединения рабочих
снизу воореки желанию профсоюзных боссов может служить
забастовка 12 тыс. трамвайщиков Токио, которые вели упорную
борьбу против увольнения и 40%-ного снижения заработной
платы. Затем стачка перекинулась на другие линии. Назревала
также забастовка осакских трамвайщиков, готовились к
выступлениям рабочие других предприятий. Под давлением масс
около 20 реформистских организаций Токио, в том числе
лидеры Конгресса профсоюзов (Кумиай кайги) 2, вынуждены
были заявить о своей поддержке бастующих.
Опыт борьбы токийских трамвайщиков показал, что в
сознании рабочего класса наметился серьезный перелом: все более
широкий круг реформистских профсоюзов, особенно масса
рядовых членов, тянулся к единым действиям, к созданию единого
фронта пролетариата.
'Эта новая черта рабочего движения, проявившаяся в 1934—
2 Правый профцентр, созданный в 1933 г., находился под влиянием
Социалистической массовой партии (Сякай тайсюто). Правореформистские
лидеры Кумиай кайги выступали за «гармонию труда и капитала».
189

1935 гг., свидетельствовала о возможности успешной работы
в правых профсоюзах, постепенного их вывода из-под влияния
реформистских вождей. 'Новые тенденции в рабочем движении
разоблачали также утверждения правых социал-демократов
и реформистов о затухании борьбы пролетариата, о его
переходе на путь мирного сотрудничества с капиталом. Несмотря на
разгул военно-полицейского террора, широкий размах
шовинистической пропаганды, классовые выступления рабочего
класса пробивали себе дорогу.
В стране созревала обстановка для развертывания борьбы
рабочего класса на основе широкого единого фронта. Однако
революционное профсоюзное движение отставало от темпов
•полевения масс. Серьезным тормозом на пути установления
профсоюзного единства служила сектантская позиция КПЯ и
левых профсоюзов, стремившихся организовывать
самостоятельные выступления рабочих, отгораживаясь от стачек,
забастовок и других форм протеста рабочих, которые проводились
профсоюзами реформистского толка.
КПЯ не учитывала того факта, что основная масса
организованных рабочих находилась в рядах правого крыла
профдвижения. Конгресс профсоюзов (Кумиай кайги), в который
входили Японская федерация труда (Содомэй), Союз моряков
(Кайин кумиай), Всеяпонская лига профсоюзов (Дзэнро) и
другие профобъединения, насчитывал в своих рядах свыше
270 тыс. членов, т. е. около 80% всех организованных рабочих.
Реформисты, по существу, верховодили в профсоюзных
организациях рабочих, которые были заняты в основных, решающих
отраслях экономики страны.
Важно было то, что лидеры правых профсоюзов не всегда
могли навязывать массе рядовых членов свои лозунги и
условия борьбы. Под давлением масс они вынуждены были
постоянно маневрировать, а иногда и выдвигать боевые лозунги,
отражающие насущные требования рабочих.
Правые лидеры профсоюзов часто вынуждены были
признавать несостоятельность их основной политики — гармонии
труда и капитала. Так, известный реформист Коно, лидер Дзэнро,
в своем отчете на съезде заявил: «Если мы спросим,
увенчалось ли организационным успехом защищаемое Содомэй
сотрудничество труда и капитала, то приходится ответить, что
ни в коем случае» 3.
Обстановка, которая сложилась в стране в 1934—1935 гг.,
и в первую очередь сдвиги, происшедшие в рабочем движении,
настоятельно требовали от коммунистов совершить крутой
поворот в сторону широких народных масс, усилить работу в
правых организациях, и прежде всего в профсоюзах, стоявших
на позициях классового сотрудничества. Компартии необходи-
3 «Красный интернационал профсоюзов». 1935, № 3—4, с. 20.
190

мо было все усилия сосредоточить на создании единого фронта
с Социалистической массовой партией (Сякай тайсюто), с
реформистскими профсоюзами в интересах организации
решительного отпора фашистской реакции.
Главная и первоочередная задача состояла в изменении
подхода к рабочим — членам Сякай тайсюто, к рабочим
аполитичным или верящим монархической власти.
«Задача состоит в том, — подчеркивалось в редакционной
статье печатного органа Коминтерна, — чтобы суметь подойти
к этим несогласным с компартией рабочим и к тем
организациям, в состав которых эти рабочие входят, суметь подойти
так, чтобы ухватиться за то недовольство против капиталистов
и властей, которое имеется у этих рабочих, и так работать
среди широких масс рабочих, чтобы пробудить в них волю к
активной борьбе в защиту их насущных интересов, к борьбе
против наступления капиталистов. Коммунисты обязаны
выдвигать на первый план такие экономические и правовые
требования рабочих и крестьян, которые они — рабочие и
крестьяне — считают наиболее неотложными, которые наиболее
волнуют их, коммунисты обязаны призывать массы к протесту
против тех проявлений политического бесправия, которые
рабочая масса воспринимает наиболее болезненно» 4.
С 1934 г. КПЯ стала поворачиваться лицом к
реформистским профсоюзам и другим массовым организациям легального
и полулегального характера. Партия выдвигала идею создания
в этих организациях революционных групп, подчеркивала
необходимость усиления индивидуального подхода к каждому
рабочему, находившемуся в рядах реформистских профсоюзов,
к каждому члену других массовых организаций. КПЯ
требовала также усиления работы внутри фашистских профсоюзов,
чтобы помешать укреплению позиций фашистских главарей на
предприятиях, не дать им возможности идейно разоружить
пролетариат, углубить раскол профдвижения.
В этот период в Японии существовало множество мелких,
разрозненных профсоюзов. В 1934 г. в стране насчитывалось
995 профсоюзов, объединявших 387 964 человека. К 1936 г.
число профсоюзных организаций сократилось до 973, в состав
которых входило свыше 420 тыс. рабочих и служащих5.
Отсутствие единства в рабочем движении было выгодно
господствующим классам, так как ослабляло натиск рабочих.
Сознавая, что разобщенность является причиной слабости
рабочего движения, КПЯ, опираясь на передовых рабочих,
направляла усилия на объединение мелких профсоюзов в едином
центре, вокруг которого сплотились бы другие массовые орга*
низации японских трудящихся.
4 «Коммунистический Интернационал». 1933, № 15, с. 44.
5 «Дайямондо кэйдзай токэй нэнкан». 1937, с. 580.
191

В этот период под руководством КПЯ действовал Всеяпон-
ский совет профсоюзов (Дзэнкё), который, несмотря на свою
малочисленность, пользовался значительным влиянием в левых
профсоюзах. Но, чтобы привлечь на свою сторону широкие
профсоюзные массы, руководству Дзэнкё необходимо было
прежде всего преодолеть сектантство в подходе к
реформистским профсоюзам. Перед Дзэнкё была поставлена задача
войти в левые легальные и реформистские профсоюзы, а также
в профсоюзы, находившиеся под контролем фашистских
элементов.
Партия подвергла критике практику руководителей
революционного профдвижения, стремившихся к достижению единства
только снизу и недооценивавших усилий сверху, ибо только
сочетанием различных мер снизу и сверху можно было
рассчитывать на успех в создании широкого единого фронта
против наступления капитала, фашизма и войны.
Поворот партии в сторону массового профсоюзного
движения принес определенные плоды. В конце 1934 г. состоялось
объединение левых легальных профсоюзов Тоицу кайги и Сохё
во Всеяпонский совет профсоюзов (Нихон родо кумиай дзэн-
коку хёгикай, сокращенно — Дзэнхё). В 1935 г. был создан
Национальный совет профсоюзов муниципальных рабочих,
объединивший рабочих муниципалитетов Токио, Осака, Кобэ и
других городов. Значительным успехом было проведение
петиционного, движения за принятие закона об охране труда, которое
возглавляла Лига единства профсоюзов Кюсю. К участию в
этом движении удалось привлечь шесть местных профсоюзов,
две крестьянские организации, организацию «эта» — Суйхэйся
и некоторые другие.
В 1935 г. КПЯ обратилась к профсоюзам, Всеяшонскому
крестьянскому союзу, к Суйхэйся, к различным пацифистским
организациям, а также к Социалистической массовой партии
с призывом сплотить ряды в борьбе против войны и фашизма.
В качестве программы совместных действий КПЯ предложила
в 1935 г. следующие четыре пункта: 1) борьба за мир, за
немедленную ликвидацию войны и вывод японских войск из
Китая; 2) борьба против гонки вооружений, за сокращение
военного бюджета; 3) борьба против фашизма и военщины, за
демократические права, за свободу организаций, слова, собраний,
печати, а также за право борьбы против эксплуатации; 4)
борьба против системы найма временных рабочих, против сгона
крестьян с земли, за немедленное улучшение положения
рабочих, крестьян, всех трудящихся.
Выдвигая эту широкую программу единых действий, КПЯ
выражала готовность к совместным выступлениям с любой
организацией или группой, которая согласна хотя бы с одним
из приведенных выше четырех пунктов 6.
6 «International Press». 1936, № 13, с. 77.
192

Борясь за осуществление программы единых действий,
ставя вопрос сплочения всех прогрессивных сил страны для
борьбы против войны, КДЯ понимала, что сплочение всех
антивоенных и антифашистских сил возможно прежде всего на
базе единства рядов рабочего класса.
Вот как характеризует положение в профсоюзном движении
и новую тактику КПЯ в этот период Управление безопасности
министерства внутренних дел Японии: «Центральные органы
и районные организации профсоюзного объединения Дзэнкё
были ликвидированы в результате массовых арестов, предпринятых
в 1934 г. Однако некоторые профсоюзные активисты,
избежавшие арестов, начиная с третьей декады июня 1934 г. стали
предпринимать усилия по налаживанию связей с
единомышленниками. Они встречались и проводили совещания на борту
судна, стоявшего в обводном канале реки Ар акав а в Токио, а
также в жилищах корейцев в районе Эхара. На этих
совещаниях было признано необходимым, чтобы Всея-понский совет
профсоюзов и его руководство ни на один день не прекращали
свою деятельность и чтобы был возобновлен выпуск газеты
„Родо симбун" („Рабочая газета"). В середине июля 1934 г.
был учрежден Комитет восстановления Всеяпонского совета
профсоюзов, в который вошли руководители четырех
отраслевых профсоюзов разнорабочих, рабочих транспорта, энергетики
и химической промышленности. Руководителем комитета был
Юкисигэ Мацумото. В состав руководства комитета входили
Юити Ёсикава, Намэсакуро Ко, Такуро Такати и другие лица.
Комитет восстановления отказался от прежней линии
организации революционных группировок внутри реформистских
профсоюзов и взял курс на превращение последних в
революционные. Комитет прилагал усилия к созданию на
предприятиях профсоюзных организаций, выполнявших роль заводских
комитетов прежнего Всеяпонского совета профсоюзов.
В начале 1936 г. члены Комитета получили текст
резолюции VII конгресса Коминтерна. Изучение резолюций
утвердило их в правильности проводившегося ими организационного
курса. В середине ноября Комитет восстановления издал
брошюру „Борьба за единство профсоюзов", в которой
провозглашался отказ от борьбы против реформистских профсоюзов и
декларировался переход к линии сотрудничества с ними...
Постепенно влияние Комитета восстановления росло. Он
осуществлял руководство многочисленными забастовками и
трудовыми конфликтами» 7.
В это время в среде рабочих стихийно зарождалось
движение за создание единого пролетарского фронта. Массы
требовали объединения профсоюзов в единую классовую
профсоюзную организацию.
7 См.: Сева дзюнинэнтю-ни окэру сякай ундо дзёкё. 1937, с. 52—58.
13 Зак. 846 193

Большой стимул движению за единство профсоюзного фрон*
та дали рабочие промышленного района Конан (Осака), где
находились крупнейшие промышленные предприятия страны,,
в том числе сталеплавильные заводы. Рабочий класс района
Конан, обладая достаточным опытом профсоюзного движения,,
выступил инициатором движения за восстановление профсоюзов
и их объединение в единый центр. С этой целью был
создан Совет поощрения объединения профсоюзов.
Движение осакских профсоюзов нашло широкий отклик
среди японских рабочих. Первым крупным совместным
выступлением было участие Дзэнро и Содомэй в первомайской
демонстрации 1935 г. Журнал «!Кайдзо», описавший эту
демонстрацию, подчеркивал, что «люди, которые находились в рядах.
Содомэй или Дзэнро, стояли, взявшись за руки. И те, кто стоял
на трибуне, и те, кто стоял рядом, прославляли единый фронт
так, как это бывает на объединительных съездах» 8.
Демонстранты несли многочисленные лозунги, среди которых
выделялось два требования: «За объединение профсоюзного фронта!»,,
«За мир во всем мире!».
К сожалению, в других городах страны, в том числе и в
Токио, празднование 1 Мая по вине реформистских лидеров
не проходило под знаком единого фронта, хотя во многих ме*
стах демонстранты несли плакаты: «Долой реакцию и
фашизм!», «Против раскольников в первомайской демонстрации!».
Вслед за объединением профсоюзов в осакском районе
произошло слияние профсоюзных организаций в токийском
пролетарском районе Дзёнан. Здесь был создан Совет рабочих
района Дзёнан, в который вошли представители Дзэнро, Дзэн-
хё, делегаты рабочих района Сибаура и представители других
левых профсоюзных организаций. Совет направил конанским
рабочим письмо, в котором говорилось: «Мы надеемся, что
дело не закончится объединением Содомэй и Дзэнро, а
завершится постепенным объединением всего профсоюзного
движения» 9.
'Коммунисты всячески поддерживали выступления рабочих
Токио, Осака, Кюсю, стремясь добиться сплочения местных
организаций в более широкое профсоюзное объединение на
классовой основе.
Однако сектантский подход к организации единого фронта
не был полностью преодолен. Руководители Дзэнкё
стремились к сближению главным образом с профсоюзами,
разделявшими их взгляды или стоявшими на близких к ним позициях.
Этим объясняется, например, то, что они не пытались
включить в единый фронт такие профсоюзы, как Федерация
транспортников (|Коцу сорэммэй), Союз муниципальных рабочих,
Совет безработных, не говоря уж о реформистских профеою-
8 «Кайдзо». 1936, № 5, с. 51.
9 «Сякай ундо цусин», 3.VII.1935.
194

зах. Дзэнкё допускал и другие ошибки подобного характера.
Он способствовал, например, выходу из Вееяпонской федерации
труда (Содомэй) отделения транспортников, став,.таким
образом, на позицию раскольничества. Интересы, единстве,
требовали не раскола существовавших профсоюзов правого
направления, а использования левых элементов внутри них для
изменения их позиций в сторону перехода на платформу единых
действий.
Некоторые сторонники классового профдвижения считали,
например, что необходимо прежде всего укрепить внутреннее
единство Дзэнкё, затем организовать революционные
организации в реформистских профсоюзах и только, после этого
начать движение за создание единого рабочего фронта.
Некоторые лидеры Дзэнкё рассматривали движение за единый фронт
как разовую кампанию, а не как систематическую и упорную
борьбу, рассчитанную на длительный период.
.Критикуя сектантство КПЯ в профдвижении, видный
деятель японского коммунистического движения, один из
представителей КПЯ в Коминтерне, Кэндзо Ямамото, писал: «Работа
в леволегальных и реформистских профсоюзах, в профсоюзах,
находящихся под влиянием фашистов, и в независимых
профсоюзах— в данный момент решающая задача профдвижения.
Борьба за единый фронт — это не кампания. Эту борьбу
необходимо проводить систематически и постоянно.
Одновременно с предложением единого фронта центральному руководству
всех реформистских профсоюзов надо предлагать единый фронт
средним и низовым организациям (на предприятии) и — что
особенно важно— местным организациям Кумиай кайги в
Осака, Кобэ, Кюсю, Хоккайдо» 10.
Далее К. Ямамото предлагал использовать в качестве
начальной формы единого фронта такие организации, как Совет
поощрения объединения профсоюзов, созданный конанскими
металлистами, или Совет рабочих района Дзёнан. Подобные
организации единого фронта, по мнению Кэндзо Ямамото,
должны отстаивать насущные интересы рабочих, такие, как
отмена временного найма, повышение заработной платы,
прекращение увольнений, введение социального страхования по
безработице за счет правительства и капиталистов, введение
закона об охране труда и т. п.
Мы должны, подчеркивал К. Ямамото, мобилизовать
рабочую молодежь и работниц на борьбу за единый фронт, за
профсоюзное единство, вовлекать в эту борьбу безработных
и полубезработных, серьезно взяться за организацию
неорганизованных рабочих, которые составляли в то время 90% всех
японских рабочих.
Передовые силы Японии понимали опасность усиления
реакции и в ряде случаев стихийно поднимались на борьбу про-
10 «Красный интернационал профсоюзов». 19'35, № 3—4, с. 10.
195

тив войны и фашизма. Развитие
событий в середине 30-х годов
выдвигало на первый план
необходимость решать
антифашистские, общедемократические
задачи. Рабочий класс, широкие
трудящиеся массы Японии и других
стран нуждались в новой
ориентировке, в новой политике, в
новой стратегии. На повестку дня
с особой остротой встал вопрос
о необходимости объединения
всех революционных и
демократических сил для разгрома
главного врага социального
прогресса — фашизма, который угрожал
всему прогрессивному
человечеству.
Ответ на этот и другие
вопросы борьбы против фашизма дал
Кэндзо Ямамото VII Всемирный конгресс
.Коминтерна, решения которого имели
огромное значение для рабочего класса всех стран, в том числе
и для Японии.
В документах конгресса дана всесторонняя характеристика
классовой сущности фашизма у власти как «открытой тер-
рористической диктатуры наиболее реакционных,
наиболее шовинистических и наиболее империалистических
элементов финансового капитала»и. Конгресс подчеркнул, что
приход фашизма к власти означал не обычную смену одного
буржуазного правительства другим, а замену одной формы
классового господства буржуазии — парламентской
демократии, другой его формой — открыто реакционной,
террористической диктатурой. Конгресс указывал, что фашизм — огромный
шаг назад по сравнению с буржуазной демократией 12.
«Сейчас фашистская контрреволюция, — говорил Димитров, —
атакует буржуазную демократию, стремясь установить над
трудящимися режим самой варварской эксплуатации и подавления
их. Сейчас трудящимся массам в ряде капиталистических стран
приходится выбирать конкретно на сегодняшний день не
между пролетарской диктатурой и буржуазной демократией, а
между буржуазной демократией и фашизмом» 13.
Из этого важнейшего положения доклада Г. Димитрова вы-
11 Резолюции VII Всемирного конгресса Коммунистического
Интернационала. М., 1935, с. 10—11.
12 См.: Г. Димитров. Избранные произведения. Т. 1, с. 378.
13 Там же, с. 468.
196

текало, что главным для всех трудящихся капиталистических
стран в тот период являлось решение антифашистских,
общедемократических задач.
Конгресс поставил в качестве центральной задачи
проблему борьбы за единый фронт, против наступления фашизма и
опасности войны. «Фашизм смог прийти к власти прежде всего
потому, — говорил Г. Димитров, — что рабочий класс
благодаря политике классового сотрудничества с буржуазией,
которую вели вожди социал-демократии, оказался расколотым,
политически и организационно разоруженным перед лицом
наступающей буржуазии. Коммунистические же партии
недостаточно сильны, чтобы помимо и против социал-демократии
поднять массы и повести их на решительный бой против
фашизма» н.
Историческая вина правой социал-демократии состояла в.
том, что она бездействовала в тот момент, когда фашистские
банды рвались к власти. Вместе с тем конгресс указал на
ошибочность поведения тех компартий, которые не принимали
должных мер к объединению всех пролетариев-антифашистов,
в том числе тех, которые шли за социал-демократическими
лидерами.
Г. Димитров поставил вопрос о необходимости пересмотра
устаревших тактических установок относительно огульной
оценки социал-демократии как социал-фашизма, поскольку такой
подход к социал-демократии преграждал коммунистам путь
к социал-демократическим рабочим. Он высказался против
точки зрения, что социал-демократия всегда и везде является:
социальной опорой буржуазии.
В решениях VII конгресса предлагалось изменить
отношение компартий к кадрам социал-демократических партий и
реформистских профсоюзов, указывалось на необходимость
завоевывать их на сторону антифашистской борьбы, достичь
объединения революционных и реформистских профсоюзов, не
выставляя предварительного условия о признании
политического курса компартий в качестве основы совместных
действий.
Конгресс указал на возможность и необходимость единства
действий с социал-демократией, на целесообразность
установления тесного контакта с ее левыми группами и течениями.
В решении конгресса содержался призыв к компартиям
последовательно и настойчиво вести дело к созданию единого
фронта с социал-демократией против фашизма как в
международном масштабе, так и в отдельных странах.
Единый фронт мыслился не только как союз коммунистов
и социал-демократов. Речь шла о единстве действий в
антифашистской, общедемократической борьбе подавляющего
14 Там же.
197

большинства населения каждой страны: пролетариат,
крестьянства, мелкой буржуазии города, ремесленников, трудовой
интеллигенции, городских средних слоев населения. Перед
компартиями была поставлена задача разработки таких платформ
единого народного фронта, которые отражали бы политические
интересы и повседневные требования самых широких масс
населения.
«Коммунисты и все революционные рабочие, — говорил на
конгрессе Г. Димитров, — должны добиваться создания
выборных (а в странах фашистской диктатуры — подобранных из
наиболее авторитетных участников движения единого фронта)
внепартийных классовых о р г а но в единого
фронта на предприятиях, среди безработных,
в рабочих районах, среди мелкого городского
люда и в деревнях. Только такие органы смогут
охватить движением единого фронта огромную неорганизованную
массу трудящихся, смогут содействовать развитию инициативы
масс в борьбе против наступления капитала, против фашизма
и реакции и на основе этого созданию необходимого
широкого рабочего актива единого фронта, созданию
сотен и тысяч беспартийных большевиков в капиталистических
странах» 15.
Для того чтобы сплотить широчайшие массы и вовлечь их
в народный фронт, компартиям рекомендовалось работать во
всех партиях, организациях, в том числе и правых, если они
объединяли значительные массы трудовых, средних и даже
зажиточных слоев населения.
Важнейший вывод, который сделал конгресс Коминтерна,
состоит в том, что для победы над фашизмом недостаточно
было усилий одного рабочего класса, даже объединенного.
Поэтому ставилась задача достижения союза с теми слоями
населения и социальными группами, которые стояли на
платформе общедемократических свобод и борьбы против фашизма.
При этом конгресс исходил из ленинского положения о
взаимосвязи борьбы за демократию с борьбой за социализм.
Важнейшая цель народного фронта состояла в том, чтобы в борьбе
за общедемократические требования сплотить широкие массы
трудового народа, включая средние слои населения, и нанести
поражение фашизму, добиться ограничения власти
монополистического капитала и создать благоприятные условия для
дальнейшего развертывания борьбы за мир, демократию и
социализм.
Решения и документы VII конгресса Коминтерна имели
важное значение для деятельности компартии Я'понии. Хотя
КПЯ вела неустанную борьбу против военно-фашистской кли-
15 Доклад и заключительное слово т. Димитрова на VII Всемирном
конгрессе Коминтерна. М., 1935, с. 38.
198

ки и ее агрессивных замыслов, ее деятельность ограничивалась
антивоенным движением в рамках нелегальной работы. КПЯ
допускала серьезные ошибки сектантского характера.
Выступления делегатов КПЯ на VII конгрессе свидетельствовали
о том, что японские коммунисты хорошо понимали
международную обстановку, да!вали правильный анализ положения в
стране и выдвигали правильный курс действий КПЯ,
отвечавший требованиям тогдашней обстановки. Представители КПЯ
указывали, что главной задачей партии является объединение
усилий всех трудящихся для борьбы против войны и фашизма,
что эту задачу можно решить путем создания широкого
антифашистского народного фронта. Для этого коммунистам
предлагалось идти в гущу масс, проникать в массовые легальные
организации независимо от их партийной принадлежности,
развертывать в них пропагандистскую работу, завоевывать массы
на сторону КПЯ.
Японские коммунисты хорошо понимали, что создание
широкого народного антифашистского фронта требовало прежде
всего достижения единства рядов рабочего движения и
сплочения крестьянских союзов. Выступая на VII конгрессе
Коминтерна, представители КПЯ указывали, что необходимо
прежде всего «поддержать конанский комитет борьбы за
объединение профсоюзов и все другие возникающие организации,
отстаивающие, так же как и конанский комитет, объединение
профсоюзов всех направлений в единую организацию»16.
Основные идеи решений конгресса Коминтерна и
вытекающие из них задачи КПЯ были изложены Сандзо Носака и Кэнд-
зо Ямамото в специальном документе, обращенном к японским
коммунистам,— в «Письме к японским коммунистам» (февраль
1936 г.). В нем указывалось, что самая неотложная задача
коммунистов в условиях тогдашней Японии состояла в том,
чтобы сконцентрировать выступления широких трудящихся
масс против императорской военщины, которая вела дело к
установлению в стране военно-фашистской диктатуры. В письме
подчеркивалось, что линия партии должна состоять в том,
чтобы в стратегическом отношении добиваться свержения
императора, а в тактическом — поднимать народ на борьбу с
.•зоенно-фашистскими группировками, представлявшими
наибольшую опасность для дальнейшего развития страны.
Самая неотложная задача политики и тактики КПЯ,
указывалось в письме, заключалась в создании народного
фронта, который объединил бы все демократические силы, всех
трудящихся в борьбе против военщины, войны и реакции.
Авторы письма призывали к «созданию демократической Японии,
в которой вся власть принадлежала бы народу, и созыву на-
16 Коммунистическая партия Японии против режима войны, голода и
бесправия, с. 40.
199

родно-конституционного собрания, избранного на основе
всеобщих, равных, прямых и тайных выборов с участием всего
взрослого населения и обладающего высшей властью» 17. С. Но-
сака и К. Ямамото призывали японских коммунистов
решительно преодолеть сектантство, развернуть деятельность в массовых
организациях. Особое значение в письме придавалось
созданию народного фронта с левыми элементами
Социалистической массовой партии.
Письмо С. Носака и К. Ямамото нашло широкий отклик в
прогрессивных кругах Японии. Оно «конкретизировало в
Японии политику антифашистского народного фронта, принятую
на VII конгрессе Коминтерна в 1935 г.», — писали японские
прогрессивные ученые Дзёкити Усида и Ёсикадзу Фурухата 18.
Несмотря на разгром центральных органов КПЯ,
движущей силой борьбы за создание народного фронта выступили
коммунисты и связанные с ними левые организации. Борясь
за создание единого народного фронта против фашизма >и
агрессии, японские коммунисты одновременно 'предпринимали
попытки 'к воссозданию организационно единой
коммунистической партии. Как отмечалось в секретном издании
информационного отдела японского правительства, «в разных районах
страны возникают тайные коммунистические группы, которые
маскируясь под легальные профсоюзы или используя
легальные профсоюзы в своих целях, развертывают работу по
восстановлению :КПЯ или 'по созданию фундамента партийной
организации» 19.
Наиболее крупной и влиятельной организацией стал
комитет КПЯ района Кансай.
В июле 1936 г. представители КПЯ в Коминтерне направили
в Японию для оказания 'помощи партии Енооке Комура
(настоящая фамилия 'Кобаяси), который принимал участие в работе
'VII конгресса Коминтерна в качестве делегата японской
молодежи. Вместе с Такаси Окабэ и другими членами КПЯ он
стал формировать партийные организации в районе Кансай
(Токио, Осака и Киото), вел большую работу по развертыванию
движения за создание народного фронта. Однако во время
новых массовых арестов, начавшихся в декабре 1936 г., Комура
был арестован, а его организация разгромлена.
После ареста Комура и его товарищей предпринимались
новые попытки воссоздать организации КПЯ в районе Кансай
и в других префектурах страны. Избежавшие ареста Рокуро
Кувахара, Хидэо Фудзии, Хидэмацу Окамура и другие
активисты района Кансай вместе с Кикуо Мияги, прибывшим из
Токио, предприняли новую попытку объединить членов партии
и восстановить разгромленную организацию. Они вьшустили
17 Нихон кёсанто-но годзюнэн, с. 87.
18 Сэнго нихон-но сэйдзи, с. 96.
19 Дзиммин сэнсэн ундо, с. 17.
200

две брошюры от имени Комитета КПЯ района Кансай: «За
создание единого фронта!» (15 марта 1936 г.) и «За
демократический фронт Японии!» (май 1936 г.). Издание брошюр,
отмечалось в годовом обзоре Управления безопасности
министерства внутренних дел Я:по>нии, было предпринято как
демонстрация существования и деятельности КПЯ 20.
В начале июля 1936 г. был образован Подготовительный
комитет восстановления КПЯ (Нихон кёсанто сайкэнто иин-
кай), основу которого составил вновь образованный Комитет
района Кансай. В середине сентября того же года в составе
Подготовительного комитета были образованы
организационный отдел, отдел агитации и пропаганды, технический отдел.
«Вплоть до ареста членов Подготовительного комитета 5
декабря 1936 г., — констатируется в указанном обзоре, — этот
орган вел работу по созданию всеяпонской организации»21.
Комитет начал издание газеты «Сэкки» и других
пропагандистских материалов, ;в которых разъяснялась международная
обстановка, давалась оценка положения в Японии, ставилась
задача создания антифашистского народного фронта.
Усилиями Комитета в Японии были широко распространены
документы VII конгресса Коминтерна и письмо С. Носака и К.
Ямамото к японским коммунистам. «Основываясь на новом курсе
Коминтерна,—отмечала полиция, — КПЯ в качестве
ближайшей цели ставит задачу организации единого антифашистского
фронта и добивается расширения и укрепления партийных
организаций, а также распространения и усиления своего
влияния в легальных организациях пролетариата»22. Однако
Комитет оказался «не в состоянии развернуть свою деятельность
до подлинно революционной, антифашистской борьбы»23.
По данным Управления безопасности министерства
внутренних дел, после прекращения деятельности центральных органов
КПЯ в разных районах страны действовали многочисленные
подпольные марксистские группы. В Нагоя, например, было
создано Общество пятницы, в состав которого входили рабочие
и служащие, в том числе сотрудники префектуральных
управлений. Члены общества организовали изучение литературы,
издававшейся Коминтерном и ввозившейся в Японию из-за
рубежа.
Значительный интерес представляет подпольная
деятельность «Морской коммунистической группы». История ее
такова. Коммунист Минору Кавано — активист Японского
профсоюза портовых рабочих в конце ,1935 г. оказался в Австралии, где
посещал «Клуб красных моряков». Там он ознакомился с
газетой «Уоркерс уикли» — печатным органом ЦК компартии:
20 Сева дзюнинэнтю-ни окэру сякай ундо дзёкё, 1937, с. 17.
21 Там же, с. 14.
22 Там же, с. 15.
23 «Дзэнъэй». 1947, № 20, с. 59.
201

Австралии и газетой «Марин уоркер», издававшейся
Международным союзом портовых рабочих, а также с материалами
Исполкома 'Коминтерна. По возвращении в Японию Ковано
установил связь с Macao Сода и Томо Окамото,
'поддерживавшими связь с Коммунистической партией США, и вместе с
ними организовал /«Морскую коммунистическую группу».
Группа вела пропагандистскую работу за улучшение условий труда
моряков, знакомила их с коммунистической литературой,
которую она получала от Коммунистической партии США через
японцев, проживавших в Лос-Анджелесе.
|В префектуре Сига вели работу две группы на заводе
«Тоёта рэён». Под их влиянием находились две организации
рабочих численностью 14 и 14 человек, причем первая из них
придерживалась курса Рабоче-крестьянской группы (Роноха),
вторая — линии Коминтерна.
Б префектуре Канагава была создана группа в компании
«Токио коку кэйки» численностью шесть человек. Она
руководила выступлениями протеста против ухудшения условий
труда, устраивала акты саботажа, проводила обследования,
учредила литературное общество, которое должно было выпускать
свой журнал, организовывала коллективные чтения.
В университете Тохоку действовала группа численностью
20 человек. Она проводила в университете культурные
мероприятия, организовала ячейку Коммунистического союза
молодежи.
В университете г. Киото под руководством коммунистов
успешно функционировала группа «Кельн». Она руководила
деятельностью студенческих ассоциаций, исследовательских
кружков, культурных объединений.
На факультете журналистики университета Кансай гакуин
(преф. Хёго)) действовала группа численностью восемь
человек. Используя газеты, она вела пропагандистскую и
просветительскую работу, поддерживала связь с коммунистическими
группами.
Наиболее крупной молодежной организацией марксистского
характера, действовавшей среди студенчества, была группа в
Токийском университете, численность которой составляла
120 человек. Во главе организации стояло руководящее ядро,
группа проводила обмен литературой, руководила
выступлениями протеста против военных занятий, а также деятельностью
различных научно-исследовательских кружков. Она
поддерживала связь с Подготовительным комитетом восстановления
кпя.
Значительную помощь японским коммунистам в этот период
оказывала Коммунистическая партия США, при которой был
создан специальный отдел для работы на Японию.
Прогрессивные силы Японии получали также поддержку от различных
международных демократических организаций. За пределами
202

Японии издавалось большое количество литературы,
предназначавшейся для усиления антивоенного движения в стране,
мобилизации масс против агрессивной войны в Китае.
Наиболее крупными из таких изданий были: к<Родо цу-
син» — бюллетень, 'выпускавшийся японским отделом при
Компартии США. В бюллетене -публиковались критические
материалы об агрессии японского империализма в Китае, давались
конкретные материалы о создании в Японии антифашистского
единого фронта. Бюллетень выпускался под видом рекламного
проспекта одной из машиностроительных компаний США.
Большой популярностью в Японии пользовался 'бюллетень
«Тайхэйё родося» ('«Тихоокеанский рабочий»), издававшийся
секретариатом Тихоокеанской лиги профсоюзов. В бюллетене
содержались материалы о решениях VII конгресса
Коминтерна, выдвигались конкретные задачи усиления борьбы за
единство рабочего движения в Японии, проведения совместных
действий японских трудящихся с трудящимися других стран
Азии и Тихого океаяа.
Специальная газета «Кайдзё цусин» издавалась в США для
моряков японского торгового флота. Газета популяризировала
решения VII конгресса Коминтерна, публиковала материалы,
призывающие к созданию единого антифашистского фронта в
Японии и усилению антивоенного движения в стране и среди
японских войск в Китае.
Большую революционную работу за пределами Японии
вели Сандзо Носака и Кэндзо Ямамото. Они оказывали
эффективную помощь компартии, рабочему и коммунистическому
движению Японии. Их советы и письма, направлявшиеся из
Москвы, помогали японским коммунистам лучше
анализировать обстановку в стране и вырабатывать правильную
стратегию и тактику борьбы на различных этапах развития
классовых битв японского пролетариата.
Остававшиеся на свободе коммунисты настойчиво и
последовательно вели работу в духе решений VII конгресса. Одним
из главных направлений в их деятельности была борьба за
сплочение народных масс в единый фронт. При этом
коммунисты исходили из того, что единый народный фронт будет
прочным только ъ том случае, если он будет опираться на
рабочий класс, на его единые профсоюзные организации. В
соответствии с решениями VII конгресса Коминтерна японские
коммунисты вели дело к объединению различных профсоюзов
в единые организации на базе борьбы против войны и
фашизма, за улучшение жизненных условий трудящихся.
Под давлением низовых профсоюзных организаций, в
которых коммунисты пользовались определенным влиянием, пра-
вореформистские лидеры Дзэнро и Содомэй начали переговоры
об объединении с целью создания нового профсоюзного центра
под руководством Социалистической массовой партии. 15 янва-
203

ря 1936 г. состоялся объединительный съезд, на котором
присутствовало около 400 делегатов. Съезд объявил о создании
нового профцентра Всеяпонокой федерации труда (Дзэннихон
родо содомэй). Программа, принятая на съезде, носила
реформистский характер. В ней подчеркивалось, что новое
профсоюзное объединение стремится к реформе капитализма, к тому,
чтобы легальными методами создать новое общество, и т. п.
Вместе с тем в программе содержалось требование о
необходимости усилить борьбу за единый фронт.
Несмотря на половинчатый характер решений
объединительного съезда, он имел важное значение для консолидации
сил японского пролетариата. Новый профцентр объединял
100 тыс. рабочих и служащих.
Большую роль б сплочении рабочего движения в этот
период играл левый профцентр — Всеяпонский совет
профсоюзов (Дзэнхё), ставший наследником революционных
традиций распущенного ранее Совета профсоюзов Японии (Хё-
гикай). Во главе Дзэнхё стоял видный деятель рабочего
движения Минору Такано. II съезд Дзэнхё, состоявшийся в ноябре
1938 г., призвал японских трудящихся к усилению борьбы
против реакции и фашизма, за единство профсоюзов. Съезд
выдвинул идею создания (блока рабочих и крестьян. Для этого,
указывалось в решениях съезда, необходимо не ограничиваться
Дзэнро и Содомэй, а бороться за объединение всех
профсоюзов в общенациональном масштабе.
В интересах создания профсоюзного движения в
общенациональном масштабе федерация Дзэнкё, находившаяся под
влиянием коммунистов, приняла решение о самороспуске с тем,
чтобы члены профсоюзов на предприятиях имели возможность
войти в профсоюзные организации, в которые входит
большинство рабочих данного предприятия.
Под влиянием новых тактических установок VII конгресса
Коминтерна начали по-новому действовать и члены группы
Роноха, состоявшей в основном из деятелей КПЯ ямакавистс-
кого периода, к которым позже присоединились левые деятели
японской социал-демократии (М. Судзуки, К. Като, X. Курода,
И. Сакисака и др.).
Как отмечалось в секретной брошюре информационного
отдела кабинета министров Японии, публикация документов
VII конгресса Коминтерна послужила «чудодейственным
средством» для коммунистического движения в Японии и оно
«вновь подняло голову и стало проявлять признаки
дальнейшего развития» 24.
'«Особого внимания, — говорилось в брошюре, —
заслуживает то, что левые элементы, в прошлом занимавшие более
умеренные позиции, чем ортодоксальное течение КПЯ,
использовали новый курс Коминтерна для собственного усиления и
24 Дзиммин сэнсэн ундо, с. 16.
204

развернули антивоенную борьбу против фашизма и войны...
Указанные элементы восприняли новый курс Коминтерна как
подтверждение правильности выдвинутой ими линии движения
€ использованием легальных форм, и деятельность этих
элементов резко активизировалась» 25.
Под давлением широких масс, охваченных антивоенными
настроениями и все настойчивее требовавших создания единого
антифашистского фронта, лидеры Роноха создали Рабоче-
крестьянский пролетарский совет (Роке), в который вошли
левые легальные профсоюзы. Роке заявил, что он ставит перед
собой задачу создать в Японии «широчайший антифашистский
народный фронт» и под единым классовым лозунгом
объединить организованных и неорганизованных рабочих, крестьян и
других трудящихся.
iB течение всего 1936 года велась активная борьба за
единство рабочего движения, за создание единого антифашистского
фронта. Рабоче-крестьянский пролетарский совет
предпринимал усилия с целью объединения с Социалистической массовой
партией. Однако Сякай тайсюто заняла негативную
позицию в отношении предложения Роке. В феврале 1937 г.
Рабоче-крестьянский пролетарский совет был реорганизован в
Японскую пролетарскую партию (Нихон мусанто), что имело
важное значение для консолидации антифашистских сил. Это была
единственная в то время легальная политическая партия,
открыто выступавшая против фашизма. Ее основной курс отвечал
линии Коминтерна на создание единого антифашистского
фронта.
«Японская пролетарская партия, — говорилось в издании
информационного отдела правительства, — развернула
движение под теми же лозунгами, какие выдвигались перед левыми
элементами страны в агитационно-^пропагандистских изданиях
японского отдела Коммунистической партии США. Например,
в статье „О народном фронте .в современной обстановке",
опубликованной 20 февраля 1937 г. в газете ,,Кокумин-но томо",
указывалось: „Суть народного фронта заключается в
мобилизации на антифашистскую борьбу девяти десятых всего
народа страны. Эта борьба во имя мира, за свободу и рис
представляет собой подготовку рабоче-крестьянской революции...
Народное движение за свержение фашизма должно развиваться
на путях буржуазной демократии. Другими словами,
движение народного фронта в Японии имеет характер движения за
демократическую революцию»26.
Приведя эту цитату, авторы брошюры делали вывод, что
«все это служит достаточным доказательством того, что
Рабоче-крестьянская группа (Роноха) разворачивает движение как
25 Там же.
26 Дзиммин сэнсэн ундо, с. 22.
205

подготовку к рабоче-крестьянской революции и исходя из
планов перерастания движения в пролетарскую революцию».
В связи с этим в указанном документе признавалось, что
«коммунистическое движение очень упорно по своему
характеру, и его искоренение —нелегкое дело», что «обстановка,
сложившаяся в настоящее время в стране, в значительной
степени благоприятствует коммунистическому движению в
форме народного фронта» 27,
■И- действительно, новая тактика, направленная на
сплочение всех передовых сил японского общества, и упорная борьба
за образование широкого народного фронта приносила свои
плоды.
Так, на выборах в местные органы власти, проходивших
осенью 1935 г., пролетарские партии провели 38 депутатов,
что в 2 раза больше, чем в 1931 г. Фашистские же партии
потеряли на этих выборах 17 мест. Нового крупного успеха
прогрессивные силы добились на парламентских выборах,
состоявшихся в феврале 1936 г. Социалистическая массовая партия
(Сякай тайсюто), которая выступала под антифашистскими
лозунгами и которую поддерживали многие левые
организации, собрала 615 тыс. голосов и провела в парламент 18
своих депутатов. В числе избранных оказались один из лидеров
левого крыла японской социал-демократии, Кандзю Като, и
председатель организации японских париев (Суйхэйся) Дзити-
ро Мацумото.
Крупная победа демократических сил показала силу
единства левых организаций, популярность в массах единых
действий против войны и фашизма. Несмотря на то что единые
выступления носили местный характер и не были
организованы в общенациональном масштабе, они явились успеш'ной
попыткой объединения антифашистов в избирательной кампании,
первым заметным шагом на пути создания единого фронта.
Еще- более серьезного успеха демократические силы Японии
добились на выборах в парламент и муниципальные органы,
проходивших в 1937 г. Социалистическая массовая партия,
которая под давлением рядовых членов сделала ряд заявлений
антифашистского характера и требовала заключения советско-
японского пакта о ненападении, получила 36 мест в
парламенте. За социал-демократов голосовало более миллиона
избирателей, что почти в 2 раза больше, чем в 1936 г.
Другая левая -партия социал-демократического толка — Ни-
хон мусанто (Японская пролетарская партия), выступавшая
с позиций борьбы против фашизма и требовавшая отставки
реакционного буржуазного правительства, провела в парламент
своего лидера Кандзю Като, получившего самое большое числа
голосов. На выборах в Токийский муниципалитет (март 1937 г.)
27 Там же, с. 23.
206

Социалистическая массовая партия получила 22 места (против
двух на предыдущих выборах). Японская пролетарская партия,
до этого не имевшая своих представителей в муниципалитете,
провела четырех депутатов.
В то время КПЯ была за-прещена, поэтому у нее был лишь
единственный способ участия в выборах — голосовать за
социал-демократические партии.
Широкий отклик в Японии получили выступления японских
рабочих в связи с решением правительства в 1939 г. запретить
празднование Дня международной пролетарской
солидарности — 1 Мая. Левые профсоюзы во главе с Всеяпо>нским
советом профсоюзов (Дзэнхё) выступили с решительным
протестом против этого постановления. Несмотря на запрет, рабочие
Токио, Кобэ и десятков других промышленных центров
провели крупные маевки, митинги и демонстрации. Отмечая
первомайский праздник, рабочие выражали протест против
наступления реакции и фашизма.
В 1937 г. рабочее движение продолжало развиваться по
восходящей линии, заметно возросло число трудовых конфликтов,
которые все чаще возникали даже на военных заводах.
В 1937 г. общее число конфликтов достигло 2162, а числе
участников — 213 922. После начала войны в Китае количество
забастовок стало расти еще более быстрыми темпами. Если за
первую половину 1936 г. произошло 876 конфликтов, а
участвовало в них 43 576 человек, то за этот же отрезок времени в
1937 г. было 1523 конфликта, а число участников достигло
.186,5 тыс. человек. Таким образом, усиление эксплуатации и
политический протест рабочих против войны в Китае привели
к резкому обострению стачечной борьбы.
Наряду с рабочими в борьбу против войны и фашизма
активно включалось обездоленное японское крестьянство.
Крестьяне требовали не только снижения арендной платы,
уменьшения налогов, установления нового арендного и профсоюзного
законодательства, но и прекращения гонки вооружений и
военной экспансии. Всеяпонский крестьянский союз (Дзэнно)
призвал своих членов бороться совместно с Социалистической
массовой партией против фашизма.
С особой силой звучал голос борьбы против фашизма и
реакции на съезде Дзэнно, проходившем в январе 1936 г.
Съезд выдвинул на первый план задачу борьбы против войны
и фашизма на основе объединения крестьянских союзов. В
решениях съезда содержался призыв к созданию широкого
союза рабочих и крестьян, организации единых антифашистских
выступлений всех левых сил и прежде всего единства действий
коммунистов и социал-демократов. Под лозунгом борьбы
против войны и фашизма прошел и чрезвычайный съезд Дзэнно
(сентябрь 1936 г.).
Съезды местных отделений Всеяпонского крестьянского со-
207

юза, как правило, завершали свою работу принятием
резолюций, в которых выдвигались требования создать единый
антифашистский фронт, усилить борьбу против фашистской
военщины, толкавшей страну на новые авантюры против соседних
стран. В резолюции съезда отделения Дзэнно в префектуре
Нара говорилось, например, что «война на Дальнем Востоке
может привести к величайшей трагедии». Съезд отделения
префектуры Мияги потребовал «создания народного
антифашистского фронта, который одновременно будет способствовать
успешной борьбе за свободу крестьянского движения, за
улучшение жизни народа». Возмущение заключением «антикоминтер-
новского пакта» и призыв к борьбе против фашизма и
подготовки к войне нашли отражение в резолюции съезда отделения
Всеяпонского крестьянского союза в префектуре Тотиги.
Антифашистское движение в Японии захватило некоторые
круги интеллигенции; несмотря на общие настроения
пессимизма и упадничества, вызванного массовыми репрессиями
властей, передовые представители японской интеллигенции
принимали активное участие в различных движениях протеста
против войны и военной опасности. Значительную роль в
борьбе против фашистской идеологии сыграло Общество по
изучению материализма (Юйбуцурон кэнкюкай),
просуществовавшее с 1932 по 1938 г.
1В Японии издавались прогрессивные журналы, в которых
поднимались проблемы борьбы против фашизма, указывалось
на опасность возникновения мировой войны, которая могла бы
принести японскому народу новые бедствия. Журнал «Сэкай
бунка» («Мировая культура») знакомил японских читателей
с антифашистским движением в зарубежных странах,
рассказывал о народном фронте во Франции, помещал материалы
о борьбе испанского народа против франкизма. На страницах
другого прогрессивного журнала, «(Гакусэй хёрон»
(«Студенческое обозрение»), освещалась жизнь и борьба студентов в
зарубежных странах, помещались материалы, разоблачавшие
такие проявления фашистского варварства, как уничтожение в
гитлеровской Германии марксистской и прогрессивной
литературы и т. п.
В 1936 г. в Японии успешно работали Клуб прогрессивных
журналистов, издававший журнал «Сэйдза» («Созвездие») >
Общество свободной науки и искусства, которое ставило
пьесы прогрессивных драматургов, в том числе пьесу М. Горького
«На дне». На съезде деятелей культуры, который состоялся в
1936 г., была принята резолюция — протест против
уничтожения прогрессивной литературы в фашистской Германии.
Во всенародной борьбе против наступления фашизма и
развязывания войны участвовала значительная часть
японского духовенства. Новобуддистская лига молодежи на своем
съезде (январь 1936 г.) приняла резолюцию антивоенного и
208

антифашистского содержания. Лига имела свои отделения в
16 префектурах страны. Как отмечалось в упоминавшемся
издании правительственного информационного отдела, лига «под
предлогом объединения буддистских сект и преобразования
существующих религиозных организаций развертывает
деятельность, направленную на достижение тех же целей,
которые выдвигает КПЯ в связи с движением антифашистского
народного фронта» 28.
Успех тактики единого фронта всех прогрессивных сил
вызвал серьезное беспокойство правящих кругов страны. «В
последнее время, — признавалось в указанном документе, —
красные ведут дьявольские козни, стараются использовать
либерализм и демократию, добиваются сотрудничества с
представителями этих течений. Опасность таких козней возрастает все
больше и больше. Поэтому в целях эффективной борьбы
против коммунизма в нашей стране необходимо принимать
широкие меры. Притом в отличие от прежнего курса объектами этих
мер должны стать не только коммунистические, но и все
другие элементы, вступающие в противоречие с истинной сутью
нашей государственной системы, подрывающие веру народа в
государственный строй и сопротивляющиеся практической
работе по совершенствованию нашего государственного
устройства» 29.
И правящая верхушка Японии переходит в решительное
наступление на всех сторонников создания народного фронта,
от коммунистов до либеральных демократов. Ускорило и
ужесточило это наступление то обстоятельство, что
господствующие классы взяли курс на войну с Китаем, на тотальную
подготовку к «большой войне».
Дзиммин сэнсэн ундо, с. 17.
Дзиммин сэнсэн ундо, с. 27.
14 За к. ЖГ»

Глава 12
ДЕМОКРАТИЧЕСКОЕ ДВИЖЕНИЕ В ЯПОНИИ
ПОСЛЕ НАЧАЛА ВОЙНЫ В КИТАЕ И В ПЕРИОД ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
Подавление мятежа «молодого офицерства» не только «е
ослабило роли военщины, но, напротив, упрочило ее
положение.
Выражая и защищая интересы крупного
монополистического капитала и высших бюрократических и дворцовых кругов,
японская военщина форсировала подготовку к войне с Китаем
и Советским Союзом. Япония превращалась в
военно-полицейское государство, где народ был лишен элементарных
человеческих прав и демократических свобод и служил «пушечным
мясом» в многочисленных военных кампаниях, проводившихся
японским империализмом. Взяв курс на войну, правящие
круги Японии вступают в союз с гитлеровской Германией и
фашистской Италией и совместно разрабатывают заговор
против Советского Союза, Китая и ряда государств Запада.
Готовя нападение на Китай, Япония форсированными
темпами развивала тяжелую промышленность, особенно отрасли,
связанные с военными поставками. В 1936 г. Япония
выплавляла 2,8 млн. т чугуна против 1,5 млн. в 1929 и 5,6 млн. т
стали против 2,2 млн. т в 1929 г.1.
Одновременно с подготовкой материальной базы войны
правящие круги вели широкую идеологическую подготовку к
нападению на Китай и другие страны. В стране была развернута
широкая кампания по «мобилизации национального духа»,
острие которой было направлено против инакомыслящих и
прежде всего против коммунистической идеологии. Деятельность
всех партий, в том числе буржуазных, была поставлена под
контроль правительства.
(В июле 1937 г. японский милитаризм развязал широкую
агрессию против Китая. Японская военщина, мечтавшая
одним ударом покорить Китай, надолго завязла на материке.
Китайский народ, объединившись в единый антияпонский
национальный фронт, поднялся на войну против иностранной
агрессии, за свою свободу и независимость. На стороне правого
1 См.: X. Эйд у с. Япония от первой до второй мировой войны, с. 173.
:210

дела китайского народа выступил Советский Союз,
прогрессивные, миролюбивые силы всего мира.
В Японии против новых агрессивных действий военщины
выступили японские коммунисты, демократические силы. На
следующий день после начала войны в Токио, Осака, на
Хоккайдо и в других местах коммунисты распространяли
антивоенные листовки, развернули антивоенную деятельность в
армии. Стремясь обеспечить себе «надежный тыл», японские
правящие круги обрушили новые репрессии на прогрессивные
силы страны, и в первую очередь на коммунистов.
Хотя у японских коммунистов не было центрального
руководящего органа, они продолжали борьбу, в невероятно
трудных условиях отстаивали линию партии, которая жила и
действовала в лице отдельных глубоко законспирированных
групп.
Среди марксистских групп, действовавших в различных
районах Японии, наиболее значительной организацией была
Группа коммунистов Японии (Нихон кёсансюгися дан) под
руководством Сёдзиро Касуга и Цунэсабуро Такэнака. От
имени этой группы распространялись различные материалы, с
помощью которых велась агитация за создание единого
антифашистского фронта и консолидацию всех прогрессивных сил.
В конце 1937 г. в районе Осака начали выходить газета «Ара-
си-о цуйтэ» («Против бури») и газета «Минсю-но коэ» («Голос
народа»), в которых велась антивоенная пропаганда,
разоблачались захватнические планы японской военщины,
публиковались материалы о борьбе японских трудящихся против войны,
в защиту их жизненных интересов. В газетах давались
рекомендации по организации антивоенных забастовок, проведению
актов саботажа и диверсий на военных заводах, печатались
обращения к студенческим организациям.
Группа коммунистов Японии в качестве ближайшей цели
ставила организацию единого антифашистского фронта,
добивалась усиления своего влияния в легальных организациях
трудящихся, стремилась к воссозданию коммунистической
партии в национальном масштабе.
Очевидно по тактическим соображениям, эта группа
выдавала себя за местную организацию района Кансай.
Фактически же ее деятельность распространялась и на другие районы
страны. Это видно из доклада прокурора Кинъити Сато,
помещенного в двухтомнике «Материалы Группы коммунистов
Японии». «Группа, — свидетельствовал прокурор К. Сато, —
является боевой организацией, развернувшей антивоенное
движение в разгар китайского инцидента. Вместе с тем в ходе
этой борьбы группа намеревается восстановить
Коммунистическую партию Японии и является переходной организацией,
существующей до того периода, когда эта партия сможет
проводить активную деятельность. Эта тайная организация ставиг
14*
21V

своей целью преобразование существующего в нашей стране
строя, отрицая систему частной собственности, она
намеревается построить коммунистическое общество, основанное на
диктатуре пролетариата». И далее: «По мере затягивания
инцидента деятельность группы приобретала общенациональный
характер. В связи с этим 13 сентября 1938 г. по всей стране
были проведены массовые аресты, после чего несколько раз
происходили отдельные аресты, и <в результате к апрелю 1939 г.
было арестовано в общей сложности 178 человек, что привело
к разгрому группы»2.
Из доклада прокурора К. Сато следует, что Группа
коммунистов действовала в общенациональном масштабе. «Как
реалисты, — писал он, — мы не можем легкомысленно отрицать
существование партии: 1) партия подразумевает постоянное
существование; 2) не был отмечен факт ее роспуска; 3)
имеются члены партии, не отказавшиеся от убеждений; 4) имеются
ее представители в Коминтерне; 5) и, наконец, главное, что
Коминтерн получает отчеты от Коммунистической партии
Японии.
Суммируя сказанное, следует в качестве вывода признать,
что Коммунистическая партия Японии объективно продолжает
существовать. Однако следует признать, что силы партии
весьма ослаблены» 3.
Другие партийные группы и отдельные коммунисты каждый
в своем районе прилагали усилия к восстановлению партийных
организаций, пытались осуществить организованные
антивоенные выступления, но все они находились в глубоком подполье
и не имели возможности развернуть работу в значительных
масштабах.
15 декабря 1937 г. по приказу министра внутренних дел
Суэцугу были проведены полицейские облавы по всей Японии,
в результате которых в тюрьмах оказались около 500
коммунистов и других лиц, заподозренных в симпатиях к
коммунизму. Спустя 10 дней были запрещены Японская пролетарская
партия и левый профцентр Дзэнхё. Обе организации были
обвинены в' том, что они якобы «распространяли антивоенные
идеи согласно инструкциям Коммунистического
Интернационала и проводили активную деятельность на основе линии
коммунистического народного фронта» 4. Было арестовано 400
человек, имевших отношение к этим организациям. Особо
жестокая расправа была учинена над группой Роноха,
выступавшей в качестве теоретического центра левых легальных
организаций. Руководители Роноха — X. Ямакава, И. Сакисака,
С. Окада, X. Курода, К. Като, М. Судзуки, К. Арахата были
арестованы и приговорены к различным срокам заключения.
2 Нихон кёсансюги дан канкэй сирё, с. 21.
3 Там же, с. 37.
4 См.: X. Эйд ус. Япония от первой до второй мировой войны, с. 175.
212

В феврале 1938 г. было сфабриковано «второе дело по
народному фронту». И на сей раз удар был нанесен по группе Ро-
ноха, включая таких видных ученых, как X. Оути, X. Ари-
сава, К. Уно и др. Были арестованы также некоторые
руководящие деятели Социалистической массовой партии
и члены редколлегии журнала «Сэкай бунка». Репрессиям
подверглись также Общество по изучению материализма,
Новая театральная труппа (Сингэки дантай) и многие другие
культурные организации. Проводились массовые аресты среди
либеральных ученых, деятелей культуры, прогрессивно
мыслящих писателей и журналистов. Многим писателям, которых
правительство не решалось взять под арест, запрещалось
писать. В феврале 1938 г. в результате проведения недели
«мобилизации народного духа» только в одном Токио было
арестовано полицией свыше 2800 человек. Это были
«неблагонадежные элементы», основную часть которых составляли
молодежь и либерально настроенная интеллигенция.
В стране наступило еще более мрачное время, подавлялось
любое проявление свободомыслия. В Японии осталась одна
«свобода» — «свобода» восхваления войны, возвеличивания
военных подвигов императорской армии, «свобода»
беспрекословного повиновения властям. Позорную роль в этот период
сыграло правое руководство японской социал-демократии
(X. Асо, С. Нисио, К. Мацуока). Они открыто перешли в
лагерь классовых врагов и стали на путь сотрудничества с
правительством в проведении агрессивной войны. В связи с
расширением агрессии в Китае Социалистическая массовая
партия заявила о своей полной поддержке войны против
китайского народа. «Война в Китае,— говорилось в „Курсе движения"
Сякай тайсюто,— призванная с помощью превращения Китая
в колонию и искоренения коммунизма внести вклад в
строительство новой мировой структуры на Дальнем Востоке во
главе с Японией, Маньчжурией и Китаем и в развитие
культуры человечества, является священной войной японской
нации» 5.
На VII съезде Сякай тайсюто в ноябре 1937 г.
социал-демократы не только поддержали, но и всячески восхваляли
агрессивную войну. В принятой съездом декларации
говорилось: «iB разгар войны, когда весь народ охвачен
верноподданническим духом... мы снова заявляем о своем желании служить
государству, мы намерены стремиться к тому, чтобы достойно
ответить на ратные подвиги офицеров и солдат императорской
армии за границей и оправдать доверие народа внутри
страны» 6.
Всеяпонская федерация труда, находившаяся под
руководством Социалистической массовой партии, также заявила о
5 Нихон кёсанто-но годзюнэн, с. 89.
6 Очерки по истории рабочего движения в Японии, с. 148.
213

поддержке военных усилий правительства и выразила свое
согласие с указом правительства о запрещении забастовок во
время войны. На съезде Содомэй (октябрь 1937 г.) была
принята специальная «резолюция благодарности офицерам и
солдатам императорской армии», которая была направлена
военному и морскому министрам и командующим крупных
соединений армии, находившимся в Китае и Маньчжурии. В
«резолюции благодарности» подчеркивалось, что «все трудовые
конфликты в период „инцидента в Китае'4 будут разрешаться
мирными средствами, а массовые забастовки во всей
промышленности будут полностью исключены» 7.
В 1938 г. Содомэй оказала полную поддержку
правительству в создании Ассоциации служению отечеству через
производство (Сангё хококукай). Группа правых лидеров заявила,
что «в результате расширения производства, регулирования
снабжения рабочих, установления контроля над заработной
платой и подъема патриотического духа среди рабочих
профсоюзы, являющиеся однобокими организациями, стали
ненужными» 8.
В июле 1940 г. Мацуока, Нисио и другие правые лидеры
опубликовали заявление, в котором выразили желание
«сотрудничать в деле создания государственной структуры
служения стране через промышленность и принять деятельное
участие в историческом движении за создание новой
политической структуры» 9.
Они распустили Содомэй и рекомендовали рабочим
вступать в Ассоциацию служения отечеству через производство,
которое было не чем иным, как фашистской организацией
трудового фронта. Рабочим выдавали «народные трудовые
книжки», и они считались мобилизованными для выполнения
трудовой повинности.
Бывшие лидеры Содомэй активно включились в
пропагандистскую кампанию правительства, направленную на
увеличение промышленного производства. Вместо призывов к борьбе
против войны и военно-фашистской диктатуры правые социал-
демократы расклеивали на заводах лозунги, призывавшие к
усилению борьбы против китайского народа, укреплению
дисциплины, повышению производительности труда.
Несмотря на все усилия правящей верхушки и перешедшей
к ней на службу правой социал-демократии оправдать
агрессивную войну, доказать народу, что она принесет ему «счастье
и процветание», наиболее сознательная часть общества не
верила в победоносный исход войны, предвидела неизбежное
поражение Японии, ее военный разгром и позорную
капитуляцию.
7 Там же.
8 Там же, с. 149.
9 Там же.
214

Продолжали борьбу против а!рессивной политики военщины
японские коммунисты.
Правящие круги были особенно обеспокоены деятельностью
коммунистов в армии. А эта деятельность постоянно давала
себя знать. «В начале 1938 г. один солдат, находившийся на
фронте в Китае, прислал своему другу в префектуре Кума-
мото печатный материал, озаглавленный „Сборник новейших
популярных военных песен". В этом материале кроме...
популярных песен были помещены тексты „Песни красного
знамени", „Первомайской песни" и напечатанные жирным шрифтом
лозунги коммунистического характера: „Долой японскую
военщину!", „За немедленное возвращение на родину японских
войск!", „За избавление народа от страданий!", „Против
бессмысленных жертв!", „За революцию внутри страны!".
С мая по июль 1938 г. в помещении управления
префектуры Миядзаки и в других местах были обнаружены 62
листовки антивоенного содержания... 27-летний солдат, сознавшийся
в распространении листовок, в марте 1939 г. был приговорен
дивизионным военным трибуналом к каторжным работам.
В мае 1941 г. военный трибунал приговорил 19-летнего
рабочего технических мастерских морской авиации в Йокосука
к каторжным работам. Этот рабочий сделал надписи: „Да
здравствует КПЯ!»'\ „Долой деспотизм военщины!"»10.
Об антивоенных настроениях в народе и в армии
свидетельствовали многочисленные случаи антимилитаристских
выступлений солдат, ставшие достоянием японской общественности.
В декабре 1937 г. имели место крупные выступления на
военных заводах в Осака. Как сообщала английская газета «Саус
Чайна морнинг пост», в Осака взбунтовалось 7 тыс. японских
солдат, назначенных к отправке на о-в Тайвань. К месту
событий были подтянуты крупные полицейские силы, которым
с трудом удалось подавить бунт солдат, не желавших воевать
за чуждые им интересы.
В июле 1938 г. под станцией Синьян (проз. Хэнань)
японскими самолетами были разбросаны листовки, в которых
предлагалось китайским солдатам нанести совместный удар
по японским милитаристам. В апреле 1939 г. печать сообщала
о восстании более 2 тыс. японских солдат в г. Сучжоу
(западнее Шанхая).
В письме, оставленном группой японских офицеров,
покончивших жизнь самоубийством 21 июля 1938 г., говорилось о
бессмысленности войны и ее бесперспективности даже в том
случае, если бы Япония мобилизовала и бросила против
Китая все ее взрослое население. Вступив в г. Лиян, китайские
войска обнаружили 13 трупов японских солдат, сделавших
себе харакири.
Японское командование принимало самые жестокие меры
10 См.: Тайхэйё сэнсока-но родо ундо, с. 131—147.
215

для наведения порядка и дисциплины в войсках. В мае 1938 г.
были расстреляны полковники Ясида, Ёсино, Окада и 10
солдат якобы за «коммунистическую пропаганду». Об этом факте
был поставлен в известность весь личный состав японского
экспедиционного корпуса в Китае.
Особо зверски японское командование расправилось с
неповиновением солдат и офицеров, насильно мобилизованных
из местных жителей. Японская печать сообщала о расстреле
в январе 1939 г. 500 корейцев и маньчжуров, служивших в
112-й японской дивизии, также обвиненных в «симпатиях к
коммунизму».
Затянувшаяся война в Китае и дальнейшая милитаризация
экономики, сопровождавшаяся ограблением широких слоев
населения, вызывала рост недовольства трудового народа, что
находило выражение в подъеме забастовочного движения в 1939—
1940 гг. В 1939 г. число участников забастовок увеличилось в
2 раза по сравнению с 1938 г.
О положении, сложившемся в стране в то время, можно
судить по документу одной из подпольных организаций К'ПЯ,
опубликованному в апреле 1940 г. «Среди народных масс,
обманутых бешеной шовинистической пропагандой военщины и
ее приспешников,— подчеркивалось в документе,— растет не
спокойствие и недовольство, и их борьба за улучшение своей
жизни, несмотря на кровавые репрессии, заметно усилилась...
Большинство народа охвачено глубоким недоверием к ,,целям
священной войны*'... настроения подавленности и тяга к миру
охватили широкие слои населения в городах и деревнях, в том
числе и определенную часть буржуазии» п.
Неудачи на фронте, непрерывно ухудшавшееся положение
трудящихся в тылу, волнения в колониях вынуждали
правящую верхушку идти на крайние меры борьбы с «подрывными
элементами» и инакомыслящими. Правящие круги Японии
приняли ряд дополнительных мер по подавлению революционного
движения, в частности ими был еще более ужесточен (8
марта 1941 г.) закон «Об охране общественного порядка» и В1веде-
на система превентивного заключения, которая полностью
снимала даже налет законности с действий японских властей.
В связи с этими новыми антидемократическими действиями
правительства Кюити Токуда, находившийся в тюремном
заключении, направил на свободу «Заявление протеста», в
котором говорилось: «Нынешний пересмотр закона „Об охране
общественного порядка" означает не что иное, как
саморазоблачение японского империализма, не способного избежать
провала. До сих пор японский империализм, применяя наиболее
свирепые методы, включая убийства, чинил препятствия
японским коммунистам, самоотверженно боровшимся за освобож-
11 Цит. по: И. Латышев. Внутренняя политика японского
империализма, с. 70—71.
216

декие рабочих, крестьян, служащих, солдат и других
угнетенных слоев народа. Но эти жестокие репрессии сами по себь
красноречиво говорят о слабости деспотического
правительства... Дошло до того, что правительство вынуждено зорко
следить даже за теми лицами, которые уже покинули лагерь
революционеров...
Этот закон представляет собой последнее оставшееся у
правительства средство сохранить рабство рабочих, крестьян,
служащих, солдат и других угнетенных слоев населения...
Само по себе несправедливо, что мы сейчас отбываем
каторгу как преступники. И в момент, когда заканчивается срок
наказания, нас обрекают на бессрочное превентивное
заключение. Это в огромной степени противоречит духу законности
как с социальной, так и с политической точки зрения» 12.
Японская военщина при поддержке правящей верхушки
продолжала идти по пути военной экспансии, готовила новые
опасные авантюры; для этого господствующие классы
нуждались в мобилизации всех материальных ресурсов и духовных
сил нации в интересах продолжения войны «до победного
конца».
Пришедшее в июле 1937 г. к власти правительство Коноэ
начало устанавливать еще более жесткий «контроль за
мыслями», взяло курс на ликвидацию остатков конституционного
правления, лишение трудящихся всех демократических
завоеваний, превращение Я'понии в тоталитарное государство,
втягивание всего народа в «священную войну».
Лидеры буржуазных партий Сэйюкай и Минсэйто,
поддержанные социал-демократическим руководством партии Сякай
тайсюто, выдвинули лозунг «отказа от политических партий»
и заявили о самороспуске. Декларируя создание «новой
политической структуры», принц Коноэ заявил в 1940 г., что
прежняя политика партий, «основанная на либерализме,
демократизме и социализме, несовместима с национальной политикой
Японии» 13.
Вместо самораспустившихся партий правящая верхушка в
целях укрепления монархо-фашистской диктатуры в стране
создала Ассоциацию помощи трону (Тайсэй ёкусанкай). Цель
ассоциации состояла в том, чтобы объединить весь народ в
одну политическую организацию фашистского толка по
принципу: «Одна страна — одна партия». Согласно ст. 2 Устава
ассоциации, оиа создавалась как «общенациональная
организация, обеспечивающая помощь трону всего народа, единение
всей нации, выполнение долга служения государству,
верноподданнического долга» и.
12 Тайхэйё сэнсока-но родо ундо, с. 131 — 134.
13Кадзуо Окоти, Хироси Мацу о. Нихон родо кумиай моиога-
тари, с. 336—337.
14 Там же, с. 337.
217

Создание Ассоциации помощи трону означало новое
урезание прав японского парламента, превращение его в послушное
орудие правящей клики, ограничение избирательных прав
японского населения.
Принц Коноэ, опиравшийся на полную поддержку военщины
и дворцовой бюрократии, потребовал введения еще более
строгого контроля в области промышленности и экономики во имя
«быстрейшего разрешения конфликта в Китае» и «более
быстрого продвижения в страны Южных морей».
Всем было ясно, что под «новой политической структурой»
имелось в виду создание монархо-фашистской диктатуры в
Японии. И действительно, вскоре страна была окончательно
превращена в военный лагерь.
Вся Япония была покрыта «соседскими общинами» (тона-
ригуми), состоящими из 10—20 семей, которые фактически
выполняли полицейские функции наблюдения и контроля за
всеми жителями страны. В июле 1941 г. действовало
1 333 732 «соседские общины», объединенные в 20 тыс. уличных
и поселковых ассоциаций.
Создание широкого политического аппарата в лице
Ассоциации помощи трону дополнялось реакционными
законодательными актами. Были введены закоиы «О контроле за
продолжительностью рабочего дня», «О контроле над заработной
платой», «Об управлении предприятиями» и т. п.
Наряду с Ассоциацией помощи трону была создана
Ассоциация служению отечеству через производство,
напоминавшая «трудовой фронт» в гитлеровской Германии и «рабочую
корпорацию» в фашистской Италии. В дополнение к этой
ассоциации были образованы Ассоциация служения отечеству
через торговлю, Ассоциация служению отечеству в сельском
хозяйстве. Все эти ассоциации и общества были призваны
обеспечить классовое сотрудничество капиталистов и рабочих,
повышение производительности труда «во имя победы».
Еще в 1938 г. был издан закон «О всеобщей мобилизации
нации», который имел целью установить контроль за
использованием рабочей силы и материальных ресурсов для
«наиболее эффективного развития тотальной мощи государства в.
военное время». Под этот закон подпадали все отрасли
экономики страны — от предприятий оборонной промышленности до
фабрик, производивших товары первой необходимости. В
соответствии с этим законом рабочие лишались права на
забастовки, вводилась строжайшая цензура над печатью,
устанавливался полицейский контроль над всеми учебными
заведениями.
Таким образом, наряду с «новой политической структурой»
создавалась и «новая экономическая структура»; имевшая
целью создать замкнутую восточноазиатскую экономическую
сФеРУ> установить полный государственный контроль над эко-
218

номикой, внешней и внутренней торговлей, финансами в
интересах укрепления «боевой мощи страны».
«6 стране создалась мрачная обстановка, достигшая
крайнего предела... Под лозунгами „священной войны" и
„патриотизма", — отмечалось в издании ЦК КПЯ, посвященном
50-летию КПЯ,— у народа были отобраны все свободы. Рабочих и
крестьян, весь японский народ принуждали к рабскому труду.
В этой безрассудной агрессивной войне погибло огромное
число лучших мужей и сыновей» 15.
iB таких чрезвычайно сложных условиях важным
ориентиром для японских коммунистов, не имевших единого центра,
явилось письмо Сандзо Носака «О первоочередных задачах
революционного пролетариата Японии», написанное в апреле
1940 г., когда японская военщина разрабатывала планы
дальнейшего расширения агрессии.
В письме С. Носака отмечалось, что внутриполитическая
и международная обстановка создают благоприятные условия
для развития в стране массового движения. Сокрушительное
поражение, которое японская армия потерпела у озера Хасан
и в районе Халхин-Гола, а также бесперспективность войны
против Китая подорвали «авторитет» японской военщины в
глазах народа. Агрессивная война, продолжающаяся более двух
с половиной лет, указывал С. Носака, привела к развалу
мирной промышленности, истощению ресурсов, застою в торговле,
развитию инфляции, разорению деревни. В народных массах,
обманутых шовинистической, ультрапатриотической
пропагандой военщины, растет недовольство. Многие испытывают
серьезные сомнения в целях «священной войны» и начинают
говорить о необходимости ее прекращения.
В связи с этим, говорилось в письме, японские коммунисты
должны активизировать свою деятельность в массах. Прежде
всего они должны неустанно разоблачать подлинный смысл
«священной войны», показывать ее грабительский характер на
простых, понятных примерах, доходчиво объяснять, что война
ведется в интересах военщины, дзайбацу и крупных
помещиков и что народ проливает кровь за чуждые ему цели.
Необходимо последовательно разоблачать все лживые лозунги, под
прикрытием которых ведется грабительская война, а также
внедряемый милитаристской пропагандой миф о
«непобедимости» японской армии.
Одновременно в письме С. Носака выдвигалась задача
борьбы за осуществление насущных требований масс. «Мы,
революционные рабочие Японии, должны всемерно развивать
борьбу за осуществление насущных экономических требований
рабочих, крестьян, трудовой интеллигенции, мелких торговцев
и предпринимателей и других лиц, испытывающих тяготы вой-
Нихон кёсанто-но годзюнэн, с. 91.
219

ны, а также борьбу в защиту растоптанных человеческих прав».
При этом, подчеркивалось в письме, «формы и методы борьбы
необходимо приводить в соответствие с существующими в
настоящий момент возможностями развития массового
движения, а частичные требования нужно выдвигать с учетом нужд
масс и их настроений. Деятели революционного движения не
должны попусту выдвигать революционные лозунги,
соответствующие более высокой ступени развития движения».
Большое внимание уделялось в письме С. Носака
укреплению коммунистических рядов. «Сегодня самая важная обязан-
ность передовых элементов японского рабочего класса состоит
в том, чтобы под руководством крайне малочисленного
большевистского ядра укреплять всю организацию компартии,
придать ей прочность стали. Для этого необходимо, чтобы упорно1
работал каждый коммунист, чтобы он не останавливался ни
перед какими трудностями, сохраняя полную конспирацию и.
проявляя максимальный героизм. Нужно создавать небольшие
группы коммунистов на заводах, в компаниях, в деревне, в
казармах, на военных кораблях, и вместе с тем максимально»
использовать легальные массовые организации. Используя в-
наибольшей степени легальные возможности, партия может
поддержать и сохранить связи с массами и таким образом
укрепить свои позиции».
В заключение письма С. Носака призывал японских
коммунистов следовать примеру русских большевиков,
показавших образец стойкости, гибкости и умения побеждать. «В
период реакции и после поражения революции 1905 г. и позднее
в период мировой войны русские большевики действовали в
не менее сложных условиях, чем те, в которых сейчас
находитесь вы. Несмотря ни на какие трудности, большевики
сохраняли непоколебимую веру в победу пролетарской революции,,
в победу коммунизма. Решительно сражаясь против крайней
реакции, они в то же время вели последовательную борьбу
с различными пораженческими, ликвидаторскими и социал-
демократическими течениями, собирали силы для нового
революционного подъема, т. е. для подъема 1917 г. Под
руководством великого Ленина они одержали блистательную победу
и впервые в истории построили на одной шестой части Земли
социалистическое государство» 16.
Письмо С. Носака сыграло важную роль в консолидации
коммунистических сил и усилении их борьбы против войны и
фашизма.
Развязав агрессивную войну на Тихом океане, японская?
военщина стала принимать все более жесткие меры по
обеспечению своего тыла, еще больше усилила репрессии против*
любого проявления свободомыслия. Гонения обрушивались не
Тайхэйё сэнсока-но родо ундо, с. 135—139.
220

только на коммунистов, но и на всех, кто был критически
настроен по отношению к войне. Только в одном Токио в первый
день начала войны на Тихом океане было арестовано 200
человек.
Аресты, ссылки, издевательства также не прекращались в
течение всей второй мировой войны.
Число лиц, арестованных с 1928 по 1945 г. за связи с КПЯ>
составило 75 681 человек, в том числе после 1937 г. было
арестовано 4 578 человек 17.
Однако никакие репрессии не могли уничтожить великие
идеи марксизма-ленинизма в Японии, подавить волю японских
коммунистов к борьбе за создание новой демократической, а
затем и социалистической Японии.
Я'понские коммунисты по-прежнему боролись против
агрессивного курса правящих кругов своей страны. Так, группа
японских коммунистов во главе с Сандзо Носака создала в
1942 г. в Китае Антивоенный союз японцев (Нихондзин хансэи
домэй) и, опираясь на него, вела большую антивоенную
работу среди солдат японской армии в Китае. В 1944 г.
Антивоенный союз японцев был переименован в Лигу японского народа
(Нихон дзиммин рэммэй), которая выступила с программой
борьбы за демократическую Японию. В документе лиги
указывалось, что она ставит своей целью борьбу за
прекращение войны и заключение мира, свержение военной диктатуры
и создание народного правительства, которое бы провело в
стране широкие социально-экономические преобразования и
улучшило бы жизненные условия народа.
В июле 1975 г. газета «Акахата» опубликовала серию
очерков о борьбе японских коммунистов в те мрачные годы
господства военно-фашистского режима. В одном из очерков
рассказывалось о деятельности в тюрьме Футю партийной организации,
во главе которой стояли Кюити Токуда и Дзютоку Куроки.
Газета приводит воспоминания коммуниста Хидэо Имамура,
который вступил в партию в декабре 1941 г., находясь в тюремном
заключении.
К марту 1944 г., рассказывает X. Имамура, когда военная
обстановка стала складываться не в пользу Японии, тюремное
начальство решило построить на территории тюрьмы
мастерские и заставить заключенных шлифовать гильзы
артиллерийских снарядов. Руководство ячейки обратилось с призывом ко
всем заключенным не выполнять работ, связанных с военным
производством. В тюрьме создалась напряженная обстановка,
однако планы налаживания военного производства с помощью
заключенных были сорваны.
Коммунисты добились также отмены одиночного заключения
для Кюити Токуда и других товарищей, установили собственный
17 Там же, с. 131.
22!

контроль над распределением продовольствия, вынудили
тюремную администрацию ослабить режим для заключенных.
«Мне дороги,— писал X. Имамура,— воспоминания о годах,
проведенных в заключении. Было очень тяжело, но там я
многому научился. Вместе с товарищами я читал „Тезисы 1932
года" и ,,Письмо японским коммунистам", написанное Сандзо Но-
сака и Кэндзо Ямамото. Мы часто обсуждали вопросы
стратегии и тактики КПЯ, а также проблемы борьбы рабочего класса
и крестьянства. Находясь в тюрьме, мы еще за два года до
августа 1945 г. предсказывали поражение японского
империализма. Мы говорили о путях построения после войны новой,
демократической Японии. Хотя я и мои товарищи были до предела
истощены, все переживали душевный подъем».
Ярким свидетельством того, что еще до окончания войны
японские коммунисты пытались выработать программу
послевоенного переустройства Японии, является доклад Сусуму
Окано (Сандзо Носака), сделанный им на VII съезде
Коммунистической партии Китая в Яньани. Основные его положения были
опубликованы в китайской газете «Цзефан жибао»29 мая 1945 г.
и краткое изложение — в газете американских коммунистов
«Дэйли уоркер» 11 августа 1945 г.
«Народные силы,— подчеркивалось в докладе С. Окано,—
будут играть важную роль не только в момент окончания
войны, но и в последующем осуществлении демократии, в
обеспечении длительного мира в Японии. Политические партии и
народные силы существуют как фактически, так и потенциально.
Это — Коммунистическая партия Японии и другие
демократические силы, а также нарастающее среди народа
антимилитаристское движение. Это именно те силы, которые представляют
интересы народа. Только эти силы способны обеспечить стране
длительный мир. Будущая Япония должна опираться на них».
В выдвинутой в докладе С. Окано политической программе
преобразований ставились задачи ликвидации монархического
строя, роспуска реакционного парламента, освобождения всех
политических заключенных, обеспечения свободы слова, печати,
собраний, союзов и организаций, введения всеобщего
избирательного права для мужчин и женщин, достигших 18-летнего
возраста, и др.
Политические реформы предусматривали также лишение
власти милитаристов, финансовых магнатов и крупных
помещиков и создание народного правительства, отражающего
интересы всех слоев трудового населения. Демократическое
правительство должно осуществлять строгий контроль над экономикой,
подчеркивалось в докладе, наиболее важные предприятия
должны быть переданы в собственность государства, а
монополистические предприятия должны находиться под его контролем. :
Программа предусматривала национализацию капитала,
принадлежавшего таким крупным монополистическим объедине-
:222

ниям, как «Мицуи», «Мицубиси», «Сумитомо» и др.
Выдвигалась также задача модернизации сельского хозяйства. В этих
целях, говорилось в докладе С. Окано, необходимо прежде
всего ликвидировать систему феодального землевладения и
землепользования, передать землю безземельным крестьянам.
Эта программа, подчеркивалось в докладе, может быть
выполнена только таким правительством, которое действительно
будет представлять интересы народа и будет создано на базе
единой платформы КПЯ и других демократических партий и
организаций.
Японские коммунисты, все трудящиеся страны могут
гордиться несгибаемой стойкостью, исключительным
революционным мужеством и беспредельной самоотверженностью десятков,
сотен и тысяч членов КПЯ, погибших в тюремных застенках,
особенно тех, кто подвергался чудовищным пыткам и
истязаниям, сохраняя свою верность великим коммунистическим
идеалам, смело шли на смерть во имя освобождения своего
народа от капиталистического рабства.
Японский народ никогда не забудет славные имена своих
верных сынов, прошедших через суровые испытания борьбы,
но не склонивших головы перед классовым врагом. Павшие
на поле боя несгибаемые борцы за лучшее будущее японского
народа будут служить ярким примером для тех, кто сегодня
борется за .новую, миролюбивую, демократическую Японию.
Введенный накануне тихоокеанской войны режим
«превентивного ареста» давал «право» японской полиции до
бесконечности держать в заключении японских коммунистов. Некоторые
члены КПЯ, отбывшие срок наказания, под предлогом
«опасности рецидива» содержались властями в тюрьме по 15—
20 лет, т. е. вплоть до капитуляции Японии. Если учесть
ужасные условия содержания политических заключенных в
японских тюрьмах, то не удивительно, что большинство
арестованных коммунистов умерло от жестокого обращения и
физического истощения, от бесчеловечных условий содержания. У Сёити
Итикава, например, наступило полное истощение организма,
выпали зубы, он почти не мог есть. Этот человек, рост
которого был равен 170 см, был истощен в тюрьме до такой
степени, что перед смертью весил всего 33,7 кг.
Несмотря на бесчеловечное обращение, постоянные пытки,
японские коммунисты, находясь в заключении, вели
мужественную борьбу со своими палачами.
Компартия Японии была единственной политической
партией, которая верила в неизбежность поражения японского
империализма и освобождение японского народа от жестокого
гнета военно-фашистской диктатуры.
В декабре 1944 г. Кэндзи Миямото npoipo-чески писал из
тюрьмы, что «близится час приговора суда истории» и что
«нужно хорошо подготовиться к встрече дня, когда японский
223^

империализм, предположительно в будущем году, потерпит
поражение, а демократические свободы будут
восстанавливаться» 18.
:}: * #
Разгром японского империализма во второй мировой войне
создал условия для легального существования
коммунистической партии. 1 декабря 1945 г., спустя 19 лет после III съезда,
был созван IV съезд партии, принявший Программу и Устав
партии. Съезд избрал Центральный Комитет во главе с
Генеральным секретарем Кюити Токуда.
Так было положено начало новому этапу в деятельности
Коммунистической партии Японии, которая в послевоенных
условиях возглавила борьбу японского рабочего класса за
построение миролюбивой, демократической и независимой Японии.
Вся послевоенная деятельность КПЯ заполнена яркими
страницами героической борьбы против американского
империализма и японского монополистического капитала, против
милитаризации, за повышение жизненного уровня японских
трудящихся, за продвижение страны по пути мира, демократии и
социального прогресса.
На этом этапе борьбы Коммунистическая партия Японии
достигла значительных успехов, превратилась в сильную
партию рабочего класса и трудового крестьянства, пользующуюся
большим влиянием в различных слоях японского общества.
Насчитывая в своих рядах около 400 тыс. членов, КПЯ стала
одной из крупнейших коммунистических партий
несоциалистического мира.
38 Нихон кёсанто-но годзюнэн, с. 97.

ПРИЛОЖЕНИЯ
ТЕЗИСЫ ИСПОЛНИТЕЛЬНОГО КОМИТЕТА
КОММУНИСТИЧЕСКОГО ИНТЕРНАЦИОНАЛА ПО ЯПОНИИ
ОТ 15 ИЮЛЯ 1927 г.*
I. Японский империализм и война
В результате интенсивного роста доли Дальнего Востока в мировой эко
номике и в мировой политике особенно важной становится проблема
японского империализма. Усиление японского империализма в течение последних
десяти лет, его растущая агрессивность, проникновение в Китай, Индию, на
Ближний Восток, на острова Тихого океана, на территорию СССР и т. д.
превратили Японию в первоклассную империалистическую державу
обширного Азиатского континента.
В районе Тихого океана формируется один из главных узлов
противоречий, свойственных мировому капитализму. В то же время в Китае
усиливается одно из наиболее мощных революционных движений, которое будет иметь
чрезвычайно важное значение для развития мировой революции. Судьба
японского капитализма все теснее связывается с судьбой мирового капитализма.
Японские империалисты играют самую активную роль в подготовке будущей
войны. Можно сказать, что они уже ведут эту войну, поскольку японская
интервенция в Китае является свершившимся фактом.
О нейтралитете японского капитализма в отношении китайской
революции не может быть и речи, поскольку его наиболее важные, жизненные
интересы связаны с Китаем. Для Японии, с ее ограниченными ресурсами угля
и железной руды, Китай является основным источником сырья. Китай
представляет собой основной рынок для японской промышленности, и 35%
японского экспорта направляется в морские порты Китая. Китай является также
основным полем приложения японского капитала. Японская буржуазия
инвестировала в фабрики, заводы, шахты и железные дороги в Китае и, в
частности, в Маньчжурии, около 2,5 млрд. иен. Естественно, японский
империализм рассматривает развитие революции в Китае как прямую угрозу
собственным интересам и не остановится ни перед чем, ни перед какими расходами
и альянсами, чтобы разгромить рабочее и крестьянское движение.
Являясь самым опасным врагом китайской революции и проводя
чрезвычайно хитрую дипломатическую игру, японский империализм сумел обрести
наиболее важные стратегические позиции в Китае. Японский империализм
прибегает к еще более открытому и активному контрреволюционному курсу
в Китае, в частности, потому, что китайская буржуазия, руководимая Чан
Кай-ши, перешла в лагерь контрреволюции.
Враждебность японского империализма в отношении китайской
революции возрастает еще и из-за того, что ее развитие создает прямую угрозу
колониальному господству Японии и может затронуть самые важные колонии
* «International Press Correspondence». 1928, № 2.
15 Зак. 846
225

Японии, в частности, Корею. Борьба против китайской революции заставляет
и уже до некоторой степени заставила японских империалистов заключить
союз с британскими империалистами, чтобы осуществлять совместные
действия против китайских рабочих и крестьян в настоящее время и вести
совместные приготовления к войне против СССР в более или менее близком будущем.
Союз японского империализма с Америкой и Британией для борьбы
против китайской революции и СССР не устранит глубоких и все
углубляющихся противоречий между ними. Уже происходит острое столкновение интересов
японского и британского империализма в Китае. Не случайно японская пресса
отнеслась к созданию британской военно-морской базы в Сингапуре как к
враждебному акту, открыто и прямо направленному против Японии.
Еще острее антагонизм между Японией и Соединенными Штатами.
Принятый в США закон об иммиграции в наибольшей степени затронул Японию.
В то же время наблюдается столкновение экспансии Соединенных Штатов
в районе Тихого океана с экспансией Японии, что приближает и делает
неизбежным конфликт между двумя державами. Совместно выступая против
китайской революции и совместно готовя войну против СССР, Соединенные
Штаты, Британия и Япония в то же время готовятся к войне между собой,
готовят кровопролитное сражение за империалистический раздел
тихоокеанского бассейна.
II. Обстановка внутри страны
Развитие японского империализма, которое началось гораздо позже, чем
в Европе,— только в 60-х годах XIX столетия,— было необыкновенно
быстрым. Темпы развития японского капитализма не только не снизились из-за
войны, но, напротив, в этот период японский капитализм сделал огромный
шаг вперед в своем развитии. В противоположность Британии и
капиталистическим странам Европы японский капитализм в настоящее время,
несомненно, переживает подъем, хотя ресурсы и возможности его развития
несравненно более ограниченны, чем в Соединенных Штатах. В 1926 г. тоннаж
торгового флота Японии был в 2,5 раза больше, чем в il912 г., а
протяженность железнодорожной сети на 87% превышала протяженность
железнодорожной сети в 1912 г.; за этот период объем производства текстиля вырос
на 273%, а производство электроэнергии увеличилось более чем в 6 раз.
Чрезвычайно быстрый рост промышленности был связан с быстрым
развитием капиталистических отношений и с ростом политического значения и
относительной силы японской буржуазии, что после целой серии внутренних
конфликтов и компромиссов между дворянством и буржуазией привело к:
преобразованиям в самой государственной власти. Нынешнее японское
правительство находится в руках блока капиталистов и помещиков. Блок
буржуазии и землевладельцев в общем составляет весьма характерную черту
японского империализма, но вместе с тем этот блок имеет некоторые
особенности, порожденные специфическими условиями развития в последние-
60 лет.
Революция 1868 г. открыла путь для капиталистического развития
Японии. Однако политическая власть осталась в руках феодальных элементов,,
в руках крупных землевладельцев, в руках милитаристской и императорской
клики. Феодальные черты японского государства не были только данью
традиции или рудиментарными пережитками прошлого, они служили еще и
очень удобным орудием первоначального накопления капитала, которое
японский капитализм искусно использовал в ходе своего последующего развития.
Превращение старого японского государства в буржуазное происходила
по двум каналам: с одной стороны, продолжали возрастать удельный вес и
политическое значение промышленной, торговой и финансовой буржуазии,,
с другой стороны, очень быстро шел процесс слияния слоя феодалов с новой
буржуазией, поощряемый экономическими факторами, страхом перед рабочим:
и крестьянским движением, а также потребностями империалистической
политики.
226

Государство само по себе является могущественной составной частью
японского капитализма. Ни в одной,европейской стране нет такого
приближения к государственному капитализму, как в Японии, где, по некоторым
подсчетам, государству принадлежит 30% всего капитала, вложенного в
промышленность и финансы, не считая железных дорог, которые почти
полностью находятся в руках правительства. Микадо не только крупный
землевладелец, но также и очень богатый держатель акций во многих акционерных
компаниях и синдикатах. В довершение всего он имеет также свой
собственный банк с капиталом 100 млн. иен.
Процесс капиталистической концентрации, формирования финансового
капитала в результате слияния промышленного и банковского капитала
также далеко зашел в Японии. Поэтому, с одной стороны, японское государство
представляет собой величайшее капиталистическое предприятие, а с другой,
из двух правящих партий японской буржуазии — Сэйюкай и Кэнсэйкай —
одна пользуется поддержкой концерна «Мицуи» и служит его интересам, а
вторая пользуется поддержкой фирмы «]у!ицубиси» и соответственно служит
ее интересам. Таким образом, налицо двойственный процесс придания
старым, феодальным формам буржуазного содержания и превращения
буржуазии в контрреволюционный фактор. Хотя буржуазия имеет очень много
отличий от феодалов, она действует совместно с ними против рабочего и
крестьянского движения.
В стране с таким высоким уровнем концентрации производства борьба
за демократизацию государства, за ликвидацию монархии и за устранение
из правительства нынешних правящих клик неизбежно превратится из
борьбы против феодальных пережитков в борьбу против капитализма, как
такового. Буржуазно-демократическая революция в Японии очень быстро
перерастет в социалистическую, потому что именно современное японское
государство со всеми его феодальными атрибутами и пережитками является
самым концентрированным выражением японского капитализма,
олицетворяющим его жизненный центр, и удар по нему станет также мощным
ударом по капиталистической системе в Японии в целом.
Конечно, перспектива быстрого перерастания буржуазно-демократической
революции в социалистическую ни в коей мере не устраняет проблему
буржуазно-демократической революции, как таковой. Несмотря на то что уже
далеко зашел процесс слияния буржуазии с помещиками, крупное
землевладение все еще остается очень важным и в большой степени
самостоятельным фактором политической и экономической жизни страны.
Несмотря на бурное развитие капитализма в городе, для деревни все
еще характерно крайнее отставание как с технической, так и с социально-
экономической точки зрения. Крестьяне живут в условиях нехватки земли
и глубокой бедности. В то время как 5,5 млн. крестьянских семей, т. е. 80%
всего крестьянства, обрабатывают клочки земли размером в 1,1 те (около
3 акров), 0,1% крестьян владеют 8% всей обрабатываемой площади. В
Японии широко распространена ростовщическая рента. Почти половина урожая,,
собираемого с 40% всей обрабатываемой земли, уплачивается арендаторами
в виде ренты землевладельцам. Эти цифры иллюстрируют остроту аграрной
проблемы в Японии. Они показывают, что аграрная революция уже
созрела и что проблема буржуазно-демократической революции является
актуальной.
Таким образом, в Японии существуют как объективные предпосылки
буржуазно-демократической революции (феодальные пережитки в структуре
правительства и государства, острая аграрная проблема), так и объективные
предпосылки ее быстрого перерастания в социалистическую революцию
(высокий уровень концентрации производства и централизации капитала, тесные
связи между государством и трестами, сравнительно большая степень
приближения к государственному капитализму, единство и блокирование
буржуазии с землевладельческим дворянством).
Но если японская экономика ведет прямо к революции, то отсталая
идеология — или то, что В. И. Ленин называл «субъективной революционной
ситуацией» в противоположность «объективной революционной ситуации» —
15*
227

представляет собой серьезную преграду. Ни пролетариат, ни крестьянство
Японии не имеют революционных традиций или опыта борьбы. Только сейчас
в широких массах просыпается политическое сознание, причем только у
незначительной части масс. Рабочие и крестьянские организации очень
малочисленны и раздробленны, а потому и не очень активны. Классовое чувство
и понимание необходимости классовой борьбы все еще подавляются
патриотическим дурманом или пацифистскими иллюзиями, распространенными
среди широких масс. Политическое сознание пролетариата (не говоря уж о
крестьянстве), классовое сознание пролетариата и его революционная
организованность едва начинают выходить из своего эмбрионального состояния. Это
как раз то направление деятельности, которому японские коммунисты
должны уделять самое серьезное внимание и отдавать все свои силы.
В настоящее время две главные буржуазные партии, Сэйюкай и Кэнсэй-
кай, чередуясь, заменяют друг друга в правительстве. Обе они не только
открыто связаны с крупным капиталом, но и представляют собой прямые и
открытые политические органы двух наиболее мощных капиталистических
концернов страны; «Мицуи» и «Мицубиси». Но в то время как Сэйюкай
теснее связана с дворянством и с милитаристской императорской кликой, чья
роль в правительстве очень велика, Кэнсэйкай действует как
представительница квазилиберальной буржуазии, стремящейся; к укреплению и к
поддержке более «либеральными» методами правительственного механизма
капиталистической эксплуатации. Так, в 1925 г. Кэнсэйкай расширила избирательное
право. Кроме того, в противоположность Сэйюкай эта партия занимает бо^
лее сдержанную позицию в отношении СССР.
Однако нет сомнений, что в борьбе против революционного движения
в японских колониях и в самой Японии обе партии сколь-либо существенно
друг от друга отличаться не будут.
Японский империализм все еще переживает полосу подъема. Однако
противоречивость его положения и растущие трудности дальнейшего
развития начинают принимать угрожающий характер и выражаются в форме
острого капиталистического кризиса. Несомненно то, что японская буржуазия
уже оправилась как от послевоенного кризиса, так и до некоторой степени
от землетрясения 1923 г. Но в то же время развитие революции в Китае
делает ненадежными главные источники сырья для японской промышленности
и колоссальные доходы с капиталов, инвестированных в Китае. Развитие
революции угрожает также колониальным владениям Японии в Корее, на
Формозе, в Маньчжурии и т. д. Борьба против Британии и Соединенных Штатов,
империалистическая, великодержавная политика накладывают на плечи
широких народных масс огромное и совершенно невыносимое бремя по
содержанию армии и флота, что, в свою очередь, несомненно препятствует
развитию производительных сил.
Бедность крестьянства и рабочего класса, чья заработная плата
значительно сократилась в '1926 г., сужает внутренний рынок и чрезвычайно
обостряет проблему внешних рынков. Не зря японские буржуазные экономисты
пишут о сверхкапитализации, о таком расширении промышленного аппарата,
которое никак не соответствует возможностям поглощения внутренним
рынком. Наконец, большая перенаселенность, усиливающаяся в связи с
принятым в США законом об иммигрантах, все более подрывает социальную
систему японского капитализма. Все эти факторы представляют собой
элементы «объективной революционной ситуации», которые в то же время
революционизируют широкие массы рабочих и крестьян и способствуют созданию
и развитию «субъективной революционной ситуации».
В настоящее время в Японии быстро происходит пролетаризация
мелкобуржуазных слоев. Несмотря на высокий уровень развития капитализма, все
еще распространена система полуколониальной длительности рабочего дня
и полуколониального уровня зарплаты. Так называемое «рабочее
законодательство» всецело направлено против рабочих. Забастовки и профсоюзы все
еще запрещены. Женщины полностью лишены политических и социальных
прав. Коммунистическая партия загнана в подполье, и принадлежность к
партии карается 10-летним тюремным заключением. Все это не может не тол-
228

кать массы влево, все это подготовило и постоянно продолжает удобрять
почву для коммунистической пропаганды и организации.
III. Движущие силы революции в Японии
Как было показано выше, в настоящее время в Японии правит блок
буржуазии и помещиков при гегемонии буржуазии. Поэтому необходимо
отказаться от иллюзий, будто буржуазия может каким-то образом быть
использована как революционный фактор, хотя бы на первой стадии
буржуазно-демократической революции. Аналогии с Китаем не выдерживают критики.
Китай был и остается объектом империалистической политики, в то время
как японская буржуазия сама по себе представляет первоклассную
империалистическую силу. В Китае «национальная» буржуазия боролась за власть
в начале революции, в то время как в Японии буржуазия уже держит власть
в своих руках и широко использует всю государственную машину со всеми
ее феодальными атрибутами и пережитками для организации и защиты
капиталистической эксплуатации.
И, наконец, в этой связи серьезный фактор составляет то обстоятельство,,
что уровень развития капитализма в Японии настолько высок, что
буржуазно-демократическая революция сразу перерастает в социалистическую
революцию — в революцию, направленную против капитализма, как такового.
Пролетариат, крестьянство и мелкая буржуазия являются движущими-
силами японской революции. Однако на первом месте стоят пролетариат и.
крестьянство. Японский пролетариат должен сочетать борьбу за
социалистическую революцию со своей гегемонией в борьбе всех тружеников Японии:
за буржуазно-демократическую революцию. В Японии существуют все
необходимые предпосылки для создания революционного союза рабочих и
крестьян в противовес реакционному союзу помещиков и капиталистов.
Правильная политическая линия рабочего класса в отношении крестьянства является
одной из наиболее важных предпосылок успешного развития революции в
Японии.
Крестьяне могут вести победоносную борьбу за землю, против
феодальных пережитков и гнета современного капитализма только под руководством,
рабочего класса. История любой страны показывает, что до тех пор, пока
пролетариат не руководит крестьянским движением, оно обречено на
поражение. С другой стороны, в стране, подобной Японии, где сельское население:
составляет больше половины всего населения, изоляция пролетариата от
крестьянства была бы чревата величайшими опасностями и дала бы в руки
буржуазии самое эффективное оружие. Союз пролетариата с крестьянством
абсолютно необходим с точки зрения интересов обоих классов. Но этот союз,
будет революционным и победоносным только в том случае, если гегемония
будет принадлежать пролетариату. Для рабочего класса
буржуазно-демократическая революция есть только шаг на пути к социалистической революции.
Руководя буржуазно-демократической революцией, пролетариат не теряет
своей классовой перспективы. Напротив, именно перспектива перерастания
буржуазно-демократической революции в социалистическую составляет
решающий фактор для пролетариата на всех этапах борьбы.
Пролетариат является единственным последовательно революционным
классом, классом, революционным до конца. Гегемония пролетариата в
союзе рабочих и крестьян необходима еще и для преодоления вялости,
нерешительности и возможных колебаний и шатаний крестьянства. Крестьянство
принадлежит к мелкой буржуазии, а сила мелкой буржуазии есть «сила
шатаний». Рабочий класс и его компартия всегда должны иметь это в виду.
Буржуазия всегда пыталась и, без сомнения, попытается и в Японии
использовать эту «силу шатаний». На определенном этапе развития эти шатания
могут быть чрезвычайно опасными для революции, и особенно на этапе ее
перерастания в социалистическую революцию, когда буржуазия будет
старательно играть на инстинктах и предрассудках мелкого собственника,
свойственных крестьянству. Только гегемония закаленного, классово сознательного
229

и последовательно революционного пролетариата, руководимого
коммунистической партией, позволит нейтрализовать и преодолеть колебания, которые в
противном случае могут стать гибельными.
Разумеется, союз пролетариата с крестьянством означает в первую
очередь союз с сельской беднотой. При поддержке бедного крестьянства и через
него пролетариат устанавливает связи с основной массой крестьянства и
руководит этой массой.
Несомненно, в Японии существуют все объективные предпосылки для
революционного союза рабочего класса с крестьянством. Однако эти
объективные предпосылки должны быть реализованы в организационном плане.
Японское крестьянство терпит величайшую бедность и задавлено тяжелыми
налогами и высокой арендной платой. Среди сельского пролетариата и
полупролетариата революционное движение растет с чрезвычайной быстротой. Уже
около il2% крестьянства организовано в крестьянские союзы. Коммунисты
должны приложить все усилия к тому, чтобы объединить эти союзы вокруг
партии рабочих и крестьян, под революционным коммунистическим
руководством. В противовес реакционному блоку помещиков и буржуазии должен
быть создан революционный союз рабочих и крестьян.
IV. Коммунистическая партия и ее роль
Рабочий класс может одержать победу только под руководством своей
самой передовой, революционной, сознательной и организованной части —
коммунистической партии. Опыт Германии, в частности Баварии, Венгрии и
Италии показал абсолютную истинность ленинского положения, что
победоносная пролетарская революция невозможна без тесно сплоченной,
идеологически последовательной, массовой коммунистической партии.
Нигде рабочий класс не образует абсолютно однородную массу. Это
наблюдается и в Японии. Здесь имеется целый ряд различных слоев,
различающихся по уровню жизни, а также по уровню политического и
культурного развития. Каждый из этих слоев может иметь и в действительности
имеет собственные интересы, которые могут заслонять и часто заслоняют
общие классовые интересы пролетариата у тех рабочих, которые наиболее
отсталы в политическом отношении и обладают недостаточным классовым
сознанием. Только в ходе длительной массовой борьбы можно преодолеть эти
цеховые противоречия. Даже в такой стране, как Англия, еще не
ликвидировано цеховое деление пролетариата ни в плане идеологии, ни в плане
организации. Буржуазия с помощью своих социал-демократических и
тред-юнионистских агентов энергично культивирует и поощряет цеховые различия в
собственных интересах.
В тесной связи с этими цеховыми различиями и частично в результате
этих различий возникает другая опасность — «экономизм». Для политически
наиболее отсталой части рабочего класса повседневная борьба и конкретные
требования, выдвигаемые в ходе экономических конфликтов, заслоняют
борьбу против капитализма, как такового, борьбу за полное и окончательное
освобождение от капиталистической эксплуатации, которого можно добиться
только в ходе революции через овладение пролетариатом государственной
властью, путем установления диктатуры пролетариата. Будучи детской
болезнью рабочего движения, «экономизм» в то же время создает почву для
наихудшего вида оппортунизма, для идеологии приспособления пролетариата
к капиталистическому способу производства взамен побуждения его к
революционной борьбе против капитализма.
Коммунистическая партия — это революционный авангард
пролетариата, ведущий борьбу за коренные исторические интересы рабочего класса в
целом. Без коммунистической партии нельзя преодолеть классовую
ограниченность и «экономизм». Без коммунистической партии не может быть борьбы
за диктатуру пролетариата. Так же, как недопустимо, чтобы частичные
требования, выдвигаемые в повседневной борьбе, заслоняли главную задачу
пролетариата — установление его диктатуры, так же необходимо ка каждом
230

данном этапе борьбы помнить об основной революционной перспективе и
-ставить эту перспективу выше всего. Точно так же необходимо, чтобы
коммунистическая партия активно работала в массовых организациях и
руководила этими организациями, но в то же время берегла свою идеологическую
и организационную самостоятельность, сохраняла свою собственную
индивидуальность, индивидуальность революционного авангарда рабочего класса.
Любая другая ориентация практически означает скатывание к оппортунизму
и в конечном счете приводит к отказу от политической борьбы против
капитализма, борьбы за уничтожение капитализма.
Одна из главных ошибок руководителей японских коммунистов состоит
в недооценке и в непонимании роли коммунистической партии, в недооценке
ее особой роли в рабочем движении. Мысль о том, что коммунистическая
партия может быть в каком-то отношении заменена левыми профсоюзными
фракциями или широкой рабоче-крестьянской партией, ошибочна и
оппортунистична в своей основе. Без самостоятельной, идеологически стойкой,
дисциплинированной и централизованной массовой коммунистической партии не
может быть победоносного революционного движения. Поэтому борьба
против любых ликвидаторских тенденций, в частности против тенденций,
нашедших выражение в линии товарища Хоси, составляет первую задачу японских
коммунистов. Как интересы борьбы всех трудящихся требуют, чтобы эту
борьбу возглавляла наиболее передовая революционная часть трудящихся —
рабочий класс, точно так же в интересах борьбы рабочего класса
необходимо, чтобы этой борьбой руководила коммунистическая партия —
революционный авангард рабочего класса.
Поэтому сейчас в Японии главная задача состоит в том, чтобы добиться
количественного и качественного роста коммунистической партии.
Напряженно работая над повышением своего идеологического и политического
уровня, партия должна в то же время расширять свой состав, вовлекать и
организовывать в своих рядах все прогрессивные и революционные
элементы японского пролетариата и шаг за шагом завоевывать и укреплять
ведущие позиции в японском рабочем движении.
V. Коммунистическая партия и социал-демократия
В нынешних условиях коммунистические партии могут развиваться
только в борьбе против социал-демократии. Это полностью относится и к
Японии. Социал-демократическая партия Японии имеет 12 тыс. членов и
пользуется поддержкой около 150 тыс. рабочих, организованных в профсоюзы.
Социал-демократические вожди — это платные агенты буржуазии, по велению
которой они пытаются отравить массы ядом оппортунизма, патриотизма и
социал-империализма. Борьба за массы, и особенно борьба за рабочих —
социал-демократов, невозможна без постоянного и решительного разоблачения
социал-демократических лидеров, их предательской политики в отношении
китайской революции в связи с ориентацией на Чан Кай-ши, распространения
ими парламентских иллюзий, их роли помощников и последователей
псевдолиберальной буржуазии.
В частности, коммунисты должны вскрывать предательскую роль так
называемых «левых» социал-демократов. В настоящее время эта центристская
группа руководит партией Нитирото, которая имеет около 6 тыс. членов и
пользуется поддержкой 50 тыс. рабочих и крестьян, организованных в
профсоюзы. Вожди этой партии, подобно всем «левым» социал-демократам,
отличаются от своих правых братьев только тем, что используют «левые» фразы,
которыми они прикрывают от коммунистической партии свой оппортунизм!
Объективное положение японского капитализма, так же как и
историческое развитие японского рабочего движения, создает чрезвычайно
благоприятную ситуацию для борьбы против социал-демократического влияния.
В Японии рабочий класс не имеет сильных социал-демократических
организаций, которые существовали бы в течение нескольких десятилетий, в стране
тет глубоко укоренившихся социал-демократических традиций. В Японии
231

сравнительно немногочислен верхний слой квалифицированных рабочих, на
которых обычно и в первую очередь опираются реформисты. Средняя
заработная плата чрезвычайно низка. Огромный и не прекращающийся приток
рабочей силы из обнищавших сельских районов, огромное давление
перенаселенности в селах, усугубляющейся из-за того, что Соединенные Штаты
препятствуют иммиграции из Японии, исключают возможность повышения
жизненного уровня рабочих при капитализме. Конечно, будучи
империалистическим, японский капитализм имеет определенные возможности для подкупа
некоторой части верхнего слоя рабочего класса. Тем не менее уже можно»
предвидеть, что реформистские усилия, направленные на внедрение в Японии
оппортунистического тред-юнионизма американского типа, закончатся
провалом.
VI. Коммунистическая партия и профсоюзы.
Коммунистическая партия и массовые организации. Проблема единого фронта
Как уже было отмечено, рост коммунистической партии как независимой
организации является решающим фактором в развитии японского
революционного движения. В этой связи была подчеркнута необходимость быстрого
и решительного устранения старых ошибок руководителей коммунистической
партии, в частности уклона, выразителем которого является товарищ Хоси.
Однако позднее в партии приобрел большое влияние другой,
противоположный уклон. Лидер этого течения — товарищ Куроки.
Коммунистическая партия Японии будет в состоянии решать свои
исторические задачи только в том случае, если она станет массовой партией. Без
сомнения, Коммунистическая партия Японии должна энергично работать над
повышением своего идейного уровня. Она должна четко уяснить, что без-
«революционной теории не может быть революционного движения». Но она
должна также четко осознать, что без массовой революционной борьбы,
бездейственных и прочных связей с массами теория бесполезна.
Коммунистическая партия Японии должна стать рабочей партией не только по своим
целям, но и по составу. Необходимо прежде всего значительно укрепить ее
пролетарское ядро.
Ошибочно и гибельно проводить курс на растворение коммунистической
партии в левом крыле профсоюзного движения, и не менее ошибочно
изолироваться от массовых организаций пролетариата. Теория «расколов и
объединений», выдвигаемая товарищем Куроки, является не чем иным, как
обоснованием такого курса, и самым коренным, решительным образом
отличается от марксизма. Вместо анализа конкретных задач, стоящих перед
Коммунистической партией Японии, и исторических данных методов их решения,
предоставляемых историей, товарищ Куроки исходит из искусственно и
произвольно сформулированных абстракций и занимается развитием и
применением логических принципов, не пытаясь разобраться в подлинных связях.
Массовые организации служат резервуаром, из которого
коммунистическая партия черпает новые силы, а с другой стороны, они играют роль
приводного ремня, соединяющего авангард с его классом, со всей массой
рабочих. Чем больше организации пролетарских масс, чем больше возможности
резервуара коммунистической партии, тем шире аудитория, к которой могут
обращаться коммунисты. Поэтому курс на раскол массовых организаций есть
курс уничтожения резервуара, ограничения масштабов деятельности
организаций, ослабления связей с массами и самоизоляции от масс. Едва ли нужно-
доказывать, что такая политика ничего общего не имеет с большевизмом.
В то же время политика раскола массовых организаций практически
означает не что иное, как отказ от борьбы за рабочих — социал-демократов,
отказ от борьбы за завоевание центристских рабочих, отказ от разоблачения-
открытого реформизма правых и скрытого реформизма «левых»,
замаскированного «левыми» социал-демократическими фразами. Несомненно, такой
отказ полезен социал-демократам, но ничего общего не имеет с большевизмом..
Рабочее движение в Японии все еще молодо и слабо организовано, не-
232

смотря на то что самая передовая часть японского пролетариата быстро
развивается идеологически и уже прошла стадию анархо-синдикализма и тред-
юнионизма, приблизилась к восприятию идей политической классовой
борьбы— идей, которые позднее были взяты на вооружение авангардом
японского пролетариата. Японский пролетариат не имеет революционных
традиций. Он не имеет большого опыта классовых сражений. Только около 300 тыс.
из общего числа 4500 тыс. фабричных и транспортных рабочих Японии
входят в профсоюзы и политические партии, расколотые на несколько
соперничающих организаций. Задача коммунистов заключается в том, чтобы
бороться за преодоление такой раздробленности, за создание массовых организаций
японского пролетариата. Поэтому проводившаяся японскими коммунистами
линия раскола таких организаций, как Родо содомэй, Номин кумиай и т. д.,
была в корне неправильной. Наличие массовых пролетарских организаций —
совершенно необходимая предпосылка нормального и здорового развития
коммунистической партии. Борьбу против оппортунистических и
реформистских лидеров необходимо вести так, чтобы не отдаляться от левых элементов
в профсоюзах и массовых партиях. Нужно сражаться внутри этих
организаций, разоблачать лидеров, отвоевывая у них массы. В противном случае
коммунисты рискуют оказаться изолированными от массового рабочего
движения. Коммунисты должны принимать активное участие в повседневной
борьбе рабочего класса и, участвуя в этой борьбе, взять на себя руководство
ею. Коммунисты должны доказать рабочим, что в действительности только
они являются стойкими и последовательными борцами за интересы
пролетариата. Это особенно необходимо сейчас, когда буржуазия ведет широкое
и энергичное наступление на рабочих.
Широкие массовые организации пролетариата — единственно возможная
база коммунистической партии. Непонимание этого было бы самой опасной
ошибкой для молодого коммунистического движения в Японии.
Поэтому линия механического придания профсоюзам политического
характера, которую защищает товарищ Куроки, должна рассматриваться как
абсолютно неверная. В основе этой линии лежит полное непонимание
различий между политической партией и профсоюзом и подмена первого вторым.
В действительности такая линия ведет к самоизоляции от массового
движения, к отказу от борьбы с реформистами, за массовые организации
пролетариата. Необходимо не механическое придание профсоюзам политического
характера, а укрепление левых фракций внутри профсоюзов, усиление в них
влияния Хёгикай * и организационное укрепление самого Хёгикай.
Линию на укрепление и сплочение профсоюзов и завоевание их изнутри
необходимо проводить также в отношении массовых рабочих и крестьянских:
партий. В частности, коммунистическая партия должна сделать все
необходимое для слияния Рабоче-крестьянской партии (Роното), которая находится
под преимущественным влиянием коммунистов, с партией Нитирото, в
которой в данное время пользуются влиянием центристы. Отчаянное
сопротивление такому объединению, проявленное партией Нитирото, должно быть
сломлено рабочими. В этом состоит одна из первоочередных задач японских
коммунистов.
Точка зрения товарища Куроки, ведущая к тактической изоляции партии
от масс, ведет также к фактическому разрушению коммунистической партии
как массовой партии. Не случайно «теория расколов и объединений» связана
с преувеличенным и неоправданным упором лишь на идеологические аспекты
и с полным игнорированием экономических, политических и организационных
аспектов. Эта теория ведет к недопустимому преувеличению роли
интеллигентов, к изоляции от рабочих масс, к сектантству, порождает идею о партии,,
представляющей собой группу «марксистски мыслящих людей» — разумеется,
в первую очередь интеллигентов,— а не боевую организацию рабочего
класса. Коммунистическая партия должна решительно положить конец этой ка-
рикатуризации ленинизма, от которой уже отказался и сам товарищ Куроки.
Конечно, завоевание социал-демократических и центристских рабочих, за-
* Левый профцентр, находившийся под влиянием КПЯ.
233:

воевание профсоюзов и массовых партий изнутри с помощью тактики
предлагаемого единого фронта наталкивается на определенные трудности. Именно
здесь молодая коммунистическая партия, не имеющая большого опыта
классовой борьбы, может совершить большие ошибки. Исходя из этого, японские
коммунисты должны особенно внимательно изучать ошибки, совершенные
Коммунистической партией Китая в отношении Гоминьдана. Само собой
разумеется, необходимо учитывать различия между условиями в Китае и в
Японии. Применяя тактику единого фронта, коммунистическая партия ни в
коем случае не должна терять своей индивидуальности. Она ни в коем
случае не должна подчиняться влиянию тех сил, против которых она борется,
она должна сохранять полную независимость и в идеологическом, и в
организационном плане. Само собой разумеется, что, говоря о едином фронте,
необходимо иметь в виду не только единый фронт малочисленной
нелегальной компартии с такими легальными массовыми организациями, как Роното
и Тоицу домэй, но и единый фронт массовых организаций (например, партия
Роното), находящихся под влиянием коммунистической партии, с массовыми
социал-демократическими и центристскими организациями. Само собой
разумеется, что единый фронт должен быть создан как фронт рабочего класса
в подлинном смысле этого слова, что он должен стоять на классовых
позициях; более того, недопустимы никакие уступки идеологического порядка.
Организуя рабочий класс на борьбу против капитализма,
коммунистическая партия должна, не покладая рук, работать над созданием
революционного союза рабочих и крестьян, над завоеванием в этом союзе гегемонии
рабочего класса. Коммунистическая партия должна поддерживать и
организовывать борьбу крестьянства за снижение налогов и сокращение ренты.
Она должна использовать революционную активность крестьянства в борьбе
с военной опасностью. Она должна руководить борьбой всех трудящихся
Японии за демократизацию японского государства, за ликвидацию его
феодальных элементов, не забывая в то же время общих перспектив
перерастания буржуазно-демократической революции в социалистическую.
Коммунистическая партия должна установить тесный контакт с освободительным
движением в японских колониях и оказывать ему всю возможную идеологическую
и организационную поддержку.
Коммунистическая партия должна решительно преодолеть то, что до сих
пор составляло величайшую беду и недостаток ее руководства: сектантский
дух. Лозунг «ближе к массам» стоит в сегодняшней Японии с величайшей
остротой.
В частности, в этой связи полное отсутствие работы среди молодежи
должно рассматриваться как самая серьезная ошибка, которую необходимо
исправить как можно быстрее. Эта работа будет иметь чрезвычайно важное
значение в связи с надвигающейся военной опасностью.
Наконец, коммунистическая партия, как организация революционеров-
интернационалистов, должна со всей энергией выполнять задачу, которая в
настоящее время является для нее первейшей, а именно бороться против
японской интервенции в Китае и против подготовки войны с СССР.
Основываясь на этом, Коммунистическая партия Японии должна принять
следующую программу действий и выдвинуть следующие лозунги:
1. Борьба против угрозы империалистической войны.
2. Руки прочь от китайской революции!
3. Защита СССР.
4. Полная независимость колоний.
5. Роспуск парламента.
6. Уничтожение монархии.
7. Всеобщее избирательное право для лиц обоего пола начиная с 18 лет.
8. Право собраний, организаций, союзов и т. д., свобода слова и печати.
9. 8-часовой рабочий день.
10. Страхование безработных.
lil. Аннулирование антирабочих законов.
12. Конфискация земельных владений микадо, помещиков, государства
и церкви.
.234

13. Введение прогрессивного подоходного налога.
Эти частичные требования и лозунги должны быть связаны с лозунгами
создания рабоче-крестьянского правительства и установления диктатуры
пролетариата. Только при помощи систематической пропаганды этих лозунгов
может идти вперед дело политического просвещения пролетарских масс, дело
организации союза рабочих и крестьян, дело подготовки действительно
революционной массовой борьбы.
Борьба за эти требования есть путь к диктатуре пролетариата. Но эта
борьба будет успешной только при условии крепкой, идеологически
выдержанной, ленинской дисциплинированной, централизованной и массовой
коммунистической партии, борющейся вместе с мировой Коммунистической
партией и шагающей плечо к плечу со всем Коммунистическим Интернационалом.
Признание японской делегацией своих ошибок и принятие всех директив
и решений Коммунистического Интернационала служит залогом того, что
Коммунистическая партия Японии сумеет изжить имеющиеся в ее рядах
уклоны, сумеет взять правильную политическую и организационную линию в своей
работе, сумеет справиться с теми великими задачами, которые ставит перед
ней история.

О ПОЛОЖЕНИИ В ЯПОНИИ
И О ЗАДАЧАХ КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ ЯПОНИИ.
ТЕЗИСЫ ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКОГО БЮРО
КОММУНИСТИЧЕСКОГО ИНТЕРНАЦИОНАЛА •
I. Японский империализм и война
Разбойничья война, начатая японским империализмом, ввергает народы
в новый величайший со времени окончания мировой бойни исгорический'
кризис. Захват Маньчжурии, кровавые события в Шанхае и других частях
Китая, как и вся военная экзекуция, предпринятая японскими хищниками,,
является первым в обстановке современного мирового экономического
кризиса широким военным выступлением одной из крупнейших империалистических
держав. Начавшаяся империалистическая война отражает всю глубину
общего экономического кризиса капиталистического мира, неслыханное
обострение всех противоречий империализма. Она открывает полосу новых —
огромнейшей важности — политических потрясений. Исключительно сложная
международная ситуация создается в результате последних японо-китайских
событий. Высокоответственные задачи встают в связи с этим перед всеми
секциями Коммунистического Интернационала и перед японским революционным
пролетариатом и его коммунистическим авангардом в первую очередь.
1. Нынешняя военная экспансия японского империализма находится в
прямой связи со всеми предшествующими этапами его развития. Отличаясь
особой агрессивностью, хищнический японский империализм в колониальном
разбое и в военных трофеях находил один из главнейших источников
накопления капитала и своего укрепления.
Победа монархии — реакционной, полуфеодальной бюрократии и
помещиков при переходе Японии на капиталистические рельсы обусловила то, что
первоначальная борьба против неравноправного положения Японии по
отношению к империалистическим державам (неравные договоры) приняла
форму борьбы за ограбление соседних слабых народов и расчистила дорогу для
современного империалистического разбоя. В 1895 г. японский империализм
отторгнул Корею от Китая, захватил Формозу ** и наложил на Китай
контрибуцию в 350 млн. иен. Подавление боксерского восстания японский
империализм, в свою очередь, использовал в интересах своей грабительской
политики. В результате войны 1904 г. он перехватил у царской России
арендованные территории Южной Маньчжурии, забрал в свои руки
Южно-Маньчжурскую железную дорогу и т. д. В последующий период он окончательно
превратил Корею в свою колонию, в форпост своего продвижения в глубь
Азиатского материка. В годы мировой войны японский империализм
расширил свою экспансию, предъявив, в частности, в 1915 г. знаменитые «21
требование» Китаю, сулившие низведение Китая на роль японской колонии. На
* Печатаются с небольшими сокращениями по сборнику «Программные
документы коммунистических партий Востока». М., 1934, с. 237—255.
** Тайвань.
236

Вашингтонской конференции (1922 г.) японский империализм вынужден был
под давлением Северо-Американских Соединенных Штатов отказаться от
значительной части этих требований, очистить Шаньдун и т. д. Но, не
отказываясь от своих замыслов, японский империализм накоплял силы, выжидая
подходящий момент для реализации своих захватнических планов!
Рост агрессивности буржуазно-помещичьей Японии все время шел
вразрез с расчетами и вожделениями других империалистических держав.
Начатая Японией война в Китае еще более обостряет эти противоречия.
Тихоокеанский бассейн и в первую очередь Китай, где после мировой войны
особенно туго завязывались узлы противоречий мирового капитализма,
становится сейчас ареной резкого столкновения интересов империалистических
хищников. Война в Китае с самого начала развязывает силы, которые делают
более реальной, чем когда-либо раньше, нависшую угрозу новой мировой
«бойни, угрозу прямого военного столкновения или крайне усиленной
подготовки такого столкновения между Японией и Америкой и другими
крупнейшими, если не всеми, империалистическими державами.
2. Вместе с тем важнейшим фактом политики международного
империализма в настоящее время являются усиленные попытки создания единого
фронта империалистических держав для войны против СССР. Йалицо
непосредственная угроза вооруженной интервенции мирового империализма
против страны пролетарской диктатуры. Орудием этой войны выступает Лига
наций. Войной против СССР международная буржуазия и ее
социал-демократическая агентура стремятся прежде всего сорвать борьбу
международного пролетариата за свое освобождение, за революционный выход из
кризиса. На глазах трудящихся всех стран развертывается борьба двух
миров — гниющего и умирающего капитализма, с одной стороны, и крепнущего
и побеждающего социализма — с другой. На фоне нынешнего жесточайшего
мирового капиталистического кризиса особенно ярко выступают все
преимущества советской системы, особенно разительными становятся достижения
социалистической стройки. Небывалыми темпами идет индустриализация
страны пролетарской диктатуры. Огромные успехи достигнуты в деле
социалистической реконструкции сельского хозяйства, в деле сплошной
коллективизации и ликвидации на этой основе кулачества как класса. Завершено
построение фундамента социалистической экономики. Созданы предпосылки
для выполнения второй пятилетки, обеспечивающей полное построение
бесклассового социалистического общества, что открывает новую эпоху в
истории человечества.
Для трудящихся капиталистических стран, обреченных, особенно в
обстановке экономического кризиса, на массовую безработицу, неисчислимые
бедствия и жесточайшую эксплуатацию, СССР служит ярким примером и
наглядным доказательством необходимости борьбы за революционный выход
из кризиса, за уничтожение капитализма. В то же время планы
империалистов направлены к тому, чтобы сорвать социалистическое строительство,
задушить СССР и расчистить поле для еще более нещадной эксплуатации
рабочих и крестьянских масс всех стран, для укрепления режима
экономического и политического их рабства... Именно этими антисоветскими
расчетами в первую очередь объясняется поддержка, оказываемая Японии
в грабительской войне в Китае со стороны других империалистических
держав и Лиги наций в целом. Англия, готовая сотрудничать в разделе Китая,
не противодействует захвату Маньчжурии Японией, отчасти сводя при этом
счеты с американским империализмом, а главным образом как соучастник
антисоветского фронта. Северо-Американские Соединенные Штаты,
стремящиеся подчинить себе весь Китай, находятся поэтому в явном противоречии
с японскими империалистами, хотя и не перешли пока еще к открыто
враждебным действиям против Японии. С одной стороны, они выжидают
ослабления Японии в результате затяжки войны, а с другой — опасаются
сближения Англии с Японией. Но главным образом Северо-Американские
Соединенные Штаты, как и другие империалистические державы, рассчитывают на то,
что японский империализм возьмет на себя роль авангарда в антисоветской
войне.
237

3. Буржуазно-помещичья Япония выступает застрельщиком войны в силу
самого характера японского империализма. Агрессивность монополистического!
капитализма в Японии помножена на военный авантюризм абсолютистского»
военно-феодального империализма. «В Японии и (царской) России монополия
военной силы, необъятной территории или особого удобства грабить
инородцев, Китай и пр. отчасти восполняет, отчасти заменяет монополию
современного, новейшего финансового капитала» (Ленин, 1916 г.) *. Японский империа*
лизм войной против Китая стремится использовать свою монополию военной
силы, для того чтобы создать плацдарм для наступления на СССР,
раздавить советское движение в Китае, превратить огромную территорию или
возможно большую часть Китая в свою колонию, подвести под свою власть
более прочную экономическую основу, захватить источники сырья, особенно для
военной промышленности и военных нужд, утвердиться на Азиатском
материке и подготовиться таким образом к новым войнам за господство на Тихом
океане.
Военное наступление японского империализма находится в прямой связи"
с резким обострением всех внутренних его противоречий, углубившихся в
результате тягчайшего экономического кризиса. Монополистический капитал в.
Японии оплетен особенно густой сетью отношений докапиталистических. Этим,
объясняется относительная экономическая слабость японского империализма;
и исключительная обостренность его внутренних противоречий. Огромные
пережитки феодализма в стране, полукрепостническое ограбление крестьянства^
и колониальный уровень эксплуатации пролетариата, порождавшие узость
внутреннего рынка, привели к соединению промышленного кризиса с аграрным
и к небывалой остроте экономического кризиса и в городе и в деревне.
Войной в Китае помещики и капиталисты Японии пытаются найти выход чз
кризиса, подавить растущее революционное движение масс, расширить свои
колониальные владения и приобрести источники дополнительного колониального)
грабежа трудящихся масс Китая.
4. Японские коммунисты должны понять неразрывную связь внешней
агрессивности японского империализма с его внутренней политикой,
неразрывную связь между разбойнической, империалистической войной вовне,
порабощением колониальных народов и реакцией внутри страны. На путях этой
войны японские империалисты стремятся сохранить и усугубить режим
военно-полицейской монархии, режим неслыханного произвола и насилия над
трудящимися, усилить помещичью кабалу и еще более снизить жизненный
уровень масс.
Война неизбежно до крайности обострит классовые противоречия внутри
страны. Она ставит перед японским пролетариатом и его компартией задачу
соединить борьбу против войны с борьбой за насущные интересы рабочих,
крестьян и всех трудящихся против экономического и политического их
рабства, с целью превращения империалистической войны в гражданскую, с
целью революционного свержения буржуазно-помещичьей монархии.
Разбойная война японского империализма не отдаляет, а, наоборот, приблизит
революцию в Японии. Уже начало войны показывает, что наряду с упорным
сопротивлением и самоотверженной борьбой китайского народа за целостность и
независимость Китая в японской армии, как и внутри страны, началось брожение
против империалистической войны. Все это указывает на возможность
большого промаха в авантюристических расчетах японского империализма. В этих
условиях исключительно ответственная роль выпадает на долю
Коммунистической партии Японии. Ход дальнейших событий и последующего развития
революционного движения в значительной и решающей мере зависит от
силы, сплоченности коммунистической партии, от способности ее мобилизовать
вокруг своих лозунгов миллионные массы трудящихся и возглавить их
борьбу. Первостепенное значение приобретает поэтому вопрос об идеологическом
и организационном укреплении Коммунистической партии Японии.
Современная обстановка повелительно требует от коммунистической партии
напряжения всех своих сил для расширения и укрепления сейчас крайне слабых своих
* В. И. Ленин. Империализм и раскол социализма, с. 174.
238

связей с широкими массами рабочих, крестьян и других слоев трудящихся.
Партия во что бы то ни стало должна ликвидировать свое отставание от
растущей активности масс, превратиться в действительно массовую партию,
уверенно идущую навстречу грядущей революции.
II. Характер предстоящей революции
5. Коммунистическая партия Японии должна иметь правильное и ясное
представление как о соотношении классовых сил в стране, так и о характере
и задачах предстоящей революции в Японии. Она должна выправить
ошибочные представления, которые существуют в ее рядах по этим
кардинальной важности вопросам. Соотношение классовых сил в стране в настоящее
время, характер и задачи грядущей революции в Японии невозможно
правильно оценить без анализа и учета своеобразия господствующего строя в Японии,
представляющего собой сочетание чрезвычайно сильных элементов
феодализма с далеко зашедшим развитием монополистического капитализма.
1) Первое, из чего необходимо исходить при оценке конкретного
положения в Японии, это характер и удельный вес монархии.
Создавшаяся в Японии после 1868 г. абсолютная монархия при всех
изменениях своей политики удержала за собой всю полноту власти, все время
расширяя свой бюрократический аппарат насилия и угнетения трудящихся
классов. Опираясь главным образом на феодальный, паразитический класс
помещиков, с одной стороны, и на быстро обогащающуюся хищническую
буржуазию— с другой стороны, находясь в теснейшем постоянном блоке с
верхушками этих классов и довольно гибко представляя интересы обоих классов,
японская монархия в то же время сохраняет свою самостоятельную,
относительно крупную роль и свой абсолютный характер, лишь прикрываемый
лжеконституционными формами. Отстаивая свою власть и доходы,
монархическая бюрократия направляет все свои силы на сохранение в стране наиболее
реакционного полицейского режима, на сохранение всего самого варварского
в экономике и в политической жизни страны. Монархия — главный оплот
политической реакции и всех пережитков феодализма в стране. Монархический
государственный аппарат составляет твердый костяк существующей
диктатуры эксплуататорских классов, разгром которого необходимо рассматривать
как первую из основных задач революции в Японии.
Имевшаяся ранее в рядах Коммунистической партии Японии недооценка
роли монархии, противопоставление ей парламента и партийного кабинета
министров как якобы самостоятельных, независимых от монархии
буржуазных государственных форм в корне неверна. Проведенное сверху под
давлением народного движения расширение избирательных прав мужского
населения в 1925 г. означало политическую сделку монархии, помещиков и
империалистической буржуазии, сделку, рассчитанную на упрочение
монархического буржуазно-помещичьего режима, эксплуатации и подавления рабочих
и крестьян, на обман народа путем усиления его парламентских иллюзий и
на достижение еще более тесного объединения монархической бюрократии с
буржуазией в новой обстановке господства загнивающего монополистического
капитализма. Это объединение было достигнуто в форме расширения числа
избирателей, создания партийного кабинета министров и усиления роли
финансовой олигархии в государственной власти, но без какого-либо
ограничения абсолютизма, без какого-либо умаления прав и силы монархической
бюрократии.
Война еще более увеличивает роль бюрократии, и особенно ее наиболее
агрессивной и реакционной части — военщины. Результатом этого является
усиление роли военных лидеров в аппарате власти, что означает еще большее
приближение интервенции против СССР и усиление полицейского террора и
произвола против японских рабочих и крестьян. Было бы неверным
противопоставлять военщину буржуазно-помещичьей монархии, и особенно опасно
было бы переносить борьбу масс против монархии в сторону будто бы
надвигающейся опасности фашистского переворота.
239

Некоторые исторические различия не должны затушевывать основной и
решающий факт, что существующий в Японии абсолютистский режим —
отнюдь не менее угнетательная форма диктатуры буржуазии и помещиков, чем
фашизм в других капиталистических странах...
2) Вторая из главных составных частей господствующей системы
Японии— помещичье землевладение, азиатски-отсталый, полуфеодальный строй
в японской деревне, сковывающий развитие ее производительных сил,
усиливающий деградацию сельского хозяйства и пауперизацию основных масс
крестьянства. Японские помещики, как правило, не ведут собственного
сельскохозяйственного производства, но в руках класса помещиков
монополизировано свыше 40%' лучших земельных площадей Японии. Режим кабальной
"эксплуатации крестьянства в промышленно развитой Японии подобен самым
отсталым колониальным странам: за одно лишь право пользования землей
японский помещик отчуждает 50—60% всего урожая крестьянина-арендатора.
Помещичья кабала дополняется чудовищным гнетом ростовщического
капитала, ипотечной задолженности и монопольных трестовских цен.
Совершенно исключена возможность, чтобы сами господствующие
классы Японии взялись за проведение сколько-нибудь серьезного изменения
феодальных основ аграрного строя Японии. Аграрную революцию следует
рассматривать как одну из основных задач японской революции, решительно
борясь против всякой недооценки этой задачи.
3) Третий основной элемент господствующего строя Японии — это
хищнический монополистический капитализм. Лихорадочная спекулятивная
нажива, особенно в период последней империалистической войны, способствовала
чрезвычайной централизации капитала в руках небольшой кучки финансовых
магнатов. Капиталистические концерны монополизировали большую часть
национального богатства страны. Банковский и промышленный капитал
срослись в форме гигантских вертикальных концернов. Крупнейшие концерны —
«Мицуи», «Мицубиси», «Сумитомо», «Ясуда» и др.— приобрели
господствующее положение в капиталистической экономике страны. Финансовая
олигархия теснейшим образом срослась со всей системой бюрократической монархии,
которая проводит ее политику.
Японская буржуазия росла и богатела за счет хищнической эксплуатации
японских рабочих, непрерывного ограбления крестьян, военной наживы,
присвоения государственных средств и грабежа колониальных народов. Японский
империализм рос в обстановке военно-полицейской реакции и на базе
феодальных пережитков в стране. Характерным является преобладание легкой
промышленности, и прежде всего текстильной, при относительно слабом
развитии металлургической и особенно машиностроения. Достигнув высокого
уровня развития, японский капитализм был и остается
реакционно-монархическим. Это находит свое главное выражение в том, что японский рабочий
класс, производительность труда которого не уступает европейскому, до сих
пор находится в положении рабочих колониальных стран. Так же мизерна
-заработная плата и длинен рабочий день. Широко распространена
казарменная неволя текстильщиков, горняков и др. В больших размерах применяется
контрактованный труд и варварская эксплуатация труда детей и подростков.
Отсутствует социальное законодательство. Рабочие Японии поставлены в
условия полнейшего экономического и политического бесправия; финансовый
капитал систематически и всесторонне использует феодальные остатки
(домашнюю промышленность, мелкое ремесло и мануфактуру), поддерживая
особо жестокую эксплуатацию рабочего класса.
6. Из предыдущего анализа вытекает, что вся политическая и
экономическая обстановка в стране будет толкать революционное движение на борьбу
в первую голову против империалистической войны, против полицейского
монархического режима, против колониально низкого уровня жизни рабочих
и их политического бесправия и против помещичьей и ростовщической
кабалы в деревне.
Ставя своей основной целью достижение социализма, компартия должна
ясно осознать, что путь к диктатуре пролетариата в условиях современной
Японии идет только через буржуазно-демократическую революцию, т. е. че-
240

рез свержение монархии, экспроприацию помещиков и установление
диктатуры пролетариата и крестьянства. Власть Советов рабочих, крестьянских и
солдатских депутатов будет и формой диктатуры пролетариата и
крестьянства, и формой перерастания буржуазно-демократической революции в
социалистическую.
Основными задачами предстоящего этапа революции являются,
следовательно:
1) свержение монархии,
2) ликвидация помещичьего землевладения,
3) осуществление 7-часового рабочего дня и — в условиях
революционной ситуации — слияние всех банков в один общенациональный банк и
введение контроля над ним, а также над производством крупных
капиталистических предприятий, в первую очередь всех концернов и трестов, со стороны
Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов.
Этим определяется характер предстоящей революции в Японии как
буржуазно-демократической, с тенденцией форсированного перерастания в
социалистическую.
Главными актуальными лозунгами действия в настоящее время должны
явиться следующие:
1) Против империалистической войны. За превращение войны
империалистической в войну гражданскую;
2) Свержение буржуазно-помещичьей монархии. За рабоче-крестьянское
советское правительство;
3) Безвозмездная конфискация в пользу крестьян земель всех помещиков,
императорского дома и церквей. Аннулирование всей задолженности крестьян
помещикам, ростовщикам и банкам;
4) 7-часовой рабочий день и радикальное улучшение положения рабочих.
Свобода организации и деятельности классовых профсоюзов;
5) Освобождение колоний (Кореи, Маньчжурии, Формозы и др.) из-под
ига японского империализма;
6) За защиту СССР и китайской революции.
На борьбу за эти лозунги коммунистическая партия может и должна
поднять все революционно-демократические силы Японии, т. е. рабочих,
крестьян и городскую бедноту. Поэтому центральным лозунгом агитации
коммунистической партии должен стать лозунг: «Народная революция против
империалистической войны и полицейской монархии, за рис, за землю, за
свободу, за рабоче-крестьянское правительство».
Борьбу за рабоче-крестьянскую Советскую республику коммунистическая
партия должна тесно увязывать с систематической пропагандой социализма,
всемерно используя для этого опыт и успехи СССР.
Капиталистическому выходу из кризиса путем дальнейшего снижения
жизненного уровня рабочих и разорения крестьянства, путем внешних
военных авантюр и усиления политической реакции внутри страны
коммунистическая партия должна противопоставить развернутую агитацию и массовую
борьбу за революционный выход из кризиса путем завоевания власти
рабочими и крестьянами, ликвидации помещичьего землевладения, радикального
улучшения жизни рабочих и ряда мероприятий, переходных к социализму,
осуществляемых в условиях революционной ситуации: слияние банков и
введения контроля Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов над
•банками и над производством крупных капиталистических предприятий, в
лервую очередь всех концернов и трестов...
7. Основными движущими силами революции является пролетариат и
•бедняцко-середняцкое крестьянство.
Неверно, что среднее крестьянство не способно на революционную борьбу
против помещиков и полицейской монархии. Игнорирование революционных
возможностей трудящихся масс среднего крестьянства и мелких рыбаков
грозит разрывом союза рабочих и крестьян и крайне опасно для
революционного движения. Кулачество же (сельская буржуазия) находится на стороне
•существующего режима, будучи связано с ним своим участием в ростовщи-
(16 Зак. 846
241

честве, в использовании земельной нужды и бесправия крестьянской массы.
Неверно выставление лозунга конфискации земли только крупных помещиков.
Отказ от требования конфискации земель всех паразитов помещиков
ошибочен тем более, что в настоящее время крестьянские конфликты в огромном
большинстве своем направлены именно против средних и мелких помещиков-
Колебания в этом вопросе изолируют компартию от развертывающейся
борьбы крестьянства.
В Японии борются два блока: союз рабочих и крестьян против блока
помещиков и буржуазии. Рабоче-крестьянская революция в Японии, будучи
направлена на ближайшем этапе прежде всего против буржуазно-помещичьей:
монархии, обращается и против буржуазии.
Победоносное развитие революции возможно лишь при самом тесном
союзе рабочих и крестьян под гегемонией пролетариата. Завоевание и всемерное
укрепление гегемонии пролетариата — решающее условие победы революции.
Рабоче-крестьянская революция в Японии может победить только в том
случае, если она вместе и наряду со свержением военно-полицейской,
бюрократической монархии устранит все эксплуататорские классы (в том числе
и буржуазию) от политической власти в центре и на местах...
III. Современное состояние революционного движения
и очередные задачи коммунистической партии
9. В условиях углубления экономического кризиса, начавшейся войны и
развертывающегося наступления капиталистов и помещиков на рабочих и
крестьян обостряется экономическая борьба пролетариата и борьба крестьян
против помещиков.
Рабочее движение в Японии вступило в переломный момент своего
развития — от раздробленной оборонительной борьбы к массовым
революционным выступлениям. Ускоряется процесс радикализации масс. Неуклонно
растет стачечное движение. Оно распространилось на все отрасли
промышленности. В стачечную борьбу втягиваются широкие слои пролетариата, растет
активность и наиболее отсталых рабочих и работниц (рост стачек
текстильщиц). Стачечная борьба принимает более отчетливый классовый характер.
Стачки становятся все более упорными и продолжительными, умножается
число повторных стачек и повышается уровень требований. Если раньше, до
1929 г., стачки сравнительно редко выходили за рамки полицейской
легальности, то в настоящее время они все чаще выливаются в ожесточенные
уличные столкновения с полицией и обнаруживают боевую, революционную
тенденцию движения, свидетельствующую о попытках японского пролетариата
перейти к контрнаступлению против капиталистов и полицейского режима,
сковывающего и подавляющего борьбу рабочего класса за свои насущные
интересы.
Если раньше большинство конфликтов в деревне происходило в мирных,
легальных формах и обычно оканчивалось мирным арбитражем, судебным
разбирательством, то теперь повсеместно и быстро растет число
революционных столкновений между крестьянами и помещиками. Учащаются случаи
поджогов имущества и домов помещиков и разгрома судебных и полицейских
учреждений (префектура Тотиги, Ниигата и др.). Местами недовольство
крестьян и рыбаков переходит в стихийные восстания против местных властей
(Тиба, Тояма и др.).
Растет популярность лозунгов «земля — крестьянам» и «союз рабочих и
крестьян». Идея союза рабочих и крестьян начинает претворяться в практику
массового движения. Учащаются случаи возглавления крестьянских
выступлений городскими рабочими и случаи помощи крестьян бастующим рабочим.
Сдвиги, происходящие в народных массах, выражаются и в том, что все
более расшатываются насаждаемые господствующими классами патриотизм
и монархизм, которые до сих пор были одними из важнейших орудий
затемнения классового сознания широких масс. Об этом, в частности,
свидетельствуют небывалые раньше случаи протеста против коронационных торжеств,.
242

случаи уничтожения деревенской толпой домиков со «священными»
портретами микадо. Идет быстрый процесс распада старых, патерналистских
традиций и всей патриархальщины. Антимонархические, революционные
настроения проникают в армию и флот, в студенческую среду и т. д.
Занятая коммунистической партией правильная позиция по отношению к
войне привела уже, пусть хотя еще к слабым, но симптоматичным
выступлениям отдельных групп передовых рабочих, крестьян, солдат и студентов
против войны (антивоенные демонстрации в Токио 17 октября 1931 г. с
участием 1500 рабочих, в ряде городов 7 ноября, повторные тысячные
антивоенные демонстрации студентов, отдельные крестьянские антивоенные митинги
в провинции Тояма и др., солдатские волнения и революционно-солдатские
группы в отдельных воинских частях, как-то: в телеграфном батальоне, в
химэйдзийской дивизии, в ряде частей оккупационной армии).
Революционные сдвиги в народных массах происходят на переломном
моменте развития классовой борьбы в стране, когда, с одной стороны, идет
и ускоряется процесс накопления и заострения внутренних и внешних
противоречий японского империализма, но с другой — только началось в
большом масштабе изживание необычайно сильного в прошлом идеологического
влияния буржуазии на пролетариат. Сдвиги народных масс влево происходят
под тяжелым прессом белого террора и разнузданной полицейщины; они
происходят в основном стихийно, при крайне слабой роли коммунистической
партии в массовом движении и при крайне сильном противодействии социал-
демократии всех оттенков...
10. Политика буржуазно-помещичьей диктатуры осуществляется при
активной помощи социал-демократов, заключающих союз с полицией, что дает
в руки буржуазии такое оружие, как соединение левой демократической
фразеологии с полицейской дубинкой, маузером и удушливыми газами. Выступая
под флагом «единства» рабочего движения, социал-демократы на деле
раскалывают рабочий класс. Единство рабочих они подменили так называемым
«рабочим» клубом (Родо курабу), который является верхушечным
объединением профбюрократов против рабочих, против левых профессиональных
союзов и коммунистов. Социал-демократы срывают единый фронт снизу
против предпринимателей, держат рабочий класс в состоянии организационной
распыленности, раздробленной на сотни мелких и мельчайших профсоюзов.
Продажные дельцы социал-демократии, лидеры желтых профсоюзов (Кайин
кумиай, Содомэй, Дзэнкоку домэй, Сохёгикай и Тоицу кёгикай и т. д.)
используют эту раздробленность для беззастенчивой торговли интересами
рабочего класса и предательства его борьбы за насущные нужды...
Японские социал-демократы всех оттенков заняли открыто
империалистическую позицию в разразившейся войне. Они целиком находятся в лагере
организаторов войны против китайского народа и СССР и являются ее
активными агитаторами (шовинистическая агитация против СССР, признание
интервенции в Китае «народной» и «социалистической» войной;
патриотические демонстрации, в частности, под лозунгом: «против валютной спекуляции,
за передачу спекулятивных прибылей на нужды войны и в пользу солдат на
фронте», денежные сборы среди рабочих на войну и т. д.)...
11. Вся обстановка в Японии складывается таким образом, что имеется
широкая возможность для втягивания коммунистами в революционное
движение действительно широких масс рабочих, крестьян и городской бедноты
для их быстрого революционизирования в самом ходе борьбы — через
развертывание во всех возможных на данном этапе массовых формах борьбы и
протеста: массовых стачек, крестьянских выступлений, демонстраций и т. д.
В результате этого могут произойти крупные революционные события
уже в близком будущем. Уже целый ряд фактов свидетельствует о
возможности в ближайшем времени массовых стихийных взрывов протеста и борьбы.
Эти стихийные выступления могут быть легко сбиты с революционного
пути, если коммунистическая партия не будет сейчас разъяснять массам, в
чем причины и кто виновники их бедствий, если не будет разоблачать
истинный характер и цели нынешней войны и если она не развернет по всей
стране систематическое разоблачение политики правительства и господствующих
16*
243

классов, каждого их шага и мероприятия... не станет на деле руководителем
повседневной борьбы масс; если она не укажет массам революционного
выхода из кризиса.
12. Задачами коммунистической партии в борьбе против войны являются:
1) Неустанная устная и печатная агитация и пропаганда против
империалистической и контрреволюционной войны. Разоблачение ее разбойничьего
характера и роли в этой войне социал-демократических вождей и лидеров
реформистских профессиональных союзов.
2) Разоблачение контрреволюционной, империалистической и
антинациональной сущности выдвигаемых правящими классами и социал-демократами
военных лозунгов — «национальных интересов», «защиты жизни и имущества
японских подданных», «защиты престижа японского империализма» и т. д.
Непримиримое разоблачение провокационных выдумок о якобы
существующем «красном империализме СССР».
3) Самая решительная борьба против политики буржуазно-помещичьей
монархии и социал-демократов на установление классового мира внутри
страны. Упорное и терпеливое преодоление шовинистического угара
народных масс, неустанное разъяснение всех бедствий и страданий, которые несут
война и ее последствия трудящимся массам.
4) Всемерное развертывание пропаганды успехов социалистического
строительства, достижений рабочих и крестьян в СССР и мирной политики
Советского Союза. Пропаганда успехов и целей советского движения в Китае.
5) Руководствуясь целью превращения войны империалистической в
войну гражданскую, Коммунистическая партия Японии должна выдвигать свои
лозунги войны. Обязательный в империалистической войне лозунг братания в
условиях нынешней войны империалистической Японии против китайского
народа должен быть увязан с требованием немедленного отзыва войск из
Китая и с призывом к солдатам японской армии к отказу воевать, с призывом
бросать фронт, не бросая и не сдавая оружия, и создавать солдатские
комитеты. В условиях же контрреволюционной войны против СССР и
революционного советского Китая лозунг братания должен быть связан с активной
агитацией за переход солдат на сторону Красной армии.
6) Революционный класс в реакционной войне не может не желать
поражения правительства своей страны .Поражение ослабит монархическое
правительство Японии и облегчит гражданскую войну против правящих классов.
В современной войне японского империализма за колониальное порабощение-
Китая лозунгом действия японских коммунистов должна быть — «борьба за
полную независимость Китая», В условиях империалистической войны против.
Китая или СССР японские коммунисты должны не только быть
пораженцами, но и активно бороться за победу СССР и за освобождение китайского-
народа.
7) Всеми силами добиваться проведения стачек на железных дорогах,,
морском транспорте и военных заводах. Все шире развертывать массовые
выступления и революционно-антивоенные действия, держа курс на всеобщую
стачку и превращение ее в вооруженное восстание.
8) В целях мобилизации как можно более широких масс на борьбу
против войны партия должна вести специальную работу среди молодежи,
инвалидов войны и женщин, особенно среди жен и матерей солдат.
9) Нужно всемерно усилить работу в армии. Коммунисты обязаны
поддерживать частичные требования солдат и матросов, как-то: улучшение
материального положения и обращения, обеспечение семейств, увеличение
отпусков, выборность командного состава, создание солдатских комитетов,,
политические права и т. д. Коммунисты должны всячески разжигать
недовольство в армии и расширять конфликты между солдатами и командным
составом и в связи с конфликтами призывать к созданию солдатских комитетов.
Надо развернуть работу по разложению массовых патриотических
организаций военных запасных, молодежи и т. п.
13. Японские коммунисты должны ясно осознать, что центр тяжести
борьбы против войны находится в массовом движении, в массовой борьбе. Лишь
работа в массах, на заводах и в воинских частях, профессиональных союзах:
244

и деревнях приведет на деле к превращению империалистической войны в
гражданскую. Успешность массовой борьбы против войны будет целиком
зависеть от того, в какой мере Коммунистическая партия Японии развернет
сейчас борьбу широких масс рабочих и крестьян за насущные требования,
возглавит стачечную и крестьянскую борьбу и завоюет своей практической
революционной деятельностью доверие масс к себе. Развертывание борьбы за
насущные требования масс в тесной связи с борьбой против войны и
монархии должно стать основным звеном всей деятельности партии. Через
практику руководства этой борьбой Коммунистическая партия Японии сумеет
подготовить и свои собственные ряды к руководству грядущими крупными
революционными событиями.
Актуальными задачами коммунистической партии являются:
1) Всемерное укрепление коммунистической партии и расширение ее
связи с рабочими.
2) Развертывание экономической борьбы пролетариата за насущные
требования рабочих, безработных и служащих на основе единого фронта снизу,
завоевание самостоятельного руководства ею без социал-предателей и
лидеров желтых профессиональных союзов. Усиление революционного
профессионального движения.
3) Разжигание и организация крестьянской борьбы против помещиков.
4) Направление всех проявлений недовольства, протеста и борьбы
народных масс в русло политической борьбы против войны и господствующей
монархии.
14. Коммунистическая партия начала и проводит поворот к работе в
массах, но связь коммунистов с массами, их роль в массовом движении остаются
недопустимо слабыми. Надо добиться коренного перелома в массовой работе
партии и на деле возглавить повседневную борьбу рабочих, крестьян и солдат.
Партия сможет добиться этого перелома только в том случае, если она
окончательно ликвидирует в своих собственных рядах пережитки кружковщины,
сектантства и оппортунистическую пассивность в практической массовой
работе, если она на деле создаст неразрывную связь с широкими рабочими
массами. Надо создать элементарную основу связи партии с массами — живую■
систематическую связь каждого коммуниста с беспартийными рабочими, надо-
сосредоточить наличные силы партии на работе по формированию крепких,
партийных комитетов и возможно более широкой сети ячеек на предприятиях,,
особенно на крупных, и развернуть энергичную безбоязненную вербовку
проверенных в борьбе рабочих в партию. С боязнью вовлечения рабочих в
партию надо бороться как с опаснейшим проявлением оппортунизма, надо смело,
энергично выдвигать рабочих на руководящую работу во всех партийных и
массовых организациях, надо вербовать в партию и батраков и бедняков и
создать сеть партийных ячеек в деревне.
Партия должна вести непримиримую борьбу против всех проявлений:
правого и левого оппортунизма в своих собственных рядах. Идущий сейчас
и усиливающийся процесс большевизации партии будет сопровождаться
активизацией и обострением борьбы оппортунизма против партии и его
большей маскировкой. В нынешний предреволюционный период главной
опасностью внутри партии является правый оппортунизм. Наиболее грубыми
проявлениями такого оппортунизма в последнее время являются случаи участия
в денежных сборах на войну под предлогом сохранения связей с массами*
попытки замазывания задачи борьбы в защиту СССР на том основании, что,
массы не созрели до ее понимания, и др. Левооппортунистическими
ошибками являются тенденции к отказу от борьбы за завоевание свободы слова*
печати, собраний и организаций для рабочих, сектантство в левых
профессиональных союзах, что нашло в последнее время свое выражение в том, что
вместо вербовки и всемерного втягивания рабочих в профессиональные союзы
им предъявляется требование признания Профинтерна и других политических
принципов, и т. д.
Надо научиться сочетать революционную нелегальную работу с
легальной по форме работой в духе коммунистической партии среди самых
широких масс и использовать все и всякие легальные возможности. Надо научить-
24S

ся использовать эти возможности (всякого рода открыто существующие
массовые организации, печать, различные выступления рабочих, крестьян,
студентов и др., культурно-просветительскую работу и т. д.) для классового
просвещения и организационного сплочения широчайших масс, для
повышения их активности и усиления их борьбы, для завоевания коммунистами
руководства всеми формами организации и борьбы широких масс.
Всем коммунистам надо учиться завоевывать и организовывать массы,
подготавливать, расширять и обострять конфликты, учиться руководить
боями на опыте массового движения, на практике и уроках отдельных стачек,
крестьянских конфликтов, студенческих волнений и т. д. и т. п. Без такой
учебы будет продолжаться нынешнее положение, когда правильно
поставленные задачи, как, например, лозунг «в массы на предприятия» всеми
признается, но далеко не достаточно осуществляется на практике.
Особое внимание надо обратить на неустанное улучшение методов
конспирации, на изучение причин провалов, на принятие мер к их
предупреждению и особенно на создание преемственности в деятельности всех партийных
организаций в случае дальнейших провалов. Надо в то же время беспощадно
бороться против превращения конспирации в самоцель, против всяких
других тенденций к самоизоляции организаций от беспартийных рабочих масс.
Надо в корне изменить характер легальной и нелегальной революционной
прессы и сделать ее доступной и интересной для рядовых рабочих и крестьян
как по языку, так и по содержанию.
115. Надо в корне изменить методы руководства партии
профессиональными союзами и всеми другими непартийными организациями, искоренить
всякое командование ими и их смешение с партией. Это руководство должно
состоять только в том, что коммунисты своей энергией, своим идейным
влиянием (а не ссылками на свою принадлежность к партии и т. п.) должны
завоевать руководящую роль в этих организациях и каждый раз
убеждением (и только убеждением) завоевывать их членскую массу на сторону
революционных предложений. Чтобы обеспечить правильную линию поведения
членов партии, работающих в массовых организациях, надо создать
работоспособные коммунистические фракции в массовых организациях и усилить
руководство партии ими и их партийную дисциплину.
Крайне вредное смешение коммунистической партии с левыми
крестьянскими союзами нашло свое грубое выражение в том, что на съезде
крестьянских союзов «Дзэнно» коммунисты вели борьбу с социал-демократами не
вокруг вопроса борьбы за землю и против монархического режима, а по
вопросу «легальная или нелегальная партия».
На данном этапе крестьянского движения наряду с усилением работы в
крестьянских союзах и вербовки в их состав широких масс, в особенности
бедноты, чрезвычайно необходимо повести повсеместную агитацию за
создание революционных крестьянских комитетов борьбы и за создание отрядов
революционной самообороны.
Необходимо организовать профессиональный союз рабочих рыболовной
промышленности, а также развернуть энергичную работу среди весьма
многочисленного в Японии слоя трудящихся рыбаков, выработать для них
программу частичных требований и, возглавляя борьбу трудящихся мелких
рыбаков, завоевывать их на сторону революционных лозунгов
коммунистической партии.
Огромный процент молодежи и женщин в производстве требует
исключительно большого внимания со стороны коммунистической партии делу
укрепления роста коммунистического союза молодежи и всемерного усиления
работы среди женщин.
16. Надо вести неустанную борьбу за массы против социал-демократии
всех оттенков. Эта борьба была малоуспешной прежде всего потому, что она
не была конкретной, и либо не была достаточно связана с непосредственной
борьбой масс за их насущные нужды и с опытом этой борьбы, либо
подменялась в отдельных случаях призывами к физической борьбе с отдельными
социал-фашистами...
17. Коммунистическая партия Японии должна стать партией массового по-
246

литического действия. Для этого во всей своей повседневной революционной
практической деятельности Коммунистическая партия Японии обязана
исходить из задачи развязывания, организации и возглавления всех проявлений
недовольства против войны, против полицейско-бюрократического режима
буржуазно-помещичьей монархии. Японские коммунисты обязаны
откликаться на все и всяческие политические события, противопоставляя всем
буржуазно-помещичьим партиям и социал-предателям свою революционную оценку
этих событий и свой революционный ответ на все волнующие массы вопросы.
При выработке своих частичных политических требований партия
должна ясно понимать, что японский парламент является органической составной
частью существующей монархической диктатуры. Всячески борясь за
частичные политические требования, в том числе против всяких ограничений,
существующих для женщин и молодежи, партия ни в коем случае не должна
выставлять такого рода частичные политические требования, которые
направляют внимание масс на борьбу за улучшение парламентской системы и сеют
в массах парламентские иллюзии. Наоборот, всемерно используя выборы в
парламент, его работу и в случае возможности свое участие в нем в целях
революционной агитации, коммунистическая партия должна направлять ее
на преодоление парламентских иллюзий масс. Коммунистическая партия
Японии должна отбросить совершенно неверный лозунг «роспуск парламента».
Выдвигаемая коммунистической партией программа частичных
экономических и политических требований должна быть программой, прежде всего и
главным образом, внепарламентской массовой борьбы против войны, против
существующего режима полицейской монархии, против капиталистов и
помещиков, за наиболее острые и злободневные потребности рабочего класса,
трудящегося крестьянства и городской бедноты.
18. Партия должна выработать программу частичных требований,
изменяя ее применительно к своеобразию конкретной политической обстановки,
чутко учитывая, что в тот или иной момент может способствовать
быстрейшей радикализации масс.
В программу действий коммунистической партии необходимо включить
кроме указанных антивоенных прежде всего требования следующего рода:
1. Против военно-полицейского подавления стачек и крестьянских
выступлений, за свободу стачечной и крестьянской борьбы, за неограниченную
свободу профессиональных и крестьянских союзов и всех других форм
организации трудящихся, против арбитража и вмешательства органов власти —
судов, полиции и т. д.— в борьбу рабочих и крестьян с капиталистами и
помещиками.
2. За немедленное освобождение всех жертв полицейского произвола и
всех политических заключенных: деятелей профессионального движения,
участников стачек и крестьянских конфликтов, членов коммунистических
партий, корейских и китайских революционеров.
3. За неограниченную свободу собраний, слова, печати для трудящихся,
за полную свободу политических митингов, демонстраций. Образование
явочным порядком фабрично-заводских комитетов на всех предприятиях, за их
признание, за организацию пролетарской самообороны.
4. За неплатеж арендной платы. Против ограбления крестьян
помещиками и капиталистами. За аннулирование всей задолженности крестьян
помещикам, ростовщикам, трестам и банкам. Отказ от уплаты как этой, так и
налоговой задолженности.
5. За отмену всех антирабочих и антикрестьянских законов. За
действительное равноправие Суйхэйся, за полное равноправие женщин.
6. Против полурабских условий труда, против казарменной неволи,
против контрактации — скрытой формы рабства рабочих и подростков, против
двойной эксплуатации женщин, молодежи, корейцев и формозцев. Равная
плата за равный труд. Уголовное преследование за открытые и скрытые
формы продажи женщин и детей и т. д. и т. п.
7. Против капиталистической рационализации. За 7-часовой рабочий день
для взрослых, 4-часовой для подростков до 16 лет и 6-часовой для
подростков до 18 лет, запрещение детского труда, за 40-часовую неделю (а в отрас-
247

лях средней и мелкой промышленности, где сейчас особенно длинен рабочий
день, на первых порах за 46-часовую рабочую неделю). За полностью
оплачиваемый еженедельный день отдыха и ежегодный полностью оплачиваемый
2-недельный отпуск.
8. За общее повышение заработной платы, за установление обязательного
минимума зарплаты на основе прожиточного минимума семейного рабочего.
Запрещение удержаний и вычетов из зарплаты. Уголовное наказание за ее
несвоевременную выплату.
9. За немедленное введение за счет капиталистов государственного
страхования от безработицы, болезней, несчастных случаев, старости. За полное
и свободное управление со стороны рабочих и безработных средствами
государственного страхования всех видов. Снижение квартирной платы и платы
за электричество для трудящихся и полное освобождение безработных от
этой платы. Создание союза квартиронанимателей для борьбы за снижение
квартирной платы.
10. Против проводимого правительством режима экономии и инфляции
за счет трудящихся, против повышения цен и дороговизны, за режим
экономии путем прекращения растраты миллиардов народных денег на вооружение,
полицию, субсидии капиталистам и помещикам и миллионные оклады
императору и сановникам. За высокое обложение банков, концернов и трестов,
за полную конфискацию спекулятивных барышей, за передачу этих средств
на помощь безработным и крестьянской и городской бедноте. За увеличение
налогов на богатых и освобождение от налогов рабочих, мелких крестьян,
бедных ремесленников и городской бедноты.
11. За освобождение Кореи, Формозы, Маньчжурии и других
захваченных у Китая областей, за немедленную эвакуацию японских войск из этих
стран. Защита СССР и китайского народа.
Вся борьба компартии за частичные требования должна быть направлена
на завоевание трудящихся масс на базе основных лозунгов революции.
Развертывая борьбу за частичные требования и завоевывая массы на
свою сторону, компартия тем самым будет ускорять приближение
революционной развязки. Война и кризис до крайности обостряют классовые
противоречия в стране. Массовая революционная борьба рабочих и крестьян под
руководством Коммунистической партии Японии приведет к нарастанию
революционного кризиса, когда будет нанесен сокрушительный удар монархии,
созданы рабоче-крестьянские Советы, под знаменем которых
Коммунистическая партия Японии поведет рабочий класс и всех трудящихся к
окончательной победе.
Западноевропейское бюро Коммунистического
Интернационала

ОБРАЩЕНИЕ ЦК КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ ЯПОНИИ
ПО ПОВОДУ НОВЫХ ТЕЗИСОВ ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКОГО БЮРО
КОММУНИСТИЧЕСКОГО ИНТЕРНАЦИОНАЛА ПО ЯПОНСКОМУ ВОПРОСУ*
Дорогие товарищи!
Недавно мы получили тезисы по японскому вопросу, намеченные
Западноевропейским бюро Коммунистического Интернационала. Являясь решением
верховных органов Коммунистического Интернационала, новые тезисы в
пункте, касающемся характера предстоящей революции, имеют важнейшее
значение. Мало того, исходя из этой стратегической установки, они учитывают ряд
конкретных тактических задач. Поэтому все революционные рабочие и
крестьяне, отнесясь с величайшим вниманием к этим задачам, должны немедленно
выработать правильную линию для претворения их на практике.
Прежде всего необходимо указать, чем вызвано составление новых
тезисов, ибо, вероятно, многим из товарищей покажется, что новые тезисы
появились «внезапно». Наш долг для правильного толкования новых тезисов
прежде всего рассказать о процессе их выработки.
Как известно товарищам, наш ЦК в середине 193-1 г. опубликовал «проект
политических тезисов». В момент опубликования этого проекта мы
оповестили в особом обращении о дискуссии, которая ведется в нашей партии и
руководящих международных органах по поводу июльских тезисов 1927 г.,
причем наш проект вовсе не преследовал цели смазать исторические и
практические заслуги «июльских тезисов». Мы приняли активное участие в
упомянутой дискуссии и в дискуссии о тактике в связи с опубликованием
программы Коммунистического Интернационала. Для достижения нашего
идейного единства внутри страны мы стремились уяснить и исправить
проявившуюся (как нам тогда казалось) в процессе развертывания борьбы
недостаточность «июльских тезисов», исходя из новых моментов в борьбе классов,
из опыта и хода событий, в целях организационного и политического
укрепления нашей партии и ее дальнейшей большевизации.
В то время мы писали: «При поощрении и поддержке со стороны
авторитетного руководства Коммунистического Интернационала, на основе
революционных традиций Коммунистической партии Японии и могучей
революционной энергии, заложенной в японском пролетариате, мы, воодушевленные
революционной верой, приступили к выработке новых политических тезисов».
Мы составляли этот проект в трудный момент, когда, едва оправившись
от событий 16 апреля, мы претерпели разгром 15 июля, когда мы боролись,
за воссоздание разгромленной организации и против исключенных из партии;
ликвидаторов и прочих контрреволюционных элементов, боролись против'
преследований со стороны правящих классов и против предательства социал-
фашистов. При этом мы верили, что такие действия являются революционным
долгом оставшихся на свободе товарищей и приведут к организационному
и политическому единству в нашем лагере. Опубликованием проекта наших
политических тезисов мы одновременно развернули полемику вокруг проекта
* Печатается по переводу, помещенному в сборнике «Программные
документы коммунистических партий Востока», М., 1934, с. 79'—85.
249*

со стороны всех товарищей. Все это происходило в процессе ожесточенной
повседневной борьбы.
Поскольку позволяли нелегальные условия, мы широко практиковали по
всей стране созыв конференций руководящих товарищей и, кроме того,
развернули дискуссию в печати. Участвовавшие в дискуссии товарищи
присылали свои частичные дополнения и поправки, в основном же были согласны
с нашим проектом. Немедленно после этого мы решили созвать съезд партии
(с участием представителя Коминтерна), чтобы там выработать
окончательный проект тезисов и просить одобрения Коминтерна. Однако подготовку к
открытому съезду пришлось прекратить. Основной причиной этого были не
только преследования со стороны военно-полицейского монархического строя,
но немало повинны в этом и наша организационная слабость, и недостаток
активности. Кроме того, одной из причин отсрочки скорого созыва съезда
послужило то обстоятельство, что обсуждение этих тезисов со стороны
Коминтерна и наших товарищей, находящихся в тюрьме, было бы не закончено.
При таком положении можно было обсуждать вопрос только через печать.
Проект наш появился как база нашего политического единства внутри
страны, ибо у коммуниста всякое забвение, хотя бы на миг, единства в
практической деятельности вызывает крайнее возмущение как величайшее
классовое зло. Однако, как уже говорилось выше, полемика по этому вопросу
происходила не только в Японии, но и в международном масштабе. Имеющие
громадный опыт руководства выступлениями масс в огне революционной
борьбы и мобилизации миллионов на классовую борьбу, вооруженные
ленинизмом, товарищи из руководства Коминтерна подвергли наши теоретические
построения и практические достижения острой критике и приложили все свои
силы и старания к окончательному разрешению этой проблемы. Мы можем
видеть это из статей по японскому вопросу, опубликованных в журнале
«Коммунистический Интернационал» и центральном органе ВКП(б) «Правда», из
писем и посланий т. Катаямы и, наконец, из передовой в номере
«Коммунистического Интернационала» от 30 марта, опубликованной незадолго до
перевода данных тезисов. Нечего и говорить, что тут подверглись основательной
критике вся наша политика, тактика, практическая работа, находившие свое
отражение на страницах «Сэкки».
Таким образом, публикуемые здесь новые тезисы дают основательную
критику и кардинальное разрешение двухгодичной теоретической дискуссии и
оценку развертывания классовой борьбы в Японии при активнейшем участии—
в указанном смысле — и японских товарищей.
Во-первых, соотношение между «июльскими тезисами» 1927 г., нашим
проектом и новыми тезисами может быть понято только с точки зрения
исторического, теоретического и практического развития классовой борьбы,
изменений политических и экономических условий Японии (которые нельзя
вырывать из общемировой ситуации), политического и организационного роста
самой нашей партии. Размышления с так называемой «чисто научной точки
зрения» могут только повредить правильному пониманию вопроса и ни к
чему не приведут.
Во-вторых, как ясно из вышеизложенного, отношение всех членов
партии к этим тезисам — не говоря уже о ЦК нашей партии — не вызывает
сомнений. Решения высших органов нужно беспрекословно исполнять. Это
означает немедленное проведение их в.жизнь без малейших извращений и без
колебаний. Это железный закон для действий всей партийной организации.
Согласие на словах есть отказ от действия на практике, есть извращение
марксизма-ленинизма, подмена живого руководства классовой борьбой
пустой «теоретической» игрой.
Правильная тактическая работа должна базироваться на правильном
понимании решений. Однако правильное понимание воплощается именно в
практике. Мы должны приступить к реализации на практике одного за
другим конкретных указаний тезисов. На практике, в кровавой борьбе против
военно-полицейской монархии, против капиталистической эксплуатации и
гнета, против паразитического помещичьего землевладения, эти тезисы должны
усваиваться еще лучше, еще глубже. ЦК партии несет полную ответствен-
250

ность за правильное истолкование, распространение и популяризацию данных
тезисов и в то же время будет решительно и до конца бороться против
нападок оппозиции и извращений данных тезисов.
В-третьих, в чем заключается ошибочность нашего проекта? Коренной
пункт — это оценка предстоящей революции как «пролетарской революции с
большим объемом буржуазно-демократических задач». Эта оценка «стоит в
прямой связи с недооценкой задач аграрной революции и с непониманием
важнейшей особенности грядущей революции, остроты аграрного вопроса и
необходимости полной отмены помещичьей собственности на землю» (из
передовой «Коммунистического Интернационала» от 30 марта). В грядущей
революции важнейшая задача — руководство пролетариата крестьянской
борьбой против помещиков за землю; недооценка японскими товарищами этого
тезиса явилась крупной ошибкой, в особенности же «игнорирование
революционного середняцкого крестьянства — совершенно неправильное и
опровергаемое практикой», как добавляет цитированная передовица.
Следующая чрезвычайно важная ошибка — «недооценка роли монархии —
этого главного оплота политической реакции, всех феодальных пережитков
в стране, этого врага трудящихся Японии, против которого должен быть
направлен главный удар».
Как обстояло дело практически? Одновременно с опубликованием
проекта тезисов мы повели борьбу с ликвидаторами, выродившимися в один из
основных элементов государственной тайной полиции. Мы в основном
направили борьбу против их утверждения, будто «в Японии нет крупной
земельной собственности» и, «поскольку император есть специфическая особенность
Японии, можно его и двор его привлечь на сторону пролетариата», будто
«свержение монархии для японской революции не имеет никакого значения
и поэтому не может служить объектом главного удара». Мы решительно
утверждали тогда, что «ликвидаторская точка зрения замазывает важность
аграрной революции, не замечает революционной энергии рабочих и крестьян,
означает отрицание руководства пролетариата крестьянством, отрицание
гегемонии пролетариата». Монархия есть выражение власти, вооруженной до
зубов, и борьба против нее является «одной из главных задач предстоящей
революции».
«Толковать сегодняшнюю монархию как нечто отжившее, избегать
борьбы против нее — худшее предательство, это значит поступиться интересами
рабочих и крестьян в пользу буржуазии и помещиков».
Таким образом, мы думали, что мы вовсе не недооцениваем аграрной
революции. Но с точки зрения практических результатов (равно как и
теоретических) наша установка означала недооценку гегемонии пролетариата в
аграрной революции. Мы вели работу под совершенно правильным лозунгом
завоевания большинства рабочего класса. Однако для реализации основного
условия достижения этой цели — создания революционного союза рабочих и
крестьян — сделано было далеко не достаточно. Укажем хотя бы на то, что
среди городского пролетариата постоянная и активная пропаганда значения
аграрной революции не велась. Таким образом, пролетариат не мог драться
за аграрную революцию как за свою собственную важнейшую задачу.
Создание союза рабочих и крестьян под руководством пролетариата требует
правильной, как в новых тезисах, установки в вопросе об аграрной
революции. Недостаточность работы среди крестьян находится в связи с
неудовлетворительной постановкой работы среди моряков и солдат, имеющей
огромное значение для борьбы против начатой японским империализмом войны.
Кроме того, наша ошибка в вопросе о монархии заключалась в
недостаточно правильной оценке конкретной роли монархии в высокоразвитой
империалистической Японии. Мы недооценивали «самостоятельной роли
монархической бюрократии», классового характера японской буржуазно-помещичьей
монархии, представляющей интересы эксплуататорских классов, буржуазии
и помещиков, и ведущей их политику; недооценивали того, что в Японии,
военно-полицейская монархия является ничем не ограниченной и только
прикрывается псевдоконституционной формой. Все это находится в связи с
тенденцией рассматривать вступивший в империалистическую стадию японский.
251*

капитализм только с экономической точки зрения. Ленин писал о русском
абсолютизме: «Классовый характер царской монархии нисколько не устраняет
громадной независимости и самостоятельности царской власти и
„бюрократии", от Николая II до любого урядника. Эту ошибку — забвение
самодержавия и монархии, сведение ее непосредственно к „чистому" господству
верхних классов—делали отзовисты в 1908—1909 году»*.
Это мы должны хорошо понять. Именно потому, что существует
монархия, в Японии поддерживается реакционный, полицейский режим. Под ее
сенью японские рабочие и крестьяне абсолютно бесправны политически. Они
лишены всяких свобод — слова, печати, собраний, союзов — словом,
бесправны так, как ни в одной из европейских стран. В городах на фабриках царят
тюремный режим, произвол наемных банд, неограниченная эксплуатация и
нечеловеческое обращение. В деревне процветают варварский грабеж и
зверский, беспощадный гнет помещиков, полицейских чиновников и т. д.
Обыкновенная экономическая стачка подавляется саблей и полицейской дубинкой,
карается во имя императора долголетним тюремным заключением.
Практикуются беспричинные аресты, заключения в тюрьму, причем запрещается
малейшее проявление протеста. В последнее время стали практиковаться обыски
в трамваях и автобусах как мера «особой предосторожности» для
вылавливания «неблагонадежных элементов», повальные обыски в кафе и чайных;
отнята даже свобода ходить поздно вечером. Для широкого разъяснения
рабочим массам всего этого нами сделано далеко не достаточно.
В связи с грабительской империалистической войной, предпринятой
эксплуататорскими классами, мы недооценивали возрастания роли
«монархической бюрократии и в первую очередь военщины — этой наиболее реакционной
и агрессивной ее части», считая, что она не выходит за пределы роли
обычной военщины в типичном буржуазном государстве. В отношении недавнего
фашистского переворота мы сосредоточили наш огонь на внешних
проявлениях этого переворота, недостаточно сконцентрировав силы трудящихся масс
против их основного врага — монархии. Только с точки зрения новых тезисов
можно правильно оценить политическое значение фашистов и
социал-фашистов, в настоящее время особенно ревностно поддерживающих монархию, и
•определить правильные методы борьбы с ними. Мы должны еще шире
говорить о полном политическом и социальном бесправии трудящихся Японии, об
их порабощении, возбуждая против этого ярость масс.
В-четвертых, как определяют новые тезисы характер грядущей
революции? В вышеупомянутой передовой «Коммунистического Интернационала»
дается такое определение важнейших задач японской революции на данном
этапе: «1) свержение монархии, 2) ликвидация системы помещичьего
землевладения, 3) введение 7-часового рабочего дня и радикальное улучшение
положения рабочего класса. Но революционная ситуация сразу же поставит на
очередь дня еще и задачу слияния всех банков в один общенациональный
банк, контроль над ним, как и над производством крупных капиталистических
предприятий, в первую очередь всех концернов и трестов, со стороны
Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. Экономическая разруха,
гнет и бешеная эксплуатация трестовского и банковского капитала будут
толкать массы на осуществление этого мероприятия в первые же дни
японской революции... Мы вправе определить характер предстоящей революции
в Японии как буржуазно-демократической, с тенденцией форсированного
перерастания в революцию социалистическую».
В-пятых, «называя предстоящей этап японской революции
буржуазно-демократическим, мы вовсе не принижаем ее задач, не уменьшаем ее значения».
iKaK раз наоборот! Если мы до сих пор, исходя из нашего проекта тезисов,
достигли некоторых политических и организационных успехов, то в
результате исправления ошибок мы должны эти успехи увеличить во много раз,
во много десятков раз. Мы будем решительно бороться против всех и
всяческих попыток оппортунистов затушевать наши прежние достижения, куплен-
* В. И. Ленин. О дипломатии Троцкого и об одной платформе
партийцев.— Полное собрание сочинений. Т. 21, с. 32.
252

ные ценой многих жертв и самоотверженной работы товарищей. Стоя на
позиции широкой большевистской самокритики, правильно разъясняя наши
ошибки в процессе развертывания борьбы, мы должны выработать методы
.их преодоления и честно работать на основе имеющихся достижений.
Товарищи! Правящие классы и их агенты, ознакомившись с содержанием
упомянутой передовой и новых тезисов, уже ведут отчаянную демагогию,
обрушиваясь с нападками на нашу партию. Фашисты, социал-фашисты,
шпионская организация, называющая себя «рабочей группой», и новая «Тэнкоха»
(«группа поворота») — группа, составившаяся из элементов, разошедшихся в
вопросах стратегии с линией ЦК партии,—усиливают с благословения
правящих классов совместную атаку. Но мы не боимся всего этого. Пусть лают
•все злобные псы, мы успеем в конце концов разгромить их. Только
коммунисты умеют открыто вскрывать перед массами свои ошибки и недостатки и
смело и самоотверженно бороться за их преодоление.
Мобилизуем широкие массы на борьбу под лозунгами народной
революции, против империалистической войны и военно-полицейской монархии, за
хлеб и труд, за землю и свободу, за рабоче-крестьянское правительство!
Сплотим массы под знаменами нашей партии! Международная и
внутренняя обстановка возлагает на нашу партию громадную ответственность.
События развертываются с невиданной быстротой. Без всяких колебаний мы
должны стать во главе масс и руководить их борьбой.
Привлечение масс в нашу партию, ее большевизация — это условие ее
поддержки пролетариатом, необходимое условие превращения войны
империалистической в победоносную гражданскую войну, это же будет означать
-правильное понимание и осуществление новых тезисов.
Дорогие товарищи! В этом кратком обращении мы не можем исчерпать
всего, что нужно сказать. Очень многое осталось недосказанным. Однако,
считая, что необходимо, не теряя ни секунды, передать вам новые тезисы
руководства Коммунистического Интернационала, мы опубликовали их с
настоящим предисловием. Мы уже начали претворять эти тезисы в нашу
практическую политику. Наша важная задача — истолковать и разъяснить их в ряде
«специальных брошюр, которые выпускает «Сэкки». ЦК под руководством
.Коминтерна возглавит реализацию этой задачи.
Товарищи! Возглавим борьбу масс и, проводя большевистскую
самокритику, будем популяризировать и правильно разъяснять тезисы. Успешно
проведем день 1 августа на основе новых тезисов. Широким слоям
эксплуатируемых и угнетенных масс разъясним нашу программу и политику.
В целях правильного претворения тезисов в дело, в целях усиления роста
компартии перед приближающейся японской революцией подготовим при
активном участии масс съезд нашей партии.
;28 июня 1932 г.
ЦК КП Японии
(Японская секция Коминтерна)

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Произведения основоположников марксизма-ленинизма *
М а р к с К. Капитал.— Т. 23.
Энгельс Ф. Эдуарду Бернштейну. Лондон. 22 сентября 1882 г.— Т. 35.
Энгельс Ф. Николаю Францевичу Даниельсону. Лондон, 22 сентября.
1892 г.—Т. 38.
Ленин В. И. Развитие капитализма в России.— Т. 3.
Л е н и н В. И. Заявление редакции «Искры».— Т. 4.
Ленин В. И. Уроки кризиса.— Т. 5.
Л е н и н В. И. Что делать? — Т. 6.
Л е н и н В. И. К русскому пролетариату.— Т. 8.
Л е н и н В. И. Падение Порт-Артура.— Т. 9.
Л е н и н В. И. Карикатура на большевизм.— Т. 17.
Ленин В. И. Разногласия в европейском рабочем движении.— Т. 20.
Л е н и н В. И. О праве наций на самоопределение.— Т. 25.
Ленин В. И. О лозунге Соединенных Штатов Европы.— Т. 26.
Ленин В. И. Империализм, как высшая стадия капитализма.— Т. 27.
Л е н и н В. И. Доклад о революции 1905 года.— Т. 30.
Л е н и н В. И. Империализм и раскол социализма.— Т. 30.
Ленин В. И. Политические партии в России и задачи пролетариата.— Т. 3L.
Л е н и н В. И. О государстве.— Т. 39.
Ленин В. И. Детская болезнь «левизны» в коммунизме.— Т. 41.
Ленин В. И. Доклад о международном положении и основных задачах;
Коммунистического Интернационала 19 июля.— Т. 41.
Ленин В. И. О значении воинствующего материализма.— Т. 45..
Документы и материалы международного коммунистического движения,
КПСС И КПЯ
Бонч-Бруевич В. Д. Избранные сочинения. Т. 2. М., 1961.
Ватанабэ Кибо. Мобилизация сил контрреволюции и рост сил
революции.— «Коммунистический Интернационал». 1933, № 34—35.
Ватанабэ Кибо. О тактике Компартии Японии в деревне.—
«Коммунистический Интернационал». 1933, № 34—35.
Димитров Г. Доклад и заключительное слово на VII Всемирном
конгрессе Коминтерна. М., 1935.
Димитров Г. Избранные произведения. Т. 1—2. София, 1968.
Доклад и заключительное слово т. Димитрова на VII Всемирном конгрессе
Коминтерна. М., 1935.
Д э й. Борьба КП Японии за единый фронт токийских безработных.—
«Коммунистический Интернационал». 1934, № 26—27.
* Работы К. Маркса и Ф. Энгельса приводятся по 2-му изданию
Сочинений, работы В. И. Ленина — по Полному собранию сочинений.
254

Итикава Сёити. Из истории Коммунистической партии Японии.—
«Тихий океан». 1934, № 1.
Катаяма Сэн. Воспоминания. М., 1964.
Катаяма Сэн. Выступление на XII пленуме ИККИ — XII конгресс ИККИ.
Т. 3. М., 1933.
Катаяма Сэн. К вопросу о зарождении и развитии марксизма в Японии.
М., 1950.
Катаяма Сэн. К 15-летию рисовых бунтов в Японии.—
«Коммунистический Интернационал». 1933, № 26—27.
Катаяма Сэн. Мое первое впечатление о Советской России.—
«Коммунистический Интернационал». 19*27, № 44—45.
Катаяма Сэн. Моя жизнь. М., 1926.
Катаяма Сэн. Положение в Японии и задачи Японской компартии. —
«Партработник». ,1932, № 9.
Катаяма Сэн. Революция 1905 года и Япония.— Первая русская
революция и международное рабочее движение. Л.. 1925.
Катаяма Сэн. Современная Япония. М., 1928.
Катаяма Сэн. Статьи и мемуары. М., 19591.
Катаяма Сэн. Япония и грядущая социальная революция.—
«Коммунистический Интернационал». 1921, № 18.
К а т о. Ближайшие политические и организационные задачи Японской
компартии.— «Коммунистический Интернационал». Л928, № 141.
Коммунистическая партия Японии против режима войны, голода и бесправия.
Речи тт. Окано, Танака, Нисикава — делегатов Японской компартии. М.,
1935.
Куусинен О. Японский империализм и характер японской революции
(Доклад). М., 1933.
Куусинен О. Фашизм, опасность войны и задачи коммунистических
партий. Доклад на XIII пленуме ИККИ. М., 1934.
Куусинен О. Японский империализм и характер японской революции
(Доклад на заседании Президиума ИККИ).— Современная Япония. М., 1934.
Мануильский Д. 3. Конец капиталистической стабилизации и мировой
революционный подъем. Об итогах XII пленума ИККИ. Доклад на
Московском партактиве 21 октября 1932 г. М., 1932.
-Мануильский Д. 3. Отчетный доклад XVII съезду ВКЩб) о работе
делегации ВКЩб) в ИККИ 2 февраля 1934 года.—XVII съезд ВКЩб).
Стенографический отчет. М., 1934.
-Миямото Кэндзи. За миролюбивую, независимую демократическую
Японию. К вопросу о проекте программы Коммунистической партии
Японии.— «Проблемы мира и социализма». 1958, № 4.
Окано. Выступления в прениях по докладу тт. Куусинена и Тельмана. —
XII пленум ИККИ. Т. 2. М.,.,1933.
Окано. Итикава — герой японского народа.— «Коммунистический
Интернационал». 1936, № 14.
Окано. О дальневосточной войне и о задачах коммунистов в борьбе
против империалистической войны и военной интервенции против СССР.
Доклад на XII пленуме ИККИ—XII пленум ИККИ. Т. 3. М., 1933.
О к а н о. Октябрьские массовые аресты и борьба против провокаторов в
Японии.— «Коммунистический Интернационал». 1933, № 24.
Окано. Опасность войны и задачи Коммунистической партии Японии. —
«Большевик». 1934, № 5.
Окано. Против провокаторов, против раскольников.— «Коммунистический
Интернационал». 1934. № 23.
Окано. Революционная борьба трудящихся масс Японии. Речь на XIII
пленуме ИККИ. М., 1934.
Речи М. И. Калинина на Дальнем Востоке. Чита. '1958.
Танака. За профединство в Японии.— «Красный Интернационал
профсоюзов». 1935, № 17.
Танака. За широкий единый фронт.— «Коммунистический Интернационал».
1935, № 5—6.
255

Т а н а к а. Работа революционного профдвижения в Японии за последнее
время.— «Красный Интернационал профсоюзов». 1934, № 5—6.
Т а н а к а. Япония. М., 1930.
Т а н а к а. Японские рабочие объединяются для борьбы с войной и
фашизмом.— «Коммунистический Интернационал». 1934, № 28.
Второй конгресс Коминтерна. Июль—август 1920 г. М., 1934.
Движение молодежи. Из материалов декабрьского пленума ИККИМ—
«Материалы по национально-колониальным проблемам». 1933, № 4.
За единство Компартии Японии.— «Коммунистический Интернационал». 1934,
№ 26.
К десятилетию Японской компартии.— «Коммунистический Интернационал»,
1932, № 33.
Коммунистическая партия Китая и Японии. Совместное заявление Компартий
Китая и Японии против японского империализма.— Оккупация
Маньчжурии и борьба против империализма. М., 1932.
К процессу коммунистов в Японии.— «Международное рабочее движение».
1929, № 9—10.
Коммунистический Интернационал перед VII Всемирным конгрессом. М., 1935.
Кумамото. Наша борьба против войны. Письмо из Токио.— «Красный
Интернационал профсоюзов». 1932, № 6.
Международное положение и задачи секций Коминтерна.— XII пленум ИККИ.
Т. 1. М., 1933.
Наши сердца и мысли с вами (письмо японского комсомольца).— «Спутник
агитатора». 1933, № 4, 25.
Новое наступление Японии на Китай. Обращение ЦК КП Японии ко всем
рабочим, крестьянам и трудящимся массам Японии в связи с новым
контрреволюционным выступлением японского империализма против Китая.—
«Коммунистический Интернационал». 1935, № 19.
Образцы работы КПЯ в армии.— «Коммунистический Интернационал». 1933,
№ 34—35.
Обращение к японским рабочим. — «Красный Интернационал профсоюзов».
1921, № 1.
О г а т а К. Политическая работа в японской армии.— «Военный вестник».
1933, № 8.
Памяти наших героев и мучеников.— «Коммунистический Интернационал».
1932, № 35—36.
Первый конгресс Коминтерна. Март 1919. М., 1933.
Письма В. И. Ленину из-за рубежа. М., 1966.
Положение в Японии и задачи Коммунистической партии Японии.—
«Коммунистический Интернационал». 1932, № 8—9.
Пятый конгресс Профинтерна 15—20 августа 1930 г. М., 1930.
Резолюции VII Всемирного конгресса Коммунистического Интернационала.
М., 1936.
Рутгерс С. Встречи с Лениным.— Воспоминания о Владимире Ильиче
Ленине. Т. 5. М., .1969.
Тагути Ундзо. Через Красную площадь.— Воспоминания о Владимире
Ильиче Ленине. Т. 5. М., 1969.
Экономический кризис и стачечное движение в Японии (Письмо Европейского
секретариата Профинтерна, июнь 1930 г.).— «Красный интернационал
профсоюзов». 1930, № 7—-8.
* * *
А б э И с о. Сякайсюги ундо дайиппо (Первые шаги социалистического
движения Японии).— «Нихон хёрон». 1935, № 4.
Итикава Сёити. Гокутю-кара (Из тюрьмы). Токио, -1947.
Итикава Сёити. Нихон кёсанто тосо сёси (Краткая история борьбы
КПЯ). Токио, 1946.
256

Итикава Сёити. Тёсакусю (Собрание сочинений Сёити Итикава),.
Т. 1—2. Токио, 1963.
Касуга Сёити. Ватакуси-но сэйсюн-но токухон (Биография моей
молодости). Токио, 1970.
Касуга Сёити. Нихон кёсанто сорицу 33 сюнэн-о мукаэтэ (Навстречу
33-й годовщине образования Коммунистической партии Японии).—
«Дзэнъэй». 1955, № 7.
Касуга Сёити. Родо ундо нюмон (Введение в историю рабочего
движения). Токио, 1963.
Катаяма Сэн. Дзидэн (Автобиография). Токио, 1954.
Катаяма Сэн. Нихон-ни окэру кайкю тосо (Классовая борьба в
Японии). Токио, 1948.
Катаяма Сэн. Сякайтэки какумэй (Социальная революция). Токио, 1963.
Катаяма Сэн. Тёсакусю (Собрание сочинений Сэн Катаяма). Т. 1—3..
Токио, 1959—1960.
Кёсансюги токухон (Хрестоматия по вопросам коммунизма). Токио, 1966-.
Миямото Кэндзи. Вага то-но татакатта мити (Путь борьбы,
пройденный нашей партией). Токио, 1961.
Миямото Кэндзи. Нихон кёсанто годзюнэн-но рэкиси то гэндзицу
(История КПЯ за 50 лет и современность). Токио, 1972.
Нихон кёсанто коре мондай бункэнсю (Сборник документов по программным
вопросам КПЯ). Токио, 1970.
Нихон кёсанто корёсю (Сборник программных документов Коммунистической
партии Японии). Токио, 1968.
Нихон кёсанто-но годзюнэн (50 лет Коммунистической партии Японии).
Токио, 1972.
Нихон кёсанто-но ёндзюнэн (40 лет Коммунистической партии Японии).
Токио, .1968.
Нихон кокумин-но фукю-но сидося Итикава Сёити доси (Сёити Итикава —
бессмертный вождь японского народа).— «Дзэнъэй». 1955, № 4.
Норо Эйтаро. Нихон сихонсюги хаттацу си (История развития
японского капитализма). Токио, 1932.
Норо Эйтаро. Тёсакусю (Собрание сочинений Эйтаро Норо). Т. 1—3.
Токио, 1949.
Носака Сандзо сэнсю (Избранные произведения Носака Сандзо). Т. 1—2.
Токио, 1963.
Носака Сандзо. Сэнряку то сэндзюцу-но сёмондай (Проблемы страте*
гии и тактики). Токио, 1949.
Носака Сандзо. Фусэцуно аюми (Навстречу буре).— «Дзэнъэй». 1976,
№ 2—8; 1977, № 3, 4.
Тагути Ундзо. Акахата-но набики токоро (Там, где веет красный флаг).
Токио, 1929.
Токуда Кюити. Вага омоидэ (Мои воспоминания). Токио, 1949.
Токуда Кюити дэн (Биография Кюити Токуда). Токио, 1952.
Токуда Кюити, Сига ёсио. Гокутю дзюхатинэн (18 лет в тюрьме),
Токио, 1947.
Токуда Кюити. Сококу кайхо-но тамэ-ни. Нихон кёсанто 30 сюнэн кинэн-
ни сайситэ (За освобождение Родины. Навстречу 30-й годовщине Ком^
мунистической партии Японии). Токио, 1952.
Ямасита Хисао. То сорицу сандзюсюнэн-ни ататтэ (К 30-летию создав
ния Коммунистической партии Японии).— «Дзэнъэй». 1952, № 7.
17 Зак. 846

Источники
«Дайямондо кэйдзай токэй нэнкан» («Ежегодник Дайямондо по
экономической статистике»).
Дзиммин сэнсэн ундо. Найкаку дзёхобу (Движение народного фронта.
Информационный отдел при кабинете министров). Токио, 1938.
Иихон кёсансюгися дан канкэй сирё (Материалы о Группе коммунистов
Японии). Т. 1—2. Токио, 1968.
«Нихон родо нэнкан» («Японский ежегодник по труду»).
Нихон родо содомэй дайдзюсаннэндо тайкай кироку (Протоколы XIII съезда
Японской федерации труда). Токио, 1924.
Нихон сэйдзи сайбан сироку (Исторические протоколы политических судебных
процессов). Токио, 1970.
Родо кумиай оёби родосоги такэй (Статистика рабочих союзов и трудовых
конфликтов). Токио, 1933.
Сева гонэнтю-ни окэру сякай ундо дзёкё (Состояние общественных движений
в 1930 г.). Токио, 1930 г.
•Сева дзюнинэнтю-ни окэру сякай ундо дзёкё (Состояние общественных
движений в 1937 г.). Токио, 1937 г.
«Токко гэппо» («Ежемесячник тайной полиции»).
Токко сирё (Материалы тайной полиции). Токио, 1972.
Литература
А р в и с. Классовые бои японского пролетариата.— «Красный
Интернационал профсоюзов». 1931, № 11.
А с а г и р и. Наступление на левые профсоюзы в Японии.— «Красный
Интернационал профсоюзов». 1933, № 9.
Бедняк И. Я. Рабочее и социалистическое движение в Японии (1896—
1905 гг.).— «Ученые записки Института востоковедения». 1956, № 15.
Биография Икуо Ояма. М., 1958.
Будкевич С. Л. Из истории проникновения идей Октября в Японию. —
Октябрь и Япония. М., 1968.
Виленский (Сибиряков) Вл. Революционное движение в Японии. М.,
1919.
В и о л и с А н д р е. Япония и ее империя. М., 1934.
Волк Я. Военно-фашистский и демократический лагерь в Японии.— «Тихий
океан». М., 1936.
Волк Я. Революционный подъем в Японии.— «Большевик». 1932, № 21.
Г а м а з к о в К. А. Из истории распространения марксизма-ленинизма в
Японии (1932—1938 гг.). М., 1971.
Гольдберг Д. И. Очерк истории рабочего и социалистического движения
в Японии в 1868—1908 гг. М., 1976.
Дело 5 июля (Дело Японской компартии и комсомола 1928—1929 гг.).—
«Коммунистический Интернационал». 1934, № 26—27.
Жуков Е. Первый этап развития социалистического движения в Японии и
марксизм.— Памяти Карла Маркса. Сборник статей к пятидесятилетию
со дня смерти (1883—1933). М., 1933.
Иванова Г. Д. «Дело об оскорблении трона». М., 1972.
Изабелов. Милитаризация японской школы. М., 1934.
Иноуэ Киёси, ОконогиСиндзабуро, Судзуки Сё с и.
История современной Японии. М., 1955.
История войны на Тихом океане. Т. 1. М., 1957.
Кодзаи Ёсисигэ. Изучение и распространение марксистско-ленинской
философии в довоенной Японии.— «Вопросы философии». 1966, № 6.
Козоровицкая А. Б. Борьба за единство рабочего класса Японии
(1924—1928 гг.). М., 1962.
О'К о н р о й. Японская угроза. М., 1934.
258

Кострова В. Женщины Востока (обзор женского движения). М., 1925..
Курахара Корэхито. Статьи о современной японской литературе. М.,.
1959.
Кутаков Л. Н. Очерки новейшей истории Японии. 1918—1963. М., 1965.
Латышев И. Внутренняя политика японского империализма накануне
войны на Тихом океане. 1931—1941. М., 1955.
Латышев И. А. Эхо Октября в Японии.— «Азия и Африка сегодня». 1962,
№ Ы.
Ленин и Восток. М., 1925.
Лиф Ш. Война и экономика Японии. М., 1940.
Мамонов А. П. Японские поэты о Ленине.— «Иностранная литература»,.
1970, № 3.
Мори Коити. Развитие и распространение материалистической
философии в Японии после второй мировой войны.— Современные
прогрессивные философы Японии. М., 1964.
Никифоров П. М. Записки премьера ДВР. М., 1963.
Охира Коити. Ленин в японской литературе.— «Народы Азии и
Африки». 1961, № 2.
Очерки истории Приморской организации КПСС. Владивосток, 1971.
Очерки новой истории Японии (1640—1917). М., 1958.
Очерки по истории рабочего движения в Японии. М., 1955.
Петров Д. В. Рабочее и демократическое движение в Японии. М., 1961.
П е т р о в А. Н. Японский пролетариат. М., 1927.
Плетнер К. Обзор крестьянского движения в Японии.— «Аграрные
проблемы». 1933, № 9—10.
Плеханов Г. В. Сочинения. Т. 16. М., 1928.
РейхбергГ., ОльшаР. Международный пролетариат в борьбе против-
интервенции в СССР. М., 1941.
Родов Б. В. Борьба японских коммунистов против фашизма и агрессивной
войны в 30-е и начале 40-х годов. — «Советское востоковедение». М.,,
1958, № 2.
Советская историческая энциклопедия. Т. 7. М., 1965.
Современная Япония. М., 1934.
С ы р и ц ы н И. М. Борьба японских трудящихся против войны и фашизма
(1935—1937 гг.). М., 1960.
Тани Гомэй. Крестьянство и аграрный вопрос в Японии. Л., ,1928.
Тани Гомэй. Рост реформизма в Японии.— «Красный Интернационал
профсоюзов». 1926, № 3.
Т о п е х а П. П. Влияние Октябрьской революции на Японию.— «Народы Азии
и Африки». 1967, № 5.
Т о п е х а П. П. Из истории распространения марксистских идей в Японии.—
«Вопросы истории КПСС». 1970, № 9.
Хаттори Сие о. Очерки по истории рабочего движения в Японии. М.,.
1955.
X а я м а. Рабочее движение в Японии. М., 1937.
Хориэ Масанори. Рабочий класс Японии. М., 1965.
Ц в е т о в В. Наш корреспондент сообщает из России. М., 1969.
Чегодарь Н. И. Кобаяси Такидзи. Наука и творчество. М., 1966.
Ч е р н ы х А. Г., X р у с л о в Г. В. Ленин и Япония. Владивосток, 1974.
Ш у р ы г и н А. Революционные выступления в японских интервентских
войсках (1918—1922).— «Исторический журнал». 1937, № 6.
Эйду с X. Очерки новой и новейшей истории Японии. М., 1965.
Эйду с X. Очерки рабочего движения в странах Востока. М., 1922.
Эйд у с X. Япония от первой до второй мировой войны. М., 1946.
Эльвин. Опасные мысли в сердце японской интеллигенции.— «Фронт
науки и техники». 1955, № 3.
Я с у к а м и. Япония идет навстречу революционным боям.— «Интернационал
молодежи». 1933, № 3—4.
Акияма Киёси. Нихон-но хангяку сисо. Мусэйфусюги ундо еёси (Идео-
17*
25$

логия бунтарства в Японии. Краткая история анархистского движения).
Токио, 1954.
А оки К о д з и. Нихон родо ундо си (История рабочего движения в
Японии). Т. 1. Токио, 1917.
А со Хисаси. Мусан сэйто рирон то дзиссай (Теория и практика
пролетарских политических партий). Токио, 1925.
Ватанабэ ёсимити, Сиота Сёбэй. Нихон сякайсюги бункэн кайсэ-
цу (Комментарии к социалистической литературе в Японии). Токио, 1925.
Ватанабэ Тору. Нихон родо кумиай ундо си (История профсоюзного
движения в Японии). Токио, 1954.
Ватанабэ Харуо. Нихон марукусусюги ундо-но рэймэй (Зарождение
марксистского движения в Японии). Токио, 1957.
Гото Ясуси. Дзию минкэн ундо си (История движения за свободу и
народные права). Ч. 1. Токио, <1957.
Екояма Гэнноскэ. Касо-но сякай (Низшие слои общества). Токио,
1890.
Нсикава Морикуни. Нихон сякайсюги ундо сокумэн си (Анатомия
истории социалистического движения в Японии). Токио, 1957.
Идзука Сигэтаро. Нихон кёсанто (Коммунистическая партия Японии).
Токио, 1969.
Идзу Кимио. Нихон рэкиси (История Японии).— «Атарасии сэкай». 1952,
сентябрь.
Иноуэ Киёси, Судзуки Масаси. Нихон киндай си (Новейшая
история Японии). Т. 2. Токио, 1956.
Исикава Синсаро. Нихон сякайсюги си (История японского
социализма). Токио, 1926.
Итоя Тосио. Нихон-но хансэн ундо. Сэндзэн (История антивоенного
движения. Довоенный период). Токио, 1967.
Иэнага Сабур о. Кёику сайбан то тэнко-но сисо (Воспитательные суды
и идеология отступников). Токио, 1969.
К а в а к а м и Хадзимэ. Марукусусюги хиханся-но хихан (Критика
критиков марксизма). Токио, 1933.
Киносита Наоэ. Какумэй-но дзёмаку (Первый акт революции). Токио,
1955.
К о б а я с и Эйсабуро, Утино Содзи. Кёсансюги дзитэн (Справочник
по вопросам коммунизма). Токио, 1949.
Котоку Сюсуй дзэнсю (Полное собрание сочинений Сюсуй Котоку). Т. 1—9.
Токио, 1968—1968.
Котоку Сюсуй. Нидзиссэйки-но кайбуцу тэйкокусюги (Империализм —
чудовище XX века). Токио, 1957.
Кояма Хиротакэ. Нихон марукусусюги си (История марксизма в
Японии). Токио, 1956.
Кояма Хиротакэ, Нихон родо ундо сякай ундо кэнкю си (История
изучения рабочего движения в Японии). Киото, 1957.
Мацусита ёсио. Хансэн ундо си (История антивоенного движения).
Токио, 1959.
Маэдзима Сэйдзи. Нихон гун тодзиру тэйкокусюги-но кэйсэй (Роль
армии в формировании империализма в Японии). Токио, 1959.
Миндзоку кайхо-но хоси (Звезда национального освобождения). Токио, 1963.
Мори я Ф у м и о. Нихон марукусюги-но кэйсэй то хаттэн
(Распространение и развитие марксизма в Японии). Токио, 1967.
Мория Фумио. Нихон сихонсюги хаттацу си (История развития
капитализма в Японии). Токио, 1949.
.Мураяма Сигэтада. Нихон родо соги си (История трудовых
конфликтов в Японии). Токио, 1964.
Найто Такэо. Нихон сякайсюги бункэн (Социалистическая литература
в Японии). Токио, 1929.
"Насукава Ицуо. Росия какумэй то Иватэ (Русская революция и
Иватэ). Иватэ, 1977.
260

Нихон киндай бунгаку (Современная японская литература). Токио, 1956.
Нихон-но родося (Рабочие в Японии). Токио, 1967.
:Нихон-но родо ундо моногатари (Очерки по истории рабочего движения в
Японии). Токио, 1961.
Нихон-но рэкиси (История Японии). Т. 24. Токио, 1967.
Нихон родо кумиай моногатари (Очерки японского профсоюзного движения).
Токио, 1917.
Нкхон родо ундо-но рэкиси (История рабочего движения в Японии). Токио,
1966.
Нихон сякайсюги ундо си (История социалистического движения в Японии).
Токио, 1922.
Нодо Норита. Хёгикай тосо си (История борьбы Хёгикай). Токио, 1931.
Окоти Кадзуо, Мацуо Хироси. Нихон родокумиай моногатари
(История японских профсоюзов). Токио, 1965.
Окоти Кадзуо, Сумия Мики о. Нихон-но родося кайкю (Рабочий
класс в Японии). Токио, 1959.
О с и м а К и ё с и. Нихон кёко сирон (История кризисов в Японии). Т. 1.
Токио, 1957.
О су г и Сакаэ. Хангяку-но сэйсин (Дух мятежа). Токио, 1948.
Ста Каору. Нихон-но родо ундо (Рабочее движение в Японии). Токио,
1960.
О я м а И к у о. Дзэнсю (Сочинения). Т. 3. Токио, 1958.
Ран Таскэ. Рэнин то нихон-но родося кайкю (Ленин и рабочий класс
Японии).— «Сохё гэккан». 1970, № 155.
Сак и сака Ицуро. Нихон сякайсюги ундо си (История
социалистического движения в Японии). Токио, 1965.
С и д з у о к а Сусуму, 'И т о я Тосио. Нихон-но гакусэй ундо
(Студенческое движение в Японии). Токио, 1968.
Синобу Сэйдзабуро. Тайсё сэйдзи си (Политика Японии в период
Тайсё). Т. 2. Токио, 1951.
•С и о т а С ё б э й. Котоку Сюсуй-но никки то сёкан кайсэцу (Дневники
Сюсуй Котоку и комментарии). Токио, 1928.
С йота Сёбэй. Котоку Сюсуй-но сякайсюги сисо (Социалистические идеи
Сюсуй Котоку). Токио, 1956.
С йота Сёбэй. Нихон родо ундо-но рэкиси (История рабочего движения
Японии). Токио, 1965.
Судзуки Мосабуро. Нихон докусэн сихонсюги-но тэмбо
(Перспективы японского монополистического капитала). Токио, 1931.
С у м и я Мики о. Рэймэй-но сякай ундо то кристокё (Первые шаги
социалистического движения и христианство). Токио, 1959.
Сэнго нихон-но рэкиси (История послевоенной Японии). Т. 1—2. Токио, 1970.
Тайхэйё сэнсока-но родо ундо (Рабочее движение в годы войны на Тихом
океане). Токио, 1965.
Такакува Суэхидэ. Нихон гакусэй сякай ундо си (История
студенческого движения в Японии). Токио, 1955.
Такано Минору. Нихон-но родо ундо (Рабочее движение в Японии).
Токио, 1958.
Такахаси Камэкити. Мэйдзи-Тайсё сангё хаттацу си (История
развития промышленности в эпоху Мэйдзи и Тайсё). Токио, 1965.
Тамаки Масаёси. Нихон кёсанто кохан тосо хиси (Секретная история
борьбы КПЯ на судебных процессах). Т. 1—2. Токио, 1946.
Т а к а к а Согоро. Нихон сякай ундо си (История социалистического
движения в Японии). Т. 2. Токио, 1928.
Хагивара Синтаро. Нихон анакидзуму родо ундо си (История
анархизма в японском рабочем движении). Токио, 1969.
Хакамура Кику о. Нихон мусан сэйнэн ундо (Движение пролетарской
молодежи в Японии). Токио, 1929.
Хансэн сэйнэн родося (Молодые рабочие — участники антивоенного
движения). Фукуока, 1969.
261

Хаттори Сие о. Мэйдзи исин (История реставрации Мэйдзи). Токио».
1930.
Хаяси Сэндзиро. Бусидо си то кодо канкэйрон (К вопросу об истории
бусидо и кодо). Токио, 1922.
Хирано Ёситаро. Нихон сихонсюги сякай-но мудзюн (Противоречия
капиталистического общества Японии). Токио, 1956.
Цунэкава Нобуюки. Нихон кёсанто то Ватанабэ Масаноскэ
(Коммунистическая партия Японии и Масаноскэ Ватанабэ). Токио, 1971.
Ямада Сэйдзабуро. Прорэтариа бунгаку си (История пролетарской
литературы). Т. 1—2. Токио, 1954.
Ямада Сэйдзабуро. Нихон прорэтариа бункэн ундо си (История
пролетарского литературного движения в Японии). Токио, 1930.
Ямамото Кацуноскэ, Арита Мицухо. Нихон кёсанто ундо си
(История коммунистического движения в Японии). Токио, 1950.
A. Z i с h k е. Japan in der Welt. Lpz., 1939.
Andrew. Both Dilemma in Japan. Boston, 1945.
Периодика
Газеты
«Правда»
«Социал-демократ». Женева.
«Акахата»
«Асахи симбун»
«Мусанся симбун»
«Нити-нити»
«Нихон»
«Нихон номин цусин»
«Родо симбун»
«Собиэру маету»
«Сэкки»
«Сякай ундо симбун»
«Сякай ундо цусин»
'<Токио Асахи симбун»
«Хэймин симбун»
«Хэйси-но томо»
«Transpacific»
Журналы
«Аграрные проблемы»
«Азия и Африка сегодня»
«Большевик»
«Военный вестник»
«Вопросы философии»
«Вопросы истории КПСС»
«Иностранная литература»
«Исторический архив»
«Интернационал молодежи»
«Исторический журнал»
«Коммунистический Интернационал»
«Красный интернационал профсоюзов»
«Материалы по национально-колониальным проблемам»
«Международное рабочее движение»
«Молодой коммунист»
«Народы Азии и Африки»
«Народы Дальнего Востока»
«Новый Восток»
262

«Партработник»
«Советское востоковедение»
«Спутник агитатора»
«Тихий океан»
«Ученые записки Института востоковедения»
«Фронт науки и техники»
«Дзэнъэй»
«Кайдзо»
«Ниссо тосё цусин»
«Родо сэкай»
«Сангё родо дзёхо»
«Хикари»
«Freedom»
«International Press Correspondence»

УКАЗАТЕЛЬ ПАРТИЙ, ПОЛИТИЧЕСКИХ
Айкокуся см. Общество патриотов
Акухо хантай хёгикай см. Совет
борьбы против реакционных законов
Антивоенный союз 125
Антивоенный союз японцев (Нихонд-
зин хансэн домэй) 221
Ассоциация помощи трону (Тайсэй
ёкусанкай) 217, 218
Ассоциация служения отечеству в
сельском хозяйстве 218
Ассоциация служения отечеству
через производство (Сангё хококу-
кай) 214, 218
Ассоциация служения отечеству
через торговлю 218
Ассоциация студентов (Гакусэй рэн-
гокай, сокр.— Гакурэн) 64
Ассоциация студентов общественных
наук (Гакусэй сякай кагаку рэн-
гокай) 64
Восточная партия свободы (Тоё
дзиюто» 34
Всеяионская лига пролетарской
молодежи (Мусан сэйнэн домэй) 107,
122, 125
Всеяпонская лига профсоюзов
(Дзэнро) 136, 165, Ш0, 194, 203, 204
Всеяпонская лига рабочих союзов
борьбы против трех реакционных
законов (Санакухо хантай дзэнко-
ку родо кумиай домэй) 81
Всеяпонская федерация рабочих
союзов (Дзэнкоку родо кумиай сорэн-
го) 77
Всеяпонская федерация труда (Дзэн-
нихон родо содомэй) 4, 243
Всеяпонский крестьянский союз
(Дзэннихон номин кумиай, сокр.—
Дзэнно) 136, 192, 207, 208, 246
Всеяпонский совет профсоюзов (Дзэн-
кё) 125, 128, 129, 130, 131, 138, 168,
179, 192, 194, 195
Всеяпонский совет профсоюзов (Ни-
хон родо кумиай дзэнкоку
хёгикай, сокр.—Дзенхё) 192, 193, 194,
195, 204, 207, 212
И ОБЩЕСТВЕННЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ
Всеяпонский союз работников
пролетарского искусства (Дзэннихон му-
санся гэйдзюцу рэммэй, сокр.—
НАПФ) 126, 138
II Интернационал 46
Гакурэн см. Ассоциация студентов'
Гакусэй сякай кагаку рэнгокай см.
Ассоциация студентов
общественных наук
Гёминкай см. Общество пробуждения.
народа
Гёмин кёсаыто см.
Коммунистическая партия пробуждения народа
«Группа действий» («Кодоха») 93^
«Группа парламентской политики»
(«Гикай сэйсаку ха») 50
«Группа прямых действий» («Тёкусэ-
цу кодоха») 50
Группа коммунистов Японии (Нихоа
кёсансюгися дан) 211, 212
Дайнихон родося домэйкай см.
Лига рабочих великой Японии
Демократическая лига (Миндзин
домэй) 65
Дзэнкё см. Всеяпонский совет
профсоюзов
Дзэнкё сассин домэй см. Лига за
обновление Дзэнкё
Дзэнкоку кайги см.
Общенациональный совет
Дзэнкоку родо кумиай сорэнго см-.
Всеяпонская федерация рабочих;
союзов
Дзэнкоку роно тайсюто см. Японская;
рабоче-крестьянская массовая
партия
Дзэннихон мусанся гэйдзюцу рэммэй'
см. Всеяпонский союз работников,
пролетарского искусства.
Дзэннихон номин кумиай см.
Всеяпонский крестьянский союз
Дзэннихон родо содомэй см.
Всеяпонская федерация труда
Дзэнно см. Всеяпонский
крестьянский союз
Дзэнро см. Всеяпонская лига
профсоюзов
264

Дзэнхё см. Всеяпонский совет
профсоюзов
Институт по вопросам педагогики 128
Исследовательский институт по
вопросам промышленного труда
'(Сангё родо тёсасё) 92
Кайгун рэммэй см. Профсоюз
рабочих военно-морских арсеналов
Кайин кумиай см. Союз моряков
Кангё родо содомэй см. Федерация
профсоюзов правительственных
предприятий
1Кансайская лига профсоюзов 99
Каппан инсацуко доси кай см.
Профсоюз печатников
Кинъёкай см. Общество пятницы
Клуб прогрессивных журналистов 208
«Кодоха» см. «Группа действий»
Коккай кисэй домэйкай см. Союз
сторонников парламента
Коминтерн 3, б, 7, 27, 69, 70, 71, 73
74, 90, 94, 108, 115—119, 126, 129!
130, 131, 132, 138, 143, 148, 149, 160
■1'51, 156, 158, 165, 170, 177, 181, 182!
183, 191, 193, 195, 196, 198-204,
212, 235, 236, 248, 249, 250, 253'
Комитет восстановления Всеяпонско-
го совета профсоюзов 193
Комитет КПЯ района Кансай 200, 201
Коммунистическая группа 95, 108
Коммунистическая партия Австралии
202
Коммунистическая партия
пробуждения народа (Гёмин кёсанто) 66
Коммунистическая партия США 202,
т 203, 206
Коммунистическая партия Японии
3—10, 55, 66, 67, 69, 70, 72—84, 87—
!100, 105—109, 111, 114—128, 130,
131, 132, 134, 137, 138, 140—145, 147,
148—151, 153, 154—161, 163—184,
190—193, 195, 198—201, 203—206,
209, 212, 215, 219, 221—224, 228,
230, 232, 235, 236, 238, 239, 244—
v 249, 253
Коммунистический Интернационал
молодежи 108
Коммунистический союз молодежи
75, 76, 115, 126, 202
Коммунистический университет
трудящихся Востока 71, 176
Конгресс профсоюзов (Кумиай кай-
ги) 106, 189, 195
КОПФ см. Японский пролетарский
культурный союз
Косаку домэйкай см. Федерация
арендных союзов
Кото гакко рэммэй см. Союз
студенческих организаций
Коцу сорэммэй см. Федерация
транспортников
Красный фронт (Сэкисэн) 129
Крестьянско-рабочая партия (Номин
родото) 102, 103
Кумиай кайги см. Конгресс
профсоюзов
Кэнсэйкай 86, 227, 228
Кэнсэцу домэй см. Союз строителей
Кюсю хэйминкай см. Народное
общество Кюсю
Лига демократической молодежи 84
Лига единства профсоюзов Кюсю 192
Лига за обновление Дзэнкё (Дзэнкё
сассин домэй) 129, 131
Лига невмешательства в дела Китая
(Тайси хикансё домэй) 109, 111
Лига невмешательства во
внутренние дела России 80
Лига прогрессивных студенческих
организаций Токио (Токио гакусэй
рэнгокай) 77
Лига рабочих 66
Лига рабочих великой Японии (Дай-
нихон родося домэйкай) 31
Лига рабочих горнорудной
промышленности 60
Лига японского народа (Нихон дзим-
мин рэммэй) 221
Международный антивоенный
конгресс 167
Международный союз портовых
рабочих 202
Миндзин домэй см. Демократическая
лига
Минсэйто 133, 134, 217
Мировая рабочая ассоциация (МРА)
39
Мокуёкай см. Общество четверга
«Молодое офицерство» 132, 133, 185
«Морская коммунистическая группа»
201,202
МРА см. Мировая рабочая
ассоциация
Мусан кайкюкай см. Общество
класса пролетариев
Мусан сэйнэн домэй см. Всеяпонская
лига пролетарской молодежи
Мусанся см. Общество пролетариев
Нанкацу родо кумиай 84
НАПФ см. Всеяпонский союз
работников пролетарского искусства
Народное общество (Хэйминся) 42,
43
Народное общество Кюсю (Кюсю
хэйминкай) 31
Научное общество по изучению
социальной политики (Сякай сэйсаку
гаккай) 35
265

Научно-исследовательский
пролетарский институт 128
Национальный совет профсоюзов
муниципальных рабочих 192
Независимое общество молодежи
(Сэйнэн докурицукай) 34
Нихон дзиммин рэммэй см. Лига
японского народа
Нихондзин хансэн домэй см.
Антивоенный союз японцев
Нихон кёсансюгися дан см. Группа
коммунистов Японии
Нихон кёсанто сайкэнто иинкай см.
Подготовительный комитет
восстановления КПЯ
Нихон мусанто см. Японская
пролетарская партия
Нихон номин кумиай см. Японский
крестьянский союз
Нихон номин содомэй см. Японская
крестьянская федерация
Нихон прорэтариа бунка рэммэй см.
Японский пролетарский культурный
союз
Нихон родо кумиай дзэнкоку хёгикай
см. Всеяпоиский совет профсоюзов
Нихон родо кумиай хёгикай см.
Совет профсоюзов Японии
Нихон родо содомэй см. Японская
федерация труда
Нихон родося консэйкай см.
Общество друзей японских рабочих
Нихон роното см. Японская рабоче-
крестьянская партия
Нихон сякайсюги домэй см.
Японская социалистическая лига
Нихон хантэй домэй см. Японский
антиимпериалистический союз
Новая театральная группа (Сингэки
дантай) 213
Новобуддистская лига молодежи 208
Номин родото см. Крестьянско-рабо-
чая партия
Общенациональный совет (Дзэнкоку
кайги) 166
Общество взаимопомощи (Юайкай)
52, 61, 63
Общество друзей японских рабочих
(Нихон родося консэйкай) 38
Общество класса пролетариев (Му-
сан кайкюкай) €6, 227, 228
Общество красной орхидеи (Сэкиран-
кай) 64
Общество новых женщин (Синфуд-
зин кёкай) 64
Общество новых людей (Синдзин-
кай) 65, 66
Общество патриотов (Айкокуся) 32
Общество по изучению жизни
простого народа (Хэймин кэнкюкай)
34
Общество по изучению
материализма (Юйбуцурон кэнкюкай) 208, 213"
Общество по изучению общественных
наук (Сякайгаку кэнкюкай) 35
Общество по изучению проблем!
профсоюзного движения (Родо
кумиай кэнкюкай) 34
Общество по изучению социализма
(Сякайсюги кэнкюкай) 39
Общество по изучению социальных
проблем (Сякай мондай кэнкюкай)
34
Общество по определению цели в
жизни (Риссися) 32
Общество пробуждения (Рэймэй) 65-
Общество пробуждения народа (Гё-
минкай)' 65, 66, 72, 84
Общество пролетариев (Мусанся) 65*
Общество пролетарских поэтов.
(Прорэтариа сидзинкай) 140
Общество пятницы (Кинъёкай)
Общество ремесленников 34
Общество свободной науки и
искусства 209
Общество седьмого числа 64
Общество содействия организации*
профсоюзов (Родо кумиай кисэв
домэйкай) 37
Общество социализма (Сякайсюги
кёкай) 34, 39
Общество среды (Суйёкай) 65, 72
Общество четверга (Мокуёкай) 65
Общество читателей революционной
прессы 170
Общество японских париев (Суйхэй-
ся) 64, 192, 206, 247
Объединенный конгресс (Тоицу
кайги) 192
Объединенный союз молодежи
японской империи (Тэйкоку рэнго сэй-
нэнкай) 78
Подготовительный комитет
восстановления КПЯ (Нихон кёсанто-
сайкэнто иинкай) 201, 202
Подготовительный комитет по
организации пролетарской партии 100„
102
«Пропагандистская фракция» 93
Прорэтариа сидзинкай см. Общество
пролетарских поэтов
Профинтерн 108, 131
Профсоюз рабочих военно-морских.
арсеналов (Кайгун рэммэй) 169
Профсоюз печатников (Каппан ин-
сацуко доси кай) 31
Профсоюз печатников (Синъюкай) 66-
Профсоюз сапожников 34
266

«Рабочая группа КПЯ» 129, 130
Рабоче-крестьянская группа (Роно-
ха) 118, 130, 202, 205, 213
■Рабоче-крестьянская партия (Родо
номинто, сокр.— Роното) 8, 103,
104, 105, 106, 107, 111, 114, 120,
'121, 122, 125, 126, 233, 234
Рабоче-крестьянский пролетарский
совет (Роке) 205
Рабоче-крестьянский союз 126
Рабоче-крестьянское общество 66
Риссися см. Общество по
определению цели в жизни
Родо кумиай кисэй домэйкай см.
Общество содействия организации
профсоюзов
Родо кумиай кэнкюкай см. Общество
по изучению проблем
профсоюзного движения
Родо номинто см.
Рабоче-крестьянская партия
Роке см. Рабоче-крестьянский
пролетарский совет
Роното см. Рабоче-крестьянская
партия
Роноха см. Рабоче-крестьянская
группа
РСДРП 43, 44
Рэймэй см. Общество пробуждения
Санакухо хантай дзэнкоку родо
кумиай домэй см. Всеяпонская лига
рабочих союзов борьбы против
трех реакционных законов
Сангё родо тёсасё см.
Исследовательский институт по вопросам
промышленного труда
•Сангё хококукай см. Ассоциация
служения отечеству через
производство
Сингэки дантай см. Новая
театральная группа
Синдзинкай см. Общество новых
людей
Синфудзин кёкай см. Общество
новых женщин
Синъюкай см. Профсоюз печатников
Совет борьбы против реакционных
законов (Акухо хантай хёгикай)
104
Совет безработных Токио 164, 194
Совет поощрения объединения
профсоюзов 195, 196
Совет пролетарских организаций в
поддержку антивоенной
конференции в Шанхае 168
Совет пропаганды и действий
народов Востока 70
Совет профсоюзов Японии (Нихон
родо кумиай хёгикай) 102—104, 106,
107, НО, 111, 122, 125, 204
Совет рабочих района Дзёнан 194,
'195
Содомэй см. Японская федерация
труда
«Соседские общины» («Тонаригуми»)
218
Сохё 192
Социал-демократическая партия (Ся-
кай минсюто) 40, 41, 105—107, ПО,
134, 135
Социалистическая массовая партия
(Сякай тайсюто) 135, 136, 165, 189,
191, 1'92, 203, 205—208, 213
Социалистическая партия Востока
(Тоё сякайто) 34
Социалистическая партия Японии
(Сякайто) 50, 51
Союз рабочих-каменотесов 31
Союз каменотесов и землекопов 31
Союз коммунистической молодежи
75, 76, 125
Союз корабельных рабочих 31
Союз металлистов 163
Союз моряков (Кайин кумиай) 190
243
Союз муниципальных рабочих 194
Союз печатников 37
Союз рабочих гончарного
производства 31
Союз сторонников парламента (Кок-
кай кисэй домэйкай) 32
Союз строителей (Кэнсэцу домэй) 77
Союз судовых плотников 31
Союз студенческих организаций
(Кото гакко рэммэй) 77
Союз чернорабочих 129
Союз японских пролетарских
писателей 126
Суйёкай см. Общество среды
Суйхэйся см. Общество японских
париев 64
Сэйнэн докурицукай см. Независимое
общество молодежи
Сэйюкай 134, 217, 227, 228
Сэкиранкай. см. Общество красной
орхидеи
Сэкисэн см. Красный фронт
Сякайгаку кэнкюкай см. Общество
по изучению общественных наук
Сякай минсюто см.
Социал-демократическая партия
Сякай мондай кэнкюкай см.
Общество по изучению социальных
проблем
Сякай сэйсаку гаккай см. Научное
общество по изучению социальной
политики
267

Сякайсюги кэнкюкай см. Общество
по изучению социализма
Сякайсюги кёкай см. Общество
социализма
Сякай тайсюто см.
Социалистическая массовая партия
Сякайто см. Социалистическая
партия Японии
Тайная полиция (Токко) 123, 124, 125,
174
Тайный совет 18, 133
Тайсэй ёкусанкай см. Ассоциация
помощи трону
Тайси хикансё домэй см. Лига
невмешательства в дела Китая
«Тасуха» см. «Фракция большинства»
Тихоокеанская лига профсоюзов 203
Тоё дзиюто см. Восточная партия
свободы
Тоё сякайто см. Социалистическая
партия Востока
Тоицу кайги (Объединенный
конгресс) 192
Токийский профсоюз транспортников
(Токо) 136
Токио гакусэй рэнгокай см. Лига
прогрессивных студенческих
организаций Токио
Токко см. Тайная полиция
Токо см. Токийский профсоюз
транспортников
«Тонаригуми» см. «соседские
общины»
III Интернационал см. Коминтерн
Тэйкоку рэнго сэйнэнкай см.
Объединенный союз молодежи японской
империи
Федерация арендных союзов (Косак>
домэйкай) 63
Федерация профсоюзов
правительственных предприятий (Кангё рода
содомэй) 103, 104
Федерация транспортников (Коцу
сорэммэй) 194
«Фракция большинства» («Тасуха»);
160, 181, 182, 183
Хэймин кэнкюкай см. Общество по<
изучению жизни простого народа;
Хэйминся см. Народное общество
Юайкай см. Общество взаимопомощи
Юйбуцурон кэнкюкай см. Общество
по изучению материализма
Японская крестьянская федерация
(Нихон номин содомэй) 63
Японская пролетарская партия
(Нихон мусанто) 205, 206, 212
Японская рабоче-крестьянская
массовая партия (Дзэнкоку роно
тайсюто) 135, 136
Японская рабоче-крестьянская
партия (Нихон роното) 106, 107, 111
Японская социалистическая лига
(Нихон сякайсюги домэй) 67
Японская федерация труда (Нихон
родо содомэй, сокр.— Содомэй) 61,
62, 63, 66, 77, 81, 82, 86, 87, 101—
106, ПО, 180, 190, 194, 203, 204, 214,
233>, 243t
Японский антиимпериалистический
союз (Нихон хантэй домэй) 125,.
127
Японский крестьянский союз (Нихон
номин кумиай) 63, 82, 100, 101, 102,
103, 105
Японский потребительский союз 180'
Японский пролетарский культурный
союз (Нихон прорэтариа бунка
рэммэй, сокр.— КОПФ) 138
Японский профсоюз портовых
рабочих 201

УКАЗАТЕЛЬ ИМЕН
Абэ Исо 39, 42, 106, 121, 134, 188
Акамацу Кацумаро 73, 87, 96, 135,
188
Акива Мацугоро 120
Акиеаса Масаноскэ 178, 183
Андрю 155
Араки Садао 133, 186
Арахата К.ансон 72, 73, 93, 118, 212
Арисава Хироми 213
Асо Хисаси 106, 213
Бонч-Бруевич В. Д. 44
Вада Кинтаро 72
Вадецкий 44
Вакацуки Рэйдзиро 102, 133
Ван-Коль 46
Ватанабэ Дзётаро 186
Ватанабэ Мандзо 72, 74
Ватанабэ Масаноскэ 7, 9, 62, 66, 72,
73, 84, 94, 101, 108, 111, 116, 121 —
125, 176
Виолис Андре 26
Волк Я. 28
Гегель Г. 111
Горький М. 208
Дан Такума 133
Димитров Г. 196, 197, 198
Ёсида Хадзимэ 72
Ёсикава Морикуни 74
Ёсикава Юити 193
ёсино Сакудзо 52, 65
Ёсихара Таро 70, 175
Иба Кинако 121
Иваса Сакутаро 77
Ивата Ёсимити 10, 131, 156, 157, 177
Иидзука Мицунобу 176
Имамура Хидэо 221, 222
Иномата Мунао 73, 118, 130
Иноуэ Дзюнноскэ 133
Иноуэ Киёси 79, 150
Инукаи Цуёси 1331, 134
Исида 178, 183
Исикава Сансиро 49
Итикава Сёити 3, 5, 10, 64, 65, 72,
79, 80, 83, 87, 88, 94, 95, 108, 111,
119, 122, 125, 126, 142, 143, 145, 146,
147, 155, 160, 223
Ицуми Сигэо 178, 183
Кавада Кэндзи 73
Каваи Ёситора 10, 75, 84, 175
Казаками Хадзимэ 52, 129
Кавано Минору 201
Кавасаки Кэндзиро 10'
Каваути Тадахико 73
Кадзама Такэкити 131, 176, 177
Кайто 175
Канэко Кэнто 73
Ка'суга Сёдзиро 211
Касэ 175
Катаяма Сэн 3, 7, 34—42, 45, 46, 47,.
49 50, 51, 53, 55, 58, 59, 68, 70, 71,
1% 73, 78, 93>, 94, 108, 111, 116. 131,
132, 138, 148, 167, 170
Катаяма Тэцу 135, 188
Като Кандзю 204, 206, 212
Като Киити 175
Кацура Таро 51
Кидзима Такааки 178, 183
Киносита Наоэ 42, 48, 49
Киносита Эгути 52
Китадзава Синдзиро 65
Ко Намэсакуро 193
Кобаяси Такидзи 10, 138, 139, 155,
157, 158
Кои в а Сэйдзё 74'
Кокурё Гоитиро 10, 62, 72, 94, 122,
123, 124
Комура Ёноскэ 200
Кондо Эйдзо 73
Коно Мицу 190
Конно Ёдзиро 131, 177
Коноэ Фумимаро 217, 218
Котоку Сюсуй 39, 41, 42, 43, 45, 46,
50, 51, 52, 55
Кувахара Рокуро 200
Курахара Корэхито 138, 140
Курода Хисао 118, 204, 212
Куроки 111
Куроки Дзютоку 10, 221
Куросима Дэити 138
Куусинен О. 149, 150
Лассаль Ф. 33
Ленин В. И. 4, 15, 17, 18, 21, 32, 41,
43, 44, 46, 53', 57, 68, 61, 62, 69, 70,
71, 72, 76, 80, 97, 112, 113, 150, 173,
269

227, 238, 252
Люксембург P. 112
Масаки Дзиндзабуро 186
Макино Нобуаки 186
Малиновский Р. В. 173
Манива Суэкити 175
Манн Т. 37
Мануильский Д. Э. 171, 172
Маркс К. 12, 13, 23, 41, 45, 49
Мацу бара 175
Мацумото Дзитиро 206
Мацумото Кадзуми 10
Мацумото Юкисигэ 193
Мацумура 176, 177
Мацуока Комакити 101, 188, 213, 214
Маэда 26
Мидзуно Сигэо 176
Минами Киити 120
Минобэ Тацукити 52
Минэ 178, 183
Митамура Сиро 147, 153
.Мияги Кикуо 200
Миякава Таро 177
Миямото Кэндзи 10, 159, 178, 183,
223
Миямото Юрико 138, 140
Мияути Исаму 179
Мори Мото 176
Моритика Умпэй 41, 51
Мото да 178
Набэяма Садатика 9, 73, 108, 122,
147, 152, 153, 164, 160, 181
Нагасава Таскэ 141
Накано Сигэхару 138
Накао Кацуо 122
Нисио Суэхиро 86, 101, 121, 188, 213,
214
Новиков-Прибой А. С. 45
Норо Эйтаро 10, 138, 154, 158, 159,
178
Носака Сандзо 62, 68, 72, 83, 92, 94,
131, 138, 148, 170, 200, 201, 203, 219,
220, 221, 222
Обата Тацуо 177—180
Огино Масадзи 178
Огура 56
Одзаки Юкио 52
Оидзуми Кэндзо 177—180
Окабэ Такаси 200
Ока да Кэйскэ 186
Ока да Содзи 212
Окамото Томо 202
Окамура Хидэмацу 200
Окано Сусуму 138, 222', 223
О'Конрой 26
Осуги Сакаэ 77, 84
Оути Хёэ 213
Оуэн Р. 33
°яДп Икуо 65' 82' 106> 120> 121> 126,
270
Петров А. Н. 24
Плеханов Г. В. 46, 47
Прудон П. 31
Рё Накахира 79
Руссо Ж. Ж. 33
Рутгерс О. 69
Саёндзи Кинкадзу 186
Сайто Макото 185
Сакагути Есихару 175
Сакагути Цурухару 175
Сакаи Тосихико 41, 42, 45, 51, 65, 67,
68, 70, 72, 74, 83, 118
Сакисака Ицуро 204, 212
Сакума 178, 183
Сакума Садаити 33, 34
Само Манабу 9, 73, 74, 94, 108, 122,
147, 152, 153, 154, 160, 175, 181
Сано Фумио 94
Сано Хитоси 129, 130
Сата Инэко 138
Сато Митио 79
Сато Кинъита 211, 212
Сен-Симон А. 33
Смайлс 33
Сода Macao 202
Сугиура Кэйити 120, 122
Судзуки Бундзи 52, 53, 86, 101, 136
Судзуки Мосабуро 63, 118, 204, 212
Судзиловский (Руссель) Н. К- 44
Суэцугу 212
Тагути Ундзо 70, 71, 72
Такаги Синдзи 140
Такадзагаа Ииити 140
Такано Минору 204
Такасэ Киёси 72, 73', 91
Такати Такуро 193
Такахаси Корэкиё 186
Такахаси Садаки 73
Такацу Масамити 72
Такэнака Цунэсабуро 10, 211
Танака Гиити ПО, 111, 123
Танака Сэйгэн 129, 130, 131
Танигути Дзэнтаро 73
Токугава 13, 14, 18
Токуда Кюити 7, 10, '65, 72, 83, 93, 94,
108, 116, 120, 216, 221, 224
Токунага Сунао 138, 139
Тосава Киёхито 120
Тэраути Масатакэ 58
Уно Кодзо 213
Урата Такэо 72, 74
Усида Дзёкити 200
Уэда Сигэки 10, 72, 74
Фува Тэцудзо 29
Фудзии Хидэо 200
Фукуда Токудзо 65
Фукумото Кадзуо 7, 108, 111, 112,
113, 114, 116, 117
Фурухата Есикадзу 200
Фурье Ш. 33

Хакамада Сатоми 178, 183, 184
Хасэгава Нодлёкан 52
Хаяма Ёсики 138
Хаяси 178, 183
Хирата Сунао 144, 155
Хиросава Кэйсити 84
Хирота Хиротакэ 186
Цудзин Таминоскэ 74
Цунэкава Н. 55
Эгути Киноси 52
Энгельс Ф. 17, 41, 42, 45, 49
Ямакава Хитоси 51, 65, 68, 69, 72,.
73, 87, 90, 94, 96, 116, 118, 130, 212
Ямамото Кэндзо 62, 72, 73, 94, 101,
120, 122, 131, 138, 148, 195, 200, 201,.
203
Ямамото Масаёси 158
Ямамото Сэндзи 121, 125
Ямамото Тацуо 156
Яманоуэ Масаёси 175

ОГЛАВЛЕНИЕ
Предисловие 3
Глава 1. Некоторые особенности развития японского империализма до
второй мировой войны 12
Глава 2. Зарождение и развитие рабочего и социалистического
движения в Японии ,. . . 29
Глава 3. Влияние Великой Октябрьской социалистической революции
на развитие революционного движения в Японии 55
Глава 4. Образование Коммунистической партии Японии. Деятельность
КПЯ в начале 20-х годов 69
Глава 5. КПЯ в условиях первых репрессий. Борьба против
ликвидаторства 83
Глава 6. Тактика КПЯ в отношении легальной пролетарской партии.
Борьба против «левого» оппортунизма 97
Глава 7. Тезисы Коминтерна 1927 г. Новый подъем революционного
движения 116
Глава 8. Борьба КПЯ против фашизма и агрессии 132
Глава 9. «Тезисы 1932 года» — боевая программа японских коммунистов 148
Глава 10. Под ударами военно-полицейского режима 173
Глава 11. Движение за создание единого народного фронта . . . 185
Глава 12. Демократическое движение в Японии после начала войны в
Китае и в период второй мировой войны 210
Приложения 225
Список использованной литературы 254
Указатель партий, политических и общественных организаций . . . 264
Указатель имен 269
Иван Иванович Коваленко
ОЧЕРКИ ИСТОРИИ коммунистического движения В ЯПОНИИ
ДО ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
Редактор М. А. Унке. Младший редактор Р. Г. Селиванова
Художник Е. В. Бекетов. Художественный редактор Б. Л. Резников
Технический редактор Г, А. Никитина. Корректор В. В. Воловик
И Б № 13672
Сдано в набор 5/ХН 1978 г. Подписано к печати 10/V 1979 г. А-02801. Формат 60Х90'/г,
Бум. № 1. Печ. л. 17. Уч.-изд. л. 20,04. Тираж 3100 экз. Изд. № 4353. Зак. № 846.
Цена 2 р. 20 к.
Главная редакция восточной литературы издательства «Наука>
Москва К-45, ул. Жданова, 12/1
3-я типография издательства «Наука». Москва Б-143, Открытое шоссе, 28