Ю.KJЕфремов ПРИРОДА
МОЕЙ СТРАНЫ

Ю. К. Ефремов
Природа
моей
страны
Москва
«Мысль»
1985
Ю.К.Ефремов ПРИРОДА моей страны
Люблю и знаю. Знаю и люблю. И тем полней люблю, чем глубже знаю.
ОГЛАВЛЕНИЕ
CONTENTS
Как задумана книга 15
Размер и место на
планете 17
ЧАСТЬ I
ВСЕ СТОРОНЫ ПРИ-
РОДЫ — ЕЕ КОМПО-
НЕНТЫ И ИХ РОЛЬ
В ЛАНДШАФТЕ
СТРАНЫ 21
Глава 1
Поверхность и недра 22
Рельеф при взгляде
сверху и сбоку 22
Фундамент ландшафта
и сокровища недр 26
Строители и ваятели
рельефа 30
Глава 2
Воздушный океан
и климат 35
Глава 3
Воды наземные и под-
земные 39
Место вод в ланд-
шафте 39
Портрет Волги 40
Великие реки Сиби-
ри и Дальнего Вос-
тока 46
Вода вне рек и мо-
рей 55
Четырнадцать морей
и три океана ' 59
Глава 4
Мир живой при-
роды 61
Глава 5
От прошлого к буду-
щему 66
Природа и былое 66
Природа и люди 69
How the Book was
Planned 15
The Dimension and
Place on the Planet 17
PART I
ALL SIDES OF
NATURE—ITS
COMPONENTS AND
THEIR ROLE IN THE
LANDSCAPE OF THE
COUNTRY 21
Chapter 1
The Surface and
The Entrails
of the Crust 22
The Relief— a Glance
From Above and a Side
View 22
The Foundation of the
Landscape and the
Mineral Wealth 26
The Builders and
Designers of the
Relief 30
Chapter 2
The Air Ocean and
the Climate 35
Chapter 3
Surface Waters and
Groundwaters 39
The Place of Water in
the Landscape 39
The Portrait
of Volga 40
The Great Rivers of
Siberia and the Far
East 46
Water Beyond the
Rivers and the Seas 55
Fourteen Seas and
Three Oceans 59
Chapter 4
The Realm of the
Living Nature 61
Chapter 5
From the Past to the
Future 66
Nature and the Past 66
Nature and the
People 69

ЧАСТЬ II
ПРОСТРАНСТВЕН-
НОЕ РАЗНООБРА-
ЗИЕ И ЛАНДШАФТ-
НЫЕ ЗОНЫ 79
Глава 6
Почему ландшафт раз-
нообразен? 80
Глава 7
Повторимое вдоль
поясов и зон 84
Арктический пояс 84
Субарктический
пояс 85
Умеренный пояс 87
Зоны пустынь 94
Субтропический
пояс 99
Многоэтажность при-
роды 101
PART II
SPATIAL
DIFFERENTIATION
AND LANDSCAPE
ZONES 79
Chapter 6
Why is the Landscape
so Diverse? 80
Chapter 7
Recurrence in Belts
and Zones 84
The Arctic Belt 84
The Sub-Arctic Belt
The Temperate Belt
The Zones of De-
serts 94
The Subtropical Belt
The Multistory
Character of Nature
85
87
99
101

ЧАСТЬ III
НЕПОВТОРИМОЕ
ОТ МЕСТА
К МЕСТУ 107
Глава 8
Север страны 108
Северный Ледовитый
океан 108
Окраинные полярные
моря Евразии 110
Горно-островная Арк-
тика 112
Глава 9
Кольско-Карельский
край 113
Кольский полуост-
ров 113
Баренцево море 116
Белое море 117
Карелия 119
Приневская низина
и Нева 124
Балтийское море 126
ВЕЛИКИЕ РАВНИНЫ
СЕВЕРА ЕВРА-
ЗИИ 128
Глава 10
Северо-Запад Русской
равнины I29
Балтийско-Валдайский
край 130
Белорусско-Москов-
ский край 137
Пояс полесий 142
Глава 11
Северо-Восток
и Восток Русской рав-
нины 147
Крайний Север 147
Север Русской рав-
нины 149
Предуралье 152
Глава 12
Центр и Юго-Запад
Русской равнины 156
Приволжская возвы-
шенность 156
Окско-Донская низ-
менность 158
Среднерусская возвы-
шенность 159
Донецкий кряж —
Донбасс 163
Приднепровская низ-
менность 164
PART III
UNIQUENESS
FROM PLACE
TOPLACE 107
Chapter 8
The North of the
Country 108
The Arctic Ocean 108
Outlying Polar Seas of
Eurasia 110
Mountainous-Island
Arctic 112
Chapter 9
The Kola-Karelia
Region i 13
The Kola Peninsular 113
The Barents Sea 116
The White Sea 117
Karelia 119
The Neva Lowland
and the Neva 124
The Baltic Sea 126
GREAT PLAINS
OF NORTHERN
EURASIA 128
Chapter 10
The North-West of
the Russian Plain 129
The Baltic-Valdai
Region 130
The Byelorussian-
Moscow Region 137
Belt of Polesye Dis-
tricts 142
Chapter 11
North-East and East
of the Russian Plain i 47
Extreme North 147
The North of the Russian
Plain 149
Territories Adjacent to
the Urals 152
Chapter 12
The Centre and South-
West of the Russian
Plain 156
The Volga Uplands 156
The Oka-Don Low-
lands 158
The Central Russian
Uplands 159
The Donets Hills — the
Donbass 163
The Dnieper Lowlands 16

Юго-Запад Русской
равнины 167
Глава 13
Украинские Карпаты
и Закарпатье 172
Глава 14
Юг Русской рав-
нины ; 75
Азово-Черноморские
низменности 176
Азовское море 178
Кубанское Предкав-
КсГЗЬС 179
Возвышенности Ерге-
ней и Ставрополья 180
Глава 15
Урал 181
Глава 16
Западно-Сибирская
равнина 188
Глава 17
Высокая Сибирь (без
гор Юга Сибири) 195
Среднесибирское пло-
скогорье 195
Внутренняя Якутия 199
Север и Северо-Восток
Сибири 200
Северная Сибирь 202
Собственно Северо-
Восток Сибири 205
Крайний Северо-Вос-
ток 209
Глава 18
Юг Дальнего Вос-
тока 212
Дальний Восток —
часть Восточной
Азии 212
Тихий океан 216
Восточно-Азиатские
острова 217
Камчатка 220
Курильские острова
Сахалин 229
Краевые моря Дальне-
го Востока 232
Материковая Восточ-
ная Азия 237
В Амуро-Корейской
стране 238
Аму ро-Охотская
страна 241
Глава 19
Высокая Сибирь —
горы Юга Сибири 245
Байкале-Алданская
полоса нагорий 246
Забайкалье 250
Прибайкалье 253
Байкал 254
The South-West of the
Russian Plain 167
Chapter 13
The Ukrainian
Carpathians and
Transcarpathia 172
Chapter 14
The South of the
Russian Plain 175
The Azov-Black Sea
Lowlands 176
The Azov Sea 178
The Kuban Adjacent
to the Caucasus 179
Yergenei and Stavropol
Uplands 180
Chapter 15
The Urals 181
Chapter 16
The West Siberian
Plain 188
Chapter 17
Higher Siberia
(excluding mountains
of South Siberia) 195
Central Siberian
Plateau 195
Inner Yakutia 199
North and North-East
of Siberia 200
Northern Siberia 202
North-East Siberia
Proper 205
Extreme North-East 209
Chapter 18
South of the Far East 212
The Far East — a Part
of Eastern Asia 212
The Pacific Ocean 216
The East-Asian
Islands 217
Kamchatka 220
The Kuril Islands 225
225 Sakhalin 229
The Marginal Seas of
the Far East 232
The Continental
Eastern Asia 237
In the Amur-Korean
Country 238
The Amur-Okhotsk
Country 241
Chapter 19
Higher Siberia —
Mountains of South
Siberia 245
The Baikal-Aldan
Stretch of Highlands 246
The Transbaikal
Region 250
The Region Adjacent
to the Baikal 253
The Baikal 254
Саяно-Тувинское на-
горье 258
В Кузнецко-Минусин-
ском крае 262
Алтай 264
ВЕЛИКИЕ ПУСТЫНИ
И НАГОРЬЯ 270
Глава 20
Равнины Средней
Азии 271
Казахский мелко-
сопочник 274
Прикаспийская низ-
менность 275
Закаспийские плато
и низкогорья 276
Аральское море 278
Большие пустыни Ту-
рана 279
Возвышенный Восток
Турана 283
Глава 21
Горы Средней
Азии 284
На границе Сибири
и Средней Азии 286
Тянь-Шань 287
Ферганская котло-
вина 296
Гиссаро-Алай 297
Памир 301
Горы Южной Туркме-
нии 310
Глава 22
Каспийское море 315
Глава 23
Восточное Среди-
земье 319
Талыш-Ленкоранская
Гирканика 320
Закавказское на-
горье 321
Равнины Закав-
казья 326
Большой Кавказ 330
Средиземноморское
Черноморье 339
Черное море 342
Природа в столице 347
The Sayan-Tuva
Highland 258
The Kuznetsk-Minusinsk
Territory 262
The Altai 264
THE GREAT
DESERTS AND
HIGHLANDS 270
Chapter 20
The Plains of Middle
Asia 271
The Kazakh Hillocky
Area 274
The Caspian Low-
land 275
The Transcaspian
Plateau and Hills 276
The Aral Sea 278
The Big Turan
Deserts 279
The Elevated East of
Turan 283
Chapter 21
The Mountains of
Middle Asia 284
On the Border of Siberia
and Middle Asia 286
Tien Shan 287
The Fergana Basin 296
Gissaro-Alai 297
Pamir 301
Mountains of Southern
Turkmenia 310
Chapter 22
The Caspian Sea 315
Chapter 23
Eastern Mediter-
ranian 319
Talysh-Lenkoran
Girkanika 320
Transcaucasian
Highland 321
The Transcaucasian
Plains 326
The Greater Cau-
casus 330
The Mediterranian
Black Sea Region 339
Black Sea 342
Nature in the
Capital 347
14	Эта книга — гимн богатству и могуществу природы
территории Советского Союза. В научно-художест-
венной форме дается изображение живописных
ландшафтов страны — от приполярных льдов и
тундр до пустынь и субтропиков, от низменных
лесных равнин и степей до высокогорий с вечными
снегами. Со страниц книги встают картины девст-
венной природы во всем ее великолепии и разумной
преобразовательной деятельности людей. Перед чи-
тателем раскрывается удивительный мир познания
явлений природы, их причин и особенностей.
Книга поможет массовому читателю полнее по-
нять и полюбить природу Родины, будет интересна
как читателям давно населенных территорий, так и
тем, кто осваивает новые земли. Особенно полезна
книга для учителей, студенческой и школьной моло-
дежи, для всех друзей природы и борцов за поддер-
жание ее неистощимой продуктивности и неувяда-
ющей привлекательности.
This book is a hymn of the wealth and might of Nature
of the Soviet land. The picturesque landscapes of the
country—from polar ice and the tundra to deserts and
subtropics, from forests and the steppes of the lowlands
to highlands covered with eternal snows—are described
in a scientific-artistic form. From the pages of this
book there rise pictures of the virgin Nature in all its
splendour, and the wise transforming activities of the
people. The reader opens a wonderful world of know-
ledge of the phenomena of Nature, their causes and
peculiarities of manifestation.
Ce livre — est un hymne de la puissance et la richesse
de la nature en 1’Union Sovietique. Des paysages pit-
toresques du pays sont presentes en formes scientifiques
et poetiques — de glaciers polaires et toundras
jusqu’aux deserts et zones subtropiquales, de basses
plaines boisees et steppes jusqu’aux hautes montagnes
couvertes des neiges eternelles. Ce livre donne des
tableaux de la nature vierge en toute sa splendeur et
de I’activite humaine destinee a la transformation
raisonnable de 1’environnement. Tout un monde mer-
veuilleux de la connaissance des phenomenes de la
nature, leurs causes et particularites de leurs existence
est ouvert deva nt le lecteur.
Dieses Buch ist eine Hymne dem Reichtum und der
Macht der Natur der Sowjetunion. In der wissen-
schaftlich-kiinstlerischer Form werden malerische
Landschaften des Landes dargestellt — von polnahen
Eismassen und Tundren bis Wiisten und Subtropen,
von tiefliegenden Waldebenen und Steppen bis Hoch-
gebirge mit ewiger Schnee. Auf den Seiten des Buches
sind Bilder der unberiihrten Natur in ihrer ganzen
Pracht und der vemiinftigen umgestaltenden Tatigkeit
von Menschen vorgeftihrt. Vor dem Leser kommt be-
wundernswerte Welt der Erkenntnis der Naturerschei-
nungen, ihrer Ursachen und Besonderheiten der Er-
scheinungsformen heraus.
Este libro es el himno a la riqueza у la potencia de la
naturaleza de la Union Sovietica. En una forma cien-
tifico-poetica se expresan los paisajes pintorescos del
pais — de los hielos polares у las tundras a los desiertos
у los subtropicos, de las tierras bajas selvosas у las
estepas a las cumbres cubiertas con las nieves perpe-
tuas. El libro descubre los cuadros de la naturaleza vir-
gen en toda su suntosidad у de la actividad racional
humana en el campo de la transformation de la natu-
raleza. El lector penetra en el mundo sorprendente del
conocimiento de los fenomenos de la naturaleza, de sus
causas у particularidades de su manifestation.
КАК ЗАДУМАНА КНИГА
Каждый вправе называть родную страну своей —
не из желания ее присвоить. Так выражается есте-
ственное патриотическое чувство. Но есть и еще
один оттенок. Пытаюсь создать ландшафтный
портрет именно моей страны, то есть изобразить
ее природу как мной воспринятую и объясненную,
открывшуюся научно-художественному зрению
писателя-географа. О таком отношении к своей
земле уже писал:
Люблю и знаю. Знаю и люблю.
И тем полней люблю, чем глубже знаю.
Тема необъятна, а сведений, которыми хотелось
бы поделиться, так много, что надо себя ограничи-
вать. Быть может, писать только о крупном и в
масштабе самом мелком, как бы глядя с высоты
даже не птичьего, а космического полета? Да, так
видеть природу уже и можно и нужно. Грех не
пользоваться широкоохватным взглядом на Зе-
млю, каким владеют космонавты, когда из космоса
сфотографирован и облик всей планеты.
Но пренебрегать ли деталями, видными с мень-
ших высот — с самолета или теплохода, из окон
автобуса и поезда? И наконец, такими, которые
радуют просто пешехода? Всю страну не исшага-
ешь, а избыток сведений становится неуправля-
емым, книга может разрастись на десятки томов.
Значит, нужен отбор. А по каким мерилам? Размер
или своеобразие гор, рек, озер? Экономический вес
ресурсов? Популярность у туристов? Формальные
шкалы тут не помогут, и приходится доверять
своему опыту и чутью. Выбор примеров и научно-
художественный луч зрения, которым освещена
природа, должны быть личными. Теории, гипотезы,
толкования процессов чаще заимствую, но груп-
пировку пейзажей и оценку их представительности
даю свои. Еще и поэтому называю книгу «Приро-
да моей страны».
Конечно, мне довелось посетить не все ее угол-
ки, а значит, нельзя и опираться только на личные
впечатления. Заочное страноведение не всегда
обеспечит ощущение «эффекта присутствия», ча-
сто помогают свидетельства других очевидцев.
Сколько замечательных пейзажей можно найти в
текстах Пушкина и Гоголя, Аксакова и Тургенева,
Волошина и Пришвина! И каждого хотелось бы
цитировать. Но так, глядишь, книга превратится в
хрестоматию классических очерков о природе.
А некоторые строки использовать только как
географические примеры даже кощунственно:
большие писатели не просто пейзажисты-натура-
листы, многие их ландшафтные зарисовки заклю-
чают в себе глубокие подтексты. Вспомним хотя
бы воспетую Гоголем степь...
Теперь географу все труднее создавать словес-
ные портреты территорий. Читатель перегружен
обвалами пейзажной информации. Он видит на
экранах кино и телевизоров фильмы о путешестви-
ях, приобретает ландшафтные альбомы и видовые
открытки, у него уже выработалась «пейзажно-
топографическая память». Какими словами заме-
нишь великолепные кадры с картинами парящей и
клокочущей Долины гейзеров на Камчатке, со сце-
нами жизни и труда воронежских бобров, с при-
вольем куланьих пастбищ Бадхыза? Люди теперь
не только начитанны, но и «навиданны» ланд-
шафтных панорам разных частей страны, так что
текст лишь напомнит о многом, уже знакомом. Но
есть углы зрения, под которыми природа многим
читателям еще не раскрывалась.
Двойная специальность автора (писатель-гео-
граф) и облегчала, и усложняла предпринятую
работу. Географу сподручнее научно-популярный
жанр, стремление к возможно большей доходчиво-
сти достоверных специальных сведений. Взгляд
писателя обязывает к большему. Природа не
только содержательна, но и привлекательна, при-
чем величественны и ее облик, и управляющие ею
законы —само их изучение волнует и радует. Она
достойна быть воспетой в эпических формах. Ее
живописность не должна померкнуть под прессом
научных данных. Но разве их избежишь и вовсе ли
они недопустимы?
Многие природоведческие термины, еще пол-
века назад казавшиеся книжными, наводящими
скуку, прочно вошли в обиход. Теперь уже без
пояснений упоминаются в газетах еще недавно
экзотические тайфуны и цунами; о моренах —
вытаявших из ледника валунах и глинах — дети
знают с 5-го класса школы. Такие термины не
испортят и живого пейзажного текста.
Народ, общаясь с природой, проявляет чудеса
наблюдательности. Многим явлениям, которые он
в ней подмечает, даны меткие определения,
настолько выразительные, что природоведы ввели
их в науку уже как термины. Народные названия
почв —подзолы и черноземы — вошли в мировую
номенклатуру почвенных типов, стали классиче-
скими. Как легко представить себе осер'ёдки —
намывные песчаные косы в виде островов посреди
реки... А зыбуны, окна и дрягвы на болотах и вовсе
не нуждаются в пояснении.
Ученые, продолжая эту традицию, сами заста-
вили служить науке множество образных понятий,
тоже не требующих толкования: зеркала озер, лед-
никовые цирки, кора выветривания, чехлы и
плащи наносов, своды и крылья складок, бровки и
подошвы склонов, террасы, уступы, воздымания.
Никто и не подумает, что это термины. А они
создают целую палитру ярких красок, возникших
из народного языка.
Тут писателю и не приходится спорить с геогра-
фом. Более того, иногда удается даже помогать
ученым отыскивать новые или возрождать старые
образы-термины, например изголовья бухт вместо
их вершин или покатости — для поверхностей,
более обширных, чем склоны (не писать же по-
16
14
ученому «макросклоны»!). Геологи и геоморфо-
логи, говоря о деформации земной поверхности,
недоиспользуют такие понятия, как крены и торо--
шение. Тут глаголы «тороситься», «коробиться»,
«крениться» совершенно необходимы для пере-
дачи истинного характера многих нарушений
рельефа. Можно надеяться, что они впоследствии
приобретут значение вполне научных терминов,
не утратив образной выразительности.
Отражения достойны не одни поверхностно
созерцаемые черты ландшафта, но и его невиди-
мые признаки — их-то и призвано выявлять зна-
ние природы. А невидимому присуща своя красо-
та, неотделимая от красоты познания.
Многому в понимании ландшафта помогает
«глубинно-геологический взгляд». Он особенно
нужен, если учесть, что в последние десятилетия
геологию не преподавали в школах и представле-
ние о ней у массы читателей нередко весьма
неполно и даже примитивно. В широком потоке
очерков о природе самые дилетантские ляпсу-
сы — геологические, притом и в элементарных
вопросах. А ведь недра так важны в ансамбле при-
роды! И не только как сокровищница минераль-
ных богатств. Особенно мало знают современники
о совсем недавней подвижности земной коры и
поверхности Земли. А между тем именно эта
новейшая тектоника многое объясняет в
ее облике. Конечно, для понимания природы
важно представлять, как сминались и растрескива-
лись недра в глубокой древности, но куда важнее
понять и почувствовать, как они перемещались в
недавнее время, то есть как шевелилась сама
поверхность страны и, значит, строилась вся архи-
тектура ее ландшафта.
Еще один угол зрения помогает постигать при-
роду с сегодняшней полнотой — климатический.
Его создает не старая статистическая метеоариф-
метика со средними цифрами осадков и темпера-
тур. Нужны и они, но причины климатических раз-
личий раскрыть не способны. Климатология
теперь владеет такими понятиями, как воздушные
массы, фронты,— без них не объяснишь ни.
климат, ни погоду. «Известия» ежедневно публи-
куют синоптические карты, где нанесены зоны
фронтов; миллионы людей слушают сводки пого-
ды, а в них говорится о вторжениях арктического
или тропического воздуха, о застойных антицикло-
нальных океанах холода, о путях циклонов вдоль
фронтов. Внешний облик циклонов — спираль-
ных «ветроворотов» — уже опознан на удивитель-
ных фотографиях Земли из космоса. Можно ли,
боясь перегрузить читателя терминами, вообще
обойтись без главных понятий современной науки
о климате? Это было бы неуважением к людям,
кстати уже имеющим в массе по меньшей мере
среднее образование.
А живая природа? Казалось бы, что могла сов-
ременная наука внести в описание лесов и лугов,
птичьих стай или i юленьих лежбищ? Но и здесь
много нового, прежде всего в понимании про-
цеесов, в восприятии биосферы как единой систе-
мы, в которой неразрывно связаны организмы и
среда их обитания. Живое для нас сегодня не толь-у
ко скопления отдельных видов флоры и фауны,
но и их группировки — сообщества, или биоцено-
зы. А говоря о сочетаниях живого и неживого
(косного), сегодняшняя наука пришла к понятию
и о биогеоценозах.
В книге будет часто звучать слово
ландшафт не в обычном житейском смысле,
не как синоним пейзажа, а как понятие, обознача-
ющее широчайший комплекс природных, и не
только природных, явлений. Их совокупность
образует единое целое, более или менее гармо-
ничное или противоречивое. Природные состав-
ные части ландшафта — недра, рельеф, климат,
воды, почвы, растительность и животный мир — в
науке принято называть компонентами, но
мы условимся называть их проще — отдельными
сторонами природы, к сожалению, тут не
нашлось более выразительного и Исчерпыва-
ющего термина.
Однако в ландшафт входят и социальные
составляющие — элементы техносферы, агро-
сферы и сами люди — они тоже часть природы.
Окружающая среда не безлюдна и либо суще-
ственно преобразована, либо так или иначе затро-
нута активной деятельностью человека. Значит, и
ее изображения должны охватывать сферу куль-
турного ландшафта, а с ней и различные виды
природопользования. В их числе особенно важны
заботы о поддержании и повышении продуктивно-
сти природы — нашей кормилицы, одной из мате-
риальных основ выполнения Продовольственной
программы.
Но в рациональное природопользование вхо-
дят также усилия общества по преобразованию
природы. Показа заслуживают и результаты уже
происшедших изменений, и проектируемые на бу-
дущее, и наши усилия по предотвращению дейст-
вий, ухудшающих среду.
Эта книга отображает, конечно, не всю геогра-
фию моей страны. Описаниями пейзажей не охва-,
тить все виды хозяйствования людей. Но как не
сказать о природе как ресурсной кладовой и
неутомимой мастерской! В этой кладовой, осо-|
бенно в недрах, хранятся давно накопленные
сокровища, в мастерской же идет постоянное вос-
производство той доли богатств, которую назы-
вают восполнимыми. Портрет природы страны
был бы неполным без раскрытия ее экономиче-
ского потенциала.
Не обойтись и без цифр, хотя эта книга не
справочник. Не всякая цифра — сухая статистика.
Отметки высот и глубин, длина рек и хребтов, пло-
щади и объемы морей, озер, водохранилищ,
запасы руд или мощности гидростанций— это;
тоже краски пейзажа; для их передачи не хватит;
слов вроде «грандиозный», «исполинский»... ;
Первый раздел книги — об отдельных сторо-
нах природы и о значении каждой из них в
ландшафте. Здесь не избежишь пояснений о меха-
низме важнейших природных процессов. А затем-
следуют разделы об отдельных частях страны —:
ее ландшафтных зонах, краях, областях. Читатель;
полнее воспримет их, уже вооруженный процес-
соведческим пониманием ландшафта.
А теперь отправимся вместе в наше большое и,
надеюсь, запоминающееся путешествие.
Размер и место на планете
Из космоса всю территорию Советского Союза
В Москве
полночь,
а на Даль-
нем Восто-
ке давно уже
утро
времени часового	рых исчисление
пояса с москов-	времени установ-
можно увидеть за считанные минуты. А еще
недавно о ее размерах судили только по цифрам
протяженности — на многие тысячи километров
да по длительности времени на поездки — от Бре-
ста до Владивостока до десятка дней поездом, а
обычным самолетом — чуть не полсуток. О разли-
чиях в поясном времени постоянно напоминает
радио; привычными стали междугородные теле-
фонные переговоры «утра с вечером» сквозь часо-
вые пояса. Целых 11 часов разделяют Чукотку и
Калининградскую область, так что над нашей стра-
ной не только в Арктике, но и под средними широ-
тами с весны до осени «не заходит солнце»: зака-
тившееся за Куршской косой, оно сияет в это же
время над утренней Камчаткой. Восточные окра-
ины первыми встречают каждый новый день.
Шествие Нового года по просторам родной
земли — обычная тема предновогодних радиоре-
портажей.
По-новому мы ощущаем размеры своей терри-
тории, догоняя или даже обгоняя время на сверх-
звуковых лайнерах. Пассажиры радуются бы-
строте перелетов между Москвой и Камчаткой, но
девятичасовая разница во времени не на один день
выбивает из привычных биоритмов людей, совер-
шивших такой прыжок «в погоне за солнцем» или
«навстречу солнцу». Дальневосточников, попав-
ших на запад, долго клонит ко сну среди дня, а
ночами им не спится — у них уже утро...
Советский Союз занимает около половины
крупнейшего континента мира —Евразии и распо-
лагается в двух составляющих ее частях света — на
востоке Европы и на севере Азии. Это самое
обширное государство на Земле, охватывающее
ским временем
в часах
лено отдельным
решением
Примечания. 1. На территории СССР действует
следующий порядок исчисления времени: пояс-
ное время плюс 1 час (постоянное в течение года)
с дополнительным переводом ежегодно часовой
стрелки в последнее воскресенье марта на 1 час
вперед и в последнее воскресенье сентября на
1 час назад.
Исключение составляют некоторые территории
РСФСР, на которых исчисление времени (посто-
янно в течение года) установлено отдельным
решением.
2. Границы часовых поясов на территории СССР
введены с 1 октября 1981 г.
Цифрами на карте обозначены:
1.	Эстонская ССР
2.	Латвийская ССР
3-	. Литовская ССР
4.	Молдавская ССР
5.	Грузинская ССР
почти 1/6 часть всей
6.	Армянская ССР
7.	Азербайджанская ССР
8.	Киргизская ССР
9.	Таджикская ССР
суши. На таком огромном
пространстве есть где проявиться разнообразию
природы, большему, чем в любой стране мира. Не
удивительно, что нам принадлежат и крупнейшие
на планете запасы многих полезных ископаемых,
гидроэнергии, древесины.
Особенно внушительна протяженность терри-
тории по долготе — она и создает такой разма-.
различий в поясном времени. Более чем на 172 гра-
дуса— от 19° 38' восточной до 169° западной
18
Пик Комму-
низма — et><
сочайшая
вершина
страны
долготы — простерлась наша земля от Вислинской
косы на западе за мыс Дежнёва на востоке, заняв
не только большую часть долгот восточного
полушария, но и краешек западного; туда выдви
нут Чукотский полуостров и заходит часть острова
Врангеля.
А вдоль меридианов материковая часть Совет-
ского Союза простирается более чем на 40 граду-
сов широты — от 35-й параллели у знойной Кушки
на юге до 77-й у угрюмого мыса Челюскин на
крайнем севере Сибири. Еще севернее лежат архи-
пелаги нашей Арктики — почти к 82° северной
широты выдвинут обледеневший мыс Флигели на
Земле Франца-Иосифа. «Вершиной» советского
сектора Арктики, включающего также и моря, слу-
жит Северный полюс.
С долготой меняется время суток, с широтой —
сезоны и длительность дня и ночи. В весенние и
осенние, месяцы у нас сосуществуют одновременно
несколько времен года. Для Арктики апрель еще
зимний месяц, в умеренные широты он приносит
весну, а в Туркмении в апреле же устанавливается
летняя жара. Она продолжается там и в октябре,
когда в Арктику уже возвращается зима.
Длительность дня и ночи на разных широтах
переменчива по сезонам. Сразу же к северу от
полярного круга можно видеть летом дни, а
зимой — ночи, длящиеся дольше суток. В более
высоких широтах бывают и многосуточные поляр-
ный день и полярная ночь. Белыми ночами, когда
солнце западает за горизонт на немногие градусы,
любуются ленинградцы и магаданцы.
Неодинаков угол наклона солнечных лучей —
значит, разные дозы тепла получает и земная
поверхность. Уже одних этих различий было бы
достаточно, чтобы наш север был холоднее юга и в
природе существовали широтные зоны. Однако
неравный приток тепла не единственная причина
различий между зонами. Само вращение Земли,
влияя на общую циркуляцию атмосферы, создает
«затропический» пояс высокого давления, и
именно ему обязаны своим существованием сухие
типы климата на юге нашей страны. Воздушные
потоки, оттекающие из этого пояса на север,
отклоняются вследствие вращения планеты впра-
во. Вот почему в умеренных широтах, под кото-
рыми лежит большая часть территории страны,
преобладает перенос воздушных масс с запада на
восток. Поэтому мы часто «ждем погоду» с запада,
глядя на цвет заката. Главным поставщиком влаги
для нас вплоть до Забайкалья оказывается Атлан-
тический океан, а с Тихого ее получает лишь узкая
полоса дальневосточных окраин, да и то больше в
летнее время.
Зональность климата отражается на многих
других сторонах природы, а с ними и на некоторых
особенностях хозяйства, словом, это закономер-
ность ландшафтная. Именно на территории России
замечательный природовед В. В. Докучаев выявил
великий закон этой зональности как всемирный.
Советский Союз лежит в пределах трех широт-
ных г ео графических поясов — в аркти-
ческом, субарктическом и умеренном, а юго-запад-
20	ные окраины страны заходят и в субтропический.
Но выражены они больше климатически, нежели
ландшафтно: в пределах каждого из них много
неодинакового, особенно в увлажнении: так,
сухость возрастает от приморских окраин в глубь
суши. Поэтому подлинные ландшафтные
зоны можно видеть внутри этих поясов, притом
Повинуясь подземным силам, коробится земная
кора, «дышат» равнины и горы, извергаются вул-
каны. Внешние и внутренние процессы взаимодей-
ствуют и создают рельеф.
Не менее сложно связаны между собой живая и
неживая природа. Растения и микроорганизмы,
воздействуя на приповерхностный грунт, форми-
руют плодородный почвенный слой — один из
источников благополучия человечества. Наконец,
еще сложнее взаимодействие между природой и
обществом, для которого природа — это и сокро-
вищница ресурсов хозяйства, и среда обитания —
совокупность условий труда и отдыха. Вместе с тем
в сегодняшней природе немало черт, унаследован-
ных от прошлого, как геологически давнего, так и
недавнего, — это позволяет путешествовать по
стране как бы и во времени.
Место на с различиями в их разных секторах — приокеани-
планете веских, континентальных и переходных.
Облик нашей страны создает не одна суша, есть
и моря. Атлантический океан посылает нам только
далекие заливы. Таковы внутренние моря — Чер-
ное с Азовским и Балтийское. А Тихий и Северный
Ледовитый подходят к нашим берегам непосред-
ственно или же краевыми морями. Адмирал Мака-
ров писал, что своим фасадом Россия обращена к
Ледовитому океану. Еще вернее говорить о двух ее
океанских фасадах — арктическом и дальнево-
сточном.
Моря питают сушу влагой и умеряют темпера-
туры. Северо-Атлантическое течение — преемник
теплых вод Гольфстрима— согревает северо-за-
падные окраины нашей страны. Напротив, холод-
ные течения тихоокеанских морей холодят юг
дальневосточных прибрежий.
Так само положение нашей территории на
поверхности планеты объясняет многие черты
сложности и разнообразия ее природы. Но есть и
другие причины — совокупность взаимодейству-
ющих процессов, формирующих лик Земли.
Солнечное тепло движет многими силами, которые
влияют на рельеф и климат извне. Оно рождает
облака с дождями, питает всю живую природу.
Другие источники энергии находятся в недрах.
Часть1 Все стороны природы
ее компоненты и их роль
в ландшафте страны
22
Глава 1
ПОВЕРХНОСТЬ И НЕДРА
Рельеф при взгляде сверху и сбоку. Рельеф — кар-
кас природы, на нем держится вся система «адре-
сов» любых ее явлений. Поэтому нарисуем кар-
тину крупнейших неровностей поверхности страны
с самого начала повествования. То, что можно уви-
деть на карте, незачем пересказывать словами.
Обратим внимание лишь на взаимную группи-
ровку обширных поднятий и понижений — на
главные полосы гор и сопровождающие или разде-
ляющие их плоскости, на крутые изгибы побере-
жий.
Перед нами страна великих равнин и разновы-
сотных гор. Исполинское поле пологого рельефа
занимает свыше двух третей территории — почти
весь ее запад и середину и лишь редко где перего-
рожено порогами невысоких гор вроде Урала и
Енисейского кряжа. С юга и востока эти плоскости
обняты намного более высокими горами. На
необозримых равнинах — Русской, Туранской,
Западно-Сибирской — обширны низменности,
среди которых приподняты возвышенности, а ино-
гда отдельные «островные» кряжи. Заметно выше
только равнины Средней Сибири — это скорее
плоскогорья, сильно изрезанные долинами, широ-
кая ступень на переходе к еще более высоким на-
горьям Востока.
В группировке гор заметны три полосы: две
окраинные и одна, пересекающая азиатскую часть
страны как бы по диагонали. Вдоль юго-западной
окраины воздвигнуто звено великого Альпийско-
Гималайского пояса высокоподвижных и геологи-
чески молодых горных сооружений, в его состав у
нас входят Украинские Карпаты, Горный Крым,
Кавказ, Копетдаг и Памир. Восточная окраина —
часть еще более молодого Восточно-Азиатского
пояса, а с ним и Тихоокеанского кольца гор, окру-
жающего океан и в Азии, и в обеих Америках, и
даже в Антарктиде. На советском Дальнем Востоке
видно курило-камчатское звено этого кольца;
сюда же относятся и Сихотэ-Алинь с Сахалином.
Диагональная полоса возрожденных гор (с древ-
ними недрами и молодым рельефом) наискось
пересекает восточную половину страны от нагорий
Чукотки и Колымы через юг Сибири к Тянь-
Шаню и Гиссаро-Алаю, где сочленяется Памир-
ским узлом с молодыми горами юга.
Многие пучки хребтов изогнуты в виде дуг —
Карпатской, Курило-Камчатской, Сихотэ-Алин-
ской, гигантской Верхоянско-Колымской. Горное
окаймление могло бы существовать и на севере, но
суша здесь опустилась под воды арктических
морей и горные системы стали архипелагами.
Такова в крупных чертах картина горизонталь-
ного членения поверхности суши. Сложны в плане
и контуры побережий, где видны полуострова и
Поверхность
острова, бухты и проливы. Кроме упомянутых
морей-заливов есть и моря-проливы — Берингово
и Японское. А каждое из краевых морей Ледови-
того океана еще сложнее — это как. бы «залив-
пролив» со своими дочерними морями-залива-
ми — Белым, Печорским и их губами.
На дне морей тоже есть равнины и горы. Днище
одной из пучин глубочайшего Курило-Камчат-
ского желоба погружено до 9717 метров, а у аркти-
ческих морей дно высится над глубями Ледовитого
океана подводным балконом — шельфом. В на-
1
земном рельефе размах тоже велик: пик Комму-
низма на Памире поднят до 7495 метров, а дно
впадины Карагие на Мангышлаке прогнуто на 132
метра ниже уровня моря.
Высокого'рья с пиками, воздымающимися
выше 2—3 километров над подошвами, пленяют
взгляд по-альпийски иззубренными гребнями, веч-
ными снегами, ледниками. Все это можно видеть
на Кавказе и во многих горах Средней Азии и юга
Сибири. Не достигают 2 километров хребты, отно-
симые к средневысотным, — Урал, Карпаты, мно-
гие кряжи Забайкалья и других частей востока
Сибири.
Среднегорьям часто присущи пологие склоны и
мягко округлые очертания гребней. Многие дума-
ют, что их умеренная высота — только результат
древнего размыва. Но это не всегда так. Чаще дело
в том, что размах новейших поднятий тут меньше,
чем у высокогорий. А бывает, что и умеренно
высокие горы изрезаны густой сетью крутосклон-
ных ущелий, например в средневысотных «резко-
горьях» Копетдага: они так расчленены потому,
24
На зубчатых
гребнях вы-
сокогорий
красуются,
пирамидаль-
ные пики —
карлинги.
Любимица
кавказских
альпинис-
тов — Бела-
ла-Кая
Удивитель-
ные горы
Путорана
вырезаны
ущельями
из несклад-
чатых плас-
тов
что здесь особенно недавно торосились и короби-
лись недра. А на Приполярном Урале сами гребни
заострены и пильчаты, как в настоящих альпий-
ских высях, — это следы морозного выветривания
вокруг древних и современных ледников.
Краевую бахрому у подножий более высоких
хребтов образуют низкогорья, не превышающие
800 метров. Впрочем, они бывают и самостоятель-
ными горными системами: Бырранга на Таймыре,
Мугоджары южнее Урала. А во Внутреннем
Казахстане, где размах высот у сопок еще меньше,
приходится говорить о совсем особом типе релье-
фа — мелкосопочнике.
Плосковерхие поднятия именуют плоскогорья-
ми. Многие из них лежат на водоразделах и даже в
пригребневых частях гор, например на юге Сибири
и в Копетдаге. Сырты Тянь-Шаня и пустыни Вос-
точного Памира образуют пологие плоскости на
высотах 3 и 4 километра. Если плоскогорья с
поверхности сложены горизонтальными пластами,
их называют плато.
Одна особенно сильно поднятая плита, сложен-
ная несмятыми напластованиями, так расчленена
каньонами на мысовидные ломти, что приходится
считать ее не плато, а столовыми горами Путорана.
Умереннее подняты возвышенные плато Средне-
сибирское и Уфимское. А есть и низкие — Тургай-
Не все равнины распластаны горизонтально —
есть и наклонные, обычно предгорные и межгор-
ные, прислоненные к подножиям гор. Таковы рав-
нины Колхиды, Предкавказья, окраин Ферганской
котловины.
Крупные черты рельефа определяют рисунок
речной сети и ее группировку в речные бассейны.
ское, Устюрт. Им родственны и еще более низкие
столовые возвышенности — Валдайская, Волыно-
Подольская, Приволжская. А есть случаи, когда
и под равнинами недра складчаты; тогда возвы-
шенности называют кряжами (Донецкий, Тиман-
ский), хотя на горные гряды они и совсем не по-
хожи.
Но и сами эти бассейны объединены в целостные
покатости. Азово-Черноморскую покатость Рус-
ской равнины дренируют речные системы Дона,
Днепра, Южного Буга и Днестра. А у равнины в
целом две главные покатости: южная, куда кроме
азово-черноморских бассейнов входят еще северо-
каспийские — волжский и уральский, и север-
25
ная — с системами рек, впадающих в Белое и
Печорское моря. Реки Большого Кавказа устре-
мляются к Черному с Азовским и Каспийскому
морям, а говорим мы чаще о северной и южной
покатостях этой горной страны и главными счи-
Камско-Волжским бассейнами. Достойна ли она
репутации географического рубежа между частями
света? Да и сам этот водораздел не всюду совпадает
с четкими природными границами, скачет с гряды
на гряду, а на юго-востоке и вовсе смещен на
таем гребни и перевалы между покатостями, а не
линии раздела между морскими бассейнами.
восточные предгорья.
Поэтому уральская граница чаще расплывчата,
Горные пояса
Тихоокеанским
условна и проводится по-разному для различных
целей, а к линейным рубежам ее привязывают
лишь для удобства запоминания и подсчетов
площадей. Чтобы не разрывать единой характери-
стики Урала между Европой и Азией, при компо-
новке учебников и карт границу этих частей света
проводят не по водоразделу, а по восточной
подошве Урала, относя всю горную страну к Евро-
пе. Но для статистики ни водораздел, ни подошва
не пригодны — цифры суммируются по областям и
республикам, и политико-административные гра-
ницы, далеко не стабильные, приходится условно
считать за стык Азии и Европы: Коми АССР,
Свердловскую, Челябинскую и Оренбургскую об-
ласти относить к Европе, а Тюменскую, Курган-
скую и весь Казахстан — к Азии.
К югу от Урала удобной природной границей
служит Эмба, а между Каспием и Черным морем
снова появляются варианты. Вести границу по
водоразделу между северной и южной покатостями
Большого Кавказа соблазнительно, но тогда Кав-
каз, как и Урал, разрывается между двумя частями
Где прохо-
дят главные
водоразделы
I | Южный (альпий-
ско-гималайский)
|	| Восточноазиат-
ский
|'//X Диагональный
(памиро-чу кот-
ский)
[	| Новоземельско-
уральский
।	| Верхояно-колым-
ская дуга
Межокеанские водо-
разделы
пявжм*кв1 Ледовито-тихо-
океанский
«ж ses «» Ледовито-атлан-
тический
=#==#= Ледовитоокеан-
ским
=»=* Атлантическим
----Водоразделы
крупнейших
речных бассейнов
Водоразделы
между северной
и южной покато-
стями (Восточно-
Европейской
Водоразделы между
света. Считать весь Кавказ Европой — значит при-
нять за ее рубеж с Азией Государственную границу
страны. Но логично ли относить к Европе Армян-
ское нагорье, одно из нагорий Передней Азии?
Вот почему условную границу между частями
света проводят севернее Кавказа — по Кумо-
Манычской впадине (ложу древнего азово-кас-
пийского пролива), низовьям Дона и Азовскому
морю, не связывая с этой линией никакого геогра-
фического содержания.
равнины и Кавказа) Поверхность Земли — жилище человека, и ее
Крупнейшие речные бас-
сейны
А Волго-Каспийский
Б Обский
В Енисейский
Г Ленский
fl Амурский
различными речными си-
стемами не обязательно проходят по высочайшим
отметкам гор и нередко соскальзывают с осевых
гребней на боковые и второстепенные. Есть целые
горные страны — Саяны, горы Черского, Стано-
вое нагорье, не имеющие существенного водораз-
дельного значения; их насквозь прорезают попе-
речные теснины Енисея, Индигирки, Витима...
Кстати, об этом должны помнить те, кто воз-
вращается к вечно спорному вопросу: где проходит
граница Европы с Азией? У туристов популярны
столбы с надписями «Европа» и «Азия», постав-
ленные по водоразделу на важнейших путях через
Урал. Значит, вопрос ясен? Но столбы обозначают
лишь гидрографическую границу между Обским и
неровности на многое влияют и в природе, и в
хозяйстве. Повинуясь рельефу, стремятся вниз, от
истоков к устьям, воды ручьев и рек, льды лед-
ников; с высот к подножиям переносятся и облом-
ки, песчинки — частицы выветрелых пород, гре-
мят обвалы, оплывают размокшие грунты, сколь-
зят оползни.
Чем выше, тем холоднее, а до некоторого
уровня и влажнее. Горный рельеф создает много-
этажность природы — ее высотную зональность.
Горные барьеры встают на пути ветров. От холод-
ных дыханий Севера изолированы горами Южный
берег Крыма, Закавказье, Гиссарская долина. Рав-
нины Якутии отгорожены от влажных ветров с
Тихого океана. В горах обостряются различия
между склонами северными, теневыми, и южными,
солнечными, а также между склонами, открытыми
господствующим ветрам (наветренными) и находя-
щимися «в ветровой тени» (подветренными).
Нет числа влияниям рельефа на другие стороны
природы. Он содействовал формированию многих
полезных ископаемых — концентрации рудных
россыпей в долинах, накоплению торфа, а за ним и
26
угля в древних болотистых впадинах. С крутизной
сильнее смыв почв, следовательно, больше забот
по борьбе с их эрозией. Растущие овраги — угроза
пахотным землям и пастбищам.
Горные барьеры служат препятствиями не
одним ветрам, но и растениям, и животным на
путях их переселений. А людям? Хребты, уступы,
овраги затрудняют прокладку дорог, ограничи-
вают пахотные земли, стесняют планировку горо-
дов. Но хребты и овраги бывают и сами... путями
сообщения! В невысоких горах нередко именно по
гребням проложены отличные дороги. А есть слу-
чаи, когда их трассами, напротив, служат тальвеги
(сухие русла) оврагов. Так бывает в пустынных
дурных землях — низкогорьях, изрезанных
густой сетью оврагов до полного отсутствия пло-
ских участков. Гут иначе как по пересыхающим
руслам и не проедешь, и не пройдешь. А ленты тер-
рас, протягивающиеся по склонам наподобие бал-
конов, — это тоже трассы дорог вдоль побережий
и речных долин. Водопадные уступы —средоточия
запасов гидроэнергии. Сужения долин (дефиле)
важны в военном отношении, но их же ценят стро-
ители гидроэлектростанций как удобные створы
для возведения плотин.
Фундамент ландшафта и сокровища недр. Понять
природу территории нельзя, не зная строения ее
недр. Фундамент ландшафта, кажущийся непод-
вижным, связан с остальной природой сложными и
весьма динамичными приводами.
Недра — вместилище полезных ископаемых,
где «запасена» важная часть энергетического и
сырьевого потенциала страны. Штрихц, напомина-
ющие о строении недр, проступают то в одних, то
в других зримых чертах ландшафта. Энергия, дрем-
лющая в недрах, двигает целые блоки земной
коры, отделяя океаны от континентов, горы от рав-
нин, разряжается при извержениях вулканов и
землетрясениях. Подземное растворение и размыв
известняков и солей приводят к вытачиванию
пещер и просадкам поверхности. Пассивнее
влияют недра на рельеф, когда противостоят
размыву: на поверхность проступают более стой-
кие ребра складок, швы разломов, а там, где обна-
жены податливые толщи, рельеф уступает промо-
инам и выдуванию. Так само вещество недр помо-
гает рекам, ручьям и ветрам выявлять и препариро-
вать рисунок каркаса давно сложившихся струк-
тур — напластований, внедрений магмы.
А мир подземных вод? Из глубин в него влива-
ются потоки воды — подогретой, газированной,
минеральной. Часть наземных вод проникает в
недра сверху, фильтруясь сквозь дно водоемов и
водотоков дли по трещинам.
Для почв приповерхностные горизонты недр
служат материнской породой. На песках возни-
кают почвы легкие, промываемые, на глинах —
тяжелые, на известняках — хорошо удержива-
ющие перегной. А на соленосных пластах и почвы
развиваются засоленные. Грунты служат цоко-
лями для сооружений и основаниями для про-
кладки дорог.
Земная кора в пределах нашей страны, как и
всюду на Земле, разнородна и разновозрастна.
Даже из космоса видно, как мозаична она в плане,
а бурение и геофизический зондаж свидетельству-
ют, что неоднородна она и по вертикали — много-
ярусна. Неодинаково само вещество слагающих ее
минералов и горных пород, то осадочных, то маг-
матических; по-разному они залегают, в неравной
степени подвергались дроблению и гофрировке,
различен и их возраст — сроки возникновения
самих пород, смятия их в складки. Новейшие
поднятия геологических структур официально
именуются молодыми и даже юными.
Более жесткие части земной коры — платфор-
мы — отличаются от подвижных складчатых
поясов, сильнее подверженных сжатиям и кача-
ниям по вертикали. Впрочем, в прошлом и плат-
формы покачивало —- они то погружались и слу-
жили дном наступавшим морям, то приподнима-
лись и обсыхали. Поэтому платформы построены
в два этажа: перемятый и раздробленный цоколь
перекрыт плитой горизонтальных пластов. Фун-
дамент древнейших платформ сложен самыми ста-
рыми в мире породами — докембрийскими, воз-
раст у них за полмиллиарда лет; он и в складки был
смят раньше, чем возникли напластования, его
перекрывшие. Это хорошо видно под Ленинградом
и в Приднестровье. Так построены обширнейшие
наши платформы — Русская (Восточно-Европей-
ская) и Сибирская. А в местах, где древние струк-
туры не заливались морями или морские наносы
были смыты позже, на поверхности обнажен сам
фундамент — его выходы именуют щитами. В Си-
бири это щиты Анабарский и Алданский, у Рус-
ской платформы — Балтийский и Украинский. В
их существовании легко убедиться, присмотрев-
шись к гранйто-гнейсовым грядам Карелии и
Кольского полуострова; сквозь выступы фунда-
мента до строительства Днепрогэса прорывался
Днепр.
Платформы и их обнаженные ядра — щиты
послужили древними остовами материков и затем
постепенно обрастали припаивающимися к ним
более молодыми складчатыми «конструкциями».
В сущности всю картину разновозрастных текто-
нических структур наших недр можно уподобить
лоскутному ковру, который природа надставляла
по краям все новыми и новыми кусками ткани.
Эти наращения происходили конвульсивно в
течение нескольких этапов (эр складчатости) сотни
миллионов лет назад — в конце докембрия, в пале-
озое и мезозое, причем увеличивались жесткость и
устойчивость надставленных платформ. А под-
вижными и после этого оставались два уже назван-
ных пояса: Альпийско-Гималайский и Восточно-
Азиатский. Оба они оказались ареной мощных
смятий позже, в кайнозое, то есть в течение послед-
них 60 миллионов лет истории Земли. Последняя
из складчатостей — альпийская смяла недра Кар-
пат и Кавказа, Копетдага и Памира, Сахалина,
Камчатки и Корякского нагорья. Подвижность
а л ь п и д продолжается и ныне, проявляясь в
частых землетрясениях, а в восточноазиатских
27
горно-островных дугах на наших глазах изверга-
ются вулканы.
Во второй половине альпийской эры складча-
тости — 10—20 миллионов лет назад — начался
совсем новый этап истории земной коры, особенно
сильно повлиявший на судьбы рельефа и ланд-
шафта. Здесь разыгрались новейшие, н е о т е к-
А другие участки территории испытывали погру-
жения — ими тогда же был создан современный
облик многих впадин морей и озер, низменностей и
котловин, таких, как Байкальская и Ферганская.
Возможно, что формированию некоторых впа-
дин — Черноморской, Байкальской — помогало
и горизонтальное раздвигание соседних плит. Про-
Мио г оц вет-
ная подсвет-
ка Ново-
афонской
пещеры поз-
воляет вй-
детъ фан-
тастические
натеки, ни-
ши, подзем-
ные озера
тон) ч е с к и е, движения, главным образом
поднятия и опускания. Они охватили не только
альпийские подвижные полосы, но и удаленные
от них структуры независимо от их возраста.
Движения эти продолжались и в антропогене,
то есть в течение последнего миллиона лет.
В одних местах перемещения были волнообразны,
в других — кора дробилась и торосилась, в тре-
тьих — только кренилась. Даже юноскладчатые
Кавказ, Копетдаг, Сахалин существуют как горы
не столько потому, что их недра сминались в
складки недавно, сколько вследствие интенсивно-
сти новейших поднятий. В диагональном (Памиро-
Чукотском) поясе в поднятие были вовлечены
самые разновозрастные структуры — докембрий-
ский юг Алданского щита и байкалиды Станового
хребта и нагорья, палеозойские каледониды Тянь-
Шаня, Саян и герциниды Урала, Алтая, Гиссаро-
Алая, еще одной части Тянь-Шаня, мезозойские
(тихоокеанские) структуры востока Азии и аль-
пийские — Памира. Поднятия захватили даже раз-
рушенные древние горы и построили на месте их
новые, поэтому и называемые возрожденными.
гибание многих котловин шло унаследованно с
более древних времен, еще с мезозоя.
На обширных пространствах суши видны
пласты, которые могли быть отложены только в
море; значит, они свидетельствуют о наступаниях и
отступаниях древних морей в ходе колебательных
качаний земной коры. После ухода морей начи-
нался размыв обсохшей суши, и накопление осад-
ков продолжалось уже в сухопутных условиях.
Еще в 30-е годы для демонстрации щедрости
наших недр была создана карта, инкрустированная
вместо обычных значков самоцветами. Месторо-
ждения подземных сокровищ изображались на ней
кусками самих сокровищ, так что «условные зна-
ки» сверкали то металлическим блеском руд, то
гранями кристаллов. Только образцы нефтей и
строительного камня, тусклые на вид, пришлось,
чтобы они не проигрывали в общей картине, заме-
нять в полном смысле слова условными значками
из другого материала.
Красавицу карту смонтировали в одном из
залов ленинградского Эрмитажа, и она до сих пор
пропагандирует могущество минерального потен-
28
Полезные
ископаемые
Р Н Ы Й
Е
АРЕНЦЕВО
ОМСКОЕ мОР£
МОРЕ
СЕВ
Землящ
-СгЖ<чХ' Б
^.^•^^^Печенга
^Новдорднре
Оленегорское
пинское
К Л F
Гихвинское
Сереговское
аякское
Губкинское
орло^кс.
КуюяюиНское
Мыльджинское
Манат
А?
Ак~Довурак
Зыряновское
।Саянское
оз.Балхаш
300 км
шашлык
А
9
Д
о
 оль-Илецн
Каменный уголь
Бурый уголь
Горючие сланцы
Нефть
Горючие газы
Железные руды
Марганцевые
руды
Хромитовые
РУДЫ
Никелевые руды
Вольфрамовые
руды
ТИНГ» С ГН Н Я
А С е Е й
Нефтяные^
^амни^
'‘Л
> ' Кара-Богаз-Го'л
h
Дгазли
ошские
\г	О/
> Текелииское^ j
Алма-Ата ® 1
ПЕЧОРСпй
БАССЕЙН®
Западно-Тэбукс
Войвожсков
Медвежье
Уренгойское
^Федоровское
лСемотлорское
Мамонтовское
Стрежевой
:Бурлиское
I Киев
Ватутино
^Егорьевс
Вунтылсное
Березовское
Сивашское
Хадыженскоб!
£@лекен v
^Ленинское
невское
| Гуймоз
1ухандвскоб
ДСараны	|
^Начканарсное
' Дегтярское
^Бакал
Г Тайгинское
^Магнитогорское
X
Ноеорудный j
1ыгЗриксное.^~'—~’
Лисакавсков
Арналынсное
^Аральское (
ЭКИБАСТУ ЗСИИ п
ГСЕбН^
Gnu-АШСНи
МССЕЙ)^. , ,
jj Ирша-Бородинсное
Джездинское.
Джезказганское Нарожал
\ Ленинск-Кузнецкйь—_~,,.. _
1	® х ‘О
, I Салаирскоек Н М
Майкубец j	(Прокопьевск^ )
ЙНЛРАГАНДИНСКИЙ \	. ^«„горелое ЧереММв
БАССЕЙН \ —к** I \	1	— Усмьбкоп/
Азейское
Д Окарем
^Ь"ч.,Дареаза-ЗеагМнское
''•Наипекое
^©Ашхабад
Ноунрадское^
Турланское\
§Нарата\
Молибденовые
РУДЫ
Алюминиевые
руды
Медные руды
Полиметалли-
ческие руды
Оловянные
РУДЫ
Ртутные руды
□
циала страны. Но не просто поддерживать ее све-
жесть. За последние десятилетия буквально каска-
дом, одно за другим, следовали новые геологиче-
ские открытия, и результаты их были достойны
занять место все на той же карте. Нельзя же не
показать вновь обнаруживаемые клады, будь то
львовско-волынские угли или кустанайские руды,
оренбургский газоконденсат или нефтегазоносные
ресурсы запада Сибири.
Богатство и разнообразие запасов полезных
ископаемых -— прямое следствие разнородности и
разновозрастности недр. В формировании нужных
нам веществ участвовали и остывающая под
землей магма с бьющими из нее горячими газами и
водными растворами, и высокие температуры и
давления, приводившие к резкому преобразова-
нию горных пород (метаморфизму), и отложение
осадочных слоев в воде и на суше, в частности
накопление неразложившихся остатков былых ра-
ковин, трав, деревьев...
Подземные кладовые содержат колоссальные
запасы горючих ископаемых, а это не просто
С)	Золото
0	Слюда
+	Асбест
Г	Графит
-О-	Апатиты
ф	Фосфориты
Ji	Сера
□	Калийные соли
О Поваренная соль
1 Наша
страна рас-
полагает од-
ной пятой
всех топлив-
но-энергети-
ческих
ресурсов
мира.
"*	Глауберова соль
ft	Алмазы
Площади залегания
С ~Э каменного угля
С Р бурого угля
z—Нефтегазоносные
' площади
топливо, но и сырье для химических производств.
Щедро насытила природа наши недра нефтью и
горючими газами1. Еще недавно лидером и по
запасам, и по добыче нефти был Бакинский бас-
сейн, но затем он уступил первенство «второму
Баку» — волго-уральскому. Затем пришла очередь
«третьего Баку» — им стала грандиозная по пло-
щади нефтегазоносная провинция Западной Сиби-
ри, в прошлом таившая свои запасы под, казалось,
гибельными болотами Васюганья и нижнеобскими
тундрами. Добыча нефти и газа ведется еще в
десятках бассейнов, расположенных в самых
различных частях страны — от Прикарпатья до
Сахалина и от низовьев Печоры до юга Караку-
мов. В мировом энергетическом балансе роль
горючего газа неизмеримо выросла. Советскому
Союзу принадлежит значительная часть его раз-
веданных запасов.
Первое место в мире Советский Союз занимает
по добыче угля, запасы которого достигают почти
7 триллионов тонн, из них 2/3 — каменного и
1/3 — бурого. Крупными скоплениями камен-
ного угля выделяются бассейны Донецкий, Куз-
нецкий, Карагандинский, на видное место выдви-
нулись по своему значению Печорский, Экиба-
стузский, Иркутский и Львовско-Волынский;
трасса Малого БАМа вызвала к жизни разработку
дремавших запасов угля на юге Якутии. Обшир-
ные каменноугольные бассейны Сибири — Тун-
гусский, Ленский и другие — еще ждут использо-
вания. На крайнем востоке ценится сахалинский
уголь. Запасами бурого угля может гордиться
Канско-Ачинский бассейн — база мощного то-
пливно-энергетического комплекса. Разработка
горючих сланцев ведется в Прибалтике и По-
волжье. Трудновообразимы запасы торфа, со-
ставляющие до 60% мировых (в воздушно-сухом
весе более полутораста миллиардов тонн).
А наши запасы рудных ископаемых! В районе
Курской магнитной аномалии сосредоточены
крупнейшие в мире залежи железных руд. Базой
черной металлургии европейского Юга служат
Криворожский и Керченский железорудные бас-
сейны. На помощь Уралу, где уже близки к исчер-
панию наиболее доступные горизонты залежей,
поспешили кустанайские руды. Зато перспективны
на Урале запасы титаномагнетитовых руд. Среди
адресов более чем 300 железорудных месторожде-
ний нашей страны можно видеть и Кольский полу-
остров с Карелией, и приангарские бассейны Сиби-
ри. Экономически выгодно, что железные руды
Внутреннего Казахстана соседствуют с караган-
динским углем, южносибирские — с кузнецким, а
железорудные бассейны близ трассы БАМа — с
южноякутским.
Первое место в мире Советский Союз занимает
по запасам марганцевых руд. Главные из них
сосредоточены в Приднепровье и Закавказье.
Залежи руд хрома и титана находятся в Казахстане
и на Урале. Медной рудой богаты Внутренний
Казахстан и Закавказье, Урал, запад Тянь-Шаня и
Становое нагорье. Полиметаллами славен рудный
Алтай. Обильны запасы никель-кобальтовых руд
на севере Сибири, а запасы олова, вольфрама и
молибдена — на Дальнем Востоке и в Забайкалье.
Руд редких металлов много и в горах Средней
Азии, и в Забайкалье, и на востоке континента.
Для получения алюминия важны запасы бокситов
на севере Русской равнины, на Урале и в горах юга
Сибири, а также нефелинов на Кольском полу-
острове и Кузнецком Алатау. Золотоносны недра
Якутии, Колымы, Чукотки, гор Южной Сибири.
Неметаллические ископаемые снабжают сы-
рьем химическую и строительную промышлен-
ность, а удобрениями — земледелие. Апатиты
Хибин и известные во многих районах фосфори-
ты— источник фосфатных удобрений. Отромны
запасы солей — калийных и каменной. Самосадоч-
ная поваренная соль выпадает из рапы озер При-
каспия, глауберова— из Кара-Богаз-Гола, различ-
ные соли — из Сиваша и озер Кулунды.
обрывы берегов). Впрочем, эти же силы и наращи-
вают поверхность, отлагая наносы.
Особенно наглядно проявляют себя как стро-
ители поверхности вулканы — они и сегодня
грозно дымят, а подчас и извергаются на Курило-
Камчатской дуге. А в геологически недавнем про-
шлом они действовали и в Альпийско-Гималай-
Обрывы
прибрежного
плато у мо-
лодого го-
рода Шев-
ченко, под-
рытые кас-
пийским
прибоем
феерически
грозно про-
должают
извергать-
ся вулканы
Камчатки
и Курил
А есть и
«недоиз-
вергишеся»
вулканы —
тут магма
застыла
каменными
желваками
в недрах.
Размыв как
бы раздел
ее, и получи-
лись лакко-
литы —
знаменитая
крымская
Медведь-
гора
(Аюдаг),
а рядом
округлый
Медвежо-
нок
Страна богата самородной серой, слюдами,
флюоритом, боратами, асбестом, графитом, а
также разнообразными драгоценными и поделоч-
ными камнями. А минеральным строительным
материалам вообще нет числа.
В недрах таится еще один вид энергетических
ресурсов — подземное тепло. Его использование
начато на Камчатке, где действует первая геотер-
мическая электростанция. Водами горячих источ-
ников отапливают здания и оранжереи на Камчат-
ке, Курилах и Кавказе. Из трещин и межпластовых
скоплений на поверхность изливаются бесчислен-
ные минеральные источники, в большинстве своем
целебные, среди которых тоже много термальных.
Строители и ваятели рельефа. Взглянем теперь не
на внешние признаки рельефа страны. Вдумаемся
в его «внутреннюю суть» — почему он так сложен
и разнообразен.
Рельеф — всегда сочетание разнонаклонных, а
иногда и горизонтальных поверхностей, плоских
или искривленных граней. Их положение обязано
совокупному воздействию внутриземных и внеш-
них сил, направленных навстречу друг другу: про-
исходит не сложение их, а «вычитание». Силы, дей-
ству ющие изнутри — горообразование, вулка-
низм, — строят рельеф (воздвигают хребты, проги-
бают впадины), тогда как силы, влияющие
извне — текучие воды, ветры, ледники, прибой, —
стремятся разрушить возвышенные участки (вре-
зают долины, выдувают ниши,, подкапывают
ском поясе. Здесь доныне сохранились конусы
Эльбруса и Казбека на Кавказе, вулканические
купола — в Закарпатье, лавовые покровы — на
Закавказском нагорье. Вулканы Действовали даже
в глубинных частях Сибири —в Саянах и Забайка-
лье.
Древние складки и нагромождения вулканиче-
ских изверженных масс создали на лике планеты
немало неровностей. Однако главным строителем
ныне существующего рельефа стали все-таки
новейшие, преимущественно вертикальные, пере-
мещения. Их размах определил современное высо-
тное положение целых равнин, плоскогорий и гор-
ных стран. Так, исполинское Памирское нагорье
обязано своими наибольшими в стране высотами
максимальному размеру новейших воздыманий,
превысивших за последние несколько миллионов
лет 4 километра по вертикали! Одновременно
почти столь же высоко вознеслись и древние
структуры Тянь-Шаня, хотя их поднятие было
менее монолитным: поверхности коробились
и гофрировались в широкие большие
складки. Молодые структуры Кавказа и древ-
ние— Урала приподнимались новейшими движе-
ниями примерно в одно и то же время, но с разной
интенсивностью, и в результате Кавказ приобрел
высокогорный облик, а Урал лишь средневысот-
ный.
Недавними напряжениями были взломаны и
древнейшие щиты. Молодыми разломами выкро-
ен, в частности, Кольский полуостров. На немно-
ка<с. К/ч ь'тдагс, Памире. Курило-Камчатской
д\ е). Но интенсивные встряски нс минуют и более
древних структур, особенно в 11амиро-Чукотском
поясе возрожденных гор, где сейсмичны Тянь-
Шань с Гиссаро- Алаем, Прибайкалье и горы вдоль
трассы БАМа. Случаются толчки даже в районах с
древнеишими недрами — на Кольском полуостро-
ве. А повторные нивелировки улавливают совсем
медленные перемены в положении поверхности —
ее легкую гофрировку, крены, повышения и пони-
жения даже в сравнительно устойчивых районах.
Так, в платформенной Эстонии в течение десятиле-
тий наблюдается поднятие на 1—3 миллиметра, а в
Подмосковье — погружение до 4 миллиметров в
год. На подвижном Апшеронском полуострове
Кавказа отмечены современные смещения на
несколько сантиметров в год!
Внешние силы — истинные ваятели и лепщики
рельефа. Ваятели, когда они вырезают и грави-
гие сотни метров перемещались в те же сроки и
значительные участки равнин — Среднесибирское
плоскогорье, Волыно-Подольская возвышенность.
Опускавшиеся территории заливались морями.
Когда под воду уходили гористые берега, моря
проникали в устьевые части долин, превращая их в
узкие, сложно ветвящиеся заливы, очень удобные
как гавани. Они видны на побережьях дальнево-
сточного Приморья и Чукотки, такова же Севасто-
польская бухта Крыма.
Движения проявляются и поныне: это и медлен-
ные перемещения, и эпизодические толчки. Наибо-
лее сильные землетрясения случаются в главных
молодых подвижных поясах — Альпийско-Гима-
лайском и Восточно-Азиатском (на Карпатах, Кав-
руют его подобно тому, как скульптор снимает с
глыбы мрамора «все лишнее» и как бы освобо-
ждает таящуюся в ней статую. Если размыв доби-
рается до древних, как бы умерших складчатых
структур, он их словно препарирует —стойкие пла-
сты выделяет в виде гребней и мысов, а в подат-
ливые участки врезает долины и бухты. Из спо-
койно лежащих пластов получаются столовые пла-
то, из наклонных — подобные косым чешуям
асимметричные гряды, разделенные долинами
тоже с перекошенным профилем. Такие нерав-
нобокие чешуи заметны близ Кисловодска и Бах-
чисарая. Но скульпторы могут и не вытачивать
Свои произведения из монолита, а только нара-
щивать их глиной, принесенной извне. Так и ре-
32
ки, ветры, прибрежные волны морей и озер, от-
лагая наносы, лепят рельеф.
При поднятии берегов, как, впрочем, и при
усыхании водоемов, на суше остаются «заруб-
ки» — следы древних уровней водной поверхно-
сти в виде террас, которые называются береговы-
ми. Их многоярусные лестницы видны вдоль по-
Где земная
кора и по-
верхность
сегодня
подвижны
ЩЦЦ Материковые платформы
| — | Области слабого горообразования
Области интенсивного горообразования
на доальпийских складчатых структурах
Области интенсивного горообразования
на альпийских складчатых структурах
ИМИ Геосинклинальные области
бережий кавказского Черноморья или запада Са-
халина.
Древние моря выстилали дно илами, песками и
галькой, а отступая, оставляли после себя пер-
вично - морские равнины — их можно
видеть там, откуда море ушло совсем недав-
но: на просторах Прикйспия, на некоторых берегах
Балтики и арктических морей. От более древних
морей осталась память в виде многоярусных
напластований глин, песчаников, сланцев, извест-
няков, ими построены и недра, и поверхность
пластовых равнин — Русской, Запад-
но-Сибирской, Туранской. Но эти равнины уже не
первичные — их изначальные поверхности либо
срезаны размывом, либо погребены под поздней-
шими наносами. И все же сама равнинность обя-
зана своим образованием тут прежде всего гори-
зонтальным напластованиям.
Могучий агент перестройки рельефа — теку-
чие воды. Реки и ручьи, водопады и «плащи» скло-
нового стока, еще не успевшего сосредоточиться в
руслах, —- все это множество водных токов размы-
вает и переносит, перемывает и переотлагает
огромные массы выветрелых частиц, перемещая
их с верхних уровней на нижние, от истоков к
устьям, выносит муть и гальку в моря и озера,
наращивая отмели и дельты. У подножий гор реч-
ные наносы образуют веерообразные конусы
выноса, а в пустынях, где реки иссякают, —
более плоские сухие дельты. Обширные
разливы и длительные блуждания рек по низинам
формируют из наносов целые равнины — таковы
наши полесья.
Там, где преобладала речная эрозия — глубин-
ная, то есть врезающая русла вглубь, и боковая,
расширяющая врезы, поверхность изборождена се-
тью долин, оврагов и балок. Их изголовья, подка-
пываемые истоками ручьев, перемещаются вверх
от водотоков, удлиняя их, — такую эрозию име-
нуют пятящейся. Бывало, что верховья одних рек,
пятясь таким образом, присваивали воду соседних
бассейнов: Хорол перехвачен Пслом, Северная
Двина повернула к себе течение Пинеги, уведя ее
от Кулоя.
Врезание долин проходило не в один прием — в
этом отражались и прерывистость поднятий, и
перемены в климате. Часто на склонах вдоль русл
тянутся одна над другой речные террасы — следы
деятельности рек на прежних, более высоких уров-
нях. Иногда это узкие ленты, используемые, осо-
бенно в горах, для земледелия и прокладки дорог,
а иногда равнины в десятки километров шириной,
как левобережные террасы Днепра. Многие реки
разработали широкие днища, заливаемые полыми
водами. Неоглядны поймы у Оби и Амура — в
периоды разливов эти реки выглядят безбрежными
морями.
Боковой и склоновый размывы способны так
расширять долины и снижать неровности, что меж-
дуречья, а нередко и горные страны постепенно
вовсе снашиваются. Это можно видеть в холми-
стых частях Казахского мелкосопочника и даже
высоко в горах — на Алтае, Кавказе, в Копетдаге.
Здесь былые равнины в дальнейшем были припод-
няты вместе с горами и уцелели в их самых верх-
них, пригребневых частях, несмотря на усиление
углубляющего размыва (такое вторичное расчле-
нение ранее выположенных гор выразительнс
именуют омоложением рельефа). Остатки выров-
ненных поверхностей несут на себе древнюю кор}
выветривания. Новые этапы размыва происходили
и в подножиях гор: соструганные участки предго-
рий тоже вовлекались в поднятия, так что возни-
кали целые лестницы террасных ступеней. Бывает,
что самые верхние, то есть и самые древние
поверхности в горах, настолько обглоданы уще-
льями, особенно по краям, что об исходных равни-
нах напоминают только узкие одновысотные
гребни.
В таких случаях у древнейших уровней гор
не остается следов былой дряхлости —
выкроенные из них хребты и пики выглядят моло-
до. Возрастная многоярусность рельефа горных
стран — проявление неумолимого закона, кото-
рому подчинены и Карпаты, и Саяны, и '1янь-
Шань, и самые молодые складчатые сооруже-
ния — Копетдаг, хребты Сахалина.
Внешние силы не только срезают неровности,
но и выравнивают рельеф, заполняя наносами впа-
33	дины и нередко успевая компенсировать даже их
продолжающееся прогибание.
В пустынях и на песчаных берегах лепщиком
рельефа выступает ветер, переметающий речные,
морские и озерные пески. Плоды его трудов —
перевеянные дюны — видны и в Прибалтике,
и на Курилах; развеваемые пески в виде бар-
которых построены складками любой древности.)
Вытаивающие из края ледников камни накаплива-
ются в долинах и у подножий гор в виде морен,
образуя валы и холмы.
Формы, созданные при участии ледников, рас-
пространены не только высоко в горах, где снег и
лед не успевают стаять за лето, но и на гораздо
более низких уровнях. Это знак того, что когда-то
ледники распространялись ниже и шире.
В районах, питавших эти льды, преобладал лед-
никовый снос: ледник сдирал рыхлые толщи,
царапал и оглаживал своей подошвой коренные
породы — гранитные холмы Карелии, кварцито-
вые гряды Тимана. А там, где таяние брало верх
над притоком наползавшего льда, из краев и из
подошвы ледника вытаивали приволоченные им
валуны, песок и глины, образуя чехол моренных
отложений.
Валы, обозначавшие периоды длительных за-
держек края тающего ледника в каком-то одном
районе, грудятся в виде конечных морен — они
видны на севере Русской равнины и Западной
Сибири. Ледники отступали, когда теплел климат:
льда успевало стаивать больше, чем притекало и
слеживалось из местного снега. Значит, «отступа-
ние ледника» — это не движение льда вспять, а
только отодвигание его края.

Обрывы
скальных
известняко-
вых чешуи
в Крыму
у Бахчиса-
рая
Двурогая
Ужба —
краса Сва-
нетии
ханов можно видеть в среднеазиатских пусты-
нях.
Там, где снега выпадает (или переносится
ветром) больше, чем успевает стаять, — в высоко-
горьях и в высоких широтах, — он перекристалли-
зовывается в лед, образуя ледники. Они тоже, но
по-своему проявляют себя как ваятели рельефа.
Ледники формируют поверхность, не только
шлифуя или «бороня» скалы вмерзшими в их
подошву камнями. Роль ваятеля здесь играет также
морозное выветривание, которое создает вокруг
ледников ступенчатые амфитеатры пригребневых
кресловин. Такие ледниковые цирки вгрызаются в
гребни, иззубривая их и разделяя на остроконеч-
ные пирамиды; в результате горный рельеф при-
обретает облик, именуемый альпийским.
(Слово «альпийский» лишь совпадает с термином,
обозначающим возраст молодой складчатости, —
альпийский рельеф вытачивается в горах, недра
И надвигание, и сокращение льдов сопровожда-
лось оттоком огромного количества талых вод. Их
разливы оставили о себе память в виде обширных
плащей песчаных и глинистых наносов, имену-
емых поэтому водно-ледниковыми. Талые воды
перемывали рельеф, и от первичных ледниковых
форм мало что сохранялось. Поэтому перемытые
моренные равнины Смоленщины и Подмосковья
именуют вторично-моренными.
Мы привыкли отождествлять рельеф с не-
ровностями поверхности Земли и считать его яв-
лением наземным. Но существует рельеф и под-
земный. Виновник его образования — подземные
воды. Правда, действие этих вод по отношению к
рельефу оказывается... тоже внешней силой!
Внешней потому, что их энергетика за вычетом
разогретых подземным теплом не внутриземная,
да и сами воды в большей мере проникли под
землю с поверхности. И тем не менее на рельеф
эта «внешняя» сила действует изнутри, из-под
земли.
Там, где распространены легкорастворимые
породы — известняки, каменная соль, гипсы,
эти воды способны протачивать промоины и тон-
нели, изъязвлять недра пещерами, а поверх-
ность — воронками. Такие типы карстового
ность. Поэтому в карстовых районах так обычны
каньоны.
Огромен мир пещер. Он привлекает к себе
все большее внимание ученых-спелеологов («пе-
щероведов») и туристов. Многие пещеры феери-
чески красивы. Развился даже своеобразный
«подземный альпинизм» с собственной шкалой
Гранитные
лбища по
берегам
карельских
озер огла-
жены древ-
ним ледни-
ком
Из закар-
стованных
известня-
ков излива-
ются целые
реки. Голу-
бое озеро на
пути к Рице
в А бхазии —
типичный
воклюз, вы-
ход подзем-
ной речки
Другой при-
мер воклю-
за— Гег-
ский водо-
пад выры-
вается из
отвесной
стены тоже
недалеко от
Рицы
рельефа можно видеть, например, в Крыму, на
Кавказе, в Предуралье и Приангарье.
Карст проявляется и в наземном ландшафте —
это оспины просадок и воронки, гребенчатые
каменные щетки — карры. Водопроницаемые
породы сокращают плоскостной смыв и боковую
эрозию в речных долинах — вода просачивается
и уходит в подземные полости прямо с междуре-
чий. А глубинная эрозия тем временем работает,
врезает русла вглубь, подкапывает борты долин
снизу. Обваливаясь, обрывы сохраняют отвес-
рекордов. В ней учитываются длина пройденных
коридоров и анфилад, достижение наибольших
глубин, длительность пребывания под землей...
По-своему влияет на рельеф и такое явление,
как мерзлота. Из-за нее поверхность пучится,
вырастают подчас довольно крупные бугры, на-
мерзают наледи, а на протаявших участках воз-
никают просадки, подобные карстовым, почему
и называют их термокарстовыми. В Арк-
тике при взаимодействии морского прибоя с про-
таиванием подземных льдов (термоабрази-
онный процесс) с лица Земли исчезали даже
целые острова.
Над рельефом трудится еще один скульптор,
имя ему Человек. Отвалы и терриконики, карье-
ры и каналы, насыпи и дорожные выемки, молы
и плотины — примеры рукотворных, а точнее —
техногенных форм поверхности. Их число и раз-
меры уже вполне сопоставимы с количеством и
величиной форм природных. А человек нередко
еще возбуждает и новые формы природных про-
цессов, не всегда полезные: развевание песков
при неумеренных выпасах, разрушение берегов
прибоем водохранилищ...
Мы создаем подземный техногенный рельеф.
Это тоже целый мир. Недра угленосных и рудо-
носных бассейнов изрыты многоэтажными по-
лостями горных выработок -— шахт и рудников,
штолен и штреков; в соляных копях впечатляют
обширные залы, выколотые из пластов чистой
каменной соли.
Где и зачем только люди не вкапываются в
землю! Емкости для погребов и складов, склепов
и убежищ, пещерных поселений и подземных
храмов; тоннели — среди них есть выдающиеся
произведения инженерного искусства. Тоннель
длиной 15 километров (Северо-Муйский) проби-
вают на Байкало-Амурской магистрали. Там же,
на БАМе, пробиты Кодарский, Северо-Байкаль-
ский и мысовые тоннели Байкала. Автомобильные
трассы прошли сквозь высочайшие хребты Кав-
каза и Тянь-Шаня, минуя трудные перевалы.
И все это — тоже рукотворный подземный
рельеф.
Мы познакомились с основой природного
лика нашей страны — ее твердым цоколем и его
особенностями, подземными и наземными. Автор
будет рад, если ему удалось расшатать представле-
ние о рельефе как о чем-то вечно покоящемся, —
это совсем не символ постоянства и незыбле-
мости, рельеф подвижен, зыбок, подвержен и
качаниям по вертикали, и кренам, и изгибам.
Любая его грань несет на себе отпечаток про-
цесса, ее изваявшего или вылепившего.
г Для полноты понимания всех последующих
картин природы страны крайне важно ощутить
эту подвижность рельефа — и глубокоунаследо-
ванную, и продолжающуюся, иначе невозможно
будет уяснить многое и в других особенностях
ландшафта.
Теперь настала очередь столь же бегло рас-
смотреть картины других наземных сторон
природы.
Глава 2
ВОЗДУШНЫЙ ОКЕАН И КЛИМАТ
Воздух, которым мы дышим. Воздух, питающий
растения и охлаждающий механизмы. Один из
видов химического сырья — источник азота и
кислорода, потребляемого промышленностью.
«Соучастник» выветривания и почвообразования.
Носитель и поставщик влаги, «виновник» голу-
бизны земного неба, миражей, дымки. Среда, спо-
собная замедлять движение, поддерживать лета-
ющие организмы и аппараты. Атмосфера —
экран и фильтр, спасающий Землю от разного
рода космических излучений. Воздух — один из
лучших целителей. Но примеси — дым, пыль,
газы — при превышении допустимых концентра-
ций вредят здоровью. Запыление убавляет осве-
щенность, а избыточное поступление углекислоты,
напротив, создает тепличный эффект и грозит
даже перегревом планеты. Охрана среды потребо-
вала коренных улучшений в технологии произ-
водств, применения дымо-, пыле-, газоуловителей
и иных фильтров, перехода на безотходные про-
цессы. В 1980 году Верховный Совет страны при-
нял Закон об охране атмосферного воздуха.
Так важна кажущаяся невидимой газовая обо-
лочка, даже когда она неподвижна. Но ветры пере-
мещают с места на'место ее огромные объемы —
воздушные массы, а с ними — тепло и холод,
влагу и сушь. Ветер — переносчик песка и пыли,
ваятель и строитель эолового рельефа, сти-
хия — то полезная, например, как источник энер-
гии, движущей крылья ветряков и паруса судов,
то разрушительная — виновник штормов, навод-
нений, песчаных и пыльных бурь, снежных вьюг.
Газовая среда подвижна. Поэтому приходится
говорить о среднем и характерном состоянии атмо-
сферы, о многолетней совокупности погодных
условий — о климате территорий. Он определяет
режимы испарения и стока рек и озер. Климатиче-
ские оптимумы и критические пределы сказыва-
ются на распространении целых флор, фаун и
отдельных видов, в их числе и полезных — разво-
димых или возделываемых. Сезонные ритмы,
неодинаковые в разных частях страны, приносят
половодья и засухи, морозы и зной, весеннее про-
буждение и осеннее увядание живой природы, ска-
зываются на сезонах работ в земледелии и на тран-
спорте, на типах одежды и жилищ...
Климаты различны под разными широтами и
по высотным зонам, на склонах, обращенных в
противоположные стороны, и в районах, не одина-
ково удаленных от источников влаги. Ключ к это-
му — энергетика. В самом слове «климат» отра-
жена сферичность Земли, зависимость от угла
наклона солнечных лучей. У сезонных перемен
энергопитания причина другая — наклон земной
оси к плоскости ее обращения вокруг Солнца.
36
Солнечное тепло не просто убывает от полуден-
ных широт к полуночным. На Крайнем Севере да-
же в долгий полярный день мал приход тепла от
косых лучей, но велик его расход: белизна снегов
отражает, не поглощая, до 80% лучистой энер-
гии. Это лишь одна из нескольких причин того, что
Арктика сама себя выхолаживает. Еще сильнее
на географию тепла и холода влияет упоминав-
шийся механизм общей циркуляции атмосферы.
Он создает в умеренных широтах почти непре-
рывный «хоровод» — перенос воздушных масс
с запада на восток.
Летом, когда этот планетарный механизм сдви-
гается к северу, на наши южные широты прости-
Влияние
соседних
земель и
морей на
климат тер-
ритории
СССР
Центры действии атмосферы и характерные
средние месячные изобаты
Р S Летний максимум
C7D Летний минимум
Зимний максимум
fZZ? Зимний минимум
Направление переноса воздушных масс
Летом
Зимой
Характерные трассы тайфунов и других
циклонов, приносящих ураганы
• Полюсы холода
Площадь наибольшего распространения
вечнОи мерзлоты
Морские течения
f теплые
1 холодные
Границы плавучих морских льдов
cjLjLj. В период наибольшего распространения
tajuj В период наименьшего распространения
рает свое влияние затропическое высокое давле-
ние. Летний зной и сухость на равнинах Средней
Азии мало уступают сахарским. Сдвигается к
северу и вся полоса переноса воздушных масс.
С приносом воздуха извне связаны самые ощути-
мые смены погоды, особенно при вторжениях
арктического и тропического воздуха. На пришлые
воздушные массы влияет подстилающая поверх-
ность — снежная, лесная, степная, пустынная. Над
любой из них воздух по-своему перерождается:
морской, будучи перемещен в глубь Евразии, иссу-
шается, превращаясь в континентальный, а тропи-
ческий, вторгшись на Русскую равнину, выхола-
живается и преобразуется в воздух умеренного
пояса. Морской тропический воздух поступает к
нам с Тихого океана, иногда со Средиземного
моря, а континентальный — со стороны Передней
Азии. Летом он сам формируется над жаркими
пустынями и степями нашего Юга.
Воздушные массы — разнородные моря возду-
ха. Между собой они взаимодействуют в динамич-
ных фронтальных зонах, затекая одна в другую
волнами, фестонами, теплый воздух распространя-
ется над соседним холодным, холодный подтекает
под теплый. Поэтому для атмосферных фронтов
характерна неустойчивость, в них обычны
быстрые восходящие токи, перемешивание, круго-
37
вые движения воздуха против часовой стрелки —
циклоны.
Воздушные массы создаются в определенных
широтных поясах. Значит, и природа разделяющих
их фронтов широтно-зональна. Фронт между
арктическими и умеренными массами именуется
арктическим, а между умеренными и тропиче-
скими носит менее удачное, но, к сожалению, при-
вившееся название «полярный фронт» (это
неустраненный пережиток возникшей еще давно
терминологической путаницы). Фронты существу-
ют не постоянно и не стоят на месте. Зимой они
перемещаются в более южные широты, летом — в
более северные. Контрастные рубежи — побере-
жья, горные барьеры — способны обострять
фронтальные процессы.
Над выстывающими зимой материковыми про-
сторами Сибири и Центральной Азии застаивается
такой холодный, а потому и тяжелый воздух, что
здесь возникает целый океан высокого давле-
ния — азиатский, или монголо-сибирский, анти-
циклон. Ветры в антициклонах северного полуша-
рия растекаются от центра, отклоняясь по часовой
стрелке, и способны сильно влиять на погоду
весьма удаленных районов. Волны холода наве-
щают зимой Среднюю Азию, а на Дальнем Вос-
токе не радует зимний континентальный мус-
сон — упорные холодные ветры, дующие к морям
с суши.
Области пониженного давления почти непре-
рывно существуют над двумя океанами — над
Атлантическим у Исландии и над Тихим у Але-
утских островов. Их поддерживает постоянный
принос тепла прогретыми морскими течениями —
преемниками Гольфстрима и Куросио. Тут обо-
стряется циклональная неустойчивость атмосфе-
ры: воздух, стремясь внутрь областей с низким дав-
лением, отклоняется вправо и создает вихревую
карусель ветров, вращающуюся против часовой
стрелки.
Весь воздух смещается с запада на восток,
поэтому исландский минимум давления влияет на
климат нашей страны заметнее, чем алеутский. На
севере Атлантики зарождаются одни за другими
циклоны и даже семейства циклонов, перемеща-
ющиеся на восток то вдоль арктического, то вдоль
полярного фронтов. Они-то и приносят на восток
Европы и в Сибирь неустойчивую погоду с
ветрами и частыми дождями. Алеутские циклоны
проникают к нам реже, но и этот минимум давле-
ния косвенно влияет на наш климат — он подса-
сывает к себе ветры с холодного материка.
А южнее над обоими океанами простерлись
области постоянно высокого давления — участки
полосы его затропических максимумов. Эти рас-
плывчатые сгустки плотного воздуха — антици-
клоны — недаром считаются «центрами действия
атмосферы»: их влияние распространяется, «дей-
ствует» и на далекие континенты. Оба центра —
азорский (североатлантический) и гавайский (севе-
ротихоокеанский) питают ветры, по своей природе
антициклональные. Из гавайского максимума воз-
дух поступает в струи летнего океанического мус-
сона Дальнего Востока, а из азорского — устре-
мляется на юго-восток, как бы подсасываемый
областью пониженного давления — южноазиат-
ским минимумом (он возникает летом над жар-
кими пустынями бассейна Инда и побережьями
Персидского залива).
.Летом значительной частью юга нашей страны
овладевает тропический воздух, а полярный фронт
проходит по средним широтам. Именно вдоль него
перемещаются один за другим с запада на восток
циклоны, поящие нас дождями, которые так
нужны полям. В это же время на Дальнем Востоке
фронт действует вдоль побережий океана и тоже
порождает циклоны. Здесь с каждым циклоном на
материк поступают крупные порции Влажного оке-
анского воздуха (их сумму принято называть
летним муссоном). При зимнем континентальном
муссоне фронт оттесняется далеко на юго-восток,
и его влияние на сушу редко заходит дальше ок-
раинных горно-островных дуг, где циклональные
штормы и вьюги хорошо знакомы курильцам и
сахалинцам.
Осенью арктический и полярный фронты сме-
щаются к югу — вызываемые их циклонами осен-
ние ненастья всем хорошо знакомы. А зимой,
когда полярный фронт отжат к Черному морю, к
нам проникают циклоны средиземноморские, при-
носящие дождливые зимы Крыму и Черномор-
скому побережью Кавказа. Однако типично среди-
земноморским (сухое лето — влажная зима) у нас
оказывается климат очень небольших террито-
рий — Южного берега Крыма и новороссийского
отрезка кавказского Черноморья. Южнее на смену
сухому лету приходит влажное: северо-западные
ветры, поднимаясь в горы, выжимают влагу, как
принесенную издалека — атлантическую, так и
ближнюю — черноморскую. Влияние зимнего
увлажнения с помощью средиземноморских ци-
клонов ощущается и далеко на востоке — в Сред-
ней Азии.
Периодически возникают временные, сезонные
центры действия атмосферы. Над холодными
морями Дальнего Востока летом подолгу застаива-
ются шапки выстывшего воздуха — местные
антициклоны, осложняющие муссонную циркуля-
цию. Над нагорьями Передней Азии такие шапки
обычны зимой — они противостоят циклонам,
оттесняя полярный фронт в более южные широты.
Поэтому в Восточном Средиземье и не выражен
нормальный средиземноморский режим.
Такова картина главных процессов, формиру-
ющих климат нашей страны. Все частные его при-
знаки — температуры, количество и сезонность
осадков, ветры, сроки и мощность снегового
покрова — находятся в прямой зависимости от
описанной динамики атмосферы. Среднестатисти-
ческие метеохарактеристики климата и погод
иллюстрируют лишь отдельные детали картины.
На северо-востоке страны выражены такие
климатические крайности, как полюса холода
Евразии. В Оймяконе и Верхоянске даже средние
температуры января способны падать ниже минус
50°, а морозы в отдельные годы достигают почти
38
минус 70°. Зима морозна на большей части стра-
ны, и только крайний юго-запад имеет в январе
средние температуры выше нуля. Северо-восточ-
ная четверть территории расстается с морозами не
более чем на два летних месяца, север Русской рав-
нины, запад и центр Сибири — на четыре и лишь
Прибалтика и юго-запад за линией Припять —
Балхаш не знает морозов в течение более чем
полугода. В субтропиках подмораживает только
эпизодически и на короткие сроки.
Северо-запад подогревается атлантическим воз-
духом и Северо-Атлантическим течением — воз-
никает температурная аномалия. В Мурманске
средняя температура января на 18° теплее, чем
средняя, вычисленная для тех же широт всей пла-
неты (а в Оймяконе она на 20° холоднее обычной
для «своих» широт — тоже температурная анома-
лия!).
Поучительно проследить, как неравномерно
распределены по стране суммы осадков. В этой
картине почти не обнаружишь влияния широтных
зон. Тут главное — расстояние от источников вла-
ги. Север Русской равнины получает за год более
чем полуметровый ее слой (Крайний Север чуть
меньше). Восток Сибири и весь ее север обеспечен
влагой не намного больше, чем Внутренний и
Западный Казахстан: в срединных частях Якутии
осадков выпадает даже менее 200, а в полупусты-
нях и пустынях на западе и в центре Казахстана —
100—200 миллиметров. Равнины юга Казахстана и
остальной Средней Азии предельно засушливы —
за год им достается меньше 100 миллиметров
влаги.
Дальний Восток напоен летними муссонными
дождями и ливнями осенних циклонов — тайфу-
нов. Здесь выпадает 500—1000, а на Камчатке и до
2 тысяч миллиметров осадков в год. Еще обильнее
увлажнено кавказское Черноморье. Горы всюду
влажнее, чем равнины.
В нашей стране много мест, где осадки на про-
тяжении года распределены равномерно. Даже в
Батуми с его рекордным трехметровым слоем вла-
ги, выпадающей за год, на каждый из месяцев,
кроме чуть более сухого мая, приходятся примерно
одинаковые порции дождей — по 200—300 мил-
лиметров. А неравномерность хода осадков свой-
ственна, конечно, прежде всего районам с муссон-
ным климатом. На Дальнем Востоке на лето и
осень приходится до 90 % годовой суммы влаги, а на
сухую и холодную зиму и весну —10 %. О противо-
положной неравномерности — сухом лете и влаж-
ной зиме средиземноморского климата — уже
говорилось. На большей части страны зимой идет
только снег — влага консервируется на долгие
месяцы в снежном покрывале толщиной в полме-
тра-метр (а ветер наметает сугробы и повыше).
Чтобы оценить истинное увлажнение в разных
типах климата, нужно учитывать, не только много
ли влаги испарилось, но и сколько ее могло
б ы испариться. На Крайнем Севере осадков мало,
но и испариться может лишь малая часть приноси-
мой ими влаги. Мала испаряемость — вот и
увлажнение в тундре оказывается избыточным.
Другая крайность в пустынях, где испариться
могло бы вдесятеро большЬ влаги, чем выпадает с ।
осадками, — воду приходится дополучать извне,
беречь и накапливать. Равновесие между влагой
выпадающей и способной испариться характерно у
нас для южной «опушки» лесной зоны.
Читающих научные тексты о климате, навер-
ное, не раз удивляло, когда встречались показате-
ли, измеряемые...тысячами градусов! Но никакого
«перегрева» они не означают. Так выглядят годо-
вые суммы активных температур, т. е. средних су-
точных выше 10°, при которых только и выжива-
ет древесная растительность. Оказывается, на юго- '
западе Средней Азии такие суммы достигают
5000°, от Одессы к Волгограду и Балхашу прехо-
дит изолиния сумм, равных 3000°, от Калинингра-
да к Омску — 2000°, а от Архангельска к Туру-
ханску — 1000°. В тундрах период с температу-
рами выше 10° вообще отсутствует.
Таким образом, даже эти «абстрактные»
суммы географически очень выразительны и по- (
могают агроклиматологам при определении гра- |
ниц возделывания различных растений. Тут есть
и оптимальные показатели, особенно благопри-
ятные для тех или иных культур, и критические,
которыми определяются пределы их возможно-
го распространения.
39
Глава 3
ВОДЫ НАЗЕМНЫЕ И ПОДЗЕМНЫЕ
Место вод в ландшафте. Водоемы и водотоки —
источники воды для людей и их хозяйства. На
питье и бытовые нужды мы потребляем ежесу-
точно 100—200 литров воды на человека, а следо-
вало бы тратить вдвое щедрее. Огромные массы
воды поглощает промышленность: тут вода и охла-
дитель, и разбавитель, и химическое сырье — рас-
творитель и участник реакций. Две трети использу-
емого стока идет на полив полей и обводнение
пастбищ.
По водным артериям дешевле перевозить пас-
сажиров и грузы, сплавлять лес, легче проникать в
удаленные бездорожные районы. Напор рек, пере-
пруженных плотинами или отведенных в боковые
(деривационные) каналы, движет турбины гидро-
электростанций. Энергетические ресурсы наших
рек составляют более % всех ресурсов мира, пре-
вышая 400 миллионов киловатт. Уже сегодня эко-
номически выгодно использовать треть этого
количества.
А вместе с тем реки и озера — чудесные места
отдыха. В байдарке по задумчивым плесам малых
речек, на плотах по горным потокам, на комфорта-
бельном теплоходе по просторам рек и озер —
всюду целительны часы досуга на воде. Люди
крепнут, занимаясь греблей и плаванием, насла-
ждаются охотой и рыбной ловлей... Но водные
охотничьи угодья и запасы речных и озерных рыб
нуждаются в мерах по их поддержанию и воспроиз-
водству.
Многолико влияние воды на любые стороны
природы. Для рельефа она — скульптор, для кли-
мата — смягчающий фактор (у воды прохладнее
лето и теплее зима) и источник испарений. Водо-
токи орошают и дренируют земли. Вода —
поитель живой природы.
С избытками воды приходится бороться: пред-
отвращать наводнения, при необходимости осу-
шать болота, а при нехватке — искать ее дополни-
тельные источники, добывать бурением из подзем-
ных скоплений, вести ирригацию, регулировать и
даже перераспределять сток.
Осадки приносят нам ежегодно более 8 тысяч
кубокилометров воды. Лишь половина ее испаря-
ется, а по рекам стекает до 4700 кубов. Казалось
бы, объем огромный, но распределен он по терри-
тории крайне неравномерно. Неуклонно растет
безвозвратное потребление воды хозяйством.
Только за 50—60-е годы оно увеличилось и у нас,
и во всем мире в 2 % раза, и такой же рост
ожидается вплоть до XXI века. Самой влажной из
планет грозит водный голод!
Что делает расходы воды безвозвратными? На
полях большую долю влаги испаряют возделыва-
емые растения, а часть стока из оросительных
систем бывает загрязнена химикатами и засолена.
Реки, пострадавшие от промышленных стоков, уже
в 50-е годы буквально взывали о помощи. Объем
сточных вод, поступающих в речную сеть и водо-
емы, достиг у нас к 80-м годам 150 кубокилометров
в год (это вчетверо больше, чем еще четверть века
назад), а годовой ущерб от загрязнения стал исчи-
сляться многими миллиардами рублей.
Для некоторых водных организмов вредным
оказывается не само загрязнение; напротив, избы-
ток питательных примесей, минеральных и органи-
ческих, поступающих в слабопроточные водоемы,
ведет к их бурному зарастанию, например, сине-
зелеными водорослями.
На рост расходов воды особенно чутко отзыва-
ются бессточные водоемы. Каспий получает теперь
на 15 % меньше воды, чем в первой четверти века,
Аральское море — на две трети, Азовское — на
треть и даже Иссык-Куль тоже почти на треть. Кас-
пий недополучает ежегодно 35—40, Арал —
70—80, Азовское море — 12 кубокилометров,
Иссык-Кулю недодается свыше одного куба.
В режиме и размерах стока как в зеркале отра-
жается вся совокупность природных условий стра-
ны. Обилие влаги у нас не повсеместно — слиш-
ком неравномерно распределен сток и по сезонам,
и в пространстве. Северные покатости гораздо
обширнее южных, что приводит к «экономически
несправедливому» разграничению стока, — об
этом еще пойдет речь в главе «Природа и люди».
Сезонные графики расхода у рек, как и типы их
питания, очень разнообразны. Одни питаются пре-
имущественно дождями. На Дальнем Востоке и в
Забайкалье преобладает летний сток, в Прибал-
тике и Колхиде — зимний. Другие — реки боль-
шей части Сибири и почти всей Русской равни-
ны -— немалую долю воды получают от таяния
зимних снегов и поэтому на юге поднимают уро-
вень весной, а на севере — в начале лета. Они
встают (замерзают) зимой, а взламывается лед
весной, половодьям предшествует грохот ледохо-
дов. Реки вокруг высокогорий Кавказа и Средней
Азии питаются из горных снегов и ледников,
поэтому вздуваются летом.
У больших среднеазиатских рек — Амударьи,
Сырдарьи, Чу, Или — ниже выхода из гор совсем
нет притоков. Эти реки транзитными потоками
пересекают безводные пустыни, но ритм, «задан-
ный» им летним таянием снега и льда в горах,
сохраняют по всей длине.
Есть территории и вообще лишенные стока.
Так бывает при нехватке воды (в средних частях
самых лютых пустынь) и при ее... избытке! Мест-
ность заболачивается при плоском рельефе и пло-
хом дренаже. Исполинские болота Васюганья в
Западной Сибири простерлись на обширных меж-
дуречьях и лишь по краям дренированы реками.
На озерах и водохранилищах распластываются
паводки, и у рек, вытекающих из таких проточных
водоемов, выравнивается режим. Постоянство
стока из Байкала, Севана, Онежского озера, как и
из водохранилищ, обеспечивает равномерность пи-
тания гидростанций ниже по течению рек.
40
На Дальнем Востоке дождям при летних мус-
сонах и осенних тайфунах отвечают, лишь с малым
опозданием, подъемы уровня рек, нередко приво-
дящие к наводнениям. А в областях Средиземья с
сухим летом реки мелеют, осолоняются или даже
вовсе пересыхают. На Европейском Севере и в
Сибири многие реки промерзают до дна, а иногда
их надолго закупоривают льдины, образуя тоже
грозящие наводнениями зажоры. Вверх по неко-
торым рекам на десятки километров проникает
приливная волна из соседних морей, способная
обращать их течение вспять. Опасные наводне-
ния, например на Неве и на юге Приазовья, воз-
никают при нагонах морской воды.
С разливами на плесах у многих рек перемежа-
ются порожистые участки, где обычны быстрины и
водопады. Так отмечены пересечения русл с высту-
пами стойких пород или подвижными тектониче-
скими швами. Порогам Днепра помогло образо-
ваться поднятие Украинского щита. Оркестры
водопадов гремят в горах, а местами и на равнинах,
например на уступах прибалтийских плато или в
Карелии. Порожисты участки прорыва рек через
горные цепи. На реках Севера пороги нередки там,
где долинами прорезаны валунные гряды морен.
Охрана вод давно уже стала у нас предметом
общегосударственной заботы. Генеральная схема
комплексного использования и охраны водных
ресурсов, разработанная в 60-х годах, трансформи-
руется в долговременную стратегию управления
водами суши. Водопользование регламентируется
Основами водного законодательства, принятыми
Верховным Советом страны в 1970 году, и Вод-
ными кодексами союзных республик.
Многое уже удалось улучшить: вошли в строй
мощные очистные устройства, внедрены замкну-
тые циклы применения воды в промышленности,
на некоторых реках прекращен молевой сплав.
Приятно было узнать, что в реки Чусовую и
Москву вернулась рыба. Но еще больше проблем
предстоит решить. Главная из них — всемерное
сокращение потребления воды, прежде всего с
помощью улучшения технологии производства.
Попутно с описанием территорий будет расска-
зано и о реках, которые по ним протекают. Но о
самых больших артериях «всесоюзного значения»
удобнее сказать сразу же: каждая из них принадле-
жит нескольким природным странам, краям и
областям. Таковы «главная улица России» Волга,
три великие реки Сибири — Обь, Енисей, Лена и
дальневосточный исполин Амур.
Портрет Волги. Это не просто крупнейшая река
Европы и пятая по длине в Советском Союзе. Вол-
га — явление высшего порядка, факт истории и
культуры, символ и любовь России, мать русских
рек, «красавица народная, как море полноводная»,
воспетая в сотнях песен. Каждый зримо представ-
ляет, как выплывали «из-за острова на стрежень»
острогрудые челны разинской вольницы; кто не
пел об утесе, что «лишь с Волгой одной вспоминает
порой удалое житье атамана»...
Ее бассейн занял более трети Русской равнины.
Твардовский, сумевший сказать, что в Волгу «смо-
трелось пол-России», писал, как она вобрала в се-
бя семь тысяч рек, «что от Валдая до Урала избо-
роздили шар земной», а они «одной причастные
семье, как будто древом разветвленным располо-
жились по земле».
Действительно, ветвями могучего древа выгля-
дит на карте система волжских притоков. Только
устьевой ствол почти лишен ветвей: в низовьях
Волга течет через полупустыни как транзитная
река, в которую ничто не впадает. Зато севернее
сеть веток так густа, что общая длина только судо-
ходных путей превышает 17 тысяч километров, а
ведь много еще и сплавных рек...
Репин и Некрасов обессмертили «стон над Вол-
гой», создав картины тяжелого бурлацкого труда в
тогдашней России. Но и в те годы Волга была арте-
рией жизни, по ней шли лес на юг, хлеб и нефть на
север, она кормила страну воблой, сельдью, крас-
ной рыбой, была знаменитой на весь мир постав-
щицей черной икры. В историю вошли битвы гра-
жданской войны — оборона Царицына, путь
Волжской флотилии от Казани до Астрахани...
Непреходящая слава неприступного рубежа закре-
пилась за Волгой с трагических дней Сталинград-
ской битвы 1942 года. Наряду с людьми, удержав-
шими этот рубеж, героиней событий была и сама
Волга — вдохновительница и помощница своих
защитников.
Но уже в 30-е годы река начала обретать и
теперь уже обрела новое лицо. Она стала стержнем
проблемы Большая Волга и объектом перестройки
в интересах энергетики, транспорта, водоснабже-
ния, промышленности, орошения и обводнениг
земель. Поэтому теперь приходится описывать две
Волги — былую, природную, и современную,
преобразованную. Сегодняшняя Волга — труже-
ница, движущая турбины крупнейших в Европе
электростанций, уже почти вся превращенная в
гигантскую лестницу плотин и водохранилищ, вод-
ный путь, связанный с пятью морями и перенося-
щий более половины речных пассажиров и грузов
страны. Волга уже поит своей водой сухие степи
Заволжья и обещает поить Дон, хотя сама нужда-
ется в пополнении водных запасов.
И Волга же — дивный мир покоя и отдыха,
чудесная трасса для водных путешествий.
Плывешь по преображенной реке, и перед глазами
проходит многоликая природа Руси — леса и
степи Поволжья и Заволжья, оазисы Прикаспия,
памятники многовековой истории, в их числе кре-
мли Нижнего Новгорода, Казани, Астрахани;
видна и кипучая современная жизнь важнейших
районов и городов страны — от Калинина до
Астрахани. А теперь на волжскую нить нанизаны
и вновь возникшие города, такие, как Дубна и
Волжск, или в корне изменившийся Тольятти;
появились они и у большинства волжских гидро-
станций.
А сколькими узами связаны с Волгой другие
реки ее бассейна и стоящие на них города во главе
с самой Москвой! К ней тяготеют Центральный и
Волго-Вятский промышленные районы, Волго-
41	Уральский нефтегазоносный бассейн, ее сопрово-
ждают луга и сенокосы, щедрые житницы.
Однако и после всех преобразований эта полу-
искусственная река-лестница остается явлением
природы, заставляет считаться с естественными
законами своего существования.
Питают Волгу главным образом талые снего-
Волжское
«древо» —
речная сеть
бассейна
Волги
вые воды. В конце марта взламывается лед в ни-
зовьях, в первой половине апреля — у Волго-
града, во второй — у Горького. Раньше в апреле
реку вздували могучие половодья с подъемом
воды до 5—10, а то и до 14 метров. Теперь они
распластываются на просторах водохранилищ.
Половодье длилось два, а в низовьях даже три
месяца. Разливы затопляли долину на многие ки-
лометры в ширину, но все же не достигали раз-
меров современных «морей».
За год по Волге стекает около 250 кубокиломе-
тров воды. Меньше Ую этого количества дают
притоки ниже устья Камы, а остальное почти
поровну обеспечивают сама Кама и часть Волги со
всеми притоками выше ее устья.
Продолжают сказываться на природе реки даже
былые этапы ее существования. Знание этой исто-
рии позволяет осознать еще большее величие Вол-
ги. У реки есть и долина, тоже явление природы,
при этом творение не одних волжских вод — в ее
«строительстве» приняла участие сама земная
кора. От Казани до Волгограда для волжского
стока был как бы заранее приготовлен крупный
тектонический шов, желоб между кручами При-
волжской возвышенности и сыртами — увалами
Высокого Заволжья.
Знаменитые крутояры правобережий так вы-
соки не потому, что их подмывает Волга, прижима-
ющаяся, как и положено в северном полушарии, к
правому берегу, а потому, что на такую высоту их
воздвигла тектоника в ходе давних и недавних вол-
нообразных смятий и разломов подвижной части
Русской платформы.
Эти кручи — неотъемлемая часть красоты
самой Волги; именно отсюда особенно ощутима
ширь волжских просторов. Высоты правобережья
хороши и как пьедесталы торжественных мемориа-
лов — на родине Ленина в Ульяновске и на герои-
ческих твердынях у Волгограда.
Кто не считал, что Волга и велика и едина! Но
геоморфологи разглядели, что едина только река,
долина же ее крайне неоднородна и даже лоскутна.
Целостная водная артерия сложилась тут совсем
недавно, уже в послеледниковое время. А до вели-
ких оледенений воды из верхней половины бас-
сейна Волги имели сток на юг и отчасти на север,
а вовсе не на юго-восток. Рекой же, дренировав-
шей восточную половину Русской равнины, была
Пра-Кама, впадавшая прямо в море. Иным был и
Каспий — его воды несколько раз разливались
вверх по пракамскому желобу, образуя далекие
заливы (один из них проникал даже в долину тепе-
решней Камы).
Надвигания великого ледника не раз перестра-
ивали сток в верхних частях современного волж-
ского бассейна. Так, талые воды из области сего-
дняшней Оки стекали в бассейн Дона; с уходом лед-
ников частично возобновлялся сток и на север.
Позже часть праокской системы была перехвачена
притоками Пра-Камы, отток отсюда устремился на
восток. О таких перехватах и сегодня напоминают
сужения долины Волги у Плёса, Чебоксар, Казани.
Лишь после того как в чужеродных и разновоз-
растных долинах современного верхнего и сред-
него течения Волги сосредоточился сток больший,
чем в Каму, появились основания считать Волгой и
пракамский отрезок ниже сегодняшнего устья
Камы. «Мать Волги» — Кама уступила первен-
ство агрессивной дочери и сама превратилась в
приток Волги.
Еще при Петре I пробовали рыть канал Вол-
га — Дон и прокопали Вышневолоцкую систему
каналов с Верхней Волги к Ильмень-озеру. Позже
к ней присоединили системы Тихвинскую (через
Мологу к Ладоге) и Мариинскую (через Шексну и
озеро Белое в Онежское). Еще один канал —
Северо-Двинский — связал бассейн Волги с
Сухоной, левым истоком Северной Двины.
Однако все эти «системы» быстро устарели.
За советские годы были проложены пути из
Волги к Москве и Дону, поить столицу заставили
речку Вазузу, а Мариинскую систему превратили
во вполне современный Волго-Балтийский путь,
Волго-Балт. Коренные изменения были внесены в
судьбы реки и смежных земель. По реке двинулись
глубокосидящие суда. Речному флоту, рассчитан-
42
ному на спокойные воды, пришлось придавать
прочность и остойчивость при морской качке.
Появились озерно-морские порты. Заливы водо-
хранилищ вторглись в долины волжских притоков,
перерезали многие дороги. Тысячи селений и даже
некоторые города вынуждены были сменить
место. Возникшие водоемы стали базами нового
Так отмечен
на Валдае
исток Волги
рыбного хозяйства и рыбоводства, что частично
возмещает ущерб, нанесенный плотинами нересто-
вым миграциям рыб.
Решения преобразовать Волгу в каскад плотин
и водохранилищ родились еще в предвоенное
время и несут на себе печать тех лет, когда страна
не располагала еще достаточными ресурсами для
выполнения других энергетических программ. Во
имя получения энергии шли на затопление земель
на больших площадях (вода покрыла 20 тысяч
квадратных километров, из них более трети —
леса и треть —луга). Гидроэнергетика привлекала
чистотой технологии по сравнению с теплостанци-
ями.
Но пропорции в энергобалансе менялись, доля
гидроэнергии в нем постепенно снижалась, а цен-
ность земель возросла (пашни у нас осталось
меньше чем по гектару на человека). Значит, в
дальней перспективе возможен и пересмотр схемы
энергоиспользования Волги. Регулировать реку
все равно необходимо, но плотины, став более
многочисленными, могут быть меньшей высоты.
Это позволит освободить для сельского хозяйства
значительные ныне затопленные площади. Вот
почему не следует считать их утраченными безвоз-
вратно.
Волга — звено более крупной системы —
Волго-Каспийской. О ее проблемах в целом, волж-
ских вместе с каспийскими, будет рассказано в
главе «Природа и люди». А сейчас, чтобы познако-
миться с сегодняшними ландшафтами Волги на
всем ее протяжении, совершим по ней путешествие
от истоков к устью.
Ничтожным ручейком шириной 1—2 метра
струится Волга от своего истока у деревни Волго-
верховье на Валдае с высоты 228 метров над уров-
нем океана. Это один из многих ручьев той же
длины и водности, так что избранность его скорее
символическая, нежели физико-географическая.
Именно эта речка с нанизанными на нее озёрцами
была принята за главный исток Волги, хотя Сели-
жаровка, сочтенная ее притоком и сливающая
воды Селигера, не уступает ей по длине.
Сооруженный здесь еще в 1843 году
б е й ш л о т (так с петровских времен называли
плотины, регулирующие сток) позволил использо-
вать для мелкосидящих судов совсем малые водо-
токи волжских верховьев. Если не считать этого
скромного устройства, верхнее течение Волги с его
«колыбельными» водоохранными лесами остает-
ся почти первозданным; вероятно, хорошо бы и
оставить его таким «на память» о прежнем лике
реки.
Верхней ступенью волжского каскада стано-
вится Ржевский гидроузел, сооружаемый как еще
один источник водоснабжения Москвы. Плотина
высотой 39 метров подпрудит водохранилище ем-
костью всего один кубокилометр. Под него уйдет
еще свыше полутораста квадратных километров
лесов, лугов и торфяников. Его подпор распро-
странится до устья Селижаровки, то есть ни Сели-
геру, ни верховьям Волги не повредит.
До этого началом каскада полвека служило
Иваньковское водохранилище. Первым призван-
ное ежегодно поить Москву более чем 2 кубокило-
метрами волжской воды, оно удостоилось преуве-
личенно гордого имени — Московское море, хотя
по площади (327 квадратных километров) и усту-
пает всем волжским водоемам, кроме Угличского и
будущего Ржевского. А там, где Волга пересекает
Угличско-Даниловскую моренную гряду, в суже-
нии долины построена плотина Угличской ГЭС,
подпрудившая самое маленькое из водохранилищ
Волги — менее 250 квадратных километров. За-
топлена была часть старинного города Калязина.
Шлюзы, плотина, здания станции, а рядом углич-
ская старина, палаты, храмы...
Рыбинское водохранилище накрыло водой бо-
лее 4У2 тысячи квадратных километров, а заливы
проникли далеко вверх по широким и низким
долинам Мологи и Шексны. Это «море» послу-
жило как бы опытным полигоном, показавшим,
какие трудности возникают при столь обширных
затоплениях. Тут заявляли о себе и недовыкорче-
ванные леса, и всплывшие торфяники, образовав-
шие плавучие болота — сплавины.
43	Ниже Ярославля Волга входит в зону подпора
далекой отсюда плотины Горьковской ГЭС. Но у
верхней трети Горьковского водохранилища соб-
ственное лицо. Перепруженная Волга залилась в
приустьевые низины долины Костромы, бывшие
разливы — полой и некрасовские места охоты
дедушки Мазая и образовала такой обширный
Один из красивейших районов Поволжья при-
мыкает к городу-гиганту Горькому, сердце которо-
го — древний Нижний Новгород, но теперь в него
полноправно вошли и заокские районы-Канавина,
Сормова и Горьковского автозавода. Стрелка при
впадении Оки в Волгу образована выступом При-
волжской возвышенности. Открывающаяся отсю-
Волга
у Плёса.
Здесь Леви-
тан написал
«Над веч-
ным. поко-
ем», «Тихую
обитель»
и много
других
известных
картин
залив, что его стали называть отдельным Костром-
ским морем. Дамбы, огородившие левобережье,
спасли от затопления большие массивы земель.
Близ прежнего устья Костромы, тоже перекрыто-
го дамбой, красуется многое повидавший архитек-
турный памятник — Ипатьевский монастырь.
Очередное сужение волжской долины образует
Галичско-Чухломская моренная гряда на границе
предпоследнего древнего оледенения. Крутизна
склонов позволила здесь сохранить прелесть ланд-
шафта курортного района Плёса, который так
поэтично воспет на картинах Левитана.
Озерно-речным портом стала Кинешма. Круп-
ный залив водохранилище послало в низовья
Унжи. Между старинным левобережным Город-
цом и новорожденным Городом Заволжье, кото-
рый вопреки обычному употреблению этого имени
вырос не на левом, а на правом берегу, располо-
жена плотина Горьковской ГЭС. Она подняла воду
на 17 метров и позволила получить здесь мощ-
ность в полмиллиона киловатт. Размер вытянутого
водоема равен примерно 1600 квадратным киломе-
трам.
да ширь обеих рек и далей Заволжья и Заочья
захватывает дух. Об этой панораме поет Кума в
«Чародейке» Чайковского:
Глянуть с Нижнего, со крутой горы
На кормилицу Волгу-матушку,
Как в желтых песках, в зеленых лугах
Обнялась она с Окой-сестрой.
В устье Оки расход воды, проносимой Волгой
удваивается. Отсюда вплоть до Казани, принимая
слева Керженец и Ветлугу, а справа — Суру и
Свиягу, река течет почти широтно, не покидая лес-
ной зоны. Участок долины ниже Горького на про-
тяжении 341 километра ушел под воду самого
молодого из волжских водохранилищ — Чебок-
сарского, покрывшего площадь чуть меньше 2200
квадратных километров и затопившего часть ста-
рых Чебоксар. В нем накопилось около 14 кубоки-
лометров воды. Стены старинного Макарьево-
Желтоводского монастыря защищены дамбами и
железобетонными плитами, выдерживающими
удары прибоя и льдин.
Трудно сказать, где живописнее лесистые кручи
и белеющие обрывы Приволжской возвышенно-
сти — над Чебоксарским ли водохранилищем у
Васильсурска или над Куйбышевским — у Тетю-
шинских гор и ульяновского Венца, в числе обры-
вов которого есть и обрыв, увековеченный Гон-
чаровым. Кручи скульптированы оползнями —
циркообразными выщербинами в местах отрыва
На диво увеличивалась ее глубина — от 12 до
35 метров! Вцлоть до Волгограда рос и расход
воды. В среднем тут катилось около 8 тысяч кубо-
метров в секунду, а в большое половодье
1926 года была зафиксирована рекордная циф-
ра — 52 тысячи кубометров.
Самарская Лука — действительно излучина,
Волга с вы-
сот у Горь-
кого. Отсю-
да ее ширью
любовался
юный Алек-
сей Пешков,
она окры-
ляла Вале-
рия Чкалова...
сползших глыб, а сами глыбы выглядят расплыв-
чатыми ступенями. Лес заползает в морщины и
пазы крутояров, очерчивает заходящие одна за
другую кулисы, венчает хохлатыми выступами
возвышения.
Куйбышевское водохранилище, обширнейшее
из волжских (почти 6% тысячи квадратных ки-
лометров), превосходит их и по длине (580 кило-
метров). Солидна емкость — 58 кубокилометров
воды. Подпор распространился выше Чебоксар-
ской ГЭС — ее плотина перегородила уже суще-
ствовавшее изголовье водоема. В устья Свияги и
Казанки втекли глубокие заливы, и сама Казань
похорошела, когда ее омыли новые озерные пле-
сы. Огромный залив вошел в низовья Камы,
образовав Камский плес шириной до 40 киломе-
тров. Приустьевые мысы с их лесами и уймой водо-
плавающей птицы принадлежат Волжско-Камско-
му заповеднику.
Между Казанью и Жигулями Волга пересекает
лесостепную зону и только южнее Самарской Луки
вступает в степи. Ниже устья Камы не укрощенная
в прошлом Волга становилась подлинно могучей.
круто огибающая своего рода Жигулевский полу-
остров. У входа в нее встала Волжская ГЭС имени
Ленина, позволившая получать более двух с чет-
вертью миллионов киловатт энергии. Волга под-
нялась на 30 метров, и это привело к затоплению
долины Усы западнее Жигулей. Залив водохрани-
лища проник по Усе так далеко, что от нижележа-
щего течения Волги его отделяет узенький переше-
ек. Жигули оказались почти на острове. Прогулка
по воде вокруг Луки с волоком в Усу — любимая
у туристов «жигулевская кругосветка».
Лесистые северо-западные подножия Жигулей
утонули в поднявшихся водах, и кручи стали
выглядеть ниже. Но возникли и новые варианты
красоты: подмыты свежие обрывы, а в устьевые
раструбы оврагов налиты «микрофьорды». На
протяжении 75 километров украшают Жигули
волжскую ширь. Живописцам Грицаю и Щер-
бакову удалось запечатлеть это величие на поис-
тине эпических полотнах.
Вдоль южных подножий Жигулей, вплоть до
Куйбышева и устья реки Самары, распространился
подпор следующей ступени каскада — Саратов-
ского водохранилища. Оно залило заволжские
низины с рукавами — воложками на площади
свыше 1800 квадратных километров. Его подпру-
дила плотина Саратовской ГЭС у Балакова, под-
нявшая воду на 15 метров (вдвое ниже, чем Куй-
бышевская) и позволившая получать более одного
с четвертью миллиона киловатт. В длину подпор
Волгоград расположен тоже не на берегах
водохранилища, носящего имя города, а ниже
гигантской плотины. Гидростанция же получила
название Волжской имени XXII съезда КПСС.
Она достигла мощности 2,3 миллиона киловатт, а
30-метровый подпор, равный куйбышевскому, по-
зволил накопить 31 кубокилометр воды.
Песенные
Жигули,
удивительно
выросшие
среди рав-
нины, гордо
украсили
великую ре-
ку, а теперь
и крупней-
шее ее водо-
хранилище
распространился на 350 километров, а в водоеме
скопилось почти 13 кубокилометров воды.
Ниже Балакова Волгу по правому берегу
сопровождают белогорья. У начала Змеевых гор с
их обильными запасами белого мела видны трубы
цементных заводов Вольска. Сюда уже доходит
верхний плес следующего водохранилища —
Волгоградского, залившего более 3100 квадрат-
ных километров. Длиной (540 километров) оно
ненамного уступает Куйбышевскому. На обоих
его берегах расположились визави города Сара-
тов и Энгельс (подчеркнем, что Саратов стоит на
берегу не Саратовского, а Волгоградского водо-
хранилища!).
Все ту же Приволжскую возвышенность право-
бережья украшают выступающие севернее Камы-
шина каменные останцы — столбичи. До подто-
пления зеркало реки пересекало тут нулевую
отметку — уровень Мирового океана, посколь-
ку поверхность Каспия лежит ниже этого нуля.
А когда-то примерно здесь же заканчивался
проникавший вверх по Волге залив Хвалынского
моря —одного из предшественников Каспия.
Ниже плотины, на правом берегу Волги,
высятся главные рубежи и мемориалы Сталин-
градской битвы во главе со скорбно-победным
архитектурно-скульптурным комплексом, преоб-
разившим ландшафт Мамаева кургана. На 70 ки-
лометров вытянут вдоль реки сам Волгоград, вели-
чаво восставший из руин, озелененный и благо-
устроенный город-победитель.
В сущности, только миновав Волгоградскую
ГЭС, Волга как река сохранила первоначальный
облик, чего не скажешь о берегах — у Волгограда
они завоеваны могучей индустрией, а чуть южнее
«осложнены» входом в Волго-Донской канал с его
шлюзами. Ниже Волгограда у Волги нет притоков,
поэтому расход воды в реке к устью и раньше не
рос, а уменьшался. Теперь снижению водности со
своей стороны «помогают» водохранилища —
сколько воды испаряется с 20 тысяч квадратных
километров их поверхности!
В нижнем течении река поворачивает на юго-
восток — напрямик к Астрахани и Каспию. Сразу
же за плотиной гидростанции в низком Заволжье
она начинает дробиться на рукава. Прежде других
46	от Волги отчленяется ее длиннейший (520 киломе-
тров!) левый рукав Ахтуба, он замыкает с востока
Волго-Ахтубинскую пойму шириной до 40 кило-
метров. Это щедро орошенный зеленый оазис
среди буровато-серых полупустынь.
Тут намеревались соорудить последнюю сту-
пень волжского каскада — Нижне-Волжскую
Еще Петр 1
пытался
«повязать»
Волгу с До-
ном. Теперь
Волго-Дон-
ское меж-
дуречье про-
резано ка-
налом; это
выход из
Волги в
Азовское
и Черное
моря
ГЭС. Ее плотина подпрудила бы реку, затопив
долину даже выше Волгограда. Под воду ушли бы
ценнейшие земли поймы, поскольку их изоляция
дамбами была сочтена слишком дорогой. Учтя это,
проект нижней ступени каскада отвергли.
О Понизовье — дельте Волги и ее гордости —
Астраханском заповеднике речь пойдет при обзоре
Прикаспийской низменности. Упомянем здесь
только о водных артериях дельты — на их благо-
получии отрицательно сказались и уменьшение
волжского стока, и понижение уровня Каспия.
Поэтому и судоходство, и рыбное хозяйство, и
живая природа заповедника заинтересованы в
мероприятиях, упорядочивающих режим дельты:
важно было бы по-хозяйски регулировать сток,
перераспределяя его поочередно между различ-
ными рукавами реки.
Астрахань — главный выходной и перевалоч-
ный порт Волги — встала со своим кремлем на
дельтовых островах в 75—85 километрах от моря,
но она уже живет с Каспием одной жизнью, прини-
мая морские суда. А многочисленные валы и
дамбы не дают городу превратиться в «азиатскую
Венецию».
Великие реки Сибири и Дальнего Востока. Четыре
реки-великана — Лена, Енисей и Обь с Ирты-
шем — катят свои воды на север по просторам
Сибири. Длина Оби, если отсчитывать ее не от сли-
яния Бии с Катунью, а вместе с притоком —
Иртышом (он сам длиннее 4 тысяч километров),
превышает 5%, а Большой Оби (с Обской
губой) — даже 6 тысяч километров. Получается,
что длиннейшая река в СССР не Лена, а водоток
Иртыш — Обь. Но тогда мало уступит Оби и Ени-
сей. Измерим его не от истоков главной реки, а от
верховьев Селенги, включив сюда и попутную
часть проточного Байкала и всю Ангару. Длина
этого Большого Енисея тоже окажется больше
5 У2 тысячи километров. Значит, примерно равны
великим рекам Сибири такие гиганты Азии, как
Янцзы, Хуанхэ, Меконг, да и Амур, если считать
его длину с Аргунью и Керуленом, а в Африке —
Конго и Нигер. Только три реки в мире длиннее
наших сибирских: Нил (вместе с притоком Кагерой
достигающий 6671 километра), Миссисипи, тоже
«большая» (от истока Миссури — 6420), а Ама-
зонка, если считать ее длину от истока Укаяли,
даже свыше 7000 километров.
У каждого из наших великанов свое лицо, но
немало у них и общих признаков. Все они текут в
холодные широты из более южных, где раньше
теплеет и позже холодает. Поэтому у них в верхних
течениях короче ледостав. На всех реках грохочут
весенние ледоходы, но льдины, движущиеся с вер-
ховьев, наталкиваются на еще не вскрывшийся
ледяной панцирь нижних плесов; возникают чудо-
вищные заторы и поздневесенние наводнения.
Летом по рекам прокатываются дождевые павод-
ки. Зимой сток наинизший, менее глубокие их при-
токи промерзают додна, а излияния воды на поверх-
ность льда образуют наледи. Роскошные траво-
стои на поймах — подлинные кладовые кормов.
Великое сокровище сибирских рек — крупные
запасы гидроэнергии. На разных стадиях сооруже-
ния находятся каскады гидроэлектростанций на
Енисее и Ангаре, на Оби и Иртыше, в перспективе
возможно возникновение и Ленского каскада. Уже
созданы крупнейшие в мире станции во главе с
Саяно-Шушенской на Енисее.
Первенство по водности держит Енисей — за
год он сбрасывает в море около 600 кубокиломе-
тров воды; чуть меньше 500 кубокилометров несет
Лена. Это почти два годовых стока Волги. Скром-
нее водность Оби: текущий из сухих степей Иртыш
доносит ей всего 90 кубов, плохо отдают воду
болота Васюганья, так что в итоге река сбрасывает
в море немногим меньше 400 кубокилометров
воды. Впрочем, и это равно полутора Волгам!
Реки Сибири — транспортные артерии, судо-
ходные и лесосплавные. Они послужили и путями
проникновения сюда русских землепроходцев, ко-
гда страна была вовсе бездорожна. Замерзая на
зиму, реки обеспечивают «вторую навигацию»,
служат снежно-ледовыми трассами — зимника-
ми, то есть санными и автомобильными дорогами.
К устьям рек подходят морские суда, а по Енисею
они поднимаются вплоть до Игарки. Это помогает
снабжать обширный север Сибири и вывозить его
продукцию — лес, руды, меха, а теперь и нефть.
47
Обилие сибирской рыбы порождало легенды, и
не зря. Сибирь горда своими лососевыми —
нельмой, тайменем, к ним близок и хариус,
числившийся раньше лососевидным. К особой
группе семейства лососевых зоологами отнесены
сиги, среди них, естественно, и сиг обыкновенный.
Но другие виды этого же рода известны под
собственными названиями — ряпушка, муксун,
омуль, чир, сырок (пелядь). Поэтому, чтобы не
путать их с другими лососевыми, в рыбном хозяй-
стве принято говорить о сиговых как особой
группе рыб. На одну только Обь приходится треть
их улова в нашей стране.
Существовать в реках Сибири рыбе не легко.
Пути к нерестилищам измеряются тысячами кило-
метров, сроки активной жизнедеятельности сме-
хотворно коротки, жизненные процессы затормо-
жены. Икра сиговых, откладываемая не ежегод-
но, развивается 7—8 месяцев. Нельма в Лене
достигает зрелости к 7—12 годам (а ее родствен-
ница в Волге — белорыбица всего к 5—7 годам).
Поэтому большой ущерб наносит вылов несозрев-
ших рыб. Для восстановления подорванного вос-
производства нужны сроки намного большие, чем
на западе.
Обь — главная артерия Западно-Сибирской
равнины, но «уроженка» Алтая. Ледники его
высочайшей вершины питают левую составля-
ющую Оби — реку Катунь, а из прославленного
красотой Телецкого озера вытекает правая —
Бия. Рожденная слиянием этих стремительных
рек у выхода из гор, Обь течет между степными
увалами Приобского плато — здесь в ее воды гля-
дится город Барнаул — центр хлебного Алтай-
ского края и важный промышленный узел.
На крутом повороте у городка Камень-на-Оби
река пересекает каменистые выходы отрогов
Салаирского кряжа. Такой же подземный порог
был использован в качестве створа для плотины
Новосибирской ГЭС. Поднятая на 20 метров Обь
затопила долину на 200 километров, образовав
Новосибирское водохранилище. Площадь «Об-
ского моря» превышает 1 тысячу квадратных
километров, а объем немного не достигает 9 ку-
бокилометров. Гидростанция имеет мощность
400 тысяч киловатт, а пригородный водоем стал
любимым местом отдыха новосибирцев. На его
берегах с комфортом расположился городок Си-
бирского отделения Академии наук.
У одного из малозаметных сужений на пересе-
чении Оби с выходами складок все того же Сала-
ирского кряжа удобнее всего было построить
большой мост. Когда-то писатель Гарин-Михай-
ловский, он же инженер, строивший приобский
участок Транссибирской магистрали, именно здесь
выбрал место для моста, что и предопределило
возникновение города Новосибирска. Величавая
гладь реки — ныне лучшее украшение крупней-
шего промышленного, культурного и научного
центра Сибири.
Ниже устья Томи Обь устремляется в тайгу. Ее
широкая долина' разделяет бескрайние болота
Васюганья и Нарымского края. На десятки кило-
метров раскинулась плоская пойма, ежегодно на
месяцы заливаемая. Ни одна река Сибири не знает
таких разливов — при высокой воде они захваты-
вают даже междуречные пространства Васюганья.
Вскоре Обь вступает в «нефтегазоносную дер-
жаву». Первый ее вестник — молодой «нефте-
град» Стрежевой числится еще по Томской обла-
сти, а за ним начинается царство тюменских
нефтепромыслов — Нижневартовск, Мегион,
Сургут. На левом рукаве реки — на Юганской
Оби вырос Нефтеюганск. Это лишь главные
имена новых центров западносибирской нефтедо-
бычи, за считанные годы преобразившей лицо
реки. Вышки, качалки, видные прямо с воды,
нефтепроводы и нефтеналивные суда — все это
радующие глаз приметы сегодняшней Оби. Но
есть и другие.
Горючее, безвестно таившееся в недрах,
вырвалось на свет, но не все было готово к его
приему и транспортировке. Вот почему появились
сизые разводы на воде. Пришлось резко усилить
заботы о том, как предотвращать ее загрязнение.
Юганский рукав сопровождает главную Обь от
Сургута до устья Иртыша. Здесь, у Ханты-Ман-
сийска, правый берег повышается и даже стано-
вится обрывистым, а левый остается низким — в
половодье он бывает залит на ширину до полу-
сотни километров.
На последних 450 километрах течения снова
видны два рукава — Большая и Малая Обь, спле-
тенные между собой лабиринтом проток. Слева к
ним примыкает Березовский газоносный район.
У Салехарда рукава сливаются, и объединенная
Обь достигает 20 километров ширины и 40 метров
глубины. Вскоре, однако, она снова разделяется,
теперь уже на дельтовые протоки. Длиннейшая из
них — Надымская Обь шириной 30 километров.
Большим Жерлом она открыта к изголовью
Обской губы. Ямальские и тазовские тундры ее
побережий газоносны.
Все чаще и больше пишут об Оби в связи с
судьбами «третьего Баку» литераторы. Растет
внимание к Оби с Иртышем и в ходе дискуссий о
их предстоящих реконструкциях. Есть проекты
продолжать сооружение каскада плотин и водо-
хранилищ в интересах энергетики и мелиораций.
Водохранилища верхнего течения дадут воду
полям Алтайского края, могут даже «долить»
Иртыш, чтобы помочь ему орошать сухую Кулун-
ду. Реконструкция Средней Оби, напротив, потре-
бует осушения местности, но с оглядкой: пере-
осушка может привести к самовозгоранию гран-
диозных торфяников, а для нефтегазоносного бас-
сейна это совсем недопустимо.
О многократно возникавших замыслах перели-
вать обь-иртышскую воду в Среднюю Азию еще
пойдет речь впереди.
Енисей — многоводнейшая из сибирских
рек, великий транспортный путь, который у реч-
ников нередко упоминается и просто как Путь —
имя собственное, написанное с заглавной буквы.
Широко в ходу и другие, ставшие уже хрестома-
тийными, титулы реки — «ось Сибири», «брат
48	океана». Исполин прославлен писателями и живо-
писцами так, что в популярности своей уступит
теперь разве только одной Волге.
Художник Суриков, родившийся на его бере-
гах, предпочитал их красоту «Альпам швейцар-
ским и итальянским». Чехов на своем долгом пути
на Сахалин был поражен величием самой реки и
ленный район Норильска, рос и развивался Крас-
ноярск.
Енисей пьет воду с круч Саяно-Тувинского
нагорья двумя главными истоками. У них — у
Большого и Малого Енисеев — есть еще и тувин-
ские имена: Бий-Хем и Ка-Хем. Посередине
Тувинской котловины истоки сливаются, образуя
Так изобра-
зил люби-
мую Обь
новосибир-
ский живо-
писец
И. В. Титков
ее гористого правобережья — оно действительно
впечатляет после монотонности Западно-Сибир-
ской равнины. Именно Чехову принадлежат про-
роческие слова о будущем этого еще совсем
дикого в те годы великана:
«Я не видел реки великолепнее Енисея...
Могучий, неистовый богатырь, который не знает,
куда девать свои силы и свою молодость».
«На Енисее... жизнь началась стоном, а кон-
чится удалью, какая нам и не снилась».
«Я стоял и думал: какая полная, умная и смелая
жизнь осветит со временем эти берега...»
Эпический портрет Енисея встает со страниц
повествований Виктора Астафьева. Трудно выде-
лить отдельные цитаты, но если писать о природе
Енисея целый том, то не одну главу захочется от-
дать в нем астафьевским текстам — настолько они
при всей их прежде всего человечности картинны
и природоведчески зорки.
Енисей первым из сибирских рек был впряжен
в транспортную работу, связав Сибирь с морями и
океанами мира. Уже с 70-х годов XIX века к его
низовьям по северным морям устремлялись ка-
раваны иностранных судов в составе Карских
экспедиций. В советское время эти плавания
стали систематическими, В годы довоенных пя-
тилеток родились Игарка, Дудинка и промыш-
направляющийся к западу Верхний Енисей —
Улуг-Хем.
Особое имя у этого широтного отрезка реки не
случайность. Нижележащая часть течения Енисея
находится за ущельем со страшными стремнинами
и порогами, через которые не всякий лоцман отва-
живался спускать плоты и баржи, вот Верхний
Енисей и воспринимался как отдельная изолиро-
ванная река.
Как же возникло такое ущелье? Приняв слева
бурный Хемчик, Верхний Енисей круто поворачи-
вает на север, где на его пути встают горные
барьеры Саян. И происходит трудновообразимое:
река не огибает препятствий, а пропарывает их
насквозь. Енисей раскроил до самых подошв
целую горную страну, поднимавшуюся на его пути
миллионы лет, — река была старше этих гор и
успевала перепиливать росшую преграду. Сужен-
ный до сотни метров неукротимый поток, клокоча
на каменистых шиверах, мчался между скальными
берегами, достигая в паводки на стремнинах 5—7
и даже И метров в секунду! Эти пороги —
природный феномен, достойный не меньшей
известности, чем всенародно популярные дне-
провские, но фактически «саянская труба» Енисея
долго оставалась мало кому известной.
Пожалуй, лучшее из известных изображений
49
этой горной теснины оставил нам живописец
Ромас; его картину «Енисей. Прорыв через
Саяны» можно видеть в одном из залов Музея
землеведения Московского университета.
Сама природа словно предназначила эту горло-
вину для создания в ней плотины и водохранили-
ща. Узость долины и крутизна падения ложа
ховье водохранилища, вытянутого почти на 400
километров, проникло в Минусинскую котловину.
Объем его — более 73 кубокилометров — в два
с лишним раза превышает емкости Саяно-
Шушенского или Волгоградского, а площадь
равна полутора акваториям Куйбышевского во-
дохранилища. Высота плотины, выросшей у древ-
Прорыв
Енисея
через Саяны.
Такой запе-
чатлел ени-
сейскую
«трубу» до
начала
строитель-
ства Саяно-
Шушенской
ГЭС живо-
писец
Я. Д. Ромас
позволили получить огромный напор (220 метров)
при минимальном затоплении берегов. Именно
здесь воздвигнута крупнейшая в мире Саяно-
Шушенская гидроэлектростанция мощностью
6,4 миллиона киловатт. Ее плотина поднялась на
236 метров — это лишь на 3 метра ниже высот-
ного здания университета. А в «саянской трубе»
возникло одно из красивейших водохранилищ в
мире. Емкость его, превышающая 31 кубокило-
метр, обязана прежде всего глубине и длине, а не
ширине водоема, которая в теснине минимальна и
увеличивается только на юге, выше входа в уще-
лье.
Ниже плотины Енисей становится судоходным.
Здесь вырос молодой Саяногорск, который будет
тратить часть саянской электроэнергии на получе-
ние алюминия. В 20 километрах ниже плотины-
великана возникает более скромная Майнская
плотина с гидростанцией «всего» на 350 тысяч
киловатт. У нее роль вспомогательного регуля-
тора стока и энергопитания.
Река пересекает плодородную Минусинскую
котловину. В ее пределах и с парохода на пути из
Красноярска, и во время ссылки в Шушенском
красотой Енисея любовался Ленин: в одном из
писем он писал, что берега Енисея напоминают
ему не то Жигули, не то Швейцарию. Мемориаль-
ный заповедник «Сибирская ссылка В. И. Лени-
на» включает помимо исторических зданий бли-
жайшие окрестности села.
Между растущими промышленными центра-
ми — Минусинском и столицей Хакасии Абака-
ном реку пересекла Южно-Сибирская железнодо-
рожная магистраль. Ниже Минусинской котло-
вины Енисей вновь устремлялся в суженную доли-
ну, которая разделяет отроги Восточного Саяна и
Кузнецкого Алатау. Эта долина теперь затоплена
водами следующей ступени каскада — ее подпру-
дила плотина гигантской Красноярской ГЭС. Вер-
него утеса Монах на месте былого порога Шуми-
хи, превышает 100 метров. Мощность станции
уступает только Саяно-Шушенской и достигает
6 миллионов киловатт.
У плотины вместо лестницы шлюзов сооружен
наклонный канал, по которому, как на лифте, под-
нимают и спускают судовоз — целый бассейн с
находящимся в нем на плаву судном. Это быстрее,
чем шлюзование (а пассажиров для безопасности
перевозят вдоль канала автобусами).
Город строителей ГЭС по праву назван Дивно-
горском, и это не от излишней восторженности.
Берега Енисея в местах прорыва реки через око-
нечности Саяна и до строительства станции зва-
лись Дивногорьем — горы тут выглядели и
впрямь дивно. В ребристых обрывах скал обна-
жены круто поставленные пласты, а каждое ребро
в свою очередь распадается на шеренги острых
зубцов-обелисков: словно копьеносное войско
ощетинилось на страже величавых вод.
Отроги Восточного Саяна и выступающие над
ними вычурно-фигурные сиенитовые утесы —
Столбы вписались в пейзаж Красноярска — еще
одного перекрестка великих путей, водного и
железнодорожного. Город возник на высоких тер-
расах левого берега, а затем переплеснулся и на
гористый правый.
Отсюда Енисей течет в общем на север — это
предопределено крупным тектоническим швом
между опущенной Западно-Сибирской плитой и
приподнятой на востоке Сибирской платформой.
Между устьями Кана и Подкаменной Тунгуски на
протяжении свыше 600 километров правобережье
реки образовано кручами Енисейского кряжа,
которые лишь в одном месте прерываются, чтобы
дать выход Ангаре. Но и левый берег вплоть до
устья Ангары высок, так что единый, не дробя-
щийся на рукава Енисей мчит свои воды еще в
одной крутосклонной «трубе». Ширина его тут —
километр-полтора, гористые мысы — быки сужи-
вают его у Казачинского порога до полукиломе-
тра, фарватер же местами стеснен подводными
камнями до 70 метров — не разминуться встреч-
ным теплоходам. Лоцманские суденышки —
т у э р ы проводят их тут на буксире.
В устье многоводной Ангары, когда оно
по ней идут баржи с лесом, именуемые возами, для
перегрузки его на морские суда, а для снабжения
Севера предназначены нефтепродукты и машины,
хлеб и промышленные товары; вверх движутся
норильская руда, меха. Гордо выглядят пассажир-
ские теплоходы, в числе которых есть и специаль-
ные туристские.
Саяно-Шу-
шенская
ГЭС ночью
мелело в дни заполнения Братского водохранили-
ща, в самом русле было обнаружено огромное
рудное тело — богатейшее месторождение свин-
цового блеска. Пришлось скорректировать проект
каскада и предусмотреть систему дамб и откачек,
чтобы не затоплять такого сокровища водами
Среднеенисейского водохранилища. На противо-
положном низком берегу — в районах Лесоси-
бирска и Енисейска — сосредоточилась мощная
деревообрабатывающая промышленность.
В период навигации река кипит жизнью. Вниз
Подпоенный ангарской водой Енисей распла-
стывает свою гладь уже на километры, но впереди
его ждет еще одно сужение. У северной оконеч-
ности Енисейского кряжа река крутым коленом
пересекает его погружающиеся структуры попе-
рек. Обрывистые красно-коричневые щеки стес-
няют русло, сближаясь почти до километра. Здесь
шумел Осиновский порог, ныне взорванный, но
быстрина уцелела и хорошо отмечает удобное
место створа еще одной будущей плотины каска-
да — могучей Осиновской ГЭС.
Ниже этого колена Енисей устремляется к
Туруханску (к устью Нижней Тунгуски), к графит-
ной Курейке и лесопромышленной Игарке, при-
нимающей океанские суда. Сюда поднимаются
«все флаги» за сибирским лесом. Океан напоми-
нает о себе и приливами, проникающими в низо-
вье реки. Чуть подсоленной становится речная
ские острова дробят реку на множество рукавов.
За первым полуморским расширением зеркало
его сужается в виде горла, а близ устья Гольчихи
река в последний раз течет в обрывистых щеках.
Здесь устьевой разлив переходит в изголовье ее
морского эстуария — Енисейского залива.
Лена — следующая река-великан, пока из
Краснояр-
ское водо-
хранилище
вода. Не исключено, что близ Игарки когда-
нибудь встанет плотина самой нижней ступени
каскада енисейских гидростанций.
Позади тайга и редколесья, за полярным кру-
гом, у Ермакова, кончаются последние елочки,
быстро минуем и лесотундру с кудрявыми ивняка-
ми. На обоих берегах воцаряется тундра. Послед-
ний оазис культурного ландшафта — Дудинка,
выходной порт Норильского руднопромышленно-
го района и центр Таймырского автономного
округа.
Вот как описал приустьевую часть реки Савва
Кожевников:
«Около Лазоревых островов Енисей размах-
нулся на целых 10 километров, а за Усть-Портом
приобрел, в сущности, полуморской характер. Рас-
сказывают, что порой Енисей здесь так разгулива-
ется, что маленьким судам опасно появляться. За
мысом Сопочная Карга не видно берегов. Здесь
уже полновластно действуют законы моря с его
горько-соленой водой, приливами и отливами».
Однако и предустьевая часть Енисея разнооб-
разна. У него есть дельта — несчетные Брехов-
больших сибирских наименее освоенная. Но и
сегодня это важнейшая водная артерия всего вос-
тока Сибири, главная нить, связывающая Якутию
через БАМ с Транссибирской магистралью, а
через приустьевой порт Тикси — с Северным
морским путем. Зимой Лена используется как сан-
ная трасса, хотя двигаться тут и нелегко из-за час-
тых наледей.
Лена и ее многоводные притоки — Витим,
Олёкма, Алдан, Вилюй — в свое время способ-
ствовали быстрому проникновению русских зе-
млепроходцев на восток континента. По ней дви-
гались к золотоносным районам, по ней же везли
политических ссыльных...
Какой строитель «запроектировал» долину
Лены в ее крупнейших чертах, задал ей конфигу-
рацию с такими дугами и изломами направлений,
предопределил размеры — ширину и глубину?
Обь с Иртышом и Енисей текут с высоких гор по
равнинам Севера, где почти не знаются с горами.
Ленскую долину хребты подпирают с востока на
большей части ее длины. Река унаследовала
весьма древние понижения рельефа, существо-
52
вавшие на востоке Сибири. Так, своим верхним
течением она дренировала поверхность Ангаро-
Ленского прогиба, в средней части использовала
преемницу Вилюйской впадины недр — Цен-
тральноякутскую низменность, а направление ги-
гантской дуги нижней Лены было предначертано
длительным прогибанием поверхности вдоль под-
ножий Верхоянских гор.
В отличие от Оби с Иртышем и Енисея Лену не
поят ни ледники Алтая, ни снежники Саян. Она
рождается из бурных ручьев в умеренно высоких
горах. По странной игре природы исток Лены ока-
зался отделен всего 7 километрами от берега
Байкала, но изолирован от него барьером Бай-
кальского хребта. Перевалить с Байкала к истоку
великой реки — сюжет, привлекающий сюда
множество туристов.
В верховьях Лена — заурядная горная речка.
Лишь с выходом в полосу Ангаро-Ленского про-
гиба она становится его стержневой артерией,
судоходной от Качуга для мелких, а от Осетро-
ва — для судов любого размера. Именно поэтому
в Осетрове уже давно рос важнейший для Лены
порт, к которому через Братск из Тайшета в пер-
вую очередь было подведено западное звено
Байкало-Амурской магистрали. С продолжением
ее на восток город Усть-Кут с портом Осетрово и
железнодорожной станцией по имени Лена пре-
вратились в важнейший транспортный перекре-
сток Сибири, равный по значению новосибир-
скому и красноярскому.
На всем протяжении от истока до устья русло
Лены проложено в мерзлых грунтах. При мало-
снежье якутских зим тонкая пелена снега к весне
нередко испаряется, не успев растаять, и тогда
Лена сверкает извивами ледяных лезвий на фоне
темной земли.
Незабываемы плавание по Лене и даже пролет
над ней — охватываешь непомерную ширину реки
и долины, прихотливые сочетания излучин с
капризно-сложным рельефом.
Ниже Осетрова река минует село Марково,
ставшее сенсационно известным, когда тут была
добыта древнейшая (кембрийского возраста)
нефть. Эффектны извилистые ущелья, которыми
Лена расчленила края плоскогорий. Перед Кирен-
ском кажется, что река течет в горах. Ниже устья
Киренги она катит свои воды среди серо-желтых и
красновато-коричневых обрывов с замысловаты-
ми фигурами выветривания. Щеки в сужениях
долины украшены шпилями и башнями. Подно-
жия Северо-Байкальского и Патомского нагорий
рассечены золотоносным Витимом. Как темпера-
ментен предустьевой извив, которым эта река рва-
нулась к выгнутой Лене!
Ниже городка Ленска, от которого уходит авто-
магистраль в «алмазную Якутию» — к Мирному и
Чернышевскому, Лена пропилила окраину Патом-
ского нагорья и образовала еще ряд желто-ржа-
вых стен с зеркальными отвесами и вертикаль-
ными «каменными досками». Особенно эф-
фектны берега ниже устья Олёкмы, где долина
углубилась в напластования плитчатых известня-
ков и доломитов нижнекембрийского возраста.
Они залегают горизонтально, и это помогает им
сопровождать реку на протяжении сотен киломе-
тров. Желтые и коричневые обрывы расчленены
на призматические утесы — бастионы, обелиски.
Это один из самых феноменальных районов
такого рода в мире, прямой соперник останцов
Саксонской Швейцарии и американского Колора-
до — знаменитые Ленские Столбы.
Как только Лена вступает на низменную рав-
нину Внутренней Якутии, столбы и щеки исчеза-
ют. По пойме, распластавшейся на десяток кило-
метров и заливаемой паводками высотой до
10 метров, река дробится на рукава — разбои.
По надпойменной террасе левого берега про-
стерся Якутск — столица Якутии.
Ниже река блуждает по широкой плоской
долине, раздавшейся в стороны до 20—30 киломе-
тров. За полярным кругом редкостойная тайга
сменяется лесотундрой. Ленские низовья, как и
енисейские, удивляют предустьевым сужени-
ем — тут его образуют справа северная оконеч-
ность Верхоянской горной дуги, а слева — низко-
горный кряж Чекановского. Река вновь сосредо-
точивается в едином русле — трубе, сужаясь до
2 километров. Кончаются последние перелески.
Взгляд привлекают розово-серые горы, ощети-
ненные зубцами и еще одной «порцией» столбов.
В гигантской дельте река ветвится более чем на
800 проток. По площади — свыше 30 тысяч ква-
дратных километров — это самая обширная
дельта страны, вдвое больше волжской. Свыше
тысячи островов наращиваются тут чудовищными
выносами песка и глины. Близ устья Быковой про-
токи вырос упомянутый арктический порт Тикси.
Огромен энергетический потенциал Лены —-
он не меньше енисейского. Есть возможности для
создания и здесь грандиозного каскада гидростан-
ций. Его первую ступень удобно создать выше
Усть-Кута, но это прежде всего для поддержания
нужных глубин и регулирования стока реки на
мелководьях, которые еще встречаются между
Осетровом и Киренском. А как соблазнительны
створы у Ленска, где река огибает Патомское
нагорье, выше Якутска, у выхода ее из щек и,
наконец, на Булкурском сужении в низовьях.
Здесь, на Нижне-Ленской ГЭС, можно получить
небывалую мощность — до 20 миллионов кило-
ватт, но такая перспектива еще очень далека. Ско-
рее осуществимы гидрокаскады на притоках
Лены — Витиме, Олёкме, Алдане. ГЭС на
Вилюе уже действует.
Амур — главная водная магистраль Даль-
него Востока и самая большая река тихоокеанской
покатости страны. Трудно сказать, какой из исто-
ков у него главный. Левая составляющая —
Шилка сама слагается из Ингоды и Онона в горах
Забайкалья, правая — Аргунь, протекающая до
слияния с Шилкой по Государственной границе,
начинается под именем Хайлар далеко за преде-
лами нашей страны со склонов Большого Хинга-
на. Да и значительная часть правобережья
собственно Амура лежит за рубежом — в Северо-
53	Восточном Китае (в Маньчжурии), где его назы-
вают рекой Черной и рекой Черного Дракона
(Хэйхэ и Хэйлунцзян).
Из-за муссонного климата с его дождливым
летом и морозной малоснежной зимой Амур не
похож на большинство наших рек. Весна сухая и
холодная, остатки скудных снегов не тают, а испа-
(в мае). Весенний ледоход величав и грозен. Льди-
ны, выброшенные на берега, нагромождаются
валами выше двухэтажных прибрежных зданий.
Удивительны здесь рыбы. Помимо обычных
для Сибири — сигов, налима — множество видов
специфических восточноазиатских: белый амур,
толстолобик, желтощек, верхогляд, китайский
Диковинна
природная
архитектура
у ленских
Столбов и
Щек
ряются, не из чего возникать весенним полово-
дьям. Зато от летних дождей он вздувается, надолго
поднимая уровень на 6—10, а иногда даже на
15 метров.
Но не эти муссонные наводнения оказываются
самыми грозными. Чаще максимум дождей, а с ним
и подъема вод бывает смещен на осень— время
тайфунов. Ураганы сопровождаются обильными,
внезапными и бурными ливнями, могут разра-
жаться в далеких верховьях любых притоков, а
вызванные ими паводки скатываются в Амур и
поднимают его уровень с поразительной быстро-
той. Разливы, как муссонные, так и тайфунные,
достигают в ширину десятков километров и прино-
сят немалый ущерб хозяйству.
Осенний ледоход и ледостав начинаются здесь
не с низовьев, как у больших рек Сибири, а с
верховьев. В Забайкалье морозы сковывают реки,
питающие Амур, уже на рубеже октября и ноября.
Сама река встает в ноябре, а ближе к устью — ив
декабре (климат в приморской части бассейна мяг-
че). Соответственно и вскрытие льда происходит
сначала в низовьях (в конце апреля), а затем выше
окунь. Некоторые из них акклиматизированы —
прижились в других реках и водоемах страны.
А водятся в Амуре и вовсе экзоты, представители
далекой индийской фауны — змееголов, касатка.
Есть и свои кровные уникумы-- наследники
дочетвертичной фауны: огромная калуга, родня
белуге, сом Солдатова, амурская щука. Вверх по
Амуру из морей ежегодно устремляются на нерест
лососевые, главные из них — кета, горбуша. Из
ста видов рыб, обитающих в Амуре, почти 20 энде-
мичны, то есть не встречаются нигде более в мире.
Есть и эндемичный род — амурский жерех. Рыбы
приспособились к особенностям муссонно-тайфун-
ного режима стока — многие мечут икру в толще
воды, а не на отмелях и мелководьях, где она
по1 иола бы при слишком резких колебаниях уров-
ня.
На верхнем участке течения Амур прорезает
узкой долиной северную оконечность гор Боль-
шого Хингана, а повернув на юго-восток, отделяет
кручи Амуро-Зейского плато от увалов Китай-
ского Приамурья. Здесь река образует исполин-
ские излучины, среди которых особенно известен
54
феноменальный Корсаковский кривун, где Амур
дважды описывает огромные, едва не замыкающи-
еся в окружность петли более чем 40-километро-
вой длины. У еще не прорванных шеек излучин
река приближается к соседним участкам своего же
течения на немногие сотни метров!
Подрезая подошву наклонной Зейско-Буреин-
ской равнины, Амур принимает слева многовод-
ные Зею и Бурею. В устье Зеи, вызывавшей до
создания плотины Зейской ГЭС большие наводне-
ния на левобережье, расположен второй по разме-
рам после Хабаровска город Приамурья — Благо-
вещенск.
Ниже устья Бурей Амур устремляется напере-
рез Хингано-Буреинским горам и пересекает их
сквозным крутосклонным ущельем — Хинганской
Трубой с лесистыми и утесистыми мысами. По
выходе из Трубы река широко разливается по
Среднеамурской низменности, дробясь на множе-
ство рукавов, и принимает справа мощные прито-
ки — Сунгари из Китая и Уссури, протекающую
на значительном отрезке по самой Государствен-
ной границе. Мутные воды Сунгари долго не сме-
шиваются с чистой водой Амура и текут в его русле
как бы самостоятельной бурой струей. Крутые
берега встречаются лишь там, где над низиной под-
нимаются, подобно островам, изолированные низ-
когорные кряжи.
Хабаровск — еще один из великих перекрест-
ков: Амур пересекается с трансконтинентальной
железнодорожной магистралью. Столица Приаму-
рья красуется на высоком правом берегу реки,
изрезанном крутыми балками. Город расположен
на острове, образованном рукавами Амура. Один
из них — Казакевичева протока, по которой линия
Государственной границы переходит с Амура на
Уссури. Эта протока — удивительное явление при-
роды, река с эпизодически переменным направле-
нием течения. При избытке в Амуре вода стекает
по протоке в Уссури, а при избытке в Уссури пово-
рачивает вспять — от устья этой реки в Амур,
навстречу его течению.
У северного выхода реки из Среднеамурской
низменности на ее берегах выросли молодые горо-
да — лесопильно-целлюлозный Амурск и самый
крупный промышленный центр нижнего Приаму-
рья — Комсомольск-на-Амуре, оказавшийся после
прокладки БАМа еще одним важнейшим тран-
спортным перекрестком. В нижнем течении до-
лина суживается при пересечении северных ветвей
Сихотэ-Алиня, берега тут гористы и обрывисты.
Против села Нижне-Тамбовского высятся огром-
ные, изваянные самой природой каменные фигу-
ры, словно статуи людей и зверей. Подобно лен-
ским и красноярским, эти утесы заслужили имя
Амурских Столбов. После Киселевского пере-
жима Амур пересекает две низменные озерно-
болотистые равнины, разделенные суженным до
2 километров Чаятынским каньоном. На равнинах
река блуждает по грандиозной пойме, дробясь на
множество рукавов-разбоев, сверкая тысячами
староречий, омывая архипелаги осередков. По
нижним 150 километрам реки со стороны моря
прокатываются приливо-отливные волны высотой
более 2 метров, периодически обращающие тече-
ние вспять.
Горы Сихотэ-Алинь сопровождают низовья
Амура справа. К северу они становятся все ниже и
по соседству с одним из расширений его долины
сходят на нет, уступая место плоскохолмистой сед-
ловине, занятой озерами Кизи (к северу от нее
снова поднимаются низкогорья, уже приустьевые).
Через это понижение Амур когда-то прокладывал
себе более короткий путь к Татарскому проливу.
Такой подсказкой природы в будущем можно
воспользоваться: если проложить здесь канал,
Амур получит выход в более глубокую и дольше не
замерзающую часть пролива.
За сотню километров перед устьем Амур резко
меняет продольное по отношению к горам направ-
ление, перерезает оконечность Сихотэ-Алиня по-
перек по еще одному понижению и впадает в
обширный пролив, именуемый Амурским лима-
ном.
Амур помнит многое из истории Дальнего Вос-
тока. В 1643 году на его берега вышли и сплыли к
морю землепроходцы Пояркова, в 50-х годах того
же столетия здесь ставил и оборонял первые
острожки Хабаров «со товарищи». Увы, позже
надолго укоренилась легенда, что река якобы теря-
ется в мелководных лиманах, а следовательно, и
значение ее низовьев ничтожно. Только Невель-
ской в 1849 году вторично открыл устье Амура.
Десятилетиями шел приток русских и украин-
ских переселенцев к «Амуру-батюшке», длилась
беспокойная и нелегкая приграничная жизнь в
непривычном климате. Ощущалась огромность со-
седних просторов, ставших ареной трагедий «на
сопках Маньчжурии». В песне «Амурские волны»
звучали слова: «Величав Амур седой...» Помнит
Приамурье битвы гражданской войны — бои с
японскими оккупантами и белогвардейцами, пар-
тизанские схватки, былинные «волочаевские дни».
Амур не раз вдохновлял своей красой и мощью
мастеров искусства. Ему посвящены эпические
романы Задорнова, стихи Комарова, популярные
песни. Отсюда начались бои с Квантунской армией
японских оккупантов Маньчжурии в 1945 году.
Амур — река богатырской гидроэнергетиче-
ской мощи. Многие сужения ее долины — трубы,
пережимы — как бы самой природой подготовлен-
ные створы для плотин. Их каскад дал бы и энер-
гию, и гарантию предотвращения муссонно-тай-
фунных наводнений. Регулирование нужно и судо-
ходству: после разливов неуправляемая река так
перемещает мели и перекаты, что приходится
заново промерять фарватер. Плотины на одних
левых притоках проблемы не решают — в Амур
сбрасываются паводки из огромного правобереж-
ного бассейна Сунгари, подбавляют своей воды и
зарубежные левые притоки Уссури. Поэтому пол-
ное укрощение реки реально только в весьма да-
лекой перспективе. Сложным делом оказывается
даже обустройство навигационных знаков, требу-
ющих обновления после каждого крупного поло-
водья.
Вода вне рек и морей. О морях речь еще впереди.
Но и на суше помимо рек много других скоплений
воды — в озерах и болотах, в ледниках и подзем-
ных льдах, в недрах и вечномерзлых грунтах.
Озера — их у нас немногим меньше 3 мил-
лионов — тоже резервуар богатств: источник
пищевых продуктов, сырья и воды для промыш-
Наряду с озерами сточными, такими, как Бай-
кал, Ханка, Имандра, есть озера, лишенные оттока.
Их особенно много в сухих областях Внутреннего
Казахстана, в Кулундинской степи Западной Сиби-
ри. Бессточные озера, как правило, солоны.
Новым типом озер стали водохранилища,
создаваемые перед плотинами и водозаборными
Чуден Амур,
обрамлен-
ный низ ко-
го рными
кряжами
Хехцыр у
Хабаровска
ленности, судоходные трассы, регуляторы стока,
ценимые энергетиками, и вместе с тем озера красо-
ты, воспетые в легендах, будь то «священный
Байкал» или синие «морские очи» высокого-
рий.
Озера многолики по происхождению заполня-
емых ванн, по составу и режиму вод, по воздей-
ствию на остальные стороны природы. Одни озера
возникли в прогибах и провалах земной коры, дру-
гие — в просадочных воронках, карстовых и тер-
мокарстовых, третьи — в кратерах или перед
запрудами — лавовыми и обвальными, четвертые
отшнурованы от рек (старицы) или взморий (ла-
гуны). Казалось бы, в отличие от рек все это
водоемы со спокойной водой, но и они активно
ваяют и лепят рельеф — создают пластику дна и
берегов, обрывы и террасы, переполняют илами,
торфом, а то и солью свои котловины, превращая
их в заболоченные равнины, солончаки и даже
залежи солей. На Байкале хорошо видно, как
озеро способно умерять летнюю жару и смягчать
зимние холода, а Иссык-Куль — «плакатный»
пример того, как озеро увлажняет наветренные,
в данном случае восточные, берега испаряющейся
с его поверхности влагой. Озера — местообита-
ния множества водных растений и животных, в
их числе и промысловых рыб.
устройствами. Но помимо пользы они способны
вносить в природу и дисгармонию— разрушать
берега, поднимать со дна затопленные торфяники,
перерезать прибрежные дороги. В самих водоемах
начинают действовать те же процессы, которые
свойственны и естественным озерам — отложение
илов, зарастание. Иной раз такие процессы приоб-
ретают стихийный характер, и приходится прини-
мать меры по предотвращению их вредных послед-
ствий.
Важны в ландшафте и подземные воды,
хотя они и скрыты от глаз в невидимом мире недр.
Они пробиваются на дне рек костоломно-холод-
ными подводными ключами или выходят на по-
верхность ледяными родниками. Добываемые из
скважин или колодцев, эти воды утоляют нужды
быта, в пустынях помогают поливу полей и обвод-
нению пастбищ. Вымывая рыхлые пески и глины,
выщелачивая растворимые известняки и соли,
подземные воды образуют карстовые пустоты,
вызывают просадки поверхности. Уровень грун-
товых вод ощущают почвы. В полупустынях раз-
личия в близости грунтовых вод даже под влия-
нием микрорельефа создают пеструю мозаич-
ность в рисунке контуров почв и растительности.
При проходке горных выработок, например на
рудниках в районе Курской магнитной аномалии, и
56
В глазницах
чаш утаены,
Видны
глотки
голубизны
Здесь горы
видят:
их глаза —
Озер немая
бирюза
тоннелей, как это было на БАМе и у Севана, с
водами недр приходится бороться — в одних слу-
чаях откачивать их, сооружать водопонизительные
скважины, дренировать кровлю над продуктив-
ными пластами, применять замораживание, в дру-
гих — искусственно увеличивать объем подзем-
ных вод — закачивать и нагнетать воду в опреде
ленные горизонты. Такое «законтурное заводне-
ние» помогает, например, концентрировать ско-
пления нефти при ее разработке.
Многие подземные воды считаются минераль-
ными, хотя минерализованы они почти все — к
пресным относят только содержащие меньше
грамма солей в литре. Но бывают и крутоминера-
лизованные: если в них соли больше 50 граммов на
литр, их называют рассолами. Они обычны в соле-
носных напластованиях.
Подземные воды разнородны и разновозраст-
ны. Одни из них проникают в недра в результате
просачивания дождевых, талых, речных, озерных и
даже морских вод — это поступления, так сказать,
молодые, недавние. Но есть и древние воды, выде-
лившиеся из самих донных осадков в былых водо-
емах. Горячие воды в подвижных и вулканических
зонах поднимаются к поверхности из глубинных
этажей земной коры, иногда непосредственно из
остывающей магмы или из испускаемых ею газо-
вых струй. Тогда на поверхности бьют горячие
источники, гейзеры, фонтаны паров. На платфор-
мах преобладают пластовые воды, образующие
артезианские бассейны во впадинах; на древних
щитах и в горах типичны трещинные воды.
Запасы подземных вод исчисляются у нас
многими триллионами кубометров, из них 350 мил-
лиардов сочтены пригодными для использования.
Таким количеством воды можно оросить мил-
лионы гектаров пашни и обводнить необозримые
пространства пастбищ. Однако до сих пор мы ис-
пользуем лишь малую долю (порядка 5%) этих за-
пасов.
Но и такие запасы не безграничны. Они не
менее, чем воды наземные, нуждаются в охране,
бережном расходовании, защите от загрязнения.
Далеко не все запасы восполнимы. Воды, древние
по своему происхождению, могут оказаться и вовсе
исчерпанными, ибо сегодня уже не формируются.
Побываем теперь в мире холода и
твердой воды. Чем выше и ближе к Солнцу,
казалось бы, тем теплее? Но атмосферу нагревают
не столько прямые солнечные лучи, сколько
направленное им навстречу излучение тепла
поверхностью Земли, нагретой ими же. Именно
она — главный «отопитель» воздуха, и он ближе к
поверхности теплее, а в свободной атмосфере и
заодно с ней в горах — чем выше, тем холоднее. На
высотах простирается сфера холода.
Есть уровень — снеговая граница,
выше которого снег, выпадающий за холодное
время, не успевает стаять, перелетовывает, то есть
долеживает до следующей зимы в виде перелет-
ков, а оказавшись в избытке — навеянный в виде
сугробов или накопившийся при снежных обва-
лах, — смерзается в глетчерный лед. Со склонов и
по долинам пластичный лед стекает, образуя мед-
ленно движущиеся «реки льда»— ледники и
целые ледниковые покровы.
В южных горах снеговая граница поднимается
выше, чем в северных, а в Арктике спускается
даже к уровню моря. Ее высота зависит и от влаж-
ности климата. На хорошо увлажненном Запад-
ном Кавказе эта граница лежит на уровне
2700—2800 метров, то есть ниже, чем на более
сухом Восточном (3000—3200 метров). А в горах
Средней Азии, где еще суше, она поднимается до
4 и даже до 5 тысяч .метров.
Вечные снега покрывают своей пеленой высо-
когорья и районы арктических пустынь. На боль-
шей части страны снеговая мантия сезонна, и все
же снег и лед много значат для природы и хозяй-
ства. Таяние снегов питает вешние воды и влагу,
насыщающую поля, поэтому снегозадержание по-
могает повышать урожаи. А с избытками снега, с
заносами и лавинами приходится бороться: снего-
защитные ограды и древонасаждения ограждают
дороги, противолавинные навесы прикрывают ла-
виноопасные участки путей. Противолавинная
служба предотвращает скопление избытков снеж-
ных масс, грозящих обвалами.
Снежному покрову свойствен даже особый
рельеф — эфемерный, быстро меняющийся —
сугробы, заструги. Белизна снегов, отражающая
большую часть лучистого тепла, сама содействует
выхолаживанию воздуха. Вьюжные ветры, неся
колющие снежинки и льдинки, словно сжигают
почки на стволах, ограничивают развитие крон. Но
снег бывает и другом жизни: он, словно пушистый
белый мех, прикрывает собой грунт от лютых
морозов и ветров, и под этим пологом перезимовы-
вают низкорослые растения, пережидают суровую
зиму животные.
На меньших площадях распространен лед, но и
его влияние на природу очень значительно. О том,
как он помогает вытачивать и наращивать рельеф,
уже говорилось. Льды периодически сковывают
реки и водоемы, препятствуя судоходству, но кое-
где и помогают ездить по оцепеневшим рекам на
санях и автомобилях. Со льда легче бурить сква-
жины на дне водоемов.
Ледники — запасники влаги, надолго изыма-
емой из кругооборота. Как мощный источник
питания рек, они особенно важны для сухой Сред-
ней Азии. Крупных покровов материкового льда,
порциями снега здесь очень помогают снежные
обвалы. Обычные «альпийские» ледники с язы-
ками длиной порядка одного или немногих кило-
метров питаются снегами из пригребневых цирков,
хотя тоже не без участия лавин. Мелкие леднички
лежат только в цирках и не имеют выводных язы-
ков.
Лазурное
чудо может
прятаться
и в кратере
вулкана
Ледник
Федченко —
река льда
длиной 77
километров.
Моренные
щебни и ва-
луны ледни-
ков-прито-
ков влива-
ются вместе
с их льдом
в главную
«реку» и об-
разуют на ее
поверхности
многоряд-
ную средин-
ную морену
подобных антарктическому и гренландскому, у нас
нет, но более мелкие, «островные» шапки сканди-
навского типа все же встречаются на арктических
архипелагах. Ледники там перекрывают водораз-
делы, а от общих резервуаров снега и льда в
стороны спускаются щупальцами долинные языки.
Достигая моря и обламываясь, их концы рождают
плавучие ледяные острова и айсберги. Радиально
разметавшиеся языки льда спускаются и с вершин-
ных снежных шапок, нахлобученных на кавказ-
ские древневулканические конусы — Эльбрус и
Казбек.
Среди долинных ледников есть великаны и кар-
лики. Ледяные реки длиной в десятки километров
текут в горах Средней Азии. Питать их новыми
Мир горных снегов и льдов манит туристов,
альпинистов и лыжников. Как ни грозны тут ланд-
шафты, поражает величие и необъятность пано-
рам, театральная фантастика деталей — голубых
трещин на ледопадах, гротов, ледяных столов и
еще многих причуд природы.
Существует оледенение еще одного типа —
«подземное». Так называют вечную или многолет-
нюю мерзлоту. Она распространена на огром-
ных территориях северо-восточной половины
страны, хотя и намного ниже снеговой границы.
Мерзлота порождена суровостью климата, лю-
тыми морозами при малоснежных зимах. Грунты
промерзают так глубоко, что не успевают оттаять
за лето. Там, где мерзлота особенно мощна, в ней
58	могли сохраниться «запасы холода», накопленные
в еще более холодные периоды прошлого. Наличие
льда в грунте для мерзлоты не обязательно — «ле-
дяным» бывает и сухой, безводный грунт.
Мерзлые грунты — тяжелая гиря на природе и
хозяйстве. Воды, скапливающиеся над вечномерз-
лым слоем, заболачивают местность, возникают
ющую моховую «шубу», чтобы грунт начал таять,
проседать, кренить здания и рвать трубопроводы.
Наши строители научились справляться с мер-
злотой, показав это на примере новых городов —
Норильска, Мирного, при прокладке БАМа и запо-
лярных железных дорог. Мерзлоту укрощают,
повышая прогрев грунта — снимают с него мох
Даже такие
кручи Ужбы
не смущают
альпинистов,
дерзающих
ее покорить
просадки, оплывание и вспучивание поверхности.
Мерзлота — холодильник для почв и приземного
воздуха, она ограничивает глубину проникновения
корней в грунт, их водоснабжение и аэрацию.
Осложняется строительство зданий и дорог —
пучатся грунты, изливаются и намораживаются
наледи, перекашиваются фундаменты, приходится
усиливать их теплоизоляцию. Протаивать мерз-
лота способна не только в ответ на отопление зда-
ний: достаточно нарушить сложившееся природ-
ное равновесие, например снять теплоизолиру-
или зачерняют поверхность. Но мерзлота бывает и
другом — ее мощность и прочность полезны для
укрепления фундаментов построек, при сооруже-
нии подземных складов-холодильников. Чтобы ис-
пользовать эти ее свойства, усиливают отража-
тельную способность грунта, наращивают тепло-
изолирующий моховой слой.
На обширных пространствах севера Сибири
распространены подземные льды — это
тоже один из видов подземного оледенения. Их
толщи и клинья обнажаются в обрывах. Образо-
вание этих льдов еще недавно связывали с насле-
дием ледникового периода и поэтому называли их
«ископаемыми». Возможно, что местами они дей-
ствительно существуют непрерывно со времен
великого оледенения, но чаще лед в них разновоз-
растен — он подвержен ежегодному термиче-
скому растрескиванию. В морозобойные трещины
«Подземное
оледене-
ние» (вечная
мерзлота)
затекают талые воды, при очередных похолода-
ниях вмерзающие в эти трещины клиньями более
молодого льда. Эти льды так и называют жильно-
клиновидными.
Четырнадцать морей и три океана омывают вели-
кую морскую державу. В океаны открываются
выходы из 12 окраинных морей, окаймляющих
границы страны на протяжении многих тысяч
километров. Вместе с двумя замкнутыми морями-
озерами, Каспийским и Аральским, морей у нас 14.
Два океана омывают сушу непосредственно: Тихий
подступает к Камчатке и Курилам, а Северный
Ледовитый — к архипелагам советской Арктики.
Третий, Атлантический, океан касается наших
берегов лишь дальними заливами.
Моря — безграничный простор для транспорт-
ных трасс, вместилище богатейших ресурсов, но
прежде всего среда обитания живых организмов:
рыб, беспозвоночных, китообразных и ластоногих
(«морского зверя»). Конечно, моря —это важней-
ший поставщик рыбы, но в них ловят и крабов, и
морских моллюсков, добывают ценные морские
водоросли, которые идут в пищу или служат хими-
ческим сырьем. Из морской воды получают пова-
ренную и другие соли. На Кольском полуострове
действует первая у нас приливная электростан-
ция. На морском дне сосредоточены большие
запасы ценных руд. В недрах прибрежий заклю-
чены запасы нефти и горючего газа.
Моря, омывающие нашу страну, — часть
Мирового океана, значит, они подчинены и общим
закономерностям его режима. Естественно, что
северные моря холоднее южных. Но стройная
система течений, теплых и холодных, нередко
переносит разогретые воды в сторону севера, а
выстывшие — к югу. Это влияют общая циркуля-
ция атмосферы и порождаемые ею ветры. К на-
шим берегам проникают ответвления мощных
потоков теплых вод Северо-Атлантического тече-
ния и тихоокеанского Курбсио. К дальневосточ-
ным берегам льнут холодные течения, зимой под-
|	| Площадь распространения вечно-
мерзлых грунтов
_ Южная граница области, в которой
встречаются современные повторно-
жильные льды
----Южная граница распространения
ископаемых повторно-жильных льдов
—— Южная граница распространения вечно-
мерзлых грунтов в эпоху максимального
оледенения
—— Южная граница распространения вечно-
мерзлых грунтов в эпоху максимального
оледенения
гоняемые континентальным муссоном и круглый
год пополняемые холодными водами из глубин.
Потому так парадоксальны контрасты климата у
морей запада (юг Баренцева моря не замерзает и за
полярным кругом) и востока (Охотское море ледо-
вито, хотя его южная часть и простирается к крым-
ским широтам). В большинстве морей циркули-
руют местные течения — в их вращении против
часовой стрелки проявляется отклоняющая сила
вращения Земли.
Вода морей солона, но в разных местах по-раз-
ному. В среднем все моря и океаны мира содержат
у поверхности 35 граммов солей на литр воды (эта
единица солености именуется промилле, то
есть Уюоо, и обозначается' %0). К нашим побе-
режьям примыкают лишь опресненные части
Мирового океана. У берегов Сибири, куда впа-
дают могучие реки, соленость снижается до
25—30%о. Внутренние моря тоже опреснены при-
током речных вод: Белое — до 25%О, Черное —
до 16—18, а Балтийское — до 1—8%0. Некото-
рые заливы, не разбавляемые притоком речной
воды, имеют высокую соленость: азовский
Сиваш — до 170%о, а каспийский Кара-Богаз-
Гол до недавнего перекрытия его пролива — до
300%о. Это естественные опреснители морей,
безвозвратно отсасывающие у них и испаряющие
соленую воду. А реки, впадающие в моря, не
только опресняют, но и осолоняют их. Волга опре-
сняет только север Каспия, но для моря в целом и
она поставщик дополнительных солей.
Повинуясь ритмам полей тяготения Луны и
Солнца, по океанам вокруг всей планеты дважды в
сутки перемещаются волны двух приливов и двух
отливов. Их высота, в открытом море не превыша-
ющая метра, у берегов возрастает. В самые дале-
кие заливы океана — в Балтику и в Черное море
с Азовским приливы практически не проникают,
колебания уровня измеряются там считанными
сантиметрами. В ближайших же к океану заливах
приливная волна не угасает, а в сужениях даже воз-
растает. В Пенжинской и Гижигинской губах
60
Охотского моря разница между уровнями прилива
и отлива достигает почти 13 метров — это рекорд-
ное значение для наших морей и одно из самых
больших во всем Мировом океане (в американском
заливе Фанди—до 18 метров). Высокие приливы
знакомы и Белому морю — в Мезенской губе они
достигают 10 метров. В смежных морях часы насту-
На обрыви-
стом берегу
Яны клинья
подземного
льда срос-
лись в
сплошные
стены. Река
течет в ледо-
вом каньоне,
а на скром-
ном слое
почвы ухит-
ряются уко-
рениться и
выжить чах-
лые листвен-
ницы
пления приливов и отливов могут не совпадать, и
тогда в проливах между ними возникают стреми-
тельные приливо-отливные течения. Такие перели-
вания вод особенно типичны для Курильских про-
ливов.
Море — колыбель жизни. Она здесь обильна,
красочна и разнообразна. У продуктивности морей
свои законы. Чтобы поддерживать и восстанавли-
вать в них биомассу, нужен систематический вынос
химических веществ с суши и из морских глубин к
поверхности. Вертикальные токи проявляются ин-
тенсивнее на стыках теплых и холодных течений,
что и характерно для высокопродуктивных дальне-
восточных и Баренцева морей. Перемешивание
вод помогает их «проветриванию» —аэрации.
В наших окраинных и внутренних морях число
видов в фауне уменьшается по сравнению с океан-
ским. Резко оскудевает фауна вод Атлантики по
направлению от Баренцева моря на восток и от
Северного моря к Балтийскому и его восточным
заливам. Уменьшается число видов к востоку и в
заливах Средиземного моря. Но это не означает
бедности водоемов жизнью. «Статистическая»
обедненность фауны Азовского моря еще недав-
но сочеталась с замечательно высокой его про-
дуктивностью, ибо и при малом числе видов воз-
можно выживание огромного количества особей.
Глядя на поверхность и берега морей, мы
видим лишь малую долю живого, в них обитаю-
щего. Но и то поражаемся мириадам птиц на
птичьих базарах и взморьях Арктики и Дальнего
Востока, поголовью котиков на лежбищах. Или,
просто купаясь в Азовском море, ощущаем, как
переполнили этот чуть посолоневший водоем не-
исчислимые полчища медуз, а ведь это ненасыт-
ный пищевой конкурент рыбам. Даже китов —
белух можно наблюдать целыми стаями в десят-
ки голов, когда они «играют» в Белом море —
их серебристые спины напоминают пенные ба-
рашки на гребнях волн.
И тем не менее живое в море нуждается в
защите — и от перепромысла, и от порчи среды
обитания. Уже обнадеживают результаты запре-
та на добычу дельфинов в Черном море и китов
в тихоокеанских водах, регулирования рыболов-
ства и промысла морского зверя.
Сказанное о морях помогла постичь современ-
ная наука, океанология, обобщившая все,/что
выведали о Мировом океане старая океанография
и новые отраслевые науки — физика, химия, ге-
ология и биология моря. Но сами моря — часть
ландшафта страны, а значит, подведомственны
и географии. Они дышат на сушу испарениями,
ветрами, холодят или подогревают ее морскими
течениями. И в то же время моря — мир красоты
и впечатляющего величия природы.
Сколько очарования вносят морские шири в
ландшафты прибрежий! Взгляд гостей на Черном
море радуют и бирюзовая гладь, и зеленая зыбь;
по-своему хороши серовато-белесые воды Бал-
тики и Белого моря, суровые накаты Охотского
и Берингова... Но величавы и штормовые моря,
грозные, чреватые бедами — смерчами, набегами
волн-цунами — детищами моретрясений...
Моря вдохновляли писателей и поэтов, ком-
позиторов и живописцев. Их произведения — не
просто морские пейзажи. Образ моря не раз
рождал и глубокие ассоциации вплоть до фило-
софских и социально-исторических. Пушкинское
«Прощай, свободная стихия» — не только картина
прибоя! Другого поэта восхищало:
Сколько силы благодатной
В этой шири необъятной,
В царственном просторе.
Рассказав, как могущество моря помогло ему
преодолеть душевный упадок, этот поэт, Петр
Вейнберг, написал:
А седые волны моря,
Пробужденью духа вторя
Откликом природы,
Все грозней вперед летели,
Все мощнее песню пели
Жизни и свободы.
Морю не раз посвящали свои строки Лермон-
тов и Тютчев, Бунин и Брюсов, Пастернак и
Сельвинский. В прозе певцами морей были: Чер-
61
ного — Паустовский, Белого — Пришвин. Еще
ждут воплощения в художественных образах, со-
измеримых с их красотой, моря Дальнего Вос-
тока.
Музыка... Тут не так просто отразить «кар-
тины» морей. Но разве не гимнами их величию
звучат «Моряки» Константина Вильбоа на слова
Языкова («Нелюдимо наше море»), «морские»
романсы Римского-Корсакова или его же «Песня
варяжского гостя» из оперы «Садко»? Она при-
ходит на память у мурманских прибрежий, где
так похоже «О скалы грозные дробятся с ревом
волны»... А сколько морского выразил в симфо-
нической поэме «Море» Чюрлёнис!
Наконец, живопись. Художники-маринисты —
поистине морепоклонники. В своих пейзажах-ма-
ринах нашел себя волшебник моря Айвазовский,
понимать северные моря в живописи научился
В. В. Мешков, а причудливые заливы Восточного
Крыма открыл миру своими акварелями Волошин.
У многих маринистов романтика моря неот-
рывна от поэзии флота, будь то батальные по-
лотна давнего Лагорио и недавнего Пузырькова,
песни о парусных регатах Калныня или кора-
бельные марины Ромаса и Штраниха.
Моря — арена труда и воспитания мужества
моряков и рыбаков, неотъемлемая и огромная
часть природы моей страны.
Глава 4
МИР ЖИВОЙ ПРИРОДЫ
Жизнь— одно из важнейших и чудесных свойств и
достоинств природы. Именно жизнь напоила
кислородом атмосферу и создала почвенный слой.
Скопления организмов образуют грандиозные по
объему и весу количества биомассы. Раститель-
ность влияет на климат — испаряемая ею влага
участвует во влагообороте. Она высасывает из
почвы питательные вещества и влагу, но она же
обогащает почву органическими остатками. Мно-
гие животные постоянно или временно обитают в
почве и даже участвуют в почвообразовании (ро-
ющие грызуны — норники, земляные черви).
Огромна геохимическая роль бактерий в разложе-
нии веществ, в снабжении почвы азотом, в серово-
дородном заражении водоемов. Живые организмы,
и опять-таки в особенности микроорганизмы, —
виновники биологического выветривания. Клад-
бища остатков организмов становятся материалом,
слагающим горные породы. Эти остатки запол-
няют озерные котловины, наращивают торфяни-
ки. Растения способны защищать почвы от эрозии,
а пески — от выдувания; животные, напротив,
подчас помогают их развеванию. Общеизвестна
ветрозащитная, водоохранная и почвозащитная
роль лесов. Лесные полосы помогают снегозадер-
жанию, создают преграды движущимся пескам.
Зеленые пояса — кислородные заслоны вокруг
городов.
Мир растений дает топливо и сырье, пищу и
корма: леса — поделочную и строительную древе-
сину, химическое сырье и съедобные плоды;
тысячи растений, кустарниковых и травяни-
стых, — сырье лекарственное и техническое; луга,
сенокосы, пастбища — кормовая база животно-
водства; грибы, ягоды, орехи, фрукты из лесоса-
дов — все это плоды «дикоросов», полезных дико-
растущих растений.
Экономике нужны и полезные дикие живот-
ные — ресурсы охотничьего промысла, база рыбо-
ловства и добычи других водных организмов. Одни
продукты этих промыслов идут в пищу людям, дру-
гие — на корм скоту, на приготовление удобрений
и на иные виды переработки. Насекомые ценны
как опылители растений. Есть животные — пере-
носчики семян и плодов, помогающие их рассе -
вать, — тут велико содействие птиц. Существу-
ющие сегодня организмы — это и важный резерв
видов, которые могут оказаться полезными в буду-
щем: для введения в культуру новых и улучшения
сортов давно возделываемых растений, для аккли-
матизации, звероводства, одомашнивания диких и
улучшения породности домашних животных и
даже для нужд бионики!
Конечно, и в живой природе не все заслуживает
защиты. Есть ядовитые сорняки, хищники —
истребители полезных животных, кровососущие
насекомые (гнус) и клещи — мучители людей и
скота, переносчики инфекций, вредители лесов,
пастбищ и возделываемых растений, продоволь-
ственных складов и тканей; наконец, есть и бо-
лезнетворные бактерии — все это организмы, с
которыми приходится бороться. Однако и тут нуж-
мые до 90 тысяч’. Немногими тысячами исчи-
сляются прочие виды беспозвоночных. А позво-
ночных, особенно наземных, в фауне СССР не-
сравненно меньше. Многочисленнее других —
рыбы, их более 1400 видов. Совсем мало земно-
водных и пресмыкающихся — всего 160 видов.
Можно было бы предположить, что неисчислимо
Причудливо
коленчаты
стволы
у дальневос-
точной ка-
менной бе-
резы. Встре-
чаются гор-
ные «парко-
вые» редко-
лесья из
таких крив-
ляющихся
стволов
но помнить о сложности связей — кто чем питает-
ся. Так, большинство хищных птиц не враги, а
друзья человека, истребляющие вредных грызунов.
По сравнению с этой пользой вред, приносимый
такими хищниками птицеводству, ничтожен. Защи-
щать следует не только отдельные виды, но и це-
лые комплексы хозяйственно полезных связей
между организмами, а полнее сказать — всю сис-
тему сложившихся в живой природе и саморегули-
рующихся равновесий.
Как часто живая природа олицетворяет для нас
красоту ландшафта! Лес и луга не только объемы
древесины и накошенного сена, это и сумрак дре-
мучей тайги, и серебристые березняки, и пестрые
ковры трав. Любовь к живой природе обогащает
нашу жизнь, вдохновляет художников, воспиты-
вает в людях гуманные чувства. Охрану живой
природы обеспечивают специальные законода-
тельные акты.
Привычно считать, что главное в живой приро-
де — растительность. О ней говорят даже назва-
ния ландшафтных зон — тайги, степи, лесотун-
дры. Но числом видов богаче мир животных — их
в нашей стране до сотни тысяч (более У? фауны
мира), а растений чуть более 85 тысяч (около У6
мировой флоры). И преобладают среди них не
цветковые (меньше 18 тысяч — У8 от общего
числа), а размножающиеся спорами. В списках
цветковых — многие тысячи трав, деревьев же
всего 568 названий. Интересны и показатели слож-
ности фауны. Первенство тут держат насеко-
многообразие птиц, но даже со всеми бывающими
на пролете оно ограничено цифрой порядка 700. А
видов млекопитающих у нас немногим больше 300.
На эту статистику — и на состав, и на обилие
видов — наложила свою печать деятельность
человека. Среди них есть виды, резко сократившие
численность и даже совсем истребленные; некото-
рые введены в нашу флору и фауну искусствен-
но — вселены из других стран. До 2 тысяч экзоти-
ческих, ранее не произраставших у нас растений и
более 25 видов животных (американские ондатра,
енот, норка и другие) прочно акклиматизированы
и вносят свою лепту в продуктивность нашей
живой природы.
Конечно, истинное обилие организмов опреде-
ляется числом не видов, а особей — у многих рас-
тений, у представителей морского планктона,
саранчи, некоторых грызунов и тем более у микро-
организмов оно может достигать поистине астро-
номических цифр.
Черты значительной общности свойственны
флоре и фауне всего северного полушария — их
объединяют близость многих условий вдоль при-
родных зон и пути расселения организмов.
Огромно сходство у флоры Евразии и Северной
Америки, особенно Сибири и Канады; несколько
больше различий между фаунами этих континен-
тов. Специфические особенности нашей дальне-
восточной флоры сочетаются с оригинальностью
маньчжуро-китайской фауны, характерной для
тех же окраин материка.
В живой природе Европы и Сибири заметны
различия между западом и востоком. Рубежом тут
не случайно служит Енисей, разделяющий терри-
тории, в разной степени подвергавшиеся оледене-
нию, поэтому у них и фауна по-разному обеднена.
Близки по пределам своего распространения азиат-
ская пустынная флора и центральноазиатская
даже целых их группировок, флор и фаун. Широ-
колиственные леса выжили только во влажных
секторах лесной зоны — на западе и на востоке, но
в этих разъединенныхочагах сформировались как
бы замещающие друг друга виды: грецкий орех
заменен маньчжурским, различны липы и ясени.
Когда холодало (в ледниковые эпохи), даже если
Древние ди-
кие быки
зубры были
на Кавказе
истреблены,
но с помо-
щью экзем-
пляров,
уцелевших
в зоопарках,
удалось
восстано-
вить их по-
головье
Женьшень —
невзрачная
реликтовая
травка,
уцелевшая
в Приморье
с теплых до-
четвертич-
ных времен.
Ее «корень
жизни»,
напомина-
ющий фи-
гурку чело-
века, славит-
ся высоким
тонизиру-
ющим дей-
ствием
В подлеске
горнокол-
хидских ле-
сов уцелело
много веч-
нозеленых
кустарников.
Дурманяще
пахнут цве-
ты понтий-
ской азалии
горно-пустынная фауна. На юго-западных окра-
инах страны заметно влияние средиземноморских
«наборов» растений и животных.
Все сказанное опирается прежде всего на пока-
затели статистики — флористические и фаунисти-
ческие. А чтобы полнее представить себе истин-
ные картины живой природы, нужно знать, как
выглядят и действуют целостные системы организ-
мов с их сообществами, членением на ярусы, вза-
имосвязями, динамикой смен одних группировок
другими — словом, следует не только знать число
видов во флоре и фауне, но и понимать их
реальные сочетания в природе. Для обозначения
таких сочетаний применяются более широкие по-
нятия — «растительность» и «животный мир».
Сами живые организмы находятся между собой
в сложных отношениях — тут и борьба, и взаимо-
помощь. Одни питаются другими, одни препятству-
ют, другие помогают развитию соседей — особей
и целых видов. Наблюдательный посетитель рус-
ского леса видит, как березы способствуют росту
тенелюбивого молодняка елей под своим пологом,
а потом выросшие елки оставляют без света
вынянчившие их березы...
Как различны формы живого, как остроумно
приспособлены они к природе мест обитания!
Деревья в лесах, травы в степях, стланик и криво-
лесье в лесотундре и у верхней бровки леса в
горах... Различны по внешнему виду и приспосо-
бленности к тем же условиям и животные —лета-
ющие, бегающие, лазающие, плавающие... Выжи-
вали, а на новых местах приживались более при-
способленные. Там, где сухо, укоренялись засухо-
устойчивые и солевыносливые растения, а из
животных — способные подолгу оставаться без
воды, вести подземную жизнь или залегать в
спячку на период жестокого зноя.
Своеобразное напоминание о прошлом —раз-
рывы областей обитания многих живых существ и
ледники близко и не появлялись, теплолюбивая
жизнь укрывалась в убежищах, где сохраняла
былую пышность, — так уцелел дочетвертичный
органический мир Приморья, Колхиды, южных
склонов Гиссаро-Алая и Тянь-Шаня. Обеднялась
природа и под влиянием долгой изоляции —
островной и барьерной. На путях расселения неко-
торых растений и животных непреодолимыми пре-
градами оказывались проливы и горы, например
пролив Лаперуза и Большой Кавказ. Намного бед-
нее материковой фауна, в меньшей степени флора
Сахалина. Крайне обеднены, тут уже и под вли-
янием сегодняшней суровости природы, флора и
фауна Командорских островов.
Еще ощутимее разнообразие живой природы
под разными широтами, на горах разной высоты,
при различной удаленности от источников влаги.
В одних зонах — ковры из карликовых трав и
кустарничков тундры, в других — богатырская
мощь высокоствольных лесов, в третьих — травя-
нистые просторы степей. В нескольких зонах гос-
подствуют полупустыни и пустыни, впрочем,
далеко не пустые, а довольно обильно поросшие
кустарником, полукустарничками, травами и к
тому же весьма плотно заселенные животными.
Но и эти различия нс все объяснимы одними
современными условиями. Как растения, так и
животные несут в своем облике и распространении
особенности, унаследованные от далекого прошло-
го. Тут влияло, например, былое местоположение
очагов, где формировались и откуда расселялись
древние флоры и фауны: на их составе отражались
прежние пути, по которым шло расселение. Из
Центральной Азии к нам пришли пустынно-степ-
ные группировки растений и животных; со сто-
роны Аляски на Дальний Восток проникали севе-
роамериканские хвойные. Списочный состав
флоры и фауны в тундрах северо-востока Сибири
богаче, чем в более западных, — на востоке не
было сплошного древнего оледенения и помогали
древние очаги формирования видов на ныне исчез-
нувших соседних массивах суши — Эоарктике и
Берингии.
На стыке живой и косной природы под воздей-
ствием организмов на верхний горизонт коры
выветривания возникли почвы. В создании
этого слоя плодородия (тонкой, в среднем метро-
вой, а местами и прерывистой пленки) участвуют
все природные факторы — материнские почвооб-
разующие породы, рельеф, климат, водный режим
и органический мир, особенно растения и бакте-
рии. А хозяйствующий человек преобразует почвы
вспашкой, внесением удобрений, возделывает
Влияние
соседних
территорий
на флору и
раститель-
ность
Центры формирования и очаги расселения флор
|Г< • :| Древняя эоарктическая суша
* Послеледниковой арктической
Плейстоценовой горной лесостепи
ф	Степной (первичные)
©	Степной (вторичные)
О Пустынной (предполагаемые)
— Убежища флоры лесов в ледниковый
w период
Пути расселения флор
ОТ Эоарктической
Лесной и полярной из древней Берингии
<JEE Североамериканской
Неогеновые новоземельско-североамери-
" """" канские флористические связи
<fe" Альпийской горной
Послеледниковой тайги
Хвойно-широколиственных лесов
<ФПЦ Широколиственных лесов
Степной
Неогеновой гималайской
Древнекайнозойской и позднемезозойской
пустынной
культурные растения, орошает земли, но иногда
вызывает и вредные для них воздействия —возбу-
ждает смыв и выдувание, способствует истощению,
засолению или заболачиванию земель.
Великий натуралист В. В. Докучаев впервые
отличил почвенный слой от остальных частей зем-
ной коры как «особое естественноисторическое
тело» и на примере нашей страны подметил
зональное распределение различных типов почв, а
с ними и целых природно-хозяйственных компле-
ксов. Почвы оказались выразителем самых разных
особенностей природы, истинным «зеркалом ланд-
шафта».
Если влаги выпадает больше, чем испаряется,
почвы хорошо промываются, с поверхности обед-
няются (перегной и минеральные соли вымыва-
ются сверху и вмываются в более глубокие гори-
зонты) — вот и формируются под нашими лесами
почвы типа подзолов. Если влаги могло бы испа-
риться больше, чем ее выпадает, сухость как бы
высасывает почвенный раствор из глубин к
65	поверхностным горизонтам, и это приводит к их
засолению.
Двигаясь по Русской равнине с севера на юг, мы
видим целую гамму переходов в строении, цвете и
составе почв. В тундре при слабом дренаже и бес-
кислородном режиме формируются торфяно-гле-
евые почвы. При малом количестве растительных
Краснозем-
ный грунт
во влажных
субтропиках
просвечи-
вает в обры-
вах и в меж-
дурядьях
чайных
плантаций
остатков в интенсивно промываемых почвах
северных лесов образуются подзолы, южнее, при
увеличении этих остатков, — дерново-подзоли-
стые и, наконец, в самых южных лесах и под
лесными^ участками лесостепи — серые лесные
почвы. Высокий травостой в степях повышал
количество перегноя, который с уменьшением
осадков к югу все менее интенсивно вымывал-
ся, — такова причина создания черноземов. С ис-
сушением далее к югу и востоку разреживается
травостой, и почвы светлеют, переходя в каштано-
вые под сухими степями, бурые в полупустынях,
серо-бурые и серые (сероземы) в пустынях. С ос-
ветлением почв растет и их засоленность. В тех
частях Сибири, где мерзлые грунты распростра-
нены не только в тундре, но и в лесной зоне,
формируются особые таежно-мерзлотные почвы
(мерзлота мешает промыванию грунта, и подзолы
образоваться не могут).
Однако есть районы, где с прогревом к югу
увлажнение не убывает, а возрастает. Тут интен-
сивнее идет химическое выветривание, у поверхно-
сти скапливаются его продукты, например окись
железа (ржавчина), придающая почвам буро-жел-
тый и красноватый цвет. Под широколиственными
лесами Карпат и Приморья почвы оказываются
бурыми лесными, а в еще более теплых районах,
переходных к субтропикам, приобретают желтую и
даже красную окраску (желтоземы, красноземы).
Красным отливают вспаханные поля, краснеют,
словно посыпанные толченым кирпичом, дорож-
ки. Это естественный цвет грунта в наших влаж-
ных и полувлажных субтропиках — в приморской
Аджарии и на Ленкоранской низменности Прикас-
Па гравелистых, песчаных и супесчаных грун-
тах формируются легкие, то есть легко промыва-
емые, почвы, на водоупорных глинах — тяжелые,
плохо промываемые, скорее заболачиваемые. Из-
вестковистым почвам свойственна способность
удерживать перегной, поэтому они бывают тем-
ноцветными, черноземовидными даже совсем не в
черноземной зоне. Засоленные почвы образуются
не только при сухом климате, но и на соленосных
горных породах. В Прикаспии действуют обе при-
чины — сухость климата и гигантские скопления
солей в приповерхностных напластованиях — от-
сюда обилие солончаков.
На заболоченных пространствах возникают
торфяно-болотные почвы. Своеобразны почвы пе-
риодически затопляемых пойм. Тут каждое новое
половодье перекрывает ранее образовавшуюся
почву наносами ила или песка, так что в разрезе
получается «слоеный пирог» из чередования реч-
ных наносов и погребенных недоразвитых почвен-
ных горизонтов.
Различны почвы и на разных этажах горного
ландшафта — общим их свойством оказывается
повышенная скелетность, то есть щебнистость,
грубость механического состава.
Почвы тоже «помнят» о прошлом — лесные
почвы, встретившиеся под северными степями Рус-
ской равнины, напоминают о прежнем более
широком распространении лесов.
Почвы — могучая производительная сила, но
разумное пользование ею требует большого
мастерства и культуры. Принятые у нас Основы
земельного законодательства обязывают земле-
пользователей заботиться об охране почв, прово-
дить мелиоративные мероприятия, вести учет
земель с их глубокой качественной и количествен-
ной оценкой.
пия.
66
Глава 5
ОТ ПРОШЛОГО К БУДУЩЕМУ
Природа и былое. Во многих чертах ландшафта —
в недрах, рельефе, почвах, живой природе — запе-
чатлены свидетельства былых этапов его развития.
Без знания прошлого не все можно понять и в
современном лике Земли и страны.
Несметные следы былого несут в себе недра —
гигантское и надежное хранилище свидетельств о
давно исчезнувших ландшафтах, летопись мил-
лионов и миллиардов лет развития земной коры.
Без истории недр не постигнешь и древнюю
географию — палеогеографию страны.
И положение древних щитов, и то, что Урал
простирается вдоль меридиана, а Тянь-Шань —
широтно, — все это было «задано» уже в докем-
брии. А новейшие перемещения структур разного
возраста в свою очередь задали высоту многим
равнинам и плоскогорьям, построили в главных
чертах современный горный рельеф, изолировали
часть суши от влажных ветров, предопределили
высотную и барьерную зональность.
На многое влиял менявшийся с веками климат.
Еще 20—30 миллионов лет назад на юге страны он
напоминал тропический — об этом рассказывают
отпечатки и окаменевшие остатки тогдашних рас-
тений. Крупные участки будущей территории
страны заливались морями и выстилались насло-
ениями их осадков. Раннекайнозойское море
покрывало будущую Западно-Сибирскую равнину
и через Тургайский пролив соединялось с морем,
занимавшим равнины Турана. На юго-западе
сотни миллионов лет плескался средиземный оке-
ан — его условились называть Тетис. В палеозое и
мезозое он постепенно сокращался, а в палеогене
начал распадаться на отдельные водоемы, наслед-
никами которых стали современные моря — Чер-
ное с Азовским, Каспий, Арал.
Слои, отложенные в морях, либо залегают
прямо на поверхности, либо «просвечивают» через
тонкий и прерывистый чехол более молодых отло-
жений, которые образовались уже на суше. На
многое в природе влияет химический состав мор-
ских напластований. Почему так причудлив
рельеф с карстовыми промоинами, почему своеоб-
разны карбонатные почвы, а с ними и наборы рас-
тений, такие почвы предпочитающих? Причина
всему этому — известняки, которые возникли из
ракушечных, то есть известковистых, илов в мо-
рях, некогда заливавших нынешнюю сушу. А за-
соленность многих почв, рек и озер вызвана повы-
шенной соленосностью грунтов. Ее первопричи-
на — отложение соли в лагунах морей, когда-то
тут усыхавших.
От морских осадков ведут родословную многие
полезные ископаемые: те же соли, строительный
камень — известняк, песчаник; сырьем для полу-
чения цемента служит мергель. Некоторые пред-
ставители сегодняшней фауны — наследники до-
четвертичных морей.
При новейших наступаниях многих морей севе-
ра, юго-запада и Балтики по их прибрежьям были
отложены пески и глины, выстлавшие поверхность
первично-морских равнин, особенно обширных
вокруг Каспия.
С поднятием суши моря сокращались. Рост
хребтов в высоту приводил и в прошлом к изоля-
ции части территорий от влажных ветров. Поэтому
в периоды, следовавшие за эрами самых интенсив-
ных горообразований, — в девоне, перми и триа-
се — не только наращивалась суша, но и расширя-
лись пустыни. Альпийская складчатость в кайно-
зое и сопутствовавшие ей новейшие поднятия
существенно увеличили размеры всей Евразии,
заставили отступить многие моря и создали совре-
менный силуэт континента.
Недра сохранили память и о континентальных
условиях — они в течение многих миллионов лет
господствовали на обширных пространствах, ста-
новившихся или остававшихся древней сушей.
Здесь шло выветривание, размывание, выдувание,
рельеф расчленялся и выравнивался. Уцелевшие
участки выровненных поверхностей до сих пор
удивляют нас равнинностью многих, даже высоко'
поднятых, территорий. Современная природа уна-
следовала от этих эпох плащи континентальных
осадочных пород — пустынных песков, речных и
озерных наносов; на уцелевших выровненных
поверхностях сохранились древние коры выветри-
вания. Пески древних пустынь слежались в крас-
ноцветные песчаники — их кирпичный цвет виден
в обрывах девонских пород Прибалтики, пермских
пород на берегах Северной Двины.
С ростом суши в живой природе усилилось
формирование сухолюбивых флор и фаун. Очагом
их формирования была Центральная Азия, откуда
они серией волн распространялись на смежные
земли.
Огромное воздействие на ландшафт оказали
древние оледенения. Они преобразили рельеф
многих гор и равнин страны, перестроили речной
сток, обеднили живую природу. В районах, оледе-
нения не испытавших, в это же время перемежа-
лись дождливые и сухие периоды, а значит, как бы
пульсировала вся природа — в ней чередовались
этапы расцветов и увяданий. Многие виды живот-
ных и растений и целые их группировки напоми-
нают об этих событиях либо своим существовани-
ем, либо, напротив, исчезновением. В убежищах,
укрытых от дыхания холодов, сохранялись
островки более богатого доледникового органиче-
ского мира.
Как происходила перестройка природы в ходе
оледенений? Лед наползал не сразу. Сначала при
похолодании климата так нарастали размеры
наметаемых ветром сугробов, что они уже не успе-
вали таять за суровое и короткое лето. Залежива-
ясь годами, снег перекристаллизовывался, возни-
кали неподвижные шапки льда. Наползание льда с
севера и продолжавшееся похолодание сращивали
67
«авангардные» острова льда с основной массой
материкового ледника, и вся эта масса перемеща-
лась дальше как единое целое.
Через одни возвышенности, например через
Валдайскую, ледник перетекал; перед другими бес-
сильно останавливался. Его толщина оказалась
недостаточной, чтобы перекрыть центр и югСред-
Древние
оледенения
и наступание
приполяр-
ных морей
.... Южная граница окского оледенении
Площади распространения древних оледенений
|	| Максимального (днепровского, самарского)
Максимального (в горах)
НИМИ Московского, тазовского
I _ Валдайского, зырянского
|: • | Последних стадий материкового оледенения
.... Границы бореального наступления моря
нерусской возвышенности. Подвижные языки
устремлялись поочередно только по понижениям
вдоль теперешних Дона и Днепра. На их будущем
междуречье залегали отдельные шапки мертвого
льда, так и не приобщившиеся к великому ледни-
ковому покрову. Валуны сюда не приносило.
Когда эти пятна льда стаяли, на их месте осела
вытаявшая из них муть — так формировались
покровные суглинки.
Наступал ледник — отступали леса, а перед
фронтом льдов возникали своеобразные «тундро-
степные» растительные группировки, приспосо-
бленные к суровому приледниковому климату и
мерзлым грунтам. Южнее расстилались древние
лесостепи — предшественники степей. А совсем
на юге, с продолжавших расти высей Кавказа,
Тянь-Шаня, Алтая, также испытывавших более
мощное, чем теперь, оледенение, навстречу холоду
севера ползли горные ледники, и перед ними отсту-
пали к предгорным равнинам горные тундры, луга
и леса. В широкой полосе между беженцами «севе-
рянами» и «горцами» происходил обмен видами.
Вот откуда ведет начало удивительная общность во
флоре и фауне сегодняшних приполярных обла-
стей и высокогорий юга.
После ухода равнинных и горных ледников
многие переселенцы не вернулись на исходные
позиции на север, а частично и «перепутали» пер-
воначальные адреса. Так, куропаточья трава тундр
нашла себе вполне приемлемые условия на лугово-
скальном этаже южных гор.
С потеплением климата ледники отступали
тоже не сплошным фронтом: край покрова распа-
дался на островные поля мертвого льда, на этот раз
остаточные, арьергардные, обреченные пассивно
дотаивать. Перед краем исчезавшего ледника
широко разливались талые воды. Их наносы —
пески, супеси, а под более застойными водами —
суглинки и глины перекрыли чехол ледниковых
отложений. Поэтому теперь даже в областях, оле-
деневавших недавно, такие песчано-глинистые
равнины намного обширнее, чем сложенные валу-
нами и глинами, вытаявшими из ледника.
Несет современная природа печать и тех суро-
вых условий, которые возникали у края льдов. Тут
накапливались мелкоземистые грунты — водно-
ледниковые и навеянные ветром в виде пыли, из
которых позднее сформировались лёссы и лёссо-
видные суглинки. Впрочем, облёссованию впо-
следствии подверглись и другие наносы —
покровы речных и озерных глин и суглинков.
За отступавшими ледниками перешла в насту-
пление растительность. Смещалась к северу тун-
дра, за ней спешили леса. В горах холодостойкие
растения уживались в освобожденных ото льда
высокогорьях, образуя горные тундры, криво-
лесье, горные луга и леса.
Оледенение возникало не раз и распространя-
лось несколькими поочередными волнами. До сих
пор идут споры, полностью ли оно прекращалось в
периоды между расширениями ледяного панциря
или в эти промежутки времени щит только со-
кращался, не исчезая совсем, а затем вновь над-
вигался на более южные земли. Сторонники одно-
кратного оледенения говорят, что ледниковый
период не кончился и сегодня — могучие щиты
материкового льда покрывают Антарктиду и Грен-
ландию. Конечно, если эти льды растают, люди,
заселившие освобожденную землю, сочтут нйшу
эпоху лишь поздней фазой ледникового периода!
Но все же большинство природоведов не считает
наше время ледниковым. Прошлые периоды
исчезновения ледников или перемещения их края
особенно далеко к северу условились называть
межледниковыми эпохами, а периоды, когда лед-
никовый покров существовал длительно на боль-
ших площадях, — самостоятельными оледенени-
ями. Если край ледника отодвигался недалеко и
ненадолго, после чего наступал снова, говорят об
отдельных стадиях оледенения и перерывы между
ними именуют межстадиальными.
Внутри толщ моренных глин и валунов встре-
чаются прослои, в которых уцелели остатки тепло-
любивых растений и их пыльца. Они позволили
утверждать, что на Русской равнине за четвертич-
ное время ледники наступали не менее четырех раз.
68	Раннее оледенение — окское (700—600 тысяч лет
назад) доходило до верховьев современной Оки и,
видимо, уже давало язык в сторону Дона; следу-
ющее, при этом максимальное по размерам, — дне-
провское (325—300 тысяч лет назад) создало дне-
провский язык ледника (его одновременность с
выдвиганием донского языка сейчас поставлена
островные очаги горных ледников. Для того чтобы
накопить мощные наземные ледяные щиты, влаги
там не хватало, и более сплошное оледенение было
лишь подземным — разрасталась мерзлота, рас-
ширялись массивы внутригрунтовых льдов.
Одновременно ли оледеневали равнины рус-
ского Севера и горы Юга? Уверенности в этом
Валуны, вы-
таявшие из
древнего
ледника на
Соловец-
ких остро-
вах
под сомнение); предпоследнее — московское
(250—225 тысяч лет назад), иногда принимаемое
лишь за стадию днепровского, достигало краем
Подмосковья; последнее оледенение — валдай-
ское началось около 100 тысяч лет назад, а поки-
нуло территорию нашей страны лишь в 7-м тыся-
челетии до нашей эры.
Следы трех или четырех оледенений заметны и
в Западной Сибири. Полной уверенности в том,
что они совпадали по срокам с европейскими, нет;
вероятнее их некоторая разновременность. По-
этому и ледниковые эпохи удостоились тут само-
стоятельных сибирских «титулов». От древних к
недавним шли ярское, самаровское, тазовское
(стадия самаровского) и зырянское оледенения.
Сплошной материковый лед существовал
только на северо-западе Русской равнины.
Намного меньший по площади и мощности ледни-
ковый покров появлялся в бассейне Печоры и на
севере Западной Сибири, но здесь часть валунов
разносилась не ледником, а на плавучих льдах по
морям, заливавшим в это время северную окраину
суши. В Средней и Восточной Сибири возникали
нет. Да и для самих гор не доказаны ни число оле-
денений, ни их длительность. Это и естественно:
помимо планетарных похолоданий, под влиянием
которых ледники завоевывали равнины, у горных
оледенений были и свои импульсы: гребни хребтов
возносились на этажи вечных снегов поднятиями
самих гор.
Климат не раз изменялся совсем недавно —
становился то влажнее, то суше, теплел или холо-
дал. В середине 3-го тысячелетия до нашей эры
снижались уровни Ладожского и Онежского озер.
Значит, тогда возрастала сухость. О большей
увлажненности во вторую половину следующего
тысячелетия говорят следы более высокого уровня
Ладоги. После еще одного периода усиливавшейся
сухости увлажнение в середине 1-го тысячелетия
до нашей эры так повысилось, что начали удли-
няться ледники на Кавказе (ученые выделили осо-
бую, «историческую», стадию оледенения). Но
тысячу лет спустя горные ледники сокращались и
местами даже исчезали («архызский перерыв» на
Кавказе в V—X веках нашей эры). Тогда же осо-
бенно сильно понижался уровень Каспия.
69
Климатические смены отражались на всем
облике ландшафта. Пустыни с нарастанием сухо-
сти наступали на север, а с увлажнением уходили
на юг, уступая место цветущим степям и даже лесо-
степи. Значит, менялись и условия жизни людей,
прежде всего кочевников-скотоводов. Не раз их
миграции помимо причин социально-политиче-
ских стимулировались неблагоприятными поворо-
тами климата. В XIII веке так сильно повысился
уровень Каспия,, что была затоплена древняя Хаза-
рия в низовьях Волги; удлинились кавказские лед-
ники. Особенной интенсивности их рост достиг в
позапрошлом и прошлом столетиях. А в XX веке
ледники вновь сокращаются, Арктика теплеет,
уровень Каспия то падает, то вновь поднимается.
Четвертичный период недаром все чаще име-
нуют антропогеновым — именно в это время,
включая и периоды оледенений, прогрессивно эво-
люционировало появившееся в конце неогена
человечество. Многочисленные следы стоянок
первобытных людей с их костными остатками и
памятниками материальной культуры обнаружены
в самых различных частях нашей страны, особенно
на юге, а теперь вплоть до Чукотки; есть свидетель-
ства обитания древнего человека и у самого края
отступавшего материкового льда.
Природа и люди. Взглянем и на то, что в природе
содеял человек.
Природа — наше жилище, мать и кормилица,
помощница и вдохновительница, добрый друг и
союзник, арена труда и отдыха. Она сокровищница
богатств, поставщик всего сырья и энергии, а зна-
чит, одна из основ экономики, она сама работает
как продуктивнейшая отрасль хозяйства. Природ-
ные ресурсы страны и по количеству и по разнооб-
разию, если их разумно использовать, вполне
достаточны для того, чтобы удовлетворять возрас-
тающие потребности социалистического общества.
Связи людей с природой сложны, тут важно
учитывать не только наши на нее воздействия.
Огромен и объем влияний природы на человече-
ство. Всем известно, что критические агроклима-
тические пределы ограничивают продвижение юж-
ных культур в умеренные широты. В Сибири
вымерзают сады — садоводы выводят стелющи-
еся формы деревьев. Земледелие в тундре воз-
можно только парниковое, редко где рентабель-
ное. На ягельных пастбищах тундр не разведешь
коров и лошадей, а северным оленям тут благо-
дать... Сезонные и суточные ритмы природных
процессов ощущаются в потреблении энергии, в
работе транспорта, в сельском хозяйстве, в расхо-
дах на отопление. При выборе типов построек и
приемов строительства не избежишь учета клима-
тических, сейсмических, мерзлотных и тому подоб-
ных природных сложностей.
Природа — великий оздоровитель. Целительны
чистый воздух, сол нечныйсвет, свежая зелень. Даже
красота пейзажа способна радовать и успока-
ивать — недаром живописность курортов Крыма,
Кавказа, Карпат, Тянь-Шаня ценится врачами как
средство ландшафтотерапии. Природа обогащает
души знаниями, приносит эстетическое наслажде-
ние. Красота природы — великое национальное
достояние и могучее воспитательное средство. Она
помогает людям прочнее помнить и глубже любить
зримые образы Родины, а значит, и воспитывать
патриотизм.
Не все влияния природы радостны и благодат-
ны. На самочувствие, работоспособность, быт,
одежду, характер отдыха людей влияют и полярная
ночь, и летний зной, нам не безразличны ни лютые
морозы, ни избыток влаги, ни безводье. Сколько с
этим связано ограничений, как изобретательно мы
вынуждены приспосабливаться к неприятным воз-
действиям природы, как много тратим на это ухищ-
рений и средств! Еще ощутимее она заставляет с
собой считаться, оказываясь виновницей бедст-
вий— наводнений, ураганов, землетрясений.
Да, временами природа бывает суровым про-
тивником— тогда приходится ее угрозы предот-
вращать, а натиски преодолевать. Но куда важнее
бороться не с природой, а за природу, за поддержа-
ние достоинств среды, за сохранение ее продуктив-
ности и прочих благотворных влияний на хозяй-
ство, отдых и здоровье людей. Отсутствие частной
собственности на природные ресурсы в условиях
нашего планового хозяйства делает возможным и
целенаправленное улучшение природных условий,
если они недостаточно благоприятны и продук-
тивны.
На большей части страны природа затронута
деятельностью человека или вовсе преобразована
в культурный ландшафт. Она так насыщена сле-
дами людей и продуктами их труда, что сама среда,
окружающая человека, давно перестала быть
чисто природной и включила в себя среду техно-
генную и социальную.
Встречные воздействия общества на природу,
объединяемые понятием «природопользование»,
устремляются по трем руслам: мы исполь-
зуем природные условия и богатства, охра-
няем их и преобразуем. По отношению
к расходуемым ресурсам и к прочим природным
условиям (ресурсам среды) каждое из этих воз-
действий проявляется по-разному.
Чтобы разумно использовать природные усло-
вия, мы стремимся наилучшим образом приспосо-
бить к ним ведение хозяйства— выбираем наивы-
годнейшие ассортименты культур и пород скота,
выводим морозоустойчивые или засухоустойчи-
вые сорта растений, а выгодные особенности
среды стараемся использовать с наибольшей пол-
нотой, разносторонностью и экономичностью. Но
благоприятные условия надо еще и охранять —
поддерживать те из них, которые полезны для
хозяйства, отдыха и здоровья.
Обязанность охранять природу закреплена в
нашей стране Конституцией. Эта охрана осуще-
ствляется в научно-просветительных, культурно-
эстетических, историко-мемориальных и оздоро-
вительных интересах современников и последу-
ющих поколений. Как же некомпетентны, а то и
просто невежественны были люди, призывавшие
«покорить» природу и переделать ее так, будто в
70	ней и не было ничего хорошего! Покоряют врага,
а не друга! Затянулось и близоруко-иждивенческое
и конъюнктурное отношение многих экономистов
к природе только как к якобы неиссякаемому
источнику благ. А ведь забота об окружающей
среде была неотъемлемой частью политики Совет-
ской страны даже на заре ее существования. Пер-
плено Основами законодательства Союза ССР и
союзных республик по таким видам ресурсов, как
леса, земли, воды, недра, а также по поддержанию
санитарных условий и законами «Об охране возду-
ха» и «Об охране и использовании животного
мира».
Важнейшая форма сбережения «консервиру-
Озеро Сары-
Челек—
гордость
Сары-Челек-
ского запо-
ведника
вые декреты о природе были изданы еще в годы
гражданской войны и разрухи. Их принципы легли
в основу широкоразветвленного природоохранно-
го законодательства, как республиканского, так и
отраслевого, ведомственного, заключенного во
многих томах служебных инструкций и правил —
лесоохранных, водоохранных, почвозащитных,
охотничьих, санитарных...
С 60-х годов во всех союзных республиках
начали действовать законы об охране природы.
В масштабе страны природоохранное право закре-
емой» природы— заповедники, участки земли и
воды, навечно изъятые из хозяйственного ис-
пользования прежде всего в интересах науки.
Они драгоценны как природные лаборатории,
эталоны типичных и достопримечательных ланд-
шафтов различных зон и природных областей. Тут
мы охраняем весь природный комплекс: запреще-
ны охота и рыбная ловля, рубки и покосы, пастьба
и вспашка, добыча ископаемых и строительство.
Пройдут века, преобразится лик природы, над есте-
ственным возобладает культурный ландшафт, а в
71
заповедниках потомки увидят, какой же облик
имела нераспаханная степь или девственная тайга.
Ведь уже и теперь исследовать ход процессов,
свойственных нетронутой природе, можно только
в заповедниках — самые представительные из них
объявлены биосферными. В нашей стране запо-
ведано 145 тысяч квадратных километров тер-
ются безвозвратно, невосполнимо, другие спо-
собны возобновляться в самом процессе расходо-
вания.
Практически невосполнимы полезные ископа-
емые. И на Урале, и в Средней Азии известны пол-
ностью выработанные и поэтому заброшенные
рудники и копи. На восстановление запасов угля,
Как любов-
но охраняют
живые па-
мятники
природы
в Прибал-
тике! Мно-
говековой
дуб
Бухта Пес-
чаная — -
«Мекка» бай-
кальских
туристов,
заслуживаю-
щая охраны
в составе
природного
националь-
ного парка
риторий, на которых к концу 1984 года действо-
вало 148 заповедников и 7 заповедно-охотничьих
хозяйств.
В заказниках охраняются лишь отдельные сто-
роны природы — только лес или только промы-
словые звери, иногда даже какой-либо вид расте-
ний или животных— лотос, бобр. Ширится фронт
охраны малых примечательных территорий — па-
мятников природы— небольших охраняемых уро-
чищ и одиночных объектов, таких, как пещеры,
вековые деревья. Природные угодья свято охраня-
ются в военно-исторических, историко-револю-
ционных, литературных и других подобных мемо-
риалах, среди которых назовем природу Горок
Ленинских, пушкинского Михайловского, Боро-
динского и Куликова полей, рубежи битв послед-
них войн, партизанские леса. Назрела организация
природных национальных парков, где строгость
охраны природы допускает в отличие от заповед-
ников использование их регулируемым потоком
туристов. Очень нужны парки Байкальский,
Горно-Черноморский, Селигеро-Валдайский, да и
многие другие. О трех национальных парках уже
есть правительственные постановления.
Выше говорилось о использовании природных
условий. Еще один вид активного воздействия на
природу — использование ее ресурсов. Некоторые
из них в обозримом будущем неисчерпаемы —
таковы воздух, воды морей, энергия приливов и
отливов, солнечное и внутриземное тепло. Осталь-
ные ресурсы исчерпаемы, но одни из них расходу-
нефти, руд нужны не только миллионы лет геоло-
гической истории, но и былые природные условия,
а они в большинстве случаев изменились, и притом
безвозвратно.
Для того чтобы разумно использовать неисчер-
паемые ресурсы, нужна лишь совершенная техно-
логия с минимальными эксплуатационными расхо-
дами и наибольшими коэффициентами полезного
действия. При добыче невосполнимых ресурсов —
полезных ископаемых— важно их использовать
экономично, комплексно и разносторонне, пол-
ностью перерабатывать отходы, не допускать
утечки ценных примесей в промышленные выбро-
сы— дымы, стоки, хвостохранилища, отвалы.
В правилах охраны наших недр предусмотрена
обязательность разумной и исчерпывающей отра-
ботки месторождений; недопустимо хищническое
«снятие сливок», то есть добыча руд или горючих
ископаемых только из наиболее богатых и легко-
доступных пластов,— ведь это приводит к забра-
сыванию невыработанных и разубоженных место-
рождений, удорожает их последующую разра-
ботку.
Добывать восполнимые ресурсы тоже нужно
комплексно и экономично. Но одного этого недо-
статочно. Необходимо поддерживать их продук-
тивность, способность восстанавливаться, охра-
нять их не от использования, а для использования,
для вовлечения в ресурсооборот.
Это касается живой природы, почв и вод. Та-
кие ресурсы можно считать восполнимыми толь-
ко при условии, что не подорваны их восстанови-
тельные силы.
Мы наступаем на природу во всеоружии тех-
нических средств конца XX столетия— рыбу
ловят флотилии сейнеров, разведывать ее скопле-
ния помогают авиация и гидроакустический зон-
даж; мы рубим и корчуем леса, пользуясь дивизи-
неправильной эксплуатации было допущено ча-
стичное оскудение природных богатств. Напо-
мним о резком снижении рыбных запасов в Волго-
Каспийском и Азовском бассейнах, о развевании
почв на некоторых участках освоенной целины, о
случаях растраты вековых запасов подземных вод
через напрасно бьющие фонтаны забытых арте-
Гигантские
карьеры
уже соизме-
римы с
крупными
природными
впадина-
ми — кра-
терами,
провалами.
Угольные
разрезы
у КАТЭКа
ями тракторов и бульдозеров, кусторезов и корче-
вателей, применяем воздушно-трелевочные уста-
новки. А природа восполняет приносимый ей урон
совсем по старинке, самыми ветхозаветными био-
логическими способами. Вот и создается угроза
подрыва ее восстановительных сил, перелова
рыбы, переруба лесов, перевыпаса на пастбищах
и тому подобных фактов перепромысла, грозящих
превратить восполнимые ресурсы в невосполни-
мые.
Известно немало примеров, когда вследствие
зианских скважин. Опасно, когда изменения захо-
дят так далеко, что оказываются необратимыми.
Нередко вредит отсутствие эколого-экономиче-
ского анализа проектов природопользования.
Экономическая выгода может оказаться однобо-
кой, принося оскудение среде, чего не было бы
при должном экологическом подходе или грамот-
ной географической экспертизе соответствующих
проектов.
Вредит природе односторонне ведомственный
подход к ее эксплуатации. Изъяны в технологии
73
многих производств приводят к загрязнению рек
выбросами с предприятий. Это пагубно влияет на
поголовье рыбы, существующее в данный момент,
и подрывает воспроизводство на десятилетия впе-
ред. Рыбному хозяйству вредят перекрытия путей
на нерестилища плотинами и технические попуски
вод, создающие неурочный паводок на нижних
пользования. Такие связи необходимо учитывать,
чтобы не наносить ущерба одним ресурсам при
использовании других. Предусмотреть эту вза-
имосвязь, видя природу как целое, — прямая обя-
занность планирующих инстанций, диктуемая при-
родоохранными законами. Обеспечивать воспро-
изводство ресурсов, а значит, и неиссякаемую
В заливе
Петра
Великого
возделыва-
ют «план-
тации»
съедобного
морского
гребешка
бьефах. Такие паводки смывают ранее отложен-
ную на мелководьях икру. А в зимние месяцы
подобные попуски приводят к осадке льда на
вышележащих водохранилищах — ложась на мел-
ководья, лед давит зимующую рыбу. Напротив,
при внезапном сокращении попуска на нижних
бьефах наступает необычное понижение уровня,
и икра гибнет на обсыхающих отмелях.
Это лишь немногие примеры сложных и неис-
числимых связей, существующих между различ-
ными сторонами природы и способами ее ис-
щедрость природы нужно уже на стадии планиро-
вания. Такие требования нашли отражение в
решениях партийных съездов и были предметом
развернутых партийно-правительственных поста-
новлений. Задания по природоохранным меропри-
ятиям и их финансирование заняли место в спе-
циальных разделах пятилетних и годовых планов
развития народного хозяйства.
Наши заботы о природе не ограничиваются
охраной ресурсов и поддержанием естественных
процессов, благоприятствующих хозяйству. Мы не
только стимулируем нужное нам их течение, но и
вмешиваемся в них, чтобы природа становилась
еще лучше и богаче. Этому служит множество
искусственных мелиоративных воздействий. Тако-
вы насаждение лесов, акклиматизация новых
видов растений и животных, удобрение почв, оро-
шение засушливых земель, в необходимых случа-
ях— межбассейновые переброски речных вод.
Охрана природных условий тесно связана с более
общей проблемой их обогащения, повышения
продуктивности, а в совокупности это и составляет
преобразование природы.
Конечно, человек не раз производил в природе
и объективно вредные преобразования. Их
результатами оказывались невосполнимо сведен-
ные леса, разнузданная эрозия почв, засоленные
неумелым орошением земли, отравленные и
обмелевшие реки, нацело истребленные виды
животных— тарпаны и туры (дикие быки) на
Русской равнине, морские коровы у Командорских
островов. Упомянем здесь же изуродованные,
«лунные», ландшафты выработанных карьеров и
просадки грунта над покинутыми шахтами...
Говоря дальше о преобразовании природы,
условимся понимать под этим словом только улуч-
шающие, целенаправленные ее изменения, пере-
делку на благо людям и самой природе, обогаще-
ние ее ресурсов, увеличение продуктивности ланд-
шафта и подавление вредных процессов.
Наша страна накопила уже большой опыт ак-
тивных воздействий на природу. На этом пути мно-
гого удалось достигнуть, особенно в преобразо-
ваниях речной сети, в лесонасаждениях, в ороше-
нии засушливых и осушении избыточно влажных
территорий. Гигантские работы по регулированию
стока осуществлены на Волге, Днепре, Ангаре,
Енисее, Иртыше и многих других реках. На Рус-
ской равнине были сооружены большие судо-
ходные каналы, в Средней Азии проложены ты-
сячи километров оросительных магистралей и
арыков.
Реконструкция речных систем дает неодно-
значный эффект. Конечно, она помогает полу-
чить огромные количества дешевой электро-
энергии, углубляет водные пути, регулирует сток
рек, улучшает водоснабжение городов, полей,
пастбищ. Но есть и негативные влияния — о них
уже упоминалось, когда шла речь о водохранили-
щах, плотинах, неурочных технологических по-
пусках и затоплении земель.
Важное обстоятельство, которое вынуждает
нас преобразовывать гидросеть, — неравномер-
ность пространственного распределения водных
ресурсов и связанные с этим «ножницы» между
потребностью в них и наличием их во многих рай-
онах страны.
Три четверти населения Советского Союза
проживает на его западе— на Русской равнине,
Урале и Кавказе. Здесь же сосредоточены и наи-
более развитые промышленные районы. А боль-
шая доля энергетических, водных и лесных ресур-
сов находится к востоку от Урала. Преодолевать
эту неравномерность можно различными путя-
ми. Естественна, например, тенденция ко все
большему перемещению лесозаготовок из мало-
лесных районов запада в многолесные территории
Севера и востока. Обычен и встречный процесс —
перераспределение уже добытых ресурсов: высо-
ковольтные передачи электричества, транспорти-
ровка нефти и газа по трубопроводам; возможна,
наконец, межбассейновая переброска воды. Она
успешно осуществлена, например, на канале, пода-
ющем воду из Иртыша к Караганде и другим мало-
водным районам Внутреннего Казахстана с их
мощной водоемкой промышленностью.
Проблема переброски воды только внешне
кажется гидротехнической. На деле она выходит за
пределы чисто водной, ибо затрагивает множество
сторон природы как в районе «рек-доноров», так и
в сфере влияния «рек-потребителей» и должна
решаться как проблема общеландшафтная и
социально-экономическая всесторонне и ком-
плексно.
Ученые уже не раз обращали внимание на рай-
оны, где вода имеется в избытке, и создавали про-
екты ее переброски туда, где ее не хватает.
Инженер Я. Демченко еще в 1871 году выдвинул, а
в J900-м развил идею переброски сибирских вод в
Среднюю Азию через Тургайские Ворота — как
раз там, где в палеогене существовал Тургайский
морской пролив. Ему казалось, что можно зато-
пить для этого болота Западно-Сибирской рав-
нины на площади до 300 тысяч квадратных кило-
метров! Из огромного водохранилища вода само-
ijJfcoM могла бы пойти на юг!
Конечно, до середины нашего столетия никто и
не подозревал о нефтегазоносности недр «бесплод-
ной» равнины. Но и не только это позволяет оце-
нивать первые наметки переброски как неудачные.
Одно накопление подобного водохранилища за-
няло бы несколько десятилетий. Создание лишнего
очага водного холода ухудшило бы летнюю клима-
тическую обстановку в Сибири (Америка совсем
не в восторге от своего «холодильника» — Гудзо-
нова залива, зачем же нам создавать такой же «ме-
шок со льдом» искусственно!). Подтопление рек и
грунтовых вод привело бы к еще большему забола-
чиванию тайги и тундры. Арктические моря лиши-
лись бы подогрева речными водами. Подчеркнем
порочность исходного тезиса: вода и на севере,
оказывается, нужна, а с ее избытками резоннее
бороться не замедляя, а, напротив, убыстряя сток.
Была идея забирать воду и в верхних течениях
сибирских рек, при выходе их из гор на равни-
ны, —- тогда в Казахстан пошла бы вода даже из
Оби с Енисеем. Канал Иртыш — Караганда стал
по сути первым осуществленным звеном этой
«Южсибреки».
Проекты затопления части земель Западной
Сибири возрождались в ходе проектирования
нижней ступени Обского каскада гидростанций,
пока открытие нефти и газа не помогло отказать-
ся от этого предложения.
Однако проблема переброски сибирских вод в
Среднюю Азию не только не снята, но остается
актуальной и сегодня. Гидротрасса «Сибарала»
75	позволит перебросить на юг почти три десятка
кубокилометров сибирской воды, прежде всего
для дальнейшего расширения посевов хлопчатни-
ка. Возможно, что часть трассы окажется и судо-
ходной.
На пути решения проблемы еще много вопро-
сов экологических и экономических. Каковы
последствия неизбежной перестройки ландшафта
Горный
приют «мо-
дерн» над
Домбайской
поляной
Кавказа.
Обтекае-
мость помо-
гает стран-
ному зданию
противо-
стоять вет-
рам
на севере? А высокая стоимость, техническая
сложность и многолетняя длительность проклад-
ки исполинского канала? Тем важнее строго бе-
речь воду внутри самой Средней Азии, не проли-
вать ее в щели устаревших ирригационных
устройств, не терять на фильтрацию.
Заманчива и возможность объединить реки
Сибири между собой и с реками Русской равнины.
Бассейны Камы и Оби легче всего породнить у
Свердловска, где Чусовая с Исетью разграничены
совсем низким водоразделом. Старой связи Оби с
Енисеем поможет восстановление канала Кеть —
Кас. Труднее повязать бассейны Енисея и Лены.
Впрочем, все эти каналы и связи легко рисовать
на карте, но учету и обсчету подлежит весь объем
последствий каждого преобразования (канала,
плотины) в отдельности и всех вместе. Не так уж
дешев, например, речной транспорт в Сибири при
краткости сроков навигации. Большие расходы по
прокладке каналов могут тут и не оправдаться.
Поучительный пример частично уже осуще-
ствленного комплексного преобразования приро-
ды— решение Волго-Каспийской проблемы. Вол-
га — поитель Каспия. Более 250 кубокилометров в
год— это 4/j всей воды, приносимой в него
реками. В 20-е годы река давала до 280 кубов. Но
происшедшие к 30-м годам, видимо по планетар-
ным причинам, потепление и иссушение климата
во всем волжском бассейне привели к такому
сокращению этого стока, что уровень Каспия
понизился более чем на 2 метра, а это принесло
заметный ущерб и хозяйству.
Реконструкция Волги еще сильнее нарушила
баланс. Появились новые поверхности испаре-
ния — зеркала водохранилищ. Безвозвратное за-
имствование воды на нужды промышленности, на
орошение и обводнение земель сухого Заволжья
также усиливает недодачу ее Каспию. Дальнейшее
снижение уровня даже до отметки минус 30 мет-
ров привело бы к новому крупному ущербу для
экономики. Потребуется усилить землечерпатель-
ные работы, предотвращающие закупорку устья
Волги и обмеление портов. Под угрозой окажется
драгоценное поголовье волжских осетровых, нагу-
ливающихся на мелководном севере Каспия, а с
ним и важнейшая отрасль вол го-каспийского рыб-
ного промысла. Не нужны стране и новые бесплод-
ные солончаки, которые обнажатся на обсохшем
дне и будут питать соляные бури, отравляющие
поля.
Спасение Каспия стало государственной зада-
чей, решать которую нужно и тут с учетом всего
комплекса проблем — интересов энергетики, судо-
ходства, лесосплава, рыболовства во всем бассейне
Волги.
Океанологи рассматривают разные варианты
уровня, на котором выгоднее удержать будущее
зеркало моря. Одни считают оптимальной отметку
минус 28,5 метра, другие склонны стабилизиро-
вать современную — минус 28.
Но откуда взять воду для «доливания» Каспия?
Из Сибири? Но если даже ее когда-нибудь и пере-
бросят, было бы абсурдно выливать в море воду,
добытую очень дорогой ценой, — ее отдадут на
полив. Не пополнять ли Каспий азово-черномор-
скими водами, восстановив подобие древнего
Кумо-Манычского пролива? Но это нарушит рав-
новесия, сложившиеся в Черном и Азовском
морях: Азовское осолонится до черноморской
солености, в Черное усилится подток еще более
соленых вод через проливы Мраморного моря из
Средиземного. А что произойдет с вертикальной
циркуляцией черноморских вод? Вряд ли следует
повышать подвижность зловонных сероводород-
ных пучин! Да и осолонецие вод самого Каспия
гибельно для обитающих в нем организмов.
Одно время был популярен замысел
Б. А. Аполлова— изолировать мелководный се-
вер Каспия транскаспийской дамбой! Она могла
бы подпрудить Северо-Каспийское водохранили-
ще, подняв его уровень до минус 26 метров,
чтобы море вернулось в свои прежние, ныне об-
сохшие заливы Мертвый Култук, Кайдак и Ком-
сомолец и затопило оголившиеся солончаки. Для
рыб это рай, но нельзя же обрекать остальной,
более приглубый Каспий на дальнейшее усыха-
ние!
В результате прекращения оттока из Каспия в
Кара-Богаз-Гол (существовавший здесь сточный
пролив закупорили плотиной) экономится до
7—10 кубокилометров воды. А Каспий просит их
десятки! Вот почему так соблазнительны проекты
переброски в Волгу воды с нашего Европейского
Севера.
Сначала намечали безвозвратно «занять» воду у
Печоры. Для этого предлагали так затопить При-
печорье, чтобы более 40 кубокилометров воды
самотеком переливалось в бассейн Камы, а по пути
76	дало много добавочной энергии и на уже существу-
ющих ступенях Волжско-Камского каскада. Но
пришлось, как и в Западной Сибири, отступить
перед интересами нефтяников — нельзя же зато-
плять нефтегазоносные земли! А если сокращать
площадь затопления, самотеком воду не пере-
льешь. Можно подкачивать ее насосами — вода
Мачты, тро-
сы и яркие
кабины ка-
натных* до-
рог все чаще
можно ви-
деть в рай-
онах горно-
го туризма
и спорта
теперь дороже энергии. Но еще дороже и нужнее
она предприятиям молодого Тимано-Печорского
территориально-производственного комплекса —
он уступит Волге не более 10 кубокилометров в
год, да и это будет не безболезненно для природы
Припечорья.
Тогда возник «западный вариант» — призвать
на помощь реки соседних бассейнов: северодвин-
ские Вычегду и Сухону, Онегу с озерами Лача и
Воже и даже Онежское озеро (с перекачкой его вод
по уже готовой трассе Волго-Балта).
Проблема северо-южной переброски воды в
бассейн Волги крайне сложна. При ее решении
приходится учитывать множество аспектов: воз-
можности значительных экологических перемен
на севере и юге, интересы водоснабжения про-
мышленности и сельского хозяйства, недопущение
существенного ущерба природе и экономике
донорских территорий — поддержание судоход-
ных и сплавных возможностей рек, предотвраще-
ние потерь лесов, пахотных и луговых угодий,
нарушений режима стока в системе Онежское озе-
ро — Свирь — Нева, а значит, и угроз благополу-
чию Ленинграда и других высочайших культурно-
исторических ценностей — Каргополя, Великого
Устюга, Соловецкого архипелага...
У чтем к тому же, что у природы свои ритмы, у
рек свой календарь межени и половодий. В мало-
водные годы у северных рек нечего взять — у них
остается только большая весенняя вода. Словом,
без заметного ущерба для природы и хозяйства
Севера можно использовать лишь малую долю
стока его рек. Поэтому так актуальна и неотложна
перестройка водопотребления во всех питающих
Каспий речных бассейнах, прежде всего в волж-
ском.
На территории нашей страны еще много мест,
где было бы желательно улучшить природные
условия, но какая же при этом нужна осторож-
ность и предусмотрительность! Проекты могут
поражать остроумием замыслов и инженерной
изобретательностью. Многих увлекла, например,
возможность перекрытия Берингова пролива и
межокеанской перекачки вод ради усиления их
подтока из теплой Северной Атлантики в Арктику.
Оставим в стороне международно-правовую и
технико-экономическую сложность этой пробле-
мы и даже спорность океанологического прогноза.
Отметим только неубедительность конечной цели:
нужно ли отеплять Арктику?
Конечно, она поставщик холода. Так не заста-
вить ли ее приносить южным широтам не похоло-
дания, а потепления? С той же целью предлагалось
зачернить поверхность арктических льдов, снизить
их отражательную способность: почерневший ле-
дяной панцирь должен растаять за счет обычного
солнечного освещения.
Но Арктика к тому же и важнейший регулятор
климатических равновесий. С ее потеплением
могут так сместиться пути циклонов, поящих
сегодня дождями наши хлебные районы, что тут
участятся засухи. С арктической «кухней погоды»
нужно обращаться с большой осторожностью,
помня как о вредных, так и о полезных ее влияниях
на климат.
Означает ли это, что климат вообще неприкос-
новенен? Нет, и по крайней мере в микро- и мезо-
климатах есть что улучшать без ущерба для осталь-
ной природы. Можно облагораживать и микро-
рельеф — регулировать поверхностный сток,
предотвращать эрозию, облегчать орошение. Со
всеми этими задачами призвана справляться ме-
лиорация, развитие которой в нашей стране пре-
допределено развернутыми партийно-правитель-
ственными решениями.
Природа страны так сложна, что в разных
частях нуждается в неодинаковом ассортименте
мелиоративных мероприятий.
В пустынях обилие тепла недоиспользуется из-
за недостатка влаги. Значит, сюда следует добав-
лять воду, создавать новые оазисы орошаемого
земледелия, обводнять пастбища — сооружать ко-
лодцы для водопоев, опреснять грунтовые воды,
закреплять пескозащитной растительностью под-
вижные пески; в полупустынях и степях — вести
борьбу с засухой, с развеванием, смывом и засоле-
77	нием почв. Этому способствуют и агротехника, и
лесомелиорация, и гидротехнические устрой-
ства — оросительные системы, пруды. Нужно
поддерживать продуктивность пустынно-степных
пастбищ.
В зоне неустойчивого увлажнения тоже есть
что поддерживать — прежде всего оптимальную
Мачты
электропе-
редач шага-
ют через
кручи и
пропасти.
На Красно-
полянском
шоссе в од-
ной из тес-
нин Кавка-
за виртуозы
скалолазы
укрепили
электромачту
над бездной
лесистость, продуктивность лесов, укрупнять по-
ля расчистками, бороться с оврагами. А есть
районы, которые нужно избавлять от избытка
воды. Переувлажненные земли лесной зоны при-
ходится преимущественно осушать, но не входя
при этом в азарт, ибо большой ущерб природе при-
несла переосушка ландшафта. В увлажненных
районах нужны правильное ведение лесного хозяй-
ства, облесен ие гарей и вырубок, улучшение лугов
и сенокосов, а в районах, подвергавшихся оледене-
нию, — обезвалунивание полей; лесотундровым
ландшафтам — облесение, тундрам — термиче-
ская мелиорация, осушение части болот, поддержа-
ние продуктивности оленьих пастбищ. Специ-
фичны методы мелиорации в горных районах. Тут
и для строительства, и для земледелия необходима
борьба с селевыми потоками и лавинами, закре-
пление склонов, их террасирование и обвалование.
Рубка леса в горах допустима только при строжай-
шем соблюдении нормативов, предотвращающих
необратимый смыв горных почв. Горные степи и
луга подлежат защите от перевьшаса и восстанов-
лению потравленных травостоев.
Своеобразных мелиоративных забот заслужи-
вают реки: иногда это спрямление, углубление
фарватеров, регулирование режима (тут заинтере-
сованы и судоводители и энергетики), чаще —
защита чистоты вод от промышленных стоков и
нефти, от засорения бревнами и корьем при моле-
вом сплаве. При строительстве плотин важен
выбор оптимального уровня затопления. Водохра-
нилищам нужна защита от заиливания, а их бере-
гам — от размыва. Важная задача обогащения
природы водохранилищ — их зарыбление. Речь
идет о создании совсем новых, саморегулиру-
ющихся и само обогащающихся фаунистических
комплексов, которые были бы обеспечены воспро-
изводимой кормовой базой и условиями для умно-
жения поголовья рыб.
Улучшающих преобразований заслуживает и
культурный ландшафт. Успехами в озеленении
гордятся Омск, Алма-Ата, Фрунзе, Рига. Создание
зеленых поясов и лесопарковых зон, пригородных
водных бассейнов — живописных водохранилищ
близ Москвы, Ашхабада, Тбилиси, Душанбе, Таш-
кента и десятков других городов, реконструкция
городского водоснабжения, очистка вод и воздуха
от промышленных выбросов, борьба с пылью,
посадки декоративных, в том числе плодовых,
деревьев вдоль дорог, прокладка каналов — все
это широко осуществляемые мелиорации культур-
ного ландшафта.
Начали развиваться у нас и рекультивации —
возвращение территориям с ухудшенной природой
их исходного облика или приведение опустошен-
ного ландшафта в продуктивное состояние. Впа-
дины на месте бывших разработок торфа, карьеры,
зияющие после выемки песка, строительного кам-
ня, добычи угля и некоторых руд с поверхности,
подлежат окультуриванию. На них либо искус-
ственно привносятся почвы и производится их
задернение и даже облесение, либо, что особенно
удобно в случаях с торфяными выемками, их пре-
вращают в зарыбляемые пруды. На Урале, в Дон-
бассе и в Тульской области есть успехи в задерне-
нии и облесении терриконов и отвалов.
Еще одно направление мелиорации — украше-
ние природы. Стоит ли им заниматься? Разве не
безгранично хороша она — можно бы и не думать
ни о каких косметических дополнениях и поправ-
ках? Но не всюду природа одинаково живописна, и
люди стремятся кое-где ее приукрасить. А у куль-
турного ландшафта есть и своя прелесть, свои эсте-
тические достоинства и нормы. По соседству с
участками совсем нетронутой природы возникают
«зоны комфорта», обслуживающие туристов: им
нужны гостиницы, столовые, бельведеры, укрытия
от ненастья — беседки, корректно и естественно
вписанные в пейзаж. Безвкусное же украшатель-
ство должны предотвращать мастера ландшафтной
архитектуры.
Свою красоту вносят в природу и более суще-
ственные ее преобразования. Поэзия колышу-
щихся нив и цветущих садов не уступает в пейза-
жах поэзии природы. Искусственно насаженные
леса бывают не менее могучи, тенисты и смолисты,
78	чем выросшие без вмешательства человека. Назо-
вем еще водохранилища и каналы, серпантины и
карнизные выемки горных дорог, мачты электро-
передач, шагающие через гребни и пропасти, и,
наконец, города, способные по-своему украшать
природу. Как великолепно увенчан Кремлем Боро-
вицкий холм «колокольного семихолмия» над
жения в защиту природы с государственными
мероприятиями и'миллиардными ассигнованиями
позволяет с уверенностью предвидеть ее расцвет и
обогащение. Но о главном результате нашего от-
ношения к природе можно сказать уже сегод-
ня — она сохранена в целом и продолжает слу-
жить надежной сырьевой и энергетической базой
Обрывы над
Курой
в Тбилиси
Москвой-рекой! Как усугубили красоту скаль-
ного берега Куры старинные дома, которыми в
Тбилиси любовались еще Грибоедов и Пушкин!
Раньше на господствующих высотах поднимались
и возвеличивали пейзаж замки, крепости, мона-
стыри. Теперь в таком украшении участвуют и
телерадиобашни.
Самую мудрую форму преобразования при-
роды обеспечивают заранее запланированная
организация территории в ходе землеустройства и
еще более общее, генеральное проектирование ее
использования — районная планировка. Она при-
звана обеспечить максимальный учет особенно-
стей природы для ведения местного хозяйства, а
также увязку их охраны и преобразования с обще-
государственными задачами.
В борьбе за сохранность и вечную щедрость
природы нами одержаны большие победы, эффект
от которых намного превышает ущерб от случа-
ющихся неудач. Можно перечислить многие еще
недавно отравленные, а ныне очищенные реки;
предприятия, внедрившие мало- и безотходную
технологию и практически прекратившие загряз-
няющий сток (многие десятки кубокилометров
воды уже включены в оборотное использование);
проясненный воздух десятков промышленных цен-
тров. Сочетание широчайшего общественного дви-
всей экономики, продолжает нас исцелять и ра-
довать.
С ростом забот о природе в глобальном
масштабе наша страна включилась и в междуна-
родное сотрудничество по охране окружающей
среды, подписала Всемирную стратегию охраны
природы, заключила ряд международных соглаше-
ний, касающихся, в частности, трансграничных
проблем, например охраны Балтийского моря,
нормирования в океаническом рыболовстве и т. п.
Усилия по охране природы моей страны уже
сегодня занимают почетное место во всемирном
ансамбле природоохранных забот. Их сопоставле-
ние с зарубежными показывает, какие преимуще-
ства природопользование имеет в условиях социа-
листического строя.
часть" Пространственное
разнообразие
и ландшафтные зоны
80
(-/Глава 6^1_..  „.-------—"
| ПОЧЕМУ ЛАНДШАФТ РАЗНООБРАЗЕН?
Как природе в целом, так и каждому из описанных
ее слагаемых — недрам, рельефу, климату, водам,
почвам, органическому миру — свойственно из-
меняться от места к месту. Причины у этого раз-
ные. Одни различия вызваны действием закона
мировой зональности ландшафта, другие проявля-
ются независимо от этого закона.
В каждом ландшафте зональные и незональные
признаки обязательно сочетаются, и даже случай-
ное их совпадение (без первоначальной причинной
связи) способствует контрасту между соседними
территориями. Так, до современной южной гра-
ницы зоны тундры во многих местах доходили
древние приполярные моря, причем движущие
силы этих наступаний не были связаны именно с
тундрой, однако выстланные их напластованиями
первично-морские равнины послужили цоколем
для зональных тундровых почв и растений. Сосед-
няя зона лесотундры чаще лежит за пределами при-
морских равнин — тут поверхность сложена
молодыми или размытыми моренами, но и эти
незональные черты накладывают на ландшафт, в
данном случае лесотундровый, свой отпечаток.
Ландшафтные зоны нередко называют широт-
ными — традиция, с научной точки зрения не
безупречная. Часто их полосы простираются не
вдоль параллелей, а наискосок, иногда даже по
диагонали к градусной сети. В субтропиках зоны
сменяют одна другую не с широтой, а с долготой, в
сущности совпадая с секторами суши — океаниче-
скими, переходными и континентальным. Ведь
различия между зонами зависят не только от
неодинаковых количеств тепла, получаемых под
разными широтами, но и от обеспеченности вла-
гой, а это прежде всего связано с разной удаленно-
стью от морей и океанов. Впрочем, особенности
циркуляции атмосферы местами помогают суще-
ствовать областям с крайне сухим климатом даже
рядом с крупными водоемами — таковы закаспий-
ские и приаральские пустыни.
Быть может, генерального «приказа» природе
меняться с широтой вообще не существует? Такой
«приказ» есть — на разных широтах неодинаков
наклон солнечных лучей, а с ним и приток внеш-
ней энергии. Но прямое следствие этой неравно-
мерности — формирование на Земле не ланд-
шафтных зон, а прежде всего более обширных
полос, именуемых географическими поясами (ка-
ждый из них вмещает не по одной, а по нескольку
зон). Такие пояса в первом приближении и заслу-
живают титула широтных, но и это только часть
проявления закона зональности.
Наша страна лежит в пределах двух таких
поясов — субарктического и умеренного — и
лишь своими окраинами заходит в арктический и
субтропический. О различиях между поясами ярче
всего говорят, конечно, разные дозы получаемого
ими тепла. А неравномерность увлажнения создает
ландшафтные зоны уже внутри поясов — именно
в этом во всей полноте проявляется закон зональ-
ности.
В приполярных поясах различается по две
зоны: в Арктике — ледяная и зона арктических
пустынь, в Субарктике — тундра и лесотундра.
В умеренном поясе к югу сменяются зоны лесная,
лесостепная, степная, полупустынная и зона так
называемых северных пустынь. Лесная зона, как и
приполярные, протягивается по всей длине терри-
тории нашей страны — от западных до восточных
окраин. Но лесостепи, степная и более южные
зоны умеренного пояса выражены только внутри
материка Евразии: степная зона не доходит до
Дальнего Востока, а полупустыни и пустыни огра-
ничены участком между меридианами Прикаспия
на западе и Зайсана на востоке. Пояс субтропиков
прерывают горы, но на равнинах можно видеть,
как в его пределах сменяются с запада на восток
зоны полусухих средиземноморских субтропиков
юга Крыма и новороссийского Черноморья, влаж-
ных субтропиков Колхиды, субтропических сте-
пей и полупустынь Восточного Закавказья. На юге
Туркмении их место занимают субтропические
пустыни.
Заметнее всего с горизонтальной зонально-
стью «спорит» горный рельеф, и не только потому,
что он создает собственную, высотную, зональ-
ность. Очень различны природные условия проти-
воположных склонов и даже целых обширных
покатостей. На северных скатах хребтов, холмов и,
следовательно, на южных у долин и котловин
более косо падают солнечные лучи, скупее отдают
тепло — здесь дольше залеживается снег, позже
кончаются и раньше начинаются заморозки,
короче сроки жизни растений, суровее и скуднее
вся природа. На противоположных склонах круче
угол встречи солнечных лучей с поверхностью,
сильнее прогрев. На солнцепеках раньше тают сне-
га, раньше прекращаются весенние и позднее начи-
наются осенние заморозки, дольше вегетируют
растения.
Взглянем на горы Тянь-Шаня и юга Сибири.
Как разительны различия между ландшафтами их
северных и южных склонов! На север обращены
лесистые скаты — авангард сибирской тайги, про-
бравшийся по горам в южные степные широты.
Зато южные склоны во власти горных степей и
полупустынь. Это тоже авангард, но соседнего
южного мира природы — пустынно-степного. На
разных покатостях неодинаковы и уровни, на кото-
рых одна высотная зона сменяет другую.
Разнородна природа склонов, обращенных к
влажным ветрам и находящихся «в ветровой тени».
Наветренные склоны заставляют несущий водя-
ные пары воздух подниматься и, охлаждаясь, отда-
вать свою влагу. Подветренные получают влаги
меньше не потому, что она израсходована при
подъеме: воздух, перевалив через хребет, движется
вниз, образуя так называемый фён. Он прогрева-
81
ется, удаляется от насыщения влагой и таким
образом удерживает в себе ее оставшиеся запасы.
Отсюда и резкие ландшафтные различия между
наветренными и подветренными склонами и
целыми покатостями, например между влажными
горноколхидскими лесами приморской покатости
Малого Кавказа и сухими горно-степными ланд-
шафтами внутри Закавказского нагорья.
Изолирующую роль могут играть и понижения
рельефа — впадины, пропасти, проливы. Рельеф
бывает помехой транспорту, затрудняет миграции
живых организмов... Ограждающее влияние
барьеров простирается и на далекие территории.
Громады Каракорума и Гиндукуша, поднимаю-
щиеся за рубежом, прикрывают нашу Среднюю
Азию от муссонных ветров с Индийского океана
и препятствуют переселению к нам южных (ин-
дийских, переднеазиатских) видов животных и
растений.
Ландшафты, спорящие с зональностью, разно-
образны. Одни сильнее отражают тектонику, кото-
рая от климатической зональности никак не зави-
сит. Другие усложняют природу зон как бы изну-
три — их и называют интразональными, то есть
внутризональными: таковы ландшафты пойм, бо-
лот, солончаков. Но любой незональный, внутри-
зональный или высотно-зональный ландшафт не-
сет на себе печать условий горизонтальной
ландшафтной зоны, его вмещающей.
По своему происхождению Полярный Урал
незонален, это продукт прежде всего неотектони-
ки. Но его климат суров даже на малых высотах,
здесь выражены и полярный день, и полярная
ночь, и все это следствие его положения в пределах
тундровой зоны. • Незональны и пойменные
луга — они занимают днища долин в любых
зонах, но и при всей своей общности по многим
признакам меняются от зоны к зоне. Под самыми
разными широтами встречаются болота и солонча-
ки. Первых больше в тундре и тайге, вторых — в
степях и пустынях. Но и этим внутризональным
образованиям в каждой зоне присущи свои особые
признаки.
Неодинаковость природы влияет на многие раз-
личия и в хозяйстве. По зонам меняются продук-
тивность земледелия, ассортимент видов возделы-
ваемых растений и пород домашних животных.
Селекционеры трудятся над выведением морозо-
устойчивых и засухоустойчивых сортов и пород,
агрономы и экономисты — над их целесообраз-
ным районированием, то есть планируют возделы-
вание культур в наиболее подходящих для них при-
родных условиях.
Вдоль по простиранию поясов и зон природные
условия на большом протяжении однообразны. Но
природе присущи и другие различия: есть про-
странства неповторимо индивидуальные.
Некоторые природные регионы целиком поме-
щаются на территории СССР, и их портреты
можно давать законченно полными, не заглядывая
за пределы страны. Но многие, особенно окраин-
ные, располагаются у нас только отдельными
фрагментами, простираясь за границы Советского
Союза и даже на другой материк — в Америку.
Значит, и причины своеобразия природы таких
участков нашей территории нельзя понять без
учета влияний смежных ландшафтов, находящихся
за рубежом. Вот почему полезно, прежде чем зна-
комиться с природой отдельных зон и регионов,
оценить их место в природе целого континента —
Евразии и даже ее соседей — Аляски и зарубеж-
ной Арктики.
Со Скандинавского нагорья, то есть «извне»,
двигался на Карелию и Русскую равнину древний
ледник; зарубежные части Переднеазиатских наго-
рий воздействуют на климат Советской Средней
Азии и Закавказья; маньчжурская флора и род-
ственная даже гималайской фауна в немалой сте-
пени определяют лицо природы южных частей
нашего Дальнего Востока.
Вошло в привычку относить всю европейскую
часть нашей страны к Восточной Европе. Но при-
родная граница Западной и Восточной Евразии с
государственной не совпадает. Украинские Кар-
паты с Закарпатьем — явно фрагмент Средней
Европы. А такие западноевропейские черты при-
роды, как смягченный приатлантический климат,
присущи и Прибалтике, и кольско-карельскому
северу, где к тому же лежит восточная окраина
огромного щита Фенноскандии, уходящего на тер-
риторию Финляндии и Скандинавии.
В сложную межматериковую группу стран —
горно-островную Арктику — входят и западноев-
ропейский Шпицберген, и канадская земля Элсми-
ра, и три наших горных архипелага. Ландшафты
высокой мерзлотной Сибири через Крайний
Северо-Восток уходят за рубеж — сходные кар-
тины видны на севере Аляски и Канады. Природа
гор юга Сибири продолжается на севере и запа-
де Монголии.
Нам принадлежит значительный участок Вос-
точной Азии, которая объединена муссонными
типами климата и ландшафта, а также особенно-
стями тектоники, свойственными окраине всего
континента. В пределах материковой Восточной
Азии находится большая часть Приамурья и При-
морья. Близ Владивостока к нам проникают окра-
ины обширной соседней Маньчжуро-Корейской
горной страны. Тихоокеанские берега окаймлены
гирляндами Восточно-Азиатских островов. Совет-
ский Союз владеет северной третью Хонсю-Саха-
линской дуги (остров Сахалин) и почти всей
Курило-Камчатской (без Хоккайдо), а также край-
ним западным звеном Алеутско-Аляскинской
дуги — Командорскими островами.
Сложная ландшафтная общность существует и
по обе стороны среднеазиатского отрезка границы.
В традицию вошли даже два разных названия этих
глубинных частей Евразии: за рубежом лежит
Центральная Азия, включающая Монголию и при-
надлежащие Китаю Синьцзян и Тибет, а то, что
находится в пределах СССР, принято называть
Средней Азией, хотя по отношению к Азии в целом
она занимает совсем не среднее положение (у бере-
гов Каспия даже окраинное).
Не утрачивая среднеазиатских черт, уходят за
82	рубеж восточные продолжения Тянь-Шаня и
долины Или, а центральноазиатская природа
заглядывает на советский юго-восток Забайкалья
и в котловину Зайсана. Да и у Восточного Памира
облик вполне центральноазиатский, под стать
высокогорным пустыням соседнего Каракорума.
Напротив, среднеазиатские ландшафты Западного
Памира и юга Каракумов естественно продолжа-	83
ются за рубежом в афганском Бадахшане и
Бактрийской пустыне. Юг Туркмении, по традиции
включаемый в пределы Средней Азии, по приро-
де своей более родствен северным окраинам Пе-
реднеазиатских нагорий, а с ними и всей Перед-
ней Азии.
ясность
и ландшафт-
ная зональ-
ность
Арктический пояс
I | Полярные пустыни
Е~'й1 Арктические тундры
Умеренный пояс
I I Океанические луга
Спектры высотной зональности
БЕРИНГОВО МОРЕ
Субарктический пояс
Тундры:
I	I	мохово-лишайниковые
I	I	кустарниковые
I	I	мохово-травяные
Редколесья:
I	I	светлохвойные
_.[ Лесо \тундровый
11 i il Лесо\стланиково\тундровый
Лесо \стланиковый
Тайга и смешанные леса
темнохвойная
светлохвойная
I | смешанные леса
Эти районы, как и многие другие юго-западные
части советской территории, представляют собой
лишь фрагменты огромной группы природных
стран — Евразиатско-Африканского Средиземья,
которая протянулась от подножий Памира на вос-
токе до Гибралтара на западе. В пределы Совет-
ского Союза заходит только восточная половина
Широколиственные леса:
ЕДЯ Дальнего Востока
|	‘ | Западных районов
I | Мелколиственные леса
I	I	Лесостепи
I	I	Степи
I	I	Полупустыни
I	I	Пустыни
ней Азии поучительнее. А всю совокупность
обеих «Азий» — Центральной и Средней — вме-
сте с Прикаспием удобно именовать Внутренней
Евразией, подчеркивая этим, что она расположена
как в Азии, так и в Европе.
Подобное членение территорий не только
уместно, но и необходимо при характеристике
природы. Оно ни в коей мере не претендует на
сколько-нибудь существенную роль при проведе-
нии границ другого рода, например между эконо-
мическими районами, и тем более политико-ад-
министративных. Но без целостного охвата ана-
логов природы на соседних землях ее не постиг-
нешь и не объяснишь. Вот почему для многих час-
тей нашей страны приходится учитывать черты
иногда межгосударственной, а иногда и межмате-
риковой общности ландшафта.
Спектры высотной зональности
It tj ИI редколесно\степной
степо\лесо\луго\тундровый
gZ2 пустынно\ степной
Субтропический пояс
ИИ Смешанные леса постоянно влажные
ИИ Сухие степи и кустарники
Полупустыни и пустыни
Спектры высотной зональности
ЙДЙ лесо\ луговой
1^1Я кустарниково\лесо\степной
редколесно\степной (средиземноморский)
QgQQ пустынно\степной
ИИ пустынный
Границы
— географических поясов
____ горизонтальных природно-ландшафтных
зон и спектров высотной зональности
Примечание. Знак \ означает, что часть спектра,
названная левее этого знака, расположена ниже
по склону, чем названная правее
этой широтной полосы — Переднеазиатское Сре-
диземье, в отличие от дробно расчлененного
морями Западного более массивное, с континен-
тальными вариантами средиземноморского клима-
та. На востоке нам принадлежат лишь краеШки
этого Средиземья — фрагменты северных окраин
Переднеазиатских нагорий. Зато целиком в СССР
расположены передовые цепи гор и впадин, сопро-
вождающие эти нагорья с севера — Большой Кав-
каз с равнинами Закавказья и Горный Крым.
Прикаспийская низменность Русской равнины,
по традиции, но вполне условно относимая не к
Азии, а к Европе, по своей природе гораздо ближе
к среднеазиатским равнинам, чем к южнорусским.
Поэтому и описывать ее вместе с равнинами Сред-
84
Глава 7
ПОВТОРИМОЕ ВДОЛЬ поясов и зон
Ледяная зона - - царство вечных снегов и лед-
ников. Льды залегают здесь шапками на междуре-
чьях, нередко перекрывая низкие горы, а в долины
спускают ветвящиеся языки. Окунаясь в море,
концы языков оказываются на плаву и рождают
айсберги. Здесь как бы еще продолжается леднико-
вый период: такие ледники — остатки щитов
Птичьи ба-
зары обыч-
ны на обры-
вистых бере-
гах поляр-
ных морей
и на тихо-
океанских
островах
более юж-
ных ши-
рот — на
Командорах
и Курилах
АРКТИЧЕСКИЙ ПОЯС
К Арктике обращено более трети морских границ
нашей страны. Огромность побережья, щедрость
ресурсов, таящихся и уже используемых на Севере,
общегосударственная важность полярных и припо-
лярных транспортных трасс — все это снискало
Арктике всенародную популярность, вызвало все-
общий интерес к ее природе и судьбам.
Арктика — край незаходящего солнца летом и
затяжной зимней ночи, озаряемой сполохами —
полярными сияниями; мир морозов, метелей, дрей-
фующих льдов, обширных ледников и арктических
пустынь; океан холодного воздуха, оказывающий
мощное погодообразующее влияние на умеренные
широты.
Еще недавно таинственная и грозная, позволяв-
шая проникать в свои пределы лишь единичным
отважным исследователям, сегодня Арктика, и
прежде всего ее советский сектор, — арена геро-
ического труда больших коллективов наших
полярников, водящих суда и самолеты, раскрыва-
ющих тайны ее климата, режима вод и льдов, раз-
ведывающих и добывающих полезные ископа-
емые.
Природа даже в этом суровом поясе разнооб-
разна. О Северном Ледовитом океане, его окраин-
ных морях и отдельных частях островной и матери-
ковой суши Арктики еще будет сказано при обзоре
различных районов страны. Но и в картине зо-
нальности достойны внимания две уже назван-
ные ландшафтные зоны: ледяная и арктических
пустынь.
В ледяной зоне лежат значительные части архи-
пелагов Земли Франца-Иосифа, Северной Земли,
Северного острова Новой Земли и некоторые мел-
кие островки арктических морей. А зона арктиче-
ских пустынь занимает ничтожные лоскутки каме-
нистой суши, на короткий срок освобождающиеся
из-под снега на тех же островах. На материке она
лишь узкой каймой примыкает к окраине тундр на
севере Таймыра.
В обеих зонах долгая и лютая зима, до полуто-
раста суток полярной ночи, столько же длится и
непрерывный полярный день, но коротко холод-
ное лето: всего 10—20, редко до 50 дней с темпера-
турой выше нуля, да и в самый теплый месяц
средняя не превышает плюс 5°. Грунт успевает
оттаять на полметра. Из-за частых смен замерза-
ния и оттаивания он распадается на многоугольни-
ки: «паркет» образуют морозобойные трещины.
Есть и другие многоугольники — каменные.
Вымораживаемые и выпирающие наверх из грунта
камни раздвигаются от центра к периферии,
образуя в микрорельефе равнин полигональную
сеть — геометрически правильные кружева.
материкового льда, в прошлом более обширных.
В последние десятилетия вместе с потеплением
всей Арктики ледовитость ее морей уменьшается,
размеры ледяных шапок сокращаются и леднико-
вые языки укорачиваются.
Даже в арктическую пустыню проникает скуд-
ная растительность. С суровейшим климатом ми-
рятся более ста видов цветковых растений —
снежный лютик, полярный мак, различные камне-
ломки, а также мхи и накипные лишайники. Нич-
тожен размер единичных кустарничков — карли-
ковая ива и куропаточья трава достигают всего
2—3 сантиметров высоты.
Обживать эти пустыни дерзают немногие виды
животных — белые медведи, песцы, лемминги. На
прибрежных скалах летом собираются несчетные
множества птиц — их крикливые скопления еще у
древних поморов заслужили меткое название: пти-
чьи базары.
85
Сполохи
приполяр-
ного Севе-
ра — феерия
космических
сил. Так све-
тится раз-
реженная
на высоте
1000 кило-
метров ат-
мосфера при
взаимодей-
ствии сол-
нечного
ветра с маг-
нитным по-
лем Земли
СУБАРКТИЧЕСКИЙ ПОЯС
Нередко Субарктику в повседневной речи не отли-
чают от Арктики и считают их, вместе взятые,
Арктикой в широком смысле слова. Но это два
типа природы, разные и по суровости, и по продук-
тивности.
Первопричина различий, конечно, разные ши-
роты. По сравнению с околополярной и высоко-
широтной Арктикой Субарктика занимает широты
умеренно высокие, где полярный день и полярная
ночь хотя и бывают, но длятся недолго. Под 70°
северной широты солнце не покидает неба более 70
суток и только к Северному полярному кругу этот
срок сходит на нет. Длинные дни и ночи сменяются
долгими сумерками и не менее долгими белыми
ночами — у полярного круга их можно видеть в
течение 50 суток, а под 70° даже до 70. Летом
зашедшее солнце подолгу движется очень близко к
линии горизонта. И приближение, и конец поляр-
ного дня предвещают длительные фантастических
расцветок зори.
Над Ледовитым океаном и его островами круг-
лый год господствует холодный воздух, так и назы-
ваемый арктическим; в Субарктике же налицо
посезонное чередование арктических и умерен-
ных воздушных масс. Взаимодействуя в полосе
фронта, они порождают циклоны, а с ними —
сильные ветры, туманы, дожди, резкие перемены
погоды.
Впрочем, осадки тут в сумме не обильны —
всего 200—300 миллиметров в год, а сырость
природы зависит не от них одних. Мерзлый грунт
затрудняет дренаж — отсюда заболоченность. Но
и за короткое лето успевают развиться, отцвести и
осемениться низкорослые растеньица тундры и
лесотундры — им помогает большая продолжи-
тельность дня, обилие рассеянной радиации и
ультрафиолетовых лучей.
В светлые месяцы лета средние температуры
воздуха поднимаются выше нуля, однако и в самый
теплый месяц не превышают 10—12°. Одно ли
низкое солнце виновно в недостатке тепла? Нет,
дело еще в отсутствии «шубы»! В воздухе Севера
мало водяных паров и углекислоты — это и помо-
гает теплу излучаться в мировое пространство. Под
другими широтами при большей влажности воз-
духа три четверти энергии, отбрасываемой Землей,
отражаются обратно к ее поверхности парами
атмосферы — они, как и «шуба», не греют, но
удерживают тёпло. Много его тратится еще и на
таяние снегов, на оттаивание мерзлых грунтов, на
согревание приходящих воздушных масс. В итоге и
в воздухе, и в почве, даже в верхних ее горизонтах,
летом холодно.
Границы Субарктики чаще всего совпадают с
66-й и 72-й параллелями северной широты. На
западе, где климат смягчен, субарктические усло-
вия простираются до 75—76°, а в самой кон-
тинентальной части пояса, на севере Евразии, сме-
няются арктическими южнее 71° северной широ-
ты. Зато на холодном приморском востоке южная
граница пояса смещена к 60°.
Безлесие и соседство открытого моря — раздо-
лье ветрам. До половины учтенных потоков воз-
духа имеет скорость 6—10 метров в секунду (юж-
нее, в лесной зоне, гораздо тише — 2—5 метров).
Летом ветры чаще дуют с севера — с холодного
океана на более теплую сушу, это своего рода мус-
соны. Впрочем, в течение года нередки и дунове-
ния с запада.
Почему тундра безлесна? Из-за холода? Из-за
мерзлоты грунта? Но в умеренных широтах Вос-
точной Сибири еще холоднее, а вечная мерзлота
могущественнее и сковывает всю лесную зону,
заходя даже в монгольские степи. Страшны для
деревьев ветры — они способны корчевать ство-
лы. Пурга, валящая с ног человека и оленя, в одних
местах наметает сугробы, а в других сдувает с
почвы и без того небольшой покров снега. Вьюга
сжигает ледяными кристаллами почки, шлифует
стволы. Деревца и кустарнички потому и встали
«на колени», и поползли по земле, что на этом
уровне зимний снег защищает их от страшных
метелей.
Лес по колено, даже по щиколотку... Деревца-
гномы не обязательно молоды. Здесь рост тканей
так замедлен, что тундровый куст растет веками, и
древесина получается плотная и твердая. Возраст
одного можжевелового стланика со стволом вось-
мисантиметрового диаметра оказался равен 544
годам — он рос еще до открытия Америки Колум-
бом!
1'£ундра. IЭта северная окраина страны протяну-
лась вдоль всех наших арктических побережий от
Мурмана до Чукотки и заняла чуть ли не У6 часть
ее территории.
Вошло в обычай считать природу этой зоны
суровой и скудной. Но знатоки тундры не преуве-
86
личивают, когда утверждают: она обильна и краси-
ва, это не «ошибка природы», не «бесплодные
задворки» нашей земли, и богаты здесь не только
недра, от холодов не зависящие. Равнинная
тундра — огромное пастбище, притом, как это ни
удивительно для Севера, круглогодичное! В лю-
бой сезон олени поедают свой любимый лишайник
Традицион-
ные виды
транспор-
та — соба-
чьи и оленьи
упряжки —
сочетаются
в тундре
с современ-
ными техни-
ческими
средства-
ми — авиа-
цией, везде-
ходами
Для олень-
ей упряжки
снег не
обязателен.
Полозья
саней легко
скользят
и по мхам,
и по лишай-
никам, и
даже по кус-
тарничкам
тундры
ягель, именуемый в народе ботанически неточно
оленьим мхом. Зимой они добывают его из-под
тонкого снежного полога копытами; летом к
лишайникам прибавляется и веточный корм —
кустарнички и кустарники.
В краткие месяцы лета тундра превращается в
цветочный и ягодный сад. Она пестрит яркими вен-
чиками лепестков, огоньками светятся бусинки
брусники, клюквы, морошки, голубеет сизоватая
голубика. Не хватило бы и вдесятеро большего,
чем теперь, населения, чтобы успеть собрать и
сберечь урожаи съедобных ягод!
В суровой зоне фантастически обильна жизнь.
Правда, видов живых организмов в тундре немно-
го — слишком недавно западные звенья зоны
освободились из-под ледника. Лишь на востоке, где
не было сплошного оледенения, число видов в
живой природе возрастает. Зато по числу экзем-
пляров, особей, в том числе и по «поголовью»
животных, тундра поистине обильна. И мхи, и
лишайники устилают ее сплошными коврами, птиц
на лето прилетают легионы, земля кишит тундро-
выми грызунами —леммингами, а это превосход-
ная пища для полчищ песцов.
Растения тундры приспособились к краткости
срока вегетации — лишь 2—2У2 месяца, к бли-
зости мерзлоты и заболоченности почв. Испарение
в прохладном воздухе ничтожно, отток вод затруд-
нен мерзлотой, а у растений развились приспосо-
бления к экономному расходованию даже этой,
казалось бы, избыточной влаги. Это неудиви-
тельно в пустынях у сухолюбивых кустарников.
К чему же они в сырых тундрах?
Причина этого — иссушающие ветры, обезво-
живающие влагоемкую ткань, и малая активность
корней, вяло всасывающих влагу из охлажденных
почв. При температурах ниже нуля градусов ветры
особенно губительны — из промороженной
почвы влагу, потерянную на испарение, не восста-
новишь. Вот и приходится не просто прятаться от
ветра, а вооружаться целым арсеналом приспосо-
блений, как у настоящих «сухолюбов». Влагу
лучше экономят измельченные, опушенные, «вой-
лочные» листья. Сферическая форма у кустов-
подушек обладает геометрически минимальной ис-
паряющей поверхностью, да и внутри подушек
приятнее микроклимат — там сыро, безветренно и
даже теплее, чем «на открытом воздухе». Многие
растения в тундре зимуют в зеленом виде и под
снегом! Даже вечнозеленость — признак растений
не одних жарких стран.
Не менее остроумные приспособления к субар-
ктическим условиям выработали и животные.
Белая окраска меха зверей и оперения птиц, маски-
рующая их зимой, лишь на короткое лето сменя-
ется пестрой. В числе приспособлений зоологи
назовут и густоту меха, и строение лап, копыт;
забавно обеспечивается утепление конечностей на
зиму: у песцов появляются как бы теплые стель-
ки — опушение ступней, а у птиц — подобие
валенок — опушение ног. Широкие копыта слу-
жат северным оленям то лыжами, то лопатами —
для добычи ягеля из-под снега. Лемминги строят
гнезда на незатопляемых кочках, способны к под-
снежной жизнедеятельности. Полярные совы ви-
дят днем, иначе им не пережить многосуточный
свет.
У тундры много ликов. Запад зоны не похож на
восток. На облик рельефа части тундр повлияли
недавние наступания вод северных морей. Горные
тундры отличаются от мелкоземистых и болоти-
стых равнинных каменистостью, скудостью расти-
тельного покрова. Но главный контраст и тут
между севером и югом. Почти на всем протяжении
тундры видны ее разнородные подзоны: на севе-
ре — арктическая с более суровой и скудной при-
родой, на юге — мохово-лишайниковая и кустар-
никовая, с более мягкой.
87
Жизнь в тундре крайне уязвима, и ее легко
непоправимо подорвать. Пастбищам грозит пере-
выпас, но эго еще не самое опасное: даже дикие
олени предотвращают такую угрозу, перекочевы-
вая с места на место. Хуже, что на тундру обруши-
лись новые способы подрыва ее давно сложив-
шихся равновесий и продуктивности. Особенно
страшен огонь, не менее губительный для нее, чем
для лесов. Выжженный пожарами ягель в такой
пирогенной тундре не восстанавливается в
течение десятилетий. В мерзлых грунтах годами не
залечиваются колеи от вездеходов — люди явно
злоупотребляют способностью этих машин «хо-
дить везде». Из-за прокладки трубопроводов для
нефти и газа наперерез путям оленьих кочевок
обрекались на перевыпас пастбища и на голод
стада; теперь конструкторы предусматривают под
трубами арочные проходы для оленей.
Лесотундра. Это переходная полоса, где лес и тун-
дра так последовательно перемежаются, что ее не
отнесешь ни к тундре, ни к лесной зоне; поэтому
лесотундру и считают самостоятельной ландшафт-
ной зоной.
Двигаясь из тундры к югу, видишь, что рощицы
угнетенных деревец появляются сначала поло-
сками по лучше дренированным долинам. Тут
деревьям помогает и микроклимат долин, чуть-
чуть подогреваемый реками, текущими с юга. Все
деревца — березы, ели, лиственницы — низкоро-
слые, многие из них уродливо искривлены, при-
гнуты к земле. Один из видов березы у ботаников
официально назван «береза извилистая». Ветер,
обгладывая кроны, придает им однобокие «флаго-
вые» очертания. А вот целые рощи странных елей
с двухъярусными кронами — их стволы, в нижней
половине оголенные, у самых оснований сохра-
нили густые ветви. Ниже верхней кроны почки
выжжены стригущей поземкой, что и делает
стволы «голошеими», а приземная крона, подоб-
ная юбочке, остается в целости под защитой снеж-
ного чехла.
В мерзлом и заболоченном грунте древесные
корни не могут расти в глубину, и им приходится
распластываться в поверхностных горизонтах поч-
вы, образуя как бы подставки под вазами. Такие
корневые пьедесталы помогают деревьям сохра-
нять устойчивость при сильных ветрах и в размок-
шем грунте.
В ходе смен похолоданий и потеплений гра-
ницы леса и тундры не раз перемещались. А какой
режим преобладает, если климат долго сохраняется
устойчивым? По этому поводу идут споры.
Процессы заболачивания междуречий сами по
себе приводят к гибели леса и наступанию тундры.
Значит, лесные островки в тундре могут быть лишь
остатками былой тайги, арьергардом отступа-
ющего лесного покрова. При похолоданиях этот
процесс обострялся. Торфяники хранят в себе
наследие былых лесов в виде недогнивших стволов
и пйей, а тундровые торфяно-глеевые почвы воз-
никли при участии древнего процесса образования
лесных подзолов. Отсутствие доступа воздуха в
заболоченных почвах приводит к неполному раз-
ложению органических остатков, а из-за недооки-
сления железистых соединений вместо ржавой
окиси получается голубая закись железа — она-то
и образует глей, давший свое имя почвам.
Но широко проявлялся и противоположный
процесс — лес сам наступал на тундру! Темпера-
турные показатели позволяют лесным «оазисам»
продвигаться в более высокие широты, вплоть до
средних июльских изотерм 9—10°. Значит,
островки и полоски леса среди тундры чаще не
арьергард, а, напротив, авангард лесного воинства?
Это обнадеживает — тут есть к чему приложить
руки и человеку. Можно и в тундре сажать де-
ревья, озеленять города — природа разрешает.
УМЕРЕННЫЙ ПОЯС
Название этого пояса говорит об умеренности
его природных условий, однако их контрасты и
крайности отнюдь не напоминают умеренные.
В нем сосуществуют и рекордные холода северо-
востока Сибири, где даже средняя температура
января способна падать до минус 50°, и тепло
берегов Причерноморья, где она же поднимается
до плюс 6°. Пестра и картина осадков. На одни
районы их приходится до 1000, на другие всего
около 100 миллиметров в год — скупая норма
лютых пустынь. С такими контрастами есте-
ственно связано и разнообразие типов ландшафта.
За что же природа этой полосы удостоилась
имени умеренной? Только в противопоставление
холодным и жаркому поясам Земли, по сравнению
с которыми этот огромный пояс, простершийся
примерно между 40-м и 65-м градусами северной
широты, выглядит в общем переходным.
В его пределах лежит большая часть террито-
рии нашей страны. От Субарктики он отличается и
нарастающим к югу прогревом, и ритмом сезонов.
Привычные для жителей средних широт четыре
времени года — весна, лето, осень, зима — досто-
яние именно умеренного пояса, обитателям других
поясов оно кажется экзотическим. А с таким чере-
дованием сезонов связана периодичность ритмов
природы — сбрасывание листвы, ледоставы и
ледоходы, сезонные переселения и зимняя спячка
некоторых животных... Периодичны и многие
ритмы быта и хозяйства.
Солнечного тепла суша получает тут больше,
чем расходует. Долгий день летом (у 60° северной
широты он длится до з/4 суток) позволяет умерен-
ному поясу получать в середине лета почти столько
же солнечной энергии, сколько в сумме достается
тропикам с их высоким солнцем, но лишь полусу-
точной длиной дня в течение всего года. Зато
зимой «энергопитание» умеренных широт осла-
блено — расход тепла резко возрастает, и природа
выхолаживается.
Обособиться умеренному поясу помогает и вра-
щение Земли — оно создает здесь упоминавшийся
перенос атлантического воздуха на восток.
В смежных поясах, субарктическом и субтропиче- '
ском, воздушные массы периодически сменяются:
с умеренным воздухом посезонно чередуются его
88	северный и южный соседи. В самом же поясе гос-
подствует собственный воздух — умеренный, а
упомянутые арктический и тропический лишь эпи-
зодически вторгаются сюда, принося то свирепый
холод, то изнурительную жару. Впрочем, «гости»
сохраняют свои свойства не долго — морозный
воздух вскоре прогревается, а тропический охла-
пояса ландшафтные зоны протягиваются в общем
широтно; на западе (на Русской равнине) и на
Дальнем Востоке они отклоняются от параллелей
и располагаются по отношению к ним наискосок.
^есная зона) Русский лес — одна из великих и
животворных стихий нашей природы. Глухомань
строй
свойства умерен-
роскошь дубрав, торжественный
Корабель-
ными, ман-
говыми на-
зывают та-
кие сосно-
вые леса
ждается, и оба приобретают все
ного.
Вдоль обеих границ пояса — по арктическому
и полярному фронтам систематически перемеща-
ются циклоны; это облегчает обмен воздухом с
соседними поясами и помогает выпадать осадкам.
Умеренный пояс -— царство лесов и ныне уже
возделанных степей. Во внутренних частях Евра-
зии простираются полупустыни и пустыни, не
похожие на свои аналоги в субтропическом поясе.
Только в континентальном секторе умеренного
тайги и
сосен в борах и чащи белоствольных березняков,
северные редколесья с болотами и перевитые
лианами дальневосточные дебри — все это разные
лики явления, имя которому — лесная ландшафт-
ная зона. Она протянулась через всю страну, рас-
ширяясь на западе до 2 тысяч километров, а на
Дальнем Востоке — даже до 3 тысяч, и только в
Западной Сибири сужена до 1 тысячи километров.
По всей этой полосе и тепла и влаги достаточно,
чтобы здесь благоденствовали самые могучие и
многолетние формы растительного мира — дере-
вья.
Более трех четвертей тепла тут приходит летом,
зимой же морозы лишают растения влаги, затор-
маживают биохимические процессы в почвах, ско-
вывают льдом реки и озера, снег устилает землю.
Увлажнение и при скромном рационе осадков
Количество этой нечисти грандиозно. Только
двукрылых насекомых на одном квадратном кило-
метре в наших лесах насчитано до 8 тысяч видов.
А обилие всех членистоногих на той же площади
измеряется астрономической цифрой — 150 мил-
лионов особей!
Лесная зона — крупнейшее в мире охотничье
Хозяева ле-
сов: медведь,
волк
избыточно. Дальневосточные леса даже на равни-
нах получают 700—1000 миллиметров влаги в год,
а во Внутренней Якутии с ее низкой испаряемо-
стью и мерзлыми грунтами тайга мирится всего
со 180 миллиметрами — при такой годовой нор-
ме в Средней Азии существуют лишь полупус-
тыни.
Сколько мягкости и гармонии привносит в при-
роду лес! Под сенью листвы днем прохладнее, а
ночью сохраняется накопленное за день тепло.
Мягче и посезонные колебания температуры. Под
пологом леса влажнее, снег тает дольше, чем на
полях, и этим умеряет весенние паводки, увлаж-
няет почву. Лес притормаживает эрозию — его
посадки помогают укрощать и предотвращать рост
оврагоц. Только почвы под лесом формируются
малоплодородные — подзолы.
Свое лицо и у лесного животного мира. Зверье
и птицы приспособились здесь к питанию плодами,
корой и древесиной, почками и побегами деревьев;
многие животные словно созданы для надземной
жизни — на ветвях, стволах, в дуплах... Одни из
них приносят лесу пользу, другие ему вредят.
Целое войско насекомоядных млекопитающих,
птиц, земноводных и хищных членистоногих
занято истреблением членистоногих же вредителей
леса — короедов, листоедов, древоточцев. Бесчи-
сленны и такие недруги человека и домашнего ско-
та, как мириады кровососущих двукрылых —
слепни, комары, мелкая мошкара, образующая
тучи гнуса. Эта стихия все еще отравляет Существо-
вание многим обитателям лесной зоны: понижает
удои коров, выносливость лошадей и оленей,
мешает работать людям. А иногда и наносит
ущерб здоровью: в лесах живут вреднейшие пере-
носчики инфекционных болезней, в частности
энцефалитные клещи и комары. Собираешься
работать в тайге — не забудь о профилактической
прививке.
угодье. Белка и соболь, куница и горностай, бобр и
выдра, тетерев, глухарь, рябчик — чего только не
приносят охотники из русских лесов! Сами дере-
вья — мощные фабрики биомассы. На каждом
гектаре южных лесов ее сосредоточено более
250 тонн, а ежегодный прирост составляет немно-
гим меньше 6 тонн. Древесина для топлива, строек
и поделок, сырье для промышленности —- дубиль-
ное, лекарственное, красящее... Леса — кор-
мильцы человека и животных, дарящие им грибы и
ягоды, орехи и съедобные побеги — веточный
корм...
Но не одни прямые экономические выгоды
делают лес зеленым другом человека. Неизмеримы
«невесомые полезности» леса, его средообразую-
щее значение — влияние на остальные стороны
природы. Могучий поставщик кислорода, оздоро-
витель, ресурс отдыха, культуры и науки, украше-
ние ландшафта, источник радости и вдохновения
народа, его лучших певцов и художников... Нам с
детских лет дорог мир лесных сказок и былин, мы
знаем, что не сказочные леса, а достоверно былин-
ные защищали Русь от степных кочевников. Эпи-
ческие чащобы, помогавшие Илье Муромцу и
Ивану Сусанину, стихия ужаса для наполеоновских
и гитлеровских орд, а вместе с тем родной дом для
героических партизан в двух отечественных вой-
нах...
Лесные промыслы не всюду совпадают с глав-
ными районами прироста древесины. Обширней-
шие леса во многих, частях Сибири еще не
доступны для пользования, ибо удалены от путей
вывоза продукции. А на западе идет переруб; пре-
вышая расчетную лесосеку, мы влезаем в долги к
природе. Лесохозяйственная стратегия диктует: пе-
ремещать лесопользование из лесодефицитных в
многолесные районы востока и севера, повышать
утилизацию вырубаемой древесины, широко раз-
вернуть работы по лесоустройству, лесомелиора-
90	ции и искусственному лесоразведению. Защиту,
рациональное использование лесных богатств и
обеспечение их воспроизводства обязывают осу-
ществлять действующие в нашей стране Основы
лесного законодательства.
Зона лесов неоднородна. Скудные редколесья и
мохово-лишайниковые леса Севера с чисто хвой-
Самозаб-
венная сере-
нада току-
ющего глу-
харя
ным древостоем сменяются все более богатыми и
сложными к югу: в нижних ярусах появляется под-
лесок, мхи уступают место травам, усиливается
примесь мелколиственных деревьев. Полосу
хвойных лесов подразделяют поэтому еще на
четыре подзоны: редколесий, северной, средней и
южной тайги. Между хвойными лесами севера и
лиственными юга выделяется переходная подзона
смешанных лесов, где хвойные деревья сосуще-
ствуют на равных правах с лиственными. Листвен-
ные леса — краса нашей природы, здесь она лику-
ет, их «зеленый шум» праздничен.
Различны леса и в разных долготных секторах
зоны. Овеянный влагой и теплом Атлантики запад,
как и не менее влажный притихоокеанский край-
ний восток, отданы темнохвойной (еловой и пих-
товой) тайге, а на юге — пышным широколи-
ственным лесам. Восток же зоны (кроме самого
дальнего) с его континентальным климатом —
мир светлохвойных лесов, преимущественно ли-
ственничных. Летом они светлы нежно-зеленой
хвоей, а осенью и зимой сходны с листопадными
лиственными: хвоя лиственницы (листвень) с
холодами желтеет, а на зиму опадает как листва.
На большей части страны лесной ландшафт
молод. Доледниковые черты сохранились только в
немногих убежищах — на юге Дальнего Востока,
в горах Средней Азии и в Закавказье, где теплолю-
бивая растительность скрывалась от невзгод лед-
никовых эпох. С основных же просторов зоны
леса отступали, реагируя на похолодание даже там,
где оледенения не было. Формировались более
холодостойкие, способные выжить виды дере-
вьев — хвойные и мелколистные. Многие из
них развились еще раньше на холодных этажах
гор, а когда похолодало и внизу, спустились с них
на равнины. На составе лесов сказались и потепле-
ния, и временные иссушения климата, с этим свя-
заны неоднократные перемещения обеих опушек
лесной зоны в ее «споре» с соседними зонами —
лесотундрой и лесостепью.
Зона называется лесной, но лесом покрыта не
вся. В ней есть и естественные безлесные уго-
дья — болота, луга, и пространства, лишенные
леса в результате вырубок, выпасов, раскорчевок и
пожаров. Немало и неподнятой целины — пусто-
шей, нераскорчеванных мелколесий. Сегодня еще
важнее с большей отдачей использовать уже
эксплуатируемые земли — это величественная за-
дача освоения Нечерноземья. Ее решение суще-
ственно повысит продуктивность природы и при-
ведет к кардинальным изменениям культурного
ландшафта.
В лесной зоне, особенно в ее таежных частях,
много болот, верховых и низинных. Пухлые верхо-
вые болота образованы белым сфагновым мхом,
который предпочитает расти на междуречьях, в
изоляции от грунтовых вод. Многие верховые
болота возникают в ходе «самозаболачивания»
лесов — этому помогает вмытый в глубь подзоли-
стых почв водоупорный ожелезненный горизонт.
В поймах и западинах при зарастании озер образу-
ются болота низинные, травяные — осоковые,
тростниковые, а если моховые, то из зеленого гип-
нового мха. На их заросшей поверхности разли-
чимы концентрические круги. Травами «записа-
ны» стадии постепенного зарастания водоемов.
С берегов на озеро наступали водные растения —
кувшинки, за ними камыши с тростниками, осоки.
Они отмирали, кольца сдвигались к центру, озеро
мелело и исчезало. Бывает, что в центре болота
остается недозаросшее окно воды, зацветшее
тиной. Поверх осокового торфа селятся мхи. Под
их нависающим покровом долго сохраняются
участки погребенного водоема — эти коварные
4 надводные болота метко именуют зыбунами и
дрягвами.
Болота лесной зоны — обильный источник
торфа и важный резерв для расширения земельных
угодий, но они же и регулятор водоснабжения рек,
поэтому переосушка тут недопустима.
Тайга величава, но грозны и величественны в
ней и бедствия.
Страшная стихия, опустошающая леса, — по-
жары. В сухие сезоны, когда опавшая хвоя высы-
хает и прогревается, она способна вспыхивать как
порох. «Поджигателем» может оказаться и молния,
и даже метеорит, но чаще виной беды бывают
люди: незатушенный костер, спичка, искра из тру-
бы... А результат — целые стены дыма и огня,
перекидывающиеся с кроны на крону, движутся по
тайге, губя все живое; при низовых пожарах огонь
стелется по земле, выжигая мох и опавшую хвою,
губя деревья с приповерхностными корнями. От
ревущего огня и чада бегут, обезумев, мириады
животных — бросаются в реки, задыхаются в
дыму. В особенно засушливые годы тайга может
гореть на огромных пространствах. Так, в
1915 году, когда дождей .выпала только треть
обычной нормы й пересохли даже многие болота,
все лето страшно пылала сибирская тайга. До
половины лесов выгорело на площади от Тоболь-
91	ска до верхнего течения Лены и от Минусинска до
Туруханска, а от дыма этих пожаров слезились
глаза у жителей Омска, Читы, Якутска и приоста-
навливалось судоходство по Лене и Енисею. В за-
суху 1972 года сильно пострадали таежные и сме-
шанные леса северной половины Русской равни-
ны.
Самец косу-
ли в лист-
венном лесу
Предотвращение лесных пожаров и борьба с
бедствиями, уже разразившимися, — целая наука.
Захламленные леса горят сильнее, чем очищенные.
Распространяться пламени мешают противопо-
жарные просеки — разрывы, канавы; о заняв-
шихся очагах сообщают дозорные, в том числе
авиационные, службы. Тушат горящий лес и назем-
ными способами, и с воздуха.
Лесостепь, лесостепье — следующая к югу ланд-
шафтная зона, по характеру, как и лесотундра,
переходная, в ней так же закономерно чередуются
участки соседних зон, в данном случае лесной и
степной. И те и другие далеки сегодня от своего
первоначального природного облика. Многие
островки леса поредели, уменьшились, а то и вовсе
исчезли под напором порубок и выпасов, уничто-
жавших подрост. А степные массивы почти
нацело и раньше, чем где-либо, были распаха-
ны — зона стала замечательной житницей. В 50-х
годах в ее сибирских частях освоены обширные
целинные и залежные земли.
Сегодня лесостепь —- это сочетание скорее не
леса со степью, а остатков леса с возделанными
полями. Но часто радуют пышностью лесные кур-
тины, перемежающиеся с нивами, — так выглядят
хорошо прижившиеся искусственно насаженные
лесополосы. Создаваемый ими ландшафт «руко-
творной лесостепи» теперь распространился и на
степную зону. Первородные же участки леса среди
степей не столь заметны — или по скудости, как в
случае с березово-осиновыми колками на юге
Западно-Сибирской равнины, или же потому, что
леса уступают степям междуречья, а сами скрыва-
ются в более сырых западинах и балках. Едешь по
лесостепи, а видишь там, где нет лесополос, лишь
бескрайние безлесные пространства и думаешь,
почему же это не просто степь...
Уцелевшие в этой зоне лесные острова полны
поэзии. Соловьиные дубравы, медовые липняки,
роскошные «именные» леса, такие, как Хренов-
ской и Усманский боры, дубравы Теллермановская
и Шипов лес. На безлесных участках до распашки
красовались яркие и пестрые разнотравные луго-
вые степи с густым травостоем. Почвы щедро
пополнялись перегноем, он накапливался, по-
скольку тут меньше, чем в лесной зоне, количество
осадков, а значит, и промывание почвы. Поэтому
именно здесь формировался царь почв — черно-
зем, наиболее богатый, мощный и тучный в стране.
К сожалению, у гармоничной и благодатной
природы лесостепи есть одна особенно уязвимая
черта — ее ландшафт сильнее, чем где бы то ни
было, изранен оврагами. Единичные в лесной зоне,
тут они становятся грозной стихией. Вреден и Пло-
скостной смыв плодородных почв. Отвершки дре-
вовидно ветвящихся оврагов проникают в глубь
междуречий, и эта пятящаяся эрозия буквально
грабит тучные земли. Ей помогают рыхлые лёссо-
вые грунты — в них легко вгрызаться оврагам,
подкапывая свойственные лёссам почти отвесные
стенки. Но борьба с оврагами, смывом и развева-
нием почв ведется в лесостепи активно: люди наса-
ждают почвозащитные полосы лесов и кустарни-
ков, упорядочивают направление борозд при
вспашке.
Лесостепь была наследницей саванн, которые
занимали эти же широты при более жарком кли-
мате в дочетвертичное время. Ее современное
положение лишь очередная стадия длительного
спора леса и степи. Одни процессы помогают лесу
наступать на степь, другие — степям на лее. Эти
тенденции могут проявляться даже одновременно в
противоположных направлениях в разных частях
зоны или чередоваться во времени, образуя как бы
«естественный севооборот», в котором леса исто-
щают почву, а степи ее обогащают.
Степная зона. Южнорусские, украинские, заураль-
ские и западносибирские степи — большая и
очень много значащая полоса нашей природы.
Еще недавно ее, почти целинную, воспел
Гоголь — со страниц его книг встают равнинные
просторы и богатство трав, пыльные и знойные
шляхи с вереницами чумацких возов, запряженных
круторогими волами; стрепеты и дрофы, перепела
и коростели, посвистывающие суслики-овражки;
редкие древние курганы и плоскомордые изва-
яния — каменные бабы... Впрочем, лучше дать
слово самому Гоголю, написавшему в «Тарасе
Бульбе»:
«...Степь, чем далее, тем становилась прекрас-
нее... Никогда плуг не проходил по неизмеримым
волнам диких растений. Одни только кони,
скрывавшиеся в них, как в лесу, вытаптывали их...
Вся поверхность земли представлялась зелено-зо-
лотым океаном, по которому брызнули миллионы
разных цветов».
Теперь почти по всей зоне предшествующий
травяной покров распахан и уступил место возде-
ланным полям. Но название зоны осталось неиз-
менным. Степь не только тип растительности, но и
весь ландшафт с относительно сухим климатом,
особым водным режимом, своим набором почв и
группировками животных. Главный признак и дев-
ственной и возделанной степи — безлесье, безгра-
ничность открытых пространств. Лишь по днищам
речных долин и балок, следуя излучинам русл,
извиваются узкие полоски галерейных (байрач-
теперь нарастает к югу, так что красочно-разно-
травные степи сложились только в северной поло-
се; чем южнее, тем степи бескрасочнее — в них
преобладает ковыль, а в самых сухих — ковыль с
типчаком. Степные травостои, как и корни степ-
ных трав, были густы и многоярусны. Здесь тоже
развились черноземные почвы. Лишь на сухом юге
В украин-
ской лесо-
степи
ных) лесков. Но во многих местах неоглядность
горизонта уступила упомянутой рукотворной лесо-
степи там, где уже созданы полезащитные лесопо-
лосы.
В облике степной зоны много и других черт,
обязанных человеку. Она исчерчена сетью ороси-
тельных систем, магистральных и полевых кана-
лов и трубопроводов, прежние шляхи превращены
в первоклассные автомобильные трассы. Но
понять исконную суть степной природы, продол-
жающую влиять и на сегодняшние ее судьбы, мож-
но, только заглянув в ее прошлое и распознав,
как складывался ее первозданный облик.
Лето тут жаркое и сухое, но зимние похолода-
ния способны приносить морозы и в 20 и 30°, а в
сибирских частях зоны даже до 40°. Влаги зона
получает, казалось бы, и немало — 300—500 мил-
лиметров осадков в год, но ведь испаряться тут
могло бы вдвое больше! Под воздействием частых
и длительных засух и суховеев травы уже к сере-
дине лета жухнут и выгорают. Вот почему расте-
ниям-степнякам приходилось приспосабливаться и
к летней сухости, и к зимним холодам. Сухость и
с усилением жары степь изреживалась, травостой
становился несомкнутым и черноземы оскудевали,
сменяясь более светлыми каштановыми почвами.
По-своему преодолевают невзгоды сухости
степняки-эфироносы, растения с восковым нале-
том на листьях, с волосяным и даже войлочным
опушением. Эфирные масла, выделяемые листвой,
и войлочные «шубки» создают чехол застойного
воздуха, понижающий проветривание, а с ним и
испарение. Этому же содействует плотность сте-
блей в дерновинках злаков. Но злакам удерживать
влагу помогает и узость тесьмовидных листьев.
Есть растения, у которых «с этой же целью»
листья, словно кружева, ажурно изрезаны.
У растений разнотравья часто развиты длинные
стержневые корни, сосущие влагу из глубоких
горизонтов почвы; корни злаков довольствуются
влагой с незначительных глубин. А совсем близ-
кую к поверхности весеннюю влагу успевает
выпить особая группа растений, развивающаяся
удивительно быстро и на очень короткий срок. На
то, чтобы вырасти, процвести и осемениться, им
нужны считанные недели. Такая быстротечность и
93	как бы эфемерность существования отразилась на
геоботанических титулах этих растений. Однолет-
ники, такие, как бурачок и крупка, потому и имену-
ются эфемерами, что они полностью отми-
рают к началу летнего зноя. А многолетники —
тюльпаны, степные гиацинты, крокусы, гусиный
лук, ирисы — лишь напоминают собой их, но
послужить и сырьем, и кормом, и материалом для
введения в культуру, для создания засухоустойчи-
вых сортов.
С преобразованием растительности изменился
животный мир зоны. Еще в XIX веке на юге Укра-
ины встречались косяки диких лошадей — тар-
панов. скакали сайгаки, косули, а из соседних
Каменная
баба... От
Днестра до
Забайкалья
встречают-
ся в степях
эти изва-
яния. Одни
из них--
скифские —
из античной
древности,
другие —
наследие
средневеко-
вых кочев-
ников
На западе
ковыльные
степи уцеле-
ли лишь на
заповедных
участках,
на востоке
же, напри-
мер в Туве,
и сегодня
обширны
массивы
ковыльной
целины
Сайгак как
дома чувст-
вует себя
в полупус-
тынях
отнесены к эфемероидам: краткость их
бытия кажущаяся; луковицы и корневища оста-
ются у них жизнеспособными на весь год и дают
побеги с началом следующей весны.
У красок степи свой календарь. Их спектр меня-
ется от недели к неделе. Ранневесенняя пестрота
ковра, созданная эфемерами и эфемероидами, в
конце марта — начале апреля замещается в степях
Украины лиловым фоном — его образуют цветы
прострела; в апреле командует желтизна горицве-
тов, а ближе к маю и в мае другой тон желтизны
обязан лапчатке и первоцветам — примулам.
С середины мая степи голубеют от незабудок.
Свои периоды господства имеют белые анемоны,
сине-лиловый шалфей, золотисто-зеленый ко-
выль тырса.
Даже остатки девственных степей драгоценны.
Сегодня они заповеданы как все еще не исчерпан-
ный фонд генов диких растений, которые могут
северных лесов приходили пастись на летние
травы олени и дикие быки — туры и зубры.
Теперь тарпаны и туры истреблены, олени оттес-
нены далеко в леса, а сайгаки — в полупустыни
Прикаспия.
Зато огромно «поголовье» и разнообразие
видов мелкой живности. Заметна и их роль в
ландшафте. Грызуны — суслики, байбаки, туш-
канчики, хомяки, бесчисленные полевки -— пожи-
рают уйму полезных растений. Повинны они и в
разносе инфекций, и в воздействиях, ухудшающих
почву. Грызуны строят даже особый микрорельеф.
Кочки вырытой ими земли — байбаковины и
сусликовины — испещряют степь, словно боро-
давками, числом до 200—300 на гектар, а в сум-
ме это дает десятки кубометров перемещенного
грунта.
Полупустыня безлесна, как и степь. Поэтому всю
полосу от Прикаспийской низменности до озера
Зайсан народ привык называть степями. Но
своеобразие ландшафта позволяет тут говорить
даже не об «опустыненных степях», как это при-
нято у некоторых геоботаников, а о самостоятель-
ной полупустынной зоне. Наряду с лесотундрой и
лесостепью это еще одна зона переходного типа.
В ней закономерно и мозаично чередуются участ-
ки, нередко мелкие пятна, сухостепного и совсем
пустынного ландшафта.
Причина такой пестроты кроется прежде всего
в различиях доступа растений к влаге. Скудная раз-
реженная растительность чутко реагирует на чуть
большую или чуть меньшую близость грунтовых
вод, а она меняется с микрорельефом и отражается
на составе почв. Изменение высот поверхности на
94	15—20 сантиметров — достаточный повод для
смены ландшафта пустынного на степной. При
малом количестве перегноя почвы остаются свет-
лыми. Их называют светло-каштановыми под
остепненными участками полупустыни и бурыми
под опустыненными. Осадков в этой зоне мало: на
западе — 300, на востоке — 150 миллиметров в
Такие
узбои —
долины
с сухим рус-
лом между
обрывисты-
ми чинка-
ми — удоб-
ны для про-
кладки до-
рог и троп.
Но даже
редчайшие
в пустыне,
ливни мо-
гут превра-
тить их в ло-
жа неукро-
тимых гря-
зе-каменных
потоков
Такыр
год, а испаряться могло бы в 4—7 раз больше.
Поэтому вместо промывания почв здесь преобла-
дают восходящие токи почвенного раствора, как
бы высасываемые испарением, а с ними и вынос
солей из глубинных почвенных горизонтов к
поверхности. По той же причине широко распро-
странены солонцы и солончаки.
Климат в зоне континентальный. Температуры
за год скачут на 80°, за сутки — на 20°. Лето
сухое, знойное, зима свирепо холодная. Рек почти
нет, водотоки в долинах только временные, пере-
сыхающие. Зато много соленых озер. Нередко
засолены и грунтовые воды.
Растения не высоки. На степных пятнах это дер-
новинные злаки — типчак, житняк, ковыли, на
пустынных — полукустарники с мощными корня-
ми, на менее солонцовых участках — белая
полынь, на засоленных — черная полынь, биюр-
гун, кокпек, камфоросма, прутняк. Весной и в
полупустыне цветут коротко живущие эфемеры,
но их тут меньше, чем в степях запада, —слишком
суровы холодные весны с нередкими возвратами
сибирских холодов.
Полупустыня — зона хороших пастбищ. И при
внешней скудости за год на каждом гектаре при-
растает до 4—8 тонн органического вещества.
Хоть это и вдвое меньше, чем в степях, но
кормовым ресурсом служит отличным. Здесь пре-
восходно нагуливают вес овцы и крупный рогатый
скот, досыта пасутся лошади и верблюды. Земледе-
лие на неполивных (богарных) землях удается
только по более влажным лощинам, на большей
же части зоны приходится применять искусствен-
ное орошение и предотвращать дальнейшее засоле-
ние почв.
Хорошо размножились в полупустыне 'род-
ственные козлам северные антилопы — сайгаки.
Это древнее реликтовое животное дает великолеп-
ное на вкус мясо, отличную кожу (хром, замша), в
ткани рогов обнаружены целебные свойства под
стать известным в маральих пантах. Уже в начале
XX века сайгаки были так истреблены, что их
насчитывались немногие сотни. Полный запрет
охоты в советское время позволил не только
предотвратить исчезновение вида, но и тысяче-
кратно умножить поголовье, а с 1955 года разре-
шена промысловая охота. На Международном кон-
грессе зоологов в 1974 году изображение сайга-
чьей головы с ее забавным, словно недоразвитый
хобот, носом удостоилось стать даже эмблемой
конгресса как добрый знак возможности восста-
новления исчезавшего вида. Знаменитый зоолог
Гржимек назвал спасение и возрождение сайгаков
«чудом в Казахстане».
Численность их можно довести до 2 У2 мил-
лиона с добычей до полумиллиона голов в год без
ущерба для поголовья. Идут поиски форм наибо-
лее продуктивного «сайгаководства» — создания
ферм, обеспечения благополучия диких стад.
ЗОНЫ ПУСТЫНЬ
Об арктических пустынях речь уже шла. Со
школьных лет мы привыкли считать, что южнее
полупустынной зоны простирается пустынная. Но
ведь наши пустыни — не одна, а две зоны, совсем
разные, и даже лежат в разных географических
поясах: одна — в умеренном, другая — в субтро-
пическом. Третья пустынная зона Земли —тропи-
ческие пустыни — расположена за пределами
нашей страны.
У пустынь умеренных и субтропических все же
много общего. Расскажем поэтому про обе эти
зоны сразу, хотя бы и забегая вперед, заглядывая и
в неописанный еще субтропический пояс.
Само слово «пустыня» звучит безрадостно,
напоминает о скудости, однообразии, запустении.
Один из персонажей у Ильфа и Петрова так и заяв-
испаряемости. Но причиной этой нехватки часто
бывает не отсутствие и не скудное содержание
водяных паров в воздухе, а прежде всего их физи-
ческое состояние — удаленность от насыщения.
Нашим пустынным широтам свойственны нисхо-
дящие токи, а по законам физики опускающийся
воздух разогревается и именно поэтому удаляется
Там, где пес-
ки не за-
креплены
раститель-
ностью, ве-
тер переве-
вает их и
образует
необозри-
мые моря
песчаных
волн — бар-
ханов и гряд
лял: «Пустыня — это бездарно. Но она существу-
ет, и с этим приходится считаться». Бездарен, а точ-
нее, ненаблюдателен был сам говоривший это пер-
сонаж. Насколько справедливее звучала бы фор-
мула: «Пустыня — это талантливо»! Но, чтобы в
этом убедиться, нужно суметь многое в пустынях
увидеть, понять, как они по-своему богаты, разно-
образны по формам и краскам. А всем этим много-
образием управляет сложный и стройный меха-
низм ландшафтных взаимодействий.
Нередко думают, что пустыня — это прежде
всего пески. Но из 3 миллионов квадратных кило-
метров, которые заняты в нашей стране пустыня-
ми, на песчаные приходится менее трети. На
обширных площадях простираются суровые гли-
нистые, лёссовые и каменистые, в их числе гор-
ные, пустыни.
Виновник существования пустынь, конечно,
климат: нехватка влаги при страшно высокой
от возможности сгустить содержащийся в нем
водяной пар в капли дождя или росы. Вот и получа-
ется, что даже земли, примыкающие к Каспию,
остаются пустынными, а целое море неспособно их
увлажнить. Но море в этом не виновато, своей вла-
гой оно поит воздух в достатке, а пар, разогрева-
емый в нисходящем потоке, удаляется от насыще-
ния и не создает ни дождевых капель, ни видимых
облаков.
Общее количество влаги, поступающей в Евра-
зию с Атлантики, все же убывает в глубь кон-
тинента. Не случайно и наши пустыни сосредото-
чились в глубинных частях суши — в Средней
Азии. Воздух, приходящий сюда с северо-запада,
из прохладных широт в более теплые, прогревает-
ся и тоже удаляется от насыщения, хотя и не
беднеет влагой. Он проносит ее над пустынями в
скупых облаках, не проливая из них ни капли, и,
лишь встречаясь с горами и поднимаясь на их
96
склоны, охлаждается и поэтому отдает влагу. В пу-
стыни она приходит уже в виде ручьев и рек,
сбегающих с этих гор. Местный же поверхностный
сток в пустынях ничтожен.
Постоянным течением на равнинах обладают
реки, питаемые горами. Одни из них — Чу, Тед-
жен, Мургаб — иссякают, теряя вод у u < испаре-
Искусственно
насаженный
саксауловый
лес помог ос-
тановить
барханы
Для верблю-
дов кустар-
никовые
пустыни —
отличные
пастбища
ние, фильтрацию в грунт или на орошение полей;
другие прорезают пустыни насквозь и заканчива-
ются в озерах. Эти инородные, «чужие» реки пу-
стынь называют транзитными; к ним же относят-
ся низовья Волги и ее восточного соседа Урала.
Вдоль таких рек тянутся полосы ярко зелене-
ющих возделанных оазисов и диких зарослей дере-
вьев и кустарников — тугаев. В них свой мир вла-
голюбивых трав, насекомых, змей, певчих птиц.
Находясь в тугайной чаще, трудно себе предста-
вить, что вокруг простирается пустыня.
Климат поражает крайностями. Пустыни — са-
мые светлые и жаркие зоны нашей страны. Число
солнечных дней здесь достигает 200. Летний зной
даже в тени может доходить до 50°, а поверхность
темного песка — раскаляться выше 70°. В таком
песке можно печь яйца и разогревать обед! Неко-
торые животные, не успев быстро миновать раска-
ленную поверхность, погибают от ожогов и пере-
грева. Особенно страшна в пустыне жажда. Если
долго не пить, организм обезвоживается. Первыми
на это болезненно реагируют слизистые оболочки:
трескаются губы, пересыхает во рту, слипаются
веки, растет ощущение песка в глазах и ноздрях...
Наши пустыни ничем не ограждены от вторже-
ний холодного воздуха из Сибири и Арктики. Здесь
не редкость краткие, но резкие похолодания с
морозами, а на севере — и со снежными буранами,
с гололедицами, гибельными для скота и диких
копытных (так называемый джут).
В пустынях бывают и дожди, в южных периоди-
чески, но редко — зимой и весной, в северных —
в любое время года, но эпизодически. В общем за
год выпадает от 60 до 175 миллиметров осадков,
совсем немного из них — в виде снега.
От резких смен жары и холода горные породы
растрескиваются, шелушатся и крошатся. Поэтому
рождаемые даже редкими ливнями временные
ручьи бурно размывают выветрелые толщи,
врезают в них овраги, а в горах создают такие
густые сети промоин, что целые районы превраща-
ются в дурные земли -— бедленды. А есть русла,
напоминающие о былых более влажных климати-
ческих условиях, — это ложа древних, ныне не
существующих рек, именуемые узбоями. Впро-
чем, в них же устремляются ручьи от ливней, из-
редка случающихся и теперь.
Эпизодически выпадают дожди — значит,
лишь изредка промываются и почвы; преобладают
в них восходящие токи, подъем почвенного раство-
ра, а с ним и вынос солей из глубины на поверх-
ность. Вот почему для пустынь так характерны
поверхностные корки, или коры, то солончако-
вые, то гипсовые, то известковистые. На коренных
скалах и щебне тоже образуется «выпотеваю-
щая» из них железистая корочка — пустынный
загар.
Растения так разрежены, что перегной доста-
ется почве в ничтожных дозах. Их остатки скорее
тлеют, чем гниют. Вот почему и почвы здесь удив-
ляют своей светлой окраской, на севере — серо-
буроватой, а в субтропиках — серой, пепельно-
белесой. Северяне нередко спрашивают, глядя на
стенки только что отрытого арыка: а где же поч-
ва? Сероземы кажутся им по виду похожими на
кем-то просыпанную и утрамбованную известку.
В низинах, где ближе грунтовые воды, возни-
кают солончаки; в Средней Азии их называют
шоры или соры. Уже с первых теплых дней вес-
ны они так белеют выцветами солей, что издали
их легко принять за уцелевшие пятна снега. Впро-
чем, солончаки бывают и красочными — ярко-
желтыми, розовыми, кроваво-красными, фиоле-
товыми, салатно-зелеными. Этим они обязаны
97	особым солелюбивым или солевыносливым ра-
стениям — солянкам. Разными выглядят солон-
чаки и при неодинаковом составе солей — о их об-
лике выразительно говорят названия: пухлые,
пленочные, корковые, сухие, мокрые. Встречают-
ся солончаки топкие, как болота. В сухие сезоны
корковые солончаки растрескиваются на много-
жева, высверливает котловины выдувания, ваяет
причудливые башни и обелиски.
Почерк ветров записан в рельефе песков. В со-
ответствии с преобладающими направлениями
ветра как по линейке вытягиваются песчаные гря-
ды, а при сменах направлений на противополож-
ные возникают поперечные цепи несимметричных
Рукотвор-
ная «Кара-
кум-река»
напоила
влагой весь
юг Туркме-
нии
угольные плиты, между которыми выпирает,
словно торосясь, кристаллическая соль — она
способна создавать даже собственный гребен-
чатый микрорельеф.
Встречаются плоскодонные впадины, днища
которых, напротив, высыхают до растрескивания
на шестигранные плиты, издали напоминая моза-
ику паркета. Их плотная безжизненная кора звенит
под копытами лошадей, как цемент. На таких низи-
нах — такырах — селятся лишь немногие водоро-
сли и лишайники.
Рельеф пустынь строили разные силы. Обшир-
ные пространства созданы напластованиями, кото-
рые отложили древние моря, и наносами блуждав-
ших тут рек. В дальнейшем и те и другие толщи
были перевеяны ветрами. К подножиям гор
прильнули наклонные равнины, слившиеся из
смежных веерообразных конусов выноса горных
рек.
Ветер шлифует песчинками, словно наждаком,
коренные породы скальных выступов и щебень,
придает камням пирамидальную огранку, вытачи-
вает в скалах ниши, гроты, создает каменные кру-
серповицных барханов. Беспорядочные ветры со-
здают неровности без линейной «разграфки» —
бугристый пли ячеистый рельеф. Песчаные валы и
межгрядовые долы достигают высоты и глубины в
десятки метров.
В движение приходят только раскованные
пески — там, |де неумеренными выпасами или
вырубанием кустов уничтожена сдерживавшая их
растительность. Большая же часть песчаных гряд
закреплена корнями пустынных кустарников и
трав. Люди, впервые попавшие в Каракумы,
немало удивляются, видя сплошные массивы кан-
дыма, черкеза, зфедры, астрагалов, рощи саксаула,
и спрашивают: где же пустыня?
Что же пьет эта мощная растительность? Но
пески не безводны. Водопроницаемые, они вроде
бы не должны задерживать воду. Но как раз песча-
ные пустыня оказываются наименее пустынны-
ми — при внешнем безводье они хранят большие
запасы подземных вод. «Кум бар — су бар» (есть
песок — есть вода), — говорят в Средней Азии.
Верхний водоносный горизонт как бы подвешен на
глубине до полуметра — эта-то влага, удержанная .
98
песками из проникающего в грунт воздуха, и
питает множество организмов. Нижние увлажнен-
ные слои, фильтрующиеся со стороны, отделены
от поверхности несколькими метрами. До них
добираются растения с особенно длинными корня-
ми — белый саксаул, верблюжья колючка.
Ранней весной в пустынях расцветают расте-
ния-эфемеры и эфемероиды, подобные уже опи-
санным в рассказе о степях. Они на месяц-два
образуют сплошной, напоминающий луга травя-
ной покров — сочнейшее пастбище. Попав сюда в
это время, можно и совсем разувериться в реально-
сти существования пустынь. Взгляд радует свежая
зелень, яркость цветущих маков, тюльпанов, люти-
ков. Их фон — ковры песчаной осочки (кара-
иляк) и «живородящего» мятлика, размножающе-
гося с помощью наземных луковичек. Весенние
пустыни кишат жизнью: поют и щебечут птицы,
шныряют агамы, круглоголовки и другие ящери-
цы, порхают бабочки, катают навозные шарики
жуки-скарабеи. Орды черепах выползают из нор,
и мелкие чернявые самцы, по-птичьи пища и по-
кошачьи шипя один на другого, дерутся, оспаривая
право на крупную светлопанцирную самку...
Уже к середине апреля ранние травы успевают
и отцвести, и осемениться. Эфемеры гибнут, а эфе-
мероиды замирают до такого же хоть сколько-
нибудь влажного сезона будущей весны. В летнем
зное природа словно цепенеет. Все живое стремит-
ся зарыться в песок, залечь в летнюю спячку. В под-
земных лабиринтах нор терпимее микроклимат
(кстати, и в жару, и в холод), и не случайно именно
в таких подземельях пережидают трудное время и
грызуны, и насекомоядные, и пресмыкающиеся, и
насекомые. Прятаться в норы умеют даже некото-
рые птицы. Идешь по мертвой, выжженной зноем
пустыне и не догадываешься, сколько всякой
невидимой живности притаилось в грунте под тво-
ими ногами...
К крайностям сухого климата и безводья грун-
тов растения пустынь приспособились виртуозно.
Уменьшение испаряющей поверхности достигает
предела — у многих листья превращены в нити и
иглы. Джузгун обходится вообще без листьев -— их
функции выполняют зеленые веточки, опада-
ющие на самые сухие месяцы. Еще больше приме-
ров растений с восковым налетом и опушением
листьев. Злак селин заслужил репутацию «пионера
закрепления песков». Он способен переносить мед-
ленное засыпание песком, так как успевает нара-
щивать и верхушки стеблей, и новые ярусы корней.
А есть растения-цистерны, которые запасают
влагу в стеблях и листьях. Ботаники именуют их
суккулентами. Таких классических суккулентов,
как кактусы, в наших пустынях нет, но по той же
модели копят влагу впрок многие растения-солян-
ки. Солянкам же свойственны и приспособления к
избыточной засоленности почв. Тамариск и кер-
мек выделяют и отлагают соли на поверхности сте-
блей и Листьев; такие солевые налеты недаром
называют выцветами.
Удивительны деревья пустынь — саксаулы, до-
стигающие 5—6 метров высоты. Их корявые ство-
лы, извивающиеся как змеи, и безлистые сучья
придают саксауловым лесам мертвенный, злове-
щий облик. Роль листьев у них выполняют члени-
стые прутьевидные побеги, чешуйки и бугорки.
В теплый период и эти эрзацы листьев зеленеют,
так что внешне саксаульники могут удивить даже
светлой зеленью крон. Древесина у них хрупкая —
ее не рубят, а дробят. Она тяжела, плотна и свиле-
вата, так что ни на поделки, ни на строительный
материал не годна, зато как топливо великолепна
(«много жара — мало пепла»).
Белый саксаул предпочитает расти на песках,
где образует разреженные древостои, а иногда и
рощи. С помощью искусственного насаждения са-
ксаула под Бухарой полвека назад удалось остано-
вить грозно перемещавшиеся барханы, и теперь
тут разросся непролазный, как джунгли, заповед-
ный саксауловый лес Варданзи. Черный саксаул
солеустойчив, любит глинистые почвы, удобен для
освоения засоленных земель.
Главное богатство живой природы пустынь —
их растительные корма, щедрая база животновод-
ства, прежде всего овцеводства. На наших пустын-
ных пастбищах нагуливаются миллионы голов
овец, в их числе ценнейшие каракульские. Обилие
солнца содействует повышенной питательности
кормов — усохшие стебли сохраняют ее и зимой.
В отличие от горькой полыни степей в пустынях и
полынь вкуснейший корм. Для неприхотливых
верблюдов пищей тут служат почти все растения.
Вот почему наши пустыни, за вычетом разве самых
злостных солончаков, такыров и развеянных
песков, можно считать пастбищными угодьями.
И важно, что это пастбища зимние — отсутствие
снега почти гарантировано.
Изощренно приспособлены к сухости и жаре
животные пустынь. Одни из них ищут убежищ в
норах, другие спасаются от зноя раскаленного
грунта на ветвях кустов — так делают стрела-змея
и ящерицы. Есть существа, умеющие, укрываясь от
врага, мгновенно тонуть в песке. У некоторых
форма лап позволяет двигаться по сыпучим пескам
и откапываться при заносах, а суженная поверх-
ность ступней — избегать ожога о перегретый
грунт. В поисках воды многие животные развили
способность к быстрому бегу. Суслики, песчанки,
заяц-толай обходятся совсем без водопоев: влагу
они получают биохимически, при переваривании
пищи.
Немало в пустыне и опасных животных, осо-
бенно среди грызунов, змей и паукообразных.
Грызуны страшны как переносчики инфекций,
вредны как истребители полезных растений. Среди
змей особенно ядовиты пепельно-серые гюрзы,
эфы и среднеазиатские кобры. Но даже таких опас-
ных змей теперь охраняют: добыча лекарственного
змеиного яда стала предметом важного промысла.
В числе паукообразных врагом человека назы-
вают прежде всего скорпиона и многоногую сель-
пугу — фалангу. Первый ядовит, укусы второй
грозят заражением крови эта мразь питается
падалью и. может внести трупный яд в организм
укушенного. Но куда серьезнее последствия от
99
укуса паука-каракурта, само название которого
означает «черная смерть». От его яда погибают и
лошади, и верблюды, а нередко и люди, и только
овцы оказываются неуязвимыми.
Враги человека есть и среди насекомых.
Москиты в оазисах юга — переносчики лейш-
маниоза, болезни, более известной под именем
пендинской язвы. Большая работа проведена по
ликвидации очагов размножения саранчи.
У климата пустынь, столь сурового своей жарой,
некоторые свойства даже целительны. Испаря-
емость так велика, что большая часть выпитой
человеком воды выпотевает — это помогает охла-
ждению кожи и разгружает почки. Для лечения
почечных заболеваний в пустынях создают
специальные курорты.
Воздух беден бактериями — нередко и трупы
тут мумифицируются, не разлагаясь. Но запылен
воздух пустынь совсем не по-курортному. Все пей-
зажи «смотрятся» сквозь густую туманную дымку.
Живописцы выжидают минуты после редких
дождей, когда пыль оказывается прибитой и
открываются дальние планы панорам. Редко кто
отваживается писать пустыню в полдневный зной с
предельно размытыми тенями. Пожалуй, одному
только уроженцу пустынь Уралу Тансыкбаеву по
плечу оказалось изобразить полуденный зной
пустыни, не выжидая обострения вечерних теней,
во всем солнечном сиянии пыли, пронизывающей
воздух.
Пыль, выдутая ветрами из солончаковых ни-
зин, как.и принесенная извне в потоках тропиче-
ского воздуха, занимает в атмосфере слой до 3
километров в высоту. Только выше этого пыле-
вого потолка можно любоваться с самолета окру-
жающими хребтами, а при взгляде вниз даже круп-
ные барханные гряды еле просматриваются сквозь
тусклую дымку.
При великом обилии тепла и света искусствен-
ное орошение позволяет на внешне бесплодных
пепельно-блеклых сероземах выращивать щедрые
урожаи ценных растений— сладчайшие виноград
и арбузы, ароматнейшие дыни, вести рисосеяние и
шелководство, а главное — хлопководство. Хлоп-
чатник, по традиции именуемый белым золотом
пустынь, замечательно приспособлен к климату
юга Средней Азии. Важно, что многие реки здесь
имеют мощный паводок летом, вызываемый
таяньем горных снегов и ледников, как раз тогда,
когда вода особенно нужна хлопчатнику.
В пустынях веками вырабатывались хитро-
умные способы отыскания, накопления и рас-
пределения воды. Тут и улавливание ее из подзем-
ных водоносных линз в тоннельные галереи —
кяризы, и создание подземных емкостей —
цистерн и сардоб, и получение воды из артезиан-
ских скважин, и подъем из транзитных рек старин-
ными черпанными колесами чигирями или совре-
менными насосами, наконец, сооружение слож-
ных систем магистральных каналов и арыков,
питаемых водозаборными и распределительными
устройствами в специальных гидроузлах.
Владение водой в пустынях всегда было важ-
нее владения землей. Города и целые цивилиза-
ции погибали, если вражеские полчища разру-
шали оросительные системы.
Искусственное орошение применяется здесь
уже не одно тысячелетие, поэтому и почвы, и весь
ландшафт оазисов несут на себе печать многове-
кового хозяйствования человека. Но конечно, осо-
бенно большого размаха строительство гидротех-
нических сооружений достигло в советские годы.
Новейшие ирригационные работы отличаются от
дореволюционных и масштабами, и технической
оснащенностью, и комплексностью: они рассчи-
таны на одновременное решение нескольких
задач: орошение полей, обводнение пастбищ,
рассоление почв и получение электроэнергии, а в
ряде случаев преследуются транспортные и рыбо-
хозяйственные цели. Опыт ирригаторов Средней
Азии — школа для гидротехников всей страны.
Что особого можно сказать про пустыни
умеренного пояса? Солнце и их щедро ода-
рило теплом, но зимой в них холодно, морозы
до минус 40°. Поэтому и среди растений тут
много холодо-, сухо- и солеустойчивых многолет-
ников — полукустарниковой полыни, лебеды, со-
лянок. Есть и кустарники (черкез), и рощи саксау-
ла. Плохо приходится весенним эфемерам от воз-
вратов мороза. Здесь меньше насекомых и пресмы-
кающихся, мало зимующих птиц. Но ресурсы
пастбищ все же достаточны для интенсивного веде-
ния животноводства.
СУБТРОПИЧЕСКИЙ ПОЯС
Только юго-западные окраины нашей страны
заходят в субтропики. Для северян это удивитель-
ный мир солнца и тепла, мягкой зимы, где морозы
случаются лишь как исключение, а многие расте-
ния не сбрасывают листву в течение круглого
года.
Вспомним, что субтропическому поясу в целом
присуща оригинальная особенность: ландшафтные
зоны здесь сменяются не с севера к югу, а с запада
на восток, то есть не с широтой, а с долготой.
Влажные субтропики лежат в Евразии на западе,
восточнее они сменяются полусухими и сухими, а в
пределах последних тоже с запада на восток распо-
ложены субтропические степи, полупустыни и
пустыни. Лишь в силу специфических местных
условий влажные субтропики Закавказья возник-
ли восточнее полусухих, да еще южнее Каспия
полоса субтропических пустынь прервана совсем
особенными полувлажными субтропиками.
Советскому Союзу принадлежит северное
окаймление одного из звеньев этого пояса, где
выражены далеко не все черты субтропической
природы. Районы, которые мы по привычке отно-
сим к субтропикам, строже было бы называть
переходными. Так, критическими условиями, губи-
тельными для большинства многолетних субтропи-
ческих растений, оказываются 20-градусные моро-
зы, а в субтропические пустыни Средней Азии они
бывает что и наведываются.
О «неполноценности» наших субтропиков рас-
сказывает сама природа. Даже в теплейшей Кол-
100
хиде крепкие морозы случаются раз в 10—15 лет,
и как ответ на это в природном ландшафте господ-
ствуют не вечнозеленые, а листопадные леса.
Только в приземном микроклимате уживается, не
вымерзая, как бы вставший на колени вечнозеле-
ный подлесок — можно считать его авангардом
или арьергардом вечной зелени настоящих субтро-
отсутствия горных барьеров севернее 40° юг
Туранской равнины открыт вторжениям арктиче-
ского и сибирского воздуха, поэтому полоса, пере-
ходная к субтропикам, отодвинута за 38°, и
только под защитой хребтов Копетдага и Гиссаро-
Алая субтропические условия вступают в свои
права.
Полезащит-
ные полосы
нужны и для
ограждения
чайных
пиков в зависимости от того, наступают они или
отступают.
Означает ли это, что наши стремления разви-
вать субтропическое хозяйство противоречат ре-
альным возможностям природы? Нет, ибо клима-
тические неприятности, с которыми не справилась
дикая растительность, преодолимы с помощью
агротехнических усилий. Субтропическое земледе-
лие зарекомендовало себя как высокорентабель-
ное, способное с лихвой компенсировать потери от
эпизодических вымерзаний части культур. Но за
поддержание и усиление субтропических свойств
природы нужно бороться, затрачивая на это силы,
время и средства.
«Нормальными» для всей планеты субтропиче-
скими широтами считается полоса между 30-й и
40-й параллелями. А прославленная Колхида и
Южный берег Крыма лежат севернее 40°. Тут
помогают горные барьеры, ограждающие эти рай-
оны от северных холодов и позволяющие субтро-
пическому ландшафту продвигаться на сотни
километров севернее «положенной» широты. Под
защитой Крымских гор он проник до 45°, Боль-
шой Кавказ прикрыл собой и Колхиду, и все кав-
казское Черноморье вплоть до 44°, а жаркие рав-
нины Восточного Закавказья — до 42° северной
широты. Напротив, в Средней Азии вследствие
Лицо субтропиков определяют и особенности
циркуляции атмосферы — закономерное чередо-
вание умеренного и тропического воздуха. Вдоль
полосы, где они зимой соприкасаются, кочуют
семейства циклонов, несущие с собой дожди и
неустойчивую погоду с частой сменой потеплений
и похолоданий. Летом нисходящие потоки тропи-
ческого воздуха приносят тепло и сухость.
Но западным звеньям и приморским участкам
пояса свойственно влажное лето; зимний макси-
мум осадков в более континентальных частях сме-
щается на весну, а районам, наиболее удаленным
или изолированным от Атлантики, достается так
мало влаги, что там складывается климат сухих
субтропиков.
Аналоги средиземноморского ландшафта
полусухих субтропиков (с сухим летом
и циклональными дождями зимой) можно видеть у
нас только в Средиземноморском Черноморье —
на юге Крыма и у Новороссийска. Как и на побе-
режьях Италии и Греции, рослых лесов тут мало, а
склоны испещрены, словно бородавками, изре-
женными кустарниками и низким редколесьем. Но
в своих восточных вариантах средиземноморский
климат суровее, чем в западных, поэтому в отличие
от вечнозеленого итальянского маквиса эти
кустарники, не менее засухоустойчивые, сбрасы-
101
вают листву на зиму. Больше всего они напоми-
нают шибляк — кусты и мелколесья севера Бал-
канского полуострова.
Реки и ручьи в полусухих субтропиках летом
мелеют, а то и вовсе пересыхают. Невымытые оки-
слы железа придают почвам коричневатый цвет.
В культурном ландшафте господствуют виноград-
ники, плантации табака, сады с инжиром и шелко-
вицей, наиболее холодостойкие декоративные эк-
зоты — кипарисы, некоторые пальмы.
В сторону Колхиды летнюю сухость сменяет
нарастающее увлажнение. К юго-восточному
углу Черного моря примыкают влажные
субтропики. Они увлажнены обильно и рав-
номерно в течение всего года. На побережье за год
выливается 1—2-метровый слой дождевой воды, а
в приморских горах и 3-метровый! Зимние дожди
Сочи и Батуми, как и крымские, связаны с цикло-
нами средиземноморского типа, летние же — с
преобладанием северо-западных ветров. «Выжи-
манию» из них атлантической и черноморской
влаги содействует суживающийся раструб кори-
дора между Большим и Малым Кавказом. Обилие
тепла и влаги помогает формироваться желтозем-
ным и красноземным почвам.
Влажные субтропики — арена интенсивных ра-
бот по преобразованию природы: на месте осушен-
ных болот возникают чайные плантации, сады
цитрусовых, эвкалиптовые и кипарисовые аллеи,
насаждения бамбука, тунга, фейхоа. Ширится
курортное строительство, а с ним и декоративное
украшение бульваров и парков экзотами — магно-
лиями, бананами, пальмами. Не всем этим южанам
тут сладко: на многих видны шрамы от недавних
морозов — отмершие ветви, а то и целые стволы.
Насколько жизнеспособнее введенные в культуру
листопадные широколиственные деревья! Как
дома, хозяевами, а не гостями чувствуют себя тут
платаны и павловнии, достигающие богатырской
мощи; они как бы напоминают, что не одна замор-
ская экзотика достойна украшать черноморскую
природу.
С юга к Каспийскому морю примыкает участок
полувлажных субтропиков, для кото-
рого характерен лесной южнокаспийский (гиркан-
ский) ландшафт, во многом аналогичный колхид-
скому, но более сухой. Как и в случае с Колхидой,
здесь увлажняющая роль горного барьера (Эль-
бурс), перехватывающего атлантическую влагу у
северо-западных ветров, дополняется увлажня-
ющим влиянием соседнего, на, этот раз Каспий-
ского моря. Помимо зимних дожди обильны и осе-
нью, и весной, а Талышским горам они достаются
даже летом. Горы покрыты пышным широколи-
ственным лесом с лианами; на равнине полувлаж-
ный режим создает оранжерейную духоту и позво-
ляет культивировать здесь чайный куст и цитрусо-
вые.
Субтропические степи сухих
субтропиков можно видеть на востоке Гру-
зии и на западе Азербайджана. Восточнее ширмы,
которую образует Лихский хребет, годовая сумма
осадков в 3—4 раза меньше колхидской. На пере-
ходе от лесов к степям полагалось бы быть еще и
субтропической лесостепи, но тут она особой зоны
не создает; встречаются только перемежающиеся
со степями сухолюбивые редколесья из низкорос-
лых фисташковых деревьев, дубняка и карагача.
На месте вырубок — вторичные степи, в них гла-
венствует злак бородач.
«Степи» на крайнем востоке Закавказья по
своему характеру ближе к субтропиче-
ским полупустыням. Лето знойное, а
зимы холодные — со стороны Каспия, в обход гор,
сюда затекает либо арктический, либо сибирский
воздух с морозами даже до минус 26°. Осадки
вдвое скупее, чем в степях, выпадают больше зи-
мой и весной, а летом царит сухость. Соседство
моря и тут не помогает увлажнению прибрежий.
В субтропических пустынях летом
стоит жестокий зной, а зимы теплее, чем в пусты-
нях умеренного пояса: средние январские темпера-
туры близки к 0°, а на юге поднимаются даже к
плюс 5°. Осадки скудны— около 100 миллиме-
тров в год. Зимой и весной фронтальные циклоны
питают скупые и все же животворные дожди, про-
буждающие зелень. Господствуют же сухоустойчи-
вые кустарнички и полукустарники. Типичные
почвы — сероземы, во впадинах обычны солон-
чаки.
За ширмами гряд Копетдага даже на высоте
400—-600 метров можно видеть горные варианты
сухих субтропиков —это известная долина Сумба-
ра, а на равнине в низовьях Атрека ухитряется
расти даже представительница тропических пу-
стынь— финиковая пальма! Под защитой Гис-
саро-Алая только Сурхандарьинская и Вахшская
долины лежат на высотах 300—400 метров и не
знают морозов. На одной из опытных станций
выращивается сахарный тростник. Но и здесь
типичны лишь хлопчатник, правда южный, тонко-
волокнистый, и южные садовые культуры.
МНОГОЭТАЖНОСТЬ ПРИРОДЫ
Горы — главная причина, осложняющая стройную
картину горизонтальной зональности, иногда на-
столько, что признаки зон не сразу и распознаешь.
Разным уровням в горах свойственны неодина-
ковые условия, прежде всего природные, а с ними
и некоторые экономические. Изменениям с высо-
той подвержены и климат, и почвы, и органиче-
ский мир, многоэтажен весь ландшафт. Несходны
на разных этажах и «календари» природы и хозяй-
ства— сроки развития растений, как дикорасту-
щих, так и культурных, длительность выпасов, воз-
можности работы транспорта, типы жилищ и оде-
жды.
Не только редкие гости — альпинисты, но и
постоянные жители — рабочие рудников или
наблюдатели на метеостанциях ощущают «пресс»
природы верхнегорных зон: здесь холодно, ниже
давление, меньше кислорода, больше ультрафио-
летовых лучей. Специфику климата поднебесий
«чувствуют» даже машины: с высотой меняются
свойства смазочных масел, пропорции горючей
смеси в моторах, температура кипения воды. Про-
102	дукты, хоть вода й кипит, остаются недоваренны-
ми, бактерии — необезвреженными.
От горных лесов подножий к лугам и снегам
вершин на Западном Кавказе, от предгорных
пустынь через степи, леса и луга горных склонов к
ледникам Тянь-Шаня, от тайги к горным тундрам и
гольцам в горах Сибири — всюду по-разному и
ной поверхности. Разреженный и содержащий
меньше влаги воздух гор нагревается от этой
поверхности несравненно слабее, чем плотный и
более влажный воздух низин. Воздушные массы,
приносимые в горы со стороны, из свободной
атмосферы, еще холоднее и сводят на нет местное
излучение тепла самими хребтами. Вот почему в
С улиц каж-
дого круп-
ного города
Средней
Азии видны
ансамбли
гор, увен-
чанных
снегами.
Заилийский
Алатау вы-
сится над
Алма-Атой
вместе с тем подчиняясь единому закону высотной
зональности существует многоэтажная природа
гор.
Все это касается ярусов сущи. Но и в водоемах
есть система этажей — слои воды с разными свой-
ствами, а на склонах дна — полосы, параллельные
берегам и сменяющие одна другую с глубиной.
Такую поэтажную смену природных условий по
вертикали называют вертикальной зональностью,
на суше — высотной, а в водоемах, почвах и
недрах она проявляется как глубинная. Широко
применяется в том же значении понятие «пояс-
ность», но далеко не каждый такой «пояс»
ландшафта опоясывает гору со всех сторон. Часто
системы ярусов на противолежащих склонах
между собой резко различны.
Любым типам этажности природы свойственна
смена температур, влажности и давления с высо-
той или глубиной. Неодинаков на разных уров-
нях и вещественный состав воздуха, вод, недр и
почв.
Известно, что воздух нагревают не столько пря-
мые солнечные лучи, сколько отраженные от зем-
горах «чем выше, тем холоднее», хотя, казалось
бы, и ближе к солнцу.
Только у горных подножий условия близки к
типичным для соседних теплых равнин. Над ними
же расположены этажи со значительно более уме-
ренной, а выше и суровой природой. Увенчивает
эту лестницу ярус вечных снегов и льдов.
Но бывают и исключения. В Сибири и на Даль-
нем Востоке есть районы, где климат подножий
суровее, чем у вышележащих склонов. Такое
«опрокидывание» высотной зональности в Сибири
создается под влиянием застоя тяжелого холодного
воздуха на дне котловин, а на Дальнем Востоке —
вследствие выстывания прибрежного воздуха над
холодными морскими течениями. Считается нор-
мальным, когда один из верхних этажей горного
ландшафта занимает холодостойкое стланиковое
криволесье. Но на охлаждаемых берегах стланик
появляется ниже высокоствольных лесов.
С подъемом до некоторого уровня природа ста-
новится и влажнее. Поднимаясь по склонам гор,
воздух охлаждается, содержащийся в нем водяной
пар приближается к насыщению й рождает облака.
ЮЗ	Чехол из дождевых туч, подолгу скрывающий
вершины гор к досаде туристов и альпинистов, —
это зримое выражение пояса максимальных осад-
ков, тут льют обильные дожди и выпадает снег.
Иногда к самым гребням их количество убывает,
но в холоде высокогорий даже при малых дозах
дождя увлажнение оказывается избыточным. В
стране нет нигде. Менее чем за час автомобиль
поднимает гагринцев от берега моря к субальпий-
ским лугам, а вертолет и за четверть часа пересе-
кает всю лестницу высотных зон приморской пока-
тости Западного Кавказа.
Над субтропическими курортными парками по-
бережья красуются пышные широколиственные
Горная тай-
га в Хака-
сии
очень сухих горах Восточного Памира — в высо-
когорных пустынях! — накапливается столько
снега, что он питает мощные ледники.
Спектры высотных этажей ландшафта суще-
ственно меняются с широтой. Наиболее полна и
сложна их картина на юге. К северу уровни каждой
зоны снижаются, а нижние, самые теплые этажи
выклиниваются. Это хорошо видно на примере
меридионального вала Урала, протянувшегося от
полупустынь к тундре. На юге у него высотных зон
много, на севере остается одна горно-тундровая.
Неодинаковы спектры высотных зон и в раз-
ных секторах суши — морских и континенталь-
ных. В секторе, переходном к приатлантическому
(Хибины, Карпаты, Кавказ), набор ландшафт-
ных зон не тот, что в континентальном урало-
тяньшанском, в резко континентальном якутско-
монгольском и приокеаническом дальневосточ-
ном.
Наиболее выразительно высотно-зональные
контрасты сконцентрированы в горном Черномо-
рье — такого близкого соседства субтропиков с
высокогорьями и лета с зимой больше в нашей
леса с вечнозеленым подлеском. Выше нескольких
сот метров они уступают место высокоствольным
лесам, сначала лиственным — буковым, а затем
более суровым хвойным — пихтовым. На высоте
около 2 километров лес сменяется криволесьем.
Здесь деревья, смолоду пригнетаемые снегами,
поначалу вынуждены стлаться горизонтально и
лишь позже выходят в ствол; их красивые изгибы
напоминают лебединые шеи. А часть деревьев, так
и не давая ствола, кустится пучками пружинящих
прутьев, образуя саблевидное мелколесье. В этой
высотной зоне нередко сказывается и активность
снежных лавин — они корчуют лес и создают у
подножий долго не тающие навалы.
Вдоль лавинных трасс в лесу возникают прочё-
сы, где не могут укорениться деревья, но успевают
развиться пышные высокотравные луга. Столь же
богатое высокотравье примыкает и к верхней гра-
нице леса, образуя вместе с криволесьем зону суб-
альпики. А еще выше саблевидное криволесье сме-
няется стелющимся, стланиковым. Низкие заросли
кавказского рододендрона и можжевельника оде-
вают склоны словно плетеными циновками. Высо-
104
котравные субальпийские луга уступают место
низкотравным альпийским — растения жмутся к
земле в ответ на холод. Цветы здесь удивляют
яркостью — им нужны кратчайшие сроки для
опыления, ибо на высотах лето коротко.
На уровнях порядка 2700—3000 метров среди
камней выживают лишь родственные горно-тун-
дровым скальные растения — камнеломки, неко-
торые мхи и лишайники. Еще выше господствует
вечный холод горных снегов и ледников.
Другой вариант спектра высотных зон можно
видеть в горах Средней Азии. К их подошвам
примыкают пустыни, поэтому и нижнегорные
склоны отданы скудному горно-пустынному ланд-
шафту. С подъемом в горы климат понемногу
становится влажнее, уже от уровня около полуки-
лометра пустыни сменяются горными полупусты-
нями, а выше 700—1000 метров — горными сте-
пями. На высотах, превосходящих полтора кило-
метра, появляются деревья, обычно редкие экзем-
пляры древовидного можжевельника — арчи, а на
Тянь-Шане — и перелески из красивой, напоми-
нающей кипарисы тяныпанской ели. Это горная
лесостепь. Деревья в ней поднимаются в горы на
километр выше, чем на Кавказе, — их граница
достигает высот порядка 3 тысяч метров, тут силь-
нее поднят и весь пояс максимальных осадков.
Там, где больше влаги, степные участки горной
лесостепи уступают место субальпийским лугам.
Выше 3200 метров их сменяют альпийские луга,
над ними простираются аналоги горных тундр.
Высокогорные снега и ледники господствуют на
Тянь-Шане выше четырех, а на Памире даже
выше пяти километров.
На Дальнем Востоке нет зоны горных лугов.
Меньшая снежность зимой и влажное муссонное
лето позволяют лесам занимать склоны вплоть до
пригребневых высот, у которых деревья уступают
место стланикам и горным тундрам.
Природа многоэтажка не только в простран-
стве, но и «во времени». В ней на разных высотах
одновременно существует несколько разных сезо-
нов, что дает возможность совершать путешествия
из осени в лето и из зимы в весну на самых
коротких расстояниях.
Внизу давно лето, выше листва деревьев едва
лишь распустилась, а еще выше совсем весна: из-
под недотаявшего снега появляются первые
травинки, цветут, оправдывая свое имя, подснеж-
105
ники. А рядом продолжается еще не кончившаяся
зима... На некоторых уровнях лето так и не насту-
пает — весна сменяется осенью. Особенно
наглядно проявляется сосуществование разных се-
зонов на одном и том же склоне в преддверии
осени. Гребни гор побелены ранним снегом, аль-
пийские луга побурели, серым стало сбросившее
Саблевид-
ное криво-
лесье в суб-
альпике
Так лавины
опустоша-
ют леса
В подлеске
вечно зелен
рослый пон-
тийский ро-
додендрон
Куртина
кавказского
рододендро-
на
Глубоки
раструбы
субальпий-
ских лилий
листву криволесье. Сохранили темную зелень
хвойные леса горно-таежной зоны, ниже их запы-
лали пестрой яркостью осенних расцветок
лиственные, а у подножий, где осень вот-вот
начнется, еще властвуют по-летнему зеленые кра-
ски лиственных крон.
Нередко, чтобы подчеркнуть суровость при-
роды верхних этажей гор, их называют похожими
на арктические. Сходство тут, конечно, есть — ив
температурах, и в не успевающих стаять снегах,
ледниках, и в тундровом облике карликовых расте-
ний. Но как бы ни были соблазнительны такие
уподобления, надо помнить, что о полной аналогии
речи быть не может. Под южными и средними
широтами в высокогорьях не бывает ни полярного
дня, ни полярной ночи, иная высота солнца над
горизонтом и продолжительность сезонов, мало
общего и в динамике атмосферных процессов.
Все, что было сказано о разнолажности гор-
ной природы, объясняется прежде всего разли-
чиями климатическими, а ими обусловлена и вся
цепочка высотных различий в почвах, раститель-
ном покрове, в условиях обитания животных, в
ландшафте и хозяйстве. Но есть у влияний, соз-
дающих высотную зональность, еще один, столь
же универсальный механизм — он связан с про-
цессами формирования рельефа гор.
Естественно, что этот рельеф, созданный
новейшими поднятиями, сам оказывался разно-
этажным — с высокогорьями соседствовали сред-
не- и низкогорья, а на них, тоже на разных
высотах, сохранились остатки древних выровнен-
ных поверхностей, нередко расположенные сту-
пенчато (об этом уже шла речь в главе о поверх-
ности и недрах). Но во всяких горах, высоких и
низких, есть еще одно неизбежное различие
между верхом и низом; оно проявляется на фоне
и под воздействием силы тяжести: любые тела
в горах, почему-либо лишившиеся равновесия,
движутся по склонам сверху вниз — падают,
рушатся, низвергаются, катятся, сползают, сплы-
вают, стекают...
Процесс понятный. Как же он сказывается
на природных условиях разных высотных зон?
Верхний этаж в любых горах, высоких или
низких, — пригребневой, с него все уносится
вниз. Разрушают его, обтачивают разные силы:
от перепадов температур растрескиваются камни,
ветры выдувают, а дожди вымывают мелкозем,
как бы раздевая гребни. Сила тяжести увле-
кает и песчинки и щебенку к подножиям. На
гребне сохраняются более стойкие породы, об-
разуя вершины, а где грунты податливы, возни-
кают его понижения — перевальные седловины.
Бывает, что мелкозем вымыт или выдут из-под
уцелевших цельнокаменных плит. Тогда они ос-
таются на месте в виде циклопических нагромож-
дений, словно втащенные наверх неким богаты-
рем; на самом же деле перед нами лишь руины
разрушенных выступов гребня.
Средний этаж склонов для всего, что сносит-
ся сверху, — транзитные трассы. Здесь видны и
подвижные щебнистые осыпи, и отседающие под
собственной тяжестью глыбы, осовы, оползни, и
оплывающие, смываемые, переносимые мелкозе-
мистые грунты. В некоторых горах это пути ла-
вин и селевых потоков. Обычны крутопада-
ющие русла ручьев и рек с каскадами водопадов.
И наконец, третий, если считать сверху,
106	I-VII Территории, по которым дана характе-
ристика ландшафта в тексте
а-г Природно-ландшафтные страны
Граничь!
—...• территорий, по которым страны сгруппиро-
ваны для описания
— — стран
нижний этаж, где откладывается, успокаивается
все, что снесено и продолжает сноситься со
склонов. Осыпи и обвальные хаосы в подножиях
уже неподвижны. Щебень вместе с мелкоземом об-
разует подгорные шлейфы — наклонные плоско-
сти, выполаживающиеся книзу, заключающие в
себе плащи подземных вод. Там, где реки до-
лин вырываются из гор к подножиям, шлейфы
переходят в более крутые веерообразные конусы
выноса.
В разных зонах эти этажи рельефа приобрета-
ют особые черты. В высоких широтах и высоко-
горьях гребни несут современное оледенение и по-
тому представлены «в альпийском варианте» —
пильчатые, зубчатые, склоны источены цирками.
В умеренных широтах и среднегорьях чаще можно
видеть лишь уцелевшие следы воздействия былых
оледенений. В нижних этажах пустынных зон низ-
когорья и подгорные террасы бывают расчленены
такой густой сетью оврагов, что превращаются в
дурные земли.
Так всюду в высотной зональности выражены
этажи, обязанные своим обликом как признакам
ландшафтно-климатическим, так и чертам рель-
ефа.
Членение I
территории
на страны	а
и края, опи-
санные	б
в книге
Западное окаймление Восточно-Евро-
пейской равнины (описано вместе с На)
Кольско-Карельский край Северной Европы
Украинские Карпаты и Прикарпатье Средней
Европы
II	Великие равнины и Урал
а	Восточно-Европейская равнина
б	Урал
в	Западно-Сибирская равнина
III	Высокая Сибирь
а	Среднесибирское плоскогорье
б	Внутренняя Якутия
в	Северо-Восток Сибири
г	Горы Южной Сибири
IV	Восточная Азия
а	Амуро-Охотская страна
б	Амуро-Корейская страна (северные
окраины)
в Восточноазиатские острова и Камчатка
V Внутренняя Евразия
а Горы Средней Азии
б Равнины Средней Азии
в Нерчинская Даурия
VI Восточное Средиземье
а Горы юга Туркмении (описаны вместе
с va)
б Закавказское нагорье с предгорными
равнинами
в Большой Кавказ и Средиземноморское
Черноморье
VII Горно-островная Арктика
часп, ш Неповторимое
от места
к месту
108
Г лава 8
СЕВЕР СТРАНЫ
Оба приполярных пояса — арктический и суб-
арктический — уже описаны. Об отдельных
участках Субарктики будет рассказано в главах о
северных окраинах суши, а характеристику общих
черт Арктики осталось дополнить лишь картинами
ее океана, морей и горных архипелагов.
Северный Ледовитый океан. Это наименьший из
четырех океанов мира. Его площадь — 13 мил-
лионов квадратных километров, то есть лишь 4%
поверхности Мирового океана, а объем —
17 миллионов кубокилометров — равен четырем
с половиной Беринговым морям, но в 42 раза
меньше объема Тихого океана.
Ледовитый океан отделяет Евразию от Амери-
ки, образуя как бы гигантский залив Атлантики.
Предлагали даже считать его средиземным поляр-
ным морем, но он так своеобразен, что ранга оке-
ана вполне заслуживает. Ледовитость присуща
летом половине, а зимой — двум третям его
поверхности. Океан выхолаживается за длитель-
ную полярную ночь, велик и расход тепла на
таяние льда летом. Полярный день долог, так что
разогрев заметен и при косых лучах солнца, но
значительную часть тепла отражает снежная
поверхность, своей белизной поддерживающая соб-
ственное существование.
Океан многолик. Кроме отдельных морей, вну-
тренних и окраинных, в нем различимы и два круп-
ных разнородных бассейна. Севернее полу-
кольца арктических архипелагов, от Шпицбергена
до Аляски и от Северной Земли до Канады, про-
стерся Арктический бассейн — наиболее суровая
и ледовитая приполюсная часть океана. Менее
ледовит лежащий южнее Шпицбергена Северо-
Европейский бассейн, переходный к Атлантике и
ею подогреваемый. К этому бассейну принадлежат
кроме Норвежского и Гренландского морей два
моря, примыкающие к нашим берегам, — Барен-
цево с Белым — западные звенья цепи окраинных
морей, омывающих Евразию (собственно океан-
ские воды в советской Арктике касаются только
берегов Земель Франца-Иосифа и Северной).
Портреты этих двух морей даны попутно с карти-
нами Северо-Запада и Севера Русской равнины.
Арктический бассейн — огромная овальная
чаша. Ее дл ина превышает три, а ширина достигает
почти 2 тысяч километров. Окраинные моря
севера Евразии занимают подводный балкон —
материковую отмель, а к бассейну обращен цоколь
этой «отмели» (шельфа) — материковый склон.
Еще полвека назад рельеф дна бассейна представ-
лялся плоскодонной котловиной с глубинами
3—4 тысячи метров. Но затем тут были открыты
три мощных подводных хребта, над которыми глу-
бины уменьшаются до 1—2 тысяч метров. Первый
из них — хребет Ломоносова, начинаясь севернее
Новосибирских островов, проходит недалеко от
Северного полюса и примыкает к канадскому
острову Элсмир. Второй хребет — Менделеева —
простирается севернее острова Врангеля, а третий,
открытый позже двух предыдущих, протянулся от
Гренландского моря в сторону моря Лаптевых на
продолжении Срединного Атлантического подня-
тия. С этим поднятием его роднят повышенная
сейсмичность и проявления вулканизма. Хребет
получил имя Гаккеля, полярника, предсказавшего
и первым доказавшего его существование. Хребет
разделяет два глубоких продольных желоба.
Один из них, приполярный, в пределах которого
находится и полюс, носит имя Амундсена, другой,
примыкающий к нашим архипелагам, — имя
Нансена. Здесь, близ Шпицбергена, находится
самая глубокая в бассейне впадина Литке
(5549 метров).
Льды тут «вечные», то есть всегда существу-
ющие, хотя и сменяющиеся при частичном летнем
таянии, зимнем намерзании и, конечно, в резуль-
тате дрейфа, подчиненного системе течений. Мощ-
ность многолетнего (пакового) льда равна
3—5 метрам. Он выдерживает вес тяжелых само-
летов и позволяет годами существовать на нем
целым городкам дрейфующих станций. Растрески-
ваясь, льды создают нагромождения ледяных
глыб — торосы многометровой высоты.
Местами вместе с торосистыми льдами дрей-
фуют огромные глыбы глетчерного льда — вмер-
зшие в пак айсберги. Когда-то они откололись от
ледников острова Элсмир, выступающих в море.
Очертания таких плавучих гигантов не раз обма-
нывали путешественников. Фредерика Кука,
утверждавшего, что он достиг Северного полюса в
1908 году (раньше, чем Пири), обвинили в фаль-
сификации, не поверив ему, что он встретил
острова под 85 и 88° северной широты. Вероятно,
эти «острова» позднее отдрейфовали, как «уплы-
ла» и загадочная земля, увиденная Яковом Санни-
ковым, и многие другие исчезнувшие земли.
Теперь понятно, что это были дрейфующие ледя-
ные острова площадью даже в сотни квадратных
километров при толщине в десятки метров. Они
оказались надежными основаниями для дрейфу-
ющих станций.
Было давно подмечено, что льды Арктического
бассейна движутся. Лед выносил в Атлантику
остатки погибших судов, например «Жаннетты».
Нансен пытался использовать этот поток. Вморо-
зив в лед свой «Фрам», он надеялся продрейфовать
на нем через полюс. Известны дрейфы, захватив-
шие и другие суда — «Мод», «Седов».; теперь
хорошо изучены извилистые трассы движения
научных станций. А дрейф «ледяных островов»
помог выявить движение льдов по часовой стрелке
в канадско-сибирском секторе бассейна, изолиро-
ванном подводными барьерами.
Какая сила гонит ежегодно более 2 тысяч ку-
бокилометров арктических льдов в Атлантику?
Виновник этого — ветер. Скорость дрейфа в
109	Арктическом бассейне невелика — в сутки всего
порядка 3 километров, но с выходом в Гренланд-
ское море она возрастает до 40 километров.
Именно так стала перемещаться подхваченная Во-
сточно-Гренландским течением станция папанин-
цев — для снятия их с дробящейся и быстро та-
ющей льдины потребовались чрезвычайные меры.
время открытие папанинцами глубинных атланти-
ческих вод даже под Северным полюсом было сен-
сационным. Теперь установлено, что эти воды про-
никают и в Канадскую котловину.
Сообщения о признаках жизни в приполюсных
водах прозвучали тогда тоже как неожиданная
новость. Казалось, как можно существовать чему-
Дрейфующие
«острова»
и исчеза-
ющие «зем-
ли»
Моржи ,
Исчезающие ’’земли”
Районы образования айсбергов
*  Направление дрейфа айсбергов
*- — Предполагаемое направление дпейфа
айсбергов
Как восполняется в океане столь мощный отток
вод, а с ними и льдов? Через Берингов пролив в
Арктику за год вливается всего около 40 тысяч
кубокилометров воды. Более щедрый ее постав-
щик — Атлантика, она шлет сюда струи мощного
теплого Северо-Атлантического течения, далекого
преемника Гольфстрима. Течение это вносит в
Норвежское море около 140 тысяч кубокиломе-
тров соленой и прогретой до 5—12° воды. Вет-
вясь, Норвежское течение часть воды возвращает
Атлантическому океану, а другими ветвями про-
должает обогревать Арктику. Нордкапское тече-
ние несет до 35 тысяч кубокилометров воды
Баренцеву морю, а остальные десятки тысяч кубов
уходят к северо-востоку, не достигая Баренцева
моря, и при этом согревают западные берега
Шпицбергена.
В Норвежском и частично Баренцевом море
атлантическая водная масса движется толщей до
600—900 метров. Она, как более соленая и, значит,
более плотная, постепенно опускается под распре-
сненные реками холодные поверхностные воды
океана. Погруженный клин теплых вод с темпера-
турами выше 0° на глубинах от 100 до 900 метров
широко распространяется по бассейну. В свое
то живому в этих жестоких условиях? Но — всюду
жизнь. В срединных частях океана обнаружено 80
животных форм планктона и более сотни видов
донных организмов, в том числе зеленые, бурые и
красные водоросли. Кремнистые водоросли диато-
меи ухитряются создавать массовые скопления на
боках и подошвах льдин. Растительный планктон
даже у полюса располагает вегетационным перио-
дом до месяца. И на однолетних, и на паковых
льдах как дома чувствуют себя холодолюбивые
звери — тюлени, моржи, белые медведи. Со сто-
роны североевропейских вод в освобождающиеся
ото льда части Арктического бассейна заходят
киты — полосатик, гренландский, а из Чукотского
моря — белуха. В Северо-Европейском бассейне
на стыке теплых и холодных течений воды интен-
сивно перемешиваются, «проветриваются», тут бо-
гат планктон, а с ним связано и обилие рыбы. В
сторону Арктического бассейна состав рыб бедне-
ет, и «поголовье» убывает.
Центральная Арктика, Северный полюс...
Сколько упорства и героизма потребовалось,
чтобы покорить эти суровые просторы! На кора-
блях, на лыжах, на собаках по дрейфующим льдам
исследователи пытались достичь полюса. Эпоху
трансполярной авиации открыли замечательные
перелеты Чкалова и Громова из СССР в Америку.
В 1937 году состоялось подлинное научное откры-
тие Центральной Арктики. Его совершили совет-
ская экспедиция на Северный полюс под руковод-
ством Отто Шмидта и дрейфующая станция папа-
110
нинцев. С тех пор наши полярники все глубже про-
никают в тайны Арктического бассейна — здесь
систематически работают комплексные многоот-
раслевые экспедиции, десятки дрейфующих и авто-
матических станций. В 1977 году атомный ледокол
«Арктика» осуществил мечту адмирала Макарова
достичь Северного полюса «напролом». Через
ющихся против часовой стрелки, и осложняют их.
Многолетние льды характерны только для
северных окраин морей. Поля однолетних льдов
взламываются подвижками и штормами, часто
отжимаются от берегов ветрами. Между берего-
вым припаем и отжатыми льдами возникают
заприпайные полыньи.
Атомный
ледокол
«Сибирь»
во льдах
полюс пролегли трассы регулярного авиасообще-
ния между Европой и Аляской.
Окраинные полярные моря Евразии. Эти моря, от
Баренцева на западе до Чукотского на востоке,
занимают уже упомянутый шельф, протянувшийся
более чем на 5 тысяч при ширине до 1700 киломе-
тров. Глубины здесь лежат, как правило, в преде-
лах двухсот, а в широкой полосе — и первой сотни
метров. На прямых продолжениях речных долин
суши дно изрезано подводными ложбинами. В лед-
никовое и послеледниковое время северные моря
наступали на юг и заливали широкие пространства
прибрежных равнин. Затем их воды отступили, но
внешний край материка и теперь еще остается
затопленным полярными водами. Окраинные моря
могли бы сойти за заливы океана, если бы перего-
родки между ними были сплошными. Но смежные
бассейны разделены тут лишь архипелагами с
ледовитыми проливами.
Во все моря, кроме Чукотского, впадают могу-
чие реки, приносящие им огромные количества
пресной воды. Это заметно снижает соленость
морских вод, особенно в приустьевых частях. Реки
несут с собой и тепло. Карскому морю Обь с
Енисеем дают 12% от суммы получаемого им
тепла. Впрочем, это в 20 раз меньше тепла, кото-
рое Баренцево море «импортирует» с Нордкап-
ским течением. Сточные течения, которые
вызваны притоком речных вод, накладываются на
нормальные «карусели» морских течений, обраща-
Нередко думают, что северные моря должны
быть хмурыми, серо-стального цвета. Но картина
не столь безрадостна. Чистые воды Баренцева и
Карского морей часто бывают зелеными, а более
восточных морей — даже зелено-синими. Мутные
желто-бурые воды плещутся лишь возле устьев
больших рек, особенно в губах.
Животное население морей существенно отли-
чается от океанического. Богатая атлантическая
фауна (в Баренцевом море больше 2 тысяч видов)
к востоку скудеет и уже в Карском сокращается
вдвое. В частности, уменьшается и число рыб. Их
промышляют в устьях крупных рек: тут хороши и
навага, и сиговые — муксун, ряпушка, сиг, омуль,
и лососевые — нельма, голец.
Гренландский кит, ранее в изобилии встречав-
шийся в западных морях, теперь сильно истреблен.
В Чукотское море проникают киты серый, синий,
финвал и сейвал. Для всех окраин океана харак-
терна белуха. Разнообразны и ластоногие —
11 разновидностей тюленей, 2 — моржей. Как
промысловый зверь особенно ценится гренланд-
ский тюлень.
По окраинным морям Арктики проложен Вели-
кий Северный морской путь. Он вдвое короче
пути, огибающего Евразию с юга.
Навигация здесь коротка (1—4 месяца), ледовая
обстановка капризна. Сеть полярных станций,
наземных и дрейфующих, в том числе автоматиче-
ских, авиаразведка и сведения, сообщаемые из кос-
моса, — все это способствует достоверности регу-
Ill
лярных прогнозов погоды и ледовитости. При бла-
гоприятных условиях современные суда преодоле-
вают трассу за 3—4 недели. Мощный ледоколь-
ный флот, в особенности атомные ледоколы, сде-
лали реальной систематическую проводку судов
сквозь льды, позволили удлинить навигацию и в
западной части пути сделать ее круглогодичной.
Белёк грен-
ландского
тюленя
<•
Осваивали Северо-Восточный проход русские
издавна — уже в начале XVII века они огибали
Таймыр! О «восточно-северном» мореплавании в
Индию и Америку мечтал Ломоносов, а на полто-
раста лет позже — Менделеев. В 1878—1879 го-
дах по всему проходу с запада на восток прошла
«Вега» Норденшельда, а в 1914—1915 годах во
встречном направлении — русские корабли
«Таймыр» и «Вайгач» Бориса Вилькицкого. В го-
ды Советской власти освоение Северного мор-
ского пути стало важной хозяйственной зада-
чей. В 1932 году по нему впервые за одну навига-
цию прошел ледокол «Сибиряков». За немногие
годы путь, проложенный одиночками морехода-
ми, удалось превратить в нормально действующую
транспортную магистраль, которая обслуживает
гавани Арктики и помогает проникать к террито-
риям вдоль сибирских рек.
На берегах морей выросли оборудованные
порты, цепочку которых на западе возглавили
Мурманск с Полярным, на севере Сибири —
Диксон и Тикси, а на востоке — Певек. Это не
просто «остановочные пункты» на транзитном
пути, но и важные перевалочные узлы — выход-
ные гавани для грузов, поступающих к морям из
глубин континента.
Прав был Ломоносов, заканчивая свою знаме-
нитую фразу «Могущество России возрастать
будет Сибирью...» словами, почему-то часто опу-
скаемыми в цитатах: «и Северным океаном»!
У Карского моря в отличие от осталь-
ных северосйбирских морей особенно сильно изре-
заны берега и неспокоен рельеф. Огромны устье-
вые губы — Обская, Тазовская, Енисейский залив
и другие. Шельф занимает большую часть моря,
но от Новой Земли его отделяет продольная Ново-
земельская впадина с глубинами до полукиломе-
тра. На ее северном продолжении к Земле Франца-
Иосифа тянется широкий и глубокий желоб Свя-
той Анны, названный так по имени дрейфовав-
шего здесь корабля Брусилова. Подобный же
желоб Воронина сопровождает с запада острова
Северной Земли.
Срединное возвышение дна «надстроено»
островками, которые сплошь покрыты ледяными
шапками, — Визе и Ушакова, а также одиноким
островком Уединения. Остров Визе носит имя уче-
ного, предсказавшего его существование на осно-
вании анализа дрейфа «Святой Анны», а затем и
фактически открывшего предсказанный кусок
суши.
Горный барьер Новоземельской дуги отделяет
Карское море от Баренцева, а соединяют их лишь
три узких пролива — Югорский Шар, Карские
Ворота и совсем тесный сквозной фьорд —
Маточкин Шар. Свободное же сообщение глубин,
ных вод этих морей возможно только севернее
крайнего новоземельского мыса Желания. По-
этому и ледовитость Карского моря намного
больше Баренцева.
Новая Земля — порог и для западных ветров.
Лишь когда мощность воздушного потока превы-
шает высоту островных хребтов, на их восточных
склонах образуется ураганный «воздухопад», на-
поминающий черноморскую бору Новороссийска.
Случаются вторжения теплого воздуха с юго-запа-
да. Но чаще море служит «кухней холода» —
выстывающие массы воздуха поступают отсюда на
Русскую равнину при арктических вторжениях.
Карское море —давно проторенная дорога для
судов. В прошлом они шли в старосибирский город
Мангазею, что в бассейне Таза, а Карские экспеди-
ции с первых лет Советской власти ежегодно про-
водили к Енисею и обратно караваны лесовозов.
Главный порт моря — Диксон вырос на одно-
именном островке у северного входа в Енисейский
залив.
Можно было думать, что Карское море удалено
от каких-либо театров военных действий. Однако и
оно оказалось ареной героической схватки. В дни
Великой Отечественной войны в его водах бесчин-
ствовал фашистский линкор, охотившийся за кара-
ванами судов на Северном морском пути. Именно
здесь, в Карском море, погиб в 1942 году ледокол
«Сибиряков», принявший неравный бой с линко-
ром, отвлекший его на себя и спасший тем самым
от гибели караван с ценными грузами.
Море Лаптевых — одно из самых суро-
вых в Арктике ограждено с запада еще надежнее
Карского. Его заслонили от влияний Атлантики
массивный полуостров Таймыр и обширный
Североземельский архипелаг, простершийся за
80° северной широты. Почти постоянно забитые
льдами проливы между его островами практически
недоступны для судов. Нелегки для плавания и
проходы между Новосибирскими островами.
Только пролив Вилькицкого между Северной
Землей и Таймыром на западе и сходный с ним по
режиму льдов пролив Дмитрия Лаптева южнее
Ляховских островов на востоке допускают движе-
ние судов поздним летом, и то с помощью ледоко-
лов.
112
В сужении воронки Хатангского залива высота
приливной волны возрастает до 2 метров. Вверх по
реке Хатанге этот подпор ощущается на рассто-
янии 500 километров. В обширной губе Буорхая,
близ дельты Лены, расположен выходной порт
Ленского бассейна — Тикси.
Восточно-Сибирское море — са-
мое мелководное из северосибирских и еще более
удаленное от Атлантики, а с запада огражденное
Новосибирскими островами. От Чукотского моря
его лишь условно отделяет остров Врангеля. Оно
все уместилось в пределах шельфа — глубины
редко превышают сотню метров. Отсюда и скром-
ный объем вод — всего 53 тысячи кубокиломе-
тров, в 6—7 раз меньше, чем объемы каждого из
трех соседних морей, лежащих западнее. По суро-
вости условий оно сравнимо с морем Лаптевых.
Порты здесь — Амбарчик близ устья Колымы и
Певек у входа в широкую Чаунскую губу.
Чукотское море почти целиком лежит в
западном полушарии. На юго-западе оно омывает
советскую Чукотку, а на юго-востоке — Аляску.
Пограничность сказывается на климате: сюда про-
стирают свои влияния сибирские и арктические
центры действия атмосферы, но ощущаются также
дыхания канадского антициклона и алеутской
области пониженного давления, рождающей ци-
клоны. Поэтому климат тут полярный морской, а у
соседних западных морей он значительно конти-
нентальнее. Мягче и ледовитость — в циклонах
сюда часто поступает относительно теплый воздух,
а из Тихого океана через Берингов пролив — чуть
подогретые воды. Поэтому Чукотское оказывается
одним из самых теплых арктических морей и усту-
пает лишь Норвежскому и Баренцеву. Вода в нем
летом прогрета до- 7—8°, а в Беринговом проливе
даже до 14°. Через пролив Лонга из Восточно-
Сибирского моря сюда проникает холодное Чукот-
ское течение, иногда оно достигает даже Берингова
пролива, тогда тут возникает встречный водообмен
с Беринговым морем.
И даже это отепленное море не легко для море-
плавания. Именно здесь в 1934 году погиб пароход
«Челюскин». Уже пройдя за одну навигацию весь
Северный морской путь, он вмерз в лед, сначала
был вынесен в Берингов пролив, но затем взяло
верх Тихоокеанское течение, вернуло его в Чукот-
ское море, и здесь он был раздавлен льдами. Взвол-
новавшая весь мир операция спасения челюскин-
цев происходила в южной части моря, неподалеку
от мысов Ванкарем и Шмидта.
Горно-островная Арктика. Крайности приро-
ды арктического пояса усугублены здесь ост-
ровной раздробленностью и разобщенностью су-
ши на крупные архипелаги — Земли: Франца-
Иосифа — на западе, Новая Земля — в центре,
Северная — на востоке. Рельеф — холмы, низко-
горья, но есть и равнины. Величавы фьорды-за-
ливы и фьорды-проливы. До половины площади
(на Земле Франца-Иосифа до %) занято покро-
вами ледников и ледяными куполами, а от них
к прибрежьям расходятся языки выводных лед-
ников. Концы некоторых языков выступают в
море и даже держатся на плаву, рождая айс-
берги. Скальные гребешки среди льда подобны
нунатакам Гренландии. Более обширные
участки грунта, вытаивающие на лето из-под сне-
гов, называются, как и в Антарктиде, оази-
сами. Это лютые арктические пустыни; лишь
на юге Новой Земли и буферном (со стороны
Урала) острове Вайгач — арктическая тундра.
Климат характерен не столько холодами
(море и циклоны их все же смягчают), сколько
жестокостью: сырость и сильные ветры трудно
переносить и при небольших морозах. Острова
почти безлюдны. Их населяют лишь наблюдатели,
несущие вахту на полярных станциях.
В архипелаге Земля Франц а-И о с и ф а
(ЗФИ) на 400-километровую длину приходится
191 остров. При взгляде из космоса это созвездие
осколков суши напоминает огромное разбитое
зеркало. Перед нами раздробленное вдребезги
базальтовое плато. Грозны прибрежные утесы и
обрывы ледников в фьордах, стены уступов по
краям покровов древних базальтовых лав.
Существование тут архипелага допускал еще
Ломоносов, а потом, изучая движение морских
льдов, его предсказали Н. Г. Шиллинг (в 1865 го-
ду) и П. А. Кропоткин (в 1870 году). Однако об-
наружены острова были лишь в 1873 году ав-
стрийской экспедицией, отсюда и их имя.
ЗФИ не раз служила базой и отправным пун-
ктом полярных плаваний и перелетов, в том чис-
ле исторических полетов к полюсу.
Новую Землю русские поморы посещали
уже в XV веке. Это как бы единый, лишь чуть раз-
двоенный остров-хребет с высотами до полутора
километров, вытянутый в виде тысячекилометро-
вой дуги на северном продолжении Урала с
Пай-Хоем. В прошлом тут находился самостоя-
тельный центр материкового оледенения. На
северном острове ледяной покров и теперь зани-
мает 20 тысяч квадратных километров.
Двигаясь по Новой Земле с севера на юг,
можно наблюдать все переходы от ледниковых
покровов к сетчатому оледенению, а -затем к
долинам и зачаточным ледничкам в циркообраз-
ных кресловинах. Западный берег славен вели-
чественными фьордами.
Северная Земля — восточный из гор-
ных архипелагов, открытый позже других (экс-
педицией Б. Вилькицкого в 1913 году). Подобно
ЗФИ существование и этой земли предсказы-
вали еще Ломоносов и Кропоткин. На карту же
ее положили лишь в 1930—1932 годах
Г. А. Ушаков и Н. Н. Урванцев.
Недра тут складчатые, как у соседнего Тай-
мыра. В рельефе, там, где он свободен ото
льда, видны холмы и низкогорья, а отдельные
ледяные купола поднимаются до километра. Один
из выводных ледников, вытянулся на 40 кило-
метров.
из
Глава 9
КОЛЬСКО-КАРЕЛЬСКИЙ КРАЙ
Край это не административный, а природно-ланд-
шафтный, во многом отличный от Русской равни-
ны. В сущности он действительно край, окраина
обширной смежной природной страны, лежащей
большей своей частью за рубежом, имя которой
Северная Европа. Что тут непохожего на Европу
Восточную?
Прежде всего — климат, удивляющий, несмо-
тря на высокие широты, смягченностью, океанич-
ностью. Сколько раз за зиму мы слышим в сводках
погоды, что в Мурманске оттепель, когда по всей
Руси крепчают морозы. Второе отличие — в стро-
ении недр. Север Европы — огромный свод,
совсем недавно несимметрично приподнятый тек-
тоническими движениями и все еще продолжа-
ющий подниматься, пусть только на какие-то мил-
лиметры в год.
У соседних частей Русской равнины кристалли-
ческий фундамент опущен и перекрыт спокойно
лежащими напластованиями. А тут поднятием
было захвачено древнейшее гранитогнейсовое
«темя» Европы — докембрийский Балтийский
щит (он же Фенноскандия) вместе с его северо-
западйой «рамой» — складчатым окаймлением,
смятым еще в раннем палеозое, — теперешним
Скандинавским нагорьем.
Надо ли упоминать о такой дали, рассказывая о
природе нашей страны? Но ведь именно это дале-
кое нагорье служило центром исполинского древ-
него оледенения, покров которого растекался
отсюда широким веером, в том числе и на юго-вос-
ток — через Карелию и Балтику на Русскую рав-
нину. Пластичный лед, перемещаясь, уносил с
нагорья и со всего Балтийского щита разрушенные
и захваченные им породы, шлифовал, а то и цара-
пал поверхность каменного цоколя вмерзшими в
подошву ледника валунами. Вот почему так
обычны на севере Европы оглаженные скальные
купола — бараньи лбы.
Огромные площади и в пределах Балтийского
щита, и далеко по равнинам Прибалтики и России
усеяны валунами, которые вытаяли из отступав-
ших масс льда. На взморьях и у берегов озер
скопления валунов и скальных лбищ образуют
живописные архипелаги островков. Это шхеры.
Они бывают красивы, даже если из воды поднима-
ются вовсе оголенные купола — луды; когда же
на них ухитряются расти сосны, травы и мхи,
шхеры напоминают роскошные клумбы, разбро-
санные среди водной глади словно в парке.
Талыми водами, которые текли из ледникового
покрова, намыты обширные плащи песчаных и
глинистых напластований — так возникли многие
плоские и заболоченные равнины.
Балтийский щит на мелкомасштабных геоло-
гических картах выглядит однородным, окрашен-
ным в красные тона гранитов и в розовые — дру-
гих пород докембрийского возраста. Но построен
он куда сложнее. Есть в нем и совсем древние —
архейские кристаллические ядра, и корни
несколько менее древних, тоже докембрийских,
но моложе, чем архей, — протерозойских склад-
чатых систем. Тут в складки смяты и древние
метаморфические, и осадочные толщи, и про-
дукты вулканизма неслыханно далеких эпох. Но,
несмотря на такую древность и, казалось бы,
устойчивость, щит подвергался растрескиванию
под действием совсем недавних напряжений, и
именно это предопределило главные очертания
более крупных форм рельефа. Многие реки,
прокладывая себе путь, подчинились паутинооб-
разной сети разломов и по ним заложили себе
долины. В некоторые впадины, оглаженные лед-
ником, налились бесчисленные озера с причуд-
ливо извилистыми берегами.
Лед исчез всего несколько тысячелетий назад.
Разгрузившийся от его тяжести щит продолжал
подниматься; столь же недавно перемещались
вдоль трещин и отдельные его глыбы. Реки еще
не успели перепилить порожки между озерными
ваннами и спустить воду. Отчетливых долин тут
нет, реки и их не успели выработать. Избытки
воды переливаются от озера к озеру бурными сту-
пенчатыми потоками. Водоскатам и водопадам нет
числа, значит, много и гидроэнергии.
На кольско-карельском востоке Северной Ев-
ропы, не испытавшем такого поднятия, как Скан-
динавское нагорье, рельеф остался равнинным и
лишь местами возвышенным. Край только на
самом севере открыт к незамерзающему морю, а
от Атлантического океана отделен мощным валом
нагорья, поэтому к востоку нарастает континен-
тальность климата, он становится переходным к
восточноевропейскому.
Но умеренно холодный север Европы был бы
еще холоднее, если бы не ветви Северо-Атланти-
ческого течения, приносящие сюда тепло из
южных широт. Потому и европейская тайга лишь
на крайнем севере сменяется тундрой. Леса
богаты древесиной, но бедны видами. В смягчен-
ных условиях приатлантического севера мог бы
развиться и пышный органический мир, но слиш-
ком недавно ушел отсюда ледник — вот жизнь
еще и не успела расцвести тут во всем многооб-
разии.
Кольский полуостров. Он почти весь лежит за
полярным кругом, но с севера омыт незамерза-
ющим морем. Даже зимой, когда многосуточную
ночь озаряет сияние сполохов, не прекращается
навигация. Все флаги в гостях у Мурманска, при-
ходящие и в зимнюю пору то с Кубы, то из
Африки, напоминают, что эти воды подогреты
Нордкапской ветвью Северо-Атлантического те-
чения — «приветом» далекого Гольфстрима. Ле-
том — многосуточный день, тоже кажущийся
нескончаемым. Незаходящее солнце, словно ката-
ющееся вдоль горизонта, а весной и осенью долгие
114
красочные зори освещают Кольские ландшафты.
Картины тут разнолики: тундра по северной окра-
ине и в горах, лесотундра ближе к середине полу-
острова, а в южной его половине — массивы ред-
костойной тайги. На плоскогорьях видны только
хмурые и бесплодные каменные моря — развалы
выветренных глыб.
Конечно, Кольский климат мягче архангель-
ского или сибирского. Тут даже в тундре нет веч-
ной мерзлоты. Но все-таки природа по-северному
сурова: много туманов, сырых пронизывающих
ветров, мало летнего тепла, изнурительны затяж-
ные метели зимой. Неустойчивость погоды непред-
сказуема: краткое солнечное безветрие внезапно
сменяется шквалом с зарядами мокрого снега...
Кольская земля, почти цельнокаменная, обла-
дает редкостным разнообразием минеральных бо-
гатств — Ферсман называл ее природным музеем.
Здесь насчитывается до % всех химических эле-
ментов планеты. Есть руды меди и железа, никеля
и кобальта, титана и редких металлов, керамиче-
ское сырье, слюды, самоцветы...
Людей издавна интриговал голубоватый мине-
рал, казавшийся то ли некондиционным аквамари-
ном, то ли подсиненным амазонитом. За обманчи-
вость облика он удостоился нелестного имени
«апатит», по-гречески «обманный», хотя полез-
ность его как источника фосфатного сырья и
раньше не вызывала сомнений. Сожалели, что апа-
титов на Земле разведано так мало... Но в 20-х
годах Ферсман открыл в Хибинах их месторожде-
ние, оказавшееся по запасам крупнейшим в мире!
Полуостров стал ареной интенсивных геолого-
разведочных работ и роста горнодобывающей про-
мышленности. В летопись его истории навсегда
вписано имя С. М. Кирова — организатора осво-
ения сокровищ этой земли, и прежде всего апати-
тов. Основанный при его участии город Хибино-
горск получил впоследствии имя Кировск. Возни-
кли и другие города: Апатиты рядом с Киров-
ском — на апатито-нефелиновых рудах, Монче-
горск, Заполярный и Никель — на медных и нике-
левых, Оленегорск и Ковдор — на железных (по-
следний славится и слюдами).
Сегодня Хибины дают стране более 80%
фосфатного сырья для удобрений, а запасы апа-
титов и нефелинов измеряются тут миллиардами
тонн. Горнопромышленный ландшафт преобразил
Хибины. Рудники врезались в недра гор с привер-
шинных плоскогорий. На плато Расвумчорр, про-
званное за суровость климата Малой Антарктидой,
на высоту более 1 тысячи метров въезжают на
лифте. Добытую руду не надо поднимать из
шахт — ее валят на сотни метров вниз по рудоспу-
скам. Много ценного находится в уже накоплен-
ных отходах. Отвалы загромождают окрестности
городов, а от разжиженных «хвостов» приходится
охранять многолопастное озеро Имандра.
Полуостров подвижен, случаются даже земле-
трясения силой до 5 баллов. Север поднимается
интенсивнее юга, там и берега выше и гористее, а
южные часто пологие и даже низменные. Но перед
нами не единая накрененная поверхность. Она раз-
дроблена и коробилась неравномерно: вверх выпя-
чено много возвышенностей и плоскогорий. Осе-
вая гряда Кейвы (это имя и означает «срединная»)
поднята почти до 400 метров, а некоторые глыбы
образуют горы даже средневысотного облика —
таковы Хибины и Ловозерские тундры.
Удивителен механизм образования Хибинских
гор. Многим известны лакколиты — недоразвив-
шиеся вулканы Крыма и предкавказского Пятиго-
рья. В Хибинах обнажены глубинные части древ-
них (позднепалеозойских) лакколитов, срезанных
как бы под корень. Только новейшее поднятие этих
«пней» до километровой высоты, выжатых словно
пробки, сделало их горами, соблазнительными для
туристов и лыжников, а клады недр — доступ-
ными для разработки прямо с поверхности.
Горы не высоки, но круты и бывают так пере-
гружены снегами, что от обвалов приходится
защищать и рудники, и сам Кировск. Грохот,
сопровождающий падение лавин, давно уже срав-
нили с фронтовым артиллерийским. Но в Хибинах
с ним сочетаются звуки совсем другой, мирной
стрельбы: угрожающие низвергнуться снежные
массы для профилактики сбивают минометным
обстрелом.
В отличие от остальной Фенноскандии не весь
полуостров перекрывался скандинавским ледни-
ком. На возвышенностях существовали собствен-
ные центры оледенения, от которых лед растекался
радиально. Остатки исчезавших ледников изъяз-
вили кресловидными цирками края плоскогорий.
Приустьевые раструбы долин превращены в живо-
писные и удобные для флота фьордовые заливы.
Кольские фьорды не так грандиозны, как скан-
динавские: горы ниже, контуры их мягче, но и этот
ландшафт полон редкой прелести — вспомним
чудесные картины Георгия Нисского. Только в
лютую зиму 1939/40 года замерзали порты Мур-
манск, Полярный и Североморск. Репутацию «не-
замерзающей форточки ленинградского окна в
Европу» Мурманск оправдал в полной мере.
Рельсы к этой форточке провели еще в годы пер-
вой мировой войны, когда другие торговые пути
были перерезаны фронтами. Но задуманный
город-порт Романов-на-Мурмане создать не ус-
пели.
Только в советское время тут поднялся сначала
бревенчатый город Мурманск и развился уже с
первых лет могучий порт. Он проявил свое значе-
ние в дни Великой Отечественной войны, прини-
мая под бомбежками транспортные суда союзни-
ков. Провалилась операция «Голубой песец» —
так «поэтично» фашисты закодировали свою
попытку овладеть Мурманском. Они сожгли дере-
вянный город, но ему на смену вскоре, в первые же
мирные годы, встал каменный и железобетонный.
Легко ли это далось? Вспомним, что значительная
часть строительных работ шла зимой, не прерыва-
ясь и в «дни» полярной ночи!
В свете ночных прожекторов кажется, что неза-
мерзший залив дымит. Туман создает вода, подо-
гретая Атлантикой. Фьорды — удобные гавани
для промысловых судов. Моря, отнявшие полу-
115	остров, — надежная база рыболовства, а с ним и
рыбной промышленности. Ходят суда и на дальний
лов — даже в северную Атлантику... Мурманск
служит отправным портом Великого Северного
морского пути.
Издавна облюбовали русские люди еще один
фьорд — Печенгскую губу и в XVI веке воз-
чащей и порхающей над ними жизни — птичьими
базарами. К зиме кусочки суши пустеют, но в
ноябре оживают, служа «родильными домами»
серым горбоносым тюленям тевякам, привалива-
ющим сюда на «щенные залежки» — плодиться.
Они герои Красной книги. Северные островки
охраняются как филиалы Кандалакшского запо-
Осенние
краски под-
черкнули
многоэтаж-
ность ланд-
шафта даже
в невысо-
ких Хибин-
ских горах.
Подножия
пылают
осенней
листвой, над
ними взмете-
ны серые
горно-тунд-
ровые скло-
ны и уже по-
серебренные
новым сне-
гом гребни
(пейзаж
Б. Н. Воронина)
двигли у ее берегов монастырь. Этот район стал
ареной победоносных боев, которые вели здесь
с гитлеровцами воины Карельского фронта и мо-
ряки Северного флота в труднейших условиях ка-
менистого горно-тундрового ландшафта.
Не похожи на остальной Кольский полуостров
экзотические «довески» к Мурманскому берегу —
воспетый в песнях военных лет полуостров Рыба-
чий и островок Кильдин с его любопытным памят-
ником природы — озерцом Могильным. Оно зна-
менито своей многоэтажной водой (с поверхно-
сти — пресная, ниже — фильтрующаяся в озеро
сквозь пересыпь морская с морской же фауной,
еще ниже -— вишнево-красная от пурпурных бак-
терий и придонная сероводородная). Угловатые
скалы Рыбачьего и Кильдина с параллелепипе-
дами-сундуками, обломками древних осадочных
пород, резко отличаются от гранитных лбищ
других участков Кольского полуострова. Так
проявляется древняя связь этой части побережья
со структурами Канинского и Тиманского кряжей.
Между Мурманском и Рыбачьим есть фьорд с
забавным названием Ура-Губа. В его отверш-
ке — губе Кислой создана первая в нашей стране
Кислогубская приливная электростанция (ПЭС).
Островки, сопровождающие Кольскую землю с
севера и юга, летом ошеломляют картинами кри-
ведника. Основная его часть лежит по другую сто-
рону полуострова, тоже на островках, в изголовье
Кандалакшской губы; среди них есть лесистые.
Гордость заповедника, а в прошлом и главный
повод для его создания — гага, знаменитая своим
пухом. А отлив, достигающий по вертикали 2 мет-
ров, обнажает широкую полосу с редкостным
обилием донно-прибрежной жизни: морские чер-
ви, звезды, рачки, моллюски, водоросли — все это
неплохая кормовая база для многотысячного пти-
чьего поголовья.
Западнее Мончегорска еще в 1930 году был
создан Лапландский заповедник. В его пределах
есть горы, именуемые тундрами, мало уступающие
по высоте Хибинам, — таковы Чунатундра, часть
Мончетундры. Предгорья тоже поднимаются над
лесотундрой подножий и выразительно называ-
ются тундрицами. Но есть и заповедные ельни-
ки — в них глушь, стволы увешаны бородами раз-
ноцветных лишайников, под зелеными мхами
коварно скрыты скользкие округлости вечно
сырых валунов. Тут кочуют дикие северные олени
(их теперь десятки тысяч), зимуют лоси, есть
бурые медведи, росомахи, куницы, таежная дичь.
На реках видны плотины и хатки бобров, завезен-
ных сюда еще в предвоенные годы.
Озеленителям городов Заполярья помогает са-
116
мый северный в мире Полярно-альпийский бота-
нический сад, расположившийся у подножия
Хибин.
На порогах и водопадах Кольских рек создано
полтора десятка гидроэлектростанций. Первенцы
гидроэнергетики — Нивская и Туломская стан-
ции — были сооружены еще до войны, а теперь
на Туломе и Ниве действуют каскады ГЭС. Вода
впряжена в работу и на каскадах Ковдинском,
Серебрянском и Пазском (последний создан на
границе нашей страны совместно с Норвегией и
Финляндией).
Баренцево море. Это море, известное нашим
поморам-зверобоям с XI века, до присвоения ему
имени голландца Баренца именовалось Студеным.
Ломоносов в юности не раз посещал эти воды и
упоминал о них, когда позже писал о наблюдав-
шейся тут смене ветров: «Сие приметил я по всему
берегу... от святого Носа до Килдина острова».
Со школьных лет мы слышим, что оно незамер-
зающее, самое теплое из арктических. Да, зимние
температуры у Кольских берегов ненормально
высоки для Заполярья. И все же это море прежде
всего северное и суровое, штормовое, холодное.
У него только юго-западная четверть поверхности
не замерзает и свободна от плавучих льдов всю
зиму. На остальной акватории дрейфуют и плаву-
чие и паковые льды, от ледников горных архипела-
гов откалываются айсберги. Месяцами длится
полярная ночь.
Зимой над морем хозяйничают циклоны аркти-
ческого фронта — ведь рядом питающая их
исландская область вечно пониженного давления.
А летом бывает, что над прохладными водами
устанавливается даже подряд на несколько дней
антициклон с ясным небом.
Наш знаменитый маринист В. В. Мешков, «Ай-
вазовский Баренцева моря», хорошо передал на
своих картинах суровость его штормовых, то
молочно-мутных, то иззелена-серых вод.
В длину и ширину море простерлось более чем
на 1400 километров и только на юге сужено до 600.
По площади (почти полтора миллиона квадратных
километров) оно уступает только Берингову и
Охотскому, а вмещает 280 тысяч кубокилометров
воды. Много это или мало? Черное море в 3 % ра-
за меньше Баренцева по площади, но, будучи
намного глубже, по объему вод превосходит его
вдвое.
Привычно связывать образ Баренцева моря со
скально-фьордовым Мурманским побережьем.
Но у моря есть и другие берега, не менее гористые
и даже украшенные современными ледниками.
Фьорды арктических архипелагов не уступят по
величию классическим норвежским. А есть у
Баренцева моря и вовсе равнинный берег: на юго-
востоке оно вдается в плоскую сушу широким
заливом. Низкие берега видны у Чешской губы,
заглянувшей за Канинский кряж к самому основа-
нию полуострова, низменна дельта Печоры у
Печорской губы, а восточнее суша отступает у еще
одной плоскобережной губы — Хайпудырской.
Здесь к морю примыкает своим дальним углом
Русская равнина. Ее же фрагментом можно счи-
тать и холмисто-болотный тундровый остров Кол-
гуев северо-восточнее Канина. Суженная до
100—200 километров часть залива удостоилась
даже особого имени — Печорское море. На зиму
оно покрывается плавучим льдом, а у берегов
бывает сковано припаем.
Под воды Баренцева моря на немногие сотни
метров погружена одноименная с ним древняя
складчато-кристаллическая плита. Поверхность ее
пересечена уступами, грядами и желобами глуби-
ной до 600 метров. На дне много валунов, прине-
сенных древним оледенением. Впрочем, среди дон-
ных камней есть и просто упавшие с береговых
обрывов на лед, а потом приплывшие в открытое
море на льдинах.
Свою лепту в гравировку рельефа дна вносят
морские течения. Нордкапское размыло рыхлые
грунты и обнажило на дне полосу каменистых
коренных пород. Фьорды прополаскиваются
приливо-отливными течениями.
Режим у моря в целом проточный. За год при-
мерно четверть объема его вод обновляется: 760
тысяч кубокилометров стекает в Гренландское
море, а навстречу движутся 60 тысяч кубов теплых
вод Нордкапского течения. Из Карского моря
воды поступают в виде ледяных течений Макарова
и Персея, а сквозь пролив-фьорд Карские Ворота
им помогает еще одна струя — течение Литке.
У основной части моря — нормальная соле-
ность океана (35%о), ее поддерживает все то же
Нордкапское течение. Печорское же море распре-
снено притоком речной воды до 22—23%О.
Есть у вод и другая динамика — перемешива-
ние по вертикали. Одни из них погружаются при
осенне-зимнем охлаждении и образовании льда,
другие — пришлые — «тонут» как более соле-
ные, хотя и теплые. А сверху оказываются менее
плотные воды, опресненные реками. Особенно
интенсивное перемешивание этих слоев происхо-
дит у стыка холодных и теплых вод, и кислород
проникает вглубь. Поэтому хмурое и неуютное на
вид море так кишит жизнью. В планктонном «бу-
льоне» уйма веслоногих рачков, а они главная
пища для промысловых рыб. Подсчитано, что
общий вес планктонных организмов в этом море
достигает 50 миллионов тонн. Не менее жизне-
обильно и дно — тут обитает до полутора тысяч
беспозвоночных — до 3 килограммов на каждый
квадратный метр — есть чем и у дна питаться ры-
бам. С прошлого века море стало одной из круп-
нейших в мире баз тралового рыболовства. Из по-
лутораста видов рыб 20 — промысловые. Две тре-
ти добычи дает треска, пятую часть — пикша.
Ценны и проходные лососевые, уходящие не-
реститься в реки. Богаты рыбой мелководья (бан-
ки) и области свала глубин у края шельфа.
Летом у кромки плавучих льдов толпятся грен-
ландские тюлени, зимующие в Горле Белого моря.
Они и во времена Ломоносова были предметом
промысла. Моржи, привлекавшие еще поморов,
сохранились только у архипелагов севера, но на
зиму прикочевывают в Печорское море. О былом
их обитании у Горла Белого моря напоминает имя
плоского островка Моржовец. Гренландских ки-
тов били при Петре I. Зубатые киты — белуха,
морская свинья, нарвал, косатка — обычны и
теперь. С северных островов выходят на льды
белые медведи.
Белое море. Поморы, называвшие это море тоже
Студеным, знали, что зимой оно ледовитее, чем
Баренцево у Мурманского берега. Хотя ни одна
струйка теплого течения с севера сюда не проника-
ет, море целиком не замерзает и снежным покры-
валом не застилается. Сплошной лед тут, если и
возникает, немедленно взламывается волнами и
приливами. Всю зиму поверхность забита плаву-
чими льдами, а прочный припай сковывает лишь
узкую полоску взморья. Море можно увидеть
хмуро-зеленым и даже голубовато-серым. Но
нередко оно и оправдывает свое имя, когда подолгу
бывает седым и белесым. Косые лучи низкого
солнца и рассеянный свет белых ночей вместе с
низовыми туманами придают водам осветленные и
призрачные тона. Их хорошо передали певцы
Беломорья: Пришвин — в своем «Колобке», а
Рождественский — в блеклых, сдержанных кра-
сках живописи. Белые ночи на Белом море!
С давних лет оно служило северными воротами
страны. Заморские гости хаживали сюда еще
тогда, когда Россия только мечтала о выходе на
Балтику. Сегодня Архангельск наряду с Мур-
манском один из начальных портов Северного
морского пути, а молодой Беломорск — конечный
пункт озерно-речной трассы, ведущей сюда от
южных морей и Балтики; он вырос у выхода
Беломорско-Балтийского канала в Онежскую
губу.
Белое море — колыбель мужества и школа
природоведческой зоркости юного Ломоносова.
Он зримо представлял: выйдешь из Двины в Двин-
скую губу, по правую руку ляжет Зимний, а по
левую — Летний берег. Западнее, за Онежским
полуостровом, не уступит размерами Двинской
соседняя губа — Онежская с Онежским же бере-
гом, а превзойдет их самая длинная — Кандалакш-
ская, у нее берега зовутся Карельским и Канда-
лакшским. Ломоносов знал, что в середине море
раздалось вширь верст на полтораста и что из этого
внутреннего Бассейна есть выход через суженное
до 70 верст Горло, а ведет этот пролив между
Зимним берегом материка и Терским берегом
Кольского полуострова не прямо «в океан», а сна-
чала в расширенную Воронку. Справа от нее кар-
маном вдается в сушу у самого выхода из моря еще
одна губа — Мезенская с ее знаменитой «высокой
водой».
Немало беломорских наблюдений рассыпано в
ломоносовских текстах, например таких: «Ветры в
поморских Двинских местах тянут с весны до
половины мая, по большей части от полудня, и
выгоняют льды в Океан из Белого моря; после
того господствуют там ветры от Севера, что мне
искусством пять раз изведать случалось».
У поморов все ветры имели свои названия —
полуношник, обедник, побережник. Считали, что
юго-западный ветер, почтительно именуемый даже
по отчеству — шелоником Ивановичем, зовется
так в память реки Шелони на далекой родной Нов-
городчине. В рукописных народных лоциях пере-
числялись и ориентиры, и расстояния, и подводные
опасности — камни-иотайники, мели-карги и
луды, данные о приливах и течениях. Знали
поморы и о сточном течении из моря «в океан»,
способном и без ветра «выгонять льды», о грозном
морском ледоходе в Горле. Беда была рыбацким
судам в этой битве титанических льдин, особенно
у Моржовца.
Белое море — самый длинный залив Баренце-
ва — он вдается в сушу на 700 километров. Это
единственное из наших арктических морей, про-
стершееся более чем на половину своей длины
южнее полярного круга. По площади зеркала —
около 90 тысяч квадратных километров — оно в
четыре с лишним раза меньше, чем Черное, Кас-
пийское или Балтийское, по глубине уступает
даже Балтике (средняя глубина у Белого — 60,
наибольшая — 340 метров), а по объему вод оно
равно У2о части Балтийского и У100 Черного
моря.
Кое-чем Белое море похоже на Балтийское.
Ванны обоих морей созданы опусканиями земной
коры, а главные их очертания определены разло-
мами. Западные и северные берега образует кри-
сталлический Балтийский щит, при всей своей
древности продолжающий подниматься на 10—17
сантиметров в столетие; их сопровождают рои
шхерных островков. К южным и восточным бере-
гам обоих морей подступает Русская платформа,
только ее пластовые уступы в Прибалтике выше и
четче, чем на Беломорье. Оба моря недавно осво-
бодились из-под материкового льда, так что и их
дно, и берега усеяны валунами.
Мощные реки ежегодно приносят Белому морю
более 200 кубокилометров пресной воды. Избыток
вод стекает через Горло в Баренцево море. Объем
этого стока огромен — он в 11 раз превышает
приток из рек. Казалось бы, при таком соотноше-
нии Белое море должно было бы если не вытечь, то
уж по меньшей мере опресниться, как и положено
проточному водоему. Однако в Горле постоянно
спорят две стихии. Стекает только приповерхност-
ный опресненный слой, на глубине же существует
встречный подток. Противотечение приносит об-
ратно в море до 2 тысяч кубокилометров соленой
океанской воды, обновляя до % его глубинных
вод и не давая ему опресниться. Этому не мешает
даже мелководность на пороге в Горле (40 метров).
В итоге соленость моря равна 27—30%о, у бере-
гов она снижается до 20, а в губах, особенно
весной, вода распресняется до 10—15%о-
Полусуточные приливы двухметровой высоты
поднимают уровень моря в суживающихся растру-
бах губ (в Мезенской — до 10 метров) и в Горле,
вызывая приливо-отливные течения скоростью
3—9 километров в час. При столкновении их
встречных струй возникают водовороты и стоячие
118
волны — сувои. Приливы с отливами — огром-
ная даровая энергия. После удавшегося опыта на
Мурманском побережье можно и тут создать ПЭС
(приливные электростанции), в частности в устьях
Мезени и ее соседа Кулоя.
В насыщенной кислородом воде бурно разви-
вается планктон. Соперничает ли море с Баренце-
вым по продуктивности жизни? Нет, биомасса тут
скуднее — мешает опресненность воды, застой
холодных вод во впадинах. Но и за короткое лето
при обилии света успевают в изобилии развиться
водные растения. «Густые зеленые подводные
леса» восхитили Пришвина, плывшего на Солов-
ки. Среди 200 видов водорослей немало полезных.
Сотнями тысяч тонн исчисляются запасы зеленой
массы в зарослях ламинарии (морской капусты) и
фукуса — это и корма, и пища, и химическое
сырье. Многих тысяч тонн достигают запасы
анфельции — сырья для получения желеобразно-
го агар-агара.
У беломорской фауны есть общие виды с бал-
тийской (о былой связи этих морейдолго спорили,
но теперь она доказана). Фауна и там и тут моло-
да — формировалась лишь за последние тысяче-
летия, после исчезновения ледникового покрова.
В Белом море нет сотен форм, свойственных
Баренцеву, в частности почти втрое меньше рыб.
Спектр фауны скорее не атлантический, а аркти-
ческий, сходный с карским. Смешению фаун
мешают приливо-отливные течения в Горле.
Море славится рыбой — сельдью, лососевы-
ми; берут тут и навагу, и треску, и сайку,
различных сиговых. Жемчужина беломорских
промыслов — семга. Воспроизводству ее помо-
гают рыборазводные заводы. Прижилась приве-
зенная с Дальнего Востока горбуша.
Огромны запасы беспозвоночных — одних
мидий тут миллионы тонн. Уже опробовано введе-
ние их в промышленную марикультуру. Боек про-
мысел морского зверя. В течение нескольких сто-
летий поморы мастерски промышляли здесь тю-
леней, получая от них мех, кожу и жир. Беломор-
ское стадо тюленей-лысунов — крупнейшее в ми-
ре. Сюда они приваливают зимовать — жиреют,
плодятся. Тюленята родятся зеленовато-желтень-
кими (зеленцы), через неделю дочиста белеют;
эти бельки долго были главным предметом про-
мысла. Через немногие недели белек сереет,
превращается в серку. Его серебристо-серый мех
красивее белькового.
На продолжении Онежского полуострова рас-
пластался каменисто-болотистый Соловецкий ар-
хипелаг. Облюбованный уже в XV веке монахами,
он столетиями был местом религиозного паломни-
чества — воздвигнутый здесь монастырь стяжал
себе известность как предприимчивый и властный
хозяин огромных районов Русского Севера. Соло-
вецкая крепость победоносно отражала нападения
ливонцев, шведов и даже английских кораблей в
Крымскую войну.
Раньше и паломники, и будущие узники казема-
тов — еретики и противники строя, направлявши-
еся на Соловки с конца XVI века, приплывали
морем. Теперь сюда устремились туристы — их
привозит самолет из Архангельска. Под крылом
виден Онежский берег и все шесть островков архи-
пелага. Шхерный ландшафт пленителен: лесистые
острова с вычурно извилистыми берегами светятся
бесчисленными озёрцами. Толстенные, сложенные
из циклопических валунов стены монастыря выне-
сены к самому берегу. Сутулые и приземистые, они
все равно воспринимаются как гордый памятник
старорусского зодчества, как хмурый свидетель
нелегких страниц истории.
На одной из моренных высоток еще при мона-
хах был разбит дендропарк с кедрами, розами,
сиренью, акациями. Через густые ельники с болот-
119
цами, сосняки и березняки выходим к водной гла-
ди. Лодочное путешествие, избавляющее от назой-
ливых комаров, знакомит путников с цепочкой
озер, соединенных системой каналов. Болот в этой
«северной Венеции» вроде бы не убавилось. Но
каналы связали в единую сеть 70 озер ради рыбы!
Чтобы не подорвать ее запасы в ближних озерах,
Соловки теперь объявлены не только историко-
архитектурным, но и природным музеем-заповед-
ником.
Карелия — твердокаменный озерно-лесной край,
в который со стороны Ленйнграда и с юга ведут
два сухопутных моста. Это перешейки между Фин-
Соловки
издали
монахи обеспечили рыбе выход в дальние нагуль-
ные угодья. Каналы были удобны и как лодочные
трассы, помогали водоснабжению монастырского
кремля.
Пейзажные достоинства озерных каскадов в
сочетании со сказочным обликом зданий, словно
сошедших с картин Билибина, так велики, что
ским заливом и нашими «великими озерами» —
Онежским и Ладожским. Онежско-ладожский пе-
решеек исстари звался Олонецким по городку
Олонцу, а финско-ладожский, вмещающий приго-
роды Ленинграда, известен как Карельский.
И на карте, и с самолета хорошо видно, что
«сорок тысяч озер» Карелии вытянуты параллель-
120
ними рядами с северо-запада на юго-восток. Эта
разграфка рельефа была заложена сотни миллио-
нов лет назад, но подновлена сравнительно недав-
но. Корни некогда существовавших тут гор были
смыты, срезаны, о них лишь местами напоминают
«ребра» наклоненных пластов и изгибы складок в
гнейсах. Но рельеф, и до основания сношенный,
способен коробиться: Карелия приподнята и взло-
мана новейшими движениями, пусть и с меньшими
перепадами высот, чем Кольский сосед. Контуры
поднятий и впадин обязаны этим подвижкам. Древ-
ние уровни берегов больших озер вознесены ими
на высоты до 80—100 метров.
Над опущенной Онежской губой Белого моря
вздыблен взбросом скальный кряж Ветреный
Пояс, сложенный древнейшими лавами. Возвы-
шенности и холмогорья запада приподняты тоже
недавно. Узкие северные заливы больших озер и
многие мелкие озера налиты в «ванны», возник-
шие при опускании отдельных пластин фундамен-
та.
Но рельеф Карелии служил и ложем широким
потокам материкового льда, двигавшимся к юго-
востоку. Лишь случайно это направление совпало с
простиранием многих гряд и долов, отпрепариро-
ванных из структур цоколя. Две причины, одна от
другой не зависящие, задали весь план лабиринта
карельских озер и гряд.
Во внутриледниковых тоннелях талые воды
несли и отлагали песок. Ледник растаял, а скопле-
ния этого песка легли на обтаявшую поверхность
как длинные насыпи — озы, вытянутые в том же
направлении. Местные жители, не различая эти
неровности по грунтам, назвали и песчаные и
скальные гряды общим именем — селъги.
В онежской котловине ледник растаял на 2—3
тысячи лет раньше, чем в ладожской. Само облег-
чение суши от груза исчезнувших льдов вызвало ее
качания и крены. На нее заливались воды древнего
беломорско-балтийского пролива и прабалтийских
водоемов — предшественников Балтийского мо-
ря. И от них остались наслоения глин и песков.
У наших «великих озер» — Ладожского и Оне-
жского много общего, начиная со странных ста-
ринных имен, звучавших как Нево и Онего. Оба
они обильны рыбой, освобождаются ото льда в
мае, но уже с апреля отдыхать на полыньях сюда
опускаются сонмы перелетных птиц. Ванны обоих
озер несимметричны: северные и отчасти западные
берега недавно приподнимались, восточные —
спокойны, а южные — приспущены. Они ровные,
сложены рыхлыми породами — прибой перемы-
вает озерно-ледниковые толщи окраины Русской
равнины, а по низкому заболоченному побережью
еще при Петре I были прокопаны судоходные ка-
налы. Конечно, и сами озера судоходны. Но в
штормы тут нужны суда с морской остойчивостью,
а оба озера — звенья важного озерно-речного
пути: в прошлом Мариинской системы, сейчас —
Волго-Балта, и к ним выходят обычные речные
суда, которым морская качка противопоказана.
Обводные каналы позволяют любой речной посу-
дине без риска миновать озерные бури.
Совсем другие берега у боковин обоих озер, и
особенно у их северных торцов. Оглаженные
скалы глядятся в жемчужную гладь водоемов, а в
штормы принимают на себя удары могучего при-
боя. На север уходят узкие, как реки, заливы,
нередко вычурно живописные. Североладожские
ландшафты Сортавалы, в прошлом Сердоболя,
вдохновляли живопись Николая Рериха. Многими
его пейзажи воспринимались как плод фантазии,
хотя в них отражалась реальная фантастика самой
природы — затейливые изгибы берегов, изяще-
ство сотен шхерных островков, как лесистых, так и
голых — луд, отшлифованных древним ледником
и прибоем до глянцевого блеска...
Из таежных речек в озера поступают болотные
воды. Из-за них, да и при штормах, взмучивающих
донный грунт, вода бывает коричнево-зеленой.
Зато в штиль, при голубом небе озера сияют как
холодные голубовато-стальные щиты, при
ряби — с жемчужным отливом. У скал вода
бывает и хрусталь но-прозрачна. Но с ростом про-
мышленности, особенно целлюлозно-бумажной и
химической, актуальными стали заботы о защите
вод обоих озер от неочищенных стоков, от подсла-
невых сливов из озерных судов, от зарастания
водорослями и заражения сероводородом.
В скольких местах привлекательность приозер-
ной природы гармонично сочетается с сокрови-
щами старорусской архитектуры! Паустовский го-
ворил о них как о нашей «деревянной Флорен-
ции». На первом месте среди них — гениальные
онежские Кижи и полусказочный ладожский
Валаам.
На севере у Онежского озера виден букет зали-
вов во главе с Заонежским — Повенецким. На
карте их легко принять за фьорды, но берега тут не
горные, а холмистые, это заливы-ф ьэрды. Про-
ливы у кижских шхер — это и есть плоскобереж-
ные фьэрды. Среди ровных лужаек высится глав-
ное чудо Кижей — 22-главая деревянная церковь
с щедрой гроздью полногрудых чешуйчатых купо-
лов.
На ладожском севере среди россыпей скаль-
ных шхер красуется остров Валаам, на котором не
позднее XIII века возник монастырь. Тут тоже есть
каналы, но не рыбохозяйственные, а осушитель-
ные, ради земледелия. Землю в это царство голого
камня привозили на лодках «с материка», а создать
сумели целый ботанический сад с 60 видами дере-
вьев — пихтами, каштанами, кедрами, аллеей раз-
весистых дубов. Трудились тут и приписанные к
монастырю крестьяне, и «по обету» тысячи бого-
мольцев. Редкой красоты оглаженные скалы, кру-
тые утесы (вспомним, как неправдоподобны
обрывы «Святого острова» на картине Рериха)...
Ландшафт Валаама вдохновлял Шишкина и Куин-
джи, Чайковского и Лескова. Земля эта и сегод-
ня — святыня науки и культуры, поразительный
памятник природы. Предотвратить угрозу ее оску-
дения под напором массы туристов призван создан-
ный здесь, как и в Соловках, историко-архитектур-
ный и природный музей-заповедник.
Берега озер помнят и менее далекие времена.
В Свирско-Петрозаводской операции Карельско-
го фронта в 1944 году отличились Онежская и Ла-
дожская военные флотилии.
Онежское озеро достойно и персонального
портрета. Жители Олонецкого края воспевали
«Онегушко славное и великое», но поминали и
«страшное Онего страховатое». Пришвин считал,
города продовольствием, оружием и боеприпаса-
ми, а во встречном потоке двигались раненые,
больные и голодные люди. «Дорога жизни» через
ладожское «окно» была спасительной для миллио-
нов ленинградцев.
Внушительны пороги карельских рек. Каскады
ГЭС созданы на Суне и Выге, здесь можно создать
Карелию
украшают
сотни озер.
Перешейки
между ними
то насыпные
(озы), то
цельнока-
менные,
с бараньими
лбами
что оно только случайно не было воспето поэтами,
и написал: «Онего огромно, как море, страшно в
своих скалистых берегах», на которых «до сих пор
живут еще певцы былин...» Воды самой южной
из северо-западных губ плещутся о набережные
Петрозаводска.
В Ладогу Онего «переливается рекой Сви-
рью» — так образно сказал тот же Пришвин.
Перепад между озерами в 28 метров дает энергию
двум гидростанциям — Нижне- и Верхне-Свир-
ским общей мощностью 260 тысяч киловатт. Верх-
няя плотина подняла уровень самого Онежского
озера на полметра.
Есть неповторимые черты и у Ладожского озе-
ра, крупнейшего в Европе. Оно почти вдвое
обширнее Онежского. О былых его связях с
морями напоминает ладожская нерпа, нигде
больше в мире не встречающаяся; как редкое
животное, она занесена в Красную книгу.
Незабываема роль Ладожского озера в годы
Великой Отечественной войны. С поздней осени
1941 года и вплоть до прорыва фашистской бло-
кады Ленинграда шло по льду озера снабжение
и еще немало гидростанций. Губернаторствовав-
ший в Карелии поэт Державин прославил водопад
Кивач на Суне в стихах, которые в свое время
были хрестоматийными:
Алмазна сыпется гора
С высот четыремя скалами,
Жемчугу бездна и сребра
Кипит внизу, бьет вверх буграми...
Не иссякал поток любующихся Кивачом. Но
нашлись люди, взглянувшие на «алмазну гору» не
по-державински, — стремнина ломала или размо-
чаливала сплавляемые по Суне бревна. Вот и взо-
рвали часть уступа, выположили русло, превратив
водопад в водоскат. «На память» не тронули лишь
одну струю с 8-метровым падением, но и она стала
пожиже — плотина выше по реке понизила здесь
уровень Суны. Гости любуются и остатками Кива-
ча, но теперь запланировано восстановить преж-
нюю красоту водопада. С. 30-х годов тайга вокруг
водопада заповедана, вырубки прекращены. Так,
Кивач, сам пострадавший от лесопромышленни-
122	ков, стал, как главное чудо заповедника, стражем
окружающего леса. Еще один заповедник пло-
щадью 500 квадратных километров создан в
1984 году на западе Карелии, близ железорудной
Костомукши.
Совсем недавно леса покрывали всю Карелию,
переходя только на возвышенностях и у холодного
проволокли суда; только на попутных озерах их
пускали двигаться на плаву.
С того же времени ведет начало добыча карель-
ских руд. По приказу Петра стали добывать
озерно-болотные железняки и тут же лить из них
металл — это послужило поводом для возникнове-
ния Петрозаводска. Доложили Петру о медной
Водопад Ки- взморья в лесотундру. На севере тайга поскуднее
вач сегодня видами, но мощная, высокоствольная, южнее
более пышная, с липами и вязами. На вырубки
спешат береза и осина. Встречается и драгоценная
карельская береза с мраморовидной текстурой
свилеватой древесины. Ее запасы сильно подо-
рваны перерубами, но теперь саженцы уже выращи-
вают на плантациях. Карельские леса — база мощ-
ной лесной и лесобумажной промышленности.
Пока еще большие площади вырубок далеко не
всюду компенсированы лесопосадками и даже
березово-осиновым самосевом.
Карелия лежит на великом пролетном пути. Но
пришвинские слова о «крае непуганых птиц» не
нужно понимать слишком буквально. Охотников
тут и в начале века хватало, дичь они били изрядно.
Писателя восхитило другое: человека не .боялись
утки и лебеди — этих птиц не стреляли. «Зачем,
скажут, их бить, когда для пищи определена
«дичь», то есть лесная птица: рябчики, тете-
рева...»
В 1702 году Петр I, прослышавший, что между
бассейнами моря и озера есть волоки, решил пере-
тащить через таежно-болотные дебри два фрегата.
Силами пригнанных сюда десятков тысяч крестьян
была прорублена «Осударева дорога», и по просе-
ке, по гатям через болота, на катках и полозьях,
руде — он приказал лить и медь. Сегодня нам изве-
стен куда более богатый набор карельских сокро-
вищ.
Слюду-мусковит разрабатывали тут еще при
Иване Грозном; она и мусковитом-то называлась
как предмет экспорта из Московии, а шла как
заменитель оконного стекла, тогда еще не изобре-
тенного. По запасам мусковита Карелия и теперь
первая в стране, а применяется он для многих
сложных современных технологий. Железистые
кварциты миллиардами тонн залегают в Косто-
мукшском месторождении. Богаты и пудожгор-
ские запасы руд железа с титаном и ванадием у
Заонежского залива.
Кварцитовый песчаник малинового цвета —
123
«шокшинский порфир» — украшал советские па-
вильоны на всемирных выставках; в,прошлом веке
этот камень был использован на гробницу Наполе-
она в Париже. Много и других видов строитель-
ного камня. Практически неисчерпаемы более чем
250 месторождений гранита. Сердобольский гра-
нит украсил аохитектуру Петергофа, из него изва-
мень. «Карельские аспиды» с шунгитом из-под
Кондопоги применены в облицовке Мавзолея
Ленина.
Пока главным материалом для мощения улиц
еще не всюду стал асфальт, важным дорож-
но-строительным ископаемым служил булыж-
ник — древнеледниковые валуны. Для мощения
Кижи —
сокровище
старорусско-
го деревян-
ного зодче-
ства на од-
ном из
островков
Онежского
озера
яны атланты Эрмитажа. Карельские мраморы
видны в Исаакиевском и Казанском соборах, в
облицовке многих станций метро. Более ста
17-метровых колонн Исакия весом по 114 тонн
каждая и «Александрийский столп» у Зимнего, ве-
сящий 600 тонн, — все это из карельского камня,
взятого близ Выборга. Диабазом с Онежского
озера вымощена Красная площадь Москвы.
Угольно-черные породы докембрийского воз-
раста у Повенецкого залива названы по имени села
Шуньга шунгитами. Они блестят, как антрацит, в
них высок процент углерода, но золы дают столь-
ко, что как топливо невыгодны. Зато шунгит ценен
как заполнитель бетона, краситель и даже как
декоративно-облицовочный и поделочный ка-
улиц Питера их брали больше всего именно из
Карелии.
А земледельцам валуны приходится буквально
корчевать. «Не пашем, а перешевеливаем
камень», — говорили они Пришвину, но, выковы-
ряв каменья, все же стаскивали их в кучи — ров-
ницы или валы — заборы. Теперь это зовется
обезвалуниванием. Хорошо, что не вся Карелия
завалена валунами — талые воды намыли тут и
песков и глин, есть безвалунные поля и приволь-
ные луга.
Вспомним еще об одном сокровище недр — о
целебных источниках. Один из них был открыт
еще в 1714 году и по решению Петра стал первым
в России курортом на минеральной воде. В честь
124
Марса, бога железа и войны, этот железистый
источник получил имя Марциальные воды.
Часть рек и озер Карелии вошла отдельными
звеньями в трассу Беломорско-Балтийского кана-
ла. «Осударева дорога», напролом соединившая
берега Белого моря и Балтики, оказалась как бы
прообразом будущей водной связи этих бассейнов.
Водныйпуп
из Белого
моря в Бал-
тийское
В труднейших условиях, сквозь граниты и болота,
при крайне слабом техническом оснащении, в
1930—1933 годах была проложена 227-киломе-
тровая трасса канала, 'причем на 37 километрах
выемки прорубались в скалах. От Повенца к водо-
разделу вела Повенчанская лестница из семи
шлюзов, где открывалась водная гладь Выгозера.
Водоем этот обновлен, ибо прежнее Выгозеро в
нем «утонуло». Порожистый Выг, протекавший
через него к морю, послужил осью для северного
каскада шлюзов и гидростанций. Раньше Выг-
озеро сливалось к нижележащему озеру Воицкому
тремя мощными Надвоицкими водопадами. Верх-
няя плотина каскада помогла воде проглотить
водопады, и подпруженное озеро разлилось на
вдвое большей, чем прежде, площади. Сегодня
канал — торная туристская трасса, а для нужд
современного судоходства его капитально рекон-
струируют.
Карельский перешеек называется
так, хоть и находится вовсе не в Карелии. Зато он
сходен с ней всеми чертами природы, кроме
одной — это район ближайших пригородов
Ленинграда, и исходный природный ландшафт тут
заметно поглощен культурным: садами, парками,
дачными участками. Вереница курортов с санато-
риями, домами отдыха и детскими лагерями протя-
нулась на 70 километров от города, включив в себя
Сестрорецк, Репино, Комарово, Зеленогорск...
Земля священных военно-исторических мемо-
риалов. Здесь прорывали линию Маннергейма в
1939—1940 годах. Здесь обороняли Ленинград в
годы блокады. В середине 60-х годов на бывших
рубежах этой обороны поднялся Зеленый пояс
Славы — вереница торжественно-величавых обе-
лисков, стел, ансамблей. Монументами сопрово-
ждается и звено «Дороги жизни», проходившее по
перешейку.
Эта земля полна и другими памятниками —
историко-революционными, культурно-историче-
скими, природными. Наряду с Ленинскими мемо-
риалами внутри городов и поселков (Выборг, «Са-
рай» в Сестрорецке, селение Ильичевка) широко
известен вписанный в природу «Шалаш» у сестро-
рецкого Разлива.
На перешейке же под сенью сосен располо-
жены репинские «Пенаты» (бывшая Куоккала,
ныне Репино); есть места, напоминающие о Горь-
ком, Ахматовой... В Колтушах жил и работал ака-
демик Павлов...
Царство солнечных боров, дюнных побережий,
золотых пляжей/ сотен озер и речек, зовущих в
лодочные походы. Как популярны такие поездки
по лабиринтам проток Вуоксы! А зимой — лыж-
ные и даже горнолыжные радости (у Кавголова
тренируются слаломисты!), подледный лов на
заливе и у ладожских шхер...
К границе с Финляндией примыкает самая
цельнокаменная часть перешейка. Здания древне-
го Выборга талантливо вписаны в скальные гря-
ды. Оглаженные ледником лбища поднимаются
прямо на улицах и между зданиями.
В северо-восточном углу перешейка прежде
находилась новгородская крепость Корела (от-
сюда и Карельский). Шведы, захватив ее, пере-
именовали Корелу в Кексгольм, а с 1948 года он
стал Приозерском. Здесь в Ладожское озеро впа-
дает река Вуокса — сток финского озера Сайма.
Река порожиста, взнуздана плотинами двух гидро-
станций, а с холмов приграничного Светогорска
слышно, как рядом с границей, в Финляндии, на
той же Вуоксе ревет всемирно известный водо-
скат И матра.
Приневская низина и Нева. Южная кромка Коль-
ско-Карельского края прочерчена реками Свирью
и Невой. Свирь до сооружения плотин текла круто,
изобиловала быстринами. У Невы же перепад от
Ладожского озера к Финскому заливу ничтожен —
5 метров на 74 километра длины реки. И течет она
по Приневской низине спокойно и привольно,
удивляя, пожалуй, только многоводностью. За год
коротенькая Нева проносит до 75 кубокилометров
воды — в полтора раза больше, чем куда более
длинный Днепр!
Нева давно уже стала для человечества не про-,
сто явлением природы — она вошла в мировую
историю как арена великих событий. «Невы дер-
жавное теченье» отражало в себе и Петербург,
неотрывный от имен и деяний Петра, Пушкина,
Гоголя, Достоевского, и Петроград, ставший гор-
нилом русских революций, а теперь украшает усто-
явший в страшной войне Ленинград.
Возникновение Петербурга «на берегу пустын-
125
ных волн» «из тьмы лесов, из топи блат» было для
своего времени впечатляющим чудом — пушкин-
ские стихи об этом доныне остаются лучшим сло-
весным портретом города:
В гранит оделася Нева;
Мосты повисли над водами;
Темно-зелеными садами
Ее покрылись острова...
Поэт отдал должное и другим достоинствам
ландшафта тогдашней столицы, прежде всего оча-
рованию белых ночей, которые ежегодно наве-
щают город с 10-х чисел июня по начало июля,
воспел их «прозрачный сумрак, блеск безлунный»,
когда можно читать «без лампады»,
И, не пуская тьму ночную
На золотые небеса,
Одна заря сменить другую
Спешит, дав ночи полчаса.
Вряд ли Ленинград, «полнощных стран краса и
диво», заслужил бы славу одного из красивейших
городов мира, если бы его архитектурные
ансамбли не сочетались с просторами водных гла-
дей. Помимо полукилометровой шири самой Невы
«северную Венецию» украшают изрезавшие
дельту рукава и протоки — Большая и Малая
Нева, три Невки, Фонтанка, Мойка, два десятка
искусственных каналов.
Как же Петр, закладывая город в такой низине,
не побоялся разливов Невы? Или он рассчитывал,
что на ней не должно быть высоких половодий,
ведь избыток вод распластывается на Ладожском
озере? Оно регулятор, обеспечивающий Неве
завидную равномерность стока, и паводки бывают
не выше метра. Откуда же взялись печально
известные наводнения, немало озадачившие и
самого Петра? За историю города их было уже
около 250 — по одному почти каждый год!
Виновник бед совсем не Нева, она сама —
жертва могучей сторонней силы, которая эпизоди-
чески вторгается на Приневскую низину. Эта
сила — нагоны воды из Балтийского моря. Подни-
мая уровень в сужающемся заливе до 3—4 метров,
они заставляют реку течь вспять и затоплять
острова дельты, а с ними и часть города. Часто
такие нагоны совпадали с сильными ветрами с
залива, и было легко именно ветры счесть за при-
чины беды. Пушкин писал, как Нева «всю ночь
рвалася к морю против бури», пока «спорить стало
ей невмочь», и прямо объяснил, почему она пошла
вспять:
Но силой ветров от залива
Перегражденная Нева
Обратно шла, гневна, бурлива,
И затопляла острова...
В описанный поэтом «ужасный день» 19 ноября
1824 года вода, поднявшаяся на 421 сантиметр
выше нормы, унесла 569 жизней, повредила
тысячи и снесла более трехсот домов. Сто лет спу-
стя, в 1924 году, Ленинград испытал несколько
меньшее, но тоже бедственное наводнение, когда
река поднялась на 370 сантиметров и затопила
почти полгорода.
Синоптики выяснили, что причиной нагонов
оказался не ветер. Очередной циклон, возника-
ющий над Балтикой, иногда бывает так глубок, что
от разницы атмосферного давления в его центре и
на периферии создается перекос поверхности сразу
на обширной части моря. Это рождает «большую
волну», способную мчаться к суше со скоростью
50, а то и 100 километров в час. Финский залив к
Невской губе становится все мелководнее, волна
перестает в нем помещаться, а если ей к тому же
помогает попутный ветер, она вызывает тем более
высокий подъем воды.
Такие циклоны легко обнаруживать на синоп-
тических картах, а значит, и предупреждать ле-
нинградцев о грозящих опасностях. Жители и
городские службы успевают принять меры и
поднять «плохо лежащие» предметы повыше над
рекой.
Еще Петра заботило, как предотвращать бед-
ствия. Рыли каналы, думали, что они примут на
себя избытки воды, но это, естественно, не помога-
ло. Лишь после того как причина «потопов» была
распознана, стало ясно, что делать.
В 1979 году было принято партийно-правитель-
ственное решение «О строительстве сооружений
защиты г. Ленинграда от наводнений». Уже осуще-
ствляемый проект рассчитан на еще не случав-
шуюся высоту подъема воды — 5 У2 метра!
Невскую губу от остальной акватории моря изоли-
рует сложная дамба высотой 8 метров над рекой.
Она протянется на 25 километров от Карельского
перешейка к острову Котлину, где стоит Крон-
штадт, а отсюда к Ломоносову на южный берег зали-
ва. Два пролета для пропуска судов будут при
угрозе наводнения запираться, а десятки широких
отверстий обеспечат водообмен и проточность для
Невской губы. По гребню дамбы пройдет автома-
гистраль, то ныряющая в тоннели под судоходные
пролеты, то перелетающая по мостам через водо-
пропускные отверстия.
От залива отделится акватория размером 400
квадратных километров. Сюда будет поступать лед
от ледоходов, сначала невский, а затем более
поздний — ладожский. От сюрпризов со стороны
вод Ладоги Неву защитит дополнительный гидро-
узел у устья Ижоры — он будет способствовать
постоянству уровня озера и прополаскиванию
низовьев от намыва наносов. Под защитой дамб
возникнет величавый морской фасад города, и
тогда его архитектурный облик включит в себя не
только реки с каналами, но и часть Балтийского
моря.
Еще одна сторона природы долины Невы и
фундамента, на котором покоится Ленинград, рас-
крылась за последние десятилетия с невиданной
ранее полнотой. Если раньше представления о
структуре невских недр и гипотезы о их прошлом
строились по случайным выходам горных пород в
126
единичных обрывах, то теперь, когда весь грунт
под городом разбурен, особенно в ходе строитель-
ства линий метро, геологи сумели создать досто-
вернейшую модель строения и истории окрестно-
стей Ленинграда. Выявлен подземный рельеф кри-
сталлического фундамента и кровли покрыва-
ющих его зеленовато-голубых глин, удобных для
рование проникновенно передают художники
Прибалтики — вспомним белокрылые регаты
Калныня или усть-неманские взморья Жмуйдзиня-
вичуса...
По сравнению с синими морями Юга это море
суровое. Вода его чаще серо-зеленая, в заливах
желтовато-бурая, лишь изредка голубеющая. Но и
Нева и
Петропав-
ловская кре-
пость. Мос-
ты разведе-
ны на ночь
для пропуска
судов
прокладки тоннелей; прослежены контуры долин
древнего стока и наступавших сюда заливов и про-
ливов прабалтийских морей и озер...
Балтийское море. Это огромный, далеко вдав-
шийся в сушу залив Атлантики, простерший в
свою очередь в глубь материка еще три больших
залива — Ботнический, Финский и Рижский. Два
последних вместе с юго-восточной частью моря
омывают берега нашей страны. Балтийское море
прочно связано с ее историей и культурой. Оно
арена многих трагических и героических битв,
начиная с Ливонской и Северной войн. Здесь
вырос и окреп русский военно-морской флот,
воспитывалась революционная доблесть моряков.
Балтийский флот оказал отважную поддержку
Октябрю, помог отстоять революционный Петро-
град в годы гражданской войны и обессмертил себя
в Великую Отечественную, выдержав вместе с
Ленинградом годы блокады и обороны.
Художников слова и кисти вдохновляет и флот-
ская слава, и сама природа Балтики. Изображать
эту природу любят живописцы Ленинграда, ее оча-
Балтика горда своими курортами, дюнно-сосно-
выми взморьями и песчаными пляжами, рыбаков
она жалует хорошими уловами. Трудно переоце-
нить транспортное значение незамерзающего Ка-
лининграда, портов Эстонии и Латвии и, конечно,
великую роль Ленинграда как гавани мирового
класса.
По площади Балтика чуть уступает Каспию, но
вчетверо меньше его по объему (а в глубокой впа-
дине Черного моря уместились бы 25 Балтийских!).
Это следствие мелководности: средняя глубина
здесь 50—100 метров, да и наибольшая не дости-
гает полукилометра.
Балтийское — одно из самых юных морей
мира, наследник приледниковых бассейнов, суще-
ствовавших совсем недавно. Котловину, занятую
морем, оформили тоже не очень давние опускания
земной коры на том ее шве, где древнейшие
породы Балтийского щита граничат с северо-
западным краем Русской платформы. Осколками
этой плиты образованы и крупные острова Балти-
ки, в их числе принадлежащий Советскому Союзу
Моонзундский архипелаг. То, что это лишь оскол-
127
ки, подтверждается случающимися здесь землетря-
сениями.
Великое оледенение перекрывало ванну моря
целиком, огладило скалы прибрежий, а при отсту-
пании усеяло дно и берега валунами. Ледником
отшлифованы бесчисленные шхеры, характерные,
в частности, для берегов Финского залива. Остров
Котлин в сущности крупная шхера.
Легко представить, как отступавший край лед-
ника препятствовал стоку талых вод на север и они
разливались обширными озерами. Всего 12 тысяч
лет назад вдоль этого края, успевшего отодви-
нуться в Финляндию, на месте южной половины
теперешнего моря плескалось ледниковое озеро,
ныне условно именуемое Балтийским. Отсюда
ведет начало детально воссозданная история пере-
мен, которые были испытаны прибалтийскими
водоемами за последующие тысячелетия. Контуры
их перемещались, и каждый оставлял то на одном,
то на другом берегу память в виде отложений
песков и глин с менявшимся составом ракушек.
Там, где происходили особенно частые изменения
водного режима, в обрывах карьеров видны ярко-
полосчатые ленточные глины.
По названиям моллюсков, которые обитали в
чередовавшихся водоемах, геологи условились
именовать эти водоемы Иольдиевым морем, Анци-
ловым озером, морями Литориновым и Лимнеа;
различая солоноводные и пресноводные формы
животных, исследователи научились распознавать,
как постепенно менялся климат. Прослежены и
прерывавшиеся связи предков Балтийского моря с
океаном. Лишь для последних двух тысячелетий
можно говорить о Балтийском море в его совре-
менных контурах. Впрочем, они меняются и
теперь. Скандинавские берега и часть финских
поднимаются на 35—100 сантиметров за столетие,
ютландские имеют тенденцию к опусканию. Наш
платформенный восток стабильнее.
В море впадают 250 рек — это дает ему еже-
годно почти 500 кубокилометров воды, так что
Балтика в 4—5 раз преснее Мирового океана.
Соленость здесь изменчива как ни в одном море
мира, равна всего 7—8%0, в Финском заливе
снижается до 6 перед западным входом и до
2—1%0 в Невской губе. Избыток воды — более
1600 кубокилометров в год — утекает в соседнее
Северное море через Датские проливы. Тут и соле-
ность возрастает до 20, а у дна— до 30%о —
океан уже близок. Если бы Балтика была проточ-
ной, она скоро опреснилась бы, но, как и у Белого
моря, этому препятствует придонное противотече-
ние, «возвращающее» морю около 1200 кубоки-
лометров воды. Кроме того, в проливах немало
одной и той же распресненной балтийской воды
движется туда и обратно. А ветры бывают так
мощны, что способны поворачивать вспять даже
сточное течение по всему сечению Датских про-
ливов.
Перепад солености между верхними и более
солеными нижними горизонтами сильно мешает
перемешиванию вод. Замерзают только привер-
шинные половины заливов. Южнее Лиепаи и в
проливах лед образуется лишь в суровые зимы и не
дольше чем на месяц-полтора.
Мелководность и «малосольность» распре-
сненных вод создают для большинства морских
рыб крайние условия существования. А море спо-
собно еще и к «самозагрязнению». Нехватка
кислорода и пятна сероводородного заражения —
результат не одной слабости вертикального пере-
мешивания. Кислород пожирается огромной мас-
сой органики. «Цветение» моря— ответ на техно-
генные загрязнения воды соединениями азота и
фосфора: бешено размножаются водоросли.
А крупные организмы страдают...
И все же фауна Балтики богата и оригинальна.
От холодных вод ледникового озера и Йоль-
диевого моря ею унаследованы тюлени, четырех-
рогий бычок и некоторые беспозвоночные. Основ-
ная масса видов — пришельцы из Атлантики, про-
никшие 6—8 тысяч лет назад в древнее Литорино-
вое море. Тут-то и появились промысловые рыбы
Балтики во главе с салакой, в их числе килька,
треска, камбала. Атлантическое происхождение
имеют и вкуснейшие проходные —лосось (балтий-
ская семга) и европейский речной угорь. А есть и
пришельцы из рек, мирящиеся с солоноватой
водой заливов. Рыбаки промышляют сига, ряпуш-
ку, судака, окуня, леща, плотву, щуку, а заодно с
рыбами и миногу. С опреснением вод к изголовьям
заливов атлантическая фауна беднеет и мельчает, а
пресноводная становится обильнее и разнообраз-
нее.
Прибой иногда выбрасывает на берега окаме-
невшую смолу древних хвойных деревьев, росших
здесь 20—30 миллионов лет назад. Это янтарь,
предмет особого промысла — и как материал для
ювелирных поделок и как сырье для химической
переработки. Удивительный камень издревле про-
славил балтийские берега, недаром и все море
латыши называют Янтарным (Дзйнтари).
К сожалению, многие описанные богатства
очень уязвимы, ущерб он’и терпели и от переловов,
и от техногенных загрязнений моря, в которых
участвовали все прибалтийские государства. Пого-
ловье балтийского тюленя угрожающе снижалось,
несмотря на прекращение охоты на него. В орга-
низмах рыб накапливались ДДТ и тяжелые метал-
лы, сносимые реками с суши вместе с промышлен-
ными и сельскохозяйственными стоками. В мор-
ской воде росло содержание фенолов, пестицидов,
нефтепродуктов, моющих средств, не растворимых
никакими бактериями.
К морю выходят земли семи стран с сильно раз-
витой промышленностью. Вот почему усилия по
охране этого «особого района Мирового океана»
потребовали международной координации. В
1974 году в Хельсинки была подписана Балтий-
ская конвенция о полном запрете сброса сточных
вод с берегов стран, выходящих к Балтике. Создан
Междуведомственный комитет по защите среды
моря. В 1976 году Советское правительство изда-
ло постановление «О мерах по усилению охраны
от загрязнения бассейна Балтийского моря». На
наших берегах Балтики и в бассейнах ее рек
128	введены в строй уже тысячи очистных сооружений,
осуществляется широкая программа предотвраще-
ния загрязнений вод флотом.
ВЕЛИКИЕ РАВНИНЫ СЕВЕРА ЕВРАЗИИ
Познакомимся теперь с соседней территорией —
великими равнинами Северной Евразии, в состав
которой входят обширнейшие в мире Русская и
Западно-Сибирская. Обе они построены платфор-
менными структурами с устойчивым фундаментом
и спокойными осадочными напластованиями; рав-
нинное™ обеих способствовали также длительный
размыв и намывание наносов; обе были ареной
материковых оледенений, обеднявших живую при-
роду, и разгула их талых вод; на обеих равнинах
нет препятствий для вторжений арктического и
тропического воздуха и при всем разнообразии
климата заметных климатических рубежей; отчет-
лива только смена ландшафтных зон от тундры до
степей в сочетании с полосчатостью следов древ-
них оледенений. На Русской равнине зоны сменя-
ются к юго-востоку, в Западной Сибири — с
широтой.
Начнем обзор с первой из них — Русской
(Восточно-Европейской).
Широкая зона лесов от карельской и печор-
ской тайги до среднерусских дубрав, необозримые
тундровые пастбища и зерновые житницы в чер-
ноземных степях — все это просторы Русской рав-
нины. Перед нами земля с 601 атейшими ресурса-
ми, густым населением, арена величественных ра-
бот, во многом уже преобразивших облик ее при-
роды. Земля, напоминающая о былом, — на ней
развертывалась более чем тысячелетняя история
старой Руси и сегодняшней России. Тут находи-
лась колыбель русского народа и народов Украи-
ны, Белоруссии, Молдавии, Прибалтийских рес-
публик; здесь же веками развивались культура и
хозяйство многих народов, объединенных теперь
в автономные республики и округа. Русская рав-
нина — театр эпических победных битв, видевший
на своих полях и татаро-монгольские нашествия,
и полчища Наполеона, и орды гитлеровцев. Рав-
нина, на которой развернулись главные события
обеих русских революций, гражданской войны и
социалистического строительства, — это и теперь
экономически важнейшая часть Советского
Союза...
Какие признаки объединяют равнину? Преж-
де всего, конечно, плоский на огромных простран-
ствах рельеф. В чем причина его равнинное™?
Только ли надежная устойчивость цоколя —
единство структуры гигантской Русской платфор-
мы и спокойное залегание осадочных напластова-
ний в приповерхностном этаже ее недр? Выравни-
вать появлявшиеся неровности помогали донные
наносы морей, не раз заливавших разные части
равнины в глубокой древности. Но особенно по-
влияли длительность воздействия размыва и пере-
отложения грунтов — вся совокупность внешних
процессов выравнивания. Они протекали тут в
условиях тектонической устойчивости и лишь ма-
лозаметных качаний платформы по вертикали.
Но природа Русской равнины дорога нам и
как мир, вдохновлявший своей красотой творче-
ство исполинов отечественной культуры — Пуш-
кина и Гоголя, Лермонтова и Шевченко, Толстогс
и Тургенева; мы любим Русь наших древних бы-
лин и Русь есенинскую, любим природу, воспетук
в живописи Левитана и Поленова, Куинджи и Ре-
риха, Нисского и Ромадина, Грицая и Щербакова,
в музыке Бородина и Мусоргского, Римского-Кор-
сакова и Чайковского...
Недаром средь таких широт
Под стать простору и народ
Любую даль не чтит далекой.
Он весь в тебя, родная ширь,
Широкоплечий богатырь
С душой, как ты сама, широкой!
129
Глава 10
СЕВЕРО-ЗАПАД РУССКОЙ РАВНИНЫ
Такое пространство заслуживало бы и не столь
безличного «названия-ориентира», но другого нет.
Это имя охватывает земли, лежащие как непосред-
ственно к югу от Финского залива, Ладоги и Оне-
жского озера, так и более южные — всю Прибал-
тику и Валдай, Смоленщину с Подмосковьем и
даже обнимающий их с юга пояс полесий.
Но пожалуй, важнее любых природных единств
то, что на этой земле сотворил человек. Огромные
сгустки населения, могучие промышленные рай-
оны, крупнейшие города страны во главе с
Москвой, Ленинградом, столицами Белоруссии и
прибалтийских республик. Обширно западное
крыло российского Нечерноземья, переходящего в
прибалтийское, белорусское и даже североукраин-
ское. Земля ржаных и пшеничных нив, полей льна,
щедрых огородов и лугов, база продуктивного
животноводства... Арена широких мелиоративных
работ по осушению как нигде больших площадей
болотистых земель, а также работ, помогающих их
орошению, обезвалуниванию, нарезке крупнокон-
турных угодий. И при всем этом край — одна из
колыбелей России. Он хранит ее прошлое в своих
памятниках — святынях и твердынях Москвы,
Новгорода, Пскова и скольких других градов! Не
меньше горды своими древностями Рига и Таллин,
Вильнюс и Каунас...
Что же объединяет ландшафт Северо-Запада
помимо этих дел рук человеческих? Прежде всего
общность в лике природы. Отнюдь не случайно
упорядоченное сочетание пластовых равнин и
наносных речных и озерно-болотных низин. Все
они в прошлом были лесисты, а теперь выглядят
скорее «лесополевыми». Леса чередуются с полями
на местах вырубок и раскорчевок и с давно уже
безлесными опольями. А пояс полесий доныне
покрыт лесами — отсюда и его имя.
И в Прибалтике бывают морозы, случаются
засухи, но жителям более континентальных про-
странств востока ее климат кажется теплым и
сыроватым. О его смягченности дыханиями Ат-
лантики говорит и облик уцелевших лесов: тайга
заходит сюда лишь окраинами, уступая первенство
смешанным лесам, в которых к югу, а главное, к
западу все больше широколиственных деревьев.
Повышенное увлажнение сказывалось и в про-
шлом. Не один холод, но и влажность придали
древнему леднику такую мощность, что он притек
сюда из Скандинавии. Оледенение действовало
недавно, это были этапы его московского и вал-
дайского наступаний. Впрочем, на облик природы
больше повлияли не наступания, а отступания лед-
ника.
Огромными концентрическими лугами протя-
нулись по просторам Северо-Запада ландшафты,
связанные с разными фазами исчезновения льдов.
Каждая из полос холмисто-моренного рельефа
(свежеморенного в Балтийско-Валдайской гряде и
перемытого, вторично-моренного — в Смолен-
ско-Московской) сопровождается с юга песча-
ными отложениями разливов и потоков талых вод,
особенно обширными в полесьях.
Иногда думают, что моренные районы Северо-
Запада изобилуют валунами чуть ли не наравне с
Карелией. Но намытые талыми водами песчаные
плоскости даже в «свежеледниковых» районах во
много раз обширнее, чем завалуненные увалы.
В одной научной экскурсии по этим местам даже
специалисты-геологи, неплохо знающие строение
здешних рыхлых толщ по книгам, удивлялись
огромности песчаных равнин, среди которых
моренные грядки выглядели скромными острова-
ми, и в шутку спрашивали, не на песке ли тут
построена вся наука о четвертичном оледенении.
Не будем преувеличивать роль древнего лед-
ника и как лепщика поверхности. Долгое время
считали, что Валдай и Клинско-Дмитровская гряда
потому только и выражены в рельефе, что здесь
откладывались особенно большие валы из валун-
ных суглинков при длительных задержках края
отступавшего ледника.
В действительности ледник надвигался на уже
существовавшие здесь доледниковые неровности,
на пластовые ступени, обращенные крутыми усту-
пами — глинтами к северо-западу. Лед лишь
огладил очертания уступов и «присыпал» их вы-
таявшими при его уходе валунными глинами.
Чтобы понять природу этих пластовых ступе-
ней, придется заглянуть в недра. Пологий подзем-
ный склон Балтийского щита постепенно погружа-
ется к юго-востоку под осадочный чехол — верх-
ний этаж Русской платформы, состоящий из древ-
них напластований. Они, а значит, и «спины» при-
поверхностных пластов едва заметно наклонены к
юго-востоку. Подкапыванием, обрушиванием и
освежением их торцовых уступов, обращенных в
сторону Балтики и Ладоги, немало занимались
силы размыва, в особенности прибой прибалтий-
ских морей и озер.
В рельефе выделились три главные полосы
глинтовых уступов: прибалтийская, валдайская и
клинско-дмитровская. Слагающие их слои зале-
гают одни над другими огромными чешуями. Чем
далее к юго-востоку, тем все более молодыми тол-
щами сложены очередные чешуи: у Финского
залива это известняки раннего палеозоя (ордовик),
на Валдае — позднего (карбон), а на Клинско-
Дмитровской гряде — породы позднего мезозоя
(мелового возраста).
Картине в целом присуща величавая строй-
ность. Дуги валунных гряд и намывных равнин
сочетаются с системой пластовых чешуй. Возник-
шие ио разным причинам, но взаимосвязанные,
эти полосы создают как бы генеральную схему
географии Северо-Запада.
Однако природа и здесь многолика. Заметна
разница между приладожским севером и полес-
ским югом, нарастает континентальность с запада
130	на восток. Влияет и неодинаковый возраст — раз-
личные сроки со времени исчезновения ледника, а
значит, и разная степень последовавших измене-
ний облика природы.
Балтийско-Валдайский край. Ледниковая лепка
поверхности наиболее ощутима в этом краю низ-
ких плато и пластовых уступов, на которые либо
насажены, либо прислонены к ним наносно-ледни-
ковые формы. Лето здесь прохладное, влажное,
зима мягкая, с частыми оттепелями, южную тайгу
сменяют смешанные леса.
В недрах, на породах подземного «склона»
щита, лежат пласты раннепалеозойского возраста,
внизу кембрийские синие глины, выше — извест-
няки и сланцы нижнеордовикской эпохи, кото-
рыми образован уже упомянутый глинт. Его кру-
чи, местами с волноприбойными пещерами, обра-
мляют с юга извилистый берег Финского залива и
служат пьедесталом древнего Вышгорода —
сердца современного Таллина. Другая древняя кре-
пость — Ивангород — возникла на обрывистом
останце глинта над рекой Нарвой, которая при
пересечении уступа низвергается с него известным
Нарвским водопадом (его энергия использована
гидростанцией, поэтому водопад «действует»
только при избытке воды). С того же уступа стру-
ятся еще многие водопады Эстонии, есть они и на
речках ближе к Ленинграду — на Луге, Тоене,
Мге. Гостинопольские пороги Волхова, хотя на
востоке глинт уже низок и расплывчат, стали осно-
вой для сооружения первенца гидроэнергетики —
Волховской ГЭС.
В столовом известняковом плато южнее глинта
выточены карстовые воронки. Среди дерново-под-
золистых почв, нормальных для этой зоны, часто
встречаются темноцветные, порой даже чернозе-
мовидные почвы (богатство известью помогает им
удерживать перегной от вымывания).
Берега Финского залива и закарстованного
Моонзундского архипелага изрезаны бухтами типа
уже упоминавшихся фьэрдов, возникшими при
вторжении моря в приспущенную сушу. В них
укрыты важные балтийские порты — Таллин,
Палдиски, Пярну. Живописность побережья давно
сделала его любимой зоной отдыха жителей Тал-
лина и всей Эстонии. В геологическом заказнике
на острове Сааремаа охраняется всемирно извест-
ная исторически достоверная астроблема —
«звездная рана» Земли, группа космогенных кра-
теров, возникших при падении метеорита весом в
сотни тонн свыше 2 % тысячи лет назад.
Толщи ордовикского возраста вмещают мил-
лиарды тонн горючих сланцев — кукерситов (до
80% их запасов в стране). Это ценное сырье для
химической промышленности, а получаемым из
них газом газифицирован Ленинград. Их добы-
вают севернее Гдова и на востоке Эстонии, у
Кохтла-Ярве. Внушительные карьеры удивляют
неожиданно светлым — палевым или желтовато-
бурым цветом обрывов.
Южнее в каждой свите, лежащей выше ордови-
ка, есть более прочные слои, бронирующие очеред-
ную пластовую чешую. Реки, пересекая торцовые
обрезы этих чешуй, клокочут на порогах, а
местами и тут падают вертикально, как миниатюр-
ные Ниагары.
Песчаники девонского возраста образуют под
чехлом морен и водно-ледниковых песков обшир-
ное Главное девонское поле. Красноватая окраска
131
песчаников — напоминание о древних пустынных
условиях незапамятного девонского времени. При
усыхании морей накапливались соли — теперь это
залежи гипса и выходы соляных и сернистых
источников, на которых возникли курорты.
«Поле» совпало с полосой понижений, которая
примыкает к валдайскому глинту. Тут скаплива-
Контур Псковско-Чудского водоема похож на
восьмерку. Ее расширения образуют на юге
Псковское, а на севере — Чудское озера. Суже-
ние между ними, подобное стянутой поясом талии,
именуется не проливом, а тоже озером — Теплым
(оно проточно, и это мешает долговечности льдов).
К западным берегам всех трех озер примыкает
Уступы
глинта ук-
рашают
окрестности
Таллина;
с ними свя-
зан и расчле-
ненный
рельеф сто-
лицы Эсто-
нии
Прибалтий-
ские «Ниа-
гары»
Не велика
река Вели-
кая, но в ее
имени отра-
зилось вели-
чие древнего
Пскова
лись талые воды исчезавшего ледника и доныне
уцелели большие озера —- воспетое в былинах
Ильмень-озеро и Псковско-Чудской водоем. На-
следником такого же концевого разлива можно
счесть и Рижский залив, лишь тремя проливами
открытый в Балтийское море.
Водная гладь Ильменя превышает 40 киломе-
тров в поперечнике. Берега такие низкие, что их
легко заливает, тогда зеркало увеличивается втрое,
хотя глубины возрастают всего с 3 до 10 метров.
Еще давно было сказано, что это озеро — «посто-
янное наводнение низменной котловины, не успе-
вающее перелиться в Ладогу». Странно предста-
вить, что в былинах воды Ильменя объявлялись
даже царством морского царя, в гостях у которого
побывал гусляр Садко. Но отнесемся и к такому
мелководью с уважением: именно Ильмень служил
школой мореходного искусства будущим поморам,
уходившим отсюда на Белое и Баренцево моря.
А рыбаки и при малых глубинах терпят тут бури.
Есть точка, при взгляде с которой красота Иль-
меня особенно впечатляет. Когда пересекаешь по
шоссе Валдай и выезжаешь на бровку его приозер-
ного откоса, захватывает дух: у подножия уступа
видна голубая гладь озера, украшенная панорамой
чудо-города Новгорода и удваивающая его стены и
купола в отражениях.
Эстония, поэтому у водоема есть и эстонское
имя — Пейпус.
С юга сюда впадает короткая, но многоводная
река Великая — в ее воды глядится древний
Псков, а сток из Чудского озера в Балтику идет по
реке Нарве. Низменные болотистые берега тоже
подвержены наводнениям — одно из них, случив-
шееся в 1844 году, до сих пор вспоминают как «по-
топное». Богат планктон, поэтому рыбы уйма. Тут
ловят сигов, ряпушку, особенно хорош псковской
снеток.
Водоем навеки вошел в историю. Знаменитая
битва, когда дружина Александра Невского
разгромила в 1242 году воинство тевтонских
рыцарей, разыгралась прямо на льду озера, почему
и получила имя Ледовое побоище.
Обрезом очередной пластовой чешуи встали
над низинами склоны, сложенные карбоновыми
известняками. Это Валдай — одно из лучших
украшений Русской равнины. Когда-то его считали
и даже называли на картах Алаунскими горами,
пока топографы не доказали, что это всего лишь
ступень ранга не гор, а возвышенности. Уступ
существовал тут еще до оледенения, и овраги уже
тогда так расчленили его на фестоны, что край
возвышенности стал напоминать низкогорья. Лед-
ник, пришедший с северо-запада, долгое время
132	упирался в уступ, пока не перетек через него, но
был не в силах стереть препятствие. Он как бы
зашпаклевал своими наносами доледниковые до-
лины и нарастил возвышенность — не столько
сверху, сколько с фасада, прислонив к ней нагро-
мождения валунов, песков и глин мощностью во
многие десятки метров.
Еще один перл Валдая — Валдайское озеро.
Оно поскромнее Селигера, но стало как бы сим-
волом Валдая — его гладь видна с тракта, связы-
вавшего две столицы. Пассажиры туристских авто-
бусов между Москвой и Ленинградом только здесь
и могут приобщиться к прелести валдайского
ландшафта.
Поитель
Верхней
Волги Се-
лигер удив-
ляет не од-
ной протя-
женностью
много-
плесового
зеркала, но
и глубина-
ми до 25
метров там,
где дно про-
седало в по-
лости закар-
стованных
известняков
А юго-восточная покатость Валдая — «спин-
ная плоскость» чешуи — пологонаклонное плато
со свежим холмисто-моренным рельефом и оби-
лием причудливо извилистых озер. Лишь отдель-
ные цепи моренных холмов удостоились собствен-
ных названий — гряды Цнинская, Осташковская,
Вышневолоцкая, Бежецкий Верх. В Ревеницких
«горах» Цнинской гряды поднимается до 321 ме-
тра вершина Каменник.
Валдайские озера — память не только о
последнем оледенении, кстати носящем и имя вал-
дайского. Котловины многих озер, в том числе и
Селигера, были как бы предопределены просад-
ками известняков в подземные карстовые пус-
тоты.
Селигер, пожалуй, главное сокровище Валдая.
Вычурность его многолопастного контура сравни-
вают с цветком орхидеи. Водоем длиной в 100
километров распластался запутанной сетью зали-
вов и проливов между 160 лесистыми островками.
Есть и почти изолированные от суши полуострова.
Свыше двадцати торжественно-спокойных плесов
напоминают анфиладу дворцовых зал.
В годы Великой Отечественной войны этот мир
покоя оказался линией фронта. На рубеже Сели-
гера захлебнулся один из потоков фашистского
нашествия.
Считать Валдай горами помогало его водораз-
дельное значение. Отсюда расходятся сближенные
между собой истоки Волги, Западной Двины, Дне-
пра и рек, впадающих в озера северной покатости.
Между верховьями издавна существовали волоки,
и к ним тяготели торговые пути. Некоторые
волоки облегчались постоянными или времен-
ными водными связями соседствующих бассей-
нов — двинского и днепровского, волжского и
ильменского.
Еще Петр I понимал значение таких связей.
Через Валдай уже в XVIII—XIX веках были проло-
жены три искусственные водные системы —
Вышневолоцкая, Тихвинская и Мариинская. В
60-х годах XX столетия на смену устаревшей
Мариинской системе пришел современный
Волго-Балтийский водный путь, лишь местами
отклоняющийся от старой трассы. Канал на водо-
разделе достигает в длину 40 километров. Из пяти
его мощных гидроузлов четыре расположены на
крутой вытегорской покатости.
На рубеже XVIII и XIX веков возник и двинско-
днепровский путь — Березинская система с
четырьмя каналами. Вскоре заброшенные и зарос-
шие, они превратились в зеленые тоннели под
сомкнувшимися ольховыми кущами — теперь тут
благоденствуют бобры. Их вместе с лесами и боло-
133	тами на площади более 750 квадратных киломе-
тров охраняет Березинский заповедник. Природу
волго-двинского междуречья помогает охранять
Центральнолесной заповедник площадью свыше
200 квадратных километров, территория которого
занята ельниками и верховыми болотами.
Гидростроители уже думают о создании двин-
Неман (Ня-
мунас)
ско-днепровской связи, более совершенной, чем
старая Березинская. А если Двину выше Велижа
превратить в каскад водохранилищ, можно будет
связать ее и с верховьями Волги. До них от истока
Западной Двины, от озера Охват, всего 14 киломе-
тров.
Сама природа предназначила этому «всерос-
сийскому междуречью» обеспечивать и регулиро-
вать питание начинающихся отсюда рек. К сожа-
лению, больше столетия и в волжских, и в двин-
ских верховьях шли перерубы «колыбельных
лесов», оскудевала красота ландшафта, мелели
верховья большинства рек (сток Волги за столетие
сократился у Старицы в полтора раза). Тем более
нужна искусственная регулировка стока.
Западная Двина — дочь Валдая и главная арте-
рия Северо-Запада. В пределы Латвии Двина всту-
пает настолько полнокровно-могучей, что меняет и
имя: по-латышски Даугава означает «многовод-
ная».
Сегодня река уже в значительной степени заре-
гулирована плотинами и расчищена от прегра-
ждавших ее порогов, хотя и не по всей еще длине.
А прежде тут было сплошное чередование спокой-
ных плесов и бойких сносов, быстрин, едва при-
крывающих коварные подводные каменья — го-
ловки и жеси. При пересечении валунных и пла-
стовых забор были и совсем бурные участки: 62
порога, мешавших судоходству, насчитывалось на
старой Двине. Чего стоили одни их имена: Разбой-
ник, Похвальница, Собачья Дыра!
В теснинах реку обнимали отвесные стены,
сложенные девонскими песчаниками, гипсами и
доломитами, а между теснинами она выходила на
привольные низины и текла по ним с величавой
медлительностью, словно отдыхая. Таково, напри-
мер, Двинское плесо ниже Даугавпилса с широко
расступающимися пониженными берегами. Но
ближе к низовьям река вновь кидалась в доломи-
товые узости и рычала на порогах, о благополуч-
ном преодолении которых лоцманы даже моли-
лись. Эту часть Даугавы не раз сравнивали с Рейн-
ским ущельем в Сланцевых горах — сходны тут и
крутые берега, и высящиеся на них руины замков
и башен. Лишь близ устья Даугава свободно разли-
вается — ее торжественно-спокойный ток укра-
шает латвийскую столицу Ригу.
По завершении перестройки Большая Двина
превратится в каскад гидроузлов, будет углублена
и станет доступна не только крупнотоннажным
речным, но и морским судам. Три нижние ступени
уже сооружены. Рижская, Кегумская и Плявинь-
ская гидростанции сопровождаются одноименны-
ми водохранилищами, под уровень которых ушли
печально известные пороги.
«Меньшой брат» Двины-Даугавы — Неман
(по-белорусски Нёман, по-литовски — Нямунас,
а в верховьях ^ласкательно — Неманец) во многом
сходен со старшей сестрой. Длина Двины чуть
больше тысячи километров (1020), а Немана —
чуть меньше (937). Его течение поровну делится
между территориями Белоруссии и Литвы, где
Неман считают уже не младшим братом, а отцом
литовских рек, а матерью — крупнейший из
неманских притоков — реку Нярис (в верхнем
течении, в Белоруссии, ее называют Вилия).
Родина Немана — Минская возвышенность
Белорусской гряды. На пути он пересекает не одно
нагромождение валунов, где течение убыстряется,
становится порожистым (перекаты — бичи -—
расчищены тоже не везде). По низинам река
несет свои воды в широкой террасированной
долине, в половодья разливаясь на многие кило-
метры.
Выше Каунаса долина поглощена водохрани-
лищем ГЭС. В будущем вся река станет каскадом
гидростанций, это поможет и созданию Днепров-
ско-Неманского канала. За полсотни километров
от устья река начинает дробиться на рукава, обни-
мающие обширную дельту с лабиринтами проток,
стариц и осушительных каналов. Островки, порос-
шие кустарниками, высятся из воды как клум-
бы. Пейзаж дельты — один из поэтичнейших в
Литве.
Западнее Валдая «карбоновый глинт» снижа-
ется и сходит на нет. Поднятия тут обязаны лишь
небольшим неровностям доледникового рельефа.
Среди моря песчано-глинистых наносов видны
Бежаницкие высоты у Пушкинских Гор на Псков-
щине, возвышенности Ханья и Отепя в Эстонии,
Тракайские
древнелед-
никовые
озера в со-
четании
со старин-
ным зам-
ком — одна
из главных
достоприме-
чательно-
стей литов-
ского ланд-
шафта
Видземская и Курземская в Латвии, Жямайтская в
Литве. Их разделяют сильно заболоченные в про-
шлом, но теперь хорошо мелиорированные низи-
ны. На месте сведенных лесов возделанные
земли, луга...
К западу от Валдая меняется «картина» недр.
Подземный склон Балтийского щита наклонен и
под Эстонией, и под западом Латвии, но к Литве и
к северу Белоруссии кристаллический фундамент
повышается, разделяя две подземные впадины:
обширную Среднерусскую (Московскую) на вос-
токе и Балтийскую, или Польско-Литовскую, на
западе. Во второй из них фундамент быстро погру-
жается на глубины 1—2 километра -ниже уровня
моря — тут палеозойские напластования уходят
под мезозой (в Литве) и даже под совсем молодые,
кайнозойские, толщи у Калининграда, оказавши-
еся нефтеносными и уже давшие промышленную
нефть.
В Прибалтике и на Балтийской гряде, продол-
жающей Валдай к юго-западу, целую область
называют Поозерьем — озер тут не намного
меньше, чем в Карелии. На псковской земле
известна еще одна «русская Венеция», или «город
на воде», — Себеж с 359 озерами. «Венеция»,
конечно, преувеличение, но город обнят почти со
всех сторон озерной водой — красота редкост-
ная.
В советской Прибалтике до 9 тысяч озер, при-
мерно по 3 тысячи в каждой из республик. В лан-
135
дшафтных заказниках Литвы охраняются глубо-
кие Девичьи Очи у курорта Друскининкай, со-
звездие 200 Игналинских озер — «литовская
Швейцария». Подлинная жемчужина литовско-
го ландшафта — Тракайские озера — их 61.
На голубые пастбища озер опираются и рыб-
ное хозяйство, и рыбоводство, и приозерные пти-
Причудливы
каньоны
в нацио-
нальном
парке Лат-
вии — Гауя
Альвар —
участок леса
на извест-
няковом
плато в на-
циональном
парке Эсто-
нии — Лахе-
маа
цефермы: для водоплавающей птицы Поозе-
рье — приволье.
В Прибалтике умеют охранять природу, забот-
ливо берегут ее нетронутые уголки, воспитывают
любовь к ней с детства. В этих республиках орга-
низованы первые в нашей стране природные
национальные парки: Лахемаа (страна заливов) в
Эстонии, Гауя в Латвии и Игналинский в Литве. На
страже природы — 13 заповедников, сотни цен-
ных парков, многие десятки заказников, среди
которых есть охотничьи, рыбные, бобровые, лан-
дшафтные. Птицы охраняются в эстонских запо-
ведниках Матсалу и Вилсанди, в латвийском Сли-
тере, в «лебедином раю» Жувинтас в Литве. Есть
заповеданные болота, вересковые пустоши, леса.
Там, где близко к поверхности подходят девон-
ские песчаники и доломиты, реки врезают в них
эффектные каньоны - еще несколько «прибал-
тийских Швейцарий». В Латвии самая живописная
из них входит теперь в национальный парк Гауя.
Каньон врезан в плато на 80 метров, прирусловые
отвесы удивляют яркостью красных, желтых и
белых тонов, источены жерлами пещер. Цесис и
Сигулда славятся и как курорты.
В пределах Псковской области в глубокой
долине, врезанной в такие же песчаники, при-
ютился старинный Псковско-Печорский мона-
стырь. Имя этого места — Печоры — прямо свя-
зано с системой пещер, выработанных в песчани-
ках.
Предметом особых забот оказывается природа,
окружающая памятники истории и культуры или
органически входящая в их состав. Среди таких
святынь на первом месте достоин упоминания
Пушкинский природно-исторический мемориал,
именуемый литературным музеем-заповедником и
расположенный в правобереж ной части Великорец-
кой равнины на Псковщине. Здесь благоговейно
охраняются не только связанные с жизнью Пуш-
кина здания и убранство комнат, но и вся вдохнов-
лявшая поэта природа с ее озёрцами и речкой
Соротью, со множеством черт, нашедших отра-
жение в пушкинских строках.
Целый мир природно-исторических драгоцен-
ностей украшает собой южные и западные окрест-
ности Ленинграда. Павловский, Петергофский с
каскадами фонтанов в нынешнем Петродворце,
Стрельнинский, Ораниенбаумский (в Ломоносо-
ве), Царскосельский, Гатчинский и многие другие
дворцово-парковые ансамбли в равной мере при-
влекают к себе и совершенством архитектуры зда-
ний, и достоинствами ландшафтной архитектуры
парков. Трудно перечислить все ценнейшие ста-
ринные парки, уцелевшие даже гам. где бури исто-
рии не пощадили хозяйских усадеб.
Пейзажи вокруг Сиверского любили писать
Крамской и Шишкин. За Гатчиной, в усадьбе Из-
136	вара, прошло детство и отрочество художника
Николая Рёриха — отсюда он вынес глубокое
понимание красоты северорусской природы. На
бальнеогрязевом курорте Старой Руссы лечился
Достоевский. Таких мемориалов множество и в
Прибалтике.
Нет числа военно-историческим памятникам
прелестями Юрмалы спорят курортные достоин-
ства и белоснежные пляжи Паланги. Кстати, она,
как и Кемери в составе Юрмалы, исцеляет не
только купально-климатическими благами, но и
лечебными грязями и минеральными водами
(хлорно-натровую воду добыли из скважины).
Крупные балтийские порты возникли в изголовье
Михайлов-
ское и его
окрестно-
сти — одна
из святынь
русской при-
роды и куль-
туры. Вид
с крыльца
пушкинско-
го дома
Парк в Пав-
ловске под
Ленингра-
дом — один
из шедевров
садово-пар-
кового
искусства
Балтийско-Валдайского края. С глубокой древно-
сти тут сохранились и Труворово городище — сви-
детель дел IX века, самой зари русской истории, и
не намного более поздняя Изборская крепость, и
крепости - мо насты ри...
Скорбные мемориалы хранят память о героиче-
ских битвах в годы Великой Отечественной войны.
О подвигах тут напоминают не одни обелиски и
статуи, но и сами поля сражений. Таковы южные
подступы к Ленинграду и поля подо Ржевом,
помнящие о боях 1941—1943 годов.
В отличие от извилистых фьэрдовых берегов
Эстонии более южные берега Балтики выровнен-
ные, низкие. Их сопровождает серебристая полоса
дюн, частично поросших сосновыми борами, так
что воздух напоен целительными запахами моря,
хвои и смол. Здесь сосредоточились лучшие
морские и климатические курорты, на первом
месте среди них — Рижское взморье. Курорты
взморья стали составными частями единого
города-курорта Юрмала (по-латышски это имя и
означает «взморье»), протянувшегося почти на 40
километров. В литовской части берега со всеми
залива (Рига) и на открытом Курземском берегу
(Вентспилс, Лиепая).
К западу отсюда расположено побережье
совсем другого рода. Тут поражают две гигантские
лагуны — гафы и ограждающие их песчаные
косы — нерунги, огромные, как хребты. Такие
берега и у Других морей теперь называются га-
137	фовыми. Дюны нерунгов во многих местах поро-
сли соснами и зарослями вереска.
Заливы Куриш-Гаф и Фриш-Гаф теперь име-
нуются Куршским (по-литовски Куршю-Марес) и
Вислинским, который служит лагунным дополне-
нием к более обширной Гданьской бухте Польши.
Куршский залив отделен от моря длинной (98ки-
Обелиски,
стелы, мону-
ментальные
мемориалы
вписаны
в ландшафт
окрестно-
стей Ленин-
града. Они
напоминают
о его герои-
ческой обо-
роне, о ла-
дожской До-
роге жизни,
о разорван-
ном кольце
чудовищ-
ной блокады
лометров) Куршской косой, Вислинский — бо-
лее короткой (60 километров) Балтийской, поло-
вина которой находится в Польше. Узкие входы в
обе лагуны служат укрытиями для важных
портов — Клайпеды и Балтийска — аванпорта
Калининграда. А в одном из изголовий двухвер-
шинного Вислинского залива хорошо защищен от
штормов сам Калининград, крупный незамерза-
ющий порт, почему и всю северо-восточную поло-
вину этой акватории называют Калининградским
заливом.
Когда-то пески кос были закреплены лесами,
но уже давние, не одно столетие назад, вырубки
привели песчаную стихию в движение. Теперь
туристы восторгаются голыми серебристыми и
золотистыми дюнами в десятки метров высотой, а
вернее было бы ужасаться. Ведь не за мертвен-
ную обнаженность одна из цепей песчаных хол-
мов носит имя Мертвые дюны — они не замерли,
а, напротив, способны передвигаться на 3—5 и
даже на 7 метров в год! На их «совести» — гибель
нескольких деревень, погребенных при передува-
нии песка ветрами. Поселок Нида, дважды захоро-
ненный, ютится теперь уже на третьем по счету
месте.
Впрочем, на косах видны и следы усилий чело-
века по обузданию песков: насаждаются новые и
тщательно охраняются старые леса из мачтовых
сосен, рощи ольхи, дубравы, липняки. Леса такие,
что в них обитают даже звери — лоси, кабаны,
косули. Не белой песчаной лентой, а нашивкой из
махрово-бархатной зелени видна Куршская коса из
космоса!
Рыбакам на косах удобно брать добычу из двух
водоемов — из моря и из почти пресной лагуны:
тут ловятся десятки видов морских и речных про-
мысловых рыб. Охотников, пока не были введены
заповедные ограничения, сюда манило, особенно в
сезоны пролета, обилие водоплавающей птицы.
У закрепленных дюн утонули в зелени купально-
климатические курорты, которые от Ниды до
Юодкранте слились теперь в единый курорт
Неринга, растянувшийся на 50 километров.
Емкость косы ограниченна, природоохранный ре-
жим лесопарка распространяется и на заповедные
урочища, и на простые дюны (чтобы шаги тури-
стов не привели их в движение).
Зима с 1982 на 1983 год показала, что не одни
пески тут грозная стихия. Почти двухметровый
нагон вод с Балтики при «внеочередном» циклоне
привел к крупным наводнениям в Калининграде и
его окрестностях, а пятиметровые штормовые
волны даже прорывали Куршскую косу и устре-
млялись в залив. Балтийскую и Куршскую косы
разделяет крутобокое плато Калининградского по-
луострова. Город-парк Калининград так зелен, что
его называют даже городом-лесом. Чудесны и
курортные пригороды, удивительны крупнейшие в
мире месторождения янтаря.
Часть низины, дренируемой Преголей и ни-
зовьями Немана, лежит ниже уровня моря. Дамбы
ограждают поля, как в польдерах Голландии. Как и
в соседней Среднеевропейской низменности, здесь
обширны песчаные прадолины —ложа стока
талых вод отступавшего ледника; намного мягче,
чем в остальной Прибалтике, климат. Отсюда пыш-
ность вездесущей зелени, обилие южных и влаго-
любивых растений в садах и парках. Типы расселе-
ния, каналы, объединяющие всю речную сеть, пре-
обладание дренированных земель, окультуренных
почв, хорошо мелиорированных лугов, сеяных
пастбищ, почти сплошь искусственно насаженные
леса — все это больше напоминает Западную, чем
Восточную, Европу.
Неизгладимую печать на ландшафт наложила
война. Отступавшие гитлеровцы взорвали дамбы,
так что были затоплены польдеры. При сокруше-
нии одной из твердынь прусского милитаризма
земля была буквально перепахана взрывами, пере-
рыта лабиринтами траншей. На развалинах
создана новая, неузнаваемая, мирная Калинин-
градская область, облагорожен и украшен ланд-
шафт, заново отстроены города.
Белорусско-Московский край. Этот край широкой
полосой обнимает с юга балтийско-валдайские
138	ландшафты. Между ними немало общего — тоже
холмы с валунами и пески, тоже леса с болотами и
озерами. Но холмы расплывчатее, это скорее ува-
лы, валунов значительно меньше — последнее
оледенение сюда не доходило, потому и озера реже,
а песчаные равнины и болота еще обширнее. Тут
хозяйничали талые воды не только последнего лед-
Юрмала —
Рижское
взморье.
В смолистых
борах на дю-
нах укрыты
курортные
коттеджи.
Серебрис-
тый песча-
ный пляж
вытянут на
десятки
километров
над мелко-
водным
взморьем
ника, доходившего до Валдая, но и предшествовав-
шего ему предпоследнего (московского). Вытаяв-
шие из льдов валуны перемыты и переотложены
талыми водами «по камешку» и чаще встречаются
лишь как примесь в глинах и песках. Весь этот
рельеф плоских междуречий с плащами песков,
покровных суглинков и глин выразительно назы-
вают вторично-моренным.
Там, где у южной кромки ледника были отло-
жены валы конечных морен, скопилось больше
валунов. Эта приподнятая полоса называется
Белорусско-Московской грядой. В ней различа-
ются отдельные возвышенности — Белорусская,
Смоленская, Московская, Клинско-Дмитровская,
Борисоглебская, Даниловская.
У вторично-моренной равнины монотонны
только междуречья, а к долинам примыкает
рельеф с такими перепадами высот, что местами
кажется даже горным. Реки уже успели углубиться
в однообразные поверхности, расчленили их на
увалы, в несколько этапов расширили свои доли-
ны, образовав привольные террасированные пло-
скости, а местами подрыли кручи высотой в
десятки метров. Таковы долины верхних течений
Немана, Днепра, Волги, Москвы-реки.
В лесах все больше лиственных деревьев, да и в
облике меньше северной суровости. Но самих
лесов осталось так немного, что местность легче
принять за лесостепную. Вся природа здесь словно
спокойнее, менее мозаична, беднее контрастами...
Но не сочтешь монотонным то, что создано на
белорусско-московской земле руками человека.
Именно здесь сложился грандиозный сгусток насе-
ления и промышленного производства, ярчайший
очаг науки и культуры —столица страны Москва,
одна из крупнейших конурбаций («соградий»)
мира с созвездием городов-спутников. Пресс урба-
низации по-своему повлиял на природу: часть
земель занята кормящими город подсобными
хозяйствами — овощными, молочными, часть
ушла под сложную сеть транспортных путей и
энергопередач, но значительная доля осталась под
лесопарками, здравницами и зонами отдыха, дач-
ными и садовыми участками.
Густо населена и вся белорусско-московская
полоса. Среди тысяч поселений выделяется вере-
ница крупных городов, протянувшаяся от Минска
и Витебска через Смоленск и Калинин к Москве и
Ярославлю. Всюду большого размаха достигли
мелиоративные работы, реконструированы многие
водные пути, созданы каналы и водохранилища...
Тем не менее даже тут, в уцелевших лесах, под
охраной охотничьих правил размножились лоси и
кабаны, иногда в избыточном количестве. Порой
приходится прибегать к ограничению их поголо-
вья — «дикари» начинают вредить полям и огоро-
дам, лесному подросту. Лосей нередко можно уви-
деть прямо из окон автобусов у придорожных обо-
чин, а некоторые экземпляры ухитряются прони-
кать даже на окраины Москвы!
Ландшафт насыщен памятниками старины —
его украшают уцелевшие кремли и остатки древ-
них крепостей, старинные города, монастыри и
парки. У культурного ландшафта свое разнооб-
разие: в Белоруссии больше замков, заметны вли-
яния западных стилей в постройках, свидетельства
польско-литовских этапов истории; на Смолен-
щине и в Подмосковье естественно преобладают
русские села и памятные усадьбы.
От западных границ до Москвы пролегли пути
вторжения и отступления войск Наполеона —
земля хранит память о многих сражениях 1812 го-
да, о Бородине и Березине. Но неизмеримо боль-
ше трагически-горьких следов оставила Вели-
кая Отечественная война. Вся природа тут была
театром военных действий регулярных войск, а
уцелевшие в ней леса и болота — базой особенно
мощного партизанского движения.
У вторично-моренного ландшафта своя эволю-
ция. Озера заливаются, зарастают, превращаются
в коварные трясины. Наряду с низинными боло-
тами обширны и верховые — на плохо дрениро-
ванных водораздельных плато. Болота — особый
тип ландшафта, красоту которого воспевали и
Аксаков с Тургеневым, и Паустовский. Здесь свои
цветы, краски и запахи, свои богатства, прежде
всего торфяные. Пришвин называл болота «кладо-
выми солнца».
На базе Осиновских болот близ Орши еще в
первую пятилетку возникло торфодобывающее
Рукотвор-
ный Курган
Славы под-
нялся близ
Минска
Лось —
самое круп-
ное дикое
животное,
которое и
сегодня
легко встре-
тить в лесах
Подмос-
ковья
предприятие «Осинторф», питающее крупную те-
пловую станцию БелГРЭС. Вскоре на торфе стали
работать теплостанции и в соседних областях.
Большие массивы болот расстилаются в Верхне-
волжской низине. Оршинский Мох близ Калинина
раскинулся более чем на полсотни тысяч гектаров
и содержит грандиозные запасы торфа — в воз-
душно-сухом весе четверть миллиарда тонн!
Водоохранный режим Верхней Волги помог
сохраниться лесам упомянутой низины. Ее южный
«залив» — Дубнинская и Яхромская низменно-
сти — заслужил даже имя Московского полесья.
Тут и песчаные равнины с сосновыми вереско-
выми борами, и глухие ольшаники, и непролазные
топи с мощными торфяниками, и бескрайние раз-
ливы, превращающие поверхность в единое озеро.
И все это рядом с Москвой!
Склоны возвышенностей живописно изрезаны
логами и поэтому лишены болот. Командные
высоты над широкими долинами служили пьеде-
сталами монастырям и крепостям. Москва-река со
своими притоками расчленила исходную равнину у
столицы на «семь холмов» (в действительности их
больше), в число которых входит и Боровицкий
холм — цоколь Кремля.
Под Звенигородом у Москвы-реки что ни при-
ток, то крутосклонная долина. В лесистых логах
этой еще одной «русской Швейцарии» ютятся
поселки, где жили, любуясь ее красотой, Танеев и
Чехов, Левитан и Пришвин. Живописность бере-
гов близ устья Рузы привлекает сотни писателей и
композиторов, стремящихся здесь отдыхать и рабо-
тать в домах творчества. Ниже Звенигорода за пер-
венство по живописности спорят и горьковские
Горки, и Барвиха, Усово, Ильинскос с их санатори-
ями и домами отдыха. Еще ниже по течению к реке
спускается каскадный партер Архангельского.
Уникальное скопление красивых ландшафтов, ис-
торических усадеб и старинных парков позволило
организовать здесь ландшафтный заказник «Верх-
няя Москва-река».
На междуречьях есть свои неровности — ува-
лы, гряды. Клинско-Дмитровская гряда — это,
как и Валдай, очередная пластовая ступень, но
останец более молодого, мезозойского, чехла плат-
формы. Здесь уцелел от размыва верхний плащ
песков и глин, отложенных в меловое время
морем. Но долины во многих местах дорылись и до
темных глин, отложенных более древним
морем — юрского времени, и до белых, тоже
морских известняков каменноугольного возраста.
Этот «белый камень» и принес Москве славу бело-
каменного города. Нижележащий девон вскрыт
бурением — он дает минерализованную «Москов-
скую» воду.
На глубинах 2—3 километра покоится уже кри-
сталлический фундамент, тут замыкается не разли-
чимая с поверхности чаша — Среднерусская, она
же Московская, котловина. Белорусский выступ
фундамента достигнут бурением у Вильнюса, Мин-
ска и Гродно на глубине всего 100—200 метров.
Здесь в недрах приподнят важный участок подзем-
ного «моста», который существует между Балтий-
ским и Украинским кристаллическими щитами.
Белорусско-Московская полоса возвышенно-
стей образует важные водоразделы. Но барьер не
везде непрерывен. Щара, приток Немана, прорезав
гряду насквозь, дренирует верховьями часть По-
лесья. А днепровская Березина заглянула истоком
на север — к Двине. Да и сам Днепр, прорезавший
у Орши Смоленско-Московскую гряду поперек,
помог замыслам об устройстве его связи с Двиной
через низины Осиновских болот.
На горбине Смоленской возвышенности нс
140
случайно звучит название Вязьма — тут нетруд-
ные волоки «вязали» между собой верховья
волжской Вазузы, окской Угры и стекающих в
Днепр речек Вязьмы и Осьмы. Волок из москво-
рецкой Рузы через ее приток Озерну выводил в
Ламу, ныне впадающую в Московское море, — он
дал имя Волоколамску.
Дворцово-
парковый
партер в
бывшем под-
московном
Кускове
(теперь оно
уже в черте
Москвы)
Обилие волоков и здесь наводило на мысль о
межбассейновых соединениях и перебросках,
иногда даже не для судоходства, а ради водоснаб-
жения. Так возникла Вилейско-Минская водная
система. На подпруженной Свислочи создали
Заславльское водохранилище — пригородное
«море» минчан. Его промывают и пополняют 400
миллионов кубометров вилейской воды в год, а
пополненная Свислочь поит Минск и движет тур-
бины Осиповичской ГЭС, крупнейшей в Белорус-
сии.
Другой пример межбассейнового водоснабже-
ния — транспортировка волжских вод в Москву.
Сначала скажем не о всем известном канале, много
лет надежно снабжавшем водой столицу, а о систе-
ме, созданной ему в помощь позднее, когда при-
шлось мобилизовать и ресурсы верхневолжского
притока Вазузы. У нее вода родниковой чистоты,
питаемая из такой лесной глубинки, которую не
тронули и не тронут промышленные загрязнения.
Плотина близ ее устья подпрудила водохранилище,
что позволило передать вазузскую воду с помощью
насосов и каналов в Рузу. Эта система длиной
200 километров ежесекундно дает Москве 17 ку-
бометров воды.
Художники, рыбаки и туристы любят подмо-
сковный Сенёж. Скажите им, что их привлекает
не озеро, а водохранилище, — не поверят. Но это
именно так. Близость верховьев москворецкой
Истры и реки Сестры, впадающей в волжскую
Дубну, еще новгородцы использовали для волока
через Клинско-Дмитровскую гряду. Петр хотел и
тут прорыть канал, но осуществилось его намере-
ние лишь в 1825—1840 годы, когда на 8-киломе-
тровом водном пути были сооружены 33 шлюза.
Плотина на Сестре подтопила ее приток с неболь-
шим (66 гектаров) озерцом по имени Сенёж.
Водохранилище втекло в устьевые раструбы
долин, поглотив изначальное озерцо, но имя его
унаследовало. Открытие канала почти совпало с
пуском железной дороги из Петербурга в Москву.
Скромные выгоды, которые сулил медлительный
водный путь, померкли перед быстротой рельсо-
вых перевозок, пусть и более дорогих. С 1860 года
судоходство по каналу прекратилось. Теперь
141
былая роль Сенёжа как накопителя воды для
канала забыта. Любимое москвичами озеро, как и
остатки выемок и плотин, выглядят скорее памят-
никами природы, пусть и рукотворными.
В советское время задача соединить Москву-
реку с Волгой стала насущной — нужно было
резко увеличить снабжение столицы водой. Регу-
Теперь его трасса пролегла от Верхней Волги
к Москве на протяжении 126 километров. На
нем воздвигнуто более 240 гидротехнических соо-
ружений — плотин, шлюзов, насосных станций,
гидростанций, мостов. Чтобы питать канал во-
дой, на перепруженной Волге создали Иваньков-
ское водохранилище. Пять насосных станций под-
ifii?


Кремль над
Москвой-
рекой
лирование стока реки водохранилищами в ее вер-
ховьях и притоках (Можайским, Истринским, Руз-
ским, Озернинским) помогло бы решить лишь
небольшую часть задачи. Поэтому в 1932—1937
годах и был проложен современный волго-москов-
ский канал (имени Москвы).
Когда-то волок через Клинско-Дмитровскую
гряду существовал и восточнее Сенёжа — близ
Яхромы. От Москвы суда поднимались («всходи-
ли») сначала к Клязьме по речке Всходне (позднее
она забавно сменила имя на противоположное и
стала называться Сходней), а от Клязьмы к волж-
ской Дубне через болотистый водораздел была
прокопана для лодок «борозда» — предок совре-
менного канала.
нимают волжскую воду по северной покатости
гряды на 38 метров. Лестница южного склона со-
стоит из двух ступеней суммарной высотой 36 мет-
ров. Здесь, заглядывая заливами в смежные доли-
ны, заполнились водой новые водохранилища —
Икшинское, Пестовское, Пяловское, Учинское,
Клязьминское, Химкинское.
Канал стал важным звеном единой воднотран-
спортной системы Русской равнины. К началу
80-х годов он подавал Москве ежесекундно более
30 кубометров воды, обеспечивая % потребнос-
тей столицы и ее пригородов. Москвичи совер-
шают по каналу увлекательные экскурсии, любу-
ются прямыми как стрела выемками в облицован-
ных камнем и дерном берегах, башенными устоя-
142	ми и камерами шлюзов. Канал открыл дорогу к
новым пригородным местам отдыха.
Белорусско-Московский край испещрен изви-
листыми лентами водохранилищ, пожалуй, не
меньше, чем озерами. Но на междуречьях сохрани-
лись и озера естественного происхождения. Они
похожи на разливы, застоявшиеся среди болоти-
По этому
каналу вол-
жские воды
поят столи-
цу. В дни ее
800-летия,'
в 1947 году,
Волго-Мос-
ковскому
каналу было
присвоено
имя Москвы
Болота
Полесья
Медлитель-
ная река
При —
лучшая
лодочная
трасса для
отдыха
в Мещёр-
ском полесье
стых берегов, и занимают понижения, унаследо-
ванные еще от доледникового рельефа. Сток из
части озер успел прорезать их запруды и спустить
воду. А есть и уцелевшие озера, например воспе-
тое Мицкевичем Свитязь — «белорусский Китеж»
и крупнейшее в Белоруссии озеро Нарочь пло-
щадью 80 квадратных километров.
В зеркала исстари прославленных озер Неро и
Плещееве глядятся старорусские чудо-города Ро-
стов Великий и Переславль-Залесский с их мона-
стырями и соборами. У обоих озер странная судь-
ба. Когда-то Неро восхваляли за поющие звуки
при ледоставе, видя в этом проявление «святости»
места. Воспетое Пришвиным Плещеево озеро под-
питывалось ледяными донными «родниками Бе-
рендея», оно известно как колыбель русского
флота — тут молодой Петр начал строить свою
первую «потешную» флотилию. Не глубинным ли
холодом вод объясняется, что в них с ледникового
времени уцелела вкуснейшая ряпушка? Она шла к
царскому столу, по ошибке именовалась переслав-
ской селедочкой и даже удостоилась изображения
на гербе города... И оба озера оказались под угро-
зой: неумело подпруженное Неро заполняется
сапропелем — его глубины убавились в среднем
до метра! — а Плещеево страдает от излишних
водозаборов на нужды города, от перехвата
подземных родников буровыми скважинами. Для
спасения обоих озер нужны коренные перестройки
путей их мелиорации и водоснабжения городов.
Еще многое в белорусско-московской природе
достойно охраны. Ее хорошо обеспечивают в
Белоруссии. Здесь уже теперь вырубают лесов
меньше, чем сажают. На территории республики,
то есть вместе с белорусским Поозерьем и По-
лесьем, в 1984 году действовали два заповедника,
заповедно-охотничье хозяйство и десятки заказ-
ников — ландшафтные, охотничьи, клюквен-
ные, водные, лекарственных трав и, конечно,
мемориальные.
По всему Белорусско-Московскому краю сбе-
регаются памятные места, связанные с творче-
ством вдохновенных художников слова и кисти —
Янки Купалы, Якуба Коласа, Адама Мицкевича,
Николая Рёриха (Талашкино под Смоленском).
Блестящую плеяду писателей и художников от
Аксакова и Гоголя до Врубеля и Нестерова помнит
подмосковное Абрамцево на речке Воре — его
поляны с могучими дубами увековечены на столь-
ких картинах!
Высоко вознесенная и расчлененная Клинско-
Дмитровская гряда украсила многие места север-
ного Подмосковья — вокруг Волоколамска, Дми-
трова, Загорска, Александрова, Юрьева-Польскб-
го... «Многоверстную синюю русскую даль»
любил Блок в Шахматове, ею любовался Чай-
ковский в Клину, а Менделеев гордился тем, что
его дом в Боблове стоит на высочайшем холме
гряды.
Эффектна долина речки Волгуши, врезанная в
эту гряду близ Яхромы. В лесистых кручах Пара-
моновского оврага обнажены напластования осад-
ков мелового моря. Теперь приходится предотвра-
щать туристский перевыгул и порчу природы гор-
нолыжными подъемниками.
С памятью о Пушкине связана подмосковная
усадьба Остафьево, о Лермонтове — Середнико-
во, о Тютчеве — Мураново, о Чехове — Бабкино
и Мелихово. Уцелело много старинных парков, в
их числе «пейзажных», то «регулярных» — звез-
дообразных, лучевых, шахматных, то с нарочито
запутанными сетями аллей, зеркалами прудов, с
бельведерами, открывающими широкие панора-
мы. Один из перлов такого рода — усадьба Мар-
фино на Уче.
Столицу кольцом охватывает защитный лесо-
парковый пояс шириной 10—15 километров. Из
1800 квадратных километров его площади более
1100 занято лесами и лугами, остальные возделаны
или замещены городами-спутниками, поселками,
турбазами, зонами отдыха. Нет числа мемориалам,
напоминающим о героической битве за Москву в
осенне-зимние дни 1941 года.
Пояс полесий. Северо-Запад окаймлен с юга вели-
ким Поясом полесий, полесий с малой буквы, так
как это не собственное имя, а обозначение особого
лесисто-болотистого ландшафта, возникшего на
обширных песчаных равнинах. Созданы они нано-
сами при разливах талых вод отступавшего ледни-
кового покрова и более поздними отложениями
блуждающих рек.
Плоский рельеф, слабый дренаж, отсюда забо-
лоченность огромных пространств, затопление об-
ширных площадей при весенних половодьях и
летне-осенних ненастьях... Пояс полесий выходит
к южной опушке русских лесов от Буга до За-
волжья.
143	Отдельные полесья известны под самостоятель-
ными именами. На юго-западе наиболее компак-
тен и обширен их массив, именуемый Припятско-
Деснянским. Собственно Припятское окаймлено с
юга приподнятыми и поэтому менее типичными
Волынским, Житомирским и Киевским полесьями;
среди Деснянских различают Черниговское и
Брянское. В северо-восточной половине пояса ле-
жат полесья Мещёрское и Ветлужское, поэтиче-
ски изображенные первое — Паустовским, вто-
рое — Мельниковым-Печерским. В виде «зали-
вов» этой полосы севернее Москвы выступает уже
упомянутое Московское полесье, а к юго-западу от
Горького — Окско-Мокшинское.
Ландшафтная карта полесий выглядит неожи-
данно мозаичной. Среди болотистых низин встре-
чаются обширные участки повышенного, лучше
дренированного рельефа, давно лишившиеся лес-
ного покрова и славящиеся плодородными остеп-
ненными почвами. Это ополья — Овручское,
Мозырское, Мещовское, Владимиро-Юрьевское,
Касимовское. Такие острова лесостепи среди
лесов, а с ними и пятна серых лесных почв среди
дерново-подзолистых с незапамятных времен
были очагами земледелия.
Удивителен контраст между бескрайней рав-
нинностью рельефа полесий и беспокойными
неровностями их коренного цоколя, скрытого от
глаз. В полесских недрах встречаются и выпуклые
массивы — поднятия древнейшего фундамента, и
защемленные между ними прогибы глубиной,
измеряемой километрами.
Так, в недрах Припятского полесья близко схо-
дятся подземные склоны выступов кристалличе-
ского фундамента — Белорусско-Литовского мас-
сива на севере и Украинского щита на юге. Раньше
геологи думали, что их соединяет широкий «По-
лесский мост», но здесь обнаружена только узкая
седловина, названная тоже Полесской. Поверх-
ность фундамента в ее пределах погружена менее
чем на полкилометра, а с боков к этой подземной
седловине вплотную подступают подземные же
впадины — в них фундамент опущен на западе, в
Брестской — более чем на километр, а на вос-
токе, в Полесской впадине, — на 3 и даже 4 кило-
метра!
На северо-востоке широкая седловина соеди-
няет Белорусско-Литовское поднятие фундамента
с Воронежским, отделяя Полесскую подземную
котловину от Среднерусской (Московской).
Припятское (Белорусско-Укра-
инское) полесье — самое значительное
из полесий и самое представительное для этого
типа ландшафтов. Его часто называют и просто
Полесьем — с большой буквы. Оно на 100 —
200 метров ниже соседних холмов Белоруссии и
уступов Волыно-Подолии.
Неуютен для жизни, но по-своему величав
исконный ландшафт Полесья — «земноводный»
лабиринт витых зеркальных коридоров и аллей в
тростниках. Безмолвие заводей, украшенных
водяными лилиями, нарушается лишь шелестом
камыша да криками птиц.
Большая часть Полесья — обширнейшие
поймы, ежегодно и не по разу в год затопляемые
разливами. Над всем Заречьем (междуречьем При-
пяти и Пины) и над всем правобережьем Припяти
почти до южного конечно-моренного вала каждую
весну расстилается огромное озеро — ходящие по
нему катера даже в июне не придерживаются фар-
144	, ватера. Лишь изредка заметны островки —валун-
ные или песчаные гряды, на которых растут сосны,
дубы или ютятся селения. Более крупным «оази-
сом» выглядит Загородье, занявшее возвышенный
мыс между Пиной и Ясельдой, незаливаемое,
почти лишенное болот, давно утратившее леса и
возделанное, — типичное ополье.
что укороченная река впадает в него, а не в
Днепр.
У Припяти двойственная роль. То она перепол-
няется и подпруживает свои притоки, то, сбросив
паводок, оказывается ниже поверхности равнины
и помогает дренажу — в реку выводят канавы,
отводящие воду с осушаемых земель. После поло-
Церковь
Покрова на
Нерли гар-
монично
вписана
в ландшафт
Кончается половодье, а значительная часть рав-
нины так и остается жидким болотом. Где прово-
дить границы между водой и сушей на карте? Это
джунгли из чащ камыша, тростника и рогоза, цар-
ство тинных омутов и зловещих трясин — зыбу-
нов и дрягв.
Осевой стержень Полесья — тихая, извили-
стая, дробящаяся на бесчисленные рукава река
Припять. Даже старожилы не всегда знают, кото-
рый проток у нее главный (один из притоков мно-
гозначительно называется Стоход!). Уйма блужда-
ющих мелей, кос, островов-осерёдков. Не легко
измерить и длину реки. То, спрямив прорванную
излучину, она становится короче, то, напротив,
описав новую дугу, удлиняется. А есть излучины и
искусственно спрямленные мелиораторами. Счи-
тали, что эта длина равна 775 километрам, но
теперь цифру нужно уменьшить: в низовья
Припяти залилось Киевское водохранилище, так
водья обнажаются бесконечное чередование песча-
ных грив и стариц, так и не обсыхающие лаби-
ринты протоков и широкие луговые плоскости
(луга занимают до четверти площади Припятского
полесья).
Западные полесья намывались талыми водами,
текшими не только из недавно отступивших вал-
дайского и московского ледяных щитов, но и из
более древнего днепровского, накрывавшего все
Припятское и части соседних полесий. Это
наибольшее оледенение отложило морены в виде
гирлянды крутобоких холмов среди болотистых
низин юга. С поверхности гряды прикрыты чех-
лом лёссов. Склоны некоторых холмов так про-
мыты от глинистых частиц, что кажется, будто
нашпигованы одними валунами, как мостовая
булыжниками.
Талые воды были подпружены не только
цепочкой конечных морен. Более внушительную
145
преграду создало новейшее поднятие Волыно-
Подольской возвышенности — это способство-
вало застою полесских вод и их разгрузке от на-
носов.
Неожиданными выглядят среди наносной
низины выступы доледникового, местами даже
докембрийского фундамента. Уже разрабатывают-
ся серые граниты и гнейсы с запасами до полутора-
ста миллионов кубометров — скромный поселок
Микашевичи на Припяти теперь гордо зовется «го-
родом на граните»!
Кристаллический фундамент обнажен во мно-
гих местах Волынского и Житомирского полесий.
Наиболее поднят каменистый Овручский кряж,
поросший понтийской азалией. Овручские квар-
циты использованы при строительстве знаменитых
памятников Киева — Золотых ворот, Софийского
собора, Киево-Печерской лавры. Там, где до фун-
дамента добрались притоки Припяти, образова-
лись скальные каньоны, особенно эффектные у
реки Тетерев и украшающие пейзаж Житомира.
А есть места, где среди наносов выступают даже
базальты с шестигранными колоннами в обрывах.
В Волынском полесье, там, где цоколь перекрыт
известняковыми и мергельными отложениями ме-
ловых и палеогеновых морей, возникли провалы в
карстовые пустоты. Так, образовалось созвездие
красивых Шацких озер. Еще одно озеро — Сви-
тязь, тезку белорусского, называют за чистоту вод
«украинским Байкалом».
Длительные прогибания были свойственны
Припятскому полесью еще в далеком девоне.
В накопленных тогда толщах разведан колоссаль-
ный Старобинский бассейн, где под многими тыся-
чами квадратных километров поверхности зата-
илось до 80 миллиардов тонн солей, из них более
7 миллиардов тонн калийных, драгоценных для
земледелия. По имени развившегося здесь круп-
ного промышленного центра Солигорска теперь
весь бассейн чаще называют не Старобинским, а
Солигорским. Один из крупнейших в Европе, он
дает нашему земледелию больше половины нуж-
ных ему калийных удобрений! Так в низменно-
болотистой Белоруссии, о которой даже в учеб-
никах писали, что в ней нет и не может быть
шахтеров, возникла мощная горнодобываю-
щая промышленность, выросли горняцкие по-
селки...
В девонских же толщах на глубинах около
2 километров была открыта и уже добывается
высококачественная нефть. В 70-е годы обнару-
жены мощные запасы горючих сланцев (до
11 миллиардов тонн!), залегающие тоже под
огромными площадями. Грандиозны запасы тор-
фа — на них работают крупные электростанции,
но все шире его применяют на удобрения.
Во время войны в припятско-деснянских по-
лесьях билось сердце огромного партизанского
края — союзниками народных мстителей были
болота и леса полесских низин. О базах партизан
говорят мемориалы.
Леса эти на 60% сосновые, а на юге велика
примесь широколиственных. Роскошны груды —
дубово-грабовые кущи. Рядом с травяными боло-
тами много зарослей вереска, а на песчаных меж-
дуречьях есть и моховые болота северного обли-
ка, как бы в нарушение зональности. К жизни на
болотах приспособлены растения-северяне, да и у
сосняков далеко не южный вид.
Знаменитейший заповедный лес Европы —
Беловежская Пуща — занял около 1300 квадрат-
ных километров в северо-западном углу Припят-
ского полесья, из них более двух третей в преде-
лах СССР и менее трети в Польше. Величав дре-
мучий лес из корабельных сосен и высоко-
ствольных елей, а им сопутствуют могучие дубы,
вязы, грабы, ольшаник. Уцелевшие дикие бы-
ки — зубры исстари влекли сюда охотников: с
1409 года Пуща стала заказником для королев-
ских охот. Две мировые войны сильно ее опусто-
шили, и поголовье зубров пришлось дважды
восстанавливать, скупая сохранившихся в зоо-
парках.
Жители давно заботились о мелиорации полес-
ских земель и вод. Деревянные плотины — спу-
ски помогали лесосплаву. Каналы осушали болота
и облегчали рыбе проникновение в озера. Реки
приходилось углублять для судоходства, лесо-
сплава и приема воды с дренируемых земель. Так,
в 1880 году «выправляли» русло Припяти.
Плоский рельеф благоприятствовал прокладке
каналов для соединения рек. В конце XVIII века
из Ясельды, притока Припяти, в неманский приток
Щару был прокопан среди травяных топей с
непролазными берегами канал, названный Огин-
ским по фамилии финансировавшего его вельмо-
жи. Длина его с попутными озерами превышает 50
километров. С начала XIX века тут ходили суда,
потом канал захирел. Понемножку им все же
пользуются: и к сенокосам, и к берегам озер можно
проникнуть только на лодке.
Важнее выход из Припяти в бассейн Вислы.
Днепровско-Бугский канал, начатый тоже в конце
позапрошлого века, был в середине XIX столетия
закончен. Длина его — 58, ас канализованными
частями подводящих рек — 196 километров. Он
соединил Пину с рекой Мухавец, притоком Запад-
ного Буга. Гитлеровцы разрушили только что
реконструированный канал, но вскоре он был вос-
становлен, усовершенствован и сохраняет тран-
спортное значение и сейчас.
Дореволюционные мелиорации Полесья не
сравнимы с работами, которые развернулись здесь
в советское время. Главной ареной осушения стало
левобережье, особенно между Ланью и Березиной.
Осушено под поля и выпасы более миллиона гек-
таров бывших болот, многие с помощью закры-
того дренажа. Но мелиорация Полесья сложна
хотя бы потому, что она многоцелевая. Одна из
задач — предотвращение наводнений, как регу-
лярных разливов, так и эпизодических потопов,
случающихся то в особенно водообильные годы,
то от неистовства шального циклона. Бедственные
наводнения брестская часть Полесья испытала
осенью 1974 и летом 1980 года. Надо обуздывать
Западный Буг. В защите от паводков дамбами и
146
надсыпкой пойм нуждаются и город Брест, и земли
между Бугом и Мухавцом, да и польское левобере-
жье.
Еще сложнее укротить Припять. «Полесская
Волга» каждые 9 из 10 лет покрывает на целые 100
дней водой до 3 тысяч квадратных километров
земель. Защитные дамбы вдоль протоков Припяти
вать такие земли под пашню — часто продуктив-
нее бывают луга.
В 1969 году на правобережье Припяти на пло-
щади свыше 600 квадратных километров был
учрежден Припятский заповедник. Его природа
несколько видоизменена в результате мелиораций,
проведенных в конце XIX века. Другой заповед-
Полесье —
арена круп-
ных мелио-
ративных
работ. Пря-
молинейная
геометрия
каналов —
характерная
черта се-
годняшнего
полесского
ландшафта
протянутся в сумме на полторы тысячи киломе-
тров. Уже возникают десятки зарыбляемых водо-
хранилищ, рыбопитомники. На фоне элегических
сосняков и камышей все чаще видны экскаваторы
и землечерпалки.
Однако новые проекты не предусматривают ни
спрямлений, ни углублений русл, поскольку всей
территории грозит переосушка, из-за которой
мелеют, а то и вовсе иссякают малые реки, разве-
ваются обезвоженные почвы. Переосушка в соче-
тании с перерубами приводила в движение древние
 дюны и даже создавала невероятные для этого цар-
ства воды «мини-пустыни».
Впрочем, не следует упрекать в переосушках
одних близоруких мелиораторов — виновной тут
может оказаться и сама природа. Западной части
Полесья свойственно неотектонически поднимать-
ся на сантиметр в год — это значит на метр в
столетие. Следовательно, на такую же глубину
волей самой природы врежется в свое дно каждая
речка! А это равнозначно дренирующему
влиянию канав метровой глубины.
Осушенные земли нуждаются... в орошении, в
поливе, так что регулировать увлажнение нужно
двусторонне: уметь и дренировать, и увлажнять
земли, водоприемники готовить загодя, опережая
работы по осушению. Не везде следует использо-
ник — Полесский существует с 1968 года в
Волынском полесье. Здесь на втрое меньшей пло-
щади удается сохранять непреобразованными
участки южных вариантов полесского ландшафта
с сосновыми борами, насаждениями скального
дуба, с лосями и бобрами. Сохраняются и редкие
растения, такие теплолюбивые реликты, как
понтийская азалия и плющ.
Глава 11
СЕВЕРО-ВОСТОК И ВОСТОК РУССКОЙ
РАВНИНЫ
Окинем теперь взглядом восточную половину
Севера Русской равнины. Тут много общего с
Северо-Западом: пластовые структуры на спокой-
ной платформе с выходом участков древнего
цоколя у приморских окраин, следы недавних оле-
денений и наступания морей, восточные продолже-
ния зон и подзон тундры, лесотундры, тайги... Но
много и существенно отличного: континентальнее
климат и суровее вся природа, иное прошлое у недр
и совсем другой набор полезных ископаемых,
непохожие этапы у истории освоения края, разли-
чия в культурном ландшафте...
Крайний Север. Это сумрачный, в основном тун-
дровый, край, омываемый студеными морями —
Белым, Баренцевым и Печорским. Здесь прихо-
дится терпеть долгую полярную ночь, но можно
любоваться северным сиянием и радоваться не
менее долгому полярному дню; здесь самая
продолжительная и жестокая в европейской Рос-
сии зима (до 250 дней «в плену у снегов» и до 100
дней ураганных ветров и пурги в год); заморозки
случаются в любые месяцы лета, а землю сковы-
вает мерзлота, усугубляя заболоченность, за-
ставляет грунты пучиться, оплывать, проседать.
«Белое безмолвие»... Но Север бел не от одних
снегов. Летом с вертолета лишайниковая тундра
тоже выглядит белой — так ее окрашивает серо-
вато-белесый ягель — олений мох.
Тундрой, а на юге лесотундрой заняты то бес-
крайние плоские, то слегка холмистые равнины,
которые лишь изредка разнообразятся приподня-
тыми каменистыми грядами с ландшафтом горной
тундры. Несчетные озёрца, мелкие бугры, кочки на
болотах да слабовыпуклые медальоны глинистых
пятен, окруженных венцами из камней.
Лепщики у этого рельефа были разные; допол-
завшие сюда древние ледники, их талые воды и
даже северные моря, не раз и совсем недавно нака-
тывавшиеся на прибрежные низины. Оледенение
питалось не из Скандинавии, а из более близких
очагов — с Приполярного Урала и Новой
Земли — об этом позволяет судить состав валу-
нов. Да и сам север Тимана служил очагом оледе-
нения. Унылые бугристые тундры на первично-
морских равнинах занимают весь остров Колгуев и
низменности полуострова Канина. А на его пере-
шейке удивляет природный феномен — естествен-
ная связь рек, принадлежащих противоположным
покатостям. Линию водораздела на плоскости и не
различишь. Между реками Чижой и Чёшей, впа-
дающими в Мезенскую и Чёшскую губы, есть
протоки с переменным течением, позволяющие
проникать из одной губы в другую, не обходя
огромный полуостров морем.
В Малоземельской тундре (западнее печорских
низовьев) и на большей части Большеземельской
(к востоку от них) плоский первично-морской
рельеф чередуется со свежеледниковым, а там,
куда последнее оледенение не доходило, — со
вторично-моренным. Нагромождения валунов —
мусюры бывают выше 200 метров, так что даже
соперничают с низкогорными кряжами. На Ворку-
тинскую свежеледниковую холмистую равнину
проникло предтундровое редколесье.
Вайгач и подножия Пай-Хоя на Югорском
полуострове — это тоже тундровая равнина, но в
ее недрах скрыта складчатая структура, соструган-
ная прибоем при недавнем наступании моря.
Однако срезано было не все. Среди морских вод
высились островами и продолжали подниматься
складчато-глыбовые низкогорные гряды. Они вы-
глядят ветвями Урала, в действительности же
это осколки двух поясов еще более древних струк-
тур, расположенных впритык, под углом к ураль-
ским простираниям.
Пай-Хой и Вайгач — участки палеозойского
складчатого «моста» между Уралом и Новой
Землей. А кряжи — «камни» Тиманский и Ка-
нин — обрывки хребта, воздвигнутого до палео-
зоя. Его структуры погружены под воды пролива,
ведущего в Чёшскую губу, а западнее Канина
Носа прослеживаются даже у северных берегов
Кольского полуострова.
Размах новейших поднятий на Крайнем Севере
был так незначителен, что только одна гора
Мореиз на Пай-Хое достигает высоты 467 метров,
остальные кряжи вдвое ниже. Северная горно-тун-
дровая оконечность Тимана построена в виде
сложной решетки продольных гряд. Малые речки
врезались в них крутобокими ущельицами, таковы
тиманская Сула и пропилившая насквозь кряж
Чернышева Уса — обе притоки Печоры. Древнее
оледенение рельеф сглаживало, а новейшее мороз-
ное выветривание скальные гребешки освежало и
заостряло. Заметные поднятия происходили совсем
недавно. Слои, отложенные при послеледниковом
наступании моря, на Пай-Хое вознесены на уровни
до 280 метров!
Забегая вперед, скажем о соседней, лесной
части Печорской равнины, которая занимает весь
угол между Тиманом и Уралом. У ее таежного юга
много общего с тундровым севером, и по отдельно-
сти их не опишешь без повторений: едины картины
ежегодных тундрово-таежных миграций оленей,
природа топливных кладов в печорских недрах,
едина и сама Печора, связывающая юг и север рав-
нины.
Очертания «печорского треугольника» почти
совпадают с контурами Печорской же впадины в
недрах, где фундамент глубоко погружен. Еще
недавно полагали, что это жесткая глыба, которая
заставляла расходиться складки Урала и Тимана, а
Урал — изгибаться на переходе к Пай-Хою. Но
сам Тиман оказался валообразным поднятием глу-
бинного фундамента, а в недрах впадины обнару-
жили складчатый палеозой. Через всю восточную
половину бассейна протянулся Предуральский пе-
148
редовой прогиб, в котором фундамент опущен до
9 километров! Только запад лежит в пределах
платформы, но и здесь до фундамента приходится
добуриваться сквозь толщу в 4—6 километров.
Над нефтеносными песчаниками девонского воз-
раста залегают известняки карбона, угленосные и
гипсоносные пермские свиты. Там, где известняки
Горно-тунд-
ровые увалы
Пай-Хоя
прорезаны
небольши-
ми, но кру-
тосклонны-
ми ущель-
ями
и гипсы подходят к поверхности, возникли карсто-
вые просадки и причудливые пещеры, в которые
словно вмурован не таявший с незапамятных вре-
мен лед. Величавы обрывистые ущелья рек,
дорывшихся до известняков. Ущелье Богатырей с
исполинскими изваянными природой головами в
шлемах... Скальная стена Замок... А над гофриро-
ванными пластами мезозоя лежат перемытые
морены и отложения талых вод. Лесные и болоти-
стые ландшафты на таких песках заслужили имя
Печорского полесья.
Таежный Тиман расплывчатее тундрового, вы-
соты редко превышают 200—300 метров, и только
Четласский Камень поднимается до отметки 463
метра. Выровненная поверхность была бы совсем
плоской, но ее слегка приподняли новейшие дви-
жения, и русла вновь углубились в скальный
цоколь. Обширны болота —забываешь, что нахо-
дишься на возвышенности.
Столетиями припечорские земли слыли «пусто-
лежалыми», хотя о «горюч-камне» — угле погова-
ривали уже в начале прошлого века, а ведра с
«горючей водой» — ухтинской нефтью привозили
в Москву и более трех столетий назад. В 1930 году
было разведано месторождение нефти в Чибью —
будущей Ухте, а на Воркуте обнаружены угли. Это
был важный вклад в экономику первых пятилеток,
а в годы войны начавшаяся на Печоре добыча угля
помогала хоть частично восполнять ущерб от вре-
менной утраты Донбасса.
Печорский угольный бассейн с запасами в
сотни миллиардов тонн расположился в кармано-
видной впадине между Полярным Уралом, Пай-
Хоем и кряжем Чернышева. Коксующиеся угли
Воркуты и Воршагора — лучшие в нашей стране.
Воркута, по-ненецки «медвежья река», теперь
город и ядро крупного угледобывающего района.
Тундра и лесотундра вокруг десятков шахт необра-
тимо преобразованы — загромождены пирамида-
ми террикоников, жидкое редколесье и ягельные
пастбища отодвинуты на многие километры. Запад
Печорского бассейна лежит в пределах не столь
глубокого прогиба платформы, тут втрое тоньше
пермские пласты, меньше угля, да и он только
бурый, высокозольный, «копотный». Его добы-
вают у Инты.
Тимано-Печорский нефтегазоносный район —
северный сосед богатейшего Волго-Уральского
пояса. Ухта — его сердце, в Яреге добывают
шахтную густую нефть и асфальтит. В среднем
течении Печоры открыто газоконденсатное место-
рождение Вуктыл. Для транспортировки добытых
здесь газа и «белой нефти» в срединные районы
страны сооружен трубопровод с символическим
названием «Сияние Севера».
Нефтегазовые промыслы шагнули и в Болыне-
земельскую тундру. Уже прославились месторо-
ждения на Колвинском структурном валу —Усин-
ское и Возейское, оказавшиеся заметными на
всем Европейском Севере. Дал нефть безвестный
Варандей на самом берегу Печорского моря.
Недавно родившийся Тимано-Печорский терри-
ториально-производственный комплекс крепнет и
набирает силу. Задуманный как топливно-энерге-
тический, он имеет перспективы и более многосто-
ронней специализации — тут есть бокситы, руды
титана и полиметаллов, железа, вольфрама,
молибдена, у югорской Амдермы —флюорит. По
тундре пролегли сотни километров трубопроводов,
дорог, электропередач, сооружены дожимные и
насосные станции.
Крайний Север и все Припечорье — земля тра-
диционных промыслов — морского и речного
рыболовства и, конечно, охоты, среди объектов
которой есть звери таежные, тундровые и мор-
ские. Леса среднепечорского юга дают огромное
количество древесины, питают лесохимию.
Велика и многоводна осевая артерия края —
Печора. Длина ее достигает 1800 километров.
В верховьях она горная, бурная, в среднем течении
в ее долине чередуются трубы — крутощекие узо-
сти с перекатами — и привольные плесы в расши-
рениях. В низовьях на километр-полтора распла-
стывается ее студеная гладь, чем ближе к устью,
тем больше дробящаяся на рукава — их здесь, как
и проливы на Новой Земле, называют шарами.
Грандиозны разливы Печоры, когда низовья
еще скованы льдом, а с верховьев, растаявших
раньше, уже катятся вешние воды, поднимая уро-
вень до 10 метров. Они заливают бескрайнюю
149
пойму со всеми ее островами и «шарами». До
самого изголовья обширной дельты проникают
нагонные течения из моря. 125 кубокилометров
воды в год несет Печора морю, опресняя его и
немного подогревая.
Эта река — деликатесный цех страны. Серой
рыбой считают щуку, налима и окуня, ибо в реке
водятся нельма, омуль, сиг, ряпушка, пелядь, чир,
навага. Королевой рыб заслуженно почитается
семга. Ее уловы на Печоре составляют менее
одной десятой общего «вала», но зато в «сему-
жьем балансе» всей страны занимают более чет-
верти.
Близ устья река так водообильна, что на ее
берегу, более чем в ста километрах от Печорской
губы, вырос морской порт Нарьян-Мар, по-
ненецки «красный город» — в нем и большинство
зданий выкрашено в красный цвет. Здесь, в порту
столицы Ненецкого автономного округа, печор-
ский лес и уголь перегружаются с речных судов на
морские.
Север Русской равнины (без уже рассмотренного
Крайнего) простерся и по широте, и по долготе на
тысячу километров. Таковы размеры былого оке-
ана русской тайги, крупнейшего в европейской
части страны. Именно ему суждено было стать
главной во всесоюзном масштабе ареной лесного
промысла.
Здесь тоже континентальнее, чем на Северо-
Западе, климат, моложе возраст коренных наплас-
тований, не так свежи следы древних оледенений,
ровнее поверхность — нет уступов, подобных
глинтам, пластовые ступени расплывчаты. К по-
верхности и тут примыкают толщи верхнепале-
озойского, а местами и мезозойского возраста.
Особенно распространены отложения морей и
солоноватоводных бассейнов пермского времени,
а также пермотриасовые континентальные, то есть
напоминающие о размыве суши при длительном
отсутствии морей.
Все эти пласты выстилают обширные прогибы
древнего кристаллического фундамента — Сред-
нерусскую и Верхне-Камскую впадины. Спокойно
лежащие толщи лишь кое-где образуют пологие
валы, в их числе Вятскую полосу поднятий, разде-
ляющую обе котловины, и только в упомянутой
уже Печорской впадине пласты подверглись смя-
тиям. Особенно глубоко фундамент погружен на
востоке, в Предуральском предгорном прогибе.
Здесь и поверхность — полоса возвышенностей,
именуемая Северными Увалами, — понижена;
седловину дренируют речки Северная и Южная
Кельтмы, первая в сторону Вычегды на север, вто-
рая — к Каме на юг. Между ними уже в старину
был прорыт вычегодско-камский Екатерининский
канал.
В береговых обрывах Северной Двины и долин
многих других рек видны напластования известня-
ков, доломитов и гипсов, отложенных в морях ран-
непермского времени. Бурение показало, что их
мощность превышает километр. Усыхание морей
сопровождалось накоплением солей — есть ку-
пола соли мощностью в сотни метров. На поверх-
ность выходят минеральные рассолы — база
курортов Солонихи и Сольвычегодска, Солига-
лича (Соли Галицкой) и других. Исстари на рассо-
лах базировались и солеварни — в Больших
Солях на ярославской Солонице, в Варницах у
Ростова Великого и в десятках других мест.
На мелководьях усыхавших морей откладыва-
лось то, что сносилось с поднимавшихся и тогда же
размывавшихся позднепалеозойских гор Пра-
Урала. Над свитами морских отложений легли
мощные обломочные. Пестрая и красноватая
окраска песчаников и мергелей, видная прямо в
обрывах, напоминает, что в пермотриасовое вре-
мя природа тут была сухой и даже пустынной.
Север равнины и в прошлом был суше, чем
Северо-Запад. Поэтому последнее, то есть
наименьшее, оледенение захватывало лишь север-
ные и западные окраины территории. Талыми лед-
никовыми водами созданы пологоувалистые и
заболоченные вторично-моренные равнины. Валу-
ны встречаются из разных и далеких мест — Коль-
ские, тиманские, полярноуральские, новоземель-
ские... Узкая полоса вдоль беломорского побере-
жья к западу от устья Кулоя уже после ухода
ледника заливалась морем на высоту до 6 метров.
А в межледниковую эпоху море проникало далеко
вверх по долинам рек — его следы видны теперь
на уровнях 80—100 метров выше современного
нуля.
Моря замерзают и поэтому климат смягчают
мало. А вторжения холода с Карского моря Север
получает первым. Для континентального климата
нормальны и крайности: жестокость зимы не
исключает тридцатиградусной жары летом.
Многоводные и судоходные реки Беломорской
покатости стремят свои воды к северным морям, а
южнее Северных Увалов идет сток в Волгу и Каму.
На многих участках реки воспользовались пре-
жними путями оттока талых ледниковых вод и
текут по древним прадолинам, сопровождавшим
край отступавшего ледника. Направленные на-
встречу одна другой реки Сухона и Вычегда, сла-
гающие вместе с рекой Юг Северную Двину, дре-
нируют единую прадолину. Еще в одной подобной
долине река Кулой и низовья Пинеги так сближе-
ны, что между ними существовало раздвоение
стока в оба бассейна; это облегчило прокладку
Пинега-Кулойского канала.
Через водораздел между балтийской и волж-
ской покатостями сначала был проложен канал
Мариинской системы, превращенный теперь в
мощный водный путь Волго-Балт. Уникальными
природно-историческими ландшафтами славится
здесь прионежское Каргополье с его сокровищами
северного зодчества и этнографическими памятни-
ками русской старины.
Чтобы пересечь русский Север, проплывем на
теплоходе по всей Северной Двине. Начнем этот
путь там, где давно уже, с 1828 года, существует
Северо-Двинская система каналов и шлюзов, свя-
зывающая двинский бассейн с волжским (верховья
Сухоны с Шексной). От Волго-Балта, занявшего
150	прежнее ложе Шексны, войдем в коротенький
Топорнинский канал. Он выводит в Сиверское озе-
ро, в водах которого отражается великолепный
ансамбль древнего Кирилло-Белозерского мона-
стыря. Уютные, как бы домашние каналы с бре-
венчатыми стенами и скрипучими воротами шлю-
зов перемежаются с озёрцами и углубленными пле-
еще раз более чем удваивается. Только отсюда
получает свое название уже не «малая», а большая,
настоящая Северная Двина, проносящая к морю
свыше 100 кубокилометров воды в год. До устья ей
остается течь около 750 километров. Тут она удив-
ляет шириной поймы — до 18 километров, заня-
той роскошными лугами; велика и ее грузонапря-
Кирилло-
Белозер-
ский монас-
тырь на Си-
верском
озере
сами речек. По одной из них теплоход выплывает
в Кубенское озеро, простершееся в длину на 60
километров. Вытекающая из него Сухона была у
самого истока перегорожена плотиной с громким
названием Знаменитая — она обеспечивала вод-
ному пути сезонное регулирование стока. Подпру-
женное озеро подняло уровень и стало служить как
бы водохранилищем — восточным звеном Се-
веро-Двинской системы. Чтобы выйти из озера в
Сухону, нужно шлюзоваться.
В верховьях Сухону приходится защищать от
стоков целлюлозно-бумажных предприятий горо-
да Сокол. Река удваивает полноводность, приняв
справа Вологду; плывя вверх по этому притоку,
легко попасть и в одноименный старинный город.
Ниже устья Вологды Сухона выходит на почти
прямолинейную трассу, предопределенную древ-
ней прадолиной. Широкая спокойная река катит
свои воды в низких лесистых берегах в обрамлении
темных елей. За соляным курортом Тотьмой
долина врезана в красноцветные толщи, склоны
становятся крутыми, нередко отвесными.
При слиянии Сухоны с рекой Юг расположился
уникальный центр старорусского зодчества — Ве-
ликий Устюг. В его названии и слышится: «устье
Юга». Отсюда начинается Малая Двина. Эта река,
чуть не удвоившая воды Сухоны, уступает ей в
живописности — величава только речная ширь.
Но и далеко расступившиеся берега хранят нема-
лые дива. Палеонтолог Амалицкий открыл тут в
1901 году в песке пермского возраста сочтенное
классическим в мировой науке массовое захороне-
ние окаменелых остатков скелетов вымерших пре-
смыкающихся и земноводных в сочетании с остат-
ками пермской же флоры.
У города Котласа, железнодорожных ворот к
Печоре и Воркуте, который, как и Сокол, достав-
ляет реке много забот промышленными сбросами,
Малая Двина сливается с Вычегдой, и сток здесь
женность. Двина пропускает до одной пятой
общего тоннажа лесосплавных плотов страны,
уступая в этом только Волге, а плотность хода пло-
тов у нее впятеро больше волжской.
Ниже устья Ваги и вплоть до Пйнеги долина
сужена, в обрывах преобладает белый цвет — так
выглядят известняки, алебастры, гипсы пермского
возраста, активно разрабатываемые в карьерах.
Все эти породы интенсивно карстуются, поэтому у
Двины тут меньше притоков — сток уходит в под-
земные полости. В бассейне Пинеги, сильно
закарстованном, с 1974 года на площади свыше
400 квадратных километров действует Пинеж-
ский заповедник, где строго охраняются эталон-
ные участки северной тайги и ценные реликтовые
растения.
Река дробится на рукава, но это еще не дель-
та. Островок Куростров — родина Ломоносова.
В бывшей деревне Денисовке, теперь Ломоносов-
ке, установлен памятник гениальному помору
(копию его позже воздвигли в Москве перед
старым зданием университета).
Внешне чахлая природа с жидкими переле-
сками из низкорослой сосны, рябины и осинок,
протоки многорыбной реки (в ней и семга, и стер-
лядь, нельма, ряпушка), огромный простор неба и
далей, сочетание мощи и скудости, обилия и суро-
вости — такою поныне видит вскормившую его
землю бронзовый Ломоносов.
Юношу не могло не волновать величие реки.
Он наблюдал грозные ледоходы, когда в начале
весны с верховьев уже катилось сухонское полово-
дье, взламывая низовой лед и создавая чудовищ-
ные заторы. Прорыв подпруженных разливов при-
водил к разрушительным наводнениям.
Позже Ломоносов вспоминал, что даже неболь-
шие приливы в Двинской губе, высотой всего метр
с небольшим, все же дважды в сутки подпружи-
вают реку и посылают вверх по ее течению встреч-
151	ную волну почти до устья Пинеги. Он знал, что
куда заметнее такая волна — маниха, или
накат, — на Мезени; там и приливы достигают 10
метров, а вода нагоняется вверх за 60 километров.
У Мезени и Кулоя — у рек, прополаскиваемых
такими «манихами», из-за этого не смогли сфор-
мироваться дельты.
Ломоносов-
ские места
на Северной
Двине
Из Денисовки на далеком левом берегу Двины
видно старинное село Холмогоры. Тут на низкой
террасе реки нет ни холмов, ни гор, — просто
поселившиеся на ней поморы русифицировали
прежнее финно-угорское имя этого места —
Калмакера. Даже теперь многие жители низовьев
Двины произносят Холмогоры — с ударением на
первом слоге.
На возвышенностях правого берега разме-
стился чудо-заповедник Малые Корелы. Он
числится архитектурным, но справедливее считать
его природно-историческим — так органично
вписаны в ландшафт лесистых логов и холмов
Кулойского плато свезенные сюда из разных мест
русского Севера шедевры древнего деревянного
зодчества, вдохновлявшие Васнецова, Грабаря и
Билибина, — жилые дома и надворные постройки,
церкви и мельницы.
Двина делится на пять рукавов :— тут низкий
прилив не помешал намыть обширную дельту. В ее
изголовье вдоль самого глубокого протока —
Маймаксы — простерся город и старейший мор-
ской порт России — Архангельск. Он полон дыха-
нием не только давней — допетровской (помор-
ской), петровской, но и недавней истории —
отправная точка стольких северных плаваний. А в
устье крайнего западного рукава Двины вырос
совсем молодой город Северодвинск.
На самых разных сторонах жизни виден отпе-
чаток суровости Севера. Зимой до Пинеги и Ухты
докочевывает полярный зверь песец, а дикий
северный олень забредает вплоть до истоков
Сухоны и даже за Северные Увалы к верховьям
Камы. По всему Северо-Востоку, и только здесь, на
Русской равнине, распространены такие «сибиря-
ки», как сибирская лиственница и таежный грызун
бурундук...
На русском Севере есть что ценить. Северо-
Онежский бассейн бокситов, по запасам один из
крупнейших в европейской России, доступен для
разработки с поверхности. Бережно охраняются
парки в природно-мемориальных святынях — в
некрасовской Карабихе под Ярославлем, в Щелы-
кове драматурга Островского под Кинешмой.
Предметом большой заботы должны стать ланд-
шафты вдоль северной дуги прославленного «Зо-
лотого кольца» памятников старорусского зодче-
ства.
Обозревая Галичско-Чухломскую вторично-
моренную равнину, занявшую междуречье Ко-
стромы и Унжи, упомянем о трех примечательных
местах. Одно из них — историко-мемориальное:
леса, которые примыкают к селу, носящему имя
Ивана Сусанина, помогают представить обстанов-
ку, в которой крестьянин-патриот совершил свой
подвиг. А неподалеку светятся два озера, Чухлом-
ское и Галичское, оба мелководные, занесенные
илом и заросшие водорослями. Чухломское
поменьше и попрозаичнее, овал с диаметрами 8—9
километров, а Галичское — живописнее, в
полтора раза обширнее и славится целебными ила-
ми. В сочетании с соляными источниками Галича
и Солигалича озеро становится базой курорта
(строится санаторий «Умиление») и рыбоводного
хозяйства.
На юге Беломорскую покатость окаймляют
Северные Увалы. Раньше в этом месте на картах
рисовали даже горы, потом их «разжаловали» и
стали писать «увалы». Но и увалов тут нет, есть
только пологое валообразное поднятие обширного
участка равнины. Оно происходило с мелового
времени и издревле овладело ее главным водораз-
делом. Широкие болотистые площади — ровняди
сложены наносами талых вод и перемытой ими
глинистой мореной, в которой и валунов-то почти
не встретишь. А в недрах даже под этой монотон-
ной равниной залегают запасы фосфоритов и
горючих сланцев.
Восточная часть уже описанного Пояса по-
лесий — Ветлужско - Унжинское по-
лесье — была известна как край глухих ле-
сов, укрывавших старообрядческие керженские
скиты. Спокойные картины первозданной
природы служили фоном для жизни, описанной в
романах Мельникова-Печерского и ветлужских
рассказах Короленко. Теперь это важный район
заготовок леса. В отличие от более западных
полесий в восточном наряду с сухими борами
встречаются еловые и пихтовые леса.
В недрах и здесь залегают горючие сланцы,
запасы которых исчисляются сотнями миллионов
тонн. Широко добывается торф. На очищенных от
леса полях разводят лен и овощи, выпасают
молочный скот и овец.
152
В такие
скалы вре-
зались реки
навстречу
воздыманию
Предуралья.
Обрывы на
Вишере
Цепочки бу-
ровых сква-
жин сегодня
обычны в
нефтенос-
ной Башки-
рии
Кунгур-
ская ледя-
ная пещера.
Даже
сталактиты
и сталагми-
ты здесь
состоят из
льда
Крохотное озерцо Светлояр, возникшее, веро-
ятно, в карстовой просадке глубиной до 28 метров,
стало объектом легенды о якобы опустившемся в
его воды «невидимом граде Китеже» и привле-
кало богомолок, давших обет оползти «святое озе-
ро». Аквалангисты остатков города не обнаружи-
ли, но красота сказания, воспетого в чудесной
опере Римского-Корсакова, продолжает манить
сюда все новых туристов-подводников.
Приволжские части полесья ушли под воды
Горьковского и Чебоксарского водохранилищ.
Никакие Китежи при этом не затоплялись — села
и города с ложа будущих водоемов были заблаго-
временно перемещены, а часть сооружений и уго-
дий защищена дамбами.
Предуралье простерлось от южной вятско-камской
тайги до эмбинских полупустынь. И все же у него
столько объединяющего, что край в целом суще-
ственно отличается от соседних крупных частей
равнины. Здесь куда «беспокойнее», чем на Севе-
ре, недра и рельеф. Предуралье прогибалось и в
позднепалеозойской, и в мезозойской древности,
заливалось морями, а обсохшая от них поверх-
ность, оставаясь равнинной, коробилась заметнее,
чем равнины Севера. Много общего здесь в мине-
ральных ресурсах и их освоении — перед нами
важнейшая часть волго-уральского «второго
Баку».
Заполненный обломками Пра-Урала Преду-
ральский прогиб недр, в котором фундамент опу-
щен на севере на 3—4 тысячи, а на юге — до 7—9
тысяч метров, ограничен с запада в недрах же
обширным Волго-Уральским сводом. Новейшим
поднятием в пределах этого свода была обособлена
вереница возвышенностей от Верхне-Камской и
Вятского Увала на севере до Общего Сырта на
юге. Воздымание поверхности оживляло рою-
щую силу рек. Блуждавшие излучинами по поймам
древних равнин, они врыли свои изгибы навстречу
поднятию, так что сами крутосклонные долины
оказались изгибающимися столь же витиевато, как
и русла на поймах. Подобные врезанные излучины
видны и у Камы, и у Белой, и у множества их
притоков.
Днепровское (третье от конца) оледенение оста-
вило следы только севернее Чепцы, левого при-
тока Вятки. Остальное Предуралье вообще не оле-
деневало, плащ рыхлых наносов маломощен и пре-
рывист. Поэтому здесь прямо на поверхности
отчетливо просвечивает смена одних пород други-
ми, видны различия в их химизме и стойкости...
Глядя на раскраску геологической карты, можно
заранее предугадать, какие формы рельефа изва-
яны из пестроцветных мергелей татарского яруса,
а какие — из известняков и доломитов казанского
или гипсов артинского возраста.
Там, где обнажены гипсоносные и известняко-
вые толщи, поверхность испещрена оспинами
воронок и напоминает пористую губку. Встреча-
ются исчезающие реки и озера, мощные выходы
подземных рек — воклюзы. Таков Красный Ключ
в долине Уфы с его бирюзовым озерцом на дне
водонапорной воронки — один из крупнейших
воклюзов Европы. Феноменом мирового класса
считается четырехъярусная Кунгурская ледяная
пещера в гипсах.
На рельеф Предуралья существенно повлияли
длительность и непрерывность размыва. Между-
речья оказались асимметричными, несмотря на
горизонтальность залегания пластов.
Важный признак, объединяющий Предура-
лье, — его нефтеносность. О ее проявлениях в
Заволжье говорили уже в начале XVIII века, но
лишь в советское время здесь были разведаны
запасы палеозойской волго-уральской нефти.
Предвещенная первым нефтяным фонтаном в
Верхне-Чусовских Городках в 1929 году, нефтега-
зоносная полоса протянулась на юг через Ишим-
бай к Мелеузу, Кумертау и Оренбургу. Средото-
чием ценных скоплений нефти оказалась Бу-
гульминско-Белебеевская возвышенность и фе-
номенальный Альметьевский узел с Ромашкин-
скими месторождениями. Известна нефть по Каме,
на степном юге — вдоль долин Кинели и Самары
и под террасами Низкого Заволжья (Безенчук).
Восточнее Саратова разведано Степновское место-
рождение, претендующее на значительную роль
в Поволжье.
В долине Камы, подлежавшей затоплению,
заранее насыпали холмы — острова будущих
водохранилищ. Теперь лес вышек виден и на этих
искусственно созданных островах-пьедесталах.
Применяются и наклонные скважины: начинаясь
на незатопленной земле, они уходят под водохра-
нилища в глубину на многие сотни метров, откло-
няясь от вертикали тоже более чем на километр.
С верхнеюрскими глинами связаны залежи
горючих сланцев. В Предуралье простерлась и
часть Южно-Уральского бассейна бурых углей.
В Кумертау, южнее Ишимбая, развернулась угле-
добыча и обнаружен природный газ.
На северо-востоке расположен крупнейший в
мире Верхне-Камский соленосный бассейн. У ста-
ринных солеварен возникли города Усолье и Соли-
камск. Новую жизнь району принесло открытие
гигантских запасов (полутораста миллиардов
тонн!) калийных солей, теперь они питают могу-
чую химическую промышленность Березников и
Соликамска. В бассейне фосфоритов, тоже
Верхне-Камском, одном из крупнейших в стране,
их запасы превышают 2 миллиарда тонн.
На обширных площадях залегают пермские
медистые песчаники— тут переотложены в обед-
ненном виде руды, вынесенные когда-то с Урала.
В XVIII веке их разрабатывали. Просадок кровли
заброшенных рудников тут не меньше, чем карсто-
вых воронок на соседних гипсовых плато. Химиче--
ское преобразование гипсов привело в Заволжье к
формированию месторождений серы. А крепко
«просоленные» и напитанные ее соединениями
недра Предуралья вместили и много сильномине-
рализованных вод. Курорты на сероводородных и
соленых водах есть в «уральской Мацесте» —
Усть-Качке на Каме, в Ключах у Сылвинского
кряжа, в Варзи-Ятчи у Елабуги. Таких примеров
десятки, а источников, ждущих использования,—
сотни.
Ландшафт Предуралья зонален. Тайгу Севера
сменяют смешанные, а еще южнее и широколи-
ственные леса — дубравы и липняки (недаром
Башкирия славится пчеловодством и отличным
липовым медом). Далее следуют лесостепь и степи,
разнотравные и сухие, а на крайнем юге появля-
ется даже полупустыня. Во многих местах рельеф
так глубоко рассечен, что заметны различия между
ландшафтами подножий и более высоких частей
склонов (чем выше, тем влажнее). Примером
такой этажности служит смена сухих степей вверх
по склону разнотравьем и даже лесостепью.
Главная артерия края — конечно, Кама, самый
могучий из притоков, а в прошлом даже «мать
Волги» (напомним, что вышележащий отрезок
Волги сам был в ледниковое время притоком Пра-
Камы). Кама — одна из красивейших рек Русской
равнины, воспетая в эпической живописи Аполли-
нария Васнецова и Василия Мешкова, гордая и
размерами, и величием обрывистых берегов, в про-
шлом — хрустальной чистотой воды, а теперь —
энергетической мощью. Этот поток свыше 1800
километров длиной приносит Волге более полови-
ны ее годового стока — до 130 кубокилометров
воды в год!
Уже в верхнем течении река становится бога-
тырской лесосплавной артерией. Чуть выше устья
Вишеры ее течение преграждает запань самого
крупного в мире сплоточного Керчевского рейда.
Караваны плотов так заполняют реку, что вся она
кажется движущейся лесной гатью, оказавшейся
на плаву.
Путешествие на теплоходах или лодках по
Каме — один из лучших водных маршрутов в
нашей стране. Врезанная в предуральские толщи,
река отражает в торжественных плесах, а теперь и
в зеркалах водохранилищ лесистые берега, оторо-
ченные силуэтами елей и пихт, утесы, удивляющие
крутизной и окраской. Обрывы бывают тут кир-
пично-ржавыми, рыжими, нежно-розовыми, ог-
ненно-красными.
В интересах энергетики и судоходства река пре-
вращена в каскад плотин и водохранилищ. Шлюзы
пропускают и суда и лесосплавные плоты. Руко-
творные моря огромны — Камское, Воткинское,
Нижне-Камское. В перспективе возможно преоб-
разование и верхнего течения Камы с плотиной
выше Соликамска и гидростанцией на 700 тысяч
киловатт.
Соликамск и Березники стали озерйо-речными
портами в изголовье сегодняшнего верхнего
водохранилища — Камского. Его подпрудила пло-
тина выше Перми и чуть ниже устья реки Чусовой,
так что один из заливов вошел в эту долину и
проник по ней почти до Верхне-Чусовских Город-
ков. Плотина Камской ГЭС позволила ей достичь
мощности в полмиллиона киловатт. Водохрани-
лище вытянулось на 350 километров, затопив
одиннадцатью кубокилометрами воды около 1800
квадратных километров земель. Убежищами от
штормов служат многочисленные заливы.
154	Следующая ступень каскада — водохранилище,
названное Воткинским, хотя сам город Воткинск,
родина Чайковского, находится в десятке киломе-
тров от берега. Плотина высотой более 20 метров
позволила создать Воткинскую ГЭС мощностью в
миллион киловатт. Водохранилище чуть длиннее
Камского накрыло свыше 1100 квадратных кило-
Еще один мощный процесс преобразует
ландшафт Камы и Прикамья: здесь вырос могуще-
ственный центр автомобильной промышленно-
сти — КамАЗ, а с ним и город Набережные Челны,
ныне Брежнев. Его уже перед заполнением водо-
хранилища запроектировали как «приморский», с
«голубыми этажами домов-кораблей».
Нефтяные
вышки на
островах
водохрани-
лищ
метров девятью кубокилометрами воды. У гидро-
станции вырос молодой город Чайковский.
Свое лицо и судьбы у нижнего отрезка Камы.
Долина ее тут резко расширилась стараниями не
одной реки. Ей помогло и... море! Да, древнее море,
еще дочетвертичное— акчагыльский разлив Кас-
пия. Оно посылало вверх по будущей Волге длин-
нейший залив, заглядывавший и в Каму, и в низо-
вья Белой. Под берега подкапывались как речные
волны, так и древний морской прибой. А теперь в
долину нижней Камы на полтораста километров
вторгся залив Куйбышевского водохранилища. Он
намного шире, чем его же верхневолжский плес,
затопивший более узкую долину Волги выше Ка-
зани.
Плотина Нижнекамской ГЭС перегородила
реку у недавно возникшего города Нижнекамска.
Водохранилище простерло один из заливов в
долину Белой как бы в подражание камскому
заливу акчагыльского моря. Можно создать гидро-
узел и на самой Белой, тогда вода зальет ее долину
до Уфы. Нижнекамское водохранилище достигло
площади более 2600 квадратных километров и
объема 13 кубокилометров, а ГЭС— мощности в
миллион с четвертью киловатт. Дамбами защи-
щены от затопления большие массивы полей и
лугов.
Особняком лежит приподнятое от 300 до 1500
метров закарстованное Уфимское плато, изрезан-
ное эффектными каньонами— их прорыли в
известняках реки Ай, Юрюзань, Уфа. Теснины
глубиной до ста метров отчленяют от плато одино-
кие бастионы, именуемые тут шишками. На плато
много воронок, есть широкие провальные котло-
вины— полъя, в понорах скрываются «слепые»
речки. Ложе водохранилища Павловской ГЭС в
долине Уфы шпаклевали цементом, чтобы вода не
уходила из него в карстовые промоины. Вся эта
экзотика форм рельефа живописно сочетается с
остатками еловых и пихтовых лесов, дубрав и
обширнейших в нашей стране липняков. Лишь на
юге они сменяются лесостепью.
Феноменальная «горящая гора» Янгантау у
долины Юрюзани известна горячими парами и
газами — они образованы не вулканами, а за счет
тления каких-то органических веществ, накоплен-
ных в недрах.
Глубинная структура плато повлияла на сосед-
нюю часть Урала— складки обошли его дугой.
Может быть, под ним находится выступ жесткого
фундамента, предохранивший от смятия и верхне-
палеозойские толщи? Лишь новейшие движения
не посчитались с таким упором и вовлекли плато в
общее поднятие уральского свода.
155	Бугульминско-Белебеевская возвышенность с
ее несимметричными увалами— сыртами и
сопкообразными останцами — их тоже называют
шишками до превращения края в нефтепромыш-
ленный была известна как земля черноземных
полей и пастбищ, район коневодства и кумысных
курортов. Поэзия ее глубоких долин и перелесков,
Цветущее
Предуралье
Стерлита-
макские
шиханы —
древние
рифы, вы-
кроенные
размывом
из поздней-
ших напла-
стований,
их облекав-
ших
прелесть плесов и омутов тихо петляющей Дёмы
чудесно перйзданы в прозе Аксакова. Новое в акса-
ковской поэзии природы — пышные, хорошо при-
жившиеся лесополосы и многочисленные пруды.
А теперь имя писателя вошло в географию нефте-
промыслов: Аксаковское месторождение нефти,
управление « Аксаковнефть»...
Равнины, примыкающие к Белой, тоже расчле-
нены на несимметричные гряды и сильно закарсто-
ваны, а кроме того, украшены неожиданно экзоти-
ческими массивами горного облика— шиханами.
Каждый шихан— источенная пещерами гора,
утесистый «остров» в море равнинных увалов.
Урал вдали виден, но тут не уральские складки.
Это массивы древних рифов, которыми окаймля-
лось в незапамятное пермское время доходившее
сюда море. Рифы погрузились в прогиб, их пере-
крыли позднейшие толщи, но после нового подня-
тия были как бы раздеты размывом и видны
теперь как диковинные монументы. Не все они
целы, соблазняла добыча дешево достающегося
известняка. Тем важнее любой ценой сохранить
уцелевшие.
При впадении Уфы в Белую, на взгорье, с трех
сторон обнятом реками, красуется столица Башки-
рии — Уфа.
От Волги через реку Урал к Эмбе пролегло
совсем открытое степное, а на востоке и полупу-
стынное пространство. В степном Заволжье раз-'
личают Высокое и Низкое. Высокое включает
отроги Общего Сырта, Низкое— речные терра-
сы, оставшиеся не затопленными при образовании
волжских водохранилищ. Степной вал Общего
Сырта— воздвигнутая новейшими поднятиями
ступенчатая возвышенность, разделяющая бас-
сейны Волги и среднего течения Урала. К горам
Урала этот вал поднимается до полукилометра, на
западе его срезают террасы Высокого Заволжья.
Недра Оренбург-Илецких плато буквально на-
шпигованы соляными куполами. Чем южнее, тем
резче в недрах проявляются нарушения напласто-
ваний, связанные с соляной тектоникой— ростом
этих куполов.
Волго-эмбинскую природу тоже помогали
строить вторжения древнего Каспия, не раз зате-
кавшего в долины бассейнов Волги, Урала и
Эмбы. Следы акчагыльского прибоя видны на
склонах плато на уровне 180 метров (на 208
метров выше сегодняшнего уровня Каспия).
Морские наносы как бы залепили ранее существо-
вавшие неровности. На плоских степных между-
речьях — сыртах — залегают монотонные осадки
каких-то древних разливов— сыртовые глины...
Недра и здесь соленосны и нефтегазоносны.
Ломки каменной соли Соль-Илецка известны
исстари. Феноменален газоконденсатный бассейн
под Оренбургом.
На правобережье Самары красуется Бузулук-
ский бор— крупнейший в мире остров соснового
леса среди сухих степей. Бором закреплены
десятки квадратных километров дюнных песков,
он противостоит суховеям и свирепым ветрам.
Хоть и с потерями, бор устоял даже при страшном
урагане 1958 года. Но корабельные сосняки,
ковры мхов и трав пришлось защищать от развед-
чиков нефти — сама технология их работ (просе-
ки, вырубки вокруг вышек, загрязнение и пониже-
ние уровня грунтовых вод бурением) создавала
угрозу существованию бора. Его защитники побе-
дили — разведки и эксплуатация уже разведанных
месторождений были прекращены.
Растрескавшиеся от сухости, истомленные
зноем земли. Как тут нужна вода — и для ороше-
ния кукурузных полей, огородных культур и бах-
чей, и для обводнения пастбищ! Заволжье стало
ареной работ, имеющих целью напоить эти степи
влагой. Волжские водохранилища создали такую
возможность. Сооружены капитальные водово-
ды, каналы-гиганты: Волга—Урал, Куйбышев-
ский и Саратовский в сотни километров длиной.
Нужно, однако, помнить, что они пьют волж-
скую воду, отнимая ее у Каспия.
156
Глава 12
ЦЕНТР И ЮГО-ЗАПАД РУССКОЙ
РАВНИНЫ
Центр и Юго-Запад равнины — территория, в при-
роде которой так много общего, что даже удивляет
отсутствие у нее более компактного объединя-
ющего наименования. Конечно, велик тут и размах
различий— от влажных лесов Предкарпатья и
виноградников Молдавии до сухих степей Придо-
нья и саратовского Заволжья. Но начнем все же с
черт ее целостности.
Прежде всего это простор открытых безлесных
ландшафтов, исконные черноземные житницы
страны. В прошлом они были степными, а на
севере и крайнем западе — лесостепными и даже
лесными, но теперь пятна лесов и там так поредели
и сократились, что на взгляд преобладают возде-
ланные степи. Повсюду простираются обширные
пологоволнистые или мягкоступенчатые пласто-
вые равнины, сильно заовраженные по краям. Их
возвышенные части чередуются с плоскими, пони-
женными наносными равнинами.
Через всю эту землю несут свои воды большие
реки. Здесь проходят средние течения Волги, Дне-
пра и Днестра, умещается без низовьев весь Дон, а
на реках созданы крупные водохранилища: одно
на Дону, а на Днестре, Днепре и Волге целые их
каскады.
Лишь в немногих местах обнажены выходы
складчатого и кристаллического фундамента —
там, где до них добрались русла долин и тальвеги
оврагов. На междуречьях залегли горизонтальные
осадочные, в том числе лёссовые, толщи.
Большая часть территории совсем не подвер-
галась оледенению, поэтому и здесь шел непрерыв-
ный размыв, создававший несимметрично ували-
стые междуречья. Лишь на две области надвигался
древний (днепровский) ледник. Вытаявшие из
него валунные суглинки и пески выстилают низи-
ны, куда он посылал свои языки — донской и дне-
провский. Есть мнение, что языки наступали не
одновременно и что донской был древнее днепров-
ского. Их морены, нашпигованные валунами, уда-
ется видеть только погребенными — там, где они
обнажены в обрывах. У поверхности же они так
перемыты водами последующих разливов, что
рельеф давно утратил черты ледникового и больше
обязан работе рек, размывавших или отлагавших
наносы.
Даже беглый взгляд на карту позволяет разли-
чить здесь три крупные возвышенности, разделен-
ные Окско-Донской и Приднепровской низинами.
На северо-востоке приподнята самая сухая из
них— Приволжская возвышенность, в центре —
умеренно увлажненная Среднерусская, а на юго-
западе— обеспеченная влагой лучше других (до
700 миллиметров осадков в год) молдавско-укра-
инская группа поднятий, не имеющая единого
собственного имени. В нее входят Приазовская,
Волыно-Подольская и Бессарабская возвышенно-
сти. С тремя соразмерными выступами кристалли-
ческого фундамента эти выпуклости совпадают
далеко не всюду.
Важнейшая общая черта территории Центра и
Юго-Запада — господство освоенной природы и
культурного ландшафта. В недрах здесь залегают
крупнейшие в мире запасы железных руд, богатей-
шие залежи угля, обнаружены скопления нефти и
горючего газа и множество других ценных ископа-
емых. Могучее развитие горнодобывающей про-
мышленности — одна из основ формирования дру-
гих отраслей индустрии, поэтому индустриальный
ландшафт занимает место не меньшее, чем земле-
дельческий. Всюду густое население, сотни боль-
ших городов, сложная сеть железных и безрельсо-
вых дорог. А черноземы Центра и Юго-Запада
заслуженно слывут самыми плодородными в
стране.
Приволжская возвышенность. Над гладью волж-
ских водохранилищ встают кручи правобережья
Волги. Здесь и воспетый в песнях утес Стеньки
Разина, и гордость Поволжья — почти горные лес-
ные и лесостепные Жигули, и утесистые останцы
шиханы, мергельные и суглинистые столбичй,
конусовидные, бронированные дочетвертичными
песчаниками отмалы. Все эти кручи— волжский
фасад единой Приволжской возвышенности.
Многие сотни тысяч лет все Приволжье— и
выступы фундамента, и его прогибы, заполненные
и надстроенные осадочными толщами, — было
охвачено новейшим тектоническим поднятием:
ему обязаны и высота и несимметричность право-
бережья. Направления движений почти не совпа-
дали с каркасом «глубинной топографии» недр.
Так, ось наибольшего поднятия пролегла не над
выступом фундамента, а над его пологой Улья-
новско-Саратовской вмятиной. Возвышенность
воздымалась с перекосом: восток ее был круто
поднят, а запад образовал пологую покатость, где
лишь местами различимы второстепенные увалы.
Подмыв крутого крыла самой Волгой и прибоем
проникавших сюда древних морей лишь увеличи-
вал контрастность. Склоны, обращенные к Волге,
ступенчаты, изъедены цирковидными выщербина-
ми — тут застыли не достигшие подошвы оползни,
очень коварные для строителей.
Насколько чужда рельефу возвышенности до-
лина Волги, хорошо демонстрирует ее приток Сви-
яга— она течет по всей своей длине буквально
навстречу Волге, при этом у Ульяновска, располо-
женного на берегах обеих рек, их разделяет всего
полтора километра. Спуск на лодках по Свияге к ее
далекому, расположенному выше Казани устью и
возвращение в Ульяновск вниз по Волге (теперь по
водохранилищу), замыкая «свияжскую кругосвет-
ку», — излюбленный маршрут туристов.
Разителен контраст на крайнем юге. Кристал-
лический цоколь резко погружается в Прикаспий-
скую впадину глубже чем на 6 километров; ступе-
необразным перепадом опускаются к юго-востоку
157
Бобры —
удивитель-
ные мастера
лесоповала
и строитель-
ства плотин
на лесных
реках
и вышележащие осадочные пласты. А на дневной
поверхности нет и намека на прогиб. Волго-Дон-
ское междуречье, бывшая Переволока, доставило
немало трудностей строителям канала: выемку для
него пришлось пробивать через высокие гряды,
никак не напоминавшие впадину.
Осадочные толщи по всей возвышенности изо-
билуют изгибами, а то и разрывами напластова-
ний. В целом семействе вздутий и пережимов
геологи различают и более заметные валы. Круп-
нейший из них— Жигули. Излучина Волги обхо-
дит их крутой петлей. В ней запечатлены важные
страницы истории самой реки и ее предка — Пра-
Камы. Первоначально сток шел здесь западнее
Жигулей, а Самарская Лука еще не существовала.
Продолжавшимся поднятием Жигулевского мас-
сива прямая трасса стока была перегорожена, и
Волга стала огибать Луку. Прежняя трасса и теперь
облегчает возможность устройства канала для
спрямления пути, минуя излучину.
В природе Жигулей удивляет многое. Пласты
так нарушены, что на один уровень движениями
приведены палеозойские и кайнозойские свиты.
Этот «жигулевский сброс» оказался перепадом
напластований с изгибом, который лишь кое-где
осложнен разрывами. Кручи изрезаны ущельевид-
ными оврагами— буераками на гряды, мысы и
курганы. Странен мир пещер и тоннелей, источив-
ших известняковые и доломитовые недра Жигу-
лей; воронки, провалы заметны и на поверхности.
Роскошны широколиственные леса на северных
склонах, а южные скаты скорее лесостепные —
здесь больше привольных открытых видов.
Когда-то из старой Самары с ее сотней тысяч
жителей сюда езживали любоваться природой или
развлечься на пикнике лишь считанные группы,
бывали и участники рабочих маевок. Теперь на
отдых к тем же самым, лишь более «стеснен-
ным» Жигулям направляются тысячи дальних
туристов и местные гости из почти трехмиллион-
ного куйбышевского созвездия городов. «Лукомо-
рье» унизывают турбазы, дома отдыха, дачи. Воз-
никла угроза перегрузки комфортом. Строители
смотрели на Жигули просто как на дешевое
месторождение известняков, гипсов и доломитрв,
источник щебенки и сырья для цемента.
В защиту природы Жигулей развернулось
общественное движение. С 1966 года существует
Жигулевский заповедник. Прекращены отводы
земель под строительство и расширение предпри-
ятий. Начато залечивание уже возникших выщер-
бин на лике природы. Создание национального
парка Самарская Лука поможет людям отдыхать,
не портя ландшафта. Парк, приняв на себя массу
гостей, послужит как бы буфером, который пре-
дохранит от туристского пресса заповедник.
Приволжская — самая континентальная из
возвышенностей Центра, переходная к Предура-
лью, с которым ее роднит также и нефтегазонос-
ность. Со времени открытия сызранской нефти
(1936 год) и саратовского газа (1942 год) Пово-
лжье стало частью волго-уральского «второго
Баку». Вскоре последовал каскад новых откры-
тий. Буровые вышки появились у северного под-
ножия Жигулей; на реке Медведице вырос нефте-
добывающий центр Жйрновск; с 50-х годов раз-
рабатывается еще одно — Коробковское место-
рождение.
Богаты недра и горючими сланцами (Кашпи-
ровка у Сызрани), и цементным сырьем (Золотое,
Вольск, Хвалынск и, увы, все те же Жигули). На
пермских гипсах возникли месторождения серы (в
Тетюшах выше Ульяновска). Встречаются желез-
ные руды, вмытые в пермские породы из вышеле-
жащих юрских свит, — на этих рудах возникла ста-
рая Приокская металлургия. В толщах мелового
возраста ценны большие залежи фосфоритов.
Окско-Донская низменность. Нижний этаж терри-
тории Черноземного центра Русской равнины про-
стерся от Оки к Дону в виде низины с еле за-
метными увалами на междуречьях и широкими,
едва врезанными долинами. Есть и вовсе упло-
щенные вмятины — степные блюдца. Медлитель-
ные реки способны даже от перемены ветра ме-
нять течение на встречное. Если и попадаются
края у террас покруче, они расчленены не овра-
гами, а просторными абалами, переходными к
балкам.
Окско-Донской прогиб поверхности уже в
неогене служил желобом для стока вод. Полоса
древних песков — явный след мощного потока,
устремлявшегося с севера в сторону теперешней
возвышенности Ергени. Пески и называют ерге-
нинскими, а гипотетический поток, их отложив-
ший,-— Ергень-рекой. Донской язык великого
оледенения, легший на эти пески, растаял и усте-
лил равнину глинистым плащом древней море-
ны. Затем легли наносы талых вод позднейших
оледенений, на этих песках выросли знаменитые
сосновые боры — Хреновскбй, Графский,
прицнинские боры Тамбовщины. Там, где лес све-
ден, есть даже участки подвижных дюн — бурты,
кучугуры.
Под Воронежем величав Усманский бор, про-
стершийся на сотни квадратных километров. Для
жителей города такое соседство — отрада, но
отдыхать разрешено не по всему бору: север его
заповедан. Воронежский заповедник охраняет и
сосняки с дубами и липами, и субори, и дубравы, но
главные герои тут речные бобры. Помимо охраны
диких бобров в заповеднике занимаются бобро-
водством, а теперь и зуброводством. Пойменные
леса (урёмы) вдоль донского притока Хопра
вошли в Хопёрский заповедник, где восстановлен
сильно истребленный пушной зверек выхухоль.
Сюда тоже завезены зубры.
Северная половина низины лесостепная.
Кроме боров уцелели участки дубрав, в их числе
Теллермановская у Борисоглебска (тут Петр
строил азовский флот). На юге однообразие степи
нарушают лишь редкие рощицы в западинах,
называемые осиновыми кустами, и лугово-боло-
тистые лиманы, заполняемые вешней водой;
когда вода сойдет, они служат превосходными
кормовыми угодьями.
Тихий Дон, хоть его имя и вошло составной
частью в название низменности, большей полови-
ной своей почти 2000-километровой длины проте-
кает по Среднерусской возвышенности. Река,
многократно воспетая как символ вольности,
напоминающая о лихом казачестве, о восстаниях
Кондратия Булавина и Степана Разина. Река,
помнящая битвы от Куликовской до Сталинград-
ской, давшая имя Дмитрию Донскому, река —
живой образ эпопеи «Тихого Дона».
Малым ручейком сочится Дон близ бывшего
Иван-озера— он и прослыл Доном Ивановичем,
хотя и не вытекал из этого озерца. Но еще Петр
связал их имена, попытавшись проложить через
него канал из Дона в окский приток Упу. Иван-
озера больше нет— его поглотило Шатовское
водохранилище Новомосковска.
Покинув возвышенность, Дон долго течет
вдоль овражистых яров у ее восточной подошвы.
Близ устья его крупнейшего левого притока —
реки Воронеж расположен одноименный город.
Дон, как более водообильный, вызывал в этом
притоке при паводках даже встречное течение и
двигающиеся вспять по реке ледоходы. У притока
нелегкая судьба — его воду жадно расходуют
предприятия, лежащие вдоль берегов, особенно
гиганты липецкой металлургии. Ненасытен как
потребитель воды и сам многолюдный Воронеж.
С оскудением поверхностных рек он постепенно
перешел на подземные воды.
Ниже Воронежа долина Дона врезается в
белоснежные толщи писчего мела. Фронт обры-
вов меловой белизны среди нагорных дубрав
выразительно именуется Донским Белогорьем, а
близ устья Тихой Сосны— даже Дивногорьем.
Размыв отчленил от основного массива меловых
напластований причудливые останцовые столбы и
обелиски многометровой высоты, они зовутся
дивами. Есть останцы и других очертаний — шат-
рища, действительно похожие на шатры, и кор-
вежки, напоминающие округлые коврижки.
Южнее Павловска Дон, прорезав 125 метров
осадочной толщи, дорылся до кристаллического
фундамента Белогорья — до гранитов и гнейсов
подземного Воронежского массива, который
здесь, и только здесь, поднялся к дневной поверх-
ности. Еще недавно его цельнокаменный выход
высился на 15 метров над Доном, но теперь скалу
сработали на щебень.
Местность, служившая ареной эпических собы-
тий «Тихого Дона», впечатляет неоглядными
нивами и сетью пышных лесополос. Перелески
остались только байрачные — на дне долин и
балок. Белые бугры Донской гряды сменяются
пологими увалами и холмами.
Там, где к левому берегу Дона подступают
ветви Приволжской возвышенности, его воды
наполняют Цимлянское водохранилище. Плотина
у знаменитой своими виноградниками и винами
станицы Цимлянской подняла уровень Дона на 26
метров. Поля и луга накрыла водная масса 260
километров длиной, шириной до 10 километров и
объемом 24 хубокилометра. Чтобы заполнить
159	такую емкость, потребовался заем у Дона почти
полного объема его годового стока (он был равен
27—29 кубам, а теперь сократился до 18). Уже одна
эта аккордная недодача воды низовьям обделила
нижние плесы реки, осложнила судоходство,
повлияла на режим речных нерестилищ, отрази-
лась на солености азовских вод.
Горы писче-
го мела
Аллея в
Ясной По-
ляне
Цимлянское «море» оказалось сложным орга-
низмом. Оно непредвиденно быстро заиливалось и
зарастало водорослями. Цель перепруживания
Дона была не только энергетическая — предусма-
тривалось снабдить водой мощные оросительные и
обводнительные системы в донских и сальских сте-
пях, улучшить условия судоходства. Воду новым
каналам дают гидроузлы в низовьях — Николаев-
ский, Константиновский. Действуют каналы, пи-
таемые из водохранилища и других узлов; Дон-
ской магистральный — целая река, проведенная
в Сальскую степь сквозь 6-километровый тоннель.
В 70-е годы на орошение и промышленные
нужды безвозвратно расходовалось более 10 кубо-
километров донской воды ежегодно. Как возме-
стить подобную недостачу? Решено первые 5—6
кубокилометров занять... у Волги! Да, у Волги,
хотя она сама нуждается в добавке воды из других
бассейнов. По Волго-Дону ее в небольшом объ-
еме подают из Дона в Волгу, но уже сооружается
параллельный, не судоходный, а только иррига-
ционный канал — «второй Волго-Дон», пред-
назначенный для подачи воды из Волги в Дон.
Среднерусская возвышенность. Держава русских
черноземов и царство курских соловьев. Земля,
которая еще недавно была идиллически тихой —
полевой и садовой. Лесные острова среди былых
степей — дубравы и липняки манили в свою зеле-
ную тень. А рядом чудом уцелевшие и ныне забот-
ливо охраняемые степные — тоже острова среди
бескрайних возделанных полей. И сады, сады...
Даже возвращаясь с солнечно-фруктового юга,
кто не старается накупить вкусных и дешевых
яблок под Курском — в Понырях или Ржаве!
Возвышенность — одна из богатейших житниц
и вместе с тем ландшафт, в котором с великой
силой проявилось значение сокровищ, скопив-
шихся в недрах. Подступающий здесь близко к
поверхности Воронежский выступ кристалличе-
ского фундамента заключает в себе столь огром-
ные массы железной руды, что о их существовании
заявила магнитная стрелка компаса: обширный
район и поныне именуется Курской магнитной
аномалией, короче — КМА. А на севере сосредо-
точились мощные угленосные толщи.
Потому-то сегодня облик возвышенности далек
от первоначального. В двух крупных горнодобы-
вающих районах — буроугольном Мосбассе и
железорудном Курско-Белгородском — обшир-
ные территории прежних полей, лугов и дубрав
уже не плугами перепаханы, а ощерились пастями
исполинских карьеров, ощетинились горами отва-
лов и террикоников. И еще одна сила по-своему
«перепахала» среднерусский ландшафт — Вели-
кая Отечественная война. Именно здесь прогрохо-
тало в июле 1943 года одно из крупнейших сраже-
ний в мировой истории — битва на Курской дуге.
Об этом напоминают скорбные памятники у
Понырей и Прохоровки. Но вспомним сначала о
более далеком прошлом.
Когда Воронежский выступ вместе со смеж-
ными частями платформы временами опускался,
ее срединную часть заливали моря. В них с пале-
озоя по палеоген отлагались самые различные оса-
дочные напластования. С морскими отложениями
связаны месторождения фосфоритов. Выходы
мощных слоев писчего мела, видные в белоснеж-
ных обрывах, дали имя Белгороду и уже упомяну-
тому Донскому Белогорью.
160	Море ушло, и с тех пор плато размывалось.
Новейшее воздымание подняло его над соседними
равнинами, так что надвигающийся с севера мате-
риковый ледник лишь обнял возвышенность сво-
ими языками, донским и днепровским. Поверх-
ность ледовых языков могла даже возвышаться
над неоледеневшим междуречьем, а его покрывал
плато с севера, при этом пересечем Оку у Серпухо-
ва. Тут среди перелесков, еще до начала лесостеп-
ной зоны, можно видеть редкостные остепненные
участки — авангард степной флоры, проникшей
на север особенно далеко.
Приближаясь к Туле, встречаешь все больше
военно-исторических памятников и все полнее
Бежин Луг
Много па-
мятников
воздвигнуто
на полях
героических
сражений
в районе
Курской
дуги
разлив талых вод, отлагавших лёссовидные суг-
линки. Теперь в периферические части плато осо-
бенно рьяно вгрызается овражная эрозия — с ней
приходится бороться.
Широколиственные леса на севере так сильно
вырублены, что местность внешне напоминает
лесостепь. Южная опушка великого русского леса
служила лесным россиянам передовым рубе-
жом — «засечной чертой», помогая держать здесь
оборону от нашествий степных кочевников. Туль-
ские дубравы и поныне сохранили «оборонитель-
ное» имя — засеки.
Мало где уцелела тут девственная природа, и
тем заботливее приходится ее охранять, будь то
целинные степные угодья или массивы дубрав.
Интересны для науки скопления древних доледни-
ковых и горных растений на выходах девонских
известняков, на меловых холмах Придонья. Флора
некоторых известняковых холмов — Галичьей
горы и Воргольских скал — по некоторым при-
знакам напоминает альпийскую, так что ботаники
применяют и к малым высотам преувеличенно
громко звучащий титул «сниженные альпы».
Очарование среднерусской природы вдохнов-
ляло больших художников. Ясная Поляна Толсто-
го, Красивая Меча Тургенева, поленовская Ока,
Таруса, пленявшая юную Цветаеву и Паустовско-
го... Все это сегодня — объекты любовной охраны
ландшафта. Как священные природно-историче-
ские памятники сберегаются рубежи и арены
былых сражений — от Куликова поля до полей
вдоль Курской дуги.
Через всю возвышенность протянулась «сол-
нечная дорога» — автомагистраль Москва —
Симферополь. Въедем по ней на северный борт
ощущаешь значение рубежей, на которых было
остановлено фашистское нашествие южнее Мо-
сквы. Устояла тогда и сама почти окруженная Ту-
ла, ныне город-герой.
К югу от Тулы в природе начинается нечто
новое и для многих неожиданное. Угольные бас-
сейны Донецкий и Кузнецкий своей славой засло-
нили еще один крупный бассейн, именуемый дво-
яко — Подмосковным и Мосбассом. Оба варианта
имени по сути неточны —угольные залежи протя-
нулись не «под Москвой», а из-под Калуги через
Тулу и Новомосковск к рязанскому Скопину.
Московским бассейн называют только за относи-
тельную близость к столице по сравнению с куда
более удаленным от нее Донбассом.
161	В карбоне, когда в болотах гибли и обуглива-
лись произраставшие тут тропические леса, из их
остатков слежались миллиарды тонн бурых углей
Новомосковска и Щекина, Скопина и Суворова.
В подобных же болотах скопились и железные
руды, послужившие базой старинной металлургии
Тулы и Липецка. У Косой Горы шахтами, а с глу-
А в 1380 го-
ду великая
битва ра-
зыгралась
при впаде-
нии Непряд-
вы в Дон
на Кулико-
вом поле
бин всего 20—30 метров по-прежнему из карьеров
железная руда добывается и теперь.
Промышленность Мосбасса круто обошлась со
среднерусской природой. Дело не в одном техно-
генном рельефе — террикониках, отвалах, выем-
ках. О их сокращении и украшении уже начали
заботиться мелиораторы и рекультиваторы —
именно Мосбасс стал одной из первых школ по
выработке методики, как эту рекультивацию про-
водить. Есть уже примеры озелененных отвалов,
зарыбленных прудов в выработанных карьерах.
Но сложнее другое — загрязнение воздуха.
От него нелегко и людям, и дубравам засек, и
священному для всего мира мемориалу Ясной
Поляны, оказавшемуся в самом центре инду-
стриального района. На Щекинском химкомби-
нате уже созданы мощные устройства, снижающие
объем вредных выбросов; действуют обществен-
ные комитеты, стремящиеся оградить природу
Ясной Поляны от нанесения ей ущерба.
Южнее Орла минуем рубеж, на котором был
остановлен враг и перемолот северный клин
фашистского прорыва к Курску. Чуть западнее
пролегли следы советских укреплений, изрывших
землю как раз там, где она теперь перерыта север-
ными карьерами Курско-Белгородского железо-
рудного района.
Курская магнитная... Что это? Подземное пло-
скогорье, состоящее из магнитного железняка?
Третий магнитный полюс мира? В 1921 году ста-
раниями И. М. Губкина была добыта первая руда,
но еще сравнительно бедная железом. В дальней-
шем оказалось, что наиболее богаты и выгодны
для разработки тут не коренные магнитные руды
железистых кварцитов, а переотложенные при
древних размывах и самой природой обогащенные
немагнитные железняки. Эксплуатация магнитной
аномалии началась с немагнитной руды!
Эту землю по праву называют железной. В ее
северной части достаточно снять, словно скальп,
осадочный чехол — несколько десятков метров
вскрышной породы, чтобы прямо экскаватором
добывать богатейшую руду, которую можно пла-
вить, не обогащая. Запасы таких богатых руд в
недрах КМА достигают 26 миллиардов тонн —
это из общего объема более чем 44 миллиарда.
Остальное — «бедные» магнитные железистые
кварциты «всего» с 32—39% железа в руде. Эти
цифры — о «малой КМА», где руды лежат близ-
ко. Но их массивы уходят и на большие глубины,
откуда добыча пока еще невыгодна. Они прощу-
пываются внутри полосы от Смоленска чуть не к
Нижнему Дону. Тут речь идет уже о триллионах
тонн кварцитов и о многих десятках миллиардов
тонн богатых руд.
Внутри КМА богатства залегли неравномерно.
На долю юго-западной полосы — ее Белгород-
ский район — пришлось 90 %. Не обидно ли белго-
родцам, что аномалия названа Курской?
Но и не столь обильному северо-востоку есть
чем гордиться — руды тут лежат так близко к
поверхности, что доступны для открытых разрабо-
ток. Главная драгоценность — Орловский узел с
его Михайловским месторождением, крупнейшим
в мире из числа приповерхностных и к тому же
слабообводненным. Руды в нем до полумиллиарда
тонн. Центром этого района стал молодой город
Железногорск. Труднее в шахтах с избыточной
водой, например, в Старооскольском узле. В гран-
диозном Лебединском карьере руду берут с
глубины 70—80 метров, а у города Губкина ее
добывают шахтным способом. Все чаще упомина-
ются и рудные месторождения Новооскольской
группы.
Вернемся к самому щедрому узлу — Белгород-
скому. Его главные козыри — крупнейшее в мире
Яковлевское и Гостищевское месторождения бога-
тых руд, хотя и залегают они тут глубже 600
метров. Добыче мешают обильные подземные
воды, приходится их замораживать.
Районы Яковлева и Гостищева, в дни войны
изрытые оборонительными линиями и взрывными
воронками, приняли на себя первые удары врага со
стороны Белгорода в направлении Курска. Меж-
дуречье Пела и Северского Донца стало ареной
Прохоровского танкового сражения, самого гран-
диозного в истории войн, ознаменовавшего пере-
лом во всей битве на Курской дуге.
Шрамы, нанесенные войной природе, залече-
ны, траншеи заплыли, сожженные и порубленные
рощи возобновились. Сложнее справляться с ране-
ниями, нанесенными ландшафту в ходе вполне
мирной работы, в процессе долгожданного разви-
тия все той же КМА. Карьеры и отвалы всегда
чему-то наносят ущерб. Здесь они пожирают чер-
ноземные земли. Растрачиваются подземные воды,
откачиваемые из недр при добыче; если карьеры
нозема можно видеть и -седые волны ковыля, и
праздничные сарафаны яркого и пестрого разно-
травья. А всего здесь 800 видов трав. В условиях
близости города и мощной индустрии сбережение
этой уникальной природы в первозданном состоя-
нии становится не легким делом.
Одна из дубрав, зеленеющая среди заповедной
Террикони-
ки — горы
отвалов
пустой по-
роды. Те-
перь их
начали озе-
ленять и
разравни-
вать
подрезали и спустили горизонты подземных вод,
подрывается водоснабжение. А вода тут как раз
дефицитна.
Рекультивация и предотвращение ущерба при-
роде стали основой природоохранной политики в
районе КМА. Складируется снятый с полей черно-
зем. Уже есть опыт «возврата» на земельные уго-
дья многих миллионов кубометров сбереженной
плодородной почвы.
Под Курском известна еще одна «аномалия» —
ботаническая. Так назвал ее ботаник В. В. Але-
хин, открывший близ города уникальные достоин-
ства девственной Стрелецкой степи. Теперь его
имя носит созданный здесь биосферный заповед-
ник. На более чем метровом слое тучного чер-
степи, называется Соловьятник — говорят, что тут
на каждом дереве по соловью-солисту. Хорошо,
если бы Курская магнитная, развиваярь, пощадила
эту курскую же ботаническую и соловьиную ано-
малию!
Немало в природе возвышенности и других
феноменов. Вот приокский курорт Краинка, кото-
рому его сульфатно-кальциевые источники и серо-
водородные грязи позволяют совмещать лечеб-
ные достоинства курортов Черноморья и Трускав-
ца. А вот рядом, на самом берегу Оки, виден
обрыв — классический Лихвинский разрез. Изу-
чив вскрытые им отложения, ученые установили,
что раньше днепровского на Русскую равнину на-
двигалось еще одно оледенение — его назвали
163
окским. Доказательство скрыто в разрезе межлед-
никового торфяника, в котором уцелела пыльца
теплолюбивых растений. Такой драгоценный па-
мятник не должен пострадать от бульдозера или
экскаватора.
В овражно-балочной Калачской степи хороши
нагорные дубравы, в их числе богатырский Шипов
лес — его ценил еще Петр I. Заповедан «Лес на
Ворскле» с липами и дубами возрастом до 350 лет.
Наконец, упомянем еще две святыни — природно-
исторические. Одна из них — Куликово Поле —
место впадения в Дон тихой речки Непрядвы, став-
шее ареной победоносной битвы русских войск
Дмитрия Донского с разноязыким полчищем
Мамая в сентябре 1380 года. Помимо рукотвор-
ных мемориалов нам дорога и природа Поля в
целом. Высказано пожелание вернуть ей, хотя бы
частично, былой облик. Вороги были разбиты «на
траве-ковыле»; пусть обитают тут давшие имя
полю кулики, а на Непрядве — воспетые Блоком
лебеди...
Другая святыня — Каменная Степь. Место с
таким неуютно-сухим названием оказалось
счастливым и богатым зеленым оазисом среди дей-
ствительно скучноватых на вид щебнисто-камени-
стых степей, оскудевших еще к концу прошлого
века от смыва и выдувания почв. Именно его
избрал в качестве опытного полигона по улучше-
нию природы В. В. Докучаев. Уже к предвоенным
годам (1910—1912) тут поднялись лесополосы и
урожаи на защищенных ими полях. А теперь
можно любоваться упорядоченным, словно на пла-
кате, истинно культурным земледельческим ланд-
шафтом с аллеями тополей и фруктовых деревь-
ев, лесополосами, уже смягченными, замытыми
и переставшими расти оврагами. Даже в сильную
засуху 1946 года Каменная Степь дала высокий
урожай. Подъезжаешь к этому оазису в зной,
жалуешься на пыльный горячий ветер, а внутри
Степи с ее тенью и покойным воздухом об этом
странно и вспоминать. Неловко называть Камен-
ную Степь памятником природы, но это поистине
драгоценный научно-исторический памятник, при-
мер и символ разумного управления природой.
Донецкий кряж — Донбасс. Одно из самых удиви-
тельных образований в природе Русской равни-
ны — Донецкий кряж, слегка возвышенный и
потому сильнее увлажненный лесостепной остров
среди плоских и более сухих степей юга Украины.
С феноменальной угленосностью недр Донецкого
бассейна связано господство индустриального
ландшафта: почтй сплошные пояса городов и
предприятий занимают места больше, чем уцелев-
шие нивы и пригородные огороды; даже рельеф
изменен крупно и зримо — гигантские конусы
террикоников сравнимы с египетскими пирамида-
ми, а карьеры — с кратерами вулканов.
Поразительно и другое: недра этой холмисто-
грядовой возвышенности складчаты, как у насто-
ящего горного сооружения, почему ее и называют
кряжем, хотя в рельефе никакого хребта тут нет.
Это лишь корни былой, некогда размытой горной
страны, и, чтобы понять причины ее появления,
нужно заглянуть в далекое прошлое.
Донецкий бассейн не случайно оказался звеном
в единой полосе структур, протянувшейся от Дне-
провско-Донецкой впадины к Мангышлакскому
полуострову Закаспия. Эта впадина, еще в пале-
озое надломившая тело Русской платформы, про-
гнулась на юго-востоке так глубоко, что стала
вести себя как высокоподвижный пояс. Кристал-
лический фундамент погрузился на 10—12 тысяч
метров, и в этом-то прогибе по мере его опускания
накапливались исполинской мощности осадочные,
в том числе угленосные, толщи. Но в начале мезо-
зоя произошло и вовсе не бывалое в платформен-
ных условиях — толщи эти смялись в складки,
которые как бы сварили, скрепили начавшую
было распадаться платформу. Режим складчатой
зоны оказался недолговечным, гофрированная
структура, словно шрам, впаялась в платформу,
образовав в ней аномальное «внутриплатформен-
ное складчатое сооружение» — странный пример
недоразвитой подвижности. Перемяты были и
угленосные толщи.
Запасы угля даже в «старом Донбассе», где их
разрабатывают уже больше двух столетий, исчи-
сляются без малого четвертью триллиона тонн.
Здесь разведано свыше 300 пластов, большей
частью антрацитовых; есть также газовые и коксу-
ющиеся угли. Донбасс вполне оправдывает назва-
ние «всесоюзной кочегарки» — дает стране около
трети всей добычи угля.
Былому беспокойному режиму недр обязаны
своим возникновением не одни угли. Близ Гор-
ловки разрабатывается Никитовское месторожде-
ние киновари, где ртути сопутствуют еще и сурьма
и висмут. У Ворошиловграда обнаружены бога-
тые запасы горючего газа; близ стыка структур
кряжа с Азовским кристаллическим масси-
вом — Покрово-Киреевское месторождение флю-
орита, крупнейшее в европейской части страны.
В напластованиях, напоминающих об усыхании
пермского моря, сосредоточились огромные массы
каменной, отчасти калийной, соли и гипса. В древ-
ней Славянско-Артемовской впадине, видимо,
усыхал крупный замкнутый залив вроде Кара-
Богаз-Гола у Каспия — тут отложены миллиарды
тонн соли. На поверхности соляные копи не обо-
значены никакими отвалами, а в недрах в них
вырублены эффектные подземные галереи и залы.
В долине Красного Торца на природных рассолах
и грязях развился курорт Славянск.
У городов Донбасса странная лопастная конфи-
гурация. При закладке новых кварталов прихо-
дится учитывать подземную географию угольных
пластов, ожидающих разработки. И все-таки го-
рода расширяются и множатся — за последние
десятилетия на совсем новых местах выросли Шах-
терск, Северодонецк, Докучаевск, Углегорск,
Украинск, Селидово, Доброполье...
Местами ребра круто падающих слоев — гри-
вы, или гривки, — выступают в виде невысоких
коротких гряд; их разделяют пологие лога, а ино-
гда и глубокие овраги. Одна из грив — Науголь-
164
ный кряж хоть в какой-то мере оправдывает титул
кряжа, неся на себе самые высокие точки Донбас-
са — Могилу-Мечетную и Мечетный Курган, обе
сопки поднимаются выше 350 метров. В Науголь-
ном особенно пестра металлогения — это при-
родный музей руд.
Поверхности, где обнажены девонские извест-
няки или соленосные породы пермского возраста,
изрыты не одними карьерами — их изъязвляют и
карстовые воронки, провалы, пещеры. Река Сухая
Волноваха надолго исчезает в промоинах, а на
поверхность вырывается чистоводным вокл га-
зом — Кипучей Криницей, которая теперь капти-
рована и стала одним из надежных поителей
Донецка.
А напоить Донбасс не легко. Технология
производств требует тут огромных масс воды. Ее
накапливали в заводских прудах — ставах, запа-
сали в Краснооскольском водохранилище.
В 1958 году соорудили канал от Северского
Донца к Донбассу длиной 130 километров, а
теперь пришла и вода из Днепра по каналу, кото-
рый вчетверо длиннее.
Горы Артема, которые еще Карпинский назы-
вал школой для геологов, украшены лесом с ред-
костной дочетвертичной сосной. Этот Славяногор-
ский лес манит на отдых добытчиков угля и соли.
Красота его восхищала Чехова, Репина, Бунина.
Одна из высоких меловых скал стала постаментом
для памятника большевику Артему, имя которого
носит город.
Среди мемориалов в честь героев Великой Оте-
чественной войны выделяется памятник героям
Краснодона. Дубравная Саур-Могила, с которой
любовались степным простором Короленко и
Чехов, стала пьедесталом монумента в честь
прорыва фашистской линии обороны на реке
Миус.
Угленосные недра Донбасса продолжаются да-
леко за пределы Донецкой возвышенности — к
Черниговщине, Харькову, а на юго-восток чуть не
к Каспию. «Большой Донбасс» не иссякнет и за
тысячелетия!
Приднепровская низменность, продолжающая на
юго-востоке равнину Припятского полесья, про-
стерлась по левобережью Днепра на 500 киломе-
тров, доходя до среднего течения Северского Дон-
ца. В ширину она не достигает и 200 километров.
Равнина несимметрична: ее юго-западный борт
обозначен кручами правого берега Днепра, а сама
она образует пологонаклонную плоскость, неза-
метно переходящую в подножия соседних увалов.
В сущности это широко террасированная древняя
долина самого Днепра и его левых притоков —
Сулы, Пела и Ворсклы. Уступы между террасами
смягчены, но и сейчас различимы по меньшей мере
три из них: нижняя (луговая), средняя, покрытая
песками и сосновым лесом (боровая), и верхняя
(степная) на лёссовидных суглинках, соприкаса-
ющаяся с плоской Полтавской лёссовой равни-
ной. Все это лесостепная Сумщина, Полтавщина,
отчасти Харьковщина, Украина из поэм Шевченко
и повестей Гоголя, но сегодня, конечно, во многом
обновленная.
Плоскодонный желоб между Среднерусской и
Приднепровской возвышенностями соответствует
контурам подземного Днепровско-Донецкого про-
гиба и даже как бы наследует эти очертания. Кри-
сталлический фундамент здесь погружен на глу-
бину 4—5 километров, а на юго-востоке еще глуб-
же. Прогиб выполнен мощными толщами осадоч-
ных пород. Здесь есть, в частности, соленосный
девон, а в нем соляные купола у Ромен и Исачков
(близ Лубен); есть и известняковый карбон, и крас-
ноцветные осадки перми, и мощные толщи ме-
зозойских и раннекайнозойских морских отло-
жений.
Среди солянокупольных структур примечате-
лен Аксютинский купол под Ромнами: столб соли
вырос так, что река Сула, словно спотыкаясь о
недавно выперший обелиск,, круто изменила
направление русла. В одной из соляных складок в
районе Шебелинки из нижнепермских толщ добы-
ваются газоконденсат и соли. Это база Большой
химии— тут возник молодой рабочий поселок
Червоный Донец.
В породах карбонового возраста обнаружена
нефть. Гоголевские Диканька и Верхние Соро-
чинцы уже окружены нефтепромыслами. А Мир-
город к тому же и живописный курорт с целеб-
ными водами и лечебными торфами.
Вытаявшие из днепровского ледника валунно-
глинистые морены погребены под вышележащими
песками и лёссами. Междуречья— едва волни-
стые черноземно-лёссовые равнины. Ближе к
рекам природа преображается. Склоны глубоких
долин изрыты оврагами и балками так, что
местами обособлены останцовые холмы — шиша-
ки. Красивы лиственные перелески на крутых,
чаще правых, бортах и боры на левобережных
террасах, будь то на Ворскле у Опошни или на
Пеле близ Яновщины— родины Гоголя. Хороша
Кочубеевская дубрава. Прославился в войну как
партизанский край Спадщинский лес неподалеку
от древнего Путивля. А есть мемориалы и подрев-
нее, например напоминающие о битве под Полта-
вой.
Днепр, античный Борисфен и древнеславян-
ский Славутич, давний путь «из варяг в греки» —
третья по величине после Волги и Дуная река
Европы. От болотца'близ Валдая до Днепровского
лимана длина Днепра достигает 2200 километров.
Это стержневой нерв запада Русской равнины,
главная река Смоленщины, Белоруссии и Укра-
ины. В верхней половине течения, где Днепр
пересекает вторично-моренные равнины и полес-
ские низины, он, хоть и судоходный от Дорогобу-
жа, еще не намного превосходит по водности при-
токи— Березину, Сож, Припять, Десну. Лишь
приняв их воды, то есть ниже Киева, река обре-
тает полную силу.
Вошли в хрестоматии слова Гоголя о вольном и
плавном Днепре, чудном при тихой погоде и гроз-
ном в бури; все знают и шевченковское «Ревэ тай
стогнэ Днипр широкий». Он гордость стольного
165	города Киева. Но Днепр был и трудным рубежом
в минувшую войну, свидетелем трагических битв и
подвигов наших воинов, оборонявших его берега и
форсировавших под огнем его воды.
Сегодняшний облик реки имеет мало общего и
с тем, который вдохновлял Гоголя, и с тем, какой
ввдели сражавшиеся на днепровских рубежах
От памятни-
ка князю
Владимиру,
Красному
Солнышку,
откры-
вается пано-
рама Днеп-
ра и далей
Заднепровья,
куда уже
шагнули
кварталы
растущего
Киева
войска. Днепр стал в послевоенные годы ареной
крупных гидротехнических преобразований. На-
чало им было положено еще до войны сооруже-
нием Днепрогэса. Теперь нижняя половина реки
превращена в каскад плотин и водохранилищ, в
сквозной зарегулированный судоходный путь, ко-
торый с реконструкцией каналов в сторону рек
Балтийского бассейна поможет Днепру стать на
всем протяжении подлинно Большим Днепром.
Общая мощность гидростанций каскада немного
не достигает 4 миллионов киловатт, а водохрани-
лищами покрыты земли площадью свыше 7 тысяч
квадратных километров.
52 кубокилометра в год проносила река к Чер-
ному морю — этой водой Днепр теперь делится с
соседями. Она нужна и для водоснабжения про-
мышленности и городов Донбасса и Криворожья,
и для орошения полей засушливого Причерномо-
рья и даже Северного Крыма. Потребности юга в
днепровской воде так велики, что и всего стока
Днепра не хватит на их полное удовлетворение.
Теперь в помощь низовьям Днепра привлекаются
воды Дуная.
Возможно, что ценность затопленных угодий и
ущерб, который прибой водохранилищ наносит
берегам, обрушивая черноземные земли, приве-
дут в будущем к пересмотру осуществленной
схемы каскада. Регулировать сток могли бы и пло-
тины меньшей высоты, позволив резко сократить
площади, ушедшие сегодня под воду. Немалые
заботы и здесь приносит зарастание водохрани-
лищ сине-зелеными водорослями. Но устранение
таких сложностей реально лишь в отдаленной
перспективе. Сегодня важнее энергетический вы-
игрыш и подача воды полям юга Русской равнины,
Донбассу и Крыму.
Верхняя плотина каскада перегородила Днепр
выше'Киева и устья Десны у Вышгорода, но и ГЭС
более чем на полмиллиона киловатт, и водохрани-
лище получили имя Киевских. Подпор распростра-
нился вверх по реке на 100 километров выше
устья Припяти, а в низовья Припяти и Тетерева
налились широкие заливы.
Киев— мать городов русских и столица Укра-
ины — гордо высится над кручами правобережья.
От знаменитой Владимирской горки и Киево-
Печерской лавры открываются широкие пано-
рамы низкого левого берега, куда уже шагнули
новые районы города. К южным окраинам Киева
подступили воды нижележащего водохранили-
ща — Каневского, вытянувшегося более чем на
160 километров, что позволило речному порту
превратиться в озерно-речной, способный прини-
мать суда типа «река — море».
На правобережных высотах над этим водохра-
нилищем много интересного. В Триполье над раз-
валинами старинного укрепления высится памят-
ник героям гражданской войны, погибшим в дни
Трипольской трагедии в 1919 году. Неподалеку
отсюда были обнаружены и археологические
остатки культуры людей 3—2-го тысячелетий до
нашей эры; культура тоже получила название
трипольской.
Много примечательного близ города Канева.
Знамениты у геологов «каневские дислокации» —
нарушения напластований, неожиданные в усло-
виях устойчиво жесткой платформы. Так сминать
и сдвигать осадочные пласты мог только древний
днепровский ледник — утюг не гладящий, а мну-
щий!
Этот памятник природы вместе с ботанически
интересным грабовым лесом и ценными архео-
логическими остатками взят под охрану с запо-
ведным режимом. А на горе у Канева похоронен
Тарас Шевченко. Бронзовая статуя поэта смотрит
на неоглядные дали левобережья. Мемориал
почитается как всенародная святыня и служит
местом массового паломничества. Теперь у
Канева выросла еще одна достопримечатель-
ность — самая молодая из днепровских гидростан-
ций — Каневская ГЭС мощностью свыше
400 тысяч киловатт.
Ниже устья реки Рось долину Днепра более
чем на 200 километров залило огромное Кремен-
чугское водохранилище. Приречные террасы
долины были тут так обширны, что и водоем
166
местами распластался на 40 километров — блед-
но-голубая гладь простирается' до горизонта, как
на настоящем море. Под воду ушли более 2 тысяч
квадратных километров земель, хотя часть пло-
дородных угодий все же удалось защитить дам-
бами. Портовым стал город Черкассы. Очень
живописны здесь лесисто-овражистые берега с
у Днепродзержинска имеет мощность 350 тысяч
киловатт. Водохранилище питает канал Днепр —
Донбасс.
А с юга сюда распространился подпор следу-
ющей ступени каскада — Днепровской, возникшей
при строительстве Днепрогэса. В вершинных пле-
сах этот водоем, достигший в длину 170 киломе-
Через такие
выступы
кристалли-
ческого цо-
коля проры-
вались
Днепров-
ские поро-
ги. Теперь
это надеж-
ные устои
плотины
Днепро-
гэса
климатическим курортом Сосновкой и другими
привлекательными местами отдыха.
Плотина высотой 17 метров позволила создать
Кременчугскую ГЭС мощностью 625 тысяч кило-
ватт, лишь немного уступающую по мощности
первой очереди Днепрогэса. Город строителей
станции, так и называвшийся Кремгэс, стал с
1969 года именоваться Светлогорском. Запас во-
ды, накапливаемый в водохранилище (13 % ку-
бокилометра), позволяет обеспечивать равномер-
но высокие мощности на всех нижележащих
станциях каскада.
У Кременчуга близко к поверхности подходит
кристаллический фундамент с вкрапленными в
него железистыми кварцитами, родственными кри-
ворожским, — Днепр пересекает здесь Кременчуг-
скую магнитную аномалию. В полукилометровой
толще земной коры выявлено до 4У2 миллиарда
тонн кварцитов с 32%-ным содержанием железа в
руде й до 350 миллионов тонн богатых руд.
Кременчуг лежит у изголовья следующего
водохранилища— Днепродзержинского. Здесь
ниже напор, уже долина, поэтому оно залило
меньше 500 квадратных километров земель, а
объем его составил менее 2У2 кубокилометра. На
огражденных дамбами землях созданы рыбовод-
ные пруды и нерестово-вырастные хозяйства. ГЭС
тров, утроил речную ширь у Днепропетровска и
глубоким заливом вдался в приустьевую часть
долины Самары. На остальном протяжении Дне-
провское водохранилище мало где расширило реку
и изображается на картах обычным речным услов-
ным знаком— голубой нитью. Долина тут осо-
бенно узка, так как Днепр, круто повернув на юг,
перепиливал кристаллический щит, поднимавший-
ся навстречу его врезанию.
Стихия, казавшаяся навеки неукротимой, буше-
вала на протяжении 75 километров. Река, теряя 40
метров высоты, клокотала на 10 кипучих ненасыт-
ных порогах и над десятками меньших каменных
гряд — забор. Для обычного судоходства это была
преграда непреодолимая. Но местные лоцманы
дерзали проводить через Днепровские пороги
плоскодонные гребные дубы, выструганные и
выдолбленные каждый из одного богатырского
ствола (отсюда также— струги). Скорость струй
на стремнинах превышала 4 метра в секунду. Но и
этой стихии пришел конец.
В 1932 году ниже порогов, у Запорожья, путь
Днепру преградила плотина первенца всего каска-
да— Днепровской гидроэлектростанции имени
В. И. Ленина мощностью 650 тысяч киловатт.
Ущелье, ушедшее под воду, было так узко, что
объем водоема составил лишь 3 % кубокиломе-
167
тра и залил около 400 квадратных километров,
почти не тронув, за вычетом низовьев Самары,
прибрежных земель.
Пороги были проглочены, и, думалось, навек.
Но в годы войны на долю Днепрогэса выпали
тяжелые испытания— фашисты взорвали плоти-
ну, водоем был спущен, и река вновь зарычала.
Воскресшая красота порогов не радовала. Пло-
тину воздвигли вторично. Днепрогэс-1 возродился,
как феникс из пепла, а в середине 70-х годов к нему
присоединился Днепрогэс-2 — вторая очередь ги-
дростанции, удвоившая мощность первой. Сегодня
оба Днепрогэса— самая могучая ступень каскада;
их суммарная мощность превышает полтора мил-
лиона киловатт.
Ниже Запорожья Днепр последний раз разлива-
ется. Плотина Каховской ГЭС подняла его воду на
16 метров. Ее мощность почти равна Днепро-
дзержинской, но земель накрыто много больше:
18 кубокилометров воды разлилось на площади
свыше 2 тысяч квадратных километров. Станции и
«морю» дал свое имя городок Каховка, воспетый в
популярной песне (в дни гражданской войны
Каховский плацдарм помог Красной Армии раз-
громить врангелевцев). ГЭС же построена чуть
ниже по Днепру, у бывшего села Ключевого, на
месте которого выросли большой город Новая
Каховка и новый порт.
Задач у Каховского гидроузла особенно много:
это и энергетика, и питание каналов, подающих
воду в Кривой Рог (в речки Саксагань и Ингулец)
и степной Крым. Орошению причерноморских
степей помогают Каховская, Краснознаменская,
Ингулецкая и другие оросительно-обводнительные
системы.
Преображение Днепра и тут не только радует.
Повышением уровня грунтовых вод вызвано забо-
лачивание и засоление прибрежных земель и даже
затопление подвалов у низко стоящих зданий. Дам-
ба, вознесшаяся над Никополем, удерживает
огромную массу каховской воды, нависшую над
городом; к сожалению, не соорудили такую же
дамбу, чтобы не затоплять левобережный «Вели-
кий луг» — Конские плавни с их огородами, сено-
косами и охотничьими угодьями.
Юго-Запад Русской равнины — один из благосло-
веннейших ее краев. Обилие тепла и солнца соче-
тается здесь с наибольшей увлажненностью, какую
только знают нйши лесостепи. Тут редки засухи и
устойчивы урожаи, плодоносны сады и виноград-
ники. Даже дороги на сотни километров сопрово-
ждаются аллеями из тополей и фруктовых дере-
вьев.
Фундамент края — древнейший Украинский
кристаллический щит, который, однако, совсем
недавно вел себя подвижно: реагировал на напря-
жения в соседних Карпатах и заодно с ними, хотя и
слабее, чем они, приподнимался. Это поднятие и
создало все ныне существующие возвышенности
Юго-Запада— Волыно-Подольскую, Придне-
провскую, Бессарабскую.
Контуры щита и крупных выпуклостей поверх-
ности неплохо совпадают, если не считать его
полесских и западных окраин. В Предкарпатье
несовпадение особенно заметно: фундамент погру-
жен под осадочные толщи предгорного прогиба, а
они тоже были вовлечены в новейшее поднятие и в
ходе его лишь немного отстали от Волыно-
Подольской возвышенности. Поэтому и в рельефе
тут не низменность, а высокие равнины Предкар-
патья и даже возвышенность— Бессарабская.
Все эти волнистые и ступенчатые столовые пла-
то, поднимаясь, подверглись резкому рассечению
долинами и оврагами. Местами реки дорылись до
фундамента, вскрыв при этом, словно исполинские
летописи, разрезы мезокайнозойских и даже ран-
непалеозойских осадочных толщ (их прорезает
Днестр). Геологическая карта, показывающая, как
выходы фундамента и других древних пород
словно просвечивают на поверхности по ветвя-
щимся тальвегам, напоминает сложное кружево.
Местами междуречья, перееденные верховьями
оврагов, утратили плосковерхие очертания. Из
горизонтальных пластов выкроены крутосклон-
ные останцовые хребты: гребни высот над Льво-
вом, мысовидные гряды Подолии, уцелевшие меж-
ду параллельными ярами — каньонами левых при-
токов Днестра, да и многие гряды Кодр, созданные
при рассечении Бессарабской возвышенности ов-
рагами. Дороги тут приходится прокладывать ли-
бо по тальвегам, либо по осям междуречий, иначе
при езде вдоль окраин плато пришлось бы «ны-
рять» из яра в яр.
Поддерживать крутизну склонов долинам и
ярам помогают грунты — лёссы, известняки, мел,
гипсы, проницаемые для воды. Много влаги ухо-
дит в землю, значит, слаб боковой сток, способный
сглаживать склоны. А русловый сток подкапывает
подножия склонов, обрушивая нависающие обры-
вы, и, значит, освежает их кручи.
Украинский щит неоднороден. Его слагают
древнейшие кристаллические и метаморфические
породы — граниты, габбро, лабрадориты, гнейсы,
кварциты. Есть и продукты вулканических извер-
жений, древних и сравнительно недавних, —
базальты и туфы.
В Приазовье размыв кое-где успел «раздеть»
кристаллический фундамент, обнажив сплошные
«гранитные степи» с останцовыми гранитными же
сопками — могилами (высота Могилы-Бельмак
324 метра). Там же, где междуречья, тронутые
лишь пологими балками, прикрыты плащом лёс-
сов, рельеф монотонен. Поистине здесь «только
курганы делают... единое глазам упражнение», —
писал в XVIII веке русский географ Зуев. Но в
русле любого ручья, добравшегося до цельнока-
менного фундамента, легко встретить детали пей-
зажа совсем горные— ущелья, пороги, гранитные
ниши и глыбы.
К западу меняется облик культурного лан-
дшафта, особенно в сельской местности. Белые
мазанки уступают место кирпичным домам с крас-
ными черепичными крышами. Растет число ста-
ринных крепостей, замков — следов западноевро-
пейских культур. Но и тут чувствуются прежде
168
всего исконные украинский и молдавский жизнен-
ные уклады.
Сегодня облик обширных пространств Юго-За-
пада далек от картин былых степных идиллий —
совсем не «тиха украинская ночь» в развившихся
здесь индустриальных районах. Она озарена слепя-
щими огнями, оглушена шумом исполинских про-
ский щит — щедрый поставщик строительного
камня. Знамениты, например, его ломки у Ждано-
ва, у Котоуц на Днестре, у Вознесенска на Южном
Буге — граниты отсюда идут на облицовку луч-
ших зданий, станций метро... Белоснежность пиль-
ного известняка — котельца помогает быть
белокаменными многим городам Молдавии.
Крутосклон-
ная долина
Днестра

мышленных предприятий, окутана парами тепло-
станций, взнуздана сетью дорог и проводов.
Поверхность испещрена копрами шахт и изрыта
карьерами.
У Юго-Запада имеются свои богатейшие бас-
сейны руд железа и марганца, каменного и бурого
угля; всем известно, какие выгоды приносит сосед-
ство железных руд с коксующимися углями Дон-
басса.
Главный козырь щита, конечно, Криворожский
бассейн, где только богатых руд учтено около мил-
лиарда тонн, а залежи более бедных кварцитов
практически неисчислимы. Основной пояс место-
рождений пролег на 100 километров вдоль рек
Ингульца и Саксагани.
В Белозерском железорудном районе на лево-
бережье Днепра разведано более 700 миллионов
тонн богатых руд. На красивом берегу Каховского
водохранилища вырос горняцкий поселок Днепро-
рудный, откуда до рудников по степи считанные
километры. Еще в одном новом железорудном
районе, в 20 километрах севернее Жданова, выяв-
лено до 800 миллионов тонн руды.
С фундаментом и перекрывающей его корой
выветривания связаны также месторождения руд
титана у Верхнеднепровска, редких металлов,
бокситов, каолинита, графита. Сам кристалличе-
В молодом осадочном чехле, местами перекры-
вающем граниты, на протяжении почти 250 ки-
лометров — от Ингула до реки Молочной —
залегли ценные марганцевые руды Никополя и
Большого Токмака. Этот бассейн дает стране до
трех четвертей добываемых в ней руд марганца.
С глубин всего 15—80 метров их разрабатывают и
у города Никополя, и к востоку от него — у горо-
да Марганец, где залежи пришлось ограждать дам-
бой от затопления Каховским водохранилищем, и
западнее — у приднепровского Орджоникидзе.
Крупные запасы марганцевых руд обнаружены на
левобережье Днепра в Болыпетокмакском бас-
сейне, по качеству они превосходят и никополь-
ские, и чиатурские.
Днепровский бассейн палеогеновых бурых
углей протянулся пятнами в широкой полосе по
правобережью от Днепропетровска до Житомира.
Почти ЗУ2 миллиарда тонн угля залегает до
глубин 200 метров. Хорошо разведаны запасы у
Кировограда, Звенигородки и Александрии, где
идет особенно интенсивная их добыча.
На северо-западе Украинский щит погружается
под палеозойские и мезозойские толщи Львовской
впадины. Здесь залег каменный уголь Львовско-
Волынского бассейна. Его запасы на глубинах
300—600 метров оцениваются в 3/4 миллиарда
169	тонн. Уже развился горнопромышленный район с
шахтами вокруг Червонограда (прежнего Криста-
нополя) и молодого Нововолынска.
Для земледелия всего юга страны важны
залежи фосфоритов, встречающиеся на плато
Подолии, Покутья и Молдавии. А в Предкарпатье
есть нефть, горючий газ, соли, сера, янтарь.
Скальные
берега
Днестра и
рек Придне-
стровья
послужили
цоколями
старинных
замков и
цитаделей.
Крепость
в Каменец-
Подольске
Юго-Запад влажнее остальных краев Центра и
Юга Русской равнины. Осадки дают тут до
700 миллиметров влаги в год, так что в прошлом
благоденствовали настоящие широколиственные
леса из дуба, граба, а на западе и бука. Лишь дли-
тельность распашек, рубок и выпасов лишила се-
вер сплошного лесного покрова и придала его зем-
лям внешнее сходство с более сухими южными
районами, получающими 450—600 миллиметров
осадков, где лесостепной ландшафт преобладал ис-
кони. Леса в приречных полосах — на поймах и
нижних террасах, поражают обилием свежей зеле-
ни и тени по сравнению с соседними пропеченны-
ми солнцем безлесными равнинами.
Днестр (Тирас античных времен) — главная
водная артерия Юго-Запада. Он берет начало в
Карпатах и на протяжении 1350 километров проте-
кает по Предкарпатью, глубоко врезается в столо-
вые плато Подолии и Молдавии, а в низовьях
выходит на просторы Причерноморской низмен-
ности и к Днестровскому лиману Черного моря.
Удивительна извилистость Днестра. Излучины,
чуть ли не восьмерки, выписывает не одно русло, а
с ним и вся архитектура крутосклонной долины,
весь каньон, которым пропилен слоеный пирог
напластований. Да, Днестр в свое время петлял по
пойме, но произошло поднятие, и река врезалась
ему навстречу, как бы спроектировавшись
сверху, — вот и получились виляющие ущелья. На
одном из останцов между ними сооружен средневе-
ковый замок — Турецкая крепость, и сегодня
украшающая облик города Каменец-Подольска.
Днестр вообще может гордиться старинными кре-
постями — в Сороках, Бендерах, замком в Хо-
тине.
О горном рождении Днестра и его правых
притоков напоминает календарь половодий: вдо-
гонку за нормальным для равнин весенним павод-
ком приходит второй, вызванный таянием горных
снегов в Карпатах в мае—июне. Все лето расход
порывист, бурно отзывается на ливни. А русла
падают круто, избыток вод в притоках быстро ска-
тывается в Днестр.
Когда реку перегородила первая большая пло-
тина у Дубоссар, перед ней разлилось узкое водох-
ранилище, затопившее более 60 квадратных кило-
метров с объемом вод всего в полкубокиломе-
тра — настолько тесна долина. Подпор распро-
странился вверх на 125 километров. Следующая
ступень каскада возникла выше по реке, непода-
леку от Могилева-Подольского. Водохранилище
больше чем вдвое превосходит Дубоссарское и
помимо 600 тысяч киловатт мощности Днепро-
гэса обеспечит орошение сотен тысяч гектаров
земель Украины и Молдавии. Выше вырастет
ГАЭС, тоже Днестровская, мощностью более чем
700 тысяч киловатт, но в гидроаккумулирующем
режиме способная достигать и 2 миллионов.
На волыно-подольских и бессарабских между-
речьях сохранились безлесные плоскости, защи-
щенные от размыва броней неогенового мор-
ского известняка. То, что он вознесен на уровни
200—300 метров, — результат интенсивности не-
давних поднятий. На высоких степных междуре-
чьях Подолии удивляют скопления каменистой
гальки, словно кем-то просыпанной на пашнях и
дорогах. Галечники эти родом с гор и вынесены с
Карпат Пра-Днестром, русло которого оказалось
теперь так высоко приподнято. На нижележащих
склонах видны еще несколько террас, на которых
побывала врезавшаяся река, так что и гребни
поперечных гряд между ярами спускаются к сегод-
няшнему Днестру ступенями.
Удаленные от воды междуречья заняты полями
пшеницы, кукурузы, подсолнуха, свеклы; в
ярах — вода, дубово-грабовые рощи, тенистые
сады, многочисленные селения. Они ютятся по
долам, поэтому и целая область именуется Подоли-
ей. Яры узкие, в них легко ставить мельничные
запруды. Гирляндами прудов —ставов —многие
речки унизаны как нити ожерелий бусами. Отвес-
ными обрезами пластов сарматского известняка
увенчаны фестончатые мысы плато Волыни, а над
ними, как бордюр, высится еще один ярус обры-
вов — с них обрушивается рыхлая лёссовая тол-
ща. Один из эффектных уголков Кременецких гор
украшен запоминающимся памятником архитекту-
ры — монастырем Почаевской лавры. А между
мысами волынских плато заходят, подобно зали-
вам, языки полесских низин.
Сюрпризом природы выглядят на Юго-Западе
странные гряды — Толтры, или Медоборы, напо-
минающие своим вторым именем об аромате медо-
вых трав. Даже из окон поезда видно, как ино-
родны эти выступы среди черноземных плато —
их образовал ископаемый риф, выросший когда-то
в прибрежье сарматского моря. Строили его не
кораллы, а мшанки и древние водоросли. Часть
170	рифа погребена под позднейшими наслоениями и
едва проступает в виде карнизов на склонах или
напоминает о себе просадками над карстовыми
пустотами. Но там, где риф оголен, видны цепи
эффектных конусов, зубцов, столбов высотой в
десятки метров. Ноздреватые и пещеристые
известняки источены промоинами, ощерены шер-
Южнее в лесных вкраплениях среди степей
заметна примесь сухолюбивых средиземноморцев.
Облик островных перелесков этой лесостепи — ее
называют гырнецовой— скорее напоминает бал-
канские и крымские шибляковые мелколесья из
пушистого дуба, боярышника, грабинника, как в
Бахчисарае.
Леса на кру-
чах Молда-
вии
шаво-гребенчатыми щетками мертвых каменных
полей, а склоны изъязвлены дырами ниш и гротов.
Есть места, где и в Толтрах начали добывать
известняк. Древний риф заслуживает иного к себе
отношения — это вереница драгоценных памятни-
ков природы, притом не только геологических. На
толтровых грядах уцелели редкие реликтовые рас-
тения — теплолюбивый плющ и тут же субаль-
пийского облика можжевельник. Уцелели и «пя-
тачки» исконных целинных степей.
Не меньше Толтр известны Кодры (это имя
означает «дремучий лес») — густо изрезанная
долинами лесистая выпуклость в сердце Молдавии.
Бессарабская возвышенность поднята тут на
400 метров. Пышны и могучи дубравы Кодр —
сквозь кроны 30-метровых великанов не всюду
увидишь небо. С дубами соревнуются вековые
грабы, буки, липы, величавы купы грецкого ореха.
По земле стелются ковры из плюща, пылают
тюльпаны и пионы. Эта красота радовала Пушки-
на, долго гостившего в Кодрах в деревне Долна
(теперь Пушкино). Крупные лесные массивы за-
поведаны.
За свою живописность днестровские прибре-
жья давно уже заслужили такие громкие определе-
ния, как «молдавская Ривьера», «молдавский
Крым», а район Бендер — «молдавская Ялта».
В годы войны Кодры прославились в Молдавии
как партизанский край — с этим связано множе-
ство мемориалов. Немало на Юго-Западе и других
мест, причастных к партизанской славе. Прямо в
Черном лесу у Калиновки, севернее Винницы,
создан музей «Партизанский Лагерь».
От античной старины сохранились в рельефе
южнее Кишинева, Бендер и на степном юге Мол-
давии Траяновы валы. У Оргеева видны остатки
дакийской крепости Петродава, где позже возник
средневековый город Орхей. Каменная Могила у
Мелитополя — нагромождение глыб — сохрани-
ла в нишах и гротах наскальные рисунки древних
людей. Другие Каменные Могилы, например
Бесташ-гора («пятигорье»), охраняются как запо-
ведник. Здесь сгружены гранитные гряды высо-
той 100—150 метров. Это как бы миниатюрная
модель горной страны с редким средоточием уди-
вительных эндемичных растений.
Неподалеку от Каменных Могил произошла
печальная для русских битва на Калке, нынешнем
Кальчике. Заповедные скалы как бы напоминают
об этом событии — они выглядят, словно памят-
ник, воздвигнутый самой природой.
Жемчужина садово-паркового искусства —
парк Софиевка под Уманью. Богатыри дубы, тор-
жественные купы лип, пирамидальные тополя,
171
именно отсюда зашагавшие по всей Украине, раз-
лив цветущей акации, заморские экзоты — все
это вписано в выступы скал, сочетается с прохла-
дой гротов и водопадов. Парк помнит декабристов,
Пушкина, Шевченко. В Черкасской области
охраняется как мемориал усадьба Каменка: здесь
собирались декабристы, бывал Пушкин, а Чайков-
ский создал первый вариант «Лебединого озера».
Гордость многих мест Юго-Запада — искус-
ственно сеянные и саженные леса, вошедшие в
силу еще в прошлом веке. Самый прославленный
из них — классический Великий Анадол, создан-
ный на стыке донецких и приазовских степей еще
в 1843 году. Труды В. Е. Граффа и В. В. Докучаева
развивает действующая здесь агролесомелиора-
тивная станция.
Еще одно богатство природы Юго-Запада —
его курорты. Многими трещинами расколот Укра-
инский щит — много и выходов для минеральных
источников. В Хмельнике на Южном Буге бьет
углекисло-радоновый ключ; возникший здесь ку-
рорт по эффективности лечения соревнуется с
закавказским Цхалтубо. К северо-западу от
Львова есть местные «Мацесты»: популярный
курорт в тенистом бору у Немирова и целое Седое
озеро с курортом Шкло, удивляющее и запахом, и
молочно-белой окраской воды, в которой содер-
жится сера. Источники с сероводородной (буркут-
ной) водой известны в Молдавии близ Кишинева и
у Кагула. А как обильны выходы неминерализо-
ванных вод! Это изворы — животворные родни-
ки, тысячами поящие солнечную землю...
Среди отдельных частей Юго-Запада наиболь-
шим своеобразием отличается природа П р е д-
карпатья, странный гибрид равнины с гора-
ми, прогиба с поднятиями. В недрах тут проходит
важнейший тектонический шов — стык струк-
тур Русской платформы и карпатского звена Аль-
пийско-Гималайского пояса складок. Карпаты
на этом стыке вели себя активно: поднимаясь, они
надвигались в сторону платформы, а перед ними
усиленно опускался и заполнялся их же облом-
ками Предкарпатский прогиб. Ось его по мере
наступания гор с юго-запада постепенно смеща-
лась, захватывая окраину платформы. А юго-за-
падная полоса прогиба, подминаемая надвигами,
была захвачена поднятиями Карпат и вошла в
состав их предгорий.
Здесь, у Борислава и Долины, формировались
кайнозойская нефть и горный воск — озокерит, а
в платформенной части прогиба накопились горю-
чие газы, особенно обильные у Дашавы. В не-
огене в Предкарпатье проникало сарматское
море. В его прибрежных водах помимо гальки и
гравия, сносимых с Карпат, отлагались лагунные
соленосные толщи. Так возникли отложения
каменной и калийных солей у Калуша и Стебника.
Сильно минерализовались и подземные воды.
Всесоюзную известность получили попахивающая
нефтью «нафтуся» и друрие хлоридно-сульфатные
воды Трускавца, используемые на популярном
курорте.
Нефть, газ, соль... Откуда сульфаты? Но тут
много и гипса, а углеводороды нефтей и горючих
газов способны химически освобождать из него
серу как минерал. Вот почему в прогибе южнее
Львова возникли крупные месторождения комо-
вой серы, самой дешевой у нас в стране. Есть и
серные источники, и даже торфяные грязи с серо-
водородом — на них выросла еще одна «Маце-
ста» — курорт Черче.
При новейшем поднятии, когда воды сармат-
ского моря ушли из Предкарпатья, зона давнего
предгорного прогиба, тоже поднимавшаяся, не-
сколько отстала от Волыно-Подольского плато,
которое вознеслось выше 300—400 метров (а
высшая отметка Сан-Днестровского водораздела
равна лишь 290 метрам). Так и возник относи-
тельно прогнутый, но все же возвышенный Пред-
карпатский дол.
На смену отступившему морю пришли реки.
Они заполнили впадины гравием и галькой, сне-
сенными с Карпат, и создали полосу пологона-
клонных шлейфов — слившихся предгорных вы-
носов. Особенно сильно шлейфы наращивались
во времена древних оледенений, когда этому
помогали талые воды ледников, возникавших
рядом в Карпатах. Тогда же Предкарпатья
достигло сильное, хотя и косвенное, влияние
материкового оледенения Европы. При своем
наибольшем продвижении к югу днепровский лед-
ник распространялся тут только до Сан-Днестров-
ского водораздела, где можно видеть даже размы-
тые моренные холмы. А дол стал служить ложем
стока талых вод этого ледника. Даже когда оледе-
нение отступило, его лед продолжал подпружи-
вать воды бассейна современной Вислы с севера,
и они по-прежнему текли через Сан к Днестру.
Теперь эти реки дренируют единый дол в про-
тивоположных направлениях: Сан через Вислу к
Балтике, Днестр — к Черному морю. На водораз-
деле, имеющем, таким образом, общеевропейский
ранг, возник географический парадокс. Здесь уце-
лели плоские заболоченные низины с медлен-
ными извилистыми речками. Две из них, обе име-
нуемые Вишнями, но текущие одна в Сан, другая
в Днестр, при разливах соединяются непрерывной
гладью. Избытки вод Днестра, двигаясь вверх по
Днестровской Вишне, периодически переливают-
ся в Санскую Вишню — сама природа наметила
здесь возможность соединения бассейнов Днестра
и Вислы каналами.
ш
Глава 13
УКРАИНСКИЕ КАРПАТЫ И ЗАКАРПАТЬЕ
На Руси издавна считали, что гоголевская и шев-
ченковская Украина — земля равнинная, и
нередко забывали о реальности Украины горной и
украинцев-горцев: Карпаты были отрезаны от
остальной страны политическими границами в
течение столетий. Да и на природу равнинной
Украины эти горы влияли лишь издали и на взгляд
незаметно: тектонические толчки были редкостью,
а Днестр, проложивший себе путь вдоль подошвы,
перехватывал и воду горных потоков, и выносы
гравия с гор, как бы подметая их подножия; сама
река изолировала равнину от контактов с горной
природой.
Но уверенность народа, что на его земле есть
горы и обитают горцы, жила в сознании, в преда-
ниях и песнях украинцев. В два срока, в 1939 и
1945 годах, западные области, в их числе карпат-
ские, были воссоединены с Украиной.
Попавших в Карпаты из плоских просторов
восточных степей многое поражает: пересеченный
рельеф, бурные реки, живописные лесные и луго-
вые долины, перевальные дороги, размах панорам,
открывающихся с вершин. Целительный климат и
минеральные воды... Шедевры старинного дере-
вянного зодчества в обрамлении горных еловых и
буковых лесов... Быт и искусство горцев — нагор-
ных гуцулов и долинных бойков, эстетика которых
сложилась в чудесном единстве с прелестью гор-
ной природы... Все это привлекает сюда сотни
тысяч туристов и курортников, а зимой — люби-
телей горнолыжного спорта и давно уже снискало
Карпатам признание их общесоюзного значения
как страны отдыха и здоровья.
Перейдя из Предкарпатья в Карпаты, мы пере-
секли важный географический рубеж — границу
между равнинной континентальной Восточной Ев-
ропой и Европой горной, более океаничной —
Западной. Естественно, что Карпаты, а с ними и
Закарпатье родственны не всей Западной Европе,
обширной и многоликой, а прежде всего ее бли-
жайшей к ним части — Средней Европе, где
обычны такие же низкие и средневысотные горы,
такой же умеренно теплый и умеренно влажный
климат и хорошо гармонирующий с ним горно-
лесной ландшафт.
Карпаты — прямое восточное продолжение
Альп, с которыми у них много общего в строении
молодых и вместе с тем сложно построенных
складчато-надвиговых недр. И Альпы и Карпаты
сминались в одну и ту же эру складчатости,
поэтому обе горные системы относят к единому
горному поясу альпид. Однако новейшее поднятие
Карпат отставало от роста Альп, так что горы тут
как бы недоразвиты, это недоподнятые Альпы.
В результате внешне Карпаты мало отличаются от
остальных среднегорий Европы, хотя и построен-
ных более древними складками.
Советскому Союзу принадлежит лишь часть
средневысотных альпид Средней Европы — одно
звено Карпатской дуги — Украинские Карпаты с
примыкающим к ним фрагментом Среднедунай-
ской низменности.
С подгорных лесостепных равнин Карпаты
видны как спокойная лесистая возвышенность,
часто и подолгу завешенная облаками, — здесь нет
ослепительных кавказских ансамблей зубчатых
гребней, а снега венчают верхи гор только с
поздней осени до поздней же весны. Но внешняя
скромность панорамы обманчива — горы сложны
и величественны.
Карпаты в целом —это внушительный горный
вал, изогнутый в виде дуги длиной в полторы
тысячи километров и разделенный на множество
отдельных хребтов. Выровненные поверхности,
успевшие срезать совсем молодые складки и надви-
ги, поднялись в виде широкого свода, который уже
в ходе воздымания усердно размывали реки. Вот и
возникла решетчато расчлененная и ступенчато-
ярусная горная страна, где так неожиданно
обширны спокойные, довольно ровные поверхно-
сти с пологими увалами — полонины. Только на
самых высоких хребтах в прошлом появлялись
ледники — тут в пригребневые склоны вгрыза-
лись циркообразные древнеледниковые кресло-
вины.
Из общей длины Карпатской дуги только
шестая часть (250 километров) приходится на тер-
риторию Советской Украины. Эти Карпаты и
называются Украинскими в отличие от румын-
ских, польских и словацких участков горной стра-
ны. Высоты хребтов всюду умеренные: у средне-
высотных порядка 1000, у низкогорий —
500—700 метров. Единичные гребни и вершины
высотой около 2 километров тоже не назовешь
высокогорьями.
Украинские Карпаты занимают обе покатости
суженного до 100 километров участка горной дуги
в северной половине Лесистых Карпат, уходящих
на юге в Румынию. Лесистыми горы названы в
отличие от соседних лесисто-луговых звеньев
дуги. Склоны здесь в прошлом были снизу
доверху покрыты густыми буковыми и еловыми
лесами, а луговым пастбищам лес уступал место
лишь на узких полосах пригребневых плоского-
рий — полонии и на отдельных полянах —
плайях и царинках.
Туристов в Карпатах влекут к себе вершины,
широкие панорамы, открывающиеся с полонии,
озерные «морские очи» во главе с популярным
Синевиром. Но истинная красота Украинских
Карпат — это, конечно, прежде всего горные
леса — у них свое могущество и значение, эстети-
ческое и экономическое.
На нижнем этаже гор хозяева — высоко-
ствольные буки, пепельно-серые колоннады
среди мшистых камней. Выше, ближе ю полоня-
нам, царствуют не менее стройные и величавые
ели, их силуэтами так по-северному иззубрены
173	гребни отрогов. С буками часто соседствуют древ-
ние дубы, ясени, клены, липы, с елями — совсем
по-сибирски суровые пихты. Хвойных больше на
северных склонах, широколиственные леса осо-
бенно пышны на южных. К подножиям лес сменя-
ется лесостепью, а сверху, со стороны полонии, на
высотах 1100—1300 метров окаймлен криволе-
В Карпатах
зимой
Озеро Си-
невир —
лазурное
око Украин-
ских Карпат
сьем. Тут обычны угнетенные зимними снегами
буки, кустарниковые клены, рябина, ольховник и
едва проходимые, хоть и чуть выше колен, заро-
сли можжевельника. Луга полонии прежде начи-
нались выше, но под натиском человека граница
леса сместилась вниз: вырубки не щадили и криво-
лесье — оно давало дрова, а выпасы уничтожали
подрост.
Бывает, что посетители Карпат удивляются,
встречая на нижнегорных склонах хвойные леса,
словно не подчинившиеся высотной зональности.
Но ели и пихты тут растут, выстроившись по лине-
ечке, — это результаты ширящихся искусствен-
ных насаждений леса.
Карпаты — край лесопромышленный. На
склонах видны лесоспуски, по рекам ведется сплав
бревен. Многократно описана виртуозная лов-
кость гуцульских сплавщиков, управляющих
15—20-ствольными плотами — даробами на кло-
кочущих порогах. С корость сплава на быстринах
достигает 50 километров в час!
Единого главного хребта в Карпатах нет: водо-
раздел не раз соскальзывает с одной горной гряды,
на другую, так что Водораздельным хребтом, как
именем собственным, называют^ совокупность
сравнительно второстепенных гряд.
Внешняя зона Украинских Карпат, обращенная
к Русской равнине, родственна Бескидам Польши;
тут есть свои — Днестровские и Скольские Бески-
ды. В них смяты и раздроблены мезокайнозойские
толщи флиша — так называют свиты с частым
переслаиванием песчаников, мергелей и сланцев.
Десятки параллельных хребтов, сложенных более
стойкими пластами, образуют продольную решет-
ку, они выкроены речными долинами из сложной
складчато-надвиговой структуры.
Хребты рассечены множеством сквозных попе-
речных ущелий. Этот мир гор называют собира-
тельным именем Верховина. Сланцево-песчанико-
вый массив Черных гор с высшей вершиной Укра-
инских Карпат — горой Говерла (2058 ме-
тров) — уцелевший фрагмент крыла прогнутой
складки. Древнеледниковые цирки послужили по-
водом для преувеличенно громкого названия этих
гор «гуцульскими Альпами».
Разлом на стыке Карпат со среднедунайским
«овалом оседания» надстроен недавно действовав-
шими вулканами. Цепочка лавовых куполов вытя-
нута над равниной Тисы вдоль юго-западного под-
ножия гор от Ужгорода до Хуста. Могучие серо-
ствольные буковые леса и пышные дубравы красу-
ются на склонах, а старинные замки — на верши-
нах потухших вулканов.
В Карпатах много строительного камня. В чи-
сле вулканических пород есть андезиты и базаль-
ты, а среди метаморфических — мраморы, напри-
мер красные и серые с красивым рисунком (близ
Рахова); есть и белые, соревнующиеся по качеству
с каррарским мрамором Италии.
Соляные выходы у Солотвины на Верхней
Тисе, известные еще римлянам, образуют целые
горы из чистой каменной соли. Выщелачиваясь
под дождями, они ощетиниваются острореберными
щетками соляных игл и лезвий — так выглядят
карстовые карры при выветривании солей.
Солотвинский купол уходит на сотни метров
вглубь — этой соли хватит еще минимум на столе-
тие. Длина выработанных зал превысила 700
метров. Креплений в копях нет, их заменяют остав-
ленные нетронутыми целики —столбы и пилоны
из соли. Залы на глубине около 200 метров целеб-
ны, сюда, в условия особенно стабильного подзем-
ного климата, помещают больных бронхиальной
астмой.
В Украинских Карпатах много минеральных
источников. Есть воды железистые (Кобылецкая
Поляна), углекислые (Квасы, Шаян), сероводород-
ные (Синяк), упомянутая уже трускавецкая «на-
фтуся», карпатский «боржом» в Сваляве и многие
другие.
Через горы известно несколько перевальных
путей, из них два железнодорожных. Популярны
174
автомобильные тракты: Ужокский (от Львова и
верховьев Днестра к Ужгороду), Верецкий (от
Ивано-Франковска к Хусту) и Яблоницкий (оттуда
же через верховья Прута и котловину Ясиня,
центр Гуцульщины, к истокам Тисы, Рахову и
Солотвине). Перевал на этом пути был сильно
укреплен фашистами — тут проходила линия
Здесь выше и уже зона горных хвойных лесов,
шире зона широколиственных. Долины, защищен-
ные от северных холодов, полны дыханием юга.
широко распространено виноградарство. Да и по
многим признакам ландшафт напоминает верхне-
дунайский или прирейнский.
Низменное Закарпатье — лишь крохотное
Привольны
пригребне-
вые луга
карпатских
полонии
Арпада, или «Карпатский вал». Немалых усилий
стоил войскам 4-го Украинского фронта прорыв
через горы в Закарпатье. Яблоницкое пересече-
ние — трасса, популярная у туристов: с этого
перевала им видны лысоверхие Горганы и велича-
вые патриархи «гуцульских Альп». Карпатский
заповедник охватывает здесь илеса склонов, и луга
полонии.
Лесные склоны Горган изрезаны крутостен-
ными ущельями, а вершины «надстроены» оголен-
ными развалами каменных глыб. Тут особенно
упорно сражались партизаны Ковпака.
Северо-восточная покатость Украинских Кар-
пат относится административно к Черновицкой,
Ивано-Франковской и Львовской областям Укра-
ины, а юго-западная — к Закарпатской области,
куда кроме гор входит и Закарпатская низмен-
ность. А Закарпатье в целом — это сочетание гор
и равнин, во многом отличное от северо-востока.
окаймление обширной соседней ландшафтной об-
ласти. Привольная равнина, развернувшаяся на
четыре сотни километров вплоть до Белграда, —
это Среднедунайская низменность — исполинский
овал оседания, обнятый Карпатской дугой. Жест-
кое ядро в недрах, противостоявшее смятиям,
помогало рельефу не утратить равнинности, когда
рядом воздвигались Карпаты, и испытывало даже
опускание. Здесь дольше всего сохранялись
остатки дочетвертичных морей (сарматского века).
Когда отступили последние заливы Пра-Средизем-
ного моря, им на смену пришли обширные озера,
именуемые левантинскими. Морские и озерные
напластования перекрыты наносами рек, прине-
сенными с гор. Впадина прогибалась, а осадки
заполняли ее где на 2, а где и на 6 километров fe
глубину.
Закарпатская низменность — по-
лоска наклонных предгорных равнин с высотами
175	чуть больше 100 метров над морем. Ее с трудом
дренирует приток Дуная Тиса. Равнина состоит из
ее надпойменной террасы и устьевых выносов кар-
патских притоков. Плохой дренаж ведет к сильным
наводнениям и оглеению почв. Широкие поймы
заняты сочными лугами, староречьями и заро-
слями тростника. А сухость климата вопреки этому
Глава 14
ЮГ РУССКОЙ РАВНИНЫ
«Хозяйка»
Украинских
Карпат —
гора Говер-
ла
нарастает. От 1500 миллиметров осадков, вылива-
ющихся в горах, количество их стремительно
уменьшается к 600—700 в предгорьях, а на низмен-
ности — к 400 миллиметрам в год.
Исконный ландшафт подножий Закарпатья —
лесостепь, но острова дубрав, некогда украшавшие
равнину, почти нацело вырублены, и местность
больше напоминает степную. Особенно засуш-
ливы самые низменные приграничные части
Закарпатья — они напоминают степные венгер-
ские пусты (пушты). А самые цветущие места
примыкают к предгорьям и вулканическим холмо-
горьям. Города и селения утопают в садах и пар-
ках. Гирлянда старинных городов во главе с Ужго-
родом украшает равнину и ближайшие к ней пред-
горные котловины.
Это полоса знойных сухих степей, переходящих на
востоке в полупустыни. Но есть и другие контра-
сты: на земной поверхности встречаются суша и
море, а в недрах стыкуются подвижные окраины
Русской платформы с еще более подвижной зоной
молодых поднятий и складок, протянувшихся от
Балкан через Крым к Кавказу.
Чуть севернее на поверхность выступает кри-
сталлический фундамент (Украинский щит).
К югу он круто погружается на глубины 2—3
километра. Если жесткий цоколь где и обнаружи-
вается ближе, то он оказывается не древнейшим
докембрийским, а более поздней (верхнепалеозой-
ской) складчатой пристройкой к нему — окаймле-
нием, нарастившим платформу с юга, которое
заслужило даже особое имя — Скифская плита.
Широкая полоса скифских структур была захва-
чена опусканиями на многие километры, образо-
вавшими единый, хотя и не однородный нефтега-
зоносный предгорный прогиб от нижнедунайских
равнин Валахии до юга Прикаспийской низменно-
сти.
Три поперечных вала, где опускания происхо-
дили медленнее и временами уступали поднятиям,
делят эту полосу на четыре крупные впадины. Пер
вый вал, вытянутый от Бессарабской возвышенно-
сти к румынским низкогорьям Добруджи, отделяет
зарубежную Нижнедунайскую низменность от на-
шей Причерноморской. Второй вал, на линии
Перекопского перешейка, разделяет впадины, в
значительной мере занятые морскими мелководья-
ми: Причерноморскую (наполовину завоеванную
Одесским заливом Черного моря) и Индоло-Кубан-
скую (также наполовину залитую Азовским
морем). Третий вал поднятий, включающий плато
полупустынных Ергеней и лесостепной Ставро-
польской возвышенности, отделяет в этом же пред-
горном прогибе его восточную, прикаспийскую
часть. А на продольной оси понижений лежат
дельта Дуная, Каркинитский залив, Присивашье,
Азовское море с Таганрогским заливом, дельта
Дона и Кумо-Манычская ложбина, еще за 2—3
тысячи лет до нашей эры служившая азово-кас-
пийским проливом.
По всему Югу в течение неогена и четвертич-
ного времени плескались моря, неоднократно
менявшие свои очертания. Вся новейшая история
Черного моря и его связей с Каспием запечатлена
на этих берегах в множестве свидетельств: в моло-
дых напластованиях ракушечников, морских пес-
ков и глин, сформировавших первично-морские
равнины, в следах древних береговых линий и в
переуглублении устьевых частей долин, происшед-
шем в периоды, когда поверхность моря опуска-
лась ниже современного уровня.
176
Если не считать речных долин, лиманов и плав-
ней, равнины Юга испытывают острую нужду в
воде. Повышенно увлажнены лишь редкие запа-
дины (поды, потяжины), однако при отсутствии
оттока они бывают и избыточно засолены.
Южные черноземы чем южнее и восточнее, тем
чаще переходят в каштановые, а в полупустынных
Ергенях даже в бурые почвы, и лишь лучше
увлажненное кубанское Приазовье выделяется
более мощными приазовскими черноземами.
Азово-Черноморские низменности — край, где
плоские степные равнины удивительно сосед-
ствуют с теплыми мелководными морями; где
сухие степи, жаждущие воды, лежат рядом со стра-
дающими от избытка вод болотистыми плавнями;
где море, вторгшееся в устья больших и малых рек,
образовало огромные проточные и поэтому пре-
сноводные лиманы, но рядом испаряются бессточ-
ные или лишь слабопроточные лагуны и озера,
среди них есть и горько-соленые.
О близости моря и о недавности его наступаний
на сушу напоминают обилие морских раковин в
грунте и широкое применение ракушечного плит-
няка в строительстве. Азовские и северочерномор-
ские порты во главе с Одессой, дивные морские
купания и курорты Приазовья и Евпатории, рыб-
ные промыслы — все это, как и сам воздух юга
равнины, «пахнет морем».
Берега обоих морей — арена неустанной пере-
стройки границы воды и суши. Прибой раздвига-
ет обрывистые участки берегов, переотлагает пе-
сок и ракушечный гравий в виде кос длиной в де-
сятки километров. Реки проносят к своим устьям
муть, ил, песок и «выгружают» все это при стол-
кновении со встречными всплесками прибоя, нара-
щивая сушу. На 7—10 метров выдвигаются в Та-
ганрогский залив все новые и новые намывные
островки в гирле Дона; нередко до 70 метров в
год отвоевывает у моря Днепр; особенно же ак-
тивен в этом отношении Дунай; более 50 миллио-
нов тонн песка и ила приносит он за год с гор За-
падной Европы. Его дельта нарастает на 100, а то
и на 200 метров в год в сторону моря. Часто же тут
требуют обновления топографические карты!
Дельты рек с их плавнями и протоками содер-
жат много полезного для хозяйства. Обвалование
и осушение болот позволяет расширять угодья для
огородов и посевов риса. Однако десятки тысяч
гектаров плавней не обязательно осушать — они
заняты зарослями тростника, ценного сырья для
целлюлозно-бумажной промышленности. Эти же
плавни — царство водоплавающих и голенастых
птиц. Легионы уток, стаи лебедей и пеликанов,
множество цапель и аистов гнездятся здесь или
систематически бывают на пролете в теплые стра-
ны. Заливаемые полыми водами земли — нере-
стилища для ценных проходных рыб.
Как великого блага дождались сухие причер-
номорские земли днепровских вод, поданных
сюда по южноукраинским и северокрымским ка-
налам. Всюду, куда пришла вода, по-новому зазе-
ленели сады, а промытые от засоления почвы
стали давать хорошие урожаи. Даже на безводьях
Арабатской стрелки возникают солнечно-грязе-
вые курорты, а на песках из мелкобитого ра-
кушечника зеленеют парки.
Помогать Днестру и даже Днепру призваны
воды Дуная: Дунай-Днестровская оросительная
система напоит сухую Буджакскую степь. Оказав-
шийся на пути канала соленый морской лиман
Сасык превратили в водохранилище — углубили,
изолировали от моря дамбой, откачали соленую
воду и заменили ее пресной. В преображенном
озере уже поселились дунайские рыбы.
От «материкового» Причерноморья мало отли-
чается и полуостровной Северный Крым —
южная половина единой Причерноморской низ-
менности, чуждая по своей природе соседним
Крымским горам. Впрочем, в недрах равнины бли-
зость гор ощущается: чем южнее, тем напластова-
ния более нарушены, изогнуты в виде валов и
куполов. Сказывается это и в рельефе —в обосо-
блении отдельных увалов и долов, например на
известняковом полуострове Тарханкут с его
эффектными пещеристыми береговыми обрыва-
ми. О близости гор «помнит» и легкий уклон всей
равнины к северу — она образует единый шлейф,
в котором скопились выносы с разрушавшихся
хребтов Крыма.
Давно известно, что восток этого пояса и его
западное продолжение в Румынии содержат
нефть и газ. Теперь они обнаружены и в осевой
полосе равнин юга. Близ Джанкоя на севере
Крыма и под полями азово-черноморских совхо-
зов разведаны и уже эксплуатируются крупные
запасы горючих газов, а в краснодарском При-
азовье и в дельте Кубани — и газ и нефть.
Лиманы, лиманные озера... Они прерывают
степь обширными зеркалами, вытянутыми то
вдоль низовьев рек, то вдоль берега на 10—20, а
то и на 50—75 километров. Озерами заканчива-
ются левые притоки низовьев Дуная. От его
дельты до Днестра тянется цепочка лиманов и
озер. Прекраснее их всех привольный Днестров-
ский лиман, украшенный многое помнящей кре-
постью Белгорода-Днестровского. А рядом Сухой
лиман помог возникнуть молодому городу-порту
Ильичевску — спутнику Одессы. Устья Южного
Буга и Днепра отмечены Бугским и огромным
Днепровским лиманами. Предотвратить их засоле-
ние черноморской водой, начавшееся из-за убыли
воды в Днепре, призван Нижне-Днепровский
гидроузел, который отсечет лиман от моря, оста-
вив шлюзованные проходы для судов, и даст много
добавочной воды полям. Клин между материком и
Крымским полуостровом, занятый Каркинитским
заливом, утыкается острием в Перекопский пере-
шеек. Цепочка мелких лагун сопровождает
северо-западное побережье Крыма, тогда как
северо-восточное и весь север полуострова обра-
зуют сложную систему лиманов и озер Сиваша.
Сиваш — особый мир. Только формально, по
наличию пролива у Арабатской стрелки, можно
считать его заливом Азовского моря. Это водоем с
настолько своеобразным обликом и режимом, что
177	океанографы называют его отдельным морем при
всей мелководности (глубины около метра) и
незначительности размеров (чуть больше 2 У2
тысячи квадратных километров). Недаром во вто-
ром имени Сиваша — Гнилое море — отражен не
только запах разлагающихся в нем водорослей, но
и «ранг» моря.
Улица-река
в Вилкове —
«дунайской
Венеции»
За лето Сиваш испаряет до половины своих
вод, а пополняются они помимо редких дождей
лишь струйкой азовской воды через Тонкий, или
Генический, пролив. Струйка приносит Сивашу и
воду, и соли, хоть Азовское море не столь уж
и солоно, преснее Черного (меньше 18%0).
В проливе содержание солей возрастает до 60, а в
самом Сиваше — до 170 %о, что в 5 раз боль-
ше, чем соленость Мирового океана.
Сиваш — природная солеварня. На его дно
выпадают поваренная и глауберова соли с цен-
ными примесями — бромистыми, магнезиальны-
ми, калийными. Это постоянно пополняемое
морем сырье для химической промышленности.
Гирляндой лиманов и лагун гордятся азовские
берега. С каким изяществом заканчиваются крюч-
ковидными завитками длинные косы, и каждая из
них обособляет свою лагуну. Да и весь Таганрог-
ский залив выглядит как устьевой лиман Дона,
покрупнее Днепровского. А у Таганрогского есть
и отростки второго порядка — лиманы Миусский
и Ейский. Восточный берег тоже лиманный.
Своеобразен ландшафт близ устья Дуная.
Нашей территории касается лишь один левый,
пограничный рукав его дельты — Килийское гир-
ло, влево от которого к морю отходит канал Про-
рва и паутина мелких проток —; ериков и озер. Их
гладь сверкает среди приустьевых плавней и длин-
ных песчаных гряд — гринду. Здесь обилие
рыбы, приволье водоплавающей и голенастой
птице — лебедям, пеликанам, колпицам, кара-
вайкам, гусям... Их охраняет заповедник «Дунай-
ские Плавни».
На развилке Килийского гирла, разделенного
натрое наподобие вил, расположен в полном
смысле слова земноводный городок Вйлково. На
титул советской Венеции у нас претендуют куда
менее обводненные города. Вйлково по сравнению
с ними явно держит первенство: в этой «украин-
ской Венеции» пересеченные горбатыми мости-
ками ерики с темно-зеленой водой служат улица-
ми, а лодки, хоть и не похожие на гондолы, —
пассажирскими экипажами и просто телегами.
Вдоль улиц устроены дощатые свайные тротуары.
Впрочем, есть и несколько «сухопутных улиц»,
даже мощеных. Городок чистый, промытый, уто-
пающий в зелени, а жители — потомственные
рыбаки, мастера лова и обработки славной дунай-
ской сельди...
Щедрейшие охотничьи угодья приходится
строго охранять. Под опекой Азово-Сивашского
заповедно-охотничьего хозяйства у Геническа на-
ходятся остров Бирючий и ряд островов на Сива-
ше, где обеспечивается благополучие уймы птиц, а
кроме того, акклиматизированы олени, сайгаки,
лани, фазаны.
Близ устья Днепра разбросаны степные и даже
лесные участки Черноморского заповедника. Они
лежат и на материковой суше, и на прибрежных
косах и островах. Под особой охраной находятся
зимующие здесь лебеди (шипуны и кликуны) и
крупнейшие в мире гнездовья черноголовой чайки
(она эмблема заповедника).
Самый знаменитый очаг охраны природы на
нашем юге, конечно, Аскания-Нова, расположен-
ный чуть севернее Сиваша. Это скорее не заповед-
ник, а целый исследовательский институт, изуча-
ющий животноводство степных районов. Здесь с
участками заповедной целинной степи соседствуют
зоо- и дендропарки, пышные лесополосы, искус-
ственные водоемы и тут же животноводческие
постройки и возделанные угодья. Аскания зани-
мает около 350 квадратных километров, из них до
100 километров — это условно-заповедная степь,
то есть косимая и выпасаемая, а 15 квадратных
километров имеют режим абсолютно заповедный.
Это крупнейший в Европе уголок нетронутой степ-
ной природы. Здесь разведено и охраняется до 140
видов экзотических животных, в их числе зубры,
бизоны и такие уникумы, как лошадь Пржеваль-
ского.
Нет счета курортным ценностям равнинного
Причерноморья и Приазовья. Многие лиманы и
озера содержат целебные соли и грязи. На 70 кило-
метров протянулись лечебные местности у лима-
нов близ Одессы. Богаты грязями озера Сиваша и
178	окрестности Геническа, замечательны грязевые
здравницы Северного Приазовья — Кирилловка,
Бердянск, Жданов с вереницей курортов «донец-
кой Ривьеры». Хороши и грязи Степного Кры-
ма — сульфидные озера на Тарханкуте, прослав-
ленное Сакское у Евпатории, известной и как мор-
ской курорт, а Саки и многие озера Сиваша знаме-
А на прудах
Аскании
словно со-
ревнуются,
кто краси-
вее, водные
птицы: го-
ленастые,
как на хо-
дулях шага-
ющие розо-
вые и крас-
нокрылые
фламинго
и гордые
лебеди —
черные
и белоснеж-
ные
ниты и добычей соли из природных рассолов.
Минеральные воды, правда не из самоизлива-
ющихся источников, а из пробуренных скважин,
подаются на одесские курорты и в Кирилловку с
Бердянском, и в Саки с Евпаторией, и в Затоку у
горлышка Днестровского лимана. В Кагуле сква-
жина дала буркутную (сероводородную) воду.
Природа причерноморского и азовского Юга
дышит и древней и недавней историей. Руины
античной Ольвии видны на берегу Бугского лима-
на. Южный из двух Траяновых валов протянулся
от низовьев Прута через изголовья всех лево дунай-
ских лиманов к озеру Сасык.
Сколько раз эти земли становились театром
русско-турецких битв! В ландшафт вписаны па-
мятники, прежде всего в честь кагульских побед
над турками в июле 1770 года. Остатки турецкой
крепости, которую четырежды брали русские вой-
ска (первый раз :— Суворов в 1790 году), видны в
красивом городе Измаиле, а мечеть в Очакове на
Днепровском лимане напоминает о крепости Кара-
Кермен, которую дважды занимали русские.
Перекопский перешеек — в свое время един-
ственная сухопутная трасса, Чумацкий шлях из
Крыма на Украину, тоже оказался ареной мно-
гих битв. Десятиметровый Турецкий вал поперек
перешейка русские войска брали в 1736 и 1771
годах. В 1920 году этот вал и Ишуньскую (Юшун-
скую) линию укреплений на перешейке преодолела
Красная Армия. В ту же кампанию совершена
победная Чонгарская операция — форсирование
вброд проливов Сиваша там, где проходит главная
железная дорога в Крым.
В сентябре 1941 года советские войска в тече-
ние месяца героически обороняли перекопские
позиции от превосходящих сил противника. 1 но-
ября 1943 года тот же Турецкий вал, но уже укре-
пленный немецкими фашистами, был преодолен
нашими воинами. Перешеек в целом был осво-
божден только к весне, после прорыва осталь-
ных укрепленных позиций, в частности Ишунь-
ских. О перекопских сражениях 1920 и 1943 —
1944 годов напоминают многочисленные мемо-
риалы.
Теперь перешеек играет совсем новую роль —
сухопутного моста между Крымом и «матерой
землей»: по нему пролегли и рельсы железной
дороги, и автомагистраль, и трасса Северо-Крым-
ского оросительно-обводнительного канала.
Совсем особой памятью о днях обороны и
немецко-фашистской оккупации полна Одесса.
В ходе вековых разработок ракушечного извест-
няка на строительные нужды в цоколе города был
выработан сложнейший лабиринт каменоло-
мен — знаменитые катакомбы. Они укрывали
дореволюционных подпольщиков, в годы гра-
жданской войны — красных партизан, а еще через
40 лет оказались базой отважной борьбы горожан
против немецко-фашистских захватчиков.
Азовское море не очень популярно. К малонасе-
ленным равнинам Крыма подступает горько-соле-
ный Сиваш, юго-восточные берега сопровожда-
ются болотистыми Прикубанскими лиманами,
плавнями, рисовыми полями. Курортники, едущие
с синего Черного моря, видят из окон вагона под
обрывами степного берега серую поверхность
Таганрогского залива и недовольно иронизируют:
разве это море?
Да, настоящее море. Но дальний угол «черно-
морской бухты» Средиземья так уединен и изоли-
рован от соседних морей, что естественна и ориги-
нальность его природы. Перед нами остаток былой
системы проливов, пролегавших по предгорному
прогибу и совсем недавно связывавших Черное
море с Каспием.
Наибольшая длина по северному берегу равна
380 километрам — это почти втрое короче, чем
длина Черного моря. По площади Азовское —
одно из самых маленьких морей мира и самое мел-
ководное. Оно не достигает и 39 тысяч квадратных
километров, что в 6 раз меньше Черного моря.
179
Наибольшая глубина плоскодонного блюда
меньше 14 метров — в 160 раз меньше черномор-
ской, а преобладают глубины всего 5—7 метров;
при столь малой глубине и площади невелик и объ-
ем: 256 кубокилометров —это в 2100 раз меньше
черноморской водной массы. При штормах волне-
ние захватывает всю толщу вод, взмучивает дон-
ные илы, и море подолгу остается мутным.
За последние века, вероятно из-за перегрузки
впадины наносами рек, уровень воды поднимался
более чем на 20 сантиметров в столетие. Это нано-
сило урон хозяйству. В Приморско-Ахтарске при-
бой, съедая за год полосы суши до 12 метров шири-
ной, уже поглотил несколько улиц!
Зимой море замерзает, но ветры легко взламы-
вают тонкий лед, и тогда на поверхности подолгу
держатся плавучие льдины. Выбрасываемые при-
боем на берег, они нагромождаются валами до 5
метров высотой.
Еще недавно Дон с Кубанью ежегодно вливали
в море свыше 40 кубокилометров воды, примерно
% его объема, распресняя Таганрогский залив до
1—4%0, а основную массу вод — до ЮУ2%о-
Теперь приток сократился более чем на 11 ку-
бокилометров. С поверхности испаряется 20 ку-
бов воды, а избыток стекает по Керченскому
проливу в Черное море. Но и проточность не
делает море пресным. Навстречу 10—20 кубоки-
лометрам азовской воды в проливе, при всей нич-
тожности его глубин (3—5 метров), движется глу-
бинный подток черноморских вод, приносящий в
год не менее 30 кубокилометров воды. Приток
черноморской соли поддерживает азовскую соле-
ность, особенно при нагонных ветрах с юга, спо-
собных даже погнать вспять сточное течение, а у
Таганрога вызывать подъем уровня на 4 метра.
Керченский пролив — водообменный канал и
«солепровод», он же и водный рубеж, отделя-
ющий Крым от Кавказа, а в военные годы —
арена героических десантных операций советских
воинов и моряков. Теперь между прибрежными
станциями с громкими названиями Крым и Кавказ
курсирует железнодорожный паром.
Приток кубанских вод с юга и донских с вос-
тока поддерживает вместе с ветрами вращение
морских течений против часовой стрелки. С их
направлением совпадает ориентировка большин-
ства песчаных кос: Ачуевская идет на север от
устья Кубани, косы северного побережья уклоня-
ются к юго-западу. Наибольшей силы достигают
волны, разгоняемые норд-остом. Ударяя в запад-
ный берег, они намыли уникальную по прямоли-
нейности и длине 100-километровую Арабатскую
стрелку.
Речные воды не только опресняли Азов, но до
сооружения донских и кубанских водохранилищ-
отстойников приносили в него уйму питательных
веществ. Их обилие вместе с повышенной аэра-
цией всей толщи вод, «взбалтываемой» штормами,
было важной причиной буйного расцвета жизни в
скромном водоеме. Летом море зацветало мириа-
дами мельчайших водорослей, а они служили
пищей рачкам, моллюскам и рыбам.
В опресненном море жили лишь немногие
виды, и все же оно было полно жизни, его назы-
вали садком, кишащим рыбой. Еще недавно оно
могло гордиться высшей в мире продуктивностью:
и при малых размерах давало впятеро больше
рыбы, чем огромный Каспий, причем половину
уловов составляли ценные виды. По запасам осе-
тровых оно занимало второе после Каспия место в
мире. Но за последние десятилетия эти достоинства
были утрачены. Думали, что виной тому переловы
и вылов молоди ценных рыб вместе с хамсой,
мешавшие восстановлению поголовья. Но главное
было в другом.
Недодача воды Доном после сооружения
Цимлянской ГЭС, расход ее на промышленные
нужды, на орошение Сальских степей, а кубан-
ской воды на заливные рисовые поля привели к
упомянутому сокращению притока пресной во-
ды. Это усилило подток более соленых черномор-
ских вод. Соленость в Азовском увеличилась до
12—14%0, а распресненный Таганрогский залив
начал осолоняться. Для планктона и молоди мно-
гих видов рыб был превзойден терпимый предел,
и азовская фауна стала сменяться черноморской,
куда более скудной, с набором менее ценных рыб.
Зато недавно «демографический взрыв» проде-
монстрировали неукротимо расплодившиеся здесь
медузы — миллионы тонн этой студенистой био-
массы предполагалось даже пустить на корм скоту
и в качестве вяжущего материала для керамики.
Восстановление продуктивности моря — труд-
ная проблема. Предотвращению загрязнений
Азово-Черноморского бассейна посвящено спе-
циальное партийно-правительственное постанов-
ление, принятое в 1976 году. На берегах Дона воз-
никла своя «водоемкая» промышленность. Запро-
ектированный отъем воды из Волги по новому
каналу даст Дону лишь единичные кубокилометры.
Регулировка поступления воды через пролив за-
манчива, но тут свои сложности — может нару-
шиться миграция части организмов. Нужно «ком-
плектовать» наборы ценных видов, которые при-
жились бы в бассейне с повысившейся соленостью.
Но прежнюю сверхпродуктивность не восстано-
вишь — мутную воду Кубани и Дона не вернешь.
Кубанское Предкавказье. Хотя в состав Русской
равнины и не принято включать Предкавказье, у
него больше общего с равнинами азово-черномор-
ского Юга, нежели с горами Кавказа.
Прикубанские равнины — один из самых пло-
дородных и цветущих районов страны. Бескрайние
поля пшеницы, кукурузы, подсолнуха, плодонос-
ные сады, обильные бахчи, пышные лесополосы,
станицы, огромные, как города, старинные осуши-
тельные каналы— их тут тоже называют ерика-
ми... А теперь и современнейшие ирригационные
системы, заливные рисовые поля и буровые
вышки— житница оказалась нефтегазоносной!
Рисосеяние развилось в дельте Кубани и на приле-
гающих низинах правобережья. Здесь же пошла и
нефть. Ее Анастасиевско-Троицкое месторожде-
ние— самое крупное на всем Северном Кавказе.
180
По широкой крутосклонной долине с лёссо-
выми обрывами под бровкой Кубань мчится
напряженным потоком, мутная, будто помнящая
свое горное прошлое. В интересах рисово-рыбного
хозяйства в низовьях ее перехватили плотины, и
она разлилась водохранилищами— Тщикским,
Краснодарским, Шапсугским, оставляя в них гор-
ную муть. На бывших плавнях выращивается
более трети посевов риса в стране.
Правый рукав дельты — Протоку можно
принять за самостоятельную мощную реку. Еще
недавно Кубань впадала в Черное море, но подня-
тие Таманского полуострова заставило ее поки-
нуть старое устье и устремиться в Азовское. Река
прочертила подошву наклонных равнин непода-
леку от предгорий и как бы подмела, подобно Дне-
стру под Карпатами, подножия Большого Кавказа
от скопления лишних наносов.
Левобережная наклонная рав-
нина прорезана глубокими долинами ее прито-
ков. В ее недрах — нефтегазоносный бассейн.
Восточные месторождения известны по Урупу
и у Армавира, западнее обильны усть-лабин-
ские и адыгейские запасы газа. Но главное горю-
чее левобережья — нефть, притом не простая,
а лучшая в стране, содержащая бензина вдвое
больше, чем грозненская, и в восьмеро больше,
чем бакинская.
Дольше столетия известен Майкопский нефте-
носный район. Промыслы Хадыженска и Нефте-
горска заходят и в полосу предгорий. Тут же из
недр бьют целебные минеральные воды — тер-
мальные Псекупсские, на которых издавна возник
курорт Горячий Ключ, и разнообразные, в том
числе йодо-бромные, Хадыженские, — тоже база
для курорта. Вся полоса предгорных станиц
южнее и юго-западнее Краснодара вплоть до
дельты Кубани оказалась нефтеносной. Тут осо-
бенно обнадеживает запасами Северское месторо-
ждение.
Вся природа левобережья словно чувствует
близость Кавказа — она пышнее, чем в остальном
Прикубанье. Горы как бы делятся с подножиями
избытком влаги: здесь больше осадков, многочи-
сленны и многоводны реки. Напоены влагой и
грунты: под всей полосой шлейфа наносов стру-
ится плащом подземный поток грунтовых вод с
того же Кавказа. Поэтому и исконным природным
ландшафтом наклонной равнины, ныне сплошь
распаханной, были не степи, а лесостепь, а у самых
гор даже широколиственные леса. Поэтому же
здесь особенно тучны поля и пышны сады.
А правобережье Кубани — А з о в о - Ку-
банская равнина — почти плоскость, в
прошлом степная, умеренно увлажненная, под-
верженная засухам и пыльным бурям. Кубань
обделила эти земли, не подпустив к ним воду с гор.
Но и тут есть полоса, увлажненная щедро и даже
избыточно: вдоль азовского берега продолжается
пояс лиманов. Ейский лиман с его пляжами, грязе-
вым Ханским озером и сероводородным источни-
ком помогает курортной известности Ейска.
Азово-Кубанское правобережье тоже щедро га-
зоносно, особенно в Ейск-Березанской полосе.
Имена староказачьих станиц — Староминская,
Кущевская, Крыловская — стали известны как на-
звания газовых промыслов. Близ Бейсугского ли-
мана открыты запасы газоконденсата.
Возвышенности Ергеней и Ставрополья —
крайний южный бастион Русской платформы, точ-
нее ее младшей пристройки (Скифской плиты),
заходящий в Предкавказье. Напластования столо-
вой структуры обоих плато с приближением к кав-
казской зоне больших напряжений в земной коре
все сильнее осложнены изгибами, а поверхность
покороблена неравномерными подвижками. Вос-
точные фасы плато надрезаны следами прибоя раз-
личных наступаний Каспия, а в разделяющей их
Кумо-Манычской низине, которая лежит над глу-
бинным разломом в теле Скифской плиты, разо-
стланы осадки недавнего азово-каспийского про-
лива. Западные склоны обеих возвышенностей
влажнее восточных.
Е р г е н и несимметричностью напоминают
Приволжскую возвышенность. Их западная пока-
тость наклонена слабо и незаметно переходит в
плоскую Сальскую степь. Зато к востоку они
обрываются крутым и овражистым 70-метровым
скатом и при взгляде с Прикаспийской низмен-
ности напоминают хребет длиной 330 километров,
хотя водораздел гряды едва превышает 200 метров.
На поверхности видны косослоистые, то есть реч-
ные, ергенинские пески— наносы, принесенные
сюда еще в доледниковое время Ергень-рекой со
стороны Окско-Донской низменности. Восточный
склон Ергеней — суровая полупустыня, запад-
ный — сухая степь.
Кумо-Манычская впадина дрени-
руется в сторону Дона Западным, а в сторону При-
каспия — Восточным Манычем («манач» означа-
ло «горький»). Со стороны Ставропольской воз-
вышенности эти речки питались водами Егорлыка
и Калауса. Уже более ста лет назад возникали
проекты восстановить хотя бы в виде каналов бы-
лую азово-каспийскую связь. С 1932 г. с целью ир-
ригации тут начали создавать водохранилища:
Веселовское, Пролетарское и др. на Западном
Маныче, а в конце 1960-х годов — Чограйское на
Восточном.
Между верховьями Манычей лежит необычное
озеро Маныч-Гудило. Оно было способно то об-
сыхать, то переполняться. При быстром пониже-
нии уровня озеро «гудело» — многократное эхо
на изломах крутого северного берега усиливало
шум прибоя. Теперь озеро пополнилось водой, пе-
реброшенной из Кубани, и превратилось в глу-
бокое пресное водохранилище — рай для ми-
риад перелетных птиц (а лебеди и крачки тут и
зимуют). На озерных островах уцелели целин-
ные степи, весной это поля роскошно цветущих
тюльпанов.
Ставропольская возвышенность
вознесена новейшим поднятием гораздо выше,
чем Ергени. На увлажненных склонах горы Стри-
жамент (832 метра) уцелели леса, а в прошлом они
181
распространялись по днищам балок даже на сухом
востоке (по долине Кумы вплоть до устья Мокрой
Буйволы). Плато изрезано долинами и оврагами.
Стойкие пласты помогли сохраниться обрывистым
бордюрам у бровок, где обнажены ракушечные
известняки и песчаники неогенового возраста.
Ставрополье было краем земледельцев (на
лучше орошенном степном западе) и скотоводов
(на сухостепном и полупустынном востоке). Те-
перь черты культурного ландшафта пополнила
добыча природного газа. Но и сегодня главное
тут — пшеничные нивы, поля кукурузы, подсол-
нечника, виноградники, пышные лесополосы.
Это одна из благодатнейших житниц страны.
Однако веками здесь были бичом засухи.
Это заставило привлечь на службу полям воды
Кубани. Ставрополье стало краем искусственных
рек. По Невинномысскому каналу до полусотни
километров длиной пришла вода в сложную
Кубань-Егорлыкскую систему, а Большой Ставро-
польский (в прошлом Кубань-Калаусский) протя-
нулся на сотни километров даже в соседние низи-
ны Прикаспия. Туда же вдоль восточных под-
ножий обеих возвышенностей воды Терека и Ку-
мы поданы по каналам Терско-Кумскому, Кумо-
Манычскому и Черноземельскому. Вдоль Ергеней
сюда придут и нижневолжские воды по каналу
Волга—Чограй.
Особенно засушлив восток возвышенности.
В знойные дни здесь обычны пыльная дымка и
степные миражи. Местных вод, в том числе и
подземных, мало, да и те засолены. Ручьи в бал-
ках несут только вешние воды, а потом пересы-
хают. Маловодье усиливалось от обезлесения, от
хищнического истощения запасов артезианских
вод в начале XX века.
Рекордно мутны воды Кумы. В 1984 году эта
река в ответ на ливни в верховьях удивила жителей
неслыханным наводнением.
Еще один недруг, почти ежегодно наносящий
большой ущерб Ставрополью, — пыльные бури.
Они буквально раздевают поля, унося драгоцен-
ный перегной. Для борьбы с ними изыскиваются
новые способы пахоты, меньше распыляющие
почву, укрощению черных бурь содействуют ис-
кусственное залужение пастбищ, ветрозащитные
посадки деревьев и кустарников.
Глава 15
УРАЛ
На пути между Поволжьем и Сибирью в окна
поезда видно, как равнинные пейзажи с рыхлыми
наносными грунтами сменяются более неровными,
появляются, а потом и учащаются выходы камени-
стых пород. Это проглядывает приблизившийся к
поверхности скальный складчатый цоколь. А ко-
гда повышается и рельеф, глубже становятся
долины и круче склоны, понимаешь: начались
Уральские горы.
Урал — великая сокровищница минеральных
богатств. Более двух веков служила она основой
всей горной металлургии России, вмещая мудрый
опыт и интуицию рудознатцев, предприимчивость
горнопромышленников, описанных Маминым-Си-
биряком, каторжный труд горняков на дореволю-
ционных рудниках. Металл суворовских клинков и
пушек Бородина, а в мирной жизни рельсы пер-
вых «чугунок» — все это давал «Булатный пояс»
страны.
Твардовский писал:
Урал! — Опорный край державы,
Ее добытчик и кузнец,
Ровесник древней нашей славы
И славы нынешней творец.
В советские годы Урал стал ареной строитель-
ства могучих горнопромышленных, металлургиче-
ских и машиностроительных предприятий. Жиз-
ненно важным арсеналом оказалась кузница
Урала в годы Великой Отечественной войны.
Уральский металл воевал!
Урал — мир многоэтажного горного ландшаф-
та. Многоярусен рельеф, различен облик расти-
тельного покрова предгорий, склонов и пригребне-
вых высей. Разнообразна природа на всем протя-
жении горной полосы, почти на 2 У2 тысячах
километров. Самый высокий лесотундровый При-
полярный Урал мало чем похож на более северный
Полярный и на соседний с юга, по традиции назы-
ваемый Северным, покрытый горной тайгой.
Совсем пониженный, тоже лесистый Средний
Урал, напоминающий скорее холмы, резко сменя-
ется высоким лесным, а на крайнем юге— погру-
жающимся степным Южным Уралом, а заканчива-
ется вся полоса даже полупустынными низкого-
рьями Мугоджар. Вдоль обоих подножий пролегли
холмисто-увалистые равнины Предуралья и Заура-
лья.
Широтные зоны замещаются на Урале сход-
ными высотными, которые проникают по его
склонам далеко на юг. Поэтому и среди горных
степей Южного Урала можно видеть остров гор-
ной тайги и даже островки горной тундры на вер-
шинах.
182
Урал вытянут не строго по меридиану. Его
отрезки, кроме Северного, простираются наискось,
с изломами. На стыках отклоняющихся звеньев
как бы завязаны повышенные и расширенные гор-
ные узлы — приполярный (с высочайшей верши-
ной всего Урала, горой Народной), североураль-
ский (с Конжаковским Камнем) и южноуральский.
Две большие равнины срастивший рубец,
Цельнокаменный шов, пережеванный смятьем,
Меж Европой и Азией вечный рубец, —
Как ты вздыбился дерзостно юным поднятьем!
Горный вал Урала больше соединяет, нежели
разъединяет, Русскую и Западно-Сибирскую рав-
нины. Древний «Каменный пояс» словно сшивает
складчатым шрамом покровы горизонтальных на-
пластований, устилающие обе равнины. Вал невы-
сок, и природа на разделяемых им равнинах меня-
ется не сильно. К востоку не намного холоднее и
суше, чем на западе (осадков в Зауралье на
100—150 миллиметров меньше, чем в Предуралье,
вдвое тоньше сугробы). Через горы в Сибирь легко
переваливают и массы воздуха, и перемешива-
ющие их циклоны. А сибирская тайга переплески-
вается на север Русской равнины. Пожалуй, только
на юге Урал выглядит заметным ландшафтным
барьером: к востоку от него не смогли ужиться
широколиственные леса Предуралья.
Уже было сказано, что по своему рельефу, как
целостное поднятие, Урал, несмотря на разницу
высот, ровесник Кавказу.
А привыкли считать, что размыт и недвижен,
Да и прописей школьных писклив голосок:
«Молод Кавказ, потому и высок,
Древен Урал, потому и принижен».
Дряхлый Урал
Сгорблен и стерт?
Как же он встал,
Статен и горд?
Чтобы изложить историю уральских недр,
нужен научный трактат. Короче о ней сказано в
стихах:
Ты воздымал каменистый скелет
Над прапустынями канувших лет.
Перетирался ветрами, веками
Твой до подножия сношенный камень.
Лег пеленою на срытых буграх
Древних хребтов перевеянный прах,
И от высот не осталось следа —
Древни лишь недра, да в недрах руда.
Размытый в мезозое Урал напоминал собой
сегодняшний мелкосопочник Внутреннего Казах-
стана. Наступил жаркий и влажный климат, и на
срезанных складчатых структурах формировалась
кора выветривания. На окраины бывшей горной
страны еще не раз наступали моря, в болотистых
прибрежьях обугливались остатки лесов, затем
вдоль восточного подножия простерлось обшир-
ное, как океан, палеогеновое море, занявшее всю
Западно-Сибирскую равнину. Его прибой, словно
рубанком, дополнительно выстругал ровные
плоскости на складчатых структурах Зауралья.
Лишь с уходом этого моря на месте былой горной
страны, срезанной буквально под корень, начал
подниматься современный Урал.
Вот почему получилось, что здесь только недра
древние, рельеф же, если не считать уцелевших
обрезков давно выровненных поверхностей, столь
же молод, как и кавказский! Урал остался низким
не потому, что размыт, просто размах его молодых
поднятий был вдвое-втрое меньше, чем у Кавказа.
В неравномерно поднимавшийся вал одна за
другой врезались ступени выровненного предгор-
ного рельефа. Неодинаков был и размах поднятий
в разных частях гор. Выше всего, на одну-полторы
тысячи метров, были подняты Приполярный и
Южный Урал. Многие звенья поднялись на
500—800, а предгорья и Средний Урал — всего на
100—300 метров. Часть подножий, в том числе и
выструганная прибоем, почти не испытала новей-
ших поднятий.
На резче поднятые участки яростнее наброси-
лись, став круче падающими, реки. Именно они,
искромсав в лоскуты древние выровненные
поверхности, вернули Уралу облик настоящих рас-
члененных гор.
Празднуют кручи в верхах новоселье,
Молодо реки врезают ущелья,
Молодо роются к рудам ручьи,
Молоды к древним богатствам ключи.
На разных участках Урала умещается неодина-
ковое число хребтов: там, где он сужен до 40—60
километров, всего две продольные гряды, а на рас-
ширенном до 400 километров юге— до 6 парал-
лельных кряжей. Главный водораздел мало где
совпадает с осевыми и высшими гребнями, обычно
он оттеснен на пониженные восточные гряды.
В судьбу гор вмешалось и древнее покровное
оледенение, перекрывавшее их вплоть до истоков
Печоры (тут был его самостоятельный уральский
центр). Меньшее, последнее оледенение ограничи-
лось пригребневыми участками Полярного, При-
полярного Уралов и считанных вершин Южного.
Оно изваяло цирки, отложило морены в северных
и наиболее высоких частях гор. С холодами обо-
стрялось морозное выветривание, оплывали мер-
злые грунты, формировались нагорные террасы —
залавки и россыпи выветрелых каменьев — куру-
мы. Словно кем-то притащенные наверх, навале-
ны в огромных количествах циклопические глыбы.
Видимые сегодня горы— это лишь малая
часть грандиозного тектонического сооруже-
ния — Урало-Сибирской платформы. Ее складча-
тый фундамент образовали смятые в палеозое в
складки отложения, заполнявшие огромный про-
гиб дна Урало-Саянского океана. Эти складки спа-
яли в единую Евразию древние массивы Русской и
Сибирской платформ. Здесь были воздвигнуты
горы Пра-Урала, уже в мезозое срезанные размы-
вом. Большая часть этой плиты погружена под
осадочные толщи Западно-Сибирской равнины, а
меньшая, западная, окраина поднята новейшими
движениями на поверхность. Только эта полоса
шириной всего 100—200 километров и образует
сегодня горы и предгорья Урала. Не кончаются
складки и на юге— они погружаются под спо-
только приповерхностные их средоточия, на глуби-
нах не более полукилометра, так что «есть еще
порох в пороховницах». Хватит его надолго, хотя
из глубин добывать руды и дороже. Но есть резерв:
миллиарды тонн руды получат металлурги, когда
будут освоены новые месторождения Северного и
Полярного Урала.
Над горно-
тундровы-
ми высями
вознесена
гора Народ-
ная, или
просто Hd-
рода, высо-
чайшая на
всем Урале
(пейзаж
А. Ф. Бурака)
койно лежащие осадочные толщи, проступая из-
под них лишь отдельными скалистыми кряжами
Мугоджар и Кызылкума, чтобы встать на юго-
востоке гигантскими поднятиями Тянь-Шаня.
Урал — звено единой Урало-Тяньшанской си-
стемы складок.
Таким образом Урал, видимый на карте, — это
лишь краевой фрагмент «Большого Урала», до
которого уже добурились разведчики недр. Хозяй-
ству это сулит не менее ценные клады, чем Урал
надземный.
Размывом Урал срезан до уровня, на котором
когда-.то сконцентрировалось особенно много
разнообразных минеральных сокровищ. Эти «под-
земные ландшафты» вдохновили Бажова на созда-
ние образов Каменного цветка и Хозяйки Медной
горы. Тысячи безымянных умельцев — граниль-
щиков, облицовщиков — воплотили эту красоту
в дивных изделиях из уральского камня.
Геологи различают в недрах Урала несколько
продольных полос — осадочную, темноцветную
платиноносную, зеленокаменную, гранитную...
Под равнинами Зауралья залегают бурые угли
юрского возраста, но есть на Урале и более древ-
ний каменный уголь — верхнепалеозойский.
В легенды вошли имена целых гор, образован-
ных скоплениями магнитного железняка на кон-
тактах древних магм с осадочными породами. Про
горы Магнитную, Высокую и Благодать знает
каждый школьник, но как таковых гор уже нет:
они не просто срыты под корень, а выработаны
так, что на их местах зияют исполинские карьеры:
руду берут из глубин («не гора Высокая, а яма
глубокая»). Угрозу истощения запасов железных
руд Урала не нужно преувеличивать: сработаны
Первенцем из этого резерва стала гора Кочка-
нар, сложенная титаномагнетитами — их тут оказа-
лось 8 миллиардов тонн! Скоро и эта высшая точка
Среднего Урала (883 метра) будет срыта и пере-
терта в порошок, из которого электромагниты
будут вылавливать металл. А рядом со срытой
горой вырастут другие, искусственные — из отва-
лов.
Немало на Урале железных руд и в выветрелых
породах, и в осадках древних озер. К выходам древ-
них застывших магм привязаны руды «спутников
железа», важных для повышения качества его
сплавов (титана, хрома, ванадия, никеля с кобаль-
том). В коре выветривания формировался огне-
упорный «каменный шелк» — асбест.
Издревле добывалась на Урале медь. Об этом
свидетельствуют и следы культуры бронзового
века, и остатки старинных «чудских» копей. Глав-
ные массы меди сконцентрировались в «колчедан-
ной полосе» восточной покатости Урала. Огром-
ные Блявинские месторождения дали жизнь моло-
дому городу Медногорску на юге.
К контактам гранитов с осадочными породами
и к жилам, формируемым горячими водами и газа-
ми, приурочено множество руд — висмута, воль-
фрама, ртути, мышьяка, полиметаллов. Кварцевые
жилы содержат коренное «рудное» золото, но
много его было переотложено в ходе размыва
Урала и сконцентрировалось в россыпях — в тер-
расах речных долин, в подгорных шлейфах. Так
же, преимущественно в россыпных месторождени-
ях, встречается и платина.
Гордость Урала — самоцветы. Многие из них
образовались вместе с «письменными камня-
ми» — пегматитами. Как поделочный камень зна-
184	мениты уральские «пейзажные» яшмы. Мала-
хит — химически всего лишь ржавчина на корен-
ных медных рудах, а сколько шедевров создали из
него уральские камнерезы!
В резком альпийском рельефе северных
звеньев Урала даже в низкогорьях выражены древ-
ние ледниковые формы — цирки, пирамидальные
«Ошибка
природы» —
утесы Бол-
ваны
На окраине
Свердлов-
ска удиви-
тельны ска-
лы Камен-
ные Палат-
ки. Такие
распласто-
ванные гра-
ниты у гео-
логов имену-
ются матра-
цевидными
зубцы, моренные озера и до полутораста современ-
ных ледничков и ледников. Их сохранности помо-
гают холодное пасмурно-дождливое лето и метель-
ная зима.
Полярный Урал — низкогорное тундро-
вое царство морозного выветривания, вечной мер-
злоты, оплывающих грунтов, безжизненных
щебнистых поверхностей с паутинообразной мо-
заикой каменных многоугольников. Лишь немно-
гие кряжи средневысотны, в их числе Пайёр, на
метр не доросший до полутора километров. Же-
лезная дорога из Воркуты к Салехарду прошла че-
рез низкую седловину между бассейнами Оби и
печорской Усы. Разведаны богатые запасы руд
железа, хрома, полиметаллов.
Чуть южнее полярного круга лежит средневы-
дртный ПриполярныйУрал — единствен-
ное широтное колено «уральского меридиана».
Чтобы попасть из ханты-мансийской тайги в Боль-
шеземельскую тундру Припечорья, приходится пе-
ресекать Урал, двигаясь... с юга на север!
Следы древнего оледенения тут отчетливее, чем
на Полярном Урале. О том, как заострены гребни,
говорят сами названия: пик Лезвие, гора Сабля —
клинок высотой до 1425 метров. Высочайшая вер-
шина всего Урала — Народная достигает 1894
метров и сторожит месторождение «нетающего
льда» — горного хрусталя.
На гребнях — каменные моря и горная тундра.
Ниже уровня в полкилометра — горная тайга:
ельники, сосняки, пихтарники. Осадки тут обиль-
нее, чем на остальном Урале, —до 1000 миллиме-
тров в год. Приполярный Урал называют гнездом
ветров: они не разгоняют туч, а лишь помогают им
рождаться, принося влагу в горы. Западный склон
вместе с соседними частями Северного Урала будет
включен в природный национальный парк.
Северн ыйУрал занимает вопреки своему
названию не самое северное, а промежуточное
положение между Приполярным и Средним. Горы
приподняты умеренно, только кварцитовый Тель-
пос-Из — «камень ветров» превышает 1600
метров. Современных ледников нет, древние же
залегали обширными шапками и не создали пиль-
чатых гребней. На склонах — горная тайга. Пред-
горья обеих покатостей, в том числе западные вол-
нистые чугры и плосковерхие пармы, прорезаны
сквозными долинами. Известняки изъедены пе-
щерами и промоинами.
На западе на площади свыше 7 тысяч квадрат-
ных километров простерся Печоро-Илычский за-
поведник. Он охватил и высотные зоны среднего-
рий от верхнегорных тундр и криволесий до тем-
нохвойной тайги парм, и боровые наклонные рав-
нины приуральского Припечорья. Самым фено-
менальным в мире природным изваяниям — обе-
лискам и столбам — не уступят по своей причуд-
ливости колонны из сцементированных конгломе-
ратов и других стойких пород в десятки метров
каждая, поднимающиеся здесь среди плоскогорий
и именуемые болванами.
Юг Северного Урала все больше служит хозяй-
ству. Тут разрабатываются бокситы Красной
Шапочки, залежи марганца и железной руды у
Полуночного и Ивдели, бурые угли у Карпинска,
различные руды Серовской группы месторожде-
ний (железо, медь и многие другие).
Средний Урал можно пересечь, почти не
заметив. Перевал, преодолеваемый железной до-
рогой между Пермью и Свердловском, едва превы-
шает 400 метров, но ведь и подошвы подняты до
250 метров! Значит, пересекаешь не хребет, а лишь
небольшой увал. Низкогорьями выглядят только
редкие более крутые кряжи вроде упоминавшегося
уже Качканара. Эта часть Урала отставала в раз-
махе и темпе поднятия от северных и южных сосе-
дей и осталась недоподнятой по сравнению с ними.
Но реки расчленили ложбинами и это скромное
185	возвышение. Некоторые из них словно и не заме-
чают Урала. Уфа и Чусовая, принадлежа к его
западной покатости, начинаются в полосе... вос-
точных предгорий и рассекают Урал поперек!
Выветривание отпрепарировало и здесь много
вычурных и забавных скал, вспомним «гранитные
матрасы» — Каменные Палатки в Свердловске
на юго-западе — массивы липы. Лесостепь обни-
мает Средний Урал вдоль обоих подножий, но сам
он и при малой высоте сохраняет роль лесного
«моста» между горами севера и юга.
Лесов осталось немного. В старейших очагах
горного промысла и металлургии их вырубали на
крепление шахт, на выжигание древесного угля.
Красавица или эффектную гору Шунут на Коноваловском
Чусовая кряже. Облик утесов отражен в их названиях. Так,
уподобления нечистой силе удостоились Чертово
Городище, Чертов Стул, несколько «камней» под
именем Шайтан.
Великая радость для туристов — плавание по
торжественной Чусовцй в ее извилисто-утесистых
берегах. Нет счета пещерам, озерам, ботанически
ценным памятникам природы. Сберечь их поможет
организуемый к западу от Свердловска Средне-
уральский природный национальный парк.
Низкое и почти плоское Среднее
Зауралье украшают сотни озер (Каслинские,
Иткуль и другие), окаймленных борами. Темно-
хвойную тайгу на юге сменяют смешанные леса,
Фронтом наступает на природу и новейшая инду-
стрия — предприятия и поселения занимают не
меньше места, чем природный ландшафт. Зато
лесопарки служат целительными зелеными зонами
отдыха.
На Средние Урал с Зауральем приходится до
половины разрабатываемых сегодня уральских бо-
гатств. Это высокогорские и гороблагодатские
руды, Березовские и Невьянские золотые прииски,
медные руды Полевскбго, Верхней Пышмы, Дег-
тярска и Красноуральска, никелевые Уфалея, хро-
мистые железняки Бисерти и Свердловска, угли
Алапаевска. Дарохранительницей самоцветов слы-
вет Мурзинка. Названия некоторых городов и
поселков в пояснениях не нуждаются: Асбест, Изу-
186
Одна из
копей в
Ильменском
заповеднике
мруд, Мраморский. На предуральской стороне раз-
рабатывают Кизеловский каменноугольный бас-
сейн.
С особой остротой тут встают проблемы приро-
допользования. Миллиарды тонн отходов и «хво-
стов» все еще крадут у природы обширные пло-
щади продуктивных земель. Не легко приходилось
и рекам. Сказочную Чусовую покидала рыба, а
туристы не могли пользоваться забортной водой.
Реке очень помогла общественная акция — моло-
дежная «операция Ч», при содействии которой
чистота реки снова стала достойной ее красоты.
В Чусовую вернулась рыба, забортную воду не бо-
ятся пить туристы.
Южный Урал — звено Каменного пояса,
где он отклоняется от меридиана к юго-западу,
обнимая Уфимское плато. Природа одарила эту
часть Урала наибольшим разнообразием. Здесь
стык двух широтных зон. Горно-лесной мыс под-
нят среди лесостепи и степей. Привершинную голь-
цовую тундру и елово-пихтовую тайгу внизу сме-
няют горная лесостепь и степи. На юго-западе
тайга уступает место смешанным и даже широко-
лиственным лесам с медоносными липняками.
Туристов зовут к себе высочайшая вершина
всего юга — Ямантау — «худая гора» высотой
1640 метров; чуть более низкий массив Иремель со
столовыми вершинами-кдбднаии и следами древ-
них ледников; «подставка Луны» — Таганай с
короной вершинных утесов, Откликным гребнем
и Креслом Дьявола; гора с гостеприимным назвав
нием Юрма — «не ходи». От ее горно-тундровых
Чертовых Ворот открывается широкая панорама
озерных предгорий и равнин Среднего и Южного
Зауралья.
Лучшее из озер здесь — не имеющее оттока и
усеянное островками нежно-голубое Увильды с
борами на прибрежных скалах, золотыми пля-
жами в бухтах и курортом на радоновых источни-
ках. В числе подлинных сокровищ достойны упо-
минания озера Тургояк и Чебаркульские.
Сложенный кристаллическими сланцами хре-
бет Уралтау напрасно считают «спинным хреб-
том» юга Урала. Главный волго-обский водораз-
дел проходит только по северной его части.
Южнее с него расходятся продольные верховья
рек Белой и Урала, а последний начинается на
восточной покатости гор, в среднем течении пере-
секает их поперек и становится западноуральской
рекой. Поэтому здесь главный (урало-тобольский)
водораздел смещен далеко на восток, на равнины
Зауралья.
Удивителен Ильменский хребет. Он невы-
сок — всего 748 метров, но знаменит уникальным
скоплением чудес в его недрах. Среди почти 200
различных минералов есть редкие и редчайшие,
обнаруженные здесь в единственном месте в
мире. Для их охраны еще в 1920 году по указанию
Ленина был создан минералогический заповед-
ник, а с 1935 года он действует как комплексный,
охраняющий природу в целом на площади свыше
300 квадратных километров. Топазы, корунды,
амазониты, слюды и множество других красивых,
полезных и драгоценных пород и минералов
можно видеть тут и в музее, и прямо в коренном
залегании, в специально оберегаемых штольнях
и копях.
Южный Урал глубоко изрезан долинами вер-
ховьев Уфы, Белой и их многочисленных прито-
ков.
На правом берегу Белой зияет знаменитая
Капова пещера, в которой обнаружены наскаль-
ные рисунки первобытного человека. По обе
стороны Белой расположились участки горно-лес-
ного Башкирского заповедника. На припекаемые
южные склоны взбегают горные степи. В При-
бельском участке много липы — в этом филиале
заповедника изучают жизнь диких пчел.
В лесной части Южного Урала известны
Бакальские и Кусинские железные руды, медные
руды Карабаша, магнезитовые залежи Сатки,
Белорецка, Бакала и Катав-Ивановска. Здесь раз-
вились одни из старейших на Урале районы метал-
лургии Златоуста и Белорецка.
Южнее широтного колена Белой лесной сред-
невысотный Урал резко сменяется лесостепным и
степным, при этом низкогорным (500—800
метров). Горные степи расстилаются по плоского-
рьям, складчатая структура которых была, как ру-
банком, состругана размывом и прибоем древних
морей. Реки Сакмара и Губерля врезали в эти
поднятые равнины глубокие, нередко каньонооб-
разные ущелья.
Гордость плоскогорного юга — Медногорская
и Орско-Халиловская группы рудных месторо-
ждений. Хромоникелевые железные руды обес-
печивают Новотроицкому комбинату высококаче-
187	ственные сплавы, как бы составленные самой
природой. Известны крупные залежи медных руд
Гая, орских яшм, асбеста.
На плато Южного Подуралья, близ
Актюбинска, замечательны запасы сырья для
минеральных удобрений: одно из крупнейших в
стране месторождений фосфоритов и уникальные
Вход в Капо-
ву пещеру
полигалиты, дающие бесхлористые калиево-маг-
ниевые туки.
К подошвам степного Урала подкатывал дочет-
вертичный (акчагальский) разлив Каспия — море
подпруживало долины.
Еще ниже и ровнее Южное Зауралье.
В его выравнивании тоже участвовало древнее
(палеогеновое) море. Осадков тут меньше 300 мил-
лиметров в год, но степи все же перемежаются с
перелесками — березово-осиновыми колками,
ютящимися в увлажненных западинах, а на край-
нем юге степи переходят в полынно-злаковые
полупустыни.
Бескрайние просторы, возделанные под хле-
ба... Ничего уральского? Но в недрах и тут насто-
ящий Урал. О нем напоминают карьеры Челябин-
ского, Домбаровского и Полтаво-Брединского
угольных бассейнов, открытые разработки желез-
ных руд Магнитной, золотые прииски и асбесто-
вые месторождения Джетыгары и Ясного (Кием-
бая). На базе богатого никель-кобальтового
месторождения Буруктал вырос город Светлый.
Более чем на 400 километров вытянулась
южная оконечность Урала — низкогорья полу-
пустынно-степных Мугоджар. Их вершина —
Большой Боктыбай достигает всего 656 метров.
Железная дорога Оренбург — Ташкент преодо-
левает горы у угленосного Берчогура зигзагами в
сложных выемках. Мугоджары — это Урал в
миниатюре. В них тоже есть остатки древней
коры выветривания, а на востоке — столовые
пласты, отложенные древними морями. О полез-
ных ископаемых говорят сами названия городов и
поселков: Хромтау, Никельтау.
У Урала есть тезка, река свыше 2400 киломе-
тров длиной, получившая имя гор, когда Екатери-
на II решила искоренить память о «скомпромети-
рованном» Пугачевым Яике. Река по-своему уни-
кальна. Кроме горных верховьев, где ее перегоро-
дили плотины — две магнитогорские и Ириклин-
ская (у одноименной ГЭС), у Урала нет плотинных
барьеров, а значит, и препятствий для нерестовых
рыб; из крупных рек, впадающих в Каспий, такая
одна. Недаром сюда уже устремилась на нерест
часть бывших «волжан». А улов севрюги из Урала
составляет до двух третей мирового!
Верхняя половина течения пролегает по про-
мышленным районам, так что больших забот тре-
бует предотвращение загрязнений воды промсто-
ками (об этом в 1972 году говорило специальное
партийно-правительственное постановление). От-
веденный из реки ниже Уральска Кушумский
канал питает водой сухие степи и полупустыни
Прикаспия.
188
Глава 16
ЗАПАДНО-СИБИРСКАЯ РАВНИНА
Восточная из двух великих равнин Евразии протя-
нулась ото льдов Карского моря до подножий гор
Южной Сибири и полупустынь Внутреннего
Казахстана на 2 '/2 тысячи, а от Урала до Ени-
сея — на 800—1800 километров. Огромны и
богатства ее природы.
Юг равнины — край освоенной целины, одна
из крупнейших житниц страны. А недавно рас-
крылась и сказочная щедрость ее севера. Еще в се-
редине XX века шла нелестная молва о бесплод-
ности здешней болотистой тайги и тундры. Но уже
тогда появились подтверждения смелых прогнозов
о их нефтеносности — буровые скважины выда-
ли первые фонтаны горючего. Это привело к пе-
ревороту в судьбах равнины. За 60—70-е годы в
результате массированных поисков и разведки в
ее недрах выявлены грандиозные запасы природ-
ного топлива — триллионы кубометров газа,
крупные резервуары нефти. Это позволило назвать
Западную Сибирь «третьим Баку». Вскоре и по за-
пасам и по добыче далеко позади были оставлены
и «первое Баку» — апшеронское, и «второе» —
волго-уральское. Равнина уже стала главным в
стране поставщиком нефти и газа!
Размах преображения ландшафта известен те-
перь из прессы и учебников, из радиопередач и
кинофильмов.
Еще недавно неооитаемая глухомань Васюга-
нья и малолюдные тундры испещрены городами и
поселками разведчиков и промысловиков; обыч-
ными стали вышки и качалки, вездеходы и верто-
леты, нефте- и газопроводы. Через Тобольск в
Среднее Приобье пришла железная дорога, устре-
мляющаяся дальше на северо-восток — в район
Уренгоя.
Равнина так вытянута вдоль меридиана, что на
ней умещается несколько ландшафтных зон —все
переходы от тундры и лесотундры через тайгу и
мелколиственные леса к лесостепи и степям. Запад
Сибири лежит в осевой части Евразии, поэтому
зоны простираются почти строго вдоль паралле-
лей. Рельефу свойственна еще и своя полосча-
тость: в одних местах есть, в других нет следов
древнего оледенения, а там, где они сохранились,
различна степень их последующей переработки.
Пониженно-равнинная западная треть Сибири
отличается от обеих соседних равнин — холмисто-
увалистой Русской и изрезанно-плоскогорной
Среднесибирской: у нее уплощеннее рельеф,
меньше абсолютные высоты. Обь от Новосибир-
ска, то есть за тысячи километров, теряет по пути к
морю всего 90 метров по вертикали! Реки текут
медленно, дренаж затруднен, и поэтому болота не
просто обширны, а достойны считаться крупней-
шими в мире. Однако равнина все же пересечена
ветвящейся сетью осушенных полос, пригодных
для жилья. Парадоксально, но эти узкие полосы
тянутся вдоль рек, ведь реки тут не орошают, а
дренируют территорию.
Обширность болот помогала представлениям,
что здесь преобладают низины. Зеленый цвет, при-
нятый на картах для пространств с отметками ниже
200 метров, оправдывал и название «Западно-
Сибирская низменность». Пересекая равнину в
поезде из Тюмени в Новосибирск, видишь необо-
зримые плоскости — ни бугорка, ни увала — чем
не низменность? Но съемки, проведенные в 60-е
годы, изменили наши представления о ее рельефе и
заставили именовать эту землю не низменностью,
а равниной. Оказалось, что на просторах Западной
Сибири умещаются и низменности и возвышенно-
сти, пусть чаще и не превышающие 150—170
метров. Дело ведь не в формальных цифрах.
Поднятия резко отличны от соседних наносных
низин — расчленены и дренированы лощинами.
Некоторые выпуклости — Люлимвор, Верхнета-
зовская, Приобское плато — достигают и 300-
метровых высот. А заболоченность и вообще не
довод для признания рельефа низменным. Наряду
с низинными болотами пойм и зарастающими озе-
рами здесь широко распространены верховые
болота на междуречьях.
По-настоящему низменной оказалась лишь по-
ловина Западной Сибири. Главное понижение
тяготеет к среднему течению Оби, а возвышенно-
сти — к окраинам равнины. Только одна повы-
шенная полоса пересекает ее поперек — Сибир-
ские увалы. Пояс низин примыкает к изголовьям
Обской и Тазовской губ, а две низменности высту-
пают в Карское море на полуостровах Ямале и
Гыданском.
Рельеф, видимый с поверхности, построили
рыхлые речные и древнеледниковые наносы, в
свое время они перекрыли плиту из отложений
древних морей. Горизонтальность этих напласто-
ваний — главная причина уплощенности всей рав-
нины. Накопителями нефти и газа оказались отло-
жения юрского и мелового морей. Наиболее недав-
нее — палеогеновое море заливало особенно
большие пространства. Этот гигантский залив
Ледовитого океана соединялся Тургайским проли-
вом с морями, существовавшими в Средней Азии.
Повлияли на облик равнины и древние оледене-
ния. Но климат тут и во времена их господства был
суше, чем в Восточной Европе, а с ним меньше и
мощность, и площадь распространения сибирских
ледников: их покров заканчивался близ 60°
северной широты —на 1200 километров севернее,
чем днепровский язык на Русской равнине. Южная
кромка льдов проходила почти широтно — зоны и
в древности простирались вдоль параллелей. Да и
ледники тут наступали не только с северо-запада, а
из нескольких очагов — североуральского, тай-
мырского и даже новоземельского. А в разносе
валунов участвовали и морские льдины, когда Кар-
ское море заливало северную окраину равнины.
Юг же находился во власти разливов рек, подпру-
женных на севере льдом. Поэтому на колоссаль-
189	них пространствах залегли озерные и речные
наносы — пески и суглинки.
Западная Сибирь пережила лишь один период
материкового оледенения, и было оно в отличие от
Русской равнины и более ранним, и самым мощ-
ным. Морены малоподвижный ледник откладывал
скудные. А когда на Русскую равнину надвигались
лепить реки: при малых уклонах они больше отла-
гали наносы, чем размывали берега. На левобе-
режьях наращивались обширные террасы. Лениво
блуждающие воды и поныне текут в плоскодон-
ных долинах, распахнутых на десятки километров
в ширину. У притоков, подпираемых стержне-
выми реками, бывает трудно определить, куда они
Трубопро-
водный
транспорт.
Могучие
газоносные
и нефтенос-
ные артерии
протянулись
из Сибири
в Европу
последние оледенения, в Сибири уже не было
сплошного материкового льда. Предпоследнее
оледенение спускалось лишь на подгорные окра-
ины севера равнины, к подножиям Урала, и охва-
тывало юг заполярных полуостровов, а последнее
проявлялось и вовсе только в горах. Стоку талых
вод на север уже ничто не мешало, здесь проло-
жили себе путь низовья Оби, Таза и Енисея.
Водно-ледниковые потоки перемывали свежий
моренный рельеф, превращая его во вторично-
моренный. А ушли ледники, и поверхность начали
текут, настолько застойны их воды. Паводок на
главных реках создает в притоках даже встречное
течение, так чту вода, потекшая вспять, перелива-
ется через водоразделы в соседние бассейны. На
Русской равнине подобные феномены известны
наперечет, а в Западной Сибири эти сезонные
бифуркации. —; массовое явление.
Соседство великих болот смягчает паводки, в
сухие периоды реки подпаиваются болотной
водой — весной и летом она становится желези-
стой, ржаво-бурой. Недоокисленное в болотах
190
1 Это по-
немецки зву-
чащее, а на
самом деле
ненецкое
название
означает
«большое
гнилое
болото».
закисное железо захватывает из воды кислород,
связывая его в виде ржавой окиси. Так возникают
зимние заморы — подводная духота, гибельная
для рыб.
Оледенения влияли и на живую природу.
Дочетвертичная субтропическая флора и фауна
перестали существовать. Когда ледники отступили,
север равнины был завоеван тундрой и тайгой, где
обитали мамонты, шерстистые носороги, гигант-
ские олени. Потом бывало и теплее и суше. По
остаткам стволов в болотах можно судить, что леса
продвигались на несколько градусов севернее, чем
теперь.
Природа запада Сибири континентальнее и
суровее, чем на востоке Европы, но мягче, чем в
остальной Сибири. Широко открытая как север-
ным, так и южным ветрам, равнина легко прове-
тривается. Это стушевывает погодные различия
севера и юга даже зимой, когда ее сковывают
морозы, устилают снега и лицо обжигает колючая
снежная пыль буранов. Конечно, восточносибир-
ский океан тяжелого морозного воздуха лежит
совсем рядом, и его дыхания ведут к не меньшим
похолоданиям, чем вторжения арктического воз-
духа с Карского моря. Но стоит тяжелому мороз-
ному воздуху отодвинуться восточнее, как тут и
зимой подолгу разгуливают южные и юго-запад-
ные ветры, смягчающие температуру.
Летом из карского «мешка со льдом» на чуть
подогретую сушу дуют сырые холодные ветры —
приполярный вариант муссона. Южнее, на стыке
воздуха умеренной зоны с тропически прогретым,
возникают циклоны, приносящие дожди. В начале
лета этот фронт действует на юге — влагу полу-
чают степи (в год им достается меньше 300 милли-
метров); к июлю жаркий воздух господствует над
всем югом, а циклоны на сместившемся к северу
фронте приносят дожди зоне тайги (а за год — до
500 миллиметров влаги); в августе очередь доходит
до тундры — для нее это время наибольших осад-
ков (но и в год всего 160—250 миллиметров).
А зимой на стыке умеренных масс воздуха с
арктическими действуют циклоны арктического
фронта. Это сбавляет морозы на севере по сравне-
нию с таежными, но из-за сырости и ветров жесто-
кость климата возрастает и при меньших морозах.
Под напластования древних морских осадков на
глубину 3—4 километра уходит еще более древний
складчатый фундамент — структуры соседних гор
и Казахского мелкосопочника, на окраинах «про-
свечивая» в допилившихся до него руслах рек. Под
равниной покоятся невидимые подземные Уралы и
Алтай. Напряжения, возникавшие в соседних под-
вижных зонах, отражались и на размещении под-
земных поднятий фундамента, образуя как бы
затухающие волны. Среди них есть и параллель-
ные складкам Урала, и близкие к широтным,
откликающиеся на воздымания Алтая и Тянь-
Шаня. Влияние фундамента проступает даже в
рисунке сети крупнейших долин — Енисея, Оби,
Иртыша, Тобола.
С тектоникой связана и удивительная нефте-
газоносность Западной Сибири. Во многих десят-
ках выпуклостей плиты, валообразных и сводо-
вых, скапливаются нефть и газ. А залежи желез-
ных руд в близких выходах фундамента на куста-
найском юго-западе стали уже базой крупного гор-
нодобывающего района. Вдоль восточных окраин
равнины на 1400 километров протянулся пояс
бурых железняков, залегающих сотнями миллиар-
дов тонн близко к поверхности и, значит, дешевых
для добычи. Правда, в ближайшие десятилетия
бурый железняк рентабельнее добывать близ
Кустаная.
В западносибирской природе много трудного,
неуютного, такого, что хотелось бы улучшить. Но
попытки непродуманных и однобоких преобразо-
ваний, не раз становившиеся предметом бойкой
рекламы и пропаганды, как правило, отвергались.
Природу Западной Сибири улучшать нужно, но не
под предлогом ее «бесплодности», как это пыта-
лись делать, а чтобы легче было использовать ее
огромные ресурсы. Южная четверть равнины стра-
дает от недостатка влаги, северные две трети — от
ее избытка. Для устранения диспропорции нужны
не водохранилища с подпором вод, а усиление
поверхностного стока. Это позволит осушить
крупные земельные массивы и облагородить мно-
гие стороны «дикой» природы. Убыстренный сток
промоет русла, устранит заморы, улучшит условия
нагула и нереста рыбы в Обском бассейне. На осу-
шенных землях легче будет осваивать недра.
Доступнее станут леса и необъятные запасы тор-
фа — больше половины торфяников страны! Но
недопустима и переосушка -— ведь они способны
самовозгораться.
А восполнить нехватку влаги на юге помогут,
напротив, водозаборы в верхних частях течений
Оби, Иртыша и их притоков, устройство каналов и
полевых водопроводов.
На север равнины недавно и не раз наступало
Карское море. Полуострова оно покрывало полно-
стью, а по Оби проникало до широты Березова.
Отложенные им толщи, переполненные остатками
раковин, подняты над теперешним уровнем моря
на 50—60 метров. В сущности море еще не везде
отступило. Морской водой, хотя и опресненной,
доныне затоплены губы Байдарацкая, Обская,
Тазовская, Гыданская, Юрацкая, Енисейский за-
лив. Губы вытянуты на сотни километров. Край
материка разделен ими на обширные полуостро-
ва — Ямал, Тазовский, Гыданский.
Местами среди тундры бьют соляные источни-
ки —; признак того, что в глубине таятся соля-
ные купола (восточнее они выходят и на поверх-
ность).
Недра ямало-гыданского севера недавно пора-
довали запасами природного топлива. Месторож-
дение Ноябрьское на севере Ямала уже дает много
нефти. Ямбург 1 в тундре Тазовского полуострова
оказался вторым по ресурсам газа в стране, а пер-
вое место занял феноменальный Уренгой, распо-
ложенный в лесотундре Пура. Это название стало
одним из символов нового бытия западносибир-
ского Севера. Растут города и поселки. Из Сургу-
та сюда уже протягивается железная дорога. Весь
191	мир знает о гигантском газопроводе Уренгой —
Западная Европа, сибирская часть которого про-
ложена по тюменской тайге. Рядом, в полосе ред-
колесий, газом богаты районы Вынгапур и На-
дым — Медвежий.
Там, где река Таз пересекает полярный круг, с
1591 по 1672 год стояли деревянные срубы Ман-
тайга — кедровые и сосновые леса с такими
обширными болотами, что по-настоящему лесисты
лишь приречные, лучше дренированные полосы.
А типичную южную тайгу замещает урманно-бо-
лотная, «хвойно-березовая». Урман — густая и
дремучая темнохвойная тайга, на 2/3 пихтовая,
остальное — ель и сибирский кедр. Стены урман-
И на плос-
кой Запад-
но-Сибир-
ской рав-
нине встре-
чаются кру-
чи. На одной
из них, у
впадения
Тобола
в Иртыш,
красуется
тобольский
кремль
газеи — торгового аванпоста русских землепро-
ходцев, проникавших отсюда во всё более отда-
ленные области Сибири.
Больше половины равнины занимают леса,
прежде всего дремучая, сильно заболоченная тем-
нохвойная и кедровая тайга, западный участок
великого лесного океана; массивы ее непрерывны
и обширны, как нигде в нашей стране. Гиблые
места с коварными трясинами, глухомань, бурело-
мы — рай для медведей, лосей, росомах, соболей,
а значит, и для охотников на пушного зверя. Впро-
чем, добывать эти «райские» богатства сильно
мешают тучи гнуса — кровососущей мошкары,
мучающей людей и животных. Не радуют они и
добытчиков нефти и газа. Северная тайга тут
елово-кедровая и лиственничная, но всегда редко-
стойная, сильно заболоченная. Чем южнее, тем
более сомкнуты древостои, тем больше южных
трав, исчезают тундровые виды растений. Средняя
ной тайги высятся на дренированных приречьях и
на песчаных гривах среди болот.
Узкая полоса мелколистных березово-осино-
вых лесов замещает отсутствующую в Сибири под-
зону широколиственных лесов Русской равнины.
Как правило, эти березняки и осинники возникли
тоже на месте выгоревшей или вырубленной тайги.
Только на крайнем юге березняки первичны, но их
часто сводят ради расширения пашен.
У нефтегазоносности западносибирской тай-
ги своя география. На Северо-Сосьвинском под-
земном валу были открыты пионерные газовые
месторождения Березовское, Игрим, Сартынья,
Пунга, а южнее, в Шаимском подземном же сво-
де, — светлая малосернистая нефть бассейна
Концы — Мулымья и Шаим. Через газоносное
Приуралье к обской пристани Нарыкары про-
легла железная дорога Ивдель — Обь, дающая
выход и древесине Приобья.
192
Под бескрайними болотами и песками средне-
таежного Сургутского полесья бурением были
обнаружены среди сводовых поднятий ныне уже
известные месторождения нефти Сургутское,
Нижневартовское, Александровское, На Сургут-
ском своде прославились нефтепромыслы Прав-
динский и Усть-Балык, на Нижневартовском —
Единственное, что существенно разнообразит
плоскости Юго-Запада, это участки гривистого
рельефа. Гривами тут называют песчаные гряды,
словно струящиеся сотнями параллельных греб-
ней в направлении северо-восток — юго-запад.
Заметны они не столько своей высотой (3—10,
реже до 30 метров), сколько лентами боров на их
Ягельная
северная
сайга
Самотлор и Мегион, на Александровском —
Соснинско-Советский. В труднейших условиях
болотистой тайги Среднее Приобье превращено
в могучий нефтедобывающий район.
Внеледниковый юг тайги — обширные песча-
ные равнины. Междуречья Нарымского края
заняты огромными болотами, одно из них вырази-
тельно названо Комарное. Грандиозно верховое
болото-море Васюганье на возвышенном между-
речье Оби и Иртыша. Его торфяники занимают до
5 миллионов гектаров. И тут сводовые и валооб-
разные структуры нефте- и газоносны. Мыль-
джинское месторождение на одном из валов
помимо газа содержит газоконденсат.
Через плоский водораздел между реками Кеть и
Кас еще в конце XIX века был прорыт канал,
связавший бассейны Оби и Енисея. Он не выдер-
жал конкуренции Транссибирской железной до-
роги и был заброшен. После подпора Енисея у
Подкаменной Тунгуски обь-енисейский водный
путь может ожить как звено транссибирской вод-
нотранспортной системы.
Юго-Запад Сибири — средоточие
освоенных в 50-х годах целинных и залежных
земель. На вид это беспредельные безлесные и
возделанные совсем плоские земли с едва замет-
ными вмятинами степных западин — блюдец.
Трудно представить, что в действительности рав-
нины Зауралья, Прииртышья и подножий Алтая
наклонные и только низины Барабы и Кулун-
ды — плоскодонные впадины.
склонах. Гривы прямолинейны, словно их проло-
жили по шнуру, как грядки. Да и межгривья
похожи на борозды, процарапанные зубьями испо-
линской бороны... Кто же их «боронил»?
Это памятники древних путей стока больших
водных масс. Так выглядят и теперь прирусловые
валы, осередки и дельтовые рукава, намытые, при
впадении рек в озера. Местами гривистый рельеф
затоплен озерами и продолжается на их дне. Озе-
ро Чаны с лабиринтом продольных островков и
заливов — пример озерно-гривистого ландшафта.
Сибирская лесостепь суровее и суше европей-
ской. Впрочем, сухость касается больше климата,
нежели почв: плоский рельеф и близость водо-
упорных дочетвертичных глин обусловили тут
слабый дренаж, обилие озер и болот. Глины соле-
носны, поэтому засолены и грунтовые воды, и
грунты, и озера. Многие болота переходят в со-
лончаки и солонцы на мокрых лугах. Дуб русской
лесостепи не выносит западносибирской зимы и
уступает здесь березе и осине, а они, избегая со-
лонцеватых почв в долинах, выбирают себе рас-
селенные блюдца на междуречьях. Таковы харак-
тернейшие для Юго-Запада Сибири рощицы —
колки, зеленеющие подобно оазисам среди без-
водья окружающих степных равнин, — поэтич-
ные уголки, полные тени и свежести, ярких цве-
тов и пения птиц.
В камышловском Зауралье на песках речных
террас благоухают смолистые боры. На Ишимской
равнине преобладает колковая лесостепь с множе-
193
ством озер, нередко горько-соленых. Она протяну-
лась по обе стороны от Транссибирской магистра-
ли, от Челябинска на западе за Омск на востоке. На
крайнем юге Ишимская равнина переходит в
настоящие степи — Кустанайскую, Ишимскую и в
степное Прииртышье. Безграничные поля пшени-
цы, усадьбы зерновых совхозов с видными изда-
становятся имена кустанайских «благодатей» —
месторождений Соколовского, Сарбайского, Ка-
нарского. На обогащении кустанайских руд уже
вырос молодой город Рудный. Не менее важны и
переотложенные бурые железняки в мезозойских
напластованиях плиты. Миллиарды тонн руды,
содержащей около % железа, легкодоступны для
Город Сур-
гут врастает
в тайгу
лека башнями элеваторов, молодые поселки
целинников, множество новых дорог, автомобиль-
ных, а местами и железных, обеспечивающих
вывоз хлеба, — таков сегодня облик Ишимской
равнины.
Хотя лето здесь — сезон наибольших в году
осадков, земля страдает от засух и равнина нужда-
ется в пресной воде. Гигантские подземные водо-
проводы из Иртыша и Ишима поят поля за сотни
километров от рек, и вода обходится в 40—50 раз
дешевле, чем при подвозе.
А что преобразило культурный ландшафт
кустанайской освоенной целины? В фундаменте
северной части Тургайской впадины были обнару-
жены крупные месторождения железных руд,
часть которых родственна по своему происхожде-
нию рудам уральской горы Магнитной, и большие
запасы других полезных ископаемых — бокситов,
асбеста, руд никеля и титана. Особенно важны маг-
нетиты — выгодна их близость к коксующимся
углям Карагандинского бассейна и металлургиче-
ским центрам Урала. Не менее известными, чем
имена уральских гор — Высокая и Благодать, —
разработки в Лисаковском и Аятском рудных бас-
сейнах.
Своеобразны впадины, лежащие ниже уровня
Иртыша на стыке сибирских и казахстанских
ландшафтов. Что было причиной понижений: под-
коп подземными водами или новейшие опуска-
ния земной коры? Соленые и горькие озера, ма-
ловодье, знойное лето с миражами на горизонте,
вьючные верблюды на дорогах — признаки бли-
зости Средней Азии.
Барабинскую лесостепь, которую лишь по
недоразумению именуют степью, пожалуй, еще
вернее было бы называть болотостепью — так
контрастно сочетается в ней авангард болотистой
тайги Васюганья с солеными озерами и степными
солончаками. По низинам и меж гривами обычны
зыбучие и кочковатые займища — подолгу зали-
ваемые лугово-тростниковые угодья с недозарос-
шими озерцами-стеклазш. На междуречьях пухнут
моховыми подушками верховые болота — рямы.
Таежные северяне — угнетенные кривые кедры,
багульник и брусника, клюква и морошка — в
пестрой чересполосице чередуются с луговыми
194
степями на черноземах, с солончаковыми и солон-
цовыми лугами и даже с красными пятнами соля-
нок совсем среднеазиатского облика.
На гривах боры соседствуют с березовыми
колками (для них западины в Барабе слишком
переувлажнены). К гривам же тяготеют поселки,
дороги, возделанные земли — в разливы только
тут и можно существовать.
Солоноватое озеро Чаны, почтительно имену-
емое у жителей морем, меняет от влажных лет к
сухим свои размеры в пределах от ЗУ2 Д° 2 тысяч
квадратных километров. Его опресняет отток воды
в обособленные более соленые межгривные залив-
чики — естественные испарители; тут в миниа-
тюре повторяется схема былого оттока вод Каспия
в Кара-Богаз-Гол.
Болота Барабы требуют осушения, и уже дей-
ствует сеть дренажных каналов. Но и при обилии
воды тут не легко с водоснабжением! Летом озера
и медленные реки «зацветают», зимой промерзают
до дна. Часть подземных вод засолена. Чтобы убы-
стрить сток, расчищают русла. Идет артезианское
бурение, прокладка длинных водоводов.
Правобережье степного Иртыша — полный
антипод таежно-болотистому Северу — сухая и
засоленная Кулундинская степь. Ее низинами, в их
числе самой обширной с Кулундинским соленым
озером, унаследованы погружения между валами
опущенных частей алтайского фундамента. Как и в
левобережном Прииртышье, многие озера лежат
на десятки метров ниже соседних участков долины
Иртыша. Сухой климат и отсутствие оттока пре-
вратили озера Кулунды в соленые бассейны (есть
целый район — Равнина горьких озер).
Длительно прогибавшаяся низменность нака-
пливала наносы, поступавшие со стороны предго-
рий и ледников Алтая. С иссушением климата и
отводом большей части вод в Обь сток из Кулунды
прекратился, дельты омертвели, и из наносов стали
выщелачиваться заключенные в них соли. Они-то
и накопились в понижениях рельефа, засоляя
почвы и озера. Степь превратилась в гигантскую
природную химическую лабораторию. Во многих
озерах и теперь происходит садка промышленно-
ценных солей — поваренной, глауберовой, соды,
хлористого магния, так что Кулунда служит важ-
ной базой химической промышленности. Кулун-
динская сода по запасам и качеству держит первое
место в мире.
Парадоксально выглядят стены боров, когда
они почти вплотную подступают к озерам, покры-
вающимся в зной соляной коркой. Но под
песками грунтовые воды рядом с озерами оказыва-
ются пресными. Боры так обширны, что внешне и
Равнина горьких озер похожа на лесостепную.
Кулунда — важный район освоенной целины.
Он нуждается в обводнении и уже стал ареной ир-
ригационных работ. Размах их возрастет, как
только сюда придет вода, заимствуемая, как и в
глубокой древности, из Оби. Почвы будут промы-
ты от солей, а люди, поля, стада и промышленные
предприятия напоены.
Рядом с сухой и засоленной Кулундой располо-
жились значительно более увлажненные, хотя и
невысокие лесостепные Предалтайские равни-
ны — один из самых цветущих районов западно-
сибирской житницы. Влажное дыхание соседнего
Алтая простирается и на далекие подножия.
Природа левобережных Приобских плато при
одном взгляде на карту поражает прямолинейно-
стью 100—250-километровых строго параллель-
ных долов и увалов, вытянутых, как и гривы Бара-
бы, с северо-востока на юго-запад. Высота увалов
над днищами долов, унизанных озерами, —
60—120 метров. Это омертвевшие участки древних
путей стока талых ледниковых вод, захваченных
впоследствии Обью. Но почему же они так прямо-
линейны? Любая река нарушила бы такую про-
дольно-параллельную планировку прйхотливыми
излучинами. Но тут этому противостояла крупно-
волнистая гофрировка, предопределенная подзем-
ными валами предалтайского фундамента.
Юго-западные части долов не имеют оттока, и
озера в них засолены; северо-восточные пресные
озера дренируются в Обь. По днищам тянутся лен-
точные боры. Прямое продолжение одного из
долов занято участком долины Оби, который
теперь затоплен Новосибирским водохранилищем.
На террасах Оби тоже красуются боры.
Приобское плато — типичная лесостепь.
Раньше ее разнообразили только жидкие березово-
осиновые колки. Теперь тут разрослись великолеп-
ные лесополосы, по пышности не уступающие
кубанским, возникли рукотворные варианты «пар-
ковой лесостепи». Это тоже район бывших
целинно-залежных земель, особенно широко осво-
енных в 50-е годы.
195	Глава 17
ВЫСОКАЯ СИБИРЬ1
1 В этой
главе рас-
сказано о
северной и
средней час-
тях Высокой
Сибири, а
горы южной
части опи-
саны после
юга Даль-
него Вос-
тока.
Название Высокая Сибирь объединяет все возвы-
шенные и горные части Сибири, срединные, вос-
точные и южные в отличие от низких западных.
Оговорим лишь два исключения. Для удобства
описания вместе с поднятыми территориями рас-
смотрены и некоторые низменности: одни из
них — северосибирские — Высокую Сибирь
окаймляют, другие, как Лено-Вилюйская, зани-
мают прогибы между ее возвышенностями. Конти-
ненталоность климата, усиливающаяся к востоку и
в глубь материка, сочеталась тут с холодом наго-
рий и альпийских высей, плоскогорий и котловин,
где обычен застой морозного воздуха. Нигде в
мире нет столь мощной и обширной вечной мер-
злоты — это и самая мерзлотная часть Сибири.
Енисей и подножия гор Южной Сибири, лежа-
щие западнее, образуют в ландшафте Евразии
рубеж, на котором сменяются и строение недр, и
рельеф, и климат, и водный режим, и живая приро-
да. Не по Енисею ли резоннее проводить и границу
Европы с Азией?
Богатства и здесь сосредоточены еще до конца
не меренные. Только на юге эти земли уже интен-
сивно освоены — в полосе вдоль Транссибирской
железной дороги, в Кузбассе, на Рудном Алтае, а
на севере больше служат ареной очагового и пио-
нерного освоения — у отдельных гидростанций,
рудников, приисков. Привлекательны экономиче-
ски выгодные сочетания крупных бассейнов
коксующихся углей и железных руд, грандиозных
ресурсов дешевой гидроэнергии и минерального
сырья для энергоемких производств. Могучи
леса — в восточносибирской тайге вырубается все
еще менее 10% расчетной лесосеки.
Повсеместна повышенная недавняя и продол-
жающаяся подвижность земной коры. В новейшие
поднятия здесь были вовлечены самые разновоз-
растные структуры: и древняя платформа (Сибир-
ская) с ее щитами (Анабарским и Алданским), и
складчатые сооружения независимо от сроков их
смятия. Горный рельеф создали при этом и сами
поднятия, и ими же убыстренные врезания ущелий.
В пределах складчатых зон возникли мощные
полосы гор Южной Сибири и Северо-Востока,
горы появились даже на древних платформах и
щитах (Путорана, Алданское нагорье).
Удаленность от Атлантики, поставляющей
влагу умеренным широтам Евразии, была причи-
ной скудости увлажнения и в прошлом, в ледни-
ковые эпохи. Здесь возникали лишь изолирован-
ные «островки» оледенения, преимущественно
горного, реже в виде шапок покровного льда на
более высоких или приполярных нагорьях.
Как ни суров климат, а живая природа восточ-
нее Енисея становится и в тайге и в тундре не
только не скуднее, а, напротив, даже богаче вида-
ми, чем на западных равнинах: тут не было обедня-
ющих влияний сплошного оледенения. Впрочем,
обилие видов не означает роскоши природы.
Больше полугода, а на севере и до 9—10 месяцев
длится «мертвый сезон» зимы; реки и почва отта-
ивают на считанные недели краткого лета, а расте-
ния, льнущие к приземному теплу, торопятся
отцвести и принести семена. Рост многих организ-
мов затягивается на годы и десятилетия. За Ени-
сеем господствует уже не темнохвойная, а светло-
хвойная тайга — лиственничная.
В сущности пробуждение и освоение этой тер-
ритории началось в достойных масштабах совсем
недавно. Сооружение ангаро-енисейских ГЭС и
западного звена Байкало-Амурской магистра-
ли — вот созидательные деяния, соизмеримые с
величием богатств Высокой Сибири.
Среднесибирское плоскогорье. Плоскогорье ли
это? На фоне остальной, преимущественно горной,
Высокой Сибири Средняя кажется сравнительно
ровной, как бы промежуточной ступенью между
равнинами запада и горами юга и востока. Но ее
поверхность мало где назовешь равниной. Более
чем для четверти территории характерен сложно
расчлененный горный рельеф. Само слово «плос-
когорье» тут скорее дань традиции. Знакомство с
этой страной начиналось у географов с ее плоских
частей, а в обрывах окраин были видны горизон-
тально лежащие пласты.
Вдоль меридиана Средняя Сибирь вытянута,
как и Западная, но различия между широтными
зонами здесь отступают на второй план. Почти на
всем плоскогорье господствует тайга, и лишь окра-
ины его заходят в соседние зоны — в лесотундру с
тундрой и в лесостепь. Разнообразию же ланд-
шафта больше содействуют различия в строении
недр, недавняя приподнятость выступов древнего
фундамента и высокая подвижность более моло-
дых окраин плоскогорья. Его северные и средин-
ные части стабильнее — тут устойчива платфор-
ма, юг же лежит за ее пределами — это древние
предгорные прогибы. Напластования в них нару-
шены давними процессами складчатости, а новей-
ший размыв создает не только столовые и ступен-
чатые плато, но и скошенные гряды, а в Предбай-
кальском прогибе даже «хребты».
Средняя Сибирь — страна траппов и тун-
гусских углей. У нее огнедышащее прошлое, хо-
тя сейчас вулканов тут нет ни действующих, ни
потухших. В начале мезозойской эры природа
была иной: межпластовые и жильные внедрения
магматических масс пронизывали тело платфор-
мы и структуры смежных прогибов, а местами
лавы изливались и на поверхность. В недрах уце-
лела сложная система застывших объемов магмы.
Размыв выделил их в виде бронирующих плас-
тов на обширных плато площадью до миллиона
квадратных километров. Там, где пластовые вне-
дрения расположились в несколько ярусов, воз-
никли ступенчатые склоны (эти-то слои лавы и
именуются траппами — от шведского слова
196
«лестница»). Жерла многих вулканов мезозой-
ского возраста — трубки взрыва; при их образо-
вании возникли редкостные условия, нужные для
рождения кристаллов алмаза. Знаменитые место-
рождения алмазов Якутии (Мирный, Айхал,
Удачный) обязаны именно этим процессам.
Два выхода глубинного фундамента Сибирской
платформы — Анабарский массив и Енисейский
«кряж» — построены докембрийскими породами,
причем анабдрские структуры старше енисейских.
В остальных районах платформа двухъярусна —
фундамент перекрыт горизонтально лежащими
осадочными толщами палеозойского возраста. Но
к Енисею их залегание беспокойнее, а полоса
Туруханского вала образует переход к складчатым
недрам Западно-Сибирской плиты. Обширный
прогиб фундамента между Енисейским и Анабар-
ским его поднятиями — Тунгусская впадина.
Здесь, в мощной толще континентальных напла-
стований, в верхнем палеозое и начале мезозоя
сосредоточилась угленосная тунгусская свита. Так
возник один из богатейших угольных бассейнов
страны — Тунгусский, наибольшая в мире непре-
рывная площадь угленакопления с полутора трил-
лионами тонн различных углей — от бурых и
сапропелевых до антрацитов.
Ангаро-Ленский прогиб фундамента, примыка-
ющий к складчатым сооружениям Прибайкалья,
заполнили морские и лагунные осадки, в том числе
соленосные нижнепалеозойские, которые смяты в
широкие волнообразные складки. Более резкие
формы складок возникают в результате «соляной
тектоники» вследствие пластичности залежей соли
и роста ее подземных куполов.
На юге с платформой граничит Предсаянский
прогиб, на севере — Северо-Сибирская впадина.
Лишь на востоке граница лишена определенно-
сти — структуры платформы постепенно погру-
жаются в сторону Вилюйской впадины, а рельеф
плоскогорья столь же незаметно переходит в рав-
нину Внутренней Якутии.
Миллионы лет размыва давно превратили бы
территорию в остаточную равнину. Однако новей-
шие поднятия, взламывая, горбя и накреняя
поверхности, оживляли врезание долин. А в соле-
носных и известняковых толщах на огромных про-
странствах мощно формировался карст — возни-
кали пещеры, тоннели с подземными реками.
Как вели себя тут древние оледенения?
Долины-корыта, циркообразные кресловины, мо-
рены видны преимущественно на севере. На сухом
востоке ледники действовали вяло и не накопили
больших наносов. Последнее оледенение, оставив-
шее самые бесспорные следы, ограничивалось
шапками льда на более высоких массивах.
Континентальность климата нарастает к восто-
ку, поэтому в Средней Сибири суровая малоснеж-
ная зима и сравнительно теплое лето: жара может
длиться неделями. Осадки убывают от 600 до 300
миллиметров в год. Размах рельефа уже таков, что
с высотой заметна смена климата. Темнохвойная
тайга уживается в лучше увлажненных районах
лишь ниже 300—400 метров, а выше уступает
место светлой —лиственничной. На днищах кот-
ловин, где застаивается морозный воздух, листвен-
ница, как более холодоустойчивая, спускается и
вниз.
Могучи и своенравны среднесибирские реки.
К Енисею стремят свои воды три Тунгуски, из
которых только Нижняя сохранила «порядковое»
имя; Среднюю Тунгуску чаще называют Подка-
менной, а на всю Верхнюю давно уже распростра-
нилось название ее прибайкальских верховьев —
Ангара. Каждая из Тунгусок — огромная река,
сравнимая по длине с Днепром и Доном. Вдоль
Предбайкальского прогиба проложила путь своим
верхним течением Лена; к ней через Внутреннюю
Якутию катит воды Вилюй. В ледовитое море
Лаптевых текут Анабар и Оленёк.
Как и в Западной Сибири, реки тут служат важ-
нейшими путями сообщения. Но насколько они
труднее для использования, чем на равнинах запа-
да! Из-за порогов и быстрин на многих из них
невозможно сквозное судоходство. Почти каждое
пересечение русла с жилой или ступенчатым выхо-
дом трудноразмываемой магматической породы
отмечено падунами (так тут называют пороги) и
бурными крупногалечными перекатами — шиве-
рами.
Легендарная Ангара, которой сама природа
судила быть связующим звеном между Байкалом и
Енисеем, служила примером явной несправедли-
вости. Дикие пороги уже одними наГзваниями
(Пьяный, Похмельный, Шаманский) напоминали
о своей грозной силе и лишали реку значения
сквозной магистрали, разбивая ее на изолирован-
ные судоходные плесы. Но и на плесах течение
было так стремительно, что даже сибирские
морозы одолевали и сковывали Ангару льдом
всего на три месяца. Нормальное судоходство под-
держивалось только в верховьях и низовьях реки.
Через пороги дерзали спускаться на плотах и лод-
ках лишь самые ловкие лоцманы.
Ангара — дочь Байкала, сама как бы Байкал,
двинувшийся в путь. Она единственный канал
оттока его отстоенных вод и поэтому чиста и про-
зрачна. Сток, зарегулированный Байкалом, удиви-
тельно ровен. Замутняют воду и поднимают ее
подчас на 6 метров лишь притоки, текущие с Вос-
точного Саяна. Такие достоинства реки в сочета-
нии с большими перепадами (от Байкала до устья
на 380 метров!) давно соблазняли строителей ГЭС.
А вокруг — недра, полные руд, ждущих разра-
ботки, жаждущих дешевой энергии. Вот почему
именно Ангаре досталась пионерная слава в
гидроэнергетике Сибири. Теперь уже близок к
завершению величественный ангарский каскад
плотин, водохранилищ и гидростанций, преобразо-
вавший значительные части реки и долины.
Шесть его ступеней позволят получать электро-
энергию мощностью до 14 миллионов киловатт.
У крупных станций огромны и водохранилища,
хотя при сравнительно большой глубине и узости
долин они затопляют и меньше земли, чем их
«коллеги» на равнинах Запада. И все же под воды
Братского моря ушло около 5 */2 тысячи, а под
197
воды Усть-Илимского — немногим меньше 2 ты-
сяч квадратных километров земли. Братское
вытянулось по реке почти на 550 километров, а
его заливы, проникшие вверх по сибирской Оке
и в ее приток Ию, — еще соответственно на 370
и 180 километров. Усть-Илимский водоем поднял
Ангару на 300-километровой длине, а залив его
ная Грудь и Пурсей, встала превышающая 100
метров плотина Братской ГЭС, подпрудив почти
170 кубокилометров воды. Богатырский Падун-
ский порог скрылся под водой. Мощность станции
достигла 4,1 миллиона киловатт. Ниже устья Или-
ма, где в реку упирался и погружался под ее пороги
мыс Толстый Бык, поднялась столь же высокая
Ангара
в низовьях ангарского притока Илима оказался
короче лишь на километр. Все же значитель-
на и ширина новых «морей». От затопления
удалось спасти большие запасы древесины, пре-
жде всего строевой, — более чем с 3 тысяч квад-
ратных километров лес был вывезен. Но часть
леса, оставшаяся невырубленной, вредит водо-
емам. Разлагаясь, древесина обедняет воду, не-
хватка кислорода усиливает зимние заморы ры-
бы. Впрочем, рыбные богатства и тут обильны —
есть таймень, сиги, крупные щуки и окуни, мно-
жество карповых...
Недалеко от истока путь реке преградила пло-
тина Иркутской ГЭС — первенца ангарского
каскада. Она еще лишена шлюзов и образует проб-
ку для байкало ангарского судоходства, но в
будущем ее обойдет шлюзовая ступень. Гидростан-
ция тут создана не под стать ангарским исполи-
нам — ее мощность «всего» 660 тысяч киловатт,
но, значит, почти равна мощности первой очереди
Днепрогэса! Плотина более чем 40-метровой
высоты превратила исток Ангары в Иркутское
водохранилище протяженностью 65 километров;
она подпрудила и самый Байкал, подняв уровень
всего его гигантского зеркала на целый метр!
На 600 километров ниже, там, где реку сужали
выступавшие один против другого утесы Журавли-
плотина Усть-Илимской гидростанции мощностью
4,3 миллиона киловатт. Подпруженные ею 60 ку-
бокилометров воды затопили Шаманский порог
и еще несколько трудных шивер.
Следующую ступень каскада создает плотина у
Богучан. ГЭС тут будет вдвое меньшей мощности,
но водохранилище разольется тоже на десятки
километров и поглотит труднейшие пороги и шиве-
ры. Нижнее зеркало ангарской лестницы возни-
кнет при подпруде Ангары плотиной на Енисее.
На базе энергии ангарского каскада уже фор-
мируется Братско-Илимский территориально-про-
изводственный комплекс, объединяющий лесооб-
рабатывающую, алюминиевую и горнодобыва-
ющую промышленность.
Вслед за ангарским и енисейским каскадами
приходит очередь и других рек Средней Сибири.
На заполярном притоке Енисея — Хантайке воз-
двигнута плотина Усть-Хантайской ГЭС, одной из
самых северных в мире, а многолопастное водо-
хранилище залилось в долины притоков и подняло
уровень Хантайских озер Путораны, как бы
включив их в свою акваторию. Для энергоснабже-
ния алмазоносных районов бассейна Вилюя на
восточной окраине плоскогорья сооружена Ви-
люйская ГЭС мощностью около 650 тысяч кило-
ватт. Водохранилище объемом около 36 кубокило-
198	метров затопило многие пороги Вилюя и его при-
тока — реки Чоны.
Удивительны горы Путорана. Они вы-
кроены из нескладчатых напластований много-
слойного «пирога» базальтовых лав и туфов, кото-
рыми перекрыт широкий свод палеозойских
известняков и сланцев. Этот блок платформы был
И по разме-
рам, и по
красоте озе-
ра у подно-
жий Путо-
раны не
уступят
прославлен-
ным пред-
горным озе-
рам Альп,
только
климат тут
похолоднее
и вся при-
рода суро-
вее. Озеро
Лама
недавно поднят до 1700 метров, так что оказался
даже очагом оледенения (следы его очень свежи), а
в склоны врезались глубокие каньоны. Находясь
на их лесистых днищах, ощущаешь себя в царстве
скалистых круч и водопадов, а на междуречьях
расстилаются плоские трапповые тундровые плато
с безжизненными каменными морями. В низовья
крутосклонных долин налиты, как в Альпах, студе-
ные озера длиной многие десятки и даже более
100 километров. Они переуглублены ледниками и
похожи на фьорды — их днища иногда лежат
ниже уровня моря.
Широкие долы отчленяют от Путораны
несколько возвышенностей, в их числе Нориль-
ское плато высотой 400—700 метров. Испещрен-
ный озерами Норильский дол — участок древней
долины Енисея, заброшенный рекой вследствие
поднятия Путораны. С древними внедрениями
магмы в складки холмогорий связаны обильные
запасы руд меди, никеля, кобальта и месторожде-
ния платины. У подножия Путораны развился
уникальный горнопромышленный район Но-
рильск — Тал нах —Октябрьский. А в континен-
тальных тунгусских толщах залегает до 30 мил-
лиардов тонн каменного угля, он питает нориль-
скую металлургию. Часть углей самой природой
преобразована в графит. Раньше его добывали на
Курейке, теперь на южном краю Путораны — в
Ногинском руднике.
Крайность природных условий накладывает от-
печаток и на облик города Норильска. Жестокое
сочетание ветров, снегов и морозов вынуждает
сооружать снегозащитные барьеры длиной сотни
километров, создавать ветростбйкие конструк-
ции — сцепления домов в прочные связки. Сваи
фундаментов вморожены в скважины. «Поддува-
ла» под полом — это забота о мерзлоте, чтобы нс
подтаивала под утепленными зданиями.
Енисейский кряж — укоренившееся
название сети средневысотных хребтов (редко
чуть выше километра) и низкогорий, припаянных
к приенисейскому краю плоскогорья. Пологие
складки Туруханского вала, осложнившие окраину
платформы, южнее сменяются мощным поднятием
древнего складчатого фундамента, которое на про-
тяжении 700 километров сопровождает правый
берег Енисея. Оконечность полосы гор прорезана
коротким поперечным коленом этой реки. А на
юге горы рассечены сквозной долиной порожи-
стых низовьев Ангары.
На междуречье Ангары и Большого Пита рас-
положен Ангаро-Питский бассейн железистых
кварцитов. В нем уже выявлено до 5 миллиардов
тонн руды — чуть не половина всех железных руд
Средней и Восточной Сибири. «Кряж» — главная
золотоносная область Красноярского края; золото
тут и коренное, и в россыпях. С кварцевыми
жилами связаны и месторождения руд многих дру-
гих металлов. Нефелиновое месторождение Та-
тарки не имеет себе равных по запасам во всей
стране.
Для ветров, пересекающих Западную Сибирь,
Енисейский кряж — первый горный барьер. Он и
перехватывает значительную часть их влаги. На
его наветренной покатости за год выпадает более
700 миллиметров осадков — тут лучше себя чув-
ствует темнохвойная тайга, а за ветром, на восточ-
ной покатости, — более терпимая к сухости свет-
лохвойная.
Ангаро-тунгусская часть Сибири —
сердце всего плоскогорья. На среднетаежном
Севере выделяется более равнинный Тунгусский
край и сильнее расчлененные окраины — Заени-
сейская и Приленская возвышенности. В южнота-
ежном Приангарье также различны платформен-
ная, собственно приангарская, и сложенная нару-
шенными напластованиями приленская части.
Кроме фантастических триллионотонных запа-
сов угля, которых хватит на многие века, в Тунгус-
ском крае залегают руды редких металлов,
известны залежи исландского шпата. Магматиче-
ские внедрения долеритов помогли образоваться
магнетитам Большепорожинско-Бахтинского бас-
сейна, содержащего до миллиарда тонн железной
РУДЫ.
На Подкаменной Тунгуске разведаны залежи
бокситов и фосфоритов. В соленосных породах
палеозоя многочисленны выходы каменной соли
и соляных растворов.
30 июня 1908 года в один из районов бассейна
Подкаменной Тунгуски упал феноменальный ме-
теорит, взрыв которого произвел большие опусто-
шения, в частности вывал леса по радиусам на
десятки километров вокруг места падения. Остат-
ков, кроме мельчайших пылевых частиц, не найде-
но — сила взрыва могла мгновенно превратить
небесное тело в пар. Не исключено, что это было
ледяное ядро кометы, столкнувшейся с Землей.
199
Недавние подвижки недр оживили старый тек-
тонический шрам на стыке устойчивой части плат-
формы с ее подвижным краем — Ангаро-Ленским
прогибом. В рельефе этот рубец выражен Ангар-
ским кряжем, который тянется от Нижнеудинска
через район Братска к истокам Подкаменной Тун-
гуски более чем на 800 километров. Впрочем, еди-
ного кряжа тут нет, а есть цепь разрозненных гряд
высотой 700—1000 метров — размытых выходов
древней магмы, недоразвившихся вулканов —
лакколитов, трапповых жил. Ангара отметила
пересечение этой полосы изломами русла и се-
рией порогов, в числе которых был и Падунский.
С этим же шрамом связано образование Ангаро-
Илимского железорудного бассейна — десятков
магнетитовых месторождений с запасами около
2 миллиардов тонн руд при высоком содержании
железа. Уже известны разработки Рудногорские,
Коршуновские, возник и город Железногорск-
Илимский.
На переходе от плато к восточносибирским
горам лежит Приленская возвышенность. Беспо-
койный рельеф изваян из недавно накрененных
пологоскладчатых структур Ангаро-Ленского про-
гиба. Среди несимметричных гряд есть широкие
«хребты» — Березовский, Илимский. Особенно
подняты верховья Лены (до 2200 метров) и ее
междуречье с Киренгой (до 1464 метров). Здесь
возникало даже местное оледенение — есть ледни-
ковые цирки.
Рядом горы Прибайкалья и Северного Забай-
калья. Почему Предбайкальскую впадину не пере-
крывают наклонные шлейфы галечников, прине-
сенных реками с этих гор? Лена как бы подметает
их подошву и уносит все, что с них смыто, к северо-
востоку.
Скопления каменной соли и выходы минераль-
ных рассолов из приленских недр использовались
для выварки соли со времен Ерофея Хабарова.
Крупные соляные купола известны в Пеледуйском
поднятии ниже устья Витима.
Сенсационным было открытие в 1962 году
высококачественной нефти на Лене у Маркова
(между Усть-Кутом и Киренском) в самых низах
палеозоя — толщах кембрийского возраста! По-
сле долгих усилий удалось разведать новые место-
рождения нефти и газа, а заодно и крупные скопле-
ния калийных солей вдоль Нижней Тунгуски и ее
притока Непы. Сокровища Непского тектониче-
ского свода — щедрое пополнение ресурсов про-
ектируемого Верхнеленского территориально-про-
изводственного комплекса.
Непохожа на остальную среднесибирскую при-
рода Присаянья. Об этом следует помнить
транссибирским пассажирам, которые ожидают на
пути от Красноярска к Иркутску увидеть «насто-
ящую Сибирь». Сибирь, конечно, и тут не поддель-
ная, но сильно обезлесенная, а то и просто лесо-
степная равнинная. По долинам рек лесостепь
посылает свои языки на север, и только по между-
речьям ее суживают выступающие к югу мысы
подтайги. Это самые теплые и обжитые районы
Средней Сибири.
Платформенные структуры на юге погружены
и переходят в древний предгорный прогиб. В еди-
ную наклонную равнину слились шлейфы выно-
сов с соседних Саян. Среди карстовых феноменов
особенно известна огромная Балаганская пещера
на Ангаре.
Кембрийские гипсы, минеральные краски и
каменная соль важны для развития химической
промышленности. О богатстве недр солью, исчи-
сляемом десятками миллиардов тонн, рассказыва-
ют сами названия: река Усолка, грязелечебный ку-
рорт Усолье-Сибирское.
Прогибы юрского возраста содержат мощные
скопления углей, главным образом бурых. В Кан-
ско-Ачинском бассейне, уходящем на запад далеко
за пределы Средней Сибири, запасы угля превы-
шают 600 миллиардов тонн. Эти горизонтальные
свиты, близкие к поверхности, удобны и дешевы
для разработки карьерами. Меньшими запасами,
но более высоким качеством отличаются угли
Иркутско-Черемховского бассейна — среди уч-
тенных тут 90 миллиардов тонн есть даже коксу-
ющиеся. Оба бассейна — замечательная база
тепловой энергетики и Большой химии юга Сиби-
ри. Особенно блистательное будущее предстоит
Канско-Ачинскому топливно-энергетическому
комплексу, который, подобно БАМу, заслужил
уже собственное сокращенное имя КАТЭК. На
западе Присаянья видны грандиозные буроуголь-
ные карьеры и трубы энергетического гиганта —
Назаровской ГРЭС. Угля хватит на десятки таких
же станций, но его использованию есть предел;
ведь тогда копоть и углекислота сделают
окружающую среду непригодной для жизни людей
и губительной для остальной живой природы.
Бурые угли сырые, чадящие, при перевозке само-
возгорающиеся, использовать их можно только на
месте, перерабатывая в синтетические продукты.
С поверхности палеозойские и юрские толщи
Присаянья прикрыты плащами речных наносов,
лёссовидных суглинков и лёссов. Реки, текущие с
Саян, и теперь, когда летом тают снега в горах или
после ливней, затопляют подножия и продолжают
наращивать чехол наносов. Вдоль подошвы гор
возникла даже заболоченная полоса, подпружен-
ная этими выносами, там, где скорость рек меня-
ется от горной к равнинной. В шутку эту заболо-
ченную равнину называют «присаянской Мещё-
рой».
Внутренняя Якутия. На этой единственной боль-
шой равнине Восточной Сибири соседствуют и
даже перемежаются ландшафты болотистой ред-
костойной тайги и ковыльных степей, а северные
олени пересекают сыпучие пески, где было бы под
стать бродить верблюдам. Круглый год на поднож-
ном корму пасутся лошади, словно в прикаспий-
ских полупустынях, — так тонок плащ снега. Но
шаг в сторону — и снова тайга. Что это — лесо-
степь? Пожалуй, точнее сказать «тайгостепь».
Этот далекий восток Сибири отделен лишь 500
километрами от Охотского моря, а от атлантиче-
ских источников влаги удален максимально. Пло-
скодонная чаша замкнута исполинским амфите-
200
атром гор с севера, востока, юга и пологим засло-
ном Среднесибирского плоскогорья с запада.
Только на севере она открыта к морю — через
коридор нижнего течения Лены. Эта же река слу-
жит главным путем сюда с юго-запада.
К востоку от Средней Сибири все суровее и
суше климат, нарастает мощность вечной мерзло-
ты. Палеозой скрывается под широкое поле угле-
носных мезозойских толщ. Перестают встречаться
отложения пермского возраста и траппы. Зимой в
чаше застаивается озеро воздуха, более морозного,
чем над окружающими поднятиями. Многие реки и
озера промерзают до дна. Осадки убывают до «по-
лупустынной нормы» — 180—270 миллиметров в
год, а летом наступает зной, и влаги не везде
хватает для древесной растительности. Среди тайги
появляются лесостепные и степные прогалины, на
террасах — развеваемые пески — тукуланы, во
флоре и фауне — типичные обитатели степей.
Вилюйскую «котловину» — прогиб фундамен-
та, а не чашу в рельефе — справедливее было бы
назвать седловиной между Анабарским и Алдан-
ским щитами: по ее бокам фундамент погружен в
прогибы Ангаро-Ленский и Предверхоянский.
К низовьям Лены он опущен глубже чем на 5—6
километров, а на юге подходит к поверхности —
это окраина Алданского щита.
В рельефе контрасты высот меньше. Различа-
ются два уровня: наклонно приподнятый до полу-
километра юг, образующий изрезанное каньонами
Лено-Алданское плато, и опущенный до 400—100
метров север — Центральноякутская равнина с
Лено-Вилюйской низменностью. В южном плато
обнажен известняковый и поэтому сильно закар-
стованный палеозой; к равнине его толщи, залега-
ющие пологоволнисто, уходят под почти гори-
зонтально лежащий мезозой.
Породы девонского возраста прорваны соля-
ными куполами. Выходы минеральных рассолов у
Кемпендяйских куполов в бассейне Вилюя еже-
годно выносят десятки тысяч тонн поваренной
соли. Здесь ее вымораживали еще землепроходцы.
До миллиарда тонн каменной соли залегает в
долине Лены близ Олёкминска в пластах нижнего
кембрия.
Контуры равнины почти совпадают с очертани-
ями богатейшего Ленского угольного бассейна.
Запасы бурых и каменных углей в пластах мело-
вого возраста исчисляются триллионами тонн! На
глубинах до 100 метров они образуют сплошную
угольную плиту — черные срезы пластов видны
прямо в береговых обрывах. На Вилюе угли
бурые, как и в Кангаласском месторождении на
Лене, питавшем Якутск до перевода его на газ. По
Лене и Алдану выходит каменный уголь — место-
рождения Сангар, Джебарики-Хая, он снабжает
ленское судоходство и золотые прииски Бодайбо.
Месторождение природного газа у устья Вилюя
содержит десятки миллиардов кубометров голу-
бого топлива, к тому же богатого и конденсатом.
А по всей Лено-Вилюйской газоносной провин-
ции прогнозные запасы газа исчисляются многими
триллионами кубометров.
Если на карте Сибири закрасить области с пас-
мурным морским климатом в серый цвет, а области
с вечно ясным небом — в голубой, то окажется,
что вся Внутренняя Якутия засветится как боль-
шой голубой глаз среди серого тумана. Словно
облакам неоткуда и взяться. Прорыв дальнево-
сточного циклона к Якутску в июле 1972 года и
вызванный им сильный ливень были сенсацион-
ным феноменом.
Зимой сюда простирается великий сибирский
антициклон, особенно устойчивый с ноября по
март. Зима такая безветренная, что и при малой
снежности ветви деревьев подолгу белеют от
нестряхиваемого снега. Морозы уже с октября
достигают минус 20—30°, в январе же нередко
доходят и до минус 60 °, и даже средняя температура
за месяц опускается до минус 43°! Особенно
холодно в низинах, где застаивается самый тяже-
лый морозный воздух. При безветрии и сильные
морозы переносятся не тяжело, но при минус 50°
уже трудно дышится. Низовые туманы в такие
морозы затрудняют посадку самолетов.
Краткость лета возмещают длинные солнечные
дни и большая прозрачность воздуха. Внутренняя
Якутия по приходу лучистой энергии летом сорев-
нуется даже с Ташкентом — ведь тут нет пыльной
вуали пустынь. На таежных бахчах, даже на поч-
вах, переохлажденных мерзлотой, вызревают ар-
бузы!
Оттепелей не бывает, поэтому можно утеплять
стены намораживанием на них льда извне. Мер-
злота и тут осложняет строительство: дома тоже
строятся на свайных опорах; для водопроводов
нужны теплоизоляционные устройства повышен-
ной эффективности.
В обрывах видны массивные вкрапления
чистого льда. Его клинья и теперь вмерзают в
новые морозобойные трещины. Часть льдов зале-
гает линзами — это либо промерзшие до дна и
погребенные наносами водоемы, либо подземные
наледи — замерзшие скопления грунтовых вод.
Напорные прорывы их на поверхность вспучивают
ее в виде холмов — булгунняхов высотой 3—5,
а то и десятки метров.
Термокарстовые озера в западинах, зарастая,
превращаются в привольные лугово-степные уго-
дья — аласы, собственные житницы Якутии. Кое-
где они уцелели как свидетельства прежних поте-
плений, но нередко возникают и вновь — когда
ледяные клинья протаивают под влиянием пожа-
ров, вырубок или распашки.
Поймы и террасы светятся тысячами зер-
калец — термокарстовых озерец и староречий...
Недолго действующие тихие водотоки между
озёрцами не успевают прорезать дернину и стру-
ятся прямо поверх луга, образуя травяные реч-
ки — отурях.
СЕВЕР И СЕВЕРО-ВОСТОК СИБИРИ. Если не
считать арктических архипелагов, это суровейшая
по своей природе часть нашей страны. Здесь самые
сильные в северном полушарии морозы (Оймякон-
ский и Верхоянский полюсы холода), обширнее,
201
чем где-либо в мире, пространство горных тундр,
стланиковых зарослей и тундролесий; здесь же
самая мощная в мире, за вычетом Антарктиды,
вечная мерзлота (у Нордвика и Усть-Порта она
прослежена в глубину на многие сотни метров).
Северо-Восток Сибири как огромный сверхпо-
луостров разделяет окраинные моря Северного
невысоких кряжей, как бы продолжающих прости-
рание северосибирских низкогорий Бырранга на
Таймыре. Эта полоса прослеживается через север-
ные окраины плоскогорий, заполнивших яно-ко-
лымский амфитеатр, к нагорьям Анюйскому и
Чукотскому. Между горами к побережью открыты
обширные низменные равнины: Северо-Сибир-
Бугор
вспучивания.
Мерзлот-
ные процес-
сы по-сво-
ему строят
рельеф
Ледовитого и Тихого океанов. На этом треуголь-
нике дважды уместился бы Кавказский перешеек
со всеми своими горами и равнинами. Преобла-
дают здесь структуры со складками, смятыми в
мезозое. По многим, хотя и не по всем, признакам
с этим выступом сходно и северное окаймление
Средней Сибири — назовем его Северной Сиби-
рью. Это полуостров Таймыр и Северо-Сибирская
низменность — их строили складки палеозойского
возраста. Таким образом, недра Севера и Северо-
Востока Сибири моложе, чем у окаймляемой ими
Сибирской платформы.
Еще моложе облик у рельефа этой террито-
рии — размах новейших движений тут тоже был
больше, чем на платформе. Особенно могуче
выглядит единая выпуклая к югу дуга, именуемая
Верхояно-Колымской или Я но-Чукотской. Дли-
на подковы превышает 3,5 тысячи километра —
если ее распрямить, она перекроет Урал вместе с
Мугоджарами.
У дуги этого великанского лука нет тетивы —
на севере нет сплошной цепи гор. Но вдоль аркти-
ческого побережья тянется полоса разрозненных и
ская, Яно-Индигирская и Колымская — прямые
продолжения подводной материковой отмели. Их
заливало при недавних наступаниях арктических
морей.
Климат суров. Нередко даже крупные реки про-
мерзают до дна. У берегов, «подогреваемых»
морем и частыми циклонами, средняя температура
января ( — 30°) все-таки теплее, чем в глубине
суши: у полюсов холода она падает до минус 40°.
Поэтому южные ветры у приполярного побережья
зимой холоднее, чем северные. Средняя июльская
температура на побережье равна плюс 4°, а на
юге у подножий гор — плюс 14°. За сырое
туманное лето с моросящими дождями выпадает
большая часть скудных осадков (100—200 милли-
метров в год). Испаряемость так ничтожна, что
Заполярье и тут удивляет обилием воды: много
болот, неисчислимы озера — четырехугольные
лыбы в просадках, возникающих при протаивании
мерзлых грунтов. Снега мало, и тот сдувается
ветрами в западины — едомы и ложбины, где
плотно утрамбовывается вьюгами. Мерзлотно-на-
ледные бугры —булгунняхи —достигают десят-
202
ков метров высоты. Скромнее землистые байдже-
рахи, образованные вытаиванием трещинных
льдов.
Многоводны реки. Помимо богатырской Лены
упоминания достойны впадающие в полярные
моря Пясина, Таймыра и Хатанга на Таймыре и
Северо-Сибирской низменности, Яна, Индигирка и
Колыма, текущие с гор Верхояно-Колымской дуги,
а также устремляющиеся в тихоокеанские моря
Анадырь и Пёнжина.
Особенно значительны Индигирка (длиной
1977 километров) и Колыма (2600)..Колыма судо-
ходна на вдвое большем протяжении, чем Инди-
гирка (2 тысячи против 1 тысячи километров), в
остальном же у рек-сестер много общего. Обе
дочери полюсов холода начинаются со склонов
одного и того же Хадканского хребта; верхние
течения обеих расположены на плоскогорьях —
Оймяконском (Индигирка) и Нерском (Колыма); в
среднем течении и та и другая коленчатыми уще-
льями прорезают многорядную решетку гор Чер-
ского и клокочут на порогах, препятствующих
судоходству и сплаву; в низовьях обе выходят на
низменности и образуют обширные дельты. Летом
реки могуче многоводны — их поят тающие в
горах снега, зимой же расход воды сокращается в
сотню раз. Реки встают в начале октября, а вскры-
ваются ото льда к июню, изобилуют мощными
наледями — тарынами.
Наледи — стихия мало на что похожая. Как
могут в краю жесточайших морозов происходить
столь обильные излияния воды на поверхность,
способные залить долины на 2—3 километра в
ширину и до десятка километров в длину? При-
чины бывают разные. Иногда виновато растрески-
вание льда и грунтов, вызванное перепадом тем-
ператур, иногда фильтрация воды в береговые
галечники, когда русловый сток перекрывается
при промерзании рек до дна. Вода изливается на
поверхность льда и пойм и намерзает на них зеле-
новато-голубыми или белесыми наплывами до
8 метров толщиной.
Исследователь Северо-Востока С. В. Обру-
чев так описывает парадоксальный облик нале-
дей: «Зимой, при 60-градусных морозах, тарын
всегда покрыт водой, а летом, в июльские жары
это мощные толщи льда среди зелени, не тающие
до самой осени. Тарын захватывает и прибрежные
леса, если он лежит на низкой террасе. Деревья от
этого постепенно гибнут, и летом, в долинах рек,
на местах, где тарын стаял, образуются огромные
площади галечников с засохшими серыми роща-
ми».
Местные очаги оледенения возникали на мно-
гих горах — на Таймыре и Чукотке, в горах Чер-
ско-Верхоянекой группы, на Корякском нагорье.
К востоку, если не считать притихоокеанских
окраин, мощность этих очагов ослабевала, так что
обширные территории вовсе не испытывали оле-
денения. Поэтому органический мир в направле-
нии от Таймыра к Чукотке становится заметно
богаче по числу видов.
Север и Северо-Восток Сибири — края все
еще пионерного и очагового освоения. В числе
«островов» культурного ландшафта особенно
важны районы Магадана, золотых приисков Верх-
ней Колымы, Анюя и Анадыря, оловодобыва-
ющие районы Верхоянья, бассейна Индигирки,
Чукотки. Вдоль ледовитых берегов проходит
Великий Северный морской путь.
Своеобразны тут природоохранные заботы.
В условиях, близких к возможным пределам жиз-
ни, чрезвычайна уязвимость природы, замедлены
процессы ее восстановления (а многие изменения
оказываются и необратимыми). А между тем
здесь происходят огромные перемены, вносимые
в природу в ходе механизированного вычерпыва-
ния ресурсов ее недр: перемываются, «перелопа-
чиваются» и без всякой рекультивации переоткла-
дываются миллионы кубометров грунта. От этого
страдают прежде всего реки, нерестилища и зимо-
вочные ямы, появляются пирогенные (огнерод-
ные) участки тундр, способные восстановиться
после пожара лишь спустя десятилетия. Освоение
ресурсов делает здесь недопустимыми даже
незначительные небрежности в обращении с при-
родой.
Северная Сибирь — это прежде всего приполяр-
ное окаймление Средней Сибири — Северо-Си-
бирская низменность и полуостров Таймыр, а за их
пределами сюда же относятся Нижнеленские низ-
когорья и Колымо-Индигирские низменности с
Новосибирскими островами.
Таймыр — самый северный в мире выступ
материковой суши, прерывающий здесь полосу
шельфа арктических морей. Мыс Челюскин
выдвинут в эти моря почти до 78° северной широ-
ты. Далекий и суровый край света...
Полуостров равен по площади всему Кавказ-
скому перешейку. Одни только низкогорья Быр-
ранга, протянувшиеся более чем на тысячу киломе-
тров, перекроют своим контуром весь горный Кав-
каз, Большой и Малый. Крайний север полуостро-
ва, как и соседняя Северная Земля, построен ран-
непалеозойскими складками, а центр и юг —
позднепалеозойскими ровесниками структур Но-
вой Земли и Урала. Недавно полуостров был при-
поднят в виде свода — морские террасы оказались
на высотах до 270 метров! Но некоторые его окра-
ины погружались в море. Вот почему на северном
побережье Таймыра такое множество бухт, полу-
островков и островов. Там, где на периферии опу-
скание сменилось поднятием, проливы обсыхали, и
некоторые острова причленились к суше. Так при-
паялось к Таймыру и плато с мысом Челюскин.
Свод Бырранги воздымался неровно, торосясь;
впадины и долы отставали в ходе поднятия, а
кулисные гряды, числом до 15, были пропилены
сквозными долинами.
В угленосных пермских толщах юга заключены
сотни миллиардов тонн каменного угля, а десятки
миллиардов —в мезозойских напластованиях. Все
это Таймырский угольный бассейн. Многие уголь-
ные пласты выходят на поверхность, но добывать
их пока что некому и не для чего. Подземные
203
кладовые Бырранги богаты и различными рудами,
флюоритом, слюдами.
Таймырский центр, питавший древнее оледене-
ние, при максимальном похолодании находился
северо-западнее полуострова, где-то у архипелага
Норденшельда, и ледник, двигаясь на юг, перете-
кал через Быррангу и покрывал щитом весь запад
Овцебыки,
уцелевшие
в нашем ве-
ке только
в Гренлан-
дии и на Се-
вере Аме-
рики, воз-
вращены
теперь на
север Сиби-
ри, где они
обитали
в прошлом
низменности. Последнее оледенение лишь местами
залегало на междуречьях ледяными шапками вроде
современных скандинавских. К морю его языки не
выходили, а на низменность спускались, расширя-
ясь у подножий, как на Аляске. На востоке, подня-
том выше 1 тысячи метров, древнеледниковые
формы — это пирамидальные вершины, цирки,
есть даже современные ледники, в том числе
долинные, до 5 километров длиной, и ледниковые
шапки на плоских вершинах, возникающие из
навеянных снежников. Линзы и клинья льда вну-
три мерзлых грунтов достигают 40 метров.
«Арктические» побережья Сибири лежат в
основном не в Арктике, а в Субарктике. Таймыр
же — настоящая Арктика с долгой полярной
ночью, с единственными на материке полярными
пустынями, а также арктическими и горными тун-
драми. Лишь на два месяца заглядывает лето с
более чем скромным теплом и холодными тумана-
ми. Средняя июльская температура на мысе Челю-
скин равна всего лишь плюс 0,8°, что, впрочем, не
исключает кратких резких потеплений (однажды
случилась жара плюс 33°!). Из 500 миллиме-
тров годовых осадков испаряется всего 50, так
что реки многоводны. Но и такие крупные арте-
рии, как Пясина и Таймыра, зимой промерзают
до дна.
Животный мир обилен и в этой суровой стране.
Помимо обычных жителей тундры (песцов, лем-
мингов) упомянем обитателей побережий и взмо-
рья — белых медведей, моржей, тюленей. В низо-
вья рек заходят китообразные — белухи. В гор-
ных тундрах пасется снежный баран, западнее Ени-
сея не встречающийся.
Северо-Сибирская	низмен-
ность — болотистая тундра, протянувшаяся от
низовьев Енисея к устьям Хатанги и Оленька поч-
ти на 1500 километров при ширине до 250. В ее
основе — Хатангский прогиб трех смежных фун-
даментов: древнего платформенного на юге и бо-
лее молодых складчатых — палеозойского на се-
вере и мезозойского на востоке. Под новейшими
наносами покоятся свидетельства долгой мор-
ской истории низменности. Дважды моря уходили.
В середине палеозоя это привело к отложению
сотен миллионов тонн каменной соли и гипса, а в
позднем палеозое — свыше 200 миллиардов тонн
углей. Куполами девонской соли созданы соля-
ные и гипсовые сопки, изъеденные выщелачива-
нием. Скважина у Нордвика прошла в глубину
более километра, не выходя из чистой соли!
Хатангская впадина заполнялась наносами и
слегка коробилась. В сводах пологих валов скопи-
лись нефть и газ, их добыча уже ведется близ устья
Енисея и у Нордвика. В межледниковые эпохи
низменность заливали моря и превращали ее в про-
лив, обособлявший Таймыр в виде острова, равно-
правного сочлена семьи арктических архипелагов.
На окраину, зачерпнувшую воды моря Лаптевых,
вторглись заливы Хатангский, Анабарский и
Оленёкский.
Среди озер, занимающих до трети площади низ-
менности, есть такие, дно которых состоит из
чистого льда! А как неуютны имена озер: Непри-
ветливое, Суровое, Лютое, озера Сомнений и
Сожалений! В тектоническом прогибе лежит
крупнейшее озеро — Таймыр, тезка полуострова,
длиной до 200 и шириной до 20 километров. Более
чем на % своей площади озеро промерзает до
дна, но и в этих условиях в нем выживают осетр,
нельма, муксун, чир, хариус...
В 1979 году для охраны природы тундр впер-
вые создан заповедник, занявший огромную
площадь — около 13 У2 тысячи квадратных
километра. Кроме тундр Таймырский заповедник
охраняет и два небольших филиала — урочища
Ары-Мас (лесной остров) и Лукунское. Это выдви-
нувшиеся за 72° северной широты крайние
островки леса, самые северные в мире, где ухитря-
ется выжить среди тундры, хотя и в угнетенном
состоянии, даурская лиственница.
Еще одной драгоценностью недавно обзавелась
таймырская природа: с Аляски сюда для акклима-
тизации завезены когда-то обитавшие здесь, но
поголовно истребленные овцебыки. Они превос-
ходно приспособлены к жизни.на окраинах тун-
дры, таких скудных, где северный олень прокор-
миться уже не может. Густейшая непродуваемая
шерсть предохраняет овцебыка от морозов и бура-
нов, тому же помогает толстый слой подкожного
жира. Если удастся добиться значительного роста
поголовья этих животных, обогатится северное
животноводство: овцебыки могут давать хорошее
мясо, кожу и теплейший пух из подшерстка.
Нижне-Ленские низкогорья охва-
тывают с юга приморские низины от Анабарского
залива на западе до устья Алазеи на востоке.
Два западных звена — «кряжи» Прончищева и
Чекановского, разделенные долиной Оленька,
подняты в зоне Хатангского прогиба. В их подно-
жиях «зарубками» морских террас отмечены следы
былых стояний уровня моря Лаптевых. Обе гряды
204
несимметричны — это бронированные стойкими
мезозойскими песчаниками наклонные чешуи; их
крутые северо-восточные склоны вздыблены по
разломам. Веером хребтов от Хараулаха до Кулара
ветвится северная оконечность мезозойских скла-
док Верхоянских гор. А на востоке хребты Поло-
усный и Улахан-Сис образуют приподнятый край
Колымского срединного массива, в строении кото-
рого участвует и складчатый палеозой. В 1927 и
1962 годах эти горы содрогались от подземных
толчков.
В меловых и верхнеюрских слоях разрабатыва-
ются залежи угля для нужд северного судоходства.
Из россыпей Депутатского месторождения у
подошвы Полоусного добывается олово.
Особняком в этой полосе лежит дельта
Лены, изолированная от Яно-Индигирской низ-
менности губой Буорхая. Выносы Лены выдвину-
лись в море на 180 километров широким многоло-
пастным полуостровом. Летом здесь великое цар-
ство воды, хотя своих осадков выпадает меньше
150 миллиметров в год. Главную массу воды при-
носит Лена, но и скромные собственные осадки не
успевают испаряться — поэтому так заболочена
суша. На островах сверкают тысячи мерзлотных
озёрец. До 18 тысяч квадратных километров
возьмет под охрану уже запроектированный Усть-
Ленский заповедник.
Колымо-Индигирские равнины,
простершиеся в ширину на 200 километров, связы-
вают Север и Северо-Восток Сибири. Крупнейшие
из них — Яно-Индигирская и Колымская. Обе
заняты суровыми арктическими, кочкарными и
пушицево-осоковыми тундрами с уймой болот.
На протяжении свыше тысячи километров
берега морей Восточно-Сибирского и Лаптевых, за
вычетом лишь плоских дельт Колымы и Индигир-
ки, обрываются к воде удивительными отвесами.
В них под слоем мелкоземного грунта видны кли-
нья и целые стены чистого льда. Прибой, обглады-
вающий ледяные утесы, разрушает их ударами —
это процесс обычной абразии, а вместе с тем
способствует и таянию льда. Если не считать
подобных же термоабразионных берегов
на Новосибирских островах, этот тип рельефа
по своей фантастичности не имеет себе равных
во всей стране.
Жильные ископаемые льды пронизывают и
грунт приморских низменностей. Реки текут в
каньонах с ледяными стенами высотой в десятки
метров. Надо льдом в обрывах видны почвы, на
которых ухитряется существовать чахлое листвен-
ничное редколесье.
Зырянский «залив» Колымской низменности
угленосен — у подножия Момского хребта разра-
батывается Зырянское же месторождение угля.
Среди колымо-индигирских низин островом под-
нялось Алазейское плоскогорье. Сродни ему и
Юкагирское, занявшее междуречье Колымы, ее
крупнейшего притока Омолона и Анюя. На обоих
плоскогорьях унылы редкостойные лиственнични-
ки и обширны болота. Выше уровня в полкиломе-
тра хозяйничает кедровый стланик, а на более
высоких останцах — горная тундра, за свое безле-
сье они и именуются гольцами.
Своеобразны облик и судьбы у островной части
низин, «выбежавшей» в море в виде сложно рас-
члененного архипелага. В отличие от горных
архипелагов Арктики он равнинен, хотя недра и
тут построены весьма мозаично. Новоси-
бирские острова сгруппированы в три ар-
хипелага низшего порядка. Внушительна уже са-
ма величина этого «букета» островных созвез-
дий: они протянулись с запада на восток на 450 ки-
лометров, да еще к северо-востоку выплеснулись
мелкие островки Де-Лонга.
Порядочна и суммарная площадь островов —
38 тысяч квадратных километров, из которых
31 тысяча приходится на группу Анжу, а почти все
остальные — на более южные Ляховские остро-
ва. Третий архипелаг (Де-Лонга) — это пять изо-
лированных скалистых оледенелых утесов, ба-
зальтовых и песчаниковых, общей площадью
всего 223 квадратных километра.
Впрочем, данные о протяженности островов
недолговечны как нигде! Перед нами феноме-
нальный пример суши, площадь которой
неуклонно и прямо на глазах людей сокращается,
несмотря на... продолжающееся тектоническое
поднятие! Как это происходит?
Легко посчитать островные лоскуты волнистых
равнин недозатопленными морем участками при-
брежных низменностей. Ведь там, где они зато-
плены, то есть на дне смежных морей, явственно
прослеживаются подводные продолжения долин
Колымы и Индигирки — Пра-Колыма и Пра-
Индигирка. Недавние наступания арктических
морей на прогибавшуюся Яно-Индигирскую низ-
менность окунали островную землю чуть не «с
головой». Однако затем в полосе Святой Нос —
Новосибирские острова моря отступили особенно
далеко. Не испытала опусканий и смежная полу-
островная часть низменности, поэтому она и выда-
ется на север, разделяя два моря Святым Носом.
И этот полуостров, и лежащие еще севернее
острова — звенья единой полосы поднятий (или
отставания от опускающихся соседей), кбторая
протягивается от гор Черского к подводному
хребту Ломоносова. Видимо, острова Анжу и Де-
Лонга — это фрагменты еще одной древней плат-
формы (Гиперборейской), раздробленной и в
большей части опущенной под воды морей,а в фун-
даменте Ляховских островов продолжаются мезо-
зойские складки Северо-Востока.
Поднятие архипелага продолжается буквально
на глазах человека. «Земноводная» Земля Бунге,
связывающая острова Котельный и Фаддеевский,
частично и теперь затопляется приливом. Еще в
1805 году вся она находилась под водой.
В 1886 году полярник Бунге открыл новорожден-
ный перешеек. О совсем недавнем более высо-
ком стоянии уровня моря свидетельствуют нагро-
можденные в глубине обсохшей суши валы плав-
ника — стволов деревьев, выброшенных былым
прибоем.
Почему же столь явно поднимающаяся суша
205
даже уменьшается в размерах? В этом повинен
подземный лед, пронизывающий ее рыхлые
толщи жилами, желваками и другими скоплени-
ями до 80 метров мощностью. На береговых обры-
вах льды разрушаются прибоем и таянием так
интенсивно, что тектоническое поднятие не успе-
вает восполнять потери от обтаивания побережий.
Один из островов — Васильевский был в течение
1920—1930 годов совсем уничтожен, на его месте
осталась лишь отмель. А нарастает суша только
там, где прибой еще не вскрыл толщу подземного
льда. На крупнейшем из островов Анжу —
Котельном увалы, построенные известняками и
песчаниками палеозойского возраста, поднимают-
ся выше 300 метров.
В рыхлых пластах удивляет обилие органиче-
ских остатков. Куски древесины в торфяниках —
свидетели недавнего продвижения лесов до 75°
северной широты! Угленосные толщи четвертич-
ного возраста на острове Новая Сибирь так «на-
пичканы» древней древесиной, что возвышенно-
сти, сложенные этими пластами, заслужили назва-
ние Деревянных гор! А костные остатки доказы-
вают, что здесь обитали и носорог, и лошадь, и
овцебык, и бизон, и тигр. Бивни мамонта добы-
вают как материал для резьбы по кости — своеоб-
разное полезное ископаемое!
И при скуднейших, словно в пустыне, осадках
(130 миллиметров в год) большая часть суши не
успевает просыхать — рай для водоплавающей и
болотной птицы. Встречаются берлоги белых мед-
ведей. Островная изоляция не ограждает архипелаг
от диких оленей — ежегодно в начале лета они
прикочевывают через не оттаявшие проливы, а по
осеннему льду возвращаются на материк. Не уна-
следован ли ими этот инстинкт с тех пор, когда
острова были частью континента?
Собственно Северо-Восток Сибири не только
огромен. В лабиринте горных хребтов и долин не
легко выявить все же присущий им порядок. Бес-
конечно пестра и структура недр — мозаика оскол-
ков угловатых глыб, чересполосица складчатых
швов. Среди однообразных тундр и редколесий на
фоне резко иссеченного низкогорного рельефа
лишь местами дыбятся 2—3-километровые хреб-
ты; поначалу думаешь, что тут вообще нет опозна-
ваемых ориентиров. А земля суровая, негостепри-
имная, внешне бесплодная, с климатическими
крайностями...
Но феноменально богаты здесь недра. О них,
как и про уральские или Кольские, тоже говорят
как о вместилище чуть ли не всех элементов менде-
леевской таблицы. И ресурсы эти сконцентриро-
ваны в определенных зонах и очагах.
_ Еще в конце докембрия тут существовала само-
стоятельная платформа, но затем она разрушилась,
и в возникших на ее месте прогибах развилась
сложнейшая Яно-Чукотская складчатая область,
где были перемяты грандиозные осадочные тол-
щи — мощность одних только верхоянских песча-
ников и сланцев достигла 10 километров. С сере-
дины мезозоя тут дважды разыгрывалась интен-
сивная складчатость, какой в это время не знали
другие районы Евразии, кроме Восточной Азии и
части Забайкалья. Сходные процессы происходили
тогда и в Кордильерах обеих Америк, почему эту
складчатость назвали тихоокеанской. Обильные
внедрения магмы в юрское и меловое время спо-
собствовали образованию многих ценных руд. У
металлогении в структурах тихоокеанского возра-
ста свое лицо: богатство рудами олова, ртути,
цветных и редких металлов, наличие золота род-
нит Северо-Восток с нашим Дальним Востоком и
с зарубежным востоком Азии. Все они вместе с
западом обеих Америк входят в состав планетар-
ного образования — кольца мезозойских структур
и Тихоокеанского рудного пояса, обнимающего
весь океан. Среди бури этих складок лишь в виде
«островов» выступают более древние и жесткие
фрагменты былой платформы — срединные мас-
сивы. Крупнейший из них — Колымский, струк-
турное сердце всего «сверхполуострова».
Недра дробились и в кайнозое, давая выход
лавовым потокам. На Анюе и Моме известны
совсем недавно действовавшие вулканы. Гигант-
ский СКотско-Чукотский пояс, в котором нагромо-
ждены особенно мощные скопления лав. и туфов
мелового и кайнозойского возраста, пролег вдоль
всего северного побережья Охотского моря, окай-
мляя Колымский массив с востока и уходя за Ана-
дырь на юг Чукотки.
Новейшие движения активно коробили и торо-
сили Северо-Восток, формируя главные черты его
рельефа. На востоке поднятия совпали с простира-
нием великого диагонального пояса гор, протянув-
шегося от Памира к Чукотке. В них была вовле-
чена и значительная часть толщи древних вулкани-
ческих накоплений. В рельефе при этом обозначи-
лись длинные системы гряд Охотского и Колым-
ского нагорий, простирающихся от Магадана за
полярный круг. Эта часть Памиро-Чукотского
пояса одновременно служит и восточным звеном
огромной Верхояно-Колымской дуги. Ее западный
изгиб повторяет дугу нижнего течения Лены и ни-
зовьев Алдана и образует Верхоянские горы.
Здесь поднятие целиком совпало с главной осью
полосы мезозойских складок. Верхоянская сторо-
на подковы шире колымской — она удвоена до-
полнительной полосой поднятий, образующей
особую и очень сложно построенную горную стра-
ну — горы Черского.
Начиная с подножий Верхоянских гор, равнин-
ную Сибирь сменяет горная. Это мир самых страш-
ных холодов, какие только бывают в нашей стране.
На 1700 километров протянулся складчатый шов,
спаявший с остальной Сибирью основание ее
северо-восточного «сверхполуострова». Преобла-
дают высоты 1—2 километра, и лишь одна вер-
шина поднимается за 3 километра. Но даже сред-
невысотные горы ощетинены иззубренными греб-
нями— выше 1300 метров действовало древнее
оледенение. А на уровне 2300—2400 метров про-
ходит современная снеговая граница: на самых
высоких хребтах и сегодня более 350 квадратных
километров занимают настоящие ледники.
206
Новейшая тектоника приподняла Ч е р с к о -
Верхоянскую группу горных стран
в виде трех больших валов, разделенных межго-
рьями: один из них — Верхоянские горы, два дру-
гих — горы Черского. Каждый вал состоит из
пучка параллельных хребтов. Недавность подня-
тий хорошо подтверждается крупными сквозными
щие у обочин, с пучками ветвей стланика на вер-
хушках — так выглядят вешки. Они и зимой будут
видны над снегом как надежные указатели заме-
тенных путей. Монотонные сопки одеты изрежен-
ной щетинкой чахлых и низкорослых лиственниц,
склоны напоминают плохо выбритые щеки. К се-
веру и эти редколесья скудеют, сменяясь вор-
Северо-Вос-
ток Сибири
долинами, рассекающими эти валы на всю шири-
ну. Межгорья заняты цепочками впадин и плоско-
горьями, отставшими от гор при их новейшем под-
нятии. В полосе между горами Верхоянья и Чер-
ского, то есть в замкнутых котловинах Яно-Оймя-
конского межгорья, застаивается воздух обоих
полюсов холода Сибири — Верхоянского и Оймя-
конского.
Недра оловоносны, золотоносны, богаты ру-
дами вольфрама, мышьяка, ртути, сурьмы и мно-
гих других металлов. Это главный стимул освоения
негостеприимной природы края. С щедростью
недр контрастирует суровая скудость остальных
сторон ландшафта. Лютейшие морозы, на сотни
метров промерзшие грунты, бесплодные камени-
стые склоны — поражаешься, что и в этом хмуром
мире до высот 300—400 метров, а на юге и выше
уживается лиственничное редколесье, в долинах
протягиваются галерейные перелески из благовон-
ного тополя, ольхи, ивняков и корейской ивы —
чозении. Однообразие пейзажей так велико, что
иногда и на сотнях километров пути не на чем оста-
новить взгляд. Летом видишь голые жерди, торча-
систыми «коврами» чащ кедрового стланика и гор-
ными тундрами. Безлесные плато и гребни имену-
ются «чыстай» в результате искажения русского
слова «чистый».
На великом перекрестке Верхоянской дуги с
Памиро-Чукотским поясом поднят Алдано-Охот-
ский горный узел. Здесь мезозойские складки Вер-
хоянья встречаются с выступами древнего фунда-
мента— Алданским и Охотским, а также с при-
охотским звеном полосы древних лав и туфов.
Узел увенчан мощным поднятием Сунтар-Хаята —
«оймяконскими Альпами» с истинно альпийским
величием зубчатых вершин, почти достигающих
высоты 3 километров (гора Мусхая). Более двухсот
ледников и не стаивающих фирновых полей зани-
мают здесь площадь до 200 квадратных киломе-
тров.
Мелких сопочек мельтешенье,
Дробных хребтиков маята...
А над ними — венцом свершенья,
Верх отсутствия утешенья,
Восстает Сунтар-Хаята.
207
Он вознесся льдисто-зубастый,
По ранжиру — к чалме чалма,
Ледяной фасад государства
Под названием Колыма...
Даже в Яно-Оймяконском межгорье с его моро-
зами до минус 70“ есть что добывать: близ Вер-
хоянска развился оловодобывающий район Бата-
гай, в долине Адычи обнадеживает район Буравли.
Золотые прииски Оймяконского и соседнего
Нерского плоскогорий сосредоточились вокруг
Усть-Неры.
Горы Черского — гигантская горная
страна, вытянувшаяся на 1600 километров, она и
длиннее и намного шире всем известного Боль-
шого Кавказа. Ее составляют более 40 отдельных
хребтов, что делает неудобным привычное обоб-
щающее название хребет Черского. Поэтому есте-
ственна тенденция говорить не о хребте, а о наго-
рье, или, еще точнее, о горах Черского.
В сложнейшей решетке хребтов различимы два
больших вала: осевой и северо-восточный, разде-
ленные отставшим от них Момо-Селенняхским
долом. Среди хребтов осевого вала главные —
Тасхаяхтах и Улахан-Чистай с вершиной Победа,
высочайшей на всем Северо-Востоке (3147
метров), и мощным очагом оледенения — оно
занимает более 150 квадратных километров, а лед-
ники встречаются до 7 километров длиной. Есть
они и.на более низком массиве Чён — этим сло-
вом якуты называют лед, намерзающий в углах
жилищ.
Главный хребет на северо-восточном валу —
Момский. У его подножия известна исполинская,
занимающая до 180 квадратных километров и хро-
нически обновляемая наледь, а над ней поднялся
почти до километровой высоты недавно действо-
вавший вулкан Балаган-Тас. Эффектно грандиоз-
ное сквозное ущелье Индигирки, достигающее
полутора километров глубины и прорезающее
один за другим десяток параллельных хребтов.
Коленчатое русло сопровождают обрывки террас-
ных балконов — свидетели разных этапов углу-
бления прорези. Река среди голых серо-красных
гранитных круч буквально сатанеет в своей яро-
сти; особенно страшны пороги Бусика при про-
рыве ее через хребет Порожный. Некоторые
колена ущелья золотоносны.
Столь же коленчата долина прорыва у Колы-
мы, которая, покинув Нерское плоскогорье,
насквозь прорезает юго-восточную окраину гор
Черского — Верхнеколымское нагорье. К реке
примыкают хребты, так и называемые горами
Больших и Малых Колымских порогов. У створа
Больших порогов сооружается первая на Колыме
крупная ГЭС— Синегорская. Над буйствующей
водой поднимаются вычурные гранитные стол-
бы — кигиляхи («киги» означает «человек»),
С мощью реки спорят огромные наледи. Еще одно
ущелье Колыма проложила ниже Сеймчанской
котловины, прц пересечении северо-восточного
вала гор. В этом ущелье река уже судоходна.
Верхнеколымское нагорье — главный очаг
культурного ландшафта в горах Черского. Именно
здесь работает заслуживший суровую и трудную
славу «золотой колымский цех» с десятками при-
исков. Здесь же добывают уголь Сеймчанского и
других месторождений, а на Нерском плоского-
рье — каменный уголь Аркагалы.
Через Верхнеколымское нагорье, Нерское пло-
скогорье и хребет Таскыстабыс к Оймякону и
далее к Хандыге на Алдане проложен Колымский
тракт — жизненный нерв Северо-Востока. Сама
прокладка этой дороги в тяжелых природных усло-
виях, с преодолением множества горных гряд, сюр-
призов мерзлых грунтов и наледей была эпическим
трудовым подвигом. Не легко и поддерживать ее в
проезжем состоянии. Шоферы с шутливой горе-
чью исчисляют длину тракта в «колыметрах», пре-
одолевая снежные завалы и гололедицу на выма-
тывающих душу серпантинах при подъемах к пе-
ревалам и на карнизных узостях — прижимах.
От Черско-Верхоянской во многом отличается
соседняя Магадано-Г ыданская группа
горных стран. Она фасадом выходит к морю, а в
недрах ее преобладают древние лавы, нагромо-
ждения туфов и вулканических бомб. Охотско-
Чукотский вулканический пояс выгнут и смят тут в
виде Эвенской дуги — по размерам и форме
вполне сопоставимой с такими и ныне огнедыша-
щими дугами, как Курило-Камчатская.
Нередко, видя Дальний Восток на мелкома-
сштабных картах, мы недоучитываем истинной
протяженности здешних побережий. Один только
широтный отрезок северного Охотского побере-
жья от Охотска до входа в залив Шелихова протя-
нулся, если считать по прямой, на 700 киломе-
тров — это в полтора раза длиннее, чем рассто-
яние от Анапы до Батуми на Черноморском побе-
режье Кавказа. Еще длиннее соседний северо-
западный берег залива Шелихова, если учесть
огромный выгиб Тайгоноса (длина одного этого
полуострова больше, чем у Крыма от Севастополя
до Керчи).
Но впечатляют не одни размеры. Побережье
кавказского Черноморья по сравнению с северо-
охотским берегом монотонно однообразно. Раз-
мах расчленения в Приохотье поражает: поныне
подвижные крупные глыбы гористых полуостро-
вов неправдоподобно вычурны, заливы эффектно
ветвятся, контуры прибрежных островов роман-
тически декоративны. Полуострова Лисянского,
Хмитевского, Кони, Пьягина, Тайгонос... Каждый
из них — свой горный мир, полный строгой красо-
ты. Лишь в силу удаленности и климатических
невзгод эти места не зовут к себе туристов отды-
хать и любоваться ими.
Залив Шелихова с Пенжинской губой в сущно-
сти отдельное море, длиннее Азовского. Пенжин-
ская и Гижигинская губы — колоссальные
водные зеркала, судоходное значение которых, к
сожалению, снижено чудовищной высотой прили-
вов. Зато великолепны гавани в пределах еще
одной крупной выемки — Тауйской губы. В заме-
чательной бухте Нагаева вырос главный город
всего Северо-Востока — Магадан.
208
В приморской полосе меньше руд, чем в горах
Черского, — слишком большие пространства пе-
рекрыты бесплодными нагромождениями лав и
туфов. Все же и здесь есть крупные месторожде-
ния. У Омсукчана добывают каменный уголь.
Долина Буюнды популярна у магаданцев как
место отдыха и лечения. Курорт, возникший тут на
горячих ключах среди мерзлых грунтов, не слу-
чайно называется Талая.
Соседство с великим холодильником — Охот-
ским морем — накладывает особый отпечаток на
прибрежья и приморские покатости гор. В отли-
чие от вымороженного и иссушенного ландшафта
Верхнеколымского нагорья природа здесь за-
Тундролесъе
осенью
209
метно увлажнена. Недаром второе имя Колым-
ского нагорья — Гыдан — «морской».
Хотя осадки и не обильны — всего 200—350
миллиметров в год, — дыхание моря проявляется
в виде холода, сырости и затяжных низовых тума-
нов. По вине ледяного водоема средняя темпера-
тура июля на магаданском побережье равна всего
11—12° — это лишь чуть выше, чем предел, огра-
ничивающий проникновение леса в тундру. Но
зимой море смягчает морозы. Средние январские
порядка минус 19—23“ не кажутся мягкими, но эти
цифры вдвое меньше, чем на соседних полюсах
холода! Для обитателей морозных внутренних
нагорий охотское приморье кажется климатически
благодатным Южным берегом, пусть и посуровее
крымского. Да и грунт здесь не сплошь скован веч-
ной мерзлотой.
Старый спор — считать ли североохотское
побережье Северо-Востоком Сибири или Дальним
Востоком — вряд ли можно решить однозначно.
Сибирских черт в ландшафте тут с избытком. Но
иногда дают о себе знать и такие дальневосточные
«черточки», как наводнения. Так, летом 1978 года
реки Тауй и Ола не просто вышли из берегов, а,
казалось, обезумели, меняли русла, разрушали
постройки, уничтожали с таким трудом возделан-
ные огороды — совсем «по-дальневосточному».
Крайний Северо-Восток оправдывает свое на-
звание предельной «крайностью» своего располо-
жения — часть Чукотки заходит даже в западное
полушарие. Чтобы на соседних территориях не
возникало неудобств с исчислением времени,
линия дат условно перенесена тут со 180-го за
170-й меридиан западной долготы, на Берингов
пролив, так что утро нового дня наступает по
календарю сразу на всей Чукотке, когда на сосед-
ней Аляске еще продолжается вчерашний день.
Мы привыкли видеть эту землю на мелкомас-
штабных картах и считать ее небольшой, а ведь
она огромна! От изголовья Пенжинской губы до
Берингова пролива около 1300 километров — как
от Москвы до Севастополя. Одни называют этот
дальний угол нашей страны окраиной Сибири, дру-
гие — северной оконечностью Дальнего Востока.
В природе и хозяйстве здесь все же больше сибир-
ского, чем дальневосточного.
Природа тут своеобразна. Перед нами лишь
часть более обширной Берингийской природной
провинции, которая продолжается и за рубеж — на
север и запад Аляски. У чукотской и аляскинской
половин многое унаследовано от былых еще более
обширных массивов суши: к северу она простира-
лась в виде так называемой Эоарктики, к югу и
востоку — Берингии. И Чукотка и Аляска зимой
ощущают утепляющее влияние Берингова моря.
Это смягчает климат и отличает их от более конти-
нентальных земель на западе и востоке. Зато летом
моря холодят.
Теплые течения проникают только к южным
берегам Аляски, а Чукотку омывает самая холод-
ная часть Берингова моря. Расплата за это —
холодное и туманное лето. Со стороны Охотского
моря тоже все лето дышат холода и туманы. А на
юго-западе под боком полюса холода. Здесь и зона
тундр проникает в рекордно южные широты.
Обширны заросли стлаников.
Чукотка и Аляска совсем недавно соединялись
перешейком. Они сходны и по строению недр — в
обеих есть срединные массивы с докембрийскими
ядрами и мезозойские складчатые структуры, про-
низанные внедрениями гранитов. Обеим свой-
ственна оловоносность и золотоносность — аля-
скинские «клондайки» закономерно продолжают-
ся и на Чукотке. Скромные размеры древнего оле-
денения на обоих полуостровах и соединявшей их
суше Берингии (а может быть, и Эоарктики) позво-
лили уцелеть здесь многим видам тундровых расте-
ний, которые западнее и восточнее вымерли;
поэтому берингийские тундры славятся у ботани-
ков обилием видов.
Трудно представить этот холодный угол огне-
дышащим. Но о тепле его недр рассказывают не
одни горячие источники, бьющие из разломов по
восточному торцу Чукотки. На юге Аляски есть
действующие вулканы. А недавний вулканизм зна-
ком и Чукотке. На северной окраине Анадыр-
ского плоскогорья зияет внушительная кальдера,
заполненная озером Эльгыгытгын, — чаша со сла-
боминерализованной водой до 15 километров в
диаметре и почти 170 метров глубиной. Еще один
редкостный феномен прославил Анюйское наго-
рье, где в 1952 году были открыты поразительно
свежие лавы, излившиеся из трещин. Черные и
ярко-красные шлаковые языки простерлись
среди серых поверхностей гранита на десятки
километров, всплески лавы застыли зубчатыми
гребнями, башнями, фигурами неких зверюг, в
обрывах обнажены столбчатые каменные каранда-
ши, образующие целые стены базальта. Небыва-
лые для позднечетвертичного времени трещинные
излияния под стать происходившим на далеком
Армянском нагорье завершились извержением из
жерла, насыпавшим конус до полукилометра в
диаметре. Вулкан бушевал на глазах человека, воз-
можно, менее 500 лет назад, отзвуки этого события
сохранились в чукотских легендах.
Однако сегодня главная известность Анюй-
ского нагорья связана не с вулканическим, а с
энергетическим сердцем Чукотки. Здесь, в поселке
Билибино, сооружена первая заполярная атомная
теплоэлектроцентраль, дающая ток горным про-
мыслам Чукотки. Поселок и станция названы в
честь геолога Ю. А. Билибина, одного из первоот-
крывателей золотоносности Северо-Востока Си-
бири.
Остров Врангеля — земля, которая ле-
жит «за краем» даже Крайнего Северо-Востока и
тоже поперек 180-го меридиана. Путешественник
Врангель догадался о ее существовании, наблюдая,
с какой уверенностью летят в непонятную даль в
одном и том же направлении большие косяки птиц.
Его имя и было присвоено острову, открытому
позже. Впрочем, предположение о том, что здесь
существует остров, высказывал еще М. В. Ломоно-
сов.
210
В снежной
берлоге
Все острова нашей Арктики сгруппированы в
архипелаги, и только этот высится одиноким фраг-
ментом складчатых структур древней Эоарктиче-
ской суши. Приподнятая, полуовальных очертаний
глыба простерлась в длину на 125 и в ширину на
40—80 километров. Две горные цепи высотой до
1100 метров со следами древнего оледенения и
белеющими все лето снежниками-перелетками
протянулись вдоль оси острова. В них обнажены
граниты с гнейсами и кристаллические сланцы.
Вдоль продольных побережий с лагунами располо-
жились наносные низменности — мозаично-пят-
нистые тундры. Свирепые, нередко ураганные
ветры дуют ббльшую часть года с северо-запада.
О нелегкой участи проникавших сюда первых
промысловиков напоминают такие названия, как
лагуна Предательская, бухта Сомнительная, реки
Скелетов и Хищников...
У побережий любят бывать моржи. На суше
помимо леммингов обычны белые медведи. Медве-
дицы прикочевывают сюда как в родильный дом,
чтобы принести потомство. Среди цветущей летом
тундры видны белые пятна, на это не снег. Так
выглядят единственные в мире гнездовья редкой
птицы — белого гуся, одного из героев Красной
книги. Былой обитатель острова — овцебык,
совсем исчезавший, «репатриирован» сюда, как и
на Таймыр, с Аляски в порядке реакклиматизации.
В 1975 году остров стал заповедником, в пределы
которого включен также и соседний островок
Геральда.
Рядом Чукотка. Это имя обнимает и низко-
горный Чукотский полуостров, и его расширенное
основание, занятое средневысотным Чукотским
нагорьем. По своей длине от мыса Шелагского на
северо-западе до бухты Провидения на юго-вос-
токе (свыше тысячи километров) эти горы не усту-
пят целому Большому Кавказу, но по высоте
намного скромнее — их высшие точки не дости-
гают и 2 километров.
Крайний северо-восточный выступ Чукотско-
го полуострова, заканчивающийся мысом Дежнё-
ва, выкроен молодым поднятием из древнего мас-
сива, именуемого тоже Чукотским. А изголовье
широко распахнутого Анадырского залива Берин-
гова моря отступило перед еще одним выступом
древнего фундамента, условно именуемого Эски-
мосским; здесь суша выдалась в море пологой
дугой, разделив две вершины этого залива —
устьевой Анадырский лиман и залив Креста.
Север Чукотки сложен перемятыми сланцами и
песчаниками, юг загроможден древними лавами и
туфами крайнего звена Охотско-Чукотского вул-
канического пояса. С более давними внедрениями
гранитов и здесь связана рудоносность и золото-
носность. Олово и вольфрам получают в Иульти-
не — этот благоустроенный поселок связан транс-
чукотской автомагистралью с портами Эгвекинот
на юге и Мыс Шмидта на севере; Киноварь добы-
вают в Пламенном. У разработок оловянной руды
на берегу Чаунской губы возник рудник Вальку-
мей (сопка ветров), а рядом важнейший порт Вос-
точно-Сибирского моря и промышленный горо-
док Певек. Чего стоит тут один чудовищный, до-
стигающий скоростей 40—50 метров в секунду и
обжигающий ледяными иглами ветер с юга, на-
смех именуемый «южаком»! Но и в этой суровей-
шей метельно-мерзлотной местности Певек сла-
вится высоким уровнем бытового комфорта. Вне
теплиц тут ничего не растет. Но летом на улицах
бело от цветов ромашки — ее привозят из тундры
с пластами дерна и выкладывают в вазонах и на
газонах.
Горы испытали мощное древнее оледенение.
На альпийских гребнях и теперь встречаются лед-
нички. Торцовая сторона Чукотского полуострова,
обращенная к Аляске, изрезана красивейшими
фьордами.
Чукотка располагала самым большим в мире
оленьим стадом — его поголовье и теперь превы-
шает полмиллиона. Но случаются и трудности.
Среди обычных причин сокращения площади
пастбищ обнаружилась совсем неожиданная; и на
Чукотке, и на всем севере Якутии так размножи-
лись дикие олени, что стали серьезными соперни-
ками домашним — приходится прибегать даже к
отстрелу «дикарей».
На севере к морю примыкает тундровая рав-
нина, окаймленная лагунами. Цепочки лагун и
кос, отделяющих каждую из них от моря, вытяну-
ты на сотни километров. Район лагуны Ванкарем
западнее обширной Колючинской губы в 1934 го-
ду служил базой для спасения челюскинцев со
льда. Теперь и на этом берегу развиваются горные
промыслы.
На крайней восточной галечной косе, близ ска-
листого стометрового мыса Уэлен, разместился
одноименный с ним чукотский поселок, известный
своими мастерами резьбы по моржовой кости. Из
Уэлена легко съездить на вельботе в эскимосский
поселок Наукан — при двухчасовом рейсе справа
остается восточный выступ Евразии — мыс
Дежнёва. Над ним высится 700-метровая сопка, но
сам мыс внешне зауряден и даже разочаровывает:
при такой известности быть бы ему грозным уте-
сом! Высоко над поселком стоит пирамидальный
маяк-мигалка — памятник Дежнёву с горельефом
головы морепроходца. Ему виден отсюда Берин-
гов пролив с поднимающимися из глубины остро-
211
Эти бере-
га помнят
Семена
Дежнёва
Так выгля-
дит сурово-
холодный
Анадырь.
На переднем
плане стла-
никовый
кедрач
ные, словно игрушечные, островки и крутые мысы
обняты извилистыми и ветвящимися фьордами
длиной до нескольких десятков километров.
Укрась сцену такими декорациями— они пока-
жутся неправдоподобными. «Провиденские»
фьорды выдерживают сравнение с лучшими ми-
ровыми образцами — норвежскими и гренланд-
скими, южночилийскими и новозеландскими. Тут
нужна кисть Рокуэлла Кента!
Однообразнее мрачный берег, обращенный к
Анадырскому заливу. Длиннущая коса Меекчен
известна как место зимовки моржей, к лету откоче-
вывающих в Чукотское море и «к Врангелю».
Залив Креста, названный так Берингом, образует
одно из изголовий огромного Анадырского залива,
проникшее «подмышку» Чукотскому полуострову.
Поселок Эгвекинот охвачен амфитеатром обрыви-
стых гор и за редкое для Чукотки безветрие удосто-
ился прозвища «чукотской Ялты». Его порт —
ворота трансчукотского тракта.
Почти на 800 километров отсюда протянулась
полоса Анадырско-Пенжинских рав-
нин — предгорный прогиб, отделяющий дугу
вами Диомида. Большой, или остров Ратманова,
принадлежит нашей стране, а Малый Диомид, или
остров Крузенштерна, — США. В ясные дни видна
и Аляска.
Среди декоративно-фигурных заливов есть
очень обширные — Святого Лаврентия, Мечиг-
менская губа, а один из фьордов оказался сквоз-
ным подобно Магелланову проливу — не заливом,
а проливом Сенявина. «Лаврентий» открывается к
морю широким раструбом — ковшом, а в глубь
суши уходит извилистый фьорд 40-километро-
вой длины. Лаврентия — так называется и порт
при выходе из залива.
Самый эффектный из чукотских ландшафтов
примыкает к бухте с портом Провидения. Изящ-
Корякского нагорья от Охотско-Чукотского поя-
са. Еще недавно сюда проникали воды соседних
морей. Травяно-кочкарная, на юге кустарниковая
тундра испещрена озерами — старицами в поймах
и просадками протаявших грунтов. Местами
низины разъединены низкими кряжами. На более
высоком Пекульнее нашелся и современный вися-
чий ледничок.
Судоходный Анадырь, горные верховья кото-
рого находятся на Анадырском плоскогорье,
достигает длины 1145 километров. Любопытна
анфилада из трех расширений устьевого участка.
Близ среднего «устья» разместился город и мор-
ской порт Анадырь —столица Чукотки.
Корякское нагорье — наиболее ино-
212
родная и изолированная часть Северо-Востока.
Здесь к материку причленилось северо-восточное
звено молодой Камчатско-Корякской дуги. В ме-
ловое время и в кайнозое в прогибе на месте буду-
щего нагорья накопилась толща вулканических и
осадочных пород мощностью до 15 километров!
Она была интенсивно перемята и приподнята,
здесь и складки, и поднятия имеют кайнозойский,
то есть альпийский, возраст. Такая молодость недр
и рельефа резко отличает это нагорье от всех дру-
гих частей Северо-Востока. И по возрасту, и по
строению недр оно напоминает Камчатку, нет
только современных вулканов — они тут давно
отбушевали, а в прошлом отложили мощные
толщи лав, шлаков и туфов.
По площади нагорье огромно. Его длина —
880 километров — не намного короче, чем Боль-
шой Кавказ, да и ширина внушительна — от 80 до
250 километров. Горы средневысотные и низкие,
но все же по-альпийски иззубренные — в про-
шлом их перекрывала обширная шапка льда. Мно-
гие долинные языки вытекали к подножиям и сли-
вались в подгорные ледяные щиты, как на Аляске.
А часть ледников выдавалась в море и держалась
на плаву, как в Антарктиде, рождая айсберги.
Концы ледников, уцелевших и сегодня, спускаются
к уровню 700 метров над морем. Льдом покрыто
около 200 квадратных километров, а высочайшая
вершина, достигающая 2562 метров, даже имену-
ется горой Ледяной, хотя и состоит, конечно, не из
одного льда.
Северо-восточная оконечность нагорья вееро-
образно ветвится; здесь в берег врезана бухта
Угольная с портом Беринговским.
Впечатляют мрачностью горно-тундрового
ландшафта базальтовые плато. Только в долинах
крайнего юга встречаются хилые лиственные ред-
колесья, а по подножиям склонов карабкаются
ольховые и кедровые стланики. На междуре-
чьях — бесплодные гольцы, развалы каменных
глыб. Не легко представить, где тут находят пищу
снежные бараны — самые крупные из обитателей
корякских альпийских высей.
Глава 18
ЮГ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА
Дальний Восток — часть Восточной Азии. Вос-
точный фасад страны открыт к величайшему в
мире океану и его краевым морям. В неоглядные
дали уводят морские дороги — и за рубеж, и на
север: у дальневосточных прибрежий проходит
тихоокеанский отрезок Северного морского пути.
Наш Дальний Восток — лишь часть Восточной
Азии. Стык континента с океаном напоминает о
себе в самых различных особенностях природы —
в тектонической неуравновешенности, в обостре-
нии атмосферных процессов.
В недрах вдоль края материка разместились
структуры, созданные складчатостью в мезозое.
Даже окраины древней, еще докембрийской, Ки-
тайско-Корейской платформы были ею перера-
ботаны и несут в себе, словно шрамы, внутренние
складчатые швы, сложившиеся в юрское и меловое
время. А на крайнем востоке, где земная кора осо-
бенно неустойчива, смятия продолжались вплоть
до наших дней. Горы Камчатки, Сахалина и зару-
бежных звеньев островных дуг не ровесники Альп
и Гималаев, а их младшие братья. Но в ядрах
складок зажаты и древние структуры, а с ними и
продукты более давнего, в том числе мелового,
вулканизма; на островных дугах молоды струк-
туры (кайнозойские, в том числе четвертичные) и
столь же молод вулканизм.
Восточная Азия — часть великого Тихоокеан-
ского рудного пояса, в котором мезозойские вне-
дрения гранитов вызвали формирование богатых
месторождений золота и руд редких и цветных
металлов, в частности полиметаллов и олова.
«Одарены» недра и горючими ископаемыми: в
наших пределах известны уголь и нефть Сахалина,
угли Артема, Партизанска и Буреинского бассей-
на, есть выходы серы, многочисленны минераль-
ные источники.
Хотя размещение главных горных поднятий и
понижений было «задано» в Восточной Азии тоже
в мезозое, их сегодняшний облик обязан новейшим
движениям. Мезозойские неровности были стерты,
а затем выровненные поверхности перемещены —
одни подняты, другие опущены, накренены,
разбиты трещинами или изогнуты. Возвышенные
пространства прихотливо рассечены сетью падей и
распадков. В крупные понижения легли наносы
рек и отложения озер. На востоке рельеф был
«надстроен» вулканизмом. По приморскому краю
материка изливались обширные покровы базаль-
товых лав, а на горно-островных дугах выстро-
ились вереницы поныне действующих вулканов.
Вертикальные подвижки происходили одновре-
менно с продолжающимся складкообразованием.
В начале четвертичного периода восточные
части суши испытали заметные опускания. На дне
краевых морей вплоть до 700-метровых глубин
прослеживаются неровности, образовавшиеся на
прежней суше до погружения ее под уровень
моря. Под водой различимы и речные излучины, и
устьевые конусы выноса, и речные террасы. А до
этого, в «континентальную стадию», конфигура-
ция берегов была неузнаваема: не только Саха-
Над большей частью Евразии идет перенос
воздуха с запада, а восточные окраины летом
увлажнены встречным дыханием Тихого океана.
Зимой и его сменяет континентальный муссон —
упорные сухие и малоснежные ветры с охлажден-
ного материка. Поэтому климат любой зоны Вос-
точной Азии холоднее, чем в тех же широтах дру-
Кроноцкая
сопка —
один из со-
вершенней-
ших вулка-
нических
конусов
Камчатки.
А перед ней
видны кону-
сы и крате-
ры ее сосе-
да — вул-
кана Ких-
пиныч
лин, но и все Японские острова «скреплялись» с
материком, а краевые моря становились заливами.
Сухопутные связи Сахалина с Приморьем и с Хок-
кайдо, а Курил — с Камчаткой и тоже с Хоккайдо
повлияли на живую природу островов: перешейки
служили естественными мостами, по которым на
будущие острова переселялись и растения и
животные. Немало значили и сроки разъединения
островов: Хоккайдо отчленился от Сахалина
раньше, чем Сахалин от материка. Чем дольше
острова были обособлены, тем больше обедняла
их органический мир такая изоляция: на них скуд-
нее состав флоры и фауны, шире представлены
эндемичные — . нигде больше не встречающи-
еся — виды.
гих частей планеты. А лето, пожалуй, даже
излишне влажное, дождливое, пасмурное, воздух
паркий, платье за ночь отсыревает, выстиранное
белье подолгу не сохнет — суша перегружена
влагой. За лето проливается до 80% годовой суммы
осадков. Но и на юге летом не всегда жарко, чаще
с моря тянет свежестью: берега выстужены мор-
скими течениями, идущими с севера, и подъемом
ледяных глубинных вод. Над ними нижние слои
воздуха резко выстывают, порождая низовые
туманы. Атмосфера становится двухэтажной:
верхний теплый воздух, идущий с юга, пусть и с
океана, который прохладнее суши/скользит над
холодным нижним, и поэтому выпадают осадки.
Нередко и в холод капли дождя бывают теп-
214	лыми — они падают в нижний воздух из верх-
него.
Муссонная циркуляция — не простое чередо-
вание морских и континентальных ветров по сезо-
нам. Вдоль побережий, где соприкасаются столь
разнородные воздушные массы, в атмосфере воз-
никают фронты: подвижные массы заходят фесто-
легающих, климат умеренный, но тоже муссонный,
и влияние его на другие стороны природы так
заметно, что и здесь весь ландшафт можно назы-
вать муссонным. Совпадают периоды увлажнения
и тепла — пышно разрастаются широколиствен-
ные леса, не боящиеся испарять много влаги. Лет-
нее промывание воздействует на почвы.
Канаты
древовид-
ных лиан —
чем не тро-
пики?
У лианы
лимонника
ягоды терп-
кие и аро-
матные,
у одного из
многих при-
вкусов есть
что-то общее
с лимоном.
Они бодрят,
«возвра-
щают моло-
дость» —
нами одна в другую, рождая циклоны, и это услож-
няет механику муссонов. Порции летнего муссона
поступают на континент в правых (передних) сек-
торах очередных циклонов, принося дожди. Когда
же «вьюнком» циклона бывает захвачен в его
левом (тыльном) секторе сухой континентальный
воздух из глубин материка, дождливая погода сме-
няется ясной.
Наиболее глубокие циклоны порождают ура-
ганные ветры — тайфуны и вызывают дополни-
тельный, обычно осенний, максимум осадков.
Иногда он бывает даже больше летнего муссон-
ного и приводит к особенно сильным наводнениям,
таким, как, например, в сентябре 1962-го и в авгу-
сте 1981 года на материковом Дальнем Востоке и
на Сахалине с Курилами. Ущерб от наводнений
за это их
сравнивают
и с трепан-
гами, и с
женьшенем
вынуждает тратить силы на их предотвращение —
регулирование стока, обвалование русл.
Более теплым странам Восточной Азии свой-
ственны тропические и субтропические варианты
муссонного климата, а с ним и ландшафта. В отли-
чие от них на юге нашего Дальнего Востока и в
зарубежных землях, непосредственно к нему при-
Сложности и богатству живой природы в
Восточной Азии способствовали не одни совре-
менные условия, но также и исторические причи-
ны. Климат в кайнозое на окраине материка
менялся не столь резко, как в глубине, и это
помогло сохраниться многим формам жизни.
Сплошного оледенения тут не было, а если в лед-
никовые периоды и холодало, то флора и фауна
обеднялись не так катастрофически, как на северо-
западе Евразии. Отсюда удивительное обилие
видов. При похолоданиях северяне продвигались
на юг, при потеплениях южане проникали на север,
не вытесняя, однако, друг друга. Нигде в мире не
встречаются так парадоксально представители се-
верной и южной природы — тигр с соболем и
северным оленем, сурово-таежные пихты и ели с
древовидными лианами, обвивающими их стволы
наподобие канатов.
Дальневосточные леса многолики. На севере
это настоящая тайга, напоминающая сибирскую, а
на юге — широколиственные кущи, изобилующие
экзотическими растениями и ценными плодами.
Многие виды как’ бы замещают собой близкие
215	европейские: кедры тут особые — корейские,
липы — амурские и маньчжурские, а бархатное
дерево с пробковой корой вообще не имеет себе
подобных на севере Евразии. В этих лесах удив-
ляют густота, сочность, пышность, мощный под-
лесок...
Сказанное относится к югу Приморья и При-
дал ьне-
восточный
собрат кув-
шинок —
орехонос-
ный лотос,
священное
растение
Индии и
Китая.
А у нас оно
чувствует
себя как
дома на озе-
ре Ханка
Ломясь через
такие травы,
чувствуешь
себя сло-
ном, тара-
нящим
джунгли
амурья, а также к юго-западным частям Сахалина
и Курил, где таежные леса уступают место смешан-
ным и даже широколиственным. Севернее и выше
богатство и сочность дальневосточной раститель-
ности убывают. На северо-западе вступает в права
восточносибирская лиственничная тайга; восточ-
нее, в охотской тайге, увлажняющее влияние
морей приводит к преобладанию темнохвойных
пород — аянской ели и белокорой пихты. По
верхнегорным зонам хребтов эта охотская тайга
проникает далеко на юг, а смешанные леса мань-
чжурского типа, напротив, продвигаются в нижне-
горных зонах на север. Нужно тут же сделать ого-
ворку о неправомочности таких определений, как
«маньчжурская тайга» или «уссурийская тайга», к
сожалению, они широко проникли в литературу и
в быт, но ботанически неправильны: тайга —это
хвойный лес, и никакая дремучесть смешанных и
лиственных уссурийских лесов не дает основания
именовать их таежными.
В сырых долинах красуется высокотравье —
одно из чудес дальневосточной природы. Муссон-
ное увлажнение й какие-то еще недораспознанные
биогеохимические причины способствуют здесь
богатырскому росту трав. Многие стебли имеют
высоту 2—3, а некоторые превышают и 4 метра.
Таковы «травяные леса» из шеломайника, мед-
вежьего корня, или дудника, сахалинской гречихи,
камчатской крапивы, крестовника. Не поможет ли
раскрытие причин гигантизма этих трав повысить
продуктивность травостоев и в других частях стра-
ны?
А вот примеры влияния соседней Центральной
Азии — внутриманьчжурских и монголо-даур-
ских степей и полупустынь: во флоре и фауне рав-
нин в западных частях Дальнего Востока обильны
сухостепные и степные виды. Но все же в ланд-
шафте преобладает своеобразная луговая лесо-
степь, иногда именуемая «амурскими прериями».
Немало оригинального в животном мире даль-
невосточной суши и рек. Как и флора, фауна
тут — наследница богатого органического мира
неогенового времени. Список видов наземных
животных позволяет считать эту территорию
частью Гималайско-Китайской зоогеографиче-
ской провинции, а фаунистический состав рыб так
своеобразен, что приходится выделять их в особую
переходную провинцию — Амурскую, так как
здесь сочетаются представители сибирской и
китайско-индийской фаун (сибиряки таймень с
хариусом и субтропический змееголов). Среди
реликтов, уцелевших с неогена, примечательны
рыжая панда (из американского семейства енотов),
амурская родственница белуги — гигантская ка-
луга и крупнейший из жесткокрылых нашей стра-
ны — жук-усач каллипогон, превышающий 10
сантиметров в длину.
Наш Дальний Восток относится к Мань-
чжурской области гималайско-китайской фауны.
Здесь в отличие от соседних субтропических терри-
торий больше примесь сибиряков-таежников —
северный олень, лось, кабарга, соболь, бурый мед-
ведь, таежные птицы (каменный глухарь, рябчик,
кукша). Но лицо фауны создают, конечно, типич-
ные восточноазиатские виды — амурский тигр,
восточносибирский леопард (оба значатся в Крас-
ной книге), харза, черный медведь, енотовидная
собака (лишь впоследствии искусственно-расселен-
ная по стране), крот могера, антилопа горал (тоже
в Красной книге), пятнистый олень.
Славится Дальний Восток эффектно окрашен-
ными птицами. Роскошно оперен золотистый
фазан, красочны наряды у кокетливой «красно-
книжницы» — утки мандаринки и у голубой соро-
ки, которая знаменита разорванным ареалом оби-
тания (живет еще на Пиренейском полуострове!).
Среди пресмыкающихся в лиственных лесах
интересен полоз Шренка, за свою более чем полу-
тораметровую длину в шутку называемый амур-
ским удавом. Его иногда приручают и держат как
домашнее животное — истребителя мышей и
крыс. Исключительно богат и разнообразен мир
насекомых. Здесь много крупных яркоокрашен-
ных бабочек, каких не увидишь в других частях
страны. Роскошный аполлон Маака — «чемпион
СССР» среди бабочек по величине. Уйма насеко-
216	мых — вредителей леса; есть и переносчики опас-
ных инфекций, например комары — распростра-
нители японского энцефалита.
По-своему животный мир реагирует на сезон-
ную динамику дальневосточного ландшафта. Бе-
леют на зиму не многие животные — ведь она
малоснежная. На влажное муссонное лето приле-
Воспетый
Пришвиным
пятнистый
«олень-
цветок».
Его успеш-
но разводят
ради цен-
ных ро-
гов — пан-
тов в спе-
циальных
хозяйствах
тают многочисленные субтропические птицы. Зи-
мой большинство гнездящихся птиц улетает, но им
на смену сюда являются зимовать северяне.
Особенности восточноазиатской природы на-
кладывают отпечаток и на хозяйство. На суше
влажное лето обязывает подбирать специфические
культуры, в частности влагоустойчивые сорта зер-
новых (другие вымокают). Море дает разнообраз-
ные ресурсы для пищи и переработки.
Степень использования дальневосточных бо-
гатств не равномерна. Рядом лежат районы с высо-
коразвитой экономикой, в их числе всесоюзного
значения поставщики олова и золота, бумаги и
рыбных консервов, риса и сои, и обширные тер-
ритории пионерного освоения, у которых еще все в
будущем. «Старые» города, которым, впрочем,
едва исполнилось сто лет, — Хабаровск, Владиво-
сток, Благовещенск — соседствуют с молодыми;
среди них детища первых пятилеток — Комсо-
мольск-на-Амуре, Биробиджан, Советская Гавань
и родившиеся совсем недавно — Амурск, Солнеч-
ный, Восточный Порт.
Более четверти уловов рыбы и трети рыбных
консервов дают дальневосточники стране. Однако
доля всей их продукции в хозяйстве Советского
Союза до сих пор исчисляется считанными процен-
тами, а число жителей не достигло и 5 миллионов.
Эта земля ждет новых людей — ждет всей своей
красой и щедростью, всем простором и обилием
земных плодов.
Зарубежные части востока Азии были аренами
расцвета древних цивилизаций, советский же Даль-
ний Восток крайне молод. Примечательно, что
первыми проникли и закрепились на этих берегах
закаленные сибирскими холодами русские земле-
проходцы, преодолевшие при этом необозримые и
труднодоступные таежные пространства.
Тихий океан, вместе с его северо-западными кра-
евыми морями омывающий нашу дальневосточ-
ную окраину, — поразительное явление природы,
одно из самых величественных на всей планете. Он
недаром имеет второе название — Великий, это
величайший простор дальних трасс, поставщик
муссонной влаги для всей Восточной Азии, облада-
тель богатейших запасов морепродуктов, необъят-
ное хранилище донных минеральных ресурсов.
Его площадь — 180 миллионов квадратных
километров — половина Мирового океана. Глядя
на глобус, трудно представить себе Тихий океан
впадиной, настолько выпукло изогнут он вместе
чуть не с целым полушарием планеты. Но с земной
коры здесь как бы снят скальп — отсутствует
обычная приповерхностная гранитная оболочка и
прямо под донными илами залегает более глубокая
базальтовая. Не раздвинут ли тут верхний слой
коры?
К материкам примыкают крупные звенья коль-
цеобразной полосы желобов с пучинами в 7—10 и
более километров. Внутри окраинного кольца
пучин дно опущено «только» до 4—5 километров.
Общий объем океана измеряется трудновообрази-
мой цифрой — 724 миллиона кубокилометров,
сюда вместилось бы 1350 Черных морей!
Естественна и чрезвычайная сложность водо-
ема. Простершийся от Берингова пролива до льдов
Антарктики океан лежит одновременно во всех
географических поясах, кроме одного только
арктического; в нем сочетаются и приполярные, и
экваториальные водные массы, а с ними и разные
комплексы фауны. Ни в одном из океанов нет
такого роя мелких островов, образующих един-
ственную в своем роде островную «восьмую часть
света» — Океанию. Тут в Марианской впадине
находится и «четвертый полюс мира» — наиболь-
шая глубина Мирового океана, превышающая И
километров. Яростные вулканы выстроились огне-
дышащим хороводом по всем его берегам. Непо-
вторим странный мир плоских подводных гор —
хайоттов. Поразительны по прямолинейности
длиннейшие разломные уступы.
Непосредственно к нашим берегам примыкает
лишь небольшая часть океана — акватория
Курило-Камчатской впадины, недав-
но пережившая крупное обновление своей геогра-
фии. До 50-х годов карты показывали здесь только
скромное по размерам пятно с глубинами более 8
километров. Оно было удостоено экзотического
названия Тускарора (это имя одного из индейских
племен носил американский корабль, на котором
тут измеряли глубины, хотя и не обнаружили
наибольших).
Промерами с нашего исследовательского судна
«Витязь» было выяснено, что не менее, а местами
даже и более глубокие отметки дна свойственны
всему длинному желобу, который сопровождает с
юго-востока Курило-Камчатскую горно-остров-
ную гряду на протяжении 2000 километров. Этот
217
желоб, как и полагается у океанологов, наречен-
ный именем дуги, то есть Курило-Камчатским,
занял полноправное место в кругоокеанском
кольце пучин. Главная глубина, названная в честь
«Витязя», достигает здесь 9717 метров! А еще не-
давно загадочная Тускарора оказалась совсем не
самым глубоким участком исполинской борозды.
Лов сайры
на свет —
феерическое
зрелище
Эта впадина — живой, как бы не вполне заруб-
цевавшийся шов земной коры, вдоль которого она
не только опускалась. Горно-островная дуга на-
двинута на структуры впадины, но активной сторо-
ной был фундамент, пододвигавшийся под дугу со
стороны океана. Шов подвижен и часто служит
очагом сильнейших землетрясений, а с ними
родятся и моретрясения — цунами. Впрочем,
известны цунами, достигавшие курильских берегов
в результате толчков, сотрясавших даже противо-
положный край океана — берега Чили!
В средней части Камчатки дуга, идущая со сто-
роны Курил, почти под прямым углом пересека-
ется с западной оконечностью Алеутско-Аляскин-
ской дуги. Под водами океана сопрягаются и
сопровождающие их желоба — Курило-Камчат-
ский и Алеутский. К командорскому звену Але-
утско-Аляскинской дуги примыкают глубины бо-
лее 6У2 километра.
У Тихого океана есть свой Гольфстрим. От се-
редины японского острова Хонсю на северо-вос-
ток несет теплые воды мощное течение Курб-
сио — «черный поток». Оно лишь малыми ветвя-
ми согревает наш Дальний Восток, ибо проходит
за сотни километров от его берегов — от них оно
отжато мощным потоком холодных вод, движу-
щимся навстречу теплбму. На отрезке, примыка-
ющем к Камчатке, этот поток называется Камчат-
ским течением, а проходящий вдоль Курил — Ку-
рильским. Перемещаться ему помогают зимние
муссоны, дующие из Сибири, и летние ветры, от-
текающие из охотской шапки холодного воздуха.
Действует и сток избытка вод на севере, поддер-
живаемого там Северо-Тихоокеанским течени-
ем — продолжением Куросио. Поток холоден не
только потому, что движется с севера, но и вслед-
ствие сгона поверхностных вод ветрами (им на
смену поднимаются ледяные глубинные). В ре-
зультате даже в конце лета температура воды у
южнокурильских прибрежий редко превышает
7—9°. Над холодными течениями все лето стелют-
ся низовые туманы, а хребты и вулканы кажутся
воздушными призраками, парящими над дымкой.
В камчатско-курильских водах океана добыва-
ют крабов, промышляют лососевых. У Южных
Курил и Малой Курильской гряды эффектен ноч-
ной световой лов сайры.
В одной из лучших бухт мира — в Авачинской
губе вырос крупнейший собственно тихоокеанский
порт нашей страны и красавец город Петропав-
ловск-Камчатский.
Восточно-Азиатские острова. Можно ли в природе
что-то счесть самым величественным, самым гран-
диозным? Где сопоставимые показатели для оцен-
ки? Гималаи выше, но Кордильеры длиннее...
И всё-таки есть природное образование, кото-
рое соревнуется по длине с Кордильерами, а по
высоте с Гималаями. Таков тихоокеанский фасад
Азии — ансамбль горно-островных дуг, выпу-
клых в сторону океана, а к ним примыкает часть
уже упомянутого кольца впадин с головокружи-
тельными глубинами в 7—8 и даже 10 километров.
Острова в сущности лишь недозатопленные морем
вершины исполинских подводных хребтов. Если
мысленно высушить океан у их восточных подошв,
дух захватит при виде разверзшейся бездны. Так
выглядят разве что равнины Индии с высочайших
вершин Гималаев. Вот почему и при умеренных
высотах над уровнем моря горно-островные дуги
вполне выдерживают такое сравнение: только
представьте себе их высоту вместе со всем подвод-
ным цоколем!
Удивляют и очертания гирлянды дуг в плане,
если смотреть из космоса, да и просто при взгляде
на карту. Геометрически они так правильны,
словно их проводили циркулем. Дуг несколько, в
пределы нашей страны проникают три из них:
Хонсю-Сахалинская, Курило-Камчатская и Але-
утско-Аляскинская, а полностью за рубежом
лежат дуги Рюкю-Корейская и Филиппино-
Тайваньская. Дуги заходят одна за другую, так что
конец одной скобы примыкает к изгибу другой, а
на перекрестках возникают сложные узлы. Хон-
сю-Сахалинская и Курило-Камчатская дуги скре-
щиваются в горном узле на японском Хоккайдо,
Советскому же Союзу принадлежит северная часть
первой дуги — Сахалин и почти вся вторая —
Курильские острова и Восточный хребет Камчат-
ки. Алеутско-Аляскинская дуга на большей части
длины — владение США, к нам заходит ее запад-
ное звено — Командорские острова. В Камчатку
эта дуга «впаяна» в горном узле Шивелуч.
У столь четкого единства очертаний должна
существовать и общая причина. Возможно, что так
проявились упомянутые «пододвиги» вдоль кра-
евой зоны глубинных разломов в поясе впадин.
Обычно горно-островные дуги построены двумя
218	параллельными валами и несимметричны: круто
наклонены к глубоководным желобам и спокойнее
опускаются к меньшим глубинам окраинных
морей — Берингова, Охотского, Японского. Зем-
ная кора тут чрезвычайно неуравновешена и сейс-
мична. Землетрясения часто возникают в глубоких
очагах — на 200—700 километров ниже земной
хребты, недра которых сминались молодыми
складками, — ведь на современную высоту и те и
другие подняты новейшими движениями при-
мерно одновременно.
Своеобразен климат островов. Передовой ба-
рьер на пути океанских муссонов особенно щед-
ро увлажнен. А западные покатости дуг, лежащие
Берег остро-
ва Медного
на Коман-
дорах
Громкого-
лосое леж-
бище коти-
ков
Глава га-
рема
поверхности. Многие очаги располагаются почти в
одной плоскости, наклонно уходящей от океана
под континент. Видимо, они и отмечают наклон-
ную зону разломов — результат пододвигания
недр океана под материк.
Грозны здесь моретрясения. В ноябре 1952
года, когда высота прибойной волны цунами
превысила 20 метров, пострадал город Северо-
Курильск. Теперь о возможной угрозе приближе-
ния таких волн жителей извещает по радио спе-
циальная «противоцунамическая» служба. Ее сиг-
нал «все прочь от моря» звучит как приказ уходить
на время тревоги подальше, а главное, повыше над
полосой прибоя — на холмы и береговые террасы.
Восточно-Азиатские острова — важное звено
великого Тихоокеанского вулканического кольца.
Подмечено, что активные вулканы сосредото-
чены только на «лобовых» частях дуг, фасады
которых выходят непосредственно к океану. «Те-
невые» же их концы, заходящие севернее узло-
вых перекрестков, — Сахалин, север Камчат-
ки — действующих вулканов лишены.
Массивы, построенные древними складками и
пронизанные магматическими телами, впаяны в
альпийские складки. Такие жесткие ядра суще-
ствуют и на Сахалине, и на Камчатке. Но по
облику рельефа они не выглядят древнее, чем
в тени от ветров с океана, открыты зимнему
континентальному муссону. Ветер, пронесшийся
над Охотским морем, совсем не всюду замерзшим,
уже не назовешь сухим. К тому же он успевает
даже нагреться! Да, над холодным морем. Ведь
для морозного воздуха вода с температурой, близ-
кой к нулю, оказывается... источником тепла!
А поднимаясь на западные склоны гор Сахалина,
Курил и Камчатки, зимний муссон отдает и при-
несенную влагу — отсюда обильные снегопады.
В усилении контрастов ландшафта между оке-
анской и внутренней покатостями островов
виновны и морские течения. Юго-запад Сахалина
и северные берега Южных Курил подогреты про-
никшими к ним ветвями теплого Цусимского тече-
ния -— здесь больше и примесь широколиствен-
ных деревьев в смешанных лесах. Восток же
Сахалина, Камчатки и Курил охлаждают мощные
холодные течения — возникает даже «опрокиды-
вание» высотных зон: к выхоложенным берегам
спускаются холодостойкие стланики.
Над зия-
ющим жер-
лом Авачи
Здесь погре-
бен человек,
открывший
Америку
с запада.
Могила
Беринга на
Командо-
рах
По-своему оригинален органический мир
островных дуг. Сама островная изоляция^ как и
всюду, приводит к уменьшению количества видов
и во флоре и в фауне; растет доля видов эндемич-
ных. Однако не всегда жизнь островов беднее по
сравнению с теми же широтами на соседнем кон-
тиненте: островные гирлянды служили продоль-
ными трассами для расселения организмов между
соседними северными и южными областями. Так,
камчатские виды проникают далеко вдоль
Курильской гряды, а японские — на Южные
Курилы и Сахалин.
Северные дуги — места обитания морского
зверя. Особенно ценны своим мехом морские
котики и каланы. Котики приваливают на лето к
одинокому островку Тюленьему у Сахалина, к
Курилам, где они исчезали начисто, но недавно
вернулись и прижились, и к острову Беринга на
Командорах. «Морские бобры» — хищные кала-
ны, источник «бобровых воротников», воспетых в
прошлом веке; теперь их почти исчезавшее стадо
тоже возрождено.
Как и у всей Алеутско-Аляскинской гирлянды,
природа Командорских островов вул-
каническая, но без активных вулканов. Лавами и
туфами сложены сопки высотой до 750 метров.
Разломами и ударами прибоя обособлены четыре
220
острова. Остров Беринга, оказавшийся местом
гибели открывшего его командора, — круп-
нейший на архипелаге (длина — 85, ширина —
до 40 километров). Островок Медный назван так
потому, что на нем находили самородную медь.
Камчатский пролив шириной 200 километров
отделяет Командоры от Камчатки.
ния — капризы климата, вечное соседство холод-
ных морских зыбей, непредсказуемые сюрпризы
со стороны вулканов и сотрясений земли. Как
полно при этих современных сложностях воспри-
нимается величие подвига русских первопроход-
цев, дерзнувших еще в XVII веке обживать эту
землю!
Одно из ук-
рашений па-
норамы
Петропав-
ловска-Кам-
чатского —
Корякская
сопка
Тепло кам-
чатских
недр впря-
жено в энер-
гетику. Пау-
жетская гео-
термическая
электро-
станция
Широта тут примерно московская, но моря
вокруг так холодны, что климат куда суровее сред-
нерусского. Правда, он мягок зимой: море не
замерзает, средняя температура и в феврале не
достигает минус 4°. Зато холодно летом — даже
в августе средняя температура равна всего 10°,
снег у северных подножий залеживается до осени.
Муссоны сюда не доходят, но дождей и снега в
избытке: осадков выпадает до 500 миллиметров в
год. Влагу дают циклоны, а рождающая их але-
утская область низкого давления рядом. Сырость,
туманы, штормы, зимой метели — обычная по-
года.
При такой изоляции и климате вся природа
крайне обеднена: океанические луга, низкие
каменноберезники, деревца рябины и ивы, равнин-
ные и горные тундры. Тут легко встретить голу-
бого песца и тундряную куропатку. Завезен се-
верный олень. На лежбищах котиков допущен
лишь строго нормированный промысел. С шу-
мом прибоя на берегах сливается крик птичьих
базаров.
Камчатка. Каким привычным символом уда-
ленности звучит имя этого полуострова! «Камчат-
ка... далекая зимняя парта», — писал в 30-е годы
поэт Сельвинский. Но не прошло и полвека, как
наше восприятие ее дальности в корне изменилось.
Реактивные самолеты пересекают Охотское море
менее чем за час, а за сутки можно слетать в
Москву и вернуться. Впрочем, сами жители полу-
острова, словно островитяне, и теперь противопо-
ставляют свою землю «материку».
Они ощущают здесь и грозную красоту приро-
ды, и многие крайности почти островного положе-
Из тумана встает, чуть брезжа,
Словно кто-то наколдовал,
Краесветный фас побережья,
К исполинским глубинам свал.
Гордость риска «Петра» и «Павла»,
Тени Чирикова и Беринга,
Гордость тем, что отсюда плавала
Стародавняя Русь в Америку...
Сегодня здесь идет кипучая хозяйственная
жизнь. Этот «рыбный цех» дает стране 10% общесо-
юзных уловов рыбы и более половины вылавли-
ваемых у нас лососевых. Камчатские взморья —
первые в мире по запасам и добыче крабов. Заго-
тавливать 3/4 дальневосточной пушнины помо-
гает и звероводство. Вулканологи пытаются обу-
здать и заставить служить хозяйству подземное
тепло.
Камчатка — самое массивное звено восточно-
азиатских гирлянд. Это не просто более приподня-
тая северо-восточная половина Курило-Камчат-
ской дуги. Полуостров воздвигнут новейшими под-
нятиями на стыке трех горных дуг — Курило-Кам-
чатской, Корякско-Камчатской и Алеутско-Аля-
скинской. Две первые, вогнутые одна навстречу
другой, встречаются своими концами словно
створки раковины — это предопределило совре-
менную лодкообразную форму полуострова. Тре-
тья дуга подходит к ним с.востока — контакт с ней
отмечен узловидным расширением на восточном
берегу Камчатки, так называемым Камчатским
полуостровом. Имена этого выступа суши и всего
полуострова Камчатка не следует путать.
Страна огромна: по своей длине (1200 киломе-
тров) соизмерима с Большим Кавказом, а по
ширине и превосходит его. Только узкий перешеек
на переходе к материку, именуемый Парапольским
долом, сужен до сотни километров. Следует
помнить, что на Камчатке долами называют не
расширенные желоба и долины, как это обычно
принято, а, напротив, приподнятые плато и обшир-
ные лавовые щиты.
ской сопок. Здесь бьют тысячи горячих ключей, в
том числе целебные и используемые на отопле-
ние. Купание на открытом воздухе в двадцатигра-
дусный мороз в едва терпимо горячей воде —
один из обескураживающих сюрпризов Камчатки.
На Паужетских термальных ключах создана пер-
вая у нас геотермическая электростанция, у Мут-
По осевому
понижению
полуострова
проложила
путь река
Камчатка
Камчатка — край огнедышащий. Более 100
тысяч квадратных километров, свыше 40%
площади полуострова, занято древними и недавно
излитыми лавами, шлаками, пеплами. Из 180 вул-
канов 29 действуют. Первенство по красоте у
живописнейших вулканов мира оспаривают снеж-
ные шатры Ключевской, Кроноцкой и Коряк-
новской сопки предполагают поставить более
мощную вторую. Источники Паратунки и Начики
обслуживают курорты. Камчатские реки, подогре-
тые горячими ключами, замерзают не всюду и не
надолго. Среди туфов залегает более миллиарда
кубометров пемзы, есть и самородная сера.
Недра Камчатки геологически молоды, хотя их
222	юнейшими складками на юге захвачено и древнее
ядро. Полуостров расколот на несколько продоль-
ных полос. Три из них в новейшее время приподня-
лись на многие сотни метров, а три прогнулись на
4—5 километров и заполнились наносами с подни-
мавшихся гор.
Западная полоса понижений — унылая при-
Безымянный и два Толбачика — Плоский и
Острый. Вулканы, именуемые «плоскими», —это
либо усеченные конусы, либо пологовыпуклые
купола. Сопка Плоская — грандиозная полого-
верхая глыба высотой более 4 километров, изре-
занная глубокими рытвинами, в которых, словно
песцовые шкуры, залегают могучие ледники.
Ключев-
ская — как
белая ста-
туя
морская равнина с тундроподобными болотами,
береговыми валами и цепочками лагун, местами
угленосная и нефтеносная. Вдоль глубинного раз-
лома, секущего осевую полосу прогиба, были зало-
жены плоскодонные долины рек Быстрой и Кам-
чатки. Возникшие в них озера были спущены река-
ми, врезавшимися в борта впадин. Даже самые
молодые озерные отложения и пеплы, извергну-
тые соседними вулканами, смяты в складки.
Перед поворотом реки Камчатки из продольной
долины в поперечную осевой прогиб погребен под
мощным вулканическим сооружением — Клю-
чевской группой вулканов. Вплотную один к дру-
гому здесь встали снежные гиганты — Ключев-
ская сопка, Камень, Плоская и более низкие —
Отдельно стоящий Шивелуч известен извержением
газово-бомбовых горячих лавин.
Как чеканна Ключевская!
Как обманчиво легка!
Светоносно колдовская,
Облучает облака.
Кто не тронут за живое
Этой стройностью крутой,
Лучевою, ключевою
Ключевскою чистотой?
Ночью — таинством шаманским
В небе пышущий костер...
Днем — царицы Шемаханской
Разметавшийся шатер!
223	Высочайший действующий конус Евразии —
Ключевская сопка — один из активнейших вулка-
нов мира. Его отметка — 4850 метров — может
легко измениться при очередном извержении. 340
кубокилометров лав и пеплов успели накопиться
тут всего за 50 тысяч лет, протекших с послед-
ней межледниковой эпохи. Построить такой конус
способны примерно 700 извержений, подобных
часто случающимся и теперь. С 1955 года подолгу
извергается спутник Ключевской — вулкан Безы-
мянный. Он уже перекрыл мировые рекорды по
объему пеплов, бомб и лав, исторгнутых одним
вулканом. В 1975 году грозно заговорил Толба-
чик: разверзлась изливающая лаву трещина, вдоль
которой надстроилась цепочка молодых конусов.
Между западным и осевым понижениями под-'
нят Срединный хребет. Все его вулканы потухшие.
На фоне средневысотных гребней, изрезанных
древнеледниковыми цирками, заметно выделяется
только трехкилометровый Ичинский вулкан.
К востоку от осевого желоба встала вторая полоса
гор, поэтому и называемая Восточным хребтом.
Пилообразный гребень Гональских Востряков
(1400—2000 метров) эффектно изрезан цирками.
Вулканы на эту цепь насажены только на крайнем
юге. Хребет Кумроч с вершиной Шиш (2412
метров) в ходе недавнего поднятия пропилен
сквозным ущельем. Его прорыла своим нижним
течением река Камчатка, теперь спокойно, словно
на равнине, катящая воды в горных берегах.
Третья полоса древних прогибов не образует
сплошной цепочки равнин или долин. Понижен-
ные перешейки перед восточными полуостровами
заняты нагромождениями лав и пеплов. Здесь под-
нимаются внушительные молодые вулканы, разде-
ленные лавовыми и туфовыми плато — «долами».
На поперечных разломах высятся украшающие
панораму Петропавловска Корякская, Авачинская
и Вилючинская сопки.
Восточное побережье Камчатки крупно изреза-
но. Обширные открытые заливы — Кроноцкий,
Камчатский и почти замкнутая огромная Авачин-
ская бухта, принесшая славу Петропавловскому
порту, разделили берег на полуострова второго
порядка — Шипунский, Кроноцкий и уже упомя-
нутый Камчатский. Этй полуострова — поднятые
глыбы прерывистой восточной полосы гор.
Не менее чем дважды за четвертичное время
воцарялось на Камчатке древнее оледенение.
Теперь снеговая линия в Ключевской группе вул-
канов лежит на высоте 1600, концы же ледников
спускаются до 800 метров. Некоторые конусы
перекрыты ледяными шапками со звездообразно
расходящимися языками. Ледники, залегающие в
кратерах, при извержениях бурно тают, рождая
страшные пеплово-грязе-бомбовые потоки —
вулканическую разновидность селей, внося свой
пай в разгул вулканических стихий. Есть и обыч-
ные долинные ледники, в их числе немалые:
.'юшевский на Кроноцком полуострове имеет
длину 8 километров.
Если мысленно перенести Камчатку на Рус-
скую равнину по тем же широтам, она протянется
от Ленинграда до Киева. Но климат тут, хотя и
мягче, чем в соседней Сибири, все же суров: рядом
люто холодный Северо-Восток, зимние муссоны
длительнее и упорнее летних; к тому же север
Охотского моря замерзает, так что снизу сибир-
ский воздух не подогревается. Летом Охотское
море холодит с запада, а холодное течение у тихо-
океанского берега — с востока. Зато зимой неза-
мерзающий океан смягчает климат: его воды,
пусть и почти ледяные, для морозных ветров -—
источник тепла. А рядом — алеутский минимум
атмосферного давления. Рожденные им циклоны
приносят Камчатке морской воздух и обильные
осадки.
Во внутренних долинах — устойчивая, почти
-сибирская зима. Тут подолгу тяжелой шапкой зале-
гает холодный воздух — собственный антици-
клон. Морозы до минус 25° обычны, а случаются
и под 50°. Насколько же теплее на побережьях:
даже на западном холода снижены до минус 15°,
а на тихоокеанском средние температуры в холод-
ные месяцы не превосходят минус 11°.
224
Континентальность климата осевых долин ощу-
тима и летом: они прогреваются к августу в сред-
нем до 15°. На побережьях же прохладно (12°) и
сыро. Еще острее различия в увлажнении. На
юго-востоке выпадает до 800, в горах до 1000, а
внутри осевых долин — меньше 500 миллиметров
осадков в год. Скупо увлажненному северу —
высокотравье! А пушной зверь! А обилие рыбы!
Правда, по числу видов органический мир Кам-
чатки обеднен, но это следствие изоляции, в сущ-
ности и на полуострове не меньшей, чем остров-
ная. Тут и флора, в которой насчитывается лишь
800 видов, и еще сильнее обедненная фауна
имеют подлинно островные черты. К тому же ос-
Долина
гейзеров.
Здесь из
недр бьют
фонтаны
кипятка и
струи горя-
чего пара
Из кремне-
содержа-
щих брызг
оседают
натеки —
каменные
кружева
гейзеритов
перешейку Парапольского дола — достается всего
380 миллиметров влаги. Зимы всюду снежные,
метельные, случаются и ураганы.
И при всем этом жизнь тут проявляется в фор-
мах не просто выносливых, приспособившихся к
нелегкому климату, но и достигает даже рекордов
пышности. Чего стоит одно могучее камчатское
кудению содействовали и мощное древнее оледе-
нение, и свирепая вулканическая деятельность
(заносы пеплом, отравляющее и обжигающее
воздействие газов).
Камчатка — мир субальпийской природы.
В Альпах, на Кавказе субальпика поднята выше
границы леса на двухкилометровые высоты, на
Камчатке же она спустилась в предгорья и к
самому уровню моря. Субальпийского криволесья
здесь гораздо больше, чем высокоствольных лесов
из лиственницы и аянской ели, и те ютятся только
в осевых долинах, не поднимаясь выше 300 метров,
где образуют знаменитый «хвойный остров». Гос-
подствуют низкорослые каменноберезники, чаще с
корявыми стволами, занимая склоны до высот
600—750 метров. Уродливо изогнутые, коленча-
тые, словно кривляющиеся стволы... Но именно
эти каменные березы с кремово-розовой корой по-
своему украшают природу Камчатки. Особенно
225
В 1978 году
извергся
высочайший
вулкан Ку-
рил — Алаид
тетерева, кукши, рябчика, совсем нет пресмыка-
ющихся. Не было и белки, но она проникла сюда с
1911 года. Все же часть «сибиряков» обитает и на
Камчатке: северный олень, снежный баран,
соболь, выдра, горностай, росомаха, ласка, лисица.
Крупный камчатский бурый медведь заслужил
репутацию рыбака — он любит лакомиться лосо-
севыми, идущими на нерест.
Еще в прошлом веке район Кронок объявляли
соболиным заказником. С 1934 года с небольшими
перерывами действует Кроноцкий заповедник.
Среди объектов охраны помимо камчатского
соболя и других ценных животных здесь достойны
внимания роща реликтовой пихты грациозной и
феноменальная Долина гейзеров, открытие кото-
рой прославило Камчатку как четвертый гейзер-
ный район мира (после Исландии, Новой Зеландии
и Йеллоустонского парка Северной Америки).
Гейзеры здесь лишь в 1941 году обнаружила рабо-
Вулкан Тятя.
На языке
живших
 здесь айнов
это имя
означало
«отец». Его
двухъярус-
ный ко-
I нус — ше-
девр вулка-
нической
архитек-
туры
живописны парковые березовые редколесья, пере-
межающиеся с полянами высокотравья. Выше их
сменяют кустарники, по облику тоже вполне суб-
альпийские — ольховник, рябинник, ольховые и
кедровые стланики, участки горных лугов. Стла-
ники занимают особенно обширные пространства.
А над километровым уровнем царят горные тун-
дры и почти мертвая природа вечноснежной высо-
тной зоны, где обнажены только навалы вулкани-
ческих бомб, плащи пеплов да ноздреватые
поверхности свежих лавовых потоков. У горячих
ключей лепятся теплолюбивые травы и водоросли,
в речных долинах — перелески из душистого
тополя, обыкновенной и корейской ивы (чозении)
и ольхи.
По составу фауны Камчатка выглядит остро-
вом больше, чем Сахалин. Из обычных в Сибири
животных здесь не встретишь лося, кабарги, рыси,
колонка, бурундука, типичных таежных птиц —
тавшая в заповеднике геолог Т. И. Устинова. Хлы-
нувшие сюда потоки туристов угрожали природе
перегрузками, поэтому их визиты к гейзерам при-
шлось прекратить.
Курильские острова. Курильское ожерелье... Наи-
более раздробленное и недостаточно поднятое из
океана звено Курило-Камчатской дуги. Гирлянда,
протянувшаяся более чем на 1000 километров, раз-
делена проливами на 36 островов, которые
выстроились в две параллельные шеренги. Боль-
шая Курильская гряда вытянулась во всю длину
дуги, а Малая сопровождает Большую только в
юго-западной ее части, с тихоокеанской стороны,
на прямом продолжении подводного хребта Ви-
тязя.
Каждый остров — вулкан, осколок вулкана
или цепочка вулканов, слившихся своими подош-
вами. Острова Большой гряды расположены не
226	«кильватерной колонной», а кулисами: вообража-
емые оси соседних островов заходят одна за дру-
гую — дуга воздымалась не монолитно, а треска-
лась и перемещалась отдельными чешуями, с над-
вигами в сторону океана. Острова и поныне содро-
гаются от частых землетрясений. Крутые трещины
давали выход лавам из магматических очагов и как
У фумарол
вулкана
Менделеева
Незабы-
ваемы зим-
ние ку-
пания под
открытым
небом в
едва тер-
пимо горя-
чей воде
источников,
разогретых
подземным
теплом
Мыс Столб-
чатый. Го-
тические
стрельчатые
стены... ор-
ганные тру-
бы... С чем
только не
сравнивают
эти шерен-
ги скальных
карандашей,
образующих-
ся при зас-
тывании ла-
вы! А мо-
заику из их
торцовых
срезов на-
зывают
«мостовой
гигантов»
бы зарубцовывались огромными шрамами — це-
пями вулканов.
Проступают, как на бледном снимке,
Вереницей призрачных шатров
И мутнеют в стелющейся дымке
Контуры Курильских островов...
Действительно, над пеленой низового тумана,
выхоложенного Курильским течением, дымящие
конусы кажутся словно бестелесными. Но каждый
из них — куча бомб и шлаков, навалы пепла,
языки лавовых потоков, зияющие кратеры.
Всего вулканов на Курилах 160, из них 104 дей-
ствовали в послеледниковое время, а более 40
извергались на памяти человека или и теперь про-
должают дымить. В ближайшем окружении дуги
притаилось на дне морском более сотни вулканов.
Некоторые из них напоминают о себе подводными
извержениями. Не все конусы курятся прямо из
привершинных кратеров; некоторые покуривают
исподтишка — из трещин на склонах и даже у под-
ножий. Горячие фонтаны сернистого газа —
фумаролы и сольфатары — выделяют золотистую
самородную серу, постоянно пополняя ее запасы.
Теплые ручьи, текущие с вулканов, имеют целеб-
ные свойства, некоторые несут растворы ценных
руд. На острове Кунашир водой источников ота-
пливают теплицы и здания. Там есть целый Горя-
чий пляж, в песке которого, нагретом парами воды,
разогревают пищу и пекут крабов.
227
У нескольких вулканов кратеры заняты морем.
Особенно хороша и страшна кратерная бухта
Львиная Пасть глубиной в сотни метров. Есть
двухэтажные вулканы, где над нижним, то есть
древним, усеченным конусом поднимается более
поздний островерхий центральный. По изяществу
очертаний среди вулканов такого рода на первом
канический фундамент. На Малых Курилах он
имеет меловой возраст. Кое-где есть внедрения
гранитов, а с ними связано оруденение — золото,
серебро, медь.
Разрезами вскрыты слоеные летописи былых
извержений. А на северных островах с пластами
пеплов и лав чередуются валунные пропластки.
Курильская
листвен-
ница с ее
горизон-
тальными
ветвями так
декоративна,
будто это
искусствен-
ная парко-
вая форма
месте стоит феномен мирового класса — всех вос-
хищающий вулкан Тятя на Кунашире. В 1973 году
он грозно извергся. Великолепен и другой двух-
этажный вулкан — Креницына на острове Онеко-
тан. Его древний кратер до 7 километров диаме-
тром занят теплым лазоревым Кольцевым озером,
сияющим в обрывистых берегах. А юный цен-
тральный конус высится среди озера как «остров
на острове». В 1952 году и этот вулкан извергался.
Еще эффектнее было извержение вулкана Сары-
чева на острове Матуа шестью годами раньше.
А под 1 мая 1981 года «иллюминацию» со взры-
вами и пеплопадом устроил высочайший куриль-
ский вулкан Алаид.
В недрах некоторых островов известен и довул-
Это следы древних оледенений, дважды сковывав-
ших прикамчатские звенья Курильской дуги
80—11 и 220—170 тысяч лет назад.
Есть и следы опусканий суши. Одно из них,
вероятно, совпадало с веками последнего оледене-
ния; об этом напоминает подводная терраса, скры-
тая на глубинах около 130 метров. До того Север-
ные Курилы были частью Камчатки, Кунашир и
Малая гряда причленялись к Хоккайдо, а средние
острова Большой гряды срастались в более круп-
ные блоки.
Перенесенные по равным широтам на запад,
Курилы протянулись бы от Саратова к Туапсе.
Почему же так хмур и слезлив их климат, совсем не
южный? Виновник этого — Курильское течение.
228	Даже под крымскими широтами солнце не в силах
справиться с постоянным подтоком ледяных север-
ных и глубинных вод. Отсюда и выхолаживание
южных ветров, и туманы, и долго не тающие снега,
и проникающая с севера до середины гряды скуд-
ная и угнетенная, как в тундре, растительность.
Зато с охотской стороны юг Курил омыт
Непролаз-
ные чащи
пружиня-
щих ство-
лов бамбуч-
ника мучи-
тельны для
путника,
дерзнув-
шего ло-
миться
сквозь них
без троп
У мыса
Край Света
теплым течением Соя (ветвью Цусимского), в
котором вода к осени прогревается до 15-20°.
Поэтому здесь летом мало туманов, бывают дни,
когда можно и выкупаться. Получается забавная
картина: северо-западные берега Южных Курил
теплее юго-восточных. Горные барьеры охраняют
охотское побережье от холодов и туманов юга, и
вся природа на охотской стороне удивляет богат-
ством. В высокоствольных лесах эффектно цветут
лианоподобные гортензии, а среди деревьев встре-
чается даже такая южанка, как магнолия. Дальше
Средних Курил обогрев не идет — теплые струи
перемешиваются с холодными водами проливов.
Северу положено быть суровее юга, но природу
Северных Курил обедняло и сплошное оледенение
в прошлом. Острова во многом сродни Камчатке,
они поросли ольховым стлаником. Вулкан Эбеко с
горячими озерами поднимается у Северо-Куриль-
ска. Средние Курилы — прогнутая часть дуги,
отставшая в поднятии от соседних. Мелкие острова
тут — лишь вершины одиночных вулканов. Над
глубокими холодными проливами висят особенно
затяжные туманы. На склонах зеленеют сырые
луга и ковровые стланики. Начиная с острова
Кетой, появляются луговины низкорослого бам-
бучника.
Подножия Южных Курил — совсем другой,
уже лесной мир. Березовое криволесье и стланики
сменяют их только выше 100—200 метров. Суб-
альпика и тут спустилась к самому морю. В центре
Итурупа, крупнейшего острова гряды, красуется
редколесье из курильской лиственницы. Далее к
юго-западу встают высокоствольные леса. Саха-
линская пихта соседствует с широколиственными
деревьями и древовидными лианами, а дебри бам-
бучника достигают трехметровой высоты. Осо-
бенно пышны леса на охотском побережье. На
выхоложенных приокеанских террасах обычнее
луга и чащи стланика. В 1984 году на острове
Кунашир создан Курильский заповедник.
Малая Курильская дуга стоит особняком. Ее
Плоские острова — безлесные низменные тер-
расы с сырыми лугами. Горист только живопис-
ный Шикотан, украшенный перелесками и чудес-
ными глубокими бухтами (остров был недавно
приопущен, и в устья долин вошло море). Один из
мысов многозначительно назван Краем Света —
легко представить, что ничем не преграждаемый
океан простирается отсюда вплоть до Америки.
Курильск и"е проливы — не менее ин-
тересное явление природы, чем сами острова.
Главные из них, отделяющие острова Большой
Курильской гряды один от другого, — это 17
ворот, ведущих из Тихого океана в Охотское море,
а значит, столько же каналов водообмена между
ними. Есть еще Южно-Курильский пролив — он
разделяет Большую и Малую гряды.
Кроме выходов холодных вод, из-за которых
тут особенно густы и продолжительны туманы, п
проливах примечательны быстрые приливо-отлив-
ные течения. Разница в уровнях моря и океана при
каждом приливе и отливе приводит в проливах к
перетеканию вод. Скорость таких течений обычно
равна 4—6 узлам (милям в час), а в проливе Сред-
него даже 8 узлов — это 15 привычных нам кило-
метров в час! Такое течение способно подхватить и
сбить с курса даже большие суда.
Можно удивляться отваге первых русских
морепроходцев, пересекавших проливы на утлых
парусных и гребных суденышках. Не мудрено, что
в первой половине XVIII века моряки из Охотска
ходили больше к западному берегу Камчатки,
потому что к восточному «переливами море не
пропустило». Кстати, как это метко звучало: при-
ливо-отливные течения действительно пере-
ливают воду в проливах между морем и океа-
ном! Особенно опасны для мореходов сулои и
толчея — вертикальные всплески воды, образую-
229	щие буруны и водовороты даже над глубокими
частями проливов. В самую тихую погоду они
бывают по нескольку метров высотой. Не раз
пугались капитаны — ведь сулой'легко принять за
бурун, зловещий признак рифа!
По-разному проявляются у поверхности и в
глубине проливов постоянные течения. «Верх-
Разведка ний» сток из океана в море действует в проливах
нефти в море Буссоль, Первом и Втором Курильских, да и то
зимний муссон подчас пересиливает и обращает
воды вспять. Через Четвертый пролив южнее его
воды движутся из моря в океан и только на
глубинах во встречном направлении. Температура
воды в проливах, как правило, ниже, чем в океане
и море. Значит, холодные воды приходят сюда не
со стороны, а поднимаются из глубин в результате
, перемешивания и «выжимания».
Сахалин возникает перед глазами загадочный, как
бы парящий над дымкой, которая постоянно сте-
лется вдоль струй холодных течений, обтекающих
остров. Такой привычно маленький на картах, для
взгляда он неожиданно оказывается необъятным.
Растворяясь в белесоватой дали, теряются у гори-
зонта цепи одновысотных, словно подстриженных
под одну гребенку, голубоватых вершин, и это
видна всего какая-нибудь двадцатая доля тысяче-
километровой длины острова.
Новейшие движения приподняли северное
звено Хонсю-Сахалинской дуги более чем на
тысячу метров над уровнем моря. Это юнейшая
складчатая структура, в которую, однако, были
включены и глыбы, смятые в палеозое. А с под-
вижностью в течение мелового времени и кайно-
зоя здесь были связаны мощные процессы углена-
копления (на западе) и образования нефти (на
севере).
В очертаниях Сахалина нередко видят сходство
с лежащей на боку рыбой: его восточный копье-
видный полуостров Терпения напоминает спинной
плавник, а две лопасти «рыбьего хвоста» — хво-
стовые плавники — полуострова Крильонский и
Тонино-Анивский. Ширина острова, достигающая
в среднем 100—150 километров, в двух местах
резко уменьшается: на юге до 27 (перешеек
Поясок), а на севере даже до 6 километров (Охин-
ский перешеек, обособляющий «головку» Сахали-
на — полуостров Шмидта. Правда, на рыбью эта
головка не похожа).
Удивляет симметричность плана строения
острова. Два значительных средневысотных под-
нятия протягиваются вдоль его берегов почти по
меридиану — горы Западно- и Восточно-Саха-
линские. Их разделяет бывший пролив — лишь
недавно покинутый морем широкий и плоскодон-
ный Тымь-Поронайский дол. На север обе полосы
гор на одной и той же широте дружно снижаются,
как бы ныряя в Северо-Сахалинскую низменность.
Впрочем, отдельные глыбы продолжают и на рав-
нине показывать свои спины вплоть до самого
Охинского перешейка. На полуострове Шмидта,
словно имитируя Сахалин в миниатюре, вновь
появляются два хребта — Западный и Восточный,
разделенные продольным срединным долом.
В центре острова симметрия нарушена: Вос-
точно-Сахалинские горы отклоняются и погружа-
ются к юго-востоку. Здесь осевая межгорная
полоса еще не поднялась над уровнем залива Тер-
пения — он занял южную часть Тымь-Поронай-
ского дола, а Западно-Сахалинские горы одни
занимают остров во всю ширину. Южнее Пояска
вновь появляется осевая пониженная полоса —
Сусунайский дол и восточные хребты Сусунайский
и Тонино-Анивский, разделенные равнинным пе-
решейком — Муравьевской низменностью.
Зато недра острова построены совсем не симме-
трично. В восточных хребтах поднят до 1600
метров древний (палеозойский) фундамент из
метаморфических пород, в западных же горах он
опущен на тысячи метров, а сами горы сложены из
молодых угленосных осадочных толщ — их воз-
раст меловой и кайнозойский.
Сахалин лежит между 40 и 54° северной широ-
ты. Если мысленно передвинуть его по тем же
широтам в европейскую часть страны, он займет
место от Калуги до Керчи. Почему же и его
суровый климат так далек от привычного для сред-
нерусских и крымских широт?
Долготное и окраинное положение Сахалина не
менее важно, чем широтное. Стужу несут острову
зимние муссоны с выстывшего континента, холо-
дит и Охотское море — оно омывает восточные и
южные берега струями особенно холодного Саха-
линского течения. Летом с моря через пониженные
перешейки и вдоль по низинным долам протяги-
вает белые пальцы туман. Тогда хребты кажутся
отдельными островами, всплывшими над его пеле-
ной, а долы напоминают проливы.
Почти круглый год Сахалин получает до 800
миллиметров осадков: зимой в виде снега, а летом
и осенью — в виде дождей, муссонных и тайфун-
ных. Тайфуны бывают опасны ураганными
ветрами и наводнениями от ливней и ветровых
нагонов морских вод.
Меридиональные кулисы гор —экраны, защи-
230	щающие от морских ветров противолежащие пока-
тости. Западные склоны больше страдают зимой
как наветренные для метельных северо-западных
муссонов, но выигрывают летом — их подогре-
вает теплая струя Цусимского течения, а от про-
хладных юго-восточных ветров ограждают сами
горы. Обратная картина на восточной покатости,
Над городом
Чеховом
красуется
уютное
искусствен-
ное озер-
цо — люби-
мое место
отдыха го-
рожан
подветренной для зимних ветров. Эта сторона
острова выигрывает зимой, но проигрывает
летом — открыта холодам и туманам Охотского
моря. Получается, что на Сахалине не только север
холоднее юга, но и запад теплее востока.
Такие различия отражаются и на хозяйстве.
Угленосная и самая счастливая климатически
западная и юго-западная часть острова гуще насе-
лена, возделана, обеспечена дорогами. Восточные
же горы и полуострова до сих пор едва освоены у
берегов.
Всего 2—3 десятка тысяч лет назад остров сое-
динялся сухопутной перемычкой с Хоккайдо, а
недавно, в послеледниковое время, отчленился и от
материка. Для растений и животных Сибири и Япо-
нии Сахалин служил как бы мостом, облегчавшим
их переселение и смешение. По нему с юга на север
проникли курильский бамбук, бархатное дерево,
ряд лиан, а с севера на юг — даурская лиственни-
ца, тундровые мхи, северные олени. Островная
изоляция обеднила органический мир Сахалина.
Здесь нет южных млекопитающих, даже енотовид-
ная собака, обитающая как рядом на материке, так
и на Хоккайдо, в диком виде здесь не водилась. Нет
и обычных дальневосточных животных — лося,
изюбря, косули, барсука. Впрочем, изоляцию
Сахалина нельзя назвать полной: зимой он еже-
годно надолго примерзает к материку в своей
северной части. Сообщение с островом по льду
становится возможным для многих животных; слу-
чались даже визиты на Сахалин амурского тигра!
Для населения островная изоляция потеряла
значение с развитием регулярного авиасообщения,
в прошлом же зависимость от навигации очень
ощущалась, а ледяной мост через пролив бывал
даже полезен людям: не один узник сахалинской
каторги бежал с острова на заветный материк по
льду лимана. Зимой здесь и теперь практикуется не
только санное, но и автомобильное сообщение.
Преодолевать островную изоляцию по-своему по-
могают подводные «мосты» — кабели и нефте-
проводы, проложенные по дну пролива Невельско-
го. Приблизил сахалинцев к «Большой земле» и
морской паром, связавший порт Холмск с портом
Ванино — конечным пунктом Байкало-Амур-
ской магистрали.
Север Сахалина таит в своей природе
странное противоречие. У самой обширной на
острове равнины структура недр поистине гор-
ная — она лишь едва проступает в плоском релье-
фе, выровненном наносами и прибоем недавно
плескавшихся тут морей. Складки в недрах лежат
на прямых северных продолжениях складчато-
глыбовых структур более южных гор. Отдельные
глыбы и складки продолжают подниматься и
теперь, образуя полосы возвышенностей и даже
островные поднятия низкогорий. Глядя на эту рав-
нину, легко представить себе прошлое горных
частей Сахалина.
Вдоль восточного края равнины на 300 киломе-
тров протянулись на редкость прямые и длинные
косы, обособившие от моря цепь обширных
лагун — зеркальный проспект для шлюпок,
параллельный берегу и укрытый от морского
прибоя. Здесь же разместились главные нефтедо-
бывающие районы Сахалина во главе с Охой.
Через тайгу к проливу Невельского пролегла
просека — трасса нефтепроводов на материк. К
порту Москальво через Охинский перешеек из
Охи проведена коротенькая железная дорога.
Низменность открыта зимним и летним ветрам,
а ветрозащитных барьеров на ней почти нет. Обе
приморские полосы, сильно заболоченные и осо-
бенно резко охлаждаемые морями, имеют облик
лесотундры. Лесами заняты только узкие лучше
дренированные полосы вдоль рек. На остальной
равнине — чахлая редкостойная лиственничная
тайга с примесью ели и пихты, с валежником и
гарями, с медведями и росомахами, безлюдная и
однообразная.
Западно-Сахалинские горы — са-
мая длинная горная система на Сахалине, главное
вместилище его каменноугольных богатств. Над
сложной решеткой продольных гряд высится вер-
шина, именуемая в честь воссоединения Южного и
Северного Сахалина горой Возвращения. Высота
ее — 1325 метров над морем. Передовые цепи
сопровождают главный водораздельный хребет, не
случайно именуемый Камышовым. Камышом пер-
вые русские обитатели острова назвали куриль-
ский бамбук, непролазные заросли которого осо-
бенно распространены именно в Западно-Саха-
линских горах.
Над подлеском из бамбука высится елово-пих-
товая тайга. В южной половине гор она сильно
вырублена и выжжена. Обезлесение за четыре
десятилетия хозяйничанья японцев сопровожда-
лось таким смывом почв, что оказалось необрати-
мым — вырубками и гарями завладел бамбучник.
Его шелковистая зелень и теперь волнуется на
ветру, как начавшая колоситься нива, а восстанов-
лению леса он очень мешает.
231
На утепленном юго-западе тайга уступает место
смешанному, а кое-где даже широколиственному
лесу. Берег широкого залива Невельского с его
незамерзающими портами Холмском и Невель-
ском, цветущей природой, яблоневыми садами и
редкими туманами иногда именуют даже «саха-
линским Крымом».
Особняком стоит юго-западный спутник Саха-
лина — облюбованный сивучами древневулкани-
ческий островок Монерон, омытый теплым Цу-
симским течением. С этим утепленным уголком
контрастирует южный мыс Крильон, на котором и
летом у самого моря сохраняется недотаявший
снег. Так холодит берега Крильонское течение.
Санаторий
«Сахалин»
На значительных участках вдоль обоих побере-
жий проложены железные дороги и почти по всей
длине автомобильные. Там, где горы вплотную
подходят к морю, шоссе проведены по живопис-
ным скальным выемкам над кручами — чем не
Гагринский карниз Черноморья! Несколько дорог
пересекают горы на всю их ширину. Эффектны
тоннели и петли перевальной железной дороги
Южно-Сахалинск — Холмск.
У подножий бьют горячие источники, дей-
ствуют грязевые вулканы. Настоящий вулканизм
давно отбушевал, но напоминает о себе многими
свидетельствами. В обрывах видны внушительные
нагромождения бомб, лав и пеплов. На лесистом
полуострове Ламанон поднимаются потухшие вул-
канические конусы, среди них горы Ичара и Крас-
нова превышают километр.
Своеобразен перешеек Поясок — суженная
«талия» острова. Горы здесь прерываются, превра-
щаясь в холмы, а недра сохраняют складчатую
структуру. Береговые террасы, расчлененные ши-
рокими долинами на увалы, занимают чуть не всю
ширину перешейка.
Осевые долы — Тымь-Поронайский и
Сусунайский — имеют и много общего, и боль-
шие различия. Бывшие проливы в глубоких текто-
нических впадинах заняты теперь наносными рав-
нинами с самым континентальным на острове кли-
матом. Здесь морознее, чем на побережьях, зима,
надежнее защита от западных и восточных ветров,
но зато раздолье сквознякам с севера и юга, очень
резки смены теплой и холодной погоды. Ель и
пихта уступают на днищах долов место менее при-
хотливой лиственнице, болотам и лугам — ела-
ням. Оба дола служат трассами для важных про-
дольных, в том числе железных, дорог.
Тымь-Поронайский дол суровее Сусунайского.
Здесь зимой застаивается собственный холодный
воздух, а летом сюда затекает выхоложенный
охотский. Поронайская низменность плоска, забо-
лочена, ее даже называют тундрой: здесь есть и
пятна мерзлых грунтов, и озера в провалах от их
протаивания. Оленеводство, которым заняты нив-
хи, усиливает сходство ландшафта с тундровым,
как это ни экзотично для 49° северной широты.
Сусунайский дол с городом Южно-Сахалин-
232	ском — сердце всего Сахалина, самая населенная
и возделанная его часть. Луга чередуются с гале-
реями лиственных лесов и перелесками листвен-
ницы.
Восточно-Сахалинские горы —
самые высокие на Сахалине: гора Лопатина подни-
мается до 1609 метров над уровнем моря. Они
Кекуры,
сгруппиро-
ванные по
трое, во
многих ме-
стах даль-
невосточных
прибрежий
называются
одинаково:
Три Брата
Ход лососе-
вых на не-
рест
В полосе
отлива обна-
жается дно.
У его обита-
телей свои
Причудли-
вые формы
и краски
построены древними породами, суровы, дики, без-
дорожны. Вековая тайга здесь типично северная,
охотская, без бамбучника. К выхоложенным под-
ножиям спускаются заросли стланика и тундропо-
добные луговины.
Полуостров Терпения — новорожденный хре-
бет, недавно поднятый из моря. Даже его водораз-
дельная часть выстругана прибоем как морская
терраса. На перешейке Лодочном можно перейти
волоком две пересыпи и лагуну, чтобы попасть из
залива Терпения прямо в Охотское море, не огибая
длинной стрелы полуострова.
Островок, когда-то по ошибке названный
Тюленьим и еще не причлененный к полуострову
Терпения, известен как замечательное лежбище
морских котиков, добыча которых ведется строго
нормированно. На крохотном плато, уцелевшем от
наскоков морского прибоя, расположен густонасе-
ленный птичий базар кайр.
На юго-востоке параллельными кулисами под-
нялись две продольные глыбы, обе построенные из
древних пород: одна образует восточный борт
Сусунайского дола, встав над Южно-Сахалинском
и оградив его от лобовых ветров Охотского моря,
другая исполняет роль восточной лопасти «ры-
бьего хвоста». Первый хребет — Сусунайский,
возглавленный пиком Чехова, фактически стал
зоной пригородного отдыха южносахалинцев —
на его склоны распространились парки и турба-
зы, пролегли горнолыжные трассы и туристские
маршруты. Еще одной зоной отдыха стала Му-
равьевская низменность на одноименном пере-
шейке между Сусунайским и Тонино-Анивским
хребтами. Она украшена лагунными озерами, глав-
ное из них — Тунайча. В лагуне Буссе добыва-
ют водоросль анфельцию для производства агар-
агара. Юго-восточный выступ Сахалина — То-
нино-Анивский полуостров — горно-таежный, су-
ровый и малолюдный. Мыс Анива служит се-
зонным лежбищем — станцией на путях мигра-
ций сивучей.
Краевые моря Дальнего Востока. Эти водоемы
резко отличны и от арктических, и от европейских
морей, которым неведомы ни муссоны, ни тайфу-
ны, ни островные дуги. А между собой у них — у
Берингова, Охотского и Японского — много
общего: они изолированы от океана огнедыша-
щими горно-островными барьерами; под дно
морей погружены жесткие плиты, а на юге
каждого к складчатым дугам примыкают предгор-
ные прогибы этих плит; все три моря сообщаются
с океаном многочисленными проливами и про-
точны для морских течений. Только Охотское,
глубже врезанное в сушу, больше похоже на
огромный залив. Берингово и Японское по сравне-
нию с ним — моря-проливы. К западным бере-
гам каждого прижимаются мощные холодные те-
чения.
Под разными широтами лежат моря, а воды в
них преобладают холодные, хотя в каждом есть
приток теплых вод из океана. Во всей полосе
подолгу действуют фронты между Континенталь-
233
ними и морскими массами воздуха. В Японском и
Охотском морях обычны тайфуны, иногда они
доходят и до Берингова.
На стыке теплых течений с холодными обилен
планктон, а с ним велики и рыбные богатства. По
разнообразию и ценности рыб дальневосточные
занимают среди наших морей первое место. Из
красная, в брачном наряде она краснеет даже
снаружи.
Подавляющая часть мирового улова лососевых
приходится на Дальний Восток. Обеспечение их
воспроизводства — предмет заботы многочислен-
ных рыборазводных хозяйств, действующих на
реках. Ловят в этих морях также навагу, палтуса,
Северный
берег Охот-
ского моря
800 видов рыб, обитающих здесь, более 200 —
объекты промыслового лова.
Особенно славятся тихоокеанские лососе-
вые — проходные рыбы, нагуливающиеся далеко
в океане. Таинственный инстинкт влечет рыб на
нерест в устья тех рек, в которых они когда-то
выплодились. Ход лососевых — не знающая пре-
град стихия. Воткнутое в плотную массу прущей
рыбы весло плывет с ней, оставаясь вертикальным.
Через пороги, даже вспрыгивая на водопады, рыба
стремится как можно дальше к родниковой воде
верховьев, словно понимая, что тем дольше будет
путь мальков к океану, а значит, и больше шансов
для них выжить...
Если волжские осетровые заслужили имя
«красной рыбы» только в похвалу за свои высокие
вкусовые качества, хотя мясо у них и светлое,
почти белое, то лососи Дальнего Востока по праву
именуются красной рыбой в полном смысле слова:
у большинства мясо розового или красного цвета.
К ним принадлежат кета, горбуша (в пути на
нерест у нее отрастает горб), чавыча, кижуч, сима,
мальма и нерка. У последней есть и второе имя —
камбалу, морского окуня, сельдь, треску. Ни в
каких других морях нашей страны не промышляют
столько беспозвоночных, прежде всего огромного
камчатского краба, консервы из которого ценятся
во всем мире. Добывают креветок, устриц, мидий,
морских гребешков, голотурий (трепангов), а
также морские водоросли — их заросли образуют
густейшие «подводные сады» на взморьях.
Берингово море сурово, с туманами и
холодами. Синевой оно радует лишь на крайнем
юге, на большей части поверхности выглядит
хмуро-зеленым.
Это самое крупное и глубочайшее из морей,
омывающих нашу страну: и по размерам, и по глу-
бине его превосходят только океаны. Площадь
водоема превышает 2 300 тысяч квадратных кило-
метров; глубина достигает почти 4 У4 километра.
Объем впадины — свыше 2 У2 тысячи кубоки-
лометров — мог бы вместить семь Черных морей.
Ванна у моря двухэтажная. Ее юго-западная
половина глубока, а северо-восточная образует
материковую отмель, подобную подводному бал-
кону. При более низком состоянии уровня океана
234	она обсыхала, образуя же упоминавшуюся
Берингию. Остатки речных долин бывшей суши
прослеживаются теперь на поверхности «балко-
на».
Через Алеутские проливы движутся массы оке-
анской воды. Особенно широкие ворота (до
370 километров) образует пролив Ближний, отде-
На островке,
который по
ошибке был
назван
Тюленьим,
обитают
морские ко-
тики, а
скальный
бельэтаж
над их леж-
бищем заня-
ли своим
базаром
белогрудые
кайры
ляющий Командорские острова от Алеутских. Глу-
бина подводного порога в нем 2 километра. Еще
глубже Камчатский пролив между Командорами и
Камчаткой. Здесь движется холодное Камчатское
течение, а на глубине — встречный подток из оке-
ана.
Для части течений это море проточное. Более
теплые воды из океана поступают на север через
его восточную половину и Тихоокеанским тече-
нием выходят в Арктику сквозь «форточку»
Берингова пролива, ширина которой 35—86 кило-
метров. Здесь, над порогом глубиной до 42 ме-
тров, соприкасаются и взаимодействуют окраин-
ные моря двух океанов. Навстречу чуть подогре-
тому Тихоокеанскому Ледовитый океан посылает
сквозь этот же пролив струю холодного течения из
соседнего Чукотского моря.
Соленость на глубинах нормальная океаниче-
ская (35%О), но на поверхности понижена до
31—33 %0 (реки несут морю до 650 кубокиломе-
тров воды в год), а в Беринговом йроливе почти до
28 %о-
Алеутский минимум давления и активные
фронты — арктический и полярный — питают
частые циклоны со штормами, которые тут грозны
и длительны. Почти круглый год, кроме июля —
августа, в море плавают льды. Зимой тяжелый,
толщиной до 2 метров лед в течение 5 месяцев
покрывает более половины моря. Свободен от его
панциря только крайний юг, подогреваемый тече-
ниями из проливов.
И все же море изобилует жизнью. Особенно
богат рыбой материковый склон, разделяющий два
этажа его ванны. Среди рыб чудесна на вкус обита-
ющая только здесь угольная рыба антрацитово-
черного цвета. Известно несколько стад берингий-
ской сельди. Встречаются киты — серый, финвал,
голубой, горбач; в Анадырском заливе обычны
косяки белухи.
Охотское море — неправильный четы-
рехугольник, отделенный от океана Курило-Кам-
чатской дугой. Почти все его берега принадлежат
нашей стране и лишь менее 5% (северо-восток Хок-
кайдо) — Японии. По большей диагонали гигант-
ский залив вытянут почти на 2 У2 тысячи, а по
меныпей — до полутора тысяч километров. Берега
чаще прямолинейны. Но в северо-восточном углу
далеко в сушу вдается обширный залив Шелехова,
в свою очередь раздваивающийся на два продолго-
ватых залива — Гижигинскую и Пенжинскую
губы. Их разделяет гористый полуостров Тайго-
нос. А на северном побережье главная губа —
Тауйская с бухтой Нагаева — выходным портом
Магадана. В северо-западном углу моря в материк
вдается еще несколько заливов, важнейший из
которых — Удская губа. В этой же части моря
поднимается Шантарский архипелаг, а на северном
продолжении оси Сахалина — уединенный остро-
вок Ионы.
По объему вод Охотское втрое меньше Берин-
гова, но более чем вдвое превосходит Черное море.
Глубины, превышающие 3 километра, сосредото-
чены только на юге — это Курильская впадина,
примыкающая к Южным Курилам. Материковая
отмель не широка и занимает преимущественно
северные взморья. К юго-востоку от островка
Ионы простирается пологий материковый склон, в
него же врезана и подводная долина древних ни-
зовьев Амура. О том, что Пра-Амур еще недавно
обходил Сахалин с севера и тек на юг вдоль
восточного берега, напоминает рельеф дна и амур-
ский состав фауны рыб в восточносахалинских
речках — бывших притоках прареки. На дне
залива Шелехова прослеживаются такие же про-
должения долин Пра-Пёнжины и Пра-Гижиги.
Охотское море, если не считать полярных, —
одно из самых холодных морей Земли, и его роль
«мешка со льдом» недаром сравнивают с влиянием
американского Гудзонова залива. Оно так глубоко
вдается в материк и соседствует с такими холод-
ными районами Сибири, что оказывается самым
континентальным из дальневосточных морей.
Впрочем, зима здесь все же циклоническая, штор-
мовая, летом же над студеной водой застаивается
шапка выстывшего воздуха, сама питающая про-
хладные ветры.
Холодное течение огибает Сахалин с востока и
юга, заглядывает в залив Анива, обтекает мыс
Крильон и проникает в Татарский пролив под име-
нем Крильонского. А вдоль южного борта про-
235
лива Лаперуза в Охотское море из Японского
устремляется дальняя ветвь Цусимского тече-
ния — теплое течение Соя. Разницей температур
и солености этих течений С. О. Макаров совето-
вал пользоваться для ориентировки судов в случае
тумана.
Приповерхностные воды моря прогреваются
летом до 10—16°. Глубже температуры близки к
0°, а есть и горизонты с «водной вечной мерзло-
той» — с отрицательной температурой порядка
полутора градусов. Ветровые сгоны вызывают
интенсивный подъем ледяных вод из глубины, а он
создает на поверхности почти постоянные пятна
холодной воды. Выжиманию ее наверх содействует
и рельеф дна. Так, вода с температурой чуть выше
нуля почти всегда окружает остров Ионы. Над
такими пятнами особенно подолгу стелются непро-
ницаемые чехлы тумана, обычно низового; они
коварно скрывают подножия гор и рифы.
Хотя море замерзает и не целиком, по деловито-
сти оно сравнимо с полярными морями. Северные
заливы оцепеневают с ноября, хотя высокие при-
ливы их панцирь нередко взламывают; половину
моря сковывает сплошной лед, но и его часто кру-
шат сильные ветры. На северо-западе и у Шантар-
ских островов мощные плавучие льдины могут
сохраняться до конца лета. В этот тупик они наби-
ваются особенно большими массами, а обилие
пятен холодной воды замедляет таянье. Таким
образом у охотского «мешка со льдом» есть свой
внутренний, еще более ледовитый мешок. Только
на крайнем юге, согреваемом течением Соя, непо-
движного льда не бывает вовсе — ему мешают
возникать ветры и приливо-отливные течения
близ проливов.
Охотское держит первенство среди наших
морей по высоте приливов. Нормальные на боль-
шей части поверхности, они достигают у Шантар-
ских островов 7, а в Пенжинской губе даже 13 ме-
тров — это уже почти мировой рекорд!
Море редко бывает спокойным. Особенно
грозны и величественны осенние и зимние штор-
мы. Цвет воды меняется от зеленого (у Сахалина и
в центре) до грязно-коричневого (в приамурской
части). Только на крайнем юге часто радует глаз
ее по-крымски синяя окраска.
У Татарского пролива необычны и
название, и природа. Татарией вплоть до
XVIII века на Западе называли всю Сибирь. Вот
почему Лаперуз, увидевший в 1787 году ее береге
востока, счел его за край Татарии и водоем назвал
Татарским, при этом не проливом, а заливом (Са-
халин он принял за полуостров). Это заблуждение,
подкрепленное затем авторитетом Крузенштерна
и Броутона, просуществовало до середины
XIX века. Англо-французская эскадра пыталась
даже «загнать в тупик залива» русские корабли в
дни Крымской войны 1855 года и недоумевала,
куда они могли скрыться (а Невельской к этому
времени уже обнаружил пролив из Охотского моря
в Японское, и этим командиры наших судов вос-
пользовались, найдя для них убежище в устье
Амура).
Название пролива применяют в широком и
узком смысле. В узком — это только воронкооб-
разное сужение Японского моря с глубинами в
сотни метров; в широком — вся совокупность
проливов, отделяющих от материка Сахалин,
общей длиной 950 километров. В их цепочку
помимо южного раструба входят суженный до
7 километров пролив Невельского глубиной всего
5—13 метров, еще более мелководный, резко рас-
пресненный Амуром и перегруженный его нано-
сами Амурский лиман и, наконец, на крайнем
севере Сахалинский залив — он поглубже. И ли-
ман, и залив сохранили свои неверные титулы с тех
пор, когда о проливе Невельского еще не знали.
Северный раструб пролива сочли заливом, а лиман
приняли не за пролив, а за устьевое расширение
самой реки.
Этот лиман — горе Амура. Он резко ограничи-
вает навигационные возможности низовьев вели-
кой реки. Единичные фарватеры извилисты, как
речные русла. В их лабиринте есть места, где не
разойдутся и два встречных судна. По участкам
лимана, обсыхающим при отливе, можно ходить
вброд — тут и в прилив «море по колено», а к тому
же затяжные туманы, капризные сулои...
Берега пролива гористы и прямолинейны.
Только у северной четверти Сахалина берег низ-
кий и плоский, изрезанный мелководными лагуна-
ми. Единичные глубокие заливы вторгаются в
материк — Чихачева (Де Кастри), Советская
Гавань. На сахалинской стороне есть крохотные
бухты — отпечаток недавних незначительных
опусканий суши, но и их хватило, чтобы помочь
возникнуть незамерзающему порту Холмску, сое-
диненному теперь паромом с портом Ванино у
Советской Гавани. Если замерзает залив Анива у
Корсакова, Холмск служит выходным портом
Сахалина.
В южном раструбе своя система течений. С юга
вдоль Сахалина движутся теплые воды ветви
Цусимского течения — только на крайнем юго-
востоке оно отделено от Крильонского полу-
острова параллельной струей холодного Крильон-
ского же течения. Об этом часто напоминает при-
брежная полоса стелющегося тумана. А теплое
течение севернее охлаждается и попадает во все
более узкие и мелководные части пролива. Массы
вод, идущих с юга, вообще не могут проникнуть
через тесную горловину пролива Невельского,
поворачивают на запад, прижимаясь к материку, и
оттекают вдоль него на юг мощным противотече-
нием. Его подгоняют и ветры. Подток теплых вод
не успевает компенсировать угон воды, и на вос-
полнение согнанных, как и в Охотском море, под-
нимаются ледяные воды — они-то и делают При-
морское течение особенно холодным, ухудша-
ющим климат Приморья.
О причинах существования этого течения долго
спорили. Считали, что холод сюда посылает через
Амурский лиман Охотское море, называли и само
течение Лиманским, Лиманным и даже совсем
курьезно — «течением Лаймана». В избытке вод,
идущих с севера, хоть они и не распреснены, «обви-
236	няли» даже сток Амура. Выдвигали проект пресечь
холодный подток, перегородив пролив Невельско-
го, надеясь, что это улучшит климат Владивостока.
В действительности сквозного течения через про-
лив из Охотского моря нет, и Приморское течение
к Амурскому лиману отношения не имеет. Озна-
чает ли это, что плотина в горлышке пролива
Скалистый
берег в мор-
ском запо-
веднике
вообще бессмысленна? Нет, здесь есть что регули-
ровать. Можно преграждать путь приливным тече-
ниям с севера и периодически пропускать их с
юга — такой подогрев устья Амура и Сахалин-
ского «залива»' уменьшил бы их ледовитость.
В проливе много и других сочетаний севера с
югом, в частности в фауне. Теплолюбивые южане
обитают в водах Цусимского течения, холодостой-
кие северяне — в струях Приморского. Цусимское
не дает замерзать большей половине пролива, и
сама незамерзшая вода действует на климат умеря-
юще. Неподвижный сплошной лед бывает только
севернее параллели Александровска, где подогрев
теплыми водами уже неощутим. Южнее пролив
надолго забивается битым льдом, а берега обрас-
тают прочным ледяным припаем.
Японское море — наименьшее из даль-
невосточных морей. По площади только оно не
достигает миллиона квадратных километров,
хотя и превосходит Черное море. Длина Японского
больше двух, а ширина — одной тысячи киломе-
тров. Зато оно глубже и вместительнее по объему,
чем более обширное Охотское (средняя глубина в
Японском — 1750, а наибольшая — 3670 метров,
ванна же вмещает свыше 1700 тысяч кубокиломе-
тров — три с лишним объема Черного моря).
Люди, считающие красивой сравнительно
однообразную пластику берегов горного Черномо-
рья, бывают ошеломлены, попав на берега Япон-
ского моря, неожиданным размахом очертаний
рельефа и спектром красок ландшафта, размерами
бухт с гористыми берегами, причудливостью при-
хотливо дробящихся проливов и зеленых скали-
стых островков. Над холодными течениями часты
туманы, а без них обычна легкая жемчужная
дымка, придающая пейзажу особые оттенки пре-
лести...
Заливы-великаны проникают в глубь суши на
многие десятки километров и при этом ветвятся на
бухты и гавани второго и третьего порядка, загля-
дывая в устье каждой долины. Особенно многочи-
сленны ветвящиеся бухты в обширном заливе
Петра Великого, создавшие славу главным выход-
ным портам Дальнего Востока — Владивостоку и
Находке; в один ряд с ними встает и молодой
Восточный Порт. Великолепны заливы Уссурий-
ский, Амурский, Посьета, Стрелок, Восток, Аме-
рика — о красоте и иных достоинствах каждого из
них можно было бы писать отдельные очерки.
Японское море — «море внутри проливов». На
юго-западе Корейский пролив соединяет его с
морями Желтым и Восточно-Китайским, сюда же
открывается Симоносекский пролив, ведущий че-
рез Внутреннее Японское море в Тихий океан. На
востоке Сангарский пролив (Цугару) ведет непо-
средственно в океан, а пролив Лаперуза, как и
Татарский на севере, — в Охотское море.
Казалось бы, при стольких связях с теплыми
морями юга самое южное из дальневосточных
морей и само могло бы быть теплым. Однако в
целом это бассейн холодных вод. Проливы так
мелководны, что в отличие от северных соседей
Японское почти не получает из океана утепленного
подтока, а в пучинах постоянно покоятся ледяные
воды.
Холод приносит и Приморское течение. Един-
ственная струя тепла проникает в море через
Корейский пролив — Цусимское течение. Но оно
стелется лишь по востоку, образуя теплую «плен-
ку» толщиной не более 200 метров. Прижимаясь к
японским берегам, часть этих вод ответвляется в
виде побочных течений Сангарского и Соя, уходя-
щих в восточные проливы.
Приток и отток поверхностных течений —
главные статьи в балансе моря. Почти весь приход
воды (97%) поступаете юго-запада, а материковый
сток и осадки из атмосферы дают лишь ничтожную
его долю. На испарение с поверхности уходят тоже
только единичные проценты расхода, а две трети
вод оттекают через Сангарский пролив и почти
треть — через проливы Лаперуза и Корейский.
Легкого опресненного поверхностного слоя почти
нигде нет, так что большей части моря свойственно
активное перемешивание всей толщи вод до самого
дна. Поэтому она так богата кислородом.
Японское — самое муссонное и самое тайфун-
ное из дальневосточных морей. За год над ним
проходит до 25 тайфунов, сопровождаемых силь-
ными и длительными ливнями, ураганными ветра-
ми. Сам тайфун не ветер, а глубокий циклон —
целая система волчкообразно вращающихся ве-
тров. У перемещения таких волчков своя
скорость, как бы ни были ураганны вьющиеся в их
воронках ветры. Тайфунные системы передвига-
ются по 20—40 километров в час, их приближение
можно заблаговременно предсказывать.
Неожиданно высока для южных широт ледови-
тость. У выхода из Татарского пролива плавучий
237
лед появляется с октября и может сохраниться до
июня. Совсем нет льда лишь три летних месяца.
Естественно, что запад моря, выхолаживаемый
муссоном, ледовитее, чем восток.
Славится Японское море сахалинской сельдью.
У берегов ведется наибольший у нас промысел
морских беспозвоночных. Началось развитие ма-
рингра —Джагды. В восточном Приамурье и При-
морье подобные же приподнятые зоны складок
образуют Сихотэ-Алинь и Хингано-Буреинские
горы, уходящие за Амур в Китай. Их разделяет
Хабаровская тектоническая впадина, занятая
Амуро-Сунгарийской низменностью. Западнее,
вдаваясь клином между Тукурингрой и Хингано-
Пышен по-
лог горных
уссурийских
лесов на
склонах
Сихотэ-
Алиня
рикультуры — создание «подводных огородов» по
выращиванию морской капусты и съедобных мол-
люсков — устриц, гребешка. Для охраны и изуче-
ния богатого мира моря близ Владивостока создан
первый в нашей стране морской заповедник.
МАТЕРИКОВАЯ ВОСТОЧНАЯ АЗИЯ. Эта зе-
мля, простершаяся вдоль краевых морей Тихого
океана от Охотска до Хошимина, включает в
пределах СССР прежде всего территории Приморья
и Приамурья. Кроме севера, где движениями
Памиро-Чукотского пояса захвачены докембрий-
ские структуры продолжений Станового хребта и
горы Джугджур, всюду преобладают складки ме-
зозойского возраста с присущей им металлогени-
ей (руды олова, полиметаллов, золото).
К югу от Станового хребта параллельной ему
кулисой подняты складчатые структуры Монголо-
Охотской подвижной области.— полоса гор Туку-
Буреинскими горами, на советскую территорию
выступает угол Китайско-Корейской платформы,
построенный здесь складками палеозойского воз-
раста и внедрениями гранитов. Особенно обширен
массив этих внедрений в бассейне Бурей. Под Зей-
ско-Амурское плато и Зейско-Буреинскую рав-
нину погружены складчатые палеозойские струк-
туры Буреинской впадины.
В рельефе преобладают средневысотные горы
и низкогорья, именуемые в обиходной речи даль-
невосточными сопками. Равнины обширнее, чем
на островах, сильно заболочены. Значительную
часть территории охватывают пятна вечной мер-
злоты.
Материковый вариант муссонного климата
континентален — зима суровая и малоснежная.
Весны затяжные, лето сырое, нередко душно-
жаркое. Лучший сезон — осень. Хотя ясную и
сухую погоду сентября — октября и нарушают
тайфуны с их разрушительными ветрами и навод-
нениями, в тихие дни можно вдоволь любоваться
роскошью дальневосточной природы — именно
осенью она бывает незабываемо яркой благодаря
пестрой окраске листвы.
В материковой части нашего Дальнего Востока
различны две крупные части: южная— Амуро-
Корейская, в которой сильнее выражены черты
муссонной природы, и северная — Амуро-Охот-
ская, переходная к Восточной и Южной Сибири.
В Амуро-Корейской стране царят смешанные
горные леса, к югу и к подножиям гор сменяемые
чистыми широколиственными, где особенно ярко
проявляется вся экзотичность маньчжурской
флоры и фауны. На равнинах преобладают болота
и сырые луга «амурских прерий» с перелесками на
песчаных грядах — р'ёлках. Тут часто разража-
ются муссонные и тайфунные наводнения.
Специфичны из-за влажного лета почвы. В го-
рах это лесные буроземы, на равнинах — раскиса-
ющие летом лугово-болотные «почвы прерий»,
настолько темноцветные, что их одно время
неверно называли «амурскими черноземами». На
лучше дренированных участках видны и остеп-
ненные ландшафты, где прижились пришельцы из
Центральной Азии — «степняки».
На территорию СССР заходят две удаленные
одна от другой части Амуро-Корейской страны —
приморско-уссурийская и среднеамурская. Пер-
вую, которая включает нашу часть Приханкайской
низменности вместе с горами Сихотэ-Алиня (то,
что в старину называли Уссурийским краем),
теперь именуют Приморьем, хотя непосред-
ственно к морю обращена только восточная пока-
тость гор. Вторая — юг Приамурья — принадле-
жащее нам звено Малого Хингана и примыка-
ющие к нему равнины.
Среднеамурские ландшафты, как более север-
ные, естественно, суровее, чем лежащие южнее
приморские. Впрочем, смягчающее влияние
Японского моря чувствуется в Приморье главным
образом зимой; осенью же и летом побережью от
дыханий холодного течения чаще достаются
туманы и прохлада.
Горы Сихот э-А линь стали популярней-
шей частью Дальнего Востока, после того как их
прославили в своих чудесных книгах Пржеваль-
ский, Арсеньев и Пришвин. А ведь в их сочине-
ниях вскрыты далеко не все интересные особен-
ности этой горной страны — тут необыкновенны
не только флора и фауна, но и минеральные
богатства, лучшие в нашей стране гавани, моло-
дые вулканы и многие другие редкостные черты
природы.
На 1300 километров в длину при ширине до
250—300 простерлось это лесистое царство при-
морских гор и базальтовых плато, сложнейшая
решетка папаллельных хребтов и перемычек,
продольных долов и поперечных ущелий. В осе-
вой цасти горы средневысотные, по окраинам и на
оконечностях преобладают низкогорья.
Недра Сихотэ-Алиня заключают в себе и пале-
озойские метаморфические толщи (сланцы, квар-
циты) с древними внедрениями гранитов, и мощ-
ные напластования осадков мезозойских морей.
В конце мезозоя началось энергичное смятие,
сопровождавшееся новыми внедрениями магмы.
Им Сихотэ-Алинь обязан своим оруденением —
месторождениями руд железа (Ольга), полиметал;
лов (Дальнегорск), олова, вольфрама, мышьяка и
марганца. В понижениях неспокойной суши нака-
пливались растительные остатки, давшие начало
напластованиям каменного угля (Партизанск).
В конце мелового периода начались грозные
вулканические излияния, продолжавшиеся и в
новейшую геологическую эру. Поднимавшуюся
сушу выравнивали процессы размыва, но в
образовании ровных плато участвовали и разливы
базальтовой лавы, которая, остыв, построила про-
чные бронирующие покровы. Эта броня и посе-
годня обеспечивает сохранность равнинных по-
верхностей у многих плоскогорий.
В отличие от других территорий материкового
Дальнего Востока напластования Сихотэ-Алиня
сминались в складки и в кайнозое. Тогда же про-
должалось угленакопление — формировались бу-
роугольные бассейны Реттиховки, Артема и Тав-
ричанки.
Новейшая тектоника поднимала и дробила
горы, оживляла размыв, оставляла память о своих
ритмах в виде речных и береговых террас. В чет-
вертичное время происходили излияния андезито-
базальтовых лав, а вдоль разлома по западному
подножию возникла вереница шлаковых вулкани-
ческих конусов. В долинах лавами подпружены
красивые озера. Это произошло так недавно, что
реки не успели ни заполнить их наносами, ни спу-
стить их воду через прорези русл.
Западная покатость горной страны, с которой
начинаются Уссури и ее правые притоки, обшир-
нее и положе, чем восточная, приморская. Неда-
ром название Сихотэ-Алинь означает «хребет
больших западных рек». Водораздел не везде
отмечен гребнями; нередко он вьется даже по
плоскогорьям, занятым болотами и зарослями
стланика. Асимметрия Сихотэ-Алиня открывает
возможность оригинально использовать энергию
рек. Огромный сток устремлен по долинам,
полого падающим на запад. Если зарегулировать
его сброс в Уссури, кстати понизив и опасность
наводнений в ее долине, можно накопленную в
верховьях воду передавать сквозь горы по тонне-
лям на крутую восточную покатость. Здесь легко
создать каскады гидростанций, подобные постро-
енным в столь же несимметричных Северо-Ко-
рейских горах на территории КНДР.
Сихотэ-Алинь испытывал не одни поднятия.
Его восточная окраина ощутимо опускалась. Под-
водные продолжения сухопутных долин просле-
жены по дну моря на глубинах в сотни метров.
Край материка накренился и зачерпнул морской
воды в устья долин. Там, где хребты вытянуты
параллельно берегу, он мало изрезан бухтами. Но
на севере в сушу вторгся обширный многолопаст-
ный залив, образовав Советскую Гавань, одну из
239
Пламенны
дальневос-
точные ли-
лии саранки
лучших в мире с крупным портом Ванино.
Зато на самом юге, где горы пересечены попе-
речным побережьем залива Петра Великого,
берег поразительно изрезан-, при погружении
суши морские воды беспрепятственно затекли в
продольные пади и распадки, ветвящиеся заливы
заглянули в устьевые части каждой долины. Воз-
никли редкие по красоте пейзажи, еще ждущие
достойного отражения на полотнах живописцев.
Из числа заливов второго порядка, которые
ответвляются от амфитеатра залива Петра Вели-
кого, особенно выделяются Амурский и Уссурий-
ский, вдающиеся в сушу на десятки километров.
В штиль их легко принять за огромные торже-
ственно-спокойные озера. Один из хребтов око-
нечности Сихотэ-Алиня разделил эти заливы
полуостровом, а его раздробленное продолжение
в сторону моря выражено в виде нескольких
островов, крупнейший из которых — Русский.
Между полуостровом, носящим имя Мура-
вьева-Амурского, и островом Русским пролег
узкий пролив, гордо именуемый Босфором Вос-
точным (он соединяет заливы Амурский и Уссу-
рийский). От пролива в глубь полуострова отходит
крючковидно изогнутый отросток, названный, по-
добно такому же придатку черноморского Босфо-
ра, Золотым Рогом. На берегах Амурского залива
и этой бухты русские моряки основали в 1860 году
сначала пост, а затем порт и город Владивосток,
ставший главными тихоокеанскими воротами
страны. Длинная гавань глубоко проникает в
глубь города, так что Золотой Рог может пока-
заться одной из улиц Владивостока. Леса кора-
бельных мачт, стрел и кранов сливаются с город-
ским пейзажем.
Еще один важный для морского судоходства
залив расположен чуть западнее мыса Поворотно-
го— самого южного выступа Сихотэ-Алиня.
В 1859 году тут нашел убежище от шторма рус-
ский корвет «Америка», и залив был назван по
имени корабля. А глубоко врезанный отвершек
залива наименовали Находкой. Теперь в живопис-
ные скальные берега бухты Находка врублен
одноименный город и создан крупный порт. Под-
веденная сюда через сопки железная дорога сде-
лала его наряду с Владивостоком важным выход-
ным портом для всего Приморья.
У залива Америка нашлась и еще одна не
менее замечательная бухта, вытянутая среди
театрально-эффектных берегов словно фьорд.
Она получила имя русского мореплавателя-кру-
госветника и полярника Ф. П. Врангеля. Теперь
тут основан новый большой Порт Восточный.
Ледников на Сихотэ-Алине нет, не велико
было оледенение и в прошлом. На пути из Хаба-
ровска в Советскую Гавань под крылом самолета
видна изрезанная древнеледниковыми цирками
высшая вершина этих гор — Тардоки-Яни, безлес-
ный каменистый островок высотой 2078 метров
среди моря лесов. Есть и другие горно-тундровые
гольцы, а в северной, более холодной половине
полосы гор и целые безлесные гребни.
Север и верхние высотные зоны юга — охот-
ская тайга на горных подзолах. Южная половина
гор — леса смешанные, кедрово-широколиствен-
ные, лианные, с густым подлеском, богатые вида-
ми. Хвойных тут не много, но все же тон задают
одна из южных пихт (цельнолистная) и могучий
плодоносный корейский кедр, предмет усердных
рубок. Зато многолики широколиственные —
амурская липа, ильм, диморфант, или калопанакс,
с резными наподобие кленовых листьями, мань-
чжурский орех, плоды которого мельче грецких,
но древесина столь же ценна, как и у грецкого
ореха. Бархатное дерево дает пробку и отличную
древесину для мебели. А во втором ярусе леса —
граб, маньчжурские виды липы и клена, желтая
береза, амурская сирень...
В буйном подлеске — жасмин, орешник-лещи-
на, барбарис, дикий перец. Много аралии и медо-
носной леспедезы, цветущей изящными лилово-
розовыми метелками, — этим кустарником любит
лакомиться воспетый Пришвиным пятнистый
олень. Из лиан настойчивее других на север про-
двигается кислый амурский виноград. Целебна
лиана лимонник с корой, имеющей запах лимона,
и терпкими тонизирующими ягодами. Съедобны
ягоды лиан актинидий — «изюма» и «кишмиша».
В лесах ютится травянистое растение женьшень,
забавный «человекообразный» корень которого
обладает еще более сильным тонизирующим дей-
ствием и служит предметом промысла; теперь его
и разводят. Крайние южные подножия одеты
чистыми широколиственными лесами, столь же
густыми. Почвы под ними лесные бурые.
Юг — средоточие главных чудес восточно-
азиатской фауны. Здесь живут значащиеся в Крас-
ной книге амурский тигр, серновидная антилопа
горал, пятнистый олень (его одомашнивают и
расселяют в другие районы), утка мандаринка...
Среди полезных насекомых ценны пчелы —
успешно развивается пчеловодство.
Еще несколько десятилетий назад писатель-то-
пограф Арсеньев с трудом преодолевал хребты
Сихотэ-Алиня по бездорожью и звериным тропам.
Теперь по некоторым из пройденных им путей
проложены перевальные автомобильные трассы,
240	а к Находке, к порту Ванино у Советской Гавани и
в глубь гор через Арсеньев к Новомихайловке
подведены железные дороги. Заходит в Сихотэ-
Алинь и часть Транссибирской магистрали. Путь
из Хабаровска во Владивосток проложен в обход
пограничного ущелья Уссури по живописным
долинам предгорий.
По другую сторону коридора на советскую тер-
риторию заходят двумя ветвями Маньчжуро-
Корейские горы. Над Ханкой поднимают-
ся кряжи Пограничный и Западный Синий, а над
Амурским заливом — Черные горы. Их юго-вос-
точное подножие недавно приопущено, поэтому
морской берег и тут изрезан красиво ветвящимися
Озеро Ханка
Южные берега Приморья — благословенные
места для создания курортов. Особенно привлека-
тельны курорты, уже действующие на берегах
соседних с Владивостоком заливов.
Три участка сихотэ-алинской природы запове-
даны: на юге действуют два небольших заповедни-
ка — Уссурийский имени В. Л. Комарова и Лазов-
ский, на юго-восточной покатости, но много
севернее — огромный Сихотэ-Алинский, занима-
ющий 3400 квадратных километров горных лесов.
Лефу-Раздо льненс к ий коридор
отделяет юго-западную оконечность Сихотэ-
Алиня от Маньчжуро-Корейских гор. Он отстал от
обеих поднимавшихся горных систем и поэтому
образует выход из Приханкайской низменности к
Японскому морю. Этим воспользовались при про-
кладке конечного участка Транссибирской желез-
ной дороги. Здесь же, если это когда-нибудь ока-
жется рентабельным, легче всего прорыть канал,
который мог бы связать бассейн Амура через озе-
ро Ханка с Японским морем. Такая возможность
подсказана самой природой: речные галечники,
выстилающие коридор с поверхности, — память о
протекавшей здесь к морю в неогене мощной
реке. Незначительное сводовое поднятие попе-
рек коридора перераспределило сток, создав
перемычку, с которой к озеру Ханка потекла
речка Лефу, а к Японскому морю скромная
наследница былой прареки Раздольная. В обрывах
ее берегов видно, что перед самым четвертичным
периодом речные наносы тут перекрывала
базальтовая лава. На междуречье раскинулся
город Уссурийск.
заливами (Посьета и другими). Все эти горы были
покрыты широколиственными лесами, которые
теперь сильно вырублены. Ценный участок
типично маньчжурского леса сохраняется в суще-
ствующем тут с 1916 года заповеднике «Кедровая
Падь».
От своего продолжения — Туманского хребта
Северо-Корейских гор Черные горы отделены
поперечным понижением, через которое к морю
выходит река Тумень-Ула. Озеро Хасан близ ее
устья — район победного сражения Красной
Армии с японскими милитаристами в 1938 году.
Приханк айс к ая низменность
занимает тектонический овал оседания между
мезозойскими складчатыми структурами Сихотэ-
Алиня и Маньчжуро-Корейских гор. Здесь опу-
щена более древняя срединная масса с докем-
брийским Ханкайским ядром. В островных низко-
горьях и холмах — выступах складчатого фунда-
мента— сосредоточены ценные оловорудные ме-
сторождения.
В южной части низменности простерлось мел-
ководное озеро Ханка. По вытекающей из него
реке Сунгаче — левому притоку Уссури и по части
верхнего течения самой Уссури проходит Государ-
ственная граница. За пределами этого рубежа
остается северо-западная четверть низменности и
северная окраина водного зеркала Ханки.
Очарование приханкайской природы хорошо
передано еще в сочинениях молодого Пржеваль-
ского и Арсеньева. Но получаемые из этих книг
представления о едва ли не субтропической при-
роде Уссурийского края все же преувеличены.
241
Дыханием сибирской зимы выгоды южного поло-
жения равнины резко понижены. Находясь на
одной широте с Крымом, зимой она проигрывает
ему 25° тепла: средняя температура января в
Крыму плюс 5°, а на Ханке падает до минус
20°. На озере есть достопримечательности, заслу-
жившие особенно широкую известность, — дико-
растущий лотос и крупная водяная тропическая
черепаха. Заливаемые водой зеркала рисовых
полей — авангард более южных форм восточно-
азиатского земледелия.
Для освоения низменности нужно регулировать
сток притоков Уссури— они питают наводнения,
особенно в результате тайфунов. Не приносят
радости и разливы самого озера Ханка.
Амуро-Сунгарийская низмен-
ность занимает еще один овал оседания — Ха-
баровский межгорный прогиб между Сихотэ-
Алинем, северной оконечностью Маньчжуро-
Корейских гор и Хингано-Буреинскими горами.
Эту плоскую равнину дренируют, а чаще зали-
вают грандиозными половодьями и сам Амур, и
его правые притоки — Сунгари и Уссури. Совет-
скому Союзу здесь принадлежит все левобережье
Амура, а ниже ответвления Казакевичевой про-
токи к Уссури и его правобережье. Нашу часть
низменности нередко называют Среднеамурской.
Природа зарубежной части равнины напоминает о
себе и на левом берегу Амура: крупные наводне-
ния здесь бывают связаны не только с паводками
самого Амура, нередко их насылает и Сунгари.
Обширные низкие пойменные и надпойменные
террасы, занятые марями, малопригодны для осво-
ения без огромных мелиоративных работ. Для
жизни и земледелия удобны лишь останцы более
высоких террас. На одном из них, изрытом логами
амурских притоков, вырос вознесшийся над Аму-
ром Хабаровск, центр огромного края. На этой
низменности обжиты только берега Амура (Ком-
сомольск, Амурск), низовьев Уссури и полосы
вдоль железных дорог.
Оригинальны островные горы, неожиданно, с
резким переломом крутизны у подошв поднима-
ющиеся из плоских равнин, словно затопленные
амуро-уссурийскими песками и торфяниками. Та-
кие странные сопки, утонувшие в наносах, высятся
близ Биробиджана и Хабаровска. Один из остров-
ных кряжей — Большой Хехцир, осколок сихотэ-
алинской структуры, примыкает к слиянию Уссури
с правой протокой Амура. Богатые горные леса
Хехцира, восхищавшие еще Пржевальского,
охраняет Большехехцирский заповедник.
С северо-запада Амуро-Сунгарийскую низмен-
ность ограничивают Хингано-Буреинские горы.
Амуро-Корейской природной стране принадле-
жит только юго-западный сектор этих гор, ограни-
ченный Транссибирской магистралью и имену-
емый Малым Хинганом.
Малый Хинган — низкая, отчасти сред-
невысотная горная страна, разрезанная Амуром на
две части: левобережная принадлежит Советскому
Союзу, правобережная — Китаю.
Новейшие движения, сопровождавшиеся по ту
сторону границы геологически совсем недавними
(в 20-е годы XVIII века) извержениями вулканов,
приподняли здесь поперек течения Амура за
последние миллионы лет каменный порог — мезо-
зойскую складчатую структуру с ядром из древних
гранитов и нижнепалеозойских складок. Река пс
мере поднятия порога пропилила в нем Трубу —
длинное и крутосклонное сквозное ущелье. В не-
драх Малого Хингана сосредоточены разнообраз-
ные минеральные богатства — большие запасы
руд железа и марганца, добываются олово (Хин-
ганск) и золото, есть магнезит, графит, мрамор, в
изобилии известняк и доломит. В Кульдуре дей-
ствует курорт на теплых минеральных источниках.
Малый Хинган — барьер, который ограждает
Зейско-Буреинскую равнину от летних муссонов,
принимая на себя часть переносимой ими влаги.
Поэтому на юго-восточной покатости гор за год
выпадает свыше 800 миллиметров осадков. От
более северной части Буреинских гор Малый Хин-
ган отличается все еще заметной ролью южных
маньчжурских видов в растительном покрове — в
смешанных лесах тут есть и корейский кедр, и бар-
хатное дерево, но увеличивается примесь монголь-
ского дуба, а на северных покатостях вступает в
свои права восточносибирская тайга.
Те, кто едет на Дальний Восток через Сибирь на
поезде, именно на склонах Малого Хингана впер-
вые видят сложность и пышность дальневосточ-
ных лесов, но придорожная полоса подвергалась и
неумеренному обезлесению.
Часть Малого Хингана между Транссибирской
магистралью и Государственной границей охраня-
ется в Хинганском заповеднике. Помимо низкого-
рий заповедана и прилегающая к ним часть боло-
тистых пространств Амуро-Сунгарийской низмен-
ности.
Амуро-Охотская страна — буфер, связующий
дальневосточное Приамурье с горами юго-востока
Сибири. Муссонный климат представлен здесь в
самом континентальном варианте, хотя тайфуны и
на Амуре могут свирепствовать вполне по-океан-
ски, как это было в 1981 и 1984 годах, принося
разрушения селениям, дорогам и опустошения
полям. А грунт уже по-сибирски скован вечной
мерзлотой, на юге островной, а на севере и сплош-
ной.
Естественно, что сибирские черты ландшафта
характернее для западных частей страны, примы-
кающих к бассейну Зеи, приморские же свойства
сильнее выражены на приохотском востоке. У за-
падной тайги вполне восточносибирский облик —
в ней господствует даурская лиственница, летом
она нежно зеленеет, а осенью желтеет шелкови-
стой лиственью; на зиму и весну леса обнажаются,
не отличаясь от лиственных.
Ближе к Охотскому морю больше темнохвой-
ных деревьев — елей и пихт, а в подлеске и у
самого побережья — кедрового стланика. На
неглубоко залегающей мерзлоте широко распро-
странены кочковатые болота — мари — с редко-
стойными лиственницами и кустарниковой бере-
зой. Болот много и на равнинах, и на плоского-
рьях. Вершины выступают над морем тайги скали-
стыми островами — повторяется картина север-
ного Сихотэ-Алиня.
Сегодня популярность северного Приамурья
растет с каждым годом — оно оказалось на виду у
всей страны, став ареной работ по прокладке вос-
точной половины Байкало-Амурской магистрали.
Это принесло с собой быстрое освоение еще вчера
девственных пространств горной тайги и марей.
На северо-востоке своеобразный буфер —
связку с природой Северо-Востока Сибири
образуют г о р ы Д ж у гд ж у р. Они напоминают
Сихотэ-Алинь асимметричностью. Это тоже косо-
поставленная средневысотная глыба. Она изо-
гнута 700-километровой дугой в составе Памиро-
Чукотской подвижной полосы, но служит в ее
пределах и юго-западной оконечностью Охотско-
Чукотского древневулканического пояса.
Северо-восточная половина этой дуги, парал-
лельная Охотскому побережью, подчинилась
простиранию мезозойских структур, лишь обновив
их. Именно здесь фундамент перекрыт мощными
толщами вулканических лав и туфов мелового и
палеогенового возрастов. На юго-западе в новей-
шее поднятие вовлечены очень древние складки
гнейсов и граниты на продолжении Станового
хребта. Зубчатые гребни напоминают, что тут и
при умеренных высотах возникало древнее оледе-
нение — этому помогало увлажняющее влияние
соседнего моря.
Приморские склоны до высоты 1300 метров
покрыты темнохвойной охотской тайгой — еще
ощущаются летние муссоны. На континентальной
покатости ее чаще сменяет редкостойная тайга из
даурской лиственницы.
По Джугджуру проходит водораздел межоке-
анского ранга: совсем близко к Охотскому морю с
северо-запада лежат верховья рек, принадлежа-
щих к бассейну Лены.
Прямолинейность Охотского побережья зада-
на складками и новейшими разломами Джугджу-
ра. Южнее берег круче чем под прямым углом
поворачивает к юго-востоку и вкрест простиранию
складок сечет сложный пучок структур, недавно
испытавший крупное опускание. Поэтому побере-
жье тут очень изрезано. По огромности и причуд-
ливости береговых форм оно соперничает с луч-
шими пейзажами горно-лесных окрестностей
Владивостока и Находки, но сюда примыкает
самая холодная и ледовитая часть «мешка» Охот-
ского моря. По тектоническим впадинам далеко в
глубь суши проникли длинные заливы — Удская
губа, Тугурский, Ульбанский; хребты образовали
круто выступающие полуострова, а часть гор
вовсе отчленена от материка. Так возник низко-
горный Шантарский архипелаг из 15 островов,
сурово-сказочных по своему ландшафту. От «ма-
терого берега» их отделяет пролив, громко имену-
емый Шантарским морем. Фауна Шантар обедне-
на — на них нет, например, копытных (кроме
завезенных в 1924 году северных оленей). Глав-
ное сокровище — соболь, он тут крупнее и цен-
нее сибирского. Много дела и рыбакам. С сере-
дины XIX и по начало XX века здесь бесчинство-
вали американские китобои —выбивали охотских
китов, сводили леса... От неумеренной охоты
острова нужно охранять и сегодня. Заслуживают
заповедания уникальные скопления морских птиц
на островках Птичьем и Утичьем.
Природа Нижнеамурского края —
чередование таежных низкогорий и озерно-боло-
тистых равнин, среди которых проложило путь и
нижнее течение самого Амура. Его берега сложены
фрагментами структур восточной окраины Буре-
инских гор и северной оконечности Сихотэ-Алиня.
Складки смяты в мезозое. Вдоль берега Татарского
пролива их перекрыли нагромождения древних лав
и пеплов.
Нижнее Приамурье так раздроблено, что при-
поднятые и опущенные блоки земной коры, а с
ними кряжи и низины размещены тут как бы в
шахматном порядке. Поэтому же коленчато изла-
мываются направления долин, что свойственно и
поворотам самой долины Амура. С трещинами
связаны геологически недавние излияния лав,
которыми теперь построены базальтовые плато,
следы былых извержений — ныне уснувшие вул-
канические конусы, горячие источники, среди
которых особенно популярны Анненские ключи
выше устья Амгуни.
В двух прогибах запечатлелся рисунок древней
речной сети. Один, отмеченный трещинными изли-
яниями базальтовых лав, простерся меридио-
нально почти от Комсомольска-на-Амуре к Тугур-
скому долу и заливу. Два больших озера — Чукча-
гирское и Эворон — уцелели как остатки огром-
ных озерных водоемов. По западному краю этого
прогиба пролег к долине Амгуни отрезок Байкало-
Амурской магистрали. Второе понижение — на
оси Сихотэ-Алиня — открывает выход из долины
Амура к Татарскому проливу. Это уже упоминав-
шийся след древнего стока Амура, унаследованный
крупными озерами, в их числе Кизи. В устье
Амура со времен Невельского возник порт, а потом
и город Николаевск-на-Амуре.
Нижняя часть бассейна реки Горин на площади
свыше 600 квадратных километров заповедана.
Здесь, у северного предела распространения мань-
чжурской флоры, еще господствуют кедрово-ши-
роколиственные леса. Сюда пришлось перенести
Комсомольский заповедник, существовавший с
1963 года на правобережье Амура, против города
Комсомольска. Причиной этого послужили лесные
пожары в засуху 1976 года, уничтожившие наибо-
лее ценные леса заповедника. Приамурский же его
участок фактически превратился в зеленую зону
растущего города.
Буреинские горы — средняя и северо-
восточная часть более мощной системы Хингано-
Буреинских гор. Природа тут намного суровее, чем
на их приветливом юго-западе, на уже описанном
Малом Хингане.
Горный вал состоит из сложной сети средневы-
сотных хребтов и поэтому никак не заслуживает
все еще применяемого названия «Буреинский хре-
243	бет». Он вытянут почти по меридиану на 600 кило-
метров и образует водораздел между притоками
низовьев Амура во главе с Амгунью и бассейнами
амурских же притоков — Бурей и Селемджи (си-
стема Зеи) на западе. Выше 2600 метров поднима-
ется только мощный Баджальский хребет, лежа-
щий в стороне от главного водораздела и отделя-
У окраин
города<
Солнечного
ющий верховья Амгуни от притоков. Айура ниже
Хабаровска. Параллельно ему вытянуты передо-
вая цепь с «многоэтажным» названием Джаки-
Унахта-Якбыяна и хребтик Мяочан.
В недрах Буреинских гор известны месторожде-
ния золота, руд олова и железа. Отвалы старых
золотых приисков сейчас вторично «перелопачи-
ваются», перемываются, и это позволяет допол-
нительно выцеживать упущенное в свое время
золото. Богаты запасы сокровищ в Баджальском и
Комсомольском оловорудных районах. Второй из
них интенсивно разрабатывается с тех пор, как в
один из ненастных дней 1956 года на Мяочане
было обнаружено коренное месторождение касси-
терита. Момент находки руды совпал с ярким про-
рывом лучей солнца — вот и назвали Солнечным
месторождение, а за ним и выросший тут город.
Хребты в Буреинских горах чаще плосковерхи,
но омоложены глубокими врезами долин в ходе
новейших поднятий. Нижний километр склонов
занят охотской тайгой, выше — кедровый стланик
и гольцы. Есть и зубцы альпийского типа, осо-
бенно на Баджальском хребте.
Ургальская котловина отделила от этих гор
низкогорья Турана — поднятую часть Буреин-
ского гранитного’массива. Недра котловины вме-
щают часть Буреинского же каменноугольного
бассейна — до 25 миллиардов тонн угля юрского
и мелового возрастов.
Протекающая здесь в сторону Амура река
Бурея отрезала горы Турана от Буреинских глубо-
ким ущельем. На Талаканском створе сооружается
вторая (после Зейской ГЭС) «энергетическая
звезда Приамурья» — Бурейская гидроэлектро-
станция мощностью до 2 миллионов киловатт, а
несколько ниже — еще одна, «буферная» ГЭС на
320 тысяч киловатт.
Сердце Буреинских гор пронизывает трасса
Байкало-Амурской магистрали. Она устремляется
вверх по Амгуни в глубь гор, преодолевает хребты
Дуссе-Алиня и Тураны, а между ними пересекает
угленосную Ургальскую котловину и уходит на
запад — в сторону Зейско-Буреинской
равнины.
Эта равнина заняла обширный прогиб в обла-
сти западных окраин древнего Буреинского гра-
нитного массива и прилегающих к нему складча-
тых структур палеозойского возраста. В дочетвер-
тичное время тут существовали большие озера,
затем они были спущены. Поэтому поверхность
равнины слагают не только речные террасы Амура
и его притоков, но и древние озерные. Особенно
широка поверхность, поднятая над Амуром на
60 метров. Неоглядно обширны и нижние, зато-
пляемые половодьями пойменные террасы рек.
Многие участки террас заболочены. Сооружение
плотин и водохранилищ на Зее и Бурее суще-
ственно уменьшает опасность катастрофических
наводнений, от которых страдало хозяйство равни-
ны.
В песчано-глинистых сланцах, отложенных до-
четвертичными озерами, залегают бурые угли.
Разработка их идет на Райчихинских карьерах
Буреинского угольного бассейна.
Север равнины, поднятый до 300 метров, занят
лиственничными и березовыми лесами. Южнее, на
высотах 200—100 метров в исходном раститель-
ном покрове преобладали луга. Климат здесь кон-
тинентальнее, чем на Амуро-Сунгарийской равни-
не, — за год выпадает менее 600, местами даже до
300 миллиметров осадков; несравненно меньше
болот и озер. Поэтому именно Зейско-Буреинская
равнина стала житницей Дальнего Востока —
здесь широко развилось земледелие с посевами
яровой пшеницы и сои, полями картофеля и ово-
щей. Это главный район возделывания сои в
нашей стране. Как ни сухо тут по сравнению с
остальным Дальним Востоком, но почвы в период
летних муссонов раскисают, уборка осложняется.
Колесные комбайны пробовали ставить на лыжи,
начали выпускать даже комбайны на гусеничном
ходу.
В низовьях Бурей и соседнего с ней амурского
притока — Архары обитает редкостный японский
журавль. Это исчезающий вид, занесенный в Крас-
ную книгу: принимаются меры, чтобы предотвра-
тить его полное исчезновение.
К северо-западу равнина постепенно переходит
в приподнятое почти безлесное А м у р о -
Зейское плато, которое повышается от 300
244
метров на юге до 500 на севере, а с запада пропи-
лено вплоть до отметки 125 метров долиной Аму-
ра. По северным окраинам равнины и плато — от
гор Турана через Норск на Селемдже к городу Зея
у выхода одноименной реки из Зейских Ворот про-
ходит Байкало-Амурская магистраль.
С севера равнина и плато обрамлены средневы-
Такая перестройка природы уже себя оправда-
ла — предотвращены катастрофические разливы
Зеи на всей нижележащей равнине (в 1928 году
ими был разрушен город Зея и затоплены улицы
Благовещенска). Энергию получили промышлен-
ность и железные дороги, включая и БАМ. На Зее
исчезли пороги и перекаты, осложнявшие судоход-
Тында —
главный
узел Бай-
кало-Амур-
ской маги-
страли. Го-
род вырос
на перекре-
стке «боль-
шого» и
«малого»
БАМа пря-
мо среди
горной тай-
ги
сотной горной цепью, состоящей из нескольких
звеньев, из которых упоминаются обычно Т у-
курингра и Джагды. Совсем на нет схо-
дят эти горы в области седловины между хребтами
Джагды и Соктахан. Здесь по болотистым плоско-
горьям открыт прямой выход на юг из обширной
Верхне-Зейской котловины, которая отделяет всю
цепь от Станового хребта. Однако река Зея не вос-
пользовалась этим понижением и прорезала в
более западной части цепи, между хребтами Сокта-
хан и Тугурингра, крутостенное сквозное уще-
лье — Зейские Ворота, самой природой предо-
пределенный створ для крупной плотины. Ущелье
это пропиливалось навстречу поднимавшейся гор-
ной цепи, что само по себе напоминает о высокой
сейсмичности этого района. У эвенков слово «зея»
означает «сабля», и действительно, горная цепь тут
разрублена как саблей.
Теперь Ворота перекрыты на всю свою 700-
метровую ширину плотиной высотой в 40-этаж-
ный дом, а гидростанция имеет мощность околе
1,3 миллиона киловатт. Третья часть Верхне-Зей-
ской котловины ушла под Зейское водохранилище,
в котором накоплено около 70 кубокилометров
воды, а в длину оно простерлось на 200 киломе-
тров. Площадь водного зеркала достигла 2 У2
тысячи квадратных километров.
ство — о их неудобствах говорили сами названия:
Чертова Мельница, Чертов Огород, Разбойник,
Варнак... Зато две быстрины в память о трудных
боях на Балканах получили почетные имена
Плевна и Шипка...
Более 800 квадратных километров на востоке
хребта Тукурингра охраняется в Зейском заповед-
нике — здесь охотская тайга соприкасается с вос-
точносибирской.
Западные отрезки цепи (хребты Янкан и Туку-
рингра) образуют первую при движении с юга пре-
граду на пути с крайнего запада Приамурья в Яку-
тию. Через седловину между этими хребтами
исстари проходил путь, позднее превращенный в
важнейшую Амуро-Якутскую автомобильную ма-
гистраль — АЯМ. Теперь по этому же направле-
нию прошли рельсы «малого БАМа» — попереч-
ной железной дороги из Большого Невера на
Транссибирской магистрали через Тынду (пере-
кресток с «большим БАМом») и перевал на Стано-
вом хребте в южноякутский Беркакит. Это первое
звено будущей, уже проектируемой, железнодо-
рожной магистрали через Алданское нагорье в
Якутск.
245
Г лава 19
ВЫСОКАЯ СИБИРЬ — ГОРЫ ЮГА СИБИРИ
Русские люди, придя в Сибирь, не сразу поняли,
что ее великие реки текут с гор, — ведь на Руси и
Волга, и Днепр с Доном, и обе Двины рождаются
на равнинных возвышенностях. Однако о горной
природе верховьев сибирских рек напоминали то
их летнее многоводье, питаемое таянием горных
снегов и ледников, то щебень и галька, выносимые
ледоходом на северные равнины. Чем выше подни-
мались землепроходцы по Иртышу, Оби и Енисею,
тем бесспорнее становилось, что к югу от сибир-
ских равнин поднимается сплошным барьером
рубеж совершенно нового горного мира.
Мы возвращаемся с Дальнего Востока в
пределы Высокой Сибири и попадаем в обширную
природную страну, которая простирается далеко за
пределы Советского Союза — на территорию
запада Монголии. Широкой полосой сибирско-
монгольского поднятия захвачена средняя часть
Памиро-Чукотского пояса гор, а в его составе самые
разновозрастные структуры, в том числе весь юг и
юго-восток Высокой Сибири. В итоге этого возды-
мания возникли Становые хребет и нагорье, горы
Забайкалья, Саяны, Алтай и нагорья прилегающей
части Монголии — Монгольский Алтай, Хангай и
Хэнтэй. Сложно расчлененные горные страны
чередуются с крупными впадинами и высокими
плоскогорьями.
Складки обнимают южный выступ Сибирской
платформы Иркутским амфитеатром. В его вос-
точном крыле преобладают северо-восточные про-
стирания древних структур, параллельные пред-
байкальскому краю платформы, в западном кры-
ле — северо-западные, как у Восточного Саяна.
Ближайшие к платформе зоны, сочтенные в свое
время «древним теменем Азии», построены байка-
лидами (позднедокембрийскими складками) — та-
ковы недра Станового нагорья, Прибайкалья и
Восточного Саяна. В Забайкалье от Шилки до
Селенги, на западе Саян и на северо-востоке Алтая
преобладают раннепалеозойские складки и гранит-
ные внедрения, а на юго-западе Алтая, в южном и
юго-восточном Забайкалье — позднепалеозой-
ские. В мезозое активизировались структуры на
юго-востоке — сюда простерлось влияние само-
стоятельндй Монголо-Охотской зоны прогибов и
смятий.
Простирания древних складок унаследованы
и многими новейшими разломами: в тех же на-
правлениях вытянуто большинство хребтов и кот-
ловин в Забайкалье и на обоих крыльях Иркут-
ского амфитеатра, включая и сам Байкал.
Новейшие поднятия вознесли на различные
высоты обширные выровненные поверхности, ко-
торыми в горах юга Сибири срезаны структуры
любого возраста. Многие из них были затем рас-
членены и образовали монотонные плосковерхие,
чаще средневысотные, хребты с обширными участ-
ками пригребневых плоскогорий. Над ними лишь в
виде отдельных «островов» высятся массивы с
иззубренными гребнями и пирамидальными вер-
шинами, изъеденные древними и современными
ледниковыми цирками.
О продолжающейся подвижности напоминают
юные вулканы и нередкие землетрясения, достига-
ющие особенной силы в Становом нагорье, в Бай-
кало-Косогольской полосе впадин, пересекающей
советско-монгольскую границу, а за рубежом — в
Хангае и Гобийском Алтае, но известные и в
нашем Алтае с Саянами.
Зимой это горное царство сковано сибирскими
холодами, хотя в горах нередко бывает и теплее,
чем у подножий, где застаивается тяжелый холод-
ный воздух. Летом сюда распространяется зной
Центральной Азии, с которым спорят только оле-
деневшие гребни и снежные белки Кодара, Саян и
Алтая. Здесь особенно резко преобладают летние
осадки — ведь именно летом умеренно теплые воз-
душные массы подолгу соприкасаются и взаимо-
действуют с тропическими центральноазиатски-
ми, и вдоль фронта перемещаются серии циклонов,
приносящие дожди. Он совпадает с полосой гор,
фронтальные процессы обостряются, и это увели-
чивает отдачу влаги, прежде всего на наветренных
покатостях нагорий. Приносящие ее западные
воздушные потоки проникают вплоть до Забай-
калья.
В восточной части гор с тем же летним, но
меньшим максимумом циклональных дождей со-
четается и добавка увлажнения от летних муссо-
нов, доходящих сюда с Дальнего Востока. Вся эта
влага питает великие реки Сибири и истоки Амура.
Горный рельеф и многоводность рек создают
огромные запасы гидроэнергии.
К западу увеличивается влажность климата и
уменьшается его континентальность — убывает
сила зимних морозов, размах суточных и годовых
температур, сокращается вечная мерзлота. По-
этому природа забайкальского востока скупее, чем
алтайско-саянского запада, где, кстати, мощнее
было и древнее оледенение.
Многие подножия и нижние склоны гор Забай-
калья, Саян и Алтая до уровня первых сотен, а то
и полутора тысяч метров заняты степями и даже
полупустынями. Господствует же, особенно на
сиверах — северных склонах хребтов — горная
тайга, чаще светлохвойная, лиственничная — ли-
стами — с разреженным «парковым» древостоем.
Лишь на более влажных внешних покатостях их
сменяет темнохвойная тайга— елово-пихтовая и
черневая (пихтовая с осиной).
На южные склоны хребтов— солнопёки —
проникают горно-степные ландшафты из Вну-
тренней Евразии. Их граница с горно-таежными
прихотливо следует неровностям рельефа. Степи
и даже полупустыни характерны для наиболее
замкнутых межгорных впадин. Там, где хребты
расположены в несколько параллельных широт-
ных рядов, соответственно чередуются и ланд-
246	шафты их противолежащих покатостей — горно-
таежные и горно-степные.
Выше 2000 метров — горные леса, а на южных
грядах и склонах горные степи сменяются субаль-
пийскими и альпийскими лугами, которые и в
Сибири славятся пышностью, яркостью красок,
богатством видов и высокими кормовыми достоин-
Юные вул-
канические
конусы Ста-
нового на-
горья, Саян
и Присаянъя
удивляют
свежестью
контуров —
так недавно
тут проис-
ходили из-
вержения
ствами трав. Здесь пасутся обильные стада и ота-
ры. В горных степях крайнего юга разводят даже
яков — знак, что отсюда не так далеко и до
Тибета. Огромные пространства выше горных
лугов, а в более северных горах и сразу выше
границы леса заняты горными тундрами и камен-
ными россыпями.
И в фауне сочетаются сибирские таежники и
центральноазиатские степняки, а выше границы
леса даже тундровые северяне — северный
олень, тундряная куропатка. Эти проникли сюда
при смещении тундры на юг в периоды оледене-
ний.
Горы Южной Сибири— кладезь полезных
ископаемых, по обилию и разнообразию их срав-
нимый с Уралом. Угольные бассейны во главе с
Кузбассом расположены по всей длине гор.
Руды железа, цветных и редких металлов, в их
числе оловоносное Забайкалье, феноменальный
меднорудный Удокан, полиметаллический Руд-
ный Алтай; золото в ряде мест, среди которых
прииски Алдана и Бодайбо; слюды и самоцве-
ты — все это вызвало к жизни множество горно-
промышленных ландшафтов.
Но людьми природа Южно-Сибирских гор
обжита крайне неравномерно и мозаично. Гус-
тонаселенные районы с индустриальным пейза-
жем (Кузбасс, Рудный Алтай) и возделанными
землями чередуются с огромными массивами
почти девственной горной тайги болот и сте-
пей.
Байкало-Алданская полоса нагорий, несмотря на
крайнюю древность структур — окраин Сибир-
ской платформы и ее Алданского щита, образует
высокоподвижный пояс от приохотских гор Джу-
гджур до северной оконечности Байкала. Породы
здесь преобладают тоже древнейшие — кристалли-
ческие сланцы, гнейсы, кварциты, как и внедрив-
шиеся в них порфиры и граниты. В мезокайнозое
недра были пронизаны и более молодыми внедре-
ниями магмы.
Климат тут по-якутски суров: застой холодного
воздуха в котловинах сопровождается морозами до
65°, лето прохладное; жарко, и то не подолгу,
бывает только на дне котловин. Грунт на огром-
ную глубину скован вечной мерзлотой. Осадков в
котловинах меньше 350, а в низовьях Олёкмы
всего 240 миллиметров в год, но в горах их сумма
возрастает и до 500—1000 миллиметров. Остатки
атлантической влаги, выжимаемые из циклонов,
дополняются влагой доходящих и сюда дальне-
восточных муссонов.
Господствует лиственничная тайга с даурским
рододендроном в подлеске. В заболоченных котло-
винах выживают лишь редкостойные лиственнич-
ники и мхи. Выше 1200 метров над криволесьем из
каменной березы и зарослями кедрового стланика
простираются обширные плоскогорья — горные
тундры. На гольцах — каменные россыпи.
Нагорья тянутся двумя полосами — северная
массивнее и плосче, чем гористая южная. Вдоль
цепочки котловин, разделяющей эти полосы, то
есть как раз в зоне активнейшей сейсмичности,
проложена трасса Байкало-Амурской магистрали.
Сначала строители этого не учли и даже не преду-
сматривали расходов на антисейсмику. Но пер-
вые же тоннели удивили обилием трещин, запол-
ненных мелкодробленым щебнем, горячих вод и
прочих сюрпризов «шевелящихся» подземелий.
В районе одного только Северо-Муйского тоннеля
бывает до 700 подземных толчков в год. Многое
й|5ишлось допроектировать на ходу.
Восточный бастион пояса нагорий на стыке с
Джугджуром образуют сложно построенные Ал-
дано-Майское и Юдомо-Майское нагорья, подни-
мающиеся в угловой части древнего Алданского
щита. Еще один участок щита поднят в виде Алдан-
ского нагорья в составе Памиро-Чукотского пояса.
Плоскогорья, занятые болотистой лиственничной
тайгой, скрывают в недрах золото, слюду, пьезо-
кварц, каменный уголь и даже апатиты.
Золото, связанное с кварцевыми жилами и
последующим переотложением в коре выветрива-
ния, было открыто здесь лишь в 1922 году. Ключ
Незаметный стал местом прииска с тем же назва-
нием — теперь это город Алдан, сердце золотопро-
мышленного района, не менее популярного, чем
давно известный лено-витимский Бодайбо. Рос-
сыпи, перемытые драгами, напоминают песчано-
гравийные пустоши и даже барханные пустыни —
их еще предстоит рекультивировать. Рядом, в
Томмоте, Комбинат «Алданслюда» добывает фло-
гопит, а у Селигдара обнаружена драгоценная
для Сибири и Дальнего Востока «агрономичес-
кая руда» — апатит.
Окраина Алданского нагорья площадью около
8 У2 тысячи квадратных километров, примыка-
247	ющая к реке Олёкме, в 1984 году объявлена Олё-
кминским заповедником.
Цепь впадин, примыкающая с севера к Стано-
вому хребту, оказалась в юрское время ареной
углеобразования. Запасы превосходного коксу-
ющегося угля в Южно-Якутском бассейне исчи-
сляются десятками миллиардов тонн! Уже давно
были известны черностенные каньоны, прорезан-
ные реками в сплошных угольных пластах мощно-
стью по 20—60 метров, но бездорожье вынуждало
держать такие богатства втуне. Теперь «малый
БАМ» подведен к Беркакиту, и угледобывающий
Чульманский район получил выход к Транссибир-
ской магистрали. На исполинском, напоминающем
С приходом
«малого
БАМа»'
в Нерюнгри
началась
разработка
великолеп-
ного южно-
якутского
угля
Драга —
плавучая
фабрика
по промывке
золотонос-
ных песков
на Алдане
лунный кратер разрезе в Нерюнгри уголь уже
добывают.
Базой создаваемого здесь Южно-Якутского
территориально-производственного комплекса
будут и обнаруженные западнее Олёкмо-Чар-
ского нагорья миллиарды тонн железных руд
Чаро-Токкинского бассейна. Значительную их
часть можно добывать тоже прямо с поверхности.
О таком соседстве угля и руд металлурги могли
только мечтать!
Между Чарой, Витимом и коленом Лены про-
стерлось Патомское нагорье. Здесь еще в сере-
дине XIX века был открыт Бодайбинский золото-
носный район — именно он получил известность
как Ленские золотые прииски и как место трагиче-
ского события— Ленского расстрела в 1912 году.
Вплоть до открытия алданского и колымского
золота Бодайбо был главным источником его
добычи в стране.
Энергию прииски получают от Мамаканской
ГЭС, сооруженной в 1961 году в устье Мамакана
на берегу Витима, — это был первенец среди соо-
ружений такого рода в условиях глубокой вечной
мерзлоты.
Северо-Байкальское, самое западное из север-
ного ряда нагорий, только на юге, в гольце Иняп-
тук, превышает 2 У2 километра. Остальное —
248	таежные плоскогорья с высотами 1—1 у2 кило-
метра.
Главное из минеральных сокровищ тут —
слюда—мусковит. Мамско-Чуйский слюдоносный
район расположен на левобережье Витима. Среди
многих залежей руд цветных металлов перспек-
тивно богатое месторождение полиметаллических
Недра нагорья на редкость подвижны. Его
структуры за неоген и четвертичное время подня-
лись более чем на 2, а в хребте Кодар и до 3 кило-
метров. Отставшие в ходе этого поднятия и даже
опускавшиеся котловины лежат на северо-восточ-
ном продолжении Байкало-Косогольской полосы
впадин с днищами на уровнях 500—900 метров.
Альпийские
гребни и
ледники Ко-
дара
Чудо-мине-
рал чароит
обнаружен
в единствен-
ном в мире
месторожде-
нии близ ре-
ки Чары.
Как он иг-
рает в руках
камнере-
зов!
Поселок
Чара и хре-
бет Кодар
издали
Песчаная
пустыня
в глубине
Сибири.
Тукуланы
Чарской
котловины
руд в долине реки Холодной, текущей в сторону
Байкала. При его разработке возникнут новые
сложные проблемы предотвращения загрязнений
озера отходами.
Южный ряд нагорий Байкало-Алданского по-
яса образуют на востоке горная система Станового
хребта, а на западе — Становое нагорье. В обоих
названиях титул «становой» имеет оттенок стерж-
невого, осевого, напоминает о чем-то вроде позво-
ночного столба в скелете. Но ни нагорье, ни хребет
такого значения не оправдывают.
Средневысотный Становой хребет протянулся
на 700 километров от Джугджура на востоке к
сквозному ущелью Олёкмы на западе. Межокеан-
ский (лено-амурский) водораздел проходит по
нему только восточнее перевала, через который
его пересекли Амуро-Якутская автомобильная
трасса (АЯМ) и «малый БАМ». Западнее этот во-
дораздел не раз соскальзывает с одной продольной
цепи на другую, поэтому точнее было бы и эту
систему называть не хребтом, а Становыми го-
рами. Лишь изредка тут поднимаются гольцы
альпийского типа — таков у стыка с Джугджу-
ром голец Скалистый высотой более 2 г/2 кило-
метра.
Самая удивительная часть полосы нагорий —
Становое нагорье, продолжающее к западу
цепи Станового хребта. Вместе с ним оно поднято
в составе общего валообразного свода. На него
механически перенесли название соседа, хотя
ничего «станового» и в этом нагорье нет. Оно
совсем не несет на себе главного водораздела
Сибири, и ни один из гребней не образует барьера
(«стана») на каком-либо важном -перевальном
пути. От Станового хребта нагорье отделено глу-
боким сквозным ущельем Олёкмы да и само рас-
порото ущельем Витима, тоже сквозным. Главный
водораздел континента оттеснен здесь далеко на
юг, в среднее Забайкалье.
Опустись Верхнеангарская котловина еще на
полсотни метров, ее залил бы удлинившийся
Байкал. Восточнее в той же полосе расположены
впадины Муйско-Куяндинская и Чарская. Все они
столь же сейсмичны, как и занятые Байкалом, и
уже не раз подтверждали это в недавние годы.
Южнее верховьев Чары на базальтовых плато
Удокана обнаружены даже юные вулканы.
Высочайший хребет Станового нагорья, Кодар
лишь недавно появился на картах. Его поднявшу-
юся за 3 километра вершину предполагают назвать
пиком БАМ, а сквозь хребет строители магистрали
пробили Кодарский тоннель длиной свыше 2 ки-
лометров. Недавнее открытие здесь настоящего
альпийского высокогорья с 36 ледниками было
научной сенсацией. Теперь суровым величием этих
новых «сибирских Альп» удается любоваться в
иллюминаторы самолетов на трассе Москва—
Хабаровск.
249
Чарская котловина— редкостный природный
феномен. В ложах с вечномерзлым грунтом
налиты мертвые озера, дно которых бесплодно для
любых организмов. Острая континентальность
климата с долгими застоями страшно холодного
воздуха приводит не просто к безлесью, а даже к
развеванию песков: полоса тукуланов — барханов
вание щедрых природных богатств, а с ним и рез-
кие преобразования природы, которые не следует
оставлять неуправляемыми. Среди мер по ее
охране упомянем еще о Токкинском заповеднике.
Он создан в 1980 году на Олёкмо-Чарском наго-
рье на площади более 7 тысяч квадратных киломе-
тров.
и песчаных гряд среднеазиатского облика, про-
стершаяся на десятки километров, выглядит в
условиях вечной мерзлоты абсурдным парадо-
ксом. Уже предложено защитить все эти дива при-
роды в едином Кодаро-Чарском национальном
парке, и очень вовремя: трасса БАМа, проходящая
по Чарской котловине, вызовет к жизни использо-
У Чары и Кодара большое будущее. Тут воз-
никнет «горнодобывающий треугольник». Основа
его — великолепное соседство чаро-токкинских
железных руд Сулумата и медных Удокана с коксу-
ющимися углями Апсата в горах Кодара. Высоко
над их подошвой, прямо на склонах, видна
40-метровая черная толща угля, ждущая разработ-
ки. Хребет насквозь прорезан порожистым тече-
нием спешащих на север рек — Чары и ее притока
Токко — именно здесь из Якутии в Читинскую об-
ласть простерся на целых полтораста километров
железорудный пояс.
На Чаре напрашивается создание угольно-ме-
таллургического центра. Но легко Ли тут будет
жить? Застои холодов и плохая вентиляция обе-
щают частые смоги. Быть может, придется искать
для будущих городов лучше проветриваемые места
за пределами котловины?
Большая слава уготована Удокану. Сведения о
его богатствах долго казались легендой. В бажов-
ской сказке Хозяйка Медной горы обитала в
недрах Урала. А хребет Удокан сам оказался хозя-
ином медной горы в реальнейшем смысле слова:
здесь разведана исполинская цельнорудная залежь
медистых песчаников Наминга. Теперь к подно-
жию хребта подошла Байкало-Амурская маги-
страль, и освоение Удокана стало реальностью.
250	Руду будут не поднимать из недр, а спускать
с гор.
Могучие порожистые реки обещают дать боль-
шое количество гидроэнергии. Три мощные ГЭС
можно построить на одном среднем течении Вити-
ма— удобные створы есть в любом из сквозных
ущелий при прорывах реки через Муйские и
ского воздуха из Гоби, хотя жару, конечно, смяг-
чает прохлада горных поднятий.
Забайкалье, когда его пересекаешь, кажется одно-
образным. На колоссальном пространстве низкие
и средневысотные хребты выстроились как бы в
косую линейку в одном направлении — по диаго-
Удокан. До-
лина реки
Чины
Делюн-Уранский хребты, да и ниже, в пределах
Патомского нагорья. В ущелье, прорезающем
Южно-Муйский хребет, где клокочет Тузаманская
шивера, у поселка с «многообещающим» назва-
нием Многообещающий предположено воздвиг-
нуть плотину Мокской ГЭС на 1,7 миллиона кило-
ватт. В прорези Олёкмы, разделяющей Становые
хребет и нагорье, можно поставить плотину для
Ханийской ГЭС мощностью свыше 1 миллиона
киловатт, а в других теснинах еще две гидростан-
ции примерно той же мощности.
К югу от Байкало-Алданских нагорий прости-
рается одна из самых обширных наших горных
систем. Длина ее достигает полутора тысяч, а
ширина свыше пятисот километров. Ее следовало
бы называть ХЭНТЭЙ-ЗАБАЙКАЛЬСКОЙ
ГОРНОЙ СТРАНОЙ — ведь юго-западная око-
нечность этой полосы гор уходит в пределы Мон-
голии и в виде хребта Хэнтэй украшает панораму
ее столицы Улан-Батора.
Нередко именно в этом районе и над севером
Монголии располагается центр устойчивого мон-
голо-сибирского максимума атмосферного давле-
ния, а с ним и антициклонального застоя огромной
массы холодного воздуха. Поэтому и тут жестоко
морозна и малоснежна зима; лето же, напротив,
проходит под знаком вторжения сюда тропиче-
нали к градусной сети. Однотипна и глубина, и
густота их расчленения на второстепенные гряды,
отроги, сопки. Продольные долины, и без того
широкие, унизаны наподобие четок цепочками
озеровидных котловин (а в прошлом в некоторых
из них действительно существовали озера). У скло-
нов одинаковая крутизна, на северных теневых —
обычны даурские лиственничники, на припека-
емых южных — степи. Это чередование сиверов и
солнопёков создает картины горной лесостепи,
тоже довольно однообразные. На многом лежит
печать вечной мерзлоты, она распространена так
далеко на юг, что переходит даже за границу нашей
страны.
И все же эта земля при ближайшем рассмотре-
нии оказывается полной очарования. Об этом
хорошо писал еще Чехов: «Скажу только, что
Селенга — сплошная красота, а в Забайкальи я
находил все, что хотел: и Кавказ, и долину Пела, и
Звенигородский уезд, и Дон. Днем скачу по Кав-
казу, ночью по Донской степи, а утром, очнувшись
от дремоты, — глядь, уже Полтавская губерния, и
так всю тысячу верст». Словом, с однообрази-
ем фона сочетается разнообразие деталей и к то-
му же при внешней суровости великая щедрость
природы.
Есть различия и между крупными частями
251	необъятного горного царства. На северо-востоке
хребты и долины более расплывчаты, переходят в
обширные плоскогорья — Олёкминский Стано-
вик и Витимское. На втором из них совсем недавно
действовали вулканы — на базальтовом плато
высятся 12 свежих шлаковых конусов. Случаются
и землетрясения силой до 7 баллов.
Селенга
На юго-западе и юге глубже и гуще расчлене-
ние— здесь насчитывается до 15 параллельных
хребтов и столько же полос долин и котловин.
Гофрировка давно выровненных структур продол-
жалась с мезозоя до настоящего времени и шла
унаследованно: валы вырастали в хребты, а в доли-
нах, продолжавших прогибаться, скапливались
продукты их размыва. При взгляде с самолета
картина продольных гряд и долин напоминает
окаменевшую зыбь океана. Но валы и ложбины
этой зыби причесаны не ветром. Они подчинены
направлениям глубинных и новейших смятий и
разломов.
В некоторых плоскодонных долах распласта-
лись озера — Еравные в верховьях Витима, Арах-
лейские близ Читы. Это свидетели большей озер-
ности края в прошлом, при ином климате. Когда он
стал суше, в котловины проникли ландшафты,
родственные монгольской Гоби. Озера и реки
стали пересыхать, щебень с гор завалил плащами
подножия, в скалах ветер начал выдувать ниши и
странные фигуры, совсем как в пустынях.
По горам Забайкалья проходит межокеанский
водораздел, но ни один из несущих его хребтов не
выделяется ни высотой, ни осевым положением —
среди них нет главного. Верховья рек тихоокеан-
ской (амурской) и ледовитомбрской (ленской)
покатостей так неравномерно и нестройно вреза-
лись в поднимавшиеся плоскогорья, что прихот-
ливо извилистый водораздел часто соскальзывает с
одного гребня на другой, а то и проходит прямо по
болотистым плоскостям.
На юге, на возвышенном Хэнтэй-Чикойском
нагорье, но в стороне от водораздела подняты
высочайшие вершины Забайкалья — гольцы Бе-
рун-Шибертуй (2523 метра) и Сохондо (2499
метров). Возрастает до 8 баллов сейсмичность, а
гребни несут следы небольших древних ледников.
Часть территории как эталон сочетаний сибирской
горной тайги с гольцами и участками дауро-мон-
гольских степей охраняется в обширном Сохон-
динском заповеднике.
Забайкалье — редкостная сокровищница мине-
ральных богатств. По всему югу протянулся пояс
олово-вольфрамовых руд, которому сопутствуют
даже молибденовые, медные и полиметаллические,
а с ними в качестве спутников и руды множества
ценнейших «малых» и редких металлов. Добыча
вольфрама и молибдена — одна из основ горно-
рудной промышленности Забайкалья. На крайнем
юго-западе важен «букет» их разработок в долине
Джиды. На юге расположен Южно-Даурский оло-
воносный район. Знаменита, но уже сильно выра-
ботана Хапчеранга (здесь теперь перешли на
добычу полиметаллических руд). Совсем исчер-
пана Оловянная — память о ее оловоносности
осталась только в названии. Но в той же Нерчин-
ской Даурии прямо с поверхности разрабатывается
одно из крупнейших в стране месторождений оло-
ва— Шерлова гора— ее название тоже напоми-
нает о прошлом: до открытия оловянных руд гора
славилась своими шерлами— самоцветами: топа-
зами, дымчатым кварцем, аметистами.
Руды полиметаллов добываются близ Читы и
долин Шилки с Аргунью. С начала XVIII века их
разрабатывали для так называемых Нерчинских
заводов, хотя они и были расположены за полторы-
две сотни километров от реки Нерчи и города
Нерчинска. Эти заводы наряду с соседними золо-
тыми приисками получили печальную известность
как места каторжных тюрем царского времени.
О них напоминают слова в песне: «Шилка и
Нерчинск не страшны теперь...» Месторождения
руд, питавшие эти заводы, давно выработаны.
Единственное из старых мест добычи до сих пор
разрабатывается в Акатуе («Долго скитался в сте-
пях Акатуя», — пел беглый каторжанин).
Золотые прииски нанизаны вереницей вдоль
Транссибирской магистрали у подножий Олёк-
минского Становика. В бассейне Шилки доныне
работают драги на реке Каре. Поселок Усть-Кар-
ский хранит печальную память о Карской каторге
и тюрьме Кара.
Известность Забайкалья как железорудной зе-
мли тоже давняя. Его руды уже с конца XVIII века
стали базой Петровск-Забайкальского чугуноли-
тейного и железоделательного заводов, где отбы-
вали каторгу декабристы. Полмиллиарда тонн
руды (магнетита и бурого железняка) залегает в
березовском Железном кряже на юго-востоке.
252
Есть в Забайкалье и алюминиевое сырье — нефе-
линовые сиениты и силлиманиты.
Трудно перечислить угольные «кочегарки» с их
миллиардами тонн запасов топлива. Каменный
уголь известен в Чикойской впадине и в долине
Тугнуя, где его можно добывать в карьерах. Из-
давна разрабатывается каменный уголь Букача-
Полоса
БАМа и
Забайкалье
чи. Огромны толщи бурого угля у Гусиного озера
и Харанора.
Ошурковское месторождение близ Улан-Удэ
содержит более миллиарда тонн апатита. Забай-
калье дает значительную долю общесоюзной до-
бычи флюорита, запасы которого достигают мил-
лионов тонн.
К древним и молодым разломам привязано
более сотни минеральных источников, среди кото-
рых много горячих, например Питателевские в
долине Селенги. На водах развилась сеть курор-
тов— Шиванда, Кука, Олентуй, Ургучан, зна-
менит читинский нарзан «дарасун». Целительны
углекисло-радоновые воды Молоковки близ
Читы.
Осадков всюду мало: в котловинах —
200—300, в горах — до 450 миллиметров в год.
Дожди на две трети позднелетние, весна и начало
лета засушливы — поля надо орошать, а пастбища
обводнять. Снега зимой так мало, что не везде
устанавливается санный путь; озимые от морозов
гибнут. Многие реки промерзают до дна— это
ведет к образованию наледей при прорывах воды в
трещины, а для водоснабжения приходится ис-
пользовать подземные воды.
Реки могут быть впряжены в энергетику: на
Селенге не трудно построить полдюжины гидро-
станций средней мощности, а на Шилке и две круп
ные.
Огромны леса Забайкалья. Их восстановление
после рубок тормозят и мерзлота, и заболочен-
ность. Местами успели прийти в движение даже
песчаные дюны, площадь которых в долине Се-
ленги и в Нерчинской Даурии на месте сведен-
ных лесов только в течение XX столетия удесяте-
рилась.
Южное Забайкалье — восточная окраина степ-
ной зоны Сибири. В сухих котловинах на каштано-
вых почвах видны разреженные дерновины злаков
с кустиками караганы. Склоны задернованы силь-
нее — это горная лесостепь, на сиверах видны
сосново-лиственничные и березовые перелески.
Тут и черноземы сменяются серыми лесными поч-
вами.
На юге между срединным и восточным Забай-
кальем горы уступают место «заливу» монголь-
ских плоскогорий. В этой части Нерчинской Дау-
рии, особенно в котловине Торейских озер, бес-
сточных и поэтому соленых, преобладают полупу-
стынные и степные ландшафты гобийского типа.
Это уже не Южная Сибирь, а окраина Внутренней
Евразии.
Главная транспортная артерия южного Забай-
калья — великая Транссибирская железная дорога.
Юго-восточнее Читы от нее отходит ветвь к погра-
ничному Забайкальску, за рубежом она продолжа-
ется как Китайско-Чанчуньская, в прошлом
Китайско-Восточная (КВЖД). От Улан-Удэ через
красивую гористую котловину Гусиного озера
рельсы ведут в пограничную Кяхту и далее в Мон-
голию к Улан-Батору.
У Байкала
есть и гор?
но-степные
берега.
На острове
Ольхон своя
поэзия почти
безлесных
круч и при-
чудливых
прибрежных
утесов
Смежный с Гусиным озером отрезок долины
Селенги — скорбный природно-исторический ме-
мориал, место ссылки декабристов Бестужевых и
Торсона.
Созданный здесь музей напоминает о том,
как, даже находясь в ссылке, пытливо и плодо-
творно работали декабристы над изучением
края — чего стоит одно сообщение об углях Гуси-
ного озера!
Прибайкалье включает приозерное Забайкалье на
востоке и Предбайкалье на западе, а в целом
образует высоко поднятый и подвижный мост
между Становым и Саяно-Тувинским нагорьями.
Вдоль оси он раздвоен полосой впадин, занятых
Байкалом. При взгляде с космических высот
можно понять, что все это — звено более протя-
женной Байкало-Косогольской полосы впадин.
Она дает о себе знать уже в Становом нагорье, а
на юго-западе уходит в Монголию, где простер
свои воды младший брат Байкала Хубсугул (Ко-
согол). Эта полоса — зияющая рана на поверхнос-
ти Земли (провал, раздвиг?), подобную которой
можно отыскать лишь на востоке Африки.
Горы сложены древнейшими гнейсами, кри-
сталлическими сланцами, мраморами, внедрения-
ми гранита. В ходе прогиба котловин в мезокайно-
зое накопились мощные (2—5 километров) толщи
континентальных отложений. Впадины — Верх-
не-Ангарская, две Байкальских, Баргузинская,
Тункинская — заходят одна за другую кулисами.
Сухие котловины хочется'назвать незатопленными
Байкалами, особенно когда в холодные утра их
скрывает пепельно-серебристый полог тумана, со-
здавая полную иллюзию озерной глади.
В сильную сейсмичность этих гор долго не
верили: ярлык «древнего темени Азии» создавал
ложное представление об устойчивости недр.
А землетрясения, и притом сильные, по 7—8 бал-
лов, случались многократно, с 1725 года их было
больше трех десятков. В 1862 году целый учас-
ток дельты Селенги опустился под воду — на
этом месте возник залив, так и именуемый Про-
валом.
Результаты недавних подвижек запечатлены и в
причудливых очертаниях островов, поднимающих-
ся из пучин Байкала. Назовем прежде всего
островки Ушканьи и более значительный Ольхон.
От противолежащих круч Байкальского хребта он
отделен проливами: широким (его именуют даже
Малым морем) и узким — Ольхонскими Воро-
тами.
254
Приозерное Забайкалье — цепь средневысот-
ных хребтов, обрамляющих озеро с востока и юга:
Баргузинский, Улан-Бургасы, Хамар-Дабан.
А Предбайкалье — взброшенная окраина фунда-
мента Сибирской платформы, хребты средневы-
сотный Байкальский и низкий Приморский, проре-
занный истоком Ангары (теперь сюда влилось
растительность — кедровый стланик образует у
берегов ложноподгольцовый пояс.
Лиственничная тайга уступает горным степям и
лесостепи только днища котловин, байкальский
остров Ольхон и соседний участок Приморского
хребта. На более влажных склонах тайга темно-
хвойная.
БАМ вышел
к Байкалу
Иркутское водохранилище). У Слюдянки, близ
юго-западного угла Байкала, добывают слюду-
флогопит. В Хамар-Дабане залегает графит. Есть
и золотые прииски.
Вдоль разломов бьют теплые источники, на
некоторых из них действуют курорты. На восточ-
ном берегу Байкала славится Горячинск, в Тункин-
ской котловине — Нилова Пустынь на радоновых
водах и Аршан на сульфатно-кальциево-магни-
евом «нарзане». Оба этих курорта украшены пано-
рамой Тункинских гольцов Восточного Саяна.
Через тоннель в Байкальском хребте к озеру
вышла Байкало-Амурская магистраль. На берегу
для нее пришлось пробить несколько «мысовых
тоннелей», подобных проложенным на Кругобай-
кальской железной дороге на юго-западе озера.
Обе прибрежные трассы врублены эффектными
карнизами и позволяют любоваться Байкалом
прямощз окон поезда.
На климат Прибайкалья влияет огромная вод-
ная масса озера, зимой отепляющая, а летом охла-
ждающая прибрежья. У берегов зимой на 6—10°
теплее, а летом на 2—5° прохладнее, чем вдали от
озера. Смещаются сезоны: самый холодный
месяц — февраль, самый теплый — август;
затяжная суровая весна значительно холоднее осе-
ни. К холодным водам спускается и холодостойкая
Еще в 1916 году, первоначально для охраны
крупного и темношерстного баргузинского соболя,
был организован на склоне одноименного хребта
Баргузинский заповедник. Теперь здесь охраняется
ландшафт в целом.
В 1969 году на площади свыше полутора тысяч
квадратных километров на северном склоне
Хамар-Дабана создан еще один заповедник, ради
престижа названный Байкальским, хотя к берегу
он и не выходит. Его задача — охрана хамарда-
банской тайги с участками дауро-монгольских сте-
пей на солнопёках.
Назрело заповедание дельты Селенги — уни-
кального птичьего царства. Запроектировано со-
здание природного национального Байкальского
парка с несколькими филиалами на разных бере-
гах озера. Особенно важно организовать охрану
байкальского ландшафта в местах выхода к озеру
трассы БАМа.
Байкал — «славное море» русских песен, одно из
неповторимых чудес планеты. «Как он под стать
самой Сибири», — писал Твардовский. Творение
природы, описанное и воспетое в тысячах текстов
не менее чем Волга и Днепр и все-таки не легкое
для изображения. На мелкомасштабных картах он
похож на узкую щель, его ванну иногда считают
255
глубоким желобом, крутобоким рвом. Однако на
местности ширь водоема (24—79 километров)
настолько значительна по сравнению со всего
лишь километровыми высотами бортов впадины,
что озеро выглядит скорее блюдом, а береговые
хребты словно принижены из-за соседства с
необъятной водной перспективой.
ных километров. Это глубочайшее озеро мира.
Сопоставив глубину его дна (1620) и отметку
поверхности (456 метров), поймем, что дно пони-
жается до 1164 метров ниже уровня Мирового
океана — такие скрытые под водой впадины суши
называются криптодепрессиями; Бай-
кал — самая поразительная из них.
Байкал с
вершины
Скриппер
Бойких зыбей ветровые разгулы,
Даль, уводящая под небосвод...
Кряжи прибрежные — низки, сутулы
Перед простором торжественных вод.
В длину озеро простерлось на 636 километров.
А площадь зеркала превышает 30 тысяч квадрат-
Объем впадины грандиозен — 23 тысячи кубо-
километров, это пятая часть пресных вод всей пла-
неты. Столько же воды при несравненно большей
площади вмещает целое Балтийское море. Водой
из одного Байкала можно было бы наполнить
впадины 23 Аральских или 92 Азовских мо-
рей. Отток осуществляет одна Ангара, вынося-
256	щая из озера ежесекундно 2 тысячи кубометров
воды.
У Байкала уникально многое: и тектоника озер-
ной ванны, и кристально чистая вода, и как бы
музейная сохранность сотен видов древних живот-
ных. А красота озера? Ею теперь любуются с
орбит своих полетов даже космонавты! В штиль.
даже прекращают. Однако есть все данные так уве-
личить продуктивность рыбных промыслов, чтобы
Байкал мог стать «рыбно-деликатесным» цехом
страны.
В январе озеро замерзает. До постройки Круго-
байкальской железной дороги на вторую половину
зимы по льду прокладывались рельсы: к несомкну-
Исток Анга-
ры, подпру-
женный пло-
тиной Ир-
кутской
ГЭС, пре-
вратился
в рукотвор-
ный залив
самого
Байкала
при солнце его поверхность лазурна, а при других
погодах выглядит серо-стальной. Напомним о гро-
мовой мощи штормового прибоя, об упорных
ветрах. То с юго-запада задувает хмурый штормя-
щий култук, то с сев'ера — пересиливающий дру-
гие ветры верховик, он же ангара, то «пошевели-
вает вал» дующий с северо-востока баргузин, а с
направлений, близких к северо-западным, бесчин-
ствуют осенне-зимние харахаиха и яростная леде-
нящая сарма.
Сегодняшние контуры ванны Байкала тектони-
чески молоды (возраст всего лишь четвертичный)
и несут на себе следы качания самих берегов. Они
менялись, смещались, но исполинский объем воды
существовал постоянно, по меньшей мере с пале-
огена. Вот почему так неповторимо оригинальна
фауна озера. Более трех четвертей видов, обита-
ющих здесь, не встречается нигде в мире. Энде-
мичны целые роды организмов и даже некоторые
семейства — байкальские бычки, голомянки, 230
видов рачков-бокоплавов (из 380 известных на
земном шаре), некоторые моллюски. В пресных
водах прижился тюлень, видимо проникший сюда
из северных морей при похолодании в ледниковое
время. Возможно, что тогда же попал в Байкал и
омуль — одна из лучших промысловых рыб.
Теперь лов омуля ограничивается, и временами его
той Транссибирской магистрали подключалось
«ледяное звено».
Рельсами по льду катилась чугунка —
Ровно, незыблемо... Но иногда
Артиллерийскими залпами гулко
Право свое возвещала вода.
Это не узник на волю просился,
Это не ропщущий рушился кедр —
Взломанный лед, накренясь, торосился
От напряженья качнувшихся недр!
Действительно, как термические, так и сейсми-
ческие причины приводят к растрескиванию
льда. А над выходами донных газов существуют и
вовсе не замерзающие полыньи.
Байкал — самой природой созданный регуля-
тор стока Ангары, неоценимый для поддержания
равномерности ее режима. Но Иркутская ГЭС под-
прудила своей плотиной исток реки и более чем на
метр приподняла уровень всего озера. Казалось,
метровая разница не превышает его сезонных
колебаний, но и это повредило Байкалу: пришлось
укреплять прибрежные дороги; нарушились слож-
ные биосвязи — пострадала планктонная мелюзга
эпишура, веслоногий рачок, а им питались и омуль,
и бычок-желтокрылка; мальков желтокрылки по-
едал тот же омуль. Помутнела с подъемом уровня
вода прибрежий, бычки лишились пищи и привы-
чных нерестилищ, их численность упала, а это
отразилось и на поголовье омуля.
Как же осторожно нужно обращаться с озером
в дальнейшем! Широкое движение в его защиту
возникло с возведением у берегов двух целлюлоз-
ных комбинатов. Экономическое обоснование их
Мыс Ша-
манский
Скала Ма-
лая Коло-
кольня
Берега Чи-
выркун
Мыс Онго-
конский
появления было недостаточно полным — на
рубеже 1950—1960 годов ещи недооценивалось
значение забот об охране среды, эколого-экономи-
ческий подход только начинал формироваться.
Пришлось создавать дорогостоящие очистные
сооружения; Селенгинский картонный комбинат
уже обещает довести свои промстоки до полной
чистоты. Все покатости, обращенные к Байкалу,
объявлены водоохранной зоной, промышленные
рубки на них прекращены, как и молевой сплав по
речкам, текущим в озеро. Однако чистоте вод
могут повредить и дальние вырубки — в бассей-
нах Селенги и Баргузина, а главное, и промыш-
ленные стоки из удаленных предприятий, напри-
мер со стороны Улан-Удэ.
Борьба за предотвращение ущерба Байкалу
вдохновила на яркие выступления многих писате-
лей и крупных ученых. Обсуждались различные
проекты помощи озеру. Так, предлагалось соору-
дить «ядоотвод» от Байкала в бассейн Иркута.
В 1969 и 1971 годах поддержание достоинств Бай-
кала стало предметом специальных правитель-
ственного и партийно-правительственного реше-
ний. Предусматривается всемерное использова-
ние оздоровительных и эстетических благ бас-
сейна.
Озеро влечет к себе ценителей природы из
самых дальних уголков страны, не редкость на его
берегах и зарубежные гости. Трудно перечислить
все манящие сюда соблазны. Конечно, тут чаруют
поистине морская ширь и мощь водной стихии, и
дивные оттенки хрустально-прозрачной воды, и
хмурое горно-таежное, а местами и горно-степное
обрамление. Но это, так сказать, общий фон,
присутствующий на Байкале всюду. А сколько на
более чем тысячекилометровой длине его побере-
жий отдельных удивительных уголков, и каждому
258
из них присуща своя неповторимая прелесть, будь
то экзотический Шаманский Камень в истоке
Ангары или Шаманский мыс у юго-западной око-
нечности озера...
Неправдоподобно эффектны восточные бере-
га у Чивыркуйского залива и гористого полу-
острова Святой Нос (если бы не низкий перешеек,
Ходульные
деревья —
одни из при-
чуд байкаль
ской приро-
ды. Их пом-
нят тысячи
посетителей
бухты Пес-
чаной
этот выступ суши легко можно было бы принять за
крупный обособленный остров под стать Ольхо-
ну). Все еще мало затронута природа северо-
западного «медвежьего» берега озера, но выход
сюда участка БАМа делает особенно неотлож-
ными меры по охране этого побережья — здесь
предложено организовать заповедник. Другой
участок, где запланирован режим природного на-
ционального парка — прославленная у туристов
бухта Песчаная, ограниченная утесами Большая
и Малая Колокольни.
Ясное око Сибири, гордость нашей страны,
Байкал должен оставаться незапятнанно чистым,
и эта чистота нам дороже любых конъюнктурных
выгод. Обратимся еще раз к Твардовскому и ска-
жем вслед за ним:
«Байкал — бесценный дар природы —
Да будет вечен на Земле!»
Саяно-Тувинское нагорье долго оставалось в тени
громкой славы соседей — Байкала и Алтая. О го-
фах напоминали разве что бешеные летние паводки
левых притоков Ангары, опустошавшие поля
Присаянья. Только туристы за последние десятиле-
тия пристрастились к Саянам, особенно к «водо-
падному слалому» — сплаву на плотах через
пороги по горным рекам. Теперь всемирную
известность Саянам принесло сооружение в ени-
сейском ущелье крупнейшей на Земле Саяно-
Шушенской ГЭС.
Вместе с горами Прикосоголья, уходящими в
Монголию, нагорье простерлось с востока на запад
за тысячу километров и на 600 с севера на юг.
Кроме Саян в его состав входят тувинские котло-
вины и еще несколько горных поднятий, которыми
эти котловины обрамлены или разъединены
Древнепалеозойские структуры недр были взло
маны и подняты новейшими движениями вместе с
высоко «задранным» краем Сибирской платфор-
мы. А рельеф и прй древности недр молод. Но в
виде пригребневых плоскогорий на востоке от раз-
мыва все же уцелели поверхности древнего вырав-
нивания — сарамы. Западный Саян, размыва-
емый притоками Енисея к уровню его глубоко
врезанного русла, расчленен на особенно слож-
ную сеть хребтов. Пологие, средних высот гребни
и плоскогорья с их долго не стаивающими снегами
и белыми же коврами лишайника ягеля так и
называются белогорьями. Реже встречаются греб-
ни, иззубренные по-альпийски. Над этим потруди-
лось последнее из древних, а кое-где и современ-
ное оледенение. Вечноснежные пики Саян в отли -
чие от белогорий называют белками. Сохранно-
сти многих плоскогорий помогли бронировавшие
их лавовые покровы базальтов. Известны и
совсем недавно действовавшие вулканы; случа-
ются землетрясения.
Огромны минеральные ресурсы нагорья.
В Тувинской котловине залегает более 10 мил-
лиардов тонн каменного угля — Улугхемский
бассейн. У западного торца Восточного Саяна,
близ Артемовска, разведано более 200 мил-
лионов тонн железных руд. Значительны запасы
титаномагнетита, железистых кварцитов, извест-
ны десятки рудопроявлений меди и многих других
металлов. В тувинской части нагорья идет добыча
киновари. Производство кобальта из руды в Хову-
Аксы, в предгорьях цепей Танну-Ола, — одно из
крупнейших в стране. Имеется алюминиевое
сырье; есть золотые прииски — у Артемовска и
в Туве.
Известны ценности и среди неметаллических
ископаемых — асбест, графит, нефрит, фосфори-
ты. Запасы чистого хризотил-асбеста в восточно-
саянском Ильчире, превышающие 4 % мил-
лиона тонн, выдвинули это месторождение на вто-
рое место в стране. Чешуйчатый графит Ботогола
считается одним из лучших в мире — концессия
Алибера разрабатывала его с середины XIX века.
Саянский нефрит соперничает по красоте оттенков
и рисунка с лучшими образцами из всемирно
известных месторождений Индии и Китая.
Восточный Саян — вовлеченный в юж-
носибирские поднятия край докембрийского фун
дамента платформы. На юго-востоке над Тун-
кинской котловиной подняты за 3000 метров два
по-альпийски зубчатых хребта — Тункинские и
Китойские белкй; их эффектные гольцовые цепи
заслужили имя «саянских Альп». Подножие Тун-
кинских белков обрезано, как по линейке, юней-
шим взбросом; свежесть разлома такова, что он
кажется шевелящимся прямо на глазах. Над запад-
ным изголовьем Тункинской котловины поднялась
самая высокая, пограничная с Монголией часть
Саян во главе с Мунку-Сардыком (3492 метра).
К нему примыкает Окинское плоскогорье — «са-
янский Тибет». С базальтовых плато в некоторые

260	долины сползли языки древних лав. В бассейне
Оки есть низкие вулканические конусы. Восточ-
ный Саян настолько ниже и суше соседнего Алтая,
что современных ледников тут всего 17, а площадь
их лишь 8 квадратных километров.
Пятая часть площади Восточного Саяна занята
горной тундрой и каменными развалами. Тайга на
малоснежном востоке сосново-лиственничная, на
западе, где обильнее снегопады, черневая. На
южных солнопёках она перемежается со степ-
ными убурами. Новую жизнь в долины внесла про-
ложенная через тоннели и скальные выемки
перевальная железная дорога Тайшет — Абакан,
восточное звено Южсиба.
Саяно-
Т увинский
фрагмент
гор Южной
Сибири
Краснояр-
ские Стол-
бы. Скала
Дед
Скалб1
Перья
На северо-западе структуры Восточного Саяна
погружаются.
У берегов Енисея размыв выделил из этих
структур древние магматические массивы, образо
вав уже упоминавшиеся «дива природы» — Крас-
ноярские Столбы. Каменные великаны вместе с
окружающим горно-таежным ландшафтом на
261
площади около 50 квадратных километров охраня-
ются в одноименном заповеднике.
Перья... Крепость... Дед... Прадед... Гриф...
Беркуты... Каин... По одним названиям утесов
можно судить о сказочной вычурности этих при-
родных изваяний. Но они не просто эффектны.
Столбы — школа мастерства альпинистов-скало-
перь в него впадает укоротившийся Верхний
Енисей.
В средних и южных котловинах Тувы — остро
континентальный климат с огромным размахом
крайних температур (жара, несмотря на приподня-
тость, до 40°, морозы до минус 58°). Осадков
выпадает всего 180—300 миллиметров в год. Снега
Тувинские
раздолья
лазов, именно отсюда начали свой путь к верши-
нам прославленные горовосходители братья Аба-
лаковы...
Тувинские котловины заняты при-
вольными холмисто-увалистыми равнинами, кото-
рые в ходе поднятия нагорья задержались на уров-
нях 550—1200 метров. Самая северная из них —
Тоджинская — наименее тувинская по облику,
днище у нее не сухостепное, а болотно-боровое с
великолепным созвездием древнеледниковых
озер. Восточный Саян ограждает Тоджу с востока,
она лежит как бы в тупиковом кармане для запад-
ных ветров и получает в год до 400 миллиметров
влаги. На ее склонах обширны кедровые леса.
В горах Академика Обручева есть суровые плато,
бронированные молодыми базальтами и изрезан-
ные каньонами енисейских истоков.
Собственно Тувинская, или Улугхемская, кот-
ловина протянулась более чем на 300 киломе-
тров. У слияния сплавных истоков Енисея,
Малого и Большого, расположена столица
Тувы — город Кызыл — с обелиском, обознача-
ющим «центр Азии». Отсюда к своему прорыву
через Западный Саян устремляется судоходный
Верхний Енисей — Улуг-Хем. В западную часть
котловины проникло на 75 километров верховье
Саяно-Шушенского водохранилища, так что те-
так мало, что можно и зимой держать скот на
подножном корму, зато летом сухостепные
пастбища нуждаются в обводнении, а поля — в
искусственном орошении. Многие реки промер-
зают до дна. При прорывах воды намерзают
наледи под стать колымским.
К югу от котловин проходит один из главных
водоразделов Евразии. Сток к северу отсюда идет в
Ледовитый океан, а к югу — в безотточные обла-
сти Центральной Азии. Это прерывистая цепь
Южно-Тувинских гор — выпуклая к се-
веру дуга от Прикосоголья до Алтая. В ней есть и
высокогорные звенья с альпийскими зубчатыми
гребнями высотой порядка 3—4 километров. Здесь
многие сибирские стороны природы сменяются
центральноазиатскими: на теневых склонах тайга и
животные — сибиряки, а на солнечных — чисто
монгольские степняки, на север не проникающие.
Соседкой северного оленя тут оказывается анти-
лопа — дзерен.
Южнее этого барьера простирается уходящий
далеко за границу край Великих Западно-
Монгольских озер. Советскому Союзу
принадлежит узкая периферия равнины, наклонен-
ной к одному из крупнейших озер края — пригра-
ничному Убсу-Нур. Высота его зеркала —
759 метров. Тут уже все центральноазиатское:
262
сухой климат (в год менее 100 миллиметров осад-
ков), пыльные бури, скудные, теряющиеся в песках
реки, типично монгольский спектр фауны с ее гры-
зунами и ящерицами, разведение верблюдов.
Западный Саян, перпендикулярный Вос-
точному, ниже его; высоты главных гребней тут
2500—2900 метров, Бай-Тайга поднята до 3129
метров. Сеть долин гуще, сами они глубже, уцелев-
ших плоскогорий меньше. Альпийские зубцы есть
только на единичных хребтах, а современных лед-
ников нет. Уже упоминавшееся сквозное ущелье,
через которое Енисей прорывался из Тувинской
котловины в Минусинскую, затоплено водохрани-
лищем.
Таежные горы издавна были пересечены Усин-
ским трактом, соединявшим Минусинскую котло-
вину с Тувой через перевалы высотой более ки-
лометра. Теперь действует и вторая перевальная
трасса — от Абаканского завода (Абазы) у юго-
ипадного выхода из Минусинской котловины к
западнотувинскому городу Ак-Довурак (белая
глина) — центру добычи «белой шерсти» — асбес-
та. Оба тракта стоят один другого по привлека-
тельности природы. Особенно популярен Усин-
ский — у туристов он считается одной из краси-
вейших дорог во всей стране. Из знойной Мину-
синской степи с ее бахчами, солоноватыми озера-
ми и миражами попадаешь в глухомань горно-та-
ежных ущелий, а на перевале через хребет Кулу-
мыс ахаешь от раскрывшейся панорамы холод-
ных и диких пиков Ергаки. В их очертаниях рас-
познается силуэт богатыря — «спящий Саян». Да-
лее путь ведет по благодатной медоносной долине
реки Ус, давшей название тракту. Тайга сменяет-
ся горной лесостепью, а за Веселым перевалом че-
рез Куртушибинский хребет лежат уже горно-
степные котловины Тувы...
Природа левобережных склонов, примыка-
ющих к енисейской Трубе, охраняется в огромном
(чуть меньше 4 тысяч квадратных километров)
Саяно-Шушенском заповеднике. Истинная красо-
та и величие нагорья будут полнее осознаны с
организацией природных национальных парков
(первым из них намечено создать Тоджинский
парк). Могучий Саянский территориально-произ-
водственный комплекс, питаемый богатырской
энергией великанш гидростанций, позволит здесь
вырасти большим городам.
В Кузнецко-Минусинском крае простерлись лесо-
степные и степные равнины с черноземами, зани-
мающие днища обширных котловин. Ими разде-
лены три полосы гор, среди которых осевая —
средневысотный Кузнецкий Алатау. Они отста-
вали от соседних звеньев южносибирских гор и
были вовлечены в общее с ними поднятие позднее,
чем Саяны с Алтаем, — лишь в четвертичное вре-
мя, хотя недра сминались тут уже в раннем пале-
озое.
Сердце края — промышленный ландшафт
Кузбасса с густейшей населенностью и мощным
прессом техногенных влияний на природу. База
этой индустрии — гигантские запасы каменного
угля. Важны железные руды Горной Шории, а
также другое оруденение — с жилами и россыпя-
ми драгоценных металлов, редких, цветных и
полиметаллов, известны залежи бокситов и нефе-
лина.
Западные склоны гор получают 600—800, а
местами и до 1500 миллиметров осадков в год —
там черневая тайга. Восточным склонам, хоть они
и лежат в дождевой тени, достается по
400—500 миллиметров — тут больше парковых
сосняков и листвяг. На частых полянах радует
большетравье, по пышности не уступающее суб-
альпийским лугам соседнего Алтая. В котловинах
осадки убывают до 240—380 миллиметров. Более
трети их выпадает зимой, и снег не дает грунтам
промерзать глубоко. Западные ветры приходят в
котловины, переваливая через горы, то есть в нис-
ходящем потоке, что дополнительно иссушает кли-
мат. Весной эти фёны-«снегоеды» на глазах
испаряют маломощный покров снега, лишая влаги
поля, — тогда крепнет и мерзлота.
Между Саянами и Кузнецким Алатау более чем
на 350 километров протянулась полоса степных
котловин, дренируемых Енисеем, Абаканом и
Чулымом. На юге это обширная Минусинская кот-
ловина, севернее — Сыдо-Ербинская и Чулымо-
Енисейская. Дно их прорезано реками до отметок
170—280 метров. Встречаются даже соленые озе-
ра, лишенные оттока. Котловины разобщены низ-
когорьями и асимметричными кряжами высотой
800—900 метров. С подъемом дна котловин к
Саянам увлажнение увеличивается почти до 500
миллиметров, и в права вступает березово-осино-
вая лесостепь. В пермское время возник Минусин-
ский каменноугольный бассейн, в нем более
37 миллиардов тонн угля. Центр его добычи —
Черногорск близ Абакана. С погружениями юр-
ского времени связан Балахтинский буроугольный
бассейн в Чулымо-Енисейской котловине. Боль-
шое будущее имеет Южно-Енисейский (Абакано-
Минусинский) индустриальный комплекс.
Кузнецкий Алатау в хребте Тегир-Гыз (небес-
ные зубы) достигает высоты 2178 метров — увен-
чанный развалами каменных глыб пик Верхний
Зуб. Сложная сеть долин расчленила поверхность
на округловерхие массивы — таскылы, местами
уцелела мезозойская кора выветривания и встре-
чаются древнеледниковые цирки.
Свыше 60 миллионов тонн железных руд «аба-
канской Благодати» разрабатываются с середины
XIX века. Сокращенное название тогдашнего
Абаканского завода — Абаза — стало именем
современного города и рудников, снабжающих
металлургию Кузбасса. По соседству расположены
Тёйские железорудные карьеры с запасами более
130 миллионов тонн. Молодой поселок горняков в
верховьях реки Тёи так и назван Вершина Тёи.
К Батенёвскому кряжу примыкают залежи руд
молибдена, разрабатываемые для Сорского комби-
ната, и меди с молибденом — на Туимском рудни-
ке. Имеется рудное золото. Золотоносны и ме-
таллоносны также северо-восточные предгорья.
Экономически драгоценны ресурсы сырья для
263	получения глинозема и алюминия у Горячегорска
и Белогорска, где особенно громкую известность
заслужили нефелины месторождения Кия-Шал-
тырь.
Горы поднимались так недавно, что на их скло-
нах доныне сохранились очаги древней флоры.
В них от доледниковых и межледниковых ланд-
вает сезонные пики стока. У берегов возникает
чудесный район отдыха для горняков Кузбасса.
Котловина занята лиственнично-березовой ле-
состепью, степные участки возделаны под зерно-
вые, картофель и овощи. После открытых уголь-
ных разработок остается «лунный ландшафт».
Карьерные выемки и растянувшиеся на многие
В мемориале
Шушенско-
го заботливо
охраняются
и окрестные
урочища —
любимые
места про-
гулок и охо-
ты молодого
Ленина.
В долине ре-
ки Шушь
шафтов уцелели представители широколиствен-
ных лесов. Экзотическим в суровой Сибири выгля-
дит «остров» сибирской липы.
Активно вторгся культурный ландшафт в дебри
Алатау с прокладкой здесь одного из звеньев
Южсиба (Новокузнецк — Абакан).
Кузнецкая котловина — участок земной коры
длиной 340 и шириной до ПО километров, кото-
рый сильно отстал от структур, поднимавшихся по
соседству (высоты тут равны 150—450 метрам).
Тенденцию к отставанию котловина унаследовала
с древнейших времен — ее длительное прогиба-
ние, достигавшее 10 километров, привело в пале-
озое и юре к накоплению угленосных толщ. Бога-
тейший в нашей стране по запасам высококаче-
ственных углей Кузнецкий бассейн занимает почти
всю котловину. До глубины 1800 метров их учтено
более 900 миллиардов тонн, но добыча все еще
идет менее чем с 200-метровой глубины и даже с
поверхности. Обилие угольной пыли, которая
помогает конденсации влаги, содействует частоте и
густоте туманов.
Томь, дренирующая котловину к Оби, должна
снабжать водой гигантский Кузбасс, «выпива-
ющий» ежесуточно до 7 миллионов кубометров
воды и лишь часть их возвращающий реке. Пере-
бросить сюда воду неоткуда, нужно научиться
управлять самой Томью. На одном из порогов
встает плотина Крапивинского гидроузла с ГЭС на
300 тысяч киловатт. Водохранилище размером 670
квадратных километров перехватывает и сглажи-
километры отвалы вскрышных пород и шлаков
уменьшают даже площади, пригодные для заселе-
ния. Рекультивация решается здесь уже и как
социальная проблема.
Южное изголовье котловины занимают средне-
высотные хребты Горной Шории — отроги кряжа
Бийская Грива, связывающего Алтай с Салаиром.
Здесь добывают золото, разрабатывают легкообо-
гатимые магнетитовые железные руды, запасы
которых достигают 750 миллионов тонн и позво-
ляют выгодно использовать их для кузнецкой
металлургии.
Салаирский кряж — вытянутая на 300 кило-
метров асимметричная возвышенность с черневой
тайгой на пологоволнистом юго-западном и с бере-
зовой лесостепью на более крутом восточном
склоне. Его уступ — тырган — поднимается на
сотню метров над Кузнецкой котловиной, абсо-
лютные же отметки не превышают полукиломе-
тра. Каменные складки Салаира обнажаются в
единичных выступах и грядах среди мощного пла-
ща лёссовидных суглинков. Оконечность кряжа
подступает к пригородам Новосибирска. Еще в
конце XVIII века шли разработки и плавка сала-
ирских полиметаллических руд и серебра. Теперь
центром их добычи стал город Салаир.
К юго-западу от подножий Салаира в связан-
ных с ним погруженных структурах на обширной
площади залегают 6 миллиардов тонн нижнеперм-
ских каменных углей Горловского бассейна с цен-
тром добычи в Листвянском.
264
В Горной
Шорин
Алтай — мир высочайших гор не только Южной,
но и всей Сибири. Нигде изрытые падями про-
сторы ее горной тайги не увенчаны таким, как
здесь, ярусом бриллиантовых снежных вершин.
Высших значений достигают все показатели вели-
чия и богатства южносибирской природы. Неда-
ром художник Николай Рерих считал Алтай жем-
чужиной Сибири и всей Азии, писал, что тут «и
горы-то прекрасны, и недра-то могучи, и реки-то
быстры, и цветы-то невиданны», восхищался стра-
ной, полной «прекрасных лесов, гремящих рек и
белоснежных хребтов».
Алтай — самая западная из южносибирских
горных систем, а поэтому и самая увлажненная: на
внешних склонах за год выпадает от 1 до 2 тысяч
миллиметров осадков. Здесь наиболее богатая во
всей Сибири тайга, самые пышные луга, а значит,
и горные пастбища — они занимают до %
площади Алтая. Питаемые ледниками ручьи свер-
кают водопадами, клокочут в каменных тесни-
нах — бомах, рождают могучие реки, главные из
них — Катунь и Бия, слагающие великую Обь.
Юго-западные подножия прорезаны Иртышем, в
долине которого разлились рукотворные моря. Не
уступят остальным южносибирским и сокровища
недр, прежде всего рудные. Словом, это удиви-
тельный край, заслуженно ценимый горняками и
металлургами, энергетиками и скотоводами, тури-
стами и альпинистами...
Лабиринт хребтов и долин может показаться
хаотическим. Но ведь именно здесь академик
Обручев различил стройный порядок, позволив-
ший ему даже выявить новейший этап в развитии
рельефа — неотектонический. Поверхность Руд-
ного Алтая оказалась как бы учебной моделью,
доказывающей значение недавних движений для
рельефа горных стран. Часть неровностей, пре-
имущественно второстепенных, выкроена размы-
вом из древних, еще палеозойских складок, про-
стирающихся с юго-востока на северо-запад.
А новейшая гофрировка, которой сопутствовали
и разломы, пересекла древние складки наискось,
так что главные неотектонические валы, а с ними
и крупные хребты простерлись с запада на восток.
Так, южный вал тянется от пограничного
гребня Табын-Богдо-Ола к среднегорьям Нарым-
ского хребта. От остального Алтая этот вал отде-
лен молодым продольным долом, в котором рас-
положились долины верхней Бухтармы, Нарыма и
часть долины самого Иртыша, затопленная ныне
заливом водохранилища. Другой вал протянулся
севернее этого дола — от восточной половины
приграничного Сайлюгема через хребет Листвягу
к заиртышским Калбинским горам. Соседний, еще
«Приветли-
ва Катунь.
Бела Бе-
луха», —
писал Нико-
лай Рёрих
Водопад
Корбу зи-
мой
более северный вал увенчан высокогорными
хребтами — Чуйским и Катунским (их же не-
редко называют Чуйскими и Катунскими Альпа-
ми). Катунский возглавлен вершиной Алтая —
красавицей Белухой, ее высота — 4506 метров.
Древние плоскогорья и плоскодонные впадины,
такие, как Укок и Чуйская степь, уцелели, ви-
димо, не без защиты со стороны перекрывавших
их древнеледниковых шапок.
Многие котловины не случайно именуются
«степями». Они так замкнуты, что влаги получают
вдесятеро меньше, чем горы: всего 200—300, а
Чуйская степь — 100 миллиметров в год. Поэтому
сюда проникают горно-степные ландшафты цен-
тральноазиатского типа, где превосходно себя
чувствуют и животные-«центразиаты». Над сте-
пями и горной лесостепью подножий простирается
могучая горная тайга: на севере — до 400—1500,
на юге — до 1700—2400 метров. В ее фауне —
типичные сибиряки-северяне.
Темнохвойную горную тайгу образуют сибир-
ские кедры, ели и пихты, чернь — пихты с оси-
ной. Темнохвойная тайга характерна только для
севера (чисто пихтовая — для увлажненного
запада). На северо-западных предгорьях обычны
леса из сосен и лиственниц, на пригребневых
частях Калбинских гор — сосновые. Южнее.
266
горно-таежные северные склоны чередуются с
горно-степными южными, образуя горную же
лесостепь. А в глубь гор с иссушением климата
темнохвойные леса сменяются осветленными и
редкостойными из сибирской лиственницы.
Когда, миновав таежные склоны, выходишь к
верхней границе леса, поражаешься открывше-
прочь полакомиться снежный барс и красный
волк. В мире птиц заметны алтайский улар (гор-
ная индейка), альпийская галка, клушица, белая и
тундряная куропатки, питающийся падалью боро-
дач-ягнятник.
Еще в 1932 году был учрежден Алтайский
заповедник. На площади свыше 8 % тысячи ква-
Алтай
муся простору. По сочности и красочности горных
лугов Алтай спорит с Большим Кавказом, а по
гигантизму трав субальпики — с «травяными
лесами» Дальнего Востока. Зеленую гущу
образуют левзея (маралий корень), борщевик,
пестр,, г ярко-розовые пионы, купальница алтай-
ский огонек, дельфиниум... С травами перемежа-
ются рощицы искривленных березок и ивняка.
Ковры низкотравной альпики поражают круп-
ными размерами венчиков и соцветий. Иногда
зелень даже отступает перед голубизной сплошь
цветущих аквилегий — водосборов, но и этот фон
испещрен огоньками купальниц, дикорастущими
анютиными глазками алтайских фиалок, рако-
выми шейками горца, кубово-синими звездными
бокальчиками генциан — горечавок, золотистой
желтизной алтайских маков, белизной анемон —
ветрениц, розовыми первоцветами — примулами,
бледно-лиловыми астрами. На горных лугах,
зимой спускаясь в леса, пасутся кабарга и сибир-
ская косуля, горный козел — таутеке. Очень
типичны для горных лугов алтайские сурки и
пищухи-сеноставки.
Над лугами простираются горные тундры и
вздымаются скальные снежно-ледниковые
выси — тут царство горных козлов, забредают
сюда даже северные олени, и теми и другими не
дратных километров от Телецкого озера до гребня
Абаканского хребта охраняется ландшафт всех
высотных зон, включая и горные степи. Особенно
могучи здесь богатырские лиственницы. Хороши
заповедные леса весной, когда их снизу заливает
ароматом и белопенными кистями черемуха, а
розовыми цветами — рододендрон подлеска, и в
особенности осенью, когда загораются разными
красками деревья в нижнем ярусе.
Перл природы заповедника, да и всего
Алтая — Телецкое озеро. Тяжело-зеленая гладь
его зеркала лежит на высоте 436 метров над уров-
нем моря и занимает 223 квадратных километра.
Озеро продолговатое — длиной 77 и шириной до
30 километров. Оно напоминает затопленную до-
лину, но отнюдь не только речную. Новейшая тек-
тоника переуглубила ванну до 325 метров по срав-
нению с уровнем нижележащих верховьев Бии.
Ваятелями котловины послужили и сила размыва,
и древнеледниковая «косметика» с оглаживанием
скал и валунными нагромождениями.
Заповедан, а значит, закрыт и для туристов
только правый берег. Назрела необходимость упо-
рядочить и пользование левобережьем — его при-
кроет собой природный национальный парк.
Есть у Алтая еще одно озерное око — Марка-
коль. Голубая гладь размером почти в 450 квадрат-
267	ных километров покоится на километр выше, чем
у Телецкого. К берегам подступают то листвен-
ничная тайга, то степи. В Иртыш из него течет
река Кальджир, или Чумек, — имена эти перево-
дятся как «ключ» и «кран». По Кальджиру в озеро
поднялись хариус, гольян, ленок — лосось, имену-
емый тут ускучом. Весной косяки ускуча, ломясь
Особенно важны лениногорские и зыряновские
свинцово-цинковые месторождения. Первые были
открыты еще в 1786 году горным инженером
Филиппом Риддером и уже почти два века дают
продукцию. Возрождение добычи полиметаллов на
Рудном Алтае связано с инициативой В. И. Лени-
на. Это послужило основанием для переименова-
Телецкое
озеро —
«алтайский
Байкал»
на нерест, буквально перепруживают ручьи.
С 1976 года здесь организован заповедник.
В прошлом Алтай оледеневал сильнее, чем
Саяны и Забайкалье. Одно время ледники покры-
вали плоскогорья шапками льда, как теперь в
Скандинавии, а долинные ледники выползали из
гор на равнины, как на Аляске. Ледник, залегав-
ший вдоль Бухтармы, протягивался на 350 кило-
метров, почти вчетверо превосходя нынешний
памирский Федченко. На последнем этапе оледене-
ние охватило только верховья долин и пригребне-
вые части хребтов. Именно в это время сложился
на Алтае весь ансамбль альпийских красот —
пильчатых гребней, цирков, сияющих озер... Оле-
денение и сегодня впечатляет: с хребтов сползают
почти 800 ледников. Его общая площадь в конце
XIX века превышала 600 квадратных километ-
ров, но затем заметно сократилась. Снеговая гра-
ница на влажном западе опускается ниже 2'/г,
а на сухом юго-востоке поднята до 3 % кило-
метра.
Недра Алтая рудоносны. Над этим потрудились
внедрения гранитной магмы в палеозое и горячие
растворы, проникавшие в трещины из ее очагов.
Особенно богат рудами юго-запад, что запечат-
лено даже в имени гор. Рудный Алтай с его знаме-
нитой Иртышской зоной смятия и полосой мощ-
ных гранитов в Калбинских горах состоит из
нескольких рудных поясов. В одном из них преоб-
ладают руды полиметаллов, в другом — медные, в
третьем — редкометалльные. Есть и золотонос-
ный пояс. А у руд множество полезных примесей
еще с десятками металлов. Подсчитано, что каждая
тонна руд Алтая в 3—4 раза ценнее, чем в
остальных рудных районах страны.
ния в 1941 году города Риддера в Лениногорск.
Сегодня Рудный Алтай — главный поставщик
цветных металлов всей стране, дающий ей 40%
свинца и 60% цинка.
Еще раньше был открыт и разрабатывался узел
медных и полиметаллических месторождений в
северо-западных предгорьях Алтая — у Колывани
и Змеиногорска. С исчерпанием медных руд
Колывань перешла на самоцветы, а у Змеиногор-
ска и Горняка добыча полиметаллов продолжает-
ся. Юго-восточнее Колывани разведано свыше
полумиллиарда тонн магнетитов.
Вдоль разломов бьют целебные теплые источ-
ники, база привлекательных курортов. Особенно
известны радоновая Белокуриха в северных пред-
горьях и Рахмановские ключи у южных подножий
Белухи. Близ Белокурихи и Колывани замеча-
тельны фантастические гранитные останцы, они
напоминают то фигуры неведомых чудищ, то
руины древних замков.
У преддверия Алтая сливаются Бия и Катунь.
Каждая из них несет память о своем горном
прошлом: Бия о том, что муть горных истоков
оставлена ею в Телецком озере, а Катунь — как
вспоили ее горные снега и ледники и не было по
пути ни одного озера, где бы мути их талых вод
можно было отстояться. Давно заметили, а теперь
видно и с самолета, что обе реки ниже своего
слияния долго не смешивают вод и текут двумя
параллельными струями — темная от прозрачной
чистоты вод струя Бии и буровато-мутная — Ка-
туни.
Телецкое озеро не только отстойник, но и регу-
лятор стока Бии — на ней самой природой подска-
зано создание каскада ГЭС. Лестница из шести
268	плотин и станций возникнет и на Катуни; одна из
ступеней, Еландинская, уже в проекте. Тогда и
Катунь понесет на слияние с Бией отстоенные
воды, и мы не различим уже по оттенку их струи в
Оби. А зарегулированная молодая Обь в сезоны
наибольшей нужды в орошении сможет отдавать
часть воды соседним степям Кулунды.
Несказанной красотой обогатилась природа в
результате создания мощных ГЭС на юго-западной
окраине Алтая — Иртыше. Тут подпружены
светло-лазурные водохранилища с извилистыми
гористыми берегами. Плотина Усть-Каменогор-
ской ГЭС преградила путь Иртышу как раз у
выхода его из суженного до 400 метров «устья
каменных гор» в равнинный раструб долины.
В этих воротах Рудного Алтая встала плотина
высотой 50 метров с уникальным однокамерным
шлюзом. Стесненная кручами долина затоплена
вверх на 85 километров на площади всего 37 ква-
дратных километров, да и объем тут скромный —
всего 1 кубокилометр воды. Он справляется с су-
точным регулированием стока.
Влиять на более длительные ритмы — задача
вышележащей Бухтарминской плотины. Она под-
няла уровень реки на 94 метра, позволив получить
тут 675 тысяч киловатт, и затопила не только её
сквозную долину вместе с устьевой частью долины
Бухтармы, но и широкое продольное колено
иртышской долины, образовав обособленное
Большенарымское «море». Более того, подпором
оказалось подтоплено даже огромное озеро Зайсан
(зеркало его находилось на высоте 386 метров и
имело до ста километров в длину и до 30 в ширину).
Поднятие уровня озера на 7 метров расширило его
до 40 и удлинило до 160 километров — затопило,
в частности, болотистую дельту Черного Иртыша.
Общая площадь водоема, созданного подпором,
включая «выросшее» озеро, превысила 5 тысяч
квадратных километров. Некоторые гидрологи
весь Зайсан называют теперь частью Бухтармин-
ского водохранилища, но это несправедливо: не
перестаем же мы считать озером Байкал, подпру-
женный подобным же образом на метр.
Воду Иртыша жадно пьют засушливые районы
Внутреннего Казахстана, а запасы ее ограниченны.
На это, в частности, повлияло увеличение расходов
воды Черного Иртыша на орошение полей в его
зарубежных верховьях. В засушливые годы быва-
ет, что запасов иртышских водохранилищ не хва-
тает даже для питания электростанций. Тогда в
качестве донора выступает Экибастузская тепло-
вая ГРЭС — она дает энергию рудноалтайским
предприятиям в периоды, когда надо пополнять
водохранилища. Задумываются и о переброске
воды из верховьев Катуни к Иртышу через Бух-
тарму и сквозь тоннели в хребтах Холзун и Листвя-
га.
Долины Рудного Алтая, прорытые притоками
Иртыша в тектонических желобах, изобилуют пло-
дородными землями. Часть их ушла под уровень
водохранилищ. На новые места ближе к горам
перемещено более 90 селений. Алтай славен и
овцеводством. Местами разводят маралов за их
целебные панты. С лучшими медами страны кон-
курирует алтайский мед. Неисчислимы возможно-
сти промысловой охоты.
В долины Рудного Алтая давно проникли
железные дороги, в Горном Алтае их пока нет. Тем
важнее его стержневая автомагистраль — в
прошлом нелегкий, проложенный с помощью кар-
269	низных выемок в скалистых бомах (теснинах), а
теперь реконструированный Чуйский тракт.
В его прокладке принимал участие как изыскатель
певец Сибири писатель Шишков — ему на одной
из полян в долине Катуни поставлен памятник.
Начинаясь от Бийска, тракт выходит на кручи над
Катунью, и впереди раскрывается панорама горно-
Курайскуюи Чуйскую «степи». Чуйская —скорее
полупустыня с пятнами вечной мерзлоты и солон-
чаковыми луговинами, а пасущиеся на ней стада
верблюдов и яков свидетельствуют, что рядом —
Центральная Азия.
Многие туристы идут по Катуни выше устья
Чуи — их притягивают два магнита: гора Белуха и
В Горном
Алтае. Ру-
доносный
Акташ
На Усть-
Каменогор-
ском водо-
хранилище
Сростки —
шукшинские
места на
Катуни
лесного простора — море тайги, одевающей
взволнованную зыбь гор. Лежащее тут село Срост-
ки — родина писателя и кинематографиста Шук-
шина, арена действия нескольких его фильмов.
В лесистых низкогорьях тракт минует котло-
вину Горно-Алтайска и поднимается по сужива-
ющемуся ущелью. Вверх по Катуни дорога уходит
к горно-лесному курорту Чемал и выше — к
створу Еландинской ГЭС и ломкам броктайского
мрамора. Тракт же проложили в обход вышележа-
щих теснин горами, откуда он спускается в совсем
новый мир нагорных степей с темными, как черно-
зем, почвами и посевами скоросозревающих хле-
бов. Еще раз выйдя к Катуни, тракт уходит вверх
по ее притоку Чуе в более высокие котловины —
Уймонская котловина. Вид на снежно-ледниковый
массив Белухи через Аккемское озеро чуть молоч-
ной голубизны — ландшафтный шедевр мирового
класса. Верхний Уймон служил в 1926 году базой
Алтайской экспедиции семьи Рерихов — они изу-
чали тут и природу, и древности. Туристы поднима-
ются на хребты, с которых художник писал этюды
«владычницы Алтая» Белухи. Он говорил, что
тут «самые синие, самые звонкие горы».
Художника еще тогда восхищали и эконо-
мические возможности, и перспективы развития
совсем девственного в те дни глубинного Алтая.
Он писал:
«...Строительная хозяйственность, нетрону-
тые недра... травы выше всадника, лес, скотовод-
270	ство, гремящие реки, зовущие к электрифика-
ции, — все это придает Алтаю незабываемое зна-
чение!»
Очарованный природой Уймонской котлови-
ны, Рёрих мечтал, что именно здесь вырастет
в будущем культурный центр Алтая с железной
дорогой из Барнаула (ее пытались трассировать
в дореволюционные годы). Он предлагал даже
подходящее будущему городу имя — еще один
Звенигород — настолько все вокруг выглядело
«ясно, чисто и звонко».
Альпинисты присвоили имя Рёриха одному из
снежных пиков Алтая, водрузив на нем знамя рё-
риховского Пакта мира.
ВЕЛИКИЕ ПУСТЫНИ И НАГОРЬЯ
Теперь познакомимся с почти безлесными и
сухими землями равнинного Казахстана, рав-
нинами и горами Средней Азии. Это принадлежа-
щая Советскому Союзу часть Внутренней Евразии.
Рубежом между Средней и Центральной Азией
принято считать Государственную границу СССР,
хотя различия в их природе, естественно, определя-
ются не этой границей. В самом узком смысле
слова Средней Азией считают земли четырех
союзных республик — Узбекской, Таджикской,
Киргизской и Туркменской. Нередко включают в
это понятие и сходные по природе области Казах-
стана (окрестности Алма-Аты и Джамбула сродни
районам Ташкента и Фрунзе). В наиболее широ-
ком толковании к Средней Азии относят даже Вну-
тренний и Западный Казахстан.
Всей Внутренней Евразии свойственны очень
высокая подвижность земной коры, крайняя кон-
тинентальность субтропического и южных вариан-
тов умеренного климата, огромность бессточных
бассейнов, преобладание сероземных и засолен-
ных почв, господство засушливых полупустынных
и пустынных типов ландшафта и хозяйства. Струк-
туры самого различного возраста испытали круп-
ные перемещения, как общие, сводовые, так и рас-
членяющие поверхность, сформировав высочай-
шие в стране поднятия Памира и Тянь-Шаня, соиз-
меримые с зарубежными Каракорумом и Тибетом.
Одновременно прогибались и заполнялись нано-
сами обширные впадины — Прикаспийская, Фер-
ганская, Балхаш-Алакольская, а за рубежом по-
добные им Джунгарская, Таримская, Цайдамская.
Климат всюду сухой, с большим размахом тем-
ператур дня и ночи, теплых и холодных месяцев, с
сочетанием суровой зимы и жаркого лета. Недав-
ность поднятия окраинных горных барьеров,
продолжающееся опускание впадин и скудость
осадков — вот причины гигантских размеров про-
странств, лишенных оттока. Внутренний сток в
советской части пустынь и нагорий устремлен во
впадины Каспия, Арала, Балхаша, Иссык-Куля,
а отчасти даже за рубеж, например в бассейн Та-
рима.
Важнейшая составная часть ландшафта равнин
Внутренней Евразии — оазисы вдоль рек и гор-
ных подножий. Они средоточие земледелия, хотя
занимают всего не более 2 % территории (в будущем
ирригация может увеличить эту долю до 10%).
Среди серовато-бурых пустынь тугайные заросли и
возделанные поля выделяются как ярко-зеленые
ленты. А без ирригации земли мертвы. Только у
приподнятых горных подошв и в предгорьях, где
выпадает больше 300 миллиметров осадков, стано-
вится возможным богарное, то есть неполивное,
271
земледелие. Обширные территории пустынь и
высоких нагорий малолюдны и вовсе безлюдны, а
в оазисах сосредоточены сгустки самого плотного
в нашей стране населения — иногда свыше 100
человек на 1 квадратный километр.
Заметное место в ландшафте занимают памят-
ники долгой истории — руины городов и укрепле-
ний, остатки древних каналов. Они напоминают о
былом процветании Хорезма и других некогда
могущественных государств. Но эти же руины сви-
детельствуют и о варварских опустошениях, произ-
веденных ордами иноземных захватчиков. Разру-
шения оросительных систем в результате войн
больше, чем перемены климата, были причиной
омертвения некоторых оазисов, гибели народов,
вынуждали целые племена к переселениям.
Новейшие ирригационные работы позволили
оживить многие брошенные земли. Но конечно,
несравненно больший размах у нас имеют новое
гидротехническое строительство и орошение пу-
стынной целины. Никаким цивилизациям древно-
сти не под силу было сооружение таких плотин,
как Нурекская или Токтогульская, таких каналов,
как Большой Каракумский или Ферганские, и
сложнейших ирригационных систем — голодно-
степских, Чуйской и многих других.
Глава 20
РАВНИНЫ СРЕДНЕЙ АЗИИ
Белуха и
Аккемское
озеро
Равнины Средней Азии и большей части Казахста-
на — царство пустынного и полупустынного ланд-
шафта, разного в умеренном и субтропическом
поясах, а также в зависимости от субстрата —
каменистого, песчаного, глинистого. Под спокойно
лежащими напластованиями морских осадков
скрыты структуры более древнего фундамента,
смятого частично в мезозое, а на продолжениях
складок Урала и Тянь-Шаня и раньше. Волей
новейших движений погребенные складчатые соо-
ружения нет-нет да и напоминают о себе: то они
проглядывают островными кряжами среди песков
Кызылкума, то показывают свои «спины» в Зака-
спийских низкогорьях. Их гряды вытянуты на
северо-запад в согласии с простираниями складок
фундамента Каракумской плиты и Скифской плат-
формы Предкавказья и Донбасса.
На огромных пространствах рельеф равнин
построен древними реками, а затем лишь перевеян
ветрами. В прошлом потоки воды выносили с гор
на равнины большие объемы песков и глин, а раз-
гружались от этих наносов при иной конфигура-
ции речной сети. Большую часть песчаных
пустынь построили реки. В Каракумах — это
древние наносы Пра-Амударьи, а в Сары-
Ишикотрау — выносы Или и других рек Семи-
речья.
К подножиям Копетдага, Гиссаро-Алая и Тянь-
Шаня прильнули предгорные наклонные равни-
ны — их создали слившиеся своими боками вееро-
образные конусы выноса коротких рек. У подно-
жий эти речки оставляли более крупные каменья,
щебень и галечники, позднее слежавшиеся в
конгломераты. Дальше в пустыню вода выносила
муть, которая, отлагаясь, создавала глинистые,
лёссовые и пылеватые шлейфы.
Невероятными экзотическими скоплениями
воды, при этом не очень соленой, выглядят в
пустынях огромные озера-моря — Каспий, Арал
да и Балхаш. Недавно к ним прибавились водоемы,
принявшие в себя отток с орошенных полей, и
появились новые озера: Сарыкамышское (на месте
давно исчезнувшего древнего) и Айдаркуль. Но и
ниже поверхности «сухие» пустыни поразительно
водообильны — нужно только владеть ключами к
этой воде.
Часть рек иссякает в песках, выпитая полями.
Такие реки заканчиваются веерообразными развет-
влениями пересыхающих русл и арыков —
сухими дельтами. Но до капли выпиты только их
поверхностные воды, а те, что успели профильтро-
ваться сквозь ложа потоков, продолжают течь в
глубине намного дальше внутрь пустынь. Большие
скопления воды образуют ее подземные плащи,
стекающие с гор по всему фронту наклонных
272
равнин, — ими питаются оазисы у горных под-
ножий.
Многие десятки крупных резервуаров артезиан-
ских подземных вод существуют и вдали от гор;
воду здесь добывают бурением. Доказано, что
большая часть этих ресурсов возобновима в про-
цессе расходования. Запасы таких вод, пресных
или чуть солоноватых, трудно себе представить.
Они содержат в совокупности тысячи кубокиломе-
тров воды — были прикидки, что это почти 17
Азовских морей или 100 Куйбышевских водохра-
нилищ. Не следует лишь доверять образным пре-
увеличениям, когда такие резервуары называют
«подземными озерами» и тем более «морями».
273	Ведь это не водоемы, а только линзы, притом не
воды, а насыщенных ею водоносных пластов.
Впрочем, можно понять и тех, кто преувеличивает:
площади крупнейших подземных резервуаров не
уступают Аралу. Их воды уже сегодня участвуют в
водоснабжении многих городов — Алма-Аты,
Чимкента, Джамбула, Актюбинска, Семипалатин-
ка. На ландшафты засушливых равнин это дей-
ствовало особенно ощутимо. Когда циклоны про-
ходили севернее Средней Азии, рождаемые ими
дожди увлажняли водосборы Каспийского бассей-
на, уровень Каспия поднимался, на среднеазиат-
ских равнинах наступала засуха, степные пастбища
выгорали, уступали место пустыням, уровни Арала
Утро на озе-
ре у Боро-
вого
Островок
в,зал иве,
как бы сло-
женный из
цельнока-
менных
матрацев,
зовется
Сфинкс
ска, промышленных районов Джезказгана и Кен-
тау. Для сотен миллионов гектаров пастбищ арте-
зианские воды сегодня — главный источник
обводнения.
Подгорные равнины Средней Азии не знали
оледенений, но зато пережили смену нескольких
периодов большего и меньшего увлажнения.
Памятниками влажных эпох остались омертвев-
шие речные долины, вырытые когда-то более мно-
говодными потоками, и уже упомянутые намывы
речных песков.
Вековые перемещения центров действия атмо-
сферы, а с ними — климатических фронтов и
путей циклонов приводили к чередованию более
влажных и более сухих периодов на глазах челове-
и Балхаша понижались. Со смещением путей
циклонов к югу пустыни отступали, давая место
цветущим степным пастбищам, уровень Каспия
падал, а зеркала Арала и Балхаша поднимались и
расширялись — их питал сток с гор, где тоже
повышалось увлажнение. Такие изменения не раз
по-своему вмешивались и в судьбы народов.
До 8 метров ниже, чем теперь, опускался Кас-
пий в IV—III веках до нашей эры, а Арал стоял
высоко. Расцвет степей помогал процветать и
кочевому степному хозяйству. В начале нашей эры
возросла континентальность климата, участились
засухи, высохла большая часть Балхаша, в солон-
чаковые болота превратилась и часть Арала. Кас-
пий же в это время сильно поднялся. На V и
274
ХШ века приходятся новые максимумы увлажне-
ния и расцвета степей — тогда вновь оживля-
лось и хозяйство кочевых народов. Напротив,
IX и XIV—XVI века отмечены иссушениями
климата, что наряду с социально-историческими
причинами стимулировало тенденции целых на-
родов к переселениям.
Танцующие
березы —
запомина-
ющаяся игра
природы
в окрестно-
стях Боро-
вого
Казахский мелкосоночник не равнина, но и не
В размытых корнях древних складок и древней
горы, у него и титул промежуточный. Это хресто-
матийный пример древней сложноскладчатой и
раздробленной горной страны, которая затем сотни
миллионов лет размывалась и дошла до состояния
«почти равнины». Древний выровненный рельеф
тут как бы законсервирован — мелкосопочник не
знал больших новейших поднятий. Хотя абсолют-
ные отметки и достигают 300—800 метров, превы-
шения вершин сопок над подошвами редко заходят
за сотню метров. Встречаются и плоские участки,
например равнина с озером Тенгиз. Лишь немно-
гие кряжи — Улутау, Чингизтау, Каркаралинские
горы — испытали новейшие выдвигания вверх по
разломам до высот 1300—1500 метров. Большин-
ство же вершин — это недоразрушенные размы-
вом останцы, твердыми, уцелевшие в местах
выхода стойких пород, например гранитов. Для
них типичны изящные конические формы. Если
склоны вогнуты, это сосковидные горы; при выпу-
клых получаются не менее эффектные горы-
колокола. А некоторые граниты распадаются на
горизонтальные плиты, лежащие одна на дру-
гой, как матрасы. Дожди и ветер изваяли из
них причудливые скульптуры вроде Сфинк-
са — скалистого островка в озере у курорта Бо-
ровое.
Поверхность чаще монотонна, но структура
недр крайне мозаична. Различимы несколько зон
раннепалеозойских складок, огромные массивы
магматических пород. Все это рассечено густой
сетью глубинных разломов. Отсюда пестрота
спектра минеральных богатств, не уступающая
Уралу и Кольскому полуострову.
коре их выветривания сосредоточены значитель-
ные запасы руд. В коунрадском Прибалхашье и
под Джезказганом славятся руды меди, вольфра-
ма, у Коктенколя — молибдена, в районах Кара-
жала и Атасу — железа, у Джезды — марганца.
Близ Баянаульских кряжей и у Жайрема важны
руды полиметаллов, у Бозшакуля есть медь и
золото, оно же обнаружено и в Майкаине близ
Экибастуза.
Более 30 миллиардов тонн каменного угля
залегает в феноменальном Карагандинском бас-
сейне, свыше 7 миллиардов — в Экибастузе. Под-
тверждая легенды о пастухах, у которых под
кострами горела сама земля, уголь тут берут с
поверхности, ландшафт преображен циклопиче-
скими выемками разрезов. Среди них выделяет-
ся крупнейший в стране и мире разрез Бога-
тырь. Здесь формируется сердце ЭТЭКа — Эки-
бастузского топливно-энергетического комп-
лекса.
По-сибирски суровую зиму с морозами и бура-
нами сменяет . сухое знойное лето. В пыльном
мареве над горизонтом колышутся миражи.
Осадки скудны: от 100 миллиметров в год на юге
до 300 на севере, где полупустыни сменяются
сухими степями, а иногда (на сопках) их оживляют
275
кустарники и даже сосновые перелески, как в
Боровом.
Мелкосопочник маловоден: озер много, но они
преимущественно соленые. Беспокойная река
Нура, блуждая в низовьях, не раз оставляла без
воды прибрежных жителей. Акватории и берега
питаемых ею озер охраняет огромный Кургаль-
джинский заповедник. Никакие местные ресурсы
не напоят растущую промышленность — на
помощь пришла вода Иртыша. Канал принес ее
предприятиям Экибастуза и Караганды, по водо-
водам подал полям и пастбищам, подпоил Нуру.
Вторая очередь канала прокладывается через
Темиртау и Жайрем в сторону Джезказгана. Ее
чаще называют гидротрассой — возвышенности
она преодолевает с помощью труб, где вода идет
под давлением.
За советское время выросли крупные инду-
стриальные центры во главе с Карагандой и Цели-
ноградом. Возникла сеть железных дорог, в их
числе одно из звеньев Южсиба и трансказахстан-
ская магистраль от Кокчетава к Балхашу и Тур-
ксибу. Большие площади целины и залежей на
степном севере были освоены в 50—60-х годах.
Всемирную известность получил уголок Внутрен-
него Казахстана по имени Байконур — колыбель
первых полетов наших космонавтов.
Полупустынное Тургайское плато на-
пластовано над седловидным прогибом фунда-
мента между Уралом и Внутренним Казахстаном.
Уже упоминался щедрый Кустанайский бассейн,
содержащий до % запасов железной руды в стра-
не. Его западные месторождения принадлежат
«подземному Уралу», а восточные — подземным
же продолжениям структур мелкосопочника. Тут
есть и золотые прииски, асбест, руды титана и мар-
ганца, кобальта и никеля (Буруктала, город Свет-
лый). Во впадинах фундамента на востоке Куста-
найской степи скопились громадные запасы мезо-
зойских бурых углей и бокситов. На севере Тургай-
ского дола известны Кушмурунское, Черниговское
и Убаганское месторождения угля. Бокситы разра-
батываются у Аркалыка.
Тургайские Ворота — понижение между Ура-
лом и Внутренним Казахстаном — в палеогене
служили проливом между огромными морями,
затоплявшими равнины Западной Сибири и Сред-
ней Азии. В воротах существует глубокая лож-
бина с озерами и солончаками. На нее с надеждой
смотрят сторонники переброски сибирских вод в
Среднюю Азию: где же, как не здесь, наиболее
экономично проложить такую гидротрассу!
Около 900 квадратных километров поверхно-
сти дола охраняется в Наурзумском степном запо-
веднике с его озерами и уцелевшим бором.
Южный раструб дола занят Приараль-
скими пустынями — Большими и Ма-
лыми Барсуками, Приаральскими Каракумами.
Часть наносов тут оставили реки Пра-Иргиз,
Пра-Тургай, текшие с северо-востока. Пески пере-
веяны и образуют массивы песчаных пустынь
в обоих Барсуках. Пески более восточной пусты-
ни — Приаральских Каракумов — перевеяны
из песчаных же отложений меловых и палеоге-
новых морей. Через все три приаральские пусты-
ни между Мугоджарами и низовьями Сырдарьи
проходит железная дорога, ведущая из Орен-
бурга в Ташкент.
Прикаспийская низменность обняла все северное
изголовье Каспия от подножий Мангыстау до
Сулака в Восточном Предкавказье. Здесь на
обширном, как нигде в мире, пространстве поверх-
ность суши лежит ниже уровня океана — зеркало
самого моря опущено до минус 28 метров, и лишь
далеко на севере равнина повышается до абсолют-
ных отметок выше 100 метров. Горизонтальные
свиты смежных платформ снижаются к Прикас-
пию ступенеобразными перегибами. А в недрах
скрыт погруженный до 10 километров фундамент
Русской платформы, он погребен редкой по пол-
ноте толщей осадочных напластований, накапли-
вавшихся с палеозоя до нашего столетия. На вос-
токе и юге в сторону низменности погружаются
соседние складчатые структуры.
В древних лагунах накануне ухода пермских
морей были отложены мощные толщи солей,
возникло множество соляных куполов, а с ними и
форм соляной тектоники. Взбухающими куполами
к поверхности выдвинуты даже обрывки мезозой-
ских пород. Таковы островные поднятия Индер-
ских гор, Большого и Малого Богдо. Размыв и
переотложение солей засолили подземные воды и
озера, грунты и почвы. В знаменитых озерах Эль-
тон и Баскунчак исстари добывается каменная
соль, в Индерских — бораты. Баскунчакская соль
(«бассоль») славится как лучшая по качеству в
стране.
В куполовидных изгибах пластов сосредото-
чены запасы нефти и газа. Их разрабатывают на
междуречье Урала с Эмбой, в ее низовьях и на юго-
востоке Предкавказья, куда продолжаются нефте-
газоносные бассейны Грозного и Дагестана. Газ и
газоконденсат обнаружены под дном недавно
обсохших заливов Каспия и близ Астрахани, где
особенно перспективно месторождение Аксарай,
расположенное в полусотне километров от города.
Самая крупная в мире первично-морская рав-
нина построена глинами и песками, которые были
отложены при наступаниях моря. В рельефе видны
следы древних береговых линий, дельты рек, кон-
чавшихся у тогдашних берегов, и до сих пор зага-
дочные гряды высотой до 10—15 метров — бэров-
ские бугры. Днища заливов Мертвый Култук и
Кайдак, обсохшие при понижении Каспия в 30-е
годы, превратились в бесплодные солончаки.
Низовья транзитных рек — Терека, Кумы,
Волги, Урала, Эмбы — неоднократно меняли
русла, оставляя на память о себе мертвые долины
и цепочки ложбин. Печально известны катастро-
фические блуждания Терека в его дельте. Чтобы
предотвратить образование новых прорв, рукава
обваловывают, хотя природными прирусловыми
валами русла и так подняты выше окружающей
низменности. Маловодные реки с понижением Кас-
пия перестали в него впадать. Кума, Большой и
276
Ежи в пус-
тынях жи-
вут необыч-
ные — уша -
стые
Малый Узени, Уил, Сагиз заканчиваются в солон-
чаковых низинах, затопляя их в большую воду раз-
ливами. Перевеянные ветрами Рын-пески — на-
стоящая пустыня с барханами, буграми и гряда-
ми, тут за год выпадает меньше 160 миллиметров
влаги. Большая часть низменности, которой
достается 200-300 миллиметров — полынно-зла-
ковая полупустыня. Зимы так малоснежны, что
возможен круглогодовой выпас скота. За бессне-
жие часть равнины даже называют Черными
Землями, хотя засоленные светло-бурые почвы
Прикаспия никак не сочтешь черноземом.
Среди этой блеклости контрастно выделяется
изумрудной зеленью Нижневолжский
оазис, протянувшийся на сотни километров
вдоль Волги от Волгограда до устья. Он занял всю
Волго-Ахтубинскую пойму — пространство меж-
ду главной рекой, ветвящейся на сотни проток, и
цепью восточных рукавов, образующих как бы
единую реку Ахтубу.
Не счесть похвал, расточаемых этому ландшаф-
ту, — от «жемчужины Поволжья» до «всероссий-
ского огорода»! Стенами стоят непроходимые
камышовые заросли — крепи, сквозь них удается
пробираться только на лодках по лабиринтам про-
ток. Легионы птиц, мириады комаров... Бородатая
бахрома ивняка, склонившегося над омутами...
Луга с травами в человеческий рост. Чудесные
нерестилища рыбам... А для риса — заливаемые
поля...
Дельта молода — с нее лишь недавно схлы-
нули воды моря, да и сама Волга пришла сюда не
сразу. Было время, когда ниже нынешнего входа в
Волго-Дон она текла на юг вдоль Ергеней — в ее
древнем ложе уцелела цепочка Сарпинских озер.
Когда-то низовья Волги служили ядром Хазар-
ского царства. Наступание Каспия в средние века,
перекрывшее водами его земли, стало важнейшей
причиной исчезновения целого государства.
Могучие половодья, накрывавшие пойму до
конца июня, приносили ил. Но земледелие после
спада воды велось в разгар летней сухости. Были
люди, считавшие пойму «краем без будущего» и
предрекавшие, что Волгу тут «поглотит азиатская
пустыня». Отражались на судьбах поймы и кап-
ризы моря: задует моряна — не миновать нагон-
ного наводнения. Ощутимо подействовало на
низовья Волги понижение уровня Каспия в 30-е
годы нашего столетия. Огромная дельта с сотнями
устьевых проток образует веер шириной до 200
километров. Ее лопасти и рукава удлинялись вдо-
гонку за отступавшим морем, перемещались фар-
ватеры и мели, выбывали из строя нерестилища...
Казалось, поможет плотина ГЭС выше Волгогра-
да — ею пресечены весенние половодья. Но
перестройка режима нарушила биоритмы, адреса
и сроки нереста и нагула рыб, новые блуждания
рукавов заставляют задумываться о диспетчер-
ском распределении воды по протокам. А сколько
хлопот вызвал перенос причалов!
Часть дельты занимает первенец среди совет-
ских заповедников — Астраханский. Он учре-
жден еще в 1919 году по идее астраханских друзей
природы, поддержанной В. И. Лениным. На 600
квадратных километрах царствуют топкие
джунгли — заросли камыша, обтекаемые лаби-
ринтом проток — ериков и заливами — иль-
менями и култуками. Молчание нарушено гомо-
ном уймы птиц — местных и перелетных. Здесь
обитают многочисленные утиные, гнездятся ца-
пли, бакланы, лебеди, кудрявые и розовые пели-
каны, колпицы. Одни строят гнезда на плотах из
камыша, другие — на прибрежных ветлах. В за-
рослях хорошо себя чувствуют кабаны, камышо-
вые коты, выдры.
Обширны в заповеднике «плантации» неве-
домо как занесенного сюда еще в XVIII веке
индийского орехоносного лотоса. У него нежно-
розовые цветки и метровые в диаметре листья,
словно плавающие подносы или пологосвернутые
воронки.
Важный ресурс дельты — камыш. Он превос-
ходный, притом сказочно быстрорастущий стро-
ительный материал. Природа ежегодно возобнов-
ляет его миллионами тонн! Он уже идет на произ-
водство камышитовых плит, не гниющих, а лишь
упрочняющихся с годами. Работает и целлюлозно-
бумажный комбинат. Из миллиона тонн камыша
можно получить столько бумаги и картона,
сколько дали бы 2 % миллиона кубометров плот-
ной древесины.
Закаспийские плато и низкогорья. К юго-востоку
от Прикаспийской низменности простирается не-
оглядная равнина, пересеченная кое-где низкими
грядами и возвышенностями, но традиционно име-
нуемая Туранской низменностью. Начнем с ее
западной окраины. Тут к поверхности молодой
плиты выдвинуты складки фундамента, смятые в
мезозое. От широкого полуострова Мангышлак к
низовьям Узбоя протянулась полоса низких несим-
метричных гряд — крылья этих складок. Одна их
группа расположилась на полуострове — горы
Мангыстау превышают полкилометра; другая по-
ниже — Джанак, Куландаг — простирается юго-
восточнее Кара-Богаз-Гола и погружается под
Каракумы.
Горные пустыни... Выветривание отделяет от
скал скорлуповидный щебень, оставляя изваянные
при этом, словно выточенные, каменные шары
метрового диаметра. Склоны изрезаны сухими
саями, превращены в бесплодные дурные земли...
Мангыстау — упрощенная модель Крыма. Из
резкоскладчатого пермотриасового ядра большо-
го вала отпрепарирован осевой хребет Каратау —
«черные горы». А из пологонаклонных крыльев
бине во всей стране и третья в мире сухая впадина
Карагиё (Батыр). Появлялись остроумные про-
екты ее превращения в «искусственный Кара-
Богаз». Если прорыть из Каспия сточный канал,
можно достичь такого соотношения притока и
испарения воды, чтобы впадина сама производила
ценные самосадочные соли.
Береговые
обрывы на
западе
Аральского
моря
единой складки, сложенных известняками мело-
вого возраста, выкроены несимметричные сле-
пяще-белые гряды Актау — «белые горы».
К югу эти пласты погружаются под Мангышлак-
ское плато, сложенное совсем молодыми осад-
ками и неожиданно оказавшееся нефтеносным.
К уже действующим промыслам проложена
железная дорога, вышедшая к новому городу и
порту Шевченко и ведущая в глубь плато.
Среди нескольких котловин, просевших или
выдутых ветрами, выделяется рекордная по глу-
Устюрт — унылая каменисто-глинистая пу-
стыня на столовом плато, которое сарматское море
выстлало светлыми известняками. Крутостенные
обрывы — чинки, со всех сторон ограничива-
ющие плато, возникли в ходе поднятия как кра-
евые разрывы или ступенеобразные перегибы
напластований, позднее объеденные размывом и
ветрами. Некоторые чинки подрыты и прибоем
озер, а на востоке в этом участвовали Аральское
море и сток древней реки Узбой. Западный чинк
почти трехсотметровой стеной встает над Кара-
278
Богаз-Голом и песчано-солончаковой впадиной
Карынжарык, опущенной до минус 70 метров (а
высшая точка Устюрта поднялась до 342 метров!).
Особенно обширны солончаковая впадина (шор)
Барса-Кельмес и глинисто-солончаковая низина
Ассаке-Аудан, не раз служившая заливом
былого Сарыкамышского озера.
Это озеро существовало, когда сюда сворачи-
вал сток блуждавшей Амударьи, а его избытки
стекали вниз по Узбою и даже достигали Каспия.
С поворотом реки в Арал дно обсохло, озеро усту-
пило место пескам и солончакам. Но в 60-е годы
Сарыкамышское озеро вновь появилось в той же
впадине, хотя Амударья продолжала течь в Арал.
Это стало косвенным следствием ирригации низо-
вьев реки в Хорезмском оазисе. Ее вода безвоз-
вратно изымалась из баланса Арала. Сочли невы-
годным обеспечивать сток возвратной воды к
морю и сбрасывали ее со всего левобережья реки
в Сарыкамыш. Вот и возродилось озеро, пока что
солоноватое, уже достигшее за 15 лет площади
многих десятков квадратных километров и глубин
до 35 метров. В нем поселились рыбы.
Южнее устюртской впадины Ассаке-Аудан на
площади чуть менее 6 тысяч квадратных киломе-
тров образован Капланкырский заповедник.
В нем охраняются природные комплексы камени-
стых пустынь и занесенный в Красную книгу турк-
менский горный баран, часто ошибочно имену-
емый муфлоном.
Аральское море — синий глаз среди желто-бурых
пустынь и полупустынь. Неоглядной воспринима-
лась лазурная гладь с самолета, и только космо-
навты смогли увидеть сразу целиком это озеро-
море, второе у нас после Каспия по размерам.
Сегодня писать о нем не легко, о многих при-
знаках и достоинствах моря приходится говорить в
прошедшем времени. Впрочем, и былых досто-
инств не будем преувеличивать. Берега Арала все-
гда слыли суровыми и унылыми. На севере и запа-
де — обрывы пустынных плато; на юге и восто-
ке раньше тянулись затопленные морем пески
пустынь с заливчиками между грядами («араль-
ский тип берегов») и дельты двух поительниц мо-
ря — Амударьи и Сырдарьи. Обе реки приносили
Аралу до 60 кубокилометров воды в год, из них
Аму более 40, а Сыр всего 18 — ее еще раньше
разобрали на орошение. Реки несли с собой более
200 миллионов тонн взвешенных наносов, да свы-
ше 5 миллионов тонн в год составляли влекомые
по дну. И тут первенство держала Амударья — од-
на из мутнейших рек мира.
Арал раньше всех других водоемов юго-запада
нашей страны был отъединен от Мирового океана
(теперь между ним и любым из океанов тысячи
километров). О былом родстве с другими морями
и сегодня свидетельствуют некоторые виды живот-
ных. Так, из числа каспийско-черноморских обита-
телей солоноватых вод тут уцелели бокоплавы и
несколько видов двустворчатых моллюсков. Но
остальную фауну сформировали вселенцы из рек.
Впрочем, и при малом числе видов рыбные богад-
ства Арала были солидны. Предметом промысла
служили сазан, лещ и относящийся к осетровым
шип.
Аральское море — природный феномен с уди-
вительной, пожалуй, даже драматической судьбой.
Геологически совсем недавно, когда Амударья
устремлялась на запад, оно исчезало, а с ее возвра-
щением вновь наполнялось. Однако за последние
десятилетия море усыхает уже в результате наме-
ренного отвода питавших его вод на орошение
полей. В результате неузнаваемыми становятся
форма, размеры, режим водоема.
В прошлом оно занимало более 66 тысяч ква-
дратных километров, то есть было почти вдвое
обширнее Азовского, превосходило его и по глу-
бине (средняя тут была 16, наибольшая — 60
метров). Объем вод превышал 1 тысячу кубокило-
метров, а зеркало лежало на 52 метра выше уровня
Мирового океана. Было множество островов, но
теперь прибрежные островки уже припаялись к
берегам отступившего моря.
Когда сетуют по поводу обреченности Арала на
исчезновение, это по меньшей мере наивно. Такой
исход был предопределен уже тогда, когда в инте-
ресах хлопководства было принято решение отво-
дить Амударью в такие гигантские каналы, как
Каракумский и Аму-Бухарский, в оросительные
системы Каршинской «степи», Сырдарью — в
Голодную «степь» и в оазисы Ферганы, а водой
обеих рек питать поля южного Приаралья. Часть
влаги уходила с полей безвозвратно потому, что ее
выпивали и испаряли растения, всасывал грунт, а
часть — из-за того, что избытки возвратных вод
сбрасывали на сторону, во впадины Сарыкамыша
и Айдаркуля. В результате к 80-м годам Арал стал
на 6 метров ниже, чем прежде, площадь сократи-
лась на % прежней (это уже заметно космонав-
там), а объем — на %, возросла соленость, про-
изошла полная перестройка водных и прибрежных
экосистем. В дельтах пересохли многие рукава,
вымершие камыши больше не служат обитали-
щами ондатры. Муйнакский рыбокомбинат пере-
шел на производство консервов не из аральской
рыбы, а из мороженой балтийской сардинеллы.
Конечно, этот водоем немножко смягчает
микроклимат, но решительно на него не влияет:
прибрежным пустыням атмосфера не отдает араль-
ских испарений, а уносит их на восток, куда-нибудь
к Алтаю. Но гибельность понижения уровня для
рыболовства и судоходства — совершившийся
факт. Вредны и засоленные пыльные бури с солон-
чаков обсохшего дна. С обмелением моря падает
уровень грунтовых вод в прибрежных оазисах;
орошенных с таким трудом. Вот почему все же об-
суждаются способы, как замедлить, смягчить про-
цессы исчезновения моря или хотя бы, насколько
можно, отдалить их, скажем, за 2000 год.
Арал доливать не будут. Если когда-нибудь и
придет вода из Сибири, она окажется «на вес золо-
та», в море ее не выльют, а отдадут полям и садам.
Но можно улучшать водопользование в бассейнах
питающих рек, максимально возвращать Аралу
отработанные воды; отчленять отдельные части
279
моря и управлять их режимом по частям. На одном
из бывших прибрежных курортов создана лагуна с
подтоком морской воды по каналу, чтобы не
ездить на автобусах купаться к ушедшему морю.
Судьба Арала — одна из сложнейших проблем
природопользования, поучительный пример как
успехов, так и просчетов в его теории и практике.
Большие пустыни Турана — самые обширные в
нашей стране, это Каракумы и Кызылкум, мир сто-
ловых и наносных равнин.
Летние северо-западные ветры прохлады не
несут, а транспортируемую ими атлантическую
влагу почти не отдают, так как приходят сюда в
нисходящем потоке. Только весной, когда умерен-
ный воздух над Тураном соприкасается с тропиче-
ским, проходят циклональные дожди, вызывая
краткий расцвет эфемерной зелени. На низких рав-
нинах выпадает всего 150—200 и только у предго-
рий до 250—400 миллиметров осадков. Тропиче-
ский воздух весной сюда еще «импортируется», но
затем все лето он формируется и на месте, на самих
равнинах, окутывая их океаном зноя и пыльным
маревом. На крайнем юге бывает жара до 50° в
тени. Даже средние температуры июля достигают
26—32°. В январе они равны минус 5° в дельте
Амударьи и плюс 4° на крайнем юге. А зимой
северо-восточные ветры из Сибири приносят холо-
да, снега и бураны.
Каракумы, «черные пески», заслужили
столь мрачное название не за окраску песка, а за
то, что здесь «темных» пространств, заросших
кустарником, больше, чем незаросших. Белые, то
есть развеянные, пески занимают не более У10
площади — отсюда и «черное» имя пустыни.
Она протянулась от Устюрта до предгорий
Паропамиза и Гиндукуша более чем на 800, а в
ширину — от Амударьи до предгорий Копетда-
га — на 400 километров. Ее дальний угол —
Бактрийская пустыня — уходит в Афганистан.
В нефтегазоносных недрах стыкуются две
структуры: под большей частью равнины погребен
складчатый фундамент Каракумской плиты, на
юге же скрыт от глаз Предкопетдагский прогиб,
где этот фундамент погружен на тысячи метров.
Наносы с гор перекрыли его такой мощной тол-
щей, что эта часть равнины даже возвышена до
200—300 метров. Но есть и впадины: ложбина
Келифского Узбоя на юго-востоке, цепочка
солончаково-такырных ложбин и котловин Унгуз
длиной 500 километров в центре пустыни и удиви-
тельно глубокая впадина Акджакая на севере, с
дном ниже уровня океана на 80 метров!
Песчаные равнины возвышенных Юго-Восточ-
ных и низменных Центральных Каракумов —
объединённая древняя дельта Пра-Амударьи, Пра-
Теджена и Пра-Мургаба. Пески тут закрепленные,
а вдоль Амударьи много развеянных — этому
помогали молодость речных наносов и действие
местного ветра — афганца. Барханные цепи
перпендикулярны преобладающим ветрам, по-
этому в Каракумах они располагаются почти ши-
ротно.
Над впадинами Унгуза поднято на 100—200
метров Заунгузское столовое плато. Фестончатый
обрыв (чинк) предопределен тектоническим пере-
гибом, если не разломом, а цепочка впадин и
выдувалась, и проседала от выщелачивания гипсо-
носных пород. В более влажные периоды край
плато был изрезан глубокими оврагами на мысо-
видные бастионы — кыры. Запасами самородной
серы прославились удаленные от них останцы —
Серные Бугры.
Множатся открытия запасов горючего газа.
Сначала его обнаружили у Серных Бугров, а в
Заунгузских Каракумах интенсивно добывают из
Ачакского месторождения. В Южных Каракумах
замечательны газоконденсатные бассейны Шат-
лык (в переводе — «радость») и крупнейший в
Средней Азии Даулетабад-Донмезский.
Главные прикопетдагские оазисы — Ахалте-
кинский во главе с Ашхабадом и Атекский.
Подошву наклонной лёссовой равнины сопрово-
ждает полоса низин, в которой еще недавно до
половины площади составляли такыры. Тут самой
природой была подсказана трасса для Каракум-
ского канала. Великую Каракум-реку отвели от
Амударьи по впадине Келифского Узбоя через
оазисы бывших сухих дельт Мургаба и Теджена и
пустили вдоль всего подножия Копетдага. Зеленые
берега канала уже стали для ашхабадцев отрадной
зоной отдыха там, где еще вчера взгляд удручала
бесплодная глинистая пустыня. Никакие прослав-
ленные в сказаниях сады Семирамиды не срав-
нятся с цепью оазисов, возникших на огромном
протяжении с приходом в пустыню этой чудо-реки.
По каналу двинулись речные суда. Работу его обес-
печивают сотни устройств, распределительных
узлов и насосных станций.
На голубую нить нанизаны водохранилища.
Они помогают регулировать водоносность канала
и служат отстойниками — от Амударьи ему доста-
ется более половины переносимой ею мути — до
120 миллионов тонн в год!
«Каракумдарья» немногим не достигнет полу-
тора тысяч километров, а с разветвлениями в
«устьевой» части и превзойдет эту цифру. На
северо-западе гидротрасса раздвоится. Одна ветвь
уйдет на юго-запад к сухим субтропикам Атрека,
другая — водовод — уже привела к Небит-Дагу.
Появятся и «дельтовые» рукава — трубы к Кара-
Богаз-Голу, Красноводску и Челекену. Выливать в
Каспий приведенную сюда столь дорогой ценой
воду, конечно, не будут.
А проложить канал было не легко. Ненасытная
фильтрация в первые годы пожирала до половины
драгоценной влаги. Позже русло заилилось, но и
теперь из 10 кубокилометров амударьинской воды
до четверти уходит сквозь песок. Вновь создава-
емые участки канала одевают в водонепроница-
емые панцири, а в дно уже действующих отрезков
русла вводят уколами противофильтрационный
глинистый раствор с пластмассой, и такой донный
экран резко снижает потерю водь!.
Помучились и с зарастанием канала. В пер-
вые же годы на него ринулись камыши, и про-
пускная способность упала втрое-вчетверо по
сравнению с проектной. Земснаряды рыли тран-
шеи; заросшие камышом коллекторы прокашива-
лись вручную, а канал «задыхался». Справиться с
бедой помогли... рыбы, известные как истребите-
ли водных растений в бассейне Амура. Этих-то
рыб, толстолобика и белого амура, и переселили
Постигать законы пустыни помогает всемирно
известный Репетекский заповедник, где охраня-
ются первозданные белые саксаульники на гря-
дово-бугристых песках и черносаксауловые леса в
межгрядовых долах, как и характерные представи-
тели пустынного животного мира. Репетек —
«Мекка для биогеографов», биосферный заповед-
«Каракум-
дарью» уже
освоили
рыболовы
и рыбоводы
«из Амура в Аму». Прожорливость «живых коси-
лок» помогла очистить канал и держать его в дол-
жной чистоте. Вселенцы прижились, нашли удоб-
ные нерестилища и вполне «окаракумились».
Амурские экзоты вместе с обычной рыбой стали
ресурсом неслыханного раньше пустынного ры-
боловства.
Чтобы предотвратить вторичное засоление
почв, пришлось сооружать сложную сеть коллек-
торов и дрен, а для борьбы с песками устанавли-
вать щиты из камыша, насаждать пескозащитные
полосы кустов и деревьев.
ник, один из природных эталонов мирового значе-
ния.
Юг Каракумов насыщен памятниками старины,
античной и средневековой. От древних процветав-
ших тут государств — Парфии и Маргианы (Мар-
гуш) осталось множество городищ — развалин,
утонувших в песке и лёссовой пыли. Теперь они
лишь начинают проступать в ходе раскопок. В оа-
зисе «сухой дельты» Мургаба, близ современного
климатического курорта Байрам-Али, целительно-
го для больных почками, все более явным стано-
281
Забавная
ящерка
пустынь —
геккон
вится величие древнего Мерва — столицы Мар-
гианы с ее дворцами и монастырями, мавзолеями и
мечетями. Город, возникший в конце XIX века
западнее Мерва под тем же именем, отношения к
нему не имел и с 1937 года называется Мары.
Амударья — древний Джейхун, дочь Па-
мира и Гиндукуша — обозначает рубеж двух вели-
ких пустынь. Она многоводнейшая река Средней
Азии и держит мировые рекорды по мутности.
Известен ее буйный нрав: частые и неожиданные
смены русла, разрушения берегов, водозаборных
устройств, населенных пунктов — явление, имену-
емое дейгиш. «Бесноватая река-бродяга» — так
назвала ее в одной из поэм Маргарита Алигер.
Длина реки от наиболее дальнего ее истока
Вахджира превышает 2500, а от слияния двух глав-
ных составляющих — Вахша и Пянджа, где Аму
обретает свое имя, всего 1400 километров. Пяндж
по всей длине, а Амударья на протяжении верхних
250 километров своего течения протекают по гра-
нице нашей страны с Афганистаном. Уже покинув
горы, река бешено мчится, прорезая конгломера-
товые и лёссовые толщи Афгано-Таджикской
впадины.
На Туранской равнине начинается геологиче-
ски молодой участок долины, так как раньше сток
устремлялся на запад, в направлении Келифского
Узбоя. В один из более влажных периодов река
прорвалась на северо-запад и потекла в сторону
Арала. От Файзабадкалы в низовьях Пянджа река
судоходна, выше проникают лишь мелкосидящие
каюки. Но и ниже частые закупорки фарватера и
перемещения русла очень затрудняют навигацию.
Природа тугаев и пр'илегающих частей
пустыни охраняется в заповедниках Арал-Пайгам-
бар (на одном из островов), Кызылкумском и
Бадай-Тугай. В крупном расширении долины
расцвел Чарджоуский оазис. При пересечении
валообразных выходов коренных пород долина
суживается, приобретая черты неглубоких теснин.
У низкогорий Султан-Уиздага к ее правому
берегу подступил каменистый мыс Тахиаташ.
«Султанский кряж» поднят на оси древних урало-
тяныпанских связей, так что не случайно миниа-
тюрному «уральчику» свойственна редкостная
сложность строения недр. Какая тут пестрота гор-
ных пород и минералов! Месторождения титано-
магнетита и слюды. Древние копи с ломками таль-
ка. Проявления руд никеля, хрома, меди. Разнооб-
разие самоцветов — бирюза и лазурит, малахит и
яшмы... Все данные, чтобы здесь был создан запо-
ведник под стать уральскому Ильменскому.
В низовьях у реки как бы две дельты, одна
выше другой, и разделяет их сужение у Тахиата-
ша. Верхняя, изголовье которой лежит у выхода из
теснины Тюямуюн, формировалась как дельта в
тот период, когда Амударья впадала не в Арал, а в
Сарыкамышское озеро (след этого стока — еще
недавно сухое русло Дарьялык, или Кунядарья, —
использован теперь для сброса возвратных вод с
подей к Сарыкамышу). Веер водоносных рукавов
верхней дельты образует богатый Хорезмский
оазис, служивший в средние века центром боль-
шой и самобытной культуры. Он оплетен сетью
каналов. Плодородие почв поддерживается прино-
сом ила из шоколадных амударьинских вод. Тут
находятся как древние, так и молодые города
Узбекистана и Туркмении — Хива, Куня-Ургенч,
Ургенч, Ташауз, Беруни, Турткуль. Последний
возник на новом месте. Старая столица Каракал-
пакии, носившая это имя, была разрушена очеред-
ным дейгишем Амударьи. Пришлось перенести
столицу в Нукус, в пределы нижней дельты.
Река ветвится на множество рукавов, питает
крупные оросительные системы. В джунглях ее
тугаев до 1952 года встречался тигр!
Теперь низовья водой оскудели. Вследствие ее
отвода в каналы речные рукава начали мелеть и
даже усыхать. Препятствовать этому призваны
Тюямуюнский и Тахиаташский гидроузлы с регу-
лирующими водохранилищами в вершинах обеих
дельт.
Пустыня Кызылкум — «красные пе-
ски» — простерлась по всему междуречью Аму- и
Сырдарьи на полтысячи километров ширины, а в
длину от Арала до подножий Западного Тянь-
Шаня и Гиссаро-Алая более чем на 700 киломе-
тров. Юго-восточную- окраину пустыни образуют
поднятые до 400 метров наклонные равнины с
оазисами (Каршинский, Бухарский, Джизакский,
Ташкентский, Чимкентский), обильно орошенны-
ми водой с соседних гор — их питают веера ары-
ков из Кашкадарьи, Зеравшана, Санзара, Ангре-
на, Чирчика и Арыси. Водами самой Сырдарьи
орошена превращенная в единый огромный оазис
Голодная «степь», а водами Санзара, частично
пополненными из Зеравшана и из той же Голод-
ной степи, — Джизакская.
Остальная поверхность Кызылкума — полого
наклоненная к северо-западу равнина. Выстлав-
шие ее песчанистые осадки позднемелового и
палеогенового морей были перевеяны ветрами в
красноватые пески (отсюда и имя пустыни).
В низовьях Зеравшана и в Приаралье равнину
сложили светлые речные наносы. Все эти пески
перевеяны в стройную систему песчаных гряд,
которые протягиваются тысячами меридиональ-
ных рядов, производя впечатление моря со строго
параллельными гребнями волн. Господство грядо-
282
вых песков свойственно именно Кызылкуму, как
никакой другой из наших пустынь.
У Кызылкумской плиты напряженная тектони-
ческая жизнь, древние структуры ее недр и
сегодня подвижны. Молодые впадины в центре
равнины опущены ниже уровня океана, другие
глыбы приподняты до 500—900 метров. Потому-
то среди песчаных и щебнисто-глинистых равнин
высятся островные низкогорные кряжи. Как и
Султан-Уиздаг, эти выступы урало-тяньшанско-
го подземного «моста» не останцы, пощаженные
размывом, а ребра торосящихся глыб, лишь отко-
панные ветрами и размывом в сводах молодых
складок. О подвижности глыбовой мозаики напо-
мнили разрушительные землетрясения в районе
Газли в 1976 и 1984 годах.
В складчатом сердце Кызылкума есть графит,
асбест, тальк, бирюза и даже Зарафшанское
месторождение золота (Мурунтау). А к вздутиям
осадочных напластований привязана нефтегазо-
носность. Прославилось запасами природного газа
месторождение Газли. Богата газом и Каршин-
ская «степь».
Между дельтами Аму- и Сырдарьи распластана
сеть древних русл, следы бывших блужданий
обеих рек. С ними сочетается и сеть заброшен-
ных каналов былой ирригации. Часть из них воз-
рождается — их реставрируют, модернизируют,
но прокладывают и новые.
Южная окраина Кызылкума стала ареной
географического чуда — в безводной пустыне
родилось совсем новое озеро с зеркалом, превы-
сившим 2300 квадратных километров. Слепая
красновато-серая равнина прозрела лучистым го-
лубым оком! Что же произошло?
В бессточную солончаковую впадину Айдар
(Арнасай) лишь изредка сливали избыток дренаж-
ных вод из Джизакской «степи». Летом 1969 года
катастрофический паводок на Сырдарье превысил
пропускную способность Чардаринского гидро-
узла, и воду спустили в эту впадину. Туда же стали
отводить дренажные воды и с соседней Голодной
«степи». Так и возникла голубая гладь Айдаркуля.
Озеру достаются сравнительно малосольные
воды, так что оно уже привлекло к себе и рыбу, и
рыболовов, а берега — отдыхающих. Ландшафт
пустыни к югу от озера охраняется в Арнасайском
заповеднике.
Юго-восточный «залив» Кызылкума составля-
ют равнины, ландшафт которых совсем преобра-
жен ирригацией. Это бывшие пустыни, по тради-
ции именуемые степями — Голодная и Джизак-
ская. Подобный же «залив» западнее Гиссаро-
Алая образует Каршинская «степь». Особенно
большого размаха и успеха ирригационные
работы достигли в Голодной степи.
При всей мрачности своего имени, отражав-
шего ее былую бесплодность, эта «степь» сегодня
служит примером наиболее полного освоения и
преобразования, как бы учебным полигоном,
поучительным для мелиораторов других пустынь.
Перед нами простирается не пустыня, а любовно
возделанная равнина с нескончаемыми полями и
садами, с полусотней механизированных совхозов;
здесь хорошо прижились лесополосы, выросли
значительные города. Ирригационно-мелиоратив
ная система включает 650 километров облицован-
ных каналов, значит, не тратящих воду на филь-
трацию, более 15 тысяч километров закрытого
горизонтального дренажа, около 4 тысяч киломе-
тров коллекторной сети.
Машинная подача воды вскоре оросит и сосед-
нюю Джизакскую «степь». К ней подошел Южно-
голодностепский канал — собственных вод скром-
ной речки Санзар явно не хватает, хотя в нее уже
в старину была перехвачена часть стока соседнего
Зеравшана. Каршинскую «степь» поит маги-
стральный канал, воду в который качают уникаль-
ные насосные станции «шести подъемов» из Аму-
дарьи.
Сырдарья — вторая после Аму по водно-
сти артерия Средней Азии. Ее длина (с Нарыном)
превышает 3 тысячи, а от слияния Нарына с Кара-
дарьей, откуда река получает свое имя, — 2200
километров. В горном течении она движет тур-
бины целого каскада ГЭС, а в Ферганской котло-
вине снабжает по мощным каналам крупные оро-
сительные системы. Близ выхода из котловины
река образует два водохранилища. Верхнее —
Кайраккумское — протянулось на 55 километров,
залив свыше 500 квадратных километров более
чем 4 кубокилометрами воды. Нижнее, мень-
шее, — Фархадское, у выхода в Туранскую низ-
менность через Фархадские Ворота у Бекабада,
имеет объем всего уз кубокилометра.
Раньше тут были Беговатские пороги, река про-
носила через них в год до 38 кубокилометров воды.
Фархадский гидроузел питает две большие иррига-
ционные системы — Дальварзинскую на правом
берегу и Голодностепскую на левом.
Ниже Голодной «степи» река течет по крайне
молодой долине без террас. Видимо, еще в первой
половине четвертичного времени Пра-Сырдарья
от района современного Ташкента устремлялась на
запад, к низовьям Зеравшана, и лишь позже, веро-
ятно в последнюю из влажных четвертичных эпох,
не без участия новейших поднятий в полосе Нура-
тау — Тамдытау повернула на северо-запад. У
Чардары ее русло теперь перегородила еще одна
плотина, образовавшая крупное водохранилище.
Оно разлилось в длину на 75 километров.
Прорезав лёссовые предгорья Каратау, река
выходит на простор низменности и широко вет-
вится по заболоченной пойме, питая сотни иррига-
ционных устройств, особенно многочисленных в
Кзылординском оазисе. В низовьях Сырдарья еще
недавно была судоходна, построила себе берего-
вые валы и текла в раме из собственных наносов
выше окружающей низины. Это требовало многих
усилий по предотвращению наводнений.
Отдав много воды полям и на испарение, Сыр-
дарья даже в начале 70-х годов еще приносила
Аралу за год более 13 кубокилометров воды.
Теперь река фактически перестала питать море.
Но, несмотря на такое оскудение в низовьях, Сыр-
дарья продолжает и сегодня быть важнейшим
283
источником водоснабжения огромных территорий
и агропромышленных комплексов. С ее помощью
орошено почти 3 миллиона гектаров земель, на ней
и ее притоках действует 28 гидроэлектростанций.
Общая длина каналов и водоводов, питаемых
реками системы Сырдарьи, составляет десятки
тысяч километров.
Возвышенный Восток Турана состоит из равнин
Бетпак-Дала, Прибалхашья и Муюнкум (Моин-
кум), простершихся между Казахским мелкосопоч-
ником и громадами Тянь-Шаня. Равнины припод-
няты до 300—700 метров над морем, но это почти
не смягчает летнего зноя и сказывается лишь на
большей суровости зимы.
У пустыни Бетпак-Дала два имени,
одинаково мрачных. Одно в переводе не звучит
комплиментом, означая то ли «бесстыжую», то ли
«проклятую равнину». Другое, русское, тоже не
симпатично— еще одна Голодная «степь», тезка
присырдарьинской — это имя теперь вывели из
обихода во избежание путаницы.
На западе ее рельеф построили горизонтальные
песчанистые слои, отчасти древние морские, пале-
огенового возраста. К низовьям Сарысу столо-
вое плато обрывается чинками высотой 40—60
метров. Восточнее лежит цокольная равнина, где
длительным выравниванием выструган сложный
мозаичный субстрат. А рельеф и здесь плосковол-
нистый с высотами порядка 300 метров. Только
ближе к Балхашу есть участки мелкосопочника с
высотами почти до километра. В недрах известны
залежи каменного угля, различных руд, горного
хрусталя.
Осадков в год всего 200 миллиметров — это
каменистые и щебнисто-глинистые пустыни с
полынью и солянками. Ветры так сильны, что
рельеф называют выдутым: весь глинисто-песча-
ный мелкозем удален из россыпей грубого щебня
ветром.
Южнее проложило себе путь нижнее течение
реки Чу, приносящей воду с Тянь-Шаня и скуде-
ющей к западу. Оазисы и галерейные тугаи редеют,
вода солонеет, река теряется в солончаковых боло-1
тах с камышами, в которых еще недавно встреча-
лись тигры. Отсюда к подножиям Киргизского
хребта и гор Каратау протянулась пустыня
Муюнкум — «песок по шею» — носитель боль-
шого подгорного шлейфа подземных вод.
Восточный выступ равнин образует Б а л -
хаш-Алакольская впадина — северо-
западный раструб Джунгарских Ворот. Протя-
нувшаяся по ней цепочка озер (Алаколь, Сасык-
коль, Балхаш) — остатки обширного озерного бас-
сейна, о котором напоминают ярусы озерных тер-
рас. На древнеозерных толщах и речных выно-
сах — скудная полупустыня.
Редкостный природный феномен и вместе с тем
еще один узел нелегких проблем природопользова-
ния — озеро Балхаш. Его бледно-голубое зеркало
покоится на высоте 339 метров. Этой гладью чуть
не на всю ее 600-километровую длину любуются
пассажиры самолетов в полете между Карагандой
и Алма-Атой. Особенно изящен с воздуха пролив
Узун-Арал, соединяющий две расширенные части
водоема, у которых различна соленость. Проточ-
ный запад озера, промываемый рекой Или, пре-
сный, а тупиковый, сильнее испаряющий вос-
ток, — солоноватый.
Малая соленость и сравнительно бедный состав
фауны говорят о геологической молодости водо-
ема — он еще не успел засолиться. А рыбы нема-
ло. Рыболовы берут судака, гольца, эндемичного
балхашского окуня, маринок двух видов, а также
искусственно разведенных сазана и аральского
осетра — шипа.
Воду Балхашу доставляют Или, впадающая в
него широко ветвящейся дельтой, и сток со сто-
роны Семиречья — наземный и подземный. Вод-
ный баланс озера оказался предметом больших за-
бот в результате попытки использовать воды Или
для орошения рисовых полей. А жителям Алма-
Аты, удаленной от любых морей, был преподнесен
и вовсе бесценный подарок — Капчагайское водо-
хранилище с плотиной ГЭС на 434 тысячи кило-
ватт — огромное озеро в 50—70 километрах от
столицы Казахстана, чудное место отдыха.
Расход воды на заливание рисовых чеков и
испарение с поверхности водохранилища привели
к снижению «нуля» водного зеркала у Балхаша и
усилили засоление озера. Чтобы предотвратить
нарушение технологии мощного северобалхашско-
го промышленного комплекса, необходимо при-
нять меры по экономии воды и регулировать пере-
ток между западной и восточной частями водоема.
К озеру примыкает Южное Прибал-
хашье — мир настоящих северных песчаных
пустынь и малоснежных зимних пастбищ.
Эти предгорные наклонные равнины прильнули
к подножиям Чу-Илийских гор, Джунгарско-
го и Заилийского Алатау. Их построили нано-
сы рек Семиречья и самой реки Или в процес-
се ее блужданий на плоскости. Следы бесчи-
сленных речных рукавов — баканасы — видны
среди грядовых песков Сары-Ишикотрау прямо с
самолета. Вдоль транзитных рек Или и Каратала
протягиваются ленты тугайных зарослей.
Глава 21
ГОРЫ СРЕДНЕЙ АЗИИ
Грандиознейшие в нашей стране горные системы
протянулись от Алтая к Копетдагу почти на 2
тысячи километров и образовали могучие есте-
ственные рубежи на ее границах с Китаем и Афга-
нистаном.
Самое южное звено гор Средней Азии — Па-
мирское нагорье не случайно поднято выше всех
других: это сложнейший узел на стыке двух вели-
ких горных поясов планеты— Альпийско-Гима-
лайского и Памиро-Чукотского. В первом из них
именно к этому узлу тяготеют наибольшие подня-
тия: альпийские гирлянды Иранского нагорья как
раз на стыке с Памиром достигают более чем семи-
километровых высот (до 7690 метров) в хребтах
Гиндукуша; с юго-востока сюда же подходят еще
более высокие хребты Каракорума, Куньлуня и
Гималаев.
Вместе с тем Памирское нагорье служит и юго-
западным участком Памиро-Чукотского пояса, со-
седние звенья которого, начиная с Гиссаро-Алая,
располагаются как бы кулисами, из которых
каждая более северная смещена к востоку. За
огромной Ферганской котловиной воздвигнут ко-
лоссальный Тянь-Шань, мало уступающий по
высоте Памиру. Обособленное северо-восточное
звено Тянь-Шаня образуют горы Джунгарского
Алатау; за ними встают Тарбагатай и Саур.
Исключение в картине широтного строя неров-
ностей представляют лишь единичные «косопо-
ставленные» хребты вроде Ферганского и веера
отрогов у западных торцов Гиссаро-Алая и Тянь-
Шаня. В такой игре простираний сказалась разная
направленность тектонических стрессов: одни
были широтными, другие отражали косую ориен-
тировку глубинных разломов — вдоль них же под-
няты западные части Куньлуня и Гималаев, а у
нас — Копетдаг и Мангышлак. Не случайно по
диагонали же к градусной сети вытянуты крупные
понижения в рельефе соседних равнин — каракум-
ское, кызылкумское, чуйское; это помогло устре-
миться к северо-западу и нижним течениям круп-
нейших среднеазиатских рек. Таким образом, пере-
численные направления унаследованы от древнего
структурного плана недр. Только Памир вздыблен
на выпуклом к северу изгибе молодых альпийских
складок. Недра Гиссаро-Алая и Тянь-Шаня сми-
нались еще в палеозое в пределах единой Урало-
Тяньшанской дуги, отклонившейся здесь к юго-
востоку.
Современная высота этих гор — результат
огромного размаха новейших поднятий. Ими бы-
ли захвачены и молодые структуры Памира, и
древние участки Урало-Тяньшанской дуги. За 24
миллиона лет неогена Памир был поднят на 3400,
а за последний миллион лет (за четвертичный
период) еще на 700 метров. А размах и темп подня-
тий у Тянь-Шаня с Гиссаро-Алаем и того больше.
Воздымавшиеся глыбы нередко дробились, то-
росились, а то и сминались. Даже древние жесткие
структуры подверглись гофрировке с большим
радиусом изгибов. Эти изгибы — валы и долы —
пролегли параллельно простираниям ближайшей
дуги альпийско-гималайской зоны. Именно этой
гофрировке обязана вытянутость крупнейших
среднеазиатских хребтов вдоль параллелей.
Своя жизнь у понижений, разделяющих горы.
Иногда котловины, дно которых тоже поднимает-
ся, лишь отстают от растущих рядом хребтов — так
ведут себя Иссыккульская и Нарынская котло-
вины Тянь-Шаня. Но есть случаи, когда сами впа-
дины опускаются, а днища их находятся выше
уровня моря только потому, что, и прогибаясь,
заполняются наносами с соседних гор. По окра-
инам эти наносы и сами испытывают смятия —так
ведут себя впадины Ферганская, Илийская, Южно-
Таджикская.
Горы Средней Азии — одни из сейсмичнейших
в мире. В 1887 и 1911 годах был разрушен Верный,
ныне Алма-Ата, в 1902 году — Андижан. В 1911
году толчок потряс запад Памира и вызвал обвал,
создавший Сарезское озеро. В 1948 году страшно
разрушило Ашхабад, в 1949-м — Гарм и Хаит, в
1966-м — Ташкент. Быстрое восстановление обе-
их столиц в сейсмостойком варианте показало, как
можно противостоять стихии в самых сейсмичных
подгорных зонах.
Эти горы — важный климатораздел, барьер,
выросший на пути влажных западных воздушных
масс в глубь континента. Словно загадочные
призраки видны снежные хребты сквозь пыльную
дымку со знойных пустынных равнин Турана. Но
часто бывает, что и не видны, и не потому, что
густа дымка, а из-за плотности туч. Пустыни меся-
цами не получают ни капли дождя, а невидимая
атлантическая влага, удаленная от насыщения,
земле не достается. Лишь встречая горные барье-
ры, воздух поднимается, влага становится видимой
и образует на уровнях выше 2—3 километров
затяжные туманы, обильные дожди и снегопады.
Увлажнение возрастает от подножий к гребням
десятикратно. Влагу консервируют ледники, чтобы
потом ею же поить реки пустынь. От режима
пополнения и таяния этих «ледохранилищ» зависит
водоснабжение предгорных равнин, а с ним и оро-
шение полей. Поэтому важно ледники изучать.
В горах Средней Азии они длиннейшие в стра-
не. «Реки льда» принимают в себя ледовые же при-
токи. Древовидные ледники тут так характерны,
что и названы туркестанскими. Каждый их приток
выносит на стрежень свою боковую морену, и она
начинает сопровождать осевую морену основного
ледника. Поэтому срединные морены древовидных
ледников обычно состоят из нескольких парал-
лельных насыпей и напоминают картину многоко-
лейных железнодорожных путей.
Нередко с водой приходится даже бороться.
При летних ливнях и при прорыве озерных запруд
бывает, что к подножиям гор устремляются грязе-
285
каменные потоки — сели. Теперь противоселевой
службой обеспечены целые районы: ведется над-
зор за «подозрительными» горными озерами,
которые могут грозить прорывом, на путях воз-
можных селей сооружаются преграды.
Заснеженные пики видны с улиц почти любого
крупного города Средней Азии. Для многих горо-
жан эти горы выглядят нереальным миром. Но
сколько в них притягательной силы для тех, кто
хоть раз вкусил соблазнов горного туризма! Это
мир поражающего величия природы, одна из
колыбелей нашего альпинизма. Над всеми заоб-
лачными высями господствуют семитысячники —
пик Коммунизма (7495 метров), пик Победы
(7439), пик Ленина (7139) и пик Евгении Корже-
невской (7105).
Горы Средней Азии не просто высоки, но и
многоярусны. Приподнятые предгорные шлейфы
и террасы густо иссечены оврагами и образуют
полосы горно-пустынных и полупустынных дур-
ных земель — адыров. Нижнегорные ступени —
это передовые гряды — прилавки. В пригребне-
вых зонах уцелели лоскуты древних выровненных
поверхностей, а на востоке Памира и в Централь-
ном Тянь-Шане — целые плоскогорья. Даже у
заостренных гребней на больших протяжениях
видны единые уровни с высотами порядка 4—6
тысяч метров.
Многоэтажка и живая природа, сменяющаяся
от пустынь в подножиях к вечным снегам и льдам
у вершин зонами горных полупустынь и степей,
лесостепи и лугов; есть фисташковые и арчовые
редколесья. На каменистых участках много колю-
чих подушковидных кустарников. В ветровой
тени, где нисходящие токи воздуха удаляются от
насыщения, луга сменяются горными степями и
даже высокогорными пустынями.
Рассмотрим далее крупные группы гор Средней
Азии по отдельности, в направлении с северо-вос-
тока на юго-запад, начав с Тянь-Шаня.
Хотя теперь и принято разделять Тянь-Шань и
286	Гиссаро-Алай, нет резона проходить мимо многих
черт их сходства. Напоминают о нем прежде всего
глубинные сопряжения структур юго-восточных
ветвей Урала и Внутреннего Казахстана, погру-
женных под приаральскую часть Туранской плиты,
с тяньшанскими и гиссаро-алайскими. Обе горные
системы высятся на приподнятом фланге Урало-
тяньшанских хребтов, на аналогичных покатостях
Гиссаро-Алая замещается арчовым редколесьем.
Зато на юге обеих горных стран красуются уцелев-
шие массивы пышных широколиственных лесов.
Сопоставимы по обилию полезными ископа-
емыми недра этих гор. Особенно замечательна их
рудоносность — богатство рудами цветных, малых
Сверкающие
пирамиды
Тянь-Шаня
Тяньшанской дуги, у обеих молодая широтная гоф-
рировка смяла в складки большого радиуса весьма
древний сложноскладчатый субстрат. Юнейшие
альпийские складки наложились на ранее суще-
ствовавшие структуры. В сочетании с мощным
общим поднятием это создало возрожденные гор-
ные страны. Нигде в нашей стране такие древние
складчатые сооружения не подвергались столь
интенсивным новейшим поднятиям и не возноси-
лись так высоко.
Роднит между собой обе горные страны мощ-
ное современное оледенение, подверженность се-
левым потокам. Много общих черт у высотной
зональности ландшафта. Но горно-еловая лесо-
степь, столь характерная для северных склонов
и редких металлов, а также наличие нефти в
котловинах.
На границе Сибири и Средней Азии. Чтобы
попасть из гор Южной Сибири на Тянь-Шань,
нужно пересечь Зайсанскую к от л о в и -
н у, дренируемую Иртышем. Уже было сказано,
что плотина Бухтарминской ГЭС подняла на 7 мет-
ров уровень всего озера Зайсан и заставила его за-
топить ближайшие берега. Подпор распространил-
ся на 100 километров вверх по впадающему в озе-
ро Черному Иртышу. Глубины были так незначи-
тельны, что и сейчас редко превышают 10 метров.
Водоем судоходен — по нему движутся быстрые
«Ракеты» и «Метеоры», грузовые танкеры и бар-
287	жи. Лед бывает толщиной в метр-полтора. Весной
он не столько тает, сколько съедается солнцем на
испарение. Сейнеры ловят немало рыбы и терпят
настоящие морские штормы.
Своего имени расширившийся Зайсан не
лишился и продолжает радовать глаз неоглядным
простором и шелковисто-белесым блеском водной
Тянь-Шань простерся с запада на восток на 2500
километров, из них 1500 приходятся на территории
советских республик— Казахстан, Узбекистан и
Киргизию, а восточная тысяча уходит в Синьцзян.
Высокую часть нагорья, господствующую над
Таримской котловиной, китайские географы еще в
древности назвали Тянь-Шанем, то есть «небес-
Горы Сред-
ней Азии
(Тянь-Шань,
Гиссаро-
Алай, Па-
мир)
глади. Зима в котловине по-сибирски сурова, полу-
пустыня больше среднеазиатская, но подобные
плоскодонные впадины куда характернее для Цен-
тральной Азии. Вся котловина — это как бы за-
лив центральноазиатских ландшафтов.
Горы Тарбагатай и Саур с трехкило-
метровыми высотами — это тоже буфер между
Южной Сибирью и Средней Азией. На склонах
еще тайга, в предгорьях — полупустыня, но об-
ширнее всего тут горные степи. У южных подно-
жий Тарбагатая в Синьцзян уходит издревле из-
вестный торговый Чугучакский тракт.
От северо-восточного фасада Тянь-Шаня —
гор Джунгарского Алатау— Тарбагатай отделен
плоскодонным тектоническим понижением, пря-
мым продолжением Балхаш-Алакольской полосы
впадин. Это щебнисто-пустынный коридор с веч-
ными сквозняками, выдувающими весь мелкозем,
небезызвестные в мировой истории Джунгарские
Ворота — удобнейший, лишенный барьеров про-
ход с центральноазиатских плоскогорий в Казах-
стан. Он служил одной из важнейших трасс былых
переселений народов.
ными горами». Позже русские географы распро-
странили это название и на хребты, сопровожда-
ющие Центральный Тянь-Шань с севера и запада.
Естественно сложилось и дальнейшее деление
нагорья — в нашей его части различают группы
хребтов под названиями Северный, Западный и
Внутренний Тянь-Шань (помимо упомянутого уже
Центрального). К подножиям припали наклонные
равнины — их влаге обязано больше половины
крупнейших оазисов Средней Азии.
Многие хребты на западе и в центре превы-
шают 4 километра и несут вечные снега и ледники.
К юго-востоку высоты растут. Уже Терскей-Ала-
тау возносит вершины за 5, а Кокшалтау достигает
6 километров. У восточного стыка этих хребтов
особенно грандиозен Центральный Тянь-Шань.
В мезозое и начале кайнозоя Тянь-Шань,
построенный палеозойскими складками, был вы-
ровнен, но в неогене подвергся мощным горооб-
разовательным движениям — расколам и смятиям
в крупные складки. В это время он и был воздвиг-
нут как возрожденное нагорье. Уцелевшие на вы-
сотах 3—4 километров плоскогорья с вечно-
288
мерзлым грунтом — сырты — заняты отличными
лугово-степными пастбищами.
Вечная мерзлота — северный феномен на
солнечном юге — развита в малоснежных рай-
онах. Промерзшие «до нутра» вершины никогда не
оттаивают. Как и в приполярных тундрах, тут
видны оплывающие и разбитые на многоуголь-
скогорий, помогают заключить, что первое,
наибольшее из двух оледенений залегало обшир-
ными покровами. А иззубренные по-альпийски
пики наиболее высоких хребтов, циркообразные
кресловины и корытообразные долины с более
свежими нагромождениями морен доказывают,
что их могло изваять только последнее, недавнее
Тяныиан-
ские сыр-
ты — плос-
когорья с
джайлоо
ники грунты, бугры вспучивания, просадки над
протаивающими линзами льда, ледяные клинья.
Над речками зимой стоит пар — замурованная
намерзающим льдом вода изливается в трещины и
образует вполне сибирские по виду наледи.
Тянь-Шань — один из мощнейших в нашей
стране очагов современного горного оледенения.
Некоторые долинные ледники тянутся на десятки
километров. А есть и забавные «ледники плоских
вершин», лежащие неподвижными телами на пло-
скогорьях и лишенные областей питания. Над
ними нет склонов, откуда мог бы притекать лед и
обваливаться снег; нет у них и оттекающих языков.
Ежегодное таянье не превышает прихода снега за
счет осадков, выпадающих на поверхность самих
ледников.
О двукратном древнем оледенении рассказы-
вают два рода свидетельств. Плащи морен с валу-
нами, выстилающие поверхность сыртовых пло-
оледенение, языки которого не выползали на пло-
скогорья.
Похолодания ледниковых эпох и сами ледники
существенно обеднили живую природу. От широ-
колиственных лесов, покрывавших склоны пре-
жде, уцелели лишь массивы ореховых и других
«дикоплодных» деревьев на юге Ферганского
хребта и Чаткала. На севере Тянь-Шаня от былых
смешанных лесов сохранились только более выно-
сливые яблонево-боярковые насаждения. Выше по
склонам их сменяют перелески из тяньшанской
ели. Этот авангард восточноазиатских ельников
прижился на теневых склонах выше 1200 метров;
южные же склоны завоеваны горными степями,
нередко высокотравными.
Рост гор усиливал изоляцию впадин и плоско-
горий, что иссушало их климат и помогало рассе-
ляться здесь пустынно-степным растениям и
животным из Центральной Азии.
289	В двух местах нагорье пересечено транстянь-
шанскими трактами. Нарынская автомагистраль
ведет из Чуйской долины по Боамскому ущелью в
Иссыккульскую котловину, пересекает в сквозном
ущелье оконечность хребта Терскей-Алатау и
через перевал Долон высотой свыше 3 киломе-
тров спускается в Нарынскую котловину Внутрен-
стоятельный Тянь-Шань в миниатюре. Здесь есть и
ельники на северных склонах, и горные степи на
южных, и пустынно-степные предгорья, и пригреб-
невые поверхности с вечной мерзлотой; есть гор-
ные луга и альпийские высокогорья с ледниками и
вершинами выше 4000 метров. Есть и свои вну-
тригорные долы с полупустынным ландшафтом.
Ели Тянь-
Шаня так
стройны, что
их недаром
сравнивают
с кипариса-
ми
него Тянь-Шаня. За озером Чатыркёль тракт ухо-
дит в Кашгар через хребет Кокшалтау. Сусамыр-
ский, или Великий Киргизский, тракт соединяет
Чуйскую долину с Ферганской котловиной. Он
преодолевает Киргизский хребет с помощью тон-
неля под перевалом Тюз-Ашуу («горб верблюда»,
3586 метров), через Сусамырские сырты выходит
к долине прорыва Нарына сквозь Ферганский хре-
бет и служит важнейшей артерией для связи с горо-
дами, возникшими у гидростанций Нарынского
каскада, — Токтогулом, Кара-Кулем, углепро-
мышленным Таш-Кумыром. Трасса приводит в
Джалалабадский и Ошский оазисы Ферганы.
Джунгарский Алатау напрасно назы-
вают хребтом — это целая горная страна, северо-
восточное звено Тянь-Шаня. Оно отделено от
остального нагорья плоскодонной Илийской впа-
диной, а связано с ним только перемычкой Боро-
хоро за пределами нашей страны. Это как бы само-
Недра содержат ценные руды, например полиме-
таллические у Текели.
У «джунгарского Тянь-Шаня» свой ореол цве-
тущих наклонных равнин с присущей только им
известностью. Особенно хорошо обеспечены вла-
гой теневая покатость гор и их западные долины,
открытые к благодатно-плодородному Семире-
чью. Под этим названием объединяют всю южную
покатость Балхаш-Алакольс^ой впадины, прежде
всего Джетысу — «землю семи рек», впадающих в
Балхаш или иссякающих в сухих дельтах. Таким
образом в Семиречье включается и более западная
равнина подножий Заилийского Алатау (город
Верный был административным центром Семире-
ченской области). Сердцем восточного Семиречья
теперь служит утопающий в парках областной
город Талды-Курган.
Северный Тян ь-Ш а н ь создает внеш-
нюю раму для срединных частей нагорья. Фасад-
290
ную цепь хребтов здесь образуют Кетмень,
Заилийский и Киргизский Алатау. Над Алма-Атой
рама оказалась двойной — параллельно Заилий-
скому с юга совсем рядом тянется хребет Кунгей-
Алатау, господствующий над Иссык-Кулем.
В виде косого северо-западного отрога от оконеч-
ности Заилийского Алатау отходят кулисы Чу-
Над всемир-
но известной
спортивной
ареной Ме-
део в ущелье
Малой
Алматинки
встала селе-
защитная
стена
Илийских гор, водораздельное значение которых
отражено в самом их названии.
Популярнейший район Тянь-Шаня — Заилий-
ский Алатау. Известность ему принесла близость к
Алма-Ате и красота горно-лесных и альпийских
ландшафтов. Около 900 квадратных километров
их охраняется в Алма-Атинском заповеднике, где
горы увенчаны великолепным пятитысячником —
снежным массивом Талгар.
В 1963 году один из уголков этих гор стал
ареной страшной катастрофы. Покоем и красой
радовала «алма-атинская Рица» — озеро Иссык
(не путать с Иссык-Кулем!), подпруженное лет 800
назад обвалом в горной долине, — сине-зеленое
око среди круч, поросших ельником, любимое
место отдыха алмаатинцев.
В солнечный день раздался гром... среди ясного
неба! В озеро с артиллерийским грохотом ворвался
грязе-каменный поток, возникший при прорыве
моренного озерца в верховьях речки Иссычки.
Селевая масса переполнила водоем, прорвала
древнюю запруду, и сквозь зияющий проран глу-
биной в сотни метров вниз по Иссычке устреми-
лось 5 миллионов кубометров воды. Это был уже
не грязе-каменный, а «водо-каменный» поток —
он ворочал и катил каменья с дом высотой, корче-
вал деревья, снес несколько улиц в подгорном
селении и устремился в Или, в которую впадал до
разбора его вод на орошение. «Трофеи» были уне-
сены по Или даже в Балхаш. Теперь решено возро-
дить Иссык — вернуть опорожненной котловине
былую озерную красоту.
Двухступенный иссыкский сель не первый
заставил задуматься, как предотвращать подобные
катастрофы, уже были случаи, когда от селевых
«нашествий» страдали города и села, в их числе и
Алма-Ата. Ведь сами наклонные равнины, на
которых построены города, сложены выносами
этих грозных и неуправляемых потоков. Значит,
нужно надежнее ограждать уязвимые объекты.
Особенно грозные сели свергались на Алма-Ату из
долины Малой Алматинки, в которой располо-
жен популярный стадион Медео. Теперь его имя
достойно не одной спортивной славы. В 60-х годах
тут была с помощью направленных взрывов воз-
двигнута противоселевая плотина почти стометро-
вой высоты. В 1973 году она выдержала «проверку
боем» и остановила первый же крупный сель. Но
плотина оказалась на пределе. «Против гор могут
устоять только горы», — говорили тогда и над-
строили плотину-гору на 50 метров.
Еще одну плотину воздвигли в соседней доли-
не — реки Большой Алматинки. А Бартогай-
ское водохранилище в верховьях Чилика площа-
дью 14 квадратных километров и в % кубокило-
метра емкостью даст воду в Большой Алматинский
канал, к своей тезке-реке отношения не имеющий.
Его прокладывают вдоль подошвы Заилийского
Алатау более чем на 100 километров. Десятки
дюкеров (подземных водоводов) позволят ему
пересечь низовья многих речек, текущих с хребта.
Вода придет к полям подножий, и даже Алма-Ата
окажется как бы на полноводной реке!
Конечно, близость гор приносит горожанам
оазисов не одни селевые тревоги: она радует их и
великолепием ландшафтов — лесных и альпий-
ских и в то же время в полном смысле слова приго-
родных. В пределах легкой досягаемости под
Алма-Атой, а точнее, над ней, как и над Фрунзе и
Ташкентом, находятся вереницы турбаз, горно-
лыжных комплексов и здравниц— климатиче-
ских, кумысных, бальнеологических.
Интересно сопоставить облик двух наклонных
равнин, на которых выросли Алма-Ата и Фрун-
зе — столицы, утопающие в тенистой зелени аллей
и парков. Вдоль подножий гор протекают на сред-
них отрезках своих течений Или и Чу. Но Или,
удаленная от подошвы на 50—70 километров, не
участвует в орошении подгорных оазисов — все
они находятся на иждивении только речек, теку-
щих прямо с Заилийского Алатау. Иная картина в
Киргизии. Чу, выйдя к подошве наклонной рав-
291
нины, повернула на запад и стала тут сама главным
источником орошения, питая каналы Большой
Чуйский (БЧК), Атбашинский и другие; вся
долина между Чу-Илийскими горами и Киргиз-
ским хребтом зовется Чуйской. В обеих полосах
земледелие ведется по-среднеазиатски — ороша-
емое, но из южных культур на этих высотах
море, поверхность которого вознесена более чем
на 1600 метров над уровнем океана. Водоем огро-
мен: вдоль по его длине за 178 километров гори-
зонт не просматривается, впечатление такое, как
будто видишь большой залив открытого моря. По-
перек озера за 60 километров берега тоже почти не
были бы видны, но над ними встают горные хреб-
Чумышский
гидроузел
(700—900 метров) уживаются только рис и вино-
град. Преобладают поля пшеницы и желтого таба-
ка, бахчи, огороды. Окрестности Алма-Аты сла-
вятся яблоневыми садами, где вызревают удиви-
тельных размеров яблоки «апорт». Чумышский
гидроузел командует орошением всей долины.
Северный Тянь-Шань отделен от Внутреннего
обширной Иссыккульской тектонической и по-
ныне сейсмичной котловиной, в которой простер-
лось удивительное творение природы — Иссык-
Куль, «теплое», то есть незамерзающее, озеро-
ты Кунгей- и Терскей-Алатау высотой по 4—5 ки-
лометров. Особенно эффектна картина, когда их
снежные гребни удваиваются отражениями в озе-
ре. А глубины тут и вовсе морские — немногим
меньше 700 метров.
Совсем рядом с озером, почти касаясь его
западного угла, протекает Чу, только что перед
этим покинувшая Орто-Токойское водохранили-
ще. Связь ее с озером не раз возобновлялась по
временному водотоку, но теперь сток по Боам-
скому ущелью увлек за собой всю реку.
292	Район у западной оконечности Иссык-Куля
малопривлекателен, порт Рыбачье только недавно
украсили посадки зелени. Восточнее природа побе-
режий становится богаче — прямой ответ на рост
увлажнения: у противоположного конца озера
дождей выпадает в 5—6 раз больше, чем на западе.
Влажные ветры с водоема тут поистине вдохнули
названы вычурные утесы из кирпично-красного
песчаника у подножий Терскея.
Часть днища котловины и прилегающих гор-
ных склонов охраняется на девяти обособленных
участках Иссык-Кульского заповедника.
Вместе с Каспием, Аралом и Балхашем Иссык-
Куль делит судьбу безотточных озер, жизнь кото-
Озеро Ис-
сык-Куль.
Гордое чудо
Тянь-Шаня
синеет в
снежной оп-
раве хребтов
жизнь в ландшафт: колышутся пшеничные нивы,
зеленеют бахчи и огороды; аллеи тополей и цве-
тущие сады напоминают пейзажи Украины и Куба-
ни. Неподалеку от купающегося в садах Пржеваль-
ска, на берегу одного из заливов, стоит обелиск с
изображением орла и барельефом — это памят-
ник на могиле скончавшегося здесь путешествен-
ника Пржевальского.
Дивные купания, все прелести морского юга, но
без жары даже в разгар лета (сказывается высота!),
целебные источники и величие горно-озерного
ландшафта — все это снискало Иссык-Кулю ранг
здравницы всесоюзного значения. Особенно живо-
творен курорт на радоновых источниках в долине
«семи быков» — Джеты-Огуз; так по-киргизски
рых зависит от притока речных вод. Истратили их
на орошение, сократился сток из-за перерубов
леса — озеро в ответ понизило уровень на 3 ме-
тра.
Чингиз Айтматов сравнил его зеркало с неот-
вратимо сокращающейся шагреневой кожей и
вдохновенно призвал спасать «хрупкий жемчуг
Иссык-Куля». Ведь страдает и сам водоем, и окру-
жающий ландшафт.
Пожалуй, одни археологи порадовались уходу
воды от берегов. Когда-то озеро поднялось и зато-
пило прибрежные сооружения — для их изучения
снаряжали водолазов. Теперь подводные тайны
стали доступны для сухопутных раскопок. В древ-
них илах уже найдены средневековые кирпичи и
293
черепки посуды, а каменные орудия оказались
даже неандертальскими.
Чтобы поддержать красу и славу Иссык-Куля,
нужно решительнее охранять озеро от загрязне-
ний; резко сократить рубки; хотя бы частично
переориентировать поливное зерновое и кормовое
земледелие на менее водоемкое садоводство... Но
из не до конца решенных проблем природополь-
зования в Средней Азии.
К югу от Терскея громоздится самая поднебес-
ная часть нагорья — высокогорно-пустынный
Центральный Тянь-Шань. На востоке,
на границе с Китаем, вознесся исполинский узел
Мустаг (ледяные горы) с 6—7-километровыми
Семь Бы-
ков —Дже-
ты-йгуз
все чаще раздаются призывы долить реки, пита-
ющие озеро, водой из соседних бассейнов. Проще
всего вернуть сюда реку Чу. Но ее вода нужна
полям Чуйской долины. Увести ее из притоков
среднего течения Или? Но это создаст еще одну
статью ущерба для водного баланса Балхаша.
Поддержание достоинств Иссык-Куля — одна
высотами. Среди древовидных ледников находится
Иныльчек, второй по длине в стране (59 киломе-
тров). При слиянии двух его ветвей неистово
синеет в ледовых берегах невероятное озеро, кото-
рое называют гудящим и даже говорящим за
периодически возникающий в нем гул. Воды эпи-
зодически уходят через пустоты во льду, понижая
294
уровень на десятки метров или даже вовсе опорож-
няя дикую ледяную ванну с севшими на мель «бе-
ломраморными» айсбергами. Затем многокиломе-
тровый водоотводный тоннель закупоривается, и
водоем наполняется вновь. Озеро носит имя
открывшего его географа и альпиниста Мерц-
бахера.
Южный фасад гор образован восточными зве-
ньями пограничной цепи — хребта Кокшалтау,
увенчанного второй по высоте вершиной стра-
ны — пиком Победы. А на срединном отроге
Меридионального хребта поднимается легендар-
ный Хан-Тенгри — «повелитель небесных сил».
Его популярности особенно содействовала чекан-
ная правильность пирамидального пика и то, что
он кульминирует над соседними вершинами замет-
нее, чем более расплывчатый пик Победы.
Западнее простирается Внутренний
Тянь-Шань, его же называют сыртовым, или
краем джайлоо — летних пастбищ. Спокойное,
хотя и быстрое течение рек на плесах продольных
долин сменяется клокочущими порогами в сквоз-
ных поперечных теснинах. На сыртах выше 3 ки-
лометров покоятся два обширных озера — пре-
сный проточный Сонкёль и безотточный горько-
солоноватый Чатыркёль. Еще недавно ледяные
воды Сонкёля считались мертвыми, но теперь в
нем развели сибирскую пелядь и чира.
Стержневая река тут Нарын, энергетический
богатырь. Около 6 миллионов киловатт более чем
на 20 гидростанциях позволят получить перепады
его русла в сквозных долинах. Всего будет создано
шесть каскадов. Первым завершается могучий
Нижне-Нарынский каскад в составе Токтогуль-
ской, Курпсайской, Ташкумырской и двух Учкур-
ганских гидростанций. Здесь на полную мощ-
ность— почти миллион с четвертью киловатт —
работает Токтогульская ГЭС. Ее водохранилище
вместило свыше 19 кубокилометров воды, а под-
прудившая его у молодого города Кара-Куль пло-
тина поднялась более чем на 200 метров. Ниже
путь иззелена-бирюзовым водам Нарына уже пре-
градила плотина Курпсайской ГЭС.
С юго-запада Внутренний Тянь-Шань огражден
косопрочерченным на карте Ферганским хребтом,
который в новейшее время был поднят вдоль древ-
него глубинного разлома. Его предгорья угле-
носны и нефтеносны, на горячих водах вырос
город-курорт Джалал-Абад.
На нижних склонах хребта хороши реликтовые,
унаследованные с дочетвертичного времени орехо-
вые леса. Они же продолжаются и западнее, по
южным склонам Угамского хребта и Чаткала.
Крайний западный выступ Тянь-Шаня так и
именуется Западным Тянь - Ш.а нем. К
горному узлу Таласского Алатау, увенчанному
вершиной Манас высотой 4 % километра, при-
мыкает решетка хребтов, дружно вытянутых в
пять параллельных рядов и разделенных больши-
ми продольными долинами.
На юге особенно известна угленосная долина
Ахангарана (Ангрена). Одну из более северных
долин прославил своим каскадом из 18 гидростан-
ций Чирчик, а к ней открываются крупные долины
его притоков — Чаткала, Пскема и Угама, по име-
нам которых названы и примыкающие к ним хреб-
ты.
Объединенная дельта Чирчика и Ахангарана у
западного торца этой «пачки» хребтов образует
один из богатейших оазисов Средней Азии —Таш-
295	кентский. На его пространстве сложно перепле-
тены многочисленные следы 2000-летней истории.
Сегодня он занят огромным городом с целым роем
городов-спутников. Ташкент, восстановленный и
преображенный после катастрофического земле-
трясения 1966 года, щедро украшен зеленью пар-
ков и аллей, зеркалами водоемов.
Кураминские недра были известны издревле.
Памятниками труда древних горняков выглядят
видные и сегодня штольни и другие выработки руд
серебра и меди — средневековые рудники Кани-
мансура близ Адрасмана, знаменитого сегодня
своим висмутом, или Кансая — ртутью. Полиме-
таллы и медь сопутствуют друг другу в особенно
Река Нарын
Богатыр-
ских усилий
стоило
строитель-
ство Токто-
гульской
ГЭС в та-
кой страш-
ной теснине
В долине
Чимгана
На севере понижение между хребтами Киргиз-
ским и Таласским Алатау занято цветущей Талас-
ской долиной, при выходе из которой у гор распо-
ложился богатый Джамбулский оазис. Западнее от
Тянь-Шаня уходит как бы наотмашь занесенная
шашка — хребет Каратау — «черные горы». Угол
между ним и другими хребтами Западного Тянь-
Шаня заполнен слившимися дельтами Арыси и ее
притоков — это еще один цветущий оазис — Чим-
кентский.
Ни одна часть Тянь-Шаня не одарена так щедро
минеральными богатствами, как западная. На фо-
не исчерна-серых склонов Каратау белеют квар-
талы Кентау и Ачисая, где добывают руды полиме-
таллов, города Жанатас и Каратау — тут один из
крупнейших в мире фосфоритовых бассейнов.
Он вытянут вдоль гор на 125 километров и со-
держит более полутора миллиардов тонн фосфо-
ритов.
Особенно рудоносен Кураминский хребет с
кулисой Карамазор. По спектру сосредоточенных
здесь минералов его сравнивают, пусть и не без
преувеличения, кто с Уралом, кто с Кольским
полуостровом. Перечислим только руды — железа
и меди, полиметаллов, вольфрама, молибдена, вис-
мута, ртути, мышьяка, кадмия, ряда редких метал-
лов; есть и золото.
богатом рудном районе Алмалыка, Алтынтопкана
и Куруксая.
Ангрен — кочегарка, содержащая около чет-
верти запасов угля Средней Азии. Добыча тут идет
и шахтная, и с поверхности. На базе Ахангаран-
ской «долины сокровищ» и ближних гор формиру-
ется Чаткало-Кураминский территориально-про-
изводственный комплекс с выгодным взаимораз-
мещением и взаимодействием добывающих и
обрабатывающих предприятий.
Для обитателей Ташкента Западный Тянь-
Шань — прохладные и зеленые пригородные
окрестности, любимые места отдыха. Особенно
хороша поездка к Чарваку и Чимгану. Выше устья
реки Угам Чирчик перепружен самой большой на
всем каскаде (полуторастаметровой высоты) пло-
тиной Чарвакской ГЭС. Мощность ее — 600 тысяч
киловатт. Два кубокилометра воды вошли зали-
вами в устьевые отрезки долин Чаткала и Пскема,
образующих Чирчик, создав акваторию около 40
квадратных километров. Чудесные воспоминания
оставляет поездка вокруг водоема и панорамы с
кругозорной площадки над плотиной.
Вокруг водохранилища простерся благосло-
венный угол Западного Чаткала — местность
Бостандык и зовущая горнолыжников долина
Чимгана. Одноименный с ней трехкилометровой
296
высоты горный барьер перехватывает невыпав-
шую влагу из ветров, пересекших пустыню, и на
долю Бостандыка достается до 1000 миллиметров
осадков в год — втрое больше, чем в Ташкенте.
Здесь, как и на юге Чаткальского хребта, буй-
ствуют заросли диких яблонь, красуются рощи
грецкого ореха, самые северные в Средней Азии.
Сибирский
горный ко-
зел в горах
Средней
Азии
У южной подошвы Чаткала возникли курорты.
Самый известный из них — термальный серово-
дородно-радоновый Чартак — стал всесоюзной
здравницей.
Четыре крупных участка природы Западного
Тянь-Шаня заповеданы. Более 350 квадратных
километров занимает Чаткальский заповедник,
ближайший к Ташкенту, свыше 180 — Беш-
Аральский в долине Чаткала, около 240 — Сары-
Челекский, близ стыка Чаткальского хребта с
Таласским, и 730 квадратных километров — Аксу-
Джабаглинский на Угамском хребте и оконечности
Таласского Алатау. Все это величавые горные
территории с высотами до 3—4 километров, в
Аксу-Джабаглы — с десятками ледников. Имя
Сары-Челекскому заповеднику дало одно из луч-
ших украшений среднеазиатской природы —озеро
Сары-Челек, расположенное на двухкилометро-
вой высоте.
Ферганская котловина. Горы Тянь-Шаня и Гис-
саро-Алая, на востоке прочно соединенные Фер-
ганским хребтом, а на западе вплотную примыка-
ющие к горловине Фархадских Ворот Сырдарьи,
широко расступаются между этими узлами, обни-
мая гигантскую котловину, за которой почему-то
закрепилось имя «Ферганская долина», хотя
ничего похожего на долину тут нет. Этот удиви-
тельный по размерам и правильности очертаний
тектонический овал оседания с диаметрами 325
километров по параллели и до 90 — по меридиану
занимает площадь более 22 тысяч квадратных
километров. За свои богатства Фергана и в про-
шлом числилась жемчужиной Российской им-
перии.
О том, что в древности котловина была средо-
точием различных цивилизаций, напоминают
следы античных городищ и памятники средневеко-
вья. Сегодня это одна из самых цветущих террито-
рий Средней Азии, поделенная между тремя союз-
ными республиками— Узбекистаном, Таджики-
станом и Киргизией. Стране она дает около чет-
верти всех сборов хлопка и треть — коконов шел-
копряда.
Эта котловина — издревле унаследованный и
доныне сейсмичный прогиб, складчатый фун-
дамент которого погружен на километры. Дно ее
давно оказалось бы ниже уровня океана (так было,
когда сюда проникал залив дочетвертичного сар-
матского моря), если бы это прогибание не воспол-
нялось интенсивным приносом щебня и гальки с
окружающих гор. Современное дно котловины
лежит на высотах до 1000 метров на востоке и 300
на западе.
Хребты изолируют котловину от влажных
ветров. Днищу ее перепадает за год лишь скупая
пустынная доза дождей — 100—150 миллиметров,
и только предгорья получают чуть больше (до
300). Поэтому на равнинном дне господствует
пустыня, а на периферии — горные пустыни под-
ножий, выше переходящие в горные же полупус-
тыни. Горы защищают впадину от холодных вет-
ров (средняя температура января не спускается ни-
же минус 3°) и делятся с ней влагой, стека-
ющей со склонов.
Кольцо богатых оазисов обняло Фергану. Их
поят и поверхностные водотоки, и мощный шлейф
подземного стока под предгорными наносами.
Вдоль северной границы Ферганского эллипса
течет транзитная Сырдарья, образуемая слиянием
Карадарьи и Нарына. Их водами питаются круп-
ные магистральные каналы — Большой, Север-
ный и Южный Ферганские — первенцы всенарод-
ных строек времен довоенных пятилеток и многие
новейшие каналы. Безводные плоскости укра-
шены водохранилищами Учкурганским, Кайрак-
кумским, Фархадским, но последнее успело силь-
но заилиться.
Кроме хоровода городов и дорог, связывающих
это кольцо оазисов, Фергана окольцована также
сетью газопроводов и единой системой управления
всеми питающими ее каналами. В орошении уча-
ствуют и поперечные реки, даже иссякающие
поэтому в сухих дельтах. Они тоже словно в хоро-
воде взялись за руки — их низовья сообщаются
каналами, которые позволяют регулировать во-
доснабжение и передавать воду соседям, у которых
в ней возникла нужда.
Часть галечно-щебневых выносов была вовле-
чена в сводовые воздымания соседних хребтов. Так
возникли прихотливо изрезанные оврагами (са-
ями) дурные земли: конгломератовые и лёссовые
адыры, обнимающие почти всю Фергану. Местами
и даже в осевой части впадины эти молодые
наносы испытали недавние смятия и высятся уди-
вительными юноскладчатыми кряжами внуши-
тельных размеров. В некоторых из них выжаты
вверх купола из каменной соли.
297	Господствует культурный ландшафт— бес-
крайние поля хлопчатника, прорезанные веерами
арыков, зеленые массивы садов, бахчей и вино-
градников, аллеи тополей и шелковицы, белой
акации, платанов и карагачей. В оазисах выросли
крупные города: Ленинабад, Андижан, Фергана,
Коканд, Ош, Наманган, Маргилан. Все большую
Большой
Ферган-
ский ка-
нал — дети-
ще народной
стройки —
проложен
в 1939—
1940 годах
известность приобретают курорты; самый пер-
спективный из них — сероводородный Чимион,
«ферганская Мацеста».
Гиссаро-Алай. В нагромождении высочайших
хребтов между Тянь-Шанем и Памиром выделя-
ется своеобразная буферная зона с Алайским
хребтом на востоке и веером хребтов Гиссара на
западе. Долгое время не было единого мнения, к
чему относить эту полосу гор: одни причисляли ее
к Памиру и говорили как о чем-то едином, о
Памиро-Алае; другие считали, что сюда, вплотную
к Памиру, примыкает крайний юго-западный
выступ Тянь-Шаня. Но от Тянь-Шаня эта полоса
гор отделена огромной Ферганской котловиной, а
от Памира — глубоким желобом Алайской доли-
ны. Да и строение недр отлично от присущего
обоим соседним нагорьям. Вот почему стало обще-
принятым выделение самостоятельной горной си-
стемы под именем Гиссаро-Алая, противопостав-
ляемой как Тянь-Шаню, так и Памиру.
Близкое соседство льдистых высей северного и
сухих субтропиков Южного Таджикистана... Яр-
чайшие краски рек и озер, цветущих садов и лугов,
даже самих скал, переливающихся всеми цветами
каменной радуги — так пестры слагающие их
породы... Гигантские плотины и водохранилища...
Все это Гиссаро-Алай, несимметричный вал с
более сухим и пологим северным скатом и сильнее
увлажненным крутым южным (север получает до
450, юг 600—1200 миллиметров осадков в год). На
внутренних склонах гор и в долинах резко возрас-
тают сухость, каменистость, обилие почти оголен-
ных скал — тут и осадков за год выпадает лишь
150 миллиметров.
Длина вала около 750 километров, а ширина на
разных отрезках различна. На востоке это один
Алайский хребет, в поперечнике всего 70—90
километров. В средней части Кухистан — «страна
гор» — расширяется более чем вдвое, но расчленя-
ется на три параллельных хребта: Туркестанский,
Зеравшанский и Гиссарский. Западные ветви Гис-
сара расходятся веером на 350 километров. На
северо-запад косым пером по отношению к
широтным хребтам отходит невзрачная цепь
Мальгузар—Нуратау. С юга к Гиссару примыкает
решетка кряжей Южного Таджикистана с густона-
селенными долинами.
У самых крупных хребтов — высокогорно-аль-
пийский облик и мощные ледники. В Матчинском
узле высотой до 5621 метра, где Алай раздваива-
ется на Туркестанский и Зеравшанский хребты,
древовидный Зеравшанский ледник имеет длину
почти 25 километров.
Северная покатость Гиссаро-Алая обращена к
Ферганской котловине. Южнее города Ферганы
популярен горноклиматический курорт Хамзаабад
в долине Шахимардана, у красивых озер. Самая
обитаемая часть внутри Гиссаро-Алая— долина
Зеравшана, сильно террасированная, словно раз-
линованная в пять ярусов площадок и бровок. Ее
расширения образуют Пенджикентскую котлови-
ну, а в низовьях — Самаркандский оазис. Тугаи
поймы Зеравшана и его сухой дельты охраняются
в Зеравшанском и Каракульском заповедниках.
Археологи раскопали городище древнего Пенджи-
кента времен античной Согдианы. Интересны и
памятники средних веков.
В 1964 году и эту долину не миновал катастро-
фический оползень-обвал, запрудивший реку близ
поселка Айни. Прорыв запруды грозил бедствием
для всей нижележащей долины. Взрывом прору-
били трассу для отвода воды — она была слита
60-метровым водопадом.
Зеравшанский хребет с высотами до 5489
метров (гора Чимтарга) точнее было бы называть
цепью — он насквозь прорезан ущельями левых
притоков Зеравшана, продольные верховья кото-
рых и уходящая на запад Кашкадарья отделяют его
от более южного Гиссара. Здесь много первокласс-
ных природных феноменов: цепочка великолеп-
ных Маргузорских озер, нанизанных как бусы на
нитку реки Шинг, клокочущий порог Ягноба, про-
бившего циклопические каменные завалы; Искан-
дердарья, вытекающая 30-метровым водопадом из
обвально-запрудного озера Искандеркуль, тоже
одного из красивейших в Средней Азии.
Недра и тут рудоносны. Пояс сурьмяно-ртут-
ных месторождений протянулся вдоль северного
склона. Есть руды вольфрама, запасы флюорита.
298	В коксующихся углях близ Ягноба веками длится
подземный пожар, возникший в результате само-
возгорания — о нем знали уже в X столетии. Вдоль
Ферганских предгорий вытянуты две гирлянды
месторождений — угля и нефти.
Природу охраняют в пяти заповедниках: горно-
арчовом Кызылсуйском, Миракинском, Рамит, За-
Ожерельями
нанизаны
озера, под-
пруженные
горными
обвалами,
в долинах
Гиссаро-
Алая
Винторо-
гий козел
Торжествен-
ное горное
окружение
озера Искан-
деркуль
напоминает
сказочную
театраль-
ную деко-
рацию
Большой
Гиссарский
канал
аминском и горно-орехоплодном Нуратинском.
Первые два расположены в бассейне реки Кашка-
дарья, третий — в верховьях Кафирнигана, четвер-
тый — в районе, где хребет Мальгузар примыкает
к Туркестанскому, а пятый — на склонах крайней
северо-западной ветви Гиссаро-Алая —хребта Ну-
ратау. Винторогого козла, занесенного в Красную
книгу, охраняют в горах Кугитангтау и Южном
Таджикистане. На северной покатости Туркестан-
ского хребта организован природный националь-
ный парк.
Трансгиссарская автотрасса Ленинабад — Ду-
шанбе пересекает все три хребта (два через перева-
лы, Зеравшанский — по сквозному ущелью Фан-
дарьи) и позволяет познакомиться с Гиссаро-
Алаем как бы в разрезе. Помимо «обычной» кра-
соты горноальпийских высей маршрут пленяет
пестротой расцветки скал — интенсивно красных,
розовых, лиловатых, зеленых, желтых. Тут же, как
на плакате, видны различия между высотными
зонами и контрасты противоположных покато-
стей. В обход Анзобского перевала прокладывают
5-километровый тоннель.
При спуске с Гиссара на юг мы попадаем из
мира голых камней под зеленый древесный полог.
Место северных арчовых редколесий здесь заняли
пышные широколиственные перелески из клена,
платана, грецкого ореха и множества диких плодо-
вых деревьев в горных лесосадах. В поясе макси-
мальных осадков (900—1200 миллиметров в год)
возможно неполивное земледелие, это «зона обес-
печенной богары». На десятках тысяч гектаров
развернулись работы по террасным лесонасажде-
ниям.
Протекающий через Душанбе Варзоб (ниже он
называется Душанбинкой) поит и городские водо-
проводы, и Большой Гиссарский канал, проложен-
ный к западу вдоль подножий гор вплоть до бас-
сейна Сурхандарьи. Вдоль восточных подножий
Гиссара пролегла по тектоническому шву долина
правого истока Вахша — реки Сурхоб. По северо-
западному Памирскому тракту (не путать с глав-
ным Транспамирским!) здесь легче всего проник-
нуть к высочайшим хребтам Алая, в Алайскую
долину и к семитысячникам Памира. В озеровид-
ных расширениях долины Сурхоба в садах утопают
поселки Гарм, Новабад и Хаит, не раз страдавшие
от разрушительных землетрясений.
Цепь хребтов Мальгузар—Нуратау рассечена
ущельем речки Санзар, узкая часть которого
зовется Тамерлановыми или Железными Ворота-
ми — в прошлом подступы к столице Тимура
Самарканду преграждались в этом дефиле воро-
тами с железной цепью. Теперь тут проложены и
шоссе и железная дорога из Ташкента в Самар-
канд. Санзар пересыхал бы, если бы еще в
прошлом веке его не подпоил канал, отведенный
из Зеравшана через оконечность Туркестанского
хребта. У Санзара даже осенью мутная вода —
ведь она зеравшанская, питаемая ледниками.
Юго-западная ветвь Гиссара— цепь Байсун-
тау—Кугитангтау заходит своей оконечностью в
Туркмению и подступает к Амударье. Известный
горный проход Железные Ворота (еще одни!), на
этот раз таможенные, открывает путь от Карши и
Самарканда к Термезу, его именуют Большим
Узбекским трактом. Байсунтау и его отроги тоже
поражают фантастикой расцветок скальных по-
род. В горах Кугитанга важны серные месторожде-
ния Гаурдага. Известны феерические пещеры с
299	натеками мраморовидного оникса редкой про-
зрачности. Запасы Карлюкского и Карабильского
месторождений калийных солей исчисляются мил-
лиардами тонн.
Восточнее нагромождены глубоко изрезанные
ущельями Южно-Таджикские горы,
сложенные, как и часть Гиссара, мезокайнозой-
скими пестроцветными толщами. Восточные хреб-
ты среднегорий поднимаются в виде ведущих к
Памиру ступеней уже явно выше «средних» (до
3—4 километров). Западные редко превышают 2
километра, но выглядят низкогорьями, ведь разде-
ляющие их котловины сами лежат на уровнях
порядка тысячи метров. Среди гор встречаются
массивы, сложенные из чистой каменной соли, —
такова белоснежная, хотя и бесснежная гора
Ходжа-Мумин.
Гордость Таджикистана — гигантская Нурек-
ская ГЭС, «восьмое чудо света», мощностью 2,7
миллиона киловатт, обуздавшая дикий Вахш.
Вслед за ней на том же Вахше встает еще более
мощная Рогунская ГЭС, самая могучая в Средней
Азии. А всего в Вахшском каскаде, считая три ра-
нее созданные станции в низовьях, будут действо-
вать девять ГЭС суммарной мощностью до 10 мил-
лионов киловатт.
Нурек самим именем обязан таджикскому
слову «норак» — огонек, свет, луч. В Пулисангин-
ском ущелье воздвигнута поднявшаяся до 300
метров плотина — это высота Эйфелевой башни!
В условиях величайшей сейсмической активности
это чудо гидротехнического строительства. В ответ
на сотрясения плотина должна лишь уплотняться,
обещая выдержать напор 10 % кубокилометра
воды, удерживаемой ею. Водоем, заливший долину
Вахша на 70 километров, спорит своей синевой,
очертаниями и размерами с Сарезским озером
Памира. Здесь возникло судоходство к створу
Рогунской ГЭС. Почти 14-километровый тоннель
передает его воду в соседнюю Дангаринскую доли-
ну. А ниже Нурекской Вахш прегражден еще
одной — Байпазинской плотиной. Она подняла
уровень реки на 50 метров; отсюда вода пущена по
семикилометровому тоннелю сквозь хребет в
Яванскую и Обикиикскую долины, еще недавно
безводные. Именно в этих трех долинах вызревает
тонковолокнистый египетский хлопчатник.
Вахшская долина, как ни странно, это не сино-
ним всей долины Вахша выше и ниже Нурека, а
самостоятельное собственное имя, применяемое
только к низовьям реки. Именно оно прославило
ее, когда этот район был первым объектом ороше-
ния сухих субтропиков Таджикистана. Тут еще
задолго до Нурека был создан каскад из трех
гидроузлов. Головная плотина 40-метровой вы-
соты позволила скопить 10 кубокилометров воды
и затопить долину на 15 километров.
К сожалению, и у самых полезных преобразо-
ваний ландшафта есть оборотные стороны. В во-
дохранилищах оседает ил, прежде обогащавший
поля и зашпаклевывавший трещины в дне арыков.
Осветленная вода оскудела питательными веще-
ствами — их могут заменить удобрения, хотя и не
дешевые. Но кто удержит усилившуюся фильтра-
цию с потерями от четверти до половины объема
воды? И тут нужны немалые средства на обли-
цовку тысяч погонных километров оросительной и
дренажной сети.
Многое изменилось в заповеднике «Тигровая
Балка». В 30-е годы было взято под охрану более
400 квадратных километров тугайных зарослей
в низинах при слиянии Вахша и Пянджа. Природа
здесь поражала девственной густотой чащ из то-
поля-туранги и джиды, зарослей тамариска и ди-
кого сахарного тростника. В камышовых джунг-
лях до 1959 года встречались тигры. Славой «бал-
ки» был тугайный бухарский олень хангул — «ко-
300
ролевский цветок» фарсидских поэтов. Водились
волки, шакалы, гиены, камышовые коты — хау-
сы. Богат был мир птиц: медлительные лебеди, ин-
дийские скворцы майны, фазаны, считающиеся
самыми красивыми в мире. Тут же огромные
вараны, уйма змей. Заповедник буквально кишел
жизнью.
ливни, приводящие к селям и наводнениям. Усло-
вия сухих субтропиков на пределе — на километ-
ровой высоте бывает и холодно. Тем не менее в до-
линах Кафирнигана и Варзоба возникли цвету-
щие оазисы — Орджоникидзеабадский и Душан-
бинский, в котором выросла молодая столица Тад-
жикистана — Душанбе.
Нурекское
водохрани-
лище
Варан —
крупнейшая
из наших
ящериц
Огромный забор вахшских вод на орошение
изменил весь режим заповедной земли и воды: про-
токи стали мелеть и пересыхать, полегли камыши,
начали разбегаться звери... Что ж, закрывать запо-
ведник и осушать его земли, чтобы пустить и их
под хлопчатник? Нет, признано полезным про-
длить заповедный режим этой «лаборатории в при-
роде», но не как эталона первозданного ландшаф-
та, а как объекта изучения процессов, возникших в
результате его вынужденного преобразования.
Богатейшая из южнотаджикских долин — Гис-
сарская. Она вытянулась широкой полосой более
чем на сотню километров. Тут влажнее, чем в ниж-
них предгорных долинах (свыше 500 миллимет-
ров дождя в год), а бывают и излишне обильные
301
Из города Ош, лежащего в восточном изголо-
вье Ферганской котловины, начинается Транспа-
мирский тракт. Он поднимается на Алайский хре-
бет к перевалу Талдык высотой 3650 метров,
откуда совсем короткий спуск приводит в
Алайскую долину, днище которой само
поднято выше 3 километров. Этот желоб — сейс-
Словно две белоснежные гряды облаков, парят
над днищем и бортами дола полосы надмирных
пиков и гребней. На Заалайском хребте многие из
них превышают 6 километров, а пик Ленина дости-
гает даже 7134 метров — это третья по высоте вер-
шина нашей страны. Картина редкостного вели-
чия, однако при таких абсолютных отметках
Пик Ленина
мичный прогиб, но не опускавшийся: он подни-
мался вместе со своими бортами, лишь отставая от
них в ходе поднятия. Так возник дол, протянув-
шийся на 190 километров при ширине 25—40.
Размывание красных песчаников Заалайского
хребта придало красную окраску даже воде глав-
ной реки дола. В тюркоязычной Киргизии верхнее
течение реки называется Кызылсу, а ниже ее сли-
яния с Муксу, в фарсоязычном Таджикистане, она
получает имя Сурхоб; оба названия означают
«красная вода».
Алайскую долину нередко считают преддве-
рием Памира— в ней уже немало типично памир-
ских черт в ландшафте, средние годовые темпера-
туры близки к тундровым (+ 10°), дней без мороза
почти не бывает, в западной половине господ-
ствуют скудные горные полупустыни. Но в отли-
чие от Памира в восточной части дола сосредото-
чены роскошные горностепные и даже луговые
пастбища с высокопитательными травостоями —
тут нагуливаются большие отары овец и косяки
лошадей; даже из Ферганы сюда пригоняют
скот — летом его скапливается свыше миллиона
голов! На более каменистых предгорьях и на
древних моренных холмах у заалайских подно-
жий можно видеть стада яков — черта явно па-
мирская.
можно было бы ждать и большего. Примерно так
выглядят более низкие альпийские гребни Кавка-
за, когда смотришь на них с равнин Предкавказья.
Ведь тут и цоколь поднят до 3 километров, так что
превышение гребней над дном дола оказывается
сравнительно умеренным.
Памир. По-фарсидски «па-ми-ихр» означает «под-
ножие бога Солнца» — не отсюда ли сложилось
и имя Памир? А с ним срослось и другое воз-
вышающее определение — «крыша мира». Воис-
тину крыша, вознесенная над миром на уровни
от 4 до 7 километров. Обитатели Памира шутят,
что они на 4 километра ближе к небу, чем
остальные жители Земли. Поспорить с ними могут
разве лишь люди, живущие в высоких частях
Тибетского и Боливийского нагорий.
Памир увенчан высочайшей вершиной стра-
ны — пиком Коммунизма. А сколько тут еще
единственного и наибольшего! Самые глубокие
ущелья и самые длинные ледники. Соседство огро-
мных скоплений льда и горно-пустынное безводье.
Невероятный под столь низкими широтами
(37—39°) район вечномерзлых грунтов. Здесь,
как нигде, колоссален размер геологических ката-
строф, происходящих на глазах человека, но здесь
же, выше, чем где-либо у нас, проникают населен-
302	ные пункты и находит верхний предел высокогор-
ное земледелие...
Каковы границы Памира? В широком смысле
слова это нагорье простирается и за рубежи нашей
страны. На западе горы Бадахшана продолжа-
ются и на левом берегу Пянджа. На юге Восточ-
ный Гиндукуш тоже легко счесть очередным
в конгломераты, их так и именуют дарвазскими.
Геологи ценят их золотоносность, а туристы любу-
ются пестротой обрывов — разноцветны и гальки,
и скрепляющий их цемент.
Внедрения гранитной магмы и извержения
древних вулканов способствовали разнообразному
оруденению — тут есть руды молибдена и воль-
широтным хребтом Памира. Восточнее нашей
границы рельеф и ландшафт памирского типа
свойственны Кашгарским горам, то есть оконечно-
сти Куньлуня. Высшими вершинами «Кашгар-
ского Памира», а значит, и всего нагорья оказыва-
ются зарубежные гиганты Конгур (7719) и Муста-
гата (7546 метров). Но условимся применять поня-
тие Памир только для советской территории.
Строение недр тут сложно и мозаично, как мало
где в наших горах. Перемяты и раздроблены толщи
огромной мощности, измеряемой десятками кило-
метров. Складками и разломами альпийского воз-
раста захватывались и кайнозойские и мезозойские
осадочные свиты, а более древние и жесткие струк-
туры дробились и кренились. Нагорье коробилось
и сминалось даже в процессе новейшего сводового
поднятия, которое имело тут колоссальный размах.
Толщи, отлагавшиеся у подножий геологически
недавно, в палеогене, находятся теперь на высотах
до 5 километров в хребтах Заалайском и Петра
Первого.
Есть хребты-памятники ранее существовавшим
горам. Обрывы Дарваза словно нашпигованы
каменьями. Это обломки тех гор, которые возник-
ли тут на ранних этапах воздымания Памира, но
были разрушены. Вверх вознесены напомина-
ющие об этом щебень и галька, сцементированные
фрама, многих редких металлов, залежи горного
хрусталя, слюды, самоцветов.
На границе Восточного и Западного Памиров
вздыблено высочайшее поднятие всего нагорья —
почти меридиональный хребет Академии Наук. На
нем сосредоточились такие вершины, как пик Ком-
мунизма и четвертый по высоте семитысячник
страны— пик Евгении Корженевской (7105
метров). Вдоль этого хребта залег и самый длин-
ный (77 километров) ледник, носящий имя Федчен-
ко. Он древовидный — принимает более 30 ледни-
ков-притоков. Лед в этой оцепеневшей реке все-
таки течет, перемещаясь в год в среднем на 250
метров.
Памир — величественный очаг современного
оледенения. Свыше тысячи ледников занимают
площадь 8 тысяч квадратных километров. В недав-
нем прошлом, хотя снеговая граница снижалась
всего на 400—700 метров, площадь ледников была
во много раз больше. Длина некоторых из них
превышала 200 километров, а на востоке возни-
кали ледниковые «шапки» скандинавского типа.
Ледники Памира приходится пристально изу-
чать. Этим уже много лет занимается, в частности,
высочайшая в мире гидрометеообсерватория над
ледником Федченко, расположенная на высоте
4169 метров.
303	Привыкли считать, что ледники текут медлен-
но. Памир заставил изменить это мнение. Некото-
рые из них, как бы пульсирующие, накапливают
такие избытки вещества и силы, что епизодически
проталкивают свой лед поршнем вниз по долине со
скоростью в десятки и даже сотни метров в сутки.
С грохотом ледяной таран продвигается, бомбар-
ми уцелели недоразрушенные участки плоского-
рий с ландшафтами восточнопамирского типа; за-
то верховья отдельных западных ущелий пробра-
лись глубокими врезами далеко на восток.
Восточный Памир — мир крайностей, больше
напоминающий высокогорные пустыни Централь-
ной Азии. Пустынные моренные и щебневые рав-
дируя склоны «чемоданами» ледяных глыб, валя-
щимися с его краев, а прущим вперед фасадом сре-
зает, как нож бульдозера, моренные холмы, кус-
тарники, постройки. Именно так повел себя весной
1963 года взбесившийся «ледяной медведь» —лед-
ник Медвежий. Его продвижение перерезало пу-
ти к разработкам хрусталя, лишило крова лю-
дей. Неуправляемый ледяной поток преградил
путь одному из истоков Ванча. Если бы ледовую
запруду прорвали 14 миллионов кубометров воды,
страшный вал из спущенного озера прокатился
бы вниз по всему Ванчу, принося неисчислимые
опустошения. Ценой напряженных усилий воду
удалось сбросить и отвести. Ледник «перебесился»
и успокоился. Но пульс есть пульс, ему свойствен
свой ритм, и «медведь» через' 10 лет снова набрал
силу, как и предсказали гляциологи. Многое пов-
торилось, в озере скапливалось уже 16 миллионов
кубометров воды. Лишь после новой подвижки в
1978 году озеро удалось окончательно спустить.
Границей между Восточным и Западным Па-
миром считают линию «перелома долин», до кото-
рой успело распространиться к востоку глубинное
врезание тальвегов. Западнее этой извилистой ли-
нии долины резко суживаются, превращаются в
ущелья, а их пологие русла становятся крутыми —
это Западный Памир. На его хребтах лишь места-
нины на высотах 4—5 километров; хребты с
6-километровыми отметками вершин, но по обли-
ку лишь средневысотные и даже низкогорные —
они поднимаются всего на километр-полтора над
подошвами. Некоторые плоскогорья так обширны,
что горы с них видны лишь в сизой дымке у гори-
зонта. «Памир — плоская ладонь земли, на кото-
рой лежит небо», — ухитрился обобщить Юрий
Сбитнев!
Сохранности древних выровненных поверхно-
стей помогло здесь многое: широко выположен-
ные своды складок; удаленность от врезающихся
ущелий; смягчающая роль древних ледников —
они сползали с хребтов к подножиям и сливались в
единые подгорные массы, как сейчас на Аляске.
Долины завалены моренным щебнем, иногда как
бы плотно укатанным, и удручают бесплодными
корами солончаков и такыров.
Воздух разрежен, давление резко понижено,
снеговая граница проходит по высотам 4,5—5,5
километра. Морозы до минус 50°, несмотря на
яркость по-южному высокого солнца. На солонча-
коватых грунтах мерзлотный микрорельеф; ти-
пично тундровые каменные многоугольники, а на
этих камнях вполне южный пустынный загар —
ведь тут самые высокие у нас показатели солнеч-
ного облучения.
Влажные ветры проникают сюда через хребты
лишь в нисходящем потоке и почти не отдают осад-
ков — их выпадает всего 75—100 миллиметров в
год.
Среди пустынь синеют озера: бессточные —
Шоркуль, Каракуль и проточное — Рангкуль.
Самое примечательное из них Каракуль — «черное
Пик Евге-
нии Кор-
женевской
Пик Москва
озеро», простершееся в тектонической впадине на
высоте более 3900 метров — на 100 метров выше
знаменитой Титикаки в Андах, с зеркалом 20—30
километров в поперечнике. Его горько-солонова-
тая вода замерзает более чем на полгода. Глубины
достигают почти четверти километра, а в оконча-
тельном оформлении облика впадины участвовал
и древний ледник, перекрывавший ее сплош-
ным массивом. В подводном подножии береговых
обрывов видны мощные пласты нестаивающего
льда.
Константину Симонову Каракуль открылся не
черный, а густо-синий с белым —это были краски
воды и льда: «А вокруг сине-белого озера стоят
верблюжьи рыжие горы с колючими пиками, вре-
занными в светло-синее небо. Пейзаж этот напо-
минает картины Рёриха, как, впрочем, напоми-
нает их вообще очень многое на Памире».
В тихую погоду это водоем с лазурно-прозрач-
ной водой. Но чаще тут дуют лихие пыльные
ветры. При штормовом норде озеро сереет и даже
чернеет от кипящей ряби и зыби. Не отсюда ли его
«черное» имя?
Севернее озера протянулся на 290 километров
снежно-льдистый Заалайский хребет, увенчанный
пиком Ленина и пересеченный Транспамирским
трактом (его же именуют просто Памирским). Для
сооружения тракта потребовались большие уси-
лия. Они нужны и для повседневной эксплуатации
пути в условиях сурового климата и кислородного
голодания — его ощущают и люди, и моторы.
Зимой страшны лавины. «Трассой повышенной
трудности» называют эту автомагистраль круг-
логодового действия. Длина тракта — 700 кило-
метров, он пересекает памирский квадрат не по
диагонали, а проходит по периферийным катетам
его окраин.
В северной части дорога ведет через два знаме-
нитых перевала: Кызыларт (красный перевал) —
через Заалайский хребет на высоте 4280 метров и
вечно снежный Акбайтал (белый жеребец) южнее
Каракуля — 4641 метр. В окрестностях Мургаба
пустыню пестрят лишь редкие невзрачные кустики
терескена, единственного в этих местах топлива;
он же служит пищей якам. Жизненные процессы
так замедлены, что даже ничтожные по размерам
экземпляры терескена могут иметь возраст
несколько сот лет. На редких лоскутках пастбищ
возможно только кочевое скотоводство: корма так
скудны, что ни одно пастбище, кроме ячьих тере-
скенников, не прокормит скот в течение всего сезо-
на. И все-таки тут пасутся десятки тысяч овец и
многие тысячи мясо-шерстных яков, дающих к
тому же превосходное молоко. Яки неприхот-
ливы, «морозоустойчивы», круглый год проводят
под открытым небом и не жалуются ни на пони-
женное давление, ни на скупой кислородный
режим.
Близ Мургаба на опытной станции Чичекты
биологи и агрономы выводят скороспеющие сорта
ячменя, ржи, овощей.
305	Перевал Найзаташ высотой 4137 метров при-
водит трассу в долину Аличура. По пути не налю-
буешься замысловатыми фигурами выветривания
из кремовых конгломератов и кирпично-красных
песчаников. Это один , > красивейших участков
трассы. Щетинистые и гребенчатые гряды, ку-
пола, пирамиды, пестрота желтых, коричневых
Пик Кирова
Метеостан-
ция на лед-
нике Фед-
ченко
и пурпурных красок в сочетании с белизной
снегов...
Если покинуть тракт и свернуть по тропе в
нижележащий отрезок долины Аличура, попада-
ешь еще к одному озеру — Яшилькуль (зеленое),
образованному на высоте 3734 метра обвалом, ко-
торый грянул веков восемь назад. Оно и сегодня
выглядит словно только что налитое в чужую до-
лину длиной 22 километра среди обнаженных па-
левых круч. Глубокие бухты разделены шторны-
ми мысами, а наверху сияет белизна 6-километро-
вого гиганта — пика Патхор. Озеро всегда привле-
кало рыболовов. В 1979 году в него выпущена си-
бирская пелядь.
В Яшилькуль впадает Аличур, а вытекает из
него пянджский приток Гунт. В его долину, преодо-
лев еще два перевала, спускается тракт. Здесь кон-
чаются восточнопамирские и начинаются западно-
памирские ландшафты: разверзаются немерянные
глуби, тенистые ущелья, появляются зеленые
кусты, узловатые березки. Не самая ли это горная
у нас страна — так глубоко и круто нигде не
рассечен рельеф! Да и на всей Земле, пожалуй,
только в двух местах: в Перуанских Андах да на
востоке Гималаев можно видеть такую глубину
расчленения гор — гребни высятся на 4—5 кило-
метров над долинами, которые врезаны
тут до уровня 2 километров над морем. Нет чис-
ла скалистым обрывам, встречаются плоскости
километровой высоты, почти отвесные.
Наиболее глубокую борозду прорыл Пяндж,
разделивший кручи Бадахшана на примерно рав-
ные части — наш Западный Памир и Афганский
Бадахшан. Щели самого Пянджа и его правых
притоков разрезали первый из них на крупные
306	параллельные хребты. Долина Обихингоу в вер-
ховьях Вахша отделила от Дарвазского хребта
крайний северо-западный бастион Памира — хре-
бет Петра Первого.
Западный Памир влажнее Восточного. Тут
могло бы развиться мощное оледенение, однако
гребни так узки, а склоны круты, что обычно на
Терескен-
ники высо-
когорной
пустыни
Яки на паст-
бище
них умещаются лишь небольшие висячие леднич-
ки. Частые землетрясения стряхивают с круч не
одни снежные, но и каменные обвалы. Первенство
среди обвально-запрудных озер и по размерам, и
по красоте держит, конечно, Сарезское озеро.
В 1911 году от сейсмического толчка в долину
Мургаба рухнуло около 2 кубокилометров камня,
по весу 6 миллиардов тонн! Под обвалом был
погребен кишлак Усой, и в геологию это трагиче-
ское событие вошло под именем Усойского завала.
Перед запрудой высотой в сотни метров начало
накапливаться озеро. К концу года оно затопило
лежавший выше по долине кишлак Сарез, а через
три года поглотило долину на протяжении 70 ки-
лометров. Узость теснины не дала озеру разлиться
вширь более чем на полтора километра, а глубины
в нем возникли вплоть до пятисотметровых. Филь-
трация сквозь запруду помешала воде перелиться
через верх (до переполнения оставалось еще
метров 50), и наконец к 1921 году его зеркало
стабилизировалось на отметке 3239 метров.
Сарезское озеро и породивший его завал —
редкостные памятники геологических катастроф
такого размера, возникшие на глазах человека.
Свидание с Сарезом волнует каждого, кому посча-
стливилось добраться к нему по тропе от Яшиль-
куля или на вертолете. Одни посетители бывают
упоены его «небесной голубизной», другие —
«кобальтовой синевой», сравнимой по густоте с
темно-синими чернилами, а проведшие на озере
вечер вспоминают даже антрацитовую черноту
вод. Раму озера образуют рыжевато-бурые, а выше
по склонам и красноватые скалы, как морщинами
изрытые сухими ложбинами.
В озере накоплено до 15 кубокилометров воды.
Но достаточно ли прочна природная «каменно-на-
бросная» плотина? Ее прорыв в случае подкапыва-
ния подземным стоком или переполнения озера
новыми обвалами нависающих над ним скал
может повлечь бедственные последствия. За
немногие часы вниз по долине Бартанга, и даже
еще ниже — по Амударье вплоть до Термеза, про-
катится всесмывающий вал паводка. Не слить ли
озеро хоть на 100 метров, чтобы уменьшить опас-
ность?
С завистью смотрят на Сарез мелиораторы и
энергетики: это и запас воды для орошения, и гото-
вое водохранилище для ГЭС. Они предлагают
перелить озеро с его трехкилометровых высот по
тоннелю или обводному каналу вниз по долине, где
будет потеплее и где еще одна, но заведомо
сверхпрочная плотина высотой в 300 метров
позволит налить новый, на этот раз рукотворный
Сарез, емкостью равный природному. Тут удобно
будет расположить и водозаборные устройства
гидроузла, питающего орошаемые земли, а на
трассе спуска вод заработают мощные электро-
станции.
Памир продолжает подниматься и заставляет
реки неутомимо углублять свои ложа. Тут крайне
узки или вовсе отсутствуют поймы. Плоскости,
пригодные для земледелия — дашт, возникают
лишь на устьевых выносах притоков да на редких
обрывках речных террас, которые «подвешены»
на кручах балкончиками на высоте сотен метров
над руслами.
А почву на дашты приносят корзинами!
Из поселков, лепящихся по склонам подобно
ласточкиным гнездам, открываются поистине
орлиные кругозоры. Головокружительные тропы
307	проложены вдоль круч над пропастями по узким
карнизам и односторонним балконным мости-
кам — это знаменитые овринги. Не менее смелые
трассы прочерчены по кручам висячими ороси-
тельными каналами, забирающими воду высоко в
горах и подающими ее вдоль склонов к нагорным
полям.
Ваханский хребет, она встречается с Вахандарьей,
и вместе они образуют собственно Пяндж. До
Ишкашима он течет на юго-запад по продольному
долу, отделяющему Ваханский хребет от зарубеж-
ного Гиндукуша, и отсюда круто поворачивает на
север. Левобережье тут — дикие и грозные кручи
Афганского Бадахшана. На правобережье, где
В 1986 году
Сарезско-
му озеру ис-
полняется
75 лет.
Это самый
крупный
естествен-
ный запруд-
ный водоем
мира
Горные таджики возделывают голозерный яч-
мень, бобы, горох, лен, просо. При искусственном
орошении родятся пшеница и рожь, плодоносят
шелковица, яблоня, абрикос. Нижние склоны
заняты горной полупустыней с колючими ежами
подушковидных кустарников и редкими «травя-
ными деревьями» — зонтичным крупнотравьем.
Ежегодный прогон овечьих отар к вышележащим
степям и лугам подчас требует акробатической
ловкости и от пастухов, и от животных.
Главный исток Пянджа — Вахджир и продол-
жающая его Вахандарья находятся в Афганистане.
Из озера Зоркуль, вознесенного на высоту
4125 метров, начинается река Памир. Проклоко-
тав по страшному ущелью, прорезанному через
столь же огромны горы, явно видны признаки
освоения: электрические огни, питаемые электро-
станцией в Ишкашиме, лесопосадки, дороги вза-
мен былых оврингов, орошенные поля...
Грандиозна энергетическая мощь Пянджа. Ре-
ально создание гигантских гидростанций — Ру-
шанской мощностью 3 миллиона киловатт и Даш-
тиджумской — 4 миллиона.
Спускаясь вдоль Пянджа к Хорогу с юга, грех
миновать одно из знаменитейших мест Памира —
Гарм-Чашма. Свернем в каньон одного из прито-
ков Пянджа и поднимемся по нему в сторону белой
громадины — пика Маяковского. Среди голых
скал взгляду открывается лестница окаменевших
водопадов —террас из белоснежных, желтоватых
308	или голубоватых натеков известкового туфа с
резервуарами, заполненными голубой водой. Она
местами клокочет и даже фонтанирует метров до
полутора, образуя микрогейзеры. На источниках с
температурой 50—75° действует водолечебница,
одна из самых высокогорных в мире (на высоте
около 3 километров). Роскошные каскады натеч-
лучшая на свете. К «синему ущелью» Ляджвар-
дары на 5-километровую высоту прорублена
вьючная тропа, а добытые глыбы синего камня
вывозят вертолеты.
Украшенный тополями Хорог — центр Горно-
Бадахшанской автономной области и самый высо-
кий из таких центров — расположен на уровне
Такие
ущелья вре-
заны в кру-
чи Западно-
го Памира.
Теснина
Бартанга —
реки, выте-
кающей из
Сарезского
озера
ных террас сравнимы с мировыми сокровищами
природной архитектуры — с Мамонтовыми терра-
сами Йеллоустонского парка Америки и новозе-
ландскими каскадами Тетарата — там главными
зодчими шедевров тоже были гейзеры.
Еще по одному ущелью попадем к исстари раз-
рабатывавшимся самоцветам «рубиновой горы»
Кухи-Лал (ее упоминал еще проходивший тут
Марко Поло). Лалами, как и яхонтами, в старину
называли рубины, но тут добывают, теперь уже с
помощью современных механизмов, малиновые и
янтарного цвета шпинели. А есть на Памире и
иззелена-голубые амазониты, медового цвета сфе-
ны, голубые и «чайные» топазы, прозрачнейший
скаполит, темно-вишневый рутил, яшмы, слюды,
асбест, тальк... Добыче многих сокровищ мешает
их заоблачная недоступность. Впрочем, есть даже
угольная шахта на высоте 5200 метров — это
выше, чем вершина Казбека. Уголь тут выдают не
«на гора», а с горы!
В долине Шахдары прославлены залежи «не-
бесного камня» ляджвара — лазурита, о котором
Марко Поло писал, что лазурь из него добывается
2200 метров. А еще на 100 метров выше над Хо-
рогом создан высокогорный ботанический сад.
Тут выводят сорта растений, приспособленные
к суровым условиям высокогорий, помогают
внедрять в хозяйство фруктовые насаждения и
ягодники, возделывать кормовые травы и овощи.
Западную часть тракта (Хорог — Душанбе)
нередко именуют Западно-Памирским. Он про-
ложен вдоль старой караванной дороги, движение
по которой занимало у всадников и вьюков до
40 суток. Теперь это 550 километров автомобиль-
ного пути, сложнейшего по профилю (11 пе-
ревалов!) и изобилующего столькими серпанти-
нами и головокружительными карнизами, что
шоферы зовут его слаломной трассой. Хорог сое-
динен с Душанбе и авиалинией, полет по которой
занимает всего 45 минут, но и он связан с силь-
ными ощущениями. Самолет, особенно перед
снижением в Хороге, повторяет прихотливые из-
гибы ущелья, суживающегося в «Рушанском
окне» до 50 метров, так что летчики называют
этот путь трассой воздушного слалома.
309	При прорыве Пянджа через Язгулёмский хре-
бет, у створа плотины будущей Рушанской ГЭС,
поражает непривычное сочетание огромной почти
зеркальной глади, как у равнинных рек, с под-
линно горной быстротой течения. Горной Волгой
назвала эту часть Пянджа путешественница
Н. Н. Сушкина.
ды, развернутые до полутораста метров по фронту.
Ниже устья Ванча Пяндж, а с ним и тракт устре-
мляются на северо-запад. Но от поселка Калаи-
Хумб Пяндж уходит на юго-запад к Даштиджум-
ской теснине и Южному Таджикистану, тракт же
взбирается по красивому Работскому ущелью на
перевал через Дарваз высотой 3270 метров. Путь
Натечные
террасы на
горячих
ключах
Гарм-Чаш-
ма
В сторону устья Язгулёма с темно-кирпичной
водой и далее при пересечении ущелья Ванчским
хребтом, да и ниже устья Ванча расположена самая
эффектная часть теснин Пянджа. Гладкие плоско-
сти отвесов вздымаются на сотни метров над
рекой, образуют кулисы, словно декорации в 5—6
планов. Гладь реки прерывают порожистые каска-
вниз по кирпично-красному каньону Оби-Хин-
гоу совпадает с границей между хребтом Петра
Первого и южнотаджикскими ветвями Гиссаро-
Алая.
Осталось сказать о населяющих Памир живот-
ных. Здесь обитает снежный барс. Пищей ему
служат горные козлы теке и бараны архары, но не
310	брезгует он и длиннохвостым красным сурком.
Запоминаются могучие, с саженным размахом
крыльев грифы.
Горы Южной Туркмении. Великие пустыни не
сплошь окаймлены хребтами. К западу от развет-
вившегося Гиссаро-Алая горы прерываются Кара-
Ботани чес-
кий сад в
Хороге
кумами, а еще западнее пустыни снова обрамлены
горами, только относящимися уже не к Средней, а
к Передней Азии (на юг Туркмении проникают
окраинные хребты Иранского нагорья). На вос-
токе видны края североафганского Паропами-
за — низкогорья Карабиль и Бадхыз, западнее —
горы Копетдаг (северный барьер Туркмено-Хора-
санской горной страны) и «островные» глыбы двух
Балханов. В сущности это уже часть Восточного
Средиземья.
Копетдаг высится над Ашхабадом сутуло-
ватый, куда невзрачнее, чем северотяньшанские
Алатау над Алма-Атой и Фрунзе. Только при
взгляде издали, из пустыни, он как бы вырастает,
встает во весь свой 2—3-километровый рост. И все
же ашхабадцы гордятся Копетдагом, любят отды-
хать в его тенистых ущельях и зеленых долинах.
Самая близкая и популярная из них — Фирюза с
ее садами, парком и легендарным многоствольным
платаном «Семь Братьев».
Более чем на 600 километров протянулись
крутосклонные и плосковерхие хребты, занима-
ющие в ширину до 175 на западе и лишь
20—50 километров на юго-востоке. Граница де-
лит горы на советскую и иранскую части: северо-
западная их треть почти целиком принадлежит
Советскому Союзу, остальные две трети больше
Ирану.
Словно по линейке прочерчена северо-восточ-
ная подошва гор, отделяющая их от плоских Кара-
кумов. Это след подвижного шва, вдоль которого
Копетдаг приподнят над своим предгорным проги-
бом и даже надвинут на него. Из трещин, обра-
зующих тут целую «термальную зону», бьют
теплые источники, в их числе пещерное озеро
Коу близ Бахардена и целебные воды курорта
Арчман.
Столь же прямолинейна распиленная ущельями
на множество звеньев Передовая цепь. От осталь-
ных хребтов она отделена обширным прогибом —
Большим Копетдагским долом. Но лежащие за ней
приграничные хребты верны тому же простира-
нию только на юго-востоке. Западнее Нохурского
узла окучивания они изгибаются, образуя самосто-
ятельную дугу, выпуклую к северу. В ней состыко-
ваны огромные соседние горные дуги Эльбурса и
Паропамиза — на карте они выглядят провис-
шими к югу гирляндами. Тут копетдагские хребты
расходятся: приграничные тянутся на юго-запад, к
Эльбурсу, а передовая цепь неуклонно следует к
северо-западу. В продольных долах между вет-
вящимися хребтами текут реки бассейна Атрека,
главная из них — Сумбар.
По-альпийски иззубренных гребней здесь нет.
Даже более высокие из них (2% — 3 киломе-
тра) в периоды былых оледенений едва дости-
гали снеговой границы. Каждый крупный хребет
сопровождают параллельные, более низкие кряжи.
Каркасы их гребней образуют ступени громадных
лестниц — свидетелей смены этапов выравнива-
ния и поднятий. От древнейшего этапа, еще дочет-
вертичного, сохранилось пригребневое плато Си-
бирь — его имя говорит о суровости климата. А
самые молодые ступени, предгорные, — это
приподнятые шлейфы подножий, причудливо ис-
сеченные густейшей сетью оврагов, — баиры,
ярусы дурных земель.
В ходе километровых новейших поднятий про-
должалась и гофрировка — своды хребтов росли
быстрее, а долы отставали. Шли подвижки и по
трещинам. При землетрясении в мае 1929 года
гора Душак так приподнялась, что в прорезающем
ее ущелье Секизъяба много лет сохранялось
запрудное озерцо, возникшее перед цельнокамен-
ным порогом.
В ночь с 5 на 6 октября 1948 года Копетдаг
дрогнул еще сильнее. В эпицентре было 10 бал-
лов, но и 8—9 оказалось достаточно, чтобы разру-
311
Платан
Семь Брать-
ев» в Фирюзе
Теплое
подземное
озеро Коу
в Бахарден-
ской пеще-
ре — уди-
вительный
природный
феномен
Копетдага
шить большинство зданий Ашхабада. Даже много
лет спустя нельзя без волнения читать про дни бед-
ствия, масштабы разрушений и жертв, про огром-
ную помощь, оказанную населению рухнувшего
города.
В складки смят мезокайнозой, значит, Копет-
даг — совсем молодое складчатое сооружение. Из
меловых известняков и песчаников вытесаны мас-
сивные угловатые формы, из меловых же и палео-
геновых мергелей и глин, как и из более молодых
рыхлых пород, — дурные земли. В западные долы
проникало последнее предчетвертичное наступа-
ние Каспия.
В осадочных пластах залегают барит и витерит.
Но главное богатство недр — воды. Их подзем-
ный шлейф, проникающий под наклонную равни-
ну, был до прокладки Каракумского канала един-
ственным поителем предгорных оазисов Туркме-
нии и ее столицы. Хотя по улицам и тогда «несли
журчанье с гор» арыки, все знали, что главную
влагу тут добывают из-под земли, с помощью
кяризов — сырых и мрачных галерей, фиксиро-
ванных с поверхности цепочками колодцев.
И все-таки полоса предгорных оазисов была
издревле обитаемой. В античные времена здесь
находился город Ниса — сердце начавшей возвы-
шаться державы — Парфии; от него сегодня оста-
лоось только вскрытое раскопками палево-серое
городище с ценнейшими следами античной (пар-
фянской) и более поздней (средневековой) куль-
туры.
Теперь ландшафт предкопетдагских оазисов
разительно изменился. Конечно, Ашхабад, как и
прежде, терпит 40-градусную жару и пыльные
бури, но насколько легче их переносить при оби-
лии тенистой зелени и воды! На смену кяризам
пришли буровые скважины. Но главный поитель
подножий — уже упоминавшаяся «Каракум-
дарья», канал.
Скромнее обеспечены водой внутригорные до-
лины запада. Это досадно: ведь на среднем Сум-
баре, в районе Каракалы, можно возделывать суб-
тропические культуры. Тут в окрестных долинах
мир пышных лесосадов, восточный авангард гир-
канских (североиранских) горно-лесных ландшаф-
тов, проникающих в глубь гор как ярко-зеленые
щупальца. Свыше 40 видов диких плодовых благо-
денствует в этих долинах и образует леса еще более
пышные, чем на юге Гиссаро-Алая и Тянь-
Шаня, — здесь ближе гирканский очаг распро-
странения дочетвертичных реликтов. Великолеп-
ны рощи грецкого ореха, инжира, гранатника,
диких яблонь, груш, слив, мушмулы — все это
увито диким виноградом (а может быть, и одичав-
шим еще с парфянских времен).
Главное чудо Сумбарской долины не дерево, а
совсем невзрачная травка из пасленовых, обнару-
женная в 1938 году ботаником О. Ф. Мизгире-
вой, оказавшаяся новым, неизвестным в мировой
флоре видом мандрагоры — загадочного растения
медиков Тибета и Средиземья. Тонизирующее,
витаминоносное, лечебное, аналогичное женьше-
ню (даже корень у обоих напоминает человече-
скую фигурку), это растение оказалось родствен-
ником помидора, картофеля, белены, паслена —
напоминает их формами стебля и листьев, а поми
дор и плодом, но совмещает аромат и вкус помидо-
ра, дыни и ананаса. К сожалению, до сих пор не
удалось ввести это чудо в культуру.
Для охраны реликтовых лесов Сумбара, поре-
девших от рубок и выпасов, создан Сюнт-Хосар-
дагский заповедник.
Неправдоподобный ландшафт обнаженной
горной пустыни открывается по дороге из Кизыл-
Арвата в Каракалу. Напластования, видные в
косых срезах складок, окрашены так ярко и пестро,
что, изобрази их в живописи, они напомнили бы
картины абстракционистов. Фантастически выгля-
дят и формы рельефа: густейшая сеть сухих овра-
гов, наполняющихся водой лишь при эпизодиче-
ских — раз в несколько лет — ливнях, изрезала
поверхность на мелкие гряды, пирамиды, конусы,
плотно прижатые одни к другим и словно срезан-
ные под гребенку. Есть гряды снежно-белые, есть
зеленые, синеватые, красные, серые... Мертвая
312
пустыня из клоунски-пестрых обелисков и купо-
лов, простершаяся на многие километры.
В верхних частях склонов приграничных хреб-
тов среди горных степей встречается арчовое,
а на востоке — фисташковое редколесье; местами
ландшафт можно назвать горной лесостепью.
Обширны пространства колючих, как ежи, поду-
Руиныан-
тичной Нисы
у Ашхабада
Сухие суб-
тропики
Западного
Копетдага.
Долина
Сум бара
в окрестно-
стях Кара-
калы
В ущельях
Западного
Копетдага
красуются
пышные
широколист-
венные ле-
са с лиана-
ми — аван-
гард гиркан-
ской (южно-
каспий-
ской) фло-
ры. Кань-
он Айдере
шечников и массивы крупнотравья с зонтичными
травами выше человеческого роста. Подушки
астрагала и «травяные деревья» ферулы ценны
как источники смол — камедей, важного лекар-
ственного и технического сырья.
Для охраны горных полупустынь, степей и
участков арчовых редколесий в Центральном
Копетдаге создан Копетдагский заповедник.
Пестра и экзотична фауна Копетдага — в ней
много видов, общих с соседними горами Средней
Азии, Закавказья, Иранского нагорья и даже
Индии. В ущельях Сумбара в первой половине
нашего столетия встречался туранский тигр (по-
следний его заход к нам со стороны Ирана отмечен
в 1970 году).
Восточные звенья полосы гор Южной Туркме-
нии — Бадхыз и Карабиль — массивы
холмисто-увалистых дурных земель, а отчасти и
низкогорий с высотами до километра. От Копет-
дага Бадхыз отделен сквозным ущельем реки Тед-
жен, которую на этом участке ее течения, погра-
ничном с Ираном, называют именем ее афганских
верховьев — Герируд. А между собой Бадхыз и
Карабиль разделены еще одной сквозной доли-
ной — ее прорезала река Мургаб, соседка Тед-
жена. Полупустыня чередуется с редколесьями. —
«фисташковой саванной».
Фисташка, которой особенно гордится Бадхыз,
не просто орехоплодное дерево, дающее вкусны-
орехи, но и источник технического сырья. Из оре-
хов получают масло, смолу для изготовления
лаков и красок, дубители, медицинские препараты.
Она чемпион засухоустойчивости: выживать в гор-
ной пустыне ей помогают широко распластан-
ные корни, поэтому деревьям и нельзя расти тесно
друг к другу.
Бадхызский заповедник охраняет почетных со-
членов Красной книги — джейрана и главную
гордость этих мест — кулана, дикого родича
лошади и осла, крупноголового и быстроногого.
Когда-то он обитал в степях Украины и Казах-
стана, но теперь сохранился в диком виде толь-
ко тут.
Закаспийские равнины и гряды —
западные звенья поднятий Южной Туркмении. Оба
Балхана и Красноводское плато, хоть они и лежат
на прямом северо-западном продолжении Копетда-
га, отличаются от него прежде всего большей древ-
ностью недр. Тут выдвинуты вверх в виде глыб
осколки Каракумской плиты, складчатый цоколь
которой был смят еще в мезозое. А примыкающие
к ним равнины — совсем молодые прогибы, лишь
недавно освободившиеся из-под вод Каспия.
Малый и Большой Балханы разделены ни-
зовьями сухого русла Узбоя. Низкогорный Малый
Балхан не достигает и 800 метров, а Большой под-
нят почти до 2 километров. Склоны обоих густо,
как дурные земли, изрезаны оврагами и изрыты
провалами типа карстовых. Но карст тут не в
известняках и не в гипсах. Просадки в сухом кли-
мате свойственны также и мергелисто-глинистым
грунтам, это особый карст — глинистый. Обе
глыбы подняты новейшими движениями одновре-
менно с Копетдагом, поэтому они по рельефу мало
отличаются от его хребтов, недра которых смина-
лись много позднее. Да и в облике ландшафта тут
много копетдагского.
К подножиям Большого Балхана примыкает
район щедрой нефтеносности. Среди пересохшего
озера Бабаходжа, соли которого и поныне разра-
батываются, в окружении плоского солончака
Келькор, где когда-то заканчивался дотекавший
сюда Узбой, поднимается скромная горка. Здесь
еще в 1931 году было обнаружено первое место-
рождение нефти. Нефтяная гора, Нефтедаг, стала
ядром нефтепромышленного района. У самого
Балхана, на пути лихих межгорных сквозняков,
вырос удивительный для недавно еще дикой
пустыни, хорошо озелененный город Небит-Даг.
Конечно, ему не хватало воды, но теперь сюда уже
проложен водовод из Каракумского канала. И все
же при всей озелененности город чувствует себя
словно в пекле: тут повинны и солнце, и горячие
ветры, и дышащие жаром, как из духовки, склоны
черной горы — Большого Балхана.
В обрамлении тополей и тростника неподалеку
притаилось соленое озеро Моллакара. Его целеб-
ные грязи использует курорт. А сопка Боядаг
удивила гейзером, эпизодически фонтанирую-
щим из скважины. Вдоль Балканского шора же-

лезная дорога Ашхаоад — Красноводск выходит
к морю.
Балхано-копетдагский вал к Каспию погружа-
ется, продолжаясь далее в подводном пороге,
переход к которому на берегу обозначен высту-
пом суши. Края плато на этом Красноводском
полуострове расчленены на обрывистые фестоны.
На скальной террасе между обрывами и морем
возник главный морской порт Туркмении —
город Красноводск. Его предшественник — посе-
лок Узун-Ада — в 1895 году был разрушен
землетрясением, после чего порт переместили на
теперешнее место.
Городу нужна вода. Часть ее он отнимал у
Небит-Дага, часть получал с судов-водовозов,
часть опресняет из Каспия. Но и сюда уже пода-
ет по водоводу струю Каракумский канал.
К югу от Красноводского залива простирается
земноводный ландшафт — отсюда лишь в 30-е
314	годы ушло море. Полуостров Челекен возник из
бывшего острова: усыхание Каспия способство-
вало причленению его к суше. Челекен нефтено-
сен, долгое время давал горный воск — озокерит,
каменную соль, минеральную охру. Здесь бьют
минеральные источники, клокочут грязевые вул-
каны. Попутные воды, изливающиеся с нефтью,
водного Атрека. Доныне сохранились величавые
руины Мессериана —одного из городов средневе-
кового Дахистана, просуществовавшего полтора
тысячелетия. Теперь Атрек к устью пересыхает,
поэтому пришлось прокопать 26-километровый
канал к отступившему морю, чтобы вернуть реч-
ные нерестилища каспийской рыбе.
Копетдаг-
ское круп-
нотравъе.
«Травяные
деревья»
камеденос-
ной ферулы
бывают вы-
ше рослых
кустарников
дают йод и бром. А нефть добывают и в море, на
туркменских «Нефтяных Камнях» — так тут
называют морские нефтедобывающие установки
по примеру известных бакинских.
Забавно выглядят свайные постройки, спасав-
шие от ветровых нагонов воды. Теперь море ушло,
а свайные здания так и остались, словно привстав-
шие на всякий случай на цыпочки.
Южная треть низин Закаспия — Мессериан-
ская равнина, субтропическая пустыня. Под пес-
чано-глинистую поверхность погружены складки
Копетдага. Их горбы продолжаются в ее недрах,
образуя и здесь нефтегазоносные структуры и гря-
зевые вулканы.
Когда-то равнину орошали каналы из много-
Низовья Атрека — уникальный район наших
сухих субтропиков. Только здесь у нас плодоносит
финиковая пальма! Опытная станция в Кизыл-
Атреке культивирует десятки сухосубтропических
растений — маслину, инжир, миндаль, гранатник,
и даже тропические — кактусы, декоративные
пальмы. Овощи растут весь год в открытом грунте.
Субтропики расцветут с приходом воды из «Кара-
кумдарьи»; она же преобразит и всю Мессериан-
скую равнину.
Густы и непролазны тугаи низовьев и дельты
Атрека — здесь стены рогоза и тростника, заросли
тамариска, увитые лианами ломоноса и павоя.
В этих джунглях живут кабаны, а еще в ЗО-е годы
сюда заходили ими лакомиться тигры.
315
В атрекских тугаях, на бывшем дне усохшего
Гасанкулийского залива и вдоль побережья Каспия
раскинулись заповедные земли и воды — «зимние
квартиры» для полчищ пернатых. Охраняются и
суша, и прибрежные акватории Каспия. Гасанку-
лийский заповедник, когда усох его собственный
залив, расширили в сторону Челекенского и Крас-
Куланы
в Бадхыз-
ском запо-
веднике
Кобра —
представи-
тель фауны
соседней
Индии
новодского заливов и сделали частью более
обширного Красноводского заповедника, превы-
сившего 2 г/г тысячи квадратных километров.
Здесь зимует более 160 видов водоплавающих,
голенастых и других птиц, в их числе лебедь, фла-
минго, серый гусь. С крайнего севера прилетают
краснозобая казарка, белолобый гусь, тундровые
серебристая чайка и сокол.
Зимние скопления птиц у Гасанкули — стихия!
Их плотность и обилие заставляют вспоминать
птичьи базары. Стаи фламинго сравнивают с розо-
выми облаками, с розовой пеной...
Глава 22
КАСПИЙСКОЕ МОРЕ
Этот водоем — уникальное творение природы.
Крупнейшее озеро мира так велико, что по праву
считается морем. Оно остаток залива древних, еще
более обширных морей, у него сходная с морской
соленость (хотя и есть различия в химизме), мор-
ского типа течения, морской силы штормы... Но
удивительна замкнутость — отсутствие связи с
Мировым океаном и оттока (теперь прекращен и
существовавший тут сток в Кара-Богаз-Гол).
Отсюда невиданный размах колебаний уровня —
только за историческое время на 8 метров то
выше, то ниже современного. Значит, можно сде-
лать Каспий «управляемым морем», влияя на его
уровень, корректируя соленость. Дерзкая идея —
это же не лабораторная посуда, а свободная стихия!
Уникален Каспий и как средоточие драгоценных
осетровых рыб — его бассейн дает свыше 80 % их
мирового промысла. Теперь перед нами первый в
мире пример управляемого в таких размерах осе-
троводства.
Каспий ненамного меньше Черного моря по
площади, несколько превышает его в длину и лишь
по глубине уступает ему более чем вдвое. А объем
водной массы тут в 7 раз меньше черноморского
(75 тысяч против 537 тысяч кубокилометров).
Север совсем мелководен — от 4 до 25 метров,
вода постоянно мутна. Над этим подводным балко-
ном сосредоточено до 80% поголовья осетровых.
Воды Каспия заняли длинный и широкий мери-
диональный прогиб земной коры, пересекший
несколько геологических структур. Под север-
ными мелководьями покоится Скифская плита
Русской платформы, ограниченная с юга Донецко-
Мангышлакской полосой древних складок, а в под-
водном рельефе — Мангышлакским порогом.
В средней части водоема дно прогнуто в виде Дер-
бентской впадины с глубинами до 790 метров —
она лежит на продолжении Предкавказского про-
гиба и граничит на юге с кавказско-копетдагским
поднятием дна — Апшеронским порогом. На
крайнем юге расположен самый глубокий (до 1025
метров) прогиб, тоже предгорный, но уже по отно-
шению к дуге Эльбурса — эти горы, как и все
южное побережье Каспия, находятся в Иране.
Таким образом, северная треть моря лежит в
пределах устойчивой платформы, а центр и юг —
в полосе высокой тектонической подвижности.
О ней напоминают землетрясения, подвижки
суши, особенно заметные на Апшеронском полу-
острове, а также частые извержения грязевых вул-
канов — их много и на материковой суше, и на
прибрежных архипелагах, и даже на дне моря.
Ванна Каспия формировалась в дочетвертич-
ное время. Были периоды, когда водоем умень-
шался до пределов одной южной котловины, а ино-
316	гда поднимал уровень так, что распространялся
даже далеко вверх по будущей трассе Волги и
Камы к низовьям Белой — это было наибольшее
акчагыльское наступание Пра-Каспия неза-
долго до начала четвертичного времени; за ним
Пракаспийские озерно-морские бассейны
Пра-Каспий
и Каспий
Акчагыльский
Апшеронский
Позднебакинский
Раннех азарский
Раннехвалынский
Новокаспийский
7//////Z Контуры, почти
совпадающие
на разных этапах
существования
бассейнов
.... Ожидаемая
береговая линия
в случае сниже-
ния уровня
Каспия на 3 м
последовало апшеронское наступание до
широты теперешних Камышина на Волге и Ураль-
ска на реке Урал. Еще трижды наступал Каспий
на север в четвертичное время — эти «агрессии»
названы бакинской, хазарской и хвалынской.
В таких колебаниях уровня как в зеркале отра-
жаются перемены климата над всем бассейном рек,
впадающих в Каспий, в частности появление
огромных масс талых вод во время оледенений. Но
влияли и тектонические силы: продолжавшиеся
прогибы впадин или поднятия подводных порогов
со своей стороны могли приводить к перемеще-
ниям берега. На них сказываются и взаимное нало-
жение многолетних,вековых и многовековых кли-
матических циклов, в их числе ритмов с периодами
11, 35, 120 и 480 лет.
Перед началом нашей эры зеркало Каспия сто-
яло на 8 метров ниже современного положения, то
есть на отметке минус 36 метров. Выдвинутые на
юг и слившиеся в одну дельты Волги, Урала и
Эмбы видны сквозь воду даже из космоса! В пер-
вые столетия нашей эры уровень поднялся до
минус 34 и минус 32 метров, с X века постепенно
приближался к современному (—28), а к концу
XIII века превысил его даже на 8 метров. Зато-
пление части Прикаспийской низменности, проис-
шедшее тогда, подтверждают и археологи. С сере-
дины XIV века уровень понижался и через 200 лет
упал до минус 29 метров, а новые подъемы его до
отметки минус 22 зафиксированы в XVII—XIX
веках.
В конце XIX и первой четверти XX столетия
устойчиво держалась отметка минус 26 метров.
Это свидетельствовало о долговременном рав-
новесии приходо-расходного баланса. Каспий пи-
тали речной сток, подток подземных вод и осадки,
выпадающие на поверхность моря, а расход со-
ставляло главным образом испарение. При тог-
дашних размерах поверхности оно уравновешива-
ло статьи прихода.
Однако в начале 30-х годов уровень вновь упал.
Сказалось глобальное потепление климата, а с ним
и уменьшение снежности и водности рек во всем
бассейне. «Помогли» росту расхода и увеличивши-
еся безвозвратные изъятия воды на хозяйственные
нужды, и повышение культуры земледелия —сне-
гозадержание, зяблевая вспашка. В сумме Каспий
стал недополучать 35—40 кубокилометров воды в
год — до 15 % прежнего притока. В результате за
несколько лет зеркало понизилось до минус 28
метров. Это привело к переменам в очертаниях
берегов и в глубинах, особенно на севере.
Площадь водоема уменьшилась с 422 до 371
тысячи квадратных километров — почти на
полтора Азовских моря! Общий объем Каспия,
равный примерно 75 тысячам кубокилометров
(около 300 объемов стока Волги), за считанные
годы сократился на 1 тысячу кубов — на 4 ее
годовых стока. Резко укоротились восточные зали-
вы, а Кайдак и Мертвый Култук вовсе обнажили
дно и превратились в солончаки. Вдвое-втрое
выросли многие острова, а некоторые, как упомя-
нутый Челекен, стали полуостровами. Более чем
на 500 километров сократилась длина береговой
линии. Карты пришлось полностью пересостав-
лять.
Но перемены озаботили не одних картографов.
Нулевая отметка уровня моря не дешево стоит! На
экономику второй пятилетки был как бы начислен
внеплановый налог. С уходом моря были омерт-
влены рыбопромышленные предприятия, обмеле-
ли порты, закупорился подводный Волго-Каспий-
ский канал...
Сократилась поверхность, значит, уменьши-
лось и испарение — казалось бы, уровень мог и
стабилизироваться. Каспий оказался способным
как бы к саморегулированию своего режима. Но
теперь в его водный баланс все активнее вмешива-
ется человек, и прогнозы предрекают, что немину-
емо дальнейшее понижение уровня. Безвозврат-
ные изъятия воды уже достигают 35 кубокиломе-
тров в год, а к 2000 году ожидается рост этих
317
изъятий до 55—60 кубов. Из чего они состоят
сегодня? Мы уже тратим на орошение полей 19
кубокилометров воды Волги и других притоков
Каспия; еще 9 кубов «выпивает» испарение с
выросшей поверхности водохранилищ, а 7 кубов
забирает коммунальное хозяйство и промышлен-
ность. А каждые новые 10 кубокилометров пере-
расхода ведут к снижению уровня еще на метр.
Каспий уже на пределе. Упадет его поверхность до
минус 30 метров, и это подкосит рыбную продук-
тивность северной части моря.
К сожалению, прогнозы дальнейшего поведе-
ния уровня не легки и не всегда оправдываются.
Так, в 1978—1983 годах оказалось непредусмо-
тренным сюрпризом увеличение многоводности
рек, питающих Каспий, что привело даже к повы-
шению его уровня примерно на метр.
Идей, как предотвратить падение уровня, воз-
никало немало. Наиболее соблазнительно заимст-
вовать воду у северорусских рек, но и тут воз-
можности ограниченны. Без большого ущерба для
природы и хозяйства «донорских земель» можно
воспользоваться столь малой долей северного сто-
ка, что проблему Каспия это полностью не разре-
шит. Об этом уже говорилось, когда речь шла о
Волго-Каспийской проблеме в целом.
Пока же в баланс Каспия вмешались более опе-
ративно, прекратив сток его воды в Кара-Богаз-
Гол, в прошлом удивительный, а теперь уже быв-
ший залив. До 1980 года море только казалось
бессточным, а само сливало воду в «черную
пасть», точнее, в «черную глотку» залива —
таково туркменское значение его мрачного назва-
ния. Горловинка, сквозь которую вытекала вода,
имела ширину всего 200 метров. В ходе отступа-
ния моря длина сточного желоба достигла 11 ки-
лометров. Глядя на быстрое течение в проливе,
туркменские пастухи приняли его за реку и назвали
Аджидарья (горькая река). Односторонность стока
объясняли просто: «пасть» глотала притекающую
воду, спуская ее в некие подземные пустоты, иначе
куда бы ей деваться? Но ни в какие полости вода не
уходила. Чудовищная жара делала испарение с
поверхности залива таким интенсивным по сравне-
нию с каспийским, что между водоемами возник
перепад уровня.
В 1929 году площадь залива равнялась 16 тыся-
чам квадратных километров — почти половине
Азовского моря. Глубины превышали 6 метров. Из
моря в «пасть» ежегодно утекало до 32 кубокило-
метров воды вместе с растворенными в ней солями.
Пролив суживался, и это год за годом сокращало
сток. После снижения уровня Каспия на 2 метра
отдача вод уменьшилась до 10, а потом и до 7—5
кубов в год. Понижение уровня в заливе стало
обгонять обмеление Каспия, перепад между их зер-
калами превысил 4 метра. Река-пролив стала
интенсивно врезаться в коренное ложе, в резуль-
тате возникло и вовсе небывалое явление — един-
ственный в мире морской водопад!
Реки несут морю вместе с 266 кубокиломет-
рами воды до 100 миллионов тонн в год различных
солей. В каждом кубометре воды, притекавшей в
залив, их содержалось около 13 килограммов.
При ежегодной отдаче только 5 кубокилометров
воды в залив выносилось более 60 миллионов тонн
солей. Механизм выглядел неожиданно. Реки,
распресняющие север водоема, осолоняли море в
целом, а Кара-Богаз-Гол опреснял!
Зато сам он необратимо осолонялся. В нем
давно уже невозможно утонуть. Впрочем, и
купаться в рассоле при 300 %0 не захочешь —
разъедает слизистые оболочки. Рыбы, попадая в
залив, гибли. С нарастанием солености одни за
другими вымирали последние представители фау-
ны. В начале XX века здесь еще обитали рачки,
позднее некоторое время сохраняла жизнеспособ-
ность их икра, привлекавшая стаи красивых фла-
минго. Теперь нет ни икры, ни фламинго. Из орга-
низмов тут выживают лишь немногие водоросли и
бактерии.
С сокращением притока воды менялись и хими-
ческие ее свойства в «пасти». Паустовский описал,
какой чудесной природной лабораторией служил
залив: прямо из пены прибоя выпадала ценная
соль — мирабилит. Теперь поверхностный рассол
обогащен магнием, а мирабилит на берегу не оса-
ждается. Зато он сохранился в «погребенном зали-
ве» под пятиметровым слоем гидрокарбонатных
илов, и добыча этой соли давно уже ведется из
рассолов нижнего горизонта. Разрабатывается и
донный пласт уже отложенного мирабилита.
Этот-то хитро отлаженный природой механизм
и преобразовали в интересах Каспия в целом.
В 1980 году пролив перекрыли песчаной дамбой,
экономя для моря по меньшей мере 7 кубокило-
метров воды в год. Однако при этом возникли
дополнительные сложности в судьбе самого зали-
ва. Их решение стало сегодня одной из актуальных,
но до конца еще не решенных проблем нашего
природопользования.
Вернемся к Каспию. При его более чем тысяче-
километровой длине с севера на юг понятно, что и
климат тут разнообразен.
На севере он континентальный умеренный, с
морозно-буранной зимой. Юг моря соприкасается
с субтропиками средиземноморского типа (жар-
кое сухое лето, мягкая влажная зима). Но и зимой
над морем неистовствуют штормовые ветры из
Казахстана. Север Каспия замерзает до линии
остров Чечень — Мангышлак.
Много необычного в живой природе. Поражает
обилие планктона, когда море «цветет». Случайно
занесенная в 1934 году в Каспий (вероятно, птица-
ми) ризосоления — мельчайшая водоросль — за-
полонила все море, окрашивает в периоды бурного
размножения его поверхность в желто-зеленый
цвет, а густотой скоплений способна успокаивать
волнение. Подводные «луга» прибрежных водоро-
слей так густы, что ловишь себя на желании сту-
пать по взморью ногами.
Морской зверь — каспийский тюлень проник
сюда, видимо, еще в дочетвертичное время из
северных морей. Его промышляют ради ценного
меха и жира. На побережьях множество птиц, как
местных, так и перелетных. На юге многие из них
318
зимуют. Сюда же летят гнездоваться птицы Среди-
земья — пеликаны, фламинго, цапли, султанская
курочка...
Уникальны рыбные богатства Каспия. Фауна
его обеднена только по числу видов, а по обилию
особей это один из щедрейших водоемов Земли.
Особенно богат рыбой мелководный и опреснен-
ный север — здесь нагуливается драгоценнейшее
в мире стадо осетровых (белуга, осетр, стерлядь,
севрюга, шип); здесь же жируют лососевые, при-
шельцы из северных морей — каспийский лосось
и белорыбица. В Каспии обитают 20 видов сельди,
большое количество карповых, окуневых и
десятки других видов рыб, а из круглоготых —
ошибочно принимаемая за рыбу минога. Вселены
и прижились два вида азовских кефалей, камбала,
два вида креветок и многощетинковый червь нере-
ис, который стал излюбленным кормом осетровых.
Деликатесами считались каспийские сельди —
залом и черноспинка, осетрина и черная икра,
балык из белорыбицы. Еще недавно Каспий
поставлял до 40% вылавливаемой в нашей стране
рыбы. Уже в XVIII веке в нем добывали в год до
500 тысяч центнеров осетровых, а к середине
1930-х годов — немногим больше 200 тысяч.
Минимум наступил в 40-х годах — 50 тысяч цент-
неров, и у этого была не одна причина. Плотины на
Волге и Куре лишили рыб нужных им весенне-лет-
них пиков расхода воды и перекрыли многим про-
ходным рыбам пути на нерестилища. Часть их
стала ходить на нерест не в Волгу, а в Урал.
Внезапные «технологические» попуски воды, как и
внезапные сокращения стока из водохранилищ,
стали губить икру при ее затоплении или обсыха-
нии мелководий. «Помогло» и совершенствование
техники промысла, и переловы с истреблением
молоди, и прямое браконьерство. Перелома все же
удалось достичь. Запретили морское «красноло-
вье» — перестали брать осетровых в море (а то
уничтожали маломерную молодь), приступили к
искусственному рыбоводству. В 50-х годах уловы
возросли до 100—150 тысяч, а в середине 70-х пре-
высили 200 тысяч центнеров. Правда, это было
достигнуто больше за счет массового вылова киль-
ки, хамсы и другой мелочи. Уловы же ценной
рыбы сократились значительно. Практически не
ловится белорыбица.
Ценные ресурсы таят недра под дном впадины
Каспия. Прибрежные нефтегазоносные толщи
уходят под воду, и добыча нефти успешно произво-
дится с морского дна. Кому не известны промыслы
Нефтяные Камни близ Баку! Но и нефтяники по-
своему угрожают Каспию. Для рыб губительны
«ударные» шоки при сейсморазведке со взрывами.
Пафосу нефтеразведчиков, доводившему их под-
час до анекдотических призывов («Превратим Кас-
пийское море в море нефти»), приходится противо-
поставлять мероприятия по предотвращению за-
грязнений.
Каспий — важнейший транспортный путь.
Сюда открывается главная водная дорога европей-
ской России — Волга. Железнодорожный паром
связывает через море Среднюю Азию и Кавказ
Крупные порты развились в Баку, Астрахани,
Красноводске, Махачкале, к ним присоединился
молодой порт Шевченко. На морских подступах к
устью Волги еще в 70-х годах XIX века пришлось
создать подводный «канал-невидимку» — Волго-
Каспийский, один из длиннейших в мире каналов
такого рода (188 километров). Его приходится
постоянно подновлять, борясь с наносами из Вол-
ги, да и обмеление Каспия давало себя знать.
Как поддержать продуктивность и благополу-
чие Каспия, говорилось в специальных правитель-
ственных постановлениях, принятых в 1968 и 1977
годах. В них предусмотрена строгая охрана его
северной акватории и речных дельт, введена
система утверждения сроков попусков, решено
создавать искусственные нерестилища. Декретиро-
вано прекращение сброса в реки бассейна неочи-
щенных сточных вод, загрязнений в ходе добычи
нефти и газа. Рыбному хозяйству помогают
устройство вододелителей в дельтах, мелиорация
нерестилищ, прокладка рыбоходно-устьевых кана-
лов, организация рыбозаводов, нерестово-выраст-
ных и нагульных хозяйств. За счет «искусствен-
ников» уже резко увеличилась численность белуги.
Управляемое море способно и вернуть, и пре-
взойти свою былую невиданную продуктивность.
319
Глава 23
ВОСТОЧНОЕ СРЕДИЗЕМЬЕ
Юго-запад нашей страны, который жители Рус-
ской равнины привыкли считать югом, входит в
более обширную группу природных стран Восточ-
ного, или Переднеазиатского, Средиземья. Это не
классический и не в полной мере субтропический
средиземноморский климат, хотя и с Западным
Средиземноморьем тут много общего в сложности
и мозаичности природы: обычны смятые и раздро-
бленные напластования, руины древних и громады
лишь недавно потухших вулканов; под прикры-
тием хребтов тепло, почти как в настоящих субтро-
пиках, а зимой снега белеют только на крайнем
севере да высоко в горах; на южных типах почв
возделывают и южные культуры.
Чем восточнее, тем массивнее суша, меньше
морей, возрастает континентальность климата.
С удалением от Атлантики — главного постав-
щика влаги скуднее увлажнение, суровее зимы,
меньше и субтропических черт в ландшафте.
В пределах Советского Союза лежат лишь
некоторые из северных окраинных гор Передне-
азиатских нагорий — от предгорий Паропамиза до
Малого Кавказа — и совсем незначительная доля
внутренних плоскогорий (на Армянском нагорье).
Зато целиком у нас расположена передовая зона
гор и впадин, сопровождающая эти нагорья с севе-
ра. На прямом продолжении копетдаго-кав-
казского порога (на дне Каспия) воздвигнута могу-
чая горная система Большого Кавказа, отделенная
от нагорий равнинами Закавказья и Черным
морем. Западным поднятым звеном того же вала
служит Горный Крым.
В рассказе о природе субтропического пояса
уже была пояснена «неполноценность» наших
субтропиков, их переходный характер и показан
механизм действующих тут атмосферных процес-
сов (северо-западные ветры с атлантической вла-
гой летом, различия в климатах наветренных и
подветренных покатостей, роль циклонов на зим-
нем фронте между умеренным и тропическим воз-
духом). Рассказано было и о главных типах этих
«недосубтропиков» — влажных, полувлажных,
полусухих и сухих.
И кавказские, и крымские поднятия — важные
климатические рубежи. Это первые со стороны
Русской равнины преграды на пути холодных воз-
душных масс, а значит, и первые заслоны для аван-
гарда субтропических ландшафтов. Узкая полоска
Южного берега Крыма, Черноморское побережье
Кавказа, равнины Грузии и Азербайджана, Гир-
каника и упомянутые уже низовья Атрека в Тур-
кмении — вот в сущности и все уголки субтропи-
ков в нашем Средиземье. Северные же склоны
Горного Крыма и Большого Кавказа доступны
зимним вторжениям арктического воздуха с
такими резкими и суровыми похолоданиями, что
природа вообще лишается субтропических приз-
наков.
Общность со Средиземноморьем заметна во
многих чертах природы: обилие карстующихся
известняков и сланцево-песчаникового флиша в
недрах; родство флор и фаун, типов растительно-
сти и животного мира; влаголюбивые горнокол-
хидские леса Западного Кавказа — ближайшие
родственники понтийских лесов турецкого Лази-
стана; листопадные заросли и мелколесья, похожие
на балканский шибляк, широко распространены в
Крыму, Дагестане и Закавказье; колючие поду-
шковидные кустарники, подобные фригане Гре-
ции, обычны на Закавказском нагорье и на вос-
токе Кавказа. Много сходного и в культурном
ландшафте. Виноградники и фруктовые сады,
плантации табака и хлопчатника, перегон стад на
летние пастбища к горным лугам, способы про-
кладки дорог...
Сходны между собой и моря юго-запада, осо-
бенно Черное с Каспийским. Общее у них прежде
всего — геологическое прошлое. Когда-то во всей
этой полосе катил волны средиземный океан
Тетис. В мезозое он постепенно сокращался, а в
кайнозое распался на отдельные моря. В неогене
от него отчленилось огромное Сарматское озеро-
море, простершееся от Дуная до Арала. В дальней-
шем оно тоже распадалось на части; раньше всего
обособился Арал, за ним становились самосто-
ятельными и другие моря. Временами они сообща-
лись между собой и с океаном проливами, то
обсыхавшими, то возникавшими вновь. Неодно-
кратно менялись уровни, а значит, и контуры во-
доемов.
Происходило это как под влиянием продолжав-
шегося горообразования в подвижном Альпийско-
Гималайском поясе, так и под воздействием пере-
мен климата, особенно же его похолоданий. Они
сопровождались на севере и в горах мощными оле-
денениями, что изменяло объем притока пресных
вод. С периодами оледенений совпадали этапы
опреснения талыми водами, а иногда и сокращения
площади водоема, бывшего на месте нынешнего
Черного моря (а Пра-Каспий на этих же этапах
разливался далеко на север). С периодами межлед-
никовий совпадали этапы осолонений Черного
моря, возобновлений его связи со Средиземным (а
Пра-Каспий сокращался).
Об этих событиях позволяют судить отложения
древних водоемов на приморских равнинах и бере-
говых террасах и представители былых фаун, уце-
левшие в современных морях. Наследники сармат-
ской фауны доныне живы в опресненных водах
Азовского моря и Одесского залива. Черное море
с Каспием объединялось еще не раз. В пору акча-
гыльского разлива Каспия в сторону Черного моря
простирался Кубано-Терский пролив. К началу
четвертичного времени он обсох. Понто-каспий-
ская связь возобновлялась еще дважды, последний
раз в конце четвертичного периода, когда пролив
или система сообщающихся озер возникали по
Кумо-Манычскому понижению.
320
Вид с вы-
сот над Ере-
ваном
Моря юго-запада намного преснее, чем общие
для них бассейны-предк^ и весь Мировой океан.
Поэтому и в их разобщенных теперь водоемах
много сходного в фауне рыб. Тут и наследники
древней фауны морей, приспособившиеся к пони-
женной солености (сельдь, бычок, осетровые), и
«вселенцы» из рек, примирившиеся с соленостью,
для них повышенной. Проходные рыбы — все
лососевые, многие осетровые, некоторые сель-
ди — уходят на нерест в реки. Но есть между
морями и различия: к востоку число видов убывает
явно с увеличением давности изоляции от Среди-
земного моря. В Черном море насчитывается 258
видов водорослей, в Каспии только 63; вместо 284
видов черноморского растительного планктона в
Каспии лишь 182, из них % общих с азовским и
87% —с аральским. В Черном море обитают 180
видов рыб, в Каспии — 80 и лишь 20 — в Арале.
Особенно заметно убывают к востоку истинно
морские виды.
Уже Черное море вследствие опресненности и
сравнительной холодности вод фаунистически бед-
нее Средиземного: в нем нет морских звезд и ежей,
нет головоногих моллюсков. Но в Черном море
еще обитают такие отсутствующие в Каспии мор-
ские рыбы, как макрель, кефаль, барабулька, кам-
бала, морской конек, два вида скатов, небольшая
акула катран и даже морской зверь — дельфин.
К типично же морским рыбам, недавно проник-
шим в Каспий, принадлежат только бычок-бубырь,
атеринка и морская игла.
Талыш-Ленкоранская Гирканика занимает
крайний юго-восточный угол Кавказского пере-
шейка. Сюда всего на 75 километров заходит
северо-западная оконечность горной дуги Эльбур-
са, уходящей в Иран. Подступающая к его подно-
жию Ленкоранская низменность — столь же
короткий северо-западный отрезок Южно-Каспий-
ской низменности. Основная часть этой субтропи-
ческой «персидской Ривьеры» тоже лежит в Иране
С Эльбурсом Талыш породнили новейшие под-
нятия в составе единой дуги, общность пышных
горно-лесных ландшафтов и реликтовая гир-
канская флора, в то время как у его недр больше
общего с Малым Кавказом. От соседних сухих рав-
нин и плоскогорий Талыш отличается как влаж-
ный горно-лесной остров, а Ленкоранская низмен-
ность — как полоса полувлажных субтропиков с
оранжерейно-паркой духотой летом и субтропи-
ческим складом земледелия (чайный куст, цитрусо-
вые, рис). Зимой тут выпадают осадки, свойствен-
ные нормальному средиземноморскому климату, а
в горах бывают и летние дожди. Их вызывают
северные ветры, приносящие сюда кроме влаги
далекой Атлантики испарения соседнего Каспия.
Наклонная равнина напоена шлейфом грунтовых
вод, струящихся с Талыша.
Пышные гирканские леса с густым подлеском и
лианамй, подобные горноколхидским, одевают
приморские склоны. Здесь было одно из убежищ
теплолюбивых растений в суровые периоды древ-
них оледенений. До высоты 700 метров это густые
дебри, в которых преобладают широколиственные
деревья, нет елей и пихт, зато есть виды, которых
не встретишь ни в каких других лесах нашей стра-
ны: сверхтвердый железняк, или железное дерево,
шелковистая акация — альбицция, каштанолист-
ный вид дуба, колючая гледичия с шиповатыми
стволами. Оригинальна и гирканская фауна.
>21
в частности, здесь еще недавно встречался тигр,
рирода Талыша и низменности охраняются в
небольшом Гирканском заповеднике.
За плоским водоразделом черты гирканской
природы исчезают. На монотонном плато Зуванд
видны заросли колючих кустарников — это лан-
дшафт внутренних частей Армянского нагорья.
Закавказским нагорьем называют принадлежащий
Советскому Союзу северный сегмент более
обширного Армянского нагорья. Он включает
часть внутренних плоскогорий и окраинные
горы Малый Кавказ. Как нагорье в целом так
и его закавказский выступ представлены в основе
своей ятткпИйс^и.Я1СК1П1.|1то

322	рами. Уже в середине неогена неровности, возни-
кавшие в ходе складчатости, были размыты под
корень. На современную высоту эти структуры
были подняты лишь еще более поздними движени-
ями, а при растрескивании свода произошли гран-
диозные излияния лав. Ни на одном из Передне-
азиатских нагорий недавний вулканизм не дости-
Рельеф здесь полон поразительных контрастов:
черноземные степные равнины и кажущиеся без-
донными пропасти с отвесными стенами, знойные
полупустыни и вечные снега вершин. Можно часа-
ми ехать по днищам узких каньонов, прорытых в
базальте, и не подозревать, что над каньонами рас-
кинулись обширные плоскогорья из базальтовой
Огромным
караваем
высится над
Араратской
равниной
древневул-
канический
массив Ара-
гаи,
гал такой силы, как здесь. Он построил обширные
лавовые плато и насыпал конусы вулканов.
И все же размер вулканической надстройки по
сравнению с огромностью всего неотектониче-
ского сооружения незначителен. Даже стометро-
вой толщины базальтовые покровы в масштабе
всего нагорья — это не более как облицовка сво-
дово-складчатых валов, имеющих высоты 2—3
километра. А пепловые и шлаковые конусы, за
редкими исключениями, имек5т скромные размеры
и на фоне нагорья выглядят лишь разрозненными
бугорками. Выше других снежный Арагац (4090
метров).
Принадлежащую СССР часть внутренних
плоскогорий Армянского нагорья называют
Джавахето-Армянским нагорьем,
поскольку оно помимо Армении захватывает и
Джавахетские древневулканические районы Гру-
зии.
лавы. Только дороги, головоломными серпан-
тинами взбирающиеся на крутые стены ущелий,
напоминают, что существует и более высокий этаж
природы, населенный и освоенный людьми, —
вулканические плоскогорья Ахалкалакское, Ле-
нинаканское, Гегамское. Пористые туфы, впиты-
вающие влагу, придают ландшафту оттенок сухо-
сти даже при 500 миллиметрах осадков в год. Тут
не редкость участки, поросшие лишь сухолюбивы-
ми колючими кустарниками. Встречаются и вовсе
обнаженные лавовые поля. А у подножия склонов
вода бьет щедрыми родниками.
Субтропической природу плоскогорий, подня-
тых до полутора-двух километров, не назовешь.
Лето на таких высотах прохладное, зима морозная;
тут формируется стойкая «шапка» холодного воз-
духа — местный антициклон.
На юге эти плоскогорья уступами спускаются к
впадине, дно которой, пониженное до 700 метров,
занято Араратской равниной. Она так замкнута,
что количество осадков в ней убывает до 250 мил-
лиметров, а степи уступают место полынно-солян-
ковой полупустыне. Посреди равнины раскинулся
один из красивейших городов Кавказа —Ереван.
Арагац, видный с его улиц и белеющий снегами
и ледничками, это молодая вулканическая над-
из античных руин языческий храм в Гарни. Все эти
памятники воспринимаются как гармоничное до-
полнение к природе нагорья. А ее девственные
участки охраняются в Хосровском заповеднике.
Ландшафты Армении полны удивительных
форм и красок. В лучах заката, в предгрозье, в
сезоны созревания плодов они поражают яркостью
Как родня
вершинам
допотопны
храмы.
Вписаны
руины в ра-
мы голых
гор
стройка на щитообразном поднятии более древних
лав. Благодаря большой высоте он перехватывает
до 800 миллиметров осадков. Среди его степей
встречаются даже участки редколесий, а ближе к
вечным снегам — горные луга. Кратер вулкана
преобразован морозным выветриванием в цирк и
увенчан короной зубцов. Арагацу Ереван обязан
розово-лиловатой окраской своих лучших зда-
ний — они построены из знаменитого артикского
туфа, который добывается у подножий этого вул-
кана.
Армения насыщена памятниками старины, сле-
дами древних цивилизаций, начиная с эпохи Урар-
ту. На окраине Еревана раскопаны созданные в
начале 1-го тысячелетия до нашей эры здания и
улицы Эребуни. Колоритны и развалины средневе-
кового храма Звартнотц. А в окрестностях про-
славлены монастырь Гегард с вытесанными в
недрах подземными церквами и восстановленный
и экзотичностью. Такую Армению мы видим на
полотнах Сарьяна, Зардаряна, сестер Асламазян.
А есть живописцы, склонные отражать и поэти-
зировать более обычные состояния природы —
знойно-пыльный воздух, солнечное марево, пе-
пельно-серые грунты и пористые туфовые ска-
лы, — такой видится Армения на полотнах Ба-
шинджагяна.
Главное украшение природы всего нагорья,
конечно, чудо-озеро Севан, водоем, у которого
равно удивительны и история и недавняя судьба.
Оно возникло в отставшей от более поднятых
боковин сводовой части нагорья, где было подпру-
жено лавами. Последние излияния лав происхо-
дили уже на глазах человека — под воду ушли
поселения эпохи Урарту.
Современной цивилизации Севан известен как
проточное озеро площадью 1416 квадратных кило-
метров, гладь которого простиралась на высоте
1916 метров над морем. Сток из него идет через
Раздан, в живописном каньоне которого бьют
минеральные воды популярного курорта Арзни.
Глубина наибольшей части озера — Большого
Севана — достигала 45 метров, а меньшей —
северо-западного залива Малый Севан — 99 ме-
тров.
недоучли заболачивание обнажающегося дна, ис-
парение воды притоков при добегании до берегов
сократившегося озера. А нужды экономики с
годами изменились. Армению включили в закав-
казское энергетическое кольцо, подвели азербайд-
жанский газ. Гидроэнергия каскада оказалась
лишь незначительной долей в энергобалансе рес-
Врайоне
древнего
храма Гарни
Севан очаровывал и... раздражал. Слишком
много влаги, нужной полям, испаряло его огром-
ное зеркало, поднятое больше чем на километр над
Ереваном, а какой это регулятор для гидроэнергии!
Вот и решили сократить площадь водоема, спустив
верхние 50 метров воды, — полностью осушить
Большой Севан и сделать вдвое более мелковод-
ным Малый. Со стороны Раздана подвели тоннель,
рассчитав, что сократившееся в 7 раз испарение
позволило бы увеличить сброс вод на турбины
гидростанций Севано-Разданского каскада и ще-
дро оросить виноградники и поля хлопчатника на
Араратской равнине.
Проект начали осуществлять, под озеро подко-
пались, и оно, снижая уровень, уже освободило
больше 10% площади дна. Белые известковистые
натеки, легшие на обсохшее дно, окаймили синеву
вод белоснежной оторочкой.
Позже в проекте обнаружились и просчеты —
публики. По-новому было осознано и значение
Севана как великой культурно-исторической цен-
ности. Озеро решили спасать, зафиксировав его
уровень на отметке 1898 метров. Испарение при
таком уровне до проектной цифры не сократишь, а
каскаду для нужд орошения, да и для работы уже
созданных гидростанций, хотя бы и эпизодической,
нужно втрое больше воды, чем способен давать
Севан. Чтобы долить его, пробили со стороны
курорта Джермук сквозь хребет уникальный тон-
нель длиной 48 километров, по которому безвоз-
вратную ссуду озеру начала давать река Арпа.
Скоро ей поможет и река Воротан. Севан дол-
жен и будет существовать на радость людям.
В 1976 году на площади почти 5000 квадратных
километров создан Севанский национальный парк.
Малый Кавказ образует северную окра-
ину Закавказского нагорья, а от Большого отделен
полосой впадин. Он встает пышными плюшево-
325	зелеными склонами над батумским Черноморьем,
украшает горно-лесными ландшафтами районы
Боржоми и горнолыжной столицы Грузии —
Бакуриани. Он же виден к югу от Тбилиси, где над
разреженными горными лесами простираются
степные склоны. Безлесные сухие гребни возно-
сятся над Севаном. Только в восточной части гор
ному морю, весь в зеленой шубе густейших горно-
колхидских лесов с вечнозеленым подлеском и
лианами. Охране этой роскоши способствует Кин-
тришский заповедник близ Кобулети. А склоны,
лежащие в ветровой тени и на южном припеке,
заняты изреженным лесом из грузинского дуба и
сосен, кустарниками и шибляковым мелколесьем.
Остров,
поднимав-
шийся близ
одного из
берегов Се-
вана, с пони
жением
уровня озе-
ра превра-
тился в по-
луостров
есть вершины, превышающие 3000 метров, со сле-
дами древнего оледенения.
Горы выгнулись выпуклой к северо-востоку
дугой более чем на 500 километров от Черного
моря до Аракса. В ходе поднятия былых плоского-
рий местами и тут прорвались сквозь трещины
лавовые потоки. Они пролегли и застыли в глубо-
ких долинах, например близ Боржоми, имея вид
плосковерхих гряд.
Недра Малого Кавказа щедры: медь Алаверды
и Кафана, молибден Каджарана, туфы Болниси,
агаты Казаха. В рудоносном «азербайджанском
Урале» сосредоточились железные руды Дашкеса-
на, медные Кедабека и алуниты Заглика; они
образуют ядро горнодобывающего района, кото-
рый питает металлургию Кировабада.
Запад Малого Кавказа — средневысотный
Месхетский (Аджаро-Триалетский) хребет. Его
торцовый фас, обращенный к Колхиде и Чер-
В сквозной долине Куры приютился всемирно
известный курорт Боржоми. Здесь же прошла
железная дорога в Ахалцихскую котловину к зале-
жам каменного угля. Через перевал Цкрацкаро на
Триалетском хребте, чуть ниже 2 % километра,
проходит живописное шоссе из Боржоми в Ахал-
калаки и Ленинакан. На склонах этого хребта лан-
дшафт охраняется в Боржомском и Алгетском
заповедниках.
Восточная, сомхето-карабахская часть Малого
Кавказа суше западной. Дубово-грабовые леса к
востоку изреживаются, исчезает бук, горные луга
все чаще заменяются степями. В силу входят
шибляк и притерпевшиеся к сухости редколесья из
фисташки и древовидного можжевельника. На
каменистых участках хозяйничают колючие поду-
шковидные кустарники.
На путях, ведущих с севера к Еревану, выстро-
ились три параллельных хребта. Два из них проре-
326	заны сквозным ущельем Дебеда, которое известно
алавердинской медью, ГЭС, описанной в «Гидро-
централи» у Мариэтты Шагинян, и поселком, в
котором родился армянский поэт Туманян. По
каньону проложена железная дорога Тбилиси —
Ереван. Третий хребет —Памбакский —обойден
рельсами по вулканическим плоскогорьям, а шоссе
преодолевает его через Семеновский перевал,
выходя к Севану. Севернее оно проложено не уще-
льем, а горами. Между верховьями Дебеда и
Дорийской нагорной степью на высоте 2 киломе-
тра расположен Пушкинский перевал: на подсту-
пах к нему Пушкин встретил повозку с телом уби-
того Грибоедова.
Шахдагский хребет, прикрывающий Севан-
скую котловину, прорезан у своей оконечности
сквозным ущельем Агстев — еще одним удобным
проходом к Севану. Тут прошла железная дорога
со стороны Акстафы к Раздану. В долине Агстева
и на прилегающих склонах Памбакского и Шах-
дагского хребтов красуются дубовые, буковые и
грабовые леса, можжевеловые редколесья и тисо-
вая роща, охраняемые в Дилижанском заповед-
нике. Такой же горно-лесной заповедник — Гёк-
Гёльский — окружает красивейшее обвально-
запрудное озеро Гёйгёль на хребте Муровдаг
южнее Кировограда. «Азербайджанская Рица»!
К Араксу примыкает самая высокая часть
Малого Кавказа — Зангезурский хребет. Его
изрытая заснеженными цирками вершина Капыд-
жик достигает 3904 метров. Здесь к поверхности
поднят древний фундамент гор. В ущелье Аракса
близ Джульфы виден полный разрез палеозойских
и мезозойских напластований, резко смятых и раз-
дробленных, частично замещенных большими вне-
дрениями гранита. Горы сейсмичны. От толчков
сотрясших в 1968 году Зангезур, пострадал город
Коджаран.
Широко известна минеральная вода курорта
Джермук. Окрестности Ториса зовут к себе тури-
стов. Это фантастический ландшафт иглоподоб-
ных обелисков, результат мощного размыва туфо-
вых конгломератов. Такие картины рисуют худож-
ники, пытаясь изобразить рельеф неизвестных
планет.
Равнины Закавказья заняли межгорный прогиб
между Малым и Большим Кавказом, состоящий из
Куринской впадины на востоке и Колхидской на
западе. Еще в неогене, 10 миллионов лет назад,
морской пролив соединял Пра-Каспий с морем,
заполнявшим впадину Колхиды, а остров Боль-
шого Кавказа был изолирован от суши Закавказья.
В дальнейшем здесь настилали свои напластова-
ния более молодые заливы Пра-Каспия. Мощность
слоев в проливе и более поздних заливах достигла
нескольких тысяч метров, и создались замеча-
тельные условия для образования и накопления
нефти.
Расширенный юго-восток впадины занимает
Кура-Араксинская низменност ь,ти-
пичная субтропическая полупустыня. Только к
подножиям гор с ростом годового слоя осадков от
200 до 400 миллиметров ее сменяют сухие степи и
редколесья из фисташки, гранатника и можже-
вельника. Главный поитель равнины — Кура и ее
правый приток — пограничный Араке. Веера
каналов несут воду Аракса полям Мильской и
Муганской «степей». После сооружения Минге-
чаурской плотины в среднем течении Куры ее воды
поднимается выше полукилометра. Там, где долина
Куры особенно стеснена, расположилась краса-
вица столица Грузии Тбилиси. Окраины впадины
заняты наклонными равнинами — на юге Прику-
ринской, на севере Горийской и Алазань-Авторан-
ским долом. В осевой части впадины, по между-
речьям Иори и Куры, протягиваются складчатые
низкогорные гряды с сухими редколесьями и степ-
ные плато, недра которых продолжали сминаться
даже в четвертичное время. Здесь распространены
дурные земли, глинистый карст, встречаются гря-
зевые вулканы, есть и признаки нефтеносности.
В одном месте уцелела роща реликтовой эльдар-
ской сосны. Характерные редколесные, тугайные и
горно-степные ландшафты охраняются в Кара-
язском, Вашлованском и Турианчайском запо-
ведниках. В прикуринских долинах простираются
поля зерновых, сады, знаменитые кахетинские
виноградники. Самгорскую оросительную систему
питает река Иори.
Осадков окраины впадины получают больше:
запад — до 800, а Алазань-Авторанский дол и до
900 миллиметров в год. Только юг прикаспийской
Отсюда, из
ущелья
Арпы близ
курорта
Джермук,
берет начало
тоннель-
водовод,
призванный
добавлять
воду в Севан
Озеро Гёй-
гёль — го-
лубое сокро-
вище в гор-
но-лесной
оправе
Горисские
конгломе-
ратовые
обелиски —
ни с чем не
сообразные
гримасы
природы
поят с высоких уровней и верхние части низменно-
сти — Ширванскую «степь» и подножия Малого и
Большого Кавказа. Вскоре выше по Куре встанет
еще один гидроузел с системой орошения — Шам-
хорский. Большие пространства заняты полями
хлопчатника, виноградниками и садами.
На северо-западе впадина суживается, а дно ее
части низменности занят пустыней. Здесь уникален
уголок вокруг сильно усохшего залива Кирова. На
его акватории и прилежащих землях феноме-
нально средоточие водоплавающих и голенастых
птиц, зимующих и пролетных. Здесь действует все-
мирно известный Кызылагачский заповедник, пло-
щадь которого, к сожалению, вдвое уменьшилась
по сравнению с первоначальной в результате усы-
хания Каспия.
Приречные ландшафты лугов и солончаков
долины Куры охраняются в Ак-Гёльском, а при-
каспийские полупустыни севернее устья Куры — в
Ширванском заповедниках.
Западный раструб равнин Закавказья открыт к
Черному морю в виде Колхидской низ-
менности. Колхида, некогда легендарный
край, манивший «золотым руном» античных элли-
нов, — самая богатая из субтропических областей
нашей страны, теплица под открытым небом. Она
известна обильнейшими круглогодовыми дождями
(внизу их выпадает за год 1500, а на склонах гор и
Мингеча-
урское водо-
хранилище —
поитель кура-
араксинских
полупустынь
и пустынь
Начало Ка-
рабахского
канала
В субтропи-
ках Колхиды
вырастает
мощный
древовидный
бамбучник
2—3 тысячи миллиметров), в том числе ливнями,
способными вылить до 200 миллиметров воды в
день. Оранжерейно душна 80%-ная влажность.
Не позволяющее почве просыхать обилие
дождей, обширные разливы рек при летних павод-
ках с гор, когда по пояс в воде стоят густые ольша-
ники, подпруживающее действие береговых валов,
329
Властелин
Кавказа —
Эльбрус.
Таким он ви-
ден с высот
Бермамыта
в окрестно-
стях Кисло-
водска
(с картины
Ф. П. Глебова)
Большой
Кавказ
водоупорные глинистые грунты и плоский, плохо
дренируемый рельеф — все это создавало Кол-
хиде славу болотного края и царства малярийных
комаров (с ними покончили не без помощи рыбки
гамбузии, пожирающей их личинок). Только в
советское время Колхида оказалась ареной широ-
кой мелиорации. Многие территории бывших
болот уже пронизаны осушительными каналами
или трубами закрытого дренажа, часть болот
заилена намыванием грунта (кольматаж); избы-
точную воду отсасывают и эвкалипты — мощные
испарители.
После того как черноморско-каспийский про-
лив был перегорожен перемычкой Лихского хреб-
та, в Колхиду вдавались лишь заливы предше-
ственников Черного моря. На отложения этих
заливов легли речные наносы, которые и создали
сегодняшнюю плоскодонную впадину, нарушив-
шую гористый характер Черноморского побе-
режья. Отшнурованное от былых заливов, здесь
уцелело странное древнее озеро Палеостоми с
фауной, унаследованной от прачерноморских во-
доемов.
За миллион лет четвертичного периода Кол-
хида прогнулась не менее чем на 700 метров, да и
теперь продолжает опускаться на сантиметр в год.
Однако Черное море отступает перед растущей
сушей — равнину успевают надстраивать речные
наносы и торфяники, обгоняя прогибание. Риони
наращивает дельту на полкилометра в столетие и
беспокоит своими блужданиями город Поти. Кре-
пость в этом городе еще в XVI веке была прибреж-
ной, а теперь удалена от моря почти на 3 киломе-
тра.
Температуры в январе, как правило, выше
нулевых, но при прорывах арктического воздуха с
моря случались морозы и до минус 13°, поэтому и
леса тут сбрасывают листву на зиму.
330	Изобилие влаги в Колхиде способствует как
пышности растений, так и интенсивности их разви-
тия: сказочно быстро поднимается бамбук, в чело-
веческий рост выгоняются папоротники. Незато-
пляемые участки заняты дебрями кустарников,
перевитых лианами; обширны дубовые, грабовые
и лапиновые леса. Характерный участок болоти-
Таманского и Апшеронского полуостровов ее
длина превышает 1250 километров. Но сами горы
короче — они протянулись, не заходя на эти полу-
острова, от Анапы на северо-западе к Сумгаиту на
юго-востоке на 1100 километров.
Необычно проходит водораздел между реками,
текущими с одной стороны к Каспийскому, с дру-
Воспетый
Пушкиным
«огромный,
величавый»
Эльбрус
стого ольшаника у озера Палеостоми охраняется в
Колхидском заповеднике. Но по составу флоры все
эти «настоящие» колхидские леса беднее горных,
потому что моложе их. Богатая древняя флора уце-
лела именно в горах, когда Колхида была еще мор-
ским заливом, и далеко не все наследники этой
флоры спустились на равнину после ухода моря.
На приподнятых и лучше дренированных окра-
инах низменности болотные почвы сменяются
желтоземами и красноземами. Сады абрикосов и
айвы, вереницы эвкалиптов, рощи бамбука, боро-
давчатые валы чайных кустов, плантации цитрусо-
вых, горящие золотыми плодами, — вот преобла-
дающие черты современного культурного ланд-
шафта. На террасах Риони, близ Кутаиси, охраня-
ются дубово-дзельквовые леса в Аджаметском
заповеднике, а в небольшом Сатаплийском —
пещеры с кратером древнего вулкана и окаменев-
шими следами динозавров 60—70-миллионолет-
ней давности. В восточных предгорьях располо-
жен целительный Цхалтубо с радиоактивными
водами. Неподалеку находятся горнопромышлен-
ные районы — каменноугольный (Ткибули) и
марганцеворудный (Чиатура).
Большой Кавказ громоздится вдоль диагонали
Кавказского перешейка. Между крайними мысами
гой — к Черному и Азовскому морям. С осевыми
хребтами он совпадает лишь на небольшом участке
в сердце гор — между Эльбрусом и верховьями
реки Ардон. Основная часть черноморско-каспий-
ского водораздела пролегла как раз поперек Боль-
шого Кавказа по его второстепенным отрогам: на
севере они разделяют воды притоков Кубани и
Малки, впадающей в Терек; на юге — рионский и
куринский бассейны. Поэтому понятиями о черно-
морской и каспийской покатостях Кавказа прак-
тически никто не пользуется — удобнее гово-
рить о его северокавказской и закавказской пока-
тостях.
Большой Кавказ! Держава скал и ущелий, гор-
ных лесов и пастбищ, увенчанная вечными снега-
ми. Мир величавой красоты и обилия природных
благ. Могучий барьер не только для ветров и холо-
дов. Его кручи в былые годы бездорожья мешали
общению местных народов. Но горы служили и
надежными крепостями. Помогли они и нашим
воинам в дни Великой Отечественной войны. На
горных перевалах Большого Кавказа, находясь в
труднейших условиях, удержала оборону Совет-
ская Армия — здесь захлебнулся и отхлынул
один из потоков гитлеровского нашествия.
Вошло в привычку говорить о геологической
молодости Кавказа и этим объяснять его значи-
тельную высоту. Но по-настоящему молод здесь
только рельеф — горы вознеслись в ходе недав-
него поднятия. Недра же Большого Кавказа куда
древнее и очень сложно построены. Тут есть,
например, докембрийские кристаллические слан-
цы и граниты (впрочем, граниты встречаются и
молодые). Некоторые хребты сложены мрамором,
смятия, сложное раздробление, сопровождавшееся
извержениями вулканов, и надвигание чешуй с
севера на юг. На последнем этапе истории все, что
было смято и нагромождено, подверглось общему
воздыманию в виде продольного свода. Сегодняш-
ний молодой облик горного рельефа обязан недав-
ности и размаху именно этого поднятия.
«Царствен-
ный шатер»
Казбека
с его монас-
тырем
образовавшимся в палеозое. Все эти породы сла-
гают поднятое ядро структур Западного и Цен-
трального Кавказа. А по бокам и на оконечностях
оси гор ядро облекают более молодые толщи.
Поверх фундамента легли глинистые сланцы,
мощные толщи известняков, а песчаники много-
кратно чередовались с мергелями... На северной
покатости такие напластования лишь некруто
наклонены, на востоке и западе смяты в сложные
складки, а на южной покатости не только интен-
сивно перемяты, но еще и надвинуты серией
гигантских каменных чешуй в сторону Закав-
казья.
Различных очертаний «Пра-Кавказы» не раз
возникали среди древнего океана Тетис в виде про-
дольных островов еще в палеозое и мезозое. Недра
будущих гор активно сминались в складки в мезо-
зое. Но лишь в самую позднюю, альпийскую эру
складчатости произошли новейшие и крупнейшие
Пильчатые гребни, пирамидальные пики и лед-
никовые цирки выкроены здесь с помощью мороз-
ного выветривания и оледенения из исходных
поверхностей самого древнего яруса рельефа, а
очертания боковых и передовых гряд создавались
разломами и размывом из все более молодых яру-
сов. Так многоэтажны и разновозрастны эти горы.
К подножиям обеих покатостей примыкают
наклонные равнины, сложенные предгорными вы-
носами рек. Здесь покоятся продукты разрушения
былых «Пра-Кавказов».
В недрах гор много ценного. Бассейны Бакин-
ского, Грозненского и Майкопского районов —
звенья нефтегазоносного пояса наклонных равнин
и предгорий. С процессами древней и недавней тек-
тоники и магматической деятельности связано
формирование многих руд — свинца, цинка, воль-
фрама, ртути. Разнообразны и обильны минераль-
ные источники.
332	С многоярусностью рельефа сочетается высот-
ная зональность ландшафта. К подножиям чаще
всего примыкают степи и лесостепь, иногда взбега-
ющие и на нижние склоны гор. Средняя часть
склонов всюду занята лесами, по верхней кромке
их сопровождают криволесье и горные луга, а в
привершинных частях высокогорий господствуют
Северный
приют под
Клухорским
перевалом на
Военно-
Сухумской
дороге
вечные снега и ледники. В Западном Закавказье
предгорных степей нет, тут горы донизу одеты
пышными лесами.
На северной покатости Кавказа картину высот-
ных этажей осложняют сухие кустарниково-степ-
ные котловины, изолированные от влажных
ветров, а на южной, при движении к юго-востоку,
происходит замена горноколхидского лесного
ландшафта подсушенным восточногрузинским.
Уровни всех высотных зон на обеих покатостях
повышаются к юго-востоку. На северо-западе к
берегу Черного моря примыкают не леса, а лесоку-
старниковый ландшафт средиземноморского типа.
Большую память оставил в природе период
древних оледенений. Нижняя граница снегов опу-
скалась на сотни метров, удлинялись и расширя-
лись ледники, формировался древнеледниковый
рельеф. Похолодания обедняли живую природу.
Лишь на южных склонах, особенно на причерно-
морском западе Закавказья, где и в прошлом кли-
мат смягчало теплое море, существовало убежище
для дочетвертичной флоры и фауны. Поэтому и
причерноморские леса удивляют не только пыш-
ностью, соответствующей современному благодат-
ному климату, но и богатством видов растений и
животных, присутствием среди них множества
живых памятников, будь то деревья тиса и самши-
та, кустарники вечнозеленого подлеска или релик-
товые и даже эндемичные животные — промете-
ева мышь, красная гадюка Казнакова...
Через отдельные пониженные седловины или
обходя высокие хребты с северо-запада, теплолю-
бивые «колхидцы» проникают и на северную пока-
тость Большого Кавказа. Однако напрасно было
бы искать их на севере ниже уровня 600 метров.
У подножий для них слишком суровы зимы —
получается, что низ гор холоднее верха. Секрет
объясняется просто: при вторжениях арктического
воздуха с севера до Кавказа докатывается лишь
крайняя южная бахрома морозного воздушного
полога мощностью редко более полукилометра.
Языки этой бахромы облекают собой как раз под-
ножия и предгорья, а более высокие горные
склоны оказываются зимой как бы подвешенными
над пеленой холода.
Большой Кавказ можно обнять гидроэнергети-
ческим кольцом. Некоторые реки, питаемые
обильными горными дождями, а на высокогорьях
и ледниками, уже вращают турбины электростан-
ций.
Крутосклонные ущелья, труднодоступные
пики, ледники' — кому, кроме альпинистов, и оби-
тать в этом горном мире? Но тут живет и трудится
множество людей — скотоводы и земледельцы,
горняки и транспортники, и совсем не всю природу
можно посчитать дикой и нетронутой. Суще-
ственно преобразованы в ходе использования сред-
ние части склонов, а спортивно-туристский сервис
проник и в высокогорья. Полностью господствует
культурный ландшафт на наклонных равнинах
подножий.
На север открыта цветущая Закубанская равни-
на, в прошлом лесостепная, а теперь ее не назо-
вешь и степной — она сплошь возделана. На вос-
токе предгорные хребты Терский и Сунженский
обособили от остального Предкавказья Кабардин-
скую, Орджоникидзевскую и Чеченскую наклон-
ные равнины, тоже интенсивно возделанные.
В Закавказье культурный ландшафт присущ на-
клонным равнинам Верхней Колхиды, горийского
левобережья Куры и уже упомянутого Алазань-
Авторанского дола. На предгорных равнинах сло-
жились и ядра промышленных ландшафтов, и
крупные города — Нальчик, Орджоникидзе,
Грозный, Кутаиси, Цхинвали. Всюду первоклас-
сные автомобильные дороги, вдоль подножий
проложены рельсовые магистрали со многими
тупиковыми ответвлениями в сторону гор.
Значительно меньше железных и шоссейных
дорог, которые преодолевают Большой Кавказ
поперек. Только на низкогорном северо-западе
через невысокие перевалы проложены рельсовые
пути из Краснодара и Армавира в Туапсе, а также
шоссе Краснодар — Джубга и Армавир — Туап-
се. Оконечность гор пересечена рельсовым полот-
ном, выходящим к Новороссийску и Анапе.
Лесистые среднегорья Западного Кавказа ли-
шены проезжих перевальных дорог. Лишь там, где
над горно-лесным морем поднимаются первые
333	вершины с альпийскими лугами и ледниками во
главе с горой Фишт (2852 метра), через Белоречен-
ский перевал (высота его — 1788 метров) прокла-
дывается шоссе, которое даст прямой выход из
района Майкопа в сторону Сочи. Давно существу-
ющая Военно-Сухумская дорога, ведущая из рай-
онов Черкесска и Кисловодска через курортно-
туристский район Теберды и Клухорский перевал
По воспето-
му Лермон-
товым Дарь-
яльскому
ущелью
проложена
Военно-
Грузинская
дорога
Сказочные
ледяные
портьеры
из сосулек
возникают
зимой на
местах, где
летом в Че-
гемском
ущелье
низверга-
ются водо-
пады
В обрывах
предгорных
гряд вывет-
ривание и
ветер про-
сверлили
ниши, гро-
ты и даже
сквозные
отверстия.
Кольцо-гора
близ Кисло-
водска
(2816 метров) в Абхазию, остается непроезжей на
перевальном участке.
Центральный Кавказ пересечен автомобильны-
ми трассами только на востоке. Незабываемыми
впечатлениями награждает путешественника Во-
енно-Осетинская дорога через Мамисонский пере-
вал высотой 2829 метров. А на стыке Централь-
ного Кавказа с Восточным знаменита Военно-Гру-
зинская дорога, преодолевающая более низкий
(2388 метров) Крестовый перевал. Этот издревле
известный перевальный путь через «Врата Кавка-
за» славен не только суровыми красотами
Дарьяльского ущелья, видами Казбека и Кайшаур-
ской долины Арагви, но и памятью о своих пев-
цах — Лермонтове и Пушкине. Вскоре западнее
Военно-Грузинской войдет в строй и новая автомо-
бильная трасса круглогодового пользования. По-
чти 4-километровый тоннель под Рокским перева-
лом соединит Северную Осетию с Южной.
Близка к осуществлению вековая мечта о соо-
ружении через Большой Кавказ в его высокогор-
ной части перевальной железной дороги. Она прой-
дет чуть восточнее Военно-Грузинской дороги —
из Пшавской Арагви через тоннель под Архотским
перевалом к долине Ассы на севере.
Приезжаете ли вы в Кисловодск, устремляетесь
ли в горы к югу от Майкопа и Нальчика, ваш
взгляд привлекают вытесанные словно по единому
чертежу гряды: один склон у них образован поло-
гой плоскостью, как бы спиной гряды, а противо-
лежащий обрывается почти отвесной стеной —
«эскарпом», создавая подобие естественной крепо-
сти. Таковы в окрестностях Кисловодска Синие
горы и Бермамыт. Выкроенные из пластов различ-
ной стойкости, эти гряды располагаются выступа-
ющими одна из-под другой чешуями. Разделяют их
широкие продольные, тоже несимметричные долы.
Обособлению гряд помогали и недавние поднятия
отдельных продольных глыб. Каждая гряда разре-
зана сквозными ущельями — поперечные реки
прорезали их в самом ходе поднятия. Красивейшие
теснины —Каменномостская, Баксанская, Чегем-
ская, Черекская и множество других — привле-
кают к себе туристов и служат удобными трассами
для эффектных карнизных дорог, проникающих
по этим проходам в глубь горной страны.
Первая со стороны Предкавказья и самая низ-
кая цепь гряд за свою лесистость именуется Чер-
ными горами — она выкроена из верхней чешуи
334	пологонаклонных напластований, наиболее моло-
дых по возрасту — кайнозойских. Соседняя с юга
гряда сложена песчаниками и известняками более
древнего — мелового — возраста. Она выше
Черных гор, нередко поднимается над границей
леса, за что заслужила имя Пастбищного «хребта»,
хотя точнее было бы называть его Пастбищной
известных здравниц (Кисловодск, Ессентуки, Пя-
тигорск, Железноводск). Лакколиты украшают
пейзаж курортов, ограждают их от ветров. Красот,
очертаний Бештау и Машука вдохновляла Пуш-
кина и Лермонтова, вписалась в фон их произведе-
ний и сама по себе стала не только эстетической, но
и историко-мемориальной ценностью.
Машук—
самый по-
пулярный
из мине-
раловодских
лакколи-
тов — вы-
сится над
Пятигор-
ском
Один из
красивей-
ших кань-
онов Кавка-
за прорыла
вытекающая
из Большой
Рицы река
Юпшара.
Здесь она
течет под
навесом
в нишах,
прорезав
самое узкое
место
ущелья —
Юпшарские
Ворота
цепью. Но эти изолированные ломти так сход-
ны, что население издавна восприняло их как зве-
нья единого хребта. Подобное же произошло и с на-
званием самой южной и высокой гряды, которая
примыкает к осевым хребтам Большого Кавказа.
Она построена из верхнеюрских известняков, исто-
ченных подземными полостями — тоннелями, пе-
щерами; из стен ущелий вырываются водопады и
целые подземные реки. Ущельями гряда тоже
разрезана на ломти, но и эту прерывистую цепь за
общность ее очертаний именуют не цепью, а Ска-
листым «хребтом». Скалистым он назван за осо-
бенно большие размеры отвесов на южных обры-
вах, которые обращены в сторону широкого дола,
сложенного податливыми сланцами более древних
свит юры. На западе это средневысотные и низ-
кие кряжи, на Центральном Кавказе — высоко-
горья.
К подножию несимметричных гряд примыкает
район, где молодые поднятия сопровождались «не-
доразвитым» вулканизмом. Лавы тут не прорва-
лись на поверхность, а лишь вспучили ее отдель-
ными куполами. С недавностью образования этих
островных гор — минераловодских лакколи-
тов — связано обилие минеральных источников, в
том числе горячих. Они стали базой первоклас-
сного курортного района с созвездием всемирно
По Гагрин-
скому кар-
низу, там,
где кручи
Кавказа
вплотную
примыкают
к морю,
проложено
береговое
шоссе
Так видны
с Пшегиш-
хвы сразу
две Рицы —
зеленая
Большая
и лазурная
Малая,
заполнив-
шая под-
пруженный
обвалом
карстовый
провал
Западный Кавказ в осевой части
построен из нескольких параллельных хребтов, из
которых главный водораздельный не всюду выше
других. Сопровождающий его с севера хребет, име-
нуемый Боковым, местами выше водораздельного,
хотя и не образует единого барьера: Боковой, как
и Скалистый, прорезан ущельями верховьев круп-
ных рек северной покатости.
Четыре участка природы Западного Кавказа
объявлены заповедными — это заповедники Кав-
казский, Тебердинский, Псхуский и Рицынский.
Кавказский биосферный заповедник — один из
богатейших в стране, мир горных лесов, лугов
и скал с высотами порядка 2—3 километров.
Здесь удалось воссоздать стадо истребленного к
20-м годам кавказского зубра, охраняются олени,
туры, серны, редкие растения. У южных границ
уютен горный курорт и центр туризма — Красная
Поляна. Неповторимо ожерелье горных озер в
верховьях Мзымты (Кардывач, Ацетукские).
Над Абхазией и верховьями Кубани поднима-
ется 4-километровые, широко известные у альпи-
нистов вершины, украшающие пейзаж Теберды,
Архыза и Домбайской Поляны. Охрану природы
тут осуществляет Тебердинский заповедник.
На южной покатости, к югу от больших про-
дольных долин, горы сложены мезозойскими
336	известняками и источены карстовыми промоина-
ми. В сказочную Новоафонскую пещеру проложен
тоннельный въезд со стороны моря. Из подножий
Гагринского массива вытекают подземные реки.
Одна из них — Репроа видна прямо с Гагринского
карниза берегового шоссе (вся длина этой «реки»
равна ширине пляжа), другая в долине Бзыби
Горно-лес-
ное чудо —
Большая
Рица. А на
заднем
плане —
многосот-
м втрое ые
обрывы го-
ры Пше-
г ишхвы —
ее обвал
был соучаст-
ником не-
давнего
образования
озера
образует своим истоком котел Голубого озера и
сразу же впадает в Бзыбь (здесь длина «реки»
равна ширине шоссе).
В известняках прорыты грандиозные каньоны.
Есть места, где их нависающие стены почти смыка-
ются, а застрявшие в теснинах обвальные глыбы
образуют «каменные мосты». Долгое время оста-
вался непройденным и дразнил скалолазов Бзыб-
ский каньон с отвесами высотой до 700 метров. По
феерически эффектным ущельям притоков Бзы-
би — рек Геги и Юпшары — проложено шоссе в
Рицынский заповедник. Феноменальное озеро
Большая Рица возникло на высоте 950 метров у
контакта известняков с более древними толщами.
Котловину построили обвальная запруда, карсто-
вые провалы и тектоническое опускание выщеле. !з37
жащей части долины. Неподалеку от зеленой 
Большой сияет синевой карстово-провальная Ма-
лая Рица. А близ Военно-Сухумской дороги круп-
ным обвалом в 1891 году было подпружено живо-
писное озеро Амткел.
Западный Кавказ богат углем (Ткварчели),
минеральными водами (Авадхарский боржом
выше Рицы, сероводородная Мацеста близ Сочи).
На ряде рек (Мзымта, Сочи, Гумиста и другие)
построены гидроэлектростанции.
Черноморское побережье включает
подножия Большого и Малого Кавказа. Эта цвету-
щая полоса, полная тепла и роскоши природы, —
наши влажные субтропики. От Архипоосиповки и
Джубги на северо-западе до Батуми на юго-вос-
токе протянулась унизанная жемчужинами
нить — вереница прославленных курортов во
главе со всесоюзными здравницами Большого
Сочи, Гагры и Сухуми.
Проложенное в 1891 году силами голодавших
беженцев Голодное береговое шоссе преобразо-
П ок руне,
чем склоны
соседних
гор, взды-
била свои
стены «Дво-
рец-гора»
в Дагомысе
Белоснеж-
ные корпуса
Пицунды
овеяны смо-
листым воз-
духом рощи
пицундской
сосны
вано теперь в первоклассную автомагистраль, а у
подножия прибрежных обрывов, над самыми пля-
жами, проведена от Туапсе к Очамчире железная
дорога, часто страдающая от оползней.
Побережье ступенчато: в виде лестницы бере-
говых террас на разные уровни вознесены следы
прежних стояний уровня моря. Курорты располо-
жены на нижних террасах, верхние пока использо-
ваны мало.
Прибой подкапывает берега, губит пляжи, гро-
зит рельсовому полотну. Процесс усиливался изъ-
ятием пляжной и речной гальки на строительные
нужды, да и принос ее с осевых хребтов пресекли
плотины гидростанций. Поэтому идут берегоукре-
пительные работы, а гальку для пляжей даже под-
возят извне.
Беречь природу кавказского Черноморья обя-
зывает строгий режим санитарной охраны курор-
тов. А наиболее замечательные ландшафты охра-
няются в тисо-самшитовой роще Кавказского
заповедника близ Хосты, в Гумистинском и
Пицунда-Мюссерском заповедниках (в последнем
драгоценна роща реликтовой пицундской сосны).
В перспективе —создание Горно-Черноморского
природного национального парка. Проект Сочин-
ского парка уже разрабатывается.
Центральный Кавказ — сердце гор-
ной страны. С флангов его сторожат снежно-лед-
никовые шапки двух гигантов: уснувшие вулканы
Эльбрус и Казбек возносят свои шатры на Боко-
вом хребте над лабиринтами островерхих гребней
соседних гор: первый — до 5633, второй — до
5047 метров. Между ними протягиваются грозные
цепи, увенчанные ансамблем известнейших вер-
шин Главного и Бокового хребтов. Среди них
невулканические пятитысячники — Шхара (5201
метр), Дыхтау, Коштантау, Джангитау; альпини-
стов манят крутейшая Безингийская стена и осле-
пительная двузубая Ужба (4710 метров). У подно-
жий Эльбруса вырос город горняков, добывающих
вольфрамовую руду, —Тырныауз.
Южный склон тут тоже сопровождается кулис-
ными передовыми хребтами; ими изолированы
продольные верховья крупных рек. Сванетский
хребет оградил в верховьях Ингури Сванетию,
страну горных гнезд и старинных башен, осенен-
ную сиянием высочайших вершин. Это не мень-
ший рай для альпинистов, чем Приэльбрусье.
Вдоль Ингури, на которой воздвигнута ГЭС мощ-
ностью в 1 300 тысяч киловатт, в глубь Сванетии
пролегла над захватывающими дух пропастями
автомобильная дорога.
Природу высокогорий на северной покатости
охраняют Кабардино-Балкарский, Северо-Осетин-
ский и Казбегский заповедники, а на южной —
Лиахвский. Будут созданы и природные нацио-
нальные парки.
К Крестовому перевалу примыкает район
недавнего вулканизма — Кельское нагорье. Его
конусы видны с Млетского спуска Военно-Грузин-
ской дороги (с перевала в долину Арагви).
К востоку от этой дороги картина меняется.
Древнее ядро на Восточном Кавказе
погружено, а к гребневому уровню порядка 3—4
тысяч метров выведены только монотонные склад-
чатые толщи сланцев юрского возраста. Тут и
очертания вершин однообразны и расплывчаты.
На юге хребет круто обрывается к продольному
Алазань-Авторанскому долу. Природу этого ле-
систо-лугового склона охраняют Лагодехский и
Закатальский заповедники. Кроме того, запове-
даны участки Карталинского хребта близ Тбилиси
(Сагурамский) и Кахетинских гор между Арагви и
Иори (Бацаро-Бабанеурский). Редкую сосну Со-
сновского охраняют в Мариамджварском заповед-
нике на водоразделе Иори и Алазани. На юго-вос-
токе близ Шемахи расположены заповедники Пир-
кулинский и Исмаиллинский.
Этот район высокосейсмичен. В 1859 году была
разрушена Шемаха. Землетрясение 1981 года в
Исмаиллы сопровождалось извержением грязево-
го вулкана.
Сложно построена северо-восточная покатость
гор. Вместо пологонаклонных пластов и выкроен-
ных из них несимметричных гряд, типичных для
более западных частей Кавказа, здесь осадочные
свиты смяты в крупные складки, четко выявлен-
ные в рельефе. Из прогнутого пласта вырезано,
например, известное крутостенное Гунибское пла-
то. Известняковые и песчаниковые толщи пропи-
лены глубокими каньонами с отвесно-ступенча-
тыми стенами. Особенно величав Сулакский
гребни по 2—3 километра. Тут немало признаков,
напоминающих ландшафт гор Средней Азии:
суженная горно-лесная зона, сухие степи в подно-
жиях, много шибляка и зарослей колючих поду-
шек.
Каспийское побережье в отличие от
Черноморского лишь в немногих местах гористо.
Г«ргебиль-
ское водо-
хранилище
в Дагестане
Эстакады
Нефтяных
Камней
каньон. Его сужения использованы как створы при
сооружении гидростанций — Гергебильской,
Чиръюртовской, Чиркейской. Еще на двух сту-
пенях Сулакского каскада возводятся ГЭС Ми-
атлинская и Ирганайская.
В лабиринте хребтов Дагестана многие вер-
шины превышают 4 километра, но преобладают
Дующие вдоль берега северо-западные ветры не
отдают влагу суше. Береговые террасы, перекры-
тые шлейфами предгорных речных наносов,
заняты унылыми пустынно-степными ландшафта-
ми. Только в хорошо орошенных долинах и на
обширной Кусарской (Самурской) наклонной рав-
нине, которую питают воды Самур-Дивичинского
канала, процветает земледелие и пышно зеленеют
сады. Промыслы нефти и газа есть на севере,
между Махачкалой и Дербентом (Избербаш, Даге-
станские Огни). У Дербента к берегу особенно
близко подступают горы. Когда-то у этого сужения
между Северным Кавказом и Закавказьем возник-
ло сильное укрепление (Дербент означает «воро-
живописности его нередко сравнивают с Неаполи-
танским.
Средиземноморское Черноморье. Названия двух
морей сочетаются в одном имени не случайно:
только на северо-западе кавказского побережья
Черного моря и в Горном Крыму у нас выражен
Баку — так
видны город
и бухта от
подножия
памятника
Кирову
Грязевые
сопки то и
дело разра-
жаются
извержени-
ями жидкой
грязи, газов
и щебня
та»). Вдоль всего берега проложены железная и
автомобильная дороги в Баку из Махачкалы. Фор-
мируется тут и вереница курортов всесоюзного
значения с морскими купаниями и минеральными
водами.
К юго-востоку от массива Базардюзи (4250
метров) Восточный Кавказ быстро снижается,
переходя в средневысотные горы Дюбрар и степ-
ные низкогорья, спускающиеся к равнине
Апшеронского полуострова. Этот по-
лупустынный клин суши лежит уже за пределами
Большого Кавказа, но поднят на одной с ним оси.
Новейшие движения — крены, перегибы поверх-
ности — легко улавливаются повторными ниве-
лировками. Недра Апшерона, построенные склад-
чатыми поздненеогеновыми и четвертичными от-
ложениями, нефтеносны: это прославленный Ба-
кинский нефтепромышленный район, «первое
Баку». Здесь же, как и на соседних дурных землях
Кобустана и на прибрежных островках, проявля-
ется самый активный в нашей стране грязевой вул-
канизм. Расплывчатые грязевые купола и конусы
создают заметные неровности на плато. Изверже-
ния грязи нередко носят бурный, а подчас и ката-
строфический характер.
Город Баку.расположился на склонах амфите-
атра, обращенного к просторному заливу. По
настоящий средиземноморский климат (сухое жар-
кое лето, влажная прохладная зима), а с ним и
другие черты средиземноморского ландшафта.
Новороссийск - Геленджикский
район лег на приморских склонах оконечности
Большого Кавказа. Складчатые флишевые толщи
вздыблены здесь в виде низкогорного кряжа Мар-
котх. Его мергеля питают сырьем цементные
заводы Новороссийска. Местами складки опущены
под уровень моря; так возникли прекрасные бух-
ты — Цемесская (порт Новороссийск), Голубая и
Геленджикская. Береговые террасы давно лиши-
лись лесного покрова и на участках, еще не ушед-
ших под санатории, заняты колючей фриганой из
держидерева. Выше по склонам обычны шибляк и
можжевеловое редколесье, на гребне — обрывки
нагорных степей. А в сырых лощинах ютятся пере-
витые лианами леса — авангард горноколхидских
ландшафтов. У скальных прибрежий живописные
рощи сосен украшают Джанхот — место, связан-
ное с памятью о жившем тут Короленко.
Маркотх не только не ограждает берег от зим-
них ветров, но и, более того, содействует их усиле-
нию: на его склонах при норд-осте возникает сви-
репый «ветропад» — бора, приносящий городу
гололед и гололедицу, а судам в порту — обледе-
нение.
Джанхот,
«голубая
бездна»
Один из
священных
мемори-
алов Малой
земли —
памятник из
рваного ме-
талла
Обрывы
и хаосы
на склоне
Яйлы
к Южному
берегу
Крыма
Ноздреватые
известняко-
вые плоско-
горья Яйлы
Цемесская бухта — арена героических сраже-
ний во время Великой Отечественной войны.
Между Новороссийском и Геленджиком было
пресечено продвижение вражеских войск в глубь
Черноморья. Вечная слава сияет над полуостро-
вом, замыкающим Цемесскую бухту: эту Малую
землю советские бойцы заняли и удержали вплоть
до конца немецко-фашистской оккупации Ново-
российска.
Теперь вдоль побережья приволье виноградни-
кам, табачным плантациям и курортам. Анапа с ее
песчаными пляжами и отмелым взморьем и
Геленджик с Солнцедаром у чудесной замкнутой
бухты — лучшие детские курорты в стране.
На сухостепных равнинах Таманского и Кер-
ченского полуостровов среди береговых террас
высятся лишь отдельные складчатые глыбы
низкогорий (гора Митридат над Керчью) и поло-
гие холмы —- сопки, как тут называют грязевые
вулканы. Холодные норд-осты со стороны Азов-
ского моря вовсе прерывают на стыке Кавказа с
Крымом полосу субтропического ландшафта.
Горный Крым — обрубленный сбросами
фрагмент более крупной складчатой структуры,
сформированной в несколько этапов в мезозое и
кайнозое. На мелко перемятых темно-коричне-
вых сланцах «таврической свиты» триасово-ран-
неюрского возраста, которой сложены подножия
Главной гряды гор, лежат более спокойно изогну-
тые толщи верхнеюрских известняков, образую-
щих плоскогорье — Яйлу. Это древняя выровнен-
ная поверхность, вознесенная новейшими подня-
тиями на один-полтора километра и лишь по
краям изрезанная верховьями боковых ущелий.
Плоскость источена пещерами, карстовыми во-
ронками и провалами, ощетинена карровыми
полями— гребенками оскаленных известняковых
пластин и зубьев. Яйла, в переводе «пастбище»,
занята нагорными луговыми степями. Вершина
Роман-Кош поднимается до 1545 метров, внуши-
тельно выглядящий отдельно стоящий Чатыр-
даг — до 1525, а популярный Ай-Петри — до
1233 метров.
Приморские склоны Яйлы круты, изобилуют
оползневыми уступами, хаосными шлейфами, уте-
систыми обрывами. Здесь уживаются нетребова-
тельные к увлажнению сосны и можжевельник.
На северных склонах Главной гряды, наветрен-
ных по отношению к северо-западным ветрам,
увлажнения достаточно, чтобы тут благоденство-
вали густые буковые леса. Но с переходом на
более низкие и несимметричные предгорья
(вторая и третья гряды Крымских гор) нарастает
сухость, леса уступают место зарослям шибляка и
даже фригане. Таков ландшафт окрестностей Бах-
чисарая с их причудливыми скаламй, узкими
каньонами и широкими несимметричными дола-
ми, разделяющими упомянутые гряды.
Южный берег — узкая полоска прибрежных
уступов, приютившаяся в подножии Главной
гряды Крыма под ее защитой от дыханий севера.
Это самый северный форпост субтропической
природы. Помимо декоративной экзотики —
пальм и кипарисовых аллей ландшафт украшают
крутосклонные куполовидные мысы — обнажен-
ные размывом древние вулканические внедрения,
лакколиты. Чудесны амфитеатры горных склонов
и вершин Яйлы, замечательны бухты Севастополя
и Балаклавы, живописность которых соперничает
с их достоинствами как стоянок флота. От города-
героя Севастополя на восток ведет береговое
шоссе, позволяющее за одну поездку увидеть все
ожерелье южнобережных курортов — Симеиз,
Алупку, Ялту, Гурзуф, Алушту, познакомиться с
виноградниками и виноделием, с Никитским бота-
ническим садом, с историческими памятными
местами Крыма.
Каких последов в этой почве нет
Для археолога и нумизмата:
От римских блях и эллинских монет
До пуговицы русского солдата, —
писал Волошин. Он же сказал:
Эти пределы священны уж тем,
что однажды под вечер
Пушкин на них поглядел с корабля
под дороге в Гурзуф.
Действительно, память о Пушкине, как и о Льве
Толстом, о Чехове, о святыне русской славы Сева-
342	стополе, — все это по-своему дополняет и укра-
шает природу Южного берега, делая его желанной
землей для миллионов гостей. Посетить этот клас-
сический край хоть раз в жизни должно быть
потребностью каждого человека.
Многие судят о природе Крыма только по впе-
чатлениям о Южном береге с его декоративной
Отвесными громадами встали из моря руины
древнего вулкана Карадаг, изобилующие эффект-
ными обрывами, шпилями и гротами. По живопис-
ности он может соперничать с другими сокрови-
щами Крыма. Теперь здесь создан заповедник.
Феодосия, Керчь, Тамань, как и Севастополь,
полны памятью о событиях Великой Отечествен-
Классичес-
кий пушкин-
ский Крым:
Гурзуф
со старинной
крепостью
на мысу,
скальные
островки
Одолары,
а сзади
Аюдаг
растительностью. Подлинная же природа Среди-
земноморского Черноморья не здесь, а выше в
горах и особенно в Восточном Крыму. За Алуштой
к Судаку и Феодосии тянутся более сухие склоны,
занятые шибляком — можжевеловым мелко-
лесьем, кустарниками грабинника и дубняка, бар-
бариса и боярышника, шиповника и сумаха, а
нередко и греческой фриганой из держидерева.
Источенный ущельями кустарниковый и полын-
ный ландшафт сухого Восточного Крыма —древ-
ней Киммерии, воспетой Волошиным, — полон
своей, хотя и более суровой прелести. Эту природу
славили сотни гостей волошинского Коктебеля —
писатели и художники. Пейзажи Крыма, в частно-
сти Восточного, запечатлены в творчестве Грина,
последние годы жизни которого связаны с Феодо-
сией и Старым Крымом. Сказочность скал питала
творчество феодосийца Б> аевского, а море —
феодосийского же мариниста Айвазовского.
ной войны. Отважные «.овсшкие десанты, трагедия
партизан в Керченских каменоломнях, ликвидация
таманского плацдарма гитлеровцев — все это раз-
вертывалось на арене Тамани, Восточного Крыма
и разделяющего их пролива.
Черное море, античный Понт Эвксинский —
«море гостеприимное» — популярнейшее, самое
теплое и приветливое из наших морей. Его бере-
га — мир радости и здоровья для миллионов
курортников и туристов. Но рядом с городами
отдыха живут и города-труженики, славные своей
промышленностью и мощными портами, — Одес-
са, Николаев, Новороссийск, Батуми, город-герой
двух эпических оборон — Севастополь. Половина
берегов моря — за рубежом, оно пограничное.
Черное море давно стало явлением не только
природы и хозяйства, но и мировой культуры. Оно
было свидетелем плаваний аргонавтов, а возмож-
но, и Одиссея. В нашу культуру оно вошло вместе
со стихами Пушкина, прозой Горького и Куприна,
Паустовского и Грина, с картинами Айвазовского.
На его берегах и в водах разражались битвы рус-
ско-турецких войн, здесь вспыхнули революцион-
ными факелами имена «Очаков» и броненосец
«Потемкин», бушевали схватки гражданской вой-
соседних горных стран, а может быть, и более
жесткое ядро — «Понтида». Не исключено, что в
образовании впадины приняло участие даже гори-
зонтальное раздвигание соседних структур. Сухо-
путные связи Крыма с Малой Азией, пусть и не
сплошные, явно существовали — о них свидетель-
ствуют, например, сходные формы наземных мол-
Склоны
у Нового
Света
лишены ис-
кусственной
субтропичес-
кой декора-
тивности.
Вместо
кипари-
сов — кус-
тарники и
мелколесье
Ворота Ка-
радага.
Они отмыты
прибоем от
стен вулка-
на. Силуэт
этих Ворот
очерчен на
полях од-
ной из пуш-
кинских
рукописей
ны, здесь же развернулись героические сражения
в Великую Отечественную войну. Фронтовое мо-
ре помнит оборону Одессы и Севастополя, крым-
ские десанты и бои за Новороссийск. Вместе со
всеми этими событиями Черное море вошло в ли-
тературу, в живопись, в киноискусство.
Громада вод объемом более полумиллиона
кубокилометров протянулась в длину на 1148, а в
ширину — от 263 до 615 километров и заняла пло-
щадь более 400 тысяч квадратных километров.
Островов почти нет. Ванна плоскодонная, глуби-
ной 2 километра (наибольшая — 2245 метров).
Лишь на северо-западе Одесский залив на матери-
ковой отмели имеет глубины 30—60 метров. Часть
склонов цоколя изрезана загадочными подвод-
ными каньонами.
Черноморская впадина похожа на Среднеду-
найский овал оседания, только глубже его. Под ее
дно погружены продолжения складчатых структур
344
люсков, обитающие на противоположных берегах.
Много общего и во флоре вокруг почти всего
моря — ее называют эвксинской. Однако круп-
ных поднятий на месте впадины давно не было, это
устойчиво пониженный участок былого Тетиса. На
разных стадиях ее занимал то замкнутый и опре-
сненный озерный бассейн, то более засоленное
мраморномбрских проливов пришло очередное
осолонение и в более позднее время, при уровне
моря выше современного всего на 4—5 метров. На
террасах этого этапа расположены приморские
части Сочи, Адлера, Сухуми... Современному
режиму Черного моря совсем немного лет — всего
7 тысяч!
«И на скале,
замкнув-
шей зыбь
залива,
Судьбой
и ветрами
изваян
профиль
мой», — пи-
сал живший
здесь поэт и
художник
Максимили-
ан Волошин
Так виден
воспетый им
древний вул-
кан Кара-
даг из Кок-
тебеля
море, сообщавшееся проливами либо с Каспием,
либо со Средиземьем.
При раннечетвертичном разъединении Понта и
Каспия образовалось опресненное озеро-море. Во
многих местах кавказского Черноморья его тер-
расы видны на уровнях около 100 метров над
современными пляжами. Ниже в склоны врезана
лестница более молодых террас, позволяющих
читать дальнейшую историю моря. Признаки рез-
кого осолонения, различимые в отложениях одной
из террас, напоминают о былом прорыве средизем-
номорских вод в прачерноморскую озерную кот-
ловину. Они хлынули вверх по реке, текшей из
древнеэвксинского озера в Средиземное море.
А после временного перекрытия возникших тогда
Крупные реки Средней и Восточной Европы
ежегодно приносят в водоем свыше 350 кубокило,-
метров пресной воды (из них 200 несет Дунай и
более 50 — Днепр). Меньше половины прихода
испаряется, избыток же стекает в Средиземное
море через проливы. Черное море — проточный
водоем, поэтому его вода вдвое преснее океаниче-
ской. Соленость на поверхности равна 17—18 %0
и лишь ко дну превышает 20 %0- Мелководный
северо-запад, получающий % всего притока реч-
ных вод, опреснен до 15 %0.
Проточность могла бы привести к полному
опреснению моря, но этому препятствует встреч-
ное течение в «двухэтажном» Босфорском проли-
ве — механизм, разгаданный еще адмиралом
Макаровым. Распресненная реками, а поэтому
менее плотная и более легкая вода Черного моря
образует в Босфоре мощное поверхностное сточ-
ное течение, ежегодно выносящее около 400 кубо-
километров черноморской воды. Навстречу ему из
Мраморного моря в Черное движется по Босфору
глубинное противотечение, переносящее более
Происходит это потому, что осенне-зимнее
перемешивание вод распространяется в Черном
море лишь на 100—125 метров — таково соотно-
шение температур и плотности поверхностных вод.
В результате на больших глубинах отсутствует
кислород, и ниже 150—225 метров его место зани-
мает сероводород, выделяемый особыми бактери-
Береговые
террасы
у Нового
Афона.
На нижней
видна ал-
лея пальм,
на более
высокой —
здания мо-
настыря, на
верхней —
домики, по-
ля и сады
плотную и тяжелую воду, идущую ближе к дну. За
год Черному морю возвращается около 200 кубо-
километров воды — до половины вытекающей.
Двухэтажным оказывается не только Босфор,
но и само Черное море. Пожалуй, ни в одном
природном объекте не найдешь такого острого
противоречия между внешним обликом и внутрен-
ними свойствами, как в этом водоеме. Отдыха-
ющие, любуясь его лазурной гладью, с трудом
могут представить, что перед ними не более как
тонкая пленка чистой воды над огромной, погру-
женной в вечную тьму двухкилометровой толщей
мертвых зловонных вод! Именно таков истинный
облик двухэтажного моря, по сути как бы оправды-
вающий его траурное название.
ями (они способны разлагать сернокислые соли
донных осадков при отсутствии кислорода). Такой
процесс мог особенно усиливаться при быстрых
вторжениях соленых вод в опресненные озера.
И все же разные этажи черноморской воды не
целиком изолированы между собой — это не два
независимых моря, размещенных одно над другим.
Вертикальная циркуляция между этажами суще-
ствует, ее вызывают и течения, и сгонно-нагонные
ветры, и тепло, выделяемое разложением органи-
ческих остатков на дне. Пусть путь частицы воды
от дна до поверхности может длиться столетие,
достаточно и этого, чтобы отвергнуть идеи свалки
отходов под бирюзовый простор моря или перели-
вания его поверхностных вод в соседние моря.
346
Уровень непостоянен от столетия к столетию,
от года к году и по сезонам. Повышение до полу-
метра в столетие отмечено почти на всех его бере-
гах, особенно у Колхиды. Приток талых речных
вод повышает уровень моря в мае—июне на
30—40 сантиметров по сравнению с осенним. При-
ливы ничтожны. Зато до метра-полутора доходят
колебания уровня над разными частями моря,
вызванные перепадами в атмосферном давлении
или под нажимом сгонно-нагонных ветров. Случа-
ется, что сгонный ветер отжимает от берегов про-
гретую поверхностную воду, на ее место поднима-
ется холодная придонная, и купальщики удивля-
ются охлаждению воды с 25 до 8—10° за немно-
гие часы.
Бывают и бури, вдохновлявшие кисть Айвазов-
ского. Страшны зимние штормы, а летом нередко
прямо с пляжей видны изогнутые столбы смерчей.
Зимой подолгу дует суровый норд-ост. Встречная
по отношению к волнам рябь превращает поверх-
ность моря в воронено-черную.
Замерзают лишь северо-западные прибрежья,
а в мягкие зимы только лиманы и изголовья
бухт.
Многие причины — опресненность, холод-
ность вод по сравнению со Средиземьем, чудовищ-
ное заражение сероводородом — объясняют, по-
чему в Черном море так не богата жизнь. Скуден
планктон, а с ним не велико и число особей в мире
рыб. Правда, промысел их ведется, тут берут и осе-
тровых, и кефаль, бычка, ставриду, скумбрию,
пеламиду, но разве сравнишь объем этого рыбо-
ловства и ценность продукции с каспийскими!
Промысел дельфинов с 1966 года прекращен.
В бурых и зеленых водорослях живут актинии,
мидии, морские ерши. На прибрежных донных
песках видны камбалы, раки-отшельники, моллю-
ски венерки. В зарослях морской травы зостеры
много креветок, морских игл и коньков. Глубже
обитают устрицы и гребешки, еще ниже — губки,
мидии и красные водоросли. Ближе всего к серово-
дородной зоне уживаются моллюски Модиоля
фазеолина — их остатками наполнены фазеоли-
новые илы.
Вот сколько всего прозаичного — гидрохими-
ческого, геофизического и биологического, в том
числе и малоприятного, — можно, оказывается,
рассказать о нашем самом любимом и ласковом
море.
Партийно-правительственные постановле-
ния посвящены поддержанию чистоты черномор-
ских вод. Уже много сделано для того, чтобы пред-
отвратить неочищенные стоки с прибрежных пред-
приятий. Здесь мы идем рука об руку с причерно-
морскими социалистическими странами — Болга-
рией и Румынией. А в заботах о чистоте вод Дуная
участвуют еще и удаленные от моря страны: Юго-
славия, Венгрия, Чехословакия (с ее территории
течет впадающая в Дунай Морава), а также
Австрия и ФРГ.
Следует думать и о более далеких перспективах.
Для Черного моря небезразличны изъятия стока
пресных вод из Днепра, Днестра и Дуная, которые
так нужны и полям Юга, и промышленности Дон-
басса, и курортам Крыма.
Но тут необходима осторожность. Из-за нару-
шения водного и солевого балансов в Босфоре
ослабеет верхний сток опресненных вод и усилится
подток нижних, более соленых. Значит, Черное
море станет солонее. Что в этом плохого? Среди-
земное почти вдвое солонее, а как славится? Но
ведь изменится не просто соленость. По-иному
распределится плотность вод, перестроится меха-
низм их вертикальных перемещений. Не прибли-
зится ли в результате таких манипуляций к поверх-
ности моря толща сероводородных вод, сегодня к
счастью погребенная? Так, может быть, лучше и не
ставить такие опыты?
Есть и еще одна угроза. Как и у многих других
морей, недра под Черным морем оказались нефте-
газоносными. Не грядет ли и сюда нашествие под-
водных буровых установок, агрегатов типа каспий-
ских Нефтяных Камней? И не только на мелковод-
ные взморья Одесского залива, а и к крымско-кав-
казским берегам? Да окажись под морским дном
хоть целая нефтеносная Месопотамия, нельзя
допустить, чтобы нефтедобывающий ландшафт
угрожал курортам нашего Черноморья! Их богат-
ства не подлежат размену ни на какие конъ-
юнктурные выгоды.
В нашей власти обеспечить такие условия,
чтобы вечно синело и радовало взгляд несравнен-
ное Черное море!
347	ПРИРОДА В СТОЛИЦЕ
Вот и закончен полный и все-таки беглый обзор
природных областей необъятной страны, прове-
денный «от места к месту». Автор чувствует себя
виноватым — не рассказал еще о тысячах хребтов
и рек, мысов и бухт, ледников и озер, о каналах и
гидростанциях и о множестве других результатов
великого труда народа-природопользователя. Но
для описания в таком масштабе не хватило бы ни
19 томов дореволюционной <России» Семеновых-
Тян-Шанских, ни 22 томов «Советского Союза»,
опубликованных к 50-летию СССР. Наверное,
нужно систематически переиздавать многотомные
серии, но это не исключает и выборочно-компакт-
ных рассказов, собранных в одном томе. У кратко-
сти есть свои преимущества, и автор надеется, что
этим его попытка оправдана.
Стремление автора показать разные варианты
природы страны, и притом представительно — по
всем ландшафтным зонам и основным регионам,
не могло не раздробить внимания читателя и не
отвлечь его от восприятия картины в целом. Но
напомним, что все эти варианты лишь детали еди-
ного комплекса, мелодии одной симфонии, кото-
рую исполняет, словно величавый оркестр, вся
природа страйы. У этого оркестра есть дирижер —
закон всеобщей связи явлений, управляющий при-
родой как целостной взаимосвязанной системой.
Сколько в этом глубины, красоты, гармонии!
Отразить такую сложность и полноту дерзает
сегодня география. Ей посильны и глобальные
масштабы, когда она вырастает в геолого-геогра-
фическое землеведение, и региональные,
где ей подвластны картины отдельных стран и при-
родных регионов, и она выступает в роли стра-
новедения (оно и вооружило автора для напи-
сания этой книги); ей же доступны и местные, ло-
кальные рамки — тут география оказывается за-
конной частью краеведения; такая деталь-
ность обзора уже выходит за пределы объема
книги.
Сегодняшняя география — не просто описа-
тельная инвентаризация всего сущего; это наука,
объясняющая причины, историю и динамику всех
процессов, помогающая предвидеть их дальней-
ший ход, — предведческая (прогнозная) и наука о
том, как их разумно направлять, — созидательная
(конструктивная).
В географической симфонии звучит не только
оркестр природы. Он как фон, аккомпанирующий
не менее величавому хору — тому, что создает в
природе человеческое общество. Сегодняшняя ге-
ография — природно-общественная наука, и
можно было бы давать все картины страны, членя
ее не на природные, а на природно-общественные
районы.
Хотелось бы в виде заключительного аккорда
ко всей книге показать Москву, раскрыв ее приро-
ду, а отчасти и природно-общественное содержа-
ние.
Москва — один из крупнейших городов мира, с
1984 года уже шагнувший за пределы Кольцевой
автомобильной дороги. Город, площадь которого
вскоре достигнет тысячи квадратных километров.
Территория с глубоко преобразованной и все же
существующей природой, во многом повлиявшей и
продолжающей влиять на облик и жизнь столицы.
Природа проявляет себя тут, несмотря на всю
прочность и кажущуюся непрерывность камен-
ного фундамента и асфальтового панциря (он сам,
раскаляясь в жару, подогревает улицы, как печка).
Природа в Москве — это не только зелень бульва-
ров и парков, но и ее воды и воздух, климат с
ветрами и дождями, с летним зноем и зимними
морозами. Ко всему этому приходится приспоса-
бливаться, а от неприятных воздействий — защи-
щаться. Снегоборьба, рукастые машины, загреба-
ющие снег с мостовых на транспортеры, и тут же
самосвалы, «возвращающие» этот снег природе
(сбрасывающие его в реки), — разве одно это не
напоминает, насколько заметно природа проявляет
себя в городе?
Еще недавно в Москве чадили сотни котельных
и предприятий, не считавших обязательным тра-
титься на очистку дымов от вредных примесей.
Теперь большинство котельных ликвидировано,
Москву отапливает безотходный газ, многие вред-
ные производства выведены за черту города.
Чистота московского воздуха радует жителей и
удивляет зарубежных гостей из городов, задыха-
ющихся от частого смога. Единственное, что не
преодолено, — это выхлопные газы моторов —
сизоватый купол городской мглы бывает виден с
Ленинских гор. Она убавляет солнечное освеще-
ние, и она же служит утепляющим одеялом, задер-
живая отдачу тепла по ночам. Подогревают воздух
и нагретые здания, трубопроводы, пары и дымы. В
результате Москва оказывается теплым островком
в океане более холодного воздуха. Средняя темпе-
ратура в центре столицы превышает подмосков-
ную почти на полтора градуса, как если бы город
лежал километров на триста южнее.
Здания укрощают ветер. Окраины, особенно
наветренный Юго-Запад, продуваются интенсив-
нее, чем центр; только на пониженном Юго-Вос-
токе воздух застойнее. С циклонами в Москву
изредка жалуют и ураганные ветры. В 1904 году
случился даже смерч — он «выпил» своей ворон-
кой всю воду из Москвы-реки и снес под корень
Анненгофскую рощу, зеленевшую за Лефортовом.
Меньшего масштаба стихии разыгрывались и
недавно, в середине 50-х годов.
Москва расположена на стыке трех разнород-
ных природных областей. Ее белорусско-москов-
ский север — все левобережье Москвы-реки выше
устья Яузы — это южная покатость Клинско-
Дмитровской возвышенности. Правобережье за-
паднее железной дороги Курского направления —
холмы и увалы Татаровской и Теплостанской
348
возвышенностей — тоже природа, родственная
белорусско-московской. Но восточнее Яузы и
ниже ее устья на левобережье Москвы-реки лежит
уже подмосковная часть Мещёрского полесья.
Полесский ландшафт сосновых лесов на песках
был свойствен и Лосиному острову, и Сокольни-
кам, и территориям Измайловского и Кузьмин-
ского парков. А крайний юг города — левобереж-
ная покатость Пахры, притока Москвы-реки, —
это как бы буфер между белорусско-московскими
и полесскими ландшафтами с одной стороны и
более южными ландшафтами Среднерусской
возвышенности — с другой. В старину большую
часть Замоскворечья занимали дубравы; севернее
они встречались лишь островами, например в
Останкинском парке.
«Колокольное семихолмие» — так назвала
Москву Марина Цветаева. А создала его широкая
долина Москвы-реки, врезавшаяся тремя ярусами
террас во вторично-моренную равнину. Река про-
пилила два, а где и три горизонта валунных глин с
межледниковыми песками (следы былых оледене-
ний) и дорылась до отложений древних морей —
песков мелового и черных глин юрского возрас-
тов. Бывшие Воробьевы, а ныне Ленинские
горы — бельведер Москвы — это, конечно, не
горы, а лишь круто подрезанный москворецкой
долиной и изрытый оползнями край Теплостан-
ской возвышенности. Основное пространство го-
рода намного ниже этих «гор».
Слагающая эту возвышенность пластовая над-
стройка Русской равнины, сложенная песками
мелового моря, была уже до великих оледенений
полностью размыта. Врез москворецкой долины
лишь унаследовал форму широкого асимметрич-
ного доледникового дола с более коротким и кру-
тым теплостанским склоном на юге и обширным
пологим клинско-дмитровским на севере. Сначала
река углублялась в равнину до уровня теперешней
3-й надпойменной террасы и долго блуждала по
пойме, раздвигая берега вширь лишь изгибами
смещавшихся излучин.
Позднее в террасу врезались и долины других
притоков, и овраги, и сама Москва-река, -но
обширные участки исходной плоскости уцеле-
ли — их мысы и фестоны образуют сегодня повы-
шенные места «семихолмия»: Боровицкий холм,
занятый Кремлем, Красный холм — ныне район
Таганки над Краснохолмским мостом, высоты над
Ростовской набережной против Киевского вокза-
ла. На остатках той же 3-й террасы лежат большая
часть земель внутри Хамовнической излучины, в
районах Мосфильма, Ваганькова, Октябрьского
Поля, а на востоке — Лефортово, Сокольники,
Измайловский парк.
Значительно уже был размах блужданий
москворецких излучин по нижележащей терра-
се — 2-й надпойменной. Ее остатки сохранились
на большей части Замоскворечья и Дорогомилов-
ской излучины, у Пресни, Ленинской слободы и в
районе бывшего города Люблино.
Если 3-я терраса не доступна ни для каких
наводнений, то до высоты 2-й вода доходила в годы
самых больших половодий. На 8 % метра она
поднялась в 1908 году, когда было затоплено до
14 квадратных километров площади города. Не-
многим меньше был паводок 1926 года, заливший
часть Замоскворечья и Дорогомилова.
Еще уже была полоса, где извивалось русло
реки, углубившейся до уровня теперешней 1-й над-
пойменной террасы, едва вышедшей затем из-под
ежегодных затоплений поёмными водами. На
западе это районы берега у Троице-Лыкова, вну-
три излучин Строгина, Крылатского, Мнёвников,
Лужников, на юго-востоке — район Автозавод-
ской улицы. Эту террасу недаром называют высо-
кой поймой: Лужники нередко заливались и в годы
умеренно высоких половодий.
Три яруса террас — это генеральный каркас
рельефа Москвы, а более заметные на взгляд
отдельные холмы, кручи и лога — результат мел-
кой вторичной деталировки главной «конструк-
ции». Такова, например, система долин — пре-
жняя сеть притоков Москвы-реки во главе с Яузой
и скрывшейся в трубах Неглинной. Многие из
лощин еле заметны в современном облике города,
где перепады высот зданий куда значительнее.
Сведения о большинстве речек и ручьев
Москвы, спрятанных в трубах, хранят только исто-
рики и работники коммунального хозяйства
(трубы приходится прочищать). Кое-какие имена
уцелели в названиях улиц: Сходня, Химка, Пресня,
Филька, Сивка, притоков Яузы — Копытовка,
Ольховка с Ольховцом, Черногрязка, Золотой
Рожок, а на юго-востоке — Синичка и Грайворон-
ка.
Подвержен ли московский рельеф геологиче-
ским эволюциям? Возможны ли в Москве земле-
трясения?
Русская платформа устойчива, но на толчки со
стороны соседних структур реагировать способна.
Так, до Москвы иногда доходят сотрясения Карпат.
В момент толчка в Румынии в одну из летних ночей
1940 года в Москве остановились маятники мно-
гих стенных часов. Подобный толчок Карпат
4 марта 1977 года отозвался в московских домах
качанием люстр, дребезжанием стекол, а на верх-
них этажах высотных зданий люди чуть не попа-
дали со стульев.
Наблюдаются и медленные движения земной
коры, но этих неотектонических «вздохов» мы не
замечаем. Зато в приповерхностных горизонтах
недр случаются подвижки иного рода — прогибы
и просадки в техногенные пустоты — тоннели,
ниши, каменоломни, в зоны повышенной откачки
подземных вод.
В городе способны перемещаться немалые объ-
емы грунта, например, при оползнях. Но еще
больше его передвигает человек. В старых грани-
цах Москвы (к 1960 году) за 800 лет было-переме-
щено с места на место более 200 миллионов кубо-
метров грунта. Это происходило при рытье фунда-
ментов под здания, при прокладке тоннелей и под-
земных коммуникаций. Часть изымаемых грунтов
ушла на надсыпку низин, чтобы сделать их недо-
ступными для паводков и пригодными под застрой-
349
ку, часть — на засыпку оврагов. Над архитектора-
ми, стремящимися вписать новые здания в живой
пересеченный рельеф, нередко берут верх проекти-
ровщики, предпочитающие воздвигать ансамбли
домов на плоскостях, выглаженных словно утю-
гом.
Извечно наращивается поверхность за счет
культурного слоя — оседающей пыли,
пластов асфальта (а в прошлом — булыжника и
деревянных покрытий улиц). В этот слой даже на
глазах одного поколения как бы погружаются цо-
коли зданий, в действительности неподвижные.
Толщина его может достигать К)—20 метров.
Нижний этаж природы в Москве — это и ее
подземные воды, целые плащи их в недрах, поддер-
живаемые водоупорными горизонтами моренных
и морских глин. Тысячи буровых скважин изреше-
тили московские недра в погоне за водой из все
более глубоких горизонтов. Около 500 сква-
жин — артезианские, дающие городу воду пре-
имущественно из карбоновых толщ. Из глубже
залегающих пластов девона извлекают минераль-
ную воду.
Чрезмерная откачка, подземных вод снижает
напор, в них поступают более теплые воды из глу-
бин (а сверху их подогревает сам город). Повыша-
ется минерализация, а случается, и проникновение
стоков по скважинам. Даже в недрах Москвы при-
ходится предотвращать загрязнение вод!
Миллиарды кубометров подземных вод откачи-
вают строители, прокладчики тоннелей метро.
Уровни водоносных горизонтов уже упали на
десятки метров. Сквозь асфальтовую броню
меньше воды проникает в грунт от дождей и талого
снега. Раньше Москва-река текла ниже «потолка»
грунтовых вод, подпирала и дренировала их,
теперь же они сами оказались ниже ее дна на
2—3 метра, река как бы зависла над ними и даже
отдает им воду, фильтрующуюся через дно. Хозя-
ева недр города вынуждены предотвращать сниже-
ние уровня подземных вод, регулировать водоот-
бор.
Одно из самых заметных явлений природы в
столице — ее тезка, поделившаяся с городом
своим именем Москва-река. Мы любуемся ею и с
Ленинских гор, и с мостов у Кремля, следим за
сменой пейзажей, плывя по ее излучинам на реч-
ном трамвае. Привычная, «домашняя» река, но и у
нее есть история, которую полезно помнить.
Город стоит в среднем течении реки, общая
длина которой немного меньше 500 километров
(из них 80 — в пределах Москвы; после спрямле-
ния части излучин эта цифра сократилась до
70 километров).
Режим у реки был неровный; подчас она мелела
так, что в пределах города открывала броды. Когда
наводнение 1783 года повредило устои Большого
Каменного моста, пришлось отводить воду в обход.
Бабьегородская плотина повернула ее в 4-кило-
метровый Водоотводный канал, проложенный в
1786 году через болота и старицы ближнего Замо-
скворечья, — он принял на себя избыток вод при
паводках. Подпор помог движению судов по кана-
лу, а шлюзы у Краснохолмского моста позволи-
ли стать судоходной его устьевой части, выводя-
щей к нижележащим плёсам реки.
В 1874—1877 годах построили Москворецкую
шлюзовую систему, состоящую из шести гидро-
узлов, — открылось судоходство вниз по Москве-
реке в сторону Оки. Первый из этого каскада узлов
был создан у Перервы. Вместе с нижними ступе-
нями его модернизировали к 1972 году.
В ходе строительства канала к Волге в
1935 году Бабьегородскую плотину разобрали, а
вскоре в Москву пришла волжская вода. Перер-
винская плотина помогла реке стать судоходной
внутри города. В 1937 году на канале, спрямля-
ющем излучину у Нижних Мнёвников, соорудили
Карамышевский гидроузел; он обеспечил выход
судов из волго-московского канала в Москву-реку,
и ее верхнее течение стало судоходным вплоть до
Рублева.
Облик реки, особенно в послевоенные годы,
неузнаваемо изменился. Берега ее были схвачены
каменными и бетонными набережными, через реку
шагнули десятки мостов, способных пропускать
суда. Были построены Северный, Западный и
Южный порты и два речных вокзала.
Еще в дореволюционные времена река стра-
дала от загрязнений — в нее сбрасывались и про-
мышленные и бытовые стоки, город был слабо
обеспечен канализацией. Начинала вода попахи-
вать и мазутом. Постепенно стоки в реку росли, и
наконец река перестала справляться с самоочище-
нием. Опустели пляжи на москворецких бере-
гах — купальщикам не хотелось выходить из воды
перепачканными мазутной пленкой. Платок, опу-
щенный в воду, становился буроватым. Река зады-
халась без кислорода — его содержание в воде
снизилось до полутора миллиграммов в литре (а
живым организмам необходимо 4 миллиграмма).
Неумолимый приговор реке вынесла рыба —
перевелась. Река несла вместо живой мертвую
воду!
На спасение реки, на возвращение ей жизнен-
ной силы и чистоты были отпущены крупные сред-
ства. Научно-технический прогресс при пренебре-
жении природоохранными нормами вредил реке.
Значит, и для ее спасения нужно привлечь не мень-
шие возможности того же прогресса.
Одно сооружение очистных устройств на
предприятиях и в автомобильных хозяйствах
позволило «недодать» реке десятки тысяч тонн тех-
нических масел, сотни тысяч тонн нефтепродуктов
и кислот, ранее уходивших в стоки. Помог и пере-
вод предприятий на замкнутые циклы с повторным
использованием воды. Речным судам запретили
сбрасывать в воду остатки горючего и масел;
отходы и обмывки собирают в специальные кон-
тейнеры; суда-уборщики вылавливают плава-
ющий мусор — щепки, тряпки, тару... Созданы, а
из ранее существовавших усовершенствованы це-
лые фабрики по очистке воды с огромной пропуск-
ной и очистительной способностью.
Капитально реконструированная Люберецкая
станция аэрации очищает свыше 2 у2 миллиона
кубометров воды в сутки, а вновь созданная Ново-
Курьяновская справляется более чем с 3 миллио-
нами. Им помогают Люблинская, Зеленоградская
и Тушинская станции. Вода подается для очистки
по сети замурованных в землю труб общей длиной
до 5 тысяч километров. Миллионы кубометров
ежесуточно пропускает через свои устройства
станция биологической очистки. Уже действует
автоматическая система наблюдения и контроля за
качеством воды.
Эти усилия не замедлили сказаться и на облике,
и на содержимом реки. Неочищенные стоки в нее
больше не поступают! С поверхности воды исчезли
сизые переливы пятен мазута. На москворецкие
пляжи вернулись купальщики. Количество кисло-
рода, растворенного в воде, достигло семи милли-
граммов в литре. В реке снова появилась рыба.
Рыболовы с удочками на набережных уже не удив-
ляют москвичей — берут леща, жереха, судака,
даже угря и стерлядь. Нашлась работа и рыбнадзо-
ру...
Промстоки очищены. Увы, есть и другие
загрязнители. Например, воздух, приносящий ко-
поть, брызги технических масел, зловредную рези-
новую пыль (от истирания шинных покрышек). В
реку и в Водоотводный канал сбрасывают убран-
ный с улиц снег. А как он выглядит к весне, когда
начинает подтаивать? Его поверхность подергива-
ется густой вуалью из скопившихся за зиму и
теперь вытаивающих сажи и другой грязи. Неза-
метные в воздухе, они накапливаются в снегу, и
какой только в нем нет «нечисти»! И все это в
концентрированном виде достается реке!
Значит, надо следить и за чистотой поверхности
суши. Для этого геохимический надзор составляет
специальные карты загрязнения грунтов и снега.
Да и дно реки приходится очищать от многолетних
скоплений грязи, а на место вычерпанной насы-
пают с барж тысячи тонн золотистого песка и
хорошо промытого гравия. В водообильные годы
осторожные попуски из водохранилищ помогают
прополаскивать ложе реки.
Как ни щедро поят Москву Волга с Вазузой,
расчеты показали, что вскоре не хватит и этой
воды — ни реке, ни столице. Помочь тут призван
уже сооружаемый Ржевский гидроузел на Волге.
Природу Москвы украшают не только водото-
ки, но и искусственные водоемы — сотни прудов
общей площадью до 800 гектаров, в их числе наи-
более крупные Борисовский и Царицынские.
Архитекторы предполагают заполнить водой и еще
некоторые лога и впадины.
Москва может гордиться масштабами озелене-
ния. Из лесопаркового пояса в нее заходят сосед-
ние лесопарки и часть природного национального
парка, создаваемого на Лосином острове. В самом
городе зеленеют крупные, в недалеком прошлом
лесные, а теперь парковые массивы — Серебря-
ный бор, Сокольники, Кузьминки, Кусково. Роско-
шен дендрарий в Бирюлеве —Загорье! Приветлив
Нескучный сад...
До 50 парков и скверов, созданных зодчими,
объявлены памятниками садово-паркового искус-
ства с надлежащим природоохранным режимом. В
Москве учтено четыре сотни деревьев-долгожите-
лей, в их числе проживший около полутысячи лет
могучий дуб в Коломенском. Об этом дереве писал
еще Сумароков:
Сей дуб присутствием Петровым украшался,
Отец отечества под оным просвещался.
Своя жизнь у населяющих Москву птиц —
одни из них приспособились к камню и асфаль-
ту — голуби, воробьи; другие тяготеют к зеленым
массивам и водоемам, бывают на пролете, а на
многих прудах и зимуют. Заслужил свое имя Соло-
вьиный проезд в Ясеневе — здесь, на окраине Бит-
цевского лесопарка, действительно поют соловьи.
Итак, мы могли убедиться в том, что даже город
Москва полноправный, хотя и особый природный
район. Он представляет собой поучительный при-
мер осуществления разумного природопользова-
ния. Чтобы описать его как район природно-обще-
ственный, необходимо было бы раскрыть также
выдающееся всемирно-историческое значение Мо-
сквы как государственного, политического, на-
учного и культурного центра. Но это лежит уже за
пределами темы книги о природе.
«Природа в моей Москве» — правомерное
заключение в книге, озаглавленной «Природг
моей страны».
» » »
Окончено большое путешествие в пространст-
ве и времени. Природа целой страны пересказа-
на и пояснена. Полностью ли это удалось? Все ли,
почерпнутое из стольких источников, достоверно?
За всеми ли постоянно рождающимися новостя-
ми уследил автор? Не устаревают ли сведения,
когда так сложна и динамична сама жизнь, совер-
шенствуются, а то и меняются взгляды ученых и
проекты преобразований? Значит, нет гарантий
полной точности?
Труды такого масштаба надежнее создавать
коллективом. Но тогда как раз единства подхода
и масштаба достичь труднее. Этим и оправдана
попытка создать всю картину единолично. Но и
такое дерзание наказуемо: автор не удивится за-
мечаниям и даже поправкам, а за справедливые
упреки готов только благодарить читателей.
Я уверен, что читатели, каждый по-своему,
любят природу — и как образ Родины, и как
дарохранительницу богатств, и как мир отдыха,
здоровья, радующих взгляд пейзажей. На мою
долю писателя-географа выпало счастье полюбить
природу и с другой стороны: изученная, понятая,
объясненная, она оказалась еще прекраснее и
величавее, чем воспринимавшаяся только внешне.
Из желания поделиться с читателями этим сча-
стьем и приобщить их к еще более глубокой, все-
объемлющей красоте и возникла потребность
написать эту книгу.
Авторы фотографий:	В. К. Неворотин Л. В. Носов
В. А. Анни И. Б. Бавыкин П. И. Балабанов М. А. Баранаускас С. Е. Беликов В. Бровко В. В. Бураков А. Г. Бушкин И. В. Вайнштейн Л. И. Вейсман И. Волков Р. В. Воронов В. С. Гаснарянц В. Е. Гинненрейтер А. Я. Горячев О. К. Гусев Б. В. Гуккаев Н. Н. Дейкин А. А. Ештокин В. И. Животченко 3. И. Заболотиова А. А. Захарченко Г. А. Зельма В. С. Иванов К). А. Карминский А. А. Кибальчич В. М. Киенко А. В. Кириченко И. И. Константинов Г. В. Копосов В. В. Коробков Г. И. Костенко И. А. Кропивницкий Ю. И. Куй дин А. А. Лехмус А. В. Либерман С. Л. Лидов О. Н. Листопадов А. А. Лукашов К). С. Лунев Ю. Ф. Луньков Ю. В. Лушин П. П. Малиновский Б. К. Машков М. Мииаев В. Н. Минкевич Ю. Я. Муравин И. А. Мухин	Р. 3. Озерский М. Олимов В. И. Опалин Л. Е. Опуховский В. Павленко В. Н. Павлов В. И. Панов Р. Т. Папикьян Р. С. Пипарс И. В. Полис А. И. Попов А. Т. Предыбайло Л. А. Раскин А. Л. Расовский Н. Н. Рахманов М. С. Редькин П. Е. Ронский-Славкин Б. П. Рябинин Е. Н. Рябов 3. И. Сабастинавичюс В. Ф. Семенов И. И. Стин Ю. И. Сивенков А. Л. Топуз X. А. Ууси В. В. Фаминский А. И. Фрейдберг А. В. Хрупов Л. Д. Шварц П. М. Шведов Л. Н. Шерстенников В. В. Шидловский П. И. Шраго А. И. Щетников Художники — авторы живописных картин (из собрания Музея землеведения): А. Ф. Бурак Б. Н. Воронин Ф. П. Глебов Я. Д. Ромас И. Ф. Титков
Юрий Константинович Ефремов
ПРИРОДА МОЕЙ СТРАНЫ
Заведующий редакцией
А. П. Воронин
Редактор Ю. П. Митяева
Редактор карт
Т. А. Фокина
Младший редактор
С. И. Ларичева
Художественный редактор
С. М. Полесицкая
Технические редакторы
Л. В. Барышева, В. Н. Корнилова
Корректор
И. В. Равич-Щербо
ИБ № 2854
Сдано в набор 16.03.84. Подписано в печать 22.01.85.
А03314. Формат 84Х 108у16 .
Бумага шаберного мелования. Гарнитура тип тайме.
Офсетная печать. Усл. печ. листов 36,96.
Усл. кр.-отт. 148,68. Учетно-издательских листов 48,15.
Тираж 150000 экз. Заказ № 427. Цена 8 р. 60 к.
Издательство «Мысль». 117071.
Москва, В-71, Ленинский проспект, 15.
Ордена Трудового Красного Знамени Калининский
полиграфический комбинат Союзполиграфпрома при
Государственном комитете СССР по делам изда-
тельств, полиграфии и книжной торговли.
г. Калинин, пр. Ленина, 5.
Ефремов Ю. К.
Е 92 ТТрирода моей страны.
1985. — 350 с., ил., карт.
В пер: 8 р. 60 к.
М.: Мысль,
Писатель-географ раскрывает красоту и богат-
ство природы нашей страны, давая характеристику
отдельных ее районов, рассказывая о путях ее разум-
ного освоения, целесообразных преобразованиях и
связанных с ними проблемах.
Е
1905040000-030
004(01)-85
158-85
ББК 26.89(2)
91(C)