Текст
ЕВРАЗИЯ
ROLAND MOUSNIER
Professeur a la Sorbonne
DAS SAS SIN AT
D'HENRI IV
14 mai 1610
Gallimard
1964
cmio
РОЛАН МУНЬЕ
УБИЙСТВО
ГЕНРИХА IV
14 мая 1610 года
Санкт-Петербург
Евразия
2008
ББК 63.3(0) 4
УДК 94(44) 031
М90
Нучный редактор
кандидат историгеских наук Шишкин В. В.
Предисловие к русскому изданию
доктор историгеских наук, профессор,
тлен-корреспондент РАН Уваров П.Ю.
Мунье Ролан
М90 Убийство Генриха IV (14 мая 1610) / Пер с франц.
Некрасов М. Ю. Научный редактор Шишкин В. В.,
предисловие Уварова П. Ю. — СПб.: Евразия, 2008. -
416 с.
ISBN 978-5-8071-0301-7
Книга маститого французского историка Ролана Мунье
посвящена знаковой дате в истории Франции — дню, когда
был убит французский король Генрих IV (1595-1610). Че-
рез призму убийства Мунье рассматривает умонастроения
французского общества начала XVII века, переживавшего
последствия трагических Религиозных войн. В книге пред-
ставлен целый спектр сюжетов: внешняя политика Франции
в правление первого короля из династии Бурбонов, отноше-
ния государя и народа, идеальный образ короля в глазах
подданных, лавирование французского правительства меж-
ду протестантами и католиками. Отвечая на вопрос - кто
убил Генриха IV, Ролан Мунье одновременно ставит свой
диагноз французскому обществу начала XVII столетия.
© Editions Gallimard, 1964
© Некрасов М. Ю., перевод с фр., 2008
© Уваров П. Ю., предисловие
к русскому изданию, 2008
© Лосев П. П., оформление, 2008
ISBN 978-5-8071-0301-7 © Евразия, 2008
РОЛАН МУНЬЕ - ИСТОРИК
С РЕПУТАЦИЕЙ КОНСЕРВАТОРА
Предисловие к русскому изданию
Хорошо, что начинается знакомство российской публи-
ки с творчеством выдающегося французского историка Ро-
лана Мунье (1907—1993).
Плохо, что это происходит так поздно.
То, что наша культура франкоцентрична, — общеизвест-
но со времен Грибоедова. К тому же за последние два десят-
ка лет благодаря издательским программам французского
правительства перевод и публикация практически любого
французского автора могли стать безубыточным коммер-
ческим предприятием. Да и писал Мунье на темы, заведомо
интересные для наших читателей, взращенных на книгах
Дюма. Так почему же имя этого автора до сих пор практичес-
ки неизвестно в России?
В советские времена это можно было бы объяснить идео-
логическими причинами — Мунье не скрывал своих консер-
вативных взглядов, и его часто именовали антикоммунис-
том. Но и во времена постсоветские Мунье также не везло.
Он явно не принадлежал к движению «Анналов» — а изда-
тели почему-то уверовали в то, что современную истори-
ческую мысль Франции представляют только «анналисты»
(одного лишь Жака Ле Гоффа издали восемь раз). Не по-
ходил он и на историков, пробавляющихся заниматель-
ными биографиями королей или сулящих читателю рас-
путывание разнообразных тайн истории (кто скрывался за
«Железной маской», в чем состояла «тайна Тамплиеров»
и кем была «настоящая Жанна д’Арк»). Но возможна и
другая причина — угловатая старомодность Мунье. Всем
6
Убийство Генриха IV
своим творчеством он опровергал мнение о том, что тра-
диционную историю надо списать в утиль после стольких
«коперниканских революций», произведенных в гумани-
тарных науках. Можно ли писать исторический текст без
терминов «симулякр», «эпистема», без анализа дискурсов,
темпоральностей и телесностей? Оказывается, можно, и
совсем неплохо. Более того, проходит время — и «симу-
лякры» с «темпоральностями» смотрятся на фоне его книг
как ржавеющий корпус Центра Помпиду на фоне особняков
соседнего квартала Маре. Впрочем, последнее соображение
уже походит на «теорию заговора», а к этим теориям Мунье
обычно относился скептически...
Ролан Мунье родился в 1907 году. Обучаясь в Сорбон-
не, он посещал еще и курсы «Высшей школы практических
исследований». Это учреждение было основано еще в 1866 г.
с целью ликвидировать наметившееся отставание француз-
ской исторической школы от школы германской. Если в
традиционной французской системе преподавания опреде-
ляющая роль отводилась красноречию лектора, читающего
общие курсы, то в «Высшей школе» занятия строились по
системе, разработанной Леопольдом фон Ранке, где упор
делался на практических занятиях с источниками и на ис-
следовательских семинарах. Один из рецептов творческого
успеха «школы Мунье» заключался в последовательной ре-
ализации мэтром этих научно-педагогических принципов,
воспринятых в годы обучения ремеслу историка. Окон-
чив университет, молодой преподаватель работал с 1932 г.
в престижном коллеже Корнеля в Руане. Здесь, опираясь
преимущественно на нормандские архивы, он начал работу
над своей диссертацией под руководством Жоржа Пажеса,
специалиста истории XVII в. Другим его учителем был зна-
ток французского права А. Оливье-Мартен, прививший Ро-
лану Мунье редкую для историков его поколения любовь к
сочинениям юристов. Вскоре Мунье начал преподавать и в
столичных коллежах, оставаясь при этом связанным с Руа-
ном. Во время войны Мунье участвовал в Сопротивлении
Предисловие к русскому изданию
7
и был арестован руанским гестапо. Чудом ему удалось из-
бежать концлагеря.
В 1945 г. он защитил диссертацию и опубликовал ее в
виде объемной книги, посвященной продаже королевских
должностей при Генрихе IV и Людовике XIII1.
Историки, изучающие институты старой французской
монархии, обычно видели в практике продажи должно-
стей («venalite des offices») коррупцию, абсолютное зло,
разрушающее работу механизма государственного управле-
ния. Мунье, развивая идею, некогда высказанную Паже-
сом, подошел к этой практике как к социальной проблеме,
концентрируя внимание на том, какие группы в первую
очередь становились собственниками должностей. В его
работе новым был выбор источников — анализ данных па-
рижских центральных архивов (где были сконцентрирова-
ны сведения об актах продажи должностей и их реальной
стоимости) сочетался с доскональным знанием локально-
го нормандского материала. В итоге получилась стереос-
копическая картина прошлого, основанная на массовом
источниковом материале. Порывая с традиционной прак-
тикой историков цитировать лишь отдельные примеры,
Мунье продемонстрировал свою завидную исследователь-
скую интуицию и стремление докопаться до социальных
причин наблюдаемых явлений, доскональное знание изу-
чаемого общества, включая умение разбираться в экономи-
ческих тонкостях. Социальный анализ практики продажи
должностей давал в руки Мунье ключ к пониманию такого
сложнейшего феномена, как Фронда, которая трактовалась
им как защитная реакция владельцев должностей на самоуп-
равство чрезвычайных комиссаров — интендантов времен
Ришелье.
Работу заметили. То, что именно в сфере социального
следует искать объяснение крупных политических событий,
1 Mousnier R. La venalite des offices sous Henri IV et Louis XIII.
Rouen: Maugard, 1945.
8
Убийство Генриха IV
было вполне созвучно настроениям авангарда французской
историографии, к которому принято причислять круг исто-
риков, сформировавшийся вокруг журнала «Анналы».
Судьба все время будет сталкивать Мунье с «анналиста-
ми». Вот и свою карьеру университетского преподавателя
он начал в 1947 г. именно в Страсбурге, там, где после пред-
ыдущей войны преподавали Люсьен Февр и Марк Блок, на-
чавшие издавать в этом городе свои «Анналы экономиче-
ской и социальной истории».
В Страсбургском университете Ролану Мунье удается во-
плотить в жизнь свой идеал исторического семинара. Про-
фессор объединял вокруг себя учеников — дипломников
и аспирантов, выдвигая единый исследовательский план.
Каждому доставался определенный участок работы, и раз в
неделю очередной докладчик отчитывался сперва о харак-
тере избранных источников, об избранном методе иссле-
дования, о первых полученных результатах. Затем под ру-
ководством профессора каждый из участников брал слово,
чтобы вносить критические замечания, задавать вопросы,
предлагать свой способ интерпретации наблюдаемого явле-
ния. В ходе каждого заседания семинара велся протокол, и
в конце года готовился заключительный доклад. В идеале
итогом работы семинара становился коллективный труд.
Сегодня в этом демарше трудно усмотреть нечто удивитель-
ное, но, повторяю, во Франции с ее аподиктическими тра-
дициями преподавания это было большой новацией. А пе-
дагогом Мунье был чрезвычайно требовательным и умел
добиваться от учеников хороших результатов. При этом
Мунье продолжал выпускать книги — в 1947 г. вышла мо-
нография, посвященная королевскому Совету времен Лю-
довика XIII1, в 1954-м г. — обобщающий труд, рассказыва-
ющий о великих преобразованиях в европейской культуре
XVI-XVII вв., приведших в итоге к мировому доминиро-
1 Mousnier R. Les reglements du Conseil du Roi sous Louis XIII. Paris:
Societe de 1’Histoire de France, 1949.
Предисловие к русскому изданию
9
ванию Европы1. За эту работу Мунье получил престижную
премию Академии моральных и политических наук.
В 1955 г. он был избран профессором Сорбонны. По вос-
поминаниям современников его занятия всегда проходили
при переполненной аудитории. Мунье умел подбирать все
новые, неожиданные факты к своим лекциям. Но он не огра-
ничивался демонстрацией своей незаурядной эрудиции, а
всегда пытался найти некое глубинное объяснение наблю-
даемым процессам, создать новые объяснительные моде-
ли. Его вполне можно назвать сторонником «истории-про-
блемы», столь востребованной в послевоенной Франции.
В ту пору необычайно популярным был «квантитатив-
ный» подход к истории извечного оппонента Мунье Эрне-
ста Лабрусса1 2, профессора кафедры экономической истории
Сорбонны. Властителем дум был также и возглавивший
«Анналы» Фернан Бродель с его «историей большой дли-
тельности». Но особенно важным увлечением поколения
послевоенных историков был марксизм. Сегодня трудно
представить, что едва ли не большинство ярких француз-
ских историков были в ту пору членами Компартии и убеж-
денными сталинистами.
На этом фоне Ролан Мунье оставался белой вороной.
Он не боялся открыто заявлять о своем философском иде-
ализме, не скрывал того, что был глубоко верующим като-
ликом. Он не терпел догматизма в любом его проявлении,
но это не препятствовало ему выступать с обобщениями и
ратовать за оживленный диалог истории с социальными
1 Eodem. Les XVIe et XVIIe siecles. La grande mutation intellectuelle
de I’humanite. Lavenement de la science et I’expansion de I’Europe. Paris:
PUF, 1954. См. также его работу: Progres scientifique et technique au
XVIII siecle. Paris: Pion, 1958.
2 Оживленная полемика никогда не мешала Мунье сотрудни-
чать со своими оппонентами. Лабрусс и Мунье совместно издали
книгу: Labrousse Е., Mousnier R. Le XVIIIe siecle. Lepoque des Lumie-
res (1715-1815). Paris: PUF, 1953, которая затем была авторами
дополнена и переиздана в 1966 г.
10
Убийство Генриха IV
науками. Целый год он провел в США, где знакомился с ме-
тодами социологии и антропологии. Вернувшись, он создал
для студентов Сорбонны особый теоретический курс, кро-
ме того — междисциплинарные исследования поощрялись
и на семинаре Мунье. Еще задолго до утверждения среди
французских историков моды на социологию он знакомил
своих учеников с трудами Питирима Сорокина и Толкотта
Парсонса, примеряя, в какой мере заимствования из арсе-
нала социальных наук позволяют лучше разобраться в хи-
тросплетениях семейных и социальных связей во Франции
Старого порядка.
Но в учебниках по историографии Мунье обычно упо-
минается не как оригинальный исследователь и харизма-
тический педагог, но как яростный полемист. Он бросил
вызов марксистской истории в лице Б. Ф. Поршнева. Кни-
га советского историка «Народные восстания во Франции
накануне Фронды», удостоенная в 1949 г. Сталинской пре-
мии, стала доступной западным коллегам в немецком пере-
воде, изданном в ГДР в 1953 г., а затем была опубликована
в 1963 г. во Франции1.
Многие французы были впечатлены смелой трактовкой
истории XVII века. Поршнев утверждал, что все это столетие
было преисполнено многочисленными «Жакериями», тща-
тельно скрываемыми буржуазной историографией. Обще-
ство того времени понималось советским историком как
феодальное по своей природе. То, что большую часть сво-
его «прибавочного продукта» крестьянин отдавал вовсе не
своему сеньору, а сборщикам королевских налогов, роли не
играло. «Феодальная рента» собиралась централизованно,
а затем перераспределялась в пользу господствующего клас-
са. Буржуазия, приобретая должности, также «феодализи-
ровалась», совершая предательство по отношению к своей
исторической миссии. Изменив своему классу, вчерашние
1 Porchnev В. F. Les soulevements populaires еп France de 1623 a
1648/Ed. par Robert Mandrou. Paris: S.E.V.P. E.N., 1963.
Предисловие к русскому изданию
11
буржуа становились агентами феодального государства, выс-
шей стадией которого был абсолютизм — дворянская дик-
татура, призванная подавлять нарастающий вал классо-
вой борьбы трудящихся города и деревни. Соблазнитель-
ная простота концепции, железная логика, подкрепленная
обильным цитированием источников, завоевали Поршневу
многих сторонников во Франции.
Мунье начал полемику с Поршневым еще до перевода
его книги на французский язык. Он вновь и вновь перечи-
тывал источники, на которые ссылался советский историк1,
и обнаруживал, что во всех анализируемых восстаниях руко-
водителями и застрельщиками выступали как раз те, кого
Поршнев относил в лагерь «феодалов», — духовенство, пред-
ставители провинциальных дворянских линьяжей, местные
офисье — собственники должностей, недовольные самоуп-
равством королевских интендантов, наделенных чрезвычай-
ными полномочиями по сбору налогов. Мунье не понимал,
как можно было игнорировать роялистское сознание вос-
ставших крестьян, кричавших: «Да здравствует король без
габели!» Классовый подход виделся ему слишком грубым
инструментом для изучения общества Старого порядка, и
еще меньше — абсолютистского государства.
Но стиль Мунье-полемиста заключался в том, что, всту-
пив в дискуссию, он не ограничивался указанием на слабые
места в построениях оппонента, но непременно сам старал-
ся углубиться в новую для себя проблематику. Он всерьез
заинтересовался природой крестьянских волнений, на не-
которое время сделав их сюжетом своего исследователь-
1 Не случайно вскоре после выхода книги Поршнева (основан-
ной главным образом на донесениях местных властей центрально-
му правительству) Мунье опубликовал сборник писем, адресован-
ных канцлеру Сегье: Lettres etmemoires addresses аи chancelier Seguier
(1633-1649), recueillis et риЬПёз par R. Mousnier. Paris: PUF, — 1964.
Выяснилось, что многие построения Поршнева ущербны именно
с источниковедческой точки зрения. Впрочем, задолго до Мунье
это было подмечено А. Д. Люблинской.
12
Убийство Генриха IV
ского семинара. И позже его ученики опубликуют исчерпы-
вающие монографии по этой теме1. Сам же Мунье занялся
компаративными исследованиями и сравнил крупнейшие
крестьянские восстания XVII столетия — во Франции, Рос-
сии и Китае1 2.
Не меньшую известность, чем полемика с Поршневым,
получил спор Ролана Мунье с Эрнестом Лабруссом, безу-
словным лидером социально-экономического направления
в истории, блестящим педагогом.
Лабрусс отстаивал классовый подход при изучении обще-
ства Старого порядка, инициировав масштабный анализ мас-
совых источников — фискальных и нотариальных — с тем,
чтобы получить в итоге «объективные» данные о классовой
стратификации, не зависимые ни от иллюзий современни-
ков, ни от предвзятых идей историков. Полемика «школы
Лабрусса» и «школы Мунье» началась еще в 50-е гг., но
кульминационным ее моментом стали знаменитые коллок-
виумы в Сен-Клу3.
С точки зрения Мунье и его учеников, изучаемое ими
общество было не классовым, а сословным. Впрочем, мы
должны отметить досадную невозможность адекватного
перевода. В нашей традиции, в том числе и в переводе дан-
ной книги, словом «сословия» передают два разных терми-
1 Вегсё Y.-M. Histoire des Croquants. Etudes des soulevements popu-
late au XVIIe siecle dans le sud-ouest de la France. Paris, Geneve: Droz,
1974; Foisil M. La revolte des Nu-pieds et les revoltes nonnandes de 1639.
Paris: PUF, 1970.
2 Mousnier R. Fureures paysannes. Les paysans dans les revoltes du
XVIIe siecle, France, Russie, Chine. Paris: Caiman-Levy, 1968.
3 Ehistoire sociale: Source et methodes. Colloque de I’Ecole normale su-
perieure de Saint-Cloud (15-16 mai 1965). Paris: PUF, 1967; Problemes
de stratification sociale. Actes du colloque international (1966) / Ed. par
R. Mousnier. Paris: PUF, 1968. Niveaux de culture et groupes sociaux.
Actes du colloque reuni du 7 au 9 mai 1966 a EEcole normale superieure.
Paris, La Haye: Mouton, 1967. Ordres et classes: Communications. Col-
loque d’histoire sociale, Saint-Cloud, 24-25 mai 1967 / Ed. par D. Ro-
che & E. Labrousse. Paris, La Haye: Mouton, 1973.
Предисловие к русскому изданию
13
на: «ordres» и «etats». Во Франции было три «Etats» (лишь
иногда фигурально говорили о «дворянстве мантии» как
о «четвертом сословии» — quatrieme etat). Число «ordres»
было намного большим, и критерии их выделения были
более сложными. Так, например, приходские священники
и монахи принадлежали к одному «etat», но к разным «ord-
res», то же можно сказать о советниках судов и адвокатах.
Можно было бы предложить в качестве эквивалента тер-
мин «чин», но и он в русском языке нагружен особыми
коннотациями. Вместе с тем в наших словарях и учебниках
сословие часто определяют как общность, выделяемую на
основе юридических критериев. Мунье же был с этим кате-
горически не согласен, неоднократно возражая, что в XVI и
XVII вв. классификация на основе «ordres» была социаль-
ной реальностью, лишь часть из которой находила юриди-
ческое выражение. И положение той или иной группы на
иерархической лестнице определялось не уровнем дохода,
не обладанием наследственным или благоприобретенным
имуществом и уж, конечно, не местом в системе производ-
ства, но, прежде всего, тем социальным престижем, кото-
рый отводился обществом данной группе, в соответствии с
закрепленными за этой группой социальными функциями.
В подтверждение своего видения Ролан Мунье ссылался не
на авторитет Маркса или социологов XX в., но на труды
французских юристов начала XVII столетия. «Общество or-
dres» скреплялось не столько горизонтальными связями,
сколько иерархическими отношениями вертикальной со-
лидарности. Отношения верности патрона и клиента тра-
диционно находились в центре внимания «школы Мунье»1,
сделавшего эти сюжеты темой нескольких своих семина-
ров. Мунье отмечал, что его интересует не только структура
общества, но и реальные принципы его функционирования.
1 См. например: Cliententeles et fidelites en Europe a I’epoque mo-
derne. Hommage a Roland Mousnier / Publie sous la dir. de Yves Du-
rand. Paris: PUF, 1981.
14
Убийство Генриха IV
В клиентелах и иных вертикальных связях Мунье видел
ключ к раскрытию политических механизмов французской
монархии.
Дискуссии в Сен-Клу, находившиеся в ту пору на пе-
реднем крае историографических дискуссий, позже обрели
славу «образцов методологической бесплодности». Одна-
ко именно в ходе этих дебатов происходило осмысление
необходимости поворота к культуре, к ценностям изучаемо-
го общества, к имманентным культурным принципам. Труд-
но не заметить, что, хотя Мунье никогда не использовал
термин «менталитет», его позиция представлялась более
приближенной к тому, что вскоре будет без ложной скром-
ности названо «Новой историей» или «Новой культурной
историей».
Тогда, в Сен-Клу, отвечая на возражения Мунье, Лабрусс
сказал: «Есть два рода умов, в равной степени достойных
уважения: те, которые ищут решения проблем, и те, кото-
рые ищут дополнительные трудности на пути их решения.
Я отношусь к первым»1. Подразумевалось, что его оппонент
принадлежит к категории извечных скептиков. Это верно
лишь отчасти, поскольку и сам Мунье охотно конструиро-
вал генерализирующие теории.
Задумавшись над принципами социальной организации,
Мунье вновь прибегнул к компаративному методу. Он опуб-
ликовал небольшой обзор разных типов социальной стра-
тификации, основанных на определенных принципах со-
циальной иерархии: кастовые, сословные, «литургические»
(к нему он относил Московское государство), «философ-
ские» (основанные на принципе личных заслуг и принесен-
ной пользе общему делу). Общества, основанные на классо-
вом делении в зависимости от отношений собственности на
средства производства, возникают после промышленного
переворота. Но классы являются, таким образом, не универ-
1 Цит. по: Noiriel G. Qu'est-ce que I’histoire contemporain? Paris,
1996. P. 163.
Предисловие к русскому изданию
15
сальным свойством всех исторических сообществ, но лишь
частным случаем стратификации.
Книгу о крестьянских восстаниях, переведенную на мно-
гие языки, в СССР поместили в «спецхран» — то ли не без
основания увидев в ней антимарксистский пафос, то ли
приняв на свой счет язвительные слова Мунье в адрес то-
талитарных режимов. К советскому строю этот историк
действительно относился весьма критически. В 1975 г. он,
будучи председателем национального комитета француз-
ских историков, выступил в Сан-Франциско на XIV Между-
народном конгрессе исторических наук с пленарным до-
кладом по истории понятия «права человека». В результате
советская делегация всерьез засобиралась демонстративно
покинуть конгресс. Но при этом Мунье очень интересовал-
ся историей России, с уважением относился к советским
коллегам и опекал молодых советских историков, прохо-
дивших в Сорбонне стажировку.
Но Лабрусс был прав, намекая на склонность Мунье к
гиперкритицизму. В условиях, когда Э. Ле Руа Ладюри пи-
сал, что историк будущего будет «клиометристом» или его
не будет вовсе, Мунье любил предупреждать против увле-
чения историков количественными методами и подчерки-
вал искусственность налагаемых на общество внешних ру-
брикаций. Он вспоминал характерную сцену, когда некий
исследователь обнаружил 18 иерархических групп среди
лиц наемного труда в Париже. Но на «механографической
карточке» (забытой теперь перфокарте 60-х) для учета со-
циальной принадлежности было предусмотрено лишь 10 по-
зиций, и тогда руководитель проекта велел сократить число
групп до десяти, прибегнув к их укрупнению. «Бесполезно
подчеркивать всю произвольность этого действия, — воз-
мущался Мунье, — если восемнадцать категорий существо-
вали в реальности, то надо было их сохранить и отказаться
от использования механографии вплоть до того момента,
пока историк не будет обладать соответствующим для его
целей оборудованием. То же самое относится и к статистике.
16
Убийство Генриха IV
Если общество реально фрагментировано на очень боль-
шое число слишком мелких категорий, то в этом и может со-
стоять его определяющая черта, сущностный характер это-
го общества; следовательно, нужно с уважением относиться
к этим категориям, даже если они и затрудняют статистиче-
скую обработку, и даже если временно придется отказаться
от статистики. Статистика и механография должны быть
на службе у историка, а не наоборот»1 — в таком духе бы-
ли выдержаны многочисленные реплики Мунье на коллок-
виумах по социальной истории. Он настаивал на том, что
подсчетам должны предшествовать кропотливые моногра-
фические изыскания в рамках отдельных семей, кварталов,
приходов.
Но это не мешало Ролану Мунье руководить коллекти-
вами, увлеченно занимавшимися анализом массовых источ-
ников с целью «ухватить» общество в его эмпирической
реальности, восстановить «подлинную» социальную струк-
туру. Для этого им был выбран такой важный источник,
как нотариальные брачные контракты. Социальный строй
покоился на важнейшем, по мнению Мунье, правиле: фран-
цузы Старого порядка женились на ровне. Случаи нерав-
ных браков и мезальянсов, конечно, были, более того, они
играли роль важнейшего канала социальной мобильности,
но брачные контракты чутко реагировали на подобные
отклонения от нормы соответствующим изменением со-
става приданого. Действительно, информативная ценность
брачных контрактов огромна — помимо размеров прида-
ного невесты и вклада жениха, позволяющих учесть и да-
же «взвесить» компоненты этого социального уравнения,
в нем содержались ценнейшие сведения о социальных свя-
зях — горизонтальных (родственники) и вертикальных (сви-
детели), в число которых приглашались, как правило, вы-
шестоящие люди. Коллектив, в состав которого входили не
1 Mousnier R. La plume, la faucille et le marteau: Institutions etsociete
en France du Moyen Age a la Revolution. Paris: PUF, 1970. P. 15-16.
Предисловие к русскому изданию
Y7
только историки, но и представители точных наук, сумел
обобщить громадный статистический материал брачных
контрактов1, чтобы создать свою модель социальной иерар-
хии парижского общества.
В мае 1968 г. грянула «студенческая революция». Забас-
товки охватили все университеты Франции. И только соз-
данный Мунье «Центр исследований по истории Европы
Нового времени» продолжал свою работу. Ролан Мунье
организовал со своими коллегами группу, несущую кругло-
суточное дежурство в библиотеке Сорбонны, чтобы спасти
ее фонды от поджога и разграбления. Вместе с тем он при-
зывал серьезно отнестись к урокам студенческого восстания
и увидеть за левацкими лозунгами и экономическими тре-
бованиями прежде всего метафизический протест против
общества потребления и бездуховности современного мира.
Можно приводить еще немало примеров того, что Му-
нье никогда не боялся идти против течения. Не поддался
он и искушению «эгоистории», завоевавшей сердца многих
французских мэтров. Поэтому нам остается лишь гадать о
том, какой труд Мунье считал для себя самым главным и с
чего он сам захотел бы начать знакомство с российской пу-
бликой. Возможно — с фундаментальной истории француз-
ских институтов времен абсолютной монархии1 2 или с по-
следней своей книги, вновь посвященной компаративному
исследованию государственности3, а может быть — с работ
по истории Парижа4?
И все же правильно, что перевод наследия Мунье на
русский язык начинается именно с «Убийства Генриха IV».
Проходит время, и многие труды историков сохраняют
1 Mousnier R. La stratification sociale a Paris aux XVIIe et XVIIIe
siecle. I: Eechantillon de 1634,1635,1636. Paris, Pedon, 1976.
2 Mousnier R. Les institutions de la France sous la Monarchic absolue.
Paris, PUF, 1974-1980.
3 Eadem. Monarchies et royautes de la prehistoire a nos jours. Paris:
Perrin, 1989.
4 Paris, capitate au temps de Richelieu et de Mazarin. Paris: PUF, 1978.
18
Убийство Генриха IV
лишь историографический интерес, в лучшем случае — цен-
ность справочного пособия. Можно сказать это и о работах
Ролана Мунье. Но только не об этой книге, опубликован-
ной в далеком 1964 году.
Данная монография — редкий образец успешного иссле-
дования. Этот текст успешен не только в том смысле, что
его чтение доставляет удовольствие, но и в подзабытом уже
требовании к историческому сочинению устанавливать науч-
ную истину. До книги Мунье существовала традиция неглас-
но предполагать существование мощного заговора, слепым
орудием которого явился Равальяк. Это мнение, возникшее
сразу же в 1610 году, кочевало из книги в книгу. Никто не
мог представить себе, чтобы ничтожный человек решился на
такое великое злодеяние. Удобный термин «фанатик» осво-
бождал от необходимости обращать внимание на внутрен-
ний мир Равальяка. Само собой разумелось, что его направ-
ляли либо иезуиты, либо испанские агенты, либо Римская
курия, либо королева с герцогом д’Эперноном и маршалом
д’Анкром. Это было старое как мир мнение1, но оно до 60-х
годов сохранилось в учебниках, в том числе и в советских1 2.
1 «Короля Ендрукса францужского зарезал мужик, тому семой
год. А зарезал де тем обычаем: Ездил король на Пушечный двор в
корете, а с ним сидел в корете думный человек дюк дю Парной...
А говорят про королевское убойство, что умыслил его убити дюк
дю Парной да королева, потому что король у дюк дю Парнона хотел
отнятии чин, чем он пожалован при прежнем короле, при третьем
Ендрике. И для де того дюк дю Парной, умысля, сказал королеве,
что бутто король то сведал, что она с приданным своим с маршал
Денкром ворует и хочет король маршал Денкра казнить. А ее хо-
чет отослать в Итальянскую землю. И для де того королева с ним
короля убить удумала...» — так по свежим следам излагало рас-
хожую версию убийства Генриха IV первое русское посольство во
Францию. См: 1615 августа 30 — 1616 июня 29 — Статейный спи-
сок посольства И. Кондырева и М. Неверова в Голландию и Фран-
цию / Публ. Т. А. Лаптевой // Русский Архив. Вып. 1.1997. С. 195.
2 История Средних веков. Ч. 2. / Под ред. С. Д. Сказкина,
А. С. Самойло, А. Н. Чистозвонова. М.: Гос. Полит. Издат., 1954.
С. 313.
Предисловие к русскому изданию
19
Историкам крайне редко удается в чем-то переубедить
своих коллег. Но у Мунье это получилось. После его книги
все серьезные историки признали его версию наиболее ве-
роятной. Тезис об иезуитском или каком-нибудь ином за-
говоре остался уделом лишь любителей исторических сен-
саций1.
Сегодня это исследование выглядит абсолютно совре-
менным. И при этом в нем легко можно обнаружить черты
времени.
В 1962 году конспиративная организация ОАС развер-
нула настоящую охоту на генерала Де Голля — покушения
следовали одно за другим. Мунье не принадлежал к числу
убежденных голлистов, но террор, с которым столкнулось
французское общество, побудил его, как всякого хорошего
историка, искать в изучаемом обществе прошлого ответы
на вопросы, актуальные для современной ему эпохи.
К актуальной для того времени историографической си-
туации отсылают и первые фразы авторского предисловия
«...в наши дни довольно много историков демонстративно
игнорируют события. Они с пренебрежением относятся к
тому, что называют ужасным выражением „событийная
история"». С искусством фехтовальщика Мунье вновь де-
лает выпад в сторону «Анналов», законодателей моды в со-
обществе историков. Бродель сравнивал события с пеной
на гребнях морских волн. Они — первое, что бросается в
глаза наблюдателю, но определяется жизнь моря вовсе не
красивыми белыми барашками, но скрытыми глубинны-
ми течениями «истории большой длительности». Лабрусс
был более лоялен к изучению событий, но как «певец эконо-
мической истории» отмечал, что в этой сфере, в отличие
от того, что наблюдается в других областях истории, все,
что есть важного, — повторяемо. Политические события,
1 См. на русском языке Амбелен Р. Драмы и секреты истории.
М.: «Прогресс-Академия», 1993; Черняк Е. Б. Пять столетий тай-
ной войны. М.: «Международные отношения», 1991.
20
Убийство Генриха IV
в значительной мере продиктованные случайным стечени-
ем обстоятельств, не могли быть надежной базой исследо-
вания. Научной истории, по Лабруссу, требовалось устанав-
ливать еще так называемые чистые факты, очищенные от
событийной шелухи случайностей. Позднее, уже в 70-е гг.,
новая редакция «Анналов», в значительной мере отошедшая
от постулатов Броделя и Лабрусса и переключившая свое
исследовательское внимание на «историю ментальностей»,
по-прежнему не жаловала политическую историю, считая
ее историей «событийной». И только в 1980-е г. начинается
триумфальное «возвращение политического» в центр вни-
мания французских историков. Но это было возвращением
на новой основе, с учетом достижений движения «Анналов»
и школы Лабрусса, с укреплением междисциплинарных
контактов с социальными науками — социологией, истори-
ей права, политологией, социальной психологией и исто-
рической антропологией. Что-то надлежало заимствовать
из микроистории, что-то из рефлексий о множественности
исторического времени, что-то из методов исторической
лингвистики. Для этого надо было в значительной мере
переработать способы историописания, характерные для
традиционной политической истории.
И только Ролану Мунье не надо было никуда перестраи-
ваться. Все это уже было в его старой работе 1964 г.
Значит ли это, что в нынешней ситуации постоянной
«смены парадигм» хороший историк должен быть консер-
ватором? Конечно, нет. Достаточно таланта, умения и же-
лания работать и — самостоятельности в выборе исследова-
тельской (да и жизненной) позиции. И поэтому не устарел
урок, преподанный нам Роланом Мунье, как не стареет и
предлагаемая читательскому вниманию его замечательная
книга.
П. Ю. Уваров
УБИЙСТВО
ГЕНРИХА IV
Проблема тираноубийства
укрепление абсолютной монархии
КНИГА ПЕРВАЯ
СОБЫТИЕ.
УБИЙСТВО
ГЕНРИХА IV
Глава I
УБИЕНИЕ ГОСУДАРЯ
В пятницу, 14 мая 1610 года от Рождества Христова,
Парижский парламент, первый суд королевства и осколок
бывшей королевской курии, заседал не как обычно, во двор-
це на острове Сите, а в зале монастыря Августинцев, на ле-
вом берегу, на «Университетской стороне»: этот монастырь
стоял на маленьком рукаве Сены, на набережной Августин-
цев, неподалеку от Нового моста и улицы Дофины. Так бы-
ло принято, когда дворец следовало привести в порядок для
торжественного въезда в Париж королей и королев. Дворец
готовили именно к этому, потому что в воскресенье 16 мая
торжественно въехать в Париж должна была королева Ма-
рия Медичи. А Генрих IV готовился двинуться со своей ар-
мией, насчитывающей, как говорили, более тридцати ты-
сяч человек, в направлении низовий Рейна, на герцогство
Юлих, расположенное между Ахеном и Кельном, на гер-
цогство Клеве, что недалеко от Соединенных Провинций,
на графство Марк, что на реке Рур. Дело было в спорном
наследстве. Его присвоение могло изменить баланс сил в
Священной римской империи: император, глава Австрий-
ского дома, объявил о секвестре спорных территорий, что-
бы разрешить конфликт между претендентами. Можно бы-
ло опасаться, что он распорядится этими землями, чтобы
оделить своих друзей, или же узурпирует их сам. Генрих IV,
ведя борьбу с притязаниями Австрийского дома на созда-
ние всемирной монархии, поддерживал в пику императору
права двух протестантских князей — курфюрста Бранден-
бургского и пфальцграфа Нейбургского. Прежде чем отпра-
26
Событие. Убийство Генриха IV
виться на войну, король Франции объявил регентшей на
время своего отсутствия королеву Марию Медичи, потому
что его сыну Людовику, будущему Людовику XIII, не было
и девяти лет, и велел накануне, в четверг, 13 мая, короно-
вать и помазать свою жену в Сен-Дени, чтобы укрепить ее
авторитет и власть. Вот почему были необходимы торже-
ственный въезд в столицу и приготовления, повлекшие за
собой временное перемещение парламента.
Послеполуденное заседание парламентариев в монасты-
ре Августинцев шло, как всегда, важно и неспешно. Первый
президент г-н де Арле пребывал дома, в постели, ибо стра-
дал подагрой, и председательствовал г-н Потье. «В четыре
с половиной часа, когда г-н Ле Бре, королевский адвокат,
произносил речь в защиту г-жи де Живри, было замечено,
что адвокаты и прокуроры шепчутся между собой. Было
слышно шушуканье и видно, что сидящие в зале встают,
выходят, заходят и движутся, словно пораженные неким
новым слухом, что чрезвычайно мешало г-ну королевскому
адвокату»1. Другой королевский адвокат, г-н Сервен, «при-
звал всех сесть и замолчать. Г-н Ле Бре продолжил, и по
завершении его речи г-н председатель, заслушав мнения го-
спод советников, присутствующих на заседании, объявил,
что суд направляет обе стороны в Совет», то есть передает
тяжбу на рассмотрение Королевского совета. «Г-н Сервен
немедля велел передать г-ну президенту, дабы тот велел
приставу стукнуть об пол жезлом, как принято делать, ког-
да пробил час. Общество, поднявшись, удалилось в малень-
кую низкую комнатку близ того места, где происходило за-
седание. Г-н Сервен сообщил: один из его людей сказал ему,
что некий дворянин велел ему передать, будто бы король у
себя в карете был ранен. Однако слух ширился, и уже все
дворяне скакали верхами по улицам, с обнаженными шпа-
гами, и на Новом мосту вмиг появились гвардейцы коро-
ля, к великому удивлению всего города». А вот «господа из
1 Bibl. Nat. Ms. Dupuy 90. Relation Gillot, f 30.
Убиение государя
27
парламента не были уверены в правдивости сказанного».
Некоторые из них удалились по домам. Оставшиеся соч-
ли нужным запросить г-на первого президента, «каковой
послал сказать г-ну президенту Потье, что просит его не
покидать монастырь Августинцев и задержать всех господ
советников, которые там остались. И что он будет у них
столь же скоро, как и пристав, что он велел одевать себя,
дабы его принесли». Пока первый президент готовился,
прибыл мэтр Луи Доле, адвокат парламента и генеральный
прокурор королевы, который от имени последней «сказал
ему: пусть в связи с этим злополучным и плачевным про-
исшествием направится в парламент, дабы собрать обще-
ство, и не побуждает оное ни к чему, пока не получит от
нее вести, мол, она этого желает и ожидает от него. Тогда
означенный господин первый президент попросил советни-
ка парламента, каковой был у него и теперь возвращался
к Августинцам, сказать г-ну президенту Потье: пусть тот
велит приставам идти по домам всех господ из общества и
оповестить их, дабы немедля прибыли к Августинцам, что
и было исполнено.
Некоторые из членов общества, получив это извещение,
полностью уверились в смерти короля, однако не оглашали
этого мнения открыто. Большинство же полагало только,
что король ранен, говоря, что это пустое.
Когда г-н первый президент прибыл и сел на свое место,
г-н де Бомон, его сын, велел передать через пристава, что
ему поручено королевой обратиться к суду; его впустили.
Он сказал, что королева велела ему прибыть в парламент
от ее имени и сказать: она просит суд совместно обдумать
все, что необходимо сделать в столь чрезвычайном случае,
принять доброе решение, причем столь срочно, насколько
возможно, и дать об этом знать ей. На что г-н первый пре-
зидент сказал: „Вы можете доложить королеве, что видели
общество собравшимся именно ради того, чего она желает,
и весьма настроенным послужить королю и государству"».
Парламент был готов принять решение, но нужно было
28
Событие. Убийство Генриха IV
знать какое. Что в действительности сталось с королем? Суд
решил отправить людей короля в Лувр, чтобы выяснить
истину о предполагаемой смерти государя. В отсутствие
прокурора Его Величества туда отправились два королев-
ских адвоката и увидели удручающее зрелище. «Невозмож-
но выразить на письме изумление и скорбь, каковые чита-
лись на лицах собравшихся и выражались жестами, печа-
лью во взглядах и невероятным молчанием, прерываемым
вздохами». По возвращении королевские адвокаты обнару-
жили общество сильно пополнившимся. Они сказали, что
нашли королеву «весьма заплаканной», при ней были ко-
роль — ее сын, г-н канцлер, несколько принцев и сеньоров,
и, «заливаясь слезами», признали, что видели на ложе тело
покойного короля. Тогда-то это собрание важных, суровых,
сдержанных людей разразилось «такими поразительными
криками и стенаниями и такими слезами, исторгнутыми из
глубины сердца, что можно было понять: каждый оплаки-
вает своего отца и короля»1.
Эта новость распространилась за пределы здания, при-
ведя парижан в «ужас и изумление». «Лавки закрываются;
кричит, плачет и причитает всякий, великие и малые, моло-
дые и старые; жены и девицы рвут на себе волосы...»1 2
Генрих IV был мертв. То, что произошло, можно быстро
выяснить по различным описаниям. В два-три часа попо-
лудни король велел заложить карету, чтобы ехать в Арсе-
нал для совещания с герцогом де Сюлли, суперинтендан-
том финансов. Он покинул Лувр в сопровождении герцога
де Монбазона, герцога д’Эпернона, маршалов де Лаварде-
на, Роклора, Лафорса, маркиза де Миребо и своего перво-
го шталмейстера Лианкура. Витри, дежурный капитан его
гвардейцев, «спросил, угодно ли Его Величеству, чтобы ка-
питан сопровождал его. — Нет; ступайте лишь туда, куда я
1 Все приводится в соответствии с описанием Gillot. OP. cit.
2 Pierre de Lestoile. Registres-joumaux. Ed. Michaud-Poujoulat.
2е serie, 1,1878. P. 578.
Убиение государя
29
приказал, и привезите мне ответ. — По крайней мере, госу-
дарь, я оставлю вам своих гвардейцев. — Нет, мне не нужны
ни вы, ни ваши гвардейцы; я не хочу, чтобы кто-либо окру-
жал меня». И Витри направился во дворец, чтобы поторо-
пить с приготовлениями ко въезду королевы, а гвардейцам
велел оставаться в Лувре. Короля сопровождало лишь не-
большое число его дворян, одни — в карете, другие — вер-
хом, и несколько пеших слуг. Генрих IV сел в карету, все
занавеси которой были отдернуты. Погода стояла хорошая,
и король хотел видеть приготовления ко въезду королевы.
Генрих IV сел слева и предоставил место справа д’Эпернону.
Напротив сели Монбазон и Лаварден. Тронулись. Карета
направилась к Тируарскому кресту, проследовала по ули-
це Сент-Оноре, въехала на улицу Ла Ферроннери, идущую
вдоль большого кладбища Невинноубиенных, узкую и тес-
ную, и там застряла в пробке: с одной стороны — телега,
груженная вином, с другой — воз с сеном. Грамоты Генри-
ха II, данные в Компьене 14 мая 1554 г., предписывали сне-
сти хижины, лавки и ларьки вдоль улицы Ла Ферроннери,
загромождавшие проезд, но — как и большинство законов
и распоряжений во Франции, по словам современников, —
эти предписания исполнены не были. Королевская карета
остановилась напротив дома нотариуса по имени Путрен.
Большинство пеших слуг пошло по кладбищу Невинно-
убиенных, чтобы встретить карету короля в конце улицы.
Осталось лишь двое, но один прошел вперед, чтобы разо-
гнать затор, а другой остановился и нагнулся, перевязывая
подвязку на ноге. Король и сеньоры, сидевшие в карете,
были заняты своим делом. Их внимание было поглощено
чтением письма, которое король передал д’Эпернону, по-
тому что не взял с собой очков. Вероятно, это была записка
графа де Суассона, который был недоволен и только что
удалился от двора.
Чтобы разъехаться, карета взяла левее, телеги — пра-
вее. Со стороны д’Эпернона колеса, попав в сточную кана-
ву, идущую посреди улицы, опустились, со стороны короля
30
Событие. Убийство Генриха IV
поднялись. Внезапно на колесо вскочил человек и нанес
королю удар ножом в грудь. Король сказал: «Я ранен». На-
падающий повторил удар. Король «ничего более не произ-
нес». Нападающий ударил в третий раз; нож скользнул по
рукаву герцога де Монбазона. Все произошло так быстро,
что «никто из сеньоров, находившихся в карете, не увидел,
как ударили короля; и если бы это исчадие ада бросило свой
нож, никто бы и не узнал, кого хватать». Но убийца остался
стоять, словно его душевные силы были на исходе, - высо-
кий, крепкий, рыжеволосый человек с ножом в руке. Сен-
Мишель, один из ординарных дворян короля, бросился на
него со шпагой, чтобы убить. Но герцог д’Эпернон крикнул:
«Не убивайте его, не то ответите головой». Убийцу схвати-
ли. Изо рта короля ручьями текла кровь; д’Эпернон набро-
сил на него плащ, крикнул собравшимся, «очень взволно-
ванно», что король только легко ранен, и велел гнать прямо
в Лувр. Короля привезли мертвым1. Жером Люилье, гене-
ральный прокурор короля в Счетной палате и королевский
советник Государственного и Частного советов, сообщает
нам, что происходило в Лувре в первые мгновения: «Я на-
ходился в Королевском совете, каковой заседал в комнате
под передней королевы. Вышли г-н канцлер и господа со-
ветники, все взволнованные и перепуганные. Означенный
господин канцлер поднялся наверх вместе с президентами
господами Жанненом и де Виком. Я последовал за ними.
Названный господин канцлер и Жаннен прошли к короле-
ве. Г-н де Вик и я проследовали далее и вошли в маленький
кабинет, куда король удалялся, когда ложился совсем один,
где нашли его мертвым, простертым на своем ложе, полнос-
тью одетым, в расстегнутом и распахнутом колете, в окро-
вавленной рубашке. Тем не менее у его изголовья по одну
сторону ложа стояли г-н кардинал де Сурди и Булонне, раз-
1 Согласно письму Никола Паскье, докладчика прошений, при-
веденному в издании: Estienne Pasquier. Oeuvres. II. 1723. Col. 1060-
1061, и согласно Летуалю: Pierre de Lestoile. Registres-joumaux.
Убиение государя
31
датчик милостыни, по другую — г-н де Вик и господин де
Лорм, первый медик королевы, творившие увещательные
молитвы, какие обычно читают над людьми, находящими-
ся в предсмертной агонии. Но бедный государь уже скон-
чался»1. Протокол вскрытия, подписанный восемнадцатью
королевскими медиками и тринадцатью королевскими хи-
рургами, датированный субботой, 15 мая, четырьмя часа-
ми дня, констатирует наличие раны в левом боку, между
подмышечной впадиной и соском, по второму и третьему
ребрам, длиной в четыре пальца, непроникающей, вдоль
грудной мышцы, и второй раны, расположенной ниже, меж-
ду пятым и шестым ребрами, шириной в два пальца на вхо-
де, проникающей в грудь, прошедшей через долю легкого,
перерезавшей ствол «венозной артерии» в полупальце над
левым предсердием, откуда легкое выкачивало кровь, стру-
ившуюся ручьями изо рта. Грудина была полна крови. «Все
сочли, что эта рана была единственной и неизбежной при-
чиной смерти». Остальные части тела были в хорошем со-
стоянии1 2.
1 Proces-verbal authentique. Bibl. Nat. Ms. Dupuy 851, fos 33 sq.
2 Bibl. Nat. Ms. Dupuy 90, fos 4-5.
Глава II
РАВАЛЬЯК.
ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМА:
НАБОЖНЫЙ ХРИСТИАНИН И УБИЙЦА
Каковы были мотивы убийства? Вывод об этом сделан
на основе допросов убийцы1. Но нам надо познакомиться со
следователями, узнать, какими были их настрой и их цели,
потому что задаваемые вопросы могут оставить в тени мно-
гие аспекты реальности. Убийцу доставили в Отель де Рец,
находившийся совсем рядом, из опасения, чтобы народ не
бросился на него и не разорвал на куски. Здесь его пыта-
ли по приказу маршала де Лафорса и подвергли первому
допросу, который провели президенты Жаннен и Бюльон,
государственные советники, непосредственно в день царе-
убийства. Доставленный в тюрьму Консьержери на остро-
ве Сите в воскресенье, 16 мая, он был допрошен мессиром
Ашилем де Арле, шевалье, первым президентом Парижско-
го парламента, господами Никола Потье, президентом, Жа-
ном Куртеном и Проспером Бавеном, советниками короля
и его парламента; все они были уполномочены парламен-
том производить допросы по представлению генерального
1 Сохранились их многочисленные копии в разных архивах,
лучшие — в Национальной библиотеке в Париже: Ms. Dupuy 90,
Ms. Brienne 192 (nouv. acquis, fr. 7163), Vc Colbert 12; Лучшая пуб-
ликация — в сборнике, озаглавленном: Memoires de Conde servant
d’eclaircissement et de preuves a Vhistoire de M. de Thou. La Haye. Chez
Pierre de Hondt. 1743. In-4°. T. VI. P. 217-244; Публикации того
времени, но без вопросов судей — в Mercure Fran^ais, 1619. in-8°.
Chez Jean Richer. Bibl. Nat. Lb 35-7, Fos 440-462, и в небольшом
труде под заглавием: Proces, examen... de Ravaillac. Paris, 1611. In-8°.
Bibl. Nat. in-8°. Lb 35-890.
Равалъяк. Набожный христианин и убийца
33
прокурора короля. Второй допрос убийцы состоялся в по-
недельник, 17 мая 1610 г., после полудня; третий — во втор-
ник, 18-го, утром; четвертый — в среду, 19-го, утром. Нако-
нец, 25 мая он был подвергнут пытке.
Главной целью следователей было не столько узнать пси-
хологию самого убийцы, сколько выявить его сообщников.
К этому они без конца возвращались. Они спрашивали его
обо всех людях, с которыми он был знаком; они спрашива-
ли, ездил ли он на испанскую территорию: «Спрошен, когда
он был в Брюсселе. — Сказал, что никогда не выезжал из
королевства и не знает, где находится Брюссель». Убийца
постоянно утверждал, что пришел к своему замыслу сам и
сам осуществил его. А его следователям, должностным дво-
рянам, проникнутым аристократическими предрассудками,
такое утверждение казалось неправдоподобным. «Ему ска-
зано, что состояние его и положение слишком низки для
того, чтобы возыметь такое желание без чьего-то совета и
поощрения. — Сказал, что никого не было». Следователи
упорно старались обнаружить высокопоставленное лицо, ко-
торое, по их мнению, непременно должно было играть роль
мозга всего предприятия, и гораздо меньше занимались вы-
яснением идей, образов, знаков, символов, пробудивших в
мозгу убийцы страсть к убийству и заставивших его удо-
влетворить эту страсть. Для нас это весьма огорчительно.
Поскольку в то время верили в колдунов и всякий видел
их во множестве, следователи пытались узнать — может
быть, колдуны подстрекали его к убийству или помогали в
нем. Стрелок из числа королевских телохранителей, Боже,
обыскавший убийцу сразу после ареста, нашел у него то,
что он счел «несомненными знаками и орудиями колдов-
ства, в частности, сердце, пронзенное тремя ударами»1. Под
«знаками» имеются в виду «некие листочки, какие разда-
ют шарлатаны или колдуны, с изображением каких-либо 1 2
1 Pierre de Lestoile. Registres-joumaux. Ed. Michaud-Poujoulat.
2е serie, I. P. 578.
34
Событие. Убийство Генриха IV
фигур-талисманов или с простыми печатями. Они одурачи-
вают глупый народ, внушая ему, что эти листки помогают
творить вещи чудесные и невероятные, както: пройти сто
лье за три дня, стать неуязвимым для оружия и т. п.»1, и в
результате возник вопрос: «Имел ли он эти знаки и кто ему
их дал», порожденный представлением, что человек столь
низкого положения не посмел бы напасть на короля, не рас-
считывая на сверхъестественную помощь, то есть помощь
дьявола. Ответ был отрицательным: «Сказал, что счел бы
это вредным». Следователи, сами верившие в дьявола и в
возможность помощи со стороны последнего, настаивали:
«Он был издавна усыновлен дьяволом и заклинал демонов,
которых вызвал к себе с тех пор, как поселился в этом горо-
де, — более четырех лет назад. — Сказал, что этого не бы-
ло». Но следователям сообщил об этом один доносчик, по
фамилии Дюбуа, уроженец Лиможа. Тот уверял, что, когда
спал в одной комнате с убийцей, слышал, как тот читал за-
клинания, и видел дьявола, явившегося в образе огромного
и ужасного черного пса, и что в тот же день он поспешил
исповедаться и причаститься. И поэтому следователи спро-
сили убийцу: «Не читал ли он, в то время как спал [в одной
комнате] с оным Дюбуа, заклинаний, вызывающих демо-
нов, и в какой форме. — Сказал, что все, о чем его спрашива-
ют, было совсем наоборот и что в одной комнате с означен-
ным Дюбуа он никогда не спал. Спал он на чердаке над ней,
где и находился, когда около часа ночи означенный Дюбуа
несколько раз и по-всякому просил его и требовал от него
спуститься в свою комнату, причем оный Дюбуа трижды
прокричал: „Credo in Deum; друг мой, спустись вниз“, вос-
клицая при этом: „Боже, помилуй меня“. Тогда обвиняемый
пожелал спуститься, чтобы увидеть, кто таким образом и
с такими возгласами зовет его на помощь; но особы, ле-
жавшие там же, где и обвиняемый, не позволили ему этого
сделать, ибо испытывали страх и ужас (это были хозяйка
1 Furetiere. Dictionnaire. Ed. de 1727.
Равальяк. Набожный христианин и убийца
35
дома Мари Муано и ее кузина по имени Жанна Леблон);
поэтому спуститься, чтобы поговорить с оным Дюбуа, он
смог лишь много позже; означенный Дюбуа якобы ему рас-
сказал, что в комнате под той, где находился обвиняемый,
он (Дюбуа) видел черного пса огромного размера и весьма
устрашающего вида, поставившего обе передние лапы на
единственную кровать, где тот спал, и сие видение так того
испугало, что он начал издавать таковые возгласы и звать
обвиняемого, дабы тот составил ему компанию, оттого что
ему страшно; якобы обвиняемый, услышав это на следую-
щее утро, посоветовал означенному Дюбуа, дабы изгнать
сии жуткие видения, принять святое причастие или явиться
к святой мессе, что тот и сделал». Таким образом, убийца
отрицал всякий договор с бесом и объявлял себя добрым
католиком. Все эти люди были очень неуравновешенными.
Коль скоро следователи были так озабочены поиском
сообщников, можно удивляться кое-каким упущениям след-
ствия. Обвиняемый в ответах упомянул нескольких лиц:
некоего Бельяра из Ангулема и собственную мать. Следо-
ватели не озаботились вызвать их для допросов и очных
ставок.
Еще серьезнее то, что обвиняемый провел два дня в оте-
ле де Рец и не был изолирован. Два дня к нему приходили
посетители, которых пускали довольно свободно. Пишут,
что его навещал отец Котон, иезуит, исповедник покойно-
го короля, и увещевал его не порочить достойных людей.
Могли прийти и другие, чтобы принудить его к молчанию.
Все это настораживает.
Но самые серьезные пробелы появились вследствие опре-
деленного нежелания судей побуждать обвиняемого гово-
рить о своих политических взглядах и о происхождении
таковых.
Тем не менее из материалов допросов мы можем узнать
немало. Обвиняемый заявил, что зовут его Франсуа Рава-
льяк, что он родился и живет в Ангулеме, что от роду ему
тридцать один или тридцать два года и он никогда не был
36
Событие. Убийство Генриха IV
женат. Его занятие? «Сказал, что нанимался писать исковые
заявления в суд» с четырнадцати лет. Сначала он обучался
в Париже, жил у одного холодного сапожника, на улице Ла-
Арп, потом на улице Калландр. Вернувшись в Ангулем, он
стал клерком и камердинером у покойного Розье, советни-
ка президиального суда Ангулема. Потом его посадили в
тюрьму за долги. В настоящее время он живет в Ангулеме,
обучает молодежь, учит ее молиться. У него восемьдесят
учеников, отцы и матери которых платят ему и делают ему
подарки — кто даст сало, кто рубленое мясо, зерно, вино.
Он экономит и время от времени бывает в Париже, что-
бы писать заявления в суд. Чтобы убить короля, он восемь
дней шел пешком из Ангулема в Париж. Это путешествие он
предпринял под предлогом, что будет добиваться компен-
сации затрат на один процесс, проходивший в парламенте.
Его отец, как и он, перебивается случайными заработка-
ми. Шесть лет назад он расстался с его матерью. Его сестры
покинули мать. Равальяк остался с ней один. Его отец и
мать «жили подаянием, большую часть времени».
Итак, перед нами человек, живший в духовной атмосфе-
ре жизни, не сложившейся в двух смыслах. Не сложилась
семейная жизнь: родители расстались, мать брошена, дети
разошлись в разные стороны, забыли друг друга, относятся
друг к другу враждебно. Не сложилась профессиональная
жизнь: ни отец, ни он сам ничего не достигли. Родители
всегда жили в состоянии нищеты и крайней нужды, сын —
в состоянии, близком к нищете и крайней нужде. Равальяк
предстает человеком, «испытавшим несчастья», человеком,
который, коль скоро он остался со своей матерью без средств
к существованию, не был обделен ни любовью к родителям,
ни добротой, ни чувствительностью, человеком, который
неминуемо должен был страдать от такого положения, че-
ловеком с расшатанными нервами и непрочным душевным
равновесием.
Воспитанный набожной матерью, которую он глубоко
почитал, Равальяк предстает очень добрым католиком —
Равальяк. Набожный христианин и убийца
37
в достаточной мере католиком, чтобы пожелать стать мо-
нахом. «Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не-
достоин Меня»1. Равальяк поступил послушником к фелья-
нам, куда его принял их провинциальный куратор — дон
Франсуа Мари-Мадлен. Фельяны были одной из конгре-
гаций ордена цистерцианцев. Таким образом, они принад-
лежали к большому семейству бенедиктинцев. Основатель
ордена, Жан де Ла Барьер, создал их цистерцианское аббат-
ство в 1573 г. в епархии Рье, близ Мюре, на территории
современного департамента Верхняя Гаронна. В 1588 г. они
обосновались в Париже, в монастыре на улице Нев-Сент-
Оноре, недалеко от Тюильри.
Они следовали уставу святого Бенедикта и святого Берна-
ра. Они ходили без штанов, в сандалиях и одной белой рясе.
Их называли фельянами, потому что они постоянно носи-
ли в руке ветку с множеством листьев (feuilles). Некоторые
фельяны приняли активное участие в деятельности Лиги.
Дон Бернар Перкен де Монгайар заслужил прозвище «лакея
Лиги». После победы Генриха IV он был вынужден бежать в
Нидерланды и стал там аббатом Орваля. Фельяны оказыва-
ли большое влияние на парламент и парижское общество, и
многие ощущали призвание свыше примкнуть к ним.
Но и фельяны вызвали разочарование у Равальяка. «Спро-
шен, как надел облачение фельянов и почему его оставил. —
Сказал, что носил его месяца полтора и снял, потому что
имел видения во время мысленной молитвы». По мнению
фельянов, такие видения не свидетельствовали о здоровье
духа. Церковь с подозрением относится к визионерам, ко-
торые часто — просто неуравновешенные люди. Равальяк
ощущал в себе настоящее призвание свыше. Он несколько
раз просил вернуть ему монашеское облачение. Снова отка-
зывался от него. И этот человек, который шел на убийство
и не мог не сознавать, что сам умрет в жестоких мучениях,
при воспоминании об этом плакал.
1 Матф. 10:37.
38
Событие. Убийство Генриха IV
Потом, отвергнутый фельянами, Равальяк задумал стать
иезуитом. Он направился к иезуитам, которым принадле-
жали большой дом и церковь Святого Людовика на улице
Сент-Антуан, невдалеке от улицы Кутюр-Сент-Катрин1. Он
обратился к одному послушнику. Но послушники ему ска-
зали, «что в их дом не принимают тех, кто раньше принад-
лежал к другой религии», то есть к другому монашескому
ордену. Ему пришлось отступиться.
Понятно, что разочарование было для него очень жес-
токим: ведь Равальяк был очень хорошим христианином и
отличался пламенным благочестием. После убийства, ког-
да навязчивая идея прошла, он показал себя превосходным
католиком, обладающим безупречной верой. Он раскаялся
в своем поступке, который видел теперь в истинном свете:
«Спрошен, что он думает об этом поступке. — Ска-
зал, что думает, что совершил большую ошибку, за кото-
рую просит прощения у Бога, у королевы, у господина
дофина, у парламента и у всех, кому мог причинить этим
несчастье».
«Не ужасается ли он столь гнусному и столь вредонос-
ному для всей Франции деянию? — Сказал: ему огорчи-
тельно, что он совершил это, но, поскольку он это делал
во имя Бога, ему будет дарована милость — он сможет до
смерти сохранять прямодушие, надежду и безупрегную лю-
бовь к ближнему, и он надеется, гто милосердие Бога и Его
страсти будут более содействовать тому, хтобы он был
спасен, гем деяние, которое он совершил, — гтобы он был
проклят».
«Указано, что он не может быть в милости у Бога после
столь подлого деяния. — Сказал: надеется, что всемогущий
Господь сделает так, чтобы никаких нежелательных послед-
ствий от сего не последовало».
«Сказал... что был настолько безумен и настолько осле-
плен грехом, что дьявол вверг его в это искушение».
1 Близ нынешней церкви Сен-Поль и улицы Севинье.
Равальяк. Набожный христианин и убийца
39
«Указано, что он не может рассчитывать на милость
Бога, не очистив своей совести. — Сказал, что испытывает
страх, но также питает надежду на милость Божью».
Таким образом, Равальяк признает свой поступок по су-
ти дурным, но, коль скоро он имеет страх Божий, он на-
деется, что вследствие его добрых намерений, поскольку
он желал действовать только во имя Бога, даже если был
введен в заблуждение бесом, и прежде всего благодаря бес-
конечному милосердию Господню и заслугам, обретенным
Иисусом Христом на кресте, который умер во искупление
грехов всех людей, Бог дарует ему милость: ниспошлет на
него до конца его дней Святой Дух и спасет его от ада. Бо-
лее полной веры не бывает, и никто в большей мере не пре-
давался на милость Бога.
«Спрошен, причащался ли в день Пасхи и в день своего
отъезда. — Сказал, что нет и что сделал это в первое вос-
кресенье Великого поста, но тем не менее заказал святую
мессу в церкви святого Павла в Ангулеме, в своем приходе,
считая себя недостойным приближаться к столь священ-
ному и столь высокому таинству, исполненному тайны и
непостижимой силы, ибо еще чувствовал в себе досаду, вы-
званную оным искушением убить короля; в таком состоя-
нии он не желал приближаться к драгоценному телу своего
Бога...», но «надеялся, что, когда его мать воспримет Бо-
га в той жертве, какую он принес, он будет соучаствовать
в ее причащении, веруя, что с тех пор, как он пребывает
в миру, она более исполнена религиозной любви к своему
Богу, нежели он, обвиняемый... А также просил Бога тогда,
просит теперь и будет просить до своей смерти, дабы он со-
участвовал во всех святых причастиях, каковые творятся
монахами, монахинями, сестрами и добрыми мирянами и
прочими, каковые составляют католическую церковь, апо-
столическую и римскую, причащающимися веры матери
нашей святой Церкви, драгоценного тела нашего Господа
и искупителя, дабы воспринимаемое ими получал и он, ве-
руя, что является членом того же тела, что и они, во едином
40
Событие. Убийство Генриха IV
Иисусе Христе...» Эта вера в свою общность со святыми без-
упречна и трогательна.
«...Сказал, что не спорит: (в убийстве) был движим соб-
ственным и личным побуждением, противным воле Бога,
творца всего добра и истины, противника дьявола, како-
вой есть отец лжи; но теперь, выслушав внушения, како-
вые сделали ему мы, признает, что не смог или не возжелал
противостоять сему искушению, не обладая способностью
людей воздерживаться от зла, и что теперь, когда он объ-
явил всю правду, ничего не сокрыв и ни о чем не умолчав,
он надеется, что всеблагой и милосердный Бог простит его
и отпустит ему грехи, ибо обладает большим могуществом,
чтобы отпускать грех через посредство исповеди и отпуще-
ния грехов священником, нежели люди — чтобы грешить
перед Ним; он просит Святую Деву, мессира святого Петра,
мессира святого Павла, мессира святого Франциска, в сле-
зах, мессира святого Бернара и всю небесную курию рая
просить за него и быть его заступниками и ходатаями перед
Всевышним, дабы Он водрузил свой крест между его смер-
тью и осуждением его души и адом; тем самым он просит
о причастности к заслугам Господа нашего Иисуса Христа
в Его страстях и надеется на оное, смиреннейше моля Его
даровать ему милость приобщения ко всем сокровищам,
каковыми Он наделил апостолическую власть, сказав: Tu es
Petrus1...»
Какой католик не увидит своего брата в этом кающемся
грешнике, который смиренно признает свою вину, молит
Деву Марию и святых о заступничестве и целиком полага-
ется на заслуги Иисуса Христа и милосердие Божье? Да, Ра-
вальяк — человек глубоко верующий, отличающийся пыл-
ким благочестием, весьма сведущий в своей религии, наде-
ленный пламенным милосердием, превосходный католик.
1 Ты — Петр (лат.). Евангелие от Матфея, 16:18: «И Я говорю
тебе: ты — Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата
ада не одолеют ее». — Примег. перев.
Равальяк. Набожный христианин и убийца
41
К сожалению, этот богомолец — также визионер и одер-
жимый. Свои видения он с готовностью описывает. «Бу-
дучи заключен в тюрьму за долги, в Ангулеме, творя мыс-
ленные молитвы... он ощутил в ногах зловоние серы и огня,
выказывающие существование Чистилища вопреки заблуж-
дению еретиков...» К форме, в какой это выказывалось, Ра-
вальяк особо не придирался. И потом, он неверно ставил
вопрос. Проблема лежала не в сфере опыта. «Пребывая вне
тюрьмы, в субботу после Рождества, ночью, сотворив мыс-
ленную молитву в своей постели, соединив руки и скрестив
ноги, он продолжал ощущать нечто на своем закрытом ли-
це и устах, чего не мог различить, ибо была полночь; и, бу-
дучи в таковом состоянии, возымел желание спеть псалмы
Давида, начиная с Dixit Dominus1 и далее, до конца псалма
с Miserere1 2 и De profundis3 все целиком, и мнится ему, что
при пении оных держал он у уст трубу, издававшую звук,
подобный звуку военной трубы. На следующее утро, под-
нявшись и сотворив на коленях молитву, обычным образом
воссоединившись с Богом, он встал, сел на стульчик перед
очагом, далее, проводя по голове гребнем и видя, что день
еще не наступил, он заметил, что одна головня тлеет; закон-
чил одеваться, взял стебелек виноградной лозы, соединив
его с головней, где был огонь, встал обоими коленями на
землю и принялся дуть и непрестанно зрел при этом по обе-
им сторонам от своего лица, справа и слева, в свете огня,
возникавшего благодаря дуновению, облатки, подобные
тем, каковыми обычно причащаются католики в храме Бо-
жьем, а ниже своего лица, справа от уст, видел сбоку свиток
такой же величины, какой воздымает священник во время
службы Господу, во время мессы...» Бог во множестве ни-
спосылает ему образы облаток, чтобы укрепить веру в ис-
тинность святой евхаристии, в свое реальное присутствие,
1 Господь сказал (лат.). Пс. 2:7.
2 Помилуй меня (лат.). Пс. 50:3.
3 Из глубины (лат). Пс. 129:1.
42
Событие. Убийство Генриха IV
в пресуществление, вопреки еретикам, и напомнить ему о
долге истинного христианина.
Человек с больными нервами, со слабо развитым интел-
лектом, который слишком много ходит пешком, слишком
много молится про себя, недостаточно спит, легко поддает-
ся фантазиям, — вот каков наш Равальяк с одной стороны.
Понятен и ответ иезуита д’Обиньи, к которому он ходил
исповедоваться: «Поскольку это скорее фантазии, нежели
видения, и порождены они помутненным разумом, как по-
казывает его лицо, ему следует есть добрую похлебку, вер-
нуться в свои края, перебирать свои четки и молиться Бо-
гу». Спокойная жизнь, хорошее питание, успокоительные
молитвы — воплощенный здравый смысл.
Повредившийся в уме человек, жертва беспорядочного
потока видений, позволил разрастись одному из них, и оно
стало преследовать его: это было видение убийства. Он при-
шел затем, чтобы добиться оплаты расходов на один про-
цесс, а также с целью убить короля. Это искушение давно
его преследовало. «Когда таковые искушения возникали,
порой он им внимал, порой нет». Поэтому он уже прихо-
дил — на прошлые Троицу и Рождество, чтобы поговорить
с королем и побудить его изменить политику. Вероятно, он
считал, что сам Бог облек его миссией, как Моисея, Аода
или Юдифь, так как во время первого допроса на вопрос:
«Кто дал ему такой совет? — Сказал, что это нечто превос-
ходящее наше понимание, понимание следователей, и что
правду он скажет только священнику на исповеди и нигде
более...». На Троицу 1609 г. он трижды приходил в Лувр,
чтобы получить аудиенцию у короля. Всякий раз Лафоре,
капитан гвардейцев, не пропускал его. Он направился к гос-
поже герцогине Ангулемской1. Но смог увидеться только с
секретарем. Он говорил со шталмейстером королевы Мар-
1 Титул герцогини Ангулемской в то время носила Диана Фран-
цузская (1538-1619), внебрачная дочь Генриха II. - Примет,
перев.
Равальяк. Набожный христианин и убийца
43
гариты1 по имени Феррар, но получил лишь уклончивый
ответ. Он ходил к кардиналу Дюперрону, чтобы тот дал ему
провожатого во дворец, но не смог преодолеть преграды из
капелланов, и кардинал прогнал его из своего дома.
Итак, не сумев переговорить с королем от имени Бога,
незадачливый пророк решил убить его. Он пришел на Рож-
дество 1609 г., чтобы исполнить свою миссию. Но его про-
гнали стрелки главного прево и сам главный прево. Через
два дня после Рождества он увидел короля едущим в каре-
те близ кладбища Невинноубиенных. Он побежал за ним.
Слуги помешали ему нагнать карету. Он вернулся в Ангу-
лем. Он исповедался в своем намерении убить и, перенеся
епитимью, на время избавился от навязчивой идеи. Но на
Пасху 1610 г., как раз когда он отправлялся в Париж, на-
важдение вернулось. На одном постоялом дворе он украл
нож. Но, когда пришла пора действовать, он не решился.
Он поехал обратно. В Этампе он даже сломал свой нож. Но
в предместье Этампа он внезапно увидел «Ессе homo», Хри-
ста, с кожей, исполосованной ударами бичей, в терновом
венце, истерзанного, окровавленного, на которого толпа
может кричать, оскорблять его, требовать его смерти. Все
эти страдания — ради него, Равальяка, а он отступает! Он
вернулся в Париж. Он вновь наточил нож на камне. В Па-
риже он последовал за королем на мессу к фельянам. Дей-
ствовать ему помешало прибытие герцога Вандомского. Он
искал короля, чтобы убить его, в темном переходе, который
вел меж двух башен во двор Лувра. Он не смог этого сделать
из-за группы дворян. Но на улице Ла Ферроннери он настиг
короля и убил его.
Так этот преданный поклонник Иисуса Христа, того, кто
велел: «Да любите друг друга, как Я возлюбил вас»1 2 до са-
мой смерти, кто отказался вызвать огонь с небес на отвер-
1 Маргарита де Валуа (1553-1615), первая супруга Генриха IV,
после развода с ним в 1599 г., титуловалась «королева Маргари-
та». — Примет, перев.
2 Иоан. 15:12.
44
Событие. Убийство Генриха IV
гавших его, ибо Сын Человеческий пришел не затем, чтобы
губить грешника, а затем, чтобы тот обратился и жил, —
этот пылкий богомолец стал убийцей. Он, простой частный
человек, не уполномоченный никем, убил главу государ-
ства. Это был ненормальный - пусть так. Но это ничего
не объясняет. Это был человек крайностей? Пусть так. Но
тогда почему он не помешался на подаянии? Почему Рава-
льяк не снял с себя все ради бедных, почему он не призывал
всех к полному отказу от имущества, почему не проводил
все время, прося милостыню ради отверженных? «Единст-
венная мера, чтобы любить Бога, — это любить Бога без ме-
ры»1. Равальяк любил без меры, но почему он любил дур-
но, почему сбился с пути, откуда взялось у него это видение
убийства, в конечном счете ставшее его навязчивой идеей и
заставившее совершить то, что должно было бы вызвать у
него ужас?
Его следователи были прежде всего заняты поиском его
сообщников, однако не могли не спросить у него, по каким
причинам он пожелал убить короля. «Сказал несколько раз,
в частности, — за то, что он (Генрих IV) не захотел, хотя и
имел возможность, подчинить так называемую реформат-
скую религию (протестантский кальвинизм) католической,
апостолической и римской церкви». Он вернулся из Этампа,
решив убить Генриха IV, «потому что тот не обратил в ис-
тинную веру приверженцев так называемой реформатской
религии и потому что слышал, что он хочет объявить войну
папе и перенести Святой престол в Париж». И еще «он тем
более решил осуществить свое предприятие, что король не
пожелал расправиться с гугенотами за то, что те на прошлое
Рождество собирались убить всех католиков; некоторые из
них были привезены в сей город и арестованы, но никого не
казнили, как говорили ему многие...».
Следовательно, Равальяк был убежден, что Нантский
эдикт был злом, что долгом короля было обратить проте-
1 Аврелий Августин. — Примет, перев.
Равальяк. Набожный христианин и убийца
45
стантов-еретиков, что он имел возможность это сделать, а
поскольку он этого не сделал, на короле лежит тяжкая вина
перед Богом.
С другой стороны, Равальяк был убежден, что проте-
станты хотят перебить католиков, взяв нечто вроде реван-
ша за Варфоломеевскую ночь, что они уже приступили к
осуществлению этого замысла, что король отказался ка-
рать виновных, став тем самым их сообщником и поставив
жизнь католиков под угрозу.
Логический вывод: если католики попытаются изба-
виться от короля, они сделают это в рамках необходимой
обороны.
У Равальяка были и другие резоны. Он упоминал «все-
общие толки среди солдат, говоривших, что, ежели король...
затеет войну со святым отцом, они поддержат его и умрут за
это, по каковой причине он укрепился в искушении убить
короля, ибо вести войну с папой — значит вести войну с
Богом, поелику папа есть Бог и Бог есть папа...» В Ангулеме,
«пребывая в доме некоего Бельяра, он, как говорит, слы-
шал, что посол папы от имени последнего сказал королю:
если тот объявит войну папе, тот его отлучит, а Его Вели-
чество якобы ответил: его предшественники сажали пап
на престол, а если папа его отлучит, сам лишится престола;
услышав сие, он полностью решился убить короля...» Он
утверждал также, что слышал то же самое «не только от
этого человека, но и от солдат в Париже, в том числе от
господина де Сен-Жоржа, каковой говорил: если бы король
объявил войну святому отцу, сей господин бы повиновался
и остался при нем; и если бы он объявил таковую войну без
достаточных оснований, это бы обернулось против него...»
Таким образом, Равальяк «считал, что честь Бога следовало
предпочесть всему прочему».
Иначе говоря, Равальяк был убежден, что король хочет
объявить войну папе, лишив того его владений, а поскольку
папа как викарий Иисуса Христа является как бы Богом на
земле, такая война становится кощунством, богохульством,
46
Событие. Убийство Генриха IV
тяжким оскорблением Бога, чего наш святоша не мог по-
терпеть. Он счел бы себя виновным перед Богом, если бы
не отомстил за Его честь лично оскорбителю.
Очень хорошо, значит, вот для каких россказней нам
надо искать источник и распространителей. Но отметим,
кстати, что и они всего не объясняют. Ибо если бы Рава-
льяк был убежден, что убивать ни в коем случае нельзя, что
божья заповедь «Не убий» нерушима, он бы не убил коро-
ля. С чего он взял, что бывают моменты, когда пятая запо-
ведь уже не обязательна, что бывают обстоятельства, когда
обычный человек вправе убить главу государства? Иными
словами, если бы мы выстроили категорический силлогизм,
мы имели бы большую, общую посылку — в некоторых об-
стоятельствах короля позволено убить, меньшую, частную
посылку — Генрих IV находится в таких обстоятельствах,
и выводом было бы частное утверждение — Генриха IV по-
зволено убить. А материалы допроса обнаруживают для нас
меньшую посылку и вывод, но не большую. Надо бы выяс-
нить, из чего Равальяк ее вывел.
Но стоит ли нам мучиться со всем этим, если Равальяк
был особым существом, злополучным исключением среди
жителей французского королевства? Конечно, нет. Но ес-
ли, напротив, многие французы и даже иностранцы дума-
ли так же, как Равальяк, если они говорили себе, что было
бы воистину счастьем, если бы кто-то совершил такое де-
яние, если они мечтали совершить это деяние, восхваляли
его и его автора, после того как он совершил это, — тогда,
учитывая, что французское королевство и Европа населе-
ны христианами, мы обнаруживаем серьезную проблему из
области коллективной психологии: почему все эти адепты
религии любви были возможными убийцами, убийцами в
мыслях, потенциальными злодеями, которым, может быть,
не хватило случая или последнего толчка, чтобы совершить
подобный акт? Вот проблема, по своей природе крайне лю-
бопытная для историка. Итак, сначала нам надо выяснить,
много ли было «потенциальных Равальяков».
Глава III
РАВАЛЬЯКИ В СЕРДЦЕ.
ПРОБЛЕМА КОЛЛЕКТИВНОЙ
ПСИХОЛОГИИ
После удара Равальяка многие объявили, что собира-
лись убить короля. «Многих фанатиков, каковые без конца
твердили о цареубийстве, взяли под стражу, их свезли из
разных мест в парижскую тюрьму Консьержери; даже один
ребенок, лет примерно двенадцати от роду, был брошен в
тюрьму и осужден на смерть за то, что якобы желал убить
ныне царствующего короля (Людовика XIII). Он заявил об
этом во всеуслышание. Долгое тюремное заключение всем
им должно было послужить лекарством от их недуга. Тем
не менее один дворянин в Этампе за свои скверные слова
провел в тюрьме всего два дня, а затем был обезглавлен:
кара настигла его потому, что уста его произнесли то, чего
возжелало сердце»1.
Во всяком случае, здесь можно говорить об одном из
видов эпидемии внушения, которые всегда следуют за «сен-
сационными» преступлениями и самоубийствами.
Зато письменные свидетельства указывают на существо-
вание многих единомышленников Равальяка. Однако здесь
мы сталкиваемся с одной трудностью, а именно — с клас-
сическим образованием авторов, которое побуждает их
рассматривать кончину монарха так же, как древние вос-
принимали смерть великих людей древности, Александра,
Цезаря: такую смерть предвещает вся природа, ей предшест-
вует целый ряд знамений, чудес, вмешательств сверхъесте-
1 Mercure Frangais. I, f° 461 v°.
48
Событие. Убийство Генриха IV
ственных сил. Показательным в этом отношении является
письмо одного государственного советника, Дюперрона,
опубликованное в 1610 г.: «...повсюду не замечаемо ни бедст-
вий, ни ужаса, повсюду люди лишь дивятся и изумляются...
Следует также поведать, что в тот самый час, когда сверше-
но было сие чудовищное деяние, его ощутили и о нем опо-
вестили лица, при нем не присутствовавшие, и даже были
множественные и разнообразные пророчества, предсказав-
шие оное: об этом вы можете справиться у прочих людей,
не у меня. В общем, все, что могло бы представить сие со-
бытие как поразительное и злосчастное, как всегда бывает
при контине великих и знаменитых государей, имело место;
как сама жизнь и деяния оных выходят за пределы обыкно-
венного людского понимания и, мнится, заключают в себе
нечто чудесное и необъяснимое, так и кончина их обык-
новенно сопровождается необычайными условиями и об-
стоятельствами, каковые представляются проистекающими
более из области чудесного и таинственного, нежели из че-
ловеческих поступков...»1
Итак, мы предупреждены. Если нам скажут, что двадцать
человек узнали о смерти Генриха IV, находясь в двухстах
лье от него, накануне дня покушения или же в сам этот день,
присмотримся повнимательнее, чтобы определить, идет ли
речь о точных и обоснованных сведениях или же это чудо
в духе автора письма, порождение стоустой молвы, то есть
просто-напросто россказни, придуманные задним числом.
Разобраться не всегда просто, потому что тогдашние
люди представляли окружающий мир населенным сверхъ-
естественными существами, призраками, демонами, колеб-
лемым невидимыми силами, подобными воле людской, но
куда более могущественными. Вот Никола Паскье, магист-
рат, докладчик прошений, сын знаменитого Этьена Паскье.
Он оставил нам ценнейшее письмо, написанное непосредст-
венно после казни Равальяка и адресованное г-ну д’Амбле-
1 Bibl. Nat. In-8°. Lb 35-879. P. 3-5.
Равалъяки в сердце. Проблема коллективной психологии
49
вилю, королевскому советнику и члену Государственного и
Частного советов, капитану военного отряда из пятьдесяти
человек, генеральному наместнику короля в провинциях
Ангумуа, Сентонже, Онисе, в городе и губернаторстве Ла-
Рошель1. Наш магистрат всерьез повествует о целой серии
чудес и предсказаний. В их числе история гасконского капи-
тана, которому однажды явились два призрака: они велели
ему «пойти и объявить королю, что тому должно поберечь
свою жизнь, иначе он не сможет отвратить уготованного
ему несчастья», а потом исчезли. Капитан посоветовался с
богословами, «каковые ему указали, что это могло быть не-
ким дьявольским наваждением». Так что он не двинулся с
места. Два призрака явились снова и угрожали ему смертью,
если он не пойдет предупредить короля, притом что им бы-
ло совсем нетрудно сделать это самим. На сей раз капитан
отправился в Париж и в Лувр. Но бесстрашный Генрих IV
посмеялся над ним.
Вот предсказания астрологов — Либерати, Перье, меди-
ка из Тулузы, который якобы написал королю незадолго
до смерти, что «светила злоумышляют против его особы»;
Жане из Безансона, Тэркара, шотландца, Рудольфа Камера-
риуса, немца, Кефье, советника президиального суда в Му-
лене, — все они предвидели его смерть по меньшей мере за
два года и указали ее точную дату.
Вот случаи чудесного внушения: Лафона, прево Байон-
ны, «его дух» предупреждал обо всем, начиная с 1608 г.,
и уже за два-три дня до смерти короля, но это приписали
«помрачению рассудка». А прево Плювьера во время игры
в мяч сказал своим партнерам в тот самый час, когда был
убит король, что король только что убит. Доказательством,
что это знание пришло к нему дьявольским путем, стало то,
что, будучи заключен за эти слова в тюрьму, он повесился
1 Les Oeuvres de Estienne Pasquier, contenant ses recherches de la
France. A Amsterdam: aux depens de la Compagnie des Libraires. 1723.
T. II. Col. 1053 et suiv. Bibl. Nat., Z 2224.
50
Событие. Убийство Генриха IV
на шнуре от своих штанов, притом что самоубийство есть
богопротивное дело.
Вот, разумеется, Нострадамус, центурия пятая, катрен
первый:
Те двое встречались и спорили в церкви,
(А кельтское завтра в руинах лежит).
С кинжалом в груди всадник, гибнущий зверски,
Его схоронили без шума, в тиши1.
Нашему славному Никола не составило труда показать,
что речь не могла идти ни о чем ином, как о переговорах,
которые Равальяк вел в церкви Святого Людовика с отцом
д’Обиньи, иезуитом, когда он показал тому нож, на кото-
ром было выгравировано сердце, и затем о том, как он, не-
заметно и бесшумно встав на колесо кареты и тем самым
приблизившись к лошади, заколол и убил великого Генри-
ха. Поступите, как Никола: выберите какое-нибудь собы-
тие, пролистайте предсказания Нострадамуса, и вам очень
не повезет, если в этом собрании невнятных формул вы не
отыщете такой, которая была бы приложима к вашему со-
бытию. И ко многим другим.
Тем не менее среди всего этого пустословия мы нахо-
дим утверждения, которые, похоже, вполне соответствуют
реальным фактам, известным по личным свидетельствам
или по достоверным данным. Эти утверждения дают нам
понять, что многие люди ожидали, что с Генрихом IV слу-
чится несчастье: одни опасались его смерти, другие желали
ее — это и были «потенциальные Равальяки». «Год назад я
пребывал в Фонтенбло для исполнения моих обязанностей
докладчика прошений, и в одно мгновение мы были охва-
чены внезапным страхом и вдруг сообща произнесли... что
в скором времени Франции суждено будет лишиться своего
короля, столь полезного и необходимого для ее сохранения,
1 Цит. по: Нострадамус. Центурии. СПб.: Изд.-во «Азбука».
1997. С. 79.
Равальяки в сердце. Проблема коллективной психологии
51
и что его призовет небо как принадлежащего ему по есте-
ственному праву. Каждый сказал: он вовсе не бережется и
по несчастию будет убит. Мы все задрожали от страха и бы-
ли настолько захвачены предощущением несчастия, како-
вое вообразили себе, что посмотрели друг на друга, не в си-
лах выговорить ни слова, предвидя и представляя великие,
прискорбные и горестные бедствия, каковые последуют за
подобным безмерным и чудовищным преступлением». Вы
ясно видите этих придворных, беседующих между собой о
короле и утверждающих, что он имеет немало шансов быть
убитым: «Он вовсе не бережется». Значит, по их мнению,
многие люди желали смерти Генриха, многие искали случая
поразить его.
Никола Паскье напоминает о предостережениях, кото-
рые делались королю в связи с его религиозной политикой
и методами управления. Капитан Милад из Монкрабо-ан-
Альбре в 1607 г., в страстную пятницу, явился к королю в
Фонтенбло. Генрих приказал отцу Котону выслушать его
и затем сообщить, в чем дело. Отец Котон отговорил ко-
роля верить капитану. Тогда Милад написал королю, что-
бы напомнить о благодеяниях Господа и о том, «что ныне
Он призывает его реформировать свою Церковь и хорошо
управлять и держать в повиновении свое королевство, что
он и должен делать, тем более что сам Господь всегда по-
кровительствовал добрым королям и губил злых; что в тот
час, когда Он к нему обращается, королю должно восстать
от сна и подумать, как он мог бы отплатить за столькие
благодеяния...» Милад еще раз написал королю в 1609 г.,
что «если он желает избежать гнева Божьего, ему должно
во всех делах примириться с Ним и подчинить свою волю
Его воле, следуя доброму пути, который ему указан, чтобы
исполнять Его повеления... что ему должно крепко поду-
мать о том, что Господь услышал глас, жалобы и стенания
его народа, каковой едят как хлеб». Он писал отцу Котону
«по той причине, что Ангел Господень уже обнажил свой
меч, дабы поразить тех, кто избрал путь порока, проклятый
52
Событие. Убийство Генриха IV
пророками и апостолами». Милад был убежден, что его по-
сещали «видения» о скорой смерти короля. Но в его словах
мы видим лишь обычное недовольство людей, угнетенных
налогами, раненных в самое сердце королевской религиоз-
ной политикой, убежденных, что король не чтит волю Про-
видения, людей, в чьих сердцах бурлит скрытая угроза.
В испанских землях - в Нидерландах, в германских зем-
лях — на Рейне, то есть в краях, куда Генрих IV планиро-
вал вторгнуться, перед выступлением французских войск
многие ждали и желали смерти короля. «За две недели до
сего печального события один купец из Дуэ отписал сво-
ему другу в Руан и попросил того сообщить, верно ли, что
король был убит. Письмо было предъявлено на процес-
се. В ту самую пору подобный же слух прошел в Лилле, во
Фландрии, о чем я [Никола Паскье] узнал от одного купца
из тех мест. Другой купец, из Антверпена, написал одному
фламандскому купцу, моему другу, проживающему в Пари-
же, и тот снабдил меня отрывком сего письма, каковой я
представляю вам. Вот его слова: „Весьма важно, что здесь
говорили о смерти короля за двенадцать дней до того, как
она случилась. Тогда еще ничего и не было, но в конце кон-
цов весть оказалась верной. Мы все весьма удивлены, что
сюда пришло оное известие. Похоже, иные ведали, что сие
должно случиться"». Никола Паскье добавляет: «Буассиз,
государственный советник, а тогда посол у маркграфа Бран-
денбургского и герцога Нейбургского, сказал мне, что в
Антверпене, Хертогенбосе и Маастрихте прошел слух, буд-
то бы король убит, за десять дней до того, как сие произо-
шло, а в Кельне в то же время читались некие письма, пря-
мо посреди площади, каковые пришли из Антверпена и в
каковых сообщалось о смерти короля, хоть он еще не умер.
Галланден, директор коллежа в Бонкуре, по возвращении
из Арраса поведал мне, что в Аррасе о смерти короля знали
за неделю до того, как оная свершилась...»
В том же духе, что и утверждения Никола Паскье, изло-
жены результаты официального расследования, предпри-
Равальяки в сердце. Проблема коллективной психологии
53
пятого от имени правительства после убийства Генриха IV
и проведенного Отманом Вилье1. Он сформулировал трид-
цать три пункта, определенную часть которых, скорее всего,
надо отбросить. Вот те, что выглядят достоверными. Некий
секретарь графа фон Толлерна по возвращении из своей
миссии во Франции заявил по поводу поддержки, обещан-
ной Генрихом IV протестантским князьям Германии: «Он
не осмелится. А то его католические подданные его же и
убьют». Таким образом, этот секретарь посольства утверж-
дал, прожив некоторое время во Франции, что, если бы ко-
роль осмелился вмешаться в Юлих-Клевское дело на сторо-
не протестантских князей, из рядов французских католиков
могло явиться множество убийц, и среди них оказалось бы
немало тех, кого мы можем назвать «потенциальными Ра-
вальяками».
Что касается заграницы, то там многие предвидели убий-
ство короля, желали этого убийства, рассчитывали на него:
ведь Отман Вилье сообщает, что за восемь-десять дней до
известия о смерти Генриха IV слух о ней прошел в Кельне
и Юлихе и что распространялся он теми, кто ехал или пи-
сал из Брюсселя, Антверпена и Мехельна. «Сьер Зонфельд
фон Виттенхорст, из земель Клевских, уверял г-на де Буас-
сиза, сидя за столом в Клеве, что в Хертогенбосе несколь-
кими днями ранее о том ходили весьма упорные слухи».
Господин Вилерн, немецкий дворянин, уроженец Берлина,
будучи в Париже в день убийства короля, сказал, что ви-
дел в руках г-на вице-адмирала Голландии, пребывавшего
тогда в Париже, и читал письмо из Антверпена от 13 мая,
где говорилось: «Мы здесь прознали, что король был убит
ударом ножа». Это письмо было показано молодому марк-
графу Ансбахскому, его гофмейстеру и его домохозяину в
Париже, в доме, на котором висит вывеска с изображени-
ем города Антверпена, улицы Святого Мартина. Господин
Вентурии, банкир из Кельна, подтвердил Отману Вилье,
1 Bibl. Nat. Ms. Dupuy 90, fos 18-20.
54
Событие. Убийство Генриха IV
что видел письма от одного буржуа из Антверпена по име-
ни Гаспар Шарль Норден к бургомистру Кельна Роланду,
датированные 12 мая, где говорилось, что король был убит
ударом ножа. О том же сообщали и другие письма из Брюс-
селя, Лауненбурга, Кельна, написанные 13 мая, накануне
убийства короля. Сын Генриха Смида, купца из Кельна, пи-
сал отцу 12 мая из Мехельна, что об этом прошел слух в
Мехельне. Сьер Реффето, «фламандский маршал», прожи-
вающий в Кельне, уверяет, что 14 мая один каменщик, ра-
ботавший в его доме, утверждал, будто бы слышал в Доме
(соборе) от священников, что король получил удар ножом
в грудь. «Один школяр из Кельна, который обучал латыни
молодого банкира по имени Томас Генвини, сказал оному, а
также жене господина Вентурина, у коего проживал, будто
бы священники и школяры Кельна пребывают в убежде-
нии, что король был или будет убит или отравлен, и было
то за несколько дней до убийства». То, что в испанских Ни-
дерландах и в рейнских землях очень горячо желали Генри-
ху IV смерти, было очевидно. Некоторые историки сделали
из этого вывод, что брюссельский двор с одобрения Мадри-
да и Вены готовил заговор, чтобы избавиться от Генриха IV.
Но Равальяк, который едва ли был орудием этого заговора,
успел раньше. Могло быть и так.
Во всяком случае, имеются следы других заговоров с це-
лью убийства Генриха IV. Невозможно просто отвергнуть
свидетельство руанца Пьера дю Жардена, сьера и капитана
де Лагарда. Заключенный в тюрьму за свои откровения, Ла-
гард потребовал, чтобы его либо судили, либо освободили,
и с этой целью обнародовал в 1619 г. жалобу1.
Он обвинял в ней испанцев, иезуитов, бывших француз-
ских лигеров, укрывшихся за границей. Лагард был солда-
том удачи, он служил в гвардейском полку, затем — в коро-
левских войсках в Провансе под командованием герцога де
Гиза, в Савойе у маршала де Ледигьера, далее под началом
1 Bibl. Nat. Lb 35-894, in-8°.
Равальяки в сердце. Проблема коллективной психологии
55
маршала Бирона, сподвижника и друга Генриха IV, который,
став маршалом Франции, губернатором Бургундии, герцо-
гом и пэром, счел себя недостаточно вознагражденным, в
1601 г. устроил заговор против короля Франции при под-
держке короля Испании и герцога Савойского, и в 1602 г.
был осужден и обезглавлен. После этого Лагард послужил
венецианской Синьории, а затем в составе имперских войск
воевал с турками и берберами Северной Африки.
Лагард утверждал, что, будучи в Неаполе, свел знаком-
ство с «неким Лабрюйером, скрывавшимся в указанном
Неаполе со времен Лиги, каковой познакомил его со мно-
гими прочими», и с отцом Алагоном, иезуитом, дядей гер-
цога Лермы — фаворита короля Испании Филиппа III. Отец
Алагон спросил, знал ли он маршала де Бирона. Лагард от-
вечал, что да, и поведал «о крайнем сожалении по поводу
смерти означенного маршала де Бирона, с коим связывал
свои чаяния». Тогда иезуит сказал ему, что «Господь убе-
рег его, чтобы он послужил христианскому миру, а если
он пожелает поверить иезуиту, тот сделает его счастливей-
шим из людей его положения в королевстве самого могу-
щественного монарха на земле или же даст ему большую
пенсию». Лагард подтвердил, что это было бы ему по вкусу.
Тогда иезуит сказал: «Говоря с вами, я подразумевал короля
Франции, имея в виду недовольство, которое испытывают
по отношению к нему католики, и дурное мнение, каковое
о нем имеют. Если вы возьметесь убить его, что вам будет
легко, я вас сделаю одним из самых богатых господ при
дворе короля Испании, где вы получите столько почета,
сколько возжелаете». Лагард попросил дать ему подумать.
Однако некоторые из заговорщиков непрестанно следили
за ним. «Его множество раз приглашали на празднества и
пиры, в том числе некий Шарль Эбер, секретарь покойно-
го маршала де Бирона, некий Луи д’Экс, губернатор Мар-
селя в то время, когда умер Казо1, и вышеупомянутый
1 Глава марсельских лигеров, восставших против короля.
56
Событие. Убийство Генриха IV
Лабрюйер, каковые все укрылись в означенном Неаполе.
На последней из трапез, где он был, что состоялась у оно-
го Эбера, вкупе с упомянутыми находился некто по имени
Ру, провансалец, а пока они сидели за столом, явился не-
кто ему незнакомый, одетый в алое и фиолетовое, каковой
принят был в обществе с большим почтением и пригла-
шен за стол. Он сел и, будучи спрошен кем-то из поиме-
нованных, что за дела привели его в Неаполь, ответство-
вал, что привез письма вице-королю Неаполя1 от одного
французского сеньора, какового он назвал и чье имя сьер
де Лагард произнес перед господами из парламента, ког-
да был допрошен; на оные письма он желает получить от-
вет после обеда, дабы возвратиться с ним во Францию, где
должен будет, пожертвовав жизнью, убить короля, и он
уверен, что нанесет удар». На другой день Лабрюйер от-
вел Лагарда к отцу Алагону, который снова говорил с ним
о цареубийстве. Лагард спросил, как это сделать. «Алагон
ответствовал, что сие можно было бы сделать посредством
одного выстрела из пистолета во время охоты на оленя».
Тогда Лагард бежал, отыскал французского посланника,
г-на де Брева, в Риме, а затем направился в Фонтенбло
в свите герцога Неверского. Он предстал перед королем.
Тот сказал ему, «чтобы он хорошо берег эти письма, дабы
предъявить их, когда Его Величество их у него потребует.
Сказал также, что низвел своих врагов до такого ничто-
жества, что они не причинят ему ничего дурного». Затем
Лагард сопровождал по разным странам Европы маршала
Польши. Будучи с миссией во Франкфурте, он узнал о смер-
ти Генриха IV. По возвращении во Францию он получил от
короля Людовика XIII в 1615 г. должность генерального
контролера пивоварения. Но внезапно его бросили в Басти-
лию, потом, по истечении девяти месяцев, перевели в Кон-
сьержери, где в 1619 г. он еще сидел вместе с другими обви-
няемыми.
1 Неаполитанское королевство было испанским владением.
Равальяки в сердце. Проблема коллективной психологии 57
Итак, по словам этого капитана-авантюриста, францу-
зы — бывшие члены Лиги и бывшие «бироновцы», скрывав-
шиеся в Неаполе, замышляли там с 1602 г. убийство Генри-
ха IV, поддерживая связь со своими сообщниками во Фран-
ции и с эмиссарами испанского правительства. В рукописи
Лагарда, излагающей все дело и хранящейся в Националь-
ной библиотеке, уточняется, что неизвестным сотрапез-
ником в доме лигера Эбера был Равальяк, а французским
вельможей, чьи письма он вез, — герцог д’Эпернон1. Но в
1619 г. д’Эпернон в союзе с Марией Медичи восстал про-
тив фаворита, герцога де Люиня, и против короля, так что
Лагард мог счесть удобным обвинить его. В этом последнем
пункте мы не обязаны верить Лагарду.
Некая «девица д’Эскоман» также предъявляет обвине-
ния герцогу д’Эпернону и любовнице короля Генриетте
д’Антраг, маркизе де Верней, которая обманулась в своих
надеждах стать королевой. Исполняя при маркизе обязан-
ности компаньонки и войдя к ней в доверие, м-ль д’Эско-
ман, по ее утверждениям, присутствовала, после прова-
ла заговора герцога Буйонского и взятия королем Седана
в апреле 1606 г., «на многих прочих тайных собраниях и
встречах некоторых влиятельных особ, истых французов с
виду, но в душе совсем наоборот... в означенном месте, где
всегда говорили о маршале де Бироне и о том, что побеги
его дела всякий день зеленеют в сердцах участников оной
интриги». После переговоров, которые вел герцог де Сюл-
ли с целью заключения брака герцога де Гиза с маркизой
де Верней, «перед Рождеством, когда маркиза отправилась
слушать проповедь отца Гонтье в церкви Св. Иоанна, куда
она ездила неоднократно, она вошла и поднялась прямо к
налою, где был г-н д’Эпернон; маркиза повелела мне прой-
ти за их кресла, опасаясь, как бы кто их не услышал, и тогда
замыслили они смерть короля...» Через несколько дней по-
сле Рождества маркиза якобы прислала к ней Равальяка,
1 Bibl. Nat. Ms.fr. 4151 (25).
58
Событие. Убийство Генриха IV
через посредство Этьена, лакея ее отца. М-ль д’Эскоман
поселила его в городе «у некоего Ларивьера и у другого
человека, каковые оба были доверенными людьми марки-
зы и служили ей в подобных делах, так что она знала их как
умелых и опытных». Равальяк будто бы приходил обедать к
м-ль д’Эскоман каждый день в течение нескольких недель.
Она будто бы спрашивала его, зачем понадобились марки-
зе его услуги: «Он тогда отвечал мне, что ходатайствует по
делам г-на д’Эпернона». М-ль д’Эскоман, покинув маркизу,
поселилась у девицы дю Тилле. В день Вознесения 1609 г.,
выйдя из дома, она якобы повстречала Равальяка, «и тогда
он высказал мне все свои пагубные намерения и замыслы».
М-ль д’Эскоман якобы предприняла великие усилия, чтобы
предупредить королеву, но по удивительному стечению об-
стоятельств так ничего и не сумела сделать. Прочие особы,
с которыми она будто бы говорила, якобы сочли ее без-
умной или же не пожелали в это дело вмешиваться. Когда
ее заключили в тюрьму за ее частные дела, она в январе
1611 г. уведомила обо всем этом правосудие1.
Нужно ли принимать во внимание хоть что-нибудь из
этой истории? Случайно ли правительство дозволило опу-
бликовать рассказ об этих гнусных заговорах в 1616 г., в
период трудной борьбы с мятежными принцами, — словно
бы с целью напомнить французам о том, что эти заговоры
привели к худшей из катастроф, к убийству короля, и чтобы
направить против принцев все возмущение, которое подня-
лось после убийства Генриха IV? Позже девица д’Эскоман
была приговорена Парижским парламентом к пожизненно-
му заключению за лжесвидетельство, однако это не явля-
ется стопроцентным доказательством того, что она сказала
неправду, ибо в подобном случае предусматривалась смерт-
ная казнь.
Но даже если оставить в стороне сомнительное свиде-
тельство девицы д’Эскоман, бесспорно, что во Франции,
1 Bibl. Nat. Lb 35-892.
Равальяки в сердце. Проблема коллективной психологии
59
в Бельгии, в Германии, в Италии, в Испании существова-
ло множество людей, французов и не французов, которые
ожидали покушения на убийство короля. Одни опасались
этого, другие хотели этого, надеялись на это, желали этого
всем сердцем. Некоторые прилагали к этому усилия. Кста-
ти, сама вера в возможность убийства и страх перед ним
могли бы толкнуть кое-кого на покушение. В таких делах
страх сам создает свой объект. Но, если так, мы видим, что
некоторое число людей — мы не можем оценить его точно,
но, оно должно быть довольно большим, вероятно, насе-
ление целых областей в Нидерландах и на Рейне, которым
грозила опасность, — что целое множество людей желало
смерти короля, убивало его в душе; и если перейти от слов
к делу попытались очень немногие, то возможных убийц,
«потенциальных Равальяков», существовало множество. Та-
ким образом, мы вновь сталкиваемся с той же психологи-
ческой проблемой, на этот раз в массовом масштабе. Все
эти люди официально принадлежали к христианскому ми-
ру. Они именовали себя христианами, верили, что это так, и
желали ими быть. Они приняли заповеди Господни, а ведь
пятая из них гласит: «Не убий». Они исповедовали любовь
к Иисусу Христу, второму лику Троицы, к самому Госпо-
ду Богу, а тот, кто возлюбил Его, придерживается Его за-
поведей. Но величайшая заповедь Иисуса Христа — «Воз-
любите ближнего, как Я возлюбил вас». Как же эти люди
могли желать смерти короля? Мы видим, что у них были
претензии к нему — религиозная политика, слишком тя-
желые налоги, воинственность. Но являются ли эти при-
чины достаточными, чтобы мечтать об убийстве? Если мы
вернемся к нашему силлогизму, где большая посылка — в
определенных обстоятельствах позволено убивать коро-
лей, меньшая — Генрих IV находился в подобных обстоя-
тельствах, вывод — таким образом, Генриха IV дозволено
убить, — мы хорошо видим меньшую посылку, но где же
большая, которая одна могла позволить христианину пре-
ступить заповеди Господни, в чем эти люди нашли ее и как
60 Событие. Убийство Генриха IV
могла она в их глазах приобрести достаточную силу, чтобы
они сочли возможным не следовать букве великих запо-
ведей?
Парижский парламент представит нам в этой связи кое-
какие разъяснения.
Глава IV
ПАРИЖСКИЙ ПАРЛАМЕНТ
И ИСТОЧНИКИ ЦАРЕУБИЙСТВА
Парижский парламент начал с примерного наказания
убийцы. Подвергнутый 25 мая пытке, при том что секретарь
парламента увещевал его говорить правду, ибо его спасение
в ином мире зависело от его правдивости, Равальяк все вре-
мя настаивал, что в его действиях не было ни сообщника,
ни подстрекателя, что он один все задумал и исполнил.
27 мая Парижский парламент вынес ему приговор. Он
объявил его «виновным и изобличенным в преступлении
против Величества божеского и человеческого, осужден-
ным за наиопаснейшее, наигнуснейшее и отвратительней-
шее отцеубийство, совершенное в отношении особы по-
койного короля Генриха Четвертого». Он приговорил его
к «публичному покаянию перед главным входом церкви
Парижа (Богоматери), куда он будет сопровожден и приве-
зен в телеге. Там он, голый, в рубахе, держа в руке горящий
факел весом в два фунта, должен сказать и объявить, что
злокозненно и предательски совершил сие наиопаснейшее,
наигнуснейшее и отвратительнейшее преступление и убил
указанного государя короля двумя ударами ножа в грудь,
в чем раскаивается и просит прощения у Бога, у короля и
у суда». Затем Равальяк должен быть отвезен на Гревскую
площадь, на возведенный там эшафот, и там пытан, рас-
тянут и разорван четырьмя лошадьми, его тело сожжено, а
пепел развеян по ветру. Все его имущество конфискуется и
передается королю. Дом, где он родился, будет снесен, вла-
дельцу предварительно возместят убытки, и на том месте
никогда ничего не будет построено. Через две недели после
62 Событие. Убийство Генриха IV
объявления приговора в Ангулеме его отец и его мать по-
кинут пределы королевства и никогда не возвратятся, под
страхом повешения без суда. Его братьям, сестрам, дядьям
и прочим запрещается носить фамилию Равальяк1. Таким
образом, деяние представлялось столь ужасным, что судьи
воскресили древний обычай семейной ответственности.
После этого Равальяка сразу же снова допросили с при-
страстием, чтобы выяснить его сообщников. Он был под-
вергнут пытке сапогом. Были вбиты по очереди три клина.
Несмотря на страшную боль в раздробленных суставах, он
все время утверждал, что действовал один. На третьем кли-
не он потерял сознание. Тогда его отвязали и отнесли на
подстилку, где он остался до полудня.
Потом его перенесли в часовню и связали, доктора Сор-
бонны Фильсак и Гамаш выслушали его исповедь. Он раз-
решил им обнародовать ее. Перед секретарем парламента
он настаивал на своем: никто его не подстрекал, не просил,
не побуждал; он ни от кого не получал помощи. Пробило
два часа.
В три часа его забрали из часовни и отправили к во-
ротам тюрьмы. По дороге заключенные его проклинали:
«злодей, предатель» и хотели бить. Стрелкам и служителям
пришлось защищать его.
Когда он вышел из Консьержери, чтобы подняться на
телегу, из толпы народа понеслись ужасающие вопли: «Зло-
дей, отцеубийца, предатель, душегуб». Каждый пытался
стукнуть его кулаком, дернуть за бороду. Полетели камни.
Крики заглушили чтение приговора парламента. Крики со-
провождали его до собора Парижской Богоматери. Публич-
ное покаяние он принес под вопли и проклятия. Народное
возмущение не утихало ни во время пути на Гревскую пло-
щадь, ни на самой площади.
Прежде чем он взошел на эшафот, его еще раз призва-
ли сказать всю правду. Он снова отрицал все. Он попросил
1 Bibl. Nat. Ms. Dupuy 90, Г17; Brienne 192 (N. a. 7163), f)S 101-102.
Парижский парламент и истогники цареубийства
63
прощения у короля, у королевы и «у всего света». Началась
пытка. Рука, которая совершила убийство, была сожжена
горящей серой. Несчастный призывал Бога, кричал «Иисус-
Мария». Ему рвали щипцами грудь, руки, бедра, ноги, лили
на раны расплавленный свинец, кипящее масло, кипящую
смолу, смесь расплавленного воска и серы, он снова воз-
носил крики и молитвы. Доктора Сорбонны утешали его,
секретарь увещевал признать своих сообщников. Он по-
прежнему все отрицал. Народ осыпал его проклятьями,
кричал, что нужно бросить его околевать. «Ему дали пере-
дышку, чтобы он почувствовал, что умирает». Его оставили
«испускать свой дух капля за каплей».
По указанию секретаря доктора хотели было читать по-
ложенные молитвы. Стоя, с непокрытыми головами, они
начали чтение. Но народ ополчился на них: за этого «зло-
дея», этого «проклятого» молиться не следует. Докторам
пришлось замолчать. Секретарь еще раз обратился к Ра-
вальяку. Тот настаивал: «Только я один совершил это».
Сколько продлилась эта первая часть — час, два?
Затем его привязали к четырем лошадям. Народ по-
прежнему кричал. Многие ухватились за веревки, чтобы
помочь лошадям. Одна лошадь устала, и какой-то всадник
заменил ее собственной, вскочил на нее, рванул и сломал
несчастному бедро.
Равальяк попросил разрешения поговорить с исповед-
ником. Священник бросился к нему, думая, что тот собира-
ется выдать сообщников. Осужденный попросил прочесть
«Salve Regina», прекраснейшую из молитв Богородице. Но
народ кричал, что ему этого не требуется, что он проклят.
Лошади снова потянули. После полутора часов этой каз-
ни Равальяк испустил дух. Тогда его тело расчленили. «На-
род всех сословий кинулся со шпагами, ножами, палками
и прочими предметами в руках и принялся ими бить, ре-
зать, отрывать конечности, яростно разрывать куски, от-
нятые у палача, и тащил их по улицам кто туда, кто сюда».
Одна женщина, по словам Никола Паскье, съела кусок тела
64
Событие. Убийство Генриха IV
казненного. Другие топтали эти куски. Третьи жгли их в
разных местах города. Пепел развеивали по ветру1.
Но сразу после этого многие решили, что есть люди и
более виновные или по крайней мере более опасные, чем
Равальяк: те, кто высказывал мнение, что в некоторых слу-
чаях позволено убить главу государства. Пронесся единый
крик: это вина иезуитов. Заметьте, что при допросе Рава-
льяка об учениях иезуитов не было сказано ни слова. За-
метьте, что он чаще бывал у фельянов, нежели у иезуитов,
и что среди фельянов были бывшие лигеры, а в Ангулеме
он ходил на исповедь к кордельерам, миноритам — нищен-
ствующим монахам ордена святого Франциска. Что с то-
го: всему виной были иезуиты. Одного этого хватило бы,
чтобы мы поняли: между некоторыми группами населения
и иезуитами был раздор, против последних существовали
сильные предубеждения. «В воскресенье 16 мая (на третий
день после убийства)... кое-кто говорил во всеуслышание,
что из общества следует удалить некоторых проповедни-
ков и адвокатов, каковые прежде того говорили и писали,
что тирана убить похвально, и что сие заблуждение яви-
лось причиной покушений, предпринятых как в отноше-
нии короля Генриха III, так и нашего доброго короля...»1 2.
«В воскресенье 23-го, отец Портюге («португалец»), корде-
льер, вкупе с несколькими парижскими кюре, в числе коих
кюре церквей св. Варфоломея и св. Павла, проповедовали
об иезуитах и обиняками... давали понять, что те суть ви-
новники и сообщники в убийстве покойного короля, до-
казывая это и подтверждая их собственными писаниями и
книгами, а именно сочинениями Марианы и Бекануса. По
прочтении их трудов представляется, что справедливо сле-
дующее обобщение: одна из главнейших добродетелей сих
1 Согласно официальному протоколу, Bibl. Nat. Cinq-Cents de
Colbert 12, fos 94-96, и письму Никола Паскье: Les oeuvres de Estien-
nePasquier. 1723. II. Col. 1063-1064.
2 Pierre de Lestoile. Registres-journaux. Ed. Michaud-Poujoulat.
2е serie. T. I. Paris. 1837. P. 603. По изданию 1736 г.
Парижский парламент и истогники цареубийства
65
людей состоит в том, чтобы пораньше отправлять в рай ко-
ролей и государей, каковые, на их взгляд, им недостаточно
покровительствуют или же не являются добрыми католи-
ками в духе Марианы...»1. Во вторник 25-го государствен-
ный секретарь де Ломени якобы обвинил отца Котона при
всем Королевском совете и сказал ему, «что воистину он-то
и убил короля, и Общество его иезуитов». Сообщалось, что
на Совете были и другие столкновения между противника-
ми и сторонниками иезуитов. Но эти факты недостоверны1 2.
«В воскресенье 6-го (июня 1610 г.) Ансельм Коше, якоби-
нец, у св. Гервасия утром, а после обеда — аббат Дюбуа из
цистерцианского ордена в церкви св. Евстахия сильно на-
падали на иезуитов, проповедовали против них, ссылаясь
на ложное учение, содержащееся в их писаниях и книгах,
поминая в числе прочих книги Марианы и Бекануса. Аббат
Дюбуа обвинял их особенно яростно и даже говорил, что
они-де и были причиной злосчастного убийства, совершен-
ного против священной особы покойного короля, и что
убили его иезуиты...»3.
В 1610 г., после убийства короля, но когда точно — не-
известно, появились памфлеты, целью которых было то
ли настроить парламент против иезуитов, то ли оправдать
вынесенные им приговоры. Один из самых примечатель-
ных — «Внушение господам из Парламента по поводу убий-
ства, совершенного над особой короля Генриха Великого»4.
По мнению анонимного автора, «нож был только инстру-
ментом Равальяка, а Равальяк — инструментом других, ка-
ковые его подбили, толкнули, наставили, вложили ему в ру-
ку железо, а в голову — сие отцеубийство... виновны в этом
1 Pierre de Lestoile. Registres-journaux. P. 597. Согласно рукопи-
си, использованной для этого издания.
2 Pierre de Lestoile. Registres-journaux. По изданию 1736 г.
3 Pierre de Lestoile. Registres-journaux. P. 604. Согласно рукописи.
4 Remontrance a messieurs de la Cour de Parlement sur le parricide
commis sur la personne du Roy Henry le Grand. Bibl. Nat. Lb 35-887,
in-8°. 40 pages.
66
Событие. Убийство Генриха IV
одни только иезуиты или ученики их...» Автор открыто об-
виняет отца Мануэла де Сана1 и его «Обучение исповедни-
ков»1 2 3, учебник исповедания, в котором отец Мануэл «по-
становляет, что дозволено убить своего короля, освобож-
дает всякого клирика от подчинения природному государю,
объявляет в соответствии с этим, что он не может считаться
бунтовщиком, что бы ни сделал». Памфлетист ополчается
на отца Хуана Мариану и на его труд «Об образе действия
королей», книгу I, главы VI и VII. По его словам, иезуит
утверждает, «что можно и даже должно посягнуть на своего
государя, ежели сие посоветует некое небольшое число важ-
ных и ученых лиц, избранных при надобности из Общества
или же, по меньшей мере, рекомендованных визитатором;
[это можно сделать] обманом, предательством, ядом, и да-
же указываются разновидности ядов: быстродействующие,
медленные, действующие через питье, через еду, через при-
косновение, под видом какого-нибудь прекрасного подно-
шения, как это делается, по его словам, у мавританских ко-
ролей; через натирание платья, кресла, покрывал, оружия,
седел, башмаков. А кто потеряет жизнь в таковом подвиге,
grata super is, grata hominihus hostia cadit...»\
Памфлетист отвергает возражение, что это были просто
мысли отдельных лиц, сугубо частные мнения христиан,
сбившихся с пути и отвергнутых прочими членами Обще-
ства Иисуса. Отец Мануэл Сан обдумывал свою книгу в тече-
ние сорока лет. Его труд стал постоянным справочником для
иезуитов-исповедников. Сана почитали в Обществе как свя-
того, недаром же ему являлись в видениях Дева Мария и
святой Игнатий. Что касается Марианы, то отец Рибаденей-
ра в своем «Каталоге книг Общества», изданном в 1608 г.,
возносит ему хвалу на странице 141 «за превосходное суж-
1 Мануэл де Сан (1530-1596) - португальский теолог и про-
поведник, иезуит. — Примет, перев.
2 Видимо, «Афоризмы исповедников»: Aphorismi confessario-
rum. — Примет, перев.
3 Падет жертвой, угодной богам, угодной людям (лат.).
Парижский парламент и истогники цареубийства
67
дение, восхитительное учение, глубочайшее богословие».
Сочинения Марианы и Сана были напечатаны с официаль-
ного одобрения их руководителей, Сана — в Антверпене,
Марианы — в Толедо и Майнце, с одобрения брата Петра де
Онна, орденского куратора, а дозволение печатать дано бы-
ло Эстебаном Ойедой, визитатором Общества Иисуса в про-
винции Толедо, и «после прочтения сего [сочинение] было
утверждено учеными и важными особами нашего Ордена».
Памфлетист вменяет в вину иезуитам Пороховой заго-
вор в Англии в 1605 г., направленный против Иакова I. По
его мнению, инициатором, руководителем и исполнителем
его был отец Гарнетт, куратор ордена в этой стране. А отец
Гарнетт был провозглашен иезуитами святым, помещен ими
среди мучеников, и его гравированный портрет был в про-
даже.
Памфлетист вменяет в вину иезуитам убийство Генри-
ха III, которое восхваляли Беллармино и Мариана, назвав-
ший его «произведенным силой Духа Божьего, осуществ-
ленным при слабости тела его» (убийцы). Этому вторили
Рибаденейра, Беканус, Васкес, Бонарий и прочие иезуиты.
Иезуиты Парижа сочинили книгу «О справедливом низло-
жении Генриха III»1. В предисловии к ней сказано, «что ра-
ди общего дело по праву можно устранить и уничтожить
короля Генриха IV».
Памфлетист вменяет в вину иезуитам покушение Жана
Шателя на Генриха IV в 1595 г. Жан Шатель был ими под-
готовлен — уроками и исповедями отца Жана Гере, сочине-
ниями отца Жана Гиньяра. Парламент вынес им приговор.
Однако они заказали в Риме высеченные изображения сво-
их мучеников, где были отдельные ниши для отцов Гере и
Гиньяра.
Памфлетист вменяет в вину иезуитам преступление Ра-
вальяка, ведь тот «признал, что его побудили к оному про-
1 «De la juste expulsion de Henri III». Автор этой книги не был
иезуитом.
68
Событие. Убийство Генриха IV
поведи, а особенно о Пришествии и последняя великопост-
ная. Чьи же? Да чьи еще, как не иезуитов, которые запол-
няют все наши мятежные амвоны...» К тому же Равальяк
«открылся отцу д’Обиньи в задуманном им деянии, даже
показал ему свой нож, где аллегорически было выграви-
ровано сердце, а на конце крест...» Монах не донес об этом.
Разве нельзя сказать, что «иезуиты — это дух Равальяка, а
Равальяк — рука иезуитов»?
Иезуиты, чудовища неблагодарности, по мысли нашего
автора, полностью подкуплены Испанией. Добро, которое
им сделал Генрих IV, для них ничего не значит. «Целью их
Общества, основателем коего был испанец, а наваррец —
предатель и отступник1, было величие испанской монар-
хии...» Иезуиты в Бордо, обращаясь к капитанам, набирав-
шим войска для похода на Клеве, говорили тем, «что они
идут против католиков, чего по совести им делать нельзя,
что все их выстрелы будут направлены в сердце Господа
Нашего...» Два иезуита даже сказали маршалу де Ла Шат-
ру, что, если он поведет армию на Клеве, он будет проклят.
Иезуиты «призывали нас истреблять гугенотов... Они бес-
престанно твердили нам, что во Франции нужна лишь одна
религия. Однако считали за благо, что испанцы заключили
мир с Провинциями1 2, в ущерб мессе, нашей церкви и даже
папе».
Не дадим себя обмануть, предупреждает нас памфлетист,
иезуитской ложью. Отец Котон объявляет книгу Хуана
Марианы «скверной книгой» и напоминает, что в «нашей
провинциальной Конгрегации» в Париже в 1606 г. «мы
признали сие перо дурно очиненным» и потребовали от ге-
нерала ордена, «чтобы те, чьи писания идут во вред фран-
цузской короны, были наказаны, а книги их уничтожены».
Однако отец Сан и отец Мариана высказывали те же идеи,
1 Король Франции имел право на испанскую Наварру.
2 Протестантские Соединенные Провинции (Нидерланды), вос-
ставшие против короля Испании.
Парижский парламент и истогники цареубийства
69
что и Педро Рибаденейра, Габриэль Васкес, Мартин Бека-
нус и Николаус Бонарий — немецкие иезуиты, Жан Гиньяр
и авторы «Апологии Жана Шателя» — французы, Роберто
Беллармино — итальянец, Джозеф Крессуэлл — англича-
нин и пр. Впрочем, полагаться на слова и клятвы иезуита
невозможно. Кардинал Толедо, один из них, поучает нас
(Instit. Sacerdotale, livre IV, chapitre XXI): «Отвечая на во-
просы своего начальника, принеся клятву, он (иезуит) мо-
жет отпираться, прибегая к двусмысленностям, в ответах
же должен повиноваться не воле судьи, а лишь своей соб-
ственной». И в частности, о преступлении, которое он со-
вершил или о котором знает, он может ответить «не знаю»
или «не сделал», подразумевая «не знаю ничего, о чем мог
бы сказать» или «не сделал сейчас». Иезуит Сильванус (In
Philippica, С. 5) провозглашает: «Дозволено использовать
двусмысленности и неоднозначные слова, чтобы обмануть
слушающих, когда тот, кто вас вопрошает, вам не началь-
ник и не судья». То же говорит Григорий Валенсийский, как
и Мартин Наваррский.
Так что это правильно, утверждает наш автор, что «нем-
цы, венгры, венецианцы выдворили их со своих земель».
Пусть парламент Франции изгонит это Общество. Под пред-
логом обучения доброй латыни они делают из наших де-
тей «в своих коллегиях те же испанские колонии». «А что
касается исповедей, главного нерва их Общества, то бишь
их конспирации, — кто не знает, что это не что иное, как
происки этого магометанина — Старца Горы, заново вски-
пяченные ими?» Тех, кто перед ними кается, они «погру-
жают в ужас вечных мук, внушая им такое чувство в своей
Комнате размышлений, а потом, утратившим разум и по-
трясенным, предлагают им единственное спасение — какое-
нибудь громкое убийство... Разве не превзошли они в этом
измышления сарацин?»
Прочие памфлеты анализировать незачем. Все они мус-
сируют те же темы. Они отражают брожение умов. Вот в
такой духовной атмосфере и принимал решения парламент.
70
Событие. Убийство Генриха IV
Перед приговором Равальяку президент де Ту1 предложил
вспомнить статью Констанцского собора против тираноу-
бийства, ибо, говорил он, эту осужденную доктрину препо-
дают чересчур свободно и слишком свободно пишут о ней.
Он потребовал, чтобы парламент послал за богословами с
факультета, дабы те повторили свой прежний декрет про-
тив сторонников тираноубийства. Его предложение было
воспринято «весьма холодно».
В день осуждения Равальяка, 27 мая, де Ту возобновил
свое предложение, и на сей раз оно встретило хороший
прием. Первый президент провел решение, чтобы на сле-
дующий день парламент вызвал «синдика богословского
факультета, именуемого Рише, ученого мужа, храброго слу-
жителя королей и королевства, любящего свою страну» и
декана факультета, «господина и великого магистра» На-
варрского коллежа.
28-го числа, в 7 часов утра, люди короля известили
парламент, что восемь особ, присланных факультетом бо-
гословия, в их числе декан, прибыли выслушать волю пар-
ламента. Их ввели. Первый президент Арле сказал им:
«Парламент пригласил вас, дабы известить, что во время
уголовного процесса, производимого по ходатайству ге-
нерального прокурора, о злонамеренном, жесточайшем и
отвратительнейшем убийстве, совершенном в отношении
особы короля Генриха IV, он выяснил, что дух сего гнусного
предателя, каковой совершил сие незаконное и вероломное
деяние, был наполнен злодейским и проклятым суеверием,
далеким от всяческого благочестия и религии, происходя-
щим от ложного представления, будто бы закон дозволяет
посягнуть на священную особу короля, ежели тот совершил
нечто, что по его разумению незаконно, равно как поддан-
ному позволено указывать законы своему естественному
1 Ту, Жак-Огюст де (1553-1617) - один из президентов Па-
рижского парламента с 1595 г., автор знаменитых мемуаров «Исто-
рия моего времени». — Примет. перев.
Парижский парламент и истотники цареубийства
71
повелителю, вместо того чтобы получать их от него, и со-
гласно такому ложному измышлению покушаться на его
жизнь». Арле напомнил им о декрете факультета богосло-
вия от 4 сентября 1413 г., который был подтвержден реше-
нием парламента, и настаивал на необходимости его вос-
произведения.
Посланники факультета вернулись в Сорбоннский кол-
леж и созвали там профессоров факультета вместе с теми
членами Общества докторов Сорбонны, которые находи-
лись в Париже: все это сообщество и называлось «Сор-
бонной», будучи самой высокой духовной властью в миру
после папы. 4 июня, постановив, «что одному только мо-
нарху или же политическому лицу возможно использовать
меч, и что в последние годы об этом деле стали в обилии
появляться некие странные суждения, прельстительные и
нечестивые, каковые приобрели силу, через посредство ка-
ковых многие частные лица лишились здравого рассудка
и стали поносить королей (каковые священны) гнусным
именем тиранов, и что под таковым предлогом, а также
под прикрытием религии, набожности или же защиты и
обеспечения общественного блага они злоумышляли про-
тив священных особ монархов и обагряли свои отцеубий-
ственные руки в их крови», что таким образом они про-
лагали путь гражданским войнам, разрушению городов,
королевств и провинций, измене, обманам, козням, преда-
тельствам, убийствам, «священный факультет богословия»
возобновляет свой декрет от 13 декабря 1413 г., утверж-
денный на Констанцском соборе, на пятнадцатом заседа-
нии от 6 июля 1415 г., и осуждает следующее утверждение:
«Всякий вассал или подданный может и должен, и это бу-
дет законно и заслуженно, убить любого тирана, каким бы
образом это ни было исполнено, обманом или посредством
льстивых уловок, невзирая ни на какие клятвы или при-
сяги, принесенные ему в руки, не ожидая приговора или
предписания какого-либо судьи». Факультет объявлял это
утверждение «отклонением от нашей веры и от учения о
72
Событие. Убийство Генриха IV
нравах и идущим вразрез с заповедью Божьей: Не убий»,
называл всякого, кто будет его проповедовать, «еретиком»
и провозглашал покушение на священную особу государя,
под каким бы то ни было предлогом, возмутительным, не-
честивым и еретическим. Факультет велел всем докторам
и бакалаврам богословия принести клятву, что они будут
учить, опираясь на этот декрет, или же излагать его в своих
проповедях, и приказал опубликовать его на латинском и
французском языке.
8 июня делегация факультета отправилась в парламент.
Войдя в Большую палату, делегаты представили парламен-
ту свой декрет. Люди короля потребовали внести запись
об этом в регистры парламента, что дало бы ему прину-
дительную силу, аналогично публикации в нашем «Journal
Officiel»1, взять обязательство читать декрет каждый год
в Сорбонне и обязательство приносить клятву соблюдать
его. Они также потребовали, чтобы книги Мануэла де Са-
на, Марианы и «Amphitheatrum honoris» Бонарциуса были
приговорены к сожжению, чтобы было запрещено хранить
их и продавать. Относительно последних требований мне-
ния сильно разошлись. Среди советников парламента одни
весьма хвалили иезуитов как общество, необходимое для
обучения молодежи, другие выражали сомнение: могла ли
Сорбонна принять свой декрет без консультации с еписко-
пом Парижским? Но президент Сегье отметил, что решение
парламента представляет и мнение епископов. Большин-
ство одобрило декрет, так как в их глазах противоположная
доктрина, утверждавшая законность тираноубийства, имела
испанское происхождение, а ее первым плодом стало убий-
ство принца Оранского, Вильгельма Молчаливого. В конце
концов парламент единогласно постановил на основании
этого «теоретического осуждения», что декрет священно-
го факультета богословия будет зарегистрирован, что его
1 Периодическое издание, печатающее законы, постановления
и отчеты о парламентских дебатах. - Примет, перев.
Парижский парламент и истогники цареубийства
73
будут читать каждый год 4 июня на факультете и обнаро-
дуют на воскресных проповедях в приходах города Парижа
и его предместий, и в приходах, входящих в юрисдикцию
парламента; что книга Марианы «Об устройстве королев-
ства и образе действия королей» будет сожжена палачом
перед церковью Парижа; что никто под страхом обвинения
в оскорблении Величества не должен писать или печатать
ничего противоречащего данному приговору и декрету фа-
культета; что заверенные копии декрета и приговора будут
разосланы во все бальяжи и сенешальства, подведомствен-
ные парламенту, для чтения и обнародования, и для чтения
и обнародования в проповедях в приходах других городов
и предместий в следующее воскресенье сего июня.
В тот же день, после полудня, книга Марианы была сож-
жена1.
Итак, для людей того времени учением, составлявшим
большую посылку силлогизма и возбуждавшим сомнения
у христиан, было некое богословское мнение — теория,
утверждающая законность тираноубийства. Наш силлогизм
уточняется следующим образом:
Большая посылка: тирана позволено убить.
Меньшая посылка: Генрих IV — тиран.
Вывод: следовательно, Генриха IV позволено убить.
Теперь нашу задачу указывают нам сами люди того вре-
мени. Прежде всего нам следует убедиться в правоте их мне-
ния, рассмотреть, какими были в действительности теории
тираноубийства, могли ли они и впрямь быть вредоносны-
ми и как в этом случае они распространялись в обществе,
имели ли они реальное влияние, побуждали ли сменить об-
раз мыслей, вызывали ли к жизни планы и действия. Та-
ким образом мы проверим большую посылку. Затем нам
потребуется разобраться с меньшей — исследовать, какие
1 Все, что касается парламента, см.: Relation Gillot. Dupuy 90,
fos 41v°-44 v°; Memoires de Conde. T. VI. La Haye, 1743. P. 240-244.
74 Событие. Убийство Генриха IV
нарекания вызывало правление Генриха IV и считались ли
они на самом деле столь тяжкими, чтобы французы и ино-
странцы могли называть Генриха IV тираном. Значит, нам
нужно искать составные части такого ответа в его внешней
политике, в его позиции по отношению к папе, к импера-
тору, к королю Испании и к протестантским странам, за-
тем, внутри королевства — в его отношении к протестан-
там, в управлении общественными финансами, наконец, в
его обращении с различными сословиями и социальными
группами, из которых состояло королевство и из которых
кто-то, возможно, мог воспринимать это как немилость или
даже угнетение. Выяснению всего этого и будет посвящена
наша вторая часть.
НЕКОТОРЫЕ УСЛОВИЯ
УБИЙСТВА ГЕНРИХА IV
Глава I
ТИРАНА ПОЗВОЛЕНО УБИТЬ
Мануэл де Сан, один из теоретиков тираноубийства,
осужденных при Генрихе IV, перечисляет для нас тех, кто
был для него авторитетом, и среди них мы находим святого
Фому Аквинского и комментарии различных авторов к его
«Сумме». Кстати, и иезуиты в основу своих богословских
изысканий клали сочинения святого Фомы Аквинского.
Следовательно, мы должны заглянуть в них. Но святой Фо-
ма Аквинский сам, под воздействием Святого Духа, пере-
осмысляет труды авторов своего времени и наследие иу-
дейской, языческой и христианской древности. С другой
стороны, на просвещенных людей времен Генриха IV идеи
древних авторов оказывали глубокое воздействие. Таким
образом, нам лучше всего сделать беглый обзор учений о
тираноубийстве со времен древности.
1. Вклад древних
В десяти заповедях Бог запрещает убийство: «Не убий»
(Исход, 20:13), а убийце предусматривается наказание (Ис-
ход, 21:12 и далее, Второзаконие, 19:3 и далее). Однако
Ветхий Завет показывает нам обстоятельства, когда убий-
ство — дело похвальное. Моисей убивает египтянина, оскор-
бившего иудея (Исход, 2:11), и Библия не говорит нам,
чтобы Бог был этим рассержен, как она это подчеркивает,
когда Давид обрекает на смерть Урию, отправив его в самое
опасное место боя, чтобы взять его жену Вирсавию. Напро-
тив, убийство, совершенное Моисеем, упоминается среди
78
Некоторые условия убийства Генриха IV
подвигов, совершенных им ради освобождения Израиля.
Убивая, Моисей движим божьим духом, как и во всех его
делах.
Ветхий Завет изобилует примерами тираноубийства. Аод
убивает узурпатора Еглона, царя моавитян, поработившего
евреев (Книга Судей, 3:14-23). Иоав убивает Авессалома,
свергнувшего своего отца Давида (Вторая Книга Царств,
18:14). Он так и не был наказан, несмотря на скорбь Дави-
да, который не мог заставить себя не любить своего сына
Авессалома. Позже Иоав был по завещанию Давида умерщ-
влен Соломоном. Но не за то, что прикончил Авессалома, а
за то, что незаконно убил Амессая и Авенира (Третья Книга
Царств, 2). Ииуй пронзает стрелой тирана Иорама, царя
Израиля, и велит расправиться с тираном Охозией, царем
Иудеи, и царицей Иезавелью, матерью Иорама (Четвертая
Книга Царств, 9). Первосвященник Иодай велит умерт-
вить кровавую Гофолию, мать Охозии (Четвертая Книга
Царств, 11). Юдифь, чтобы спасти евреев, поселенных в
Иудее, притворяется, что согласна отдаться Олоферну, глав-
нокомандующему Навуходоносора, царя Ассирии, отправ-
ленному своим повелителем для завоевания Иудеи, и отре-
зает ему голову после того, как он в опьянении засыпает
(Книга Юдифь, 12).
Этим рассказам давали противоречивые толкования. Одни
видели в этом оправдание тираноубийства, в ходе которого
верующий выполняет особую миссию Бога, другие — несо-
вершенство народа, который Бог мало-помалу поднимает
из падшего состояния после первородного греха с помощью
педагогики Закона, и полагали так: то, что было терпимо
Богом в эпоху Ветхого Завета, стало нетерпимым после Но-
вого Завета.
В языческой античности тираноубийство в целом одо-
бряли и восхваляли. Ограничимся теоретиками, которых
знали и мнения которых использовали в средние века и
в XVI столетии. Аристотель в «Никомаховой этике» дает
Тирана позволено убить
79
определение тирана, показывает генезис тирании и осужда-
ет ее: «Извращение царской власти — тирания: будучи обе
единоначалиями, они весьма различны, так как тиран име-
ет в виду собственную пользу, а царь — пользу подданных...
Тиран преследует собственное благо. И по тирании заметно,
что это самое худшее [среди извращений]... Царская власть
переходит в тиранию, ибо тирания — это дурное качество
единоначалия, и плохой царь становится тираном»1 (Нико-
махова этика, 7:12).
Более полно этот вопрос Аристотель рассматривает в
«Политике». Царская власть основывается на согласии под-
данных и на законе. Тирания — это отклонение. Но следует
различать тирании, основанные на согласии подданных, в
которых есть нечто от царской власти, но которые явля-
ются тираниями, потому что власть эта абсолютна и совер-
шенно произвольна, и тирании, для которых характерны
коварство и насилие. «Такого рода монархия, естественно,
оказывается тиранией, так как в ней проявляется безответ-
ственная власть над всеми равными и лучшими и к выгоде
ее самой, а не подданных. Поэтому такая тирания возника-
ет вопреки желанию подданных: никто из свободных лю-
дей добровольно не выносит такого рода власти». «Тира-
ния... наихудший из видов государственного устройства...»1 2
{Политика, 4:8, 4:2).
«Тирания соединяет в себе крайнюю олигархию и демо-
кратию... она есть соединение двух зол и заключает в себе
все отклонения и ошибки, какие свойственны тому и друго-
му строю... Тиран... ставится из среды народа, именно народ-
ной массы... Большинство тиранов вышло, собственно гово-
ря, из числа демагогов, которые приобрели доверие народа
тем, что чернили знатных». Это либо цари, нарушившие
законы своей родины, либо простые люди, которые были
1 Цит. по: Аристотель. Соч. в четырех томах. Т. 4. М.: Мысль.
1983. С. 234.
2 Аристотель. Соч. С. 506,489.
80
Некоторые условия убийства Генриха IV
избраны своими согражданами на высшие должности и, об-
ладая властью, не сочли зазорным стать тиранами. Тирания
противопоставляется монархии. «Царь должен наблюдать
за тем, чтобы владеющие собственностью не терпели ни-
каких обид, а народ ни в чем не терпел оскорблений. Тиран
же... не обращает никакого внимания на общественные ин-
тересы, разве что ради собственной выгоды. Цель тирана —
приятное... богатство», блеск почестей. Тиран не доверяет
народу, он разоружает его, изгоняет граждан из города и
расселяет по разным местам; он притесняет массу и в то же
время ведет непрерывную борьбу с богатыми, вредит им
всеми способами, тайно и явно, отправляет их в изгнание
как врагов власти. «И правда, бывает, от них идут заговоры,
так как одни из них желают сами властвовать, а другие — не
быть в рабстве»1 (Политика, 5:8).
Средства тирана, чтобы сохранить свою власть, — «„под-
резывать" всех чем-либо выдающихся людей, убирать прочь
с дороги всех отличающихся свободным образом мыслей,
не дозволять сисситий, товариществ, воспитания и ничего
другого, подобного этому, вообще остерегаться всего того,
от чего возникает уверенность в себе и взаимное доверие,
не позволять заводить школы или какие-либо собрания с
образовательной целью и вообще устраивать все так, чтобы
все оставались по преимуществу незнакомыми друг с дру-
гом, так как знакомство создает больше доверия... Еще нуж-
но стараться устроить дело так, чтобы не оставалось тайной
ничто из того, о чем говорит или чем занимается каждый
из подданных, держать соглядатаев... всякий раз... подсылая
[их] туда, где происходит какое-либо дружеское собрание
или встреча... Следует возбуждать среди граждан взаимную
вражду и сталкивать друзей с друзьями, простой народ со
знатными, богатых с людьми из их же среды. В виды тира-
на входит также разорять своих подданных, чтобы... под-
данные, занятые ежедневными заботами, не имели досуга
1 Аристотель. Соч. С. 552-553.
Тирана позволено убить
81
составлять против него заговоры... Сюда же относится и
уплата податей... Тиран склонен также вести войны, чтобы
подданные не имели свободного времени и постоянно нуж-
дались в предводителе». «Не сочувствовать ничему возвы-
шенному, ничему свободному — свойство тирании; на эти
качества притязает только сам тиран, а если находится че-
ловек, обладающий высокими чувствами, преклоняющий-
ся перед свободой, то тем самым он лишает тиранию того,
что придает ей превосходство и господство. Поэтому таких
людей, как способных уничтожить их господство, тираны
ненавидят». Тиран стремится «вселить малодушие в своих
подданных, так как человек малодушный не станет состав-
лять против него заговоры». Тиран должен имитировать
доброе правление, царскую власть; он должен делать вид,
что заботится об общественном достоянии, «являть собой
хранителя и казначея [денег] как сумм общественных, а не
как сумм частных», «держать себя не надменно, но величе-
ственно», чтобы внушать уважение, не афишировать физи-
ческие наслаждения, стараться «устраивать и украшать го-
сударство», «показывать особенное рвение ко всему касаю-
щемуся религиозного культа», казаться в глазах подданных
«не тираном, а домоправителем»1 (Политика, 5:9).
Тем не менее тирания недолговечна, хотя иные тирании
существовали от восемнадцати до семидесяти трех лет. «Но
большая часть всех тираний была совсем кратковремен-
ной»1 2. Страх, несправедливости, презрение, оскорбления,
грабеж часто побуждают подданных устраивать заговоры
против тиранов. Естественный конец тирана — гибель от
рук заговорщиков, и Аристотель приводит длинный список
тираноубийц, начиная с Гармодия и Аристогитона, освобо-
дителей Афин (Политика, 5:8 и 9).
Цицерон касается проблемы тираноубийства в трактате
«Об обязанностях» — книге, пользовавшейся в средние века
1 Аристотель. Соч. С. 559-563.
2 Аристотель. Соч. С. 566.
82
Некоторые условия убийства Генриха IV
безмерным авторитетом, ценимой отцами церкви. Цицерон
констатирует, что тиран порождает ненависть и всегда кон-
чает насильственной смертью. В качестве примеров он на-
зывает Цезаря, Дионисия, Александра из Фер, Фаларида,
Деметрия. Такая смерть — это заслуженная кара. «Ведь ча-
сто то, что в силу обстоятельств в большинстве считают по-
зорным, позорным не оказывается. Возможно ли большее
злодеяние, чем убийство, уже не говорю — человека вооб-
ще, более того — близкого человека! Но неужели запятнал
себя злодеянием тот, кто убил тирана, хотя это и был очень
близкий ему человек? Римский народ, со своей стороны, не
думает этого, он, который из всех достославных поступков
именно этот считает прекраснейшим». Действительно, ти-
рана следует устранять из человеческого общества как за-
чумленного, как святотатца, как лютого зверя1.
В том же духе высказывается и Сенека: «И если его ис-
целение (тирана) — дело абсолютно безнадежное, я со-
вершил бы единственным движением акт благодеяния по
отношению ко всем, восстановления в правах — по отно-
шению к нему. Ибо для таких натур, как у него, уход из
жизни — единственное целительное средство, и лучшее ре-
шение — удалиться, чтобы более никогда не очнуться»1 2.
В средние века Боккаччо и Жерсон приписывали Сене-
ке такое выражение: нет жертвы, более приятной Богу, чем
кровь тирана.
Христиане древности, вполне согласные с язычниками в
осуждении тирании, не принимали их теорий тираноубий-
ства, как не принимали всего языческого образа жизни.
Христианские авторы твердо настаивали на «Non occides» —
«Не убий» из «Исхода», на словах Евангелия «Отдавайте
1 Цицерон. Об обязанностях. II, 7, 23-26; III, 4, 19; 6, 32. Цит.
по: Цицерон. О старости. О дружбе. Об обязанностях / Пер.
В. О. Горенштейна. М.: Наука. 1974. С. 128.
2 Сенека. О благодеяниях. 7:19.
Тирана позволено убить
83
кесарево кесарю, а Божие Богу»1 и на «Послании римля-
нам» святого Павла: «Всякая душа да будет покорна выс-
шим властям; ибо нет власти не от Бога, существующие же
власти от Бога установлены. Посему противящийся власти
противится Божию установлению»1 2. Таким образом, хри-
стиане абсолютно не признавали тираноубийства. Христи-
анин должен смиряться и выносить тиранию, если надо, то
вплоть до мученичества. Возмездие принадлежит Богу.
Лактанций в своем трактате «О смерти гонителей» по-
казывает, что император, когда он преследует христиан, —
отвратительный и преступный тиран, execrabilis ас nocens
tyrannus (гл. II). Насильственной смерти он заслуживает. Она
неминуемо его настигнет. Но когда она придет, это будет
кара, ниспосланная Богом, мстителем за свой народ и за
СВОЮ религию, Deus religionis ас populi sui vindex (гл. XXXI).
Тертуллиан в своей «Апологетике» соглашается, что мно-
гие императоры — Нерон, Домициан, Коммод, Диокле-
тиан — были гонителями и, стало быть, гнусными тирана-
ми. Но христианин не должен противиться власти, пресле-
дующей его, ибо Христос страдал, не жалуясь. Гонение
еще и божественно, ибо дозволено Богом. Поэтому, когда
христианин повинуется закону Божию, когда он позволяет
себя убить, он победоносен, ибо тогда его воля сообразу-
ется с волей Бога и он обретает вечную жизнь и блажен-
ное видение. «Vincimus, cum occidimur»3 (L, 3). Христианин
должен уметь умирать и не уметь убивать. Ему следует не
сражаться со своими гонителями, а молиться за них, ибо
Христос сказал: «Молитесь за царей и за всех начальству-
ющих, дабы проводить нам жизнь тихую и безмятежную»4
(«Апологетика», XXXI, XXXII).
Святой Августин в трактате «О граде Божьем» выска-
зывает такое же мнение, но вводит два различия, которые
1 Матф. 22: 21.
2 Рим. 13:1,2.
3 Убиваемые, мы побеждаем (лат.).
4 Тим. 2:2.
84
Некоторые условия убийства Генриха IV
впоследствии позволят обойти суровый запрет на тирано-
убийство. Прежде всего, злодея дозволено предать смер-
ти, если это во имя общего блага совершат те, кто облечен
публичной властью, коль скоро тот, кому никакой закон
не дозволяет убивать, не должен убивать человека, даже
виновного, по собственному почину («О граде Божьем», I,
17). Таким образом, должностные лица, уполномоченные
народа могли бы, не греша, приговорить к смерти, велеть
арестовать и казнить тирана. Но — более того — и частный
человек может со спокойной совестью убить тирана, без
полномочий от должностного лица или от народа, если он
получил непосредственное повеление Бога.
Вот кто мог зайти далеко, вот кто зашел далеко. На-
сколько нужно быть уверенным, что с тобой говорил Бог,
что тебе приказал Бог, чтобы убить человека!1
2. Вклад средних веков
Масштабные теории тираноубийства вновь возникли
в средневековье, в XII веке — веке первого Возрождения,
которое было целиком французским. В соборных школах
Реймса, Шартра, Орлеана и Парижа в XII веке клирики зна-
ли почти все латинские тексты, которые впоследствии узна-
ло итальянское Возрождение, претендовавшее на их откры-
тие; они сделали точные переводы этих текстов, которые
итальянским гуманистам оставалось только приспособить
к потребностям дня; они писали на столь же чистой, столь
же изящной латыни, как Эразм или Бембо в XVI в., они
столь же безумно восхищались древними, исповедовали та-
кой же их культ, и пример в этом подавал святой Бернар.
В философии они использовали труды древних, Платона
и особенно Аристотеля, которого слегка платонизировали.
1 Следовало бы изучить сочинения Люцифера, епископа Ка-
льяри, которые были изданы в 1568 г. и использовались монархо-
махами-лигерами, такими как Буше.
Тирана позволено убить
85
Для них знание древних было основой всей культуры, ибо
если природа была испорчена первородным грехом, тем
не менее она — творенье Божье, и Бог по своей милости
исцеляет эту раненую природу, которая вновь становится
великой и прекрасной, подругой Бога, помощницей Бога.
Как же можно оставить в стороне древние тексты, столь
прекрасные, столь разумные, обнаруживающие проявление
божественной благодати, обучающие таким доктринам, ко-
торые словно бы предвосхищают христианство? Как можно
оставить в стороне тексты о тираноубийстве? И потом, есть
же святой Августин, вдохновленный Богом толкователь
Священного писания. А сверх всего — для людей, проник-
нутых Библией, есть слова Христа: «Не думайте, что Я при-
шел нарушить закон или пророков; не нарушить пришел Я,
но исполнить. Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдет
небо и земля, ни одна йота или ни одна черта не прейдет из
закона, пока не исполнится все»1. Разве священная история
должна быть исключена из закона? Следует ли пренебре-
гать примерами тираноубийства из Ветхого Завета?
Поэтому в XII в. мы обнаруживаем приверженцев ти-
раноубийства, самый значительный из которых — Иоанн
Солсберийский. Англичанин по рождению, воспитанник Па-
рижской и Шартрской школ, впоследствии соратник Тома-
са Беккета, примаса Кентербери и канцлера Англии, Иоанн
в 1159 г. завершил «Поликратика», книгу, имевшую боль-
шой успех в течение всего средневековья, в новые времена
и переиздаваемую еще при Генрихе IV. Позже Иоанн стал
епископом Шартрским. То есть перед нами видный церков-
ный деятель, мнение которого было весомым.
В книге III, главе XV «Поликратика»1 2 Иоанн Солсберий-
ский рассматривает случай тирана-узурпатора, то есть главы
1 Матф. 5:17,18.
2 Я пользовался изданием, вышедшим из-под прессов План-
тена (Plantin), в Антверпене, в 1595 г., in-12, 560 с. Пассаж,
интересующий нас, находится на с. 174-175. Мариана и Мануэл
де Сан могли читать то же издание.
86
Некоторые условия убийства Генриха IV
государства, захватившего власть коварством и насилием.
В этом случае Иоанн — сторонник тираноубийства. «К ти-
рану следует относиться иначе, чем к другу. Восхвалять
друга каким бы то ни было образом нельзя, но ласкать слух
тирана позволительно. Ибо дозволено льстить тому, кого
дозволено убивать. Кроме того, убивать тирана не только
дозволено — это справедливо и правильно. Ведь кто берет
меч, заслуживает, чтобы его убили мечом. Но взять что-то
может тот, кто присваивает это благодаря собственной сме-
лости, (или) тот, кто получает от своего господина право
пользоваться этим. Во всяком случае, получающий власть
от Бога хранит законы и является слугой справедливости и
права. Кто воистину присваивает власть, принижает права
и подчиняет законы своей воле...» (делает обратное)1.
Но далее, в книге VIII, главе XVII, Иоанн Солсберийский
как будто намерен одинаково оценивать тирана-узурпатора
и тирана по действиям, то есть главу государства, получив-
шего власть законным и легитимным путем, но дурно поль-
зующегося ею, нарушающего законы, права, попирающего
общие интересы ради интересов собственных.
Иоанн дает определение тирана, противопоставляя его
первому лицу в государстве, государю. «Таким образом,
тиран... это тот, кто угнетает народ насильственным гос-
подством, в то время как тот, кто правит по законам, есть
государь. Кроме того, закон есть дар Божий, форма спра-
ведливости, норма правосудия, образ божественной воли,
хранитель спасения, союз и упрочение народов, правило
администраций, изгнание и предел пороков, кара за наси-
1 «Aliter cum amico, aliter vivendum cum tyranno. Amico utique
adulari non licet, sed aures tyranni mulcere licitum est. Ei namque li-
cet adulari, quem licet occidere. Porro tyrannum occidere non modo
licitum est, sed aequum et justum. Qui enim gladium accipit, gladio
dignus est interire. Sed accipere intelligitur, qui eum propria temeritate
usurpat, qui utendi eo a domino accepit potestatem. Utique qui a Deo
potestatem accipit, legibus servit et justitiae et juris famulus est. Qui
vero earn usurpat, jura deprimit et voluntate suae leges submittit...».
Тирана позволено убить
87
лие и всякую несправедливость... Государь борется за зако-
ны и за свободу народа, тиран считает, что ничто не сдела-
но, если он не попрал законы и не обрек народ на рабство.
Государь — образ божества, тиран — образ противной силы
и дьявольского извращения...»1.
Вот описание, которое прекрасно подходит для обоих
типов тиранов — тирана-узурпатора и тирана по действи-
ям. Значит, здесь имеются в виду оба. И, значит, Иоанн
Солсберийский распространил во второй части своей книги
на тирана по действиям то, что в первой изложил только
в отношении тирана-узурпатора. Окончательным доказа-
тельством этого служит тот факт, что Иоанн упоминает в
качестве примера библейских царей, получивших власть по
закону и ставших тиранами, как Саул — избранный царь,
царь по праву, помазанный Господом, хотя по этой при-
чине Давид не пожелал поднять на него руку1 2. Ведь в гла-
ве XX, под характерным заглавием «О том, что согласно
Священному писанию убивать тиранов общества есть дело
дозволенное и славное»3, он перечисляет тираноубийства
в Библии и включает в этот перечень убийства законных
царей — Иорама, Охозии4. Таким образом, надо полагать,
что представления Иоанна Солсберийского изменялись по
ходу написания им этой книги и что, поначалу полагая, что
1 Policraticus. Р. 538-539: «Est ergo tyrannus... qui violenta do-
minatione populum premit, sicut qui legibus regit princeps est. Porro
lex donum Dei est, aequitatis forma, norma justitiae, divinae volun-
tatis imago, salutis custodia, unio et consolidatio populorum, regula
officiorum, exclusio et terminatio vitiorum, violentiae et totius injuriae
poena... Princeps pugnat pro legibus et populi libertate, tyrannus nil
actum putat nisi leges evacuet et populum devocet in servitutem. Imago
quaedam divinitatis est princeps et tyrannus est adversariae fortitudinis
et luciferianae pravitatis imago...».
2 Policraticus. P. 548.
3 «Quod autoritate divinae paginae, licitum et gloriosum est publi-
cos tyrannos occidere» (P. 559).
4 Впрочем, он приводит в пример также Цезаря и многих рим-
ских императоров.
88
Некоторые условия убийства Генриха IV
законно лишь убийство тирана-узурпатора, под конец он
пришел к мысли, что дозволено убивать и тирана по дейст-
виям. Значит, тирана, стал ли он таковым вследствие узур-
пации или тиранических действий, следует убивать. «Госу-
даря — воплощение Бога — следует любить, почитать, по-
сещать, тирана же, воплощение извращенности, чаще всего,
несомненно, следует убивать. Первопричина тирана — не-
праведность, и из этого ядовитого, дурного и пагубного
корня зарождается и произрастает дерево, каковое следует
срубать каким угодно топором»1. Впрочем, быть убитым —
судьба тирана.
И, вынося смертный приговор, Иоанн приводит очень
сильный довод: ведь тиран, нарушая законы, угодные Богу,
совершает худшее из преступлений — оскорбление божест-
венного величия. «Сколь ни многочисленны преступления
против Величества, нет более тяжкого, нежели преступление
против самого источника правосудия. Ведь тирания — не
только общественное преступление, но, если это возможно,
более чем общественное. Действительно, если преступление
против Величества достойно любых гонений, насколько же
в большей мере это относится к преступлению против тех
законов, каковые императивны даже для императоров...»1 2,
причем законы — дар Божий, а тиран — воплощение сата-
нинской извращенности3. Смертные обязаны Богу покарать
преступление против божественного величества.
1 «Imago deitatis princeps, amandus, venerandus est et colendus,
tyrannus pravitatis imago, plerumque etiam occidendus. Origo tyranni
iniquitas est et de radice toxiexta, mala et pestifera germinat et pullulat
arbor, securi qualibet succidienda...» (P. 539).
2 «Et cum multa sint crimina majestatis nullum gravius est eo, quod
adversus ipsum corpus justitiae exercetur. Tyrannis ergo nonmodo pub-
licum crimen, sed si fieri posset, plus quam publicum est. Si enim cri-
men majestatis omnes persecutores admittit, quanto magis illud quod
leges premit, quae ipsus debent imperatoribus imperare...» (P. 175).
3 «Lex donum Dei est...; Tyrannus... Luciferianae pravitatis ima-
go...» (P. 538).
Тирана позволено убить
89
Немного дольше нам следует остановиться на мнениях
святого Фомы Аквинского. Когда речь заходит о тирано-
убийстве, все позднейшие католические авторы ссылаются
на него, принимают ли они его учение, вдохновляются им
или трансформируют его. Наши персонажи времен Генри-
ха IV имели все возможности его прочесть, ведь, кроме мно-
гочисленных комментариев, где воспроизводится его текст,
под покровительством папы Пия V было предпринято пол-
ное издание его трудов в 1570 г. и еще одно в Венеции в 1592 г.
Все указывает на то, что у Ангелического учителя были
колебания в вопросе тираноубийства. Прежде всего он за-
трагивает эту тему во второй книге своего «Комментария на
четыре книги Сентенций магистра Петра Ломбардского»,
написанной в 1254-1256 гг., в рассуждении под заглавием:
«Должны ли христиане повиноваться светским властям и
особенно тиранам»1. Святой Фома Аквинский устанавли-
вает следующие правила: тирана-узурпатора можно убить;
тирану же по действиям необязательно подчиняться, ино-
гда ему нельзя подчиняться. Но можно ли его свергнуть?
Убить? Святой Фома Аквинский на этот счет не высказы-
вается.
Поначалу, похоже, он имеет в виду только тирана-узур-
патора. Вот мнения, которые он намерен рассмотреть:
«4. Кроме того, каждый вправе возвратить, если имеет
такую возможность, то, что у него отняли незаконно. Но
многие светские государи власть над своими землями при-
своили как тираны. Следовательно, когда имеется возмож-
ность восстать против них, подчиняться им необязательно1 2.
1 Commentum in secundum librum sententiarum Magistri Petri Lombar-
di // Thomas d’Aquin. Oeuvres completes. Ed. S. E. Frette et P. Mari. Pa-
ris, 1873. T. VIII. Distinct. XLIV, quaestio II, articulus 2: «Utrum Chris-
tiani teneantur obedire potestatibus saecularibus et maxime tyrannis».
2 «Praeterea, Quilibet potest licite resumere, cum facultas adest,
quod sibi injuste ablatum est. Sed multi saeculares principes tyrannice
terrarum dominia invaserunt. Ergo cum facultas rebellandi illis conce-
ditur, non tenentur illis obedire».
90
Некоторые условия убийства Генриха IV
5. Кроме того, никто не обязан подчиняться тому, ко-
го вправе убить, тем более когда последнее похвально. Но
Туллий в первой книге трактата „Об обязанностях", пара-
граф 26, оправдывает тех, кто убил Юлия Цезаря, посколь-
ку он был им другом и родственником, так как Цезарь как
тиран узурпировал права управления. Следовательно, та-
ким тиранам никто не обязан повиноваться»1.
На эти мнения приводятся возражения, почерпнутые из
Нового Завета. Святой Петр говорит нам: «Слуги, ... пови-
нуйтесь господам», а святой Павел — «Противящийся вла-
сти противится Божию установлению».
Святой Фома Аквинский решает проблему так: в целом
христианин должен повиноваться светским властям, ко-
ролям, сеньорам, чиновникам: «Итак, эта обязанность по-
рождена иерархией назначений, имеющей принудительную
силу, не только для мирян, но и для духовных лиц, како-
вую надо выполнять добросовестно, как говорит Апостол
(«Послание к римлянам», XIII), потому что эта иерархия
назначений установлена Богом... И по той причине, что это
от Бога, христианин обязан подчиняться таким служащим,
хотя сами назначения исходят не от Бога»1 2.
Следовательно, повиновение светским властям обяза-
тельно, потому что общественные должности, включая долж-
1 «Praeterea, nullus tenentur ei obedire quern licite, immo laudabi-
liter potest interficere. Sed Tullius, in libro I, De Officiis, § 26, salvat eos qui
Julium Caesarem interfecerunt, quamvis amicum et familiarem, qui quasi
tyrannus jura imperii usurpaverat. Ergo talibus nullus tenetur obedire».
2 «Sed contra, I Petri, II, 18: Servi, subditi estote dominus vestris.
Praeterea, Rom., XIII, 2: qui resistit potestati, Dei ordinatione resistit.
Sed non est licitum Dei ordinatione resistere, ergo nec saeculari po-
testati resistere licet. Respondeo dicendum quod... Obedientia respicit
in praecepto quod servat, debitum observandi. Hoc autem debitum
causatur ex ordine praelationis, quae virtutem coactivam habet, non
etiam temporaliter sec apostolus dicit Rom., XIII, secundum quod ordo
praelationis a Deo descendit... Et ideo secundum hoc quod a Deo est,
obedire talibus christianus tenetur, non autem secundum quod a Deo
praelatio non est...».
Тирана позволено убить
91
ность короля, составляют порядок, установленный Богом,
и если один только король избран или назначен Богом для
исполнения своих функций, то и все остальные исполните-
ли общественных функций суть часть той иерархии, кото-
рая исходит от Бога.
«Но... тот, кто захватывает верховенство силой, не ста-
новится воистину назначенным, то есть господином; и,
следовательно, когда есть возможность, кто-нибудь может
свергнуть подобную власть; даже если он впоследствии стал
истинным господином благодаря либо согласию поддан-
ных, либо высшей власти...» Туллий рассматривает случай
одного узурпатора, когда подданные были вынуждены его
признать и когда к высшим властям не обращались. «Тогда,
действительно, тот, кто убьет тирана ради свободы отече-
ства, достоин похвал и заслуживает награды»1.
Следовательно, тиран-узурпатор, захвативший власть си-
лой, может быть изгнан в результате восстания и даже убит
кем-нибудь, пусть даже он впоследствии добился призна-
ния со стороны народа, коль скоро это признание было вы-
нужденным и не было обращения к высшим властям.
Что касается тирана по действиям, то в ходе изучения
вопроса святой Фома Аквинский рассматривает и этот слу-
чай. Служащий может злоупотребить своей должностью
двояким образом: он может делать противное тому, для че-
го была учреждена его должность, то есть совершать грех,
противный добродетели, которую ему положено сохранять
и к которой он должен побуждать; в этом случае христиа-
нин обязан не повиноваться тиранам. Или же тиран может
1 «Sed... qui enim per violentiam dominium surripit non efficitur
vere praelatus vel dominus; et ideo cum facultas adest, potest aliqus
tale dominium repellere: nisi forte post modum dominius verus effec-
tus sit vel consensum subditorum, vel per auctoritatem superioris... Ad
quintum dicendum, quod Tullius loquitur in casu illo quando aliquis
dominium sibi per violentiam surripit, nolentibus subditis, vel etiam
ad consensum coactiv, et quando non est recursus ad superiorem, per
quem judicium de invasore possit fieri: tunc enim qui ad deliberatio-
nem patriae tyrannum occidit, laudatur et praemium accipit...».
92
Некоторые условия убийства Генриха IV
принуждать к тому, что лежит вне пределов его власти, на-
пример, требовать неположенных податей; в этом случае
христианин не обязан ни подчиняться, ни противиться. Но
если тиран упорствует? Святой Фома не говорит, что делать
в таком случае. Он просто напоминает о святых мучениках,
которые предпочли пойти на смерть, чем подчиниться не-
честивым повелениям тиранов. Из этого можно заключить,
что он не признает ни восстания против тирана по действи-
ям, ни убийства такого тирана1.
В трактате «О правлении государя» святой Фома Аквин-
ский значительно отходит от принципов, изложенных им в
«Комментарии» к Петру Ломбардскому. Трактат «О правле-
нии государя, для короля Кипра», сочиненный между 1256
по 1266 гг., лишь отчасти принадлежит перу Ангелическо-
го учителя. Он написал только первую книгу и вторую по
главу IV включительно. Остальное принадлежит Толомею
Луккскому. Но учение о тираноубийстве разработано в пер-
вой книге, и, следовательно, его автор — «божественный
Фома». Различие между «тираном-узурпатором» и «тира-
ном по действиям» здесь исчезает, и, возможно, поскольку
святой Фома писал эту книгу для законного монарха, ко-
роля Кипра Гуго1 2, он рассматривает здесь только тирана по
действиям, чем, вероятно, и объясняется видимый отход.
Святой Фома Аквинский начинает с определения и оцен-
ки тирании, которую противопоставляет монархической
1 «Abusus auteni praelationis potest esse dupliciter: vel ex eo quod
est praeceptum a praelato, contrarium ejus ad quod praelatio ordinata
est, ut si praecipiat actum peccati contrarium virtuti ad quam indu-
cendam et conservandam praelatio ordinatur: et tunc aliquis praelato
non solum non tenentur obedire sed etiam renetur non obedire, sicut
et sancti martyres mortem passi sunt, ne impiis jussis tyrannorum obe-
dirent; vel quia cogunt ad hoc ad quo ordo praelationis non se extendit
ut si dominus exigat tributa quae servus non tenetur dare, vel aliquid
hujusmodi; et tunc subditis non tenetur obedire, nec etiam tenetur non
obedire...».
2 Гуго III Лузиньян (ум. 1284), король Кипра, номинальный
король Иерусалима. — Примег. перев.
Тирана позволено убить
93
власти: «Подобно тому как правление короля является наи-
лучшим, правление тирана является наихудшим... Правле-
ние становится несправедливым, когда, пренебрегая общим
благом многих, направлено на достижение частного блага
правителя. Вот почему чем более правление отклоняется от
стремления к общему благу, тем оно более несправедливо...
От стремления к общему благу в большей мере отклоняют-
ся при тирании, когда ищут блага только для одного чело-
века... Следовательно, правление тирана является самым не-
справедливым...»1. Святой Фома дополняет это определение
описанием действий тирана, сделанным в духе Аристотеля:
обуреваемый страстями, тиран грабит подданных, проли-
вает их кровь, как волк, никогда не позволяет им ощущать
себя в безопасности, преследует добрых граждан, покрови-
тельствует злым, мешает подданным дружить меж собой
и сеет раздор из боязни, чтобы добрые не объединились
против него, следит, чтобы они не становились богатыми
и могущественными, из боязни, что это будет направлено
против него, заставляет их жить в страхе, чтобы они стали
робкими. И святой Фома заключает: «Неудивительно, что
неразумный человек, правящий согласно вожделению сво-
ей души, ничем не отличается от животного»1 2.
Но когда речь заходит о том, как следует себя вести в
отношении тирана, святой Фома Аквинский высказывает-
ся очень сдержанно3. Если это возможно, следует терпеть
тирана, дабы избежать еще большего зла. Действительно,
если восставшие потерпят неудачу, тиран может стать более
1 «Sicut autem regimen regis est optimum, ita regimen tyranni est
pessimum... Per hoc regimen fit injustum quod spreto bono communi
multitudinis, quaeritur bonum privatum regentis... quanto igitur magis
receditur a bono communi, tanto est regimen magis injustum... plus re-
ceditur a bono communi in tyrannide, in qua quaeritur bonum tantum
unius... Regimen igitur tyranni est injustissimum...». ChaP. III. P. 339.
2 «Nec est mirum, quia homo absque ratione, secundum animae
suae libidinem praesidens, nihil differt a bestia». P. 340.
3 ChaP. VI. P. 342-344.
94
Некоторые условия убийства Генриха IV
жестоким. Либо в то время, как мятежники будут свергать
тирана, в народе могут начаться серьезные волнения, либо
потом, при избрании короля, начнется борьба партий, в ре-
зультате которой граждане могут оказаться под игом деспо-
тизма худшего тирана, чем прежний. Зачем же восставать,
если вызовешь еще худшие бедствия.
Даже когда тирания невыносима, святой Фома Аквин-
ский решительно против тираноубийства. «Пусть даже бес-
чинства тирании невыносимы и иным кажется, что для
храбрых людей было бы доблестью убить тирана и под-
вергнуться смертельной опасности ради блага многих, чему
пример есть даже в Ветхом Завете» (и святой Фома Аквин-
ский упоминает Айота, или Аода, убийцу Еглона — царя
моавитян). «Это не соответствует учению апостолов. Дейст-
вительно, Петр учит нас со всяким страхом повиноваться
господам, не только добрым и кротким, но и суровым (1-е по-
слание Петра, 2:18). Действительно благодатно, когда не-
кто терпеливо сносит несправедливые горести, ибо познал
Бога». Святой Фома напоминает, что римские императоры
были тиранами и что христиане не противились им и пре-
терпели смерть ради Христа.
Однако святой Фома Аквинский допускает законное вос-
стание, когда его организуют правомочные представители
народа. «С другой стороны, представляется, что жестоко-
стям тирана следует противопоставлять не упорство отдель-
ных лиц, но публичную власть», то есть народное собрание,
орган вроде римского сената, который сместит тирана1.
1 «Etsi sit intolerabilis excessus tyrannidis, quibusdain visum fuit ut
ad fortium virorum virtutem pertineat tyrannum interimere, seque pro
liberatione multitudinis exponere periculis mortis: cujus rei exemplum
etiam in veteri testamento habetur...» «...Sed hoc apostoiicae doctrinae
non congruit. Docet enim nos Petrus non bonis tantum et modestis, ver-
um etiam dyscolis dominis reverenter subditos esse: 1 Petr., II. Haec esr
enim gratia, si propter conscientiam Dei sustineat quis tristitias patiens
injuste... Videtur autem magis contra tyrannorum saevitiam non priva-
ta presumptione aliquorum, sed auctoritate publica procedendum...».
Тирана позволено убить
95
Но если никакая человеческая помощь не приходит, хри-
стианин должен положиться на всесильного Бога: «Словом,
если невозможна никакая помощь со стороны людей про-
тив тирана, следует обратиться к Господу Вседержителю,
каковой есть опора в благоприятных ситуациях [и] в горе.
Действительно, из Его могущества вытекает, что Он может
обратить сердце жестокого тирана к снисходительности...
Что до тиранов, каковых Он считает недостойными обра-
щения, Он может истребить их или низвести до состояния
ничтожества...»1.
В «Сумме теологии» святой Фома Аквинский ни с какой
стороны не рассматривает самих проблем тирана и тирано-
убийства. Но некоторые статьи его «Второй части второй
части» («Secunda Secundae»), написанной в 1271 и 1272 гг.,
могут быть применены к тиранам и явно заходят дальше,
чем трактат «О правлении государя» и даже чем «Коммен-
тарий к Сентенциям» Петра Ломбардского.
В вопросе CIV, о повиновении, мы находим статью 6,
озаглавленную «Обязаны ли христиане повиноваться свет-
ским властям». Да, отвечает Ангелический учитель, ибо ве-
ра Христова есть начало и причина справедливости; вера
Христова утверждает справедливый порядок; а такой по-
рядок требует, чтобы низшие повиновались тем, кто выше
их; иначе было бы невозможно сохранять состояние чело-
веческих дел1 2.
1 «Quod si omnino contra tyrannum auxilium humanum haberi
non potest, recurrendum est ad omnium Deum, qui est adjutor in op-
portunitatibus in tribulatione. Ejus enim potentiae subest ut cor tyran-
ni crudele convertat in mansuetudinem... tyrannos vero quos reputat
conversione indignos, potest auferre de medio, vel ad infimum statum
reducere...». P. 344.
2 «Fides Christi est justitiae principium et causa... secundum illud
Rom., Ill, 22, Justitia Dei per fidem Jesus Christi; et ideo per fidem Je-
sus Christi non tollitur ordo justitiae, sed magis firmatur. Ordo autem
justitiae requirit ut inferiores suis superioribus obediant; aliter enim
non posset humanarum rerum status conservari».
96
Некоторые условия убийства Генриха IV
Но святой Фома Аквинский напоминает, что светским
государям следует подчиняться лишь постольку, поскольку
этого требует справедливый порядок. «И, следовательно,
если их власть не законна, а узурпирована, либо если они
повелевают творить несправедливые поступки, подданные
не обязаны им повиноваться, разве только в случае, когда
надо избежать соблазна или опасности»1. Здесь мы нахо-
дим различение тирана-узурпатора и тирана по действиям,
а также отказ от повиновения.
Но можно ли пойти дальше простого неповиновения?
Существует ли право на восстание? «Божественный Фома»
касается этого вопроса, когда говорит о мятеже: «Всегда ли
мятеж есть смертный грех?» Ссылаясь на Аристотеля, он
дает самую лаконичную и самую красивую характеристику
тирании: «Вот, действительно, какие повеления свойствен-
ны тираниям: те, которые направлены ради личного бла-
га правящего, в ущерб многим...»1 2. На взгляд святого Фо-
мы Аквинского, мятеж направлен против справедливости
и общего блага. Следовательно, он по своей природе есть
смертный грех. Но «тираническое правление не является
справедливым: поскольку оно установлено не ради общего
блага, но ради частного блага правителя... и, следовательно,
свержение этого правления не носит характера мятежа»3.
1 «Ad tertium dicendum, quod principibus saecularibus in tantum
modo obedire tenetur, in quantum ordo justitiae requirit. Et ideo si non
habet justum principatum sed usurpatum, vel si injusta praecipiant,
non tenentur eis subditi obedire; nisi forte per accidens, propter vitan-
dum scandalum vel periculum».
2 Summa theologiae. Secunda Secundae, quaestio 42, de Seditione,
articulus 3: «Hoc enim tyrannicum est: cum sit ordinatum ad bonum
proprium praesidentis cum multitudinis nocumento».
3 «Seditio opponitur et justitiae et communi bono et ideo ex suo
genere est peccatum mortale... Ad tertium dicendum quod regimen ty-
rannicum non est justum: quia non ordinatur ad bonum commune, sed
ad bonum privatum regentis, ut patet per Philosophum, in tertia Polit.
et in VIII. Ethic, et ideo perturbatio hujus regiminis non habet rationem
seditionis...».
Тирана позволено убить
97
Следовательно, по мнению святого, восстание против ти-
рана дозволено. И здесь он не ограничивает право на вос-
стание, то есть не наделяет им лишь тех, кто обладает пу-
бличной властью.
Но разве из того, что восстать против тирана — не
смертный грех, не следует, что тирана можно убить? Свя-
той Фома Аквинский указывает нам, что из принципа «поп
occides», «не убий», есть исключения. В вопросе 64, о че-
ловекоубийстве, статья 2, выясняется, дозволительно ли
убивать грешников. Опираясь на стих из «Исхода», 22: «Ты
не потерпишь, чтобы зловредные жили»1 и на псалом 100:
«С раннего утра буду истреблять всех нечестивцев земли»,
святой Фома Аквинский высказывает мнение, что «всякая
часть подчинена целому, как несовершенное — совершен-
ному». Следовательно, «если какой-либо человек опасен
для общества и соблазняет его по причине некоего греха,
его убийство было бы похвальным и полезным, дабы сохра-
нялось общее благо. Действительно, капля закваски портит
всю массу»1 2.
В статье 3 вопрос ставится так: позволительно ли част-
ному лицу убивать грешника? Эта статья, таким образом,
может быть применена и к тирану, так как тиран признан
великим грешником. В пользу утвердительного ответа есть
несколько аргументов. В Библии, «Исход», 32, Моисей при-
казывает: «И убивайте каждый брата своего, каждый друга
своего, каждый ближнего своего» за грех поклонения ли-
тому золотому тельцу. Кроме того, убивать дикое живот-
ное, тем более вредное, позволено любому частному лицу.
Значит, по той же причине позволено убивать и человека-
1 В русском синодальном переводе (Исх. 22:18): «Ворожеи не
оставляй в живых». — Примег. перев.
2 «Omnis autem pars ordinatur ad totum, ut imperfectum ad perfec-
tum... si aliqui homo sit pericolosus communitati et corruptivus ipsus
propter aliquod peccatum, laudabiliter et salubriter occididur, ut bo-
num commune conservetur. Modicum enim fermentum totam massam
corrumpit».
98
Некоторые условия убийства Генриха IV
грешника. К тому же похвально, чтобы человек, хотя бы
и частное лицо, делал то, что полезно для общего блага.
А убиение зловредных полезно для общего блага. Следова-
тельно, это похвально, когда частные лица убивают злодеев1.
Но, возражает святой Фома Аквинский, «аргумент про-
тив этого высказан Августином в первой части трактата
„О граде Божием44. Тот, кто убивает злодея, не обладая об-
щественной властью, будет судим как человекоубийца, тем
более что он не побоялся узурпировать полномочие, како-
вого Бог ему не даровал.
Отвечаю: следует сказать, что, как сказано, дозволитель-
но убить злодея, поскольку это предписано ради спасения
всего общества, и, следовательно, сделать это надлежит
единственно тому, кому поручена забота о сохранении об-
щества, как надлежит врачу отсекать гниющий член, когда
ему доверена забота о спасении всего тела. Забота об обще-
ственном благе вверена именитым людям, обладающим
общественной властью. И, таким образом, только им по-
зволительно убивать злодеев, но не частным лицам»1 2.
1 Secunda Secundae, quaestio 64, de Homicidio, articulus 3: «Utrum
occidere hominem peccatorem liceat privatae personae. 1. Exod. 32
praecepit Moyses: occidat unus quisque proximum suum, fratrem et
amicum suum, pro peccato vituli conflatilis. 2. Occidere bestiam syl-
vestrem, maxime nocentem, cuilibet privatae personae licet. Ergo, pari
ratione, occidere hominem peccatorem. 3. Praeterea, laudabile est quod
homo, etiam si sit privata persona, operetur quod est utile bono com-
muni. Sed occisio maleficorum est utilis bono commini, ut dictum rst.
Ergo, laudabile est si etiam privatae personae malefactores occidant».
2 Secunda Secundae, quaestio 64, de Homicidio, articulus 3: «Sed cont-
ra est quod Augustinus dicit in I De CM. Dei: Qui sine aliqua publica admi-
nistratione maleficum interfecerit velut homicida judicabitur; et tanto
amplius quanto sibi potestatem adeo non concessum usurpare non timuit.
Respondeo dicendum quod, sicut dictum est occidere malefactorem
licitum est in quantum ordinatur ad salutem totius communitatis. Et ideo
ad ilium solum pertinet cui committitur cura communitatis conservan-
dae; sicut ad medicum pertinet praecidere membrum putridum quando
ei commissa fuerit cura salutatis totius corporis. Cura autem communis
boni commissa est principibus habentibus publicam auctoritatem, et
ideo eis solum licet malefactores occidere non autem privatis personis».
Тирана позволено убить
99
«На первый аргумент, следовательно, должно ответить,
что... те, кто убил своих близких и друзей по велению Го-
спода, сделали это как бы не сами, скорее это сделал Тот,
чью волю они выполняли...
На второй следует сказать, что животное по природе от-
лично от человека... А человек-грешник по природе не от-
личен от праведных людей. Вот почему необходимо реше-
ние публичной власти, чтобы распознать, должно ли убить
этого человека ради общественного спасения.
На третий следует сказать: делать ради общего блага то,
что никому не вредит, позволено любому частному лицу.
Но если это идет во вред другому, этого нельзя делать без
решения того, кому надлежит оценивать, какие части долж-
но изъять ради спасения целого»1.
Итак, хотя святой Фома Аквинский как будто рассуж-
дает только о частностях, а не вообще о тиране, он считает
возможным уподобить тирана грешнику: ведь тиран и есть
один из величайших грешников, злодей. Так рассмотрим
все рассуждение в целом, от выдвинутого тезиса и ответов
до контраргументов. Святой Фома Аквинский признает,
что лица, облеченные общественной властью и ответствен-
ные за общее благо и общественное спасение (то есть долж-
ностные лица, сеньоры, правители), имеют право судить
и осуждать на смерть злодеев и преступников, а значит,
можно полагать, и тирана — злодея и преступника; что Бог
поручает убийство, даже близких и друзей, людям, которые
1 Ibid.: «Ad primum ergo dicendum quod... illi qui occiderunt prox-
imos et amicos ex mandato domini, non hoc fecisse ipsi videntur sed
potius ille cujus auctoritate fecerunt...
Ad secundum dicendum quod bestia naturaliter est distincta ab ho-
mine... sed homo peccator non est naturaliter distinctus ab hominis
justis. Et ideo indiget publico judicio, ut discernatur an sit occidendus
propter communem salutem.
Ad tertium dicendum quod facere aliquid ad utilitatem communem
quod nulli nolet, hoc est licitum cuilibet privatae personae, sed si sit cum
nocumento alterius, hoc non debet fieri nisi secundum judicium eius ad
quern pertinet existimare quid sit subtraendum partibus pro salute totius».
100
Некоторые условия убийства Генриха IV
в этом случае становятся не более чем орудиями Его воли;
здесь святой Фома Аквинский присоединяется к мнению
святого Августина, и, может быть, позволительно думать,
что Бог вполне может поручить прикончить тирана кому
угодно — хоть жнецу, занятому молотьбой хлеба, как Геде-
он, хоть пастуху, идущему за овцами, как Давид.
Святой Фома Аквинский так, несомненно, не считал, по-
тому что в «Сумме» нет никаких указаний, чтобы он когда-
либо счел допустимым умерщвление иным способом, кро-
ме как по законному приговору уполномоченного долж-
ностного лица. Но надо признать, что из его текста можно
сделать вывод: частное лицо имеет право убивать без суда,
если только оно выполняет миссию Бога, когда это дело со-
вести (affaire de conscience).
Самый знаменитый правовед нового времени, Бартоло1,
профессор права в Пизе с 1339 по 1350 год, а потом в Перуд-
же, тоже рассуждал о тиране. Мнение Бартоло важно пото-
му, что его имя почитали все, кто проходил через юридиче-
ские школы, потому что его сочинения о тирании включены
во все издания его трудов и потому, что они переиздавались
даже при жизни Генриха IV - в Турине в 1573 и 1574 гг.1 2, в
Венеции с 1590 по 1595 г. К проблеме тирана и тираноубий-
ства внимание Бартоло привлек подъем «синьорий» в Ита-
лии в XIV в. Города легко подпадали из-под демократиче-
ского или аристократического правления под власть злых
людей и под власть тирана, что было попущением Божьим
ради того, чтобы их покарать. «Hodie Italia est tota plena
tyrannis»3 — «Ныне вся Италия полна тиранов». Различие
между тираном-узурпатором и тираном по действиям было
установлено еще святым Фомой Аквинским. Но в правовую
сферу его ввел Бартоло. Он отмечает, что в городе бывает
1 Бартоло ди Сассоферрато (1314?-1357), юрист императора
Карла IV. — Примег. перев.
2 Я пользовался изданием 1573-1574. Turin. In-folio. Bibl. Nat.
F. 268-270.
3 De Regimine civitatis // Opera. Fos 155-157.
Тирана позволено убить
101
два вида тиранов: «defectu tituli» — у которых нет права
управлять, и «ех parte exercitii» — по действиям1. Даже там,
где горожане имеют право избирать главу города, может
появиться тиран «ех defectu tituli», если за него голосовали
«metus causa», «из страха», или после вооруженного напа-
дения, или из «rumore et seditione», «возбуждения и соблаз-
на», или когда тиран изгнал или убил умеренных1 2.
Бартоло перечисляет признаки тирана на основе трак-
тата древнегреческого писателя Плутарха «Наставления о
государственных делах». Тиран — это тот, кто убивает луч-
ших людей города и даже своих братьев и близких род-
ственников; тот, кто отмечает мудрых особым знаком; кто
уничтожает учение и все отрасли знания, чтобы не появля-
лись мудрые люди, которые бы могли укорить его; кто не
позволяет частным лицам проводить собрания, даже если
они законны; кто распространяет в среде граждан много-
численных шпионов, чтобы они доносили ему обо всем, что
говорится, и тем самым препятствовали сговорам; кто под-
держивает раздоры в городе; кто делает граждан бедными,
чтобы они пребывали во власти забот; кто ведет войну про-
тив чужеземца, потому что война делает горожан беднее и
отвлекает их от учения; кто делает своими стражами чуже-
земцев; кто примыкает к одной партии и с ее помощью из-
гоняет остальные. Добрая власть делает обратное3.
Но значительная часть произведения Бартоло посвяще-
на доказательствам того, что тиран подпадает под действие
имперских законов, что он подлежит наказаниям, кото-
рые устанавливает римское право — право почитаемое, ко-
торое воспринимали как запечатленный разум и которое
всякий правовед старался внедрить в законы или обычаи
своей страны, чтобы дополнить, исправить, согласовать их
положения. Тот, кто поддерживает раздоры в городе и на-
1 De Tyrannia // Opera. Fos 120-122.
2 De Tyrannia. CaP. VI.
3 De Tyrannia. CaP. VIII.
102
Некоторые условия убийства Генриха IV
носит ущерб положению граждан, нарушает «lex julia ma-
jestatis», если он «absque titulo», не имеет права управлять,
тиран-узурпатор, и «lex julia de vi publica», если это тиран
по действиям, «ех parte exercitii». То же относится к тому,
кто вводит новые налоги или сборы. Наказание, предусма-
триваемое законом, — «deportatio», вечное изгнание. Кто
попирает все гражданские права, нарушает «lex julia de vi
privata» и «lex julia de ambitu» и, может быть, даже заслужи-
вает смертной казни как мятежник против императора1.
То, чего Бартоло не говорит, но что логически вытекает
из его юридических советов: если вмешательства импера-
тора, естественной высшей инстанции для всех государей,
не происходит, должностные лица города сами вправе вы-
двинуть обвинение против тирана, осудить его и пригово-
рить к изгнанию или смерти. А поскольку маловероятно,
что тиран спокойно позволит поступить с собой подобным
образом, то восстание и при необходимости использование
вооруженной силы оправданно.
Впрочем, Бартоло недвусмысленно говорит даже это.
Если кто-то пытается сместить тирана ради общественной
пользы, он имеет такое право. А если при этом возникают
волнения или беспорядки, что с того — обвинение в мятеже
неприемлемо. Бартоло уточняет, что опирается в этом на
святого Фому Аквинского, «Вторую часть второй части»,
вопрос 42, статью 21 2.
Но заметно, что Бартоло нигде не предусматривает воз-
можности акции частного человека, который бы убил тира-
на. Таким образом, он против тираноубийства.
В XV в. Констанцский собор осудил смерть тирана от
руки частного лица. Поводом для этого стали убийство гер-
цога Орлеанского и дело Жана Пти3.
1 De Tyrannia. СаР. IX.
2 Deguelphis etgibellinis // Opera. Fos 154-155.
3 Alfred Coville. Jean Petit. La Question du tyrannicide au commence-
ment du XVе siecle. Paris, 1932. In-8°.
Тирана позволено убить
103
23 ноября 1407 г., около восьми вечера, по выходе из
отеля Барбетт, где жила королева Изабелла Баварская, гер-
цог Орлеанский, брат безумного короля Карла VI, первый
принц Совета и самый влиятельный член правительства,
был убит восемнадцатью вооруженными людьми в масках.
25 ноября герцог Бургундский Иоанн Бесстрашный, кузен
короля и герцога, признался, что подстрекателем этого пре-
ступления был он. Он хотел отделаться от соперника по Ко-
ролевскому совету. Другие принцы, члены Совета, — король
Сицилии, герцог Беррийский, герцог Бурбонский, — позво-
лили ему бежать.
Ради своей защиты Иоанн Бесстрашный обратился к
мэтру Жану Пти, нормандцу из области Ко, родственники
которого из одной ветви его рода жили в Бургундии. Сам
он после 1406 г. стал советником герцога и получал от не-
го пенсию. Вероятно, он был магистром богословия. Когда
герцог приехал в Париж, чтобы защищаться перед большим
собранием и перед Королевским советом, в четверг, 8 марта
1408 г., Жан Пти выступил в его защиту. Его защитительная
речь была основана на силлогизме, в котором он исполь-
зовал труды всех теоретиков прошлого и даже святого Фо-
мы Аквинского. Большая посылка: «Всякому субъекту, без
какого бы то ни было повеления или приказания, соглас-
но нравственным, естественным и божественным законам
дозволительно убить или организовать убийство того, кто
является предателем и беззаконным тираном, и не только
позволительно, но почетно и похвально, даже когда послед-
ний имеет столь великую силу, что суверен просто не может
свершить над ним правосудие»1. Меньшая посылка: герцог
Орлеанский был настоящим тираном. Врагом народа Бо-
жия, как Олоферн, врагом Бога, другом дьявола, колдуном;
дьяволица Венера дала ему талисман, чтобы привлекать
любовь; предателем, неверным вассалом, угнетателем на-
рода. Вывод: герцог Бургундский совершил позволенное и
1 Coville. Р. 220.
104
Некоторые условия убийства Генриха IV
похвальное деяние, велев убить герцога Орлеанского; гер-
цог Бургундский поступил как Юдифь.
Успех в большей мере обеспечили обстоятельства, неже-
ли защитительная речь. 9 марта герцогу Бургундскому были
направлены королевские грамоты о милости. Пенсия Жану
Пти была удвоена. В 1411 г. он загадочным образом умер.
Арманьяки, приверженцы Орлеанского дома, этим не
удовлетворились. Они преследовали память Жана Пти и
добивались осуждения его тезиса о тираноубийстве. Когда
в 1413 г. бургундцы были изгнаны из Парижа — 23 августа
Иоанн Бесстрашный был вынужден бежать, и когда 1 сен-
тября в Париж торжественно въехал новый герцог Орлеан-
ский, сын жертвы, — канцлер собора Парижской Богоматери
Жан Жерсон обличил заблуждения Жана Пти. С понедель-
ника, 4 сентября, он перечислил семь утверждений, которые
он приписывал Жану Пти и считал ошибочными. Согласно
письмам короля от 7 октября епископ Парижа созвал «Со-
бор веры». Это был не настоящий собор, а комиссия из до-
кторов и магистров университета, которой было поручено
представить свои мнения церковному суду. Этот «собор»
заседал с 30 ноября 1413 по 23 февраля 1414 г. В «Оправ-
дании убийства герцога Орлеанского» Жана Пти он нашел
девять суждений, которые счел ложными. Наконец церков-
ный суд именем епископа Парижского и инквизитора Веры
осудил апологию тираноубийства Жана Пти.
Иоанн Бесстрашный обжаловал этот приговор в рим-
ской курии, у папы Иоанна XXIII. Тот поручил рассмотре-
ние дела комиссии из трех кардиналов, а потом передал на
рассмотрение вселенского Констанцского собора, открыв-
шегося в ноябре 1414 г. Дело о тираноубийстве было пору-
чено соборной комиссии по вере вместе с делами о других
ересях — Уиклифа, Яна Гуса. 6 июля 1415 г. собор на пят-
надцатом заседании осудил первое из семи утверждений,
представленных Жерсоном, как вполне выражающее смысл
высказывания Жана Пти, хотя и не воспроизводящее его
слов буквально, и как еретическое: «Любой тиран может и
Тирана позволено убить
105
должен, и это будет законно и похвально, убит любым его
вассалом или подданным, даже при помощи тайных ухищ-
рений, засад и изощренной лести или угодничества, вопре-
ки любой данной ему клятве или заключенному с ним до-
говору, притом не надо дожидаться приговора или полно-
мочия от какого-либо судьи»1.
16 сентября 1416 г. Парижский парламент своим реше-
нием запретил публиковать, утверждать, учить, что тира-
ноубийство дозволено без приговора компетентного судьи.
Он распорядился доставлять ему все сочинения, содержа-
щие осужденное мнение.
Желая пощадить герцога Бургундского, Констанцский
собор открыто не осудил ни Жана Пти, ни какой-либо под-
линной выдержки из его «Оправдания убийства герцога
Орлеанского», ни одного из девяти утверждений, которые
извлек из этого текста «Собор веры». Но тираноубийство,
совершаемое частным лицом без предшествующего суда и
без полномочия судьи, было вполне формально осуждено.
Однако выражения, использованные собором, не решили
проблемы полномочия, которое человеку для расправы с
тираном дает непосредственно Бог. Естественно, они пре-
доставили полное право представителям народа, учрежден-
ным или выборным властям, восставать против тирана, сме-
щать его, судить и выносить ему приговор.
Позже началась путаница. Священный факультет бого-
словия Парижа включил рекомендацию «Совета веры» в
сборник декреталий и в тот же сборник — первое из семи
утверждений Жерсона. Эту же ошибку, уже в 1610 г., совер-
шил Парижский парламент.
Таким образом средневековье передало XVI веку все реше-
ния, какие оно могло дать для проблемы тираноубийства.
1 «Quilibet tyrannus potest et debet licite et meritorie occidi per
quemcumque vassallum suum vel subditum, etiam per clanculas, in-
sidias et subtiles blanditias vel adulations, nonobstante quocumque
praestito juramento seu confoederatione factis cum eo, non expectata
sentential vel mandato judicis cujuscumque». P. 557.
106
Некоторые условия убийства Генриха IV
Оно оставило также основу учения, с опорой на авторитет
святого Фомы Аквинского и Констанцского собора.
Представляется, что резюмировать его можно так. Ни
одно частное лицо не вправе по собственной инициативе и
без предварительного суждения компетентного должност-
ного лица убить ни тирана по действиям, ни тирана-узурпа-
тора. Но Бог всегда может Своей волей доверить обычному
частному человеку миссию расправы с тираном, и это по-
ручение избранник Бога обязан выполнить, не ожидая суда
и не становясь тем самым убийцей. Восстание против одно-
го и другого тирана дозволено и не должно рассматривать-
ся как мятеж. Но против тирана по действиям восставать,
отказывать ему в повиновении, применять вооруженную
силу, брать тирана под арест, судить его, смещать, изгонять,
при необходимости приговаривать к смерти могут только
должностные лица или законные держатели публичной вла-
сти, государи, сеньоры, правительства, осведомленные пред-
ставители народа. Против тирана-узурпатора, поджигателя
гражданской войны, подниматься и вести справедливую
войну может любой гражданин.
3. Новое время. XVI век
В XVI в. гуманисты, проникнутые идеями античности,
в целом выражали симпатию к убийцам тиранов1: Макиа-
велли1 2; Эразм, который, заклеймив тиранов, взывает к их
великим убийцам: «О племя Брутов, давно вымершее!»3; Ла
Боэси, ближайший друг Монтеня, в своем памфлете «О до-
бровольном рабстве, или Против такового», написанном в
1 О вопросе тираноубийства в XVI в. см.: A. Douarche. De tyran-
nicidio apud scriptores decimi sexti saeculi. These Lettres. Paris, 1888.
2 В частности, «Рассуждения о первой декаде Тита Ливия», кни-
га III, глава VI.
3 Adages, chiliadis primae, centuria secunda: «О Brutorum genus
jam olim extinctum». См. обвинительную речь против тирана: Ada-
ges, chiliadis tertiae, centuria septima, 1.
Тирана позволено убить
107
1549 г. и направленном против тирана Генриха II, где автор
восхваляет великие тираноубийства античности; Жак Гре-
вен, воспевший Брута в своей трагедии «Цезарь», пред-
ставленной на сцене 16 февраля 1560 г. и напечатанной в
1562 г.; сам Монтень, восхищающийся добродетелью, вели-
кодушием, смелостью тираноубийц, но, возможно, не одо-
бряющий безоговорочно их действий как таковых1.
Большее значение для нашего исследования имеют мыс-
ли протестантов на эту тему. Лютер, заклятый враг томис-
тов, этих «свиней»1 2, уверяет, что ни одному частному ли-
цу нельзя убивать тирана, ибо Бог сказал: «Не убий». Он
вообще против всякого восстания и призывает повстанцев
Германии именем Евангелия от Матфея терпеть причи-
няемое им зло: «Блаженны изгнанные за правду... А Я го-
ворю вам: не противьтесь злому. Но кто ударит тебя в пра-
вую щеку твою, обрати к нему и другую»3. Позиция Лютера
близка к позиции христиан античности, Лактанция и Тер-
туллиана.
Несомненно, прежде всего надо обратить внимание на
мысли Кальвина, потому что французские протестанты вре-
мен Генриха IV в подавляющем большинстве были кальви-
нистами. Кальвин высказывается по поводу тирании, преж-
де всего, в своем трактате «Наставления в христианской
вере». Его мнения об этом не изменились от первого фран-
цузского издания 1541 г. до издания 1560 г., которое, как
считается, содержит его учение в окончательном виде и где
в рассуждениях на эту тему используются те же слова4.
1 «Опыты», книга II, глава X, том III; книга II, глава XXIX, том V.
2 См.: Luther Martinus. Contra Henricum regem Angliae. Basel,
1522. In-4°.
3 Матф. 5:10,5:39.
4 Jean Calvin. Institution de la religion chretienne. 1541. Ed. A. Lefranc,
N. Chatelain, A. Pannier. Bibliotheque de 1’Ecole des Hautes E:tudes,
Sciences historiques et philologiques. N. 177. ChaP. XVI (Du gouver-
nement civil). P. 777-783; 1560. Ed. Jean-Daniel Benoit. T. IV. 1961.
P. 505-537. Liv. IV. ChaP. XX (Du gouvernement civil). P. 505-537.
108 Некоторые условия убийства Генриха IV
Для Кальвина всякая власть исходит от Бога, и коро-
лей создал Бог. Следовательно, королям, даже тиранам, на-
до подчиняться. Кальвин не делает различия между тира-
ном-узурпатором и тираном по действиям. «Я призываю
читателей усердно учитывать и принимать во внимание
провидение Господне и особое действие, с помощью кое-
го оно различает королевства и устанавливает таких коро-
лей, каковых считает хорошими, о чем нам неоднократно
говорит Писание». Ссылаясь на Самуила (Второзаконие,
17, Сам. 1:8), на Даниила (Дан. 5), на Иеремию (Иер. 27),
Кальвин доказывает, что королю, даже тирану-узурпатору,
следует повиноваться: «По этим словам мы узнаем, с ка-
ким великим повиновением велел Господь почитать этого
порочного и жестокого тирана (Навуходоносора), — не по
иной причине, кроме как потому, что тот обладал царской
властью. — Каковая власть сама по себе показывала, что
сей был посажен на престол соизволением Господним и тем
же соизволением возведен в царское достоинство, посягать
на которое непозволительно... Тем же соизволением Го-
сподним, каковым установлена власть всех королей, приш-
ли к власти и короли незаконные; никогда нам в голову
не придут сии безумные и мятежные мысли, что к королю
надлежит относиться так, как он заслуживает, и что нераз-
умно нам считать себя подданными короля, который не
держится (se maintient) по отношению к нам как король...
Кто бы ни обрел верховенство, не подлежит сомнению, что
ему должно подчиняться». Кальвин упоминает Иова (Иов.
28), а также пример Давида, отказавшегося поднять руку на
Саула — тирана, но помазанника Господня126.
Так что же делать христианину, гонимому тираном? Преж-
де всего подумать о своей совести и своих действиях, по-
каяться в грехах, принять наказание, ниспосланное Богом,
воззвать к Богу и положиться на то, что Он вразумит ко-
роля или низвергнет его: «Посему, если нас жестоко при-
11 Сам. (1 Цар.) 24-26.
Тирана позволено убить
109
тесняет государь бесчеловечный, или грабит и обирает ску-
пой и алчный, или презирает и дурно охраняет нерадивый,
или даже поражает за имя Господне святотатец и безбож-
ник, — во-первых, смиримся, памятуя о прегрешениях, со-
вершенных нами против Бога, за каковые, несомненно, и
терпим наказание от сих бичей. Во-вторых, осознаем, что
не в себе нам должно искать средства от этих зол, но не
остается ничего иного, кроме как молить о помощи Бога, в
руке коего дворы королей и перемены в королевствах...»
Однако если король приказывает совершить нечто, про-
тивное повелениям Бога, надо отказать ему в повиновении,
вплоть до мученичества: если короли «доходят до того, что
повелевают нечто против Него, почитать этого не нужно
никоим образом. И в этом не нужно никак считаться со всем
достоинством их сана». Святой Петр учит нас, что «нужно
прежде повиноваться Богу, нежели людям», даже если ри-
скуешь жизнью, а то и примешь смерть. «Мы окажем Богу
то повиновение, какого Он требует, когда скорее претерпим
все, нежели отклонимся от Его святого слова».
Более того, Генеральные штаты по своей сути обязаны
противостоять тирану. «Ибо, если бы в то время были здесь
должностные лица, назначенные для защиты народа ради
обуздания излишней жадности и произвола королей... как,
возможно, ныне в каждом королевстве есть собрания пред-
ставителей всех трех сословий, — тем, кто был бы назначен
на такие должности, я не возбранял бы противостоять и
противиться невоздержности или алчности королей, как их
обязывает их долг...»
Что касается частных лиц, то им не следует ни бунто-
вать, ни убивать тиранов. Они не имеют «иного предписа-
ния, кроме как повиноваться и терпеть», если только Бог не
возложил на них особую миссию, направленную против ти-
рана. «Иной раз Он явно избирает некоторых из Своих слуг
и вооружает их Своим повелением, дабы покарать непра-
ведную власть и избавить от бедствия безвинно стражду-
щий народ. Иной раз он преобразует и обращает для этого
110
Некоторые условия убийства Генриха IV
дела ярость тех, кто думает иначе и творит иное... Первые,
поскольку они призваны Богом и следуют законному при-
званию совершать эти дела, то есть восставать против ко-
ролей, отнюдь не оскорбляют королевского величия, дан-
ного королям Богом, но исправляют действия низшей вла-
сти именем власти высшей, так же как королю дозволено
карать своих наместников и служащих...» Таким образом,
убийца — это орудие Бога.
Эта теория, позаимствованная у святого Августина и вдох-
новленная ветхозаветными примерами, иными просветлен-
ными могла быть воспринята как разрешение на убийство.
Таким образом, учение Кальвина о тиране и тирано-
убийстве и тексты святого Фомы Аквинского в трактатах
«О правлении государей» и «Сумма теологии», посвящен-
ные тому же предмету, во многом совпадают.
Кальвинисты в целом следовали в этом Кальвину. Сви-
детельство этого мы находим в «Юдифи» протестантского
поэта Дю Бартаса, написанной, как говорят, по наущению
королевы Жанны Наваррской, посвященной королеве На-
варры Маргарите и опубликованной в 1579 г. Дю Бартас
руководствуется в нем тезисом Кальвина о тираноубийстве
как долге того или той, кого определенно подвигнул на это
Господь.
Но иногда, под воздействием преследований и граждан-
ских войн, протестанты действовали вопреки Лютеру и за-
ходили в своих мыслях дальше Кальвина. Вот, к примеру,
Джон Пойнет, епископ Винчестерский при Эдуарде VI. Из-
гнанный из Англии католической инквизицией королевы
Марии Кровавой, он укрылся в Страсбурге, где опублико-
вал в 1558 г. на английском языке «краткий трактат о по-
литической власти»1. Он объявляет законным свержение и
убийство тирана. Действительно, Бог назначил должност-
ных лиц в интересах народов, чтобы судить частные дела
1 Charles Labitte. Les Predicateurs de la Ligue. Paris. 1841. In-8°.
P. XLIX.
Тирана позволено убить
111
людей и карать их пороки. Народы — воплощение могуще-
ства Бога. Короли, князья, правители получают власть от
народов. Они должны держать отчет перед всем народом,
который их поправляет и наказывает. Если народ хочет, он
вправе отозвать своих доверенных лиц. Кроме того, закон
позволяет убивать тирана. В самом деле, язычники, хоть и
не обладали истинным знанием Бога, были наделены зна-
нием естественного закона, установленного Богом, закона,
запечатленного в сердцах людей. Так, Цицерон и все языч-
ники хвалят древних тираноубийц, «тех, кто отомстил за
народы и освободил их от рук их правителей». Под конец
Пойнет добавляет примеры из Ветхого Завета. Но у него
получается, что расправа с тираном — естественное право,
право каждого1.
Во Франции с начала гражданских войн, с 1562 г., каль-
винисты идут гораздо дальше Кальвина. Кульминация на-
ступает в период между Варфоломеевской ночью 24 августа
1572 года и смертью герцога Анжуйского, брата Генриха III,
10 июня 1584 г., которая сделала протестанта Генриха Бур-
бона, короля Наварры, будущим Генрихом IV — вероятным
наследником престола. Удовлетворимся двумя примерами.
В 1573 г. появился памфлет, озаглавленный «О праве
должностных лиц в отношении их подчиненных. Трактат...
опубликованный в Магдебурге в 1550 г., исправленный и
дополненный»1 2 * *. Автор ставит на первое место долг отказы-
вать в подчинении власти и даже переходить к открытому
сопротивлению, когда она входит в противоречие с Богом:
1 Извлечения из Пойнета содержатся в издании: Henry Hal-
lam. Introduction to the literature of Europe in the fifteenth, sixteenth
and seventeenth centuries. 5e ed. London, 1855. T. II. 2е part. ChaP. IV.
P. 135-138.
2 Опубликован в кн.: Memoires de Г Estat de la France sous Char-
les IX. lre ed., 1577; Bibl. Nat., Lb 33-5, in-8°; 2е ed., 1578, Meidel-
bourg, H. Wolf, Bibl. Nat., Lb 33-5 А; в последней — t. II, Г5 473 v°
и далее. В томе II и томе III «Estat de la France sous Charles IX»
содержатся несколько кальвинистских памфлетов.
112
Некоторые условия убийства Генриха IV
«Нет иной воли, помимо закона единого Бога, которая бы-
ла бы вечной и неколебимой, законом для всякого право-
судия». Таким образом, христианин не обязан подчиняться
приказу, противоречащему повелениям Бога. Он должен
исполнять то, чего требует Бог, вопреки приказу должност-
ного лица.
Но если магистрат оскорбляет лично подчиненного, если
он ведет себя как тиран? Тогда для начала надо потерпеть,
покаяться в грехах, совершенных перед Богом, который
ниспосылает такое наказание, наложить на себя епитимью,
ибо мятежи — «ужасные чудовища».
Если тиран не исправляется, тогда надо определить, явля-
ется ли он тираном-узурпатором или тираном по поведению.
Если тиран захватил власть путем мятежа или завоева-
ния, а должностные лица не выполняют своего долга по от-
ношению к нему, «тогда пусть любое частное лицо изо всех
своих сил старается сохранить законное состояние своей
родины», что относится и к случаю, когда народ впослед-
ствии смирился с властью тирана, но сделал это из страха
или под давлением насилия1. То есть любое частное лицо
вправе восстать против тирана или убить его. Это явно ра-
дикальнее мыслей Кальвина, не делавшего различия между
тираном-узурпатором и тираном по действиям.
Когда «суверенные должностные лица, легитимно на-
значенные, совершенно очевидно становятся тиранами»,
тогда нужно проводить следующие различия.
Что касается частных лиц, то «ни одному частному че-
ловеку не дозволительно противостоять силой силе тирана
по собственному почину». То есть ни восстаний, ни частных
покушений. Но автор добавляет страшную христианскую
оговорку: кроме как в случае «чрезвычайного повеления
Бога». Это уже чистый кальвинизм.
Что касается общественных лиц, то автор настаивает на
идее договора между королем и народом, обладающим вер-
1 Ibid. F° 490.
Тирана позволено убить
113
ховной властью, и на том, что из этого вытекают права и
обязанности обычных должностных лиц. Чиновники коро-
ны, судейские «зависят не собственно от суверена, а от вер-
ховной власти». Суверен присягает этой верховной власти.
«Представляется, что существуют взаимные обязательства
между королем и служащими короны, в каковом королев-
стве не вся власть находится в руках короля, а только выс-
ший уровень этой власти, равно как и служащие имеют в
ней свою долю в зависимости от своего уровня». То есть
народ будто бы поделил верховную власть между «сувере-
ном» и должностными лицами, и король оказывается кем-
то вроде должностного лица — более высокого в иерархии,
нежели прочие, но той же природы. «Если же... тот, кто яв-
ляется королем по избранию или наследственному праву,
явственно уклоняется от выполнения условий, на которых,
и не иначе, он был признан и объявлен королем, — кто
может усомниться, что низшие должностные лица королев-
ства, а равно города и провинции, каковыми им было по-
ручено управлять от имени верховной власти, освобожда-
ются от своей присяги, во всяком случае, настолько, чтобы
им было дозволительно противиться явному угнетению со
стороны королевской власти, каковую они присягали защи-
щать и охранять в соответствии со своей должностью и осо-
бливым ведением...» Присяга обязывает должностных лиц
охранять законы. «Они обязаны (даже с помощью оружия,
если возможно) принимать меры против ярко выраженной
тирании, ради спасения тех, за кого они отвечают, вплоть
до того, что по общему решению сословий... ради населения
можно пойти дальше...»1. Все это тоже, как мне представля-
ется, заметно более радикально, чем у Кальвина.
Но дальше наш автор, говоря о должностных лицах, спе-
циально назначенных, чтобы не позволять суверену злоупо-
треблять властью, добирается до тех, кто «призван быть
защитниками прав верховной власти, дабы удержать суве-
1 Ibid. Fos 493-494.
114
Некоторые условия убийства Генриха IV
рена в рамках его долга», до Генеральных штатов. Чтобы
осознать их обязанности, достаточно принять во внимание,
что народы создали королей в интересах самих народов.
А права народов неограниченны. Следовательно, Генераль-
ные штаты могут смещать королей, ставших тиранами, да-
же карать их, и, делая это, они «выполняют долг и присягу,
каковые дали Богу и своей Родине»1.
И это легко объяснимо: «При всех договорах, каковые
достигаются простым соглашением сторон, те, кто принял
обязательство, могут также расторгнуть его, когда на то
есть причина; следовательно, те, кто вправе назначить ко-
роля, вправе и сместить его. Если есть некое верное основа-
ние расторгнуть договор или соглашение, чем аннулируется
и само обязательство, так это случай, когда явно нарушают-
ся существенные условия, о соблюдении которых стороны
договаривались, когда принималось обязательство...»1 2.
Но если даже королю не было выставлено никаких усло-
вий, это еще не значит, что он вправе действовать по своей
прихоти. «Кто более виновен в этом преступлении (оскор-
блении Величества), когда тиран явственно преступает все
Божьи и человеческие установления?» Король обязан со-
блюдать общественное право, естественное право, боже-
ственное право, как и все люди3.
Таким образом, наш анонимный автор воспроизвел все
тезисы средних веков о тираноубийстве: и положения «По-
ликратика», книги III, главы XV, и положения святого Фо-
мы Аквинского из «Комментариев к Сентенциям», и даже
положения Бартоло, кроме разве что тезисов Иоанна Солс-
берийского и Жана Пти о том, что тирана по действиям
вправе убить частный человек, не имеющий полномочий.
Но он особо настаивает на них, подкрепляя положениями —
впрочем, не новыми — о народе как держателе верховной
1 Ibid. Fos 496-507 v°.
2 Ibid. F° 508.
3 Ibid. F° 510.
Тирана позволено убить
115
власти, о королях, создаваемых народами, о договоре меж-
ду королем и народом, о присяге короля народу, об ответст-
венности короля перед народом или его представителями.
Радикальные учения кальвинистов о тирании и тирано-
убийстве достигли самой совершенной формы в произведе-
нии, озаглавленном «Vindiciae contra tyrannos» и опубли-
кованном в 1581 г.1 Его автор остается неизвестным. Эту
книгу поочередно приписывали Теодору де Безу, Франсуа
Отману, Бьюкенену1 2, Филиппу Дюплесси-Морне, Юберу
Ланге3 — другу Меланхтона и Вильгельма Оранского. Бла-
годаря строгости доказательств эта работа произвела наи-
большее и самое длительное воздействие. Но, если в не-
которых деталях она уточняет памфлет, который мы толь-
ко что анализировали, то по сути добавляет мало нового.
Наиболее существенным ее вкладом представляется теория
двойного договора, извлеченная из Священного Писания:
прежде всего существует первый договор — между народом
и королем, с одной стороны, и Богом — с другой, о том,
что этот народ будет народом Божьим; далее, другой до-
говор — между королем и народом, о том, что народ будет
должным образом повиноваться, если им должным обра-
зом управляют. Из этого вытекают права народа требовать
от короля отчета, противиться ему, смещать его. Второй
вклад — это, если можно так выразиться, теория частного
сопротивления. То есть если большинство признает госуда-
ря, нарушающего закон Бога, то право восстать имеет один-
единственный город, одно из должностных лиц или первых
лиц королевства. Следовательно, истину и право определяет
1 «Vindiciae contra tyrannos, sive, de principis in populum popu-
lique in principum legitima potestate, Stephano Junio Bruto Celta auc-
tore».
2 Бьюкенен Джордж (1506-1582), шотландский гуманист, лите-
ратор, учитель Марии Стюарт и Иакова VI, позже — лорд-канцлер
и хранитель печати. - Примег. перев.
3 Ланге Юбер (1518-1581), публицист и дипломат, в основном
на службе Августа Саксонского. — Примег. перев.
116
Некоторые условия убийства Генриха IV
не большинство. Один человек может быть прав вопреки
многим, за ним одним будут право и истина, и тогда ему
одному надлежит защищать свободу и веру.
В остальном мы обнаруживаем все знакомые суждения:
если король (вассал Бога, пусть даже он язычник) отдает
приказ, противоречащий закону Бога, подданные не долж-
ны ему подчиняться, ибо иначе они станут мятежниками
против Бога. — Если подданные имеют дело с тираном-
узурпатором, они ничем ему не обязаны, даже если он ли-
бо силой, либо хитростью получил одобрение со стороны
народа: всякий может изгнать или убить его. — Если речь
идет о тиране по действиям, нужно терпеть его как можно
дольше, но если он упорно не исправляется, его подданные
вправе восстать и сместить его. Однако никакому частному
лицу нельзя его убивать, разве что тому, кого подвигнул
Бог, дав полномочия отомстить от Своего имени. Масса
уже не имеет права на восстание. Следить за тем, чтобы
общественному благу не причинялось никакого ущерба,
противиться королю, судить его, смещать и приговаривать
к смерти должны чиновники короля, князья, пэры, знать,
видные граждане, депутаты сословий королевства, собрав-
шиеся на Генеральные или провинциальные штаты.
Проблемы тирании и тираноубийства затрагиваются во
многих протестантских сочинениях. Еще в 1603 г. Иоанн
Альтузий1 в своей «Politica methodice digesta» следовал
принципам, изложенным в «Vindiciae contra tyrannos». Но,
прочитав, с одной стороны, Кальвина, с другой — «Vindi-
ciae», мы познакомились с обоими основными аспектами
представлений протестантов об этом предмете. Значит, этим
можно ограничиться.
С католической стороны богословы тоже не раз обраща-
лись к этой проблеме. Мало кто из них остался верен докт-
рине, разработанной к концу средневековья, полностью
1 Альтузий Иоанн (1557-1638), немецкий правовед и полити-
ческий мыслитель. — Примег. перев.
Тирана позволено убить
117
лишавшей частных лиц права убивать тирана, исходя из
того, что заповедь «не убий» должна быть неколебима для
такого лица. Однако именно так рассуждал один минорит,
капуцин из Саморы, города в Испании, — Альфонс де Каст-
ро, в четырнадцатой книге своего трактата против еретиков,
в 1556 г.1; это произведение использовали в конце XVI в. в
Париже проповедники церкви Сент-Оноре. По его мнению,
тираны многочисленны, ибо тиранами могут быть не толь-
ко короли и князья, но и священник, епископ, судья, муж,
отец. Тиран — это тот, кто пользуется незаконно присвоен-
ной властью или кто злоупотребляет своей властью, какой
бы эта власть ни была. Но убивать тирана никому не по-
зволено, будь то тиран-узурпатор или тиран по действиям.
Иначе бы возник полный хаос: паства, жены, дети могли бы
избавляться от священника, мужа, отца насильственными
средствами. Полномочиями присуждать тирана к смерти
обладают лишь должностные лица.
Но большинство богословов шло дальше, ловко исполь-
зуя слова святого Фомы Аквинского. С одной стороны, они
делали особый упор на учении святого Фомы, изложенном
в «Комментариях к Сентенциям» магистра Петра Ломбард-
ского. С другой, они с помощью святого Фомы толкова-
ли решение Констанцского собора и объявляли, что собор,
осудив тираноубийство в XV в., имел в виду только тирана
по действиям, но не тирана-узурпатора. Тем самым они су-
жали пределы применимости решения собора. Это делали
кардинал Каэтано1 2, доминиканец Сото3, аргентинец Петр
1 Adversus Haereses // Oeuvres. Paris, chez Sebastien Nivelle, 1571.
In-folio. Tyrannus, 1,978-980.
2 Каэтано Томмазо (Джакомо де Вио) (1469-1534), итальян-
ский теолог, с 1508 г. генерал доминиканского ордена, с 1517 г.
кардинал, был папским легатом во многих странах, прославился
также как исследователь работ Фомы Аквинского. — Примет, перев.
3 Сото Доминго де (1495-1560), испанский теолог, домини-
канец, профессор Саламанки, придворный теолог Карла V. — При-
мет. перев.
118
Некоторые условия убийства Генриха IV
Арагонский1 — профессор Саламанки, августинец Мигель
Бартоломе Салон1 2 — профессор теологии в Валенсии в сво-
их комментариях к «Сумме» святого Фомы Аквинского.
Что бы ни говорилось, иезуиты не высказывали никакого
иного мнения: ни кардинал Франсиско де Толедо3 в своем
«Наставлении священникам», ни Григорий Валенсийский4,
профессор теологии из Ингольштадта, в своих «Коммента-
риях к Сумме».
Все эти книги издавались и переиздавались — либо во
Франции, либо в странах, с которыми парижские книгопро-
давцы поддерживали постоянные связи: книга Каэтано — в
Лионе в 1541 г., Сото — в Лионе в 1582 г., Арагонца — в Лио-
не в 1596 г., Григория Валенсийского — в Лионе в 1603 г. и
в Париже в 1609 г., Франсиско де Толедо — в Риме в 1601 г.
и в Ла-Бриге в 1605 г., Салона — в Венеции в 1608 г. Все они
сходятся в основных позициях, хотя Каэтано приписывали
мнение, что частному лицу позволено убивать даже тирана
по действиям.
Пятая заповедь Бога «Не убий» предполагает многочис-
ленные исключения. Позволено убить при необходимой
обороне. Позволено убить захватчика. Позволено убить
злодея. Тирана-узурпатора позволено убить любому част-
ному лицу, потому что отражать силу силой — законно, по-
тому что тиран фактически ведет несправедливую войну
против республики и, следовательно, любой гражданин как
составная часть публичной власти и солдат Республики мо-
жет расправиться с ним. Естественно, нужно, чтобы граж-
дане не имели возможности прибегнуть к помощи высшей
1 Петр Арагонский (ок. 1544-ок. 1592), испанский теолог. -
Примет, перев.
2 Салон Мигель Бартоломе (1539-1621), испанский теолог. -
Примет, перев.
3 Франсиско де Толедо (1534-1596), испанский теолог и фило-
соф, иезуит, с 1593 г. кардинал. - Примет, перев.
4 Григорий Валенсийский (1549-1603), испанский теолог, иезуит,
преподавал в Германии и в Риме. - Примет, перев.
Тирана позволено убить
119
власти, чтобы они не видели других средств пресечь тира-
нию и чтобы это не влекло за собой еще худшего ущерба
для общества. Это и показывают примеры Аода и Юдифи.
Иезуит Толедо уточняет, что гражданин все-таки не име-
ет права предать такого тирана, отравить его, подкупив ме-
дика или повара, нанять убийцу.
Если речь идет о тиране по действиям, то, поскольку он
имеет реальное право царствовать, ни одно частное лицо
не вправе поднять на него руку. Если над тираном есть выс-
шая власть, например, император, можно обратиться к ней.
Но если никаких средств нет, Петр Арагонский считает, что
остается только взывать к Богу и терпеть. Другие полагают,
что атаковать тирана и призвать граждан себе на помощь
надлежит Республике. Сама Республика должна сместить и
покарать его. Очевидно, под этим понимаются всевозмож-
ные должностные лица, которые по закону могут представ-
лять народ и вершить правосудие.
Все эти авторы ничего не говорят о миссии убийства ти-
рана, которую бы Бог доверил частному лицу1.
Когда в 1584 г. по смерти брата Генриха III, не оставив-
шего детей, вероятным наследником престола Франции стал
протестантский принц, будущий Генрих IV, католические и
протестантские памфлетисты поменялись теориями. Про-
тестанты стали делать упор на величии и неприкосновен-
ности королей, католики — на суверенитете народов и их
правах по отношению к королям. Памфлетисты и пропо-
ведники Лиги ополчались на Генриха III, на Генриха Бурбо-
на — короля Наварры, а потом, после смерти Генриха III в
1589 г., — против Генриха Бурбона, ставшего Генрихом IV.
Прославились имена Гийома Роза1 2 — епископа Санлисского,
1 Aragon. Commentaria, II А, IIАЕ, LXII, 3, LXIV; Ed. 1596. Р. 243,
248-259. — Gregoire de Valence. Commentariorum. Ed. 1603. T. III.
D. V. Qu. VIII. Pune. III. - Tolet. Instructiosacerdotum. Ed. 1605. P. 46,
1063. — Salon. Controversiae dejustitia etjure. Ed. 1608. Qu. LXIV. Art. 3.
2 Роз Гийом (1542-1602), епископ Санлисский, ярый лигер. -
Примег, перев.
120
Некоторые условия убийства Генриха IV
Венсестра, Пижена, Женебрара1, Панигаролы1 2, отца Ком-
моле, Жана Буше3 — кюре церкви святого Бенедикта в Па-
риже. Но на деле они пошли дальше, чем большинство про-
тестантов и, естественно, чем католические богословы. Об-
ратимся к примеру того из них, кто был, возможно, самым
влиятельным, — Жана Буше.
Его перу принадлежат две особо разоблачительные кни-
ги: «Об истинном отречении Генриха Третьего от трона
Французского королевства в четырех книгах»4, которую он
заканчивал, когда до него дошла весть об убийстве Генриха
III Жаком Клеманом 2 августа 1589 г., и «Апология Жа-
на Шателя»5, изданная под именем «веронского француза
Константена», написанная после покушения школяра Жана
Шателя на Генриха IV в 1594 г. и опубликованная в 1595 г.
Буше почитает королей. «Да не ждет никто здесь от меня,
что я дерзко молвлю, как то клеветнически приписано не-
повинному покойному (Шателю) в приговоре, что королей
дозволено убивать. Воздавать почести королям должно на-
равне со святыми. Ибо их величие священно, они суть обра-
зы и изображения Божьи, каковые осквернять недопусти-
мо»6. И он упоминает пример Давида, отказавшегося под-
нять руку на Саула, послания святого Петра, постановление
Констанцского собора о тираноубийстве, принятое на его
1 Женебрар Жильбер (1537-1597), французский теолог, бенедик-
тинец, профессор Сорбонны, потом епископ Экса. - Примет. перев.
2 Панигарола Франческо (1548-1594), итальянский теолог,
францисканец, с 1579 custos францисканцев в Париже, с 1587 г.
епископ Асти, потом помощник папского легата во Франции. —
Примет, перев.
3 Буше, Жан (1548-1644), французский теолог, один из лиде-
ров Лиги. — Примет, перев.
4 Jean Boucher. De justa Henrici tertii abdicatione e Francorum regno,
libri quatuor. Chez Nicolas Nivelle, rue Saint-Jacques, a’ 1’enseigne des
Colonnes. Autre edition. Lyon, 1591.
5 Jean.Boucher. Apologie pour lehan Chastel Parisien, execute a mort.
1595. Bibl. Nat. Lb 35-588.
6 Apologie... P. 27.
Тирана позволено убить 121
пятнадцатом заседании. Но если король — тиран? Буше воз-
вращается к старому различению между тираном-узурпато-
ром и тираном по действиям, развивая его. Тирана-узурпа-
тора может самочинно убить даже частный человек. Буше
вперемешку поминает Люцифера — епископа Кальяри в
IV в., святого Фому Аквинского, Николая Лирского, Каэта-
но, Сото, Сильвестра, Фюмуса, правоведа Васкеса, Сенеку,
протестанта Джорджа Бьюкенена, «Vindiciae», написанные,
как он полагал, Юнием Брутом, которые «все единодушно
говорят, что в отношении тиранов, каковые силой оружия
либо иными неправедными путями незаконно присвоили
власть, и когда нет ни права, ни возможности прибегнуть
ни к какой высшей власти, дабы добиться справедливости,
ни иного средства избавиться от тирании, убить их дозво-
лительно всякому из народа... всякий тем самым делается
справедливым и законным исполнителем смертного при-
говора, один и за всех»1.
Что касается тирана по действиям, то сначала нужно,
чтобы приговор вынесла Республика, но едва Республика
провозгласит тирана врагом общества, безумным и лишен-
ным всякого здравомыслия, даже простое частное лицо без
всяких полномочий вправе уничтожить тирана как люто-
го зверя. Если должностным лицам препятствуют действо-
вать согласно закону, как воспрепятствовали Штатам Блуа
в 1588 г. при помощи убийства Гиза, тогда приговор тирану
выносит восстание и праведное отступничество народа. Он
становится всего лишь частным лицом, расправиться с ко-
торым дозволительно каждому.
Впрочем, зачем усложнять процедуру? Если тиран, даже
будучи законным властителем, повинен в преступлениях
против государства, против всеобщей веры и против вели-
чия Генеральных штатов, каковые есть судьи для скипетра
и королевской власти, если он преследует церковь, во мно-
жестве убивает священников, оскверняет таинства, благо-
1 Apologie... Р. 84-86.
122
Некоторые условия убийства Генриха IV
волит к еретикам, то его поведение подпадает под действие
гражданского права, под действие lex Julia Majestatis, и под
действие канонического права, под действие канонов Лион-
ского собора, принятых при Иннокентии IV против убийц
папы Гонория, под действие канонов Латеранского собо-
ра против еретиков, «каковые все провозглашают подоб-
ных людей отверженными и изгнанниками и, стало быть,
лишенными всяких прав и предоставленными на расправу
всякому, кто сможет избавить от них мир»1. Таким образом,
в этом случае король утрачивает свое качество, становится
просто частным лицом и хуже того — человеком вне зако-
на, которого за его преступления может покарать каждый.
Но если тиран — еретик, он не может быть помазанни-
ком Божьим. Тогда представление о чести Бога становится
выше, чем «не убий». Человекоубийство — не грех, если оно
осуществляется в отмщение за народ Божий. Впрочем, сре-
ди заповедей есть иерархия. Первая: «Возлюби Господа Бо-
га твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем
разумением твоим» — выше всех остальных, а особенно пя-
той — «Non occides». Еретики - «безбожники», то есть ipso
facto1 2 «осуждены и обречены на смерть». Нет нужды ни в
должностных лицах, ни в судебных процессах. Пусть нико-
го не тревожат ни обязательства, ни уважение, ни служба,
ни подданство, ни дружеские отношения, ни родство, ни
данное слово. Еретика позволено убить каждому3.
При любом положении дел Бог может послать мстителя
тирану, как свидетельствуют примеры Аода, Юдифи, Иаили
и Жака Клемана.
Книга «О власти справедливой христианской республи-
ки над нечестивыми королями»4, не доходящая до таких
1 Apologie... Р. 29-30.
2 В силу самого (этого) факта (лат.).
3 Apologie... Р. 74-80, 30.
4 Первое издание: Paris, chez Guillaume Bichon, 1590. In-8°. - Вто-
рое издание: Anvers, chez Jean Keeberg, 1592. In-8°. - Анализ: Charles
Labitte. Les Predicateurs de la Ligue. Paris. 1841. In-8°. P. 295-304.
Тирана позволено убить
123
крайностей, по сути немногим уступает произведению Бу-
ше. Появившись в 1590 г., она была приписана Гийому Розу,
но эта атрибуция сомнительна. Автор остался неизвестным.
По его мнению, форму правления — монархию, аристокра-
тию, демократию — своей волей выбирает народ и всегда
может изменить ее. Именно он избирает и утверждает гла-
ву государства, даже наследственного. Тирана-узурпатора
каждый может убить. Если речь идет о тиране по действиям
и если становится достоверным и явным, что воля Респу-
блики заключается в том, чтобы более не подчиняться это-
му государю как королю, противиться ему как тирану, этого
довольно. Тогда частные лица имеют право убить тирана,
как убили бы вора. Но нужно дождаться приговора церкви.
Образцовый пример — поступок Жака Клемана.
По этим примерам видно, какую опасность представля-
ли учения лигеров. Лигерские теоретики по большей части
переняли христианские доктрины о тираноубийстве, разра-
ботанные в средние века и в XVI веке. Но они значительно
увеличили число случаев, когда частное лицо вправе убить
тирана, не дожидаясь решения суда. Не только тиран-узур-
патор, но даже тиран по действиям — если он еретик, или
если должностные лица более не могут исполнять своих
функций контроля над сувереном, или если события могут
навести на мысль, что Республика отвергает его, и, как всег-
да, если частный человек убежден, что миссия уничтожить
тирана возложена на него Богом, — могут быть убиты част-
ным лицом без всяких полномочий. Лигеры, и особенно
Буше, по сути многое оставляли на усмотрение конкретного
человека.
Но что же тогда иезуиты, которым в 1610 г. Парижский
парламент предъявил обвинение? Ну да! По-видимому, они
испытали влияние теоретиков Лиги. Учение Мануэла де
Сана, португальского иезуита, как представляется, почти в
точности согласуется с учениями всех католических теоло-
гов XVI в., кроме Альфонса де Кастро. Его книга, «Афориз-
мы исповедников», разрешенная к печати в Антверпене в
124
Некоторые условия убийства Генриха IV
декабре 1593 г., одобренная докторами священного факуль-
тета богословия в Париже 17 марта 1609 г. как не содер-
жащая ничего противного католической и римской вере,
неоднократно переиздавалась. В качестве справочника по
делам совести к ней обращались все иезуитские исповедни-
ки и многие не-иезуиты. «Тот, кто тиранически управляет
законно полученным владением, не может быть его лишен,
кроме как решением публичного суда; после того как при-
говор вынесен, его исполнителем может стать каждый. Он
может быть смещен также народом, хоть бы и присягнув-
шим ему на вечную верность, если, получив предупрежде-
ние, он не желает исправляться.
Но если иного средства нет, любой из народа может
убить того, кто властвует тиранически: это воистину враг
общества»1. Единственное, в чем Мануэл де Сан, похоже,
по примеру лигеров идет дальше предшествующих католи-
ческих богословов и даже иезуитов, — он считает позволи-
тельным частному лицу исполнить приговор, вынесенный
против тирана по действиям, то есть, если надо, убить его
на улице ударом кинжала. Мануэл де Сан еще говорит о не-
обходимости предварительного решения суда. Вот почему,
несомненно, хотя имя его и было произнесено, Парижский
парламент не осудил его книгу.
Иначе случилось с испанским иезуитом Хуаном Мариа-
ной. Его произведение «Об устройстве королевства и образе
действия королей», посвященное Филиппу III, испанскому
королю, в декабре 1598 г. было разрешено к печати Эсте-
баном Охедой, визитатором Общества Иисуса в провинции
Толедо; 15 января 1599 г. Филипп III предоставил на два го-
да право публикации этой книги. Опубликованная в 1599 г.,
1 Лионское издание 1618 г. Р. 709: «Tyrannice gubemans juste
acqusitum dominium non potest spoliari sine publico judicio: lata vero
santentia, potest quisque fieri executor: potest autem deponi a populo,
etiamsi qui juravit eo obedentiam perpetuam, si monitus non vult corrigi.
At occupantem tirannice potestatem quisque de populo potest occi-
dere, si aliud non sit remedium: est enim publicus hostis».
Тирана позволено убить
125
она была переиздана в 1605 г., а потом в 1611 г. Издание
1605 г. во Франции с 1606 г. распространяли иезуиты. В сво-
ей книге Мариана приступает к рассмотрению проблемы
тираноубийства в шестой главе первой книги, главе, нося-
щей заглавие: «Позволительно ли убить тирана?» Мариана
распространяется о деспотизме Генриха III, сочувственно
описывает поступок Жака Клемана, восторгается этим мо-
лодым человеком, который умер, «почитаемый величай-
шим большинством людей как вечная слава Франции».
Мариана рассматривает его как орудие Бога: «Он обладал
средним умом и не отличался большой физической силой;
но, вне всякого сомнения, некая высшая сила придавала
ему сил и укрепляла его дух». Браво! Неплохо для начала!
Далее Мариана подробно рассматривает доводы за и про-
тив тираноубийства. Приводить их нет смысла. Они нам
уже знакомы. Наконец, он справляется с этими трудностя-
ми и дает выход собственному чувству. Тирана-узурпатора,
захватившего власть силой оружия, всякому позволительно
лишить короны, власти, жизни. Это — враг общества. И при-
водится неизбежный пример Аода и Еглона, царя моавитян.
Тирана по действиям, наследственного короля или ко-
роля волей народа, если этот король вступил на дурной
путь, надо терпеть, пока он не нарушает условий, постав-
ленных ему в тот момент, когда ему была доверена верхов-
ная власть. Но если он захватывает богатства подданных,
если он презирает законы и религию королевства, если он
попирает ногами самое святое, его надо свергнуть. Если об-
щественные собрания еще дозволены, подданные должны
договориться, как себя вести. Сначала им следует увеще-
вать тирана, дабы он образумился и вернулся к почитанию
законов. Если он исправится, пусть никаких вопросов более
не будет. Но если он отвергнет предостережения, если он не
оставит никаких надежд, тогда собрание должно публично
провозгласить, что подданные более не признают его коро-
лем и что отныне все его повеления будут считаться недей-
ствительными. Естественно, дело дойдет до гражданской
126
Некоторые условия убийства Генриха IV
войны, и собрание должно позаботиться о средствах, чтобы
приобрести оружие, должно ввести соответствующий налог.
До сих пор Мариана не выходил за границы, поставлен-
ные католическими теологами XVI века. Но далее можно
было бы сказать, что его обуял дух Лиги, если только дух
Лиги не был духом Испании. Если собрание не видит иной
возможности — имеется в виду законный суд и осуществле-
ние его решения по всей форме, — тогда следует без колеба-
ний сразить тирана железом как врага общества, по праву
обороны и властью народа, которая всегда легитимней и
выше власти тирана. Это право на убийство принадлежит
не только народу, но каждому отдельному лицу!
Если собираться более нет возможности, каждый граж-
данин имеет право восстать и убить тирана по действиям.
«Всегда полезно внушать государям: если они будут угне-
тать Республику, если станут невыносимы из-за своих по-
роков и преступлений, они могут быть убиты, и это будет
не только законно, но вызовет рукоплескания и славу в гря-
дущих поколениях».
Далее Мариана отвергает некоторые возражения. Давид
пощадил Саула. Это так. Но Саул был избран самим Богом,
и, в конце концов, его пороки были не столь велики. Пер-
вые христиане не восставали против римских императо-
ров — своих гонителей. Да, но в тот момент для распростра-
нения веры нужны были мученики, а больше такой необхо-
димости нет. Есть решение Констанцского собора. Конечно,
но его декрет не был утвержден ни папой Мартином V, ни
Евгением и никем из их преемников, а силу закона решени-
ям соборов дает одобрение пап. Кстати, декрет Констанц-
ского собора относился к конкретному случаю. Он не имеет
всеобщей значимости.
В следующей главе Мариана рассматривает вопрос, мож-
но ли убить тирана с помощью яда, и отвечает на него
утвердительно1. Похоже, Мариана, не заходя так далеко,
1 По изданию 1605 г. Mayence. Р. 51-62.
Тирана позволено убить
127
как Буше, в некоторых пунктах сближался с ним. Он далеко
отступал от общих представлений католических богословов
своего времени, которые принимало большинство иезуи-
тов. Вероятно, отец Котон, иезуит-исповедник Генриха IV,
был искренен, осуждая «это дурно очиненное перо».
От случая Марианы весьма отличается случай иезуита
Беллармино. Его имя не было официально упомянуто в
Парижском парламенте на следующий день после смерти
Генриха IV. Заговорили о нем лишь через несколько меся-
цев. Но его сочинения издавна были предметом оживлен-
ных споров. Возглавляя кафедру диспутов (Controverses) в
Римском коллеже с 1576 по 1588 г., он в 1586 г. выпустил
первый том своих «Контроверсий», включив туда трактаты
о верховном понтифике и о церкви. Первое полное издание
«Контроверсий» вышло в 1596 г. в Венеции. В течение не-
скольких лет во Франции была запрещена продажа перво-
го тома. «Контроверсий» породили жаркую полемику, ко-
торая никогда не прекращалась полностью и разгорелась
с новой силой в 1608 г. из-за зловредных инсинуаций ан-
глийского короля Иакова I в его памфлете «Тройной клин
для тройного узла»1. Беллармино никогда специально не
рассуждал о тираноубийстве. Но он утверждал, что папа об-
ладает косвенной властью над королями. Когда речь идет
о духовном благе душ, папа вправе вмешиваться в светские
дела государств, отбирать власть у монархов и вверять ее
другим, вводить и отменять законы1 2. Отсюда следствие: если
король не желает подчиняться решению понтифика, наро-
ды больше ничем не обязаны первому, они легитимно мо-
гут объявить ему войну, и государь может быть убит в рав-
ном сражении. Это Беллармино признавал. Его противники
1 James I, King of Great Britain and Ireland. Triplici Nodo, Triplex
Cuneus: or, an Apologie for the oath of Allegiance, against the two brewes
of Pope Paul V, and the late letter of Cardinal Bellarmine to G. Blackwel
the Archpriest. London, 1607.
2 Controversia de Summo Pontifice // Opera omnia Roberti Bellarmi-
ni. Cologne, 1617. In-folio. T. I. Col. 899 -901.
128
Некоторые условия убийства Генриха IV
делали вывод из его доктрины, что государя могут леги-
тимно убить изменники или наемные убийцы — вывод, ко-
торый Беллармино в своих ответах с ужасом отвергал. Но
важно уже то, что из его книги, если ее прочесть саму по
себе, без позднейших ответов, можно сделать столь опас-
ное заключение, словно бы внушенное этим высоким авто-
ритетом1.
Итак, накануне убийства Генриха IV в обществе цирку-
лировали весьма опасные идеи, подкрепленные именами са-
мых серьезных богословов. Пятая заповедь Бога «Не убий»
предполагает исключения. Частный человек может убить
своего государя без суда, если государь — тиран-узурпатор.
Вот общие представления католиков времен Генриха IV.
Протестанты и политические теоретики добавляли: в слу-
чае, если Бог побудит частного человека очистить мир от
государя, тирана-узурпатора или тирана по действиям.
Другие богословы или политические теоретики призна-
вали даже право частного лица убить тирана по действиям
без особой миссии Бога, если подданные не свободны соби-
раться на политические собрания, если явно видно, что на-
род более не желает подчиняться тирану, если тот — еретик,
если он угрожает церкви и общественному благу.
А ведь эти теории распространялись в обществе через
проповеди пасторов и кюре — в эпоху, когда в политической
сфере амвон играл ту же роль, что в наше время телеви-
дение, через посредство многочисленных памфлетов, раз-
менивавших теории толстых книг мелкой монетой, через
посредство исповедников, чья негромкая роль была колос-
сальной. События подтверждают для нас глубокое влияние
этих доктрин. Это и убийство в 1562 г. Франсуа де Гиза, ко-
торого кальвинисты рассматривали как тирана, протестан-
том Польтро де Мере, — деяние, которое протестантские
1 См.: Joseph de La Serviere. Des idees politiques du cardinal Bellar-
min // Revue des questions historiques. 1902. II. P. 379; Theologie de
Bellarmin. Paris, 1907. In-8°. P. 142.
Тирана позволено убить
129
пасторы славили как проявление Божьей благодати; это и
планы убийства королевы Елизаветы I, когда папа объявил
ее еретичкой, освободил ее подданных от присяги ей и отлу-
чил тех, кто сохранит ей верность: план 1571 г., по кото-
рому герцог Норфолк и английские заговорщики должны
были разжечь восстание; план 1583 г., в соответствии с
которым герцог Генрих де Гиз и герцог Майеннский соби-
рались воспользоваться услугами одного английского дво-
рянина; и другие подобные проекты, подготовка которых
зашла очень далеко, — все они не казались анормальными
ни папам, ни французским герцогам, ни испанскому коро-
лю Филиппу II, потому что после публикации буллы папы
Пия V Елизавета I уже была не более чем тираном-узур-
патором1. Это и покушения на вождя восстания в Нидер-
ландах, Вильгельма Молчаливого, из которых последнее
увенчалось успехом, — его убил Бальтазар Жерар, фанатич-
ный выходец из Франш-Конте, 10 июля 1584 г. в Дельфте;
участники всех этих покушений испытали сильное влияние
учений о тираноубийстве. Это и убийство Генриха III, коро-
ля Франции, монахом Жаком Клеманом 2 августа 1589 г. в
Сен-Клу; это — «пороховой заговор» католиков Кэтсби и
Гая Фокса с целью взорвать Иакова I Английского вместе
с его парламентом 5 ноября 1605 г. Наконец, покушения
на жизнь Генриха IV, десятка два, из которым самым зна-
менитым было — после попыток Баррьера и фламандского
доминиканца Ридикауве в 1593 г. — покушение школяра
Жана Шателя 27 декабря 1594 г., за которым последовало
много других: вторая попытка Ридикауве в 1595 г., попытки
адвоката Жана Гедона в 1596 г., одного парижского ковро-
дела в 1597 г., Пьера Уэна из Шартра в 1598 г., английского
капуцина Фрэнсиса Лэнглета в 1599 г., Николя Миньона в
1600 г., Жюльена Гедона, брата Жана, в 1602 г., пока в итоге
Равальяк не добился успеха.
1 Dr. Fr. Heinrich Reusch. Beitrage zur Geschichte des Jesuiten Or-
dens. Munchen, 1894. In-8°. S. 255-262.
130 Некоторые условия убийства Генриха IV
Во всех этих покушениях мы постоянно обнаруживаем
воздействие учений о тираноубийстве. Таким образом, эта
теория превосходно избавляла от сомнений, связанных с
пятой заповедью Господней. Нам вполне видна вся необхо-
димость первой посылки силлогизма. Но чтобы подумать о
действии, необходимо было также рассмотреть поведение
человека, которого предполагалось убить, вполне убедить-
ся, что это тиран, и понять, тираном какого типа он яв-
ляется. После первой посылки: «тирана дозволено убить»
требовалась вторая: «Генрих IV — тиран». Следовательно,
нам нужно искать в царствовании и правлении Генриха IV
то, что могло расцениваться как характерное для тирании.
Глава II
ГЕНРИХ IV - ТИРАН
1. Проблема легитимности Генриха IV
Немаловажно, что кое-кто мог рассматривать Генри-
ха IV как тирана-узурпатора. И на самом деле, в его праве
наследовать корону были сомнения. Ведь согласно основ-
ному закону королевства корона переходила по мужской
линии в порядке первородства, а родственники по линии
дочерей исключались из наследования, что подтвердили в
1328 г. юристы со ссылкой на салический закон (статью LIX
«De Alodis», не допускающую женщину к terra salica), что,
впрочем, было произвольным толкованием, потому что
данный закон относился только к частным лицам и не рас-
пространялся на передачу короны. Этот принцип преиму-
щественного права мужчин всегда учитывался. Он сыграл
свою роль после смерти Карла VIII, когда на престол был
призван Людовик XII, его кузен в седьмой степени и бли-
жайший родственник по мужской линии в порядке перво-
родства. Людовику XII наследовал Франциск I как его ку-
зен в пятой степени в порядке первородства. Юридических
сложностей тогда не возникло, так как юристы постано-
вили, что право кровного родства прекращает действовать
только для родственников в десятой степени. Но случай
с наследством Генриха III был сложнее. Король после се-
бя оставил только девушек (filles)1. Нужен был наследник * У
1 Не совсем ясно, что имеет в виду Р. Мунье. У последнего ко-
роля из династии Валуа — Генриха III — детей не было вообще.
У его старшего брата Карла IX была единственная дочь — Ма-
рия-Елизавета, умершая в раннем возрасте в 1578 г. Собственно,
132
Некоторые условия убийства Генриха IV
мужского пола. Генеалогисты нашли Генриха Бурбона, ко-
роля Наварры, потомка шестого сына Людовика Святого —
Роберта Клермонского, принявшего после женитьбы титул
сира де Бурбон. К сожалению, Генрих Наваррский был ку-
зеном Генриха III только в двадцать второй степени! Буше
и другие утверждали, что он уже не имеет права на насле-
дование короны и что Генеральным штатам следовало бы
выбрать нового короля.
В 1419 г. Жан де Терр-Руж парировал это возражение.
По его мнению, частное право на наследование короны не
распространялось. Такое наследование регулировал древ-
ний обычай королевства. Корона не является абсолютно
наследственным достоянием, а передается по таким прави-
лам, каких желает нация. Таким образом, при надобности
французы могут признать такое право хоть за наследником
в тысячной степени!
Но многие остались в убеждении, что Генрих IV завое-
вал королевство вооруженной силой, не имея на него ника-
ких прав.
Другие считали, что по сравнению с Бурбонами боль-
ше прав имеют Гизы и вообще Лотарингский дом. Действи-
тельно, Лотарингцы претендовали на происхождение от
Карла Великого, тогда как Бурбоны происходили от Гуго
Капета. Но Гуго Капет был всего лишь узурпатором. Он был
избран и провозглашен королем в Нуайоне в среду, 1 июня
987 г., в ущерб правам, которыми по рождению обладал
Карл Лотарингский, дядя последнего Каролинга Людови-
ка V. А многие жители королевства по-прежнему считали
легитимными только Каролингов. В 993 г. писцы Южной
Франции датировали свои акты так: «Deo regnante, regeque
sperante — Regnante Domino nostro Jesu Christo, Francia vero
к моменту смерти Генриха III в 1589 г. оставались две дамы из
рода Валуа — Маргарита Французская, сестра покойного короля
и жена Генриха Наваррского, единственная законная наследница
дома Валуа, и ее сводная сестра Диана, герцогиня Ангулемская,
незаконная дочь Генриха II. — Примег. ред.
Генрих IV — тиран
133
contra jus regnum usurpante Ugone rege. — В царствование Бо-
га и в надежде на короля — в царствование Господа нашего
Иисуса Христа и при узурпаторе в ущерб королевским пра-
вам, короле Гуго». «Historia francorum Senonensis» открыто
трактовала Гуго Капета как узурпатора. И это мнение бы-
ло настолько укорененным и настолько всеобщим, что все
облегченно вздохнули, когда Людовик VII, женившись на
Адели Шампанской, происходившей от Карла Великого, в
1265 г. произвел на свет сына, ставшего Филиппом-Авгу-
стом, которого можно было величать «Каролидом». Гийом
Бретонец характерным образом комментирует это в своей
«Филиппиде»: «И все знали, что оный Филипп был из ли-
ньяжа великого короля Карла Великого». Филипп-Август
в свою очередь женился на другой представительнице ро-
да Карла Великого, происходившей от Эрменгарды, дочери
Карла Лотарингского — законного наследника Каролингов
и неудачливого соперника Гуго Капета. Один писец отме-
чал: «Regnum in ipso redactum ad progeniem Caroli magni —
В его лице королевская власть возвращена роду Карла Ве-
ликого». Благодаря бракам Капетинги стали законными
наследниками Каролингов1. Это не вызывало возражений
во времена, когда для решения вопроса о престолонаследии
еще не думали обращаться к салическому закону. Но для
людей XVI и XVII вв. права на корону, которые Капетинги
получили через жен, могли уже казаться спорными. А ведь
еще оставались Лотарингцы, в ком некоторые могли видеть
истинных наследников Каролингов.
Гизы позволили выдвинуть от себя нечто вроде канди-
датуры. В ноябре 1576 г. адвокат Парижского парламен-
та Жан Давид, позже убитый в Риме, внес в число своих
бумаг памятную записку, где разработал план передачи
короны, позже опубликованный: «Род Капета, унаследовав
1 Paul Viollet. La Question de la legitimite a I’avenement de Hugues
Capet // Memories de 1’Academie des Inscriptions et Belles-Lettres.
Nouvelle serie, 34,1.1892. P. 257-289.
134
Некоторые условия убийства Генриха IV
мирское управление королевством Карла Великого, отнюдь
не унаследовал апостолического благословения, дарован-
ного только и единственно потомству оного Карла Велико-
го; более того, поелику оный Капет, узурпировав корону,
дерзкой заносчивостью попрал благословение Карла, он
навлек на себя и на своих вечное проклятие, каковое пере-
дал своим наследникам, строптивым и непокорным оной
церкви, и дабы ее извести, ввел предосудительное заблуж-
дение, каковое французы именуют „вольностями галликан-
ской церкви"... Однако представляется, что с заключением
сего последнего мира1 Бог приготовил и назначил партии,
судей и дал возможность, дабы корона была возвращена
подлинным наследникам Карла Великого, каковые вплоть
до последнего в их роду смиренно уступали и повиновались
повелениям Святого престола и воистину показали себя за-
конными наследниками апостолического благословения, да-
рованного французской короне, и, следовательно, лишены
мирского наследия силой и насилием, не позволившими им
исполнить предписанное...» Таким образом, нужно, чтобы
собрались Генеральные штаты, приняли присягу на вер-
ность и повиновение папе, ввели в действие во Франции
каноны Тридентского собора и обязали короля назначить
герцога Гиза генеральным наместником королевства. Гиз
победит еретиков, и слава вновь воссияет. Тогда Генераль-
ные штаты смогут «наконец, согласно мнению и с соизво-
ления Его Святейшества, заключить короля и королеву в
монастырь, как Пипин, его (герцога Гиза) предок, посту-
пил с Хильдериком, тем самым воссоединив и объединив
мирское наследие — корону — с унаследованным апосто-
лическим благословением, каковым он ныне обладает как
прочим наследством Карла Великого». Генрих Гиз станет
королем Франции и отменит привилегии и вольности гал-
ликанской церкви1 2.
1 Эдикта примирения в Болье, или «мира брата короля» 6 мая
1576 г.
2 Memoires de la Ligue. Amsterdam, 1758. In-4°. T. I. P. 2-7.
Генрих IV — тиран
135
Возможно, всерьез лотарингские принцы о французской
короне никогда и не мечтали. Во всяком случае, один за
другим с 1594 г. примирившись с королем — сначала герцог
Лотарингский, потом молодой герцог де Гиз, сын Мечено-
го, того самого, с которым расправились в 1588 г. в Блуа
по приказу Генриха III, потом герцог Майеннский по миру
в Фоллембре 1595 г. и герцог де Меркёр в 1598 г., кроме
герцога д’Омаля, который предпочел изгнание и бежал в
Брюссель, — Лотарингцы с тех пор выказывали безукориз-
ненную лояльность. Но их позиция не мешала некоторым
французам полагать, что Генрих IV силой оружия отобрал
королевство у законных наследников.
Более серьезные сомнения могли возникнуть у францу-
зов в отношении искренности обращения короля и, следо-
вательно, действенности отпущения грехов, которое было
ему дано. Не остался ли Генрих IV еретиком? В 1572 г., в
Варфоломеевскую ночь, от него потребовали выбрать: мес-
са или смерть. Он и принц Конде выбрали мессу, отреклись
от кальвинизма, и Генрих написал папе Григорию XIII по-
слание, где признавал его верховным владыкой всей като-
лической церкви, молил проявить снисхождение к его рас-
каянию, к его обращению, к его изъявлению покорности,
просил прощения и помилования за все прошлое, обещал
всегда придерживаться католической веры.
Естественно, едва Генрих и Конде смогли бежать от дво-
ра и обрести свободу, они публично отказались от своего
отречения, торжественно заявив, что желают и впредь испо-
ведовать кальвинистскую религию. После этого Генрих вел
жизнь кальвиниста, воодушевлял и вооружал протестантов,
для которых был вождем, главой, защитником во Франции
и за границей, и его солдаты не раз запятнали себя резней
католиков, осквернением и разрушением церквей, массо-
выми убийствами монахов и белого духовенства. Генрих за-
прещал исповедовать католическую религию в городах и кре-
постях католиков, которые занимал, и вынуждал последних
ходить на проповеди пасторов и усваивать протестантизм.
136
Некоторые условия убийства Генриха IV
Поэтому, когда Генрих III по Немурскому договору от
7 июля 1585 г. как будто примирился с Лигой, союзом не-
примиримых католиков, и эдиктом от 18 июля запретил
отправление так называемого реформатского культа, при-
казал протестантам обратиться в католичество или поки-
нуть королевство и лишил будущего Генриха IV всех прав
на корону, папа Сикст V, найдя в консистории буллу, под-
готовленную при Григории XIII, 21 сентября 1585 г. объ-
явил Генриха де Бурбона, короля Наварры, и Генриха де
Бурбона, принца Конде, вновь впавшими в заблуждения,
от которых они ранее отреклись, отъявленными еретиками
и вероотступниками, врагами истинной веры, повинными
в оскорблении божественного Величества, лишил будуще-
го Генриха IV королевства Наварры, княжества Беарнско-
го, а их обоих — всех княжеств, герцогств, сеньорий, го-
родов, объявил их низложенными и не имеющими права
наследовать королевства, княжества, герцогства, сеньории
и, в частности, королевство Францию. Все их должностные
лица, губернаторы, вассалы, подданные освобождались от
присяги на верность и повиновение им. Им даже запреща-
лось повиноваться обоим отлученным под страхом такого
же отлучения. А Генриха III призывали изгнать еретиков1.
Неистовства лигеров, восставших после расправы 23 де-
кабря 1588 г. с мятежным Генрихом де Гизом и 24 декаб-
ря — с кардиналом де Гизом, вынудили Генриха III 3 апреля
1589 г. заключить союз с королем Наварры. Смертельно ра-
ненный доминиканцем Жаком Клеманом 1 августа 1589 г.,
Генрих III на смертном одре признал Генриха де Бурбона,
короля Наварры, своим преемником. Но при мысли о ко-
роле-еретике французские католики в большинстве своем,
даже самые верные Генриху III, даже умеренные, именуе-
мые «политиками», которые прежде всего были добрыми
1 Булла папы цит. по изд.: Haag. La Franceprotestante. Pieces jus-
tificatives. XLIX. P. 187. - Ludwig von Pastor. Geschichte der Papste.
Bd. X. S. 208.
Генрих IV — тиран
137
французами, покрывались холодным потом, ощущали, как
волосы у них встают дыбом, и предпочитали «тысячу раз
умереть».
При поддержке папы гражданская война затянулась.
Сикст V направил легатом в Париж кардинала Каэтано1,
чтобы поддержать Лигу. По его наущению священный фа-
культет богословия Парижского университета 7 мая 1590 г.
издал грозный декрет против Генриха IV: «Французы долж-
ны и обязаны всеми силами добросовестно бороться против
того, чтобы Генрих де Бурбон пришел к власти в христиан-
нейшем королевстве, даже в случае, если бы он вернулся в
лоно церкви, ибо тогда следовало бы опасаться обмана и
коварства». К этому декрету присоединился и университет1 2.
Папа Григорий XIV, преемник Сикста V, послал Лиге денег,
армию, 1 марта 1591 г. в уведомительном послании под-
твердил буллу Сикста V и объявил, что духовенство, кото-
рое в течение четырнадцати дней не оставит партию коро-
ля Наваррского, будет отлучено. Папа настаивал: королем
французов может быть только истинный католик3.
Поскольку Генриху IV не удалось взять Париж, при-
том почти все крупные города стояли на стороне Лиги, а
успехи и неудачи сторонников короля и лигеров по всему
королевству стоили друг друга, король решил отречься от
протестантизма. 25 июля 1593 г. в Сен-Дени перед собра-
нием церковников, на котором присутствовали кардинал
Бурбонский, архиепископ Руанский, архиепископ Бурж-
ский, Рено де Бон, епископы Нанта, Сеза, Майезе, Шартра,
Ле-Мана, Байе, Эврё, Генрих IV преклонил колени перед
главным алтарем, признал католическую, апостолическую
и римскую церковь истинной церковью Божьей, непогре-
1 Имеется в виду кардинал Энрике Каэтано (1550-1599), ле-
гат в Париже в 1589-1590 гг. (не путать с Томмазо, который жил
раньше). — Примет, перев.
2 Aristides Douarche. EUniversite de Paris et lesJesuites. Paris, 1888.
P. 98.
3 Pastor. Bd. X. S. 545.
138
Некоторые условия убийства Генриха IV
шимой наставницей истины и заявил, что желает жить и
умереть в ее лоне, отрекается от всякого учения, противно-
го ее святому учению, и желает повиноваться папе. После
этого архиепископ Буржский дал ему отпущение грехов и
снял с него отлучение Сикста V.
Это отпущение произвело грандиозный эффект. Нигер-
ские города и лигерские вожди наперебой стали присоеди-
няться к королю. Однако это движение очень быстро замед-
лилось. Ведь многие французы сказали себе, что отлучение,
наложенное папой, может быть снято только папой. Епи-
скопы, собравшиеся в Сен-Дени, посоветовали Генриху IV
добиваться отпущения грехов от Рима. Впрочем, в силу
увещательного послания Григория XIV сами эти епископы,
сохранив верность Генриху IV, оказывались отлученны-
ми. Разве имели они право снимать отлучение?1 Да и было
ли обращение Генриха истинным? Всякому были понятны
настоятельные политические соображения, определявшие
его поведение. С другой стороны, раскаяние доказывается
делами. А король сохранил верность своим союзам с зару-
бежными еретиками. Он продвигал еретиков на высокие
посты и сделал протестанта герцога Буйонского маршалом
Франции. В его Совете было полно чистейшей воды ерети-
ков: Буйон, Дюплесси-Морне, Санси - все кальвинисты,
Шомберг — лютеранин и т. д. Он разрешил протестантский
культ. Он не делал ничего, чтобы возобновить в Беарне
свободу исповедания католической религии. Он притеснял
католиков, создав во Франции в 1594 г. некоего патриар-
ха или антипапу в лице архиепископа Буржского, распоря-
жавшегося церковными бенефициями. Никаких сомнений:
Генрих IV по-прежнему был еретиком. Значит, он не был
королем Франции. Он был узурпатором, тираном1 2. Подоб-
ные соображения повлекли за собой покушение Шателя
Т1 декабря 1594 г.
1 Pastor. Bd. XI. Ss. 55-58.
2 Jean Boucher. Apologiepourlehan Chastel. P. 33-54.
Генрих IV — тиран
139
Начиная с 20 августа 1593 г. Генрих IV опять писал
папе, Клименту VIII, и отправил к нему герцога Неверско-
го, чтобы молить об отпущении грехов. Но Климент VIII
отнюдь не спешил с этим. Отпущение включало три пунк-
та: сакраментальное отпущение (in faro conscience1), ка-
ноническое отпущение (in foro exterior?) и реабилитацию
как наследника престола. Очевидно, что самым важным, но
и самым трудным был первый пункт. Каноны церкви, ка-
сающиеся раскаявшихся еретиков, требовали бесспорных
свидетельств их искренности, чтобы их можно было вновь
допустить к таинствам. А ведь по отношению к Генриху IV
можно было проявить и повышенную требовательность.
Избегая того, что по его убеждениям стало бы мучени-
чеством, он впервые отрекся, чтобы спасти свою жизнь,
а потом поступил, как пес, который принимается за ста-
рое. Разве нельзя было опасаться, что второй раз он отрек-
ся единственно ради того, чтобы стать королем Франции?
Папа требовал доказательств его искренности: пусть он
сделает обратное тому, что делал, когда был кальвинис-
том. Крестное знамение, месса — этого все-таки недоста-
точно. До сих пор Генрих IV не сделал никаких попыток
загладить все зло, какое он принес церкви. Существовала
большая опасность, что, став властителем королевства, он
во второй раз вернется к кальвинизму. Тем, кто настойчи-
во напоминал папе об опасности французского раскола,
появления национальной, галликанской церкви, о риске,
что Генрих IV Французский поведет себя как Генрих VIII
Английский, папа отвечал: «Церковь Божья должна руко-
водствоваться не политическими воззрениями, но кано-
нами и писаниями наших предшественников». Неверу при-
шлось 14 января 1594 г. покинуть Рим, так ничего и не до-
бившись1 2 3.
1 В делах совести (лат.).
2 Во внешних делах (лат.).
3 Pastor. Bd. XI. S. 60-73.
140
Некоторые условия убийства Генриха IV
Однако во Франции Генрих IV продвигался все дальше.
Т1 февраля 1594 г. в Шартрском соборе состоялась коро-
нация, Генрих был помазан на царство и увенчан короной.
Руками, помазанными святым миром, он коснулся боль-
ных, страдающих золотухой, и Бог в его пользу вновь явил
чудо, свершать которое было даровано королям Франции:
золотушные исцелились. Как было сомневаться, что Бог
его простил, что Генрих IV был вполне законным королем?
Парижане составили заговор с целью его возвращения.
Эдиктом от 20 марта 1594 г. Генрих провозгласил забвение
всего, что было, и заявил, что желает жить и умереть в ка-
толической вере. Тогда 22 марта ему открыли ворота, и он
внезапно занял столицу, которая только и просила, чтобы
ее взяли; по улицам он проехал под приветственные возгла-
сы и крики «Да здравствует король!».
Однако провал переговоров со Святым престолом замед-
лял продвижение к миру. Частных договоров с лигерскими
вождями заключалось все меньше. Многие представители
духовенства отказывались молиться за короля. Кардинал де
Гонди, епископ Парижа, собрал в своей епископской рези-
денции с 16 по 21 января 1595 г. парижских кюре и факуль-
тет богословия. Собрание рассудило, что всякий француз
может «оказывать полное повиновение королю, нашему
государю Генриху Четвертому...» и «творить молитвы, как
публичные... так и частные, за жизнь и благоденствие Его
Величества», хоть папа его пока и не признал. Тем не ме-
нее собрание молило короля как можно быстрее снестись с
папой, во избежание раскола - «весьма великого скандала
и бедствия для католической, апостолической и римской
церкви, суждению каковой оный факультет всегда повино-
вался и повинуется». Собрание заявило, что «никоим об-
разом не позволительно кому бы то ни было покушаться
на персону короля, государя нашего Генриха Четвертого...
ни подавать такой совет либо высказывать таковое мнение,
ни под предлогом религии, угрозы для веры, ни под каким
другим». Заявление весьма необходимое, как вскоре пока-
Генрих IV — тиран
141
жет покушение Жана Шателя. Собрание также выразило
порицание отцеубийства, каковым было убийство Генри-
ха III, и свою ненависть к этому акту1.
Мнение Сорбонны — этого крупного морального авто-
ритета, тот факт, что король каждый день слушал мессу,
как и его предшественники, что он участвовал во всех цер-
ковных церемониях, сопротивление, которое он оказывал
тем членам его Совета, кто желал бы, чтобы он объявил
себя духовным главой церкви во Франции, как это сделал
в Англии Генрих VIII, поколебали упорство папы. Иезуи-
ты — испанский кардинал Толедо, отец Поссевино, генерал
ордена — отец Аквавива, а также Филиппо Нери, умерший
26 мая 1595 г., и исповедник Климента VIII — Бароний угова-
ривали папу дать отпущение. 12 июля 1595 г. Климент VIII
принял в Риме уполномоченных Генриха IV — аббата д’Осса
и епископа Эврё, Жака Дави Дюперрона. Договорившись с
ними об условиях отпущения, в воскресенье, 17 сентября
1595 г., папа даровал его. Климент VIII воссел на троне, воз-
двигнутом перед церковью святого Петра. Д’Осса и Дюпер-
рон, уполномоченные французского короля, преклонили
колени перед ним, перед плотной толпой и громко прочли
прошение Генриха IV об отпущении грехов. Климент VIII
велел асессору Святой палаты зачитать декрет: отпущение
в Сен-Дени аннулировалось; однако действия обращенного
короля после этого отпущения признавались действитель-
ными, ибо искренне раскаивающемуся могут быть отпуще-
ны грехи без канонического снятия отлучения; наконец от-
пущение было даровано. Потом уполномоченные короля от
его имени провозгласили отречение от ереси, произнесли
католический символ веры и, положив руку на Евангелие,
обещали соблюдать все условия отпущения грехов. Пап-
ская капелла затянула «Мизерере», псалом покаяния. На
каждом стихе папа, держа в руке жезл исповедника, лег-
ко касался им плеч уполномоченных, которые стояли на
1 Bibl. Nat. Lb 35-609. In-8°.
142
Некоторые условия убийства Генриха IV
коленях перед ним. По завершении псалма папа с тиарой
на голове произнес слова отпущения. Тогда запели трубы,
ударили барабаны, громыхнула артиллерия замка Святого
Ангела, с этими звуками смешались радостные крики и воз-
гласы, и ворота церкви святого Петра отворились для про-
цессии, поющей «Те Деум».
Во Франции это вызвало огромную радость: повсюду за-
жгли иллюминацию, толпы народа спешили в церкви, что-
бы вознести благодарность Богу и призвать благословение
небес на головы папы и короля, которого понтифик впер-
вые назвал «христианнейшим королем Франции и Навар-
ры». Переходы на сторону короля участились.
Но король должен был загладить прегрешения перед Бо-
гом. Условия, которые следовало выполнить, чтобы отпуще-
ние подействовало, были строгими. Генрих IV должен был
ввести во Франции одну религию — католическую, апосто-
лическую и римскую; обнародовать и применять каноны
Тридентского собора, за исключением тех, которые могли бы
нарушить мир в королевстве; строго соблюдать конкордат
1516 г., заключенный между Франциском I и папой Львом X;
покровительствовать духовному сословию и вернуть ему все
достояние; не даровать более еретикам или друзьям ерети-
ков епископства, аббатства и прочие церковные бенефиции;
восстановить в княжестве Беарн отправление католического
культа; в течение двух лет добиться от принца Конде обра-
щения в католичество; возвести в каждой провинции коро-
левства и в Беарне по монастырю; не менее четырех раз в год
исповедаться и причащаться; если ничто не мешает, каждый
день читать молитву, перебирая четки, и соблюдать церков-
ные посты. Наконец, не было необходимости уточнять, что
король, как и всякий христианин, должен был следовать за-
поведям Божьим, особенно шестой и девятой, запрещавшим
сладострастие и плотские удовольствия вне рамок брака1.
1 Pastor. Bd. XI. S. 82-104. — Fouqueray. Histoire de la Compagnie
de Jesus en France. T. II. P. 450-453.
Генрих IV — тиран
143
А ведь в 1610 г. христианин вроде Равальяка, обозрев
царствование после отпущения, вполне должен был при-
знать, что почти ни одно из этих условий выполнено не бы-
ло. Значит, обращение короля не было искренним. Значит,
в глубине души он остался еретиком. Значит, отпущение не
действовало. Следовательно, Генрих IV, еретик, не был ко-
ролем Франции. Это был просто узурпатор, захвативший
власть в королевстве силой оружия. Следовательно, любой
частный человек имел право, самочинно и не дожидаясь
никакого приговора, убить этого тирана.
Теперь нам нужно ближе присмотреться к действиям
Генриха IV, побуждавшим иных французов выносить по-
добный приговор.
2. Внешняя политика Генриха IV
Внешняя политика Генриха IV у некоторых французов
могла вызывать сомнения в искренности его обращения и,
соответственно, в действенности отпущения ему грехов1.
Однако по сути политика Генриха IV не отличалась от поли-
тики его предшественников — французских королей, начи-
ная с Франциска I. Она была направлена против семейства
Габсбургов и против их претензий на всемирную монар-
хию. Австрийские Габсбурги обладали решающей властью
в германском мире благодаря их наследственным владе-
ниям: Верхней и Нижней Австрии, включая среднее течение
Дуная выше и ниже Вены, княжествам Штирии, Каринтии,
Крайне, Тиролю, королевству Чехии, королевству Венгрии,
имениям и господствующим позициям в Эльзасе. Именно
глава Австрийского дома всегда избирался императором
Священной Римской империи германской нации. В каче-
стве такового он претендовал на наследие римских импе-
раторов, на получение своих полномочий непосредственно
1 Лучшая обобщающая работа: Martin Philippson. Heinrich IV
und Philipp III. Berlin, 1873-1876. 3 Bd.
144
Некоторые условия убийства Генриха IV
от Бога, на верховное руководство всеми мирскими делами,
на верховенство над всеми коронами. Короли были его вас-
салами и были обязаны ему феодальным служением. Но
фактически испанские Габсбурги были сильнее, чем Габ-
сбурги австрийские. Именно их золото и их солдаты под-
держивали семейные притязания. Король Испании с 1580 г.
был и королем Португалии. Он доминировал в Италии как
король Неаполя и герцог Миланский. Благодаря бургунд-
скому наследству Карла Смелого он сохранял за собой
Франш-Конте и Нидерланды. Победы Карла V обеспечили
ему владычество над Фландрией и Артуа, ранее француз-
скими провинциями. Именно из своих европейских владе-
ний испанские Габсбурги извлекали три четверти ресурсов.
Но одна четверть поступала к ним из огромной испанской
империи в Америке и из азиатских колоний на Филиппи-
нах. «Над землями короля Испании никогда не заходит
солнце». Венский и мадридский Габсбурги согласовывали
свою семейную политику, но инициативы исходили из Ма-
дрида. Их союз был скреплен браками. Филипп II, король
Испании, женился на дочери императора Максимилиана II,
умершего в 1576 г. Максимилиан был женат на сестре Фи-
липпа II. Король Испании воспитывал в Мадриде своих
племянников, эрцгерцогов Австрийских. Один из них стал
императором Рудольфом II. Другой, Эрнст, — губернато-
ром Нидерландов. Австрийские дворяне получали посты в
испанской армии и на испанских землях. Для помощи Авст-
рийскому дому поступали субсидии и кадры из Испании.
Общей целью было главенство над миром.
Амбиции Габсбургов были тем опаснее, что они как будто
совпадали с интересами католицизма. Повсюду Габсбурги
выглядели вождями крестового похода против неверных и
против еретиков. Венский Габсбург казался оплотом конти-
нентальной Европы от турок, тогда как испанский прикры-
вал от них западное Средиземноморье. Именно испанцы
под командованием дона Хуана Австрийского привели хри-
стиан к блестящей морской победе при Лепанто в 1571 г.
Генрих IV — тиран
145
С еретиками, лютеранами или кальвинистами Габсбурги
вели единый крестовый поход, оказывая друг другу под-
держку: венский Габсбург боролся прежде всего с проте-
стантами в Империи, испанский Габсбург, «католический»
король — с протестантами нидерландскими, английскими,
французскими. Очевидно, Габсбурги были поборниками ка-
толицизма. В действительности же их абсолютная победа,
их неоспоримая гегемония могла бы обернуться постоян-
ной опасностью для папы, для церкви и для религии, кото-
рых они получили бы возможность притеснять. Но многие
в Европе не видели этого. Многие, даже во Франции, сме-
шивали католицизм и Испанию и, заботясь прежде всего
о религии, слепо следовали за королем, который как будто
представлял ее интересы. Испанская религиозная пропаган-
да прикрывала амбиции королевства Испании. «Испанский
католикон»1 затуманивал взгляд многим добрым францу-
зам, побуждая их видеть в розовом свете все маневры ис-
панской политики или же прощать вероломство, измены,
продажность, жестокости испанцев благодаря вере в то, что
те делают все это «во имя мира и во имя нашей святой ма-
тери Церкви».
Франции, зажатой со всех сторон испанскими владения-
ми, грозила особенно большая опасность. Впрочем, ее под-
чинение означало бы для Габсбургов не только избавление
от основного противника своих амбиций, но и решение
одной из главнейших задач — транспортировки войск, ору-
жия и золота. Чтобы победить мятежников в Нидерландах,
чтобы помогать венскому Габсбургу в борьбе с немецки-
ми протестантами или с турками, мадридский Габсбург
мог отправлять солдат по океану, Ла-Маншу, Северному
морю, Шельде, Рейну. Этот путь становился все более и
более трудным по причине усиления флота их врагов, ан-
гличан и голландцев. Поэтому приходилось использовать
1 Образ из «Менипповой сатиры», чудодейственное средство. —
Примег. перев.
146
Некоторые условия убийства Генриха IV
Средиземное море и альпийские перевалы. Двинув силь-
ный галерный флот, французы могли поставить под угрозу
прямой морской путь из Барселоны в Геную. Вот почему
испанский Габсбург укреплял безопасность морских путей
в западной части Средиземного моря, защищая их испан-
скими «presides»1 на берберском берегу, крепостями на Си-
цилии и в Неаполитанском королевстве, «presides» на по-
бережье Тосканы. Местом высадки испанских войск была
Генуя, местом сбора — Милан. Оттуда их самым коротким
путем в Нидерланды были перевалы Мон-Сени или Малый
Сен-Бернар, савойские долины, Тарантеза или Морьенна,
Франш-Конте, Лотарингия, Люксембург, вдоль границ Фран-
цузского королевства; чтобы подать руку помощи австрий-
ским Габсбургам, пройти в Тироль и к Инсбруку, они шли
мимо озера Комо, через Малойю, Энгадин или Вальтеллину
и перевал Стельвио. Альпы и Швейцарская Конфедерация
становились важнейшими узлами большой европейской по-
литики. Французы могли играть на возможности перере-
зать эти пути в Италии, в Альпах или в направлении Лота-
рингии и Эльзаса, а если и не перекрывали их все, то хотя
бы вынуждали испанцев идти в Нидерланды как можно
восточнее, по Симплону и кантону Валлис, по озеру Лаго-
Маджоре и Сен-Готарду, все больше и больше затрудняя
таким образом их продвижение, чтобы в конце концов при-
жать их к владениям Венеции — союзницы Франции.
Поэтому Филипп II использовал все возможности, что-
бы парализовать действия французского короля. Он под-
держивал Лигу против Генриха III, «добрых католиков»
против монарха, подозреваемого в ереси, а когда Генрих IV
стал королем, испанцы во Франции оказались его против-
никами. В сражении при Иври 14 марта 1590 г. в составе
армии лигеров, которую Генрих IV разбил, были испанские
контингенты, присланные из Нидерландов герцогом Парм-
1 Крепости и одновременно тюрьмы, строившиеся испанцами
на чужих побережьях (фр.).
Генрих IV — тиран
147
ским. Когда Париж, осажденный королем Франции, был
на грани капитуляции, именно герцог Пармский, двинув-
шись во главе испанской армии из Нидерландов, принудил
Генриха IV снять осаду. И тот же герцог Пармский спас в
1592 г. Руан. В лигерском Париже стояли испанские гарни-
зоны. В 1593 г. испанцы овладели Нуайоном и разместили
там гарнизон, чтобы иметь базу на пути в Париж. Тем вре-
менем Филипп II аккредитовал при Генеральном совете Ли-
ги своего посла Бернардино де Мендосу, который в 1590 г.
предложил признать Филиппа II протектором королевства
Франции. Затем его агенты стали критиковать салический
закон, называя его предрассудком, обычаем далекого време-
ни, и заговорили о правах на французскую корону инфанты
Клары-Изабеллы-Евгении, дочери Филиппа II и Елизаветы
Валуа, то есть внучки Генриха II. В 1592 г. Филипп II потре-
бовал созыва Генеральных штатов, чтобы упразднить са-
лический закон и признать права его дочери. Генеральные
штаты Лиги, собравшиеся в 1593 г., потребовали, чтобы
Клара-Изабелла-Евгения хотя бы вступила в брак с фран-
цузским принцем. Но Филипп II хотел выдать ее за Эрнста,
эрцгерцога Австрийского, который натурализовался бы во
Франции. Согласия достигнуть не удалось. Затем 28 июня
Парижский парламент издал свое знаменитое постановле-
ние «во избежание того, чтобы под религиозным предло-
гом сие королевство, не зависящее ни от кого иного, кроме
Бога, и никогда не признававшее иного мирского владыку,
кем бы он ни был, было бы захвачено иноземцами». Из-за
французского патриотизма надежды Филиппа II рухнули.
Вскоре отречение Генриха IV и отпущение ему грехов вер-
нули королю Франции его королевство.
До своего отречения Генрих IV получал помощь солдата-
ми, деньгами, боеприпасами от протестантов, от королевы
Англии Елизаветы I, от голландских Генеральных штатов,
взбунтовавшихся против Филиппа II, от протестантских
князей Германии — маркграфа Бранденбургского, герцогов
Саксонского и Вюртембергского, ландграфа Гессенского,
148
Некоторые условия убийства Генриха IV
курфюрста Пфальцского. Таким образом он мог как бы
входить в состав обширной протестантской коалиции про-
тив католиков как сторонник ереси и враг католической ре-
лигии. Официально обратившись в католичество 25 июля
1593 г., получив отпущение грехов от французских еписко-
пов, а 17 сентября 1595 г. — отпущение от папы, что должен
был сделать Генрих IV с точки зрения «добрых католиков»,
для которых видимое благо религии стояло превыше все-
го? Порвать со своими союзниками-протестантами, при-
мириться с Филиппом II, который официально никогда не
воевал ни с Францией, ни с ее королем, но только лишь
поддерживал «добрых католиков», соединить свои силы с
силами испанского короля, чтобы раздавить ересь в Евро-
пе. В этом проявилась бы искренность его обращения и
действенность отпущения ему грехов. Однако Генрих IV
поступил как раз наоборот. 17 января 1595 г. он объявил
войну Филиппу II и атаковал коммуникации испанцев во
Франш-Конте и в Люксембурге, одержав 5 июня благо-
даря героической и безумной атаке победу при Фонтен-
Франсез, которая спасла королевство от вторжения извне.
В 1596 г. Генрих IV заключил союз с Елизаветой I, которая
послала воинский контингент и дала ссуду, а также другой
союз — с голландцами, которые дали денег. Такое соглаше-
ние с еретиками выглядело доказательством нечестивости
Генриха IV. Он был не кем иным, как тираном-узурпато-
ром. Доминиканцы и капуцины организовали против него
заговор и способствовали передаче испанцам в 1597 г. кре-
пости Амьен, убрав таким образом оплот на Сомме, при-
крывавший Париж. Чтобы вернуть Амьен, потребовалось
отчаянное усилие. Филипп II и Генрих IV, оба испытывав-
шие нехватку денег, согласились 2 мая 1598 г. подписать
Вервенский мир. Этот договор восстанавливал положения
договора в Като-Камбрези от апреля 1559 г.: отказ Фран-
ции от Савойи, Пьемонта, Бресса, Бюже, миланских земель,
то есть от всех позиций, которые позволяли бы ей успешно
бороться с Испанией в Италии и в Альпах, угрожать самым
Генрих IV — тиран
149
чувствительным местам ее военных путей; зато Франция
сохраняла Кале и, по умолчанию, свои форпосты в Лота-
рингии, завоевания Генриха II — «три епископства»: Мец,
Туль, Верден.
Доказал ли Генрих IV, подписав такой мир, свое рели-
гиозное рвение, глубину и искренность своего обращения,
искренне примирившись с Испанией ради союза, рекомен-
дованного папой, в интересах веры? Отнюдь нет. Король
Франции продолжал свою политику враждебности к коро-
лю Испании, «католическому королю», и согласия с проте-
стантами. Генрих IV прекрасно понимал, что примириться
с Испанией, с Филиппом III, который 12 сентября 1598 г.
сменил на престоле Филиппа II, означало бы практически
предоставить Габсбургам полную свободу действий. Но, с
другой стороны, то состояние истощения, в каком пребыва-
ла Франция после тридцати шести лет гражданских войн, не
позволяло ему вести против Испании войну «открытую».
Тогда он ограничился «скрытой» войной, эквивалентом
«холодной» войны нашего времени1. Предшествовавшие
события ясно указывали выбор тактики. Чтобы вторгнуть-
ся во Францию, герцог Пармский вынужден был прервать
свои операции против Соединенных Провинций Нидерлан-
дов. У Испании не хватало армий, чтобы в одно и то же
время успешно сражаться на разных театрах военных дей-
ствий. Таким образом, нужно было заставлять ее распылять
силы, помогать ее взбунтовавшимся подданным, повсюду
побуждать протестантов, которым она угрожала, браться за
оружие и, чтобы сосредоточить достаточно сил, организо-
вывать лиги и конфедерации, затруднять деятельность того
крупного транспортного предприятия, каким была власть
Габсбургов. Сфера приложения сил простиралась от Север-
ного моря до Адриатики — это была цепь государств, ко-
торые венецианские дипломаты именовали «stati liberi»1 2,
1 Книга была написана в начале 60-х гг. — Примег. ред.
2 «Свободные государства» (ит.).
150
Некоторые условия убийства Генриха IV
которые не были подвластны ни Габсбургам, ни Франции,
государств небольших размеров, каждое из которых в отдель-
ности было слишком слабым, чтобы угрожать Габсбургам,
но которые, сгруппировавшись в союзы и получая помощь
и поддержку, могли стать весьма неудобны для испанского
и для австрийского монархов, тем более что немалое число
этих стран располагалось на военных путях Габсбургов. Речь
шла преимущественно о Соединенных Провинциях Нидер-
ландов, семи протестантских провинциях Севера, восстав-
ших против католической Испании, главной из которых
была Голландия, о протестантских княжествах в Германии,
кальвинистских — Рейнском Пфальце, герцогствах Нейбург-
ском и Цвейбрюккенском, ландграфстве Гессен-Кассельском,
лютеранских — герцогстве Вюртембергском, графствах Оль-
денбургском и Нассауском, ландграфстве Гессен-Дармштад-
ском, маркграфствах Баден-Дурлахском, Ансбахском, Бран-
денбургском, герцогствах Саксонском, Померанском, Ме-
кленбургском, Голштинском, Брауншвейгском; герцогстве
Лотарингском, о швейцарских кантонах и конфедератах, о
герцогстве Савойском, о Венецианской республике, о мел-
ких государствах Италии и, наконец, о Папской области1.
Разумеется, в то же время Генрих IV пытался использовать
и внутренние конфликты в Испании, которые случались
не раз.
Вервенский договор не урегулировал судьбу герцога Са-
войского, Карла-Эммануила. Последний ранее воспользо-
вался гражданскими войнами во Франции, чтобы в 1588 г.
захватить маркизат Салуццо у подножия горы Монте-Визо,
ворота в Италию для французов, и попытался завоевать
Дофине и Прованс, чтобы восстановить для себя Арльское
королевство. Герцог желал договориться непосредственно
с Генрихом IV, но вел себя уклончиво. Быстрая военная
операция в 1600 г. вынудила его уступить. По Лионскому
1 Edouard Rott. Henri IV, les Suisses et la Haute-Italie. La lutte pour
lesAlpes. 1598-1610. Paris, 1882. In-8°. P. 38-76.
Генрих IV — тиран
151
договору от 17 января 1601 г. Генрих IV оставлял ему Са-
луццо, но получал Ла-Бресс, Бюже, Вальроме и земли Жек-
са. Герцог добился сохранения за ним Грезенского моста на
Роне, между Клюзом и Арвским мостом, и полосы земли
между Вальсериной и Гран-Кре-д’О. Таким образом, испан-
ские войска могли бы по-прежнему двигаться по Милан-
ской области, по Савойе, по Франш-Конте и Лотарингии до
Нидерландов. Но если бы Генрих IV захотел, он легко бы
смог перекрыть эту, самую прямую, дорогу в Нидерланды.
И этот риск заставлял испанцев использовать другой путь,
дальше к востоку, более долгий. Несмотря на завоевание
богатых провинций и получение такого стратегического
преимущества, современники, в частности, герцог де Ле-
дигьер, протестант и защитник Дофине и Прованса, сочли
Лионский договор просчетом. Речь была не о том, чтобы
потеря маркизата Салуццо в дне пути от Турина и крепости
Карманьола в полудне пути от него помешала французам
проходить в Италию. Они могли использовать десять про-
ходов: дорогу Ла-Корниче и перевал Тенда, перевал Арджен-
тера и долину Майры, долину Врайты и Монте-Визо, доли-
ну Люцерна, Сузу, Пинероло, перевал Мон-Сени и долину
Аосты, а по соглашению с жителями кантона Валлис — пе-
ревал Симплон и Лаго-Маджоре. Но французы потеряли
свой последний плацдарм. Их войска не могли обходиться
без надежной территории, где они могли бы сосредотачи-
ваться, получать все необходимое, восстанавливать силы
под прикрытием крепостных орудий. Король Франции не
мог больше нападать на Миланскую область, где концент-
рировались испанские армии, направлявшиеся в Нидерлан-
ды. Он не мог больше оказывать помощи независимым
итальянским князьям. Возможности для его действий в
Италии стали очень ограниченными, и враги Испании в
Италии выказали изрядную робость. Генрих IV предпринял
большие усилия, чтобы побудить итальянские государства
сформировать некий оборонительный союз, который объ-
единил бы Венецию, Турин, Флоренцию, Парму, Модену,
152
Некоторые условия убийства Генриха IV
Мантую, Мирандолу. Но итальянские государства вели себя
очень нерешительно. Они желали бы получить поддерж-
ку от французской армии против испанских войск, а такую
поддержку Генрих IV больше не мог им оказать. В 1604 г.
провал усилий короля стал очевидным1.
В Швейцарии Генрих IV старался перерезать коммуни-
кации между Миланской областью, Тиролем и Фландрией
и взять под контроль вместе с союзниками перевалы в Аль-
пах. Он пытался возобновить договор, который Генрих III
подписал в 1582 г. В 1600 и 1601 гг. переговоры оказались
трудными. Католические кантоны заключили во времена
Лиги союзные договоры с Филиппом II и с Карлом-Эмма-
нуилом Савойским. Швейцарские католики служили Лиге
против Генриха IV. Католические кантоны маскировали
свое нежелание договариваться настойчивым требованием
денег. Наконец 29 января 1602 г. в Золотурне одиннадцать
кантонов из тринадцати возобновили соглашение. В апре-
ле к ним присоединился Берн. Цюрих остался в стороне.
Швейцарцы и король Франции пообещали оказывать вза-
имную поддержку в случае войны. Генрих IV обязывался
обеспечивать кантоны солью. Он мог использовать альпий-
ские проходы для себя и своих друзей.
Три Серых союза1 2, которые владели важными долинами
Энгадина и Вальтеллины, по которым шли пути в Тироль,
не прислали в Золотурн своих представителей. В 1602 г. они
согласились предоставлять свободный проход Генриху IV,
но оставляли за собой право решать, будут ли они предо-
ставлять такое же право его друзьям и союзникам3.
Дальше к северу Генрих IV восстановил хорошие отно-
шения с герцогом Лотарингским. Он в 1599 г. отдал за того
свою сестру Екатерину, без папского разрешения, несмотря
1 Edouard Rott. Henri IV... Р. 76-100.
2 Общины, образовавшие кантон Граубюнден (нем. grauen Bun-
den — серые союзы). - Примет, перев.
3 Edouard Rott. HenriIV... Р. 100-184.
Генрих IV — тиран
153
на родство и на то, что она была протестанткой. В Риме был
большой скандал.
Генрих IV взял под покровительство Женеву, «каль-
винистский Рим», хотя папа заявил о своем желании раз-
давить это гнездо ереси. Включив в Вервенский договор
швейцарские Лиги и «прочих союзников упомянутых го-
спод из Лиг», декларацией в Монсо от 11 ноября 1598 г.
он объявил, что в их число входит и Женева и что он взял
ее под покровительство против герцога Савойского. Сен-
Жюльенским договором от июля 1603 г. он позволил про-
тестантской столице пользоваться выгодами Вервенского
и Лионского договоров. Он гарантировал, что в радиусе
четырех лье вокруг нее не будет возводиться никаких по-
стоянных укреплений и не будут сосредотачиваться войска
противника.
С июля 1599 г. Генрих IV предпринимал активные уси-
лия, чтобы договориться с немецкими протестантами. Но он
хотел иметь дело «только с прочной и надежной властью»,
способной оказать сопротивление испанцам, которые разо-
ряли земли Вестфальского округа, и успешно сотрудничать
с королем Франции. К несчастью, из-за яростной ненави-
сти между лютеранами и кальвинистами никакой конфе-
дерации государств создать было невозможно. Генрих IV
непрестанно советовал им создать хотя бы политическую
ассоциацию. По его наущению протестантские князья в
1600 г. в Шпейере наметили в общих чертах некую директо-
рию. В 1603 г. ландграф Гессенский, курфюрст Пфальцский,
маркграф Ансбахский, правитель Страсбурга добились се-
рьезного результата: они должны были держать в Гейдель-
берге своих представителей, чтобы принимать решения, зна-
чимые для всех, оказывать взаимную помощь, улаживать
разногласия мирным путем. Эта Директория стала серьез-
ной организацией, но, увы, ее действенность была ограни-
чена малочисленностью входивших в нее государств1.
1 Leonce Anquez. Henri IV etl’Allemagne. Paris, 1887. In-8°. P. 119-122.
154
Некоторые условия убийства Генриха IV
Тайно, несмотря на мир, король Франции продолжал
предоставлять субсидии восставшим голландцам. Он позво-
лял дворянам и солдатам формировать полки и служить
Голландии под командованием Морица Нассауского. Фран-
цузы поставляли в Голландию продовольствие и боепри-
пасы. Они продавали в Испании товары из Соединенных
Провинций и, обогащая последних, усиливали их военную
мощь. Чтобы помешать этой торговле, Филипп III устано-
вил 23 февраля 1603 г. специальную 30-процентную пош-
лину на все эти товары. Генрих IV в ответ запретил всякую
торговлю между Францией и Испанией, которая не могла
обходиться без французского зерна и ремесленных изделий.
В то же время Генрих IV принимал подношения от испан-
ских морисков — мусульман, не до конца обращенных и
не поддающихся ассимиляции, которые чувствовали, что
угроза их изгнания становится все реальней. Мориски за-
являли, что готовы поднять против Филиппа III королев-
ство Валенсию при условии, что Генрих IV обеспечит их вое-
начальниками, пушками, аркебузами. Маршал де Лафоре
отправил за счет короля первого эмиссара, который в те-
чение пятнадцати месяцев настраивал морисков. Затем, в
1603 г. — одного перигорского купца, г-на де Паниссо, ко-
торый объехал королевства Валенсию и Арагон и заклю-
чил на ассамблее в Тоге соглашение с вождями морисков:
если король Франции объявит войну королю Испании, мо-
риски предоставят 80 000 солдат, передадут в руки короля
Франции три города, в том числе один порт, и выплатят
120 000 дукатов. Один знатный мориск летом 1604 г. при-
был для переговоров с королем1.
Король Испании в долгу не остался. Правительство в
Брюсселе, эрцгерцогиня Клара-Изабелла-Евгения, неудач-
ливая претендентка на французскую корону, и ее муж, эрц-
герцог Австрийский Альбрехт, племянник Филиппа II, «эрц-
1 Due de La Force. Le Marechai de La Force. Paris, 1924. In-8°. T. I.
P. 229-231.
Генрих IV — тиран
155
герцоги», использовали беглых лигеров — Реназе, Пикоте,
чтобы установить во Франции контакт с недовольными ро-
ялистами, такими как Лафен Ленокль. При их посредстве
был выработан проект соглашения с герцогом Савойским
и графом де Фуэнтесом, губернатором Милана, обеспечи-
вавший герцогу Бирону, губернатору Бургундии, маршалу
Франции, — который был соратником Генриха IV, однако
погряз в амбициях, — если он свергнет Генриха IV, руку
одной из сестер короля Испании или же третьей дочери
герцога Савойского вкупе с наследственным постом губер-
натора Бургундии. Агенты Филиппа III обещали поддержку
своих хозяев родственникам любовницы короля, Генриет-
ты д’Антраг: ее отцу Бальзаку д’Антрагу, ее единоутробно-
му брату графу Оверньскому, побочному сыну Карла IX и
Мари Туше. В свое время Генрих IV дал Генриетте письмен-
ное обязательство жениться, если она родит мальчика. Она
родила мертвого ребенка. Тогда король женился на Марии
Медичи. Но д’Антраги полагали, что, если Генриха IV не
станет, они могли бы при поддержке короля Испании вос-
пользоваться этим обещанием, чтобы добиться от папы
аннулирования брака с Марией Медичи и объявить дофи-
на бастардом. В эту тайну были посвящены коннетабль де
Монморанси, тесть графа Оверньского, и герцог де Мон-
пансье. Они вступили в сношения со знатным протестант-
ским вельможей Тюренном, которого Генрих IV сделал гер-
цогом Буйонским и принцем Седанским. Лафен Ленокль
выдал заговорщиков Генриху IV. Осужденный Парижским
парламентом, Бирон 29 июля 1602 г. был обезглавлен.
Герцог Буйонский укрылся у своего свояка, курфюрста
Пфальцского. В 1603 г. в его защиту выступили протестант-
ские князья Германии и многие швейцарские кантоны —
Цюрих, Базель, Берн, Шаффхаузен. Это дело могло испор-
тить отношения Генриха IV с протестантами Европы. А во
Франции граф Оверньский и Бальзак д’Антраг продолжали
свои интриги с испанским послом. Было необходимо осу-
дить их, вернуть и уничтожить брачное обязательство —
156
Некоторые условия убийства Генриха IV
это произошло в 1605 г. Приверженцы Бирона, агенты Тю-
ренна сеяли смуту среди жителей Керси, Перигора, Лиму-
зена, побуждая их браться за оружие. Генриху IV пришлось
применить вооруженную силу против виконта де Тюренна.
Заговорщики укрылись в Испании. Пятеро из них были в
декабре 1605 г. приговорены к смерти. Король выступил
во главе армии на Седан, вступил в него в апреле 1606 г. и
поставил в крепости гарнизон. Двумя годами позже он воз-
вратил это суверенное владение герцогу Буйонскому, чтобы
не восстанавливать против себя немецких протестантов.
В Испании один неосторожный агент Генриха IV, Пас-
каль де Сент-Эстев, доверил секрет заговора морисков англи-
чанину из Байонны Томасу-Оливеру Брейчану. Оба вступи-
ли в сношения с Робертом Сесилом, виконтом Кранборном,
министром Иакова I, сменившего на престоле Елизавету I
в 1603 г., рассчитывая добиться английской интервенции в
пользу морисков. Но Иаков I, пламенный сторонник абсо-
лютизма и пламенный почитатель Испании, предупредил
Филиппа III, и тот 23 апреля 1605 г. в Валенсии аресто-
вал Сент-Эстева. Последнего подвергли пытке вместе с не-
сколькими морисками, а затем казнили. Заговор морисков
был раскрыт. На решение изгнать морисков из Испании,
принятое Филиппом III в сентябре 1609 г., повлиял и этот
заговор1.
Таким образом, Франция и Испания, подстрекая заго-
ворщиков, одновременно обменялись ударами. Но удары
испанцев оказались более опасными. Между 1603 и 1606 гг.
Генриху IV из-за внутренних распрей было крайне затруд-
нительно вести активную деятельность за рубежом. Тем не
менее он продолжал действовать в том же духе, насколько
мог. 3 апреля 1603 г. скончалась его старая, непостоянная и
ревнивая союзница Елизавета I, и сын Марии Стюарт, ко-
роль Шотландии Иаков VI стал королем Англии Иаковом I.
Генрих IV поспешил отправить Рони к новому королю. Рони
1 Due de La Force. Ouvr. cit. T. I. P. 231.
Генрих IV — тиран
157
должен был отговорить Иакова I от союза с Испанией, убе-
дить его поддержать повстанцев в Нидерландах и освобо-
дить город Остенде, героически сопротивлявшийся испан-
ским войскам Спинолы. 25 июня Рони обрисовал Иакову I
замыслы Испанского дома, стремящегося к созданию все-
мирной монархии, который уже пытался подчинить себе
Францию и Англию — последнюю дважды, в период брака
Марии Тюдор с Филиппом II и во время неудавшейся вы-
садки Непобедимой армады в 1588 г. 30 июля 1603 г. был
даже разработан проект франко-английского договора. Но
Иаков I, абсолютист в душе, презирал повстанцев в Нидер-
ландах и испытывал симпатию только к Филиппу III. Он
все более и более склонялся на сторону испанцев и 28 авгу-
ста 1604 г. подписал с ними мир192.
В Соединенных Провинциях Генрих IV ничего не смог
сделать для Остенде, который капитулировал в августе
1604 г., и вынужден был согласиться на посредничество ко-
роля Англии, чтобы Парижским договором от 12 октября
1604 г. положить конец тарифной войне между Францией
и Испанией.
В Швейцарии Серые союзы [Граубюнден] 5 апреля 1603 г.
предоставили свободный проход по своим долинам и пере-
валам Венеции — союзнице Франции. Тогда губернатор Ми-
лана Фуэнтес приказал возвести форт близ озера Комо, в
Монтеккио, у выхода из долин Вальтеллины и Энгадина.
Он перекрыл итальянцам торговые пути через эти долины и
вынудил их проходить через Сен-Готард. Не довольствуясь
тем, что он таким образом закрыл венецианцам доступ к
перевалу Шплюген и отнял у них возможность вербовать
наемников в Германии и Лотарингии, как и тем, что пока-
рал граубюнденцев экономической блокадой, чтобы разо-
рить этих союзников Франции, Фуэнтес, не жалея денег,
26 апреля 1604 г. добился подписания договора с шестью
1 Christian Pfister. Les Economies royales de Sully et le grand dessein
de Henri IV. Paris, 1894. In-8°. P. 28-42.
158
Некоторые условия убийства Генриха IV
католическими лигами Швейцарии. Они обязались открыть
свои дороги Фуэнтесу и закрыть их для его врагов, венеци-
анцев и французов. Таким образом Фуэнтес вновь сделал
возможной дорогу Милан — Сен-Готард — Рейнфельден —
Лотарингия, лучше защищенную и в конечном счете более
выгодную, чем путь через долину Аосты и Франш-Конте.
В марте и апреле 1605 г. Фуэнтес смог переправить во
Фландрию часть войск, расквартированных в Милане. Тем
временем в граубюнденских коммунах усиливалось испан-
ское влияние, и вспыхнувшая вскоре гражданская война
разорила земли Граубюндена. Фуэнтес мог надеяться на
капитуляцию Серых союзов и на открытие для испанских
войск путей в Тироль1.
Затем, воспользовавшись внутренними трудностями Ген-
риха IV, Испания извлекла максимальную выгоду из разры-
ва папы Павла V с Венецией. Вмешавшись в дело в декабре
1605 г. в связи с тем, что венецианцы посягнули на привиле-
гии церкви, она 16 апреля 1606 г. побудила папу объявить
интердикт на всей территории Венеции. Испанцы непре-
рывно подталкивали папу к крайним мерам. Они советова-
ли ему предпринять военное вмешательство, снабжали его
дукатами, позволяли вербовать столько своих ветеранов,
сколько хочет. Их целью было раздавить Венецию, послед-
нее действительно независимое государство на полуострове
и единственное, которое еще могло бы представлять угрозу
для Милана, места сбора испанских войск.
Но в этот момент падение Седана и капитуляция герцо-
га Буйонского развязали руки Генриху IV. Король Фран-
ции мог вернуться к активной внешней политике. В июле
1606 г. он предложил папе и Венеции свое посредничество.
Венеция согласилась. Папа, разъяренный, продолжал соби-
рать войска. Испанский вице-король Неаполя привел ему
свою армию и флот. Но Генриху IV не понадобилось воору-
женное вмешательство. Нехватка денег помешала Испании
1 Edouard Rott. Henri IV... Р. 293-368.
Генрих IV — тиран
159
дальше действовать в Италии. С другой стороны, в Венеции
усиливались позиции протестантов. Венецианцы находили
общий язык с протестантами Германии. Дело могло обер-
нуться бедой для католицизма. Французские посланники,
кардинал де Жуайез, д’Аленкур, при помощи кардинала
Дюперрона в апреле 1607 г. добились от папы, посредством
формальных уступок Венеции — выдачи папе двух клири-
ков, арестованных светскими властями Венеции, — бреве
об отмене интердикта. Между папой и Венецией восстано-
вились дипломатические отношения. Папе пришлось сми-
риться с венецианскими законами. Испанцы утратили на-
дежду раздавить союзницу Франции1.
Благодаря субсидиям, полученным от Генриха IV и от
Венеции, Граубюнден смог в феврале 1607 г. организовать
оборону, набрать протестантские войска, укрепить Вальтел-
лину против испанских вторжений. К 1608 г. гражданская
война в Граубюндене завершилась поражением «испанизи-
рованных» коммун. Генрих IV щедро раздавал деньги, и в
апреле 1608 г. депутаты Серых союзов официально подтвер-
дили свой союз с Францией. Филипп III отдал Фуэнтесу
приказ оставить Вальтеллину в покое. Проходы в Граубюн-
дене остались закрытыми для Испании1 2.
Надеясь воспользоваться упадком духа и усталостью,
которые вызвали в Голландии падение Остенде и новые
победы Спинолы над Морицем Нассауским, «эрцгерцоги»
сделали Соединенным Провинциям мирные предложения.
Партия мира там становилась все более влиятельной, во
главе ее стоял великий пенсионарий Олденбарневелт, фак-
тически нечто вроде первого министра провинции Голлан-
дия. Генрих IV желал любой ценой не допустить заключе-
ния мира, который бы развязал руки испанским войскам.
Он старался укрепить дух голландцев. В феврале 1606 г.
он направил в Гаагу Франсуа ван Арссена. Он спрашивал
1 Martin Philippson. Heinrich IV... Bd. III. S. 7 и далее.
2 Edouard Rott. Henri IV... P. 368-431.
160
Некоторые условия убийства Генриха IV
у Генеральных штатов, какого участия в войне они от не-
го ожидают. Не пожелают ли они обеспечить себе защиту,
предоставив верховную власть над своими провинциями
ему? Какие привилегии и какие свободы желали бы они со-
хранить? С другой стороны, сколько денег и солдат смогут
они предоставить своему новому властителю?
Генеральные штаты отнюдь не желали подчиняться вла-
сти Генриха IV. Они ответили, что не могут ничего решить,
не посоветовавшись со всеми своими городами и комму-
нами. Это означало придать огласку намерениям короля
Франции. Генрих IV не стал настаивать.
Тем не менее он продолжал посылать голландцам субси-
дии; а когда в декабре 1606 г. между голландцами и испан-
цами возобновились переговоры, через посредство ван Арссе-
на настраивал повстанцев на воинственный лад. В январе
1607 г., чтобы Соединенные Провинции не заключали с
Испанией ни мира, ни перемирия без его согласия, он через
ван Арссена передал Гааге обещание увеличить субсидии с
600 до 800 тыс. золотых талеров в год и послать три пол-
ка пехоты по 2000 человек каждый и один кавалерийский
полк в 1200 человек. Он убеждал Генеральные штаты взять
в протекторы какого-нибудь могущественного монарха, на-
пример, его самого. Но он не смог помешать Генеральным
штатам заключить в марте 1607 г. перемирие с «эрцгерцо-
гами» на восемь месяцев.
Итак, Генриху пришлось смириться с соглашением меж-
ду голландцами и Испанией. Но он хотел по меньшей мере
принять участие в этом деле, чтобы продемонстрировать,
что Франция причастна ко всем важнейшим событиям,
которые совершаются в Европе, чтобы приобрести славу
посредника между Голландией и Испанией, как в случае с
папой и Венецией; чтобы это соглашение привело в конце
концов к признанию независимости Соединенных Провин-
ций, то есть к поражению Испании; чтобы оно оказалось не
миром, а перемирием, оставляющим Франции надежду на
возобновление враждебных действий между голландцами и
Генрих IV — тиран
161
испанцами, чтобы Франция не осталась лицом к лицу с Ис-
панией одна, без союзников.
Значит, следовало ободрять голландцев и дать им воз-
можность заставить испанцев дорого заплатить за этот до-
говор. Ради этого посланники Генриха IV, президент парла-
мента Жаннен и Бюсси, подписали 23 января 1608 г. в Гааге
договор о вечном союзе с нидерландскими Генеральными
штатами. Франция пообещала оказать голландцам помощь,
выставив десять тысяч солдат за собственный счет. Голланд-
цы согласились поддержать французов, отправив пять ты-
сяч солдат или равноценное количество кораблей. Во всех
городах Голландии это вызвало большую радость. В течение
этого года Филипп III пытался подорвать это соглашение,
предлагая Генриху IV осуществить «испанские браки» —
дофина Франции поженить с испанской инфантой, и одну
из французских принцесс выдать замуж за испанского ин-
фанта. Генрих IV отверг это предложение и послал 4000 че-
ловек в Соединенные Провинции. Он благосклонно принял
просьбу Иакова I, который пожелал для своего сына руки
дочери Генриха IV1.
Филипп III не стал противиться миру и признанию неза-
висимости Соединенных Провинций, но потребовал, чтобы
Генеральные штаты признали свободу отправления като-
лического культа на всех своих территориях. Голландцы не
хотели этого ни в коем случае. Что касается «эрцгерцогов»,
они не были расположены заключать окончательный мир.
Они предпочли бы продолжительное перемирие, от двад-
цати до двадцати четырех лет, чтобы успеть восстановить
силы и дождаться благоприятных обстоятельств для воз-
обновления войны. Они не были склонны к тому, чтобы
пожертвовать столь необходимым им перемирием ради га-
рантий для католической религии. Генрих IV, со своей сто-
роны, хотел, чтобы перемирие длилось как можно меньше.
Жаннен предложил семь лет.
1 Christian Pfister. Les Economies royales... P. 86.
162
Некоторые условия убийства Генриха IV
Договорились о заключении перемирия, а не мира. Но
тут испанцы предложили «простое» перемирие, без упоми-
нания о свободе Соединенных Провинций, без признания
их независимости. Генрих IV воспротивился этому, желая,
чтобы отделение Соединенных Провинций от Испании бы-
ло официально признано. Испанцы пытались найти под-
держку «простого» перемирия в Риме, у коллегии кардина-
лов. Но Генрих IV через посредство своего посла де Брева
изложил папе свое отношение к этому так энергично, что
вопрос был снят.
В конце концов 9 апреля 1609 г. «эрцгерцоги» подписали
с Соединенными Провинциями перемирие на двенадцать
лет. От имени короля Испании «эрцгерцоги» признавали
Соединенные Провинции «свободными государствами», не
настаивая на свободе католического культа. Итак, после по-
лувека военных действий и кровопролития король Испа-
нии был вынужден признать свое бессилие покорить взбун-
товавшихся протестантов и обеспечить победу католициз-
ма. Он должен был признать независимость Соединенных
Провинций, их религиозную и политическую свободу. Для
Испании это было тяжелое поражение, и Генрих IV немало
сделал для этого. Некоторые историки считают, что именно
в этот момент верховенство в Европе перешло от Испании
к Франции1.
Но у этого успеха была и оборотная сторона: испанские
войска могли теперь освободиться для решения других за-
дач. К счастью, Генрих IV сумел найти в Германии средство
создать Габсбургам другие трудности — из-за Юлих-Клев-
ского наследства. Иоганн-Вильгельм Простоватый с 1592 г.
был герцогом Клеве, Берга, Юлиха, графом Равенсберга и
Марка, сеньором Равенштейна. Это были богатые земли на
Нижнем Рейне и на Руре, великолепная стратегическая по-
зиция, откуда было легко вторгнуться в Соединенные Про-
винции, епископство Льежское и в испанские Нидерланды
1 Martin Philippson. Heinrich IV... Bd. III. S. 68-251.
Генрих IV — тиран
163
или же, наоборот, прикрыть их. А у Иоганна-Вильгельма
не было детей. Он старел. Вот-вот должно было открыться
его наследство. Претендентов на него было много: Иоганн-
Сигизмунд, маркграф Бранденбургский, Филипп-Людвиг,
пфальцграф Нейбургский, Иоганн-Вильгельм, герцог Цвей-
брюккенский, Христиан II, герцог Саксонский, Фридрих IV,
пфальцграф Рейнский, архиепископ-курфюрст Кельнский,
герцогиня Буйонская, Шарль де Гонзаг, герцог Неверский,
и некоторые другие. Маркграф Бранденбургский и пфальц-
граф Нейбургский, похоже, обладали наиболее серьезными
правами. Но дело представляло собой юридическую пута-
ницу, что могло позволить императору вмешаться и узур-
пировать эти земли в пользу Габсбургов или их друзей.
С 1605 г. в корреспонденции Генриха IV обнаружива-
ются следы его озабоченности перспективами этого пре-
столонаследия. После капитуляции Седана он непрестанно
советовал протестантским князьям Германии организовать
постоянный союз против Австрийского дома и договорить-
ся о наследовании Клеве и Юлиха. Протестантские князья
сначала колебались, но затем, после т. н. донаувертских со-
бытий, решились. Донауверт был вольным городом в Шваб-
ском земском округе, со смешанным населением, протес-
тантским (по большей части) и католическим. 11 апреля
1606 г., вопреки запрету муниципалитета, на улицы вышла
католическая процессия. Лютеране разогнали их палками.
Надворный совет, имперский орган, осудил последних. Он
лишил Донауверт прав имперского вольного города. Бавар-
ский герцог, католик Максимилиан, исполнил приговор над-
ворного совета. Он захватил Донауверт 16 декабря 1607 г.,
сохранил город за собой и утвердил там католичество.
К этому делу добавилась еще ситуация с Регенсбургским
рейхстагом, открывшимся 8 января 1608 г. Католики потре-
бовали там себе все церковные бенефиции, секуляризирован-
ные с 1555 г., после Аугсбургского религиозного мира, при
обращении населения этих земель в протестантизм. В целом
речь шла о передаче огромных владений от кальвинистов
164
Некоторые условия убийства Генриха IV
к католикам, что грозило подорвать равновесие сил. Импе-
ратор Рудольф II на жалобы протестантов ответил уклон-
чиво. Протестанты удалились с рейхстага до его закрытия
TJ апреля 1608 г.
Агрессивные намерения католиков обозначились ясно.
И тогда курфюрст Пфальцский, маркграфы Ансбахский и
Баден-Дурлахский, пфальцграф Нейбургский, герцог Вюр-
тембергский образовали в Ахаузене 4 мая 1608 г. Проте-
стантскую унию сроком на десять лет. Ее члены должны
были оказывать друг другу помощь. В отношениях между
собой им, лютеранам и кальвинистам, следовало соблю-
дать веротерпимость. Конфликты выносились на арбитраж
Унии. Ее участники создавали общую армию с выборным
верховным главнокомандующим. Они формировали общую
казну. Если один из них становился жертвой агрессии, Уния
вступала в войну вплоть до восстановления statu quo ante
bellum1.
В декабре 1609 г. в Унию вступил маркграф Бранден-
бургский, ставший регентом Пруссии по рекомендации Ген-
риха IV, в январе 1610 г. — ландграф Гессенский. В нее были
приняты многие вольные имперские города — Страсбург,
Ульм, Нюрнберг, Франкфурт, Шпейер.
И вовремя. 25 марта 1609 г. Иоганн-Вильгельм умер,
и Юлих-Клевское наследство открылось. Император Ру-
дольф II взял проблему в свои руки, опираясь на импера-
торскую прерогативу и феодальное право. Он поручил до
исхода процесса управлять герцогствами Иоганну-Рихарду
Шомбергу и графу Гогенцоллерну. Он потребовал, чтобы
претенденты в течение четырех месяцев лично предстали
перед ним, «ленным властителем и верховным судией».
Чтобы избежать вмешательства Габсбургов, два основ-
ных претендента договорились между собой. Они решили,
что Клеве и Юлихом будут совместно править Эрнст, брат
маркграфа Бранденбургского, и Вольфганг-Вильгельм, стар-
1 Довоенного статус-кво (лат.).
Генрих IV — тиран
165
ший сын пфальцграфа Нейбургского. Их назвали «владе-
тельными князьями». Решение тяжбы было возложено на
комиссию арбитров: шесть князей, один граф, один делегат
от вольного города.
Имперскую власть проигнорировали, об императоре поза-
были. И тогда в июне 1609 г. Рудольф II взял герцогства под
секвестр. Исполнить свое повеление он поручил австрий-
скому эрцгерцогу Леопольду. Тот, получив деньги из Мад-
рида и испанских солдат из Нидерландов, в июле захватил
город Юлих и его цитадель.
Что предпримет Генрих IV? Император Рудольф, эрцгер-
цог Леопольд, «эрцгерцоги» призывали его уважать импера-
торскую прерогативу и феодальное право. Генрих IV ответил,
что испытывает к ним глубочайшее уважение, но не распо-
ложен под этим предлогом позволить Габсбургам узурпи-
ровать наследство. Он объявил о своей готовности вме-
шаться и стал сосредотачивать войска в Шампани. К этому
его подталкивал и его посол в Германии Бонгар: «В Юлихе
не должно быть Леопольда: это хорек в кроличьем садке».
В окружении Генриха IV многие лелеяли большие надеж-
ды. Бонгар рекомендовал королю вступить в переговоры с
законными наследниками Клеве и Юлиха, выкупить у них
наследство и вознаградить их землями в Берри и Оверни.
Сюлли предлагал аннексировать испанский Люксембург,
герцогства Юлих, Берг, Клеве, графство Марк, территорию
Ахена. Тогда Соединенные Провинции были бы вынужде-
ны присоединиться к Франции, и король аннексировал бы
оставшуюся часть испанских Нидерландов1.
Генрих IV делал первые шаги осмотрительно, поскольку
маркграф Бранденбургский и пфальцграф Нейбургский в
равной мере опасались и войны с императором, и помощи
Генриха IV. Но два события побудили короля форсировать
события. 20 декабря 1609 г. эрцгерцог Леопольд обнародо-
вал постановление, которое император Рудольф направил
1 Christian Pfister. Les Economies royales... P. 64.
166
Некоторые условия убийства Генриха IV
против «владетельных князей», их чиновников и их людей,
и начал военные действия. 29 ноября первый принц крови
Франции, принц Конде, уехал в Нидерланды и отдал себя
под покровительство «эрцгерцогов». У принца была на то
веская причина: настойчивое ухаживание этого распутника
Генриха IV (пятидесяти четырех лет) за его молоденькой
женой Шарлоттой де Монморанси (шестнадцати лет). Но
ведь по представлениям того времени принц крови имел
право входить в состав правительства, ему позволено было
восстать, если король окажется тираном, а многие с упре-
ком называли Генриха IV именно так; ведь у принца крови
всегда было много вассалов, много приверженцев и много
«клиентов», готовых следовать за ним до мятежа включи-
тельно. Таким образом, испанцы получали возможность
вновь развязать во Франции гражданскую войну. Спино-
ла подталкивал Конде оспорить законность второго брака
Генриха IV с Марией Медичи, правомочность решения о
расторжении первого. Тогда дофин был бы признан неза-
коннорожденным, а Конде, союзник испанцев, вернул бы
себе все права наследника престола после смерти короля,
которого затем было бы достаточно устранить.
Генрих IV решил действовать быстро и нанести сильный
удар.
Он повел переговоры с немцами настолько быстро, на-
сколько это было возможно при общеизвестной медлитель-
ности последних. Но Протестантскую унию обеспокоила воз-
можность появления испанцев в Юлихе, откуда они могли
бы угрожать и Соединенным Провинциям, и протестант-
ским князьям Германии. На второй ассамблее Унии, собрав-
шейся в Халле, посланник Генриха IV Буассиз 20 января
1610 г. добился, чтобы армия Унии выступила против эрц-
герцога Леопольда в поддержку прав маркграфа Бранден-
бургского и пфальцграфа Нейбургского. Если испанцы на-
падут на Генриха IV, Уния должна была отправить ему в по-
мощь 4000 пехотинцев и 1000 всадников. Герцогства Клеве,
Юлих, Берг следовало передать протестантским князьям,
Генрих IV — тиран
167
однако там должно сохраняться свободное исповедание
католицизма. Тем не менее Уния отказалась взять на себя
обязательство никогда не поддерживать восстаний фран-
цузских протестантов, возникновения которых у себя в ты-
лу Генрих IV опасался1.
Король сознавал, что придется напасть на испанский
плацдарм в Италии, Миланскую область (где в марте 1610 г.
у графа Фуэнтеса поселился принц Конде), чтобы помешать
испанцам отправить войска на Рейн.
Генрих IV мог рассчитывать на Граубюнден. С ноября
1609 г. он укрепил союз с герцогом Савойским Карлом-
Эммануилом, согласившись на брак своей старшей дочери
Елизаветы со старшим сыном герцога Виктором-Амедеем.
По Брюзольскому трактату от 25 апреля 1610 г. Генрих IV
и Карл-Эммануил заключили наступательный и оборони-
тельный союз во имя свободы церкви и Италии, против по-
сягательств Испании. Война должна была начаться в мае
1610 г. Король Франции собирался послать 14 000 опытных
воинов. Герцог де Ледигьер ожидал их в Дофине, чтобы со-
единить свои войска с отрядами пьемонтцев, вторгнуться в
Миланскую область и там объединиться с 4 тысячами грау-
бюнденских бойцов из Комо.
Королевское войско концентрировалось в Шампани. В ап-
реле 1610 г. 6000 швейцарцев и выходцев из Валлиса при-
были в Сен-Жан-де-Лонь, чтобы примкнуть к армии коро-
ля. Генрих IV попросил у «эрцгерцогов» transitus innoxius, то
есть позволения мирно пройти через Люксембург1 2.
Генрих IV ввязывался в большое дело. Он счел необходи-
мым опередить своих противников. Но он бросался в битву с
малым числом союзников. Венеция сохранила нейтралитет.
Иаков I, пообещавший 4 тыс. солдат в поддержку «владе-
тельных князей», устранился из зависти. Голландцы боя-
лись разрыва двенадцатилетнего перемирия. Немцы были
1 Leonce Anquez,. Henri IV... Р. 156-182.
2 Edouard Rott. Henri IV... P. 420 и далее.
168
Некоторые условия убийства Генриха IV
ненадежны. Но кто может предвидеть исход сражения? Вой-
на, которую ведет доблестный государь в ореоле славы, не
могла не быть серьезной угрозой для Габсбургов. Понятно,
почему многие современники сочли, что удар ножа Рава-
льяка пришелся уж очень ко времени.
В любом случае удар Равальяка был спровоцирован всей
этой внешней политикой. В чем она состояла? В постоян-
ной поддержке еретиков против католиков. Современники
ощущали это намного глубже. Сюлли в числе фантазий, со-
чиненных на досуге в преждевременной отставке, состря-
пал письмо, которое датировал 9 июля 1603 г., — об одной
мнимой аудиенции у Иакова I. Он превосходно выразил в
нем философию внешней политики Генриха IV: христиан-
ская Европа разделена на две группировки, одной из них
руководит Испания, ведомая иезуитами, — это католиче-
ская группировка; «Она имеет целью узреть христианскую
монархию под испанскою короною и разрушить все, что
может противиться ей»; другая имеет целью помешать при-
тязаниям первой — это протестантская группировка. Зна-
чит, Генрих IV, действовавший во вред испанцам, принад-
лежал к протестантской группировке. Именно так расцени-
вали его многие современники1.
Папа, епископы, монахи проклинали политику Генри-
ха IV. Уже в 1604 г. Климент VIII обвинял его в том, что он
посягает на всеобщий мир и нарушает Вервенский договор,
«поддерживая подбородок Штатов», то есть препятствуя
гибели голландского государства1 2. В Юлих-Клевском деле
папа Павел V и церковные курфюрсты Империи — архие-
пископы Трирский, Майнцский, Кельнский обвиняли Ген-
риха в том, что он превратил «частную ссору в обществен-
ную религиозную войну». Архиепископ Трирский открыто
заявил Генриху IV, что католики не перестанут опасаться за
свою религию до тех пор, пока он не примирится с Филип-
1 Christian Pfister. Les Economies royales... P. 30.
2 Edouard Rott. Henri IV... P. 293.
Генрих IV — тиран
169
пом III и пока их доброе согласие не будет скреплено брака-
ми между королевскими фамилиями Франции и Испании.
Даже в самом Париже проповедники обвиняли Генриха IV
в разрушении католицизма, в том, что он отправляется в
Германию, дабы уничтожить жалкую горстку оставшихся
там католиков1. Что удивительного, если иные французы
могли думать, что король, который с таким постоянством
поддерживал еретиков и неверных и словно бы вел себя
как враг католицизма, сам был лжеобращенным, скрытым
еретиком, что отпущение ему грехов ничего не значило, а
его пребывание на троне было незаконным, узурпацией, и
что в таком случае, по словам богословов, кто угодно имел
право его убить?
3. Генрих IV и протестанты
Был ли Генрих IV, еретик, обращенный в католичество,
раскаявшийся, искренним при своем втором обращении?
Действительно ли он стал католиком? Действительно ли
он, таким образом, вновь обрел права на корону Франции?
Действительно ли он был легитимным королем? Католи-
ки со строгими принципами, не приемлющие каких-либо
уступок обстоятельствам, католики, которые знали только
«тезу» и презирали «гипотезу», лигерские «добрые католи-
ки» из-за его поведения в отношении протестантов могли в
этом усомниться.
К моменту восшествия Генриха IV на престол проте-
стантизм был официально запрещен во Франции. Эдикт от
18 июля 1585 г. восстановил исключительное отправление
во всем королевстве только обрядов католической религии,
запрещал отправление всякого протестантского культа, не
допускал «так называемых реформатов» к государственным
должностям, приказывал пасторам немедленно покинуть ко-
ролевство, а приверженцам этой религии — обратиться или
1 Leonce Anquez. Henri IV... Р. 187.
170
Некоторые условия убийства Генриха IV
в течение шести месяцев отправиться в изгнание. Священ-
ный Пакт единения, зарегистрированный 21 июля 1588 г.,
включал в себя клятву Генриха III изгнать из королевства
все ереси, повеление французам не признавать королем
принца-еретика и подтверждал эдикт 1585 г. Вторые Гене-
ральные штаты в Блуа (15 октября 1588-16 января 1589 гг.)
потребовали, чтобы эти положения вошли в число «основ-
ных законов монархии».
Став королем после смерти Генриха III, Генрих IV, про-
тестант и еретик, издал Декларацию от 4 августа 1589 г.
Он обещал поддерживать и сохранять в своем королевстве
католическую, апостолическую и римскую религию в цело-
сти и назначать на официальные должности и должности
в правительстве только католиков. Но протестантам он га-
рантировал определенную свободу совести и культа и остав-
лял за ними крепости, которыми они владели. В этот момент
он отказывался идти на какое-либо обращение, которое бы
опозорило его и не убедило никакого католика, но обещал
просвещаться в католичестве. Он оставался еретиком и ви-
доизменял законы в пользу протестантов. Тем не менее мно-
гие «так называемые реформаты» дезертировали из вой-
ска и задумывали избрать протектора, то есть отделиться.
Когда папа Григорий XIV буллой от 1 марта 1591 г. вновь
отверг его право как еретика наследовать корону Фран-
ции и объявил его низложенным, когда после неудачной
попытки взять Париж Генрих IV вынужден был просить
помощи протестантов Европы, король, чтобы произвести
впечатление, будто он отстаивает интересы протестантов,
Мантским эдиктом от июля 1591 г. отменил эдикты 1585
и 1588 гг. и вновь ввел в силу эдикт о примирении, приня-
тый в Пуатье в 1577 г., вместе с его уточнениями согласно
Неракскому эдикту 1579 г. и положениями мира во Флеи
1580 г. По существу он признавал за протестантами свобо-
ду совести и свободу отправления культа в замках проте-
стантских сеньоров, обладающих правом высокого суда, и
в одном городском предместье на бальяж или на сенешаль-
Генрих IV — тиран
171
ство, кроме как в Париже; наконец, он допускал их ко всем
государственным должностям. Последнему пункту проте-
станты придавали большое значение: ведь если церковные
каноны запрещали занимать такие должности еретикам, то
допуск к таким должностям означал, что протестанты не
еретики. К тому же как христиане и французы они не хоте-
ли лишаться прав на замещение должностей как неверные
и иностранцы. Они опасались, как бы честолюбие не под-
вигло кого-то из них отказаться от веры ради должности.
Они понимали, что свобода культа и распространения их
религии будет им реально обеспечена лишь в том случае,
когда среди муниципальных должностных лиц и королев-
ских чиновников будут их люди. Эти же мотивы побужда-
ли католиков отказывать им в допуске к должностям. Даже
«наварристский» Парижский парламент, бежавший в Тур,
неохотно зарегистрировал этот эдикт и исключил всякий
доступ к должностям для протестантов. Другие «наваррист-
ские» парламенты последовали его примеру. Все отказыва-
ли протестантам в праве быть советниками парламентов,
бальи, сенешалями, главными судьями бальяжных и сене-
шальских судов и даже секретарями судов, нотариусами,
приставами. Несмотря на эту манифестацию католических
чувств, Генрих IV давал награды, должности, посты губер-
наторов некоторым единоверцам, влиятельным и талант-
ливым людям, сохранившим ему верность: Тюренну, гер-
цогу де Ла Тремуйю, Дюплесси-Морне, Рони, Ледигьеру,
Лафорсу, Калиньону, Санси1.
Генрих IV отрекся в Сен-Дени 25 июля 1593 г., и фран-
цузские епископы отпустили ему грехи. Католики одни за
другими бросились ему в объятья. Но протестанты на это
посмотрели косо. Для многих из них Генрих, став като-
ликом, сделался теперь не более чем еретиком — он был
оставлен Богом, лишен благодати, может быть, обречен на
1 Roland Mousnier. La Venalite des Offices sous Henri IV et Louis XIII.
Rouen, 1945. In-8°. P. 552-553.
172
Некоторые условия убийства Генриха IV
адские муки. Сдержит ли он обещания, данные в 1589 и
1591 гг.? На их ассамблее в Манте в декабре 1593 г. было
заявлено, что протестанты пока не признают Генриха IV ко-
ролем Франции. 12 декабря их делегаты, к которым присо-
единились Рони, Дюплесси-Морне, Санси, Френ-Кане, по-
требовали гарантий. Они считали эдикт 1577 г. недостаточ-
ным. Они хотели нового эдикта. Их ассамблея в Сент-Фуа
в 1594 г. приняла решение отделить свои территории, на-
ходящиеся внутри королевства. Она разделила Францию на
десять округов, причем у каждого должны быть свой совет,
своя армия, свои финансы. Предполагалось, что ежегодно
они будут направлять депутатов в генеральную ассамблею,
в которой также будут принимать участие герцоги, гене-
ральные наместники, «лица, внушающие доверие». На каж-
дый год ассамблея будет избирать секретаря. Ее задачей бу-
дет предпринимать «ради общего блага все, чего потребует
время», и принимать все меры для защиты родины. «Каль-
винистская республика получила новое устройство»1.
Перед лицом этой угрозы Генрих IV своей Сен-Жермен-
ской декларацией в ноябре 1594 г. подтвердил Мантский
эдикт, восстанавливавший действие эдикта 1577 г., и велел
всем парламентам зарегистрировать последний. Парламен-
ты повсюду резко воспротивились этому, особенно приня-
тию статьи 19, открывающей протестантам доступ ко всем
официальным должностям. Парижский парламент зареги-
стрировал эдикт 1577 г. в феврале 1595 г. большинством
всего в три голоса. Руанский парламент отвергал эдикт до
5 февраля 1597 г. и утвердил его лишь после клятвы короля
не назначать протестантов на должности в парламентах, на
посты главных судей бальяжных и сенешальских судов и
председателей президиальных судов1 2.
Но протестанты далеко не были удовлетворены. Их Со-
мюрская ассамблея 14 февраля 1595 г. потребовала нового
1 Agrippa d’Aubigne. Histoire universelle. Ed. de Ruble. Paris, T. IX.
2 Roland Mousnier. La Venalite des Offices... P. 554.
Генрих IV — тиран
173
эдикта: абсолютной свободы публичного отправления куль-
та по всей Франции; королевских субсидий для пасторов и
для школ; подтверждения для протестантов права сохра-
нять их нынешние владения, в том числе церковные, кото-
рые они секуляризовали; половину мест во всех судах, хо-
тя они сами, несомненно, составляли только пятнадцатую
часть населения королевства; реального доступа протестан-
тов ко всем официальным должностям; наконец, они хоте-
ли сохранить за собой все крепости, которые удерживали,
но чтобы их комендантов и гарнизоны оплачивал король.
Эти условия Генриху IV показались чрезмерными, и в сен-
тябре он их отверг.
Но 17 сентября 1595 г. папа ему даровал отпущение гре-
хов. Главным условием было насаждение во Франции одной
религии — католической, апостолической и римской. В ка-
честве первого шага по требованию духовенства Франции
король пожаловал французской церкви в мае 1596 г. эдикт
в Траверси. Он распорядился восстановить католический
культ по всему королевству, а значит, в том числе и там,
где протестанты, находясь в большинстве и владея города-
ми, запрещали католический культ. Он предписал вернуть
церкви ее имущества, секуляризованные протестантами. Он
распорядился, чтобы останки умерших протестантов были
убраны с католических кладбищ1. В то же время парламен-
ты очень плохо проводили в жизнь статью 19 эдикта 1577 г.
Часто должность давали лишь после клятвы соискателя, что
он станет католиком, а если он нарушал эту клятву, долж-
ность объявлялась вакантной, или же принятие на службу
соискателей, объявивших себя кальвинистами, под разны-
ми предлогами затягивалось до бесконечности. Тех же, кто
получил должность, парламенты при первой возможности
отстраняли или вынуждали отказываться от должности в
пользу католиков. В конечном счете протестанты пришли к
1 Yves de La Briere SJ. EEdit de Nantes // Etudes. 1904. T. IIC.
P. 765-771.
174
Некоторые условия убийства Генриха IV
выводу, что король пообещал верховным судам больше не
даровать им там должностей1.
Но 17 января 1595 г. король объявил войну Испании.
Борьба была тяжелой. Но она давала возможность давления
на протестантов. Их ассамблея собралась в Лудене 1 апреля
1596 г., в момент, когда король вел нелегкую осаду крепо-
сти Ла-Фер, занятой испанцами, а те захватили Ардр, Ле-
Катле, Кале. Луденская ассамблея воспользовалась этим,
чтобы вновь выдвинуть требования, какие ставила Сомюр-
ская. Генрих IV заявил, что ограничится декретом 1577 г.
Он дал приказ ассамблее разойтись, а протестантским де-
путатам — вернуться в свои провинции. Ассамблея отказа-
лась признать свой роспуск, и в разгар кампании Буйон и
Ла Тремуй со своими отрядами покинули армию. Создалась
угроза гражданской войны. В сентябре 1596 г. Генрих IV в
принципе согласился на издание нового эдикта.
Оставалось составить этот эдикт. Протестанты готови-
лись к гражданской войне. В Пуату они изымали из денеж-
ных ящиков королевских сборщиков собранную талью и
пускали ее на свое дело. Ассамблея, собравшаяся в 1597 г.
в Сомюре, одобрила эти конфискации. 11 марта 1597 г.
испанцы внезапно захватили Амьен. Франция оказалась в
опасности. Генрих IV нуждался в отрядах протестантов. Он
обратился к ним. Протестантская ассамблея отказала ко-
ролю в какой-либо службе. Буйон и Ла Тремуй стояли на
Луаре со своими шестью тысячами солдат. 15 июня 1597 г.
ассамблея покинула Сомюр и перебралась в Шательро. Она
укрылась за Луарой рядом с областями с большой числен-
ностью протестантского населения. Генрих IV умолял ее
послать войска «ради чести Франции». Ассамблея отказала.
20 июля «так называемые реформаты» решили оплачивать
протестантские войска «из экстраординарных источников»,
то есть захватывая деньги у королевских сборщиков или
взимая налоги в свою пользу. В то же время они обратились
1 Roland Mousnier. La Venalite des Offices... P. 554.
Генрих IV — тиран
175
за помощью к Англии и к Соединенным Провинциям. До
гражданской войны с протестантами было недалеко.
Тогда посланник короля Шомберг сам, без указаний, всту-
пил с ними в переговоры во избежание гражданской войны,
которая бы погубила королевство. Сделав вид, что наделен
необходимыми полномочиями, он 25 июля 1597 г. подписал
соглашение: крепости, удерживаемые «так называемыми ре-
форматами», должны были остаться за ними; король выде-
лял каждый год 180 тыс. экю на содержание их гарнизонов.
Генрих IV ужаснулся, узнав о таких условиях. Но обстоя-
тельства были таковы, что дезавуировать подпись Шомбер-
га он не мог. Он направил Калиньона, Вика и де Ту для пере-
говоров с ассамблеей в Шательро о редакции эдикта. Пере-
говоры выдались трудными. Протестанты выдвигали все
новые требования. Но после того, как 25 сентября 1597 г.
Амьен был отбит у испанцев, Генрих смог отказаться от
всяких новых уступок. В марте 1598 г. он направился в Бре-
тань, чтобы подчинить одного из лигеров — лотарингского
принца де Меркёра. Он прошел со своей армией через Ша-
тельро. Протестантская ассамблея, испугавшись, прекрати-
ла увертки. В начале апреля Меркёр покорился. 13 апреля
1598 г. в Нанте Генрих IV, внеся от себя в эдикт несколько
частных изменений, дабы показать, что он дарует его своей
самодержавной властью, подписал документ1.
В Нантском эдикте не было ничего исключительного.
Это был очередной «религиозный мир», позволявший ка-
толикам жить бок о бок с протестантами в одном государ-
стве, пока схизма не закончится. В Европе из договоров
такого рода два самых крупных — это Аугсбургский мир,
заключенный Карлом V с лютеранами Священной Рим-
ской империи в 1555 г., и «Грамота величества», которую в
1609 г. император Матвей даровал своим чешским поддан-
ным. Во Франции с 1562 г. религиозный мир заключался
неоднократно. Больше всего на Нантский эдикт похож эдикт
1 Yves de La Briere S. J. EEdit de Nantes... P. 766-772.
176
Некоторые условия убийства Генриха IV
в Пуатье от 1577 г., из которого многие статьи целиком пере-
шли в Нантский. Главное различие заключается лишь в том,
что Нантский эдикт из-за вялости и бессилия враждующих
сторон действовал долго.
Протестанты, как и католики, считали этот «религиоз-
ный мир» необходимостью, но неприятной. Все единодуш-
но полагали, что «религиозный раскол» неприемлем. «Рели-
гиозные разногласия обезображивают государство»1. Мир
был бесспорно временным, на что ясно указывала преам-
була к эдикту: «Ежели Ему (Богу) пока zmo не было угодно
позволить, дабы это делалось в единой религиозной форме,
пусть это будет хотя бы одушевлено единым намерением»1 2.
Протестанты смирились. Впрочем, они считали, что с то-
го дня, когда их перестанут преследовать, их «религия»
распространится сама и быстро привлечет на свою сторо-
ну большинство. Они «ожидали близкого упадка римской
религии... и не сомневались, что их учение вскоре сделает
большие успехи, потому что его можно будет принимать,
не рискуя ни имуществом, ни жизнью, не отказываясь от
надежд»3. Напротив, католики были убеждены, что быстро
обратят протестантов.
То, что для простоты называют Нантским эдиктом, в
действительности представляет собой ряд документов. Преж-
де всего в его состав входит грамота (бреве) от 3 апреля
1598 г., содержащая обещание выплачивать протестантам
ежегодную субсидию. Это — просто королевское пожало-
вание, какое король был вправе своей волей отменить. Да-
лее следует эдикт от 13 апреля из 92 статей. Он заверен
большой печатью из зеленого воска, подвешенной на шну-
рах из красного и зеленого шелка, и объявлен «вечным и
неотменяемым». Это значило, что для его отмены нужен
1 Pasteur Elie Benois. Histoirede I’Edit de Nantes. 1693-1695. 5 vol.
In-4°. T. I.
2 Тексты цитируются no: Haag. La France protestante. T. X. 1847.
In-8°. № LXIII и далее.
3 Pasteur Elie Benois. Histoire de I’Edit de Nantes. T. I. P. 361.
Генрих IV — тиран Y77
другой зарегистрированный эдикт, но, как и для всякого за-
конодательного акта, по закону его судьба зависела исклю-
чительно от воли короля. Далее идут секретные статьи от
30 апреля, гарантирующие протестантам организацию воен-
ной обороны. Речь идет о королевской грамоте, не заре-
гистрированной парламентом. Наконец мы обнаруживаем
56 секретных статей от 2 мая, содержащихся в менее важ-
ном эдикте, заверенном лишь печатью желтого воска, кото-
рый уточнял и дополнял большой эдикт.
Нантский эдикт прежде всего объявляет амнистию (ст. 1
и 2). О том, что происходило до 1585 г., напоминать за-
прещено. На эту тему запрещалось браниться и спорить.
Против смутьянов не будет предпринято никаких юридиче-
ских акций, кроме выдвижения требований о возмещении
убытков (ст. 69-81, 82-91). Враждующие стороны должны
вернуть друг другу захваченные бумаги и пленных. Король
прощает частным лицам взимание налогов во время смут,
совершавшееся вследствие войны вопреки законам. Король
возвращает все привилегии частным лицам, городам и про-
винциям — привилегии, которыми они пользовались до
гражданских войн. Дети эмигрантов, родившиеся за грани-
цей, будут признаны подданными королевства. Амнистии
не подлежат «отвратительные преступления», такие как
изнасилования, похищения, либо поджоги и убийства, со-
вершенные из мести, а не по военной необходимости; нару-
шения законов, совершенные вне всякой военной деятель-
ности, такие как грабежи и драки.
Далее эдикт восстанавливает в правах католическую ре-
лигию (ст. 3-5). Во всех населенных пунктах и местностях
королевства, где было прервано отправление католическо-
го культа, оно возобновляется. Мешать отправлению куль-
та и беспокоить священников никто не вправе. Те, кто захва-
тил церкви или дома, принадлежавшие служителям церкви,
должны их возвратить. Протестантам запрещается пропо-
ведовать в церквах или в домах священников, запрещается
публично торговать протестантской литературой повсюду,
178
Некоторые условия убийства Генриха IV
кроме мест, где производится публичное отправление их
культа. Протестанты не допускаются на католические клад-
бища и должны будут иметь собственные.
Эдикт обеспечивает протестантам их существование как
организованной общины, которую король признает субъек-
том гражданского права наравне с другими сословиями и
корпорациями королевства. Эдикт признает за этой общ-
ностью религиозные привилегии и право иметь религиоз-
ную организацию (ст. 6-16 эдикта, ст. 1-23 секретных ста-
тей). Протестанты пользуются свободой совести. Они не
обязаны участвовать в католических церемониях, ходить
к мессе, участвовать в шествиях, их не должны принуждать
платить за постройку католических церквей, за их ремонт,
за покупку церковных облачений или колоколов. Они не
обязаны в праздничные дни вешать нарядные ткани на
свои дома, но не вправе мешать служителям их украшать.
Находясь при смерти или под арестом, они освобождают-
ся от визитов кюре. Однако они обязаны платить десятину
со своего имущества и не должны открыто работать в дни
праздников римской церкви.
Протестанты получали ограниченную свободу вероис-
поведания. Все приверженцы этой религии, обладающие
правом высокого суда или владеющие кольчужным фье-
фом, имели право свободно исповедовать ее в своем основ-
ном жилище для себя, своих семей и для неограниченного
числа посторонних лиц, даже если они сами отсутствуют,
и в других домах в своем присутствии. Всякий замок или
укрепленный дом, владелец которого обладает правом вы-
сокого суда или полным кольчужным фьефом, становился
местом отправления культа для окружающего населения.
В других фьефах сеньоры имели право свободного от-
правления культа для себя, своих семей, включая челядь, и
для посторонних числом до тридцати человек.
Такие положения должны были значительно усилить
влияние дворян и богатых буржуа — владельцев сеньорий —
на население.
Генрих IV — тиран
179
С другой стороны, протестанты могли свободно испове-
довать свою религию во всех городах и крепостях, которым
эта привилегия была дарована эдиктом 1577 г., и, кроме
того, в одном или двух городских предместьях в каждом ба-
льяже или сенешальстве. Эти предместья предназначались
для проживания протестантов. Они не могли выбрать в
этом качестве предместье города, сдавшегося Генриху IV на
условиях сохранения только католической религии. Здесь
есть противоречие: эдикт от 13 апреля говорит об одном
предместье, а секретные статьи — о двух. В Париже и на
пять лье вокруг него отправление их культа дозволялось
только в закрытых помещениях и во всяком случае не в тех
местах, где пребывает король.
Протестанты получали право религиозной организации.
Согласно статье 34 секретных статей, «во всех населенных
пунктах, где будет публично отправляться культ оной рели-
гии, можно будет созывать народ, даже звоном колоколов,
производить все деяния и отправлять все функции, связан-
ные как с исповеданием оной религии, так и с наведением
дисциплины, а также собирать консистории, коллоквиумы
и синоды, провинциальные и национальные, с позволения
Его Величества».
Протестантская община получала судебную и полицей-
скую организацию и привилегии. Для разбора дел, к кото-
рым они будут причастны, Нантский эдикт даровал им «па-
латы эдикта» (ст. 30-57), называвшиеся в провинции также
«двухчастными палатами». В Париже такая палата должна
была включать председателя и шестнадцать членов, шесть
из которых принадлежали бы к так называемой реформат-
ской религии. Ее компетенция распространялась на округа
парламентов Парижа, Руана и Ренна. Еще три палаты были
созданы в Кастре, Гренобле и Бордо. Каждая должна бы-
ла иметь двоих председателей — одного католика и одного
протестанта и по двенадцать советников — шесть католиков
и шесть протестантов. Гренобльская палата должна была
ведать, кроме дел протестантов Дофине, еще и делами про-
180
Некоторые условия убийства Генриха IV
тестантов Прованса. Все эти палаты имели право верхов-
ного суда в последней инстанции. Они должны были над-
зирать за общественным спокойствием и за «полицией», то
есть за управлением теми городами, где они находились.
Протестанты получали гарантию доступа ко всем офи-
циальным постам. В силу статьи 27 эдикта и статьи 10 сек-
ретных статей они были правомочны занимать и испол-
нять все должности — королевские, сеньориальные, муни-
ципальные. Они не были обязаны давать иной присяги,
кроме как, подняв руку, обещать Богу верно служить ко-
ролю и соблюдать ордонансы. В силу секретных статей от
30 апреля король обязывался доверять им посты губерна-
торов, должности и почести.
Запрещалось отказывать протестантам в допуске в колле-
жи, школы, университеты, больницы. Там, где протестанты
пользовались привилегией публичного отправления куль-
та, они могли открывать свои коллежи и публичные школы.
Наконец, протестантская община в качестве гарантии
получала политическую организацию и армию. В принципе
Нантский эдикт запрещал протестантам иметь какую-либо
политическую организацию. Статья 82 гласила: «Также все
принадлежащие к оной религии откажутся и отрекутся отны-
не от всех происков, переговоров и сговоров, как внутри на-
шего королевства, так и вне него; и означенные ассамблеи
и советы, учрежденные в провинциях, быстро отмежуются
от оных, а все лиги и объединения, созданные или создава-
емые под каким бы то ни было предлогом в ущерб нашему
настоящему эдикту, будут распущены и упразднены, как мы
распускаем и упраздняем их; отныне категорически воспре-
щаем всем нашим подданным проводить какие-либо склад-
чины и денежные сборы без нашего дозволения, строить
укрепления, проводить вербовку людей, собирать конгре-
гации и ассамблеи, помимо дозволенных нашим настоящим
эдиктом, притом без оружия...» И грамота от 30 апреля
1598 г. дает протестантам простую отсрочку. Она позволя-
ет их генеральной ассамблее в Шательро назначить совет
Генрих IV — тиран
181
десяти в Сомюре, «дабы позаботиться об исполнении сего
эдикта, пока он не будет утвержден в его Парижском пар-
ламенте». Но та же грамота даровала им крепости и гарни-
зоны «ради свободы их совести» и «ради безопасности их
самих, их состояний и имений». Король оставлял им «все
крепости, города и замки, которые они держали до конца
августа месяца прошлого года; где были гарнизоны, оные
сохранятся там в составе, каковой будет установлен и под-
писан Его Величеством, в подчинении и повиновении Его
Величеству в течение восьми лет, считая со дня обнаро-
дования оного эдикта. А для прочих крепостей, городов и
замков, где не было гарнизонов, ничего не изменится и не
будет введено нового». Таким образом, эдикт устанавливал
и гарантировал протестантам наличие крепостей двух ка-
тегорий: тех, где стояли профессиональные воинские гар-
низоны, и тех, которые обеспечивали свою оборону сами,
с помощью ополчения горожан-протестантов. На содержа-
ние протестантских гарнизонов, не считая гарнизонов До-
фине, король давал 180 тыс. экю в год, которые должны
были распределяться по усмотрению приверженцев так на-
зываемой реформатской религии. В случае появления ва-
кантного места губернатора или капитана этих крепостей
король обязывался назначать на этот пост представителя
«так называемых реформатов», причем протестантский со-
вет, в ведении которого будет находиться резиденция этого
чиновника, должен его аттестовать как доброго протестан-
та. Кроме того, грамотой от 3 апреля король обещал про-
тестантам 45 тыс. экю на их секретные дела.
Протестанты сочли эдикт недостаточным. У многих ка-
толиков он вызвал настоящий взрыв бешенства. Однако
мог ли Генрих IV придумать что-либо лучше, если принять
во внимание ситуацию? Закон создается нуждой. Таким
образом, сказать было нечего. Даже католики могли бы от-
метить, что по сути эдикт знаменует победу католицизма.
Эдикт вновь вводил свободу отправления католического
культа в местах, где протестанты упразднили его. Католики
182
Некоторые условия убийства Генриха IV
вновь получали свободу вероисповедания в провинциях,
где доминировали протестанты: в Дофине, в Лангедоке, в
Гиени и даже в Ла-Рошели, этой столице протестантизма.
Исповедание римской религии возобновлялось в «Ла-Ро-
шели и более чем в ста укрепленных городах и в тысяче
приходов или монастырей, где пятнадцать лет и более оный
культ был запрещен»1. Святой Франциск Сальский мог вос-
кликнуть: «Дай Бог, чтобы мы добились в Женеве такой же
свободы нашей веры, как в Ла-Рошели»1 2. К тому времени,
когда в 1601 г. к короне были присоединены земли Жекса,
там было запрещено публичное исповедание римско-като-
лической религии. Церковные имущества, кладбища, офи-
циальные должности и посты находились исключительно
в руках протестантов. Генрих IV обнародовал там Нантский
эдикт, и римские католики вновь обрели свободу3.
С другой стороны, протестантский культ разрешался толь-
ко на некоторых территориях. Значит, во всех остальных
местах он запрещался. В отличие от католичества, его нель-
зя было исповедовать во всем королевстве. Он был огра-
ничен. Он больше не мог легально охватывать новые горо-
да. В сельских местностях он мог прогрессировать в случае
обращения сеньоров фьефов. Фактически его экспансия
была остановлена, что также означало большую победу ка-
толицизма.
Кроме того, у протестантов, живших там, где «так на-
зываемые реформаты» не имели права публичного отправ-
ления культа, не было ни школ, ни коллежей. Конечно, про-
тестанты создали академии в Монтобане в 1598 г., в Дье в
1604 г., в Сомюре в 1606 г. и несколько коллежей в других
местах. А кроме того? Нантский эдикт разрешал им отда-
вать детей в школы и коллежи католиков. Многие проте-
1 Palma Cayet. Chronologic novenaire, contenant I’histoire de la guer-
re et les choses les plus memorabies advenues sous le regne de Henri IV
(1589-1598). Paris, 1854. P. 48.
2 Hamon. Vie de Saint Francois de Sales. Paris, 1854. T. I. P. 435.
3 Yves de La Briere. EEdit de Nantes... IC. P. 57.
Генрих IV — тиран
183
станты воспользовались этим дозволением и отправили
своих детей даже к иезуитам. Что из этого вышло? Учени-
ки выходили из этих коллежей очень умеренными проте-
стантами или обращались в католичество. Мощь экспансии
протестантизма оказалась подорвана.
Наконец, если бы эдикт применять строго, буквально,
даже дословно, как требовала в 1605 г. Генеральная ассам-
блея духовенства Франции, он вполне мог стать орудием
борьбы и подавления.
Женевский делегат Шапоруж мог в своем письме к изби-
рателям 22 июня 1608 г. обвинять Генриха IV, что тот стал
заклятым противником протестантизма, «и мы должны ду-
мать лишь о том, чтобы помешать ему преследовать людей
нашей религии»1.
Но и «добрые католики» ничего этого не желали ви-
деть. Да чего было ждать от короля, позволявшего с 1594
по 1599 г. своей сестре Екатерине де Бурбон, оставшейся
протестанткой, устраивать кальвинистские молебны дваж-
ды в неделю в Лувре — в самом королевском дворце, в гале-
рее, в присутствии более полутора тысяч человек? В январе
1597 г. в Лувре и на соседних улицах расклеили сатиричес-
кие плакаты, озаглавленные «Десять заповедей для коро-
ля». Там было написано:
Отнюдь не будь еретиком и не заклюгай с ними соглашений.
Мягко обрати свою добрую сестру собственным примером.
Изгони всех пасторов, а равно гугенотов...1 2
«Добрые католики» ожидали от короля, чтобы быть уве-
ренными, что он не остался в глубине души еретиком, обра-
щения или изгнания протестантов. Поэтому, когда они узна-
ли о переговорах о Нантском эдикте, и потом, когда стало
известно содержание его статей, проповедники и особенно
1 Yves de La Briere. EEdit de Nantes... IC. P. 58.
2 Цит. no: Pasteur J. Pannier. EEglise reformee de Paris sous Henri IV.
Paris, 1911. In-8°. P. 50.
184
Некоторые условия убийства Генриха IV
капуцины обрушили на эдикт громы и молнии. В Пари-
же отец Арканж [«Архангел»] дю Пюи — в Сент-Жермен
л’Оксерруа и отец Жан-Батист [«Иоанн Креститель»] Па-
рижский — в Сент-Этьен-дю-Мон нападали на Нантский
эдикт до конца 1598 г. Жан-Батист Парижский, родной брат
Никола II Брюлара де Силлери — председателя Палаты про-
шений Парижского парламента, государственного советни-
ка, который в 1607 г. станет канцлером Франции, — органи-
зовал публичные молебны с целью «добиться, чтобы госпо-
да из Парижского парламента не зарегистрировали эдикт».
Он водил публичные шествия с несением святейшего при-
частия от Сент-Этьен-дю-Мон до Сен-Жермен л’Оксерруа
через Сен-Северен, и на эти шествия в самом сердце Па-
рижа собирались все противники Нантского эдикта. Они
были столь многочисленны, что шествия приобретали мас-
штаб народных манифестаций. В конечном счете Париж-
ский парламент запретил их, сочтя, что в этих церемониях
«больше бунта, нежели благочестия»1.
В Мане, в Туре происходили такие же события. На ше-
ствия с требованием, чтобы эдикт не утверждали, собира-
лись целые толпы. Здесь и в некоторых других местах не-
годование народа разжигали проповедники.
В первые дни 1599 г. Нантский эдикт был направлен
в Парижский парламент для регистрации, после которой
исполнение эдикта оказалось бы в его же ведении. В боль-
шинстве парламент был настроен резко против эдикта, осо-
бенно против статьи 27, декларировавшей право протес-
тантов занимать все официальные должности и посты. Он
боялся упадка церкви и смятения в государстве. 7 февраля
первый президент Ашиль де Арле привел к королю деле-
гацию парламента, чтобы представить ему ремонстрации
(возражения). Однако Генрих IV в своей знаменитой речи
объявил им, что желает повиновения. Поэтому парламент
1 Рёге Godefroy de Paris. Les Freres-mineurs capucins en France.
T. II. 1950. P. 122-194.
Генрих IV — тиран
185
смирился и зарегистрировал эдикт после нескольких по-
правок, на которые согласился король: в «палате эдикта»
будет один гугенот, а не шесть на семнадцать членов; свобо-
да культа будет дозволена только в тех местностях, где она
до 1 сентября 1597 г. была введена постоянно', для всех про-
тестантских консисторий, советов и синодов необходимо
разрешение короля. Нантский эдикт был зарегистрирован
25 февраля 1599 г. За Парижским парламентом последова-
ли и провинциальные, где тоже дело не обошлось без боль-
ших трудностей. Гренобльский парламент зарегистрировал
эдикт 27 сентября 1599 г., Дижонский — 12 января 1600 г.,
Тулузский — 19 января, парламенты Экса и Ренна — 11 и
23 августа 1600 г. Руанский парламент упорствовал до 5 авгус-
та 1609 г. Он зарегистрировал Нантский эдикт только после
весьма настоятельных и неоднократных повелений короля,
не желая одобрять иной религии, кроме католической, апо-
столической и римской. Главным препятствием была все
та же статья 27: парламенты опасались, что протестанты
станут пользоваться официальной властью, чтобы способ-
ствовать распространению своей «религии».
Папа Климент VIII был вне себя от огорчения. Он твер-
дил французскому посланнику Арно д’Осса: «Это меня со-
крушает. Напишите об этом от моего имени Его Величе-
ству». Ведь каноническое право не допускало отправления
«диссидентского» культа, открытия еретических школ, до-
пущения еретиков к государственным должностям, свобо-
ды смешанных браков. Если обстоятельства властно требо-
вали отступления от этих норм, государство должно было
вступить в переговоры со Святым престолом. А Генрих IV
поставил папу перед свершившимся фактом. К тому же Его
Святейшество считал уступки чрезмерными.
Он надеялся, что Парижский парламент не станет реги-
стрировать эдикт. Но когда парламент все-таки сделал это,
папа вызвал к себе французских посланников — кардиналов
де Жуайеза и д’Осса. Кардинал д’Осса излагает его слова.
Папа заявил им, «что он — самый опечаленный и убитый
186
Некоторые условия убийства Генриха IV
горем человек в мире из-за того, что король издал эдикт
на пользу еретикам, в ущерб религии... Этот эдикт, самый
худший, какой только можно вообразить, предоставляет
свободу совести любому и каждому, а хуже этого ничего
быть не может. Благодаря ему еретики захватят должности
и парламенты, чтобы распространять и продвигать ересь,
и отныне будут препятствовать всему, что могло бы стать
благом для религии... Мол, ему настолько больно думать,
что Вы принимаете столь близко к сердцу интересы ерети-
ков и столь холодно относитесь к тому, что касается католи-
ческой религии, выполнения Ваших слов и клятв и очистки
Вашей совести, что он уже не знает, чего от Вас ждать и что
о Вас думать; мол, эти мысли раскалывают его мозг... А этот
эдикт, который вы сунули ему под нос, наносит глубокую
рану его репутации и его доброму имени, и у него такое
чувство, будто его полоснули клинком по лицу. И в связи с
этим он позволил себе зайти столь далеко, что добавил: как
в свое время он перешагнул ров, чтобы дойти до отпущения
грехов [королю], так теперь без колебаний перешагнет его
еще раз, если надо будет вернуться, чтобы совершить про-
тивоположный акт». Но в конечном счете папа предпочел
в декабре 1599 г. дать Генриху IV разрешение расторгнуть
брак с Маргаритой де Валуа, от которой у короля не было
детей, потому что Маргарита перед алтарем была принуж-
дена ответить «да» и потому что в 1572 г. не было получе-
но разрешение на брак в связи с близким родством жени-
ха и невесты. Значит, по сути этот брак никогда не имел
места. Он был по закону недействителен1. Генрих IV смог
в апреле 1600 г. жениться на Марии Медичи, племянни-
це великого герцога Тосканского. Этот католический брак
мог оказать благое воздействие на дух короля. В 1601 г.
родился дофин — будущий Людовик XIII, чьим небесным
1 На деле Маргарита де Валуа не сказала «да» даже перед ал-
тарем, см.: Эрланже Ф. Резня в ногь на святого Варфоломея. СПб.,
2002. С. 163-166. — Примет, ред.
Генрих IV — тиран
187
покровителем был святой Людовик, а крестным отцом —
Его Святейшество. Папа умолк и стал терпеливо ждать.
Тем не менее он высказал то, что думали «добрые ка-
толики». Нантский эдикт заставлял усомниться в искрен-
ности обращения короля и действенности отпущения ему
грехов. Проведение эдикта в жизнь ничего не уладило. Во
многих католических провинциях, где предыдущие эдик-
ты примирения остались мертвой буквой, мысль о публич-
ном отправлении протестантского культа казалась новов-
ведением неслыханным и оскорбительным. Королевские
комиссары, ездившие по провинциям для надзора за при-
менением эдикта, сталкивались, особенно в Бургундии, в
Нормандии, в Мене, с яростной враждебностью и много-
численными препонами. Во многих местах вновь просну-
лись лигерские страсти. Чернь оскверняла памятники на
протестантских кладбищах. Хотя протестанты устраивали
похороны после захода солнца, народ оскорблял участни-
ков погребальных процессий. Возникало множество инци-
дентов, разжигавших страсти. «Добрые католики» возму-
щались, что король расширительно толкует текст эдикта.
Тот позволял протестантам продолжать отправление своего
культа там, где они его публично проводили в семнадцатый
день сентября 1577 г. Комиссары, проверяющие примене-
ние эдикта, требовали доказательств, что культ отправлял-
ся именно 17 сентября, хотя в данном месте он мог уже
давно не проводиться. 30 апреля 1602 г. король принял ре-
шение: пусть комиссары выясняют только, отправлялся ли
где-либо культ регулярно в течение всего сентября 1577 г.
или нет.
Но если бы Генрих IV довольствовался проведением в
жизнь Нантского эдикта, пусть даже расширительным! Ведь
король выходил за рамки эдикта и осыпал протестантов
милостями. В Париже он позволял им нарушать эдикт и
продавать свои книги. Протестантам нельзя было иметь
святилища ближе пяти лье от Парижа, а они открыли свои
храмы в Гриньи, потом в Аблоне. С 1601 г. «так называемые
188
Некоторые условия убийства Генриха IV
реформаты» требовали дозволения построить храм еще
ближе ради своих детей, которых надо крестить, и своих
больных стариков. Королевский совет отказал: «В эдикте
нельзя ничего менять». Однако в 1606 г. Рони добился у ко-
роля разрешения воздвигнуть храм в Шарантоне. В первое
же воскресенье, когда они туда вернулись, толпа черни в
три-четыре тысячи человек встретила их гиканьем и заки-
дала камнями. Это повторялось пять или шесть воскресе-
ний подряд. Для наказания смутьянов королю пришлось
воздвигнуть виселицу1.
Король окружал себя протестантами. В 1603 г. рядом с
ним в Париже были Шарль де Ла Тремуй — герцог де Туар,
пэр Франции, Тюренн — герцог Буйонский, герцог де Ро-
ган. Протестантские вельможи были губернаторами про-
винций, маршалами Франции! Протестантов можно было
найти среди сановников королевского дома: к ним принад-
лежали Габриэль де Полиньяк, ординарный камер-юнкер
короля, член его Государственного и Частного советов, гене-
ральный депутат протестантов с 1601 г.; дю Кандаль, Жак
Пало, Поль Пето — все секретари короля. В непосредствен-
ном окружении короля было множество протестантов: его
первый медик д’Эйебу, ординарные медики Поль Леметр
и Франсуа Пана, медик Теодор Тюрке де Майенн, которого
он хотел было сделать первым медиком, Антуан де Ломе-
ни — секретарь королевского кабинета, Бенжамен Обери
дю Морье — ординарный прево королевских покоев, Пьер
де Беренган — первый камердинер короля, Мантеле — орди-
нарный камер-юнкер короля.
Финансы, нерв государства, находились буквально в ру-
ках протестантов. Ставший в 1600 г. главой финансового
ведомства, хотя официально так и не утвержденный в долж-
ности суперинтенданта финансов, отъявленный протестант
Рони с 1605 г. — фактический глава Королевского совета,
самый доверенный советчик Генриха IV, который сделал
1 Pasteur J. Pannier. EEglise reformee de Paris sous Henri IV. P. 465.
Генрих IV — тиран
189
его герцогом де Сюлли1. Рядом с Сюлли находились Жиль
де Мопу, сеньор д’Аблеж, интендант финансов; Илер Пост,
генеральный контролер финансов; Клод Арно, генераль-
ный казначей Франции; Бизо, генеральный контролер табе-
ли; Тома Тюркан, начальник Монетного двора; Массико де
Бомон, ординарный комиссар артиллерии; Жан Эрар, пер-
вый инженер короля, создатель системы укреплений. Одно
из самых важных финансовых направлений, отдаваемых
на откуп, полетта, или налог за вступление в должность во
Франции, было в 1605 г. доверено двум протестантам, Бе-
ниню Сольние и Жану Пало1 2.
Вскоре после возвращения в Париж Генрих IV «пору-
чил ведение строений Лувра» Жаку II Андруэ Дюсерсо,
ставшему «архитектором короля». Именно он разработал
проект соединения Лувра с Тюильри, построил крыло, свя-
зывающее павильон Флоры с постройками Екатерины Ме-
дичи, завершил в 1609 г. вторую часть Большой галереи.
В галерее Лувра, которая стала школой изящных искусств,
технической школой и центром производства предметов
роскоши, Генрих IV поселил протестантских художников и
техников: Жака Аллома, математика и инженера, Жакоба
Бюнеля, художника и камердинера короля, Абраама де Ла
Гарда, часовщика, Гийома Дюпена, скульптора и генераль-
ного монетного контролера, скульптора Бартелеми Приера,
медальера Филиппа Данври, а после его смерти в 1604 г. —
медальера Гильома Дюпре и Никола Врио, генерального мо-
нетного резчика.
Именно на протестанта, Оливье де Серра, и на его книгу
«Театр земледелия», вышедшую в 1599 г., Генрих IV рассчи-
тывал, чтобы возродить «полевое хозяйство». Опять же про-
тестанту, Бартелеми де Лаффема, генеральному контролеру
торговли, 15 ноября 1602 г. он вверил заботу о превраще-
1 R. Mousnier. Sully et le Conseil d’Etat et des finances. La lutte entre
Bellievre et Sully // Revue historique. 1941. T. CXCII. P. 68-85.
2 R. Mousnier Venalite des Offices... P. 225.
190
Некоторые условия убийства Генриха IV
нии Франции в великую промышленную державу, экспор-
тирующую дорогие ремесленные изделия, в соответствии
с доктриной меркантилизма. Именно протестантским про-
мышленникам — Гобеленам и Канэ из Сен-Марсельского
предместья — покровительствовал король; именно работ-
ников-протестантов из Фландрии и Лангедока он пригла-
шал, чтобы развивать ковроделие на станках с вертикально
натянутой основой, равно как красильное дело, торговлю
вайдой1.
За этими именами и этими людьми «добрые католики»
не видели еще более значительного количества католиков,
которых король допускал к своей персоне и которым он до-
верял должности. Что же это за властитель, окружающий
себя безбожниками и предающий государство в их руки?
А что говорить о терпимости, считавшейся чрезмер-
ной, пугающей, которую король, вопреки Нантскому эдик-
ту, проявлял к политической и военной организации «так
называемых реформатов»! Разве не позволял он им про-
водить провинциальные ассамблеи, которые должны были
избирать депутатов на Генеральные ассамблеи? И прово-
дить Генеральные ассамблеи, которые в принципе должны
были собираться раз в три года, а фактически собиравшие-
ся чаще, где были представлены дворянство, пасторы и бур-
жуазия, но где тон задавали протестантские магнаты? Разве
не закрывал он глаза на существование Советов, задачами
которых были обеспечение преемственности Ассамблей и
контроль за выполнением их решений? Провинциальных
советов из пяти-семи человек от трех сословий, куда входи-
ли по меньшей мере один пастор и один комендант крепо-
сти, советов, которые выслушивали мнения протестантских
церквей и городов, поддерживали связь между ними, при-
нимали меры по сохранению крепостей, набору людей, их
экипировке; постоянного Генерального совета, куда каждая
1 Pasteur J. Pannier. EEglise reformee de Paris sous Henri IV. P. 178-
185, 343-348.
Генрих IV — тиран
191
провинция направляла одного депутата и который включал
не менее четырех дворян, двух пасторов, четырех предста-
вителей третьего сословия? Наконец, разве в 1601 г. ко-
роль не разрешил Генеральной ассамблее выдвинуть шесть
кандидатов, из которых он выбрал двоих депутатов, назна-
ченных на три года, чтобы они обеспечивали постоянное
представительство протестантской общины при особе ко-
роля?1
Разве протестанты к концу царствования Генриха IV не
располагали 84 крепостями, среди которых были Шатель-
ро, Ниор, Сен-Жан-д’Анжели, Руайан, Сансерр, Гренобль,
Гап, Лектур, Мон-де-Марсан, и 18 городами, которые охра-
няли они сами силами милиции, такими как Понтиви, Ла-
Рошель, Юзес, Ним, Монтобан, Фуа? Разве в их число не
входило около 274 тыс. семей, в том числе 2468 дворянских,
итого в целом около 1 миллиона 250 тысяч душ, приходя-
щихся на общее количество подданных, составлявшее, не-
сомненно, от 15 до 16 миллионов? Разве они не рассеялись
по всему королевству? Разве, будучи немногочисленными
в долинах Уазы и Марны, в долине Луары и в Нормандии,
в Париже, где их было не более 20-30 тыс. на 400 тысяч
населения, они не жили большими массами в Онисе, в Сен-
тонже, в долинах Гаронны и Дордони, в Севеннах, в Верх-
нем Лангедоке, в Беарне, в долине Роны и в Дофине? Разве
они не преобладали в окрестностях Ла-Рошели, Монтобана,
Монпелье, Нима, Безье, в Севеннах? Разве не добились они
обращений в свою веру, конечно, немногочисленных и бо-
лее чем компенсированных обращениями в католичество,
но шокирующих для тех, кто считал обращение в католи-
чество нормой, а всякие прочие — аномалией, которая объ-
яснялась только испорченностью и устрашала: обращения
Жиля де Мопу, интенданта финансов, в 1600 г.; обраще-
ние медика Монжино в 1601 г., вследствие диспута пастора
1 Charles Benoist. La Condition juridique des protestants sous le Regi-
me de I’Edit de Nantes. Nancy, 1900. In-8°. P. 204-208.
192
Некоторые условия убийства Генриха IV
Дюмулена с одним иезуитом; даже обращения монахов —
кордельеров, реколлектов, картезианцев в 1607 г.1
Разве протестанты, вливаясь по каплям в тело Француз-
ского королевства, не образовали частицы некоего про-
тестантского государства со своим правительством, своей
армией, своей юстицией, своей администрацией, своей цер-
ковью, которые руководили народом, отличным от католи-
ческого, имеющим иные чувства, интересы, другие мане-
ры, едва ли не иную культуру? Разве там, где они обладали
властью — либо протестантом был сеньор с правом высоко-
го суда, либо кальвинисты составляли большинство, — они
не становились гонителями? Разве не видели сеньоров-про-
тестантов, насильно обращавших свои приходы? Разве не
трудно было в Ниме ремесленникам-католикам получить
работу и жилье? Разве в Мийо протестантские нотариусы
не отказывались оформлять документы католиков? Разве
пример герцога Буйонского не доказывал, что от протес-
тантских вельмож следует ждать только мятежей? И разве
люди, достойные полного доверия, проповедники, не изо-
бличили с амвона в пост 1610 г. заговор протестантов с це-
лью перебить католиков, разве они не советовали принять
превентивные меры — изгнать протестантов или убить их,
чтобы предотвратить их козни?1 2
Так что же делал король? Почему он не защищал своих
верных подданных-католиков от нетерпимости, агрессив-
ности, ненависти еретиков? Но если этот король позволял
другим нарушать Нантский эдикт, утвержденный эдикт, ко-
торый нарушал и сам, то не был ли он тираном? А если так,
то, конечно, принцы, должностные лица, сеньоры должны
были противостоять его бесчинствам. Но если под угрозой
была сама жизнь подданных, разве они не имели права
1 Samuel Mours. Les Eglises reformees en France. Paris, 1958. Gr. in-8°.
P. 190-191. — Pasteur J. Pannier. EEglise reformee... P. 31, 507.
2 David Home. EAssasinat du Roi. 2е ed. 1614. Bibl. Nat., Lb 35-909.
P. 50. — Leonard E.G. Revue historique. Oct.-dec. 1948. P. 153-183. -
Orcibal J. Louis XIV et les protestants. Paris, 1951. In-8°. P. 25.
Генрих IV — тиран
193
защищать свою жизнь, уничтожая тирана? Впрочем, к чему
оправдания? Разве не было ясно, что король — еретик, что
его обращение было притворным, а значит, отпущение ему
грехов недействительно, что он не более чем узурпатор и
что самый смелый или самый преданный Франции человек
должен подняться и убить тирана?
Это было безумие.
4. Генрих IV и католики
Поведение Генриха IV в отношении церкви вызывало
такие же подозрения в закоренелой ереси и недействитель-
ности отпущения ему грехов.
Папа Сикст V в булле от 29 сентября 1585 г., в которой
он объявлял Генриха Бурбона, короля Наварры, и Генри-
ха Бурбона, принца Конде, еретиками и вероотступниками,
утверждал: «Власть, каковую святому Петру и его преемни-
кам даровало бесконечное могущество предвечного Бога,
превышает власть всех земных королей и князей... выносит
решения и приговоры, не подлежащие обжалованию, и зор-
ко стоит на страже законов; когда же она находит среди них
[королей] кого-либо, кто противится повелению Божьему,
она их сурово карает, сколь бы высоко они ни стояли, ли-
шая их престолов и поражая их как посланников Сатаны»1.
Иначе говоря, папа претендовал на верховенство над ко-
ролями. Как надзиратель за выполнением повелений Бога,
он намеревался судить, соответствуют ли утвердительные
законы королей божьему закону, а если нет, папа считал
себя вправе низлагать королей. Что он, впрочем, в силу из-
ложенных принципов тут же и сделал: лишил Генриха На-
варрского королевства Наварры и Беарна, его и принца
Конде — всех княжеств, герцогств, сеньорий, городов, осво-
бодил всех их должностных лиц, губернаторов, вассалов,
1 Перевод буллы по изданию: Haag. La France protestante. Pieces
justificatives. XLIX. P. 187.
194
Некоторые условия убийства Генриха IV
подданных от присяг на верность и повиновение, запретил
им подчиняться обоим принцам под угрозой отлучения,
объявил обоих неправомочными наследовать любое коро-
левство, княжество, герцогство и, в частности, королевство
Францию.
Форма, которую папа придал этому отлучению, утверж-
дение верховенства понтифика не только в духовной, но и в
мирской сфере, вновь поставило проблему общего характе-
ра, касающуюся всех монархов: проблему отношений главы
церкви с главами государств.
Папские притязания были не новыми. Римская курия из-
давна усвоила иерократическую доктрину. Ее теоретические
основы создали Гуго Сен-Викторский (умер в 1141 г.), Бер-
нар Клервоский (умер в 1153 г.) в «Augustinus triumphus»1,
Эгидий Римский (умер в 1316 г.). Ею были вдохновлены
булла «Unam Sanctam» Бонифация VIII, изданная в ноябре
1302 г. в ходе его борьбы с Филиппом Красивым, булла
«Pastor aeternus», данная Львом X в 1516 г. Папа как пре-
емник святого Петра, как викарий Христа-царя обладает
по божьему закону всей духовной и светской властью. У ка-
толической церкви есть только одно тело и только одна го-
лова. Ее глава — это Христос, и, следовательно, викарий
Христа, преемник святого Петра, то есть папа, получает оба
меча — духовный и светский. Он хранит духовный меч, а
светский вверяет королям — своим заместителям. Таким
образом, папа — первоисточник всякой власти. Короли мо-
гут пользоваться светским мечом только ради церкви, по
воле папы. Если короли сбиваются с пути, папе следует над-
зирать за ними, судить, смещать, сменять их. Папа имеет
полное верховенство над ними. «Мы говорим и объявляем,
что повиноваться римскому понтифику — условие спасе-
ния любого человеческого существа» (Бонифаций VIII).
1 Такой работы у Бернара Клервоского нет. Августин Триум-
фус (1243-1328) — августинский богослов из Анконы. - Примег.
перев.
Генрих IV — тиран
195
Ораторианец Т. Бозио (умер в 1610 г.) доводил эти идеи до
логического предела: папа — это Бог, живущий на земле,
император и короли — только викарии папы в миру, папа
обладает полной властью над государствами. Некоторые,
как один французский иезуит в 1595 г., проповедовали, что
папа имеет абсолютную и неограниченную власть над всем
миром. Римская курия была абсолютно уверена, что папа
владеет обоими мечами.
Сикст V вновь заявил эти притязания в момент, когда
вследствие потрясений XVI века, приведших в смятение раз-
ные слои общества, стала понятна (с тем чтобы ее можно
было удовлетворить) потребность в такой политической
власти, которая бы свободней относилась к законам, обы-
чаям, привилегиям, которая бы лучше умела давать общее
направление сословиям, группам, провинциям и городам и
когда в борьбе политических идей восторжествовали два ве-
ликих принципа: принцип суверенитета государства, выра-
ботанный гением Жана Бодена в его «Республике» в 1576 г.,
и принцип государственных интересов, который теоретики
взяли у Макиавелли. Суверенитет определяется Жаном Бо-
деном как «summa et legibus soluta in republica potestas... supe-
riorem non recognoscens» (высшая и освобожденная от соб-
людения законов власть в республике... не признающая ни-
чьего верховенства) с его атрибутами — изданием законов,
набором армии, ведением войны, заключением мира, про-
изводством суда в последней инстанции, сбором налогов,
чеканкой монеты и т. д. Этот суверенитет отождествляли с
государством, воплощенным в особе короля. Государствен-
ные интересы — это совокупность потребностей, удовлет-
ворения которых монарх непременно должен добиваться
ради блага и прироста государства и из которых вытека-
ет особая мораль государства, порой довольно далекая от
евангельской. Эти фундаментальные принципы, имевшие
тогда колоссальный успех, поскольку обстоятельства сде-
лали их необходимыми, поставят под вопрос победу прин-
ципов папских, по сути совершенно противоположных.
196
Некоторые условия убийства Генриха IV
С другой стороны, среди условий, выставленных папой
Климентом VIII для отпущения грехов королю, которое бы-
ло дано 17 сентября 1595 г., фигурировали обнародование
и проведение в жизнь решений Тридентского собора, по-
следнее заседание которого состоялось в 1563 г., за исклю-
чением тех, которые бы могли нарушить мир в королевстве,
а также обещание не назначать еретиков на епископские,
аббатские кафедры и не наделять другими церковными бе-
нефициями. А ведь французские короли, начиная с Генри-
ха II, никогда не признавали решений Тридентского собо-
ра о дисциплине, потому что те закрепляли превосходство
папской власти над властью светской и подрывали свобо-
ды и привилегии французской, галликанской церкви. На-
пример, собор наделял папу титулом епископа вселенской
церкви. Тем самым он утверждал верховенство папы над на-
ставляющей (enseignante) церковью. Он объявлял, что папа
получает свои епископские полномочия непосредственно
от Иисуса Христа, а епископы — опосредованно, через по-
средство папы. Собор считал папу отцом, пастырем, учите-
лем всех христиан, получившим от Иисуса Христа полную
власть направлять и наставлять вселенскую церковь, управ-
лять ею, то есть имеющим верховенство над соборами, над
епископами — его викариями, а также имеющим право за-
бирать в Рим уголовные дела и прочие сложные процессы,
ведущиеся епископами. Этого король Франции принять не
мог, так как претендовал на то, что это он непосредствен-
но от Бога получил право защищать французскую церковь,
быть ее покровителем, хранителем, что именно он обладает
законной властью над мирскими делами, правом наводить
порядок1.
Собор предписывал епископам постоянно жить в своей
епархии, требовал отменить совместительство, запрещал ком-
менду, то есть пожалование сана епископа, аббата, приора
1 Hefele. Histoire des Conciles. Par P. Richard. Paris, 1931. T. 9.
P. 743-1026.
Генрих IV — тиран
197
или кюре, а также доходов с этого церковного бенефиция
некомпетентному лицу, даже мирянину, иногда женщине,
с последующим поручением отправления соответствующих
функций уполномоченному священнослужителю. А ведь та-
кие каноны сильно противоречили французским обычаям,
серьезно ущемляли интересы короля, знати, должностного
дворянства и крупной буржуазии. В самом деле, француз-
ские епископы имели право быть членами Королевского со-
вета и действительно нередко входили в его состав. Суверен
часто доверял им важные функции и миссии. Следователь-
но, многие из них могли и не жить в своих епархиях. Что-
бы они могли вознаграждать себя за службу и возмещать
расходы на отправление различных функций и выполнение
поручений, было разрешено и широко распространилось
совмещение епископской и аббатских должностей, должно-
стей аббатов в нескольких монастырях или священников в
нескольких приходах. Наконец, придворные, члены Совета,
еще не пристроенные дочери и младшие сыновья из знатных
родов имели в комменде многочисленные аббатства, прихо-
ды и другие церковные бенефиции. Распределение церков-
ных бенефициев стало средством управления, пользование
ими — средством приобретения доходов и общественного
положения, и отказываться от этого средства ни король, ни
самые влиятельные его подданные не были расположены.
Католики-радикалы, лигеры, «добрые католики» были
на стороне папы и собора. Генеральные штаты Лиги 8 авгус-
та 1593 г. признали дисциплинарные декреты Тридентского
собора законом королевства. В борьбе с папой и решениями
собора Генрих IV нашел поддержку у ряда католиков, порой
не менее ревностных, чем представители противной партии,
но дороживших свободами и привилегиями галликанской
церкви. Парижский парламент, цитадель галликанства, в
конце 1585 г. объявил буллу Сикста V посягательством на
права королевской власти. Он выразил протест против по-
пытки папы самолично решать вопросы престолонаследия.
После увещательного послания Григория XIV от 1 марта
198
Некоторые условия убийства Генриха IV
1591 г., подтверждающего буллу Сикста V и отлучающего
епископов-наварристов, Парижский парламент, укрывший-
ся в Шалоне, 10 июня 1591 г. объявил послание папы не-
действительным и не имеющим силы, приказал сжечь его
и, переходя в наступление, объявил избрание Григория XIV
незаконным и потребовал призвать к суду нунция Ландри-
ано как зачинщика беспорядков. В итоге, уже в Туре, парла-
мент выразил протест против попыток папы, прикрываясь
религией, приказывать королю и распоряжаться его коро-
ной1. Генрих IV потребовал созыва собора и заявил, что
увещательное послание папы не имеет никакой силы.
Отпущение грехов, которое дали Генриху IV 25 июля
1593 г. в Сен-Дени несколько французских епископов, под-
лило масла в огонь. Папа запротестовал: папское отлучение
может быть снято только верховным понтификом. Но гал-
ликанцы возразили, что пост епископа учрежден Иисусом
Христом, и по божественному праву епископы тоже явля-
ются преемниками апостолов и викариями Христа, как и
папа. Христос не выбирал святого Петра, а тот — апосто-
лов. Что касается отпущения грехов тому, кого обвинили в
ереси, то оно находится в компетенции епископов.
Парижский парламент рассчитывал потребовать возвра-
та к Буржской Прагматической санкции 1438 г. и отмены
Конкордата 1516 г. Он не хотел и слышать о канонах Три-
дентского собора, касающихся дисциплины. Не только в пар-
ламенте, но и среди части епископата, возглавляемого архи-
епископом Буржским, возникли схизматические тенденции.
1 Парижский парламент фактически разделился с мая 1588 г.,
«Дня баррикад» — лигерского восстания в Париже против власти
Генриха III. Бежавший из столицы король отдал приказ парламен-
тариям перенести место заседаний в город Тур, сохранявший
верность монарху. Но в охваченной гражданской войной стране
сделать это было непросто. Часть парламентариев смогла туда до-
браться, часть осталась в Париже, под властью Лиги и позднее
испанцев. В столицу Парижский парламент вернулся только в
1594 г. — Примет, ред.
Генрих IV — тиран
199
К великой радости гугенотов, стала распространяться идея
избрания патриарха Галлии, который бы управлял фран-
цузской церковью независимо от Рима. Мысль о расколе
не пугала кое-кого и в окружении Генриха IV. Чем больше
папа тянул с отпущением грехов королю, тем больше стано-
вилось подобных людей. В октябре 1594 г. Генрих загово-
рил о расторжении брака с Маргаритой де Валуа. Если его
не пожелает осуществить папа, это возьмут на себя другие.
В ноябре флорентийский посланник в Париже высказал
мнение, что ситуация имеет много сходства с ситуацией в
Англии при Генрихе VIII. Большой совет, верховный суд,
на который возложили разрешение споров о церковных
бенефициях и о применении конкордата, не возражал бы
против схизмы. Было даже учреждено нечто вроде управле-
ния духовными имуществами (economat), возглавляемого
архиепископом Буржским и занятого выделением льгот,
оставляемых папе, и пожалованием инвеститур, необхо-
димых для управления церковными службами. Женебрар,
епископ Экса, полагал, что «тем самым король объявил се-
бя духовным главой церкви во Франции». Схизма казалась
неминуемой1.
Именно в этих обстоятельствах адвокат парламента Пьер
Питу выпустил в 1594 г. в Париже свой трактат «О сво-
бодах галликанской церкви», нечто вроде свода правил из
восьмидесяти трех максим, посвященный Генриху IV, кото-
рый имел огромный успех1 2. Он был одобрен парламентом,
1 Ludwig von Pastor. Geschichte derPapste. Bd. X. S.211,549; Bd. XL
S.57-58,78,83,97-98,166. — Fouqueray. Histoire de la Compagnie de
Jesus en France. T. IL La Ligue et le bannissement (1575-1604). 1910.
P. 445. — Hefele. Histoire des Conciles. T. 9. Deuxieme partie. P. 792-807.
2 Pierre Pithou. Traitez des droits et libertez de I’Eglise gallicane. Pa-
ris. Par Mamert Patisson, imprimeur du Roy chez Robert Estienne, avec
privilege du Roy. 1594. - Лучшие данные по галликанству см. Vic-
tor Martin. Le Gallicanisme politique et le clerge de France. Paris, 1929.
In-8°. — Victor Martin. Le Gallicanisme et la reforme catholique. Paris,
1919. In-8°, и Aim£-Georges Martimert. Le Gallicanisme de Bossuet.
Paris, 1953. In-8°. Coll. Unam Sanctam. 24. P. 17-129.
200
Некоторые условия убийства Генриха IV
Сорбонной, приходскими священниками и стал классиче-
ским. Пьер Питу собрал «свободы, права и вольности гал-
ликанской церкви», появившиеся в XIII веке, и возвел их
в ранг доктрины. Действительно, галликанство — это докт-
рина об отношениях между церковью и государством, ко-
торая начала отчетливо оформляться еще в ходе борьбы
между Филиппом Красивым и Бонифацием VIII и которую
мало-помалу формулировали Иоанн Парижский в XIII в., а
также Жерсон, Альмен, Джон Мэйр и решения Сорбонны.
Галликанцы оспаривали притязания папы на владение
обоими мечами, духовным и светским. Ссылаясь на слова
Христа «Отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу» и опи-
раясь на ответ Христа Понтию Пилату «Царство Мое не от
мира сего»1, они утверждали: если папа получил духовный
меч, то светский меч Бог отдал королям — либо опосредо-
ванно, через посредство народов, либо непосредственно, и
эта последняя концепция, закладывавшая основы абсолю-
тизма, становилась все популярней. Из нее следовала пол-
ная независимость светского от духовного.
Галликанцы отвергали следствия, которые римская курия
желала выводить из мнимого Константинова дара. Утверж-
далось, что в 315 г. император Константин якобы передал
Западную империю папе Сильвестру. Следовательно, преем-
ники Сильвестра имеют на Западе все права императора.
Галликанцы, начиная с Иоанна Парижского, отвечали, что
в действительности этот дар очень сомнителен, потому что
никто из древних о нем не упоминал, а первым, кто завел о
нем речь, был архиепископ Реймса Хинкмар, около 850 г.,
и первым папой, сославшимся на него в своем послании
от 1053 г., был Лев IX; в любом случае, раз долгие века па-
пы не пользовались правами императора, этот дар утратил
силу по давности; франки, основатели Французского коро-
левства, никогда не были завоеваны Римской империей, а
значит, на это королевство данный дар не распространяется;
1 Матф. 22:21; Иоан. 18:36.
Генрих IV — тиран
201
чтобы владеть каким-либо государством, требуется свобод-
ное согласие народа, а французский народ никогда не согла-
шался на Константинов дар; наконец, суверенитет француз-
ского короля признал сам папа — в декреталии «Per Venera-
bilem» папа Иннокентий III объявлял, что король Франции
не признает никакого верховенства в светской сфере.
Кроме того, галликанцы ссылались на древний обычай
и традицию, всесильные при тогдашнем типе социальной и
ментальной структуры.
В результате папа не мог ничего ни приказать, ни пред-
писать в светских делах на территории, подчиненной фран-
цузскому королю. Папа не мог ни лишить короля его ко-
ролевства, ни передать последнее кому бы то ни было. Он
вполне мог отлучить короля, наложить интердикт на коро-
левство, но не мог короля низложить: это сделать мог лишь
народ в случае, если вследствие отлучения прервутся узы,
соединяющие короля с его подданными, главу (голову) ко-
ролевства с членами его мистического тела. Папа не мог
освободить подданных короля от их присяги на верность,
потому что, нарушив обязательство, он нанес бы вред ко-
ролю, совершил несправедливость. Папа не мог отлучить
чиновников французского короля за то, что относилось к
исполнению их обязанностей. Подданные короля Франции
никоим образом не подлежали юрисдикции папы. Права,
преимущества и привилегии французской короны также не
входили в компетенцию папы.
Из этого следовало, что папа не имеет абсолютной вла-
сти и над французским духовенством в отношении дисци-
плины и мирских дел. Покровителем и хранителем церквей
своего королевства был король. Издавать законы, касаю-
щиеся дисциплины и мирских дел галликанской церкви, па-
па мог только с разрешения и одобрения короля. Любой
декрет собора, имеющий отношение к дисциплине или к
мирским делам, любое папское решение, декреталия, булла
или рескрипт, предписывающие что-либо по этим предме-
там, во Франции могли быть обнародованы и приведены в
202
Некоторые условия убийства Генриха IV
исполнение только после королевского дозволения и утверж-
дения.
В том, что касалось дисциплины и мирских дел, король
Франции имел законную власть над галликанской церковью
как глава государства, а также потому, что он, будучи пома-
зан, являлся «епископом внешних дел». Он мог созывать
соборы для вынесения решений по дисциплине и мирским
делам. Епископы не могли покинуть королевство, не по-
лучив его разрешения. Папа не мог производить никакого
денежного сбора в церковных бенефициях без дозволения
короля. Через посредство королевских судов король творил
суд почти по всем делам, связанным с мирскими интереса-
ми, в ущерб церковной юрисдикции, права которой сильно
урезали. В королевские суды надо было обращаться в слу-
чае преступлений и проступков духовенства, нарушающих
общественный порядок, по всем вопросам недвижимости
и договоров, касавшимся служителей церкви, по бенефи-
циальным делам, при нарушении монашеских обетов — в
последнем случае церковь прибегала к помощи светских
властей, чтобы те заставляли нарушителей соблюдать обе-
ты. Что касалось мирян, то в брачных делах королевские
судьи присвоили себе право решать все вопросы, связанные
с мирскими интересами, а церкви оставались только пробле-
мы действительности или недействительности брака. Ко-
ролевские судьи распространяли свою компетенцию на все,
что имело отношение к договорам, завещаниям, ростовщи-
честву, супружеским изменам, оскорблениям королевского
Величества и даже к преступлениям и проступкам против ве-
ры и религии, оставляя церковным судам лишь дела о ереси.
Король Франции надзирал за религиозными общинами,
разрешал, реформировал и упразднял их.
За королем Франции была охрана всех владений духо-
венства. Он мог надзирать за их использованием и контро-
лировать применение этих имуществ. Он мог потребовать с
духовенства налог на общие нужды королевства, хотя духо-
венство претендовало на иммунитет. Он мог контролиро-
Генрих IV — тиран
203
вать приобретение духовенством недвижимого имущества
и отказывать ему в праве на такое приобретение, заявив,
что такое-то имущество отчуждению не подлежит. Он мог
обложить налогом доходы с какого-то вакантного бенефи-
ция на время вакансии, в силу права регалии.
Даже в духовной сфере власть папы была ограничена
свободами и вольностями галликанской церкви: «Хотя па-
пу признают сувереном в вещах духовных, тем не менее во
Франции [его] абсолютная и неограниченная власть от-
нюдь не имеет места; она сдержана и ограничена канонами
и правилами старинных церковных соборов, принятыми
в оном королевстве»1. Таким образом, галликанцы высту-
пали за примат вселенских соборов над папами. Соборы
нельзя созывать и проводить без одобрения папы, но па-
па обязан подчиняться декретам и решениям этих соборов.
Галликанская церковь считала канонами то, что содержа-
лось в старинном сборнике «Corpus сапонит», а декрета-
лиями — только те, что были изданы до Григория II.
Король Франции во время помазания на царство клялся
неукоснительно хранить эти свободы. Для этого он распо-
лагал следующими возможностями: во-первых, «дружеские
беседы» (conferences amiables) со Святым отцом, во-вторых,
просмотр булл и отправлений, получаемых от римской ку-
рии, чтобы принять или отвергнуть их, в-третьих, «обжало-
вание как в случае злоупотребления» (appel comme d’abus):
если имело место превышение юрисдикции либо посяга-
тельство на священные декреты и каноны, принятые в ко-
ролевстве, на права, вольности и свободы галликанской
церкви, на конкордаты, эдикты и ордонансы короля, на ре-
шения его парламента, то частные лица либо генеральный
прокурор короля могли передать на суд парламента акт
церковной власти, рассматриваемый как нарушение тако-
го рода, парламент мог кассировать этот акт, приговорить
ответственного за него церковника к штрафу и даже нало-
1 Pierre Pithou. Traitez des droits... IIе maxime.
204
Некоторые условия убийства Генриха IV
жить арест на доходы с его бенефициев; наконец, король
Франции мог апеллировать к будущему собору.
Таковы были основные взгляды галликанцев.
Численность и влияние галликанцев во Франции не по-
зволили бы Генриху IV пренебречь их идеями и чувствами,
впрочем, весьма благоприятными для королевской власти.
Тем не менее он отказался от применения крайних мер,
не довел дело до схизмы, 17 сентября 1595 г. он получил
у понтифика отпущение грехов, но впоследствии не торо-
пился «допускать» во Францию дисциплинарные декреты
Тридентского собора. В марте 1597 г. папский легат сде-
лал запрос в связи с этим. Генрих его заверил, что сдер-
жит слово, но, мол, излишняя спешка может все испортить.
После Вервенского мира 2 мая 1598 г. папа посланием от
27 июня, а потом посредством бреве от 27 августа настоя-
тельно призвал короля обнародовать решения собора. Ген-
рих IV попросил довериться ему. Таков же был смысл его
ответа прелатам, делегированным ассамблеей духовенства,
чтобы просить короля опубликовать решения собора во
избежание бед, от которых страдает церковь, — ответа от
28 сентября 1598 г.: «Воистину я признаю, что сказанное
вами — правда; но... беды начались прежде, чем пришел я.
Во время войны я шел на огонь, горящий жарче всего, что-
бы его затушить... Теперь я буду делать то, что обязан де-
лать в мирное время. Я знаю, что религия и правосудие суть
основы и столпы сего государства, хранимого благочестием
и справедливостью; но не будь их, я пожелал бы устанавли-
вать их постепенно, как делаю всё остальное. С Божьей по-
мощью я добьюсь, чтобы церковь вновь процветала так же,
как сто лет тому назад. Но Париж не в один день строился.
Добейтесь, явив добрый пример, чтобы народ с таким же
рвением обратился к добрым делам, с каким он ранее от-
вратился от оных. Вы призвали меня исполнить мой долг,
я вас призываю исполнить ваш. Будем же творить добро,
и вы и я. Идите одним путем, а я пойду другим, и если мы
встретимся, это произойдет скоро. Мои предшественники
Генрих IV — тиран
205
давали вам пышные обещания, я же в своей серой куртке
дам вам результаты. Я сер снаружи, но целиком позолочен
изнутри... Я позабочусь о вас с величайшей благосклоннос-
тью, на какую только буду способен...»1.
В Риме готовилось расторжение брака Генриха IV с Мар-
гаритой де Валуа, которое было провозглашено 23 декабря
1599 года. 6 ноября Генрих в письме к папе намекнул Свя-
тому отцу на скорое обнародование решений собора. 15 де-
кабря Климент VIII сделал отчаянное усилие. Он направил
свои бреве государственному секретарю Вильруа, Бельевру,
другим советникам Генриха IV. Он настоятельно требовал
возврата во Францию иезуитов и публикации постановле-
ний Тридентского собора. Он утверждал, что это наилучшие
средства, чтобы возвысить католическую церковь. Королю
незачем опасаться применения декретов собора во Фран-
ции, ведь епископов назначает он. Декреты собора позво-
лят реформировать духовенство, и католическая религия
вновь будет процветать. 16 декабря папа написал самому
королю.
После этого Генрих IV лишил парламент права обсуждать
вопрос о принятии решений собора. Он передал это право
своему Частному совету. Он взялся сам убеждать стропти-
вых советников и наконец преуспел в этом. В 1600 г. был
составлен, подписан и заверен печатью эдикт о публикации
решений Тридентского собора: «Повелеваем, желаем и нам
угодно, — писал Генрих IV, — дабы решения священного
Тридентского собора были приняты и исполняемы во всех
местах нашего королевства... однако без ущерба для прав,
привилегий и прерогатив, принадлежащих нашей особе и
сану, сей короне и для свобод, вольностей и иммунитетов
галликанской церкви, для нашего Нантского эдикта, издан-
ного ради соблюдения эдиктов о примирении...»1 2. Таким об-
разом, король делал много оговорок. Но даже с ними эдикт
1 Victor Martin. Le Gallicanisme et la reforme catholique. P. 302.
2 Ibid. P. 316, en note.
206
Некоторые условия убийства Генриха IV
навел ужас на галликанцев. Первый президент Парижского
парламента Ашиль де Арле предупредил короля, что парла-
мент никогда не зарегистрирует этот эдикт. В Королевском
совете один из президентов парламента, Жак-Огюст де Ту,
объявил, что парламент никогда не примет «приговора» Со-
вета; что он бы предпочел глубоко изучить это решение,
выбрать в нем меры, полезные для Франции, и сделать из
них галликанскую прагматическую санкцию.
Король пошел на попятный. Сначала он сослался на
Савойскую войну. Потом под разными предлогами он не-
сколько раз переносил представление эдикта парламен-
ту на другой день. В 1605 г. новый папа Павел V поручил
своему нунцию Барберини сделать еще одну попытку. Папа
привел новый довод: дофин родился от второго брака коро-
ля; значит, он является законным ребенком и наследником
французской короны лишь в том случае, если верховный
понтифик имел необходимые полномочия для расторже-
ния первого брака. Впрочем, сам аргумент был опасным.
Его можно было повернуть в другую сторону. Ведь если па-
па не имел необходимых полномочий, если дофин не был
законным ребенком, наследником короны вновь становил-
ся принц Конде. Тем самым папа мог дать великолепное
оружие грандам и протестантам. Генрих IV и Вильруа по-
зволили себя убедить, но делать ничего не стали. В 1607 и
1608 гг. попытки предпринимал и нунций Убальдини. Ни-
что не могло заставить короля пойти на конфликт с галли-
канцами.
Генрих был, несомненно, прав. Но папа Климент VIII
меланхолично заметил: если бы французский король пред-
принял столько же усилий, чтобы заставить свои парламен-
ты одобрить публикацию решений Тридентского собора,
сколько он их сделал ради регистрации Нантского эдикта,
он бы добился успеха. «Добрые католики» думали так же,
как папа. У них остались сомнения в искренности короля, а
значит, в подлинности его обращения и действенности от-
пущения ему грехов.
Генрих IV — тиран
207
Бед, от которых страдала французская церковь, стало
меньше, но они не прекратились. Епископства использо-
вались для вознаграждения сторонников короля. К концу
1596 г. в руках мирян находилось сорок французских епи-
скопств. Герцог де Ледигьер, губернатор Дофине, протес-
тант, потребовал себе епископство Амбрен, словно это было
что-то само собой разумеющееся, естественное, привычное.
Это было еще во время войны. Но и после восстановления
мира Генрих IV настаивал на многих неправильных назначе-
ниях, нарушающих декреты Тридентского собора о коммен-
де. Он назначил епископом Руанским мирянина, бастар-
да — своего сводного брата Шарля де Бурбона, который
уже владел епископством Лектурским. В 1605 г. он доверил
должность архиепископа Реймсского Людовику Лотаринг-
скому, который не был священнослужителем. В 1604 г. он
отдал епископство Лодевское сыну герцога де Вантадура,
Шарлю де Леви, которому было четыре года. А 24 октября
1605 г. Генрих IV писал Марии Медичи: «Праздник всех
святых я отпраздную там, где будет находиться мой испо-
ведник — г-н де Лодев. Как вы полагаете, легко ли я получу
отпущение грехов?»1. Правда, на этот раз Климент VIII от-
казал в духовной инвеституре. Но место епископа осталось
вакантным. Тем не менее надо признать, что ситуация улуч-
шалась. Скандальные назначения случались реже. Король
не раз делал превосходный выбор. Такие епископы, как
Клосс де Маршомон в Шалоне-на-Марне, Пьер де Виллар
во Вьенне, Франсуа де Ларошфуко в Клермоне, являли со-
бой образцы высоких пастырских добродетелей. Эдиктом
от 1606 г. Генрих IV ввел лучший порядок распределения
церковных бенефициев. Король способствовал возрожде-
нию религиозной жизни, появлению, укреплению, расшире-
нию орденов варнавитов, августинцев, капуцинов, реколлек-
тов, иезуитов, братьев святого Иоанна Божия, а у женщин —
1 Berger de Xivrey, Ed. Recueil de lettres missives de Henri IV. Paris,
1843-1876. 9 vol. T.V.P. 557.
208
Некоторые условия убийства Генриха IV
капуцинок, фельянтинок, кармелиток, урсулинок. Король
выказал живую симпатию к мистикам, к г-же Акари, к ее
последователям из числа чиновников верховных судов, ка-
пуцинов и докторов Сорбонны, которая ввела во Франции
кармелитскую доктрину, основала конгрегацию урсулинок,
стояла у истоков французского католического возрожде-
ния. Но «добрые католики» по-прежнему болезненно реаги-
ровали на недостатки, пороки и скандалы, относились к ко-
ролю подозрительно и недоверчиво.
Надо также сказать, что во второй половине царство-
вания Генрих IV оказался втянутым в один политический
конфликт и идейную схватку между папой и его врагами, в
которой позиция французского короля осталась двусмыс-
ленной. В этих боях столкнулись, с одной стороны, папа
Павел V, с другой, соответственно, Светлейшая республи-
ка Венеция и король Англии Иаков I; последние в борьбе
с римской курией следовали теориям, похожим на галли-
канские, отчасти вдохновленные ими, причем галликанцы
поддерживали обоих.
Мотивом для конфликта между папой и Иаковом I стала
особая клятва верности, которую король в 1606 г. навязал
английским католикам. Потребность в такой клятве воз-
никла у короля вследствие Порохового заговора. 5 ноября
1605 г. был раскрыт заговор, ставивший целью свергнуть в
этот день короля, разогнать английский парламент, вызвать
революцию и передать власть королю-католику. Инициа-
торами заговора были английские дворяне-католики. Но
английское правительство сразу же попыталось приплести
к заговору католическую церковь. 9 ноября Иаков I в ходе
большой речи в парламенте возложил ответственность за
заговор на папу и его доктрины. Ни турки, ни евреи, ни идо-
лопоклонники, ни язычники Каликута, почитающие дьяво-
ла, никогда не утверждали, что по религиозным мотивам
можно и похвально убивать государей и вести подрывную
работу против государства. А вот папа сказал это. Папская
доктрина — это «таинство беззакония». Иаков I также обви-
Генрих IV — тиран
209
нил папу в том, что тот дал общее отпущение грехов участ-
никам предприятия. Один из членов правительства, Солс-
бери, в феврале 1606 г. утверждал, что не кто иной, как сам
папа, инициировал заговор и что тот всецело порожден ка-
толическим учением.
В этих обвинениях, одни из которых были ложными,
а другие преувеличенными, истинным было то, что като-
лическая доктрина допускала убийство тирана-узурпатора,
а Кэтсби, инициатор заговора, считал таковым Иакова I,
потому что Климент VIII в своем бреве велел англичанам
возвести на королевский престол только безупречного ка-
толика.
Английское правительство хотело во что бы то ни стало
представить соучастниками заговора церковников, которые
тут были ни при чем. С помощью изощренной системы иска-
жений истины, перекроек, фальсификаций, подложных ма-
териалов допросов и свидетельских показаний ему удалось
предъявить обвинение иезуитам Джерарду и Гринуэю и ку-
ратору ордена в Англии Гарнетту. Оба первых бежали. Гар-
нетт остался и 30 января 1606 г. был арестован. Он заявил,
что знал о заговоре, но только из исповеди, тайну которой
не имел права выдавать. Однако он был обвинен в соучас-
тии в заговоре Кэтсби, приговорен к смерти в ходе поли-
тического процесса, пародии на суд, и 3 мая 1606 г. казнен.
Правительство во всеуслышание объявило, что на эшафоте
Гарнетт признался в своей виновности: это была ложь.
Иаков I воспользовался этим, чтобы немедленно навя-
зать английским католикам особую присягу под страхом
пожизненного заключения и конфискации имущества1. «Я,
такой-то, воистину и искренне признаю, исповедую, сви-
детельствую и провозглашаю по совести перед Богом и
миром, что наш суверенный государь, король Иаков, есть
1 Тексты приводятся по изданию: The Political Works of James I.
Ed. Ch. H. Mac Ilwain. Cambridge [Mass.] 1918. In-4°. P. 73-74. Пе-
ревод сделан по этому тексту.
210
Некоторые условия убийства Генриха IV
легитимный король сего королевства, а также всех прочих
владений и земель Его Величества; и что ни папа, ни ка-
кая-либо церковная власть, находящаяся в римской юрис-
дикции, и никто иной не имеют полномочий или власти
сместить короля, либо распорядиться каким-либо из коро-
левств или владений Его Величества, либо позволить ка-
кому-либо иностранному государю захватить их, либо по-
беспокоить короля или его земли, либо освободить кого-то
из подданных короля от обязанности хранить верность и
повиноваться Его Величеству, либо дать право или дозво-
ление кому-то из них вооружаться, возбуждать беспорядки
или учинять какое-то насилие и наносить вред королевской
особе, государству или правительству Его Величества, ли-
бо кому-то из подданных Его Величества во владениях Его
Величества. Клянусь в верности Его Величеству, его наслед-
никам или преемникам. Если папа совершит какой-либо из
актов, перечисленных ниже, или отлучит Его Величество,
я буду защищать Его Величество против всех заговоров и
покушений и дам ему о них знать. Кроме того, я клянусь,
что всем сердцем ненавижу, презираю и отвергаю, как без-
божное и еретическое, предосудительное учение и утверж-
дение, согласно которому государей, отлученных или низ-
ложенных папой, их подданные или кто-либо вправе низ-
лагать или умерщвлять. Верю, что ни папа и никто иной
не может освободить меня от этой клятвы. Я приношу ее в
соответствии с естественным смыслом слов, без иезуитских
уловок, от сердца, свободно (?) и искренно».
Этот текст, очень ловко составленный, сам был полон
уловок и двусмысленностей. Как следовало понимать опре-
деление «суверенный государь», которым наделили Иако-
ва I? Клятву требовали «законной и полномочной властью
короля». Каковы природа и пределы этой власти? И так да-
лее. Тревога римской курии ничуть не ослабла, когда архи-
пресвитер Блекуэлл, считающийся главой английских като-
ликов, согласился 24 июня 1606 г. дать эту клятву и заявил,
что его поддержала Сорбонна. Действительно, парижские
Генрих IV — тиран
211
доктора богословия посчитали допустимым для католика
дать клятву, основные положения которой так похожи на
галликанские1. Дело приобретало европейский масштаб,
превращалось в восстание против иерократического учения
римской курии, на которое в это же время теоретики, вдох-
новленные галликанскими идеями, напали и в Венеции.
Римские богословы принялись искать смысл этой клят-
вы в недавно изданных политических работах Иакова I —
в «Истинном законе свободных монархий», вышедшем в
1598 г., в «Basilicon Doron» — сборнике поучений для сына,
появившемся в 1599 г., и у толкователей мыслей короля,
таких как Уильям Баркли, в его труде «О королевском до-
стоинстве и королевской власти, против... монархомахов»,
опубликованном в Париже в 1600 г. Иаков I, опираясь на
Священное писание, провозглашал, что короли имеют свою
власть непосредственно от Бога, что они сами — нечто вроде
богов: «Царей называет богами царь-пророк Давид, потому
что они сидят на престоле Бога на земле и отчитываются о
своем правлении перед Ним». Именно Бог, — говорит он
сыну, — сделал из вас «маленького бога, чтобы воссесть на
Его престоле». Отсюда вытекает представление об абсолют-
ной власти короля в сфере мирской жизни. Король должен
давать отчет только Богу, ибо он — Его наместник на земле,
он рискует душой, чтобы приносить добро душам и телам.
Он осуществляет над своим народом полную власть отца
над семьей. Со своими подданными он может делать все, по
словам Самуила, продиктованное Святым Духом (1-я книга
Самуила, 8:10-18), даже забирать у них имущество и детей.
Даже если король становится идолопоклонником и тира-
ном, подданные не имеют права бунтовать. Они обязаны
ему подчиняться «как наместнику Бога на земле, повино-
ваться его повелениям во всем, за исключением тех, что
направлены непосредственно против Бога, как повелениям
1 Ludwig von Pastor. Storia dei papi. Trad. Pio Cenci. Roma, 1943.
T. 12. In-8°. P. 448.
212
Некоторые условия убийства Генриха IV
посланника Божьего, признавать его судьей, которого Бог
поставил над ними и который, имея право их судить, сам
подсуден лишь Богу, каковому он только и обязан отчетом;
страшиться его как своего судью, любить как своего отца,
молиться за него как за своего покровителя: за продление
его царствования, если он добр, за исправление его, ежели
он зол; следовать и подчиняться его законным повелениям,
бежать его ярости и уклоняться от нее, когда его повеле-
ния незаконны, не противясь, но вознося к Богу рыдания и
плач, согласно изречению, каковое использовали в раннем
христианстве во времена гонений: молитвы и слезы суть
оружие церкви»1.
Но, по мнению Иакова I, который пошел здесь дальше
большинства галликанцев и сблизился с Лютером, такой же
неограниченной властью король должен пользоваться и в
духовной сфере. Он владеет обоими мечами. Король — не
простой мирянин. Его положение имеет не одну составляю-
щую: «Королевский сан является одновременно светским
и церковным; король — не мирянин в чистом виде, как во-
ображают и католики, и анабаптисты...». Он отвечает за ду-
ховное руководство душами.
Значит, когда английский католик давал присягу на вер-
ность, какую требовал Иаков I, называя короля «нашим су-
веренным государем», он в то же время признавал за тем
абсолютную власть в духовной сфере, а для католицизма
такое представление отвратительно. Уступая требованию
дать присягу, сделанному «законной и полномочной вла-
стью» короля, в качестве дела совести, он, используя эту
формулировку, признавал, что король Англии имеет власть
и примат также и в вопросах совести. Когда он объявлял
право папы отлучать королей и низлагать их безбожным и
еретическим учением, то, коль скоро папы и католические
богословы единодушно признавали такое право в течение
веков, наш английский католик утверждал, что церковь в
1 The Political Works of James I... P. 54,12, 61.
Генрих IV — тиран
213
течение веков поддерживала безбожное и еретическое уче-
ние; тем самым он присоединялся к реформатам. Большин-
ство галликанцев тоже считало, что папы не имеют права
ни отлучать, ни низлагать королей. Но они высказывали
это мнение лишь как возможное, вовсе не называя против-
ное утверждение безбожным и еретическим. Эта клятва бы-
ла ловушкой. Попадавшие в нее английские католики отхо-
дили, не желая того, от католицизма.
22 сентября 1606 г. папа Павел V в бреве заявил: «Такую
клятву нельзя давать, не оскорбляя католическую веру и
не ставя под угрозу спасение ваших душ». Папа запретил
давать эту клятву. Он заявил, что убежден — английские
католики лучше пойдут на муки и на смерть, чем оскорбят
божественное Величество. Это решение было подтвержде-
но и в другом папском бреве, от 22 июня 1607 г. 1 февраля
1608 г. папа сместил Блекуэлла.
В то же время Павел предписал иезуиту кардиналу Бел-
лармино дать ответ Иакову I и Блекуэллу. И в 1607 г. Бел-
лармино опубликовал послание преподобному Джорджу
Блекуэллу, архипресвитеру англичан. Он привел доводы
папы: «Ибо вполне явственно, что, какими бы словами про-
тивники веры в этом государстве ни написали присягу, она
направлена на то, чтобы отобрать власть главы церкви в
Англии у преемника святого Петра и передать преемнику
короля Генриха VIII». Присяга «составлена столь ловко,
что никто не может выразить ненависть к измене королю и
объявить себя его верным подданным в мирских делах, не
будучи коварно принужден отрицать главенство апостоли-
ческого престола...»1.
На папские бреве и послание Беллармино Иаков I отве-
тил, опубликовав под покровом анонимности в 1607 г. кни-
гу «Тройной клин для тройного узла». 27 февраля 1608 г.
он направил ее французскому послу Ла Бодери, настаи-
вая, что эта книга соответствует всегда высказывавшимся
1 Цит. по: The Political Works of James I... P. 82-83.
214
Некоторые условия убийства Генриха IV
галликанским доктринам, и утверждая, что присяга требо-
вала только подчинения в мирских делах. И поэтому мно-
гие английские католики ее дали.
На анонимное издание короля Беллармино ответил под
именем своего капеллана Маттео Торто. Он обвинял Иако-
ва I в искажениях текстов, в подтасовке фактов, во лжи1.
Иаков I отбил удар, выпустив в феврале 1609 г. второе,
исправленное издание книги. Его теоретики Баркли и Уидд-
рингтон в том же году стали развивать его мысли дальше.
Генрих IV оказался в большом затруднении. Он не поте-
рял надежды убедить Иакова эффективно поддержать вра-
гов Габсбургов — голландцев, протестантов Германии — или
даже вовлечь его, официально заключив союз, в некое по-
добие лиги, направленной против Габсбургов. Он не хотел
вызывать недовольство английского короля, но и не мог и
открыто встать на сторону последнего, чтобы не оттолкнуть
папу, французских «добрых католиков», а то и умеренных
галликанцев. Он лавировал. Он уговаривал Иакова I не вы-
пускать чрезвычайных законов против католиков, но тот
все же 27 мая 1609 г. опубликовал их. В апреле 1609 г. в
письме к папе он посоветовал не отвечать на второе из-
дание «Тройного клина для тройного узла», не позволить
отвечать на него и другим, замять дело. Папа этому не внял.
В ноябре 1609 г. он велел Беллармино написать новое опро-
вержение и напечатать вместе с предыдущим, на этот раз
под своим именем. Тогда Генрих IV распорядился издать
суровый ордонанс против книги Иакова I, но в то же время
запретил распространение обоих ответов Беллармино и по-
зволил ввезти во Францию «Тройной клин для тройного
узла». Более того, он согласился выступить посредником
между Иаковом и Святым престолом. Он передал в Рим
от имени английского короля, что Иаков I готов признать
папу первым епископом и духовным главой церкви, если
папа откажется от права низлагать королей. Французскому
1 Roberto Bellarmino. Responsio. Cologne, 1608.
Генрих IV — тиран
215
послу де Бреву, представившему папе 18 августа 1609 г. это
предложение, тот дал лишь такой ответ: если бы он согла-
сился на просьбу Иакова I, его бы самого сочли еретиком.
При виде такой снисходительности Генриха IV к Иакову
«добрые католики» могли счесть Генриха другом еретика и
врагом Святого престола, а может быть, даже другом ереси
и врагом католической веры.
Почти в то же время, когда разворачивались эти события,
вспыхнул серьезный конфликт между папой и Венецией.
В Венеции все считали, что государство должно стоять вы-
ше церкви. Принят был такой девиз: «Сперва венецианцы,
потом христиане». Леонардо Донато, став в конце 1605 г.
дожем, провозгласил, что житель города рождается вене-
цианцем и лишь после крещения делается христианином, а
поэтому он прежде всего имеет обязанности перед родиной
и только потом перед церковью. К тому же дож склонялся
к протестантизму. В Светлейшей республике царило некое
«венецианство», аналогичное галликанству. Верховенство
государства распространялось и на церковь. Патриарха и
епископов назначала Синьория. Она не допускала церков-
ников к официальным должностям. Она надзирала за жиз-
нью клириков и монастырей. Клирики были подсудны свет-
ским судам. Церковная собственность была ограничена.
Следуя в том же направлении, сенат Венеции законом от
10 июля 1604 г. предписал испрашивать его разрешения,
прежде чем закладывать монастырь, церковь или больни-
цу; законом от 26 марта 1605 г. он постановил, что без его
дозволения никакое недвижимое имущество не может быть
передано духовным лицам, ни путем продажи, ни по дарст-
венной, ни по завещанию. Наконец, в нарушение неприкос-
новенности, на которую претендовала церковь, по двум уго-
ловным делам были арестованы один каноник и аббат Пер-
везы, заключены в тюрьму и отданы под суд Совета десяти.
Папа Павел V потребовал отмены обоих законов и пере-
дачи ему арестованных церковников. 10 декабря 1605 г. он
осудил оба закона и процесс над двумя духовными лицами.
216
Некоторые условия убийства Генриха IV
Дож Леонардо Донато отказался давать какое-либо удовле-
творение. 17 сентября 1606 г. папа объявил: если в течение
двадцати четырех дней Венеция не уступит, на ее террито-
рию будет наложен интердикт.
Венеция заявила, что она «полна решимости жить по-
католически и защищаться». Она утверждала, что спор от-
носится не к сфере духовных дел, то есть религии, а лишь
к сфере мирской — к юрисдикции. Папа в этом деле по су-
ществу претендовал на светскую власть. Конфликт не был
чисто венецианским: в Венеции папа посягал на права всех
государей. Венеция обратилась за консультациями к юри-
стам в Падуе, Милане, во Франции, в Испании и назначила
духовным советником богослова и официального эксперта
по каноническому праву, монаха-сервита фра Паоло Сарпи.
А Сарпи с 1588 г. изучал галликанство. Он поддерживал
переписку с французскими юристами, которые напитали
его галликанскими идеями. Он восхищался галликанцами
как защитниками вселенской церкви и считал, что, если
итальянцы сохранили какую-то свободу, они этим всецело
обязаны Франции. Его не обошли и протестантские влия-
ния. Он переписывался с французским протестантом Гроло
де Лилем. Он имел частые сношения с англиканским пасто-
ром Беделлом, капелланом английского посла в Венеции
Уоттона, а последний видел в нем протестанта. В 1606 г.
Сарпи опубликовал «Рассуждения о запретах его святей-
шества папы Павла V» и, в соавторстве с другими офици-
альными богословами, «Трактат об интердикте». За ними
последовало еще много работ. Представления Сарпи совпа-
дали с галликанскими, а во многом и с представлениями
Иакова I. Прежде всего Сарпи провозглашает взаимную не-
зависимость духовного и светского. «Бог создал в мире две
власти, одну — духовную, а другую — светскую, и каждая
из них является верховной и не зависит от другой. Одна из
них — это церковное учреждение, другая — политическое
управление. Заботу о духовной власти Он вверил апостолам
и их преемникам, о светской — государям таким образом,
Генрих IV — тиран
217
чтобы одни не могли вмешиваться в то, что касается дру-
гих». Таким образом, Сарпи провозглашает суверенитет
государей и, в частности, дожа Венеции в сфере мирского.
В мирских делах дож не признает над собой никого, кро-
ме Божественного Величества. Отсюда следует, что «папа
не властен ни отменять законы государей, относящиеся к
мирским делам, ни отбирать у государей их государства, ни
освобождать подданных от повиновения государям». Папа
непогрешим только в вопросах веры и при некоторых усло-
виях. «Понтифик должен считаться непогрешимым толь-
ко в случаях, когда Бог даровал ему Свою божественную
поддержку. Некоторые современные доктора говорят, что
это бывает лишь в делах, необходимых для веры, причем
когда он использует средства, угодные Богу и одобренные
церковью». Значит, когда понтифик провозглашает запре-
щения, отлучения, интердикты, докторам позволительно
рассматривать вопрос, имеет ли место «clave errante vel non
errante». Когда они доказали государю, что отлучение не-
законно, государь может воспрепятствовать его осущест-
влению. К тому же выше пап стоят вселенские соборы, и
государь может апеллировать к будущему собору. Сарпи
обвинял папу, что тот стремится к тоталитарной власти:
«Non est primatus, sed totatus». Иезуиты делали из папы
«supradivinitas»1. В пределах своего государства государь,
в частном случае — дож, располагает полной мирской влас-
тью над церковниками во имя общего блага: «Служители
церкви по божьему закону никоим образом не освобожде-
ны от подчинения светской власти, которая властна и над
их особами, и над их одеянием, хотя многие благочести-
вые государи, от Константина до Фридриха II, давали им
разные льготы... согласно требованиям времени и местным
обычаям... Несмотря на все льготы, государь имеет полную
власть над их особами и их имуществом, когда это диктует-
ся соображениями общественного блага». Таким образом,
1 Сверхбожество (лдтя.).
218
Некоторые условия убийства Генриха IV
папа не имел оснований требовать отмены обоих законов и
освобождения обоих церковников. Что касалось его интер-
дикта, он был недействителен1.
Опираясь на эти теории, венецианский сенат декрети-
ровал смертную казнь за подчинение папе. Венецианское
духовенство смирилось. Интердикт не соблюдался. Иезуи-
ты, капуцины, театинцы, считавшие интердикт законным,
были изгнаны. 14 июня 1606 г. против иезуитов был издан
особый закон. Он был равносилен их изгнанию из Венеции
навечно, потому что их возвращение обставлялось невы-
полнимыми условиями.
Испанцы подталкивали папу к войне с Венецией. Галли-
канцы, протестанты Германии и Голландии приняли сто-
рону Венеции и Паоло Сарпи. Генрих IV не мог позволить
разгромить Венецию — первое государство, признавшее его
легитимным королем, единственную итальянскую державу,
действительно независимую от Габсбургов. Он мобилизо-
вал армию в 24 тыс. пехотинцев и 4 тыс. всадников. Его по-
сол, обращенный протестант Френ-Кане, в декабре 1606 г.
предложил сенату Венеции спровоцировать вторжение гра-
убюнденцев в Миланское герцогство.
Но вести войну, особенно войну с папой, в тот момент
было слишком рискованно для Генриха IV. Он попытался
примирить всех. Сначала он попробовал добиться от папы
продления двадцатичетырехдневного срока. Когда ему это
не удалось, он предложил свое посредничество: он уверял,
что Венеция выдаст арестованных церковников, пусть не
самому папе, а ему, королю Франции, союзнику Светлей-
шей республики. Это меньше заденет самолюбие венециан-
цев. После этого Генрих IV передаст священнослужителей
папе. С другой стороны, он отправил к верховному понти-
фику кардинала де Жуайеза, чтобы добиться от того усту-
пок. С трудом соглашение было достигнуто. Венеция не
1 Luigi Emery. Religione et politica nella mente di Fra Paolo Sarpi //
Nuova Rivista storica. 1924. T. VIII. P. 304 et 443.
Генрих IV — тиран
219
отменила своих законов, и папа не настаивал на немедлен-
ном возврате иезуитов. Но Венеция и французский король
совместно потребовали отмены папских запретов, Венеция
отозвала протест против интердикта и выдала обоих цер-
ковников. 21 апреля 1607 г. кардинал де Жуайез передал
Венеции папское прощение.
Войны удалось избежать, но венецианская проблема
не была решена. Сохранялась возможность венецианской
схизмы, а то и обращения Венеции в протестантизм. Фран-
цузские галликанцы поддерживали Паоло Сарпи. Первый
президент парламента Ашиль де Арле, заместитель проку-
рора Луи Сервен, президент Огюст де Ту, связанные с про-
тестантами Гроло де Лилем и Дюплесси-Морне, заказыва-
ли или сочиняли памфлеты, направленные против папы и
иезуитов. Паоло Сарпи с 4 сентября 1607 г. продолжал пе-
реписку с французским юристом Жаком Лешасье, который
научил его большему, чем многие книги. Сарпи восстановил
связи с Беделлом и послом Уоттоном. Последний органи-
зовал у себя протестантские молебны, где присутствовали
венецианские дворяне. Он ввозил в Венецию книги, про-
пагандирующие протестантизм. Послы Венеции в Париже
Приули и Фоскарини тоже присылали протестантские кни-
ги. Итальянские юристы и богословы активно читали тру-
ды Иакова I, спорили о них, ценили их, восхищались ими.
Сарпи в январе 1610 г. почтил его титулом «премудрый ко-
роль» и считал его «идеалом государя»1. Сарпи все больше
и больше склонялся к протестантизму. Шансы на то, что он
создаст в Венеции протестантскую общину, представлялись
очень высокими, когда 5 октября 1607 г. на него напали и
нанесли ему три удара кинжалом. В организации этого по-
кушения на убийство сенат обвинил папу и иезуитов. Но
Сарпи был человеком пера, а не человеком действия. Ког-
да в 1608 г. в Германии образовалась Протестантская уния,
1 А. С. Jemolo. Stato е Chiesa negli scrittori politic! italiani del Seicen-
to e del Settecento. Torino, 1914. In-8°. P. 18-19.
220
Некоторые условия убийства Генриха IV
Христиан Ангальтский всерьез возмечтал обратить Вене-
цию и сформировать вместе с новым протестантским госу-
дарством лигу, которая бы господствовала над альпийски-
ми перевалами и всеми военными коммуникациями Габс-
бургов. Но и его послу Доне, направленному в июле 1608 г.,
и посланцам Уоттона и «гугенотского папы» Дюплесси-
Морне, и Диодати — переводчику Библии на итальянский,
и пастору Дэвиду Лику, и всем агитаторам за союз проте-
стантской Венеции с Францией, Англией, Голландией про-
тив папы, во имя скорейшего разрушения Вавилона, о кото-
ром говорит Апокалипсис, Сарпи отвечал только выраже-
ниями симпатии к протестантизму и планами медленного,
скрытого, тайного, постепенного его внедрения. Диодати
перед своим отъездом в Венецию в октябре 1608 г. писал:
«Не думаю, что он когда-нибудь решится наделать шума»1.
Однако ученик Сарпи, Фульдженцио Миканцио, в пост
1609 г. начал читать проповедь, подготовленную вместе с
Беделлом, которая была столь двусмысленна, что, по при-
знанию нунция, точно указать в ней ошибки было трудно.
Но нунцию все-таки удалось обнаружить в ней тридцать
одно еретическое утверждение. Летом 1609 г. Христиан
Ангальтский ради укрепления уз между Светлейшей респу-
бликой и Протестантской унией послал в Венецию эмиссара
Г. Б. Ленка. Ленк беседовал с Уоттоном, Сарпи, Фульджен-
цио Миканцио. В марте 1610 г. он был официально признан
представителем Протестантской унии. Встал вопрос о пере-
даче командования венецианскими войсками Христиану
Ангальтскому, кальвинисту, или же лютеранскому князю.
Но Генриху IV не очень хотелось видеть Венецию проте-
стантской или слишком тесно связанной с протестантами.
Он опасался, что, если европейские протестанты получат
столь сильное подкрепление, ими будет еще трудней мани-
пулировать. С другой стороны, партии сторонников протес-
тантов в сенате была не очень по вкусу политика Генриха,
1 Luigi Emery. Religione etpolitica... P. 454.
Генрих IV — тиран
221
пытавшегося втянуть Венецию в войну с Габсбургами. По-
этому Генрих IV решил нанести смертельный удар этой
партии. Когда письмо Диодати от 8 мая 1609 г. попало в его
руки, он переслал его в Венецию, где оно было прочитано
при всем сенате. Интриги Сарпи и Фульдженцио Микан-
цио были разоблачены. Никодемиты в сенате больше не
посмели проявлять активность. Сенат запретил Миканцио
с 1610 г. продолжать проповеди. Папа Павел V поблагода-
рил французского короля собственноручным письмом.
Кто осмелится утверждать, что гибкая, тонкая, учитыва-
ющая ситуацию и возможности политика, которую прово-
дил Генрих IV, не отвечала лучше всего интересам Франции,
а может быть, даже интересам католицизма? Нужно было
примирять противоположности и удерживать в равновесии
враждебные друг другу силы. Может быть, Генрих был бо-
лее искренним римским католиком, чем считали «добрые
католики». Может быть, в беседе с Ледигьером 17 октября
1609 г. в Фонтенбло он выразил свои сокровенные мысли:
«Он (Генрих IV) знал, что люди [протестантской] религии
сетуют на то, что в интересах короля желать их обращения;
но он отвечал, что может обладать по меньшей мере такой
же свободой, как пасторы и прочие [приверженцы] так на-
зываемой реформатской религии, каковые все дни желают,
чтобы католики обратились в их религию. Что как король
и как частный человек он имеет два желания: как частный
человек он желает, чтобы во всем государстве была лишь
одна религия; как король он желает того же, тем не менее
умеет собой управлять и даже использует тех и других там,
где нужно...»1. Генрих IV хотел бы торжества одного като-
лицизма, но считал себя обязанным давать возможность
католикам и протестантам жить вместе в одной стране.
Но как могли судить об этой политике и ее авторе ради-
кальные католики, ставящие выше всего интересы католи-
цизма, спасение души и воспринимавшие это спасение до
1 Yve La Briere. Edit de Nantes // Etudes. 1904. T. XCIX. P. 58-63.
222
Некоторые условия убийства Генриха IV
крайности однобоко? Разве король упорно не противился
публикации решений Тридентского собора? Разве он, осу-
ществляя назначения на церковные должности, не нарушал
декреты? Разве он не пытался постоянно помочь Иакову I —
еретику и врагу папы? Разве он не помешал верховному
понтифику подавить сопротивление Венеции — государства
схизматического, склонного к ереси, враждебного папе?
Разве он не позволял галликанцам поддерживать Иакова I
и Паоло Сарпи? Разве тем самым не выявилось, что повсю-
ду и всегда король играл на руку еретикам и схизматикам,
в ущерб примату верховного суверена? Его атака на друзей
протестантов в Венеции? Но ведь в этом были замешаны
личные интересы! Разве не следовало из всего этого сделать
вывод, что его обращение было всего лишь притворством
и объяснялось то ли желанием служить протестантизму,
то ли неумеренной жаждой власти? Что в глубине души он
остался еретиком, а может, и хуже — равнодушным к ре-
лигии, прагматичным атеистом, который заботился только
о самом себе, которого волновали лишь воздаваемые ему
почести, слава, выгоды? Разве, таким образом, данное ему
отпущение грехов не утрачивало силу? А значит, разве не
были иллюзорными его права на корону? Не был ли нетер-
пимым позором тот факт, что престол Франции незаконно
занимает этот еретик, а может быть, и отступник? Разве в
его лице подданные не имели дело с тираном-узурпатором?
Разве не было долгом всякого «доброго католика» избавить
от него королевство и христианский мир, который он вел к
религиозному упадку, к погибели для душ, избавить, если
надо, путем убийства — в данном случае рекомендуемого и
похвального, которое было бы в сущности казнью? Вот как
думал Равальяк и все «потенциальные Равальяки».
5. Генрих IV и социальные вопросы
Династическая проблема, вопрос искренности королев-
ского обращения и достоверности отпущения ему грехов,
Генрих IV — тиран
223
решить которые мы пытались при помощи рассмотрения
внешней и религиозной политики Генриха IV, для «доб-
рых католиков» разрешались следующим выводом: «Ген-
рих IV — тиран-узурпатор», что дает нам меньшую посылку
нашего силлогизма. Следовательно, в силу большей посыл-
ки: «Убить тирана-узурпатора вправе любой» всякий «до-
брый католик» вроде Равальяка мог считать себя свобод-
ным от обязанности соблюдать пятую заповедь Бога «Не
убий» и правомочным поразить тирана. Таким образом, мы
решили поставленную перед нами проблему коллективной
психологии и на том могли бы остановиться. Читатель пой-
мет, с какой радостью я бы так и сделал. Но представляется
нужным бегло обозреть другие действия Генриха IV, кото-
рые по своей природе могли укрепить его противников в
убеждении, что он тиран, хотя сами по себе эти действия
могли аттестовать его только как «тирана по действиям»,
убивать которого непозволительно, против которого есть
законное право восстать при условии, что восстание воз-
главят люди, обладающие официальной властью: князья,
должностные лица, сеньоры.
Фискальная проблема
Первый вид действий, по которым Генриха IV можно
было расценить как «тирана по действиям», — это меры,
принимавшиеся для решения фискальной проблемы. Управ-
ление финансами со стороны Генриха и со стороны Рони,
ставшего в 1606 г. герцогом де Сюлли, члена Финансового
совета с 1596 г., несомненно, главного советника Генриха IV
по финансовым вопросам с 1599 г., хотя суперинтендан-
том финансов он никогда и не был, могло повлечь за собой
обвинение в тирании. Добрую репутацию у историков их
действия заслужили благодаря двум достижениям: частич-
ной выплате иностранного долга, сделанного при Лиге, и
созданию казны Бастилии (Tresor de la Bastille). По дан-
ным Сюлли, все долги государства по состоянию на 1599 г.
224
Некоторые условия убийства Генриха IV
составляли 296 620 252 ливра 6 су 2 денье. По мнению со-
временников — около 200 миллионов. Из этой суммы Фран-
ция была должна 68 682 052 ливра 6 су 2 денье иностран-
ным государствам: Англии — 7 370 800 ливров, швейцар-
ским кантонам — 35 823 477 ливров 6 су 2 денье, князьям
и городам Германии — 14 689 834 ливра, Нидерландам —
9 275 400 ливров, Тоскане — 3 522 541 ливр. Именно чтобы
погасить часть долга Тоскане, Генрих IV и женился 5 октяб-
ря 1600 г. на Марии Медичи, получив 600 000 экю прида-
ного, из которых 350 000 экю выплачивалось наличными, а
на остальную сумму уменьшалась задолженность француз-
ского короля. Сюлли занялся сокращением внешнего долга.
Ему удалось выплатить значительные суммы. 30 сентября
1602 г. Франция заплатила голландцам 3 600 000 ливров.
В 1607 г., по утверждению Сюлли, он выплатил швейцар-
цам 17 350 000 ливров. В действительности он передал им,
вероятно, всего девять миллионов ливров. Но он восполь-
зовался тревогами своих кредиторов, чтобы заключить
выгодные соглашения, или «partis», с деловыми людьми,
«partisans», которые за изрядный барыш брались убедить
кредиторов принять незначительную часть долга в качестве
полной выплаты. Именно долги, погашенные таким обра-
зом, Сюлли засчитывает как реально выплаченные суммы.
Несмотря на этот вид банкротства, в 1610 г. он еще оставал-
ся должен иностранцам крупные суммы. В 1612 г. Франция
все еще должна была ежегодно выплачивать Флоренции по
100 000 ливров1.
В 1596 г. расход составлял 16 300 000 экю, приход —
10 300 000 экю, нормальный дефицит — 6 000 000 экю. Сюл-
ли постепенно сбалансировал бюджет, добился превышения
расходов над доходами и с 1604 г. мог регулярно произво-
дить отчисления в военную казну Бастилии. В начале 1610 г.
в Бастилии было около 5 миллионов золотом, в Главном
1 Louis Batiffol. La vie intime d’une Reine de France au XVIIе siecle:
Marie de Medicis. Paris, 1931. T. I. P. 22.
Генрих IV — тиран
225
казначействе (Tresor d’Epargne) — 7-8 млн наличными; это
были далеко не 41 254 000 ливров, в том числе 23 460 000
в Бастилии, как хвалится Сюлли в своих «Королевских
сбережениях», но все-таки средства в военной казне были
весьма приличными и очень нужными. К этому надо до-
бавить боеприпасы и снаряжение из Арсенала, где еще в
1611 г. в «большом зале для пушек» хранилось 86 орудий,
а в «галереях оружия» находилось еще 7000 пик, 3000 арке-
буз, 1500 мушкетов, 3000 стальных нагрудников, а также
артиллерийские боеприпасы и саперное снаряжение, после
того как оттуда в 1610 г. изъяли для Шампанской армии
3000 пик, 3750 мушкетов и 3000 нагрудников1.
По увеличению «чистых доходов» (revenants-bons) в
Главном казначействе, то есть сумм, которые давали вало-
вые поступления, включающие выплаты местных властей
и внесенные налоги, хорошо видны положительные резуль-
таты, достигнутые Сюлли:
1600 год - 10 542 817 турских ливров
1601 — 16118 516 турских ливров.
1602 — 19 365 429 турских ливров.
1603 — 21041 340 турских ливров.
1604 — 21 574 460 турских ливров.
1605 - 26 879 068 турских ливров.
1606 - 28 378 359 турских ливров.
1607 — 29 842 057 турских ливров.
1608 — 32 787 296 турских ливров.
1609 — 32 463 438 турских ливров.
1610 — 33 339 336 турских ливров1 2.
Несмотря на укрепление королевства, на рост благо-
состояния, на порядок, наведенный Сюлли в финансах,
нельзя не заметить, что для достижения этого результата
1 Paul Lecestre. Notice sur tArsenal royal de Paris jusqu’a la mort
d'Henri IV // Memories de la 5ос1ё1ё d’histoire de Paris et de l’Ile-de-
France. T. XLII. 1925. P. 262-264.
2 Приводится по изданию: Mallet. Comptes rendus de I’administra-
tion des finances du Royaume de France pendant les onze dernieres annees
du regne de Henri IV. Paris, 1789. In-4°.
226
Некоторые условия убийства Генриха IV
от подданных короля потребовались немалые усилия, что
вызывало жалобы и восстания. Позже, благодаря легенде,
созданной официальной пропагандой, французы стали вос-
принимать времена Генриха IV как золотой век, и когда во
время Тридцатилетней войны королевство задушили нало-
гами, его жители требовали, чтобы подати были снижены
до уровня конца царствования Генриха IV. При Генрихе IV
все они брюзжали, имея на то основания.
Впрочем, современники жаловались на ненужные рас-
ходы. Агриппа д’Обинье квалифицирует Генриха как «из-
рядного скрягу» (ladre vert); флорентийский резидент за-
являет: «Его скупость отвратительна»; его историк Дюплеи
говорит нам: «Он и вправду проявлял излишнюю прижи-
мистость». Что до Сюлли, то его отказы в деньгах создали
ему у послов и придворных репутацию «скотины», «живот-
ного», «мужлана». Но все это — инсинуации раздосадован-
ных дворян. На самом деле Генрих IV тратил много денег.
Он играл по крупному, просадив за один вечер в 1600 г.
24 тысячи экю1. Это была его давняя привычка. Бассом-
пьер сообщает нам в мемуарах за 1608 г., «что он исполь-
зовал фишки на 50 и на 500 пистолей, чтобы одновременно
можно было держать в руке более 50 тысяч пистолей в та-
ких фишках...». Появление при дворе сильного и ловкого
игрока было событием. Король проигрывал сотни тысяч
ливров1 2. Дорого стоили и любовные слабости короля. Это
была не та ситуация, что с Марией Медичи, — он не пла-
тил только за свой счет. За девять лет, за которые королева
родила от него шесть детей, у него родилось пять бастардов
от Генриетты д’Антраг, от Жаклин дю Бюэй и от Шарлотты
дез Эссар. Генриетту д’Антраг он сделал маркизой де Вер-
ней, Жаклин дю Бюэй — графиней де Море, Шарлотту дез
Эссар — графиней де Роморантен. Все три обошлись дорого.
1 Sully. Economies royales. Editions des Trois V verts. II. P. 31.
2 Francois de Bassompierre. Memoires. S.N.F. T. I. P. 200. Аппёе
1608.
Генрих IV — тиран 227
На Генриетту д’Антраг понадобилось особенно много до-
брых «каролюсов». Фавориток королю было недостаточно,
он не пропускал ни одной мимолетной птички, и тексты
сохранили недвусмысленные следы его признательной ще-
дрости: «15 000 экю для Нери, этой прекрасной девицы».
Другие расходы, необходимые сами по себе, потому что
обеспечивали королю верность дворян, державших провин-
ции в повиновении короне, в глазах далеких от этой поли-
тической проблемы современников выглядели совершенно
ненужными и скандальными. Дома короля и королевы, при
которых придворные чины служили «поквартально», то
есть триместр в году, чаще всего уезжая на остальную часть
года в свои сеньории, куда привносили дух двора, казались
бесполезными прорвами. При Генрихе III дом короля на-
считывал 1725 человек. Генрих IV сохранил из них 1517, а
расходы возросли с 300 тыс. ливров в 1600 г. до 400 тыс. в
1609 г. А вот Людовик XIII, король по-настоящему эконом-
ный, оставил только 1132 человека, а расходы, поднявшие-
ся в 1620 г. до 704 тыс. ливров, с 1622 г. вновь снизились до
400 тыс. ливров. Поскольку к тому времени все цены возрос-
ли, можно считать, что Генриху IV могло бы хватить 200 тыс.
ливров на содержание своего дома. Не жалела денег и Мария
Медичи. Затраты ее дома достигли в 1609 г. 541 439 ливров.
Ее долги за содержание ее дома к 1610 г., перед смертью
короля, дошли до суммы 1 507 000 ливров.
Дворяне были недовольны, хотя король раздавал в год
более двух миллионов пенсий, в основном достававшихся
им, и эти дары в 1600 г. превзошли сумму 500 тыс. ливров,
в 1606 г. составляли более полутора миллионов ливров, в
1609 г. — 1700 000 ливров1.
Не забудем о расходах на престиж, о монархическом
градостроительстве, о Королевской площади, заложенной
в 1605 г., о Новом мосте, законченном в 1606 г., о монар-
1 Roland Mousnier. Venalite; des Offices... P. 407-408. — Louis Batif-
fol. La vie intime... T. II. P. 151-162.
228
Некоторые условия убийства Генриха IV
хической литературе, о Малербе, приглашенном в Париж в
1605 г.1
Но прежде всего вызывали недовольство фискальные ме-
ры как таковые, лучше известные и ощутимые более непо-
средственно.
Король простил своим подданным недоимки по талье до
1597 г. включительно. В 1599 г. он сократил талью с 18 млн
турских ливров до 16 230 437, в 1600 г. — до 14 564 308 лив-
ров, в 1602 г. — до 13 541 453 ливров. Впоследствии она не-
много поднялась. В 1609 г. она возросла до 14 295 000 лив-
ров. В то же время были предприняты усилия по лучшей
раскладке этого налога. Именно ради этого был выпущен
эдикт 1600 г. о талье. Историки восхваляли это снижение
основного прямого налога, накладываемого на простолю-
динов или, на землях реальной тальи, на владельцев недво-
рянских земель, недостаточно обращая внимание на то, что
оно компенсировалось созданием других налогов, тяжелых
для простого народа, и что каждая такая мера плодила не-
довольных.
Талья была налогом, взимаемым по долевой ставке, то
есть, например, приход должен был выплатить некую сум-
му, которая раскладывалась на податных людей в соответст-
вии с их видимой платежеспособностью. Если кто-то из пла-
тельщиков исключался, его доля перекладывалась на дру-
гих. А ведь во время волнений многие стали носить оружие.
Усвоив дворянский образ жизни, они пользовались этим,
чтобы претендовать на дворянские привилегии и на осво-
бождение от тальи. Король решил облегчить участь прочих
податных, заставив этих людей вновь платить налог. Статьи
25-28 эдикта 1600 г. предписывали рассматривать как дво-
рян лишь тех, кто мог доказать, что его дед, отец и он сам
всегда занимались лишь воинской профессией и никогда не
были причастны к делам, недопустимым для дворянства, как
1 Roland Mousnier. Eage classique // Histoire de France, Edit. Larous-
se. T. I. 1954. P. 430-432.
Генрих IV — тиран
229
ремесло или торговля; что же касается простолюдинов, слу-
живших в ордонансовых ротах, то они будут по-прежнему
освобождены от тальи, если докажут в палатах косвенных
сборов, что служили двадцать лет и все еще служат или, ес-
ли оставили службу, — что прослужили двадцать пять лет1.
А во время смут было утрачено или сожжено столько
документов, что настоящим дворянам или старым солдатам
было трудно подтвердить свои реальные права. Их застав-
ляли платить талью, и они делали вывод, что их заслуги
презрели, что неблагодарный король обирает и тираниче-
ски угнетает их.
Король, придя в отчаяние от финансового положения,
созвал в 1596 г. в Руане ассамблею нотаблей. Ассамблея ему
посоветовала обложить налогом в су на ливр все продоволь-
ственные и прочие товары, поступающие в укрепленные
города, кроме зерна, чтобы не поднялась цена на хлеб —
главный продукт питания народа. Ассамблея рассчитывала
получить от этого косвенного налога 7 миллионов в год1 2.
Эдикт был издан и утвержден в Палате косвенных сборов
30 марта 1597 г. Новый косвенный налог был назван «пан-
картой» [pancarte, буквально «афиша», «плакат»], потому
что Королевский совет, чтобы избежать расчетов, составил
то, что позже назвали таблицей расчета сумм соответствен-
но виду и количеству товара, «как, например, за мюид вина
столько-то, и так же для других товаров». Идея состояла
в том, чтобы часть финансового бремени деревни пере-
ложить на города. Но результаты не оправдали ожиданий.
Мало того что города оказали яростное сопротивление, но
к ним присоединились и деревни, потому что новый закон,
вызывая повышение цен, наносил ущерб сбыту сельских
продовольственных товаров и изделий в городах. Еще хуже
было в привилегированных провинциях, где всякий новый
1 Isambert. Recueilgeneral des anciennes loisfrangaises. T. XV. P. 226.
2 Raymond Charlier-Meniolle. UAssemblee des notables tenue a Rouen
en 1596. These. Rouen, 1911. In-8°. P. 46 et suiv., 91-93.
230
Некоторые условия убийства Генриха IV
налог воспринимался как «габель» и где при одном имени
«габели» все — дворяне, чиновники, купцы, ремесленни-
ки, землепашцы — раздражались и дружно поднимались
в защиту привилегий, «вольностей» провинции. В Пуату,
Онисе, Сентонже, Лимузене, Перигоре, Керси и Гиени не
нашлось откупщиков, чтобы взимать су на ливр. В Пуатье
государственный советник Дамур, прибывший организо-
вать сбор новой подати, в мае 1601 г. был вынужден бе-
жать от восстания. В 1602 г. поднялся Лимож. Вместо семи
миллионов панкарта принесла 1 563 594 ливра. Пришлось
ее отменить королевской декларацией от 10 ноября 1602 г.
Но, чтобы заменить ее, Сюлли был должен повысить на
450 тыс. ливров откупную сумму габели, бремя которой ле-
жало прежде всего на крестьянах Парижского бассейна, на
450 тыс. ливров — талью, а от городов и поселений, свобод-
ных от тальи, потребовать контрибуцию в 400 тыс. ливров.
Наконец, король попытался устранить недовольство, вы-
званное ростом цен и нехваткой золотой и серебряной мо-
неты. Драгоценные металлы поступали из Испании. Но во
время гражданских войн французский экспорт в Испанию
намного уменьшился. Поэтому во Францию стало посту-
пать меньше испанского золота и серебра. Помимо того,
государственные банкротства Испании в декабре 1596 и
марте 1597 гг., запрет вывозить из нее серебро вызвали во
Франции резкое вздорожание серебра и особенно золота1.
Золото и серебро прятали или вывозили. Голландские, фла-
мандские, немецкие купцы разъезжали по западным облас-
тям, по долинам Соны и Роны, предлагали за золотое экю-
су, которое по эдикту 1577 г. имело фиксированную стои-
мость 60 су, — 63, 64, 65 су в низкопробных иностранных
серебряных монетах, французские серебряные монеты из
биллона, то есть сплава серебра с медью, или медные лиар-
ды, и увозили золотые и серебряные монеты за рубеж.
1 Franck С. Spooner. EEconomie mondiale et les frappes monetaires
en France (1493-1680). Paris, 1956. In-8°. P. 176-180.
Генрих IV — тиран
231
Им было тем выгодней вывозить золото из Франции,
что в большинстве зарубежных стран было принято соот-
ношение цен на золото и серебро как 1:12, а во Франции
оно составляло 1:11,75. Таким образом, за французскую зо-
лотую монету за границей можно было получить больше
серебра, чем во Франции. Поэтому продавать французские
золотые монеты за границу было выгодно.
Поскольку коммерческая цена золота и серебра была вы-
ше официальной, и сами французы были заинтересованы
продавать свои монеты мастерам золотых и серебряных дел,
которые отправляли их в переплавку.
Из-за исчезновения золота становилось особенно тяже-
ло торговцам и банкирам. Исчезновение серебра затрудня-
ло жизнь простонародья и операции королевских сборщи-
ков налогов, потому что налоги выплачивались в серебре и
биллоне, и за мелкие повседневные покупки тоже платили
биллоном. Пришлось чеканить монеты из биллона с мень-
шей долей серебра и медные монеты. Но там, где торговец
удовлетворился бы шестьюдесятью биллоновыми су, когда
столько стоило золотое экю, теперь он требовал шестьдесят
пять, потому что столько стало стоить экю, и даже боль-
ше, поскольку считать и перевозить биллон было сложнее.
Иначе говоря, имели место инфляция и рост цен.
Эти явления усугублялись тем, что фактически сущест-
вовало два вида монет. Была счетная монета, чисто идеаль-
ное понятие, денежной единицей которой был турский ливр,
никогда не чеканившийся в твердой монете и не соответ-
ствовавший какому-то неизменному количеству драгоцен-
ного металла. И были монеты реальные, золотые, сереб-
ряные, биллоновые, стоимость которых король назначал в
счетных монетах. Генрих III рассчитывал обуздать спеку-
ляцию и рост цен. Ордонанс от сентября 1577 г. запрещал
вести счет в ливрах и вводил в качестве денежной единицы
экю-су, для которого устанавливалась стоимость 60 турских
су. Декларация от 24 мая 1601 г. подтверждала ордонанс
1577 г. Но этот ордонанс, изданный ради запрета счетной
232
Некоторые условия убийства Генриха IV
монеты, в то же время сохранял и использовал ее. При-
шлось считать в долях экю и чеканить соответствующие
монеты. В реальности все продолжали считать в ливрах и су,
рассматривая экю как переменное количество су и ливров.
Тогда в сентябре 1602 г. король выпустил эдикт в Мон-
со. Расчеты в экю отменялись, и восстанавливались расче-
ты в ливрах. Вывоз золота и серебра, а также биллона был
запрещен. Фиксировалась цена определенного количества
французских монет: например, экю-су должно было стоить
65 су вместо 60. Таким образом, это «повышение» цены
представляло собой девальвацию на 7,65%. Курс назначал-
ся по отношению к 18 иностранным монетам с фиксиро-
ванным весом: так, фламандский альбертинер, весивший
2 денье 6 гранов, равнялся 46 су, английский розенобль
весом в 6 полновесных денье — 7 ливрам 10 су, и т. д. Все
остальные монеты обесценивались, особенно иностранный
биллон. Должники могли рассчитываться в монетах, пере-
численных в эдикте, по их указанным стоимости и курсу:
тот, кто должен был 13 экю, мог отдать 12 золотых экю-су,
кто был должен 100 экю — 92 экю 20 су.
Эдикт был катастрофой для кредиторов, суммы долга
которым уменьшались на 7,65%. С этой точки зрения он
мог принести временное облегчение должникам казны —
податным людям, но это преимущество с лихвой перекры-
валось обесцениванием иностранного биллона и иностран-
ных серебряных монет, вес которых не дотягивал до уста-
новленного эдиктом. На что же народ, у которого таких
монет было в избытке, будет покупать хлеб и чем платить
налоги? Монетный двор в этой связи при регистрации огра-
ничил сферу применения эдикта и внес в него поправки. Он
допустил хождение дубля, очень распространенной билло-
новой монеты, и мелкого денье из чистой меди. Но посколь-
ку в таком случае золото и серебро имели преимущество
перед этими монетами, это опять подстегнуло инфляцию
и рост цен. Генеральные казначеи Франции в Туре по сво-
ей инициативе велели королевским сборщикам собирать с
Генрих IV — тиран
233
народа серебряные монеты по эдиктовой цене, не взвеши-
вая их, за исключением явно легких и обрезанных. Иначе
пришлось бы почти всех податных сажать в тюрьму. Ко-
роль превратил это решение в общий закон от 22 октября
1602 г., сроком на год, а потом продлил его действие до
30 июня 1604 г. Фактически эдикт 1602 г. остался мертвой
буквой. Монетная спекуляция, подорожание золота и се-
ребра в пересчете на счетную монету, инфляция и рост цен
продолжались. Простонародье роптало1.
С 1604 г. волнения в Керси, в Перигоре, в Лимузене, где
подстрекателями выступали гранды и протестанты, и это
удавалось им тем легче, что народ был раздражен королев-
скими налогами; походы, которые Генрих IV был вынужден
предпринимать против виконта де Тюренна, а потом про-
тив Седанского княжества, надежда на восстание морисков
в Испании, которое следовало поддержать, наложенный на
Венецию интердикт и перспективы интервенции в Италию,
события в Вальтеллине, планы участия в нидерландской
войне и аннексий во Фландрии и в Люксембурге, а может
быть, и аннексии Соединенных Провинций, уверенность
в явно неизбежном, после двенадцатилетнего перемирия,
прямом конфликте с Габсбургами вынуждали Генриха IV
форсировать вооружение, накапливать боеприпасы и воен-
ную казну, а значит, делать деньги из всего. Его финансовая
политика становилась жестче.
Особенно круто Сюлли обошелся с рантье. Большинство
последних получало ренту от парижской ратуши за счет ко-
ролевских доходов от валового сбора, от эда, от габели и
от налога с владений духовенства. К 1586 г. надо было вы-
плачивать ренту на капитал 44 634 000 ливров. Но выпла-
чивалась она очень нерегулярно. Выступая перед королем
26 апреля 1605 г., купеческий прево Парижа Франсуа Ми-
рон заявил, что с 1586 г. он выплатил недоимки только за
1 Fontanon. Les Edits et ordonnances des Rois de France. T. IL P. T17-
242. — Loys de Chabans. Raisons pour montrer que I’edit nouvellement
fait sur les monnaies estjuste. Paris, 1609. In-8°. BibL Nat., F. 46657.
234
Некоторые условия убийства Генриха IV
два с половиной года за счет валовых сборов и за четыре с
половиной за счет габели и десятины духовенства. Неопла-
ченные недоимки достигли суммы 60 760 000 ливров.
Подписчики не всегда честно вкладывали капитал, с
которого выплачивалась эта рента. С 1599 г. Сюлли рас-
порядился начать проверки, но полный масштаб эта дея-
тельность приобрела только в 1604 г. Была создана конт-
рольная комиссия. Однако сверх того Сюлли произвел
операцию, равносильную банкротству. Постановление Со-
вета от 17 августа 1604 г. практически прекращало выпла-
ту недоимок к концу 1604 г. и указывало, что с 1 января
1605 г. подлежать истребованию будут только очередные
платежи. Согласно «максимам» Сюлли все ренты, облада-
тели которых не смогут доказать с документами в руках,
что соответствующий капитал был полностью вложен, под-
лежали сокращению с двенадцатой доли (8,33%) до шест-
надцатой (6,25%), а с восемнадцатой (5,55%) до двадцать
пятой (4%)! «В Париже было большое возбуждение. Рантье
толпами шли к ратуше». 22 апреля 1605 г. купеческий пре-
во Мирон бросил Совету резкий упрек: «Тщетно стараясь
скопить деньги для короля, вместе с тем мы губим любовь
подданных к нему». Последние, обиженные, просили толь-
ко отмены постановления. Однако прево удержал горожан,
и за оружие они не взялись. К королю была направлена
депутация от города во главе с эшевеном де Грие. Король
объявил, что все останется, «как было», и что получатели-
плательщики рент будут платить «недоимки так, как было
принято».
Тем не менее Сюлли тайно продолжал операции по про-
верке. Он официально погасил многие недоимки по рен-
те по грошовым расценкам. Часть рент, капитал по кото-
рым нерегулярно выплачивался, он аннулировал. С 1607 г.
он начал выкупать ренты через посредство «партизан».
Во времена, когда кредиторы очень боялись возвращения
долга, потому что часто не знали, куда им вложить деньги,
Сюлли тем самым создал королю много врагов.
Генрих IV — тиран
235
С 1604 г. Сюлли все чаще прибегал к помощи «парти-
зан». Он старался отдавать на откуп как можно больше ко-
ролевских доходов, заботясь лишь об одном: чтобы сумма,
которую откупщик должен был выплатить королю, была
как можно выше. Откуп — это способ сбора налогов, удоб-
ный для государства и тяжелый для частных лиц: не только
потому, что получить барыш должен и откупщик, а еще и
потому, что почти невозможно помешать последнему и его
служащим злоупотреблять своими правами. Генриха IV и
Сюлли это не трогало. Им были поскорее нужны деньги,
пушки, порох, ядра.
15 мая 1604 г. Сюлли заключил с Жаном де Муассе
договор на сдачу в аренду всего эда по Франции, то есть
косвенных налогов, объединив их на первый раз в еди-
ный договор. Сюлли значительно повысил сумму аренды
за габель, соляной налог. Подняв стоимость мюида соли с
305 до 400 ливров, он в 1604 г. отдал с торгов в аренду
всю габель по Франции за 4 621 017 ливров, хотя руанские
нотабли ее оценивали в 2 658 650 ливров. В целом он вы-
ручил от габели 6 075 028 ливров, тогда как в 1597 г. она
принесла 3 416 376 ливров. Даже с учетом роста благосо-
стояния увеличение этих налогов не просто сводило на нет
для крестьянина преимущества от уменьшения тальи, а
ухудшало его положение. Лишь крестьяне Юго-Запада, из
«выкупленных», то есть не подлежащих обложению этими
налогами земель, оказались в выигрыше.
В 1604 г. Сюлли сдал в аренду все пошлины, или тамо-
женные сборы, королевства более чем за два миллиона —
это было вдвое больше, чем они давали при Генрихе III.
В декабре 1604 г. он впервые отдал на откуп Шарлю По-
ле страховой взнос за должности, названный с тех пор «по-
леттой», и публичную продажу должностей за 900 000 лив-
ров. Через год Бенинь Сольние дал за это целый миллион,
тогда как в 1600 и 1601 гг. «случайные доходы» (parties са-
suelles) принесли в целом всего 500 000 ливров, в том числе
150 000 ливров за продажу судейских должностей.
236
Некоторые условия убийства Генриха IV
Домениальные права короля к концу XVI в. подверглись
почти полному отчуждению. Сюлли в 1603 г. велел соста-
вить список договоров о продаже и отчуждении домениаль-
ных прав. В 1606 и 1607 гг. он начал большую кампанию
по выкупу королевского домена с помощью системы «par-
tis». С финансистами («партизанами») был заключен пять-
десят один договор («partis»), в том числе двадцать два в
1608 г. и двадцать пять в 1609 г. Система была все время од-
на и та же: «партизан» берет на себя выкуп домениальных
прав, рент, должностей; он пользуется, обычно в течение
шестнадцати лет, этими домениальными правами, рента-
ми, должностями либо налогами, назначаемыми сообраз-
но обстоятельствам на соль или на другие продукты пита-
ния; потом он возвращает домениальные права, ренты или
должности королю свободными от всех отягощений. А для
королевских подданных такие договоры были очень обре-
менительны. В Шампани, в финансовом бюро Шалона-на-
Марне, с 1607 по 1610 г. было заключено шесть договоров.
Они включали выкуп домениальных прав, рент, судебных
канцелярий, косвенных налогов — таких как право взимать
шесть денье на ливр при продаже каждого минота соли из
соляных амбаров Шампани, введенное эдиктом от января
1596 г. «Партизанами» были все старые знакомые: Шарль
Поле, Пьер Тирако, Инносан Дебуа, Жан Пошерон, Лоран
Фике, Никола Орклен. В течение двенадцати-шестнадцати
лет они могли пользоваться доходами от доменов, судеб-
ных канцелярий и податей, которые выкупали: получать
пять су на минот соли, продаваемой в Шампани, шесть де-
нье на ливр за счет тальи, шесть денье на ливр за каждый
минот соли, выручку от продажи должностей продавцов и
перекупщиков соли для розничной продажи и приемщи-
ков-сборщиков соли, облагаемой налогом. Все эти налоги
ложились на податных людей намного большим бременем,
чем было необходимо. Шарль Поле должен был выкупить
домениальные права и судебные канцелярии за 250 000 лив-
ров. Но он собирался нажить 500 000 ливров на залогах,
Генрих IV — тиран
237
сборах за должности и назначение жалований и 489 561 ливр
12 су на соли, а всего около миллиона. Другой договор, за-
ключенный на двенадцать лет, можно было бы выполнить
за шесть1. Почему условия были настолько кабальными?
Вероятно, потому, что этими договорами окупались аван-
сы, выданные королю для внешнеполитических нужд и для
приготовлений к войне.
Учреждение в январе 1607 г. судебной палаты для пре-
следования финансовых чиновников, повинных в растрате,
прежде всего с тем, чтобы путем полюбовного соглашения
добиться от них возврата денег, было недостаточной ком-
пенсацией1 2.
Король пытался всеми способами добиться от провин-
ций и городов более широкого участия в расходах государ-
ства и ради этого посягал на привилегии и вольности проме-
жуточных органов управления. В принципе провинции, где
еще сохранялись провинциальные Штаты, то есть ассамб-
леи представителей трех сословий — духовенства, дворян-
ства и третьего сословия, обсуждали с королем сумму их
вклада и вотировали ее. Но после того, как эти провинции
были поделены на финансово-податные округа (elections) с
финансовыми чиновниками, назначенными королем — рас-
пределяющими налоги (elus) и сборщиками налогов, ко-
роль не стеснялся игнорировать отказ Штатов. Именно это
регулярно происходило в Нормандии. В 1609 г. нормандцы
жаловались, что их «замучили партизаны, разорили чрез-
мерной тальей... податями и множеством эдиктов...»
В землях же провинциальных Штатов (pays d’Etats), где
сами Штаты распределяли и взимали налог с помощью на-
значаемых ими чиновников или комиссаров, в Лангедоке,
в Бретани, в Провансе, в Дофине, в Бургундии, король был
волей-неволей вынужден договариваться о компромиссе.
1 Albert Chamberland. Recherches critiques sur les reformes finan-
cieres en Champagne a I’epoque d'Henri IV et Sully. Reims, 1902. In-8°.
2 Bibl. Nat. Cinq-Cents Colbert, in-16, f° 434 r°.
238
Некоторые условия убийства Генриха IV
Но при любой возможности он вынуждал их покрывать
экстраординарные расходы, как в 1608 г., когда он заставил
Штаты Бургундии оплатить расходы на полицейские опе-
рации по борьбе с бандами грабителей и на снос укрепле-
ний, служивших для тех укрытием.
В городах король вел себя так же. Он домогался даров и
вымогал займы. Он заставил Руан и Пуатье участвовать в
финансировании коллегии иезуитов. Он добился от лион-
цев ремонта дороги между Лионом и Вьенном перед при-
ездом Марии Медичи, но позволил им выставить счет на
издержки. Он обязал Ренн за свой счет снести собственные
укрепления.
Таким образом, Генрих IV пытался поставить муници-
палитеты себе на службу. Он рекомендовал кандидатов для
избрания при помощи специальных письменных распоря-
жений (letters des cachet). При надобности он назначал их
сам и с помощью «настоятельного требования» заставил
избрать мэра Бордо, д’Орнано, губернатором Гиени. Когда
выбор ему не нравился, он его аннулировал. Он менял му-
ниципальные установления. В Лиможе после мятежа 1602 г.
он сократил число советников с двенадцати до шести, и из-
бираться они должны были уже не народным собранием, а
сотней горожан, которых бы назначали консулы с истека-
ющими полномочиями. На столь узкий состав избирателей
и небольшой муниципальный совет король всегда мог бы
воздействовать страхом, милостями или подкупом. В Лио-
не точно так же он заменил двенадцать консулов на одно-
го купеческого прево и четырех эшевенов. В Амьене мэр и
24 эшевена были заменены семью эшевенами, избранными
по бюллетеню для голосования в присутствии губернатора
Амьена из числа видных людей, «судейских, чиновников
короля и богатых купцов», в которое не входили «масте-
ровые» (mecaniques) и мелкие торговцы. Для этих семерых
король назначил первого эшевена.
«Во всех своих деяниях Генрих IV выказывает себя вра-
гом городских и провинциальных вольностей». Разумеется,
Генрих IV — тиран 239
по общеполитическим соображениям, но еще и по финан-
совым причинам король выходил за привычные рамки абсо-
лютизма и, посягая на свободы промежуточных органов
управления, сводя роль принцев крови к чисто декоратив-
ной, ограничивая власть губернаторов провинций, попирая
их права, при случае унижая их, как он дважды, в 1603 и в
1605 гг., поступил с герцогом д’Эперноном, командующим
пехотой, словно бы презирал традиционные установления
королевства, рвал связи вассальной и клиентской верности,
которыми так дорожили люди того времени, чтобы заме-
нить все это своей личной властью — всесильной, но холод-
ной и леденящей, властью закона и государства, которые он
воплощал.
До предела недовольство дошло после эдикта 1609 г. о
монетах. Монетная ситуация ухудшалась. В первые меся-
цы 1609 г. Генрих IV назначил комиссию из четырех го-
сударственных советников, «дабы услышать и принять во
внимание все мнения и замечания, каковые можно будет
высказать ради предотвращения таких неустройств, как
вздорожание и перемещение добрых и крепких монет из
его королевства». Комиссия, Государственный совет, Мо-
нетный двор изучили несколько проектов. В августе 1609 г.
эдикт был издан. Король обесценивал все иностранные мо-
неты, кроме простых, двойных и четверных испанских пи-
столей, которые девальвировались с 1 сентября 1610 г. Он
обесценивал также все легкие французские монеты, допус-
тив их хождение до 1 января и до 1 апреля 1610 г. в зави-
симости от веса. Он предписывал чеканить новые золотые
и серебряные монеты при соотношении цен между золо-
том и серебром 1:12 и впервые распорядился чеканить тур-
ские ливры в виде серебряных монет достоинством в один
ливр, половину и четверть ливра. Золотые монеты долж-
ны были называться анри (3 ливра), двойной анри и ливр
анри (12 ливров). Для золотого экю-су устанавливалась до
1 ноября 1610 г. стоимость 72 су, а после — 70 су. Прочие
имеющие хождение монеты сохраняли достоинство (prix
240
Некоторые условия убийства Генриха IV
de revaluation) согласно оценкам 1602 года. Запрещалось
повышать стоимость монет, дифференцировать их в зависи-
мости от степени потертости, вывозить золото, серебро, бил-
лон, в монетах или в другом виде, за пределы королевства1.
Таким образом, это была революция в монетном деле,
которая могла бы дать очень хорошие результаты, прежде
всего благодаря принятию соотношения 1:12 между золо-
том и серебром. Поскольку соотношение становилось та-
ким же, какое было общепринято за границей, спекуляция
золотом и его вывоз теряли смысл. Но именно Монетный
двор категорически воспротивился всякому изменению со-
отношения между золотом и серебром. Парижский парла-
мент, прислушавшись к его мнению, в сентябре 1609 г. отка-
зался регистрировать эдикт, и тот остался только на бумаге.
Он вызвал целую бурю сочинений в защиту и против него.
Монетные проекты короля вызвали очень живой от-
клик. «Всякий роптал на него, а особо мелкие торговцы,
которых так часто обирали, что все они только и ждали
какой-нибудь напасти. Более зажиточные и те, у кого в сун-
дуках были кое-какие деньги, говорили, что если король
ничего им не даст, то по крайней мере ничего и не отнимет;
и все вообще наговаривали на этих мелких тиранов и лю-
доедов, партизан — нет слова, которое бы нынче не звуча-
ло так неприятно для народа и так часто не вспоминалось
бы, как это... В то время (когда повсюду звучал ропот про-
тив эдиктов и новых налогов) г-н маршал д’Орнано, весьма
благородно и свободно, набравшись смелости благодаря
посту, на каковой его поставил Его Величество, и всеобщим
сетованиям французского народа, особенно жителей его
области и его губернаторства (Гиени), говорил с королем.
Так он сказал... что о короле повсеместно идет очень худая
молва и что во всей Гиени никогда так не злословили и не
1 Согласно сведениям г-на Барбиша: Bibl. Nat. Dupuy 89, fos
304-305; ms. fr. 4020, fos 422-426; 18503, fos 177-180 - последняя
копия относится, вероятно, к 1609 г.
Генрих IV — тиран
241
хулили даже покойного короля (Генриха III), как ныне по-
носят Его Величество и в больших компаниях, и в малых
(ибо он бывал и в тех и в других). Короче, что его отнюдь
не любят в его народе, каковой ропщет и сетует на непри-
вычно высокие сборы и подати, каковые что ни день воз-
лагают на него, более нетерпимые, безусловно, нежели те,
от коих народ страдал при покойном короле во время его
величайших войн и деяний...»1.
Видимо, талья была действительно очень тяжелой, а ко-
ролевское правосудие и сам король — достаточно строгими,
если дальнейший текст Летуаля соответствует истине: «...за
несколько дней до смерти короля жестокая и бесчеловечная
расправа из-за тальи с одной бедной женщиной из деревни,
у коей сержанты отобрали всё, а напоследок продали коро-
ву, каковая единственная и кормила ее и шесть ее малень-
ких детей, привела к печальному и чрезвычайному исходу:
придя в отчаяние, сия бедная женщина сначала повесила
шестерых своих детей, а потом повесилась сама. О сем во-
истину трагическом и ужасном деянии было рассказано ко-
ролю. А за день до смерти последнего брат сей несчастной,
бедняк, весь оборванный и в лохмотьях, бросился к стопам
Его Величества, дабы молить о правосудии; но король куда
как не выказал себя ни тронутым, ни взволнованным, а на-
против, резко оттолкнул и отбросил сего бедняка, молвив,
что все они канальи и что он желал бы, единственно, дабы
сотня их повесилась. После сей отповеди тот встал и, воз-
дев глаза к небу, молвил такие слова: коль скоро король не
желает воздать нам по справедливости, я убежден, что Тот
на небе, каковой есть Бог, воздаст мне и сотворит сие скоро.
На следующий день король был убит... Я не взялся бы за-
писывать сей случай, о коем вправду узнал лишь три месяца
спустя, если бы один из моих друзей, человек достойный
и почтенный, не узнал об этом от г-на Форена, гувернера
1 Pierre d’Lestoile. Memoires-joumaux... Т. X. Р. 5. Сентябрь 1609 г.;
рассказано Летуалю одним дворянином в ходе беседы.
242
Некоторые условия убийства Генриха IV
маркиза де Рони, каковой присутствовал при сем и нахо-
дился близ короля, когда все сие было сказано»1.
За все эти акты Генриха IV можно было считать «тира-
ном по действиям». В глазах богословов и исповедников
это оправдывало восстание под руководством авторитет-
ных лиц, но не убийство, совершенное первым встречным.
Так имеет ли этот вид тирании отношение к убийству Генри-
ха IV? Случаен ли тот факт, что Равальяк прибыл из Ангуле-
ма? Губернатором Ангумуа был герцог д’Эпернон, и неко-
торые историки находят свидетельства девицы д’Эскоман
и капитана де Лагарда достаточными, чтобы считать Ра-
вальяка приверженцем этого обиженного вельможи, а мо-
жет быть, и его орудием, не сознающим этого. Провинция
Ангумуа относилась к числу тех, которые приходили в вол-
нение, когда им навязывали налог на соль или какую-либо
иную «габель», и где восстания, чаще всего провоцируемые
сельскими дворянами в связи с тальей, накладываемой на
их арендаторов и испольщиков, либо в связи с пошлина-
ми на вино были частым явлением. Документы не позво-
ляют нам утверждать, что Равальяка особо интересовали
фискальный вопрос и связанные с ним политические во-
просы. Но из этого молчания было бы неблагоразумно за-
ключать, что они никак не повлияли на формирование его
убеждений.
Проблема должностей
В течение XVI века большинство обязанностей на офи-
циальной королевской службе стало должностями (offices),
то есть означало определенное положение в обществе, свя-
занное с исполнением конкретной служебной деятельно-
сти1 2. Это положение было высоким и зависело от ранга
чиновника. Самые важные должности позволяли обрести
1 Pierre d’Lestoile. Memoires-journaux... Т. II, I. Р. 617.
2 Roland Mousnier. Venalite des Offices... P. 629 и далее.
Генрих TV — тиран
243
дворянство, должностное дворянство (noblesse de fonction),
с титулованием и гербами. Полное право на потомствен-
ное дворянство с титулом рыцаря и обращением «мессир»
имели канцлер Франции, хранитель печатей, государствен-
ные советники, хотя они были всего лишь комиссарами по
королевской грамоте (commissaires a brevet), а не чиновни-
ками1, государственные секретари, докладчики прошений,
председатели верховных судов, а с титулом оруженосца и
обращением «месье» — секретари короля, королевского до-
ма и французской короны. Личное дворянство с титулом
оруженосца и обращением «месье» имели советники вер-
ховных судов, парламентов, счетных палат, палат косвен-
ных сборов и казначеи Франции, служившие в финансо-
вых бюро. Если в течение трех поколений дед, отец и сын
выполняли эти функции не менее двадцати лет и умерли,
находясь при должности, дворянство становилось потом-
ственным. Это должностное дворянство, на которое падал
отблеск королевского могущества, претендовало даже на то,
чтобы встать на один уровень со старинным дворянством
(gentilshommes), кичившимся своими гербами, с дворянами
шпаги, с родовитыми дворянами, чья родословная уходи-
ла в незапамятные времена. Эти притязания должностного
дворянства разделялись и поддерживались всеми чиновни-
ками: одни, как, например, судебные приставы, поступали
так потому, что отправляли свою должность под началом
этого дворянства, нуждались в его покровительстве и на-
ходились под его влиянием, другие, скажем, чиновники ба-
льяжей и сенешальств или финансовые чиновники, — по-
тому, что их должности были как бы ступеньками для со-
циального восхождения рода, которые могли привести к
должностному дворянству. Так, судейские чиновники фак-
тически составляли «четвертое сословие», сословие людей
1 Чиновник (officier) от комиссара (commissaire) отличался тем,
что должность чиновника была его собственностью, а комиссар
назначался королем. — Примет, перев.
244
Некоторые условия убийства Генриха IV
мантии, наряду с духовенством, дворянством и третьим со-
словием.
Дворян, сознающих свой приоритет в обществе, в осно-
ве которого лежали родовитость и шпага, это соперниче-
ство уязвляло. К должностным дворянам они питали лишь
презрение. «Это просто смешно». Их чувства хорошо выра-
жает один персонаж романа «Комическое жизнеописание
Франсиона» Шарля Сореля: «(Советники Судебной пала-
ты) — бог весть от какой напасти — зачастую становятся
под старость полусумасшедшими. Это... вероятнее всего, про-
исходит по двум причинам: во-первых, судейские — низко-
го происхождения и, следовательно, обладают погаными
душонками, а во-вторых, избегают порядочного общества,
дабы поддержать свою дурацкую важность, и посвящают
все свое время гнуснейшим кляузам, от коих еще более бал-
деют»1. И Бальзак писал Шаплену 20 декабря 1636 г.: «Я бес-
конечно уважаю особу нашего друга и страстно желал бы
их союза. Но... голова у барышни забита дворянскими пред-
рассудками... Отсюда... это презрение к буржуазии любого ро-
да, пусть даже она облачена в пурпур и восседает на цветах
лилий. Ее мать могла бы не замахиваться столь высоко и
более благосклонно отнестись к длинной мантии... (но)... ее
каждый день уговаривают многие приличные люди; и по то-
му настроению, в каком я оставил ее вчера, советник Боль-
шого совета для ее дочери не пара». Буржуазия! Вот чем
было все дворянство мантии для родовитого дворянина.
Оно обладало формальным титулом, но не «положением в
обществе». Слово «буржуа» использует и аббат де Шуази:
«Моя мать, происходившая из рода Юро де Лопиталя, ча-
сто говорила мне: „Послушайте, мой сын, ни в коем случае
не чваньтесь и помните, что вы — не более чем буржуа.
Я хорошо знаю, что ваши родители, ваши деды были до-
кладчиками прошений, государственными советниками; но
1 Цит. по: Сорель Шарль. Правдивое комигеское описание Фран-
сиона. Пер. Г. Ярхо. М., 1990. С. 134.
Генрих IV — тиран
245
поверьте мне, что во Франции признают одно только дво-
рянство — дворянство шпаги. Нация, состоящая из воинов,
связала славу с оружием*4»1.
Дворяне считали, что по праву рождения для занятия
официальных постов предназначены только они. Поэтому
особо страдали, когда их оттесняли от должностей. Как пи-
сал англичанин Р. Даллингтон в 1598 г. в своем «Очерке о
Франции»: «И очевидно, что это положение, когда в столь
прекрасной и обильной дворянством стране управляют го-
сударством и вершат все дела те, кто носит длинные ман-
тии адвокатов, прокуроров и дворян пера и чернил, тогда
как дворянство как таковое из-за отсутствия образования к
этому делу не привлекается, — прискорбно или по меньшей
мере невероятно»1 2. Но тем самым Даллингтон указывал и
существенную причину этого недопущения к официальным
должностям: невежество дворянства шпаги, усугубленное
тридцатью годами религиозных войн. Большинство авто-
графов дворян — детские каракули, написанные неумелым
почерком, с орфографией почти фонетической. Но была и
другая причина: расширение продажности и наследствен-
ности должностей.
Во Франции многие века существовала тенденция рас-
сматривать место на государственной службе как частную
собственность. Со времен Франциска I, особенно с 1522 г.,
государство, втянувшись в борьбу между Французским и
Австрийским домами, а потом в религиозные войны, начало
извлекать выгоду из этой тенденции. Король отдавал долж-
ности за деньги, продавая их или получая «безвозвратную»
ссуду. Король позволял своим чиновникам за твердую це-
ну уступать свои должности, т. е. отказываться от них в
пользу третьего лица, которому чиновник завещал или про-
давал должность. Король предоставлял своим чиновникам
за деньги право преемственности, т. е. право, продолжая
1 Roland Mousnier. Venalite des Offices... P. 505.
2 R. Dallington. Apergu de la France. P. 167.
246
Некоторые условия убийства Генриха IV
отправлять свою должность, назначить своего будущего пре-
емника, члена своей семьи или постороннего покупателя.
Практически должности распределялись таким образом в
виде приданого, наследства или товара между членами не-
большого числа семейств — владельцев должностей — и не-
большим количеством новых людей, достаточно богатых,
чтобы платить непомерную цену. Высокие должности были
недоступны не только дворянам, обедневшим вследствие
гражданских войн и дворянского образа жизни, но и често-
любцам из более низких социальных групп — адвокатам,
прокурорам, игравшим роль нынешних поверенных, нота-
риусам, медикам, купцам.
Свою роль должности сыграли во время религиозных
войн. Возникла традиция, широко распространившаяся в
следующем веке, когда принцы и гранды, вожди Лиги, доби-
вались сдачи городов благодаря магистратам из судейских
и губернаторам, получившим должности по их рекоменда-
ции. Разумеется, адвокаты, нотариусы, прокуроры, медики,
купцы, все буржуа, не допускаемые на королевскую службу,
вынужденные довольствоваться муниципальными должно-
стями мэров, эшевенов, заместителей мэров, секретарей,
адвокатов советов, приходских чиновников, а также про-
винциальными должностями секретарей и прокуроров-син-
диков советов провинциальных Штатов, бросались в ряды
оппозиции, добивались своего избрания в провинциальные
и Генеральные штаты, боролись с монархической центра-
лизацией, пытались добиться автономии провинций и рас-
ширить вольности городов, где они задавали тон. Они мас-
сами присоединялись к Лиге, следовали за Лотарингцами,
Генрихом де Гизом, а потом за герцогом Майеннским1.
За Лигой по религиозным убеждениям последовало и
немало королевских чиновников. Но в целом восстание ли-
теров приобрело форму борьбы социальных групп, дворян
и буржуа против должностного дворянства. В Бургундии
1 Roland Mousnier. Venalite des Offices... P. 63-71.
Генрих IV — тиран
247
адвокаты, прокуроры, нотариусы, купцы, буржуа, завидо-
вавшие чиновникам и служащим мэрий, воспользовались
восстанием, чтобы обложить тяжелыми податями владель-
цев важных должностей, должностных дворян, провести
обыски в их домах, захватить их переписку. Они делали
вид, что считают лигерских чиновников — родственников
наварристов — сообщниками последних, и особо третирова-
ли их. Буржуа-лигеры домогались должностей, пусть даже
принадлежащих лигерским чиновникам. В Париже Амле-
ну, адвокату Шатле, одному из Шестнадцати1, пообещали
должность генерального прокурора короля, принадлежав-
шую Моле, а самого Моле должны были повесить как «поли-
тика»1 2, подобно тому, как уже по наущению Амлена 15 нояб-
ря 1591 г. повесили первого президента парламента Бриссо-
на, советника Большой палаты Ларшера, советника Шатле
Тардифа. Штаты Бургундии, где тон задавали города, то
есть, в данный момент, адвокаты, прокуроры, нотариусы,
купцы, претендовали на то, чтобы герцог Майеннский3 вы-
бирал кандидатов для замещения должностей по их совету.
Майенн, которого Лига в 1588 г. признала генеральным
наместником королевства, платил должностями за предан-
ность. Многие адвокаты получили их.
Движение Лиги превращалось в коммунальную и про-
винциальную революцию. Мэры и эшевены посягали на
власть губернаторов, накладывали руку на государствен-
ные деньги, присваивали себе полномочия королевских
чиновников, облагали податями крестьян, формировали из
1 Комитет или Совет шестнадцати — форма самоуправления в
Париже, возникшая после «Дня баррикад» и бегства из столицы
Генриха III12 мая 1588 г. Название получила по числу тогдашних
парижских кварталов, направивших в Совет по одному представи-
телю. — Примет, ред.
2 «Политики» — представители политического направления во
Франции в период гражданских войн, противостоявшие Лиге и
поддерживавшие легитимную королевскую власть. — Примет, ред.
3 Брат герцога Генриха де 1йза, один из лидеров Лиги. — При-
мет. ред.
248
Некоторые условия убийства Генриха IV
них милицию, выбирали воинских командиров, принима-
ли командование над замками. Порой города объединялись
по провинциям и областям. Королевство разваливалось на
коммуны или федерации коммун. Что могло бы статься с
должностями и чиновниками? Всякая продажность была
бы упразднена. У городов, областей и провинций были бы
свои избранные функционеры. И ставленники короля, и
ставленники Майенна вновь растворились бы в народной
массе.
Аристократические планы Майенна не внушали дове-
рия чиновникам. Герцог, ведя переговоры с Генрихом IV в
апреле-мае 1592 г., требовал для себя и своих друзей губер-
наторских постов в Бургундии, Лионской области, Форе,
Божоле, для Немура — Прованс, для Жуайеза — Лангедок,
для Меркера — Бретань, для д’Аленкура — оба Вексена, для
Виллара — Нормандию, для д’Эльбёфа — Бурбонскую об-
ласть и Марш, для Лашатра — Орлеанскую область и Берри,
для д’Омаля — Пикардию, для Гиза — Шампань. Но что тог-
да осталось бы от юрисдикции и власти верховных париж-
ских судов? И разве в каждом губернаторстве не сместили
бы действующих чиновников, заменив их приверженцами
принцев и грандов?
Все старые чиновники ощутили опасность. Корпоратив-
ный дух и чувство социальной группы объединили всех чи-
новников, лигерских и наварристских, против притязаний
алчных аристократов-лигеров. Лигерские парламенты отка-
зывались принимать новых ставленников Майенна. Лигер-
ские чиновники упорно обращались с наварристскими как с
полноправными чиновниками. Когда один дижонский лигер
назвал президента парламента-наварриста «бывшим прези-
дентом», лигерские чиновники возразили: «Кто был пре-
зидентом, не может быть лишен этого звания». Лигерские
чиновники Бургундского парламента называли чиновни-
ков наварристского парламента «президентом и советника-
ми, ныне пребывающими в Сомюре». Наконец, постепенно
поняв, что сильный, «абсолютный» король и монархине-
Генрих IV — тиран
249
ская централизация необходимы, чтобы они сами обладали
властью и влиянием, лигерские чиновники бежали из ли-
герских городов, отказались от подрывной деятельности,
соединились с чиновниками-наварристами и воссоздали
вместе с ними чиновничьи корпорации, которые поправили
государственные финансы, восстановили систему управле-
ния, набрали войска и повели борьбу на стороне Генриха IV.
Те, кто остался в лигерских городах, становились умерен-
ными, колеблющимися, «политиками». Они «подготавлива-
ли» население и сдавали города королю. Чиновники, забо-
тясь о сохранении своих мест, внесли немалый вклад в воз-
вращение королевства своему королю. Победа Генриха IV
была победой чиновников, крупной должностной буржуа-
зии и должностного дворянства. Генрих был великим га-
рантом приобретенных мест и великим покровителем об-
щественных положений, связанных с выполнением госу-
дарственной службы и порождавших крупнейшие частные
состояния того времени. Поэтому, когда в 1596 г. нотабли
потребовали от него одновременно и постов для дворян,
и отмены продажности должностей, и упразднения клят-
вы в том, что имярек ничего не заплатил, чтобы получить
доступ к судейской должности, он все понял и попытался
лишь упразднить некоторые должности, чтобы повысить
значимость остающихся. То есть он пытался удовлетворять
чиновников при условии, что они будут хорошо ему слу-
жить. Это было соглашение между королем и должностным
дворянством в ущерб родовому дворянству и всей буржу-
азии, которая не служила. Это соглашение подкреплялось
ежегодным сбором.
Последним оплотом против фактической квазинаслед-
ственности должностей была оговорка о сорока днях. Кан-
целярия включала в гарантийные письма (lettres de pro-
vision), позволявшие уступать должность, такое условие:
«Если только уступающий еще остается в живых в течение
сорока дней после настоящей даты». Гарантийные письма
датировались днем, когда выплачивался сбор за уступку, и
250
Некоторые условия убийства Генриха IV
с момента выплаты сбора отсчитывались сорок дней. Но
поскольку сбор устанавливался Советом и его могли не
считать недели три или месяц, сорокадневный срок растя-
гивался до двух-трех месяцев. Таким образом, чиновники
не могли уступать должность на смертном одре. Иначе ко-
нец мог их настичь до истечения сорока дней и должность
утрачивалась для семьи. В те времена жестоких и внезап-
ных эпидемий, скоропостижных кончин от распростране-
ния инфекций риск был велик.
Поскольку король в 1597 г. отменил все права преем-
ственности, возместив их рентами, чиновники оказались
в более жесткой зависимости от оговорки о сорока днях.
Они были вынуждены прибегать к подлогам. Семья скры-
вала смерть чиновника и хранила его тело на ложе, засолив
его, «как поступают со свиньей». Семья одного президен-
та Тулузского парламента заплатила сбор за уступку через
двенадцать дней после смерти уступающего, семья одно-
го советника — через пять дней. Следовательно, им надо
было хранить тела сорок пять и пятьдесят два дня1. Иные
чиновники откровенно мечтали о чисто феодальном пожа-
ловании должностей. Адвокат-галликанец Жак Лешасье, с
которым впоследствии переписывался Паоло Сарпи, вы-
двинул один план, вероятно, вдохновленный Парижским
парламентом. По этому плану король должен был даровать
должности, жалуя одних дворянством и передавая им долж-
ность как фьеф, другим в виде цензивы. Чиновники бы вы-
полняли долг верности и получали права вассалов по отно-
шению к королю, сохранявшему «прямую» власть сеньора
над новыми фьефами и цензивами. Но чиновники имели
бы «полезную» власть сеньора, то есть право отправлять
должности и пользоваться их плодами, продавать их, дро-
бить, передавать по наследству, делить. Должности стали
бы настоящей собственностью. Они сделались бы полно-
стью наследственными и родовыми. Но только, коль скоро
1 Roland Mousnier. Venalite des Offices... P. 206-207.
Генрих IV — тиран
251
они предполагали исполнение государственных функций,
последние, став наследственными, родовыми вотчинами,
были бы распылены по частным владениям, а король бы
лишился их. Франция оказалась бы в ситуации, аналогич-
ной ситуации X века, с новыми всемогущими феодалами,
слабым государством и символическим королем1.
Поскольку Генрих IV нуждался в деньгах, он прислушал-
ся к предложениям одного «партизана», Шарля Поле, кото-
рые могли примирить желания чиновников и стремление
сохранить права короля и государства. 12 декабря 1604 г.
королевская декларация оповестила чиновников, что они
могут избавиться от правила о сорока днях. Если они будут
ежегодно платить страховой взнос — шестидесятую часть
стоимости, в которую Совет оценит их должность, — они
смогут впоследствии уступить ее, и если даже они умрут до
истечения сорокового дня, уступка останется действитель-
ной, и эту должность получит тот, кому ее предназначали;
должность либо ее стоимость, если чиновник уступит ее
постороннему, останется в семье. Наследственность долж-
ностей могла установиться окончательно. Страховой взнос
носил официальное название «ежегодного сбора». В оби-
ходе общество вскоре окрестило его «полеттой». Взима-
ние ежегодного сбора, сборов за уступку, продажа должно-
стей, вакантных или новых, были отданы на откуп Шарлю
Поле.
Ежегодный взнос придавал чиновникам уверенность. Он
имел огромный успех. В 1608 г. юрист Луазо своими глаза-
ми видел, с каким рвением чиновники выплачивают полет-
ту. «В начале января нынешнего 1608 г., в морозы, я, буду-
чи в Париже, однажды вечером вздумал заехать к одному
партизану ежегодного сбора за должности, чтобы побесе-
довать с ним на эту тему. В то время он был чересчур занят.
Я неудачно выбрал время. Я обнаружил в его доме большую
толпу чиновников, спешивших и толкавшихся, первый из
1 Roland Mousnier. Venalite des Offices... P. 558-559.
252
Некоторые условия убийства Генриха IV
которых вручал ему деньги; никто из них, придя с улицы
обутым, не поленился разуться. Я заметил, что по мере того,
как их отпускали, они направлялись прямо к нотариусу, жи-
вущему довольно близко, чтобы заверить свои полномочия
на уступку, и, казалось, они идут словно по льду, опасаясь
сделать неверный шаг, — так они боялись умереть в дороге.
Потом, когда сгустилась тьма и партизан закрыл свой ре-
естр, до меня донесся громкий ропот собравшихся, каковые
продолжали осаждать его, настаивая, чтобы он принял их
деньги, ибо говорили, что не знают, не умрут ли этой но-
чью»1. Чиновники были признательны королю за милость
введения «ежегодного сбора». Согласие между королем и
должностным дворянством укрепилось.
Введя ежегодный сбор, Генрих IV вызвал недовольство
многих. Прежде всего к ним относилась небольшая группа
чиновников во главе с канцлером Бельевром, которые пе-
клись о качестве государственной службы и об ее уровне.
Бельевр предвидел, что король больше не сможет выбирать
себе чиновников, что к должностям получат доступ неспо-
собные и подкупные люди, если только у них есть богат-
ства. Должности значительно повысятся в цене. Дворяне
больше не смогут направлять своих сыновей в верховные
суды, не смогут вводить их туда ни президенты, ни совет-
ники парламента. Парламенты наполнятся детьми спеку-
лянтов. Юстиция станет подкупной, и ее будут презирать.
Соперничество чиновников очень ослабнет, потому что ко-
роль больше не сможет дать должность верному слуге или
разрешить должностному лицу не платить сбор за уступку,
ибо это будет противоречить правам откупщика. Снизится
усердие чиновников. С нравственной и профессиональной
деградацией сословия чиновников, особенно членов парла-
ментов, исчезнет возможность для «четвертого сословия»
ограничивать власть монарха, возможность существования
1 Charles Loyseau. Cinq Livres du droit des Offices, Chasteaudun,
1610. In-folio. Liv. II. Ch. X. P. 263.
Генрих IV — тиран
253
сильных и уважаемых парламентов, пополняемых по на-
следству членами нескольких семейств, аноблированных за
службу королю, парламентов как эманации некой социаль-
ной группы, влиятельной благодаря богатству и связям ее
членов, парламентов, избавленных от судебной конкурен-
ции со стороны королевских Советов, со стороны различ-
ных комиссаров короля, парламентов, пользующихся авто-
ритетом и употребляющим всю свою власть на пользу ко-
ролю, внимательному к их ремонстрациям, которому они
служат и которого вместе с тем направляют. Не осталось бы
иного выхода, кроме абсолютизма. Но как раз этого и хотел
Генрих IV. В октябре 1605 г. он отобрал у Бельевра королев-
ские печати. Рони, сторонник ежегодного взноса и орудие
короля, остался членом Совета1.
Введением ежегодного сбора Генрих IV вызвал недо-
вольство принцев и грандов. Они быстро поняли, что еже-
годный сбор уменьшит их влияние на королевских чинов-
ников. Ведь благодаря ежегодному сбору чиновники «будут
приобретать должности лишь по милости Его Величества, а
не благодаря вмешательству третьего лица». Полагали, что
будет меньше вакантных должностей, которые можно было
бы пожаловать, а поэтому король будет меньше страдать от
назойливости принцев и грандов, ходатайствующих в поль-
зу того или иного лица, к которым при тогдашних нравах
было трудно не прислушиваться. Утверждают, что к кон-
цу жизни Генрих IV обыкновенно говорил, «что ему очень
приятно видеть чиновников, о которых нельзя сказать: вот
президент этой особы, генеральный наместник той, совет-
ник третьей». Возникла легенда, отголосок которой есть
даже в политическом завещании Ришелье, согласно кото-
рой король учредил ежегодный взнос прежде всего затем,
чтобы помешать принцам и грандам благодаря их влиянию
ставить на должности своих людей. Но, бесспорно, все бы-
ли убеждены, что ежегодный взнос помог королю избежать
1 Roland Mousnier. Venalite des Offices... P. 557-562.
254
Некоторые условия убийства Генриха IV
этой опасности, а принцы и гранды бесспорно восприняли
его как покушение на их влияние и были этим уязвлены1.
Введением ежегодного сбора король вызвал недоволь-
ство всех, кто домогался должностей: дворян, с одной сторо-
ны, буржуа, адвокатов, прокуроров, нотариусов, медиков,
купцов — с другой. Хотя фактически ежегодный сбор не
привел к ощутимому росту случаев передачи должностей по
наследству, а прежде всего успокоил чиновников и способ-
ствовал продолжению циркуляции должностей в пределах
довольно узкого круга людей, считалось, что он значитель-
но укрепил наследственность, окончательно сделав чинов-
ную сферу закрытой. Дворяне и буржуа чувствовали себя
обойденными, что вызывало у них сильную горечь и опас-
ную озлобленность.
Введением ежегодного сбора Генрих IV вызвал недо-
вольств святош. Все богословы были единодушны: продаж-
ность должностей — нечестие. Это одна из существенных
черт тирании. А Генрих не только сохранил ее, но и в не-
котором роде довел до предела, введя ежегодный сбор. Зна-
чит, он безусловно был тираном.
Проблема сеньорий
Самой уважаемой формой собственности во Франции
XVI и XVII вв. была сеньория. «Сеньория, или сеньориаль-
ная земля, — это земля, переданная в собственность офици-
альным сеньором, то есть официальной властью»1 2. Почти в
десятой части случаев сеньория представляла собой аллод,
то есть владение, собственник которого не признавал над
собой никого, кроме государства; в девяти десятых случа-
ев это был фьеф, за который приносили клятву верности и
оммаж и который был включен в феодальную иерархию.
Сеньория par excellence, самая распространенная, включала
1 Roland Mousnier. Venalite des Offices... P. 557-562.
2 Charles Loyseau. Traite de seigneuries. 1610. In-folio. Ch. II. № 2.
Генрих IV — тиран
255
три элемента: землю, то есть домен, из которого сеньор из-
влекал доход через посредство своих слуг и наемных ра-
ботников или позволял извлекать пользу арендаторам и
испольщикам; над этой землей сеньор имел одновременно
«прямую» и «полезную» власть; фьеф, включающий под-
чиненные фьефы и недворянские земли, или цензивы; над
фьефом сеньор сохранял только «прямую» власть, то есть
право требовать от людей верности, сеньориальных и фео-
дальных повинностей, и службы; держатели цензив, или
цензитарии, обладали «полезной» властью, то есть правом
обрабатывать землю и пользоваться ее плодами, продавать
ее и передавать по наследству. Наконец, обычно к сеньории
добавлялся третий элемент, юрисдикция, предполагавшая
исполнение «полицейских» функций, то есть функций пуб-
личной администрации. Но во многих землях, например,
в тех, где господствовал парижский обычай, юрисдикция
могла дробиться при разделе наследства или продаваться,
и ей мог обладать кто-то другой: в юридическом смысле
«фьеф и юрисдикция не имели ничего общего», хотя факти-
чески они часто объединялись и это было нормой. В других
областях, как, например, в провинции Бретань, было на-
оборот: «Фьеф и юрисдикция — одно и то же».
Сеньориальная собственность была связана с положе-
нием в обществе, потому что включала отправление публич-
ной власти. Еще в большей степени с положением в обще-
стве был связан фьеф, потому что изначально его давали
тем, кто несет военную службу, то есть он в принципе пред-
назначался для дворян. Простолюдины на фьеф не имели
права. Тем не менее король позволял им владеть фьефами
при условии внесения в королевские сундуки определенно-
го сбора — свободного фьефа (franc-fief), то есть годового
дохода с фьефа раз в двадцать лет. Когда в буржуазной се-
мье дед, отец и сын в течение этих трех поколений жили от
фьефа, по-дворянски, со шпагой на боку, не занимаясь ни
ремеслом, ни торговлей, возникала презумпция дворянства
и очень скоро можно было получить королевские грамоты
256
Некоторые условия убийства Генриха IV
об аноблировании, если репутация в обществе не опережа-
ла решение короля.
А за сеньории и фьефы с родовыми дворянами все боль-
ше и больше боролись должностные дворяне и буржуа,
прежде всего чиновные буржуа. Разорение сельского дво-
рянства продолжалось, хотя конъюнктура в царствование
Генриха IV была благоприятной. Земельная рента, аренд-
ная плата, сеньориальная рента, шампар, пожалованная
десятина росли. Для поместья Ревиль-сюр-Бреш в области
Бове, площадью 95 га, арендная плата поднялась с 1586 к
1611 г. с 27 мюидов зерна до 31 мюида, из которых две
трети выплачивались «хлебом» (bled), а треть овсом, и на
этом уровне она сохранилась до 1622 г. В поместье Ла-Тур
арендная плата поднялась с 12 мюидов «хлеба» в 1599 г.
до 16 мюидов в 1608 г. и до 17 в 1628 г. Это были не изоли-
рованные случаи. Арендная плата в денежном выражении
возрастала так же. Сеньория Катенуа была сдана в аренду
в 1603 г. за 1300 ливров, в 1610 г. за 1400, а в 1642 г. за
2100 ливров. Похоже, в большей части Франции это было
повсеместным явлением.
Но дворяне от этой благоприятной конъюнктуры часто
не получали выгод. Выгоды получали чиновники. Дворя-
не в области Бове были разорены религиозными войнами,
особенно войной 1589-1595 гг. — войной второй Лиги. Тог-
да они набирали партизанские отряды, устраивали засады,
осаждали замки. Они перебили друг друга. Их ряды поре-
дели. Они были разорены. Разорены непоправимо, пото-
му что, хотя гражданские войны и кончились, дворянский
образ жизни остался. Поведение, достойное дворянина, —
не считать денег, делать щедрые дары, устраивать охоты,
пиршества, служить в королевской армии и брать ссуды,
никогда не возвращая их полностью, жить на широкую но-
гу. Гуфье де Кревкер в 1593 г. держал у себя в доме, «по
обыкновению», 57 человек, в том числе 40 слуг. Доходов
не хватало. Поэтому дворяне были вынуждены влезать в
долги. Выплатить их они не могли. И тогда они продавали
Генрих IV — тиран
257
свои земли, свои сеньории, свои фьефы. Их же кредиторы
и покупали все это. А этими кредиторами были местные
королевские чиновники. Мэтр Тристан, президент королев-
ского податного округа и бальи города, бальяжа и графства-
пэрства Бове, оставил в 1547 г. ренты на капитал более
50 тыс. ливров. Почти 74% этих рент выплачивалось дво-
рянами области. Среди должников чиновника были носи-
тели самых громких имен среди местных дворян — Гуфье,
граф д’Отёй, Рувруа де Сен-Симоны и пр. Они выплачивали
проценты нерегулярно. И Тристан выкупал их земли. У се-
мьи Гуфье — фьефы и сеньории Жювинье и Вердерель, у
разных дворян — имения в восемнадцати других приходах,
у Пьера Ле Бастье, оруженосца, сеньора де Гуанкура, — в
1627 г. фьеф «малой шателении» и недворянские земли на
8000 ливров.
Тристан включился в движение, начавшееся уже давно.
16 июля 1599 г. «почтенный муж Пьер де Маленгеан, бур-
жуа из Бове», купил землю и сеньорию Труссюр у дворяни-
на Луи де Бертокура де Менбевиля за 3422 экю, две тысячи
из которых шли на погашение долгов продавца. В 1602 г.
земли и сеньории Ронкеролль и Нуантель перешли от се-
мейства д’Юмьеров в руки Франсуа Олье, нотариуса и ко-
ролевского секретаря.
Нет никакого сомнения, что всему виной был дворян-
ский образ жизни. Действительно, в начале XVIII в. Три-
станы стали дворянами. Один из них, Никола, сеньор Эза,
Жювинье, Вердереля и других мест, оставил мантию ради
шпаги. Он стал лейтенантом в полку де Курвиля. И в свою
очередь 7 сентября 1762 г. долги заставили его продать фа-
мильный домен. Оруженосец Пьер Ле Бастье, сеньор де
Гуанкур, в начале XVII в. всего лишь мелкий нуждающийся
дворянчик, происходил от бовезийских купцов, в XV в. бога-
чей. Еще один род, разоренный дворянским образом жизни1.
1 Pierre Goubert. Beauvais et le Beauvaisis de 1600 d 1730. Paris,
1960. P. 206-221, 516-532.
258
Некоторые условия убийства Генриха IV
Но, по мнению дворян, всему виною был король. Ко-
роль, который не защищает их от чиновников. Король, ко-
торый недостаточно платит им за службу в армии. Король,
который не обеспечивает их должностями, позволяющими
обогащаться, который не дает им достаточно пенсий. Ко-
роль, чудовище неблагодарности по отношению к своей
знати!
Чувства дворян разделяли многие бедняки. Прежде все-
го, хоть сегодня нам трудно в это поверить, — потому что
многие, даже большинство крестьян, дорожили социаль-
ной структурой, к которой они привыкли. Они восставали
против того или иного злоупотребления, но не против са-
мой системы, которая казалась им нормальным, естествен-
ным порядком. К революционерам относились плохо, а в ту
эпоху революционерами были король и Королевский совет,
вводящие новшества, замахивающиеся на обычаи, приви-
легии, вольности, традиционные «свободы». Далее — по-
тому что чиновники, отбирающие у задолжавших дворян
их сеньории и фьефы, отбирали и у задолжавших крестьян
их цензивы и фьефы, а ведь было много мелких фьефов:
два арпана пахотной земли (к югу от Парижа, 84 ара), не-
сколько турских ливров мостового сбора (пеажа) и т. д., и
такие фьефы были у многих крестьян. При тогдашнем со-
стоянии техники один-два неурожая вынуждали крестьян
занимать, чтобы произвести сев, просить отсрочку для вы-
платы сеньориальных сборов, а потом занимать еще раз,
чтобы выплатить недоимки по ренте и королевские налоги.
Долги накапливались, и крестьянам тоже приходилось про-
давать свою собственность кредитору — чиновнику. Общие
интересы объединяли против королевского фиска и про-
тив королевского чиновника как «ростовщика» и сельских
дворян, и крестьян. Но королевский фиск очень тяготил и
городских ремесленников. Многие дворяне и многие бед-
няки, многие обездоленные, многие принцы и гранды, мо-
жет быть — Равальяк и д’Эпернон, может быть — многие
Генрих IV — тиран 259
«потенциальные Равальяки» могли очень сходно думать об
этом короле, который, по их мнению, позволил чиновни-
кам давить их и давит их сам — об этом Генрихе IV, об этом
тиране.
Глава III
РОЛЬ ИЕЗУИТОВ В РАСПРОСТРАНЕНИИ
ПРЕДСТАВЛЕНИЙ О ТИРАНЕ
Убить тирана-узурпатора имеет право кто угодно. Вос-
стать против тирана по действиям имеют право те, кто об-
ладает официальной властью. Генрих IV — тиран-узурпа-
тор. Каждый имеет право и даже обязан убить Генриха IV.
В распространении этого силлогизма, который привел к
двадцати покушениям на короля и в конечном счете стал
причиной его смерти, как главных подстрекателей обвини-
ли иезуитов. Как обстояло дело в действительности?
1. Жак Клеман
Прежде всего отметим, что за акт, почитавшийся образ-
цовым тираноубийством, вдохновленным Богом, за убий-
ство Генриха III Жаком Клеманом, иезуиты, похоже, не
несут никакой ответственности. Этот монах был домини-
канцем, и в убийстве были замешаны только доминиканцы.
«Добрые католики» трактовали это убийство следующим
образом. Бог позволяет тиранам царствовать в наказание
народам. Некоторое время Он терпит тирана. Наконец, в
ответ на мольбы народов, Он губит, разоряет, изгоняет ти-
рана. Еврейский народ под игом тирании воззвал к Богу,
который подвигнул Моисея, Аода, Юдифь. В свою очередь
французский народ воззвал к Богу против Генриха Валуа,
у которого «все деяния и поступки... никогда не преследо-
вали иной цели, кроме уничтожения христианской, като-
лической, апостолической и римской церкви, гибели всех
добрых и верных христиан... содействовавшего во всем, в
Роль иезуитов в распространении представлений о тиране
261
чем мог, безбожию и ереси... разорявшего католиков беско-
нечными налогами, отягощениями, сборами, должностями
и прочими бесконечными табелями... дабы поддерживать
и оплачивать еретика и способствовать ему в занятии как
церковных должностей, так и светских, дававшего прекрас-
нейшие должности и чины толпе мошенников и негодяев,
подбирая их из людей, угодных еретику, дабы продавали
Бога и родину...». Генрих III обладал всеми чертами тира-
на, еретика, врага Бога, глухого к укорам, навязывающего
свою волю насилием, которое творят иностранные наем-
ники, рейтары, убивающего сограждан — исподтишка, как
г-на де Жуайеза, и открыто, как герцога и кардинала Гизов.
И тогда Бог подвигнул освободителя, якобинца Жака
Клемана, рожденного в Сорбонне, близ Санса, имеющего
возраст от двадцати двух до двадцати шести лет. Жак, рев-
ностно исполняя свой обет, хотел стать тем, кто покончит с
тираном. Он не переставая молился Богу, он слышал глас Бо-
жий, который ободрял его и подтверждал, что не кто иной,
как он, умертвит тирана, что Он предаст тирана в его руки.
Для большей уверенности Жак Клеман пожелал посо-
ветоваться с отцом из ордена святого Доминика, которого
особо почитал. Он заявил, что к нему пришел некий каю-
щийся, чтобы узнать, позволительно ли убить Генриха III.
Монах ответил: «Заверьте его от имени Бога, что, если он
осуществит сие не затем, чтобы отомстить за свои личные
и частные обиды, но единственно из ревности к чести Бога
и своему обету, ревности, каковую он имеет и носит в себе,
ради блага и ради общественного и всеобщего спокойствия
своей родины, то ему никоим образом не следует опасаться,
что поступит против совести, а напротив, он обретет вели-
кую заслугу, и нет никаких сомнений, что если вслед за тем
он умрет, то будет спасен, и Бог будет очень рад...»
Жак Клеман еще колебался. Но, узнав о разграблении
церкви в Этампе, при котором освященные облатки попи-
рали ногами, он отбросил колебания и решился очистить
землю от нового Ахава, нового фараона.
262
Некоторые условия убийства Генриха IV
Он отправился в Париж. Притворившись, что ему пору-
чено передать королю письма и важный секрет, он получил
пропуск от графа де Бриенна, которого Лига держала в за-
ключении. В Сен-Клу он обратился к генеральному про-
курору Ла Гелю, который, ничего не заподозрив, приютил
его и на следующий день ввел в покои короля. Жак Кле-
ман преклонил колени у стоп суверена и отдал ему письма.
Генрих III спросил, что у него за секрет. Монах пожелал
остаться с ним наедине. Генрих велел всем удалиться. Тогда
монах передал ему бумагу, сказав, что, когда король прочет
ее, он сообщит свой секрет. Пока король читал, монах по-
разил его в низ живота ножом, который прятал в широком
рукаве. На крик короля прибежали стражники и закололи
убийцу ударами алебард. Это произошло 1 августа 1589 г.
Король умер на следующий день.
«Добрые католики», «добрые и верные христиане» ссы-
лались на учение святого Фомы, чтобы оправдать монаха,
прославляли Жака Клемана как посланника небес ради
освобождения католического народа, как орудие Бога, как
мученика, как святого. Иезуиты в этих событиях участия не
принимали. Всем заправляли «отцы-проповедники», стра-
жи веры1.
2. Пьер Барриер
Противники иезуитов наверстали свое позже. Иезуиты
показали себя пламенными лигерами. По словам Летуаля,
1 Тексты взяты из следующего источника: Le Martyre de frere
Jacques Clement de I’Ordre de Saint-Dominique. Paris, Chez Robert Le
Fizelier, 1589. In-8°. P. 11, 23. Bibl. Nat., Lb. 34-815; - В том же
духе составлены следующие тексты: Effects espouventables de {’exc-
ommunication de Henry de Valois et de Henry de Navarre. Paris, Chez
Nicolas Nivelle et Rolin Thierry, 1589. In-8°. Bibl. Nat., Lb. 34-800;
Admirable et prodigieuse mort de Henry de Valois. Paris, Chez Pierre
Deshayes, 1589. In-8°. Lb. 34-975; Grices et louanges dues a Dieu pour
la justice faite du cruel tyran et ennemy capital de la France. Paris, Chez
Antoine Le Riche, 1589. In-8°. Lb. 34-802 и т. д.
Роль иезуитов в распространении представлений о тиране 263
отец Коммоле, глава орденского дома иезуитов в Париже,
кричал с амвона: «Нам нужен Аод, хоть монах, хоть пастух,
хоть подручный каменщика, хоть даже гугенот — неваж-
но»1. Когда ночью 10 сентября 1590 г. Генрих IV попытался
взять Париж приступом через Папские ворота, расположен-
ные между воротами Сен-Жак и Сен-Марсель, именно ка-
раульные иезуиты отбили его натиск.
А 27 августа 1593 г., по доносу итальянского дворянина
Людовика Бранкалеона, Люголи, один из заместителей пре-
во отеля короля (lieutenant generale de robe longue), аресто-
вал Пьера Барриера, орлеанца, бывшего лодочника, быв-
шего солдата в войсках Лиги, прибывшего в Мелён убить
короля. Барриера судила комиссия из шести советников Го-
сударственного совета, двое из которых были председате-
лями верховных судов, признала виновным и приговорила
к такой же казни, какой позже казнят Равальяка.
Современники оставили об этом покушении тексты, ужас-
ные для иезуитов. Аристид Дуарш в своей книге «Париж-
ский университет и иезуиты» приводит сокрушительные
цитаты из них. Иезуиты якобы активно поощряли Баррие-
ра. Согласно «Краткому сообщению об уголовном процессе
над Барриером» последний признался отцу Бараду, дирек-
тору иезуитского коллежа в Париже, «в своей злой воле и
намерении, каковые оный иезуит похвалил, сказав ему, что
это прекрасное дело, и прочие подобные слова; он призывал
его к смелости, стойкости и чтобы он как следует испове-
дался и отпраздновал Пасху. И после уговоров продолжать
свое дело и заверений, что он [Барриер] обретет рай, оный
иезуит даровал ему благословение, сказав, чтобы он был
смелее, чтобы молился Богу и что Бог ему поможет в его
предприятии». Этьен Паскье в «Катехизисе иезуитов» под-
тверждает роль Барада и добавляет, «что он (Барриер) на
следующий день исповедался у другого иезуита и получил
1 Цит. по: Aristide Douarche. L Universite de Paris et les jesuites.
Paris, 1888. In-8°. P. 101-102.
264
Некоторые условия убийства Генриха IV
причастие в коллеже иезуитов; что он также говорил об
убийстве, которое задумал, с другим проповедником из то-
го же ордена, каковой на проповедях часто дурно отзывал-
ся о короле, и тот нашел его [Варада] совет весьма святым и
весьма похвальным»1.
Вырвав эти цитаты из контекста, историк возлагает на
иезуитов всю ответственность за одобрение покушения. Но
если читатель обратится к текстам, он заметит, что эту от-
ветственность, которую действительно несут и некоторые
иезуиты, должны разделять очень многие.
Барриер советовался в Лионе о своем плане убийства
со «многими священнослужителями»: капуцином, карме-
литом, якобинцем, иезуитом. Тексты не сообщают, что он
услышал в ответ. Очень похоже, что один из них не был со-
гласен с его планами и предупредил Бранкалеона. Генрих IV
в 1603 г. сказал, что намерения Барриера изобличил иезуит.
В Париже Барриер поведал свое решение священнику из бе-
лого духовенства — Обри, кюре церкви Сент-Андре-дез-Ар,
и тому оно очень понравилось. Именно кюре посоветовал
ему обратиться к отцу Вараду.
Таким образом, не одни иезуиты говорили и думали в
тот момент, когда король еще не получил папского отпуще-
ния и, следовательно, еще мог официально считаться ере-
тиком и вероотступником, что король — тиран-узурпатор и
что позволено посягать на его особу1 2.
3. Жан Шатель
Упорство, с каким парижские иезуиты считали отпуще-
ние в Сен-Дени недействительным, после победы короля
1 Aristide Douarche. EUniversite de Paris et les jesuites. P. 104-105.
2 Histoire prodigieuse du detestable parricide attente; contre ledit sieur
Roy, par Pierre Barriere, a la suscitation desdits jesuites. Paris, Chez Jamet
Mettayer et Pierre 1’Huillier, 1595. In-8°. Bibl. Nat., Lb 35-584 b; Me-
moires de Conde. 1743. In-4°. T. VI. P. 142 et suiv.; Memoires de la Ligue.
Amsterdam, 1758. In-4°. T. VI. P. 242-243. Ms. fr. 2761, f° 111 r°.
Роль иезуитов в распространении представлений о тиране 265
сделало их положение щекотливым. Генрих IV вступил в
Париж 22 марта 1594 г., объявив амнистию, из которой ис-
ключались кюре Обри и отец Варад, отправленные в ссыл-
ку. Но враги иезуитов решили изгнать весь орден. Первый
президент Парижского парламента г-н де Арле говорил
«во всеуслышание при всем парламенте, что иезуиты не-
пременно должны его (Париж) покинуть». Вместе с граж-
данским судьей он потребовал от иезуитов присяги на вер-
ность Генриху IV, очень рассчитывая, что они откажутся,
коль скоро король еще не получил папского отпущения, и
у него тогда будет повод для их изгнания. По совету кар-
динала Пьяченцского, легата Святого престола, парижские
иезуиты объявили, что готовы дать такую присягу. Первый
президент и гражданский судья больше не заговаривали
об этом, потому что допустить их к присяге «значило одо-
брить их и принять и подтвердить их право на жительство,
как для всех остальных»1.
Тогда галликанцы возобновили тяжбу университета про-
тив Общества Иисуса, прерванную с 1564 г. по настоянию
Королевского совета. 12 мая 1594 г. в парламент явился
ректор университета с требованием, чтобы иезуиты были
изгнаны из королевства как «враги государства и возму-
тители общественного спокойствия, пособники испанцев в
ущерб сей короне и как совратители юношества». По хода-
тайству генерального адвоката Сервена прошение универ-
ситета было принято парламентом и объявлено иезуитам.
Те в ответ на прошение университета мобилизовали сво-
их друзей и покровителей: герцога Неверского как осно-
вателя иезуитского коллежа в городе Невере, кардинала
Бурбонского как основателя их орденского дома Святого
Людовика в Париже и как племянника основателя колле-
жа в Руане, города Лион, Бурж и Биллом, где также были
1 Relation du Рёге de Mena sur les circonstances de Гattentat de Jean
Chastel // Рёге J.M. Prat. Recherches historiques et critiques sur la Com-
pagnie de Jesus en France au temps du Рёге Coton (1564-1626). T. V.
Pieces justificatives. 1878. In-8°. P. 52-55.
266
Некоторые условия убийства Генриха IV
иезуитские коллежи. В сентябре 1594 г. голоса в парламен-
те разделились, и большинством голосов изгнание вотиро-
вано не было. Родители, узнав, что иезуиты остаются, стали
со всех сторон посылать к ним своих детей.
Именно тогда один студент юридического факультета,
Жан Шатель, лет двадцати, сын торговца сукном из Си-
те, представитель купеческой аристократии Шести цехов,
получивший классическое и философское образование у
иезуитов и покинувший их всего семь месяцев тому назад,
задумал убить короля. Согласно тому, что он рассказывал
своим сокамерникам в Консьержери, и тому, что отвечал
на вопросы судей, он прочел «Страх божий» — книгу бе-
недиктинского монаха, доктора Сорбонны Понсе. Она уси-
лила в нем ужас перед грехом и перед суровостью божьих
кар. «Поелику он обладал меланхолическим нравом, сия
вещь оказала на него слишком сильное впечатление». Он
отчаялся в милосердии божьем, потому что грехи его были
велики. Ранее он несколько раз имел желание совершить
противоестественные грехи, в том числе инцест со своей
сестрой. На исповеди на вопрос, не совершал ли он про-
тивоестественного греха, он лживо отрицал это с большой
категоричностью, чем вдвойне оскорбил Бога. Он не чув-
ствовал в себе милосердия, не любил ближнего, сомневался
в Боге. Однако грех внушал ему ужас. Он больше не хотел
грешить. Но он не знал, как избежать греха. Он не мог пой-
ти на самоубийство — деяние, отвратительное Богу. Поэто-
му он мечтал совершить великое деяние, за которое бы его
умертвили и которое, будучи полезным для общества, смяг-
чило бы ему наказание на том свете.
27 декабря 1594 г. король вернулся из Пикардии. Ша-
тель последовал за ним. Король заехал к Габриэли д’Эстре
в отель Шомберг, близ Лувра. Его сопровождали принц де
Конти, граф де Суассон, придворные. Шатель проскользнул
вслед за двумя дворянами, прибывшими выразить почте-
ние королю. Один из них бросился к стопам короля. Ген-
рих IV наклонился, чтобы поднять и обнять его. Шатель
Роль иезуитов в распространении представлений о тиране 267
хотел ударить короля ножом в горло, потому что торс по-
следнего был защищен камзолом из буйволовой кожи. Он
промахнулся, ранил короля в губу и выбил ему зуб. Никто
не видел его удара, и в суматохе сначала заподозрили не-
скольких зрителей, прежде чем найти и схватить Шателя.
На допросе в парламенте студент сказал, что покушался
на короля, потому что, «имея мнение, что забыт Богом, и
будучи убежден, что проклят как Антихрист, он желал из
двух зол избежать худшего... Сказал, что это деяние, совер-
шенное им, послужит к смягчению его наказания [на том
свете], и уверен, что был бы сильней наказан, если бы умер,
не совершив покушения на убийство короля, и что ему бы-
ло бы хуже, если бы он попытался лишить себя жизни...
Спрошенный, где он научился сему новому богословию,
сказал, что при изучении философии. На вопрос, не изучал
ли он философию в коллегии иезуитов, сказал, что да и под
руководством отца Гере, с каковым провел два с половиной
года...». Но читатель видит, какими коварными были эти
вопросы и какую прискорбную путаницу они вносили в де-
ло. Ведь следовало поставить два принципиальных вопро-
са, которые поставлены не были: во-первых, сам ли Шатель
или его учитель применил таким образом философию для
решения богословских вопросов. Учитель не может нести
ответственность за все выводы, какие ученики делают из
его курса. Второй вопрос — сам ли отец Гере определенно
обещал смягчение наказания в чистилище или в аду тому,
кто покусится на жизнь Генриха IV.
«Спрошенный, был ли он в Комнате размышлений, ку-
да иезуиты водят величайших грешников, каковые видят в
означенной комнате портреты нескольких чертей и различ-
ные устрашающие образы, дабы под видом обращения на
более благой путь смутить их дух и подобными внушениями
заставить совершить некое важное деяние, — сказал, что в
сей Комнате размышлений бывал часто». Но и здесь вопрос
был коварным и уводил в сторону. Ведь его надо было раз-
делить на несколько вопросов: бывал ли Шатель в Комнате
268
Некоторые условия убийства Генриха IV
размышлений; побуждали ли его, Шателя, совершить «не-
кое важное деяние» во искупление его грехов; было ли это
«важное деяние» убийством короля. Единственный вопрос
в той форме, в какой он был поставлен, создавал путаницу.
«Спрошенный, кто убедил его убить короля, сказал,
мол, слышал в нескольких местах, что нужно принимать за
достоверное правило: убить короля похвально, и, мол, те,
кто это говорил, называли его тираном. Спрошенный, не
поступали ли предложения убить короля обыкновенно от
иезуитов, сказал, что слышал от них речи: мол, убить ко-
роля — совершить благодеяние и, мол, он находится вне
церкви и ему не следует ни подчиняться, ни считать его
королем, пока на это не согласится папа...»
Эти высказывания соответствуют тому, чему учили бо-
гословы. Чтобы выяснить, были ли отцы-иезуиты из колле-
гии сообщниками преступника, надо было задать вопросы,
советовали ли некоторые иезуиты или кто-то из них Ша-
телю убить короля, или знали ли они об этом плане и одо-
бряли ли его. Похоже, допрос велся скорее для того, чтобы
возложить ответственность на иезуитов, чем для того, что-
бы пролить свет на действия убийцы и его предполагаемых
сообщников. Парламентские судьи больше старались при-
плести к делу доктрину богословов, чем определить степень
виновности определенного числа лиц в покушении на убий-
ство. Впрочем, Шатель постоянно отрицал, что парижские
иезуиты были знакомы с его замыслом1.
Однако, как только общественность после покушения
узнала, что Шатель учился в коллеже иезуитов, «враги оно-
го общества стали кричать, что эти-то зловредные иезуиты
и вбили ему это в голову... одни говорили, что всех их нуж-
но перерезать; другие — что их нужно зажарить на решет-
ке и запалить их дом...». Парламент поручил нескольким
1 Procedures centre Jean Chastel // Memoires de Conde, 1743. VI.
P. 126 и далее; Memoires de la Ligue. Amsterdam, 1758. P. 231 и да-
лее; Bibl. Nat., ms. fr. 15798, fos 198 и далее.
Роль иезуитов в распространении представлений о тиране 269
своим представителям взять вооруженных людей и поста-
вить стражу в Клермонском коллеже на улице Сен-Жак и
в доме Святого Людовика на улице Сент-Антуан, чтобы
удостовериться в личностях монахов и порыться в их бума-
гах. Обитателей коллежа отвели в дом советника Бризара,
«не без большого риска, что чернь их всех перебьет, под
охраной их людей, меж которыми их повели, каковая тем
не менее не смогла помешать, чтобы некоторые из них полу-
чили по несколько ударов кулаками и древками алебард»1.
Отец Жан Гере на допросах и пытках упорно утверждал,
что ничего не знал о покушении Шателя и никогда не го-
ворил ему ни слова о покушении. Шатель подтвердил эти
слова. Советники парламента конфисковали бумаги, ком-
прометирующие отца Жана Гиньяра. Тот восхвалял герои-
ческое деяние Жака Клемана как дар Святого Духа и ставил
его на одну доску с подвигом Юдифи. Иезуит высказывал
мнение, «что корона Франции может и должна быть пере-
дана некоему другому роду, нежели род Бурбонов», что «с
Беарнцем (Генрихом IV), что ныне обратился в католиче-
скую веру, поступили бы мягче, нежели он заслуживает,
если б даровали ему монашеский венец в каком-нибудь мо-
настыре с хорошей дисциплиной... что если нельзя его низ-
ложить без войны, пусть воюют; если вести войну невоз-
можно... пусть убьют»1 2. Эти бумаги не выглядели новыми.
Но королевский акт об амнистии запрещал хранить что-
либо подобное, и отца Гиньяра обвинили в их хранении.
Был ли он как-то связан с покушением Шателя? Отец де
Мена в 1603 г. утверждал, «что никогда ни в его пропове-
дях, ни в обычных лекциях, ни в частных беседах от него
не слышали слов, угрожающих королям»3. Ничто не позво-
ляет утверждать, что отец Гиньяр вдохновлял покушение
Шателя или знал о нем.
1 Relation du Рёге de Mena... Р. 59-61.
2 Memoires de la Ligue. T. VI. P. 237-240; ms. fr. 15798, fos 202 и
далее.
3 Relation du Рёге de Mena... P. 62.
270
Некоторые условия убийства Генриха IV
Но, кроме того, «в коллегии означенных иезуитов было
найдено немало анаграмм, направленных против короля,
и несколько тем диктантов для грамматистов, о том, как
должно стойко встречать смерть и ополчаться на тиранов.
Далее, есть доказательство, что учителя Клермонской кол-
легии запрещали школярам молиться Богу за короля после
того, как Париж подчинился власти Его Величества, и гово-
рили, что все, кто пойдет к его мессе, будут отлучены»1.
В четверг, 29 декабря 1594 г., Парижский парламент вы-
нес свой приговор. Жан Шатель, обвиненный в преступном
оскорблении божественного и человеческого Величества,
был приговорен к такой же казни, какой позже казнят Рава-
льяка. Его отец, знавший о его плане и пытавшийся его от-
говорить, но не донесший на него, изгонялся на девять лет
из королевства и навсегда — из Парижа и его предместий.
Дом Шателей близ дворцовых ворот подлежал сносу. На
его месте следовало возвести «возвышенный столп из те-
саного камня» с памятными надписями. Отец Гере навсегда
изгонялся из королевства. Кроме того, суд «повелевал, дабы
священнослужители и школяры Клермонской коллегии и
всех прочих, причисляющих себя к означенному обществу,
как совратители юношества, возмутители общественного
спокойствия, враги короля и государства, в течение трех
суток после провозглашения настоящего приговора поки-
нули пределы Парижа и других городов и поселений, где
находятся их коллегии, и в течение пятнадцати — пределы
королевства», или же они будут обвинены в оскорблении
Величества. Он «запрещал всем подданным короля посы-
лать школяров в коллегии означенного общества за преде-
лы королевства под страхом того же обвинения в оскорбле-
нии Величества»1 2. 8 января 1595 г. 37 иезуитов покинули
1 Memoires de la Ligue. T. IV. P. 243.
2 Текст приговора цитируется по: Pierre de Lestoile. Memcires-
joumaux. Ed. G. Brunet etc. Paris, 1875-1896. In-8°. T. IV. P. 387-389;
отдельное издание: Paris, Chez Mamert Patisson. In-8°; в издании:
Memoires de la Ligue. T. VI. P. 236; Bibl. Nat., ms. fr. 16536, f° 297 r°.
Роль иезуитов в распространении представлений о тиране
271
Париж. Немного позже был повешен отец Гиньяр. По при-
казу короля примеру Парижского парламента последовали
Руанский и Дижонский. Парламенты Бордо и Тулузы отка-
зались изгонять иезуитов.
Процесс против иезуитов был проведен вопреки всем
правилам. Иезуитам не было предъявлено обвинений, их
не вызывали в суд, им не дали возможности защищаться.
Было очевидно, что они не вдохновляли Шателя непосред-
ственно и не знали о его планах. Парижский парламент вос-
пользовался покушением Шателя, чтобы провести против
иезуитов тенденциозный процесс. Теологические суждения
парижских иезуитов о тираноубийстве были общим местом
всей теологии. Если за эти мнения их следовало осудить,
то по справедливости следовало осудить также августинцев,
доминиканцев, капуцинов, говоривших то же самое. Иезуи-
ты отказывались молиться за короля, пока он не получил
отпущения грехов от папы. Тогда это следовало инкрими-
нировать также капуцинам, фельянам и прочим парижским
монахам, «открыто заявлявшим, что не молятся Богу за ко-
роля, ибо, говорили они, папа не отпустил ему грехов...»1.
На деле покушение Шателя стало поводом, чтобы под ви-
дом судебного приговора убийце предпринять политичес-
кую меру против людей с неугодными мнениями.
Иезуиты умело защищались, не отступая от своего уче-
ния ни на пядь. Они продемонстрировали все, что было в
приговоре парламента недопустимо для «добрых католи-
ков». Парламент в мотивировочной части приговора заявил,
что Шателя убедили утверждением «королей позволено уби-
вать». «Обращение к католикам», вышедшее в 1595 г.1 2, выра-
жает удивление, что магистр искусств, каким был Шатель,
1 Pont-Aimery. Discours d'Etat sur la blessure du Roi. Paris, 1594.
In-8°. Bibl. Nat., Lb 35-582. Роялистский памфлет, воспроизведен-
ный в изданиях: Memoires de la Ligue. T. VI. P. 254; Memoires de
Conde. T. VI. P. 186.
2 Avertissement aux catholiques // Memoires de la Ligue. T. VI. P. 261-
266; Memoires de Conde. T. VI. P. 121 и далее.
272
Некоторые условия убийства Генриха IV
мог высказывать подобные заблуждения, ведь известно,
что королей надо особо почитать. Но, несомненно, Шатель
высказал ту истину, что «всякому частному лицу» дозволе-
но убивать королей — «захватчиков и тиранов», тиранов-
узурпаторов. Анонимный автор памфлета цитировал текс-
ты, уже хорошо нам знакомые, — святого Фомы Аквинско-
го, Каэтана, дона Сото, Сильвестра и приводил «истинное»
мнение Констанцского собора.
Парламент в качестве одной из причин осуждения при-
вел мнение Шателя, «что король Генрих Четвертый, ныне
царствующий, не принадлежит церкви до тех пор, пока не
получил одобрения папы...». Автора «Обращения» это то-
же удивляет «ввиду того, что Сикст V объявил его вероот-
ступником, не имеющим права (властью, данной святому
Петру над всеми королевствами мира) наследовать любую
корону, особенно французскую», что было подтверждено
Григорием XIV и «признано» Климентом VIII. Как же мож-
но осуждать за высказывание мнения Святого престола,
опирающееся на богословское суждение, провозглашенное
викарием Христа?
Осуждение иезуитов было необоснованным. На такое до-
зволенное дело, как убийство тирана, иезуиты не подбивали
никого, ибо это может сделать один только Бог путем «бо-
жественного побуждения и внушения». В довершение всего
часть парламентского приговора, относящаяся к иезуитам,
нарушала иммунитет церкви. «Мирские судьи, осуждающие
духовных лиц, а особенно монахов, подчиняющихся не-
посредственно папе, притом по уголовному делу, согласно
святым канонам церкви подлежат отлучению». Парламент
по праву можно было отлучить.
Наконец, парламент дерзко брался судить о вопросах,
касающихся веры. «Суд, объявляя, что высказывания оного
Жана (Шателя) суть возмутительные, мятежные, против-
ные слову Божию и осужденные священными декреталия-
ми как еретические, узурпирует права церкви судить о том,
что является ересью и противоречит священным канонам».
Роль иезуитов в распространении представлений о тиране 273
Таким образом, иезуиты отвергали всякое обвинение в
причастности к покушению Жана Шателя и продолжали
твердо придерживаться римской доктрины.
4. Дело Ридикауве
Изгнание иезуитов не снизило количества покушений на
короля, потому что не иезуиты были их вдохновителями.
Браться за оружие убийц побуждала проблема достоверно-
сти королевского обращения, и другие монашеские ордены
были замешаны здесь в большей степени, нежели иезуиты.
Рассмотреть все попытки убить короля здесь невозможно.
Возьмем для примера дело Ридикауве.
Ридикауве был фламандским доминиканцем родом с тер-
ритории, принадлежавшей испанцам1. Приняв в монашест-
ве имя брата Карла из Авена, он принадлежал к монастырю
якобинцев в Генте, «питомнику убийц». К попытке убить
короля его подтолкнули «частые проповеди и постоянные
диспуты в школах и особенно в церквах, в общественных
местах, на пирах и трапезах частных лиц, его возбуждали
похвалы Жаку Клеману как славному мученику, и он верил,
что совершит дело, приятное Богу, истребив узурпатора,
каковой без всякого законного права смущает покой хри-
стианнейшего королевства, губя столько душ...». Он служил
шпионом у лигера Шарля Лотарингского, герцога д’Омаля,
бежавшего в Брюссель в 1594 г., и у монсеньора Инноченцо
Мальвазиа, бывшего папского нунция в Брюсселе. В этом
качестве он часто ездил в Амьен и посещал монастырь капу-
цинов, основанный герцогом д’Омалем и полный рьяных
лигеров. Впервые он поехал убить короля. Но 25 июля
1593 г. он увидел того выходящим из базилики Сен-Дени
после отречения и возвратился в Гент. Он снова отправился
1 О Ридикауве см.: Рёге Godefroy de Paris. Les Freres mineurs ca-
pucins en France. T. IL Paris, 1950. In-8°. P. 32-41; Bibl. Nat., ms.
fr. 2761, fos 87-92, ms. fr. 16536.
274
Некоторые условия убийства Генриха IV
во Францию для расправы с королем осенью 1595 г. Но,
узнав, что Климент VIII 16 сентября дал тому отпущение,
уехал обратно. Став священником, он направился в Рим,
вновь свиделся с Мальвазиа, посовещался в Неаполе с ис-
панскими властями, проехал через Милан и весной 1596 г.
вернулся в Брюссель. Вскоре он снова оказался в Амьене
и Париже. Генрих IV велел его арестовать и заточить в аб-
батстве Сен-Мартен-де-Шан. Но в начале 1597 г., несмотря
на неблагоприятные отзывы, король велел его освободить.
Ридикауве восстановил связи с амьенскими капуцинами.
Он нашел общий язык с капуцином Фрэнсисом Лэнглетом,
горько упрекавшим Генриха IV за союз с Елизаветой Анг-
лийской. Оба вступили в сношения с эмиссарами Пуэрто-
карреро, испанского губернатора Дуллана, мечтавшего за-
хватить Амьен, который плохо охранялся городской мили-
цией. Ридикауве и Лэнглет помогли испанцам навербовать
в Амьене две сотни агентов, и в первую очередь они несут
ответственность за внезапный захват испанцами Амьена
11 марта 1597 г., создавший угрозу для королевства. Ко-
ролю удалось арестовать Ридикауве и заточить его в Фор-
Левек в Париже, но тот бежал, вновь нашел в Лотарингии
Лэнглета, проявил неосторожность, был снова схвачен, по-
сажен под стражу, судим и осужден парламентом по обви-
нению в оскорблении королевского Величества. Ни один
иезуит в этих заговорах не участвовал.
Зато положения капуцинов захват Амьена не улучшил.
Те с давних пор поддерживали «добрых католиков» и Лигу.
Среди них были выходцы из лигерского дворянства. «Неис-
товые проповедники», «поджигатели на амвонах», «пере-
одетые иезуиты», они нападали на Генриха IV за то, что он
не обнародовал постановлений Тридентского собора, нару-
шал иммунитет церкви, щадил протестантов. Они клейми-
ли с амвона его беспутство, его связь с Габриэль д’Эстре.
Когда Климент VIII назначил на 2 марта 1597 г. наступле-
ние юбилейного года, король его не отпраздновал. В Лувре
он пел псалмы с гугенотами, провел ночь за игрой, выиграл
Роль иезуитов в распространении представлений о тиране 275
низку жемчуга и говорил, насмехаясь, что это на юбилей-
ные расходы. Капуцинские проповедники сделали это все-
общим достоянием. Вся Франция была потрясена. После
захвата Амьена несколько лет активно ставился вопрос об
изгнании капуцинов. Наряду с иезуитами капуцины вхо-
дили в число самых пламенных распространителей веры.
Они обратили немало простых протестантов и даже видных
людей: Филиппа Кане, сьера де Френа, — в апреле 1601 г.,
или Ги д’Андело, графа де Лаваля, — в 1605 г. На диспуте
в Фонтенбло в мае 1600 г. они способствовали поражению
Дюплесси-Морне, «гугенотского папы», и добились обраще-
ния Огюстена Казобона, сына пастора Казобона: он стал ка-
пуцином. Пусть история не оказывает всех почестей одним
иезуитам. Во всем, что касается тираноубийства, домини-
канцы и капуцины заслуживают их не меньше.
5. Равальяк
Возможно, Генрих IV так и подумал. Впрочем, иезуиты
оказали ему некоторые услуги. Они ходатайствовали перед
папой об отпущении ему грехов. После того как папа его
дал, они пообещали королю служить ему так же преданно,
как и королю Испании. Король выписал к себе 29 мая 1603 г.
отца Котона, привязался к нему, слушал его проповеди.
Наконец, грамотами, пожалованными в Руане 1 сентября
1603 г., король позволял иезуитам жить в королевстве и
вновь открыть коллежи в городах, где они были учрежде-
ны раньше. Они должны были дать особую клятву, что
не будут ничего предпринимать против королевских слу-
жащих, общественного мира и спокойствия в государстве.
Один иезуит останется близ короля в качестве проповед-
ника, чтобы отвечать за действия своих собратьев. 24 дека-
бря Парижский парламент представил королю ремонстра-
ции: ведь это мятежники, враги Франции, креатуры папы
и испанцев, они открыто проповедуют подрывные учения
о тираноубийстве и об отношениях церкви с государством.
276
Некоторые условия убийства Генриха IV
Генрих IV сам по пунктам опроверг все обвинения, возво-
димые на иезуитов. Ведь это иезуит предупредил его о по-
кушении Барриера; другой иезуит сказал Барриеру, что тот
будет проклят, если осмелится на это дело. В покушении
Шателя не был замешан ни один иезуит. «Но даже если бы
какой-то иезуит и нанес удар, должны ли из-за Иуды стра-
дать все апостолы?..» Повторно получив повеление о ве-
рификации грамот, Парижский парламент 2 января 1604 г.
зарегистрировал их. Король велел в 1605 г. снести пира-
миду Шателя и заменить ее фонтаном. Отец Котон играл
при дворе роль исповедника и конфидента короля. Он имел
большой успех у придворных как проповедник и как духов-
ный наставник. В Клермонский коллеж стекались школя-
ры. Король разрешил иезуитам открыть другие коллежи, в
том числе знаменитый Ла-Флеш, где учился Декарт1.
Подстрекали ли иезуиты Равальяка убить короля? Безус-
ловно, нет. Все, в чем можно упрекнуть иезуита д’Обиньи,
выслушавшего его исповедь и давшего ему превосходные
советы, — в том, что он недостаточно серьезно воспринял
его намерения и не велел поместить его под надзор. Впро-
чем, Равальяк имел гораздо больше сношений с корделье-
рами и с фельянами, чем с иезуитами. Призывали ли иезу-
итские проповедники, обвиняемые их современниками, в
1609 и 1610 гг. к убийству тирана? Открыто — нет. Но, ко-
нечно, критикуя поход на Клеве и Юлих, призывая изгнать
или даже перебить гугенотов, настаивая на верховенстве
преемника святого Петра, иезуитские проповедники сея-
ли опасные аллюзии. Среди них выделялся иезуит Гонтье.
Одна из его проповедей, произнесенных в церкви Святого
Гервасия в присутствии Генриха IV, не содержала, вопре-
ки утверждению одного гугенотского памфлетиста, даже «в
общих словах тогдашний план папы и Лиги в скорейшем
1 Текст ремонстрации и ответ короля см.: Bibl. Nat., ms. fr. 2761,
fos 99 и далее. См. также ms. fr. 15799, f° 207 v°; Aristide Douarche.
Universite de Paris... P. 171-185.
Роль иезуитов в распространении представлений о тиране 277
времени обрушить свою месть на его особу и на его коро-
левство». Но все-таки в ней был намек, что из-за политики
короля по отношению к протестантам Бог может перестать
охранять его жизнь. Имел ли в виду отец Гонтье превратно-
сти войны или нового Аода? Возможно и то, и другое тол-
кование. Правда ли, что иезуит Арди, проповедуя в церкви
Сен-Северен в присутствии двух советников парламента,
сказал: «Пусть короли копят сокровища, чтобы стать гроз-
ными, но, чтобы поставить королю мат, достаточно одной
пешки», что было воспринято как «речь в испанском духе»?
Во всяком случае, иезуиты не говорили ничего такого, что
бы не высказывали другие проповедники, и для особых об-
винений в их адрес оснований нет1.
Естественно, деятельность исповедников нам неизвест-
на. Она могла заходить далеко.
В общем, иезуиты никогда специально не организовы-
вали покушений на Генриха IV и никого напрямую не под-
стрекали его убивать. До отпущения папой грехов королю
некоторые из них одобрили и поощрили одно из таких по-
кушений — покушение Барриера, считая, что оно вдохнов-
лено Богом; другие из них же расценили его иначе и донес-
ли об этом замысле. После того как папа отпустил королю
грехи, в вину иезуитам нельзя вменить одобрения ни одного
из покушений. Что касается их доктрины, то французские
иезуиты всегда исповедовали ту теорию тираноубийства,
которая была общей для всей теологии конца XVI века. От-
дельные иезуиты — португальские, как Сан, или испанские,
как Мариана, — шли дальше. Они не были одиноки: то же
говорили и другие богословы или политические теоретики.
Не похоже, чтобы иезуиты как-то выделялись, по природе
или по сути, среди прочих монахов — «добрых католиков». * II.
1 Тенденциозный анализ проповедей см.: David Home. LAssas-
sinatdu Roy. 2е ed. 1614. Bibl. Nat., Lb. 35-909. P. 51-54; Текст про-
поведи Гонтье см.: Bibl. Nat., Coll. Dupuy, n° 90, fos 22-23. См. также
Pierre de Lestoile. Registres-joumaux. Ed. Michaud-Poujoulat. 2е serie.
II. P. 555. Col. 1, et P. 617. Col. 2.
278
Некоторые условия убийства Генриха IV
Но, будучи связаны с папой обетом особого подчинения,
выступая повсюду как пламенные защитники римских док-
трин, имея большой успех как исповедники и воспитатели,
представляя собой некий боевой отряд под командованием
Иисуса Христа и его викария, иезуиты легко превратились
в некий символ. Всех, кто имел похожие черты или хотя бы
преследовал те же цели, сразу причисляли к «иезуитам»,
к «переодетым иезуитам». Этот термин обозначал один
из образов христианской жизни. Но этот удобный символ
противники иезуитов окутали мифами о двуличии, о ковар-
ных интригах, о плутнях, о жестокостях. Врага чаще всего
видят именно в таком свете. Социальные символы и ми-
фы в обилии встречаются во все времена и во всех стра-
нах. Похоже, люди не в состоянии обходиться без них. Во
Франции XX века они цветут пышным цветом. Читатель
легко обнаружит их сам. Конечно, в любом случае историк
должен внимательно изучать социальные символы и мифы.
Они определяют основные мотивы человеческих действий.
КНИГА ТРЕТЬЯ
НЕКОТОРЫЕ
ПОСЛЕДСТВИЯ
УБИЙСТВА ГЕНРИХА IV
Рассматривая условия убийства Генриха IV, мы видели,
как в глубинах зарождались некоторые из тех гувств, неко-
торые из тех мнений, которые создавали Францию. Теперь
нам следует попытаться выяснить, внесли ли день 14 мая
1610 года и нож Равальяка свой вклад в создание Франции.
Глава I
ЕСЛИ БЫ РАВАЛЬЯК
ОСТАЛСЯ В ЖИВЫХ...
Представим, что Равальяк чудом спасся, что он про-
жил свой век, что он смог увидеть результаты своего дей-
ствия, — был бы он удовлетворен?
Он говорил, что, прежде чем нанести удар, дожидался
13 мая 1610 г., когда королева будет коронована в Сен-
Дени, чтобы страна, оставшись без законной власти, не по-
грузилась в хаос. И все-таки беспорядки начались. Ночью с
субботы, 17 мая, на воскресенье, 18 мая, близ королевского
дворца раздавались призывы к оружию с целью подтол-
кнуть народ к восстанию, бунту или резне. Но «окрестные
галантерейщики и лавочники, выйдя с оружием из своих
домов, бросились на них [смутьянов] и заставили отсту-
пить быстрее, нежели шагом, причем один из тех был ранен
ударом пики». Ночь с понедельника 19-го на вторник 20-е
«в Париже была бурной. Дома и дворцы грандов, забар-
рикадированные, полные оружия и телохранителей, устра-
шали народ... каковому, однако, кое-кто желал устроить
празднество и заставить его плясать, если бы была возмож-
ность... Что больше всего тревожило народ среди всего это-
го, так это французская дворянская молодежь, носившаяся
по улицам Парижа всю ночь с великим шумом и дерзос-
тью и с великим бряцанием оружия и конской сбруи... там,
где при жизни покойного короля Его Величеству довольно
было моргнуть глазом, чтобы великие и малые вспомни-
ли свой долг... В четверг 22-го числа в Париже были огла-
шены запреты, о каковых на перекрестках города кричали
четыре трубача, на стрельбу из аркебуз и мушкетов позже
Если бы Равальяк остался в живых...
283
семи часов вечера, под страхом смерти, ибо после кончи-
ны покойного короля в Париже использование сих огневых
трубок стало столь обычным, и более ночью, нежели днем,
что воистину казалось: мы накануне дня баррикад». Эти-
ми стрелками были «по преимуществу придворные юнцы,
в брыжах, завитые и усатые». Народ относился к ним враж-
дебно и уже грозил ножами1.
Эти волнения в Париже затронули лишь поверхность.
Население желало внутреннего мира. В провинции, осо-
бенно в сельской местности, они были серьезнее. Казалось,
что со смертью короля и вступлением ребенка Людовика
XIII на трон политические узы рвутся и здание государства
рушится. Многие, особенно из дворян, уже вели себя так,
словно никаких обязанностей у них нет — предел их дей-
ствиям ставил лишь предел их сил, как если бы долг суще-
ствовал лишь в отношении конкретного человека, а в от-
ношении его сына-ребенка уже не действовал, как если бы
со смертью короля умерли и законы. После смерти короля
дворяне укрепились в своих замках, набрали отряды, на-
чали устраивать вылазки, нападать на дома частных лиц,
на замки, грабить, вымогать, обирать, захватывать деньги в
королевских казначействах. В городах назревали смятение
и бунты. Принцы и гранды вербовали дворян, по стране
рыскали многочисленные вооруженные отряды, задирали
друг друга, вступали в схватки. Надо было добиться при-
знания нового правительства, заставить подданных пови-
новаться маленькому королю, их новому сюзерену1 2.
Вечером 14 мая королевские адвокаты уже сообщили
Парижскому парламенту, что королева «желает, дабы пар-
ламент ныне и непременно озаботился, согласно обычаю,
регентством и властью в королевстве... отправил гонцов
ко всем губернаторам провинций, властям городов и кре-
1 Pierre de Lestoile. Registres-joumaux. Ed. Michaud-Poujoulat.
P. 620,621,622, 623.
2 Roland Mousnier. La venalite des offices... P. 567.
284
Некоторые последствия убийства Генриха IV
постей, предписав удерживать население в повиновении
и спокойствии...», добавляя, «что г-н канцлер сказал им:
согласно обычаю, власть и регентство в королевстве при
столь малолетнем короле надлежит передать королеве...».
Они требовали, чтобы парламент немедленно обсудил этот
вопрос.
«По их уходе» первый президент предложил повестку
дня (affaire). К концу заседания вошел г-н д’Эпернон в ко-
лете, со шпагой на боку. Он подошел к первому президенту,
попросил общество извинить его за неучтивость, поговорил
с первым президентом, потом с другими президентами —
очень тихо, «весьма просил господ поспешить с обсужде-
нием, уверяя, что дело не терпит». Явился г-н де Гиз. Он
заверил общество, что «продолжает нести свою весьма сми-
ренную службу королю и Французскому государству». Пер-
вый президент поблагодарил его и попросил подтверждать
свои слова делом на посту губернатора Прованса. Гиз объ-
явил, что представил «своего заместителя и пять-шесть ру-
ководящих дворян» королю и королеве, что они дали при-
сягу в руки их величеств и тотчас отбыли в Прованс. Он
добавил, что королева ждет.
Парламент единодушно постановил, чтобы «королева —
мать короля стала бы и была объявлена регентшей Франции
на время малолетства короля, ее сына, дабы управлять его
особой и руководить делами королевства» по примеру ко-
ролевы Брунгильды, королевы Алисы — матери Филиппа-
Августа, королевы Бланки — матери Людовика Святого и
Екатерины Медичи в малолетство Карла IX и в отсутствие
Генриха III, короля Польши. Парламентская делегация к
шести с половиной часам вечера прибыла к королеве, что-
бы сообщить ей решение парламента. Королева ответила,
что придет завтра в парламент для заседания с участием
монарха (lit de justice) вместе с королем, принцами, сеньо-
рами, прелатами и коронными чинами.
На следующий день, в субботу, 15 мая, президенты и со-
ветники в алых мантиях, в том числе несколько доклад-
Если бы Равальяк остался в живых...
285
чиков прошений, с семи утра были во Дворце правосудия.
Потом прибыли, чтобы занять места слева от королевского
кресла, куда сел король, церковники — пэры Франции: епи-
скоп Бовезийский, епископ Нуайонский, епископ Шалон-
ский, архиепископ Реймсский, а также епископ Парижский
и кардиналы де Жуайез, де Гонди, де Сурди и Дюперрон;
по правую руку от короля — принц де Конти, граф Энги-
еннский, старший сын графа де Суассона, ребенок четы-
рех-пяти лет, герцог де Гиз, коннетабль де Ледигьер, гер-
цоги д’Эпернон, де Монбазон, де Сюлли — все герцоги и
пэры Франции; маршалы Франции де Бриссак, де Лавар-
ден, де Буа-Дофен. У ног короля заняли место молодой гер-
цог д’Эльбёф, представляющий главного камергера, г-н де
Шапп как прево Парижа, г-н де Сувре, воспитатель короля;
канцлер Франции Брюлар де Силлери; гг. де Шатонёф и де
Понкарре, советники Частного совета. Герцог Майеннский,
пэр Франции, подагрический и бессильный, велел принести
себя и остался внизу.
Королева сказала: «Господа, коль скоро Богу было угод-
но посредством столь прискорбного случая призвать к себе
нашего доброго короля, моего государя (сквозь душащие ее
слезы), я привела к вам моего сына, дабы просить всех вас
позаботиться о нем во имя того, чем вы обязаны памяти его
отца, себе самим и своей стране. Я желаю, дабы при веде-
нии всех дел он следовал вашим добрым советам, и прошу
вас давать ему оные, каковые вы сочтете за лучшее сообраз-
но своим познаниям».
Маленький девятилетний король, плохо помнящий, что
ему говорить, очень взволнованный, с грехом пополам про-
изнес несколько заученных фраз, в которых изъявлял на-
мерение следовать добрым советам парламента в ведении
своих дел, и дал слово канцлеру.
Канцлер напомнил волю Генриха IV: пусть королева бу-
дет регентшей, пусть она заботится о делах королевства и
управляет ими. Он запросил мнения президентов парламен-
та, потом — принцев, герцогов, пэров и маршалов Франции,
286
Некоторые последствия убийства Генриха IV
кардиналов, духовных пэров и епископа Парижского, го-
спод из Частного совета, господ докладчиков прошений и
советников парламента. Все были единодушны. Канцлер
вновь сел. Он велел открыть двери. Был провозглашен итог
королевского заседания: «Король, пребывающий на своем
ложе правосудия (lit de justice), по совету принцев крови,
прочих принцев, прелатов, герцогов и пэров и коронных
чинов, выслушав и запросив об этом своего генерального
прокурора, объявил и объявляет, согласно постановлению,
принятому в его парламенте вчера, королеву — свою мать —
регентшей Франции, дабы она заботилась о воспитании его
особы и управлении делами его королевства в течение вре-
мени его малолетства, и настоящее постановление будет
оглашено и зарегистрировано во всех бальяжах, сенешаль-
ствах и прочих королевских судах (sieges), находящихся в
юрисдикции парламента, а также во всех остальных парла-
ментах его королевства»1.
«Но что в этом всеобщем потрясении и при чрезвычай-
ном случае более всего укрепило дух бедных французов,
безутешных и подавленных, — так это союз принцев и се-
ньоров, которые в этот день проявили великодушие и объ-
единились ради блага государства (которое на деле было
и их благом), для сохранения короля и его короны». Гер-
цог Майеннский и маршал де Бриссак, д’Эпернон и Сюлли
и многие другие примирились, обнялись, дали друг другу
обещания и клятвы в неизменной верности и дружбе1 2.
Тем временем были направлены послания всем губер-
наторам, которые собирали жителей городов и брали с них
присягу на верность новому королю. Протоколы принятия
этих присяг высылались парламенту.
17 октября 1610 г. юный Людовик XIII был помазан в
Реймсе. Он касался золотушных, Бог чудесным образом
исцелил нескольких больных и тем самым показал, что
1 Relation Gillot. Bibl. Nat. Collection Dupuy, 90, fos 30-41.
2 Pierre de Lestoile. Registres-joumaux. Ed. Michaud-Poujoulat. P. 592.
Если бы Равальяк остался в живых...
287
юный суверен воистину Ему угоден. 2 октября 1614 г., ког-
да Людовику XIII исполнилось тринадцать лет, он объявил
себя совершеннолетним. Но он оставил руководство пра-
вительством за матерью. Она сохраняла его за собой до тех
пор, пока ее протеже Кончини, маршал д’Анкр, не был каз-
нен по приговору Людовика XIII 24 апреля 1617 г.
Таким образом, после смерти Генриха IV королевство не
погрузилось в анархию и Франция не распалась, как, мо-
жет быть, некоторые могли надеяться. Государство сохра-
нилось.
Равальяк, несомненно, был бы удовлетворен. Он бы, ко-
нечно, одобрил политическую ориентацию нового прави-
тельства. Он думал, что убивает скрытого еретика. Новое
правительство было чисто католическим. Сюлли, утратив
влияние, 26 января 1611 г. подал в отставку. Мария Медичи
правила вместе со старыми советниками Генриха IV, «уме-
ренными», давними сторонниками соглашения с Испанией,
которые скорее уступали воле Генриха, чем поощряли его:
Вильруа — всегдашним приверженцем испанских браков,
Жанненом — бывшим лигером, Силлери. Королева при-
слушивалась к Леоноре Галигаи, своей камеристке и кон-
фидентке из Флоренции, рьяной католичке, хоть та и поль-
зовалась своим положением, чтобы сделать своего мужа,
Кончини, 26 августа 1610 г. — государственным советником,
в 1611 г. — маркизом д’Анкром, первым камер-юнкером,
суперинтендантом дома королевы, генеральным наместни-
ком короля в Пикардии, губернатором Перонна, Мондидье
и Руа, а 19 ноября 1613 г. — маршалом Франции1. Кончини
и его жена проводили католическую политику. Королева сле-
довала мнениям папского нунция Убальдини и зачастую —
мнениям отца Котона. Папское влияние усилилось во всех
Советах Франции. При малолетнем короле, легитимность
которого оспаривалась, потому что некоторые считали рас-
торжение первого брака Генриха IV недействительным, при
1 Louis Batiffol. Le RoiLouis XIII a vinght ans. Paris, 1910. In-8°. P. 5-6.
288
Некоторые последствия убийства Генриха IV
королеве-иностранке, сила которой заключалась отнюдь не
в ее голове, при беспокойных принцах политика Генриха IV
была более невозможна. Новое правительство не стало про-
должать дела прежнего в Италии и на Рейне. Чтобы спа-
сти лицо, для участия во взятии Юлиха 1 сентября 1610 г.
послали армейский корпус под командованием маршала
Лашатра. Город был передан «владетельным князьям»,
протестантам Бранденбургу и Нейбургу, при условии свобо-
ды исповедания католической, апостолической и римской
религии. Потом французская армия удалилась. Правитель-
ство старалось ослабить связи с протестантами. Оно пыта-
лось сблизиться с Испанией, чтобы лишить принцев кро-
ви — Суассона, Конде, вернувшегося 16 июля 1610 г. во
Францию, — поддержки этой великой державы. В 1610 г.
правительство приняло предложения герцога де Фериа,
испанского посла, о двойном бракосочетании: между Лю-
довиком XIII и младшей дочерью Филиппа III, между на-
следником испанского престола и старшей дочерью Марии
Медичи. Переговоры завершились не скоро, потому что Ма-
рия Медичи хотела для Людовика руки старшей из инфант.
Но давнему папскому плану примирения Франции и Испа-
нии была открыта зеленая улица. Испанские браки были
заключены в 1615 г. Мадам, сестру Людовика XIII, обменя-
ли на инфанту Анну Австрийскую, обрученную с королем
Франции. Свадьбу Людовика и Анны Австрийской сыграли
в Бордо 28 ноября 1615 г. В общем, Франция позволила
Габсбургам доминировать в Европе, и при Люине, в 1620 г.,
когда началась Тридцатилетняя война, Людовик XIII под-
держал императора Фердинанда II против протестантов,
Протестантской унии, курфюрста Пфальцского, королев-
ства Чехии в ущерб национальным интересам. После смер-
ти Люиня 15 декабря 1621 г. были предприняты робкие
попытки сменить политику. Но к политике по-настояще-
му национальной и энергичной вернулись только в 1624 г.,
при Ла Вьевиле, а потом при Ришелье. Коль скоро интере-
сы политики Габсбургов как будто совпадали с интересами
Если бы Равальяк остался в живых...
289
католицизма, Равальяк имел бы основания быть вполне
удовлетворенным.
А был бы он в этих условиях доволен постоянными мя-
тежами принцев? Мария Медичи проводила в их отноше-
нии политику, какую ей советовал вести сам Генрих IV на
случай, если ей придется туго: пытаться их удовлетворить,
выжидая, пока Людовик XIII не будет способен эффектив-
но управлять государством. То же самое рекомендовали ей
старые советники Генриха IV — Вильруа, Силлери, Жаннен:
надо держаться, избегать применения силы, но раскалы-
вать силы грандов, вести с ними переговоры по отдельно-
сти, удовлетворять их с помощью пенсий и ассигнований,
отрывать от их клиентел бедных и неимущих дворян за
счет пенсий и даров, ставить их под контроль парламен-
тов и генеральных наместников. В целом за счет щедрот,
которые нередко плохо понимали, Марии Медичи удалось
избежать худшего. Она, конечно, не сумела совсем обой-
тись без вооруженных столкновений. Нужно ли входить
в подробности запутанных перипетий борьбы, в которой,
когда чиновникам подтверждали право ежегодного сбора,
вокруг принцев собирались дворяне, а когда у чиновников
отбирали это право, в дела государства норовил вмешаться
парламент? Часто поднимались вопросы о системе обычаев
королевства, о праве принцев на участие в управлении, о
праве дворянства на должности, о свободах парламентов и
об их контроле за государственными делами. В заявлениях
принца Конде порой вновь слышался тон Лиги. Возможно,
эти движения, в которых ощущалось нечто от старого ли-
герского духа, не были бы неприятны Равальяку1.
Но в некоторых существенных пунктах он был бы жесто-
ко разочарован. Он совершил убийство, потому что король
не запретил в своем королевстве всякую религию, кроме ка-
толической. И в этом отношении Равальяк не добился ни-
какого результата. В какой-то момент опасались серьезных
1 Roland Mousnier. Venalite des Offices... P. 567-597.
290
Некоторые последствия убийства Генриха IV
волнений. «Повсюду ходили слухи о близкой Варфоломе-
евской ночи, каковые нарочно сеяли и распространяли не-
которые смутьяны, пытавшиеся при помощи таких ухищре-
ний взбаламутить народ». Отдельные протестанты бежали
из Парижа. Но народ, крючники, женщины на всех рынках
и площадях Парижа во всеуслышание говорили, что боль-
ше не хотят гражданских войн. Мол, уже довольно они ели
собак, кошек и лошадей; мол, до свар вельмож им нет дела.
«Пусть, кто хочет, идет в Шарантон, а мы будем жить в
мире». Действительно, два дня спустя после смерти короля
приверженцы так называемой реформатской религии могли
в полном спокойствии отправлять свой культ в Шаранто-
не, не вызвав никакого ропота. Правительство немедленно
разослало парламентам письма, призывавшие соблюдать
эдикты примирения, а следовательно, и Нантский эдикт.
Эти письма были без затруднений зарегистрированы, про-
читаны и обнародованы во всех президиальных судах, ба-
льяжах и сенешальствах1.
3 июня 1610 г. королева при всеобщем одобрении могла
подписать подтверждение Нантского эдикта.
Более того, удар ножа Равальяка привел к укреплению
военной организации протестантов. В 1611 г. Сомюрская
ассамблея реорганизовала провинциальные ассамблеи и
провинциальные советы и подчинила крепости последним.
Те должны были надзирать за их состоянием, посылать
инспекторов для их проверки и проводить смотры гарни-
зонам, которые следовало набирать только из солдат, при-
надлежащих к так называемой реформатской религии. Про-
винциальные советы должны были назначить в каждую
крепость финансовую комиссию, чтобы она сама платила
военнослужащим и оплачивала расходы крепостей. Про-
винциальным советам надлежало заключать все договоры
1 Mercure fran^ais, 1605-1610. Т. I. Paris, 1611. In-8°, f° 329 r°. -
Pierre de Lestoile. Registres-joumaux. Ed. Michaud-Poujoulat. P. 618. —
Lettre de Roy au Parlement de Rennes, Bibl. Nat., Lb. 35-878, in-8°.
Если бы Равальяк остался в живых...
291
на постройку укреплений и на их ремонт и посылать ин-
спекторов на эти работы1.
Военная организация протестантов позволяла протес-
тантским вельможам, «государственным гугенотам», уча-
ствовать во всех восстаниях и развязывать их, причем обя-
зательно в тот момент, когда из-за важных событий за ру-
бежом правительству нужно было иметь свободные руки,
чтобы действовать. Она делала протестантский федерализм
невыносимым, и королевское правительство в два приема
уничтожило политико-военную организацию протестантов:
в 1621-1622 гг. и «Эдиктом милости» в 1629 г. Сравнив ее
с системой обычаев королевства, мы увидим, что эта поли-
тико-военная организация была по сути феодальной, а зна-
чит, несовместимой с государством, которое становилось
национальным, унитарным и абсолютным. Хотя протестан-
ты, «религиозные гугеноты», впоследствии показали себя
верными подданными, особенно во время Фронды, хотя они
демонстрировали преданность абсолютизму, с 1659 г. остат-
ки их организации были постепенно уничтожены. А ведь
их судебная и полицейская организация не была несовмес-
тима с системой обычаев королевства, и ее можно было бы
сохранить. Их религиозная организация полностью соот-
ветствовала структуре сословий и общественных групп ко-
ролевства. Было бы выгодней позволить ей существовать
дальше.
Несмотря на удар ножа Равальяка, протестантизм во
Франции сохранился. Он настолько укоренился, несмотря
на преследования при личном правлении Людовика XIV, на
эмиграцию, на отмену Нантского эдикта, что истребить его
было невозможно. После этой отмены группы протестан-
тов продолжали жить в стране, более или менее тайно, в
обстановке большей или меньшей терпимости, до самого
эдикта ноября 1787 г., восстановившего их в гражданских
правах, открыто признавшего их существование. Протестан-
1 Charles Benoist. Ouvr. cit. P. 95.
292 Некоторые последствия убийства Генриха IV
тизм сохранился и оказал глубокое влияние на француз-
ский католицизм. Похоже, такова судьба католицизма — в
каждую эпоху он отвергает учения, противоречащие ему,
но в каждую эпоху находится некоторое количество като-
ликов, усваивающих основные принципы отвергнутых уче-
ний. В XVII веке реваншем побежденного и оттесненного
протестантизма был янсенизм, этот «вскипяченный каль-
винизм», влияние которого было настолько глубоким, что
его можно было заметить еще не так давно.
Судьбы протестантизма заставили бы Равальяка горь-
ко страдать, даже если принять во внимание лишь то, что
бы позволила ему увидеть нормальная продолжительность
жизни. Но легенду о Генрихе IV, триумф абсолютизма он
воспринял бы не менее болезненно.
Глава II
«ТАЙНА» МОНАРХИИ
И ЛЕГЕНДА О ГЕНРИХЕ IV
Убийство короля не заставило теоретиков прекратить
свои старания вознести короля Франции выше всех ко-
ролей и создать из Генриха IV образ героя, полубога. Эта
тенденция возникла с первых лет его царствования. Она
усилилась в период интердикта, наложенного на Венецию,
и борьбы с теократическими притязаниями папы. Иногда
она проявлялась спонтанно, но то же делала и официальная
пропаганда, люди, занимавшие должности в королевском
доме, или государственные советники, которые пытались
ввести в традиционную систему новые обычаи — в направ-
лении укрепления королевского авторитета, коль скоро ко-
ролевской власти и особе короля грозила опасность. Среди
них были «талантливые буржуа», преданные королю, жаж-
дущие должностей, которые старательно делали карьеру.
Таковы официальный историк Андре Дюшен или же Же-
ром Биньон, гуманист, «блудный сын» (друг Скалигера, Ка-
зобона, Гроция, Питу), паж дофина Людовика, обративший
на себя внимание пропагандистскими трудами и ставший
высокопоставленным чиновником, генеральным адвокатом
в Большом совете в 1621 г., государственным советником,
генеральным адвокатом парламента с 1625 по 1642 г.1
Основные произведения появились в период крупного
конфликта из-за полномочий папы. В 1607 г. вышло «Пра-
вовое установление французов» одного старого юриста из
1 Roland Mousnier. Comment les Fran^ais voyaient la Constitution
au XVIIе siecle. 1955. n° 25. P. 18.
294
Некоторые последствия убийства Генриха IV
Ниверне, Ги Кокиля, сьера де Ромнея; привилегия на эту
книгу датируется 8 марта 1607 г. В 1609 г. историограф
Андре Дюшен выпустил «Древности и изыскания о вели-
чии и величестве королей Франции», посвященные «мон-
сеньору дофину». В том же году, 18 декабря 1609 г., ко-
ролевская привилегия была дана книге Жерома Биньона
«О превосходстве королей и королевства Франции», кото-
рая вышла в 1610 г., снабженная пламенным посвящением
королю. Смерть короля лишь усилила накал полемики о
монархическом абсолютизме со сторонниками папы. Имен-
но 1611 годом датируется трактат о «Праве королей против
кардинала Беллармино и других иезуитов» адвоката Беде
де Ла Гормандьера, кальвиниста. 1612 годом — знаменитый
трактат Пьера де Ломо, сьера де Верже, королевского совет-
ника в Сомюрском сенешальстве, «Основные максимы фран-
цузского права», несколько раз переизданный. В 1615 г.
президент Жан Саварон опубликовал «Трактат о верховен-
стве короля и его королевства», а Жером Биньон продол-
жил свою пропагандистскую деятельность сочинением «Ве-
личие наших королей и их суверенной власти». Это не счи-
тая бесчисленного множества брошюр, где книжные теории
растолковывались для народа.
В момент, когда для всех противников папской иерокра-
тии, для Паоло Сарпи и для Иакова I, тон задавали галли-
канцы, наши авторы настойчиво стремились показать, что
Франция — первая страна мира, особо отмеченная божест-
венной благодатью, что подразумевало: все, что исходит из
Франции, угодно Богу. «Бог даровал им (королям Фран-
ции) благородный удел, как старшему сыну, оставив про-
чие королевства прочим государям, а им отдав Францию;
говоря „Франция", я разумею славу мира, светоч христи-
анства, страну, репутация каковой не замарана ни единым
пятном, прославленную верностью и покорностью, цве-
тущую в благочестии и религии, воистину то отборное се-
ребро, что много раз плавилось и переплавлялось в печи, о
коем столько мистических слов сказано в Священном писа-
«Тайна» монархии и легенда о Генрихе IV
295
нии...»1. «Как среди стран света Европа, хоть и самая ма-
ленькая, занимает первое место, будучи главной и самой до-
стойной, так нельзя сомневаться, что среди всех стран Евро-
пы превосходнейшая - Франция». Франция — это «глазок
и жемчужина мира». Она стоит выше всех остальных стран
благодаря своему плодородию, обилию всевозможных бо-
гатств, мягкости своего климата и приятному воздуху, до-
блести, смелости и духу своих народов, их блестящих дея-
ний во всех краях обитаемой земли, «которые превзошли
во всем то, к чему пожелали приложить свои силы»1 2.
Форма управления Франции — абсолютная монархия,
лучшая из форм управления, потому что наиболее соответ-
ствует всеобщему порядку, какой угоден Богу. «Франция
управляется монархами с самых начальных времен, когда
французы стали господами части Галлии. Монархия — вер-
нейшая форма управления, что доказывает как опыт про-
шлого, так и сравнение с вещами высшего порядка, напри-
мер, Солнцем, каковое повелевает всеми прочими телами
и располагается посреди них, а также с домовладением и
ведением хозяйства, что схоже с малым королевством, и с
этими маленькими животными, что наиболее искусны во
всем — пчелами»3. Есть и другие доказательства превосход-
ства монархии: «Весь мир взял свое начало из Единого и
держится Единым, каковое есть единый Бог. Все Светила
управляются Солнцем как самым светоносным из оных.
Все части человеческого тела, какие есть, поддерживаются
и оживляются душой и произрастают из нее. Природа по-
желала, дабы в любом роде вещей имелось нечто превос-
ходящее: среди светил — Солнце... среди стихий — огонь,
среди металлов — золото, среди зерна — хлеб, среди жид-
ких тел — вино, среди четвероногих животных — лев, среди
1 Andr£ Duchesne. Les Antiquitez... P. 128.
2 Jerdme Bignon. La grandeur... P. 1. Очевидно, что французы
середины XX века были бы неправы, отнеся суждения Жерома
Биньона на свой счет. Речь идет о некой исчезнувшей реалии.
3 Guy Coquille. Institution... Р. 1.
296
Некоторые последствия убийства Генриха IV
птиц — орел», а значит, среди людей — король, который
сродни всему, что есть самого благородного во Вселенной1.
Но, более того, король Франции по сути превосходит
человека, является посредником между человеком и боже-
ством, это более чем полубог, едва ли не сам Бог. Это луч
божества, брошенный на Землю, и его решения вдохнов-
лены Богом. «Бог-отец, всемилостивый и суверенный мо-
нарх... будучи сам по себе сущностью бесконечной, незри-
мой и непостижимой, ради блага и утешения сотворенного
им человека испускает отдельные лучи своей божественной
сути в виде следствий, порожденных вторичными причи-
нами, назначая тем временем и с той же целью королей и
легитимных губернаторов провинций, а также их викари-
ев и наместников, дабы зримо управлять их королевства-
ми и приобщать оные к культуре, между тем как незримо
Он внушает им Свою высшую волю». Значит, нет «в сем
мире ничего, что было бы лучшим представителем боже-
ства, нежели королевская власть, и короли воистину суть
живые и одушевленные образы Бога»1 2. Королей «назвали
богами, поелику они, при их могуществе, суть образы Бога.
Господами, в повиновении у коих должен быть подданный.
Властителями, ибо им принадлежит имущество и жизнь
людей. Суверенами, ибо выше их никого нет. Покровите-
лями, ибо являют собой щит и оплот... Это доказательство
бытия Божия, Его шедевр, ибо Он являл бы Себя и давал
человеку знать о Себе только в виде чудес, непостижимых
для нашего человеческого разума, ежели бы вместе с тем
не поставил и не ниспослал королей, чьи повеления свиде-
тельствуют о Его разумности, а превосходство королей над
людьми служит зеркалом Его божественной сути. Нужно,
дабы короли существовали, потому что жить без них мы
1 Pierre Poisson de La Bodiniere. (королевский советник в пре-
зидиальном суде Анжера). Traite de la Majeste royale en France. Paris.
Chez Jamet Mettayer. 1597. In-8°. P. 7.
2 Claude Demorenne, cure de Sainte-Mederic. Oraison funebre de
Henri III, 21 aout 1595. Bibl Nat. Lb. 34-816. P. 9-10.
«Тайна» монархии и легенда о Генрихе IV
не можем, и нужно, чтобы они у нас были, ибо без королей
человеческая жизнь представляла бы одно смятение и бес-
порядок. Они были вознесены выше людей, как Бог стоит
выше ангелов... Мир не может существовать без королей.
Это словно бы вторая душа Вселенной, аркбутан, каковой
поддерживает мир...»1.
Дюшен уточняет эти божественные черты. «А короли
Франции суть короли, избранные и выбранные Богом, ко-
роли по Его сердцу, короли по божественным чертам, ка-
ковые Его перст запечатлел на их ликах, они имеют честь
стоять во главе королей всего христианского мира... быть
солнцами, а не низкими звездами... быть стенами величия
и океанами всяческого достоинства и полноты. Это их до-
бродетели, подобно прекрасным ступеням, вознесли их до
высочайшего воплощения чести, а дар, каковым наделил
их Бог, в отличие от прочих королей, суть чудеса, приво-
дящие в изумление королей даже самых отдаленных стран
мира». Здесь Дюшен намекает на исцеление золотушных, к
которому он позже вернется. Действительно, для него «ко-
роли суть живые образы Бога... как бы земные божества...;
наши великие короли никогда не считались мирянами, но
были облечены одновременно священством и монаршей
властью». Доказательства этого налицо: помазание «небес-
ным миром, принесенным ангелом в священной Мирнице
при крещении Хлодвига», исцеление золотушных и боль-
ных, прибывающих даже из Испании: капитан, сопровождав-
ший их в 1602 г., передает свидетельство испанских прела-
тов «о великом числе больных, излеченных касанием Его
Величества»1 2 (Генриха IV). Это — один из редких случаев,
когда историк может непосредственно уловить проявле-
ние народного чувства. Вера в чудесную способность фран-
цузских королей исцелять прикосновением туберкулезные
1 Н. de Bois. De I’origine et autorite des Roys. Paris. Chez Robert Fo-
uet. 1604. In-12. P. 14, 21, 23. Посвящено королю.
2 Andre Duchesne. Les Antiquitez... P. 2, 3, 5, 6,164-167.
298
Некоторые последствия убийства Генриха IV
адениты была всеобщей. На большие праздники — Пасху,
Пятидесятницу, Рождество или Новый год, Сретение, Трои-
цу, Успение Богородицы, День всех святых — больные спе-
шили к королю, чтобы он их коснулся. На Пасху 1613 г. за
один раз двенадцатилетний Людовик XIII коснулся тысячи
шестисот десяти человек, за весь 1620 год — трех тысяч ста
двадцати пяти. Они принадлежали ко всем социальным ка-
тегориям, но прежде всего к низшим классам. К нему при-
езжали жители всех французских провинций и всей Евро-
пы: испанцы — в то время заклятые враги, португальцы,
итальянцы, немцы, швейцарцы, фламандцы, и этот евро-
пейский престиж даже беспокоил других королей1.
Очевидно, что, когда речь идет о таком человеке, об-
разе Бога, вдохновляемом Богом, кощунственно не только
покушаться на его особу, но даже противиться ей, крити-
ковать ее, злословить о ней, высказывать королю мнение,
расходящееся с его мнением. Логическим следствием долж-
но было бы стать пассивное повиновение. И, однако, эти
теоретики убеждены, что такой король не станет деспотом.
Не только потому, что он по совести обязан почитать пове-
ления Бога, основные законы королевства, основные права
европейской цивилизации, главным из которых тогда бы-
ло право частной собственности, привилегии, освященные
обычаем. И даже не по причине существования всех могу-
чих и привилегированных промежуточных органов управ-
ления: университетов, цехов, провинциальных Штатов, го-
родских и муниципальных учреждений. А потому, что, вдох-
новляемый божественной благодатью, король выражает
глубинную волю своих подданных, которой они, возможно,
не сознают, а то и отвергают, но тем не менее это их воля,
соответствующая их жизненным потребностям и благу их
душ. Ибо король и королевство в действительности — одно
и то же, единая сущность, у которой король — мыслящая
1 Marc Bloch. Les Rois thaumaturges. 1924. P. 51-56, 351, 360.
Русский перевод: Марк Блок. Короли-гудотворцы. М., 1998.
«Таина» монархии и легенда о Генрихе IV
299
голова. «Ибо король — голова, а народ, три сословия суть
члены, и все вместе составляют политическое и мистическое
тело, связь и единство коего неделимы и нераздельны, и не
может болеть его часть, чтобы все прочее не ощущало того
и не испытывало страдания»1. Такова «тайна монархии».
Надо ли говорить, что подобный король абсолютно су-
веренен и не смог бы в мирской деятельности подчиняться
ни папе, ни императору?
Впрочем, особое предпочтение, которое Бог оказывает
королям и королевству Франции, окончательно доказыва-
ется тем фактом, что королевская власть здесь с давних пор
«передавалась по наследству, а не по избранию, что есть
признак благоволения, ибо выборы часто порождают граж-
данские войны, а тон при выборах задают происки и ко-
алиции, где обыкновенно самые хитрые, самые сильные,
самые богатые и могущественные имеют преимущество над
самыми великодушными и достойными людьми»1 2.
А Генрих IV — воистину божественный король: «Наш
великий король Генрих IV, чудо Вселенной»3. Сочинения,
проповеди, медали, гравюры, позже надгробные речи и па-
негирики — те, кто создавал его легенду, использовали всё:
и при его жизни, после отречения, и, возможно, еще ак-
тивнее после его смерти, в период горя и отчаяния. Может
быть, Равальяк дал новый импульс формированию этой ле-
генды и позволил ей, возбудив жалость, возмущение, бес-
покойство, тревогу, изгнать из памяти людей истинные реа-
лии царствования, чтобы заменить их набором льстивых
символических образов и внедрить в сердца чувства любви,
признательности и восхищения. Не исключено, что Генри-
ху IV, ввязавшемуся в очень опасное предприятие с очень
сомнительным исходом, посчастливилось умереть вовремя
1 Guy Coquille. Discours des Etats de France, 1588// OEuvres. 1665.
T. I. P. 332. При Генрихе IV современники употребляли эти выра-
жения в более абсолютном смысле, чем Кокиль.
2 Guy Coquille. Institution... Р. 1-2.
3 Jerome Bignon. La grandeur... P. 402.
300
Некоторые последствия убийства Генриха IV
и таким образом, который был наиболее благоприятен для
кристаллизации этой легенды, упорно создававшейся офи-
циальной пропагандой. Для государственного мужа, кото-
рый заботится о своей славе, суметь быть убитым в нужный
момент — большое искусство.
И потому Генриха часто изображают рыцарственным
героем на скачущем галопом коне: он бросается на врагов
со шпагой наперевес, защищая вдов и сирот. Или в виде ре-
нессансного рыцаря, по образу великих итальянских кон-
дотьеров — в кирасе и шляпе с султаном, верхом на боевом
коне с плюмажем, с длинной гривой и длинным хвостом,
поднявшимся на дыбы, как жеребцы Паоло Уччелло, на фо-
не леса пик в руках марширующих батальонов. Под одной
гравюрой можно прочесть убедительный катрен:
Вот Генрих-герой, французский монарх,
Коему Марс уступил все почести войны.
Неважно, что ты не слышишь сейчас его голоса,
Ведь молвой о его подвигах полнится вся земля1.
Может быть, еще чаще короля представляют в образе
«imperator», победоносного полководца на римский манер,
увенчанного лаврами, в палудаменте — воинском плаще,
инсигнии верховной власти в эпоху Римской империи, ку-
рьезным образом надетом поверх современной кирасы и
камзола из буйволовой кожи. В другом месте он уже насто-
ящий римский император, Август да и только, а на ревер-
се — Франция в виде римской матроны, коленопреклонен-
ной у его ног. Одна гравюра 1607 г. оставляет ему собствен-
ные колет и штаны, но ставит его в один ряд с основателями
империй: Цезарем, Александром, Карлом Великим и на
один уровень с Гераклом. А девиз возвышает его над ними:
«Pulchrum est eminere inter illustres viros» — «Прекрасно вы-
деляться среди славных мужей». На медали 1608 г., чека-
1 «1599; Robert Boissard facit, Jean Le Clerc excudit». Bibl. Nat.
Estampes, N2, Henri IV, 2, D133.
«Тайна» монархии и легенда о Генрихе IV 301
ненной после того, как он добился отмены интердикта, на-
ложенного на Венецию, он уже превосходит их, поскольку
в кирасе и императорской короне стоит на земном шаре,
простирая к нему скипетр: «Tandem arbiter orbis» — «Нако-
нец арбитр мира», тогда как в прошлом Александр и Карл
Великий довольствовались мирами меньшего размера1.
В ту эпоху, пропитанную античностью, художники-гра-
фики особенно часто рисовали его существом, промежуточ-
ным между человеком и божеством, героем, а то и напря-
мую олимпийским богом. Медальеры и граверы охотно
изображали короля Гераклом. Как Геракл, поставленный
перед выбором между Пороком и Добродетелью, обращает-
ся к Добродетели, так и Генрих IV между Ересью и Религией
выбирает Религию. Геракл очистил Землю от массы вред-
ных существ, так же поступает и король, и т.д. Находили и
много других параллелей. На одной медали 1602 г. Генрих
изображен Алкидом в шкуре Немейского льва, на реверсе
король-Алкид сражает своей палицей кентавра — символ
всех дурных людских страстей, а также эмблему герцога Са-
войского. На одной монете 1600 г. Генрих IV на аверсе одет
в кирасу и лавровый венок, на реверсе представлен в виде
обнаженного Геракла в профиль, с палицей на плече. Девиз:
«Vinces robur orbis» — «Ты победишь силу мира». В 1592 г.
одна медаль изображала его Гераклом, несущим палицу и
ведущим на поводке Цербера, трехглавого пса, стража Ада.
В 1604 г. он стоит между Минервой, богиней мудрости и
богиней-воительницей, и Францией; девиз: «Herculi sacr.
gallico» — «Посвящается галльскому Гераклу». Его изобра-
жениям в виде Геракла нет числа. Если он не Геракл, то
Атлас, держащий Землю на фоне Лувра — прозрачная алле-
гория (1604). Если не Атлас, то Персей, освобождающий от
дракона Андромеду-Францию, закованную в цепи из испан-
ских дублонов (1598). Он — любимец богов, и Олимп, его
1 Bibl. Nat. Estampes, N2, Henri IV, 1, D5, D21; QB1,1601-1607,
45; QB1,1601-1610,5.
302 Некоторые последствия убийства Генриха IV
семья, вдохновляет его и взывает к нему. Катрен под его
портретом работы Якоба Гольциуса утверждает:
Великий король, коего ты зришь, исполнен благодати,
Дарованной Марсом и Палладой. За сими благородными предками
Он следует шаг за шагом стезями добродетели,
Каковые уже сулят ему место на небесах,
хотя подобные стихи способны скорее внушить к нему от-
вращение. Но Генрих IV и сам — бог. Вот «Олимп фран-
цузов», где изображены во всей красе король, королева и
принцы крови. Генрих, сидящий на льве, позади которого
орел сжимает молнии, — явный Юпитер. В другом месте
Жорж Дюпре сделал из Генриха IV бога Марса, из Марии
Медичи — Палладу, а орел Юпитера у него держит корону
(1605). Вот, наконец, к концу царствования, профиль коро-
ля в диске Солнца с лучами, с девизом: «Jam totum emplevit
orbem» — «Теперь он заполнил мир»1.
Но со временем становилось все больше изображений,
представляющих короля в виде посланника Бога, вдохнов-
ляемого Им, служащего Его замыслам, короля, которому
сопутствует Бог и который находится под влиянием Свя-
того Духа, — после убийства такие портреты стали преоб-
ладать. Вот 1600 г.: Генрих IV — восстановитель отечества,
религии и свободы. На реверсе его герб — меч, выходя-
щий из облаков, где скрывается Бог, и девиз: «Deus declit et
dabit uti» — «Бог дал ему это и даст этому применение». Вот
гравюра Л. Готье 1609 года: Генрих в полном королевском
облачении, преклонив колени перед Священным писани-
ем, лежащим на скамеечке для молитвы, положив на землю
скипетр и корону, со смиренным усердием воспринимает
сияние Святого Духа. 1610 год: Генриха IV, победоносного
полководца, венчают ангелы. На другом изображении он
1 Bibl. Nat. Estampes, N2 Henri IV (1), D18, N2 Henri IV (2),
D154, D240; QB1, 1591-1595; QB1, 1596-1598, 28; QB1, 1601-
1607, 32, 33, 44; QB1,1608-1610, 5C.
«Тайна» монархии и легенда о Генрихе IV
303
следует за увенчанным светилом, звездой Рождества, и на-
чертан девиз: «Monstrant regibus astra viam» — «Путь коро-
лям указывают светила», что значило: Генрих всю жизнь не
преследовал иной цели, кроме как заслужить вечное бла-
женство, «будучи всегда столь же справедливым, сколь и
любящим свой народ, а Бог взял его из мира лишь затем,
чтобы раньше увенчать его добродетели на небесах». Ту
же направленность имели изображения на траурных тор-
жествах, организованных иезуитами коллегии Ла-Флеш в
1611 г.: воспаривший орел под лучами солнца, к которому
он направляется, под девизом «Altiora peto» — «Стремлюсь
к высшему»: орел — это король, солнце — Бог, лучи — бо-
жественная благодать. А еще был пеликан, вскрывающий
себе бок и окруженный жаждущими птенцами, «Pro lege et
grege» — «Ради Закона (божьего) и народа»: образ короля,
жертвующего собой ради подданных и истинной религии1.
Эти две темы, король-мученик и король-благодетель, на-
ряду с другими после убийства разрабатываются все чаще и
чаще. В 1610 г. Клод Бийяр выпустил трагедию в античном
духе «Трагедия о Генрихе Великом», где хоры — принцев,
маршалов, чиновников парламента, придворных, парижан —
выражают общую безутешность. Причина бедствия — Са-
тана, ополчившийся на Генриха IV, крестоносца, который
как раз собирался выступить против турок и, победив их,
подчинить офранцуженный край христианскому закону:
Великий полководец, столь великий король —
Лишь на него одного возлагают надежду
Увидеть, как в Леванте процветет вера,
Увидеть, как одно и другое полушария
Под одним Богом, под одним Законом,
При нем заговорят только по-французски.
Не будь Равальяка, весь мир признал бы власть Генри-
ха IV, возникла бы великая монархия или, по крайней мере,
1 Bibl. Nat. Estampes, N2 Henri IV (1), D17, N2 Henri IV (2), D221,
D230; QB1,1608-1610,49; QB1,1610-1611,19.
304
Некоторые последствия убийства Генриха IV
великая федерация, французская и христианская. Культ Су-
верена и культ Отечества, которые он воплощал, слились
воедино.
Панегирик иезуитов коллегии Ла-Флеш от 4 июня 1611 г.
представлял Генриха вторым Людовиком Святым и припи-
сывал ему добродетели Константинов, Феодосиев, Давидов,
Соломонов. Король бесспорно пребывал в раю: «Сог regis in
manu Domini» — «Сердце короля в руке Господней».
Мало-помалу образ короля-благодетеля, короля, кор-
мившего голодных парижан, когда он был вынужден их
осаждать, короля, желавшего своему народу благоденствия,
«доброго короля Генриха», царствование которого было
возвратом золотого века, укреплялся и становился обще-
распространенным. Легрен в 1614 г. писал в «Исторической
декаде»1: «Перевозки всего необходимого для жизни лю-
дей и торговля этими товарами достигли наибольшего про-
цветания; селянин ел свой хлеб в спокойствии и без опа-
сения запрягал своих волов в плуг; агнец свободно пасся
на лугу, повсюду возводились новые здания и украшались
старые, люди в садах удовольствий, каковые каждый на-
саждал столь искусно и заботливо, думали лишь о веселье и
развлечениях... Земля и воды переполняли Францию всеми
благами и удобствами, а небо — своими благословениями
и благими влияниями»1 2. Это царствование было сплошь
идиллией, против которой накануне убийства роптали все.
И совсем иными были чувства парижан, когда 23 августа
1614 г. на Новом мосту была воздвигнута в бронзе конная
статуя Генриха IV, когда «добрый король Генрих» вновь
явился, чтобы занять место среди своего народа!
Бедный Равальяк! Он хотел не только устранить тирана, гу-
бителя душ, но и опорочить навсегда память о еретике, вероот-
ступнике, клятвопреступнике. Он потерпел полную неудачу.
1 Jean-Baptiste Legrain. Decade contenant I'histoire de Henri le
Grand, roi de France et de Navarre. Paris, 1614. In-folio. P.478.
2 Marcel Reinhard. La Legende de Henri IV. Paris, 1936 Gr. in-8°.
P. 21-28.
Глава III
УКРЕПЛЕНИЕ АБСОЛЮТИЗМА
И ГЕНЕРАЛЬНЫЕ ШТАТЫ 1614-1615 гг.
Несомненно, волнение, вызванное ударом ножа Равалья-
ка, во многом способствовало росту силы и влияния идей
чиновников-галликанцев, которые стремились к абсолютиз-
му, к утверждению суверенной власти короля и были про-
тивниками папских притязаний. Видимо, после убийства
Генриха IV все больше французов считало необходимым
так возвысить короля, чтобы впредь ни у кого не возникло
мысли о покушении ни на его особу, ни на его власть. Это
был уже второй король Франции, убитый за двадцать один
год, и во второй раз безопасность всего населения оказалась
под угрозой. Требовалось самым решительным образом
осудить и дискредитировать любые теории, одобряющие
свержение и убийство королей, окончательно утвердить не-
прикосновенность их особ, их абсолютную независимость в
светской сфере, их полную суверенность.
Поэтому продолжавшаяся идейная борьба между галли-
канцами и «папистами» приобрела ожесточенный харак-
тер. Галликанцы болезненно воспринимали успехи иезуи-
тов. В 1608 г. последние получили разрешение принимать
пансионеров в Клермонский коллеж, затем, согласно коро-
левским грамотам от 12 октября 1609 г., — право давать там
уроки богословия. Университет и парламент задыхались от
ярости. К тому же 14 ноября 1609 г. Святая палата осуди-
ла «Всеобщую историю» президента парламента Жака де
Ту, речь адвоката Марка-Антуана Арно против иезуитов и
воспроизведенный Арно приговор Парижского парламен-
та Жану Шателю, объявлявший еретическим положение:
306
Некоторые последствия убийства Генриха IV
«королей иногда позволено убивать». Святая палата осу-
дила также вмешательство парламента в вопросы веры,
то есть в дела церкви. Критика со стороны Святой палаты
сильно подействовала на французских легистов. Парламент
объявил это осуждение недействительным. Генрих IV за-
претил ему исполнять свое постановление. Парламент был
уязвлен. Легисты «говорили, что сие порицание (со сторо-
ны Рима) — панегирик убийцам короля и заслуживает того,
чтобы его изодрать в клочья...»1.
Короля убили. Это убийство было воспринято как след-
ствие римских теорий, как подтверждение их вредоносно-
сти, равно как и вредоносности главных распространителей
этих теорий — иезуитов. В обществе произошел взрыв него-
дования против этих прислужников папы. Парламент вос-
пользовался этим, чтобы вернуть в силу то, что он считал
постановлением факультета богословия от 1413 г. против
тираноубийства, и чтобы приговорить к сожжению книгу
иезуита Марианы, который, впрочем, заходил дальше того,
что проповедовало по поводу тираноубийства большинство
иезуитов сообразно богословской «вульгате» того времени.
«Добрые французы», «истинные французы» обменивались
памфлетами с «добрыми католиками» — иезуитами и их
друзьями. Отец Котон попытался разъяснить позицию ие-
зуитов в «декларативном письме»1 2. Возникли «антикото-
ны» — под этим названием или под другими, а также опро-
вержения «антикотонов».
Но в скором времени вышла книга кардинала-иезуита
Роберто Беллармино «Трактат о верховной власти папы в
мирских делах». Беллармино продолжал полемику с тео-
риями Иакова I Английского и развивал свои старые идеи
о «potestas indirecta»3 верховного понтифика. По мнению
1 Pierre de L’Estoile. Memoires-joumaux... Edition., par G. Brunet
etc. Paris, 1875-1896. In-8°. T. X. P. 390.
2 Рёге Coton. Lettre declartoire de la doctrine des jesuites touchant la
vie des Rois // Mercure fran^ais. T. I. P. 848 и далее.
3 Косвенной власти (лат.).
Укрепление абсолютизма и Генеральные штаты 1614-1615 гг. 307
Беллармино, государство есть некая общность, моральный
организм. Оно состоит из множества людей, объединив-
шихся ради общей пользы, и из управляющего органа, закон
которого действует как социальная норма и который уста-
навливает порядок. Именно порядок и превращает множе-
ство в общество и в государство. Таким образом, руководя-
щий орган и людское множество неразделимы и необходи-
мы друг другу. Государство — не следствие греха, а одно из
творений Господа в составе здоровой природы, созданной
до совершения греха. Это — орган, необходимый для суще-
ствования мира. Будучи естественной сущностью, живущей
по закону природы, государство — дело мирян, сотворен-
ных по образу и подобию Бога и наделенных разумом. Сле-
довательно, папа не имеет прямой власти над государством
и над его светским главой, ибо церковь — сущность сверх-
ъестественная, и папа обладает сверхъестественной влас-
тью. И напротив, глава государства — в ту эпоху в основном
король — не вправе касаться сферы духовного. Церковная
власть — целиком духовная и небесная; политическая — це-
ликом человеческая и земная. Каждая из них должна быть
в своей сфере абсолютно независима от другой.
Следовательно, император, короли, Венецианская рес-
публика, суверенные герцоги и графы — суверены в поли-
тическом отношении. В светской сфере над ними никого
нет. Они не зависят от папы. Суверенитет — это сущность
государства, каким его хотели видеть Жан Боден и Луазо.
Этот суверенитет воплощен в главе государства. Поэтому
тот абсолютен в своей власти, LEGIBUS SOLUTUS1, и не
обязан соблюдать даже собственные законы. Но он полу-
чает эту власть непосредственно от Бога через посредство
народа и ради блага народа, ибо люди рождаются свобод-
ными и равными. Напротив, в духовной сфере папа имеет
полное преимущество над императором и даже над собо-
рами. Поскольку он - верховный глава церкви и получил
1 Свободен от соблюдения законов (лат.).
308
Некоторые последствия убийства Генриха IV
свои права непосредственно от Христа, Царя Небесного, все
верующие находятся под его принуждающей юрисдикци-
ей. Ради блага их душ и в случае угрозы для их спасения и
вечной жизни он может издавать законы в духовной сфере,
отлучать, налагать запреты. Это через его посредство Хри-
стос наделяет судебной властью епископов. Его власть —
исключительно духовная. Христос поручил ему одни лишь
духовные заботы, молвив: «Паси моих овец». Но, если
под угрозой находится спасение душ, папа имеет право и
обязан вмешаться в мирские дела государств. Он облада-
ет «косвенной властью» над монархами. Значит, он может
руководить политическими силами и направлять их. Если
король, управляя, совершил тяжкие грехи или отступился
от веры, папа может даже отлучить его от церкви, освобо-
дить его подданных от клятвы верности, сместить его и
лишить официальной власти, призвать другого государя
выступить против него. Если речь идет о тиране по дей-
ствиям, подданные обязаны повиноваться ему, пока папа
не отлучит его или не объявит еретиком или вероотступ-
ником. Но после этого они освобождаются от всякого дол-
га повиновения. Если это тиран-узурпатор, любое частное
лицо имеет право его убить, если только нет иного средства
избавиться от него и если это не грозит более страшными
бедствиями1.
Бедному Беллармино, рассчитывавшему поддержать пра-
ва папы в борьбе против Иакова I, против галликанцев и
против венецианцев, не повезло. Его теория potestas indi-
recta показалась римской курии несостоятельной и лож-
ной, и Рим официально осудил ее. Но и парламент Парижа
вознегодовал и 26 ноября 1610 г. запретил печатать, прода-
вать, передавать и хранить книгу кардинала Роберто Бел-
лармино, а всем читателям и преподавателям возбранялось
обсуждать ее, спорить и писать о ней или же использовать
1 Franz Xaver Arnold. Die Staatslehre des Kardinals Bellarmin. Miin-
chen, 1934. In-8°.
Укрепление абсолютизма и Генеральные штаты 1614-1615 гг. 309
при обучении. Не удовлетворившись этими запретитель-
ными мерами, первый президент Парижского парламента
де Арле потребовал у синдика богословского факультета
Эдмона Рише, главы коллегии кардинала Лемуана, что-
бы факультет высказал свое суждение в письменном виде.
По представлению папского нунция король приостановил
исполнение приговора парламента против Беллармино. Но
Рише дал ответ.
В июне 1611 г. Рише передал первому президенту Па-
рижского парламента рукопись. С 17 по 22 декабря гене-
ральный адвокат Сервен излагал в сокращенной форме это
сочинение и клеймил учения иезуитов. Парламент постано-
вил, чтобы последние подписались под четырьмя главными
положениями Сорбонны: верховенство собора над папой,
полная независимость светской власти королей, обязан-
ность исповедников доносить о готовящихся покушениях
на государей должностным лицам, подчинение церковнос-
лужителей светским властям. 22 февраля 1612 г. иезуиты
приняли эти условия. Тогда Рише опубликовал свою руко-
пись под названием «Брошюра о церковной и политиче-
ской власти». Там он утверждал, что короли получают свое
верховенство непосредственно от Бога. Значит, они не за-
висят ни от какой власти, даже духовной, уже в силу Писа-
ния и учения отцов церкви. Эти положения перейдут позже
в первую главу Галликанской декларации 1682 г. Согласно
Рише, власть церкви является чисто духовной. Она не пред-
полагает «никакой возможности внешнего принуждения».
Отлучение по своей природе никак не может влиять на
мирские дела. «Его объявляют только епископы, но, чтобы
быть полностью действенным, оно должно быть одобрено
государством». Государь как епископ внешних дел облада-
ет в церкви некоторой властью. В прошлом короли назна-
чали епископов и архиепископов. В настоящем они — за-
щитники естественного, божественного и канонического
права. Они — естественные судьи по апелляциям в случаях
злоупотребления, источники свобод галликанской церкви.
310
Некоторые последствия убийства Генриха IV
Позже этот регализм1 вдохновит Парижский парламент в
его инициативах 1730 и 1753-1756 гг., фебронианизм1 2, йозе-
финизм3, галликанские статьи «гражданского устройства
для духовенства» 1790 г.
Но, помимо этого, Рише утверждал, что церковь, имея
обличье монархии, в реальности является аристократией.
Право владения ключами, то есть высочайшую власть, по-
лучила от Христа навечно вся церковь, то есть священники
и верующие. Осуществление этого права доверено исклю-
чительно церковному священству, совокупности пастырей,
которые собираются на вселенский собор, стоящий выше
папы. Верховный понтифик — всего лишь выборный пред-
седатель, чьи прерогативы церковь может изменить. Он
может толковать закон и предоставлять льготы, которые в
самом деле будут действительны. По божественному праву
ему полагаются высшие почести и высшая юрисдикция. Но
епископы тоже поставлены Христом и наследуют апосто-
лам. Их должно избирать духовенство и утверждать народ
или король. Священники, по крайней мере доктора богос-
ловия, каноники и кюре, — преемники семидесяти двух
учеников Христа. Их тоже назначил сам Иисус Христос.
В день их рукоположения Христос жалует им полноценное
священство, ранг и юрисдикцию. Их священство отличается
от епископского лишь размерами, как ребенок отличается
от взрослого, но не природой. Здесь заложена возможность
создания некой демократической церкви, но теория Рише
была прежде всего епископализмом: «Епископы, каждый
в своей епархии, суть истинные суверены своих церквей.
1 Представление о преимущественных правах королей по от-
ношению к церкви. — Примег. перев.
2 Теория немецкого богослова Н. Гонтгейма (выступившего
под псевдонимом Феброний), выдвинутая в 1763 г.; ограничивала
власть папы в церковной и светской жизни в пользу королей, епис-
копов и соборов. — Примег. перев.
3 Практика австрийского императора Иосифа II, поставившего
церковь в жесткую зависимость от государства. — Примег. перев.
Укрепление абсолютизма и Генеральные штаты 1614-1615 гг. 311
Собираясь вместе, они образуют некий сенат или Генераль-
ные штаты, имеющие полную власть над вселенской церко-
вью... Вся основная власть принадлежит епископату. На нем
стоит церковь, ему были переданы все священные полно-
мочия... Папа — это монарх церкви, поставленный во главе
этой аристократии. Однако он не повелевает епископатом...
Епископат всемогущ, понтификат подчинен; епископат су-
ществен для церкви, папство второстепенно»1. Тем самым
Рише дополнял политическое галликанство парламента гал-
ликанством религиозным, отказывавшим папе в праве на
суверенное руководство церковью.
Сочинение Рише вызвало бурю. Король Англии Иаков I,
разумеется, одобрил его. Но на эту книгу обрушился карди-
нал Дюперрон. Он объяснил королевскому Совету, а затем
ассамблее Сансской провинции, где был архиепископом,
что пределы, которые Рише ставил для власти папы, мо-
гут вызвать сомнения в законности расторжения первого
брака Генриха IV, а значит, в действительности второго и
в легитимности Людовика XIII, давая тем самым основа-
ния Генриху II де Конде, первому принцу крови Франции,
притязать на корону. Если божественное право предполага-
ет избрание епископов, значит, во Франции больше нет ни
одного законного епископа. Уравнять священников с епи-
скопами означает вернуться к ереси Ария. В 1612 г. «Брошю-
ру» осудили провинциальные ассамблеи Санса, Парижа,
Экса. Вскоре папа тоже осудил ее и в следующем, 1613 году
велел внести в Индекс запрещенных книг. Что скажет Сор-
бонна? На богословском факультете наступление на Рише
повели мистики из группы г-жи Акари — Андре Дюваль и
его ученики, капуцины и монахи других нищенствующих
орденов. Королевское правительство отнеслось к Рише враж-
дебно: даже не будь папского влияния на королеву и вопро-
са легитимности — тот, кто хочет господства аристократии
1S. Preclin. Edmond Richer // Revue d’Histoire moderne et contem-
poraine. 1930. P. 329-331.
312
Некоторые последствия убийства Генриха IV
в церкви, хочет того же и в государстве. К тому же идея из-
брания епископов в той же мере подрывала власть короля,
как и власть папы. Все эти влияния способствовали тому,
что 1 сентября 1612 г. был избран новый синдик богослов-
ского факультета. Рише потерпел поражение. Но его учение
будет вдохновлять третье сословие на Генеральных штатах
1614-1615 гг., а позже, в 1622 г., вызовет брожение среди
кюре и епископов и заставит Ришелье 7 декабря 1629 г. до-
биться от Рише отречения от своих идей. Тем не менее ри-
шеризм оставался живой и действующей доктриной вплоть
до начала XIX столетия. Возможно, он возрождался заново.
Тем временем иезуит Франсиско Суарес издал в 1612 г.
свой учебный курс на тему «Трактата о законах», который
он читал с 1601 по 1603 г., объемом в тысячу двести стра-
ниц ин-фолио в два столбца, а 25 июня 1613 г. — трактат
«Защита веры», семьсот пятьдесят страниц в два столбца,
с посвящением всем католическим государям и направлен-
ный против Иакова I и против галликанцев. Согласно Суа-
ресу, власть угодна Богу, потому что соответствует природе
человека, творения Божьего: «Человек есть животное об-
щественное, подлинная природа которого тяготеет к жизни
сообща». Семья для удовлетворения потребностей челове-
ка и раскрытия его способностей необходима, но ее недо-
статочно. Человеку нужно политическое сообщество — го-
род, княжество, монархия. Государство — это моральный
организм, руководствующийся естественным, а значит, и
божественным правом, corpus politician mysticum. Оно осно-
вано не на договоре, а на «консенсусе»: люди свободно дают
согласие на порядок, предустановленный Богом. Люди со-
глашаются подчиниться высшему авторитету — публичной
власти, государству, смысл существования которого состоит
в поиске общего блага. До принятия консенсуса существует
народ, скопление семей. После принятия консенсуса народ
исчезает и возникает государство. Государство суверенно.
Признак суверенности — издание законов. Законодатель-
ной властью обладают все люди в совокупности, ибо они
Укрепление абсолютизма и Генеральные штаты 1614-1615 гг. 313
рождаются свободными. Но исполняет ее делегат государ-
ства, король — служитель Республики, олицетворяющий
государство. После принятия консенсуса семьи не могут
вернуть делегированную власть. Король отправляет ее как
служитель Бога, потому что эта власть имеет божественное
происхождение. Таким образом, подчинение проистекает
из естественного права. Король пользуется абсолютным
суверенитетом во имя общего блага — совокупности со-
циальных условий, необходимых, чтобы индивид мог сам
добиться обретения самого важного для себя: мира, право-
судия, материальных удобств, достойной морали.
Государство — это совершенное общество. Церковь —
другое совершенное общество, которое дает верующим все
средства для достижения их подлинной цели — вечного
спасения. Следовательно, церковь обладает некой юриди-
ческой властью, ибо, хотя царство Божье не от мира сего,
но оно включает в себя реальных людей, живущих в этом
мире, которыми надо руководить в их поисках спасения.
Церковь обладает только духовной юрисдикцией. Речь не
идет о соединении двух юрисдикций, духовной и мирской,
в руках одного человека, будь то папа или король. Король
обязан следовать советам духовенства, защищать его и по-
могать в исполнении его задач. Он никогда не должен узур-
пировать функции клира. Во имя спасения каждой души
церковь вправе советовать, руководить, задавать вопросы.
В случае безнравственного поведения монарха, явной ти-
рании, возмутительных действий, наносящих ущерб веру-
ющим, церковь обладает правом принуждения. Обнаружив
ересь, церковь может дойти и до смещения короля. После
низложения бывший король может быть убит любым из
своих подданных.
Власть церкви осуществляет верховный понтифик. В ду-
ховном отношении он имеет приоритет над особами свет-
ских королей и князей. Верховный понтифик выше королей
и в качестве светской власти, притом что светская власть ко-
ролей суверенна. Он может потребовать от короля какого-
314
Некоторые последствия убийства Генриха IV
либо действия, помешать ему либо оказать поддержку. Вер-
ховный понтифик может поучать христианских государей
своими наставлениями и принуждать своими санкциями,
вплоть до низложения1.
Этот трактат оказал очень глубокое воздействие на умы.
Король Испании Филипп III в послании от 4 сентября
1613 г. поблагодарил автора и тепло поздравил его. Папа
своим бреве от 10 сентября принял это сочинение под свое
покровительство (parrainage). В Лондоне Иаков I, выйдя из
себя, велел сжечь эту книгу рукой палача. В январе 1614 г.
он потребовал от Мадрида покарать автора. Филипп III
отказал ему. В Париже парламент продолжил чистки. По-
сле книги Беллармино он осудил «Декларативное письмо»
отца Котона, затем, в 1611 г., — «Спор с англиканцами о
власти королей и понтификов» Бекануса, «Священнослужи-
теля против суждения короля Британии» Каспара Шоппе,
в 1613 г. — защитительное сочинение отца Ришеома «Кате-
горическое рассмотрение антикотоновского пасквиля». По
ходатайству генерального адвоката Сервена и несмотря на
протест канцлера де Силлери парламент 26 июня 1614 г.
осудил «Защиту веры» Суареса, как возмутительную и со-
блазнительную книгу, на сожжение рукой палача. Париж-
ских иезуитов призвали публично покаяться. Папа Павел V
рассердился. Он осудил решение парламента, поскольку
речь шла о вопросах веры, не входящих в компетенцию пар-
ламента, и тот напрасно заклеймил ортодоксальное учение.
Папский нунций в Париже сделал по этому поводу пред-
ставление. Королевская декларация от 22 октября 1614 г.
уточнила, что «означенный приговор и исполнение оного
не были направлены на нанесение какого-либо ущерба ав-
торитету Святого престола». Постановлением от 17 дека-
бря 1614 г. Королевский совет приостановил исполнение
приговора парламента в отношении книги Суареса. Таким
1 Pierre Mesnard,. LEssor de la philosophic politique au XVIе siecle,
Paris, 1952. In-8°. P. 616 и далее.
Укрепление абсолютизма и Генеральные штаты 1614-1615 гг. 315
образом, в период, когда избирались, собирались и присту-
пали к работе Генеральные штаты, современники пережи-
вали острейший конфликт между священством и мирскими
владыками, между духовной и светской властью, усугубив-
шийся вследствие убийства Генриха IV.
Гугеноты смеялись над этими баталиями и подчеркива-
ли свою безупречную преданность королю как абсолютно-
му суверену. В конце июня 1610 г., когда виднейшие сеньо-
ры, губернаторы и коменданты крепостей, принадлежащих
приверженцам так называемой реформатской религии, при-
были в Париж, чтобы принести клятву верности королю и
королеве, г-н д’Обиньи, губернатор города Майезе в Пуату и
сподвижник Генриха IV, сказал в Королевском совете, «что
они принадлежат к религии, в которой, как и во многих
других, ни папа, ни кардинал, ни прелат, ни епископ, ни ка-
кое-либо иное лицо не может освободить их от природного
подчинения и повиновения, каковым они обязаны своим
королям и суверенным государям и каковое признают за-
конным и абсолютно надлежащим, согласно воле и слову
Господню...». Один протестант из Дофине, про которого го-
ворили, что он пастор, опершись на колпак камина в пала-
те Совета, повел себя так, словно хотел возбудить процесс
против иезуитов в присутствии отца Котона, «сказав, что
писания некоторых лиц в наши дни, кои поносили закон-
ную власть и суверенное верховенство наших королей, дабы
подчинить ее власти чисто духовной, каковая должна толь-
ко смотреть и надзирать, повлекли за собой кончину сего
великого государя и повлекли бы еще неведомо что, когда б
не отдали приказа их пресечь». Непосредственное боже-
ственное происхождение королевской власти, абсолютная
суверенность короля, его безусловная независимость в сфе-
ре мирского стали официальной доктриной протестантской
общины. Синод реформатских церквей Франции, собрав-
шийся в Витре в 1617 г., адресовал Людовику XIII следу-
ющее: «Наша религия... учит нас, что следует подчиняться
высшим властям и что противиться им значит противиться
316
Некоторые последствия убийства Генриха IV
Божьему установлению, каковое, как нам ведомо, вознесло
Вас и возвело на трон, возложило венец на Вашу голову и
вручило Вам скипетр»1.
Однако принцы, получившие щедрые дары, но не насы-
тившиеся, не успокаивались и добились созыва Генераль-
ных штатов. Майенн, глава Лиги, умер в октябре 1611 г.,
граф де Суассон — 1 ноября 1612 г. Герцог де Гиз и герцог
д’Эпернон были в ссоре с принцами. Но Генрих II Конде,
первый принц крови Франции, новый герцог Майеннский,
герцоги Неверский, Буйонский, Лонгвиль покинули двор и
собрались в Мезьере, сделав вид, что собираются восстать
против тиранического правления. Конде издал 19 февраля
1614 г. манифест с целью объединить вокруг себя дворян и
чиновников. После попытки провести реформу чиновникам
снова вернули ежегодный сбор, или полетту, на условиях
Генриха IV. Ежегодный сбор привел к повышению цен; по-
скольку считалось, что он делает должности наследствен-
ными и тем самым закрывает доступ к ним для дворянства
шпаги, гнев которого разжигал Конде: «На все судебные и
финансовые должности цены стали непомерными; возна-
граждения для добродетели более нет, ибо всю власть при-
своили себе фавор, связи, родство и деньги. Дворянство...
ныне... отстранено от судебных и финансовых должностей
из-за безденежья...». Но, с другой стороны, Конде вступал-
ся за парламент. Он сетовал, «что парламентам помешали
свободно отправлять их обязанности». Он обещал им вер-
нуть старинную свободу. Он требовал от королевы «под-
держивать и хранить верховные суды королевства, чтобы
они свободно и в полной мере осуществляли свою деятель-
ность, и впредь не допускать, чтобы их достоинство и власть
были бы ослаблены или принижены». Конде отписал пар-
ламентам Парижа, Бордо, Руана. Однако последние были 1 2
1 Pierre de Lestoile. Registres-joumaux... Ed. Michaud-Poujoulat.
2е serie. T. I. 1837. P. 613. — Pierre Feret. Le Pouvoir civil devant Геп-
seignement catholique. Paris, 1888. P. 342 и далее.
Укрепление абсолютизма и Генеральные штаты 1614-1615 гг. 317
удовлетворены возвращением ежегодного сбора на преж-
них условиях. И они пока сохранили верность королю1.
Тем не менее мятежные принцы собирали войска. Регентша
вела переговоры. Ее посланцы 15 мая 1614 г. в Сен-Мену
подписали с принцами договор: Генеральные штаты будут
созваны. 7 июня 1614 г. были разосланы послания о созыве
Генеральных штатов в Сансе на 10 сентября.
Поскольку герцог Вандомский поднял мятеж в своем
губернаторстве Бретань, в июле 1614 г. «регентша решила
показать короля королевству и лично отправиться умиро-
творять западные провинции». Появление юного короля
верхом, в качестве военачальника, возбуждало в народе рве-
ние и энтузиазм. «Амбуаз, который уступили Конде, пре-
поднес ключи Людовику XIII. Протестанты, в знак подчи-
ненности и уважения, при его въезде в крепости выводили
из них гарнизоны. Ла-Рошель просила его о посещении,
уверяя, что он не узрит более преданного города». Вандом
прибыл в Нант для изъявления покорности. Людовик XIII
вернулся в Париж 16 сентября. 2 октября он направился
в парламент и объявил там о своем совершеннолетии, по-
скольку ему пошел четырнадцатый год, согласно обычаям
Франции и основному закону монархии, оставляя тем не
менее бразды правления матери. Поскольку король стал со-
вершеннолетним и регентство прекратилось, принцы крови
уже могли претендовать лишь на ту реальную причастность
к власти, какую соблаговолит им предоставить суверен. Вы-
боры депутатов Генеральных штатов, прошедшие под впе-
чатлением триумфального шествия юного Людовика XIII,
оказались по большей части не в пользу партии принцев.
Поэтому Мария Медичи грамотами от 4 октября перевела
Штаты в Париж. 27 октября 1614 г. в Бурбонском отеле
состоялось торжественное заседание по случаю открытия
Генеральных штатов. Вопреки надеждам принцев Генераль-
ные штаты укрепят суверенитет короля в обстановке самого
1 Roland Mousnier. Venalite des Offices... P. 568-569.
318
Некоторые последствия убийства Генриха IV
яростного столкновения сословий, какое только можно во-
образить.
Король созывал именитых людей (notables) из трех со-
словий — дворянства, духовенства, третьего сословия, что-
бы выслушать их претензии, жалобы и наказы. Под претен-
зиями (remontrances) имелись в виду смиренные прошения,
с какими подданный обращается к своему королю, прося
его подумать о недочетах или последствиях какого-либо из
его эдиктов или повелений. Штатам предстояло выразить
свое мнение об общественном благе, о политических делах
королевства, о «руководстве юстицией, полицией и финан-
сами», об искоренении злоупотреблений, о благе сословий,
об облегчении положения народа и указать, какие средства
они сочли бы за благо применить. Но их роль была чисто
совещательной. Она вытекала из их любви прежде всего к
королю, к благу королевства, к благу подданных суверена
и из преданного служения им. В общем, делегаты должны
были выполнять функции Совета. Когда двор счел бы, что
получил достаточно сведений, им можно было дальше не за-
седать. Но, чтобы разойтись, им следовало дождаться коро-
левского приказа о роспуске. Впрочем, они не могли доби-
ваться, чтобы их признали в качестве депутатов. Они были
советниками короля, а не представителями нации1.
Выборы проходили на собраниях сословий в главном го-
роде каждого бальяжа или сенешальства. От каждого сосло-
вия избирался один представитель — три на бальяж или се-
нешальство, кроме исключительных случаев. Собрание ба-
льяжа или сенешальства обсуждало, какие сформулировать
претензии и какие предложить средства. Вся эта процедура
происходила в соответствии с юридическими нормами. Ко-
ролевские послания проходили через руки главного судьи
1 Lettres du Roy contenant le mandement de Sa Majeste pour la conv-
ocation des Etats generaux de ce royaume en la ville de Sens, 7juin 1614.
A Troyes. Chez Pierre Chevillot, imprimeur du Roy. 1614. Bibl. Nat.
In-8°. F 12404 (1). — Antoine Furetiere. Dictionnaire. Ed. 1690.
Укрепление абсолютизма и Генеральные штаты 1614-1615 гг. 319
вальяжного или сенешальского суда, магистрата длинной
мантии, выступающего от имени бальи или сенешаля — дво-
рянина шпаги, «короткого платья». По ходатайству коро-
левского прокурора главный судья отдавал распоряжение
зачитать и огласить послания на судебном слушании в ба-
льяже или сенешальстве и чтобы сержанты, нечто вроде
судебных приставов, уведомили об этом заинтересованных
лиц. Главный судья назначал дату и место для собрания трех
сословий. Такими были тогда формы осуществления пред-
ставительной власти, столь непохожие на нынешние адми-
нистративные.
О королевских посланиях и решении главного судьи
судебное ведомство извещало епископа — для сообщения
всем клирикам его епархии, и судей шателений бальяжа —
для сообщения клирикам, принадлежащим к другим епар-
хиям, чтобы они все явились на общее собрание бальяжа и
избрали делегата от духовенства.
О посланиях извещали муниципальных должностных
лиц для объявления в главном городе бальяжа, так как на
собрании бальяжа должны были лично присутствовать все
«буржуа» города.
В сельской местности извещения о посланиях получал
бальи каждой шателении бальяжа или чиновники соответ-
ствующих подразделений, чтобы обнародовать их на судеб-
ных слушаниях и персонально уведомить о них дворян,
потому что те должны были все лично присутствовать на
собрании бальяжа и избрать делегата от дворянства. Что
касается третьего сословия в деревнях, то для него пред-
усматривались двухступенчатые выборы. Деревни и бурги
каждой шателении должны были избрать одного предста-
вителя и составить «наказ» (cahier), чтобы этот представи-
тель и бальи шателении привезли его на собрание бальяжа.
На этом собрании выборные и бальи шателений вместе с
«буржуа» главного города сводили «наказы» шателений и
главного города бальяжа в один «наказ» от бальяжа и из-
бирали делегата третьего сословия от бальяжа. Эта хитро-
320
Некоторые последствия убийства Генриха IV
умная система была рассчитана на то, чтобы обеспечить
среди делегатов третьего сословия доминирование городов
и чиновников, коль скоро чиновники и буржуа, владельцы
сеньорий и кредиторы, имели большое влияние на сель-
ских жителей.
Разумеется, из этих общих правил были многочислен-
ные исключения. В Дофине, в Бретани, в Провансе деле-
гаты на Генеральные штаты избирались провинциальными
Штатами. В Бордо всем, что касалось клира, ведало архие-
пископство. Избирательная комиссия, сокращенная до семи
человек: два каноника, делегированные от капитула архи-
епископской церкви Сент-Андре, два каноника от капиту-
ла Сен-Сюрен, один каноник от Сент-Андре и два кюре из
Бордо, которых делегировали кюре и прочие владельцы
бенефициев епархии, — 24 июля 1614 г. единогласно из-
брала кардинала-архиепископа, примаса Аквитании Сурди
делегатом на Генеральные штаты, а 30 июля Жоашен Леве-
нье, каноник, великий викарий, объявил об этом избрании
на ассамблее трех сословий, заседающей в архиепископстве
Бордо1. Все эти подходы должны были обеспечить Гене-
ральным штатам крайне аристократический или олигархи-
ческий состав.
При открытии на Генеральных штатах было представ-
лено от ста одного до ста трех избирательных округов, со-
гласно спискам1 2: пятьдесят девять бальяжей, двадцать во-
семь сенешальств, три отдельных губернаторства (Перонн,
Мондидье и Руа), одно герцогство (Альбре), три графства
(Бигорр, Фуа, Комменж), четыре «области» — «область и
судейство (Jugerie) Ривьер-Вердена, Гора и пр.», «Верхняя
область Лимузена», «Нижняя область Лимузена», «город
Кале и отвоеванные земли», два города (Арль, Марсель),
три «области Штатов» (Бретань, Дофине, Прованс). Не все
1 Proces-verbal des assemblies du clerge bordelaise. Archives historiq-
ues de la Gironde. T. X. 1868. P. 1 и далее.
2 См., в частности, Henri Grelin. Ordre observe en la convocation...
des Estats generaux de France. Paris, 1615. Bibl.Nat. LE 17-34. In-8°.
Укрепление абсолютизма и Генеральные штаты 1614-1615 гг. 321
они были представлены тремя делегатами — один от духо-
венства, один от дворянства, один от третьего сословия. От
некоторых, как, например, от «области и судейства Ривьер-
Вердена», было только два: один от духовенства — епископ,
общий делегат от этой «области» и графства Комменж, и
один от третьего сословия — судейский чиновник. От дру-
гих было больше троих: «Нижняя область Лимузена» вме-
сте с Тюллем, Бривом и Юзершем выставила двух делега-
тов от дворянства, одного от духовенства и трех от третьего
сословия, город Руан и его бальяж — одного делегата от
дворянства, двух от духовенства (епископ и аббат) и двух
от третьего сословия, один из которых был судейским чи-
новником.
Духовное сословие было представлено ста тридцатью
пятью делегатами, пятьдесят девять из которых были ар-
хиепископами или епископами, тридцать девять — канони-
ками или кюре, тридцать три — монахами (аббатами или
приорами), четверо - владельцами придворных должно-
стей (королевскими раздатчиками милостыни). Несколько
епископов имело только почетные титулы государствен-
ных советников, но тридцать два из пятидесяти девяти бы-
ли действующими членами Королевского совета, которых
приглашали на его заседания. То же относится и к трем ка-
ноникам. Таким образом, на сто тридцать пять делегатов
приходилось тридцать пять действительных членов Коро-
левского совета.
Кюре были малочисленны — всего пятеро на тридцать
девять каноников и кюре, причем это были кюре крупных
приходов: церкви Сен-Поль в Париже, парижской церкви
Сен-Ком и т. д. Отметим Антуана де Банатра от бальяжа
Ко, одновременно сеньора и кюре Сен-Сюльписа. Возмож-
но, единственным настоящим представителем низшего ду-
ховенства был кюре из Бюнсе от бальяжа Ла-Монтань в
Бургундии. Таким образом, от имени низшего духовенства
выступало высшее. По воле короля делегатами духовного
сословия были его именитые представители, в большинстве
322
Некоторые последствия убийства Генриха IV
назначенные на свои должности королем и по большей ча-
сти члены его Совета.
Дворянство прислало сто тридцать восемь делегатов,
шестьдесят из которых не занимали никаких должностей,
но все это были знатные дворяне, шестеро занимали по-
сты бальи, один — сенешаля, сорок служили в королевской
армии или были губернаторами, двенадцать — действующи-
ми государственными советниками, девятнадцать облада-
ло должностями при дворе, в основном это были камер-
юнкеры. Среди сорока военных (капитаны ордонансных
рот тяжелой кавалерии, полковники (mestres de camp), ко-
мандиры полков) и губернаторов было тринадцать государ-
ственных советников, среди девятнадцати владельцев долж-
ностей при дворе — один. Итого из ста тридцати восьми
делегатов семьдесят восемь, большинство (абсолютное боль-
шинство — семьдесят), занимали должности на королев-
ской службе, в том числе двадцать шесть были действи-
тельными членами Совета. Дворянство было представлено
высшей знатью и в основном дворянами, находящимися на
королевской службе.
Фракция третьего сословия насчитывала сто восемь-
десят семь делегатов, в том числе пятьдесят восемь глав-
ных судей бальяжных и сенешальских судов, шестьдесят
три других чиновника, почти все — судейские чиновники
бальяжей и сенешальств, всего четыре казначея Франции,
один президент финансового округа Перш, один сборщик
тальи в финансовом округе Луден, один грюйер1 Лесного
и водного ведомства, тридцать адвокатов парламентов ли-
бо бальяжей и сенешальств, восемнадцать муниципальных
магистратов — мэры, судьи-наместники сенешалей (juges-
mages), городские консулы, выборные лица местного управ-
ления — жюраты и эшевены, к тому же пять судейских
1 Грюйер (gruyer) — судья первой инстанции, который рас-
сматривал преступления, совершенные в лесах и на реках. - При-
мет. перев.
Укрепление абсолютизма и Генеральные штаты 1614-1615 гг. 323
чиновников и шесть адвокатов были в то же время муни-
ципальными магистратами, так что муниципальных долж-
ностных лиц насчитывалось двадцать девять. Наконец, во-
семнадцать делегатов принадлежало к другим категориям.
Итого сто двадцать один чиновник на сто восемьдесят семь
делегатов — почти две трети, в том числе сто четырнадцать су-
дейских — магистратов длинной мантии. Название «третье
сословие» вводило в заблуждение. В реальности третье сосло-
вие оказалось поглощено «четвертым» — людьми мантии.
В число так называемых делегатов третьего сословия
входили дворяне по закону (de droit): один барон — глав-
ный судья из Верхнего Лимузена, четверо «мессиров», но-
сивших титул рыцаря, а также «оруженосцы»: одиннадцать
главных судей, девять других чиновников, пять муници-
пальных магистратов и один, должность которого не ука-
зана (non classe). Итого на сто восемьдесят семь делегатов в
целом приходился тридцать один дворянин. Это были дво-
ряне по закону, но не по общественному положению, по-
тому что настоящее дворянство, дворянство шпаги, не при-
знавало за ними «благородства»: они не были gentilshom-
mes. Поэтому они заседали в составе третьего сословия. Мы
обнаруживаем также сорок «благородных мужей» (nobles
hommes), но в 1614 г. «благородный муж» — уже не опреде-
ление дворянина, как в первые две трети XVI в.: оно озна-
чает всего-навсего «именитый гражданин» (notable).
Среди делегатов третьего сословия были владельцы се-
ньорий, в большинстве своем простолюдины, но сеньоры,
«сьеры де»: тридцать один главный судья, двадцать два дру-
гих чиновника, шесть адвокатов, восемь муниципальных
магистратов, пять без указания должностей, итого семьде-
сят два на сто восемьдесят семь человек.
Среди делегатов, для которых не указано никаких долж-
ностей, мы почти не находим вероятных работников фи-
зического труда. Может быть, Константен Уссе из прихода
Фламанвиль был богатым крестьянином. Помимо него,
среди делегатов без должностей было два купца (из Пуатье
324
Некоторые последствия убийства Генриха IV
и Ла-Рошели), три «буржуа» (из Орлеана, Лиможа и земель
Жекса), шесть синдиков местных Штатов, один секретарь
Штатов Дофине, один судебный секретарь Штатов Прован-
са, то есть это были крупные буржуа, в том числе пятеро
«сьеров де», владельцев сеньорий.
Таким образом, так называемые делегаты третьего сосло-
вия вышли не из народа, не из ремесленников и крестьян.
Хотя в их число входили должностные дворяне и сеньоры
по милости (par tolerance), большинство их были буржуа
в чистом виде (сто пятнадцать на сто восемьдесят семь).
В подавляющем большинстве они по сути принадлежали к
буржуазии (сто пятьдесят шесть на сто восемьдесят семь), и
дворянство, кавалеры, относилось к ним как к буржуа.
Но эта буржуазия была прежде всего бюрократической.
В основном это были королевские чиновники (сто двадцать
один на сто восемьдесят семь) плюс муниципальные маги-
страты (итого сто тридцать девять на сто восемьдесят семь)
плюс люди, выполняющие чернильную работу при провин-
циальных Штатах (итого сто сорок семь на сто восемьдесят
семь), плюс адвокаты, близкие по своей профессии к ма-
гистратам и почти все мечтающие о должности (итого сто
семьдесят семь на сто восемьдесят семь делегатов). Пред-
ставителей профессий, связанных с производством матери-
альных благ, среди них почти не встречалось.
Однако в принципе и по тогдашним представлениям эти
делегаты третьего сословия имели полное право представ-
лять все социальные группы, не входившие в число дворян
или церковников. Они относились к Saniorpars, лучшей части
населения, и хоть не происходили из Major pars, большин-
ства, но, по мнению современников, именно они были более
всех способны выявить глубинную, смутную, плохо созна-
ваемую волю народа и лучше всех судить о его интересах. Что
касалось ста шестнадцати судейских чиновников, заседав-
ших в Штатах, то, согласно их представлению о служебном
долге, они были обязаны верностью королю, но вершить
правосудие должны были по отношению ко всем, к королю
Укрепление абсолютизма и Генеральные штаты 1614-1615 гг. 325
и его подданным, равно как оказывать покровительство
подданным монарха. Значит, сам факт наличия у них таких
обязанностей делал их представителями этих подданных.
Большие пленарные заседания Генеральных штатов про-
водились в Малом Бурбонском отеле, между Лувром и Сен-
Жермен л’Оксерруа. 13 октября король принял решение,
чтобы они работали в следующих местах: духовенство — в
монастыре Больших Августинцев, на набережной левого
берега Сены, близ Нового моста и улицы Дофины, дворян-
ство — в монастыре Кордельеров, близ нынешней улицы
Эколь-де-Медсин, а третье сословие — в Парижской рату-
ше. Но дворянство и третье сословие добились права за-
седать рядом с духовенством, чтобы пользоваться его по-
знаниями: дворянство — в соседнем помещении, а третье
сословие — в трапезной Больших Августинцев.
Таким образом, каждое сословие заседало в отдельном
зале и совещалось отдельно. У каждой палаты был свой
председатель, свой секретарь, свое бюро. Председателем
палаты духовенства был «сиятельнейший и преподобней-
ший монсеньор Франсуа, кардинал де Жуайез, старейшина
Священной коллегии кардиналов, архиепископ Руанский,
примас Нормандии», дворянства — «мессир Анри де Боф-
фремон, рыцарь, сеньор и барон де Сеннесе, капитан пяти-
десяти ордонансных кавалеристов тяжелой кавалерии Его
Величества, губернатор городов и замка Дозонн и бальи
Шалона, наместник короля в землях и графстве Маконне»,
третьего сословия — «мессир Робер Мирон, советник ко-
роля в его Государственном и Частном советах, президент
прошений его парламента, купеческий прево города Пари-
жа»; впрочем, по просьбе провинциалов было уточнено, что
он был избран за личные достоинства, а не как купеческий
прево Парижа. В этом проявилось старание провинциалов
избежать доминирования города Парижа, противостояние
провинции и Парижа.
Одно только духовенство разработало режим и план ра-
боты. Духовенство заседало дважды в день: утром с восьми
326
Некоторые последствия убийства Генриха IV
до одиннадцати и вечером с двух до четырех. По утрам оно
обсуждало общезначимые вопросы государственной важ-
ности, интересующие все три сословия или только духо-
венство, вечером работало над составлением своего нака-
за. Об этом режиме были извещены дворянство и третье
сословие.
Каждое сословие заседало по губернаторствам и дели-
лось соответственно. В каждой ассамблее было представ-
лено двенадцать губернаторств. От каждого губернаторства
был свой председатель. В принципе голоса подавались по
губернаторствам — у каждого был один голос. Но до конца
заседаний так точно и не решили, как надо голосовать — по
губернаторствам, по бальяжам или по головам. А в зависи-
мости от вида голосования результаты могли получиться
очень разными. В Иль-де-Франсе было четырнадцать ба-
льяжей, в Бургундии — двенадцать, в Нормандии — семь, в
Пикардии — пять бальяжей, сенешальств или земель. Зато
Гиень насчитывала шестнадцать избирательных округов,
Орлеанское губернаторство — девятнадцать. При голосо-
вании по губернаторствам и при голосовании по бальяжам
или сенешальствам могли получиться противоположные
результаты.
Сословия общались между собой при помощи посольств.
Официальный оратор излагал предложение своего сосло-
вия. После этого посольство удалялось. Сословие, приняв-
шее визит, обсуждало предложение. Потом оно в свою оче-
редь отправляло посольство, чтобы передать ответ, и так
далее. В результате соглашения удавалось достичь очень
нескоро и с большими трудностями. Эта процедура в боль-
шей мере способствовала акцентированию разногласий, чем
разрешению проблем.
4 ноября 1614 г. духовенство предложило третьему со-
словию план совместных действий. Пусть все три сословия
договорятся и представят королю идентичные основные
статьи. Они попросят короля дать ответ в течение недели,
и, во всяком случае, сословия должны были дожидаться
Укрепление абсолютизма и Генеральные штаты 1614-1615 гг. 327
ответа, прежде чем направлять другие статьи. Таким об-
разом Генеральные штаты действительно представили бы
свои просьбы «от имени всей Франции». Их проекты при-
обрели бы большой моральный авторитет. Королю было
бы довольно трудно отказать им, и он был бы вынужден
провести реформы: ведь таким образом Генеральные штаты
получили бы возможность не расходиться, не добившись
удовлетворения, поскольку согласно обычаю распускать
Штаты раньше, чем они составят сводный наказ от каж-
дого сословия, было нельзя. Коль скоро они всегда могли
выставить новые требования, их сессия могла бы стать по-
стоянной, Штаты могли бы заседать годами, и установился
бы обычай их участия в издании законов и регламентов.
Однако преодолеть недоверие к клирикам галликанскому
третьему сословию не удалось. К тому же последнему ка-
залось, что духовенство и дворянство всегда будут голосо-
вать солидарно, оставляя третье сословие в меньшинстве
по важнейшим вопросам. 8 ноября оно отвергло предло-
жение духовенства, и король смог запретить это нововве-
дение, которое могло бы превратить Генеральные штаты в
подобие постоянного Национального собрания. Сословиям
осталась бессмысленная процедура.
Окончательно обрекло их на неудачу соперничество по
вопросу их функций в государстве и расхождения во взгля-
дах на отношения церкви и государства. В принципе каждое
сословие воплощало одну из главных социальных функций,
необходимых для жизни государства. Задачей духовенст-
ва было поддерживать связь политического сообщества с
Богом, хвалить Бога, в чем состоит главный долг людей,
толковать слово Божье, направлять души к Богу и обеспе-
чивать соответствие желаний людей воле Божьей. Миссия
дворянства заключалась в защите королевства, обеспечении
его безопасности, порядка и в руководстве им вместе с функ-
циями отправления правосудия и «полиции», то есть адми-
нистрации. Уделом третьего сословия было производство
материальных благ, сельское хозяйство, ремесла, торговля.
328
Некоторые последствия убийства Генриха IV
Таким образом, по мнению дворянства, третье сословие по-
сягнуло на его прерогативы. Оно захватило должности и
вместе с ними функции руководства, отправления правосу-
дия, «полиции». Показательно предисловие, сделанное чи-
новником и юристом Шарлем Луазо к его трактату «О со-
словиях и простых чинах»1. Он ставит во главе государства
короля и его чиновников, которые отдают приказания и
побуждают «народ» исполнять их. Для Луазо «народ» —
это три сословия королевства: духовенство, дворянство и
третье сословие. Тем самым Луазо выражает притязание
чиновников стоять над сословиями и, в частности, над дво-
рянством, у которого они, с другой стороны, отбирали се-
ньории1 2.
Дворяне хотели вернуть себе то, что, по их представ-
лению, было их социальной функцией. Они желали долж-
ностей. Они требовали всех должностей прево, маршалов,
вице-бальи и вице-сенешалей, то есть монополии на кон-
троль над большими дорогами; всех должностей главных
смотрителей и смотрителей Лесного и водного ведомства,
так как дерево стоило дорого, обычно оставалось в домене
сеньории, и надо было регулировать для жителей деревень
право пользования лесом; все должности первых муници-
пальных должностных лиц городов под угрозой аннули-
рования результатов выборов; половину должностей каз-
начеев Франции; не менее трети должностей в верховных
судах, парламентах, счетных палатах, палатах косвенных
сборов и треть должностей во всех судебных и финансовых
учреждениях. Но и они в свою очередь пытались вторгнуть-
ся в сферу прерогатив третьего сословия, когда требовали
разрешения заниматься крупной торговлей, коммерцией,
не лишаясь привилегий. Естественно, они домогались защи-
ты своих сеньориальных судебных прав от посягательства
чиновников бальяжей, а также запрета людям из третьего
1 Charles Loyseau. Traicte des ordres et simples dignitez. Paris, 1613.
2 См. выше, кн. II, гл. II, 5 Б и В.
Укрепление абсолютизма и Генеральные штаты 1614-1615 гг. 329
сословия, их женам и детям носить такую же одежду, какую
носят дворяне и благородные дамы, чтобы сословная при-
надлежность человека была видна с первого взгляда1.
Но, коль скоро считалось, что именно ежегодный сбор,
или полетта, вызвал вздорожание должностей и обеспечил
их наследование, тем самым перекрыв дворянам доступ к
ним, то дворяне повели атаку на него. 12 ноября 1614 г.
в палате дворянства маркиз д’Юрфе предложил попросить
у короля отсрочить направление в провинции квитанций
по оплате ежегодного сбора. Это было прелюдией к отмене
полетты, которой требовали многие отдельные «наказы».
Дворянство рассчитывало, что подорожанию должностей
будет положен предел. Действительно, должность советни-
ка Парижского парламента для частных лиц в 1597 г. про-
давалась за 11 тыс. турских ливров, в 1606 г. — за 21 тыс., в
1614 г. - за 55 тыс., в 1617 г. - за 67 500. С 1597 по 1617 г.
цена на такие должности выросла в 6,1 раза. Это вздорожа-
ние было куда больше, чем могло быть вызвано снижением
реальной стоимости турского ливра: за этот счет цены на
должности возросли бы только в 1,13 раза. Это вздорожа-
ние было куда больше, чем вздорожание зерна в Париже,
а средства, которые дворяне могли получать за счет сеньо-
риальной и земельной рент, росли медленнее, чем цены на
должности.
Поэтому предложение маркиза д’Юрфе 13 ноября бы-
ло принято дворянством, 14 ноября — духовенством. Его
передали третьему сословию, которое на него согласилось.
Действительно, «наказы», составленные собраниями треть-
его сословия в бальяжах и сенешальствах, требовали пре-
кращения продажи должностей, отмены ежегодного сбора,
избрания чиновников или хотя бы их выбора королем из
списка избранных кандидатов. Делегаты третьего сословия
1 Наказ дворянства: Augustin Thierry. Recueil des Monuments ine-
dits de Thistoire du Tiers Etat. T. I. Paris, 1850. P. CLXVII, CLXVIII et
notes.
330
Некоторые последствия убийства Генриха IV
не могли открыто проигнорировать мандат, который им
вручили избиратели. Но чиновники, составлявшие боль-
шинство палаты третьего сословия, нашли, как отразить
удар. Вместе с отменой продажности должностей и отсроч-
ки направления квитанций об оплате ежегодного сбора они
потребовали отмены оговорки о сорока днях, последнего
оплота против полной наследственности, что было бы для
них прекрасной компенсацией за исчезновение ежегодного
сбора, и отсрочки направления указов о выплате тальи с
расчетом уменьшить ее на четыре миллиона. Таким обра-
зом они делали хорошую мину, изображая, что радеют за
народ. Но тем самым Генеральные штаты создали бы дефи-
цит в 5 600 000 ливров в королевском бюджете — не менее
4 млн за счет тальи и 1 600 000, которых не принесет еже-
годный сбор. В таком случае, чтобы компенсировать эту по-
терю, третье сословие просило урезать на 5 600 000 ливров
пенсии для дворян. То есть на пинок ответили пинком. Все
свои просьбы третье сословие объединило, объявив, что
они составляют нерасторжимое целое. Поскольку дворян-
ство не могло обойтись без пенсий, это значило вынудить
его отказаться от отмены продажности должностей.
Дворяне квалифицировали предложения третьего сосло-
вия как «смехотворные». Они потребовали отделить пред-
ложение об отсрочке направления квитанций на оплату
ежегодного сбора от остальных. Третье сословие не согла-
силось. 17 ноября духовенство и дворянство — с одной сто-
роны, третье сословие — с другой, представили свои пред-
ложения королю. Этот день, 17 ноября, был решающим.
Представляя королю разные комплексы просьб и по от-
дельности, сословия наделяли его ролью арбитра. Отныне
правительство знало, как ему остаться хозяином положе-
ния. Оно сочло выгодным воспользоваться распрей, тянуть
с ответом как можно дольше, удовлетворить только часть
просьб каждого сословия, чтобы вернее сохранить рознь
между ними и зависимость их от него, и таким образом, сле-
дя, чтобы они оставались разобщенными и бессильными,
Укрепление абсолютизма и Генеральные штаты 1614-1615 гг. 331
дождаться момента, когда они передадут ему наказы, и рас-
пустить, не дав возможности ослабить королевскую власть.
С этого дня всякую надежду ограничить власть монарха,
если такая надежда была, следовало оставить. Генеральные
штаты уже не могли стать национальным собранием, их де-
легатам предстояло быть лишь выборными от подданных
короля, которых направили к сюзерену, чтобы они верно
служили ему советом.
Ссора двух сословий, дворянства и третьего, обостря-
лась. Президент Саварон, излагая 17 ноября позицию тре-
тьего сословия, выступил в защиту ежегодного сбора: «Не
из-за него дворянство лишилось почестей, положенных су-
дейским, и отрезало себе доступ к ним, а из-за мнения, в
котором они пребывают уже долгие годы: якобы наука и
учение ослабляют храбрость и делают благородство трус-
ливым и малодушным». Он ополчился на пенсии и сказал,
«что неприлично и несправедливо, чтобы за службу коро-
лю, представляющую собой природный долг дворянства,
и за верность ему оно принимало деньги, что ныне делает
через посредство пенсий». Это было обидно. А дальнейшее
просто оскорбительно. Саварону приписывают такие слова:
«Его Величество принужден покупать их верность за день-
ги, и эти чрезмерные расходы довели народ до того, что он
щиплет траву на пастбищах, как скот». Дворяне заволно-
вались. Некоторые оскорбляли Саварона и угрожали ему.
Один из них заявил, что надо отдать г-на Саварона пажам
и лакеям. Дворянство потребовало направления депута-
ции от третьего сословия с декларацией, что последнее не
желало оскорблять дворян. Духовенство предложило свое
посредничество. Третье сословие согласилось и 24 ноября
отрядило для этого гражданского судью Парижа Анри де
Мема. Но в палате дворянства Мем не смог удержаться от
знаменитых слов, «что три сословия — это три брата, де-
ти их общей матери, Франции... из которых духовенство...
старший, дворянство — средний, а третье сословие — млад-
ший. Что, исходя из этого соображения, третье сословие
332
Некоторые последствия убийства Генриха IV
всегда признавало господ дворян стоящими несколько вы-
ше, чем оно... но и дворянство должно признавать третье
сословие своим братом и не презирать его, ни во что не
ставя, ибо в его [третьего сословия] числе есть ряд уважа-
емых особ, имеющих должности и чины... и как, кстати, в
обычных семьях нередко бывает, старшие братья умаляют
престиж дома, а младшие восстанавливают его и прино-
сят ему славу...». Эти слова подняли бурю в рядах дворян.
Дворянство жаловалось, что посланник третьего сословия
вместо удовлетворения нанес им новые, еще более тяжкие
оскорбления. 26 ноября дворяне в полном составе отпра-
вились с жалобой к королю. Их глава Боффремон, барон
де Сеннесе, изложил, каким позором покрыто его сословие,
оскорбленное третьим: «Сословие, состоящее из городско-
го и деревенского народа, причем последний почти весь
обязан оммажем и подсуден двум первым сословиям, пред-
ставлено горожанами, буржуа, купцами, ремесленниками и
несколькими чиновниками. И они-то, не сознавая своего
положения, без ведома тех, кого они представляют, желают
равняться с нами. Я опозорен, государь... Соблаговолите,
сир, вынести свое мнение об этом и, издав судебную де-
кларацию по всей форме, заставьте их выполнять их долг».
Слова Боффремона вызвали единодушное одобрение дво-
рянства. Возвращаясь, дворяне говорили: «Мы не хотим,
чтобы сыновья сапожников и башмачников называли нас
братьями. Между нами и ними такая же разница, как между
господином и слугой».
Король обязал третье сословие принести извинения. 5 де-
кабря главный судья президиального суда Анжера и Фло-
римон Рапин были вынуждены пойти и выразить дворян-
ству сожаление третьего сословия по поводу того, что слова
их депутатов были дурно истолкованы.
Так сословия во второй раз прибегли к арбитражу ко-
роля. Более того, на этот раз дворянство попросило под-
держки со стороны его абсолютной власти, в форме зако-
нодательного акта, в котором бы проявилась его распре-
Укрепление абсолютизма и Генеральные штаты 1614-1615 гг. 333
делительная справедливость1. Сословия слегка смахивали
на детей, которые дерутся и зовут на помощь родителей.
Тринадцатилетний король пользовался отеческой властью
над Генеральными штатами своего государства.
Вопрос продажности должностей и ежегодного сбора
останется яблоком раздора на Генеральных штатах до кон-
ца их заседаний. Людовик XIII мог быть благодарен отцу,
Генриху IV. Учредив ежегодный сбор, тот способствовал
тем самым созданию моральной атмосферы, которая хоть
и стала причиной его убийства, но в конечном счете ока-
залась благом для королевской власти, и ежегодный сбор
сделал его сына господином над Генеральными штатами,
вынуждая последних прибегать к помощи королевского аб-
солютизма1 2.
Атака дворянства на ежегодный взнос на время отвлек-
ла галликанских чиновников третьего сословия от их глав-
ной цели — утверждения тотального суверенитета короля
Франции в противовес притязаниям папы. Они поспеши-
ли вернуться к этому вопросу. Они стали составлять свой
сводный «наказ» через посредство следующей процедуры:
был зачитан наказ от губернаторства Парижа и Иль-де-
Франса, взятый за основу; далее выступали президенты от
других одиннадцати губернаторств, каждый с наказом от
своего губернаторства; при помощи сравнения, добавлений
и исправлений статья за статьей составлялся сводный наказ
третьего сословия. 15 декабря 1614 г. большинством в де-
сять губернаторств из двенадцати палата согласилась взять
статью из наказа от Парижа и Иль-де-Франса в качестве
первой статьи сводного наказа третьего сословия. В этой
статье короля нижайше просили через посредство Штатов
провозгласить в качестве основного закона королевства,
1 Распределительная справедливость, в отличие от уравнитель-
ной, исходящей из равенства всех людей, предполагает разное от-
ношение к людям, имеющим разное положение в обществе; тер-
мин введен Аристотелем. — Примет, перев.
2 Roland Mousnier. Venalite des Offices... P. 569-587.
334
Некоторые последствия убийства Генриха IV
что король Франции получает свою корону только от само-
го Бога, что, таким образом, он является сувереном в своем
государстве, что, следовательно, никакая власть, ни духов-
ная, ни светская, то есть ни папа, ни император, не может
отобрать у него королевство, равно как избавить и освобо-
дить его подданных от клятвы верности и от повиновения,
которыми последние ему обязаны. И пусть все подданные
короля признают этот основной закон, поскольку он сооб-
разуется со словом Божьим. А все делегаты Генеральных
штатов, все чиновники и владельцы бенефициев в королев-
стве — присягнут ему и подпишут его. Всем наставникам,
учителям, докторам и проповедникам пусть будет вменено
в обязанность обучать ему.
Парижский парламент поддержал третье сословие. Ре-
шением от 2 января 1615 г. он подтвердил все свои прежние
решения, направленные против тираноубийства и против
иезуитов, начиная с решения 1561 г., которым бакалавр
Танкерель присуждался к публичному покаянию за то, что
признал право папы низложить короля.
В конце декабря 1614 г. статья третьего сословия бы-
ла передана духовенству и дворянству. Она вызвала очень
живой отклик. Духовенство сочло ее совершенно неприем-
лемой. Кардинал Дюперрон, архиепископ Сансский, был
послан в палату дворянства, которое присоединилось ко
взглядам духовенства. После этого, 2 января 1615 г., Дю-
перрон направился в палату третьего сословия и в знаме-
нитой речи1 изложил взгляды духовенства. Дюперрон вы-
делил в статье третьего сословия три пункта. Первый ка-
сался безопасности королевских особ. Здесь духовенство и
дворянство не возражали. «Нет такой причины, по которой
было бы дозволено убивать королей», даже тиранов. Духо-
венство и дворянство высказывались в поддержку декрета
1 Haranguefaite de la part de la chambre ecclesiastique en cede du Tiers
Etat sur Г article du serment par Mgr le cardinal du Perron, archeveque de
Sens, primat des Gaules et de Germanie et grand aumosnier de France.
Paris. Chez Antoine Estienne. 1615. In-4°. Bibl. Nat. LE 17-20.
Укрепление абсолютизма и Генеральные штаты 1614-1615 гг. 335
Констанцского собора, принятого на пятнадцатом заседа-
нии. Те, кто убивает королей, подлежат анафеме, прокля-
тию, осуждению. С точки зрения божьей и теологической
это неоспоримо.
Со вторым пунктом, о достоинстве и светском суверени-
тете королей Франции, духовенство и дворянство тоже бы-
ли согласны. «Наши короли обладают в своем королевстве
всеми видами светского суверенитета и не подвассальны ни
папе... ни какому-либо иному государю; в том, что имеет
непосредственное касательство к управлению мирскими де-
лами, они не признают над собой никакой власти, помимо
собственной». Это бесспорно, по крайней мере с человечес-
кой и исторической точки зрения. Папа Иннокентий III
утверждал, что король Франции не признает в мирской сфе-
ре никого выше себя.
Однако третий пункт был спорным. Вопрос ставился так:
«Если государи, после того как сами либо их предшествен-
ники поклялись Богу и своему народу жить и умереть в
христианской и католической религии, доходят до того, что
нарушают свою клятву, поднимают мятеж против Иисуса
Христа и открыто объявляют ему войну, то есть не только
впадают в открытое исповедание ереси или в отступниче-
ство от христианской религии, но даже осуществляют на-
силие над совестью подданных, насаждают в своих госу-
дарствах арианство, или магометанство, или иное подобное
нечестие, истребляют или изгоняют христианство, — их
подданные тоже могут быть освобождены от клятвы вер-
ности, которую дали королям, и в этом самом случае над-
лежит их объявить свободными от присяги».
Третье сословие отстаивало противную точку зрения:
«Нет случая, в котором подданные могут быть освобожде-
ны от присяги на верность, которую они дали своим госуда-
рям». Но ведь, напротив, «все прочие части католической
церкви и даже вся галликанская церковь... придерживают-
ся мнения, что, если государь нарушает клятву, данную им
Богу и своим подданным, жить и умереть в католической
336
Некоторые последствия убийства Генриха IV
религии... этот государь может быть объявлен лишенным
своих прав как повинный в измене Тому, кому поклялся
своим королевством, то есть Иисусу Христу, и его поддан-
ные могут быть по совести и через посредство духовного и
церковного суда освобождены от присяги на верность, ко-
торую принесли ему, и в таком случае объявить об этом
надлежит церковной власти, представленной либо своим
главой, каковым является папа, либо своим телом, каковым
является собор...».
Отрицательное и утвердительное суждения — «пробле-
матические»1. Таким образом, мнение третьего сословия
не противоречит вере. Но мнение большинства в католиче-
ской церкви тем более не противоречит вере. Значит, третье
сословие не вправе ни объявлять свою статью «сообразной
со словом Божьим», ни требовать клятвы считать ее тако-
вой. «Это означает насиловать души и ставить ловушки для
совести». Это означает поступать по примеру Иакова I Анг-
лийского.
С другой стороны, третье сословие узурпирует полно-
мочия духовенства судить о вопросах веры и принимать
решения о догматах: «Желать, чтобы миряне без всякого
руководства или решения вселенского собора и без всякого
церковного приговора осмеливались судить о делах веры,
принимать чью-либо сторону в богословском споре и за-
являть, что, мол, то-то сообразуется со словом Божьим, а
то-то нечестиво и мерзко, — значит полностью ниспровер-
гать авторитет церкви и отворять ворота для всевозможных
ересей. Потому мы считаем это посягательством на права
священства...»
Третье сословие «толкает нас к явной и неизбежной
схизме. Ибо, коль скоро все прочие католические наро-
ды придерживаются этого учения, мы не можем объявить
его противным слову Божьему, нечестивым и мерзким, не
1 Проблематическое суждение утверждает не истинность, а воз-
можность истинности сказанного. — Примет, перев.
Укрепление абсолютизма и Генеральные штаты 1614-1615 гг. 337
отрекшись от единства с главой и прочими составными ча-
стями церкви и не провозгласив, что в течение стольких ве-
ков церковь была не церковью Божьей, а синагогой сатаны,
не супругой Христа, а супругой дьявола...»
Наконец, третье сословие бросает Францию в пучину
гражданской войны: «Вместо того чтобы обезопасить жизнь
и государство для наших королей, это подвергнет ту и дру-
гое величайшей опасности, породив войны и прочие раз-
доры и бедствия, какие войны обычно влекут за собой...»
И Дюперрон совершенно открыто говорит третьему со-
словию, чтобы оно не подражало ни англичанам — Иако-
ву I, Бьюкенену, — ни другим протестантам.
Чтобы успокоить опасения третьего сословия, духовен-
ство 5 января 1615 г. решило вновь обнародовать декрет,
принятый на пятнадцатом заседании Констанцского собо-
ра, «в силу коего декрета все, кто под каким бы то ни было
предлогом пожелает утверждать, что на священную особу
короля, даже такого, которого считают тираном, позволи-
тельно посягнуть, объявляются негодяями, еретиками и
осужденными на вечные муки...».
В тот же день духовенство составило петицию к королю.
Оно просило, чтобы решение парламента от 2 января было
кассировано и изъято из парламентских реестров вместе с
обвинительной речью генерального адвоката Сервена. Оно
нижайше молило короля запретить парламенту судить о воп-
росах веры и об учении церкви, запретить ему обсуждать
государственные дела, запретить Сервену как-либо касать-
ся церковных дел, даже под предлогом апелляции в случае
злоупотреблений.
6 января король собрал специальный совет для обсуж-
дения проблемы, поставленной статьей третьего сословия.
На совете принц Конде показал логическую связь учения
о косвенной власти папы с цареубийством и подвел проч-
ную основу под опасения третьего сословия. Действитель-
но, посмотрим на тезисы иезуитов и кардинала Дюперрона:
«Вот они считают, что Вы, Ваше Величество, грешите; они
338
Некоторые последствия убийства Генриха IV
Вас увещевают до трех раз; Вы продолжаете — они вас отлу-
чают; Вы не раскаиваетесь — они лишают Вас королевства
и освобождают Ваших подданных от принесенной Вам при-
сяги на верность. Таким образом, пока Людовик XIII — ко-
роль, убивать его не позволено. Но когда король перестанет
быть королем, его место займет другой законный монарх.
Если же король продолжает, противясь духовной власти
папы и светской — нового избранного короля, называть се-
бя королем, он становится настоящим узурпатором, вино-
вным в преступном оскорблении божеского и человеческо-
го величества, а значит, обреченным: убить его позволено
каждому».
Но духовенство и дворянство упорствовали. 14 января
1615 г. на конференции с участием кардиналов и Совета
было принято решение, что король велит третьему сосло-
вию отказаться от статьи из своего наказа. 15 января пред-
ставителей третьего сословия пригласили в Лувр. Королева
сказала им: ее сын знает, что они имеют благие намерения,
но решил лично ознакомиться с этим делом, чтобы судить
о нем. Он приказал им принести эту статью, что было сде-
лано тем же вечером. 19 января королева повторила им в
присутствии короля, что ее сын сердечно благодарит их за
заботу о его особе, но что больше в наказе оставлять эту
статью не нужно: ведь они уже показали ее ему, и, значит,
ее надо считать представленной.
Это решение вызвало скандал в палате третьего сосло-
вия. Делегаты спорили три дня. Столкнулись два мнения:
оставить статью в начале наказа и выразить протест против
лиц, обманывающих короля, или же смириться, представив
об этом ремонстрации. За первое решение было большин-
ство, делегаты голосовали не по головам и бальяжам, а по
губернаторствам, и победило второе мнение. Саварон, Мем
и сто двадцать депутатов заявили, что не согласны с ре-
шением собрания, потому что оно принято меньшинством
голосов. Они добились, чтобы, если статья третьего сосло-
вия не будет включена в сводный наказ, для нее формально
Укрепление абсолютизма и Генеральные штаты 1614-1615 гг. 339
резервировали там место. И действительно в аутентичных
копиях на первой странице после заглавия «Основные зако-
ны государства» находится пустое место и пометка: «Первая
статья, изъятая из протокола заседаний палаты третьего со-
словия, была представлена королю ранее первого наказа по
повелению Его Величества, который обещал дать на нее от-
вет». Впрочем, эта статья третьего сословия, напечатанная
заботами генерального адвоката Сервена в виде отдельного
оттиска под названием «Основной закон королевства», уже
ходила по рукам и лежала в книжных лавках. Она вновь по-
явится в Галликанской декларации от 19 марта 1682 г.1
До самого конца заседаний рознь между сословиями
сохранялась. Серьезная проблема состояла в том, чтобы
добиться от короля согласия на меры, предусмотренные в
наказах, проследить за их исполнением и принять участие
в издании законов и регламентов, какие будут для этого
необходимы. 30 января дворянство и духовенство обрати-
лись к королю за разрешением заседать в полном составе
до получения королевского ответа на наказы и выделить
королю шесть человек, которые бы стали членами Совета,
чтобы оценивать ответы, могли бы прояснять там мнения
Штатов и информировать последние о работе Совета. Тем
самым Королевский совет и Генеральные штаты, заседания
которых продолжатся, будут успешно сотрудничать. Третье
сословие отказалось присоединиться к этой просьбе двух
других сословий. И правительство смогло ограничиться
лишь разрешением делегатам оставаться в Париже до по-
лучения официальных ответов и выделить представителей
с простым совещательным голосом для толкования статей
королевским комиссарам.
1 Рёге Pierre Blet, S. J. Le Clerge de France et la Monarchic. Etude
sur les assembles generales du Clerge de 1615 a 1666. Rome, 1959. 2 vol.
In-8°. T. I. P. 3-111; Pere Pierre Blet, S. J. Earticle du Tiers aux Etats
generaux de 1614 // Revue d’Histoire moderne et contemporaine. T. II.
Avril-juin 1955. P. 81-106.
340
Некоторые последствия убийства Генриха IV
9 февраля духовенство и дворянство испросили дозво-
ления Штатам продолжать заседать в полном составе после
передачи наказов, направить двенадцать представителей с
решающим голосом для совещаний с королевскими комис-
сарами и иметь право отвода комиссаров, которые вызовут
недоверие сословий. На этот раз к ним примкнуло и третье
сословие. Но в Лувре епископ Гренобльский не смог удер-
жаться от того, чтобы не добавить еще требование об отме-
не ежегодного сбора, и согласие сословий рухнуло.
23 февраля 1615 г. наказы духовенства, дворянства и
третьего сословия были переданы королю. Оставшиеся в
Париже делегаты продолжали собираться в качестве част-
ных лиц на неофициальных собраниях у председателей па-
лат своих сословий. 24 марта они были приглашены в Лувр.
Канцлер Франции объявил им о прекращении продажно-
сти должностей, о сокращении пенсий и об учреждении Па-
латы правосудия для расследования деятельности финан-
систов. «Что до прочих просьб, то он (король) озаботится
удовлетворить их как можно скорее». Делегаты получили
разрешение на роспуск и разъехались. О второй статье на-
каза третьего сословия, периодическом созыве Генераль-
ных штатов раз в десять лет, вопрос больше не поднимался.
Духовенство и дворянство ничего подобного не требовали.
Вопрос периодичности был оставлен на усмотрение короля.
О новом созыве Генеральных штатов еще будет объявлено
во время Фронды, но раньше 1789 г. они уже не соберутся.
Таким образом, сословия королевства в конечном счете
оставили всю власть в руках короля. Это они прибегли к
помощи королевского абсолютизма и единодушно подтвер-
дили за королем абсолютную власть. На что могли сослать-
ся сословия, пытаясь навязать монарху свою волю? Разве
не провозгласило третье сословие, что король суверенен,
что в мирской сфере он не признает выше себя никого, что
власть он получает непосредственно от Бога, что все, кто
стал бы утверждать, что против королей можно восста-
вать, — «мятежники, нарушители основных законов коро-
Укрепление абсолютизма и Генеральные штаты 1614-1615 гг. 341
левства и прежде всего преступники против королевского
Величества»? Разве духовенство не превзошло здесь третье
сословие, пригрозив мятежникам вечными муками? Раз-
ве, оставляя себе лишь случаи ереси и отступничества, оно
не просило короля использовать свою абсолютную власть
против статьи третьего сословия, против решения парла-
мента, запретить последнему вмешиваться в государствен-
ные дела? Разве дворянство не умоляло короля применить
свою абсолютную власть против социальных притязаний
третьего сословия? Не с единодушным ли согласием все
признавали всемогущество короля, взывали к его арбит-
ражу, к его покровительству, оставляя на его усмотрение
разрешение проблем, решить которые сословия сами ока-
зались бессильны? В лице делегатов Генеральных штатов
1614—1615 гг. Франция отдала королевскому абсолютизму
полную власть над собой. Для того чтобы события пошли
таким путем, удар ножа Равальяка сыграл важную роль.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Удар ножа Равальяка — вероятно, во многом вопреки
его намерениям, — помог укреплению абсолютизма во Фран-
ции. Тем самым Равальяк способствовал спасению Франции,
пусть ее спасения таким образом он и не хотел. XVII век был
веком тяжелым. Франция должна была бороться за свою
независимость, за свое достоинство сначала с Габсбургами
и с их поползновениями поработить Европу, потом с мор-
скими державами — Голландией, Англией, и участвовать
в долгих и изнурительных войнах: Тридцатилетней войне
по 1648 г., которая из-за войны с Испанией как бы прод-
лилась до 1659 г.; потом в Деволюционной войне 1667 г.,
войне с Голландией с 1672 по 1679 г., быстро переросшей
в конфликт с коалицией; далее, после периода относитель-
ного, но вооруженного мира, — в больших войнах против
Аугсбургской лиги с 1688 по 1697 г. и в войне за испанское
наследство с 1701 по 1704 г., в которых Франция в схватке
с европейской коалицией, подстрекаемой морскими держа-
вами, в борьбе за европейскую, морскую, колониальную,
мировую гегемонию часто оказывалась в положении «боль-
шой осажденной крепости». Франции оставалось бороться,
либо смириться с зависимостью, с положением вассала, с
расчленением. Короли выбирали борьбу.
Эти войны, вести которые французских королей вынуж-
дали европейская ситуация и забота о благе королевства,
делали необходимым громадное увеличение налогового бре-
мени. Они выпали на период, когда податная способность
населения страны снизилась вследствие экономического
Заклюгение
343
спада XVII века. Постепенное сокращение торговли с испан-
ской Америкой, уменьшение поступления драгоценных ме-
таллов, сошедшего к 1650 г. почти на нет, и, как следствие,
замедление подъема цен по 1630 г., сохранение их в сово-
купности на одном уровне с 1630 до 1640 г., а потом сни-
жение вплоть до минимума, достигнутого в 1675-1685 гг.,
осложняли жизнь производителям, крестьянам, ремеслен-
никам, продававшим свою продукцию все менее выгодно
и испытывавшим трудности с приобретением монет, необ-
ходимых, чтобы рассчитаться с налогами. Сказались так-
же крупные стихийные бедствия и их последствия, пло-
хие урожаи, дороговизна, недороды, эпидемии — «моры»
(mortalites), как говорили тогда, — и дезорганизация эко-
номики. «Моры» были настолько частыми, что некоторые
историки предполагают возможность перемены климата,
которая, впрочем, маловероятна: скорее следует говорить
о периодических феноменах. Крупные «моры» имели ме-
сто в 1630-1632 гг., в 1648-1653 гг., во время Фронды, в
1661-1663 гг., в 1693-1694 гг., в 1709-1710 гг. В резуль-
тате как голода, так и эпидемий население надолго впало
в бедность. Два-три неурожая превращали половину жи-
телей сельских приходов, которые до того были мелкими
собственниками, в нищих. Они становились бродягами и
жили милостыней. Дома стояли заброшенными, деревни
пустели. Население целых деревень, лишаясь корней, пере-
мещалось из беднейших регионов в менее пострадавшие.
Земля оставалась невозделанной, ее цена резко падала, и
мелкие собственники продавали ее за бесценок. В городах
во время эпидемий в большом количестве умирали ремес-
ленники, более уязвимые, чем другие социальные группы,
а в результате падало производство и прекращалась торгов-
ля. Зажиточные люди бежали в загородные дома. Муници-
палитеты запрещали впускать чужаков, откладывали про-
ведение рынков и ярмарок, не пропускали товары извне.
Это был экономический кризис. Города и общины, чтобы
лечить больных и кормить голодающих, влезали в долги.
344
Убийство Генриха IV
Все эти явления ощущались тем тяжелее, что обладали ку-
мулятивным эффектом: новый мор наступал, когда населе-
ние еще не оправилось от предыдущего, так что с 1630 г.
Франция постоянно испытывала экономические трудности,
а с 1652 г., периода, большая часть которого совпадает со
временем пребывания Кольбера на министерском посту,
можно говорить о настоящей катастрофе при реальной не-
хватке людей.
Вот в таких-то условиях и приходилось требовать от
страны напрягать силы для ведения войн. Подобное напря-
жение страшно усугубляло ситуацию. Ведь когда в резуль-
тате резкого роста налогов у населения истощались все за-
пасы, продовольственные кризисы наносили более сильные
удары, а «моры» косили больше народа. Чтобы навязывать
необходимые решения, вытягивать деньги, вербовать сол-
дат, набирать ополчение, требовать подвод, добывать сапе-
ров, затыкать рот пораженцам, расстраивать замыслы пре-
дателей, обнаруживать шпионов, укреплять дух жителей,
надо было нарушать многие частные права и жертвовать
многими законными интересами, рушить привычный жиз-
ненный уклад и глубоко менять систему обычаев французов
при помощи настоящей армии королевских комиссаров, из
которых наиболее известны знаменитые провинциальные
интенданты, разрушившие союз короля с чиновниками. Ко-
ролевский совет, желая навязать эдикты, постановления, то
есть законы, регламенты, общие решения, направленные на
введение единообразия в королевстве, на то, чтобы все под-
данные короля равно служили государству, игнорировавший
частные привилегии, традиционные свободы, права, приоб-
ретенные в существующей иерархии, порой внушал ужас;
но еще больший ужас, иногда заставлявший волноваться
население целых местностей, вызывал холод, исходивший
от закона, холод этих безличных решений, приходящих из-
далека, от неизвестных людей, или от тех, о которых знали
лишь их имя, в лучшем случае представленных чужаком —
королевским комиссаром, решений, встававших между вер-
Заклюгение
345
ным сторонником и покровителем, между клиентом и пат-
роном, между вассалом и сеньором, разрывая эти традици-
онные связи, к которым достаточно часто примешивались
взаимные любовь и преданность и которые в любом слу-
чае были личными связями между людьми, где было не-
что теплое, живое, человеческое. Вероятно, не желая этого,
но находясь под влиянием легистов, проникнутых идеями
равенства, единого закона и государственных интересов,
король и его Совет осуществляли постепенную революцию.
Многие воспринимали это как холод смерти. И потому
вздрагивали и содрогались, ощутив его. Иногда народы чув-
ствовали потребность в абсолютизме, но его последствия
внушали им ужас. XVII век был веком восстаний. Некото-
рые из них были стихийными движениями ремесленников
или крестьян, которых довели до отчаяния новые налоги
или сборы, сметавшими все на своем пути. Чаще всего у
этих движений были подстрекатели — либо сельские дво-
ряне, мутившие народ, либо городские чиновники. В не-
малом числе случаев мы видим, что все население — дворя-
не, чиновники, буржуа, крестьяне, ремесленники — единым
фронтом выступает против фиска и королевского прави-
тельства, в защиту провинциальных и местных привилегий,
«вольностей края».
Эти восстания были многочисленными, в них участво-
вали тысячи людей, порой все население города или мест-
ности. Но в этой яростной реакции никогда не было, так
сказать, отстаивания новой идеи. Повстанцы добивались
только сохранения существующего положения или возвра-
та к прежнему. Мотивом большинства восстаний станови-
лось сохранение местных привилегий для сословий, кор-
пораций или лиц, сохранение функций, а значит, престижа
и доходов парламентов, на чье достоинство и чьи интересы
посягали все более многочисленные комиссары. В лучшем
случае восставшие добивались представительства сословий
в местных, провинциальных, Генеральных штатах, а то и
формирования сословного государства в том виде, в кото-
346
Убийство Генриха IV
ром оно обозначилось в ходе Столетней войны. Парижский
парламент в принципе хотел бы стать постоянной комисси-
ей Генеральных штатов, которые собирались крайне редко.
Дворяне грезили о феодальной раздробленности. Для тех
и для других речь шла о возврате к той идеализированной,
отчасти мифической социально-политической ситуации, ко-
торую они в своем воображении относили ко времени до
Людовика XI или к временам Гуго Капета. В XVII веке на-
стоящими революционерами были король и его Совет. Это
положение в какой-то мере переменилось в XVIII веке1.
Без победы принципа абсолютизма король Франции не
мог бы победоносно продолжать войны, спасти независи-
мость Франции и свободу Европы, расширить французскую
территорию, добиться от французов необходимых транс-
формаций. Идея сословного государства, Standestaat, как
говорят немцы, уже сделалась утопичной. Эта форма госу-
дарства получила широкое развитие в Германии. Во многих
местах там сословные представительства вотировали нало-
ги, распределяли их и собирали сами при помощи назна-
ченных ими чиновников, назначали армейских офицеров,
приносивших им присягу, в общем, делили власть с главой
государства. В ходе войн XVII века такие представительства
проявили себя скверно по причине медленного принятия
решений, возможности для защитников частных интересов
противостоять мерам, отвечающим общему интересу, воз-
можности отказывать в необходимых средствах. Государ-
ства, ставшие сильными державами, заменили их той или
иной формой абсолютизма. Пусть нам не возражают, при-
водя пример сословных представительств в Голландии или
в Англии. Прежде всего, они смогли сдержать успехи Людо-
вика XIV и добиться раздела испанского наследства, лишь
противопоставив абсолютистской Франции другую силу со
1 Roland Mousnier. Les mouvements populates en France au XVIIIе
siecle // Revue des travaux de I’Academie des Sciences morales et polit-
iques. 115е annee. 4е serie. 2е sem. 1962.
Заклюгение
347
склонностью к абсолютизму — Австрийский дом. Далее, Гол-
ландия, страна Штатов, обязанная недолговременным мо-
гуществом лишь совершенно особой ситуации, с конца XVII
в. была второразрядным государством, следующим в фарва-
тере Англии. Что касается Англии, то ее революция сделала
ее не сословным, а парламентским государством. Как сказал
один английский депутат парламента при Карле I, важно
не то, есть ли в Англии абсолютизм, избавленный от обя-
занности считаться с частными правами и привилегиями,
возникшими в результате длительного исторического раз-
вития и положения вещей, а важно, кто обладает абсолют-
ной властью — король или парламент. С 1640 г. парламент
превзошел Стюартов, присвоил себе абсолютную и неогра-
ниченную, поистине суверенную власть, о какой мечтали
короли. Парламент закрепил два фундаментальных прин-
ципа — суверенитет народа и интересы государства и утвер-
дил в Англии свой абсолютизм. В XVII в. обстоятельства
навязывали абсолютизм любому государству, которое хо-
тело обеспечить свою независимость, расти, существовать.
Для Франции в этот момент абсолютизм был условием вы-
живания. А удар ножа Равальяка очень помог укреплению
абсолютизма во Франции. Тем самым Равальяк немало со-
действовал сохранению и развитию Франции, однако той,
какой он не хотел, какую хотел поразить в лице Генриха
IV, — Франции абсолютистской и галликанской, патриоти-
ческой и национальной, настроенной как суверенное госу-
дарство против папы и императора. С этой точки зрения
день 14 мая 1610 года вполне можно считать одним из тех,
которые содействовали созданию Франции.
31 июля 1963 г.
Хронологическая таблица
1553
1555
1558
1559
1560
1570
1571
1572
1573
1574
1576
1577
1579
1580
1581
Рождение Генриха Наваррского в По (12 или 13 де-
кабря)
Аугсбургский религиозный мир (5 октября)
Смерть Карла V (21 сентября)
Мир в Като-Камбрези (3 апреля)
Смерть Генриха II (10 июля)
Смерть Франциска II (5 декабря)
Сен-Жерменский мир (8 августа)
Битва при Лепанто (7 октября)
Бракосочетание Генриха Наваррского и Маргариты
де Валуа (18 августа)
Варфоломеевская ночь (24 августа)
Осада Ла-Рошели (февраль-июль)
Смерть Карла IX (30 мая)
Генрих Наваррский бежит от двора (февраль)
Эдикт в Болье (6 мая)
Создание Священной Лиги
Эдикт в Пуатье (сентябрь)
Договор в Бержераке (17 сентября)
Акт примирения в Нераке (28 февраля)
Взятие Кагора Генрихом Наваррским (29 мая-2 июня)
Договор во Флеи между Генрихом III и Генрихом На-
варрским (26 ноября)
Объявление независимости Соединенных Провин-
ций (26 июля)
Хронологигеская таблица
349
1584 Смерть Франсуа де Валуа, герцога Анжуйского, на-
следника трона (10 июня)
1585 Немурский трактат (7 июля)
Рождение Ришелье (9 сентября)
Булла папы Сикста V, объявляющая Генриха Наварр-
ского еретиком и вероотступником (21 сентября)
Булла папы Сикста V, отлучающая Генриха Наварр-
ского (21 декабря)
1587 Сражение при Кутра (20 октября)
Сражение при Оно (24 сентября)
1588 Смерть Генриха де Бурбона, принца Конде (5 марта)
Обнародование священного Эдикта единения
(21 июля)
Открытие вторых Генеральных штатов в Блуа
(15 октября)
Убийство герцога Генриха де Гиза в Блуа (23 декабря)
Убийство кардинала де Гиза в Блуа (24 декабря)
1589 Смерть Екатерины Медичи (5 января)
Закрытие Генеральных штатов (16 января)
Примирение Генриха III с Генрихом Наваррским
(30 апреля)
Убийство Генриха III Жаком Клеманом (1 августа)
Смерть Генриха III (2 августа)
Сражение при Арке (20-21 сентября)
1590 Сражение при Иври (14 марта)
Вторая осада Парижа (май-август)
Григорий XIV сменяет Сикста V на престоле святого
Петра (8 декабря)
1591 Григорий XIV подтверждает буллу Сикста V (1 марта)
Парижский парламент, собравшийся в Шалоне, объ-
являет увещательное послание Григория XIV недей-
ствительным (10 июня)
Мантский эдикт, отменяющий эдикты Генриха III
от 1585 и 1589 гг. против гугенотов (июль)
350
Убийство Генриха IV
1592 Смерть Григория XIV и избрание Климента VIII
1593 Открытие в Париже Генеральных штатов Лиги
(26 января)
Генрих IV отрекается от протестантизма (25 июля)
Арест Пьера Барриера, обвиненного в покушении на
убийство Генриха IV (27 августа)
Осуждение и казнь Пьера Барриера (31 августа)
1594 Коронация Генриха IV в Шартре (27 февраля)
Генрих IV вступает в Париж и изгоняет испанские
войска (24 марта)
Жан Шатель пытается убить Генриха IV (27 декабря)
Осуждение и казнь Жана Шателя (29 декабря)
1595 Иезуиты изгнаны из Парижа (8 января)
Генрих IV объявляет войну Филиппу II (17 января)
Созыв Протестантской ассамблеи в Сомюре (14 фев-
раля)
Победа при Фонтен-Франсез (5 июня)
Сражение при Дуллане (24 июля)
Климент VIII дает Генриху IV отпущение грехов
(17 сентября)
Генрих IV заключает перемирие с герцогом Майенн-
ским (25 сентября)
1596 Эдикт Примирения (24 января)
Созыв Протестантской ассамблеи в Лудене (1 апреля)
Испанцы захватывают Кале (апрель)
Союз Генриха IV с Елизаветой I, а потом с голландцами
1597 Взятие Амьена испанцами (11 марта)
Отбитие Амьена у испанцев (25 сентября)
1598 Подписание Нантского эдикта (13 апреля)
Вервенский мир (2 мая)
Смерть Филиппа II и вступление Филиппа III на испан-
ский престол (13 сентября)
Декларация в Монсо (11 ноября)
Хронологигеская таблица
351
1599
1600
1601
1602
1603
1604
1605
1606
1607
1608
1609
Регистрация Нантского эдикта Парижским парламен-
том (25 февраля)
Аннулирование брака Генриха IV и Маргариты де Ва-
луа (23 декабря)
Кампания Генриха IV против Карла-Эммануила, гер-
цога Савойского
Бракосочетание Генриха IV и Марии Медичи
(5 октября)
Лионский договор с Савойей (17 января)
Рождение Людовика XIII (27 сентября)
Союз между Генрихом IV и одиннадцатью швейцарски-
ми кантонами (29 января)
Казнь маршала Бирона (31 июля)
Смерть Елизаветы Английской, которой наследует
Иаков I Стюарт (24 марта)
Сен-Жюльенский договор в пользу Женевы (июль)
Генрих IV разрешает иезуитам вновь открыть свои
коллежи в Париже (1 сентября)
Мир между Иаковом I Английским и Филиппом III
Испанским (28 августа)
Клименту VIII наследует Павел V
Раскрытие Порохового заговора в Лондоне (5 ноября)
Папа накладывает интердикт на Венецию (16 апреля)
Иаков I Английский обнародует исключительные
законы против католиков (27 мая)
Открытие Регенсбургского рейхстага (8 января)
Вечный союзный договор между Генеральными штата-
ми Соединенных Провинций и Генрихом IV (13 января)
Рождение Гастона Орлеанского, второго сына короля
(25 апреля)
Образование Протестантской унии (4 мая)
Подписание перемирия на двенадцать лет между Со-
единенными Провинциями и Филиппом III (9 апреля)
352
Убийство Генриха IV
1610 Брюзольские трактаты между Генрихом IV и Карлом-
Эммануилом, герцогом Савойским (25 апреля)
Мария Медичи коронована в Сен-Дени (13 мая)
Убийство Генриха IV Равальяком (14 мая)
Парижский парламент объявляет Марию Медичи ре-
гентшей (15 мая)
Казнь Равальяка (27 мая)
Королева Мария Медичи подписывает подтвержде-
ние Нантского эдикта (3 июня)
Принц Конде возвращается во Францию (16 июля)
Взятие Юлиха французской армией под командова-
нием маршала де Лашатра (1 сентября)
Людовика XIII помазывают на царство в Реймсе
(17 октября)
1611 Сюлли подает в отставку (26 января)
Созыв в Сомюре Генеральной ассамблеи реформат-
ских церквей (27 мая)
Смерть герцога Майеннского (октябрь)
1612 Созыв XX синода реформатских церквей (23 мая)
Мир между Францией и Испанией (22 августа)
Смерть графа де Суассона (1 ноября)
1613 Кончини сделан маршалом Франции (19 ноября)
1614 Восстание Конде; договор в Сен-Мену между пред-
ставителями короля и принцами (15 мая)
Созыв Генеральных штатов на 10 сентября (7 июня)
На Новом мосту в Париже устанавливается конная
статуя Генриха IV (23 августа)
Людовик XIII объявляет себя совершеннолетним
(20 октября)
Открытие Генеральных штатов в Бурбонском отеле
в Париже (27 октября)
1615 Роспуск Генеральных штатов (24 марта)
Новое восстание Конде: обнародование Манифеста
9 августа
Хронологигеская таблица
353
Бракосочетание Людовика XIII с Анной Австрийской
в Бордо (28 ноября)
1616 Луденский договор с принцами (3 мая)
Министры Генриха IV впадают в немилость, и их сме-
няют Барбен, Манго и Дювер
Ришелье — государственный секретарь (25 ноября)
1617 Маршал д’Анкр убит по приказу Людовика XIII
(24 апреля). Отставка «стариков». Люинь — фаворит
Открытие Ассамблеи нотаблей в Руане (4 декабря)
1618 Закрытие Ассамблеи нотаблей (29 января)
Пражская дефенестрация (23 мая)
1619 Первая «война матери и сына», Марии Медичи и Лю-
довика XIII
1620 Восстание королевы-матери и грандов
«Стычка при Пон-де-Се» (7 августа)
Сражение у Белой Горы (8 ноября)
Восстановление католического культа в Наварре и
Беарне
Присоединение обеих провинций к короне
1621 Люинь осаждает Монтобан (август)
Возобновление войны между Соединенными Провин-
циями и Испанией
Смерть Люиня (15 декабря)
1622 Правительство Брюларов
Ришелье — кардинал (5 сентября)
1623 Парижский договор между Францией, Савойей и
Венецией (7 февраля)
1624 Опала Брюларов (январь и февраль)
Ла Вьевиль реорганизует правительство
Ришелье входит в состав королевского совета (29 апреля)
Компьеньский договор с Соединенными Провинция-
ми (20 июля)
Арест Ла Вьевиля (13 августа)
Восстание «кроканов» в Керси
354
Убийство Генриха IV
1625 Карл I Английский женится на Генриетте Француз-
ской, сестре Людовика XIII (11 мая)
Восстание герцогов Рогана и Субиза
1626 Эдикт, запрещающий дуэли
Ларошельский мир с протестантами (5 февраля)
Заговор графа де Шале. Его казнь (19 августа)
Ассамблея нотаблей (декабрь 1626 — февраль 1627)
1627 Союз с Испанией (20 марта). Война с Англией
Казнь графов Монморанси-Бутвиля и Росмадека де
Шапель (22 июня)
Осада Ла-Рошели (октябрь)
1628 Капитуляция Ла-Рошели (29 октября)
История с мантуанским наследством
1629 Кодекс Мишо (январь)
Французская армия переходит Сузанский перевал
(6 марта)
«Эдикт милости» в Але (28 июня), дарованный про-
тестантам
Ришелье назначается главным государственным ми-
нистром (21 ноября)
БИБЛИОГРАФИЯ
I. К книге первой:
Убийство Генриха IV и первая реакция
1. Рукописные источники
Самая близкая по времени и самая полная рукопись —
Bibl. Nat., le Dupuy 90, содержащая описание всей официаль-
ной судебной процедуры, материалы допроса Равальяка,
приговор Равальяку, протокол вскрытия, проповедь иезуи-
та Гонтье, материалы процессов против Марианы и Бел-
лармино, постановления Советов после смерти короля,
материалы об учреждении регентства, присяги городов на
верность и т. д. Все остальные рукописи сделаны на ее осно-
ве. См. Brienne 192 (N. А. 7163), Cinq-Cents de Colbert 12
(с разговорами и косвенными доказательствами, касающи-
мися Франсуа Равальяка и собранными во Фландрии и в
Кельне), ms. fr. 17501, 16513 (Harlay 73), 19750 (Harlay
123), 25565, 23374 (de Louis Phelypeau de La Vrilliere), 21806
(Coll. Delamare), 23849, 23351, 23837, 5772 (XVIII в.), Fon-
tanieu, 544-457.
Lhuillier, Jerome (президент Счетной палаты). Discours de
Vassassinat du feu Roy Henri IV et de partie des ceremonies qui se
firent a ses obseques. Dupuy 851, f° 33.
Factum de capitane de La Garde. Ms. fr. 4154 (25).
Divers advis de la mort du Roi Henri IV precedent I’arrivee
d’icelle. Ms. fr. 18430, f° 499.
Lettre sur la mort de Henri IV. Ms. fr. 3824 (96).
Lettre de I’ambassadeur de France a Rome au due de Nevers sur
la nouvelle de la mort du Roi Henri IV, Rome, 30 mai 1610. Ms.
fr. 4720, f° 33.
356
Убийство Генриха IV
Lettres de Louis XIII et autres sur la mort du Roi Henri IV,
26 juillet 1610. Ms. fr. 4014 (181).
Discours sur la mort de Henri le Grand par le due de Rohan.
Ms. fr. 23243, f° 8.
Discours sur la mort de Henri le Grand. Ms. fr. 15623, f° 1
(Saint-Germain, 1013, Seguier-Coislin).
Note sur la mort du Roi Henri IV. Ms. fr. 6144, f° 54.
Discours sur la mort du Roi Henri IV. 1610, Baluse 326, f° 11.
Les furies contre le parricide. Ms. fr. 20614, f° 28.
2. Печатные источники
Proces, examen du Ravaillac... Paris, 1611. In-8°. Mercure
fran^ais. T. I., fos 423 v°, 440-462, in-8° Lb 35-7.
Memoires de Conde servant d’eclaircissement et de preuves a
Lhistoire de M. de Thou. La Haye. Chez Pierre de Hondt. 1743.
In-4°.T. VI. P. 199-244, LA 22-4.
Proces-verbal d’autopsie d’Henri IV // Guillemeau, Jacques.
Geuvres de chirurgie. Rouen. J. Viret. 1649.
Arret de la Cour de Parlement contre le tres meschant parricide
Francois Ravaillac, avec un sommaire de tous ceux qui ont attente a
Henri IV. Rouen, 1610. In-8°. Lb 35-897.
Lettre du Roy sur la mort d’Henri IV au Parlement de Rennes et
I’arret de la Cour. Rouen, 1610. In-8°. Lb 35-878.
Censure de la Sacree Faculte de theologie de Paris contre les
impies et execrables parricides des rois et des princes, 4 juin 1610.
In-8°. Lb 35-901.
Lettre escritte sur la mort du feu Roy par le sieur Du Perron.
Paris, 1610. In-8°. Lb 35-879.
Lettre de Nicolas Pasquier // Pasquier, Etienne. Les oeuvres
de Estienne Pasquier, contenant ses recherches de la France...
A Amsterdam: aux depens de la Compagnie des Libraires. 1723.
T. II. Col. 1053-1068.
Eassassinat du Roy ou Maximes du Viel de la Montagne vati-
cane et de ses assassins. 2е ed. S. L. 1614. In-8°. Lb 35-909.
Escoman, la Demoiselle. Le veritable manifesto sur la mort
d’Henri IV le Grand. 1616. In-8°. Lb 35-892. Ed. Cimber et Dan-
jou. XV. P. 165.
Библиография
357
Du Jardin, Pierre, sieur et capitaine de La Garde. La mort
d’Henry le Grand decouverte a Naples en 1608... Paris. S.l.n.d.
In-4°. Lb 35-894; Paris, 1619. In-8°. Lb 35-894 A; Cimber et
Danjou. XV. P. 143-164.
3. Труды историков
А. Рукописи
Reflexions historiques sur la mort de Henry le Grand, extraites
d’un manuscrit ecrit de la main de M. Augustin Le Petit, ecuyer,
sieur de Canon, avocat au Parlement de Normandie. Nouv.
Acquis., fr., 4709, f05 741-754: похоже, г-н Филипп Эрланже
взял основные идеи для своего произведения о смерти Ген-
риха IV отсюда.
Б. Пегатные издания
а) О царствовании.
Lavisse, Etienne. Histoire de France illustree. T. VI: 1° La Re-
forme et la Ligue, l’e;dit de Nantes. 2° Henri IV et Louis XIII
(par J. H. Mariejol). S. I. (Paris). 1911-1922. In-4°.
Vassiere, Pierre de. Henri IV. Paris, 1928. In-16. 2е ed. 1935.
In-8°.
Tritsch, Walther. Heinrich IV, Konig von Frankreich und Na-
varra. Frauenfeld, 1938. In-8°.
Reinhard, Marcel. Henri IV. 1943. In-16.
Mousnier, Roland. Lage classique // Histoire de France. La-
rousse ed. T.1.1954.
Andrieux, Maurice. Henri IV. 1955. In-16 (A. Fayard).
Erlanger, Philippe. La Vie quotidienne sous Henri IV. 1958.
In-8° (Hachette).
б) Об убийстве Генриха IV. Многочисленные издания,
приведенные здесь, — лишь основные. Авторы их искали
ответственных за убийство. Никто не использовал подхода,
примененного в настоящей книге: постановки проблемы
коллективной психологии.
358
Убийство Генриха IV
Loiseleur, Jules. Questions historiques du XVIIе siecle. Ravaillac
etses complices. Paris, 1873. In-18. Остается лучшим исследо-
ванием по поиску виновных.
Fleury Р. de. Les Ravaillacs d'Angouleme // Bull. Soc. Archeol.
et Hist, de la Charente. 1882. 5е serie. T. V. P. 7-8.
Callandreau, Amedee. Ravaillac, la maison ou naquit le regi-
cide. Paris, 1884. In-8°.
La Combe. Eassassinat de Henri IV, rue de la Ferronnerie //
Corresp. hist, et archeol. Avril-mai 1904.
Combes F. Eassassinat d'Henri IV et la diplomatie etrangere //
Combes F. Lectures. T. II. P. 299 и далее.
Merki, Charles. La marquise de Vemeuil (Henriette de Balzac
d'Entragues) etla mort d'Henri IV. Paris, 1912. In-8°.
Schoell Th. La mort de Henri IV // Bull. hist, et litt. Soc. hist,
prot. fran^ais. T. XLII. 1913. P. 474.
Tharaud, Jerome et Jean. La Tragedie de Ravaillac. 1913.
In-18. 2е ed. 1921.
Bourdais, Joseph Emile. Pourquoi et comment fut tue Hen-
ri IV. Dinard (Ille-et-Vilaine). 1930. In-4°.
Erlanger, Philippe. EEtrange Mort d'Henri IV. 1957. In-8°
(Amiot-Dumont). Очень умно.
IL К книге второй, главе I:
Теоретики тираноубийства
По теме в целом
Lecler, Joseph. Sur les doctrines du tyrannicide // Etudes. No-
vembre 1962. P. 226-231.
1. Древность
Biblia Sacra, latine, vulgatae editionis. Sixti V, Pontif. Max.,
jussu recognita atque edita, Clementis. Vero VIII auctoritate.
Romae: ex typog. Vaticana. 1598. In-4.
La Sainte Bible, contenant le vieil et nouveau testament en
latin selon 1’edition vulgaire et en fran<;ais de la traduction des
docteurs catholiques de I’Universite de Louvain. Paris: R. Thier-
ry. 1608. In-folio.
Библиография
359
La Sainte Bible, traduite en fran<;ais sous la direction de
1’Ecole biblique de Jerusalem. Paris. Les Edition du Cerf. 1956.
1 vol. gr. In-8°.
Aristotelus Tu Stageiritu. Operum Aristotelis, nova editio,
graece et latine. Lugduni: apud G. Laemarium. 1590. In-folio
(ed. Isaac Casaubon).
Cicero, Marus Tullius. De oficiis, latin et fran^ais. Paris:
G. Buon. 1583. In-12.
Seneque, L. Annaei Senecae philisophi scripta quae extant...
Paris: J. Reze; 1602. In-folio.
Lactance, L. Coelii Lactantii Firmani opera quaequidem extant
omnia. Basileae: H. Petri. 1563. In-folio.
Tertullien, Q. Septimii Florentis Tertuliani... Opera quae hacte-
nus reperiri potuerunt omnia. Parissis: apud M. Somnium. 1584.
In-folio.
Saint Augustin, D. Aurelii Augustini, de Civitate Dei. Libri
XXII. Lugduni: apud Seb. Hondratum. 1570. In-8°.
Lucifer de Cagliari. Luciferi, espiscopi Calaritani, ad Constan-
tium... opuscula. Parisiis: apud M. Somnium. 1568. In-8°.
2. Средние века
Jean de Salisbury. Joannis Saresberiensis Policraticus. Ed. Plan-
tin. Anvers. 1595. In-12. 560 страниц.
Saint Thomas d’Aquin. Commentum in secundum librum sen-
tentiarum Magistri Petri Lombardi // Thomas d’Aquin. Oeuvres
completes. Ed. S.E. Frette et P. Mari. Paris, 1873. T. VIII.
Saint Thomas d’Aquin. De regimine principum // Thomas
d’Aquin. Oeuvres completes. Ed. S. E. Frette et P. Mari. Paris,
1875. T. XXVII. Opuscula varia, opusculum XVI.
Saint Thomas d’Aquin. Summa theologiae. Roma. Editiones
Paulinae. 1960. In-4°. T. XL 1250 P.
Bartolo di Sassoferrato. Opera. Torino. 1573-1574. In-folio.
Venetiis, 1590-1595.
Coville, Alfred. Jean Petit. La question du tyrannicide au com-
mencement du XVе siecle. Paris, 1932. In-8°.
360
Убийство Генриха IV
Salutati. Tractatus de tyranno, написанный ок. 1400 и остав-
шийся в рукописном виде, не оказал влияния за пределом
круга друзей автора.
3. Новое время. XVI век
В целом:
Douarche, Aristides. De tyrannicidio apud scriptores decimi
sexti saeculi. Thesim. Lutetiae Parisiorum. 1888. In-8°.
А. Гуманисты
Machiavelli, Nicolo. Tutte le opere. S. 1.1550. In-4°.
Erasme. Adagiorum des. Erasmi... Chiliades Quatuor... Pari-
siis: apud N. Chesneau. 1579. In-folio.
La Boetie. De la servitude volontaire ou contr’un // Memoires
de I’Estat de la France sous Charles neufviesme. 2е ed. Meidelburg,
1578. In-8°.
Crevin, Jacques. Le Theatre. Paris: V. Sextenas et G. Barbe.
1562. In-8°.
Montaigne, Michel, seigneur de. Essais. 5е ed. Paris: A. L’Ange-
lier. 1588. In-4°.
Б. Протестанты
Luther, D. Martin Luthers Werke... Kritische Gesamtausgabe.
Weimar: H. Bohlau. Gr. in-8°. 54 Bd. plus Tischreden; Deutsche
BibeL 1883 и позже.
Calvin. Institution de la religion chretienne. 1541. Ed. A. Lef-
ranc, N. Chatelain, A. Pannier. Bibliotheque de 1’Ecole des Hau-
tes Eludes. Sciences historiques et philologiques. № 177.1560.
Ed. Jean-Daniel Benoit. 1961.
Poynet, John. Short treatise of political power. 1558. Извле-
чения см.: Hallam, Henry. Introduction to the literature of Euro-
pe in the fifteenth, sixteenth and seventeenth centuries. Fifth ed.
London, 1855. T. II. 2е part. Chap. IV. P. 135-138.
Buchanan, Georges. De jure regni apud Scotos. 2е ed. Edim-
burgh, 1579. In-4°.
Библиография
361
Du Bartas. Judith // Du Bartas, Guillaume de Saluste. Oeuv-
res. Paris. Chez Gabriel Buon. Au Clos Bruneau. 1579; Reed.
1606; Lyon, 1607. In-16. Etc.
Кальвинистские памфлеты: Memoires de VEstat de la Fran-
ce sous Charles IX. lre ed. 1577; 2е ed. Meidelburg: H. Wolf.
1578. Lb 33-5 et5A, tt. II et III.
Vindiciae contra tyrannos, sive, de principis in populum po-
pulique in principum legitima potestate, Stephano Junio Bruto
Celta auctore. 1581.
Althusius, Johannes. Politica metodice digesta. 1603. Herre-
born. In-8°.
Baron, Hans. Calvins Staatsanschauungund das konfessionnel-
leZeitalter. Miinchen, 1924. Historische Zeitschrift. Beiheft I.
В. Католигеские богословы
Sylvester. Annotationes. Venise. 1517. In-folio.
Cajetan, cardinal, Tommaso de Vio. In Summam sancti Tho-
mae commentarii. Lugduni. 1541. In-folio.
Alhonsus a Castro. Opera Alphonsi a Castro Zamorensi, ordi-
nis minorum, regularis observantiae, provincia Sancti lacobi. Vi-
delicet aduersus omnes haereses lib. quatourdecim. Parisiis: apud
Sebastianum Niuellium. 1571. In-folio.
Soto, Dominicus. DeJustitia etJure. Lugduni, 1582. In-folio.
Gregorio de Valencia. Gregorii de Valentia... Commentario-
rum theologicorum tomi UH: in qvibus omnes qvaestiones, quae
continentur in Summa theologica d. Thomae Aquinatis, ordine exp-
licate, ac suis etiam in locis controuersiae omnesfidei elucidantur.
2 ed. 1592; In-folio. Lvgduni: Sumptibus Horatij Cardon. 1603;
Parisiis, 1609.
Aragon, Pedro de. Fratris Petri de Aragon... In Secundam Se-
cundae divi Thomae... commentaria. De justitia et jure... Nunc et
multo plus quam antea... correcta et emendata. Lugduni: expensis
P. Landry, 1596. In-folio.
Toledo, Francisco de, S. J. Francisci Toleti... Instructio sacer-
dotum... Brixiae :apud B. Pilizarium, 1605.
362
Убийство Генриха IV
Bannes, Ludovicus, Р. О. Theologia de fide, spe, charitate et
justitia. Salamanca, 1584. In-folio; Commentaria... in Secundum
Secundae Angelici Doctoris divi Thomae. Venetiis. 1602. In-folio.
Ribadeneira, Petrus. De principe. Obras. Madrid, 1605. In-folio.
Salon, Bartholome de. Controversiae de justitia et jure atque
de contractibus et commerciis humanis licitis ac illicitis in disputa-
tionem, quam habet D. Thomas secunda sectione secundae par-
tis suae. Summae theologicae, in duos tomos distributae... auctore
Fr. Michaele Bartholomeo Salon... Venetiis :apud B. Juntam,
J. B. Ciottum e socios, 1608.
Sad, Manoel, S. J., Le P. Aphorismi confessariorum, ex docto-
rum sententiis collecti, auctore Emanuele Sa... Editio postrema
juxta correctum romanum exemplar. Indicatis DD. locis, anno-
tationibusque per Andream Victorellum... illustrati et aucti. Lug-
duni: sumptibus P. Rigaud, 1618. In-16.
Mariana, Juan de. loannis Marianae... De rege et regis institu-
tione libri III. Moguntiae: Wechel, 1605. In-8°.
Bellarmin, Robert. Opera omnia Roberti Bellarmini... nunc
postremo ab ipso authore recognita, cum indicibus... Coloniae
Agrippinae : sumptibus B. Gualteri, 1617-1620. In-folio.
Г. Монархомахи-лигеры
По теме в целом:
Labitte, Charles. Les Predicateurs de la Ligue. Paris, 1841.
In-8°. These de Lettres. Переиздание: Labitte, Charles. De la
Democratic chez les predicateurs de la Ligue. Paris, 1871. In-8°.
Сарра Legora, Antonio. I Monarchomachi. Saggio sulla teoria
della resistenza nel secolo XVI. Torino, 1913. In-8°.
Отдельные вопросы:
Boucher, Jean. Dejusta Henrici tertii abdicatione e Francorum
regno, libri quatuor. Chez Nicolas Nivelle, rue Saint-Jacques, a
1’enseigne des Colonnes. Lyon, 1589. In-8°; Lyon, 1591. In-8°.
Boucher, Jean. Apologie pour lehan Chastel Parisien, execute
a mort, et pour les peres & escholliers, de la Societe de lesus, bannis
du Royaume de France. Contre I’arrest de Parlement, donne contre
Библиография
363
eux a Paris, le 29 Decembre, 1594. Divisee en cinq parties. Par
Francois de Verone Constantin. No place. L’An 1595. In-8°.
De justa reipublicae christianae in reges impios authoritate. Pa-
risiis: apud Guilielmum Bichonium. 1590. In-8°. — Второе из-
дание: Antverpiae: Keebergius, 1592. In-8°.
III. К книге второй, главе II:
Что могло побудить отнестись
к Генриху IV как к тирану
По теме в целом:
Xivrey, Berger de, ed. Recueil de lettres missives de Henri IV.
Paris, 1843-1876. In-8°. 9 vol. // Coll, des Doc. ined. sur 1’His-
toire de France. lre serie. Histoire politique.
Barbiche, Bernard. Sully. Albin Michel. Paris, 1978. Coll.
«L’Aventure humaine». 256 p.
1. О проблеме легитимности короля
Viollet, Paul. La Question de la legitimite a I’avenement de
Hugues Capet // Memoires de I’Academie des Inscriptions et
Belles-Lettres. Nouvelle serie, 34,1.1892. P. 257-289.
David, Jean, avocat au Parlement de Paris. Memoires // Me-
moires de la Ligue. Amsterdam, 1758. In-4°. T. I. P. 2-7.
Bulle de Sixte-Quint, excommuniant et deposant Henri de Na-
varre, 9 septembre 1585 // Haag, Eugene et Haag, Emile. La
France protestante, ou vies des protestants fran^ais, qui se sontfait
un nom dans Vhistoire depuis les premiers temps de la Reformation
jusqu’ a la reconnaissance du principe de la liberte des cultes par
I’Assemblee nationale', ouvrage precede d’une notice historique
sur le Protestantisme en France, suivi de pieces justificatives
et redige sur des documents en grande partie ficatives et redige
sur des documents en grande partie inedits. Paris: Cherbuliez.
1846-1859. In-8°. Pieces justificatives. XLIX. P. 187.
Pastor, Ludwig von. Geschichte derPapste... Freiburg in Bris-
gau, 1926; Bd. X. 1927. Bd. XL
Douarche, Aristides. DUniversite de Paris et lesJesuites. These
de Lettres. Paris, 1888. In-8°.
364
Убийство Генриха IV
Boucher, Jean. Apologie pourlehan Chastel... No place. L’An
1595. In-8°.
Advis de la Faculte de theologie et curez de la ville de Paris du
21 janvierl595. S. 1. n. d. (Paris, 1595). In-8°. Lb 35-609.
Fouqueray, Henri, S. J., Le P. Histoire de la Compagnie de
Jesus en France, des origines a la suppression (1528-1762)... Paris,
1910-1925. T. II. La Ligue et le bannissement (1575-1604).
1910.
La Bri£re, Yves de. La Conversion de Henri IV, Saint-Denis et
Rome. Paris, 1905. In-16.
2. О внешней политике Генриха IV
Philippson, Martin. Heinrich IV und Philipp III. Berlin, 1873-
1876. In-8°. 3 Bd.
Anquez, Leonce. Henri IV etlAllemagne. Paris, 1887. In-8°.
Rott, Edouard. Henri IV, les Suisses et la Haute-Italie. La lutte
pour les Alpes 1598-1610. Paris, 1882. In-8°.
Histoire de la representation diplomatique de la France aup-
res des cantons suisses. N. II. Berne, 1902. In-8°.
Pfister, Christian. Les Economies royales de Sully et le grand
dessein de Henri IV // Revue historique. Paris, 1894. T. LIV.
P. 300-324; T. LV. P. 67-82, 291-302; T. LVI. P. 39-48, 334-
339. A: part. 1894. In-8°.
Henrard, Paul. Henri IV et la princesse de Conde. Bruxelles,
1870. In-8°.
Caumont, August... Nompar de, due de La Force. Le Ma-
rechai de La Force, 1558-1662. Paris, 1924. In-8°. T. I.
Rheinhard E. A. EAmoureux Automne du Roi Henri IV. Paris,
1938. In-8°.
Samaran, Charles. Henri IV et Charlotte de Montmorency //
Annuaire-Bulletin de la Societe de 1’Histoire de France. 1950-
1951. P. 53-119.
3. О Генрихе IV и протестантах
Pages, Georges. Les paix de religion et I’edit de Nantes // Re-
vue d’Histoire moderne et contemporaine. 1936. P. 393-443.
Библиография
365
Benoist, pasteur Elie. Histoire de I’Edit de Nantes: contenant
les choses les plus remarquables qui se sont passees en France avant
& apres sa publication, a I’occasion de la diversite des religions...
jusques d I’Edit de revocation en Octobre 1685. Avec ce qui a suivi
ce nouvel Edit jusques a present. A Delft: chez Adrien Beman...
1693-1695. 5 vol. In-4°. T. I.
Texte de I’edit de Nantes // Benoist, pasteur Elie. Histoire
de FEdit de Nantes... T. I. Appendice. Delft, 1693. In-4°; Haag,
Eugene et Haag, Emile. La France protestante... Pieces justifica-
tives.
Benoist, Charles. La Condition juridique des protestants sous
la regime de Feditde Nantes. Nancy, 1900. In-8°.
La Briere, Yves de, S. J. Eedit de Nantes // Etudes. 1904. Tt.
XCVIII et XCIX.
Pannier, Jacques. EEglise reformee de Paris sous Henri IV, rap-
ports de FEglise et de I’Etat, vie publique et privee des protestants,
leur part dans Fhistoire de la capitate, le mouvement des idees, les
arts, la societe, le commerce... These de Lettres. Paris, H. Cham-
pion, 1911. In-8°.
Fouqueray, Henri, S. J., Le P. Histoire de la Compagnie de
Jesus en France, des origines d la suppression (1528-1762)... Pa-
ris, 1910-1925. T.
Godefroy de Paris, Pere. Les Freres-mineurs capucins en Fran-
ce / histoire de la province de Paris. Paris: Bibliotheque Fran-
ciscaine Provinciale des FF. Min. Cap. de Paris. T. II: De I’expul-
sion projetee a 1’approbation enregistree (1597-1601). 1950.
Mousnier, Roland. La Venalite des Offices sous Henri IV et
Louis XIII. Rouen, 1945. In-8°.
Leonard E. G. // Revue historique. Octobre-decembre 1948.
Mours, Samuel. Les Eglises reformees en France. Paris, 1958.
Gr. in-8°.
4. О Генрихе IV и католиках
Hefele, Carl Joseph. Histoire des conciles d’apres les docu-
ments originaux, par Charles-Joseph Hefele, continueepar le cardi-
nal J. Hergenroether. Traduction franchise augmentee de notes
366
Убийство Генриха IV
critiques et bibliographiques, par Dom H. Leclercq, benedictin
de 1’abbaye de Farnborough. Paris, impr. et libr. Letouzey et
Ane. T. 9. Deuxieme partie. Concile de Trente, par P. Richard. -
1931.
Pastor, Ludwig von. Geschichte derPapste... Freiburg in Bris-
gau, 1926. Bd. X; 1927. Bd. XL
Fouqueray, Henri, S. J., Le P. Histoire de la Compagnie de
Jesus en France, des origines a la suppression (1528-1762)... Pa-
ris, 1910-1925. T. II, III.
Pithou, Pierre. Traitez des droits et libertez de I’Eglise gallica-
ne. Paris. Par Mamert Patisson, imprimeur du Roy chez Robert
Estienne. 1594.
Martin, Victor. Le Gallicanisme et la reforme catholique. Pa-
ris, 1919. In-8°.
Martin, Victor. Le Gallicanisme politique et le clerge de Fran-
ce. Paris, 1929. In-8°.
Martimert, Aime — Georges. Le Gallicanisme de Bossuet. Pa-
ris, 1953. In-8°// Coll. Unam Sanctam. 24.
James I. The Political Works of James I. Reprinted from the
edition of 1616. With an introduction by Charles Howard Macll-
wain. Cambridge [Mass.], 1918. In-4°.
Emery, Luigi. Religione et politico nella mente di Fra Paolo
Sarpi // Nuova Rivista storica. 1924. T. VIII. P. 304 et 443.
Jemolo, Arturo Carlo. Stato e Chiesa negli scrittori politi-
ci italiani del Seicento e del Settecento. Torino, Восса, 1914.
In-8°.
Bremond, Henri. Histoire litteraire du sentiment religieux en
France. T. II: Einvasion mystique.
5. О Генрихе IV и социальных вопросах
Recueil general des anciennes lois fran^aises: depuis Гап 420
jusqu’a la revolution de 1789. Par MM. Isambert et Taillander et
M. Decrusy. T. XV. Paris, Belin-le-Prieur, 1829.
Fontanon, Antoine. Les Edits et ordonnances des Rois de
France, depuis Louys vi. dit le Gros,jusques a present. T. II. Paris,
1611.
Библиография
367
Mallet, Jean Roland. Comptes rendus de Г administration des
finances du Royaume de France pendant les onze demie’res annees
du regne de Henri IV... Londres & Paris, 1789. In-4°.
Sully, Maximilien de Bethune. Memoires des sages et royalles
oeconomies d'Estat, domestiques, politiques et militaires de Henry
le Grand, I’exemplaire des roys, le prince des vertus, des armes et
des loix et le рёге en effet de ses peuples firangois: et des servitudes
utiles, obeissances convenables et administrations loyales. Издание
с тремя зелеными «V». Amsterdam, 1633; Rouen. Chez Le La-
boureur. 1689. 4 vol.
Lestoile, Pierre de. Memoires-joumaux. Ed. de Bibliophiles.
Paris, 1872-1896. In-8°. Tt. VII, VIII, IX, X.
Mousnier, Roland. La Venalite des Offices sous Henri IV et
Louis XIII. Rouen, 1945. In-8°.
Charlier-Meniolle, Raymond. EAssemblee des notables tenue a
Rouen en 1596. These. Rouen, 1911. In-8°.
Spooner, Franck C. EEconomie mondiale et les frappes mone-
tairesen France (1493-1680). Paris, A.Colin, 1956. In-8°.
Constans, Germain. Traite de la Cour de Monnaies de Paris et
de I’etendue de sa juridiction. Paris, 1658. In-folio.
Chabans, Loys de. Raisons pour montrer que I’edit nouvelle-
mentfait sur les monnaies estjuste. Paris, 1609. In-8°.
Chamberland, Albert. Recherches critiques sur les reformesfi-
nancieres en Champagne a I’epoque d’Henri IV et Sully. Reims,
1902. In-8°.
Loyseau, Charles. Cinq Livres du droit des Offices, suivis du
Livre des seigneuries etde celui des ordres. Paris, 1610. In-folio.
Drouot, Henri. Mayenne et la Bourgogne: etude sur la Ligue
(1587-1586). These de Lettres. Paris, 1937. 2 vol. In-8°.
Roupnel, Gaston. La ville et la campagne au XVIIе siecle: Etu-
de sur les populations du pays dijonnaise. These de Lettres. Paris,
1922. In-8°.
Goubert, Pierre. Beauvais et le Beauvaisis de 1600 a 1730.
These de Lettres. Paris, 1960.
368
Убийство Генриха IV
IV. К книге второй, главе III:
Ответственность иезуитов
1. Жак Клеман
А. Рукописные истогники
Documents concernants I'assassinat d'Henri III. Dupuy 88,
f" 200.
Attestation sur le decez de Henri III. Dupuy 579, f° 247 v°;
Dupuy 137, f° 142r°
Recit de la mort de Henri III (en italien). Dupuy 136, f° 274.
Sonnet au Jacobin Jacques Clement. Dupuy 843, f° 87.
Certificat de plusieurs seigneurs de la Cour qui assisterent le
Roy Henri III... 3 aout 1589. Original. Ms. fr. 10196.
Pieces originates du proces de Jacques Clement. Ms. fr. 14054.
Dhistoire de vray de la victoire obtenue par frere Jacques Cle-
ment. Ms. fr. 13764.
Recueil de pieces sur le deces d'Henri III. Ms. fr. 3977. Fos 184-
238, 245.
Declaration de la mort du Roy Henry Troisieme et du scandale
que en a eu I'Eglise. Ms. fr. 5793, f° 1.
Harangue au Roi Henri IV sur I'assassinat de Henri III. Ms. fr.
10191, f° 118.
Requeste de la Royne Louise. Ms. fr. 15591, f° 296; ms. fr.
17306, f° 141; Brienne 262 (N.A.R. 7231), f° 380.
Lettre du Roi Henri III ecrite au comte de Montbeliard le lende-
main de sa blessure et autrespieces. Ms. fr. 3996, f° 111.
Discours de la mort et demiers propos du feu Henri IIIе, en Pan-
nee 1589. Ms. fr. 3952, f° 218.
Б. Пегатные истогники
Diou, commandeur de. Recit de la mort de Henri III a la cham-
bre de ville de Dijon. P.p. Gouvernain, Invent. Somm. des arch,
commun. de Dijon. T. I. P. 103.
Recit inedit de la mort de Henri III. P. Morel-Fatio // Bulletin
hispanique. T. III. Avril-juin 1906.
Библиография
369
Lettre de La Guesle sur la mort du Roi // Illustre Orbandale,
abrege des guerres civiles. P. 33-36. Cimber et Danjou. T. XII.
P. 377.
Proces-verbal d’autopsie de Henri III // Guillemeau J. Oeuvres
de Chirurgie. 1649. In-folio.
Information faite par Francois du Plessis de Richelieu sur la
mort d'Henri III 11 Curiosites historiques. Amsterdam, 1759.
In-12. T. II. P. 2-43.
Discours.,, sur la mort et trespas de Henri de Valois. Paris,
1589. In-8°. Lb 34-790.
Demierspropos de Henri de Valois. S. 1. n. d. In-8°. Lb 34-791.
Discours veritable de Г estrange et subite mort de Henri de Va-
lois. Paris, 1589. In-8°. Lb 34-793.
Discours veritable des demierspropos qu'a tenus Henri de Va-
lois. Paris, 1589. In-8°. Lb 34-794.
Harangue prononcee par Notre Saint-Pere en plein consistoi-
re et assemblee des cardinaux, le 11 septembre 1589, sur la mort
d'Henri III. Paris, 1589. In-8°. Lb 34-820.
Harangue pretendue par ceux de la Ligue avoir ete pronouncee
parN. S. Pere, 11 septembre 1589. Paris, 1590. In-8°. Lb 34-821.
Deploration de la mort du Roy Henri III et du scandale qu'en a
I'Eglise. S.l. 1589. In-8°. Lb 34-813.
La vie et faits notables de Henry de Valois. Paris. S. 1. 1589.
In-8°. Lb 34-812.
Graces et Louanges deues a Dieu pour la justice faite du cruel
Tyran. Paris, 1589. In-8°. Lb 34-802.
Admirable etprodigieuse mort de Henry de Valois. Paris, 1589.
In-8°. Lb 34-795.
Effects espouvantables de Г excommunication de Henry de Va-
lois et de Henry de Navarre. Paris, 1689. In-8°. Lb 34-800.
Discours aux Frangais sur {'admirable accident de la mort de
Henry de Valois. Paris, 1589. In-8°. Lb 34-798.
Le martyre de frere Jacques Clement. Paris, 1589. In-8°.
Lb 34-815.
Requete... par la Royne Loyse, douariere de France... et arret
de la Gourde Parlement. Tours, 1589. In-8°. Lb 34-824.
370
Убийство Генриха IV
La Guesle, procureur general. Remontrances sur la mort de
Henri III. Mantes, 1594. Paris, 1610. In-4°. Lb 34-825.
В. Труды историков
Vaissiere, Pierre de. Recits du «Temps des troubles» (XVIе siec-
le): De quelques Assassins... Paris, 1912. In-8°.
2. Пьер Барриер
А. Пегатные истогники
Histoire prodigieuse d’un detestable parricide entrepris en la
personne du Roy par Pierre Barriere, 27 aoiit 1593. S. 1. 1594.
In-8°. Lb 35-483.
Histoire prodigieuse du detestable parricide attente contre le-
dit sieur Roy par Pierre Barriere, a la suscitation desdits jesui-
tes. Paris. Chez Jamet Mettayer et Pierre 1’Huillier. 1595. In-8°.
Lb 35-584 B.
Banquy, Seraphin. Apologie contre les jugements temeraires de
ceux qui ontpense conserver la religion catholiquefaisant assassiner
les tres chrestiens Roys de France. Paris, 1595. In-8°. Lb 35-484.
Memoires de Conde servant d'eclaircissement et de preuves a
I’histoire de M. de Thou. La Haye. Chez Pierre de Hondt. 1743.
In-4°.T. VI. P. 142 и далее.
Memoires de la Ligue. Amsterdam, 1758. In-4°. T. VI. P. 242-
243.
Б. Труды историков
Urbain, Charles. Nicolas Coeffeteau, dominicain, eveque de
Marseille: un des fondateurs de la prose fran^aise (1574-1623).
These de Lettres. Paris, 1893. In-8°.
3. Жан Шатель
А. Рукописные истогники
Arret de la Cour contre Jean Chastel et les vers et discours latins
sur la pyramide. Dupuy 500, f° 177.
Библиография
371
Arret de la Cour contre Jean Chastel et recueil de pieces con-
cernants lesjesuites. Ms. fr. 2761.
Arret de la Cour de Parlement contre Jean Chastel. Ms. fr. 1636,
f° 297.
Abrege du proces criminel de Jehan Chastel. Ms. fr. 4043. Позд-
няя копия, где копиист приписал в допросе Шателя упоми-
нание иезуита Марианы, книга которого при жизни Шателя
еще не вышла. См. f° 29.
Recueil des interrogatoires et des arrets de condemnation de
Jean Guignard et de Jean Chastel. Ms. fr. 15798, f° 198 (Harlay
168; posterieur a 1712).
La Pyramide de Jean Chastel et ses vers latins. N. A. fr. 8448,
f°195; ms. fr. 15781, f“ 188-189; Clairambault 555, p. 17, 19,
23; Cinq-Cents de Colbert 32, f° 104; N. A. fr. 6282, f°s 1-25.
Pieces sur la mort de Henri IV, sur I’attentat de Jehan Chastel,
contre les Jesuites et le Pere Coton. Ms. fr. 15588, fos 140, 163,
192, etc.
Б. Печатные истогники
Arrest de la Cour de parlement contre Jean Chastel, 29 decemb-
re 1594, p. p. P. de Lestoile, «Belles figures et Drolleries de la
Ligue» // Lestoile, Pierre de. Memoires-joumaux... Ed. de Bib-
liophiles (G. Brunet, etc.). 1875-1896. In-8°.
Pont-Aimery. Discours d’Etat sur la blessure du Roi. Paris,
1594. In-8°. Bibl. Nat., Lb 35-582.
Lettre du Roi a M. de Souvre... 27 decembre 1594. Tours. S. d.
In-8°. Lb 35-580.
Procedures faites contre Jean Chastel. Paris, 1595. In-8°. Lb
35-584.
Discours de lAmour du Pere. Paris, 1595. In-8°. Lb 35-587.
Constant, Pierre. Invective contre I’abominable parricide...
Paris, 1595. In-8°. Lb 35-583.
Boucher, Jean. Apologie pour lehan Chastel Parisien... Par
Francois de Verone Constantin. No place. L’An 1595. In-8°. Lb
35-588. 2е ed. Paris, 1610.
372
Убийство Генриха IV
Montaignes, Francois de (Louis Richeome). La verite defen-
due pour la religion catholique en la cause des jesuites. Toulouse,
1595. In-8°.
Mena, Pere de. Relation sur evenements qui precederent et
suiverent I’attentat de Jean Chastel (1603) // Prat, Pere J. M.
Recherches historiques et critiques sur la Compagnie de Jesus en
France au temps du Pere Coton (1564-1626). 1878. In-8°. 5 vol.
T. V. 1564-1626. Pieces justificatives. P. 51-68.
Procedures contre Chastel et divers pamphlets ou memoires
apologetiques // Memoires de Conde... La Haye. Chez Pierre de
Hondt. 1743. In-4°.T. VI. LA 22-4.
Memoires de la Ligue. Amsterdam, 1758. In-4°. T. VI. LA 25-3.
В. Труды историков
Douarche, Aristides. EUniversite de Paris et lesJesuites. These
de Lettres. Paris, 1888.In-8°.
Droin A. Eexpulsion desJesuites sous Henri IV et leur rappel //
Revue d’Histoire moderne et contemporaine. 1901. T. III. P. 5
et 593.
Fouqueray, Henri. Le dernier interrogatoire et I’execution de
Jean Chastel // Etudes. 5 janvier 1905; Fouqueray, Henri. Histoi-
re de la Compagnie de Jesus en France... Paris, 1910-1925. T. II.
La Ligue et le bannissement (1575-1604). 1910. Appendices.
4. Дело Ридикауве
А. Рукописные истогники
Ms.fr. 2761, fos 87-92.
Ms.fr. 16536.
Б. Труды историков
Godefroy de Paris, Pere. Les Freres-mineurs capucins en Fran-
ce... Paris: T. II. 1950. In-8°. Pp. 32-41.
5. Равальяк
См. №№ I и VIII настоящей Библиографии.
Библиография
373
V. К книге третьей, главе I: О передаче власти
La mort du Roy et comme M. le Dauphin a este declare Roy et
la Royne regente par la Cour de Parlement. S. 1. 1610. In-8°. Lb
35-870.
Matthieu, Pierre. Panegyrique sur le couronnement de la Rei-
ne. Paris, 1610. In-8°. Lb 35-872.
Lestoile, Pierre de. Memoires-journaux. Ouvr. cit.
Relation Gillot. Dupuy 90, fos 30 v°-41 r°.
Mercure fran^ais. 1605-1619. T. I. Paris. 1811. In-8°.
Zeller, Berthold. Louis XIIL: Marie de Medicis, chef du con-
seil. Etats-Generaux. Manage du Roi. Le Prince de Conde (1614-
1616): etude nouvelle. Paris, 1898.
Batiffol, Louis. La vie intime d’ une Reine de France au XVIIе
siecle: Marie de Medicis. 2е ed. Paris, Calmann-Levy, 1931. 2 vol.
Batiffol, Louis. Le RoiLouisXIIIa vinghtans. Paris, 1910. In-8°.
VI. К книге третьей, главе II: «Тайна» монархии
1. Источники
Morenne, Claude de, cure de Saint-Mederic. Discours par le-
quel il est montre qu’il riest loisible au sujet de medire de son Roi et
encore moins d’attenter a sa personne. 27 aout 1593. Paris. In-8°.
Oraison funebre sur le trespas de Henri III. Paris, 1595. In-8°.
Coquille, Guy. Oeuvres. Paris, 1665. In-folio. 2 vol.
La Bodiniere, Pierre Poisson de. Traite de la Majeste royale en
France. Paris. Chez Jamet Mettayer. 1597. In-8°.
Du Boys, H. De I’origine et autorite des Roys. Paris. Chez Ro-
bert Fouet. 1604. In-12.
Du Chesne, Andre. Les Antiquitez et Recherches de la Gran-
deur et Majeste des Roys de France. Paris. Chez Jean Petit-Pas.
1609. In-8°.
Bignon, Jerome. De ГехсеИепсе des Roys et du Royaume de
France. Paris. Chez Hierosme Drouart. 1610. In-8°.
B£de de La Gormandiere, Jean. Le Droit des Rois contre le car-
dinal Bellarmin et autresjesuites. Frauckental, 1611. In-8°.
374
Убийство Генриха IV
L’Hommeau, Pierre de, sieur de Verger. Maximes generates du
droitfrangais. 1612. In-8°.
Savaron, Jean. Traite de la souverainete du Roi etson royaume.
Paris, 1615. In-8°.
Bignon, Jerome. La Grandeur de nos rois et leur souveraine
puissance. Paris, 1615. In-8°.
2. Труды историков
Библиография в кн.: Mousnier, Roland. Comment les Fran-
cois voyaient la Constitution // XVIIе siecle. 1955. № 25. P. 9-36.
VII. К легенде о Генрихе IV
1. Текстовые источники
Ordre de la Pompe funebre de... Henry le Grand. Lyon, 1610.
In-8°. Lb 35-90.
Pompe funebre du Grand Henri, les29et30juin. Rouen, 1610.
In-8°.
Dupeyrat, Guillaume. Les Oraisons et discours funebres de di-
vers autheurs sur le trespas de Henry le Grand. Paris, 1611. In-8°.
Cospeau, Philippe. Oraison funebre dans la grande Eglise de
Paris aux obseques de Henry le Grand. Paris, 1610. In-8°.
Coeffeteau, Nicolas. Harangue funebre... en I’eglise de Sainct-
Benoist. Paris, 1610. In-8°.
2. Иконографические источники
Документация, прежде всего иконографическая. См. Bib-
liotheque Nationale, departement des Estampes.
Portraits, N 2 Henri IV, in-folio.
Histoire de France, QB1.
Volumes in-folio: 1589-1590,1591-1595,1596-1598,1599-
1600, 1601-1607, 1608-1610, 1610-1611, 1612-1614, 1615-
1617.
Reserve des Estampes, coll. Hennin, in-folio, tt. X-XX.
Departement des Manuscrits, fonds Clairambault, 1232,
1233.
Библиография 375
3. Труды историков
Reinhard, Marcel. La Legende de Henri IV. Paris, 1936 Gr. in-8°.
VIII. К книге третьей, главе III:
Борьба между галликанцами и папистами
1. Источники
Remontrance a la Cour de Parlement sur le parricide. S. 1.
1610. In-8°. Lb 35-887.
Discours lamentable sur I’assassinat commis en la personne de
tres heureuse memoire, Henri IV, par Pelletier. Paris, 1610. In-8°.
Lb 35-880.
Discours d’un vrai frangais sur le parricide commis par Francois
Ravaillac. Poitiers, 1610. In-8°. Lb 35-889.
Discours veritable sur la mort de Francois Ravaillac, execute a
Paris, le 27mai. Lyon, 1610. In-8°. Lb 35-898.
Gournay, mlle de. Adieu de Гате du Roy... avec la defense des
Peresjesuites. Paris, 1610. In-8°. Lb 35-913.
Du Bois-Olivier, abbe Jean. Aux bons Fran^ais. Paris, 1610.
In-8°. Lb 35-902.
Pelletier, Pierre. De 1’inviolable et sacree Personne des rois.
Paris, 1610. In-8°.
Regiciduim Detestatum, Franciscus Meinardus. Poitiers, 1610.
In-8°. Lb 35-904; Thomas, Paul. Adversus Francisci Meinardi
Calumnias. Bordeaux, 1610. In-8°.
Mystere des jesuites pour prendre resolution de tuer les Rois.
S.l. 1610. In-8°. Lb 35-911.
Duae Pyramides... De attentato parricidio ignatianae sectae in
Henrico IV. S. 1.1610. In-4°. Lb 35-912.
La chemise sanglante, par le ministre Perisse. S. 1. N.d. In-8°.
Lb 35-914.
Lettre de Bouthillier d’Argay d Richelieu, eveque de Lufon, sur
I’assassinat de Henri IV, 16 avril 1610 // Memoires de Richelieu.
T. I. P. 431-434.
Coton, Рёге. Lettre declartoire de la doctrine des jesuites tou-
chant la vie des Rois // Mercure fran^ais. T. I. P. 848 и далее.
376
Убийство Генриха IV
Anti-Coton, ои refutation de la lettre declaratoire du P. Coton,
livre ой il est prouveque les jesuites sont coupables et auteurs du
parricide execrable. Paris, 1610. In-8°.
Apologia Victoris Tuartii, contra mendacia, imposturas et calu-
mniasJoannis Meinardi. Paris, 1611. In-8°. Lb 35-906.
Matthieu, Pierre. Histoire de la mort deplorable de Henri IV.
Paris, 1611. In-folio.
Bonald, Francois, S. J. Response apologetique d lAnticoton, et
a ceux desa suite. Pont-a-Mousson, 1611. In-8°.
The french herald summoning all true Christian Princes to a
general croisade... against the great ennemy of christendome... upon
the occasion of the most execrable murder of Henry the Great.
London, 1611. In-4°.
Bellarmin, Robert. Opera omnia Roberti Bellarmini... Colo-
niae Agrippinae: sumptibus B. Gualteri, 1617-1620. 5 vol. In-
folio.
Richer, Edmond. De ecclesiastica et politica potestate. Liber
unus. Parisiis, 1611. In-4°. 30 p.
Autre edition, suivie de Decreta sacrae facultatis theologiae
Parisiensis de potestate ecclesiastica et primatu romani pontificis
contra sectarios hujus saeculi. Caen, 1612. In-8°.
Traduction franchise. Paris, 1612. In-8°.
Suarez, Francisco. Defensio fidei catholicae et apostolicae ad-
versus anglicanae sectae errores. Colonia Agrippinae: in officina
Birckmannica. 1614. In-folio. Opera omnia. Maguntiae. 20 vol.
In-folio. 1619-1626.
2. Труды историков
О Белларлшно
La Serviere, Joseph de. La Theologie de Bellarmin. Paris, 1909.
In-8°.
Les idees politiques de Bellarmin // Revue des questions his-
toriques. 1907. P. 378 и далее.
Arnold, Franz Xaver. Die Staatslehre des Kardinals Bellarmin.
Mtinchen, 1934. In-8°.
Библиография
377
О Рише и его «Libellus»
Preclin Е. Edmond Richer // Revue d’Histoire moderne et
contemporaine. 1930. P. 329 и далее.
О Суаресе
Mesnard, Pierre. EEssor de la philosophic politique au XVIе
siecle. 2е ed. Paris, 1952. In-8°. P. 616 и далее.
О французских галликанцах, прежде всего о Сервене
Mastellone, Salvo. La Reggenza di Maria de Medici. Messi-
na — Firenze, 1962. In-8° // Biblioteca di cultura contempora-
nea. № LXXVI.
IX. О Генеральных штатах 1614-1615 гг.
Перечень источников неисчислим, но богатая библио-
графия имеется в следующих работах:
Mousnier, Roland. La Venalite des Offices sous Henri IV et
Louis XIII. Rouen, 1945. In-8°.
Blet, Pere Pierre, S. J. Earticle du Tiers aux Etats generaux
de 1614 // Revue d’Histoire moderne et contemporaine. T. II.
Avril-juin 1955. P. 81-106.
Le Clerge de France et la monarchic. Etude sur les Assembles
generales du Clerge de 1615 a 1666. Rome, 1959. 2 vol. In-8°. T. I.
ИМЕННОЙ УКАЗАТЕЛЬ
Августин, Аврелий (354-430), христианский философ и пи-
сатель, отец церкви S3, 85, 98,100, ПО
Адель (Алиса) Шампанская (ок. 1140-1206), третья жена
Людовика VII, мать Филиппа-Августа 133,284
Акари, Барба (1566-1618), основательница ордена карме-
литов во Франции 208,311
Аквавива, Клаудио (1543-1615), с 1581 г. (пятый) генерал
ордена иезуитов 141
Алагон, испанский иезуит 55,56
Александр Македонский (356-323 до н. э.), царь Македо-
нии 47,300,301
Александр из Фер (ум. 358 до н.э.), тиран г. Феры 82
д’Аленкур, Шарль де Нефвиль, маркиз де Виллар (ок. 1560-
1642), губернатор Лиона 159, 248
Алиса, мать Филиппа Августа, см. Адель Шампанская
Аллом, Жак, математик и инженер 189
Альбрехт (1559-1621), эрцгерцог Австрийский, сын Мак-
симилиана II 154
Альмен, Жак (1450-1515), французский богослов 200
Альтузий, Иоанн (1557-1638), немецкий правовед и поли-
тический мыслитель 116
д’Амблевиль, генеральный наместник Ангумуа, Сентонжа,
Ониса и Ла-Рошели 48
Амлен, адвокат Шатле 247
д’Андело, Ги (1585-1605), граф де Лаваль 275
д’Анкр, Кончино Кончини, граф делла Пенна, маркиз (1575—
1617), фаворит Марии Медичи, с 1613 г. маршал 287
Анна Австрийская (1601-1666), с 1615 г. королева Фран-
ции, жена Людовика XIII 288
Именной указатель
379
Ансбахский маркграф 53
д’Антраг, Франсуа де Бальзак, отец Генриетты д’Антраг 155
д’Антраг, Екатерина-Генриетта де Бальзак (1579-1633),
маркиза де Верней, фаворитка Генриха IV 57, 155, 226,
227
Арди, французский иезуит 277
Арий (256-336), александрийский пресвитер, основатель
арианства 311
Аристогитон (ум. 514 до н.э.), убийца афинского тирана
Гиппарха 81
Аристотель Стагирит (384-322 до н.э.), древнегреческий фи-
лософ 78, 79, 81,84, 93, 96
Арканж из Ле-Пюи, проповедник 184
Арле, Ашиль де (1536-1619), с 1582 г. первый президент
Парижского парламента 26, 32, 70, 71, 184, 206, 219,
265,309
Арно, Марк-Антуан (1560-1619), адвокат Парижского пар-
ламента 305
Арно, Клод, генеральный казначей Франции 189
Арссен, Франсуа ван (1572-1641), голландский дипломат,
посол Соединенных Провинций в Париже 159,160
Бавен, Проспер, советник Парижского парламента 32
Бальзак, Жан Луи Гез де (1594-1654), французский пи-
сатель 244
Банатр, Антуан де, кюре и сеньор Сен-Сюльписа, депутат от
духовенства на Генеральных штатах 320
Барберини, Маффео (1568-1644), папский нунций во Фран-
ции, с 1623 г. папа Урбан VIII 206
Баркли, Уильям (1546/47-1608), шотландский правовед и
политический писатель 211,214
Бароний, Цезарь (1538-1607), итальянский богослов и исто-
рик церкви, ораторианец, с 1596 г. кардинал 141
Баррьер, Пьер (ум. 1593), автор покушения на Генриха IV
129, 262, 263, 264,276,277
Бартоло ди Сассоферрато (1314-1357), итальянский пра-
вовед, юрист императора Карла IV 100,101,102,114
380
Убийство Генриха IV
Бассомпьер, Франсуа де (1579-1646), с 1610 г. государст-
венный советник, с 1622-го маршал, мемуарист 226
Беделл, Уильям (1571-1642), английский священнослужи-
тель, капеллан посла Англии в Венеции 216,219, 220
Без, Теодор де (1519-1605), протестантский богослов, пред-
седатель Женевской консистории 115
Беканус (Вербек, ван дер Бек), Мартин (1563-1624), гол-
ландский иезуит 64, 65, 67, 69,314
Беккет, Томас (1118-1170), св., с 1155 г. канцлер Англии, с
1162 г. архиепископ Кентерберийский 85
Беллармино, Роберто (1542-1621), кардинал, богослов,
итальянский иезуит 67, 69, 127, 128, 213, 214, 294, 306,
307, 308, 309, 314
Бельевр, Помпонн де (1529-1607), в 1575-1588 гг. супер-
интендант финансов, в 1599-1605 гг. канцлер Франции
205, 252, 253
Бельяр, знакомый Равальяка 35, 45
Бембо, Пьетро (1470-1547), итальянский писатель, исто-
рик и теоретик по вопросам стиля 84
Беренган, Пьер де, первый камердинер Генриха IV 188
Бернар Клервоский (1090-1153), св., французский бого-
слов, мистик 37, 40, 84,194
Бертокур де Менбевиль, Луи де, бовезийский дворянин 257
Бизо, генеральный контролер габели 189
Бийяр, Клод (ок. 1550-ок. 1618), секретарь Маргариты де
Валуа, поэт и драматург 303
Биньон, Жером (1589-1656), магистрат, правовед и публи-
цист 293, 294
Бирон, Шарль де Гонто, герцог де (1562-1602), с 1594 г.
маршал 55, 57,155,156
Бланка Кастильская (1188-1252), королева Франции, мать
Людовика IX Святого 284
Блэкуэлл, Джордж (1545-1613), в 1594-1608 гг. архипре-
свитер Англии 210,213
Боден, Жан (1530-1596), французский политический мыс-
литель, юрист 195,307
Боже, стрелок королевской охраны 33
Именной указатель
381
Бозио, Т. (ум. 1610), преторианец 195
Боккаччо, Джованни (1313-1375), итальянский писатель 82
Бомон, Ашиль II де Арле, граф де (ум. 1671), сын Ашиля де
Арле 27
Бомон, Массико де, ординарный комиссар артиллерии 189
Бон, Рено де (1543-1619), архиепископ Буржский 137
Бонарий, Клар, настоящее имя — Карло Скрибани (1561—
1629), итало-голландский иезуит 67, 69
Бонгар, Жак (1546-1612), французский историк и дипло-
мат, посол в Германии 165
Бонифаций VIII (1234-1303), с 1294 г. римский папа (Бене-
детто Каэтани) 194,200
Боффремон, Анри де, барон де Сеннесе (ум. 1622), председа-
тель палаты дворянства на Генеральных штатах 325,332
Бранкалеон, Людовик, итальянский дворянин 263,264
Брев, Франсуа Савари, граф де (1560-1628), французский
дипломат 215
Брейчан, Томас-Оливер, агент Генриха IV 156
Бризар, советник Парижского парламента 269
Врио, Никола, генеральный резчик монеты 189
Бриссак, Шарль II де Коссе, граф де (1550-1621), с 1594 г.
маршал, с 1611 г. пэр и герцог 285
Бриссон, Барнабе (1531-1591), первый президент Париж-
ского парламента 247
Брунгильда (ок. 534-613), с 566 г. королева франков 284
Брут, Марк Юний (85-42 до н. э.), убийца Цезаря 107,121
Буа-Дофен, Юрбен де Монморанси-Лаваль (1557-1629),
с 1597 г. маршал 285
Буассиз, французский дипломат, государственный советник
52,53,166
Булонне,капеллан 30
Буйонский, герцог, Анри де Ла Тур д’Овернь, виконт де Тю-
ренн (1555-1632), с 1592 г. маршал Франции, с 1594 г.
герцог Буйонский и принц Седанский 57,138,155,156,
171,174,188,233
Бурбонский кардинал, Шарль (ок. 1560-1594), архиепископ
Руанский 207,265
382
Убийство Генриха IV
Бурбоны, династия 132,269
Буше, Жан (1548-1644), французский богослов, один из ли-
деров Лиги 120,121,123, 127,132
Бьюкенен, Джордж (1506-1582), шотландский гуманист,
литератор, при Иакове VI лорд-канцлер и хранитель пе-
чати 115,121, 337
Бюльон, президент Парижского парламента 32
Бюнель, Жакоб, художник, камердинер Генриха IV 189
Бюсси, французский дипломат 161
Вандомский, Цезарь де Бурбон, герцог (1594-1665), вне-
брачный сын Генриха IV 43
Варад, директор иезуитского коллежа в Париже 263, 264,
265
Васкес, Габриэль (1551-1604), испанский иезуит, преподава-
тель богословия в Мадриде, Риме и Алькала 67, 69,121
Венсестр, лигерский памфлетист 120
Вентурии, банкир из Кельна 53, 54
Вик, Доминик де (ум. 1610), комендант Сен-Дени, потом
Бастилии, с 1602 г. губернатор Кале и вице-адмирал 30,
31,175
Виктор-Амедей I (1587-1637), с 1630 г. герцог Савойский
167
Вилерн, немецкий дворянин 53
Виллар, Андре Батист де Бранкас, адмирал, лигер 248
Виллар, Пьер де (1545-1613), с 1575 г. доктор Сорбонны,
с 1575 г. епископ Мирпуа, в 1587-1599 гг. архиепископ
Вьеннский 207, 248
Вильгельм Молчаливый (1533-1584), принц Оранский, граф
Нассауский, вождь Нидерландской революции 72, 115,
129
Вилье, Отман, следователь 53
Вильруа, Никола де Нефвиль (1542-1617), маркиз де, госу-
дарственный секретарь 205, 206, 287, 289
Витри, Луи де Лопиталь, маркиз де (ум. 1611), с 1595 г. ка-
питан королевской гвардии 28, 29
Виттенхорст, Сьер Зонфельд фон, из земель Киевских 53
Именной указатель
383
Вольфганг-Вильгельм (1578-1652/53), сын Филиппа-Люд-
вига Нейбургского, с 1614 г. пфальцграф Нейбургский 164
Габсбурги, династия 143, 144, 145, 146, 149, 150, 162, 163,
164,165,168,214,218, 220, 221, 233, 288, 342
Галигаи, Леонора Дори (1580-1617), жена маршала д’Анк-
ра, фаворитка Марии Медичи 287
Галланден, директор коллежа в Бонкуре 52
Гамаш, доктор Сорбонны 62
Гармодий (ум. 514 до н. э.), убийца афинского тирана Гип-
парха 81
Гарнетт, Генри (1555-1606), куратор Общества Иисуса в Анг-
лии, казнен как участник Порохового заговора 67, 209
Гедон, Жан, адвокат, автор покушения на Генриха IV 129
Гедон, Жюльен, автор покушения на Генриха IV 129
Генвини, Томас, банкир из Кельна 54
Генрих II (1519-1559), с 1547 г. король Франции 29, 107,
147,149,196
Генрих III (1551-1589), с 1574 г. король Франции 64, 67,
111, 119, 120, 125,129, 131, 132, 135, 136, 141, 146, 152,
170,227, 231,235, 241, 260, 261, 262, 284
Генрих VIII (1491-1547), с 1509 г. король Англии 139,141,
199,213
Гере, Жан (ум. 1595), французский иезуит 67, 267, 269, 270
Гиз, Генрих I («Меченый»), герцог де (1550-1588) 129,135
Гиз, Генрих II, герцог де (1578-1621) 57,134,135,136, 246,
248,284, 285,316
Гиз, Луи II де (1555-1588), кардинал 136
Гиз, Франсуа, герцог де (1519-1562), французский полко-
водец 128
Гийом Бретонец, хронист Филиппа-Августа 133
Гиньяр, Жан (ум. 1595), французский иезуит 67, 69,269,271
Гобелены, промышленники 190
Гонди, Пьер де (1533-1616), епископ Парижский, с 1588 г.
кардинал 140,285
Гонзаг, Шарль де, см. Неверский герцог, Шарль I
Гонорий, римский папа 122
384
Убийство Генриха IV
Гонтье, иезуит, проповедник 57, 276, 277
Гольциус, Якоб (ум. 1609), голландский гравер 302
Готье, Леонар (1561-1630), французский гравер 302
Гревен, Жан (1538-1570), французский поэт из «Плеяды»
107
Григорий II (669-731), св., с 715 г. римский папа 203
Григорий XIII (1502-1585), с 1572 г. римский папа (Уго
Бонкомпаньи) 135,136
Григорий XIV (1535-1591), с 1590 г. римский папа (Никко-
ло Сфондрати) 137,138,170, 197, 198, 272
Григорий Валенсийский (1549-1603), испанский теолог,
иезуит, преподавал в Германии и в Риме 69,118
Грие, де, парижский эшевен 234
Гринуэй (Тезимонд), Освальд (1563-1635), английский
иезуит 209
Гроло де Лиль, французский протестант, корреспондент Пао-
ло Сарпи 216, 219
Гроций, Гуго (1583-1645), голландский правовед, историо-
граф, государственный деятель 293
Гуго Капет (ок. 940-996), с 987 г. король Франции 132,
133,134, 346
Гуго III де Лузиньян (ум. 1284), король Кипра, номиналь-
ный король Иерусалима 92
Гуго Сен-Викторский (1096-1141), французский богослов
и философ, глава сен-викторской школы 194
Гус, Ян (1371-1415), чешский реформатор церкви 104
Гуфье, дворянский род 257
Гуфье де Кревкер, бовезийский дворянин 256
Давид, Жан, адвокат Парижского парламента, генеалогист
133
Даллингтон, Роберт (1561-1637), английский писатель 245
Дамур, государственный советник 230
Данври, Филипп, медальер 189
Дебуа, Инносан, откупщик 236
Дез Эссар, Шарлотта (1580-1651), графиня де Роморантен,
фаворитка Генриха IV 226
Именной указатель
385
Декарт, Рене (1596-1650), французский философ, физик и
математик 276
Деметрий I Полиоркет (336-283 до н. э.), царь Македонии
82
Джерард, английский иезуит 209
Диодати, Джованни (1576-1649), итальянский богослов,
переводчик Библии на итальянский и французский 220,
221
Диоклетиан, Гай Аврелий Валерий (245-316), с 285 г. рим-
ский император 83
Дионисий Старший (ок. 430-367 до н. э.), тиран Сира-
куз 82
Доле, Луи, адвокат Парижского парламента и генеральный
прокурор королевы 27
Дона, посланник Христиана Ангальтского в Венеции 220
Донато, Леонардо (ум. 1612), с 1606 г. дож Венеции 215,
216
Домициан, Тит Флавий (51-96), с 81 г. римский император 83
Дуарш, Аристид, французский историк 263
Дю Бартас, Гийом Салюст де (1544-1596), поэт, сподвиж-
ник Генриха Наваррского ПО
Дюбуа, аббат, цистерцианец 65
Дюбуа, доносчик 34,35
Дю Бюэй, Жаклин (1588-1651), с 1604 г. графиня де Море,
фаворитка Генриха IV 226
Дюваль, Андре (1564-1638), французский богослов, гене-
рал ордена кармелитов, потом декан факультета бого-
словия Парижского университета 311
Дю Кандаль, секретарь Генриха IV 188
Дюмулен, протестантский пастор 192
Дюпен, Гийом, скульптор, генеральный монетный контро-
лер 189
Дюперрон, Жак Дави (1556-1618), с 1604 г. кардинал, архи-
епископ Сансский, великий раздатчик милостыни 43,
141,159, 285,311,334, 337
Дюперрон, государственный советник 48
Дюплеи, Сципион (1569-1661), французский историк 226
386
Убийство Генриха IV
Дюплесси-Морне, Филипп (1549-1623), «гугенотский па-
па», один из лидеров гугенотов 115, 138,171, 172, 219,
220, 275
Дюпре, Жорж, художник 302
Дюпре, Гийом (ум. ок. 1615), скульптор и медальер 189
Дюсерсо, Жак II Андруэ (ок. 1550-1614), французский архи-
тектор 189
Дю Тилле, домохозяйка девицы д’Эскоман 58
Дюшен, Андре (1584-1640), историк и географ 293, 294,
297
Евгений IV (1383-1447), с 1431 г. римский папа (Габриэле
Кондульмер) 126
Екатерина де Бурбон (1558-1604), сестра Генриха IV, с
1599 г. жена герцога Генриха II Лотарингского 152,183
Екатерина Медичи (1519-1589), жена короля Генриха II
Французского, мать Франциска II, Карла IX и Генри-
ха III 284
Елизавета I (1533-1603), с 1558 г. королева Англии 129,
147,148,156, 274
Елизавета де Бурбон (1602-1644), дочь Генриха IV 167
Елизавета де Валуа (1545-1568), с 1559 г. жена Филиппа II,
дочь Генриха II Французского 147
Жан-Батист Парижский, проповедник 184
Жане из Безансона, астролог 49
Жанна д’Альбре (1528-1572), королева Наваррская, мать
Генриха IV ПО
Жаннен, Пьер (1540-1622), руководитель финансового ве-
домства при Марии Медичи 30, 32,161, 287,289
Женебрар, Жильбер (1537-1597), французский богослов,
бенедиктинец, профессор Сорбонны, потом епископ Экса
120,199
Жерар, Бальтазар, убийца Вильгельма Оранского 129
Жерсон, Жан (1362-1429), французский богослов, рефор-
матор церкви, канцлер Парижского университета 82,104,
105, 200
Именной указатель
387
Живри, г-жа де 26
Жуайез, Анри де (1567-1608), герцог, с 1588 г. капуцин 159
Жуайез, Франсуа (1562-1615), кардинал, герцог де, после-
довательно епископ Нарбонна, Тулузы и Руана 185, 218,
219,248, 261,285,325
Зонфельд де Виттенхорст, немецкий дворянин
Иаков I (1566-1625), с 1603 г. король Англии, с 1567 г.
король Шотландии Иаков VI 67,127,129,156,157,161,
167, 168, 208, 209, 210, 211, 212, 213, 214, 215, 216, 219,
222, 294, 306, 308, 311, 312,314, 336,337
Изабелла Баварская (1371-1435), королева Франции, жена
Карла VI 103
Иннокентий III (1160/61-1216), римский папа (Лотарио
ди Сеньи) 201, 335
Иннокентий IV (ок. 1195-1254), с 1243 г. римский папа
(Синибальдо Фьески) 122
Иоанн XXIII (ок. 1360-1419), в 1410-1415 гг. антипапа
(Бальтазар Косса) 104
Иоанн Бесстрашный (1371-1419), с 1404 г. герцог Бургунд-
ский 103,104
Иоанн Парижский (ок. 1260-1306), французский философ-
схоласт и богослов 200
Иоанн Солсберийский (1115/20-1180), с 1176 г. епископ
Шартрский, английский богослов 85, 86, 87, 88,114
Иоганн-Вильгельм (Иоганн II) (1584-1635), с 1604 г. гер-
цог Цвейбрюккенский 163
Иоганн-Вильгельм (1562-1609) Простоватый, с 1592 г.
герцог Юлиха, Клеве и Берга 162,163,164
Иоганн-Сигизмунд (1572-1619), с 1608 г. маркграф Бран-
денбургский и герцог Прусский 163
Каэтано, Томмазо (Джакомо де Вио) (1469-1534), италь-
янский теолог, с 1508 г. генерал доминиканского ордена,
с 1517 г. кардинал, папский легат во многих странах, ис-
следователь трудов Фомы Аквинского 117,118,121, 272
388
Убийство Генриха IV
Каэтано, Энрике (1550-1599), кардинал, в 1589-1590 гг.
легат в Париже 137
Казо, Шарль (ум. 1596), консул Марселя, глава марсель-
ских лигеров 55
Казобон, Исаак де (1559-1614), пастор и филолог 275,293
Казобон, Огюстен, сын пастора Казобона 275
Калиньон, Соффрей де (1550-1606), поэт, секретарь Леди-
гьера, после канцлер Наварры 171,175
Кальвин, Жан (1509-1564), французский богослов, основа-
тель кальвинизма 107,108, ПО, 111,112,113,116
Кане, промышленники 190
Канне, Филипп, сьер де Френ (1551-1610), советник Боль-
шого совета, дипломат 172, 218,275
Капетинги 133
Карл Великий (742-814), с 768 г. король франков, с 800 г.
император 132,133,134,300,301
Карл I (1600-1649), с 1625 г. король Англии 347
Карл V (1500-1558), в 1516-1556 гг. король Испании, в
1519-1556 император 144,175
Карл VI Безумный (1368-1422), с 1380 г. король Франции
103
Карл VIII (1470-1498), с 1483 г. король Франции 131
Карл IX (1550-1574), с 1560 г. король Франции 155,284
Карл Лотарингский, герцог, брат короля франков Лотаря II
132,133
Карл Смелый (1433-1477), с 1461 г. герцог Бургундский 144
Карл-Эммануил (1562-1630), герцог Савойский 55, 150,
152,153,167
Каролинги 133
Кастро, Альфонс де (1494/5-1558), испанский богослов
117,123
Кефье, советник президиального суда в Мулене, астролог
49
Клара-Изабелла-Евгения (1566-1633), с 1599 г. эрцгерцо-
гиня Австрийская, дочь Филиппа II 147,154
Клеман, Жак (1567-1589), убийца короля Генриха III 120,
122,123,125,129,136, 260,261,269, 273
Именной указатель
389
Климент VIII (1536-1605), с 1592 г. римский папа (Иппо-
лито Альдобрандини) 139, 141, 168, 185, 196, 205, 206,
207,209, 272,274
Кокиль, Ги, сьер де Ромней (1523-1603), правовед, публи-
цист и поэт 294
Кольбер, Жан Батист (1619-1683), с 1661 г. генеральный
контролер финансов 344
Коммод (161-192), с 180 г. римский император 83
Коммоле, Жак, иезуитский проповедник 120,263
Конде, Генрих I де Бурбон, принц де (1552-1588) 135,136,
142
Конде, Генрих II де Бурбон, принц де (1588-1646), герцог
Энгиенский 166, 167, 193, 206, 288, 289, 311, 316, 317,
337
Константин Великий (ок. 280-337), римский император
200,217
Конти, Франсуа де Бурбон-Конде, принц де (1558-1614)
266,285
Котон, Пьер (1564-1626), иезуит, с 1604 г. исповедник Ген-
риха IV 51, 65, 68,127, 275, 276, 287, 306, 314, 315
Коше, Ансельм, якобинец 35, 65
Крессуэлл, Джозеф (1557-1623), английский иезуит, с 1582
по 1592 г. ректор Английской коллегии в Риме, потом
жил в Испании 69
Куртен, Жан, советник Парижского парламента 32
Кэтсби, Роберт (1573-1605), организатор Порохового за-
говора 129,209
Ла Барриер, Жан де (1544-1600), аббат, основатель ордена
фельянов 37
Ла Бодери, Антуан Лефевр де (1555-1615), французский
дипломат 213
Ла Боэси, Этьен де (1530-1563), французский гуманист,
поэт и публицист 106
Лабрюйер, лигер-эмигрант в Неаполе 55, 56
Лаварден, Жан де Бомануар (1551-1614), маркиз де, с 1595 г.
маршал 28, 29,285
390
Убийство Генриха IV
Ла Вьевиль, Шарль (1582-1653), в 1623 г. суперинтендант
финансов 288
Ла Гард, Абраам де, часовщик 189
Лагард, Пьер дю Жарден, капитан 54, 55, 56, 57, 242
Ла Гель, Жак де (1557-1612), генеральный прокурор Па-
рижского парламента 262
Ла Гормандьер, Беде де, адвокат 294
Лактанций, Луций Целий Фирмиан (ок. 250-ок. 350), хри-
стианский апологет 107
Ланге, Юбер (1518-1581), публицист и дипломат, в основ-
ном служил у Августа Саксонского 115
Ларивьер, доверенное лицо Генриетты д’Антраг 58
Ларошфуко, Франсуа де (1558-1645), епископ Клермона и
Санлиса, с 1607 г. кардинал, великий раздатчик мило-
стыни и глава Государственного совета 207
Ларшер, советник Большой палаты 247
Ла Тремуй, Клод (1566-1604), герцог де, герцог де Туар,
французский полководец 171,174
Ла Тремуй, Шарль де, герцог де Туар, пэр Франции 188
Лафен Ленокль, испанский агент 155
Лафон, прево Байонны 49
Лафоре, Жак Номпар де Комон, герцог де (1558-1652), мар-
киз де Кастельно, с 1622 г. маршал Франции 28, 32, 42,
154,171
Лаффема, Бартелеми (1545-ок.1612), французский эконо-
мист, с 1602 г. генеральный контролер торговли 189
Ла Шатр, Клод де (1536-1614), с 1594 г. маршал 68, 248,
288
Ле Бастье, Пьер, сеньор де Гуанкур, бовезийский дворянин
257
Леблон, Жанна, кузина Мари Муано 35
Ле Бре, королевский адвокат 26
Лев IX (1002-1054), с 1049 г. римский папа (Бруно Эгис-
хейм-Дагсбург) 200
Лев X (1475-1521), с 1513 г. римский папа (Джованни Ме-
дичи) 142,194
Левенье, Жоашен, каноник, великий викарий Бордо 320
Именной указатель
391
Леви, Шарль де, епископ Лодевский 207
Легрен, Жан Батист (1565-1642), историк, докладчик про-
шений при дворе Марии Медичи 304
Ледигьер, Франсуа де Бонн, сьер де (1543-1626), с 1597 г.
наместник Дофине, с 1609 г. маршал, герцог и пэр Фран-
ции 54,151,167,171, 207, 221, 285,324
Леметр, Поль, ординарный медик Генриха IV 188
Ленк Г. Б., эмиссар Христиана Ангальтского 220
Леопольд V (1586-1632), эрцгерцог Австрийский, брат Фер-
динанда II 165,166
Лерма, Франсиско Гомес Сандоваль-и-Рохас, герцог (1553-
1625), фаворит Филиппа III 55
Летуаль, Пьер де (1546-1611), хронист 241,262
Лешасье, Жак, французский юрист 219,250
Либерати,астролог 49
Лик, Давид, пастор 220
Ломени, Антуан де, секретарь королевского совета 65,188
Ломо, Пьер де, сьер де Верже, королевский советник 294
Лонгвиль, Анри II Орлеанский, герцог де (1595-1663) 316
Лорм, де, первый медик Марии Медичи 31
Лост, Илер, генеральный контролер финансов 189
Лотарингский, Генрих II, герцог (1563-1624) 152
Луазо, Шарль (1564-1627), адвокат, правовед 251,307,328
Лэнглет, Фрэнсис, английский капуцин, автор покушения
на Генриха IV 129,274
Люголи, главный судья превотства дворцового ведомства 263
Людовик V Ленивый (967-987), с 986 г. король франков 132
Людовик VII (1119/21-1180), с 1137 г. король Франции 133
Людовик IX Святой (1214-1270), с 1226 г. король Франции
38,132, 284,304
Людовик XI (1423-1483), с 1461 г. король Франции 346
Людовик XII (1462-1515), с 1498 г. король Франции 131
Людовик XIII (1601-1643), с 1610 г. король Франции 26,
47, 56, 186, 227, 283, 286, 287, 288, 289, 293, 298, 311,
315,317,333,338
Людовик XIV (1638-1715), с 1643 г. король Франции 291,
346
392
Убийство Генриха IV
Людовик Лотарингский, кардинал де Гиз (1575-1621), архи-
епископ Реймсский 207
Люилье, Жером, генеральный прокурор Счетной палаты,
советник 30
Люинь, Шарль д’Альбер, герцог де (1578-1621), фаворит
Людовика XIII 57, 288
Лютер, Мартин (1463-1546), немецкий богослов, основа-
тель лютеранства 107, ПО, 212
Люцифер (ум. ок. 370), епископ Кальяри, борец с ариан-
ством 121
Майеннский, Шарль де Гиз, герцог (1554-1611), один из
лидеров Лиги 54,129,135, 246, 247, 248, 285, 286, 316
Макиавелли, Никколо (1469-1527), итальянский полити-
ческий мыслитель, писатель и историк 106,195
Максимилиан I (1573-1651), герцог Баварский, организа-
тор Католической лиги 163
Максимилиан II (1527-1576), с 1556 г. император 144
Маленгеан, Пьер де, буржуа из Бове 257
Малерб, Франсуа де (1555-1628), французский поэт 228
Мальвазиа, Инноченцо, папский нунций в Брюсселе 273,
274
Мантеле, ординарный камер-юнкер Генриха IV 188
Маргарита де Валуа (1553-1615), сестра Генриха III, первая
жена Генриха IV 43,110,186,199, 205
Мари-Мадлен, Франсуа дон, провинциальный куратор фе-
льянов 37
Мариана, Хуан де (1536-1624), испанский богослов и исто-
рик, иезуит 64, 65, 66, 67, 68, 72, 73, 124, 125, 126, 127,
277, 306
Мария Кровавая (1516-1558), с 1553 г. королева Англии
ПО
Мария Медичи (1573-1642), вторая жена Генриха IV, в
1610-1614 гг. регентша Франции 25, 26, 57, 155, 166,
186, 207, 224, 226, 227, 238, 287, 288, 289, 302, 317
Мария Стюарт (1542-1587), с 1542 г. королева Шотландии
156
Именной указатель
393
Мартин V (1368-1431), с 1417 г. римский папа (Оддо Ко-
лонна) 126
Мартин Наваррский, иезуит 69
Маршомон, Клосс де, епископ Шалонский 207
Матвей (1557-1619), с 1612 г. император 175
Меланхтон, Филипп (1497-1560), немецкий гуманист, бо-
гослов 115
Мем, Анри II де, сеньор де Руасси, граф де Малассиз, граж-
данский судья Парижа, депутат третьего сословия в Ге-
неральных штатах 331,338
Мена, иезуит 269
Мендоса, Бернардино де, испанский посол при Лиге 147
Меркёр, Филипп Эмманюэль Лотарингский, герцог де (1558-
1602), с 1582 г. губернатор Бретани 135,175,248
Миканцио, Фульдженцио (1570-1654), итальянский бого-
слов 220,221
Милад, капитан 51,52
Миньон, Николь, автор покушения на Генриха IV 129
Миребо, Жак, маркиз де (ум. 1630), граф де Шарни 28
Мирон, Робер (1569-1641), в 1614 г. купеческий прево Па-
рижа, председатель палаты Третьего сословия Генераль-
ных штатов 325
Мирон, Франсуа (1560-1609), в 1604-1606 гг. купеческий
прево Парижа 233, 234
Моле, Эдуард (1540-1614), генеральный прокурор короля
247
Монбазон, Эркюль де Роган, второй герцог де (1568-1654),
губернатор Пикардии и Парижа 28, 29, 30, 285
Монжино, медик, обращенный в протестантизм 190
Монморанси, Анри I, герцог де (1534-1614), коннетабль 155
Монморанси, Шарлотта де (1594-1650), жена Генриха II де
Конде 166
Монпансье, Анри де Бурбон (1573-1608), с 1592 г. герцог 155
Монтень, Мишель де (1533-1592), французский писатель и
философ 106,107
Мориц Оранский (1567-1625), голландский полководец,
статхаудер 154,159
394
Убийство Генриха IV
Мопу, Жиль де, сеньор д’Аблеж, интендант финансов 189,
190
Муано, Мари, хозяйка дома, где проживал Равальяк 35
Муассе, Жан де, французский финансист, откупщик 235
Мэйр, Джон (1469-1550), английский политический мыс-
литель 200
Неверский, Луи де Гонзаг, герцог (ок. 1540-1585), губерна-
тор Шампани 56,139
Неверский, Шарль I де Гонзаг, герцог (1580-1637), с 1601 г.
герцог де Ретель, с 1631 г. герцог Мантуанский и маркиз
Монферратский 163
Немурский, Генрих I Лотарингский, герцог (1572-1632)
248
Нери, Филиппо (1515-1595), св., реформатор католицизма,
основатель Конгрегации оратории 141
Нери, любовница Генриха IV 227
Нерон (37-68), с 44 г. римский император 83
Николай Лирский (1270/75-1349), французский богослов,
францисканец 121
Норден, Шарль Гаспар, буржуа из Антверпена 54
Норфолк, Томас Хауард, 4-й герцог (1536-1572), инициа-
тор заговора против Елизаветы I 129
Нострадамус (Нотрдам), Жан (1505-1566), медик и астро-
лог 50
Обери дю Морье, Бенжамен, ординарный прево короля
188
Обинье, Агриппа д’ (1552-1630), поэт, сподвижник Генри-
ха IV 226
д’Обиньи, губернатор Майезе 315
Обиньи, д’, иезуит 42, 50, 68,276
Обри, кюре Сент-Андре-дез-Ар 264,265
Оверньский граф, Карл де Валуа (1573-1650), с 1619 г. гер-
цог Ангулемский, побочный сын Карла IX 155
Олденбарневелт, Ян ван (1547-1619), с 1586 г. великий пен-
сионарий Голландии 159
Именной указатель
395
Олье, Франсуа, нотариус, королевский секретарь 257
д’Омаль, Шарль Лотарингский, герцог (1556-1631), пэр
Франции, обер-егермейстер 135,248, 273
Орклен, Никола, откупщик 236
Орлеанский герцог, Карл (1391-1465), поэт, сын Людовика
Орлеанского 104
Орлеанский герцог, Людовик I (1372-1407), брат короля
Карла VI 102,103,104,105
д’Орнано, Альфонс (1548-1610), с 1597 г. маршал Франции
238, 240
д’Осса, Арно (1537-1604), французский клирик, епископ
Ренна с 1596 г., Байе с 1600 г., кардинал с 1599 г., дипло-
мат 141,185
Отман, Франсуа (1524-1586), публицист, юрист, монархо-
мах 115
Ойеда, Эстебан, визитатор Общества Иисуса в Толедо 124
Павел V (1552-1621), с 1605 г. папа римский (Камилло Бор-
гезе) 158,168, 206, 208, 213, 215, 216, 221, 314
Пало, Жак, секретарь Генриха IV 188
Пало, Жан, откупщик полеты 189
Пана, Франсуа, ординарный медик Генриха IV 188
Панигарола, Франческо (1548-1594), итальянский теолог,
францисканец, с 1587 г. епископ Асти, потом помощник
папского легата во Франции 120
Паниссо, перигорский купец, дипломатический агент Ген-
риха IV 154
Пармский герцог, Алессандро Фарнезе (1545-1592), с 1578 г.
губернатор Нидерландов 146,147
Паскье, Никола, докладчик прошений, сын Этьена Паскье
48,50,51, 52, 63
Паскье, Этьен (1529-1615), правовед и магистрат 48, 263
Персеи из Монгайяра, Бернар, фельян и лигер, «лакей Ли-
ги» 37
Перье, медик из Тулузы, астролог 49
Пето, Поль (1568-1614), советник парламента, секретарь
Генриха IV, антиквар и хронологист 188
396
Убийство Генриха IV
Петр Арагонский (ок.1544-ок. 1592), испанский богослов
118,119
Петр Ломбардский (нач. XII В.-1164), философ и богослов,
в 1159-1160 гг. архиепископ Парижский 92, 95,117
Петр де Онна, провинциальный куратор Общества Иисуса
67
Пижена, лигерский памфлетист 120
Пий V (1504-1572), св., с. 1566 г. римский папа (Антонио
Микеле Гислиери) 89,129
Пикоте, лигер-эмигрант во Фландрии 155
Пипин Короткий (714/715-768), с 751 г. король франков
134
Питу, Пьер (1539-1596), теоретик галликанства 199,200,293
Платон Афинский (427-347 до н. э.), древнегреческий фи-
лософ 84
Плутарх из Херонеи (ок. 45-ок. 127), древнегреческий пи-
сатель, философ и историк 101
Пойнет, Джон (1516-1556), с 1546 г. епископ Рочестерский,
с 1551 г. епископ Винчестерский, в 1553 г. эмигрировал
110,111
Поле, Шарль, откупщик, изобретатель страхового взноса за
должности (полетты) 235, 236, 251
Полиньяк, Габриэль де, камер-юнкер короля 188
Понкарре, советник Частного совета 285
Польтро де Мере, Жан (ок. 1522-1563), убийца Франсуа де
Гиза 128
Понсе, богослов, доктор Сорбонны, бенедиктинец 266
Портюге, кордельер 64
Поссевино, Антонио (1533-1611), итальянский иезуит, бо-
гослов и дипломат 141
Потье де Бланмениль, Никола (1541-1635), президент Па-
рижского парламента 26, 27,32
Пошерон, Жан, откупщик 236
Приер, Бартелеми, скульптор 189
Приули, посол Венеции во Франции 219
Пти, Жан (ум. 1411), французский богослов, советник Ио-
анна Бесстрашного 102,103,104,105,114
Именной указатель
397
Путрен, нотариус 29
Пуэртокарреро, испанский губернатор г. Дуллан 274
Равальяк, Франсуа (1578/79-1610), убийца Генриха IV 35,
36, 37, 38, 39, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 50, 54, 57, 58,
60, 62, 63, 64, 65, 67, 68, 70, 129, 143, 168, 222, 223, 242,
258, 263, 270, 275, 276, 281, 282, 287, 289, 290, 291, 292,
299,303,304,305,341, 342, 347
Рапин, Флоримон, делегат третьего сословия в Генераль-
ных штатах 332
Реназе, лигер-эмигрант во Фландрии 155
Реффето, фламандский купец 54
Рибаденейра, Педро (1527-1611), испанский богослов, ие-
зуит 66, 67, 69
Ридикауве (ум. 1597), фламандский иезуит, автор покуше-
ния на Генриха IV 129, 273, 274
Рише, Эдмон (1559-1631), синдик богословского факуль-
тета Парижского университета, богослов 70, 309, 310,
311,312
Ришелье, Жак Арман дю Плесси, герцог де (1582-1642),
с 1622 г. кардинал, с 1629 г. главный министр 253, 288,
312
Ришеом, Луи (1544-1625), французский богослов, иезуит
314
Роберт (1256-1318), сын Людовика IX Святого, с 1268 г.
граф Клермонский 132
Роган, Анри де (1579-1638), с 1603 г. герцог, принц Леон-
ский, один из вождей гугенотов 188
Родольф Камерариус, немецкий астролог 49
Роз, Гийом (1542-1602), епископ Санлисский, проповедник
Генриха III, лигер 119,123
Розье, советник президиального суда Ангулема 36
Роклор, Антуан де (1543-1523), приближенный Генриха IV,
с 1614 г. маршал 28
Роланд, бургомистр Кельна 54
Рони, барон де, см. Сюлли
Ру, лигер-эмигрант, провансалец 56
398
Убийство Генриха IV
Рувруа де Сен-Симоны, дворянский род 257
Рудольф II (1552-1612), с 1576 г. император 144,164,165
Саварон, Жан (1567-1622), историк, юрист, президент Па-
рижского парламента 294,331,338
Салон, Мигель Бартоломе (1539-1621), испанский бого-
слов 118
Сан, Мануэл де (1530-1596), португальский богослов и про-
поведник, иезуит 66, 67, 68, 72, 77,123,124,277
Санси, Никола де Арле, сеньор де (1546-1629), с 1594 по
1599 г. суперинтендант финансов при Генрихе IV 138,
171,172
Сарпи, Паоло (1552-1657), итальянский богослов, право-
вед, политический мыслитель 216, 217, 218, 219, 220,
221, 222, 250, 294
Сегье, Антуан де, президент Парижского парламента 72
Сенека, Луций Анней (ок. 5 до н. э,- 65 н. э.), древнерим-
ский философ, поэт и государственный деятель 82,121
Сен-Жорж, солдат Генриха IV 45
Сен-Мишель, ординарный дворянин короля 30
Сент-Эстев, Паскаль де, агент Генриха IV в Испании 156
Сервен, Луи (1555-1626), рыцарь, сеньор де Пинош, гене-
ральный адвокат Парижского парламента 26, 219. 265,
309, 314, 337, 339
Серр, Оливье де (1539-1619), французский агроном 189
Сесил, Роберт (1565-1612), с 1604 г. виконт Кранборн, с
1605 г. 1-й граф Солсбери, с 1601 г. канцлер Кембридж-
ского университета 156, 209
Сикст V (1521-1590), с 1565 г. римский папа (Феличе Пе-
ретти) 136,137,138,193, 195,197,198, 272
Силлери, Никола II Брюлар де (1544-1624), с 1607 г. канц-
лер Франции 184, 285,287, 289,314
Сильванус, иезуит 69
Сильвестр, иезуит 121, 272
Сильвестр I (ум. 335), св., с 314 г. римский папа 200
Скалигер, Жозеф Жюст (1540-1609), французский гуманист,
филолог, исследователь исторической хронологии 293
Именной указатель
399
Смид, Генрих, купец из Кельна 54
Солсбери, 1-й граф, см. Сесил
Сольние, Бенинь, откупщик полеты 189, 235
Сорель, Шарль (1597-1674), французский писатель 244
Сото, Доминго де (1495-1560), испанский богослов, доми-
никанец, профессор Саламанки, придворный теолог Кар-
ла V 117,118,121,272
Спинола Дориа, Амбросио (1569-1630), маркиз де Лос
Бальбасес, испанский полководец 157,159,166
Стюарты, династия 347
Суарес, Франсиско (1548-1617), испанский богослов и по-
литический мыслитель, иезуит 312, 314
Суассон, Луи де Бурбон, граф де (1604-1641), сын Шарля
де Суассона 285
Суассон, Шарль де Бурбон, граф де (1566-1612), граф де
Дрё 29,266,288,316
Сувре, Жиль де (ок. 1542-1626), губернатор Турени, воспи-
татель дофина при Генрихе IV, с 1613 г. маршал 285
Сурди, Франсуа д’Эскубло де (ум. 1628), с 1599 г. кардинал
30,285, 320
Сюлли, Максимильен де Бетюн, барон де Рони, герцог де
(1559-1641), в 1598-1610 гг. суперинтендант финансов
28,57,156,157,165,168,171,172,188,189,223, 224,225,
226, 230,233,234,235, 236,242, 253, 285, 286, 287
Танкерель,бакалавр 334
Тардиф, советник Шатле 247
Терр-Руж, Жан де, французский генеалогист 132
Тертуллиан, Квинт Септимий Флоренс (ок. 160 — после 220),
христианский апологет 83,107
Тирако, Пьер, откупщик 236
Толедо, Франсиско де (1534-1596), испанский теолог и фи-
лософ, иезуит, с 1593 г. кардинал 118,119
Толлерн, граф фон 53
Толомей Луккский (1236-1326), политический мыслитель 92
Торто, Маттео, капеллан кардинала Беллармино 214
Тристан, бальи Бове 257
400
Убийство Генриха IV
Тристан, Никола, сеньор де Эз и пр., судебный чиновник
257
Ту, Жак-Огюст де (1553-1617), один из президентов Па-
рижского парламента с 1595 г., автор знаменитых мемуа-
ров «История моего времени» 70,175, 206, 219,305
Туше, Мари (1549-1638), фаворитка Карла IX 155
Тюркан, Тома, начальник Монетного двора 189
Тэркар, шотландский астролог 49
Тюрке де Майенн, Теодор, медик Генриха IV 188
Убальдини, Роберто (1581-1635), кардинал, дипломат, в
1607 г. нунций в Париже 206, 287
Уиклиф, Джон (1320/30-1384), английский церковный ре-
форматор 104
Уиддрингтон, Роджер (1563-1646), английский богослов,
бенедиктинец 214
Уоттон, Генри (1568-1639), английский дипломат, посол
Англии в Венеции 216,219,220
Уссе, Константен, депутат от третьего сословия на Генераль-
ных штатах 323
Уччелло, Паоло (1397-1475), итальянский художник 300
Уэн, Пьер, автор покушения на Генриха IV 129
Фаларид (ум. ок. 554 до н.э.), тиран Акраганта 82
Фердинанд II (1578-1637), с 1619 г. император 288
Феррар, шталмейстер Маргариты де Валуа 43
Фике, Лоран, откупщик 236
Филипп II (1527-1598), с 1556 г. король Испании 129, 144,
146,147,148, 149,152,154,157
Филипп II Август (1165-1223), с 1180 г. король Франции
133, 284
Филипп III (1578-1621), с 1598 г. король Испании 55,124,
149,154,155,157,159,161,168,288, 314
Филипп IV Красивый (1268-1314), с 1285 г. король Фран-
ции 194, 200
Филипп-Людвиг (1547-1614), с 1569 г. маркграф Нейбург-
ский 163
Именной указатель
401
Фильсак, доктор Сорбонны 62
Фокс, Гай (ум. 1605), участник Порохового заговора 129
Фома Аквинский (1125/26-1174), св„ богослов и философ-
схоласт 77, 89, 90, 91, 92, 93, 94, 95, 96, 97, 98, 99, 100,
102,103,106,110,114,117,118,121,262,272
Фоскарини, посол Венеции во Франции 219
Франциск I (1494-1547), с 1515 г. король Франции 131,
142,143,245
Франциск Сальский (1567-1622), св., с 1602 г. епископ Же-
невский 182
Френ-Кане, см. Канне
Фридрих II (1195-1250), с 1197 г. император 217
Фридрих IV (1574-1610), с 1583 г. пфальцграф Рейнский
(курфюрст Пфальцский) 163
Фуэнтес, Педро Энрикес де Асеведо-и-Фуэнтес, граф де
(1525-1610), испанский полководец, с 1600 г. губерна-
тор Милана 155,157,158,159,167
Хильдерик III (ум. 751), с 743 г. король франков 134
Хинкмар (ок. 806-882), архиепископ Реймсский 200
Христиан I (1568-1630), князь Ангальтский, лидер Проте-
стантской унии 220
Христиан II (1583-1611), с 1591 г. герцог Саксонский 163
Хуан Австрийский (1547-1578), внебрачный сын Карла V,
испанский полководец 144
Цезарь, Гай Юлий (100-44 до н. э.), древнеримский поли-
тический деятель 47,82, 90,300
Цицерон, Марк Туллий (106-43 до н.э.), древнеримский ора-
тор и государственный деятель 81, 82, 90, 91,111
Шаплен, Жан (1595-1674), французский поэт и писатель
244
Шатель, Жан (ум. 1595), автор покушения на Генриха IV
67, 69, 120, 129, 138, 141, 264, 266, 267, 268, 269, 270,
271,272, 273,276, 305
Шатонеф, советник Частного совета 285
402
Убийство Генриха IV
Шапоруж, Луи, делегат женевских протестантов 183
Шапп, Жак д’Омон, г-н де (ум. 1614), с 1610 г. прево Пари-
жа 285
Шомберг, Анри де (1575-1632), королевский советник, с
1625 г. маршал Франции 138,175
Шомберг, Иоганн Рихард 164
Шоппе, Каспар (1576-1649), немецкий богослов, с 1636 г.
граф делла Кларавалле 314
Шуази, Франсуа Тимолеон (1644-1724), аббат, француз-
ский писатель, мемуарист и историк 244
Эбер, Шарль, секретарь маршала Бирона 55,56,57
Эгидий Римский (ум. 1316), итальянский богослов 194
Эдуард VI (1537-1553), с 1547 г. король Англии 110
д’Эйебу, первый медик короля 188
д’Экс, Луи, губернатор Марселя 55
д’Эльбёф, Шарль I Лотарингский, герцог (1556-1605) 248
д’Эльбёф, Шарль II Лотарингский, герцог (1596-1657) 285
д’Эпернон, Жан Луи де Ногаре де Лавалетт, герцог (1554-
1642), пэр и адмирал Франции, командующий пехотой
28, 29, 30, 57,239, 242, 258, 284, 285,286, 317
Эразм Роттердамский (1469-1536), нидерландский гума-
нист, писатель и богослов 84,106
Эрар, Жан, первый инженер короля 189
Эрменгарда, дочь Карла Лотарингского 133
Эрнст (1553-1595), эрцгерцог Австрийский, с 1594 г. гу-
бернатор Нидерландов 144,147
Эрнст (1583-1613), брат маркграфа Иоганна-Сигизмунда
Бранденбургского 164
Эскоман, девица д’, компаньонка Генриетты д’Антраг 57,
58, 242
Эстре, Габриэль д’ (1573-1599), герцогиня де Бофор, фаво-
ритка Генриха IV 266, 274
Этьен, лакей отца Генриетты д’Антраг 58
Юрфе, Жак II, маркиз д’ (1560-1657), с 1597 по 1627 г.
бальи Форе 329
ГЕОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ
Аблон 187
Австрия 143
Адриатическое море 149
Альбре, герцогство 320
Альпы 146,148,152
Амбуаз 317
Америка 144
Амьен 148,174,175,238,273,274, 275
Англия 67, 85, 110, 147, 157, 175, 199, 208, 209, 212, 213,
220,224, 311, 342,346,347
Ангулем 35,36,39, 41,43, 45, 62, 64,242
Ангумуа 49,242
Анжер 332
Ансбах, маркграфство 150
Антверпен 52,53,54,67,123
Аоста, р. 151,158
Арагон 154
Арвский мост 151
Арджентера, перевал 151
Ардр 174
Арль 320
Арльское королевство 150
Аррас 52
Артуа 144
Африка 55
Ахаузен 164
Ахен 25,165
404
Убийство Генриха IV
Баден-Дурлах, маркграфство 150
Базель 155
Байе 137
Байонна 49,156
Барселона 146
Беарн 136,138,142,191,193
Безье 191
Бельгия 59
Берг 162,165,166
Берлин 53
Берн 152,155
Берри 165, 248
Бигорр 320
Биллом 265
Блуа 121,135,170
Бове 256,257
Божоле 248
Бонкур 52
Бордо 68,179, 238, 271, 288,316,320
Бранденбург, маркграфство 150
Брауншвейг, герцогство 150
Бретань 175, 237,248, 255, 317, 320
Брив 321
Брюссель 33, 53,54,135,154,273, 274
Бурбонская область 248
Бургундия 55, 103, 155, 187, 237, 238, 246, 247, 248, 321,
326
Бурж 265
Бюже 148,151
Валенсия 118,154,156
Валлис 146,151,167
Вальроме 151
Вальсерина 151
Вальтеллина 146,152,157,159,233
Вексен 248
Вена 54,143
Географигеский указатель
405
Венгрия 143
Венеция 89,100,118,127,146,150,151,157,158,159,160,
167, 208, 211, 215, 216, 217, 218, 219, 220, 221, 222, 233,
293
Верден 149
Верхняя Гаронна, деп. 37
Вестфальский округ 153
Витре 315
Врайта, р. 151
Вьенн 207,238
Вюртемберг, герцогство 150
Гаага 159,160,161
Гап 191
Гаронна, р. 191
Гейдельберг 153
Гент 273
Генуя 146
Германия 53, 59,107,147,150,155,157,159,162,163,165,
166,169, 214,218,219,224,346
Гессен-Дармштадт, ландграфство 150
Гессен-Кассель, ландграфство 150
Гиень 182, 230,238,240, 326
Голландия 53, 150, 154, 159, 160, 161, 218, 220, 342, 346,
347
Голштинское, герцогство 150
Гран-Кре-д’О 151
Граубюнден 157,158,159,167
Грезенский мост 151
Гренобль 179,191
Гриньи 187
Дельфт 129
Донауверт 163
Дордонь, р. 191
Дофине 150,151,167,179,181,182,191,207,237,315,320
Дуллан 274
406
Убийство Генриха IV
Дунай,р. 143
Дуэ 52
Дье 182
Жекс 151,182,324
Женева 153,182
Золотурн 152
Иври 146
Иль-де-Франс 326,333
Империя (Священная Римская империя германской нации)
143,168,175
Ингольштадт 118
Инсбрук 146
Испания 55, 59, 68, 74,117,126,144,145,148,149,150,151,
154, 155, 156, 157,158, 159, 160, 161, 162, 167, 168, 169,
174,216,230, 275, 287, 288, 297, 314, 342
Италия 59,100,144,146,148,150,151,159,167,233, 288
Иудея 77
Кале 149,174,320
Каринтия 143
Карманьола 151
Кастр 179
Катенуа 256
Като-Камбрези 148
Кельн 25,52,53,54
Кентенбери 85
Керси 156,230,233
Клеве 53, 68,276
Клеве, герцогство 25,162,163,164,165,166
Клермон 207
Клюз 151
Ко 103,321
Комменж 320,321
Комо, оз. 146,157,167
Географигеский указатель
407
Компьень 29
Крайня 143
Ла-Бресс 148,151
Ла-Бриг 118
Лаго-Маджоре, оз. 146,151
Ла-Корниче 151
Ла-Манш 145
Ла-Монтань 321
Лангедок 182,190,191,237,248
Ла-Рошель 49,182,191,317,324
Ла-Тур, поместье 256
Лауненбург 54
Ла-Фер 174
Ле-Катле 174
Лектур 191
Ле-Ман 137
Лепанто 144
Лилль 52
Лимож 34,230,238,324
Лимузен 156,230, 233,320, 321,323
Лион 118,238,264,265
Лондон 314
Лотарингия 146,149,150,151,157,158,274
Луара, р. 174,191
Луден 174,322
Льеж 162
Люксембург 146,148,165,167,233
Люцерн 151
Маастрихт 52
Магдебург 111
Мадрид 54,144,165,314
Майезе 137,315
Майнц 67
Майра, р. 151
Маконне 325
408
Убийство Генриха IV
Малойя 146
Малый Сен-Бернар, перевал 146
Мант 172
Мантуя 152
Марк, графство 25,162,165
Марна, р. 191
Марсель 55,320
Марш, графство 248
Мезьер 316
Мекленбург, герцогство 150
Мелён 263
Мен 187
Мехельн 53,54
Мец 149
Мийо 192
Милан, Миланская область 146, 151, 155, 157, 158, 167,
216, 274
Мирандола 152
Модена 151
Мон-де-Марсан 191
Мондидье 287, 320
Монкрабо-ан-Альбре 51
Монпелье 191
Мон-Сени, перевал 146,151
Монсо 153,232
Монте-Визо 150,151
Монтеккио 157
Монтобан 182,191
Морьенна 146
Мулен 49
Мюре 37
Наварра 119,132,136,142,193
Нант 137,175,317
Нассау, графство 150
Неаполь 55,56,57,144,158,274
Невер 265
Географигеский указатель
409
Нейбург, герцогство 150
Нервеза 215
Ниверне 294
Нидерланды 25, 37, 52, 54, 59, 68,129,144,145, 146,149,
150, 151, 154, 157, 160, 161, 162, 165, 166, 175, 224,
233
Ним 191,192
Ниор 191
Нормандия 187,191,237,248,325,326
Нуайон 132,147
Нюрнберг 164
Овернь 165
Ольденбург, графство 150
Онис 49,191,230
Орваль 37
Орлеан 84,324
Остенде 157,159
Падуя 216
Папская область 150
Париж 25,36,37,43,44, 45, 49, 52, 53, 61, 67, 68, 71, 73, 84,
103,104, 105,117,118,120,124,137,140,147,148,169,
170,171,179,184,187,188,189,191,199, 204, 211, 219,
228, 233, 234, 247, 251, 258, 262, 263, 264, 265, 270, 271,
274, 282, 283, 285, 290, 308, 311, 314, 315, 316, 317, 321,
325,329,331,333,339,340
Парижский бассейн 230
Парма 151
Перигор 156,230,233
Перонн 287,320
Перуджа 100
Перш 322
Пиза 100
Пикардия 248,266,287,326
Пинероло (Пиньероль) 151
Плювьер 49
410
Убийство Генриха IV
Польша 56,284
Померания, герцогство 150
Понтиви 191
Португалия 144
Прованс 54,150,151,180,237,248,284,320, 324
Пруссия 164
Пуату 174,230,315
Пуатье 170,176,230,238,323
Пьемонт 148
Равенсберг 162
Равенштейн 162
Ревиль-сюр-Бреш, поместье 256
Реймс 84,200,286
Рейн, р. 25,52,59,145,162,167,288
Рейнский Пфальц 150
Рейнфельден 158
Ренн 179,185,238
Ривьер-Верден 320,321
Рим 56, 67,118,133,138,139,141,153, 162,196, 199, 205,
214, 274,306,308
Рона, р. 151,191,230
Руа 287, 320
Руайян 191
Руан 52,147,179,229, 238,265, 275,316,321
Рур, р. 25,162
Рье 37
Савойя 54,148,150,151
Саксония 150
Саламанка 118
Салуццо 150,151
Самора 117
Санс 261,311,317
Сансерр 191
Севенны, горы 191
Северное море 145,149
Географигеский указатель
411
Седан 57,156,158,163
Сез 137
Семюр
Сена, р. 25,325
Сен-Готард, перевал 146,157,158
Сен-Дени 26,137,138,141,171,198,264,273,282
Сен-Жан-д’Анжели 191
Сен-Жан-де-Лонь 167
Сен-Клу 129,262
Сен-Мену 317
Сентонж 49,191,230
Сент-Фуа 172
Симплон, перевал 146,151
Сите, о. 25,32,266
Сицилия, о. 103,146
Соединенные Провинции, см. Нидерланды
Сомма, р. 148
Сомюр 174,181,182,248
Сона, р. 230
Средиземное море 146
Стельвио,перевал 146
Страсбург 110,153,164
Суза 151
Тарантеза 146
Тенда, перевал 151
Тироль 143,146,152,158
Тога 154
Толедо 67, 69,124
Тоскана 146,224
Траверси 173
Труссюр 257
Тулуза 49,271
Туль 149
Тур 171,184,198, 232
Турин 100,151
Тюлль 321
412
Убийство Генриха IV
Уаза, р. 191
Ульм 164
Филиппины 144
Фламанвиль 323
Фландрия 52,144,152,158,190, 233
Флеи 170
Флоренция 151,224,287
Фоллембре 135
Фонтенбло 50, 51,56, 221,275
Фонтен-Франсез 148
Форе 248
Франкфурт 56,164
Франш-Конте 129,144,146,148,151,158
Фу а 191,320
Халль 166
Хертогенбос 52,53
Цвейбрюккен, герцогство 150
Цюрих 152,155
Чехия 143,288
Шалон-на-Марне 198,207,236,325
Шампань 165,167,236,248
Шарантон 188,290
Шартр 84,129,137
Шательро 174,175,180,191
Шаффхаузен 155
Швабский земский округ 163
Швейцария 152,157,158
Шельда, р. 145
Шпейер 153,164
Шплюген, перевал 157
Штирия 143
Географигеский указатель
413
Эврё 137,141
Экс 185,199,311
Эльзас 143,146
Энгадин 146,152,157
Этамп 43, 44, 47,261
Юзерш 321
Юзес 191
Юлих, герцогство 25, 53, 162, 163, 164, 165, 166, 276, 288
ОГЛАВЛЕНИЕ
Ролан Мунье — историк с репутацией консерватора. 5
УБИЙСТВО ГЕНРИХА IV
Проблема тираноубийства и укрепление
абсолютной монархии
Книга первая. Событие. Убийство Генриха IV...... 23
Глава I. Убиение государя.................... 25
Глава II. Равальяк. Психологическая проблема:
набожный христианин и убийца............... 32
Глава III. Равальяки в сердце. Проблема коллективной
психологии................................. 47
Глава IV. Парижский парламент и источники
цареубийства............................... 61
Книга вторая. Некоторые условия убийства
Генриха IV................................. 75
Глава I. Тирана позволено убить.............. 77
Глава II. Генрих IV — тиран................... 131
Глава III. Роль иезуитов в распространении
представлений о тиране.................... 260
Книга третья. Некоторые последствия убийства
Генриха IV................................ 279
Глава I. Если бы Равальяк остался в живых... 282
Глава II. «Тайна» монархии и легенда о Генрихе IV.... 293
Оглавление 415
Глава III. Укрепление абсолютизма и Генеральные
штаты 1614-1615 гг............................. 305
Заклюгение....................................... 342
Хронологигеская таблица.......................... 348
Библиография..................................... 355
Именной указатель................................ 378
Географигеский указатель......................... 403
РОЛАН МУНЬЕ
УБИЙСТВО
ГЕНРИХА IV
14 мая 1610 года
Директор издательства Чубарь В. В.
Главный редактор Трофимов В. Ю.
Подготовка указателей Ногина М. А.
Верстка Антоновой Е. А,
Корректор Кротевиг И. В.
Подписано в печать 18.04.08. Формат 84* 108 х/32^
Усл. печ. л. 21,84. Гарнитура OctavaC.
Бумага офсетная № 1. Печать офсетная. Тираж 2000 экз.
Заказ № ЮЗ.
ООО «Издательство „Евразия"»
197110, Санкт-Петербург, ул. Барочная, д. 2, лит. А,
пом. 3-Н.
Отпечатано с готовых диапозитивов
Отпечатано в типографии ООО «ИПК “Бионт”»
199026, Санкт-Петербург, Средний пр. ВО., д. 86,
тел. (812) 322-68-43